Король Татьяна Павловна Шульгина
        Легенды Вандершира #6
        Последняя книга серии.
        Стоунхолд.
        4е. Первый летний месяц. 697 год.
        Войска союзников подошли к городу. Поселение, расположенное у главной крепостной стены, казалось покинутым. Небольшие дома и огороды жителей, не имевших возможности обзавестись жильем за неприступными стенами. Прежде чем ступить на широкую дорогу между строениями, король приказал магам проверить местность, прекрасно зная военные приемы сородича. Велиамор выехал вперед, но не приближался на расстояние полета стрелы. Он закрыл глаза и попытался почувствовать обитателей деревни, хотя от города исходил такой страх и отчаяние, что сложно было заметить еще чье-нибудь присутствие. Маг еще приблизился, Кайна, оставив своих, последовал за ним. Солдаты замерли, наблюдая, как два всадника на белых лошадях движутся к брошенной деревне. Но если засада и была, то враги не желали выказывать себя ради всего двух магов.
        - Там есть люди, - произнес Аллель, придерживая свою лошадь. Виктор посмотрел на него. - Я чувствую их ненависть даже отсюда.
        В этот момент Велиамор и Кайна повернули лошадей и поскакали обратно. Вслед им выпустили целое облако стрел, понимая, что маги обнаружили засаду. Солдаты еще не успели вскинуть руку, чтобы предупредить своих, как Аллель пустил лошадь галопом и выставил щиты, чтобы спасти их. Стрелы отскочили от невидимой преграды и упали на землю. Всадники поравнялись и вернулись к войску.
        - Зачем было так рисковать?! - воскликнул побледневший литиат. Велиамор улыбнулся, проехав к королю. Кайна ответил мысленно, только взглянув в его сторону.
        - Мы догадались, что засада все же есть, - произнес Виктор, когда маг подъехал к нему. - Но так мы и сами могли проверить. Не рискуя ценными людьми.
        - Простите, но мы почувствовали нечто большее, чем просто несколько напуганных до смерти лучников, обреченных их королем на верную смерть, - ответил маг.
        - Что? - спросил король, хотя взгляд его сказал больше. Велиамор кивнул, принимая извинения за резкие слова.
        - Темные за стенами города, - сообщил он. - К сожалению, точнее сказать трудно. Возможно, это просто зараженные люди.
        - А может, сам Враг, - произнес Виктор, не желая называть его по имени.
        - Если там есть рэи, ты почувствуешь их, - добавил советник, понизив голос. Виктор и сам знал, что обжигающий холод, сковывавший шею, верный признак приближавшихся к ним бесплотных духов.
        - Я уже чувствую их, но они не впереди, - произнес мужчина.
        Велиамор недоумевая смотрел на него. Виктор приказал поджечь деревню, чтобы расчистить путь. Эльфы пустили подожженные стрелы, и крыши маленьких деревянных домиков запылали. Солдаты, прятавшиеся там, покинули свои убежища и поспешили прочь в сторону полей. Бежать к городу было бесполезно, ворота им все равно бы никто не открыл. Итилианские всадники без труда нагнали пеших беглецов и перебили, зная, что эльфы не станут делать этого.
        - Зачем им идти за нами? - рассуждал вслух советник, следуя за королем. Солдаты шли вдоль пылающей деревни, приближаясь к городской стене. Верховые лучники прикрывали их, высматривая притаившихся врагов и добивая их. Короли замыкали колонну.
        - Возможно, это просто шпион темных? - предположил Виктор. - Но я, признаться, надеялся, что они впереди.
        - Может, они наблюдали за лагерем? - предположил маг.
        - Нет, - встревоженно остановил его король. - Только не говори, что я оставил им Николь! С ней всего двадцать солдат и пара эльфов.
        - Рэи не причинят вреда бесстрашным солдатам, - ответил советник.
        Передние отряды пехоты остановились в нескольких сотнях метров от неприступных на вид зубчатых стен из крупного серого камня. На них можно было разглядеть концы длинных луков и верхушки шлемов, готовых к обороне солдат. Где-то в городе били в набат.
        - Я чувствую их страх, - произнес Велиамор, наблюдая за светлеющим небом. - Но не мы пугаем их.
        - Мы их не пугаем? - удивленно переспросил Виктор.
        - Что-то внутри пугает их больше, - ответил маг. - Они не отступят. Они знают, что стоят насмерть. Им нечего терять.
        - Эрик не смог бы их так запугать, - король нахмурился. - Боюсь, внутри нас ждет сюрприз. Но отступать поздно.
        - Солнце восходит, - напомнил Генри, подъехав на своем вороном коне. - Прауд вот-вот начнет действовать.
        - Что ж, не уступим им с графом привилегию первыми вступить в бой, - Виктор скомандовал наступление.
        Итилианцы выступили небольшим отрядом, прикрываясь сверкающими щитами. Эльфы шли следом, целясь в лучников на стене, пока люди несли бочки с взрывчатым веществом. Прочные латы защищали их от вражеских стрел, но несколько человек все же пали. Вандерширцы стреляли по врагу из ружей, недосягаемые для стрел. С итилианцами пошел маг, чтобы переправить бочки через глубокий ров, вырытый под самыми стенами, а после поджечь. Кайна держал магический щит, храня отряд от камней и стрел, валившихся сверху непрерывным градом. Убитые солдаты врага падали в ров на длинные колья. Итилианцы тоже несли потери. Магический щит немного ослабел, поскольку литиат сосредоточил внимание на пяти небольших бочках, усилием воли переправляя их через ров под самые ворота. Одну руку он держал поднятой вверх, удерживая щит, второй отправлял груз под стены. Когда последняя бочка встала рядом с остальными, сверху обрушился поток черной дымящейся жидкости. Литиат успел усилить щит, и люди не пострадали, ближе подойдя к нему под защитную поверхность. Вязкая смола текла по откосу, заполняя ров и землю вокруг них.
        - Они напуганы больше, чем ты думал, - произнес Виктор, наблюдая, как его люди скрылись в водопаде черной массы, лившейся со стены. - Не слишком ли большие затраты на такой маленький отряд?
        - Они знают, что мы собираемся делать, - ответил маг.
        - Парень выдержит? - Виктор не верил глазам, но итилианцы, целые и невредимые, отступали. В черной луже под их ногами появлялась сухая тропа и люди, не страшась, пятились от стен. Последним отходил маг, продолжая держать защиту.
        - Если учитывать, что ненависть осажденных причиняет ему больше боли, чем расплавленная смола, я затрудняюсь ответить, - произнес Велиамор.
        - Он отлично держится, - король рад был, что маги все же на его стороне. Воплотить такой замысел всего с двумя десятками солдат было бы невозможно. Без магического щита даже подойти близко было бы очень дорого.
        - Он мало знает людей, - советник заметил встревоженный взгляд брата, порывавшегося на помощь другу.
        - Лучники прикроют его, - Виктор очень надеялся, что не потеряет литиата при взятии ворот. Смола у осажденных закончилась. На фоне расползавшегося черного пятна белела одинокая фигура мага. Он тоже отошел, но был еще слишком близко. В его руках полыхнул огонь. Прогремел взрыв. Поднялся столб пыли. Аллель все же не выдержал и поспешил к стенам, опережая солдат. Колонна двинулась в город. На месте ворот зияла огромная дыра. Землю всколыхнул еще один толчок.
        - Все же мы первые, - на лице короля мелькнула улыбка.
        Велиамор искал взглядом своего сородича. Войска подходили к стене, очищая ее от оставшихся защитников. Люди отходили вглубь города, чтобы укрепиться в домах и на площадях. Ров был до половины завален камнями и бревнами от ворот. Велиамор спешился и подошел к краю. Он простер руки, и камни из завала, преграждавшего путь, начали сползать в ров, образуя плотную насыпь. Солдаты Холоу стреляли из-за стен, но ответный огонь не дал им никаких шансов, и они отступили. Вандерширская пехота и итилианцы шли первыми. Всадники пустили лошадей по насыпи, въезжая в город следом.
        Аллель нашел друга и взмахом руки поднял камни, засыпавшие его. Кайна был жив, смола забрызгала его белую одежду и обожгла лицо. Им предоставили лошадей, и они двинулись следом за остальными. Велиамор поравнялся с ними, оглядывая раненого товарища.
        - Все, теперь просто держи щиты, - сказал он, заметив, что тот пострадал больше, чем было видно на первый взгляд. Кайна кивнул, пытаясь улыбаться.
        - Думаю, у Андора получилось лучше, - сказал он.
        - Здесь сосредоточено больше сил, - возразил Велиамор. - Это главные ворота.
        Солдаты продвигались по узкой улице, вытянувшись вереницей. Аллель ехал среди пеших союзников, удерживая щит над их головами. Полукровки не обладали такими способностями, и могли лишь помогать атаковать врага магией стихий. Молнии и огненные потоки ударяли в солдат Холоу, отступавших к площади. Небо над городом было затянуто черными тучами, нагоняя суеверный ужас на противника. Ветер закрывал ставни и поднимал песок, ударяя в лицо атакующим из окон. Но все же положение было невыгодным и много солдат пали. Товарищи оттаскивали их под стены, чтобы они не попадали под копыта следовавших за ними всадников. Город наполнился шумом выстрелов, криками раненых и кличем наступавших. На головы захватчиков сыпались припасенные в домах камни и домашняя утварь, продвигаться становилось все труднее. Маги расчищали дорогу, но она заполнялась телами убитых своих и врагов, мусором и камнями. Добравшись до первой площади, вандерширцы потеряли больше людей, чем при взятии ворот.
        - Еще четыре площади и мы доберемся до дворца, - сообщил королю Чарльз, правя коня. Его не пугали ужасы сражения и лившаяся рекой кровь. Страх и отчаяние врагов придавали темным сил и азарта.
        - Еще четыре площади и брать дворец будет некому, - Виктор решил сменить тактику наступления. Солдаты разделились и пошли к следующей площади по трем наиболее широким улицам. Каждому подразделению досталось по защитнику магу и по отряду эльфийских лучников, прикрывавших пехоту.
        С севера к городу подошли войска вандерширцев под командованием князя Прауда. Схема наступления и прорыва защитной стены Стоунхолда была такой же. Виктор указал на плане города точное место, где следовало пробить стену, узкую в этом месте. На ней могло поместиться меньше солдат, а за стеной было городское кладбище.
        Отряд солдат Иджу несли бочки с порохом. Ров у северной стены тоже был меньше и не такой глубокий, как у главных ворот. Времени для подготовки к осаде у Эрика было мало. Андор держал щиты, храня солдат от стрел и камней, сыпавшихся сверху. Даан сбивал врагов со стены мощными ударами невидимой силы или огненными вспышками, опалявшими их. Некоторые падали в ров, другие за стену. Кристиан и Прауды наблюдали за боем, оставаясь немного позади с остальными солдатами.
        - Это нечестно, - бормотала Бьянка, наблюдая, как литиат, протянув руки вперед, хранит отряд, а сам все ниже опускает голову, словно все пущенные камни и стрелы доставали до него. - Почему нам не дали эвервудских лучников? Разве можно все оставить на ружья и мага-малолетку?
        - Он вполне справляется, - граф поражался тому, с каким хладнокровием Даан бил в людей то огнем, то ветром, то водой, бравшихся из ниоткуда.
        - Он волнуется за брата, - пояснила княжна, зная, что солдаты должны беречь заряды, а магия зависела только от душевных сил литиата.
        - Мы отстаем, солнце уже взошло, - Гордон ерзал в седле. Ему не терпелось вступить в бой.
        - Мы не должны опередить их, иначе привлечем к себе внимание, - ответил Кристиан и усмехнулся, наблюдая, как маг покрыл стену инеем, и лучники начали поскальзываться и падать. Из воздуха появлялись крупные снежинки и сыпали в лицо ошеломленных защитников. Посреди зеленевших лугов бушевала настоящая вьюга.
        - Парень с фантазией, - произнес граф, заметив, что Андор убрал щит и опустил руки. Стоявшие у его ног бочки начали одна за другой пересекать ров и становиться под стеной. Солдаты, казалось, даже не заметили приготовлений, испуганно отбиваясь от снежных вихрей, бьющих в лицо. Обмороженные пальцы не могли как следует держать луки, в плотной пелене снега не видно было целей.
        - Похоже, он разозлился, - Бьянка закусила нижнюю губу, пожирая взглядом рослого молодого мага. - Теперь он даже красивее.
        - Мы на войне, - раздраженно напомнил ей брат. - Что у тебя в голове?
        Остававшиеся рядом вандерширские солдаты поддерживали своих дружным кличем. Отряд начал отступать, незамеченный в снежной метели, покрывшей уже около сотни метров крепостной стены. Андор тоже отошел.
        Все ждали, когда прогремит первый взрыв у главных ворот. Солдаты спускались по склону, готовые броситься в город, только будет проделано отверстие в стене. Возможности Даана позволяли ему поджечь взрывчатый порошок с дальнего расстояния. Больше никто из литиатов не умел посылать свои заклинания так далеко.
        - Сколько еще ждать? - возмутилась княжна. Магия слабела, и солдаты могли как-то предотвратить взрыв. - Он не может вечно отбиваться.
        Мощный толчок всколыхнул землю, лошади нервно забили копытами, испугавшись. Солдаты победно воскликнули, славя своего короля, сумевшего взять ворота.
        - Давай! - скомандовал Гордон.
        Даан взмахнул рукой, повернув открытую ладонь к городу. Яркая вспышка алого пламени появилась в воздухе в нескольких шагах от него и быстро понеслась к бочкам, разгораясь по дороге. Солдаты замерли, наблюдая за длинным огненным шлейфом, таявшим в воздухе. Огонь ударил в бочки, и они взорвались. Стена обвалилась с двух сторон, образовав широкий проход. Вандерширцы бросились в атаку, прежде чем последние обломки упали на землю. Маги ехали впереди, держа щиты. Князь и граф не отставали от них, не желая пропустить самое интересное. Лошади легко перескакивали узкий провал, почти доверху заполненный обледеневшими камнями. Пехотинцы следовали за кавалерией, тоже без труда попадая в город. За стенами их уже ждали вооруженные солдаты, но конники сметали их, следуя к переулку, ведущему к площади. Пехота добивала уцелевших, поспевая за командирами. Бьянка держалась ближе к Даану, безжалостно отрубая головы пеших врагов, старавшихся добраться до мага. Его щит хранил ее и солдат поблизости от стрел и камней, валившихся сверху.
        - Скажите, мистер Даан, - начала она, когда идущие впереди немного расчистили путь, и можно было передохнуть. - Где вы так научились колдовать?
        Литиат обернулся, удивленно взглянув на нее. Девушка вновь обворожительно улыбнулась, словно была не посреди поля боя в забрызганной кровью мужской форме, а фрейлиной в дворцовой гостиной.
        - Я что-то не то спросила? - продолжала она, напоминая себе, что это обычный мужчина, хоть и умеет брать огонь из воздуха и устраивать зиму посреди лета.
        - Колдовать? - переспросил он, вскинув руку, и солдат, появившийся позади Бьянки, застыл с занесенным мечом. Девушка обернулась и пришпорила лошадь, чтобы поравняться с собеседником.
        - Благодарю, - сказала она, пытаясь получше рассмотреть цвет его глаз, совершенно необычный.
        - Вы, по-моему, лучше всех умеете делать эти штуки с огнем и водой, - продолжала Бьянка, чувствуя себя уютно и в безопасности рядом с могущественным магом. Ее вполне устраивало, что мужчины пытаются оттеснить от них врага, считая обоих недостаточно сильными, чтобы противостоять им в рукопашном бою.
        - Штуки? - вновь переспросил литиат, наблюдая за отрядами и стараясь, чтобы защита доставала до каждого. Они благополучно миновали узкую улицу, не встретив такого отчаянного сопротивления, как те, что шли через главные ворота. Солдаты Холоу не ждали, что противники попытаются проникнуть в город еще и с севера.
        - Боги, вы что не знаете вандерширского?! - Бьянка рассмеялась, догадываясь, что с этим мужчиной будет даже труднее чем с принцем.
        - Боги? - спросил он в третий раз, но легкая улыбка, появившаяся на его лице, подарила княжне надежду.
        - Как вам погода? - спросила она, теперь ожидая ответа с нескрываемым нетерпением.
        - Замечательная, - ответил он, вновь ударив невидимой силой в солдата, выскочившего из двери одного из домов. Черные тучи над головой все сгущались и начал накрапывать дождь.
        - Замечательная? - переспросила девушка, сомневаясь в этом утверждении.
        Граф поравнялся с ними, когда они достигли площади. Солдат Холоу тут было больше и следовало предоставить возможность магам показать себя.
        - Мисс Прауд вам досаждает? - спросил он, заметив косые взгляды подруги.
        - Досаждает? - ответила за него Бьянка, приподняв одну бровь.
        Литиат оставил из обоих без внимания и выехал немного вперед. Он простер руки к вражеским солдатам, занимавшим площадь. Андор держал щит, чтобы те не навредили его брату.
        По гладкому булыжнику площади начали струиться ручьи, появляясь из-под камней подземными ключами. Ручьи собирались в мутные озерца, пока, наконец, площадь вся не заполнилась водой. Солдаты отступали, опасаясь колдовской воды, но все же вскоре оказались стоящими в ней по щиколотку.
        - А теперь заморозить, - предложила девушка. Кристиан хихикнул. Гордон был поражен не меньше вражеских солдат. Вандерширцев вода вовсе не касалась.
        - Княжне лучше не смотреть, - произнес маг и опустил руки в воду.
        - С чего бы это? Я имею полное пра…, - Бьянка не договорила, увидев, как огромные черные змеи плывут от них к противоположному краю площади, где, трепеща от ужаса, ждали солдаты. Мгновение спустя ужасные существа начали нападать на врагов, утаскивая их в воду и разрывая на куски. Не помогали даже мечи, на месте разрубленной змеи появлялось две новые. Мутная вода смешалась с кровью, хлеставшей из разорванных человеческих тел. Оставшиеся в живых защитники площади с криками скрылись в узких улицах, куда не доставала ни вода, ни жуткие змеи.
        Лицо мага оставалось непроницаемым с застывшим на нем суровым выражением.
        - Ему не жаль их? - тихо спросил Кристиан у Андора, уже успев заметить, что младший из братьев отличается от остальных литиатов. Белые маги редко прибегали к насилию, применяя в основном защитные и оглушающие заклинания. Даже Велиамор всегда старался избегать кровопролития, убивая только в крайнем случае.
        - Не держите на него зла, - попросил Андор, испуганно посмотрев на графа. - Он делает это только лишь по просьбе короля.
        - Да я не злюсь вовсе, - Кристиан немного смутился, чувствуя себя словно учитель перед нашалившим школьником. Литиаты своим поведением всякий раз ставили его в тупик. А этим на вид было не больше двадцати, хотя он знал, что им не меньше сотни лет каждому. - Жаль, что вы все так не можете, как он.
        - Этот талант Даана питает его ненависть к людям Холоу, - Андор, казалось, испытывал неприятные ощущения, рассказывая это.
        Бьянка, заинтересовавшись разговором, подошла к ним ближе. Вандерширцы тем временем добивали остатки отряда противника, не опасаясь вступая в заколдованную воду. Змеи растворились в ней, окрасив черным цветом.
        - Отчего же он так ненавидит их? - спросил Кристиан, не заметив, что обсуждаемый маг закончил насылать чары и стоит неподалеку.
        - Разве люди не считают НАС самыми любопытными? - спросил он, не глядя на них. Граф резко обернулся, княжна вздрогнула, Андор еще больше помрачнел.
        - Простите нас, - поспешила извиниться девушка, приблизившись к Даану. - Это было невежливо.
        - Что бы там ни говорили, я вами восхищаюсь, - ответил Кристиан, вложив меч в ножны. - Чем больше убьем этих скотов, тем лучше.
        - Мы оттеснили их, но на следующей площади стоят баррикады, там не пройти, - говорил князь, приближаясь к ним. Он, недоумевая, разглядывал друзей, задержавшихся в переулке.
        - Можно обойти, - предложил граф.
        Они с Гордоном пошли к солдатам, державшим их лошадей. Залитая черной водой и кровью площадь была пуста, дома вокруг тоже, казалось, были давно покинуты жителями.
        - У вас кровь, - Бьянка набралась смелости и взяла литиата за раненую руку. Плечо было задето стрелой, распоровшей одежду и кожу под ней.
        Даан только посмотрел на нее, ничего не ответив. Бьянка осторожно раздвинула края окровавленной материи, взглянув на рану. Ее не особо волновало, что отряд уже двигался прочь от площади и они отстали. Их лошади ждали рядом, раздувая ноздри и нетерпеливо переступая с ноги на ногу.
        - Когда доберемся до остальных, надо будет найти какое-нибудь спокойное место и наложить повязку, - говорила она, пользуясь тем, что мужчина не сопротивляется, позволяя ей трогать себя. Он молча наблюдал, ничем не выдавая своих мыслей.
        - Я не намереваюсь остаться в живых, - произнес он, когда княжна уже не могла найти предлога и отпустила его руку. Он подошел к своей лошади и вскочил в седло. Бьянка последовала его примеру, чтобы не отстать.
        - Как это? - спросила она, поравнявшись с ним. - Я не поняла ваших слов.
        Они въехали на узкую улицу, по которой уже прошли солдаты. Пешие воины входили в открытые дома, чтобы проверить, нет ли там притаившихся врагов. Иногда из окон выпадали мертвые тела, но княжна не обращала на все это внимания. После плена у пиратов и взятия Уайтпорта мало что могло ее сильно напугать.
        - Я должен заплатить своей кровью за кровь убитых мною людей, - ответил маг, прислушиваясь к городу. Он безошибочно указывал солдатам, где следует искать прятавшихся противников.
        - Вот еще глупости! - возразила Бьянка. - Ничего вы не должны. Это война.
        - Мы пришли в их дом, - не согласился Даан, мотнув головой. Несколько темных прядей упали ему на лоб, выбившись из хвоста на затылке. Его прекрасное юное лицо стало бледнее, а миндалевидные темные глаза были полны таинственной печали. Княжна решила, что приложит все силы, но не позволит такому красавцу свести счеты с жизнью. Теперь ее желание завладеть его сердцем имело еще и благородный мотив.
        - Сначала они пришли в наш, - сказала она. - Мы просто наносим ответный визит, как требует этикет.
        Даан резко обернулся и схватил ее за руку, вторую вскинув вверх. Бьянка изумленно на него посмотрела. Темное небо над ними разрезала ослепительная молния и ударила в землю впереди. Испуганная лошадь княжны заржала и встала на дыбы. Животное под седлом Даана оставалось на месте. Княжна упала бы на камни, если бы литиат не успел подхватить ее, пересадив на свою лошадь. Земля от начала улицы, куда ударила молния, начала расходиться под ногами перепуганных солдат. Они с криками ужаса падали в провал, становившийся все шире. Даан повернул лошадь и помчал обратно на площадь. Расщелина вилась между домов, другого конца улицы уже не было видно из-за разрушенных строений и пыли.
        - Что это? - шептала девушка, испуганно выглядывая из-за плеча своего спасителя. - Там Гордон и Кристиан.
        - С вашим братом и возлюбленным все хорошо, - ответил маг, придержав лошадь и осматриваясь. Расщелина не достигла их, прекратив шириться, только лишь коснулась мокрых камней площади.
        - Возлюбленным? - княжна перестала ошалело озираться, и посмотрела на мужчину.
        Он тронул поводья, и лошадь понесла их по другой улице к дворцовой площади.
        - Это вы о ком? - продолжала девушка, не стесняясь держаться за всадника двумя руками. Ее лошадь, обезумев от страха, унеслась в сторону городского кладбища.
        - Придется ехать через укрепленную площадь, - произнес Даан, мысленно просчитывая маршрут. - Вы не знаете другой дороги?
        - Нет, я в Холоу в первый раз, - ответила княжна, понимая, что магу сейчас не до светских бесед. Кто-то отрезал им путь к дворцу, кто-то обладающий силой бить молниями и разверзать землю под ногами людей.
        - В городе темный, - произнес Даан, посмотрев на нее, словно желая увидеть, поняла ли она его слова.
        - Надо найти наших, - ответила девушка, сумев, наконец, разглядеть глубокий синий цвет его глаз. Темные ее абсолютно не заинтересовали, как и отряд вражеских солдат на площади, куда они ехали. - Можно как-то незаметно добраться до дворца?
        - Я не думал над такой возможностью, - произнес литиат и добавил что-то на своем языке. Бьянке очень нравилось, как звучал его мелодичный низкий голос. Она крепче прижалась к своему рыцарю.
        - Теперь храните молчание, и нас никто не увидит, - сказал он, склонив голову ближе к ней. Впереди показалась площадь заполненная солдатами, готовыми атаковать первых появившихся из переулка людей, но никого не было. В заполненном шумом битвы городе трудно было бы услышать перестук копыт невидимой лошади, проходившей мимо них.
        Кристиан следовал за князем, снося головы пешим врагам. Солдаты Холоу отступали, не ожидая такой мощной атаки с противоположной стороны города. Маг впереди отражал летевшие в них стрелы. Солдаты Иджу, знавшие толк в битвах на узких улицах, ловко оттесняли врагов. Города в их стране строили на похожий манер, в отличие от Вандершира и Эвервуда. Всадники помогали, врезаясь в толпу и прокладывая путь пехоте.
        - Где твоя сестра, леший ее подери? - ругался граф, уже весь покрытый потом и кровью врагов. Его лошадь была ранена и начала терять силы. Гордон привстал и обернулся. Улица позади пустовала. Часть солдат отстала, зачищая дома.
        - Я не вижу ее, - ответил он.
        - Что за девица? Глаз нельзя спускать, - Кристиан придержал лошадь и тоже обернулся. - Как Николь, клянусь богами. Только оставь без присмотра на минуту и уже нет.
        - С ней маг, он за ней присмотрит, - князь и сам знал, что попадать в неприятности было вторым любимым делом сестры, после разглагольствований о правах женщин.
        - О, вот оно что, - граф еще больше нахмурился, вытирая лоб рукавом. Его китель был порван в нескольких местах, а на шее темнела длинная кровоточащая царапина.
        - Она всерьез решила взяться за этого беднягу, - продолжал он. До площади оставалось совсем немного.
        - Я не знаю, что с ней делать, - сокрушался Гордон. - Если она до зимы не выйдет замуж, я разговаривать с ней перестану. Я уже сбился со счета ее кавалеров.
        - Я женюсь на ней, - задумчиво произнес граф. - Обещаю тебе. Что бы там не говорили о ней.
        - Ты? - князь натянул поводья, пропуская солдат вперед. На площади преимущество было у пеших воинов, и всадники придержали лошадей, дав животным передышку.
        - А что? - возмутился Кристиан. - Я ей идеально подхожу.
        Гордон ничего не ответил, продолжая недоуменно глядеть на друга. Они оставались у края площади. Вдруг небо полыхнуло белым огнем, и позади в землю ударила молния. Солдаты едва удержались на ногах, лошади сбросили седоков, встав на дыбы. Лошадь Кристиана упала и уже не могла подняться. Маг вернулся к ним, изумленно оглядывая дымящуюся мостовую.
        - Что это еще за шутки? - спросил граф, потирая ушибленную ногу. Раненное животное перевалилось на бок, но не оставляло попыток встать. Андор положил ладонь лошади на морду.
        - Лучше уходите отсюда, - сказал он, передав графу поводья от своей. - Это темные.
        От дымящихся камней поползла расщелина, уходя вдоль улицы, по которой они прошли. Она начала расширяться и вскоре подошла к самым домам, следующие уже обваливались внутрь, поднимая облако пыли.
        - Там Бьянка! - князь не мог отвести взгляд от странной расщелины, расколовшей улицу пополам.
        - Мы не можем вернуться, надо найти другую дорогу, - предложил граф, вскочив в седло.
        - Где теперь искать ее? - Гордон был в отчаянии. Тучи все сгущались, и стало темно как ночью. Только зарево пожаров в разных концах города освещали его. Звон оружия и выстрелы итилианских ружей смешивался с криками людей и треском горевших домов.
        - Она с братом, он позаботится о ней, - Андор отнял руку, и животное встало на ноги. Он вскочил в седло, похлопав ее по шее.
        Мужчины изумленно переглянулись.
        - Я постараюсь найти их, - с этими словами литиат направился в переулок.
        Солдаты двигались дальше, радуясь, что темные запоздали со своими чарами и погибло не так много. Дворец был уже недалеко и граф решил сосредоточить все внимание на битве, надеясь, что маг все же сможет уберечь княжну от неприятностей. Князь вел свои отряды навстречу королю. Вспышки белых молний все чаще били в разных концах города, и вскоре Стоунхолд стал похож на Уайтпорт, полуразрушенный и сожженный. Везде лежали мертвые и раненые от обеих сторон, обрывки одежды и обломки домашней утвари.
