Красавицы и чудовища Татьяна Павловна Шульгина
        Легенды Вандершира #2
        Как сильно порой отличается мечта от ее воплощения в реальности. Мечтая о блеске и роскоши королевской жизни, не думаешь о том, какую цену приходится платить королям. Это мир, где все не то, чем кажется. Где никогда не угадаешь, кто твой настоящий друг. Очаровательная княжна Прауд стоит перед трудным выбором, отдать свое сердце наследному принцу или загадочному маркизу, спасенному ею. Какие тайны скрывает обворожительная Ева, фрейлина принцессы? Правду ли рассказывают о герцоге Макмилоне, называя подлецом и негодяем? Николь опять в центре скандала, но не по своей воле. Девушка лишь хочет быть с любимым. Смогут ли молодые люди сохранить свою любовь, ведь теперь она принцесса, а он чудовище.
        Книга 2. Красавицы и чудовища.
        Глава первая
        Раннее утро.
        Замок графа Яновского.
        20е. Четвертый зимний месяц. 696 год от основания Вандершира.
        Кристиан открыл глаза. Он находился в своей спальной, окно было плотно закрыто, но холодный зимний воздух проникал внутрь сквозь невидимые щели, слегка колыхая легкую занавесь. Угли в камине едва тлели, в комнате царил полумрак. Кристиан решил, что время, должно быть, предрассветное и откинул одеяло. Находиться под ним не было уже сил. Теперь разгоряченное во время сна тело приятно овевал прохладный воздух. Одно удивляло, рядом никого не было, ни матери, ни Николь. Граф сел на кровати, опустив ноги на пол, а потом встал. Вопреки ожиданиям голова не кружилась, и тело не болело. Он так привык к разной боли от ран физических и душевных, что теперь стоял около постели, наслаждаясь этим редким ощущением, когда ничего не болит. Плечо и рука свободно двигались, только свежая рана на груди была аккуратно перевязана. Сколько же времени он пролежал в беспамятстве, если раны так затянулись? Кристиан прошелся по комнате и расправил плечи, вдохнув полной грудью. Но где же все? Хотя в такой час, должно быть, спят. Вот и прекрасно, он наконец-то мог обходиться без нянек и сиделок.
        При воспоминании о недавних событиях, в голову пришла еще одна мысль, вовсе безрадостная. Джонатан погиб, его младший братишка Джонни был мертв. Но больше графа опечалил его бесславный поступок и, в конечном счете, боль, заставившая пойти на подобное. Джон завидовал, ненавидел, строил козни, а Кристиан даже не заметил, увлеченный своей личной жизнью и гулянками. Только теперь он осознал, что окончательно осиротел. После смерти отца и мачехи у него был еще брат, а теперь он один. Конечно, Мадлена, его мать, была в его жизни, но она уедет, если еще не уехала, и неизвестно, увидит ли он ее еще когда-нибудь. Но эта женщина, скорее подруга, к такой ее роли он привык, и сложно было снова вывернуть все воспоминания и вставить в них мать. Он столько лет придумывал ей место в своей жизни, считал, что она уехала, потом, что умерла. Все лучше, чем думать, что твоя мать ведьма, а ты ошибка ее молодости. Кристиан твердо знал, что его семья это он и брат. Конечно, были еще десятки родственников Лилиан, но это совсем другое. Только в них с Джонатаном текла кровь отца, благородная кровь Яновских. И вот он один.
Кристиан сел на край кровати, уткнувшись локтями в колени и закрыв лицо руками. Как мог он допустить, чтоб малыш Джонни вырос с такой ненавистью в душе, чтоб начал плести интриги?
        Граф просидел так, в печальных раздумьях, до рассвета, пока лучи восходящего солнца не начали пробиваться сквозь щель в занавеске. Замок наполнялся шумом и обычными звуками, сопровождавшими приготовления к завтраку. Слуги открывали окна в соседних комнатах, приглушенно шепчась, проходили мимо двери хозяина. Садовник застучал лопатой, разгребая снег где-то недалеко под окном. Кухарка ругалась с поставщиком продуктов из деревни. Миссис Доу вышла в сад и осыпала садовника кучей упреков и угроз, из-за того, что тот нашел не самое подходящее место для ухода за садом. Шорох лопаты прекратился, и ругань постепенно улеглась. Все вокруг было как обычно, как в любое утро, задолго до страшных событий в его жизни. Кристиан с тоской вспомнил, как единственной его проблемой было, что надеть на следующий светский бал и какую из красоток-дочерей знатных господ соблазнить. Теперь ему предстояло жениться на принцессе, переехать туда, куда она пожелает, завести детей и растить их. Все эти планы хоть и не вгоняли его в тоску, но все же воспоминания о молодости и свободе сами собой всплывали в памяти. Что теперь
предстоит? Какая жизнь?
        Дверь тихо открылась и в комнату на цыпочках вошла экономка. Кристиан, погруженный в свои размышления, даже не заметил ее присутствия.
        -- Тобиас разбудил вас? - встревоженно спросила она, приблизившись. Граф посмотрел на нее, недоумевая. Потом до него дошло, о чем она говорит, и отрицательно мотнул головой.
        -- Все в порядке, я сам проснулся, не беспокойся, - он натянул на колени одеяло.
        -- А я уж испугалась. Он затеял тут под окном снег чистить, - продолжала миссис Доу.
        -- Где Николь? Она еще спит? - граф огляделся в поисках халата.
        Экономка не торопилась с ответом.
        -- Что? Где она? - Кристиан подумал, что рано порадовался спокойной жизни. - Только не говори, что ее нет в замке.
        -- Что?! - почти крикнул он, когда женщина неохотно кивнула. - Где же Ее Высочество?! Я не так долго был слаб, чтоб ее снова кто-то украл из-под моего носа!
        Он поспешно откинул одеяло и надел халат, лежавший на стуле. Экономка открыла шторы, впустив в комнату солнечный свет.
        -- С ней все в порядке, просто король захотел, чтоб она была с ним и королевой, а о вас мы и так бы позаботились, - рассказывала она быстро, чтоб еще больше не разозлить графа.
        -- Ну конечно, король, - ответил он иронично, - как я не догадался. Что же она уехала и оставила меня вот так без объяснений? - он вопросительно посмотрел на миссис Доу.
        -- Мисс Роутмонд дала вам лекарство, чтоб вы спали и не мешали ранам затягиваться.
        -- А где она? - перебил ее Кристиан, заинтересовавшись, все ли его бросили или только невеста.
        -- Тоже уехала, но обещала вернуться к свадьбе, когда услышит о ней, - экономка посмотрела на хозяина, опасаясь очередной вспышки гнева. Ее не последовало. Граф кивнул понимающе.
        -- Спасибо, можешь идти, - ответил он упавшим голосом. Доу стало жаль хозяина, которого она знала с пеленок.
        -- Принести вам завтрак? - спросила она как можно мягче.
        -- Нет, я буду завтракать в столовой, - ответил он, открыв дверь в гардероб. - Я хочу, чтоб жизнь в этом доме вернулась в прежнее русло. Завтрак, обед, ужин - все как положено.
        -- Хорошо, хозяин. Рада, что вам лучше, - экономка подошла ближе.
        -- Долго я пролежал? - он снял с вешалки одежду и бросил на постель.
        -- Нет, чуть более недели, - ответила она и вышла.
        -- Мадлена точно колдунья, - произнес он, осматривая перед зеркалом свое тело. На плече темнел свежий, но вполне затянувшийся шрам. Длинный шрам от сабли совсем уже зажил. Множество мелких ссадин оставили рубцы на животе и ногах, руки кое-где были в длинных аккуратно зашитых шрамах. Следы от славного прошлого остались по всему телу графа. Даже на лице был небольшой рубец от падения с лошади еще в молодости. Кристиан отметил, что очень изменился с тех пор, как в его жизни появилась Николь и связанные с ней приключения. Светлая кожа на лице и шее загорела, обветрилась, стала грубее и темнее. В волосах появилось полно седины, а в глазах грусть и мудрость, какой раньше он не наблюдал. Вокруг них тянулась паутинка мелких морщинок, а еще на лбу и возле губ. Теперь он более походил на отца, каким его помнил.
        Одевшись и сбрив отросшую бороду, Кристиан спустился к столу. В замке было тихо и чисто, словно и не было вовсе королевского бала, нападения разбойников, свадьбы и оборотней. Время повернуло вспять, и только память говорила, что тут отдыхал сам король Теодор, располагались десятки крестьян, дома которых были сожжены. Что в спальной, где он только что спокойно спал, произошла невероятная схватка с оборотнем. Теперь все это было далеким и будто прочитано им в книге, а не пережито на самом деле.
        В столовой уже накрывали на стол. Молоденькая служанка расставляла серебряную посуду и полотняные салфетки. Кристиан обошел ее, внимательно разглядывая, и сел во главе стола.
        -- Ты кто? - спросил он, усевшись и положив руки на стол.
        -- Мелия, - ответила девушка, покраснев, и поспешила удалиться. Кристиан только недоумевал, новые слуги, словно он проспал год. Через несколько минут появилась миссис Доу, за ней кухарка с блюдом и Мелия с кувшином. Только теперь граф сообразил, что сидит за столом один.
        -- Что, в доме больше никого нет? - спросил он экономку, исполнявшую роль хозяйки в замке.
        -- Да, господин, - ответила та, жестом приказав девушке двигаться быстрее. Мелия наливала вино и разлила немного на стол. Кристиан наблюдал за немой сценой, пока Доу, стиснув зубы, тыкала пальцем на лужицы, а служанка поспешно их вытирала передником.
        -- Все, достаточно, можете идти, - он принялся за еду, но аппетит совершенно пропал. Поводив ложкой в каше, он отложил ее и принялся за закуски, искусно уложенные на небольшом блюде. Запив их вином, он закончил завтрак.
        Одевшись потеплей, граф вышел в сад. Не зная чем занять себя, он прошелся неспешно по аллее и вернулся в замок. Мелия убирала со стола, всхлипывая и вытирая слезы все тем же передником.
        -- Что, попало? - спросил он, проходя мимо ряда стульев.
        -- Нет, - девушка начала составлять посуду на поднос.
        -- Нельзя обманывать хозяина, - Кристиан решил развлечь себя новым знакомством. Тем более что служанка напомнила ему Николь. Она была немного выше его невесты, но такая же изящная и хрупкая на вид. Длинные светло-рыжие волосы, заплетенные в косу, и большие зеленые глаза.
        -- Ты давно работаешь у меня? - продолжал он, заметив, что девушка игнорирует его замечания.
        -- Нет, сегодня первый день, - она хотела уйти, но Кристиан жестом остановил ее и указал на стул по правую руку.
        -- Я хочу поговорить с тобой, ты не против? - продолжал он, смягчив тон.
        -- Нет, что вы, - она села и опустила глаза. "Сама невинность", - подумалось графу.
        -- Откуда ты? - он взял с подноса вилку и начал крутить ее в пальцах.
        -- Я из деревни, - ответила девушка, не поднимая глаз.
        "Что, интересно, у тебя на уме, мисс невинность", - граф улыбнулся.
        -- Я раньше не видел тебя, - сказал он вслух.
        -- Я недавно приехала, - она на мгновение подняла взгляд на хозяина, и он застыл от удивления. Ее покорность куда-то улетучилась, и глаза выражали какие-то спорные чувства. То ли презрение, то ли надменное снисхождение. Что угодно, но не робкое послушание, как минутой раньше. Кристиан изумленно раскрыл глаза, но когда она опять посмотрела на него, все исчезло, будто и не она это была вовсе.
        -- Что это? Кто ты? - он немного отодвинулся от стола.
        -- Что вы имеете в виду? - она теперь смотрела с таким испугом, словно разозлила злого духа. - Я ничего не делала, я только сегодня приехала из деревни. Не выгоняйте меня, пожалуйста, - она готова была разрыдаться.
        -- Ничего, все, перестань. Мне показалось, - он даже вспотел от этой сцены. - Я долго болел, и видения не отпускают меня, по-видимому. Только не плачь.
        -- Хорошо, - она вытерла передником глаза и опять уставилась в свои колени.
        -- Смотри на меня, хорошо? Я не укушу тебя, - начал он прежним тоном. "Это ты вполне могла укусить, судя по взгляду", - подумал он.
        -- Хорошо, - она подняла на него свои покрасневшие и слегка припухшие от слез глаза.
        -- Давно ты живешь в деревне? - продолжал он.
        -- Нет, я приехала к тете неделю назад, - ответила Мелия уже смелее.
        -- А где ты жила до этого? - Кристиан отметил, что, несмотря на слезы, а может и благодаря им, взгляд ее был глубоким и скрывал нечто больше, чем просто страх потерять работу. Она явно не была деревенской простушкой, коих он знавал немало и научился распознавать. И еще он сразу отметил, что есть что-то в ее лице и фигуре, что влечет его к ней как магнитом. Сначала он списал это на сходство с возлюбленной, но теперь понял, что она совсем не похожа на Николь.
        -- Я жила в городе, - начала она рассказ, но он не расслышал и переспросил.
        -- В столице, - продолжала она, повторив еще раз. - Мои родители работали в богатом доме. До моего рождения, - печально добавила она.
        -- Что же случилось? - ее рассказ отвлек графа от мрачных мыслей, и он заинтересовался историей девушки.
        -- Хозяева не захотели, чтоб меня растили в их доме. Родителям пришлось выбирать, быть со мной и искать новое место или остаться, а меня отправить в деревню. - Мелия печально вздохнула. У Кристиана возникло непреодолимое желание утешить девушку, заключить в свои объятия и избавить от тягот жизни. Это желание испугало его не на шутку. Он встряхнул головой и сосредоточился на рассказе.
        -- Мама ни за что не соглашалась отдать меня, и мы ушли из того дома.
        -- Неужели люди на такое способны? Выгнать с младенцем на руках? - Кристиан знал, что способны и на большее, но не стал смущать и без того печальную служанку.
        -- Они дали родителям денег и хорошие рекомендации. Мы без труда нашли новое место. Конечно, не такое как прежде, но все же, - Мелия как-то занервничала, но опять взяла себя в руки.
        -- Раз так, то твоя участь не так уж печальна, - заключил граф.
        -- Я не в обиде на судьбу, - Мелия, казалось, была разочарована. - Я была очень счастлива, пока жила с родителями. Но новым хозяевам показалось, что их сын может полюбить меня, и они настояли, чтоб родители отправили меня к родственникам.
        -- А он мог полюбить или уже полюбил? - поинтересовался Кристиан, не удивленный предосторожностью богачей, сын которых мог связаться с простолюдинкой. Молоденькой красоткой легко можно было увлечься. Даже он, повидавший на своем веку немало девиц, сразу обратил внимание на Мелию, а что говорить о желторотом юнце, который начитался романов.
        Девушка покраснела и опять опустила глаза. Кристиан и забыл, что разговаривает с девицей.
        -- Прости, рассказывай дальше, - попросил он.
        -- Я приехала к тетке, и она устроила меня к вам. У нее своя семья и лишний рот ей не нужен. Вот и все, - она замолчала и посмотрела на хозяина.
        Чем больше он общался с ней, тем больше она ему нравилась. Он сейчас был так одинок в своем огромном замке, а Николь была так далеко.
        -- Спасибо, что потратила свое время, можешь идти, - он поднялся и поспешно вышел, хлопнув дверью. Мелия посмотрела ему вслед, словно это объяснило бы ей резкую перемену в настроении хозяина.
        Кристиан покинул замок верхом, направившись к реке. У него перед глазами вместо широкого заснеженного луга и бесконечного синего неба, были только глаза Мели, ее бледное лицо и сжатые губы. Как бы ему хотелось посмотреть на ее улыбку. У самого берега он натянул поводья, и лошадь остановилась, фыркая и раздувая ноздри. Граф соскочил с нее, снял подбитый мехом плащ и бросил его на спину лошади. Оставшуюся одежду и сапоги он оставил на берегу, а сам пошел к воде. Она была холодной, но, пройдя немного от берега, тело Кристиана привыкло к ее температуре, и он нырнул.
        Перед обедом граф переоделся и вошел в комнату Николь. Там все было как прежде, будто она и не уезжала, а вышла на минутку. Украшения и всякие женские безделушки стояли на столике перед зеркалом. Кристиан сел на маленький бархатный стульчик и посмотрел на свое отражение. Несмотря на купание в ледяной речке зрачки его все еще были расширены от возбуждения. Он отвернулся и увидел на постели конверт. Это показалось ему странным. Почему Николь не отдала его Доу? Та сразу же передала бы, а тут он мог долго пролежать незамеченным. Потом, его могли случайно выбросить, меняя белье. Граф подошел и взял его в руки. Почерк был незнакомым. Кристиан нетерпеливо открыл незапечатанный конверт и почувствовал знакомый до боли запах духов Николь. Наваждение как рукой сняло, он опять думал только о своей невесте.
        На свернутом пополам листке бумаги было написано всего несколько строчек: "Николь, приезжай, как только сможешь, я буду с нетерпением ждать в столице. Всегда к твоим услугам, Майкл".
        Кристиан не мог поверить глазам и несколько раз перечитал письмо. Только теперь он понял, почему оно валялось тут и попало ему в руки случайно. И что это за Майкл? Кристиан ходил по комнате с листком бумаги, зажатым в кулак, когда случайно наступил на что-то, валявшееся у кровати. Он наклонился и увидел, что это небольшой медальон.
        -- Хозяин, к вам гость, - сказала Мари, одна из горничных, стоя на пороге. Кристиан и забыл, что дверь осталась открытой. Он зашел на минутку, ощутить присутствие Николь и ощутил его слишком явно. "Ну, ничего, - думал он. - Я доберусь до этого Майкла".
        -- Проводи его в гостиную, я буду через минуту, - ответил граф, вложил письмо в конверт и спрятал в карман вместе с украшением.
        Спускаясь, он услышал знакомый голос в холле. Гостем был Гордон Прауд, друг Кристиана. Они не виделись больше года, поскольку Гордон состоял на службе у короля и не мог себе позволить покидать ее на долгое время. Кристиана очень обрадовал приезд старого друга, с которым они прекрасно проводили время задолго до того, как на него обрушились все эти проблемы. Гордон принадлежал к одной из самых богатых и знатных семей Вандершира. Прауды были приближенными короля, их род и королевский несколько раз даже связывали семейные узы. Гордон был вторым ребенком Артура Прауда, кроме него в семье была еще дочь и младший сын.
        -- Здравствуй, - Кристиан был искренне рад встрече, - неужели это ты? Сколько времени прошло!
        Мужчины обнялись, похлопав друг друга по плечу. Гордон был немного ниже графа и намного моложе.
        -- Садись, - граф тоже опустился в кресло напротив. В дверях показалась миссис Доу.
        -- Прикажите подать чай, - распорядился он. У старушки отлегло от сердца, когда она опять увидела хозяина с улыбкой.
        -- Как служба? - продолжал граф, когда они снова остались одни. - Все ловите с Виктором пиратов?
        -- По-разному, - ответил Гордон, вспомнив, должно быть, не самые радостные эпизоды. Но тут же сменил тему, не желая, чтоб друг начал расспросы.
        -- Лучше расскажи о себе. Я столько небылиц слышал, что трудно было порой поверить ушам, - молодой князь расстегнул мундир и удобней устроился в мягком кресле. - Что за история, будто ты оборотень? Я смеялся до слез, когда ребята рассказывали про злобного оборотня графа Яновского. Уж я-то знаю, что на большее чем отбивать чужих жен, да волочиться за девушками, ты не способен.
        -- Тем не менее, - ответил граф. - Мне, знаешь ли, было не до смеха стоя перед палачом и голодной до крови публикой.
        -- Я видел при дворе виновницу твоих злоключений, - продолжал Гордон. - Принцесса Николь просто чудо как хороша.
        -- Она не виновата в произошедшем со мной, - произнес граф, с лица его сошла улыбка. Он потрогал карман, вспомнив о письме. - Джонатан долго вынашивал план мести, просто совпало все как-то некстати.
        -- Прости, я слышал о нем. Мне очень жаль. Джон и мне был как брат, - Гордон отнес суровое выражение лица графа к этой потере и был отчасти прав.
        -- Вы с ним были почти одного возраста. Вам нужно было стать лучшими друзьями.
        -- Что ты, - возразил Гордон. - Я, конечно, всегда старался общаться с ним как с равным, но он остро чувствовал, что ниже социально. Хотя для меня, поверь, роли это не играло.
        -- Да уж, - печально вздохнул граф, - как я не замечал? Он часто говорил о несправедливости судьбы. Стоило задуматься.
        Оба замолчали. Некоторое время слышно было только шорох снега за окном и звон посуды в столовой. Слуги накрывали обед. Солнце скрылось, и опять пошел мелкий снежок. В замке было прохладно, и только от натопленного камина шел теплый воздух.
        -- Как она там? - заговорил вдруг Кристиан, глядя в окно. Гордон не сразу сообразил, о ком он.
        -- Принцесса? - переспросил он.
        -- Да, - кивнул Кристиан. - Подумать только, принцесса, - произнес он тише.
        -- Замечательно, - князь рад был, что разговор сменил русло, не догадываясь, к чему это может привести.
        -- Замечательно? - приподняв вопросительно бровь, переспросил граф.
        -- Она просто красавица. Отличные манеры. Сама невинность и простота. Все ее так полюбили, - продолжал вдохновенно Гордон. - Бьянка набилась к ней во фрейлины.
        -- О! у нее уже и фрейлины есть, - он явно не веселел от рассказа друга.
        -- Что-то не так? - поинтересовался князь, заметив это.
        -- Да нет, - Кристиан попытался улыбнуться, - просто долго ее не видел.
        -- Так поехали в столицу, и увидишь, - посоветовал князь. Его расположение духа было лучше, и он продолжал улыбаться и шутить.
        -- А она не собирается возвращаться? - Кристиан махнул рукой, снимая вопрос.
        -- Я не так близок с королевской семьей, чтоб быть в курсе их планов. И, по-правде говоря, принцессу видел лишь раз, издалека.
        -- Да-да, прости. Я не подумал. Если я не знаю, откуда тебе знать.
        -- Вот именно.
        -- Вокруг нее, наверное, куча поклонников. Король еще не передумал выдавать ее за меня, ты не слышал? Может, Бьянка что-то говорила? - не унимался граф, письмо неизвестного Майкла не давало ему покоя.
        -- Поклонников, конечно, много, - начал князь. - А как иначе, она красавица. Притом еще принцесса. Но зачем королю менять решение? Ты тоже не кто-нибудь, граф.
        -- Да уж, особенно в свете последних событий, моя репутация не стала лучше. Может, ей найдут кого-то поближе к дому, побогаче, помоложе. Такого как ты, - заключил граф с улыбкой. Гордон, недоумевая, посмотрел на друга.
        -- Ага, скажи еще, чтоб я посватался. Ты в уме? Если она тебя любит, а ты ее, в чем проблема? Возможно, мы давно не виделись, и ты стал другим человеком? Я с трудом узнаю тебя.
        -- Эх, дружище, я сам себя не узнаю, - Кристиан посмотрел на дверь. Она неслышно открылась и в комнату с подносом вошла Мелия. Заметив гостя, она несколько растерялась и немного помедлила в дверях. Поднос дрожал в ее руках, но она быстро опустила его на небольшой столик у кресел и разлила чай по чашкам. Мужчины молча наблюдали за ней. Гордон оценивающе оглядел девушку с ног до головы и подмигнул другу.
        -- Обед подавать? - спросила она, непривычно низким голосом, стоя спиной к Гордону.
        -- Через двадцать минут, - ответил хозяин.
        -- Я передам миссис Доу, - Мели быстро вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
        -- Хорошенькая, - улыбнулся Гордон. - Очень знакомое лицо.
        -- Новая служанка на кухне, - ответил граф. - Что интересуешься прислугой?
        -- О, это больная тема. - Гордон взял чашку и отпил немного.
        -- Я даже не спрашиваю.
        -- Это правильно, - опять повисла тишина. Каждый думал о своих проблемах. Кристиан отметил, что не может спокойно реагировать на появление Мели. Она каким-то образом заставляла его мыслям направляться в определенное русло, отчего ему становилось не по себе. Уже много лет женщины не влияли на него подобным образом, кроме Николь, конечно. Гордон вспомнил об Эвлин, новой гувернантке в их доме, с появлением которой жизнь его пошла совсем по-другому.
        -- Как семья? Как поживает Бенедикт? - нарушил молчание граф.
        -- Прекрасно, - Гордон улыбнулся, вспомнив брата.
        -- Вы ему еще не поведали страшную правду? - полушутя спросил Кристиан.
        -- Что ты, конечно, нет, - заметно было, князю не до шуток. - Отец даже слышать не хочет об этом.
        -- Все равно когда-то он узнает, кто он, - граф тоже стал серьезным.
        Только из-за того, что Кристиан был почти членом семьи, он был посвящен в семейную тайну Праудов. Тринадцать лет назад на воспитание чете Праудов достался младенец. Они тогда были далеко от столицы в своем родовом имении и по приезде сообщили, что малыш родился там. Никому и в голову не пришло сомневаться. Бенедикт рос младшим сыном Праудов, ни о чем не подозревая. И только семья знала, кто он на самом деле.
        Хороший друг Артура Прауда белый маг Велиамор однажды попросил об услуге. Старый князь согласился, даже не спрашивая, что за услуга. Через полгода маг явился к ним домой посреди ночи и принес младенца, попросив воспитать, как своего. Также он пообещал забрать мальчика, когда тому исполнится шестнадцать лет. Родители Гордона были уже в том возрасте, когда малыш не в тягость, а скорее наоборот. Они взяли его, дали свою старинную фамилию и вырастили.
        -- Это будет еще не скоро, - ответил Гордон, - а для отца дорога каждая минута. Он очень привязался к мальчику, да и мы все. Бенедикт необычное существо. Сама доброта и справедливость. Он так говорит, что даже мы с Бьянкой, порой, стыдимся своих ссор.
        -- Чего же ты хочешь, он же литиАт, - Кристиан вспомнил о матери, принадлежавшей к тому же народу, что и Велиамор.
        Белые маги жили далеко от Вандершира. У них был свой уклад жизни и суровые правила, которые нельзя было нарушать. Кристиан мог только догадываться, что за порядки царили у этих существ внешне похожих на людей, но только внешне. В Вандершире о них знали мало, поскольку они были немногословны и скрытны, притом наделенные нешуточной силой. Так что расспрашивать их никто не решался.
        -- Для меня он младший брат и всегда им будет, - Гордон не любил об этом вспоминать. - Может, Велиамор и не придет за ним. С тех пор его больше никто не видел, а у короля теперь новый советник, Атренион.
        -- Не помню его в числе гостей.
        -- Он очень стар и почти не покидает дворец.
        -- Может, действительно наведаться в столицу, - сказал тихо Кристиан, но Гордон будто и не слышал его слов, продолжая:
        -- Меня другое волнует, - он поставил чашку. - Бенедикт открывает свои новые способности и не знает, как себе их объяснить. Я вижу, что это мучает его. Он спрашивал меня, но что я могу ответить?
        -- А что отец?
        -- Нет, Бенедикт не хочет расстраивать старика расспросами. Представляешь? Где бы я в его возрасте считался с такими вещами как старость родителей или вообще чьи-то чувства? Меня интересовали только мои. Да что там говорить, меня до недавнего времени только мои чувства и интересовали.
        -- Что же произошло? Служба заставила повзрослеть? - улыбнулся граф.
        -- Нет, куда там. Женщина, - загадочно произнес Гордон.
        -- Ну, все, - Кристиан предвкушал занимательную историю о любовных похождениях друга. - Расскажешь после обеда, так просто я от тебя не отстану.
        -- Ничего такого, о чем ты подумал, - ответил Гордон, поднявшись из кресла вслед за хозяином дома.
        -- Я разочарован, - Кристиан скорчил гримасу.
        Смеясь, они вошли в столовую, где уже ждали слуги, чтоб подавать еду. Хозяин сел во главе стола, гостя усадил по правую руку, где утром сидела Мели. Воспоминание о ней заставило графа опять испытать те эмоции, что и утром. Он отогнал мысли о девушке и завел с другом беседу об их славном прошлом. Погрузившись в атмосферу прошедших дней, он немного расслабился и почти забыл о Николь и о загадочном письме. Гордон рассказывал забавные истории из жизни королевского флота и хвалил повара графа.
        -- У нас все старомодно и провинциально, - ответил на комплимент Кристиан. - Готовит кухарка и пара девушек. Никаких новомодных поваров.
        -- Видел я ваших девушек с кухни, - Гордон улыбнулся. - Тут и повара никакие не нужны.
        -- Как насчет прогулки верхом? - предложил Кристиан, заметив, как заинтересованно прислушивается прислуга к их разговору.
        -- О нет, сегодня хватит с меня лошадей, - Гордон отодвинул тарелку с костями от птицы и приступил к десерту. Пирог с вишней и взбитыми сливками вызвали у него очередную порцию комплиментов в адрес кухарки.
        -- Да, прости, я и забыл, что ты с дороги. Ощущение словно мы и не расставались, - Кристиан не стал есть десерт, выпив вместо него еще вина.
        -- Я приму ванну и усну часов на двенадцать, - продолжая жевать, ответил князь. Он был еще совсем юным и напомнил графу брата. Только Джонатан никогда не отличался такой непосредственностью и открытостью как Гордон.
        Молодой князь всегда имел успех у девушек, что нисколько не удивляло графа. Он был весьма привлекателен, по-детски наивен и доверчив, чем многие из них пользовались, а потом разбивали парню сердце. Но Гордон стойко сносил все неприятности и опять ввязывался в очередную авантюру. Вот только тянуло его всегда не к тем. Хотя кто может похвалиться мудростью в двадцать лет?
        -- Конечно, будь как дома, - Кристиан налил себе еще вина.
        -- Как здорово, что у тебя все вот так запросто. Сам себе наливаешь, накладываешь еду, никаких лакеев вокруг. Я устал от этого этикета и бессмысленных правил, - Гордон явно выпил лишнего и теперь, расслабившись, откинулся на спинку стула и ударился в философию.
        -- Я распорядился о ванне. Она, наверное, уже готова и дожидается тебя в комнате. Если хочешь, кто-то из слуг тебе поможет, - Кристиан жестом разрешил убирать со стола и поднялся.
        -- Нет, я сам, - Гордон прихватил с собой еще кусок десерта и жевал его по дороге. - Мне помощь в спальной не нужна. Разве что, - он хитро прищурился, - та милашка, что подавала чай, составит мне компанию?
        -- Мечтай, - рассмеялся Кристиан, - у меня не публичный дом.
        -- Да?! - князь осмотрелся, пока они шли по холлу к лестнице. - Действительно не похоже. Я бывал, знаешь ли, у мадам Роуз в столице.
        -- Что ты? - граф изумленно приподнял брови. - Неужели? Завтра расскажешь, что там новенького.
        Оставив друга наедине с кадкой горячей воды, граф спустился и закрылся в библиотеке. Сев за стол, он вынул конверт из кармана и опять прочел записку. Неужели он так долго болел, что Николь успела забыть его и нашла нового кавалера? Где? Когда? Кристиан спрятал записку и помятый конверт в ящик письменного стола. Он вспомнил, как в этом кабинете они с Николь ругались. Тогда был бал, она была в прекрасном маскарадном костюме. Увидит ли он ее когда-нибудь в подвенечном платье, поведет ли к алтарю?
        Граф достал из стола бутылку крепкого вина, которая всегда там лежала, готовая утешить хозяина в любую минуту. Налив немного в стакан, остальное он спрятал на прежнее место. Напиваться сегодня не входило в его планы. Граф хотел сохранить трезвый ум и подумать наедине. Но день явно не задался, в дверь постучали.
        -- Что еще? Кто?! - крикнул он.
        -- Это Мели, хозяин, - раздался голос девушки. Кристиан отметил, что он очень приятен, и неплохо бы услышать, как она шепчет его имя в порыве страсти.
        Он поставил стакан на полку и подошел к двери, чтоб отпереть.
        -- Что-то случилось на кухне, что вы не можете без меня обойтись? - начал он, кода девушка вошла в библиотеку.
        -- Миссис Доу спрашивает, что подавать на ужин, и присоединится ли гость? - ответила она, немного напуганная его резким тоном.
        -- Нет, он не присоединится, - ответил граф мягче. - Можно подумать, вы не слышали разговор, - улыбнулся он.
        -- А вы? - Мели немного осмелела и посмотрела на него. Кристиан сглотнул и уставился на нее, будто только что увидел. Служанка смотрела на него без робости и подобострастия, привычного для слуг. Взгляд ее говорил, казалось, совсем о другом. Она слегка улыбнулась и оглядела хозяина с ног до головы медленно, оценивающе. Возможно, ему показалось, но в глазах ее читался явный призыв.
        -- Что я? - переспросил он, позабыв, о чем они говорили.
        -- Вы будете? - она улыбнулась еще шире, довольная эффектом, который производила на хозяина.
        -- О да, - ответил он, подразумевая совсем не ужин. Потом, вернувшись к сути разговора, поправился, - то есть, нет, я тоже не буду ужинать.
        -- Хорошо, я передам, - Мели еще раз улыбнулась и вышла, оставив Кристиана в полном замешательстве. Он с трудом вернулся к прежнему ходу мыслей. То, что с ним происходило в присутствии Мели, не поддавалось никакому логическому объяснению.
        Просидев в библиотеке до полуночи, он все же вынул бутылку из стола и направился в свою комнату. Горничная уже расстелила его постель перед сном и теперь разжигала камин. Кристиан поставил бутылку на туалетный столик и начал раздеваться.
        -- Мари, - обратился он к служанке, - ты случайно не знаешь, что это за письмо лежало на постели мисс Николь?
        Девушка повернулась к хозяину и поднялась с пола.
        -- Нет, Мели прибирала в той комнате, - ответила она. - Позвать ее?
        -- Мели? Она же на кухне прислуживает, что она делала там? - граф остался в одних штанах и решил пока не снимать их, чтоб не смущать молоденькую горничную.
        -- Миссис Доу хотела навести порядок в комнатах, и привлекла всех слуг к уборке, - объясняла девушка. - Мели поручили комнату мисс.
        Кристиан обдумывал ее ответ некоторое время, потом задал еще вопрос:
        -- Она работает первый день?
        -- Да.
        -- А уборка, судя по всему, была пару дней назад?
        -- Да, - Мари отвечала просто, не задумываясь, что именно удивляет графа.
        -- Я не понимаю. Как она могла убирать в замке, не работая тут? - не выдержал тот и повысил тон.
        -- Она приходила проситься на работу, - начала опять объяснять Мари, будто ребенку. - Миссис Доу сказала, что нам не хватает людей для уборки в замке и Мели может помочь, заодно и покажет, на что способна.
        -- Значит, Мелия убирала комнату Николь? - заключил граф. - Можешь идти, и позови ее.
        Мари кивнула и поспешила выполнять распоряжение хозяина.
        Кристиан мерил шагами комнату в ожидании служанки. Он убеждал себя, что позвал ее к себе в спальную среди ночи, потому что ему нужно узнать о письме. Конечно, он мог подождать до утра и поговорить с ней в столовой, но нет, ему не терпелось услышать объяснения. Хотя, какая польза ему от рассказа о том, как девушка вытряхивала пыль из покрывала, нашла конверт, положила его обратно и забыла. Разве это прольет свет на все? Мелия не расскажет, кто этот Майкл и какое отношение он имеет к Николь. Тем не менее, он позвал ее в свою комнату и нервничал в ожидании. Спустя четверть часа в дверь постучали. Граф вздрогнул.
        -- Входи, - сказал он и сел в кресло у камина, пытаясь не смотреть на девушку. Но она, словно угадав его желание, обошла кресло и встала прямо перед ним. На ней был только легкий халатик, не скрывавший прекрасной фигуры. Длинные, отливавшие червонным золотом, волнистые волосы рассыпались по плечам. Мелия вопросительно посмотрела на хозяина.
        -- Вы звали меня? - поинтересовалась она, как ни в чем не бывало. Мужчина с трудом перевел взгляд с ее фигуры на пламя в камине.
        -- Да, - ответил он, неожиданно охрипшим голосом и откашлялся.
        -- Я уже собиралась ложиться, поэтому в таком виде, - начала она, потуже затянув халатик и обтянув соблазнительные формы тонкой тканью. Ночных сорочек она, похоже, не признавала. Кристиан поднялся из кресла и отошел к окну.
        -- Ты убирала комнату мисс Николь? - спросил он, отодвинув штору и вглядываясь в темноту.
        -- Я не знаю, - ответила она и повернулась к нему лицом. Теперь он мог видеть ее отражение в темном стекле. От того, что теперь она стояла спиной к источнику света, халат ее стал почти прозрачным.
        -- То есть, как не знаешь? - Кристиан не мог отвести от нее взгляд. - Мари сказала, что ты убирала там.
        -- А-а, вы имеете в виду ту комнату с портретом? - словно вспомнив, произнесла девушка.
        -- Да, разве ты не знала, что это комната моей невесты? - Кристиан надеялся, что упоминание о Николь развеет наваждение, но Мелия только усмехнулась загадочно.
        -- Нет, в тот день я убирала в нескольких комнатах и не знала, кому они принадлежат, - Мелия поправила волосы и улыбнулась.
        Кристиан обернулся, завороженный ее жестом.
        -- Но эту комнату я запомнила, - продолжала она, отпустив завязки халата, - там очень уютно.
        -- Странно, - граф сглотнул, ожидая, что полы халатика вот-вот разойдутся, более не сдерживаемые. У него было ощущение, будто ему пятнадцать лет и он впервые видит полуодетую женщину. Раньше в подобной ситуации он даже не заметил бы, что надето на прислуге, тем более не чувствовал бы себя как школьник.
        -- Обычно о ней говорят, что она мрачная и навевает страх, но никак не уютная, - произнес он совсем тихо.
        -- Да? А я думала, что это лучшая комната в замке, раз там жила ваша невеста? - она лукаво улыбнулась. - Почему вы поселили ее в таком мрачном месте?
        -- Ей она тоже нравилась, - ответил граф, уже не думая о Николь, а просто отвечая на вопросы.
        -- Значит, мы с ней похожи? - она подошла к нему ближе, и сняла с плеч халат. Он соскользнул по гладкой коже и упал на пол.
        -- Нет, - ответил граф, как заколдованный наблюдая за действиями Мели.
        -- В чем же отличие? - она обвила его шею руками и поцеловала. Ее губы были горячими и влажными, а кожа шелковистой и мягкой. Кристиан закрыл глаза.
        -- Ее здесь нет, - произнес он.
        -- Не нужно сдерживать свои желания, это вредит здоровью, - голос ее звучал тихо, завораживающе. Кристиан знал, что поступает подло, но не мог заставить себя оттолкнуть ее. Его разум заполонило одно желание - быть с этой женщиной, и он поддался ему.
        Замок графа Яновского.
        21е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Проснувшись утром, граф мечтал только об одном, чтоб все это оказалось сном. Он открыл штору и впустил солнечный свет, утро опять было ясным. Ничто в комнате не указывало на ночное приключение. Кристиан лег обратно в постель, вспоминая остаток ночи. Несмотря на то, что он действовал, как в тумане, сейчас память услужливо очертила все события в мельчайших подробностях. Граф чувствовал на себе чужой запах, еще ощущал на коже ее прикосновения, но все же не мог поверить, что сделал это. Всегда веривший в силу разума и его контроль над чувствами, теперь он был в растерянности. Так поддаться простому искушению, как мальчишка, не контролировать собственные поступки.
        За завтраком он с тоской представлял, как теперь будет вести себя с Мелией, что ей скажет при встрече. Сейчас она будет подавать завтрак и ему придется как-то реагировать на случившееся.
        -- Привет, - граф и не заметил вошедшего в столовую Гордона. Молодой человек сел на прежнее место и взял салфетку.
        -- Как спал? - спросил он.
        Граф напрягся, ожидая, что тот сейчас спросит, как посмел он переспать со служанкой, когда в столице его ждет самая красивая и добрая девушка, любовь всей его жизни? Но Гордон, и не подозревая о похождениях друга, молча налил себе чай. Кристиан немного расслабился. Теперь в придачу к ревности и обиде на невесту ему добавилась паранойя из-за собственной измены.
        -- Хорошо, - ответил он.
        -- Я тоже замечательно выспался, - князь зевнул и отпил из чашки.
        -- Я хочу как можно скорее отправиться в столицу, - Кристиан нервничал. Когда открылась дверь из кухни, он чуть не выронил из рук кусок хлеба.
        -- Выглядишь неважно, - произнес Гордон. - Беспокоишься из-за Николь? Не стоит. Уверен, она ждет тебя не дождется.
        -- Вот и не будем заставлять ее ждать, сегодня и отправимся, - граф облегченно вздохнул, среди слуг не было Мели. Очевидно, теперь она потребует обращаться с ней как с любовницей и не нагружать работой. Как он мог так легко сдаться, взрослый мужчина? Кристиан был в отчаянии.
        -- Вижу, ты и впрямь болен, - Гордон говорил уже серьезным тоном, искренне волнуясь за друга.
        -- Не настолько, чтоб быть не в состоянии отправиться в путь, - ответил граф.
        -- Как знаешь, - князь принялся уплетать завтрак. - Я готов вернуться.
        -- Прости, в следующий раз обязательно продержу тебя здесь не меньше месяца, но сейчас мне действительно необходимо увидеть Николь, - Кристиан немного успокоился.
        -- Ладно, я и сам не хотел задерживаться, - Гордон улыбнулся. - Дома меня ждет девушка.
        -- Элиза? - переспросил граф, зная об увлечении друга этой особой. Дочь капитана Дикона, прелестная, но, к сожалению, пустоголовая девица.
        -- А вот и нет, - довольный собой ответил князь. - Элиза в прошлом. Она не принесла мне ничего кроме проблем и немалого позора. Из-за нее Бьянка до сих пор потешается надо мной.
        -- Что случилось?
        -- Все банально до безобразия, - начал тот. - На балу мы с Рамиресом, парень из нашего гарнизона, не поделили танцы с прекрасной Элизой.
        Кристиан понимающе кивнул.
        -- В результате дуэль. Но, к сожалению, мне не дали убить этого гада. Вмешался капитан, и нам назначили наказание. Мы неделю были на судне простыми матросами.
        Граф рассмеялся.
        -- Представь, каково мне, дворянину, драить палубу и выслушивать насмешки сослуживцев?
        -- Это печально, - Кристиан едва сдерживался, чтоб не засмеяться снова.
        -- Я три бала пропустил, не мог показаться при дворе, - Гордон положил себе добавки и ел печально смолкнув.
        -- Теперь все в порядке? Надеюсь, все уже забыли? - попытался приободрить друга граф.
        -- Почти все. Бьянка не упускает случая, чтоб напомнить. Ты ее знаешь.
        -- О, конечно, - сестру Гордона трудно было забыть.
        Кристиан знал Праудов очень давно. Еще его отец дружил с князем Артуром. Когда Кристиану пришлось учиться в столице вдали от дома он жил именно у них. Тогда он и подружился с Бьянкой и Гордоном. Повзрослев, Бьянка стала почти одного роста с графом. Статная и довольно хорошенькая блондинка, с огромными голубыми глазами, она могла бы иметь любого мужчину, какого захотела, но предпочла учиться. Ей не нравились дворяне, изнеженные и глупые по большей части. Ей хотелось найти такого мужчину, который не уступал бы ей ни умственно, ни физически. Но при дворе такие были редкость. Поэтому, едва достигнув совершеннолетия, она захотела отправиться в соседний Итилиан, чтоб получить образование там.
        -- Она еще не вышла замуж? - поинтересовался граф. Когда-то он сам думал об этом, но пара хорошеньких ударов в торс разубедили его.
        -- Еще не родился тот мужчина, который сможет ее укротить, - Гордон задумался. - Хотя, ты знаешь, у нас в доме поселился один тип, у которого очень много шансов.
        -- Что за тип? - Кристиан закончил завтрак, но не спешил звать слуг, которых выставил, чтоб не подслушивали.
        -- Некий маркиз Ричард Крафондэр из Иствудхолла, - ответил Гордон, ожидая реакции графа.
        -- Что-то я никогда не слышал этой фамилии, равно, как и об Иствудхолле, - ответил Кристиан. - Хотя я многих не знаю в Вандершире.
        -- Я, конечно, тоже не могу сказать, что знаком со всеми маркизами в королевстве, но этот тип меня бесит. Не знаю почему, просто подозрительный какой-то, - Гордон явно не договаривал. Его нелюбовь к гостю имела, несомненно, более глубокие корни, но граф не стал расспрашивать.
        -- Ну что ж, если он не опасен, думаю, не стоит переживать, - заключил Кристиан. - Надеюсь, ты разрешишь мне остановиться у тебя, как в старые времена? После обыска в моем столичном доме все вверх дном.
        -- Конечно, ты мог бы и не спрашивать, - ответил Гордон, широко улыбаясь. - Мой дом - твой дом. Жаль, что из-за этой ошибки ты теперь испытываешь столько неудобств.
        -- Я и раньше не был особо популярен в свете, - граф закатил глаза, вспомнив некоторых жен и дочерей богатых дворян. - Еще эта история с Джоном и его дружба с оборотнем. Теперь будет трудно отмыть всю грязь с имени Яновских.
        -- Ты женишься на принцессе, и все забудут о тех смехотворных обвинениях Джона, - попытался успокоить его молодой человек.
        -- Ты забываешь, что он тоже был Яновский. Его преступления теперь стали всем известны, - Кристиан сомневался, что король будет очень рад такому родству. - Вновь всплывут старые сплетни о Лилиан.
        -- Тебя никогда не волновали эти глупости, - князь тоже стал серьезен, понимая, что другу нелегко придется в столице, где свежие сплетни самое любимое блюдо.
        -- Поверь, теперь тоже не волнуют, - Кристиан задумался. Гордон ничего не отвечал.
        -- Прогуляемся, пока погода не испортилась? - предложил граф после некоторого молчания.
        Одевшись и взяв в конюшне лошадей, мужчины отправились на верховую прогулку по окрестным землям. Мороз в ясную погоду держался, несмотря на солнце. Проскакав немного галопом, кони перешли на шаг. Мужчины ехали неспешно, разговаривая и осматриваясь.
        -- Как давно я не был в этих местах, - сказал Гордон, когда кони совсем замедлили ход и всадники поравнялись.
        -- Я сам уже забыл, как выглядят мои земли. После того похода за нечистью, я не видел свой народ и не проверял дела.
        -- Кто же заменял тебя?
        -- Мадлена. Пока я болел, она заправляла делами, - граф совсем отвлекся от мрачных мыслей, но, увидев вдалеке деревню, опять вспомнил о Мели.
        -- Я слышал, у вас что-то было, - Гордон посмотрел на друга.
        -- Нет, это полнейший бред. Теперь мне дико это слышать. Как оказалось, это моя родная мать, - ответил Кристиан. Он никому не рассказал бы об этом, но Гордону он доверял, как себе.
        -- Не может быть, она та самая колдунья? - удивленно переспросил князь. - Прости, волшебница, - поправился он.
        -- Да, та самая, литиат Ниониэль, - Кристиан посмотрел на друга. - Как тебе такой поворот? Я жил полгода в полной уверенности, что Мадлена всего лишь подруга. Удивился я не меньше. Между прочим, Джон открыл мне глаза, самому ума не хватило.
        -- Вот так новость, - князь натянул поводья, чтоб его резвая лошадь не обгоняла подругу. - Я-то думал, что один делю с литиатом кров.
        -- Ничего особенного в них нет, меняют лица только и всего, - Кристиан был отчасти обижен, что мать опять оставила его одного, ничего не объяснив толком.
        -- Бенедикт, хвала небесам, еще не научился, - рассмеялся Гордон. - Лечит, конечно, замечательно, раны, укусы насекомых, ссадины.
        -- Ты не знаешь, насколько он литиат? Может, он, как и я, полукровка? - усмехнулся Кристиан.
        -- Как на полукровку у него слишком большие способности, - возразил Гордон. - Ты вроде бы не исцеляешь людей, скорее наоборот.
        -- Это ничего не значит, возможно, он обладает даром исцеления и убеждения, как священники, - ответил Кристиан.
        Случалось, что даже у простых людей, не обладавших никакими сверхъестественными способностями, рождались дети с определенным даром. Как последствие смешения крови эльфов, литиатов и людей, мальчики рождались с даром исцеления. Они могли лечить любые раны и обладали сильными гипнотическими способностями. Такого мальчика отправляли в монастырь, где эти таланты в нем развивались знающими священниками. Но этот дар был одновременно и проклятием. Каждый, отправлявшийся в монастырь, принимал обет безбрачия и до самой смерти служил людям. Нарушив обет, мужчина терял дар навсегда, хотя и мог вести обычную жизнь.
        -- Я не пожелал бы Бенедикту такую судьбу, - князь явно был расстроен предположением графа.
        -- Ладно, я не утверждаю. Может, у него есть другие способности, всякие там литиатские штучки, - попытался он приободрить друга. - Как то чтение мыслей или предвидение?
        -- Нет, пока. Но он еще маленький, - ответил князь. - Он только слышит, как волк и видит в темноте.
        -- Ого, - удивился Кристиан, - почему мне не досталась от матери пара таких фокусов?!
        -- Скажи спасибо, - Гордон заинтересовался деревней, в которую они въехали.
        Кристиан подъехал к дому старосты.
        Приемный отец Николь наотрез отказался покидать деревню и прежнюю жизнь, несмотря на все уговоры дочери; так что граф решил построить ему хороший дом, дать большой надел земли и должность старосты, что избавляло его и семью от работы в поле на хозяина.
        Кристиан и Гордон спешились и привязали лошадей во дворе.
        -- Прошу в дом, господа, - сказал мистер Рэмо, поздоровавшись с зятем.
        -- Я ненадолго, - ответил граф, проходя в просторную комнату. В новом доме старосты все было просто, но уютно и по-домашнему.
        -- Хотите пить или есть, может, вы устали с дороги? - продолжал суетиться старик, подключая всех домашних к работе. Через пару минут на столе уже стоял крестьянский завтрак, по вкусу ничем не уступавший господскому.
        -- Что ж, задержимся ненадолго, - произнес с улыбкой граф, снимая теплый плащ. Князь последовал его примеру, в доме было хорошо натоплено.
        -- Как ваше здоровье, господин? - спросил Рэмо, стоя рядом. Кристиан попросил его сесть за стол с ними и ответил, что чувствует себя прекрасно.
        -- Николь очень волновалась, даже ехать не хотела, пока вы больны, - ответил старик.
        -- Она заходила к вам? - поинтересовался граф, не выказывая беспокойства.
        -- Да, перед отъездом приходила попрощаться, - ответил старик, с удовольствием наблюдая, как благородный господин, друг хозяина, насел на мясной пирог и эль. Гордона ничуть не смущало, что это был второй за сегодня завтрак. Прогулка по свежему морозному воздуху способствовала появлению аппетита. Кристиан же не притронулся к еде, выясняя, как можно более деликатно, подробности отъезда Николь.
        -- А она тебе не говорила, когда в следующий раз заедет?
        -- Нет, попрощалась только, - печально ответил старик. - Мне показалось, что не приедет она больше, так грустно говорила "прощайте".
        -- Я вот зачем приехал, - начал Кристиан, немного помедлив. - Не знаешь ли ты Мели Тимонс?
        Гордон поперхнулся элем и закашлял.
        -- Что с тобой? - Кристиан похлопал его по спине.
        -- Как ее имя? - переспросил он.
        -- Тимонс, - повторил граф. Князь побледнел.
        -- Не может быть, - произнес он. - Это та девица с чаем?
        -- Да, а что? - Кристиан недоумевал, почему так реагирует друг на имя Мели.
        -- Фамилия Эвлин - Тимонс, - ответил он.
        -- Ну, знаешь, сколько одинаковых имен бывает, - граф повернулся к Рэмо.
        -- Нет, я не знаю таких, - ответил тот.
        -- Как же так? Доу сказала мне, что она из этой деревни. Ее тетка, Рут Тимонс живет тут.
        -- Нет тут таких, я-то знаю людей, - Рэмо с удивлением смотрел на господина.
        -- Она сказала Доу, что отсюда, жила тут с теткой. Что это значит? - Кристиан выходил из себя.
        -- Говорю тебе, не просто совпадение, - не унимался Гордон, внимательно слушая разговор, отложив еду. - У Эвлин тоже тетку Рут зовут.
        Кристиан некоторое время молча переводил взгляд с одного собеседника на другого, пытаясь выяснить, кто из них троих сумасшедший. Старик маразматик, который не помнит соседей; князь, свихнувшийся на любовнице или он, переспавший с призраком, которого, оказывается, нет вовсе.
        -- Ладно, - заключил граф, подумав немного. - Прощай Рэмо, спасибо за угощение. Увидимся еще.
        -- Спасибо, - повторил князь. Оба вышли за дверь и сели на лошадей.
        Вернулись они, когда солнце начало клониться к закату. Кристиан хотел проверить все ближайшие деревни, надеясь все же найти родню таинственной служанки. Но никто ее не знал и имени такого не слышал.
        В замке все было по-прежнему. Слуги вытирали пыль в холле, в столовой чистили серебро, в спальных перестилали постели. Едва переступив порог, Кристиан окликнул экономку. Миссис Доу подошла и взяла плащи господ, передав их горничным.
        -- Скажи-ка Дорис, - начал он. - Мелия точно из деревни Николь?
        -- Конечно, она и бумаги показывала, выданные старостой, - ответила старушка. Друзья переглянулись.
        -- Бумаги выдавал ей Рэмо? Да он ее в глаза не видел, и не слышал о такой! - пытаясь не терять самообладания, сказал Кристиан.
        -- Не может быть такого, - возмутилась экономка. - Может, путает старик?
        -- Где она? - не желая более препираться с Доу, спросил граф.
        -- Не знаю, нет ее, - ответила та, как ни в чем не бывало. Кристиан собрал остатки терпения и переспросил:
        -- Ее нет в замке? А когда вы ее видели?
        -- Не знаю, есть ли она в замке, - отвечала Доу чинно, сложив руки на груди, - но в комнате ее нет. А видела я ее вчера ночью, когда она к вам шла.
        Гордон сдержал улыбку и заговорщически кивнул в знак одобрения. Кристиан стиснул зубы.
        -- Кто из служанок с ней общался больше всего? - продолжал он, невозмутимо. - Ну, помогал устроиться, в подружки набивался?
        -- Не знаю, - Доу была явно недовольна этой историей с Мели.
        -- Я знаю, - вмешалась Мари, прислушивавшаяся к разговору. - Лия с ней дружила, - ответила она, очень довольная тем, что помогла господам.
        -- Не лезь, - одернула ее Доу. - Иди, работай.
        -- Что еще за Лея? - раздраженно спросил граф. Нервы его были на пределе. Вся эта история принимала дурной оборот.
        -- Лия, - поправил Гордон. Кристиан одарил его не слишком дружелюбным взглядом. Князь виновато пожал плечами.
        -- Что за новые слуги?! Что здесь происходило, пока я был болен?! - граф разозлился не на шутку.
        -- Всего несколько девушек наняли, - ответила экономка. На нее гнев хозяина не производил никакого действия. - Я не могла содержать замок в порядке своими силами, когда все разъехались. Мне нужна была помощь. Я проверила у всех бумаги. Кто знал, что эта смазливая окажется самозванкой?
        -- Хорошо, Дорис, позови эту Лию, - прервал старушку граф, не желая выслушивать все накопившееся у нее недовольство. Она повернулась и удалилась, ничего не говоря. Гордон снял камзол и расположился в кресле, пока происходила сцена.
        -- Все же интересное совпадение, - сказал он, когда Кристиан устало опустился в соседнее.
        -- Я ничего не понимаю, - начал граф, приказав слугам покинуть гостиную и закрыть за собой дверь. - Зачем ей все это?
        -- Скажи лучше, что ты делал с ней в спальной ночью? - Гордон пристально наблюдал за другом. - Неужели изменял принцессе?
        -- Что за вопросы, Гордон? - возмутился граф.
        -- Я твой друг. Все равно экономка выдала тебя с головой. Я не настолько наивен, чтоб поверить, будто ты выставил ту красотку за дверь, всего лишь мило поболтав часок в твоей спальной. Только не ты.
        -- Поверь, было бы именно так, но в этот раз я не контролировал себя, - начал оправдываться граф, даже не заметив этого.
        -- Еще бы, она так хороша, что трудно сдержаться, - понимающе ответил Гордон. - Просто красавица. Видал я такую при дворе, очень похожа. Я сначала удивился, какое сходство. Но та фрейлина.
        -- Мне не нравится вся эта история. Надеюсь, ты не станешь болтать? - Кристиан пристально посмотрел на друга.
        -- Что ты? Когда я болтал? Только разве под пыткой сознаюсь, - Гордон продолжал шутить, не придавая значения странностям в замке.
        Граф задумался, как будет он смотреть в глаза Николь, как расскажет об измене. Николь не поймет как Гордон, что девица чудо как хороша. Женщин такие доводы только злят. Теперь, когда он, наконец, понял, что может потерять Николь, ему стало по-настоящему страшно. Он лишится смысла жизни, не потому что полчища оборотней и демонов строят козни, не из-за толпы поклонников или завистников. Не король отнимет ее, а он сам, своими руками отнимет у себя счастье, любовь, а с ними и саму жизнь.
        -- Не печалься, - попытался приободрить друга князь. - Даже если она и узнает, может простить. Женщины странные создания. Конечно, лучше бы ты сам ей рассказал, но это твое дело.
        -- Спасибо за поддержку, - Кристиан вложил руки в карманы и нащупал медальон, который положил туда вчера. Он повертел его в руках и решил посмотреть, что там внутри. Это был портрет мужчины, искусно выполненный на фарфоровой подвеске, закрывавшийся золотыми створками. Кристиан никогда не видел его у Николь, тем более не знал изображенного на ней мужчину, но догадывался кто он.
        -- Что это у тебя? - Гордон заметил перемену в лице друга, когда тот достал вещицу.
        -- Ты многих знаешь при дворе, кто это? - граф протянул медальон князю. Тот взял его и замер, переводя взгляд с изображения на друга.
        -- Это мой кровный враг, которого я мечтаю заколоть на дуэли, - произнес он, бледнея от гнева.
        -- Представь, я тоже, - Кристиан забрал украшение. - Его имя, случайно, не Майкл?
        В это время в комнату вошла горничная. Друзья отложили разговор, вернувшись к поиску пропавшей служанки. Лия была простой деревенской девушкой. Кристиан в очередной раз удивился себе, как ему в голову не пришло, что с Мелией что-то не так. Она была совсем непохожа на крестьянку или служанку, хотя и рассказала такую правдоподобную историю.
        -- Скажи, Лия, ты не знаешь где Мелия? - начал он.
        -- Нет, - ответила девушка.
        -- Она не рассказывала тебе о себе?
        -- Нет, совсем немного. Она очень скрытная. Только на вопросы отвечала и все.
        -- И что она тебе рассказала о себе. Откуда она? - Кристиан услышал ту же самую историю, что и раньше от Мели.
        -- А где ее вещи? Есть что-то? - вмешался Гордон.
        -- Нет. У нее была только маленькая сумка, но в комнате ее нет, - отвечала девушка.
        -- Проводи меня туда, - Кристиан встал.
        -- Я с тобой, если можно, - Гордона тоже заинтриговала история со странной красоткой, которая вдобавок носила такую же фамилию, как и его возлюбленная.
        -- Конечно, - ответил граф устало.
        Вся эта история страшно измотала его. Плечо начало ныть. Рана опять открылась ночью, но он смог ее перебинтовать и наложить лекарство.
        -- Может, она какая-то родственница Эвлин? - строил предположения князь, пока они поднимались по лестнице. - У них одинаковые фамилии, тетки, да и истории жизни уж очень схожи.
        -- Возможно, - Кристиан думал о своем.
        Вскоре они подошли к нужной двери. Комнаты прислуги располагались в самых верхних этажах восточного крыла.
        -- Вот ее комната, - сказала девушка, отперев замок. Граф хотел войти, но в лицо ему ударил удушливый запах разложения. Он отшатнулся.
        -- Что это еще за дела? - возмутился хозяин. - Как это понимать? Что, тут не убирают?
        -- Я утром заходила, ничего не было, - испуганно оправдывалась Лия.
        Гордон зажал нос и рот платком и вошел внутрь. Кристиан последовал его примеру, приказав служанке привести людей.
        -- Что это, откуда запах? - спросил он князя, входя в темное помещение. В камине тлели угли, едва освещая комнату.
        -- По-моему, из сундука, - ответил князь. Смрад становился невыносимым в тесной комнате.
        -- Я открою окно, - сказал Кристиан, но это оказалось не так просто. В комнате давно не жили и не проветривали, окно было плотно закрыто. Граф приложил немного усилий и оно поддалось. Стало холоднее и гораздо легче дышать.
        -- Я даже думать не хочу, что там в сундуке, - сказал граф, предполагая найти там мертвое тело Мели.
        -- Все же придется открыть, - князь сорвал замок и откинул крышку.
        Из него, издавая страшный хрип, выпрыгнул ребенок, лет семи на вид, в изодранной одежде. Он смотрел на людей белыми закатившимися глазами и протягивал руки, как слепой. Кожа на лице была мертвенно-бледной с зеленоватым оттенком и следами разложения. Он попытался схватить Гордона за руку, но тот ловко увернулся. В ответ послышалось шипение и рык. Мужчины от неожиданности отступили на шаг. За чудовищем тянулся след из темной густой крови. Позади него распространялся черный клубящийся туман.
        -- Что это такое?! - крикнул граф.
        Ориентируясь на звук, чудовище ухватило его за ногу, обдавая отвратительным зловонием разлагающегося тела. Кристиан не растерялся, и отшвырнул мертвеца. Тот упал, но тут же вскочил с невероятной ловкостью.
        -- Это вурдалак, - Гордон схватил стул и ударил его по спине.
        -- Какого лешего он тут делает? - Кристиан отошел к двери и выволок Гордона, державшего перед собой стул, как оружие. Вурдалак упал на кровать, но тут же определил, где люди, и пополз к ним. В комнате воняло, весь пол, кровать и стены были в черной крови. Граф быстро закрыл дверь и повернул ключ в замке. В дверь с другой стороны начали раздаваться удары. Тело с разбега билось о дерево, желая добраться до живых людей.
        -- Если это вурдалак, то поблизости вампир или черный маг, - произнес Кристиан, снимая редингот в зараженной крови. Если бы чудовищу удалось укусить кого-то из людей, то вылечить их смог бы только белый маг. Иначе ему грозила бы такая же участь.
        -- Или был поблизости, - предположил Гордон. - Что если...
        -- Ну, нет, - прервал его Кристиан. Он и сам подумал о том, что неспроста вурдалак оказался запертым в комнате Мели, а сама она исчезла.
        -- Очень похоже на ловушку, - продолжал князь.
        -- Это все очень плохо, - теперь граф не на шутку испугался.
        Прибежали слуги. Кристиан приказал им подпереть дверь как можно крепче.
        -- Что с ним делать? - спросил Гордон.
        -- Я не знаю. Надо войти и как-то убить его, - ответил граф. Они отошли, чтоб не мешать строить баррикады. Шум за дверью неожиданно стих.
        -- Что он задумал? - князь прислушался. Слуги перестали читать молитвы и тоже притихли.
        -- Кто? Это? Оно не умеет думать, - Кристиан выходил из себя. Денек явно не задался.
        -- А что если?
        -- Окно! - хором проговорили мужчины и бросились по коридору к выходу в сад.
        Уже совсем стемнело, и пошел мелкий снег. Ветер шумел в деревьях вокруг замка. Граф знал, как короче обойти его вокруг, чтоб видны были окна комнат прислуги. Из черного хода, к которому они оказались ближе, вела дорожка во двор перед парадным входом и другая к саду. Господа и несколько человек из прислуги прошли около дома, и вышли на узкую тропинку, ведущую к саду. Чтоб увидеть окна, выходящие из помещений почти под самой крышей, пришлось отойти на десяток метров от стены. Князь заметил движение под крышей и указал остальным. Вурдалак вылез на подоконник и, ловко зацепившись за карниз, взобрался на пологую черепичную крышу.
        -- Как достать его оттуда? - спросил конюх, статный молодой парень. В отличие от остальных он не молился и не трясся от страха. Приключение явно было ему по вкусу.
        -- Попробуем выйти на крышу, - предложил граф. - Если он не додумается влезть в одно из окон на чердак, мы сможем скинуть его сверху, а кто-то внизу обезглавит его.
        -- Неужто это поможет? - удивленно переспросил конюх.
        -- Только это и поможет, - ответил князь. - Вот только кто полезет наверх, а кто будет поджидать внизу?
        -- Я пойду к нему, а ты будешь здесь, - решил граф.
        -- Разрешите мне помочь вам, - конюху не терпелось разделаться с мертвяком и угодить хозяину. Вурдалак тем временем принюхивался к воздуху, чтоб определить, где ему лучше войти в замок, чтоб напиться крови.
        -- Нет, Ранд, ты останешься и поможешь князю, - ответил Кристиан. - Неизвестно, куда он упадет, вам надо будет очень быстро найти его и убить, пока он не придет в себя.
        Гордон кивнул и приказал слугам разойтись в стороны на пару метров друг от друга. Несколько человек он отправил во внутренний двор, на случай если граф сбросит мертвеца на другую сторону. Кристиан в это время уже спешил вверх по лестнице на чердак. Дверь выходила на другом конце крыши и ему предстояло незаметно пробираться к чудовищу, чтоб тот его не почуял. Гордон знал, что хоть вурдалаком был всего лишь мальчишка, но у этих тварей силы было вдесятеро больше, чем у живых людей. Он мог в любой момент укусить Кристиана и заразить. Даже князь, уверенный в своих силах, не рискнул бы сражаться с опасным порождением тьмы на крыше замка. Тем не менее, Гордон жалел, что отпустил друга одного на такое опасное предприятие, хотя и понимал, что лучше графа никто не справится.
        Слуги вооружились топорами и факелами, поджидая мертвяка, а князь приказал принести его меч. Несколько минут все напряженно следили за действиями вурдалака на крыше. Тот стоял неподвижно, пока не услышал что-то и бросился прочь. Через пару минут он скрылся из виду. Гордон отправил Ранда посмотреть с другой стороны крыши, а сам ждал появления графа.
        Кристиан, затаив дыхание, ступил на крышу и плотно прикрыл за собой дверь. Крыша была пологой, под небольшим углом. Графу не видно было всей поверхности из-за нескольких широких каменных труб. Он обошел их и выглянул. Крыша была пуста. Он не успел сообразить, куда мог податься вурдалак, как вдруг тот выскочил из-за трубы и вцепился графу в руку выше локтя. Острые, как бритва, зубы пронзили плоть и впились в кость. Кристиан почувствовал резкую острую боль. Он закричал и пошатнулся, отойдя ближе к краю. Мертвец ослабил хватку и попытался добраться до шеи жертвы, чтоб напиться крови. Кристиан перехватил его другой рукой и отшвырнул. Укушенная рука повисла как плеть, не слушаясь более хозяина. Ядовитая слюна попала в кровь. Граф вынул из ножен меч и выставил его перед собой, чтоб отразить новое нападение вурдалака. В глазах потемнело, голова закружилась. Мертвяк опять хотел напасть, но на этот раз острое лезвие клинка обрушилось ему на плечо, и рука вурдалака упала под ноги. Чтоб замахнуться и снести ему голову у графа не оставалось уже сил. Такой поворот нисколько не смутил мертвеца, и он предпринял
новую попытку напасть. Кристиан чувствовал, как его оставляют силы. С каждой секундой их становилось все меньше, меч становился тяжелее, вокруг сгущалась темнота. Вурдалак прыгнул и наткнулся на выставленный вперед клинок. Кристиан попытался вытащить оружие, но оно прочно застряло. Мертвец изогнулся и вырвал оружие из рук графа. Кристиан отступил к двери, придумывая, как бы заманить гада на край крыши. Тот даже и не заметил, что обзавелся куском железа в теле и продолжал приближаться. Кристиан пятился к краю. Наконец, набравшись сил для нового прыжка, вурдалак присел и оттолкнулся оставшимися тремя конечностями от черепицы. Граф отошел в сторону и успел избежать очередного укуса. Но тут все вокруг погрузилось во мрак, он сделал шаг назад и, поскользнувшись на заснеженной черепице, упал. Вурдалак, не долго думая, набросился на графа. Но не успел вонзить зубы, как Гордон одним взмахом обезглавил его. Голова полетела вниз, а следом и тело, мгновенно утратившее подвижность и силы.
        Князь посмотрел вниз. Кольцо факелов окружило безголовое тело. Крестьяне сначала отшатнулись от мерзкой твари, но, увидев, что она обезврежена, стали с любопытством разглядывать. Кристиан лежал на заснеженной крыше с закрытыми глазами. Лицо его было белым, а дыхание едва различимым. Когда Гордон повернулся к нему, снег небольшим слоем уже покрыл графа, как прозрачный саван. Князь бросил меч и попытался поднять друга.
        -- Быстро прикажи, чтоб приготовили горячую ванну и что-то, чтоб перевязать рану, - крикнул он Ранду, появившемуся в дверном проеме. Тот кивнул и бросился со всех ног исполнять. Вернувшись с подмогой, он помог Гордону аккуратно перенести графа в его комнату. Князь осмотрел рану. Розовая плоть уже приобрела коричневый оттенок, вены вокруг вздулись и почернели. Заражение пошло по телу. Князь промыл рану и с помощью конюха, который ни на шаг не отходил от него, опустил уже похолодевшее тело графа в горячую воду. Кожа на его лице начала понемногу розоветь, и дыхание стало более заметным.
        -- Почему кровь не течет? - спросил Ранд, с ужасом вглядываясь в глубокую рваную рану, пока князь смазывал ее лечебной мазью, принесенной Доу.
        -- Она и не будет течь, она перерождается, - Гордон закрыл рану плотным куском ткани и наложил тугую повязку. - Через пару дней он станет таким же, как тот мальчик.
        Ранд отступил на шаг, предполагая, какой силой будет обладать хозяин в новом обличье. Не хотелось бы ему оказаться рядом.
        -- Заложи карету, - продолжал князь, - впряги самых резвых лошадей. Возьми какого-нибудь парня, чтоб хорошо держался в седле и отправь в столицу. Скажи, чтоб мчался без остановок прямо во дворец и вручил письмо советнику Томасу лично в руки. Письмо я сейчас напишу. Иди.
        Ранд, не задавая лишних вопросов, поспешил выполнять. Он пересказал брату, что нужно сделать, и отправил седлать лошадь. Когда он вернулся, хозяин уже лежал в постели. Рядом сидела миссис Доу, тихо причитая и вытирая слезы платком.
        -- Лекарство мадам должно помочь от этой напасти, - сказала она с надеждой.
        Князь сидел за письменным столом, стараясь как можно точнее и понятнее изложить случившееся. Он надеялся, что к их с графом приезду во дворце приготовят лекарства или, по крайней мере, какой-то план, как спасти жизнь будущего зятя короля. Он сложил письмо и запечатал.
        -- Вот письмо, - он протянул конверт конюху. - Пусть парень бережет его, тут залог спасения его хозяина. Вот перстень, - князь снял с указательного пальца массивное золотое кольцо с отлитой буквой "П", которым запечатал письмо, и протянул Ранду. - Это наш фамильный перстень, пусть покажет его охране и скажет, что у него срочное поручение от князя Прауда к советнику Томасу. Его отведут к нему. Пусть передаст конверт и ждет хозяина. Мы приедем быстро, как только сможем.
        Ранд кивнул, взял кольцо и конверт, и поспешил передать брату. Князь попросил экономку помочь ему одеть графа потеплее и позвать слуг. Кристиана перенесли в карету, он впал в какое-то неопределенное состояние полусна. Глаза его были по-прежнему закрыты, он не реагировал ни на что. Князь велел сложить останки вурдалака в сундук, в котором его нашли, и закрепить позади. Гордон посчитал, что при дворе это будет интересно.
        Спустя несколько часов после схватки на крыше, князь стоял около кареты, готовой к отъезду, отдавая распоряжения миссис Доу. Он попросил ее и слуг никому не рассказывать о произошедшем для их же блага. Комнату Мели запереть, не трогая в ней ничего. А если она появится, ни под каким предлогом не впускать ее в замок. Замковую стражу он оставил охранять его, не желая отягощать поездку эскортом. Доу обняла князя и попросила позаботиться о хозяине.
        -- Я сделаю все, что смогу. Король пришлет сюда своих людей. А вы пока постарайтесь держать все в тайне. Не нужно лишней огласки, - Гордон сел в карету и хотел уже закрыть дверь, как к нему подсел Ранд, ловко проскользнув внутрь.
        -- Что это ты задумал? - князь догадался, что конюху не по душе простая сельская жизнь, но такой прыти он не ожидал.
        -- Я поеду с вами, если позволите? - начал Ранд, вполне уверенный, что ему позволят. - Вам с хозяином туго придется в дороге. До столицы четыре дня пути, а я знаю, как срезать, чтоб доехать за три.
        Гордон молча слушал.
        -- Я хочу помочь хозяину, - он взглянул на Кристиана, который все больше бледнел и тяжело дышал, раздувая ноздри. Черты его лица заметно заострились, а кожа приобрела синеватый оттенок.
        -- Так и скажи, что не сидится в глуши и хочешь приключений. Но ты действительно пригодишься мне. Показывай дорогу, и не будем более терять времени.
        Ранд выскочил из кареты и сел вместо кучера. Князь захлопнул дверцу, и они поехали настолько быстро, насколько позволяла дорога.
        Глава вторая
        Утро.
        Дворец короля в Уайтпорте.
        20е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Во дворце готовились к празднику перехода календаря на новый годовой период. В народе этот праздник звали последней ночью Врага, и люди попросту отмечали долгожданное окончание зимы. В простонародье считалось, что в ночь, когда стрелки часов замирали на отметке двенадцать, и зима с весной встречались на мгновение, Враг был на пике своей силы. Вся нечисть выбиралась из щелей и до утра бродила по улицам городов и деревень, обратившись людьми. Но удержаться дома в этот вечер могли только самые пугливые, поскольку на улицах проходил самый большой в году карнавал. Ночь Врага ровняла всех богатых и бедных, знатных и простолюдинов. Аристократы и даже сам король, надев маски и костюмы, выходили на главную площадь потанцевать, посмотреть выступления лицедеев, факиров, фокусников, на диких зверей и другие представления. Простой люд гулял и развлекался вместе с дворянами, под масками все были равны. Но, несмотря на то, что теперь это был праздник, корни его уходили в глубь веков и имели не самую радостную основу.
        Лишь немногие, интересующиеся древней историей, знали, откуда пошел этот праздник. Теперь, в спокойное мирное время, все забыли о страшном прошлом, когда велась кровопролитная война белых магов и людей с черными магами и их приспешниками.
        Еще до основания Вандершира на его месте был огромный лес, в котором жили существа внешне похожие на людей, но обладавшие волшебной силой. Люди называли их магами, но сами себя они именовали литиатами. В незапамятные времена, прибыв из-за моря, литиаты построили на берегу свой город. Высокие дворцы из белых камней уходили тонкими башнями высоко в небо. Золоченые крыши сверкали на солнце, витражные окна были выложены разноцветной мозаикой. Широкие улицы утопали в зелени деревьев и пестрели цветами. Площади украшали фонтаны, наполняя воздух свежестью и журчанием воды. Вокруг своих роскошных жилищ литиаты разбивали диковинные сады. В кристальных прудах плескалась рыба с зеркальными спинками, поблескивавшими на солнце. По глади воды плавали белые и черные лебеди. В лесу за стенами города всегда было лето, пели птицы и цвели цветы. Люди, эльфы и гномы могли свободно входить в этот город.
        Но судьбе было угодно нарушить гармонию, достигнутую литиатами. Они слишком возгордились своей силой, мудростью и умениями. Посчитали себя разумнейшими из живых существ и установили ряд правил, основное из которых было не вступать в браки с представителями других рас. Литиаты боялись, что из-за смешения крови магия их ослабнет, а со временем исчезнет вовсе.
        Люди тогда не имели своих государств, а жили разрозненными племенами. Иногда, не в состоянии справиться с болезнями или большими опасными зверями, они просили помощи у эльфов и литиатов. Высшие существа помогали и со временем обнаружили, что люди не так уж примитивны и глупы. Эльфы с радостью приняли их в своем королевстве и не сторонились. Литиаты же продолжали следовать своим идеям.
        Но и люди не желали оставаться в роли разумных зверушек. Предводитель одного из племен задумал проучить гордых магов. Он не верил, что те так разумны и непогрешимы. Предводитель послал в белый город самую прекрасную девушку племени, придумав благовидный предлог. Девушка ничего не подозревала о планах вождя и литиаты не заметили подвоха. Они охотно приняли ее в своем сообществе, потому как высоко ценили красоту и все прекрасное, будь то цветы, драгоценные камни, зверушки или люди. Как и рассчитывал ее господин, вскоре молодая и неопытная в сердечных делах девушка полюбила одного из новых друзей. Объектом ее симпатии стал не просто один из жителей города, а сам глава ордена белых магов. Лоакинор был мудрейшим и прекраснейшим из своего народа. Высокий широкоплечий со светло-карими глазами и длинными светлыми волосами, он не мог не нравиться женщинам, но никто из смертных не осмелился бы даже подумать о взаимной симпатии высшего существа.
        Девушка начала увядать, мучимая внутренними противоречиями. С одной стороны она любила всей душой, с другой, прекрасно понимала, что никогда не добьется взаимности. Лоакинор заметил ее печаль и спросил о причине. Он тоже проникся симпатией к смертной, чувствуя исходящую от нее любовь. Природа литиатов была такова, что они черпали силы в любви и хорошо чувствовали ее в других. Девушка все ему рассказала и в слезах бросилась на шею. Маг утешал ее, не понимая, почему она плачет, испытывая лучшее из человеческих чувств. Девушка объяснила, что не желает жить без взаимности с его стороны. Лоакинор ответил, что полюбил бы ее, будь его сердце свободно, но он уже был женат на соплеменнице и любил жену. Тогда девушка пошла на хитрость, поскольку добиваясь взаимности, люди не пренебрегают ничем. Она пообещала, что уйдет из города и будет счастливо жить всю оставшуюся жизнь, если он подарит ей всего лишь одну ночь. Маг колебался, помня о правилах и запрете, но девушка помогла ему решиться. Она убедила его, что все останется тайной, которую она унесет с собой в могилу, а чтоб не дать ему времени для отказа,
подтвердила слова горячим поцелуем. Может, мужчина растерялся, а может, люди тоже обладали своей магией, но этот поцелуй заставил главу ордена позабыть обо всем и он выполнил просьбу девушки.
        На следующий день тайное стало явным. Маг сам все рассказал своим, а девушка, вернувшись в родное племя, тоже сообщила всем, что перед ее красотой не устоял сам Лоакинор. Глава был снят с почетного поста и должен был быть изгнан из города, но на его защиту встала жена и друзья. Многие считали, что в любви нет порока, и пожелали пересмотреть взгляды на отношения с другими расами, приводя в пример эльфов. Противники выдвигали возражения и начались ожесточенные споры, внеся разлад в мирное существование.
        Смертная девушка тоже не оставалась в стороне, как обещала. Почувствовав однажды любовь литиата, она не могла уже жить вдали от него. Предводитель племени взялся ей помочь. Он потребовал, чтоб Лоакинор взял ее в жены, как требуют обычаи людей. Это еще больше разожгло споры и усложнило положение бывшего главы. Он не мог прогнать девушку, но не мог расстаться с женой. Его сын был избран новым главой ордена и занял позицию оппонентов отца. Решено было изгнать Лоакинора и его любовницу из города. Споры переросли в стычки. Никто не желал уступить, считая, что прав именно он.
        Положил конец спорам ужасный случай. Лоакинор не пожелал более видеть смертную девушку, объясняя это тем, что любит свою жену. Та стойко выслушала его и ушла, пообещав более не нарушать его покой. Но в ее оскорбленном сердце зародилась ненависть и жажда мести. Как отомстить ее научил все тот же предводитель. Под покровом ночи она пробралась в спальную нового главы Арина и убила себя его кинжалом. Люди не замедлили появиться и потребовать от литиатов вернуть им униженную и отвергнутую соплеменницу. Но литиатам нечего было возразить. Они сами были в растерянности, обнаружив своего главу в крови, а любовницу его отца мертвой. Люди пригрозили войной, если им не выдадут убийцу.
        Споры в рядах литиатов прекратились и началось кровопролитие. Лоакинор обвинил сына в жестокости по отношению к людям и убийстве. Арин тоже ответил обвинением, считая отца виновным во всех свалившихся на их народ бедах. Маги разделились, и началась война, но не с людьми, а между собой. Они использовали все свое могущество и умения, желая доказать каждый свою правоту.
        Победил в недолгой, но ужасной по своей разрушительной силе битве более опытный и могущественный Лоакинор. Прекрасный город лежал в руинах. Сады сгорели, а белый камень покрылся сажей от пожаров. Ненависть и злоба навсегда изменила литиатов. Лоакинор ощутил новую силу, подпитываемую незнакомыми до сих пор чувствами. Он ненавидел и жаждал крови.
        Арин был пленен и предстал перед отцом. Посреди большой, некогда прекрасной площади, собрались литиаты, обагренные кровью собратьев. Сына главы вывели вперед и поставили на колени перед отцом. Лоакинор своими руками убил его, отрубив голову. Кровь брызнула на лицо, искаженное злобой, и поседевшие волосы. Она струйками начала стекать вниз, окрашивая кожу и одежду главы в красный цвет. Темный дым клубился над телом Арина, и через мгновение вместо Лоакинора стояло новое существо. Лицо его приобрело красный оттенок, а глаза и волосы стали сплошь черными. Изо рта торчали длинные острые клыки. Подданные в страхе пали перед ним на колени. Кровь на их руках впиталась и окрасила кожу, сделав их похожими на хозяина. Более они не были литиатами.
        Люди из племени, попавшие в гущу магической войны, стали первыми слугами Лоакинора. Он подарил им вечную жизнь, превратив в вампиров. Черные маги покинули город, чтоб догнать бежавших литиатов. Они двинулись на север, сжигая все на своем пути. Позади оставался черный след пожарищ и крови. Враг, как назвали литиаты переродившегося Лоакинора, преследовал их до границ леса. Далее шли земли племен людей. Возможно, Враг перебил бы всех литиатов, поскольку силы были неравными, но на помощь им пришли люди и эльфы. Они приняли белых магов, спрятав среди своих поселений, и помогли набраться сил, пока Враг продвигался сквозь лес. На его стороне теперь было достаточно нечисти, чтоб смести с лица земли все живое. Люди и звери, кровью которых подпитывались черные маги, перерождались, превращаясь в вурдалаков и оборотней.
        Литиаты поведали людям печальную историю появления нового существа и те, не желая погибнуть, встали рядом с ними против Врага. Все племена объединились под их предводительством. Среди людей нашлось немало доблестных воинов и настоящих богатырей, так что, в результате, нападение Врага было отражено, и его оттеснили назад в леса. В страхе малодушные приспешники Врага разбежались и спрятались от людских глаз в темных и заброшенных местах.
