Перебежчик Вячеслав Владимирович Шалыгин
        Провокатор #2 Во все времена и у всех народов предателей ставили к стенке или на край ямы. Но таких предателей, каким стал бывший боец Сопротивления Филипп Грин, история еще не знала. Ведь никто и никогда не предавал человечества. Да и как можно решиться на такое - перейти на сторону врага, не имеющего с тобой ничего общего? Даже облика. Впрочем, для серпиенсов, подданных Хозяина миров Великого Дракона, играючи разгромивших армии земных супердержав и оккупировавших нашу планету, человеческий облик как раз не проблема. Чего нельзя сказать о некоторых из людей. И, стоя на краю ямы, выкопанной им самим, Грин даже не пытался сохранить лицо. Он просто ждал расстрела, чтобы… продолжить свою миссию, от результата которой зависело, будет ли Земля и впредь человеческим миром или навсегда останется оккупированной Территорией-261.
        Вячеслав Шалыгин
        Перебежчик
        Пролог
        Москва, 1 декабря 2014 г.
        Земля оказалась тяжелой, но не мерзлой, как ребята ожидали. Кирка не пригодилась. Филипп каблуком счистил со штыка армейской лопаты налипшую грязь, вытер рукавом со лба пот и снова принялся за дело. Пока что яма выглядела не слишком глубокой, до нормальной могилы не дотягивала, но, как ни притормаживай, работы все равно оставалось на полчаса, не больше.
        Что ж, лишние полчаса жизни тоже неплохо. Главное, чтобы ребята не замерзли и не решили урезать срок. Они, конечно, люди слова, раз пообещали выполнить последнее желание приговоренного - вырыть нормальную могилу - выполнят, вот только какая яма в их понимании «нормальная»? В рост, больше, меньше?
        - Хватит, - буркнул один из ребят. - Вылезай.
        Грин ждал этих слов, но все равно вздрогнул, словно от удара бичом. В животе неприятно похолодело, а лопата сама собой выскользнула из рук. Фил пошарил в грязи, отыскал инструмент и протянул черенком вверх. За грязный черенок ухватились двое, Рыжий и Танк. В принципе, не будь черенок таким скользким, вытянуть мог один Танк, очень уж здоровый, черт.
        Очутившись наверху, Фил отпустил лопату, вытер руки о штаны и привычно кивнул
«спасибо». То ли от столь естественного кивка, то ли от того, что наступил момент истины, расстрельная команда и приговоренный замерли в импровизированной немой сцене, которая затянулась на целую минуту. Пауза - хоть в театр.
        Впрочем, Филу любая пауза сейчас шла на пользу. Перед смертью, говорят, не надышишься, это верно, но и просить, как в кино, «давайте поскорее покончим с этим» - дудки!
        Филипп окинул взглядом бывших братьев по оружию и отметил про себя занятное обстоятельство. Все шестеро бойцов расстрельной команды стояли практически там же, где находились, когда приговоренный только начал работу. Если сдвинулись, максимум на два шага, чтобы не замараться землей. И выглядели почти все, честно говоря, не очень. Кисло как-то выглядели. А уж про фанатичный блеск в глазах нечего и говорить. Хотя оно и понятно. Одно дело - страстно клеймить предателя в трибунале, и совсем другое - участвовать в его казни. Если ты не садист, глазам блестеть не от чего. Разве что от слез.
        Фил украдкой взглянул на единственную девушку среди бойцов. Нет, у нее глаза тоже не блестели ни от праведного гнева, ни от влаги. Сухими оставались глаза. А еще пустыми и холодными.
        Грин сначала расстроился, но потом все понял и успокоился. Вика не плакала, но и не оставалась равнодушной к происходящему. Ее отсутствующий взгляд как раз об этом и говорил. Она пыталась задавить кипящие в котле души эмоции, обрушив на этот самый котел глыбу ледяной отрешенности. Эх, не переборщила бы, вместе с котлом и очаг не затушила, не заморозила бы! Ей ведь еще жить. А с ледяной душой какая жизнь? Так, растительное существование.
        Взгляд как-то сам собой скользнул вправо и остановился на Воронцове. Пожалуй, только он выглядел относительно бодрым и твердым. Командир группы возвышался над товарищами, словно вилка, воткнутая в горку квашеной капусты. Ну, еще бы! Такой шанс. Даже два. Во-первых, выполнив постановление трибунала, Ворон заметно прогнется перед начальством, а во-вторых, станет еще более популярным в народе.

«Это какой Воронцов, тот самый Ночной Потрошитель, которого так боятся чужаки? И тот самый, который расстрелял Грина? Ах, какой дважды герой! И какой красавец два метра ростом, косая сажень в плечах. Ну настоящий герой! Дайте пожму ему руку. Неделю мыть не буду! Хотя, нет, все-таки помою, какой-то серой от него попахивает… слегка. Ну да герою простительно».
        Фил незаметно хмыкнул и вдруг понял, что в животе снова потеплело, руки больше не дрожат, а из всех переживаний осталось только сочувствие бывшим товарищам. Им ведь грех на душу брать. Тяжело это, даже если ты уверен, что прав. И к Воронцову, железному человеку с тяжелой рукой и припаянной башкой, тоже никаких претензий по большому счету не осталось. Он ведь так никогда и не поумнеет, а это еще хуже, чем грех на душе. А уж к Вике…
        Понятное дело, мыслей Фила никто не улавливал, по лицу тоже вряд ли кто-то умел читать - да и не смотрел на него никто, только косились - но одновременно с приговоренным перестали мандражировать и палачи.
        - Слышь, Ворон, - коротко откашлявшись, позвал Боря. - Ну чего, включаем?
        - А готово? - Воронцов поиграл мерзлой березовой веточкой.
        - Полный «онлайн», - заверил Борис, открывая заслонку объектива простенькой на первый взгляд видеокамеры. - Сразу на «тьюб» пойдет и на «мобильный репортер».
        - Значится, так тому и быть, - явно пытаясь подражать известному киногерою, сказал командир. - Врубай! Маски надеть!
        Бойцы натянули черные шапочки-маски и взяли на изготовку «калаши». Все, кроме Вики. Она даже не шевельнулась, так и стояла, безучастная и холодная, отрешенно глядя куда-то в глубь промерзшей лесной чащобы.
        Фил ожидал, что следующим кадром будет крупный план щелкающих переводчиков огня и клацающих затворов, но Воронцов с командой промедлил - Боря подал командиру знак, что у него какие-то нелады с аппаратурой.
        Танк, воспользовавшись паузой, опустил автомат и легонько толкнул в плечо Вику.
        - Маску надень.
        - Что? - В чудесных голубых глазах девушки наконец появилась искра мысли.
        - Маску надень, в эфир выходим.
        - Я… - Вика на миг зажмурилась. - Я просто отвернусь.
        - Не дури, - Танк понизил голос. - Такие правила, ты же знаешь. Тоже под трибунал хочешь?
        - Тоже? - Вика вдруг вспыхнула и пошла багровыми пятнами. - Тоже?!
        Фил встревожился. Что будет дальше, он знал не понаслышке. Если Вика заведется, плохо будет всем, но в первую очередь ей самой.
        - Марта, спокойно! - прикрикнул на нее Воронцов.
        - Пошел ты! - злобно щурясь, прошипела Вика. - Я тебе не Марта! Козу свою Мартой называй! И маску надевать я не буду! Положить на ваши правила!
        - А есть что положить? - неожиданно спросил кто-то за спиной у Воронцова.
        Бойцы, как по команде, развернулись кругом и вскинули оружие. Незаметно подкравшийся к лобному месту человек медленно поднял руки и снисходительно усмехнулся.
        - Дети вы еще, - он, не мигая, уставился на Воронцова. - Давай, Ворон, командуй, пока они не пальнули с перепугу.
        - Опустить оружие, - приказал Воронцов. - Здравия желаю, товарищ Дед.
        В голосе командира группы слышались нотки недовольства. Тем не менее дальше он повел себя так, будто заранее знал, что в нужный момент на сцене появится седьмой и что им будет конкретно этот дядька средних габаритов, неопределенного возраста, со слабо запоминающейся внешностью и с абсолютно невыразительным голосом. То есть
«товарищ Дед».
        Ворон перехватил автомат за цевье и протянул незнакомцу руку.
        - Привет, - Дед пожал руку командиру и кивнул бойцам: - Продолжайте.
        - Наладил? - Воронцов строго взглянул на Бориса.
        - Все пучком! - Боря снова взял на изготовку видеокамеру.
        - Хорошо устроился, - вдруг сказал незнакомец. - Все, значит, стреляют, а ты снимаешь?
        - А чего, есть другие предложения? - Боря нахально вытаращился на незнакомца. - Снимайте сами, если так.
        - Нет, снимай ты. Остальные тоже расслабьтесь, - Дед перевел взгляд на Вику и ткнул в ее сторону указательным пальцем. - Вот она будет стрелять. Одна.
        - В смысле? - встрепенулся Воронцов. - Погодите, товарищ полковник, что это вы тут командуете? Это моя операция! И подчиняюсь я только приказам трибунала.
        - Операция твоя, - Дед кивнул, не отводя при этом взгляда от Вики. - Подчиняйся, кому положено, не возражаю. А стрелять будет она.
        Девушка все еще шла пятнами, но уже не такими контрастными, и смотрела не на ребят или загадочного Деда, даже не на Фила, а в небо. В серое пасмурное небо, с которого, казалось, вот-вот посыплется мелкий злобно-колючий снег.
        В принципе Фил догадывался, почему она смотрит вверх. Так она себя успокаивала, когда требовалось срочно прекратить злиться. Если при этом еще и глубоко дышать, помогает, Фил знал по себе. Бывало, они делали так на пару. И бывало не раз. Сложные характеры, ничего не попишешь. Не расставаться же из-за этого. И подолгу дуться друг на друга тоже не вариант. А так вышли на балкон, «продышались», глядя в небо, потом извинились, закрепили мир ураганным сексом (однажды прямо на балконе) - и все, полное взаимопонимание до следующей ссоры. Всегда срабатывало.
        Почти всегда, если не учитывать последний раз, когда Вика узнала, что Фил якобы натворил. После такого облома ни о каком примирении не могло быть и речи.
        В общем, сейчас Вика старалась успокоиться, и делала она это явно по молчаливому приказу Деда. Филиппу стало даже любопытно. Получалось, что Вика и Воронцов знают этого человека. Причем в иерархии Сопротивления он стоит довольно высоко. Но почему тогда с ним лично не знаком Филипп? Ведь он-то имел доступ на самый верх, не в пример ночным охотникам Ворону и Марте!
        Фил прокрутил в памяти все, что смог, но припомнил лишь пару упоминаний о боевом товарище по кличке Дед. Среди политических лидеров Сопротивления этот странный кадр не значился. Он вообще появился в рядах элиты Сопротивления незадолго до августовского разгрома. Кажется, именно этот товарищ сменил на посту прежнего начальника контрразведки московского округа Сопротивления. Большая шишка. Но тогда какого черта он забыл здесь, в лесу, на месте будущей казни предателя, да еще перед камерами. Зачем ему светиться?
        Однако наиболее странным выглядело поведение Вики. Так резко осадить вспыльчивую красотку не мог даже сам Филипп в лучшие годы их совместной жизни. А уж заставить ее сделать что-то против воли Грин не мог вообще никогда. Это представлялось нереальным. Хотя, возможно, он просто не пытался.
        Как бы то ни было, этот Дед просто посмотрел ей в глаза, и пламя будущего скандала угасло, едва занявшись.
        - Нет, товарищ Дед, не пройдет этот финт, она не станет стрелять одна, - упрямый Воронцов помотал головой и обернулся к девушке: - Так, Вика?
        - Стану, - ледяным голосом неожиданно заявила Вика. - Могу вообще голыми руками задушить!
        Фил поежился. Рухнули все надежды на остатки светлых чувств, скрытые у Вики глубоко в душе. Во взгляде бывшей девушки действительно читалась отрешенность, но не от происходящего, а от бывшего парня. Никакой маскировки, все как есть - холод и равнодушие. От осознания этого факта Филу стало больно.
        - Вот и договорились, - почти ласково произнес Дед.
        Вика восприняла его фразу как команду к действию. Она без колебаний выдернула из кобуры пистолет, загнала патрон в ствол и вскинула руку, целясь Филу в сердце. Дед едва успел схватить Вику за запястье.
        - Нет, не так, - он снова заглянул девушке в глаза и едва заметно вскинул брови. - Мы знаем, что ты преданный боец. Не нужно ничего доказывать.
        - Вот именно, - едва слышно прошептала Вика, - преданный… этим… ничтожеством!
        - Мы все им преданы, но должна быть казнь, а не расправа! Понимаешь? Вот и умница. И еще… - Дед вынул из кармана куртки свой «ПМ» и протянул Вике: - возьми этот.
        - Чем он лучше моего? - Вика подбросила на ладони в точности такое же оружие.
        - Пули в моем специальные, - охотно пояснил Дед.
        - Серебряные, что ли? - хмыкнул за спиной у него Учитель.
        - Считай, что так, - Дед обернулся и одарил лейтенанта лучезарной улыбкой. Правда, лучи «сияли» явно в рентгеновском спектре. Пять минут в свете такой улыбки, и ты труп. Дед снова обернулся к Вике: - Бери, голуба, это приказ.
        Вика пожала плечами и взяла предложенное оружие.
        Воронцов и Учитель почему-то переглянулись. Во взгляде лейтенанта угадывался какой-то немой вопрос. Майор почти незаметно качнул головой и чуть пожал плечами. В чем заключался смысл этой пантомимы, Филипп так и не понял.
        Дед кивком и парой жестов приказал бойцам взять Фила под руки и поставить его перед ямой на колени. Лицом к могиле.
        Грин не сопротивлялся и не корчил из себя героя. Принимать смерть, стоя к расстрельной команде лицом, удел тех, чье имя останется в памяти потомков светлым. А негодяям полагается умирать от пули в затылок или корчиться на виселице. Но ролик со сценой повешения замодерируют сразу, теперь админами на всех порталах трудятся роботы чужаков, они быстро соображают, а вот стрельба может и прокатить, мало ли постановочного хлама и военной хроники плавает в сети? Разок точно прокатит и на «тюбике», и на «репортере». А что хотя бы раз попало в сеть, уже не вычистить ничем и никому. Даже кошатники не вычистят со всеми их виртуальными суперкомпьютерами и нереальными программами, от одного упоминания о которых лучшие хакеры планеты начинают рыдать как дети.
        Филипп встал на скользкий бруствер, мотнул головой, отправляя конвоиров куда подальше, и тяжело опустился на колени. Недолго поразмыслив, заложил руки за спину.

«Кажется, так ставили приговоренных зэков китайцы? Да и наши в войну… хотя нет, наши вроде бы на колени не ставили. Или ставили? Впрочем, какая разница?»
        Грин глубоко вдохнул холодный воздух, на пару секунд задержал дыхание и медленно выдохнул. Хорошо дышалось перед смертью. Вкусно.
        Сзади послышались шаги. Короткие, женские. Фил закрыл глаза.

«Интересно, приговор зачитывать будут? Ну хотя бы резюме. Именем трудового народа или там прогрессивного человечества. Хотя, нет, некогда. Ролик должен быть показательным, но коротким. Чтобы с одного взгляда все стало ясно. Как про Саддама. Раз-два, и все кончено. А слова пусть остаются за кадром, пылятся себе в толстых прокурорских папках».
        Оказалось, что командир расстрельной команды полностью согласен с выводами Фила, хотя и не слышал ни слова из его мысленных фраз.
        - Вы все знаете, кто этот человек, - торжественно, даже пафосно заявил Ворон. - Это Филипп Андреевич Гриневский, известный также под псевдонимами Филипп Грин и Фил, по вине которого в августе текущего года в одной только Москве погибли сотни тысяч бойцов Сопротивления…

«Сто шесть тысяч семьсот бойцов, - мысленно исправил Филипп. - Плюс полторы сотни человек пропали без вести, как подсчитало следствие. И не в одном только августе, а за весь отчетный период. С августа по ноябрь 2014 года. Так что ты, Ворон, ври, да не завирайся».
        - …Были разрушены десятки городов и нанесен значительный ущерб мировой экономике…

«Мировой экономике! Ну, ты загнул! Ни один человек не может нанести ущерб, тем более - значительный, тому, чего давно не существует. Все равно что обвинить меня в разрушении Бастилии. Помочиться на ее контуры, что выложены мостовыми камнями на одноименной площади, я еще мог бы, но разрушить - явно опоздал. Так и с мировой экономикой. Трехлетний кризис ее неслабо подкосил, а чужаки добили одним мощным ударом в начале 2013 года, не дав ей, бедняжке, очнуться».
        - …На основании вышеизложенного и безусловно признавая, что этот человек особо опасен, трибунал Сопротивления приговорил Филиппа Андреевича Гриневского к высшей мере наказания - расстрелу! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

«Казенный язык - худшая матерщина. Одна «высшая мера наказания» чего стоит. Абсурд! Наказание, как и поощрение, должно иметь реальные последствия. Наказали - человек задумался, пересмотрел свою жизненную позицию, начал делать все так, как положено. Поощрили - он воодушевился и стал работать еще лучше. А если человека расстреляли, какое же это наказание? Убийство, и только. Так почему нельзя сформулировать четко: мы посовещались и решили этого человека убить. Нет же,
«наказание»! Кому оно нужно, это лицемерие? Хотя, понятно, что вопрос не к Ворону и не к трибуналу. Не они придумали этот странный «язык закона». На нем лицемерили до них, на нем же будут лицемерить после них. Всего-то разницы: кто-то это делал (и будет делать) лучше, а кто-то хуже. Суть от этого не менялась и не изменится никогда. Вот большевики, например, называли это же самое убийство «высшей мерой социальной защиты». Звучало честнее, но заканчивалось тем же убийством. Так что вопрос не к Ворону…
        Боже мой, о чем я думаю в свои последние секунды! Помолился бы лучше!»
        - Привести приговор в исполнение!

«Ну! Вот сейчас должно произойти нечто такое, что положит конец этой трагикомедии. Примчится кавалерия генерала Алексеева, или всю расстрельную команду накроет залп из шокового оружия чужаков. Ну!»
        Ничего такого не произошло. Грин услышал, как Вика снимает пистолет с предохранителя и загоняет патрон в ствол. Лязг металла казался оглушительным.

«Все! Провал!»
        Филиппа охватила натуральная паника. Такая, казалось бы, продуманная операция оказалась фантазией сумасшедшего! Предвидения и подсказки загадочного голоса извне, сверхчеловеческие усилия, моральные и физические мучения - все это вмиг потеряло всякий смысл. Грин допустил роковую ошибку и теперь расплачивался за нее жизнью.

«Но ведь прежде предвидения не подводили! До самого конца не подводили! Почему сейчас? Что за жестокая шутка воспаленного воображения, если дело реально в нем? Проявилась скрытая тяга к самоубийству? Но почему в такой изощренной форме, почему просто не застрелился или не встретился с серпиенсом лицом к лицу? Нет, это не может завершиться вот так, глупо и жестоко! Какой в этом смысл?!»
        Грин зажмурился. Возможно, смысл заключался как раз не в жизни, а в смерти. Возможно, все шло к тому, чтобы Грин стал символом именно после гибели. Каким символом и для кого? Символом самопожертвования? Но ведь для всех он провокатор, предатель, шпион. При чем тут самопожертвование?
        Вика медлила, и это давало Филиппу последнюю надежду. Грин не хотел цепляться за эту соломинку, но подсознание его не спрашивало, цеплялось без приказов разума. Фил сначала рассердился на себя за эту слабость, но потом насторожился. Все-таки подсознание трепыхалось не напрасно. Что-то происходило. Только не вокруг, а в мистическом мысленном пространстве. Грубо говоря, там поднялся какой-то шум. Грин сосредоточился и понял, что происходит. Кто-то мысленно кричал, обращаясь к Вике:

«Вика, спокойно! Сосредоточься! Он всех перехитрил, но ты сможешь все исправить!»
        В мысленном крике не сквозили нотки отчаяния, он скорее походил на обычный уличный оклик. Будто бы кто-то позвал Вику с другой стороны дороги. Почему этот крик услышал еще и Грин? Не важно. Такое уже бывало и неоднократно. Впервые это случилось в декабре двенадцатого на «Соколе», когда Филипп услышал, как чей-то мысленный голос советует Вике спуститься в колодец, чтобы убраться из опасной зоны. А повторилось недавно, во время штурма шпионской явки серпиенсов на Щелковском, когда Вика, инстинктивно доверившись телепатической подсказке «голоса извне», точно определила, где прячется приор стражи чужаков. Грин и тогда оказался в курсе Викиного озарения, поскольку услышал ту же подсказку.
        Правда, сейчас кое-что складывалось иначе. Разница заключалась в том, что кричало вовсе не второе «я» Филиппа, как он сам его называл. Вику мысленно окликнул другой голос. Почему другой? Хотя бы потому, что кричала определенно женщина. То есть в телепатический эфир вышла какая-то незнакомка, но и Фил, и, похоже, Вика услышали ее мысленный крик точно так же, как слышали они когда-то подсказки гриновского
«альтер эго».
        А еще сейчас Грин не слишком ясно понимал, о чем толкует этот мысленный голос. Кто кого перехитрил и что можно исправить?
        Грин ощутил, как дрогнула рука девушки, как чуть сместился уткнувшийся в затылок Филиппу ствол пистолета…
        Хлопнул оглушительно громкий выстрел, но Фила звуки не интересовали, он сосредоточился на ощущениях…

* * *
        Труп казненного предателя рухнул на бруствер и медленно съехал в яму. Шлепок от падения безжизненного тела в грязь на дне могилы получился очень сочным. Бойцам даже показалось, что яма на миг ожила, проглотила жертву и от удовольствия причмокнула.
        Вторую жертву - пистолет, выпавший из руки палача, яма приняла почти беззвучно.
        Третью - самого палача, рухнувшего в обморок, ей не отдали. Учитель подхватил Вику на руки и, не дожидаясь приказа от Ворона, понес девушку через лес к просеке, где остался микроавтобус. Следом за ним потянулись Рыжий и Танк. Рядом с Воронцовым остались только Борис, которому требовалось еще упаковать аппаратуру, и Дед.
        - Нет, ну нормально, - Ворон растерянно оглянулся. - Эй, куда все-то? Я один буду закапывать, что ли?
        - Лопата все равно одна, - проронил Борис и запоздало прикусил язык.
        - Вот и бери ее! - Воронцов вспомнил о своей начальственной роли и неубедительно нахмурился.
        - В машине еще есть, я принесу! - мгновенно сориентировался Боря. - Момент!
        Ворон не успел возразить, поскольку слово «момент» Борис выкрикнул уже на ходу, исчезая в голом, но все равно густом подлеске.
        - Да, Ворон, боец ты отменный, а вот командир из тебя, как из дерьма пуля, - скептически хмыкнув, сказал Дед.
        - Оружие… - Воронцов нервно поправил ремень автомата и отвел взгляд, - доставать будете?
        - Не закапывать же вместе с этим бабаем, - Дед, кряхтя, наклонился, поднял лопату и протянул черенок Воронцову. - Спрыгни. Будь так любезен. Заодно контрольный выстрел сделаешь. Желательно из моего же. Что-то не понравилось мне, как эта
«Никитa» стрельнула.
        - А вытянете? Я сто двадцать вешу без снаряги.
        - Сто двадцать? - Дед удивленно округлил глаза и присвистнул. - Эк ты отъелся на казенных макаронах с тушенкой! А росту в тебе сколько? Метра два?
        - Два ноль пять.
        - Ну, с таким ростом ты и без меня оттуда выпрыгнешь, - Дед снова усмехнулся. Правда, теперь не снисходительно, а холодно, даже с оттенком презрения. Но тон не сменил. - Лезь, драгоценный мой, не раздражай.
        Ворон недовольно поджал губы, повесил автомат за спину и молча направился к яме. Подход он выбрал явно неудачный. С той стороны ямы Фил набросал особо высокий бруствер, в основание которого легла самая сырая, а значит, и самая скользкая земля. Под тяжестью Воронцова земля поехала и осыпалась в яму. Вместе с грунтом в могилу съехал и командир расстрельной команды.
        Какое-то время Ворон возился на дне, чертыхаясь и громко сопя, затем пробормотал что-то неразборчивое, но явно нелестное, правда, непонятно в чей адрес, и, наконец, выдал раздраженную реплику:
        - Куда она его зашвырнула? Нет нигде.
        - На двух квадратных метрах сориентироваться не можешь? - недовольно проскрипел Дед.
        - Так ведь грязюки по колено! - ответил из ямы боец. - И кровищи… как с кабана.
        - Так много? - Дед насторожился. - И что, небось течет до сих пор?
        - А пойми ее! Где же эта железяка? Мистика какая-то!
        - Тело переверни, - приказал Дед, - может, под него соскользнул.
        - Может, - проворчал Ворон. - Еще дохлятину я не ворочал. О! Что-то есть!
        Несколько секунд из ямы доносились какие-то шорохи, сопение Воронцова и чавканье грязи, затем что-то громко хрустнуло, и снова чавкнула грязь.
        Дед зачем-то поднял лопату штыком вверх, словно готовясь оглушить того, кто покажется из ямы, и сделал один осторожный шаг к брустверу.
        Выбираться из чужой могилы Ворон не спешил. Может, в качестве компенсации за все неудобства шарил в карманах казненного, или же делу мешало что-то еще? Чтобы разобраться, следовало заглянуть в яму. Иначе никак.
        Дед присел, вынул из кобуры на лодыжке небольшой револьвер, встал и вытянул шею в попытке заглянуть за бруствер…
        В этот момент над лобным местом прокатился короткий отзвук выстрела. На этот раз отражение от стенок могилы не исказило звук, поскольку стреляли не вниз, а вверх. Конкретно в Деда.
        Малейшие сомнения в этом факте развеялись со скоростью пули. Той самой, что ударила в штык лопаты и проделала в двухмиллиметровом железе аккуратную дырочку.
        Дед вскинул руку с револьвером, не целясь выстрелил в яму, затем отшвырнул испорченную лопату и, поскальзываясь, как начинающий лыжник на заледенелом насте, попятился к зарослям. Новый выстрел из могилы пришелся в белый свет, но Деду хватило самого факта ответного огня. Кто бы ни палил из ямы, продолжать с ним
«слепую» перестрелку Дед не собирался. Он прекрасно знал, что и Ворон, и Грин стреляют гораздо лучше его, поэтому финал дуэли представлялся Деду непредсказуемым. И кому она нужна, эта рулетка?

«Нет, мы пойдем другим путем! - решил Дед. - Более надежным. А таких путей у нас много».
        Он резко развернулся и бросился наутек…

* * *
        Бойцы Ворона примчались на выстрелы достаточно быстро, минуты через три, но все равно поспели к шапочному разбору. На пустой полянке царила тишина. Только березы вокруг едва слышно шептали что-то невнятное, касаясь друг друга мерзлыми ветками. Никто из бойцов не мог и предположить, что тут произошло несколько минут назад.
        Бойцы бегло осмотрели полянку, но то, что они нашли на лобном месте, ситуации не прояснило. Даже наоборот, только еще больше все запутало.
        Во-первых, в могиле не оказалось тела Грина. Вместо него там лежал бездыханный Воронцов.
        Во-вторых, исчез Дед. Судя по следам и сломанным веткам, ушел он быстро и куда-то в глубь лесопарка.
        Кто затеял стрельбу, бойцы тоже не поняли. То ли Дед почему-то выстрелил в Ворона, то ли, наоборот, Воронцов жахнул, пытаясь помешать полковнику унести тело Грина, и получил в ответ.
        Впрочем, в этот скользкий нюанс никто не вникал. Не для рядовых бойцов это занятие - вникать в игры Особого отдела при штабе Сопротивления, начальником которого и являлся товарищ по кличке Дед.
        - Наше дело - сторона, - мрачно и немного растерянно произнес Учитель, теперь временный лидер группы погибшего Воронцова. - Хоть и непонятно, за что командира так круто… он еще много пользы мог принести.
        - Мог, - на выдохе проронил Танк, выталкивая из ямы на бруствер тяжеленный труп Ворона. - Только вряд ли это Дед сотворил. Гляньте, где входное. На виске. Если б они с Дедом перестрелку затеяли, то Воронцову в лоб прилетело бы.
        - И чего? - наивно хлопая глазами, удивился Боря. - Ворон сам застрелился, что ли?
        - Погодите, - Учитель наморщил лоб. - Дед ведь без оружия был, его «ПМ» Вика в яму уронила.
        - Значит, Ворон ему пистолет из ямы достал, вернул, а Дед его… - Танк выбрался из могилы и повертел головой. - Хотя, нет. Фигня какая-то. Тогда мы услышали бы один выстрел, а их было три. И следов многовато. Вот тут Ворон подошел, спрыгнул… и все. А тут кто топтался?
        - А гильзы? - присоединился к обсуждению Рыжий.
        - Чего гильзы? - Танк поднял одну бровь.
        - Гильзы где? Одну я вижу, вон валяется. Это Вика стреляла. А еще три куда делись?
        Танк секунд на пять завис, глядя будто бы сквозь Рыжего, затем вернулся к яме и, присев на бруствере, заглянул вниз. Еще несколько секунд спустя он встал и обернулся к товарищам. На губах у него играла глуповато-растерянная улыбка.
        - Насчет трех не знаю, но две точно… там, внизу.
        - Точно? - Учитель смерил Танка строгим взглядом.
        - Я без глаз, что ли?!
        - Я спрашиваю - точно две?
        - А-а, ну да, вроде бы две. Там грязюка…
        - Странно, - Учитель покосился на Рыжего.
        Тот нахмурился и покачал головой: «Беда».
        - И самого пистоля нет, так? - уточнил дотошный Учитель у Танка. Тот помотал головой. - Дела-а.
        - Хорошо, «калаша» не прихватил, - сказал Рыжий.
        - Хорошо, - нехотя согласился с ним Учитель. - Только все равно ничего хорошего. Похоже, попали мы, мужики. Как куры в ощип.
        - О чем ты? - забеспокоился Боря. - Вы все. О чем? Что происходит?
        - Произошло уже, - Танк устало махнул рукой. - Идем Деда искать, может, ему помощь нужна.
        - Танк, Рыжий! - Борис занервничал еще сильнее. - Учитель, ты же человек, не то что эти гамадрилы! Объясни!
        - Ворона Фил продырявил, - коротко ответил лидер группы. - Возможно, он и Деда достал. С огневой подготовкой Грин всегда дружил.
        - Ты шутишь, да? - глаза у Бориса заблестели, а голос дрогнул. - Грина ведь Вика убила!
        - Выходит, не убила, - Учитель взял парня за плечи и развернул в сторону дороги. - Шагай к машине, там Вика одна-одинешенька, да еще и в отключке. Охраняй.
        - Я один?! - уже и вовсе с нотками паники в голосе спросил Боря. - А вы?!
        - А мы Деда окрест поищем и тоже придем, - сказал Рыжий и слегка поддал Борису коленом пониже спины. - Шагай! С-сопляк…

* * *
        Ощущения были что надо. Лучше бы сосредоточился на одном только звуке. Впрочем, тут хоть сосредоточься, хоть расслабься, не поможет. Когда по черепу щелкает
«макаровская» пуля, пусть и вскользь, на пик нагрузки выходят все ощущения разом. Правда, тут же сворачиваются в тугой комок, который сначала мечется с набатным звоном под сводами черепа, а затем взрывается где-то глубоко в сознании перед внутренним взором фейерверком крупных желтых искр.
        В принципе, это даже красиво. Только очень уж больно. А когда фейерверк гаснет, становится очень уж темно и страшно.
        Фил провел ладонью по шее, утирая стекающую за воротник теплую кровь, а затем осторожно, кончиками пальцев, прикоснулся к округлой ранке на щеке.
        Все-таки предвидения не обманули! Все случилось именно так, как пообещал голос извне! Были и паника, и отчаяние, и дрогнувшая рука палача, и мучительная боль, и счастье оттого, что эту боль чувствуешь. Все, как по сценарию. Пуля вошла в шею справа, ниже затылка и вышла из-под правой скулы. Причем почти ничего важного не задев. Порванное нёбо, мышцы, кожу и пару выбитых зубов можно не считать. Такое впечатление, что Вика намеренно выстрелила именно сюда, ведь она бывший стоматолог, знает, где что расположено в этой части головы. Может, так оно и было? Может, Вика только притворялась, что ненавидит Грина, а на самом деле пыталась его спасти? В таком случае совсем хорошо. То есть не совсем, но гораздо лучше, какая-никакая моральная поддержка.
        А вот что крови много вытекло, это плохо. До сих пор полный рот и полжелудка.
        Филипп кое-как сплюнул. Нет, рот уже не полный, и кровь не равномерно красная, а с темными прожилками и сгустками. Вроде бы кровотечение пошло на убыль. И то хлеб. Да что там «хлеб»! Для покойника самочувствие почти отличное!
        Голова страшно болела и кружилась, шея отекла и занемела, в районе верхней челюсти что-то противно и будто бы само по себе похрустывало, ноги подкашивались, тошнило, как после трехдневного мальчишника, но сейчас все эти неприятные ощущения Фил воспринимал через призму главного калибра - через призму жизни. Чувствует тот, кто живет! Лучше, конечно, чувствовать что-нибудь приятнее боли и мигрени, но это смотря в какой ситуации. Сейчас Грину следовало оставить капризы. Сейчас любое ощущение становилось для него приятным и желанным, поскольку лишний раз напоминало о главной хорошей новости на всей его памяти. Филипп Грин продолжал жить!
        И пусть началась эта новая жизнь довольно нервно, с борьбы в грязи, стрельбы, карабканья по скользким стенкам ямы и тяжелейшего марша на четвереньках по холодному лесу, но опять же, стоит ли привередничать? Главное - жив!

«Только Ворона жалко. Хороший мужик был, пусть и не слишком умный. Зато боец отменный. Змеевикам черепушки на раз дырявил. С его фактурой это запросто получалось. Перефразируя Владимира Семеновича: тюк прямо в темя - и нет гадюки. А погиб глупо. Просто попал под раздачу. Я ведь его только рукояткой приголубил. Мог бы отлежаться Ворон и снова в бой. Но тут этот Дед с револьвером нарисовался, палить начал наугад. Глупо и несправедливо. Жалко Воронцова. Но ничего не поделаешь - судьба. И потом, такие, как Воронцов, в новом деле не пригодятся».

«Цинично рассуждаешь, новорожденный».
        Голос извне снова казался другим. Не привычным Грину голосом второго «я», а женским, тем самым, что призывал Вику сосредоточиться. Это Филиппа озадачило, но лишь на время. Новая жизнь, новые условия игры. А если так, чему удивляться?

«Цинично? Не циничнее расстрела. А вот дальше будет реальный цинизм, гарантирую. Время кондовой партизанщины закончилось. Пришло время Настоящего Сопротивления, умного, жесткого, предельно эффективного. Сопротивления, которое обязательно закончится Освобождением».

«Ты уверен?»

«Абсолютно. Иначе не взвалил бы на себя такую тяжесть - сто шесть тысяч чужих грехов».

«Ты эмоционален и убедителен, и тебе повезло, но этого мало. Мои предвидения ближайших событий обычно туманны, но я думаю, что ты до сих пор в опасности. Если Дед решит прочесать лес, твое везение закончится, и все изменится».

«Не закончится! - неожиданно зазвучал привычный Филиппу голос извне. - Мои предвидения ближнего прицела как раз, наоборот, всегда точны. Только приходят нерегулярно. Но сейчас я вижу, что Грин практически у цели. Ползи вправо, Фил. Увидишь черную машину, не бойся, в ней не марионетки серпиенсов, это маскировка».

«Черную машину? - Грин тяжело вздохнул и замер на секунду от приступа острой боли. - Машина - это то, что нужно. Хватило бы сил доползти».
        Филипп продвинулся вправо метров на десять и растянулся на влажной хвое. Если машина стоит на просеке, проползти требовалось еще метров пятьдесят. Немыслимое расстояние!
        Справа что-то треснуло, наверное, сучок под чьей-то ногой, затем еще раз, и вскоре послышались мягкие шаги. Грин попытался поднять взгляд, но правый глаз скрылся под огромным сочным синяком, а левым без линз или очков Фил видел плохо. Он сумел разглядеть фигуру человека в камуфляже, но лица не рассмотрел. Грин на всякий случай нащупал в кармане пистолет.
        - Спокойно, - прошептал человек, склоняясь над Грином. - Свои.
        Человек присел, осторожно перевернул Филиппа на спину и поднял, легко, как ребенка.
        Теперь Грин теоретически мог бы его рассмотреть, но снова не преуспел. Лицо человека скрывала черная шапочка-маска. Однако в том, что это не один из палачей и не боец оцепления, наверняка выставленного предусмотрительным Дедом, Филипп почему-то не сомневался. Что-то в движениях и фигуре человека показалось Грину знакомым. И роста человек оказался такого, что круг поисков сужался до минимума.
«Лосей» среди знакомых Грина числилось немало, но таких, как этот, пожалуй, с десяток, не больше. Даже меньше, поскольку из списка недавно выбыл Воронцов, светлая ему память.
        Человек шагал легко, мягко и не прижимал Фила к себе, а держал на весу, чтобы раненому не передавались никакие толчки.
        Обещанный «голосом» черный автомобиль, здоровенный «Крузер», действительно стоял на узкой просеке, занимая весь ее просвет. Владелец авто предусмотрительно поднял заднюю дверь и откинул бортик. Приготовил все для погрузки.
        Фил на миг встревожился. Человек знал, что Грина придется грузить? Откуда?
        - Все видел, все знаю, - уложив Грина в машину, прошептал спасатель. - За Ворона не виню, самооборона. Не вмешался раньше, прости, но мы ведь так и договаривались.

«Все он видел! Ты видел то, что происходило на поверхности, дружище! А в яме? Эх, мог бы я говорить! Но, ладно, не винишь, и на том спасибо. А что не вмешался… все верно, генерал, уговор был именно такой».
        Человек, а если без уловок - генерал Алексеев, распечатал армейскую аптечку и достал шприц с обезболивающим. Укола Грин даже не почувствовал. На фоне главной боли такие комариные укусы терялись, как песчинка в пустыне.
        - На месяц спрячу в надежном месте, - продолжал шептать генерал. - Как раз у одного доктора. Подлечишься, вывезу на экватор в нейтральные воды. Это все, что я могу. Годится?
        Выражая согласие, Грин медленно прикрыл левый глаз. Большего и не требовалось.
        Кое-как наложив Грину повязку, Алексеев закрыл заднюю дверь и уселся за руль. Машина плавно тронулась, через какое-то время вырулила на асфальт и покатила…
        Куда она покатила, Грин не видел, да это его и не интересовало. В безопасное место, это главное.
        Обезболивающее начало действовать, и Грин немного расслабился:

«Уснуть и видеть сны, быть может?»
        Это сейчас представлялось наилучшим вариантом. Позволила бы боль.
        Прошла еще минута, или вечность, Фил не уловил, и боль стала отдаляться. Совсем уходить она не собиралась, но с воображаемого расстояния выглядела не такой страшной и не мешала погрузиться в забытье.
        Зато мешали голоса.

«Убедилась? - прозвучал привычный голос извне. - Считаешь, что ему по-прежнему везет?»

«Нет. Его спасение было предопределено, теперь я это понимаю».

«А если понимаешь, согласись, что Филипп именно тот, кто нам нужен, двух мнений быть не может».

«Да, ты прав, - наконец сдалась женщина. - Это человек из моих предвидений. Я с вами».

«С нами? - удивился Грин, с трудом преодолевая дрему. - С кем с нами, сударыня? Вы хотели сказать, со мной?»

«Тот, кого ты считаешь своим вторым «я», на самом деле им не является, - пояснил женский голос. - Так же, как все остальные, с кем ты скоро познакомишься, не будут ни плодом твоего воображения, ни болезненными галлюцинациями. Добро пожаловать в новый мир, Филипп Грин. В мир цвета индиго».

1. Москва, 27 марта 2015 г.

«Мы живем ради мгновений. Вся наша жизнь от мгновения рождения до мгновения смерти состоит из точечных событий, разбросанных по узкой грани бытия, на которой балансирует человек.
        Мы идем по этому лезвию, потея и отчаянно размахивая руками, или, если повезет, балансиром, мы трудимся, стараясь не сорваться, и все ради того, чтобы достичь микроскопической точки, на которой можно будет перевести дух и дать отдых натруженным мышцам.
        Но долго стоять на одном месте нельзя. Холодно, неуютно, а грань бытия больно впивается в подошвы босых ног. Поэтому приходится идти дальше, высматривая на уводящей за горизонт грани новые мгновения отдыха, радости, надежд.
        Так и живем. А точнее - жили. До декабря 2012 года, когда грань бытия вдруг раскрошилась, осыпалась ржавым прахом в черную бездну и история человечества началась заново.
        Никто не понял, откуда пришли чужаки - сразу два вида довольно схожих и между собой, и с людьми. Виверры и серпиенсы, или кошатники и змеевики, как их называют в народе. Пока что все эксперты сходятся только в одном - пришельцы явились не из космических глубин.
        Никто пока не придумал способа от них избавиться. Уровень технологической и военной мощи чужаков значительно превышает человеческий.
        Никто пока не знает, что на уме у пришельцев. Кто-то считает, что пришельцы позволят людям приспособиться к жизни в новом мире, кто-то опасается, что чужаки постепенно нас истребят.
        Пока что над людьми висит тяжелая плита неопределенности. Рухнет она, раздавив человечество, или через какое-то время исчезнет - пока этого не знает никто.
        Ясно одно - возврата не будет. Отныне перед человечеством лежит новый путь. В бездну или к новым вершинам - покажет время.
        Хотя, возможно, кое-кто знает об этом пути больше других и уже сейчас может предсказать, что ждет нас впереди. Много таких людей или мало - неизвестно, однако хотя бы один есть точно.
        Его зовут Филипп Гриневский. Человек, который в одиночку осмелился бросить вызов чужакам и пока не проиграл…»
        Учитель отодвинул ноутбук и потер глаза. Вести записи на портативном компьютере Учитель не любил. Мелкий шрифт на несерьезном экранчике утомлял. К тому же лейтенант постоянно нажимал не те клавиши или вообще прижимал сразу две, компактная клавиатура к этому располагала, но выбора не оставалось. Либо так, либо от руки, что вообще нереально. Кто в последние лет пять-семь писал от руки? Школьники, пенсионеры и Дарья Донцова? Даже врачи выводили свои каракули на бумаге, исключительно если работали в сверхдальней глубинке. Все прочее население страны стучало по клавиатуре. Так и Учитель. Служил участковым - набивал рапорты, отчеты, сводки. Стал бойцом Сопротивления - та же петрушка. Так и привык.
        Но все нормальные компьютеры с клавиатурой привычного формата остались в Измайловском бункере. В несуществующем ныне бункере. После разгрома Сопротивления в августе четырнадцатого штаб и отряд ночных охотников покинули свою главную базу по плану эвакуации «Варяг». То есть бункер взорвали после того, как его оставили люди. Взорвали вместе со всем содержимым.
        В новом убежище под Лосиным островом нашлось все необходимое для жизни и продолжения борьбы, но до старой базы бункер под Метрогородком все-таки не дотягивал. Вместо мощных компов с большими экранами здесь использовались ноутбуки и всевозможные вариации на ту же тему, а вместо просторных отсеков боевым группам полагались крохотные кубрики - три на три, причем один на двоих, правда, с душем и туалетом. Та же история с другим оборудованием и помещениями. Например, вместо полноценных тренировочных залов в тоннелях старого метро приходилось довольствоваться одним огромным полигоном - бывшим депо метропоездов. Не предусмотрели проектировщики здесь и горячо любимую всем личным составом сауну, и столовую, которая в старом бункере после ужина плавно превращалась в солдатский бар. Здесь все сделали проще. Проектировщикам удалось выделить место лишь для кухни и линии раздачи. Получил свою еду и ступай в кубрик. А уж о баре нечего и говорить.
        Голь на выдумки хитра, и небольшие сабантуйчики народ ухитрялся устраивать в кубриках, но в этом варианте не присутствовало главное - широкое общение. Сколько человек могло втиснуться в одну комнатенку? Восемь, десять от силы. Разве это общение? Исключительно в пределах одной группы, не более того. А в баре старого бункера помещалось хоть сто, хоть двести. И все о чем-то говорили, обменивались опытом в неформальной обстановке. В этом как раз и заключалась главная ценность общения в баре. Даже начальство против таких посиделок не возражало. Теперь же обмен опытом стал вялым, а в некоторых случаях и вовсе невозможным. Например, в случае бывшей группы Ворона, которая ныне именовалась группой Учителя.
        Учитель посидел немного, глядя в стену, затем встряхнулся и снова придвинул ноутбук. От тупого созерцания пластиковых панелей лейтенанту стало еще муторнее, чем от тыканья в неудобные кнопки. К тому же думалось в процессе изложения мыслей
«на бумаге» гораздо лучше. А пищи для размышлений события последних месяцев подбросили немало. Но прежде следовало плавно подвести краткое изложение недавних событий к проблемам текущего времени. Так сказать, переосмыслить все еще не раз и сделать новые выводы.

«Вторжение началось первого декабря двенадцатого года. Практически по всему северному полушарию и практически одновременно появились крупные силы противника. Тяжелая наземная техника и пехота при поддержке воздушных и морских армад атаковали все стратегические объекты, вывели из строя всю электронику землян, в том числе боевую, и заняли города, поселки, а также господствующие высоты. Армии отдельных стран некоторое время сопротивлялись захватчикам, но поскольку оружие чужаков оказалось на порядок совершеннее нашего, настоящий отпор дать не удалось. К пятому декабря сопротивление армий было повсеместно подавлено. Финальной битвой стало сражение за Москву, в котором погибли сотни тысяч наших солдат и не погиб ни один чужак. Тогда люди еще не знали, что серпиенсы практически неуязвимы для нашего оружия. Броня крепка, как говорится, и танки быстры. Только не наши. Чужие.
        В общем, пятого мы сдались. А двенадцатого южное полушарие захватили виверры, другая раса чужаков. И захватили его вообще без единого выстрела. Наученные горьким опытом северян, южане предпочли сдаться без боя. В результате Земля превратилась в «присоединенную территорию номер 216», как выражались серпиенсы, или просто в Землю-216, как ее называли виверры.
        Месяца два люди пребывали в шоке, ходили с опущенными головами и присматривались к новым хозяевам, а те деловито обустраивались на оккупированной планете, устанавливая свои законы и правила, перестраивая по своему разумению жизнь и с интересом изучая, чем богата захваченная Земля. К третьему месяцу пыль улеглась, и началась новая жизнь. Для кого-то относительно мирная, но серая, беспросветная и тяжелая, а для кого-то военная, опасная, партизанская.
        Движение Сопротивления впервые оформилось именно в Москве. Уже потом, в течение года, подполье сформировалось в других частях России и прочих странах, а через полтора года оно набрало силу и превратилось в реальную угрозу новой власти. Но 23 февраля 2013-го первый смотр боевых частей Сопротивления состоялся именно в Москве в Измайловском бункере. И в лучших традициях Красной армии прямо со смотра боевые группы ушли в свой первый рейд.
        Вернулись из рейда процентов десять. Все дело в том, что тогда никто толком не понимал, как же противостоять захватчикам, как их уничтожать, проще говоря. Этот провал первой же операции серьезно остудил воинственный пыл командования Сопротивления и заставил его искать новые подходы к проблеме, вырабатывать новую тактику партизанской войны.
        И такие подходы нашлись. А нашли их энтузиасты, поначалу не входившие в состав Сопротивления. Так называемые ночные охотники - группы добровольцев, вооруженных только холодным оружием. Днем эти люди изображали примерных подданных новой империи, а по ночам нападали на патрули и уничтожали серпиенсов, несмотря на всю защищенность чужаков от пуль и прочих неприятностей. Секрет успеха ночных охотников оказался прост. В результате долгих наблюдений, а также ценой жизни многих отчаянных бойцов охотники вычислили слабое место, крошечную точку (размером с пятак) на шлемах серпиенсов в районе темени, не прикрытую по какой-то причине броней. Поначалу охотники пытались бить в эту мишень из снайперских винтовок, забираясь на крыши, но очень скоро серпиенсы начали выпускать на улицы патрули в сопровождении боевых коконов - одноместных летательных аппаратов, которые легко вычисляли и уничтожали снайперов.
        Пришлось охотникам перестроиться и сделать ставку на ближний бой с элементами баскетбола. В том смысле, что, подкравшись к двухметровому серпиенсу (а ниже ростом чужаки не встречались), охотнику приходилось подпрыгивать и бить в «точку» ножом, топором или ледорубом. Технически прием выглядел почти как прыжок баскетболиста, который забивает мяч в корзину, хотя присутствовало в нем и что-то от волейбольного удара в прыжке. Каждый описывал прием по-своему. Зато все одинаково описывали результаты.
        Если удавалось проломить чужаку череп, происходило нечто вроде короткого замыкания. В «точке» вспыхивало зеленое свечение, во все стороны по телу серпиенса расползались тонкие светящиеся прожилки, наподобие зеленоватой паутины, и чужак падал, корчась в агонии. Но это при условии, что удар получался действительно сильным и нож или другое оружие входили достаточно глубоко. И еще, если оно оставалось в раневом канале.
        Тот, кто пробивал точку, но выдергивал нож раньше времени, рисковал столкнуться с эффектом раненого зверя. Серпиенс все равно погибал, но прежде успевал нанести ответный удар. Если же охотник не экономил, оставлял нож в ране, все заканчивалось быстро и благополучно для человека. Еще одна причина, по которой не следовало держаться за нож в момент, когда серпиенса опутывала светящаяся паутина, - охотника могло ударить током, причем сильно. Напряжение никто не измерял, но несколько человек после таких ударов погибли на месте. Вот почему охотники имели при себе сразу несколько ножей или стилетов, рукоятки оружия изготавливали из резины или просто обматывали толстым слоем изоленты, а после удара в «точку» сразу же отпускали рукоятку оружия и отпрыгивали в сторону.
        Для такого варианта охоты требовалась недюжинная сила удара, хорошая физическая подготовка и собственный немалый рост или хотя бы отменная прыгучесть, но эффективность этой тактики оказалась настолько высокой, что Сопротивление тут же приняло ее на вооружение. Командование решило, что сила, прыгучесть и психологическая готовность напасть на серпиенса (к которому просто подойти-то страшно) - дело наживное.
        А вместе с принятием новой тактики Сопротивление призвало под свои знамена и всех ночных охотников. С марта 2013 года они стали самостоятельным элитным подразделением армии Сопротивления. И, если честно, только после этого Сопротивление начали воспринимать всерьез и люди, и чужаки. Оно и понятно. До марта тринадцатого года на счету «официального» московского подполья значилось только три убитых чужака, а счет добычи вольных охотников уверенно приближался к сотне.
        Поначалу отряд ночных охотников состоял только из трех групп по десять человек: из группы Архангела, группы Ворона и женской группы Степанковой. Но уже к апрелю отряд разросся до отдельного батальона, в котором насчитывалось тридцать действующих групп, столько же запасных плюс большой учебный отряд, в котором тренировали новичков.
        А к концу мая подобные отряды начали формироваться и на других базах Сопротивления по всей стране.
        К августу ночные охотники появились во всех отрядах Сопротивления по всей Земле.
        А к первой годовщине вторжения чужаков ночная охота превратилась из варианта диверсионной борьбы в настоящую полномасштабную войсковую операцию. Не настолько эффективную, чтобы изгнать захватчиков, но достаточно серьезную, чтобы накалить обстановку до предела и удерживать чужаков в напряжении, не позволяя им толком заниматься чем-то еще, кроме борьбы с Сопротивлением.
        А ведь помимо ночной охоты Сопротивление разрабатывало и новые методы противодействия захватчикам. В частности, московский штаб создал в бункере Глубинный-2 огромную научную лабораторию, в которой ученые и инженеры без устали изучали оружие, средства защиты чужаков и пытались создать то, что сможет с ними конкурировать.
        Собственно, с этого момента и началась странная история Филиппа Грина. Человека, который был одним из многих до того, как стал сотрудником лаборатории Глубинный-2 и превратился в неоднозначную, но знаковую фигуру после того, как изобрел
«Пилигрим» - то самое контроружие, способное противостоять военной машине чужаков. А уж кем он стал после того, как чужаки подавили августовское восстание…
        Пока на этот вопрос затрудняются ответить даже самые лучшие аналитики.
        Формально его считают провокатором, который обманул всех, подсунув Сопротивлению недоработанное оружие возмездия. Сопротивление сделало на «Пилигримы» ставку и подняло восстание, уже в ходе которого выяснилось, что использовать «Пилигримы» можно лишь в ближнем бою и только против пехоты. Обещанного разрушения куполов и снятия силовой защиты с тяжелой техники врага не произошло. Чем это обернулось, известно: серпиенсы разгромили войска Сопротивления и вынудили оставшихся в живых партизан уйти в глубокое подполье.
        Так звучит официальная версия, но очень многие серьезно сомневаются в справедливости предъявленных Грину обвинений. Слишком уж ситуация смахивает на классическую подставу. И Филиппа неизвестный враг выбрал на роль козла отпущения именно потому, что Грин - гениальный ученый, который мог и доработать «Пилигримы», и придумать что-то еще более мощное.
        Единственное, что действительно выглядело странным в этой щекотливой ситуации, так это поведение самого Грина. Он не признал свою вину, но и не сказал ни слова в свою защиту. Он вообще отнесся к собственной судьбе совершенно наплевательски. Он будто бы хотел, чтобы его несправедливо осудили и расстреляли.
        И закончилась, а вернее перешла на новый уровень, эта история тоже очень странно. Сочувствующие Грину товарищи попытались его спасти, устроив спектакль вместо реальной казни, но не сумели этого сделать, поскольку в ситуацию вдруг вмешалась контрразведка в лице своего начальника товарища Деда. Главный особист умело превратил фарс в трагедию, в результате погиб Воронцов, и только богу известно, как все обошлось малой кровью для Филиппа. Но Грин все-таки выжил и даже умудрился сбежать. Каким образом? А вот в этом как раз и заключается странность.
        Грин будто бы заранее просчитал каждый шаг и даже то, насколько тяжело будет ранен во время неудавшегося расстрела. Звучит безумно, но ничем другим, кроме точнейшего расчета, никаким стечением обстоятельств поведение Грина и, главное, его исчезновение не объяснить…»
        Учитель вновь отодвинул ноутбук, затем взглянул на часы и закрыл компьютер совсем. Во-первых, на сегодня он перевыполнил все нормы. Столько за один присест лейтенант не писал с тех пор, как служил участковым. Восстанавливать творческую форму следовало постепенно, без фанатизма. Во-вторых, через десять минут в кубрике у командира собирались на совещание все бойцы группы. И в повестке дня совещания стоял как раз вышеупомянутый вопрос: как найти ответ на загадку Грина? На загадку, состоящую из трех связанных между собой подвопросов. Кто подставил этого «кролика Роджера», почему Грин не сопротивлялся и кого эта подстава прикрыла на самом деле?
        Первый и последний вопросы, скорее всего, имели один ответ. Кто подставил, того и прикрыла. А вот на вопрос номер два, пожалуй, мог ответить только сам Грин. Но чтобы с ним поговорить, Учителю следовало вывести на чистую воду истинного провокатора. Иначе Грина в родные пенаты не вернуть и не расспросить.
        Зачем это все понадобилось Учителю? Для этого имелись вполне серьезные причины. По вине истинного провокатора рухнуло Сопротивление - это раз. По вине провокатора - а не Грина, который всего-то защищался, - погиб Воронцов. Это два. Учитель, как старый законник, нюхом чуял, что это дело может превратиться в нечто гораздо большее. Очень уж много торчало из его швов белых ниток. Это три.
        А главное, Грин, безропотно принимая суровый приговор, показал, что дело стоило жизни. А ведь этому парню было что терять. И свои гениальные проекты, и Вику, и просто саму жизнь, которая только вырисовывалась впереди. Хорошая или плохая, но для Грина она только начиналась. И вдруг такой поворот. Его подставляют, а он молчит. Грин, конечно, славился своей эксцентричностью, и Вика это подтверждала, но не настолько же он чокнутый, чтобы идти на смерть просто так, из-за какого-нибудь надуманного принципа.
        Вот во всем этом Учитель и хотел разобраться, тряхнув стариной и проведя собственное расследование. Тем более что службе оно не мешало. Да и не особо загружались службой выжившие ночные охотники. Равно как все остальные. Разгромленное в августе 2014 года Сопротивление ужалось до Подполья. Народу выжило мало, поэтому на серьезные операции никто пока не решался.
        Начальство называло установившееся затишье периодом накопления сил и ресурсов. Лично Учитель слабо понимал, откуда возьмутся новые силы и ресурсы, если потеряны не только почти все базы, но и прерваны связи между округами и отрядами. Но начальство не теряло надежды. Пока не накопятся силы для нового удара, командиры пытались заниматься пропагандой и агитацией среди мирного (или по классификации Сопротивления - «инертного») населения, а ночным охотникам и другим бойцам они предписывали ухаживать за оружием, изготавливать «расходный материал», то есть заточки и другие эффективные в ближнем бою с серпиенсами предметы, а также тренироваться.
        В общем, тот факт, что Учитель хоть чем-то занят, командиров только радовал. Другие-то бойцы и охотники просто-напросто кисли по кубрикам. А некоторые вовсе дезертировали. И вот это как раз стало для начальства проблемой номер один, на этом оно сосредоточило все внимание.
        Пожалуй, только главный контрразведчик Сопротивления полковник Рублев, он же товарищ Дед, краем глаза наблюдая за активностью Учителя, пару раз вскользь выражал ему свое неудовольствие. Почему - понятно.
        По возвращении с неудавшейся казни Дед некоторое время молча обдумывал случившееся, а потом все-таки вызвал бывшую группу Воронцова и устроил ей профилактическую беседу. Тогда договорились о следующем: поскольку никто, кроме самого Деда, его главного помощника капитана Рабиновича и бойцов из группы Учителя, не знает, что Грин выжил и сбежал, охотники будут об этом молчать. Дед подключит к делу нескольких проверенных агентов, возьмет поиски сбежавшего Грина под личный контроль, а бывшую группу Воронцова переведет в свой личный резерв, на повышенную зарплату и усиленный паек.
        Деваться бойцам было некуда, и они согласились. Хотя про себя каждый подумал, что рано или поздно Дед непременно подставит группу. Для того он и оставил ее у себя под рукой. Как только появится безнадежное задание, так сразу и отправит воронцовских на верную гибель. А зачем Рублеву свидетели его позорного бегства с места неудавшейся казни? Незачем. Ведь мало того, что Дед опозорился, так еще и предателя не расстреляли, и вообще он умудрился уйти. Тяжелораненым, но вчистую победившим Деда в соревновании по стрельбе наугад. Просто грустный анекдот, а не ситуация.
        - Но пока формально нас не за что расстрелять, вот и приблизил, чтоб в поле зрения оставались и не болтали, - когда бойцы вернулись «с ковра» в расположение группы, подытожил Учитель.
        - А почему «пока»? - не на шутку встревожился Борис. - Потом будет за что?
        - Этот найдет повод. Знаю я их сучью породу, особистов драных. Хлебом не корми, дай кого-нибудь до цугундера довести…
        В общем, конкретно группу Учителя бездействие Сопротивления вполне устраивало. Пока генерал Алексеев не придумает какую-нибудь акцию, бойцам лейтенанта Учителя ничто не грозило. И пока сохранялся этот статус-кво, Учитель старался не терять времени даром.
        Правда, далеко продвинуться за три месяца расследования он так и не сумел. Слишком мало он собрал улик, да и свидетели не особенно желали сотрудничать. Как ни старался Учитель, расследование постепенно заходило в тупик. О чем он и сказал вчера Вике, самому заинтересованному в успехе расследования лицу. Именно по ее инициативе группа собиралась на очередной мозговой штурм. Вика категорически отказывалась сдаваться.
        Учитель вновь взглянул на часы, и в ту же секунду дверь открылась. Бойцы во главе с Рыжим ввалились в кубрик, не опоздав ни на миг. Что значит школа.
        - Привет, командир, - Рыжий уселся верхом на стул. - Зачем звал?
        - Тема прежняя, рассаживайтесь.
        - Опять про Грина? - Рыжий сделал вид, что собирается зевнуть. - Не надоело?
        - Нет! - резко отчеканила Вика.
        - Нет так нет, - Рыжий поднял руки. - Чем плевать в потолок, лучше уж так пообщаться. Какие новые соображения, Учитель?
        - Погодь с новыми, - вмешался Танк. - Со старыми разобраться бы. Я тут на досуге тоже помозговал чуток и кое-что понял…
        - Не прошло и четырех месяцев, - поддел его Рыжий.
        - Слышь, Учитель, - Танк никак не отреагировал на подначку, - ты говорил, что мы возьмем настоящего провокатора в лесу, когда будем Грина как бы расстреливать. Ну и почему мы его не взяли?
        - Точно, был такой разговор, припоминаю, - поддержал Танка Рыжий. - Мол, кто из лишних окажется поблизости, тот и реальный провокатор. Но там только Дед появился. Ты его провокатором считаешь?
        - Какие вы прямолинейные, - невесело усмехнулась Вика. - Там поблизости, знаете, сколько народу топталось, кроме Деда?
        - Ну, например? - Танк обернулся к Вике. - Я никого больше не видел.
        - Спутник видел, - сказал Боря. - У меня есть… вот… запись. Кроме нас человек двадцать. Вот здесь оцепление стояло, а вот, видите, Дед и его помощник. А на другой стороне поляны, вот на этой просеке черная машина стояла, видите?
        - И кто сидел в этом «воронке»?
        - Какой-то тип, не знаю, кто. Но Грина увез он. Смотрите. Вот он уходит в лес, а вот - возвращается. С Грином на руках. Говорит ему что-то. Хотите, увеличу картинку? Лицо Грина хорошо будет видно.
        - Не надо, - Учитель поспешил пресечь глупую инициативу Бориса. - Грин жив, это главное.
        Учитель покосился на Вику. Она скользнула взглядом по экрану и тут же отвернулась, закусив губу. Даже на длинном фокусе удавалось разглядеть, что вместо лица у Грина кровавое месиво.
        - Я могу внешность этого типа смоделировать, - не унимался Боря.
        - Тоже ни к чему, - Учитель коротко махнул рукой. - Ясно, что это не провокатор.
        - А его сообщник, - вмешался Рыжий. - В смысле, сообщник Грина. Удивительно, неужели этот очкарик все продумал заранее?
        - Бред какой-то, - пробасил Танк. - А если бы Вика его замочила? Откуда он мог знать, что пуля вскользь пройдет? Бред! Не мог он этого предусмотреть.
        - Вы снова уходите от темы, - сказал Учитель. - Если не брать в расчет этого человека на черном «Крузере», остаются бойцы оцепления и Дед.
        - В оцеплении два десятка щеглов стояли, вон те двое из охраны, эти из караульной, а те пятеро из хозроты, - сказал Рыжий, указывая на фигурки, замершие вместе с кадром на экране Бориного компьютера. - Ни одного кандидата в провокаторы не вижу. Ни по званию, ни по допуску к секретам. Даже капитана Рабиновича, помощника Деда, трудно в чем-то таком заподозрить. Кто он, если задуматься? Верная собачонка Рублева. Секретарь-невидимка. Тень отца Гамлета.
        - И в город им всем непросто выбираться, - поддержал его Танк. - Всем, кроме начальника особого отдела.
        - Тогда получается, Дед, - сделала вывод Вика. - Он имеет допуск к секретам, свободный выход в город, и он очень уж вовремя появился на поляне.
        - Дед не просто чересчур вовремя там появился, он еще и активно участвовал, - задумчиво проронил Учитель. - Как мы и предполагали.
        - Значит, все-таки он? - спросил Танк.
        - Есть еще третий вариант, - вмешался Боря.
        - Тоже через спутник увидел?
        - Нет, я… это… ну, подумал.
        - О как! - Рыжий усмехнулся.
        - Чего ты ухмыляешься? Я подумал, что мы могли ошибаться, и провокатор просто не приходил на полянку.
        - Логично, - согласился Учитель. - Тогда придется начать все заново.
        - Тогда устанем его вычислять, - исправил командира Рыжий. - Плюс ко всему не исключен вариант, что мы напрасно наезжаем на Деда и провокатор все-таки Грин.
        - Нет! - резко отреагировала Вика.
        - Все, молчу, - Рыжий поднял руки. - Тем более что меня эта тема больше не волнует. Я сползаю с ковра.
        - Почему? - спросил Учитель.
        - Не верю, - честно глядя командиру в глаза, ответил Рыжий. - Если пошлют в ночное, я в группе. Если нет, приходите, в картишки перекинемся, разговоры поразговариваем и весело побухаем. А вот эти игры в сыщиков… не хочу в них играть. Не мое это. Уж прости, командир.
        - И на меня зла не держи, - сказал Танк. - Мы на этом деле Ворона потеряли, это ничем не оправдать и никакими расследованиями не исправить. Может, одумаетесь, бросите это дело?
        - Нет, не бросим, - Учитель коротко посмотрел на Вику (девушка отрицательно качнула головой), затем на Борю. - А ты, Борис, что скажешь?
        - А мне интересно, - Боря пожал плечами. - А что еще делать? Я остаюсь.
        - Хорошо, - Учитель снова обернулся к Рыжему и Танку: - Одна только просьба…
        - Будем молчать, обещаем, - предвосхищая его реплику, заверил Рыжий. - Как раз в память о Вороне. Он в твою затею с фальшивой казнью верил, и в невиновность Грина тоже верил, вот мы и уважим его. Да, Танк?
        - Будем молчать, - боец кивнул. - Даже если спалитесь, лично я особистам ничего не скажу.
        - И на том спасибо, - Учитель встал. - Теперь мы пойдем к Вике, а вам приятно провести время.
        - Это твой кубрик вообще-то, - сказал Рыжий. - Лучше мы уйдем.
        - Нет, останьтесь. Просто посидите здесь. Для конспирации.
        - Не вопрос, - Рыжий кивнул Танку: - Сдавай.
        Одновременно с Учителем поднялась Вика, а Боря, как обычно, притормозил, уткнувшись носом в компьютер.
        - Боря, - окликнула его девушка.
        - Ага, сейчас, - Борис поднял указательный палец. - А знаете, кто еще находился поблизости? Я только сейчас это понял…
        - Борис, - Учитель повысил голос, - у Вики обсудим. Идем!
        - А, ну да, - Боря сложил ноутбук, сунул под мышку и тоже вскочил.
        Причем вскочил как-то чересчур резво, будто бы его подкинуло на трамплине. Видимо, то, что он вдруг обнаружил на записи, действительно стоило внимания. Да еще какого. Во всяком случае, глаза у парня горели, а ноги почти пустились в пляс от нетерпения.
        - Не егози, - Учитель подтолкнул Борю к выходу, - шагай первым.
        - Ага, - Боря все же не сумел справиться с эмоциями и расплылся в широкой улыбке. - Вы обалдеете, когда увидите, кто еще там мелькал! Это просто бомба!
        - Верю, иди!
        В кубрике у Вики Учитель устало плюхнулся в пластиковое креслице и прикрыл глаза рукой. Вика и Боря сели на койку. Некоторое время все молчали, как бы переваривая то, что произошло минуту назад. Поступок Танка и Рыжего не выглядел предательством, но неприятный осадок остался. Особенно сильно переживал Учитель. Это понимал даже Боря. Юноша справился с эмоциями и заговорил, только когда Учитель отнял руку от глаз и вопросительно взглянул на разведчика группы.
        - Я эту запись за два месяца сто десять раз просмотрел, - возбужденно зашептал Борис. - И каждый раз что-то меня не устраивало. Все вроде бы вижу, все понимаю, а цепляется глаз за что-то, и не пойму за что. Только сейчас понял. Вот, взгляните!
        Боря открыл ноутбук и развернул так, чтобы застывшую на экране картинку видели товарищи.
        Ничего особенного лично Учитель не увидел. Лес как лес. Холодный, голый, пустой. Где-то слева от этого места стояли бойцы оцепления, а еще немного левее - Дед и следователь Рабинович. По центру картинки Учитель никого не видел, но стрелка курсора указывала именно на центр.
        - Лес, - констатировал Учитель.
        - Погоди, - Вика отняла у Бори компьютер и уставилась в экран. - Вот это… контуры… да?
        - Именно! - Боря радостно хрюкнул. - Контуры змеевика в боевом режиме! Заметьте, он один, но не проходит мимо, а стоит и смотрит туда же, куда все.
        - Проходил, услышал выстрелы, остановился, - Учитель пожал плечами. - Не понимаю, отчего ты так возбудился?
        - Ты на время посмотри. В этот момент Фил еще яму копал!
        - А ты можешь это изображение как-нибудь… обработать, что ли? - Учитель неопределенно помахал рукой. - Непрозрачным этого змеевика сделать.
        - Пять минут! - заверил Боря, силясь придать лицу серьезное выражение. - Перекурите пока.
        Вика едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Учитель тоже спрятал усмешку. В своей деловитой наивности Боря выглядел неподражаемо.
        Компьютерная обработка изображения помогла несильно. Стало ясно, что за людьми действительно наблюдал серпиенс, но определить, кто это, не сумел бы даже опытный разведчик, знающий всех врагов в лицо. Закрытый щиток боевого шлема исключал идентификацию. Учитель вздохнул и покачал головой:
        - Толку ноль. Ясно, что это наблюдатель из местной стражи, ясно, что его пригласил на шоу провокатор, но не более того.
        - Уже немало, - заметил Боря. - Это означает, что Грин невиновен. Он не мог знать, когда его выведут на расстрел. А если б знал, как бы он сообщил из камеры?
        - Мы и так знаем, что Грин тут ни при чем.
        - Погодите, - снова вмешалась Вика. - Боря, а можно в профиль его рассмотреть. Хотя бы чуть повернуть.
        - Без проблем, хотя будут те же… только в профиль, - Борис подкорректировал ракурс и вдруг хмыкнул. - Нет, не те же… и вообще не они.
        - Это женщина, - перевела Борины иносказания на нормальный язык Вика. - Грудь, округлые бедра, талия… все на месте.
        - Это Арианна? - удивленно спросил Учитель. - В таком случае сомнений нет, провокатор находился на поляне или поблизости. Одна она не пришла бы.
        - Тогда провокатор - это Дед, без сомнений, - сказала Вика. - Вариант с неизвестным практически отпал.
        - Ничего не отпал, он мог остаться за кадром, - заупрямился Боря. - Я еще пороюсь в записях. В конце концов тот тип на черной машине… чем не провокатор?
        - Слишком крупный, - возразил Учитель. - Грина нес, как ребенка, на вытянутых руках. На других записях шпион помельче. Но все равно поройся.
        - Я слышал, в штабе новый график составляют, - постепенно углубляясь в изучение сетевых записей, а потому как бы между делом проронил Боря. - Скоро снова на охоту начнут нас выпускать.
        Учитель и Вика многозначительно переглянулись.
        - Тогда нам тем более надо напрячься и поспешить, - сказал лейтенант. - С новой охоты мы можем не вернуться. Не Дед подставит, так провокатор. А уж если мы угадали и провокатор это и есть Рублев, то нам вообще ничего не светит.
        - А? - Боря поднял взгляд. - Я пропустил. Что ты говоришь?
        - Ничего, Боря, работай, - Учитель похлопал его по плечу. - И не стесняйся. Если что-то потребуется взломать, взламывай. Будем действовать в открытую. Выбора нет.
        - Тогда и нам можно больше не стесняться? - спросила Вика.
        - Да, мы тоже пойдем ва-банк. Черт с ним, с Дедом, не арестует, надеюсь. Сейчас уже поздно, а прямо с утра я пойду к Сан Санычу, а ты попробуй на Архангела выйти, он тебе сочувствует и вообще симпатизирует. Они с Вороном большие друзья были. Может, у него что-нибудь по провокатору найдется. Записи или вещдоки. Или просто припомнит странные факты. Не одной же нашей группе провокатор палки в колеса вставлял. По моим подсчетам, он больше года в нашем тылу действует. Наверняка у каждой группы накопились свои неприятные истории, только никто до сих пор не задумывался, есть ли в них что-то общее.
        - Считаешь, я смогу сопоставить?
        - Конечно. Ты девушка смышленая. Да и выбора у нас нет, время на раскачку закончилось. Или в ближайшие сутки мы вычисляем провокатора, или послезавтра он подставляет нас, как подставил Грина.