        Дворец охраняли лучшие солдаты Эрика. Часть была сосредоточена на стенах вокруг, часть скрывалась за деревянными баррикадами, перегородившими всю площадь. Они стреляли из луков и арбалетов, целясь в командиров, но союзники все наступали. На площади завязалась кровавая битва. Вооруженные мечами и топорами воины нещадно рубили друг друга. Лучники на башнях прикрывали своих. Но силы были неравны и вскоре солдат Холоу оттеснили под стены дворца. Вандерширцы торжествовали, как вдруг из-за непроницаемых серых стен начали появляться призрачные тени. Они скользили между рядами баррикад, нагоняя страх на людей и животных.
        - Не отступать! - приказывал капитан Морис, удерживая своего вороного коня, не такого пугливого, как остальные. - Теснить врага!
        Вандерширцы воодушевились, заметив, что рэи не нападают, а лишь покидают дворец.
        - Они все же были в городе, - произнес Виктор, не чувствуя холодных отпечатков на шее. Николаса не было среди призраков.
        - Это все очень странно, - Велиамор кивнул, и двое его спутников начали посылать в темные тени лучи яркого света. Рэи беззвучно таяли, едва свет касался их.
        - Это уничтожит их? - поинтересовался король, наблюдая, как маги с легкостью развеяли около десятка призраков, прежде чем остальные успели скрыться.
        - Да, - советник задумчиво рассматривал неприступные серые стены цитадели.
        Солдаты Холоу были пленены и под ворота заложили новый заряд.
        - Скоро узнаем, что там внутри, - Виктор тоже не сводил глаз с черневшего во тьме дворца. Он очень надеялся, что Виктория была сейчас далеко. Приказ не убивать принца Тибальда он отдал еще перед наступлением и убедился, что он дошел до всех.
        - Один темный там точно есть, - продолжал Велиамор свои размышления вслух. - Яра посылал молнии отсюда.
        Король промолчал, вспомнив безликого палача, в руках которого побывал. Велиамор заметил его встревоженный взгляд.
        - Тебе нельзя вновь встречаться с ним, - сказал он, положив руку на плечо Виктора. - Руны еще на твоем теле. Он может привести в действие свои заклинания, и ты вновь испытаешь ту боль.
        - Что же мне вернуться в лагерь? - спросил король мрачно. - Я не могу отступить.
        - Предпочитаешь пасть на глазах своих солдат и сломить их дух? - Велиамор придержал свою лошадь, когда Аллель метнул огненным потоком в бочки.
        Взрыв всколыхнул землю. Несколько горевших домов на краю площади обвалились. На месте ворот образовался завал. Солдаты и маги быстро расчистили его, и конница вступила во двор. Лучники сбили оставшихся на стене вражеских воинов, остальные отступили во дворец, заперев большие дубовые двери.
        С другой стороны площади подошли отряды, возглавляемые князем. Вандерширцы радостно приветствовали своих товарищей, воодушевившись еще больше. Граф направил своего коня к Велиамору и Виктору, остававшихся на краю площади в очищенном и укрепленном месте. Лингимир и Рагнар выехали немного вперед, поддерживая своих солдат напутствием перед последним приступом.
        - Вас меньше половины, - произнес король, все еще пребывая не в лучшем настроении. Кристиан кивнул, соглашаясь с ним.
        - Мы потеряли часть людей, когда темные объявились, - доложил Гордон, подъехавший следом за другом, чтобы предоставить отчет. - Стену взяли без особых сложностей и без потерь.
        - Где Андор и Даан? - спросил советник, заметив, что граф сидит верхом на белой лошади вместо своей гнедой.
        - Мы разделились на северо-восточной площади, - ответил Кристиан. - Такая мрачная с памятником.
        - Тут все площади с памятниками, - произнес Виктор, не глядя на них.
        - Даан остался с Бьянкой, - продолжал Гордон, заметив, что король не слишком доволен ими. Близкая победа, казалось, не особенно радовала его. - Андор отправился их искать. Я, к несчастью, не успел никого с ним отправить.
        - Можете присоединиться к отряду Генри, - Виктор едва кивнул в его сторону, продолжая разглядывать дворец и свои войска, окружавшие его.
        - Слушаюсь, - Прауд ретировался, привыкнув к такому обращению короля. Он прекрасно знал, что Виктор занят более важными вещами и против него лично ничего не имеет. Кристиана же, напротив, очень задело такое приветствие.
        - Тебя не волнует, что Бьянка болтается сейчас где-то в городе одна? - спросил он, понизив голос.
        Велиамор оставил их, желая поделиться новостью с остальными литиатами.
        - Я думал, она с магом, - ответил Виктор, взглянув на графа.
        - Тоже мне, защитник, - фыркнул тот. - А ты мог бы и похвалить Гордона. Он старался.
        - Я похвалю его, не волнуйся, - пообещал король, разглядывая собеседника. - У тебя рана на шее.
        Виктор приказал позвать к нему полевого лекаря.
        - Зато на тебе как всегда ни царапины, - ответил Кристиан, спешившись и подставив шею подошедшему лекарю. Мужчина вытер кровь и смазал неглубокий, но длинный порез лечебной мазью из банки, чтобы не случилось заражения. - Хорошо быть королем.
        Граф усмехнулся наблюдавшему за ним Виктору. Тот не ответил, вновь вернувшись к своим мрачным мыслям. Между бровей короля залегла глубокая складка, появившаяся в последнее время.
        - У вас что-то произошло? - спросил Кристиан, когда лекарь закончил, обмотав его шею тонкой полоской ткани. - Не похоже чтобы ты праздновал победу.
        - Во дворце Яра, - ответил Виктор. - Я не могу войти туда.
        - Почему? - граф не сразу понял, чем один темный может угрожать армии.
        Виктор посмотрел на него, желая убедиться, что он не шутит.
        - Не могу и все, - ответил он, понимая, что Кристиан действительно не догадывается.
        - Тогда Мы войдем и убьем его, - предложил граф улыбаясь. - Ты тут подожди.
        - Рад, что тебе весело, - король тронул поводья и поехал к стенам дворца. Ворота уже были открыты, солдаты прорвались внутрь.
        - Я серьезно предложил, - граф следовал за ним, поправляя повязку на шее. - Если он для тебя опасен, мы убьем его. Хочешь его голову на блюде?
        - Я не хочу больше об этом говорить, - Виктор задержался у ворот, желая узнать у советника, что они решили.
        - Брат найдет княжну, - сказал ему Велиамор.
        - В городе еще много вражеских солдат, - ответил король, взглянув на литиатов.
        Аллель и его друг сидели верхом на белоснежный лошадях, готовые отправиться на поиски своих.
        - Уверен, они справятся, - кивнул Велиамор.
        К ним подъехал Генри Морис. Он был немного встревожен, что теперь случалось с ним крайне редко.
        - Дворец взят, но в тронном зале сидит лорд де Ланье, - доложил он.
        Все изумленно посмотрели на него.
        - Он в мантии и короне, - продолжал генерал. - Говорит, что он король Холоу и будет разговаривать только с литиатом.
        Генри посмотрел на Велиамора.
        - Его прислужник, тот темный, - Генри многозначительно помолчал, не желая упоминать имени, - находится при нем. И вампир тоже, и еще один, змеемордый.
        - Где же Эрик? - первым заговорил Кристиан.
        Тут на площадь въехал небольшой отряд вандерширцев и быстро приблизился к ним. Это были солдаты, которые собирали раненых на телеги и отвозили обратно в лагерь. Ими командовала Мадлена, способная поднять на ноги лучше любого полевого лекаря. Она выглядела встревоженной и не знала к кому обратиться, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
        - Что-то произошло? - спросил Велиамор. Литиаты напряглись, чувствуя ее тревогу.
        - Наш лагерь, - ответила женщина. - На него напали солдаты Холоу.
        - Откуда это известно? - спросил ее муж.
        Кристиан спрыгнул с лошади, желая лучше видеть мать. Виктор заметил, как потемнели его глаза. Сам он боялся думать о Николь, уже понимая, что нападавшие преследовали определенную цель.
        - Девочка, та, что мы забрали из замка, сумела сбежать и едва живая от страха рассказала мне все, - Мадлена перевела взгляд на сына, взяв его за руку.
        Кристиан, не говоря ни слова, перевоплотился и, взмахнув крыльями, взлетел над городом. Спустя мгновение его уже не было, словно он вообще не стоял среди людей.
        - Никогда не думал, что буду завидовать ему, - произнес король, жалея, что не может вот также взлететь.
        - Что бы там ни произошло, скоро мы будем знать, - советник положил руку на плечо Виктора, понимая, что тому стоит немалых усилий сохранять спокойствие и не броситься следом за графом в лагерь.
        - Пойдем, узнаем, чего хочет Лоакинор, - ответил Виктор, тоже спешившись.
        - Он хотел говорить со мной, - напомнил Велиамор. - Позволь мне самому пойти.
        - Ты уверен, что сможешь справиться с ним? - спросил король, оглядывая своих солдат.
        Вандерширцы выводили пленных и связывали им руки за спиной. Вереницы солдат Холоу следовали к главным воротам. Эльфы конвоировали их, желая поскорее оставить разоренный город наполненный стонами раненых и плачем женщин. Лингимир и Рагнар подъехали к Виктору и его свите. Мадлена все еще оставалась рядом с мужем. Молодые литиаты отправились в северную часть города, чтобы найти своих товарищей, затерявшихся в пылу битвы.
        - Короля нет в городе, - сообщил генерал итилианцев.
        - Да, мне уже это известно, - кивнул Виктор. - Здесь только колдун.
        - Желаете пленить его? - поинтересовался Лингимир. Его советники молча следовали за ним, вполне удовлетворенные битвой и результатом. После взятия столицы, Холоу был полностью под властью союзников. Оставалось только решить, кто будет наместником и возьмет на себя заботу об уцелевших жителях.
        - Я еще не решил, как поступить, - Виктор не мог думать ни о Холоу, ни о Лоакиноре, то и дело поглядывая на небо. Он прикидывал в уме, сколько понадобится графу времени, чтобы преодолеть небольшое расстояние до лагеря и обратно. Надежда, что нападавшие были всего лишь дезертирами, покинувшими город перед битвой, помогала не сойти с ума от волнения.
        - Я думаю, что королю нет необходимости рисковать, - Велиамор все же надеялся, что Виктор избежит встречи с Ярой, и прикладывал все силы, чтобы отговорить его от безрассудного поступка.
        - Да, ведь Эрик, возможно, бежал, - согласился с ним Рагнар.
        - Куда он мог податься? - поинтересовался Лингимир, заметив, как Виктор побледнел, взглянув на итилианского генерала.
        - На севере есть замок, - произнес медленно Виктор. - Пограничная застава, а дальше дорога к горам.
        - Замок Лонвал? - переспросил маг, догадываясь, о чем подумал король.
        - Они не знают, что я жив, - проговорил Виктор свои мысли вслух. - Поэтому колдун и хочет говорить с тобой, а не со мной. А Эрик думает, что королева Николь. Он похитил ее.
        Король вскочил в седло.
        - Делай с этим гадом, что хочешь, - продолжал он. - Я еду на север. Когда закончите тут, отправишь за мной солдат.
        Велиамор кивнул. Лингимир и Рагнар вернулись к своим солдатам, продолжив прочесывать город. Нужно было добить или пленить оставшихся врагов, после чего можно было разместить своих солдат, не опасаясь за их жизнь.
        Мадлена опасливо поглядывала на темный монолит дворца, куда им предстояло войти и встретиться с Лоакинором.
        Генри и Чарльз без лишних вопросов последовали за королем, прихватив десяток солдат. Виктору не пришлось даже просить их. Гордон тоже пожелал поехать с ними, но король приказал ему остаться и найти сестру. Князь не смог ничего возразить, понимая, что Бьянка все еще оставалась в части города, где укрепились остатки солдат неприятеля.
        Отряд короля следовал к главным воротам, желая обогнуть город с внешней стороны, пробиваться к северной части было бы медленнее. Миновав сожженную деревню, офицеры выехали на северо-восточную дорогу, надеясь встретить графа. Он, заметив их, вскоре присоединился. Виктор придержал лошадь, когда демон опустился перед ними на дорогу. Он, как всегда, разорвал рубашку и китель, не успев снять их. Лоскуты он вынул из-за пояса и теперь был в одних только штанах и сапогах. Повязка на шее тоже осталась, как и ножны на поясе. Солдаты с любопытством разглядывали графа, еще не привыкнув к его перевоплощениям. Только король и два генерала, казалось, вообще не замечали перемены.
        - Ее нет в лагере? - спросил Виктор, уже зная ответ. Кристиан кивнул и протянул руку. На ладони лежал золотой кулон на цепочке.
        - Она никогда его не снимала, - король без труда узнал украшение, в котором был маленький портрет лучшей подруги Николь.
        - Что это значит? - спросил граф. Лошади дрогнули и зафыркали.
        - То, что я и думал, - ответил король. - Ее забрали и я знаю куда. Следуй за нами.
        - В лагере я нашел еще один сюрприз, - продолжал граф. - Ева. Она мертва.
        Виктор задумался, что могло все это значить, и был ли связан Лоакинор с похищением Николь.
        Солдаты продолжили путь, погоняя лошадей. Кристиан двигался более привычным для него способом, опережая их. Виктор указал ему направление, желая,
        Вечер.
        4е. Первый летний месяц.
        Солдаты Холоу ехали длинной вереницей, приближаясь к замку на границе. Он одиноко темнел на фоне закатного неба, окруженный унылыми необитаемыми равнинами. В серых стенах не светилось ни одного окна, словно заброшенный замок был пустым. Кони быстро несли своих седоков к цели и вскоре копыта застучали по мощеной дорожке. Николь с тоской всматривалась в горизонт, надеясь увидеть преследователей, но никого не было. Никто не знал, что ее похитили и везут неизвестно куда и зачем. Никто из лагеря не выжил, никто не смог бы рассказать. Девушка почувствовала вечернюю прохладу и влажный воздух, веявший от рва с водой, когда они проезжали по старому поросшему мхом мосту. Он задрожал, словно готов был в любой момент обвалиться под ногами лошадей.
        Во дворе были еще солдаты. Они никак не реагировали на появившихся товарищей, словно и не заметили их. Только с любопытством глазели на пленницу. Николь вздрогнула, когда мужчина взял ее под руки и спустил на землю. Цепи натерли ей запястья, а тело болело после целого дня быстрой скачки, но королева не проронила ни звука. Солдаты взяли ее под конвой, и повели в замок. Он был еще мрачнее того, в котором ее держал Джонатан. Вдвое больше и похожий на крепость, он мог вполне быть когда-то надежным укрытием, но теперь немного огненного порошка итилианцев с легкостью сравняли бы его с землей.
        Николь пожалела, что поспешила истратить пулю на Еву. Ее новый враг мог быть более достоин ее, хотя вряд ли солдаты оставили бы при ней оружие. Возле входа ее еще раз бесцеремонно обыскали, проверив за поясом и в сапогах. Девушка стойко сносила все с холодной отрешенностью на лице.
        В темных коридорах было холоднее, чем на улице. Нигде не горел огонь, и не было никаких признаков того, что тут вообще могли жить люди. Только в зале, куда ее привели, был натоплен камин, стоял стол и несколько лавок. Николь решила, что это, скорее всего, столовая. Окна вели во внутренний двор и были заколочены снаружи широкими досками, должно быть сорванными в спешке с какого-нибудь сарая во дворе.
        За столом сидел король Эрик. Николь лишь раз видела этого человека, в Уайтпорте на суде, устроенном ее отцом. Широкоплечий мужчина с черными короткими волосами и карими глазами. Он мог бы быть привлекательным, если бы гнев и злоба не светились в глазах, а рот не кривила гримаса отвращения ко всему и всем. Темный камзол, шитый золотом, военные штаны, высокие сапоги и меч на поясе довершали зловещий образ. Николь постаралась не бояться этого человека, напоминая себе, что он родственник ее мужа и может не быть таким изувером, как его предки. Словно разгадав ее мысли, он усмехнулся.
        - Дочь эльфов, - произнес он низким голосом, напоминавшим голос Теодора, когда тот выходил из себя. - Прекрасна, как и мать.
        Николь перестала дрожать и посмотрела на него.
        - Да, Николь была истинной красавицей, - продолжал Эрик улыбнувшись. Но улыбка не смогла смягчить его лицо, только открыла ровные зубы. Девушка не удивилась бы, окажись там клыки. - Хотя ты не похожа на нее. Твой отец был из эльфов?
        Николь не отвечала, не желая разговаривать с человеком, похитившим ее и ненавидящим эльфов. Эрика это задело, но он лишь недобро сверкнул глазами, оставаясь сидеть у стола.
        - Отвечай, кто был твой отец, и где ты скрывалась так долго? - сказал он серьезно, прекратив улыбаться.
        - Я не знала ни матери, ни отца, - ответила Николь, глядя на собеседника без страха, в то время как внутри все сжалось, стоило ему повысить тон.
        - Хорошо, желаешь запираться, твое право, - произнес Эрик, сверля ее взглядом. - Пытки и не таких молчаливых могут разговорить.
        Девушка опустила глаза, надеясь, что он просто пугает ее. Король усмехнулся.
        - Кто же теперь будет править Вандерширом? - произнес он, сменив тему. - Король погиб, королева похищена. Все уж слишком просто.
        Он поднялся и начал приближаться. Николь попятилась, цепи звякнули, волочась за ней.
        - Этот темный явно что-то скрыл от меня, - говорил мужчина, наступив на конец цепи, и ей пришлось остановиться. - Какой ему прок от щенка?
        Николь вопросительно взглянула на него, стараясь понять, что значат все эти слова.
        - Ты знаешь мистера Лоакинора, моя милая? - спросил он, взяв ее за подбородок. Николь кивнула, стиснув зубы.
        - Он очень странный маг, - Эрик провел пальцами по коже на шее девушки и запустил пальцы в волосы, вдыхая их аромат.
        - Но его подружка просто прелесть, - он приблизил лицо к лицу Николь, притянув ее к себе. - Да, брата можно понять.
        Король обнял ее за талию и скользнул рукой под китель. Николь отвернулась, не проронив ни звука.
        - Не бойся меня, - продолжал мужчина, понимая, что ответа не добьется. - Никто из Кальтбэргов не причинил вреда твоим родственницам своими руками. Мы только любили вас.
        Николь изо всех сил старалась не плакать, не желая показывать свою слабость, но слезы все же потекли по щекам. Эрик снял рубашку с ее плеча и покрывал его горячими поцелуями, продолжая прижимать ее к себе.
        - Это вы всегда оставались холодны и глухи к нашей любви, - говорил он, целуя ее шею и щеку, приближаясь к губам. Николь всхлипнула, жалея, что не может упасть в обморок и не чувствовать унижения и бессилия.
        - Вот и ты не желаешь меня, - король взял ее одной рукой за шею, посмотрев в лицо. - Чем я хуже брата? Разве мы не похожи с ним? Разве вам, эльфийским шлюхам, не все равно?!
        Николь вздрогнула и закрыла глаза.
        - Отвечай! - Эрик терял самообладание, не чувствуя никакого азарта и удовольствия от своей власти над пленницей. Он ждал, что девица плюнет в него, укусит или обругает, как это обычно у них бывает, но эта только плакала. Она даже не пыталась вырваться или ударить его, только закрывала глаза и отворачивалась, стоило ему приблизить к ней лицо. Ее обреченный несчастный вид был больнее пощечины для мужчины редко слышавшего отказы. Его самолюбие было уязвлено.
        - Что ты плачешь? Я еще не бил тебя! - кричал он, сжав пальцы на ее шее.
        - Отпустите меня, - тихо попросила Николь, взглянув на него покрасневшими мокрыми глазами.
        - Эльфийские потаскухи, - выругался король, оттолкнув ее.
        Девушка не удержалась на ногах и упала на пол. В зал вошел Тибальд. Он узнал, что привезли плененную королеву Вандершира. Увидев представшую перед ним сцену, он замер на пороге.
        - Вот, твоя ненаглядная родственница, - представил девушку Эрик, стоя над ней и не зная, что теперь с ней делать.
        - Отец, - начал принц, но осекся. - Ваше Величество, нужно ли заковывать ее в цепи? Разве она сможет сбежать отсюда?
        Николь поднялась на ноги, вытирая щеки. Она не смела взглянуть на брата, уже зная от Виктора об их родстве.
        - Если бы я не был уверен в том, что ты не способен ни на один мужской поступок, я и тебя бы держал в цепях! - ответил ему король. - Она королева страны, разорившей твою родину. И тебе еще ее жаль?
        - Она всего лишь женщина, - Тибальд старался не смотреть на растрепанную и заплаканную пленницу. Девушка поправила рубашку, пытаясь не создавать много шума.
        - Ты ведь уже понял, что она твоя сестра? - допытывался Эрик, приблизившись к приемному сыну. - Если, конечно, маги ничего не напутали.
        Он и сам видел очевидное сходство между молодыми людьми, но они больше походили друг на друга характером, чем лицом.
        - Разве это имеет значение? - Тибальд жалел, что вновь ввязался в спор с отцом, но ему было очень жаль девушку, и он хотел помочь ей. - Вы же не хотите огласки.
        - Да, не хочу, - кивнул мужчина. - Я нашел способ, как завладеть Вандерширом и без того, чтобы объявлять о твоем позорном происхождении. Вполне хватит и этой юной королевы.
        Тибальд отрицательно замотал головой, понимая, что задумал отец.
        - Сразу видно, что ты ничего не смыслишь в политике, - рассмеялся Эрик. - Кто теперь королева Вандершира?
        Принц не отвечал, Николь смотрела себе под ноги.
        - Нет, не та ведьма, - Эрик расхохотался. - Колдун думал усадить ее на трон. Но наша эльфийская родственница уровняла шансы. Теперь тот, кто возьмет ее в жены, станет королем Вандершира. Законным и всеми признанным. Даже эльфы не посмеют возразить.
        Тибальд заметил, как Николь пошатнулась при этих словах. Девушка еще больше побледнела и попятилась. Эрик взглянул на нее.
        - Да, моя дорогая, - произнес он, вновь привлекая ее к себе и целуя золотистые волосы. - Раз уж ваш муж погиб от рук магов, я просто обязан позаботиться о вдове.
        - Его тело не нашли, это недостоверно, - возразил принц. - Ходят слухи, что он жив.
        Николь не смела возразить, не желая выдавать Виктора. Пока Эрик не знал, что он жив, у Вандершира было преимущество, а ей уже ничего не помогло бы.
        - Мне плевать на слухи. Его тело сожрали оборотни, а этот меч - доказательство того, что колдун не соврал, - ответил король, вынув из ножен оружие, подаренное Виктору Лингимиром. - Иди, готовь жену к поездке, перед рассветом мы покинем Лонвалхолл.
        Тибальд бросил сочувственный взгляд на сестру. Девушка опять зажмурилась, пока король расстегивал пуговицы на ее рубашке.
        - Вы передумали казнить меня? - спросил он, медля у выхода.
        - Я еще не решил окончательно, - ответил Эрик, откинув волосы пленницы назад и обнажив ее плечи. Белоснежная кожа мерцала в свете камина, волосы отливали золотом. - Если ты сейчас не уйдешь, я, возможно, все же казню тебя перед отъездом.
        В зал вошел капитан гвардейцев. Он остановился у двери, вперив взгляд в полуодетую девицу. Тибальд сжал кулаки, но промолчал, помня о Виктории.
        - Наши часовые заметили какую-то тварь в небе. Она движется со стороны города и скоро будет тут, - доложил солдат.
        Николь открыла глаза, боясь верить своей догадке. Эрик насторожился, оставив ее и приблизившись к солдату.
        - Что еще за тварь? Может, красноглазые призраки? - спросил он. - Колдун не доверяет мне? Решил послать своих гадов, проследить?
        - Нет, это не тени, - отвечал солдат. - Это демон.
        Эрик резко обернулся, посмотрев на Николь. По ее взгляду он понял, что не ошибся. Демон в Вандершире был один и он не служил темному.
        - Значит, демон, говоришь? - король медленно обошел Николь и положил руку ей на плечо.
        - Да, Ваше Величество, - кивнул солдат.
        Тибальд, недоумевая, переводил взгляд с одного мужчины на другого.
        - Приготовьте ошейник, - приказал король, хитро усмехнувшись. - Тот, что колдун дал для щенка.
        Он резко толкнул девушку и она упала на колени. Цепи звякнули об пол. Тибальд все же не сдержался и подошел к ней, помогая подняться.
        - Когда я дам знак, наденете его на демона, - продолжал король, предвкушая развлечение. - Закрыть ворота, поднять мост. Он будет не один.
        Николь дрожала. Она знала, что Кристиан попытается спасти ее, но вряд ли у него будет много шансов против укрепленного замка и более пяти десятков солдат. Тибальд натянул рубашку и китель ей на плечи, пока король отвлекся на планирование отражения атаки.
        - Как Виктория? - тихо спросила Николь.
        - Она умирает, - ответил принц, взглянув на нее.
        - Виктор жив, скажи ей, что он придет за нами, - девушка попыталась улыбнуться, чтобы поддержать брата. Он удивленно раскрыл глаза, но быстро вернул прежнее выражение, чтобы Эрик ничего не заметил.
        - Позвольте мне забрать ее, - попросил Тибальд.
        - Да, пока можете идти, - кивнул король, закончив отдавать приказы. - Но смотри, без глупостей.
        Тибальд кивнул и поспешил увести Николь, радуясь, что сумел выиграть для нее немного времени. Король позволил снять цепи и конвой у двери избавил ее от оков.
        Они поднялись по лестнице в верхние покои. Николь попросила разрешения повидаться с Викторией, и принц без лишних разговоров проводил ее прямо в спальную жены. Принцесса лежала на кровати в комнате с видом на старинное кладбище. В ночном небе уже зажглись звезды и появилась ущербная фиолетовая луна. Но Николь не заметила прекрасного пейзажа, увидев бледное лицо больной девушки. Виктория лежала в горячке. Дыхание было едва заметно, лоб покрыли крупные капли пота. Тибальд сел рядом и вытер его, затем смочил сухие губы жены водой. Она не приходила в сознание и металась на постели что-то бормоча. Николь вспомнила ее брата, вот также мучившегося все последние ночи, после плена у Лоакинора. Девушка села с другой стороны и обняла ее, как делала это, желая успокоить мужа. Она прижалась щекой к обжигающей щеке Виктории и начала шептать утешения. Тибальд сидел рядом, наблюдая за ними, но не особо веря в то, что кто-то кроме мага может помочь его жене. А Бенедикт был уже далеко от них.
        - Пока княгиня была тут, Виктория еще держалась, - произнес принц, глядя на небо за окном. - Она очень помогала и их детишки радовали мою бедняжку. Но теперь мы совсем одни.
        - Княгиня? - переспросила Николь, погладив принцессу по волосам и удобнее устроив ее голову. - Прауд?
        - Да, - Тибальд кивнул не оборачиваясь.
        - Виктор рассказывал о них. Разве они не с вами?
        - Нет. Когда король вернулся, им пришлось уехать, - ответил принц. - Ему был нужен Бенедикт и он не хотел, чтобы вандерширцы протестовали. Он отправил их на родину, пригрозив, что казнит всех за измену, если они не уберутся.
        - А княжич? - Николь старалась сохранять спокойствие, чтобы не тревожить больную. Виктория немного успокоилась, перестав вздрагивать и метаться. - Он не уехал с ними?
        - Нет, он уехал в Стоунхолд, - ответил Тибальд. - Он нужен колдуну.
        - Лоакинору? Зачем? - девушка вспомнила слова Евы. - Разве он в городе?
        - Да. Он в городе, - принц обернулся посмотреть на жену. - И что-то замыслил. Он велел отцу прислать ему Бенедикта, а взамен дал свои тени, чтоб те помогли добраться до вас.
        - Я не понимаю, - Николь отрицательно мотнула головой. - Это княжича он называет щенком?
        - Да, - Тибальд усмехнулся. - Малый здорово задел его. Метнул огнем и опалил все волосы и кожу на груди.
        - Бенедикт? - изумленно переспросила девушка.
        - Да, Виктория рассказывала, что он очень преуспел в магии, - кивнул принц. - Ведь он сын Велиамора.
        - Ох, - Николь резко села. Тибальд встревоженно посмотрел на нее.
        - Велиамор будет с Виктором в городе, - произнесла девушка. - Давно Бенедикт уехал?
        - Да, он уже там, - принц понял, зачем темному княжич. Бенедикт был самым слабым местом советника.
        - Сегодня утром вандерширцы пошли на Стоунхолд, - Николь пыталась представить, что там могло произойти. - Но с ними пятеро магов и Мадлена. Разве у Лоакинора много темных?
        - Нет, не думаю, - принц услышал шаги в коридоре. В дверь постучали.
        - Его Величество требует девицу, - произнес солдат, открыв дверь.