        Черных магов стало меньше и вскоре люди догнали их и пленили. Враг не стал дожидаться казни и сжег себя вместе с тюрьмой, куда его поместили. Но дух его не погиб, став на время бесплотным. В день перехода календаря, когда люди праздновали победу над злом, он вселился в младенца рожденного смертными. Он возродился, но не стал выдавать себя, затаившись на время. Он жил и креп среди людей, как и его затаившиеся порождения. В этот день был заложен первый камень в строительстве нового белого города. Теперь известного как Уайтпорт, столица Вандершира. Этот самый день и отмечали с тех пор пышным парадом и карнавалом, но о возрождении Врага старались не думать. Тем более что позднее его победил славный правитель Теодор.
        Николь захлопнула исторический роман и зевнула. Печальные события прошлого вызвали в ней меланхолию. Она грустила не столько о прошлом сколько о настоящем. Уже больше недели она жила во дворце в роскоши, окруженная любовью и заботой родителей. Новые сестра и брат тоже полюбили ее. Вдобавок она обзавелась парой фрейлин, одна из которых стала ее лучшей подругой. В столице жить было, безусловно, интересней и веселей чем в деревне, но ей очень не хватало Кристиана. Она вынуждена была покинуть его замок. Родители хотели, чтоб на праздник она приехала к ним и пожила во дворце с семьей. В первый день нового года ее должны были официально представить двору и народу. Николь надеялась, что Кристиан поправится к этому времени и сможет приехать.
        Девушка сидела в большом мягком кресле у камина. Сквозь три больших окна в ее гостиную проникал солнечный свет. У новой принцессы были одни из самых роскошных покоев, расположенные на третьем этаже огромного дворца. Помимо спальни у нее была еще и собственная искусно обставленная по вкусу королевы гостиная, где она могла принимать своих гостей или просто проводить свободное время. Из спальной скрытая дверь вела в ванную и гардероб.
        Николь отложила книгу и подкинула в камин полено.
        -- Можно к вам, Ваше Высочество? - в дверях показалась одна из фрейлин.
        -- Сколько можно просить тебя не называть меня так, - с улыбкой ответила Николь.
        -- Если кто-то услышит, что я обращаюсь к тебе как к равной, я могу лишиться места при дворе, - ответила девушка, проходя в комнату. Она была на голову выше принцессы, ее стройную фигуру облегало белое платье из дорогого шелка, украшенное тончайшим кружевом.
        -- Прекрасное платье, - заметила Николь, - белый идет тебе.
        -- Мне все идет, такая у меня работа. При дворе не терпят дурнушек, - фрейлина села в соседнее кресло.
        -- Разве это работа? - Николь перевернула полено, горевшее с одной стороны и уже начавшее дымиться.
        -- О, нет, конечно же, это честь, - поспешила исправить свою оплошность девушка.
        -- Я не то имела в виду, - принцесса поставила книгу на полку.
        Она попросила, чтоб ей принесли пару книг, а вместо этого получила огромный дубовый шкаф со всевозможными книгами. Чтоб достать до верхней полки приходилось забираться на специальную лестницу. Обычно это выполняли слуги, но Николь сократила их количество до минимума.
        -- В деревне у этого слова совсем другое значение, твою работу многие мои знакомые сочли бы подарком судьбы, - объяснила она.
        Фрейлина кивнула, ее длинные льняные кудри упали вперед, и она небрежно откинула их на спину.
        -- А вот я хотела бы пожить в деревне. Походить в простой одежде, свободной и комфортной. Эти кружева на редкость неудобные.
        -- Не могу согласиться, - Николь очень полюбила светские наряды, сшитые из роскошных тканей всевозможных цветов. - Я в жизни не видела такой красивой одежды как тут в столице. Особенно во дворце. А какие украшения носят дамы.
        -- Скоро ты привыкнешь и поймешь меня, - фрейлина улыбнулась. - Для чего нужно таскать на себе десяток юбок и жесткий корсет?
        -- Не знаю, - Николь никогда не интересовали такие проблемы.
        -- Это несправедливо, мужская одежда намного удобнее, чем наша. А нас заставляют наряжаться как кукол, - Бьянка любила эту тему неравенства полов и могла привести сколько угодно примеров угнетения женщин в Вандершире. Николь сама прекрасно это знала, но думала, что женщине не подобает возмущаться по этому поводу.
        -- Что же мы можем сделать? Хорошо еще, что дворянкам нужно всего лишь носить неудобные платья и развлекать мужчин на приемах. В деревне все намного печальнее.
        -- Я знаю, - фрейлина перестала улыбаться, тон ее стал серьезным, почти официальным. - Я знакома с нравами в нашем государстве. Чего стоит только право первой ночи? Это немыслимое варварство.
        -- Да, - только и ответила Николь, краснея. Она поправила кольцо, подаренное Кристианом. Он выкупил его у Джека и вернул ей, когда они возвратились в замок.
        -- Я не намерена всю жизнь молча наблюдать за этим. Не зря же я училась в Итилиане. Там у всех равные права и у мужчин и у женщин, не говоря уже о других расах. Люди тут совсем обнаглели.
        -- Ты не боишься высказывать подобные суждения вслух? - спросила Николь с улыбкой.
        -- Я - княжна Прауд, чего мне бояться? - Бьянка махнула рукой, заверяя подругу, что ей ничего не угрожает. - В худшем случае запрут в комнате на неделю.
        -- Я думала об этом всегда. Еще когда учила детей в деревне, - Николь смотрела в окно. На площади возводили палатки и лотки к празднику. - Теперь, когда я принцесса, я смогу что-то изменить, по крайней мере, я попытаюсь.
        -- Я знала - ты наш человек! - восторженно произнесла Бьянка и поднялась из кресла.
        В комнате стало тихо, с площади доносился стук молотков и голоса рабочих.
        -- Ты чем-то обеспокоена? - Бьянка заметила, что Николь задумчиво смотрит в окно и молчалива более чем обычно.
        -- Нет, все в порядке, - отрицала та, пытаясь улыбаться.
        -- Думаешь о Яновском? - спросила фрейлина прямо. Это качество в ней было доминирующим. За это Николь и полюбила ее, и они быстро стали подругами. - Он умеет заставить девушек забыть обо всем кроме него. Только вот ты не похожа на такую.
        -- Я оставила его одного, а он еще слаб, - принцесса и не заметила, как открыла все свои сердечные тайны Бьянке.
        -- Он мужчина, переживет. Волновалась бы ты лучше о другом, - она загадочно улыбнулась.
        -- О чем? - Николь не поняла, что имеет в виду подруга.
        -- За что ты мне понравилась, так это за свою чистоту. Ты просто горный ручей. Я о мужской натуре веду речь. Это же опасно оставлять графа одного, когда вокруг куча симпатичных служанок, - объяснила она.
        -- Он изменился, - возразила Николь. - Иначе я не согласилась бы выйти за него. Теперь он другой и служанки его не интересуют.
        -- Самое прекрасное, что ты веришь в то, что говоришь. Но, к сожалению, мужчины не меняются, это у них в крови, - Бьянка не хотела обидеть подругу или огорчить, но такова была ее натура, говорить в глаза свои мысли.
        Николь молчала, не зная, что ответить на это. Она действительно знала о мужчинах намного меньше, чем Бьянка. Разница в возрасте у них была почти восемь лет. И в свои восемнадцать принцесса, хоть и успела побывать замужем, не имела более серьезных отношений, чем были у них с графом.
        -- Не переживай, во всяком случае, он принадлежит тебе, и, куда бы ни бегал, все равно вернется, - утешила девушка.
        -- Такого мне не нужно, я не стану удерживать его, а тем боле связывать узами брака против воли, - Николь открыла дверь в гардероб, нужно было одеваться к завтраку.
        -- Ты еще молода, когда-нибудь поймешь, о чем я. Хотя я сама была такой же, - фрейлина пошла с ней в гардероб, чтоб помочь одеться. Ее веселость сменилась глубокой задумчивостью.
        -- Я оставила ему записку, - возобновила разговор Николь, когда оделась и села, чтоб сделать прическу.
        -- Что написала? - Бьянка помогла ей заколоть волосы.
        -- Чтоб он приехал, как только сможет, - Николь смотрела на подругу в зеркало, сидя перед ним на маленьком стульчике, обитом синим бархатом. - Я не стала передавать через слуг, оставила на столике в своей комнате. Может, он не нашел?
        -- Конечно, что ему ходить в твою комнату, когда тебя там нет? - попыталась не расстраивать больше принцессу Бьянка. - А что если он еще слаб и не может отправиться в дорогу?
        -- Мадлена обещала, что он поправится через пару дней, не позднее. Раны все затянулись, горячка прошла, он просто спал под действием лекарства.
        -- Точно, не прочитал твоей записки и не подозревает, что ты ждешь его, - заключила фрейлина, закончив с прической.
        Николь теперь была похожа на настоящую королеву, в дорогом платье из тонкого шелка и кружев цвета морской волны, с собранными наверх локонами золотистых волос. Шею украшали незаметные нити на которые были нанизаны драгоценные голубые камни. Такие же камни блистали на заколках в волосах и на браслетах. Вот только впалые щеки напоминали о пережитом совсем недавно кошмаре.
        -- Я отправила ему письмо, - Николь посмотрела на подругу, ожидая, что теперь она скажет.
        -- Разумно, - заметила та.
        -- Написала о дороге сюда и повторила просьбу приехать на праздник. Отправила на следующий день после приезда. Он должен был уже получить его.
        -- С кем отправила? - Бьянка спокойно пудрила лицо принцессы, позволившей ей делать с собой все, что та посчитает нужным.
        -- С Евой, твоей подругой. Ее назначили мне фрейлиной сразу же по приезде, - ответила Николь.
        -- Она мне не подруга, боги сохраните, - произнесла брезгливо Бьянка. - Это ничего не значит, может, он получил письмо и уже едет сюда?
        -- Хорошо бы, - Николь немного успокоилась и даже повеселела.
        Почему собственно она переживает? Все равно, рано или поздно он будет тут. Брат Бьянки отправился к нему и обещал привезти к празднику. Но тем не менее какая-то тревога закралась в душу и не оставляла с прошлого вечера. Она пыталась отвлечься чтением, но мысли одна мрачнее другой не оставляли. Только теперь при свете дня, поговорив с неунывающей подругой, ей стало немного легче, и вечерние страхи отступили.
        Бьянка продолжала рассказывать о подобных случаях, когда невесты волновались перед свадьбой, но Николь не слышала ее. Она думала о Кристиане. Безусловно, ей не хватало его, но иногда, во время приемов во дворце, когда вокруг было много интересных людей, она забывала о нем. Прошлая жизнь казалась сном, будто она всегда была принцессой, а жизнь в деревне ей приснилась. Приснилась свадьба с Логом, оборотни, пожар в деревне, и даже граф теперь казался таким далеким. Николь надеялась, что он приедет и она, увидев его, опять ощутит трепет и учащенное сердцебиение. Но сейчас она испытывала только тревогу и предчувствовала, что их злоключения еще не закончились.
        -- Пойдем к нам после обеда? - предложила фрейлина, заметив, что ее не слушают.
        -- К тебе домой? - Николь все еще неловко чувствовала себя среди аристократов, хотя все восприняли ее появление спокойно. Только некоторые недоверчивые и недружелюбные Теодору фамилии высказывали колкие замечания в адрес новой "деревенской", как они называли ее, принцессы. Впрочем, все это говорилось за спиной короля и шепотом.
        -- Да, - фрейлина собрала баночки с пудрой и помадой и сложила в ящичек трюмо. - Я им уже все уши про тебя прожужжала. Моим очень приятно будет, что их почтила визитом принцесса.
        -- Перестань, - Николь закатила глаза, понимая иронию подруги. - Принцесса, только что из деревни. Какая честь.
        -- И потом, у нас гостит один таинственный маркиз. Просто красавец, - Николь впервые видела, чтоб подруга говорила о мужчине таким тоном. Этот маркиз должен был быть действительно исключительным.
        -- Маркиз? Друг вашей семьи?
        -- О, нет. Он появился у нас при весьма загадочных обстоятельствах, - Бьянка рассказывала, понизив голос, словно посвящала подругу в тайну.
        -- Ты меня заинтриговала, - девушки рассмеялись и поспешили к завтраку.
        В просторном зале столовой, залитом солнцем, к завтраку собралась вся королевская семья и приближенные люди. За длинным столом, крытым белоснежной скатертью, сидели родные и гости короля, а сам он восседал во главе, как и полагалось хозяину. Николь отвели место рядом с сестрой и ее мужем. Молодожены приехали на праздник из Холоу. Принцесса Виктория была миловидной девушкой, бледной, как и все вандерширцы, с длинными черными волосами и карими, как у отца, глазами. Она всегда одевалась изысканно и необычно. Модницы Вандершира равнялись на нее, подражая нарядам и ожидая каждый новый, как особое событие. К завтраку она спустилась в простом платье, более походившем на халат, но из атласа с темно-синими кружевами. Ее мужа нисколько не смущали экстравагантные наряды, он только изумленно приподнимал бровь, но ничего не говорил, как истинный джентльмен.
        Старший сын в королевской семье, Виктор, тоже удался в отца: высокий и широкоплечий. Черные прямые волосы до плеч, подчеркивающие белизну кожи и правильные черты лица. Но вот только глаза, в отличие от сестры, были зелеными. Он пока не женился и не спешил с этим, провоцируя истерики у девушек перед каждым королевским балом. Королева Виржиния, теперь уже не такая печальная, как обычно, но все же немногословная, сидела рядом с мужем. Только у нее и Николь были прекрасные золотистые волосы сами завивавшиеся в локоны. Кроме королевской семьи, за столом присутствовали фрейлины принцессы и королевы, сестры королевы и дальние родственники короля. Завтрак был в узком кругу, всего двадцать человек.
        -- В этом году праздник будет особенным, - произнес король, отпив белого вина из золотого кубка. Лакеи бесшумно сновали вокруг, подливая вино и меняя блюда.
        -- Я не сомневаюсь, - Виктор отложил еду, к которой едва притронулся. - Хотя можно ли сейчас спокойно праздновать? На северной границе неспокойно, все чаще встречаются оборотни и наемники из нейтральных земель.
        -- Это не повод для беспокойства, - пессимизм сына не радовал Теодора. - На пограничных дорогах никогда не было мирно. Солдаты патрулируют эту местность и сообщают, если стычки с разбойниками перерастают в масштабные побоища, угрожающие спокойствию жителей.
        -- А на юге процветает пиратство, - принц был еще молод и горяч. Война ему нравилась больше, чем балы и приемы. Но король не позволял сыну участвовать в опасных предприятиях, намереваясь передать ему трон.
        -- С этим я тоже разберусь. Пример Черного Дика будет поучителен и остальные, уверен, на время поубавят прыти, - ответил Теодор.
        Все согласно закивали.
        -- Безусловно, Дик был грозным пиратом, но это еще не победа, - возразил Виктор.
        Николь улыбнулась, взглянув на брата. Ей казалось, будь он королем, смог бы завоевать весь мир, столько решимости и мужества было в его взгляде. За все время, что она жила во дворце, Николь ни разу не видела его за каким-нибудь развлечением, с девушкой или просто в домашнем халате. Принц всегда был одет в военную форму, носил на поясе меч и сопровождали его не менее воинственные товарищи.
        -- Виктор, уймись, прошу, - вмешалась королева. - Не надо портить завтрак этими разговорами о всякой мерзости.
        Принц умолк, вернувшись к трапезе. Король улыбнулся жене.
        -- Эти вещи не должны пугать вас, - произнес он. - Прошли те времена, когда народ боялся завтрашнего дня. Теперь никто не посмеет напасть на Вандершир, мы могущественное и сильное государство.
        -- Конечно, дорогой, - Виржиния улыбнулась в ответ, - мы и не боимся. Просто пираты и блинчики не совмещаются в моей голове.
        Все, кроме принца, рассмеялись, и разговор перешел в другое русло.
        -- А что, он всегда такой? - тихо спросила Николь у принцессы Виктории, заметив, что брат ни разу не улыбнулся за все время за столом.
        -- Нет, - усмехнулась та. - Раньше был еще хуже.
        Виктор посмотрел на них, будто догадывался, что говорят о нем. Несмотря на то, что он был вежлив с новой сестрой и воспринял ее появление в их семье благодушно, Николь иногда казалось, что он не доверяет ей. Заметив на себе изучающий взгляд его изумрудных глаз, Николь только и придумала что улыбнуться. Виктор улыбнулся в ответ, и улыбка эта была не просто вежливой формальностью, а искренней и теплой. Девушка немного успокоилась, поблагодарив судьбу за такую чудесную семью.
        После десерта король отправился в зал совещаний, где уже ждал первый советник. Виктор пошел с отцом, чтоб узнать последние новости с границ. Дамы прошли в гостиную, предпочитая развлечься беседой и рукоделием. Николь и Бьянка отправились к Праудам. Фрейлина ненавидела светские развлечения и всегда сбегала, когда дамы усаживались за шитье или рисование альбомов.
        -- Мисс Прауд!
        Бьянка уже надевала шубку в зале перед выходом. К ней подбежал мальчик лет тринадцати в одежде пажа.
        -- Да, Джек? - фрейлина улыбнулась. - Ты что-то хотел?
        -- Я буду сопровождать мисс Николь, принцессу Николь, - поправился он.
        -- Я думаю, ей не понадобится охрана, - Бьянка потрепала парня по волосам.
        Поступив на службу к королю, Джек стал любимцем двора. О его помощи в важном государственном деле стало известно всей столице. Его отца тоже взяли на работу в королевскую конюшню, а Джек стал королевским пажом.
        -- Король поручил мне охранять его дочь, следуя за ней повсюду, - гордо заявил он.
        -- Ну, как скажешь. Думаю, ребята будут рады тебе, - ответила Бьянка.
        Николь уже спустилась, переодевшись, и присоединилась к ним.
        -- Я готова, - сказала она, поприветствовав Джека.
        -- Тогда можем идти. Карету брать без надобности, наш дом на другой стороне площади, - Бьянка пропустила перед собой принцессу, а Джек важно следовал за дамами.
        У Праудов им открыл дворецкий и взял шубки.
        -- Где родители? - спросила фрейлина, отряхивая снег с подола шелкового платья.
        -- Они у себя, - дворецкий поклонился и ушел.
        -- Прошу в резиденцию Праудов, - Бьянка открыла дверь в просторную гостиную. Ее дом мало уступал королевскому в роскоши. Девушки расположились на диванчиках перед камином. Несмотря на короткую прогулку, они немного замерзли и теперь отогревали озябшие пальцы возле огня. Джек сел в широкое кресло и совсем утонул в нем. Ему приятно было, что он сопровождает важных дам, и они не гонят его, а беседуют не смущаясь. Он почувствовал себя взрослым джентльменом.
        -- У вас очень красиво и уютно, - Николь разглядывала семейные портреты, неотъемлемую часть обстановки каждой гостиной в богатых домах. Столичные дома очень отличались от провинциального замка, к которому она привыкла. Там все дышало стариной, а обстановки в залах было минимум. В Уайтпорте дома обставляли согласно последней моде, и в них было уютнее, чем в старом замке. По крайней мере, намного теплее.
        -- Конечно, это не дворец, но мне тут нравится больше, - Бьянка приказала слуге принести в ее комнату горячего шоколада и пирожных. Он опять молча удалился, стараясь делать вид, что ему все равно принцессе он прислуживает или хозяйке. Хотя вечером вся прислуга соберется на кухне, послушать, какая на самом деле новая принцесса. А он с надменным видом станет отвечать на их бесконечные вопросы.
        -- Дворец слишком велик для того чтоб можно было назвать его домом, - ответила Николь. - Правда, Джек?
        -- Конечно, - мальчик вскочил с кресла, желая чтоб его было видно во время беседы. - Я еще половины не видел. Но мне все равно там нравится. В замке у старой хозяйки было ужас как мрачно, а тут красотища. Все в золоте и серебре, кругом бархатные шторы, паркет. Я влюбился в этот дворец и никуда не уеду, только если с вами, мисс, принцесса, - опять поправился он.
        Девушки, сдерживая смех, слушали его вдохновенный рассказ.
        -- Что же ты готов бросить роскошную жизнь и уехать в глушь, если туда подастся Николь? - спросила Бьянка, прищурившись лукаво.
        -- Конечно, не раздумывая, - Джека, казалось, обидел этот вопрос.
        -- Ну что ты, зачем ехать за мной? - Николь позвала мальчика и посадила рядом. - Теперь твой дом во дворце. Тебя ждет хорошее будущее. А я, наверное, уеду в замок графа, когда мы поженимся.
        Джеку это совсем не понравилось. Он сложил руки на груди и поджал губы.
        -- Я выросту и женюсь на вас, - произнес он, наконец.
        Бьянка подавила смех, зная, что обидит ребенка. Николь улыбнулась и обняла его.
        -- А как быть с графом? - спросила она. - Он тоже любит меня.
        -- Он старый. Когда я выросту, вам понадобится новый муж, - подруги онемели, посмотрев друг на друга.
        -- Железный аргумент, - не выдержала и рассмеялась княжна.
        -- Лучше пока думай об учебе, а не о женитьбе, - Николь тоже улыбнулась. Джек сильнее сжал губы, но не подал вида, что обиделся. Он был убежден, что именно так все и будет.
        -- Пойдем ко мне, - Бьянка перевела дыхание, насмеявшись. - А ты, жених, иди, поищи Бенедикта. Он, наверное, в своей комнате.
        Девушки поднялись по широкой лестнице на второй этаж в комнату Бьянки. Спальная княжны более походила на библиотеку, заваленная переплетами. Книги лежали повсюду, только туалетный столик указывал на то, что хозяйка комнаты женщина.
        -- Много читаешь? - Николь переступила через стопку у кровати и села на край. Все остальные сидения были заняты.
        -- Нет, картинки рассматриваю, - ответила Бьянка, шутя, но без иронии.
        На столике у окна, прямо на карте Вандершира, стоял поднос с дымящимся напитком и ароматной выпечкой.
        -- Можешь расслабиться, ко мне никто не войдет без стука. Гордон уехал, - сказала девушка, расшнуровывая корсет.
        -- Разве он позволяет себе такое? - Николь с любопытством осматривалась в комнате богатой аристократки.
        -- Бывает, но я хорошенько колотила его пару раз за это. Теперь стучит, - Бьянка подошла, попросив у подруги помочь ей с корсетом. Николь ослабила шнуровку на спине и Бьянка освободилась от ненавистного одеяния, оставшись в нижней рубашке и чулках.
        -- А если ты неодета, он вообще лишен воспитания? - Николь не стала раздеваться, чувствуя себя более чем удобно в дорогом наряде из бархата.
        -- Он не воспринимает меня как даму. Да и я его как джентльмена, - княжна надела домашний халат и туфли.
        -- У меня не было братьев, - вздохнула Николь, вспомнив свою семью, оставшуюся в деревне.
        -- Теперь есть, - усмехнулась Бьянка, поставив поднос с угощением прямо на кровать и села напротив гостьи.
        -- А, ну да, - Николь закивала, взяв чашку и пробуя напиток. - Но это совсем не то. Я его едва знаю.
        -- Его никто не знает, - княжна тоже набила рот пирожным и теперь говорила с трудом.
        -- Почему он не женится? - спросила Николь. Она хотела как можно больше узнать о новой семье, а Бьянка с детства росла при дворе.
        -- Его женщины не интересуют, - ответила та.
        -- Как это? Вообще? - Николь перестала жевать.
        -- Вообще, только корабли, оружие и пираты, - княжна рассмеялась, глядя на удивленное лицо подруги. - А что, у тебя есть незамужняя подруга в деревне? Хочешь пристроить за принца?
        -- Нет, - Николь смутилась, но Бьянка взяла ее за руку, извиняясь за шутку. - Просто он такой... красивый.
        -- Кто? Виктор? - княжна задумалась, словно сама вовсе не замечала его прежде. - Ну да, что есть, то есть.
        -- У тебя так хорошо, что же я раньше не напросилась в гости? - Николь решила сменить тему, ей стало неловко из-за своих слов. - Во дворце вообще нечем заняться. Сижу целый день без дела. У всех свои королевские обязанности, только меня никто не хочет нагружать делами. Мама с фрейлинами и подругами сидят у нее, а мне неловко в их обществе. Я ничего не понимаю, о чем они говорят.
        -- Ничего, еще будешь скучать по этому времени. Выйдешь замуж, и тебя нагрузят делами и заботами. Дети, муж, хозяйство, - Бьянка откусила пирожное.
        -- Это приятные заботы, - ответила Николь, опустив взгляд.
        -- Все так думают, а везет единицам. Вот, к примеру, наша гувернантка. У нее двое детей от любимого мужчины. Только воспитывает их она одна, - фрейлина оставила лакомства. Она переживала о гувернантке или так показалось Николь.
        -- Есть при дворе один герцог, - продолжала Бьянка.
        Николь кивнула, пережевывая угощение. Пирожное из слоеного теста с кремом и клубникой очень ей понравилось.
        -- Эвлин работала у них в доме. Ее отец был дворецким, а мать горничной. Девушка выросла, и этот богатенький лодырь не придумал ничего лучше, как соблазнить молоденькую глупышку.
        -- Герцог и ваша гувернантка? - переспросила Николь. - Наверное, никто не знает об этом, раз она работает у вас, да еще и с детьми?
        -- Конечно, нет. Я и сама узнала недавно. Гордон рассказал мне. Но лучше если это останется между нами.
        -- Конечно, - принцессу заинтересовала романтическая история.
        -- Так вот, этот герцог соблазнил ее, обещая жениться, и бросил, когда она забеременела. Конечно, я не знаю подробностей, но могу себе представить. Хотя и Эвлин не глупа. Он все же жил с ней, пойдя против родителей.
        -- Вот видишь, - облегченно вздохнула Николь.
        -- Ну да, легко было уйти от родителей, но жить без их денег ему оказалось не по силам, и он оставил ее.
        -- Что же у этих людей нет сердца? Как они могли оставить ее с детьми без средств к существованию? - Николь тоже отложила еду.
        -- Эвлин говорила, что старая герцогиня помогала ей, пока они жили с ее сыном в приличном доме. Потом ей пришлось найти дешевое жилье, а господа в трущобы ни ногой.
        -- Это ужасная история, как же она справилась?
        -- Она неохотно рассказывает о себе. Главное, что теперь у нее все в порядке. Гордон влюбился в нее и собирается жениться.
        -- А ваши родители знают? Вдруг выйдет как с герцогом? - предположила Николь.
        -- Ну, не думаю. Мои родители добрые, без предрассудков. Может, что-то у них и выйдет.
        -- А где она? Я бы с ней познакомилась, - Николь увлекла история гувернантки, так похожая на ее собственную.
        -- Не знаю, может, с детьми? - Бьянка убрала поднос и поднялась.
        Девушки привели себя в порядок, и пошли в детскую. Она была рядом, на этом же этаже. В просторной хорошо освещенной комнате было все, что нужно детям. В одной части стояли парты для занятий, а все остальное пространство занимали игрушки, пианино, мольберт, крошечный столик, стульчики и сервиз для чаепития.
        -- Привет, - сказала Бьянка входя.
        Симпатичная девушка с длинными русыми волосами, заплетенными в косу, сидела на полу. Вокруг нее сидели дети, среди них и Джек. Она что-то им читала.
        -- Добрый день, - ответила Эвлин, прервав чтение. Дети только теперь заметили гостей, так увлечены они были.
        -- Бьянка, неужели это принцесса Николь с тобой? - спросил старший мальчик. У него была смуглая кожа, будто он загорал на солнце, и прямые темно-каштановые волосы, завязанные в хвост на затылке. Взгляд карих миндалевидных глаз, казалось, проникал в самые тайные мысли. Николь этот взгляд показался очень знакомым.
        -- Да. Ты как всегда угадал, Бенедикт, - рассмеялась сестра, проходя в детскую.
        Николь шла за ней, пораженная обаянием мальчика. Он располагал к себе всем, привлекательной внешностью, тоном, приятным тембром голоса, открытым приветливым взглядом.
        -- Я не угадал, я видел Ее Высочество во дворце, когда был там пару дней назад с отцом, - он поклонился и поцеловал руку Николь.
        Джек опять скорчил гримасу как прежде в гостиной. Эвлин и остальные двое детей улыбаясь ждали, пока их представят королевской особе.
        -- Это мой младший брат Бенедикт, - сказала Бьянка.
        -- Очень приятно, - ответила Николь.
        -- Эвлин Тимонс, - продолжала княжна. Гувернантка сделала реверанс.
        -- Виржиния и Александр, - закончила она, подозвав малышей. Двойняшки были на пару лет младше Джека. Самым старшим из детей тут был Бенедикт.
        -- Виржиния? - переспросила Николь. - Прекрасное имя.
        -- Да, - ответила Эвлин, - я назвала ее в честь королевы. Она замечательная женщина.
        -- Да, вы правы, - принцесса чувствовала, что эти люди искренны, а не пытаются просто угодить. - А Александр в честь кого?
        -- Так звали моего отца, - Эвлин стояла, положив руки на плечи детей.
        Двойняшки с интересом рассматривали незнакомую женщину. Мальчик был немного выше сестры, со светлыми русыми волосами и огромными голубыми глазами, белоснежная кожа и маленький вздернутый носик. Девочка не выглядела так эффектно на фоне брата. Каштановые кудряшки и хитрые карие глазки, выдавали непоседу, она уже заскучала и переступала с ноги на ногу.
        -- Мы слушали страшную сказку, - произнесла она.
        -- Как интересно, - Николь улыбнулась, и дети немного расслабились. Виржиния начала щипать брата, прятавшегося за мамой. Джек исподлобья поглядывал на друга. Только Бенедикт оставался с дамами, не подавая вида, пока дети уже вовсю бегали по комнате.
        -- Замечательные малыши, - сказала Николь. Эвлин кивнула.
        -- Может, сыграем в прятки? - предложила Бьянка. Дети запищали, поддерживая идею.
        -- Кто будет водить? - поинтересовался Джек деловито.
        -- Давайте я, - предложил Бенедикт. Никто не стал с ним спорить. Эвлин завязала ему глаза и отвела к пианино.
        -- Считай до пятидесяти, - сказала она.
        Мальчик начал отсчет. Виржиния первая выбежала из комнаты и исчезла. За ней комнату покинули все остальные. Бьянка повела девушек в кабинет отца, в конце коридора. Джек не стал прикладывать усилия и встал за шкафом в библиотеке. Только Александр не знал где спрятаться. Он ходил по дому готовый расплакаться от отчаяния. Не придумав ничего, он просто сел в столовой и стал ждать, когда его найдут.
        -- Полчаса, минимум, у нас есть, - сказала Бьянка, предложив Николь сесть на кожаный диванчик у окна. Эвлин села на стул рядом. - Можете спокойно поговорить. Мне надо ненадолго отлучиться.
        Бьянка заговорщически подмигнула.
        -- Кое-кто еще не все мне рассказал, - продолжала она. - Эвлин, развлеки Николь беседой.
        С этими словами княжна вышла, тихо притворив дверь, чтоб не выдать своего местоположения брату. Николь улыбнулась.
        -- Она пошла навестить своего таинственного красавца? - спросила она Эвлин. Та выглядела обеспокоенной, но моментально взяла себя в руки и улыбнулась.
        -- Я не знаю. Наверное, мисс имела в виду маркиза, - ответила она. Николь почувствовала себя неловко. Эвлин была не так общительна, как Бьянка, к тому же, что-то скрывала. Это принцесса сразу же определила. Гувернантка молча рассматривала корешки книг на полках. Николь пыталась придумать отвлеченную тему, чтоб не смущать девушку.
        -- Вы давно работаете в этом доме? - спросила она.
        -- Больше года, - ответила Эвлин и опять отвела взгляд.
        -- Скажите, Бенедикт родной сын Праудов? - Николь просто спросила, надеясь получить утвердительный ответ, но опять заставила Эвлин нервничать.
        -- Почему вы спрашиваете? - обеспокоенно произнесла гувернантка.
        Николь не стала перечислять все странные, по ее мнению, вещи. Бенедикт явно не был похож на сестру и родителей, тоже светловолосых и светлокожих. Возможно, он пошел в деда или тетку, но это казалось Николь маловероятным. Слишком уж он отличался от Праудов, да и вообще от встречавшихся ей прежде людей. Она жила на севере страны и мало видела смуглых брюнетов с подобным разрезом глаз. Граф и тот казался ей удивительным, но он был наполовину литиат, сын волшебницы.
        -- Я не имею в виду, что с ним что-то не так. Просто спросила, - Николь надоело это напряженное общение.
        Эвлин не отвечала.
        -- Я пойду, посмотрю дом, если можно. У вас очень красиво, - Николь поднялась и вышла, прежде чем Эвлин ответила.
        Она прошла по коридору и свернула в восточное крыло. Там Бенедикт и Джек стояли у окна, разговаривая вполголоса.
        -- Я не стану их сразу искать, - говорил Прауд. - Это очень просто. Пусть немного устанут прятаться, тогда и найду.
        -- В таком доме? Не хвастайся, я этого не люблю, - ответил Джек.
        -- Я никогда не хвастаю. Просто они совсем дети, что тут сложного? - Бенедикт не убедил нового друга. - Я чувствую, в какой комнате они прячутся, слышу их дыхание.
        -- Не ври, - Джек деловито сложил руки на груди.
        -- Чего бы мне врать? - обиделся княжич. - Хочешь, покажу?
        -- Валяй, - Джек приготовился посмеяться над наглецом.
        Николь стало очень интересно. Она пошла за ребятами, стараясь двигаться неслышно, но княжич неожиданно обернулся, взглянув на нее. Джек не заметил этого. Они остановились около одной из комнат. Бенедикт открыл дверь и вошел. Через минуту оттуда с отчаянным писком выскочила Виржиния.
        -- Опять нашел! - крикнула она и побежала в детскую.
        -- Ты знал, - недоверчиво произнес Джек.
        -- Не веришь, не надо, дело твое, - княжич пошел по коридору.
        -- Ладно тебе, просто я не маленький и в сказки не верю. Если ты оборотень, тогда все понятно.
        -- Почему это оборотень? - удивился Прауд.
        -- У них хороший слух и нюх. Я видал одного.
        -- Где это, интересно? - недоверчиво переспросил Бенедикт.
        -- Мы с отцом служили в замке, где жила женщина-оборотень, - гордо повествовал Джек. - Потом она и еще один гад похитили принцессу Николь, а мы с графом Яновским ее спасли.
        -- Теперь моя очередь сказать "не ври".
        -- Вот еще, я говорю чистую правду. Можешь спросить у принцессы. Я возьму ее в жены, надо только закончить академию и стать богатым.
        -- Значит, эти разговоры - правда, - Бенедикт задумался, но лишь на минуту. - Я тоже хочу поступить в академию. Хочу служить в личной гвардии короля.
        Мальчишки начали строить планы на будущее. Николь вернулась в комнату Бьянки. Похоже, у Праудов была не одна загадка в доме, но ей сейчас меньше всего хотелось лезть в чужие секреты. Она решила доесть пирожные и подождать подругу.
        Бьянка тем временем направилась прямиком в комнату нового постояльца в их доме. Она нашла маркиза Крафондэра по дороге из их родового имения в столицу. Кучер неожиданно притормозил, чтоб не наехать на тело, лежавшее посреди дороги. Девушка высунула голову в окошко, поинтересоваться, в чем причина задержки, и увидела его. Мужчина лежал лицом вниз в пыли, прямо перед копытами лошадей. Бьянка выскочила из кареты и подошла проверить, жив ли он, пока слуги решали, кому отодвигать препятствие с дороги. Проверив пульс и дыхание, княгиня облегченно вздохнула и приказала положить раненого в карету. Кучер и лакей лениво слезли на землю и, взяв незнакомца за руки и ноги, втащили в карету. Бьянка села на прежнее место и приказала гнать без остановок. Мужчина был жив, но сильно вымотан и ранен. Порванная одежда была в грязи и крови. Определить его возраст было сложно, но немного седины в темных волосах и крепкое мускулистое тело позволяли предположить, что ему не более сорока. Бьянка протерла его лицо, чтоб лучше рассмотреть и тут он пришел в сознание.
        -- Вот сюрприз, - произнес он слабым голосом. Горло у него пересохло, и хриплый голос звучал как-то потусторонне и завораживающе. Девушка поначалу отшатнулась, посчитав, что он может быть опасен, но любопытство взяло верх, и она приблизилась, чтоб лучше слышать его слова.
        -- Сама королева эльфов пришла за моей грешной душой, - продолжал он. - Ваше имя, дева в сверкающей одежде?
        Бьянка улыбнулась, но ничего не ответила. Мужчина закрыл глаза и опять впал в беспамятство. Судя по его речи можно было предположить, что он не простолюдин и не сильно ранен, раз сумел разглядеть ее серебристый плащ.
        Она привезла его в свой дом, и Прауды оказали пострадавшему посильную помощь. Личный доктор Артура осмотрел и перевязал многочисленные раны, а слуги помыли и переодели его. Через пару дней он пришел в себя, но отвечать на вопросы девушки не спешил, назвав только свое имя и короткую историю о том, как он попал в столь плачевную ситуацию. Бьянка тщательно выпытывала детали, но маркиз увиливал от ответа, делая комплименты и отвечая вопросом на вопрос. Княжна, в свою очередь, тоже не спешила сдаваться. В отличие от всех остальных ее не удовлетворил рассказ о разбойниках, напавших и ограбивших его. Она хотела узнать, что он скрывал, а в этом она была уверена.
        -- Доброе утро, - сказала Бьянка, постучав и войдя в комнату для гостей. Мужчина лежал на кровати, покуривая трубку и глядя в окно.
        -- Вы уже курите? А доктор знает об этом? - спросила она, присев на край кровати. Маркиз широко улыбнулся, как он это всегда делал в ее присутствии.
        -- Доброе утро, мисс. Конечно, нет. Но я слаб духом и не мог отказаться от этого удовольствия, - он приподнялся и поудобнее облокотился на подушки.
        На его загорелом теле темнели следы от синяков и царапин, а плечи и грудь были перевязаны. Белоснежные бинты еще больше подчеркивали бронзовый загар. Большие темно-карие глаза всегда были хитро прищурены, отчего вокруг скопилось множество мелких морщинок. После того как его вымыли, Бьянка смогла различить истинный цвет его вьющихся волос, темно-каштановый. Небольшой рот, мужественный подбородок, почти аристократические черты. Вот только взгляд и шрам на лбу делали его непохожим на остальных придворных, к которым привыкла Бьянка. Этот мужчина очень отличался от всех, с кем она привыкла проводить время, возможно, поэтому он так заинтересовал ее. Иногда девушке казалось, что она все выдумала, и расспрашивает его только потому, что хочет побыть рядом.
        -- Тем более что остальных удовольствий я пока лишен, - он не сводил с нее вожделеющего взгляда. Бьянка подумала, что должно быть, также влюбленно кот смотрит на горшочек со сметаной в кухне.
        -- Вам еще недолго страдать, - она тоже улыбнулась ему, без ложной скромности подавшись вперед. - Очень скоро вы сможете покинуть нас и предаться всевозможным удовольствиям.
        -- Я не хочу покидать вас. Этот дом стал для меня родным, как и вы, моя прекрасная спасительница, - ответил Ричард. Бьянка сомневалась в том, что это его настоящее имя, но все же называла его так.
        Он рассказал самую заурядную историю о своей жизни. Родился и вырос в далекой провинции в обедневшей дворянской семье. Учился и сам зарабатывал на жизнь. Ехал в столицу, попытать счастья, но на него напали разбойники и ограбили. Но, тем не менее, что-то смущало девушку, она не верила ни единому слову.
        -- Что ж, можете заходить в гости, - ответила она. - Наши двери всегда для вас открыты.
        -- Благодарю. Это честь для меня. Такая благородная семья сделала меня своим другом. Благословенны разбойники, напавшие на меня, - Ричард закатил глаза в знак благодарности небу и приложил руку к сердцу. Бьянку не злил его шутливый тон, в котором он всегда с ней общался. Хотя в присутствии родителей или брата становился серьезным, отвечал на их вопросы со смиренным видом и даже мог пустить слезу. Это умение перевоплощаться и настораживало девушку. Он был лучшим актером из всех, что ей доводилось видеть. Он понимал, что ее подозрениям вряд ли поверят, и не стеснялся открывать истинное лицо наедине с ней.
        -- Чем планируете заняться? - Бьянка поправила складки халата.
        -- Еще не решил, а вы переживаете за меня?
        -- Конечно, я же спасла вам жизнь. Не хочу, чтоб это пропало даром. Вам надо быть осторожнее.
        -- Я постараюсь, - он сидел, сложив руки перед собой, но его взгляд делал больше, чем смогли бы руки. Бьянка не была наивной девочкой и умела общаться с такими мужчинами. У нее было много поклонников и даже несколько любовников, конечно же, втайне от отца и двора, но только этот наглый маркиз заставлял ее краснеть, а сердце биться чаще.
        -- Может, помочь вам устроиться в театр? Я чувствую в вас талант, - предложила девушка.
        -- Я подумаю, благодарю за заботу, - он вдруг стал серьезным и посмотрел в окно. - Вы очень добры.
        Более он не обращал на нее внимания, что означало о нежелании продолжать беседу. Девушка почувствовала себя неловко.
        -- Я пойду. Поправляйтесь, - Бьянка вышла за дверь. Он так и не удостоил ее взглядом.
        Дети продолжали игру, бегая по коридорам, теперь водил Джек.
        -- Тебе стало скучно? - спросила Бьянка принцессу, вернувшись к себе.
        -- Нет, просто неуютно, я еще не привыкла к этой жизни, - Николь виновато улыбнулась. - Мне нужно возвращаться, вдруг от Кристиана есть новости.
        -- Конечно, - настроение у девушек было уже не таким радужным как утром. - Я проведу тебя и вернусь, есть кое-какие занятия на вечер.
        -- Что-то случилось? - Николь заметила перемену в подруге.
        -- Нет, - Бьянка надела новое платье из темно-синего атласа.
        -- Это из-за того гостя? Он тебя волнует? - принцесса улыбнулась. - Можешь мне рассказать, я никому не открою твоих сердечных тайн.
        -- Я не сомневаюсь в тебе, просто сама не уверена, - Бьянка попросила подругу зашнуровать корсет. - Этот мужчина, маркиз, что-то скрывает. Мне так кажется. Сначала я думала, что мой интерес к нему этим и обусловлен, но я чувствую нечто большее, чем просто любопытство.
        Николь слушала, не делая никаких комментариев. Ей было приятно, что Бьянка обращается к ней как к равной, а не заискивает. После жизни среди крестьян было очень нелегко освоиться в кругу аристократов, пресмыкавшихся перед ней.
        -- Будь он одним из придворных или друзей нашей семьи я бы не волновалась, соблазнила бы и женила на себе.
        Николь удивленно раскрыла глаза, но опять промолчала. Бьянка улыбнулась.
        -- Я еще ни за кого не хотела выйти замуж, и вот, неизвестный никому маркиз. Еще и темнит, не рассказывает, чем занимался. Учился, странствовал, вот и все ответы.
        -- Что ему скрывать? Преступное прошлое? Наверное, не хочет рассказывать о своей непростой жизни, - предположила Николь. - Я бы тоже не стала посвящать всех в свое прошлое. Что если он был беден и занимался чем-то, что тебе, светской даме, придется не по душе? А он хочет произвести впечатление.
        -- Я тоже не всю жизнь провела во дворце. Я училась в Итилиане, а там моя жизнь была более чем скромной. Он, кстати, тоже бывал там, но не говорит, чем занимался, где жил. Странствовал и все.
        -- Это мелочи, - Николь удивилась, с какой легкостью успокаивает подругу, а сама волнуется по пустякам. - Узнает тебя получше, доверится и все расскажет. Будь терпеливой.
        -- Ты поражаешь меня, - Бьянка, закончив туалет, вышла в коридор, принцесса последовала за ней. - Такие разумные, трезвые советы.
        -- Со стороны все кажется проще, - ответила та, пока они спускались. - Если бы я сама так успокоилась и набралась терпения. Мне кажется, мы с Кристианом никогда не будем вместе. Всегда возникают какие-то препятствия.
        Дворецкий подал их шубки. Девушки неспешно надели их, пока горничная искала Джека. Он быстро спустился и оделся, не желая задерживать дам.
        -- Ну как, нашел новых друзей? - спросила Николь.
        -- Да, мисс, - кивнул мальчик.
        -- Вот и прекрасно, сможешь навещать их. Будет не так одиноко во дворце.
        Принцесса переступила порог, спутники не отставали, следуя за ней. Площадь уже была вся покрыта снегом, ветер кружил его, поднимая вихри и бросая прохожим в лицо. Девушки закутались в шубки, глядя на снежные завалы, выросшие всего за несколько часов.
        -- Ну и погодка, пока дойдем до ворот, станем сами как сугробы, - Бьянка поежилась, глядя на небо. - Может, пообедаешь у нас?
        Николь хотела возразить, как вдруг в небе вспыхнула молния, и тут же раздался оглушительный раскат грома. Девушки вздрогнули, невольно попятившись в дом. Горожане на мгновение замерли, пораженные явлением природы. На западе еще было видно солнце, в то время как с востока надвигалась черная грозовая туча. Снег шел все сильнее и, вскоре ничего не стало видно на расстоянии метра.
        Для южного Уайтпорта снег был редкостью, не говоря уже о грозе посреди зимы. Люди поспешили укрыться от непогоды. Тучи тем временем затянули все небо, и солнце скрылось. На дорогах и крышах домов росли сугробы.
        -- Это не к добру, - сказал дворецкий, проводив дам в гостиную.
        -- О чем ты, Джеймс? - Бьянка, бросила шубку на спинку кресла. - Пусть гроза и не частое явление зимой, но это еще не конец света.
        -- У нас в деревне была всевидящая, - начала Николь раздеваясь. - Она тоже считала грозу зимой признаком надвигающегося бедствия.
        -- Простые люди вообще отличаются излишней мнительностью из-за недостатка образования, - Бьянка села у камина.
        -- Говорю вам, госпожа, это не к добру, - не унимался Джеймс. - Подать чего-нибудь?
        -- Нет, мы дождемся обеда, предупреди на кухне, - Бьянка покачала головой, недоумевая, как можно быть настолько суеверным.
        Джеку позволили продолжить играть с детьми, а девушки тем временем расположились у камина.
        -- О чем ты задумалась? - спросила Бьянка подругу. Николь уперлась подбородком в ладонь и задумчиво разглядывала снег за окном.
        -- Меня не отпускает беспокойство за Кристиана. С ним что-то не так, - принцесса наблюдала, как снежинки образуют маленькие завалы на планках окна, и все меньше места оставалось, чтоб разобрать, что происходит снаружи.
        -- С ним Гордон, он не даст графа в обиду, - успокоила Бьянка.
        -- Они очень дружны? - Николь отвлеклась от разглядывания снега и посмотрела на огонь в камине.
        -- Да, очень, еще с того времени, когда Яновский учился тут в академии. Мы почти десять лет прожили под одной крышей. Он редко уезжал в замок. Такое чувство, словно сто лет прошло, - Бьянка мечтательно улыбнулась.
        -- Он как-то рассказывал о вас. Обещал познакомить. Мы так мало были вместе, чтобы просто спокойно поговорить, всегда какие-то напасти, - Николь не смотрела на подругу, печально глядя на пляшущие языки пламени.
        -- Я просто дара речи лишилась, когда услышала обо всей этой истории с казнью. Отец не отпустил меня, иначе я разнесла бы там все. Подумать только... - фрейлина закатила глаза.
        -- Это было сплошное сумасшествие. Я не верю, что все позади, - Николь посмотрела на нее, благодарная за искреннюю преданность другу.
        -- К счастью, позади, - согласилась княжна.
        -- Расскажи еще о том времени, - продолжала Николь. Воспоминания о графе грели ей душу, а Бьянка могла рассказать что-нибудь новое.
        -- Когда он только поселился тут, я была еще совсем девчонкой, - ответила она, вспоминая. - Кристиану было пятнадцать, за ним нужно было присматривать. Родственники Лилиан не хотели отягощать себя опекой. А наш отец был дружен с графом Норманом Яновским, они вместе воевали.
        -- Я уже знаю, что мачеха ему попалась не самая добросердечная. С этой частью семьи я имела удовольствие познакомиться, - заметила Николь.
        -- Лилиан - это особая история, - Бьянка улыбнулась загадочно. - Лучше тебе, наверное, у графа об этом спросить.
        -- Он говорил, что его не особо жаловали из-за настоящей матери, - принцесса вспомнила разговор возле озера.
        -- Да, поэтому он и жил у нас. Отец всегда был дружен с магами и эльфами, - ответила фрейлина. - Его не смущали все эти сплетни.
        -- Я даже не думала, что этому придавалось столько значения. В деревне ничего об этом неизвестно.
        -- Это и была тайна, но Лилиан разболтала родичам, а те своим знакомым. В общем, какое-то время Кристиана изрядно донимали насмешками, - Бьянка улыбнулась, но как-то печально. - Хотя и недолго. Потом нашлись другие сплетни и про него забыли.
        -- Ты знаешь, что случилось с Лилиан после того, как она оставила замок? - спросила Николь, так и не сумев ничего узнать от графа.
        -- Она была убита, я думаю, - ответила Бьянка мрачно. - Я помню эту историю.
        -- Кристиан не любит говорить об этом, - кивнула Николь.
        -- И я его понимаю, - княжна посмотрела на огонь, задумавшись. - Официальная версия была самоубийство, но при дворе шептались, что у нее был любовник. Он был отъявленный головорез. Лилиан подстрекала его напасть на графа, он сделал несколько попыток.
        Николь отрицательно замотала головой, отказываясь верить в это.
        -- Но она была недовольна и нашла кого-то другого, - продолжала Бьянка. - А первый приревновал и убил ее.
        -- Это немыслимо, - выдохнула Николь, испуганно слушая фрейлину.
        -- Яновский натерпелся от Лилиан, а теперь еще и ее сын едва не свел его в могилу, - княжна покачала головой. - Что его отец нашел в этой змее?!
        -- А я считала Джонатана воплощением благородства и честности, - опустив взгляд, произнесла Николь. - Пока сама не увидела его истинное лицо.
        -- Это правда, что он держал тебя в замке того оборотня? - спросила Бьянка, взяв холодную руку подруги.
        -- Да, - кивнула та, не поднимая глаз.
        -- И все это время ты была в его власти? Разве он не пытался..., - княжна многозначительно промолчала.
        -- Я была беременна, - ответила Николь, взглянув на подругу. Та удивленно раскрыла глаза. - Он не посмел, узнав об этом. Потом я потеряла ребенка и была в горячке. После на меня уже жалко было смотреть. И потом, он жил с Корделией.
        -- Оборотнем? - Бьянка слушала, затаив дыхание. Таких историй она еще не слышала, даже в Итилиане. Николь кивнула.
        -- А Яновский знает о ребенке? - спросила княжна.
        -- Да, - Николь слабо улыбнулась. - Но мы стараемся не думать об этом. Мадлена заверила, что мне нечего опасаться, у нас еще будут дети.
        Вошел дворецкий и разговор оборвался. Николь стало гораздо легче, когда она поделилась своим секретом хоть с кем-то. Бьянка пообещала сохранить его.
        Спустя четверть часа девушки прошли в столовую, где был накрыт обед. Когда на трапезу собиралась лишь семья, накрывали в малой столовой, большая служила для приемов и пышных обедов. В этот день для Николь сделали исключение и приняли как члена семьи. Князь и княгиня Прауды поприветствовали гостью и пригласили навещать их в любое время.
        Артур был высокий статный мужчина, довольно привлекательный и крепкий в прошлом. Теперь он очень постарел, и голова его сплошь поседела, на лице было множество морщин. Ходил он, слегка сутулясь под тяжестью лет и немного прихрамывая, поэтому ему приходилось опираться на трость. Княгиня же была намного моложе супруга и выглядела замечательно. Все такая же гибкая и подвижная, веселая и улыбчивая, как двадцать лет назад. В длинных светлых волосах не было ни одного седого волоса, глаза светились, но прожитые годы отражались в них мудростью и опытом.
        Кроме хозяев за столом сидели гувернантка и дети, пустовало только одно место, по-видимому, Гордона. За обедом, прежде всего, обсудили странную погоду и предстоящий праздник. Все рассказали, в каких будут костюмах на королевском балу. Николь пообещала принять новых друзей так же тепло, как они принимают ее. После некоторого молчания князь неожиданно поинтересовался у дочери состоянием здоровья постояльца. Николь отметила, что Эвлин отвлеклась от детей и начала прислушиваться к разговору. Бьянка пересказала отцу слова доктора и предложила подыскать Ричарду работу.
        -- Это замечательная идея, но что он предпочитает? Возможно, его интересует деятельность в какой-то определенной области? - спросил князь.
        -- Я подумываю о театре, - ответила девушка.
        Эвлин еле заметно улыбнулась. Николь посмотрела на остальных сидящих за столом, возможно, кроме нее еще кто-то посчитал предложение смешным. Но все остальные просто задумались о такой возможности. Реакция гувернантки была такая, словно она знала маркиза, и в этом амплуа он выглядел бы смешно. Принцесса не стала обострять на этом внимание, в конце концов, кто она в этой семье, чтоб совать свой нос?
        -- Надеюсь, Кристиан все же приедет, - произнесла княгиня Прауд. - Замечательный мальчик.
        -- Этому мальчику уже за тридцать, - рассмеялась Бьянка. Мать с укором посмотрела на нее.
        -- Ты нетактична, - сказала она.
        -- Николь уже привыкла ко мне, - Бьянка подмигнула подруге. - И это правда. Принцесса слишком молода для графа.
        Джек улыбался и что-то шептал на ухо Бенедикту. Николь догадывалась, что именно. Слова подруги не задевали ее. Николь знала, сколько лет Кристиану, но это никогда не имело для нее особого значения.
        -- Бьянка шутит, - извиняясь, произнес князь. - В Вандершире мужья всегда гораздо старше жен. Это нормально. Я был старше вашей матери на тринадцать лет, когда взял ее в жены.
        -- Это старомодно, - не сдавалась княжна. - Теперь в моде браки по любви. А кто полюбит старичка?
        Все рассмеялись. Только чета Праудов укоризненно покачала головой. Разговор опять перешел на погоду и до конца обеда не касался щекотливых тем. Прощаясь, Николь поблагодарила их за гостеприимство и попросила навещать ее во дворце.
        Снег все еще шел сплошной пеленой, но метель улеглась, и девушки в сопровождении пажа, спокойно добрались до ворот дворца. Их впустили и заперли за ними на замок. По обеим сторонам стояли солдаты в полном вооружении и, несмотря на непогоду, несли усиленное патрулирование.
        -- По-моему, раньше их там не было, - сказала Николь, когда девушки вошли в каминный зал. Бьянка кивнула.
        -- Ты не ошиблась. Да и ворота запирали в последний раз, когда объявилась та банда на границе.
        -- Что-то случилось, - решительно произнес Джек. - Я узнаю и сообщу вам.
        С этими словами он поспешил добывать информацию для принцессы. Девушки сняли шубы и поднялись в розовую гостиную, где, по словам прислуги, находилась королева. Увидев дочь, она облегченно вздохнула и поспешила обнять ее.
        -- Что произошло? - спросила Николь, обняв мать в ответ.
        -- Я боялась, что опять потеряю тебя, - ответила Виржиния, не отпуская девушку из объятий. - Не уходи далеко одна.
        -- Мы были у Праудов, - произнесла Николь обеспокоенно.
        -- Не оставляй меня, я так долго искала тебя, - королева села на диванчик, обитый розовым шелком, и попросила дочь тоже присесть.
        -- Во время обеда Атренион вбежал в столовую, - начала Виржиния. Бьянка села в кресло, не отрывая от нее взгляда. - На нем не было лица, взлохмаченный, глаза широко раскрыты, рот перекошен в гримасе ужаса.
        Королева замолчала. Николь не торопила ее, хотя ей не терпелось узнать, что произошло с королевским советником. Бьянка дала женщине воды, она знала старика, и описание королевы явно было преувеличено. Фрейлина ни разу не видела старого и седого мудреца испуганным или спешащим. Казалось, он все знал, и все видел в жизни. Всегда неспешен и осторожен в решениях, чтоб он вбежал, Бьянка поверить не могла.
        -- Он упал перед мужем на колени и начал нести какую-то околесицу, вцепившись ему в камзол мертвой хваткой, - Виржиния отпила воды и погладила дочь по плечу.
        -- Позднее выяснилось, что кто-то пытался пролезть в святилище. Теодор приказал усилить охрану. Тебя нигде не было, я думала, что сойду с ума, - королева вновь обняла дочь.
        -- Не нужно беспокоиться, я всегда с фрейлинами, - пыталась успокоить мать Николь.
        -- Вся эта суматоха опять повергла меня в ужас тех дней, когда я потеряла тебя.
        Принцесса попросила Бьянку позвать горничную и принести успокаивающего чая. Похоже, во дворце действительно была чрезвычайная обстановка, раз некому было подумать о королеве. Фрейлина поспешила за прислугой и вернулась спустя десять минут. Девушки проводили Виржинию в ее спальную и дали ей выпить чая. Николь села около матери и не отходила, пока та не заснула.
        В дверь постучали, и в комнату вошел принц, девушки поднялись и присели в реверансе. Молодой человек учтиво кивнул им и подошел к постели матери.
        -- Как она? - спросил он обеспокоенно.
        -- Вот только уснула, - ответила Николь, немного робея в присутствии принца. Бьянка вернулась на кушетку, персона Виктора ее нисколько не интересовала.
        -- Благодарю, что не оставили ее на прислугу, - молодой человек обернулся и взглянул на новообретенную сестру.
        -- Ну что вы, я всю ночь не отойду от нее, - Николь не понимала, как можно было бы бросить родную мать в таком состоянии.
        В дверь вновь тихо постучали. Бьянка открыла.
        -- Ваше Высочество, - служанка сделала книксен, обращаясь к принцу. Николь заметила, что все девушки, кроме Бьянки, робеют перед ним.
        -- Слушаю, - сказал он, приблизившись.
        -- Вас просят в зал совета, - сказала служанка, не смея поднять глаз.
        -- Дамы, прошу простить меня, - он кивнул сестре, ее фрейлине и вышел.
        За окном уже давно смерклось. Девушки сидели в темной комнате молча, думая каждая о своем. Огонь в камине понемногу угасал. Тени начали двигаться по стенам комнаты, отражая вещи напротив источника света. Снежинки стучали в стекло, ветер гудел в трубе. Николь встала, чтоб подбросить полено в огонь, в комнате стало прохладно. Она присела перед камином, Бьянка хотела остановить ее, и позвать слуг, чтоб они сделали это. Как вдруг огонь в камине погас, и комната погрузилась во мрак. Фрейлина замерла, так и не проронив ни звука. Николь ощутила холодок, пробежавший по спине. Волосы всколыхнул порыв ветра, а горло сдавили ледяные пальцы. Она не могла ни пошевелиться, ни сказать слово. Бьянка разглядела на фоне освещенного уличным фонарем окна черную тень, склонившуюся над принцессой. Она хотела окликнуть девушку, но застыла парализованная страхом, охватившим ее сознание. Бьянка никогда не была трусихой, была даже храбрее многих мужчин, но теперь ее словно что-то держало в холодном кольце ужаса. Николь стала задыхаться, пальцы давили на горло, тихий голос, доносившийся словно из-под земли, стучал в голове,
повторяя странные слова на непонятном языке. Они звучали как заклинание, то повторялись, то произносились быстрее, то медленнее. Девушка начала терять сознание, холод проникал внутрь, сквозь кожу, пронизывая до костей.
        Стук в дверь донесся, казалось, из другого мира, как сквозь слой земли.
        -- Мисс, я все узнал, - раздался звонкий голос Джека, когда он приоткрыл дверь. Полоска света от свечей в гостиной прорезала темноту спальной и выхватила Николь из сгустившегося над ней сумрака. Принцесса упала на пол, Бьянка вскрикнула, словно ее голос вернулся к ней:
        -- Свет!
        Джек распахнул двери, и темнота отступила в углы комнаты. Фрейлина и паж зажгли все свечи в покоях королевы и разожгли камин. Стало тепло, и чувство чужого присутствия отступило. Николь лежала на полу, держась за горло, и тяжело дышала. Джек бросился звать на помощь слуг. Бьянка подложила под голову принцессы подушку с кушетки и поспешила посмотреть как королева. Поначалу ее удивило, что Виржинию не разбудил шум и возня в комнате. Она присмотрелась и замерла, испугавшись собственной догадки. Лицо королевы было неподвижно, как у мертвой. Фрейлина взяла запястье женщины и прощупала пульс. Кожа была ледяной и будто бы из прозрачного пергамента. Бьянка припала к груди королевы, сердце едва билось, а дыхания и вовсе нельзя было заметить. Виржиния впала в беспамятство.
        Глава третья
        Вандершир.
        Северные земли.
        23е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Дорогу завалило снегом и часто приходилось вылезать из кареты и расчищать путь. Уже второй день подряд беспрерывно шел снег, бушевала метель, и становилось все холоднее. Словно они ехали не к Теплому морю, а в Итилиан, где климат был суровее здешнего. По краям дороги стеной возвышался непроходимый лес. Застрянь они на дороге, и их ждала бы верная смерть, в глухом лесу то и дело завывали голодные волки. Снегопад и им мешал спокойно охотиться, теперь они могли напасть и на людей. Князь выбился из сил, расчищая дорогу. Ранд помогал ему, но и этого было недостаточно. За два дня они проехали лишь полпути, несмотря на то, что срезали хороший кусок. Скоро дорога должна была выйти на главный тракт, ведущий к столице.
        Кристиан впал в странное состояние полусна, кожа его стала бледно-голубого цвета. Глаза ввалились и вокруг чернели круги. Он молча сидел на своем месте и всматривался в пустоту. Иногда Гордону казалось, что граф скалится, приподнимая верхнюю губу. Клыки его удлинились и заострились, как у зверя. Без сомнения, граф перерождался в вурдалака из-за укуса мертвеца. Гордон читал о подобных вещах, но никогда не видел такого своими глазами. Он знал, что пока Кристиан не умер, он не опасен. Хотя его жуткий вид заставлял сомневаться в этом. Через несколько дней отравленная слюна, разнесенная кровью по телу, начнет свое пагубное действие. Органы начнут отмирать, а в конце остановится сердце. После этого, человека уже не вернуть, он станет живым мертвецом. Гордон мог только предполагать, кем станет его друг. Такому перерождению подвергались люди, но граф был полукровкой, сыном человека и литиата, а это было куда сложнее.
        -- Думаю, дальше можем ехать по снегу, - сказал Гордон, опираясь на лопату и всматриваясь вдаль.
        -- Попробуем, медлить нельзя, - ответил Ранд.
        Он взял лопату у князя и положил ее рядом со своей позади кареты в сундук. Заняв свои места, они тронулись. Кони фыркали, чувствуя опасность, пока экипаж не выехал из леса. Вдалеке, на краю заснеженного поля, темнел замок. Гордон не знал, по какой дороге они едут, и пытался припомнить, кто мог жить в этих пустынных местах. Князь смог разглядеть только, что он заброшен и полуразрушен. Вскоре они повернули прочь от замка, и опять направились к лесу. Дорога стала лучше, и можно было прибавить скорости.
        Неожиданно из-за ближайших деревьев выскочила большая стая волков. Часть зверей перекрыла дорогу, часть пряталась на склонах между стволами. Лошади поднялись на дыбы и заржали. Ранд едва сдерживал их. Звери сорвались с места и понеслись к добыче. Кучер натянул поводья и развернул карету.
        -- К развалинам, укроемся там! - крикнул князь, высунувшись по пояс из окна. Звери приближались, а испуганные до смерти кони неслись, что было сил. В мгновение ока копыта застучали о мощеную дорожку, ведущую к воротам или тому, что от них осталось. Гордон вынул из ножен меч, приготовившись к нападению. Кристиан неожиданно открыл глаза и улыбнулся. У князя кровь застыла в жилах от этой улыбки.
        -- Как ты? - спросил он, напоминая себе, что это друг.
        -- Они тут, - сказал тот тихим потусторонним голосом, очень отличавшимся от прежнего.
        -- Кто? - князь решил, что парень бредит.
        Но граф только улыбнулся и опять прикрыл глаза.
        Карета, сбив остатки истлевших ворот, въехала во двор замка. Ранд соскочил на землю и приготовился отбиваться от волков. Князь встал с другой стороны от экипажа. Дорога позади пустовала. Мужчины посмотрели друг на друга, недоумевая. Кони стояли спокойно, без тени прежнего ужаса.
        -- Что за наваждение?! - воскликнул Ранд. - Ладно, мы переутомились, померещилось, но кони?!
        -- Нет, нам не померещилось. Это были волки, - ответил Гордон, оглядываясь вокруг. Высокие стены замка нависали над ними, разглядывая темными глазницами окон. Ветер стучал ставнями и гудел в заброшенных коридорах. Начало смеркаться и длинные тени упали на снег, погружая двор во тьму.
        -- Переночуем или поедем дальше? - спросил Ранд, оглядываясь с опаской.
        -- Не хочется мне тут ночевать, - ответил князь. Порыв ветра ударил рамой, и стекла посыпались на брусчатку. - Мрачное местечко. Если уж волки не последовали за нами сюда, то и нам не стоит задерживаться.
        -- Что ж поедем, может, волки дальше побежали, - Ранд сделал шаг к карете и замер. На крыше стоял граф, всматриваясь в темные окна замка. Князь тоже обернулся.
        -- Кристиан, прошу, спустись, - начал он, но граф уже спрыгнул на землю с ловкостью кошки и побежал к дверям замка. Спустя мгновение он скрылся в дверном проеме. Гордон бросился за ним следом.
        Ранд огляделся, не решаясь войти внутрь. Серые стены, выложенные из больших камней, ставни открыты и ни одного целого стекла. По двору валялись старые вещи и лохмотья, когда-то бывшие одеждой и коврами. Можно было только догадываться, что это за место и кто тут жил. Ранд знал эту дорогу, не раз ездил по ней, но никогда не замечал здесь поблизости замка. Он был совсем небольшой, всего три этажа и две башни. Вдруг в окне под крышей промелькнула тень, словно кто-то пробежал. Но ни граф, ни князь не успели бы подняться за те секунды, что он стоял тут. Ранд окликнул хозяев, но звук вышел глухой, как в загроможденной комнате.
        -- Что за проклятое место, - выругался он и пошел к дверям, догонять попутчиков. Неожиданно перед ним из окна над дверью упал стул. Ранд отскочил и посмотрел вверх.
        -- Еще бы чуть-чуть и прямо на голову! - крикнул он. В ответ из окна показалось бледное лицо ребенка. Он улыбался и протягивал руки вперед, пытаясь влезть на подоконник.
        -- Ты кто такой? Как зовут? - крикнул Ранд. Мальчик взобрался на подоконник и спустил ноги вниз.
        -- Нет, не двигайся! - крикнул парень и поспешил внутрь, чтоб предотвратить беду. Лишь он исчез в темноте коридоров, мальчишка спрыгнул вниз. В окнах показались еще лица людей. Они смотрели во двор невидящим взглядом. Словно не могли понять, что за гости пожаловали к ним. Кожа у них была бледно-голубой, волосы в беспорядке, одежда испачканная и порванная. Тем временем мальчик поднялся на ноги и огляделся. При ударе о землю кожа на скуле и ключице ободралась, но крови в ране не было, только темная плоть.
        Гордон бежал за Кристианом, но очень скоро потерял его из виду. В коридоре было пусто, валялся мусор и лохмотья. На стенах висели потухшие факелы, а под ногами сновали крысы. Князь заглядывал в комнаты, в поисках друга. Там царил такой же беспорядок, как и везде.
        -- Кристиан! - крикнул Гордон, но звук его голоса получился сдавленным и не достиг даже нескольких метров. Слышно было только шум ветра в трубе и шорох разбегающихся крыс под ногами. Князь шел по коридору, разглядывая ободранные и выпачканные кровью гобелены. Страшно было предположить, что тут произошло.
        Позади промелькнула тень, но он не успел заметить, кто это был. Мужчина стоял посреди заброшенного замка в полной растерянности. Что он скажет королю, как опишет то сумасшествие, которое началось три дня назад? Вдруг где-то рядом послышался крик Ранда. Князь поспешил к нему.
        -- Надо убираться отсюда, - произнес конюх, стоя у окна. Глаза его были широко раскрыты, в руках он держал маленькую деревянную лошадь.
        -- Что ты видел? - Гордон подошел к нему.
        -- Мальчишка выпал из этого окна, пока я поднимался, - ответил Ранд. Князь выглянул во двор, но там никого не было. Лошади нервно переступали с ноги на ногу, чуя опасность. Они раздували ноздри и ржали, оттягивая карету к воротам.
        -- Не переживай, там его нет. Наверное, он убежал в другую комнату, пока ты...
        -- Нет! - прервал его слуга, срывающимся голосом. - Он лежал там внизу, а потом встал и посмотрел на меня, - голос его дрогнул. - Глаза белые, без зрачков.
        -- Прекрати, - князь встряхнул Ранда за плечи. - Я догадываюсь, что тут происходит. Тем более надо скорее найти хозяина и убираться отсюда.
        -- Не бывать нам в живых. Лучше уедем, - Ранд сжимал игрушку в руках.
        -- Будь мужчиной, мы не можем бросить Кристиана, - Гордон отнял ее и бросил в сторону.
        -- Он такой же, нашел своих и рад, - Ранд шел следом за князем, с опаской оглядываясь по сторонам.
        -- Он не такой, еще нет, - Гордон опасался, что слуга прав, и эта мысль пугала его больше всей той неразберихи, что творилась вокруг.
        -- Я поднимусь наверх, а ты иди, выведи коней за ворота, и жди нас там, - начал он, когда они подошли к винтовой лестнице, ведущей в башню.
        -- Я не оставлю вас одного, что если эти твари нападут? Кто знает, сколько их тут? - Ранд поежился.
        -- Иди, - произнес твердо Гордон. - Ты должен добраться до города и все рассказать. Если мы погибнем, езжай сам в столицу и приведи солдат, чтоб очистить это место.
        Гордон похлопал слугу по плечу и поднялся по лестнице. Ранд проводил его взглядом и поспешил назад к выходу. Где-то сзади послышался шорох шагов. Ранд обернулся и замер. В нескольких шагах стояло трое мужчин в порванной одежде с перекошенными злобой лицами. Невидящие глаза впились в него, а изо рта слышался сдавленный гортанный рык.
        Гордон вошел в верхнюю комнату башни. Перила лестницы были вымазаны чем-то вязким и липким, но в темноте невозможно было разобрать что это. Князь вытер руку о плащ и осмотрелся. Сквозь щели в крыше проникал лунный свет. На полу лежал снег. Гордон привык к полутьме и пошел к двери напротив. За ней послышался шорох и возня. Князь быстро преодолел несколько метров, отделявших его от входа в соседнее помещение, и распахнул дверь.
        -- Если вы убьете меня, вам не выбраться живыми, - послышался мужской голос из темного угла.
        -- Кто вы? - спросил Гордон, открыв дверь настежь, чтоб осветить хотя бы часть помещения.
        -- Я Митт, магистр черной магии. Если ваш друг не отпустит меня, я подам сигнал и вам не жить, - ответил голос.
        Гордон подошел ближе и увидел, что собеседник висит под потолком. Князь толкнул ставни и открыл окно. Свет луны залил огромное пустое помещение. Глазам князя представилась полная картина происходящего. Кристиан, вернее тот в кого он превращался, сидел на узкой балке под самой крышей. Его черные волосы упали на бледное лицо и почти скрыли хищное выражение. Камзола на нем не было, а белая рубашка свисала на поясе разорванная и выпачканная кровью. Тело приобрело синеватый оттенок. За спиной чернели два огромных перепончатых крыла. На руках, держащих добычу, были острые черные когти. Гордон едва узнавал графа в новом обличье.
        -- Скажите, чтоб он отпустил меня, иначе полсотни голодных вурдалаков разорвут вас в клочья, - прошипел толстоватый лысый мужчина, с острой бородкой. - Только я могу сдерживать их.
        Кристиан глубже вонзил когти в спину толстяка и тот взвизгнул.
        -- Что ж вы сами не освободитесь, если магистр магии? - Гордон пытался сообразить, как ему обратиться к другу и как тот отреагирует.
        -- Не шутите, графу нипочем магия, ни черная, ни белая, разве вы не видите что это за тварь? - при этом слове Кристиан с силой швырнул жертву об пол. Толстяк только взвизгнул, но через пару минут пришел в себя и поднялся на ноги. Гордон встал напротив двери, преградив ему путь. Кристиан, взмахнув крыльями, опустился за спиной колдуна.
        -- Твоя армия нежити итак убьет нас, ты не управляешь ими больше, - произнес он низким голосом, в котором к привычной интонации примешалась еще какая-то зловещая и нечеловеческая. - Твои хозяева бросили тебя.
        -- Не понимаю, о чем вы? - магистр отходил к окну.
        -- Зачем вы поселились тут? - продолжал Кристиан.
        -- Не догадываешься, красавчик? - толстяк усмехнулся. - Настало наше время. Время мстить!
        Магистр бросился к окну и через мгновение уже лежал внизу на камнях дорожки. Гордон выглянул в окно. Граф не двинулся с места.
        -- Подлая тварь, - произнес он спокойно.
        -- Кто это был? Откуда ты знал, что он в башне? - князь удивленно рассматривал друга. Кристиан стоял, сложив руки на груди, и задумчиво всматривался в пустоту.
        -- Что с тобой? Я не понимаю, что с тобой происходит, - Гордон хотел дотронуться до непонятного существа, стоявшего перед ним. Кристиан обошел его и влез на подоконник.
        -- Ранда найди, - граф спрыгнул вниз, не сказав более ничего. Гордон бросился к нему, испугавшись, что тот также разобьется. В свете луны мелькнули черные крылья и тут же исчезли, не коснувшись земли. Только тело магистра лежало на снегу в темной луже, расползавшейся вокруг.
        Князь поспешил вниз к карете. Теперь, проходя темными коридорами, он нарисовал себе картину произошедшего в заброшенном замке. Черные маги обитали тут, сделав его своим тайным убежищем. Люди, скорее всего, были зачарованы и лишены своей воли. Когда укрытие им более не нужно было, злодеи покинули его, выпив кровь прислуги и оставив после себя зараженное место. Это было вполне в духе черных магов: истреблять жизнь и заражать местность. Гордон снял со стены факел и зажег его, немного повозившись. При свете картина стала еще страшнее. Везде на стенах и разорванных гобеленах была кровь, под ногами дохлые обескровленные крысы. Князь постарался быстрее покинуть проклятое место. Страшно было вообразить, что подобная участь могла ожидать весь Вандершир.
        Спустившись во двор, он наткнулся на десяток вурдалаков, склонившихся над добычей. Они и не заметили появления чужака. Гордон пытался отогнать мысль, что Ранд погиб, но это казалось очевидным. В окне показалось бледное лицо еще одной твари, она издала протяжный крик. За спиной слышались торопливые шаги. Гордон вынул меч и побежал к воротам, пытаясь обойти вурдалаков. Те оторвались от жертвы и посмотрели на него. В дверях уже показались остальные жители замка, которым не терпелось растерзать еще одного пришельца. Гордон рубанул ближнего к нему вурдалака и выбежал из ворот. Он ожидал, что вся ватага бросится за ним, но они не прошли сквозь ворота, вернувшись к прежней жертве. Свет звезд и двух лун освещал их жуткую трапезу.
        Гордон осмотрелся в поисках кареты. От ворот вел длинный кровавый след в ближний лес. Князь пошел по нему. Заснеженные деревья склонились к самой земле, сугробы намело в несколько метров высотой, только узкая тропинка вела прочь от замка. Пройдя несколько десятков метров освещая себе дорогу факелом, Гордон, наконец, нашел карету. Она лежала на боку в сугробе. Одна лошадь была мертвой, вторая исчезла. Между деревьев показалась темная фигура, приближавшаяся к нему. Это был Кристиан, вернее существо, некогда бывшее им.
        -- Мы не сможем ехать, - начал Гордон, когда тот подошел, осматривая экипаж. - Надо добраться до ближайшего селения, а там уже взять лошадей и продолжать путь.
        -- Где Ранд? - Кристиан посмотрел на друга в упор. Его глаза, сплошь черные, отражали огонь горящего факела, а когда он говорил, видны были клыки длинные и белоснежные. Он стоял, расставив ноги и сложив руки на груди, а крылья за спиной. На широком ремне по-прежнему висели ножны с мечом, на ногах высокие сапоги, только рубашка клочьями свисала из-за пояса, оставив верхнюю часть тела обнаженной. Гордон не мог оторвать взгляда от столь странного существа. Он редко видел представителей других рас, но подобное создание было абсолютно непохожим ни на что, о чем он слышал или читал.
        -- Думаю, он погиб, - ответил Гордон.
        -- Тогда поспешим, не стоит терять времени, - без тени сочувствия или переживания произнес граф. - Хозяин мертв и скоро заклятие спадет с замка. Они смогут выйти и бросятся в погоню.
        -- Замок заколдован? - Гордон поражался хладнокровию друга.
        -- Тут были черные маги, - отвечал Кристиан, уходя вглубь леса. Гордон вложил меч в ножны, следуя за ним.
        -- А этот Митт? Он кто? - князь оглядывался на покинутый экипаж.
        -- Меня больше волнуют его хозяева. Магистр всего лишь пешка, сторожевой пес и шпион, - Кристиан говорил быстро и без эмоций, просто озвучивал свои мысли.
        -- Если заклятие спадет, и вурдалаки вырвутся на свободу, это может быть опасно для людей в соседних селениях, - Гордон остановился.
        -- Мы ничем не можем помочь. Это проблема короля. Мы доберемся до столицы и сообщим, - прежним тоном отвечал Кристиан.
        -- Боюсь, тебе небезопасно появляться в городе в таком виде, - Гордон хотел еще что-то сказать, но впереди послышался скрип снега под ногами путника.
        Ранд показался из-за деревьев. Увидев спутника князя, он остановился и вынул из-за пояса топор, прихваченный в замке.
        -- Нет, Ранд, это твой хозяин! - крикнул Гордон, бросившись вперед. Конюх подошел, с опаской разглядывая Кристиана.
        -- Потом задашь свои вопросы, - сразу остановил его князь. - Сейчас не место и не время. Тем более что я не знаю и половины ответов.
        -- Я пошел вперед к тракту, чтоб найти помощь, - ответил Ранд, продолжая глазеть на хозяина. Тот молча слушал его, немного прикрыв черные глаза.
        -- Нашел? - Гордон щелкнул пальцами, привлекая внимание конюха к себе.
        -- Да, гвардейцы короля следовали на север. Я встретил их на дороге и направил к замку, - ответил Ранд.
        -- Ты предупредил об опасности? - спросил граф.
        -- Да, хозяин, - Ранд еще шире раскрыл глаза, услышав леденящий душу голос.
        -- Вернемся, - сказал тот и пошел обратно.
        -- Думаю, они сами справятся, их человек пятнадцать, - начал конюх, с ужасом разглядывая огромные черные крылья. Они начинались чуть ниже пояса и росли вдоль всей спины графа до самых плеч с двух сторон от позвоночника. Толстые перепончатые, как у летучей мыши, из черной кожи.
        -- А в замке пятьдесят вурдалаков, - Гордон жестом приказал следовать за ним.
        Выйдя на дорогу, ведущую к воротам, они немного помедлили, наблюдая за тем, как всадники на всем скаку ворвались во двор замка, сметая все на своем пути. Нежить бросилась в разные стороны, но уцелеть удалось немногим. Кого не раздавили кони, подожгли и разрубили на куски. Оставшиеся поспешили прочь из замка, но тут их уже поджидали трое вооруженных противников. Кристиан расправил крылья, вынув меч из ножен. Две огромные черные тени загородили всю дорогу. Вурдалаки замерли, мужчины бросились к ним, отсекая головы страшными ударами. Спустя мгновение вокруг воцарилась тишина. Из внутреннего двора доносился стук копыт, треск факелов и редкие приказы капитана гвардейцев. Вложив мечи в ножны, дворяне пошли поприветствовать их. Ранда отправили к карете.
        -- Капитан Логан, - начал князь, приблизившись. Солдаты обнажили мечи, но, увидев, кто перед ними, кивнули и отдали честь. Капитан поздоровался с Праудом, но на графа смотрел с подозрением. Гвардейцы окружили его, образовав огненный круг, чтоб он был на виду.
        -- Это граф Яновский, - сказал громко князь. - Вы же не причините вреда зятю короля?
        Граф равнодушно взирал на десяток солдат, готовых атаковать по первому приказу. Капитан обошел его кругом, внимательно рассматривая. Солдаты ждали, держа руки на рукоятях мечей.
        -- Что же с ним произошло? - поинтересовался Логан.
        -- Укус вурдалака изменил его. Два дня назад, - Гордон встал рядом с другом, показывая, что тот неопасен. Обстановка была более чем напряженной. Солдатам, лишь только разделавшимся с нежитью, не верилось в дружелюбие столь отвратительной твари.
        -- Вы граф Яновский? - задал вопрос один из солдат, стоявший напротив. Кристиан посмотрел на него.
        -- Да, Ваше Высочество, это мое имя, - произнес он.
        Ни капитан Логан, ни гвардейцы не отреагировали на это, продолжая наблюдать за графом. Только теперь Гордон заметил среди простых солдат принца. Он знал Виктора, но увидеть его сейчас, да еще и в форме рядового никак не ожидал. В полутьме он ничем не отличался от остальных.
        -- Вам нужна помощь, - ответил Виктор, сняв фуражку. Его длинные черные волосы рассыпались по плечам, теперь трудно было не узнать в нем наследника престола.
        -- Мы, к сожалению, не сможем сопровождать вас в столицу, - продолжал он. - Нужно найти злодеев, напавших на королеву и укравших священную книгу. Судя по тому, что мы тут увидели, я выбрал правильный путь.
        Гордон ушам не поверил. На лице графа ни один мускул не дрогнул. Он стоял как статуя из мрамора, вновь сложив руки и крылья. В глазах невозможно теперь было прочитать эмоций.
        -- Ужасная весть, - воскликнул князь. - Сожалею, как она? - произнес он тише. Виктор кивнул в знак благодарности, но сдержал эмоции, бушевавшие в нем. В глазах его горел огонь ненависти, костяшки пальцев побелели, сжимая рукоять меча, но голос был твердым.
        -- Нет времени рассказывать, во дворце все узнаете, - ответил он.
        -- Я пустился бы в путь с вами, но должен доставить графа, - произнес Гордон, догадываясь, что дела плохи.
        -- Я отправлю с вами несколько солдат. Дорога расчищена, вы доберетесь до Уайтпорта за два дня, - продолжал принц.
        Солдаты, проверявшие замок, добили последних вурдалаков и присоединились к остальным.
        -- Это место очищено, - сказал один из них, в форме военного священника. - Я прочитал молитву над телами погибших.
        -- Черная магия? - спросил Виктор. Священник кивнул.
        -- С другой стороны здания мы нашли господина. Я не знаю, кем он был, но его не постигла участь остальных, - продолжал он.
        -- Это магистр Митт, - раздался голос графа. Священник вздрогнул и с ужасом уставился на Кристиана. - Прислужник Врага. Его хозяева покинули это место раньше. Возможно, я даже знаю одного из них.
        -- Ваш друг? - робко, но с иронией спросил священник. Гордон с укором посмотрел на него.
        -- Я обязан ему своим нынешним видом, - ответил Кристиан, не замечая насмешки.