* * *
        За полгода, прошедшие с момента августовского разгрома Сопротивления, агент Гюрза так и не получил того, что хотел. Серпиенсы признали его заслуги на словах, но на деле их благодарность талантливому агенту-провокатору не выразилась ни в чем конкретном.
        Деньги, которые регулярно зачислялись на его счет, Гюрзу волновали мало. Он даже толком не знал, сколько ему платят, тридцать сребреников в месяц или миллион кредитных единиц - новой мировой валюты - в день. Он всегда тратил ровно столько, сколько считал нужным, и это еще ни разу за два с половиной года услужения чужакам не приводило к обнулению его счета. Такая ситуация Гюрзу устраивала, а потому в детали он не углублялся.
        Звание агента высшего уровня, которое давало Гюрзе особые полномочия и привилегии, провокатор получил еще до августовских событий, за прежние заслуги. Повысить же агента до серпиенса первого уровня непосредственная начальница Гюрзы московский приор стражи Арианна Дей по-прежнему лишь обещала. Гюрза пару раз осторожно интересовался, как продвигается это дело, но прямого ответа не получил. Видимо, заявка Арианны лежала под сукном в Лондоне, в канцелярии наместника Великого Дракона на Земле-216 Магнуса Арта. Серпиенсы оказались еще бoльшими бюрократами и любителями поиграть в политику, чем европейские чиновники старого образца. Впрочем, на быстрое решение этого вопроса Гюрза и не рассчитывал.
        Да и не особенно ему это требовалось. Что он от этого получит? Уважение? Вряд ли. Только возможность потешить самолюбие. Звание серпиенса первого уровня, которое за особые заслуги присваивалось аборигенам, считалось почетным, но не делало человека равным его хозяевам. Приближало, наделяло еще большими правами, раз и навсегда выделяло из толпы и даже служило разрешением пользоваться технологиями серпиенсов, например, таким людям разрешалось летать в коконах, пусть и только пассажирами. Но в настоящего серпиенса от всего этого человек не превращался. Так и оставался для хозяев существом низшего порядка, верной дрессированной зверушкой.
        Кстати сказать, у настоящих серпиенсов существовало аж двадцать восемь уровней. И первый присваивался сразу по рождении, второй, когда маленький змеевик обучался ходить, а третий, когда он начинал говорить. Дальше уровни приходилось зарабатывать с большими усилиями, но в целом ниже десятого к концу жизни не оставались даже последние неудачники и тупицы. А нормой считалось иметь уровень от пятнадцатого до двадцать пятого. Допустим, такие чины, как приор стражи, в частности Арианна Дей, имели двадцать первый уровень. Высший двадцать восьмой имел только сам Великий Дракон. Так что почетное звание имело действительно символическое значение, как бы свидетельствовало об условном перерождении аборигена, видимо духовном.
        Другие белоповязочники смотрели на серпиенса первого уровня снизу вверх и с нескрываемой завистью, но опять же назвать такое отношение уважением нельзя. Скорее это походило на смесь ненависти и ревности. Негодяи всех мастей завидовали более удачливому конкуренту и ненавидели его за то, что он умудрился продать чужакам свою часть Родины дороже, чем они. Ну и чем тут ему гордиться, чем тешить самолюбие? Только тем, что утер другим сволочам нос? Вор у вора дубинку украл и язык показал? Да уж, повод для гордости что надо…
        Гюрза усмехнулся в ответ на свои мысли.
        С другой стороны, если забить на мечту о получении почетного звания «серпиенс первого уровня», успокоиться на достигнутом, мгновенно окажешься в стане завистников. Кто-нибудь обязательно обойдет на повороте и получит это звание раньше, чем он. А у Магнуса четкие инструкции от Великого Дракона, как поговаривают среди «белых повязок», не больше одного присвоения почетного звания в год. А не найдется достойного кандидата, так вообще ни одного. До следующего года. Ждать своего шанса еще год, глядя при этом на ухмыляющуюся физиономию более удачливого предателя? Это слишком!
        Да Гюрзе вряд ли удастся в скором времени пройтись гоголем перед соратниками и покомандовать ими. Пока окончательно не уничтожено Сопротивление, никто не позволит агенту перейти на легальное положение. Еще год - наверняка. Но ведь потом заслуги провокатора могут померкнуть в глазах хозяев, и неизвестно, чем ему удастся вновь подтолкнуть свою карьеру в гору. И удастся ли в принципе. Короче,
«куй железо, не отходя от кассы», как сказал известный киноперсонаж.
        Да, протеже Арианны Дей пока не особенно котировался в высших кругах чужаков, хотя и провернул такую масштабную операцию, как подготовка к разгрому сильнейшего в Евразии Московского крыла Сопротивления. А затем еще и подставил Грина, лишив тем самым партизанское подполье самой светлой головы и заодно генератора идей в плане разработки оружия, эффективного против чужаков.
        Да, Гюрзе предстояло свернуть еще не одну гору, практически такую же по высоте и массе, как предыдущие, чтобы получить заветное звание. Но игра стоила свеч. Не стал лучшим из людей, так хотя бы стать первым среди нелюдей.
        Причем, первым в прямом смысле. До сих пор, за три года оккупации звание «серпиенс первого уровня» не присваивалось еще никому. Были два кандидата, один в Германии, другой в Америке. Первый даже прошел процедуру посвящения, но его убил какой-то партизан-смертник прямо в главном зале Берлинского рейхстага. Второй же просто бесследно исчез, когда стало известно о том, что на него оформлена заявка.
        Гюрза прекрасно понимал, что и его может постигнуть подобная участь, но не боялся. Он и так каждый день ходил будто бы под бетонной плитой, висящей на стропах ржавого подъемного крана. Плита могла сорваться в любой момент, поэтому Гюрза научился не думать об опасности. Чему быть, того не миновать. А пока ничего не решено, не стоит и загружаться. Работай и не забивай голову фантазиями, это правило Гюрза соблюдал неукоснительно.
        Так что посвящение в условные серпиенсы все-таки стоило того, чтобы приложить максимум усилий. И даже чуть больше максимума, ведь для Гюрзы в этом деле имелся один особый момент. Почетное звание приближало Гюрзу к Арианне. Приближало не в служебном, а в личном плане. Да, да, именно так.
        Агент думал, что выдает желаемое за действительное, когда в конце августа почувствовал, что между ним и суровой госпожой приором проскочила некая искорка. Но невероятная, предосудительная с любой точки зрения, возможно, даже патологическая симпатия человека к женщине-серпиенсу зародилась и не угасла, как можно было ожидать, а даже переросла в нечто большее. Во всяком случае для Гюрзы это стало действительно чем-то большим. Не интересом ради личной выгоды, не созерцательным вожделением недосягаемого идеала и не какой-нибудь глупой бравадой: вот, мол, я какой, не боюсь за ней приударить. Нет, даже в высохшей, как пустыня, и черной, как дымоход, душе предателя Гюрзы все же осталось что-то способное гореть или хотя бы тлеть. И как раз на этот клочок промасленной ветоши упала та самая искорка. И «душевная ветошь» задымила, а вскоре и разгорелась.
        Гюрза поначалу сам не поверил, что такое возможно, и даже попытался затоптать разгорающийся в душе костерок, но тут случилось нечто и вовсе невероятное. Арианна парой полунамеков дала понять, что тоже симпатизирует агенту. И не потому, что он талантливый шпион и провокатор, который помогает поднять личный рейтинг Арианны, как резидента. Нет. Арианна дала понять, что Гюрза интересен ей как личность. Более того, как мужчина.
        Гюрза не знал, по каким критериям женщины из мира серпиенсов оценивают мужские достоинства избранников, поэтому некоторое время пребывал в недоумении. Что могла найти такого интересного и необычного высокомерная и холодная красавица Арианна в существе чуждого вида? Чуждого и, главное, низшего вида. Чем таким особенным обладал Гюрза в сравнении с мужчинами серпиенсами? Агент довольно долго не мог этого понять, но в конце концов он все-таки понял, что так зацепило Арианну. Отчего она вдруг решилась на подобие романа с человеком.
        Серпиенсы-мужчины сильны, но предсказуемы. Они мыслят исключительно логично и не могут отступить от этого образа мышления даже на шаг. Они невозмутимы, хорошо воспитаны, надежны и дисциплинированы, а потому… скучны до тошноты. А уж если сравнивать с непредсказуемым, темпераментным, противоречивым, дерзким и зачастую нелогичным Гюрзой, любой серпиенс выглядел просто замшелым валуном, а не мужчиной. Женщины любых видов и рас предпочитают жить как за каменной стеной, но непременно хоть раз в жизни увлекаются «плохими» парнями. И если таковых по определению нет среди мужчин своего вида, почему бы не увлечься аборигеном? Вот с такого внутреннего посыла Арианны все и началось. А дальше пошло-поехало.
        Ни до чего совсем уж непотребного Арианна и Гюрза пока не дошли, но даже того уровня отношений, на который агент поднялся, а его начальница опустилась, трибуналу серпиенсов могло хватить для вынесения обоим приговоров. Гюрзе смертного, Арианне - пожизненного изгнания на Землю-19 или на Землю-Океан. Эти планеты считались у серпиенсов наименее пригодными для жизни вариантами Метрополии. Хорошо, что пока никому из серпиенсов не пришло в голову заподозрить приора стражи в чем-то подобном.

«А ведь смогут, если захотят, - подумалось Гюрзе. - Встречаемся чаще, чем раньше, времени вместе проводим больше. Но при этом никаких особых подвижек в делах не происходит. Раньше в результате трех-четырех встреч планировалась целая операция, теперь же решаются только мелкие задачи, которые и без специальных встреч решились бы легко и непринужденно, в рабочем порядке».
        Видимо, Арианна размышляла о чем-то подобном, поскольку вот уже третью встречу подряд она поднимала один и тот же вопрос: как найти Грина? Этот небольшой, но почему-то крайне важный для Арианны вопрос мог стать, по ее мнению, той самой последней каплей, которая наполнит чашу и убедит Магнуса Арта, что Гюрза достоин звания серпиенса первого уровня, а сама госпожа приор стражи заработала если не перевод в Метрополию, то хотя бы отпуск. Гюрзе не хотелось, чтобы Арианна уезжала, но в то же время ему хотелось получить заветное звание. Почему - читайте выше.
        Так что Гюрза не возражал, а всячески старался помочь хозяйке. К тому же он неплохо ориентировался в течениях и подводных камнях внутренней политики серпиенсов и прекрасно понимал, что никакой перевод на Землю-1 Арианне не светит. Длительный отпуск - максимум.
        Магнус Арт не любил Арианну. Или, наоборот, любил, но вынужденно держал ее в черном теле, чтобы не давать нового повода злым языкам, которые давно сплетничали о неудачном романе наместника и госпожи приора. Сплетники утверждали, что именно тайная связь, о которой узнала супруга Магнуса, стала причиной, по которой Арианна покинула Лондон, столицу оккупированной серпиенсами территории, и заняла должность московского приора стражи. Должность серьезную, но хлопотную и бесперспективную.
        Так что поимка сбежавшего Грина, по мнению Арианны, разом могла решить массу проблем. Но в чем особая ценность Грина для серпиенсов Арианна так и не призналась, просто попросила Гюрзу принять этот факт как аксиому. Что оставалось агенту? Только поверить хозяйке и засучив рукава взяться за работу.
        Для начала Гюрза попытался понять, где искать сбежавшего клиента. По линии Сопротивления никакой информации он найти не сумел. Официально партизаны считали Грина мертвым. Неофициально разведка его искала, но пока не преуспела. По линии международного «братства предателей» отыскать след Грина также не удалось. Теми же результатами могли «похвастаться» и другие агенты Арианны, в том числе агенты-серпиенсы, действующие как на оккупированной территории, так и в нейтральной зоне между владениями змеевиков и виверр, и даже в южном полушарии, на территории кошатников. Грин исчез, будто бы канул в воду. Или перешел в другое измерение. Хотя Гюрза предпочел бы, чтобы Грин и вовсе ушел в небытие.

«Большинство уходит в небытие, и лишь единицы уходят в историю».
        Гюрза не помнил, где вычитал эту фразу, но именно эти слова почему-то всплыли из глубин памяти, когда он в очередной раз прибыл на встречу с Арианной. Вся проблема заключалась в том, что Грин не ушел ни в небытие, ни в историю, ни в параллельное пространство. Это сто процентов. Он остался в нормальном измерении, при этом умудрился выжить после расстрела и скрыться в неизвестном направлении.
        - Мы можем искать его вечно, - расположившись в кресле, сказал Гюрза в сотый, наверное, раз за три месяца, прошедшие с момента исчезновения Грина.
        - У нас гораздо меньше времени на поиски, - Арианна полулежала на массивном кожаном диване, напротив камина, совершенно по-женски поджав ноги и укутавшись в теплый вязаный платок.
        Такие платки изготавливали, кажется, в Вологде, Гюрза плохо разбирался в подобных вещах. Зато он хорошо разбирался в привычках Арианны. Когда она вот так задумчиво смотрела на огонь в камине и не пыталась строить из себя начальницу, человек мог позволить себе забыть, что перед ним высшее существо. Мог даже подойти, сесть на подлокотник и погладить женщину своей мечты по волосам. Арианна от этого становилась и вовсе похожей на сытую расслабленную кошку. Разве что не урчала.
        Гюрза подался вперед, чтобы встать с кресла и переместиться на диван, поближе к Арианне, но госпожа приор будто бы вспомнила, зачем вызвала агента, и сменила позу. Теперь она сидела прямо, опустив ноги на пол, правда, платок с плеч не скинула. Значит, у Гюрзы все-таки оставался шанс сесть рядом с хозяйкой и прикоснуться к ее волосам, а быть может, и осторожно обнять ее. На большее Гюрза не рассчитывал. Да и вряд ли вообще существовала возможность сделать «что-то большее».
        Нет, проблема заключалась не в анатомии. Не считая вертикальных зрачков, тела серпиенсов не отличались по строению от тел людей. Но имелся один нюанс. Электрическая активность тел чужаков превышала все разумные пределы даже в спокойном состоянии, а уж когда серпиенсы сердились или возбуждались, прикасаться к ним следовало только в толстых резиновых перчатках. Проще говоря, даже невинный поцелуй мог закончиться для человека электрошоком. Что уж говорить о большем.
        Гюрза все-таки закончил начатое движение. Он поднялся, но не пересел на диван, а подошел к камину, взял из коробки пару поленьев и подбросил в огонь. Сегодня для встречи Арианна выбрала, пожалуй, самое приличное местечко за всю историю их отношений. Им стала заброшенная усадьба в Серебряном Бору. Заброшенная, но по-прежнему очень уютная.
        Все-таки близкое общение с человеком пошло Арианне на пользу. Она начала понимать хоть что-то в таких вещах, как красота и уют, начала осознавать, что потакание своим маленьким слабостям и неуставным желаниям вовсе не является чем-то пограничным с изменой Родине и присяге. Проще говоря, «снежная королева» начала оттаивать.
        Возможно, все это она понимала и раньше, без помощи Гюрзы, но не знала, как реализовать свои желания. Где взять точку опоры, чтобы перевернуть свой взгляд на окружающий мир. Когда же Гюрза стал этой точкой опоры, Арианна начала прозревать.
        Со вкусом выбранная для сегодняшней встречи усадьба, вологодские кружева на плечах, задумчивый и немного грустный взгляд на огонь в камине… Все эти штрихи никак не вписывались в портрет прежней суровой начальницы стражи Арианны Дей, зато идеально ложились на новый холст. И это радовало Гюрзу более всего.
        Даже больше личных ощущений и переживаний, которые всколыхнулись у Гюрзы в душе, когда он приехал в этот живописный уголок и с наслаждением вдохнул чистый воздух. Ведь в первую минуту ему даже показалось, что вернулось прошлое. То самое, мирное, довоенное, в котором он был совсем другим человеком. Да просто - был человеком. В чем-то ушедшее навсегда время проигрывало настоящему, в чем-то выигрывало, но одно бесспорно - до вторжения Гюрза получал удовольствие от тех мелочей, которые теперь пропускал мимо глаз, ушей и вообще сознания. От чистого воздуха в сосновом лесу, от красивого заката, от общения с приятными людьми. Когда-то он умел все это замечать и любить…
        Но потом пришли чужаки, и уютный старый мир рухнул в тартарары. Вместе с маленькими радостями, красотами и свежим воздухом. И вместе с частью населения, которое выбрало партизанскую жизнь в подземельях.
        Гюрза попал в подземный стан борцов за свободу случайно и при первом же удобном случае попытался вернуться в более привычный подлунный мир, но этот мир уже изменился до неузнаваемости. В нем жили гиганты-чужаки, а люди только выживали. У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, у кого-то вовсе не получалось. После десятилетий не идеальной, но привычной прежней жизни новое существование казалось кошмаром наяву. Но лично для Гюрзы еще большим кошмаром представлялась смерть, которая неминуемо грозила всем, кто ушел в подвалы. Поэтому из двух кошмаров он выбрал меньший.
        Он отправился к предшественнику Арианны, местному приору стражи, то есть к начальнику московского оккупационного гарнизона Верлю Омни и предложил свои услуги. Приор не отказался от предложения, но, к сожалению, приказал Гюрзе вернуться в подземелье. Единственное, что утешило Гюрзу, так это перспектива. Теперь он мог быть уверен, что новые хозяева мира оставят его в живых. Что же касается разоблачения контрразведкой Сопротивления, его Гюрза как раз не боялся. Поначалу потому, что смутно представлял, какому риску себя подвергает, а впоследствии потому, что поднаторел в шпионском ремесле, да к тому же неплохо устроился на приличной должности. Заподозрить Гюрзу в измене не смог бы самый проницательный контрразведчик.
        Так Гюрза и жил больше двух лет, теша себя тем, что когда-нибудь заживет спокойно, пусть для этого и нужно будет предать всех и вся. Поначалу его мучила совесть, даже снились кошмары, потом, когда серпиенсы уничтожили первую партию преданных Гюрзой людей, душа очерствела, а когда дело встало на поток, агент вовсе забыл об угрызениях совести и прочих глупостях. Все его мысли заняла смертельно опасная, но захватывающая игра в «своего среди чужих и чужого среди своих».
        В какой-то момент, как раз в начале прошлого августа, когда место приора заняла Арианна, Гюрза даже решил, что у него больше нет души, что теперь он никогда не станет прежним и не почувствует того, что умеют чувствовать люди. Но все оказалось не так безнадежно. В жизни Гюрзы появился новый смысл - Арианна. И вместе с ней вернулись те самые мелочи, о которых агент успел забыть: удовольствие от глотка свежего воздуха, от красивых видов за окном и даже нечто вроде чувства к женщине. Правда, к женщине необычной по всем статьям.
        - О чем ты думаешь, Гюрза? - вдруг спросила Арианна, с трудом отрывая взгляд от огня в камине.
        - О мелочах жизни, госпожа, - чуть помедлив, ответил агент. - О том, что потерял к ним интерес, но вновь обрел его, когда встретил вас.
        - Не понимаю, какая связь? - Арианна взглянула на Гюрзу немного удивленно.
        - Жизнь состоит из мелочей. Нет интереса к одному, нет интереса и к другому. Вы помогли мне снова заинтересоваться жизнью, а следовательно, и мелочами, ее наполняющими.
        - Я помогла? Чем?
        - Тем, что… - Гюрза замялся. - Боюсь, я не смогу объяснить, госпожа. Это чисто человеческая философия, она далека от понятной вам логики.
        - Ты говоришь о любви? - вдруг спросила Арианна. - Ты любишь меня?
        Гюрза, услышав такой вопрос, едва не рухнул в камин. Арианна не просто меняла свое восприятие мира, она переворачивала его кверху тормашками. Вряд ли на всех оккупированных чужаками землях существовал еще хотя бы один серпиенс, способный на такие подвиги. Хотя вряд ли и кто-то из чужаков, кроме Арианны, заводил романы с аборигенами.
        - Да, госпожа, - Гюрза опустил взгляд. - Можете распылить меня за такую дерзость.
        - Я пока не до конца понимаю, что это значит, Гюрза, поэтому ты не умрешь. Во всяком случае до тех пор, пока я не пойму, в чем суть этой вашей любви. Если это красивое название простого вожделения, она оскорбительна и я, конечно же, превращу тебя в пыль. Если что-то другое…
        - Другое, госпожа, - поспешил заверить Гюрза.
        - Хорошо, пока поверю, - Арианна явно спрятала усмешку. - Теперь вернемся к делу, Гюрза. Открою тебе несколько маленьких секретов. Моя жизнь, как ты мог убедиться, тоже состоит из мелочей. После инцидента с неудавшейся казнью Грина я долго размышляла, сопоставила массу фактов и пришла к выводу, что мои подозрения полностью оправданны. Грин - не обычный человек, и потому он очень опасен. Я даже подала рапорт Магнусу Арту. Ты понимаешь, что это значит?
        - Догадываюсь, госпожа. Вы не стали бы беспокоить наместника понапрасну. Значит, этот Грин действительно опаснее, чем я думал.
        - Да, Гюрза. Но три ваших месяца назад проблема имела другой масштаб. Теперь все изменилось. Ситуация в любой момент может выйти из-под контроля. От нас требуются нестандартные действия. Для этого мне нужна твоя помощь.
        - Всегда готов, госпожа, - Гюрза поклонился. - Сделаю все, что смогу.
        - Надо сделать больше, чем мы можем, в этом и проблема. Люди называют такие вещи сверхзадачами, не так ли?
        - Найти и уничтожить Грина вовсе не сверхзадача, госпожа, если подключить к делу все резервы и выйти за рамки стандартных поисковых мероприятий.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Объясню, если позволите. Думаю, очевидно, что Грин покинул территорию серпиенсов. Иначе вы могли бы легко найти его, ориентируясь на сигналы нанороботов-маркеров, которые циркулируют в крови у Грина. Если аппаратура не улавливает эти сигналы, значит, Грин находится там, где их глушат, либо там, где нет соответствующей аппаратуры серпиенсов. Но вряд ли он рискнул перейти на территорию виверр. Следовательно, он прячется где-то в буферной зоне. Она не так велика, а значит, круг поисков существенно сужается.
        - Нейтральная зона плохо контролируется и нами, и виверрами, - заметила Арианна. - Особенно это касается экваториальных районов Африки и тихоокеанских островов. Единственная зона, где мы имеем нормальную систему наблюдения и достаточное число агентов, - это Центральная Америка.
        - Вряд ли Грин забрался так далеко. Африка также представляется мне слабой версией. Не исключаю острова, но в первую очередь я сосредоточил бы внимание на Азиатском «котле». Африканские джунгли, конечно, неплохая маскировка, но лучшая маскировка для человека это все-таки люди. Затеряться в толпе гораздо проще и надежнее, чем спрятаться в лесу. Во всем экваториальном поясе нейтральных территорий самые густонаселенные места это страны Юго-Восточной Азии.
        - Там сильны позиции сервов, - задумчиво проронила Арианна.
        - Чьи? - недопонял Гюрза.
        - Не важно, - госпожа приор небрежно махнула рукой. - Азиатский «котел» сложное место, но контролируется нами относительно неплохо. Хуже, чем экваториальная Америка, но лучше Африки. Спрятаться там все равно что забраться в шкаф, слишком очевидно.
        - И как раз потому, что это слишком очевидно, в «шкаф» вы заглянете в последнюю очередь, не так ли?
        - Странный вывод, - Арианна вновь уставилась на огонь в камине. - Хотя, ты прав. Стоит проверить твое предположение. Есть еще мысли?
        - Есть, госпожа, - Гюрза кивнул. - Но это вариант для крайнего случая. Если не удастся найти Грина с помощью агентуры или по каналам Сопротивления, мы можем пойти ва-банк, мы можем заставить Грина вернуться добровольно.
        - Каким образом?
        - Мы захватим его подругу. Вику. Проблема лишь в том, что это придется сделать открыто, иначе информация об аресте девушки не дойдет до адресата. То есть нам придется либо напасть на базу Сопротивления, что наверняка приведет к потерям среди стражников, либо похитить девушку и после этого публично озвучить условия ее освобождения. Но это смогу сделать только я, и этот шаг поставит крест на моей нелегальной работе. Сохранить инкогнито после такой операции мне вряд ли удастся.
        - И это поможет? - Арианна взглянула на Гюрзу с сомнением. - Он вернется, чтобы попытаться выручить ее, даже понимая, что это невозможно?
        - Вы спрашивали, что такое любовь, госпожа? В частности, это готовность пожертвовать всем, в том числе и жизнью ради любимого… человека.
        - Эта Вика… - Арианна слегка скривила губы. - Она стреляла в Грина. Разве он может по-прежнему ее любить?
        - Любовь - всепрощающее чувство, госпожа.
        - Но это иррационально.
        - В этом его сила.
        - Все это пока слишком сложно для меня, Гюрза, - Арианна вполне по-человечески покачала головой. - Но хорошо. Я поверю тебе. Надеюсь, ты строишь свои планы исходя из верных установок.
        - Я неплохо разбираюсь в человеческой психологии, госпожа. Это часть моей работы. До сих пор мои знания и умения дали сбой только однажды, в случае Грина.
        - И как раз этот случай оказался самым важным.
        - Да, госпожа, но в его случае бессильным оказался и ваш опыт.
        - Дерзкое существо, - беззлобно возмутилась Арианна. - Ты дерзкий, невоспитанный дикарь, Гюрза. Для тебя нет ничего святого. Стремясь возвысить себя, ты готов растоптать все, что угодно, даже мое самолюбие.
        - Это не так, госпожа, - Гюрза стушевался.
        - Это так, Гюрза, - Арианна едва слышно вздохнула. - Любая другая давно отправила бы тебя в Сибирь, присматривать за рабочими на рудниках.
        - Но вы не «любая другая», госпожа, - сообразив, что Арианна вовсе не сердится, а просто ворчит на агента, как на царапнувшего ее котенка, Гюрза расслабился и понизил голос. - Вы особенная. Вы проницательны и вдумчивы и поэтому способны видеть суть вещей и явлений. Не будь это так, разве стали бы вы приором?
        - Сядь здесь, дерзкий льстец, - Арианна указала на диван рядом с собой. - Мы начнем усиленные поиски через час. А пока расскажи мне все, что ты знаешь об этом иррациональном чувстве с женским именем. Я хочу понять, как настолько нелогичное и разрушительное явление может быть одновременно настолько созидательным.

2. Таиланд, 28 марта 2015 г.
        Все в жизни меняется. Совершенствуется, ускоряется, шлифуется, становится тоньше, элегантнее, симпатичнее. Все - от одежды и обуви до компьютеров и телевизоров. И это хорошо. От современных телевизоров меньше устают глаза, мощные компьютеры и коммуникаторы экономят время и нервы, в удобной, легкой и качественной одежде можно покорить новые вершины, а если она еще и элегантная, становится выше самооценка и прибавляется уверенности в себе.
        И не верьте тем, кто попытается возразить, а уж тем более обвинит вас в обывательском стремлении держаться моды. Ретрограды ленятся и лукавят, чтобы оправдать свою лень. Они и рады бы вырваться из уютной западни устоявшихся стереотипов, но им лень заработать на новинки. Зачастую им лень даже просто взглянуть по-новому на привычные вещи. Ну лень! Что тут поделаешь? Так что слушать их все равно что спрашивать совета по преодолению мирового экономического кризиса у тех, кто его устроил и довел целые страны до банкротства.
        Вот почему лучше не держаться за стереотипы, а шагать в ногу со временем. Так можно успеть гораздо больше, чем другие, увидеть больше других, прожить отпущенный срок полнее и ярче.
        В результате, понятное дело, ничего не выиграешь, закопают на ту же глубину и в том же месте, где и всех, но жизнь - это как раз тот случай, когда важен не результат, а качество процесса…
        Филипп сунул тоненький окурок современной сигаретки в пустую пивную банку и блаженно прикрыл глаза.
        Он действительно ощущал почти неземное блаженство, нежась под палящим солнцем в каких-то пяти плевках от экватора. Лежал на горячем белом песке у самой полосы прибоя, неспешно переводил взгляд с лазурной морской глади на зеленые шапки кокосовых пальм, отвлеченно философствовал и совершенно не думал о проблемах, которые еще недавно, казалось, были смыслом жизни.
        Хотя, почему «казалось»? Они действительно им были, но в той, первой, жизни Филиппа Грина. Во второй жизни, которая началась первого декабря прошлого года, эти проблемы стали главной стратегической задачей, не более того. Что же заняло освободившуюся вакансию смысла жизни? Об этом Грин не думал. Зачем? Все ведь меняется очень быстро. Сегодня смысл жизни для тебя в одном, завтра в другом. Действовать надо, действовать. Жить, а не смысл искать. Учиться, сражаться, работать, отдыхать, любить. Вот тогда в жизни и появится этот самый смысл. А если его просто искать, не найдешь никогда, как ни парадоксально это звучит.
        Сейчас Грин набирался сил для новых сражений, то есть находился в состоянии номер четыре, которое не подразумевало глубокого анализа рабочих проблем. Зато подразумевало блаженное возлежание на пляже, покрытом белоснежным коралловым песком. Вот и прекрасно. Вот Грин и лежал, наслаждаясь солнцем и покоем.

«Жарковато, конечно, и влажность высоковата, но, если прямо у моря, нормально. Не душно, как в джунглях. Хотя, по большому счету, и в джунглях неплохо. Тень, водопады, фрукты-орехи, экзотическая живность вроде мартышек и даже слонов. Все кругом шуршит, цокает, чем-то похрустывает, порхает и поет. Причем поют не только птички и зверьки, заливаются даже ящерицы».
        Да, да, это так. Грин не поверил бы, если б не увидел сам. Здесь пели даже ящерки. Забавно так, отрывисто, без птичьих переливов, но пели. Факт. В общем, Грин живьем попал в рай, да и только. Нет, серьезно, даже комары в этих местах вели себя как ангелы. Выглядели, как везде, но почти не жалили. Чем питались кровопийцы - непонятно. Амброзией, что ли?

«Жаль, ничто не вечно, - Грин услышал шаги и приоткрыл глаза. - Рано или поздно все заканчивается. Особенно кайф. Причем он заканчивается не сам по себе. Его чаще всего обламывают».
        Филипп покосился вправо. Рядом с ним на песок уселся какой-то здоровенный тип в широкополой шляпе, шортах и просторной футболке с традиционным для здешних мест рисунком - слон в расшитой затейливыми узорами попоне. Глаза незнакомец прятал за темными очками.
        На взгляд Грина, поблизости от экватора очки не требовались, солнце светило ярко, но стояло почти в зените, поэтому не ослепляло. Но не все могли разделять мнение Грина. Особенно те, у кого глаза устроены иначе.
        Незнакомец не походил на змеевика, выглядел слишком смуглым, но в том, что это не человек, Филипп не сомневался. Не серпиенс, значит, кошатник, виверра. На нейтральных территориях Азиатского «котла» встречались и те, и другие. И ничего хорошего от встречи с любым из представителей чужеродных кланов обычному человеку ждать не приходилось. Хрен редьки не слаще.
        Но это если речь идет об обычном человеке. В случае Грина все выглядело сложнее. Хотя бы потому, что он сам искал встречи с кошатниками.

«Вот и все, вот и кончилось теплое лето, - мысленно пропел Грин строчку из древней песенки, - снова началась работа. И, наверное, это к лучшему».
        - Мы искали вас, Филипп, - сообщил незнакомец.
        - Вы обознались, - лениво процедил Грин.
        - Не имею понятия, что означает это слово, но мы не ошибаемся никогда и ни в чем, - кошатник зачерпнул горсть песка и пересыпал из ладони в ладонь. - У нас измельченные кораллы считаются чем-то вроде специи, а здесь их целые пляжи. Удивительный каприз природы.
        - Очень интересная подробность, - Филипп приподнялся и оперся на локоть. - Но будьте любезны, господин пришелец, отвалите, ладно? Вы мне солнце загораживаете.
        - Вы и так обгорели, - чужак указал пальцем на нос. - Вот здесь. И ближе к шраму тоже ожог.
        - Хорошо говорите по-русски, долго учились?
        - Учился? - чужак едва заметно усмехнулся. - Две-три секунды.
        - А, понимаю, высокие технологии, компьютерные импланты в голове и все такое, - Грин кивнул. - Я читал пару книжек о чем-то подобном. Мне даже понравилось, хотя всегда предпочитал литературу пооригинальнее. Пелевина, например. Но моя девушка любит фантастику, собрала целую библиотеку, пришлось приобщиться и даже проникнуться. Но потом появились вы и все опошлили.
        - В смысле? - кошатник не сумел скрыть удивления.
        - Все оказалось гораздо прозаичнее, чем предполагали наши выдумщики. Вы просто разрушили наш мир и начали строить свой. Нашими же руками.
        - Такова логика любой экспансии. Но разве ваши фантасты обещали что-то иное?
        - Они обещали нам жутковатую, полную опасностей и тягот, кровавую, но все-таки романтику. А вы что устроили? Горы пепла, стеклянные дома и серые будни.
        - Не понимаю, как романтика может быть кровавой.
        - Не цепляйтесь к словам. Пусть не романтику. Я имел в виду комплекс острых ощущений, смесь сталкерских приключений и боевого азарта. Но никак не беспросветную пахоту на тех же заводах и фабриках, только теперь не в пользу родных олигархов, а на благо чужих наместников, эргов, приоров и прочих богатеньких гуманоидов с вертикальными зрачками.
        - Мы хорошо платим и даем людям все блага, вплоть до полной социальной страховки. Это правило не распространяется на упрямцев, ушедших в подполье, но каждый волен делать свой выбор. В этом мы вас тоже не ограничиваем. Кроме того, мы заботимся об экологии…
        - Шведам заливайте про экологию, они вашу заботу о природе оценят. Я не швед.
        - Хорошо, - чужак отряхнул ладони. - Вы не швед, вы Филипп Грин. Удивительный человек, который сумел уйти от смерти. Причем вашей гибели желали не только товарищи по Сопротивлению, но и серпиенсы. Именно второй нюанс убедил меня в том, что с вами стоит поговорить.
        - О чем? - Фил пожал плечами. - Я выжил, надежно спрятался, как мне казалось, и больше мне ничего не надо. Ни от бывших товарищей, ни от серпиенсов, ни от вас. Этот остров - прекрасное место, я не прочь провести на нем остаток жизни.
        - Вы лукавите, Филипп. Люди мстительны по натуре, и вы обязательно захотите поквитаться с обидчиками. Рано или поздно. Особенно с ней. Не так ли?
        - Не понял, - теперь пришла очередь Грина. Он так же, как и кошатник минутой раньше, сделал вид, что удивлен. - Вы о ком?
        - О той самой девушке, любительнице фантастики, которая оставила вам на память этот шрам на лице. Насколько я понимаю, предательство люди ненавидят больше всего.
        - Это была ошибка. Ее обманули, как и всех остальных. Обманул провокатор, засланный серпиенсами. Так что я не держу зла ни на кого из бывших товарищей. Мои враги серпиенсы в целом и их шпион-провокатор персонально.
        - Тем лучше, - в голосе кошатника промелькнула нотка удовлетворения.
        Чего, собственно, Грин и добивался, разгоняя скрипучую телегу своей легенды до скорости автомобиля. Теперь требовалось закрепить эффект, но в то же время не переборщить, не заронить в душу (если она у чужака имеется) зерно сомнений.
        - Чем лучше-то? - Грин вздохнул и помотал головой. - Что я могу? У нас говорят: один в поле не воин. Знаете такую поговорку?
        - Знаю. И не предлагаю вам выходить в поле с шашкой против танковой бригады. Я предлагаю вам играть за нашу команду.
        - Образно выражаетесь. Тоже за три секунды научились?
        - Нет. Как раз на это ушел целый год. И мне понравилось.
        - Неужели?
        - Вот представьте себе.
        - Интересно девки пляшут. Может, вы еще и сочувствуете нам?
        - У нас тоже не любят предателей, поэтому не стану вас обнадеживать. Я не представляю здесь некую пятую колонну, недовольную действиями нашего правительства и сочувствующую людям. По долгу службы мне приходится много общаться с аборигенами, поэтому я обязан точно знать, как люди мыслят, о чем мечтают и на что надеются. И я с удовольствием вникаю во все эти тонкости. Мне нравится моя работа, а не мои подопечные.
        - Спасибо за откровенность. Вы меня почти убедили.
        - Почти?
        - Почти.
        - Почему?
        - Потому, что я не услышал главного. На кой черт мне все это? Ради мести? Лично для меня это не мотив, я не горец. Ради возвращения в большой мир? Мне он больше не нравится. Что еще?
        - Жизнь, - кошатник чуть склонил голову набок. - Мотив?
        - Запугивание - худший прием. Причем хуже вы сделаете только себе. Под страхом смерти я, конечно, стану вашим рабом, но это не даст вам ничего хорошего. Рабский труд непродуктивен. Безынициативный работник бесполезное приобретение.
        - Вы такой, как я себе представлял, - чужак кивнул. - Поднимайтесь, Грин. Транспорт ждет нас на парковке отеля.
        - Связывать будете? - Грин сел.
        - Нет, не буду, - кошатник усмехнулся. - Даже если справитесь со мной, куда вы денетесь с острова?
        Он поднялся, потянулся с кошачьей грацией, поигрывая, казалось, всеми мышцами огромного тела, и уставился на Грина с высоты своего двухметрового роста. Филипп не видел его глаз, но был уверен, что кошатник смотрит на него, как хищник на дичь - снисходительно и с алчной искоркой. Грин поправил очки, встал и отряхнул с шорт белый коралловый песок. Он не знал, к какому блюду виверры добавляют эту «специю», но в любом случае стать этим блюдом Грину не хотелось.
        - И все-таки не ждите от меня чего-то… этакого. Я простой инженер и вообще…
        - Полно вам кокетничать, Фил, - оборвал Грина чужак. - Вы ведь сами хотели, чтобы я вас нашел.
        - Я даже имени вашего не знаю, - Грин фыркнул.
        - Джон, зовите меня так, - представился кошатник. - Вы ждали не меня конкретно, а кого-нибудь из нашего клана. Иначе вы спрятались бы не на одном из крупнейших островов Сиамского залива, причем в самом лучшем его отеле, а где-нибудь в лабиринтах Бангкока. Вы ведете свою игру, Грин, я веду свою. В данный момент нам выгодно идти в одном направлении. Вот и вся мотивация. Никакого рабства. Не так ли?
        - Ваша взяла, - Грин сделал вид, что раздосадован.
        - Вот и договорились. Идемте, а то вон с той горы сползает тучка, как бы не начался дождь.
        Кошатник кивком указал на юг.
        - Не сезон вроде бы, - Филипп оглянулся.
        Над одной из невысоких, покрытых густыми джунглями гор действительно висела сизая туча, но чужак явно указывал не на нее. Чуть правее почти на той же высоте, ориентируясь на береговую линию, шел четкий строй из десятка коконов. В таких аппаратах, издалека похожих на серые змеиные яйца, летали серпиенсы.
        - Идем скорее, - поторопил кошатник.
        - Да, такой дождик может замочить, причем во всех смыслах, - пробормотал Филипп и торопливо двинулся следом за Джоном.
        На парковке перед административным зданием отеля стояли несколько «тук-туков» - местных такси, сделанных на базе самых обычных пикапов: две лавочки в кузове и тент над ними, плюс десяток мотобайков и большой черный джип с тонированными стеклами. Грин слышал, что виверры - народ продвинутый, поэтому ожидал увидеть какое-нибудь иноземное транспортное средство, но Джон почему-то прикатил на вполне обычной машине, и это Фила немного удивило. Кошатник не хотел раскрывать технологические секреты виверр? Или решил создать для Грина привычную атмосферу, чтобы наладить более доверительные отношения? Что ж, в этом случае Филипп мог считать, что все идет по плану. Кошатники заинтересовались Грином всерьез. Все, что оставалось Филу, так это понять, каким секретом серпиенсов, по мнению новых знакомых, он обладает? Пока до четкого понимания Грин не добрался.

«Но ведь не за красивые глазки они меня так привечают. И не из спортивного интереса. То, что я сумел обмануть серпиенсов, их скорее забавляет, чем действительно интересует. Они хотят от меня чего-то другого. Чего? Гадать бесполезно, да и бессмысленно, сами скажут, когда придет время. Так что пока - смотреть в оба и запоминать. Пригодиться может любая мелочь».
        В машине оказалось прохладно и сухо, что радовало больше всего. Все-таки высокая влажность в сочетании с жарой хороши в малых дозах, в русской бане например. А когда баня топится круглые сутки, это для северного организма перебор.
        Грин уселся на заднее сиденье и кивком поприветствовал еще одного пассажира. Им оказалась женщина-виверра. Красивая брюнетка типичного для чужаков баскетбольного роста, но очень стройная и грациозная. Чего стоил один только наклон головы и небрежный, но плавный жест - дамочка отбросила прядь волос. Пластика на загляденье.
        - Знакомьтесь, - усаживаясь за руль, сказал Джон. - Это… допустим, Теана. Самое близкое по звучанию человеческое имя.
        - Рассвет, - перевел Грин. - Красивое имя, хотя и не человеческое.
        - Да? - озадачился Джон. - А чье?
        - Так называется машина, - Фил спрятал усмешку. - Один мой приятель ездил на такой до войны.
        - Прокол, - Джон улыбнулся.
        - Ничего, пусть будет Теана. Если дама не возражает. А я…
        - Не возражаю, - перебила девица, смерив Грина равнодушным взглядом. - А вы Филипп Андреевич Гриневский. Я знаю.
        Голос у нее оказался глубоким, приятным, а вот взгляд Грину не понравился. Она смотрела на Филиппа не так, как обычно смотрят чужаки, не свысока, а как-то иначе. Вроде бы и не враждебно, но слишком уж холодно. В чем причина такого заведомо негативного отношения Теаны к нему, оставалось только гадать. На хвост ей Грин вроде бы не наступал и соплеменников ее не обижал пока. Заставил работать сверхурочно?

«Хотя, скорее всего, все проще. Джон играет роль хорошего полицейского, а Теана плохого. Вполне нормальная практика. Один давит, другой доит, образно говоря».
        Все-таки обычная с виду машина оказалась слегка усовершенствованным экземпляром. И это мягко говоря. Тронулось авто без участия Джона, вырулило на шоссе также самостоятельно, да и по самым проблемным местам машина ехала, как надо, ловко маневрируя в потоке многочисленных байков и пикапов. Номинальный водитель только глазел по сторонам, а вернее - постоянно поглядывал вверх, сквозь тонированный люк, будто бы пытаясь угадать, догонит машину грозовая тучка или нет.
        - Необычно, - когда авто взобралось на крутую горку, этакую миниатюрную копию горного перевала, заявил Джон.
        - Сейчас вниз поедем, будет еще необычнее, - пообещал Грин. - С той стороны настоящий серпантин, аж дух захватывает, если быстро спускаться.
        - Я имею в виду наш эскорт, - Джон указал пальцем вверх. - То звено коконов, что мы засекли на пляже, до сих пор находится в пределах видимости. Такое впечатление, что они висят у нас на хвосте.
        - Ты не перестраховываешься? - спросила Теана, тоже поднимая взгляд кверху. - Они идут с Ко Мака, там у них база, и держат курс на Трат. Обычное дело.
        - Обычное, - Джон кивнул, - но лишь когда они проходят над восточным побережьем острова, не задерживаясь. На все про все обычно им требуется десять секунд.
        - А эти барражируют над нами все десять минут, - поддержал его Грин. - Явно прицениваются. Вот только непонятно, к кому из нас?
        - К вам, скорее всего, - проронила Теана. - С нами связываться им не резон.
        - Но вы не волнуйтесь, Грин, - поспешил успокоить Джон. - Пока вы с нами, вам ничто не грозит.
        - А вам?
        - В смысле?
        - А если они решат, что игра стоит свеч? Что уничтожить заодно со мной двух виверр будет не таким уж серьезным проступком? Как тогда нам быть?
        - Этого не случится, - уверенно заявил Джон. - Мы на нейтральной территории. Ни мы, ни серпиенсы не могут здесь трогать даже аборигенов. Даже преступников. А уж тем более нельзя нападать на представителей другого клана. Будет скандал.
        - Для международных дел скандалы - обычное явление.
        - Для ваших международных дел. У нас дела ведутся иначе. Нейтральные территории останутся неприкосновенными, даже если на территориях кланов начнется ядерная война. Это закон, который не может нарушить никто.
        - Даже Белая Мангуста или Великий Дракон?
        - Никто.
        - А если все-таки кто-то посмеет его нарушить? Чисто теоретически. Что будет?
        - Ничего не будет, поскольку это нереально, - чуть раздраженно ответила Теана.
        - Я понял, но все-таки?
        - Нарушитель будет отлучен от клана и передан пострадавшей стороне, - ответил Джон. - Зачем вам эта теория, Грин? Серпиенсы - хорошие солдаты, дисциплина у них в крови, они не нарушат закон. Даже ради вас.
        - В первую очередь ради вас, - внесла поправку Теана. - Не такой уж вы… как это по-русски?
        - Особо опасный тип, - Филипп усмехнулся. - Вы так думаете?
        - Мы это знаем, - Теана смерила Грина насмешливым взглядом. - Мы читали о вас в Интернете. Особо красочно ваши «подвиги» описывал блогер под ником «Сафрон». Не знаете такого?
        - И знать не желаю. И что он писал?
        - Что вы Иуда, что работали на серпиенсов, помогая накрыть медным тазом Сопротивление.
        - Прямо так и написано?
        - Про медный таз? Да, так и написано. Более того, именно вы придумали всю провокацию и обеспечили ее осуществление, подсунув Сопротивлению недоработанное оружие возмездия, пресловутый излучатель «Пилигрим». Но когда чужаки разгромили подполье, справедливость все-таки восторжествовала, и подлые змеевики решили, что провокатор им более не нужен. Они слили вас в канализацию… это тоже цитата… то есть, отдали на растерзание подпольщикам. И те с удовольствием выместили на вас, Грин, всю свою ненависть. Три месяца вас пытали в застенках, а потом расстреляли. Но, как это часто бывает с негодяями, вам, Грин, повезло, вы умудрились выжить и, пока вас считали мертвым, сбежали на нейтральную территорию.
        - Если отбросить цитаты и учесть, что обвинение сфабриковано настоящим провокатором, все верно, - Грин кивнул. - Были и три месяца тюрьмы, и расстрел, и побег. Но если ваши знания базируются на этой версии в целом, то вы заблуждаетесь.
        - Неужели? В чем же тогда реальная причина повышенного интереса людей и, главное, серпиенсов к вашей персоне? Чего они от вас хотят?
        - Люди хотят добить. А серпиенсы… не знаю, чего они хотят. Спросите у них сами. Может, думают, что я знаю нечто особенное, а может, подозревают, что я звено в цепи какого-нибудь вселенского заговора. А возможно, просто подозревают, что я двойной агент, допустим, ваш.
        - Вот это вряд ли, - Джон усмехнулся. - Я бы знал. А вы сами-то, Грин, что думаете на этот счет? С людьми все понятно, их обманули, как вы утверждаете. Но серпиенсы неспроста ищут вас четвертый месяц кряду. Что-то им от вас нужно. Но что конкретно, как считаете?
        - Так я вам и выложил, - пробурчал Филипп. - Сначала вы скажите, что нужно вам, а там посмотрим, стыкуются наши интересы или нет. Лично я пока этого не понял.
        - Деловой подход, - Джон кивнул, а затем снова поднял взгляд к небу. - Мы скажем. Если серпиенсы не помешают.
        - Они снижаются, - сказала Теана. - Кажется, над причалом. Хотят перекрыть нам путь? Не пускают на паром?
        - Нет, они хотят встретиться, - Джон прищурился и внимательно изучил дорогу впереди. - И как раз на борту парома. Неторопливая беседа на верхней палубе - это в стиле Адрона Тео Серви, начальника местного гнезда разведки серпиенсов. Что ж, поговорим. Я поговорю. Вы останетесь в машине.
        - Только дешево меня не продавайте, - сквозь зубы процедил Грин. - Вдруг я действительно чего-нибудь да стою?
        - Расслабьтесь, Филипп, - Джон усмехнулся. - Я не первый год в тайной политике.
        Курсирующие между островом и материком паромы, или ферри, выглядели довольно грациозно для своего утилитарного назначения. Если бы не погрузочные аппарели на носу и корме, в профиль эти посудины даже могли сойти за полноценные трехпалубные суда.
        На первой палубе парома перевозились машины, а вторая предназначалась пассажирам. Она имела тонированные окна и оборудовалась множеством пластиковых кресел. Также на ней обычно располагались несколько киосков, продающих всякую мелочь вроде чипсов и напитков. Здесь приходилось терпеть духоту, зато на этой палубе не палили прямые солнечные лучи. Местные жители относили это к плюсам, ведь в отличие от европейцев тайцы никогда не считали шоколадный загар красивым. У них в почете благородная бледность кожи. Почему? Все просто. Если ты загорелый, значит, работаешь на улице, каким-нибудь дворником или строителем. Если же ты бледный, значит, сидишь в офисе на высокооплачиваемой должности, то есть твой социальный статус выше, чем у других.
        Именно по этой причине третья палуба, открытая всем ветрам и с половинчатым навесом от солнца, пользовалась особой популярностью лишь у иностранцев. Именно на ней Джон и предполагал встретиться с агентами серпиенсов. Ведь свободная от навеса половина палубы была еще и свободна от скамеек, то есть на ней вполне могли сесть летающие коконы змеевиков.
        В связи с тем, что акватория перед причалом оказалась пуста, очередной ферри успешно сманеврировал и причалил кормой. Правда, сам процесс швартовки убывающая с острова троица не видела. Когда джип кошатников подъехал к причалу и встал в очередь из двух десятков автомобилей, паром практически разгрузился. Бодрый поток встречных машин уже укатил по узкому шоссе в глубь острова, и на палубе остался лишь какой-то допотопный пикап, который матросы скатывали на берег вручную. Вскоре разгрузка завершилась, и строгая дамочка в форменной жилетке открыла сетчатые ворота, разрешая въезд на палубу ферри.
        Когда все машины въехали на паром, Джон вышел из авто и неторопливо поднялся по трапу на верхнюю палубу. Грину оставалось только украдкой поглядывать на Теану и держать скрещенные пальцы, в надежде, что кошатник успешно «разведет» агентуру серпиенсов.
        Впрочем, очень скоро Филиппа посетила дельная мысль, и он сосредоточился на ее
«материализации». Он решил обратиться за советом к своим друзьям на том конце линии мысленной связи. За четыре без малого месяца, прошедших с момента «второго рождения» Грина, то есть после фальшивой казни, Филипп не раз воплощал подобные идеи в жизнь, и каждый раз советы тех, к кому Грин собирался мысленно обратиться и сейчас, оказывались полезными.
        Положа руку на сердце, Грин пока так до конца и не поверил в реальность своих мысленных собеседников. Где-то глубоко в душе он считал все эти «внутренние» беседы просто одним из приемов мозгового штурма, но одновременно Филиппу приходилось соглашаться с доводами другой части собственного разума, утверждающей, что слишком уж много фактов - именно фактов, а не домыслов - говорят о том, что мысленная связь с неведомыми друзьями-подсказчиками все-таки существует. Что эти двое загадочных собеседников, «голос извне» и «провидица», не плод нездоровой фантазии Грина, а действительно телепаты, так называемые люди-индиго, которые поддерживают постоянный мысленный контакт с Филиппом.
        Последним аргументом стало именно то, что мысленных собеседников оказалось двое. Грин читал о раздвоении личности, но никогда не слышал о «растроении». Плюс, если верить «провидице», в мысленный эфир людей-индиго частенько выходили еще несколько человек, правда, с ними Грин не контактировал, да и сами они пока оставались только начинающими, неопытными носителями телепатического дара индиго, как выражался голос извне, - «заготовками».
        Но самое главное доказательство того, что Грин не сумасшедший, а действительно человек нового вида - индиго, заключалось в том, что он и его друзья по мысленному эфиру умели предугадывать события, фактически заглядывать в ближайшее будущее. Все они продемонстрировали это в «прошлой жизни» Филиппа.
        Правда, получалось это у всех троих по-разному. «Голос извне» отчетливо видел только события ближайшего часа, а «провидица» специализировалась на предсказаниях среднего срока исполнения - от суток до месяца. А сам Грин мог заглянуть и на три месяца вперед, и на полгода, а возможно, и дальше. Причем его предвидения сбывались достаточно точно. Так что индиго предвидели разные события, но пророческий дар имелся у всех троих. Наряду со способностью к телепатической связи этот талант и составлял суть отличия людей-индиго от простых смертных. Да и от чужаков, наверное, тоже.

«На связь, - мысленно приказал Филипп голосу извне. - Надо посоветоваться».

«Посоветоваться или загрузить работой? - Голос извне ответил мгновенно, но чуточку лениво, словно спросонья. - Как понимаю, твой план начал реализовываться?»

«Да, и мне нужна твоя помощь. Ведь это ты у нас специалист по предвидениям ближнего прицела».

«Снова предвидения, - голос извне выдержал паузу, которая вполне могла соответствовать недовольному вздоху. - Я готов, хотя за результат не ручаюсь. Что ты хочешь увидеть?»

«На верхней палубе парома агент кошатников встречается с резидентом змеевиков. Я хочу знать, о чем они говорят».

«Ну ты, барин, и задачи ставишь! Я ведь обычно предвижу то, что случится с тобой или с кем-то еще из наших, людей-индиго. А тут змеевики и виверры, да еще и незнакомые… Не знаю, получится ли».

«А ты напрягись. Не получится, так тому и быть. Но лучше бы получилось. Ситуация требует полной ясности».

«Это я понял, но… хотя бы зацепку дай. Что за паром, где ты, кто рядом?»
        Ферри идет с острова, с Ко Чанга в сторону материка. Это Таиланд, провинция Трат. Рядом… только виверра по имени Теана. Впрочем, это адаптированное имя, как на самом деле ее зовут, я не знаю».

«Ее зовут Те Анлинь Серви, - неожиданно подсказал незнакомый женский мыслеголос. - Дочь Роба Доу Анлинь. Двадцать пять стандартных лет, виверра восемнадцатого уровня. Сотрудница дипломатического отдела администрации анклава виверр в Паттайе».

«Спасибо, прекрасная незнакомка, - поблагодарил голос извне. - Видишь, Грин, наша мысленная сеть расширяется, и этот процесс приносит плоды».

«А кто это был? - недоверчиво спросил Филипп. - Ты в курсе?»

«Нет, и это не имеет значения. Все мы на одной стороне. Все индиго. Я правильно мыслю?»

«В целом да, - в мысленном эфире появился еще один женский голос, на этот раз знакомый и Филу, и голосу извне. На связь вышла провидица, та самая строгая дама, обладающая даром выдавать предвидения «среднего срока исполнения». - Хотя Филипп формально прав, хотелось бы получше знать тех, кому приходится доверять свои жизни».

«Вы ведь тоже реально не знакомы, - парировала неизвестная женщина. - Но вы доверяете друг другу и даже строите на этом фундаменте свои загадочные шпионские операции».

«Соглашусь с незнакомкой, - мысленно заявил Грин. - Мы сами столкнули с горы несколько камней, и теперь нам придется доверять покатившейся лавине. Очень скоро мысленная сеть людей-индиго начнет расширяться не по дням, а по часам. Остается лишь надеяться, что все новички будут разделять наши убеждения».

«А какой у них выбор? - спросила незнакомка. - Остаться в стороне они все равно не смогут. Однажды попав в мыслесеть, остаешься в ней навсегда. Это как научиться говорить. Предать нас тем более нереально. Единственный, кто известен всем под своим именем, это Грин. Да и нет смысла предавать тех, за кем будущее. По-моему, это понимают даже самые юные из нас…»

«Снова согласен. Голос, что у тебя?»

«У меня… есть контакт! Двое чужаков, брюнет и блондин, стоят под навесом на третьей палубе ферри и беседуют. Язык используют странный, вроде бы серпиенсов, но в то же время и виверр…»

«Эти языки не слишком отличаются один от другого, - заметила провидица. - Не больше, чем русский от украинского».

«Что меня всегда интриговало, - сказал голос. - Я сейчас попытаюсь максимально точно донести этот своеобразный репортаж до Грина, поэтому… если не возражаете, сударыни…»

«Не буду мешать», - провидица первой поняла намек и умолкла.

«Да», - ответила незнакомка и тоже замолчала.

«Подключайся, Фил…»
        Грин прикрыл глаза и сосредоточился на подключении. Предвидение голоса извне опережало реальную беседу чужаков всего на пару секунд и, вполне возможно, отличалось от нее в каких-то деталях, но Филипп надеялся, что суть беседы он уловит и это главное…

…Кокон раскрылся, будто бы с него срезали узкую спиральную ленту кожуры, только серая лента не осела на палубу парома, а исчезла внутри летательного аппарата. Сидевший в коконе серпиенс поднялся с подобия глубокого кресла, одернул легкую куртку униформы и шагнул на палубу.
        Выглядел этот представитель клана змеевиков вполне обычно. Под два метра ростом, светловолосый, широкоплечий. Голубые глаза, с едва заметными из-за яркого солнца щелочками вертикальных зрачков смотрели на агента виверра холодно, но без высокомерия, как на равного.
        Джон шагнул навстречу серпиенсу и поприветствовал его вполне человеческим кивком. Может, отдал дань моде, а возможно, такое приветствие считалось нормальным и у чужаков.
        - Адрон Тео Серви…
        - До Жалань…
        - Давно не виделись.
        - Почти сотню Ра.
        - Эта работа… - Джон вздохнул. - Совсем нет времени. Как поживаете, процветает ли ваша семья?
        - Все на десять баллов, хвала Великому Дракону. Предлагаю обойтись без формальностей, До. Мы встретились неслучайно, и вы это знаете.
        - Догадываюсь, - уточнил Джон. - Вы хотели поговорить или просто решили повидаться?
        - Одно не исключает другого, - Адрон кивком указал на свободное от пассажиров местечко под навесом. - В этих широтах слишком жарко даже для нас, отойдем в тень?
        Собеседники отошли под навес, при этом двигались осторожно, соблюдая приличную дистанцию и не поворачиваясь друг к другу спиной, словно опасаясь нападения.
        Грину вспомнился фрагмент одной давней беседы с Алексеевым. Генерал говорил, что когда-то в незапамятные времена, тысячи лет назад, предки кошатников охотились по ночам на серпиенсов, поэтому на всех своих новых территориях змеевики до сих пор обязательно вводят комендантский час. И особенно строго его соблюдают на территориях, пограничных с владениями виверр, если между территориями кланов нет буферных зон. Так крепко въелись им в генетическую память события тех стародавних времен.
        - У меня есть сведения, уважаемый До, что вам стало известно о местонахождении одного опасного человека, - облокотившись о поручень, сказал Адрон Тео.
        - Это моя работа, я знаю многое о многих людях.
        - Хорошо, уточню. Его зовут Филипп Андреевич Гриневский. Коротко - Филипп Грин. Думаю, впервые вы услышали о нем еще в конце прошлого местного года.
        - Да, слышал. Люди считают его провокатором, который надоумил Сопротивление поднять августовское восстание. Насколько я понимаю, успех этой операции против подполья обеспечила Арианна Дей. Этот Филипп Грин был ее агентом?
        - Не совсем так, - Адрон Тео зачем-то чуть перегнулся через ограждение и заглянул на вторую палубу. - Настоящим провокатором стал другой человек. А Грина мы подставили, чтобы отвести подозрения от своего агента.
        - Грамотно.
        - Но Сопротивление оказалось не только никудышным воинством, оно еще и не справилось с элементарной карательной функцией. Грину удалось сбежать.
        - Неужели? - делано удивился Джон. - А в Интернете до сих пор обсуждают детали его казни. Там даже выложен ролик.
        - Он выжил, - коротко возразил Адрон.
        - Повезло, - кошатник уставился на серпиенса. - Получается, об этой истории мне известно меньше, чем вам, уважаемый Адрон. Сожалею, что ничем не смогу вам помочь.
        - А если я скажу, почему мы считаем этого типа особо опасным преступником?
        - Вряд ли это что-то изменит. Я не имею права использовать свою сеть для поиска сведений, полезных серпиенсам. Так же, как вам запрещено открывать доступ на секретные уровни своего виртуального пространства разведке виверр. Таков закон, вы это знаете.
        - Это особый случай, До.
        - Законом не предусмотрены никакие особые случаи.
        - К нашей ситуации следует применять Высший закон.
        - Высший закон? - Джон выглядел озадаченным, причем на этот раз он не притворялся. - Вы уверены?
        - Санкция получена от наместника. Не думаю, что Магнус Арт посмел выдать свою прихоть за волю самого Великого Дракона.
        - В таком случае должна последовать и санкция Белой Мангусты. Только в этом случае к ситуации может быть применен Высший закон. Но мы ничего подобного не получали.
        - Вопрос времени, До, - Адрон отлепился от поручня и отряхнул рукав куртки. - Думаю, вы получите приказ завтра, ближе к полуночи. И учтите, этого человека нельзя оставлять в живых. Если у вас появится мысль использовать его против нас, вы сделаете хуже только себе.
        - Это похоже на угрозу.
        - Нет, это лишь предупреждение. В рамках Высшего закона мы обязаны действовать сообща, вот я и действую. Ведь я уже получил санкцию.
        - Не понимаю, Адрон, как может быть настолько опасен обычный человек? Применение к ситуации Высшего закона означает, что преступник является реальным внешним врагом для обоих кланов. Такое в истории случалось лишь дважды, на Земле-98 и на Земле-156. Но в обоих случаях мы столкнулись с настоящими внешними врагами, с Древними и с Кочевниками. Оба вида пришли на те Земли из глубокого космоса. Сейчас же речь идет о человеке. Всего об одном человеке.
        - Он не один. И уничтожив его, мы не решим проблему до конца, но у нас появится возможность притормозить ход событий, выиграть время, чтобы перестроить свою систему контроля над аборигенами. Так сказано Магнусом, значит, так повелел Великий Дракон.
        - Интересно, кто его надоумил? - Джон покачал головой. - Видимо, этот советчик привел веские аргументы.
        - Упомянутая вами Арианна Дей на правах члена Единой Ложи отправила рапорт наместнику. Честно говоря, Магнус им не заинтересовался, посчитав доводы Арианны неубедительными. Но Великий Дракон почему-то решил иначе.
        - Я понял вас, Адрон, - Джон снова кивнул, теперь в знак согласия. - Как только получу приказ о применении Высшего закона, я свяжусь с вами. Обещаю.
        - Свяжетесь, чтобы отдать нам Грина? - вдруг спросил серпиенс и, не мигая, уставился на Джона.
        - Чтобы помочь вам в поисках, - кошатник спокойно выдержал его взгляд. - Множества восьмерок вам, Адрон Тео Серви, и прочих символов процветания.
        - Ночного сна вам, До Жалань…

…Грин открыл глаза и первое, что увидел - лицо Теаны. Виверра сидела напротив. Развернула переднее пассажирское кресло и уселась, чтобы видеть Фила в фас. Зачем? А Белая Мангуста ее знает.
        - Выспались? - женщина усмехнулась.
        - Задремал… - Фил сделал вид, что хочет потянуться. - А что еще делать?
        - Не знаю, - она пожала плечами. - Волноваться. Ведь сейчас на верхней палубе, возможно, решается ваша судьба.
        - Чему быть, того не миновать. Особенно, когда сидишь под стражей. Я знаю, проходил эту тему.
        - Я думала, вы активнее.
        - В каком смысле? Я должен, по-вашему, воспользоваться моментом, напасть на вас, а затем прыгнуть за борт? Не путайте меня с Джеймсом Бондом.
        - Хорошо, не буду.
        Теана развернула кресло к водительской двери. В ту же секунду дверь распахнулась, и в машину сел Джон.
        - Ну и пекло, - он облизнулся. - Скорей бы ночь.
        - Вы вернулись один, - сказал Филипп. - Удивительно. Как все прошло?
        - Нормально, Филипп. Я же обещал. Пока вы под нашей опекой, вам ничто не грозит.
        - Отрадно слышать. И долго я буду под вашей опекой?
        - Сейчас съедем на берег и обо всем договоримся. До Паттайи по земле почти два часа пути. Вполне достаточно, чтобы обсудить все детали контракта.
        - Вы хотите взять меня на службу? - Грин удивленно вскинул брови.
        - Вы же не откажетесь, - Джон усмехнулся. - Других гарантий безопасности у вас нет и не предвидится. Метка сотрудника нашей разведки убережет вас от множества неприятностей. В первую очередь от преследования серпиенсами хотя бы на нейтральной территории. Буду откровенен, они прилетали поговорить именно о вас, Филипп. Уж не знаю, что вы им задолжали, но живым вы им не нужны.
        - А как быть с Сопротивлением?
        - Здесь мы применим классический вариант охраны. Поселим вас в надежном убежище, согласуем маршруты передвижения, выделим транспорт и дадим средства индивидуальной защиты.
        - И «парабеллум», - Грин хмыкнул.
        - Что угодно, хоть базуку, - Джон кивнул. - Вы, говорят, неплохо стреляете?
        - Когда-то стрелял. Давно не тренировался.
        - В подвале здания «Тиффани-шоу» есть неплохой тир. Хороший выбор оружия, по большей части не разболтанное, ухоженное. Могу организовать вам абонемент.
        - Любой каприз, да? - Филипп снова хмыкнул. - А что взамен?
        - Пока почти ничего, сущие пустяки. Просто не пытайтесь от нас сбежать. А там будет видно. Посильное условие?
        - Вполне. Если выполните еще один каприз. Пусть моим стражем будет Теана.
        - Почему она? - Джон удивленно посмотрел на Грина, затем усмехнулся и вновь кивнул. - Хотя, понимаю. Если конвой, то приятный глазу.
        - А вы не забыли, что я здесь? - спокойно поинтересовалась Теана. - И что я не настолько люблю наблюдать за людьми, как вы… Джон.
        - Это приказ, - спокойно ответил Джон и развернулся по ходу движения. - Продолжим чуть позже, мне нужно связаться кое с кем в Паттайе. Распоряжусь, чтобы к нашему приезду все приготовили.
        - Еще бассейн, - запоздало потребовал Грин.
        - Само собой, - сказал Джон. - Десять метров в диаметре, два глубиной. А на берегу шезлонг, зонтик, холодильник с напитками и массажистка. Убежище, в нашем понимании, - это не бункер, как принято у вас в Сопротивлении, а хорошее бунгало в глубине тропического сада на территории пятизвездочного отеля.
        - Пятизвездочный в Паттайе? - с сомнением переспросил Грин. - Хотя, ладно, как скажете. И льда пусть в бассейн насыплют. Ведро.
        - Да, жара, - повторил Джон и вновь по-кошачьи облизнулся. - Но лучше здесь, чем сейчас в Москве. Наверное, снег еще лежит?
        - Вряд ли. Но все равно здесь лучше, вы правы. Особенно для меня.