        Николь поднялась с постели. Виктория спала, но по-прежнему была слишком слаба. Случись сейчас роды и она умерла бы.
        - Не отходи от нее, - попросила девушка, увидев встревоженный взгляд брата. - Не думай обо мне.
        Он опустил голову, проклиная свое бессилие и слабость. Он был уверен, что Виктор на его месте обязательно придумал бы что-нибудь, но не отдал бы сестру на поругание.
        Солдат вывел Николь в коридор, где ей вновь связали руки, но на этот раз за спиной. Она понадеялась, что все же сможет умереть раньше, чем Эрик овладеет ей.
        В замке было шумно. Солдаты готовились к осаде, хотя девушка сомневалась, что вандерширцы так быстро сумели прибыть за ней, а Кристиан всего один, чтобы так готовиться к встрече с ним.
        Ее долго вели по винтовой лестнице в башне на самый верх. Там уже ждал король. Он был в прочных латах и шлеме. Двое лучников стояли около узких бойниц. Одну, предназначенную для скидывания камней, открыли. Широкие деревянные ставни развели в стороны, а девушку поставили перед образовавшимся отверстием. Теперь ее хорошо было видно издалека. Николь догадалась, кого они встречают таким способом и зачем нужна она. Эрик улыбнулся ей, кивнув в сторону. Она посмотрела на двоих здоровяков, державших в руках длинные цепи и широкий стальной ошейник, исписанный замысловатыми символами. Николь без труда узнала руны магов.
        Стоунхолд.
        4е. Первый летний месяц.
        Бьянка, затаив дыхание, сидела рядом со своим спутником. Они двигались по площади наполненной вражескими солдатами. Лошадь медленно ступала между рядами нагроможденных баррикад. Даан тихо шептал на своем языке и лошадь, словно понимая его, обходила препятствия именно так, как ему нужно было. Девушке очень хотелось спросить, понимает ли его лошадь или просто сама очень умная, но она не смела заговорить. Солдаты были в каком-то шаге от них. Несколько раз их едва не заметили, но все же они успешно преодолели огромную площадь. Бьянка старалась не думать о том, что может ожидать их, попади они в руки солдат. Девушка сосредоточила все внимание на своем спутнике, надеясь отвлечься. Она сидела перед ним в седле, и ему пришлось обнять ее, чтобы править лошадью двумя руками. Спиной она прижалась к его груди, жалея только, что латы не позволяют насладиться этим редким шансом в полной мере. Эльфийское серебро, из которого были сделаны легкие доспехи, надежно защищало ее не только от стрел и кинжалов, но и от приятных прикосновений.
        Бьянка вздохнула и едва не соскользнула с лошади. Даан придержал ее, вернув на место. Только когда княжна ощутила, с какой легкостью он это сделал, она смогла, наконец, представить себе полную картину достоинств этого мужчины. Кроме того, что он мог вызывать любые стихийные бедствия, лечить раны и разговаривать с животными, был неземной красоты и мог общаться со своими сородичами мысленно, литиат обладал нечеловеческой силой.
        - А есть у вас недостатки? - спросила она, повернувшись к нему вполоборота. Они выехали с площади и двигались по узкой улице. Людей встречалось немного, и можно было не опасаться.
        - Что? - переспросил он, взглянув на нее. Бьянка не могла представить, какие должны быть в голове мысли, чтобы взгляд был таким задумчивым и печальным.
        - Литиаты воплощение всевозможных достоинств, - ответила девушка, опуская взгляд на его губы. - Но должны же быть и недостатки.
        - Я не понимаю, простите, - произнес он, казалось, не стараясь особенно, чтобы понять.
        - Говорите мне “ты”, - попросила она улыбаясь. Даан тоже улыбнулся и кивнул. Они медленно ехали к следующей площади, как вдруг из-за поворота навстречу вышел целый отряд солдат. Они двигались быстро, и обойти их не было никакой возможности. Бьянка быстро соображала, куда бы сбежать.
        - Стой и не двигайся, - сказал маг, легко опустив ее на землю и прислонив спиной к стене дома. Княжна хотела возразить, но не смогла. Не могла она и пошевелиться, словно приросла к месту. Рядом была дверь, ее широкий косяк закрывал девушку от улицы. Сам маг последовал дальше. Мимо Бьянки прошли две женщины, но не заметили ее. Княжна поняла, что не обошлось без чар. Недостаток литиатов был налицо. Они никогда не спрашивали, согласны ли окружающие с их решением пожертвовать собой.
        Даан проехал достаточно далеко и снял скрывавшие его чары. Солдаты опешили от неожиданности. Маг ударил в них волной невидимой силы, сбив с ног, но следом шли другие и они не растерялись, стреляя из луков. Стрелы отскочили от невидимого щита и упали под ноги лошади. Передний отряд отступил, скрывшись в домах. Из окон сыпались камни и домашняя утварь, хотя вся она разбивалась о щит. Второй рукой Даан посылал огненные потоки, стелившиеся по мостовой и не позволявшие пешим приблизиться.
        Вскоре подошли, казалось, все солдаты, сосредоточенные в этой части города. Литиат отходил все дальше, оттягивая на себе солдат. Магический огонь не подпускал их близко, но они надеялись оттеснить его к площади, где им было бы удобнее нападать. В узком переулке у мага было явное преимущество. Он убил уже не один десяток солдат, но площадь все же показалась впереди. Большой храм Единому Богу и неизменное изваяние, красовавшееся перед ним. Лошадь споткнулась о нагромождение камней, и Даан пропустил несколько стрел, позабыв на мгновение про щит.
        На площади были еще солдаты, оттесненные сюда из другого конца города. Увидев мага одного, без поддержки вандерширцев, они воодушевились. Людей щит не удерживал, и они быстро добрались до лошади. Силы мага были на исходе. Он посчитал, что достаточно отошел от Бьянки, и она могла бы благополучно скрыться, все еще невидимая. Связывающее заклинание действовало лишь несколько минут.
        Его схватили и стащили с лошади. Со всех сторон сыпались удары, на руках повисло по несколько человек, но маг легко стряхнул их и неожиданно вспыхнул, охваченный алым пламенем с головы до ног. Солдаты в ужасе отпрянули, изумленно глядя на живой факел.
        Где-то в городе прогремел очередной взрыв. Земля вздрогнула, мелкие стекла в домах зазвенели, кое-где не выдержав и посыпавшись на мостовую. Солдаты на мгновение замерли, оторвав взгляд от жертвы и вперив его в изваяние, которое считали священным. Даану этого было достаточно. Все, недоумевая, раскрыли рты, осматриваясь по сторонам. На месте, где стоял маг, остался только густой белый дым.
        Бьянка отошла от стены, проверяя, видит ли ее кто-нибудь. Солдаты по-прежнему проходили мимо, спеша на подмогу своим. Все вокруг оживленно обсуждали последнюю новость о том, что колдун пробрался в защищенную часть города. Княжна, догадываясь, что невидима, пробралась в незапертый дом и осмотрелась. На постели лежал раненый солдат, несколько женщин перевязывали его раны. Бьянка незаметно стащила с кучи тряпья брошенный сверху темно-синий мундир и выскользнула на улицу. Она освободилась от слишком приметных лат и надела форму врагов. Длинные полы скрывали пояс с дорогими ножнами и мечом тонкой работы эльфийских мастеров, а фуражка белокурую косу.
        Княжна неспешно двигалась к площади, следуя за солдатами. Они все прибывали и она начала сомневаться, что Даан долго сможет противостоять им. Мысли повернуть назад или затаиться где-нибудь у нее не возникало. Она понимала, что ничем не сможет помочь ему, но надеялась хотя бы попробовать. Вскоре впереди послышались крики и звон оружия. Битва разразилась у края площади, куда она стремилась, но оглушительный взрыв на мгновение остановил ее. Напоминая себе, что это всего лишь оружие итилианцев, девушка быстро побежала дальше, вынимая меч из ножен и опасаясь, что придет слишком поздно. Среди застывшей толпы не было видно всадника. Солдаты злобно шептались, проклиная колдовство и магов. Мимо девушки прошел отряд, не обратив на нее внимания, или она все еще была невидимой. Она боялась увидеть тело литиата, но ни его, ни лошади нигде не было. Бьянка стояла посреди площади, растерянно оглядываясь по сторонам.
        - Сбежал гад, - проговорил кто-то рядом. Княжна кивнула, натянув фуражку пониже на глаза, и пошла прочь, продолжая искать мага.
        Около дома на противоположном краю площади стоял один солдат, по-видимому, отставший от своего отряда. Но Бьянку удивило не это, мужчина просто смотрел на темное небо, все еще затянутое черными тучами. Простой солдат вряд ли стал бы любоваться красотами пейзажа, в то время как кругом кипит война. Девушка медленно приблизилась, разглядывая его. Он опустил голову и взглянул на нее. Это был обычный человек, русоволосый со светло-карими глазами, каких было много среди солдат Холоу. Простая синяя форма, меч в ножнах, только взгляд выдавал его.
        - Даан? - княжна подошла ближе и улыбнулась. Он кивнул и пошел прочь по улице, придерживая правый бок. Бьянка обрадованная поспешила следом, надеясь, что скоро они доберутся до своих и она сможет рассказать о невероятном приключении брату и графу. Но девушка рано порадовалась, конец улицы был наглухо завален камнями, а сверху притаились лучники, готовые стрелять в любого, появившегося в их поле зрения врага. Пройти мимо них, не вызвав подозрения, было невозможно. Даже выдавая себя за солдат Холоу, княжна и маг не смогли бы покинуть укрепленную часть города и присоединиться к вандерширцам.
        - Что делать? - спросила Бьянка, взглянув на спутника. Тот молчал, глядя себе под ноги. Ей показалось, что он ранен, но одежда на нем была целой, и нигде не было видно крови.
        - Может, спрячемся где-нибудь и переждем? - предложила она, пробуя каждую дверь. - Наши все равно скоро будут тут.
        Даан кивнул, указав взглядом на дверь. Княжна взялась за ручку, но жилище оказалось запертым. Маг подошел и сам попробовал. Замок щелкнул, и они вошли в темную комнату.
        - А закрыть обратно сможешь? - спросила девушка, все еще радуясь, что им удалось таким чудесным способом спастись. Она осматривала покинутое скромное жилище. На полу валялись брошенные в спешке вещи и обломки мебели. У дальней стены стоял топчан, у заколоченного окна широкий обеденный стол. Дверь на второй этаж была снята с петель и лежала на полу.
        - Тут никого, - сообщила княжна, спускаясь по лестнице. Маг сидел под дверью на полу, опустив голову. Она быстро подошла к нему, уже уверенная в том, что он все же ранен.
        - Нужно подпереть чем-то дверь, - сказал он, позволив ей помочь ему подняться. Бьянка перетащила тяжелый стол и прислонила к двери. Даан помогал ей, придерживая второй рукой бок.
        - Ложись, я посмотрю раны, - сказала она, взяв его под локоть, и подвела к топчану. Маг не сопротивлялся, опускаясь на грязные покрывала.
        - Сними мундир, - попросила девушка, осматриваясь в поисках хоть какого-нибудь чистого лоскута.
        - Я не могу, - он лег и закрыл глаза.
        - Почему? - Бьянка потрогала пуговицы. На ощупь это была обычная одежда.
        - Того, что ты видишь, нет, - ответил он, улыбнувшись, превозмогая боль. - А сил вернуть прежний облик у меня не осталось.
        - Ты хочешь сказать, то, что все видят, просто иллюзия? - княжна попыталась сама расстегнуть форму. - А на самом деле ты такой как и был? Но Мадлена, когда проделывала такие штуки, была как настоящая. Все было реальнее, чем я сама.
        Княжна не смогла ничего сделать с одеждой, словно та была вся сшита из целого куска материи, а пуговицы только украшали ее.
        - Штуки, - усмехнулся маг, лежа с закрытыми глазами.
        - Ну, волшебство, - девушка села рядом, не зная как помочь ему. - Почему ты всегда придираешься к словам?
        - Потому что не понимаю ничего из того, что ты говоришь, - ответил он.
        - Разве ты не знаешь нашего языка? - Бьянка потрогала его лоб. Он не был горячим, как бывает обычно у людей. Скорее наоборот, литиат становился холоднее, и дыхание уже было едва заметно. Он не ответил. Княжна почувствовала подступающие слезы, но тут же дала себе пощечину.
        - Дура, - прошептала она злобно. - Нашла время.
        Девушка резко встала и прошлась по комнате, соображая, как помочь умирающему магу. За окном слышен был топот солдатских сапог. Вандерширцы еще не пришли сюда, занимаясь, по-видимому, осадой дворца. Бьянка про себя обругала их и Виктора, обвиняя в том, что могли бы и побыстрей очистить город от остатков вражеской армии.
        Она выглянула на улицу между щелей в досках. Солдаты все прибывали, решив укрепить подступы к площади неподалеку. В дом никто проникнуть не пытался.
        Когда Бьянка обернулась и подошла к Даану, в нем уже произошла перемена. Солдата больше не было, вместо него на кровати лежал все тот же юноша, который ей так понравился. Его белая одежда была в саже и пыли, а справа темнело большое алое пятно. Рукава и края длинной мантии были разорваны и тоже в пятнах крови. Теперь ничто не мешало ей раздеть его и осмотреть. Она быстро расшнуровала воротник свободной рубашки и расстегнула на груди полотняную мантию. Широкий пояс из темной кожи тоже пришлось снять, поскольку рана была где-то на боку. Девушка не без труда освободила его от одежды, обнажив грудь и руки. Как она и предполагала, заметив, в каких местах порвана мантия, под ними были мелкие и большие порезы, царапины и множество синяков. В правом боку в глубокой ране остался наконечник стрелы. Кровь медленно сочилась из раны, пропитывая одежду и покрывала. Бьянка посмотрела на бледнеющее лицо Даана и взялась за край наконечника. Она крепко зажала его пальцами и резко вынула. Маг вскрикнул и очнулся, посмотрев на нее.
        - Почему ваших никогда нет, когда они нужны? - бормотала Бьянка, приложив край рубашки к ране и крепко зажав ее, чтоб остановить кровотечение. Даан наблюдал за ней, стиснув зубы.
        - Не знаю, что еще могу сделать, - ответила княжна, отбросив окровавленный лоскут и взяв другой. Вся рубашка литиата пошла на повязки. Даан опять впал в беспамятство, но кожа его теперь стала нагреваться, и скоро он был уже в горячке, как любой нормальный человек с подобными ранами. Это мало обрадовало Бьянку. Она сидела рядом, перевязывая более мелкие раны на руках остатками рубашки. Княжна вновь пожалела, что не одета в десяток нижних юбок, из которых можно было наделать повязок на роту солдат.
        - Только не умирай, - попросила она, вытирая его горячий лоб и грудь от пота. Девушка не могла понять, как такой худощавый парень мог обладать такой невероятной силой. Фигурой он больше походил на семнадцатилетнего подростка, чем на столетнего воина. На гладкой груди не было еще волос, на щеках ни намека на щетину. Бьянка пыталась припомнить все, что знала о литиатах. Ее младший брат хоть и был полукровкой, но развивался даже быстрее остальных. Этот же, казалось, за сотню лет достиг восемнадцатилетнего возраста, не больше.
        Даан начал метаться на постели, угрожая сорвать повязки. Бьянка склонилась над ним, погладила по щеке и ласково попросила успокоиться. Маг затих, словно услышал ее. Он все бледнел и не приходил в сознание, бормоча что-то на своем языке.
        Бьянка потеряла счет времени. Казалось, что за окном уже сумерки, а солдат все не было. Где-то в городе грохотали взрывы, кричали пробегавшие по улице солдаты, иногда кто-то пытался открыть дверь, но не смог сдвинуть стол. Девушка держала оружие наготове, вынув его из ножен и положив на пол возле топчана. Везде валялись окровавленные обрывки рубашки и мантии Даана, а сам он лежал без движения и признаков жизни.
        - Эй, как ты? - Бьянка вновь склонилась над ним, пристально всматриваясь в его бледное лицо. Он разомкнул губы, но ничего не отвечал. Тогда она еще приблизилась и поцеловала его. Это могла быть последняя возможность поцеловать его живого. Ничего не изменилось, он даже не открыл глаза и не пошевелился.
        Девушка печально вздохнула и убрала промокшую повязку, чтобы наложить новую. Но оказалось, что рана уже не кровоточит. Мелкие ссадины вокруг вовсе исчезли. Бьянка удивленно раскрыла глаза и проверила остальные ранки. Под повязками была чистая гладкая кожа, даже синяки сошли.
        - Эй, так ты не умираешь?! - обрадованно воскликнула княжна и припала к его груди. Сердце ровно билось, дыхание хоть неглубокое и порывистое, было хорошо заметно. - Боги, как ты напугал меня, дурак.
        - Кто эти “боги”? - спросил Даан слабым голосом, не открывая глаз.
        - Давно ты пришел в себя? - спросила княжна, наклонившись ближе к его лицу, чтобы лучше слышать.
        - Нет, - ответил он, приоткрыв глаза, все еще затуманенные. - Когда ты …
        Он задумался, взглянув на ее губы. Бьянка догадалась, что он имеет в виду поцелуй.
        - Я думала, что ты умрешь, - ответила она, пытаясь оправдаться.
        Даан задумчиво и изучающе смотрел на нее, но молчал.
        - Люди иногда так делают, не обращай внимания, - продолжала Бьянка беззаботным тоном. - Подумаешь, поцелуй.
        - Это было очень приятно, спасибо, - ответил он серьезно и попытался сесть, но скривился от боли и вернулся на прежнее место.
        - Не двигайся, у тебя глубокая рана, - Бьянка прикоснулась к его плечу, удерживая от второй попытки. - Это тебе спасибо, ты спас мне жизнь. За это ты заслужил не меньше дюжины поцелуев.
        - Нет, не нужно, - сказал он.
        Бьянка непременно обиделась бы на такой ответ, но литиат выглядел таким несчастным и растерянным, что она не стала злиться.
        - Почему? Тебе не понравилось? - спросила она с прежней улыбкой.
        - Очень понравилось, - поспешил возразить он, взглянув на нее. - Не представлял, что это так приятно. Но ты сделала это не потому что любишь, а просто из жалости.
        - Ну, знаешь, я много кого жалею, но поцеловала только тебя. Постой, как это не представлял? - Бьянка удивленно раскрыла глаза. - Тебя что, никто не целовал?
        - Так, нет, - ответил он с лукавой улыбкой.
        - Я не верю, - княжна ждала, что он рассмеется, но он просто кивнул и пожал плечами.
        - Ваши девушки совсем ослепли? - продолжала она изумленно. - Сколько тебе лет? Ты вообще совершеннолетний?
        - Сто двадцать три, скоро будет, - Даан по-прежнему смотрел с улыбкой на странную девушку. - Думаю, по вашим меркам я уже совершеннолетний.
        - Как можно дожить до такого возраста и никогда не целоваться? - не прекращала удивляться княжна. - Да еще и с такой внешностью.
        - С какой внешностью? - спросил маг, придерживая раненый бок, но уже не испытывая сильной боли.
        - Только не говори, что не знаешь, какой ты красавец, - Бьянка села ближе и поправила его повязку.
        - Ты тоже красавица, значит, ты много целовалась? - спросил он, сделав неожиданный вывод. Княжна почувствовала, как щеки заливает румянец. Даже пират не заставлял ее краснеть.
        - Если быть честной, то да, - ответила она, решив не изображать перед литиатом невинную овечку. - И не только целовалась. Так что поверь, наш поцелуй - просто детские шалости.
        - Почему же ты не вышла замуж? - удивленно поинтересовался Даан.
        - Зачем? - спросила княжна, наслаждаясь его замешательством.
        - Если бы мы … - он опять смолк, подбирая слова. - Если бы ты ответила на мою любовь, я хотел бы быть всегда с тобой.
        Он посмотрел на нее. Бьянка не знала, что ответить, не понимая, было ли это признание в любви, или предложение руки и сердца, или просто предположение.
        - Это очень мило с твоей стороны, - начала она, решив свести все в шутку. - Ты джентльмен.
        - Да, наверное, - кивнул он, опустив взгляд.
        - Как твоя рана, не болит? - Бьянка почувствовала неловкость. Она определенно сказала что-то не то. Во всяком случае, ей показалось, что его не порадовала ее реакция на его слова. Она вспомнила принца и то, как легко потеряла его из-за своего опрометчивого отказа.
        - Немного, - тихо ответил он, лежа с закрытыми глазами. - Думаю, я смогу идти. Тут опасно оставаться.
        - Никуда ты не пойдешь, - произнесла княжна тоном, не приемлющим возражений. - Мы дождемся наших солдат, тебя осмотрят твои друзья, и только тогда я разрешу тебе встать с кровати.
        - Я встану с кровати, когда захочу, - беззаботно ответил Даан и взглянул на нее.
        Бьянка опешила, услышав его заявление, но потом рассмеялась.
        - Да, твоей жене не позавидуешь, - проговорила она, поправив выбившиеся из косы волосы.
        - Твоему мужу тоже, - возразил маг, хитро усмехнувшись.
        - Ты уже не хочешь им стать? - поддразнила она, глядя на его безупречное бледное лицо, обрамленное темными волосами. Они уже не были собраны и рассыпались по постели вокруг его головы.
        - Хочу, - просто и серьезно ответил он.
        - Я не понимаю, - княжна отрицательно мотнула головой. - Ты решил жениться на мне из-за того поцелуя? У литиатов такие правила?
        - У людей такие правила, - ответил он, взяв ее руку. - Я хочу жениться на тебе, потому что люблю.
        Бьянка онемела от удивления и неожиданности, но главное от тона, каким было сделано признание. Словно они знакомы сто лет, и он давно ее любит. Она не могла вспомнить, когда успела завоевать его сердце. Еще только утром он едва замечал ее.
        - Ты шутишь? - спросила она, но руки не отнимала. Ей было приятно его прикосновение и то, что он сам взял ее за руку.
        - Ты меня совсем не знаешь. Я ужасный человек, - быстро говорила она, хотя и понимала, что его это вряд ли остановит. - И мужчин перецеловала десяток. Зачем тебе такая? Найди лучше волшебницу или эльфа.
        - Ты это говоришь, потому что я тебе неприятен? - спросил литиат, отпустив ее руку. - Я не настаиваю, ты свободна. Просто хотел, чтоб ты знала о моих чувствах, раз уж зашел такой разговор. Поверь, если бы не это, я бы не посмел.
        - Боги, Даан! - воскликнула девушка, прикрыв его губы кончиками пальцев. - Прекрати говорить эти глупости. Был бы ты мне неприятен, я бы не лезла к тебе с поцелуями.
        Он смолк, подчиняясь ее желанию, но вопрос остался без ответа. Она видела его в темно-синих глазах, смотрящих на нее с любовью. Она могла поклясться, что это так, хотя и не понимала причину ее возникновения.
        - Давай не будем пока говорить о свадьбе, - произнесла она ласково, и погладила его по щеке. - Но я подумаю над твоим предложением. Ведь это было предложение?
        Он молча кивнул.
        - Что ж, в таком случае, я должна поцеловать тебя, - сказала княжна. Ей казалась очень соблазнительной мысль о том, что она его первая женщина. Такого в ее жизни, наполненной приключениями и любовными похождениями, еще не было. Перед ней был красивый, чистый, наивный юноша, обладавший всевозможными достоинствами и любивший ее. О таком женихе она могла бы только помечтать. А то, что он ни на что не претендовал, развязывало ей руки.
        Девушка склонилась над ним, упершись локтями в кровать, и поцеловала. Литиат ответил на поцелуй, обняв ее за талию и прижав к себе. Бьянка хихикнула, чувствуя, как сердце быстро забилось в груди. Даан был совершенно неискушен в искусстве поцелуев, но его старания она не могла оставить без похвалы.
        - Ты способный ученик, - сказала она шепотом, покрывая поцелуями его лицо.
        - Я лучший ученик, - самодовольно ответил он.
        На площади перед дворцом уже почти не осталось солдат. Пленных увели в лагерь, раненых и убитых собрали на телеги и тоже увезли. Несколько отрядов были отправлены для очистки северной части Стоунхолда. Гордон возглавил их, надеясь найти там сестру. Лингимир тоже покинул столицу, сопровождая своих раненных подданных в лагерь. Во дворце оставалось только несколько десятков солдат Вандершира и Иджу.
        Велиамор медленно поднялся по длинной широкой лестнице, ведущей в тронный зал короля Холоу. Мадлена следовала за ним, не пожелав отпустить его одного. Их сопровождали вандерширские солдаты. Дворец был окружен, и бежать темному магу было некуда.
        Лоакинор сидел на троне, где его и нашли люди генерала Мориса. По правую руку стоял Яра, по левую - вампир. Еще несколько прислужников и солдаты Холоу находились рядом с господином. Вандерширцы вошли и взяли их на прицел, прежде чем в зал ступил первый советник и несколько старших офицеров.
        - Вот и ты, друг мой Велиамор! - воскликнул радостно темный. Он по-прежнему был в теле лорда де Ланье. Одетый в черный бархат и мантию короля. Литая золотая корона, как у всех Кальтбэргов, красовалась на его голове. Золотая цепь с гербом фамилии и массивные перстни украшали грудь и руки.
        - Почему заставляешь короля так долго ждать? - продолжал Лоакинор, заметив встревоженный взгляд советника. - Или ты возомнил себя королем Вандершира? Ведешь армию в бой вместе с моей милой невестой.
        - Почему ты называешь себя королем? - спросил Велиамор, чувствуя возрастающую тревогу. Темный что-то замыслил и был настолько самоуверен, что это начало пугать мага. - Разве Эрик мертв?
        - Нет, но он бежал, - ответил невозмутимо лорд. - Что по законам военного времени равноценно смерти. Я принял на себя командование армией и защищал их по мере сил.
        Лоакинор взглянул на своего безликого помощника. Советник заметил тонкую цепь в его руках, конец которой уходил за широкий трон нового короля. Вампир не сводил взгляда с пришедших.
        - Но теперь твоя армия разбита, а страна в руках вандерширцев и их союзников, - произнес Велиамор. Мадлена стояла за его спиной, не желая встречаться с врагом даже взглядом. Солдаты ждали приказа стрелять, понимая, что сдаваться темный не намерен.
        - Да, это так, - продолжал невозмутимо тот, не замечая огненных ружей, направленных в него. - Но у меня есть предложение к захватчикам. Уверен, ты понимаешь это. Иначе вряд ли пришел бы лично.
        - Нам известно, что ты помог Эрику сбежать и похитить королеву, - произнес маг.
        - Не мудрено, - усмехнулся темный. - Трудно было бы не заметить. Но вряд ли это поможет несчастному безумцу. Хотя он готов на все.
        - Тебе некуда отступать, - Велиамор терял терпение, внешне оставаясь абсолютно спокойным. - Зачем все это? Королеву все равно вернут.
        - Неужели ты думаешь, что я стану тебе что-то рассказывать? - возмутился Лоакинор. - Для начала прикажи этим шутам оставить нас.
        Он небрежно махнул в сторону солдат. Те не двигались с места.
        - Чего ты хочешь? - спросил маг сурово. - Говори, или я прикажу им стрелять. Мне нет нужды слушать тебя.
        - Убить меня нельзя, - вновь усмехнувшись, произнес лорд. - Ты это отлично понял за столетия. Так что вперед, командуй.
        Велиамор поднял руку, вандерширцы воодушевились, взведя курки. Мадлена взяла мужа за руку, останавливая.
        - Позади него есть еще один темный, - прошептала она. - И еще кто-то, я чувствую его страх и боль.
        Велиамор медлил, сомневаясь. Он ничего не ощущал, словно перед ним не было ни темных, ни напуганных людей.
        - Человек? - спросил маг, отменив приказ и опустив руку.
        - Нет, - ответил за нее Лоакинор. - Он полукровка. Его мать была человеком, а отец - литиат.
        - Мы должны уйти, - прошептала Мадлена, удерживая мужа за руку. - Он за этим и позвал тебя.
        - Бенедикт, - произнес маг, не слыша ее слов.
        Лоакинор медленно кивнул, довольный собой. Яра потянул за цепь и из-за высокой спинки трона вышел княжич. Он был весь в синяках и кровоточащих ссадинах. Спутанные волосы скрывали лицо, оставшаяся одежда была порвана и выпачкана в крови. Руки мальчика были связаны той цепью, за которую его держал темный.
        Велиамор стиснул зубы и сжал кулаки. Мадлена положила руку ему на плечо, желая поддержать.
        - Вот мое предложение, - заговорил Лоакинор, вполне удовлетворенный реакцией своего кровного врага. - Вы сейчас же уходите из города и освобождаете всех моих солдат. Убираетесь обратно в свой Вандершир и ждете законную наследницу престола. Она не замедлит явиться.
        - Законную? - спросил маг угрожающе тихим голосом.