        -- Простите, граф, - сказал Виктор. - Будем надеяться, вам помогут вернуться к нормальной жизни. Иначе... - он не закончил, многозначительно посмотрев на подданного. Кристиан понял, иначе ему не видать Николь. Но все прочие истолковали его слова по-другому. Большинство решило, что принц не хочет преждевременно пугать графа казнью.
        -- Логан, отправьте с ними двоих солдат, а нам пора.
        С этими словами принц вскочил в седло и покинул двор. Гвардейцы последовали за ним. Капитан выкрикнул два имени и пришпорил лошадь. Оставшиеся гвардейцы помогли Ранду и Гордону поднять карету и вывели ее на дорогу. Кристиан занял место внутри, ехать верхом он не мог, лошади шарахались от него как от дикого зверя. Спустя какое-то время он погрузился в сон, приобретая постепенно прежнее обличье. Гордона это радовало и пугало одновременно. Кристиан мог проснуться новым существом, а мог и вовсе не проснуться и князь не знал, что лучше. Он сидел напротив в карете, и с замиранием сердца наблюдал за изменениями в графе. Черты его еще более заострились, и бледность стала уже с зеленоватым оттенком. Одно радовало Гордона, Кристиан опять стал похожим на человека. Крылья стали черным туманом, рассеявшимся при первых солнечных лучах. Когти сменились зеленоватыми ногтями, а в глазах можно было различить зрачок.
        Буря более не возобновлялась, и дорога была ровной и гладкой. В ближайшей деревне взяли свежих лошадей и поспешили дальше, не оставаясь ночевать. Солдаты хотели поскорее доставить дворян и вернуться к своим. Ранд правил экипажем, а гвардейцы освобождали дорогу, приказывая встречавшимся крестьянам и всадникам уступить. Никто и не догадался бы, что в карете не важная королевская персона, а страшное новое существо.
        Через два дня впереди показались белые стены Уайтпорта.
        Глава четвертая
        Уайтпорт.
        Королевский дворец.
        22е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Столица жила в ожидании вердикта врачей. Король отменил бал по поводу Перехода Календаря, но простой люд лишь на время приостановил приготовления к гуляньям.
        Доктора день и ночь не отходили от королевы, но никто не мог сказать, что с ней. Она не приходила в сознание, но все же была жива. Столица погрузилась в печаль. Нигде не играла музыка, не пели песен. Люди сочли болезнь королевы плохим знаком. Каждый, кто любил ее, оделся в черное, а таких было большинство. Виржиния была любимицей народа.
        Королевская семья впала в уныние. Теодор места себе не находил, меряя шагами комнату перед покоями жены. Он резко реагировал на печальные лица врачевателей, выходящих от нее. Король не желал сдаваться, призывая во дворец всех, кто хоть что-то понимал в знахарстве.
        Во все концы государства Теодор отправил отряды солдат, желая знать обо всем подозрительном случавшемся в последнее время. Во дворце обыскали каждую пядь, но ничего не нашли. Вся прислуга и личная гвардия были допрошены. Но по-прежнему известно было только, что кто-то забрался в святилище, перебив охрану, и похитил священную магическую книгу. При этом никто не видел похитителей и не слышал, как они пробрались туда. Единственные свидетели были мертвы, а советник короля, обнаруживший пропажу, сошел с ума и не мог толком ничего объяснить. Похищение книги занимало внимание всех во дворце до тех пор, пока не обнаружили бесчувственную королеву и принцессу. О книге на время позабыли, и все силы были брошены на поиски злодеев, напавших на столь важных особ. В том, что это было не просто совпадение, никто не сомневался.
        Николь была без сознания, но врачи не опасались за ее здоровье. Принцесса дольше смогла сопротивляться воле злодея и меньше пострадала. Нужно было немного времени, чтоб она пришла в себя. Фрейлину допросили и тоже оставили во дворце до выяснения всех обстоятельств. Она рассказала, как все было, но это мало помогло. Все были сбиты с толку, не ожидая такой наглости и не зная, на кого подумать. Во дворце воцарилась гнетущая тишина. Поиски приостановили, ворота дворца закрылись для всех.
        Едва страсти улеглись, Виктор, переодевшись рядовым солдатом, возглавил один из отрядов, отправившийся на север. Несмотря на то, что точной информации не было, и во все концы были отправлены одинаковые отряды, он выбрал этот. Атренион, советник Теодора, оказавшийся свидетелем похищения, повторял одну и ту же фразу с того момента, как вбежал в столовую. Он не слушал вопросов и не видел никого вокруг, только шептал: "Горящие глаза не сомкнутся, пока не увидят смерть последнего вандерширца, пока белые стены вновь не почернеют и огонь поглотит их город". Никто всерьез не задумывался над этим бредом, считая, что старик потерял разум, но у Виктора было свое мнение на этот счет. Хотя он и не мог объяснить себе всего, внутреннее чутье ему подсказывало, что не обошлось без магии, а черной или белой ему было все равно. Где одни там и другие, они были одним народом и связаны навечно. В пограничных землях между Вандерширом и Итилианом, где обитали в основном головорезы и скупщики краденого, за деньги можно было найти любую информацию. Виктор еще во время учебы в академии часто бывал в тех местах и завел
множество полезных знакомств. Позднее, когда появлялась необходимость, он обращался к своим осведомителям, и любые сведения были к его услугам. Главное заплатить, а трактирщики и кочующие бродяги многое могли поведать. Отцу он сказал, что отправится к родственникам, чтоб лично сообщить прискорбную новость, пока до них не дошли искаженные и преувеличенные слухи.
        После отъезда солдат, жизнь в столице вернулась в прежнее русло. Люди продолжали украшать город к празднику, хотя уже с меньшим энтузиазмом. Король собрал во дворце всех мудрецов и военачальников, чтоб обсудить произошедшее. Священная книга служила символом победы добра над силами зла. Ее подарила первому правителю Вандершира Владу глава ордена белых магов, Али, почти семьсот лет назад. В ней содержалась мудрость литиатов и их свод законов, но более она им не была нужна. После войны это был уже другой народ, а прежние дни процветания белого города остались в прошлом. Теперь книга оберегала и поддерживала порядок в новом государстве, образованном на его руинах. Теодор приказал держать исчезновение этого символа власти в тайне от народа. Никто не стал возражать, поскольку все прекрасно понимали, какие поползут слухи. Если враждебным государствам станет известно, что богатый и процветающий Вандершир остался без поддержки магии, ждать вторжения можно будет очень скоро.
        -- Нам нужен Велиамор, - произнес Томас, мужчина лет пятидесяти на вид. Несмотря на свой возраст, он был мудрее многих старцев и делами заслужил занимаемую должность одного из советников короля. - Нам самим не под силу найти книгу.
        -- Никто не знает, где он. Уже больше тринадцати лет о нем ничего неизвестно, - ответил старейший из советников Род. Он хорошо знал первого советника короля, Атрениона, был его помощником, а теперь занял его место. Ему было уже под девяносто лет, седые волосы и борода, маленькие карие глаза и крючковатый нос, делали его похожим на доброго волшебника. Но, в отличие от друга, он с недоверием относился к магии и колдовству.
        Все молчали, ожидая слова короля. Теодор задумался. За окном мела метель, солнце не появлялось уже несколько дней, и столица стала похожей на снежный город.
        -- Род прав, - ответил король, отойдя от стола, на котором лежала карта Вандершира и соседних государств. Он опустился в кресло, в его движениях угадывалась усталость и отчаяние от безвыходного положения.
        -- Мы должны набраться терпения. Скоро до белых магов дойдет скорбная весть, и они придут к нам на помощь, - продолжал Томас. Огонь потрескивал в камине, свечи медленно таяли в подсвечниках, в зале совета царила напряженная тишина.
        -- Они не станут помогать нам. Уже больше ста лет мы не поддерживаем связи, - ответил правитель. - После того, как наши предки изгнали их из северных земель, мы не можем рассчитывать на их помощь. Мы сами справились в последней войне, справимся и сейчас. Нельзя вечно надеяться на магию, нужно собирать войско и готовиться к защите.
        Голос короля гулко отдавался в огромном помещении. Никто не смел прервать его, да и нечего было возразить. Все прекрасно понимали, что Теодор прав. Книга и знания прежнего советника, белого мага Велиамора, очень помогали королю и его отцу, когда он правил, поддерживать порядок в стране. Соседи не могли захватить большое государство у моря благодаря его дружбе с магом. Но те времена прошли и шансы уровнялись.
        -- Полагаю, книгу выкрали пираты, - начал адмирал Питерс, главнокомандующий королевским флотом. - Их стало слишком много. Они давно мечтают разорить Уайтпорт. Мы едва сдерживаем их атаки на море.
        -- Я склоняюсь к мысли, что это были люди короля Эрика, - возразил генерал Морис. - Холоу всегда было не по душе то, что мы используем магию.
        -- Иджу мечтают завладеть нашими судами, чтоб узнать секрет их быстроходности, - ответил ему адмирал.
        -- Холоу наш союзник, Иджу основной торговый партнер, а пираты, конечно, опасны, но не настолько, чтоб выкрасть магическую книгу, - не выдержал Томас. - Им-то и о магии мало что известно.
        -- Возможно, магия тут ни при чем, - ответил король. - Книга лишь символ, и украсть ее означает бросить вызов. Это мог сделать кто угодно. Узнать это можно только одним способом, ждать открытых действий.
        -- Все же события последних дней говорят о вмешательстве сверхъестественных сил, - возразил Томас после некоторого молчания. Редко кто решался перечить королю, редко Теодор ошибался, но времена изменились. - Простите, но на королеву напал призрак, не пират и не наемник.
        -- Даже если я соглашусь, что эти события связаны, - ответил первый советник, - скорее всего, это был сговор. Кто-то из соседей подослал нечисть, чтоб отвлечь нас, пока они подальше увозили книгу. Призрак не новинка, любой мало-мальски знакомый с магией колдун может сделать такое за деньги.
        -- Все же ты не отбрасываешь идею о вмешательстве магии? - Томас оживился. Король не прерывал их, озлобленность и раздражение не давали ему делать объективных выводов.
        -- Я допускаю, что колдовство имело место, но лишь как отвлекающий момент, - не сдавался Род, придерживавшийся взглядов соседнего государства, откуда был родом. Холоу был известен своим отрицательным отношением к магии. Она там была под запретом, и долгое время за нее даже карали смертью.
        -- Этот отвлекающий момент был покушением на королеву и принцессу. Слишком высокая цена для такого мероприятия, - Томас понизил голос, чтоб король не слышал его слов. Теодор сидел, опустив голову и закрыв лицо руками, но все слышал.
        -- Так почему же эти злодеи выбрали двух беззащитных женщин, а не короля или наследника для покушения? - советники кивали в знак согласия с Родом.
        -- Если бы я знал ответы на все вопросы, - вздохнул Томас.
        Род взглянул на карту. Вокруг Вандершира располагались три государства на суше и одно за морем. На севере он граничил с Итилианом, небольшой и не воинственной страной. Там не было монарха, а народом правили десятка два человек, что-то наподобие совета старейшин, вот только правители эти были совсем не старцами, а разных возрастов. Итилиан славился своим устройством, со свободными взглядами и полным равноправием. Жить там, конечно, можно было, но по сравнению с соседями итилианцы казались просто голодранцами с гордо поднятой головой. Богатый Вандершир вел торговлю и поддерживал дружественные отношения с Итилианом, дети дворян могли получить там образование. Университеты их имели хорошую репутацию и высокий уровень знаний. В Вандершире упор делался больше на военные академии, а кто не желал делать военную карьеру, получал образование дома.
        На карте Итилиан располагался в устье двух рек, бравших свое начало в Дальних горах. Одна, Брук, омывала западную границу Вандершира, впадая в Теплое море, вторая, Снэйк, шла с востока, минуя Холоу вдоль его северной границы. Брук служила разделительной чертой между Вандерширом и соседним Эвервудом. На востоке земли были не так богаты, и тянулась безграничная степь. Небольшое государство Холоу находилось в нескольких днях езды от восточной границы. Земли между ними никому не принадлежали и почти не были заселены. Кочевые племена использовали их под пастбища.
        На юге, за морем, места были дикие и малоизученные. Несколько племен, обитавших там, были достаточно большими и воинственными. Соседствовавшее с ними государство, Иджу, вело торговлю с Вандерширом. Его суда часто подвергались нападениям пиратов, поскольку пиратство процветало на островах у побережья, изрезанного бухтами. Острова Заблудших Душ, как их прозвали в народе, служили им убежищем. Пираты платили дикарям, а те, в свою очередь, помогали им сбывать добычу и отбиваться от преследователей. Флот Вандершира охранял морские пути, за что получал золото, редкие ткани и драгоценные камни из Иджу.
        В горах на севере жили гномы, построив свое подгорное государство. Людей они не очень любили, но несколько дорог через перевалы были для них открыты. В непроходимых лесах на западе жили эльфы, но их тоже никто не беспокоил, не желая проверять на себе их магию и острые стрелы. Люди в этой части света сосредоточились около моря. И, хотя с Эвервудом и Холоу был заключен мир, а Иджу был основным торговым партнером, Вандершир оставался слишком лакомым кусочком для любого из них. Угрозы теперь можно было ждать отовсюду.
        Решено было мобилизовать армию, усилить охрану границ и ждать. Теодор одобрил такое решение большинства и отправился к себе. Казалось, за последние несколько дней он постарел на десять лет.
        Вечер.
        Дворец.
        24е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Николь слышала тяжелые шаги отца по коридору и звук хлопнувшей двери. После нападения он приказал подготовить для него одну из свободных спален. В королевской спальной сделали нечто наподобие лазарета с круглосуточной охраной и дежурством лучших целителей.
        Девушка сидела перед зеркалом, разглядывая синяки на шее. Они почти сошли, но она по-прежнему ощущала холод от прикосновения ледяных пальцев. Приложив руку к одному из них, Николь отметила, что пальцы на отпечатке вдвое длиннее человеческих, а большой палец и вовсе отсутствовал. По спине пробежал холодок. Страшно было представить это жуткое существо целиком. Если бы не Джек, она могла погибнуть. Принцесса закуталась в теплую пелерину и подогнула под себя ноги. Со дня покушения она никак не могла согреться. Опустевший дворец напоминал склеп. Все придворные покинули его в страхе за свою жизнь. Теперь это было опасным местом, если даже королеву не удалось уберечь. Впускали во дворец только военных и близких друзей королевской семьи. День и ночь усиленная охрана несла вахту на всех этажах здания. Даже муха не пролетела бы незаметно, но и такие меры не гарантировали безопасности, когда речь шла о потусторонних силах. Теперь, когда священная книга была похищена, полагаться приходилось только на солдат.
        Николь вздрагивала от каждого шороха или промелькнувшей тени. В дверь постучали, и она в очередной раз вздрогнула.
        -- Это я, - раздался голос Бьянки. Девушка вскочила с диванчика и отперла дверь, которую теперь всегда держала на замке.
        -- Здравствуй, - сказала фрейлина, обняв подругу. - Как ты?
        -- Не знаю, хорошо, - ответила Николь без энтузиазма. Бьянка была свежа и весела как раньше, словно страшная ночь вовсе не повлияла на нее.
        -- Как тебе это удается? - принцесса удивленно смотрела на подругу. - Я не могу есть, спать, мерзну все время. А ты сияешь, веселая, как ни в чем не бывало.
        -- Я тоже переживаю и очень горюю, - оправдывалась девушка. - В первую ночь я тоже глаз не сомкнула, словно кто-то стоял рядом. Но пожив немного дома я оправилась, и ощущение чужого присутствия исчезло.
        -- Я с тех пор ни ночи не спала спокойно. Просыпаюсь в холодном поту, пальцы на шее обжигают холодом, - Николь говорила спокойно, но голос ее дрожал.
        К болезненной худобе добавилась еще и мертвенная бледность. Темные отпечатки на шее стали еще заметнее. Принцесса почти не выходила из своей комнаты, не могла спокойно раздеться, каждую минуту ожидая нового нападения. Спала одетой, не расстилая постель, и весь день сидела у камина, пытаясь согреться.
        -- Может, тебе перебраться пока ко мне? - предложила Бьянка, всерьез обеспокоенная видом принцессы. - Немного придешь в себя. Тут все напоминает о той ночи.
        -- Я поговорю с королем, если он позволит, завтра же переберусь, - Николь немного оживилась.
        Дворец, в самом деле, угнетал ее. Все тут было чужим, а после покушения и вовсе пугало. Сестра с мужем уехали в Холоу. Виктория ждала ребенка и не хотела рисковать, а дворец стал небезопасен. Принц тоже покинул его, отправившись по своим делам. Николь не с кем было даже поговорить кроме как с Бьянкой. Но она уходила ночевать домой по просьбе родителей. Джек остался единственным верным спутником Николь. Он не отходил от нее ни на шаг, когда она передвигалась по коридорам дворца, и караулил под дверью, пока она была у себя. Иногда девушка приглашала его в свою гостиную, и они беседовали. Николь занималась с ним грамотой и подтягивала по другим предметам. Это помогало ей отвлечься, а парню, не учившемуся до сих пор, трудно было догнать сверстников. Он хотел поступить в военную академию, а для этого нужны были базовые знания, которые обычные дети дворян получали дома.
        -- Вот и прекрасно, - Бьянка сняла теплую накидку и села в кресло. - Сегодня я переночую во дворце, чтоб тебе не было скучно, а завтра вместе пойдем ко мне. Можешь даже своего рыцаря прихватить.
        -- Джек обрадуется, - Николь улыбалась и отвечала, но мыслями была далеко.
        -- Ты так изменилась за эти дни, - фрейлина подкинула полено в камин. - Все время о чем-то думаешь.
        -- Мне снятся очень странные сны, - ответила Николь, задумчиво глядя на огонь. - Вчера я проснулась от ужаса в холодном поту.
        -- Опять тот призрак приснился?
        -- Нет, кое-что похуже, - Николь не решалась рассказать, словно ее слова могли воплотить это в реальность.
        -- Хуже не бывает. Я многое повидала в жизни, но такого страха как та тень на меня ничто не нагоняло.
        -- Мне снился Кристиан. Вернее, я думаю, это был он, - произнесла девушка тихо.
        Бьянка внимательно слушала. Николь закуталась и закрыла глаза, желая подробнее вспомнить сон.
        -- Это существо было с крыльями, когтями и ужасными черными глазами, - продолжала она.
        -- Почему ты решила, что это был именно Кристиан? - переспросила Бьянка.
        -- Во сне всегда знаешь или догадываешься. Да он и похож был. Он звал меня. Вокруг него было темно, какой-то черный туман клубился. Кристиан пытался разогнать его, но только сильнее увязал и звал меня помочь. Я проснулась с невыносимым чувством собственного бессилия.
        -- Это всего лишь сон, - попыталась успокоить подругу Бьянка. - Я посижу с тобой этой ночью. Во дворце так мрачно. Пусть солдаты охраняют его лучше других жилищ в городе, но нигде обстановка так не угнетает, как тут.
        -- Спасибо тебе за заботу, - Николь обняла подругу. - Я совсем одна. Все сразу навалилось. Не знаю, как это выдержу. Еще летом все было так хорошо, я и подумать не могла, что моя жизнь так изменится.
        -- Мы поможем тебе, иначе, зачем друзья? - Бьянка позвонила горничной.
        -- Ева сегодня вернулась. Я хочу поговорить с ней, пока и она не сбежала, - произнесла Николь, не заметив недовольной гримасы подруги.
        -- О чем? - спросила та, как можно дружелюбней.
        -- Я хочу узнать, видела ли она Кристиана, передала ли письмо? - принцесса уже поняла, что ее фрейлины недолюбливают друг друга.
        -- Узнай, может, успокоишься немного, услышав, что с ним все в порядке.
        -- Я надеялась, что он приедет с ней, - в голосе Николь звучало разочарование.
        -- А я рада, что так не вышло. Пусть лучше с братом приедет, чем с этой вертихвосткой, - фрейлина открыла горничной.
        -- Принеси принцессе что-то поесть, - приказала она.
        -- Нет, я не хочу, - запротестовала Николь.
        -- Я ничего не хочу слышать. Ты не доживешь до приезда Яновского, если будешь соблюдать эту голодную диету, - настаивала фрейлина.
        -- Я обедала, - принцесса махнула рукой в сторону небольшого столика у окна. На нем стоял поднос с тарелкой остывшего супа.
        -- Ужин должен состоять не менее чем из четырех блюд и десерта, - продолжала Бьянка, обращаясь к горничной. - А это заберите.
        -- Слушаюсь, через четверть часа все будет готово, - ответила та. Николь только головой покачала.
        -- Мисс Лизард просила передать, что она ждет вас в розовой гостиной, если вы свободны для разговора, - сказала служанка уже в дверях.
        -- Я буду через минуту, - Николь оживилась.
        -- Вспомнил про волка, - буркнула фрейлина себе под нос. - Я не стану вам мешать. Подожду тебя здесь.
        -- Постараюсь побыстрее. Только все узнаю и вернусь, - Николь накинула на плечи шаль, поправила волосы и вышла. Бьянка закатила глаза и недовольно поморщилась. Потом подошла к книжному шкафу, взглянуть, что читает принцесса.
        Николь разрешила Джеку проводить ее до гостиной.
        -- Завтра утром мы переберемся к Праудам, - говорила она, пока они шли по коридору. - Поживем там пару дней. Согласен?
        -- Конечно, я последую за вами всюду, - Джек расправил плечи и придал лицу выражение рыцаря, готового на все ради прекрасной дамы. Николь рассмешил его вид, но она сдержалась.
        -- Вот и замечательно. Я бы не хотела оставлять маму, но это место угнетает меня, - продолжала она.
        -- О Ее Величестве позаботятся врачи и прислуга, - успокоил парень.
        Николь отметила, что со дня приезда во дворец он очень изменился. Стал рассуждать и смотреть на вещи как достаточно взрослый юноша. Конечно, он и прежде был самостоятельным и ответственным, но теперь в его голосе и облике появилось больше благородства, и манерами он почти не отличался от придворных.
        Они подошли к двери гостиной. Она была открыта, Ева уже ждала.
        -- Обратно я дойду сама, можешь идти ложиться, - Николь поцеловала Джека в щеку, и вошла в комнату, прикрыв за собой дверь.
        Фрейлина поднялась и сделала реверанс.
        -- Это лишнее, оставьте эти церемонии, - сказала Николь и села напротив на кушетку. Она вспомнила, что еще совсем недавно сидела тут с матерью, здоровой и веселой.
        -- Простите, я приношу свои соболезнования, - начала Ева. На ее бледном лице выражалось искреннее сочувствие.
        Графиня Лизард была сиротой и воспитывалась одним из придворных, ее далеким родственником. Двору ее представили лишь полгода назад, но она сразу стала любимицей королевской семьи. Невысокого роста, со светлой кожей и большими зелеными глазами, она была одной из первых красавиц Вандершира. Длинные огненно-рыжие волосы она завивала в локоны, и они свели с ума не один десяток мужчин в королевстве. Николь она сразу понравилась. Но не так как Бьянка, за свой открытый характер и прямоту. Ева была настоящей красавицей и вызывала любовь и доверие почти всех с кем общалась. Сейчас она была бледна и растеряна, перебирая пальцами ленты шляпки, она не решалась смотреть на принцессу.
        -- Могу я попросить разрешения пожить пока у дяди? - сказала она. - Он болен и нуждается во мне.
        -- Конечно, я понимаю, - Николь не знала с чего начать, не желая сразу засыпать девушку вопросами.
        -- Я передала ваше письмо, как вы и просили, - продолжала фрейлина.
        -- Кому? Кто вас принял? - принцессе не терпелось услышать хорошую новость.
        -- Миссис Доу, не знаю, кто она, - Ева посмотрела на Николь.
        -- Она осталась на делах, - ответила та. - А хозяин, граф Яновский? Вы не говорили с ним?
        -- Нет, я не видела его. Передала письмо и продолжила дорогу, - Ева заметила, что ее новости огорчили принцессу. Николь поднялась с места и подошла к столику с фарфоровым сервизом для чаепития.
        -- Вы не интересовались, где хозяин? - спросила она, стоя спиной к девушке. Николь понимала, что это невежливо, но не могла показать подданной свои слезы.
        -- Она сказала, что он еще слаб и не может принять меня, - Ева надела шляпку, которую порядком потрепала, перебирая пальцами меховую отделку и ленты.
        -- Понятно, - голос изменил Николь, и она замолчала. Слезы сами текли по щекам, а в горле пересохло. Девушка налила себе воды из кувшина и выпила залпом.
        -- Могу я идти? - фрейлина знала, что ее новости не порадуют принцессу, поэтому хотела поскорее оставить ее наедине с печалью.
        -- Конечно, спасибо за эту услугу, - Николь кивнула, едва обернувшись, и опять спрятала лицо.
        -- Я буду рада служить вам и дальше, - Ева присела в реверансе, хотя на нее не смотрели, и вышла.
        Только хлопнула дверь, Николь опустилась на пол около столика и закрыла лицо руками. Кристиан еще не пришел в сознание, а она не может поехать к нему. Она не может покинуть больную мать и двор. Никто не отпустит ее в опасное путешествие в пограничные земли. Она заложница своего положения и не сможет быть с графом сейчас, когда так нужна ему. Судьба неумолимо разводила их, и теперь Николь чувствовала себя беспомощней, чем когда бы то ни было. Она сидела на полу в пустой комнате в опустевшем дворце, не сдерживая более слез. Никто не слышал ее, и она была рада этому.
        Дворец.
        25е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Утром вернулся первый отряд, отправленный на западную границу. Король и советники собрались в небольшом зале для того, чтоб выслушать новости. Но новостей оказалось немного. Никто не видел ничего подозрительного и не слышал о происшествии в столице. Границу не пересекали ни войска соседей, ни эльфов. Лишь мирные граждане и купцы.
        -- Этого и следовало ожидать, - произнес Томас. Род недовольно на него посмотрел, но промолчал.
        -- Похитители могли попасть в Вандершир под видом простых путешественников, - предположил Теодор.
        -- Если только это не дело рук кого-то из вандерширцев, - заметил Томас.
        В зале поднялся ропот.
        -- Это невозможно, - возмутился Род. - Зачем добропорядочный гражданин станет красть святыню?
        -- Не все добропорядочные. И потом, я просто предположил, - Томас не стал более спорить.
        -- Нет, я тоже отбрасываю эту мысль, - сказал Теодор. - О магической силе книги знают немногие приближенные. А похитители знали наверняка, что воруют. Они не стали бы идти на такое просто для забавы.
        -- Наемники, подкупленные кем-то из соседей. Эльфам доверять нельзя, - Роду нравилась идея о недружелюбных соседях. - Надо дождаться вестей с восточной границы и с севера.
        -- Наши люди из Итилиана и Эвервуда доложили, что там не ведутся приготовления к нападению. Незаметно никакой военной активности, - произнес командующий разведки.
        -- Я склоняюсь к версии о пиратах, - предположил адмирал Питерс. - Они могли выкрасть книгу, чтоб ослабить наше влияние на море.
        -- Это тоже маловероятно, - Теодор сидел во главе длинного стола, подпирая кулаком подбородок, а второй держась за подлокотник высокого стула. - Пираты разрознены. Они неспособны собраться вместе даже для нападения на общего врага.
        -- Почему враги молчат, почему не объявляют о войне? - Род сидел по правую руку от короля
        -- Возможно, они сами ужаснулись тому, что сделали, - сказал адмирал Питерс. - Если в их планы входило лишь выкрасть книгу, а они натворили дел.
        -- Я склоняюсь к мысли, что эти события не связаны. Книгу выкрали лазутчики соседей, и к королеве это не имеет отношения, - произнес Род.
        -- Бред, - не выдержал Томас.
        -- Нельзя отбрасывать эту версию, - поддержал советника Теодор. - У королевской семьи много врагов.
        -- Я думаю, это дело рук черных магов, - Томас настаивал на своем. - Что если Враг жаждет мщения?
        -- Долгие годы преподавания истории в академии отразились на вас, - заметил Род. - Вам везде мерещатся демоны и маги.
        -- То, что видела принцесса и фрейлина не выдумка, - не унимался Томас. - Тени с огненными глазами не пираты и не итилианцы. А отпечатки на шее королевы и принцессы? Я часто видел такие пальцы на иллюстрациях к историческим хроникам времен войны литиатов. Рэи - верные приспешники черных магов, бесплотные души погибших темных. У них огненно-красные глаза, длинные черные одежды и четырехпалые руки. Это страшные порождения черной магии, нагоняющие ужас. Они двигаются неслышно и очень быстро, могут проникнуть в любое место сквозь ничтожную щель. Они могут зачаровать и лишить воли одним взглядом. То, что произошло с Атренионом, яркий пример. Он встретился с ними взглядом, и они передали ему послание.
        -- Неужели бред Атрениона - это послание магов? - не выдержал Род.
        -- Не что иное.
        -- Все ясно, кроме одного, - произнес король. - Почему Виржиния? Зачем убивать ее? Почему не меня или Виктора?
        -- Я склонен полагать, что это случайность. У них не было целью причинять вред именно ей, просто так вышло. Рэи не обладают своим разумом, лишь выполняют приказы. Виктор посещал мать за несколько минут до нападения. Они могли преследовать его, но упустить след и ошибиться человеком, - Томас сам пытался понять причину нападения, но проникнуть в замыслы самых злобных из существ было непросто.
        -- Зачем им книга? - король не стал отвечать на это предположение, оно не устраивало его.
        -- В ней древняя мудрость литиатов. Возможно, она имеет силу, о которой мы и не подозреваем. Похоже, они решили стравить наши государства и потом перебить всех, ослабленных распрями.
        -- Это примитивный прием, - возмутился Род.
        -- Зато действенный. Мы уже ищем на кого напасть, - Томас с удовлетворением отметил, что к его словам, наконец, прислушались.
        -- Безусловно, в этом есть смысл, Томас, но доказательства косвенны, - заключил король. - В Вандершире сейчас спокойно, как никогда. Это нападение, как снег на голову, и опять затишье.
        Дверь зала распахнулась, и на пороге показались стражники с молодым крестьянином.
        -- Что происходит?! - Теодор поднялся с места, - У нас военный совет.
        -- Простите, Ваше Величество, - солдаты подошли ближе, волоча за собой парня. - Это гонец от графа Яновского. У него письмо.
        -- Князь Прауд послал меня, - брат конюха протянул перстень. Томас, сидевший ближе всех, взял его и, рассмотрев, передал королю.
        -- Это фамильный перстень княжича, я знаю его, - сказал он.
        Король разрешил солдатам идти, а крестьянину приказал отдать письмо и рассказывать. Парень начал сбивчиво пересказывать события в замке со дня приезда Гордона. Во время рассказа лица присутствующих вытягивались от удивления, и только Томас был спокоен, он знал, что это рано или поздно начнется.
        -- Род, нам нужен лучший целитель, - произнес король, когда парень закончил. - Графа поместим в башне. Оставлять его в одной из гостевых комнат опасно.
        Советники согласно кивали.
        -- Все будет готово к их приезду, - ответил Род.
        Совет был отложен. Нужно было отправить солдат в поместье Яновского для выяснения обстоятельств столь странного события. Теодор распорядился и ушел к себе, чтоб обдумать все в одиночестве.
        Праудхолл.
        Вечер того же дня.
        Эвлин уложила детей спать и, убедившись, что все в своих комнатах готовятся ко сну, прошла незаметно в спальную гостя. Ричард не спал, расхаживая по комнате и о чем-то задумавшись. Она не стала стучать и быстро вошла, заперев за собой дверь на ключ. Ричард ничуть не удивился. Он сел в кресло и положил руки на подлокотники, показывая всем видом, что готов слушать. Эвлин встала перед ним, сложив руки на груди. Лицо ее выражало недовольство.
        -- Долго еще ты собираешься здесь отлеживаться? Я вижу, тебе лучше, - начала она.
        -- Ты не рада мне? - спросил он обиженно. - Как же так? Разве не я помог тебе в трудную минуту?
        -- Я отблагодарила тебя, но потом ты оставил нас, помнишь? - девушка стояла, нервно постукивая носком ботинка по полу. Эвлин была невысокого роста, довольно привлекательной и хорошо сложенной. Даже простое платье гувернантки не портило ее, а наоборот, придавало невинный вид.
        -- Ты сама сбежала. Я вернулся, а тебя уже и след простыл, - ответил Ричард.
        -- Я не стану спорить с тобой. Не для этого пришла, - Эвлин была раздражена и не скрывала этого.
        -- А для чего? - Ричард хитро прищурился, намекая на возможную причину.
        -- Я хочу, чтоб ты покинул этот дом. Я только наладила жизнь. Если кто-то узнает кто ты или, что мы знакомы, мне придется уйти и опять скитаться с детьми на руках.
        -- Ты имеешь в виду, наладила свою личную жизнь? Подцепила богача? - Ричард рассмеялся.
        -- Не тебе судить меня, - Эвлин прислушалась к звукам в коридоре. - Я рискую, придя сюда.
        -- Я не звал тебя, - Ричард поднялся из кресла и зажег еще одну свечу на комоде. За окном совсем стемнело. - Я останусь в этом доме, пока будет нужно. Если ты перестанешь устраивать истерики и ходить за мной, никто не догадается, что мы знакомы. Дети еще малы, чтоб вспомнить меня, если только ты не дашь им повод. А кто я, никто не узнает, это не входит в мои планы.
        -- Можно узнать, что за планы? Не жениться ли на Бьянке? - Эвлин наклонила голову, пристально вглядываясь в собеседника. Ричард был привлекательным мужчиной, несмотря на раны и шрамы, покрывавшие все его тело и местами лицо.
        -- Нет, я пока не планирую жениться, если тебя это беспокоит. Но даже моя нежная привязанность к ней не должна смущать тебя. В моем сердце ты всегда на первом месте. Только скажи и я у твоих ног, - мужчина подошел к ней и заключил в объятия.
        -- Прекрати представление, - Эвлин недовольно оттолкнула его. - Тебе и вправду нужно идти в театр. Я люблю Гордона, и он любит меня.
        -- Похоже, жизнь ничему тебя не учит. Разве мало тебе было Майкла? Неужели этот лучше?
        -- Гордон совсем другой, - Эвлин повернулась к двери. - Я только потратила время, придя сюда.
        -- Прости, что не оправдал твоих надежд.
        -- Подлец! - Эвлин хотела ударить его, но он перехватил ее запястье и завел за спину, прижав беспомощную девушку к себе.
        -- Отпусти меня, - произнесла она угрожающе.
        -- Иначе что? Закричишь? Позовешь на помощь? - он прижал ее крепче и поцеловал. Эвлин ударила его в плечо кулаком, но он не ослабил хватки. Гувернантка еще некоторое время сопротивлялась, но, наконец сдавшись, обвила его шею руками и ответила на поцелуй.
        Бьянка и ее гостья сидели в спальной, отведенной Николь. Прауды предоставили королевской особе лучшую комнату, выходящую окнами на главную площадь. Девушки пили теплое молоко, собираясь уже ложиться. В доме было тихо, все давно разошлись по своим комнатам.
        -- Ты не расскажешь, что тебе наговорила эта змея? - спросила Бьянка, допив молоко и опустив кружку на поднос.
        -- Ты имеешь в виду мисс Лизард? - Николь улыбнулась, впервые, после того, как покинула дворец. - Ничего. Рассказала, как съездила.
        -- У тебя веки были опухшие, когда ты вернулась. Неужели такие плохие новости? - Бьянка составила посуду на поднос, чтоб занести на кухню, когда будет идти к себе. Слуги уже ушли спать, а оставлять грязную посуду в комнате гостьи ей не хотелось.
        -- Я не хочу говорить об этом, - Николь почувствовала неприятное жжение в носу, слезы опять подступали. Она встряхнула головой и улыбнулась. - Лучше расскажи, как ваш гость?
        -- О чем ты? А, Ричард? - Бьянка сделала вид, что он ей безразличен. - Поправляется, скоро уедет.
        -- Что случилось? Ты потеряла к нему интерес? - Николь сняла халатик и подошла к умывальнику.
        -- Раз он хочет сохранять свои секреты при себе, пожалуйста, не стану надоедать, - фрейлина подошла, чтоб помочь принцессе умыться.
        -- Я сама, спасибо, - Николь налила воды в небольшой фарфоровый тазик и положила в воду полотенце.
        -- Он не хочет посвящать тебя в детали своей жизни и тебя это задевает? - продолжала она, обтирая шею влажной тканью. Бьянка усмехнулась, но не ответила, подтверждая слова подруги.
        -- Разве это проблема? Я вам завидую.
        -- Я понимаю, что это по-детски, но меня злит, что он так скрытничает, - Бьянка явно была обижена. - У него какие-то дела с Эвлин. Я не раз видела, как они шептались.
        -- Я заметила. Еще когда была у тебя впервые.
        -- Я не стала расспрашивать. Пусть Гордон разбирается со своей любимой, когда приедет.
        -- Скорее бы он вернулся. Я места себе не нахожу от этой неизвестности, - Николь надела халатик и села на белоснежную мягкую постель.
        -- Я пойду к себе, ты ложись и постарайся отогнать эти мысли, - Бьянка поцеловала подругу и ушла, забрав поднос.
        Николь откинула одеяло, потушила свечу и подошла к окну. Комната погрузилась во мрак. Обстановка теперь была видна в слабом призрачном свете ущербной луны. Площадь за окном пустовала, возведенные к празднику палатки дожидались дня Перехода Календаря. Бродячие собаки, завывая и лая, сворой пробежали через площадь. Город погрузился в сон. Кое-где светились окна, но их становилось все меньше. Николь отошла от окна и задернула тяжелую бархатную занавесь. Она долго ворочалась в постели, стараясь заснуть, но на новом месте это оказалось не так-то просто. Наконец, она забылась тревожным сном.
        Вокруг выросли высокие серые стены из крупного камня. Она стояла среди них и они, казалось, приближались и давили. Не было ни окон, ни дверей, сплошные стены. Девушка хотела позвать на помощь, но звук заглушался в этом колодце. Высоко над головой темнело ночное небо, усыпанное звездами. Николь всматривалась в них, единственное, что можно было разглядеть. Но вскоре и их не стало видно из-за темной тени. Она спускалась сверху, сверкая двумя огненными глазами. Внутри у принцессы все похолодело, отпечатки на шее обожгли холодом, тело сковал страх. Послышался знакомый зловещий голос. Девушка вскрикнула, пригнулась к сырому каменному полу и зажмурилась.
        Вдруг темноту разрезал луч яркого света. Тень метнулась обратно наверх, но луч рассек ее пополам, пройдя прямо между глаз. Раздвоенная она исчезла, не издав ни звука. Николь ощутила тепло, расстилавшееся вокруг, и глухая комната скрылась в ослепительном свете. Девушка вновь зажмурилась, но уже не от страха, а от яркого света. Когда открыла глаза, вокруг раскинулся зеленый луг, пестревший цветами. Николь ощутила невероятное облегчение и покой. Остаток ночи она собирала цветы и плела венки, радуясь как дитя, своей свободе.
        Бьянка отнесла посуду и пошла к себе в спальную. Проходя мимо комнаты Ричарда, она не сдержалась и заглянула в замочную скважину. Разглядеть можно было только часть помещения, освещенного свечей. Она приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Спальная пустовала. Оглянувшись, Бьянка вошла и прикрыла за собой дверь. Осмотревшись, она решила проверить содержимое ящичков секретера.
        -- Я не помешаю вам? - раздался голос Ричарда за спиной. Бьянка вздрогнула и обернулась.
        -- Не пугайтесь, продолжайте, вы у себя дома. Я не стану вам мешать, - он неспешно разделся и лег в постель. Бьянка наблюдала за ним, не зная, как реагировать. Он всякий раз сбивал ее с толку своим бестактным поведением.
        -- Можете продолжать, свеча не помешает мне спать. Можете даже шуметь, - он повернулся на бок и накрылся.
        -- Вы просто хам, - Бьянка нашлась, наконец, с ответом. - Вам не стыдно вот так раздеваться в присутствии дамы?
        -- Вас смущает вид моего тела? А мне казалось, что вы уже не девица, - Ричард рассмеялся и сел на кровати, чтоб продолжить беседу. Бьянка хотела ударить его подсвечником, но потом тоже рассмеялась.
        -- Вас ничем не проймешь. На провинциального простака вы никак не тяните, - сказала она.
        -- Честно говоря, вы меня тоже немного озадачили своим появлением тут. Княжна роется в чужих вещах, да еще и ночью в спальной малознакомого мужчины.
        -- О, я еще и не на такое способна. - Бьянка улыбнулась, развязала ленточки на халатике и подошла к кровати.
        -- Не сомневаюсь, - он откинул одеяло и подвинулся.
        Бьянке он нравился и она не намерена была играть в игры, а сразу взять то, чего желала, и забыть его, как других.
        Праудхолл.
        26е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Николь разбудил стук в дверь. Она открыла глаза и зажмурилась от яркого солнечного света, заливавшего комнату. Было уже довольно поздно, солнце поднялось высоко над городом. Принцесса не помнила, когда в последний раз так крепко и долго спала. На этот раз сон не вымотал ее, а наоборот, придал сил и улучшил самочувствие. Девушка поднялась с кровати и с удовольствием заметила, что ее отражение в зеркале было намного привлекательнее вчерашнего. Дом Праудов и вправду пошел ей на пользу. Она открыла дверь, сладко потягиваясь и зевая.
        -- К вам пришли. Мисс Лизард ждет в гостиной, - доложила горничная.
        -- Ева? - Николь немного удивил ее приход. - Я спущусь через пятнадцать минут. А где мисс Прауд?
        -- Она еще спит. Пригласить ее присоединиться к вам в гостиной?
        -- Нет, не надо. Пусть отдыхает. Хватит с нее меня, не хватало еще развлекать моих гостей.
        Горничная сделала книксен и удалилась. Николь быстро умылась и взяла один из нарядов, привезенных из дворца. Она надела шелковое черное платье, с длинными рукавами и высоким воротником, скрывавшим шею. Манжеты и корсет были отделаны бирюзовым кружевом. Принцесса заколола волосы на затылке и украсила шпильку небольшим светло-зеленым бантом.
        Ева сидела в гостиной, сложив руки на коленях, ожидая госпожу. Она была в зеленом бархатном платье, подчеркивавшем цвет ее глаз и делая их еще более выразительными. Золотая вышивка поблескивала на солнце.
        -- Мисс Лизард, чем обязана? - начала Николь, входя в гостиную. Девушка встала с кушетки и опустилась в реверансе.
        -- Доброе утро. Его Величество прислали меня, - ответила она.
        -- Отец? Зачем? Что-то с королевой? - принцесса быстро приблизилась и села в кресло.
        -- Его Величество велели мне передать вам, что от вашего жениха есть вести, - не отвечая на вопросы, продолжала девушка спокойно. Николь подалась вперед, желая лучше слышать слова фрейлины.
        -- Вчера король получил письмо от князя Прауда. Князь пишет, что они уже в пути и сегодня-завтра будут здесь, - не желая томить госпожу, быстро рассказывала Ева.
        -- Но почему письмо от князя, почему Кристиан сам не написал? - произнесла Николь задумчиво, когда первая волна радости спала.
        -- Более мне ничего неизвестно, - ответила Ева. - Король приказал мне находиться рядом с вами неотлучно и мисс Прауд тоже.
        -- Я должна поговорить с ним, - уже не обращая на нее внимания, рассуждала Николь. - Пусть все мне расскажет.
        В гостиную вошла Бьянка, недовольно взирая на вторую фрейлину. Она едва поздоровалась с ней и подошла к Николь. Ева тоже слегка кивнула и посмотрела в окно, показывая своим видом, что тоже не набивается в подруги.
        -- Я иду во дворец, есть вести от Кристиана, - воскликнула радостно принцесса, поднявшись и обняв подругу. - Прикажи принести мой плащ.
        -- Замечательно, но, может, позавтракаем прежде? - Бьянка позвала дворецкого.
        -- Нет, я не могу думать ни о еде, ни о чем бы то ни было другом, - Николь пошла в холл, чтоб ни на минуту не задерживаться. Бьянка приказала передать родителям, что они с принцессой не будут к завтраку и сейчас же отправляются во дворец. Слуга кивнул, подавая плащ принцессе. Николь поблагодарила и начала завязывать шнурок, пока одевались фрейлины.
        -- У вас дома какая-то особенная обстановка, - сказала принцесса Бьянке, когда девушки шли через площадь. Людей на площади с каждым днем становилось все больше, многие приходили посмотреть, как идут приготовления к празднику, какие аттракционы и представления их ждут. Многие даже специально приезжали из деревень к своим столичным знакомым, чтоб повеселиться.
        -- Я замечательно выспалась, чувствую себя отлично, - продолжала Николь, перекрикивая шум толпы.
        -- Лучше бы нам взять карету, Ваше Высочество, - сказала Ева, оглядываясь вокруг.
        -- Боишься столкнуться лицом к лицу с простым народом? - едко заметила Бьянка.
        -- Мы уже почти пришли, - ответила Николь. Ева промолчала.
        -- Да, разве я тебе не говорила? Еще пара дней и совсем забудешь о бессоннице, - вернулась к прежнему разговору Бьянка, не замечая вторую фрейлину.
        -- Принцесса Николь в сопровождении фрейлин, - произнесла Ева, когда они подошли к воротам дворца. Солдат, узнав девушек, открыл и пропустил их, отдав честь. Потом опять запер ворота, отправив с ними двоих гвардейцев.
        Теодор был в зале собраний со своими советниками. Николь вошла, робко оглядывая присутствующих.
        -- Ты что-то хотела, дитя мое? - спросил король, его голос эхом отозвался в огромном помещении. - Я думал, ты у Праудов.
        -- Я хотела спросить о Кристиане, - начала Николь.
        Советники переглянулись и вернулись к своему обсуждению. Теодор на мгновение задумался, Николь показалось, что его не порадовало это желание дочери.
        -- Дождись меня в своей гостиной. Я скоро присоединюсь. Пусть фрейлины будут с тобой, - сказал он и вернулся к обсуждению проблем государства. Принцесса поклонилась и вышла.
        Девушки дожидались ее в коридоре, стоя спиной друг к другу и глядя в окна, расположенные по обеим сторонам коридора, создавая впечатление стеклянного тоннеля. С одной стороны они выходили на площадь, с другой во внутренний двор. Пройдя в западное крыло дворца, они вошли в покои Николь. Горничная принесла им чая и пирожных. Девушки сели за столик у окна, чтоб скоротать время за угощением.
        -- Мне показалось, что отец недоволен моим приходом, - поделилась подозрением Николь.
        -- Просто у него много забот, - Бьянка разлила по чашкам чай.
        -- Когда прибыл гонец? - обратилась принцесса к Еве. - Письмо привез кто-то из замка Кристиана?
        -- Я не знаю, - ответила фрейлина, отпив чая. - Утром в дом дяди пришел паж и передал приказ короля, срочно явиться. Тут мне сказали, что нужно сообщить вам и все.
        -- Как дядя? - спросила Бьянка с наигранной вежливостью.
        -- Очень хорошо, можете зайти проведать его, если вас интересует его здоровье, - ответила Ева. В ее голосе угадывалось раздражение, Бьянка, наконец, разозлила ее.
        -- Граф Ивл будет рад видеть меня? - девушка сделала удивленное выражение лица.
        -- Конечно, он не злопамятен, - Ева поставила чашку и одарила собеседницу испепеляющим взглядом. Николь показалось, что сейчас между ними вспыхнет молния.
        -- Не посвятите меня в эту историю? - спросила она, желая отвлечь их внимание друг от друга.
        -- Нечего рассказывать, - ответила Бьянка, взяв пирожное и переключив все внимание на него.
        -- Кроме того, что мисс Прауд дала ему пощечину на балу вашего отца, на глазах всего двора, - Ева с удовольствием заметила, что аппетит у подруги пропал.
        -- Он заслужил ее. Пусть девушки всего Вандершира сходят по нему с ума, я не стану терпеть его наглости, - произнесла та с достоинством.
        -- Вы сами дали ему повод для ухаживания. Дядя холост и мог воспринять ваше поведение как призыв, - защищала родственника Ева.
        -- Меня не волнует, что и как он мог воспринять. Делать мне непристойные предложения не позволено никому, - Бьянка поднялась из-за стола и подошла к книжным полкам. Ева не стала спорить с ней, продолжая пить чай.
        -- Я пойду, узнаю, где тот, кто привез письмо, - Николь встала, сложив салфетку на стол.
        -- Мы должны быть с вами, - встревожилась Ева. - Что если придет король?
        -- Придумаете что-нибудь. Я не в силах более сидеть тут в неведении и выслушивать ваши споры, - Николь вышла из комнаты. Девушки обменялись недружелюбными взглядами.
        Николь прошла в крыло прислуги и нашла дворецкого. Он давал указания горничным, менявшим постели в комнатах для гостей.
        -- Ваше Высочество? - он удивленно вскинул брови. - Нужно было позвонить, и я пришел бы к вам.
        -- Это лишнее. Я хотела прогуляться по дворцу, - ответила Николь, принимая как можно более безразличный вид.
        -- Чем могу служить? - старик подобострастно улыбнулся.
        -- Где гонец? Тот, что приехал вчера, - как бы невзначай поинтересовалась она.
        -- Крестьянин? - дворецкий желал угодить госпоже.
        -- Да, - Николь старалась скрыть волнение, охватившее ее.
        -- Он в одной из комнат для прислуги, я отправлю с вами девушку, она покажет, - старик позвал горничную и приказал проводить принцессу.
        -- Благодарю, - Николь улыбнулась и пошла за служанкой по коридору.
        Нужная комната оказалась совсем недалеко. Постучав в дверь слуги, горничная сказала, что с ним хочет поговорить сама принцесса. Через минуту к ним вышел брат конюха Кристиана, которого Николь очень хорошо знала. Они были из одной деревни и в детстве дружили. Парень от удивления рот раскрыл. Горничная смерила его надменным взглядом и откланялась. Николь поприветствовала старого знакомого и попросила идти за ней. Уединившись в зимнем саду, они, наконец, могли спокойно поговорить.
        -- Мисс Николь, вы просто красавица, я глазам не верю, - начал парень улыбаясь. Они сидели на небольшой скамейке среди зеленых деревьев, привезенных из-за моря.
        -- Спасибо, Тим, но лучше расскажи, как там хозяин? - ответила Николь. - Когда он приедет?
        -- Они с князем едут прямо за мной. Но у них карета, поэтому получится дольше. Снега на дорогах намело, я верхом едва добрался, - рассказывал Тим, потупив взгляд. Он нервничал и это пугало Николь.
        -- Почему они поехали в карете? Разве Кристиан еще так слаб, что не может отправиться верхом? Когда он пришел в себя?
        -- Не так давно, как раз перед приездом князя. Дней пять шесть назад, - отвечал Тим.
        -- Он получил мои письма? - Николь гадала, что беспокоит слугу, почему он не смотрит в глаза и ерзает на скамейке.
        -- Я не знаю, мисс.
        -- Что случилось, Тим? Расскажи, что произошло? - Николь решила надавить на него.
        -- Может, лучше ваш отец расскажет вам. Я всего лишь конюх, не умею красиво говорить.
        -- Какая разница, кто ты? Меня интересуют события, а не красота повествования.
        Тим удивленно посмотрел на принцессу.
        -- Мы росли вместе, помнишь? Я понимала тебя, пойму и сейчас, выкладывай! - Николь не сводила с перепуганного парня взгляда.
        -- Хорошо, - ответил он, немного придя в себя. - Я-то думал, это вы забыли меня. Я все расскажу вам.
        Король закончил совет и пошел в комнату дочери, обдумывая, что ей говорить. Как рассказать, что теперь она должна подыскивать другого жениха и забыть о графе. Как сообщить, что он либо погибнет, либо станет живым мертвецом. Лекарств от укуса вурдалака не было, а литиата, достаточно сильного, чтоб помочь ему, в Уайтпорте сейчас не найдешь. Как скажет он дочери, что она потеряет любимого, после всех переживаний последних дней. Что она уже его потеряла. Теодор стоял у двери с тяжелым сердцем, не решаясь войти.
        -- Отец, - раздался голос Николь за спиной. Она шла по коридору.
        -- Почему ты не у себя? Где ты была? Где твои фрейлины?! - спросил он строго. - Эти девицы ни на что не годны!
        -- Отец, - голос дочери дрожал, - Это правда? Он умрет?
        -- О чем ты говоришь? Пойдем, сядем, - он открыл дверь и вошел в гостиную. Фрейлины опустились в реверансе.
        -- Можете идти, - сказал он им сурово. Николь вошла следом и села у окна, она была как во сне, стараясь уложить в голове то, что услышала.
        -- Я недоволен вами, - произнес король и закрыл за девушками дверь.
        -- Ответь мне, Кристиана укусил живой мертвец и он умрет? - спокойно произнесла Николь, когда отец сел рядом.
        -- Откуда тебе это известно? - король поражался дочери, способной добыть любые интересующие сведения. В ней, безусловно, была королевская кровь.
        -- Разве это сейчас важно? - по ее щекам покатились слезы.
        -- Держи себя в руках, дочь. Не забывай, что ты принцесса и должна стойко переносить все удары судьбы.
        -- Это слишком, даже для судьбы. Она перегнула палку, - девушка вытерла щеки тыльной стороной ладони и вдохнула поглубже, чтоб не заплакать вновь.
        -- Мы сделаем все, что сможем. Но тебе надо привыкать к мысли, что он может и не выжить, - Теодор обнял дочь за плечи.
        -- Этого не может быть. Надо найти его мать, она поможет ему, она волшебница, - рассуждала она вслух.
        -- Мы приложим все усилия, я обещаю. К его приезду уже готовятся лучшие доктора Уайтпорта. Но прошло слишком много времени.
        -- Что это за нечисть? Откуда она? Что происходит в стране? - Николь вытирала слезы ладонью, но они опять появлялись.
        -- Ты рассуждаешь, как принцесса. В первые дни нового года тебя представят двору и королевству, как официальную наследницу и королевскую особу, - Теодор держал дочь за плечи, пытаясь отвлечь.
        -- Мне не перенести еще и это, - Николь спрятала лицо на груди отца.
        -- Мы найдем этих мерзавцев, и они заплатят за наши утраты, но дела государства прежде всего. Ты должна понимать, что после официального представления у тебя начнется новая жизнь. Ты уже не будешь принадлежать себе.
        -- Я не выйду за другого. Я не буду любить другого.
        -- Это твое право. У меня есть наследник и тебе не обязательно выходить замуж. Но ты забудешь графа и найдешь достойного мужчину. Ты еще так молода, все еще впереди.
        -- Сейчас я не хочу об этом думать, - Николь вытерла глаза и встала. - Я останусь тут и дождусь его.
        -- Нет, этого нельзя делать. Ты отправишься к Праудам. Тут будет небезопасно, - возразил король.
        -- Я хочу быть с Кристианом. Я нужна ему, - взмолилась Николь.
        -- Это уже не Кристиан, его больше не будет, такого как ты помнишь. Тебе опасно быть с ним рядом вдвойне, - Теодор тоже встал, судя по его тону, он не намерен был выслушивать возражения.
        -- Нет, ты не можешь запретить мне встретиться с ним. Это жестоко, - девушка села, закрыв лицо руками, не сдерживая рыданий.
        -- Поверь, тебе лучше не видеть его. Запомни его таким, каким он был, а не таким как сейчас. Я видел подобное, это ужасное зрелище даже для мужчины, не говоря о хрупкой девушке.
        -- Хорошо, - кивнула Николь, оторвав мокрое лицо от ладоней. - Я сделаю, как ты говоришь. Я отправлюсь к Бьянке. Только пообещай, что позволишь попрощаться с ним, когда придет время.
        -- Конечно, если захочешь, - король обнял дочь. Потом позвал фрейлин и приказал тотчас же покинуть дворец и не спускать с принцессы глаз ни на минуту. Девушки оделись и через полчаса были уже в Праудхолле.
        Уайтпорт.
        Вечер того же дня.
        Искореженная испачканная кровью и землей карета в сопровождении всадников въехала в ворота дворца. Народ на площади в страхе расступался перед экипажем, пытаясь заглянуть в окошки. Его появление вызвало множество невероятных предположений, породивших впоследствии немыслимые легенды. Королевские гвардейцы, ожидавшие прибытия, без лишних вопросов открыли ворота и тут же заперли, едва экипаж пронесся мимо. Толпа прильнула к кованой ограде, окружавшей дворец, с любопытством разглядывая прибывших. Все перешептывались, гадая, кого солдаты вынули из кареты и перенесли во дворец. Гвардейцы уложили его на носилки и скрылись в дверях дворца. Экипаж обогнул здание и исчез во внутреннем дворе. Более ничего не происходило. Толпа еще некоторое время глазела на стены безмолвного здания, ожидая продолжения, но, не дождавшись, начала расходиться. Остались лишь самые любопытные и те, кому нечем было себя занять.
        Тем временем солдаты несли бездыханное тело графа по коридорам дворца в нежилую восточную башню. В ней было лишь несколько комнат для часовых, наблюдавших за восточной частью города. Одну из них и приготовили для графа. Поместить его в гостевой комнате было бы опасно для жителей дворца и самого короля. Около небольшой скудно обставленной комнаты назначено было круглосуточное дежурство двух вооруженных солдат из личной охраны короля.
        Помещение, где уже дожидались советники и доктора, было полукруглой спальной, с одной узкой кроватью и несколькими стульями. Стены и пол были голыми, лишь два факела и подсвечник украшали обстановку. Прислуга, помогавшая солдатам перенести и уложить тело графа, а также очистить карету от следов происшествия, была предупреждена, что увиденное ими не должно покинуть стен дворца. Сняв с графа остатки одежды и обмыв его, насколько это было возможным, прислуга покинула комнату, предоставив его докторам.
        Князь часть пути провел в седле, поскольку находиться в экипаже было невозможно. Путешествие отняло у него все силы, и теперь он едва мог идти, но все же решил довести свою миссию до конца. Ему в какой-то момент даже показалось, что Кристиан, лежавший на широком сидении, умер. Граф перестал дышать, кожа стала землистого цвета, а в карете не осталось воздуха пригодного для дыхания. Добравшись, наконец, до стен дворца, Гордон тоже спешился и поспешил за солдатами, чтоб сообщить королю обо всем, что произошло в замке и по дороге в столицу.
        Теодор стоял около кровати, на которую уложили его зятя. Доктор и двое его помощников осматривали пострадавшего, переговариваясь и качая головой. Король многое повидал на своем веку, но то, что предстало его глазам, превзошло все. Граф лежал неподвижно, с закрытыми глазами и не дышал. Кожа на всем теле была зеленоватого оттенка, вены чернели под ней, рана на плече потемнела и издавала невыносимое зловоние. Ногти на руках и ногах стали темно-синими и словно пораженные грибком.
        -- Он мертв, - сказал один из докторов, проверив пульс и сердцебиение графа. Теодор мог поклясться, что это случилось более недели назад, судя по тому, как выглядело тело.
        -- Нет, он не может быть мертв! - воскликнул князь, пытаясь пробраться к другу сквозь плотную стену докторов и охраны, обступивших его.
        -- Князь, прошу, оставьте это, - произнес король, взяв парня под руку и выводя в коридор. - Мы сделаем все, что сможем. Вы отправляйтесь домой, отдохните, у вас ужасный вид. А завтра я вас выслушаю.
        -- Поймите, то, что произошло в замке графа, еще не все, - начал Гордон. - По пути мы попали в заброшенный замок, кишащий этими тварями. А Кристиан превратился в какое-то существо, совершенно необычное, я не видел таких прежде. Поймите, он не мертв, он так выглядит с первого дня после укуса.
        -- Мы разберемся, - успокоил король. - Для чего тут, по-вашему, все светлые умы столицы? Завтра мы выслушаем вас. За вами пришлют, ждите. Тогда решим, что предпринять. Время уже упущено, теперь важно не ошибиться с методом.
        Гордон не знал, что возразить. Путешествие совершенно вымотало его, и он едва держался на ногах. Князь решил отдать свою судьбу и жизнь друга в руки короля.
        -- Судя по состоянию кожи, он мертв и уже давно, - заключил один из докторов, когда король вернулся. Коллеги согласно кивали.
        -- Почему же он не восстал и не нападает на нас? - спросил Томас. - Если его укусил вурдалак, как нам сообщили, и как мы можем наблюдать, - он указал на рваные края раны. - То, насколько я разбираюсь в этом, он должен был умереть через два-три дня и восстать.
        -- Тут я согласен с Томасом, - подал голос Род. - Он заражен и не может просто умереть. Он же не эльф, насколько нам известно.
        -- Возможно, эта странность все же связана с его происхождением? - предположил Теодор. - Для вас не секрет, кто его мать. А что нам известно о реакции белых магов на подобные укусы?
        -- Пусть в нем кровь литиатов, но это лишь замедлило бы процесс перерождения.
        Все обернулись.
        В дверях стоял высокий мужчина в дорожном плаще. Он снял капюшон и поклонился. Длинные темно-каштановые волосы были завязаны в хвост на затылке, кожа его была смуглой, а в узких карих глазах читалась мудрость не одного столетия.
        -- Велиамор, - король был очень рад гостю. Они обнялись и похлопали друг друга по плечу.
        -- Не стоит преувеличивать силу белых магов, - сказал тот, подойдя к кровати, где лежал больной. Советники наперебой начали задавать вопросы, но маг лишь поднял руку, призывая к тишине.
        -- Сейчас я хочу помочь этому парню, все остальные дела после, - произнес он, положив ладонь на холодный лоб Кристиана.
        -- Тебе нужна чья-то помощь? - спросил король. Доктора покинули комнату, понимая, что бессильны в этом случае.
        -- Нет, я хочу остаться один, - маг закрыл глаза и замер.
        -- Поговорим позднее, - сказал Теодор. Советники вышли, оставив графа в надежных руках. Если Велиамор не поможет, то не поможет никто.
        Бывший советник Теодора, покинувший двор более тринадцати лет назад, был одним из могущественнейших магов. Тогда он уехал, ничего не объясняя, и больше никто о нем не слышал. Велиамор некогда был главой ордена белых магов, но потом, по неизвестной в Вандершире причине, оставил своих и стал служить у отца Теодора. С тех пор он совсем немного изменился.
        Стоя неподвижно некоторое время и продолжая держать руку на лбу графа, Велиамор постепенно начал бледнеть и меняться в лице. Спокойное выражение сменила гримаса, словно от причиненной внезапно боли, но маг не отнял руки и не сдвинулся с места. Потом заговорил на древнем языке литиатов. Сначала медленно и тихо, потом все быстрее и громче. Комнату наполнил черный туман, клубившийся под потолком и сползавший по стенам на пол. Маг отнял руку и открыл глаза. Обойдя кровать, он встал в ногах графа, продолжая читать заклинание.
        За окном собрались серые тучи, сеявшие снегом. Ветер усилился и носил его, сметая с крыш и ветвей деревьев. Метель застилала все за окном. В комнате стало темно. Маг простер руки к лежащему и громко приказал ответить. Кристиан открыл глаза.
        -- Твое имя? - произнес громко маг, глядя на графа. Тот с трудом поднялся, недоумевая и оглядываясь по сторонам.
        -- Твое имя? - повторил Велиамор.
        -- Кристиан Яновский, - ответил граф слабым голосом. Он потер глаза и начал вглядываться в темноту, пытаясь увидеть собеседника.
        -- Имя существа в тебе? Ты знаешь его? - маг одним движением пальцев зажег факел на стене. Туман отступил от света, словно испугавшись.
        -- Кто ты? О чем ты говоришь? Какого существа? - Кристиан дотронулся до раны на руке и застонал от боли.
        -- Ты не человек больше. В тебе есть существо, порожденное тьмой. Покажи мне его, - приказал Велиамор.
        -- Откуда ты знаешь об этом? - Кристиан рассматривал свои руки, не веря, что они принадлежат ему.
        -- Я - Велиамор, разве ты не узнаешь меня? - он продолжал стоять напротив, сложив руки на груди. - Кто в тебе?
        -- Это не во мне, это я, - Кристиан поднялся с кровати и встал спиной к магу. Его окружил туман и скрыл полностью. Через мгновение он рассеялся и перед магом оказался все тот же граф, но совершенно преобразившийся. Кожа сменила свой мертвенно-бледный цвет на голубоватый, темные вены исчезли, а глаза стали сплошь черными.
        -- Такое перевоплощение подвластно тебе? - спросил Велиамор, не меняя тона, хотя был немного удивлен.
        -- Да, - ответил граф изменившимся голосом.
        -- Тебя укусил вурдалак? Больше ничего? - маг отступил на шаг, когда Кристиан расправил за спиной крылья и всколыхнул пламя факела.
        -- Черный маг побывал в моем доме, - Кристиан тоже сложил руки на груди, не сводя глаз с собеседника.
        -- Черный маг? - переспросил Велиамор. - Это странно. Как ты узнал его? Хотя не это важно, - рассуждал он, обращаясь сам к себе. - Как он выглядел?
        -- Она была похожа на... - граф запнулся, вспомнив о Николь. На мгновение он, казалось, был сбит с толку, не зная, что ответить. - Молодая девушка, крестьянка, - произнес он, опять приняв невозмутимый вид.
        -- Это была она? - маг опустился на стул, задумавшись. Кристиан молчал, глядя перед собой черными глазами.
        -- Зря я оставил Вандершир. Боюсь, слишком долго меня не было, - продолжал Велиамор мысли вслух.
        -- Скажи мне, маг, кто я? - Кристиан посмотрел на свои руки с длинными черными ногтями.
        -- На этот вопрос у меня пока нет ответа, - произнес Велиамор. - Я постараюсь спасти твое смертное тело, чтоб ты мог продолжать жить среди людей.
        -- Ты сможешь? - строго спросил граф, явно неуверенный в этом.
        -- Думаю, да, - маг взвешивал в уме варианты.
        -- Я вернусь к прежней жизни? - все тем же бесстрастным, но повелительным тоном интересовался граф.
        -- Нет. Это сможет сделать только тот, кто наложил заклятье. Я лишь могу уравнять шансы, - маг вопросительно посмотрел на него. - Днем человек, ночью демон. Согласен?
        -- Или? Варианты есть? - Кристиан говорил спокойно, не поворачивая головы и не меняя выражения лица, словно речь шла о простом будничном деле.
        -- Нет вариантов. Смерть человеческого тела и переход души в демоническую оболочку. Разум твой будет подвластен ей, и ты перейдешь на сторону зла, - ответил Велиамор безапелляционно. Кристиан кивнул, соглашаясь.
        -- Что мне делать? - спросил он.
        -- Вернись к прежнему обличью, - приказал маг и отошел на прежнее место в ногах кровати.
        Кристиан закрыл глаза, черный туман опять окутал его, закручивая вихрь. Пламя факелов погасло, и комната погрузилась во тьму. Тело графа приняло прежний ужасающий вид и упало на пол. Литиат видел в темноте, как оно, обмякнув без сил демона, опять лишилось признаков жизни. Он положил графа на кровать и вернул свет. Потом сел рядом и вынул из складок плаща короткий кинжал. Острое лезвие поблескивало в дрожащем свете факелов. Маг рассек кожу на своем запястье и поднес его к открытой черной ране на руке графа. Ярко-красная струйка крови стекала с его руки и капала на рану. Черная загнивающая кожа зашипела, словно была раскаленным металлом. Вскоре глубокое отверстие полностью заполнилось кровью, и литиат убрал руку, быстро перевязывая порез полоской ткани. Кристиан начал меняться на глазах. Кожа на его теле стала светлеть и утратила мертвенный зеленовато-серый оттенок. Рана порозовела, впитав всю кровь литиата, как губка, и черневшие под кожей вены исчезли. Теперь можно было различить слабое колебание груди, в которой опять забилось сердце и появилось дыхание. Маг накрыл его одеялом и вышел в коридор.
        -- Нам приказано охранять комнату, - произнес солдат, дежуривший у двери.
        -- Я предпочел бы, чтоб кто-нибудь остался в комнате, рядом с графом, - ответил Велиамор не останавливаясь.
        -- Вам отвели комнату в гостевом крыле, - продолжал парень, следуя за магом. Второй солдат остался дежурить возле комнаты.
        -- Я останусь в башне. За больным нужен присмотр днем и ночью, - маг дошел до двери соседнего помещения. - Я остановлюсь здесь.
        -- Я доложу Его Величеству, - часовой поспешил вниз по ступенькам.
        Велиамор осмотрелся. В комнате была примерно такая же обстановка как и в той, куда поместили графа. Кровать, пара простых деревянных стульев и небольшой стол из строганых досок. Маг расставил на нем содержимое своего мешка, висевшего до сих пор за спиной. На столе появились стеклянные пузырьки с разноцветными жидкостями, пучки трав, завернутые в тонкий пергамент, потрепанные коробочки с порошками и тонкая книжка. Она отдаленно напоминала ту, что пропала из святилища: черная кожаная обложка, желтые страницы из пергамента. Только солнца из червонного золота не хватало, вместо него темнел отпечаток, говоривший, что оно когда-то там было. Велиамор осмотрелся в поисках подходящей посуды. В этот момент в раскрытую дверь вошел король.
        -- Виржинию уже подготовили, чтоб ты мог осмотреть ее, - произнес он.
        -- Что с ней? - спросил встревоженно Велиамор. Ему ничего не было известно ни о похищении книги, ни о нападении. Король удивленно посмотрел на него.
        -- Разве ты не из-за этого приехал? - спросил он. - Книга Солнца похищена, а на Виржинию и Николь напали какие-то тени.
        -- Прости, Теодор, - литиат устало опустился на стул, услышанное потрясло его. - Я ничего не знал об этом.
        -- Но почему тогда приехал? Неужели случайно? - король, казалось, был разочарован.
        -- Нет, у меня были свои дела в Вандершире, - начал маг, явно недоговаривая. - Я проезжал через земли графа и узнал о его ране. Поэтому я тут, чтоб помочь ему.
        -- И ничего не знаешь о нападении на дворец? Атренион сошел с ума. Виржиния в беспамятстве.
        -- Это ужасные новости, - Велиамор опустил глаза.
        -- Я ожидал от тебя помощи, - король покачал головой. - Мы зашли в тупик. Нападение было внезапным, но теперь вновь все спокойно.
        -- Прикажи принести воды и какую-нибудь посудину, - попросил маг. - Нужно сделать лекарство.
        Теодор послал одного из солдат и вернулся.
        -- Я спущусь к ней, как только снадобье будет готово. Надежда всегда есть, - маг выглядел очень встревоженным.
        -- Я посвящу тебя во все детали, как только ты закончишь с лекарством, - произнес король. - Раз уж ты тут, я хочу услышать твое мнение обо всей этой истории.
        -- Я постараюсь помочь, хотя боюсь, что опоздал, - говорил маг, снимая плащ и пояс с ножнами.
        -- Почему? Вандершир сильное государство, мы отразим любое нападение, - король теперь вел себя как его сын.
        -- В городе темные, - начал маг. - Я чувствую их присутствие. И они не стесняются привлекать в свои ряды людей. Графа не убили, но хотели сделать темным.
        -- Как он? - спросил король, решив отложить разговор о темных на более подходящее время.
        -- Он заражен от укуса вурдалака, - ответил маг. - Но это не было бы проблемой. Такой укус я вылечил бы за пару дней. Тут дела обстоят намного хуже.
        -- Меня волнуют две вещи: выздоровеет ли он и сможет ли моя дочь выйти за него без опаски? - Теодор вопросительно взглянул на собеседника. Велиамор медлил с ответом.
        -- Граф встанет на ноги уже через неделю, - начал он. - Он, конечно, будет еще слаб, но уже придет в сознание. Это я могу гарантировать. Но что касается второго...
        -- Я не сомневался, - король сделал выводы прежде, чем получил ответ. - Как только я услышал, что его укусил вурдалак, решил для себя, что не могу подвергнуть Николь такой опасности. Он уже не будет таким как прежде. В нем черная кровь, этого не изменить.
        -- Это не самое страшное, как оказалось. Тебе, Теодор, я должен рассказать, ведь ты король, и я знал твоего отца. Пока я не стал бы благословлять их брак. Возможно, граф никогда не излечится от зла. В таком случае я сам избавлю его от необходимости делать выбор.
        -- Твои слова пугают меня, хоть я и не робок. Что с ним? - король выглядел весьма обеспокоенным.
        -- Черный маг окрестил его своей кровью, сделав бессмертным. Если бы он был простым человеком, то не выдержал бы так долго и стал бы вурдалаком. Кровь мага и яд мертвеца породили абсолютно необычное существо. Тело его бессмертно, имеет демонический вид, но душа прежнего человека. По сути Кристиан жив, - Велиамор замолчал. Король обдумывал его слова, пытаясь решить хорошо это или, напротив, печально.
        -- Что ты намерен делать? - спросил он.
        -- Я уровнял шансы, - ответил маг. - Теперь его смертное тело не погибнет, он сможет продолжать жизнь днем, как и прежде. За это я заплатил его ночами, когда он будет во власти тьмы. Он обязан перевоплощаться в демона, но не обязан творить зло. Он может управлять своей волей как днем, так и ночью.
        -- Небо! как я должен объяснить все дочери?! - король опустился на край стула. - Столько всего навалилось. Виржиния, нападение на дворец, теперь это.
        -- Тебе следует отложить свадьбу в любом случае. Состояние королевы не позволяет этого. Ты сможешь выиграть время. Дальше будет видно.
        Солдат принес воду, король указал ему на стол. Парень опустил миску и кувшин воды на доски и вышел, отдав честь.
        -- Я все же думаю, что книгу могли выкрасть и простые люди, - король откинулся на спинку стула. - Возможно, кто-то точит зуб на Вандершир.
        -- Нет. Я сомневаюсь, что кто-то посягнет на твою страну. Разве что Холоу, но ведь Эрик не пойдет против родной крови? - Велиамор подошел к столу, чтоб приготовить лекарство. Теперь он говорил, стоя спиной.
        -- Я разослал отряды на границы, чтоб избежать неожиданностей.
        -- Я подозреваю, что дела обстоят куда более сложно. Черные маги объявились в твоем королевстве. Вот чего стоит опасаться.
        -- Это невозможно, книга не показывала ни одного, пока была у нас.
        -- Обмануть книгу легко. Вокруг полно нечисти, она безвредна, но затуманивает чувства и не позволяет разглядеть более опасных тварей, - Велиамор обернулся. - Ниониэль рассказала мне об оборотне, и я искренне поразился, что вы не смогли обнаружить его. Да что там вы, даже она - белый маг, не смогла.
        -- Что это значит? Разве они настолько хитры, что смогли укрываться в стране незамеченными? Почему бы им не напасть армией?
        -- Возможно, армии у них нет. Но точно ничего не могу сказать, я долго был в стороне, - маг вернулся к лекарству, размельчая в посудине травы и порошок. В воздухе запахло летним дождем и свежей лесной зеленью.
        -- Где ты был? Почему так долго не возвращался? Многие считали, что ты навсегда покинул наши земли, - король почувствовал, как по телу разливается тепло и умиротворение. Усталость, как рукой сняло.
        -- Возможно, так бы и случилось. Меня встревожил рассказ Ниониэль, - ответил маг.
        -- Где-то я уже слышал это имя, - король наслаждался ароматом, царившим в комнате. Переживания на время отступили.
        -- Она литиат, - маг добавил розовой жидкости из пузырька, и запах дождя сменил свежий бриз с моря. Ставни были плотно закрыты, за окном бушевала вьюга, а в комнате стоял летний вечер и дул ветер с Теплого моря.
        -- Это та девица, которую Норман привез из похода, - размышлял король. - Не думал, что вы знакомы.
        -- О да, мы знакомы, - на лице Велиамора блуждала улыбка, оно немного потеплело, исчезла напряженная сосредоточенность. Зелье начало свое исцеляющее действие. Маг опустился на прежнее место и положил руки на колени.
        -- Так она жива? - поинтересовался Теодор.
        -- Она белый маг, бессмертная, - объяснил Велиамор.
        -- Теперь это уже не имеет значения, - произнес король, рассуждая сам с собой. - Выглядишь неважно, - заметил он. Маг кивнул в ответ.
        -- Как только закончу с неотложными делами, сразу же лягу. Ехал верхом больше недели.
        -- Лекарство и впрямь волшебное, я чувствую себя отлично, усталость, как рукой сняло, - король следил как в прозрачной бутылочке, куда маг перелил его, снадобье постепенно меняло цвет. Поначалу оно было ярко-красного цвета, но со временем начало светлеть и стало почти прозрачным. Воздух в комнате тем временем тоже изменялся, приобретая различные запахи. То леса после дождя, то морского побережья в жаркий день, то морозной свежести и горного ветра.
        -- К сожалению, даже это средство не сможет окончательно исцелить Кристиана. Хотя оно достаточно мощное. Компоненты я собирал многие годы в дальних землях, - задумчиво ответил маг.
        -- Удачно же ты их прихватил, - пошутил король. Настроение его явно улучшалось.
        -- Они всегда со мной, - Велиамор поднялся и взял склянку. - Теперь я осмотрю королеву. С твоего позволения.
        Маг поклонился и вышел. Теодор не стал следовать за ним. Он в очередной раз задумался о судьбе семьи и Вандершира. В комнате все еще витал свежий запах целебного снадобья, но действие его ослабевало.
        Маг вошел в королевские покои. Около королевы неотлучно дежурила одна из горничных. Она сидела в стороне за работой. Мужчина не возражал против ее присутствия. На большой кровати, скрытая пологом, лежала Виржиния. Она ровно дышала, но не просыпалась со дня покушения. За это время женщина очень похудела и стала еще бледнее. Велиамор осмотрел следы на шее и покачал головой, в очередной раз пожалев, что не наведался в столицу, когда проезжал через Вандершир осенью.
        Маг сел рядом с королевой и аккуратно втер ей в кожу на висках и на запястьях лекарство. Горничная с любопытством следила за действиями гостя. Он вынул из сумки книгу и начал тихо читать на непонятном ей языке. Девушке показалось, что по комнате распространяется тепло, но не жар от камина, а летнее, освежающее и согревающее одновременно. Словно в летний вечер открыли окно в цветущий сад. Горничная не заметила, как закрыла глаза и уснула крепким сном.
        К графу Велиамор вошел уже на рассвете и попросил солдат оставить его одного. Конвой вышел и встал за дверью. Маг приблизился к кровати больного. Кристиан выглядел лучше, чем прежде, но все еще едва дышал и был бледнее постели на которой лежал. Маг откинул простыню до пояса и смазал зельем рану Кристиана, а потом свою на запястье. Она уже немного затянулась, но повязка насквозь пропиталась кровью. Оставшееся зелье он плотно запечатал, и склянка исчезла в складках его плаща.
        -- Внимательно следите за больным, - начал маг, когда охрана вернулась в комнату. - Если появятся какие-то изменения, сразу же зовите меня.
        Получив утвердительный ответ, Велиамор опять накрыл Кристиана и вышел. Король уже ушел, и он смог, наконец, отдохнуть. Не раздеваясь, он лег на кровать и закрыл глаза.
        Глава пятая
        -- Я не понимаю, вы решили свести меня в могилу? - высокий худощавый мужчина стоял, опираясь кулаками в крышку стола. Голос его был угрожающе тихим и спокойным. Лицо и фигуру скрывал длинный черный плащ с капюшоном, опущенным на лицо. За длинным столом, опустив головы, сидели двое в таких же плащах.
        -- Граф во дворце. Вы знаете об этом? - продолжал он. Голос его был низким и немного хриплым. На правой руке, между костяшками указательного и среднего пальцев тянулся шрам, уходя в складки рукава.
        -- Нет, - ответил сидящий по левую руку молодой мужчина. - Об этом еще неизвестно при дворе.
        Он поднял голову и посмотрел на стоявшего. Огромную комнату освещал только камин за спиной старшего мужчины, поэтому лицо его всегда оставалось в тени, даже когда он откинул капюшон.
        -- Конечно, откуда им знать. Он прибыл шесть часов назад, - недовольство в его голосе росло. - А следом прибыл Велиамор.
        -- Я ожидала этого, - подала голос девушка сидевшая по правую руку. - Он не сможет помешать нам, слишком поздно.
        -- Твой оптимизм, моя дорогая, вдохновляет. Но не стоит недооценивать белого мага, - мужчина отошел к огню. - У меня к тебе другой вопрос. Почему Яновский до сих пор жив? Какой приказ ты получила?
        Девушка молчала.
        -- Я дал четкие указания. Ответь мне, почему ты не покончила с ним, почему он во дворце? - мужчина обошел стул, на котором она сидела и, взяв девушку за волосы на затылке, развернул лицом к себе.
        -- Я посчитала, что убивать его опасно. Наш план могут раскрыть, - проговорила она, слегка поморщившись от резкой боли. Теперь, когда огонь камина освещал ее лицо, можно было четко разглядеть юное лицо фрейлины принцессы.
        -- Об этом не беспокойся, моя милая, - мужчина сильней сжал кулак с рыжими волосами. Ева напряглась, но не проронила ни звука, хотя боль была достаточно сильной. Сидящий напротив молодой мужчина не вмешивался, молча наблюдая за происходящим.
        -- Я позаботилась, чтоб он не смог помешать нам. Теперь он не просто человек, я наложила на него заклятие. Очень скоро он перейдет на сторону тьмы, - девушка потерла затылок, когда ее отпустили.
        -- Зачем нам это? Было бы намного проще, если бы он был мертв, - мужчина вернулся к камину. - Еще раз повторяю вопрос: зачем ты оставила ему жизнь? Если ты пожалела смертного или, к этому варианту я склоняюсь, неравнодушна к нему... - он отрицательно покачал головой и осуждающе цокнул языком. - В этом случае я вынужден буду принять меры. Черный маг, познавший светлые чувства, оказывается в опасности. В моих силах оградить тебя от этой опасности. Недаром же твой отец поручил мне опекать тебя.
        -- Вы ошибаетесь. Я думала только о деле, - голос фрейлины был ровным, даже если она и волновалась, этого невозможно было заметить. Создавалось впечатление, что она вообще неспособна на какие-либо эмоции, настолько холодным и непроницаемым было ее лицо. Молодой человек не переставал удивляться ее самообладанию. Ева восхищала его, к тому же она была неземной красавицей, не утратившей шарма и очарования, даже когда ее держали за волосы и отчитывали.
        -- Словно мне недостаточно безголовых рэи, которые вместо принца убили королеву, - старший говорил, опираясь на каминную полку. - Если дела пойдут так и дальше, мне нечего будет делать в столице. Я соберу свои вещи и отправлюсь за море. Возможно, там мои знания пригодятся, стану аптекарем, заведу гарем.
        -- Королева жива, мой господин, - произнесла Ева. - А воля принца слишком сильна, чтоб рэи смогли приблизиться к нему. Он ничего не боится.
        -- Мне нет дела до королевы! Виктор должен умереть, он слишком опасен! В нем проклятая кровь Валиуса Кальтбэрга, убившего немало таких как ты! - мужчина выходил из себя. Он кричал, и эхо разносилось по всему дому.
        -- Есть еще одно затруднение, Митт мертв и наши северные подданные теперь без руководителя. Они могут начать раньше времени. - Ева, словно не замечая неистовства хозяина, продолжала подливать масло в огонь.
        -- Пусть делают, что хотят. Шайка тупых головорезов. Максимум разорят пару деревень. Хотя был бы граф мертв, этого бы не случилось.