* * *
        Кто из россиян, посетивших до вторжения солнечный Таиланд, не побывал в Паттайе? Единицы. Ведь как можно обойти вниманием эту жемчужину Королевства Сиам? Эту азиатскую Ривьеру, как писали в Интернете некоторые особо смелые рекламные агенты и купленные ими блогеры. Об этом городке ходили легенды, его имя покрывал загадочный и слегка скандальный налет давно всем известной тайны о запретных развлечениях, его название стало почти синонимом интернациональной распущенности, которая у россиян и их соседей называется отдыхом на всю катушку или коротко - отрывом.
        В былые времена так все и происходило. По горячим улочкам, особенно в северо-западной части городка, бродили, перемещаясь из одного питейного заведения в другое, тысячи ушедших в отрыв туристов всех мастей. От наших развеселых, пышущих здоровьем и алкогольными парами парней и хлопцев до престарелых немцев, ковыляющих под ручку с местными девушками, которые большинству этих горе-секс-туристов служили скорее костылями, чем любовницами. От пышнотелых дамочек породы среднерусская коротконогая до дебелых скандинавок. От китайцев, непонятно что забывших в этих местах, до американских морпехов с военной базы, ищущих как раз понятно чего. В центре, на знаменитой Уолкинг-стрит, ночи напролет шумели «гоу-гоу» бары, а в заведениях вроде «Альказар» или «Тиффани» по три раза за вечер проходили красочные шоу трансвеститов.
        В общем, здесь удавалось оторваться везде, всюду и в любой компании, и только внутренний ценз мог ограничить степень отрыва. Чаще всего ограничение существовало одно - ни в чем себя не ограничивать. И общая расслабленная атмосфера курорта вполне к этому располагала.
        Конечно, наряду с «отрывными» плюсами имелись и существенные минусы. В первую очередь жара и духота, хоть днем, хоть ночью. А еще минусы вытекали из плюсов. Расслабленная атмосфера и пофигизм местных жителей, с одной стороны, как нельзя лучше настраивали на отдых, но с другой - от него же и отвлекали. Когда кругом не слишком опрятно, вроде бы чувствуешь себя, как дома, но одновременно опасаешься за здоровье. А все потому, что по узким улочкам, среди множества отелей, лавчонок и магазинов по расплавленному асфальту здесь сновали не только тысячи туристов, но и такое же количество грязноватых разъездных торговцев всевозможной едой. В воздухе витали подозрительные запахи - от вечного аромата жареной курицы, карри и имбиря до зловония нечистот, стекающих по прикрытым решетками каналам под тротуарами. А на задворках возвышались натуральные горы мусора.
        Казалось бы, не нравится - не ходи на задворки, гуляй в пышных садах отелей, но ведь это вам не Египет, где с территории гостиничного комплекса никуда не выйдешь, поскольку просто некуда. Здесь рядом с отелями кипела экзотическая жизнь, которую непременно хотелось ощутить, примерить, попробовать на вкус. Так что приходилось мириться и мысленно идти на компромисс с самим собой: видеть то, что хочется, и пропускать мимо глаз, ушей и обоняния все остальное. Тем более что, по большому счету, оно того все-таки стоило.
        Хотя будет нечестно поставить на истории Паттайи три креста и задвинуть ее на одну полку с историями Содома и Гоморры. Находилось чем заняться в этом городке и более-менее приличным людям. Некоторые умудрялись здесь отдыхать даже с детьми. А почему бы нет? Город большой, места хватало всем, в том числе семейным парам и их выводкам.
        В первую очередь, конечно же, море и пляжи манили лежебок под зонтики на берегу, обещая загар, купание и водные аттракционы. И первое, и второе, и третье здесь считалось не самым лучшим в мире - солнце слишком горячее, вода хоть и лазурная, но не самая чистая, а развлечения, если сравнить хотя бы с Турцией, вполне стандартные, даже бедноватые, но ведь все это имелось. Подходи и пользуйся. Кроме того, народ зазывали сотни магазинов и лавочек, обещая дешевый, но качественный местный товар, от банановых чипсов и трикотажа до ювелирных украшений. А главное, множество экскурсий ежечасно отправлялись от отелей по множеству маршрутов. Выбор предлагался также обширный: и тебе шикарный тропический сад Нонг-Нуч, и Мини Сиам, в котором собраны миниатюрные копии известнейших дворцов мира, и Деревня слонов, и океанариум, и дельфинарий неподалеку от города, и крокодиловая ферма…
        В общем, если не придираться, отдохнуть в Паттайе удавалось «и нашим, и вашим», причем разнообразно и с минимальными потерями для кошелька.
        Но это была та, довоенная Паттайя. Теперь же от прежней жизни в городке остались одни воспоминания. И дело даже не в том, что чужаки застолбили для своих анклавов самые приличные места - силовой купол серпиенсов теперь занимал половину района Джомтьен, а компактное поселение виверр откусило от городка весь район Наклуа. По большому счету, индустрия развлечений потеряла минимум, все злачные места от Северной улицы и до улицы Теппразит уцелели, да и отели с пляжами поначалу никто не тронул. Но что толку от заведений, если нет посетителей? Кто теперь ездил в Паттайю? Единицы из числа белоповязочников, то есть заслужившие отпуск приспешники чужаков. Не то чтобы их за это презирали или как-то притесняли, нет. Просто ездить на отдых они предпочитали все-таки в другие места.
        В итоге туристический бизнес в Паттайе загнулся с той же скоростью, что и все прочие виды бизнеса. Часть гостиниц оказалась просто брошена и разграблена, а часть перекуплена новыми хозяевами мира и приспособлена под личные усадьбы.
        Допустим, выяснилось, что Джон единолично владеет всем участком бывшего отеля
«Дюсит». И как раз на территории этого отеля, в прошлом идеально ухоженной и благоухавшей, как райский сад, виверра собирался выделить Грину убежище-бунгало.
        - Раньше на берегу стояли четыре корпуса, но я снес два и построил несколько отдельных домиков. Но все большие бассейны, пляж и сад оставил. Только запретил подстригать. Мне нравится, когда зелень растет, как ей вздумается. Садовники только дорожки расчищают.
        Когда машина въехала в ворота резиденции, Джон буквально преобразился. Из агента при исполнении он превратился в самодовольного землевладельца. Как иногда все-таки походили эти чужаки на людей. Грин в очередной раз удивился.

«Но как здорово они при этом отличаются от людей, если речь заходит о прекрасном. Такой был сад, такой отель… все испортил этот До Жалань. Все-таки не могут существа, неспособные писать картины, создавать хоть что-то красивое. Сами красивы, как боги, а создавать неспособны. Такой вот каприз природы».
        - А вот и убежище, - когда машина остановилась, Джон выбрался из нее первым, хотя возвращаться из кондиционированной прохлады салона в душное пекло ему хотелось не больше, чем другим.
        Грин вылез вторым и уставился туда, куда указывал кошатник. Никакого бунгало Филипп не видел. Только заросли всевозможной зелени и крупных розовых цветов, магнолий, наверное, в ботанике Грин не разбирался.
        - Это что, виртуальная маскировка? - спросил Фил, с недоумением глядя на Джона.
        - Самая натуральная, - хозяин остался доволен произведенным впечатлением. - Я же говорил, садовники только расчищают дорожки. Идите вперед, Филипп.
        - Туда? В цветы или в эти колючки?
        - Да, прямо. Не бойтесь, там есть проход.
        Проход между густыми насаждениями действительно существовал. Филипп все-таки оцарапался и пару раз запнулся, но вскоре вышел на просторную лужайку, посреди которой стоял небольшой домик с террасой. Перед домиком поблескивало зеркало круглого бассейна. Все, как Грин себе и представлял. До войны он бывал в Паттайе трижды и один раз жил в подобном бунгало.
        - Проходите, располагайтесь, - Джон изобразил на лице подобие добродушной улыбки. - Вам, Грин, комната с видом на бассейн, Теане потемнее, с окнами в сад. Чтобы не разбудили раньше времени солнечные лучи.
        - Я еще и ночевать тут должна? - негромко прошипела Теана.
        Грину почудилось, что она даже чуть выгнула спину на манер рассерженной кошки.
        - Охранять - значит охранять, - Джон развел руками. - Это ваша работа.
        - Территория защищена тройным периметром безопасности и силовым полем, даже серпиенсам сюда трудно проникнуть…
        - Те Анлинь Серви, выполняйте приказ, - неожиданно строго произнес Джон. - Через час сюда подадут обед, в десять вечера - ужин. Я вернусь в семь утра, и мы продолжим обсуждение контракта с Филиппом. Таков план на ближайшее время. И вы значитесь в этом плане, любезная Теана, в качестве лица, сопровождающего объект. До встречи.
        Джон отсалютовал Грину и скрылся в зарослях.
        - До встречи, - запоздало ответил Фил. - Обед… надеюсь, не из сырых морепродуктов с измельченными кораллами?
        - Вам принесут курицу, хлеб, сыр и фрукты, - рассеянно и чуть устало ответила Теана. - Да, и пиво, конечно.
        - Это меняет дело, - Филипп усмехнулся. - Мне нравится, что вы отвечаете.
        - Что? - Теана непонимающе посмотрела на Грина.
        - Вы не обязаны отвечать на риторические вопросы, но вы это делаете. Так требует устав агентурной службы?
        - Это с детства… - Теана присела у края бассейна и зачерпнула воду. - Теплая, как молоко. Жаль.
        - Джон не выполнил обещание, - Грин покачал головой. - Нехорошо. Подрывает доверие.
        - Вы о ведре льда? - Теана указала взглядом куда-то Грину за спину.
        Филипп обернулся. Невысокий сухонький таец тащил огромное ведро со льдом. Поравнявшись с Грином, он поздоровался и вопросительно уставился на гостя. Фил кивком указал на бассейн. Таец вежливо улыбнулся и высыпал лед в воду.
        - Беру свои слова обратно, - Грин стянул футболку и взялся за шорты. - Я окунусь, вы не возражаете?
        - Временно это ваш дом, делайте, что хотите.
        - А вы не хотите искупаться?
        - Грин, мы с вами проведем какое-то время рядом, но не настолько близко.
        - Брезгуете, понимаю, - Филипп усмехнулся. - Купаться в одном бассейне с человеком для вас негигиенично, и вообще это ниже вашего достоинства.
        Теана взглянула на Грина почему-то не свысока, как обычно, и не снисходительно, а с легкой грустью. Как на ребенка, который замучил мамашу своими бесконечными наивными вопросами.
        - Знаете, что бывает, когда в воду бьет молния, а пловцы не успели выйти на сушу?
        - Догадываюсь.
        - То же будет и с вами. Так что выкиньте из головы свои фантазии и плавайте спокойно. Дело не в брезгливости. Я приставлена к вам, чтобы охранять, а не убивать. Вот когда мне прикажут обратное, я выполню ваше пожелание, залезу к вам в бассейн.
        - И сколько мне перепадет? Если в вольтах?
        - Тысяча, полторы, примерно так.
        - Какая прекрасная смерть, - произнес Филипп с притворной мечтательностью в голосе и вздохнул, - в бассейне с обнаженной красоткой.
        - Я не обещала обнажаться, Грин, - Теана усмехнулась.
        - А вам жалко? - Фил едва сдерживал смех. - Все равно я никому не скажу, зато умру счастливым. Обещаете?
        - Вы точно сумасшедший, - Теана вздохнула. - Блогеры в Интернете не врали. А еще сексуально озабоченный. До чего же все мужчины одинаковы…

3. Москва, 28 марта 2015 г.
        Сан Саныча, самого опытного хирурга во всей медслужбе Сопротивления, а в связи с дефицитом кадров по совместительству и терапевта, и акушера, и так далее, вплоть до патологоанатома, Учитель мог не застать на рабочем месте только в одном случае. Если бы крепко пьющий в последнее время врач выпил больше своей дневной нормы и перешел в категорию пациентов. Да и то, смотря каких. Если холодных и молчаливых, то лейтенант и доктор все равно встретились бы. Все потому, что кабинету в госпитале Сан Саныч всегда предпочитал небольшую комнатенку в морге, поскольку сам себя он считал больше прозектором, чем врачом. Пока шли активные боевые действия, Сан Саныч, всегда трезвый и деловитый, безукоризненно выполнял свой врачебный долг наверху, в операционной, но как только наступила пауза, он «развязал» и безнадежно съехал вниз. Во всех смыслах.
        Однако даже пьяный Сан Саныч оставался вполне трезвомыслящим человеком, и это удивляло Учителя более всего. Как мог существовать в природе такой парадокс, лейтенант понимал с трудом. А уж как этот парадокс мог уживаться в человеке, как не сводил его с ума или не доводил до белой горячки, вообще непонятно. Это ведь что получалось - он пьет, но не пьянеет, пьет еще больше, снова впустую и потому снова вынужден добавлять…
        - Никакого парадокса, Василь Иваныч, - врач усмехнулся, деловито расставил рюмки, откупорил склянку со спиртом и налил, не спрашивая, готов ли Учитель составить ему компанию. - Все нормально. Я ведь не для тумана в мозгах пью, а для просветления в душе. Но вообще-то ты прав, многовато закладываю. Организм, бывает, протестует. Хотя… чего мы мимо кассы беседуем? Ты ко мне зачем явился, про результаты вскрытия Воронцова поговорить?
        - Так точно.
        - Вот и давай о нем говорить. А всякие парадоксы пусть ученые обсуждают. Им за это деньги платят. Ну что тебе сказать про Магадан, мой друг? В смысле, про Ворона, светлая ему память. Огнестрельное проникающее в голову. Пуля тридцать восьмого калибра прошла через височную долю и застряла в районе продолговатого мозга.
        - Тридцать восьмой? - Учитель поморщился. - Погоди, Сан Саныч, какой еще тридцать восьмой? Ты хотел сказать «ПМ»?
        - Что хотел, то и сказал: тридцать восьмой.
        - Ну, правильно, это те же девять миллиметров, что и у «ПМ».
        - Нет, не правильно, тридцать восьмой только формально те же девять миллиметров, а реально патрон для него другой. Особенно в данном конкретном случае. Патрон короткобойный, пуля револьверная, - врач поднял рюмку. - Ну, за отсутствующих здесь дам.
        - Револьверная? - еще больше удивился лейтенант. - Вообще ничего не понимаю!
        - Стреляли из револьвера, вот и пуля револьверная, - пояснил Сан Саныч терпеливо и почти без иронии. Ну, так, чуть-чуть. - Думаю, «бульдог» или что-то в этом роде. Что под патрон «тридцать восемь спешиал» рассчитано.
        - Почему?
        - Ну, будь оружие посолиднее, пуля навылет прошла бы. А тут… стреляли метров с пяти, не больше, а пуля в черепе осталась. Значит, так себе пушка была, не боевая, для дома, для семьи. Такие обычно про запас носят, как резервное оружие, на лодыжке, допустим.
        - С пяти? - вновь уцепился Учитель. - Еще одна загадка.
        - Может, и с трех или, наоборот, с семи, но не в упор, это точно. Никакими штанц-марками и не пахнет. Есть, конечно, патроны, от которых и при выстреле в упор пороховых меток не остается, но это редкость в наших краях. Да и по характеру раневого канала можно судить, что с дистанции стреляли. Могу даже смело заявить, что стрелок выше стоял, допустим, на пару метров, но не контрольный выстрел делал.
        - Это почему?
        - При контрольном, когда жертва лежит, киллер, получается, от бедра стреляет, дистанция не больше полутора метров и пороховые следы по-любому остаются. Мизерные, но остаются.
        - Погоди, а почему ты про контроль вдруг заговорил?
        - Так ведь в отключке находился твой майор, когда ему череп просверлили. На затылке ссадина. По форме, допустим, от рукоятки пистолета. И кровь подтекла. Только мало ее вытекло, потому что между ударом и выстрелом не больше минуты прошло.
        - Умнейший ты человек, Сан Саныч! - Учитель отсалютовал стаканом и выпил. - И разносторонний, просто ходячая энциклопедия. Чего в трупнике своем застрял? Мог бы профессором стать.
        - Пью, - доктор вздохнул. - Много пью.
        - Отмазка, - Учитель помотал головой. - Некоторые и побольше тебя закладывают и ничего, в тузах.
        - Отмазка, - Сан Саныч, соглашаясь, кивнул. - Только другого объяснения у меня нет. Даже сам для себя не сформулирую никак. Потому, что не хочу. Живу себе, как живется, работаю спокойно… с покойниками, прости за брутальный каламбур, и ничего мне больше не надо. Разве что иногда побеседовать с кем-нибудь, чтоб говорить не разучиться. Почему так - сам не знаю.
        - Нечего сказать, - Учитель развел руками.
        - Ничего и не надо, - доктор вновь взялся за склянку. - А пулю контрразведка изъяла.
        - С языка снял, - Учитель усмехнулся.
        - Я очень старый, Вася, знаю, о чем ваш брат обязательно спросит, а чем ни в жизнь не поинтересуется.
        - Здоровьем? - подхватил игру лейтенант.
        - И зарплатой, - патологоанатом отставил бутылку и выдвинул ящик стола. - Вот протокол, можешь прочитать.
        - Зачем? - Учитель пожал плечами. - Ты и так все объяснил. А протокол наверняка липовый.
        - Обижаешь, - Сан Саныч покачал головой. - Все как есть изложено. Только насчет того, что пуля револьверная, ничего не сказано. Ну да это и не моя головная боль, а баллистиков.
        - До которых улика не дойдет, - сказал лейтенант.
        - Особисты пытаются все замять для ясности? - врач усмехнулся. - Тоже знакомая песня. Только не говори мне, почему и кто все это дело замутил, ладно? Много знаешь, мало живешь.
        - Я и сам пока не в курсе.
        - Вот и брось, пока не увяз. А то втянешься, вот как я в это дело втянулся, - доктор щелкнул пальцами по кадыку, - вовек из дерьма не выберешься.
        - Не могу, Сан Саныч, - Учитель поднялся из-за стола. - Спасибо за выпивку. Не могу. Поздно. Втянулся уже.
        - Тогда до скорой встречи, - врач невесело усмехнулся. - Буду держать для тебя лучший стол.
        - Типун тебе на язык, Саныч.
        - Прости, Вася. Юмор у нас, алкашей, еще тот. Конечно, лучше живым заходи, выпьем. Давай на посошок?
        - Не буду, работать еще.
        - А я выпью! Бывай, дружище.
        - Пока, Сан Саныч.
        Учитель вышел от доктора слегка озадаченным. То, что Ворона застрелили из револьвера, объясняло отсутствие третьей гильзы на месте происшествия, но не объясняло, зачем убивать и без того нейтрализованного майора. Но главное - этот факт доказывал невиновность Грина и в этом преступлении. Никакого револьвера у Филиппа при себе не было и быть не могло. А вот у Деда…
        Учитель даже замедлил шаг. Возникший в деле револьвер стал той самой недостающей деталью, с появлением которой мозаика происшествия вдруг будто бы сама по себе сложилась. Словно провернулся калейдоскоп, и все встало на свои места. Новое видение ситуации не давало ответа на вопрос о провокаторе, но хотя бы окончательно проясняло взаимоотношения группы и Деда. Полковник Рублев не знал, насколько осведомлены бойцы в деталях происшествия, но по всем раскладам обязан будет подстраховаться. То есть опасения Учителя получили подтверждение. Как только штаб снимет запрет на ночную охоту, группе Учителя тут же найдется самое гиблое задание. И найдет его лично Дед. Это точно.
        Лейтенант остановился на перекрестке тоннелей, с минуту подумал и повернул направо, в коридор, который выводил в расположение группы Архангела. Новостью следовало поделиться с Викой, причем как можно скорее. Судя по наметившейся в бункере активности - ее признаки Учитель заметил, еще когда шел в госпитальный блок, - до приказа о возобновлении активных действий оставалось совсем мало времени. Скорее всего, не более суток.
        - Учитель, привет, - с лейтенантом поравнялся Колян, боец-загонщик из группы Архангела.
        - Здорово, - Учитель пожал Коляну руку.
        - К нам идешь?
        - К вам. Вику забрать. Засиделась у вас в гостях.
        - Нам барышни не в тягость, - боец хмыкнул. - Слыхал новость?
        - Краем уха. Когда?
        - День «Д»? Говорят, послезавтра. Как положено, в полночь стартуем. Эх, засиделись мы без дела!
        Колян потер руки.
        - Без разведки трудно будет, - Учитель покачал головой.
        - Разведку боем проведем, - бодро заявил Колян. - Мне один штабной шепнул, что теперь всем группам конверты будут выдавать с конкретными заданиями. Ну чтобы не вслепую по улицам бродили и на разведку время не тратили, а сразу по цели работали.
        - Так я и думал, - проронил Учитель. - Задания - это хорошо, удобно. И штабу тоже удобно. Кто опытнее, тому и задание посложнее.
        - Я и говорю. Нам с вами наверняка самое интересное достанется. Не обидят.
        - Не обидят, - задумчиво протянул Учитель.
        - Заходи, гостем будешь, - Колян открыл дверь в отсек. - Архангел, ставь чайник, к нам еще один сосед!
        Никто Коляну не ответил. В небольшом холле отсека никто, как обычно, не перекуривал, да и из-за дверей кубриков не доносились голоса или шорохи. Боец повертел головой и пожал плечами.
        - На тренировке? - предположил Учитель.
        - Полчаса назад Архангел у себя сидел, с Викой шептался, - Колян заглянул в один кубрик, затем в другой. - О, Немой, ты дрыхнешь опять? Где все?
        - Ушли, - буркнул лежащий во второй комнате боец и перевернулся на другой бок.
        - А куда ушли? Вика куда делась?
        - Я их пасу? Архангела срочно в штаб вызвали, а Вику какой-то хлыщ прогуляться позвал.
        - Какой еще хлыщ? Из мобилизованных?
        - Из хитро выструганных, - Немой зевнул. - В форме без погон.
        - Вот собаки, - Колян поморщился. - Не отстанут никак. Сколько можно девчонку прессовать?
        - Особисты? - Учитель насторожился. - Немой, Вику особист увел, конкретно можешь сказать или нет?
        - Особист, - боец сел на кровати. - Чего докопались? Весь сон перебили. Сказал, надо ему что-то уточнить насчет всем известного субъекта. Я не понял, насчет кого, но Вика напряглась не на шутку. Так и ушли. Он весь такой вежливый, о закатах над южными морями что-то ворковал, а она будто бы льдом покрылась, и на все южные закаты ей наплевать.
        - А чего Архангела дернули?
        - Чего дернули, не твоя забота, - вдруг заявил сам Архангел, появляясь в отсеке. - Привет, Учитель. Командировка наметилась. Так что в первый рейд без меня пойдете, если не успею вернуться.
        - И кто поведет? - спросил Колян.
        - А вот Учитель и поведет, в составе сводной группы, - Архангел прошел в свой кубрик и принялся перебирать вещи в шкафу. - Так… это не понадобится… это тоже. Футболка… сгодится. Колян! У тебя шорты есть?
        - Чего? - боец удивленно вскинул брови и переглянулся с Учителем.
        - Шорты, - Архангел выглянул из кубрика. - Штаны такие короткие. Забыл уже?
        - И не носил никогда, - Колян помотал головой. - В деревне засмеяли бы.
        - Ты «хэбэшку» обрежь, - посоветовал Немой. - В жаркие страны намылился?
        - Военная тайна, - Архангел взглянул на Учителя. - А у тебя нет?
        - Нет. Но я знаю, у кого есть, - Учитель кивком указал на дверь. - Идем, померяешь. Заодно и кепку, да сандалии подберем.
        Архангел вышел следом за Учителем. Когда они отошли от отсека достаточно далеко, лейтенант притормозил и вопросительно посмотрел на командира группы.
        - Не сверли взглядом, Вася, - Архангел покачал головой. - Не скажу ничего. Строго секретная операция. Алексеев лично приказал.
        - Нашли что-то ценное в теплых странах?
        - Нашли, потеряли и снова нашли, - командир укоризненно взглянул на Учителя. - Теперь надо проследить и сделать выводы. Больше ничего не скажу.
        - А доставить эту ценность сюда не надо?
        - Нет. Даже наоборот. Если кто попытается, надо помешать. Все, Учитель, отвали с расспросами. У тебя есть шорты или ты наврал?
        - Есть. Идем в вещевую службу, там у меня знакомая. Девушка хозяйственная, у нее на складе столько всякого барахла припрятано, на трехдневную распродажу в ГУМе хватит… Значит, говоришь, на юг собрался…
        - Учитель!
        - Все, молчу, - лейтенант изобразил, будто бы закрывает рот на замок. - Просто странно, Артем. Особист, который пригласил Вику прогуляться, тоже про южные моря что-то там говорил.
        - Вася, хочешь толковый совет? - Архангел крепко взял Учителя за плечо. - Завязывай со своей самодеятельностью. Ничего ты в одиночку не добьешься. Здесь такие жернова крутятся… перемелют в пыль.
        - Одиночки, бывает, и не такие жернова останавливают.
        - Бывает. Но не в наших с тобой случаях. Того, кто способен это сделать, здесь нет. И в ближайшее время не будет. Я это обеспечу.

* * *
        Нужный корпус заброшенного дома отдыха в Горках-10, в самом конце Рублевки, Гюрза сумел отыскать со второй попытки. Двухэтажное здание пряталось в густом хвойном лесу, а ведущие к нему дорожки никто давно не расчищал. Какой-нибудь народной тропы или просто цепочки следов, допустим, сторожа или местного бродяги, Гюрза также не обнаружил. Помогло лишь то, что когда-то давно Гюрза приезжал в этот дом отдыха на выходные и примерно помнил, как расположены корпуса. Еще тогда Гюрзу удивила разбросанность зданий на огромной территории, но теперь она его не столько удивляла, сколько раздражала. Ворота на КПП оказались заперты, замок и петли заржавели, поэтому Гюрзе пришлось оставить машину перед воротами и пойти пешком. Утренняя прогулка по хвойному лесу - не самое плохое занятие, но сегодня любая прогулка равнялась напрасной трате времени. Интересующие Арианну события развивались стремительно, и каждую секунду следовало ценить на вес золота. Вот поэтому Гюрза и нервничал. Да еще пришлось потратить время на поиски
«заколдованного» четвертого корпуса…
        Арианна тоже пребывала далеко не в лирическом расположении духа. Ее флаер висел на метровой высоте над засыпанной хвоей асфальтовой площадкой перед главным входом в корпус, но сама госпожа приор сосредоточенно мерила шагами небольшую террасу, расположенную чуть в стороне. Судя по суровому выражению лица Арианны, ее агентура за прошедшие сутки не добилась особых успехов в деле поисков Грина. Или добилась, но не тех, на которые рассчитывала приор стражи.
        - Моя госпожа, - Гюрза церемонно поклонился. - Рад снова видеть вас…
        - Оставь предисловия, Гюрза, - Арианна взглянула на агента искоса. - Ты выяснил, где Грин?
        - Я приложил максимум усилий…
        - Я не спрашиваю, сколько ты приложил усилий. Отвечай на поставленный вопрос. Прямо и четко. Ты знаешь, где Грин?
        - Да, госпожа, я знаю, где он. Грин выбрался из своего убежища, и агенты Сопротивления тут же засекли его. Грин прятался на одном из островов в Сиамском заливе, когда его нашли виверры…
        - Что ты сказал?! - Арианна резко обернулась и уставилась на Гюрзу, будто удав на кролика. - Ты в этом уверен?
        - Люди из «Свободного Сиама» переслали Северному Сопротивлению снимки. На них Грин в компании двух виверр садится в машину, которая на пароме переправляется на материк и дальше едет в Паттайю. Прибытие машины в резиденцию одного из виверр также подтверждено снимками.
        - Но агенты Сопротивления не видели, прибыл ли в Паттайю Грин, - хмурясь, сказала Арианна.
        - Да, госпожа, внешнее наблюдение подтвердило лишь прибытие машины виверр…
        - Значит, вопрос остается открытым.
        - Нет, госпожа приор. Грин находится на территории резиденции виверр в центре Паттайи. Это подтвердил агент, служащий в резиденции садовником.
        - Чья это резиденция, ее адрес, что известно об ее охране?
        - Бывший отель «Дюсит», теперь владение До Жаланя.
        - До Жалань? - Арианна покачала головой. - Это плохо, Гюрза. Это очень плохо. Грин в руках разведки виверр, и это значит, что для нас он почти потерян. Резиденция До наверняка хорошо защищена. Проникнуть в нее будет очень трудно.
        - «Нет ничего невозможного для человека с интеллектом», - процитировал Гюрза. - Простите, госпожа, я хотел сказать «для умного серпиенса». Вы сказали, что Грин для нас «почти потерян». Это означает, что вы допускаете возможность благоприятного исхода. Не так ли?
        - Допускаю. Но для успеха нам потребуется выработать хороший план, подобрать умелых исполнителей и придумать какой-то нестандартный ход. Сделать упор на что-то, чего виверры не предусмотрели, когда монтировали системы безопасности вокруг резиденции. Выполнение всех условий требует времени, а его у нас крайне мало.
        - В таких случаях неплохо срабатывает довольно простой прием, - Гюрза пожал плечами. - Провокация. Поверьте, в этом я разбираюсь.
        - Что ты имеешь в виду? - Арианна заинтересованно посмотрела на агента.
        - Все просто, госпожа. Я отправлю в Паттайю своих людей, которые убедят «Свободный Сиам» в необходимости выкрасть Грина либо уничтожить его на месте. Люди из Сопротивления попытаются проникнуть в резиденцию и отвлекут внимание виверр. Заодно они заставят сработать охранные системы. Ваши агенты смогут понять, чем защищена резиденция, и найдут решение проблемы. Они сумеют это сделать на месте?
        - Да, это нетрудно. Но Грин нужен мне живым.
        - Еще вчера вы хотели его уничтожить.
        - Планы изменились. Так повелел наместник. Думаю, Грином заинтересовался сам Великий Дракон.
        - Да что же за фрукт этот Грин?! - вырвалось у Гюрзы. - Сам Великий Дракон интересуется каким-то человеком? Не понимаю.
        - Тому есть особые причины, Гюрза. Это все, что тебе следует знать. Я уже говорила об этом, не заставляй меня тратить время на повторение пройденного. Это мешает работе.
        - Да, госпожа, простите, - Гюрза снова поклонился.
        - Я подумаю над твоим предложением, Гюрза.
        - Вы сами сказали, времени мало, - осторожно заметил агент. - Я уже отправил своих людей в Таиланд и связался с тайским Сопротивлением. Две группы бойцов «Свободного Сиама» заняли позиции поблизости от резиденции До Жаланя. Как только прибудут мои люди, партизаны попытаются проникнуть на территорию резиденции. Воспользуются ли этим прикрытием ваши агенты, решать вам, госпожа.
        - Хорошо, - после недолгих раздумий сказала Арианна. - Я немедленно отправлю в Паттайю группу стражников из секретного отряда.
        - Отправите? - Гюрза удивленно поднял брови. - А почему нельзя воспользоваться услугами стражников, которые служат непосредственно в Паттайе? Разве там нет гарнизона и секретного отряда? Вы им не доверяете? Их квалификация ниже, чем у ваших стражников?
        - Квалификация достаточно высока, но… Все стражники всех гарнизонов на нейтральной территории - сервы. Они хорошие воины, но они не настолько лояльны наместнику и Единой Ложе, как нам того хотелось бы. Мы никогда не находили полного взаимопонимания.
        - Я снова не понимаю, госпожа, о ком вы говорите, о виверрах?
        - Нет, я говорю о серпиенсах, живущих в буферных зонах. Это особая… каста обиженных, изгнанных с территории клана либо добровольно выбравших жизнь на пограничной территории. В Паттайе секретный отряд стражи возглавляет Адрон Тео Серви. Он, как говорят люди, при каждом удобном случае тянет одеяло на себя. Если Адрон возьмет Грина, то ни за что не отдаст его мне. Он доставит Грина напрямую наместнику и запишет поимку этого человека на свой счет.
        - Вы можете предупредить наместника…
        - Нет, я не могу этого сделать. Магнус Арт выслушает меня лишь в одном случае, если я лично привезу к нему Грина. Если же это сделает кто-то другой… все рухнет, Гюрза. Ты прав, этот Грин редкий «фрукт», и сейчас от его поимки зависит очень многое. В первую очередь моя реабилитация в глазах членов Единой Ложи Великого Дракона. Если я доставлю Грина к наместнику, больше никто и никогда не посмеет бросить в мою сторону даже косой взгляд. Ведь я приведу того, кем интересуется сам Великий Дракон. Я выполню прямую волю Императора, а значит, поднимусь сразу на два уровня, что обеспечит мне серьезный карьерный рост. А главное, я наконец-то смогу вернуться в Метрополию. И не просто вернуться, а победительницей. Как вы говорите,
«въеду в город на белом коне», да? Такой шанс выпадает раз в жизни, Гюрза.
        - Я понимаю, госпожа. И я сделаю все, чтобы ваши планы стали реальностью.
        Арианна взглянула на Гюрзу с благодарностью. Видимо, радужные перспективы значительно улучшили ее настроение. Агент не преминул этим воспользоваться. Он приблизился к временно оттаявшей хозяйке и вдруг взял ее за плечи.
        Арианна от такой наглости сначала округлила глаза, но уже в следующую секунду расслабилась и подалась вперед, позволяя Гюрзе прижать ее к себе. Агент не колебался ни мгновения. Он обнял Арианну и поцеловал в губы…
        Или не поцеловал. Гюрза плохо запомнил тот момент, когда вырубился от сильнейшего удара током.
        Когда Гюрза пришел в себя, он понял, что удар принес больше плюсов, чем минусов. Произошло что-то существенное или нет, не важно. Теперь он в любом случае мог считать себя как бы полноправным приятелем Арианны. Эту мысль подтверждало и поведение Арианны. Она хлопотала над лежащим на хвойной подстилке агентом, пытаясь привести его в чувство.
        - Все… нормально, - открывая глаза, сказал шпион. - Я жив.
        - Не делай так больше, - в голосе Арианны послышалось облегчение. - Я была не готова.
        - И поэтому сработала защитная реакция? - Гюрза с трудом сел. - Ничего, меня этим не напугать. Я обязательно повторю попытку. И пусть мне позавидуют все прочие ваши кавалеры, госпожа.
        - Упрямец, - Арианна усмехнулась. - Даже если я буду готова, тебе придется выдержать серьезное испытание. Я не смогу полностью отключить свое поле.
        - Я выдержу, госпожа, - Гюрза встал и снова подался вперед.
        На этот раз Арианна не стала экспериментировать. Она сделала шаг назад и выставила руку ладонью вперед.
        - Нет, Гюрза. На сегодня с тебя достаточно. Давай лучше займемся делом.
        - Когда мы закончим это дело, вы уделите мне немного времени?
        - Если вернусь из Лондона или если наместник ради такого случая прибудет в новый Дворец, - Арианна склонила голову набок. - Ты забавный человек, Гюрза. Удар током обычно заставляет отказаться от намерений, а ты, наоборот, только укрепился в своем желании. Ты об этом говорил, когда рассуждал о самопожертвовании в любви?
        - Да, госпожа.
        - Арианна, - сказала госпожа приор. - Наедине можешь называть меня Арианной.
        - Это честь для меня.
        - И оставь дворцовый язык, Гюрза. Из твоих уст высокопарные фразы звучат смешно. Мне больше нравится, когда ты говоришь, как привык. Дерзко, иногда грубо и прямо. Мне нравится видеть в тебе мужчину, Гюрза. А высоким штилем пусть изъясняются холеные евнухи, вроде наместника Магнуса Арта и лизоблюдов из его свиты.
        - Не очень-то вы любите наместника, Арианна, - Гюрза усмехнулся. - По-моему, вы не столько хотите вернуться в Метрополию, сколько доказать, что Магнус совершил ошибку, когда задвинул вас на должность московского приора стражи.
        - Это не было ошибкой. Это было самодурство. И я хочу доказать это Великому Дракону.
        - А Дракон признает свою ошибку? Признает, что ошибся, когда выбрал наместником Магнуса? Что-то я сомневаюсь. Великие не могут ошибаться по определению. Может, вам не стоит бодаться с Магнусом?
        - Ты хочешь, чтобы я осталась на Земле-216 навеки? - Арианна возмущенно вскинула брови.
        - Да, госпожа, - на выдохе ответил Гюрза. - Можете бить меня током каждый день, но я буду только рад, если вы останетесь.
        - Ваша любовь - это душевная болезнь, - Арианна покачала головой. - Ничего рационального, никакой логики, сплошные эмоции. Но… как иногда хочется подцепить эту заразу! Раствориться в ней и забыть обо всем на свете. Хотя бы на час… - она с грустью посмотрела куда-то в глубь хмурых зарослей и неожиданно добавила по-русски: - Удивительная… хрень.

4. Таиланд, 29 марта 2015 г.
        В семь утра Джон не вернулся. В восемь тоже. Грина это не волновало, он наспех позавтракал и забрался в бассейн, а вот Теана начала нервничать. В начале десятого она выгнала Филиппа из бассейна и заставила одеться. Грин безропотно подчинился и даже пошел чуть дальше, сменив шорты на тонкие джинсы, футболку на приличную рубашку-поло, а тапочки на кроссовки; все это заботливый обслуживающий персонал заготовил для дорогого гостя еще до того, как Фил появился на территории бывшего отеля «Дюсит». Теана в знак одобрения лишь коротко кивнула и так же знаком попросила не отвлекать.
        Грин уселся в кресло поближе к кондиционеру и откупорил очередную белую баночку с золотистым слоном. Местное пиво Грину понравилось, хотя в прошлой жизни он пива практически не пил. Новая жизнь, новые вкусы.
        Теана тем временем занялась каким-то малопонятным Филиппу делом. Встала ближе к окну и уставилась на непролазные заросли по ту сторону тонированного стекла. Все бы ничего, но она еще и совершала время от времени непонятные пассы, будто бы работала с эппловской планшеткой или с огромным «ай-фоном». То что-то будто бы отодвигала, то листала, то отталкивала. Телодвижения Теаны со стороны выглядели забавными, хотя Грин предпочел бы не веселиться, а видеть то же самое, что и виверра. Ведь она явно работала в виртуальности, вот только зрительный доступ в это пространство открылся исключительно для нее. Грин видел только реальные вещи: интерьер бунгало и зелень за окном.
        Впрочем, именно Грин, а не Теана вовремя заметил главное. Опасность. Сначала Филипп не придал значения легкому движению веток, которое обозначилось чуть левее южного угла домика. Мало ли отчего могут дрогнуть кусты. Ветер дунул, или садовник прошел мимо по своим делам. Но вскоре ветви вновь дрогнули, а затем раздвинулись, причем медленно. Тот, кто прятался в кустах, действовал осторожно, пытаясь остаться незамеченным.
        Грин отставил пиво на журнальный столик и поднялся с кресла. Рука невольно потянулась к карману джинсов, но Фил вовремя спохватился. Обещанный «парабеллум» ему пока никто не выдал. Да и вряд ли собирался. Грин бросил взгляд по сторонам. Ни ножей, ни хотя бы вилок он не увидел, да и вообще ничего, что могло бы сойти за оружие, под рукой не оказалось. Оставалось положиться на Теану, но виверра, похоже, опасности не чувствовала и продолжала увлеченно «листать» свои виртуальные страницы.
        - Теана, - негромко позвал Грин. - Там кто-то есть. Это нормально?
        - Что? - Теана встрепенулась.
        - В кустах кто-то прячется, - Грин взглядом указал на место, где шевелились ветки.
        - Никого не вижу, - Теана внимательно изучила заросли.
        Ветки и впрямь больше не шевелились. Но Грин все равно чувствовал опасность. Наблюдатель в зарослях просто затаился.
        - Отойдите от окна, - вдруг потребовал Грин.
        - Что? - Теана обернулась и уставилась на Филиппа, как на говорящую зверушку, удивленно и недоверчиво. - Зачем? Там никого нет, вы напрасно…
        Грин не дослушал. Он вдруг прыгнул вперед, запнулся о край журнального столика и растянулся в ногах у Теаны. Прыжок не получился, и падение Грина, наверное, выглядело смешно, но цели своей Филипп достиг. Он врезался Теане в ноги и заставил виверру рухнуть на пол. В тот же миг стекло покрылось паутиной трещин и вывалилось наружу.
        - Ползите туда, - громко шепнул Грин и подтолкнул Теану в направлении смежной комнаты.
        - Это тризер, - шепнула виверра и поползла в указанном направлении.
        - Пусть будет тризер, - Грин пополз следом.
        Очутившись в комнате Филиппа, они поднялись на ноги, но лишь для того, чтобы побыстрее добраться до узкой дверцы, за которой находилась короткая лестница… наверх! Грин, привыкший к подземным ходам и прочим заглубленным коммуникациям аварийно-спасательного назначения, немало удивился этому факту. Тем более что бунгало явно не имело второго этажа или хотя бы плоской крыши.
        Впрочем, удивлялся Грин недолго. В оставленных беглецами комнатах звякнули, вываливаясь из рам, еще два стекла, и эти звуки окончательно развеяли все сомнения. Куда вела лестница и что такое этот тризер? Теперь эти вопросы имели значение сто четвертого порядка. Как поскорее убраться из-под обстрела, вот что волновало и человека, и виверру в первую очередь.
        Теана уверенно двинулась по лестнице, и Грин решил не отставать. Очень скоро они поднялись выше крыши, Филипп отлично видел сквозь прозрачные стены по бокам от лестницы и дом, и сад, но марш на этом не закончился. Когда беглецы поднялись на высоту примерно третьего стандартного этажа, ступеньки исчезли. Теперь парочка стояла будто бы на плите из твердого воздуха. У Грина от такого фокуса даже закружилась голова.
        - Это что, прозрачный переход?
        - Прозрачный для тех, кто смотрит изнутри, - ответила Теана. - Снаружи действует боевая маскировка, поэтому нас вообще не видно.
        - То есть, мы как бы висим в воздухе и всех видим, а нас никто?
        - Примерно так.
        - Жесть, - Грин кивнул. - И где мы реально?
        - В одном из зданий отеля. Джон лукавил, когда говорил, что снес здания. Он преобразовал их и установил снаружи маскировочные генераторы. Кроме того, что здания стали невидимыми, они еще и хорошо защищены.
        - Даже от тризеров? - Грин усмехнулся. - Это, кстати, что такое?
        - Нечто вроде вашего «Пилигрима». Выстрел тризера отправляет серпиенсов и виверр в нокаут.
        - Но выстрел «Пилигрима» не бьет стекла.
        - Я же сказала «нечто вроде», - Теана торопливо натянула перчатки и взяла Грина за руку. - Идемте. Без доступа в нашу виртуальность вам будет трудно здесь ориентироваться.
        - По небу, аки посуху, я еще не ходил, это верно, ориентиров не знаю. А вы что видите?
        - Обычная картинка. Коридоры, комнаты, холлы. Отель.
        - Вот хитрецы, - Грин усмехнулся. - А кто в нас стрелял?
        - Стреляли в меня, - уточнила Теана. - Людям выстрел тризера не причиняет особого вреда. Не больше, чем удар кулаком.
        - И кулаком можно отоварить так, что о-го-го, - Филипп покачал головой. - Значит, стреляли в вас? И кто?
        - Кто угодно. Здесь следует задаться вопросом - зачем?
        - Это как раз не вопрос, могу ответить. Чтобы захватить меня.
        - Зачем? - повторила Теана с многозначительными интонациями. - Сейчас я включу легкую подсветку, вы будете видеть контуры предметов и схематично очертания интерьера.
        В следующую секунду так и произошло. Грин вдруг увидел, что на самом деле стоит посреди коридора и что вперед и назад тянутся тонкие нити, будто бы замершие в воздухе паутинки, которые вырисовывают очертания коридора и дверей в его стенах. Точно такими же паутинками обозначились и контуры вазонов с цветами, очертания каких-то комодов и даже пары припаркованных метрах в десяти прямо по курсу тележек, на которых горничные обычно развозят смены белья.
        Убедившись, что Грин частично «прозрел», Теана слегка подтолкнула его к ближайшей двери. Причем подтолкнула стволом изящного оружия. Грин раньше не видел таких образцов, у серпиенсов пушки выглядели более массивными и встраивались в рукава боевых костюмов, но тут дело, наверное, не в различных подходах к конструированию оружия, а в том, что раньше Грин видел только боевые образцы. Теана же вооружилась карманным экземпляром, так сказать, гражданско-полицейского назначения.
        - Лазерник? - Грин покосился на пистолет. - Или распылитель?
        - Тот самый тризер, - ответила Теана. - Вы забыли, что на нейтральной территории нельзя никого убивать?
        Она снова подтолкнула Грина стволом.
        - Ну, так не тычьте мне под ребра этой железкой!
        - Вы можете стать исключением из этого правила, Грин. Впрочем, я обещала вам другую смерть. Если потребуется вас убить, я сдержу обещание.
        - Не понимаю, сударыня, чего вы хотите этим добиться? - Грин усмехнулся. - Если убивать меня вы не собираетесь, зачем же тогда угрожаете оружием?
        - Чтобы вы не слишком расслаблялись, - Теана указала стволом на дверь в соседнюю комнату. - Идите. Там поговорим.
        - Поговорим? - Фил пожал плечами и прошел в смежную комнату. - Ладно, поговорим. Хотя не понимаю, о чем?
        - Например, о вашем возвращении в Москву, - Теана указала на стул. - Садитесь.
        - В Москву? - Грин протянул руку к контурам стула и ощупал спинку. По ощущениям стул вроде бы существовал на самом деле. Грин осторожно сел и… никуда не провалился. Хотя глаза утверждали, что сел он просто на воздух. - Не понимаю, вы хотите вернуть меня Сопротивлению? Зачем вам это? Что бы ни говорил Джон, я не представляю особой ценности для Сопротивления. Да, люди могут хотеть моей
«окончательной смерти», но для этого необязательно везти меня в Москву. Такие затраты сил и средств. Можно просто вывезти с нейтральной территории и… Не понимаю.
        - От вас этого и не требуется.
        - Зато мне это нужно позарез, - Фил поднял взгляд на Теану и вдруг подмигнул. - Давно работаете на серпиенсов?
        - Что? - виверра удивленно подняла одну бровь.
        - Что слышали, сударыня. Если не Сопротивление, значит, вас попросила об услуге Арианна или этот местный резидент, с которым встречался Джон. Разве не логично? Вы сами вызвали агентов с тризерами и подыграли им. Если б не моя бдительность, вы сейчас лежали бы внизу, а я ехал бы в аэропорт в компании серпиенсов. Потом вы пришли бы в себя и доложили Джону о нападении. Но искать меня к тому моменту стало бы поздно. Вы именно так все задумывали? Я угадал? Передать меня агентуре змеевиков - это ваша секретная миссия, верно? Вы этакий Штирлиц в юбке.
        - Не знаю, кто это, но в любом случае вы ошибаетесь, Грин.
        - Да бросьте! - Фил махнул рукой. - Это же элементарно. Как только подвернулся удобный момент, вы тут же решили сдать меня серпиенсам. Все сходится. Они отбили бы меня, а с вас взятки гладки, не могли же вы в одиночку отразить нападение целой спецгруппы змеевиков. К тому же это запрещено. Пусть серпиенсы нарушают закон о нейтральных территориях, а не вы. Идеальное прикрытие, Теана. Не пойму только, почему виверра так рискует, помогая серпиенсам? Джон говорил, что у вас не любят предателей и жестоко их карают. Не боитесь?
        - Предателей? - На лице Теаны вдруг проступила нервная гримаса. Всего на миг, но Фил успел ее заметить. Видимо, Филипп подобрал нужное словечко, Теану оно явно зацепило. - Я никого не предавала! Я сама наполовину серпиенс.
        - Как интересно! А начальство об этом знает?
        - Конечно. Но не надейтесь, что моя откровенность вам как-то поможет.
        - Зачем же вы откровенничали? - Грин недоверчиво взглянул на виверру. - Что-то вы темните, сударыня. И как, позвольте спросить, такое вообще возможно - наполовину виверра, наполовину серпиенс?
        - А что вас удивляет? - Теана вдруг опустила оружие и села напротив Грина верхом на стул. - Вы, вообще, как представляете себе нас всех, кто мы, по вашему мнению?
        - Чужаки, - Грин немного растерялся. - Чужаки двух разных видов. А в чем подвох? Я что-то опять ничего не пойму.
        - Я это вижу, - Теана усмехнулась и встала. - Я знаю, Грин, что вы не просто так втерлись в доверие к Джону. Вам что-то нужно от виверр. Но, думаю, вы строите свои замыслы на зыбком фундаменте заблуждений.
        - В каком смысле?
        - Северяне и южане не настолько разные, как вы думаете.
        - Странное определение, - проронил Грин задумчиво. - «Северяне и южане», как во времена Гражданской войны в США…
        - Вы на полпути к просветлению, - Теана спрятала оружие. - Идите за мной.
        - Передумали отдавать меня серпиенсам?
        - И в мыслях не было, - небрежно бросила Теана. - В паре кварталов отсюда вас ждут друзья.
        - Не понял! - Грин замер на месте. - Какие еще друзья? Люди?
        - Да, люди. Из местного подполья. Они вывезут вас в безопасное место.
        - Постойте, Теана, я окончательно запутался. Вы наполовину серпиенс, наполовину виверра, а помогаете Сопротивлению?
        - Я помогаю вам, - девушка вздохнула. - Грин, народному герою нельзя быть таким тугодумом. Я слышала о вас другое. Расслабились за отпуск?
        - Видимо, так. Но в любом случае я не хочу встречаться с бойцами подполья! Это для меня новый смертный приговор, и на этот раз обойдется без осечек.
        - Вы снова ошибаетесь, Грин. Оставаться в компании Джона - вот что для вас опасно, почти так же, как попасть в руки Адрону Тео или Арианне.
        - Да растолкуйте вы, наконец, что происходит на самом деле?!
        - Обещаю, - Теана открыла перед Филиппом невидимую дверь очередного черного хода, - но позже, когда выйдем из опасной зоны.
        Выйти из опасной зоны оказалось не так-то просто. Поначалу, пока беглецы бродили по прозрачным этажам здания-невидимки, все шло гладко. А вот когда им пришлось покинуть «хрустальный отель» и углубиться в заросли одичавшего парка, снова начались неприятности.
        Буквально сразу, едва парочка шагнула за порог, несколько выстрелов из тризеров обломили поблизости десяток веток и не попали в Теану лишь каким-то чудом. Беглецам пришлось рвануть с места в карьер, но оторваться от преследователей они не сумели. Слишком громкими и демаскирующими были звуки, которые сопровождали продирающуюся сквозь заросли парочку. Серпиенсы (а это были именно они, Грин успел заметить мелькнувшую позади фигуру светловолосого гиганта) тоже не маскировались, но им этого и не требовалось, у них имелось явное численное преимущество.

«Сюда бы бригаду ночных охотников, - подумалось Грину. - Серпиенсы без брони, с одними тризерами, считай, с обычным травматическим оружием в руках, это ж просто песня, а не противник. Одна группа Ворона, даже без него, могла бы уничтожить всю эту змеиную шайку за пять минут».
        Говорят, что слова слышат бесы, а мысли - ангелы. Вряд ли на выручку Грину пришло небесное воинство, но в тот самый момент, когда серпиенсы уже почти настигли беглецов, в тылу преследователей появились еще несколько фигур и топот за спиной у Грина неожиданно стих. На смену мерному ритму шагов пришли другие звуки. Приглушенные звуки схватки.
        Филипп на миг обернулся. Серпиенсов атаковали люди. Невысокие, но ловкие, они выполняли какие-то невероятные акробатические кульбиты, подпрыгивая, и даже подбрасывая друг друга вверх, и нанося змеевикам точные удары в голову. Двое серпиенсов уже валялись на земле, охваченные зеленоватой светящейся сетью - первым признаком агонии, - а остальные семь или восемь агентов безуспешно пытались отмахнуться от неизвестных акробатов. Змеевикам мешали деревья и кусты, а люди, наоборот, чувствовали себя в местных джунглях как рыбы в воде. Они цеплялись за стволы и ветки, перепрыгивали с дерева на дерево и бесстрашно падали вниз прямо на головы чужакам.
        Грин снова развернулся лицом вперед и едва не расквасил нос, ударившись в плечо Теане.
        - Это неправильно, - прошептала виверра. - Так нельзя!
        - Вы хотите получить заточку в темя? - Грин сделал шаг в сторону. - Тогда идите и скажите этим людям, что так нельзя.
        - Это нейтральная территория, но если люди начнут войну…
        - Они ее наконец-то выиграют! Хватит болтать! Вперед!
        Теана недобро зыркнула на Грина, но промолчала. Она снова развернулась и припустила к выходу из парка быстрее прежнего. Филипп на какое-то время даже потерял ее из вида.
        А когда снова увидел, то понял, что неприятности и не думали заканчиваться. У самых ворот путь Теане преградили несколько человек в легком тропическом камуфляже. Один, самый рослый и единственный без маски, видимо, старший группы, целился в виверру из внушительного дробовика, а еще пятеро медленно заходили с флангов, поигрывая длинными ножами. Броситься на Теану они могли в любую секунду, поэтому Грин решил действовать без промедления.
        Он подхватил удачно подвернувшийся обломок тротуарной плитки и запустил в главаря. Бросок вышел вполне. Камень ударил старшему в грудь и едва не выбил у него из рук ружье. Все бойцы тотчас обернулись в сторону Грина, а вожак сместил прицел.
        - Отставить! - крикнул кто-то по-русски из зарослей позади Филиппа.
        Грин оглянулся. Еще пять или шесть бойцов в той же униформе быстрым шагом двигались точно по следам беглецов. Фил удивленно хмыкнул. Если приближались те, кто минуту назад дрался с серпиенсами, то сопротивление не имело смысла. Люди, уложившие в рукопашной схватке десяток змеевиков, такому «бойцу», как Грин, не по зубам хоть вместе, хоть по отдельности. Да и не собирались они вроде бы бросаться на Фила с кулаками. Может быть, местное Сопротивление не знало Грина в лицо или имело на его счет свои соображения? Например, не верило в его предательство. Может быть, Теана оказалась права и это обещанные ею друзья?

«Всякое в жизни случается, - Грин разглядел того, кто отдал приказ на родном языке. - Хотя вряд ли это тот случай. Парень русский, несильно загорелый, значит, недавно с севера. И значит, хотя бы он в курсе всей истории, причем в том виде, в котором ее преподносят наши идеологи. Какая уж тут дружба?»
        - Не двигайтесь, сударыня, - приказал русский, обращаясь к Теане. - Грин, тоже замри!
        - Мы на территории виверр, - также по-русски сказал человек с дробовиком. - Лучше здесь не задерживаться.
        - Не задержимся, - пообещал настоящий командир группы. - Иди со своими ребятами вперед, мы догоним.
        - А с этой… - второй русский кивком указал на Теану, - что делать?
        - Я разберусь, - командир указал Филиппу на место рядом с Теаной. - Иди туда, Грин.
        - Именем трудового народа? - Грин невесело усмехнулся. - Нашли меня все-таки, мстители. Ладно. Последняя воля приговоренного, виверру отпустите, она не при делах.
        - Она не в своем мире и с оружием, это уже преступление, - командир чуть склонил голову набок и уставился на Грина, как на экспонат из кунсткамеры. - Слушай, а ты вообще… понимаешь, что происходит?
        - Адекватен ли я? - Грин вздохнул. - Вы, товарищи, честно говоря, заколебали подобными вопросами. Ясен пень, что неадекватен! Какой нормальный человек позволит себя так круто подставить? С другой стороны, какой нормальный человек способен освободить Землю от чужаков?
        - А ты способен? - командир группы едва не расхохотался. - Да-а, Грин, ну, ты кадр! Не-ет, это что-то с чем-то. Лично тебя пристрелю, когда с формальностями покончим. Такой случай раз в жизни выпадает.
        Филипп не разделял веселья командира сводной группы охотников, но понимал ход его мыслей. Честно говоря, поменяйся они местами…
        Закончить фантазию Грину помешал очередной странный инцидент.
        Один из бойцов группы вдруг взвился свечкой и в красивейшем прыжке врезал своему командиру пяткой в затылок. Выглядело это как в гонконгском боевике, разве что не в замедленном режиме. Командир покорно клюнул носом и рухнул ничком.

«Жив, надеюсь?» - прозвучал в мысленном эфире голос незнакомки, той самой, новенькой.

«Однозначно, - ответил другой мысленный голос, мужской и тоже незнакомый. Причем, если уж быть до конца объективным, мыслил этот новый голос на местном языке, но Грин все понимал и даже легко адаптировал к своему русскому пониманию тайские идиомы. - Нокаут».
        - Грин! - нервно проронила Теана.
        - Стойте не двигаясь, Теана, все под контролем! - не оборачиваясь к виверре, сказал Филипп.

«Мальчики, успокойте женщину, будьте джентльменами», - попросила незнакомка в мысленном эфире.
        - Господин Грин, - тот самый прыгучий боец сдержанно поклонился и снял маску. - Меня зовут Ди. Русские зовут меня Димон. Настоящее имя пока нельзя называть. Я индиго.

«Мог бы в мысленном эфире представиться, если индиго, - мысленно сказал Грин. - Враг подслушивает».

«Мы хотели представиться вежливо, - ответил Ди не открывая рта. - Я и мои братья. Но по-русски вслух говорю только я».

«Нашего полка прибывает, - заметил голос извне. - Все, как ты и предсказывал, Фил».

«Причем в натуральном виде это сейчас полезнее всего, - заметил Фил. - Ди, сколько здесь индиго?»

«Нас… все, кроме Ивана, командира. Мы знаем, что вы наш лидер, а не провокатор, Фил, но ему это невозможно объяснить, он не видит наших мыслей. Скажите, и я убью его, чтобы никто не мешал нам идти к победе!»

«Ди, нельзя убивать людей, - ответил Грин не задумываясь. - Чужаков-то не всех следует убивать, а людей однозначно - нельзя. Ни плохих, ни хороших. Нас осталось очень мало. Твой командир - хороший человек, просто другой».

«Да, господин Грин, мы понимаем. Ваша спутница тоже не враг?»

«Нет, Ди, просто она… нам нужна. Теперь скажи, кто тот русский с дробовиком?»

«Георгий. Они с командиром прилетели вместе, господин Грин. Они из северного Сопротивления. Прилетели, чтобы найти вас. Их прислал полковник Дед».

«Час от часу не легче!»

«Георгий индиго. Это он собрал нас в одну группу, чтобы помешать Ивану».

«Помешать-то он помешал, но изначально Иван привел вас точно ко мне, значит, он шел по чьей-то наводке, - Грин мысленно обратился к «голосу извне». - Что за расклад? Кто меня сдал?»

«Не вижу, - ответил голос. - Но вижу, что эти тайцы - наши друзья».

«Это я и сам вижу».

«Иди с ними, Фил, - в мысленном эфире появилась провидица. - Это верный путь».

«Без Теаны путь оборвется, - вмешалась в разговор незнакомка. - Она действительно не враг».

«Странно, но это так, - согласился голос извне. - Теана поможет, я предвижу».

«Так тому и быть, - решил Грин. - Ди, мы сумеем выбраться из Паттайи до того, как тут начнется полный пердимонокль?»
        - Да, господин Грин, - таец прекрасно понял русское иносказание. Все-таки мысль не имеет словесной оболочки, что бы ни говорили на эту тему люди. Мысль - это нечто иное, она первична, это воплощение образа, а не слов. И хотя непонятно, что за образ может скрываться за словом «пердимонокль», таец понял вопрос исключительно верно. - Виверры будут скрывать, что на их территории убиты серпиенсы. Недолго, сутки.
        - Нам хватит, - сделал вывод Фил.
        - Грин, - негромко позвала Теана. - Что происходит?
        - Это наши друзья, - Грин внимательно посмотрел на виверру. - Вы не передумали?
        - Насчет чего?
        - Помогать мне как «народному герою»?
        - Все в силе, - Теана с опаской взглянула на Ди. - Если, конечно, эти люди способны доверять чужакам.
        Таец выдавил из себя традиционную улыбку, сложил ладони и едва заметно поклонился.
        - Разоружите командира и свяжите ему руки, - приказал Грин. - И откачайте как-нибудь, не на горбу же его тащить.
        Привести бывшего командира в чувство вызвался все тот же Ди. Несколько секунд он колдовал, нажимая на какие-то особые точки на шее и затылке Ивана, а затем шлепнул его по щеке. Боец тут же открыл глаза и обвел мутноватым пока взглядом окружающих.
        - Это тебе зачтется, чернявый, - хрипло проронил Иван, остановив взгляд на Грине. - Мало того, что ты предатель, так ты еще и подрывной элемент, молодежь на свою сторону переманиваешь… гад!
        - Угомонись, - спокойно ответил Грин. - И постарайся вести себя прилично, нам придется от виверр отрываться, а это задача не из легких. Особенно на их территории.
        - Я проведу, - пообещала Теана.
        - Прямо в топку, - зло прошипел Иван. - Развяжите, я сам выберусь. Вам только выгодно будет, если разделимся, ложных целей кошатникам наставим. Развязывайте!
        - Ты не выберешься в одиночку, - возразил Филипп.
        - Не волнуйся за меня, морда жидовская, - Иван отвернулся и грозно взглянул на Ди: - Развязывай, тварь узкоглазая!

«Димон, развяжи, - приказал Грин. - И нож ему брось, когда подальше отойдем».
        Ди поступил, как приказал Грин. Когда группа почти дошла до ворот, таец обернулся и бросил Ивану нож. Бывший командир ловко поймал оружие и криво улыбнулся.
        - Встретимся еще, Гриневский, - негромко пообещал он. - Клянусь павшими героями, найду тебя и на ремешки порежу, гада пархатого!
        - Иван фашист? - Ди с осуждением покачал головой. - Плохо.
        - Скорее обидно, - из кустов выглянул Георгий. - За русских. Обидно, что среди нас такие уроды встречаются. Сюда идите. Здесь люк, можно в коллектор спуститься. Пять минут, и будем под Наклуа, а потом по Сой Потисан до Сукхумвит рванем. Там транспорт ждет, возле Мини-Сиама.
        - В коллекторе очень грязно, - сказала Теана и поморщилась. - Идите за мной, я знаю другой путь.

«Довериться врагу? - судя по эмоциональной окраске, новый голос в мысленном эфире принадлежал этому самому Георгию. - Что скажете, братья по разуму?»

«И сестры, - вновь появилась девушка-новичок. - Я по-прежнему настаиваю, что Теана не враг».

«Хотелось бы верить, но трудно так вот сразу перестроиться».

«Я понимаю. Будем голосовать?»

«Нет времени, - заявил Грин. - Всем вновь прибывшим официально объявляю, что Теана с нами. Будут прибывать новые братья и сестры по разуму, передавайте им это первым делом. Чтобы не отвлекаться на повторение пройденного».
        - Какой у вас план, Теана? - вслух спросил Филипп. - Опять воспользоваться невидимыми переходами?
        - Это опасно. Виверры их видят. Мы вообще видим больше вас. Все вокруг буквально переплетено с виртуальностью. То, что вы обычно загружаете в компьютеры и навигаторы, для нас проецируется на объекты реального мира или дополняет их. Нас окружают тысячи подсказок, ссылок и баннеров, если переводить на понятный вам язык. Но, что самое важное, мы находимся в центре лабиринта из невидимых людям, но вполне материальных объектов и коммуникаций.
        - То-то я запинаюсь все время невесть обо что и на невидимые силовые отсечки натыкаюсь, - пробормотал Георгий.
        - Это не силовые отсечки, это стены зданий и сооружений. На севере с такими трудностями вы не сталкивались, верно?
        - Нет. Серпиенсы наши кварталы обычно не трогают. Живут себе под силовыми куполами, а окружающую местность преобразовывают только при крайней необходимости. Например, когда партизан ищут. В Москве от «Сокола» до «Динамо» с некоторых пор все дома прозрачные и сквозь землю метро видно.
        - У виверр иной подход к освоению новых территорий. Они не прячутся под куполами, они интегрируются в окружающий мир. Практически врастают в него. И делают это аккуратно, стараясь не портить хотя бы вид. Поэтому все усовершенствования видны только виверрам, да и то по желанию, а для остальных они вовсе невидимы.
        - Не знаю, что хуже, - сказал Георгий. - А вы почему о своих земляках так отстраненно говорите? «Они»… Даже странно слышать.
        - Не цепляйся к словам, - приказал Грин. - Ты из какого бункера?
        - Когда-то в «Глубинном-2» служил, потом в «Метрогородок» переехал, как все, а что?
        - Не помню тебя, - Филипп прищурился и смерил Георгия взглядом.
        - И что, не доверяешь из-за этого?
        - Как бы тебе помягче сказать…
        - Значит, виверре ты доверяешь, а мне нет?!

«Вот, Жора, - мысленно сказал Грин. - В этом вся соль. Пока мы не начнем доверять друг другу на сто процентов, мы никого не победим. В первую очередь свой страх перед чужаками и неверие в победу, которое сидит в наших душах примерно на той же глубине».

«С этим я согласен, но кошатница тут при чем?! Одно дело доверять человеку, а другое - чужаку!»

«Ее рекомендовал один из нас. Даже не один. Еще несколько человек подтвердили, что предвидят пользу от ее участия в деле. Так что вопрос стоит по-другому: доверяешь ли ты людям, которые считают, что виверра искренне хочет нам помочь? Если да, тогда что тебе еще нужно? Какие гарантии?»

«Никаких».
        - Вот и договорились, - вслух подытожил Филипп. - Кажется, начинают вырисовываться правила игры для всех индиго. Когда в мысленный эфир выйдет больше сотни человек, назовем правила иначе.
        - Иначе - это как? - спросил Ди.
        - А как называются правила для большого количества людей?
        - Законы, - подсказала Теана.
        - Вот, - Грин кивнул. - Уже польза от нашей иноземной соратницы. А вы раздумываете, доверять ей или нет. Ведите, Теана, желательно в обход невидимых стенок. Лично я не готов их перепрыгивать, к паркуру отношусь не очень.
        - Я заметила. Поэтому мы пойдем не к Мини-Сиаму, а через центр в сторону Джомтьена.
        - В сторону купола серпиенсов?! - изумился Георгий. - Да нас же там…
        - Не будут искать, - по-своему закончил его фразу Грин. - Теана права. Такой наглости змеевики от нас не ожидают. Идем туда. Ты, Георгий, можешь связаться с водителем? Сумеет он подъехать, например, к Аутлет Молу? На рынке, что поблизости от этого местечка, мы сможем затеряться в толпе и спокойно сесть в машину.
        - Машину без специальной метки серпиенсы не подпустят так близко к куполу, - сказала Теана. - Мы найдем транспорт на месте. Как раз на рынке.
        - Да нас же всех повяжут! - возмущенно выпалил Георгий. - Змеевики уже наверняка тревогу по всем постам объявили! Там теперь шухер до небес, пропускной режим, а по всему Джомтьену энергоботы летают и патрули вокруг купола выстроились. А рынок ваш наверняка закрыли. Как мы там машину добудем?!
        - Добудем, - уверенно сказала Теана. - Рынок закрыть невозможно, только если распылить вместе с товаром и продавцами. Но серпиенсы этого не сделают, не тот уровень угрозы. Что же касается режима… Среди нас есть как минимум два… субъекта, которых энергоботы, как вы их называете, проигнорируют. Да и патрули не тронут.
        Она выразительно посмотрела на Грина. Филипп кивнул. Виверра говорила правду. Тех, у кого в крови циркулируют наноботы-маркеры, сигналящие, что субъект для серпиенсов свой, буржуинский, по крайней мере не чужой, вражьи роботы не трогали. И некоторые виды чужого оружия в «меченых» не стреляли. Исключение составляли только орудия боевых спутников да, как выяснилось, шоковые пистолеты-тризеры. Но первое по Теане и Грину вряд ли начнет палить, а второе представляло опасность лишь для помеси серпиенса и виверры. Хотя бы у Филиппа оставался шанс закончить миссию даже в случае частичного провала затеи.

«Те Анлинь Серви, - почему-то вдруг вспомнил Грин настоящее имя Теаны. - Серви… Серпиенс и виверра, так расшифровывается эта приставка к имени? В ее крови есть наноботы-маркеры и серпиенсов, и виверр? Поэтому роботы серпиенсов не станут стрелять в Теану?»

«Верно, - подтвердила незнакомка. - Клеймо «серв» или «серви» носят все полукровки. И служат они только на нейтральных территориях, и формальные виверры, как Теана, и полусерпиенсы вроде Адрона Тео. Во владениях кланов они изгои, что бы ни говорили официальные СМИ».

«Все, как у нас, - огорченно подумала провидица. - Те же национальные и расовые проблемы».

«Все Земли имеют много общего».
        Последняя фраза незнакомки Грина почему-то зацепила. Вроде бы ничего такого, банальность, сказанная, только чтобы «закруглить» тему. Но она почему-то отпечаталась в сознании, и Филу пришлось взять ее на заметку. Так сказать, поместить на «рабочий стол», чтобы вернуться к ней, как только выпадет свободная минута.
        Впрочем, судя по всему, такая минута Грину не светила ни в ближайшее время, ни в более отдаленной перспективе. Беседуя, мысленно и вслух, группа не стояла на месте и очень скоро очутилась далеко за пределами территории виверр, то есть в центре города, который формально считался человеческим, но на деле полностью контролировался мобильными группами серпиенсов. Обычно эти группы бродили здесь налегке, только с шоковым оружием и почти без брони, но сейчас…
        Георгий, в отличие от Ди, оказался прав на все сто. О гибели агентуры серпиенсы уже знали, виверры не сумели или не захотели ничего скрывать, а потому змеевики подняли все свои силы по боевой тревоге. Говоря словами бойца-россиянина, «подняли шухер до небес».
        Бойцы группы сопровождения оказались толковыми ребятами, чему немало способствовала система связи, практически идеальная в условиях тотального контроля серпиенсов над обычным радиоэфиром. Пользуйся люди нормальными приемопередатчиками, их давно вычислили бы среди слоняющихся по улицам местных жителей. Первым делом хитрые тайцы применили классический финт с переодеванием. Едва группа покинула парк при бывшем отеле «Дюсит», бойцы стянули комбинезоны и побросали их в канализационный коллектор. Под комбезами у них оказались рубашки, брюки или шорты, которые делали их неотличимыми от сотен соотечественников. Выделялись в толпе только Грин, Георгий и Теана. Но северянам местные жители тоже придумали способ замаскироваться. Выдали по красной бейсболке и белой повязке. В таком виде по городу обычно разгуливали отдыхающие в Паттайе приспешники чужаков. Для верности Ди разделил группу на две части. Одна держалась позади Грина, другая прикрывала Георгия. Теана двигалась впереди в пределах видимости, но в гордом одиночестве. Для нее грозные серпиенсы вообще не представляли опасности. Кроме того, что
наполовину своя, она еще имела дипломатическую неприкосновенность.
        Сохраняя такой порядок построения, беглецам удалось добраться до Центральной улицы и свернуть с нее на Сой Буокао, но дальше возникла проблема, которую не помогли решить ни маскировка, ни маневры по тесным дворикам. Недалеко от бывшего отеля
«Голден Бич» дорогу полностью перекрыли несколько наземных боевых машин серпиенсов, перед которыми прогуливалось до взвода стражников в полной боевой экипировке. В близлежащих переулках также стояли машины чужаков, а в двориках мелькали фигуры солдат.
        Теана уверенно свернула налево и двинулась в сторону пепелища дискотеки «Экзайт», сгоревшей еще в первые дни вторжения, но Ди, державшийся неподалеку от Грина, вдруг остановился и вышел на прямую связь с Филиппом.

«Туда нельзя, там большой пост. Лучше обойти по Сой Арунотай. Большой крюк, но через пост мы не пройдем».