        - Да, вашу нынешнюю королеву я считаю мертвой, - темный наслаждался бессильной яростью Велиамора. - Эрик вряд ли удержится. Он истинный Кальтбэрг. А милашка, насколько я успел ее узнать, просто растает с утренним туманом после ночи его горячих ласк.
        Мадлена пыталась мысленно уговорить мужа уйти, но он не отвечал. Солдаты опустили оружие, понимая, что стрелять им все равно теперь вряд ли позволят.
        - Девчонка гораздо слабее твоей обожаемой жены, - продолжал Лоакинор, пользуясь моментом, пока собеседник решал, как поступить. - Что бы я ни делал, она по-прежнему жива и здорова, насколько я могу судить.
        Он наклонился, желая все же увидеть Мадлену.
        - Я так скучал по тебе, - темный рассмеялся, когда она спряталась за спиной мужа. Воспоминания о плене отняли у нее последние силы. Она не могла слышать ужасные слова врага, видеть в каком плачевном состоянии несчастный ребенок, волновалась о сыне и Николь, вновь попавших в неприятности.
        - Наши ночи все еще греют мне сердце, - произнес темный, не сводя взгляда с Велиамора.
        - Ты напрасно тратишь время, - ответил маг, желая остановить поток яда, изливавшийся из уст Лоакинора. - Виктор жив. Я не управляю армиями союзников. Придется тебе придумать что-нибудь другое.
        Темный замер на миг, ошеломленный новостью.
        - Ты врешь, - произнес он, сжав кулаки.
        Велиамор видел, что Бенедикт пытается что-то сказать, но не может. Он лишь беззвучно шевелил губами, глядя в пол.
        - Кого бы ты ни планировал посадить на трон Вандершира, этого не будет, - ответил маг.
        - Значит, этот ублюдок выжил, - проговорил Лоакинор, теряя самообладание. - И демон покрывал его. Обвел меня вокруг пальца. Я должен был догадаться, слишком быстро он перешел к нам. Глупая ведьма.
        - Отпусти его и я отпущу тебя, - сказал Велиамор. Солдаты удивленно на него посмотрели. Мадлена пыталась понять, что он задумал. - Ты сможешь уйти, и никто тебя не тронет.
        - Я один? А мои друзья? - темный вновь усмехнулся, чувствуя, что удача все же не окончательно от него отвернулась.
        - Нет, только ты, - ответил Велиамор. - Этого и так много.
        - Много? За жизнь любимого сына? - Лоакинор искренне недоумевал. Вандерширцы были окончательно сбиты с толку всем происходящим.
        - Нет, не пытайся освободить его, - предупредил лорд, проследив за его взглядом, направленным на Яру. - Если сделаешь хоть шаг или пошевелишь рукой, он умрет.
        - Ты умрешь в тот же миг, - ответил Велиамор.
        - Я знаю, но я потеряю лишь очередную смертную оболочку, - темный откинулся на спинку. - Не принимай поспешных решений, о которых потом пожалеешь.
        - Зачем нужно было так избивать его? - спросил маг, пытаясь почувствовать, насколько пострадал сын. Бенедикт еще ниже опустил голову, зная, что это не удастся. Не могли они и общаться мысленно.
        - Не нужно во всем винить меня, - запротестовал Лоакинор, отрицательно мотнув головой. - Эрик прислал его уже в таком виде. Ты же знаешь, как он любит литиатов и эльфов.
        - Я должен поверить? - спросил Велиамор, не понимая, почему не слышит мыслей сына и не может почувствовать его. Мадлена кивнула на полосу из замысловатых знаков и рун, начертанную на полу.
        - Нет, но я говорю правду, - Лоакинор поманил пленника к себе. - Скажи своему родителю, кто обидел тебя.
        Бенедикт поднял голову, взглянув на магов.
        - Унесите книгу! - крикнул он, получив разрешение говорить. Чары, связывавшие его, на миг были сняты. - У них вторая, они хотят всё уничтожить!
        Яра схватил его за волосы, притянув к себе. Бенедикт запрокинул голову, и всем стало видно его лицо. На обеих щеках были вырезаны руны.
        Велиамор ударил в Лоакинора потоком яркого пламени, но огонь не достиг цели, разбившись в искры. Словно невидимый щит оберегал трон и темных, сосредоточившихся вокруг него. Солдаты открыли огонь из ружей. Яра ударил в них, тоже вскинув свободную руку. Несколько все же успели выстрелить, убив солдат Холоу позади нового господина, прежде чем упали замертво. Мадлена бросилась к двери, прижимая к себе сумку с волшебной книгой. Но вампир преградил ей дорогу, появившись словно из-под земли. Она даже не успела вскрикнуть, почувствовав холодный клинок в груди. Сумка тихо соскользнула с плеча, упав на пол, прежде чем рядом упала ее хозяйка. Велиамор резко обернулся, почувствовав это, и ударил в темного огнем. Вампир поднял сумку и прикрылся ей, как щитом.
        - Нет, дурак! - воскликнул Лоакинор, вскочив с трона.
        Но было уже поздно. Обгоревшее тело вампира упало рядом с Мадленой. Книга Зеленого Листа тоже была уничтожена, встав на пути магического огня.
        - Что ты наделал?! - темный кивнул оставшемуся прислужнику. Яра оттолкнул Бенедикта в руки Змее и направил в мага ледяные стрелы, появившиеся из ниоткуда. Велиамор стоял, глядя на безжизненное тело жены. Стрелы ударились о щит и упали на пол, рассыпаясь ледяными осколками по черному граниту.
        - Ты хоть понимаешь, что сделал? - темный вынул короткий кинжал. Змея поставил Бенедикта перед ним на колени. - Третья руна убьет его, стоит тебе только посмотреть в мою сторону.
        - Он уже мертв, как и я, - Велиамор медленно обернулся. - Ты начертал защиту его кровью, чтобы я не достал тебя.
        Лоакинор приложил острие к коже пленника, из-под лезвия потекла тонкая струйка крови. Бенедикт вздрогнул и зажмурился, чувствуя обжигающую боль.
        Велиамор простер руки в стороны и всколыхнувшийся воздух выбил балки, удерживающие высокий сводчатый потолок. Серые камни посыпались на пол. Темные дрогнули. Следующий удар разрушил толстые стены, наполнив зал пылью и осколками. Щит вокруг трона держался, не пропуская куски камней, с грохотом катившихся по залу. Яра пытался отвечать, ударяя в мага, но тот отражал все выпады, продолжая разрушать дворец, желая похоронить их всех под руинами.
        - Я все равно не умру! - кричал Лоакинор, не прерывая чертить последнюю руну смерти на коже Бенедикта. - А вот ваш спаситель возможно.
        Маг всколыхнул свод над троном, камни падали вокруг, отскакивая от щита. Пол дрогнул под ногами и начал обрушиваться. В облаке пыли и града камней Велиамор видел, как Лоакинор закончил чертить руну и поднес окровавленный клинок к губам. Потом усмехнулся и слизал кровь жертвы.
        Пол провалился и трон исчез. Маг бросился к жене, подняв ее на руки, прежде чем обрушилось все строение.
        Лонвалхолл.
        5е. Первый летний месяц.
        Близился рассвет, когда Николь заметила на горизонте черные крылья. Лунный свет заливал бескрайние пустоши. Солдаты оживились, приготовив луки. Эрик подошел к ней и приставил лезвие короткого клинка к горлу.
        - Теперь прошу вас немного помочь, - произнес он тихо. - Позовите вашего друга, чтобы нам не пришлось подстрелить его, как слепую летучую мышь.
        Николь молчала, чувствуя кожей холод стали. Король надавил и по телу потекла струйка теплой крови.
        - Жаль будет портить вашу красоту, - продолжал Эрик, видя, что демон уже достаточно близко, чтобы заметить их. - Если надеетесь погибнуть, хочу вас разочаровать. Я просто покрою бледное личико шрамами, а жить можно и с ними.
        - Я не стану помогать вам, - твердо ответила девушка. - Можете разрезать меня пополам.
        Эрик схватил ее за волосы и резко дернул. Николь, не ожидавшая такого внезапного нападения, вскрикнула от боли. Мужчина встряхнул ее и толкнул вперед, удерживая за волосы. Луна осветила ее лицо, искаженное гримасой боли.
        Король Холоу с удовлетворением заметил, что тень приближается, сверкая широким длинным мечом. Демон ловко отразил несколько пущенных в него стрел и скрылся, обогнув зубчатую башню.
        - Ему вас ничуть не жаль, - Эрик вернул пленницу на место, отпустив ее волосы. Николь опустилась на каменный пол, потирая затылок. В башне было темно, местность вокруг замка можно было хорошо рассмотреть, но демон не появлялся. Время тянулось медленно. Николь надеялась, что Кристиан все же образумился и не повторит попытку.
        - Солдаты следуют за ним, - доложил капитан отряда, появившись из темноты дверного проема.
        Эрик выругался. Он надеялся поймать графа прежде, чем появятся солдаты. Николь незаметно двигалась ближе к открытому проему, желая броситься вниз, но не служить приманкой или щитом. Она знала, что за Кристианом следует Виктор, и он не станет брать приступом замок, пока она в руках Эрика.
        - Демон исчез, - продолжал солдат. - Его никто не видел.
        - Похоже, я немного преувеличил ценность этой девицы, - король заметил, что она уже в шаге от бойницы.
        - Держать башню, никого не подпускать к воротам, - король схватил ее за одежду и поднял на ноги. - Пойдемте, королева. Сделаем по-другому.
        Они с Николь спустились в гостиную, где ей развязали руки и усадили на кушетку около камина. Вновь стало тихо. Николь казалось, что прошла целая вечность, хотя солнце еще не показалось над горизонтом.
        Вскоре послышались взволнованные голоса и беготня. Во дворе громко отдавали приказы, солдаты пытались поднять намертво приросший к земле мост. Король покинул пленницу и вышел. Она осталась совсем одна, но бежать было некуда. Позади был замок, наполненный солдатами, впереди двор, готовящийся к отражению нападения.
        - Николь.
        Девушка подпрыгнула на месте от неожиданности. Из темноты зала вышел граф в обычном своем виде. Он поманил ее к себе, оставаясь на месте. Николь вскочила и побежала к нему.
        - Что ты тут делаешь? - спросила она, очутившись в его руках. Он прижал ее к себе, осматривая зал. - Тебя могут схватить.
        - Где Эрик? - спросил Кристиан, удерживая девушку в объятиях, и чувствуя, как быстро колотится ее сердце. Ее нисколько не смущало, что он был в одних штанах и сапогах, не имея возможности раздобыть камзол или мундир. Николь обхватила его руками, еще не веря, что не одна в ужасном замке, среди врагов.
        - Он вышел во двор, - ответила она, стоя с закрытыми глазами и трясясь всем телом. Но страх не за свою жизнь пробирал ее до дрожи. - Он может вернуться в любую минуту.
        - Пойдем, - Кристиан вновь вернулся в темноту, из которой вышел. Девушка поспешила за ним. - Возможно, сумеем сбежать, и все обойдется.
        - Как ты попал в замок? Он полон солдат, - Николь шла следом за графом, крепко держась за его руку. Миновав незаметно несколько заброшенных залов, они вошли в узкий коридор и теперь медленно спускались.
        - Тут есть тайный ход, - ответил Кристиан, двигаясь в полной темноте без особых затруднений. - Надеюсь, что он действительно тайный.
        - Как ты узнал, что я здесь? - девушка несколько раз споткнулась, ничего не различая перед собой. - Что за солдаты следуют за тобой?
        - Неужели не догадываешься? - она услышала в его голосе знакомые ироничные нотки.
        - Это безумие, атаковать замок, - Николь старалась не думать, что Виктор в это время отвлекает на себя всех солдат Холоу. - Сколько их?
        - Двадцать, по-моему, - ответил граф. - Я не считал. Хотя, может быть и меньше. Но ими командует Генри, поэтому я спокоен.
        - Генри? - не поняла Николь.
        - Твой муж абсолютно непригоден, пока тебя нет рядом, - усмехнулся Кристиан. - Он же в форме солдата, вот и ведет себя, как простой солдат, - пояснил он серьезно.
        - Двадцать, - повторила девушка, стараясь не думать о Викторе и сохранять ясность ума. - Этого очень мало. Я насчитала больше сорока солдат Холоу и еще пятеро в башне.
        - Ты просто шпион, - усмехнулся граф. - Можно в тыл врага засылать.
        - Куда ведет этот коридор? - Николь не обращала внимания на его шутки, помня хитрую ухмылку Эрика.
        - Скоро будем на месте, - ответил граф. - Плохо, что уже рассвело. Но ты не волнуйся, я возьму тебя на руки, полетаешь.
        - Да, главное нам сбежать, а что будет с солдатами? - Николь боялась даже представить, что придется подняться в воздух высоко над землей.
        - Отобьются как-нибудь, - махнул рукой Кристиан.
        - Вы взяли город? - девушка вспомнила о битве и словах Тибальда.
        - Да, все нормально, Ваше Величество, - они остановились около маленькой двери.
        - А Лоакинор? Его схватили? - спросила Николь. - Бенедикта освободили?
        - Что? - граф уже приоткрыл дверь, но замер на пороге, услышав ее слова.
        Николь не успела ответить. Кристиана кто-то ударил по затылку, и он бесшумно опустился на пол. Девушка вскрикнула, бросившись к нему. За дверью их поджидали солдаты Эрика. Ее легко приподняли и оттолкнули в сторону. Кристиану на шею надели приготовленный заранее, расписанный рунами ошейник и связали руки за спиной. После чего один из здоровяков перебросил его бесчувственное тело через плечо и понес на улицу. Николь покорно следовала за солдатами, не пытаясь бежать. Они оказались на маленьком кладбище, позади замка, в единственном просторном склепе. Солнце уже взошло, и можно было рассмотреть надписи на мраморных табличках, прикрепленных к саркофагам, стоявшим вдоль стен.
        Девушка застыла на месте, прочитав первую, на которой значилось имя “Граф Эдмонд Годфри” и годы жизни. На соседней было имя двухлетнего сына графа и графини Годфри. А напротив табличка самой графини, Дарии Годфри-Лонвал. Девушка осмотрелась, нет ли еще одного имени, но солдаты вернулись за ней и выволокли на улицу. Николь видела впереди отряд солдат, сопровождавших бесчувственного пленника к воротам замка. Там слышны были выстрелы и звон оружия. Во дворе шла ожесточенная схватка не на жизнь, а на смерть.
        Солдаты Холоу вывели Николь вперед, чтобы нападавшим было хорошо ее видно, и неспешно следовали к замку. Как она и предполагала, среди вандерширских офицеров был сам король. Они теснили противников к дверям замка, потеряв уже половину своих людей. Солдат Холоу было убито вдвое больше.
        Заметив приближающуюся от кладбища процессию, появившийся из-за спин своих солдат Эрик, торжествуя воскликнул. Все взгляды устремились на него.
        - Вандерширцы, сдавайтесь, иначе ваша королева последует за королем! - крикнул Эрик, указав на Николь, окруженную плотным кольцом конвоиров.
        Генри обернулся, взглянув на Виктора. Но король не видел его вопросительного взгляда, пытаясь разглядеть среди плотных рядов солдат Холоу девушку. Те, желая продемонстрировать серьезность своих намерений, расступились, обнажив мечи и направив острием в ее сторону.
        - Не получилось, - тихо произнес король, снимая фуражку. - Мы сдаемся, не причиняй ей вреда!
        Эрик на мгновение потерял дар речи, увидев перед собой ожившего мертвеца. Виктор смотрел на него, стоя среди своих солдат. Те опустили оружие, подчиняясь решению короля.
        - Ты жив? - не веря глазам, спросил Эрик. Его солдаты быстро разоружили противников и связали. Николь оставалась под конвоем, стоявшим чуть поодаль в ожидании дальнейших приказов.
        - Темный клялся мне, что ты умер, - король Холоу подошел к родственнику, изумленно разглядывая его.
        - Отпусти ее, - повторил Виктор, наблюдая за ним.
        - Кто же ведет армию на Стоунхолд? - Эрик, казалось, не слышал его, отказываясь верить такой удаче. - Неужели твой возлюбленный? Этот стихоплет, ублюдок эльфийский?
        Виктор сжал зубы, но промолчал, не сводя с него сурового взгляда.
        - Или же маг? Великий Велиамор? - Эрик кивнул, когда один из его капитанов приблизился, чтобы связать плененного короля.
        - Ты так доверяешь ему, - мужчина удовлетворенно улыбался, наблюдая, как Виктору связали руки за спиной. - Он может хорошо вжиться в образ и не вернуть тебе трон. Тогда я просто обязан буду поднять народ против нового короля Вандершира. Холоу не потерпит магов на троне моего брата.
        - Отпусти девушку, - в третий раз повторил Виктор. - Иначе, богом клянусь, я убью тебя.
        Эрик усмехнулся и ударил его по лицу наотмашь. Король Вандершира не удержался на ногах, упав на колени.
        - Вот так и стой, - мужчина взял родственника за волосы, развернув к себе лицом. - Ты неимоверно глуп, если думал, что я отпущу тебя второй раз.
        - Советую поторопиться с расправой, - произнес Виктор. - За нами следуют все войска союзников.
        Эрик оттолкнул его, но стоявшие позади солдаты ловко подхватили своего короля, не позволив ему упасть.
        - Ты отнял у меня все, - произнес король Холоу, оглядывая пленников. - И ты дорого за это поплатишься.
        Солдаты отвели всех в подземную темницу, где заперли. Кристиана оставили со всеми, положив на земляной пол. Николь Эрик забрал с собой. Она не слышала их разговора с Виктором, находясь немного поодаль, среди солдат. Хотя все видела и догадалась, что дела их незавидны.
        - Кристиан, - король пытался привести графа в чувство, легко встряхивая за плечо. Мужчина лежал, словно мертвый, растянувшись на полу темницы. Стальной ошейник врезался в кожу, надетый поверх повязки. Белая материя оттеняла загорелую кожу, а начертанные руны отливали красным. Виктор понимал, что они не просто для красоты были нанесены на темный металл.
        - Может, он мертв? - предположил один из солдат, наблюдая за попытками короля. Генри стоял у двери с закрытыми глазами, прислушиваясь к звукам в коридоре.
        Виктор посмотрел на подданного и тот поспешно отошел, не смея больше делать предположений.
        - Он жив, - произнес тихо Чарльз, сидевший на полу у стены. Он, как и все, наблюдал за Виктором, но видел больше других.
        - Этот ошейник мне не нравится, - король поискал место соединения, но не нашел его. Словно оковы были вылиты из целого куска железа, хотя в таком случае надеть его на шею человека было бы невозможно. - Еще и руны эти проклятые.
        - Думаете, они не позволяют ему очнуться? - спросил Чарльз, приблизившись.
        - Кто их знает? Колдуны, чтоб им провалиться, - Виктор приложил ладонь к груди графа, отчетливо чувствуя биение его сердца.
        Кристиан приоткрыл глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то в полутьме подземелья. Виктор отнял руку и немного отстранился.
        - Голова раскалывается, - произнес граф, накрыв лоб ладонью. - Гады, подкрались сзади.
        - Эрик знал, что мы попытаемся воспользоваться этим ходом, - вздохнул Виктор, сидя рядом на полу. - Я его недооценил.
        - Доберусь я до него, - граф попытался тоже сесть, но застонал и вернулся на пол. - Пусть только тронет ее. Я сломаю ему руки. Нет, сначала пальцы сломаю, а потом руки. Нет, сломаю…
        - Граф… Кристиан, - король тронул его за плечо. - Тебя не волнует эта штука на шее? Может, потом решишь, что сломать?
        - Какая штука? - Кристиан тронул шею и замер, нащупав новое украшение. - Что еще за шутки? Какого лешего?
        Мужчина все же сел, превозмогая головную боль.
        - На нем руны, - продолжал Виктор, наблюдая за ним. - Ты чувствуешь что-нибудь?
        - Да, хочу убить пару десятков солдат, - ответил злобно граф, пытаясь нащупать замок или спайку.
        - Он абсолютно гладкий, его не снять, - произнес король, сочувственно наблюдая за попытками графа. - Возможно, маги смогут.
        - Еще этого мне не хватало, - ругался Кристиан, пыхтя и еще больше злясь. Сталь глубже врезалась в кожу, на повязке появились алые пятна.
        - Перестань, ты сам себя задушишь, - Виктор схватил его за руки, чтобы тот оставил ошейник в покое. - Тебе его не снять. Подумай лучше, зачем он. Что он ограничивает? Ты можешь перевоплотиться?
        - Отстань, - Кристиан оттолкнул его, поднявшись на ноги. - Не ты в ошейнике, как собака.
        Виктор тоже встал и, ничего не отвечая, отошел к двери, где дежурил Генри.
        Кристиан пожалел о своих резких словах, но промолчал. Он попробовал перевоплотиться, но не смог. Не мог он и видеть в темноте, как прежде. Ошейник ограничивал его демоническую сущность. Виктор оказался прав. Граф еще больше разозлился, осознав это, и посмотрел на короля. Тот стоял возле друга, опустив голову.
        - Я не могу перевоплотиться, - произнес Кристиан. - Но это не значит, что я не смогу свернуть шею этому ублюдку.
        - Не думаю, что смогу открыть эту дверь, - сказал Генри, стоящему рядом королю. - Возможно, если Чарльз мне поможет.
        - Пробуйте, - кивнул Виктор. - Только если соберетесь, делайте быстро и поменьше шума.
        - А потом что? - граф подошел ближе. - Николь у него. Как я понимаю, ты сдался.
        - Да, сдался, ты угадал, - король посмотрел на него. - Хорошо. Будем сидеть тут и ждать.
        - Знаешь, не я придумал этот план, - Кристиан подошел ближе и понизил голос.
        Солдаты делали вид, что ничего не происходит, сидя со скучающим видом у стены. Двое были ранены и товарищи помогали им перевязать раны.
        - Я не думал, что у него тут столько солдат, - Виктор отошел к дальней стене, сложив руки на груди. Он сам прекрасно понимал, что с десятком бойцов они многого не добьются. А Велиамор должен был появиться не раньше заката, при условии, что город будет благополучно занят и часть войска сможет оставить его.
        - А о Николь ты не думал? - не отставал от него граф, следуя по пятам. - Она с этим твоим родственником наедине уже бог знает сколько времени.
        - Он ничего ей не сделает, - произнес Виктор еще тише. Он остановился у дальней стены, куда едва доставали отсветы единственного факела.
        - Еще раз повтори, может, я поверю, - граф прислонился спиной к стене, глядя на собеседника. - Он же из твоего рода, и проклятие с него не снято, насколько я успел понять. Ты все еще уверен в нем?
        Виктор молчал, глядя в пол.
        - Хороши спасители, - продолжал Кристиан, досадуя больше на себя, чем на солдат и короля. - Сидим тут, пока он там неизвестно что с ней делает. Она же не переживет, если он возьмет ее силой.
        - Этого он точно не сделает, - ответил ему Виктор прежним безжизненным тоном.
        - Почему это? Из благородства? - не понял граф, взглянув на него. - Или побрезгует эльфом? Хотя из тех сказок, что читала мне мама перед сном, я понял, что такое у вашей братии в ходу.
        - Он знает, что я жив, - король поднял голову, стараясь сдерживать гнев и оставаться спокойным. - Теперь этот поступок нечем будет оправдать. Сначала ему нужно убить меня.
        - Ах, вот оно что, - рассмеялся Кристиан, хотя получилось несколько натянуто. - Кальтбэрги чтят традиции. Жена родственника неприкосновенна, другое дело - вдова.
        - Знаешь, заткнись, - оборвал его Виктор, злобно сверкнув глазами. - Иди и спаси ее, если такой герой.
        - Ну конечно, - Кристиан, казалось, был оскорблен. - Как жениться так ты, а как спасать так я. Теперь не будешь говорить, что ей от меня одни беды.
        - Я не говорил такого, - ответил король, вновь вернувшись в прежнее уныние. - Делай что хочешь, только прекрати мучить меня.
        - Знаешь, я тоже о ней думаю, - произнес мрачно граф, понимая, что переборщил с издевками. - Но ведь не плачу. Она вообще девчонка смелая.
        - Ты видел ее? - спросил Виктор, взглянув на него.
        - Да, - Кристиан улыбнулся. - Она как всегда опасалась, что меня поймают. Интересовалась, сколько я привел солдат и взят ли город.
        Виктор тоже усмехнулся, но еще острее почувствовал боль утраты. Граф положил ему руку на плечо, прекрасно понимая его чувства.
        - Мы спасем ее, - сказал он, оставив свой ироничный тон. - Не знаю, как нам это удастся, но мы попробуем.
        - Твои утешения еще ужаснее, чем упреки, - Виктор отмахнулся, отвернувшись. - Ничего у нас не выйдет. Как мы можем атаковать, зная, что он будет прикрываться ей как щитом?
        Кристиан молчал, сам задумавшись над этим. Что бы они ни предприняли, у Эрика было преимущество.
        - Даже если Велиамор приведет сюда всех, он все равно убьет ее, - продолжал Виктор, закрыв лицо рукой и прислонившись плечом к стене. Граф смотрел на его спину, не в силах придумать возражение.
        - Она может быть уже мертва, - закончил король таким тоном, что Кристиан невольно содрогнулся, на миг поверив ему. Но в следующее мгновение схватил Виктора за рукав и резко развернул лицом к себе.
        - Возьми себя в руки, иначе я тебя ударю, клянусь, - произнес он угрожающе, глядя в глаза королю. - Она жива, а если нет, мы должны будем как следует отомстить за нее.
        Виктор молча смотрел на него какое-то время, казалось, всерьез задумавшись над такой перспективой. Граф отпустил его мундир и отступил, бросив взгляд в сторону наблюдавших за ними офицеров. Генри и Чарльз слышали каждое слово, но делали вид, что их больше интересует прочная деревянная дверь, обитая железом. Все уже поняли, что открыть ее не под силу даже двум вампирам.
        Кристиан передернул плечами от холода. Без демонической силы он был обычным человеком и замерз в сыром подземелье. Виктор снял свой мундир и протянул ему, оставшись в белой рубашке. Граф кивнул в знак благодарности и надел предложенную одежду.
        - Ты шире в плечах, - поразившись такому открытию, заметил мужчина. Он посмотрел на себя и вновь потрогал ошейник. - Зато я выше.
        - Ты как ребенок, - Виктор покачал головой, сложив руки на груди.
        - Не я тут плачу, забившись в угол, - парировал Кристиан, надеясь, что сможет все же вывести короля из мрачного уныния.
        - Я, кажется, начинаю понимать, за что она любила тебя, - сказал Виктор, задумчиво оглядывая собеседника. - Тебя ни чем не пронять.
        - Что значит “любила”? - возмутился граф. - Я готов поспорить на что угодно, что она еще любит меня, может, даже больше чем раньше.
        - Она всех любит. С этим ничего не поделать, - король посмотрел на своих генералов.
        - Жаль, что нас не закрыли отдельно от твоих людей, - ответил ему Кристиан. - Я смог бы научить тебя хорошим манерам.
        - В ЭТОМ у тебя шансов немного, - Виктор взглядом указал на его шею.
        - Знаешь, ты мне надоел, - Кристиан подошел ближе, скрыв короля от взглядов его подданных. Виктор не отступил, наблюдая за ним.
        - Откуда такая самоуверенность? - поинтересовался граф, вернув свой ироничный тон. - Я уже один раз надавал тебе оплеух. Могу повторить.
        - К вашим услугам, - Виктор улыбнулся, тоже сложив руки на груди.
        - Договорились. Когда освободим Николь и сравняем этот замок с землей, устроим себе дуэль, - решил Кристиан.
        - Каким оружием? - спросил король.
        - Без оружия. Хочу голыми руками тебя разукрасить. Обещаю не убивать, - граф самодовольно усмехнулся, словно уже победил. - Только немного испорчу красоту, чтобы хранил верность жене.
        - Это как-то связано? - изумился Виктор. - Не похоже чтобы ты кому-то хранил верность.
        - Намекаешь на то, что я урод? - Кристиан начал по-настоящему злиться.
        - Не намекаю, прямо говорю, - король еще шире улыбнулся, заметив гнев в глазах собеседника. - Этот ошейник серьезная штука, если ты до сих пор не перевоплотился.
        Граф задумался, вся злость моментально испарилась.
        - Эрик не мог знать, что я приду. Зачем он ему понадобился? - спросил Кристиан, притронувшись к стальному кольцу.
        - Хотел бы я знать, - король заметил, что Генри резко поднялся на ноги. Солдаты тоже посмотрели на своего командира.
        - Сюда идут, - произнес Чарльз, оставаясь сидеть под дверью с закрытыми глазами.
        Виктор и Кристиан быстро вернулись к остальным, прислушиваясь к звукам в коридоре, но ничего не услышали.
        - Ты уверен? - спросил король. Генерал Джонсон растянул губы в улыбке, обнажив белоснежные клыки.