        -- На севере это обычное дело. Можно списать их на Корделию, окажет нам последнюю услугу, - добавил молодой человек.
        -- Истинно так, - кивнул хозяин дома, наигранно поклонившись.
        -- Бери пример с юноши, - добавил он, повернувшись к Еве. - И позаботься об этом герое. Исправь свою ошибку!
        Мужчина удалился, не удостоив собеседников даже взглядом, словно они были лишь насекомые, надоедавшие весь вечер.
        -- Да, господин. - Ева не двигалась, пока за ним не захлопнулась дверь. Потом она поднялась и направилась к другой двери, ведущей в ее покои.
        -- Считайте, что принцесса свободна, можете удовлетворять свои прихоти, - она тоже вышла, хлопнув дверью. Парень поежился и, покидая дом, натянул капюшон сильней, чтоб никто не узнал его. Хотя в предрассветной тьме итак ничего нельзя было разглядеть. Снег шел непрерывно, фонари едва тлели, кое-где потушенные сильным ветром. Улицы пустовали, только кошки спешили по своим делам. Мужчина закутался в дорогой меховой плащ и поспешил прочь от богатого дома, на окраине столицы. В этом квартале жили достаточно состоятельные люди, среди которых были и его знакомые.
        Уайтпорт.
        27е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Наступило утро предпоследнего дня перед переходом календаря в новый цикл. Солнце решило побаловать людей перед праздником и появилось, растопив снег на крышах домов. Оно набирало силу, зима оставалась позади. Первый месяц нового года приносил с собой долгожданную весну. Тонкие струи талой воды стекали с крыш и со звоном падали на мостовую.
        Город был украшен и готов к торжеству. Плотники перестали колотить, и оставалось только собрать мусор. В столицу съехались все, кто мог себе это позволить, люди со всех концов государства и соседи. Можно было встретить даже эльфов, но только вечером или на рассвете, днем они не желали толкаться в толпе глазеющих прохожих. Гномы же прибыли исключительно по делу, не желая терять выгодные предложения. Они привезли изделия из драгоценных камней и металлов, которые добывали в далеких горах. Любой желающий мог найти что-нибудь для себя. Вокруг небольших лавочек, которые гномы соорудили на пару дней, собирались люди, желая купить украшение себе или в подарок. Богатые аристократы приглашали мастеров к себе, чтобы выбрать драгоценности, не толкаясь среди простого люда. Гномы приносили самые лучшие, и, соответственно, самые дорогие украшения. Они услужливо представляли их, раскладывая на бархатных подушечках и рассказывая длинные истории о происхождении того или иного камня. Чаще об исключительных свойствах, которыми обладали камни в изделиях, будь то лечебные или магические.
        Дом Праудов тоже охватила эта лихорадка. Господа выбирали украшения в гостиной, а слуги прильнули к двери, чтоб при случае поглазеть на странных маленьких людей.
        Обычный гном был ростом с десятилетнего ребенка; молодые с усами и небольшой бородкой, постарше с окладистой длинной бородой. Среди них, как и среди людей, тоже были красавцы и не очень. Кто стройней, кто тучней, голубоглазые и кареглазые. Женщины, хоть и редко приезжали с мужьями, но все же посещали столицу Вандершира. Такие же ростом, как и их мужчины, длинноволосые и довольно миловидные, но слишком любопытные и неугомонные. Возможно, поэтому мужчины чаще предпочитали оставлять их дома.
        К Праудам пожаловали сразу трое, предчувствуя хороший барыш. Двое постарше и один лет ста пятидесяти, по меркам гномов совсем еще юнец. Они разложили искусно выполненные коробочки с украшениями на столике перед камином, а сами сели рядом на небольших пуфиках. Чета Праудов расположилась на диванчике, Бьянка и Николь рядом на мягком ковре, а Эвлин с детьми в креслах. Все обсуждали свои наряды для праздничного бала в честь коронации Николь. Несмотря на обстановку в государстве это мероприятие необходимо было провести и небольшой бал полагался по этикету. Сама виновница торжества разглядывала драгоценности без энтузиазма. Мысли ее были далеко. Она улыбалась и отвечала на вопросы, но не могла не думать о Кристиане. Неопределенность их положения угнетала ее больше, чем возможная разлука. Бьянка понимала ее состояние и пыталась отвлечь, демонстрируя ожерелья и серьги и спрашивая ее мнение.
        -- Не понимаю, - проговорила принцесса, взглянув на гномов. - Зачем им продавать все это? Разве они недостаточно золота добывают в горах?
        Бьянка улыбнулась, примеряя очередную безделушку.
        -- Ты ничего не смыслишь в торговле, - сказала она снисходительно. - Им нужны деньги Вандершира, чтоб потом купить что-нибудь у людей, чего в горах нет.
        -- Так поменяли бы на свои драгоценности, - Николь решительно не понимала всех этих сложностей.
        -- Ага, один бриллиант на один мешок зерна? - княжна потрепала подругу по руке. - Тебе ни к чему забивать голову такими вещами. Продают и ладно. Наши мастера за всю жизнь такой красоты не сделают.
        Девушка восторженно рассматривала колье из золота с крупными черными камнями.
        -- Вот, как раз под твое обручальное кольцо, - она протянула колье Николь, но та лишь вздохнула. Кольцо напомнило ей о дарителе.
        Вошла горничная с подносом. В проеме за ее спиной показались лица любопытной прислуги. Она опустила угощение на столик у окна, разбегающимися глазами пытаясь увидеть сразу все, чем торговали гномы.
        -- Благодарю, Анна, можешь идти, - произнесла Эвлин и разлила чай по чашкам, предлагая хозяевам. Служанка, метнув недовольный взгляд в сторону гувернантки, неспешно направилась к двери, продолжая глазеть на гостей.
        -- Ну, что там? Рассказывай, - накинулись на нее подруги, как только она переступила порог и прикрыла дверь.
        -- Какие они? Страшные? - наперебой засыпали вопросами молоденькие горничные.
        -- Видела драгоценности? Что выбрали господа?
        -- Пусть лучше расскажет о гномах.
        -- Лучше бы вам заняться своими обязанностями, - раздался за спиной голос молодого хозяина. Князь Прауд медленно спускался по лестнице.
        -- Да, милорд, - девушки, виновато улыбаясь, сделали книксен и поспешили прочь. Князь вошел в гостиную и плотно прикрыл дверь.
        Он проспал почти до полудня, хотя ощущение было, словно не ложился вовсе. Гордон не мог себе позволить более нежиться в постели, в то время как его друг находился между жизнью и смертью. Он ждал, что за ним вот-вот пришлют из дворца, но никого не было. Князь прошел мимо суетливых родственников, занятых покупками, и встал у окна, чтоб видеть дворец. Как только он появился в комнате, Николь позабыла об украшения и гномах, и в нетерпении схватила подругу за руку. Бьянка молчаливо кивнула в ответ.
        -- Ты не почтишь нас вниманием? - поинтересовалась она, продолжая разглядывать колье и обращаясь к брату через плечо. Старый князь уже начал дремать, а княгиня только покачала головой, но не стала осуждать сына за бестактность. Вид у него был ужасающий, темные круги под глазами, впалые щеки и отсутствующий взгляд. Изольда посчитала, что парню и так несладко пришлось, и не стала укорять его. Бьянка же, напротив, не желала упускать случая задеть брата. Он лишь вяло усмехнулся и поздоровался со всеми, не удостоив взглядом. Все его внимание было приковано к дороге ведущей к дворцу. Он надеялся, что с минуты на минуту появится посыльный и позовет его к королю.
        -- Мне все равно, что тебе наплевать на родных, но у нас почетная гостья. Разве это приемлемо, что в нашем доме не почитают гостей?! - продолжала сестра. Николь терпеливо наблюдала за разговором, несмотря на то, что ей очень хотелось познакомиться с Гордоном и расспросить его о Кристиане. Изольда лишь усмехнулась замечанию дочери. Она прекрасно знала, что дети любят поспорить и подшутить друг над другом, поэтому не вмешивалась.
        -- Прости, но мне сейчас не до твоих придворных подруг, - резко начал Гордон, отходя от окна и бросив взгляд в сторону Бьянки. Увидев Николь, он замолчал и не продолжил своей мысли. Слова о долге перед родиной и другом вылетели у него из головы. Остановившись посреди комнаты, князь пытался найти подходящие слова, чтоб исправить начатое предложение и поздороваться. Гордон некоторое время молчал, решая, что сделать прежде, поздороваться или попросить прощения за свое поведение. Николь и Бьянка тем временем поднялись с ковра и ожидали продолжения его речи. Принцесса расправила складки платья и попыталась снять кулон, который примеряла перед приходом князя.
        -- Оставьте, вам очень к лицу, - произнес Гордон первое, что пришло ему на ум.
        -- Вы находите? - Николь бросила теребить застежку и улыбнулась, взглянув на подругу.
        -- Вы в своем уме, князь? Не обращай внимания, - сказала она уже Николь. - Он несколько странный, а с девушками и вовсе непредсказуемый. Я представлю вас. Мой брат, Гордон Прауд.
        -- Очень рад, наконец, увидеть вас, то есть, видеть вас в нашем доме, - Гордон коснулся губами руки девушки.
        -- Принцессу, думаю, представлять не надо? - Бьянка метнула недовольный взгляд в сторону брата.
        -- Я видел вас при дворе, еще до отъезда, но нас не представили тогда, - заметно волнуясь, говорил Гордон.
        -- Да, я припоминаю, - Николь стало неловко от всей этой сцены. Эвлин, сидевшая тут же, просто испепеляла ее взглядом. Гордон, казалось, забыл о ее существовании, не сводя глаз с принцессы.
        -- Нам нужно о многом поговорить с тобой, - продолжала Бьянка так, чтоб ее никто больше не услышал. - Мы будем ждать в библиотеке.
        С этими словами девушки откланялись и вышли.
        Гномы подсчитывали прибыль и благодарили старого князя, который проснулся от толчка в бок и начал рассчитываться. Эвлин фальшиво улыбалась, одобряя выбор княгини. Дети, утомленные забавой взрослых, и вдоволь насмотревшись на странных маленьких людей, начали бегать по комнате, развлекаясь салками.
        -- Княгиня, мне нужно навестить подругу, - начала гувернантка, когда гномы ушли. - Она больна, я хотела бы отнести ей немного горячего супа.
        -- Конечно, дорогая, сходи, - Изольда взяла девушку за локоть, другой рукой удерживая шкатулку с приобретенными драгоценностями. - Уложи детей после обеда и иди.
        Эвлин улыбнулась и кивнула в знак благодарности. Княгиня отправилась к себе в спальную, а гувернантка вернулась к детям. Она была слишком занята своими мыслями, чтоб заметить Бенедикта, все утро сидевшего у окна и не сводившего взгляда с дворца.
        Бьянка и Николь тем временем прошли в библиотеку и дожидались там Гордона. Князь отдал четкие распоряжения дворецкому и поспешил к ним. Войдя, он опять поклонился Николь, словно компенсируя свое невнимание прежде, и сел в кресло напротив. Бьянка сидела за столом.
        -- Зачем вы хотели меня видеть? - начал он, словно и не догадывался об этом.
        -- Это я попросила Бьянку побеспокоить вас, - поспешила Николь, пресекая новые колкости со стороны подруги. - Вы были в замке графа Яновского. Вы все знаете?
        -- Да, - произнес князь, помолчав некоторое время, словно думал, стоит ли вообще отвечать.
        -- В каком он был состоянии, когда вы видели его в последний раз? - выпалила Николь. Она быстро дышала, на щеках выступил румянец, а глаза были широко раскрыты от нетерпения. Гордон не сразу сообразил, о чем она спрашивает. Он не мог отвести взгляд от небесно-голубых глаз, в которых мерцали зеленоватые и светло-карие искры.
        -- Ты уснул? - не выдержала Бьянка.
        -- Мне очень важно знать это, прошу, ответьте, - Николь подалась немного вперед и взяла парня за руку. Его ладонь оказалась холодной и слегка влажной. Гордон быстро отнял руку и встал.
        -- Я не могу говорить об этом. Я должен идти во дворец. Меня ждут, - он отошел к двери, но медлил.
        -- Нет, не оставляйте меня в неведении! - воскликнула Николь и тоже поднялась. - Если он мертв, лучше мне узнать об этом сразу, чем мучиться напрасной надеждой.
        Гордон замер на пороге, решая, как быть. Он не должен был рассказывать о графе, но не мог не ответить на такой отчаянный порыв принцессы. Она, казалось, готова была уже плакать.
        -- Ты просто каменный! - крикнула Бьянка. - Мы тут извелись, пока дождались твоего приезда. Нам все известно о вурдалаке, посыльный рассказал. Так что не виляй, закрой дверь и расскажи все!
        Князь прикрыл дверь, ошеломленный такой осведомленностью сестры, но говорить не спешил. Девушки не сводили с него глаз. Воцарилась напряженная тишина.
        -- Я не должен говорить об этом, но когда мы виделись в последний раз, сегодня ночью, он был очень плох, - Гордон говорил тихо, отойдя от двери, чтоб их не подслушали любопытные слуги.
        -- Но он жив?! - Николь в мгновение ока вскочила с кресла и приблизилась к нему. - Где его поместили? В какой части дворца?
        -- Зачем вам это? Туда все равно нельзя, - начал было князь, но Николь уже подбежала к Бьянке. Лицо ее сияло.
        -- Он жив! - воскликнула она, - Я иду к нему, ты со мной?
        -- Конечно! - девушки обнялись и направились к выходу.
        -- Нет. Вы с ума сошли? - Гордон преградил им дорогу. - Его укусил вурдалак. К нему никого не пускают, даже меня.
        -- Она принцесса, а ты нет, - Бьянка оттолкнула брата с дороги и прошла.
        -- Спасибо, князь, я очень обязана вам. Вы дали мне надежду, - Николь поцеловала его в щеку и поспешила за подругой. Князь не сразу пришел в себя. Когда разум вернулся к нему, он бросился за ними. В конце концов его ждали во дворце, и кто как не он должен туда идти.
        После обеда, уложив детей спать, Эвлин накинула шерстяной платок поверх теплого пальто и покинула дом Праудов. Она прошла немного пешком, пока ее было видно из окон дома, а потом окликнула извозчика, стоявшего на другой стороне улицы. Он моментально ударил вожжами лошадь и подъехал к девушке. Она села в экипаж и сказала, куда ее отвезти.
        Все еще лежавший на обочине снег таял под копытами лошадей и колесами многочисленных городских экипажей, превращаясь в грязное месиво. Оно отлетало от колес и забрызгивало белые сугробы и нерасторопных прохожих. Мимо проносились дорогие дома престижного центрального района, постепенно сменяясь менее роскошными и, наконец, переходя в квартал для бедняков. Со временем домов становилось все меньше, а вокруг редких, но достаточно приличных особняков, раскинулись сады. Они окружали строения и ограждали от шума с дороги и соседних домов. Это был квартал, где дома сдавались внаем. Тут зачастую останавливались иностранцы, приезжавшие в город на время, или люди, желавшие жить подальше от городского шума.
        Эвлин заплатила извозчику и вышла из экипажа. Когда он скрылся за кронами деревьев, она вернулась немного назад. Сквозь голые ветви деревьев можно было разглядеть дома, не очень дорогие, но достаточно большие и украшенные причудливой лепниной. Следующий дом немного отличался от предыдущего, и только третий дом, мимо которого проходила девушка, трудно было увидеть с дороги. Его окружали высокие сосны и небольшие вечнозеленые елочки. Эвлин вошла в незапертую кованую калитку и прикрыла ее. Дорожка к дому была широкой и выложена черными камнями. Толстый слой снега, судя по всему, лежал нетронутым уже пару дней. Эвлин тоже не стала пользоваться ей и пошла по узкой тропинке, едва заметной впервые попадавшему сюда. Она тянулась под деревьями и уходила за дом. Девушка закуталась в платок и поспешила к двери. Она сразу открывалась взгляду, стоило только зайти за угол дома. Стена обросла диким виноградом, от которого теперь остались только серые древесные стебли, цепко обвившие темные камни дома. Маленькая дверь, окрашенная коричневой краской, казалось, была заперта снаружи. Большой замок и железная
перекладина явно говорили об этом, но Эвлин все же постучала. Звук получился громкий, гулко отдававшийся в помещении по ту сторону. Ветер шумел в ветвях деревьев, где-то лаяла собака, переходя на протяжный вой. Эвлин начала замерзать. Она еще раз постучала и собралась уж было идти, как дверь немного приоткрылись, а с ней и вся конструкция, изображавшая, наглухо запертую дверь.
        -- Зачем ты пришла? - спросила девушка, показавшаяся в проеме. Это была фрейлина принцессы, Ева.
        -- Мне нужен твой совет. Но я не могу говорить об этом здесь, - начала гувернантка.
        -- Хорошо, входи, - Ева отошла и впустила озябшую девушку, плотно прикрыв дверь и закрыв тяжелую чугунную задвижку.
        Эвлин уже не раз бывала тут, но каждый раз с трепетом разглядывала обстановку в доме, вернее полное ее отсутствие. Сперва они долго шли по длинному пустому коридору. На голых стенах не было ни подсвечников, ни факелов, а на каменном полу ни намека на дорожку. Ева шла по нему босиком, завернувшись в нечто напоминавшее покрывало. Она отлично ориентировалась в темноте и Эвлин старалась не отставать от нее в темном коридоре. В конце была железная винтовая лестница, по которой они поднялись в верхние покои дома. Тут, к счастью, было светлее, но от этого не уютнее. Ева открыла дверь в полутемную комнату и тоже заперла ее, едва Эвлин переступила порог. Она отдернула плотную портьеру, и немного дневного света проникло в спальную, о чем можно было утверждать, судя по обстановке.
        Широкая кровать с пологом в тон с покрывалом на Еве и множеством подушек. Огромный комод из потемневшего дерева и софа с выцветшей обивкой. Более в этой комнате не было ничего. Голый деревянный пол и стены, одинокий светильник над кроватью - вся роскошь в которой жила фрейлина принцессы, племянница сказочно богатого графа и приближенная ко двору.
        Эвлин села на софу, опасаясь, что ветхая обшивка вот-вот лопнет под тяжестью ее тела.
        -- Я разбудила тебя? - произнесла она, заметив, что подруга не причесана и выглядит заспанной.
        -- Нет, пусть тебя беспокоит другое. Мне не нравится, что ты приходишь сюда, - Ева сняла покрывало и бросила его на кровать. Под ним на ней ничего не было. Эвлин немного смутилась, но не спешила отвернуться. Ее внимание привлекли глубокие шрамы на теле подруги и еще свежие царапины на спине, словно от когтей крупного зверя. Ева стояла спиной и не видела, как ее с любопытством разглядывают. Она неспешно обмывала лицо и тело водой из таза, стоявшего на подоконнике. В комнате было немного теплее, чем на улице, но не настолько, чтоб Эвлин решила снять пальто. Она поежилась, представив, каково умываться в холодной комнате не менее холодной водой.
        -- Ты не мерзнешь тут? - спросила гувернантка, не обижаясь на резкость Евы. Она давно привыкла к такому тону подруги. Хотя Ева была почти на семь лет младше, Эвлин робела в ее присутствии. Та молча продолжала свой утренний туалет. Раны на теле, казалось, нисколько не смущали ее. Закончив, Ева надела черный длинный халат с меховой оторочкой, чулки и высокие кожаные сапоги.
        -- Что случилось? - спросила она, садясь на край кровати и расчесывая волосы.
        -- У меня небольшая проблема с князем. Он, похоже, забыл обо мне. Еще и на принцессу заглядывается. Я почти замужем за ним, а появилась она, и он меня даже не замечает, - начала причитать Эвлин. Ева молча слушала подругу, продолжая укладывать волосы в незатейливую прическу.
        -- Я слышала, как они шептались в библиотеке. И его сестра, по-моему, им покровительствует. Но у нее же жених есть!
        При этих словах Ева слегка улыбнулась, взглянув на собеседницу.
        -- Возможно, уже и нет, - произнесла она, лукаво прищурившись. Эвлин не поняла ее, но не стала переспрашивать. Фрейлина была достаточно странной.
        -- Я не могу рисковать, он нужен мне, - Эвлин умоляюще взглянула на подругу.
        -- Отлично, - Ева открыла дверь и жестом приказала следовать за ней. Эвлин немедля повиновалась.
        Они прошли по коридору и спустились на первый этаж совсем другим путем. Эвлин каждый раз поражалась, как в таком небольшом на вид доме может быть столько коридоров лестниц и комнат. Теперь они оказались в большом зале, служившем кухней. Там тоже никого не было. В доме, похоже, находились только они двое. Ни прислуги, ни других жителей, только шум ветра снаружи и эхо от их собственных шагов. Ева вынула из шкафчика склянку с розоватой жидкостью.
        -- Молодой князь Прауд, лучший друг графа, заинтересовался Николь, говоришь? - бормотала она, продолжая хитро щуриться, как довольная кошка. - Очень мило, очень мило.
        Эвлин не видела в этом ничего милого, но промолчала, желая получить помощь от Евы.
        -- Возьми это, - фрейлина протянула склянку подруге. - Он будет твоим. Добавляй в спиртное по капле каждый день. Это приворотное зелье.
        -- Мне нужен Гордон, как этого добиться мне все равно, - ответила решительно Эвлин. Ева только усмехнулась.
        -- Взамен, ты должна мне оказать небольшую услугу, - Ева показала подруге другой флакон с мутным темным содержимым. - Это должен выпить Бенедикт.
        -- Княжич? Зачем? - гувернантка смотрела с испугом. - Он совсем еще ребенок.
        -- Много вопросов задаешь, - Ева поставила оба флакона на стол. - Мне нужна эта услуга. Если не хочешь, я не заставляю. Уходи.
        Гувернантка нерешительно переводила взгляд с одного зелья на другое, размышляя, что ей дороже.
        -- Он умрет? - спросила она.
        -- Нет, зачем? Он просто потеряет свои способности, - Ева улыбнулась. - Станет обычным ребенком.
        -- Хорошо. Если так, я согласна, - девушка взяла оба пузырька и положила в сумочку.
        Ева кивнула и опять пошла впереди. Эвлин поспешила за ней. Они вышли из боковой двери прямо в коридор, из которого можно было попасть на улицу.
        -- Одна капля в алкоголь, каждый день. Пусть князь выпьет все. Тогда он сделает то, что нужно, - сказала Ева уже в дверях. Эвлин кивнула.
        -- А второе? - спросила она.
        -- Как угодно, главное, чтоб он выпил все. Сюда больше не приходи и не подходи ко мне на людях. Теперь мы незнакомы. Это важно для меня, - продолжала фрейлина. Эвлин кивнула и поспешила прочь.
        Ева закрыла дверь и, обернувшись, наткнулась на дядю. Граф стоял прямо у нее за спиной. Он был в домашнем халате и тапочках, как обычный вандерширец, но это впечатление было обманчивым. Проницательные серые глаза, зачесанные назад черные волосы без единого седого волоска и острая бородка, говорили о его экстраординарной натуре.
        -- Эта девушка из дома Праудов, не так ли? - произнес он низким голосом, ничего не значащим тоном.
        -- Да, - Ева хотела пройти мимо, но граф схватил ее за руку и сжал пальцы.
        -- Что ты дала ей? Хочешь сгореть на костре? - шептал он. Подсвечник в его руке слегка дрожал.
        -- Это для дела, - Ева отвечала, не пытаясь освободиться и глядя перед собой. - Я дала ей мертвой воды для маленького Бенедикта.
        -- Как мило, ты так ненавидишь их? - граф внимательно смотрел на нее.
        -- Я следую приказам господина.
        -- Надеюсь, - он отпустил ее и пошел прочь. - Зайди в мою спальную, - бросил он через плечо.
        Дворец.
        Вечер того же дня.
        В малом бальном зале, который теперь служил залом совещаний, за огромным столом в форме буквы "с" сидел Теодор и его прежний советник, маг. В наступившее смутное время двору было не до балов, и величественный, отделанный голубым мрамором и серебром, зал переоборудовали в зал заседаний совета. Тут собиралась вся верхушка правления государства. Возглавлял совет, конечно, король, но одному ему управлять столь обширными землями было бы весьма затруднительно, посему он содержал при себе более пяти советников, десяток генералов, отвечавших за безопасность границ и порядок внутри государства, а также министров. Теперь к прежнему составу совета Вандершира присоединилось еще десятка два человек. Это были в основном богатые феодалы, поспешившие в столицу, чтоб предложить свои услуги королю. Каждый опасался за спокойствие в стране, ведь от этого зависела судьба и его земель. Но были и такие, которые хотели быть в курсе событий, чтоб в случае чего занять нужную позицию, и, если понадобится, переменить подданство повыгоднее.
        Теперь же зал пустовал, день клонился к закату, все разошлись. Король призвал к себе Велиамора, чтоб обсудить с ним не только государственные проблемы, но и личные.
        -- Незавидны твои дела, - произнес маг, нарушив длительное молчание. Его слова эхом отозвались в просторном помещении. Король сидел, слегка склонившись, словно под тяжестью проблем, сложив руки перед собой на столе. В глазах его больше не было того блеска, что прежде, а лишь глубокая печаль. Он не отвечал, понимая, что маг как всегда прав. Что мог он возразить другу?
        -- Против тебя и Вандершира затевается заговор, - продолжал Велиамор, глядя на Теодора. - Тьма у самых стен дворца. Мои силы тут очень ограничены. Твои враги - черные маги. Они пока скрываются, возможно, ждут удобного момента, чтоб ударить. А я слишком поздно приехал, чтоб помешать.
        -- Прости, но я не пойму тебя, - король вышел из прежнего состояния безразличия. - Если зло повсюду и очень давно, что же его никто не заметил? Мы жили спокойно в полной гармонии после той битвы, когда я потерял дочь. После никто не видел ни оборотней, ни вурдалаков, ни прочей нечисти. Все было спокойно до этого лета, когда я, наконец, нашел Николь. Но тот оборотень обитал в пограничных землях и был тут же убит.
        -- Оборотень был только деталью всей картины. Его обнаружили случайно. Ты бы и не узнал о нем, если бы не история с твоей дочерью, - возразил Велиамор. - Уверен, Корделия не ради забавы и собственных прихотей организовала разбойничью банду. Она обратила их, обучала. Не верю, что все это только ради любовника и его планов мести.
        -- Это нелепо, заговор оборотней? - возразил Теодор. - Это глупые звери.
        -- Пусть это звери, но не забывай, что они ходят среди людей. Их присутствие может почувствовать только маг или эльф. Представь, что за хозяин наложил заклятие, чтоб скрыть оборотня от посторонних глаз.
        -- Если это так, то мы поспешили убивать ее. Как теперь узнать, кому нужна была моя дочь. Откуда вообще они узнали, кто она, если я сам не знал.
        -- Принцесса лишь волею случая оказалась втянутой в эту историю. Думаю, мне стоит увидеться с ней. Не сомневаюсь, что у Виржинии замечательная дочь.
        -- Вот только сама она не успела как следует узнать Николь, - горько усмехнулся Теодор.
        -- Не сдавайся, Виржиния еще жива. Я помогу тебе, сделаю все возможное, чтоб возвратить ее к нормальной жизни, - Велиамор похлопал короля по плечу. - Я никогда не оставлял в беде твоего отца и тебя не оставлю. Жаль только упущенного времени. Во всяком случае, я смогу помочь Кристиану.
        -- Как он? Дочь ждет от меня новостей. Она тут с фрейлиной с самого утра, - король вдруг вспомнил, что Николь дожидалась его разрешения увидеть графа.
        -- Он еще без сознания, но выглядит намного лучше. Мое лечение подействовало, значит, он встанет на ноги, а дальше дело за ним. Теперь можно показать его, не опасаясь за ее рассудок.
        -- Дочери можно его увидеть? Боюсь, она не дождется и пойдет сама его искать, - у короля отлегло от сердца.
        -- Приведи ее ко мне, я буду в башне, - Велиамор поднялся из-за стола.
        -- Что ты скажешь ей? - Теодор следовал за другом к одной из многочисленных дверей.
        -- Не переживай, я просто расскажу ей правду, - в коридоре Велиамор поклонился и пошел в сторону сторожевой башни, где жил по соседству с подопечным. Король поспешил обрадовать Николь. Она и Бьянка дожидались в покоях принцессы.
        -- Что если он не позволит мне увидеть Кристиана? - Николь в сотый раз выглянула в коридор, в ожидании отца.
        -- Почему он должен препятствовать? Вы помолвлены, ты имеешь право видеть жениха, в каком бы состоянии он ни был, - Бьянка спокойно ужинала. Николь даже не притронулась к еде, которую им принесли.
        -- Ты с утра ничего не ела, - пожурила она подругу, когда та вернулась за стол. - Упадешь в обморок на свидании с возлюбленным.
        -- Я не могу есть, - щеки принцессы горели, она ерзала на стуле от нетерпения. Прислушивалась к каждому шороху в коридоре, смотрела то в окно, то на часы. Бьянка от такого поведения подруги тоже начала нервничать. Она отложила еду и нахмурилась.
        -- Успокойся и жди. У меня в глазах рябит от тебя, - она села за рояль и начала наигрывать мелодии.
        -- Ты сделана из камня, я иногда завидую тебе, - Николь услышала, как открывается дверь, и вскочила с места, как пружина.
        В комнату неспешно вошла Ева и сделала реверанс.
        -- Здравствуй, - Николь села обратно. Бьянка тоже вернулась к прежнему занятию.
        -- Чем обязаны? - спросила она.
        -- Мисс Прауд забыла, что я тоже фрейлина Ее Высочества? - ответила Ева, присаживаясь на кушетку.
        -- Ты не видела короля? - Николь села рядом.
        -- Нет, но, по-моему, он в зале заседаний совета, - ответила девушка, улыбаясь принцессе. Николь почувствовала тепло и спокойствие рядом с ней. Ева взяла ее за руку и произнесла мягким завораживающим голосом:
        -- Не стоит волноваться, это плохо для кожи. Переживания прибавляют лет, делают женщину непривлекательной.
        Бьянка рассмеялась:
        -- Это все что тебя интересует? Но я и не удивляюсь, такие женщины как ты более ничем не увлечены. Выгодно выйти замуж, надеть лучшее платье на бал, дорогие украшения - вот чем заняты ваши головки.
        -- Будь твоя голова занята этим хоть на четверть, ты бы давно вышла замуж, - парировала Ева.
        -- Будь у меня малейшее желание, я вышла бы замуж без особых проблем.
        -- Значит, ты не хочешь? Отчего же? Нет достойных? - девушки поднялись со своих мест. Николь взяла Еву за руку и попросила прекратить перепалку:
        -- Мне и без вас тяжело. Почему вы всегда спорите друг с другом?
        -- Я просто пыталась сказать, что ни один мужчина не стоит того, чтоб из-за него так изводить себя, - ответила Ева улыбаясь.
        -- Я тоже так считаю, - согласилась Бьянка, - хотя по другим причинам.
        -- Вы так говорите, потому что не любили по-настоящему, - Николь слегка улыбнулась, обрадованная, что фрейлины пришли к согласию хоть в чем-то.
        -- Боги сохраните! - воскликнули девушки в один голос и рассмеялись.
        -- А я не жалею, что полюбила. Пусть нам всегда что-то препятствовало, но мы были счастливы. Те короткие мгновения, когда мы были вместе, стоят того чтобы за них бороться, - Николь говорила с улыбкой, но в глазах была печаль. Она начала сомневаться, что препятствия закончатся, и они с Кристианом смогут зажить спокойно.
        Дверь тихо приоткрылась, и в комнату вошел король. Николь замерла в ожидании. Ева взяла ее за руку.
        -- Добрый вечер, дамы, - произнес он. Фрейлины присели в реверансе и поклонились. - Пойдем со мной, дорогая, - король протянул руку дочери.
        Николь поднялась, едва сдерживая дрожь во всем теле.
        -- Вы подождете Ее Высочество тут, - приказал король и, взяв Николь под руку, проводил до двери.
        Они молча шли по коридору к башне. Николь не задавала вопросов, зная, что отец выполнит обещание. Король молчал, не решаясь рассказать дочери правду. Подойдя к двери в комнату Велиамора, он, наконец, произнес:
        -- Николь, дочь моя, ты должна быть сильной, и мужественно, как подобает королевской особе, принять все, что поведает тебе Велиамор. После он проводит тебя к графу, если ты не передумаешь.
        Слова отца встревожили Николь, но она не задавала лишних вопросов, желая скорее узнать, что с Кристианом. Король постучал. Велиамор открыл и пригласил девушку войти. Теодор кивнул ему и отправился прочь.
        -- Позвольте представиться, - начал маг, когда они остались наедине. - Велиамор. Когда-то я служил при дворе советником.
        -- Велиамор? - девушка радостно улыбнулась. - Это вы? Вы меня не помните?
        -- Конечно, помню, - ответил маг, слегка поклонившись. - Но вы теперь принцесса и я не смею напоминать о себе.
        -- Нет, не нужно из-за этого что-то менять, - попросила Николь. - Очень хорошо, что мы уже знакомы. Вы помните, я рассказывала вам о своем друге?
        -- Я помню все, Ваше Высочество, - Велиамор говорил учтиво, хотя его взгляд был не таким как у прочих угодливых придворных и советников. Это была только вежливость, но и она вызывала у девушки неловкость.
        -- Он не был оборотнем, как оказалось, - продолжала она. - Это граф, Кристиан.
        -- Вот как? - произнес маг. - Я постараюсь помочь ему.
        Николь села на простой деревянный стул из грубых досок. Маг взял второй и сел напротив.
        -- Что с ним? - обеспокоенно спросила она.
        -- На нем заклятье, - ответил Велиамор.
        -- Как это произошло? Кто мог так поступить с ним? Ведь у нас не было врагов, мы жили мирно, - она задумалась.
        -- Этого я не знаю, - Велиамор не стал посвящать впечатлительную девушку в свои догадки и размышления.
        -- Я думала, что опасность была только в оборотне и Джоне, но они мертвы. Кто еще мог желать ему зла? - рассуждала Николь вслух.
        -- Я сделал все, что было в моих силах, но ему причинили очень большой ущерб. Не отчаивайтесь, - поспешил он, заметив испуг в глазах принцессы, - он сильный и, что немаловажно, хороший человек.
        -- Я должна все знать, прошу вас, - Николь попыталась контролировать эмоции, чтоб маг не сомневался и рассказывал.
        -- Когда он придет в себя, то уже не сможет вести обычную жизнь. Теперь он создание тьмы и подвластен ей, - вздохнув закончил Велиамор.
        -- Создание тьмы? Как это? - Николь не могла понять, о чем пытался сказать маг. Одно только было ясно - Кристиан жив, и вскоре придет в сознание.
        -- Тут не обошлось без черного мага, но это все слишком сложно и вам не следует искать причины. Знайте лишь, что он уже не тот кем был, - по-прежнему туманно отвечал маг.
        -- Я могу его увидеть? - Николь не верила, что все так печально. Она должна была своими глазами увидеть, в каком он состоянии.
        -- Пойдемте, - сказал мужчина, догадываясь о ее желании.
        Николь вскочила с места. Велиамор улыбнулся и проводил ее в комнату, где лежал Кристиан. Она вошла следом и замерла, увидев графа, когда маг отошел в сторону. Принцесса с ужасом рассматривала бледно-голубоватое худое лицо, когда-то принадлежавшее графу, а теперь какому-то старику с сединой в волосах и множеством морщин. Под тонкой простыней явно обозначались ребра и едва уловимое дыхание больного. Сухие растрескавшиеся губы, белые, как у мертвого, были недовольно скорчены. Николь едва могла узнать в нем возлюбленного.
        -- Он изменился? - спросил маг.
        -- Да, очень. Он лишь отдаленно напоминает Кристиана. Я никогда не видела у него такого выражения лица, - она приложила кончики пальцев к своим губам, с трудом сдерживая слезы. - Тут так холодно.
        -- Так надо, ему не следует перегреваться. Да он и не почувствует тепло, - последние слова мага были произнесены тише и сказаны с сожалением. Он вышел, сочувственно взглянув на принцессу, в глазах которой застыли слезы.
        -- Кристиан, - прошептала она, решившись подойти к нему ближе. - Ты слышишь меня? Что с тобой? Почему ты такой? Я не верю, что это ты. Ты всегда улыбался, был веселым и беззаботным.
        Граф тихо дышал, лежа без движения. Лицо его расслабилось, гримаса исчезла. Теперь он был похож на мертвого.
        -- Я знаю, ты слышал мои слова, - Николь взяла его худую руку. Ладонь обожгла ее ледяным холодом. - Я просто хотела увидеть тебя и сказать, что люблю как прежде.
        В это мгновение глаза графа открылись, и девушка с криком ужаса отскочила от него. Они были сплошь черными и ничего не выражали. Маг поспешно вернулся.
        -- Что случилось? - он увидел принцессу, прижавшуюся к стене и закрывшую лицо руками. Граф лежал как прежде.
        -- Пойдемте. Напрасно я вас оставил одну, - сказал он, взяв принцессу под руку. Она отняла руки от лица.
        -- Его глаза, - прошептала она, глядя на Кристиана.
        -- Я знаю, пойдемте, - он вывел Николь из комнаты и велел солдатам проводить принцессу в ее покои.
        Глава шестая
        Уайтпорт.
        День перехода календаря.
        28е. Четвертый зимний месяц. 696 год.
        Солнце ярко светило, поднявшись высоко над горизонтом, словно приветствовало всех жителей столицы в их любимый праздник. Над фасадами зданий развевались знамена Вандершира, белый лев на светло-зеленом фоне, держащий в лапах черную птицу. Люди с самого утра стекались на площадь перед дворцом, где уже разбили свои палатки торговцы и циркачи. Толпа пестрела всеми цветами радуги.
        Молодой князь Прауд разглядывал эту картину, похожую на разноцветное одеяло из лоскутков. Потом закрыл окно и отошел. Со вчерашнего дня он не мог найти себе места, ночью не сомкнул глаз и вот теперь, едва свет пробился сквозь шторы, соскочил с кровати. Скоро должны были звать к завтраку, и Гордон не мог дождаться горничной. Вчера во дворце он не смог увидеться с Кристианом, но не это угнетало его. Гордону не терпелось увидеть Николь, которая по-прежнему оставалась жить в их доме. Из дворца они с Бьянкой вернулись за полночь, и князю не удалось поговорить с ней. Гордон оправдывал свое желание встретиться с Николь исключительно интересом к Кристиану. Но где-то глубоко в душе понимал, что обманывает себя. Он искренне переживал за Николь, беспокоился, как она воспримет новость о графе, ему хотелось быть рядом, поддержать ее. Хотя и знал, что желание это неправильное и предательское по отношению к другу.
        Об Эвлин он даже боялся думать. Что скажет она, когда поймет его заинтересованность Николь? Она так опекает его, старается угодить. Вечером она пришла к нему в спальную и долго выслушивала обо всех их с графом злоключениях. Понимая состояние возлюбленного, она предложила ему вина, хотя до этого не приветствовала это увлечение мужчин. Гордон выпил немного и действительно ощутил тепло и спокойствие, но лишь на время. После ухода Эвлин он не мог уснуть, не мог сосредоточиться, все было как в тумане.
        Наконец, горничная постучала в дверь и сообщила, что его ждут к завтраку. Гордон надел темный камзол и неспешно спустился в столовую. Все уже собрались и обсуждали бал, намеченный на вечер.
        -- Король не соглашался проводить его, но теперь резко изменил решение, - рассказывала Бьянка, не обращая внимания на брата. Тот поклонился, приветствуя собравшихся, и сел на свое место, по правую руку от отца. Эвлин не сводила с него глаз, поэтому он не осмеливался даже взглянуть на Николь. Она сидела около Бьянки, почти напротив.
        -- Отец не хочет, чтоб народ горевал. Он приказал всем веселиться, не допускать мрачных мыслей и уныния, - голос Николь звучал как и прежде, ни намека на меланхолию или отчаяние. Гордон посчитал это хорошим знаком, значит, с Кристианом все не так плохо. Он осмелился взглянуть на принцессу. Она была так же прекрасна, как и вчера. В лучах утреннего солнца ее волосы становились золотыми, а глаза небесно-голубыми. На ней было светло-розовое платье и жемчужное ожерелье. Парень с трудом отвел от нее взгляд.
        -- Думаю, эта стратегия подсказана Велиамором, - произнес Артур Прауд. Бенедикт отвлекся от созерцания картин за окном и взглянул на отца. Княгиня громко кашлянула.
        -- Как себя чувствует граф? - поспешила она сменить тему.
        -- Да. Вы вчера так поспешно покинули нас, мы не успели передать наши пожелания ему, - поддержал жену Артур.
        -- Он пока без сознания, но Велиамор обещал, что поставит его на ноги. Он его лечит, - ответила Николь.
        Бенедикт ловил каждое слово.
        -- Это хорошо. Передавайте наши пожелания скорейшего выздоровления, - княгиня распорядилась, чтоб подавали следующее блюдо.
        Все вернулись к трапезе, и только маленький княжич не притронулся к еде. Изольда не стала обострять на этом внимание. После завтрака они с мужем удалились в кабинет и долго там беседовали. Бьянка и Николь заперлись в спальной, чтоб посекретничать о своих сердечных делах. Гордон мерил шагами гостиную, где Эвлин играла с детьми. Он решил уделить ей немного времени, чтоб не вызывать подозрений.
        -- Гордон, кто этот Велиамор? - спросил Бенедикт, оставив игры.
        -- Королевский советник. А что? Почему он интересует тебя? - Гордон понимал, что брат чувствует присутствие отца, и рано или поздно догадается, что от него скрывали правду. Но это проблемы Артура. Он взялся за это, ему и объясняться с парнем.
        -- Не знаю, просто интересно, - ответил Бенедикт.
        Гордон отметил, что за время его службы, брат очень повзрослел и скоро ему предстоит выбирать дорогу в жизни.
        -- Думаю, ты сможешь с ним познакомиться. Сегодня он будет на балу, - князь потрепал брата по макушке. - Сегодня твой первый бал. Выйдешь в люди, присмотришь невесту.
        -- Это обязательно? - встревоженно раскрыв глаза, спросил мальчик. Эта перспектива его явно не радовала.
        -- Нет, я шучу. Можешь пожить спокойно пару лет, но они сами тебе прохода не дадут, вот увидишь. Ты выгодный жених: богатый, красивый.
        -- Что же ты до сих пор не обручен? Ты тоже богатый и красивый? - парировал Бенедикт, считая, что брат смеется над ним.
        -- Нет, я не нравлюсь девушкам, а вот ты в их вкусе. Загадочный брюнет, - Гордон рассмеялся, когда брат скорчил недовольную гримасу.
        -- Вы с Бьянкой стоите друг друга, - проговорил он, немного обиженный, и пошел играть с Александром и Виржинией.
        Вечер того же дня.
        Во дворец съезжались гости. Толпа простых людей на площади, затаив дыхание, следила за проезжавшими экипажами. Аристократы не поскупились, и кареты выглядели одна изысканней другой. Наряды тоже были достойными королевского бала. Лакеи кричали на зазевавшихся горожан, преграждавших дорогу, и те испуганно отскакивали, чтоб не попасть под копыта лошадей или под колеса проносившихся экипажей. Солдаты охраняли ворота, открытые для экипажей, чтоб простолюдины не проскочили в суматохе. Около парадного входа феодалы выходили, а извозчики покидали пределы дворца через задние ворота.
        Лакеи освещали ступени и дорожку канделябрами со свечами. Дамы и кавалеры входили в малый бальный зал, преодолев длинный коридор и десяток смежных комнат. Везде пребывали гости, в комнатах были накрыты столы с напитками и угощениями. Легкая музыка доносилась из малого зала, оркестр готовился к бальной программе. Гости сидели на кушетках или стояли, обсуждая последние придворные новости. Жизнь в столице шла своим чередом, и даже признаки приближающихся невзгод не отбили у дворян охоту посплетничать. Покои сверкали золотом и серебром отделки. Тысячи свечей мерцали в подсвечниках. Сверкание драгоценностей на шеях и запястьях дам уступали блеску глаз. Всем не терпелось попасть в большой бальный зал с зеркальными стенами и потолком, чтоб покрасоваться на полированном паркете и блеснуть умением танцевать.
        Прауды прибыли одними из последних. Первыми вошли в зал Артур и Изольда, в сопровождении младшего сына. Следом за ними шел Гордон в военном мундире и при оружии. Бьянке положено было сопровождать принцессу, поэтому она еще не появлялась. Девушки прикрыли лица веерами и захихикали. Красавица Элиза одарила молодого князя снисходительным взглядом, но он едва кивнул ей и поспешил за родителями.
        Ева быстро шла полутемными коридорами дворца. Все сосредоточились сейчас на первом этаже, возле бальных залов, а отдаленное восточное крыло пустовало. Изредка пробегали служанки, торопясь с поручениями. Ева приникала к стене и оставалась незамеченной. Наконец, пройдя достаточно далеко, что даже музыки и шума гостей не было слышно, она увидела дверь, ведущую в башню. Девушка повернула ручку, но дверь не поддалась. Тогда она воспользовалась приготовленным заранее ключом. Тяжелая деревянная дверь со стальными скобками со скрипом открылась. Ева вошла в башню и заперла дверь изнутри.
        В полной темноте она поднималась довольно долго, пока не забрезжил слабый свет факелов. В узком коридоре на самом верху дежурили солдаты. Факел висел на стене, отбрасывая свет на их лица. Ева достала из матерчатой сумочки черный порошок, завернутый в платок, и высыпала его не ладонь. Произнеся шепотом всего одно слово, она подула на него. Темный вихрь поднялся с ее руки и понесся к свету, спустя мгновение в коридоре стало темно. Слышно было, как солдаты суетятся, пытаясь найти огниво, чтоб зажечь потухший огонь. Когда свет вновь вспыхнул, Евы уже не было в коридоре. Она прикрыла за собой дверь, стоя в комнате Кристиана. Граф по-прежнему лежал на кровати под тонкой простыней. Ева подошла к нему и села на край. Некоторое время она просто смотрела не него. Потом вынула из сумочки золотую баночку и отвернула крышку. Содержимым она смазала бледные растрескавшиеся губы графа. Он недовольно приподнял верхнюю губу, обнажив длинные клыки, но глаза не открыл.
        -- Не стоит пренебрегать этим, оно поможет лучше, чем варево мага, - Ева наклонилась и поцеловала графа в щеку.
        В бальном зале стихла музыка. Теодор и его сын вошли, после того как об их появлении объявил глашатай. Король был в черном бархатном камзоле, а Виктор в белом парадном кителе с золотыми эполетами и аксельбантом. Следом шла Николь в окружении фрейлин. Все зашептались, обсуждая новую царственную особу. Принцесса была в золотом платье из дорогой парчи. На шее, в волосах и на запястьях у нее темнели черные жемчужины. Фрейлины были в темно-зеленых платьях, Бьянка в шелковом, а Ева в бархатном. Король поприветствовал гостей и открыл бал.
        В большом зале заиграла музыка, и танцмейстер пригласил первую фрейлину на танец. Их примеру последовали остальные гости. Бал начался. Николь отказалась от танцев, следуя примеру отца. Она сидела недалеко от трона короля, на широком диванчике. Вокруг собралось небольшое общество желавших лично поприветствовать принцессу и выразить соболезнования. Король сообщил, что его дочь будет официально представлена, как принцесса, несколькими днями позже. Пока же она была просто придворная дама. В отличие от родственников на ней не было короны. Но этот факт не слишком смущал навязчивых гостей. Коронация была вопросом времени. Каждый хотел лично засвидетельствовать свое почтение. За полчаса общения Николь устала от них и готова была уже отказаться от короны.
        -- Мое почтение принцессе, - услышала она знакомый голос. - Как поживает Граф? Мы слышали, он нездоров.
        Николь моментально вспомнила нахального лорда Патрика де Ланье. Он стоял со своей дочуркой и нагло улыбался, словно знал о ней что-то, чего не знали другие. Будто она все еще была гувернанткой.
        -- Добрый вечер, лорд, - ответила Николь. Гости переглянулись. Сесиль расплылась в самодовольной улыбке. - Благодарю за заботу, ему уже лучше.
        Николь осмотрелась в поисках фрейлин, но они обе танцевали. Некому было прийти на помощь и избавить ее от общества лорда.
        -- Надеюсь, мы по-прежнему будем друзьями? - продолжал лорд, пытаясь сесть около принцессы.
        -- Конечно, но сейчас я хотела бы побыть одна, - начала она, но лорд уже устроился рядом, давая понять остальным, что им нечего более околачиваться тут, и теперь это его территория. Николь все еще робела в его присутствии, словно вернулась в замок. Люди понемногу рассеялись, и принцесса осталась наедине с Патриком.
        -- Вам тоже лучше оставить меня, - сказала Николь, отнимая руку, которую он начал покрывать поцелуями.
        -- Не надо ломать комедию, моя милая, - лорд стиснул ее ладонь. - Я знаю, кто вы и откуда, в отличие от всех этих ослов, что считают вас королевой.
        -- Это не секрет, - Николь забрала руку и отодвинулась.
        -- Вряд ли это будет предано огласке. Король не захочет, чтобы все в Вандершире и за его пределами прослышали о наследнице-простолюдинке. Это не лучшая репутация для страны на пороге войны.
        -- Вы забываетесь, лорд.
        -- Это вы забываетесь, моя милая. Я не прочь породниться с королем, раз уж ваш жених при смерти. Клянусь, я сделаю все, чтоб тайна вашего прошлого так и осталась слухом.
        -- Оставьте меня. Мой жених скоро выздоровеет, и неизвестно, кто будет при смерти, если он узнает о вашем непристойном поведении, - Николь встала, ее охватило негодование от такой наглости.
        -- Что ж, посмотрим, - Патрик поклонился и опять поцеловал ее руку.
        -- Вы, лорд, никак не уйметесь, - к ним подошел молодой мужчина. - Не в ваших годах ухаживать за дамами.
        -- Добрый вечер, герцог, - Патрик сверкнул глазами и удалился.
        -- Благодарю вас. Лорд порядком надоел мне, - Николь побледнела и выглядела, словно вот-вот упадет в обморок. Старик вывел ее из равновесия, в зале было неимоверно шумно, да еще и корсет не давал нормально дышать.
        -- Позвольте проводить вас на террасу, тут душно, - герцог предложил руку. Николь кивнула и пошла с ним. Он был симпатичен ей, после того, как помог избавиться от общества лорда. Мужчина был вежлив и довольно хорош собой. Он был немного ниже Кристиана, но такого же телосложения, стройный и поджарый. У герцога были волнистые каштановые волосы, зеленые глаза и небольшая бородка. Девушки засматривались на него и вздыхали. В то же время Николь показалось, что они безразличны ему, и он целиком поглощен ее персоной.
        -- Принцесса, позвольте засвидетельствовать свое почтение, - Гордон появился неожиданно, и Николь не сразу увидела его. Она вообще перестала различать лица в этой толпе.
        -- Князь, как ваша служба? - поинтересовался ее спутник. Николь держала герцога под руку, это не ускользнуло от Гордона. - Слышал, вы с Его Высочеством, принцем Виктором, ловите пиратов, это так увлекательно.
        Николь кивнула, но не стала прерывать беседу. Ей было ясно, что молодые люди хорошие знакомые, но не лучшие друзья.
        -- Не более чем светская жизнь, - Гордон поклонился и отошел.
        -- Князь сегодня немного загадочен, вам не показалось? - заметил герцог, когда они вышли на террасу. Там оказалось на удивление тихо и пахло цветами. Свежий воздух проникал сквозь открытые створки под самой крышей.
        Широкая терраса была застеклена и хорошо меблирована. Лакей, готовый выполнять пожелания гостей, стоял недалеко от столика с напитками. Людей было мало, поскольку танцы только начались, и основная масса устремилась в зал. Николь присела на диванчик, стало немного легче дышать. Герцог махнул лакею, и тот в мгновение ока принес прохладного игристого вина.
        -- Вы так любезны, благодарю вас, - Николь сделала большой глоток и поставила бокал на столик. Слуга поклонился и отошел, чтоб не мешать светской беседе.
        -- Мне приятно услужить вам. Будет нехорошо, если в отсутствие вашего жениха, такие как лорд, станут надоедать ухаживаниями. Кстати, скоро ли поправится Кристиан? - герцог ударил себя ладонью по лбу. - Я же не представился, как я мог забыть?! Майкл, Майкл Макмилон.
        -- Очень приятно, - Николь улыбнулась. - Не знаю, могу ли я говорить об этом.
        -- Что вы, можете доверять мне. Я несколько раз встречался с графом, он замечательный человек, сильный и мужественный. Думаю, он скоро присоединится к нам.
        -- Я тоже надеюсь на это, - Николь улыбнулась. Майкл все больше располагал ее к себе. Тем более он знал Кристиана.
        -- Непременно. Велиамор творит чудеса, - продолжал он успокаивать Николь.
        -- Расскажите мне о себе, - принцесса не знала, допустима ли эта тема и решила избежать ее.
        -- Обо мне? Да что тут рассказывать. Родился я в Вандершире, на востоке. Вырос тут, в Уайтпорте. Теперь выбираю занятие по душе. Вот занялся королевской библиотекой. Во время путешествий нахожу различные редкие книги, чтобы пополнить ее, - начал он, протянув Николь еще бокал. Она взяла его, отпивая, пока он рассказывал.
        -- Я пробовал себя в разных областях, люблю читать, ездить верхом, охоту. А вы?
        -- Я? - Николь выпила еще вина. Оно начало оказывать свое действие, она немного расслабилась.
        -- Что вы любите? - Майкл улыбнулся, ожидая ответа. Николь нашла, что у него замечательная улыбка. Ей стало немного легче. Напряжение последних недель спало. Она впервые могла расслабиться и занять себя ничего не значащим разговором.
        -- Я тоже люблю читать. В деревне особо нечем заняться, приходилось много читать. Потом понравилось. Верхом я не умею ездить, держусь в седле, но едва.
        -- Вы жили в деревне? - Майкл откинулся на спинку.
        -- Да. Вы не знаете этой истории?
        -- О том, что вы выросли в крестьянской семье? Я считал, что это не более чем слухи, - герцог удивленно посмотрел на принцессу. Она кивнула.
        -- Вы держитесь достойнее многих светских девиц, я не поверил бы, не подтверди вы, - он не скрывал искреннего удивления.
        -- Я не хочу делать из этого тайну. Да, я выросла в деревне, и если бы не Кристиан, до сих пор жила бы там, - Николь немного опьянела и теперь едва не испытывала гордость из-за своего происхождения.
        -- Граф оказал двору услугу, открыв такой бриллиант, - он поцеловал Николь руку, в знак почтения. Николь покраснела.
        -- Принцесса, - молодой князь Прауд приблизился мгновение назад, но не решался заговорить. Наглое поведение герцога придало ему решимости.
        -- Гордон, вы что-то хотели? - Николь поднялась с места.
        -- Мне невыносимо смотреть, как вы флиртуете, в то время как Кристиан находится между жизнью и смертью, - князь испепеляющее посмотрел на герцога. Тот ответил таким же взглядом.
        -- Вы оскорбляете Ее Высочество своими низкими подозрениями. Мы просто разговаривали. Я уважаю графа не меньше вас, - ответил он.
        -- Гордон, что с вами? - Николь словно впервые видела князя. Он полностью изменился в лице, а глаза его метали молнии.
        -- Вы никого не уважаете! Вы понятия не имеете, что значит это слово! - продолжал он, глядя на Майкла.
        -- Прошу, оставьте эти разговоры, пока не дошло до драки, - произнес тот, не теряя самообладания.
        -- Я рад принять вызов, если вы осмелитесь! - казалось, Гордон жаждал крови.
        -- Прекратите, князь! - воскликнула Николь, - Уходите немедленно. Ни слова более!
        Князь хотел возразить, но принцесса одарила его таким взглядом, что он лишь стиснул зубы и поспешил удалиться.
        -- Мне следует вернуться, иначе еще кто-то неверно истолкует наше уединение, - добавила она, обращаясь уже к Майклу.
        -- Конечно, прошу, - он предложил Николь взять его под руку, но она вежливо отказалась.
        В зале к ней подошла Бьянка. Она выглядела обеспокоенной.
        -- Что случилось? - спросила она, увидев побледневшую Николь.
        -- Твой брат только что устроил мне сцену, - ответила та. - Лишь благодаря сдержанности герцога Макмилона удалось избежать драки. Он обличал меня в измене.
        -- Гордон? - Бьянка искренне изумилась.
        -- Он был взбешен, отстаивал честь друга. Устроил мне настоящую сцену ревности, - Николь попросила Еву принести ей воды, едва та подошла. Бьянка не задавала вопросов, пока девушка не удалилась.
        -- Ты говорила, он влюблен в вашу гувернантку, - Николь нервно прокручивала браслет на руке.
        -- Да, но ты всего не знаешь, - начала фрейлина.
        -- Что может оправдать такое? Я чувствовала себя, словно Кристиан застал меня в объятьях незнакомца.
        -- А что вы делали с Макмилоном? - Бьянка пыталась найти его в толпе, но он испарился.
        -- Что?! Ты туда же?! Мы разговаривали, - Николь замолчала. Подошла Ева со стаканом в руке.
        -- Я передумала. Проводи меня, - обратилась она к девушке и пошла к трону.
        Бьянка тоже пошла за ними.
        -- Нет, благодарю, ты можешь остаться и развлекаться дальше. Мне хватит общества мисс Лизард, - ответила твердо принцесса. Ева молча взглянула на Бьянку и, передав ей воду, последовала за Николь. Бьянка осталась в полном недоумении.
        -- Ну, братец, я тебе устрою, - произнесла она, сжав кулаки и едва не раздавив стакан в руке.
        Принцесса села на свой диванчик около трона. Король улыбнулся ей.
        -- Веселишься, моя милая? - спросил он.
        -- Как я могу в такое время? - девушка вздохнула, стараясь не смотреть в зал, чтоб не встретиться взглядом с кем-то. Ей было неловко находиться в центре внимания и служить главной темой для разговоров.
        -- Ты можешь уйти, если хочешь, - заметил Теодор, понизив голос. - Это неофициальный бал.
        -- Я бы с радостью пошла спать, - Николь поцеловала отца и сообщила фрейлине, что уходит. Девушка согласилась сопровождать ее в спальную и помочь раздеться.
        В сопровождении фрейлины Николь шла по коридору. Ева освещала дорогу, слегка приподняв подсвечник.
        -- Вы устали, Ваше Высочество? - спросила она. Николь, не желавшая поначалу делиться с ней, изменила мнение и рассказала о сцене на террасе. Ева слушала, пока они шли по длинным пустым коридорам.
        -- Не понимаю, - произнесла Ева, наконец. - Майкл - замечательный молодой человек. Я хорошо его знаю. Он приятный в общении и всегда держится в рамках приличия. Хотя мужчины такого уровня нередко самодовольные наглецы.
        -- Уровня? - Николь открыла дверь в свою гостиную.
        Ева зажгла свечи и позвонила горничной:
        -- Вы знаете, что герцог очень богат? Его род один из древнейших в Вандершире. Его предками были короли. Такие мужчины редко могут похвастаться идеальной репутацией.
        Николь прошла в спальную и зажгла там свечи.
        -- Что же у герцога тоже есть пятна на репутации? - спросила она из другой комнаты.
        -- Да, - ответила Ева, войдя в спальную к принцессе. - Был один эпизод. Но мне об этом рассказал он сам, поэтому я не стала осуждать его.
        -- Что за история? - Николь села перед зеркалом и начала снимать украшения.
        -- Это было давно. При дворе уже забыли об этом. Просто есть завистники, которые часто распространяют сплетни, - Ева прервала рассказ, когда в комнату вошла горничная. Она зажгла камин и пошла готовить постель для принцессы.
        -- Где ты будешь спать? Можешь остаться в соседней спальной, я прикажу приготовить, - предложила Николь.
        -- Благодарю, но я не могу. Дядя будет ждать меня дома. Я не предупредила его.
        -- Он не на балу? - спросила принцесса, не припоминая среди представленных ей графа Ивла.
        -- Он, к несчастью, болен, - Ева улыбнулась, извиняясь за дядю.
        -- Понятно, - Николь дождалась, пока горничная выйдет, и посмотрела на фрейлину.
        -- Вы с Майклом давно знакомы? - спросила она.
        -- Полгода, наверное. Я недавно при дворе, до этого жила в родовом имении родителей, - Ева улыбнулась. - Майкл был очень вежлив и внимателен. Именно он помог мне найти друзей и освоиться при дворе.
        -- Мне он тоже понравился. Не понимаю, почему Гордон набросился на него? - Николь сложила украшения в шкатулку и отложила ее.
        -- У князя свои счеты с Майклом, но я не ожидала, что он станет сводить их у тебя на глазах. Не буду скрывать, у Прауда есть причины не любить герцога.
        -- Постой, Бьянка рассказывала мне про одного негодяя, который бросил их гувернантку с детьми.
        -- Да, это Майкл Макмилон, но, поверь, все не так просто, как считает Бьянка. Ее взгляды на вещи слишком категоричны. У Майкла есть некоторые смягчающие обстоятельства.
        -- Что может оправдать его? Он оставил детей, - Николь поверить не могла, что тот галантный мужчина такой подлец.
        -- Во-первых, никто не знает наверняка, его ли это дети, - начала Ева, качая головой неуверенная в этом. - Он был молод, совсем еще мальчишка, а она сумела не только убедить его в этом, но и женить на себе. Он пошел против воли родителей, разругался с ними, и все ради служанки.
        -- Но... - Николь не знала, что возразить, чужую жизнь действительно сложно было понять, а тем более судить.
        -- Ко всему прочему, она работала в борделе, жила с пиратом и кто знает что еще, - Ева окончательно сбила принцессу с толку. Такая милая гувернантка и тут такое. Николь еще раз убедилась, что ничего не смыслит в людях.
        -- Как же так? Поверить трудно.
        -- Разве можно обвинять Майкла в том, что он оставил ее? Просто Гордон собрался связать свою жизнь с этой женщиной и ему неприятно, что Майкл - живое напоминание, кто она есть на самом деле.
        -- Тебе так много известно обо всем этом. Я считала, что о предстоящей свадьбе Гордона никто не знает.
        -- Двор живет слухами. Просто ты тут недавно, - объяснила Ева. - Нет такого секрета, которого не знали бы придворные. Если знают двое, знают все.
        Фрейлина помогла Николь раздеться и, пожелав спокойной ночи, пошла к себе. По пути она заглянула в бальный зал. Танцы были в разгаре.
        Гордон подошел к сестре и сел рядом. Девушка не заметила его, продолжая наблюдать за танцевавшими парами.
        -- Где принцесса? - спросил он. Бьянка, наконец обратив на него внимание, хмыкнула.
        -- После той сцены, что ты устроил, она не захотела более тут оставаться, - ответила она.
        -- Не понимаю, что на меня нашло, - оправдывался Гордон, - Просто увидел ее с тем негодяем и в голове помутилось. Кристиан между жизнью и смертью, а она с этим гадом любезничает.
        -- И все же, ты был груб, - возразила сестра.
        -- Не понимаю, как так вышло? В последнее время я сам не свой, - князь вытер пот со лба.
        -- Николь будешь объяснять. Я ухожу, проводи меня, - фрейлина поднялась с места. Брат предложил ей руку, и они направились к выходу.
        -- Неужели вы уже покидаете нас? - принц Виктор преградил им дорогу. Гордон поклонился.
        -- Я вдоволь развлеклась, благодарю, - ответила Бьянка, улыбнувшись. Принц ответил князю кивком.
        -- Могу я рассчитывать на танец, княжна? - добавил он, повернувшись к Бьянке.
        Девушка хотела отказать, но не посмела. Принц предложил руку и она, сделав реверанс, взяла его под локоть.
        -- Благодарю, что сделали для меня исключение, - продолжал Виктор, кружа партнершу в вальсе. Фрейлина лишь улыбалась его комплиментам.
        -- Вы не находите это забавным? Я принц, а вы фрейлина и мы ни разу не танцевали?
        -- Я недавно стала фрейлиной, и совсем не люблю балы, - Бьянка разглядывала зал.
        -- Это несвойственно девушке, хотя, надо заметить, вы необычная девушка. Я давно за вами наблюдаю.
        Бьянка слушала принца вполуха, пытаясь сохранять на лице вежливую улыбку.
        -- Я слышал, у вас гостит некий маркиз, - произнес Виктор.
        -- Что? - Бьянка посмотрела на него. - О, простите, музыка так громко играет, я не расслышала ваших слов.
        -- Не слышали или не слушали? - принц не сводил глаз.
        -- Да, Ричард Крафондэр, - Бьянка виновато покраснела. - Я нашла его на дороге. На него напали разбойники.
        -- Хотелось бы познакомиться с ним. Имя кажется знакомым.
        -- Вряд ли вы встречались. Он из обедневшей семьи, хотя и аристократической.
        -- Ваш отец очень добр. Впрочем, так же как и его дочь, - Виктор обворожительно улыбнулся. Его проницательный взгляд не упускал ни одной детали. Бьянка опасалась, что он заметит ее волнение.
        -- Я немного устала, прошу простить меня, - Бьянка вспомнила о маркизе, и желание веселиться куда-то улетучилось.
        -- Простите, что задержал вас. Позвольте проводить? - ловко обходя пары в танце, Виктор подвел девушку почти к выходу. Поклонившись и поблагодарив за танец, он поцеловал ее руку. Придворные дамы завистливо зашептались, глядя на них. Бьянке же было не до принца. В последнее время Ричард вел себя так, словно ее и не существовало, словно между ними ничего не было.
        -- Ну что вы, это честь для меня, - произнесла она стандартную фразу и искусственно улыбнулась.
        -- Могу я попросить вас быть моей дамой на церемонии коронации сестры? - Виктор шел по коридору, сопровождая фрейлину. Она думала, как выскажет Ричарду все, что накипело у нее за вечер.
        -- Конечно, милорд, это честь для меня, - ответила она опять, даже не задумавшись над словами спутника. - Что, простите? Я правильно поняла вас?
        -- Приглашаю вас завтра на обед во дворец, там и поговорим. Сегодня вы определенно не настроены на беседу, я уже четверть часа разговариваю сам с собой, - произнес Виктор, улыбаясь. Они вышли во двор. Кучер поспешил подогнать карету.
        -- Простите, я действительно устала, - девушка накинула на плечи плащ и села в карету.
        -- Жду вас завтра, - Виктор закрыл дверцу и вернулся в зал.
        Музыка гремела, и придворные развлекались вовсю. Только король был печален и лишь изредка улыбался подданным. Велиамор сидел с ним рядом, время от времени говоря что-то, склонившись ближе. В какой-то момент он заметил Праудов в окружении знакомых аристократов. Артур и Изольда расположились на кушетке, а рядом сидел мальчик лет тринадцати. Он не танцевал и не выглядел веселым. Только рассматривал людей и иногда с опаской косился в сторону трона.
        Впервые за долгие годы маг увидел своего сына. Последний раз он видел его, когда принес в дом Праудов. Но тогда мальчик был совсем крошечным, завернутый в теплое одеяло. Велиамор ни на минуту не забывал о нем, но никак не ожидал увидеть тут, на балу. Он немного смутился и замолчал.
        -- Что-то случилось? - спросил король, заметив встревоженный взгляд друга. - А, ты увидел Бенедикта. Он уже совсем большой, скоро пойдет в академию.
        -- Что? Он будет солдатом? - маг не сводил глаз с сына.
        -- Не солдатом, а офицером моей личной гвардии. Это весьма почетно.
        -- Но он литиат, не годится ему служить, - произнес Велиамор.
        -- Может, его спросишь? Или хотя бы расскажешь, что ты его отец. Парень в полной уверенности, что он простой человек.
        -- Не сейчас, время еще не пришло. Лучше ему пока жить с приемными родителями. Для его же безопасности, - маг извинился и поспешил покинуть бал.
        О многом ему нужно было подумать, многое всплыло в памяти. Он поднялся в башню и вошел к Кристиану. Тот стал намного лучше выглядеть, бледность исчезла, дыхание стало более заметным. Маг вышел в коридор.
        -- Тут никого не было в мое отсутствие? Никто не приходил к больному? - спросил он у солдат встревоженно.
        -- Нет. Никого не было, - ответили ребята, уже заметно клевавшие носом.
        Велиамор вернулся в комнату, но дверь лишь прикрыл, оставив зазор.
        -- Может, рассказать про факел? - спросил шепотом один.
        -- Зачем? Что тут особенного? Погас огонь, велика беда, - ответил второй.
        -- Два раза кряду? Ветра-то нет, - не успокаивался первый.
        -- Угомонись, скоро смена, а тут вопросами замучают, до утра будешь рассказывать, - не выдержал его собеседник.
        Вновь воцарилась тишина. Велиамор подошел к графу и потрогал его лоб. Тело Кристиана было холодным, как и прежде, но он явно изменился.
        -- Кто же навещал тебя? Друг или враг? - спросил он, садясь на стул. Граф молчал, мерно дыша. Маг сидел неподвижно, пока за дверями не сменился караул. После этого он вышел в коридор и обратился к новым часовым:
        -- Я хочу, чтоб вы сообщали мне обо всем, что тут происходит. Даже если мышь пробежит подозрительная, понятно?
        Солдаты кивнули, вытянувшись по струнке.
        Велиамор спустился в покои королевы, проверить ее состояние. Виржиния спала, но лицо ее заметно порозовело. Началось целебное действие лекарства. Маг приказал горничной не отходить ни на шаг от постели больной, а за дверью оставил усиленную охрану. После он осмотрел Атрениона, которого тоже погрузил в лечебный полусон. Старик перестал метаться и шептать, а спокойно лежал то с закрытыми, то с раскрытыми глазами. Вот и сейчас он разглядывал потолок над кроватью.
        -- Как чувствуешь себя, старина? - спросил Велиамор, но ответа не получил. Он смочил губы советника одним из своих зелий и вернулся в башню.
        Обдумывая прошедший вечер, он лег на жесткую кровать, застеленную дорогим покрывалом. Он не стал раздеваться и лишь накрылся плащом, шитым золотом. Маг лежал без сна, вспоминая прошлое. Летний день, залитый солнцем, золотое поле пшеницы, девушек, работавших в поле. В воздухе пахло полевыми цветами и травами. Одна из жниц отвлеклась от работы и посмотрела на него. Длинные золотые волосы, загорелая кожа, стройный стан, большие глаза. Велиамор сомкнул веки.
        Дворец.
        1е. Первый весенний месяц. 697год.
        Николь разбудил стук в дверь. Она потянулась и взглянула на часы. Было еще очень рано. После бала к завтраку будили не раньше полудня. Принцесса накинула халатик и открыла дверь. Король вошел, извинившись за столь ранний визит.
        -- Я не стал бы тревожить тебя так рано, но у меня новость, - начал он.
        -- Хорошая? - Николь с нетерпением ждала ответа.
        -- Не знаю. Возможно. Граф пришел в сознание, - ответил он. Николь радостно вскрикнула и обняла отца.
        -- Я быстро оденусь и побегу к нему.
        -- Конечно, но прежде я хотел бы поговорить с тобой, - Теодор был в менее поднятом настроении, и это настораживало. Николь перестала пританцовывать и села рядом. Улыбка исчезла с ее лица:
        -- О чем? Что-то не так? С ним же все хорошо?
        -- Не все так просто, - Теодор подбирал слова. - Скоро тебя коронуют. А это значит, что ты станешь принцессой, наследницей престола в случае моей смерти.
        -- Не говори так, - Николь недовольно нахмурилась.
        -- Конечно, Виктор станет королем после меня. Но, если он погибнет, престол перейдет к твоему мужу, - объяснял король.
        -- Я знаю, но это же маловероятно, правда? - Николь улыбнулась.
        -- Да, но закон таков. Я не могу отдать дочь-принцессу за графа. Он больше не человек.
        Девушка некоторое время молчала.
        -- Как не человек? А кто? - спросила она, наконец.
        -- Велиамор расскажет тебе лучше меня. Факт в том, что тебе придется выбирать: остаться при дворе и стать принцессой или выйти за него и покинуть столицу, а возможно и Вандершир, - Теодор говорил неохотно, ему тяжело было ставить дочь перед таким выбором.
        -- Я пойду к Кристиану. Мне нет дела до королевства и трона, - она вышла. Теодор ожидал такого ответа. Вся его надежда теперь была на Велиамора. Он не хотел опять терять дочь.
        Николь словно и не слышала слов отца, она была рада, что увидит Кристиана, а не его бледно-синюю копию. Что ей королевство, если ее возлюбленный будет жить. Она в мгновение ока пересекла коридор и множество ступеней. Велиамор сидел у постели графа. Николь замерла в коридоре, услышав смех Кристиана.
        -- А, вот и принцесса, - сказал маг и поднялся, кланяясь. Николь неспешно вошла в комнату. Кристиан посмотрел на нее. Он был прежним, таким, каким она его помнила. Лишь немного похудел и стал выглядеть еще старше.
        -- Ваше Высочество, мое почтение, - сказал граф. Николь подбежала к нему и обняла за шею.
        -- Я поверить не могу, - шептала она, целуя его щеки и губы.
        -- Ты ничуть не изменилась, моя малышка, - Кристиан тоже обнял ее.
        -- Я оставлю вас, - маг, смущенно улыбаясь, вышел.
        -- Я уже не верила, что увижу тебя живым. Я так боялась, столько слез пролила. Мне так не хватало тебя, - Николь не отпускала графа из объятий.
        -- Я тоже хотел скорее увидеть тебя, но кое-какие события немного отдалили нашу встречу, - пытался шутить Кристиан.
        -- Я знаю о вурдалаке, мне все рассказали. Я просто обмерла от ужаса, слушая об этом. Как нам повезло, что Велиамор оказался тут. Я не знала, что делать. Ведь Мадлена уехала, а кроме нее никто не смог бы помочь тебе.
        -- Это правда. Но все закончилось, - Кристиан прижал девушку крепче.
        -- Теперь ничто не разлучит нас. Я больше не оставлю тебя одного, - Николь вытирала ладонью появившиеся слезы. - Если бы я только знала, какая опасность таится в замке. Откуда там взялся вурдалак?
        Кристиан вспомнил о ночи предшествующей встрече с вурдалаком. Он знал, рано или поздно Николь узнает об этом.
        -- Это предстоит выяснить, - ответил он, и улыбка исчезла с его бледного лица.
        Велиамор приоткрыл дверь.
        -- Простите, принцесса, но графу нужно отдохнуть. Не стоит ему так радоваться, пока, - сказал он, как можно мягче.
        -- Конечно, - Николь поцеловала Кристиана и поднялась с кровати. - Я уйду, но ненадолго. Я буду тут, во дворце.
        -- Я буду ждать, - он послал воздушный поцелуй. Принцесса и маг вышли, оставив больного отдыхать.
        -- Поверить трудно, что с ним все хорошо, - начала Николь, пока они шли по коридору. - Тогда он выглядел ужасно, и вот все прошло.
        -- Меня тоже настораживает такое внезапное улучшение. Я ожидал этого еще как минимум дней через пять, - ответил Велиамор.
        Они вошли в его комнату. Там был небольшой беспорядок. По-видимому, мага тоже подняли с постели известием о состоянии подопечного. На разобранной постели лежал вчерашний праздничный наряд, на столе стоял таз с водой для умывания. Маг умывался в спешке, на полу была разлита вода. Велиамор вспомнил, что с ним королевская особа и, извинившись, попросил подождать его в гостиной. Николь кивнула и поспешила обрадовать отца. Тот остался ждать в своих покоях.
        Николь совсем забыла о его предостережении и вообще обо всех неприятностях, что происходили в последнее время. Принцесса уже мечтала, как теперь они с Кристианом заживут вместе в его замке. Зачем ей королевство, дворец, фрейлины, если с ней будет ее любимый. Она вспомнила о планах, которые строила, будучи еще простой гувернанткой в доме Кристиана. Ей хотелось всего-навсего выйти замуж и родить пару детишек, чтоб они были похожими на ее возлюбленного. О маленьком домике у реки и тихом счастье. Теперь все это казалось таким близким и реальным, что Николь и думать не желала о преградах, искусственно создаваемых отцом.
        Теодор сидел в высоком кресле у камина. Просторная гостиная короля была одной из самых изысканных комнат во дворце. Старинная мебель из редких видов дерева, теплый ковер на каменном полу и белоснежный мрамор отделки камина, все говорило о почетном хозяине. Кроме нескольких мягких диванчиков, расставленных вокруг ковра, в комнате было два кресла, в тон с диванами. На них часто сидела королевская чета, теперь же одно пустовало. Около окон стояли маленькие столики, покрытые пестрыми платками. Шторы из плотной светло-голубой ткани были подвязаны и оторочены серебристым шнурком. Николь эта комната напоминала ту, в которой она жила в замке. Все тут было каким-то сказочным, не похожим на обстановку остальных помещений. Виржиния очень любила все, что было связано с Иджу, и убрала гостиную так, как это делали южане в своих жилищах, когда жили в Вандершире.
        Теодор проведал жену и теперь выбирал слова для разговора с дочерью. Николь вошла и села перед отцом на низкий пуфик.
        -- Ему лучше, - начала она, - теперь мы поженимся. Прости, но я давно это решила и не стану менять решение из-за предрассудков.
        -- Велиамор говорил с тобой? - спросил король, не желая перечить так оптимистично настроенной дочери. Впервые за долгое время он видел ее беззаботно улыбающейся.
        -- Его слова не заставят меня изменить решение. Что бы он ни сказал, я останусь с Кристианом, я же люблю его. Разве испытания даются нам не для того, чтоб проверять чувства на прочность, - горячо отстаивала свое мнение Николь. Ей не хотелось даже слушать, что скажет Велиамор. Она чувствовала, что маг способен переубедить ее, и она боялась этого.
        -- Все же выслушай его. Не следует пренебрегать мудростью магов. Он может посоветовать вам выход из сложившегося положения, подскажет, как быть, - обнадеживал король, хоть сам слабо верил в свои слова.
        -- Конечно, я выслушаю его, но, боюсь, это напрасная трата времени. Решение принято, - Николь поднялась, когда в комнату вошел маг. Он поклонился королю и подошел ближе.
        -- Садись, Велиамор, и расскажи дочери то, что говорил мне, - произнес Теодор. Маг повиновался.
        -- Я пойду к Виржинии, а вы поговорите, - король поцеловал Николь в лоб и ушел в соседнюю комнату.
        -- Как вы чувствуете себя, Ваше Высочество? - начал маг издалека. - Вы бледны и ослаблены. Я чувствую это, - поспешил он объяснить. - Если позволите, я приготовлю вам отвар из целебных трав для подкрепления сил.
        -- Теперь, когда Кристиану стало лучше, я тоже успокоюсь. Вы правы, я действительно плохо спала и почти не ела с тех пор, как покинула замок. Хотя в доме Праудов мне стало гораздо лучше, не знаю почему.
        Николь села в кресло, где только что сидел ее отец.
        -- Вы жили у Праудов? - Велиамор задумался.
        -- Да, Бьянка пригласила меня. Во дворце тогда было неспокойно, - Николь не стала уточнять. Маг итак догадался, о чем речь.
        -- Понимаю, - он посмотрел на огонь в камине.
        -- Мне стало намного легче у них. Первую же ночь я провела без кошмаров, хотя до этого они преследовали меня каждый раз, когда я засыпала. Возможно, смена обстановки пошла на пользу.
        -- Скорее всего, - кивнул маг, хотя у него на этот счет было другое мнение.
        -- Может, вы приготовите что-нибудь для отца. Он очень печален, я боюсь за него, - девушка немного замерзла, несмотря на пылающий камин. Легкий халатик, надетый в спешке, плохо согревал в морозный день.
        -- Это было первое, что я сделал, приехав сюда. Возможно, вы и не догадываетесь, но король - это наша единственная надежда в сложившихся обстоятельствах, - маг взял с диванчика небольшое покрывало и накрыл колени принцессы.
        -- Я не понимаю, - она кивнула в знак благодарности, удивляясь, как он каждый раз угадывает ее мысли.
        -- Это все непросто понять. Теодор очень мудрый правитель. Он не спешит с выводами и не горячится. Если трон сейчас передать Виктору, мы сразу же вступим в войну. Не важно с кем, лишь бы воевать. Таков сын короля.
        Николь кивнула, заметив в брате такую склонность. Раздобыв какие-то неопределенные сведения в пограничных землях, он места себе не находил. День и ночь ходил по дворцу со своими друзьями, желая склонить совет к решению о нападении. Самым подозрительным ему казался Итилиан, где, по его словам, происходило что-то странное.
        -- А война сейчас ни к чему, тем более что никто из соседей напрямую не причастен к событиям в Вандершире, - продолжал Велиамор.
        -- Кто же похитил книгу? Кто напал на нас с мамой? Откуда в замке Кристиана вурдалак? - Николь вспомнила о том, что читала в детстве об этих тварях.
        -- Я склонен связывать все эти события. Вполне возможно, что колдунья, побывавшая в замке графа, могла иметь сообщников при дворе.
        -- Колдунья? Это была женщина? - принцесса ушам не верила.
        -- Почему это смущает вас? Женщины есть как среди белых, так и среди темных магов. Но не это тревожит меня. Она не убила графа, а наложила заклятье.
        Николь молчала, а маг продолжал делиться рассуждениями:
        -- Обычно, когда темный маг обнаруживает себя, для этого есть серьезная причина. Но в этот раз я не понимаю ее действий.
        -- Что Кристиан говорит об этом? Он видел ее?
        -- Он неохотно вспоминает о тех событиях. По-видимому, воспоминания мучительны для него, - Велиамор отвел взгляд, вновь задумчиво сдвинув брови.
        -- Что же с ним сделали? Почему мне нельзя быть с ним? - Николь посчитала, что готова услышать правду.
        -- Потому что он не человек. По сути, он демон, - Велиамор ждал реакции принцессы. Она продолжала смотреть в огонь, обдумывая его слова.
        -- То есть, он может просочиться в замочную скважину, и целью его жизни будет пить кровь младенцев? - Николь улыбнулась, понимая абсурдность сказанного.
        -- Не совсем. С наступлением сумерек он будет менять обличье. А солнечный свет будет возвращать ему прежнее человеческое лицо, такое, как вы видели сегодня, - ответил маг.
        -- Это бред какой-то, - Николь поднялась из кресла. - В таком случае мы уединимся в его замке, и ночью никто не будет видеть его.
        -- Вы не понимаете. Нельзя ему таким оставаться! - Велиамор тоже встал. - Никто не знает, кем он станет через неделю, через месяц, год. Я впервые вижу такое существо, а я многое повидал, поверьте. Та колдунья может иметь влияние на него. Ведь темные не просто ради забавы создают себе подобных. Это их слуги.
        -- Хорошо, тогда нужно найти его мать. Она должна помочь ему, - Николь отвернулась к окну, чтоб он не видел ее отчаяния.
        -- Как только он поправится вполне, чтоб выдержать путешествие, мы отправимся в город литиатов. Другого выхода я не вижу, - Велиамор понимал, что принцесса едва сдерживает слезы, он чувствовал напряжение, исходившее от нее. Но утешать, удел ее отца.
        -- Могу я поехать с вами? - голос принцессы дрожал.
        -- Нет. Это долгое и опасное путешествие. Мне сложно будет приглядывать за ним, не говоря уже о придворной даме.