«Тогда нам придется разделиться, Ди. Возвращайтесь к себе на базу и выведите из опасной зоны Георгия. Я пойду с Теаной».

«Мы не бросим тебя».

«Это просто маневр, Ди. Я не хочу рисковать вашими жизнями».

«Если мы погибнем, это будет правильно, - заупрямился боец. - Это наш долг».

«Если вы демаскируете меня своим присутствием, это будет неправильно, - стараясь подбирать понятные парню слова, возразил Грин. - Одиночке будет легче пройти сквозь кордон».

«Ты белый одиночка, тебя остановят».

«Я имею на этот случай специальный документ, не волнуйся. А Теана меня подстрахует».

«Хорошо, мы уйдем, когда ты пройдешь сквозь кордон».

«Годится», - нехотя согласился Грин.

«Зря ты разрешил ему остаться, - шепнул голос извне. - Я предвижу неприятности».
        Фил не успел ответить голосу извне. Предсказанные им неприятности начались гораздо раньше, чем ожидал Филипп.
        Слева и справа из переулков вдруг появились стражники, которые, завидев бойцов Ди, мгновенно подняли оружие и включили свою броню в боевой режим. Серпиенсов явно кто-то навел.
        Грин зафиксировал взгляд на спине Теаны и ускорил шаг. Виверра будто бы почувствовала, что Фил сверлит ее взглядом, и обернулась. По лицу Теаны Филипп не сумел понять, предвидела она такой поворот событий или нет, но виверра достаточно быстро сообразила, что происходит. Она притормозила, дождалась, когда Грин окажется в пяти шагах от нее, и негромко проронила:
        - Не смотрите так, я ни при чем.
        - Стражники идут по цели! Они вычислили всех! Как такое могло случиться?
        - Кто-то пометил бойцов наномаркерами, - предположила Теана. - Но я не приближалась ни к кому из них.
        - Георгий? - Грин на миг оглянулся. - Нет, он тоже в прицеле.
        - И он тоже индиго, - заметила Теана.
        - Иван?! Но ведь его прислал сам Дед!
        - Возьмите этот факт на заметку и успокойтесь. Хотя бы на время. Мы подходим к блокпосту. Идите через правые ворота. Сделайте вид, что встревожены, но не переигрывайте. Для белоповязочников по ту сторону поста безопасно, поэтому изобразите облегчение, когда поравняетесь с системами контроля. Они настроены не только принимать сигналы маркеров, но и считывать биологические параметры. В том числе они анализируют эмоции, которые отражаются на лицах людей.
        - Станиславский перевернется от моего этюда, - пообещал Грин.
        В ту же секунду позади громко хлопнули несколько выстрелов из дробовика, затем началась какая-то возня, послышался громкий топот и вопли прохожих. Филипп невольно пригнулся и поспешил к воротам блокпоста на правой стороне улицы. Метров за десять до цели он еще раз коротко оглянулся, приклеил к лицу испуганную и чуть растерянную гримасу и уже почти бегом бросился к спасительным воротам. Прямиком в объятия десятка готовых к бою стражников.
        Объятия оказались прохладными. Грина просто схватили под руки и впихнули в ворота. Никто не стал его задерживать, связывать или укладывать носом в землю. Стражники чуть расступились, протолкнули Грина и снова сомкнули строй. Первый этап прошел вполне успешно.
        Теперь требовалось обмануть электронику. Расширенные от испуга зрачки, учащенное сердцебиение и потные ладони вполне укладывались в картину происходящего, так что за эти признаки волнения Грин не опасался. В другой обстановке они могли бы выдать Фила, но сейчас выглядели вполне уместно. А вот изобразить облегчение от того, что очутился в безопасности, Филиппу удалось не так хорошо, как он обещал Теане. Станиславский, скорее всего, сказал бы «не верю». Обернувшись, чтобы приклеить к лицу гримасу перепуганного белоповязочника, Грин успел увидеть, что происходит в тылу, и увиденное его серьезно огорчило.
        Никто из группы Ди не сумел выбраться из кольца стражников. Бойцам не помогла ни акробатика, ни невольная помощь местных жителей, которые в панике метались по улице, сбивая серпиенсам прицел. Прикрытие, которое пытался обеспечить с помощью дробовика отчаянный Георгий, тоже не принесло ничего хорошего. Как только толпа более-менее рассосалась, серпиенсы открыли беглый огонь из своих «распылителей», и очень скоро все девять бойцов местного Сопротивления, а с ними и Георгий, превратились в сверкающую на ярком солнце серебристую пыль.
        Грин постарался унять вспыхнувший в душе гнев и прикинуться заискивающим перед могучими чужаками подонком, но разжать стиснутые зубы у него так и не получилось.
        К счастью для Грина, электроника чужаков оказалась не настолько привередлива, как классик театрального искусства. Прозрачные створки внутренних ворот разъехались, едва Фил вошел в зону сканирования. Грин опустил взгляд, сделал последний шаг навстречу свободе… и едва не набил на лбу шишку, ударившись о броню стоящего на пути серпиенса. За воротами, как оказалось, выстроилось еще одно кольцо оцепления. Причем расступаться, как воины во внешней линии, эти стражники не спешили.
        - Смотри, куда идешь, - басовито проронил стражник на своем языке.
        - Виноват, господин, - Грин так и не поднял взгляд.
        - Твое имя, русский, - потребовал солдат.
        Электроника, возможно, плохо разбиралась в деталях, связанных с людьми, а вот опытные стражники за два с половиной года оккупации в этом изрядно поднаторели. Этот, например, мгновенно определил по акценту, что перед ним русский.
        - Иван, - без заминки ответил Грин. - Служу в Москве.
        - Я спрашивал только имя, - стражник взял Грина за подбородок и заставил запрокинуть голову так, что слетела бейсболка. - Тебе делали пластические операции? Откуда эти шрамы?
        - Меня изуродовали партизаны, - ответил Грин, честно глядя в глаза серпиенсу. - Поэтому я здесь. Реабилитацию прохожу.
        Видимо, стражник поверил. А почему он не должен верить? Грин ведь говорил чистую правду.
        - Иди, - серпиенс отпустил подбородок Грина. - Возвращайся в отель. Сегодня на улицах будет опасно.
        - Да, господин, - Филипп поклонился, протиснулся между стражником и его товарищем слева и засеменил по тротуару.
        Метров через триста, почти на углу Южной улицы, Грина нагнала Теана. Похоже, несмотря на дипломатический статус, пройти кордон ей удалось не так быстро и легко, как Грину. Впрочем, сейчас Фила не интересовали подробности. Прошла, и ладно. Что делать дальше? Вот что волновало Грина.
        Выбраться из подконтрольной серпиенсам зоны представлялось делом гораздо более сложным, чем попасть в нее. Понятно, что выбора у Грина и Теаны не оставалось. Если бы они не полезли добровольно в эту ловушку, то наверняка разделили бы участь бойцов Ди и Георгия. По крайней мере, Филипп точно превратился бы в сияющий прах. Так что теперь им следовало не сокрушаться, что попали из огня да в полымя, а шевелить мозгами, подыскивая новые варианты спасения.
        - Теперь даже если найдем машину, не прорвемся, - негромко сказал Грин, когда Теана поравнялась с ним.
        - Серпиенсы сами нас вывезут, - пообещала Теана.
        - Да ну? - Грин удивленно хмыкнул. - Есть идеи?
        - Есть. Идем к куполу. В бывшем здании Земельного управления теперь базируется служба Адрона Тео Серви. Он лично вывезет нас в Бангкок.
        - Не понимаю, зачем ему это?
        - Чтобы отнять вас у Джона. Это вопрос престижа. Схватить лидера людей-индиго удается не каждый день.
        - Адрон сказал, что меня следует уничтожить на месте, - не подумав, выпалил Грин.
        - Да? - Теана искоса взглянула на Филиппа. - Откуда вам это известно?
        - Не важно, - Грин отвел взгляд. - Я ведь не спрашиваю, откуда вы знаете о людях-индиго?
        - Так спросите. Я знаю о вас, поскольку о вас теперь знают все серпиенсы и виверры. Так пожелал Великий Дракон.
        - И Белая Мангуста?
        - Да, - Теана едва заметно улыбнулась. - Она тоже.
        - И оба ваших божества считают нас особо опасными, поэтому приказали уничтожить?
        - Адрон лукавил. С полуночи в действие вступает Высший закон. Он действительно будет действовать против людей-индиго. Но это не означает, что всех индиго будут убивать на месте, как это произошло с Ди, его людьми и Георгием. Вы точно проживете дольше других, Филипп. Вас будут изучать на самом высоком уровне. И вот здесь имеет значение, кто доставит вас в Метрополию, на Землю-1, когда начнет действовать Высший закон. Адрон Тео не упустит своего шанса.
        - Тогда Адрону легче всего спрятать меня под куполом. Всего-то до полуночи, каких-то шесть часов. Что проще?
        - Пока Высший закон не начал действовать для всех, никто не может проводить операции против врага. Исключение делается, только если субъекты представляют прямую угрозу. Бойцы Ди атаковали первыми, их уничтожили. Ваша прямая вина пока не доказана, поэтому до полуночи вас нельзя трогать. Нельзя трогать здесь, в Таиланде.
        - А вот если я покину нейтральную территорию…
        - Верно. В этом случае вас сразу арестуют. Но вы можете и не уезжать. Как только пробьет полночь, за вами придут. Те или другие.
        - Поэтому Джон и пытался спрятать меня не в бункере, а на территории частного владения? Вроде как пригласил в гости, и я пришел, добровольно.
        - Верно. По этой же причине Адрон не повезет вас в купол. Он вывезет вас в Бангкок. Там у него много конспиративных квартир. Вряд ли Джон знает адреса всех этих явок.
        - Вот я попал, - Грин усмехнулся.
        - Вам не привыкать, верно? К тому же, другого пути нет. В Бангкоке у вас будет шанс, там боевая тревога пока не объявлена, анклавы моих сородичей там не такие мощные, а позиции Сопротивления гораздо прочнее, чем здесь. Наверное, они там даже прочнее, чем были в Москве до прошлого августа.
        - Вот как раз этот нюанс меня не радует. Вспомните Ивана.
        - Я поеду с вами и заставлю Адрона привезти вас в центр, на территорию, подконтрольную молодежному крылу Сопротивления.
        - Думаете, они все будут индиго?
        - Уверена. Активированные или нет, но индиго. Вы разве не поняли, что обычные люди на вашей Земле с некоторых пор больше не рождаются? Все, кто родился после определенной даты, - индиго. Просто не все способны самостоятельно это осмыслить и активировать свой дар. Но если им помочь…
        - Идем к Адрону, - решил Филипп. - Помирать, так с музыкой и на главной улице столицы. Да простят меня за эти слова Жора, Димон и его ребята.

* * *
        Адрон Тео Серви встретил гостей со сдержанной улыбкой. Легенду о нападении бойцов Сопротивления он выслушал тоже без комментариев и не проявляя особых эмоций. Тень сомнения промелькнула у него во взгляде, лишь когда Теана заявила, что ей и Грину удалось оторваться от партизан и спрятаться на территории серпиенсов, спасибо отважным стражникам, уничтожившим преследователей буквально в последний момент, когда они почти настигли беглецов перед блокпостом на Сой Буокао.
        Впрочем, все обошлось. Адрон связался с постом, получил подтверждение слов Теаны и поверил. Или сделал вид, что поверил.
        Необычное предложение Теаны о предоставлении ей и Грину официальной защиты серпиенсов он выслушал так же спокойно. Скорее всего, разведчик чего-то в этом роде и ожидал. Он даже не стал спрашивать у Теаны, зачем все это нужно лично ей? Почему она вдруг решила променять непыльную службу в дипмиссии виверр на скользкий путь агента серпиенсов. Наверное, он уже давно присматривался к этой полукровке, а быть может, и делал ей какие-то предложения, поэтому расценил ее предательство как результат осознанного выбора в пользу более щедрых сородичей. Просто раньше Теана не могла предложить новой конторе что-то существенное в качестве вступительного взноса, теперь же ей выпал шанс переметнуться не просто так, а приведя ценного пленника. То есть она автоматически претендовала на достаточно высокий пост в резидентуре Адрона Тео Серви. Это действительно выглядело убедительной версией.
        Единственный вопрос, который задал Адрон, адресовался Грину:
        - Надеюсь, вы понимаете, что я не могу гарантировать вам полную безопасность?
        - Из двух зол выбирают меньшее, - уверенно ответил Грин. - Когда ваши агенты проникают на охраняемую территорию виверр, это я еще понимаю. Но когда с той же легкостью на нее попадают и бойцы Сопротивления, это перебор! Это меня серьезно обеспокоило. Вы ведь в курсе, какие у меня отношения с Сопротивлением? Не скрою, с вами или виверрами мне тоже не очень-то хочется общаться. Но раз уж я все равно попался, лучше буду сотрудничать с вами, под вашими куполами мне будет спокойнее.
        - Правильный выбор, - Адрон хитро взглянул на Теану. - С нами действительно надежнее. Что ж, я помогу вам, но… К сожалению, на первое время придется спрятать вас не под куполом. У нас строгие правила. По инструкции человек не может впервые попасть под купол, не пройдя суточного карантина. Впоследствии вы будете входить и выходить, когда вздумается, но в первый раз вам придется пройти эту формальную процедуру.
        - Понимаю, - Грин кивнул. - Инструкции есть инструкции. Но вы хотя бы дадите мне охрану? Боюсь, что Джон предпримет все усилия, чтобы найти меня… и Теану тоже.
        - Конечно, Грин, я сделаю все возможное. От Джона мы просто улетим. Допустим, в Бангкок. Как вам такой вариант?
        - Годится, - спокойно согласился Грин. - Город большой, затеряться легче. А где там я буду проходить карантин? Это специальное место? Надеюсь, не тюрьма?
        - Нет, Грин, я же сказал, что карантин простая формальность. Поселитесь в хорошей гостинице. Если хотите, в центре…
        - А можно в этой… высокой, где смотровая площадка на семьдесят каком-то этаже? И Теану можно при мне оставить?
        - Не вопрос, - Адрон кивнул. - Поселим вас в «Байок Скай». И Теана останется с вами. Кроме того, выделим два десятка опытных агентов в качестве личной охраны, нацелим боевой спутник, а дальние подступы к отелю будут контролироваться эскадрильей боевых машин. Получится незаметно, но эффективно.
        - Годится, - повторил Грин. - Рад, что вы идете мне навстречу, хотя, честно говоря, не понимаю, почему и Джон, и вы так цените мою скромную персону.
        - Все просто, Грин. Вы знаковая фигура, своего рода живая веха в истории борьбы с партизанами. Даже просто имея на руках такой козырь, мы получаем ощутимое преимущество. А если вы нам еще и расскажете что-нибудь занятное…
        - Я обижен на людей, но не настолько, - Грин нахмурился.
        - Как хотите, - легко отступил Адрон Тео. - Не буду настаивать. Возможно, когда мы узнаем друг друга лучше, вы передумаете. А если нет, то и не надо. Время покажет. Согласны?
        - Куда мне деваться? - Фил развел руками.
        - Тогда в путь, - серпиенс поднялся с кресла. - На крыше вас ждет вертолет.
        - А почему не кокон?
        - По той же причине, Филипп. Сначала карантин. Идемте, я провожу. В отеле вас уже ждут. Кстати, Теана, на семьдесят пятом этаже отеля располагается хороший рыбный ресторан. Рекомендую устроить там с Филиппом романтический ужин.
        - Мы не пара, - спокойно ответила Теана. - Но рекомендацию я поняла. Полночь встретим там. При свечах…

…Когда вертушка взлетела, Грин обернулся к Теане и вопросительно взглянул на спутницу. Та кивнула.
        - Я экранировала салон. Пилот и стражник нас не слышат, жучки отключены.
        - Я думал, с нами полетит вся охрана.
        - Она и летит, - Теана кивком указала на иллюминатор.
        Грин выглянул в круглое окошечко. Теана оказалась права. Одновременно с вертушкой с крыши поднялись два десятка боевых коконов. Теперь они летели примерно с той же скоростью параллельным курсом, но на достаточном удалении, чтобы не мозолить глаза ни пассажирам вертолета, ни возможным наблюдателям на земле.
        - Как я смотрелся в новой роли? - Грин вновь обернулся к Теане.
        - Вы играли убедительно, - сказала виверра. - Теперь вы мне верите?
        - Что ж, Адрон Тео Серви полностью подтвердил ваши слова, - Филипп усмехнулся. - Суточный карантин… Он и вправду верит, что люди такие идиоты?
        - Это проблема многих серпиенсов. Они недооценивают противника.
        - А виверры?
        - Тоже, но реже.
        - Зато мы этим не страдаем, - Грин потер руки. - Прежде чем наступит полночь, мы завершим все приготовления, и уж тогда… Вы сможете связаться с Джоном?
        - Да, но зачем?
        - Чтобы сказать, где мы, - Грин пожал плечами. - Разве вы до сих пор не поняли, чего я добиваюсь? Мне показалось, что для вас это давно не секрет.
        - Думаю, вы надеетесь каким-то образом поссорить кланы, - Теана внимательно посмотрела на Грина. - Я права?
        - Да. А что вы так смотрите? Полдела сделано. Операция серпиенсов на территории анклава виверр вызвала скандал, до войны один шаг. Надо заставить виверр провернуть нечто подобное на территории змеевиков, и дело в шляпе.
        - В полночь начнет действовать Высший закон.
        - Это я помню, поэтому и спешу уложиться до заката.
        - Постойте, Грин, - Теана поморщилась. - Вижу, вы упорствуете в своих заблуждениях. Постарайтесь выслушать меня внимательно и без предубеждений, откройте свой разум, отбросьте свои прежние установки.
        - Я постараюсь, - Грин скептически посмотрел на виверру. - Только не говорите, что у меня ничего не выйдет, потому что этого никто никогда не делал.
        - Я буду аргументировать каждое слово, - пообещала Теана. - Вы ошиблись в самом начале, Филипп, еще когда замыслили всю свою авантюру, пытаясь остановить августовское восстание и образумить товарищей по Сопротивлению.
        - Останавливать их в тот момент стало поздно, провокатор переиграл меня по всем статьям.
        - Вы обещали не комментировать.
        - Извините, я весь внимание.
        - Стравить кланы невозможно, и тому имеются объективные причины, Грин. Серпиенсы и кошатники - не разные виды, а разные расы одного народа, управляемого одним правителем. Серпиенсы называют его Великим Драконом, а виверры Белой Мангустой, но по сути хозяин у обоих кланов один и тот же. Он стимулирует конкуренцию между расами, но никогда не допустит войны между ними. Частично именно поэтому хозяин установил жесткий нейтралитет на буферных территориях и запрещает открыто притеснять полукровок. Более того, если серпиенсы и виверры готовы жить вне клана, на нейтральной полосе, они получают некоторые поблажки и преимущества, вступая в смешанный брак. Все это оговорено в законе о нейтральных территориях. А вот если всем трем народам из мира Дракона-Мангусты угрожает внешний враг, в действие вступает Высший закон, по которому оба клана и метисы должны объединиться и дать врагу отпор. До сих пор такое случалось дважды, и врагами оказывались пришельцы из космоса. Теперь же хозяин заклеймил вас, Грин, и ваших друзей-индиго.
        Теана взяла короткую паузу, наблюдая за реакцией Филиппа. Что и говорить, простые и понятные слова виверры произвели на Грина сильное впечатление. Они его обескуражили, это мягко говоря.
        - И почему он так нас невзлюбил? - тихо спросил Грин, воспользовавшись паузой.
        - Вопрос к Дракону, - Теана пожала плечами.
        - Но ведь… кланы явно противостоят друг другу. Держат войска вдоль границ буферных зон, шпионят… и все такое. Может, Дракон выдает желаемое за действительное? Может, на самом деле его подданные… и те, и другие, и третьи… не настолько лояльны и на самом деле просто ждут удобного момента, чтобы сцепиться?
        - Ничего подобного. Оба клана и метисы управляются Драконом-Мангустой напрямую. Они не смогут нарушить приказ хозяина миров, даже если сильно захотят.
        - Почему?
        - Это сложно объяснить, Филипп, так что проще принять этот факт, как данность. Левая рука не может объявить войну правой. Голова не разрешит.

«А ведь Теана права, - вдруг вышел в эфир голос извне. - То, что она сейчас сказала, полностью подтверждает то, что мы с тобой увидели в моем предвидении о беседе на борту парома. Чужаки не станут воевать, Фил, это однозначно. Никакие провокации тут не помогут. Они почему-то жутко боятся своего хозяина».

«Вы плохо слушали, мальчики, - вмешалась незнакомка-новичок. - Теана сказала, что они просто физически не могут ослушаться Дракона или Мангусту, называйте, как нравится».

«Она не так сказала. Про руки и голову рассуждала».

«Это то же самое».

«Твою мать! - в сердцах мысленно воскликнул Грин. - Все коту под хвост?! Столько сделано, столько пережито, и все напрасно?! Все планы, все, чего мы добивались… все оказалось иллюзией?! Все предвидения, посетившие меня и вас «в прошлой жизни», до казни, оказались воображаемым вариантом будущего, которому не суждено реализоваться? Такого просто не может быть!»

«Нам очень жаль, Филипп, - вышла в эфир провидица. - Лично я тоже не ожидала, что все окажется настолько… призрачным».

«Но ведь раньше все срабатывало! Все предвидения вели нас… куда? В никуда? Вот к этому грандиозному облому?! Разве это справедливо?»

«Может, не все так плохо? - робко предположил голос извне. - Мне вот по-прежнему приходят предвидения. Думаю, это хороший знак. Правда, по содержанию предвидения не очень приятные. Только что видел твоего нового знакомого, Ивана. Не знаю почему. Наверное, меня этот Иван возмутил не меньше, чем нашего друга Ди, светлая ему память. Короче, он тоже выбрался из Паттайи. Сейчас свяжется с московским штабом Сопротивления и доложит о твоем новом предательстве, Фил. Штаб объявит новый этап охоты. Теперь тебя объявят не только провокатором, но еще и подрывным элементом, который переманивает на свою сторону молодежь».

«По барабану, - уныло ответил Грин. - Какая теперь разница? Все уже рухнуло. Куда дальше покатятся обломки, не имеет значения. Понятно, что в пропасть, другого пути нет».

«Ты ошибаешься, Грин, - уверенно заявила незнакомка. - Все преодолимо».

«Без меня, - устало сказал Грин. - Я больше не вижу смысла продолжать борьбу».

«Я дико извиняюсь, - вдруг вмешался в мысленную беседу индиго новый мужской голос. - Подслушал, получается. Неудобно. Но ситуевина, вижу, хреновая, не до приличий. Меня Спартак зовут… ну, это ник такой, на всякий случай. Я далеко от вас, наверное, только все равно хочу помочь».

«Вы не стесняйтесь, Спартак, - подбодрила новичка провидица. - И все остальные, кто нас слышит, не стесняйтесь, сейчас пригодится любое мнение».

«Ну, тогда я скажу, да? Слышь, Грин, ты не кисни давай. Мы тут с ребятами за тебя. И еще другие… тоже… нас много, короче. Ничего ты не напрасно бился. Мы тебя, знаешь, как уважаем? Это что, по-твоему, ничего не стоит?»

«Золотые слова, Спартак, - сказала незнакомка. - Вот он, ключ к успеху, Филипп».

«Какой еще ключ? - Филипп действительно не понял, на что намекает незнакомка. - Спартаку и ребятам спасибо, только не меняет их «уважуха» ничего».

«Снова ошибаешься. Подумай, может быть, дело в том, что ты неверно истолковал предвидения, выбрал неправильную цель? За деревьями не увидел леса?»

«Во, правильно, - поддержал ее Спартак. - Предвидения же без подсказок шли, понимай как умеешь. А кто тебя учил их понимать? Никто, сам до всего доходил. Вот, может, и, типа, не дошел пока».

«Такое возможно, - согласился Грин. - И что, у кого-то есть версии лучше моих?»

«Не, Грин, ты не закусывайся, мы ведь просто предлагаем тебе еще разок мозг напружинить, додуматься самому. Ты по-любому в этом деле опытнее нас».
        - Нужно отбросить все лишнее и сосредоточиться на главном, - вдруг сказала Теана. - С чего все началось?
        - Что? - Грин вышел из мысленного эфира и непонимающе уставился на виверру. - Вы о чем?
        - О деревьях, за которыми вы не видите леса, - Теана ответила Филиппу твердым взглядом.
        - Я не понял, вы… нас слышите? - изумился Грин. - Вы все время нас подслушивали? Вы… еще один провокатор?
        - Да, Грин, я слышу разговоры людей-индиго. Но только я одна. И никакой я не провокатор… скорее перебежчик.

«Я одна из вас, нравится вам это или нет, - голос принадлежал той самой незнакомке-новичку. - Этого уже не изменить. Поэтому не отвлекайтесь».
        - Вот это новость для комплекта, - Грин покачал головой. - Вы наполовину серпиенс, наполовину виверра и заодно… индиго?
        - Не совсем так. Я не имею никакого отношения к вашему виду, но… почему-то могу входить в вашу мысленную сеть.
        - Стоп! - Грин помассировал виски, взъерошил волосы и вдруг несколько раз коротко шлепнул себя ладонью по лбу. - Вот же он, ответ! Как же я сразу-то… Хотя, действительно, как я мог сразу догадаться, если не имел главной подсказки. Вы, Теана, вдохнули в меня жизнь! Вы даже не представляете, что сейчас сделали!
        - Не представляю, - согласилась виверра, - но вижу, что помогла вам, вы заметно повеселели.
        - Конечно, я повеселел! Как тут не повеселеешь, когда после нескольких лет блуждания в потемках вдруг выходишь на свет!
        - Пока не понимаю ваших иносказаний.
        - Я сам пока нечетко понимаю, в чем суть, а потому хочу, чтобы вы меня послушали. Когда проговариваешь мысль, она стройнее формулируется. Вот послушайте… Будете слушать?
        - Слушаю, слушаю, - Теана кивнула.
        - Начну с пролога. Мы имеем… мы, люди-индиго… имеем в своем распоряжении мысленный эфир, или, как вы сказали, мысленную сеть. Это якобы самая надежная сеть в мире, поскольку никакой самый умный враг не может ее взломать. К тому же, мысленная сеть имеет козырь - предвидения. Не все индиго пока способны их улавливать, пока только трое, но все могут пользоваться предвидениями. Лучшее доказательство достоверности предвидений это то, что враги пытались меня уничтожить, но я выкрутился из всех ситуаций, пользуясь как своими, так и чужими предсказаниями.
        - Очень уж издалека начали, - сказала Теана. - Сразу хочу спросить, при чем тут я, наполовину виверра, наполовину серпиенс?
        - Вот! - Фил неожиданно рассмеялся. - Вот в этом-то все дело! Когда вы признались, что можете входить в нашу якобы сверхнадежную сеть, меня и осенило. Целью моего перерождения и всех испытаний стало вовсе не стравливание чужаков, тут вы правы, это оказался ложный путь. Предвидения вели меня к другой цели, к запуску на полную мощность мыслесети индиго! А вы, Теана, стали своего рода подсказкой от провидения! Подсказкой, что мыслесеть индиго это и есть искомое оружие против чужаков! Не «Пилигримы», не тщательно спланированные провокации, а мысленный эфир освободит наш мир от захватчиков!
        - Но это я проникла в вашу сеть, а не наоборот. Вы ставите проблему с ног на голову.
        - Правильно! Но если бы я начал взламывать виртуальность серпиенсов или виверр силой мысли, я снова ступил бы на путь в никуда. Я прошелся бы по верхам, набедокурил, как это делали в свое время наши хакеры, и остался бы ни с чем. Снова не увидел бы за деревьями леса. Вы же своим присутствием дали нам понять, что идти к победе нам следует от обратного. Не застревать в деталях и не тратить время на частные случаи, а подойти к проблеме масштабно, как говорится, навалиться всем миром, пока не стало поздно и наше же оружие не развернули против нас. Улавливаете мысль?
        - Улавливаю, хотя пока не поняла, как же вы собираетесь применить свое озарение на практике? Даже если вы расширите свою мыслесеть до предела, как конкретно вы примените это оружие?
        - Не спешите, я пока не придумал, но уверен, что теперь мы на верном пути. Вы, Теана, наш ключ к победе. Наша лазейка, через которую мы доберемся до всех секретов Дракона. Вы наш проводник в главную базу данных захватчиков. А как известно, кто владеет информацией, тот и контролирует ситуацию.
        - Я согласна быть вашим проводником, но учтите, Грин, что удалось мне, удастся и еще кому-нибудь из виверр или серпиенсов. Вспомните, еще недавно вы думали, что вас лишь двое: вы и ваш «голос извне». Но вскоре появилась «провидица», а за ней и другие. То же может случиться и с моими сородичами. Если это произойдет, война между людьми и захватчиками переместится в новую плоскость, она превратится в войну разумов, и кто победит в такой войне, вряд ли способен предсказать даже лучший из ваших провидцев.
        - Риск есть, о чем я и говорю. Мы должны объединиться и применить мысленное оружие первыми. И мы постараемся уложиться в отпущенное нам время, - сказал Грин. - Дракон узнал, что в его новых владениях завелись люди-индиго, которые способны предсказывать будущее и мыслить вместе, а потому они особо опасны. Я даже знаю, откуда он это узнал, - из рапорта Арианны Дей. Несколько месяцев назад, в тюрьме, она пыталась устроить мне сеанс мнемосканирования и подсмотрела часть моего предвидения. О чем и доложила Дракону, правда, после долгих раздумий. Но тогда Арианна применяла продвинутую аппаратуру. Сейчас же вы, Теана, вошли в нашу мысленную сеть без всяких технических ухищрений. Отсюда вывод: наша мысленная сеть каким-то образом пересекается не только с вашими виртуальными сетями, но и… напрямую с вами. У некоторых из вас, как и у нас, людей-индиго, есть телепатические способности. Теперь это доказано. Но знает ли о нашем открытии Дракон? Думаю, пока нет.
        - А если знает?
        - И почему он не предпринял никаких мер?
        - Он ввел в действие Высший закон.
        - Это реальная мера пресечения, она направлена на физическое устранение индиго. А я спрашиваю - почему он не подавил нашу мысленную сеть виртуально? Ведь технически он мог это сделать?
        - Не только технически, - ответила Теана. - Насколько я знаю, Великий Дракон обладает многими талантами, в том числе и талантом, действительно схожим с вашим. Наряду со всем прочим, он еще и телепат. Так утверждают члены Единой Ложи серпиенсов и Старейшины Клана виверр, когда заявляют, что их приказы - это воля Дракона, переданная Императором напрямую, мысленно.
        - Ну, не всем словам начальства стоит так слепо верить, - Грин усмехнулся. - Формулировка «такова божья воля» частенько содержит изрядную долю лукавства.
        - Только не в случае наших «единых» или «старцев».
        - Пусть так, - отступил Грин. - Тогда вопрос становится еще более острым. Если Дракон такой же телепат, как мы, то почему он до сих пор не попытался нас прищучить? Да потому, что он не в курсе того, что наши сети могут пересекаться! Он или не догадался поискать, или попытался, но не сумел найти эту самую точку пересечения. А мы ее практически нашли. Значит, мы имеем тактическое преимущество, которое следует использовать в своих интересах. Немедленно! Первым делом мы должны собрать в кулак все силы. Дракон собирается объединить кланы и натравить их на людей-индиго, что ж, мы тоже объединимся. И в этом нам поможет мысленная сеть. А как ее применить в качестве оружия, увидим по ходу дела. Думаю, уже скоро.
        - Да, - Теана кивнула. - Сразу после полуночи. Получается, вам больше нет нужды играть в шпионские игры с Адроном Тео и Джоном?
        - Нужды нет, а вот принуждение никуда не делось, - Грин выглянул в иллюминатор.
        На фоне безоблачного неба приближающийся Бангкок выглядел величественно. Он простирался на многие километры во все стороны. Даже с большой высоты трудно рассмотреть его границы. А вот цель полета виделась отлично. Трехсотметровый шпиль высоченного отеля торчал над городом, словно огромный восклицательный знак. По крайней мере, на волне душевного подъема Грин воспринимал его именно так.

«К сожалению, из отеля нам придется уходить в разные стороны, Теана».

«Это я понимаю. Но мысленной сети никакие расстояния не страшны. Так что на самом деле мы не расстанемся. Я всегда буду с вами, Грин. Тем более что теперь вы нуждаетесь в советах чужака больше, чем когда бы то ни было».

«Раньше я в подобных советах вообще не нуждался, - Грин усмехнулся. - Как мне казалось. А ведь все могло пойти иначе. Впрочем, в природе все происходит вовремя и ни минутой раньше».
        - Хорошо, что вы поняли эту простую истину, Филипп, - Теана кивком указала на вид за иллюминатором. - Садимся. Предлагаю не делать резких движений, пока нас не отведут в ресторан. В центральной части зала, в кухонном отсеке есть несколько служебных лифтов. Выждем, когда посетителей станет много, отойдем к шведскому столу и под прикрытием толпы проскользнем в кухни…
        - План хорош, но много ли сегодня будет посетителей?

«Очень много! - вдруг сказал кто-то в мысленном эфире. - Сейчас организуем, нет проблем. Вы придете ужинать в десять?»

«Примерно так», - ответил Грин.

«Ресторан будет полон до отказа, не волнуйтесь».

«Однако лавина набирает ход? - обращаясь к голосу извне и провидице, спросил Грин. - Это радует».

«И это очень важно, Грин, - ответила провидица. - Я имею в виду твое душевное состояние. Лучше радуйся, чем впадай в отчаяние».

«Лавина несется так, что только держись, - ответил голос извне. - Я чувствую присутствие сотен… нет, тысяч… даже десятков тысяч людей. Ты разве не чувствуешь?»

«Если честно, я слишком загружен своими мыслями. Роятся, укладываются по полкам… не до изучения эфира».

«Тогда просто поверь».

«Верю, - Грин усмехнулся. - Ведь теперь это в моде. Привет всем, кто мысленно с нами!»
        Ответом Грину стал многотысячный хор мысленных восклицаний. Люди ответили на сотнях языков, но Филипп легко уловил смысл всех сказанных слов. Без всякого перевода.

5. Москва, 29 марта 2015 г.
        В очередной раз Арианна вызвала Гюрзу поздним вечером того же дня. Она вызвала его на ту же явку в доме отдыха, но лично на встречу не явилась. Гюрзе пришлось довольствоваться голографическим изображением хозяйки, которое сформировалось на той же террасе, где агент разговаривал с госпожой приором в прошлый раз. Вряд ли Арианна таким образом подстраховалась от новых инцидентов, связанных с любовными экспериментами Гюрзы. Судя по нервному тону, которым говорила госпожа, проблема заключалась в нехватке времени на перелеты, пусть и в пределах города. И, конечно же, нервничала Арианна еще и потому, что ее план практически провалился. О возникших осложнениях Гюрзе уже доложил один из отправленных в Паттайю агентов, Иван.
        - Мне очень жаль, госпожа, - Гюрза потупил взгляд. - В произошедшем есть и моя вина. Я не учел, что «Свободный Сиам» имеет на Грина свои виды.
        - Дело не в тайских партизанах, - раздраженно возразила Арианна. - То, что они уничтожили всех моих стражников, плохо. Но еще хуже то, что Грин все-таки попал в руки к Адрону Тео Серви. Как я и предполагала, Адрон не желает делиться славой ни с кем. В полночь вступит в действие Высший закон, и Адрон тут же доставит Грина в Лондон, где торжественно вручит его Магнусу Арту. С этими сервами у нас всегда проблемы, срабатывает «синдром недоделанных». Они вечно пытаются доказать, что ничем не хуже стопроцентных серпиенсов.
        - Неужели ничего нельзя сделать?
        - Например, выкрасть Грина? - Арианна холодно усмехнулась. - Нет, Гюрза, выкрасть не получится, в Бангкоке у Адрона серьезная агентурная сеть и множество секретных убежищ. Мы не найдем Грина до полуночи. Да если и найдем, я не сумею обосновать свои действия. Для Лондона не имеет значения, кто доставит Грина. Если я попытаюсь перехватить его, между нами и сервами возникнет еще большая напряженность. Магнус Арт этого не одобрит.
        - Я понял, госпожа. Только мне непонятно, что такое Высший закон?
        - Этот закон снимет все ограничения и объединит кланы. Фактически мы начнем действовать как единый клан по всей присоединенной территории. В том числе и в буферных зонах.
        - То есть, серпиенсы смогут применить оружие везде, где это потребуется?
        - Да, Гюрза. Но это ничего не изменит. Великий Дракон недоволен тем, что мы проморгали появление опасного крыла Сопротивления. Разведка называет боевиков этого крыла людьми-индиго. Они хорошо организованы и сильны. В недавней стычке десяток этих людей легко справился с группой хорошо подготовленных стражников из секретного отряда. Особенно тревожит то, что на нейтральных территориях, в частности в Бангкоке, индиго очень много. Там сейчас происходит что-то странное, Гюрза. Такое впечатление, что мы упустили нечто очень важное. Не заметили, как под боком у нас люди сколотили наконец-то вполне боеспособную армию. Я не понимаю, как такое могло произойти, но мои разведчики бьют тревогу. В Бангкоке, например, начались массовые акции саботажа и покатилась волна загадочных происшествий, в которых жертвами оказываются наши агенты-люди. При этом достоверно известно, что штаб «Свободного Сиама» бездействует, никаких приказов о начале скрытого противостояния он не отдавал. Получается, люди-индиго, кем бы они ни были, действуют по своему собственному плану. И действуют успешно. Стража сервов не сумела пока
достоверно установить личность хотя бы одного индиго, но между тем понятно, что их там тысячи.
        - Очень странно.
        - Да, Гюрза. Странно и потому тревожно. Великий Дракон требует выяснить, что это за люди, сколько их конкретно, и наказать тех, кто не сумел вовремя выявить и уничтожить этих людей-индиго. А их лидера Филиппа Грина он требует доставить либо в Лондон к Магнусу, либо в новый Дворец, где Дракон сам его «допросит».
        - Если ваше начальство начнет охоту на ведьм, то крайних найти будет несложно, - задумчиво произнес Гюрза. - Грин - наш подопечный, значит, мы в самом начале черного списка.
        - Все верно, Гюрза. Мой недавний рапорт мог бы послужить защитой от наказания, но проблема в том, что я подала его слишком поздно. Мне надо было сделать это еще в декабре. Чтобы удержаться на плаву, нам следовало хотя бы взять Грина, а его перехватил Адрон Тео Серви. Теперь нам придется ответить за все. Наши планы рухнули.
        - Нет, госпожа, еще не все потеряно, - заявил Гюрза, помотав головой. - Мы еще можем выиграть эту партию!
        - Не вижу, как, - мрачно глядя куда-то мимо Гюрзы, проронила Арианна.
        - Мы должны перейти к варианту номер два. Нам следует объявить, что Вика схвачена, и тогда Грин наверняка сбежит от Адрона и явится в Москву. Останется лишь заманить или силой затащить его во Дворец и поставить перед троном Дракона.
        - Грин не сумеет сбежать.
        - Вы недооцениваете этого человека, госпожа. К тому же, если позиции этих загадочных индиго настолько сильны в Бангкоке, они обязательно помогут своему лидеру. Нам остается лишь спровоцировать Грина на этот подвиг.
        - Снова провокация? - Арианна на минуту призадумалась.
        - Это мой конек, госпожа. Поверьте, Арианна, другого варианта нет. Необходимо действовать быстро, не теряя времени.
        - Поспешность уже привела к потере десяти стражников.
        - Вы хотите, чтобы потери стали на порядок больше? Если Высший закон развяжет руки серпиенсам, виверрам и сервам, люди ответят ударом на удар, начнется новая война. Но на этот раз вам будет противостоять более сильный противник, вы сами это сказали. Значит, будут и серьезные потери. Схватив Грина, мы остудим пыл индиго и заставим их сложить оружие или хотя бы снова уйти в подполье. Вам зачтется сразу два плюса.
        - Мне уже не до плюсов и зачетов, Гюрза, - лицо Арианны на миг исказила злая гримаса. - Я хочу только одного: чтобы Грин оказался на расстоянии вытянутой руки. Я хочу взять его за горло и… Нет, сначала пусть его допросит Великий Дракон, а после я лично придушу эту неуловимую тварь!
        - То есть вы даете добро на провокацию, госпожа?
        - Сделай это, Гюрза. Жду тебя в Тушинском куполе…

* * *
        Учитель расстался с Архангелом рано утром, но до своего расположения добрался не скоро, по пути нашлось несколько мелких, но неотложных дел, которые лейтенант завершил только к обеду. Поэтому в столовую он отправился прямиком из отсека хозяйственной службы, где битый час выторговывал «мыльно-пузырные» принадлежности. Скупердяй каптерщик пенял Учителю на слишком высокий расход этих самых принадлежностей, особенно шампуня, а лейтенант как мог отбивался, ссылаясь на то, что в группе имеется дама, которой шампуни жизненно необходимы. В конце концов компромисс нашелся, но времени на его поиски ушло слишком много. Учитель не любил терять время, поэтому в столовую прибыл слегка раздраженным, перекусил прямо в коридоре, не отходя слишком далеко от линии раздачи, и сразу же отправился в сторону главной оружейки, где ему предстояло еще одно испытание: примерно такие же, как в хозчасти, торги с прижимистым сержантом, но теперь за боеприпасы.
        Учитель только свернул в нужный коридор, как его вдруг окликнули. Лейтенант обернулся и сразу же понял, что испытаний на сегодня судьбой запланировано гораздо больше, чем он ожидал. Учителя окликнул следователь особого отдела капитан Рабинович, правая рука самого товарища Деда.
        - Здравия желаю, - пробурчал Учитель.
        - Привет, Учитель, - с доброжелательной улыбкой приветствовал охотника особист. - Есть пять минут?
        - Найду. Одолжить?
        - Да, что-то в этом роде, - капитан усмехнулся. - Пройдемся?
        - Если в сторону арсенала, ради бога.
        - Идем туда, мне все равно. Есть у меня один вопрос, Учитель. Даже не вопрос, а просьба.
        - Весь внимание, - сухо сказал Учитель.
        - Она касается вашей внеслужебной деятельности, лейтенант, - капитан искоса взглянул на охотника. - Я понимаю, что вы имеете право заниматься чем угодно, лишь бы все укладывалось в рамки закона, но…
        - Но, по-вашему, я занимаюсь чем-то слишком близким к этим рамкам?
        - Примерно так, Учитель. Одно неосторожное движение, и можно выйти за них. А это опасно.
        - И позвольте узнать, товарищ капитан, что конкретно вы имеете в виду?
        - Да это не столько я имею в виду, сколько мой непосредственный начальник, - Рабинович вновь усмехнулся. - Он не говорит вам прямо, но, поверьте, ваша мышиная возня его порядком раздражает. Зачем вы ходили к Сан Санычу?
        - Спирту выпить, - Учитель остановился и в упор взглянул на капитана. - Чего вы хотите? Чтобы я забыл обо всем, что случилось в декабре?
        - Да, Учитель. И этого хочу не только я. Товарищ Дед считает, что так будет лучше для всех. Дело Грина официально закрыто.
        - А дело Воронцова?
        - Тоже. Мы прекрасно понимаем вашу мотивацию, Учитель. Мы тоже считаем, что в действительности для закрытия этой темы нет оснований. Во всем этом хитросплетении обстоятельств придется разбираться еще очень долго. Но позвольте заниматься этим нам, профессионалам. Ваши неуклюжие попытки провести собственное расследование только мешают установлению истины.
        - Чем, интересно узнать, я вам помешал?
        - Ваше частное расследование подобно камню, брошенному в пруд. От него идут круги, ползут слухи, а это может спугнуть настоящего провокатора.
        - То есть даже вы, главный обвинитель Грина на процессе, теперь признаете, что трибунал поспешил вынести приговор Филиппу?
        - Я этого не сказал, Учитель. Я просто пытаюсь встать на вашу позицию и рассмотреть ситуацию объективно. Допустим… Понимаете? Только допустим, что Грин невиновен. Значит, настоящий провокатор по-прежнему среди нас. Если вы своими действиями вынудите его затаиться, мы так и останемся послушными игрушками в его ловких руках. Мы будем строить планы, разрабатывать новые операции, а он в это время будет сливать информацию серпиенсам. И когда мы, наконец, решим снова перейти к активным действиям, змеевики будут ждать нас с распростертыми объятиями у всех выходов изо всех бункеров.
        - Возможен и другой вариант, - спокойно возразил Учитель. - Чувствуя, что его вот-вот вычислят, провокатор начнет нервничать и совершит ошибку.
        - Чувствуя, что его вот-вот вычислят? - Рабинович снисходительно улыбнулся. - Учитель, вы сами-то в это верите? В подчинении у товарища Деда сотни опытных контрразведчиков. Они день и ночь работают, используя самые передовые методики и аппаратуру, они наблюдают и анализируют, сопоставляют факты и улики. Вы действительно думаете, что умнее всех особистов, вместе взятых? Или вы просто надеетесь на удачу?
        - Ни на что я не надеюсь, - лейтенант отвел взгляд. - Если я еще не вышел за рамки, оставьте меня в покое.
        - Оставьте это дело, и все будет в порядке, - Рабинович пожал плечами. - Если же вы будете упорствовать, тогда товарищ Дед найдет способ отучить вас от дурной привычки совать нос в дела контрразведки, играть в Шерлока Холмса. У него для этого достаточно рычагов.
        - Лично товарищ Дед этого мне не говорил. А вам, капитан, я напрямую не подчиняюсь.
        - Правильно, не подчиняетесь, а Дед вам ничего и не скажет. Сами знаете, какие существуют нюансы в этом деле. Но мой вам добрый совет, не нарывайтесь, Учитель. Вам же самому будет проще жить. И не только вам. Вы ведь понимаете, если товарищ Дед решит закрутить гайки, пострадает вся группа. Вы, Рыжий, Танк, Борис, Вика… Хотя бы девушку пожалейте. Ей и так непросто пришлось.
        - Вашими молитвами, - Учитель хмуро взглянул на особиста. - Хорошо, капитан, я все понял. Я подумаю над вашим предложением.
        - Подумайте, - Рабинович протянул лейтенанту руку. Учитель его жест проигнорировал, но капитан не смутился и похлопал Учителя по плечу. - Вы же понимаете, никакая система никогда не признает своих ошибок. Исправить их она может, но признать - никогда. Иначе система просто обрушится. Наберитесь терпения, отойдите в сторонку, и вы обязательно дождетесь торжества справедливости. А будете мешать, система раздавит и вас. А вам это надо?
        Учитель не ответил. Он четко развернулся кругом и пошагал в направлении арсенала. Теперь лейтенант практически не сомневался, что идет по верному следу. Что бы сейчас ни говорил капитан Рабинович, ближе к истине оказался все-таки он. Самодеятельное расследование охотников все-таки заставило провокатора нервничать. Иначе он не подослал бы этого хлыща сделать Учителю «последнее китайское предупреждение».
        Все, что оставалось лейтенанту, дожать ситуацию. Но для этого ему требовался еще хотя бы один весомый аргумент. Еще одна улика, а лучше всего лишь одно убедительное доказательство, и можно идти на доклад к Алексееву. А точнее - вести к Алексееву пойманного провокатора.
        Одна беда, чтобы найти это доказательство, у лейтенанта оставалось крайне мало времени. Судя по обстановке на базе, день «Д» назревал едва ли не с часу на час. Так что получалось, без новой улики буквально завтра могло рухнуть не только расследование, но и вообще все, что составляло для бывшей группы Воронцова смысл существования. Ведь какой может быть смысл, если нет самого существования?

6. Таиланд, 29-30 марта 2015 г.
        Номера на пятьдесят восьмом этаже гостиницы «Байок Скай» устроили и Грина, и Теану. Да лично Филиппа устроило бы что угодно, лишь бы там имелся душ и бутылка колы в холодильнике. До десяти вечера оставалось не так уж много времени, и скоротать его Грин собирался очень просто. Вздремнуть, поплескаться под душем, а потом повисеть на мысленной связи с Теаной. Теоретически могли бы пообщаться и вживую, но Грин решил не рисковать. Слишком уж щекотливый вопрос он собирался обсудить с виверрой. Вопрос принципиально важный не только для текущего дела, но и для общего осмысления ситуации. Вопрос, ответ на который в перспективе либо гарантировал успех, либо, наоборот, сулил полный провал всему, что задумал Грин и его товарищи.
        Теана, видимо, понимала, что разговор с Грином неизбежен, причем именно на эту тему, и состоится он непременно до ужина, поэтому опередила Филиппа. Правда, она все-таки предпочла живое общение. Пришла к Грину в номер, уселась в кресло и терпеливо дождалась, когда Филипп закончит плескаться под холодным душем.
        В принципе Грина устраивал и такой вариант, особенно после того, как выяснилось, что абсолютно надежных сетей не существует.
        - Я экранировала помещение, - сказала Теана, когда Фил вышел из ванной.
        - Опережаете меня на шаг, - Грин взял бутылку колы и уселся напротив. - Чем еще удивите?
        - Вы хотели задать мне один важный вопрос…
        - Не потому, что по-прежнему не доверяю вам…
        - А потому, что это пригодится вам в поисках ключа к решению главной проблемы, - закончила Теана.
        - Приятно общаться, когда настроен с человеком на одну волну. Когда ты с полуслова понимаешь его, а он тебя, разговор стелется, как шелк…
        - Но я не человек, и то, что мы на одной волне, да еще по одну сторону баррикад, не укладывается в рамки ваших традиций. Вы не понимаете, почему я вдруг решила предать свой вид и помочь людям.
        - Скажете, что дело в этом вот взаимопонимании? Со своими сородичами вы не могли найти общий язык, всегда были белой вороной? Да, вы правы, в рамки наших традиций это не укладывается. Всегда должен существовать серьезный мотив. Обида на оттолкнувшее вас общество это слабый мотив. Сомнительный.
        - Разве мало людей служат чужакам? Их мотивы зачастую еще слабее. Возьмите любого белоповязочника. Многие из них были вполне довольны прежним обществом, но предпочли его предать из корысти или стремясь приспособиться.
        - Вот как раз это мне понятно. Наши предатели нашли себе новое место под солнцем. Нормальное стремление выжить в новых условиях. Даже настоящего провокатора я могу понять. Он не просто приспособился, он еще и отомстил человечеству за какие-то прежние обиды… возможно, еще детские… в таких вещах я не очень разбираюсь, это дело психологов. Но все равно, я могу понять главное - провокатор и белоповязочники перешли на сторону сильнейших. А вот ваш поступок находится за гранью моего понимания. Да и за гранью разумного, с моей точки зрения. Почему вы с нами, Теана? Сентиментальность? Пожалели бедных зверушек, которым грозит тотальное уничтожение? Вы состоите в партии любителей экзотической фауны?
        - Скорее в ней состоит Джон. Это он любит изучать аборигенов. Я же не питаю к вам никаких особенных чувств.
        - Тогда вообще ничего не понимаю. Вы не любите людей, вы легко предаете виверр и явно презираете серпиенсов. Вас не интересует карьера, вам не нужны деньги, и у вас нет никакого почтения к обеим религиям ваших рас. Смею предположить, что так же холодно вы относитесь и к радостям жизни, вроде чревоугодия, секса или всевозможных развлечений, как реальных, так и виртуальных. Но что в таком случае составляет вашу жизнь, Теана? Ради чего вы существуете? Что или кого вы все-таки любите? Вы ведь не робот, не зомби, не голограмма. Вы живое, разумное существо.
        - Вы слишком глубоко копаете, Грин. Вас должен интересовать только один вопрос: почему я помогаю вам, предавая свой вид?
        - Почему - вопрос, а все остальное - аргументация ответа, Теана. Без нее вы не сумеете ответить полно и убедительно.
        - Хорошо, - Теана вдруг встала и подошла к окну. Некоторое время она стояла, сложив руки на груди и задумчиво глядя вдаль, затем вернулась и опять села в кресло. - Хорошо, Филипп. Я постараюсь дать максимально расширенный ответ. Думаю, вы поймете. Многое вы испытали на себе…
        - Я постараюсь, если…
        Грин не закончил фразу. Внезапно он будто бы провалился в какое-то странное место, одновременно похожее на просторный дом, заставленный горшками с экзотическими растениями, и в то же время - на ухоженный сад, только под стеклянной крышей. Нахлынувшее наваждение выглядело настолько убедительно, что Филипп едва не протянул руку, чтобы отбросить ветку, колышущуюся у самого носа и перекрывающую значительную часть обзора. Похоже, Теана решила сопроводить свой ответ наглядными иллюстрациями.
        - Это виртуальность виверр? - уточнил Грин. - Или мы погрузились в ваши воспоминания?
        - Это просто объемный ролик о нашем мире, - ответила Теана, - вы видите Землю-1.
        - Это ваше жилище?
        - Это типичное жилище офицера планетарной стражи. А теперь подойдите к окну!
        - Мысленно или как?
        - Как хотите.
        Грин поднялся с кресла и подошел к окну. За стеклом он не увидел панорамы Бангкока. Вместо нее по ту сторону прозрачной преграды простиралась подернутая туманной дымкой унылая местность. Серая, безжизненная, исчерченная затейливым, но правильным узором каких-то траншей и испещренная одинаковыми дырами колодцев или ям. В небе, за пеленой дымки и слоем свинцово-серой облачности, угадывалось какое-то свечение. Скорее всего, размытое световое пятно обозначало присутствие на небосводе солнца.
        - И все? - невольно проронил Грин. - Небогатый пейзаж.
        - Так же выглядят еще двести планет, и еще четырнадцать будут выглядеть так очень скоро.
        - В сумме двести пятнадцать. Наша двести шестнадцатая.
        - Да, Грин. Вы на очереди.
        - Ваши сородичи опустошают захваченные миры и идут дальше?
        - Это слишком примитивное представление, Филипп. Великий Дракон не в силах потратить такие огромные ресурсы. Ни на что. Чтобы содержать империю в порядке, чтобы обеспечивать ей процветание и стимулировать технический прогресс в течение ста лет, ему достаточно ресурсов лишь одной из захваченных Земель.
        - И где же ресурсы еще двухсот с гаком?
        - На месте, Филипп. Все на месте. Только законсервировано. То, что вы приняли за странный ландшафт, располагается на высоте десяти километров от реальной поверхности. Это планетарный щит. Он пропускает солнечный свет, но защищает Землю от избыточной космической радиации, метеоритов и прочих неприятностей. Он сам регулирует атмосферные процессы, перераспределяет магнитные поля, в общем, создает на планете идеальные условия для жизни. И она идет, уверяю вас, но идет в строгом соответствии заложенным Драконом алгоритмам. Никаких изменений, никакой эволюции или, наоборот, деградации, ничего! Совершенствуется только техника и только для того, чтобы поддерживать заданный Драконом уровень стабильности. Иначе говоря, техника меняется, чтобы не менялась природа. Биосфера, ресурсы, энергия - все как бы законсервировано. Превращено в золотые слитки и упрятано в банковский подвал.
        - Серьезный банк получается, - Филипп покачал головой. - Но зачем?
        - Чтобы быть богатым и сберечь свое богатство в первозданном виде, - Теана развела руками. - Это самоцель не только для Дракона, разве не так?
        - Для наших олигархов и миллиардеров тоже, - согласился Грин. - Но я не понял, как это связано с вашей личной мотивацией? Вы чересчур совестливы и, желая успокоить свою совесть, хотите спасти все несчастные планеты от застоя? Или вы мстительны и желаете разорить Дракона, который отнял у вас нормальную жизнь в родных пенатах?
        - Все планеты спасти невозможно. Да и Дракона не разоришь, не того полета мы птицы. А вот уберечь от подобной печальной участи хотя бы Землю-216 пока реально. И дело не в совестливости или жажде отмщения. Ваша Земля уникальна, такой богатой природы нет ни в одном другом мире, даже в тех, что отличаются от вашего на сотые доли секунды. Ваш вид стоит на пороге эволюционного скачка. Солнце в вашем временнoм срезе имеет самый большой ресурс. Земля-216 - это, возможно, «золотое сечение» мироустройства. Если Дракон превратит ее в еще один слиток для своего банка, вселенная потеряет смысл существования и погибнет.
        - Насчет «временного среза» я еще понимаю: речь о множестве почти одинаковых миров, существующих параллельно и разделенных сдвигом во времени. Сколько, вы сказали, нас отделяет от Земли-215 или Земли-217, сотая доля секунды? Это кое-как, но может уложиться в моем сугубо рациональном мозгу, а вот «смысл существования» для вселенной… Не загибаете? Она все-таки не разумное существо, может существовать и без особого смысла.
        - Что вы знаете о вселенной? - Теана вздохнула. - Если бы все в ней происходило так, как хотелось Ньютону и до сих пор хочется вашим ученым… мы с вами сейчас не беседовали бы. Даже наш Дракон не разгадал и триллионной доли тайн универсума.
        - Но между мирами он шастать научился, - Грин потер затылок, - и эффективно править своей империей научился. Уже немало.
        - Для экспансии и бесполезного накопления богатств, да. Для того, чтобы стать действительно Великим, нет.
        - Ах, вот оно что! Завидуете ему! Ну, конечно! - Грин всплеснул руками. - Что ж я опять торможу, все ведь очевидно! Вы говорили, что Великий Дракон напрямую отдает приказы своим генералам. Говорили, что он такой же телепат, как мы…
        - Наверное, все-таки более сильный, - заметила Теана. - Он способен управлять миллионами генералов на двух сотнях планет.
        - Да хоть триллионами! Сути проблемы это уточнение не меняет. Пусть Дракон хоть всех своих подданных контролирует с помощью телепатии. Здесь важен сам факт. Вы своим примером доказываете, что телепатия не является исключительным даром Дракона. Просто он умело подавляет этот талант в своих подданных, обманывая их. Говорит: «Я вами заправляю с помощью энергетических контроллеров в мозгах», и ему верят. Все, кроме вас. Верно?
        - Да, все началось именно с такого сомнения. Я не понимала, почему достаточно лишь подняться в иерархии до двадцать третьего уровня, и ты автоматически подключаешься к двухсторонней связи с Императором. А до этого не можешь к нему обращаться даже в экстренном случае. Ведь «энергетические контроллеры», как вы их назвали, в головах у всех одинаковые. Поначалу это были наивные размышления юной максималистки. Но впоследствии это стало моей навязчивой идеей. Мне стало казаться, что такой
«подвиг» Дракон непременно оценит и выдаст мне пропуск в высшие сферы. Ведь для серва перейти заветный рубеж двадцатого уровня практически нереально. Даже приоры и эрги в буферных зонах имеют лишь девятнадцатый уровень.
        - Вам стало обидно за притесняемых полукровок, и вы решили нарушить все мыслимые законы, выйти на связь с Драконом.
        - Примерно так. Но вместо связи с Драконом я вдруг установила связь с вами и вашими товарищами. Поначалу только слушала, наблюдала, делала выводы, а после… Вы и сами все знаете.
        - Знаю, но так и не могу понять, что же стало для вас последней каплей?
        - Когда удалось войти в вашу сеть, я поверила, что мы тоже можем быть свободными, - просто ответила Теана. - Я наверняка заплачу за свой эксперимент жизнью, но если вы победите, эта жертва принесет пользу не только людям, но и нам, рабам Дракона. Серпиенсы и виверры поймут, что способны жить самостоятельно, что могут общаться на всех уровнях, от жестов и слов до прямого обмена мыслями и эмоциями. Поймут, что они не марионетки, а свободные разумные существа. Годится такая мотивация?
        - Нормально, - Грин кивнул. - Патетики многовато, с мрачным геройством перебор, но поверить можно. Среди нас таких, как вы, Теана, пруд пруди.
        - Взять хотя бы вас, - Теана усмехнулась. - Вы ведь тоже не за награды или деньги стараетесь. Просто вы так устроены.
        - Просто у меня получается, а у других из рук валится, - Грин поморщился. - Но отрицать не стану, наши с вами мотивы хоть и формально сильно отличаются, имеют одну платформу. Мы хотим жить свободными.
        - Или умереть. Смерть это тоже форма свободы.
        - А вот этого я не говорил! Никакая это не форма. Это вообще ничто. Бессмысленная пустота. Поэтому уточняю. Мы хотим жить свободными. Точка.
        - Будь по-вашему, Филипп.
        - Хорошо, что мы поняли друг друга. Теперь в ресторан?
        - Кажется, у вас принято надевать в таких случаях вечерние наряды?
        - Не обязательно. Особенно вам, Теана. Вы прекрасны в любом наряде.
        - Это что, комплимент? - Теана прохладно улыбнулась. - Вы ухаживаете?
        - Вовсе нет, - Грин осекся. - Хотя, почему нет? Мы ведь как бы идем на свидание. По легенде я просто обязан за вами приударить.
        - Помните, что я могу приударить в ответ. Током.
        - Помню, сударыня, - Грин сделал вид, что огорчен, и даже вздохнул. - Жаль, что вы так и не снизошли до полной откровенности. Честное слово, я хотел бы узнать вас получше. Редко встречаются такие интересные л… личности.
        - Возможно, у нас еще будет время.

«Нет, Теана, не будет. К сожалению, я чувствую, что скоро мы расстанемся надолго. Может быть, навсегда».
        Сказать это вслух у Грина просто не хватило смелости.

«Спасибо за откровенность, - также мысленно ответила Теана. - Вы предвидите мою гибель?»

«Нет, не предвижу. Но чувствую, что нас разбросает по далеким друг от друга мирам. Это не предчувствие индиго, Теана. Просто так устроена жизнь. Хорошие люди редко остаются рядом. Наверное, этот ваш «разумный универсум» считает, что такие, как мы, должны быть распределены по нему равномерно».

«Интересная гипотеза, - серьезно произнесла Теана. - Если вы правы, остается лишь довериться мудрости вселенной и надеяться на лучшее».

«Я формулирую схожий по смыслу девиз иначе: делай, что можешь, и будь что будет».
        - Прошу, - Грин встал и предложил Теане взять его под руку. - Наши друзья уже штурмуют шведские столы в общем зале ресторана. Пора и нам влиться в процесс…

…К десяти в ресторан набилось народу - не протолкнуться. И все-таки Грин поначалу сильно засомневался, удастся ли провернуть все, что он задумал. На десять человек здесь приходился как минимум один чужак. Серпиенсы или сервы (Грин не забивал голову такими мелочами) со скучающим видом бродили в холле, стояли вдоль стеночек в каждом из пяти расположенных по кругу огромных залов, а еще несколько агентов Адрона с интересом наблюдали за работой поваров в каждой из пяти кухонь. Пожалуй, только в двух помещениях ресторанного этажа чужаками даже не пахло. В туалетах.
        Грин проводил Теану к столику в зале для особо важных гостей, галантно придвинул ей стул, уселся напротив и поднял взгляд на подлетевшего, как пуля, официанта.
        - Добрый вечер, господа, меню, пожалуйста, - официант положил меню перед Теаной и с вежливым полупоклоном вручил второе меню Грину. Одновременно он мысленно доложил, что «все готово».
        - Спасибо, - ответил Фил. - Сегодня аншлаг?
        - Новый шеф-повар, очень популярен в Бангкоке, - охотно ответил официант. - Десять лет служил в королевском дворце. Кроме того, у нас всегда великолепные омары и свежайшие устрицы.
        - Я привык к простой еде, - Грин бросил взгляд на стеклянные двери в соседний зал. Именно там стояли шведские столы и разворачивалось основное шоу. К сожалению, там же толпилась и основная масса серпиенсов. - Теана, вам заказать устрицы?
        - Для начала мидии, креветки и кальмары, - сказала Теана, тоже внимательно изучая обстановку. - Сырые.
        За дверями в следующий «шведский» зал, справа от парочки, также мелькали чужаки. Выходило, что проникнуть в кухни можно лишь отсюда, из VIP-зала, но сделать это незаметно представлялось нереальным. В этом зале посетителей тоже хватало, да вот беда, все сидели за столиками. Создать из них столпотворение получилось бы только в двух случаях: если спровоцировать всех этих особо важных клиентов на панику или если раскачать на массовые танцы. Придумать повод для первого варианта у Фила не получалось, а до второго народ пока не разогрелся. Да и вряд ли здесь такие варианты практиковались. Не Россия все-таки.
        - А вам, господин?
        - Мне… что-нибудь фирменное от нового шеф-повара, - Грин окинул взглядом заранее расставленные на столе миниатюрные плошки с какими-то соусами. - Это для чего?
        - Этот соус прекрасно подойдет к рыбе, а этот к ассорти, - официант мгновенно уловил нехитрый замысел Грина.
        - Вот этот? - Филипп указал на плошку с розовым соусом.
        - Нет, господин, следующий, желтый…
        - Этот? - Грин взял плошку и вдруг неловко ее выронил, вылив соус прямо себе на рубашку. - А, черт!
        - Я помогу, господин! - официант мгновенно достал салфетку и вытер основную массу соуса. - Позвольте проводить вас в ванную, там есть прекрасное средство для выведения пятен. Через пять минут не останется и следа.
        - Да, жалко новую рубашку, - Грин поднял виноватый взгляд на Теану. - Вы позволите? Пять минут, и я на месте.
        - Идите, - равнодушно глядя на Фила, ответила Теана. - Только не пытайтесь сбежать.
        Эту фразу она произнесла чуть громче. Чтобы услышали серпиенсы, занявшие столик в двадцати шагах от Грина и Теаны.
        - Думаете, я выпрыгну в окно с семьдесят пятого этажа? - Грин усмехнулся. - Или просочусь в канализацию? Засеките время, если волнуетесь. Или хотите пойти со мной?
        - Увольте, - Теана брезгливо поморщилась. - Ваши туалеты… это ужасно.
        - Прошу сюда, господин, - пригласил официант. - Там есть фен, мы сразу же высушим…
        Грин двинулся за официантом, одновременно краем глаза наблюдая за серпиенсами. Агенты о чем-то посовещались, и один из них тоже поднялся из-за столика.

«Один идет за вами», - сообщила Теана.

«Вполне предсказуемо, - ответил Грин. - Пусть идет. В туалет он входить не станет. Серпиенсам эти помещения противны не меньше вашего».

«Туалетов не было в плане, в них нет лифтов. Что вы будете делать дальше? Не прыгать же, в самом деле?»

«Нет, я не настолько сумасшедший. Буду импровизировать».

«Заинтриговали».
        В туалете не оказалось ни лифтов, ни окон. Кабинки, умывальники, зеркала. Только и всего. Но сопровождавший Грина официант держался по-прежнему бодро и вел Филиппа уверенно. Прямиком к последней кабинке.
        В кабинке официант склонился над унитазом, сунул руку за него, щелкнул там каким-то тумблером, и правая стена тотчас бесшумно отъехала в сторону. За сдвижной перегородкой обнаружилось тесное помещение, по площади не больше вожделенного лифта.

«Маленькие хитрости, - гордо сообщил таец в мысленном эфире. - Не лифт, подсобная комната. Там еще дверь. На лестницу. Ее нет в плане. Она находится за стенкой, рядом с пожарной лестницей. Долго идти. До сорок первого этажа. Потом снова дверь и выход в холл. Там лифт вниз. Внизу сразу направо от лифта. Черный выход на стоянку. Машина ждет. Водитель встретит. Пять минут. Надо успеть».
        - Надеюсь, я все понял правильно, - пробормотал Грин. - Сорок первый? Фоти уан?

«Сорок первый, - мысленно подтвердил таец. - Быстро-быстро».
        Грин похлопал помощника по плечу и вошел в подсобку. Фальшивая стенка позади тотчас встала на место, и через секунду автоматически открылась новая дверца, слева от Фила. За ней действительно оказалась лестница. Плохо освещенная, с длинными крутыми маршами и крошечными площадками. Явно построенная в расчете на малогабаритных тайцев.

«Еще один плюс, - подбодрил себя Грин. - Серпиенсы, если бросятся догонять, здесь просто застрянут».
        Филипп зачем-то шумно выдохнул, как перед прыжком в холодную воду, и помчался вниз по лестнице…

…На сорок первом Грин очутился спустя три минуты сорок секунд, как подсказал один из «сетевых болельщиков», и это следовало считать рекордом. Во всяком случае для этого здания. А вот к лифту Филиппу пришлось пробираться осторожно и с черепашьей скоростью. Индиго и здесь создали живое прикрытие, но в небольшом холле толпа больше мешала, чем помогала. К тому же Филипп возвышался над «группой прикрытия», как фонарный столб. Происходи дело где-нибудь в Скандинавии, Грин затерялся бы в толпе легко и непринужденно, но здесь рост в метр восемьдесят пять имели только иностранцы и трансвеститы. Пришлось Грину пригибаться и буквально проталкиваться к лифту. Да еще, как назло, все кабины двигались, и пришлось потерять целую минуту на ожидание.
        Впрочем, нет худа без добра. За томительную минуту ожидания толпа успела перегруппироваться, и в лифт вместе с Грином набились исключительно мужчины наиболее героического по местным меркам роста. Это и помогло Филу избежать неприятностей, когда лифт наконец спустил его с небес на грешную землю, а точнее, на керамическую плитку лобби.
        Неподалеку от лифтов маячили агенты обоих кланов, поэтому прикрытие из двух десятков тайцев, галдящих и жестикулирующих на манер футбольных болельщиков, пришлось весьма кстати. Грину оставалось сориентироваться, где здесь «черный выход», и вычислить шофера.
        И снова все прошло как по маслу. Водитель нашел Грина сам. Он уцепил Фила за ремень и выдернул из толпы, когда она поравнялась с неприметной дверкой под лестницей перехода в зону бутиков, обязательную для лобби любого восточного отеля.

«Машина пикап, - мысленно сообщил шофер. - Черный. Хороший. Новый».
        Последнее слово водитель добавил с нескрываемой гордостью.
        Пикап оказался относительно новой «Маздой» местного производства с «полуторной» кабиной. То есть позади кресел водителя и переднего пассажира имелось еще нечто вроде пары посадочных мест, а если начистоту - мягкая скамейка. В случае чего Грин мог перебраться туда и просто залечь на полу или даже спрятаться под лавкой. Звучал последний вариант не очень, но на крайний случай годился и он. Но пока главным плюсом следовало считать наглухо тонированные окна и затемненное ветровое стекло. Конечно, чтобы обмануть аппаратуру серпиенсов, эти ухищрения не годились, но хотя бы гарантировали, что Грина не заметят белоповязочники. Наверняка вокруг
«Байок Скай» фланировали и такие наблюдатели.