        - Пятеро, - ответил за него Генри.
        - Наш шанс, - Кристиан встал за дверь. Вампиры тоже приготовились атаковать. Пятеро простых людей были для них не большой проблемой. Виктор встал напротив двери.
        Ключ заскрипел в замочной скважине, и дверь медленно открылась.
        Стоунхолд.
        4е. Первый летний месяц.
        Вандерширские солдаты без особых затруднений очистили северную часть столицы, где еще оставались силы неприятеля. Двое магов, помогавшие им, не оставляли простым людям никакого шанса выстоять. Князь Прауд руководил отрядами, занимая площадь за площадью. Вскоре они нашли Андора, но он тоже не знал, где его брат и княжна. Гордон пал духом.
        - Если они в городе, мы найдем их, - поспешил успокоить его Аллель, ехавший рядом. Кайна пытался почувствовать присутствие Даана, но нигде поблизости его не было. Нашлась белая лошадь литиата. Животное нисколько не пострадало, и у всех появилась надежда, что и седоки остались живы.
        - Осталась еще одна площадь, у северо-восточной стены, - произнес вслух свои мысли князь. - Мы проходили неподалеку, когда шли к дворцу.
        Вандерширцы приготовились к последней схватке, заметив баррикады на самом краю площади. Литиаты выехали вперед, разметая их стихиями, Кайна держал щиты, не имея сил для нападения. Солдаты не отставали, атакуя врага. Каменные завалы были расчищены, а противники взяты в плен или убиты. Отряд двинулся вдоль узкой улицы, преследуя бежавших.
        Гордон придержал лошадь, заметив, что все три мага замерли на месте, прикрыв глаза.
        - Что? - спросил он, подъехав к ним. - Они живы?
        Литиаты, не говоря ни слова, повернули лошадей и подъехали к небольшой двери в ни чем не примечательном доме. Князь передал командование капитану, а сам остался с магами, желая узнать, что их так заинтересовало. Вандерширцы продолжили теснить остатки беглецов в тупик, где им уже ничто не помогло бы.
        - Он тут, - произнес Андор, спешившись и приложив ладонь к двери. Двое его спутников тоже слезли с лошадей на землю и переглянулись. Гордону показалось, что между ними произошел целый диалог, хотя оба просто молча смотрели друг на друга.
        Андор тем временем легко толкнул дверь, и она со скрипом открылась. Тяжелый стол издал протяжный скрежет, тоже отъезжая к стене. Маги вошли, протиснувшись в небольшой просвет, Гордон следовал за ними. Но едва переступив порог, замер, увидев свою сестру, живую и невредимую. Она сидела на кровати, держа на коленях голову мага и нежно поглаживая его длинные волосы. Девушка, казалось, даже не заметила гостей, настолько была увлечена своим занятием. Даан тоже смотрел на нее, ласково улыбаясь.
        - Бьянка, - первым нарушил тишину Гордон, приблизившись к ним. - Я чуть с ума не сошел от волнения, а ты тут…
        Даан повернул голову и взглянул на него. Княжна хихикнула.
        - Чем, кстати, ты тут занимаешься? - спросил ее брат, смягчив тон.
        - Поразительно, - сказала тихо девушка, когда маг вновь посмотрел на нее. - Их трое и мой брат с ними. Ты угадал.
        - Бьянка, - Гордон все же привлек ее внимание. - Мы, между прочим, вас искали. Могли бы и помочь нам.
        Андор подошел к брату и поднял мундир, которым девушка накрыла его. Бьянка с любопытством наблюдала за ними.
        - Ты не ранена? - спросил Гордон, заметив окровавленную повязку на теле литиата.
        Андор осторожно снял ее и накрыл рану ладонью. Кайна прикрыл дверь и выложил на стол несколько склянок из своей сумки. Аллель помогал ему, слушая Андора. Тот говорил, какие нужны лекарства.
        - Нет, - ответила княжна, продолжая поглаживать возлюбленного по щеке.
        Даан лежал с закрытыми глазами, чувствуя разливающееся по телу целительное тепло.
        - Может, позволишь им помочь своему другу, - Гордон догадывался, что литиаты общаются мысленно, и чувствовал себя неловко. - Я должен догнать своих солдат, и ты пойдешь со мной.
        - Никуда я не пойду, - ответила Бьянка решительно. - Я останусь со своим женихом. Я нужна ему.
        - Что? - князь подошел ближе, глядя на нее.
        Маги делали вид, что не слышат их разговора.
        - Что ты еще придумала? - повторил Гордон, понизив голос. Даан с любопытством наблюдал за ним из-под полуопущенных век.
        - Он попросил моей руки, и я обещала подумать, - ответила Бьянка.
        Князь отошел и тяжело опустился на стул, немного ошеломленный новостью.
        - Простите, - заговорил он через некоторое время. - Я должен догнать своих. Поговорим об этом потом.
        - Вам нужна наша помощь? - спросил Кайна, единственный, кто сохранял невозмутимый вид, словно ничего необычного не видел. Аллель и Андор заговорщически переглядывались и улыбались.
        - Нет, думаю, мы справимся, - поднявшись, ответил князь. - Вы пока помогите вашему другу.
        - Твоему будущему родственнику, - огрызнулась Бьянка, недовольная реакцией брата.
        - Как угодно, - князь кивнул и вышел.
        Маги подошли к своему раненому товарищу и его невесте. Девушка одарила всех лучистой улыбкой.
        - Спасибо, что помогли ему, - первым заговорил Андор, отняв руку от тела брата. Рана под ней стала гораздо меньше и почти затянулась.
        - Он спас мне жизнь, - Бьянка не могла поверить глазам.
        Кайна помог Даану сесть и наложил на рану немного целебной мази.
        Аллель и Андор отошли в сторону. Княжна перевела взгляд на своего возлюбленного и не видела, что у Андора теперь тоже рана на боку, хотя и не такая глубокая. Литиат освободился от мантии и рубашки. Аллель смазал его рану тем же лекарством и наложил повязку.
        - Ты сможешь идти? - спросил Кайна, закончив перевязывать рану.
        - Да, - кивнул Даан. - Яд уже почти не жжет.
        - Яд? - не поняла Бьянка, встревоженно посмотрев на него.
        - Стрелы солдат Холоу отравлены, - пояснил Кайна. - Вы не знали?
        - Нет. Что за яд они использовали? - поинтересовалась княжна.
        Даан встал с кровати и распрямился, придерживая бок. Он был в штанах и сапогах. Андор отдал ему свою мантию, оставшись в штанах и рубашке.
        - Это яд темных, он действует только на нас и эльфов, - ответил Кайна. - Темные знали, что мы будем помогать вандерширцам и подготовили прием.
        - Вы взяли дворец? - девушка подошла к Даану и он обнял ее за плечи. Она помогла ему выйти на улицу. Маги следовали за ними, рассказав о взятии дворцовой площади и самого дворца.
        За дверью ждал солдат, оставленный присматривать за лошадьми. По улице, заваленной разным хламом и телами убитых, вели плененных солдат неприятеля. Кайна взял лошадей и вел их в поводу. Аллель шел с ним рядом. Бьянка и Андор помогали идти Даану. Вскоре их нагнал Гордон, с трудом правя лошадью в толпе на узкой улице. Он спешился и поравнялся с сестрой.
        - Скажи, ты это серьезно про свадьбу? - спросил он, понизив голос.
        - Разве похоже, что я шучу? - девушка одарила его недовольным взглядом. - Почему это тебя так удивляет?
        - Может, потому что ты его совсем не знаешь, - попытался говорить еще тише Гордон. - Меня не было рядом каких-то полдня, а ты уже жениха нашла.
        - Хорошо, что он не понимает нас, - ответила гневно Бьянка. - Твоей бестактности нет предела. Я прекрасно его знаю. Между прочим, я познакомилась с ним еще в Нордэнде.
        - Хорошо, ты права, сейчас не время и не место, - согласился князь. - Но не думай, что ты получила мое благословение.
        Девушка резко дернулась, желая ударить его, но Даан удержал ее рядом и перехватил занесенную руку. Она обернулась, взглянув на него.
        - Он любит тебя, - улыбаясь, ответил маг и поцеловал ее в лоб.
        Бьянка мгновенно остыла и тоже улыбнулась. Гордон глазам не поверил, вновь заметив переглядывания литиатов. Их привычка молча ухмыляться начала его раздражать.
        Земля вдруг задрожала под ногами, послышался грохот и в небо поднялся столб пыли. Пленные в ужасе припали к земле. Вандерширцы решили, что это очередной взрыв для расчистки улицы. Хотя грохот превзошел все предшествующие.
        - Это где-то впереди, - сказал князь.
        Бьянка почувствовала, как ее спутник напрягся и замер, сжав ее плечо, на которое опирался. Андор успокаивал занервничавших животных. Аллель остановился, опустив голову, словно прислушиваясь.
        - Что с ним? - спросил князь, как и остальные, заметив, что парень побледнел и едва держится на ногах.
        - Надо спешить, - ответил Даан. - Что-то случилось.
        - Что? - Бьянка обняла его за талию, стараясь поддержать. Лошади нервно переступали с ноги на ногу, уворачиваясь от мага. Андор, недоумевая, держал их за поводья.
        - Что ты чувствуешь? - княжна видела, как Кайна привлек к себе друга, тоже пытаясь успокоить.
        - Что-то изменилось, - ответил Даан, сам не понимая своих чувств.
        - Это книга, - произнес Кайна. - Ее больше нет. Теперь мы сами по себе.
        - Князь, дворец обвалился! - крикнул один из капитанов, подбегая к ним. - Говорят, советник был там.
        - Велиамор, - Бьянка испуганно взглянула на Аллеля, первого почувствовавшего, что с братом что-то случилось. Маг закрыл лицо руками, уткнувшись в плечо друга. Кайна сохранял хладнокровие, обняв его.
        - Он может быть еще жив, - попыталась возразить княжна, заметив растерянность на лицах литиатов. Они стояли посреди улицы, как потерявшиеся дети, не зная, что теперь делать.
        - Он уничтожил книгу, значит, надежды победить не было, - ответил Кайна. - Без книги мы не сможем построить новый город.
        - Я не поверю, пока не увижу своими глазами, - произнес решительно князь. - Пошли, возможно, нужна наша помощь.
        Бьянка впервые была горда за брата. Маги вскочили на лошадей и поспешили на дворцовую площадь, опережая пеших. Только Аллель остался, не желая увидеть мертвое тело Велиамора. Он больше не чувствовал брата, хотя был уже достаточно близко.
        Вскоре перед ними открылась площадь вся усеянная осколками камней и пылью. На месте дворца высилась гора серых камней и торчащих из-под них балок перекрытий. Не уцелела ни одна башня, ни лестницы, ни дымоходные трубы. Словно неимоверная сила взорвала его изнутри, разбросав громадные камни на сотни метров вокруг.
        Небо над городом давно расчистилось от туч, так и не пролившихся дождем. На ясном небе зажигались звезды. На западе догорал закат. Маги спешились и стояли на краю площади, закрыв глаза. Потом безошибочно находили под завалами живых людей и с помощью своей магической силы поднимали камни. Солдаты быстро извлекали из-под них раненых и укладывали на телеги.
        - В самом центре есть еще тела, - произнес Кайна, когда остальные присоединились к ним. - Там мертвые люди. Глубоко под камнями.
        - Солдатам их не достать, - Андор ступил на груду камней, желая подойти ближе к каменному кургану, похоронившему под собой их друзей. - Мы должны помочь.
        - А как же темные? - спросил тихо Аллель. - Я их не чувствую, только одного.
        - Наверное, это Лоакинор, - предположил Андор.
        - Я не стал бы утверждать, - не согласился с ним Кайна. - Когда мы были здесь прежде, я чувствовал других темных.
        - А Велиамор? - напомнила им Бьянка, пытаясь разглядеть хоть что-то в облаке пыли, еще летавшей вокруг.
        Ей никто не ответил. Маги молчаливо пошли к вершине завала. Они легко ступали по обваливавшимся под ногами осколкам. Солдаты шли следом, освещая руины светом факелов.
        - Он, скорее всего, мертв, - тихо проговорил Аллель, задержавшись около княжны. - Там один литиат, - он указал на вершину, куда шли его друзья. - И он темный.
        С этими словами он тоже последовал за товарищами. Гордон подошел сзади.
        - Я узнал, Велиамор точно был там, - сказал он. - И Мадлена, и еще десяток солдат.
        - Я не желаю верить, что они погибли. Как сказать это Кристиану? - вздохнула княжна, чувствуя подступающие слезы. - Постой, а Виктор? Где он?
        - Николь похитили из лагеря, - ответил князь, понимая, что все оборачивается для них прескверно. - Виктор и Кристиан поехали в замок на севере. Они подозревают, что там укрылся Эрик.
        - Что?! И сколько солдат они взяли? - Бьянка перевела взгляд с магов на брата.
        - Не знаю, может, двадцать, - ответил князь.
        - Двадцать?! Штурмовать замок?! - девушка покачала головой, представив себе всю безнадежность этого предприятия.
        - С ними Генри и Чарльз. Но я думаю, они и без боя смогут договориться с королем, - предположил Гордон. - Ведь Холоу теперь в нашей власти, он должен подчиниться.
        - Скорее крыса, загнанная в угол, подчинится, чем Эрик, - Бьянка взяла одну из лошадей магов и вскочила в седло. - Присмотри за моим женихом.
        Княжна кивнула в сторону руин дворца. Гордон, недоумевая, смотрел на нее. Девушка ударила лошадь и помчалась прочь из города, обгоняя вереницы пленников и телег с ранеными и убитыми.
        Лонвалхолл.
        В дверях подземной темницы появились солдаты. Вампиры мгновенно обезоружили их, вандерширцы даже не успели удивиться, еще не привыкнув к новым способностям своих генералов. Только Виктор и Кристиан безразлично следили, как четверо мужчин падают один за другим на пол перед ними.
        - Стоп! - приказал король. Генри замер, схватив за шею последнего. Кристиан выругался, не понимая, зачем им живой солдат Холоу.
        - Простите, Ваше Высочество, - произнес генерал Морис, отпустив Тибальда. Тот отряхнул форму, и слабо улыбнулся.
        - Вы заметно преуспели в рукопашном бою, - ответил ему принц, оглядывая своих поверженных спутников.
        Только теперь граф догадался, что это не просто солдат.
        - Ты тут? - изумленно поинтересовался Виктор. - Сестра тоже?
        - Да, - кивнул принц.
        - Как она? Этот скот ничего ей не сделал? - продолжал король Вандершира. Кристиан начал нервно поглядывать за дверь, не понимая, чего они ждут.
        - Хорошо, - соврал Тибальд. - А вот моя сестра нуждается в помощи. Эрик хочет провести обряд очищения, чтобы потом взять ее в жены.
        - О чем он говорит? - не понял граф, заметив только, как Виктор сжал кулаки и злобно прищурился.
        - Тибальд, позволь представить тебе графа Яновского, - произнес король. - Граф, это принц Тибальд, брат Николь.
        Кристиан удивленно раскрыл глаза, разглядывая молодого человека.
        - Ничего себе, - проговорил он медленно.
        - Обряд очищения, распространенный в Холоу метод избавления магов и эльфов от темных сил, - продолжал Виктор. - Другими словами, это серия пыток, призванная сломить волю и заставить отказаться использовать магию в будущем.
        - Что? - Кристиан опять посмотрел на Виктора.
        - Что тебе непонятно?! - воскликнул тот, теряя контроль над эмоциями. - Он хочет поиздеваться над ней, прежде чем взять в жены и объявить себя законным королем Вандершира!
        Тибальд изумленно посмотрел на родственника, всегда сдержанного и хладнокровного. Солдаты отступили на шаг, а потом решили оттащить тела конвоиров в дальний угол темницы, чтобы не навлечь гнев короля и на свои головы. Кристиан промолчал, что им тоже показалось подозрительным и не предвещало ничего хорошего.
        - Вам нет смысла идти с нами, - обратился к генералам Виктор, вернув самообладание. - Лучше помогите Тибальду. Увезите его и Викторию подальше от этого проклятого места.
        - А вы? - спросил Генри, понимая, что вдвоем с графом у них мало шансов освободить королеву.
        - Задаешь мне вопросы? - удивленно взглянув на него, спросил Виктор.
        - Простите, Ваше Величество, - ответил генерал Морис, почтительно склонив голову. Чарльз уже собрал всех своих людей.
        - Когда доставите их в лагерь, приведете сюда солдат и сравняете замок с землей, - продолжал король. - Я полагаюсь на вас.
        Все вышли из темницы, прикрыв за собой дверь. Тибальд запер ее на ключ.
        - Мы все сделаем, - ответил Генри. Они с солдатами повернули в жилое крыло, следуя за Тибальдом. Встречавшихся часовых бесшумно убивали и прятали где-нибудь во тьме заброшенного замка, оставаясь незамеченными.
        - Ну ты и урод, - произнес граф, когда они с Виктором остались одни. Узкий коридор вел в зал, который указал Тибальд. - Он же о тебе беспокоился, а ты корчишь из себя монарха.
        - Не нужно обо мне беспокоиться, это отвлекает, - отвечал король, понизив голос, чтоб их не услышали. - Он солдат, пусть выполняет задание.
        - И не смей больше орать на меня, - продолжал граф, следуя в полутьме за собеседником. - В следующий раз ударю, не посмотрю, что ты король.
        - Прости, я был неправ, признаю, - ответил Виктор, не оборачиваясь. - Разрешаю в следующий раз ударить.
        - Спасибо, - огрызнулся Кристиан. - И какой план?
        - Никакого. Я хочу увидеть ее в последний раз, - ответил король. Они остановились недалеко от нужной двери. Ее охраняли двое солдат.
        - Мне не нравится ход твоих мыслей, - Кристиан потрогал ошейник, проклиная Эрика и темных.
        - Я тебя с собой не звал, - Виктор хотел идти к солдатам, но граф схватил его за локоть.
        - Слушай, почему ты постоянно грубишь? - спросил Кристиан. - Я же помочь пытаюсь.
        - Мне жаль, если я оскорбил тебя. Ты хороший человек, и я рад, что познакомился с тобой, но на этом наши приключения заканчиваются, - ответил ему Виктор. - Ни мне, ни Николь не уйти отсюда живыми, разве что случится чудо. Там в зале десяток солдат, а Николь их щит.
        - Твой родственник мог нам помочь, - возразил граф.
        - Тибальд никогда не пойдет против Эрика, и не станет воевать против своих, - ответил Виктор. - Он родной брат Николь, это должно тебе хоть что-то сказать о его характере. А во-вторых, у него беременная жена, и он не должен рисковать ею ради моей.
        - Поверить не могу, ты вот так пойдешь и сдашься? - Кристиан посмотрел ему в глаза.
        - Да, а тебя прошу остаться и затаиться где-нибудь в замке, - ответил Виктор. - Я попытаюсь уговорить его пощадить невинную девушку, или хотя бы немного удовлетворю его жажду поиздеваться над кем-то. Когда он узнает, что солдаты сбежали, то решит, что и ты тоже. Выжди, когда он расслабится, и убей его.
        - Опять командуешь мной? - спросил граф нахмурившись. - Чокнутый герой.
        - Делай, как знаешь, я тебе объяснил свои намерения, - Виктор поднял руку, пресекая новые возражения, и пошел к залу.
        Солдаты тотчас заметили его и схватили, хотя он и не сопротивлялся. Кристиан видел, как его втолкнули в освещенный зал и закрыли двери. Сам он поспешил спрятаться, понимая, что солдаты начнут прочесывать все кругом.
        Король Холоу изумленно посмотрел на родственника, вновь неожиданно появившегося перед ним. Виктор тем временем окинул беглым взглядом зал, оценивая свое положение. В нем было одно заколоченное окно и три двери, включая ту, через которую он пришел. В очаге горел огонь, на столе лежали остатки обеда. У каждой двери стояло по двое вооруженных солдат.
        - Я только послал за тобой, а ты уже тут, - произнес Эрик, приблизившись. - Хотел, чтобы ты присутствовал на обряде. Сам понимаешь, я не могу взять в жены эльфа.
        - Прошу, не делай этого, - обратился к нему Виктор. - Она умрет.
        - Нет, что ты, - усмехнулся Эрик. - Я же понимаю, она девица. Но она не первая девица, которая будет очищена, как велит нам Единый Бог. Ее мать тоже прошла это, и жизнь ее потом была гораздо спокойнее и счастливее, поверь.
        - Умоляю тебя, не причиняй ей боль, - вновь попросил Виктор.
        - Умоляешь? Тогда на колени встань, - король Холоу сложил руки на груди, ожидая исполнения своего приказа. Виктор, не задумываясь, опустился на колени перед ним.
        В зал вошел Тибальд.
        - Ты видел это? - спросил Эрик, усмехнувшись. - Вот он, твой герой.
        Принц ничего не ответил, оставаясь стоять у двери.
        - Ты молодец, так быстро привел его, - продолжал король, обращаясь к приемному сыну. Виктор догадался, что о побеге солдат еще неизвестно. - Надеюсь, твоя жена уже готова к отъезду? Как только мы закончим с этими предателями, сразу покинем Лонвал.
        - Нельзя ли обойтись без обряда? Вандерширцы могут появиться в любой момент, - попытался предотвратить пытку Тибальд. - Не лучше ли уехать подальше, пока есть время?
        - И лишиться такого развлечения? - усмехнулся Эрик, взглянув на Виктора. - Вот они - эльфы, трусливые твари.
        - Ваше Величество…, - начал принц.
        - Все! Я не желаю больше ничего слышать! - грубо оборвал его Эрик. - Где наша красавица? Ее приготовили? - громко поинтересовался король у своих подданных.
        Солдаты у одной из дальних дверей вышли и через несколько минут вернулись с Николь. Девушка была босой и с остриженными волосами, которые теперь едва доставали до плеч. На обнаженном теле была лишь тонкая длинная сорочка.
        - Эрик, не трогай ее, - напомнил о себе Виктор, оставаясь стоять на коленях. Он едва сдерживался, чтобы не вскочить и не вцепиться ему в горло. Николь испуганно посмотрела на мужа, подняв взгляд от пола, и еще сильнее задрожала.
        - Привяжите, и его свяжите, - приказал король, любуясь такой редкой картиной.
        Солдаты связали Виктору руки за спиной, а Николь привязали к канделябру на стене. Девушке пришлось встать на носки, чтобы дотянуться до него. Сквозь тонкую ткань она ощущала холодные камни. Ее рубашку разорвали на спине до пояса, обнажив нежную молочно-белую кожу.
        - Эрик, я отдам тебе трон Вандершира, подпишу любую бумагу, - взмолился Виктор, глядя на эти приготовления. Николь уткнулась лицом в связанные руки, пытаясь не думать о том, что ее ждет. Она боялась только, что доживет до того, как Эрику надоест развлечение, и он убьет законного короля Вандершира.
        - Ради нее? - спросил Эрик, прохаживаясь по залу и взвешивая на ладони тяжелую кожаную плеть. - Ты позоришь наш славный род. Будто ЭТОГО нам мало.
        Он кивнул в сторону Тибальда. Принц опустил глаза, стоя в стороне. Он не смел уйти и оставить сестру и брата жены, но оставаться тоже было невыносимо.
        - Не бойся, мой мальчик, - ласково обратился мужчина к приемному сыну. - Я тоже присутствовал при таком обряде, когда мой отец изгонял силы зла из твоей матери. Ведь она была одержима ими и свела с ума моего любимого брата, Сэдрика.
        - Эрик, чего ты хочешь?! Я все сделаю, Холоу останется твоим, - в отчаянии предложил Виктор. - Эльфы и маги навсегда уйдут отсюда. Только отпусти ее.
        - Очень жаль, что и разум моего троюродного брата тоже помутился от любви к эльфийской ведьме, - произнес задумчиво король Холоу. - Вот он готов на все. Сэдрик тоже так начинал, а потом бедолага и погиб.
        - Разве тебе есть дело до всего этого?! - не унимался Виктор. - Тебе же нужен Вандершир! Я тебе его предлагаю, даю слово, что покину северные земли навсегда, только отпусти Николь.
        - Николь, - мечтательно повторил Эрик. - Ее тоже звали Николь.
        Тибальд внимательно слушал, заметив, что девушка перестала дрожать и прислушивается к словам, понимая их смысл.
        - Николь Годфри-Лонвал, прекрасная девица, - продолжал Эрик. - Как же мы все ее любили.
        Он развернул длинный плетеный хвост бича и встал напротив пленницы.
        - Нет, Эрик, прошу тебя, не делай этого! - Виктор вскочил на ноги, но солдаты схватили его за руки, не позволив броситься к их королю.
        - Она задурила голову моему брату, и вот что мы имеем, бесхребетного полуэльфа, который не может даже за сестру постоять, - король замахнулся и хлестнул девушку по спине. На белой коже появилась ярко-красная полоса. Николь не проронила ни звука, сильнее вжавшись в стену.
        - Я убью тебя! - воскликнул Виктор, вырвавшись от солдат. - Ты уже мертв! Ничто теперь не спасет тебя!
        - Держите этого сумасшедшего, - приказал король, когда солдаты ловко перехватили связанного пленника и вернули на колени. - Тебе помочь я не смогу. Очищение вряд ли поможет. Но мы все равно попробуем. Возможно, каленое железо изгонит из тебя духов зла. Или умрешь или очистишься.
        - Ты уже мертв, - повторил Виктор, испепеляя взглядом короля.
        - Тибальд, вели приготовить щипцы и жаровню, - приказал Эрик, не глядя на сына. Тот вышел, приказав солдатам у двери следовать за ним.
        - Разве можно позволить подобным существам править? - король покачал головой. - Ты хочешь такого же сына?
        - Ты уже мертв, - ответил ему Виктор.
        - Замолчи, иначе я отрежу тебе язык, - Эрик замахнулся, готовый нанести Николь очередной удар, но замер с поднятой рукой. Стрела, выпущенная из арбалета, прошла его насквозь, прострелив плечо, вторая пронзила грудь, едва он обернулся. Плеть выпала из раненой руки на пол. Виктор резко вскочил, ударив одного конвоира головой, второго ногой. В зал вошел Тибальд с арбалетом, следом Кристиан. Граф выстрелил в одного из солдат и отбросил оружие, вынув из ножен меч. Тибальд выстрелил в солдата у дальней двери, граф обезглавил второго. Эрик стоял на коленях, наблюдая, как его солдат обезоруживают. Он вынул меч, но не в силах был уже подняться на ноги. Тибальд перерезал веревки на руках Виктора.
        - Прости, что я так долго, - тихо сказал он.
        Кристиан освободил Николь, перерезав веревку, удерживающую ее. Девушка обессиленно соскользнула ему на руки. Он обнял ее, откинув волосы с заплаканного лица.
        - Все хорошо, теперь уже все позади, - шептал он ей на ухо, не сводя глаз с раненого короля Холоу. Виктор подошел к нему и толкнул ногой в грудь. Эрик упал навзничь.
        - Я просил не трогать ее, - сказал король Вандершира, медленно склонившись и взяв из его слабеющей руки свой меч. Эрик криво усмехнулся, глядя на него:
        - Все же эльф предал меня, выстрелил в…
        Виктор не дал ему договорить, размахнувшись и отрубив ему правую кисть. Громкий вопль огласил старый замок. Граф прижал к себе дрожащую девушку, предусмотрительно зажав ей уши. Николь пыталась вырваться, но он крепко ее держал. Тибальд отвернулся к очагу, закрыв лицо руками.
        Виктор вопросительно посмотрел на графа. Тот кивнул и повел девушку прочь.
        - Ты не посмеешь убить родного брата! - воскликнул Эрик, прижимая раненую руку к груди и заливая пол кровью.
        - Я умолял на коленях, - ответил ему Виктор, вонзив меч острием в живот. Эльфийская сталь вошла в тело, как в масло. Король Холоу взвыл от боли, корчась в предсмертной агонии.
        - Убей меня! - взмолился Эрик. Стальное лезвие медленно проворачивалось в ране, причиняя жестокие муки.
        - Я обещал и сделаю это, - ответил Виктор, вынув меч из раны. - Но я не обещал, что сделаю это быстро.
        - Проклятый ублюдок!
        Кровь из ран на теле Эрика все быстрее вытекала, образовав уже большую лужу вокруг. Виктор стоял рядом в крови врага, но не двигался с места, наблюдая за медленной мучительной смертью короля Холоу.
        - Прекрати его мучения, - попросил Тибальд, обернувшись.
        - Уходи. Иди, успокой сестру, - ответил Виктор, взглянув на него жестоким, полным гнева и ненависти взглядом. Принц поспешил удалиться, понимая, что никто уже не сможет помочь Эрику. В зале остались только двое, короли Вандершира и Холоу. Пламя в камине освещало мертвые тела солдат, покинутое оружие и скудную обстановку. Вязкая темная кровь впитывалась в камни, растекаясь неровным пятном.