        -- Я не создам трудностей, - Николь обернулась, по щекам текли слезы. - Я буду помогать вам, позвольте поехать, - она упала перед магом на колени и схватилась за край его длинного одеяния. - Мне нет смысла жить без него.
        -- Не надо так переживать, - Велиамор поднял ее с колен и обнял. Хрупкая девушка утонула в складках одежды высокого и широкоплечего мага. - Вы еще так молоды. Вся жизнь впереди.
        -- Нет, - она пыталась возражать, но он опять заговорил.
        -- Мне очень тяжело это говорить вам, но успех нашей поездки не гарантирован. Что если мы не сможем помочь? К чему вам рисковать жизнью в этом путешествии, если в конечном результате вы потеряете его?
        -- Я не верю! - Николь вырвалась. - Мадлена поможет ему! Она все может!
        -- К сожалению, - он отрицательно мотнул головой. - Наш город скрыт от посторонних глаз, и вам нельзя вступать туда.
        -- Я не хочу этого слушать! Мне все равно! Я не оставлю его! - она отнимала руки, когда маг пытался ее успокоить, кричала и была уже на грани истерики.
        Велиамор громко произнес что-то на своем языке и провел ладонью перед лицом девушки. Она мгновенно успокоилась и опустилась в кресло. Спустя минуту она уснула. Теодор вошел, услышав громкий разговор и слова мага.
        -- Что с ней? - он бросился к дочери.
        -- Я усыпил ее, - он взял девушку на руки. - Проводи меня до ее покоев. Ей нужно отдохнуть и обдумать все, что я рассказал.
        -- Я завтра же отошлю ее за город в поместье, - Теодор открыл дверь перед другом.
        -- Нет. Она не поедет по собственной воле, а против воли ты не увезешь ее, - Маг нес девушку по коридору. Прислуга любопытно глазела на них. Король шел немного впереди.
        -- Что же делать? Как мне быть в этой ситуации? - спрашивал он.
        -- Мы с графом переедем в один из домов на окраине. И ни она, никто другой не должны будут знать куда, - решил маг.
        -- Сегодня же распоряжусь, - начал Теодор.
        -- Нет, я сам, - маг вошел в покои принцессы и опустил ее на кровать.
        -- Хорошо, - кивнул король. Потом позвал слуг и велел позаботиться о принцессе.
        Вечер того же дня.
        -- Что ты намерена делать с этим графом? Зачем ты сохранила ему жизнь? Не любовь ли это? - в полутемной спальной едва тлел камин. Граф Ивл лежал на кровати, накрывшись до пояса покрывалом. На широкой груди темнели завитки волос. Он улыбался, но его улыбка скорее походила на оскал хищного зверя.
        -- Это нужно для дела. Убийство было необязательным. Принцесса выйдет за того, кого мы ей укажем. А граф еще наделает бед белым в их логове, - Ева сидела у камина, на ней было лишь дорогое колье и пышная копна рыжих волос, спадавших ниже пояса.
        -- Смотри, как бы не пожалеть потом, - мужчина откинул покрывало и поманил девушку к себе.
        -- Я обещаю, господин будет доволен мной. Я ни разу не разочаровала его, не разочарую и теперь, - она поднялась и подошла к кровати.
        -- Хватит этих разговоров, покажи, как ты любишь своего дядюшку, - он опять оскалился. Огонь в камине погас и комнату наполнил сумрак ночи.
        Праудхолл.
        2е. Первый весенний месяц.697год.
        В большой гостиной у камина играли дети. Эвлин читала книгу, или делала вид, что читает. За окном светило утреннее солнце. Дни становились теплее, но по вечерам еще иногда замерзали лужи и дул пронизывающий ветер с далеких, вечно-заснеженных гор. Бенедикт рисовал картинки, а малыши угадывали, кого из зверей он рисует. Победитель получал готовый рисунок. Виржиния, угадав уже третий подряд, довольно улыбалась. Александр еще больше нахмурился и изо всех сил пытался понять, что за зверь с длинной мордой и на четырех лапах.
        Господа еще отдыхали в своих покоях. Молодой князь с раннего утра отправился во дворец, просить аудиенции короля. Бьянка не выходила из своей спальной. Николь не звала ее к себе и девушка не желала напрашиваться. Ее положение не обязывало все свободное время проводить во дворце, тем более что ее там не ждали.
        Эвлин отложила книгу и взглянула в окно. Ей показалось, что мимо окон промелькнул знакомый силуэт. Она попросила горничную посмотреть за детьми и поднялась в гостевую комнату. Как и ожидалось, маркиз исчез. Он не просто вышел из спальной, он надел свой единственный костюм и прибрал все свои немногочисленные вещи. Эвлин, воспользовавшись его отсутствием, заглянула во все шкафчики и в комод. Везде было пусто. Только всякие безделушки и умывальные принадлежности, принадлежавшие дому. Она, раздосадованная, села на край кровати. Немного поразмыслив, Эвлин запустила руку под матрас. Порывшись там, она все же нашла клочок смятой бумаги.
        -- Как неосмотрительно, - произнесла она, довольно щелкнув языком. На листке пожелтевшей и засаленной бумаги, корявым почерком была написана всего пара слов. Но Эвлин они сказали больше, чем исписанный лист. Она опять скомкала его и спрятала на прежнее место. Оставив все в комнате как было, она поспешила выйти. В коридоре, пытаясь неслышно прикрыть дверь, девушка натолкнулась на кого-то.
        -- Эвлин? - это был молодой князь. - Что ты тут делаешь? Тебе нужен маркиз? Я видел, как он вышел.
        -- Нет, что ты, Гордон, - начала гувернантка. - Я перепутала комнаты. Мы с детьми играем в прятки. Я совсем забыла, что тут живет маркиз, и вошла.
        -- Я даже побаиваюсь его, он неприятный человек, - продолжала она, идя по коридору рядом с князем.
        -- В этом я согласен с тобой. Сам его не переношу. - Гордон остановился около двери в гостиную. За дверью послышался детский смех.
        -- По-моему, они прячутся тут, - произнес он. Эвлин замерла, подумав, что ее ложь открылась. Но Гордон улыбнулся и поцеловал ее. - Можешь застать их врасплох. Они хитро придумали, спрятаться здесь. Ты бы долго их искала.
        -- Да, точно, - она облегченно вздохнула и улыбнулась. - Ты видел короля?
        -- Нет, опять не дождался. Он принимает послов из Холоу. Потом еще встречи. Но завтра я опять пойду, - Гордон обнял девушку.
        -- Ты такой настойчивый, хочешь увидеть друга? - спросила она.
        -- Да, я переживаю за Кристиана после всего, что произошло. Я рассказывал ему о тебе и о том, что намерен жениться.
        -- Я не дождусь этого дня, - Эвлин поцеловала его.
        -- Неужели нельзя уединиться? - заспанная Бьянка шла по коридору со стаканом воды в руке.
        -- Почему ты не во дворце? Я думал, Николь нуждается в поддержке? - Гордон отстранился от гувернантки и сложил руки на груди.
        -- Ей отлично помогает мисс Лизард, - Бьянка отпила воды. На ней был домашний халат и пушистые туфли.
        -- Я не видел ее после бала. Думаю, мне нужно извиниться за свое поведение, - князь, казалось, забыл, что рядом его возлюбленная. - Не следовало так набрасываться на Макмилона в ее присутствии.
        -- После обсудим это, - Бьянка посмотрела на гувернантку, не пропускавшую ни слова из их разговора. - Я еще должна привести себя в порядок.
        -- Я тоже пойду, переоденусь к завтраку, - Гордон кивнул и пошел вместе с сестрой по коридору. Эвлин помедлила перед дверью, но Прауды шли молча, пока не скрылись на лестнице.
        -- Ты уже думал о свадьбе? - возобновила разговор Бьянка.
        -- Да, конечно, - князь пропустил сестру и вошел следом в библиотеку. Они хотели поговорить наедине и без посторонних ушей.
        -- Когда намерен сообщить эту радостную весть родителям? - девушка поставила стакан на стол и села в кресло у окна, подогнув под себя ноги.
        -- Не знаю. Не знаю, как они воспримут. Что если не захотят чтоб Эвлин вошла в нашу семью? - князь тоже сел в кресло.
        -- Если твои чувства искренны, они не станут возражать. Твои чувства искренны? Или ты просто хочешь поступить великодушно, взяв на себя ответственность за двоих детей и их безродную мать? - Бьянка лукаво прищурилась.
        -- На что ты намекаешь? Я бы не давал таких обещаний девушке, если бы не намеревался их выполнить. Кто я, по-твоему?! - Гордон поднялся из кресла и начал мерить шагами комнату.
        -- По-моему, неуверенный в себе юнец, решивший жениться на первой девушке, которая ответила тебе взаимностью, - Бьянка говорила это таким назидательным тоном, что князю на мгновение показалось, что мать отчитывает его.
        -- Почему ты так нервничаешь? Разве я неправа? - спросила она.
        -- Возможно, она первая женщина, полюбившая меня. Но чем это плохо? Я тоже люблю ее, а значит логично будет, если я на ней женюсь, - Гордон был доволен собой. Он сам все определил и решил окончательно:
        -- Сегодня. Нет. Завтра же я расскажу все родителям, попрошу благословения и назначу день свадьбы.
        -- Браво. Как все просто, оказывается, - девушка надела туфли и тоже встала. - Желаю удачи.
        С этими словами она вышла, оставив брата в полном недоумении.
        Эвлин не вышла к завтраку, сославшись на головную боль, и попросила горничную сменить ее на остаток дня. Сама она закрылась в комнате и сказала, что до вечера отдохнет. Господа не возражали. К Эвлин в этом доме давно уже относились как к члену семьи. Гордон не придал значения такому поведению девушки, списав это на волнение перед помолвкой. Сам он сразу после завтрака отправился к одному из сослуживцев. На время праздников офицерам дали недлительный отпуск. Гордон посчитал, что лучше всего развеяться и отвлечься можно в компании старых друзей.
        Дождавшись, когда в доме все стихло, Эвлин быстро оделась и вышла так, чтоб ее никто не увидел. Пройдя пару кварталов пешком, она взяла извозчика и доехала до бедняцких кварталов. Заплатив кучеру, чтоб он дождался ее возвращения, она пошла вдоль трактиров и борделей, процветавших в этой части города. Около одной из забегаловок с яркой вывеской, изображавшей толстого поросенка на вертеле, она остановилась и заглянула внутрь. Там было накурено и шумно. На ступеньках лежал пьяный моряк, преградив полдороги. Эвлин накинула капюшон на голову и, аккуратно переступив его, вошла в задымленный зал.
        Скудную обстановку освещала пара факелов около стойки, поскольку окон в помещении не наблюдалось. Трактирщик стоял за стойкой, подсчитывая прибыль. В зале за грязными столами сидело шестеро моряков, оравших песни. Парочка каких-то жуликов зажались в угол, в другом конце, обсуждая свои делишки.
        -- Чего изволите, мисс? - прохрипел хозяин, пряча деньги в засаленный фартук.
        -- Мне надо повидаться с капитаном Диком, - ответила она тихо, чтоб никто в баре не услышал ее слов. Двое в углу косились на нее, перешептываясь.
        -- Не знаю, о чем вы, - откашлявшись, ответил толстяк. Тогда Эвлин приподняла капюшон, чтоб ему было видно ее лицо, и повторила.
        -- Теперь знаешь о чем я, Ларс?
        -- Мисс, - он поднял крышку стойки и вышел, - пойдемте.
        Эвлин последовала за ним, опять надев капюшон. Трактирщик поднялся по ступенькам на второй этаж и прикрыл за собой дверь.
        -- Простите, мисс, не узнал вас. Давно не виделись, - он улыбнулся, обнажив ряд не самых лучших зубов.
        -- Так ты знаешь, где капитан?
        -- Нет, мисс. После того несчастья, никто его не видел. А спрашивать, спрашивали. Вот только на днях заходил проныра. Весь ободранный грязный. Моряк, судя по одежде. Спрашивал капитана.
        -- О чем ты? Какого несчастья? - Эвлин с отвращением осмотрелась. В убогой комнатушке было полно барахла, загромождавшего все пространство. Она уже давно отвыкла от такой жизни и готова была на все, лишь бы не вернуться сюда.
        -- Что ж вы не знали, что "Барракуда" пошла на дно, равно, как и вся команда? - Трактирщик смахнул несуществующую слезинку.
        -- Его Величество приказал изловить Дика. Принц Виктор сам лично возглавил флотилию и разбил его. Всех перебили, пленных не брали, - добавил он.
        -- Откуда, в таком случае, тебе все это известно? - Эвлин не пропускала ни слова из путанных и сбивчивых слов Ларса. Он явно был на подпитии, и каждый раз причитал и взывал к справедливости.
        -- Выжило несколько ребят, добрались в укрытие, все рассказали, а потом и богам душу отдали. Дика тоже ранили, но тело его так и не нашли. Может, жив остался.
        -- Вот, значит, что с ним произошло, - Эвлин не заметила, что произнесла свои мысли вслух.
        -- Что за проныра его искал? - спросила она громче.
        -- А? - толстяк вернулся к реальности. - Парень, моряк. Времена для пиратов тяжелые наступили. Он весь в рванье был, денег нет. Спрашивал, где капитана найти можно.
        -- Зачем ему нужен был капитан? Ты не додумался спросить? - Эвлин не нравилась вся эта история.
        -- Важное дело. Все, - Ларс открыл дверь. Эвлин дала ему золотой и поблагодарила.
        -- Всегда рад, - толстяк еще шире растянул улыбку. - Как детишки? Здоровы?
        -- Да, благодарю, - Эвлин поспешила покинуть душную комнату и вышла на улицу.
        Ободранные нищие и пьяные моряки сидели около трактира. Она обошла их и направилась к ожидавшему экипажу. Теперь для нее не осталось больше загадок, только одна. Что задумал маркиз Крафондэр, он же по совместительству капитан Черный Дик.
        Глава седьмая
        Полдень.
        Уайтпорт. Дворец.
        Бьянка решила все же сходить во дворец, тем более что она была приглашена на обед. Первая фрейлина прошла ворота и, назвавшись гвардейцам, охранявшим их, пошла к дворцу. Узнав у прислуги, где принцесса Николь, она направилась прямо к ней. Горничная у двери сообщила, что принцесса заперлась в спальной и не желает никого видеть.
        -- А где мисс Лизард? - Бьянка ожидала встретить ее тут.
        -- Ее тоже не было. Она ушла после бала и не заходила к принцессе.
        -- Понятно. Можете идти. Теперь я буду дежурить у двери.
        Горничная поклонилась и ушла. Бьянка явно облегчила ей жизнь.
        -- Николь, - фрейлина постучала в дверь спальной. - Можно мне поговорить с тобой?
        Никто не отвечал. Девушка достала из прически шпильку и, поковырявшись в замочной скважине, открыла дверь.
        -- Прости, но я не могла ждать у двери, пока ты захочешь поговорить, - начала она.
        В комнате царил сумрак. Шторы были наглухо закрыты, огонь в камине погас. Бьянка открыла шторы и впустила солнечный свет. Вопреки ее ожиданиям в комнате оказалось пусто. Обыскав все углы, гардероб и даже посмотрев под кроватью, фрейлина убедилась, что спальная пуста. Она не стала поднимать на ноги весь двор и пошла самостоятельно разыскивать подопечную. Стоило задать вопрос о принцессе, все дружно отсылали ее обратно, в покои Николь. Бьянка поняла, что исчезновение принцессы осталось незамеченным. Девушку это взволновало не на шутку. Она присела на кушетку в гостиной, размышляя, как поступить. Если принцесса ушла по своей воле, то ей грозят неприятности. Сообщив королю о ее отсутствии, Бьянка только навлечет еще больший гнев. Но, с другой стороны, если с Николь что-то случилось? Фрейлина заметила Джека, заглянувшего в комнату и тут же поспешившего скрыться.
        -- Вот кто ответит мне, - она быстро поднялась и последовала за ним.
        Парень не видел, что за ним образовалась слежка, и шел по коридору, спокойно насвистывая. Бьянка проводила его до выхода на улицу. Он огляделся по сторонам и прошмыгнул в подворотню. Фрейлина едва успела одеться и тоже вышла на улицу. Люди сновали по площади, затрудняя ее задачу, но она все же разглядела в толпе красный камзол пажа и поспешила за ним. Преодолев несколько кварталов, Джек, наконец, вошел в подъезд. Бьянка знала этот дом. Ей не раз показывали его, но внутри она не была. Она ни за что не вошла бы туда, даже получив приглашение. Какие дела могли привести туда Джека? Бьянка надеялась найти Николь, проследив за мальчишкой, но теперь ей не хотелось, чтоб она оказалась там.
        -- Слушаю вас, мисс, - произнес седой дворецкий, когда она позвонила.
        -- Мое имя - княжна Прауд, - ответила она. - Доложите хозяину, что я желаю говорить с ним.
        Дворецкий оглядел ее с ног до головы, словно усомнившись в ее титуле. Но пригласил войти и отправился доложить о приходе гостьи.
        Бьянка стояла в холле, нервно постукивая по дорогому паркету. Убранство дома, конечно, не уступало в роскоши ее жилищу, но тут все было по-другому. Каждая мелочь говорила о натуре хозяина. Обстановка в его доме была такой же вызывающей как и он сам. По крайней мере таким знала Майкла Макмилона Бьянка. Рассказа Эвлин и Гордона хватило, чтоб представить себе этого типа. Сама же она всегда избегала его общества, а ухаживаний и подавно. Майкл вызывал в ней неприязнь и еще какое-то смешанное чувство, то ли страха, то ли ненависти.
        -- Чем обязаны? - Бьянка обернулась, недоумевая, услышав знакомый голос. Ева вышла из соседней комнаты, с видом хозяйки дома.
        -- Прости? О чем ты? От тебя мне ничего не надо. Можешь быть свободна. Я хотела видеть хозяина. Или это дом не герцога Макмилона? - Бьянка говорила пренебрежительным тоном, словно с надоедливой прислугой. Но Ева не уступила ей в грубости.
        -- Неужели ты решила поморочить голову еще и ему? Что дяди тебе не хватило? Или, может, тайный гость не удовлетворил аппетита княжны?
        Бьянка испепеляла взглядом ненавистную фрейлину:
        -- Что это ревность звучит в твоем голосе? Прости, Майкла можешь оставить себе, вы идеальная пара. Я стараюсь держаться подальше от таких людей.
        -- Зачем же ищешь его? Поговорить о погоде? - Ева разглядывала свой маникюр, отпуская колкости.
        -- Не твоего ума дело. Где он? - Бьянке, похоже, надоела эта дуэль. Она готова была придушить наглую фрейлину.
        -- Убирайся. Тебя сюда не звали, - Ева приказала дворецкому проводить гостью.
        -- Я уйду, когда захочу, - княжна одарила старика таким взглядом, что тот замер на месте. - Где Макмилон?! - спросила она у него.
        -- Бьянка? - раздался голос Майкла за спиной. Девушка обернулась, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она прежним тоном поприветствовала его и опять посмотрела на Еву. Та не стала отвечать в присутствии хозяина дома.
        -- Не верю своим глазам. Вы у меня под крышей? Сколько раз я слышал ваш отказ и вот, - он жестом пригласил ее проходить.
        -- Если она войдет, я уйду, - произнесла ледяным тоном Ева.
        -- Ну что же вы, леди. Не стоит ссориться по пустякам, - Майкл был само очарование. Бьянка опять ощутила неприятное волнение.
        -- Прощай. Дальше сам, - Ева приказала принести ее пальто. Дворецкий поспешил исполнять.
        -- Ева, останьтесь, прошу вас, - герцог хотел взять ее за руку, но она схватила у подоспевшего старика одежду и вышла за дверь.
        -- Что делает в вашем доме паж Его Величества, Джек? - без церемоний перешла к делу фрейлина, едва за Евой закрылась дверь.
        -- Что? Простите, я прослушал. Прошу в гостиную. Чаю? - Майкл открыл дверь и прошел в соседнюю комнату.
        -- Паж, Джек? - повторила Бьянка, входя следом.
        -- Паж? - произнес он. - Приходил паж? - обратился он к дворецкому.
        -- Да, но уже ушел, - ответил старик и прикрыл дверь.
        -- Вот видите, наверное, какое-то поручение из дворца, - Майкл позвонил горничной. - Не верю своей удаче. Мы с вами наедине в моем доме. Сколько дней я провел тут, думая о вас. Вы не давали мне покоя долгое время.
        -- Мне нет дела до...
        -- Не бойтесь, я не стану больше досаждать ухаживаниями. Теперь мое сердце принадлежит другой.
        -- Не мисс Лизард, случайно? - Бьянка и не заметила, как переменилась тема разговора.
        -- О, нет, помилуйте. Разве я похож на безумца? У мисс Лизард столько поклонников, что впору становиться в очередь. А она холодна, как вершина Дальних гор, - Майкл рассмеялся. Бьянка улыбнулась, но тут же осадила себя, напомнив, зачем она здесь.
        -- Я хотела бы вернуться к пажу. Я точно видела, как он входил в ваш дом и не вышел? По-вашему, я вру? - произнесла она уже более спокойно.
        Вошла горничная.
        -- Простите, - Майкл перевел взгляд на служанку. Бьянку бесила его галантность. - Принеси нам чаю, - приказал он.
        -- Так о чем речь? - продолжал герцог, вернувшись к разговору с гостьей. - Ах, паж. Знаете, в нашем доме не одна дверь. Есть еще по меньшей мере три или четыре выхода. Еще один черный ход ведет на соседнюю улицу.
        -- Зачем ему выходить через черный ход, если он вошел через парадный? - фрейлина пожалела, что переступила порог этого дома. Майкл спокойно отвечал, и Бьянка начала чувствовать себя сумасшедшей, разыскивающей несуществующего мальчика.
        -- Я не знаю, что вам ответить. Вы поставили меня в тупик, - продолжал Майкл невозмутимо. - Давайте позовем дворецкого, и он объяснит все. Ведь если вы правы, в моем доме затаился ребенок. Что если у него какой-то злой умысел?
        -- Нет, Джек безвреден, - Бьянка только теперь почувствовала, что так и не сняла плащ. Ей стало жарко у горящего камина, на лбу выступила испарина.
        -- Это успокаивает меня. Так дворецкого позвать? - Майкл поднялся из кресла и придвинул небольшой столик.
        -- Будьте любезны, - девушка решила идти до конца.
        -- Помочь вам раздеться? Тут достаточно тепло, - Майкл подошел ближе.
        -- Благодарю, - Бьянка встала и расстегнула застежку на шее. Ей не хотелось задерживаться, но все оказалось не так просто. Майкл снял с плеч тяжелую ткань и расправил спадавшие волосы. Фрейлина ощутила приятный запах его одеколона.
        -- Я сама, спасибо за заботу, - она отошла и села в кресло. Герцог одарил ее одним из своих обворожительных взглядов и тоже присел.
        -- Надеюсь, я вас не отвлекаю? - девушка не знала, куда перевести взгляд, она впервые почувствовала растерянность. - Позовите дворецкого, чтоб это не затягивалось.
        -- Сейчас придет горничная с чаем, и я прикажу позвать его, - ответил Майкл, не сводя с нее глаз. - Вы же выпьете чая? Я не прощу себе, если недостойно приму вас в первый же визит.
        -- Боюсь, он будет и последним, - Бьянка сама поразилась, как резко и грубо это прозвучало. - Простите, но я мало вас знаю, чтоб наносить частые визиты, - попыталась исправиться она. От гнева, которым она пылала четверть часа назад, не осталось и следа.
        -- Понимаю. Как вам будет угодно, - Майкл отвернулся, словно обиженный ее грубостью. Повисла напряженная тишина. Бьянка вдруг захотела сбежать, ничего не объясняя и как можно дальше.
        -- Знаете, я передумала, - произнесла она. Герцог опять посмотрел на нее. Взгляд его был холодным и надменным. - У меня еще масса неотложных дел сегодня.
        В этот момент вошла горничная. Она замерла на пороге, ожидая приказа хозяина.
        -- Я, наверное, ошиблась. Простите, что забрала столько времени, - фрейлина выскочила из комнаты. Ошарашенная служанка отскочила у нее с дороги и опрокинула поднос. Майкл не двигался, наблюдая за метаниями Бьянки. Девушка вышла за дверь, не заметив, что не одета, и поспешила прочь. Впервые ей стало по-настоящему страшно и неловко. Майкл Макмилон обладал какой-то необъяснимой силой. Он ничего не делал, но вывел ее из равновесия так, что она сбежала как девчонка.
        -- Я сейчас же все уберу, - оправдывалась служанка, собирая осколки посуды.
        -- Ступай. Оставь все, - резко ответил Майкл, поднявшись и взяв в руки плащ оставленный гостьей. Девушка удалилась, не проронив ни звука. Герцог приложил плащ к лицу и вдохнул аромат духов фрейлины.
        -- Что тут произошло? Я слышала шум, - в комнату вошла Николь, аккуратно переступая через битую посуду.
        -- Пустяки, - герцог швырнул плащ в камин, едва не погасив огонь. - Ровным счетом ничего.
        Праудхолл.
        Вечер того же дня.
        Эвлин читала малышам сказку. За окном уже совсем стемнело. Бенедикт лежал в своей постели широко раскрыв глаза и вглядываясь в темноту.
        -- Мы мешаем тебе? - спросила она. - Если хочешь, вернись к себе. Я постелю тебе.
        -- Нет. Мне нравится тут. Я слежу, чтоб им не снились кошмары, - ответил Бенедикт. - Просто не спится.
        -- Может, принести теплого молока? - Эвлин подошла к нему и потрогала лоб.
        -- Мне принеси, - попросила Виржиния, тут же вскочив в постели.
        -- И мне, - Александр не мог промолчать. Если все будут пить молоко, то и он не должен отставать.
        -- Хорошо, непоседы, - она уложила их обратно в кровати и вышла.
        Коридоры особняка пустовали. Господа уже ушли к себе. Артур неважно себя чувствовал и ложился раньше. Изольда сидела у его кровати, вышивая при свете свечей. Ни Гордона, ни его сестры Эвлин не видела с самого утра. Она спустилась на кухню и поставила молоко в небольшом железном казане на огонь. Часы на стене мерно тикали, подбираясь к девяти. Огонь шумел в печке. Где-то еще топали горничные, готовя спальные хозяев. Вдруг входная дверь хлопнула, и по ступеням застучали подошвы сапог. Эвлин сразу же определила, что это был не Гордон. Она отставила молоко в сторону и поднялась в комнату для гостей.
        -- Как погуляли, капитан? - произнесла она громко, стоя в дверном проеме. Ричард вздрогнул и обернулся.
        -- Ты с ума сошла, Иви? Закрой дверь, - он снял камзол, под ним белоснежная рубашка была выпачкана кровью и землей.
        -- Что это? Ты ранен? - она бросилась к нему. Но он отрицательно мотнул головой, снимая грязную одежду и бросая на пол.
        -- Не я, - ухмыльнулся маркиз.
        -- Почему ты не рассказал, что твой корабль потопили? Что ты был ранен в бою? - она укоризненно посмотрела на него.
        -- Это изменило бы твое отношение ко мне? Ты бросилась бы на шею и рыдала? Не думаю, - он налил воды в умывальник.
        -- Я не стала бы досаждать расспросами, - Эвлин обидело его недоверие.
        -- Вижу, ты времени зря не теряла. Что еще рассказал Ларс? Ты же к нему ходила?
        -- Это все, - Эвлин выглянула в коридор. Там было тихо и пусто. Тогда она заперла дверь на замок и села на кушетку. Ричард продолжал смывать с себя грязь.
        -- Кто искал тебя и зачем? - спросила она деловым тоном.
        -- Старые долги. Кредиторы узнали, что я жив, и поспешили предъявить счета.
        -- Не надо вешать мне лапшу, - возмутилась гувернантка. - Я не первый день тебя знаю. Ты можешь пудрить мозги своей княгине. Что за дела у тебя с Крабом?
        -- О, как ты заговорила. Что же ты не интересуешься, где пропадает твой жених? Откуда такой интерес к моим делам? - рассмеялся Ричард.
        -- На тебя мне наплевать, - Эвлин смутилась. - Просто я не хочу, чтоб ты затевал свои грязные делишки, пока живешь в этом доме.
        -- Не стоит притворяться, оставь эти ужимки для своего юнца, - Ричард открыл окно и вылил воду на улицу. Прохожие косо взглянули на него и поспешили дальше. - Я буду делать, что мне вздумается и не тебе меня учить.
        -- Уходи. Оставь меня в покое. Я хочу наладить свою жизнь, а не вернуться в трущобы, - Эвлин пошла к двери, швырнув его камзол на пол.
        -- Я тоже не мечтаю о судьбе нищего, - он подошел к ней и схватил за руку. - Каждый из нас пытается наладить жизнь по-своему. Не мешай мне, если тебе нет до меня дела.
        -- Отпусти. Тебе плевать и на меня и на моих детей. Ты всегда думал только о себе, - горячие слезы потекли по щекам Эвлин. Ричард оставил ее руку.
        -- Мне никогда никто не был так дорог как ты. Я полюбил малышей как своих. Ты сама не дождалась меня, - возразил он.
        -- Я жила в доме полном контрабанды. Меня могли арестовать в любой момент. Ты не возвращался, что было делать? - Эвлин вытерла слезы и гордо вздернула подбородок. - Я сама нашла эту работу и устроила свою жизнь. Прауды относятся ко мне как к члену своей семьи.
        -- А их сын готов взять тебя в жены, - Ричард поднял свой камзол и отряхнул. - Ты любишь его?
        -- Что? - Эвлин повернула ключ в замке, но остановилась. - Он любит меня и берет с детьми, по-моему, все остальное не имеет значения.
        -- Я тоже любил тебя и брал с детьми. Почему тогда этого было недостаточно?
        -- Ты никогда не предлагал мне выйти за тебя. Жить с тобой - да, хранить твою контрабанду - да, но не выйти за тебя.
        -- Я предлагаю, - Ричард подошел к ней и взял за плечи. - Выходи за меня, Эвлин.
        Девушка молчала в недоумении.
        -- Я не могу, - тихо ответила она и забрала руки.
        -- Он уже просил твоей руки?
        -- Нет, но попросит.
        -- Смотри, как бы не остаться одной. Я больше не предложу. Прости, но хватит с меня унижений, - Ричард отошел к столу, вынимая из кармана свои вещи и раскладывая их. Разговор был окончен.
        Эвлин вышла. Она убеждала себя, что сделала правильно. В конце концов, ей пришлось выбирать между князем и бродягой. Она должна была думать о детях.
        -- Добрый вечер, Эвлин, - Бьянка вошла в холл, когда гувернантка шла через него.
        -- Добрый вечер, мисс, - ответила та и поспешила прочь. Бьянка не стала задерживать, ей самой не хотелось сейчас вести непринужденную беседу. Из головы не выходила нелепая ситуация, в которую она поставила себя в доме Макмилона. Теперь герцог станет думать, что она влюблена в него. Бьянка в сотый раз прокручивала в голове этот разговор и опять краснела.
        -- Мисс, принести вам ужин? - горничная просунула голову в дверной проем, заглянув в ее спальную.
        -- Я не слышала, как ты стучала, - Бьянка сидела на кровати, среди книг.
        -- Я дважды стучала. С вами все хорошо? Может, приготовить ванну? - продолжала девушка.
        -- Да, будь любезна, - ответила госпожа. - Гордон пришел?
        -- Еще нет. Сообщить вам, когда он появится?
        -- Нет. И ужинать я не буду.
        Эвлин поспешила на кухню. Она была так взволнована разговором с Ричардом, что не заметила странного вида госпожи. Молоко уже достаточно остыло, и она налила его в три стакана. Составив их на поднос, девушка достала из кармана флакон с мутной жидкостью. Она внимательно рассматривала его и даже нюхала, но ничего не почувствовала. С виду это была простая мутная вода. Поразмыслив немного, Эвлин вылила все содержимое в большой вазон, стоявший на полу.
        Утро.
        Предместье Уайтпорта.
        3е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Как и обещал, Велиамор нанял дом в окрестностях столицы. Район был достаточно респектабельным, но не слишком людным. Тут жили в основном зажиточные и не очень известные люди. Маг слегка изменил внешность, чтоб не бросаться в глаза и слиться с толпой. Он сам выбрал дом и договорился с владельцем об оплате. Небольшой двухэтажный особняк, принадлежавший обедневшим аристократам, перешел в собственность соседа. Теперь он сдавал его на время праздников богатым гостям из других государств, не желавшим ютиться в гостиницах и постоялых дворах. Дом был довольно сносно меблирован и достаточно отдален от дороги. Вокруг, как и полагалось, имелся приличный садик с аллеями и клумбами. Маг заплатил первый взнос, назвавшись итилианским графом, и получил ключи.
        -- Сегодня переезжаем, - сообщил он Кристиану, как только вернулся во дворец.
        -- Я хотел бы увидеть Николь, - ответил граф, приподнявшись. Он был еще слаб, чтоб ходить, но уже подолгу бодрствовал и начинал припоминать все, что с ним случилось. - Почему она больше не приходит ко мне?
        -- Поговорим после, - ушел от ответа Велиамор. Король сообщил ему, что Николь приняла решение не видеться с графом. - Сейчас выпей лекарство, впереди трудный день. Предстоит путешествие.
        -- Я попытаюсь встать. Мне же нужно когда-то начать ходить. Этот образ жизни уже порядком надоел, - Кристиан сел в постели.
        -- Хорошо. Но все равно мы воспользуемся носилками. Переехать надо до темноты, - говорил маг, собирая в сумку склянки со стола.
        -- Понимаю, - кивнул Кристиан, сдвинув брови еще больше. Новый день радовал его все меньше. Ко всему за окном начался сильный дождь. Зима сдавала свои позиции.
        -- Это отличный маленький особняк, тебе понравится, - продолжал Велиамор. - Когда поправишься, сможешь гулять там в саду.
        -- Я рад, что мы переезжаем, - Кристиан наблюдал за торопливыми движениями мага. - Не хочу стеснять Его Величество своим присутствием. Наверное, ему неприятно, что во дворце живет такой как я. Непонятный получеловек полу неизвестно кто. Он и раньше подозрительно ко мне относился.
        -- Ты ошибаешься. Король переживает о твоем здоровье. Ему нисколько не трудно. Это я настоял на переезде. По причинам известным только мне.
        -- Это лестно, - кивнул граф. - А по какой причине вы мне помогаете? Неужели лишь по просьбе короля?
        -- Нет. Не только, - Велиамор сел рядом с подопечным, закончив свои сборы. - Я помогаю тебе еще по одной причине. Но об этом мы потолкуем потом, сейчас не время и не место.
        -- Понимаю, сегодня день переезда, - Кристиан давно догадался, что маг не все говорит ему, но выбора не было. Кроме Велиамора никто ему не поможет.
        После обеда к двери башни, выходящей во внутренний двор, подогнали большой экипаж. Солдаты вынесли графа на носилках, накрытого с головой теплым одеялом. Маг шел позади, давая указания. Теодор наблюдал из окна в коридоре. Он не стал препятствовать переезду бывшего зятя. Теперь, когда графа не будет во дворце, Николь станет легче, а со временем она совсем его забудет. Мимо проходил Джек с подносом в руках.
        -- Здравствуй, Джек, - произнес король. Парень остановился и поклонился.
        -- Как там Николь? - спросил Теодор.
        -- Ей уже лучше, но она не хочет никого видеть, простите, - ответил Джек.
        -- Ничего, пусть побудет одна, подумает. Ей нелегко, я понимаю, - король опять взглянул в окно. Карета уже отъехала.
        -- Кого это повезли? Я видел носилки, - спросил Джек, набравшись смелости.
        -- Не стоит тебе забивать голову всякими ненужными сведениями. Передай дочери, что церемония через три дня. Пусть подготовится, будет небольшой бал.
        -- Слушаюсь, Ваше Величество, - Джек опять поклонился и пошел дальше по коридору.
        Он принес поднос на кухню и доложил, что принцесса и за ужином пришлет его. Дворецкий пообещал все подготовить. После этого паж заглянул в покои королевы. Сиделка, дежурившая около нее, сообщила, что состояние королевы намного улучшилось. Собрав все нужные сведения, Джек покинул дворец.
        Праудхолл.
        Часы мерно тикали на стене спальной молодого князя. В комнате было еще темно, только тлевшие в камине угли и слабое зарево рассвета придавали предметам неясные очертания.
        -- Мне пора идти, дети сейчас встанут, - нарушила тишину Эвлин. Ее голова лежала на плече князя. Сам он полусидел, опираясь на подушки. Его глаза были закрыты.
        -- Я хотел поговорить с тобой, но вчера ты искусно ушла от ответа, - произнес он, не открывая глаз.
        -- Я не ушла от ответа. Просто мне не хотелось проводить вечер за разговорами. Ты пришел так поздно, - она провела рукой по светлой гладкой коже его груди.
        -- Мы заговорились с ребятами и забыли о времени. Потом поехали к Жоржу, у него был прием, - Гордон убрал ее руку. - Мне надо сегодня еще зайти в академию.
        Он откинул одеяло и встал.
        -- Ты думал о нас? Решил что-то? - Эвлин тоже начала одеваться.
        -- Я поговорю с родителями. Все им расскажу, - он начал умываться нагретой у камина водой.
        -- Когда? - гувернантка надела халат и туфли и села на кровать.
        -- Я еще не знаю, может завтра, - Гордон взял полотенце. - Я обещал и женюсь на тебе. Пусть тебя это не беспокоит. Лучше ответь мне на вопрос: у тебя случайно нет сестры?
        -- Нет. Ты же знаешь о моей семье, я не раз рассказывала, - Эвлин наблюдала, как князь одевается. Как всякий военный на службе короля, Гордон не пользовался услугами камердинера, прекрасно справляясь со своим туалетом сам.
        -- В замке графа я видел девушку по имени Мелия Тимонс. У нее тоже родители из столицы, а тетку зовут Рут. Мне показалось странным такое совпадение, - князь взглянул на нее.
        -- Не знаю, что ответить, - Эвлин искренне удивилась. - Может, она моя однофамилица. Да и имя Рут очень распространенное в деревнях.
        -- Может быть, - Гордон стоял посреди комнаты, задумавшись.
        -- А что за девушка? Прислуга? - поинтересовалась гувернантка, собравшись уже идти.
        -- Да, прислуга.
        -- Ты не поцелуешь меня? - она подошла.
        -- Конечно, - он слегка коснулся губами ее губ. - К завтраку меня не ждите, есть дела.
        Князь начал рыться в бумагах на столе.
        -- Хорошо, я передам, - она вышла.
        Эвлин была недовольна разговором. Но большего от Гордона она не смогла бы добиться. Оставалось только надеяться на снадобье Евы. Тщательно вымыв стакан от вина на кухне, она поставила его к остальным.
        За завтраком все хранили молчание. Бьянка вяло ковыряла ложкой в каше, не поднимая взгляда. Бенедикт вовсе не притронулся к еде, попив чая, он отправился к себе. Эвлин тоже потеряла аппетит после вчерашнего разговора с Ричардом. Он еще не спустился к столу. Артур тоже отсутствовал, болезнь не позволяла ему подняться с постели. Изольда быстро поела и поспешила к нему. Наконец, появился Ричард. Он извинился за опоздание и сел за стол. Бьянка демонстративно поднялась и вышла из столовой, одарив его пренебрежительным взглядом.
        -- Как вы себя чувствуете? - поинтересовалась Изольда, дожидаясь пока прислуга соберет на поднос завтрак мужу.
        -- Уже намного лучше. Сегодня я покину ваш дом, - ответил он, отпив молока.
        -- Как жаль, мы успели привыкнуть к вам, - княгиня не заметила, как побледнела Эвлин.
        -- Я тоже, признаться. Никогда прежде не встречал я таких добрых и бескорыстных людей как вы с князем. Я никогда не забуду вашего участия в моей судьбе, - ответил гость без тени иронии и наигранности.
        -- Ну что вы? Это наш долг, помогать нуждающимся, - княгиня ласково улыбнулась.
        -- Позднее я приду попрощаться с князем и засвидетельствовать свою благодарность, - Ричард тоже улыбнулся.
        -- Конечно, он будет рад узнать, что вам лучше, - княгиня удалилась.
        -- Что намерены делать? - Эвлин и Ричард остались наедине. Дети с горничной пошли в классную комнату. Они редко видели гостя, и его персона мало их интересовала.
        -- Поеду в свое фамильное имение, - ответил мужчина.
        В столовой стало тихо.
        -- Не связывайся с Крабом. Он не предложит ничего путного, - Эвлин отложила еду.
        -- Ты с ума сошла, забудь эти вещи. Я маркиз, поняла, - он огляделся. Никого не было в столовой.
        -- Сегодня я уйду из этого дома, и ты забудешь о моем существовании, - Ричард поднялся из-за стола и направился к выходу.
        -- Неужели ты вот так уйдешь? - Эвлин тоже встала.
        -- Ты сделала свой выбор, прощай, - маркиз скрылся за дверью.
        Вечер.
        Дом герцога Макмилона.
        2е. Первый весенний месяц. 697год.
        -- Что-то случилось? Я слышала, вы с кем-то разговаривали? - Николь сидела в библиотеке на небольшом мягком диванчике.
        -- Не стоит обращать внимания на эти пустяки, - герцог вошел к ней и присел рядом, придвинув стул поближе.
        -- Я очень благодарна вам за участие, - принцесса отложила книгу, которую читала до его появления. - Мне действительно лучше. Во дворце оставаться было невыносимо. Мне нужно побыть одной и подумать, как быть дальше.
        -- Если бы вы посвятили меня в свою проблему, я мог бы дать совет, - Майкл смотрел ей в глаза, пытаясь прочитать в них причину печали. Николь отвела взгляд.
        -- Боюсь, это касается только нашей семьи, - ответила она. Ей очень не хотелось обижать герцога, но она все еще сомневалась в его искренности и порядочности.
        -- Конечно, я ни в коем случае не настаиваю. Простите мою бестактность, - герцог поднялся и поклонился. - Я в любое время к вашим услугам. Сейчас пойду к себе, с вашего позволения.
        -- Еще раз спасибо за все, - Николь вернулась к чтению, как только дверь за Майклом закрылась.
        Обратиться к нему посоветовала Ева, когда принцесса решила оставить на время дворец. К Праудам ей не хотелось идти. После выходки Гордона на балу, она не очень стремилась встретиться с ним. Больше никого в столице она не знала. До коронации оставалось совсем немного времени, и нужно было принять окончательное решение. Во дворце, под пристальным наблюдением отца, Николь не смогла бы трезво все взвесить и разобраться. Одно она знала точно - она должна оставаться с Кристианом. Но для этого следовало отказаться от короны, от новой жизни при дворе, а главное, уехать от настоящих родителей, которых она только нашла.
        После вестей от Джека о том, что матери стало лучше, Николь не могла найти себе места. Ей очень хотелось быть рядом. Еще больше хотелось повидаться с Кристианом. Но поддаться порыву она не могла, следовало сначала решить, как вести себя, что ответить отцу, как убедить мага. Утешало только, что граф недостаточно окреп для путешествия и никуда не денется из ее поля зрения. Это давало ей немного времени для размышления. Хотя за это время она так ничего и не надумала.
        Майкл оказался очень тактичным и галантным. Когда девушки пришли к нему и попросили об услуге, он ни на минуту не задумался. Майкл предоставил принцессе лучшую комнату в его роскошном доме и поклялся хранить молчание, сколько будет нужно. Он не надоедал с расспросами, не докучал ухаживаниями и лестью. Он просто держался как всегда непринужденно, словно ничего особенного не происходило. Хотя за такую услугу король мог наказать его, сослав в дальние земли страны. Николь, помня характеристику Бьянки, не доверялась герцогу, но сомнения все больше одолевали ее. Теперь она полагалась на свое мнение, и мнение это было уже не таким категоричным.
        Окраины Уайтпорта.
        3е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Повозка, запряженная четверкой, остановилась в начале длинной широкой улицы. Солдаты, сопровождавшие экипаж, спешились и открыли дверцу.
        -- Вам точно сюда? - спросил один.
        Маг неспешно вышел и расправил плечи, осматриваясь.
        -- Да, именно сюда, - ответил он и протянул руку в темноту кареты. - Вот теперь приложи усилия и попробуй подняться на ноги.
        Солдаты молча наблюдали за странным волшебником, решившим высадить тяжелобольного посреди улицы. Граф поднялся на ноги и, не без помощи Велиамора, спустился на дорогу. Голова кружилась от непривычки, ноги не слушались, едва сгибаясь в коленях, в глазах потемнело. Маг подвел его к забору и оставил, вернувшись к карете.
        -- Вы можете ехать, - произнес он. - Доложите Его Величеству, что Велиамор явится к нему завтра утром.
        Солдаты кивнули и взобрались обратно на лошадей. Еще раз бросив взгляд на пошатывающегося подопечного мага, они хлестнули лошадей и через мгновение скрылись за поворотом. Маг вернулся к Кристиану, который уже сполз на тротуар и прикрыл глаза. Несмотря на утренний ливень, солнце теперь светило в полную силу и порядком пригревало. Район был отдаленный и довольно безлюдный. Редкие прохожие мало заинтересовались двумя мужчинами, решив, что один просто перебрал, а второй взялся доставить его до дома.
        -- Пойдем, не стоит сидеть на земле, - Велиамор взял графа под руку и помог проделать изрядный отрезок пути до их нового жилища.
        -- Вот твое убежище на некоторое время, - заговорил он снова, когда они входили в калитку.
        -- Я уж думал, мы к морю идем, - граф хотел засмеяться, но закашлял и больше не говорил.
        -- Ничего, скоро станет лучше, это последствия долгого пребывания в мире теней, - Велиамор вынул ключ и отпер небольшую, но крепкую на вид дверь.
        -- Лучше бы там и остаться, - Кристиан с любопытством рассматривал новое жилище. Особняк был полупустым, но достаточно уютным. Или графу так казалось после убогой комнаты в башне.
        -- Ну нет, мы так просто не сдадимся. Если демоническая сущность поглотит человеческую, ты станешь бессмертным. Темным приспешником того, кто сделал это с тобой, - маг остановился около крутых ступеней на второй этаж. Кристиан с ужасом посмотрел на них. Он до дома едва добрел, почти всем телом опираясь на волшебника, а этот подъем казался ему невозможным в принципе.
        -- Будь они прокляты, эти твари! - воскликнул он, беспомощно опустившись на пол. Быть демоном это одно, но не иметь сил, чтоб подняться по лестнице, такого его самолюбие вынести не могло.
        -- Не следует тратить жизненную энергию на злость и обиды, - Велиамор стоял рядом, сложив руки на груди. - Ты сможешь подняться?
        -- Нет, а это обязательно? - граф готов был спать тут на полу, только бы больше не двигаться. От ходьбы его начало мутить, а вид лестницы вовсе вызывал приступ подступавшей тошноты.
        -- Если позволишь, я помогу, - маг взял графа под руки и колени и с легкостью приподнял, словно пуховое одеяло. Он быстро поднялся по ступенькам и занес Кристиана в заранее приготовленную комнату.
        -- Большое спасибо, - медленно произнес ошеломленный граф. - До кровати я сам дойду. Если вы меня еще на нее отнесете, то я и впрямь почувствую себя невестой в брачную ночь.
        Маг рассмеялся и опустил мужчину на ноги. Кристиан дошел до постели, с нескрываемым удивлением разглядывая Велиамора. Как среднего сложения мужчина, одного с графом роста, словно ребенка смог поднять его?
        -- Что у вас за племя, не перестаю поражаться? - произнес он, коснувшись, наконец, головой подушки.
        -- Глупое, - ответил маг, отвернувшись к окну и проделывая странные движения руками. Можно было подумать, что он подает кому-то знак. Потом он повторил это перед другим окном и перед дверью.
        -- А где вы заночуете? - Кристиан дождался, когда тот закончит.
        -- Я тоже буду жить в этом доме, но мне надо еще во дворце появиться, - маг присел рядом на край кровати. - Сегодня вечером ты впервые превратишься в демона не по своей воле. Не стоит этому сопротивляться, просто пережди до утра. С первыми лучами солнца вернется прежнее обличье.
        Кристиан внимательно слушал, ощущая, как с клонившимся к горизонту солнцем тает его уверенность в правильности выбранного пути.
        -- Я запечатал окна и дверь, ты не сможешь выйти из комнаты. Но это для твоего же блага. Люди не должны видеть демона. Представь, что будет в городе, если поползут слухи о нем. Кому-то может прийти в голову обвинить тебя в нападении на королеву или еще в чем похуже.
        -- Я понимаю, - Кристиан нахмурился еще больше. Теперь он будет прятаться как крыса в подполье. О нормальной жизни не могло быть и речи. Что же будет с ним и Николь? Как смогут они быть вместе теперь? Что будет с его землями и крестьянами? Кому они перейдут?
        -- Велиамор, - произнес он тихо. - Передай королю, чтоб убедил Николь оставить меня. Пусть скажет, что я умер. Не нужно ей всего этого. Если мне предстоит такая жизнь, я не хочу, чтоб она это видела. Не хочу пугать ее своим видом, подвергать опасности.
        Маг слушал, но отвечать не спешил.
        -- Она, наверное, не знает обо всем этом. Пусть лучше думает, что я умер от укуса вурдалака. - "Тем более что она, пожалуй, уже нашла другого", - подумал он про себя, но вслух не сказал.
        -- Послушай меня, - начал Велиамор, выдержав паузу. - Не позднее, чем послезавтра принцессу должны короновать. Это значит, что она уже не сможет выйти за тебя замуж. Король дал ей время подумать, хочет она стать частью семьи, взяв на себя при этом обязательства королевской особы, или остаться твоей крестьянкой и женой, если ты пожелаешь. Так позволь ей решить чего она хочет. Что если демон ей милей короны? Что если она готова рискнуть жизнью ради того, чтоб быть с тобой? - маг смотрел на подопечного, в котором зрели сомнения.
        -- Разве она знает кто я? - Кристиан чувствовал приближение ночи. Видел, как солнце движется к горизонту.
        -- Да. Я все ей рассказал. Принцесса имеет право знать, что приключилось с ее женихом. Тем более что король просил не скрывать от нее правды, - Велиамор видел, как черты графа заостряются, зрачок становится больше, а кожа теряет румянец.
        -- Теодор знает, что правда его лучший союзник. Но я не виню его, он хочет сохранить дочь, уберечь от чудовища.
        Воцарилось напряженное молчание.
        -- Тебе лучше уйти, - произнес граф, чувствуя подступавший холод.
        -- Я буду рядом, - маг вышел и запер дверь на ключ. Кристиан видел, как солнце скрылось за крышами домов. До наступления сумерек осталось совсем немного.
        Утро.
        Дом герцога Макмилона.
        3е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Небо было сплошь затянуто тучами, готовыми разразиться невообразимым ливнем. В Уайтпорте уже наступала настоящая весна. Герцог приводил себя в порядок перед большим зеркалом в гардеробной. Массивная золоченая рама делала его похожим на картину, где молодой красивый мужчина, самодовольно наносит последние штрихи к своему безупречному наряду. Длинные каштановые кудри Майкл завязал в хвост, открыв совершенное лицо. Тонкими серебряными ножницами он подрезал длинные волоски на узких усиках и небольшой бородке.
        Закончив одеваться, он вернулся в спальную. На широкой кровати, скрытой наполовину пологом темно-вишневого бархата, спала молодая девушка. Длинные светлые волосы разметались по шелковым подушкам. Майкл приоткрыл штору, взглянув за окно. Начинался дождь. Он неспешно вернул портьеру на место и вышел. В коридоре горничная стирала пыль с канделябров.
        -- Где гостья? - спросил герцог. Горничная вздрогнула и посмотрела на хозяина.
        -- В библиотеке, милорд, - ответила она, не двигаясь с места.
        Герцог, ничего не сказав, пошел прочь. Только когда он свернул на лестницу, горничная облегченно вздохнула и вернулась к работе.
        -- Ваше Высочество? - произнес он тихо, приоткрыв дверь. - Вы позволите?
        Николь сидела в кресле, словно и не покидала его с прошлого вечера. Она держала в руке книгу, но взгляд ее был устремлен в темное дождливое небо. Услышав голос Майкла, она сперва посмотрела в книгу и лишь после на него.
        -- Конечно, вы хозяин дома, можете ходить, где хотите, - ответила она, сделав вид, что увлеченно читает.
        -- Нет, вы ошибаетесь, - Майкл вошел и сел на стул, оставленный тут вчера. - На время пребывания в доме царственной особы, моя роль второстепенна. Вы хозяйка в любом доме Вандершира.
        -- Вы очень любезны, - Николь вздохнула, вернувшись к книге.
        -- А вы очень печальны, - герцог осторожно взял книгу из рук принцессы и отложил в сторону. - Позвольте помочь вам. Поделитесь со мной.
        Николь колебалась. Ей нужно было с кем-то поговорить, а Ева, как назло не приходила. Ответ Бьянки она могла заранее предугадать, а больше у нее не было друзей в Уайтпорте.
        -- Почему мисс Лизард не приходит? - попыталась она уйти от ответа.
        -- Должно быть, двор готовится к балу. Вы же помните, что вас коронуют? - Майкл отвел взгляд, делая вид, что не очень заинтересован в откровенности девушки.
        -- Да, только об этом и думаю, - Николь почувствовала подступавшие слезы.
        -- Вы не хотите этого? Но почему? - искреннее изумление отразилось на его лице. Николь молчала, отвернувшись к окну.
        -- Майкл, это очень серьезное дело. Я не хочу подвергать вас опасности, посвящая во все это, - произнесла она. - Даже мои фрейлины не знают всего.
        -- Поверьте, в моей жизни было много проблем. Я знаю, как сложно в трудной ситуации одному, без поддержки и совета. Позвольте стать вашим другом. Обещаю, вы не пожалеете, - Майкл взял Николь за руку. Его ладонь была теплой и казалась Николь такой надежной. В его доме ей было как нигде спокойно. Казалось, сами стены приносят успокоение душе и заставляют отвлечься от всех тревожных мыслей.
        -- Я чувствовала, что не надо было уезжать и оставлять Кристиана одного, - начала она, посмотрев на герцога. Он внимательно слушал ее, не перебивая вопросами или сочувственными вздохами.
        -- Теперь я не знаю, как поступить. Я хочу быть с ним. Я решила, что не стану принцессой, но этого недостаточно. Велиамор все равно увезет его от меня, - Николь закончила рассказ, в котором ничего не скрыла. Майкл молчал некоторое время, обдумывая ситуацию. Принцесса не нарушала тишину, дав ему время переварить все.
        -- Велиамор не так прост, - промолвил тот, наконец. - Ему вряд ли понятны ваши чувства. Кристиан для него всего лишь опасная особь, от которой нужно избавиться, а прежде изучить. Простите, если огорчил вас, но он литиат, и этим все сказано.
        -- Что же литиаты бесчувственные? - Николь не ожидала такого ответа. Все что угодно могла предположить, но не критику в адрес мага. Она думала, он начнет утешать ее, советовать забыть графа. А Майкл просто начал решать проблему, и нашел ее в совсем неожиданном месте.
        -- Нет, - герцог на мгновение задумался. - Просто они другие. У них иные ценности, чем у нас. Для вас Кристиан возлюбленный. Но для главы ордена белых магов он угроза. Граф на стороне темных, насколько я понял, а значит на противоположной.
        Николь была поражена этим открытием. Как же она сама не подумала об этом?
        -- Но зачем он помогает Кристиану? Почему вылечил его? - спросила она, все еще не веря в очевидное.
        -- Простите, но это недостоверно, что именно он вылечил графа. Что если Кристиан и не должен был умереть? Что если он сам мог прийти в сознание и излечиться? Ведь что известно нам о существе, которым он стал? - Майкл в очередной раз поставил Николь в тупик.
        -- Но мать Кристиана литиат. Она очень добра и понимает наши чувства лучше, чем кто-либо. Она сама способствовала нашему сближению. Помогала во всем, - в Мадлене Николь не сомневалась ни на минуту.
        -- Вы говорите о настоящей матери графа? О ведьме? - Майкл запнулся. - Простите, я не вкладываю в это слово негативного смысла.
        -- Да. Вам известно о ней? - Николь хотелось узнать, насколько хорошо Майкл знает Кристиана.
        -- Да, мне известно, что Кристиан сын литиата и человека. И я встречал ее в свете. Но это не противоречит тому, что я сказал прежде.
        Николь немного успокоилась. В новом обличье Мадлену видели многие, но лишь самые близкие друзья знали, кто она на самом деле.
        -- Отчего же? - спросила девушка.
        -- Свод правил белых магов запрещает сближаться с людьми, а тем более вступать с ними в браки. Сын Мадлены - это серьезное нарушение. Ее могли наказать за это, - невозмутимо отвечал мужчина.
        Николь удивили такие глубокие познания герцога в жизни литиатов, но она не стала задавать вопросов. В его огромной библиотеке могли быть какие угодно книги.
        -- Она испытала чувство смертного, простую любовь, и за это могла быть наказана, - продолжал Майкл. - Так скажите мне, как они могут понять вас? Ваши слова о любви для них лишь каприз слабого человека. Они руководствуются высшими мотивами. Их интересуют судьбы королевств, земель, но не отдельных людей. Если ради блага Вандершира нужно увезти отсюда Кристиана, Велиамор сделает это, не задумываясь.
        Майкл сделал паузу и подался вперед:
        -- Вы готовы пойти на эту жертву ради Вандершира?
        -- Нет, - Николь теперь была рада, что все рассказала герцогу. Он раскрыл ей глаза на многие вещи. Как же она сразу не поняла, что для Велиамора ее слова и слезы ничего не значили. Что их с Кристианом судьба уже предрешена. Ведь граф теперь демон, как он сам его нарек, а значит опасность для магов и людей.
        -- Что же мне делать? Как я могу противостоять и отцу и магу? Я совсем одна, - она задумалась, обхватив себя руками за плечи.
        -- Теперь нет, - Майкл сел рядом. - Доверьтесь мне, и я постараюсь помочь. Мы хотя бы попробуем.
        Оптимизм герцога воодушевил Николь.
        -- Что же мне делать? - спросила она.
        -- Для начала немного успокойтесь. Не стоит терять надежду, - Майкл взял ее за руку.
        -- Теперь она у меня хотя бы есть, - Николь не стала отнимать руки.
        В дверь постучали, и на пороге появился Джек. Он недовольно покосился на Майкла, но все же учтиво поклонился. Герцог поднялся, не испытывая мальчишку. Николь жестом попросила Джека подойти. Тот неспешно прошел мимо герцога и встал рядом с принцессой, не начиная говорить в присутствии хозяина дома.
        -- Что там во дворце, Джек? - произнесла Николь, обрадованная приходом пажа. Тот еще раз посмотрел на герцога.
        -- Можешь говорить, герцог Макмилон наш друг. Он поможет мне, - произнесла она, радостно улыбаясь. Слова Майкла обнадежили ее. Теперь она опять готова была сразиться со всем миром ради своего счастья. Эта новость еще больше огорчила парня.
        -- Ваша мама, то есть Ее Величество, чувствуют себя лучше, - ответил он. - А графа увезли из дворца.
        -- Как? Когда? - Николь посмотрела на Майкла.
        -- Вот только недавно, - ответил Джек. - Я сам видел, как его вынесли на носилках и уложили в карету.
        -- Не отчаивайтесь, - поспешил успокоить принцессу Майкл. - Его не могли далеко отправить. Он слаб для путешествия, Велиамор же сам говорил об этом.
        -- А что если он врал, чтоб запутать меня? - Николь в гневе поднялась. Джек с недоумением посмотрел на нее.
        -- Что ж, все равно, не будем делать поспешных предположений. Я все выясню, обещаю, - успокоил Майкл.
        -- Я полагаюсь на вас, - Николь взяла его руку и сжала в своих. Джек опять нахмурился.
        -- Вам следует вернуться во дворец, - герцог был польщен ее жестом.
        -- Да, я должна потребовать объяснений у отца, - принцесса представила, как отреагирует король, но это ее больше не пугало.
        -- Нет, - поспешил охладить ее пыл Майкл. - Вот этого не надо делать. Так вы только больше укрепите его в мысли, что нужно поскорее избавиться от опасного зятя и заслать его подальше. Лучше сделайте вид, что смирились. Согласитесь на коронацию, это даст нам немного времени, чтоб мы смогли спокойно все обдумать и найти выход. Пусть ничто не заставит окружающих усомниться в вашем решении.
        -- Но если я стану принцессой, уже не смогу быть с Кристианом, - Николь вспомнила слова отца.
        -- Вам это внушили, чтоб скрыть очевидную правду. Став законной принцессой, наследницей престола, вы получите власть. С вами должны будут считаться даже родные, не говоря уже о Велиаморе.
        Майкл добился желаемого эффекта. Николь опять улыбнулась и, осознав свое величие, расправила плечи и вздернула носик.
        -- Я все сделаю, можете положиться на меня, - произнесла она, как-то совсем по-другому. В голосе зазвучала уверенность и надменность.
        -- И никому ни слова, - добавил Майкл. - Это касается только нас троих, - он посмотрел на Джека. - Наш долг помочь принцессе и ее возлюбленному. Вы согласны со мной?
        -- К вашим услугам, - кивнул Джек.
        Около полуночи.
        3е. Первый весенний месяц. 697 год.
        В шумном трактире собрались все бродяги с округи. На улице опять начался ливень и загнал всех по кабакам и подворотням. Тут были заезжие купцы, ремесленники, матросы и просто нищие. Кто сидел за столом, выпивая, кто толкался у очага, просушивая одежду. Двое матросов стояли около бара, расспрашивая хозяина. Он косился на выход и отвечал нехотя. Наконец, в дверях появился посетитель, которого ждал хозяин, и матросы переместились за свободный стол.
        -- Привет, Ларс, - сказал мужчина, снимая мокрую шляпу. С ее полей, как и с плаща на пол стекала вода.
        -- Здравствуй, Дик, - ответил толстяк. - Тебя уже ждут двое, - произнес он, кивнув в сторону матросов.
        -- Принеси выпивку и смотри, чтоб никто нам не мешал, - Дик огляделся, следуя к столику. Казалось, никому из присутствующих не было до него дела.
        -- Заставляешь ждать себя, - начал один из матросов, чернокожий с небольшой бородой. Он был лучше одет, чем его товарищ и занимал более высокое положение.
        -- У меня дело, которого стоило подождать, - Дик понизил голос. - Но мне нужно увидеться с Крабом, чтоб обсудить детали.
        -- Я вместо него, можешь рассказать, - негр улыбнулся, обнажив золотые зубы.
        Дик сложил руки на груди и откинулся на спинку.
        -- Я расскажу тебе только одно - дело выгодное. Передай капитану, я буду ждать его на рассвете на пристани. А если опять пришлет вас, шутов, будет дальше крыс возить в пустом трюме, - Ричард встал, задев край стола. Кружки с выпивкой пошатнулись и упали на бок. Матросы вскочили, стряхивая пиво с одежды. Дик поспешно вышел, толкнув бродягу, околачивавшегося рядом. Тот поправил шляпу и тоже вышел.
        -- Гад проклятый, - выругался негр. - Капитан еще будет иметь с ним неприятности.
        Ричард спешил прочь от трактира, где его могли узнать. Он очень рисковал, появляясь тут, но его замысел мог принести золото, которого хватило бы на новый корабль. Оставалось только найти людей, а старый друг Краб был достаточно жаден и глуп, чтоб пойти на такое. К тому же за ним был должок.
        Глава восьмая
        Дворец.
        4е. Первый весенний месяц. 697 год.
        -- Сегодня вернулись гонцы из самых дальних восточных земель, - торжественно зачитывал Род, первый советник короля. Велиамор не желал вступать на эту должность, всецело полагаясь на уже сложившийся совет. Он сидел неподалеку и мог принимать участие в обсуждении, но неофициально. Король не возражал, ему достаточно было его присутствия. Теперь, когда Виржиния пришла в сознание и опять была с ним, Теодор был готов противостоять темным силам. Велиамор не сомневался в их причастности, а король ему всецело доверял.
        Прежний советник, Атренион, пришел в сознание благодаря стараниям мага. Он был здоров физически, но дух его был сломлен. Он не желал никого видеть и тем более возвращаться во дворец. Теодор не настаивал и отпустил его в родное имение у моря, поправлять здоровье. О страшной ночи старик ничего не помнил.
        -- До сих пор ни одно из государств не нанесло удара, или хотя бы объявило о нападении. Наши люди докладывают, что нигде не ведется подготовка к наступлению. Совет пришел к выводу, что это дело рук врагов внутри государства.
        При этих словах Томас усмехнулся, взглянув на Рода. Первый советник продолжал:
        -- Наши солдаты прочесывают пограничные земли. Отряды разосланы по всем направлениям. Сегодня я получил известия из замка графа Яновского, - Род кивнул караулу, дежурившему у двери. Солдаты вышли.
        -- Для обсуждения этого вопроса мы пригласим князя Прауда, непосредственного участника всех событий. Возможно, ответив на наши вопросы, он прольет немного света в этом деле, - советник опустился на свое место, закончив речь.
        Вошел Гордон и поклонился королю. Все взоры обратились на него. Совет располагался за длинным столом, поставленным поперек входу. Советники сидели по обеим сторонам, поэтому князю тоже предложили сесть, чтоб, слушая его, не приходилось поворачивать голову.
        -- Приветствую вас, мой король, - произнес Гордон, садясь на указанное место. Велиамор внимательно изучал юношу, оглядывая с ног до головы. Князь постарался привести мысли в порядок, зная возможности литиатов.
        -- Простите, что не позвали вас сразу по приезде, но теперь мы можем расспросить вас по порядку и в спокойной обстановке, - начал Теодор. - Во дворце, да и в столице стало гораздо спокойнее. У нас есть время во всем разобраться и приготовиться к следующим шагам врага. Надеюсь, общими усилиями мы все-таки выясним, кто он.
        -- Без сомнения, - кивали советники.
        Велиамор молчал, всматриваясь в лицо князя. Гордон был чрезвычайно бледен и взгляд его бегал.
        -- Вы хорошо себя чувствуете? - спросил маг у юноши. - Выглядите болезненно.
        -- Да, князь, - король тоже обратил внимание на излишнюю нервозность и темные круги под глазами Гордона. - Вы можете отвечать?
        -- Со мной все в порядке, я к вашим услугам, Сир.
        -- Что ж, поведайте нам о вашем визите к графу и о дальнейших событиях, но ничего не упустите, - король положил руки на подлокотники высокого кресла и откинулся на спинку.
        -- Я постараюсь. Но сперва, ответьте мне, как Кристиан?
        -- С графом все хорошо, он поправляется, - ответил король. - Вскоре вы сможете с ним встретиться.
        -- Благодарю вас, я ужасно волновался за него. Мы знакомы очень давно. Он жил у нас дома, когда я был еще мальчишкой. Тогда мы и подружились. А в прошлом году, услышав о его неприятностях, я дал себе слово, что обязательно навещу его, только получу разрешение капитана оставить службу. Нам дали выходные на время праздников, вот я и поехал к Кристиану.
        Гордон подробно описал свой приезд в замок, обед и поездку в деревню на следующий день. Он рассказал о загадочной горничной и о вурдалаке, найденном в ее комнате. О схватке на крыше, об обратном пути в столицу и заброшенном замке. Опустив лишь интерес Кристиана к загадочной служанке и о встрече по дороге с переодетым принцем. Присутствовавший тут же Виктор и бровью не повел, когда князь описывал встречу с отрядом гвардейцев. Внимательно выслушав рассказ, советники притихли, обдумывая его.
        -- Мелия Тимонс - имя, конечно, ненастоящее, - Велиамор заговорил первым. - Скорее всего, она взяла его у кого-то знакомого. У меня сложилось впечатление, что это был черный маг, но в то же время я не уверен в этом.
        -- Отчего же? - Томас переводил взгляд с одного советника на другого. - Всем известны их повадки. Пить кровь людей, превращая их в ужасных тварей. Оставлять ловушки и таинственно исчезать.
        -- Это мог быть и вампир, - поддакнул Род.
        -- Вампиры не умеют колдовать, а на графе заклятье, - Томас отрицательно покачал головой.
        -- Да, согласен, все указывает на это, - Велиамор отвел взгляд от Гордона, и князь почувствовал облегчение. Он знал, что маг читает его мысли, но не мог не думать о том, что пытался скрыть. Перед глазами стояла картина, когда они сидели в гостиной, обсуждая проблему графа. Просьба графа никому не говорить о его связи с Мелией.
        -- Но зачем? Зачем она была там? Для чего устраиваться горничной, выдумывать нелепое имя, притворяться невинной овечкой? Чтоб оставить слабую нежить? - продолжал Род.
        -- Согласен, - вставил один из советников. - Пусть это был вурдалак, но шансов у него было мало.
        -- Нет никакого смысла в действиях черного мага. А такое редко с ними бывает, - Велиамор задумался. После сегодняшней ночи он убедился, что ничего не может понять в происходящем. Не было никакой логики во всем, что он наблюдал за последнее время в столице.
        -- Если бы вы меньше думали о мотивах, а больше о самих магах, давно уже знали бы и причины и виновников преступлений, - сказал мрачно Виктор. - Северные земли граничат с Итилианом. А где маги устроили себе прибежище, после того, как прадед выгнал их из Вандершира?
        -- Ваше Высочество, - начал Велиамор, прежде чем король успел возразить. - В Итилиане нашли прибежище потомки людей, эльфов и белых магов, но не темные.
        -- Знаете, я уверен только в одном маге, и это вы, - ответил ему принц прежним невозмутимым тоном. - Остальных я не знаю достаточно, чтобы определить их расцветку, белые они, черные или полосатые.
        -- Виктор, ты груб, - произнес король, но недостаточно твердо, чтоб его сын смолк.
        -- Я располагаю сведениями, что в Итилиане в последнее время магов стало гораздо больше. Они стекаются туда отовсюду. Зачем? - продолжал Виктор.
        -- Скоро карнавал, туда часто приезжает много гостей, - ответил Томас. Несмотря на то, что он был наставником принца, ему не нравилась враждебность парня по отношению к магам и прочим волшебным существам.
        -- Велиамор, заверьте нас, что в Итилиане ничего необычного не происходит, и у них нет от Вандершира никаких секретов, - попросил Виктор, игнорируя советника. Велиамор на мгновение отвел взгляд, но тут же нашелся с ответом. Принцу этого было достаточно, чтобы укрепиться в своих подозрениях.
        -- Я могу заверить короля и совет Вандершира, что Итилиан не враг им, - сказал маг твердо.
        -- Хорошо, мне достаточно твоего слова, - сказал король. Виктор ничего не ответил.
        -- Сейчас нужно разобраться с конкретной колдуньей, которая посмела появиться в наших владениях, - продолжал Теодор.
        -- Опишите ее. Хотя это, наверное, был поддельный облик, - попросил князя Род.
        -- Она была очень хороша собой, совершенное создание, - Гордон попытался вспомнить подробнее. - Кого-то напомнила мне тогда, - князь задумался.
        В этот момент солдат из охраны вошел в зал.
        -- Ее Величество желают видеть вас, - сообщил он. Теодор приказал докладывать ему обо всем, что делала или желала Виржиния. - У нее принцесса Николь.
        -- Прекрасная новость, - король попросил прощения и удалился.
        -- Что ж, продолжим завтра, - распорядился Род.
        Князь тоже поднялся, собираясь идти домой, но Велиамор задержал его.
        -- Простите, мне хотелось бы поговорить с вами, - начал он. Гордон не смотрел ему в глаза. Зал опустел.
        -- Мне нужно еще зайти в академию, - попытался уклониться молодой человек.
        -- Гордон, что с тобой? - Велиамор положил руку ему на плечо. - Можешь довериться мне.
        -- Послушайте, - князь резко отстранился. - Я уже не ребенок, которого вы помните. Я офицер на службе короля и мне неприятно находиться с вами рядом, зная, что вы читаете мои мысли.
        -- А вы что-то скрываете? - Велиамор тоже перешел на официальный тон, не желая навязывать свою дружбу. Хотя когда-то был в доме Праудов частым гостем.
        В глазах Гордона полыхнул огонь.
        -- Каждый имеет право на свои личные мысли. Прошу простить, - князь быстро удалился, едва не столкнувшись в дверях с советником.
        -- Какова история, - Томас подошел к озадаченному магу. - Я совершенно запутался.
        -- Не ты один, друг мой, - ответил тот, похлопав советника по плечу.
        Покои королевы.
        Николь рада была, наконец, увидеть мать. После той ужасной ночи она боялась, что потеряла ее снова. Виржиния пришла в сознание накануне вечером и помнила только, что долго спала и видела чудные сны. Муж и сын сразу навестили ее, только Николь пришла к обеду. Королева была как прежде прекрасна, хоть и бледна. Теперь она сидела в постели в домашнем кружевном халатике, а золотистые волосы спадали на плечи.
        -- Я так рада, что, наконец, проснулась, - говорила она, пока дочь устраивалась около нее на кровати. - Вы, наверное, беспокоились, бедняжки.
        -- Мы знали, что ты поправишься. Папа нам пообещал.
        -- Я узнала обо всех новостях от горничных и фрейлин. Ваш отец ничего не хотел рассказывать. Только одного не знаю, как ты? Что с графом? Он приехал? - Виржиния была полна жизни, радостна. Николь не хотела омрачать ее настроение своими проблемами.
        -- Да, он уже в столице. Скоро бал, ты должна поправиться до него. Я хочу, чтоб в день моей коронации вы с папой танцевали, - сменила она тему.
        -- Конечно, я поправлюсь. Велиамор пообещал это, - королева взяла дочь за руку. - Но ты печальна, отчего?
        -- Тебе показалось. Я не печальна, я волнуюсь перед балом.
        Вошел король, радостно улыбаясь.
        -- Моя дорогая, ты проснулась? - он поцеловал жену.
        -- Очень рад, что ты вышла из своей комнаты, - обратился он к дочери. - Уже думал посылать солдат.
        -- Что-то случилось? - королева посмотрела на супруга с укоризной. - Ты обидел Николь?
        -- Нет, этого я хотел меньше всего, - Теодор стоял возле кровати.
        -- Не вздумай омрачать нам настроение. Мы с Николь обсуждаем предстоящий бал, - Виржиния улыбнулась дочке. Король вопросительно посмотрел на нее.
        -- Ты приняла решение? - спросил он.
        -- Да. Я стану принцессой, - ответила Николь.
        -- Конечно, станет, что тут решать. Я точно что-то пропустила, - королева переводила взгляд с мужа на дочь.
        Полночь.
        3е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Кристиан сидел на полу в своей комнате. Снаружи шел дождь. Очень хотелось выйти и прогуляться по ночному городу. Он подошел к двери, она светилась странным синим сиянием. Граф взялся за ручку. Руку обожгло ледяным холодом. Он выругался и ударил ее ногой. Дерево треснуло, но осталось на месте. Граф взял тяжелый табурет, стоявший у стены, и ударил им в дверь. Табурет отскочил и раскололся на щепки. Через дверь выйти оказалось невозможным, тогда он посмотрел на окно. Снаружи было темно и шумела падающая с неба вода. Кристиан попытался открыть замок, но его просто не оказалось. Окно было наглухо заколочено.
        -- Да что это такое?! - граф разбежался и ударился боком в раму. Она звякнула и отбросила его обратно в комнату, оставшись невредимой.
        -- Вот как? - Кристиан схватил что-то из мебели, что именно он не заметил и ударил в стену, прямо между окон. Потом еще раз и еще, пока камни кладки не посыпались во двор. Поднялся столб пыли, а когда рассеялся, в комнату проник прохладный воздух с улицы. Дождь еще громче застучал по крышам и мостовой. Кристиан выпрыгнул в сад через появившееся в стене отверстие.
        Везде было темно, под ногами хлюпала вода. Он прошел вдоль дорожки и вышел на улицу. Никого не было. Сквозь голые стволы деревьев виднелись светящиеся окна домов. Кристиан подумал, что где-то за таким окном сидит Николь. Что она делает сейчас, о чем думает? О нем или уже о другом?
        Кристиан прошелся вдоль улицы. Мысли не давали ему покоя. Хотелось найти Николь и выспросить у нее, что за Майкл, с которым она переписывалась? Почему она больше не приходила к нему, почему так быстро забыла?
        Он подошел к одному из домов напротив и заглянул в окно. Хозяева еще не спали. Пожилой господин сидел в кресле, читая книгу, а его жена или экономка, что-то вышивала. Свечи горели на камине и на столике. Кристиан побродил под окнами, раздумывая, куда пойти дальше. Вдруг кто-то вышел с фонарем в руках. Должно быть, его приняли за вора.
        -- Кто тут? - крикнул мужчина, похожий на дворецкого. Он был вооружен небольшой палкой. Кристиан прекрасно его видел.
        -- Я не хотел напугать вас, - последовал ответ.
        Дворецкий затрясся, уронил фонарь и бросился в дом. Кристиан не стал больше бродить тут и вернулся к своему дому. По дороге ехала карета, запряженная дряхлой лошадью. Кучер погонял ее, кутаясь в плащ. Граф стоял у обочины, ожидая, когда они проедут. Лошадь потянула носом и фыркнула. Мужчина скинул капюшон и уставился на графа, натянув поводья.
        -- Чего тебе? - спросил Кристиан, приблизившись.
        -- Не трогай меня! - закричал кучер.
        Лошадь дернулась в сторону и встала на дыбы.
        -- Помогите! - кучер продолжал орать как сумасшедший. Он соскочил с козел и бросился бежать. Лошадь фыркала, переминаясь с ноги на ногу. Кристиан обошел карету сзади, опасаясь приближаться к взволнованному животному. В экипаже никого не оказалось.
        Улицу освещал слабый свет фонарей. Кристиан увидел в стекле свое отражение. Вернее, он не сразу понял, что это его отражение. Теперь поведение людей стало понятным. Он опять был в своем демоническом обличье, хотя абсолютно не чувствовал этого. Прежде он всегда знал, что превратился в чудовище. Он, наверное, уснул на закате, а, проснувшись, не заметил перемены.
        Лошадь давно унесла ноги, а он стоял посреди дороги, разглядывая свои руки и тело. Порванная рубашка свисала лохмотьями на поясе. Осторожно потянувшись рукой за спину, он наткнулся на крепкое крыло. Они были сложены за спиной, и как ими управлять ему и в голову не приходило. Кристиан услышал отдаленный стук копыт и поспешил скрыться. Крылья развернулись за спиной и, взмахнув пару раз, он оторвался от земли и опустился около своего дома.
        До утра он просидел в своей комнате на полу у стены. Вся мебель пошла на прокладывание выхода. Утром изумленный Велиамор долго гадал, что произошло ночью. Кристиан ничего не говорил. Он не хотел ничего объяснять и понимать. Теперь все было ему безразлично.
        Дворец.
        6е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Весеннее солнечное утро словно было заранее заказано, как и блюда к столу, в день коронации младшей дочери Теодора Великого. На небе не было ни одного облачка, в морозном воздухе пахло снегом. Иней серебрил ветви деревьев. Мокрые мостовые за ночь покрылись тонкой корочкой льда. Во дворце все было готово к предстоящему торжеству. Король был счастлив и не жалел золота. Николь была тихой и послушной. Все время проводила рядом с матерью. Выбирала наряды и разучивала песни. О Кристиане никто не заводил речи. Велиамор наблюдал за принцессой, но ничего не говорил. Все были увлечены своими заботами. В день коронации усилили охрану дворца и патрули в городе. Король не желал больше сюрпризов.
        Фрейлины помогали принцессе подготовиться к церемонии. Они заранее прибыли во дворец и теперь сидели в покоях Николь. Камеристка укладывала Николь волосы, горничные раскладывали на туалетном столике выбранные к наряду украшения. Для коронации принцессе подобрали светло-розовое атласное платье. Тяжелая ткань волнами спадала от пояса до пола, корсет украшали неброские розочки, в тон платья. На каждой была пришита большая розовая жемчужина, блестевшая и переливавшаяся в солнечных лучах. Рукава представляли собой легкие крылышки из прозрачной нежно-розовой ткани, не скрывавшие руки, затянутые в перчатки выше локтя. Украшения были подобраны так, что составляли с платьем один законченный ансамбль. На шею Николь надели нитку речного розового жемчуга, нанизанного чередуясь с подвесками из крупных идеальной формы бриллиантов. Такой контраст дешевого жемчуга и дорогого камня был не просто фантазией ювелира, а символом единения короля и его народа. Набор украшений переходил в королевской семье от поколения к поколению. В нем на торжественные приемы выходили дамы от начала правления фамилии Теодора. Ожерелье
дополняли бриллиантовые серьги и жемчужные браслеты.
        Фрейлины по традиции были в платьях одного цвета, на этот раз в серебристо-серых. И Бьянка и Ева предпочли атлас, и менее изысканные, но все же бриллиантовые украшения. В назначенное время дворецкий постучал в дверь и доложил, что церемония началась и принцессе следует спускаться. Девушки, все время подготовки хранившие молчание, переглянулись.
        -- Пора, - произнесла Николь и встала. Служанки с нескрываемым восторгом смотрели на хозяйку. В лучах утреннего солнца, золотившего ее светлые волосы, в роскошном платье и дорогих украшениях Николь затмевала всех. Они ахнули украдкой и, поклонившись, удалились.
        -- Вы просто ослепительны, - произнесла Ева.
        -- Ты уверена, что хочешь этого? - спросила Бьянка.
        -- Это, наверное, единственный выход, - ответила Николь и вышла. Фрейлины поспешили за ней.
        В главном церемониальном зале собрались все сливки общества. Случайных людей тут не было, только знатные, старинные фамилии и королевские особы. Прибыли также принцесса Виктория, ее супруг, и несколько дворян из Холоу. Послы из соседнего Итилиана и принц из Эвервуда, а также темнокожий посол в белых одеждах из Иджу. Они преподнесли дары королю, в честь такого радостного события, как коронация дочери. Теперь у Теодора была еще одна законная наследница, что укрепляло позиции его фамилии в наследовании трона Вандершира.
        Ее появление в зале было встречено почтительным молчанием. Все расступились, дав ей возможность пройти. Она проследовала к трону короля в сопровождении фрейлин. На лицах гостей, за исключением завистливых или недовольных коронацией крестьянки, появилось выражение почтительного благоговения, как ранее у горничных. Николь старалась не смотреть на них, чтоб не кивнуть кому-нибудь из знакомых. Сегодня этого нельзя было делать, только после церемонии.
        Теодор дождался, пока дочь займет приготовленный трон около брата. Виктория более не могла занимать его, поскольку стала женой принца из соседнего государства. Теперь на ее место села Николь. Король кивнул, и глашатай зачитал указ о занесении имени новой принцессы в хроники Вандершира. О полагавшихся ей привилегиях и накладывающихся обязанностях. После чего первый советник подошел к трону. Ему поднесли небольшую золотую корону на бархатной подушечке. Он торжественно в полной тишине должен был надеть ее Николь на голову. Принцесса сидела, боясь пошевелиться. Все затаили дыхание. Все взгляды были устремлены на нее.
        Николь, наконец, отвела взгляд от пуговиц камзола пажа, державшего подушечку с короной, и посмотрела в зал. Толпа пестрела всеми цветами радуги. Она почти никого не знала. Только Праудов и Майкла, стоявших недалеко друг от друга. Но неожиданно ее внимание привлек мужчина почти у самого выхода. Он стоял рядом с лакеями, в черном плаще и накинутом на лицо капюшоне. Теперь он сбросил его и смотрел на нее поверх голов присутствующих. Николь вздрогнула и побледнела. Род замер, еще не надев на нее корону. Принцесса отшатнулась и вжалась в спинку трона.