«Мост Таксин, - подумал шофер. - Причал. Та Саторн. Рядом с храмом. Ват Яннава. Лодка. Ждет».

«Понял, спасибо. Долго ехать?»

«Нет. Полчаса».

«Полчаса много. Быстрее можно?»

«Маленькие улочки. По главным нельзя».

«А если рискнуть?»
        Шофер не ответил. Он резко вдавил в пол педаль газа и бросил машину с места в карьер. Грин хотел выругаться - нашел время для джигитовки! - но секундой позже понял, что таец не лихачит, а спасает задницы, и свою, и пассажира, от серьезной опасности. Из-за угла во двор отеля на большой скорости влетели несколько легких наземных машин серпиенсов. Издалека и в темноте они выглядели, словно обычные джипы, но, если хоть немного присмотреться, становилось понятно, что сходство обманчиво. Примерно так же выглядела машина Джона. Однако эти машины принадлежали именно серпиенсам, а не виверрам. Кошатники не устанавливали на свои наземные экипажи легкие курсовые орудия.
        Слава богу, пушки в машинах стояли не армейские. То есть не «распылители», а банальные электромагнитные импульсники, или, иначе говоря, «гауссовки». Били эти орудия точно, гвоздили крепко, прошивали насквозь даже танковую броню, но уйти из-под их огня некоторым счастливчикам все-таки удавалось, а попадание пули этого орудия в цель не равнялось безусловной гибели цели.
        Асфальт слева и справа от пикапа вздыбился двумя миниатюрными горными кряжами, а затем две «горные цепочки» стремительно протянулись дальше и уткнулись в стены зданий переулка, к которому направлял свою «Мазду» шофер. Углы обоих зданий буквально взорвались и осыпались в просвет улочки. Завал получился такой, что не перепрыгнуть даже пикапу.
        Однако водителя этот факт ничуть не смутил. Он и не подумал тормозить, даже, наоборот, прибавил газу. Солярочный допинг подстегнул дизельное сердце машины, и
«Мазда» зарычала на предельных оборотах. Вопреки распространенному мнению, что дизельные авто неторопливы, этот пикап набрал приличную скорость достаточно быстро, и положи кто-нибудь перед завалом трамплин, все могло бы закончиться эффектным прыжком. Но трамплина никто не соорудил, поэтому у Грина мелькнула вполне обоснованная мысль, что шофер просто не хочет сдаваться живым и потому решил убить и себя, и пассажира, врезавшись в стену.
        Филипп машинально застегнул ремень безопасности, отлично при этом понимая, что он не поможет. Не тот случай, и не та скорость.
        Серпиенсы повторили залп, превратив полуметровые асфальтовые «кряжи» в подобие маленьких плато, а завал прямо по курсу - в настоящую баррикаду, высотой в рост чужака… И вот тогда-то шофер наконец предпринял хоть что-то, кроме тупого разгона до первой космической скорости. Он плавным, едва заметным движением чуть вывернул руль влево и бросил машину через асфальтовый бруствер прямиком в стену постройки, огораживающей с той стороны территорию отеля.
        Грин сглотнул вязкую слюну и попытался зажмуриться, но у него ничего не вышло. Тем временем машину подбросило на бруствере, и она, будто огромный снаряд, полетела прямиком в стену. Натянулись ремни, и Филипп резко клюнул носом.
        Орудия преследователей снова торопливо захлопали, и пули срезали летучему пикапу верхнюю часть кузова, задние фонари и никелированную трубу, которая заменяла бампер, едва не прихватив и часть рамы с задними колесами. Машину в полете развернуло градусов на сто двадцать по горизонтали, поэтому в стену пристройки она впечаталась правым бортом. Жалобно звякнув, отвалилось зеркало со стороны Грина, глухо ухнуло сминаемое железо, а затем последовал сильнейший удар о землю. А вернее, о бетонный пол какого-то склада. Приземлившись, машина совершила еще один пируэт, нарисовав шинами на бетонном полу полный круг, и остановилась капотом к пролому, по другую сторону от которого виднелись силуэты приближающихся машин серпиенсов.
        Филипп замер, ожидая, что вот сейчас серпиенсы дадут еще один залп и превратят пикап в решето, но чужаки почему-то не выстрелили, а под капотом «Мазды» снова заворчал двигатель, и Грин вновь ощутил, как натягиваются ремни. Пикап начал бодро сдавать назад.
        Растолкав искореженной кормой какие-то ящики, бочки и коробки, машина выехала через распахнутые боковые ворота склада на узкую улочку, выровняла курс и снова помчалась вперед. Грин почувствовал, что его опять медленно, но верно вжимает в спинку кресла. «Мазда» уверенно набирала скорость, двигаясь по параллельной улочке в направлении, противоположном прежнему.
        Филипп удивленно поморгал и обернулся, пытаясь сквозь тонировку разглядеть склад с пробитой стеной.

«Нет стены, - с истинно буддистской невозмутимостью пояснил шофер. - Сборный склад, временный, стенки тонкий металл. Братья гайки отвинтили, стенка плохо держалась».

«Потому и ухнуло так гулко, будто гиря по железной крыше?»

«Гиря не знаю что».

«Ну или кувалда. Знаешь кувалду? Молоток тяжелый».

«Да, знаю. Как молоток по железной крыше. Хороший молоток, - шофер слегка улыбнулся и погладил баранку. - Серпиенсы тоже там проедут, догонять будут. Не отстегивайся. Сейчас ралли буду делать. Любишь гонки? Себастьян Лебб знаешь? Кабиров, Чагин, «КамАЗ»… Ралли «Дакар» видел?»

«По телевизору отрывками показывали».

«Будет лучше, - пообещал водитель и тут же заложил новый поворот, на этот раз резко влево, с заносом и прочими спецэффектами. - Так будет. Нравится?»

«Не очень, - Грин кивком указал вперед. - Там, по-моему, заслон! Машины поперек стоят».

«Это не серпиенсы, - шофер снова крутанул баранку, теперь вправо. - Мангусты. От них проще уйти. Змеиные яйца хуже всего. От них не спрячешься. Только под землей. Да?»
        Грин не ответил. Он ухватился за поручень и сосредоточился на том, чтобы не проворонить момент, когда шофер все-таки допустит ошибку и безумный заезд закончится дорожно-транспортным происшествием. По всем законам физики и автостроения пикапу от таких маневров следовало давно перевернуться, но машина упрямо цеплялась всеми четырьмя колесами за дорогу.

«А вот и коконы, - подумал Фил, заметив силуэты летающих машин змеевиков на фоне подсвеченного городскими огнями неба. - Недолго музыка играла. Сейчас жахнут, и привет предкам».

«Держись», - приказал шофер.
        Грин уперся свободной рукой в торпедо. И не напрасно. Водитель резко ударил по тормозам, вывернул руль, пустив машину юзом, а когда вставший на два правых колеса пикап вынесло на ближайший перекресток, шофер снова отработал рулем. Пикап вернулся на все четыре колеса, а шофер снова утопил педаль газа в пол.
        Коконы, конечно, маневрировали лучше, но тут имелся нюанс: теперь машина мчалась под прикрытием виадука по первому уровню двухэтажного шоссе. Правда, по встречной полосе и в направлении, противоположном тому, которое требовалось.

«Хай, гонщики! Саватика! Вы почему по правой стороне летите, здесь же британский вариант движения принят. Накурились?»
        Грин попытался отмахнуться от не вовремя объявившегося в мысленном эфире нового приятеля-индиго, явно заокеанского, но тот окутал свой мысленный посыл довольно противоречивой аурой. Вроде бы мыслил американец бодро и даже слегка развязно, однако собирался предложить нечто серьезное.

«Говори», - разрешил Грин.

«Раз уж вы все равно держите курс на монумент Победы, проезжайте дальше и сворачивайте к стадиону Королевской армии. К черту лодки. Я обеспечу вам другой транспорт. В сто раз быстрее!»

«Это какой? Ракету?»

«Увидишь, Фил. И прослезишься от счастья, обещаю! Пилот, правда, из обычных, но сделает все как надо. Я ему столько заплачу, на год хватит».

«Если все получится, буду должен».

«Остынь, Фил. Если все получится, я сам тебе буду должен. Мы все будем должны. Удачи!»

«Постой, янки, как зовут пилота, где его найти?»

«А прямо на стадионе, на поле для соккера. Пилот Дэвид, мой земляк. Скажешь, что от Гибсона».

«Спасибо, Гибсон».
        - Ройял Тай Армии стадион, - Грин вслух довел новую вводную до шофера.

«Да, я слышал. Хорошо. Если успеем».
        Вот это «если» Грина серьезно насторожило. До последнего момента шофер полностью верил в свои силы. Может быть, сдавала машина?
        Фил прислушался и взглянул на приборную панель. Мотор работал вроде бы нормально, никакие тревожные пиктограммы на панели не горели. Что-то брякало в подвеске, но машина получила явно не критические повреждения. Пикап летел стрелой, со скоростью за сотню, ловко маневрируя во встречном потоке. Наверное, сомнения шофера имели под собой другую основу. Скорее всего, он опасался атаки боевых коконов.
        Грин попытался рассмотреть летающие машины серпиенсов. Ночь окончательно подмяла под себя город, и без поддержки отсветов заката фонари на улицах больше не справлялись с подсветкой объектов, летящих выше крыш. Короче говоря, коконы Грин не увидел.

«Одиннадцать вечера, - подсказал кто-то в мыслеэфире. - Остался час».

«Успеют, - ответил другой незнакомый голос. - Я на повороте к стадиону. Здесь пока чисто. Коконы серпиенсов кружат над Длинной дорогой».

«Нужна подмена! - вмешался третий голос, женский. - Я на Вади-Рангсит, вижу безумный пикап. Грин, перебирайся, а пикап пусть едет дальше быстро-быстро!»

«Хороший ход, только как я переберусь и куда?»

«В «Мерседес». Я машу рукой, видишь?»
        Грин прильнул к окну. Легкий внедорожник «Мерседес» действительно шел по параллельному шоссе с той же скоростью, что и пикап. И из окна махала рукой какая-то молодая женщина.
        Шофер слышал мысленный разговор, поэтому не задал ни одного лишнего вопроса. Он сбросил скорость, но прижиматься к обочине и останавливаться не спешил. Грин отлично понял, что хочет сказать, а точнее - о чем думает водитель. Если остановиться и устроить пересадку, серпиенсы это заметят, и смысла в пересадке не останется.

«Приготовьтесь, скоро будет поворот на Вади-Рангсит, - сказал еще какой-то мужчина. - Я подъезжаю к нему вам навстречу. Проезжайте чуть дальше и тормозите, я открою правую боковую дверцу, у меня микроавтобус, дверь сдвигается. Потом я сверну на Вади-Рангсит и поеду в сторону Винит Чай. Госпожа на «Мерседесе», догоняйте, когда сверну оттуда на Четырнадцатую улицу. Две пересадки лучше одной».
        Все получилось примерно так, как и задумывали лихие «бангкокчане». Пикап миновал поворот, пролетел еще с полкилометра, вырулил в средний ряд и сбросил скорость. От слепящего фарами и сигналящего встречного потока отделился мини-вэн, который эффектно затормозил метров за сто до пикапа и относительно медленно заехал справа. Грину оставалось только прыгнуть прямо из пикапа в салон вэна. Трюк получался опасный, но теоретически посильный.
        Когда до выравнивания дверных проемов оставалось секунды три, Грин попытался открыть дверцу, и тут выяснилось, что в плане имеются технические недочеты. После тарана складской стены правую дверцу пикапа заклинило, поэтому Грину пришлось выбираться в окошко. Ну и забираться в мини-вэн ему тоже пришлось не самым привычным способом. Мало того, что на ходу, так еще и прыгая «рыбкой» из окна машины, идущей встречным курсом.
        Уже очутившись в салоне новой машины, Грин вдруг осознал, что же он мгновение назад сделал. Осознал и ужаснулся. Машины притормозили, но все равно скорость, на которой они разошлись правыми бортами, в сумме составляла не меньше шестидесяти километров в час. Как Филипп успел юркнуть из одной норки в другую за доли секунды и остаться при этом целым? Загадка.
        - Следующая пересадка будет проще, - по-английски вслух заверил новый водитель. - Крутой поворот, скорость будет маленькая, и машины будут ехать в одну сторону.
        - Спасибо, вы меня успокоили, - Грин откинулся на спинку кресла. - У вас сигаретки не найдется?
        - Коконы летят за пикапом, - водитель протянул Грину пачку, а затем пригнулся к лобовому стеклу и посмотрел вверх. - Не все, но большая часть звена.
        - А девушка на «Мерседесе» не передумала?
        - Держится за нами, - водитель бросил взгляд в зеркало. - На дистанции. Как заправский агент секретной службы.

«В мыслесети легко научиться чему угодно, - заметила женщина из «Мерседеса». - Она гораздо удобнее Интернета».

«Только настроить осталось, - сказал кто-то еще. - И правила пользования разработать».

«Ой, только не надо загонять все в рамки!» - возмутился еще какой-то брат по разуму.

«Без рамок будет хаос! - возразил очередной индиго. - Мысль имеет тонкую структуру, она не терпит беспорядка».
        К спору присоединился еще кто-то, затем еще и еще.
        Грин, как сумел, заблокировал свою связь с сетью и попытался сосредоточиться на текущих делах. Его, конечно, радовало, что в мыслесеть включаются новые люди. Ведь чем больше их становилось, тем сильнее становилась и сама сеть, и потенциальная армия освободителей планеты. Будь обстановка другой, Фил обязательно включился бы в обсуждение любых связанных с мыслесетью вопросов, но сейчас он просто не мог отвлекаться. Пока что судьба самого Грина, а вместе с ним и судьбы сотен тысяч индиго, а значит, и будущее их мыслесети, висели на волоске.

«Утихомирьтесь, - вдруг пробился сквозь поставленный Грином блок голос провидицы. - Вы ведете себя, как младенцы. Вы не понимаете, что не даете Грину сосредоточиться? Устроили галдеж! Тихо!»

«Училка пришла, - беззлобно проронил кто-то из спорщиков. - Двойку сейчас влепит».

«Двойку тебе, сынок, серпиенсы влепят, - вмешался голос извне. - Всем спать. А у кого день на дворе, просто молчать и молиться».

«Кому?»

«Кому привыкли. Главное, за Грина и нашу удачу. Одну на всех…»

…Вторая пересадка прошла действительно не настолько напряженно, как первая. На крутом повороте машины притормозили практически до полной остановки, и Грин без проблем пересел в «Мерседес». Так же спокойно он покинул машину, когда она затормозила у ворот стадиона.
        - Ну, е-мое! - вырвалось у Грина, когда он выбежал на футбольное поле стадиона и увидел обещанную Гибсоном «ракету».
        - Что не так? - выглядывая из кабины, спросил по-английски упитанный рыжий пилот лет сорока от роду.
        - Что это за корыто?! - Грин окинул растерянным взглядом латаный-перелатаный американский вертолет UH-1 выпуска года этак шестьдесят пятого.
        - Много ты понимаешь, русский! - пилот рассмеялся. - Это «Ирокез»! Легенда из легенд. Еще мой отец воевал на таком во Вьетнаме. Я зову его «Чарли». Так что будь повежливее, не то старик может и обидеться.
        - Он хотя бы летает?
        - Нет, стоит здесь, как памятник! До вторжения я на нем туристов катал. «Бангкок - Канчанабури - Бангкок, вертолетные экскурсии, незабываемый вид с высоты бомбометания на мост через реку Квай. Фирма «Дэвид Кросби Тур». Не слышал о таких экскурсиях? Залезай, русский, добро пожаловать на борт! Я Дэвид.
        - Я Фил, - Грин хлопнул по подставленной ладони. - Ладно, Дэйв, рискнем. Посмотрим, как летает твоя легенда. Только учти, возможно, придется уходить от флаеров.
        - Тьфу, - пилот сплюнул на искусственную траву. - Чертовы яйца. Маневренность у них хорошая, а вот пилоты из серпиенсов никакие. Не умеют летать эти змеечеловеки.
        - «Рожденный ползать летать не может».
        - Точно! - пилот заржал. - Это ты здорово сказал, русский. Вот мы им сейчас и покажем, кто в небе хозяин! Кто здесь «Мустанг», а кто «Зеро»! Кто «Ф-16», а кто
«МиГ»… хотя, нет… этот пример не годится.
        - Расслабься, - теперь рассмеялся Грин. - Лучше заводи, время сейчас дороже, чем деньги!
        - А так бывает? - пилот пожал плечами. - Хотя у вас, русских, все не как у других. Я знаю, смотрел пару ваших фильмов по спутниковому каналу в Афганистане. И знаешь, что я думаю, Фил? «9 рота» - это неплохо, почти не уступает «Апокалипсису сегодня», но наш «Солярис» с Джорджем Клуни точно лучше вашего!
        Филипп окончательно потерял терпение и уже собирался осадить болтливого янки, сказав ему какую-нибудь грубость, но проблему вместо Грина решили чужаки. Два боевых кокона прошли над стадионом на малой высоте, заложили вираж и вдруг врубили нечто вроде прожекторов, свет которых заполнил чашу стадиона.
        Филипп запрыгнул на борт и уселся в кресло.
        - Взлетай! - заорал он. - Взлетай, пока не распылили!
        - Чертовы яйца! - повторил пилот и запустил двигатель.
        - Вертолет, взлет запрещен, - прогрохотало с неба.
        - Не слышу! - Дэвид надел наушники и жестом приказал сделать то же Грину. - А теперь рок-н-ролл!
        В наушниках вдруг зазвучала бессмертная песня «Роллинг Стоунз» о недополученном удовлетворении, и под этот бодрый мотив «Ирокез» на удивление легко поднялся в воздух. Взлетев, вертолет почти сразу заложил вираж, набирая высоту и одновременно разворачиваясь, чтобы уйти на север. Коконы поднялись чуть выше и попытались преградить путь вертушке, но отчаянный янки и не подумал менять курс. Он направил машину прямиком на коконы.

«Везет мне сегодня на камикадзе, - подумал Грин. - Собьют же и не поморщатся!»
        - Вертолет, вниз, - вновь загрохотали невидимые динамики. - Будете уничтожены.
        - F… you, as…le! - ответил пилот и вдруг заставил вертушку резко уйти влево и вниз, а затем снова вверх.
        В сравнении с тем, что умели выделывать коконы, маневры «Чарли» выглядели неуклюжими, как слоновий танец, но финт сработал. Вертушка легко обошла коконы и даже сумела на время немного оторваться. Дэвид оказался прав в главном: пилоты из змеевиков выходили так себе.
        Впрочем, этот недостаток компенсировался скоростью боевых машин чужаков и огневой мощью. Развернувшись, коконы легко догнали «Ирокеза» и дали предупредительный залп из лучевых пушек. Тонкие зеленые лучи вспороли ночь и подожгли крышу какого-то здания прямо по курсу.
        Дэвид в очередной раз стандартно выругался и снова заставил вертушку маневрировать. Давалось это «Чарлику» с огромным трудом, но пока что он слушался. Скрипел, старчески кряхтел, но маневрировал.
        В первую очередь он ловко спрятался за ближайшей высоткой, затем обогнул еще одну, потом третью и словно бы вошел во вкус. Слалом между зданиями у Дэвида и его
«Чарли» получился отменным, просто аттракционным.
        Пилоты коконов поступили проще. Они поднялись еще выше и начали поливать вертушку из лазерников с километровой высоты. Дэвида это явно взволновало, а вот Грин, наоборот, вдруг успокоился. Он отлично понимал, что серпиенсам, а вернее, их приборам, навести орудия точно на цель - раз плюнуть, но, если до сих пор этого не произошло, значит, до вступления в полную силу Высшего закона и не произойдет. Даже то, что серпиенсы один раз зацепили «Ирокеза», не стало тревожным сигналом. Луч задел вертушку вскользь, не повредив ничего такого, чтобы вертолет мгновенно рухнул.
        Вскоре обо всем догадался и Дэвид.
        - Ты важная персона, - крикнул пилот, не оборачиваясь к Филу. - Живым взять хотят!
        - А я-то думал, стрелять не умеют, - Грин усмехнулся. - Все проще, Дэйв, до полуночи они не могут стрелять на поражение.
        - Почему?
        - Не важно. Просто поверь. Смотри, их уже десяток, но мы до сих пор живы! И пока не выстрелим в ответ, так оно и будет.
        Дэвид бросил взгляд на часы.
        - За полчаса далеко не улетим, - пилот покачал головой. - Но так еще веселее! Йо-ху! Держись, русский! Сейчас «Чарли» покажет, как быстро он умеет летать!
        Никакие потуги «Ирокеза», попутный ветер и благосклонность судьбы не сумели избавить беглецов от преследования. Коконы летели четким строем, сохраняя постоянную дистанцию и перекрывая вертушке все пути для маневра. Дэвид понял, что ему больше не удивить серпиенсов никакими финтами, и поэтому просто выжимал из старичка «Чарли» все, на что тот способен. Когда же пробила полночь…
        Нет, вертушка не превратилась в тыкву. Она просто оказалась зажатой внутри плотного строя коконов. Серпиенсы резко сократили дистанцию и начали снижаться. Дэвиду не оставалось ничего, кроме как тоже направить вертолет к земле.
        - Прости, Фил, выбора нет!
        - Я понимаю, - Грин тоскливо уставился в проем распахнутой двери, но в следующую секунду встрепенулся. - Что там, Дэйв? Слева. Самолеты?
        - Чтоб я провалился! - радостно воскликнул пилот. - Это наши «Рапторы»! Пять штук! Наверное, с авианосца какого-нибудь.
        - Скорее это местные, - пытаясь рассмотреть силуэты истребителей, уточнил Грин. - Хотя, ты прав. По большому счету это наши. И идут они курсом атаки.
        - Да здравствуют Тайские Королевские ВВС! - заорал Дэвид. - Врежьте им, ребята!
        - «Ирокез», я «Раптор», приготовиться к маневру, - прозвучало в радиоэфире по-английски, но с заметным акцентом. - Уходите вправо!
        - Там же коконы… - начал Грин, но осекся.
        Истребители открыли огонь и первым же ракетным залпом попали в три кокона, которые шли справа от вертушки. Силовая защита уберегла флаеры от серьезных повреждений, но пользу ракетная атака все же принесла, взрывы сбили коконы с курса. Справа от
«Ирокеза» открылось вполне достаточное пространство для маневра. Остальные машины серпиенсов мгновенно перестроились и начали стрелять в ответ, но за дальнейшим развитием воздушного боя Грин уже не следил. Дэвид увел машину вниз, затем снова немного попетлял на предельно малой высоте между небоскребами и вывел вертолет на новый маршрут, пролегавший теперь над рекой.
        Внизу промелькнули два моста, затем несколько больших причалов, а когда впереди показался еще один мост, высоченный, вантовый, Дэвид снова изменил курс и направил
«Чарли» строго на запад, за черту города.
        Бангкок еще некоторое время не отпускал, светился внизу россыпями огней, но минут через двадцать полета огней стало меньше, а через полчаса в поле зрения остались только светящиеся цепочки фонарей на главных трассах и отдельные пятнышки света в немногочисленных поселках. Основную же территорию внизу теперь занимали сельскохозяйственные поля, плантации с разного вида пальмами и участки нетронутых джунглей. Днем картинка с борта вертушки наверняка выглядела красивой, этакой
«азиатской пасторалью», ночью же игра теней и лунного света придавала джунглям и полям загадочный и немного пугающий вид.
        Впрочем, сейчас ночные джунгли не пугали Грина. Он смотрел на них, как на чудо, желанное и прекрасное. Как на зеленое воплощение свободы и символ жизни.
        - Мы оторвались? - Филипп пересел на скамейку за спиной у пилота. - Мы это сделали?!
        - Конечно, оторвались! Можешь расслабиться, Фил. Я же говорил, мой «Чарли» - легенда из легенд! А настоящая легенда не может подвести!
        - А тарахтит у твоей легенды что? - Грин поднял взгляд к потолку. Где-то наверху что-то отчетливо скрежетало. - В нас попали дважды?
        - Если бы в нас попали, ты давно расстался бы с жизнью, мой русский друг.
        - Я? А ты?
        - А я бессмертный! - пилот снова рассмеялся. - Трижды падал. Два раза в Ираке и один - в Афганистане.
        - И тебя до сих пор пускают за штурвал? Еще и гарью воняет, не чувствуешь?
        - Да, сэр, - Дэвид постучал по какому-то прибору на панели. - Давление масла падает. Ничего, до Чонбури дотянем.
        - Это далеко?
        - Еще полчаса лету, - пилот бросил на Филиппа короткий насмешливый взгляд. - Расслабься, русский! Начнем падать, кричи «джеронимо» и прыгай.
        - Прыгать? - Грин выпучился на пилота. - Без парашюта?
        - С такой высоты все равно с чем прыгать - хоть с рюкзаком, шансов ноль!
        - Весело!
        - Еще бы! - Дэвид продемонстрировал голливудский оскал и заржал, перекрывая натужный рев двигателя. - Мы с тобой первые, кто уцелел в воздушном бою с чужаками, русский. Гордись!
        - Ну, уцелели - это слишком сильно сказано, - Грин снова выглянул в распахнутую дверцу «Чарли».
        Вертолет медленно, но неуклонно снижался. Он уже почти цеплял верхушки наиболее высоких кокосовых пальм. Полная луна выглянула из-за облаков и обеспечила неплохую подсветку местности. Не сказать, что джунгли стали выглядеть более приветливо и не настолько пугающе, но теперь хотя бы удавалось разглядеть кое-какие подробности ландшафта.
        Внизу проплывали основательно пожелтевшие и поредевшие в засушливый зимний сезон, а потому достаточно прозрачные джунгли. Даже далекому от ботаники Грину стало понятно, что местная флора не смягчит удара, если придется поступить так, как советует отчаянный пилот. Ни высокие кокосовые пальмы, ни пониже - банановые, ни тем более совсем коротышки, этакие пальмы-кустики, ананасы или колючие заросли прочей растительности никак не годились на роль пресловутого стога сена. А прыгать в бамбуковые заросли представлялось и вовсе особо изощренным методом самоубийства.
        А между тем состояние вертолета становилось все более тревожным. Машину трясло, как припадочного больного, скрежет из района двигателя или оси несущего винта стал просто душераздирающим, а на смену запаху гари пришел застилающий салон сизый дым.
        - Прыгай! - заорал пилот, не оборачиваясь к Грину.
        - А ты?!
        - Прыгай! Сейчас!
        Грин замешкался, но это не помогло ему задержаться в салоне гибнущей машины ни одной лишней секунды. Пилот неожиданно развернулся и наотмашь врезал Филиппу в ухо. Грин потерял равновесие и выпал из вертушки.
        Падая, он попытался уцепиться за толстую штангу посадочной опоры, но руки соскользнули, и Грин полетел вниз. Прямиком на острые пики бамбуковых зарослей.
        Падение длилось всего-то пару секунд, но Филиппу эти секунды показались двумя часами. В голове успел пронестись целый рой сумбурных мыслей, а в душе закипели и превратились в пар, казалось, все возможные эмоции. В итоге, когда Грин оказался на уровне верхушек острых бамбуковых кольев, душа очистилась от всего лишнего, а заодно прояснилось и у Фила в голове. Начинающий (и одновременно заканчивающий) десантник явно миновал критическую точку, но пока оставался жив. Это внушало хлипкую, глупую надежду на спасение, которое, как известно, дело рук самих нуждающихся в спасении.
        В первую очередь следовало приземлиться не на шею. Грин отчаянно замахал руками, выравнивая свое положение в пространстве, а затем прижал руки к телу и чуть согнул ноги. Вниз посмотреть он не успел, но почему-то обрел уверенность, что поверхность, на которую он собирался приземлиться, не убийственно твердая. Ноги наверняка переломаются, но выжить, пожалуй…
        Ступни на миг обожгло, а затем они просто онемели. Колени, как ни старался Грин напрягать мышцы ног, едва не воткнулись в нижнюю челюсть, а голову встряхнуло так, что потемнело в глазах. А еще перехватило дыхание, словно от сильного удара в живот. Впрочем, и хорошо. Иначе мог бы захлебнуться, ведь следующим ударом стала хлесткая пощечина, которую Филиппу нанесла холодная волна какой-то вонючей жидкости. Неужели умудрился спикировать прямиком в деревенский нужник? Хотя, откуда в джунглях нужники?
        Грин на миг замер, анализируя ощущения, дернулся - руки и ноги, как ни странно, слушались, - понял, что погружается все глубже в вонючую жижу, забарахтался и вскоре всплыл на поверхность.
        Что там не тонет, как утверждают народные юмористы? Кто бы спорил? Вот только у Грина имелось одно маленькое уточнение. Не тонет «оно» ни в чем. Даже в практически таком же г…е.

7. Москва, 30 марта 2015 г.
        Похитить Вику оказалось несложно. Около полуночи Гюрза вызвал Вику к себе, якобы еще разок поговорить о старых проблемах. В ноль пятнадцать Вика отключилась после того, как Гюрза брызнул ей в лицо из баллончика. А около часа ночи провокатор вытащил девушку из машины и сдал Вику с рук на руки стражникам из личной охраны Арианны.
        - Отличная работа, Гюрза, - без эмоций проговорила госпожа приор, наблюдая, как стражники уносят Вику в тюремный блок базы серпиенсов под Тушинским силовым куполом.
        - Мне пришлось рискнуть, госпожа, - сказал агент. - Я, как и прежде, старался не засветиться, но я не уверен, что мне это удалось. Возможно, теперь Сопротивление знает, кто я на самом деле.
        - Это не страшно.
        - Я так и думал, - Гюрза выдохнул с облегчением. - Вы не представляете, госпожа, насколько меня радует тот факт, что больше не нужно возвращаться в подвалы, что теперь я могу постоянно быть рядом с вами, Арианна…
        - Ты не понял, Гюрза, - Арианна смерила агента холодным взглядом. - Твоя миссия пока не закончена. Ты вернешься на базу и сделаешь еще одно важное дело. Узнаешь все о людях-индиго.
        - Я… - Гюрза обмер, - не смогу, госпожа! Я погибну!
        - Будем надеяться, что ты не засветился.
        - Но это не так! Я почти уверен, что меня смогут опознать! Возвращение на базу для меня - верная смерть! За что, госпожа? Почему вы хотите моей гибели?!
        - У нас нет выбора, Гюрза. Ни у тебя, ни у меня. Ситуация вновь изменилась. И очень сильно изменилась.
        - Госпожа, но…
        - Молчи, Гюрза! - Арианна повысила голос. - Если ты добудешь достоверную информацию, возвращаться в подполье тебе не придется. И я добьюсь присвоения тебе звания серпиенса первого уровня. Обещаю. И больше никаких возражений. Иначе смерть. Это тебе понятно?
        - Да, госпожа, - Гюрза окончательно сник. - Хотя смерть мне обеспечена в любом случае.
        Арианна ничего не ответила. Она лишь взглядом указала на дверь своих апартаментов. Гюрза поклонился и вышел.
        А выйдя, едва не завыл, как раненый волк. Такой чудовищной подставы от Арианны он никак не ожидал. Все понятно: ситуация изменилась, обстоятельства диктуют, проблемы давят, но разменивать ценного агента, как никчемную пешку, разве это правильно?!
        Да, Гюрза с самого начала предполагал, что такое может случиться. Да, он не обольщался, когда Арианна приблизила его к себе. Он отлично понимал, что ее интерес к человеческим чувствам это лишь эксперимент, попытка вникнуть в суть проблемы и получше понять психологию противника. Насколько бы Арианна ни вошла в роль исследователя, она и не думала полностью погружаться в загадочное для нее море любви. Так… побродить по полосе прибоя и потрогать воду кончиками пальцев, не больше. Ведь она серпиенс, и этим все сказано. Для нее важнее карьера, дело, интересы клана, преданность ему, пусть сам клан и не отвечает ей взаимностью. Но важнее всего, вместе взятого, для Арианны верность императору, Великому Дракону. И где в этом плотном ряду место для какой-то там любви? Ни одного мало-мальского просвета. Даже для любви к равному себе по происхождению нет зазора, что уж говорить о человеке.
        Гюрза вышел на приемную площадку, сел в машину, завел двигатель, но с места не тронулся. Гюрзе отчаянно хотелось пожить еще хоть немного. Хотя бы лишние пять минут. Агент и в самом деле считал, что возвращение в подвалы станет его последним подвигом. Причем подвигом непродуктивным, бессмысленным, чем-то вроде ритуального самоубийства во славу хозяйки и в знак своей верности ей. Примерно так.

«А чего ты хотел? - Гюрза горько усмехнулся. - Предателей рано или поздно предают самих. Все в мире в конце концов уравновешивается. В противном случае мир давно дал бы сильный крен на борт и пошел ко дну. Пришло твое время подтвердить эту истину, агент Гюрза. Время умирать. Или побеждать и жить вечно. Первое вероятнее».

* * *
        С момента, когда до Учителя долетел слушок о скором начале новой фазы борьбы с чужаками, не прошло и суток, но лейтенант уже начал замечать, что на базе формируется атмосфера нездорового ажиотажа. Именно нездорового.
        Заскучавшие без дела бойцы суетились, сновали по отсекам, готовили оружие, снаряжение и срочно наводили порядок в кубриках. Вроде бы нормальные приготовления. Так бывало и раньше. Но раньше в горящих глазах людей не светилась искорка какой-то обреченной готовности выйти на поверхность и тут же умереть за правое дело. Раньше бойцы уходили в рейды, чтобы побеждать, шли именно на ночную охоту. Теперь же они явно готовились к чему-то другому. Не к охоте, а к героическому самопожертвованию.
        Причем в половине случаев людей явно не интересовало, унесут ли они с собой в могилу хотя бы одного вражеского солдата. Половине бойцов просто до такой степени осточертело сидеть в подвалах, что они не скрывали своих чувств и даже открыто говорили: «Лучше быстрая смерть наверху, чем медленная под землей». И этот нюанс Учителя крайне обеспокоил.
        Психологическая установка на «последний и решительный бой» никак не вязалась с прежними замыслами командования, которое давно рассуждало, что новое контрнаступление возможно, но лишь когда будет накоплено достаточно сил. И вдруг за какие-то сутки все опять встало с ног на голову. Как тогда, в августе четырнадцатого. Учителю сходство ситуаций представлялось очевидным. Во-первых, получалось, что «накопление сил» стало только фигурой речи. Силы копили бойцы, которые имелись в наличии, а не Сопротивление в целом, никакого существенного пополнения оно не получало вот уже несколько месяцев. Во-вторых, у Сопротивления так и не появилось никакого эффективного оружия. Сотня спасенных из Глубинного-2
«Пилигримов» не в счет. В-третьих, никто не провел нормальной разведки и, похоже, проводить ее даже не собирался.
        Если сложить все эти факты, получалось, что назревает новая авантюра, причем все это понимают, но признавать ошибочность новой вводной просто не хотят. Все как и в прошлом августе. Сопротивление с упорством помешанного пыталось наступить на те же грабли. Или же кто-то снова его к этому подталкивал. Нетрудно догадаться, кто.

«Провокатор, конечно, и это опять тот же самый тип. Непонятно лишь одно, на кого он собирается спихнуть вину за новый разгром? Или он рассчитывает, что оправдываться будет не перед кем. Рассчитывает, что на этот раз Сопротивление будет уничтожено окончательно, до последнего бойца? Что ж, это вполне возможно. Наши ресурсы исчерпаны, подкрепления нет, моральный дух подорван, сочувствия к нам у инертного населения почти не осталось. Мы - тупиковая ветвь человечества, осадок исчезнувшего мира. Заноза, которая мешает и чужакам, и своим. Если все так, то бойцы с блеском камикадзе в глазах абсолютно правы. Нам остается только выйти на поверхность и принять последний бой. До последнего бойца. А дальше хоть потоп».
        Несмотря на позднее время (шел третий час ночи), Учитель сходил в кадровую службу пообщаться с братом, а заодно заглянул в парк, переговорил с одним знакомым механиком. Если учесть дневные вояжи Учителя в хозяйственную часть и в арсенал, получилось, что он обошел по кругу почти весь бункер. И везде творилось примерно одно и то же. Никто не спал. Все готовились к героической гибели.
        Так что обстановка не только беспокоила, но и удручала. Да еще из головы никак не шел короткий, но неприятный разговор с капитаном Рабиновичем. Его недвусмысленное предупреждение лишь поначалу показалось Учителю лишним очком в копилку доморощенных сыщиков. Когда лейтенант справился с эмоциями и оценил ситуацию более трезво, он понял, что на самом деле хитрый Рабинович не сказал и не сделал ничего, что могло скомпрометировать его шефа. Ну поговорил. Ну предупредил. Попросил не мешать профессионалам. Формально все честь по чести. Заподозрить, что Рабиновича подослал провокатор, то есть Дед, теоретически можно, но на практике это недоказуемо. Так что вместо очка сыщики заработали только потенциальные неприятности. Одно дело, когда им намекали, другое - когда предупредили прямо. Как говорится, разные меры пресечения.
        Вот почему, когда Учитель вернулся в свой отсек, он обвел бойцов группы взглядом, полным грусти, граничащей с унынием.
        - Что-то ты кислый, командир, - заметил Рыжий. - Огорчил кто-то?
        - Все нормально, - Учитель махнул рукой. - Спать хочется.
        Танк и Рыжий вернулись в группу, будто бы никуда не уходили. С десяти вечера они вновь толкались в общей комнате отсека, готовили снаряжение и по-прежнему смотрели на Учителя, как на командира. Они даже обращались к нему с привычными вопросами, деловито и серьезно.
        Хотя, чему тут удивляться? Размолвка у лейтенанта и подчиненных произошла на почве дел, никак не связанных со службой. Как говорится, дружба дружбой, а служба службой. В случае, когда дружба дает трещину, формула та же.
        Боря в приготовлениях не участвовал. Он увлеченно пялился в компьютер, не замечая вокруг ничего и никого. Как обычно.
        Учитель заглянул в кубрик к Вике. Девушки на месте не оказалось. И вечером Учитель ее тоже не видел, хотя ушел по своим делам поздно. Получалось, что все разумные нормы для прогулок в компании контрразведчиков Вика явно превысила. Ну, полчаса мог уточнять какие-то там детали особист, ну час. А дальше или арестуй, или отвали. Насколько Учитель знал Вику, так она и должна была сказать на исходе первого часа прогулки. Однако Учитель ушел около половины двенадцатого ночи, а Вика к тому времени еще не вернулась. Где она пропадала целый день, вечер и вот уже половину ночи, оставалось только гадать.
        - Вика приходила? - уточнил лейтенант, обращаясь сразу ко всем бойцам.
        - Не видели, - ответил Танк. - Может, до нас? Мы здесь только с десяти часов, до этого кофе пили, в предбанник не выглядывали. Боря, видел Вику?
        - А? - Боря поднял взгляд на Учителя. - Кого? А-а, да, видел. Она в полночь пришла и сразу опять куда-то ушла. О, командир, а я тебя жду! Взгляни!
        - Некогда, - Учитель беспокойно оглянулся. - Не нравится мне это. Где Вика вчера весь день пропадала? Почему ничего не рассказала? Куда снова ушла?
        - Нет, Учитель, ты взгляни! - настойчиво повторил Боря. - Это важно.
        - Мне сейчас важнее, куда делась Вика…
        - Учитель, - Борис вдруг взглянул на командира с абсолютно нехарактерной твердостью. - Взгляни.
        Будто бы совсем другой человек посмотрел. Это лейтенанта настолько заинтриговало, что он послушно подошел к столику и заглянул в компьютер. И не пожалел.
        - Это свежий кадр с моей личной камеры наблюдения, - сказал Боря. - Я давно ее установил неподалеку от Тушинского купола. Потом ее грязным снегом залепило, а теперь снег, видишь, стаял, потом еще дождиком ее помыло. Почти нормально все видно.
        - Вижу, вижу, - Учитель ударил кулаком в ладонь. - Вот все и сошлось!
        - Что там у вас сошлось? - поинтересовался Рыжий, пытаясь тоже заглянуть в компьютер.
        - А ты готовься, ножики точи, - ответил Боря. - Ты же сполз с ковра.
        - А-а, вы опять про Грина…
        - Нет, Рыжий, не угадал, - Учитель поднял взгляд на бойца, а затем вдруг развернул компьютер так, чтобы он и Танк видели изображение. - Узнаете?
        На замершем стоп-кадре виднелся силовой купол Тушинской базы серпиенсов, черный
«Лексус» на приемной площадке перед ним и два выходящих из машины человека. Вернее, человек, из авто выходящий, и человек, из нее вытаскиваемый. Мужчина в военной форме без погон вытаскивал из «Лексуса» женщину, скорее всего живую, но пребывающую в бессознательном состоянии. Мужчина стоял к камере спиной, а вот рассмотреть лицо женщины не составляло труда, даже с учетом плохого освещения. Света из салона машины оказалось для этого вполне достаточно. Да и рыжая копна волос способствовала идентификации не хуже пресловутого наномаркера, которым помечали своих агентов серпиенсы.
        Из «Лексуса» неизвестный в форме без погон вытаскивал Вику. И вытаскивал он ее для того, чтобы передать нескольким стражникам. Боря снова запустил ролик, и все увидели, как человек передал Вику одному из серпиенсов буквально с рук на руки. Потом человек исчез вместе со змеевиками под куполом, кадр разорвался, но после того, как таймер в углу экрана пропустил семнадцать минут, ролик возобновился. Правда, лишь для того, чтобы показать, как человек появляется из купола, торопливо огибает машину и садится за руль. Секундой позже вспыхнули фары машины, но
«Лексус» остался на месте. Прошло еще три минуты, прежде чем провокатор - а кто еще это мог быть?! - уехал в неизвестном направлении.
        - Хотя, почему в неизвестном, - вслух отвечая на собственные мысли, процедил сквозь зубы Учитель. - Направление известно. Бункер под Лосиным островом. Разглядели его?
        - Слишком темно, - сказал Танк. - Я рассмотрел только, что он без погон. Особист, наверное.
        - Особист… - Учитель вдруг вынул из кармана коммуникатор. - Алло, семнадцатая группа, кто на связи? Немой? Ты мне и нужен. Ты знаешь особиста, который вчера уводил нашу Вику на прогулку? Не обязательно… Нет, детей с ним крестить никто не стал бы… Короче! А в лицо его… Да ты вообще смотрел в их сторону?! Хотя бы какой возраст, габариты, голос… Вообще ничего? Я понимаю, что ты ликвидатор, а не сыщик, но… Ладно, Немой. Отбой.
        - Немой еще и слепой? - спросил Танк.
        - Ничего удивительного, - сказал Рыжий. - Кто из вас разглядывает контрразведчиков? Взгляд отвели, плюнули через плечо и пошли подальше от них, поближе к кухне. Разве не так?
        - Все верно, - ответил Учитель.
        - Это Деда машина, - вдруг уверенно заключил Боря. - Я пробил по нашей базе.
        - Вот так вот! - сказал Рыжий. - А вы сомневались.
        - Ничего не понимаю, - сказал Танк.
        - Настоящий провокатор - это Дед, - пояснил Рыжий. - Как я и говорил. Чего тут непонятного?
        - Это я понял. Я тоже на него думал. Я не понимаю, зачем ему Вика так срочно потребовалась? - спросил Танк. - Что за аврал? Да еще почти в открытую… привез ее, сдал змеевикам, засветился. А ведь раньше он таких промахов не допускал. Что стряслось?
        - А что вообще стряслось? - вопросом на вопрос ответил Учитель. - Почему штаб так резко назначил день «Д»? Почему Архангел вчера упорхнул куда-то на юг? Почему…
        - Почему в сети бардак? - добавил Боря. - Серпиенсы явно хотят нас без связи оставить, ломают сеть, только треск стоит. Половина серверов рухнула. Я такой атаки еще никогда не видел. Еще немного, и вообще все серверы упадут, даже военные. Накроется Интернет бабушкиной периной, будем, как в двадцатом веке, телеграммы друг другу посылать.
        - И это тоже - почему? - Учитель кивнул. - Да потому, ребятки, что наступает момент истины. Все решится в ближайшее время, и смысла в шпионских играх больше нет. Осталось сыграть всего один короткий период, овертайм. В нем все и решится. Или мы выиграем, или они. Продолжения игры не будет. Провокатор это понял и пошел ва-банк. Я еще днем это заподозрил, когда Дед ко мне Рабиновича подослал, предупредить и попугать немного. Теперь все подтвердилось!
        - Тогда и мы… - Танк достал из кармана «кольт» и заставил пистолет эффектно лязгнуть, когда патрон вошел в ствол, - пойдем в банк. Попросим провокатора деньги на бочку выложить. Тридцать серебряных.
        - Пойдем, - неожиданно согласился Учитель. - Только сначала к генералу. А то, не дай бог, он, как в августе, вдруг возьмет да и перенесет день «Д» на сутки раньше. Ситуация, я чувствую, складывается похожая.
        - А Вика? - спросил Боря. - Что с ней будет?
        - Не знаю пока, - ответил Учитель. - Ну что расселись? Подъем! Идем все. Прикроете меня, если что.
        - Даже так? - Рыжий хмыкнул. - Прикажешь в штабных стрелять?
        - Если будут мешать, прикажу, - Учитель открыл оружейную пирамиду, достал два дробовика и бросил их одновременно Боре и Рыжему, а затем взял еще и автомат, для себя. - Но они не будут мешать. Пропустят к генералу, как миленькие. Никуда не денутся.
        Он проверил магазин, щелкнул переводчиком огня и дернул рукоятку затворной рамы.
        - А провокатора, если встретим… - Рыжий взял многозначительную паузу. - То есть, Деда…
        - Встретим, возьмем с собой к генералу. Предъявим, так сказать. А будет сопротивляться, приказываю стрелять на поражение. Боря, мой компьютер прихвати. В нем все улики.
        - В моем тоже все есть, плюс новая запись и еще много чего.
        - Тогда свой бери. Погнали!..

…Ночным охотникам не пришлось прорываться к генералу Алексееву с боем. Несмотря на поздний час, в штабе народ суетился не меньше, чем в других отсеках базы, и на делегацию во главе с Учителем никто просто не обратил внимания. Даже охрана лишь проводила охотников взглядами, не удосужившись поинтересоваться, зачем посетителям оружие.
        Не пришлось охотникам и стрелять на поражение. Провокатора Деда они по пути не встретили, а разыскивать его по закоулкам штабного отсека не позволяло время. Опасения Учителя насчет возможного переноса дня «Д» оказались явно ненапрасными. Вряд ли гром мог грянуть прямо сегодня, но…
        А мог и грянуть. Учитель заметил, как двое штабных о чем-то возбужденно шепчутся в одном из боковых коридоров и при этом то и дело смотрят на часы. У лейтенанта складывалось отчетливое впечатление, что дело не просто пахнет керосином, а пропиталось им насквозь. Осталось лишь поднести спичку - и все вокруг полыхнет синим пламенем.
        - Как ужаленные мечутся, - заметил Танк. - Неужто мы опоздали?
        - В смысле? - спросил Рыжий.
        - Ну с днем «Д». Неужели змеевики первыми начали?
        - Вряд ли. Если так, боевую тревогу объявили бы. А у нас пока третья степень готовности.
        - Там все узнаем, - уверенно сказал Учитель, входя в приемную.
        В приемной охотники никого не обнаружили, даже адъютанта, но дверь в кабинет Алексеева оказалась приоткрытой. Боря немедленно прильнул к щели, затем выпрямился и кивнул. Генерал сидел у себя, хотя часы давно пробили четыре часа ночи. Или утра. Для кого как.
        - Повезло, - проронил Учитель, затем одернул китель и громко постучал в дверь генеральского кабинета. - Разрешите?!
        - Входи, Учитель.
        Лейтенант вошел первым, поэтому не видел, как расслабились бойцы и как Рыжий незаметно вручил Танку мятую сотню. Если бы командир узнал, что охотники делали ставки, примет Алексеев делегацию или нет, отвесил бы обоим по крепкой затрещине, не меньше.
        - Просим прощения за поздний визит, товарищ генерал, но у нас серьезное дело.
        - Короче, Учитель, время дорого, - строго сказал Алексеев. - Сразу по теме.
        Вторым вошел Боря, поэтому требование генерала ночные охотники выполнили почти мгновенно. Номинальный разведчик группы открыл ноутбук, нашел нужную папку и придвинул компьютер Учителю. Лейтенант достал из кармана листок и положил рядом с машинкой.
        - Это результаты вскрытия тела Воронцова, - Учитель постучал пальцем по листку, а затем указал на ноутбук. - Здесь документы в электронном виде. Отчет баллистиков и целая подборка документов по старой теме провокатора, только в новом ракурсе.
        - Еще короче, - Алексеев нахмурился. - Мне сейчас не до старых проблем, с новыми разобраться бы.
        - Новые проблемы устроил тот же, кто организовал нам старые в августе прошлого года.
        - Из могилы?
        - Вы отлично знаете, что Грин жив, - отбросив условности, сказал Учитель.
        - У нас есть запись, - вдруг встрял Боря. - Вот…
        Если честно, вмешательство Бориса стало для Учителя неожиданностью. Видимо, боец воспринял откровенность командира как сигнал «раз пошла такая пьянка, режь последний огурец». Боря щелкнул по клавише, и на экране появился ролик, на котором раненого Грина из леса выносит на руках человек в камуфляже и черной шапочке-маске. Выносит и грузит в черный «Ленд Крузер».
        До Учителя только сейчас дошло, что габаритами и фигурой этот человек очень сильно походит на генерала. Вот, оказывается, что имел в виду Боря, когда говорил, что у него в компьютере имеется «еще много чего».
        Лейтенант покосился на Алексеева. Тот просмотрел запись без эмоций.
        - Но я говорю не о Филиппе, а о настоящем провокаторе, - продолжил Учитель. - О том, кто подставил Сопротивление, а потом свалил всю вину на Грина, о том, кто убил Ворона…
        - Ворона убил Грин, - сказал Алексеев.
        - Ворона убил провокатор. Из револьвера. Вот заключение. Он хотел добить Грина, но попал в Воронцова. А вот запись последнего «подвига» провокатора. Час назад он увез Вику в Тушинский купол.
        - Зачем? - Алексеев уставился в экран. - Серпиенсам отдал? Вообще охренел? Кто это?
        - Машину узнаете?
        - Стандартная, - генерал пожал плечами. - Чья?
        - Деда.
        - Чья? - генерал Алексеев недоверчиво взглянул на Учителя. - Ты температуру давно измерял?
        - А хотите, я вам старые документы зачитаю? Из обвинения. И вы попробуете заменить фамилию Гриневский на Рублев. Думаю, новый результат устроит вас гораздо больше, чем старый. Все сойдется до мелочей.
        - Да не сойдется ничего, - генерал страдальчески выгнул брови и вздохнул. - Учитель, я все понимаю… теперь вот и Вика под раздачу попала… но и ты пойми, не поверю я твоим уликам. Никогда не поверю. Рублев еще та сволочь, но не предатель, это сто процентов.
        - Вот же запись. Уликам не верите, глазам своим поверьте.
        - А что видят мои глаза? Мужика какого-то в форме без погон? В сумерках и со спины. Ты сам встань сейчас к нам спиной, будешь один в один, как этот гад.
        - А машина…
        - А машины у нас без сигнализаций, ключи в замках торчат, сел и поезжай, если пропуск имеется. Ты проверил списки, кто выезжал из гаража за полчаса до съемок этого кино?
        - Нет, - Учитель стушевался. - Я решил, что…
        - Погоди, - Алексеев щелкнул тумблером доисторического интеркома. - Филатов, где товарищ Дед?
        - В третьем отсеке, - ответил адъютант генерала. - В секретной комнате.
        - А ты где?
        - В том же отсеке, только в пятнадцатой.
        - Сходи, посмотри.
        Примерно минуту внутренняя связь молчала. Бойцы все это время смотрели куда угодно, в потолок, в пол, на стены, но только не на генерала.
        - Там он, товарищ генерал, с заданиями для групп разбирается. Что-то не сходится никак.
        Генерал выключил интерком.
        - Слышали? Дед в секретной комнате. И находится там без обеда и перекура вот уже третий час кряду.
        - А вы его проверяли? - хмуро глядя в пол, спросил Учитель.
        - Оттуда только с моего разрешения можно выйти. Но я все равно проверил, как вы только что слышали. Еще вопросы?
        - А можно я спрошу? - снова вылез вперед Боря. - Как вы считаете, зачем серпиенсам Вика?
        - Это ты к чему сейчас спросил? - пришла очередь Алексеева хмуриться.
        - Просто подумал, что если Грин жив и его, допустим, нашли серпиенсы, то они могли взять Вику в заложницы, чтобы надавить на Филиппа.
        - И что из него выдавить?
        - Ну, не знаю. Что-то важное. Какой-нибудь секрет. Например, схему «Пилигрима». Или что-то еще. Я тут в сети одну интересную информацию раздобыл. О том, что Сопротивление не поверило предсказанию Грина о своем разгроме, за что и поплатилось. Может, серпиенсы хотят Грина в качестве оракула использовать?
        - Боря. Ты бредишь, - негромко проронил Учитель. - Извините, товарищ генерал, мы пойдем. Разрешите? Простите, что снова отвлекли вас попусту.
        Учитель встал и дернул за рукав Борю. Тот никак не отреагировал на телодвижения Учителя. Он сидел и играл с генералом в гляделки. Причем смотрел на Алексеева Боря твердо, второй раз за ночь удивляя Учителя таким своим поведением.
        - В какой сети ты это выкопал? - наконец спросил Алексеев.
        - В Интернете, - ответил Боря.
        - В Интернете? - генерал недоверчиво усмехнулся.
        - В нем. А есть другие сети?
        - Ладно, пинкертоны, расскажу вам кое-что. Вижу, что с живого не слезете. Да и вся эта история принимает серьезный оборот. Уже можно и вас подключать. Началось все с того, что Грин обнаружил подставу с «Пилигримами». Настоящий провокатор каким-то образом подтасовал факты и убедил главный штаб, что «Пилигримы» готовы к бою и что их мощность вполне позволяет справляться со всеми видами техники, вооружения и средствами защиты серпиенсов, а значит, можно начинать наступление. Филипп попытался этому помешать, но к тому моменту стало поздно дергаться…
        Генерал пересказывал историю Грина без драматических подробностей и лирических отступлений, но все равно потратил на изложение почти полчаса. И еще минут десять ушло на короткий брифинг по теме. Охотники сыпали вопросами, а генерал отвечал.
        - Все более-менее понятно, - резюмировал, наконец, Учитель, - кроме одного. Если Грин прав и его предвидения - это не выдумка, а реальность… то есть предсказанная реальность… почему серпиенсы и виверры до сих пор не вцепились друг другу в глотки? Он ведь всю операцию задумал, чтобы их стравить, правильно?
        - Архангел перед отъездом тоже об этом спросил. Вот вернется, расскажет. А пока я не знаю, что там у Грина не сошлось. Может, не время пока.
        - Но серпиенсы начали действовать, схватили Вику, значит, чего-то Грин все же добился?
        - Ох, не мурыжьте меня больше, охотнички. И так мозги набекрень, так еще и вы достаете. Если верить крайнему предсказанию Грина, о котором мне известно, очень скоро Грин встретится с тобой, Учитель, и с Арианной в каком-то странном месте. Вроде как в горах, на серпантине. Это еще в тюрьме его осенило. А мне он это рассказал, когда более-менее говорить начал, перед самой отправкой в Таиланд. Кстати, в предвидении мартовская метель тропинку заметала. Он на это особый упор делал. Именно мартовская, сказал, метель, запоздалая.
        - До конца месяца два дня осталось, - заметил Боря.
        - Получается, Грин вернется в ближайшие два дня? - сделал вывод Учитель. - И когда конкретно?
        - Надеюсь, не раньше, чем нужно. И не в наручниках.
        - Вы потому Архангела туда отправили? Чтобы подстраховал?
        - Для этого, Учитель. Мне наблюдатель, который Грина контролировал, сообщил, что Филиппа виверры вычислили, вот я и отправил Архангела. Только Артем чуток опоздал. Когда прилетел, выяснилось, что виверры вывезли Грина с острова в Паттайю, где какие-то залетные партизаны его чуть не грохнули. Прямо посреди Паттайи. Заставь, как говорится, дураков богу молиться, они и лоб расшибут. Но все обошлось, правда, след Грина пропал. Мои люди утверждают, что Филиппа взяли серпиенсы и отправили в Бангкок.
        - Тогда не понимаю, зачем серпиенсам Вика?
        - Может, Грина не серпиенсы взяли? - неуверенно предположил Боря. - На нейтральных территориях сервы живут, полукровки. Они часто на чистокровных задираются, палки в колеса им вставляют. Могли перехватить Грина. Просто из вредности.
        - Сервы? Полукровки? - генерал потер макушку. - Да, есть такое дело. В буферных зонах особые чужаки селятся. Только мы их третьей расой считали, малочисленной, вроде индейцев, а оно вон как обернулось! Метисы! А задираются они на чистокровных… кого?
        - И на серпиенсов, и на виверр.
        - Допустим, все так и есть, - вмешался Учитель. - Но Вика здесь при чем? Вряд ли сервы станут менять Грина на Вику.
        - Арианна хочет, чтобы Грин сам вернулся, - подсказал Рыжий. - Чтобы сбежал от полукровок и вернулся в Москву. Если его разозлить, он обязательно что-нибудь придумает. И серпиенсы об этом знают.
        - Не вернется он, - Учитель помотал головой. - Не те ставки в игре. Один раз он Викой пожертвовал, когда прикинулся провокатором, а ее в свой замысел не посвятил, сделает это и теперь.
        - Или сломается и не сделает, - возразил Рыжий. - Нервы даже у него не железные. Товарищ генерал, Архангел его так и не нашел?
        - Грина другие люди нашли, тоже надежные. Но пока что Фил под колпаком у агентуры противника… уж не знаю, полукровки это или чистые серпиенсы, не важно. Правда, Архангел на подходе. Если что, поможет. Еще вопросы?
        - Что будем делать с Викой? - спросил Учитель.
        - Думать будем, как ее выручать, что ж еще? Если серпиенсы ей навредят, Грин может сильно огорчиться. Достанется и чужакам, и нам с вами. А если серьезно, боюсь, что прав Рыжий. Филипп может и согласиться на размен, сердце у него не камень. Вот и в предсказании его крайнем, где ты да Арианна мелькаете, о чем-то подобном говорится. Сдастся Грин змеевикам, и все пойдет прахом, а этого допустить никак нельзя.
        - И как мы можем ее выручить? - Боря удивленно посмотрел на Учителя, а затем переглянулся с Танком и Рыжим. - Штурмом Тушинский купол возьмем?
        - Нет, - твердо сказал Учитель. - Мы возьмем не купол. Мы тоже возьмем заложника и предложим змеевикам поменяться на Вику.
        - И кого ты собираешься взять? Офицера стражи?
        - Нет. Мы возьмем приора стражи. Арианну Дей.
        - Сильно, - хмыкнул Рыжий. - И как мы это сделаем?
        - Очень просто. Мы воспользуемся подсказкой Грина и придем туда, где очень скоро окажется Арианна. На тот заснеженный горный серпантин.
        - Это где? - Рыжий недоверчиво скривился. - В Сочи, на Красной поляне? На недостроенном олимпийском объекте?
        - Там погода нормальная, - возразил Боря, не отрываясь от компьютера. - В радиусе двух тысяч километров вообще никаких осадков, только в Москве и за Уралом завтра обещают мокрый снег.
        - На Урале гор много, - негромко сказал Танк. - Устанем искать нужную.
        - Я сказал за Уралом, в Сибири, - уточнил Боря. - И в Москве будет снег.
        - Но в Москве нет горы с серпантином, - Танк пожал плечами.
        - Очень ценное наблюдение, - иронично проронил Борис.
        - Гора и серпантин? - вдруг встрепенулся Учитель. - Стоп! Я знаю, где мы встретимся с Арианной! А заодно и с настоящим провокатором. Я уверен, он тоже придет. Такого шанса он не упустит. Там обоих и накроем. А Грина прикроем, если его предсказание сбудется по всем пунктам и он тоже там появится. Товарищ генерал, он не говорил, зачем придет на тот серпантин?
        - Он и сам толком не понял. Сказал, что когда предсказание начнет сбываться, все прояснится. А ты-то до чего додумался? Где эта гора с серпантином?
        - Гораздо ближе, чем вы думаете, товарищ генерал, - Учитель встал. - Разрешите выдвинуться в район наблюдения? Надо заранее там осмотреться. Если все правильно, я доложу. Если нет, не хочу снова выглядеть самоуверенным тупицей.
        - Выдвигайтесь, - генерал махнул рукой. - Все шагом марш. С глаз моих. Удачной охоты…

8. Таиланд, 30 марта 2015 г.
        Поначалу Филипп не понял, где очутился, но когда, поморгав, он прогнал муть перед глазами, ему стало понятно практически все. Пилот не напрасно «настоял», чтобы Грин выпрыгнул именно сейчас. Падающая машина как раз пролетала над одним из многочисленных полей или прудов, называть можно и так, и этак, в котором выращивались пресноводные креветки. В пойме главной здешней реки Чаопрая таких ферм располагалось много, и приличный уровень воды поддерживался в этих прудах даже в засушливый сезон.

«Снова жив! - Грин внутренне ликовал. - Спасибо пилоту!»
        В ту же секунду издалека донесся отзвук страшного грохота, а следом и взрыва. Это явно упал вертолет. Что стало с пилотом, Филипп старался не гадать. Может, тоже выпрыгнул? Тогда шансы есть. А если не успел… спасибо ему и вечная память. Уже ничего не изменить.
        Грин отогнал тяжелые мысли и сосредоточился на собственном бедственном положении. Кости, скорее всего, остались целы, но дыхание восстанавливалось неохотно, и Филиппу катастрофически не хватало воздуха. Ему приходилось дышать часто и поверхностно, превозмогая боль, и при этом еще следовало удерживаться на поверхности пруда. Комплекс задач выглядел непосильным. Следовало срочно выбираться на берег.

«Да еще неизвестно, креветок тут выращивают или крокодилов?»
        Эта мысль придала Грину недостающие силы, и он торопливо погреб к ближайшему берегу.
        Когда Филиппу удалось выбраться на скользкую траву, дыхание почти восстановилось, а вот онемение в ступнях не прошло. Идти, не чувствуя ног ниже щиколоток, проблематично, да и рискованно. Вывихнуть или даже сломать ногу можно запросто. Да и куда мог пойти Фил, если по большому счету? Плутать по ночным джунглям? Нет уж, увольте. Во всяком случае до утра.
        Грин отполз подальше от берега, уселся под пальмой и принялся неспешно массировать ноги.

«Где ты пропадал три месяца?! Я думала, ты умер!» - Вспомнилась Филиппу сцена из предвоенного фильма. - «Я упал с вертолета…»
        Грин хмыкнул. Падение с полусотни метров без парашюта… что ж, теперь в жизненном багаже Филиппа имелся и такой опыт.

«Третий день рождения? - Грин, щурясь, взглянул на заходящее солнце. - Возможно. Поживем - увидим».

«Все верно, Грин, - в мысленном эфире появился голос извне. - Поздравляю с очередным днем рождения. Мы, честно говоря, не надеялись, что ты уцелеешь. Но, видимо, у судьбы насчет тебя действительно особые планы. Думаю, в этой третьей жизни ты закончишь то, что начал в первой».

«Спасибо за поздравления. А что, этого никто не предвидел?»

«Я предвидела твою гибель во время катастрофы вертолета, - к беседе присоединилась провидица. - Ты должен был погибнуть вместе с пилотом».

«Вот вам и стопроцентная достоверность! - Грин хмыкнул. - Плохо, если так».

«Но еще я предвидела, что ты вернешься в свою страну. Я не понимала, какому из предсказаний верить. Теперь же я понимаю, что обоим».

«А что будет до того, как я вернусь? - Грин стянул носки, осмотрел ступни и на миг зажмурился. Два сплошных синяка. - Даже смотреть больно. Надеюсь, переломов нет?»

«Я не рентген. И у меня нет предвидений на этот промежуток времени».

«Они есть у меня, - вдруг зазвучал в мысленном эфире голос Теаны. - Это не совсем предвидения, скорее логические выводы. Все будет хорошо, Филипп. Ты выплыл, значит, повреждения не критичны. Ты сможешь отправиться в дальнейший путь уже скоро».

«Спасибо на добром слове, Теана, - Грин невольно улыбнулся. - Вот еще лечились бы словами синяки и ушибы».

«Я прошу прощения, - вмешался голос извне, - мои старые и новые виртуальные друзья, но меня вот только что посетило новое предвидение».

«Хорошее?»

«Не очень».

«Почему-то я не удивлен».

«Точнее - очень нехорошее, Филипп, - голос сделался предельно серьезным. - Наша сводная сестра по оружию, похоже, права. Тебе следует отправляться в путь как можно скорее».

«Что еще стряслось?»

«Как бы помягче сказать… у тебя чертовски мало времени. Залечить раны, как в прошлый раз, не получится».

«Хватит мямлить!»

«Ладно, не сердись. Я увидел, что Вика в ближайший час окажется в руках у серпиенсов. Провокатор похитит ее, увезет в Тушинский купол, где Арианна Дей проведет мнемосканирование. Помнишь, как пыталась она просканировать твой разум, когда ты сидел в тюрьме? То же она проделает с Викой. Арианна будет искать зацепки, чтобы изучить тебя, Филипп, чтобы разобраться в твоих привычках и понять, где тебе можно устроить засаду. Девушка выживет, но окажется в коме. Если она останется в куполе надолго, шансы у нее невелики».

«Не понимаю… как ты узнал? В смысле - почему тебя посетило предвидение, связанное именно с Викой?»

«Кто знает?»

«Я знаю, - уверенно заявила новая незнакомая участница мысленной беседы. - Это же очевидно. Предвидение на самом деле было просьбой о помощи, а не предвидением. Все, что описал наш друг, уже осуществилось. Вика тоже индиго, только ее способности дремали до тех пор, пока серпиенсы не попытались вмешаться в ее подсознание. Теперь талант Вики проснулся, и она зовет нас на помощь».

«Уста новичка глаголют истину», - голос извне усмехнулся.

«Я Кэтрин, - запоздало представилась девушка, - из Сиднея».

«Я согласен с версией Кэтрин, Фил, а ты?»

«Не мешай ему, - вдруг приказала провидица. - Он пытается увидеть будущее».

«Мы все пытаемся увидеть его в меру сил…»

«Тихо! Мы никогда не научимся делать это так же хорошо, как Грин».

«Что я слышу?! Мадам, вы признаете свое поражение?»

«Мы не соревнуемся, юноша. Мы все вместе идем к одной цели. Грин идет впереди и освещает нам путь своими долгосрочными предвидениями. Вот почему я и настаиваю… заткнитесь, наконец!»
        Голос извне умолк, но Грину тишина в мысленном эфире помогла не сильно. Да, он сосредоточился на предвидении, но не увидел в отдаленном будущем ничего конкретного. Сначала он вроде бы видел Вику, потом она вдруг исчезла, а затем появилась вновь, но настолько далеко, что Грин с трудом понимал, она это или нет. Предвидение вышло слишком туманным. Возможно, и не предвидением вовсе, а лишь фантазией, иллюзией, сотканной из надежд. Нет, доверять такому неверному прогнозу Филипп не хотел и не мог. О чем и сообщил виртуальным товарищам.

«Придется действовать, как раньше, полагаясь не на предвидения, а на логику, здравый смысл и отчасти на интуицию».

«Не худший вариант, - заметил голос извне. - Особенно, если учесть, что интуиция в твоем случае - это главная составляющая предвидений».

«Или в твоем?»

«Или в моем случае. Или нашей матроны. Или нашей австралийской сестры по разуму и тысяч прочих наших новых друзей. Это не имеет значения, Филипп, ты же знаешь. Мы едины. Этим и сильны».

«Утром ты сможешь продолжить путь, Филипп», - вновь уверенно пообещала Теана.

«И мы отправимся с тобой, Филипп Грин, - закончила провидица. - И по пути нас будет становиться все больше и больше. Я это предвижу. На этот раз без вариантов».

«Хорошо, спасибо всем за поддержку, - Грин на секунду задумался. - А теперь я прошу оставить нас с Теаной наедине. Конечно, насколько это реально».

«Мы попробуем прикрыть вас мысленным занавесом, - сказал голос извне. - Он частично изолирует вас от общего эфира. Провидица, как считаешь, получится?»

«Можно попытаться».

«Теана, - Грин почувствовал, что в воображаемом пространстве не осталось почти никого. Мысли людей-индиго будто бы отдалились, а их виртуальные образы действительно подернула мутная пелена, похожая на колышущуюся полупрозрачную занавеску. Четкой оставалась только аура-образ Теаны. - Ты поняла, почему я захотел поговорить с тобой тет-а-тет?»

«Да, Филипп. Я вижу, что ты задумал. Ты считаешь, что спасти Вику можно, лишь решив проблему в корне. Лишь ударив по чужаку максимального значения. Ты нацелился на Дракона?»

«Да. Ты поможешь мне?»

«Чем?»

«Информацией. Ты служила в разведке и наверняка знаешь о главном секрете змеевиков. Он касается Дракона».

«Я не понимаю, какой именно секрет Дракона тебя интересует».

«Мне нужны координаты его логова».

«Его логова на Земле-1?»

«Нет, точные координаты местного Дворца Великого Дракона».

«Что это даст?»

«Высший закон предполагает прямой контроль Дракона, не так ли? Когда он явится, чтобы проконтролировать, как идут дела, я встречусь с ним и поговорю по душам».

«Ты снова ставишь ложные цели, Грин. Дракону необязательно являться в этот мир лично. Вспомни, он телепат и управляет генералами напрямую, вне зависимости от того, где они находятся. Да и если он явится сюда, ты не сумеешь с ним встретиться. Тебе не позволят».

«Дай мне координаты, Теана, а дальше я разберусь».

«Грин, он не станет тебя слушать, даже если ты сумеешь пробраться в новый Дворец! Не сходи с ума!»

«Поздно, Теана. Уже сошел. Так же, как и весь этот мир. Ты дашь мне целеуказание или нет?»

«Пожалуйста, - сдалась Теана. - Это никакой не секрет. Местный Дворец строится в Москве. Снаружи строительство пока идет, но внутренние работы завершены, и уже состоялся первый прием у наместника Великого Дракона. Ты, наверное, и сам знаешь, где он находится».