        - Кальтбэрг, до мозга костей, - произнес Эрик слабым голосом и закашлял. - Был бы ты моим сыном, мы завоевали бы все северные земли от моря до самых гор.
        - Ты глупец. Северные земли и так теперь мои, - ответил Виктор и одним мощным ударом обезглавил его.
        Кристиан поспешил увести Николь из зала, догадываясь, что собирается делать Виктор с королем Холоу. Девушка слабо вырывалась, желая остаться. Граф взял ее на руки и понес в жилые комнаты. Вандерширские и итилианские солдаты уже пленили всех врагов, и замок вновь был пуст. Только в холле расположился небольшой отряд под командованием Рагнара. Его солдаты появились на горизонте, как только беглецы покинули замок. Тибальд отправил жену дальше с генералами Виктора, а сам вернулся. Граф уже успел к тому времени перебить немного солдат внутри замка, обеспечив им беспрепятственный вход.
        - Отпусти меня, - продолжала вырываться Николь, пока он нес ее по ступеням наверх. - Что вы задумали?
        - Никто ничего не задумал, - ответил Кристиан, прижав ее крепче. - Виктор велел позаботиться о тебе.
        - Велел? С каких пор ты ему подчиняешься? - девушка, наконец, почувствовала пол под ногами. Граф внес ее в комнату, более-менее обставленную мебелью, и поставил на коврик у кровати.
        - С тех пор, как мои интересы совпадают с его приказами, - ответил Кристиан, преградив ей дорогу, когда она попыталась сбежать к двери.
        - Поверь, тебе лучше не видеть того, что он сейчас делает, - граф взял ее за руки и усадил на кровать. - Дай я посмотрю твою рану.
        - Какую еще рану? - Николь подчинилась. Ужасный крик Эрика до сих пор звенел в ушах. Пока они шли по коридору, она слышала еще один.
        - На спине, - Кристиан развернул ее и приподнял концы оборванной рубашки. - Надо найти тебе какой-нибудь одежды.
        - Неужели он его хладнокровно убьет? - не могла поверить девушка, сидя опустив голову, пока граф осторожно касался ее кожи вокруг алой полосы, протянувшейся от плеча к поясу. - Я должна была помешать.
        - Зачем? Он хотел отхлестать тебя кнутом, - недоумевая, произнес Кристиан. Рана была неглубокой и немного кровоточила. Он вытер кровь обрывками рубашки.
        - Но нельзя же убивать безоружного человека, - Николь вздохнула, повернувшись лицом к собеседнику. - Эрик мог рассказать о моей матери. Он ее знал.
        - Ах, вот оно что, - рассмеялся граф. - Ты не совсем безнадежна.
        - Я хочу увидеть Виктора, - девушка недовольно нахмурилась, сложив руки на груди. - Почему он даже не подошел ко мне? Мог бы оставить Эрика солдатам, а потом уже разобраться с ним.
        - Мы чуть с ума не сошли, думая, как ты тут, а у тебя только Виктор на уме, - обиженно возразил Кристиан. - Что ты в нем нашла такого особенного? Я тут с тобой, тебе недостаточно?
        - Эта штука у тебя на шее, тебе не больно? - спросила Николь, протянув руку и коснувшись ошейника.
        - Я уже забыл о нем, - ответил граф, еще больше нахмурившись. - Надо Велиамору показать, надеюсь, он сможет снять.
        - Что там в городе? Ты не спрашивал у солдат? - девушка заметила их, пока граф тащил ее наверх.
        - Бьянка обещала все рассказать, - ответил Кристиан, обняв ее за плечи. В комнате было прохладно, а девушка оставалась в тонкой порванной рубашке. - Она сейчас с Рагнаром внизу.
        - Как вовремя они появились, - Николь прижалась к нему, уткнувшись лицом в ткань мундира. - Это одежда Виктора?
        - Да, - изумленно ответил граф. - Как ты узнала? Любой солдат мог отдать мне свой мундир.
        - Он был в одной рубашке, - пояснила девушка улыбаясь. - И пахнет так приятно.
        - Ну спасибо, - буркнул мужчина. - Может, это я приятно пахну? Хотя после темницы это вряд ли.
        - Он дал тебе свой мундир? - Николь оторвалась от его груди, взглянув в глаза. - И ты взял?
        - А почему нет? Из-за этого украшения я тоже мерзну в сыром подземелье, как любой нормальный человек, - ответил граф, понимая, куда она клонит.
        - Не отрицай, он хороший человек и относится к тебе лучше, чем ты к нему, - Николь лукаво улыбнулась, заметив его хмурый взгляд.
        Кристиан хотел ответить, но дверь открылась и Бьянка впорхнула в комнату, одарив их лучистой улыбкой, которая теперь редко покидала ее лицо.
        - Вот вы где, голубки, - сказала она, присаживаясь рядом с Николь. - А я вас везде ищу.
        - Всех собрали? - спросил граф, сняв мундир и накинув на плечи Николь. Девушка закуталась в него, прикрыв глаза от удовольствия, словно его владелец обнял ее. Граф поднял глаза к потолку, качая головой.
        - Да, уже отправили их к остальным в лагерь, - ответила княжна, не обращая внимания на их переглядывания. Она вдруг стала серьезной. - Где ваш третий? У меня для него плохие новости.
        - Что случилось? - Николь перестала улыбаться, встревоженно посмотрев на нее.
        - Пока ничего не известно наверняка, - ответила княжна, взяв ее за руку. - Дворец разрушен. Велиамор и Мадлена куда-то пропали.
        - Как пропали? - теперь взволнованным выглядел Кристиан.
        Виктор появился на пороге, прервав разговор. Он был еще зол, и на лбу опять залегла складка. Сапоги и белые штаны были забрызганы кровью, в руках он сжимал окровавленный меч.
        Николь вскочила с кровати и обняла его, уронив мундир. Король привлек ее к себе, отбросив оружие.
        - Что у вас тут было? - спросила Бьянка, недоумевая. Граф поднял одежду, отряхнул и снова надел.
        - Долго рассказывать, - ответил он, понимая, что венценосных супругов лучше не трогать какое-то время. Они стояли, не двигаясь, и молча сжимали друг друга в объятиях.
        - Что с магами? - напомнил Кристиан, вернувшись на кровать. Княжна тоже перевела взгляд с Николь и Виктора на собеседника.
        - Вообще-то я толком ничего не могу ответить, - девушка пожала плечами. - Знаю только, что, возможно, магическая книга уничтожена, а советник и Мадлена исчезли. Литиаты их не чувствуют.
        Княжна вздохнула, взяв графа за руку.
        - Мне жаль, - сказала она, бросив взгляд на его шею, но не решаясь задать вопрос.
        - Эй, вы слышали? - спросил мужчина, отняв руку и поднявшись. - Надо возвращаться. Не нравится мне все это.
        - Когда все это уже закончится? - спросила тихо Николь, взглянув на мужа.
        - Я больше никогда не оставлю тебя одну, - ответил он, погладив ее по щеке.
        - Я что, сам с собой разговариваю? - Кристиан подошел к ним, переводя взгляд с одного на другого. - Вы слышали новости?
        - Ты будешь всегда со мной рядом, - добавил король. Николь улыбнулась.
        - А если ты будешь занят государственными делами, вот как сейчас? - спросила она.
        - Николь, - граф щелкнул пальцами, пытаясь привлечь к себе внимание. Княжна усмехнулась, наблюдая за ними со стороны.
        - Тогда я попрошу графа побыть с тобой, - ответил Виктор, взглянув на него. - Мы тебя отлично слышим.
        Кристиан замер на месте, не зная, что возразить на это. Николь улыбнулась ему, отпустив мужа, и села рядом с княжной.
        - Что бы там ни произошло, мы уже вряд ли сможем что-то исправить, - продолжал король. - Рагнар все мне рассказал, пока я шел сюда.
        - Можно было ответить, - произнес граф, одарив его недружелюбным взглядом.
        - Я уже распорядился, - продолжал король. - Лошади ждут внизу.
        - Я ожидала найти тут маму и Бенедикта, - сказала Бьянка, когда они с Николь поднялись с кровати, готовые следовать за ним. - Но ни их, ни их вещей нет в замке. Мы обыскали все комнаты.
        - Они уехали. Возможно, Тибальд знает в каком направлении, - ответил Виктор.
        Николь остановилась, взяв мужа за руку. Кристиан вспомнил ее слова, сказанные прежде, чем его оглушили солдаты Холоу.
        - Эрик отправил Бенедикта в город, - произнесла девушка. - По его словам я поняла, что этот ошейник Лоакинор дал ему для мальчика.
        - О боги, - Бьянка прикрыла рот рукой, опустившись на край кровати.
        - Как он узнал? - Кристиан переводил взгляд с девушек на короля. Тот стоял, задумавшись. Николь по-прежнему держалась за его руку.
        - Какое ему дело до Бенедикта? - продолжал граф. Княжна расплакалась, впервые за последние дни не сумев совладать с эмоциями. Ее маленький брат был в руках ужасного черного мага, и скорее всего уже мертв. Кристиан сел рядом и обнял ее за плечи. Она уткнулась в его плечо, вздрагивая от рыданий.
        - Княжич - сын Велиамора, - произнес Виктор, единственный кто сохранял невозмутимый отстраненный вид, пока Николь и Кристиан утешали девушку. - Боюсь, в Стоунхолде нас ждут не просто плохие новости.
        - Вот гад, - граф позволил Николь обнять подругу и тоже поднялся, не в силах сдержать гнев. - Прикрываться ребенком. Ошейник ему нацепить.
        - Насколько я понял, ошейник все же достался тебе, - возразил Виктор.
        - Этот ошейник сдерживает магию, - рассуждал граф, меряя комнату шагами. Король стоял в стороне, сложив руки на груди. - Значит, Враг узнал о способностях парня. Может, даже боялся его.
        - Что ты несешь? - всхлипнула Бьянка, вытирая нос рукавом. - Ему тринадцать лет. Какие способности?
        - Он сын очень могущественного мага, - поддержал Кристиана король. - И способностей у него больше, чем должно быть у полукровки.
        - Он избранный, - предположил граф, оглядывая всех. - Сын литиата и человека, который родится в столетие, принадлежащее темным, чтобы покончить с враждой.
        - Странно слышать это от тебя, - усмехнулся Виктор, скептично наморщив лоб. - Под это описание попадают почти все итилианцы и факиры Иджу, да и ты сам.
        - Но я не смог противостоять Лоакинору, - возразил Кристиан, уверенный в своей правоте. Девушки слушали их, сидя обнявшись на кровати.
        - Тогда, в замке, я надеялся убить его, но не мог даже близко подойти, - продолжал граф. - Будь я тем самым избранным победителем, то прикончил бы его, прежде чем он начал на тебе узоры рисовать.
        Княжна, недоумевая, взглянула на короля. На лице мужчины ни один мускул не дрогнул, хотя и граф и Николь прекрасно знали, что воспоминание это не самое приятное для него.
        - Хорошо, признаю, то, что Лоакинору понадобился мальчик, уже само по себе подтверждение, - проговорил король. - Но зачем он засел в столице, и еще привез туда опасного для него литиата? Ведь он знал, что Велиамор будет не один и вряд ли станет торговаться, даже за жизнь сына.
        - Почему это он не будет? - княжне очень не нравился весь разговор. Она надеялась, что все ошибаются, и Бенедикт просто попался под руку злодеям.
        - Во-первых, у него нет полномочий, что-либо решать, - ответил ей король. - А во-вторых, он знает темных лучше всех нас. Разве можно заключать с ними какие-то сделки?
        - Твой трезвый разум просто убивает меня, - Бьянка поднялась, одарив Виктора презрительным взглядом. - Хорошо, что жизнь Бенедикта зависит от Велиамора, а не от тебя. Посмотрела бы я на тебя, будь твой сын в руках этого мерзавца.
        Виктор ничего не ответил, выдерживая ее взгляд. Кристиан ждал, что Николь, как обычно, встанет на защиту своего возлюбленного, но девушка промолчала. Она сама не могла представить, что может быть важнее жизни собственного ребенка. А раз дворец был разрушен, значит, Виктор прав и Велиамор не пошел на сделку.
        - Знаешь, не нужно срывать свою злость на нас, - произнес Кристиан, как и король, считая, что договориться с Лоакинором невозможно. - Мы на одной стороне, помнишь?
        Бьянка перевела суровый взгляд на него.
        - Да, и не надо так смотреть, - продолжал граф, отрицательно качая головой. - Если темные задумали гадость, никто тут не поможет, даже отдай им все, что они захотят.
        - Мужчины, что с вас взять, - фыркнула девушка, вновь взглянув на Виктора. - Вам не понять чувств матери.
        - Ну все, мисс Прауд понесло, - Кристиан протянул руку Николь. - Пошли, хватит болтать.
        Девушка поднялась, следуя за ним в коридор. Король усмехнулся, Бьянка поджала губы, одарив его испепеляющим взглядом.
        - Вы друзьями стали, я погляжу, - сказала она. Они тоже вышли в коридор.
        - Почему бы нам не дружить? - не пытаясь сдерживать ироничную ухмылку, ответил Виктор.
        - Дай подумать, - княжну страшно злила эта веселость и талант короля из всех делать своих союзников. - Ты у него девушку украл.
        - Да, - кивнул мужчина, наблюдая за парой, идущей впереди. Николь осторожно ступала босыми ногами по холодным камням, придерживая разорванную рубашку. Граф, не выдержав ее мучений, опять поднял ее на руки и понес вниз по ступеням.
        - Что ты ему предложил взамен? - не отступала Бьянка, желая разгадать эту странность. - Почему вы больше не бросаетесь друг на друга, как цепные псы?
        - Любопытство не украшает женщину, - ответил уклончиво Виктор, одарив ее милой улыбкой, какой удостаивал только глупых фрейлин во дворце. Для княжны это было верхом издевательства.
        - Я все равно узнаю, - произнесла она нахмурившись. - Мой жених видит людей насквозь.
        - Вы успели обзавестись женихом? - сменил тему король, расспросы начинали утомлять его. - Поздравляю. Уверен, он достойный человек.
        - Он не человек, - поддразнивала княжна.
        Они спустились на первый этаж и остановились посреди просторного холла. Кристиана и Николь нигде не было видно. Несколько дверей вели в соседние залы, одна во двор.
        - Понятно, - только и ответил король, казалось, не особо интересуясь ее личной жизнью. Бьянка сложила руки на груди.
        - Куда это граф уволок Николь? - поинтересовалась девушка, оглядывая помещение. - Не волнуетесь?
        - Я доверяю графу, как себе, - ответил невозмутимо Виктор, подходя к двери во двор. - Если он и уволок, как вы выразились, ее куда-нибудь, значит, на то были причины.
        Во дворе ждали солдаты и оседланные лошади для короля и его спутников. Рагнар со своими людьми уже поехал вперед, оставались лишь десятка два вандерширцев.
        - Я определенно что-то пропустила, - рассуждала княжна, следуя за ним по пятам и надеясь все же вывести из равновесия. - После плена у темного вы оба очень изменились. Может, вас там опоили каким-нибудь зельем? Например, таким, что отнимает у мужчин чувство собственного достоинства.
        - Я должен отвечать на ваши умозаключения, или могу просто слушать, не комментируя? - поинтересовался король, когда она замолчала, ожидая его ответа.
        Виктор прикрепил свой меч к седлу и вернулся в холл, понимая, что граф и Николь еще в замке.
        - Ответьте, будьте снисходительны, - попросила девушка. - Что там было?
        - Желаете все знать? - ответил король.
        - Я все равно узнаю, это ни для кого не секрет, что Лоакинор пытал вас, а граф и Ева были свидетелями, - Бьянка сложила руки на груди, ожидая подробностей.
        - Что ж, вы располагаете более чем полными сведениями, - Виктор взглянул на нее, побледнев от сдерживаемого гнева. Девушка самодовольно усмехнулась.
        - О каких узорах речь? - княжна осмотрела мужчину с ног до головы, будто надеялась увидеть их на нем.
        - О рунах, - ответил Виктор. Вспоминать, а тем более рассказывать о плене было очень неприятно, но уйти от ответа теперь было бы малодушием.
        - Я знакома с ними, - Бьянка улыбнулась победно. Виктор снял непроницаемую маску безразличия и одарил ее взглядом не менее презрительным, чем она его.
        - Вам повезло больше чем мне, - ответил он.
        - И что же, - допытывалась она. - Что там было? Раз уж начали, рассказывайте.
        - С вашего разрешения я опущу подробности, - ответил Виктор. - О том, что было все это в глухом заброшенном месте, а я был закован в цепи, предназначенные, судя по весу, для медведей, не меньше.
        - Зачем им медведи? - не поняла девушка, оставив иронию. История стала не такой веселой, а ее собственный тон казался излишне издевательским.
        - Предполагаю, чтобы делать из этих несчастных животных оборотней, - ответил король.
        Бьянка помнила ужасных человекоподобных существ, заполонивших Уайтпорт перед тем, как он был сожжен. Темные могли любого крупного зверя очеловечить настолько, что он мог держать оружие и носить латы, а иные даже вести собратьев по несчастью за собой.
        - Я послужил хозяевам первым блюдом, - продолжал Виктор, не сводя с нее взгляда. Он видел, что ей уж не хочется знать, но она была слишком гордой, чтоб остановить его. - Слухи не врут, темные любят свежую теплую кровь, предпочтительно человеческую.
        Он расстегнул рукав, продемонстрировав длинный шрам на внутренней стороне предплечья.
        - Если желаете, я покажу вам и руны, - произнес он. - Они, к вашему счастью, еще не сошли.
        - Нет, я удовлетворена, - княжна теперь сама прилагала все усилия, чтобы сохранять хладнокровие. Ужасная картина, нарисованная ее воображением, заставила содрогнуться.
        - Думаю, рассказывать, какую боль причиняет раскаленный металл, нет смысла, - король вернул рукав на место, застегивая его твердой рукой. - Ну еще и руны сами по себе доставляют некоторый дискомфорт. Должно быть, они получили свое название “руны смерти” потому, что когда их получаешь, не думаешь ни о чем кроме этой самой смерти и никогда она так не желанна как в этот момент.
        - Достаточно, я удовлетворила свое любопытство, - произнесла Бьянка, заметив, что из одной двери позади короля бесшумно появились их пропавшие спутники. Николь надела костюм, в котором ее доставили в замок, и собрала волосы.
        - Мы спешили, как могли, - сказал граф, приближаясь к собеседникам. По обрывкам фраз, долетевшим до них с Николь, пока они шли к залу, и лицам молодых людей, Кристиан догадался, о чем речь.
        - Николь не сразу вспомнила, в какой из комнат осталась ее одежда, - он отпустил руку девушки, и она встала около мужа. Тот улыбнулся ей, как ни в чем не бывало, но она поняла, что Бьянка все же выместила свою злость на нем.
        - Ты уже не плачешь? - спросил граф, одарив подругу недобрым взглядом. - Отвлеклась от мыслей о Бенедикте?
        Бьянка смутилась. Кристиан пошел прочь, качая головой.
        Вскоре замок вновь опустел, оставшись одиноко чернеть среди зеленых лугов, став склепом последнего короля старого Холоу.
        Стоунхолд.
        Маги осторожно приближались к центру завала. Вопреки их ожиданиям там оказалась глубокая воронка. В центре стоял высокий трон из черного камня, украшенный гербом Кальтбэргов. На нем лежал молодой человек в белой мантии с длинными светлыми волосами. Рядом среди обломков лежала книга Солнца. Черная кожа отражала свет факелов в руках литиатов, изображение солнца отливало золотом. Около трона лежал мальчик в изорванной одежде и сильно побитый. Оба были без сознания. Маги осторожно спустились по обваливающимся под ногами камням и приблизились к ним.
        - Это полукровка, - произнес Андор, коснувшись Бенедикта. - Он жив.
        - Это сын Велиамора, Бенедикт, - Аллель присел около ребенка и откинул волосы с его лица.
        - А второй? - Кайна разглядывал блондина на троне. - Это литиат, но он не белый.
        - И не темный, - Даан коснулся его руки, сжимавшей кинжал. Черты лица и одежда не оставляли сомнений, что это маг или полукровка.
        - Он очень сильный, гораздо старше нас, - Андор отошел от незнакомца.
        - Я отнесу ребенка к людям. Ему нужна помощь, - Аллель поднял Бенедикта на руки и пошел к солдатам, дожидавшимся у края завала.
        - Мы возьмем книгу и этого парня, кто бы он ни был, - Даан поднял книгу с земли, не чувствуя никакой магической силы, которая должна была исходить от нее. Кайна взял на руки незнакомца. Андор нес факелы, освещая груды камней вокруг. Больше никого возле трона не было.
        Маги с легкостью перенесли найденных пострадавших к людям. Те уложили их на телеги и отправили в лагерь, где о них должны были позаботиться лекари. Аллель стоял около края площади, закрыв глаза и прислушиваясь.
        - Там много мертвых тел, но они глубоко. Возможно, там и тело брата, - произнес он, указав на небольшой завал недалеко от воронки.
        - Там есть еще живой темный, - ответил Кайна. - Прежде освободим его из-под камней.
        Маги смотрели перед собой, обмениваясь фразами мысленно. Со стороны казалось, что они просто обдумывают сложившееся положение.
        - Если это Лоакинор или кто-то из его прислужников? Не могли же они исчезнуть? - предположил Даан.
        - Мы не должны помогать ему, после всего, - произнес Аллель сурово.
        - Но он жив, - Кайна положил ему руку на плечо. - Я чувствую, что жизнь его скоро угаснет, если мы не поможем.
        - Разве не это было нашей целью? - с упреком спросил его Аллель. Братья стояли молча, тоже ощущая присутствие темного.
        - Прежде найдем тело брата, - не уступал Аллель. - Потом будем решать, что делать с Лоакинором.
        - Я помогу ему, - ответил Кайна, не глядя на друга. - Я не могу стоять и наблюдать за его медленной смертью.
        - Если ты сделаешь шаг вперед, я больше никогда не заговорю с тобой, - произнес Аллель холодно. Кайна посмотрел на него, изумленно раскрыв глаза. - Он убил моего брата, а ты хочешь помочь ему?
        - Кайна прав, - вмешался Даан. - Мы не можем идти против себя. Добивать умирающего, зовущего на помощь, значит быть темным.
        - Я сказал свое слово, - молодой литиат был непреклонен, сурово взирая на друзей.
        - Ты хочешь, чтобы я выбирал между тобой и собой? - спросил Кайна, опустив голову и не глядя больше на друга.
        - Разве мы недостаточно убивали сегодня, чтобы уже привыкнуть? - Аллель пожалел о своем условии, понимая, что Кайна выберет правильный путь. Он был самым старшим из них и остался в землях людей только из-за друга, который теперь ставил ему нечестные условия.
        - Не говори больше ничего, - попросил Кайна.
        Братья невольно отступили от них, чувствуя, как летний ночной воздух вдруг стал непривычно холодным, а темнота вокруг еще больше сгустилась.
        Кайна посмотрел на камни и пошел вперед. Андор пошел следом, искренне жалея друзей.
        - Ты понимаешь, что сделал? - спросил Даан, оставшись рядом с Аллелем. Тот бессильно опустился на землю, закрыв лицо руками. Но друг не стал утешать его, считая, что оправдать подобное предательство ничем нельзя.
        Маги шли к месту, где был темный, явно чувствуя его боль и отчаянный призыв на помощь. Кайна шел впереди, осознавая, что если темный захочет напасть, то сможет без труда убить его. Литиат был ранен при взятии ворот, а теперь еще и лишен основного источника силы. После уничтожения волшебной книги, Кайна впервые почувствовал себя таким слабым и беспомощным. Друзья, шедшие сзади, не отставали, не желая оставлять его одного.
        - Под камнями, довольно глубоко, - сказал Андор, приподняв несколько камней и отправив в сторону. Даан помогал ему, удерживая мелкие обломки, чтобы они не засыпали яму. Кайна спускался вниз, вглядываясь в просветы. Вскоре он уже скрылся с головой в яме, а дна все не было видно. Даан удерживал щит вокруг него, оберегая от обваливавшихся стен ямы.
        - Всё, я вижу его, - произнес Кайна, подняв руку. Он приподнял балку, наткнувшись на магический щит, удерживавший всю груду от обвала. Темный имел еще достаточно сил, чтобы держать щит.
        - Андор, быстро спускайся! - воскликнул маг. - Даан, держи края!
        Андор ловко спрыгнул вниз и ухватился за руку друга, едва не наткнувшись на щит.
        - Это Велиамор, - прошептал он, но брат услышал его.
        Маги легко подняли последние камни и бревна, освобождая советника. Тот сидел, согнувшись и обхватив руками жену. Кайна коснулся его плеча, позвав по имени.
        - Возьмите ее, - попросил Велиамор, распрямившись и удерживая камни вокруг из последних сил.
        Кайна быстро поднял женщину на руки и легко выбрался из ямы. Даан продлил свой щит, чтобы Андор смог вытащить Велиамора. Когда маги все оказались наверху, он отпустил камни, и они с грохотом засыпали глубокую яму.
        - Что с ней? - спросил Кайна, направляясь к краю площади, где оставался Аллель и солдаты.
        - Вампир ударил ее ножом, - ответил слабым голосом Велиамор, опираясь на плечи братьев.
        - Много крови потеряла? - Кайна видел, что женщина бледна как полотно и едва дышит, но еще жива.
        - Не знаю, я сделал, что смог, - Велиамор посмотрел на своего брата, сидевшего на земле, обхватив голову руками.
        - Аллель, - позвал он радостно. - Что с тобой?
        Молодой литиат поднял покрасневшие глаза, не веря тому, что видит.
        - Ты темный, - произнес он, переводя взгляд на Кайну. Но тот даже не взглянул в его сторону, осматривая рану Ниониэль.
        - Я уничтожил книгу и утратил почти все силы, - ответил Велиамор. - Осталась только кровь вампира.
        Андор помог ему сесть на свою лошадь.
        - Надо доставить вас в лагерь, - произнес он, стараясь не замечать Аллеля. - В городе уже никого нет.
        - Вы нашли мальчика? - спросил Велиамор, уже сидя в седле. - У него на лице руны смерти.
        - На лице? - не понимая его, отрицательно мотнул головой Андор.
        - Да, - Велиамор заметил на лицах друзей изумление и отвращение.
        - Кто мог сделать такое? - ужаснулся Даан. Он помог Кайне усадить Ниониэль на лошадь. Литиат сел позади, придерживая ее бесчувственное тело и отдавая последние силы, чтоб поддержать в ней жизнь. Даан и его брат тоже вскочили на коней.
        - Ты о Бенедикте? - спросил Аллель. - Он жив. Мы отправили его в лагерь.
        Велиамор облегченно вздохнул. Маги пустили лошадей рысью. Солдаты сопровождали их, оставив руины позади.
        - Мы нашли еще одного литиата, - продолжал Андор, пока они ехали по пустынным улицам, разоренным пожарами и вражескими солдатами. Велиамор внимательно слушал, уже догадываясь, о ком речь. Даан ехал рядом с братом, придерживая раненый бок, Аллель замыкал шествие, следуя позади солдат. Он смотрел на своего чудом спасшегося брата и проклинал себя за резкие слова, из-за которых потерял самого близкого друга. Он знал, что Кайна никогда не простит его.
        Вскоре впереди показался лагерь вандерширцев. Сожженные палатки убрали и разбили новые, куда свозили раненых. Убитых хоронили неподалеку. Все свободные солдаты были заняты копанием могил для них.
        Велиамор поспешно вошел в палатку, где расположили раненых литиатов и эльфов. Он облегченно вздохнул, увидев сына. Бенедикт лежал с закрытыми глазами, на чистом лице не было ничего, кроме небольших ссадин и синяков. Маг склонился и поцеловал его в лоб.
        - Я не могу почувствовать его, - проговорил он. - Должно быть, я утратил силу.
        - Он скоро придет в себя, - успокоил его Кайна, осматривавший рану Ниониэль. Она оказалась глубокой, и все еще кровоточила, хотя Велиамор смог достаточно долго сдерживать кровотечение и продлить жизнь жены.
        - Вот она слишком слаба, я не могу ничего сделать, - проговорил он, позволив людям обработать и зашить рану.
        - Ты и так достаточно сделал для нас, - Велиамор сел около жены, взяв ее за руку.
        - Я пойду к людям, там я еще могу кому-нибудь помочь, - Кайна вышел.
        Андор и Даан тоже помогали солдатам, используя свои магические силы. Лингимир обходил шатры с ранеными со скорбным видом. Взятие Стоунхолда стоило многих жизней.