        -- Продолжайте, - шепнул Виктор советнику. Тот кивнул и надел на Николь корону. Зал взорвался аплодисментами и выкриками "слава королю". Принцесса сидела, не двигаясь, бледная, как полотно и смотрела в одну точку. Но его уже там не было.
        -- Что с тобой? - Виктор взял ее за руку. Королевская чета в золотых коронах и красных мантиях, принимала поздравления гостей.
        -- Сколько еще нужно сидеть тут? - Николь хотелось сбежать в свою комнату.
        -- Долго. Теперь все будут поздравлять тебя. Потом мы пойдем в церковь, чтоб Единый Бог засвидетельствовал твой новый статус, - объяснял брат. - Ты же знаешь об этом. Тебе все должны были рассказать.
        -- Да, я забыла. Просто мне показалось... - Николь улыбнулась. - Ничего.
        -- Теперь ты принцесса, привыкай к длинным церемониям, правилам и этикету. Это не каждый выдержит, - Виктор отпустил ее руку и посмотрел в зал.
        -- Конечно, я понимаю, - она улыбнулась послам из Итилиана. Два старца в черном бархате поцеловали ее руку и поклонились.
        -- Принцесса, мое почтение, - высокий юноша в длинной одежде поклонился ей, когда старцы отошли. На его белокурых длинных волосах лежала тонкой работы серебряная корона.
        -- Принц Эвервуда, Лингимир, - представил его Виктор, опередив церемониймейстера, представлявшего гостей принцессе.
        -- Честь для нас, - кивнула девушка, очарованная юношеской красотой принца.
        -- Лингимир потомок королевского эльфийского рода, - уточнил Виктор, глядя на гостя. Тот немного смутился. Николь восторженно смотрела на него, не веря глазам. Перед ней был эльф.
        -- О, я лишь наполовину эльф, - уточнил Лингимир.
        -- Но вы в Эвервуде дружны с эльфами? - спросила она.
        -- О, и еще как, - Виктору, похоже, не особо нравился гость. Тот не сводил взгляда с вандерширского принца, но в нем не было ни обиды, ни злобы.
        -- Это так прекрасно, - Николь улыбнулась эльфу, жалея, что не может подольше с ним поговорить. Позади ожидал посол из Иджу.
        -- Честь для нас, Ваше Высочество, - сказал Виктор, лукаво усмехнувшись. Николь немного озадачила манера брата общаться с почетными гостями, да еще и эльфами.
        -- Честь для меня, - Лингимира нисколько не задевал тон Виктора. Он, напротив, был более чем дружелюбен и открыт.
        В полдень, когда торжественная часть коронации закончилась, процессия проследовала в столичную церковь Единого Бога. Вандершир, в отличие от соседа Холоу, был либерален в отношении религии. Позволялось исповедовать какую угодно веру, но король и большая часть жителей поклонялись Единому Богу.
        Знания о нем дошли до людей задолго до основания Вандершира и соседних государств. Литиаты и эльфы придерживались других взглядов. Людям же эта религия очень понравилась. Они соединили ее с множеством своих верований, и получился своеобразный гибрид, который большинство и исповедовало.
        Дед Теодора Великого, Валиус Кальтбэрг, построил в Уайтпорте храм, в котором поклонялись Единому Богу. До него Вандершир был полностью подвластен магии. Она была в почете и использовалась повсеместно. Тогда было благодатное время для литиатов. Они жили в столице и по всей стране. Открывали школы, в которых обучали простейшим заклинаниям, помогавшим в быту. Но потом король умер, не оставив наследников, и на престол взошел его двоюродный брат по линии матери Валиус. Он оказался ближайшим родственником и был провозглашен наместником. С него началось время поклонения Единому Богу.
        Храм вместил всех гостей. Наиболее знатные дворяне заняли скамейки, остальные расположились под стенами, словно продолжая сцены на ярких фресках. У алтаря, спиной к присутствующим, стоял архиепископ в длинном пурпурном одеянии, шитом золотом. Он читал проповедь, вознося хвалу всевышнему и королю. Николь полагалось занять место позади него, а остальные члены королевской семьи сидели на престоле, с правой стороны от алтаря. Везде горели свечи, курились травы и благовония. Солнце заливало зал сквозь огромные витражи под куполом. Все перешептывались вполголоса, повторяя громко "слава королю" и "един наш всевышний" за епископом.
        Николь страшно утомила затянувшаяся церемония. Она обернулась, чтоб хоть как-то развлечься и не уснуть. Прямо за ней, в первых рядах, сидел лорд де Ланье с молоденькой девушкой. Рядом с ним заняли места Прауды и еще одна пожилая пара. Николь не знала их, хотя они были представлены на балу. Принцессе стало интересно, кто эта девушка с Патриком и где его дочь. Она еще раз незаметно обернулась, чтоб рассмотреть побольше. На этот раз ей удалось найти своих фрейлин. Бьянка с братьями сидели немного дальше родителей, а Ева с дядей в соседнем ряду. Николь впервые видела графа Ивла, хотя уже была порядком наслышана. Он кивнул и улыбнулся ей как-то необычно, словно они уже были знакомы. Николь стало не по себе от его взгляда и выражения лица.
        -- Да снизойдет на тебя благословение нашего Единого Бога, - архиепископ обернулся и помазал новоизбранной принцессе лоб освященным маслом. Оно неприятно защекотало, медленно стекая по коже, а вытереть Николь не смела, опасаясь нарушить какую-нибудь традицию и просто испачкать перчатку. Церемония была завершена. Все тихо переговаривались, покидая церковь. Первыми вышли король с королевой, за ними следовала новая принцесса и наследник. Они пересекали площадь, возвращаясь во дворец. Виктор, заметив, что сестра уже теряет силы, предложил ей локоть.
        -- Еще немного, - сказал он и вытер ей лоб своим платком. - Глупейший обычай.
        Николь благодарно кивнула, чувствуя себя немного уверенней, пока брат был рядом.
        Спустя час начался праздничный бал. Теперь Николь сидела около родителей на специально для нее изготовленном троне. Каждый знатный аристократ спешил засвидетельствовать свое почтение и представиться принцессе. За несколько часов бесконечных потоков лести и подобострастия принцесса совершенно обессилила. Скулы болели от напряженной улыбки, голова раскалывалась от разговоров и музыки, смешивавшихся в сплошной гул. Королевская чета, привычная к такого рода мероприятиям, как ни в чем не бывало, кивали гостям и переговаривались, обмениваясь шутками. Виржиния, хоть и была бледна, но выглядела счастливой. Теодор тоже был рад решению дочери, посчитав, что теперь может забыть об этой проблеме. Виктор, переманив к себе одну из фрейлин, тоже весело проводил время. Принцесса с тоской подумала о навсегда потерянной спокойной жизни.
        -- Позвольте ненадолго забрать вас у родителей? - герцог Макмилон протянул руку Николь. Она вопросительно посмотрела на отца:
        -- Разве мне можно уйти?
        -- Конечно, - улыбнулся Теодор. - Ты можешь делать, что хочешь. Пойди, немного развейся, эти церемонии бывают утомительны.
        Николь почувствовала небывалый прилив сил и быстро оставила порядком надоевший трон. Майкл предложил ей руку и повел в один из малых залов. Там играли легкую музыку и подавали напитки и угощения.
        -- Я так вам благодарна, - Николь села на софу, прекратив, наконец, натянуто улыбаться. - Не думала, что быть королевской особой так утомительно.
        Майкл рассмеялся:
        -- Да, это нелегко.
        -- Вы узнали о Кристиане? - принцесса стала серьезной и сосредоточенной. - Мне кажется, я видела его в зале во время коронации.
        -- Возможно. Они с Велиамором не покинули столицу, а живут где-то на окраине.
        -- Мне нужно увидеть его. Вы знаете, где это? - Николь в нетерпении подалась вперед. Герцог оглянулся.
        -- Да, но не думаю, что идти туда, хорошая идея, - ответил он.
        -- Почему? Я теперь принцесса, могу делать, что посчитаю нужным, - Николь заметила лорда де Ланье, приближавшегося к ним, и разговор прекратился.
        -- Мое почтение, Ваше Высочество, - начал он. Рядом стояла девушка, которую Николь видела в церкви.
        Принцесса слегка кивнула. Майкл поднялся и поклонился.
        -- Позвольте представить мою воспитанницу, - лорд кивнул, и девушка подошла ближе. На вид ей было не больше пятнадцати. Худая и робкая, с большими голубыми глазами и длинными черными кудрями.
        -- Очень рада знакомству, - ответила Николь. - А где же Сесиль? Я не видела ее.
        -- Она со своим женихом, графом Яновским. Я всегда знал, что они прекрасная пара, - лорд наблюдал за реакцией Николь и был очень доволен воздействием своих слов.
        -- Когда стало известно о вашем разрыве, мы с дочерью незамедлительно нанесли ему визит, чтоб выразить соболезнования. Он был так растроган, что проникся к Сесиль сильным чувством, - Патрик все шире улыбался, повествуя. - Вы же знаете, что она была влюблена в него. Я не стал препятствовать им. Надеюсь увидеть вас на свадьбе.
        -- Конечно же, лорд, Ее Высочество обдумают ваше предложение, - Майкл снова поклонился, дав понять, что разговор окончен.
        -- Мисс, - он поклонился спутнице Патрика.
        -- Очень рад был нашей встрече, герцог, - старик и его воспитанница удалились. Николь, совершенно оцепенев, смотрела на них.
        -- Я хотел вам рассказать, но не мог подобрать слов, - начал Майкл, взяв принцессу за руку. - Весь свет говорит об этом, хотя во дворце это запрещенная тема. Вас очень уважают.
        -- Это лестно, - Николь посмотрела на собеседника невидящим взглядом. Перед глазами была сцена, подсмотренная в поместье графа, когда он развлекался с дочкой Патрика. - Странно. Зачем он сделал это? Почему? С чего эти разговоры о нашем разрыве?
        -- Должно быть, маг так внушил ему. Они с королем хотели разлучить вас любой ценой и разлучили, - Майкл сочувственно смотрел на ошеломленную и растерянную девушку. - Давайте выйдем на воздух. Где поменьше любопытных глаз.
        Николь быстро поднялась, следуя за ним во внутренний двор. Там стояли кареты, а кучера играли во что-то на бочке из-под вина. Заметив господ, они притихли, проводив их взглядом, пока те не прошли в кованые ворота, ведущие в зимний сад. Хотя солнце уже садилось было еще достаточно светло. В саду стояли плетеные кресла и небольшие качели, для прогуливавшихся по аллеям пар.
        -- Не надо отчаиваться, - Майкл сел рядом с Николь, обняв ее за плечи. - Еще не все потеряно. Лорд преувеличил. Про свадьбу еще не было речи.
        Николь дала волю слезам, спрятав лицо у него на груди.
        -- Какая же я глупая, - шептала она.
        -- Прошу вас, не стоит падать духом, - Майкл гладил ее по волосам, успокаивая.
        -- Мы не помешали вам? - раздался голос Гордона. Он показался на аллее, рядом, прихрамывая и опираясь на плечо друга, шел мужчина в черном плаще, с накинутым на лицо капюшоном.
        -- Прошу вас, Прауд, не сейчас, - Майкл бросил в его сторону недовольный взгляд. Николь перестала плакать и посмотрела на пришедших. На ее щеках блестели слезы.
        -- Сейчас вы слишком заняты? - произнес второй.
        -- Как ты смеешь упрекать нас после того, что сделал?! - Николь вскочила и в мгновение ока оказалась рядом со спутником князя, одарив его звонкой пощечиной.
        -- Ты самый подлый и лицемерный из всех мужчин на земле! - продолжала принцесса.
        Спутник князя не отвечал.
        -- Принцесса, прошу вас, - Майкл подошел к ней.
        -- Вы разве не узнали будущего зятя лорда? - Николь посмотрела на герцога. В глазах ее пылал огонь.
        -- Граф? - произнес тот недоверчиво. Теперь он выглядел растерянным.
        -- Послушайте, Макмилон, - начал Гордон, - не лучше ли вам удалиться и дать им поговорить? Я проведу.
        -- Ваше Высочество? - Майкл посмотрел на Николь. Девушка, не сводя глаз с затемненного лица Кристиана, кивнула.
        -- Идите, Майкл. Нам действительно стоит поговорить, - сказала она твердо.
        Мужчины удалились. А Николь и Кристиан продолжали молча смотреть друг на друга.
        -- Ненавижу тебя, - прошептала принцесса, скользнув ладонями по груди мужчины и обвила его шею. Он привлек ее к себе и поцеловал. Николь не противилась и еще сильнее прижалась к нему.
        Солнце осветило прозрачный купол алым заревом и село за горизонт. По зеленой живой стене поползли тени, заливая сад. Лакеи зажгли факелы в концах аллей.
        Во дворце продолжалось празднество. Слуги зажгли свечи, лишь только солнце начало клониться к закату. Музыка не стихала ни на минуту, приглашая в центр главного зала все новые пары. Наконец, даже король удостоил присутствующих танцем. Принц Виктор последовал его примеру, пригласив свою даму, первую фрейлину принцессы. Девицы моментально сбились в стайки и начали строить предположения, недовольно посматривая на потенциальную соперницу.
        Бьянке не было до них никакого дела, как и до принца. Она не могла выбросить из головы маркиза. Хотя уже несколько дней с ним не виделась и ничего не знала о его местонахождении. Ричард был самым загадочным и непредсказуемым мужчиной из всех, что встречались у нее на пути. Не прощаясь с ней и ничего не объясняя, он покинул их дом и исчез в неизвестном направлении. Бьянка пыталась завести о нем разговор с Эвлин, но та недоумевая смотрела на госпожу и уходила от ответа. Гувернантка, несомненно, что-то знала, в этом княжна была уверена, но выяснить ничего не удавалось.
        -- Вы всегда так задумчивы или только рядом со мной? - поинтересовался Виктор, заметив ее рассеянный взгляд.
        -- Ну что вы, я наслаждаюсь танцем и вашим обществом, - Бьянке хотелось сказать, что мыслить - это нормальное состояние человека, но воздержалась. Все же перед ней был принц, а не очередной глупый ухажер.
        -- Приятно слышать, - Виктор улыбнулся. - Я, кстати, вспомнил, где видел вашего гостя, - как бы невзначай произнес он.
        Девушка резко перевела взгляд на собеседника, но тут же приняла безразличный вид, не желая выдавать себя столь явным интересом к персоне маркиза.
        -- Вы его видели? Он почти не выходил, - произнесла она.
        -- Но все же выходил. Как он представился? Я не припомню, - продолжал Виктор. Он вел этот разговор, как любой другой, без особой заинтересованности, но девушка старалась найти скрытый смысл в его словах.
        -- Если вы вспомнили его, разве имя не осталось в памяти? - Бьянка начала нервничать. Упоминание о Ричарде приводило ее в волнение.
        -- Боюсь, мне он известен под другим именем, - принц, наконец, перестал изображать полное равнодушие. Ричард, безусловно, интересовал его сейчас куда больше, чем она.
        -- Вы хотите сказать, что маркиз солгал нам? Это немыслимо! Такой милый джентльмен, - Бьянка старалась говорить как можно более непринужденно, не теряя светских интонаций.
        -- Позвольте пока не открывать вам всего. Пусть это будет секретом. Вдруг я обознался и наклевещу на порядочного человека, - Виктор не сводил с нее взгляда.
        -- Не понимаю, к чему вы клоните? Разве маркиз чем-то запятнал себя? Мне он показался достаточно порядочным и воспитанным, - фрейлина чувствовала себя словно на допросе. Принц крепко держал ее в объятиях, кружа по залу, и не намерен был выпускать, пока не узнает все, что ему нужно.
        -- Он еще у вас в доме? - спросил он, пропустив мимо ушей все ее слова.
        -- Нет, он покинул нас.
        На мгновение музыка стихла. Бьянка воспользовалась паузой, чтоб оставить танцы. Она присела на свободную кушетку, овевая лицо пышным веером из серых перьев.
        -- Простите, если обидел вас, - Виктор сел рядом. - Я не хотел оскорбить маркиза. Вы превратно истолковали мои слова. Но это тоже моя вина.
        Ни намека на раскаяние в его словах она не почувствовала, но улыбнулась.
        -- Прошу вас, оставим эту тему, - фрейлина сложила веер и опустила на колени. - Он ушел, и более я не видела его.
        -- Вы правы, простите. Позвольте сказать, что вы доставили мне огромное удовольствие, согласившись быть моей дамой, - Виктор поклонился и вернулся к друзьям по академии, с которыми проводил вечер. Девушка облегченно вздохнула. Виктор пугал ее своими расспросами и недомолвками, но больше всего своими ухаживаниями.
        -- Принц благоволит вам, - Бенедикт дождался, пока Виктор отойдет, и присел рядом с сестрой.
        -- Почему ты не с родителями? - Бьянка не придала значения его словам.
        -- Они только и делают, что обсуждают погоду и урожай. Это очень утомительно слушать, - мальчик зевнул, вспомнив беседы старцев в соседнем зале.
        -- Я хотел увидеть мага, а его нигде нет, - произнес он. Сестра встрепенулась.
        -- Зачем он тебе? Ты им просто бредишь с тех пор как он приехал.
        -- Сам не пойму. Просто какое-то чувство, будто он должен что-то сделать или сказать мне. Глупость конечно.
        -- Почему глупость?
        -- Он же маг, советник короля, какое ему дело до меня?
        -- Да, - девушка закивала. - Глупость. Просто ты хочешь узнать о волшебстве или фокусы увидеть, как и многие мальчишки, вот и все.
        -- Наверное, - Бенедикт приуныл.
        -- Лучше бы тебе на девушек смотреть, а не на старцев. Вон их сколько кругом, - Бьянка улыбнулась и обняла брата.
        -- Прекрати, ты как Гордон. Он тоже советует искать невесту.
        -- Нет, зачем сразу невесту. Я советую хотя бы приглядеться, чтоб потом долго не думать, когда захочешь жениться, - фрейлина рассмеялась.
        -- Ну, вообще-то я заметил одну девушку. Но она слишком печальна, - парень задумался, глядя на танцующих.
        -- Ничего, ты ее развеселишь. Я уверена.
        -- Нет, не скука, а печаль, темная вязкая. Она боится и оттого печальна.
        Бьянке стало не по себе и совсем невесело. Брат часто туманно изъяснялся, но так загадочно впервые. Мелькнула мысль и вправду отвести его к Велиамору, но девушка отогнала ее. Это был не ее секрет.
        -- А кто она?
        -- Не знаю. Она с лордом де Ланье, - Бенедикт стал задумчивым и скучным.
        -- С Патриком? Тогда лучше забудь о ней, - посоветовала сестра и позвала лакея с напитками. - Выпей лимонада и улыбнись.
        -- Не нужно было мне приходить сюда, во дворце холодно и тяжело дышать, - Бенедикт поднялся. - Я пойду домой, если родители позволят. Пойдем со мной.
        -- О чем ты? Тут жарко, - Бьянку не на шутку испугали слова брата. Он выглядел уставшим и больным, что случалось с ним крайне редко. - Я проведу тебя домой, ты действительно нездоров.
        Бал продолжался. Фрейлина попросила лакея подать их накидки и поспешила отвести брата домой. Они прошли через площадь и постучали в дверь.
        -- Княжна? - раздался голос в темноте у стены дома.
        Слуга открыл дверь.
        -- Пожалуйста, проследи, чтоб Бенедикт лег в постель и отправь за доктором, - сказала она старику. - Я сейчас подойду.
        -- Все будет сделано, - ответил дворецкий и прикрыл дверь за Бенедиктом.
        -- Вы с ума сошли, Ричард? - Бьянка немного приблизилась. - Что вы тут делаете?
        -- Жду вас, - ответил мужчина, сделав шаг навстречу. Слабый свет фонаря освещал его фигуру, закутанную в длинный темный плащ.
        -- Я не могу забыть вас. Позвольте хоть издали любоваться вами, - произнес он.
        Фрейлина не спешила с ответом. Ричард застал ее врасплох.
        -- Еще ни одна женщина не пленила меня настолько, чтоб я, потеряв рассудок, бродил под окнами как мальчишка, - маркиз подошел еще ближе, и Бьянка почувствовала присущий только ему запах сигарного дыма, алкоголя и какого-то экзотического парфюма.
        -- Зачем все это? Приходите днем на обед. Двери нашего дома всегда открыты для вас, - произнесла она, испытывая внезапное приятное волнение.
        -- Бьянка, оставьте эти формальности. Вы же видите, что я без ума от вас. Зачем мне обед, если я хочу зайти на поздний ужин, - голос его был низким и хриплым. Девушка почувствовала, как кровь приливает к щекам.
        -- Тогда приходите через час к черному ходу, - она быстро вошла в дом и заперла дверь.
        Дворец светился сотней окон. Королевская чета покинула танцевальный зал и перешла в игровой, где за несколькими столиками придворные пытали судьбу в азартные игры. Лакей у входа объявил о появлении королевских особ. Все поднялись и поклонились. Теодор позволил продолжать и занял место за одним из столов.
        Его супруга, не любившая игр, организовала небольшое дамское общество у клавесина. Для аристократичных матушек было честью предложить кандидатуры своих дочек для исполнения. Виржиния выслушала все предложения и заметила скромно сидящую неподалеку от карточного стола девушку.
        -- Мисс, - обратилась она к ней. Все расступились, и девушка увидела королеву, понимая, что обращаются к ней.
        -- Не желаете сыграть для нас, пока мужчины развлекаются картами? - произнесла королева мягко. Девица покосилась на господ у стола.
        -- Тебе оказана огромная честь, не сиди как статуя, - лорд де Ланье кивнул. - Простите ее, Ваше Величество. Я только вывез ее из имения. Сегодня ее первый бал. Это моя воспитанница, - добавил он учтиво.
        -- Смелее, - пожилая дама подтолкнула ее. Та подошла и села за инструмент.
        -- Надеюсь, ваше пение благотворно повлияет на ход нашей игры, - усмехнулся король.
        -- Герцог, - произнес он, заметив проходившего через зал Майкла. - Где же наша дочь? Вы забыли вернуть ее.
        Майкл остановился и подошел к столу. Он выглядел крайне озадаченным, и это вызвало беспокойство у Теодора. Королева не слышала их разговора, занятая новым талантом.
        -- Где принцесса? Что-то произошло? - нетерпеливо задавал вопросы король, оставив игру.
        -- Ее Высочество в зимнем саду, - начал Майкл. - Но она там не одна. С ней граф.
        Король поднялся из-за стола. Все посмотрели на него.
        -- Прошу, продолжайте, - обратился он к присутствующим и последовал за герцогом.
        Они вышли в соседний пустовавший зал.
        -- Не стоит привлекать излишнее внимание, - пояснил он, оставшись с Майклом наедине.
        -- Ее Высочество узнала о связи графа и леди Сесиль де Ланье. Потом он сам появился и, надо полагать, она потребует объяснений, - быстро рассказывал Майкл. Он выглядел действительно обеспокоенным.
        -- Это немыслимо, - король жестом приказал гвардейцам у входа подойти. - Велиамор обещал держать его подальше от дворца.
        -- Разве он представляет опасность? - Майкл удивленно приподнял бровь.
        -- Нет, конечно же, нет, - король улыбнулся непринужденно. - Просто не хочется, чтоб этот день был омрачен, или кто-то испортил девочке праздник.
        Майкл понимающе кивнул.
        -- Благодарю вас за заботу и внимание к Николь. Я не забуду этого, - Теодор замолчал, давая понять, что разговор окончен. Гвардейцы ожидали приказа, вытянувшись по струнке позади него.
        -- Это честь для меня, - Майкл поклонился и покинул зал.
        -- Возьмите еще двоих и в зимний сад. Найдите принцессу и ни на шаг не отступайте от нее! - приказал Теодор обернувшись. Солдаты отдали честь и поспешили выполнять. Сам король вернулся к игре, но на сердце у него было неспокойно.
        Солнце село и на аллее стало совсем темно. Зимний сад во дворце был огромным, самым большим в государстве. Послы из других стран часто привозили в дар королям Уайтпорта растения из своих краев. Благодаря им сад очень разросся и превратился в густой экзотический оазис посреди жаркого летом и заснеженного зимой города. Стеклянный купол и большие окна пропускали достаточно света, а уход лучших садовников и немного магии сделали его одним из чудес Вандершира. Сюда стремились попасть все заморские богачи и преподносили роскошные дары, дабы заслужить такую честь. Теодор очень дорожил им и не жалел денег на уход и оформление. Чтоб не портить растения, зажигать факелы можно было лишь в большой праздник, да и то в начале аллей, почти у самого входа.
        Николь видела силуэт лакея у ворот и первые звезды над куполом. Рядом стоял Кристиан, но она уже не могла различить его лица в темноте. Они долго молчали. Никто не решался заговорить.
        -- Это правда, что вы помолвлены с Сесиль? - начала принцесса.
        -- Николь, я пришел, чтоб серьезно поговорить. Прости мою несдержанность, - ответил граф. Голос его звучал как-то приглушенно и хрипло.
        -- Ты еще слаб? У тебя странный голос, - Николь хотела подойти, но он отошел глубже в тень. Дерево за ним трепетало, словно от ветра.
        -- Забудь меня и все, что было раньше. Это больше не имеет значения. Теперь у тебя новая жизнь, а то, что было в деревне - просто плохой сон.
        -- Я совсем не понимаю твоих слов и поступков, - Николь теребила ожерелье на шее. Оно начинало душить ее. - Все было прекрасно, мы были счастливы, готовились к свадьбе. Что изменилось? Еще недавно ты был рад меня видеть и обещал больше не отпускать.
        -- Ты тоже многое обещала мне, - в голосе его звучала ирония.
        -- Что ты хочешь этим сказать? Я не узнаю тебя.
        -- Возможно, это к лучшему. Что бы ни случилось в прошлом, я прощаю тебя, надеюсь, что и ты простишь.
        -- Тебе не в чем меня упрекнуть, и я знаю, что и ты честен со мной. Зачем эти разговоры? Я не намерена прощаться с тобой. То, что я стала принцессой, не повлияет на наши отношения. Я по-прежнему хочу выйти за тебя, - Николь сделала паузу, задумавшись, и добавила уже без прежнего пыла. - Боюсь только, что ты уже этого не хочешь.
        Кристиан молчал. Его совсем не было видно в тени деревьев. Николь повторила попытку приблизиться.
        -- Больше нет, - он отступил на шаг.
        -- Ты полюбил Сесиль? За те несколько дней, что мы не виделись? - Николь устала всматриваться во тьму и перевела взгляд на лакея.
        -- Тебе этого времени хватило, чтоб найти мне замену. Я все знаю о Майкле.
        -- Мы просто друзья, он очень помог мне, - принцесса хотела подойти, ориентируясь по голосу. - Ты же не станешь ревновать ко всем мужчинам рядом со мной?
        -- Хватит, я не за объяснениями пришел. Герцог, без сомнения, достоин тебя. Прощай. Желаю вам счастья, - Кристиан направился глубже во тьму сада. Там был черный ход, куда подвозили воду и удобрения для растений.
        -- Майкл один понял, что я испытываю, как мне трудно бороться за наше счастье, - Николь шла следом, хотя в темноте не видела даже дорожки.
        -- Тебе не было интересно, откуда такое рвение? Возможно, он тоже чувствует подобное? Тогда вам повезло, у вас взаимное чувство.
        -- Ты странно себя ведешь. Говоришь какую-то чушь, сбегаешь от меня и прячешься в темноте, - принцесса остановилась. - Давай спокойно поговорим во дворце, при свете как нормальные люди.
        Кристиан тоже остановился и обернулся. За спиной возникла большая трепещущая тень. Теперь Николь поняла, что это было не дерево, она двигалась позади графа.
        -- Что если я больше не отношусь к нормальным людям?! - спросил он резко.
        -- Если ты имеешь в виду свой недуг, мне нет до этого дела. Я буду любить тебя несмотря ни на что, - девушка подошла, но граф отступил.
        -- Не нужно любить меня из сострадания. Не нужно вообще любить меня! - Кристиан скрылся за деревьями.
        Скрипнула тяжелая деревянная дверь, ведущая на улицу. Николь поспешила за ним. За пределами сада тоже царил полумрак. Фонарь освещал только въезд во внутренний двор. Графа нигде не было видно. Только неясная тень скользила вдоль стены на другой стороне широкой улицы.
        -- Не смей сбегать вот так! - крикнула принцесса. Слова эхом отозвались в пустынных переулках ночного города. - Меня не пугает твоя болезнь. Пусть ты теперь и не человек. Я все равно буду любить тебя и не отдам этой дурочке!
        Тень замерла. Потом медленно подалась обратно к Николь, обретая очертания. К принцессе приближалось нечто похожее на человека, но с огромными черными крыльями и бледно-голубоватой кожей. Он улыбнулся, сверкнув острыми клыками, и посмотрел на замершую в ужасе девушку, сплошь черными глазами.
        -- Вот что за болезнь у твоего возлюбленного, - произнес он, сложив крылья за спиной. Черные волосы сильно отросли и падали на лицо, резко контрастируя с отливавшей голубизной бледной кожей обнаженного тела. Из одежды на графе были только темные штаны, заправленные в высокие сапоги. Плащ остался на аллее, по которой уже спешили гвардейцы. Николь с трудом узнала знакомое лицо в заостренных хищных чертах чудовища. Он то ли улыбался, то ли скалился. Немигающие глаза следили за ее реакцией.
        -- Если ты думал, что это отпугнет меня, ты ошибся, - она протянула руку и дотронулась до его мертвенно-холодной кожи. - Неужели ты совсем меня не знаешь? - мягко произнесла она.
        -- Наверное, нет, - демон не двигался. Он перестал улыбаться, скрыв клыки.
        -- Зато я знаю тебя. Даже помолвка с другой не заставит меня отступить, - Николь встала на цыпочки и поцеловала графа в бледные сухие губы. Он хотел обнять ее, но, дотронувшись до шеи, разорвал ожерелье длинными ногтями и поранил кожу. Николь вскрикнула. Камни украшения рассыпались по мостовой. В дверях показались гвардейцы. Услышав крик принцессы, и увидев демона, они поспешили спасать ее.
        -- Не двигаться, вы арестованы! - крикнул первый, совсем еще мальчишка, с нескрываемым ужасом глядя на чудовище.
        -- Прекратите! Убирайтесь! - Николь схватила его за руку. Второй оттащил ее в сад, чтоб защитить.
        -- Ничего не выйдет, - Кристиан ударил солдата и тот, пролетев пару метров, сбил с ног остальных. Демон тем временем расправил крылья и скрылся во тьме.
        -- Откуда вы взялись?! - Николь, отбившись от спасителя, вернулась на улицу.
        -- Ваш отец послал нас, - оправдывался смельчак, поднимаясь с тротуара. - Мы нашли мужской плащ в саду и поспешили вам на помощь.
        Он взял у товарища вещь Кристиана и протянул принцессе.
        -- Я забираю это, - она выхватила из рук доказательство и удалилась, хлопнув дверью и заперев ее за собой на замок.
        Король продолжал игру, когда ему доложили обо всем произошедшем. Капитан облавы подробно изложил все, что увидел, и вернулся к остальным, потиравшим ушибы.
        -- Что они себе позволяют?! - воскликнул Теодор. - Разыщите мне Велиамора!
        -- Что случилось, дорогой? - Виржиния оставила свое общество и подошла.
        -- Твоя дочь переходит все границы, - ответил он и обратился к лакеям. - Найдите принцессу Николь и сообщите, что я желаю видеть ее немедленно!
        -- Не стоит во время бала выяснять отношения, дорогой, - Виржиния чувствовала растущий в муже гнев.
        -- Это мой дом и я не позволю нарушать в нем спокойствие! - Теодор вышел, оставив изумленных гостей. Проходя через один из залов, он заметил Николь, судя по всему спешившую к себе. Король пересек разделявшее их расстояние решительным шагом и остановил ее, схватив за локоть.
        -- Покидаете праздник? - спросил он строго. Только теперь он заметил, что платье дочери испачкано кровью, струившейся из глубокой царапины на шее.
        -- Что это?! - воскликнул он изумленно. - Кто посмел?!
        -- Я сама поранилась ожерельем, - Николь спрятала одежду Кристиана за спиной.
        -- Иди к себе, дитя, я сейчас же приведу доктора, - Теодор бросился к дворецкому, отдавая приказы на ходу. Николь опять приложила ладонь к шее и поспешила в сои покои.
        Через четверть часа ее уже осматривал лучший королевский лекарь.
        -- Это действительно рана от украшения, - заключил он, накладывая повязку. - Плохо ограненный алмаз вполне мог нанести такой порез. Можно взглянуть на ожерелье? - обратился он к Николь.
        -- Оно порвалось, я потеряла его, - ответила она, морщась от боли.
        -- Это лекарство щиплет, но зато мы сможем избежать заражения, - улыбнулся седой доктор. Принцесса опустила глаза.
        -- Мне очень жаль, что я испортила вам праздник, - произнесла она твердо без тени сожаления, когда они с отцом и матерью остались наедине. Виржиния сидела рядом на постели, а король нервно мерил комнату шагами.
        -- Ты поставила свою жизнь под угрозу, общаясь с этим чудовищем, - ответил он. - Граф больше не человек. Почему ты отказываешься это понять? И теперь, когда ты принцесса, вам не суждено быть вместе.
        -- Это мы еще посмотрим, - сквозь зубы процедила Николь. - Я люблю его и не отступлю. Если он демон, я тоже стану демоном, только бы быть с ним.
        Королевская чета замерла в изумлении.
        -- Я сделаю вид, что не слышал этих слов. А ты будешь наказана за свое безрассудное поведение. Я приставлю охрану к твоей двери, и ты выйдешь отсюда, только когда Велиамор увезет демона за тридевять земель! - Теодор вышел, хлопнув дверью. Николь не пошевелилась и ничего не ответила.
        -- Не печалься, девочка моя. Отец хочет тебе добра. Если бы ты знала, как мы переживали, когда увидели твою рану и услышали, что это чудовище во дворце, - Виржиния обняла дочь.
        -- Перестаньте называть его чудовищем, - попросила Николь.
        -- Хорошо, - пообещала ей мать. - А теперь постарайся поспать.
        Она поцеловала девушку в лоб и тоже вышла. У двери дежурил конвой, как и обещал король.
        Полночь.
        Дом Праудов.
        Бьянка убедилась, что все уснули, и спустилась к черному ходу, ведущему из кухни в сад за домом. Там уже ожидал ее ночной гость. Не говоря ни слова, он заключил девушку в объятия и поднял на руки.
        -- Скажите мне, зачем я делаю это? - рассмеялась Бьянка. - Сегодня за мной ухаживал сам принц Виктор.
        -- Должно быть, вы тоже неравнодушны ко мне, - ответил Ричард, входя в дверь.
        В доме было темно и тихо. Свет везде погасили и задернули тяжелые портьеры. Только длинные коридоры освещала луна. В холле дремал лакей, охранявший входную дверь, пока не вернется последний из господ. Тогда ему полагалось запереть ее и отправляться спать. Он что-то пробормотал во сне и поудобнее улегся на кушетке. Княжна со спутником прошли незамеченными. Лишь только они скрылись, взойдя вверх по лестнице, в дверь постучали. Слуга вскочил и открыл, как ни в чем не бывало.
        -- Добрый вечер, князь, - произнес он, сдерживая зевоту. Гордон кивнул, снимая плащ.
        -- Все уже вернулись? - спросил он, передавая одежду слуге.
        -- Да, только вас ждем.
        Лакей запер дверь на замок и поспешил к себе, чтоб, наконец, выспаться.
        Гордон постоял немного в холле, размышляя, чем себя занять. Спать абсолютно не хотелось, несмотря на поздний час. Оставаться же во дворце он не желал. После инцидента в зимнем саду не стоило попадаться на глаза королю. Князь решил посидеть в кабинете отца, тем более что там была отличная выпивка. Старый князь любил угощать друзей различными дорогими напитками, из-за чего многие к нему и приходили. Гордон прикрыл дверь не до конца, чтоб был виден холл и гостиная, и сел в высокое кресло. В доме опять воцарилась тишина.
        Глава девятая
        Уайтпорт.
        Раннее утро.
        7е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Велиамор вошел в ворота дворца. Сонные караульные пропустили его без лишних вопросов. В коридоре к нему подбежал один из пажей и передал, что его срочно хочет видеть король.
        -- Наконец-то, - Теодор поднялся из-за стола. Он выглядел встревоженным и рассерженным одновременно.
        -- Что случилось? Я вчера проходил мимо, все было в порядке. Прекрасный праздник, как и все, что ты устраиваешь, - Велиамор улыбнулся, недоумевая.
        -- По-видимому, не ты один проходил мимо, - король говорил резко, но держался в рамках приличия. Маг был могущественным и помогал еще его отцу. Было бы глупо и безрассудно портить с ним отношения. Но раздражение явно читалось в тоне и жестах короля. Велиамор заметил это сразу.
        -- Разве ты не говорил, что будешь следить за графом? - продолжал Теодор. - Я могу заточить его в башне на окраине страны, где он проведет остаток дней. Я так и сделаю, если ты не увезешь его из города сегодня же.
        -- Я не слежу за каждым его шагом лишь потому, что полностью уверен в нем. Кристиан не причинит никому вреда. Разве что защищая свою жизнь. Но прежде объясни, почему ты так изменил свое мнение? - Велиамор старался говорить как можно спокойнее.
        -- Вчера он был тут и говорил с принцессой. Не знаю, о чем был разговор, но у нее на шее рана. Что если он оцарапал девочку? Кем она станет?! - Теодор опустился в кресло. Он был очень огорчен.
        -- Я не видел сегодня графа, но уверен, он не прикасался к Николь, - Велиамор сел рядом за широкий пустой стол. Из зала выставили даже конвой. - Кристиан сам не желает видеться с ней, понимая угрозу. Он даже с другой намерен обручиться, чтоб принцесса его забыла. Благо в столице мало кому известно о его болезни.
        -- Ты уверен? Что же было вчера? Зачем он приходил? Это точно был он. Николь теперь больше чем когда-либо настроена последовать за ним в дальние страны и принять любую участь. Что прикажешь мне делать? - Теодор терял контроль. Спокойствие мага раздражало его. Казалось, Велиамор не понимал всей серьезности положения.
        -- Прошу, возьми себя в руки, - произнес он. - Я осмотрю Николь. Только тогда можно будет делать окончательные выводы и отчаиваться. Я ни на минуту не сомневаюсь в Кристиане. Если он и приходил, то в своем дневном обличье. Он не собирался пугать принцессу, насколько мне известно.
        -- И все же, гвардейцы видели демона. Он напал на них, - Теодор посмотрел на мага. - Я не потерплю нечисть в своем доме. Хватит с меня случая с Виржинией. Не хватало еще потерять дочь. Если бы книга была здесь, - король говорил уже сам с собой.
        -- Ты говоришь о нечисти? Она давно и прочно поселилась в столице и почетный гость в твоем дворце. А что до книги, боюсь, она уже не поможет Вандерширу, - Велиамор поднялся, его спокойствие тоже сменил гнев. Король с тревогой посмотрел на него.
        -- О чем ты говоришь? Если знаешь что-то, то сообщи мне. Я король и должен знать об угрозе. Не смей скрывать от меня важных сведений.
        -- Угроза в тебе самом. Ты меняешься, как и все вокруг. Вандершир опутан темными. Не будет никакой войны, ты даже не заметишь, как потеряешь все.
        Велиамор помолчал, вернув самообладание. Король махнул рукой, не надеясь добиться ответа. Он не понял ни слова из всего сказанного магом.
        -- Я поговорю с принцессой, - маг пошел к выходу.
        -- Будь внимателен. Не проговорись о том, куда поедешь с графом. Она твердо намерена следовать за ним.
        -- Она одна верна себе, если даже демон не пугает ее, - проговорил задумчиво Велиамор. Король не разделял его радости по этому поводу.
        -- Что это за слухи о помолвке с леди де Ланье? - спросил Теодор, когда маг был уже у двери. - Надеюсь, это не более чем флирт. Я дорожу дружбой с этой семьей. Лорд мой друг. Не следует Кристиану морочить ей голову.
        -- Это невинный роман. Граф затеял его лишь для отвода глаз. Не беспокойтесь, честь лорда не будет задета.
        -- Я намекал Виктору, что не был бы против его свадьбы с дочерью лорда. Но ты знаешь Виктора, он и не думает о девушках, - король покачал головой.
        -- Я слишком хорошо знаю Виктора, - Велиамор быстро вышел. Конвой вернулся в зал.
        Маг прекрасно понимал беспокойство короля о детях. Ему самому очень хотелось поговорить с сыном, которого не видел с рождения. Но сейчас было самое неподходящее для этого время. Велиамор отогнал мысли о Бенедикте и поспешил в покои принцессы.
        Поведение Кристиана беспокоило его все больше. После того как граф разгромил все в своей комнате и освободился, а потом вернулся и, как ни в чем не бывало, лег спать на полу, маг окончательно перестал понимать его. Похоже, демонической была только его внешность, но не душа.
        -- Можно мне войти? - поинтересовался маг, постучав в дверь гостиной принцессы. Девушка не отвечала. Она сидела у окна, разглядывая площадь.
        -- Простите, что тревожу вас, но король обеспокоен вашей раной. Позвольте мне осмотреть ее, - Велиамор не приближался, ожидая ответа.
        -- Куда вы повезете его? - произнесла она, не отрывая взгляд от вида за окном. - Передайте Кристиану, что я не отступлю. Пусть он даже женится на Сесиль. Теперь я принцесса и ему не так просто будет избавиться от меня.
        -- Не сомневаюсь. Ваша настойчивость и преданность достойна уважения. Но, боюсь, это не понравится вашему отцу. Можно мне осмотреть вас? - в очередной раз спросил маг.
        -- Я очень полюбила и отца и мать, - ответила Николь, снимая платок с шеи. Под ним была небольшая повязка, наложенная доктором. - Но я останусь верна Кристиану и клятве данной ему.
        -- Поверьте, я прекрасно понимаю вас. Это очень сложно противостоять всем, отстаивая свою любовь, - Велиамор подошел и сел рядом на софу. - Я сниму повязку, - предупредил он. Николь кивнула.
        -- Откуда вам знать это? Вы, должно быть, всегда следовали правилам, - девушка не шевелилась, пока маг аккуратно снимал легкую материю и осматривал царапину.
        -- Отнюдь. Я часто нарушал правила и был наказан за это. Открою вам тайну, после того как литиаты разделились, среди нас нет такого, кто похвалился бы соблюдением всех правил.
        -- Что же вы женились на смертной? Или как Мадлена, тайно любили простую девушку? Я не поверю в это.
        Велиамор отметил, что сейчас она разговаривает с ним, как и король, недоверчиво и с вызовом. Он закончил осмотр и легко прикоснулся к ране кончиками пальцев. Николь почувствовала тепло от его прикосновений, но напомнила себе, что это именно он разлучил их с Кристианом. Велиамор наложил новую повязку, хотя кожа на шее принцессы теперь была совершенно невредимой.
        -- И напрасно, - ответил он на ее замечание.
        -- Вы шутите? - Николь с удивлением посмотрела на него. - Я лишь предположила.
        -- Вы почти угадали. Но прошу вас, чтоб это осталось между нами. Мне все же следует поддерживать репутацию великого мага. Хотя я небезгрешен, - Велиамор улыбнулся. - Ваша рана неопасна и заживет быстро. Но вы очень рисковали, встретившись с демоном. Он мог ненамеренно оцарапать вас. Тогда это была бы уже серьезная проблема.
        -- Это было бы идеально. Я хочу стать такой же как Кристиан. Мне все равно, какие последствия это принесет, - Николь опять надела на шею платок, чтоб скрыть повязку.
        -- В вас говорит страсть и задетое самолюбие. Вы еще слишком молоды, поэтому так категоричны.
        -- Помогите мне, если так хорошо понимаете. Где он прячется? Как Сесиль добралась до него?
        -- Это вышло случайно. Кристиан встречался с другом. Он не сидит взаперти. На одном из приемов, где он был, оказалась леди де Ланье.
        -- Он связался с ней только чтоб досадить мне, не правда ли? - Николь хитро прищурилась, посмотрев на мага. Но тот словно не расслышал ее слов.
        -- Простите, мне нужно идти, сообщить вашему отцу хорошую новость. Здоровью его любимой дочери ничего не угрожает.
        Велиамор поднялся и пошел к двери.
        -- Я не верю ни единому вашему слову, но надеюсь, вы передадите Кристиану мои слова. Я не отступлю.
        Велиамор опять странно улыбнулся и вышел. Под дверями дежурил конвой.
        Вечер.
        Праудхолл.
        7е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Впервые за долгое время за ужином собрались все жители дома, но обстановка была напряженной. Накануне Гордон сообщил родителям, что намерен покинуть столицу на время, а по возвращении хочет жениться на Эвлин. Артур был немного удивлен этим заявлением, но не стал сразу запрещать или отговаривать, лишь сдержанно сообщил, что обдумает эту возможность. После чего они с княгиней либо благословят его, либо попросят из дома вместе с невестой. Хотя вслух этого не было сказано, понятно было без слов. Теперь князь думал. А Гордон и Эвлин с заметным нетерпением и опаской ожидали решения.
        Бьянка, получившая очередное приглашение на обед от принца Виктора, придумывала, как вежливо отказаться и сбежать к Ричарду на свидание. Немало хлопот доставляла ей принцесса, к которой она заходила днем. Николь что-то задумала и просила немного помочь. Эта помощь могла очень дорого обойтись и фрейлине и ее семье. Сидевший рядом Бенедикт тоже ничего не ел. За последнюю неделю он очень похудел, стал задумчивым, и казалось, ничто не радовало его. В доме Праудов наступило затишье не предвещавшее ничего хорошего.
        Хозяин дома закончил трапезу и, поблагодарив всех за общество, поднялся из-за стола. Эвлин еще ниже наклонилась над тарелкой, когда он задержал свой взгляд на ней. Ничего не сказав, князь Артур покинул столовую. Его жена сочувственно посмотрела на детей и тоже вышла.
        -- Я хотела бы с тобой поговорить, - Бьянка обратилась к брату. Гордон кивнул. - В библиотеке.
        -- О чем интересно? - поинтересовалась Эвлин, когда девушка ушла.
        Молодой князь был задумчивым и молчаливым последние несколько дней. Он часто приходил за полночь и ни с кем не разговаривал. Лишь общие фразы о погоде и последних дворцовых новостях.
        -- Может, это не мое дело, но у Бьянки появился поклонник, - добавила гувернантка, понизив голос, чтоб дети не услышали разговора. Гордон посмотрел на нее.
        -- Я знаю. Это уже не новость, что принц увлечен сестрой, - он допил чай и встал из-за стола.
        -- Принц? - Эвлин не стала продолжать. Князь покинул столовую, направившись в библиотеку. Гувернантка попросила горничную отвести детей в классную комнату.
        Окраина Уайтпорта.
        Велиамор вернулся не в самом лучшем расположении духа. Солнце уже клонилось к закату, но он надеялся застать Кристиана в человеческом обличье. Войдя в дом, маг прошел в просторную гостиную, где граф проводил большую часть времени. Маг собрал ему небольшую библиотеку о различных темных существах. Было там несколько книг по истории и хроники войны литиатов. Кристиана интересовало все, с чем он невольно столкнулся.
        Войдя в комнату, Велиамор застал его, как и оставил утром, за чтением и бутылкой крепкого вина. Изменилось только содержимое бутылки, сократившись в два раза.
        -- Почему ты не сказал мне, что был во дворце? - произнес маг, усаживаясь в кресло. Он говорил спокойно без претензий.
        -- Тебя видели гвардейцы и несколько человек прислуги, - сообщил он. - А мисс Сесиль распространяет слухи о вашей скорой свадьбе. Возможно, сейчас самое время покинуть город? Как лекарь, могу заверить, что для путешествия ты вполне окреп, - Велиамор продолжал в том же тоне.
        -- Как Николь? - спросил Кристиан, отложив книгу, но не оставив стакан с вином.
        -- Ее физическое здоровье не вызывает опасений, чего нельзя сказать о душевном, - Велиамор покачал головой, что-то обдумывая.
        -- Она огорчена, не более, - граф взял книгу, стараясь не выдать волнения. Он не видел строк, весь день думая о Николь и ее словах. Он хотел бы поверить ей и остаться в Вандершире. Но знал, что это невозможно.
        -- Боюсь, новость о свадьбе ее возлюбленного с другой не самое страшное, что произошло с ней ночью, - маг посмотрел на Кристиана.
        -- Глупо было связываться с этой дурой, но мне нужно было отвлечься, - граф в сотый раз пожалел, что опять допустил в свою жизнь Патрика и его дочь. - Я пошел во дворец, чтоб попрощаться. Теперь мы можем ехать.
        -- Вот и прекрасно, - Велиамор улыбнулся устало. Он выглядел изможденным, словно неделю не спал. - Король найдет способ, как утешить свою дочь. Не стоит печалиться.
        -- Надеюсь, Николь уже утешилась, - Кристиан вспомнил картину, представшую перед ним в дворцовом саду, и окончательно убедился, что следует уехать. Когда он нашел в замке портрет другого мужчины и их переписку, в душу закралось сомнение. Увидев их, сидящих вдвоем в тишине и полумраке среди деревьев, граф понял, что ему нашли замену и отступил. Он обязательно боролся бы за нее и, возможно, потребовал бы объяснений, если бы не события, случившиеся после ее отъезда. Теперь, когда он сам изменил ей и превратился в чудовище, было подло мешать ее счастью с другим.
        -- Тебе лучше не думать о ней пока, - опять заговорил маг. - Прислушайся к себе. Что ты испытываешь, когда становишься демоном? Не зарождается ли в тебе темных мыслей или желаний?
        -- Я не чувствую никакой разницы, кроме, конечно, массы преимуществ которыми обладает демон.
        -- Имеешь в виду физических? - Велиамор задумался. Ничего подобно он не встречал за всю свою долгую жизнь в этом мире.
        -- Да. Самое замечательное, что у меня есть - это крылья, - граф заметно изменился в лице. Теперь он говорил мечтательно и радостно. - Никогда не думал, что летать так здорово. Если меня вылечат, я буду скучать по этим ощущениям.
        -- Что ж, раз ты не возражаешь, отправимся в дорогу уже сегодня, - Велиамор поднялся.
        Он целый день готовил все к отъезду. Тон короля и его решительный настрой отправить Кристиана в тюрьму, заставили мага действовать. Он взял в королевской конюшне старый и неприметный, но достаточно крепкий экипаж и пару лошадей. Купил необходимый провиант и оружие, чтоб обезопасить себя от неожиданностей на дороге. Велиамор не сомневался в своих магических силах, но использовать их по поводу и без повода не собирался. Ехать следовало инкогнито, чтобы как можно меньше свидетелей путешествия могли их запомнить. Для этого нужно было притвориться хотя бы купцами или небогатыми дворянами. Используя магию, легко было выдать себя. Пускать в ход новые навыки Кристиана тоже не стоило. Демона еще быстрее обнаружат, и запомнят куда лучше, чем мага.
        Когда Велиамор, заняв место кучера, выехал из конюшни, за ним выбежал мужчина, один из конюхов. Маг подумал, что забыл что-то и остановился.
        -- Вы покидаете город? - спросил конюх обеспокоенно.
        Велиамор ничего не стал отвечать, но пригласил парня поехать с ним и поговорить по дороге. Это оказался слуга графа, Ранд, приехавший с ним и князем из замка. Он все знал о хозяине и следил за ним с самого дня приезда. Теперь, когда маг начал собираться, Ранд догадался, что хозяина увезут из города.
        -- Чего же ты хочешь? - Велиамор без труда мог прочитать на открытом лице крестьянина преданность графу, а не только жажду приключений. Путешествие предстояло опасное. Жизнь во дворце была бы для парня куда приятнее, но он все равно пожелал следовать за Кристианом. Маг не стал отказывать Ранду. Тем более что это очень облегчало ему задачу. Слуга уже видел в кого превращается граф, и хотел помочь. Велиамору этого хватало.
        Теперь конюх собирал немногочисленные вещи хозяев и укладывал в экипаж.
        -- Я не стану ехать в карете, - поставил условие Кристиан. - Ночью я буду передвигаться своими силами.
        -- Думаю, спорить не имеет смысла. Хотя это очень опасно. Тебя могут увидеть люди, - Велиамор собирал свои снадобья.
        -- Прошу тебя, - Кристиан в первый раз за время их общения произнес эти слова.
        Велиамор уже догадался, что сидеть взаперти демону было куда сложнее, чем простому человеку, когда не смог удержать его в доме даже своими заклинаниями. Кристиан всякий раз прокладывал себе путь из дома, хотя и не выходил, а просто сидел у сделанного выхода и дышал свежим воздухом.
        -- Мысли о душной карете повергают меня в ярость.
        Лучи заходящего за горизонт солнца окрасили потолок.
        -- Я буду осторожен, - Кристиан вышел за дверь. Велиамор услышал голос Ранда, приветствовавшего хозяина.
        Через час запряженная карета отъехала от дома. Еще один спутник должен был встретиться с ними у ворот. Ранд правил лошадьми, маг сидел рядом. Со стороны их можно было принять за простых горожан, покидавших столицу после праздников. Солнце уже село и Уайтпорт загорелся сотнями фонарей. Велиамор обернулся посмотреть на город, когда они поднялись на холм, отъехав далеко за городские ворота. Дворцовая площадь и сам дворец были как на ладони. Вдали серебрилось море. Вторая луна стояла высоко в небе, излучая мягкий свет.
        -- Надеюсь, у нас все выйдет, - произнес маг.
        -- Конечно, милорд. Вы же великий волшебник, - Ранд слегка погонял лошадей. Велиамор рассмеялся.
        Дворец.
        8е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Николь сидела в королевских покоях, ожидая отца. Теодор закончил совещание с советниками и направился к себе. Он заблаговременно попросил сообщить принцессе, что желает видеть ее, и приказал гвардейцам сопровождать ее до двери его покоев.
        Виржиния покинула дворец несколько часов назад, попрощавшись с дочерью и попросив не огорчать отца. Королева решила сопровождать старшую дочь до Холоу, поскольку Виктория ждала ребенка, и путешествия были ей не на пользу. Отчасти король настоял на этом. Вандершир стал слишком неспокойным, а в соседнем Холоу зять мог обеспечить его жене и дочери надежную защиту, пока Теодор решал проблемы в своем государстве. Король, конечно, отправил бы с ними и Николь, но об этом можно было только мечтать.
        Принцесса не желала никого видеть, кроме Джека и фрейлин. Последние дни она сидела в своей комнате, отказываясь от еды, в знак протеста. Теодор понимал, что ограничивал ее свободу, но делал это для ее же блага. Велиамор должен был уже уехать, и король решил поговорить с дочерью, надеясь, что теперь она немного успокоится.
        Девушка сидела в кресле у камина, глядя в огонь. Король вошел и тяжело опустился рядом. Хлопоты последних дней плохо отразились на нем.
        -- Как ты чувствуешь себя? - начал он.
        -- Я чувствую себя под постоянным контролем, - ответила Николь с вызовом, но спокойно.
        -- Прости, что пришлось пойти на такой шаг, но я очень испугался за тебя. Мне тоже нелегко, - Теодор улыбнулся.
        -- Мне очень жаль, что я принесла вам столько неприятностей. Лучше бы мне оставаться в деревне, - Николь в сотый раз пожалела о том, что покинула замок.
        -- Ну что ты, - король рассмеялся. - Мы с матерью нарадоваться не могли, что нашли тебя. Ты же наша кровь, наша младшая дочь. Мы любим тебя гораздо больше чем других детей.
        -- Я не заслуживаю этого. Я вела себя по-свински, - Николь отвернулась.
        -- Ну что ты, девочка моя, - король обнял ее. - Ты самое ценное, что есть у нас с Виржинией. Неужели я могу сердиться?
        -- Прости меня, - Николь крепче обняла его.
        Теодор считал, что дочь, наконец, образумилась и раскаивается. Николь же печалилась совсем по другой причине. То, что она задумала, не порадует отца. Возможно, он не простит ей и пожалеет, что нашел. О чувствах матери она даже не хотела думать, так больно было. Но она сделала выбор и должна была довести дело до конца. То, что королева уехала, немного облегчало совесть. Но теперь, видя, как отец любит ее, Николь сомневалась, правильно ли поступает. Достоин ли Кристиан этих жертв?
        -- Если хочешь, можешь покидать дворец. Я сниму конвой, - продолжал Теодор. - Герцог Макмилон хотел повидаться с тобой. Думаю, не стоит посвящать его во все, но надо быть вежливой. Он, должно быть, беспокоится после того недоразумения.
        -- Конечно, я все объясню ему, не упоминая Кри... графа, - Николь вытерла появившиеся слезы. - Я приведу себя в порядок и смогу принять его.
        -- Познакомься с ним поближе. Это замечательный юноша. Его отец достойный человек.
        -- Мне он тоже понравился, но не следует торопить события, - принцесса печально улыбнулась и вышла.
        Как и обещала, после обеда она приняла герцога в одной из небольших гостиных. Николь была в обществе фрейлин, как предписывал этикет. Майкл поклонился и вошел.
        -- Рады вас видеть, - произнесла Николь. Она была спокойна и даже улыбалась, как ни в чем не бывало. Бьянка слегка кивнула и перевела взгляд на пейзаж за окном. Ева тоже улыбнулась.
        -- Большая честь для меня, - Майкл сел на пустовавшую кушетку. - Сегодня замечательная погода.
        -- Да, весна рано наступила в этом году, - ответила Николь.
        За окном светило солнце и дул легкий ветерок. Сейчас можно было найти первые весенние цветы на лужайках в лесу. Николь любила гулять в это время года по талому снегу и собирать их в корзинку. С первыми теплыми порывами ветра к ним на север приходила весна. Они с сестрами могли, наконец, снять, надоевшие за зиму шубы и тяжелые туфли и беззаботно бегать на реку. Прополоскав белье, выстиранное матерью, они могли еще какое-то время бездельничать, резвясь на свежем нагретом солнцем воздухе. Теперь об этом нужно было забыть.
        -- Бал был просто великолепным, - продолжал герцог. Фрейлины натянуто улыбались, поддерживая ничего не значащую беседу.
        -- Почему бы нам не прогуляться? Сегодня в парке очистили от снега дорожки, - предложила Николь. Девушки насторожились.
        -- Прекрасная идея. Думаю, свежий воздух будет полезен вам и вашим подругам, - мужчина поднялся. - Я буду ожидать вас на главной аллее.
        -- С чего это нам гулять с ним? - начала Бьянка, когда он вышел. - Зачем ты вообще с ним любезничаешь? Я его не переношу.
        -- Я посвятила его в свои проблемы и думаю, он поможет мне, - Николь позвонила горничной. Светское безразличие сменила твердая решимость. Она выглядела, будто планирует битву.
        -- Ты поспешила. Я ему не доверяю, - продолжала княжна, не особо радуясь новому образу принцессы.
        -- У меня нет выбора. Одна я не смогу найти Кристиана.
        -- А я поддерживаю вас, - произнесла Ева, когда появилась горничная.
        -- Принеси наши пальто, - велела принцесса и девушка удалилась.
        -- Майкл доказал свою преданность. Он не выдал вас.
        -- Мне это все не нравится, - не сдавалась Бьянка. - И ваш замысел тоже.
        Майкл ожидал их недалеко от ворот. Парк был еще завален снегом, но дорожки уже расчистили, чтоб по ним можно было гулять. Кроме зимнего сада, окруженного стенами дворца, позади раскинулся огромный парк. Гулять в нем могли только королевские особы и приближенные двора. Николь попросила девушек немного отстать, когда они шли по широким аллеям среди голых деревьев.
        -- Вы узнали, где Кристиан? - начала она, прервав бессмысленный светский разговор. Майкл замолчал.
        -- Я не намерена больше откладывать. Мне нужно увидеть его, пока отец не отправил его из города.
        -- Боюсь, мы опоздали, - начал Майкл. - Вчера Велиамор покинул дом, в котором они жили с графом. Я узнал адрес слишком поздно. Когда мои люди пришли туда, чтоб проверить, дом был уже пуст. Маг расплатился с хозяином и выехал.
        -- Куда? - Николь похолодела. - Вы не знаете, куда они поехали?
        -- Боюсь, мы уже не сможем этого узнать. Маг очень хитрый. Он, наверняка, хорошо заметет следы, - Майкл пожал плечами.
        -- Вы уверены? - Николь перебирала в голове все разговоры с отцом, Велиамором и Кристианом, пытаясь вычислить, куда они направились. Конечной целью, скорее всего, был город магов. Но наверняка она не знала. Для исцеления графу понадобится и совет матери, а где она, возможно, знает только Велиамор. Принцесса вздохнула.
        -- Это несправедливо. Почему он оставил меня?! Почему не сказал, что уезжает?! - она закрыла лицо руками.
        -- Прошу, не плачьте. Это невыносимо видеть, - Майкл обнял ее за плечи. Фрейлины не сводили с них глаз.
        -- Спасибо за вашу помощь, - Николь отвернулась, освободившись от его объятий. - Простите, но мне надо побыть одной.
        Майкл отстранился.
        -- Простите, если я позволил себе лишнее. Это из-за моих чувств к вам, - он откланялся и поспешил уйти.
        -- Дамы, мое почтение, - произнес он, проходя мимо изумленных девушек. Они поспешили к принцессе.
        -- Что он наговорил тебе? - начала Бьянка. - Я же говорила, нельзя ему доверять. Он обидел тебя?
        -- Он единственный доказал мне свою преданность, - Николь вытерла глаза. - Кристиан уехал. Теперь нет нужды сбегать. Все планы отменяются, можете спать спокойно.
        -- Не печалься, все еще наладится, - попыталась успокоить Бьянка.
        -- Прошу, оставьте меня, - принцесса говорила твердо, больше не испытывая неловкости повелевая придворными и прислугой. Слезы высохли на ее щеках. - Мне надо подумать.
        Глава десятая
        Земли графа Яновского.
        12е. Первый весенний месяц. 697 год.
        С самого утра небо затянуло тучами, и к обеду пошел мелкий дождь. На морозном северном ветру он превращался в снег, покрывая землю новым слоем. Замок чернел среди побелевших полей и был виден издалека. Велиамор тронул Кристиана за плечо.
        -- Мы приближаемся к твоему дому, - произнес он. Граф, не спавший всю ночь, с трудом открыл глаза и выглянул в окошко.
        -- Я не решил еще, сколько нам тут оставаться. Можем переночевать и завтра продолжить путь. Можем остаться на пару дней, отдохнуть, - продолжал маг, пока Кристиан разглядывал родные земли. Он уже не надеялся их когда-то увидеть. Тоска сжала его сердце. Сколько всего изменилось с того дня, как он покинул поместье.
        -- Сегодня заночуем, а завтра решим, - предложил князь Прауд.
        Он потребовал, чтоб его тоже взяли, как только узнал о предстоящем путешествии. Принц без лишних разговоров предоставил ему бессрочный отпуск, догадываясь, куда последует князь. Велиамор не возражал, хотя чувствовал, что с Гордоном не все ладно. Парень стал нервным и вспыльчивым, но не потерял чувства юмора.
        Ранд гнал лошадей, чтоб быстрее увидеться с родными и друзьями. До замка осталось совсем немного.
        -- Я осмотрю комнату колдуньи, - произносил Велиамор свои мысли вслух. - Вдруг что-то ускользнуло от солдат.
        -- Что они нашли? - Кристиан знал, что после их приезда, в замок отправили отряд, для осмотра и выяснения обстоятельств. Все содержимое комнаты, где прятался вурдалак, было изъято и доставлено во дворец для изучения советникам.
        Вдруг кучер вскрикнул, и кони встали на дыбы. Карета резко остановилась, едва не перевернувшись.
        -- Что с тобой, Ранд?! - воскликнул граф, успевший схватиться за ручку двери. Князь, сидевший напротив, ударился затылком и теперь потирал его, недоумевая. Велиамор уже открыл дверцу и выглянул.
        -- Хозяин, милорд! Посмотрите! - кричал Ранд, подбегая к ним.
        -- Ты в своем уме? Гордон чуть не убился, - продолжал граф, выходя из экипажа. - Что еще...
        Кристиан посмотрел на замок и замер. Слова застряли у него в горле. Ранд и Велиамор тоже молча стояли рядом. Гордон не стал расспрашивать их, и сам выбрался наружу, потирая ушибленную голову. Они остановились на склоне холма, с которого можно было увидеть замок, вернее то, что от него осталось. Западная башня и фасад парадного входа, все что осталось от огромного замка. Уцелевшие стены были покрыты сажей, земля и сад вокруг были выжжены беспощадным пламенем. Повсюду чернели остовы деревьев и голая земля. Снег немного припорошил их, но пепелище все равно выглядело ужасающе.
        -- Что это? - голос Кристиана дрогнул. Он сжал кулаки и пошел к дому.
        -- Как же так, милорд? - Ранд чуть не плакал. - Почему это случилось с нами?
        -- Это необходимо выяснить, - Велиамор единственный не выказывал эмоций.
        Кристиан медленно шел к руинам, перебирая в голове всевозможные ругательства. Забор вокруг замка был разрушен в нескольких местах и тоже чернел от сажи. От входной двери осталась лишь зияющая дыра в стене, готовой вот-вот обвалиться. Но граф без колебаний прошел под ней. Там где был холл, лежали обгоревшие балки. Пожар случился давно, судя по тому, что они уже не тлели и припали снегом. От мебели не осталось и следа. Каменная лестница обгорела, но осталась на месте, сиротливо возвышаясь над пустырем. Кристиан сел на груду черных камней и закрыл лицо руками.
        -- Не отчаивайся, - произнес Гордон, приблизившись. - Это лишь замок, главное, чтоб люди остались живы.
        -- Я потерял все, что было мне дорого, - произнес граф, не поднимая головы.
        -- Что теперь будет? - причитал Ранд, обходя стены и груды пепла, бывшие когда-то дорогой мебелью и коврами.
        -- Ты бросил карету? - поинтересовался маг, не потерявший самообладания, в отличие от попутчиков.
        -- Нет, она недалеко, возле... - конюх осекся, осознав, что больше нет ворот и конюшни, и его дома во дворе замка.
        -- Возвращайся к ней. Мы поедем в ближайшую деревню. Там остановимся на ночлег, - приказал маг решительно. - Я надеюсь.
        -- Если деревня еще есть, - упавшим голосом отозвался граф. - Что если они сожгли все?
        -- Не стоит торопиться с выводами, - Велиамор осматривался, переворачивая носком сапога остатки домашней утвари. - Мы не знаем, что тут произошло. Предлагаю наведаться в деревню, чтоб хоть что-то узнать наверняка.
        -- Я боюсь, Велиамор. Не хочу найти еще руины деревень, - граф поднялся, отряхивая штаны от сажи.
        -- У нас нет выбора. Либо руины, либо нужные сведения. Стоит рискнуть.
        -- Делай, как знаешь, - Кристиан повернулся к двери.
        -- А твой охотничий домик? - вспомнил Гордон.
        Кристиан замер и побледнел.
        -- Тристан, - тихо проговорил он, так, что только маг услышал его.
        -- Ты не против проверить цел ли он? - продолжал князь.
        -- Да. Ранд, поехали, - приказал Кристиан быстро направившись к карете.
        Кучер влез на козлы и тронул поводья. Карета быстро преодолела расстояние до леса и свернула на узкую дорожку, ведущую к охотничьим угодьям.
        -- Он далеко в лесу, может и цел? - говорил Гордон, не теряя надежды. Но Кристиан не разделял его оптимизма.
        -- Мы не нашли тел, - напомнил Велиамор. - Ни одного.
        -- Скоро стемнеет, - заговорил вдруг граф. - А карета еле тащится, мы не успеем доехать. Лучше заедем в ближайшую деревню.
        -- Ты уверен? - спросил маг.
        Кристиан кивнул. Ранду дали новые указания и он повернул на торный путь.
        Через какое-то время они заметили деревню, но в ней никого не оказалось. Дома пустовали. Даже собак не было видно. Граф совсем отчаялся. Но Велиамор был хладнокровен, решив, во что бы то ни стало найти свидетелей всех этих загадочных событий. Ранд с тоской осматривался, пока они проезжали пустынные улицы.
        -- Тут давно никто не живет, - крикнул он с козел. - Земля нетронута и дома заваливало снегом под самую крышу. Видите следы на стене.
        -- Спасибо, Ранд, - Кристиан посмотрел на мага. - Что все это значит?
        -- То, о чем я и говорил. Вандершир больше не может спать спокойно. Темные начали наступать.
        -- Темные? Кто? - Кристиан отрицательно покачал головой, не требуя ответа.
        Решено было ехать в соседнюю деревню, чтоб не ночевать под открытым небом. Граф надеялся, что хоть там кто-то есть. Начинало темнеть и становилось холодно. В этих землях еще царствовала зима.
        -- Остановимся на ночлег. Продолжим завтра, - Велиамор крикнул Ранду, чтоб остановился где-нибудь около дома. Тут тоже было пустынно. Кристиан потерял надежду.
        -- Мне не нравится все это. Лучше заночевать в лесу, - он чувствовал приближающиеся изменения. Но сейчас облик демона был ему нужнее чем когда-либо.
        -- Знаю, но в лесу мы ничего нового не узнаем. Рискнем, - маг вышел, когда Ранд остановил лошадей посреди мертвой деревни. Ветер шумел кронами голых деревьев, стучал сорванными ставнями.
        -- Я поищу сена, если повезет, - конюх пошел за дом, где предположительно находились сараи для животных.
        -- Вы оставайтесь в экипаже, а я осмотрюсь, - Велиамор вошел в дом. Кристиан откинулся на спинку и закрыл глаза. Холод отступил, как и желание спать. Гордон вспомнил их приключение в заброшенном замке и боялся, что все может повториться. Царившая вокруг гробовая тишина пугала его больше чем открытая схватка с врагом.
        Велиамор вошел в жилище, сложенное из бревен и крытое соломой. Хозяева покидали его в спешке. Везде валялись брошенные тряпки и битые горшки. В разбитое окно намело снега. Маг вышел во внутренний двор. Ранда не было видно. На земле в сарае засохла кровь, и валялись сломанные лезвия мечей. Велиамор сразу узнал оружие. Сделанное наспех из дешевого сплава, чаще всего его использовали мелкие разбойники, беглые крестьяне и подручные темных, оборотни.
        На улице послышался шум, и маг поспешил к экипажу. Кони ржали и вставали на дыбы. Из темноты улицы приближалось несколько человек. Они что-то говорили, но разобрать было невозможно. Велиамор подошел к карете. В ней никого не оказалось. Во двор вошла женщина в порванной одежде и протянула руки к магу. Глаза ее были сплошь белыми и безумными, у рта запеклась кровь, красная пена капала с губ. Велиамор понял, что имеет дело с вурдалаками. Еще несколько таких же мужчин шли позади.
        -- Ранд! - крикнул маг, надеясь предупредить парня об опасности.
        Его не было видно. Кони отходили вглубь двора. Велиамор вынул меч, до сих пор незаметно висевший на поясе под плащом. Взмахнув им, он произнес заклинание. Вурдалаки остановились, но лишь на мгновение. Женщина бросилась на Велиамора. Он взмахнул оружием, и ее голова покатилась по двору. Остальные, не замечая потери, подходили. С улицы слышался гул и шорох ног. Велиамор обезглавил еще двоих, но в ворота входили все новые мертвецы, желавшие убить его. Велиамор понимал, что шум, наполнявший деревню, исходил от десятков подобных созданий. С наступлением сумерек они вышли из своих убежищ. Маг отсек голову уже пятерым и почувствовал, что надолго его не хватит. Он произнес заклинание, и двор озарился на мгновение ярким светом. Пока мертвецы, потерявшие ориентацию, топтались на месте, он перерубил оглоблю. Освобожденные кони бросились прочь со двора, подминая под себя вурдалаков. Пользуясь сумятицей, он незаметно вошел в дом, а оттуда во внутренний двор. Перемахнув через ограду, маг оказался в поле. Ночь была безлунной, но Велиамор прекрасно видел в темноте. Он опасался только за друзей, которые как сквозь
землю провалились. Где их искать он не знал и надеялся, что с ними ничего не случилось. Маг пошел по замерзшей земле к лесу, черневшему вдалеке.
        Дворец.
        12е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Ледяной ветер дул с севера. Солнце то и дело скрывалось за тучами. Первый из четырех весенних месяцев всегда был холодным и мало отличался от зимы. Хотя погода могла резко меняться. Холодные дни чередовались с солнечными и теплыми. Жизнь в столице шла своим чередом. Во дворце, как и прежде, за обедом собралась королевская семья и немногочисленные гости. Правда из всей семьи остались только Теодор и Николь. После отъезда королевы, принц тоже покинул столицу, как обычно скрыв свои истинные цели.
        Оказав королю услугу, Майкл Макмилон стал частым гостем во дворце. Он был неравнодушен к Николь и не скрывал этого. Король поощрял их дружбу, а Николь было все равно, она и не замечала его ухаживаний. С тех пор как Кристиан покинул город, ничто не интересовало ее. Также часто во дворец наведывался и лорд де Ланье, но сегодня он впервые пришел вместе с дочерью. Она уже не так сияла, как на балу, и Николь догадывалась почему.
        -- Как идут приготовления к свадьбе? - поинтересовалась она, понимая, что никакой свадьбы не будет. Сесиль напряглась и посмотрела на отца. Лорд кивнул.
        -- Мы еще не назначили дату, но думаю, как только граф вернется, мы поженимся, - ответила она.
        -- Неужели он уехал? Я не знала, - Николь холодно улыбнулась. Последнее время она только так и улыбалась, фальшиво и неестественно. С друзьями и родными она была молчаливой, задумчивой и всегда грустной.
        -- Да, несколько дней назад, - ответила Сесиль.
        Королю не нравился этот разговор. Он хмурился.
        -- Граф отправился в свое имение, чтоб уладить дела. После свадьбы они с дочерью будут жить там, - вмешался Патрик. - Я, конечно, буду скучать, но счастье дочери на первом месте.
        -- Думаю, нам с вами, лорд, следует поговорить на эту тему, - не выдержал король. - Прошу после трапезы в зеленую гостиную.
        -- Конечно, Ваше Величество, - Патрик улыбнулся.
        -- Что-то голова разболелась, - Николь поднялась из-за стола. - Я покину вас, благодарю за приятную компанию.
        Николь вышла. Майкл быстро покончил с едой и тоже удалился. Теодор и лорд Патрик прошли в гостиную. Остальные продолжали обед, обсуждая придворные сплетни.
        Принцесса поднялась в заброшенную башню, которой уже никто не пользовался. Раньше там дежурил караул, но теперь охрану ворот и внешних башен усилили и всех солдат перебросили туда. Дворец охраняли гвардейцы, патрулируя коридоры. Девушка открыла тяжелую обитую железом дверь и вошла в убого обставленную комнатку. Но обстановка ее не смущала. Из башни открывался лучший вид на город. Николь выходила на овеваемый всеми ветрами балкон и садилась на широкие перила, вглядываясь в даль, выше крыш домов, далеко на север.
        Сегодня северный горизонт был затянут белой дымкой. Должно быть там шел снег. Николь с тоской вспоминала те края, свое детство, приемных родителей, друзей и Кристиана. Ей было лет восемь, когда она впервые увидела графа. Он ехал через деревню на вороном коне, в щегольской дорогой одежде. Все поклонились, и только она продолжала рассматривать его, не зная, кто перед ней. Граф улыбнулся ей и бросил под ноги золотой.
        -- Принцесса, - Майкл стоял у двери. - Простите, что потревожил вас.
        -- Хорошо, что вы пришли. Мне понадобится совет, - Николь говорила, продолжая смотреть вдаль. Герцог подошел ближе.
        -- Я слушаю.
        -- Думаю, лорд говорил правду. Возможно, и не подозревая этого, - произнесла Николь, сидя на головокружительной высоте, словно на диванчике в гостиной.
        -- То, что граф поехал в свой замок? - Майкл задумался. - Возможно, это так. Хотя я не уверен. Я узнал, что маг покинул город через восточные ворота. Чтоб заехать в замок им надо отклониться на север, если я правильно понял расположение.
        -- Да, но я знаю Кристиана, - Николь корила себя, что раньше не подумала об этом. - Он обязательно заедет домой.
        -- Прошло много времени. Даже если он и был там, то, наверное, уже следует дальше, - Майкл говорил мягко, не желая расстроить принцессу.
        -- Ваша поддержка очень важна для меня. Благодарю, - Николь сменила тему.
        -- Я могу подробнее расспросить лорда. Если он действительно знает, куда поехал Кристиан, я узнаю это.
        -- Буду очень вам признательна, герцог, - Николь намеренно назвала его титул, чтоб придать разговору официальности. Майкл поклонился и вышел.
        Николь еще долго сидела, обдумывая сказанное за обедом. Наконец, когда стемнело, она спустилась в свои покои. Там уже ждали фрейлины.
        -- Николь, - Бьянка встала, когда принцесса вошла. - Где ты ходишь, скоро ужин.
        Ева только головой покачала, поражаясь фамильярности, с какой Бьянка общалась с принцессой. Николь посмотрела на подруг:
        -- Я кое-что придумала.
        Праудхолл.
        Вечер того же дня.
        Бьянка продолжала встречаться с Ричардом под покровом ночи. Вот и сегодня, едва закончился ужин во дворце, она попрощалась с принцессой и поспешила домой. Как и прежде Ричард ждал ее в саду. Он по-прежнему не признавался в своем подлинном происхождении, лишь намекая, что небогат. Бьянка не настаивала, ей вполне хватало того, что они видятся, и он не претендует на ее руку. Хотя это уже не казалось девушке смертельным, скорее наоборот. Если бы маркизу пришло в голову просить ее руки, она недолго думала бы. Но Ричард не затрагивал эту тему. Княжна предполагала, что он не зовет ее замуж, потому что беден и незнатен. Он же в свою очередь был доволен тем, что девушка достаточно горда, чтоб настаивать на свадьбе. Ему жениться и в голову не приходило. В столице Дика держали совсем другие дела, непосредственно связанные с Бьянкой и ее обязанностями при дворе.
        Княжна сидела в кресле у окна, маркиз лежал в ее постели. Он почти уснул, когда она вдруг заговорила:
        -- Я, наверное, уеду на пару дней.
        Мужчина открыл глаза.
        -- Это не связано с принцем? - поинтересовался он, зная его отношение к фрейлине.
        За последнее время Виктор оказал девушке столько знаков внимания, что другая уже готовилась бы к свадьбе. Но Бьянку явно не прельщала перспектива стать принцессой. По крайней мере она ничего не отвечала Его Высочеству. Возможно, этим и был обусловлен его интерес. Как бы там ни было, Дик рад был, что обошел принца, пусть тот и не догадывался об этом. У пирата с Виктором были свои счеты.
        -- Нет, о чем ты? - фрейлина посмотрела на любовника. В комнате было темно, и она видела только его силуэт.
        -- Забудь. Так куда ты отправляешься? - Дик облегченно вздохнул.
        -- Ее Высочество хочет навестить родных в деревне. Мы с Евой, скорее всего, поедем с ней, - Бьянка была печальна.
        -- Одни? - маркиза очень заинтересовал предмет разговора и он сел поближе.
        -- Нет, не волнуйся, с нами отправят десяток солдат. Король, конечно, не хотел отпускать нас, но Николь настояла.
        -- Она молодец. Не забывает близких.
        -- Похоже, ты не переживаешь из-за нашей разлуки? - Бьянку задело его равнодушие. Ричард воодушевился и, казалось, был даже рад. - Что ж, если я настолько надоела тебе, можешь уходить.
        -- Я не расстроен, потому что намерен ехать с вами, - Ричард обнял ее. - Как ты могла подумать такое?! Я не оставлю свою возлюбленную, тем более не отпущу ее одну в опасное путешествие.
        -- Ты серьезно? - фрейлина, недоумевая, посмотрела на него. - Но как я объясню это придворным? Как представлю тебя?
        -- Этого не нужно. Я поеду следом. Ты расскажешь мне, по какой дороге последует принцесса, а я буду ехать позади.
        -- А в замке графа я представлю тебя Николь. Она будет рада, наконец, познакомиться с моим избранником, - Бьянка поняла, что сказала лишнее. - Обсудим остальное завтра. Сейчас уже поздно, я устала.
        Дик понял, что его просят удалиться. Он оделся и, поцеловав девушку, вышел. Прокравшись по темным коридорам, он вышел в сад, воспользовавшись своим ключом. Бьянка специально дала его любовнику, чтоб тот мог беспрепятственно входить в дом и покидать его незамеченным. Никто в доме не догадывался о ночном госте, кроме гувернантки. Она с первой же ночи знала о похождениях пирата и княжны. Эвлин хотела рассказать Гордону, но он внезапно уехал, получив личное поручение принца.
        Покинув богатый квартал, пират последовал прямиком в таверну своего старого друга. Ему предстояло многое сделать, чтоб успеть до отъезда принцессы.
        Земли графа Яновского.
        13е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Деревня виднелась вдалеке. Наступило утро, но солнце не намного украсило унылый пейзаж. Заснеженная земля сливалась с серым небом. Велиамор шел неспешно, оглядываясь и высматривая путников. Он надеялся найти своих спутников, но их не было видно. К вечеру он прошел еще несколько деревень, там оказалась та же картина. Велиамор видел, что часть северных земель захвачена и опустошена, а король даже не догадывается об этом.
        Приближалась ночь, и нужно было где-то остановиться. Маг уже хотел устроиться под деревом на краю леса, откуда открывался вид на дорогу. Как вдруг заметил вдалеке свет. Это без сомнения была деревня, и в ней жили люди. Маг поспешил туда, возможно, им можно было еще помочь. Он искренне надеялся застать там крестьян, а не шайку головорезов.
        Пошел снег, ветер дул навстречу и Велиамор выбился из сил. Он целый день быстро шел и теперь чувствовал небывалую усталость. Недалеко от селения он остановился и закрыл глаза.
        -- Эй, кто ты?! - раздался голос неподалеку. Пытаясь почувствовать обитателей деревни, Велиамор отвлекся от окружающего мира и не заметил подкравшихся парней. Они были вооружены вилами и рогатинами. У одного была сабля. Маг вздохнул с облегчением. Они явно не походили на разбойников.
        -- Я Велиамор, советник короля, - произнес он.
        Парни рассмеялись.
        -- А мы его почетные гвардейцы, - ответили они. - А ну-ка, подними руки и иди вперед к деревне.
        Маг подчинился, это вполне устраивало его. Тем более что он явно ощущал трепет и опаску конвоиров. Дойдя до деревни, Велиамор увидел, что в ней нашли убежище уцелевшие жители соседних селений. Подходы к домам забаррикадировали, и все были чем-то вооружены. Везде горели факелы и костры. Мага провели по улице, где все с любопытством разглядывали его испачканную в крови богатую одежду и чужеземные черты лица.
        -- Нашли его возле деревни, он шпионил, - доложил один из парней, когда они остановились у крыльца небольшого, но добротного дома. На пороге стоял пожилой мужчина в доспехах времен последней войны и со старинным мечом. Велиамор сразу узнал старика.