«В Москве? И давно его начали строить?»

«В прошлом году, сразу после августовских событий».

«Это тот самый участок на северо-востоке? Между Дмитровским и Алтуфьевским шоссе, отгороженный силовыми стенами? Да, я видел в Интернете фото и читал о его строительстве. Правда, наши блогеры уверены, что это храм серпиенсов».

«В некотором смысле так оно и есть. Дракон для серпиенсов - живое божество. Так же, как и для виверр, только под другим именем. Взгляни сам».
        Теана передала Грину объемную картинку. Теперь Филипп видел Дворец во всей красе. Почти во всей. Средние этажи грандиозного здания пока выглядели как типичная стройка, все в лесах, но в целом Дворец казался готовым. Со стороны он напоминал то ли гору, то ли неправильную пирамиду со множеством лишних граней, а быть может - дерево вроде ели или ливанского кедра. Хотя на пирамидальную скалистую гору он походил все-таки больше.

«Дворец имеет 216 этажей, - пояснила Теана. - Такова традиция, каждый новый дворец этажностью соответствует порядковому номеру присоединенной территории».

«Значит, все верно, - пробормотал Грин. - Скалистая гора…»

«Не понимаю тебя, - призналась Теана. - Что ты хочешь сказать?»

«Это… - Грин замялся, - связано с одним давним предвидением. В нем фигурировала гора, но теперь я понимаю, что неправильно истолковал некоторые детали. Горой в моем предвидении вполне мог быть этот вот уродливый небоскреб. Ваша архитектура бездарна, уж прости за откровенность, поэтому я и ошибся. Впрочем, это дело вкуса…

«Смягчать высказывание необязательно, - сказала Теана. - Ты прав. И серпиенсы, и виверры лишены художественных талантов. Мы неспособны писать картины и музыку, мы не сочиняем стихи и романы. То же проклятие лежит на архитектуре. Она рациональна, но безлика. Серпиенсы прикрывают ее уродливость куполами, а виверры маскируют, делая свои строения невидимыми, якобы для того, чтобы не портить природные ландшафты. Но Дворцы Дракона, или Мангусты, - они чередуются в строгом соответствии с номером Земли, на четных Дворец-храм посвящается Дракону, на нечетных Мангусте - не могут быть спрятаны под купола или замаскированы. Такова воля хозяина этих строений».

«Это как гербовая печать на пакете, должна быть хорошо видна, - подумал Грин. - Вполне понятно».

«Есть только одно уточнение, Филипп. Дворец - это действительно наполовину храм, культовое сооружение. В том смысле, что наше живое божество никогда не приходит во Дворцы. Оно вообще не покидает Земли-1. Даже в самые критические моменты».

«Не покидало, - упрямо уточнил Грин. - В моем предвидении оно явилось в местный Дворец…»

«Ты сам только что сказал, твое предвидение оказалось не до конца точным, - перебила его Теана. - Ты ошибся, приняв Дворец за гору, ты мог ошибиться и в других деталях».

«Нет! В этом я не ошибся. Я уверен! Именно поэтому я отправляюсь в гости к Дракону. Пора выяснить наши отношения».

«Думаю, ты все-таки ошибаешься, Грин. Но останавливать тебя не имеет смысла. Ты долго шел по этому пути, ты имеешь право его завершить. Хорошо или плохо».

«Там будет видно. Я уверен, как никогда, что теперь все делаю правильно. Косвенное подтверждение моей правоты - это… ты, Теана. Твое присоединение к нашей мысленной сети. Я говорил тебе, что вижу, но пока нечетко, какой в этом есть скрытый подтекст, какая подсказка? Помнишь? Теперь я понял, в чем дело. Подсказка в том, что ты на своем примере доказала - у чужаков и людей гораздо больше общего, чем кажется и тем, и другим. То есть у меня непременно найдется точка соприкосновения и с вашим хозяином. Я еще не знаю как, но точно знаю, что через эту точку и можно будет нанести удар».

«Мысли твои пока сумбурны, - ответила Теана. - Но ты почти достиг просветления, это верно. Возможно, у тебя что-нибудь и выйдет. Дам тебе еще одну подсказку. Во Дворце есть особое место, это тронный зал. Любой, кто встанет перед троном Дракона, действительно имеет шанс поговорить с хозяином миров. Даже если этот
«любой» не является Старейшиной клана виверр или Членом Единой ложи Дракона. Одна проблема - этого должен захотеть сам Дракон».

«Ага, я и в этом оказался прав! Какой-то интерфейс для связи с Драконом все-таки предусмотрен! То есть вызвать его в наш мир, как в моем предвидении это сделала… не важно кто… все-таки реально!»

«Один шанс из триллиона».

«Да, да, она так и сказала. Но Дракон явился. Значит, так оно и будет. Ведь тут дело не в толковании, это не то что принять недостроенное архитектурное уродство за скалистую гору. Это конкретные слова конкретных фигурантов предвидения. Значит, все достоверно. В предвидении я точно знал, что Дракон ждет меня в местном логове».

«Ты точно знал? - Теана усмехнулась. - И поэтому считаешь предвидение достоверным? Но ведь ты мог просто убедить себя, вот как сейчас, что прав. Не принимаешь ли ты желаемое за действительное?»

«Нет. Я чувствовал его присутствие. Он пытался помешать мне, пытался подавить мою волю».

«Но ты все равно добрался до тронного зала?»

«Этого я не видел. Но из-под мысленного пресса Дракона я выбрался. Это точно».

«Тогда… - Теана взяла паузу. - Тогда действительно стоит попытаться».

«Я тебя убедил?»

«Нет. Но я в тебя верю, Грин. Так же, как и все остальные. Ты уникальный человек. Просто так, без определенной миссии, подобные тебе люди не рождаются. До тебя лично я знала только одно существо с таким же парадоксальным складом ума и такой же несгибаемой волей. Это Дракон».

«Вот и я говорю, - Грин усмехнулся. - Мы с ним два сапога пара. И значит, просто обязаны встретиться».

* * *
        Грин не впервые полз по лесу, но теперь он полз по джунглям, а не по голому до прозрачности лесопарку. Так что, хотя чувствовал себя сейчас Филипп гораздо лучше, чем тем памятным декабрьским утром, передвигался он практически с той же скоростью. По метру в минуту.
        Сходство дополнилось развязкой. Как и тогда, Грину не пришлось далеко ползти. Из сонных зарослей вынырнул человек, за ним еще один. Они подняли Филиппа, но потащили вовсе не туда, где по его предположению находилось шоссе. Спустя ровно минуту троица спасателей вынесла Грина на узкую (при этом идеально заасфальтированную) проселочную дорожку и погрузила в «тук-тук», трехколесный экипаж - мотороллер с переделанным под двоих пассажиров кузовком. В отличие от провинции, в Бангкоке «тук-туками» называли именно такие транспортные средства.
        - Ехать аэропорт, - на плохом английском сообщил водитель. - Змеи тебя искать. Мангусты искать. Город нельзя.

«Ты толком скажи, мысленно, так понятнее будет, что вы придумали?»

«Тебе надо в аэропорт, но до Суваннабуми далеко, через весь город. Там много-много змей. Все ищут тебя. Можно в объезд, по окраине, но так еще дольше, к утру не успеем. А утром змеи начнут против нас большую войну, они уже начали подготовку. Совсем не проедем».

«И не надо тебе в Суваннабуми, - сказал другой спасатель. - Там тоже много змей. Они пытаются задержать все рейсы. Наши братья мешают им. Но пока получается плохо. Мы только учимся».

«Мешают мысленно?» - удивился Грин.

«Да, мысленно. Это как помехи для их связи. Но пока плохо получается».

«Интересно, - Грин взял на заметку и этот факт. Вместе с недавними откровениями Теаны он становился кусочком весьма занятной и полезной мозаики. - Какие есть варианты?»

«Здесь рядом старый аэропорт, королевский, Донмуанг. Его контролируют мангусты. Плохо-плохо контролируют. Там мало самолетов, но есть один русский, он как раз готовится к вылету».

«В Москву?»

«Мы не знаем».

«Куда скажете, туда и полетим, - вклинился кто-то, подчеркнуто формулируя мысли по-русски. - Главное, до пяти утра успейте. Иначе добро на взлет придется заново получать».

«Ладно, ребята, везите в Донмуанг, - решил Грин. - Только не по кочкам, болит все».

«Где ты видел кочки? - усмехнулся русский пилот. - Это Таиланд, здесь даже тропинки в джунглях асфальтовые. Но транспорт лучше бы сменить, на тарахтелке можете не успеть».

«Мы вывезем с фермы, а дальше машина, - пообещал первый спасатель. - Хорошая, мягкая…»

«Новая?» - закончил Грин его мыслефразу.

«Да. Новый пикап».

«Только не это опять, - Филипп закатил глаза. - Если я снова сяду в пикап, мистический круг замкнется, и я останусь в Бангкоке навсегда!»

«Другой долго сюда ехать, - спасатель озадачился. - Ждать придется».

«Ладно, расслабься, парень, это шутка была. Пикап - это хорошо. Замечательно. Почти как русский самолет в Донмуанге. Все, ребятки, погнали, Родина ждет…»

* * *
        Высший закон в действии. Пожалуй, эти слова значили гораздо больше, чем предполагал Грин и его соратники. Чем шире по Бангкоку и окрестностям распространялся пожар новой войны, тем больше Грин убеждался, что он вновь вернулся на правильный путь. Тот самый, которому нет альтернативы.
        Нет, поначалу все шло без шума и пыли. Серпиенсы начали войну с поисков Грина, ведь они не могли просто хватать всех подряд и допрашивать с пристрастием, а не связаны ли пойманные люди с новым лидером загадочного крыла подполья, которое именует себя «индиго». О начале поисковой операции сообщила Теана, а подтвердили ее слова многочисленные свидетели. Группы зачистки, патрульные, стражники в штатском и толпы белоповязочников прочесывали каждый дом, каждую подворотню, каждый закоулок гигантского города.
        Понятно, что дело продвигалось медленно, слишком уж крупный город Бангкок и слишком уж независимые в нем проживают граждане. Серпиенсам на первых порах оказывалось чисто формальное сопротивление - местные жители отказывались сотрудничать и даже просто отвечать на вопросы, поэтому только белоповязочники почти сразу же начали нести реальные потери. Как бы случайно несколько вражеских приспешников свалились в многочисленные городские каналы и не сумели выбраться на скользкие от тины причалы, а руку помощи им «почему-то» никто не протянул. Так и утонули, бедолаги. Еще десяток агентов растворились в трущобах на окраинах: исчезли без следа, будто бы и не существовало таких людей в природе. А к половине третьего ночи серпиенсы не досчитались уже сотни белоповязочников, павших сотней самых нелепых смертей. От банального ДТП до падения с крыши вследствие
«поскальзывания на голубином помете» - так сформулировал одну из причин летального исхода местный врач.
        Все это немного сбивало серпиенсов с темпа, но не меняло их планы. Они по-прежнему искали Грина, не обращая внимания на потери среди пособников-аборигенов. Однако вскоре местные жители перешли к более активным действиям, и чужакам пришлось отреагировать. В городе вдруг начались какие-то внеплановые мероприятия самого разного рода: от массовых гуляний по улицам и площадям и рок-концертов до дорожных работ и даже строительства. Это ночью-то! Столпотворения и пробки, строительная техника, перегородившая улицы, и ямы, вырытые ремонтниками в переулках, значительно затрудняли продвижение серпиенсов, а потому в конце концов чужаки начали нервничать. Мало того, что ночь у змеевиков всегда считалась неприятным временем суток, так тут еще и саботажем дело запахло.
        Выручили серпиенсов кошатники. Как и полагается по Высшему закону. Для виверр ночь, наоборот, считалась благодатным временем, поэтому часть забот по поиску Грина они взяли на себя. Виверры наводнили практически весь север города и развернули там бурную деятельность, правда, на первых порах больше похожую на суету незабвенного Скумбриевича. Хорошо заметную, но бессмысленную.
        Но все это относилось именно к первым порам. К тому отрезку времени, на котором люди просто саботировали: уклонялись, молчали, мешали, создавая пробки, заторы и толпу, - но не лезли на рожон.
        А вот в начале четвертого ночи, после того, как кто-то из людей совершил грубую ошибку, серпиенсы в третий раз сменили тактику, и война началась по-настоящему.
        Группа серпиенсов влезла в подвалы, где хранилось что-то важное, а возможно, просто складировалась контрабанда, и владельцы запрещенного товара решили действовать. Бандиты воспользовались тем, что серпиенсы не ожидали нападения, и продырявили головы всем пятерым змеевикам. Район мгновенно оцепили боевые части стражи, бандитов уничтожили, а по всему Бангкоку чужаки объявили комендантский час. Что означало войну. Ведь мгновенно вернуться по домам жители не могли.
        И вот тут-то началось самое интересное. Ужасное, кровавое, опаленное пламенем многочисленных пожаров, но интересное. Во-первых, серпиенсы стали давать сбои. Именно сами стражники, а не их оружие, как это бывало раньше, когда против змеевиков применялись «Пилигримы». То там, то здесь прицелившийся в безоружную толпу солдат вдруг выпадал из строя и либо падал ничком, либо просто временно зависал безмолвным истуканом. Проходило некоторое время, от секунды до трех-четырех минут, и стражники приходили в себя, но к тому времени успевало произойти, что угодно. Толпа, например, успевала рассосаться. Или какой-нибудь отчаянный боец Сопротивления втыкал «зависшему» врагу в темя заточку.
        И от этих сбоев командиры серпиенсов нервничали еще сильнее. Они не понимали, что происходит с рядовыми солдатами, какими такими новыми «Пилигримами» пользуются местные жители и почему эти новые шоковые излучатели временно выводят из строя только рядовых? Все это выглядело странно, непонятно, а потому никакие самые мудрые командиры серпиенсов, даже члены Единой Ложи, не могли этому противостоять.

«Ай, молодцы ребятки, - подумалось Грину. - Через мысленный эфир гвоздить этих тварей - это не моя идея, ваша. Хвалю. Хотя, черт возьми, не понимаю, как вам это пришло в голову и, главное, как вы это делаете?!»

«Не знаем сами, Грин. Их разум, если смотреть мысленно, очень близко. Он защищен какой-то броней, будто бы огненным щитом, но, если представить, что бьешь в этот щит тяжелым ножом… его можно продырявить. Хотя бы сделать так, чтобы он треснул. Если дырка, то змея зависает надолго, если трещина, на секунды».

«Огненный щит? Щит из энергии? - Грин задумался. - В реальности все примерно так и есть. У каждого из чужаков в мозгу сидит какой-то электронный паразит, который вырабатывает энергию, а заодно держит связь с начальством. Но вы бьете виртуально. Получается, что вы входите в их виртуальное пространство без всякого технического подключения, просто настраиваете свои мозги на их волну?»

«Я рыбак, Грин, не понимаю и половины твоих ученых слов. Ты спросил, как я это делаю, я ответил. Мне все видится так, а у образованных, наверное, свои понятия».

«Даже не представляешь, насколько ты прав, мой брат-рыбак, - подумал Фил. - Не буду мешать, бей гадов дальше».
        Тысячи бойцов-индиго в ответ на слова Грина издали мысленный боевой клич. Филиппу даже стало на миг тревожно, не переборщат ли парни, слишком поверив в свои силы, не нарвутся ли? Но уже в следующую секунду он успокоился. На войне как на войне. Побеждает тот, кто решительнее, маневреннее и смекалистее, а не тот, кто лучше вооружен.
        По дороге в отсветах пожаров, устроенных серпиенсами, Грин и сам видел, как чужаки проводят зачистку в поисках индиго и как люди им отвечают.
        Грин видел, что в Бангкоке происходит вовсе не то, что происходило в Москве. Не избиение людей, которые оказывали только очаговое и очень слабое сопротивление. Здесь велись полномасштабные боевые действия с обоюдными потерями.
        Не доверяя зависающим вместе с рядовыми стражниками «распылителям», серпиенсы пользовались теперь лучевым оружием, поэтому город горел и рушился. Но обломки сыпались не только на людей, но и на головы серпиенсам, и в пламени пожаров погибали как люди, так и чужаки. На горящих улицах кипели рукопашные схватки, в небе бились боевые коконы и авиация, а в пылающих парках с грохотом сшибались бронированные машины. Бой шел в полный контакт, на минимальной дистанции и без малейшего намека на линию фронта. Дрались все и повсюду.
        В общем, каша заваривалась гораздо серьезнее августовской, и как раз потому, что теперь чужим сопротивлялись не только бойцы-подпольщики, а все люди.

«А ведь все просто объясняется, если подумать. Суть в том, что обычные люди или индиго - не важно - защищают не идеалы свободы, привлекательные, но абстрактные, особенно для малограмотных рыбаков или разнорабочих, они защищают себя и своих детей от полного уничтожения. Они прижаты к стенке и понимают, что у них не осталось выбора. Мотивация совсем другая, и сопротивление на порядок круче. К тому же Азиатский «котел» не настолько хорошо контролируется чужаками, как другие территории. Серпиенсы и виверры, даже объединившись, как того требует Высший закон, все равно не смогут склонить чашу весов на свою сторону. Великий Дракон откупорил лампу, в которой сидит джинн, способный вырвать зубы у любого мифического чудовища».

«И это лишь начало, - сказала провидица. - Индиго с каждой минутой все четче осознают свои способности и даже начинают действовать, исходя из новых условий игры. Например, они организуют массовую эвакуацию детей и стариков из того самого Донмуанга. Несколько самолетов уже вылетели в юго-восточном направлении, а обратными рейсами они собираются перебросить в Бангкок бойцов из относительно спокойных районов, таких, как Южный Китай и Вьетнам. Я вижу в планах штаба те же самые действия, но с отдаленными территориями - вплоть до Индии, Эмиратов и даже Сибири».

«И серпиенсы им не мешают?»

«Донмуанг теоретически контролируют виверры. Но эти твари осторожнее прямолинейных серпиенсов. Они уже поняли, что индиго способны взламывать их виртуальность, и не рискуют понапрасну. У меня вообще создается ощущение, что кошатники прохладно отнеслись к приказу Мангусты о применении Высшего закона. Видимо, серпиенсов они не любят сильнее, чем нас. Другая картина в Суваннабуми. Там заправляют серпиенсы, и они не гнушаются ничем. Даже пытаются сбивать самолеты. Индиго мешают им, создавая через мыслесеть помехи в информационном пространстве чужаков, но несколько бортов мы потеряли».

«Жаль. Хотя то, что помехи спасли несколько самолетов, - очевидный успех».

«Помехи не могут обеспечить серьезный успех. Шоковые удары по рядовым стражникам тоже полумера. Нужно придумать что-то другое, Грин. Нам нужен доступ к мозгам командиров, а не рядовых. Вот тогда мы сумеем остановить зачистки и передислокацию войск противника из других регионов».

«Этим я и намерен заняться, провидица. Хотя, даже если мы найдем доступ к мозгам командиров и остановим войну, это тоже будет полумерой. Больше тянуть нельзя, следует решить все вопросы раз и навсегда».

«Что ты задумал?»

«Когда прибуду на место, спроси Теану, она расскажет. А пока пусть это останется тайной. На всякий случай».

«Мы договорились доверять друг другу».

«Да, но ты же видишь, в стене между нашей мысленной сетью и виртуальностью чужаков все больше дыр. Если в них способны заглянуть мы, почему это не могут сделать они? Теана яркий тому пример».

«Ты прав, - впервые без особого сопротивления уступила провидица. - Удачи, Грин».
        - Донмуанг, - предупредил Грина водитель пикапа.
        Грин заблокировал связь с мыслесетью и сосредоточился на новой сверхзадаче - пробраться к самолету.
        Неожиданно за Филиппа проблему решили новые союзники. Пикап вдруг окружила толпа подростков и молодежи. Фила осторожно вытащили из машины и на руках понесли куда-то в темноту. Когда толпа миновала терминал, к ней присоединилась еще одна группа людей, пожалуй, вдвое больше. Такому количеству людей уже не могло сопротивляться ни полицейское оцепление (которое скорее следило за тем, чтобы никто не споткнулся и не рухнул под ноги толпе), ни агентура виверр. Да чужаки и не пытались мешать людям, наблюдая за столпотворением с безопасной дистанции.
        Вот так, на руках новых товарищей, Грин и доехал до полосы, на которой ожидал команды на взлет большой самолет уникального салатного окраса, фирменного цвета российской авиакомпании «S7». Две молоденькие стюардессы в вишнево-полосатых сорочках и салатного же цвета шарфиках, а с ними крепкий стюард, приняли Грина у тайских товарищей с рук на руки, подняли по трапу на борт, усадили в мягкое кресло бизнес-салона и даже пристегнули. Полный сервис.

«Красиво прошли, - появился в эфире голос извне. - Чисто. Кошатники, по-моему, все поняли, но вмешаться не рискнули. Испугались, что толпа их просто затопчет».

«А все потому, что индиго проснулись окончательно, - сказала провидица. - Пока что они только начинают осознавать свою связь друг с другом, но уже способны на четко скоординированные коллективные действия. Это знак. И в первую очередь для тебя, Фил. Ты всколыхнул эмоции в душе у молодежи, причем именно те, которые требуются для пробуждения дремлющего седьмого чувства».

«Не во мне дело, - ответил Грин. - Чужаки сами прижали их к стенке».

«А кто вынудил чужаков? Не скромничай, Грин, всю эту кашу заварил ты. Именно ты настолько заинтересовал Дракона, что он даже ввел чрезвычайное положение, объявил верховенство Высшего закона».

«Готов поспорить…»

«Прошу прощения, - вмешалась в мысленную беседу какая-то девушка-индиго. - Я принесла Филиппу Андреевичу обезболивающее и очень хорошую народную тайскую мазь для его отбитых ног».

«Во фляжке из-под виски?» - усмехнулся голос извне.

«А это подарок, - ответила стюардесса. - От авиакомпании».
        Грин поднял взгляд. Рядом действительно стояла симпатичная улыбчивая бортпроводница, и в руках она действительно держала пластиковую фляжку с виски и баночку с мазью.

«А теперь я очень попрошу вас, господа, на время замолчать. Не все индиго пока умеют блокировать связь с мысленной сетью. Наш пилот в том числе. Громкие споры могут отвлечь его, а в момент взлета и посадки это опасно».
        - Просим прощения, сударыня, - сказал Фил, с благодарным кивком принимая фляжку. - Мы немедленно умолкаем. Но просто думать, надеюсь, можно?

«Думайте на здоровье. И лучше всего о выздоровлении. Позвольте, я сама намажу. Обещаю - аккуратно».
        - С удовольствием отдамся в ваши нежные руки, - Грин отвинтил пробку, приложился к горлышку, затем взял у стюардессы таблетку, проглотил и снова запил обжигающим напитком. - Впервые закусываю аспирином.

«Сразу после взлета я принесу вам нормальную закуску, с горячим, - пообещала бортпроводница, стягивая с Грина кроссовки. - Ваши кроссовки имеют специальные гелевые вставки, они значительно смягчили удар. Переломов, похоже, нет».
        - Вы разбираетесь в медицине?

«Немного. Когда-то училась на медсестру».
        - Вы зарыли в землю настоящий талант, - Грин прикрыл глаза. - У вас руки хорошего врача, мне совсем не больно.

«Просто пока не восстановилась чувствительность».
        - Погодите, - Грин открыл глаза. - Вы… на самом деле не сказали еще ни слова. Вы давно пользуетесь мыслесетью?
        - Часа три-четыре, - стюардесса, наконец, ответила вслух.
        - Слава богу, я не бредил, - Грин с облегчением выдохнул. - Давайте говорить нормально, ладно? Мне нравится ваш голос. И вообще это как-то… более привычно, да и более нормально.
        - Хорошо, - девушка улыбнулась. - Но иногда мысленные разговоры удобнее. Часто бывает трудно сказать вслух то, что на уме.
        - Это верно, - Грин усмехнулся. - Как много женщин не в курсе, что их любят, лишь потому, что их кавалеры от робости не в силах раскрыть рот.
        - Вы читаете мои мысли, Филипп Андреевич… Хорошо, не буду по отчеству.

«Индиго окончательно проснулись… - повторил про себя Фил слова провидицы. - Да, теперь с этим не поспоришь».
        - А когда ногам вернется чувствительность? - вслух спросил Грин.
        - Расслабьтесь, - посоветовала стюардесса. - К прилету будете танцевать. Это очень хорошая мазь. Тайцы готовят ее для себя, не на продажу.
        - Виски тоже, как для себя, - заметил Фил и отсалютовал девушке пластиковой фляжкой. - Спасибо, милая, вы мне очень помогли.
        - Как и все, - девушка вроде бы застенчиво улыбнулась, но затем откровенно стрельнула глазками.
        Фил мог поклясться, что одновременно в сознании девушки промелькнул короткий эпизод откровенной фантазии. Естественно, связанной с Грином. Но стюардесса мгновенно спрятала эпизод поглубже в подвалы сознания и прикрыла сверху, как чугунной крышкой, вполне пристойной мыслефразой: «Мы верим в вас, Филипп».

«Вы верите, а я окончательно сошел с ума, - Грин вздохнул и сделал большой глоток, - начал мысленно флиртовать и, более того, думаю, что мне отвечают тем же. Точно чокнулся! Нет, не верно. Все сошли с ума. И я не исключение».

«Если все сошли с ума, то теперь это норма, - стюардесса подняла взгляд на Филиппа и вновь подмигнула. - Все происходит так, как должно происходить, даже если нам кажется, что все наоборот. Разве это не ваши слова? Сейчас мы как раз и убеждаемся, что эта фраза справедлива».
        - Вы мыслите так, будто бы после медучилища закончили еще и университет. Во что мне верится с трудом, уж простите за прямоту…
        - Вы хотели добавить «это все виски», - девушка улыбнулась. - Не извиняйтесь. Среди нас много людей с хорошим образованием, и я могу пользоваться их знаниями. Если не лень.
        - И вам не лень, - Фил кивнул. - Понятно. Одобряю. В таком случае выпьем за новый мир, в котором все будет как в старом, только на более высоком уровне. Кому не лень, тот будет напрямую, без всякого Интернета и телевидения, влезать всем в мозги и управлять обществом, а остальные… а и не важно, что там с остальными, они ничего не будут решать.
        - Филипп, мы ведь договорились, рассуждения и споры позже. Когда взлетим. Хорошо?
        - Умолкаю, милая… Анна, да?
        - Да, Фил. Приятно познакомиться.
        - Взаимно.

«Черт! - Грин зажмурился и помотал головой. - Как же это непросто на самом деле быть частью мирового разума! Кошмарный сон! Извините, Аня, я вздремну. Иначе стану настолько сумасшедшим, что не уложусь даже в расширенные рамки новой нормы».

9. Москва, 30 марта 2015 г.
        Бывают в жизни дни, когда прямо с утра чувствуешь себя родившимся заново. Для кого-то это дни рождения, свои или детей, для кого-то первый день нового года, но большинству такие дни выпадают раз в жизни. И запоминаются на всю жизнь. Гюрза верил, что сегодня именно такой день. После кошмарной, напряженной ночи, в течение которой агент свернул целую гору работы, свет мартовского утра, пусть хмурого и холодного, стал для Гюрзы лучшей наградой за все труды. Один факт, что агент все-таки увидел этот свет, принес Гюрзе критическую массу положительных эмоций. Не взорваться бы.
        Агент торопливо выбрался из запасного тоннеля, поднялся по короткой лестнице и на миг замер, глубоко вдыхая холодный воздух. Небо заволокли тяжелые снеговые тучи, того и гляди вернется давно ушедшая зима, а порывистый ветер пронизывал до костей, не помогала даже плотная военная куртка. Но и сумрачный свет, и холодный ветер сейчас радовали Гюрзу больше, чем тепло в летний полдень. Он выжил! Более того, он умудрился собрать самые полные данные по интересующей Арианну проблеме. И это означало, что Гюрзе вновь удалось совершить практически невозможное. Удалось выйти победителем из почти безнадежной ситуации.
        Да, отчасти ему повезло. Похищая Вику, он все-таки не засветился, и шедшие буквально по пятам сыщики-любители из числа ночных охотников вновь потеряли след. А чуть позже Гюрзе удалось найти одного из загадочных людей-индиго и хорошенько прижать его к теплой стенке. Молодой офицер не выдержал натиска опытного особиста и выложил все, что знал о людях-индиго, их тайной телепатической сети и прочих нюансах. Гюрза узнал все, что только можно, и полученная информация его, честно говоря, ошарашила. Но агент быстро справился с эмоциями, уложил новые данные в голове и понял, что на этот раз сорвал действительно крупный банк. То, что Гюрза узнал, на сто процентов обеспечивало ему благосклонность Арианны и гарантировало получение долгожданного звания серпиенса первого уровня.
        Гюрза поднял воротник и быстрым шагом двинулся подальше от выхода из бункера. Поехать на машине он теперь не мог. Слишком заметно, а значит, рискованно. Провалиться за шаг до цели, что может быть обиднее? Пешком, конечно, непривычно, но эти неудобства можно и перетерпеть. К тому же Арианна назначила свидание неподалеку от Метрогородка, на проспекте Мира. Вдоль железной дороги полчаса быстрым шагом. А если местами ускоряться до бега трусцой, то и меньше…
        Гюрза почти летел, а потому в какой-то момент потерял бдительность, и это едва не стоило ему жизни. Нет, в него не выстрелил случайный патруль - все-таки до конца комендантского часа оставалось еще минут двадцать или около того. Просто пребывающий в легкой эйфории Гюрза расслабился и не заметил крадущихся параллельным маршрутом ночных охотников. Четверо вооруженных бойцов двигались под прикрытием пока еще голого, но достаточно густого леса. Хорошо, что они опережали Гюрзу метров на сто и почти не оглядывались.
        Гюрза застыл, прячась за деревом, затем осторожно выглянул и попытался разглядеть бойцов. Деревья мешали, но одного охотника провокатор все же рассмотрел. Это был юноша из бывшей группы Воронцова. Один из тех самых клоунов, устроивших в декабре шоу с фальшивым расстрелом Грина, которое едва не обернулось расстрелом реальным и стоило группе потери командира. Что ж, встречу с этими сыщиками-любителями Гюрза мог считать символичной. Особенно символично выглядело то, что агент вновь оказался у охотников за спиной. В данном случае не потому, что отстал, а, наоборот, потому, что опять опередил их на шаг. Успел уйти раньше, чем они вновь взяли след и накрыли провокатора.
        Гюрза проводил охотников взглядом, выждал несколько минут и продолжил свой путь. Теперь он точно знал, что это путь к нормальной жизни и службе. К жизни и службе рядом с коварной, но все равно обожаемой госпожой Арианной…

…- Ты вернулся, Гюрза, - увидев агента, констатировала обожаемая госпожа абсолютно без эмоций. - Угроза твоей жизни была не настолько велика?
        - Мне просто повезло, госпожа приор, - подчеркнуто официальным тоном ответил Гюрза.
        - Ты обижаешься на меня? - Арианна указала на стул. - Сядь. Расскажи, что ты узнал. Возможно, тебе придется обидеться на меня еще сильнее, когда я вновь отправлю тебя обратно, дополнять раздобытые сведения.
        - В этом не будет необходимости, госпожа приор, - Гюрза встретился с Арианной взглядом. - Я готов рассказать вам все.
        - Хорошо. Смотри на меня, - Арианна несколько секунд не мигая смотрела на агента, и в результате Гюрза впал в своеобразный транс. - Теперь говори быстро, полно, ничего не пропуская…
        Гюрза уже участвовал в таких экспериментах. Арианна не раз «скачивала» таким образом данные, экономя время, и свое, и агента. Фокус заключался в том, что Гюрза под гипнозом начинал тараторить быстрее итальянца, но при этом говорил очень складно, хотя и казенным языком, без метафор и прочих украшательств. Излагал только факты.
        Сегодня на рассказ под гипнозом ушло чуть больше времени, чем обычно, но только потому, что Арианна трижды останавливала агента, уточняя некоторые детали. В конце концов она вывела Гюрзу из транса и задумчиво уставилась на агента. Видимо, уточнения по ходу рассказа ее не удовлетворили, и она собиралась уточнить что-то еще.
        - Да, ты заслужил поощрение, Гюрза, - признала Арианна. - Но я хочу удостовериться, что все поняла правильно. Сейчас я вкратце повторю то, что ты рассказал, а ты подтвердишь или дополнишь мои выводы. Итак, индиго - это новые люди, первое поколение человечества будущего, рожденные после 1986 года. Они могут мысленно совещаться друг с другом и обмениваться опытом, знаниями, а главное - навыками. Если короче, индиго - это телепаты, тайная мысленная сеть между которыми сформировалась в 2012 году и теперь стремительно расширяется. Отсюда не только верное понимание каждым индиго целей и задач их тайного сообщества и умение обходить ловушки, но еще и повышенная боеспособность: если один знает боевое искусство, им владеют все остальные, хватило бы воли и понимания, как извлечь эту информацию.
        - Еще телепатическая связь обеспечивает их бойцам идеальную координацию действий, - добавил Гюрза.
        - Да. Но главная опасность заключается в том, что индиго способны «заглянуть в будущее». Этот момент остался для меня непонятным, Гюрза. Что это значит?
        - На самом деле это означает, что они способны выделить из множества вероятных вариантов развития событий максимально реальный. Не идеальный, нет, но действительно возможный, с учетом всех «факторов дурака» и прочих случайностей. Получается, что они способны увидеть наиболее вероятный вариант будущего.
        - Теперь почти понятно, - Арианна кивнула. - И дальше всех в «вероятное будущее» умеет заглядывать именно Грин. То есть в процессе участвуют все, но подытожить происходящее получается только у него. Это его особый дар. Заодно и страховка на случай, если кто-то из индиго задумает предать своих товарищей.
        - Не уверен, что они задумываются о страховке, - возразил Гюрза. - Мой источник ни о чем таком не сказал. Ведь даже если враги… то есть мы, узнаем о предвидении и примем контрмеры, мы не сможем просчитать ответные ходы индиго в отдаленной перспективе. Эти ходы и их последствия известны только Грину.
        - Да, предвидения с отдаленным сроком исполнения - это серьезное стратегическое преимущество, - задумчиво проговорила Арианна. - А хуже всего то, что они не подлежат изменению. Что бы мы ни делали, как бы ни старались предотвратить события предвидения, мы все равно придем к известному результату. Я правильно поняла?
        - Чему быть, того не миновать, - Гюрза развел руками. - Вы правильно поняли, госпожа. Но если мы захотим, то сможем использовать предвидения индиго и в свою пользу. Я думал об этом, пока шел сюда. Допустим, у нас есть один из индиго, к которому приходят предвидения. Или же он просто следит за событиями в телепатической сети и запоминает предвидения, которые приходили другим индиго…
        - Мы получаем возможность подготовиться и нанести контрудар, когда события предвидения закончатся?
        - Именно так, госпожа, - Гюрза поклонился.
        - Но пока у нас нет агентов-индиго. А значит, проблема пока не устранена, и это действительно серьезная проблема, Гюрза. Мы должны…
        Внезапно пискнул сигнал сетевого вызова, и Арианна замерла, выслушивая новое сообщение диспетчера из купола. Полученная информация явно встревожила госпожу приора даже больше, чем все рассказанное Гюрзой. Арианна бросила пару коротких фраз-распоряжений и пообещала скоро прибыть в купол. Затем она вновь обернулась к Гюрзе:
        - Сообщение из отряда контрразведки подтверждает наши опасения, Гюрза. Индиго оказывают нам ожесточенное сопротивление. Наши войска в буферных зонах несут серьезные потери. Но главное не это. Есть кое-что не только подтверждающее, но и умножающее наши опасения, Гюрза. Филипп Грин сбежал от сервов, наши системы мониторинга получили сигнал от наноботов-маркеров, циркулирующих в крови у Грина. Он покинул буферную зону и приближается к Москве.
        - Отлично, - Гюрза самодовольно улыбнулся. - Мой план сработал, госпожа! Грин сам лезет в капкан.
        Арианна недовольно взглянула на провокатора, и Гюрза осознал, что совершил грубую ошибку. Снова показал, что умнее начальства. Пожалуй, сейчас терпение Арианны может и лопнуть. Ведь сколько можно получать примочки от какой-то мартышки? Ну раз - это даже забавно, ну два - терпимо. Но когда тебя постоянно, при каждой встрече выставляют дурой…
        Арианна не умела читать мысли, но поступила именно так, как и подумал Гюрза. Взяла себя в руки и с напускной холодностью сказала:
        - Ты снова прав, Гюрза. За это я выполню свои обещания. Ты останешься наверху и больше никогда не полезешь в подвалы. Более того, я позволю тебе отдохнуть. Ты заслужил отпуск, Гюрза. Отсыпайся, набирайся сил перед ответственной процедурой принятия звания серпиенса первого уровня, изучи комментарии к Правилам дворцового этикета.
        - Но, госпожа, - Гюрза вскочил со стула, - я не настолько устал, разрешите мне…
        - Нет, Гюрза, - отрезала Арианна. - Грина я возьму сама. Ты свою миссию выполнил.

«Вот так. Ты свою миссию выполнил, обломись». Гюрза проводил хозяйку взглядом, полным тоски. Похоже, обломиться ему предстояло не только с участием в кульминации этого запутанного дела. Арианна обламывала Гюрзу, что называется, по полной программе. Хозяйка окончательно потеряла интерес к дрессированной зверушке.

«А так все хорошо начиналось, - Гюрза без сил вновь уселся на стул. - Такие надежды, мечты, перспективы… И где все они теперь? Что вместо них? Пустота? Да, только пустота в душе и силы по нулям».
        Гюрза уставился в пол, посидел некоторое время, разглядывая следы в пыли, а затем вдруг встряхнулся и резко встал. На самом деле ничего страшного не случилось. Арианна охладела, но ведь никуда не испарилась. У Гюрзы оставался шанс вернуть ее интерес к скромной персоне агента. Покаяние, два-три удачных комплимента, немного мелкого подхалимажа, и все вернется. Надо только держаться поблизости.
        Да и вообще отныне ему следовало держаться поближе к Арианне. Только в ее компании, под прикрытием стражников и желательно внутри купола, он мог чувствовать себя в безопасности. Теперь у него на лбу проступила мишень, виртуальная, но все равно хорошо заметная всем снайперам Сопротивления.

* * *
        Добираться от базы Сопротивления под Метрогородком до Отрадного группе Учителя пришлось и под землей, и поверху. Хорошо, что не такое уж это расстояние, да и опасных участков на дистанции оказалось лишь три. Первый на проспекте Мира, второй - мост через Яузу, а третий на развязке Алтуфьевского шоссе и Декабристов. Все эти точки находились под особым контролем серпиенсов, и, чтобы не засветиться, группе Учителя приходилось тратить время на маневры. Под проспект удалось «нырнуть», благо позволяли подземные коммуникации, Яузу группа пересекла в стороне от главного моста, по обломкам аналогичного сооружения вблизи Лазоревого проезда, а развязку ходоки просто обогнули, заложив крюк к северу. В результате охотники вышли к Высоковольтному проезду.
        - Через Бибирево придется идти, - сказал Учитель, когда группа остановилась на привал в заброшенном павильоне бывшей автозаправочной станции. - Для начала курсом на церковь Сергия Радонежского, а потом до «Будапешта» и от него по Лескова налево.
        - Почему так? - спросил Рыжий. - Не проще ли сразу к Алтуфьевскому прижаться и топать вдоль шоссе?
        - Нет. Одни мы там не пройдем. Провожатые потребуются. А они как раз где-то в районе «Будапешта» бункер себе оборудовали. То ли прямо под кинотеатром, то ли в лесу землянок нарыли.
        - Там есть лес? - удивился Боря, не прекращая листать сетевые страницы на маленьком экранчике коммуникатора.
        - В Бибирево все есть, - с усмешкой ответил Рыжий. - Бывший Лианозовский питомник. Теперь просто лес.
        - Тогда это уже Лианозово.
        - Боря, не нуди. Питомник Лианозовский, а район Бибирево. Северо-восточный округ. Так сложилось. Исторически. Что еще неясно?
        - Не отвлекайтесь, - потребовал Учитель. - Маршрут непростой. В ближайшей зеленой зоне и гаражах мы вообще как на ладони будем. Так что смотреть в оба.
        - Сюда дошли, и дальше пройдем, - сказал Танк. - Я в этих местах хорошо ориентируюсь, вырос тут.
        - Тогда веди, - решил Учитель.
        - Стойте! - вдруг сказал Боря, не отрывая, как обычно, взгляда от коммуникатора. - Что-то… не так…
        - Опять ориентиры потерял? - спросил Рыжий. - Сказано тебе, в Бибирево мы.
        - Нет, я… о другом. Нам сразу к метро надо идти. Местные пацаны все туда отправились. Чумовой у них за главного.
        - Чумовой не состоит в Сопротивлении, - заметил Танк. - Вольный стрелок, типа Робин Гуда. Обычно наши с ним не связываются. Слишком скользкий тип. Никому не подчиняется. Один только Архангел и может с ним работать.
        - Теперь и нам придется с ним поработать, - сказал Учитель.
        - Пошлет куда подальше, как пить дать, - предупредил Танк.
        - Архангела не посылает, и нас не пошлет, - уверенно заявил Учитель. - Рыжий договорится, он ведь в группе Архангела больше года прослужил.
        - Не вопрос, договорюсь, - подтвердил Рыжий.
        - Боря, куда они выдвинулись? - Учитель заглянул в экранчик Бориного коммуникатора, но ничего толком не разглядел и поморщился. - Ерунда, а не техника. Только глаза портишь.
        - Просто мне очки пока не требуются, в отличие от некоторых пожилых воспитателей, - парировал Боря. - Я же говорю, к метро идут, по лесу. То есть по бывшему питомнику.
        - Идут, и в Интернете репортаж ведут? - Рыжий скептически взглянул на Бориса. - Ты ничего не путаешь? Как ты их отслеживаешь? С помощью GPS?
        - Я… - Боря пожал плечами, - не знаю. Как-то так. Но я точно вам говорю, Чумовой всю свою бригаду с базы увел к метро «Алтуфьево».
        - Плохо дело, - лейтенант задумчиво потер подбородок. - Придется что-то изобретать.
        - Атас! - вдруг громким шепотом проронил Танк, одновременно вскидывая дробовик и меняя позицию.
        Группа мгновенно рассыпалась по захламленному павильону и затаилась среди мусорных куч. Танк поднял тревогу не напрасно - снаружи доносились шаги. Правда, судя по звукам, к укрытию приближался лишь один человек или чужак. Учитель осторожно выглянул из павильона.
        К бывшей заправке шел человек. Один и без оружия. Причем, судя по неопрятному виду, к охотникам топал житель близлежащего квартала полуразрушенных гаражей.
        В последнее время многие горожане переехали в подобные жилища. Коммунальное хозяйство города за время оккупации пришло в упадок, относительно прилично содержались только районы компактного проживания белоповязочников и тех, кто сумел найти работу на немногочисленных предприятиях. Всем остальным предлагалось либо покинуть город и поискать счастья в деревне, либо придумать что-то еще, чтобы выжить. Вот люди и придумывали. В первую очередь пожелавшие остаться в городе жители сменили квартиры на гаражи и другие компактные помещения, легко обогреваемые зимой с помощью буржуек.
        Человек шел как раз в сторону гаражей и нес в охапке приличную пачку одинаковых книг в черных матовых обложках. Явно не для чтения. В такую погоду книга в топке приносила явно больше пользы, чем книга на полке. В первом случае грела тело, во втором только взгляд. Угадайте, что важнее для замерзающего в землянке или гараже человека?
        Бойцы проводили «добытчика энергоносителей» взглядами и обернулись к Учителю. Командир почему-то смотрел не на человека с книгами в руках и не на бойцов, а куда-то в глубь примыкающей к павильону подсобки.
        Смотрел и не шевелился. Причина стала понятна, когда бойцы присмотрелись повнимательнее. На груди у лейтенанта алело маленькое пятнышко лазерного лучика.
        - Приехали, - буркнул Танк.
        - Сидите спокойно, - процедил сквозь зубы Учитель.
        Если в подсобке притаился разведчик белоповязочников, шанс выкрутиться из сложной ситуации у группы оставался. Главное, не делать резких движений и выманить шпиона на свет. А дальше дело техники. Реакция и скорость у ночных охотников всегда считались главными козырями. С их помощью они били серпиенсов, а уж переиграть человека охотникам вообще ничего не стоило.
        Другое дело, если этот невидимый стрелок в подсобке прокрался сюда не один, а с командой. Сформированная чужаками полиция частенько практиковала операции, в чем-то схожие с ночными рейдами бойцов Сопротивления. Крупный отряд полицаев подкрадывался к месту сбора бойцов или к явке, потом неожиданно нападал и еще быстрее убирался восвояси. От греха подальше.
        До разгрома Сопротивления такие наскоки случались редко и приносили хозяевам полицаев мало пользы, ведь белоповязочники делали это для создания видимости работы, а не для того, чтобы реально помочь чужакам. Слишком уж опасно в те времена было реально задираться на Сопротивление. Но после августовского разгрома предатели почувствовали себя на коне, проще говоря, обнаглели, и полицейские облавы стали проходить с завидной регулярностью. Особенно в тех районах, где раньше полицаям приходилось очень несладко.
        Бибирево как раз и стало одним из таких районов. Так что встреча с засадой полицаев на подступах к зоне, подконтрольной Чумовому, представлялась вполне логичным поворотом дела. Мало того, что местный Робин Гуд раздражал чужаков своими налетами и вообще своим присутствием вблизи их непонятной «стройки века», той самой, за высоким силовым забором, между Дмитровским и Алтуфьевским шоссе, Чумовой еще и считался злейшим врагом полицаев и прочих белоповязочников. В отряде бибиревского мстителя отродясь не бывало талантливых ночных охотников, поэтому на серпиенсов Чумовой почти не нападал, зато он отыгрывался на предателях. Их он укладывал десятками под плодородный слой почвы Лианозовского питомника и парка в Отрадном. Понятно, что для полицаев стало делом принципа поймать Чумового и вздернуть, допустим, на фасаде кинотеатра «Будапешт». Для наглядности.
        Красная метка на груди у лейтенанта дрогнула и медленно переползла чуть выше, а секундой позже исчезла вовсе.
        - Пятнадцать, - глухо, будто бы сквозь ватную повязку, произнес кто-то в подсобке.
        - Сумму пароля не знаю, - ответил Учитель. - Мы только что из бункера.
        - А что знаете, братья? - вдруг спросил кто-то притаившийся снаружи павильона. - Кто вас в нашем районе прикрывает? Кого знаете? С кем работаете?
        - С Сашей Белым, - Учитель усмехнулся.
        - Это кто? - спросил еще кто-то.
        - Короче, пацаны, хватит в «Бригаду» играть, не девяностые годы на дворе, - Учитель медленно встал, оставив автомат на полу. - Мы к Чумовому в гости идем.
        Бойцы группы последовали примеру командира. Боря и Рыжий положили дробовики на пол, а Танк спрятал свой «кольт» в карман. При этом все трое оставили под рукой ножи, торчащие из поясных кармашков.
        - Я видел этот сериал в детстве, - из подсобки медленно вышел юноша в странном камуфляже, будто бы из компьютерной игры, в респираторе и с «МР-5» в руках. Лазерный целеуказатель до сих пор работал, подсвечивая неведомую мишень на потолке. - Бате он сильно нравился. Вы кто?
        - Ночные охотники, группа Ворона, - ответил Учитель. - К Чумовому проводите?
        - А он вас ждет?
        - Не ждет, но не обидится.
        - Нет, охотники, так нельзя, - сказал парень. - Чумовой сам в гости зовет. Без приглашения к нему не ходят.
        - Ты, сталкер, расслабься, - вдруг сказал Боря. - У нас реальное дело к Чумовому.
        - Да? - парень в необычном камуфляже смерил Бориса взглядом, полным подозрения. - Ему сейчас вообще-то некогда…
        - Я знаю, - сказал Боря, исподлобья глядя на парня. - Мы в теме. Понимаешь меня? Проводишь?
        - Я на посту, - парень мотнул головой. - Падла проводит.
        - Только не отставать, охотнички, - в окно павильона заглянул тот самый горожанин, который пять минут назад отвлек внимание охотников, прогулявшись перед заправкой с пачкой книг в руках. - Худой и кашляю, а хожу быстро. Но скрытно. Вот, видели?
        Он выудил из-за пазухи медальон, вроде солдатского жетона на цепочке, и показал ближайшему охотнику. Им оказался Танк.
        - И чего? - буркнул боец.
        - Что написано, видишь?
        - Сталкер. По-английски. Вы все тут сталкеры, что ли?
        - Группа так называется, - пояснил парень с «хеклером» в руках. - Мы в отряде Чумового типа спецназ.
        - Поздравляю, - Танк скривился, пытаясь выдавить из себя вежливо-снисходительную улыбку. - Что дальше?
        - А то, - пояснил Падла с таким видом, будто бы сформулировал в трех буквах закон покруче, чем e=mc?. - Идите за мной. Проведу по высшему разряду.
        Шел Падла действительно быстро, а вот со скрытностью имелись проблемы, «сталкер» больше делал вид, что весь из себя опытный проводник. Дважды он едва не вывел группу прямиком на патрули серпиенсов, а один раз ходоки едва успели нырнуть в подворотню, прячась от звена боевых коконов, которое медленно летело вдоль силового периметра запретной зоны.
        Но все обошлось. Охотники умели передвигаться действительно незаметно и бесшумно, что вполне компенсировало ошибки, которые допускал Падла. Часом позже, как раз в тот момент, когда серые небеса вдруг разродились запоздалым мартовским снегопадом, группа спустилась в подвал полуразрушенного здания на Шенкурском проезде и предстала перед ясными до прозрачности и холодными, как лед, очами Чумового.
        Выглядел бибиревский Робин Гуд вполне обычно. Щуплый невысокий парень лет двадцати. Немного угловатый, слегка сутулый. И только взгляд, уверенный, твердый, холодный, выделял его из плотной толпы похожих, как братья, соратников.
        - Это кто у нас тут? - Чумовой подошел к делегации и окинул охотников насмешливым взглядом. - Суслики из норок вылезли. Немножко воздухом подышать или насовсем?
        - Ты не скалься, Чумовой, а то засветишь позицию улыбкой своей белозубой, - строго произнес Учитель.
        - Которую, кстати, можно легко погасить, - Танк демонстративно потер кулачище.
        - Ой, дяденьки, только не бейте, - Чумовой кивком указал гостям на пластиковые табуретки, а сам сел на корточки. - Ну, какие дела, охотники, чего в мои владения приперлись?
        - Владения у него, - усмехнулся Рыжий. - Сквайр нашелся.
        - А ты почему теперь не с Архангелом? - Чумовой взглянул на Рыжего. - Выперли за длинный язык?
        - Один - один, - Рыжий усмехнулся.
        - Дело есть, Чумовой, - заявил Учитель, присаживаясь напротив лидера вольных мстителей. - Засаду надо организовать. На пути к главным воротам периметра, но так, чтобы точечно работать, а не крошить всех подряд, кто к воротам подъедет. Понимаешь?
        - Понимаю, - Чумовой сделался на удивление серьезным. - И надолго засесть собираетесь?
        - Двое суток максимум.
        - Ну это еще ничего, потерпим вас, гости дорогие, - Чумовой обернулся и жестом подозвал Падлу. - На верхнюю лежку четыре комплекта отнеси.
        - Полных?
        - Да, коврики, сухпай, маскировочные сетки… все, как полагается.
        - Спасибо, Чумовой, выручил, - сказал Учитель.
        - За спасибо не работаю, - парень покачал головой. - Колитесь, кого пасете.
        - Арианну и ее «бобика». Который нас в августе сдал.
        - А не вы ли собственноручно его замочили? - вольный стрелок хитро посмотрел на Учителя. - Я видел ролик в Интернете. Интересное кино получилось.
        - Того парня настоящий предатель подставил, - пояснил лейтенант. - Да и не замочили мы никого. Это постановка была. Ушел он. В туман.
        - Вот теперь я вижу, что вы не только из норок на свет выползли, но еще и мозгами просветлели, - Чумовой усмехнулся. - Доперло наконец, что развели вас, как лохов. Теперь, может, и будет от вас толк, дяденьки охотники.
        - А ты все заранее знал?
        - Знать не знал, но просчитал все легко. Даже «бобика» вычислил. Только сказать вам не успел, очень уж резво вы под землю ушли и все люки задраили. Даже Архангел спрятался, чего не ожидал от него никогда.
        - Приказ есть приказ, даже для архангелов, - сказал Танк. - Тебе не понять.
        - И не пытаюсь.
        - Мы, кстати, тоже предателя вычислили, - заявил Рыжий.
        - Да ну? И давно?
        - Сегодня, - вместо Рыжего ответил Учитель. - Уходим от темы.
        - Лучше поздно, чем никогда. - Чумовой опять усмехнулся. - Ладно, дядьки, вернемся к теме. Топайте за моим бойцом. Он вас на правильную позицию выведет. Оттуда и видно все как на ладони, и достать, кого потребуется, можно без шума. Там узкое местечко между домами и поворот. Метров тридцать дороги не просматривается со стороны периметра. Мочите кого хотите, только помните о времени. Дольше десяти секунд там кувыркаться все-таки опасно. Могут нагрянуть патрули или коконы. У них это запросто. Я только не пойму, вы ножиками собрались работать? Пушки у вас какие-то несерьезные.
        - Все, что нужно, здесь, - Учитель взглядом указал на четыре массивных футляра с лямками, до поры связанных в одну поклажу, которую тащил на спине Танк.
        - «Пилигримы»?
        - Не только.
        - Ладно, ваши проблемы. Ни пуха ни пера, охотники.
        - К черту, Чумовой…

10. Москва, 30 марта 2015 г.
        Сон, говорят, лучшее лекарство. Возможно, так и есть, но что конкретно подлечило Грина, осталось для него загадкой. Волшебная тайская мазь, шестичасовой сон или то, что за два часа до посадки за дело взялся оказавшийся на борту русский доктор, колдовавший над ногами Филиппа все оставшееся время полета? Наверное, все вместе. После того как стихли аплодисменты пилоту, посадившему лайнер исключительно мягко, и погасли пиктограммы пристегнутых ремней, Грин обулся, встал и пошел к выходу самостоятельно. Прихрамывая и далеко не в ритме танца, как пообещала стюардесса Аня, но сам, что стало, конечно же, выдающимся достижением.
        А если учесть, что после того, как спустился по трапу, Грин вынужденно ускорил шаг, и это у него тоже получилось, всей медицинской бригаде следовало поставить твердую пятерку. Ускорение потребовалось в связи с тем, что к самолету со стороны терминала двинулись несколько наземных боевых машин серпиенсов. Ехали экипажи неторопливо, будто бы просто собираясь провести таможенный досмотр, но встречаться с ними Грину все-таки не следовало.
        - Метку из наноботов-маркеров я удалил, - сообщил лечивший Грина в самолете русский доктор. Он спустился по трапу следом за Филом и теперь шел рядом. - У вас в крови больше нет ничего лишнего, но все равно уличные сканеры вам лучше обходить. Ваше новое лицо уже попало в базы данных.
        - Удалили метку? - удивился Филипп. - Точно! Какой же я остолоп! Это по ней серпиенсы постоянно вычисляли меня в Бангкоке!
        - Не постоянно, - заметил врач. - На острове, а также в Паттайе и когда вы прибыли в Донмуанг, сигналы метки подавляла аппаратура виверр. Уж не знаю, чего этим хотели добиться кошатники.
        - Перехватить меня надеялись.
        - И почему не перехватили?
        - Толпа помешала.
        - Думаете? - Доктор недоверчиво покачал головой. - Что ж, вам виднее.
        - А вам откуда известно про остров и Паттайю? Вы ведь не индиго.
        - Генерал Алексеев просветил. Садитесь в «Скорую», Грин. Прокатим с ветерком.
        Он кивком указал на белую с красными полосами «Газель», которая подкатила по сигналу врача. Возражать Грин не стал. Похоже, этого врача действительно прислал генерал Алексеев. Значит, этому человеку Филипп вполне мог доверять.
        В машине Грина ждали еще трое медиков. Правда, все трое больше походили на спортсменов или бойцов спецназа, чем на санитаров. Как, впрочем, и севший на переднее сиденье врач. Как говорится, каков поп, таков и приход. Один
«санитар-спортсмен» тут же набросил на плечи Филиппу белый халат с пластиковым беджем на нагрудном кармане, другой протянул ему шапочку и маску. Третий, наоборот, снял свою медицинскую униформу и улегся на носилки, установленные в машине.
        - Куда едем? - спросил шофер, оборачиваясь к Филу.
        - В Бескудниково, - сказал Грин.
        - Не угадал ни одной буквы, - водитель хмыкнул. - Такого района больше нет. Но направление понятно. К змеиному храму желаешь подобраться поближе, да? Можно попробовать по Дмитровскому до Дегунино, а там посмотрим. Артем Сергеич, куда едем по легенде, что говорить, если тормознут?
        - Два варианта, - ответил врач. - Или в МНТК везем пациента, глаза лечить, или в семнадцатый роддом, он по эту сторону змеиного забора остался.
        - Ну, на роженицу Колян не потянет, - шофер рассмеялся. - Значит, в Федоровскую.
        - На слепого он тоже не тянет, - усмехнулся один из санитаров. - Может, ему фонарь поставить? Для достоверности.
        - А может, тебе? - пробурчал Колян.
        - Все, бойцы, молчок, - приказал доктор. - Сейчас еще одного пассажира возьмем, с другого рейса, и ходу. Вы не возражаете?
        Он обернулся к Грину.
        - Нет, - ответил Филипп.
        Машина медленно, чтобы не привлекать внимания, покатила вдоль полосы и вскоре притормозила рядом с самолетом «Люфтганзы», совершившим вынужденную посадку буквально следом за бортом, на котором прилетел Грин. Какие неполадки заставили немецкий борт сесть в Москве, никто не знал, но выяснилось одно интересное обстоятельство: этот чартер тоже прибыл из Таиланда.
        А когда в «Скорую» сел второй пассажир, выяснилось еще и то, что Грин напрасно согласился взять попутчика.
        - Привет, мужики, - рядом с Филом уселся… Иван!
        Тот самый «фашист», который, вполне возможно, сдал группу Димона и обеспечил Грину отсидку в плену у серпиенсов-полукровок. Когда Грин надел шапочку и маску, узнать его стало трудно, но Фил все равно напрягся. Только сейчас до него дошло, что этот пассажир сел в машину не случайно. Не бывает таких совпадений: и доктор прилетел тем же рейсом, что и Грин, и маркер он извлек, чтобы серпиенсов с толку сбить, а теперь и Ивана подсадил.
        Похоже, круг замкнулся. Грин побывал в плену у виверр, серпиенсов, познакомился с подпольем индиго, а теперь вновь наступила очередь Сопротивления. И этот новый капкан представлялся Грину самым опасным из всех. Ведь и чужакам, и людям-индиго Филипп требовался живым. Каждой стороне по-своему, но живым. А вот Сопротивлению от Фила требовалось только одно - чтобы он сдох!
        Грин представил себе, как на него одновременно набрасываются четверо «медиков», как хватают они за руки, за ноги, а Иван с мстительной ухмылкой и словами «я же обещал тебя найти» бьет его кастетом по темечку. Фантазия вышла настолько яркой, что Грин на миг потерял ориентиры и запутался в последовавших далее событиях. Что происходило наяву, а что лишь в воображении, Филипп понял спустя несколько секунд.

«Санитары» действительно резко подались вперед и в мгновение ока крепко связали пассажира. Вот только пассажиром этим оказался не Грин, а Иван. Он даже ойкнуть не успел.
        - Ни фига себе, прием на родной земле, - прохрипел Иван, придавленный к носилкам вместо «пациента» Николая. - Вы чего, мужики? Товарищ Архангел, что за дела?
        - Я тебе, сука, не товарищ, - спокойно ответил врач, перебираясь в салон и распечатывая шприц, заранее наполненный какой-то жидкостью. - Я совесть, которую ты чужакам продал.
        - Да ты с дуба рухнул, Архангел! Я же свой! Меня Дед на задание отправил! Я ж не виноват, что Грин кошатникам нас сдал и те всех ребят покрошили!
        - Вот и за Грина ответишь, - врач сделал Ивану укол. - И за Жору, и за Димона-тайца, и за ребят его. И за всех, кого ты сдал, прикрываясь липовым мандатом от Деда.
        - Я… все расскажу… - взгляд Ивана слегка поплыл.
        - А что ты можешь рассказать такого, чего я не знаю? - Архангел усмехнулся. - Кто тебя вербовал? Я отвечу - никто. Ты сам предложил услуги серпиенсам. Скажешь, не так?
        - Я… к Арианне… она не приняла, отправила к резиденту…
        - Кто твой резидент?
        - Кто-то… из штаба… я не видел… он только по «аське» со мной…
        - Вот видишь, и сам ты дерьмовый человек, и информация у тебя дерьмовая. Никчемное ты создание, Иван. Каловая скульптура. Значит, туда тебе и дорога, в сортир.
        - Не губите… я помогу выйти на резидента…
        - Уже вышли, ты опоздал, - Архангел поморщился. - Сука есть сука, всех сдать готов. Ну почему среди нас такие твари заводятся? Да еще в таких количествах. Который это за неделю?
        - Если белоповязочников не считать, то пятый, - ответил Колян.
        - Совсем пропала у людей вера в победу, - Архангел вздохнул. - Бегут из Сопротивления, как крысы с корабля. И ладно, когда просто бегут, так ведь нет, к врагу бегут с повинной и с предложениями услуг.
        - Ну, может, теперь что-то изменится, - Колян взглядом указал на Грина.
        - Очень на это надеюсь, - сказал доктор. - Колян, Немой, отвезите этого пока живого, но уже практически покойного Ивана на юго-запад, сбросьте в какую-нибудь канаву. Через час он околеет, не май месяц, но наноботы-маркеры в его поганой крови еще долго будут сигналить позывными Грина. Я их ввел ему вместе с транквилизатором. Пусть змеевики поищут его вместо Грина.
        - А можно его в Тушино отвезти? - медленно стягивая маску, спросил Грин. - Под мостом через Сходню в опоре тайник, он туда как раз поместится.
        - Купол близко, - осторожно заметил Немой.
        - В этом весь смысл. Пусть змеевики думают, что я поблизости от Тушинского купола. Ведь там Вика, моя девушка. Будет выглядеть логично.
        - Нет проблем, - сказал Архангел. - Колян, знаешь этот тайник?
        - Им Ворон часто пользовался, - боец кивнул. - Знаю.
        - Вези туда этого поганца. И в темпе.
        - На моей поедем? - кивком ответив командиру, спросил Колян у Немого, действительно самого молчаливого из «санитаров».
        - Мою этим дерьмом марать? - Немой помотал головой. - Нет уж.
        - Ты не тупи, - Колян спрятал усмешку. - Архангел образно выражался.
        - Все равно. На твоей.
        Когда конвоиры и оглушенный транквилизатором приговоренный покинули «Скорую», Грин покачал головой и шумно выдохнул.
        - Это настоящий провокатор?
        - Не знаю, что вы подразумеваете под словом «настоящий», Грин, но провокатор - верно сказано. Чуть не угробил вас руками тайцев. Однако приказы ему отдавал кто-то рангом выше, кто-то из главного штаба. Дед и его люди уже выяснили, кто это, но пока не распространяются.
        - Дед выяснил? Он же сам отправил этого Ивана в Паттайю.
        - Приказа Дед не подписывал, липа это.
        - Очень странно, - проронил Грин задумчиво. - А кто вас надоумил, что я не враг? Ведь еще вечером Сопротивление собиралось меня убить, а теперь вы расправляетесь с исполнителями.
        - Он предатель, а не исполнитель, - Архангел поморщился. - И я не расправляюсь, а уничтожаю. Как командир группы ночных охотников имею на это полное право. По законам военного времени.
        - А как же я? С меня сняты все обвинения?
        - Да, товарищ Грин. Генерал Алексеев рассказал о сути вашего замысла. От себя и не в обиду, Грин, поначалу я решил, что замысел безумен. Чистая клиника. Но, как вижу, он сработал. Я видел, какую волну вы подняли в Бангкоке. Ради этого действительно стоило идти на такой риск, снимаю шляпу. Если вам удастся вдохнуть веру и раскачать в таких же масштабах москвичей…
        - Раскачаются все люди, уважаемый Архангел, повсюду, - уверенно заявил Грин. - Раскачаются так, что чужакам не позавидуешь. Обещаю. Только отвезите меня к Дворцу Дракона и покажите, где можно проникнуть за ограждение.
        - Тогда нам на Алтуфьевское, - сказал шофер. - Хорошо, что вовремя выяснилось. А то колесили бы… С Лескова подъедем. Нормально?
        - Годится, - ответил доктор. - Надо только дозор предупредить.

«Мы ждем, калитка открыта, скажи ему, - прозвучало в голове у Грина. - Если не поверит, скажи, что в дозоре стоит Чумовой, и назови цифровой пароль. Сумма вопроса и ответа должна равняться двадцати пяти».
        - Дозор нас ждет, - сообщил Грин.
        - Да? - Архангел недоверчиво взглянул на Филиппа.
        - Чумовой сказал, что калитка открыта.
        - Это вы по своей телепатической связи выяснили?
        - Да.
        - Семнадцать?
        - Восемь.
        - Принято, - доктор тем не менее покачал головой. - Еще вчера не поверил бы в такой бред, но сегодня… Эти толпы в Бангкоке, люди на борту, которые говорили на разных языках, но без проблем понимали друг друга, а теперь еще и этот ваш трюк…
        - По-моему, как врач вы должны знать, что опыты по управлению техникой с помощью мысли проводятся очень давно, - сказал Грин. - Да и на тему передачи мыслей от человека к человеку медицина давно размышляет.
        - Она и на тему бессмертия давно размышляет, - врач усмехнулся. - А что толку? Нет, Грин, талант, который вы разбудили в людях, - это другое. Это не опыты и не достижения прогресса. Это эволюция. Резкий эволюционный скачок. Такое должно происходить раз в сто миллионов лет, но вот, поди же ты, на памяти человечества произошло уже дважды. Сначала мы превратились собственно в людей, а теперь в одночасье превращаемся в сверхлюдей. По масштабам и значимости это событие затмевает даже вторжение чужаков из параллельного мира.
        - А вы откуда знаете, что они оттуда?
        - Догадался. А разве это не так?
        - Так.
        - Что ж, нам с вами исключительно повезло, мы увидели такое грандиозное событие и даже поучаствовали в нем. Надеюсь, нам повезет увидеть продолжение. Как считаете?
        - Хитрый заход, доктор, - Грин тоже усмехнулся. - Но я не знаю, чем все закончится.
        - Генерал Алексеев напирал на вашу способность предсказывать будущее.
        - Не предсказывать, а предвидеть. Это разные вещи. Предвидение лишь моделирует самый вероятный вариант развития событий. Чаще всего он реализуется, но в деталях реальность может отличаться от предвидения. Например, один из товарищей… по мысленной сети… предвидел мою гибель вместе с вертолетом. Но я отделался синяками.
        - Ничего себе деталь, - хмыкнул оставшийся «санитар».
        - Да, нестыковка, - согласился Грин. - Но чуть раньше тот же товарищ видел, как я возвращаюсь в Москву. Вот и получилось, что вертушка упала, я тоже, но чуть в стороне, поэтому выжил и вернулся. Предвидения реализовались. Оба.
        - То есть мало увидеть, надо еще и правильно понять, - подытожил доктор. - Но для этого у вас имеется телепатическая сеть, где эту тему можно легко и быстро обсудить.
        - У нас имеется, - уточнил Грин. - У людей. Мы не делим человечество на «нас» и
«вас».
        - Ну да, - Архангел вновь усмехнулся. - Пока не делите. Поговорим об этом чуть позже. Когда вас станет больше, чем нас.
        - Баста, спорщики, - сказал шофер. - К заслонам приближаемся. Тихо сидите. Если проскочим, на МКАД вырулим, считайте, все получилось. Там дальше мы мигом домчим и на Лескова вырулим - раз плюнуть.

«Вы проскочите, - вновь появился в эфире Чумовой. - Наши пацаны на заправке у Кольца засели, за блокпостом наблюдают. Когда будете подъезжать, они помехи поставят, на пару минут «подвесят» змеевикам мозги».

«Вы тоже научились этому трюку?»

«Не трюку, боевому приему. Да, мы научились и даже потренировались на стражниках в Бангкоке».

«Постой, почему в Бангкоке?»

«А почему нет? Для мыслесети нет расстояний. Нас навел вообще какой-то американец. Состыковал с тайскими пацанами, а те показали нам, что видят своими глазами. Ну мы им и помогли. Они мысленно пробили точку десятку змеевиков, а мы взяли на себя еще пяток. Нормально получилось. Жаль, потом тех ребят накрыли залпом из лазерников, а с новыми знакомиться нам некогда. У нас и тут работы полно».

«Ты действительно чумовой, - искренне восхитился Грин. - Смотрю на вас всех и радуюсь, схватываете все на лету».