        Солнце уже село за горизонт, когда из замка на севере вернулись солдаты. Первыми приехали итилианцы и принц Тибальд. Ему позволили остановиться в шатре, где отдыхала его жена, но у входа остались часовые. Пока король не дал других указаний, Тибальд был вражеским солдатом. Гордон уже узнал от генералов, приехавших с принцессой, что Тибальд на их стороне, но не мог игнорировать военный устав и дисциплину. Как только девушку привезли, ее осмотрел маг. Князь Прауд лично попросил одного из литиатов помочь ей, зная, что Виктор очень дорожит сестрой и будет крайне недоволен, узнав, что ей не оказали помощь.
        Кайна оставил солдатский шатер и вошел к принцу и принцессе. Делать ему уже особо было нечего, поскольку все раненые получили помощь, а возвращаться к литиатам он не хотел. Тибальд поприветствовал его, поднявшись. Виктория лежала на кровати, накрытая теплым одеялом, но все равно дрожала от холода. Маг сел рядом, положив ладонь ей на лоб, как когда-то делал Бенедикт. Принц разглядывал литиата, не часто встречая их в своей жизни. Нравы Холоу давали возможность познакомиться с ними непосредственно перед казнью или во время пыток, которым их подвергали предварительно. Теперь же он мог рассмотреть представителя расы, которую его приемный отец желал вовсе искоренить. Если бы не оливковый оттенок кожи и миндалевидные глаза, мага можно было принять за простого эльфа или южанина полукровку. Высокий, широкоплечий молодой мужчина с длинными, ниже плеч, светло-русыми волосами и темно-зелеными глазами. Просторная светлая мантия его сильно поистрепалась во время взятия города, а местами была в пятнах крови и смоле. Плащ и пояс с ножнами мужчина оставил в шатре, где жили литиаты и темные союзники короля, а
волосы собрал на затылке, чтоб не мешали, падая на лицо.
        - Скажите, ребенок еще жив? - робко поинтересовался принц, наблюдая за непроницаемым суровым лицом литиата.
        - Да, конечно, жив, - ответил тот, удивляясь вопросу. - И с ней все будет хорошо, я обещаю.
        Он улыбнулся. Тибальд облегченно вздохнул, опустившись на стул рядом с кроватью.
        - Мне искренне жаль, что мой народ так ужасно относился к вашему, - произнес принц, смущенно опустив глаза, когда маг вновь посмотрел на него.
        - С этим уже ничего не поделать, - ответил Кайна. - Не нужно думать о прошедшем, его не изменить. У вас есть жена и скоро родится дочь, почему вы так печалитесь?
        - Дочь? - Тибальд просиял, позабыв о своих горестях. Литиат кивнул, довольный эффектом.
        - Я буду тут, в лагере, - сказал он. - Через час или два я вернусь, и вы сами убедитесь в этом.
        - Так скоро? - принц встревожился. - Но Виктория еще очень слаба. Она может не пережить роды.
        - Она спит, а когда проснется, ребенок будет уже у нее на руках, - литиат поднялся, поправив одежду. - Она сильная молодая женщина, ей ничто не угрожает.
        Маг опять улыбнулся и покинул шатер, оставив принца в полном недоумении.
        Через какое-то время появились итилианские всадники. Вандерширцы шумно приветствовали их, узнав, что король и королева целы и невредимы и скоро будут здесь. В лагере стало веселее, и скорбь о погибших товарищах немного отступила, сменившись предчувствием скорого возвращения домой.
        Эльфы пели печальные песни, поминая в них павших, друзей и врагов. Вандерширцы пили вино и пиво, сидя вокруг своих костров, слушая звонкие чистые голоса союзников.
        Гордон ходил между рядов палаток, нервно поглядывая на дорогу, по которой должна была приехать его сестра и друзья. Генералы Морис и Джонсон присоединились к нему, рассказывая о событиях в замке. Князь бледнел, представляя в какую опасность попала Николь и могли попасть граф и король. Вампиры ухмылялись, чувствуя его волнение, и еще больше сгущали краски, по очереди пересказывая схватку у ворот и заключение в темнице.
        - Князь, - к ним подбежал парнишка караульный. - Вас просят в шатер магов. Советник говорит, что дело очень важное.
        - Уже иду, - Гордон бросил еще один взгляд на пустеющую дорогу, белевшую в свете луны. - Когда приедет король, сразу зовите меня.
        Генералы кивнули, отдав честь главнокомандующему, и продолжили обход.
        Велиамор встретил Гордона у входа.
        - Что случилось? - спросил парень взволнованно. - Все живы?
        - Да, - ответил маг. - И Лоакинор в их числе.
        Князь замер, услышав имя черного мага, повинного во всех ужасных бедах, обрушившихся на северные земли.
        - Как это стало вам известно? Я думал, вы утратили магическую силу, - Гордон заглянул в шатер за спиной мужчины.
        - Да, на время утратил, - ответил маг. - Но не нужно особых сил, чтобы узнать кровного врага.
        - Говорите, я совсем запутался, - князь нервно постукивал по рукояти меча, висевшего на поясе.
        - Он здесь, в нашем шатре, - произнес Велиамор. Гордон раскрыл рот, забыв, что еще хотел спросить.
        - Он пришел в себя, желаете поговорить с ним? - маг тронул собеседника за плечо, чтобы вернуть к реальности.
        - Я? - князь задумался. - Что я ему скажу?
        - Хорошо, подождем Виктора, - советник хмыкнул, готовый вернуться в палатку.
        - Нет, я поговорю, - князь не хотел выглядеть трусом в глазах мага. Он и не боялся темного.
        - Я буду рядом, - поддержал его Велиамор, устало улыбнувшись.
        Мужчины вошли в освещенный несколькими лампами шатер. Он был разделен на отдельные комнаты, чтобы у каждого была своя спальная. В последней, на узкой походной кровати сидел литиат. Велиамор поставил свою лампу на стул около кровати, чтобы князю было лучше видно собеседника. Гордон изумленно взглянул на советника.
        - Это Лоакинор? - спросил он, уже видевший литиата прежде, когда того бесчувственного доставили из города вместе с остальными пострадавшими. Литиат вскинул голову, услышав свое имя. Князь не мог отвести взгляд от прекрасного лица мужчины. Даже среди эльфов редко встречались такие совершенные лица. Он был бледнее Велиамора и остальных литиатов, помогавших людям в этой войне. Длинные волосы пшеничного цвета спадали на плечи, большие слегка суженные глаза казались янтарными в свете подрагивающего пламени лампы. Литиат улыбнулся. Князь отступил на шаг, отрицательно мотая головой.
        - Здравствуй, Гордон, - произнес Лоакинор мягко. Его голос звучал завораживающе, как голоса эльфов, но был низким и мелодичным. - Как Эвлин?
        - Я не видел ее, - ответил князь и осекся. - Откуда ты знаешь меня?
        - Он был в теле Майкла Макмилона, - пояснил Велиамор ошарашенному парню. - Он знает всех нас и все о нас.
        - Но он такой… - князь подбирал слово, чтобы описать совершенное создание, оказавшееся абсолютным злом.
        - Он древний литиат, - ответил Велиамор. - Когда-то все были такими, но он и тогда выделялся среди своих красотой и умом.
        Лоакинор опустил голову, отвернувшись. Шелковистые волосы мягко упали на грудь, скрыв его лицо.
        - Как такое возможно? - не понимал князь.
        На улице послышались радостные возгласы. Король вернулся.
        - Почему он такой? - Гордон облегченно вздохнул, понимая, что не ему придется решать судьбу Врага. Сам он не смог бы причинить ему вред, будь он трижды виновен во всех злодеяниях.
        - Я не знаю, - ответил советник, качая головой. - И он не знает.
        - Он опасен? - спросил князь.
        - Не знаю, - Велиамор пожал плечами. - Судите сами.
        - Вы и в самом деле Лоакинор? - спросил Гордон, набравшись смелости. Литиат вновь посмотрел на него.
        - Прости ее, она ничего дурного не замышляла против тебя и твоей семьи, - ответил он и опять опустил голову.
        Князь и маг переглянулись.
        - Я пойду, - произнес Гордон, пытаясь понять, что могло все это означать.
        Они с Велиамором покинули шатер, князь выставил усиленный пост возле него и поспешил увидеть сестру.
        5е. Первый летний месяц.
        Вереница всадников двигалась по равнине. Впереди ехали король и королева, за ними следовали солдаты, граф и княжна. Николь впервые рада была, что не умеет ездить верхом. Сидеть на лошади, обняв мужа, казалось ей лучшим, что случилось с ней за последние несколько дней. Она почти уснула под мерный перестук копыт, убаюканная покачиванием и теплом от тела Виктора. Он крепко держал ее, правя одной рукой. Лошадей не гнали галопом, предпочитая неспешно двигаться по живописным лугам, любуясь заходящим солнцем. Хотя каждый с нетерпением ждал появления на горизонте стен Стоунхолда. От него было рукой подать до лагеря.
        Бьянка же, напротив, ерзала в седле, досадуя, что не поехала с Рагнаром. По дороге ей не с кем было и словом перемолвиться. Виктор и Николь уехали вперед, возглавляя отряд, хотя разговаривать ей с ними было не о чем, после того, что она устроила королю. А граф ее вовсе игнорировал, замыкая кавалькаду. Верхом на вороном коне, в красном мундире на голое тело и со стальным ошейником на шее, он выглядел устрашающе. Солдаты делали вид, что им абсолютно все равно, следуя за королем. А княжну так и подмывало задать мучившие ее вопросы. Но стоило только что-то спросить, как граф находил причину и уезжал то вперед, то задерживался и отставал.
        - Знаешь, я хотела тебе сообщить еще в замке, но забыла, - произнесла она, в очередной раз поравнявшись с лошадью графа. - Я выхожу замуж.
        - Мои поздравления, - ответил мужчина безразлично. - На свадьбу не зови.
        - Я не понимаю, ты-то чего злишься на меня?! - воскликнула девушка, заметив, что он вновь придерживает лошадь. - Поверить не могу, что из-за моего невинного разговора с Виктором.
        - Я вовсе не злюсь, - ответил Кристиан невозмутимо. - У тебя богатая фантазия.
        - Хватит уже рассказывать мне о моей фантазии, - девушка отвернулась. - Ты же был на моей стороне. Почему все теперь против меня?
        - Давно уже нет никаких сторон, - Кристиан перестал отдаляться, решив все же закончить этот разговор и больше не возвращаться к нему. - Повзрослей, наконец. Жизнь это не игра.
        - Я должна повзрослеть? - возмутилась княжна, взглянув на него. - Сам мне рассказывал, что он гад, каких мало, и убить его мечтал, а теперь что же, все, прошла любовь? Желаешь им счастья?
        - Да, - тихо ответил граф, не глядя на нее. - Желаю.
        - Как это? - не поняла Бьянка, разглядывая его суровый профиль. Черные волосы были как всегда растрепаны и падали на глаза, когда он опускал голову.
        - Вот так, - он сжал губы, нервно подергивая поводья. Лошадь начала обгонять подругу.
        - Но ведь ты любишь Николь, - не сдавалась княжна.
        - Нет, - соврал он, пытаясь говорить как можно убедительнее. - Я уже давно забыл ее. Мы просто друзья.
        - Да ладно, - отмахнулась девушка.
        - Я просил твоей руки у Гордона, - произнес граф задумчиво.
        - Что?! - Бьянка ударила его своими поводьями. - Лицемер!
        - Рад, что ты нашла другого, - продолжал Кристиан, уворачиваясь от ударов. - Я бы, наверное, убил тебя вскоре после свадьбы за такое вот.
        - Подлец, старый бабник! - негодовала Бьянка. - Мало было тебе того отвратительного поцелуя?! Ты еще решил Гордону голову поморочить?!
        - Отвратительного? - Кристиан посмотрел на нее, его нисколько не веселил гнев подруги. Он, наоборот, все больше мрачнел.
        - Да, самый гадкий поступок из всех твоих гадостей, - ответила княжна резко.
        Солдаты впереди начали оборачиваться на них. Кристиан одарил их многозначительным взглядом, и они мгновенно потеряли интерес к разговору позади.
        - Отчего же я так противен тебе? - спросил он серьезно, без тени иронии.
        - Да ты себя вообще видел в зеркале? - Бьянка гордо вскинула подбородок, не удостоив его даже взглядом. - А твои манеры? Перетаскал уже пол-Вандершира. Приличная девушка и не взглянет в твою сторону, только всякие ведьмы и прислуга.
        Кристиан хотел ответить ей очередной гадостью, но промолчал, задумавшись над ее словами. Единственная приличная девушка в его жизни сейчас ехала впереди в объятиях другого.
        - У меня были приличные мужчины, - сказал он в свое оправдание.
        - Еще лучше, - Бьянка отрицательно мотнула головой. - Такого развратника, как ты, еще поискать.
        Граф не стал больше ничего говорить, понимая, что это бесполезно.
        - И мне выйти за тебя после всего этого? - продолжала Бьянка, не замечая его несчастного вида. - Я княжна Прауд, за мной сам принц волочился, а я его отвергла. Ты думал, что стоит тебе поманить пальцем и любая побежит?
        - С чего начался весь этот разговор? - спросил вдруг граф, поправив мундир, словно это могло помочь ему вернуть приличный человеческий облик.
        - Что? - Бьянка взглянула на него. - Я не помню.
        - Ты предлагала мне бороться за Николь, - напомнил Кристиан. - Мне, жалкому старому бабнику, достойному только любви служанок, бороться с королем.
        Девушка поджала губы, поставленная в тупик.
        - Николь ничуть не хуже тебя, - продолжал граф. - За что ты ей желаешь меня?
        - Она тебя любит, - ответила княжна. - Наверное, что-то в тебе видит, чего другие не видят. Возможно, этого и нет вовсе, но вам этого хватало.
        - Значит, она должна бросить Виктора, которого, кстати, тоже любит, и жить со мной? - переспросил Кристиан. - Со мной, старым, гадким и подлым?
        - Хватит повторять, я не то имела в виду, - княжна пожалела о своих словах.
        - Ты жениха нашла, я слышал? - задал граф следующий неожиданный вопрос.
        - Да, - кивнула Бьянка.
        - Значит, у тебя теперь есть своя личная жизнь? - Кристиан посмотрел на нее. Она еще раз кивнула.
        - Так оставь нас в покое! - попросил он, повысив голос. Солдаты вновь обернулись, но быстро сделали вид, что ничего не происходит.
        - Вас? - язвительно переспросила княжна.
        - Да, меня, старого и гадкого, Николь, наивную и неразборчивую, и Виктора, имевшего несчастье увлечься твоей неземной красотой!
        Кристиан ударил свою лошадь, и она пустилась галопом вперед. Княжна недовольно выкрикнула что-то грубое ему вслед и одарила солдат испепеляющим взглядом, когда они посмотрели на нее.
        Вороной конь стрелой пронесся мимо отряда, сильно опережая их. Николь проснулась, услышав перестук копыт, и посмотрела ему вслед. Виктор держал ее в объятиях, не давая соскользнуть с седла.
        - Куда это он? - спросила девушка сонным голосом.
        - Бьянка и его довела, - ответил ей муж без тени иронии. - У нее просто врожденный талант.
        - Зачем? Что ей нужно? - не понимала девушка, вновь опустив голову ему на грудь и прикрыв глаза.
        - Эта женщина любопытнее кошки, - объяснил король, усмехнувшись. - Она считает, что мы с графом дружим.
        - Я тоже так считаю, - Николь слышала, как бьется его сердце, сквозь тонкую ткань рубашки. - Разве нет?
        - Нет, - ответил Виктор. - Он меня ненавидит.
        - Нет, неправда, - девушка улыбнулась, обхватив его вокруг талии.
        - Он мечтает побить меня, - король видел впереди всадника на черном коне. Кристиан притормозил и отряд начал нагонять его.
        - Это ничего не значит, - возразила Николь. - Он не сделает этого.
        - Увидим, - сказал Виктор тихо.
        - Как это? - встревоженно переспросила девушка. - Вы что драться собрались? Опять?
        - Я хочу оказать ему эту небольшую услугу. Пусть выместит злость. Ему нелегко, - Виктор поцеловал ее в макушку, коснувшись щеки свободной рукой.
        - Это глупо, разве ему станет легче? - они почти поравнялись с графом, ожидавшим впереди. Он прямо сидел в седле и казалось, ничто не может сломить его дух.
        - Я поговорю с ним, - пообещала Николь, окончательно потерявшая сон.
        - Это не поможет, - король посмотрел на закатное солнце.
        - Воркуете, голубки? - спросил иронично граф. - А меня оставили на растерзание этой правозащитнице.
        - Чего она хотела? Еще каких-нибудь подробностей? - спросил серьезно Виктор.
        - Замуж за меня хочет, - ответил граф. - Я отказал, вот она и бесится теперь.
        - Почему же ты отказал? - спросил король. Николь недоумевая смотрела на них, не понимая шутят они или всерьез.
        - Какие бестактные вопросы, Ваше Величество, - возмутился Кристиан, усмехнувшись, и Николь поняла, что все это очередная своеобразная мужская шутка.
        - Простите, граф. Общение с вами не на пользу моим манерам, - ответил король, и оба рассмеялись. Николь прикрыла глаза, успокоившись. Драться они пока не собирались, и она могла продолжать дремать. Бессонная ночь и все волнения оставили ее без сил. Некоторое время мужчины ехали молча, не желая тревожить ее сон.
        - Что мы там найдем? - произнес серьезно граф, наблюдая, как она мирно посапывает, уютней устроившись.
        - Велиамор не мог вот так погибнуть, - ответил ему Виктор, стараясь не делать резких движений. - Я не верю в это.
        - Нельзя было оставлять его с этим гадом, - покачал головой граф. - Нужно было мне остаться. Ты бы тут и сам справился. Я только помешал.
        Виктор поднял глаза к небу, усмехнувшись.
        - Интересно, как бы ты помог одному магу справиться с другим? - спросил он скептично. - И как ты тут помешал? Кроме того, что оставил меня без мундира.
        - Утешаешь? Спасибо, - граф смерил его насмешливым взглядом. - Мы и впрямь друзья не разлей вода.
        - Знаешь, иди еще с княжной пообщайся, - предложил раздраженно король. - У вас много общего.
        - Оскорбить меня пытаешься? - Кристиан удивленно вскинул брови. - Неудачно. Попробуй еще раз.
        - Делать больше нечего, - Виктор перевел взгляд на пустынные равнины впереди, игнорируя собеседника. Николь вздрогнула и проснулась.
        - Что случилось? - спросила она, взглянув на мужа. - У тебя так сердце бьется, вы опять ссоритесь?
        - Нет, - ответили оба в один голос. Граф сдержал улыбку, Виктор не смотрел в его сторону, продолжая игнорировать.
        - Да, сердце не натренируешь, чтобы сохраняло невозмутимый вид, - произнес Кристиан, прыснув со смеху.
        - Оставь его в покое, - велела ему сурово девушка. - У Бьянки набрался этих колкостей?
        На лице короля мелькнула улыбка. Граф поджал губы, придержав коня. Николь одарила его на прощание еще одним суровым взглядом и опять припала к груди мужа.
        - Извини, я болтаю и не думаю, - сказала она тихо, хотя граф уже не мог их услышать, оставшись позади.
        - Спи, скоро город покажется, - король старался вернуть прежнее спокойствие, сделав глубокий вдох. - Кто знает, что там случилось.
        - Ты волнуешься? О ком? - девушка погладила его по груди, еще отчетливо чувствуя частые удары.
        - Я надеялся, что взятием Стоунхолда закончится эта война, - ответил Виктор. - А теперь и не знаю, чего еще ждать.
        - Я обронила в лагере медальон Мадлены, когда на нас напали, - вспомнила вдруг Николь.
        - Он у Кристиана, - ответил король, погладив ее по волосам.
        - Я нарочно его бросила, думала, это как-то поможет вам, - Николь усмехнулась нелепости этой идеи.
        - Я так и понял, - Виктор склонился и поцеловал ее в щеку. Она повернула голову, чтобы он мог дотянуться и до губ.
        - О, вы все целуетесь, - раздался голос за спиной. Граф вновь нагнал их, не желая приближаться к разъяренной княжне.
        - От него теперь не избавиться, - тихо сказал Виктор на ухо девушке. Она улыбнулась, глядя на Кристиана, поравнявшегося с ними.
        - Что ты там бормочешь? Гадости обо мне? - предположил мужчина, нахмурившись. - Я теперь всем мешаю. Все наладили свою личную жизнь, один я остался.
        - Может, нам еще и подруг тебе искать? - спросил король, тоже взглянув на него.
        - Поделись своими куртизанками, - предложил Кристиан, бросив взгляд на девушку. Николь, недоумевая, посмотрела на мужа.
        - Они все в твоем распоряжении, - ответил Виктор, одарив его презрительным взглядом.
        - Нет, всех мне много, - ответил граф, сделав скорбную мину. - Я человек старый, как мне напомнили, четверых не потяну.
        Николь еще шире раскрыла глаза. Король стиснул зубы, но промолчал. Кристиан еще больше развеселился.
        - С женой их познакомите или прогоните из дворца? - продолжал граф. Донимая Виктора, он на время освобождался от тревожных мыслей и предчувствий.
        - Отсутствие дворца решает эту проблему, - ответил ему молодой человек. Злость в нем сменилась меланхолией. Он вспомнил сожженный Уайтпорт и дворец, в котором вырос.
        - Я не понимаю, о чем вы говорите, но мне не нравится этот разговор, - подала, наконец, голос Николь.
        - Граф пытается обличить меня в связи с девушками, оказывающими определенные услуги, - объяснил король, не сводя взгляда с Кристиана.
        - Будешь отрицать? - спросил тот, хитро прищурившись.
        - Нет, - ответил король. - Что в этом особенного? Разве вы никогда не посещали бордель?
        - Мы не обо мне говорим, - граф заметил, что Николь не особенно злится. На ее лице появилась смущенная улыбка и румянец.
        - Не могу понять, как это Вас касается? - Виктор вопросительно посмотрел на собеседника.
        - Да никак не касается, - ответил Кристиан, устало вздохнув. - Мне вообще наплевать на все это. Я не могу отделаться от плохого предчувствия.
        - С ней все хорошо, - произнесла Николь, понимая, что он беспокоится о матери, а все нападки пустая бравада. - Она же волшебница.
        - Велиамор говорил, что она здорово ослабла за последние пару месяцев, - отрицательно мотнул головой граф. - Я тоже отнимал у нее силы своими фокусами. Они ведь совсем по-другому устроены.
        Николь молчала, понимая, что слова утешения будут лишь пустым звуком, никто из них не знал, что ждет впереди. Виктор задумчиво рассматривал дорогу, не желая мешать их разговору.
        - Я понаблюдал за литиатами со стороны, пока жил с ними в одном шатре, - граф усмехнулся, вспомнив странных родичей своей матери. - Только вот подслушать их разговоры проблема.
        Виктор кивнул, соглашаясь с ним. Николь улыбнулась.
        - Это так интересно, - сказала она. - Как они это делают? Не представляю, как бы я сейчас смогла услышать ваши мысли?
        - Они не мысли читают, а просто разговаривают мысленно, - попытался объяснить граф.
        - Принципиальная разница, - заметил король иронично.
        - Вот, например, твой муж думает: “какой идиот этот граф”, но мысленно говорит мне: “иди и утопись, сделай одолжение”, - произнес Кристиан, глядя на короля. Николь прыснула, прикрыв рот рукой.
        - Ты не только жил с ними, ты еще и мысли читать научился, - ответил ему Виктор серьезно. - Я именно так и думал.
        - А ты поднапрягись и сможешь мои прочесть, - предложил Кристиан, вложив в свой взгляд недвусмысленное послание.
        Виктор какое-то время смотрел на него, словно действительно прилагал какие-то усилия. Николь уже едва сдерживала смех.
        - Слышу только шум ветра, - произнес король после паузы. Девушка громко расхохоталась. Кристиан улыбнулся, наблюдая за ней.
        - Я тебе это верну, - пообещал он. Виктор кивнул, переводя взгляд на дорогу. На горизонте показались серые стены Стоунхолда. Солнце скрылось, осветив темнеющее небо последними яркими полосами на западе.
        Когда въехали в лагерь, Кристиан сразу направился в шатер литиатов. Он уже узнал, что Мадлена там. Мужчина бросил поводья одному из солдат и скрылся за легкой материей, не обращая внимания на изумленные взгляды. Он уже привык, что своим видом шокирует окружающих, пребывая то в обличье демона, то раздетым по пояс, то, как сейчас, в кителе на голое тело и в ошейнике.
        Король с королевой продолжили путь вглубь лагеря, к своему шатру. Княжна следовала за ними, надеясь узнать хоть что-то о произошедшем в столице. Она искала глазами Даана, но ни его ни его братьев нигде не было видно. Уже давно стемнело и на небе появились россыпи мерцающих звезд. Ущербная луна иногда выплывала из-за редких облаков, освещая лагерь своим призрачным светом. Шумно поприветствовав своего короля, солдаты разошлись спать. Теперь везде царила тишина, нарушаемая лишь криками ночных птиц и стрекотом цикад.
        У шатра короля встретили генералы Морис и Джонсон. Виктор приказал позвать Велиамора и никого к ним не впускать. Бьянка осталась на улице вместе с сопровождавшими их солдатами. Но те быстро разошлись, узнав, где их гарнизоны. Девушка сложила руки на груди, оглядев конвой у входа. Молодые люди смотрели перед собой, словно не замечая ее, брошенную посреди ночи и не знавшую, куда податься.
        - Бьянка, - услышала она голос брата. Он подошел к ней, чем-то крайне озабоченный.
        - Я тоже рада тебя видеть, - ответила девушка. - Можно мне с тобой к королю?
        - Думаю, лучше не стоит, - сказал ей князь.
        - Но я хочу все знать, - недовольно возразила Бьянка.
        - Утром узнаешь, - отмахнулся от нее парень, оглянувшись. К ним подошел Велиамор.
        - Доброй ночи, княжна, - сказал он, кивнув. Девушка вспомнила о младшем брате.
        - Так вы живы, - воскликнула она радостно. - А Бенедикт? С ним все хорошо? Мы узнали, что он тоже был в городе. Лоакинор не причинил ему зла?
        - Бьянка, - одернул ее Гордон. - Ты же слова не даешь вставить.
        - С ним все хорошо, он спит, но вы можете навестить его, - ответил маг, попросив одного из конвоиров проводить ее. Солдат выполнял, повинуясь советнику короля. Бьянка встревожилась, заметив, что мужчина мрачен и суров, что бывало с ним очень редко. Гордон вошел в шатер, не желая заставлять короля ждать. Маг следовал за ним. Солдат, отправленный с девушкой, уже немного отошел и ей пришлось догонять его.
        В шатре литиатов было тихо и пусто. Граф заглянул в одну из комнат, отделенных плотной шторой. На узкой кровати лежала женщина, накрытая покрывалом. На ее прекрасном бледном лице застыло умиротворенное выражение, которое граф видел только у мертвых. Он помедлил, надеясь, что кто-то подойдет к нему и объяснит, что с матерью все хорошо и она просто спит, но минуты шли и никого не было. Словно Мадлена умерла, и сидеть рядом с ней не было никакого смысла. Кристиан разозлился на магов, бросивших ее одну, на полевых лекарей и прислугу, забывших о волшебнице, когда от нее уже не было никакого проку.
        Он отшвырнул в сторону занавесь и подошел ближе, стараясь уловить колебание груди. Но женщина не двигалась и не подавала никаких признаков жизни. Кристиан сел рядом и приложил голову к ее груди. Сердце не билось, а кожа была ледяной. Граф простонал и обхватил ее руками, приподняв. Он не мог, не желал верить, что она все же умерла. Великая волшебница, бессмертный литиат, была мертва. Мужчина прижался щекой к ее лицу, чувствуя, как горячие слезы потекли из глаз. Он не пытался сдерживать их, не думал о том, как выглядел сейчас со стороны, забыв об остальном мире. Его тело вздрагивало от беззвучных рыданий. Он крепче прижимал к себе мать, надеясь, что она все же услышит его и откроет глаза. Горькое отчаяние на миг сменилось бессильной яростью. Мужчина вскочил и бросился к двери, желая узнать, что тут произошло, и почему Мадлену бросили как никому не нужную вещь. Но на пороге он столкнулся с молодым литиатом, братом Велиамора. Аллель замер, изумленно глядя на разъяренного человека. Граф выглядел устрашающе, сжимая кулаки и хищно щурясь.
        - Что с ней? - спросил мужчина, хотя больше было похоже на рычание. Аллель еще отступил.
        - Ее ранил вампир, - ответил литиат, глядя сочувственно на графа. - Она потеряла слишком много крови.
        - Где этот вампир? - продолжал наступать Кристиан, не сводя глаз с мага.
        - Я не знаю, - Аллель совсем растерялся, переводя взгляд с его лица на шею.
        - А что ты знаешь? Есть хоть кто-то из темных? - граф схватил его за руку. - Кого-то взяли живым?
        - Я не знаю, - повторил литиат, опустив глаза.