        -- Доброй ночи, мистер Рэмо. Помните меня? Я Велиамор, - маг откинул плащ, открыв на мгновение свой меч в богатых ножнах. Деревенские конвоиры отступили на шаг, понимая, что дали маху.
        -- Как же я могу забыть вас, - неуверенно отозвался старик. Он поклонился гостю и сообщил односельчанам:
        -- Теперь нам нечего бояться, с нами великий волшебник!
        Крестьяне радостно воскликнули.
        -- Что тут произошло? - Велиамор вошел за старым воином в дом. Там уже суетились женщины, собирая на стол. Молоденькая девушка взяла у него испачканный плащ.
        -- Мы сами толком не знаем, - ответил старик. - Сразу после перехода календаря, по ночам на деревни начали нападать разбойники, оборотни и другая нежить. Все, кто мог, укрылись в замке. Мы немного в стороне, может, поэтому и целы до сих пор.
        Маг выпил немного вина, отдыхая и слушая хозяина дома.
        -- Тут укрылись люди из разоренных деревень поблизости. Мы давно никого не видели из замка. Те, кто отправлялся в разведку, так и не вернулись.
        -- Замок сожжен, - сказал маг.
        Старик с ужасом посмотрел на него.
        -- Этого не может быть? - произнес он дрожащим голосом. - Там укрылось столько людей. Мы считали его самым безопасным местом.
        -- Он уничтожен и людей поблизости нет.
        Велиамор немного поел, пока старик выходил. Наверное, чтоб посоветоваться с остальными крестьянами. Слышались жалобные выкрики и плач женщин. Маг понимал, что принес плохие вести.
        -- Вам постелют в лучшей комнате, - сказал старик вернувшись.
        -- Я хотел задать еще вопрос, - Велиамор отложил еду. - Не приходили ли еще странники? Со мной путешествовали конюх Ранд, князь и ваш господин, граф Яновский.
        -- Нет, - старик опечалился, услышав имена. - Вы первый человек, которого мы увидели за последние несколько дней. Хозяин был с вами? И где же он?
        -- Мы расстались в деревне на юг отсюда. На нас напали вурдалаки и мы разделились, - Велиамор не стал посвящать крестьян в нюансы их путешествия.
        -- Значит, они уже мертвы, - печально произнес старейшина. - Никому не спастись от этих тварей. Только разве что вам, великий маг.
        Велиамор ничего не ответил и пошел в комнату, которую приготовили для него. Девушка, взявшая его плащ, теперь вела его. Это была сестра Николь, Марта. У нее были длинные темно-русые волосы, заплетенные в косу и смуглая, загоревшая на солнце кожа. Она напомнила магу другую, очень похожую на нее крестьянку.
        Глава одиннадцатая
        Вечер.
        Земли графа Яновского.
        13е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Кристиан и Гордон шли в деревню, где жили приемные родители Николь, в надежде найти их живыми. Граф предпочитал обходить другие деревни стороной, не желая больше видеть своих крестьян вурдалаками.
        Когда утром они вернулись к карете, то ни ее, ни друзей там не обнаружили. Только кровь и обезглавленных вурдалаков во дворе. Кристиан понимал, что не должен был бросать друзей, превратившись в демона, но у него было важное дело. А маг не отпустил бы его одного. Тогда Гордон, пытаясь вернуть друга, поспешил за ним.
        Теперь они шли, уже не надеясь засветло добраться до деревни.
        -- Тем вурдалакам перепало от Велиамора, это точно, - говорил Гордон, шагая рядом с другом. Он отдал ему свой плащ, хотя Кристиан не особо мерз даже раздетый до пояса.
        -- Ты не должен был идти за мной, - ответил граф. - Разве я нуждаюсь в присмотре?
        -- Не знаю, - князь виновато пожал плечами. - Я не подумал, испугался за тебя.
        -- С Велиамором тебе было бы безопаснее, - Кристиан всматривался в закатное небо.
        -- Ты был в охотничьем домике? - спросил Гордон.
        -- Почему ты так решил? - граф не смотрел на друга, быстро шагая к лесу.
        -- Ты ждал ночи, чтоб самому туда отправиться, - ответил князь прямо. - Я же видел, как ты был обеспокоен, когда я упомянул о нем.
        -- Та часть леса сожжена, - ответил Кристиан, тяжело вздохнув. - И соседняя деревня тоже.
        -- Мне жаль, - Гордон хотел еще что-то спросить, но они услышали голоса и разговор прекратился.
        Где-то в лесу послышались крики и ругань. Друзья остановились и прислушались. Определив, откуда исходит шум, они потихоньку начали подкрадываться к лесу. Прячась за деревьями и пользуясь спускавшимися сумерками, они смогли подойти достаточно близко, чтоб разглядеть незнакомцев. Это были люди, во всяком случае, очень похожие на людей существа. Длинные волосы их были заплетены в косы, одежда в грязи и засохшей крови. Заросшие щетиной лица с бегающими злобными глазами и свирепый оскал не оставляли сомнений, что это не мирные путешественники, остановившиеся на ночлег. Трое или четверо их спутников выглядели не лучше, но сейчас они спали, лежа в куче и тяжело дыша. Оружие было беспорядочно разбросано, но они могли добраться до него без труда в случае необходимости. Шумиха поднялась, по-видимому, из-за человека, привязанного к дереву на другом конце поляны.
        -- Нужно обойти, - предложил граф шепотом. - Отсюда не видно бедолагу. Наверное, это крестьянин.
        Гордон кивнул, и они обогнули шайку, тихо крадучись между деревьев. Граф все время наблюдал за спящими людьми, уж очень странным казался ему их способ спать. Словно стая собак.
        -- Это Ранд, - вдруг резко зашептал Гордон, остановившись. Кристиан перевел взгляд на пленного. Спящий разбойник открыл глаза и посмотрел в гущу деревьев.
        -- Что будем делать? Надо освободить его, - произнес Кристиан. Князь кивнул. Разбойники выпытывали у пленного, куда делись его спутники. Конюх упорно молчал, получая увесистые удары.
        -- Зажарим его, тогда заговорит, - предложил один из шайки, с перевязанным глазом.
        -- Заткнись, придурок. Я тут думаю. А ты ступай, зверей буди, ночь уже скоро. Надо проверить всех ли мы подчистили. Сдается мне, тут еще одна деревня есть поблизости, - говорил, судя по всему, вожак банды. Немного опрятнее остальных и одетый в нечто походившее на доспехи. Его лицо было плоским, с острыми неприятными чертами, напоминавшими ящерицу. Желтые немигающие глаза отражали пламя костра.
        -- Что же ты так печешься об этом гаде? Он пятерых ребят уложил своим топором, - не отступал одноглазый.
        -- Не твоего ума дело, - главарь толкнул его в плечо. - Ты слишком глуп, чтоб понять это. Поэтому я веду вас, а не ты.
        В толпе началось волнение, многие хотели поквитаться с Рандом. Он стоял, опустив голову, поддерживаемый лишь веревками. Его рубашка была в крови, волосы упали на лицо, и трудно было разобрать в сознании он или нет.
        -- Заткнитесь! С ними был колдун, - все замолчали и прислушались. - Он где-то рядом. Ублюдка надо доставить госпоже живым, чтоб она с ним побеседовала. Может, ей интересно будет? А мы получим вознаграждение.
        Все дружно закричали и заулюлюкали. Гордон вздрогнул. Кристиан поднял с земли большую палку.
        -- Надо освободить Ранда и обязательно взять в плен главаря, - произнес он.
        -- Но их так много, - Гордон вынул из-за пояса кинжал, единственное оружие, которое он прихватил с собой. Остальное осталось в карете.
        -- Доверься мне, - Кристиан посмотрел на ползущие по земле тени.
        Проснувшийся разбойник подошел к главарю, и что-то сказал ему вполголоса. Тот кивнул и приказал будить остальных. В это время из-за деревьев вышел Гордон.
        -- Сдавайтесь, разбойники, вас окружили! Со мной пятьдесят солдат и еще едут следом, - произнес он. Деревья за ним зашуршали. Бандиты слегка растерялись.
        -- Чего же они не выходят? - спросил главарь, недоверчиво осматривая лес вокруг.
        Гордон лучше рассмотрел его и лишь благодаря железной силе воли не бросился бежать. Кожа у разбойника была чешуйчатая, отливавшая красным, глаза как у змеи, две черные щели на желтом. Он улыбнулся, довольный оказанным действием.
        -- Они держат вас на мушке. Я предлагаю сдаться и все останутся живы, по крайней мере, до суда нашего милостивого короля Теодора Великого! - торжественно произнес князь. Разбойники притихли.
        -- Боюсь, нам не дождаться его суда, - ответил главарь, растянув губы в улыбке и обнажив два острых клыка. - Взять его! - крикнул он.
        Бандиты бросились на князя. Он парировал несколько ударов и заколол одного. В это время в чаще послышался жуткий вой, от которого кровь стыла в жилах. Гордон, пользуясь смятением нападавших, скрылся за деревьями. Разбойники пришли в себя и бросились за ним. Они видели его неясную тень во тьме среди деревьев и бежали следом.
        -- Не отставать! Взять живым! - кричал главарь.
        Он взял факел и дыхнул на него огнем. Алый язык пламени вырвался из его раскрытого рта и зажег факел. После чего он поспешил за остальными, уходившими все дальше в лес.
        Возле пленного остались трое из шайки, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Им тоже хотелось присоединиться к погоне. Неожиданно преследуемый появился у них за спиной. Разбойники набросились на него, но он, ловко орудуя кинжалом, сразу уложил одного из них. Второй ударил его своим ножом в руку. Князь отошел и согнулся, закрыв рану ладонью. Осмелев, разбойник наступал, но Гордон внезапно выпрямился и вонзил ему нож в сердце. Третий в страхе медлил.
        -- Помнишь, меня надо брать живым, - сказал князь, сделав выпад. Охранник отпрянул. Гордон поднял с земли топор Ранда, покрытый кровью разбойников, и погрозил им.
        -- Я тот колдун, что ехал с ним, - продолжал он запугивать бедолагу. - Если захочу, превращу тебя в кролика и твои же друзья сожрут тебя. Вот только жаль магию тратить на такого.
        Гордон сделал шаг и взмахнул топором. Бандит с криком бросился в лес на поиски товарищей, носившихся по лесу с факелами. Князь положил топор и перерезал веревки. Ранд, обессилев, упал ему на руки.
        -- Вставай, они сейчас вернутся, - говорил князь, пытаясь привести в чувство друга. Конюх неуверенно поднялся на ноги.
        -- Пойдем, - Гордон прихватил его топор и, поддерживая, повел Ранда в лес.
        Послышался опять тот же страшный вой, но теперь ему вторил десяток других.
        -- Надеюсь, граф сумеет уйти от них, - князь тащил конюха дальше в лес, куда указал Кристиан. - Мы доберемся до деревни, будем надеяться, там нам помогут.
        Только теперь Гордон заметил, что Ранд был серьезно ранен.
        -- Есть уцелевшая деревня? - в его голосе зазвучала надежда.
        -- Конечно, разбойники сами это подтвердили, - Гордон улыбнулся.
        Из леса доносились крики и звон оружия. Они становились все приглушеннее и теперь, когда князь и его раненый товарищ прошли довольно большой отрезок пути, стали совсем неслышны.
        Раннее утро.
        Северные ворота Уайтпорта.
        14е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Изысканную карету, украшенную золотым гербом, сопровождал эскорт из десяти отборных гвардейцев. Они вереницей ехали позади, пока экипаж не покинул пределов города. После чего вперед была выслана группа, проверявшая дорогу и предупреждавшая на постоялых дворах и в гостиницах, кто к ним заедет.
        Николь хотела ехать без остановок, но солдатам были даны четкие указания самим королем. Фрейлинам строго было приказано ни на шаг не отходить от принцессы и сопровождать повсюду. Бьянка догадывалась, что Николь не просто так затеяла эту поездку, предчувствуя грядущие неприятности. Ева ничем не выдавала своих мыслей, со стороны казалось, что ей все равно. Больше принцесса никого не хотела брать с собой, несмотря на огромное количество желающих. Среди прочих был и Майкл Макмилон и Джек, но Николь была непоколебима в своем решении. Она не знала наверняка, как дальше поступит, и не желала втягивать в это придворных.
        Карета ехала немыслимо медленно. Девушки, убаюканные перестуком копыт и мерным покачиванием, чуть не засыпали.
        -- Стоило ли подниматься в такую рань? - Ева зевнула.
        -- Если бы еще помедлили, то не выехали бы и до следующей зимы, - ответила Николь. - Мне не терпится увидеть родителей и сестер.
        -- Но у тебя теперь новая семья, - Бьянка вынула книгу из корзинки, чтоб хоть как-то скоротать время.
        -- Это не меняет того факта, что Рэмо вырастили и любили меня. Кроме того, отец спас мне жизнь, подобрав в лесу, - Николь улыбнулась, вспомнив родных.
        -- Конечно, это важно. Но стоило ли сейчас ехать в такую даль? Снег еще не сошел.
        Было ясно, что княжне не по душе это путешествие.
        -- Обещаю, что надолго не задержу вас в деревне, - принцесса выглянула в окно. - И потом, это очень увлекательно - попутешествовать. Зимние пейзажи тоже весьма живописны.
        -- Безусловно, - отозвалась Бьянка без энтузиазма. Ева усмехнулась. Княжну бесило ее спокойствие и подозрительное молчание.
        -- А как вам идея попутешествовать, мисс Лизард? - поинтересовалась она язвительно.
        -- Я наслаждаюсь поездкой, - ответила Ева. - Думаю, впереди масса приключений и новых знакомств.
        Бьянка ничего не сказала, заподозрив, что Ева каким-то образом узнала о ее романе с Ричардом и о том, что он едет следом. Дальше девушки ехали в тишине, думая каждая о своем.
        К вечеру добрались до постоялого двора.
        -- Чьи это земли? - спросила Николь у подруг.
        -- Не знаю, какого-то барона, - ответила Бьянка осматриваясь.
        Во дворе стоял еще экипаж, а в конюшне, в другом конце двора, несколько скаковых лошадей.
        -- Для вас уже приготовлены комнаты, - доложил капитан гвардейцев. Солдаты расседлывали лошадей, уставших за день и покрытых потом.
        -- Благодарю, - Николь проследовала за ним в предоставленные покои.
        Ей отвели лучшую комнату, просторную, хотя и простую. Кровать, стол, несколько стульев и камин. Фрейлинам достались такие же, а солдаты расположились в соседних, заняв все свободное жилье. Она могла останавливаться у подданных в роскошных замках. Король настаивал на этом, но Николь наотрез отказалась от этой идеи.
        Оставшись одна, принцесса сняла теплое пальто и прошлась по комнате, осматривая нехитрую утварь. Жестяной кувшин для умывания, побитый фарфоровый таз, почти белое полотенце. Принцесса впервые была на постоялом дворе и с любопытством осматривала все вокруг. Из окна открывался вид на бескрайние поля, покрытые снегом. Надвигались сумерки, север опять затянуло дымкой.
        Поужинав гостиничной едой, Николь спустилась в зал. Там оказалось шумно и накурено. Солдаты заняли почти все столики, за остальными пили пиво другие постояльцы. Их было трое: седоватый купец, крестьянин и какой-то бродяга. Увидев госпожу, гвардейцы оставили выпивку и поднялись.
        -- Продолжайте, прошу вас, - Николь вернулась к себе, понимая, что слишком знатная особа теперь даже для простой прогулки. Везде ее сопровождал вооруженный конвой, а солдаты вытягивались по струнке, едва она приближалась. Остальные постояльцы и прислуга с любопытством глазели на нее, что бесило не меньше. Только с фрейлинами Николь могла оставаться собой. Она попросила охрану отправляться спать и вошла к Бьянке. Девушка сидела у окна, всматриваясь в дорогу, по которой они приехали.
        -- А из моего окна видно только поле, - заметила принцесса.
        -- Прости, что ныла сегодня с утра, - фрейлина отошла от окна и села на кровать. Николь опустилась рядом.
        -- Я знаю, тебе не хотелось ехать, но это очень важно для меня, - произнесла она.
        -- Я понимаю, ты соскучилась по родителям, - Бьянка улыбнулась и взяла подругу за руку. - Но это возвращение в земли графа не причинит тебе боли? Вы только что расстались.
        -- Об этом я и хочу поговорить с тобой. Хочу объяснить, чтоб ты не считала эту поездку моей прихотью, - понизив голос, начала Николь.
        -- Я и не думала так, - возмутилась Бьянка.
        -- То, что говорят при дворе - неправда. Будто я забыла Кристиана, а он женится на Сесиль, - принцесса улыбнулась печально.
        -- Я догадываюсь, что это бредни лорда, - Бьянка кивнула.
        -- Кристиан любит меня, я знаю. И я докажу ему свою преданность, - Николь поднялась, чтоб зажечь свечи. За окном стало совсем темно. - Я думаю, что сейчас он в замке.
        -- Ты потеряла разум от любви, - вздохнула Бьянка. - И я понимаю тебя. Но что ты скажешь ему? Разве это изменит что-то?
        -- Я хочу поехать с ним, куда бы ни вез его маг, - голос принцессы звучал решительно. Фрейлина удивленно посмотрела на подругу.
        -- Ослушаешься короля? Сбежишь от солдат? - догадалась она.
        -- По-другому не получится. Я все уже решила.
        Пока Бьянка думала, как ей поступить в этой непростой ситуации, Николь посвящала ее в свои планы.
        -- Кто еще знает об этом? - поинтересовалась она, когда принцесса закончила. - В Уайтпорте кто-то знает, что ты задумала?
        -- Нет, только ты. Даже Еве ни слова, - тон Николь был заговорщическим, глаза блестели.
        Фрейлина почувствовала давно забытое чувство азарта. В столице она совсем позабыла, что такое опасность, неизвестность и свобода. Она так увлеклась Ричардом, что забыла о себе. Ей всегда хотелось бросить вызов обществу. Теперь был реальный шанс найти приключения на свою голову.
        -- Еще чего, я не доверяю ей. Не знаю, зачем ты с ней водишься? - возразила Бьянка.
        -- Мне она понравилась, но только тебе я могу довериться в таком деле, - Николь посмотрела на подругу. - Не стану скрывать, это большой риск. Если нас вернут, отец не будет церемониться.
        -- Отправит в монастырь? - рассмеялась Бьянка. - Вот это будет забавно! Может, Виктор, наконец, оставит меня в покое.
        Николь вздохнула и тоже улыбнулась.
        -- Разве он так плох? - спросила девушка.
        -- В том-то и проблема, что слишком уж хорош, - княжна загадочно улыбнулась. - Идеален до тошноты.
        -- Я все же надеюсь, что отец поймет меня и простит, - Николь не стала продолжать тему, брат ей нравился, несмотря на его характер и взгляды. Было в нем что-то, что привлекало ее, какое-то обаяние. Хотя и не такое как у магов и эльфов, встречавшихся ей.
        -- Подумаем об этом, - заключила Бьянка. - У нас масса времени.
        Перед рассветом.
        Земли графа Яновского.
        14е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Велиамор проспал не больше часа. Тревожное предчувствие росло в его сознании. Он поднялся с кровати и посмотрел в окно. Равнина была пустынной и казалась бы мирной, если бы маг не знал, что все вокруг уничтожено. Он надел сапоги и пояс с мечом. Ощущая приближавшуюся опасность, Велиамор не стал расслабляться и засыпать надолго.
        Он спустился в комнату, где его принимал хозяин накануне вечером. Кругом было тихо, все, наверное, спали, надеясь на могущественного друга. Велиамор очень хотел бы защитить их, но не знал против кого придется сражаться. Прошло больше тридцати лет с тех пор как он вступал в бой с полчищами врагов. Мирная жизнь и покой последних лет притупили его инстинкты, а заполонивший эти земли мрак отнимал последние силы. Велиамор буквально кожей ощущал холод и напряжение в воздухе, но не зимний холод, а замогильный. Слышал в вое ветра слова заклинаний, оставленные темными, видел на лицах крестьян уныние и отчаяние. Но больше всего он беспокоился о сыне, оставшемся в неведении в самом опасном месте Вандершира. Если хоть один темный узнает о нем, Бенедикту не жить. Маг отогнал эти мысли, понимая, что только этого и нужно врагу. Запугать, посеять сомнения, забрать последнюю надежду. Тогда гораздо проще будет разделаться с противниками.
        Комната, куда он спустился, была освещена только несколькими свечами, и маг не сразу заметил, что не один. В углу на лавке сидела та самая девушка, что так понравилась ему. Она сидела, обняв колени, и тихо плакала. Маг сел рядом.
        -- Как тебя зовут? - спросил он ласково.
        -- Марта, - девушка вытерла слезы. - Мы все погибнем сегодня?
        -- Нет, что ты, - Велиамор положил меч себе на колени. - Я не позволю, чтоб это случилось. Поверь мне.
        -- Вам что-то угодно? - Марта вспомнила, что перед ней важный гость.
        -- Позови отца и разбуди всех, - маг еще раз улыбнулся ей и вышел во двор.
        Было по-зимнему холодно, но ветер утих. До рассвета оставалось меньше часа.
        -- Что случилось, господин? - старик тоже вышел из дома. - Нужно готовиться к нападению?
        -- Да. Приближаются враги, - Велиамор вернулся в дом.
        Спустя четверть часа в комнате собрались жители дома и несколько крестьян из деревни. Все были взволнованы, деревню облетела новость.
        -- Наши ребята видели в лесу шайку разбойников, - начал хозяин дома. - Господин был прав.
        -- Сколько их? - Маг очень надеялся, что это окажутся просто люди.
        -- Десять, может, пятнадцать человек.
        -- Как они выглядят?
        -- Как разбойники, - ответил тот самый парень, что привел мага в деревню. По-видимому, в деревне ему не сиделось и, взяв своих помощников, он отправился добывать сведения. - Грязные, вонючие, вооружены короткими мечами, топорами и палицами. Мы издалека их услышали. Они ругались и кляли кого-то.
        -- Это все? - Велиамору не верилось, что шайка из пятнадцати человек могла опустошить эти земли, да так, чтоб никто не ускользнул.
        -- У них еще собаки есть, - добавил второй паренек. - Они впереди побежали, но я их разглядел. Огромные серые.
        -- Может, это волки на мертвечину пришли? - заворчал старейшина.
        -- Я тоже думал волки, - оправдывался парень. - Но волки-то не отзываются на команды. А разбойники ими командуют.
        -- Это не собаки и не волки, - маг переводил взгляд с одного крестьянина на другого. - Это оборотни. А разбойники, может, и не люди вовсе.
        Все начали живо переговариваться, обсуждая как им быть с оборотнями.
        -- Кто же, если не люди? - подала голос Марта, притаившаяся на лестнице.
        -- А ну к матери! - крикнул старик.
        -- В заброшенных деревнях обитают вурдалаки, значит, поблизости должен быть черный маг или живой упырь, выпивший их кровь, - Велиамор увидел ужас, появившийся в глазах крестьян.
        За окном послышалась возня и шум.
        -- Началось! - крикнул кто-то, и все поспешили во двор.
        По улице шел князь, спрашивая у людей, что это за деревня. Маг поспешил к нему.
        -- Где остальные? - спросил он, оглядывая Гордона в заляпанной кровью одежде.
        -- Я оставил Ранда в доме на окраине. Там ему помогают, но твоя помощь тоже была бы нелишней, - ответил князь, схватив Велиамора за руку и потащив по улице.
        -- Где граф? - интересовался тот по пути. - Ты знаешь, что все это дело рук разбойников? Что эти самые разбойники движутся сюда?
        -- Конечно. Граф, кстати, где-то с ними, - Гордон толкнул дверь в дом, где оставил Ранда и вошел следом за магом.
        -- Все это мне не нравится, - маг осмотрел конюха, разговаривая с князем.
        -- Они будут здесь с минуты на минуту, - Гордон коротко рассказал другу о схватке в лесу и поделился своими догадками относительно происхождения шайки. - Мы оторвались от них, но идти с раненым куда сложнее, чем подгоняемым яростью.
        -- Главарь самый опасный, - ответил маг. - Если я правильно понял твое описание, это - дракон.
        -- Как это дракон? - Гордон изумленно раскрыл глаза.
        -- Маг превращающийся в дракона, - пояснил Велиамор. - Будь внимателен. Когда увидишь его, целься в живот. Это самое слабое место.
        Гордон молчал, обдумывая все услышанное. Он, конечно, поверил магу, но не мог представить себе, как человек превращается в дракона.
        -- Теперь понятно, как они смогли так все выжечь, - продолжал рассуждения маг. Гордон только кивал.
        -- С ним все будет хорошо, - заключил Велиамор, закончив с Рандом и вручив хозяйке дома склянку из своей сумки. - Смажь его раны и запри за нами дверь.
        На улице уже собрались все присутствовавшие на деревенском совете. Крестьяне вооружились, кто как мог, и ожидали приказа.
        -- Я вступлю в бой, но не зову вас присоединиться, потому что не знаю, смогу ли защитить всех от гибели, - произнес Велиамор. Крестьяне молчали.
        -- Если есть добровольцы, тогда за нами! - решил за них князь, и они с магом пошли по дороге прочь от деревни.
        Было темно, но Кристиан все прекрасно видел. Он приближался к деревне, когда заметил, что из нее вышла группа людей с факелами. Граф догадался, что это крестьяне, а высокий человек впереди - Велиамор. Он вздохнул с облегчением. Если он там, значит, жители деревни и родители Николь еще живы. Это была первая хорошая новость. Демон взмахнул крыльями, желая быстрее присоединиться к друзьям. В другой стороне уже показались разбойники, тоже освещавшие путь факелами. Поднявшись, демон увидел, что дракон послал оборотней в обход, чтоб те ударили с тыла по небольшому ополчению. Он сложил крылья и направился к ним, желая уравнять шансы.
        Маг в это время поднял левую руку, в правой сжимая меч. Разбойники поджигали стрелы и выпускали их в крестьян. Те, что не долетали, втыкались в землю, освещая поле битвы. Крестьяне вздрогнули, предчувствуя, как град огненных стрел обрушится на них, но вместо этого стрелы отскочили от невидимого щита и упали под ноги. Все ахнули и приободрились. Головорезы немного сбавили темп и, выбросив арбалеты, вынули ножи и топоры.
        -- Отомстим за погибших! - крикнул Гордон, врезаясь в толпу разбойников и срубая топором Ранда голову первому.
        Завязалась кровавая битва. Сами того не ожидая, крестьяне с небывалым умением парировали удары опытных наемников и уложили сходу почти половину. Главарь, чуя, что дело плохо, затрубил в короткий кривой рог. Протяжный неприятный звук пронесся над равниной. Велиамор попытался быстрее добраться до главаря, разгадав, что он зовет подмогу, но тот успел еще два раза протрубить, прежде чем маг приблизился к нему. В лесу послышался жуткий вой, и вскоре показались отвратительные звери, спешащие на зов главаря. Сам темный маг отступал назад и вскоре скрылся. Велиамор безуспешно преследовал его, снимая головы разбойников на ходу.
        -- Приготовиться к атаке! - прокричал князь, указав топором на наступавших зверей. Недобитые разбойники поспешили примкнуть к оборотням. Крестьяне с ужасом разглядывали приближавшихся зверей огромных размеров с острыми зубами и красными, горящими ненавистью, глазами. Позади в свете луны показались черные крылья.
        -- Что еще за тварь с ними? - робко спросил здоровенный крестьянин, стоявший рядом с князем.
        -- Он не с ними, - ответил Гордон.
        -- Неужели... - Велиамор не договорил, увидев, как демон схватил одного оборотня и свернул ему шею, как игрушечному.
        -- Вперед! Он за нас! - крикнул Гордон. Крестьяне бросились за ним, собираясь разделаться с уцелевшими наемниками.
        Демон нападал на оборотней и опять поднимался в небо. Разбойники совсем растерялись и бросились бежать. Оборотни визжали, пытаясь допрыгнуть до крылатого чудовища. Тут появился главарь. Его красные перепончатые крылья мелькнули в свете факелов. Он направился прямиком к демону, чтоб спасти остатки своей шайки. Те воодушевились и вновь атаковали.
        Велиамор отражал удары, пытаясь сберечь как можно больше жизней своих товарищей. Князь тоже крушил оборотней, надеясь на поддержку графа.
        Дракон подлетел сзади и его огненное дыхание опалило черные крылья противника. Тот обернулся, испустив злобный рык.
        Разбойники, оставаясь в меньшинстве, начали отступать.
        Велиамор пытался взять хоть кого-то живым, посылая слабые магические заклинания, чтоб лишь оглушить жертву. Но те ловко уворачивались, уходя все дальше.
        -- Велиамор, Кристиан! - отвлек его голос князя.
        Маг поднял голову, чтоб посмотреть, куда указывает Гордон. Крестьяне тоже смотрели на небо. Они все еще не верили в свою победу, стоя посреди усыпанного телами поля.
        В небе над ними кружили двое ужасных созданий. Одно было похоже на дракона, только намного меньше. Он изрыгал алые языки пламени, пытаясь достать второго. У того были черные, горящие красным пламенем крылья. Чем сильнее он взмахивал ими, спасаясь от очередного языка пламени, тем сильнее они разгорались, сея искры на поле боя. Дракон выставил перед собой длинные лапы с острыми желтыми когтями. Пламя отражалось в его красной чешуе. Демон вынул меч и рубанул, пытаясь достать дракона. Тот увернулся и оцарапал противника длинными когтями. Тогда демон, вновь взмахнув горящими крыльями, изловчился и ударил дракона в живот. Крестьяне в ужасе прикрыли уши, прокатившийся вой потряс ближний лес и землю у них под ногами. Дракон рухнул на землю, подняв столб искр, потухавших в воздухе и кружащих над горящим телом поверженного чудовища. Когда крестьяне вскинули головы, чтоб взглянуть на победителя, его уже не было в небе.
        Вокруг царила полная тишина, даже ветер стих перед рассветом.
        -- Нужно помочь раненым, - командовал князь.
        Крестьяне искали своих среди убитых, переворачивая тела. Солнце появилось над горизонтом. Все с облегчением вздохнули, не найдя ни одного убитого жителя деревни. Мужчины перешептывались, кивая в сторону Велиамора, понимая, что тут не обошлось без магии.
        -- Кто же был тот, с крыльями? - появился новый вопрос.
        -- Граф Яновский! Хозяин вернулся! - воскликнул один из деревенских ребят. Все посмотрели туда, куда он показывал.
        Из-за леса шел Кристиан, солнце светило ему в спину и все не сразу разглядели его шаткую походку. Он был в одних штанах, превратившихся в лохмотья, а тело было в длинных кровоточащих царапинах. Кожа на лице и груди опалена, словно огнем. На поясе висел окровавленный клинок.
        -- Похоже, разбойники напали на него! - предположили крестьяне, побежав навстречу графу.
        -- Да, именно так все и было, - Велиамор многозначительно посмотрел на князя. Тот кивнул, понимая, что сболтнул лишнее во время боя. Крестьяне подбежали к хозяину, наперебой рассказывая о своих подвигах.
        -- Рэмо? С ними все хорошо? - спросил он слабым голосом.
        -- Конечно, он и его семья ждут в деревне, - был ответ.
        -- Рад видеть вас живым, граф, - произнес маг, когда они были уже достаточно близко.
        -- Да, я тоже рад. Жаль, не успел вовремя, чтоб помочь вам, - ответил граф. Его спина тоже была изуродована огнем.
        Крестьяне самодовольно улыбались, чинно шествуя к деревне, сопровождая графа и его друзей. Никому на ум не пришло, что сегодня они сражались плечом к плечу со своим хозяином.
        Полночь.
        Постоялый двор.
        14е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Гости разошлись по своим комнатам. Обслуга погасила свечи в зале и тоже ушла спать. Хозяин проверил дверь и поднялся в свою комнату. Расседланные лошади стояли в конюшне, а у ворот дежурил сторож. Когда везде воцарилась полная тишина, из дальней комнаты вышли двое в длинных черных плащах. Они прошли мимо комнаты принцессы, внимательно рассмотрев конвой. Солдаты мирно посапывали на своем посту. Мужчины вернулись и, убедившись, что солдаты крепко спят, подошли к двери.
        -- Сработало, - усмехнулся один.
        Второй молча кивнул, открывая дверь в спальную Николь. Там было темно и тихо, в свете луны видны были лишь очертания мебели. Мужчины неслышно подошли к кровати и зажгли свечу.
        -- Ее здесь нет, - немного громче положенного воскликнул первый.
        -- Уходим, - буркнул второй, уже заметив пустую постель.
        Погасив свет, они покинули комнату также беззвучно, как и вошли. Неслышно прошли мимо охраны и растворились в темноте коридора.
        -- Хорошо ты придумал с солдатами. Теперь они даже не узнают, что мы были здесь, - продолжал болтливый. - Но куда же она подевалась?
        -- Заткнись, - его спутник был явно не в духе.
        Наутро ни о чем не подозревавшая принцесса сладко зевнула и потянулась в кровати. Бьянка недовольно зажмурилась и натянула одеяло, прячась от утреннего света.
        -- Прости, что доставила тебе неудобства, - Николь встала с кровати, где они с фрейлиной легко уместились на ночь. - Не хотелось быть одной.
        -- Ничего, я нормально спала, - пробормотала Бьянка сонным голосом.
        Николь более не хотела мешать подруге спать, и начала одеваться. Она смогла уговорить короля не посылать с ней свиту из камеристок и горничных, убедив, что ей во всем помогут фрейлины. Теперь, пытаясь завязать корсет, она впервые об этом пожалела. Стук в дверь отвлек ее от крючков и завязок.
        -- Вы уже не спите, Ваше Высочество? - мисс Лизард вошла в комнату.
        -- Уже нет, никак не привыкну к королевскому распорядку дня, - улыбнулась Николь, обрадованная появлением подруги.
        -- Не спится вам в такую рань, - Бьянка недовольно перевернулась на другой бок.
        -- Помочь вам? - Ева подошла к принцессе, и понизила голос. Николь кивнула, улыбнувшись.
        Принцесса и ее фрейлины позавтракали скудной, но весьма питательной стряпней деревенской кухарки и королевский кортеж снова тронулся в дорогу. Утро стояло по-зимнему холодное, даже ветви деревьев посеребрил иней. Постояльцы, разинув рты, смотрели им вслед, высыпав на дорогу.
        Полдень.
        Земли графа Яновского.
        14е. Первый весенний месяц. 697 год.
        В маленькой деревушке, находившейся поодаль от остальных, все готовились к настоящему празднику. Крестьяне, обрадованные победой и освобождением земель от разбойников, собирались как следует это отметить. Раненых разместили по домам, в то время как уцелевшие расписывали остававшимся в деревне жителям бой во всех деталях. Каждый вышел бесстрашным героем, сразившим, по меньшей мере, троих противников. Малыши и старики слушали, кто с недоверием, кто с удивлением. Женщины готовили праздничные яства и накрывали столы. Только в доме старейшины было тихо, и никто не решался войти к ним. Там остановился граф и его знатные друзья. Марта и ее мать омыли его раны и уложили в чистую постель в одной из комнат. Велиамор смазал ожоги целебной мазью, пообещав, что они полностью сойдут меньше чем через неделю. Нанесенные черной магией, они могли быть сняты белой, но царапины от когтей оборотней и раны от сабель могли оставить рубцы. Кристиан не расстраивался по этому поводу. Красота его сейчас интересовала в последнюю очередь. Оставив графа, Велиамор и Гордон закрылись от всех, чтоб обсудить свои дела. Старейшина
ожидал, когда хозяин сможет принять его.
        Кристиан лежал без сна с закрытыми глазами. Он слышал почти все звуки наполнявшие дом. Чувства его обострялись с каждым днем, и теперь он мог видеть в темноте и слышать лучше, чем обычный человек. Демоническая сущность все больше овладевала им. Он уже почти не чувствовал боли от страшных ран, не было сострадания к погибшим крестьянам, сожаления о сгоревшем доме. Он все реже думал о Николь. Ее образ стирался, и осталось лишь светлое воспоминание. Графа уже не радовал солнечный свет, он с нетерпением ожидал наступления сумерек. Ему хотелось уехать за пределы Вандершира, увидеть новые земли и забыть о прошлой жизни.
        -- Ты не спишь? - спросил Гордон, войдя неслышно и притворив за собой дверь.
        -- Нет, так шумно. Голова трещит, - Кристиан не открывал глаз. - Прикрой штору, а то я ослепну от этого солнца.
        -- Выглядишь неважно, - князь выполнил просьбу и сел на скамью у окна.
        -- Это уже не имеет значения.
        -- О чем ты говоришь? Литиаты тебе помогут, и все будет по-прежнему, - Гордон неубедительно улыбнулся.
        -- Ничего уже не будет по-прежнему. Очень скоро все изменится. Николь выйдет за герцога, Вандершир вступит в войну, а я стану демоном, - Кристиан сел в кровати, опираться на спину было больно.
        -- Знаешь, я не желаю этого слушать. Будь мужчиной. И вообще, с чего ты взял все это? - Гордон искренне удивился. - Тебя вылечат, и ты вернешься к своей принцессе. Да и Вандершир, насколько мне известно, ни с кем воевать не собирается.
        -- Ты слеп, мой друг, если не замечаешь очевидного, - ледяным тоном произнес Кристиан. - Война уже началась. Что, по-твоему, тут происходит? Разбойники с большой дороги не вырезают деревни одну за другой, не оставляют вурдалаков, не водятся с оборотнями. А черные маги без причины не нападают на пограничные земли.
        Гордон молчал, не зная, что возразить. Он и сам догадывался о чем-то подобном, вот только мысли о черных магах не приходили ему в голову.
        -- А что касается Николь, - продолжал граф, - то я сам благословил ее на брак с Макмилоном, раз уж он ей нравится.
        -- Нет! - Гордон вскочил, услышав имя своего недруга. - Что угодно, но не это! Ты хоть представляешь, что это за сволочь?! Он же подлый проходимец, ищущий выгоды и славы. Его ухлестывания за Николь не более чем желание приблизиться к королевской семье и их деньгам. Он движим только тщеславием и жаждой наживы.
        Кристиан дивился с каким жаром и огнем в глазах говорил князь.
        -- Послушай, неужели ты так влюблен в ту гувернантку, что поправший ее честь, вызвал столько ненависти к себе? - произнес он тихо. Гордон смутился.
        -- Нет, - ответил он, немного успокоившись. - Я сам еще не разобрался в своих чувствах к Эвлин. Знаю только, что должен на ней жениться.
        -- Вот это точно бред, - рассмеялся Кристиан. - Возможно, будь я твоих лет, то рассуждал бы также. Когда-то честь много значила для меня, но не теперь.
        Гордон удивленно смотрел на друга. Тот стал серьезен и даже выглядел как-то по-другому. Черты его все больше заострялись, а голос становился грубее, что придавало словам больше веса и значимости.
        -- В жизни есть только одна важная вещь - собственное счастье, - начал он. - Я понимаю это только теперь, когда окончательно потерял надежду быть когда-то счастливым рядом с любимой, в кругу верных друзей в родном доме.
        Гордон хотел возразить, но граф продолжал.
        -- Не принимай поспешных решений, не руководствуйся долгом и честью в сердечных вопросах. Женись только на той, которую полюбишь по-настоящему. Пусть это банально, но это единственно правильная причина для брака. Эвлин может быть самой лучшей женщиной во всем королевстве, самой красивой и умной, самой верной и доброй, может даже любить тебя. Но если ты не испытываешь к ней того же, тогда оставь ее. Это будет лучшее, что ты сделаешь для нее и для себя.
        -- О чем ты говоришь? Как я оставлю ее, когда обещал жениться. Я поступлю как та скотина Макмилон! - Гордон вскочил и стал ходить по комнате. Он сотни раз думал об этом, но не мог представить, что обманет Эвлин.
        -- Купи ей дом, назначь содержание. Обеспечь ее и детей, а тогда объяснись. Скажи, что не любишь ее так сильно как она тебя. И найди себе достойную замену, чтоб поплакав у него на плече, она не жалела об утраченном.
        -- Ты так жесток, хладнокровен, когда это не касается тебя, - возразил Гордон с усмешкой. - Легко рассуждать о других.
        -- Это не все, - прервал его граф. - Когда решишь все с Эвлин, окажешь услугу и мне.
        Гордон вопросительно посмотрел на друга и замер в ожидании. Кристиан не спешил.
        -- Поскольку ты так говоришь о герцоге, я не могу позволить ему морочить голову Николь. Я прошу тебя оградить ее от него, - произнес он медленно. - Приложи к этому все усилия.
        -- Мы сделаем это вместе, я не вернусь в Уайтпорт без тебя, - начал Гордон.
        -- Я прошу, пообещай мне, что не позволишь ему завладеть моей Николь, - Кристиан осекся и отвернулся. - Не позволишь завладеть принцессой, - повторил он твердо.
        -- Я сделаю все, что в моих силах. Мне противна сама мысль, что принцесса водит с ним дружбу. Но она не знает, с кем имеет дело. Он ловкач, даже сестре голову морочил. А она не так проста, - Гордон запнулся. - То есть я не имел в виду, что Николь проста. Она очень умная и образованная девушка.
        -- Ты сделаешь это, я знаю, - Кристиан пристально посмотрел на друга. У князя мурашки пробежали по спине от этого взгляда. На мгновение ему показалось, что Кристиану известно о его тайных мыслях.
        Гордон боялся даже думать о Николь в присутствии мага и графа, не желая выдать волнения, которое его охватывало при мысли о ней. Долгое время он сам не понимал природу этих чувств, но теперь ясно осознал, что честь принцессы волнует его куда больше, чем честь его невесты. Возможно, его горячность в разговоре о Макмилоне и его отношениях с Николь дали повод Кристиану заподозрить что-то. Гордон отогнал все эти мысли и посмотрел на графа. Тот молчал, продолжая о чем-то напряженно думать.
        -- Я устал немного, - произнес Кристиан. - Я слышал, старик Рэмо хотел говорить со мной. Пусть придет, а потом дайте мне время до вечера, чтоб немного отдохнуть.
        Гордон кивнул и вышел, обрадованный этой возможностью избежать дальнейшего общения с другом, перед которым он чувствовал себя виноватым.
        -- Как я должен объяснить ему все? - спросил граф, когда Гордон уже выходил. - Что Велиамор сказал им?
        -- Никого не удалось взять живым, поэтому Велиамор сказал, что это разбойники из пограничных земель. Он не хочет пугать их разговорами о войне, они и так натерпелись.
        -- Что ж поделать, если война уже здесь? - Кристиан отвернулся. Гордон вышел и через минуту в комнате уже стоял отец Николь.
        -- Прошу садитесь, Робин, - Кристиан улыбнулся. - Благодарю за гостеприимство, оказанное мне и моим друзьям в такой нелегкий для всех час. Жалею только, что не успел раньше.
        -- Если бы не ваши друзья, милорд, нашей деревни уже и в помине не было бы, - старик тоже улыбнулся.
        -- Прости, но снова огорчу тебя известием. Деревню нужно оставить и ехать в столицу или в Нордэнд. Соберите самое необходимое и сегодня же отправляйтесь. Эти земли не охраняются больше вашим господином, - улыбка на лице графа померкла.
        -- Но как же? Вы же снова с нами. Теперь мы восстановим все, вы вернете свое, - старейшина с нараставшим страхом ждал ответа господина.
        -- Я смертельно болен. Вам нужно искать другого господина или стать свободными людьми и жить в городе. Николь не оставит вас. Она устроит всех в столице, ведь она теперь принцесса, законно коронованная, - бесстрастно продолжал Кристиан.
        -- Но как это? Чем же вы больны? Неужели и маг не может излечить вас?
        Графа удивило, что старика больше всего теперь заботит именно этот вопрос.
        -- Нет. Даже он не может, - ответил он.
        -- А как же Ники? Моя малышка всегда любила вас. Что будет с ней?
        Граф понял, отчего беспокойство Рэмо, он очень любил свою приемную дочь.
        -- Она в надежных руках, король найдет мне достойную замену. Не горюй об этом, лучше думай о семье.
        -- Если так угодно судьбе, - старик вздохнул.
        -- Скажи мне еще об одном, - попросил Кристиан. - Ты знаешь ведьму Лидию, из деревни в охотничьих угодьях?
        -- Да, господин, - кивнул Рэмо. - Она помогала нам, после того как мы потеряли нашу всевидящую.
        -- Ты слышал что-то о ней? Кто-то из их деревни спасся? - с надеждой спросил граф.
        -- Да, очень многие, - опять закивал староста. - Только наша деревня и люди из ее деревни и уцелели. Они пришли к нам, когда их деревня сгорела. Лидия предупредила всех о приближении разбойников. Кто поверил, выжил. Они все тут.
        -- А ее сын? - граф старался говорить прежним бесстрастным тоном, но голос его предательски дрогнул, что не укрылось от старика.
        -- Тристан? Он тут, - кивнул Рэмо. - А Лидия погибла.
        -- Он мой сын, - Кристиан посмотрел на старосту. - Но я не могу позаботиться о нем. Прошу тебя взять его в свою семью.
        -- Конечно, это честь для меня, - Рэмо улыбнулся. Он был добросердечным стариком и еще один ребенок был ему не в тягость, тем более мальчик. - Хотите увидеть его?
        -- Нет, не надо, - граф отвел взгляд, вернувшись на подушки. - Просто позаботься о нем.
        -- Хорошо, - Рэмо вздохнул.
        -- Собери людей и объяви им мои слова. Вы свободны и можете покинуть эти опасные земли. Идите к Николь, она поможет вам. Я же больше помочь ничем не могу. У меня нет денег, замка и вы последние крестьяне, - вернувшись к прежней теме, заключил Кристиан.
        Рэмо поклонился и вышел, глубоко расстроенный разговором. Бледность и слабый хриплый голос графа не оставляли сомнений в его болезни. Он поспешил сообщить плохие новости своим односельчанам.
        Кристиан слышал, как стихали его шаги на лестнице. Он опять лег и закрыл глаза. Непреодолимая усталость завладела им. Он лежал без движения, размышляя о событиях последних месяцев. Солнце грело кожу, играя зайчиками на лице. Граф осознал, как устал за все это время, когда не успевали заживать старые раны, как появлялись новые. Не успевал он отстоять Николь у одного соперника, как появлялся другой. Кристиан чувствовал, что силы его на исходе. Он решил оставить всякую надежду на исцеление и отдаться демонической сущности. Это казалось самым желанным выходом, самым легким решением.
        Глава двенадцатая
        Земли графа Яновского.
        19е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Принцесса и ее свита достигли места назначения, не встретив в пути особых трудностей. Карета двигалась, мерно постукивая колесами. Николь с замиранием сердца смотрела в окошко на родные земли. Она уже и забыла, как они прекрасны, как много воспоминаний связано с ними. Скоро должен был показаться замок. Фрейлины, не разделявшие восторга Николь, смотрели на унылые вечерние пейзажи без энтузиазма. Солнце быстро клонилось к закату, а на западе собирались тучи.
        -- Ночью будет дождь, - произнесла Бьянка, вглядываясь в них.
        -- Раньше, ветер с севера, - добавила Ева. - Он в два счета пригонит их сюда.
        -- Ты разбираешься в этом? Похвально, растешь в моих глазах, - Бьянка не упускала момента, чтоб поругаться в очередной раз с Евой.
        За время дороги они стали кровными врагами. Княжна была раздосадована, что Ричард так и не появился, и злобу срывала на мисс Лизард. Та, в свою очередь, тоже о чем-то все время напряженно думала и находилась не в лучшем расположении духа. Николь старалась больше не ввязываться в их ссоры, надеясь, что им самим надоест.
        -- Во всяком случае, мы будем уже в замке, - произнесла Николь. - Хоть бы Кристиан был еще там.
        -- А что если они отправились дальше? - Бьянка вовсе потеряла оптимизм. - Если они никому не сообщили куда едут? Что тогда?
        -- Тогда я утоплюсь в ближайшей реке, - Николь отвернулась к окну.
        -- Молодец, - лишь пошевелив губами, беззвучно произнесла Ева, с укором посмотрев на Бьянку.
        -- Если так случится, мы сможем последовать за ними, - громче сказала она.
        Девушки вопросительно посмотрели на нее.
        -- Если это будет необходимо, я объясню. Для начала доберемся до замка, - ответила она туманно.
        Капитан гвардейцев по своему обыкновению отправил вперед солдат, чтоб те сообщили о приезде королевской особы. Но в этот раз они вернулись, чего раньше не происходило.
        -- Ваше Высочество, - начал капитан, поравнявшись с каретой. - Боюсь, у меня плохие новости.
        Николь похолодела, но не произнесла ни слова.
        -- Что опять? - не выдержала Бьянка.
        -- Замок разрушен, - коротко ответил гвардеец.
        -- Что значит разрушен? Вы шутите? - фрейлины переглянулись. Ева поспешила отвести взгляд. Николь побледнела и откинулась на спинку.
        -- Он, похоже, был сожжен, - отвечал мужчина. - Больше ничего не могу сказать, поскольку сам не видел его.
        -- Велите ехать быстрее, - приказала Бьянка и села ближе к Николь. - Не нужно делать поспешных выводов. Сами увидим, что там случилось.
        -- Что если Кристиан был там? - в глазах принцессы был ужас.
        -- Нет, - ответила Ева. - Не надо об этом думать, - добавила она.
        -- Скажи, что его там не было, - Николь сжала руку подруги.
        -- Я не могу, - ответила Бьянка. - Никто из нас не знает этого.
        -- Это проклятье, - проговорила тихо принцесса. - Я проклята, и все это из-за меня.
        -- Ты меня пугаешь, перестань, - княжна обняла подругу. - С нашим графом все в порядке, я глупость сказала.
        Николь увидела в окно знакомые пейзажи, они подъезжали к замку. Солнце село и начинал моросить дождь. Колеса застучали по мощеной дорожке, ведущей к главным воротам. Принцесса сидела как на иголках. Ей не терпелось посмотреть, что там, но в то же время она боялась выглянуть из кареты. Первой вышла Бьянка, когда экипаж остановился. Солдаты зажгли факелы, чтоб осмотреть руины, среди которых находились. Фрейлина осмотрелась по сторонам.
        -- Он действительно сгорел, - заключила она.
        Принцесса вышла следом за Евой. Крупные капли падали ей на пальто и волосы, дождь усиливался. Вокруг лежали обгоревшие камни и пепел, вперемешку с обломками домашней утвари.
        -- Вы немедленно отправитесь в столицу и сообщите об этом королю, - произнесла Николь твердо. Слезы, появившиеся в глазах, вдруг высохли. Ее охватил гнев.
        -- Но Ваше Высочество, а как же вы? - начал капитан. - Если вы поедете с нами? - предположил он.
        -- Нет, - твердо ответила принцесса. - Мы будем тащиться неделю. А вы должны как можно быстрее доложить королю, что тут творится. Это уже слишком.
        -- Я отправлю человека, - упорствовал гвардеец.
        -- Вы лично поедете и возьмете еще двоих. Со мной останутся остальные, - Николь села в экипаж. - Мы едем дальше. Я должна найти родителей.
        -- Но Ваше Высочество, - капитан был в растерянности.
        -- Я приказываю вам!
        Девушка захлопнула дверцу, когда фрейлины последовав ее примеру, заняли свои места в карете.
        Солдатам ничего не оставалось, как исполнять приказ. Старшим был назначен молодой лейтенант, который возглавил оставшихся гвардейцев. Капитан повернул обратно, а принцесса продолжила путь под усиливавшимся дождем. Далеко за полночь они добрались до деревни, где она выросла. Николь, затаив дыхание, всматривалась вдаль, пытаясь увидеть хоть огонек в ночной тьме. Попутчицы хранили молчание, думая каждая о своем.
        Подъехав почти вплотную к деревне, Николь заметила небольшой дымок, клубившийся над трубами домов. Она с возгласом радости выскочила из кареты и побежала по улице к родному дому. Испуганные столь поздним визитом жители поспешили открыть. Старик Рэмо, недоумевая, посмотрел на молодую растрепанную и промокшую богачку, невесть откуда взявшуюся посреди ночи.
        -- Хвала небесам! - воскликнула она и обхватила его за шею. - Я так боялась за вас.
        -- Ники, неужто ты? - старик только теперь узнал дочь, все еще не веря, что это не сон. - Проходи, дождь какой ведь.
        -- Что случилось с замком? - Николь шла следом за отцом, развязывая шнурок на шее. - Где Кристиан? Он не пострадал?
        Рэмо молчаливо шел по темной комнате, освещая ее скромное убранство свечей.
        -- Его не было там, когда это случилось? - девушке не нравилось это молчание. - Кто посмел сделать такое?
        -- Садись малышка, тебе надо переодеться и обсохнуть, - Рэмо улыбнулся и поставил свечу на стол. Николь села на лавку, сняв мокрое пальто.
        -- Не молчи, я вся измучилась, пока ехала сюда. Что с ним? - принцесса посмотрела на отца. Тот тоже сел и начал, отводя взгляд:
        -- Замок сгорел еще до приезда графа. Тут орудовала шайка разбойников, они и сожгли его. Всех перебили, все деревни уничтожили. Только наша чудом уцелела. И то благодаря магу, что с хозяином путешествовал.
        -- Значит, он здесь? - спросила Николь, нетерпеливо.
        -- Нет. Маг и его друзья уехали, - ответил Рэмо.
        -- И Кристиан? - принцесса замерла, ожидая ответа. Она перестала дышать, сжав в руках пальто.
        -- Нет, он не уехал, - старик отвел взгляд.
        В это время фрейлины вошли к ним. Они кивнули хозяину дома, осматриваясь.
        -- Где же он? - Николь привлекла внимание отца, не желая больше ждать и вытягивать ответы. - Его тут нет, но он не уехал? Где он?!
        -- В тут ночь на нас обрушилась еще беда, - отвечал Рэмо. - Граф Яновский погиб.
        Вечер.
        Постоялый двор.
        Пограничные земли.
        19е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Трое путников в промокшей насквозь одежде, верхом на взмыленных лошадях въехали в ворота ветхого строения у дороги. Таверна "Деревянный стол" стояла на заброшенной дороге, куда редко заезжали постояльцы, минуя эти дикие места, предпочитая передвигаться по большому тракту, ведущему из Вандершира в пограничные земли. Тракт хорошо охранялся солдатами, во избежание нападения разбойников на ценные товары, перемещавшиеся по нему из других стран.
        Эта дорога, некогда очень популярная, теперь все меньше использовалась и все заведения, стоявшие вдоль нее, закрылись или разорились. "Деревянный стол" держался на плаву благодаря тем же разбойникам и людям, предпочитавшим незаметно покидать страну. Они следовали этой дорогой и неизменно останавливались тут на ночлег. Следующее жилье можно было найти уже в Итилиане, а спать под открытым небом в этих местах было делом рискованным.
        Путники передали лошадей пареньку, служившему при таверне, и прошли внутрь. Хозяин поспешил проводить их к столику и справиться, пожелают ли они остаться на ночлег. Мужчины ответили, что переночуют и осведомились об остальных постояльцах.
        -- Нынче тяжелые времена, - начал хозяин, напуская на себя скорбный вид. - Последние более-менее приличные люди проезжали тремя днями раньше. А так все ворье да голодранцы. Все норовят на дармовщинку поживиться.
        -- Что за люди? Не гвардейцы? - поинтересовался один из путников, высокий с черными кудрями и такими же черными глазами.
        -- Нет, но люди благородные. Я лишнего не спрашивал, но, коли желаете знать, могу спросить у сынишки. Он любит подслушать, шельмец, сколько не бью его за это, - в последнее верилось с трудом.
        Продажа нужной информации была еще одним прибыльным делом в "Деревянном столе". А то, что одних приличных людей, следовавших за другими, всегда интересовали первые, было уже почти правилом. Хозяин сразу смекнул, что вопросы не спроста и поспешил позвать сына.
        -- Что ж за люди проезжали тут? - спросил главный среди путников, поскольку до сих пор разговаривал и отдавал распоряжения только он. Мальчишка искоса поглядывал на него, определив наметанным глазом, что перед ним не просто очередной разбойник, а серьезный человек.
        -- Если вы спрашиваете про благородных господ, что были тут четвертого дня, то я прислуживал им, - ответил он, пряча в карман золотой.
        -- Так четыре дня назад тут останавливались благородные господа? Четверо мужчин, двое постарше и двое молодых?
        -- Нет, их было трое, - ответил мальчик. - Один впрямь был старше спутников, лет сорока пяти. Высокий с недобрым взглядом. Я его побаивался. Он, бывало, так посмотрит, будто мысли все видит.
        Странники переглянулись. Мужчина попросил продолжать, дав еще мелких монет.
        -- Один князь, вернее его так называли, может, он и не князь вовсе. Светловолосый, хорошо одет, говорит как благородный господин. Наверное, таки князь, - продолжал паренек.
        -- А третий? Больной, в шрамах, тоже благородный? - мужчина посмотрел на товарищей. Те не особо вслушивались в беседу. Они понятия не имели, о чем говорит их спутник и зачем ему все это.
        -- Да, он прихрамывал, но, похоже, уже шел на поправку. Они пробыли тут две ночи из-за него. Тот, что старше, похоже лекарь. Он просил разную снедь, что-то варил, поил больного. Потом они уехали.
        -- Значит, маг, князь и граф, - произнес тише мужчина, о чем-то размышляя.
        -- Нет, тот третий не благородный, я его раньше видел. Это крестьянин из деревни, - добавил мальчишка, подсчитывая прибыль.
        -- Крестьянин? - путник задумался. - Они пробыли тут два дня, и никто к ним не присоединился? Может, он приехал позднее?
        -- Нет, больше никого. Они никуда не выходили, лечили друга, а потом взяли свежих лошадей и продолжили путь, - мальчишка наигранно задумался. - Мне кажется, я слышал куда.
        -- Сколько взяли лошадей? - мужчина дал еще монету.
        -- Три, и поехали в Итилиан, - довольный хорошей наживой, ответил малый.
        -- Тут одна дорога, - путник нахмурился.
        -- Да, но не все едут по ней в столицу. А они говорили про карнавал.
        Путник, кивнув, поблагодарил парня и принялся за еду, принесенную хозяином. Его спутники дождались, пока парень отойдет, и тихо заговорили.
        -- Что за карнавал? Его еще не хватало? Там будет полно солдат, - начал один.
        -- Не следует беспокоиться об этом, - мужчина хитро прищурился. - Тут мы разделимся. Вы поедете в Итилиан, и будете там ждать меня. Я присоединюсь к вам позже.
        -- Но Дик, что нам там делать? Ребята ждут вестей, - начал второй.
        -- Никаких имен, - грозно произнес мужчина. - Что не видели, тут уши у стен. Остановитесь в одном доме. Я дам вам адрес. Там будете ждать меня. Ребятам я сам передам весть.
        -- Капитан будет недоволен. Мы давно должны были уже вернуться с добычей.
        -- Такие дела так просто не делаются. Хотите на виселицу, слушайте вашего капитана, а хотите заработать, слушайте меня.
        Попутчики притихли. Хозяин опять подошел, широко улыбаясь.
        -- Как ужин? - спросил он. - Ваши комнаты готовы. Очень рад, что сын вам услужил. Хоть кому-то пригодился.
        -- Спасибо, - Дик поднялся из-за стола. - Приготовь к утру лошадей.
        Он протянул трактирщику деньги и пошел наверх по грязной лестнице. Его спутники последовали за ним, искоса поглядывая на хозяина харчевни. Тот проводил постояльцев широкой улыбкой, и только когда они скрылись, сплюнул на пол.
        -- Что за мразь ездит теперь. Все вынюхивают, - бормотал он себе под нос. - Не своди с них глаз, а то еще прихватят что с собой, - обратился он к сыну, и отнял у него деньги, что тот не успел припрятать.
        Путники прошли в небольшую комнату на втором этаже. Плотно притворив за собой дверь, они сели около натопленного камина, обсуждая дальнейшие действия.
        Уайтпорт.
        18е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Все высшее общество собралось в новом здании театра, построенном не так давно Теодором для этой новой забавы. Молодые артисты изображали сцены из жизни, пели и танцевали, что немало веселило публику, прежде не видавшую подобного. Такое развлечение быстро прижилось в столице, и вскоре каждый городок в Вандершире разжился небольшим помещением, где давали представления талантливые артисты.
        Посреди огромного зала была круглая сцена, на которой и давались представления. Зрители сидели на длинных скамьях обитых мягким бархатом, а самые богатые и знатные занимали отдельные ложи, возвышавшиеся над рядами скамеек. Все кругом было украшено искусной лепниной, золотыми инкрустациями и зеркалами. Зал освещали тысячи свечей и факелы вокруг сцены. На расстеленных коврах актеры представляли далекую южную страну, ее правителя и его слуг. Жителям Вандершира это было мало знакомо, и постановка имела огромную популярность.
        Король со свитой сидели в самой изысканной ложе, находящейся напротив входа в театр. По обеим сторонам заняли места знатные дворянские семьи. Во время небольшого перерыва между сценами, пока актеры готовились к следующей, посетители театра наносили друг другу визиты. Так в королевской ложе оказалось несколько почтенных гостей, среди которых была дочь лорда де Ланье, герцог Макмилон и князь Артур Прауд. Похвалив актеров и поговорив о погоде, одним из посетителей был задан вопрос, интересовавший всех. О принцессе и ее опасном путешествии.
        -- С ней все хорошо, - ответил король. - Утром мы получили вести от гонца, следовавшего с ними. Николь с фрейлинами скоро должна прибыть в замок графа Яновского.
        -- Это замечательно, - произнес князь Прауд. - Прогулка пойдет девочкам на пользу.
        -- А как ваш отец? - в свою очередь поинтересовался король у Сесиль.
        -- Он тоже, должно быть, уже скоро доберется. Он обещал написать оттуда, - ответила девушка.
        -- Как замечательно будет в эти дни в Итилиане. Там замечательные карнавалы, - произнес Майкл.
        -- Да, город славен этим, - добавил старый князь Прауд.
        -- Я, к сожалению, не смогла сопровождать его, - вставила Сесиль. - Нужно готовиться к свадьбе.
        -- Да, мы помним, - произнес король. - Но граф ведь очень болен.
        -- После его приезда мы назначим день венчания. Меня не страшит его недомогание, - девушка улыбнулась.
        Король кивнул, пропустив колкость в адрес дочери. То, что Сесиль будет трубить о их свадьбе с графом на всех углах, ему только на руку. Лорда король предупредил, что свадьбы быть не может, но тот не спешил переубеждать дочь. Одного Теодор опасался, что Николь встретится с графом в его замке. Успокаивала только мысль, что с демоном поехал Велиамор, и он не допустит этой встречи.
        В этот момент в ложу вошел лакей с письмом.
        -- Его Величеству Теодору Великому письмо от Велиамора, - произнес он торжественно и протянул золоченый поднос с измятым и выпачканным конвертом. Король взял послание, бросив беглый взгляд на почерк, это без сомнения была рука мага. Гости поспешно ретировались, понимая, что это дело государственной важности.
        -- Кто привез письмо? - спросил король, взломав печать на конверте.
        -- Крестьяне, - ответил лакей.
        Король приказал тотчас же собрать их во дворце.
        Спустя час отряд кавалеристов во главе с принцем Виктором покинул Уайтпорт, направившись к пограничным землям, некогда принадлежавшим графу Яновскому.
        Деревня.
        20е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Уже начинало светать, когда Николь, наконец, смогла уснуть. Поговорив с отцом, она еще больше запуталась, но в то, что Кристиан погиб, не поверила ни на минуту. Рассказ Рэмо о страшных происшествиях в округе не на шутку напугал ее. Она с ужасом слушала о банде разбойников, об оборотнях, драконе и несчастных погибших крестьянах. Сердце разрывалось, когда она представляла, как горит прекрасный старый замок, принесший ей столько приключений и надежд. О невинных людях, живших там, которых она хорошо знала. Все погибли от рук бессердечных злодеев. Она клялась в душе, что найдет того, кто повинен в этих смертях, и отомстит.
        Потом Рэмо поведал о чудесном спасении их деревни. О великом маге, исцелявшем раны одним наложением рук, и его бесстрашном спутнике, благородном княжиче. Николь впервые за все время, пока он говорил, улыбнулась. Образ смелого князя Прауда предстал перед ней. Она очень полюбила его, несмотря на пылкость и несдержанность. Он был другом Кристиана и теперь помогал ему в такой трудный час.
        Отец продолжал описывать битву и ужасных чудовищ, с которыми им пришлось вступить в схватку под предводительством волшебника и княжича. Когда рассказ дошел до страшной твари, летавшей над полем боя, Николь затаила дыхание. Она боялась, что крестьянам пришло в голову убить это существо. Но, к счастью, они и близко его не разглядели, не говоря уже о том, чтоб причинить ему вред.
        После сражения они спасли и самого графа, попавшего в руки разбойников. Николь не стала расспрашивать подробней, понимая, что старик сам рассказывает со слов других, но этот факт казался ей подозрительным. Затем был праздник и тяжелый разговор с графом. Николь понимала, что Кристиан намеренно соврал ее отцу, не желая давать ложную надежду. Она продолжала слушать с замиранием сердца, что происходило потом, но Рэмо, как назло не спешил, оттягивая этот момент. После их разговора с графом он вернулся к крестьянам и сообщил о том, что нужно покидать деревню. Но народ не поддержал его, желая оставаться в своих домах. Никто не хотел бросать нажитое годами. Вечерело, начался праздник. Гости собрались в дорогу. Маг поднялся к графу, но того в комнате не оказалось. В этот момент в деревне послышались испуганные крики женщин, и старик с остальными поспешил на улицу. Та ужасная тварь вернулась. Она шла по деревне прямо по дороге. Люди в ужасе прятались в дома.
        -- Я побежал за оружием, но маг остановил меня, сказав, что демон не тронет никого, если на него не нападать. Прости, дочка, но нам пришлось отпустить его. Кто мы против такого чудища? - произнес Рэмо, заметив слезы на щеках дочери. - Он шел медленно, разглядывая всех, словно выбирая, кого бы разорвать. Князь очень храбрый юноша, бросился за ним. Мы не успели его остановить. Он, наверное, был лучшим другом графа, если не побоялся такой твари и хотел отомстить ей за убийство.
        -- С чего вы взяли, что это он убил Кристиана?! - не выдержала Николь.
        -- Люди видели, как он выпрыгнул из окна комнаты, где отдыхал граф. Там все было в крови, и демон был в крови. Поговаривают, что он съел графа.
        -- Что за бред, отец?! - Николь закрыла лицо руками.
        -- Прости, мы были очень напуганы, - Рэмо решил, что дочь печалится из-за ужасной кончины возлюбленного. - Князь догнал убийцу и схватил за руку. Тот видно не хотел его убивать, и только что-то сказал. Но Князь побледнел как полотно и словно прирос к месту. Только маг смог потом привести его в себя, так тот был напуган.
        -- Это просто смешно! Это вздор!- Николь вскочила и поспешно вышла.
        Дождь не прекращался, барабаня по крышам. Она стояла на крыльце, обдумывая рассказ отца. Сердце сжималось от мысли, какой опасности подверг себя Кристиан, выйдя на улицу в толпу в своем демоническом обличье. Его могли убить, приняв за посланника тьмы, и только благодаря Велиамору он остался жив. На этот раз. Но что если маг не окажется рядом в следующий?
        Сестры пришли за девушкой и отвели в комнату, где приготовили теплой воды и чистую одежду. Фрейлины, не желая мешать ее разговору с отцом, давно отправились спать в предоставленные скромные, но уютные спальни. Солдат расположили в конюшне, где было не так удобно как на постоялом дворе, но сухо и полно сена. Они были вполне довольны жильем, опасаясь уж было, что придется ночевать под открытым небом на мокрой земле.
        Не проспав и часа, Николь открыла глаза. Родители держали для нее комнату на случай, если она заглянет в гости. Тут было все необходимое, и она всегда находилась в идеальном порядке. Николь уже гостила в этом доме, отстроенном по-новому после пожара. Тогда девушке предоставили именно эту комнату, оставленную специально для нее. Рэмо, несмотря ни на что, считал ее своей дочерью и настоял, чтоб и ей была отведена комната. Кроме того, в новом просторном доме старейшины, помимо его хозяйской спальной, были две комнаты дочерей и две гостевые. Принцесса поднялась с постели и надела чистое платье, вынув его из дорожного сундука.
        Встретив в коридоре сестру, она узнала, как у той идут дела, и попросила показать, где останавливался Кристиан. Берта, младшая дочь Рэмо, немного смутилась, но потом показала на дальнюю гостевую комнату. Николь поблагодарила ее, пообещав, что поможет своей семье и найдет сестрам хороших женихов в столице. Берта, которой едва исполнилось пятнадцать, покраснела и обняла сводную сестру. Николь улыбнулась и, тихо ступая, чтоб не привлекать лишнего внимания, пошла по коридору.
        В комнате, где было совершено преступление, никто ничего не трогал, таков был приказ мага. Николь в ужасе замерла на пороге, но, услышав, что кто-то поднимается по лестнице, вошла, неслышно притворив за собой дверь. Все в комнате было перевернуто вверх дном, словно тут шла борьба или кто-то просто в ярости швырял вещи. Простыни и пол были в крови, а на подоконнике остались глубокие кровавые борозды от страшных когтей. Николь села на край кровати и поднесла лоскут порванной рубашки к губам. Это была одежда Кристиана и его кровь. Она прекрасно понимала, что никакое чудовище не врывалось сюда и тем более не убивало графа. Этим чудовищем был он сам. Он в ярости или в отчаянии разбрасывал вещи, рвал на себе одежду, сам исцарапал свое тело, не чувствовавшее больше боли. Николь лихорадочно прокручивала в голове все, что услышала от отца, пытаясь понять, куда граф мог податься в таком состоянии. Она надеялась только, что Велиамор не оставил его.
        Хозяйка накрыла скромный крестьянский завтрак. Приемная мать Николь все не могла поверить, что ее дочь вернулась да еще в такое неспокойное время. Она давала поручения младшим детям, чтоб приготовить знатным гостям подобающие угощения. Фрейлины спустились, тоже, наконец, переодевшись в домашние платья. После постоялых дворов они впервые почувствовали более-менее приемлемую для этого обстановку. Николь немного опоздала к завтраку. Она сразу не обратила внимания на мальчишку лет десяти, сидящего рядом с Бертой. Он был явно не из их деревни и робел в присутствии фрейлин.
        -- Ты уже проснулась? - миссис Рэмо обняла дочку. - Что ж так мало поспала?
        -- Некогда мне спать, мама, - ответила ласково Николь, садясь за стол. - Я должна ехать дальше.
        Фрейлины, недоумевая, посмотрели на нее, отвлекшись от еды.
        -- Неужели так скоро в обратный путь? - отец покачал головой.
        -- Я хочу, чтоб вы с сестрами сегодня собрали все самое необходимое и завтра на рассвете отправились в Уайтпорт, - Николь говорила твердо, не желая слышать возражений. Она иногда бросала взгляды в сторону мальчика, казавшегося ей знакомым, но не могла вспомнить, кто его родители. - Если кто-то из деревни захочет, может отправляться с вами. Я даю свою карету, остальное повезете на телегах или лошадях. Но берите только самое необходимое. В столице отец даст вам жилье и все, что нужно.
        -- А ты, дочка? - приемная мать стерла набежавшие слезы. - Ты не поедешь с нами?
        -- Нет. Я дождусь солдат, что приедут от короля для расследования произошедших тут бесчинств. А потом навещу родственников Бьянки, они живут в соседних землях, - принцесса заметила, что фрейлины тоже заинтересовались мальчиком. Бьянка даже не услышала, что ее упомянули в разговоре.
        -- Король должен был уже получить известие от мага. Тот сразу послал Курта и Шона с письмом. Если только они не сгинули в дороге, - сообщил отец.
        -- Они доберутся, Велиамор наверняка позаботился об этом, - произнесла Бьянка, вопросительно посмотрев на принцессу.
        -- Значит, скоро солдаты будут тут, - Николь отпила немного молока. Она нормально не ела уже два дня, но не чувствовала голода. Постоянные переживания и размышления не давали спокойно насладиться трапезой, от путешествий в карете мутило. А теперь, узнав последние новости, она вовсе потеряла аппетит. - Мы дождемся их, а вы езжайте, тут небезопасно.
        -- Хорошо, завтра утром мы отправимся, - заключил Рэмо. Его жена только вздохнула, а дочери тайком радовались. Им предстояло ехать во дворец в королевской карете.
        -- Вы представите мне молодого человека? - спросила Николь после паузы. Все молча ели, обдумывая предстоящую поездку.
        Рэмо испуганно взглянул на дочь, потом на мальчика. Тот спокойно жевал, не догадавшись, что это его имеют в виду.
        -- А, это Тристан, - сказал старик. Теперь ребенок отвлекся от каши и посмотрел на отца Николь. - Он потерял мать и дом. Мы взяли его себе. Будет у девчонок братик.
        -- А из какой ты деревни? - Николь он очень понравился. Бледный черноволосый с быстрым живым взглядом темно-карих глаз.
        -- Из той, что в охотничьих угодьях, - ответил за него Рэмо. - Думаешь, нас пустят к королю? - поспешил сменить он тему.
        -- Конечно, - принцесса улыбнулась. - Я дам вам письмо, в нем еще раз все опишу.
        Потом старик завел разговор о трудностях дороги в это время года и о Нордэнде, где они смогут купить необходимых вещей для путешествия. Николь слушала его, кивая, а сама не сводила заинтересованного взгляда с Тристана. Он заметил это и не поднимал глаз от тарелки, и, едва доел, попросил разрешения выйти из-за стола.
        После завтрака все принялись за работу. Нужно было посвятить в дела односельчан, тех, что еще не уехали. Собраться в дорогу и расположить в деревне солдат. Они наотрез отказались оставить принцессу одну в деревне. Ей удалось заставить половину своей свиты сопровождать крестьян на обратном пути, и только при этом условии остальным можно было остаться, чтоб охранять ее. К вечеру все было готово. В путь собралось немного людей, но все же кое-кто решился.
        Николь позвала к себе фрейлин и заперла дверь. Девушки сели на скамейки по разным сторонам от двери. Николь некоторое время собиралась с мыслями.
        -- Завтра, как только все уедут, я тоже оставлю деревню, - начала она.
        -- Только не говори, что отправляешься на поиски Кристиана, - Бьянка скрестила руки на груди.
        Днем у нее произошла неожиданная встреча. Маркиз появился, словно из-под земли и, осыпая поцелуями, извинялся, что не мог появиться раньше. В дороге у него упала лошадь, и он очень отстал. Теперь Бьянка могла оставаться в деревне хоть месяц.
        -- Я не зову вас с собой. Вы вольны ехать обратно, - произнесла Николь. - То, что я сделаю, все равно вызовет гнев короля. Так что я даже не знаю, что вам лучше сделать, ослушаться его и вернуться без меня или поехать со мной, и вызвать еще больший его гнев.
        Девушки молчали.
        -- Можете сказать, что я обманула вас и сбежала, - принцесса была настроена решительно.
        -- Я поеду с вами, - ответила Ева. - Одной вам не справиться.
        -- Конечно, вы двое отправитесь, бог знает куда, а я вернусь домой, наслаждаться жизнью в столице, - Бьянка недовольно наморщила лоб.
        -- Что ж, я не обижусь на тебя, - Николь улыбнулась.
        -- Ты хоть знаешь, куда ехать? - Бьянке не нравилась вся эта затея.
        -- Нет, понятия не имею.
        -- Я знаю, - произнесла Ева. - Твоя сестра помогла мне. Я не думала, что это пригодится, - поспешила объяснить она, увидев вопросительные взгляды подруг. - Мы разговаривали, и она рассказала, что слышала, как Велиамор говорил с князем о карнавале. Они собирались посетить его и переждать там.
        -- В Итилиане? В это время года только там карнавал, в честь основания их города, - добавила Бьянка.
        -- Думаю, да, - Ева кивнула.
        -- Кто это рассказал? Марта? - Николь недоумевала.
        -- Она любовалась каким-то лоскутом, наверное, платком. Я спросила, что это. Она ответила, что маг подарил ей его в знак признательности.
        -- Это уж слишком, - Бьянка рассмеялась. - Наш Велиамор положил глаз на твою малютку сестру.
        -- Вскружил ей голову простой любезностью, - оправдывала его Николь. - Она тут совсем не видела галантных мужчин, вот и возомнила. Наверное, ходила за ним тенью, вот и услышала разговор.
        -- Скорее всего, - Ева искренне рада была помочь, тем более что план Николь был ей на руку.
        -- Теперь у тебя еще и брат появился, - заметила она как бы невзначай.
        Бьянка одарила ее гневным взглядом.
        -- Если его мать погибла, а других родных нет, - Николь не понимала куда клонит фрейлина, хотя явно чувствовала в ее словах скрытый смысл.
        -- А где, интересно, его отец? - продолжала та.
        -- Тебе что за интерес? - не выдержала Бьянка.
        -- Ты его раньше не видела? - Ева посмотрела на принцессу.
        -- Нет, но он мне кажется знакомым, - Николь видела, как Бьянка продолжает сверлить подругу взглядом.
        -- Он вылитый Кристиан, - выпалила княжна, понимая, что Ева все равно озвучит это наблюдение.
        -- Это очевидно, - кивнула Ева.
        Николь молчала. Она вспомнила Лидию, ведьму из охотничьих угодий. Черноволосую и темноглазую любовницу графа.
        -- Ты не знала, что у него есть сын? - предположила Бьянка, не зная куда теперь деться. Ева же вовсе не чувствовала неловкости. Новое обстоятельство ее забавляло.
        -- В этом нет ничего удивительного, - ответила Николь невозмутимо. - Я знала, что у него были женщины. Может, Тристан не один, кто знает, сколько еще у него братьев или сестер?
        Фрейлины изумленно переглянулись. Они ожидали чего угодно, только не такого хладнокровия госпожи. Бьянка сомневалась, что смогла бы так же сдержанно отреагировать на подобное обстоятельство. А Ева, казалось, была разочарована.
        -- Обдумайте, как нам незаметно сбежать от солдат, - сказала твердо Николь. Фрейлины кивнули и поспешили ретироваться.
        Принцесса закрыла за ними дверь и вернулась на свое место у окна. Она испытывала сразу несколько противоречивых чувств, но не смела показывать слабость при подругах. На ее решение найти графа, новый факт его биографии никак не влиял. Но она чувствовала себя преданной, как тогда, когда застала его в спальной с Лидией. Конечно, она не имела права предъявлять претензии или злиться на графа. И если бы им выпала возможность поговорить об этом, он опять поставил бы ее в глупое положение, доказав, что в том, что у него есть взрослый сын, нет ничего предосудительного. А ревновать его к уже погибшей любовнице и вовсе глупо. Но Николь ревновала, чувствовала себя обманутой, а главное, она вспомнила о собственном ребенке. Эта боль затмила все прочие переживания. Она подумала, что ее сын мог быть таким же хорошеньким, как Тристан. Но она потеряла его, не смогла сохранить и дать жизнь. Теперь она злилась и ненавидела себя. Ей казалось, что это не Лидия, а она должна была погибнуть. Ведь у графа от нее одни неприятности, а с Лидией у него могла быть счастливая семья.
        Терзаясь подобными мыслями, девушка вышла во двор. Сестры собирали вещи и грузили их в карету. Тристан помогал им. Теперь Николь и сама видела, что он вылитый отец, только еще красивее. Он был совсем еще ребенок, хотя достаточно серьезный и собранный. Он закрывал переполненный сундук, недовольно морща лоб и поджав губы, как это часто делал его отец.
        -- Может, поедешь с нами? - сказал Рэмо, вытаскивая на порог очередную долю скарба.
        -- Нет, я не могу, - Николь улыбнулась. - Обязательно передайте письмо королю. Он вас устроит.
        Она дала отцу конверт с заранее написанным письмом. Там изложила все, что увидела, и попросила позаботиться о ее родных, потерявших все.
        -- Ужасные времена, - опечалился Рэмо, взяв конверт.
        -- И позаботься о Тристане, - попросила она, взглянув отцу в глаза. Он понял, что она догадалась.
        Деревня.
        21е. Первый весенний месяц. 697 год.
        -- Что значит, вы едете дальше? Вы с ума сошли? - маркиз изобразил на лице искреннее недоумение. Он стоял спиной к двери в сарай за домом старосты. Бьянка назначала ему тут встречи, пока они жили в деревне. Ричард остановился в доме неподалеку, притворившись ограбленным странником. Его жалкий вид после долгой дороги подтверждал эту легенду.
        -- Николь хочет найти своего возлюбленного, что в этом плохого? - протестовала девушка. - Я ее понимаю.
        -- Вы тоже пошли бы на подобное сумасбродство ради любимого? - маркиз улыбнулся.
        -- Возможно, даже на большее, - фрейлина поцеловала его.
        -- Не следует уходить от ответа, - он обнял ее. - Что вы намерены делать? Последуете за ней? Король будет в ярости.
        -- Мы служим принцессе и обязаны подчиняться, - Бьянка приподняла бровь, словно выступала перед королевским судом. - Хотя я не оставила бы ее, даже если бы она приказала вернуться. Как она одна доберется до Итилиана?!
        -- Значит, вы держите путь в Итилиан? - Ричард хитро прищурился. - Граф направился туда?
        -- Это неизвестно, - Бьянка стала серьезной. - Мы знаем только, что брат и Велиамор поехали туда.
        -- Маг? Понятно, - маркиз задумался. - Раз вы все решили, мне ничего не остается, как ехать с вами.
        -- Нет, ты не можешь, - Бьянка нахмурилась.
        -- Я поеду, даже если тебе это не нравится. Путешествовать с эскортом солдат это одно, а одним в пограничные земли это другое. Я мужчина и пригожусь вам в дороге.
        -- С чего ты взял, что мы не справимся без мужчин?! - Бьянка недовольно фыркнула. - У нас есть кони и план.
        -- Это все что нужно трем изнеженным аристократкам в пустынных никем не контролируемых землях между государствами, что кишат разбойниками и проходимцами, - Ричард улыбнулся.
        -- Мы переоденемся купцами, к нам никто не пристанет. Будем ехать верхом, почти без поклажи.
        -- Это умно, но по-женски наивно, - маркиз сел на небольшую колоду, подпиравшую дверь. - По-вашему, кони и ваша одежда не представляют интерес для голодранцев с оружием? Не говоря уже о возможном золоте при вас. Даже оденьтесь нищими слепцами, вы не будете в безопасности. Вас могут убить просто для забавы.
        -- Пусть так. Мы рискнем. И у нас будет оружие, - Бьянка не хотела сдаваться.
        -- Прошу, не обижайся на меня, но ты сама понимаешь, что я вам нужен. Больше некому довериться.
        Бьянка молчала, обдумывая, как представит появившегося из ниоткуда маркиза подругам.
        -- Хорошо, - произнесла она, наконец, - через час жди нас на распутье. Не следует солдатам видеть тебя около нас.
        -- Я буду там, - Ричард поцеловал девушку и скрылся за оградой. Бьянка осмотрела сарай, чтоб удостовериться, что их никто не слышал, и пошла к дому.
        Деревня опустела, почти все покинули ее. Остались только самые оседлые и упрямые жители. Солдаты стояли на часах у крыльца, сменяя друг друга время от времени. Карета и кони принцессы были отправлены с ее семьей, и в конюшне осталась только лошадь Рэмо, на которой он ездил в город. В разговоре с маркизом Бьянка немного приврала. У них не было ни плана, ни лошадей. Николь не умела ездить верхом, а Ева наотрез отказалась надевать простую мужскую одежду, раздобытую в деревне.