«А как ты хотел? Мы ведь думаем вместе. Это серьезная тема, Грин. Все, не мешай, вы близко. Сейчас вырубим постовых, и дело в шляпе. Дальше тоже проводим. До скорой встречи, Грин…»

11. Москва, 30 марта 2015 г.
        За время службы у серпиенсов Гюрза научился многим вещам. Кое-что пришлось изучить для пользы дела, кое-что - чтобы выжить, а некоторым премудростям агент обучился, поскольку без них не смог бы общаться с хозяевами. В первую очередь он выучил язык чужаков, затем изучил их законы и, наконец, осилил азы работы с их продвинутой техникой. Не со всякой, только с элементарной, но этих знаний Гюрзе хватало, чтобы оставаться на связи и худо-бедно входить в информационные базы и в систему слежения чужаков.
        Когда Арианна оставила провокатора за бортом, именно последнее умение пригодилось Гюрзе больше всего. Ведь ему требовалось как-то отслеживать перемещения Арианны, чтобы в случае опасности знать, куда бежать, знать, где искать защиты. Или же, наоборот, если опасность будет угрожать Арианне, примчаться ей на выручку, как это уже случилось однажды в доме на Щелковском шоссе, когда госпожу приора чуть не пригвоздили охотники из группы Ворона.
        Статус «именного» агента и наноботы-маркеры в крови позволяли Гюрзе входить в виртуальное пространство чужаков легко и непринужденно, однако войти в сеть и работать в ней - это разные вещи. Гюрза отлично разбирался в нюансах общения с Интернетом, но в виртуальности чужаков все выглядело иначе, строилось по другим принципам и на неведомой людям программной основе. Поэтому скользить по сети серпиенсов с такой же непринужденностью, как по Интернету, у Гюрзы не получалось. Да, он кое-как справлялся, но именно кое-как, с большим трудом и громким скрипом.
        Вот по этой причине Гюрза и пропустил ключевой момент, когда самолет Грина приземлился в Шереметьево. К тому моменту, когда Гюрза более-менее настроил систему слежения, все уже решилось без его участия и хотя бы виртуального присутствия. Госпожа приор не стала брать Филиппа тепленьким, прямо у трапа, а взяла его под наблюдение и позволила ему уехать из аэропорта.
        С точки зрения Гюрзы, Арианна поступила неразумно. Да, он сам допускал два варианта: заманить Грина во Дворец или привезти его туда силой. Но это было до того, как Арианна и Гюрза узнали, кто Грин на самом деле и как сильны его сообщники. Теперь, по мнению провокатора, играть с огнем становилось слишком опасно. Грина следовало хватать сразу на трапе.
        Но попробуй докажи это Арианне! Во-первых, она далеко, а во-вторых, пошлет, однозначно. Это ведь будет еще одна подсказка от говорящей обезьянки, от низшего существа. Арианна и так устала терпеть выскочку-агента. Сунься он еще раз со своим особым мнением, суровая хозяйка может и пристрелить сгоряча. Змеи - существа холодные и вроде бы спокойные, но вдруг взорваться и укусить - это для них не проблема.
        Вот Гюрзе и оставалось только следить за всем издалека - и если уж помогать своей обожаемой хозяйке, то незаметно.
        В первую очередь он отследил маршрут «Скорой», которая увезла Грина из аэропорта. Маршрут оказался коротким. «Газель» вырулила на Ленинградку, остановилась, и человек с меткой Грина, в компании еще двух спутников, пересел в неприметный корейский «паркетник». Этот наивный трюк едва не вызвал у Гюрзы слезы умиления.
        Дальше некоторое время машины двигались в одном направлении, но, миновав Химки,
«Скорая» ушла на Кольцевую, а машина с Грином покатила дальше по Ленинградке. Следом за ней двинулись и несколько наземных машин стражи. Вряд ли Арианна сидела в одной из них, скорее всего, госпожа приор наблюдала за гонкой преследования с воздуха, с борта одного из боевых коконов. Но в том, что Арианна руководит операцией лично, Гюрза не сомневался.
        А вот в чем Гюрза начал вдруг сомневаться, так это в том, что Грин реально находится в улепетывающем от серпиенсов «Хёндае». Первые сомнения у Гюрзы появились, когда партизанская машина, не доезжая до того места, где Ленинградское шоссе становится одноименным проспектом, вдруг резко заложила правый поворот и ушла на Волоколамку.
        Вторая волна сомнений накатила, когда «Хёндай» бодро проскочил Щукино, нырнул в тоннель под каналом имени Москвы и, что главное, выскочив из тоннеля, не ушел, допустим, вправо, на улицу Свободы, а помчался дальше по прямой. То есть практически прямиком к Тушинскому куполу серпиенсов.
        Грин, конечно, всегда считался сумасшедшим, но не настолько же, чтобы демонстративно лезть на рожон!
        С другой стороны, сигналы наноботов-маркеров поступали исправно, аппаратура их улавливала и локализовала источник этих сигналов вполне уверенно. Источник находился в черном «Хёндае», который, не снижая скорости, мчался по Волоколамскому шоссе в сторону МКАД. Формально придраться не к чему.
        Машина партизан миновала станцию метро «Тушинская», проехала еще несколько кварталов и вдруг нырнула в Сходненский тупик, на узкую улочку по другую сторону от Волоколамки относительно Тушинского купола. Этот маневр озадачил Гюрзу еще больше, чем наглость, с которой Грин продефилировал на «черном скакуне» под окнами у противника.
        А уж когда машина пробралась на задворки и спустилась к пойме реки, у Гюрзы не осталось сомнений. Грина в партизанском «паркетнике» не было изначально. А как же сигналы маркеров? А никак!
        Гюрза понимал, что такой аргумент Арианна не примет, а потому начал лихорадочно соображать, как же ей это доказать.
        Сообразить помог тот, на чью помощь Гюрза и не надеялся. На обычный мобильный телефон провокатора вдруг пришла шаблонная СМС-ка. Гюрза отлично знал, с чьего телефона пришло сообщение «Я тебя люблю!». И знал, что на самом деле эти волшебные слова означают провал одного из агентов. Не самого лучшего и полезного, но в сложившейся ситуации, возможно, весьма ценного. Ведь именно этот агент вернулся из тех же мест, откуда только что вернулся Грин. Совпадение? Нет, в такие совпадения Гюрза не верил.
        Гюрза затребовал у системы наблюдения максимальное увеличение и внимательно изучил людей, которые как раз выбрались из «Хёндая».
        Гюрза знал всех троих. Но никто из этих людей не был Грином. Двое бойцов из группы Архангела, Колян и Немой, ухватив под руки, тащили третьего человека к мосту через Сходню. Третий подавал признаки жизни, даже вяло перебирал ногами, но самостоятельно идти не мог. Скорее всего, этого бедолагу накачали каким-то зельем. Буквально у самого моста, за секунду до того, как странная троица скрылась в тени пролета, оглушенный зельем человек попытался встать на ноги, но не сумел и едва не завалился навзничь. Бойцы удержали его и буквально запихнули в тень, но на какой-то миг человек запрокинул голову, и Гюрза сумел рассмотреть его лицо. Теперь сомнения исчезли вовсе. Этим третьим оказался Иван, один из агентов Арианны, временно подчиненный Гюрзе.

«Скорая»! - осенило Гюрзу. - Она притормаживала у немецкого самолета. Иван прилетел на нем. Охотники знали, что Иван предатель, и встретили его с соответствующими «почестями». Затем они укололи его транквилизатором и заодно умудрились впрыснуть в кровь Ивану маркеры Грина. И хотя непонятно, почему хотя бы часть наноботов не осталась у Грина, факт подмены можно считать доказанным. Охотники пустили Арианну по ложному следу!»
        Гюрза собрался было выйти на связь с хозяйкой и сообщить ей о своем открытии, но у провокатора хватило выдержки и разума не суетиться. То, что сумел увидеть с помощью аппаратуры слежения Гюрза, могла увидеть и сама Арианна. Для начала Гюрзе следовало убедиться, что Арианна по-прежнему висит на хвосте у Коляна и Немого.
        Гюрза запустил поиск и вскоре обнаружил виртуальную тень горячо любимой госпожи. Арианна находилась не в Тушине. Ее флаер как раз приземлялся на территории Дворца Великого Дракона. Все-таки близкое общение с агентом-человеком не прошло для госпожи приора даром. Возможно, она пока не научилась мыслить парадоксально, как это зачастую делали люди, но разгадывать простейшие загадки Арианна уже умела. И делать правильные выводы она тоже теперь могла.
        Гюрза не сомневался, что Арианна верно угадала намерения Грина, хотя по всем законам ей следовало поверить в уловку охотников. Ведь маркеры сигналили из района Тушинского купола, под которым томилась в заточении Вика. Казалось бы, то, что Грин едет ее выручать, выглядит вполне логичным, плюс это подтверждают показания аппаратуры. Что еще нужно серпиенсу? Но нет, госпожа приор раскусила замысел хитрого и непредсказуемого человека-индиго. Прилетела туда, где он должен действительно появиться.
        Гюрза снова затребовал увеличение.
        Над Москвой окончательно сомкнулись тяжелые тучи, и на землю посыпался крупный мокрый снег. Запоздалый снегопад мешал хорошенько рассмотреть Арианну, но Гюрзе хватило и того, что он увидел.
        Госпожа приор стояла у подножия дворцовой пирамиды и задумчиво смотрела в небо или на вершину пирамиды, издалека не понять. Смотрела и будто бы пыталась что-то вспомнить. Что-то важное, но при этом настолько странное, что Арианна не могла поверить - как такая ерунда могла вдруг оказаться настолько важной? Будто бы Арианна увидела перед собой ожившего сказочного персонажа и теперь сомневалась, она сошла с ума или это весь мир тронулся и теперь показывает ей материализованные наваждения? Почему она при этом смотрела именно на Дворец, Гюрза не знал, да и не собирался этим загружаться. Агенту стало ясно главное, Арианна впервые в жизни поступила не так, как требует устав стражи или стандартная логика, и вдруг поняла, что поступила верно. Это явно стало для нее откровением.

«Для нее, но не для меня, - Гюрза отбросил все сомнения. - Если Грин едет во Дворец, я тоже должен быть там. Арианна может не справиться с этим странным человеком. Да, он всего лишь человек, он плохой боец, но он все равно очень опасен, и в первую очередь для Арианны. Она сейчас слишком загружена проблемами, она на ходу осваивает новый и абсолютно чуждый ей тип мышления, она перегружена эмоциями. В таком состоянии ее легко обмануть или просто сбить с толку даже Грину. Этого нельзя допустить, пусть я и рискую вновь нарваться на неприятности. И пусть потом Арианна вновь пошлет меня куда подальше. Любовь ушла, словно отлив, в качестве агента я ей также не нужен, ведь дело идет к окончательному разрешению всех вопросов по Сопротивлению. А раз так, я теперь, наоборот, только мешаю госпоже приору. Слишком много знаю и могу скомпрометировать, а значит, от меня следует избавиться. Пусть все так и будет. Но это будет после, а сейчас я нужен Арианне, как никогда. И я не оставлю ее».

* * *
        Позиция, на которую Падла отвел группу Учителя, оказалась действительно удачной. Высоченный дом перекрывал вид на силовой периметр, имелся и поворот, и узкое местечко - все, как пообещал Чумовой. С одним лишь уточнением. Никакие высотки не могли перекрыть строящийся за силовым периметром объект. Странного вида небоскреб, который за островерхий силуэт в народе давно прозвали «змеиной пирамидой», возвышался на сотни метров над самыми высокими зданиями Москвы. На территории районов Алтуфьево, Восточное Дегунино и Лианозово небоскребов никогда не строили, поэтому над местной архитектурой «пирамида» не просто возвышалась, она подавляла своим видом все и всех.
        Даже сейчас, в пасмурную погоду, когда верхушка грандиозного здания терялась в серой хмари, а контуры граней «пирамиды» размывались плотной пеленой мокрого снега, сооружение оказывало на зрителей очень сильное психологическое воздействие. Все четверо охотников до сих пор видели «пирамиду» только на сетевых картинках, поэтому единственным, кто не втянул невольно голову в плечи и не смотрел на гигантское строение исподлобья, остался Падла. Он деловито прошелся по их позиции, обустроенной на пустующем втором этаже дома напротив высотки, которая частично перекрывала вид на змеиный храм или что там у них разместилось в «пирамиде», разложил коврики и отдал несколько распоряжений бойцам-наблюдателям, несущим дежурство в этом секрете.
        - Аж в пот бросает, - негромко пробурчал Танк, демонстративно поворачиваясь к
«пирамиде» спиной. - В холодный.
        - Может, они здесь низкочастотные генераторы включают, - предположил Рыжий, пожимая плечами. - Как в августе делали. Чтобы волю подавлять.
        - Приборы показывают, что все поля и частоты в норме, - возразил один из местных бойцов. - В первое время у всех такая реакция. Встают столбом и глаз отвести не могут. Потом ничего, привыкают.
        - Давайте готовиться, - усилием воли отводя взгляд от «пирамиды», сказал Учитель. - Клиенты могут появиться в любой момент.
        - А если они в коконе прилетят? - спросил Боря.
        - Какой бы ни был заслуженный шпион, в кокон его не пустят. По отдельности прибыть могут. Или оба в обычной машине. Оба в коконе - никогда.
        - А как мы поймем, что это их машина?
        - Мы ведь знаем машину предателя.
        - Он может любую другую взять. Алексеев сказал же, ключи у всех машин в замках торчат. Бери, какую хочешь.
        - У тебя в базе данных все наши машины имеются? Вот и работай. Как только увидишь черный джип, сразу снимай на камеру, загоняй картинку в поиск и пробивай по базе. Боря, ты ведь лучше меня в этом разбираешься, почему я тебя учу?!
        - Потому, что ты Учитель, - усмехнулся Рыжий.
        - А ты вот это держи, - Учитель открыл первый футляр и вручил Рыжему гранатомет с барабаном на двенадцать гранат и пояс с двойным боезапасом. - Будешь вести огонь по живой силе противника.
        - А мне артиллерию посерьезнее, - попросил Танк.
        - Все честно, пропорционально массе тела, - заверил Учитель, открывая второй футляр.
        - Про… чего?
        - Соответственно.
        - А, понял, - Танк принял из рук командира гранатомет РПГ-18 «Муха» и объемистый футляр, в котором остались еще три таких же образца. - То-то, думаю, тяжелый у меня баул. Это годится, это по мне.
        - Если будет эскорт, бей, как полагается, в первую машину, затем в последнюю, а уж после в центр. Четвертую «Муху» впустую не расходуй, закидывай на плечо и жди приказа.
        - Понял, командир, есть.
        - Боря!
        - А мне лучше простые гранаты, - попросил Борис.
        - Тебе вот это, - Учитель вынул из третьего футляра «Пилигрим». - И дробовик. Когда пойдем вниз, зачищать поляну, применишь и то, и другое. По крайней мере,
«Пилигримом» обработаешь поле боя обязательно. Справишься?
        - Легко.
        - Вот и хорошо, - Учитель достал из четвертого футляра еще один «Пилигрим» и повесил его себе за спину. - Теперь смотрим в оба. Чем раньше заметим и распознаем противника, тем лучше.
        Смотрели по сторонам охотники внимательно, стараясь не отвлекаться на давящую картинку «пирамиды» или на пролетающие то и дело поблизости боевые коконы серпиенсов, и все-таки полностью сосредоточиться на ожидании не получалось. Первым сдался Боря.
        - Учитель, ты эту «пирамиду» имел в виду, когда сказал, что гора из предвидения Грина где-то рядом?
        - Точно, Боря. Присмотрись, где-то на середине у нее карниз начинается, вроде серпантина. Вокруг всего здания идет, с этажа на этаж. Так что все сходится. И погода, заметь, та, что надо. Осталось Арианну дождаться.
        - Погода для разведки или засады неплохая, - вдруг вмешался один из бойцов секрета, - только вы напрасно ждете.
        - Почему? - Учитель обернулся и настороженно посмотрел на бойца.
        - Она уже там. За десять минут до вашего прихода прибыла. Нам разведчики из-за периметра доложили.
        - Черт! - Учитель сел и помотал головой. - Вот ведь облом!
        - А урод в белом ошейнике при ней был?
        - Нет. Арианна прилетела на большом транспорте. С ней штук сто стражников, но людей не было.
        - Точно не было?
        - С ней не было. Отдельно примчался один на «Лексусе». Только он через южные ворота проехал. Разведка говорит, странный тип. Раньше его на территории Дворца никто не видел.
        - Так это Дворец? Я думал, храм. А чем этот тип странный?
        - Без повязки, в нашей военной форме, только без погон и с оружием. Но никто из серпиенсов его даже не тормознул. Впустили во Дворец как родного.
        - С оружием впустили?
        - Ну да, я же говорю, странный тип. Может, змеевик замаскированный? Хотя, нет, ростом не вышел.
        - Провокатор, - негромко произнес Танк.
        - Быстро догадался, - невесело усмехнулся Рыжий. - Что будем делать, командир?
        - Пойдем во Дворец, - Учитель встал.
        - Крыша поехала? - боец-наблюдатель иронично посмотрел на Учителя.
        - Предупреди своего начальника, мы возвращаемся к нему в штаб, - вместо ответа сказал Учитель.
        Боец хотел что-то сказать, но не успел.
        - Знаете уже, да? - на этаже вдруг появился «начальник» собственной персоной. - Арианна с «бобиком» на территории. Опоздали вы чуток, охотники.
        - Нам надо внутрь, Чумовой, - твердо заявил Учитель.
        - Упорные, - лидер вольных стрелков усмехнулся. - Ладно, ждите, провентилирую вопрос и вернусь минут через пятнадцать. Но учтите, на той стороне вы сами за себя. От моих разведчиков помощи не будет.
        - Учтем, - пообещал лейтенант. - Главное, проведи за периметр, а там мы разберемся…

…Чумовой не выполнил своих обещаний. Ни первого, ни второго. Вернулся он не через пятнадцать минут, а только через час. Но лейтенант мгновенно простил союзника, когда обнаружилось, что Чумовой привел с собой группу из восьми хорошо экипированных и вооруженных бойцов в городском камуфляже.
        - Это проводники, - указывая на бойцов, сказал Чумовой. - По два на каждого. Для надежности.
        - Что случилось, Чумовой, почему задержался? - спросил Учитель. - И почему передумал, решил помочь?
        - Сами все поймете. На той стороне. И еще, в качестве бонуса, Учитель. Арианна сейчас на самом верху «пирамиды». Все стражники, включая дворцовую охрану, там же. Ровно через пять минут они пойдут вниз, по лестницам, зачищая попутно этажи. Минуты по три на этаж выше двухсотого, а дальше больше, по мере расширения площадей. Так что рассчитывайте сами, на какой этаж вы сможете легко подняться в лифтах, но так, чтобы осталось время осмотреться и устроить засаду.
        - Понял тебя, Чумовой, спасибо за подсказку.
        - Не за что, Учитель, - Чумовой протянул ему руку. - Если б не безнадежность твоей затеи, не стал бы помогать. Честное слово. Но ты меня удивил и переплюнул, поэтому помогаю. Уважаю тех, кто идет на чумовые операции. Удачи!

12. Москва, 30 марта 2015 г.

«Скорой» удалось без проблем проскочить не только блокпост у въезда на МКАД с Ленинградки, но и другой, на девяностом километре, через который машина проехала внутрь города. Чтобы не привлекать внимание серпиенсов, ехать пришлось медленно, так что к высоченной стене, которая ограждала территорию новой резиденции Дракона,
«Скорая» подъехала лишь через час, зато абсолютно без приключений. А все потому, что ее постоянно «вели» десятки подручных Чумового.
        - Десять, - вместо приветствия проронил невысокий худой парнишка, встретивший машину во дворе полуразрушенного дома номер восемьдесят восемь по Алтуфьевскому шоссе. От места встречи до стены оставалось метров двести, и преодолевать их, видимо, предстояло пешим порядком да еще наверняка подвалами.
        - Пятнадцать, - ответил Грин. - Ты и есть Чумовой? Похож…
        - Он самый, - парень смерил Грина взглядом. - Ты тоже выглядишь не очень здоровым. Но сейчас не об этом. Пять минут назад серпиенсы объявили боевую готовность второй степени, поэтому сменились коды управления силовой отсечкой. Змеевики перестраивают структуру стены. Еще минут десять, и степень боеготовности повысят до первой, а значит, дырка под стеной затянется. Понимаешь?
        - Смутно.
        - На проникновение за стену у нас девять минут, не больше, - пояснил Архангел.
        - У меня, - заявил Грин. - Вы на той стороне ничего не решите.
        - Там серпиенсов полон двор, ежу понятно, что ничего не решим, - иронично глядя на Грина, сказал Чумовой. - А ты?
        - А я… когда вернусь, расскажу, - Филипп хлопнул парня по плечу. - Веди к дыре, Сусанин!
        - Мне он нравится, - взглянув на доктора, заявил Чумовой. - Такой же больной на голову тип, как я. За сегодня, кстати, уже второй. А ты говорил, что я такой единственный во всей Москве.
        - А первым кто был?
        - Да охотник один. Пошел с группой внутрь периметра языка брать. Прикинь.
        - Мы с Грином только что из Бангкока, - сказал Архангел. - Теперь, получается, здесь вас трое, а там ни одного.

«Теперь нас двое там и трое здесь, - мысленно уточнил Грин. - Только там виртуально, а здесь на самом деле. Веди, Чумовой, время дорого».
        - Веду, веду, - пробурчал парень и взмахом руки указал направление. - Вон туда, в самый завал…

…Пройти, а точнее, проползти по метровой в диаметре и двадцатиметровой в длину трубе Грину удалось ровно за пять секунд. К такому подвигу Филиппа изрядно подстегнуло то, что до активации нового, усиленного варианта защитного поля вокруг резиденции оставалось меньше минуты. Задержись Грин в трубе - и все, сгорел бы заживо.
        Выбрался на поверхность Филипп в укромном уголке среди завалов строительного мусора. Серпиенсы свозили его сюда со всей стройплощадки, видимо, чтобы впоследствии уничтожить оптом, подогнав один мощный «преобразователь» или
«распылив» из пушки. Грин воспользовался этим относительно надежным прикрытием и провел рекогносцировку местности, взобравшись на ближайшую мусорную кучу.
        Подход к Дворцу с этой стороны выглядел удобным и безопасным. Севернее и южнее бродили патрули, а прямо по курсу мелькали только люди, рабочие и бригадиры с белыми повязками на рукавах. Над стройплощадкой то и дело пролетали коконы, но Грина этот момент не беспокоил. Вряд ли аппаратура коконов постоянно отслеживала метки каждого рабочего, значит, Грин вполне мог затеряться среди белоповязочников и подойти к Дворцу вплотную.
        Филипп вынул из кармана предусмотрительно запасенную медицинскую маску и повязал ее на рукав. Если не присматриваться, такая маскировка годилась.

«А если кто-то присмотрится, не поможет уже ничто, - Грин сполз с мусорного кургана, отряхнул одежду и вразвалочку пошагал в сторону стройплощадки. - Главное спокойствие. Эх, жаль, не темно. Ночью такие дела проворачивать проще».
        Вдруг желание Грина частично исполнилось. В дополнение к довольно прохладному ветерку серые тучи вдруг сгустились еще больше, и посыпал мокрый снег. Мартовский каприз природы пришелся весьма кстати. Грин поднял воротник одолженной шофером куртки и поглубже нахлобучил кепку с литерами NY, подарок Чумового. Маскировка таким образом превратилась из условной во вполне приличную, а главное, выглядела естественно, по погоде.
        - Зима вернулась, мать ее, - выругался кто-то неподалеку. - Мало ветра, теперь еще и слякоть. Закончилось глобальное потепление вместе со старой властью. Как не было его.
        - Наверху совсем беда, скользко, - ответил другой голос. - А Савелий по рации сообщил, выше сотого этажа все карнизы и леса вовсе снегом завалило. Может, прервемся?
        - Хозяева не разрешат. Эй, ты! Эй, в кепке!
        Грин обмер. Обращались явно к нему. Он остановился, наклонил голову, чтобы козырек скрывал лицо, и медленно обернулся.
        - Ну? - буркнул Грин, не поднимая головы.
        - Я сколько раз говорил, ссать в туалете! Чего вас в мусорный сектор все время тянет? Лень до сортира дойти?!
        - Ну. А чего?
        - А-а, - белоповязочник махнул рукой. - Набрали дебилов! Шагай на место!
        Грин сунул руки в карманы и двинулся дальше. Первое испытание, можно считать, прошел. Оставалось проникнуть непосредственно на стройплощадку, разобраться с планом Дворца и выработать маршрут. Понятно, что оставалось гораздо больше, и самое сложное, но первый маленький успех все равно вдохновлял. Как начнется, так и пойдет, в эту примету Филипп верил с детства.
        - Во, земляк, ты с обеда? - вновь окликнул Грина кто-то из рабочих.
        Филипп поднял взгляд. Рабочий сидел за рулем электрокара, нагруженного какими-то металлическими болванками.
        - Оттуда, - не стал ничего выдумывать Грин.
        - Опять макароны с тушенкой давали?
        - Ну. Задолбали уже.
        - Это точно. А я еще не ходил. Понял, да? Помоги, будь другом, а то я голодным останусь.
        - Чего делать?
        - Да надо будет эти железки на сотый поднять, а в лифте поодиночке нельзя ездить, ты же знаешь. Чисто прокатишься со мной туда и обратно. Пять минут! Выручи, браток.
        - Не вопрос. Мне как раз на сотый надо, бригадиру отдать кое-что.
        - Вот здорово! Запрыгивай, поехали!

«Здорово не то слово, - подумалось Филу. - Замечательно. Сразу на сотый этаж! Мечта диверсанта, а не совпадение. Остаются, правда, еще сто шестнадцать… хотя не факт, что тронный зал расположен в пентхаусе. Может, он, наоборот, на первом. Как бы узнать?»
        - Сегодня, говорят, прием какой-то будет, - забросил удочку Грин. - Может, пораньше всех отпустят?
        - Не-е, не отпустят, - рабочий помотал головой. - В прошлом месяце, когда наместник приезжал, прием устраивал, с верхних этажей всех просто вниз согнали, территорию облагораживать. Ты не помнишь, что ли?
        - Не моя смена была.
        - А-а, ну вот. А я как раз на двести пятом работал. Видел наместника, понял, да?!
        - Разве главный зал на двести пятом? Я думал, на самом верху.
        - Э-э, ты не путай. Наверху тронный зал, там никто, кроме самого Великого Дракона, не может приемы устраивать. А наместнику на двести пятом зал полагается. Между ними десять этажей всяких систем безопасности, и на последнем тронный зал. Понял, да?
        - Понятно, - сказал Грин с уважением в голосе. - Ты разбираешься. А я так и не въехал до сих пор, что тут к чему. Поэтому, наверное, меня выше сотого работать и не ставят.
        - Это верно, - рабочий приосанился. - На самом верху самые квалифицированные кадры нужны. Там тонкая работа. Понял, да?
        - Ну, понятно! Системы безопасности и все такое…
        - Нет, пока что там системы не установлены, да и не допустят людей к их монтажу, нас чисто на подготовительном этапе используют, но все равно доверие нам оказано высокое.
        - Ага, - Грин глуповато рассмеялся, - в двести этажей высотой!
        - О, точно! - рабочий поддержал Филиппа. - Давай в лифт первым.
        - Лучше ты, а то прижмешь еще машиной своей.
        - Да ладно, успокойся, я на карах полжизни езжу. Тогда ты кнопку нажмешь. Спрыгивай.
        Грин вполне обоснованно отказался входить в лифт первым, но не из боязни попасть под колеса кара. В лифте стояли камеры и сканеры. Работали они или пока не подключены, вопрос десятый, так что Филу представлялось наиболее выгодным войти в лифт под прикрытием кара, нагруженного болванками, и встать к камерам спиной. Оставалась одна проблема - как нажать кнопку, не засветив при этом свой отпечаток пальца и электронный отпечаток ДНК. Обычно серпиенсы вставляли сканеры во все, с чем соприкасались люди.
        - Твою мать, не работает, что ли? - Фил встал так, чтобы закрыть рабочему обзор, и сделал вид, что тычет в кнопку.
        - Это бывает, - рабочий спрыгнул с кара. - Если руки в мазуте, сканер зависает. Ты чего, на обед пошел, а руки не вымыл?
        - Вымыл, - Грин вдруг обнаружил, что ладони действительно перепачканы какой-то черной грязью. - Это я на твоем каре прокатился. У тебя поручень в чем-то… - Филипп понюхал пальцы. - Сажа какая-то.
        - Ладно, сажа не мазут, вытрешь, - рабочий запустил лифт. - Ну, поехали. Черт, медленно едет! В животе урчит, так жрать охота.
        На самом деле лифт поднимался довольно быстро. Всего через минуту рабочий вывел кар на площадку сотого этажа и кивнул Грину.
        - Через пять минут здесь же. Я разгружусь и назад. Успеешь?
        - Да мне отдать только… - сказал Грин. - Если бригадир ничем новым не озадачит, буду, как штык. И если не заблужусь.
        - Вон там, на столбе план этажа, - подсказал рабочий. - Да они почти все одинаковые, кроме последних. Просто, чем выше, тем меньше по площади, а устроены просто, сплошные колонны, шахты лифтовые да лестницы. Ни перегородок, ни коридоров. Не заблудишься. И не задерживайся, понял, да?
        Грин отсалютовал рабочему и торопливо двинулся к столбу с планом. Ценные подсказки следовало подбирать сразу, как в компьютерной игре-бродилке, пока не отвлекли какие-нибудь враги. Планировка этажа действительно не отличалась особой сложностью. Множество колонн, в центре лифты и лестницы, по периметру что-то вроде движущейся дорожки. Наверное, чтобы охранники, обходящие по вечерам этаж с проверкой, не слишком утомлялись.
        - Внимание! - вдруг прогрохотало из невидимых динамиков. - Всем людям покинуть здание. Проверка боевой готовности. Через тридцать минут будут активированы системы автоматического контроля. Всем людям покинуть здание. Задержанные внутри здания будут уничтожены на месте. Внимание…

«Началось, - Грин повертел головой. - Теперь придется импровизировать. Вопрос - как? Наноботов-маркеров у меня в крови больше нет. Да и если бы они остались, диктор ясно сказал: «Все задержанные внутри будут уничтожены». Без разбора, с метками в крови или без них. Что же делать? Покинуть здание? Стоп! Будут уничтожены все задержанные внутри здания. А снаружи?»
        Филипп подошел к огромному окну и осмотрел стену снаружи.

«Помощник бригадира внизу говорил о строительных лесах и карнизах. Если наружная отделка не закончилась, они должны быть соединены между собой в единую сеть».
        Предположение Грина оказалось верным. За окном торчали довольно внушительные конструкции. Филипп прошелся вдоль ряда окон и обнаружил сдвижную створку. С трудом из-за сильного ветра выбравшись на леса, Грин осмотрелся. Смонтированы конструкции были на совесть, но поднимались только этажей на тридцать выше сотого. Дальше вокруг всего здания шли карнизы примерно метровой ширины, без ограждений, зато они опоясывали Дворец, поднимаясь вверх спиралью. Доходила ли спираль карнизов, а вернее - одного длинного карниза - до последних этажей, Фил не видел, мешала метель.

«Главное, подняться как можно выше, - решил Грин. - А там будет видно».
        По сотому этажу затопали многочисленные шаги - рабочие спешили к лифтам, и Грин решил действовать без промедления. Он закрыл окно, торопливо убрался из поля зрения рабочих и пошагал по лесам к наружной лестнице на верхний этаж. Очутившись на сто первом, Филипп осмотрелся, шепнул сам себе «чисто» и взялся за поручни новой лестницы. После сто десятого он едва не рухнул без сил, но к сто двадцатому вошел в ритм, поймал второе дыхание и преодолел оставшиеся пятнадцать крутых лестничных маршей почти без остановок.
        На сто тридцать седьмом строительные леса закончились, и начался голый серпантин карниза. Поначалу скользкий, покрытый тающим снегом, а выше заваленный настоящими сугробами. Но больше всего на карнизе пугал сильный порывистый ветер, который то и дело швырял в лицо снежные заряды и все время норовил сбросить дерзкого альпиниста вниз. Выручала современная обувь, подошвы кроссовок абсолютно не скользили, какой-никакой опыт лазанья по горам, на острове Филипп изучил все тропки среди местных скал, и жгучее желание довести безнадежное дело до победы. Проще говоря - упрямство.
        Второе дыхание «закрылось» на уровне сто пятьдесят шестого этажа. Грин подозревал, что выдохся окончательно и третьего дыхания вряд ли дождется, к тому же он основательно замерз, но еще он понимал, что остановиться сейчас равносильно смерти. Причем не героической, а самой обычной, бессмысленной и беспощадной. Этот вариант Фила никак не устраивал. Но, чтобы продолжить восхождение, ему следовало как-то взбодриться, а ничего толкового по этой теме на ум не приходило. В ожидании толковой мысли Грин уселся прямо в снег и сунул замерзшие руки за пазуху.

«Они близко, - вдруг мысленно шепнула провидица. - Приготовься».

«Серпиенсы?»

«Нет, люди. Они идут за тобой. Они помогут. А серпиенсы идут вниз. Они зачищают здание. Прошли сто шестидесятый этаж. Проверяют сто пятьдесят девятый. Вы окажетесь на одном уровне очень скоро. Тебе нужно не засветиться в окне».

«Это я понимаю. А какие люди идут за мной?»

«Ты их знаешь. Они вооружены. Их провел Чумовой. У них «Пилигримы». Они помогут. Я это предвижу. Главное, не столкнись с серпиенсами».

«Постараюсь».
        Грин ощутил минимальный прилив сил. Но больше ему и не требовалось. Лишь чуть-чуть взбодриться. Филипп поднялся на ноги и пошагал по мокрому снегу дальше. А вернее, все выше и выше…
        Ровно до следующего этажа. То ли провидица обсчиталась, то ли в дело вмешался случай, но серпиенса Грин увидел не на уровне сто пятьдесят девятого этажа, а двумя уровнями ниже. Правда, увидел его не сквозь окно. Серпиенс неподвижно, словно изваяние, стоял прямо на пути у Грина, на карнизе, один, без ансамбля.
        - Грин, погоди! - вдруг донеслось сквозь вой ветра. - Слышишь меня?! Это Учитель! Слышишь?! Филипп, это не та тропа! По этому карнизу придется обходить все здание! Надо подниматься по внутренним лестницам или на лифте!
        - Нельзя, там идет зачистка! - развернувшись вполоборота, крикнул Грин.
        - Мы поднимались по внутренним лестницам и никого не встретили!
        - Все правильно! Серпиенсы проверяют здание сверху вниз. По моим подсчетам, они прошли сто шестидесятый. Поднимемся по карнизу на этаж выше змеевиков и тогда вернемся внутрь здания. Осталось меньше километра! «Пилигрим» сюда тащите!
        Серпиенс наконец шевельнулся. Он удивленно уставился на Филиппа и медленно стянул с головы капюшон. Он имел стандартный для чужаков двухметровый рост, светлые волосы, как и у всех серпиенсов, но… одно отличие имелось. Перед Грином стояла женщина. Арианна Дей, приор стражи.
        Все шло точно по сценарию предвидения, посетившего Филлипа во время отсидки в тюрьме Сопротивления. Грин даже удовлетворенно хмыкнул, но тут же себя одернул. Рано радоваться. Все-таки различия имелись. В предвидении он прицелился в Арианну из дробовика. А сейчас мог прицелиться только из пальца. Впрочем, это не имело решающего значения. За спиной у Фила уже появилась «кавалерия». Как происходило и в предвидении.
        - Грин, осторожно! - крикнул Учитель. - Включаю «Пилигрим»!
        - Все назад! - заорал кто-то сверху.
        Грин поднял взгляд. Подхваченный ветром снег мешал отчетливо рассмотреть что-либо, но Фил все-таки увидел, что с карниза следующего этажа свешивается какой-то человек. Лица незнакомца Грин не рассмотрел, но в том, что это человек, а не серпиенс, не сомневался. Во-первых, темноволосый и не очень крупный, а во-вторых, он целился в Грина и его товарищей (судя по топоту и шумному дыханию за спиной, их прибыло не меньше десятка) из порохового оружия.
        - Пошел ты! - за спиной у Грина стрекотнул автомат.
        Пули выбили из стены фонтанчики бетонного крошева, но человек наверху не испугался, не спрятался, а пальнул в ответ. Позади Филиппа кто-то смачно выматерился, что-то тяжелое брякнуло о керамобетон карниза, и тут же началась натуральная канонада. Неведомый защитник женщины-серпиенса все-таки спрятался.
        - «Пилигрим» повредил, скотина! - огорченно сообщил Учитель. - Грин, у нас минута! Надо вязать стражницу, пока ее оружие зависло!
        - Действуйте, - спокойно разрешил Грин. - Живьем брать демона.
        - Вперед, залетные! - Учитель махнул рукой товарищам. - Кнопка отключения брони у нее за ухом! Только сильно не бейте!
        - Как Вика? - Грин пробежал взглядом по веренице бойцов, ринувшейся к стражнице.
        - Ты чего, Фил? - Учитель огорченно покачал головой. - Вика же у серпиенсов, забыл? Боря мне сказал, что тайские товарищи тебя предупредили. Наши с ними через какую-то хитрую сеть связались и все как есть выложили. И насчет настоящего провокатора, и насчет Вики.
        - А, ну да, - Грин нахмурился. - Я просто подумал, может, вам удалось…
        - Нет, Вика по-прежнему в Тушинском куполе, но пока там нет провокатора, ей ничто не угрожает. Мы потому сюда и прибыли, - Учитель кивком указал на крепко связанную стражницу, - чтобы достойный обмен раздобыть. Сюда пробрались, хотели засаду Арианне устроить, но тут Чумовой с Борей связался…
        Учитель кивком указал на прижимающегося к стене за спиной у командира парня. Боря единственный из бойцов не бросился к Арианне. Впрочем, Учитель и не настаивал, чтобы он геройствовал. Да и должен же кто-то прикрывать тыл. Примерно такой аргумент буквально светился в перепуганных глазах парня, особенно, когда он косился на пропасть, зияющую за краем карниза.
        Грин снисходительно усмехнулся.
        - Чумовой Боре про тебя рассказал, - продолжил Учитель, - ну, мы и решили, что нам с тобой по пути. Видишь, угадали. Как ты догадался, что Арианна здесь появится? Хотя, о чем я спрашиваю, ты же у нас провидец.
        - Я? - Грин рассеянно взглянул на Учителя. - А ты откуда знаешь?
        - Алексеев нам все рассказал. А что, не так?
        - В общих чертах все верно. Посещало меня такое предвидение. Но ты, получается, и без предвидений все не хуже меня просчитал. Чисто с помощью логики, да?
        Учитель не успел ответить. Наверху что-то загрохотало - то ли гром, то ли лавина, - а бетонный выступ под ногами начал мелко вибрировать. Учитель крепко ухватил Грина за плечо и потянул вниз по карнизу-серпантину. При этом он кричал и жестикулировал, призывая товарищей следовать за ним, но товарищи отреагировали с запозданием, и это стоило им…
        Грин не мог сказать с полной уверенностью, чего им это стоило. Огромная масса снега свалилась сверху и полностью засыпала карниз в том месте, где еще недавно стояли Филипп и Учитель. Группа бойцов и захваченная в плен Арианна остались по ту сторону высоченного сугроба.
        - Опять эта скотина! - рыкнул Учитель. - Лавину устроил, гад! Не побоялся даже, что его любимую Арианну завалит.
        - Кто он?
        - А ты не видел? Провокатор! Тот самый, настоящий.
        - Да, но кто…
        Грин не закончил. Его вдруг скрутил непонятный приступ. Тело будто бы пронзили миллионы тончайших игл, в глазах потемнело, а уши заложило. Филипп не сумел удержаться на ногах и медленно сел на холодный карниз.
        - Грин! - Учитель встревожился. - Что случилось? Поднимайся! Здесь нельзя задерживаться! Змеевики спускаются, скоро здесь будут. Увидят тебя через окно, и все, крышка.
        - Не могу, иди один, - тихо сказал Филипп.
        Он действительно не мог подняться. Все тело покалывало, как покалывает ноги, если засидишься в неудобном положении. Эта дьявольская щекотка буквально парализовала Грина.
        - Нести тебя, что ли?! - возмутился Учитель.
        Он шагнул к Грину, наклонился, но в этот миг у Филиппа резко потемнело в глазах, а уши заложило ватой, и он окончательно потерял связь с Учителем и всем окружающим миром. И, как ни старался Грин вернуться в реальность, у него не получалось. Кто-то или что-то могущественное и страшное крепко зажало разум Филиппа в воображаемых тисках, не позволяя ему вернуться в нормальный мир.
        У Филиппа в душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Очень нехорошее предчувствие, что если так пойдет дальше, то он скоро и вовсе покинет этот бренный мир. Хотя еще вопрос, что выглядело худшей перспективой: остаться на узком карнизе сто пятьдесят какого-то там этажа недостроенного Дворца один на один с повелителем миров, хозяином триллионов серпиенсов и виверр, то есть с Великим Драконом, или, тихо умерев, положить всему этому цирку конец.
        Почему «цирку»? Да потому, что теперь Филипп буквально кожей чувствовал невероятную силу Дракона. Ужасную и неодолимую. Силу этого самого могущественного и страшного существа на двухстах шестнадцати Землях. Дракон мог раздавить, как муравья, не только Грина, но и все человечество. Противостоять ему не мог никто, а уж тем более простой человек по имени Филипп Грин.
        Теперь Филипп отчетливо понимал, насколько сильно ошибался, когда говорил, что они с Драконом два сапога пара. Грин не годился Дракону и в подметки. Так что все его потуги сравняться с Драконом действительно выглядели как цирковой номер.
        А ведь это Грина только посетило предвидение! «Элвис» только собирался «прибыть в здание». Филипп всего-то предвидел свои ощущения, какими они, возможно, будут, если удастся войти в контакт с Драконом. Что же произойдет с ним в реальности, если он доберется до трона? Вообще кондрашка хватит?

«Встань, - вдруг приказал голос извне. - Поднимайся и шагай на следующий этаж. Лавина пошла дальше, путь свободен».

«Я шевельнуться не могу, а ты говоришь - шагай!»

«Великий Дракон спровоцировал тебя на это предвидение, чтобы подавить твою волю. Но он не управляет твоим телом. Если ты сдашься сейчас, за шаг до цели, у нас не останется ни единого шанса. У Вики тоже. Поднимайся!»

«Я не могу!»

«Грин, ты прошел столько испытаний, неужели все было напрасно?»

«Значит, напрасно!»

«Нет. И ты отлично это знаешь. Вспомни свое «тюремное» предвидение, в нем все происходило точно так же. Помнишь? Но ты встал и пошел. Предвидения не подвели нас ни разу. В том предвидении я сказал, что увижу тебя перед троном Великого Дракона. Значит, так и случится».

«Он все-таки появится здесь, в этом Дворце?»

«Не знаю. Теана утверждает, что он никогда не покидал свой главный Дворец в другом мире, бесконечно далеком от нашего».

«Она и мне это говорила. Но что видишь ты?»

«Я не понимаю, Грин, в чем дело, но Дракон будто бы и здесь, и не здесь одновременно. Может быть, Арианна подскажет, что это за фокус? Но в моем предвидении ты стоишь перед троном Великого Дракона и разговариваешь с ним. А он тебе отвечает, хотя трон пуст. Такой вот парадокс. Поднимайся, все решится в ближайший час! Встань и иди!»

«Чтоб ты провалился со своими парадоксами!»
        Грин с трудом поднялся и сделал неуверенный шаг. Покалывание никуда не делось, но идти оно больше не мешало. Филипп оперся о холодную стену и, не оглядываясь, медленно двинулся вверх по карнизу, на этаж, с которого группу обстреливал провокатор. Филипп по-прежнему не видел вокруг никого и почти ничего не слышал, но теперь не из-за проблем со зрением и слухом. Просто рядом действительно никого не осталось, даже Учитель куда-то подевался, и слушать стало нечего, кроме воя ветра.
        Очередной этап подъема давался Филиппу нелегко. Ему отчаянно не хватало кислорода, голова кружилась, сердце едва не выпрыгивало из груди, ноги медленно, но неотвратимо деревенели от холода, а порывы ветра то и дело пытались сбросить упрямого человечка вниз, но Грин шел, а местами карабкался, медленно, но верно продвигаясь к цели.
        Узкий карниз этажом выше по колено завалило снегом, но самое неприятное заключалось в другом. Чуть левее того места, где Филипп собирался перейти с холодного карниза на теплый этаж, стояла уже знакомая ему женщина-серпиенс. Вновь одна и не связанная.
        - Ты действительно опасный человек, Филипп Грин, - в голосе Арианны сквозило, как ни странно, уважение. - Сначала ты сумел превратить мой гипноз в свое предвидение, еще тогда, в тюремной камере, а теперь ты реализовал это предвидение. Впечатляет, не скрою. Как тебе удалось сюда попасть?
        - Секрет… фирмы, - ответил Грин, тяжело дыша. - Дай пройти!
        Арианна не шелохнулась.
        - Тебе нельзя идти дальше, Грин. Ты погибнешь, как только что погибли твои бойцы. Выше двухсотого этажа карнизов и балконов нет. Чтобы подняться на самый верх, тебе придется пройти в центр здания и воспользоваться лифтами или лестницей, но ты не сумеешь туда пройти. Весь этаж заняли воины, верные нашему повелителю.
        - Мои проблемы, - Филипп взглянул на женщину с удивлением. - А тебе-то что?
        - Сама пока не понимаю, - вдруг призналась Арианна.
        - Вот именно, - Филипп махнул рукой. - Посторонись, я иду потолковать с Великим Драконом.
        - Ты сумасшедший?!
        - Нет, Арианна, я в норме.
        - Здесь не может быть Великого Дракона! Он никогда не покидает пределов Метрополии!
        - Даже в особых случаях? - Грин вновь усмехнулся. - Хватит ломать комедию, приор. Ты сама его вызвала, и он примчался.
        - Я?! - Арианна рассмеялась - нервно и коротко. - Ты точно сумасшедший! Великий Дракон не стал бы меня слушать ни при каких обстоятельствах! Я стою на миллионы ступеней ниже его!
        - А вот поди ж ты, выслушал и явился! Помнишь рапорт, который ты подала Магнусу Арту? Наместник хотел выбросить его в корзину, но Дракон внимательно прочитал твое послание и сделал выводы. В результате в действие вступил Высший закон. Видишь, я в курсе ваших дел, - Грин снова помахал рукой. - Отойди в сторонку.
        - Постой, Грин! Объясни, наконец, что происходит?! Откуда тебе известно о моем рапорте и о Высшем законе? Почему ты решил, что Великий Дракон должен прибыть сюда лично? У тебя имеются еще какие-то секретные сведения? Объясни!
        - Нет, Арианна, я не стану ничего объяснять. Во всяком случае сейчас. Прочь с дороги!
        - Нет! - в свою очередь закусила удила Арианна.
        Она согнула в локте правую руку, направляя на Грина интегрированное в боевой костюм оружие. Дело запахло керосином, но Филипп вновь не испугался. Он отлично помнил, что в предвидении Арианна не сумела выстрелить. Так произошло и в реальности.
        - Так и стой, кобра облезлая! - приказал донесшийся издалека знакомый голос.
        Филипп оглянулся. По карнизу, прихрамывая, ковылял Учитель. За ним по-прежнему плелся Боря. В руках у лейтенанта лоснился от тающего снега активированный
«Пилигрим». Как и когда Учитель успел починить машинку, Грин не понял, но это и не имело значения. Может быть, и не чинил вовсе, может, это Боря запасную принес. Не важно.
        - Вы вовремя, - Грин улыбнулся. - Впрочем, как всегда.
        - Были у старика две дочки и сын, - смахивая со лба пот, сказал Учитель. - Теперь девчонок трое, а вас двое. Нет, и вас трое. Борюсик еще. И за всеми глаз да глаз. Ты шел куда-то? Ну так идем, чего трепаться. Покончим с этим делом.
        - Погоди! - Грин поднял указательный палец и замер. - Слышишь?
        - Что? - Учитель повертел головой. - Ветер вроде стих?
        - Нет, не это. Колокольчик слышишь?
        - Нет, - Учитель пожал плечами.
        - И я не слышу, - Филипп расплылся в улыбке. - Предвидение реализовалось. Можно просыпаться.
        Учитель ничего не ответил. Только покрутил пальцем у виска и, держа наготове
«Пилигрим», решительно шагнул через открытое окно внутрь здания. Фил постоял пару секунд, борясь с ветром, и пошел за ним.
        Сделав несколько шагов, Филипп обернулся. Арианна Дей, приор стражи серпиенсов, шла следом. Оружие она больше не поднимала…

13. Дворец Великого Дракона, 30 марта 2015 г.
        А зачем, собственно, Арианне поднимать оружие? К ее услугам имелась целая рота закованных в броню стражников, готовых по приказу госпожи приора превратить троицу наглых диверсантов в серебристый прах или в пылающие свечки. Вооружились стражники и «распылителями», и лазерниками. А на случай отказа стрелковых систем у каждого воина имелось еще и по внушительному тесаку.
        Из всех врагов, пожалуй, только провокатор имел слабое вооружение, компактный автомат. Теперь Грин рассмотрел физиономию неуловимого предателя и в очередной раз подивился неисповедимости путей господних. А вернее, изощренности, с которой судьба иногда издевается над здравым смыслом. Кто бы мог подумать, что провокатором окажется именно этот тип? Впрочем, в данный конкретный момент размышлять над превратностями судьбы у Грина не оставалось времени, да и желания. Он сосредоточился на главной задаче - на поисках пути в тронный зал.
        Серпиенсы почему-то не атаковали и вообще вели себя странно. Стояли, как столбы, и тупо пялились на приближающуюся делегацию. Филу показалось, что они даже не дышали.
        Учитель, завидев стражников, сделал предупредительный выстрел из «Пилигрима», но вряд ли заторможенность солдат объяснялась тем, что они опасались атаковать одним только холодным оружием. Такой-то оравой! При желании могли бы навалиться и просто затоптать лазутчиков. Но ничего такого серпиенсы не делали.
        Из всех противостоящих Грину и товарищам врагов лишь провокатор проявлял хоть какие-то признаки активности. Он почти пританцовывал на месте, жестами и мимикой пытаясь подать знак Арианне, что готов открыть огонь в любую секунду.
        Грин вновь обернулся. Арианна, в отличие от рядовых стражников, не зависла, она по-прежнему шла следом за диверсантами, соблюдая дистанцию и совершенно не обращая внимания на пантомиму провокатора. Сопоставив факты, Грин пришел к выводу, что в действие приведен «бангкокский вариант». Какая-то группа прикрытия из людей-индиго
«подвесила мозги» рядовым, но не сумела проделать это с их командиром.

«Чумовой, твоя работа?» - вышел в мысленный эфир Филипп.

«Могу усилить, - отозвался парень. - Есть тема, что они вообще загнутся. Пацаны из Пекина просветили, как замкнуть чужакам мозги накоротко».

«Пацаны из Пекина? - Грин усмехнулся. - Широко пацанское братство».

«Пацаны везде есть, - согласился Чумовой. - Лучше всех мы с черными задружились, из Гарлема. Они самые реальные. И хип-хоп у них самый правильный. Ты, короче, Грин, прямо иди, там лифты, потом код набери… только не сам, пусть змеюка наберет, и тогда прямиком в холл перед главным залом попадешь. Там, короче, еще толпа стражников тусуется, но их мы тоже уговорим. Не тормози».

«Принято, Чумовой, не буду тормозить».
        Вопреки обещанию, Грин резко притормозил и дождался Арианну.
        - Вы, сударыня, имеете к нам академический интерес?
        - Мне интересно, - подтвердила приор. - Что происходит с моими воинами?
        - Откуда мне знать? - Грин усмехнулся. - Сбой программы, наверное.
        - И почему он не коснулся меня?
        - Проведете нас в тронный зал, все узнаете. Проведете?
        - Это вам не поможет.
        - Тем более ничего не потеряете.
        - Хорошо. Я не хочу вам помогать, но высшее командование считает, что я должна вам подчиниться.
        - Высшее командование? Вы с ним сейчас на связи?
        - Можно сказать и так, - Арианна отвела взгляд.
        - Все правильно, - пробормотал Грин, - все сходится. Вот и выполняйте приказ командования. Да, и успокойте вашего подручного, что он вертится, как вошь на гребешке? Раздражает.
        - Оставайся здесь, Гюрза, - приказала Арианна, даже не взглянув на провокатора. - И никаких агрессивных действий. Эти люди парламентеры.
        - Парламентерам не полагается оружие, - недовольно возразил Гюрза.
        - Учитель, - позвал Грин, - брось «Пилигрим». И автомат оставь здесь.
        - Зачем?
        - Ты слышал? Мы парламентеры. Как бы.
        - Тогда и оружия у нас нет «как бы», - заявил Учитель. - С каких пор тут шавки командуют? Это Дворец серпиенсов или приют для дворняг?
        - Можете оставить оружие при себе, - сказала Арианна. - Входите в лифт первыми. Так будет безопаснее выходить. Стража наверху не знает о вашем статусе, а сообщить я не могу, связь почему-то заблокирована.

«Чумовой, опять твоя работа?»

«Спрашивал уже, Грин. Моя, опять моя. Ахнешь, когда увидишь».
        Ахнул не Грин, ахнула Арианна, едва вышла из лифта в холл двести шестнадцатого этажа. Еще один большой отряд серпиенсов, охранявший подступы к тронному залу, лежал вповалку, устилая телами почти весь холл. И эти бойцы оказались вовсе не временно отключены. Все, как один, были мертвы. Этот диагноз подтверждали типичные признаки агонии серпиенсов. Тела стражников дергались в конвульсиях, а от макушек к пяткам по ним расползались зеленоватые светящиеся сети.
        - Мама родная, - проронил Борис, - неудивительно, что связи с ними нет.
        - Это… слишком, - прошипела Арианна и грозно взглянула на Грина и его товарищей.
        - А наших бойцов с карниза сбрасывать не слишком? - негромко спросил Учитель. - Око за око.
        - Вы ответите за это!
        - Мы парламентеры, - Филипп спокойно выдержал ее гневный взгляд. - Вы же видите, это не наша работа. Да и не способен на такие фокусы «Пилигрим». Вы обещали провести нас в зал, помните?
        - Дерзкие недомерки, - проронила Арианна. - Если бы не интерес командования… я уничтожила бы вас своими руками.
        - Вот и хорошо, что командование нами интересуется, - Грин снисходительно улыбнулся и решительно двинулся в тронный зал. - Это и есть тронный зал? А-а, вижу, действительно трон стоит. Теперь заблокируйте двери, госпожа приор. Боюсь, Гюрза нарушит ваш приказ и все-таки поднимется на этот этаж. Сами понимаете, увидев неприятную картину в холле, он непременно попытается ворваться в тронный зал.
        - Гюрза - преданный слуга, - Арианна кивнула. - Я заблокирую двери.
        - Замечательно, - Грин прошел в глубь огромного зала и осмотрелся. - Как-то здесь пусто! Трон, колонны, какие-то ниши в стенах, черная люстра под сводом… без фантазии интерьерчик. Не могли дизайнеров пригласить? Или хотя бы мебель в «Икее» заказать. Вот что это за трон? Электрический стул, а не трон…
        - Грин, - позвал Учитель. - Ты оказался прав, смотри.
        Филипп обернулся и бросил взгляд на заблокированные двери зала. Собственно створок как таковых в проеме не наблюдалось. Вход - высокая и широкая арка - оставался вроде бы свободным, но Гюрза по ту сторону входа бесновался бесшумно и не пересекая невидимый порог ни на миллиметр. Вместе с ним по ту сторону невидимой силовой отсечки угрюмо хмурились и о чем-то совещались десятка два офицеров дворцовой стражи. На них «бангкокский вариант» не распространялся, так что Чумовой мог считать свою миссию выполненной. Дальше Грину предстояло действовать по новому плану.
        - Реально верная псина, - Грин усмехнулся.
        - Любит он ее, - проронил Боря, - вот и переживает.
        - Кто? - удивился Грин. - Провокатор? Арианну?! Боря, ты чокнулся?
        - А чего? - Боря похлопал глазами. - Она красивая.
        Борис покосился на Арианну. Госпожа приор не слушала, что говорят люди. Она почти неслышно что-то нашептывала, глядя сквозь прозрачную силовую дверь на офицеров дворцовой стражи. Видимо, давала ценные указания.
        - Короче, так, - понизив тональность, сказал Грин. - Я сейчас займусь переговорами, а вы следите за поляной. Учитель, держи змеюку, Боря, смотри за дверями. Вопросы?
        - Ясно, - сказал Учитель. - С кем будешь говорить?
        - С Драконом, с кем же еще? Это ведь его тронный зал. Дай-ка мне «Пилигрим».
        - Ну да, - Учитель недоверчиво усмехнулся. - С Драконом. И с его звездной матерью… мать ее.
        - А это как получится, - Грин активировал «Пилигрим», но пока направил его в пол. - Придет с мамой, поговорим и с ней.
        - Придет? - испуганно переспросил Боря и поежился. - Сюда? Нехило мы попали.
        - А теперь слушайте меня внимательно все, имеющие уши! - Вдруг резко повысил тональность Филипп. - Это правда, я не ошибся. Дракон здесь, в нашем мире! Он просто обязан быть здесь! Если не собственной персоной, то мысленно!
        - Твоя логика мне непонятна, - сказала Арианна и поморщилась. - И говоришь ты слишком громко.
        - Больше тебе скажу, дорогая Арианна, и громче! - завелся Грин. - Он здесь, и он боится нас! Боится людей-индиго! И вот почему. Штырь в макушку, «Пилигрим»… это все лечение симптомов, а не болезни. А вот если все мои друзья одновременно пошлют в ваше информационное поле мысленный приказ всем вам сдохнуть… вот это будет реальный кирдык вашему Дракону и его империи! Мысленный ядерный взрыв будет! В триллион виртуальных килотонн, который реально снесет крышу вашему хозяину и, как следствие, всем его марионеткам! Эй, Дракон, покажи личико! Чуешь опасность? Правильно чуешь! Забирай свою кодлу и вали отсюда на свою законсервированную Метрополию! Мы не отдадим тебе этот мир! Земля-216 наша!
        - Алло, Фил, ты чего разошелся? - шепнул Учитель. - О чем ты?!
        - А он знает, о чем я! - Грин вдруг вскинул «Пилигрим» и направил его на пустой трон. - Ну что, дракоша, покажешься добровольно или влепить тебе пару импульсов под хвост?
        Теперь на Грина, как на окончательно свихнувшегося типа, смотрели и Арианна, и Учитель, и даже Боря, который до этого момента только и делал, что хлопал глазами и удивленно таращился на красавицу Арианну. Но Филиппа это не волновало. Его сейчас волновало другое - услышали ли его те, кому он адресовал призыв? И если услышали, сообразили они или нет, что следует сделать?
        Грин понимал, что требует от едва осознавших свои способности молодых людей слишком многого, но ведь у них получалось атаковать стражу. И весьма неплохо получалось. И в Бангкоке, и в Пекине, и в Штатах, и здесь, во Дворце. Целый взвод серпиенсов полег под дверями тронного зала без всяких там заточек в темя. Просто взял и свалился в полном составе, корчась в агонии. Получилось с ними, могло получиться и с Драконом. От Грина требовалось только подсказать своим братьям по разуму, куда направить удар и как обойти гораздо более прочную, чем у рядовых, защиту самого высшего из высших офицеров вражеской армии. В смысле - самому понять, где находится лазейка, мостик из мысленного эфира людей-индиго в виртуальное пространство чужаков и их хозяина, а уж после указать этот путь остальным индиго.
        Какие-то доли секунды Филипп сомневался, что ему удастся найти брешь в защите самого Дракона, но вдруг он понял, что знает ответ на этот сложнейший вопрос, и решительно двинулся верным мысленным путем. Тем самым, который еще в джунглях подсказала Теана.

«Прости меня, Теана, - попросил Грин. - Для тебя это может скверно закончиться».

«Я знаю. Но это мое решение. Если уважаешь меня, уважай и его. Все! Не думай обо мне, Филипп, думай о своих сородичах. Иди вперед, ты почти у цели. Помни, в тронном зале имеется нечто вроде кнопки, физической кнопки, не виртуальной. Она активирует интерфейс для мысленной связи с Драконом. Связь осуществляется почти на той же ментальной волне, что и связь между индиго. Разница минимальна, ты вполне способен ее преодолеть. Правда, этой кнопкой пока никто не пользовался, сеанс связи обычно начинает сам Дракон. Но это закон только для серпиенсов и виверр. Найди кнопку, вызови Дракона, заставь его говорить, и у тебя появится шанс зафиксировать канал связи. А дальше… все будет зависеть от тебя. Удачи!»

«Спасибо, Теана, все так и сделаю».
        - Ну, так что, Дракоша, не надумал выйти по-драться? - Грин воодушевился и одновременно еще больше разозлился. Терять Теану до ужаса не хотелось, но выбора не осталось, и виноват в этом, как и в прочих бедах, снова оказался Дракон. Как тут не разозлишься? - Ладно, хозяин миров, тем хуже для тебя!
        Грин вдруг крутанулся вокруг своей оси и вскинул «Пилигрим» к потолку. На этот раз он прицелился точно в центр свода, который украшало нечто вроде люстры-полусферы из черного стекла. Эта выходка вообще повергла зрителей в шок. Все, включая Арианну, думали, что Грин откроет стрельбу по трону, а он…
        Полусфера вспыхнула зеленоватым светом, и от нее по своду зала во все стороны потянулись тонкие змеящиеся прожилки. Точь-в-точь как в случае, когда серпиенсу дырявили макушку чем-нибудь длинным, острым, металлическим. Правда, свечение длилось ровно секунду, и никто из чужаков не умер. Серпиенсы по ту сторону прозрачной двери просто остолбенели. В неподвижную куклу превратилась и Арианна. Что же касается людей…
        Грин не видел, как реагируют на происходящее Учитель и Боря. Равно как не слышал и того, что творится в мыслеэфире. Все потому, что у Филиппа внезапно отказали и слух, и зрение, и телепатические способности, осталось лишь видение того, что проецируется невесть откуда на воображаемый экран внутреннего взора.
        Все точь-в-точь как в самом последнем предвидении, которое посетило Грина несколько минут назад на карнизе.
        В воображении Филиппа внезапно разверзлась несуществующая, но ужасающая бездна. И из этой виртуальной пропасти на Фила смотрел тот, кого Грин так самонадеянно вызывал на дуэль. Великий Дракон. Могущественный покоритель миров и властитель дум триллионов мыслящих существ.
        - Ты звал меня, человек?
        Мысленный посыл Дракона оказался тяжелым и обжигающим, он ударил, как раскаленная стопудовая болванка, и едва не вынес Грину все мозги. Неимоверным усилием воли Филипп сохранил способность соображать и даже сумел ответить:
        - Мы… звали тебя, Дракон. Мы, новые люди Земли…
        - Я вижу вас, - чужак немного снизил накал. - Вы мне не нравитесь.
        - Взаимно! - Филипп почувствовал, что вот-вот грохнется в обморок, но снова непонятно как сумел удержаться на ногах и остаться в сознании. - Предлагаю разойтись навеки и забыть друг о друге!
        - Я уничтожу вас, - пообещал Дракон.
        - Нет, не сможешь. И ты сам это знаешь. Иначе не стал бы с нами разговаривать. Мы сильнее тебя.
        - Вас много, я один. Но мне подвластны все разумные существа на двух сотнях планет. Вам не победить.
        - Мы отнимем у тебя контроль над этими существами!
        - Что ты знаешь об этом, человек? - Дракон, похоже, усмехнулся.
        Грину от этой «усмешки» стало невыносимо холодно. Впрочем, после обжигающей ауры предыдущих мыслей Дракона этот холод показался Филиппу даже приятным.
        - Я знаю больше, чем ты думаешь. Ты единственный во всех покоренных тобой мирах, кто умеет мысленно контролировать чужой разум. Ты очень сильный псионик, способный подчинять своей воле тысячи живых марионеток. Кажется, серпиенсы называют твоих ближайших подручных членами Единой Ложи Великого Дракона, а виверры - Старейшинами Клана Белой Мангусты? Ты командуешь ими напрямую, без всяких технических приспособлений, подчиняешь их себе одной только силой мысли. А они уже с помощью приборов, подавляющих волю и контролирующих разум, подчиняют себе рядовых серпиенсов и виверр. Которые, в свою очередь, правда, уже с помощью оружия контролируют триллионы гуманоидов в двух сотнях порабощенных тобой миров. Классическая схема построения империи с той лишь разницей, что Большой Брат, он же император, действительно следит за каждым разумным существом. И не с помощью спутников, камер и шпионов, а мысленно, напрямую, на любом расстоянии, в любом мире. На этом и держится твоя империя. В этом твоя сила.
        - Ты угадал.
        - Но в этом и твоя слабость, Дракон! Если мы лишим тебя твоего дара, ты останешься ни с чем.
        - Вы не сможете лишить меня этого дара.
        - Неужели? - Грин изобразил усмешку. Получилось плохо. Все душевные силы уходили на то, чтобы оставаться в сознании. Тут уж не до гримас. - Мы отрезали тебя от части твоих марионеток. Взгляни на них. Ты не можешь управлять Арианной, а она неспособна управлять стражей. И каков результат? Взгляни, они просто истуканы. И это лишь первый шаг. Мы обязательно пойдем дальше и в конце концов подчиним себе всех твоих подданных!
        - Не выйдет. Без моего контроля они умрут.
        - Ты хочешь сказать, что их убьют вживленные им в мозги устройства контроля? Те самые, замыкание в которых убивает серпиенсов. Так?
        - Ты снова угадал. Каждый из моих подданных, серпиенсов или виверр, членов Ложи и Старейшин или рядовых, имеет это устройство. Оно действует не только как блок контроля, но и как предохранитель. Твое оружие временно его отключает, а металлические клинки его разрушают, и вместе с ним разрушают тело носителя. Нельзя отключить предохранитель, но сохранить личность и тело носителя. Поэтому вы никогда не подчините себе моих подданных.
        - Молодец, подстраховался. Только ты не учел другого варианта. Мы можем подчинить тебя!
        - Пока нет, - Дракон вдруг снова повысил «температуру», но теперь до более-менее приемлемой. Мозг Филу больше не выжигало и не вымораживало. Грин посчитал это жестом доброй воли. Во всяком случае, ему хотелось на это надеяться.
        - Вот именно - пока не можем! Но очень скоро…
        - Чего ты хочешь, человек? - перебил его Дракон.
        - Я сказал, оставь нам нашу Землю.
        - Землю, на которой уже сейчас проживает миллиард потенциальных Драконов? Землю, на которой через полвека не останется ни одного человека, которого я смогу подчинить своей воле? Землю, населенную опаснейшими конкурентами? Ты об этом просишь?
        - У тебя нет выбора, - заявил Грин, отлично понимая, что на это ответит Дракон. Выбор в такой ситуации выглядел несложным - уничтожить Землю-216 к чертовой матери. И у Дракона для этого имелись все возможности.
        - Я вижу твои мысли, человек. Да, уничтожить вашу Землю будет самым разумным и гуманным вариантом.
        - Ага, очень гуманно, - на этот раз у Фила все-таки получилось невесело усмехнуться. - Гитлер просто жалкая тень в лучах твоего гуманизма.
        - Хозяин должен быть один - Великий Дракон. Если хозяев будет шесть миллиардов, сотни миров погрузятся в хаос безвластия.
        - Мы не претендуем на твои миры! Оставь нам этот, и разойдемся.
        - Вопрос времени. Очень скоро вы захотите большего и начнете поиски новых миров. Моих миров. Я не могу оставить вас в живых. Вы будете уничтожены вместе со своей жалкой планеткой.
        - Это твое «заднее слово»? - Грин холодно усмехнулся. - Ладно, Дракон, пеняй на себя. Какой бы ты ни был Великий, но ты допустил серьезную ошибку, когда вышел со мной на связь!
        Великий Дракон не ответил. Виртуальная бездна перед внутренним взором Грина подернулась серой туманной дымкой…
        Однако вовсе она не исчезла. Филипп не позволил Дракону закрыть канал связи. Грин вклинился в этот канал, словно сверхпрочная распорка, и теперь мешал Дракону закрыть дверь в его «великое» сознание.
        Филипп чувствовал, что Дракон старается во что бы то ни стало закрыть брешь, что он прилагает для этого гигантские усилия, но ничего не может поделать с упрямым человеком. Неимоверное напряжение нарастало в геометрической прогрессии, но от этого натиска воля Грина лишь еще больше укреплялась, приближаясь к алмазной твердости. И причиной такой стойкости Фила, как ни странно, стал не героизм избранного, не сверхчеловеческие задатки мессии. Какой из обычного инженера Гриневского мессия? Нет, Филиппом руководило простое человеческое качество - запредельное, неимоверное, безмерное упрямство. Фил категорически не желал сдаваться. Но вовсе не потому, что возомнил себя героем всея Земли и Солнечной системы. Просто уперся, как баран, и точка!

«Но ведь шансов почти нет! - нервно сказал голос извне. - На что ты надеешься?»

«На вас и на себя, - борясь с навалившейся многотонной тяжестью, ответил Грин. - На индиго. Если не мы, то и никто. Мы должны заставить этого Дракона передумать. Не знаю как, но должны!»

«Нет абсолютно никаких логических оснований для того, чтобы Дракон изменил свое мнение, - заявила провидица. - Он прав по всем пунктам. Мы для него потенциальные конкуренты. Мы реальная угроза его империи. Он не передумает никогда».

«Теана! - позвал Грин. - Ты наш ключ к успеху! Как тебе удалось избавиться от
«драконьего ошейника» и остаться при этом в живых?»

«Я не избавлялась, энергетический контроллер по-прежнему во мне, и он работает. Если кто-то из ваших охотников воткнет мне в темя заточку, я покроюсь светящейся паутиной, прежде чем умереть. Все, как обычно. Я сумела войти в вашу мыслесеть, когда научилась игнорировать приказы контроллера. Было трудно, но я справилась, когда поняла, что этот прибор несовершенен и его можно обмануть. В результате он мне даже помог. Когда я вхожу в мыслесеть индиго, контроллер воспринимает это как сеанс связи с одним из Старейшин Клана виверр и блокирует для моих сородичей прослушивание моих разговоров с вами».

«То есть, Дракон врет? - уцепился за мысль Теаны голос извне. - Мы все-таки способны перехватить управление его армией, если взломаем все контроллеры?»

«Нет! - вдруг заявил Грин. - Нет! Мы способны дать марионеткам Дракона свободу, если изолируем его самого! Хотя бы на время! Понимаете? Все подданные Дракона: и виверры, и серпиенсы, и сервы - в какой-то степени тоже индиго, телепаты, но они не знают об этом. Дракон не позволяет им узнать об этом, в зародыше подавляя их талант. Если мы откроем им глаза на их истинную сущность, покажем, что они способны жить без постоянного контроля Дракона, чужаки могут прозреть и предъявить своему императору ультиматум. Потребовать свободы и демократии. Вот чего боится Дракон! Взгляните на Теану. Вырвавшись из-под контроля Дракона, она стала свободной!

«Тот, кто родился и вырос в неволе, не способен выжить на свободе, - проворчала провидица. - Теане повезло, она встретила нас. По большому счету она просто сменила одну мыслесеть на другую, практически аналогичную по их параметрам».

