История Цветочного острова А Шаров
        #
        Шаров А
        История Цветочного острова
        Александр Израйлевич Шаров
        ИСТОРИЯ ЦВЕТОЧНОГО ОСТРОВА
        Как он был прекрасен, Цветочный остров на Синем море! Он весь зарос клевером - белым и красным, - так что с палубы корабля казалось, что среди Синего моря расстелен вышитый шёлком ковёр.
        От клевера пахло мёдом, и казалось, что среди моря лежит огромный медовый пряник.
        Тысячи шмелей гудели низкими красивыми голосами, вытягивая длинными хоботками нектар из цветов клевера, и казалось, что над островом гудит праздничный колокол.
        А жили на острове - Крэгг - Цветочный Гном и семейство Мяу: Мяу Кот, Мяу Кошка и котёнок Мяу Крошка.
        Каждый вечер они ходили друг к другу в гости. Один вечер - семейство Мяу к Цветочному Гному Крэггу, а назавтра - Цветочный Гном Крэгг к семейству Мяу.
        Крэгг угощал гостей клеверным мёдом, самым вкусным на свете, и рассказывал им клеверные сказки. Клевер бывает белым, как облако, и алым, как солнце; и сказки были задумчивые, как облако, и весёлые, как солнце.
        А семейство Мяу угощало Крэгга молоком и мяукало ему кошачьи песни задумчивые и весёлые.
        Цветочный Гном Крэгг работал днём: он обходил дозором остров, выпалывая сорную траву. А семейство Мяу работало ночью: оно обходило дозором остров, не давая бесчинствовать мышам.
        Утомившись, Гном Крэгг ложился на цветочный ковёр, дышал медовым воздухом, слушал шмелей и думал: "На каком же прекрасном, лучшем в мире острове я живу!"
        Но всего этого не стало оттого, что Крэгг в тот вечер, в тот несчастный вечер, оказался грубияном!
        В тот вечер, когда так чудесно и сильно пахло клеверным мёдом и ничего не предвещало несчастья, Крэгг, как всегда, пришёл в гости к семейству Мяу. Перед ужином Мяу Кот, и Мяу Кошка, и котёнок Мяу Крошка, как всегда, сели в кружок перед весело горящей печуркой.
        Мяу Кот, как всегда, взмахнул дирижёрской палочкой.
        И семейство Мяу, как всегда, очень приятно замяукало.
        Но Гном Крэгг, чего прежде никогда не случалось, вскочил, топнул ножкой и закричал грубым, злым голосом:
        - Прекратите своё дурацкое мяуканье, оно мне надоело!
        - Пожалуйста, не кричите, - сказала Мяу Кошка, - это невежливо и это вредно ребёнку!
        - Вы сказали "дурацкое мяуканье" или мне только так послышалось? спросил Мяу Кот.
        - Я сказал то, что думал, - "дурацкое мяуканье".
        - Наверно, у вас болит голова? Или живот? Когда у меня болит голова или живот, я тоже говорю иногда совсем не то, что нужно, - сказала Мяу Кошка.
        - Ничего у меня не болит! - закричал Гном Крэгг и выскочил из кошачьего домика, сильно хлопнув дверью
        На самом деле у него действительно болела голова и болел живот. Но, к несчастью, он не захотел в этом признаться.
        Гном Крэгг не попросил прощения ни завтра, ни послезавтра. А когда у него перестал болеть живот и прошла головная боль и когда он, наконец, пересилил своё упрямство и пришёл к дому, где жило семейство Мяу, двери и окна дома были заколочены, а на дверях висела записка:
        Мы уезжаем, потому что котятам очень вредно, когда при них кричат и потому что никому не хотим надоедать "дурацким мяуканьем".
        Мяу Кот, Мяу Кошка, Мяу Крошка
        Вот какая записка...
        - Ну и пусть! - громко сказал Гном Крэгг, хотя на душе у него было невесело. - Обойдусь без несносного семейства Мяу с его дурацкими кошачьими концертами. Буду один жить на этом прекрасном острове, слушать прекрасное пение шмелей, и самому себе рассказывать прекрасные клеверные сказки, и самого себя угощать самым вкусным на свете клеверным мёдом!
        Прошло неизвестно сколько лет и месяцев и ещё много дней.
        Как-то раз, наработавшись, Крэгг лёг на траву среди цветущего клевера, чтобы послушать шмелиное пение. Но странное дело - остров больше не гудел, как праздничный колокол.
        Было тихо. И туча застлала солнце, так что было холодно.
        Было ужасно неуютно лежать в этой холодной тишине.
        Гном Крэгг поднялся и взглянул на тучу.
        Это была совсем необычная туча. Все шмели, какие только жили на Цветочном острове, летели в открытое море.
        - Куда вы?! - крикнул вслед Гном Крэгг.
        - Мы улетаем навсегда, - прогудели шмели. - Мы больше не можем жить на Цветочном острове. С тех пор как не стало семейства Мяу, мыши разоряют наши гнёзда.
        - Ну и летите! - сердито сказал Гном Крэгг. - Обойдусь без глупых шмелей с их унылым гудением, как отлично обхожусь без несносного семейства Мяу. Тишина полезна для здоровья! И теперь мне одному достанется весь самый вкусный на свете клеверный мёд! И... и сто лет назад меня ведь укусил этот прок... ужасно невоспитанный шмель, на которого я наступил. Теперь уж никто и никогда меня не укусит!
        Так он сказал - очень упрямый и злопамятный Гном Крэгг. Но на душе у него не стало веселее.
        Прошло ещё неизвестно сколько месяцев и дней. Однажды Гном Крэгг вышел в поле и увидел, что все цветы клевера - и совсем старые, и молодые - стоят понурив голову.
        - Что вы невесёлые? - спросил Гном.
        - Это потому, что мы умираем. Умирать очень грустно...
        - Не умирайте! - попросил Крэгг, который на этот раз встревожился и испугался.
        - Не умирайте, ведь я так люблю лучший в мире клеверный мёд!
        - Мы не можем жить без шмелей, которые переносят пыльцу с цветка на цветок, - тихо ответили цветы клевера.
        И умерли...
        ...Недавно мы с сыном, который вырос и первый раз пошёл со мной в море, проплывали мимо Цветочного острова.
        - Ты говорил, что остров гудит, как праздничный колокол. Почему же я слышу только мышиный писк? - спросил сын.
        - Раньше он гудел, как праздничный колокол, - сказал я.
        - И ты говорил, что остров пахнет, как медовый пряник. Почему же я чувствую только запах мышиного помёта? - спросил сын.
        - Раньше от него пахло мёдом, - сказал я.
        - И ты говорил, что остров похож на ковёр, вышитый белым и красным шёлком. Почему же мне он кажется серой тряпкой среди Синего моря? спросил сын.
        - Раньше он был похож на прекрасный ковёр, - сказал я.
        - Отчего же всё так переменилось? - спросил сын.
        - Оттого, что в тот несчастный вечер Гном Крэгг был грубым, упрямым и злопамятным, - сказал я.
        - Только оттого, что в какой-то несчастный вечер какой-то гном оказался грубым, злопамятным и упрямым? - недоверчиво улыбнулся сын.
        Тогда я вспомнил и рассказал сыну всю эту историю.
        И мы задумались о разных разностях, очень печальных, - бывают и такие. А остров между тем скрылся из глаз.