        -- Возьмем телегу, - Николь хотела идти пешком, но подруги отговори ее. Теперь они собрались в комнате, решая, как действовать дальше. За окном вечерело.
        -- Солдаты заметят это, - Ева рассматривала себя в зеркало, надев простые полотняные штаны, поверх своих батистовых панталон и широкую рубаху.
        -- Ты одела ее задом наперед, - Бьянка чувствовала, что без Ричарда далеко они не уйдут.
        -- Это вообще не одежда, а мешок для зерна, - Ева фыркнула и переодела рубашку, подвязав пояском из шелка.
        -- Я знаю, где взять незаметно. На другом краю деревни, как раз у дороги, живут мои знакомые старички. Они остались, и повозку у них никто не взял, такая она дряхлая, - Николь тоже переоделась в штаны и камзол.
        -- А что с волосами? - Ева совсем не была похожа на мужчину с пышными рыжими кудрями. - Я не стану стричься.
        -- Я заправила их под шляпу, - Бьянка единственная более-менее походила на молодого купца. Широкие теплые штаны и короткая куртка на меху, скрывали ее женственную фигуру. Ева, скрепя сердце, стерла макияж и завязала волосы в тугой узел на затылке. Николь протянула ей небольшую шляпу с коротким пушистым пером. Девушка, недовольно скривив губы, разглядывала себя в зеркале. Николь заплела две косы и закрепила их на затылке, набросив на голову капюшон.
        Надев плащи и взяв свой нехитрый скарб, девушки пробрались через окно во внутренний двор, а оттуда огородами вдоль деревни. Бьянка вывела из конюшни тощую лошадь и сгрузила на нее вещи. Тихо передвигаясь между гряд, молчаливая процессия проследовала до крайних домов. В одном светились окна, другие пустовали и были заперты.
        -- Тут можно взять повозку, - произнесла Николь.
        -- Хорошо, мы подождем здесь, - Бьянка поглядывала на дорогу. Уже совсем стемнело. Николь тихо прошла через двор. Собака у ворот проснулась и подошла к ней, загремев цепью.
        -- Мистер Пейдж, - она постучала в дверь. - Это Николь Рэмо.
        Спустя несколько минут дверь открылась, и на пороге показался старичок. Сгорбленный и совсем лысый, но в маленьких цепких глазках светился ясный ум.
        -- Мне нужно одолжить вашу повозку для важного дела, - начала девушка.
        -- Кто ты, парень? Ник Рэмо? Старик Рэмо тебе не родич? - произнес он.
        -- Да, он мой дядя, - Николь натянула капюшон на глаза.
        -- Повозка, говоришь, - он вернулся в дом и спустя некоторое время вернулся с лампой. Неспешно пройдя через двор, он открыл сарай и повесил лампу на крюк.
        -- Она совсем старая, как я, - он, хитро прищурившись, посмотрел на девушку. - Можете вернуть новую, если эта потеряется.
        -- Конечно, я заплачу вам сейчас, и если с ней что-то случится, верну другую, - поспешила уверить старика Николь. Он усмехнулся и стряхнул сено с колеса. Николь вернулась с лошадью, и они впрягли ее в телегу.
        -- Всего хорошего, береги себя, дитя, - произнес он, проводив за ворота ночную гостью. На деревню спускался туман, и вскоре трое путников растворились во мгле.
        У перекрестка их ждал человек, сидящий верхом на лошади. Девушки насторожились.
        -- Я взяла на себя смелость пригласить присоединиться к нам одного человека, - начала Бьянка. Подруги посмотрели на нее недоверчиво. - Это маркиз Крафондэр.
        -- Как он здесь оказался? - Николь похолодела от мысли, что за ним могли приехать другие подданные короля.
        -- Он тайно сопровождал нас всю дорогу от столицы, - поспешила объяснить фрейлина. - Но об этом никто не знал. Он настоял, опасаясь за нас.
        -- За нас? - Ева усмехнулась.
        -- Он влюблен в меня, признаю. Но нам понадобится его помощь, - Бьянка спрыгнула с телеги. - Сами мы далеко не уйдем.
        -- Как много он знает? - Николь не нравилась эта идея, но она вынуждена была признать, что им не обойтись без человека опытного в таких авантюрах.
        -- Почти все, - Бьянка понизила голос, стыдясь того, что впервые в жизни позволила мужчине управлять собой.
        -- Понятно, - вздохнула принцесса. - Что ж, пусть едет с нами, раз так ему хочется.
        Девушки приблизились к мужчине. Он соскочил на землю и низко поклонился, снимая шляпу.
        -- Мое почтение, дамы, - произнес он. - Ваше Высочество.
        -- Оставьте эти реверансы, Ричард, - прервала его Бьянка. - Нам надо торопиться.
        -- Это простая вежливость, - маркиз окинул взглядом ее спутниц.
        -- Если вам так не хотелось расставаться с княжной, вы могли бы отправиться из столицы вместе с нами, - Николь забралась на телегу, усаживаясь рядом с Евой.
        -- Мне не хотелось стеснять вас, - Ричард вскочил в седло. - Хочу заметить, что вы отлично перевоплотились в мужчин, точнее в юношей, - продолжал он, поравнявшись с девушками.
        -- Вы бывали в Итилиане? - поинтересовалась Николь, нарушив длительное молчание.
        Они уже некоторое время ехали пустынной темной дорогой, угадывая ее очертания благодаря лишь изредка пробивавшейся сквозь тучи луне. Ева спала на мешках с провизией, Бьянка правила повозкой. Дул холодный ветер, разгоняя поднимавшийся от земли туман. Везде было тихо, словно все вокруг вымерло. Николь напоминала себе, что в деревнях по-прежнему оставались голодные вурдалаки, а в лесах могли затаиться избежавшие расправы оборотни.
        -- Да, мне доводилось путешествовать там, - Ричард был собранным и бодрым, несмотря на поздний час.
        -- Нам придется останавливаться на постоялых дворах и отвечать на вопросы, - Николь переглянулась с подругой.
        -- Я решил, что мы можем сойти за братьев. Вы будете младшими, я ваш старший родственник, а вместе мы возвращаемся с городского базара, куда возим товар из Итилиана, - предложил маркиз.
        -- Вот только бумаг у нас никаких нет, - Бьянка ударила поводьями засыпавшую лошадь.
        -- Это предоставьте мне, - Ричард улыбнулся.
        Глава тринадцатая
        Итилиан.
        Раннее утро.
        19е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Трое всадников, миновав городские ворота, неспешно ехали по улицам просыпавшегося города. Итилиан вслед за соседним Вандерширом готовился к пышному празднеству. Ежегодный карнавал проводился здесь каждую весну, знаменуя собой возрождение природы после зимней спячки.
        Горожане уже украсили свои дома и площади, оставалось только дождаться множества гостей, стекавшихся сюда из всех соседних государств. Для итилианцев это был отличный способ заработать денег и отдохнуть одновременно. Богатые и бедные гости приезжали сюда и тратили деньги на угощения, развлечения и наряды. Городские старейшины давали три бала в течение трех дней, на которые рассылались специальные приглашения самым знатным гостям из соседних государств, а для остальных гостей танцы и развлечения проводились прямо на улицах города.
        Путники остановились около одной из гостиниц, не самой дорогой, но довольно изысканной. Найти в это время дешевое жилье было гораздо труднее, чем более дорогое. Сонный портье поспешил приветствовать вошедших, в это время в Итилиане каждый новый постоялец был желанным гостем. И хотя их вид был далеко не аристократическим, к какому он привык в этой гостинице, юноша все же вежливо осведомился, желают ли они остановиться у них.
        -- Да, мы хотели бы снять две комнаты на время карнавала, - произнес самый старший из путников.
        -- К сожалению, остались лишь одни апартаменты, - парень огорченно вздохнул, не надеясь, что у таких людей найдутся деньги на один из самых дорогих номеров. - Но они состоят из трех комнат, одной спальной для господина, одной для слуг и гостиной.
        -- Нам подходит, - ответил мужчина, не раздумывая.
        -- Это дорогой номер, - продолжал парень, разглядывая странных гостей. Старший был явно благородным господином, к тому же чужеземцем, второй тоже не походил на слугу, только третий, прихрамывавший, мог служить этим двум.
        -- Не беспокойтесь. Мы давно в дороге, не стоит судить по грязным плащам о наших кошельках, - произнес чужеземец, положив на стол несколько золотых. - Это задаток.
        -- Конечно, простите, - портье смутившись, поспешил позвать хозяина гостиницы, лично заведовавшего делами.
        Путники расположились в богато убранном фойе на бархатных скамейках.
        -- Думаете, он появится здесь на карнавале? - спросил молодой господин.
        -- Надеюсь на это, - ответил чужеземец.
        Пограничная застава Вандершира.
        22е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Солнце едва показалось из-за горизонта, осветив верхушки деревьев. Маркиз и его спутницы приближались к заставе, пытаясь выглядеть как можно более непринужденно. Девушки натянули шляпы почти до самых глаз и закутались в теплые куртки. Ричард ничем не выдавал беспокойства, продолжая ехать верхом, о чем-то размышляя. Наконец, один из солдат, дежуривший у переезда, поднял руку вверх, давая знак остановиться.
        -- Вы покидаете пределы Вандершира, - произнес он, когда маркиз спрыгнул на землю. Принцесса и фрейлины оставались в телеге. - Назовитесь.
        -- Меня зовут Антио Дентиони. А это мои братья и племянник, - Ричард указал на спутников, не сводивших изумленных глаз с пограничника и маркиза. - Мы возвращаемся из города. Продали кое-что, купили наряды к празднику, и спешим к отцу.
        -- Вы итилианцы? Есть бумаги? - продолжал солдат, внимательно разглядывая путников.
        -- Конечно, позвольте, - Ричард пошел к телеге, делая вид, что его вещи там.
        -- Расслабьтесь, - произнес он тихо, вынимая из-за пазухи сверток. - Можно подумать, что вы что-то скрываете.
        -- У тебя есть документы? - Бьянка изумленно разглядывала грамоту в руках маркиза. - Откуда?
        -- Позволь разобраться с ним, а после ответить на твои вопросы, - Ричард вернулся к солдату.
        Солнце поднималось все выше, воздух нагревался, и становилось теплее, но Николь била дрожь. Бьянка нервно сцепила пальцы, пытаясь понять, что задумал Ричард. И только Ева была как всегда спокойна, ничто, казалось, не могло вывести ее из равновесия.
        -- Все в порядке, - произнес солдат, читая документ, выданный мэром Нордэнда, на право торговли в его городе некоему мистеру Дентиони. - Можете проезжать. Но вам следует поторопиться, если хотите успеть на праздник.
        -- Спасибо, мы постараемся успеть, - Ричард вскочил в седло и кивнул девушкам. Бьянка ударила поводьями и последовала за ним, кивнув пограничнику. Позади на дороге показались всадники.
        -- Королевские гвардейцы, - произнесла Николь, побледнев. - Они за мной.
        -- Не оборачивайся, - произнесла твердо Бьянка, хлестнув лошадь.
        -- Поспешим, братья, - Ричард пришпорил лошадь и оставил телегу позади.
        Всадники остановились у заставы, когда повозка еще была видна на дороге. Ехавший впереди мужчина спешился и вынул из сумки пергамент с королевской печатью.
        -- Именем короля, границы Вандершира отныне закрыты, - произнес он.
        -- Так точно, - ответил пограничник, быстро закрывая широкие ворота. Остальные солдаты заставы поспешили помочь ему.
        -- Что произошло? - поинтересовался один из них у гвардейцев.
        -- Вандершир вступил в войну, - ответил принц Виктор, возглавлявший отряд. - Кто эти люди? - он смотрел вслед удалявшейся повозке.
        -- Купец из Итилиана с братьями, - ответил солдат. - Я проверил его бумаги.
        Пограничник протянул документ принцу.
        -- Хорошо, - Виктор спрятал их в сумку на седле. - Никого не впускать и не выпускать. Только по личному разрешению короля.
        -- А как же наши господа, что в Итилиане на карнавале?
        -- Это будет решено. Им лично доставят бумаги с печатью отца, - Виктор протянул пергамент. - Это образец пропуска и печати. Внимательно изучите его и берегите от чужих глаз.
        Солдаты вытянулись по струнке, отдавая честь принцу.
        -- Я проследую в Итилиан, откройте ворота, - произнес он. Пограничники бросились исполнять. Отряд гвардейцев пересек границу, и ворота за ними тут же были заперты.
        Уайтпорт.
        Королевский дворец.
        18е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Срочный военный совет собрался в главном зале совещаний. Король, несмотря на поздний час, потребовал присутствия всех советников и министров. Речь шла не только о государственной безопасности Вандершира, но и о его дочери, оказавшейся в самом центре волнений. В письме Велиамора говорилось о хорошо подготовленной банде разбойников, возглавляемой темным магом, опустошившей северные приграничные земли. Причем это было сделано так тихо, что не заметили ни соседи, ни пограничные войска, ни городская стража, близлежащего Нордэнда. Теодор был вне себя от злости, у него под носом творилось такое бесчинство, а ему об этом стало известно так поздно. Теперь его дочь была в опасности, и он сам отпустил ее туда, не осведомленный о страшных событиях в тех местах.
        -- Почему мне не доложили об этом?! - кричал он. - Почему король узнает о таком от человека, случайно оказавшегося там?! А если бы Велиамор не отправился в дорогу? Что если бы он остался в столице?! Мы до сих пор не знали бы, что творится в наших землях!
        -- Без книги мы не можем обнаружить такие мелкие группировки, - произнес Род.
        -- Я не хочу слышать этих жалких оправданий! - Теодор ударил кулаком по столу. - Эта мелкая группировка, как вы изволили выразиться, сожгла замок графа Яновского и уничтожила его крестьян!
        -- Это очень подозрительно, - заметил Томас, единственный не прятавший взгляд. Он давно предупреждал совет о грядущих неприятностях. - Граф в последнее время стал объектом постоянных покушений.
        -- Что если он сам это устроил? - не унимался Род. - Вы видели, во что он превратился?
        -- Я сам разберусь с графом! - Теодор испепелял всех гневным взглядом. - Сейчас я хочу знать, что происходит на северной границе?! Множество моих подданных пересекают сейчас эти земли, следуя в Итилиан! Они даже не подозревают об опасности, поджидающей их там!
        -- Мы отправили солдат для наведения порядка, - доложил один из министров.
        -- Велиамор уже навел порядок! - Теодор опустился в кресло. - Если с дочерью что-то случится, полетят ваши головы, - произнес он тихо и обвел взглядом советников. Те понимали, что выражение это не фигуральное.
        Вечер.
        Постоялый двор.
        22е. Первый весенний месяц.697 год.
        Едва скрывшись за поворотом, беглецы свернули на безлюдную объездную дорогу. Гвардейцы во главе с принцем проехали мимо, не обратив внимания на простолюдинов. К вечеру те благополучно добрались до небольшого трактира у дороги. Маркиз, оставив девушек во дворе, вошел внутрь.
        -- Думаешь, принц ехал за тобой? - спросила тихо Бьянка, распрягая лошадь.
        Николь снимала сумки с телеги:
        -- Наверное, зачем же еще?
        Ева огляделась по сторонам, помогая принцессе:
        -- Как ему стало известно? Он не мог так быстро приехать из столицы.
        -- Значит, он тут, чтоб искать виновных в бесчинствах на землях Кристиана, - Николь печально вздохнула.
        -- Не забывай, что ты должна была остановиться в замке, - Бьянка взяла сумки. - А теперь, когда обнаружат, что он сгорел. Тебя тоже начнут искать.
        -- Во всяком случае, у меня есть пара дней, чтоб добраться до Итилиана и найти там Велиамора. Потом я смогу вернуться с кем-то из придворных в столицу, - принцесса надеялась, что все сложится именно так.
        Девушки пошли к таверне, прихватив свой багаж.
        -- Надеешься, что маг знает, где граф? - Ева осматривала небольшое здание.
        -- Он должен знать, - твердо ответила Николь.
        Ричард заказал выпивку и представился хозяину своим новым именем.
        -- Есть у вас комнаты? - спросил он, отпив эля. - Мы с братьями едем из Вандершира.
        -- Конечно, для честных людей всегда найдется место, - толстый трактирщик подозрительно разглядывал гостя.
        -- У нас две лошади, их нужно накормить и почистить, мы заплатим, - Ричард положил на прилавок деньги.
        -- Конечно, будет сделано, - хозяин кивнул молодому парню, чистившему сковороду.
        -- Простите мое любопытство, - начал трактирщик, понизив голос. - Не вы ли останавливались у нас не так давно?
        -- Да, я ехал на рынок, но я был с друзьями, а братья подъехали потом, - Ричард говорил так искренне, что трактирщик почти поверил.
        -- Понятно, не стану совать нос в ваши дела.
        -- Это ваша работа, - маркиз улыбнулся. - Вы имеете право знать, кто останавливается в вашем доме. Кругом полно разбойников.
        -- Да-да, - трактирщик кивнул, искоса поглядывая на вошедших ребят.
        -- Слышали, что в Вандершире теперь неспокойно? Там орудовала целая банда головорезов, да еще и нечисть какая-то, - продолжал напускать страху Ричард. - А теперь там полно нежити.
        -- Что вы говорите?! - трактирщик изучал парней, по-видимому, братьев торговца. Один высокий и статный, другие двое поменьше, но крепкие и молодые, еще безбородые юнцы.
        -- Мы поспешили унести оттуда ноги, - Ричард допил и поставил кружку. Трактирщик вздрогнул и нервно улыбнулся.
        -- Наверху есть свободные комнаты, выбирайте любую, - он взял деньги и поспешил прислуживать другим гостям.
        -- Теперь не будет лезть к вам с глупыми вопросами, - произнес Ричард, пока они с девушками поднимались. - А если подойдет, лучше отмолчитесь, голоса у вас не совсем мужские.
        -- Мы и не мужчины, нам лет по семнадцать, - ответила Николь, заглянув в комнату, где им предстояло ночевать.
        -- Скорее по двенадцать, - Ричард улыбнулся и прикрыл за ними дверь.
        -- Хорошо, - принцесса кивнула, соглашаясь, или не желая больше спорить. - Вы нам очень помогли, маркиз.
        -- Просто Ричард, - он поклонился, словно еще раз представляясь.
        -- Скажите, Ричард, - вмешалась Бьянка, оставив сумки на полу, и подошла к ним. - Где вы раздобыли себе фальшивые документы? Они ведь фальшивые?
        -- Конечно, - он рассмеялся. - Если бы меня звали так по-дурацки я бы утопился в море.
        -- Нам, кстати, тоже неплохо бы разжиться именами, на случай, если кто-то захочет познакомиться, - как бы невзначай заметила Ева, сидевшая на скудно застеленной кровати.
        -- Я могу быть Ником, - принцесса села рядом, посчитав разговор с маркизом законченным.
        -- Да, здорово, Бьянка будет Билли, а я?
        -- Где же вы разжились новым именем? - не сдавалась Бьянка, допрашивая Ричарда.
        -- Однажды мне пришлось предъявить фальшивый документ, с тех пор я немного преуспел в этом деле. Поверьте, это было необходимо. Без бумаг пересечь границу Вандершира не так просто, другое дело Итилиан, - объяснял мужчина. - Очень подозрительно, когда четверо путников без припасов и товаров едут из одного государства в другое. Бедные люди просто так не катаются, не путешествуют.
        -- Вы так много знаете, много путешествовали? - Бьянка пошла к подругам неудовлетворенная его объяснениями.
        -- Я не согласна быть Билли, пусть тогда Ева будет Иеном, - произнесла она.
        -- Вот еще, - фрейлина вздернула носик, недовольно скривившись.
        -- Ник, Бил и Иен, - заключил Ричард, - прекрасная семья.
        -- Это не годится! - в один голос воскликнули фрейлины. Николь рассмеялась.
        -- Это же на день, может, и не пригодится даже, - сказала она.
        -- Принцесса - сама рассудительность, - Ричард восхищенно посмотрел на нее.
        -- Не влюбитесь, маркиз, не то придется занимать очередь. Наша Николь любит разбивать сердца, - предупредила Бьянка, сдвинув брови.
        -- Кто-то ревнует? - Ева не упустила момента.
        -- Не стоит всех судить по себе, - княжна одарила ее презрительным взглядом.
        -- Не стоит затевать ссор, - Ричард еще раз улыбнулся Николь и вышел.
        Утром братья покинули постоялый двор, продолжив свой путь в Итилиан. Им предстояло за день преодолеть немалое расстояние до столицы, носившей то же название что и небольшая страна.
        Глава четырнадцатая
        Итилиан.
        Первый день карнавала.
        23е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Солнце клонилось к горизонту и на улицы вышли все горожане и гости, приехавшие на праздник. На площадях пели и показывали представления уличные актеры. Народ во всевозможных масках и костюмах толпился перед сценой и возле лотков со сладостями и различными сувенирами. На темнеющем небе не было ни облачка. Дул теплый ветер с юго-востока. Город был расположен в устье двух рек, бравших начало в более полноводной. Одна впадала в море, проходя по западной границе Вандершира, вторая уходила на восток. Через них было построено множество мостов, на которых теперь высились лотки и лавки торговцев. У пристани были пришвартованы десятки лодок знати и простых людей, на которых можно было спуститься через весь город, рассматривая его архитектуру и жителей. Теперь они то и дело проплывали мимо, развлекая знать прогулками по воде.
        Около дворца старейшин на площади было другое развлечение. Горожане могли наблюдать как самые богатые и родовитые гости приезжали, чтоб засвидетельствовать свое почтение старейшинам. Они должны были оставлять экипажи на специальной площадке и идти к дворцу пешком через всю площадь и толпу простых людей. Только тут можно было поближе увидеть даже королевских особ. Они и их приближенные, в сопровождении охраны, а кто и без нее, следовали на бал. Были такие, кто хотел купить что-то в лавках или посмотреть представление факиров и экзотических танцовщиц.
        Не дожидаясь сумерек Велиамор, Гордон и Ранд вышли из гостиницы, отправившись на поиски друга. Они надеялись, что граф появится на празднике. Теперь они тоже оказались на площади Старейшин.
        -- Я пойду во дворец, - начал маг, когда они остановились около палатки с масками. - Мне нужно встретиться со старым другом, возможно, он поможет.
        -- Могу я пойти с вами? - Гордон еще не бывал в Итилиане, и все ему здесь казалось необычным и прекрасным. Ранд и подавно потерял дар речи от красоты города и нарядов знати.
        -- Хорошо, - Велиамор привлек к себе внимание крестьянина. - Встретимся тут через час.
        -- Можешь пока посмотреть выступление танцоров, - Гордон рассмеялся. - Для меня все также необычно.
        -- Я возьму маску, - произнес маг, обратившись к продавцу.
        Они с князем спрятали лица, и пошли к дворцу. Ранд смотрел им вслед. Велиамор обернулся и указал на башенные часы, крестьянин кивнул и оглядел площадь, решая, чем заняться на час. Вдруг он заметил в толпе знакомую фигуру, закутанную в черное с ног до головы. Он посмотрел в сторону дворца, желая окликнуть друзей, но те уже скрылись из вида. Ранд, недолго думая, последовал за темной фигурой.
        Мужчина пересек площадь и свернул в темный переулок, Ранд шел за ним след в след. Они преодолели уже достаточно большой отрезок пути, и крестьянин засомневался, что найдет дорогу обратно. Мужчина иногда оборачивался и из-под капюшона сверкали сплошь черные глаза. Ранд знал, что это единственный шанс выследить графа и, ни минуты не сомневаясь, следовал за ним. Площади сменялись переулками, сотни людей толпились на пути, но слуга ни разу не выпустил из вида хозяина. Наконец, тот остановился около фонтана и сам стал наблюдать за людьми. Ранд осмотрелся. Это была большая площадь, выходившая к реке с одной стороны и с самой дорогой гостиницей с другой стороны.
        Они пересекли почти весь город. Теперь Ранд не успевал вернуться на прежнее место в условленное время. Но он и шагу не ступил бы назад, пока не узнал, где остановился его хозяин. Тем временем к графу подошел невысокий мужчина в маске и шляпе. Ранд не знал его и стал подбираться поближе, чтоб подслушать разговор. Мужчины стояли у фонтана и со всех сторон были окружены людьми. Никто не обращал на них внимания, и Ранд смог незамеченным сесть неподалеку на бордюр. Он жалел только, что не надел как все маску.
        -- Что тебе еще от меня нужно? - узнал он голос хозяина, выражавший раздражение и нетерпение. - Я могу убить тебя прямо здесь, стоит только захотеть.
        -- Что ж, убей, если таково твое желание.
        Ранд уже слышал этот звонкий голос, но не мог вспомнить где.
        -- Прежде я хочу кое-что узнать, а уж потом решу, что с тобой делать, - граф схватил собеседника за руку и потащил к гостинице. Тот, даже не думая сопротивляться, лишь рассмеялся. Ранд шел за ними, пока не узнал от портье, что господин в черном - это богатый вельможа из Вандершира, приехавший сегодня утром и поселившийся в одном из самых дорогих номеров на четвертом этаже, который всегда к его услугам, как и неограниченный кредит. Тогда крестьянин стремглав бросился к месту встречи, где надеялся еще застать друзей.
        Дворец старейшин был ничем не примечателен и совсем не выделялся из прочих строений окружавших его. О том, что тут решаются дела государственной важности, говорила лишь надпись над входом. В остальном это было такое же изысканное здание, как и другие в этом городе. Дворяне из соседнего Вандершира очень любили приезжать на карнавалы в Итилиан. Небольшое государство славилось своим умением устраивать подобные развлечения и лучшими учебными заведениями.
        Все новые научные открытия делались именно тут. Учиться в Итилиане считалось престижно для молодежи из соседних военных держав. В Вандершире предпочтение тоже отдавалось военным академиям, а за другими науками нужно было ехать в Итилиан. Теодор мог с легкостью завоевать небольшое государство, армия в котором имела лишь формальное значение. Он не раз предлагал старейшинам, управлявшим страной, стать одной из провинций Вандершира. Взамен они были бы под охраной сильного покровителя. Но Итилиан предпочитал независимость и взамен на охрану его восточной границы от завоевателей из Холоу предоставлял Вандерширу хороших учителей для богатой знати. Теодор Великий славился своей дипломатией и великодушием, и именно благодаря ему Итилиан оставался свободным и достаточно спокойным местом рядом с тремя большими и сильными государствами. Гости из Вандершира были наиболее почетными и старейшины знали всех в лицо.
        Главой в этом году был избран уже немолодой, но довольно энергичный мужчина, Халид. Он, как и многие жители Итилиана, имел в своих жилах кровь литиатов, что отражалось в его чертах. Это был среднего роста мужчина с сединой в волосах и темной кожей. Его соратники сидели справа и слева от него в один ряд. Итилианцы любили во всем подчеркивать равенство, и поэтому старейшины сидели в одинаковых креслах и были одинаково нарядно одеты.
        Новоприбывшие гости подходили к любому из старейшин, чтоб засвидетельствовать почтение, руководствуясь единственно симпатией или к уже знакомым. Велиамор знал всех и одинаково почитал, поэтому направился к Халиду. Гордон восторженно разглядывал богатые и пестрые залы. Стиль оформления жилищ в Итилиане немного отличался от привычного ему вандерширского. Если на его родине все стремились к роскоши, всевозможным золотым и серебряным украшениям, дорогим тканям и редким сортам древесины, то тут не пренебрегали ничем. Итилианцы смело сочетали несочетаемое, стараясь и в этом выразить безразличие к делению на богатых и бедных. В первом зале восседали сами старейшины и почетные горожане. Поздоровавшись, гости следовали в соседний зал, где могли танцевать под аккомпанемент виртуозного оркестра. Был также зал с угощениями и небольшие комнаты для всевозможных развлечений.
        -- Приветствую тебя, друг мой! - воскликнул глава старейшин, едва Велиамор снял маску.
        -- А я поздравляю тебя с избранием, - ответил маг поклонившись.
        -- Ты давно не появлялся у нас, - Халид поднялся, чтоб обнять друга. - Мы часто вспоминали тебя и твою мудрость, столько раз помогавшую нам.
        -- Ты очень добр, - Велиамор похлопал его по плечу, тепло улыбнувшись.
        -- Ты давно в городе? По какому-то важному делу, несомненно, - Халид отошел в сторону с магом, оставив почетное место.
        Гордон, не желая им мешать, прошел в бальный зал, наслаждаясь прекрасной музыкой. Среди гостей было много знакомых ему лиц, но он пожелал остаться в Итилиане инкогнито и поспешил выйти на балкон. На площади продолжалось праздничное веселье. Князь разглядывал толпу, надеясь найти в ней Ранда. Он взял один из биноклей, предоставленных гостям для большего удобства в наблюдении выступлений уличных артистов. Парня нигде не было видно, и Гордон невольно начал изучать простых горожан, дивясь их пестрым нарядам. Около палатки с масками, где они условились встретиться с другом, остановилась занятная компания. Трое мужчин выбирали наряды, по-видимому, для своих дам. Они перебрали уже с десяток, но так и не нашли нужного. Гордон устроился поудобнее, желая узнать, чем кончится эта история. Один из мужчин казался ему очень знакомым, он единственный стоял вполоборота, другие два спиной. Наконец, остановились на двух одинаковых белоснежных костюмах фей. Но третий наотрез отказывался соглашаться с этим выбором. Гордон чуть не упал с балкона, стараясь разглядеть лучше, но тот отвернулся. Князь уже хотел оставить
это занятие, как вдруг второй парень обернулся посмотреть на дворец. Гордон от изумления выронил бинокль. Это без сомнения была принцесса Николь, только в мужской одежде. Он быстро нашел новый и вернулся на прежнее место, но тройка уже исчезла, лишь довольный торговец пересчитывал монеты.
        Итилиан.
        Часом раньше.
        23е. Первый весенний месяц. 697 год.
        Срезав хороший отрезок пути, четверо братьев добрались до столицы еще засветло. Они без проблем въехали в город, куда на время праздников впускали без лишних вопросов.
        -- Тут мы разделимся, - Ричард спешился и отвел лошадей в сторону от дороги.
        -- Зачем? - Бьянка переглянулась с подругами.
        -- Нам нужно где-то остановиться, - начал маркиз. - У меня тут есть знакомый, я смогу оставить у него телегу и лошадей. Но если я заявлюсь с тремя парнями, он даже не откроет дверь.
        -- Хорошо, - решила Бьянка. - Тогда мы отправимся к своим знакомым. Благо, что у меня они более дружелюбные и не хлопнут дверью перед носом даже у трех путников.
        -- Будьте осторожны, - Ричард, казалось, был рад, что они не возражали.
        -- Как мы найдем друг друга? - девушки взяли свои вещи с телеги.
        -- Встретимся примерно через час, - Ричард что-то рассчитывал в уме. - На площади Старейшин.
        -- Хорошо, нам хватит времени привести себя в порядок, - Бьянка повесила за плечи дорожную сумку.
        -- Надеюсь, моя дорогая, - маркиз взял под уздцы лошадей и пошел в переулок.
        Девушки направились за Бьянкой.
        -- Надо будет раздобыть какое-то приличное платье, - начала она.
        -- Твои знакомые не удивятся, увидев тебя в таком наряде? - Николь шла рядом с подругой. Ева немного отставала, осматриваясь.
        -- Нет никаких знакомых. Вернее есть, но я иду не к ним, - фрейлина приостановилась, дожидаясь отставшую девушку. - Ты впервые в Итилиане? - поинтересовалась она.
        -- Нет, - Ева улыбнулась. - У меня тоже есть тут знакомые. Наверное, я пойду к ним.
        -- Хорошо, только через час будь на месте, - Бьянка не успела договорить, как Ева, сделав книксен, растворилась в толпе.
        -- С чего это ей так весело? - недовольно заметила фрейлина, продолжая идти.
        -- Может, у нее тут возлюбленный? - предположила Николь, едва поспевая за длинноногой подругой, уверенно шагавшей по знакомым улицам.
        -- Страшно подумать, какой у нее возлюбленный, - Бьянка передернула плечами, вспомнив Макмилона.
        Тем временем Ричард подошел к дому, где его ждали друзья. Только лошади вступили во двор, как в дверях показался невысокий мужчина в простой одежде.
        -- А, это ты, - произнес он, выходя. - Мы уж думали, ты решил развлечься по дороге.
        -- Меньше слов, - Ричард бросил ему поводья. - Позаботься о лошадях. Надо все это спрятать, а лучше избавиться.
        -- К утру их не будет, - мужчина завел животных и повозку в сарай.
        Ричард вошел в небольшое ветхое здание. В помещении было шумно и накурено. За столом семеро мужчин играли в карты, пили ром и ругались, перекрикивая друг друга. Увидев вошедшего, все замолчали на мгновение.
        -- Наконец-то, Дик! - воскликнул один, в широкополой шляпе, которую он не снял даже сидя за столом.
        -- Добрый вечер, господа, - ответил Ричард, взяв бутылку со стола и опустошив залпом. Все опять заговорили в один голос, кто, приветствуя товарища, кто, продолжая игру.
        -- Поговорим? - мужчина в шляпе встал из-за стола. Они с Ричардом поднялись на второй этаж, в маленькую темную комнату заставленную бочками и ящиками.
        -- Вижу, у вас уже все готово к отплытию, - начал Ричард, присаживаясь в свободное кресло.
        -- Ждали только тебя с товаром, - ответил мужчина. - Ребята мне все передали. Я знал, что ты будешь не сегодня-завтра.
        -- А вот я удивлен, - маркиз сорвал с бочки этикетку. - Не ожидал тебя тут увидеть. Ты оставил корабль?
        -- Капитан Краб не любит, когда дела делаются за его спиной. Не то чтоб я тебе не доверял, хотел проконтролировать ребят. Ты же их знаешь. А тут такое дело.
        Капитан Краб был полноватым невысокого роста моряком с обезображенным лицом. Редкие рыжие волосы и усы его были грязными и насквозь пропитаны дымом сигары, которую он даже во сне не выпускал изо рта.
        -- Да, дело серьезное, - Ричард заметно нервничал. - Ты слышал, что Вандершир закрыт?
        -- А то, - кивнул капитан, раскуривая погасшую сигару. - Но об этом не думай. У нас лодка, доберемся и по воде. Лучше выкладывай, как там Ее Высочество? Готова помочь благородным корсарам? - он усмехнулся в усы.
        -- Помни, Краб, пусть твои ребята работают аккуратно, иначе король порежет нас на мелкие кусочки и скормит своим охотничьим, - Ричард вертел в руках обрывок бумаги, чувствуя нечто смутно напоминавшее угрызения совести.
        -- Не нужно напоминать, понимаю, не рабов на островах набираем. Будем вежливее джентльменов, - Краб рассмеялся. Ему подняло настроение предчувствие хорошей наживы.
        -- За нами ехал принц Виктор. Он уже должен быть тут. Ребята не видели, где он остановился? - Ричард был серьезен. Весть о принце испортила настроение и Крабу.
        -- Будет паршиво, если он найдет принцессу раньше нас, - заметил маркиз.
        -- У этого подонка нюх на нашего брата. Никого не опасаюсь кроме него, - кивнул капитан.
        -- Мне расскажешь, - Ричард потер длинный шрам на груди. - У меня с ним личные счеты.
        -- Да, я и забыл, кому ты обязан своими неудачами, - злобно прищурился Краб, пуская клубы дыма.
        -- Но не будем отвлекаться. Это потом, - Ричард криво усмехнулся и сомнения моментально исчезли. - Как и договаривались, я приведу ее в условленное место. Твои ребята без помех смогут отвести ее к причалу.
        -- Ты зачаруешь ее? - капитан опять рассмеялся.
        -- Она мне доверяет, не стоит пренебрегать таким подарком судьбы, - ответил Дик.
        -- Как она выглядит? Чтоб не ту не схватить. Тут полно девиц и все в костюмах, треклятый маскарад, - Краб сплюнул на пол.
        -- Я сообщу, как она будет одета. И на ней будет эта брошь, - Ричард вынул из кармана дорогое украшение, выполненное в форме цветка из темно-бордовых камней в золотой оправе.
        -- Заметная вещица, - глаза Краба сверкнули. - Что ребята должны сказать?
        -- Скажут ей, что они проведут ее к Кристиану. Если она не захочет идти, только тогда пусть упомянут, что они от Ричарда. Без надобности лучше не вмешивать это имя, может еще пригодиться.
        -- Это ты у нас Ричард? - капитан усмехнулся, пожевав конец сигары.
        -- Маркиз Ричард Крафондэр к вашим услугам, - его собеседник был серьезен.
        -- А где ж Дик? Грозный капитан Черный Дик? - Краб покатился со смеху. Ричард по-прежнему оставался невозмутим.
        -- Принц Виктор убил его и пустил ко дну его судно, ты не слышал? - сказал он сквозь зубы.
        -- О, да. Такая утрата для всех нас, - капитан прекратил смех. - Друзья отомстят за него.
        Он взял из ящика две бутылки и протянул одну Дику.
        -- За месть, - произнес он, сорвав пробку.
        -- За принцессу, - мужчины чокнулись бутылками.
        Дворец Старейшин.
        -- Я очень рад был опять побывать в вашем прекрасном городе, но я тут действительно по делу, - Велиамор и Халид стояли у окна, вдали от посторонних глаз.
        -- Случилось что-то? - старейшина понизил голос.
        -- Очень многое. В Вандершире неспокойно. Будьте осторожны, старые времена проходят и неизвестно, что будет завтра. Боюсь, это Лоакинор, - маг задумался на мгновение. - Но я здесь по личному делу. Я ищу графа Яновского, мы расстались около недели тому назад. У меня есть основания думать, что он тут.
        -- Да, он был сегодня у меня. Один из первых гостей, - Халид посмотрел в сторону, стараясь припомнить подробнее. - Он был бледен, но учтив и остроумен, как всегда. Мы поговорили, и он ушел. Спешил по какому-то делу.
        -- Он был днем? Один?
        -- Да, праздник только начался. Он подошел ко мне. Я был очень рад видеть его, ведь он пропустил прошлый карнавал. И он был один.
        -- Ты очень поможешь мне, если скажешь, где он остановился.
        -- В "Грандэ Каза", конечно, как обычно, - Халид впервые видел друга таким взволнованным. - Ты очень беспокоишься об этом человеке? Он дорог тебе?
        -- Ты очень проницателен, Халид. Тебя по праву можно считать мудрейшим, - Велиамор улыбнулся. - Его мать просила присмотреть за ним, а я не смог оградить его от опасности. Просто не успел вовремя.
        -- Его мать? Разве она не погибла? - Халид коснулся лба. - Я глупец, ты говоришь о жене.
        -- Да, Ниониэль вернулась в наш город, а я оставался в Вандершире. Она беспокоилась за сына и не зря, - маг покачал головой, жалея, что покинул на время земли графа.
        -- А парень знает, кто ты? - Халид наблюдал за залом, чтоб никто не помешал их разговору.
        -- Нет, я не стал ничего ему объяснять. Он, наверное, еще не привык к мысли, что его родная мать жива.
        -- Во всяком случае, ты всегда можешь поговорить со мной, если будет нужно. Я выслушаю, ты же знаешь, - Халид похлопал друга по плечу.
        -- Я очень ценю твое умение хранить секреты. Немногие в мире людей могут похвалиться этим. А ты знаешь обо мне больше, чем кто-либо.
        -- Найди парня, и приходите ко мне. Мой дом всегда открыт для друзей. Посидим, спокойно побеседуем, - старейшина и маг обнялись.
        -- Мальчик, что был с тобой, кажется, чем-то встревожен, - Халид заметил приближавшегося Гордона.
        -- Князь Гордон Прауд, - представил его старейшине Велиамор.
        -- Честь для меня, - Халид пожал руку юноши.
        -- Что вы, для меня честь, - Гордон смутился.
        -- Что-то произошло, ты так бледен? - Халид осмотрелся, все было как прежде. Гости прибывали и следовали в залы.
        -- Нет, ничего. Я хотел поговорить с Велиамором, - князь посмотрел на мага.
        -- Говори, Халид нам друг, - ответил маг.
        -- Я видел принцессу Николь на площади, - произнес Гордон. - Она была с двумя мужчинами и одета очень странно.
        -- Сегодня маскарад и все одеты странно, впрочем, как и в другие дни. Это Итилиан. Тебе тут многое покажется странным, - Велиамор был серьезен, даже суров. - А что касается принцессы, ты уверен, что не ошибся?
        -- Уверен, - Гордону было неловко после истории в деревне говорить о ней. Тогда Кристиан сказал, что знает о его чувствах к девушке и не станет мешать. Граф и маг с самого начала поняли, что парень влюблен в Николь. Но больше об этом никто не говорил вплоть до сегодняшнего дня.
        -- Что ж мы разберемся с этим, а сейчас надо найти Ранда и идти к Кристиану, - Велиамор еще раз поблагодарил Халида и они ушли.
        -- Как-то странно, что Кристиан не стал скрываться, а сам вышел в свет, словно ничего и не случилось, - начал Гордон, когда они шли через площадь.
        -- Предсказать его действия теперь невозможно. Надо найти его как можно скорее, - ответил маг печально.
        Они шли по ночному городу, не замечая фейерверков и музыки. Каждая минута была на вес золота. Велиамор боялся, что Кристиану придет в голову выйти на люди в своем демоническом облике. Ранда не оказалось возле лотка.
        -- Если он и заблудился, то нашу гостиницу найдет, - Велиамор продолжил путь. Гордон поспешил за ним, надеясь, что с другом ничего не произошло.
        Через полчаса они были уже на нужной площади. Ночь только начиналась, и гулянья набирали обороты. Теперь в танец была вовлечена почти вся площадь. Везде слышался смех и хлопки конфетти. Дорогу то и дело перебегали девицы в легких платьях и юноши, спешащие за ними. Гордону казалось, что он попал в человеческий водоворот, из которого невозможно выбраться, плывя против течения. Он едва поспевал за магом, ловко пробиравшимся сквозь толпу. Люди будто нарочно расступались перед ним.
        Гостиница "Грандэ Каза" была самой дорогой и роскошной, построенной специально для гостей из Вандершира, привыкших к такому стилю и убранству. В ней и остановились вельможи, приехавшие на маскарад. Велиамор узнал у портье, где можно найти их друга и, не без помощи внушения, прошел к ступенькам, ведущим наверх. Гордон спешил за ним, пряча под маской лицо от любопытных глаз. На лестнице мимо них прошла целая процессия из вельмож и лакеев. Князь сразу узнал под маской лорда де Ланье и его друзей. Но сам отвернулся, чтоб не быть замеченным. Следом несли его вещи, бесчисленное множество сундуков и коробок, а трое слуг переносили даже большой ковер. Гордон споткнулся обо что-то, засмотревшись на скарб соотечественника.
        -- Поспеши, - шепнул ему Велиамор, быстро шагая перед ним в своей маске. Гордон посмотрел под ноги и обнаружил маленькую женскую туфлю. Это была простая белая атласная туфелька, почти новая, принадлежавшая, судя по размеру, невысокой девушке. Гордон посмотрел на удалявшуюся свиту Патрика и заметил вторую на полу в фойе. Вспомнив о цели прихода, князь поспешил за Велиамором, невольно опустив туфлю в карман плаща. Поднявшись на нужный этаж, он окликнул мага. Тот стоял под дверью, слушая голоса внутри.
        -- Что? Кто там? - Гордон тоже прислушался. В комнате, без сомнения, был Кристиан, его изменившийся голос князь все равно мог узнать. Второй был женский, звонкий, как весенний ручей. Они о чем-то спорили, потом стало тихо.
        -- Это черный маг, - произнес Велиамор. - Возможно, рядом есть ее сообщники.
        -- Девушка? Откуда ты знаешь? - Гордон изумленно посмотрел на мага. Но потом вспомнил о странной служанке в замке графа, с которой начались все неприятности.
        -- Прости за глупые вопросы, - князь опять прислушался.
        -- Будь тут, я войду, - Велиамор заглянул в комнату через неплотно прикрытую дверь.
        -- Осторожнее, - Гордон вынул кинжал, спрятанный в складках плаща.
        -- Смотри, чтоб никто не вошел сюда. Жди, пока я не позову тебя, - маг резко открыл дверь и вошел в апартаменты. Гордон заглянул внутрь, но ничего не успел рассмотреть. Дверь плотно закрылась за спиной мага и воцарилась гнетущая тишина.
        Итилиан.
        Пансион для девушек.
        23е. Первый весенний месяц. 697 года.
        Итилиан был небольшим городом и девушки добрались до нужного места менее чем за четверть часа. Бьянка поздоровалась с миловидной дамой средних лет, открывшей им дверь.
        -- Здравствуй, Агата, - княжна широко улыбнулась, глядя на удивленное лицо хозяйки трехэтажного особняка, теснящегося между соседними. - Примешь ненадолго нерадивую богачку?
        -- Мисс Прауд, - проговорила та, отступая с дороги и пропуская девушек в просторный холл. - Если бы вы предупредили о приезде, я подготовила бы вам комнату.
        -- Мы ненадолго, только выпьем воды, - произнесла княжна. - А позднее вернемся, чтоб сменить эти маскарадные костюмы на приличные платья.
        -- Буду рада принять вас и вашу подругу, - хозяйка пансиона с любопытством посмотрела на Николь.
        -- Прости, сейчас мы спешим, но после я представлю тебе ее по всем правилам, - Бьянка полностью доверяла своей старой подруге, но не хотела лишний раз обнаруживать присутствие принцессы там, где ее быть не должно.
        -- Вы ничуть не изменились, - усмехнулась леди Агата, взяв вещи девушек и проводив их в гостиную, где те смогли немного отдохнуть и выпить воды.
        -- Я подготовлю для вас комнаты, - пообещала женщина, провожая их к двери спустя некоторое время. - И платья тоже.
        -- Ты очень добра, - Бьянка обняла бывшую наставницу. - Я знала, что смогу положиться на тебя.
        Девушки поспешили на площадь, где должны были встретиться с Ричардом.
        -- Надеюсь, Ева успеет присоединиться к нам, - Николь не терпелось начать поиски графа.
        -- Даже если и нет, потом найдем ее, - Бьянка вела подругу переулками, срезая дорогу.
        -- Очень красивый город, - заметила Николь.
        -- Да. Я училась тут, в том пансионе, с тех пор мечтаю переехать сюда жить.
        -- Найди жениха из этих мест, - они пересекли шумную площадь.
        -- О да, только жениха мне и не хватает, - фрейлина рассмеялась. - Хотя я уже присматриваю одного. Только никак не могу понять, из каких он мест.
        -- Ты имеешь в виду Ричарда? - Николь была совершенно ошеломлена окружавшим ее великолепием архитектуры, мельканием сотен людей в невообразимых костюмах и шумом празднования. В небе вспыхивали фейерверки, отовсюду слышалась музыка и смех, в темных переулках обнимались парочки.
        -- Не знаю, стоит ли тратить на него свое время, - Бьянка нахмурилась, казалось, вовсе не замечая толчеи и гама. - Он волочится за каждой хорошенькой женщиной.
        -- Ты преувеличиваешь. По-моему, он хороший человек и очень симпатичный мужчина, - Николь покраснела. Они вышли на нужную площадь и искали взглядом обсуждаемого спутника их путешествия.
        -- Вот как, симпатичный? - фрейлина улыбнулась. - Вот и он, злодей.
        Маркиз уже ждал их у палатки с масками.
        -- Вы опаздываете, мои милые дамы, - произнес он, когда девушки подошли.
        -- Спешили, как могли, но на площадях не протолкнуться, - Бьянка взглянула на товар в лавке.
        -- Это что, одежда? - она изумленно сняла с вешалки пестрые лоскуты.
        -- Нет, вот это больше подходит, - Ричард указал на пышное бордовое бархатное платье с шитым золотом корсетом.
        -- Нет, этого нам и дома хватило, - не согласилась Бьянка.
        После десяти минут препирательств девушки одновременно указали продавцу на одно платье из белого легкого шелка с серебряными нитями, спускавшимися от завышенной талии, открытыми плечами и глубоким декольте.
        -- Нам надо такое для наших жен, - произнесла Бьянка грубым голосом. Они с Николь звонко рассмеялись.
        -- Нет, сейчас очень холодно для такого наряда, - не согласился Ричард.
        -- Мы возьмем белые шубки, - Николь очень понравилось платье, похожее на подвенечное.
        -- Да, и туфельки! - Бьянке нравилось недовольное лицо маркиза.
        -- У вас есть еще одно такое? - Николь указала продавцу на наряд.
        -- Конечно, - расплылся в улыбке тот. - Все для ваших дам. Есть манто из белого меха, очень теплые, атласные туфельки, серебряные диадемы, кольца, броши.
        -- Хватит, - Ричард смерил продавца надменным взглядом.
        -- Если у господ нет денег, есть фальшивые драгоценности: бриллианты, рубины, - продавец небрежно бросил на прилавок коробку стекляшек.
        -- У нас есть деньги. Тащи в примерочную свои тряпки и пошевеливайся, - ответил Ричард.
        -- Зачем? - торговец с изумлением увидел, как парни сняли шляпы и превратились в прекрасных дам.
        Ричард открыл дверцу в лавку и девушки скрылись в помещении. Сам он тем временем отошел в сторону и что-то шепнул парню, сидевшему неподалеку. Тот кивнул и скрылся в толпе.
        Спустя полчаса маркиз в сопровождении двух изысканных дам шел по одной из улиц Итилиана. Он тоже приоделся и выглядел как настоящий аристократ.
        -- Я думаю, следует сначала узнать в гостиницах, не останавливался ли у них Кристиан или Велиамор с князем, - начала Николь.
        -- Хочу вас обрадовать, я кое-что узнал, - Ричард держал девушек под руки и, чтоб что-то сказать, склонял голову к собеседнице. Бьянку это страшно раздражало. Она не слышала ни слова из того, что он шептал на ухо принцессе.
        -- Я так вам признательна за все, что вы делаете для меня, - Николь ловила каждое его слово, надеясь узнать, где ее возлюбленный.
        -- Ну что вы, это для меня честь служить моей принцессе, - он поцеловал ее руку.
        -- Вы забываетесь маркиз, - Бьянка толкнула его в плечо.
        Они вышли на площадь Грандэ Каза, одноименную с дорогой гостиницей.
        -- Простите, - он улыбнулся. Николь стало неловко. - Тут мне должны сообщить о нем. Если все пойдет как надо, сегодня вы его увидите.
        -- Но как вам это удалось? - она позабыла обо всем, думая над тем, что скажет Кристиану.
        -- У меня тут есть друзья. Я разузнал у них, - Ричард улыбнулся принцессе. - Позвольте в знак признательности за оказанную мне честь, сопровождать вас и быть вашим другом, подарить эту безделушку.
        Он вынул из кармана брошь и пристегнул к шубке принцессы. Николь посмотрела на подругу. Та отвернулась, не желая изображать радость по этому поводу.
        -- Очень красивая, но она больше подошла бы к тому платью, что понравилось вам, - Николь поправила украшение.
        -- Словно вы заранее ее приготовили, - произнесла фрейлина, стоя спиной. - Давно решили приударить за принцессой?
        -- Ну что вы, моя милая, для вас у меня особый сюрприз, - Ричард поминутно смотрел на переулок неподалеку.
        -- Не может быть, - Бьянка хотела ударить его, но сдерживалась при подруге.
        -- Если вы согласитесь на минуту оставить Ее Высочество, я покажу вам то, что приготовил, - Ричард вложил в эти слова все свое очарование.
        -- Я не могу оставить Николь одну, - ответила фрейлина, посмотрев на подругу.
        -- Конечно, иди. Я подожду вас тут. Куда я денусь? - она улыбнулась.
        Ричард заметно нервничал.
        -- Хорошо. Я недолго, стой тут, - Бьянка пошла за маркизом.
        Но, немного отойдя, оставила его и вернулась к принцессе. Ричард остался дожидаться ее. Как вдруг он увидел принца Виктора идущего прямо на него. Тот смотрел в сторону, но не успел маркиз пошевелиться, как был замечен. Оба мужчины стояли как вкопанные, глядя друг на друга. Принц не мог поверить глазам, ведь он лично убил пирата. Ричард не мог поверить, что попался на глаза врагу в самый неподходящий момент. Мгновение он сомневался, но инстинкт подсказал, что надо уносить ноги и чем быстрее, тем лучше. Ричард нырнул в толпу и скрылся в ближайшем переулке. Виктор поспешил за ним, расталкивая людей.
        -- Я вернулась, чтоб извиниться, - Бьянка обняла подругу. - Никакой мужчина не стоит того, чтоб из-за него ссориться.
        -- Конечно, - Николь улыбнулась и сняла брошь. - Возьми, она тебе дороже.
        -- Хочешь избавиться от этого убожества? - рассмеялась Бьянка, пока подруга пристегивала ей украшение.
        -- Да, что-то вроде того, - принцесса расправила воротничок на шубке подруги и провела рукой по белоснежному меху.
        -- Будешь ждать тут? - Бьянка оглянулась в поисках Ричарда. - Вот всегда так, когда эта Ева нужна, ее нет.
        -- Я подумала, что если пойти в ту гостиницу? Разузнать, пока вас не будет, - она указала на "Грандэ Каза".
        -- Почему бы нет. Полагаться на Ричарда не стоит. Там нас и жди, хорошо? Только будь осторожна, там вандерширцы останавливаются,- девушка опять обняла подругу. - Надеюсь, он приготовил что-то стоящее.
        -- Не сомневаюсь, он, наверное, влюблен в тебя.
        Николь пошла к гостинице, скрыв лицо под маской, а Бьянка пыталась высмотреть в толпе Ричарда, но он как сквозь землю провалился. Она хотела было уже пойти следом за подругой, как вдруг к ней подошли двое мужчин в масках.
        -- Мы знаем, где Кристиан, если вас это интересует? - произнес один.
        -- Вы знакомые Ричарда? - Бьянка осмотрелась.
        -- Да, - ответил второй.
        -- А где же он сам? Только был тут.
        -- Если хотите увидеть Кристиана, стоит поспешить, - первый пошел к переулку, ничего более не говоря.
        -- Время дорого, - произнес второй и последовал за товарищем.
        Бьянка не знала, что делать, и решила хотя бы узнать, где граф, а уж потом вернуться за подругой. Она поспешила за проводниками. Они, увидев, что она идет следом, замедлили шаг. Бьянка пыталась задать хоть какие-то вопросы, но они словно нарочно отдалялись.
        -- Далеко еще? - крикнула она.
        -- Мы пришли, - они вошли в темный закоулок, неосвещенный даже луной. Бьянка с опаской ступила в темноту.
        -- Ваше Высочество, путешествие окончено, - послышался незнакомый голос. И не успела девушка сообразить, куда попала, как ее схватили и приложили к лицу сильно пахнущую тряпку. Бьянка попыталась закричать, но, вдохнув едкий аромат, лишилась чувств.
        -- Что за гадость, - один из провожатых, совсем еще молодой парень, бросил ненужный более лоскут на землю.
        -- Лучший наркотик на всем побережье, - рассмеялся капитан Краб, пока его ребята укладывали бесчувственную девушку в карету. - Будет спать и видеть сны. К реке, - произнес он, закрывая за собой дверцу.
        -- А Дик? - ребята вскочили на козлы.
        -- Догонит, - лошади тронулись, и экипаж помчался к ближайшей пристани, где уже ожидала лодка.
        "Грандэ Каза".
        Николь робко вошла в величественное здание, высматривая, кто бы мог ей помочь. Услужливый портье, завидев знатную даму, поспешил поинтересоваться, что ей нужно. После недолгих объяснений она узнала к своему неописуемому восторгу, что Кристиан остановился именно тут. И она была уже не первой, кто интересовался им. Николь решила, что это были люди Ричарда. Сочинив историю, она добилась от портье разрешения подняться в номер.
        Апартаменты графа находились на четвертом этаже в конце коридора. Она взлетела вверх по лестнице и, затаив дыхание, остановилась у двери, собираясь постучать. Из комнаты донеслись взволнованные голоса. Девушка немного приоткрыла дверь и прислушалась.
        Часы на каминной полке пробили десять. Кристиан стоял у окна. Ева, сидя в кресле в дальнем углу комнаты, расправляла волосы. Войдя в апартаменты, граф швырнул ее туда, приказав не двигаться с места. Шляпа упала с нее еще в коридоре и волосы немного спутались.
        -- Тебе доставило удовольствие то, что ты сделала со мной? - произнес он, наконец.
        -- Если ты имеешь в виду ту ночь, то да, - Ева улыбнулась.
        Граф обернулся и, заметив улыбку, подошел и ударил ее по лицу:
        -- Не смей веселиться. Теперь ты ответишь за свои пакости, так что будет не до смеха.
        -- Можешь бить меня, если тебе это нравится, - Ева опять широко улыбнулась. - Мне хочется сделать тебя счастливым.
        -- Для этого нужно было просто оставить меня в покое, - Кристиан ходил по комнате.
        Николь не спешила входить. Она увидела под дверью шляпу подруги и узнала ее голос.
        -- Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь? Разрушать ее? - продолжал граф.
        -- Ты сам, - Ева сняла теплую куртку и бросила на пол. - Я не накладывала никаких заклинаний, ты сам захотел лечь со мной в постель. Это было твое желание, - она внимательно следила за ним.
        -- Я убью тебя, - произнес граф, сжав кулаки. - Задушу своими руками. Это будет нетрудно.
        -- Убей. Я за этим и звала тебя, - она продолжала улыбаться, как ни в чем не бывало. - Мне все равно не жить. Оставив тебя в живых, я навлекла на себя гнев хозяев.
        -- Твои хозяева хотели моей смерти? Кто они и зачем им это? - Кристиан схватил ее за плечи и приподнял.
        -- Этого ты не узнаешь. Лучше поцелуй меня, - она потянулась к нему, сложив полные губы в соблазнительный розовый бутон, и прикрыла глаза.
        -- Я отдам тебя властям Вандершира, тогда ты заговоришь, - граф швырнул ее на место.
        -- Я приехала сюда вместе с твоей ненаглядной невестой, - заговорила опять Ева. Кристиан посмотрел на нее. - Она ищет тебя, хочет, чтоб ты вернулся к ней.
        Николь замерла, не замечая, что в коридоре появились еще люди.
        -- Но мы-то понимаем, что это невозможно, - фрейлина подошла к графу. - Ты теперь демон и не можешь быть с ней счастлив. Только такая же поймет тебя. Мы теперь одной породы существа.
        -- Во-первых, я скорее умру в одиночестве, чем соглашусь быть с тобой. А во-вторых, я давно поговорил с Николь и все объяснил. Нам не быть вместе и она вольна найти себе другого. Князь Прауд влюблен в нее и станет отличным мужем. Он поможет ей забыть меня. А ты лучше придумай что-то более правдоподобное. Зачем ты здесь?
        -- Ты так уверен в друге? - Ева хохотнула. - Он под действием приворотного зелья.
        -- Хватит морочить мне голову, - граф оттолкнул ее.
        -- Моя подруга подливала его, надеясь, что он полюбит ее, - Ева, не обидевшись на грубость, продолжала ластиться к графу. - Но вот только она не знала, что оно усиливает чувства к принцессе, а не к ней.
        -- Ты просто прелесть, - Кристиан отошел, смерив ее презрительным взглядом.
        Николь, не в силах больше слушать, хотела войти, чтоб потребовать у Кристиана объяснений, но ее схватили за руку и оттащили от двери.
        -- Принцесса, вот так встреча, - лорд Патрик де Ланье стоял перед ней в окружении своих слуг. А двое из них держали ее за руки.
        -- Что вы себе позволяете? - возмутилась девушка. Она была так зла на графа, что готова была вцепиться Патрику в волосы. - Отпустите меня. Я приехала...
        -- На маскарад? - лорд лукаво прищурился. - Помнится, вы ехали к родственникам в деревню.
        -- Это не ваше дело, отпустите! - девушка яростно оттолкнула одного из слуг, но второй зажал ей рот.
        -- Боюсь, что не могу этого сделать, - лорд кивнул слуге и ее силой втащили в соседние апартаменты.
        -- Если я не нужна тебе, тогда убей меня, - Ева вернулась на свое место. - Тем более что это исцелит тебя.
        -- О чем ты говоришь? - Кристиан посмотрел на свое отражение в стекле. На мгновение ему показалось, что он как-то изменился. Глаза все еще были сплошь черными, но кожа и черты так и не изменились с наступлением ночи. Он выглядел как человек, оставались только крылья и глаза демона.
        -- С моей смертью заклинание потеряет силу, - ответила Ева.
        -- Я не понимаю тебя. Зачем ты все это делаешь? - граф оставил попытки узнать от нее что-то конкретное.
        -- Моим заданием было убить тебя, но я не смогла. Я полюбила тебя, - она перестала улыбаться и говорила серьезно.
        -- О чем ты говоришь? Ты черный маг, для вас этих понятий не существует, - граф презрительно посмотрел на нее.
        В коридоре послышался шум. Он подошел к двери и посмотрел, слегка приоткрыв дверь. Слуги несли бесчисленный скарб лорда, останавливавшегося по-соседству.
        -- Понятий, может, и не существует, зато существуют чувства. И потом, я совсем недавно стала колдуньей. Когда-то я тоже была обычным человеком, - печально вздохнув, добавила Ева.
        -- Ты хочешь сказать, что пошла против своих хозяев ради меня? - Кристиан сложил руки на груди, стоя у стены.
        -- Да, я предала их, испытав светлое чувство. Потом я не подчинилась приказу, оставив тебя в живых. Потом я помогла тебе, когда ты умирал в дворцовой башне, - Ева говорила обо всем просто, без претензий. - Думаешь, это маг воскресил тебя? Только за это меня убьют, как только поймают. Теперь мне все равно не жить долго.
        -- Ты можешь просить защиты у белых магов или у людей, - Кристиан прекрасно знал, что ни те ни другие не станут ее даже слушать.
        -- И ты полюбишь меня? - она посмотрела ему в глаза.
        -- Нет, - он отвернулся. - От любви одни проблемы.
        -- Тогда нет смысла прятаться от хозяев. Зачем мне жизнь? - ответила девушка печально.
        Кристиана поразило, что она была так искренне удивлена отказом, словно до этого еще на что-то надеялась.
        -- Ничего, пройдет. Я не один такой в мире, - сказал он с иронией, вся злость и ненависть куда-то делись. Теперь он даже сочувствовал ей.
        Ева улыбнулась, ничего не ответив. Кристиан понял ее и тоже молчал. Они смотрели на ночное небо за окном. Фейерверки продолжали зажигаться то в одном конце города то в другом, расцветая огненными цветами. Праздник продолжался.
        В комнату вошел Велиамор и замер на пороге.
        -- Кристиан, как ты? - спросил он, внимательно разглядывая Еву.
        -- Вы нашли меня, я не сомневался в этом, - граф подошел. - Со мной все нормально. Это Ева, моя проблема номер один на этот час.
        -- Она черный маг, ты знаешь это? - Велиамор немного успокоился, рассмотрев ее.
        -- Да, имел честь, - Кристиан тоже посмотрел на девушку.
        Она молчаливо перебирала пуговицы на рукавах блузки.
        -- Как твое имя? - спросил Велиамор.
        -- Ева Лизард, - ответила она безразлично.
        -- Имя твоего отца? Кто переродил тебя в мага? - Велиамор подошел ближе.
        -- Разве это так важно? - спросила девушка устало. - Он мертв.
        -- Что ты умеешь? Какой у тебя дар? - продолжал сурово Велиамор.
        Кристиан с интересом слушал их. Прежде ему не доводилось увидеть сразу двух магов, да еще и противников. Хотя он сомневался, что Еве по силам справиться с Велиамором, или хотя бы оказать сопротивление. Но держалась она достойно.
        -- Я только учусь, - ответила она невозмутимо.
        -- Ты следила за землями графа, и дракон подчинялся тебе, - продолжал мужчина.
        При этих словах Кристиан переменился в лице. Ева опустила взгляд.
        -- Да, - кивнула она.
        -- Тоже задание? - произнес граф полным боли голосом. На его лице вновь отразились все муки, испытанные на руинах замка и в сгоревших деревнях.
        -- Я не могла этому помешать, - фрейлина закрыла лицо руками.
        Велиамор был поражен, услышав в ее голосе раскаяние и отчаяние.
        -- Вы узнали о литиатах? - спросил он, немного смягчив тон, хотя в голосе появилась тревога.
        Кристиан стоял спиной к ним, пытаясь сдерживать злость и не убить Еву.
        -- Да, - она посмотрела на мага. - Земли барона Кафлина, герцога Айви, графов Эванса и Ханта теперь тоже наши.
        -- А феодалы? Что с ними? - Велиамор уже знал ответ. В каждом из этих имений жили литиаты. Они охраняли пограничные земли Вандершира с четырех сторон. Также как Иоланта, всевидящая из деревни Николь. А все феодалы были потомками эльфов, союзников белых магов.
        -- Они мертвы. Только граф остался, - Ева бросила взгляд на Кристиана. Тот продолжал стоять у окна, вцепившись в подоконник.
        -- Кто в Уайтпорте? Кто Лоакинор? - маг знал, что Враг может быть только в облике смертного. И этот смертный должен быть одним из придворных.
        -- Я не знаю, - Ева покачала головой. - Никто не знает.
        -- Твой дядя, Ивл, тоже маг? - Велиамор мог видеть ответы раньше, чем девушка успевала их озвучить. Она была самым неопытным и слабым темным, какого ему приходилось видеть.
        -- Нет, он по своей воле служит, - произнесла девушка.
        -- А ты? - маг отошел, задумавшись. Он сам догадывался, что темные преуспели, потому что смогли переманить на свою сторону людей, и не простых, а самых близких друзей короля.
        -- Я тоже, - Ева заметила гневный взгляд Кристиана. Но он промолчал.
        -- Я могу исцелить тебя, - сказал Велиамор. - В тебе еще много от человека.
        -- Нет, лучше ему помогите, - Ева посмотрела на графа и закрыла глаза. Ее голова упала на грудь, она обмякла, обессилив.
        -- Что с ней? - настороженно поинтересовался Кристиан. - Еще фокусы?
        -- Нет, - Велиамор сел в кресло, положив свою сумку на пол рядом.
        Кристиан подошел к фрейлине и коснулся ее щеки. Он не мог видеть, как его лицо преобразилось, вернув краски, а глаза опять стали человеческими.
        -- Она холодная, - произнес он, взяв ее руку, чтоб прощупать пульс.
        -- Она мертва, Кристиан. Оставь ее, - маг не двигался с места, наблюдая с некоторым удивлением за всей сценой со стороны.
        -- Мертва? - граф отшатнулся. Теперь он заметил, что с ним происходят перемены. Крылья за спиной висели, как мокрое полотно, он чуть не наступил на них, пятясь назад.
        -- Она наложила на себя заклинание. Еще до моего прихода, - Велиамор подошел к девушке и взял ее запястье. На тыльной стороне был начертан замысловатый узор. - Это руна смерти, одна из десяти. Если произнести нужное заклинание она остановит сердце.
        Кристиан опустился рядом на пол и закрыл лицо руками.
        -- Как я устал, - произнес он. - Вот бы мне такую руну кто нарисовал.
        -- Ты теперь исцелен, - Велиамор улыбнулся. - Не время отчаиваться.
        Маг вынул небольшой нож и сделал незначительный надрез на запястье Евы.
        -- Что ты делаешь? - Кристиан недоверчиво покосился на друга.
        -- Это заклинание мертвой крови, - ответил маг. - Она наложила его, зная, что снять можно будет только ценой жизни.
        -- Она хотела, чтоб мы были одинаковые, - Кристиан смотрел на прекрасное бледное лицо девушки.
        -- Вы и были одинаковые, - ответил маг, собирая темно-алую струйку в свою склянку. - В ее силах было пойти против хозяев до конца. Они не владели ее волей, как и твоей.
        -- Как это надо расценивать? - поинтересовался граф недовольным тоном. - Мы третья сторона? Ни белые, ни темные.
        -- Давно уже нет сторон, - усмехнулся Велиамор. - Люди в сговоре с темными, влюбленные оборотни и черные маги, а королева эльфов готова выйти замуж за демона.
        -- Ты, наверное, переутомился, - Кристиан удивленно посмотрел на мага, несущего какую-то околесицу.
        Велиамор не стал отвечать. Он собрал достаточное количество крови и взял руку графа.
        -- Мне надо сделать надрез, - предупредил он. Кристиан кивнул.
        Маг рассек кожу на его ладони своим кинжалом и смазал рану кровью Евы. Кристиан безразлично наблюдал за его действиями. Как вдруг почувствовал резкую боль и зажмурился, сдержав крик. Перед глазами во всех подробностях промелькнули события той злополучной ночи, когда он поддался искушению. Но это были не его воспоминания, а Евы. Она целовала его, водила ладонью по обнаженной груди. Потом острой заколкой сделала надрез на своей ладони и на затянувшейся ране на его плече. Слегка надавила и из нее потекла кровь, смешиваясь с ее кровью. Граф застонал, но не открыл глаза. Ева склонилась к нему и поцеловала.
        Гордон тихо вошел в комнату, удивленно разглядывая всех, кто в ней был. На полу сидел Велиамор, держа на коленях голову Кристиана. Рядом валялись сморщенные черные крылья, на кушетке лежала фрейлина принцессы.
        -- Мисс Лизард? - Гордон подошел ближе. - Что она здесь делает? И Кристиан. Он умирает?
        -- Нет, напротив, - маг попытался привести графа в чувство. Тот метался, словно в горячке. - Он исцелен.
        -- Но как? - князь глазам не верил.
        Ранд тоже заглянул в комнату. Он появился, когда маг уже вошел. Теперь Гордон оставил его сторожить.
        -- Я слышал, что сюда идут люди принца, - сказал слуга встревоженно.
        -- Сможешь идти? - Велиамор помог Кристиану подняться.
        -- Я все видел, - слабым голосом произнес граф, опираясь на его плечо. Он хотел описать свое видение, но вспомнил, что предшествовало наложению заклятья, и промолчал.
        -- Лучше пока уйти. Виктору вряд ли понравятся наши объяснения, - маг поднял свою сумку. Гордон собрал вещи графа, а Ранд сложил крылья в покрывало и забросил на спину.
        Никто не видел, как они покинули гостиницу, и потом не мог вспомнить, как они выглядели. О таинственном убийстве девушки из Вандершира еще долго говорили в Итилиане, но виновных так и не нашли. Спустя некоторое время ее тело тоже исчезло при загадочных обстоятельствах. Подозревали только лорда, спешно покинувшего гостиницу за несколько часов до того как было обнаружено тело.
        Глава пятнадцатая
        Итилиан.
        Дом Халида.
        25е. Первый весенний месяц. 697 года.
        Кристиан уже совсем оправился и теперь наслаждался солнечным светом, сидя на террасе. Велиамор почти все время проводил в беседах со старейшиной. Только князь не находил себе места. Теперь он сидел с другом, но мысли его были далеко.
        -- Ты не представляешь, как я скучал по этому, - начал граф. - Вот так спокойно сидеть, ни о чем не думать. Только, похоже, ты не понимаешь.
        -- Я не осмеливался заговорить с тобой об этом, но мне не дает покоя мысль о Еве, - ответил Гордон.
        -- Прошу, не начинай, - умоляюще произнес граф, не открывая глаз.
        -- Почему вы с Велиамором не хотите признать, что это странно, чтоб фрейлина уехала так далеко от принцессы. Тем более что я видел Николь тут в Итилиане.
        -- Так тебе неловко говорить не о Еве, а о Николь. Велиамор говорил мне, что она тебе везде мерещится, - Кристиан улыбнулся. - Я сам еще не решил, что со всем этим делать.
        -- Нет, я видел ее только раз, и она была в мужской одежде, как и Ева, - Гордон, наконец, привлек внимание друга.
        -- Это действительно странно, что Ева была в мужской одежде. Она говорила, что приехала с Николь, но я не поверил ей. Король ни за что не отпустил бы Николь в такое путешествие, - Кристиан задумался. - А где ты видел ее?
        -- На площади Старейшин, возле лавки. Мы сами там покупали маски.
        -- Что ж, можно все выяснить у торговца, - решил граф, поднимаясь.
        Друзья покинули дом и отправились на нужную площадь. Днем в городе было не так людно, и лавка пустовала. Торговец, лысоватый мужчина, сидел перед ней за выносным лотком.
        -- Что угодно господам? - спросил он.
        -- В первый день карнавала у вас были посетители, - начал Гордон. - Трое мужчин.
        -- О, сколько было покупателей, - покачал головой мужчина. - Теперь уж торговля пошла на убыль.
        -- Они выбирали платья. Было недалеко до полуночи, часа за два или три, - князь боялся, что торговец не запомнил их.
        -- Ох, эти, - тот с опаской посмотрел на мужчин. - Знайте, я с ними не знаком и совсем ничего не знаю о них.
        -- Один из них был женщиной, ведь так? - Гордон терял терпение. Кристиан, напротив, был спокоен и сосредоточен.
        -- Нет, двое, - торговец испуганно вжался в стул, на котором сидел. Друзья переглянулись.
        -- Одна белокурая, а вторая рыжая? - спросил Кристиан.
        -- Нет, обе блондинки. Одна хрупкая и робкая, а другая статная и хорошо знающая эти края, - отвечал торговец.
        -- С чего ты взял? - продолжал Гордон.
        -- Она торговалась со мной, знала все цены, совсем как местная, но все же не отсюда. Благородная дама, скорее всего из Вандершира, - рассуждал торговец.
        -- Неужели Бьянка тоже тут? Где же они? - Гордон встревожился не на шутку.
        -- Что они купили, о чем говорили? Кто был третий мужчина? - Кристиан положил на прилавок монету.
        -- Они купили два платья и сразу их надели. Еще шубки, кое-какие украшения и туфельки. Говорили о платьях, я уже и не помню. А мужчина с ними был тоже благородный. Весь в черном, с темными волосами, карими глазами, довольно грубый тип, но с дамами был учтив, словно ручной щенок.
        -- Туфли тоже у тебя брали? - Гордон залез в карман плаща и поставил на стол одну.
        -- Да, это моя, - ответил торговец. - Отличная работа. Да она совсем не ношенная, - изумился он, взяв ее в руки.
        -- Ты уверен? - Гордон нахмурился. Кристиан недоумевая, смотрел на друга.
        -- Да, подошва совсем немного потерта. Каблук совсем целый. Не более как пару кварталов прошла.
        -- А которой эта туфелька принадлежала? - Гордон затаил дыхание, ожидая ответа.
        -- Той, что поменьше, размер же совсем небольшой, - торговец изумился такому невежеству.
        -- Спасибо, - князь вышел и Кристиан за ним, желая услышать, где тот нашел такую важную улику.
        -- Страшно подумать, где ты нашел туфельку Николь, - спросил он, когда они немного отошли.
        Площадь почти пустовала. Только артисты тренировались перед вечерними представлениями. Солнце начинало пригревать, хотя было еще по-зимнему холодно.
        -- На лестнице в гостинице, где ты жил. Когда мы шли к тебе, я споткнулся о нее, - ответил Гордон.
        -- Она была там? - Кристиан перебирал в голове разговор с Евой, представив, что Николь могла что-то услышать.
        -- Теперь я уверен в этом, - Гордон спешил к злополучной гостинице.
        -- Но как она потеряла обувь? Как она ушла? - Кристиан боялся, что Николь слышала слова фрейлины и сбежала куда-нибудь, огорченная, разочарованная в нем.
        -- Думаю, ее несли, потому что вторая упала в фойе, после того как слуги Патрика де Ланье перенесли вещи в кареты, - отвечал князь.
        -- Лорд? Зачем? - Кристиан вспомнил свою случайную встречу с ним в коридоре.
        -- Я понятия не имею. Мне еще интересно, где моя сестра, - Гордон посмотрел на друга.
        -- Во всяком случае, мы теперь знаем, что они были тут и теперь куда-то пропали, - Кристиан понял, что рано порадовался покою.
        -- А тот в черном, без сомнения, Ричард, - Гордон сжал кулаки. - Я знал, что нельзя ему доверять.
        -- В гостиницу нам идти нельзя, - граф остановил друга. - Да и что они там могут знать?
        -- Тогда надо проверить еще одно место, - вспомнил Гордон. - Если Бьянка была в городе, она могла зайти в пансион, в котором училась.
        В это время к дому старейшины Халида подъехала карета с гербом королевской семьи Вандершира. Лакей открыл дверцу и опустил подножку. Принц Виктор поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Открыла жена старейшины, немолодая женщина в простом домашнем платье. Увидев гостя, она ахнула и крикнула служанке, чтоб предупредила мужа.
        -- Прошу вас, милорд, - начала она, улыбнувшись. - Входите.
        -- Благодарю, - молодой человек кивнул и вошел в дом.
        -- Какая честь, - продолжала женщина, приглашая его в гостиную.
        -- Вы очень любезны, - он сел на предложенное место и снял перчатки, оглядывая скромно убранную комнату. Это была обычная для Итилиана гостиная, как в любом другом доме, но по меркам Вандершира слишком убогая, чтоб принадлежать главе правительства. Два больших окна выходили в сад и пропускали достаточно солнечного света, скрашивавшего скромность убранства. Небольшой камин, пара кресел, столик для чаепития у окна и три стула. Никаких золотых канделябров, портретов предков, гобеленов или дубовых панелей. Но все же комната была достаточно уютной и безупречно чистой.
        Спустя несколько минут вошел и сам хозяин дома. Он поклонился почетному гостю, совершенно не вписывающемуся в обстановку в своем белоснежном мундире с золотыми пуговицами и эполетами. И хотя Виктор никогда не носил ни колец, ни каких-либо других украшений, рядом с ним самый разодетый франт казался оборванным бродягой.
        -- Приветствую вас принц, - начал Халид, тоже усаживаясь. - Большая честь принимать вас в моем доме. Как поживает отец?
        -- Благодарю, хорошо, - Виктор держался гордо, но без надменности.
        -- Не сочтите за грубость, но что привело вас ко мне в такой час? - Халид попросил принести чаю из трав.
        -- Я узнал, что у вас остановился Велиамор. Мне нужно поговорить с ним, если это не нарушит ваших планов, - был ответ.
        -- Ну что вы, принц, - Халид улыбнулся. - Я позову его.
        -- Благодарю вас.
        Старейшина кивнул и вышел. Слуги принесли чай. Через некоторое время вошел Велиамор. Он был немного озадачен визитом принца, но не стал ничего говорить. Мужчины обменялись приветствиями.
        -- Прошу простить, что нарушаю ваш покой, вы были в городе инкогнито. Но мне необходимо было с вами посоветоваться, - начал Виктор немного нервничая.
        -- На моей памяти нет ни одного такого случая, - маг внимательно изучал собеседника. - Его Высочество всегда решает проблемы сам, не нуждаясь в советах полулюдей.
        -- Вы все еще держите на меня зло, за слова, сказанные в порыве, - Виктор смотрел прямо, не смущаясь пристального взгляда собеседника.
        -- Нет, я не имею такой привычки, - Велиамор знал, что старший сын короля не так прост. Ему достался характер прадеда, бесстрашного и гордого воина, не проигравшего ни одной битвы. Виктор был вспыльчив и резок, но теперь, повзрослев, стал более сдержан и рассудителен. Велиамор отметил, что парень сильно изменился за время его отсутствия.
        -- Я пришел просить вашего содействия в поисках сестры и ее фрейлин, - Виктор поставил чашку на стол, но его рука дрогнула, и немного чая вылилось на скатерть. Такое маг видел впервые, что немало поразило его.
        -- Сестра очень дорога вам? - спросил он.
        -- Да, отец будет убит горем, узнав, что она исчезла. А княжну Прауд я хотел просить стать моей женой, - ответил принц, наблюдая, как темное пятно расползается по белоснежной скатерти.
        -- Что заставило вас думать, что они исчезли? - Велиамор смягчил тон. Все же он всегда относился к Виктору, как к сыну, несмотря ни на что.
        -- Николь с фрейлинами отправилась на север, навестить приемных родителей. Но спустя какое-то время до нас дошло ваше письмо о беспорядках в тех местах. Отец отправил меня узнать подробности и привезти сестру во дворец, - Виктор перевел дыхание. - По дороге мы встретили крестьян, ехавших в столицу в сопровождении солдат, что должны были охранять ее. Я надеялся найти ее в деревне, но и там Николь не оказалось. Она исчезла ночью и фрейлины тоже. Вещи их остались, а сами они ушли.
        -- Вы считаете, что они поехали в Итилиан? - Маг встревожился, вспомнив слова Гордона.
        -- Думаю, да, - принц сохранял невозмутимый вид, но это давалось ему все труднее. - Но тут их нет. Мне не удалось их найти. А от меня сложно укрыться, если я хочу кого-то найти.
        -- Как я могу помочь?
        -- Я надеялся на ваши неординарные способности. Помогите мне, я не могу вернуться без них, - Виктор посмотрел на мага, сохранявшего обычное для него спокойствие, хоть и был обеспокоен новостью.
        -- У нас нет никаких доказательств, что они были тут, - начал Велиамор.
        -- Мы нашли доказательства, - в комнату вошли Кристиан и Гордон.
        -- Простите, Ваше Высочество, - князь поклонился. Виктор кивнул ему.
        -- Мы узнали, что девушки были тут в первый день карнавала, - произнес Кристиан. - Николь в последний раз видели в "Грандэ Каза", а Бьянку с Ричардом.
        -- Готов поспорить, что этот Ричард имеет отношение к их исчезновению, - добавил князь.
        -- И лорд Патрик де Ланье, - сказал Кристиан.
        -- Что за Ричард? - поинтересовался принц.
        -- Бьянка нашла его на дороге у моря, возвращаясь из имения, - Гордон пересказал историю пребывания маркиза в их доме и описал его внешность. Виктор побледнел.
        -- Мои люди уже некоторое время следили за ним, но я и подумать не мог, что это... - задумчиво проговорил принц. - Это головорез и контрабандист Черный Дик.
        -- Нет, этого не может быть, - теперь побледнел Гордон. - Он так хорошо воспитан и совсем не похож на простолюдина.
        -- Поверьте мне, князь, он пират. И его я чуть было не схватил в тот самый день, когда его видели с девушками. Но ему удалось бежать, - Виктор крутил перчатки в руке, словно представил шею Ричарда.
        -- Что ж, если Бьянка может быть у Дика, то Николь у лорда де Ланье, - Кристиан посмотрел на мага. Тот сидел задумавшись. - А тело Евы вовсе исчезло.
        -- Мои люди выясняют, как это могло произойти, - произнес Виктор. - Что касается лорда, он не сможет попасть в Вандершир без бумаг, он не получил от меня разрешения на въезд.
        -- Куда же он поехал, собрав все свои вещи? - Кристиан впадал в отчаяние.
        -- Возможно, мы сможем что-то узнать, но для этого нужно немного времени, - заговорил, наконец, Велиамор. - Мне нужно подготовиться.
        -- Ты сможешь найти их? - с надеждой спросил Кристиан.
        -- Я смогу увидеть их, а где они находятся, придется судить самим. Это сложный обряд и требует умения, сил и времени.
        -- В таком случае начинайте, а мы поможем вам всем, что будет в наших силах, - заключил Виктор. Князь и Кристиан согласились с ним. Маг поднялся:
        -- Тогда, не будем терять времени.