«Я сделала это добровольно, - возразила Теана. - В этом вся разница. Филипп прав. Вряд ли найдется много таких, как я… перебежчиков и среди виверр, и среди серпиенсов, и даже среди сервов. Но зерно сомнений, политое чистой влагой свободы, - это перспективное начинание. Может дать всходы».

«Однозначно даст, - заявил Грин. - Повторю, этого Дракон и боится больше всего: не шести миллиардов конкурентов, а потери власти над своими марионетками».

«Пока не вижу, как мы все-таки можем ему противостоять, - сказала провидица. - Так или иначе, Дракон имеет все основания нас уничтожить. И он это сделает до того, как прорастут мифические зерна свободы в сознании серпиенсов и виверр или же мы подключим к делу столько индиго, сколько потребуется, чтобы его изолировать».

«Предлагаю обойтись без пораженческих причитаний! - резко заявил Грин. - Мы справимся».

«Глупый оптимизм нам тоже ни к чему, - спокойно возразила провидица. - Как ты предлагаешь поступить?»

«Мы поможем, - вдруг прошептал кто-то едва слышно. - Мы поможем…»
        Мысленный шепот резко умножился, разлетелся эхом и заполнил собой весь мысленный эфир. Филиппу показалось, что он слышит сотни тысяч, а может быть, миллионы самых разных голосов. И громких, и тихих, и уверенных, и робких, и достаточно взрослых, и почти младенческих, зачастую неспособных даже толком сформулировать мысли и оформить их в устойчивую форму. Среди сонма новых голосов звучали и уже знакомые Филу голоса Чумового, стюардессы Анны, Спартака, австралийки Кэтрин, бангкокских лихачей и рыбаков, американского плейбоя, русского пилота и еще множества других персонажей, голоса которых Грин уже слышал, но имен пока не знал. Голоса и шепотки роились, образовывали нечто вроде бесформенной массы или огромного плотного облака вулканического пепла - такой образ почему-то возник в воображении у Филиппа. И это облако наползало, закрывая собой все и вся. В том числе то место, где по-прежнему зияла лазейка в бездну, из которой на Грина пялился Дракон. И все эти голоса, старые и новые, твердили одно: «Мы поможем, поможем, поможем…»

«Я понял, - Филипп сосредоточился. - Слушайте внимательно, ребятки. Действие выстрела «Пилигрима» заканчивается, но канал связи с Драконом останется открытым. Я это обеспечу. Мысленно идите по нему. Все вместе. Будет страшно и очень больно, но только так мы сумеем остановить это чудовище. Мы должны войти в его мысленное пространство и ударить разом. В точности, как это делали бойцы в Бангкоке, как делал Чумовой, только не по разным целям, а по одной. Все должны ударить одновременно и в одну точку. Вы увидите ее, я помогу. Представьте, что бьете острым ножом и выкрикиваете при этом слово «индиго». Пусть эта тварь запомнит его навсегда. Вложите в это слово все свои эмоции, не важно, плохие или хорошие. Пусть это будет даже страх или паника, главное - направить их на Дракона. И сделать это надо одновременно. Вы поняли меня?»

«Мы поняли тебя, - вразнобой ответили миллионы мысленных голосов и шепотков. - Мы поняли тебя…»

«Не пойдет, отставить! - тоном заправского сержанта заявил Грин. - Все вместе! Громко! Вы поняли меня?»

«Мы поняли тебя».
        Теперь получилось стройнее, но Фил все равно остался недоволен.

«Все вместе!»

«Мы поняли тебя!»
        Мысленная волна едва не опрокинула Грина. Причем физически. Ему даже пришлось сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие. «Разминочный» ментальный удар индиго получился почти таким же сильным, как и удар воображаемой «раскаленной болванки», которой Фила угостил в начале знакомства Великий Дракон.
        Филипп улыбнулся.

«И не беспокойтесь обо мне. Чужаки скоро ворвутся в этот зал и нападут на меня и моих спутников, но вы не должны отвлекаться. За свою жизнь мы будем бороться сами. К тому же чем быстрее и сильнее вы ударите Дракона, тем больше шансов будет у меня и моих друзей. Все взаимосвязано. Действуйте».

«Мы поняли тебя. Мы не подведем. Мы справимся».

«Я укажу им цель, - сказала Теана. - Не отвлекайся на это, Филипп. Держи открытым канал между мыслесетью и разумом Дракона. Тебе хватит и этой работы. И учти, Дракон будет использовать все средства, чтобы защититься. В первую очередь - Арианну. Она член Единой Ложи, он управляет ею напрямую. Берегись этой стражницы».

«Спасибо, Теана, так и сделаю. Ну все, пора!»
        Теана оказалась права. Едва Дракон понял, что не может избавиться от мысленного присутствия Грина, он тут же сменил тактику. Получив от Дракона прямое указание заканчивать спектакль, Арианна очнулась и выключила силовую отсечку дверей. Чужаки ворвались в тронный зал, и Филу пришлось вернуться в реальный мир. Но при этом он так и не заблокировал связь с мысленным эфиром. Расчет Дракона не оправдался. Часть сознания Грина осталась торчать несгибаемой распоркой в канале между мысленной сетью индиго и разумом повелителя чужаков.
        Грин отлично понимал, что в физическом мире его бренному телу угрожает не меньшая опасность, чем в мире виртуальном, но выбирать из двух зол Филипп не спешил. Пока что он не решил, какое из них меньшее.
        Ворвавшимся в зал серпиенсам теперь не мешали ни мысленные помехи, которые прежде ставили им люди-индиго, ни излучение «Пилигрима», полностью разрядившегося после стрельбы по «черной кнопке». В связи с этим шансы Филиппа, Учителя и Бори выглядели призрачными. Точнее, не выглядели вообще никак. Особенно если учесть, как рассержены серпиенсы, потерявшие по милости этой троицы половину рядовых стражников, и как разъярен возглавляющий эту свору провокатор.
        Филипп усмехнулся и встал в стойку для рукопашного боя. Он точно знал, что хватит его на три секунды, не больше, но именно столько ему и требовалось продержаться. В отличие от Грина, Учитель и Боря не знали о мысленном контрударе, который готовили в эти самые мгновения люди-индиго, поэтому оба обреченно вздохнули и приняли боевые стойки чисто для проформы.

«Эх, нам бы не три, а хотя бы десять секунд форы! - мелькнула у Грина мысль. - Да где их взять?»
        - Стойте! - неожиданно приказала стражникам Арианна. - Я сама уничтожу этого человека!
        Она медленно вытянула руку, указывая на Грина.
        Стражники послушно остановились, затем немного потолкались и выстроились, образовав плотное кольцо вокруг Арианны и троицы партизан.
        - Госпожа, - сквозь кольцо протолкнулся провокатор, - разрешите вам помочь!
        - Дерзкое существо, - Арианна смерила провокатора грозным взглядом. - Ты хочешь встать рядом с этими людьми?
        - Нет, госпожа, я снова виноват, - провокатор склонил голову. - Я просто хотел исправить свои ошибки. Я неоднократно упускал этого человека…
        - Поэтому теперь я сделаю все сама, Гюрза, - Арианна коротким движением головы приказала провокатору убраться из круга.
        Филипп мысленно ликовал. Требуемые десять секунд форы ему невольно подарила сама Арианна!

«Или она сделала это намеренно? - пришла в голову Филу странная мысль. - Ведь если она хочет реально меня убить, чего тянет? Разговоры затеяла, шпиона «строит», да и оружие активировать не спешит. Неужели Арианна подслушала наши мысленные разговоры и прониклась идеями Теаны? Верится с трудом, но какие еще могут быть объяснения такому странному поведению госпожи приора?»
        Филипп поднял взгляд на Арианну. Стражница смотрела на Грина, но прочитать хоть что-то в ее глазах Филипп не сумел. Во-первых, взгляд у серпиенсов по определению не настолько выразителен, как взгляд человека, а во-вторых… Арианна вновь
«зависла», как и все ее подручные, кроме провокатора.
        Грин только-только собрался удивиться, но в этот момент и до него докатилась волна ментального взрыва. Это означало, что индиго нанесли удар и попали точно в цель. От удара прокатившейся по мысленному эфиру волны Филиппа едва не парализовало, настолько мощным получился взрыв.
        В мыслесети и в сознании Дракона, временно связанных в единое виртуальное пространство, воцарился полнейший хаос. Миллионы голосов завопили во всю мощь от ужаса и боли, а в ответ им загрохотало нечто оглушительное, но непонятное. То ли рычание раненого зверя, то ли безумный хохот, то ли отчаянный вопль существа, низвергающегося в бездну. Или все вместе. В общем, какофония получилась еще та.
        Но Филипп не заблокировал доступ в мыслесеть. Он стоически выдержал натиск ударной волны и начал делать то, что от него сейчас требовалось. Начал выводить из опасной зоны людей-индиго. Начал вылавливать мысленные оболочки контуженных взрывом, перепуганных и потому заплутавших в тумане перехода между мыслесетью и разумом Дракона людей и переводить их «на правильную сторону дороги».
        Сколько времени и сил ушло на эту процедуру, Филипп не знал и знать не хотел. Ему требовалось вернуть всех и не человеком меньше. В чужом виртуальном мире Грин намеревался оставить Дракона и его марионеток. А всех, кто принадлежал миру людей, или, выражаясь более корректно, - кто составлял мыслесеть индиго, Фил собирался вернуть домой.
        Так и получилось. С одной только поправкой. Теану из туманного перехода Грин не вывел. Он искал ее по ту сторону перехода, пытался найти в тумане, но так и не нашел. Некоторое время после того, как закрылся переход, Грин оставался на месте, надеясь, что Теана каким-то чудом выберется из ловушки, но вскоре туман рассеялся, и Филипп понял, что все кончено. Теана осталась в мире Дракона. Если вообще выжила.
        Грин ожидал такого результата, но все-таки надеялся на лучшее, а потому сильно расстроился. Теана вошла в жизнь Грина и его товарищей всего на сутки, но успела стать значимой частью их молодого общества, поскольку принесла немало пользы и… Если честно, просто всем понравилась. Чужая, вроде бы, а стала роднее некоторых своих. И эта эмоциональная сторона вопроса делала потерю Теаны еще более ощутимой.

«Мне тоже очень жаль Теану, но у нас назревает повод для радости! - как обычно не вовремя, но бодро прозвучал голос извне. - Они уходят, Филипп! Они уходят! Серпиенсы отключают купола и уходят! Колоннами и словно бы в никуда! Просто врубают маскировку и исчезают. Наши специалисты говорят, что эти контроллеры в головах у чужаков еще и что-то вроде персональных порталов, которые переносят серпиенсов из мира в мир! Представляешь?»

«Что и требовалось доказать, - без энтузиазма ответил Грин. - Скатертью дорожка. Черт возьми, как же я вымотался…»
        Радостные вести, сообщенные голосом, подействовали на Филиппа не как заряд бодрости, который ему влепили в мягкое место и от которого теперь хочется прыгать выше потолка, а как наркоз. Грин почувствовал неимоверную усталость, а из всей гаммы эмоций у него осталось лишь чувство морального удовлетворения. Да и оно вскоре куда-то улетучилось, оставив в душе абсолютную пустоту. Грину теперь хотелось только одного: рухнуть на пол и уснуть. Провалиться к чертовой матери в иллюзорный мир сновидений и тихо умереть во сне. Единственное, что удерживало Грина в реальности, так это…

«Вика! - вдруг взорвалось в глубине сознания. - Купола отключены, значит, Вика свободна! Если жива…»
        Грин в который раз совершил над собой акт насилия, пограничного с садизмом, и заставил себя взбодриться.
        Вновь вернувшись в реальность, он поднял усталый взгляд на Учителя, перевел его на Бориса, а затем на провокатора, которого, пока Грин трудился в мысленном пространстве, Учитель, Боря и еще двое непонятно откуда взявшихся бойцов основательно помяли и заковали в наручники.
        - Танк и Рыжий, если не ошибаюсь, - севшим голосом произнес Грин, останавливая взгляд на подоспевших охотниках. - Вы откуда взялись?
        - Привет, Грин. Нас чумовые пацаны собой прикрыли, - ответил Рыжий. - Вот у нас и получилось от змеевиков оторваться. Когда они на карниз полезли Арианну спасать, мы на этаж через другое окно пробрались и зашхерились. А потом сюда рванули.
        - По лестницам долго пришлось подниматься, думали, не успеем. А ты ничего, молоток, сам все решил, - сказал Танк. - Зла на нас не держишь?
        - Нет, мужики, какое зло, если вас вот эта тварь, как и меня, просто подставила, - Грин обернулся к провокатору. - Один вопрос, Гюрза…
        - Зачем я это сделал? - провокатор усмехнулся. - Зачем предал человечество?
        - Это вы на допросе расскажете, гражданин Рабинович, своим бывшим коллегам из особого отдела, - Грин поморщился. - А мне скажи, что с Викой?
        - Она в порядке, - провокатор уставился куда-то в сторону. - Если договоримся, я выведу ее из купола.
        - Вот ведь хмырь, - усмехнулся Учитель. - Еще и торгуется! Настоящий провокатор, до мозга костей. А мы чуть Деда не грохнули.
        - В этом весь смысл, - пробормотал Боря. - Не затевай преступление, если не на кого свалить вину. Дед стал отличной ширмой. И вел себя полковник, как требовалось этому упырю. Ворона случайно… того… грохнул. Подыграл, получается, капитану. Так что почти идеальная игра у капитана Рабиновича получилась.
        - Если б не Грин, он так и развел бы нас до полной прозрачности, - Учитель покачал головой. - Талант, нечего сказать.
        - Спасибо за лестные отзывы, - провокатор кивнул и усмехнулся. - Ну так что, Гриневский, принимаешь мое предложение?
        - Нет, Гюрза.
        - Почему? Тебе больше не нужна Вика?
        - Потому, что куполов больше нет, Гюрза, - сказал Грин. - Да и Гюрзы больше нет. Есть только предатель Рабинович. Бывший особист, бывший офицер, бывший человек…
        - Не понимаю, - провокатор недоверчиво уставился на Филиппа.
        - Серпиенсы уходят, что тут непонятного? Великий Дракон, он же Белая Мангуста, решил оставить неуютную Землю-216 и заняться освоением других миров.
        - То есть как это оставить? - провокатор опешил. - Добровольно?!
        - Не совсем, - Грин вяло махнул рукой. - Долго объяснять. Да и не заслужил ты такой чести.
        - Он не может… оставить! - Гюрза побледнел. - Он не уйдет просто так!
        - Уже ушел. А насчет «просто так»… ты прав, он хотел сначала все тут выжечь на фиг, а после уйти. Но не получилось. Мы сделали ему упреждающее предложение, от которого он не смог отказаться.
        - Предложение? Сделали? Какое предложение, кто сделал? Что ты несешь?! Как можно сделать какое-то там предложение мифическому персонажу? Как можно договориться с богом?!
        - Он не бог, а обычное разумное существо. Я не в курсе, как он выглядит, но договориться с ним можно. Правда, только с позиции силы. Вот мы и договорились. Или он убирается вместе с серпиенсами и виверрами, или мы, грубо говоря, расплавляем ему мозг.
        - Или вы что? - Рабинович-Гюрза посмотрел на Грина, как на чокнутого. - А-а, микроволновым оружием его атакуете?
        - Силой мысли, - Грин покачал головой. - Все равно ты не поймешь.
        - Куда уж нам, убогим, понять вас, гениев. Особенно в период обострения вашей шизофрении.
        Грин не ответил. Он вдруг замер, расплылся в улыбке и пробормотал:
        - Вика… привет. Оставайся на месте. Иду за тобой.
        - Блефует? - Рабинович обернулся к Боре.

«Боря, молчи, - приказал мысленно Грин. - Эта сволочь зубы пытается нам заговорить».

«Ой! Это что?»

«Мысленная связь, Боря. Осваивай, пригодится».

«Это чего, теперь у всех так?»

«Только у людей-индиго. Вроде нас с тобой. Освоишься, тебе объяснят. А пока веди с охотниками этого субчика к Деду. А я за Викой. Договорились?»
        - Ну-у да, - вслух ответил Грину растерянный Боря. - Только ты Учителю сам скажи, он же главный.
        - Учителю вслух, - Грин улыбнулся и обернулся к лейтенанту: - Василий Иванович, сдай этого гада особистам, ладно? Лично Деду сдай. А я за Викой.
        - Она в Тушинском куполе…
        - Я знаю. Только что с ней переговорил.
        - По новой хитрой связи?
        - По ней, угадал.
        - А эти? - Учитель взглядом указал на стоящих истуканами серпиенсов.
        - Очнутся, уйдут. Как все их соплеменники.
        - Уйдут? И далеко?
        - Не знаю, далеко или нет, но туда, откуда пришли.

«Я вернусь, человек, - неожиданно донеслось до Грина из воображаемого далека. - Вернусь, когда люди сами решат проблему индиго. И тогда меня не остановит уже никто!»
        Грин усмехнулся и покачал головой. Дракон оказался злопамятным типом. Впрочем, встревожило Фила вовсе не это.
        Его зацепила предпоследняя фраза Дракона. «Вернусь, когда люди сами решат проблему индиго». Фраза зацепила и накрепко застряла у Грина в мозгу.

«И ведь он прав. Такой вариант вполне реален. Обычных людей пока большинство, и неизвестно, найдем ли мы общий язык. Еще Архангел на это намекал. Ведь когда эйфория от победы пройдет, люди поймут, что к старому миру возврата нет. Но одновременно они поймут, что индиго совершеннее обычных представителей человеческого рода, а значит, новый мир будет построен по генеральному плану индиго. Все это может вызывать нехорошие ассоциации с властью чужаков, и единственное, что сумеет удержать нас от гражданской войны - родственные узы. Ведь люди-индиго рождаются не сами по себе, они дети обычных родителей. Но все-таки шанс у Дракона действительно есть. И теперь наша задача не допустить, чтобы у него появилась возможность этим шансом воспользоваться. Вот так: одни задачи решаем, другие тут же ставим. Круговорот задач в природе. А как иначе? Такова жизнь».

14. Москва, 30 марта 2015 г.
        В Тушино Грина вызвался подвезти Архангел. Когда Филипп, опираясь о плечо Чумового, который встретил троицу «диверсантов» на первом этаже Дворца, спустился по широкой и длинной лестнице парадного входа, «Скорая» подъехала мгновенно. Следом за ней на территорию покинутой серпиенсами резиденции въехали еще несколько машин. Они создали вокруг «Газели» заслон, но это оказалось перестраховкой. Чужаков на территории не осталось, а белоповязочники сдались без боя. Унылая толпа строителей под конвоем бойцов Сопротивления переминалась с ноги на ногу, смешивая с грязью тающий снег, чуть дальше мусорной свалки. На том самом месте, где меньше часа назад еще возвышалась высоченная серая стена силового периметра. Грин окинул усталым взглядом весь этот трудовой коллектив и покачал головой.
        - Сплеча не рубите, - вместо приветствия сказал он Архангелу, который командовал всеми бойцами Сопротивления на территории Дворца. - Это ведь не полицаи. Люди просто пытались заработать на хлеб.
        - Разберемся, - пообещал доктор. - Никто не собирается выкатывать на позицию пулеметы. Хотя желание такое имеется.
        - Бригадиры точно в расход пойдут, - заявил Чумовой.
        - Нет, - уверенно возразил Грин. - У нас в стране мораторий на смертную казнь.
        - По законам военного времени, - Чумовой удивленно взглянул на Филиппа.
        - Кончилось военное время, - Грин ответил строгим взглядом. - Хватит жертв.
        - И что, даже этого амнистируешь? - Чумовой криво усмехнулся и кивком указал на Гюрзу.
        - Суд решит, - Грин с помощью Архангела и шофера забрался в машину. - Лучше займись делом, Чумовой. Надо со всеми нашими познакомиться, базу данных создать…
        - Зарегистрировать, - продолжил парень. - Скучно.
        - А тебе все бы развлекаться? - Грин вздохнул. - Мирное время - это скучная работа. Но лучше уж так. Выполняй.
        Все, кто оказался поблизости, с интересом уставились на Чумового. Ведь прозвище парню дали не просто так. В военное время он прославился тем, что партизанил по собственной программе. Устраивал дерзкие налеты на объекты чужаков, уничтожал предателей и даже записал на свой счет несколько убитых серпиенсов, но при этом наотрез отказывался подчиняться даже самым высшим руководителям Сопротивления. В конце концов с ним начали считаться и даже стыковать планы, но и это не помогло обуздать Чумового. Он работал только с ночными охотниками и только с теми, которых выбирал сам. Чаще всего с группой Архангела. И вот теперь этому боевику-анархисту какой-то бывший «Штирлиц» приказывает заняться рутиной.
        По мнению большинства свидетелей этой сцены, Грин сейчас сильно рисковал услышать подробные рекомендации, куда ему следует идти со своими приказами.
        По мнению большинства обычных людей. Даже Архангел напрягся, ожидая развязки. А вот для индиго, которые тоже имелись среди людей, заполнивших территорию резиденции, диалог Грина и Чумового мог закончиться только одним - безоговорочной победой Фила. Для них авторитет Грина имел вес, равный массе всей планеты. Для Чумового тоже.
        - Хорошо, Грин, - парень вновь усмехнулся, но уже без всякой иронии или недовольства. - Задание понятно. Займемся переписью населения.
        - Вот это правильно, - Архангел выдохнул с облегчением. - Это деловой подход. Чтобы грамотно организовать восстановительные работы, надо знать, на кого рассчитывать. Сколько человек, какие специалисты… Правильно. Товарищ Грин, генерал Алексеев ждет тебя на базе, готовит торжественную встречу.
        - Нет, сначала едем в Тушино, - сказал Грин. - А на базу отправьте Учителя и Гюрзу. Пусть генерал и Дед их торжественно встретят. Первого пряниками, а второго кнутом.
        - Как скажешь, - доктор сел в машину и дал отмашку двум экипажам военных «Тигров».
        Пока все рассаживались по машинам, маневрировали, разворачиваясь среди нагромождений стройматериалов, прошла минута или больше. Ничего особенного, просто Грину не терпелось убраться от подножия мрачной громадины Дворца, однако в путь колонна так и не тронулась. Помешал звонок на мобильный шофера «Скорой».
        - Я извиняюсь, Артем Сергеич, - сказал шофер, - штаб на связи, будете говорить?
        - Дай, - Архангел взял у водителя телефон. - Слушаю! Да, понял. Есть. Так точно, в Тушино. Понял, везем всех.
        Ночной охотник… то есть бывший ночной охотник Архангел вернул трубку шоферу и обернулся к Грину.
        - Новая вводная? - спросил Филипп.
        - Да, но ничего особенного. Просто едем в Тушино все. Генерал Алексеев и Дед едут туда же.
        - Быстро сориентировались, - Грин хмыкнул.
        В этот момент дверь отъехала в сторону, и в проеме показался Борис.
        - Это я в штаб позвонил, - сказал Борис, тоже забираясь в «Скорую». - Сказал, что Вика тебе интереснее, чем генерал. Правильно?
        - Простой ты, Боря, как пятак, - Грин улыбнулся. - Орел, решка и ничего лишнего.
        - Еще гурт, ребро, - Борис кивнул и неожиданно серьезно взглянул на Грина. - А как иначе? Особенно теперь. Много всяких условностей придется из жизни выбросить. Скажешь, нет?
        - И столько же добавить, - Грин снова кивнул. - Все верно, Боря. Где Учитель?
        - Он Гюрзу в «Тигре» повезет, с бойцами, - Боря указал на одну из машин сопровождения. - Гюрза - тот еще змей, под конвоем его везти надежнее будет.
        - Ладно, поехали уже отсюда, - попросил Грин. - Не могу, давит эта гора на психику и все тут.
        - А вот ее мы снесем, - сказал Архангел. - На нее мораторий не распространяется.
        - Согласен, - Грин кивнул. - До основания. А затем… наш, новый микрорайон построим. А лучше парк разобьем. Вряд ли кто-то согласится жить на месте бывшего серпентария.

* * *
        Гюрза в сотый раз приехал на Тушинское поле, но увидел его будто бы впервые. Без величественного силового купола чужаков поле выглядело сиротливо и убого. Особенно сейчас, покрытое мартовской слякотью, лишайными пятнами нерастаявшего снега и обломками взорванных Сопротивлением сооружений, когда-то занимавших место под куполом.
        Картину разбавляли тысячи разноцветных курток, жилеток и касок на ликующих зеваках и рабочих, разбирающих руины, да кое-где то и дело распускались небольшие огненные цветки. Но особой красоты эти детали не привносили. Хотя, для кого как. Победителям прекрасной казалась и такая картина. А вот побежденным…
        А настоящих побежденных на месте бывшего купола никто как раз и не застал. Серпиенсы ушли, как и пришли - бесшумно, незаметно и будто бы никуда. Просто включили боевой маскировочный режим и растворились. Как понимал Гюрза - перешли в предыдущее пространство, в параллельный мир под номером 215. Хотя могли уйти и в любой другой. Не важно. Для типов вроде Гюрзы имело значение не это. Им предстояло отдуваться и за себя, и за бывших хозяев. И отдуваться по полной программе, это без сомнений.
        Гюрза попытался рассмотреть центр поля, в надежде узнать знакомые строения. Ведь он-то бывал под куполом не раз, знал, что и как там устроено. Гюрза всматривался не меньше минуты, но не узнал ничего. От базы серпиенсов остались только воспоминания и тлеющие головешки.
        Взрывы прогремели совсем недавно, может быть, час назад или полтора, поэтому над руинами и обломками еще курились дымки, а из нескольких частично уцелевших построек поднимались столбы пара. Там работали пожарные расчеты. Они заливали руины водой, чтобы чуть позже уступить место бульдозерам. Десятки этих мощных машин ждали своей очереди, тарахтя дизелями на северной окраине поля.
        Складывалось впечатление, что люди заранее готовились ко всем этим мероприятиям, настолько все четко и слаженно проходило. Одни взорвали, ушли, другие потушили, ушли, третьи сровняли с землей, ушли, четвертые начали асфальтировать. И ни минуты простоя или нормальных для работ такого масштаба нестыковок. Все, кто работал на Тушинском поле, будто читали мысли друг друга.

«А ведь в самом начале следовало вывезти все ценное, всякие трофеи, - подумалось Гюрзе. - Когда только все успели? За два-то часа! Просто невероятно».
        Порыв ветра принес облако дыма, и видимость на время стала нулевой. Гюрза украдкой покосился на конвоиров, а затем на компанию из высших чинов Сопротивления, а также Грина и его приятелей. Конвоиры стояли близко и не сводили с Гюрзы глаз. Бывшее начальство бывшего капитана Рабиновича, наоборот, отошло подальше в сторонку, где и совещалось с пеной у рта.
        Особенно неистовствовал Дед. Гюрза не слышал его слов, но догадывался, что полковник Рублев требует расправиться с провокатором на месте. Тем более что смертный приговор ему уже вынесен, хотя фамилия в бумагах фигурирует другая. «Но ведь преступления те же! Да их еще больше стало!» Наверное, так аргументировал свою позицию Дед.
        Генерал Алексеев, как обычно, слушал, но пока молчал, оставляя за собой последнее слово. Как ни странно, молчал и Грин, то ли от усталости, то ли также рассчитывая высказаться последним. Непосредственным оппонентом Деда выступал рассудительный Учитель, а поддакивал ночному охотнику Боря. Роль арбитра, попеременно дающего слово то одной, то другой стороне, исполнял Архангел, а присяжными вызвались побыть Рыжий и Танк.
        Понятное дело, что речь шла не о помиловании Гюрзы. Никто ни за какие коврижки не захотел бы выступить его адвокатом. Учитель в первую очередь. Просто старый законник, бывший майор милиции Василий Иванович Коваль настаивал на том, что в наступившем два часа назад мирном времени не должно остаться места произволу. Он не сомневался, что Гюрза получит на полную катушку, но вынести приговор должен суд, а не военно-полевая тройка, и уж тем более не полковник Рублев единолично.
        В спор наконец вмешался Алексеев, и стороны свернули дебаты. Генерал поддержал Учителя. Когда все обернулись к Грину, он кивнул и проронил что-то вроде: «Суд, только публично, на всю планету». Или он пообещал, что суд будет публичный, на всю планету. Издалека Гюрза не разобрал. В любом случае Грин тоже встал на сторону Учителя.
        А вот финальную тираду Деда Гюрза услышал вполне отчетливо. Ее Дед выдал, когда по приказу Алексеева (видимо, генерал просто отправил полковника от греха подальше) пошел отдавать распоряжения насчет трофеев.

«Судить так судить. Пусть еще доживет до суда. Оно ведь разное случается. Консервы несвежие или, допустим, несчастный случай в камере. На мыле поскользнется и головой о парашу».
        Гюрза отлично понимал, что все это не пустые угрозы рассерженного человека. У Деда имелись свои резоны желать Рабиновичу безвременной кончины. Рыльце, как говорится, у полковника Рублева замаралось, и Гюрза знал об этой неприятности. Нет, полковник не делился с подчиненным своими секретами, но Гюрза имел собственные каналы, по которым ему поступила достоверная информация, что гибель Воронцова на совести именно Деда, а не Гриневского. Это Рублев тогда в холодном лесу открыл стрельбу наугад и нечаянно просверлил Ворону череп. Свидетель говорил об этом уверенно, поскольку находился в непосредственной близости от места происшествия. И свидетелем был не кто-нибудь, а сама Арианна.
        Возможно, Дед и не знал об осведомленности Рабиновича, но подстраховаться он никогда не отказывался. Опыт - сын ошибок трудных. Так что угрозы Рублева следовало принимать всерьез. Устроить Рабиновичу внезапную смерть от какого-нибудь укольчика наперстком не составит Деду труда, это точно.
        Гюрзе вдруг вспомнился эпизод из прошлого августа. Он тогда подъезжал в машине к Тушинскому куполу, и его вдруг посетило отчетливое предчувствие, что погибнет он именно на Тушинском поле. Прямо сейчас гибель Гюрзе не грозила, но по большому счету жизнь его уже закончилась.
        И закончилась она именно здесь, на том самом поле, где три года назад состоялась последняя в истории битва за Москву. Битва за Москву и за все человечество, преданное провокатором по прозвищу Гюрза.

* * *
        Генерал Алексеев проводил недовольным взглядом Деда, затем обернулся к конвою и кивком приказал увести арестованного. Конвоиры деловито заломили Рабиновичу и без того скованные за спиной руки и затолкали предателя в «Тигр». Последующий путь самого серьезного провокатора в новейшей истории лежал недалече. Для начала в тюремный блок базы Сопротивления, а дальше… куда решит суд.
        - По правде говоря, понимаю Деда, сам готов придушить этого выродка, - проронил Алексеев. - Но это между нами. Закон и порядок сейчас важнее эмоций.
        - Золотые слова, товарищ генерал, - согласился Учитель. - Вы еще народу сказали бы, кто реальный провокатор. А то на Грина многие косятся.
        - Организуем, - генерал кивнул. - Я уже озадачил наших пропагандистов.
        - Кого?
        - Компьютерщиков, - пояснил Алексеев. - В сети вся история с подноготной выложена.
        - Есть такое дело, я прочитал по диагонали, - подтвердил Боря. - Нормально изложено, без надрыва, но драматично. И мы там… в эпизодах. Хотя писал обычный человек, сорока с хвостиком лет.
        - Самый возраст для литератора, - во взгляде генерала читалось непонимание. - А почему ты уточнил?
        - Это он для меня уточнил, - ответил Грин. - В продолжение частного спора на отвлеченную тему. Боря, когда открываешь рот, думай. И говори по существу.
        - Это ты на индиго намекнул, да? - неожиданно спросил у Бориса Алексеев. - Вроде как мы обычные, а вы необычные?
        - Я… не то чтобы…
        - Расслабься, юноша, - генерал снисходительно похлопал Бориса по плечу. - Я в курсе ваших дел, ребятки. Когда Грин эмигрировал, я эту тему серьезно прокачал, нескольких активных индиго вычислил и даже своего человека в вашу сеть внедрил. Спартака помните? Это мой адъютант, лейтенант Филатов. Так что все о вас знаю. И почему все это вот случилось - он широким жестом указал на руины базы серпиенсов, - тоже знаю. Поэтому и разговариваю с вами, как с будущими хозяевами всего нашего потрепанного мира. Как с героями-освободителями, если уж официально выражаться, разговариваю. Мы сделаем, что сможем, обещаю, но уж и вы постарайтесь. Надо нам всем вместе за дело взяться, дружно. Восстанавливать все придется почти с нуля. Много работы. Так что день-два на отдых и праздники, а потом, засучив рукава, за работу. Договорились?
        - Мы уже начали, - Грин указал на строй бульдозеров, который как раз приближался к руинам. - Видите, как здорово получается, когда все одинаково мыслят? А представьте, что будет дальше, когда мы научимся вместе делать что-нибудь более сложное.
        - Мурашки по коже, - признался генерал.
        - А мне напиться хочется, - вдруг сказал Архангел. - Нет, не оттого, что чувствую себя динозавром, вымирающим видом. Просто за победу. Сто грамм фронтовых.
        - Правильная мысль, - поддержал Учитель. - Товарищ генерал, разрешите?
        - Еще и присоединюсь, - Алексеев взглянул на Фила. - Идешь с нами?
        - Я позже, простите, сначала мне Вику надо найти. Она где-то близко, я чувствую. Найду ее, и мы вместе придем, хорошо?
        - Вон там наш штабной вагончик будет стоять, - Алексеев указал на южную окраину поля. - Приходите. Выпьем. Вы заслужили большего, но пока хотя бы такой праздник устроим.
        Грин отсалютовал и поплелся в сторону руин. Вика находилась где-то там, среди пестрой толпы. Одинокая, потерянная, слабо понимающая, что происходит и как ей удалось выжить. Ее следовало срочно отыскать. И это срочно требовалось не только Вике. Это как глоток воздуха требовалось Грину. Для него война могла закончиться только в тот момент, когда он обнимет Вику. Потому что война - это смерть, а Вика, как и любая женщина, - это символ жизни, ее продолжения. Вот и получалось, чтобы снова окунуться в жизнь, Грину требовалась Вика. Требовались ее тепло и любовь.
        И прощение. Да, именно прощение за то, что он заставил ее пережить столько кошмарных минут, часов и дней. За то, что не доверил ей все свои секреты и тем самым обрек ее на нечеловеческие муки. За то, что не сумел уберечь ее от вражеского плена и психологической обработки в казематах Сопротивления. За все это и все прочее, о чем Грин мог и не догадываться, но что имело значение для Вики.

«А праздники и чествования подождут. Да и не нужны они. Снова пройти по нашей, только нашей, свободной Земле - именно так, с большой буквы - само по себе праздник».

«Ты прав, - вдруг вышла в мысленный эфир провидица. - Но надолго ли этот праздник? Ты ведь понимаешь, что Дракон слишком уж легко сдался. И эта его странная фраза. Странная, если не сказать больше… Правитель двухсот пятнадцати миров определенно знает, что делает. Ему плевать на то, как выглядят его действия в глазах людей, ему важно быть, а не казаться. Быть правителем, а не легендой. Он явно что-то замыслил. Первое, что приходит на ум - оставить людей и индиго наедине, чтобы они перебили друг друга в процессе борьбы за власть. Ведь у индиго лучше организация, но обычные люди опытнее и сильнее. Потери будут у всех. И вот когда расщепленное человечество ослабеет, тогда Дракон вернет на Землю-216 и виверр, и серпиенсов».

«Да, провидица, я думал об этом и думаю до сих пор. И чем больше я думаю на эту тему, тем сильнее верю, что… этого не случится. Дракон ошибся раз, впустив меня в свое сознание, и ошибается снова. Он недооценивает людей, поскольку ему, как любому тирану, неизвестно слово «компромисс». А мы построили на этом слове целую цивилизацию. Так что мы непременно найдем компромисс, и Дракон окончательно оставит нас в покое».

«Возможно, ты прав».

«До завтра он точно не вернется».

«Я поняла намек, до завтра ни слова в мысленном эфире, обещаю».
        Грин целиком и полностью вернулся в реальность и пробежал взглядом по толпе. Радостные, возбужденные люди мелькали перед глазами, как разноцветные части калейдоскопа. Филипп даже на минуту остановился, чтобы сосредоточиться и войти с толпой в своеобразный единый ритм. И как только ему это удалось… он увидел Вику.
        Выглядела Вика не очень. Шла навстречу Грину бледная, осунувшаяся, растерянная. Все, как и чувствовал Филипп, мягко прощупывая ее сознание через мыслесеть. Но стоило Вике увидеть Грина, она мгновенно преобразилась и даже сумела слабо улыбнуться.
        - Привет, - Грин прижал Вику к себе. - Все было не напрасно…
        - Я вижу, - прошептала она. - Люди говорят только о тебе. Хотя многие даже не в курсе, как ты выглядишь.
        - Нет, я не о том. Ты жива, я жив, мы свободны. Значит, все было не напрасно.
        - Спаситель человечества и так мелко плаваешь, - Вика вздохнула. - Ты, я… а как же остальные?
        - Так же, как мы. В этом весь смысл. Если бы мы раньше поняли, что «я» и «мы» - это одно и то же, победили бы чужаков без всяких ухищрений, вроде телепатических сетей и ментальных ударов.
        - Я пока слабо понимаю, о чем ты говоришь, но верю тебе. Как хорошо, что ты меня простил…
        - Я и сам хотел просить у тебя прошения…
        - Извиняюсь, что как всегда не вовремя, - нарочито бодрым тоном произнес вынырнувший из толпы Борис.
        - Да, простите нас, - мягким бархатистым голоском проворковала какая-то девушка.
        Грин обернулся. Рядом действительно стоял Боря, который держал за талию, наверное, чтобы не унесло людским потоком, очаровательную блондинку лет семнадцати. Оба смотрели на Грина и Вику как начинающие актеры, приготовившие забавный, по их мнению, розыгрыш. Лукаво, но немного наивно.
        - Наш пострел везде поспел, - Грин усмехнулся. - Час, как из вражеского тыла, и уже с поклонницей? Боря, ты меня удивляешь.

«Сейчас еще сильнее удивлю, - вдруг прозвучал в голове у Грина голос извне. - Давай знакомиться вживую. Как тебе фокус? Зачетный?»

«Боря, тво-о-ю-ю мать! «Голос извне»?! Это все время был ты?!»

«Не выражайтесь при дамах, Грин, - строго одернула его провидица. - Что за воспитание у вас?»

«Мы договорились - до завтра ни слова в мысленном эфире, - напомнил Филипп. - Вы обещали».
        - Да, простите, Филипп, не сдержала обещания, - с улыбкой сказала блондинка и протянула руку. - Юля.
        - Филипп, - у Грина отвисла челюсть. - Это вы… «провидица»?

«Я, Филипп, я. А почему вы так удивлены?»
        - Ой, а я вас знаю, - вдруг сказала Вика и слабо улыбнулась Юле. - Только не припомню, откуда?
        - Из предвидения, дорогая, - провидица тоже улыбнулась. - И из мысленных бесед. У нас это часто бывает.
        - Честно признаюсь, я представлял вас другими, - также с улыбкой глядя на «голос извне» и «провидицу», сказал Грин.
        - Меня ты представлял немолодой мужеподобной брюнеткой, просиживающей в темном будуаре с картами Таро в руках и с вечной папиросой в зубах, - провидица чуть склонила белокурую головку набок и хитро взглянула на Фила. - Так?
        - Что-то в этом роде, - Грин окинул ее взглядом. - Что ты совсем юная да еще красавица-блондинка, я, честно говоря, не мог и предположить.
        - И все-таки ты тормоз, Грин, - вздохнул голос извне. - Как могла она быть немолодой, если индиго начали рождаться только после 1986 года? Нет, с точки зрения подростков, и тридцатилетние уже старики, но ты-то не юноша.
        - Боря, отстань от него, - попросила Вика. - Ты, вообще, что здесь забыл?
        - Это не просто Боря, - Грин усмехнулся. - Это мое второе «я»… тщательно скрывавшее свое истинное лицо вплоть до последнего момента. Во Дворце-то уже мог бы признаться.
        Фил укоризненно взглянул на Бориса.
        - А спецэффекты? - Боря усмехнулся. - Не-ет. Мы с Юлечкой давно договорились, сразу после того, как ты ее впервые брюнетистой гадалкой себе представил, появимся вместе. Вот мы ржали…
        - Смеялись, - строго поправила Бориса Юлечка.
        - Ну да. Короче, решили ошарашивать так ошарашивать.
        - Я не все пока понимаю, но рада, что мы теперь друзья, - сказала Вика. - Или как?
        - Помнишь, во время моей казни тебя поддерживал мысленный голос? - спросил Грин.
        - Я… не хочу все это вспоминать, Фил… - Вика отвела взгляд.
        - Расслабься, все в прошлом. Так вот, это была Юля. А Боря еще раньше, в декабре двенадцатого, подсказал тебе, что надо спрятаться от патруля в люке.
        - И насчет потайной дверцы за зеркалом, помнишь, это я тебе подсказывал, - добавил Борис.
        - Люди, что вы такое говорите?! - удивилась Вика. - Все это были мои фантазии!
        - И откуда мы о них знаем?
        - Да откуда угодно! Например… - Вика осеклась. - А действительно, откуда?
        - Вот! - торжественно заявил Боря и поднял кверху указательный палец. - Мы с Юлей пойдем в штабной вагончик, генерал там ящик коньяка выставил, а вы отдохните, файлами обменяйтесь, глядишь, и придет понимание. Ну и тоже приходите.
        - Понимание чего? - Вика нахмурилась. - Что я теперь такая же шиза, как Грин?
        - Не-ет, - Боря усмехнулся. - Это, например, генерал Алексеев и Учитель теперь шизы, а мы теперь норма. От нашей печки все будут плясать. Догоняешь?
        - Пока не очень. Так что лучше пусть, действительно, Грин объяснит. Из тебя, Боря, рассказчик, как из меня математик.
        - Я объясню, - Фил обнял Вику. - Вечерком. А ты, Боря, прикуси язык, второй раз тебе говорю. Третьего предупреждения не будет, просто дам по шее.
        - А чего я сказал? - включил дурачка Борис. - Насчет чего я должен прикусить язык?
        - Насчет того, кто теперь норма, а кто нет. Это все, между прочим, серьезно. Настоящая проблема вырисовывается. Вот сейчас уляжется ажиотаж, пройдет эйфория. Как мы будем налаживать новую жизнь бок о бок с обычными людьми? Ведь фактически теперь в роли сверхлюдей, то есть почти чужаков, выступим мы, освободители-индиго.
        - Не подумал.
        - Я заметил.
        - За что боролись, на то и напоролись? - вдруг прозвучало из-за спины Грина.
        Все резко обернулись, но тут же выдохнули с облегчением. Это оказался Учитель. Почему-то все четверо индиго считали, что он правильно их поймет.
        - Примерно так, - Грин кивнул. - Вот ты мудрый человек, Василий Иванович, скажи, как тут быть? Как свести к минимуму противоречия между старыми и новыми людьми?
        - Временное решение очевидно, - Учитель пожал плечами. - Поменьше болтать, побольше работать. На восстановление мира уйдет не один день, а значит, в ближайшее время и нам, и вам будет не до выискивания противоречий.
        - Но что будет дальше?
        - Дальше? - Учитель усмехнулся. - Как говорит Екатерина Андреева: «Как будут развиваться события, покажет время…» А мы посмотрим. Идем, ребятки, генерал заждался. Нехорошо такого человека обижать.
        Лейтенант протянул Грину руку.
        - Согласен, - Фил хлопнул по его ладони. - Посмотрим. Еще много чего увидим. А что не увидим сами, нам расскажут и покажут другие. Кому через Интернет, а кому напрямую. Годятся оба варианта. Посмотрим…
        Эпилог

«Сотрудник оперативной группы Управления «М» лейтенант Протасов в сотый раз бросил взгляд на экран с расписанием прилетов и в сотый же раз недовольно поморщился.
        - Вот уж задание, - проворчал лейтенант, как бы не обращаясь ни к кому конкретно, но явно рассчитывая, что его услышат двое коллег, в первую очередь командир опергруппы. - 2020 год на дворе. Пять лет, как мыслесеть действует. Какие могут быть наркокурьеры? На что им надеяться, особенно в Москве? Здесь же каждый второй индиго. Не мы вычислим, так другие расшифруют и нам же сдадут.
        - Ты зачем это вслух говоришь? - без особых интонаций спросил командир группы капитан Рыжиков. - Чтобы язык размять? Залежался во рту без дела?
        - Скучно, - буркнул Протасов.
        - Идут, товарищ капитан, - вмешался третий оперативник. - Вон первый пассажир сквозь строй «бомбил» протолкнулся. Вроде бы чист.
        - В плане наркоты чист, - как бы нехотя добавил Протасов. - А если копнуть…
        - Отставить копать, - строго сказал капитан. - Разрешенная глубина мыслесканирования - до второго уровня. То, что этот господин развлекается с малолетними путанами, забота восьмого отдела.
        - И то если поймают его физически, - добавил третий оперативник. - Воспоминания к делу не пришьешь. Может, это и не воспоминания, а просто сны. Заявит, что это кошмары, и останется весь в белом. А мы в дерьме.
        - А вон та дамочка, смотрите, явно чокнутая, - снова оживился Протасов. - Кащенко по ней плачет, во-от такими слезами! С кулак!
        - Она на учете, - капитан Рыжиков скользнул взглядом по толпе пассажиров. - Трое чекистов идут. Сканирование не глубже первого уровня, иначе нам всыплют.
        - Очень надо их сканировать! - Протасов вздохнул. - Одна головная боль после таких типов.
        - Туристы транзитом, бизнесмены, всякие чиновники, а вон там сразу два писателя на литературную конференцию прилетели, водочкой полакомиться, - третий опер пожал плечами. - Если не придираться, все, как один, нормальные люди. Откуда на этом рейсе может взяться наркокурьер? Не из Душанбе ведь самолет прилетел, а из Сибири.
        - Не отвлекайся, - приказал Рыжиков. - Половина пассажиров обычные люди, не индиго, с ними придется повозиться.

«Алло, ищейки, как дела?» - мысленно вмешался в разговор оперативников начальник группы технической поддержки.

«Боря, не мешай, - попросил капитан. - Если что-то есть, говори. Или умолкни».

«Приборы пока молчат. Желудки у всех пассажиров наполнены чем угодно, только не капсулами с героином. Но это пока. А у вас что?»

«В пределах разрешенной глубины сканирования мысли у народа тоже почти в порядке, - ответил Рыжиков. - Одного или двух можно взять за неправильные наклонности, есть пара взяточников, десяток скрытых алкоголиков, а по одной даме скучает дурдом, но она под наблюдением медицинской службы нашего управления. Треть пассажиров не индиго, поэтому в их мысли проникнуть трудно, но тоже можно. По большому счету все чисты, как младенцы. Никакого криминала».

«Пустышка?»

«Все может быть, но… начальство по секрету сообщило, что сигнал поступил от Самого. Понял, да?»

«Тогда надо продолжать поиск, - заявил Борис. - У Самого осечек не бывает».

«Вот мы и продолжаем, а ты мешаешь. Займись своими приборами. Если что, нам потребуется документальное подтверждение. Сканограммы мыслей суд не примет».

«Лады», - Борис умолк.
        Еще несколько минут оперативники молча изучали толпу, а затем все трое вдруг будто встрепенулись.
        - Я один это вижу? - сквозь зубы процедил капитан.
        - Человека без башни? - Протасов усмехнулся.
        - Да, в темных очках.
        - Нет, командир, ты не одинок. Я тоже его вижу.
        - Пьяный, что ли? - удивленно спросил третий опер. - В голове вообще ни одной мысли. Даже у той вон блондинки их на одну больше.
        - У пьяных хотя бы подсознание работает, - возразил Протасов.
        - Это четвертый уровень сканирования, а мы только до второго…
        Оперативник взглянул на Рыжикова. Тот пару секунд помедлил и кивнул.
        - Открывай все уровни.
        - Е-мое, чисто! - удивленно пробормотал опер.
        - Может, блокирует? - предположил Протасов.
        - Так глухо блокировать даже Сам не умеет. Да и не блок это. Просто пустота. Как в банкомате в пятницу вечером.
        - У тебя тоже такое бывает? - спросил лейтенант.
        - Один банкомат на четыре квартала. И это в районе высоток! С работы люди идут, все вычищают. А говорят, что наличка умерла. Хрен-то там! Нал живее всех живых, хоть ты завали пользователей кредиток бонусами и «милями».
        - Не отвлекайтесь! - строго приказал Рыжиков, но вдруг спохватился. - Как ты сказал? Живее всех живых?
        - Ну да, а что?
        - За мной! Будем брать этого типа.
        - За что?
        - За задницу! Вперед! Боря, видишь, к кому мы идем? Просканируй его прицельно по полной программе!

«Сделано, капитан. Ого! А вы уверены, что к кому-то идете? Мои приборы видят только предметы».
        - Боря, не до шуток, что там у тебя?

«У меня куча продвинутой аппаратуры, которая утверждает, что типа, к которому вы направились, мягко говоря, не существует».
        - Ты издеваешься? А кого мы тогда видим? Голопроекцию?

«Нет, объект материален. Только это не кто, а что».
        - Блин, Боря, выражайся яснее, это робот, что ли?!

«Хрен его знает, товарищ капитан, но температура тела у субъекта комнатная, координация движений нарушена, а тонкий анализ показывает… мля-я… что у него нет ни сердцебиения, ни мало-мальского давления, ни альфа-ритма в мозгах… короче, никаких признаков жизни».
        - Точно робот, - сделал вывод Протасов. - Надо его шокером… цепи ему перемкнуть.
        - Погоди, - перебил лейтенанта Рыжиков. - Боря, газоанализаторы что показывают?

«Наш клиент. Капсул в кишках нет, но душок героиновый есть. Только странный какой-то».
        - Пополам с машинным маслом? - Протасов усмехнулся.

«Ну-у, не знаю…»
        - Главное, что есть, - Рыжиков окончательно отбросил сомнения. - Берем субчика. Боря, перекрой третий выход и охране аэропорта сообщи.

«Уже, - заверил Борис. - Вы там поаккуратнее, робот все-таки… или что там, не знаю…»
        Рыжиков не дослушал мысленную реплику заботливого технаря. Тип, к которому опера проталкивались сквозь толпу прибывших пассажиров и таксистов, вдруг развернулся и торопливо пошагал по широкому коридору в зал вылетов. Капитан Рыжиков примерно этого от него и ожидал. Не предвидел, а просто предположил. Куда еще мог двинуть этот странный тип в темных очках? Назад в зону выдачи багажа? Бесполезно, там охрана в узких дверях. Прямиком на оперов? Тоже безумный вариант. Значит, к третьему выходу в зоне вылета. Там его и следовало ловить.
        Подозрительный субъект шел быстро, но оперативники двигались быстрее. Очень скоро они догнали странного гражданина, взяли его под локотки и отвели в сторону, за стойки регистрации. Субъект не сопротивлялся, не возмущался и вообще вел себя, как тяжелая резиновая кукла. Когда же наступил момент истины - Рыжиков развернул типа к себе лицом, представился и попросил предъявить документы, - произошло то, чего оперативники никак не ожидали, даже с учетом того, что держали в уме вариант с
«роботом». Подозрительный тип так ничего и не сказал, ничего не предъявил, а просто взял да и грохнулся навзничь. Да так крепко приложился спиной и затылком к полу, что звук удара перекрыл вечный гомон и прочие шумы в терминале.
        - Вы что с ним сделали? - поинтересовался сотрудник подоспевшей группы охраны аэропорта.
        - Ты же видел, ничего. Даже пальцем не тронули.
        - А этим? - охранник постучал пальцем по виску.
        - Этим тоже не пользовались, - усмехнулся другой боец, склоняясь над рухнувшим субъектом. - Слышь, опера, а он, кажись, того… ласты склеил. Может, капсулу с ядом раскусил?
        - Не шпион вроде бы, - возразил Протасов. - Да и посинеть должен от яда. А он, видишь, розовый.
        - Сейчас доктор придет, - пообещал еще один охранник. - Вон, топает. Главный спец округа, ветеран Сопротивления.
        - Знаем, - проронил Рыжиков.
        Врач шел неторопливо. В другой ситуации это выглядело бы нормально, но сейчас типичная докторская неспешность раздражала. Впрочем, высказываться на эту тему никто не стал. Оно и верно, куда спешить, если пациент скорее мертв, чем жив, и это очевидно даже для неспециалистов? К тому же врач на ходу настраивал какой-то компактный, но явно мудреный приборчик.
        - Привет, Артем Сергеевич, - Рыжиков протянул врачу руку.
        - Салют, Рыжий, - ответил врач. - Все в рейдах? Я думал, тебя повысили, в кабинете сидишь.
        - Сижу, но тут особый случай.
        - Вижу. Разошлись все, - приказал доктор, присев рядом с телом. - И не дышать. В первую очередь вас касается…
        Он указал на одного из бойцов охраны.
        - А я чего? - охранник дыхнул на ладонь и понюхал. - Сутки ни капли.
        - Отойди, - Протасов оттеснил бойца. - Медицина - точная наука.
        - Верно мыслите, юноша, - доктор приложил аппарат к запястью странного пассажира. - Посмотрим, посмотрим…
        Минуты три или четыре врач сидел на корточках, сосредоточенно изучая показания на маленьком экранчике прибора, затем встал и показал приборчик Рыжикову.
        - Я не разбираюсь, - сказал капитан. - В двух словах, если можно.
        - Отчего ж нельзя, можно, - врач кивнул. - Вашей вины тут нет. Пациент был мертв по прибытии.
        - Это как? - удивился Рыжиков.
        - Как-то так. Уже часа четыре как.
        - Мертв?
        - Мертвее некуда.
        - А как же он… ходил? - негромко спросил Протасов.
        - Е-мое, - проронил третий оперативник. - Это зомби, что ли, не робот?
        - Хрен редьки не слаще, - сказал Протасов.
        - Зомби, не зомби, - врач пожал плечами. - Сами разбирайтесь. Мое дело поставить предварительный диагноз. Я поставил. Cadaver. То есть труп. Судя по первым признакам трупного окоченения… вот здесь, мышцы лица, шея… при столь худосочном телосложении… могу предположить, что мертв этот юноша уже часа три или четыре. А наркота растворена в крови. Или, наоборот, кровь в наркоте. Концентрация настолько высока, что определить трудно.
        - Не понимаю, Архангел, - капитан поморщился. - Концентрация чего в чем?
        - Концентрация наркотиков в том, что заменяет кровь этого вот… пациента, - терпеливо пояснил бывший коллега Рыжего-Рыжикова по ночной охоте на чужаков.
        - В том, что заменяет кровь? Это в чем?
        - В жидкости, - доктор поднял приборчик на уровень глаз и рассмотрел встроенную в него прозрачную капсулу на просвет. - Видите вот эту жидкость, розовую в крапинку? Крови минимум, и та сгустками. А что вместо нее, не знаю, возможно, физраствор, а может, специальный растворитель. Я на язык должен пробовать? В лаборатории определят, не волнуйтесь.
        - И как же они это сделали? - озадачился все тот же любознательный Протасов.
        - Я врач, а не наркодилер, поэтому технологию вам не распишу, но, думаю, кровь из трупа слили, закачали в сосуды раствор с наркотой, а чтобы мужчина не выделялся среди других пассажиров, наложили слой грима. А уж как он ходил и все такое, это вы мне расскажете, если захотите, я ведь человек старой закваски, не индиго. Расскажете?
        - Нет, Артем, не расскажем, - Рыжиков мотнул головой.
        - Так я и думал. Тогда у меня все.
        - Понятно, доктор, спасибо.
        - Не за что, Рыжий. Обращайтесь. Желательно живыми.
        - Типун тебе…
        - Вот она, благодарность, - врач усмехнулся и вынул из приборчика флэш-карту. - Держи прибор, Рыжий. Передай своим алхимикам. Лучше всего прямиком Сан Санычу отнеси. А я отчет напишу и по электронке ему отправлю.
        - Архангел, это секретная операция, - с серьезной миной предупредил Рыжиков. - Так что…
        - Флэшку съем, - пообещал врач. - Всем нашим привет передавай. Танку персонально.
        Он отсалютовал и вразвалочку удалился восвояси.
        - Нет, вы поняли! - проводив взглядом доктора, пробормотал лейтенант Протасов. - Зомби! Откуда? Как?!
        - Кто его вел, вот вопрос, - сказал третий опер.
        - А вот это правильный вопрос, - заявил Рыжиков. - Кто, а уж потом - как. Если найдем кукловода, он сам все расскажет.
        - В мыслесети народ молчит, - сообщил Протасов. - Все в шоке.
        - Сам слышу. Но искать надо. С мыслесетью или без нее. Думаю, он где-то поблизости.
        - В смысле? - Протасов растерянно оглянулся.
        - Необязательно, - возразил третий оперативник. - Кукловоду необязательно находиться в шаговой доступности, он мог управлять этим зомби откуда угодно, хоть из Австралии.
        - Но трупное окоченение никто не отменял, - уверенно возразил Рыжиков. - Парень тощий, коченеет медленно, как заметил доктор, но дольше шести часов не продержится. Этого зомби должны были встречать, пока он не начал запинаться о собственные ноги. Если не кукловод, то хотя бы его подельники, а это уже ниточка.
        - Пройдемся по мыслеэфиру? - предложил лейтенант Протасов.
        - Так точно. А коллеги прочешут терминал физически, - сказал Рыжиков вслух и обернулся к охранникам: - Только ненавязчиво, без шума. Ищем того, кто управлял этой марионеткой.
        - Трупом?! - удивленно спросил один из охранников.
        - Так точно.
        - Пипец какой-то, - охранник брезгливо поморщился и поежился. - Я думал, такое только в книжках и фильмах бывает.
        - Бывает! - фыркнул Протасов. - Совсем все смешалось в головах. Кони, люди… реальная жизнь, виртуальная… Не бывает такого, боец, не бывает! В книжках и фильмах такое моделируется и обыгрывается, а реально что-то бывает только в нормальной жизни, почувствуй разницу.
        - Пока не чувствую, - охранник кивком указал на труп. - Может, проблема в том, что я не такой умный, как ты, лейтенант?
        - Умыл, - третий опер усмехнулся и подтолкнул Протасова к переходу обратно в зал прилета. - Идем, есть ниточка. Товарищ капитан, я его нащупал! На электричке собирается улизнуть. Она через минуту отправляется!
        - Тогда бегом! - приказал Рыжиков.
        Троица оперативников влетела в хвостовой вагон красной электрички «Аэропорт Домодедово - Павелецкая» в самый последний момент. На «осторожно» в тамбур запрыгнул Протасов, а на «двери закрываются» - третий опер и Рыжиков. По нормальному сценарию им следовало минуту отдышаться и уже после двинуться по вагонам, изображая обычных пассажиров, но сегодня все сценарии шли прахом. Третий опер только и успел сказать: «Он в третьем», как всю группу накрыл один мощный ментальный взрыв. Тому, кто не в курсе, что такое мыслесеть, объяснить суть такого явления, как ментальный взрыв, невозможно, так что поверьте на слово. Получили оперативники по полной программе. Все равно что один из братьев Кличко врезал в челюсть, а другой добавил в лоб. У Протасова даже кровь носом пошла. А ведь на самом деле никакого физического воздействия не было и в помине. Злоумышленник сидел в третьем вагоне. То есть от оперов его отделяли десятки метров.
        - Твою мать! - Рыжиков отлепился от стенки и тряхнул головой. - Ну, это уже наглость! Управление, ситуация выходит из-под контроля.
        - Видим, - сообщил дежурный по Управлению «М». - Сейчас поможем…
        - Это вряд ли, - утирая платком кровь, сказал Протасов. - Этот гад слишком силен. Самого надо звать.
        - Ничего не получается, - спустя всего секунду подтвердил дежурный одновременно и в радио, и в мысленном эфире. - Клиент непостижимым образом наглухо заблокировал канал связи с мыслесетью.
        - «Непостижимым образом», - с издевкой в голосе повторил Протасов и сплюнул. - Все через задницу! Все!
        - На «Космосе» будет экстренная остановка, - сообщил дежурный. - Постарайтесь до этого момента локализовать клиента и не упустить его из вида.
        - Есть, понял, - ответил Рыжиков.
        - «Локализовать»! - снова возмутился Протасов. - Сами бы попробовали!
        - Ныть будем или работать? - строго глядя на лейтенанта, спросил командир.
        - А-а, - Протасов махнул рукой и первым двинулся в направлении головы состава.
        Новых ментальных атак не последовало, но «локализовать» клиента оперативникам удалось с огромным трудом. Только когда поезд начал притормаживать, до Рыжикова дошло, что троица прошла дальше, чем нужно, и клиент теперь находится за спиной. Капитан резко развернулся, но увидел только спину человека, который метнулся в тамбур, а затем выскочил на перрон. Оперативники бросились следом, но им опять пришлось проталкиваться сквозь строй пассажиров, которых загадочный кукловод заставил подняться с мест и встать в проходе между рядами кресел. Причем ни на какие крики и угрозы остолбеневшие люди не реагировали.
        Закончилось все тем, что опера снова едва не опоздали. Когда они выскочили на перрон, неизвестный уже спускался по лестнице. Еще несколько секунд, и он мог вовсе исчезнуть из вида, но…
        Помощь пришла, откуда не ждали. Дорогу кукловоду перекрыли несколько крепких парней в камуфляже и с оружием. Со своей позиции оперативники видели только головы людей в черных масках, но зато злоумышленника они могли рассмотреть в полный профиль. Завидев на лестнице вооруженных людей, беглец мгновенно сообразил, что к чему, и сгруппировался, явно готовясь нанести новый ментальный удар, только теперь по бойцам в камуфляже.
        - Кранты пацанам, - вырвалось у Протасова.
        - Не факт, - возразил третий опер. - Давайте, атакуем его!
        - Блок, - оперативника буквально за руку придержал Рыжиков. - Рикошетом тебя самого так приложит, устанем откачивать. Они справятся.
        Протасов с сомнением покосился на командира, но промолчал. Лейтенант не верил, что обычные спецназовцы (обычные в смысле - не индиго) сумеют одолеть такого мощного бойца. Однако вариантов лейтенант не видел, как и командир. Оперативники Управления «М» в данном случае ничего не решали. Осадить врага мысленно они не могли, а стрелять не позволяла оперативная обстановка, на линии огня оставались бойцы спецназа.
        В первые пять секунд все действительно складывалось в пользу неизвестного. Спецназовцы притормозили, даже попятились, но, спустившись на пару ступеней, замерли, а затем вдруг встрепенулись и разом поперли на врага. Что оставалось кукловоду? Только включить реверс. Так он и поступил. Пятясь, он выбрался на платформу и принял боевую стойку.
        Несколько немолодых, но еще очень даже крепких «лосей» из группы захвата атаковали псионика без киношных спецэффектов и предельно грамотно. Но враг оказался далеко не прост. Целую минуту, а то и больше, он отражал удары и расшвыривал бойцов, как кегли. При этом он не забывал маневрировать, чтобы его постоянно прикрывал кто-то из противников. Опасения кукловода имели под собой почву, на крыше поста ДПС, что торчал недалеко от платформы, явно сидел снайпер, это чувствовали даже опера.
        - Хрен с ними, с блоком и рикошетом, - вдруг решил Протасов. - Иначе, никогда его не взять. Он же через мыслесеть всем боевым искусствам мира обучился, гад!
        Лейтенант сосредоточился и нанес короткий, но хлесткий мысленный удар, сконцентрировав всю энергию в одном коротком слове: «Стой!» Получив удар, враг притормозил всего на какой-то миг, но спецназовцам вполне хватило времени, чтобы нанести кукловоду два точных удара кулаками и вырубить врага на несколько секунд. А уже этих секунд спецам хватило, чтобы сковать кукловода по рукам и ногам,
«ужалить» транквилизатором и унести с поля боя куда-то в сторону поста ДПС.
        - Вот и все, - потирая виски, сказал Протасов. - Не так страшен черт…
        - Молодец, - похвалил Рыжиков.
        - Нет, а эти-то… - сказал третий опер. - Непробиваемые для мыслебойцов мужчины… где только таких набрали?
        - Хорошо, что есть, где их набрать, - сказал Рыжиков. - Чтобы таких вот, как этот кукловод, в тонусе держать.
        - И все это повод для новой войны, - недовольно морщась, сказал Протасов. - Не мои слова, из мыслесети кто-то подкинул. Типа, строчка из песни. Но что-то в этой фразе есть.
        - Кто-то да что-то, - Рыжиков покачал головой. - Прочь депрессивные мыслишки, думай о хорошем, Протасов, и будет тебе счастье.
        - В данный конкретный момент счастье для меня - две таблетки аспирина, - лейтенант еще раз потер виски. - Мы закончили, командир?
        - Нет, лейтенант. Операция закончена, Управление «М» благодарит нас и спецназ, но полковник Коваль приглашает начальника нашего управления на летучку. Новая проблема имеет комплексный характер. Преступлений целый букет. Наркотрафик, убийство и зомбирование плюс тайная подготовка с помощью мыслесети таких вот профессионалов. Сами понимаете, какие вопросы будет задавать наш уважаемый министр. Как индиго могли просмотреть, что кто-то с помощью их якобы абсолютно прозрачной мыслесети замышляет настолько серьезные преступления? Почему даже не предположили, что такое возможно? И так далее.
        - Ясно, ясно, - Протасов снова поморщился. - А мы тут при чем? Пусть начальство и отвечает, ему за это в три раза больше платят.
        - А мы будем докладывать как непосредственные участники инцидента. Теперь такие правила. Так что помчали в министерство. Гена уже подъехал к посту, ждет нас.
        - Хотя бы аспирин по дороге купим?
        - В автомобильной аптечке должен быть. В сети шепчутся, что Сам на летучку приедет. Хоть посмотрите, салаги, какой он реально, этот Филипп Грин…»
…Последние слова капитана Рыжикова, в прошлом бойца по кличке Рыжий из группы Воронцова, прозвучали будто бы на несколько децибел громче всех предыдущих, и Филипп проснулся, словно от резкого окрика. Так иногда случается. Кто-то зовет тебя по имени вроде бы во сне, но ощущение, что все происходит наяву.
        Грин открыл глаза, резко сел в кровати и обвел взглядом комнату. Нет, наяву никто окликнуть не мог. Вика спала рядом сном младенца, окна на ночь Филипп закрыл, комп выключил. В мысленном эфире тоже царила тишина, хотя Грин никогда не блокировал этот канал связи с миром. Мог, но не имел такой привычки. Но ощущение, что кто-то произнес его имя вслух, не проходило. Один из типичных признаков предвидения.
        Филипп осторожно сполз с кровати, протопал на кухню, прикрыл дверь и автоматически ткнул в кнопку включения кофе-машины. На самом деле, кофе ему не хотелось, но рефлекс сработал безукоризненно. Проснулся, пришел на кухню, значит, варим кофе.
        Когда автомат выполнил весь комплекс заложенных в программу действий и налил Грину чашечку ароматного эспрессо, Филипп, наконец, осознал, что это не сон во сне (как тоже частенько бывает), встряхнулся и приоткрыл окно. В новой квартире окна открывались по-другому, приходилось привыкать, хотя, если честно, после трех лет скитаний по бункерам и теплым странам Грин уже и забыл, как выглядели окна в квартире на Соколе. Большие, это точно. А как там они открывались… хоть убей. Да и важно ли?
        Вот предвидение, это важно. Да еще такое серьезное. Есть о чем поразмыслить за чашкой кофе.
        Поразмыслить Грину не удалось. Он успел только один раз «пересмотреть» воспоминание о своем сне-предвидении и выделить знаковые детали. От интересного занятия отвлекла Вика.

«Вот удивительно, как женщины умудряются это делать? - Грин с усмешкой взглянул на заспанную Вику, заметно оживившую интерьер коридора рыжей копной волос. - Как чувствуют они такие вещи? Стоит проснуться среди ночи, она уже тут как тут. А ведь спала - хоть из пушки стреляй. Но это если ты лежишь рядом. А если отошел… либо тут же заправит за тобой постель, либо придет выяснять, «чего подорвался в такую рань?». Ты начнешь ей рассказывать, что посетило предвидение, что это важно, а она скажет: «А-а, я-то думала…» - и уйдет спать. Нормально, да?»
        - Ты чего подорвался в такую рань? - Вика обняла себя за плечи. - Холодно тут, форточку открыл?
        - Халат в ванной, - Грин кивком указал на дверь чуть дальше по коридору.
        - Что-то случилось? - Вика нащупала на крючке сразу за дверью темной ванной халат и накинула его на плечи. - Кофе пьешь?
        - Предвидение. Срок исполнения через пять лет. Тебе кофе налить?
        - Нет, я еще вздремну. Сколько, ты сказал, лет?
        - Пять. Плюс-минус месяц.
        - Что-то далеко забрался. И как? Надеюсь, мир через пять лет будет лучше нынешнего?
        - Не знаю, не знаю, - Грин поставил пустую чашку. - Лучше или хуже, по одному предвидению понять трудно. Но мир будет абсолютно другим, это точно.
        - Другой мир, другая история, - сдерживая зевок, сказала Вика. - Идем спать.
        - И то верно, - согласился Филипп. Он легко поднялся, но лишь затем, чтобы взять с полки ноутбук. - Это будет по-прежнему наша, но совсем другая история. Иди ложись, а я запишу и приду. Пока не стерлись детали. Ты же знаешь, Алексеев попросил все предвидения записывать.
        - Не запишешь ты, запишут другие, - Вика пожала плечами. - У тебя много поклонников в мыслесети.
        - Это предвидение я не стану отправлять в мыслесеть, - Грин покачал головой. - Оно для служебного пользования.
        - Не понимаю, как ты сумеешь на сто процентов скрыть свои мысли от других? Обычно все тайное рано или поздно всплывает, как… В общем, всплывает обязательно. Особенно в сети индиго.
        - Сам не понимаю, но весь смысл в этом, - Грин открыл компьютер. - Кто первым научится превращать «секрет полишинеля» в настоящий секрет, тот и выиграет. Понимаешь?
        - Не понимаю, - Вика махнула рукой. - Поэтому предлагаю отложить этот разговор лет на пять. Я в койку. Чао.
        - Иди ложись, - повторил Грин и задумчиво уставился в экран на виртуальный чистый лист. - Я скоро приду. Вот только запишу этот эпизод из «истории будущего» и приду. Этот эпизод из нашей, но совсем другой истории…