        - Толку от вас никакого, - Кристиан вытолкнул его из комнаты и вернулся к постели. Аллель не смел больше входить, прекрасно понимая чувства графа. Он сам едва не поверил в смерть брата, и вел себя тогда не лучше. Теперь он мог представить, как выглядел в глазах друзей.
        Кристиан не стал больше думать о темных, вновь присев рядом с матерью и взяв ее бледную тонкую руку в свои.
        - Какого лешего, Мадлена? Что ты себе надумала? - сказал он, не глядя на нее. - Не смей вот так умирать, теперь, когда я остался один. Опять бросишь меня?
        Он склонил голову и уперся лбом в ее плечо.
        - Что мне прикажешь теперь делать? Я на тебя рассчитывал, думал, станем нормальной семьей. Переедешь ко мне в замок, будешь за хозяйством смотреть.
        Он вспомнил, что замка у него тоже нет, как и крестьян, и дома в городе, и никого из родных.
        - Почему бы мне какой-нибудь вампир нож не всадил? Зачем я выжил? - причитал он, сжимая холодную руку. - Ты такая умная, сильная, красивая умерла, а я, ничтожество, буду жить.
        Ветер колыхал пламя свечей, стоявших на столике в скромной комнатке. Граф поднялся, вытирая щеки и стараясь вернуть способность трезво мыслить. Он так и не узнал, что произошло, и кто должен ответить за смерть его матери. Кристиан вышел из шатра и пошел к королю, намереваясь потребовать объяснений немедля.
        Гордон вошел в королевский шатер, разбитый незадолго до прибытия вандерширских солдат, сопровождавших Его Величество. Прибывший ранее Рагнар сообщил о том, что в замке все разрешилось благополучно и королевскую чету можно ожидать сразу за ним.
        Солдаты, стоявшие у входа, вытянулись, отдав честь главнокомандующему и советнику. В шатре, тоже разделенном на несколько комнат, их уже ждали. Виктор пожелал сразу же все узнать, отложив отдых на потом. Жена сидела рядом с ним за небольшим столом. Генри и Чарльз стояли справа от короля. Они поспешили сообщить ему, что Виктория жива и здорова и в данный момент с мужем. Еще несколько старших офицеров стояли позади Николь. Гордон сразу заметил ее бледность и остриженные волосы, догадываясь о том, что ей немало пришлось пережить за последние сутки. Но, несмотря на это, она не пожелала отправляться отдыхать, настояв на том, чтоб ей позволили присутствовать на срочном совете.
        Велиамор кивнул королю, оставаясь стоять у входа. Гордон собрался докладывать по форме о всех событиях, но Виктор остановил его. Мужчина поднялся из-за стола и подошел к советнику.
        - Я рад видеть тебя живым, - сказал он, взяв его за плечи. - Если ты нуждаешься в отдыхе, я не стану требовать твоего присутствия здесь. Уверен, Гордон мне все расскажет.
        - Я не устал и не ранен, - ответил маг печально. Король впервые видел его таким подавленным и отрешенным. - Я просто утратил силу. Пока я лишь вампир, не более.
        - Как это случилось? - Виктор слабо представлял, как такое возможно.
        - Я уже все рассказал князю и королю Эвервуда, - ответил Велиамор, избегая смотреть в глаза собеседнику. - И это сейчас не столь важно. Важно другое - Лоакинор пленен.
        Виктор, недоумевая, мотнул головой, взглянув на князя. Тот кивнул.
        - Но он больше не темный, - продолжал советник. - Он вернул свой истинный облик и не чинит больше зла.
        - Как это вернул? - не понял король. - Какой же он?
        - Такой же, как мы, - ответил маг. - Литиат.
        - Я хочу его видеть, - Виктор отвернулся и обошел стол. Николь удивленно смотрела на Гордона. Тот, казалось, был растерян и ждал в нерешительности.
        - Веди его сюда, - помог король, тоже заметив это. Князь встрепенулся и поспешил выполнять. Генералы переглянулись, они тоже еще не видели Врага. Другие двое офицеров были отправлены Виктором к его сестре, чтобы узнать о ее здоровье.
        - Тебе, наверное, тоже лучше пойти проведать ее, - обратился он к Николь, не желая, чтобы она встречалась с темным.
        - Позволь мне остаться, - попросила девушка, понимая его желание. - Ведь он под стражей, что мне может угрожать?
        - Я не знаю, но не верю ему и не хочу подвергать тебя опасности, - король взял ее за руку. - Пойди с графом проведай подругу или с Бьянкой княжича.
        - Нет, я хочу быть с тобой, - Николь умоляюще посмотрела ему в глаза.
        - Велиамор, он опасен? - спросила она у советника, все еще стоявшего у входа. Генералы держали руки на рукоятях мечей, готовые охранять своего короля.
        - Я не знаю, - ответил маг.
        - Ты неважно выглядишь, - Виктор тоже взглянул на него. - Хоть ты вампир, тебе нужно подкреплять силы.
        - Я вполне справляюсь, - ответил советник.
        - Голодаешь? - король покачал головой. - Генри мне рассказал, можешь не отрицать.
        - Братья помогают мне исцелиться, - возразил Велиамор. - Я смогу обойтись без крови.
        - Жаль, что мы не можем, - Чарльз усмехнулся, взглянув на товарища по несчастью, едва ли жалея. Генри кивнул, полностью с ним соглашаясь. Не считая небольших неудобств, связанных с добыванием пищи, мужчины приобрели массу преимуществ, о которых могли только мечтать, будучи людьми. Генералы стали гораздо сильнее физически, лучше видели и слышали, не мерзли и подолгу могли обходиться без сна и отдыха. К тому же, как они успели узнать от магов, жизнь их продлилась как минимум вдвое.
        - Пленные в вашем полном распоряжении, - ответил им Виктор. - Только постарайтесь не превратить их и оставьте в живых. Я должен кого-то отправить халифу.
        Николь пожалела, что осталась. В такие минуты она видела рядом не любящего и заботливого мужа, а хладнокровного и бесчувственного правителя.
        В шатер вошел Гордон, следом литиат и четверо сопровождавших его солдат в полном вооружении. На минуту воцарилась полная тишина. Король, недоверчиво прищурив глаза, разглядывал пленного. Николь отреагировала так же как Гордон, когда тот увидел литиата впервые. Она была поражена и очарована неземной красотой прекрасного существа. Генри сжал рукоять меча и выступил немного вперед, Чарльз встал между пленником и королевой, готовый защитить ее. На генералов Враг не оказал никакого действия. Князь и советник, уже видевшие Лоакинора, терпеливо ждали, пока король вернет себе способность говорить.
        - Это точно он? - спросил, наконец, Виктор, приблизившись к мужчине в длинной светлой мантии. Он обошел его кругом, осматривая с ног до головы.
        - Я думаю, да, - ответил Велиамор.
        Пленник, закованный в цепи, стоял, опустив голову.
        - Отвечай, ты Лоакинор? - спросил его король, остановившись напротив.
        - Да, - произнес тот.
        - Значит, ты должен знать меня, - Виктор сложил руки на груди, еще не веря в такое странное перевоплощение. Он помнил Лоакинора в облике герцога Макмилона, и никогда не забудет его в облике лорда де Ланье.
        Пленник молчал, не глядя на собеседника.
        - Что с тобой произошло? Как ты вернул свое прежнее тело? Ведь это оно, да? - продолжал король, не повышая тона. У него не было причин для ненависти, пока он не был уверен, что перед ним настоящий Враг.
        - Да, это оно, - кивнул тот.
        - Как? - повторил Виктор.
        - Я не знаю, - был ответ.
        Трудно было поверить, что это черный маг, который почти семьсот лет не давал людям покоя и творил невообразимое зло в северных землях. Худощавый высокий литиат, мало чем отличался от других своих сородичей, кроткий и немногословный.
        - Ты убил моего отца, короля Теодора? - спросил Виктор, протянув руку и приподняв его подбородок, чтобы тот ответил, глядя в глаза.
        - Да, - литиат повиновался и посмотрел. Виктор отступил, отпустив его. Глаза были другими, и по форме и по цвету, но взгляд оставался прежним. В нем не было злости и презрения, как во взгляде лорда, который король запомнил на всю жизнь, но это без сомнения был Лоакинор.
        - Ты признаешь, что убил короля Вандершира и узурпировал его трон? - уточнил Виктор, теперь чувствуя ненависть в полной мере.
        - Да, - повторил литиат, пытаясь сохранять невозмутимый вид, но взгляд выдавал его волнение.
        - За это тебя ждет смерть, - произнес Виктор ледяным тоном, от которого у Николь мурашки побежали. Велиамор опустил взгляд.
        - И ничто не мешает мне подвергнуть тебя пыткам предварительно, - король не сводил глаз с врага. Тот опять уставился в пол под ногами. - За то, что ты уничтожил целый город, разрушил страну, убил сотни людей, и это только в этом столетии.
        - Мне жаль, - тихо ответил пленник.
        Виктор замер, пораженный ответом. Он сжал кулаки и ударил литиата, не сумев сдержаться. Тот не устоял на ногах и упал на пол, цепи с глухим звоном поволочились за ним. Прилагая неимоверные усилия, чтобы не ударить его еще раз, Виктор отошел, обернувшись к столу. Он взглянул на жену, словно только вспомнив о ней. Девушка сидела бледная как полотно, прикрыв рот руками, по щекам текли слезы.
        - Что с тобой? - мужчина обеспокоенно приблизился, недоуменно глядя на нее. - Что случилось?
        - Напрасно я осталась, - произнесла она, вытирая щеки.
        Пленник поднялся на ноги и встал на прежнее место, не пытаясь вытирать кровь, сочившуюся из разбитой губы.
        - Ты можешь уйти сейчас, - предложил Виктор мягко, хотя внутри еще все кипело от злости.
        - Что ты с ним сделаешь? - спросила девушка, понизив голос.
        - Сегодня ничего, - король велел Генри проводить ее, куда она прикажет. Мужчина быстро подошел, предложив локоть. Николь поднялась и на дрожащих ногах пошла к выходу.
        - Я прощаю вас, - сказала она, поравнявшись с пленником. Все, недоумевая, посмотрели на королеву. Лоакинор тоже поднял голову, взглянув на нее.
        - Спасибо, - ответил он.
        Девушка поспешно вышла, понимая, что теперь выглядит предательницей в глазах мужа и его друзей, но ей было искренне жаль плененного врага.
        Она шла прочь, желая просто подальше отойти от королевского шатра. Генерал Морис следовал за ней бесшумной тенью.
        - Где расположились Виктория и Тибальд? - спросила она, вытирая набегающие слезы, чтобы мужчина не заметил. Генри указал рукой, повернув к небольшому шатру неподалеку.
        - Хотя нет, - вспомнила Николь. - Уже совсем поздно. Они, наверное, спят.
        - Не думаю, - ответил Генри. Его тон стал мягче, а в глазах появился загадочный блеск. - Принцесса вот-вот должна родить.
        - Виктория? - королева встревоженно посмотрела на него. - Но она так слаба.
        - С ней маг, - успокоил ее спутник, положив свою ладонь на ее руку. Его кожа была холодной, но Николь не отняла руки. - Он заверил, что жизни принцессы ничто не угрожает.
        - Может, следует к ним еще доктора послать? - девушка остановилась. Идти туда сейчас было бы неуместно.
        - Он уже там, и не один, - Генри улыбнулся, обнажив белоснежные клыки. Николь задержала на них взгляд, и он вернул серьезное выражение.
        - Нет, не нужно, - королева тоже улыбнулась. - Вас это не должно смущать, скоро все привыкнут.
        - Куда вас проводить? - спросил генерал, все же не улыбаясь больше.
        - Давайте просто прогуляемся, а вы мне расскажете, что тут происходило, пока меня не было, - попросила Николь, вновь взяв его под руку. Она хотела, чтобы мужчина поверил, что ей все равно, кто он, вампир или просто человек. Для нее он по-прежнему оставался другом ее мужа, а значит и ее другом.
        - Я не знаю подробностей, - ответил Генри, медленно направившись вдоль рядов палаток. Редкие факелы освещали им дорогу, луна плыла в небе над головой. Можно было даже забыть о том, что где-то рядом разоренный город, а за тонкой материей шатров мирно спят солдаты. Часовые тоже обходили лагерь, отдавая честь Морису, когда их пути пересекались. Молодые люди вытягивались по струнке, ожидая, пока важные особы пройдут мимо. Генерал пересказал королеве все, что успел узнать сам, без лишних деталей и приукрашиваний. Девушка внимательно слушала, не перебивая вопросами.
        После она попросила рассказать о взятии Стоунхолда. Генри пересказал ей все, пока они возвращались обратно. Он дошел до взятия дворцовой площади, когда возле королевского шатра показались солдаты, выводившие плененного врага. Гордон шел впереди, двое конвоиров держали цепь, прикованную к железным наручникам. Следом появились Велиамор и Виктор.
        Николь остановилась, невольно сжав руку сопровождающего. Генри не двигался, повинуясь ее желанию. Процессия проследовала мимо них. Из шатра литиатов вышел граф. Он быстро приближался, сжимая кулаки и испепеляя взглядом Виктора, но, заметив среди идущих Велиамора, замер.
        - Ты жив, - произнес он изумленно.
        Маг молчал, отводя взгляд. Все остановились, наблюдая за ними.
        - Она мертва, а ты жив?! - воскликнул негодуя граф и схватил советника за грудки. - Как ты можешь жить теперь, зная это?!
        - Кристиан, - Виктор тронул его за плечо. - Оставь его.
        - Нет, это ты оставь меня! - резко ответил ему граф, но мага отпустил. - Не твоя мать погибла, участвуя в этой проклятой войне, чтоб польстить твоему тщеславию.
        - Разве Мадлена погибла? - спросил король, взглянув на мага.
        Николь закрыла лицо руками и отвернулась, услышав это. Генри обнял ее за плечо, привлекая к себе, но сам не пропускал ни слова из разговора, продолжая наблюдать за королем и его спутниками.
        - Не утруждайся, это дело не государственной важности, - осадил его граф, оглядывая солдат. - Подумаешь, какая-то ведьма умерла.
        - Кристиан, - король повторил попытку успокоить его, протянув руку, но граф резко оттолкнул ее, отступив на шаг.
        - А это еще кто? - спросил мужчина, заметив плененного литиата.
        - Уведите его и держите под замком, - приказал Виктор, не желая испытывать графа и потерять пленника раньше, чем выяснит все. Солдаты поспешили. Гордон остался, глядя сочувственно на друга.
        - Простите, что отнимаю ваше драгоценное время, - произнес Кристиан холодно, посмотрев на короля. - Вы, наверное, заняты.
        - Кристиан, - заговорил Велиамор. - Нам, действительно, лучше поговорить потом. Я все объясню тебе.
        - Нам не о чем говорить, - огрызнулся граф. - Все и так предельно ясно. Все живы-здоровы, только Мадлена лежит одна, никому не нужная.
        Николь приблизилась, коснувшись его плеча. Бьянка тоже появилась, услышав громкий разговор, и встала около брата.
        - Она мертва? - спросила тихо Николь, еще не веря в это.
        - Оставьте все меня в покое, - произнес злобно граф, не удостоив ее взглядом, и пошел прочь.
        Велиамор извинился и пошел в шатер литиатов.
        - Я догоню его, - сказала Бьянка, бросившись следом за Кристианом, но Виктор схватил ее за руку и вернул на место. Она недовольно посмотрела на него, готовая ответить грубостью, но, заметив гневный взгляд короля, промолчала.
        - Гордон, вам с сестрой лучше отправляться спать, - сказал он сурово приказным тоном.
        Девушка смерила его презрительным взглядом. Князь потащил ее прочь, не желая злить короля. Он уже достаточно увидел в этот вечер и не удивился бы, если бы король и его сестру поколотил за неповиновение. Николь стояла молча, думая только о подруге, в смерть которой не могла поверить.
        - Проводите Ее Величество в шатер и проследите, чтобы охрана была усиленной, - произнес Виктор, не меняя тона. Генри кивнул, понимая, что этот приказ адресован ему, хотя король и не смотрел в его сторону.
        Николь позволила мужчине взять себя под руку и, повинуясь ему, пошла прочь, не видя ничего перед собой. Виктор направился следом за графом в темноту между палатками.
        Он шел, не видя ничего впереди, но догадываясь, что Кристиан пошел именно туда. Вскоре лагерь закончился и открылась голая пустошь, сколько хватало взгляда. Свет факелов уже не достигал этих мест, только луна освещала великолепный пейзаж. Король осмотрелся, решив, что все же ошибся.
        - Зачем идешь за мной? - спросил граф, стоя сзади. Виктор вздрогнул, не ожидая увидеть его так близко, и обернулся.
        Кристиан смотрел на него вопросительно, сложив руки на груди. На щеках еще поблескивали мокрые дорожки, совсем не увязываясь с устрашающим образом мужчины.
        - Не хочу, чтобы ты убил кого-нибудь, - не сразу ответил Виктор, немного смутившись. Он понимал, что даже самые суровые и черствые мужчины иногда плачут, но не верил, что такой, как граф, способен на подобную слабость.
        - Поэтому пришел сюда, чтобы я смог убить тебя самого? - усмехнувшись, поинтересовался Кристиан, переводя взгляд на бескрайние просторы.
        - Ты не убьешь меня, хватит этой бравады, Николь тут нет, - ответил король, не уступая в холодности тона.
        - С чего ты решил, что мне нужны зрители? - граф пошел прочь, еще удаляясь от лагеря.
        - Куда ты собрался? - Виктор пошел следом. - В Вандершир?
        - Отстань, чего ты хочешь от меня? - отмахнулся Кристиан, но голос его дрогнул и он не договорил.
        - Не знаю, - ответил король, следуя за ним, как тень. - Наверное, все же хочу быть твоим другом.
        - Еще не хватало, - зло огрызнулся мужчина. - Зачем тебе друзья, у тебя есть Николь и корона?
        - Может, мне этого мало? - ответил Виктор, глядя на его спину. Кристиан нервно рассмеялся.
        - Отличные мы будем друзья, - обернувшись, сказал он. - Король Вандершира и демон-голодранец.
        - Ты мой министр, - напомнил король, нахмурившись. - Будешь получать приличное жалование, и замок твой отстроим.
        - Да к лешему это все и замок, и жалование, - граф резко опустился на землю, словно устал идти, и закрыл лицо руками, уперев локти в колени. - Зачем мне все это теперь? У меня никого не осталось.
        Виктор молчал, постояв над ним в нерешительности.
        - У меня нет женщины, для которой нужно стараться, - продолжал Кристиан, тихо бормоча себе под нос. - Теперь и матери нет. Остался только бастард.
        Король тоже сел напротив, но не отвечал. Слова утешения тут звучали бы неуместно и жалко.
        - Была бы жива его мать, я, наверное, женился бы на ней, - графу было все равно, отвечает его собеседник или нет, главное, что слушает. - Но и она погибла от рук разбойников, разоривших мои земли. Я даже к Бьянке посватался от отчаяния.
        Виктор хмыкнул.
        - Да, вот до чего вы меня довели, - Кристиан посмотрел на него осуждающе. - Посватал эту неуравновешенную особу. Так она мне таких комплиментов наделала.
        Граф покачал головой, вспоминая разговор с княжной.
        - И она права, я во всем с ней согласен, - добавил он.
        - Знаешь, тогда на корабле, когда мы плыли в Иджу, я застал Николь в таком же состоянии, - заговорил Виктор после паузы. - Она стояла у борта и, я готов поклясться, еще минута и она бросилась бы в воду.
        Кристиан посмотрел на него, вспомнив слова матери о том, что Виктор спас Николь от гибели, когда никому до нее не было дела.
        - Она была такой напуганной, боялась, что я раскрыл ее замысел, боялась меня, представляешь? - усмехнулся король.
        - Прекрасно представляю, меня она тоже боялась поначалу, - ответил граф.
        - Я сам тогда думал, как здорово было бы плюнуть на все и пустить себе пулю в голову, - Виктор опустил глаза, разглядывая траву, на которой они сидели. Вокруг было множество мелких белых цветочков, отражавших свет луны и звезд, словно луг был занесен снегом.
        - Чего ж не пустил? - спросил Кристиан серьезно.
        - Я понял, что от меня зависит слишком многое и многим людям я небезразличен. Это было бы малодушно и бесчестно по отношению к ним, - ответил король, взглянув на собеседника. - Всем бывает плохо, нужно переждать.
        - Вряд ли кто-то будет долго печалиться по мне, - граф покачал головой, пытаясь вспомнить своих немногочисленных друзей. - Может, Гордон. Он хороший парень, но его личная жизнь быстро сотрет из памяти воспоминания о неудачливом друге. Бьянка тоже поплачет.
        - А Николь? - спросил Виктор. - Думаешь, она тоже поплачет и забудет?
        - Не знаю, - граф задумчиво обрывал цветочкам головки и разбрасывал вокруг. - Я до сих пор не знаю ее. Она всякий раз меня удивляет. Может, забудет, а может, и нет.
        - Нет, никогда не забудет, - король поднялся и отряхнул штаны.
        - Как ты живешь с этим? - спросил Кристиан, глядя на него снизу вверх. - Зная, что вы никогда не будете вдвоем?
        - Меня она тоже любит, - ответил король с улыбкой. - И вы вдвоем тоже не будете.
        - Так и знал, - проговорил хмуро граф. Виктор протянул ему руку и помог встать. - Придется дружить с тобой.
        - Вот только не надо одолжений, - попросил король, направившись к лагерю. Светало и становилось прохладно, на траве блестела роса.
        - Все, не ной, я стараюсь, - граф обнял его за плечи одной рукой, потрепав по волосам, как младшего брата. - Спасибо за участие и совет.
        - Бить меня передумал? - спросил Виктор.
        - Я еще не решил, - Кристиан задумался. - Посмотрю на твое поведение.
        - Ну и урод же ты, - возмутился король, оттолкнув его. Часовые, обходившие лагерь, узнали их и отдали честь. Мужчины вернулись к королевскому шатру.
        - Я пойду к матери, не хочу, чтоб она там одна лежала, - заговорил Кристиан, взглянув на пустой спящий лагерь.
        - Не злись на Велиамора, - попросил Виктор. - Ты не знаешь, как там все было.
        - С ним я сам разберусь как-нибудь, - граф опять стал отрешенным и задумчивым. - Можешь спокойно спать, бить никого не буду.
        Виктор покачал головой и вошел в шатер. Кристиан постоял, глядя на охрану, и тоже пошел прочь. На востоке небо уже алело.
        Распрощавшись с королем, Кристиан вернулся в шатер литиатов. Теперь возле Мадлены сидел ее муж. Когда граф переступил порог, Велиамор поднялся и посмотрел на него.
        - Прошу, выслушай меня, прежде чем навсегда возненавидишь, - попросил он.
        - Как Бенедикт? - спросил Кристиан, заняв его место возле матери. Она лежала неподвижно, как он ее и оставил.
        - Слаб, но жив, - ответил маг, оставаясь стоять позади.
        - Кто это сделал? - спросил граф, погладив женщину по щеке, и не отнимал руки, хотя кожа обжигала ледяным холодом.
        - Вампир, подручный Врага, - ответил Велиамор. - Они очень быстрые и двигаются бесшумно. Я не успел помешать ему.
        Маг подробно пересказал графу всю сцену в тронном зале, но не для того чтобы оправдаться. Кристиан молча слушал, сжимая кулаки в бессильной ярости.
        - Он тут в лагере? - спросил тихо граф, когда Велиамор закончил.
        - Ты не должен трогать его, - ответил маг. - Это уже не тот Лоакинор, которого мы все ненавидим.
        - Вот как? Очень удобно, нагадил и в кусты, - процедил сквозь зубы Кристиан, взглянув на собеседника. - Это был он? Там с вами?
        - Да, - кивнул Велиамор, внимательно разглядывая магический ошейник.
        - Вот почему Виктор так поспешно его отослал, - догадался мужчина, криво усмехнувшись. - Он знает, с кем имеет дело? Что он собирается делать?
        - Будет суд, - ответил маг. - Все вместе будут решать его судьбу.
        - Не верю, что Виктор отпустил его, - отрицательно мотнув головой, произнес граф. - Не убил собственными руками.
        - Он хотел, - Велиамор подошел ближе и сел на стул рядом с кроватью. - Но там была королева. Знаешь, что она сказала?
        Кристиан вопросительно взглянул на собеседника. Воспоминание о Николь мгновенно развеяло весь гнев и ненависть, которая кипела в нем.
        - Она сказала, что прощает его, - ответил маг, мягко улыбнувшись. - Что бы ни делал Лоакинор нам, мужчинам, это ничто в сравнении с тем, что пережили Николь и Ниониэль в его плену. И одна из них простила его.
        - А вторая мертва, - вздохнул граф, ничуть не удивившись поступку Николь. Иногда он думал, что эта девушка может простить что угодно кому бы то ни было.
        - Ниониэль еще не мертва, - Велиамор вздохнул. - Хотя уже очень близка к смерти.
        - Она не дышит, - изумился Кристиан, посмотрев на мать. - Разве она жива?
        - Нет, она в мире теней, - ответил маг.
        - Ты не можешь ее вылечить? - с надеждой спросил граф и сам отрицательно мотнул головой. - Конечно, нет, иначе уже сделал бы это. Проклятье.
        - Никто из нас не может, - произнес Велиамор печально. - Магия наша слабеет. Книга уничтожена, а без нее мы просто кучка знахарей, умеющих лечить травами, не более.
        - Но я видел, как твои ребята солдат исцеляют, - граф не желал верить, что эти четверо магов, последние, на кого можно рассчитывать людям. Без магии литиатов жизнь людей станет гораздо сложнее.
        - Они могут исцелять небольшие раны, - ответил Велиамор. - Эта рана просто убьет любого из них, стоит ему прикоснуться.
        Мужчина кивнул на жену.
        - И неизвестно, оживет ли она, - продолжал он, жалея, что сам не может попробовать. Такую цену он заплатил бы не задумываясь.
        - Ты меня совсем запутал, - Кристиан посмотрел на мага. - Я же видел, как она своими мазями и припарками лечила подобные раны.
        - Она не мазями их лечила. Мази для отвода глаз, - отрицательно покачав головой, возразил маг. - Сними мундир.
        Граф повиновался, недоуменно глядя на мага. Он бросил одежду на стул и повернулся к Велиамору. Тот внимательно осмотрел его изуродованное шрамами тело.
        - Андор, ты самый целый у нас, - поднявшись, позвал Велиамор. - Иди сюда.
        В дверях тут же появился молодой литиат, неуместно улыбаясь, но граф уже привык, что улыбка была их неизменным спутником.
        - Убери ссадины вокруг ошейника, - попросил маг.
        Андор подошел ближе и провел ладонями вокруг шеи графа. Тот смотрел перед собой, на сосредоточенное лицо юноши. Кристиан почувствовал на коже тепло и заметил появившиеся неглубокие ранки на шее литиата, которых мгновение назад не было.
        - Очень хорошо, - иронично произнес граф. - И что теперь? Кто его вылечит?
        - Он сам исцелится, - ответил Велиамор. - Нужно время. Но не столько сколько людям. И выдержать он может гораздо больше, чем обычный человек. Ты должен знать это.
        - Почему? - не понял Кристиан, наблюдая, как Андор с любопытством разглядывает его тело.
        - Большинство твоих ран смертельны для обычного человека, - пояснил Велиамор. - Ты до сих пор жив, потому что наполовину литиат. Твоя волшебная кровь дает тебе б0льшую выносливость.
        - Лучше бы я мысли читал. Вам для этого нужна такая просторная одежда? - громче спросил Кристиан, потрогав шею. Кожа была целой и больше не болела при каждом повороте головы, когда железный ошейник проходился по ранам.
        - Когда у нас была книга, раны вовсе не появлялись, - ответил Велиамор. Андор протянул руку, желая убрать еще и шрамы, но граф отказался, представив их на тщедушном подростке.
        - Вы о себе вообще не думаете? - спросил он сурово и литиат виновато опустил глаза.
        - Спасибо, - Кристиан взял его за плечо и улыбнулся. - Ты мне и так помог.
        - Попробуй снять ошейник, - напомнил Велиамор. Граф задрал подбородок, чтобы им было лучше видно. Но маг не торопился, молча разглядывая его.
        - Он принимает форму того, на кого надет, - произнес вслух Андор, поскольку Велиамор не мог слышать его мысленные обращения.
        - И снять может тот, кто заговаривал его, - литиат отрицательно мотнул головой, отступив на шаг. - Если другой попробует, граф умрет.
        - А если тот, кто заговаривал, мертв? - Кристиан опустился на край кровати, уперев подбородок в ладони. - Мне с ним всю жизнь ходить? Будто я и так мало внимания к себе привлекаю.
        - Если бы он умер, ошейник сам собой открылся бы, наверное, - ответил Велиамор.
        - Ладно, привыкну, - вздохнул граф, взглянув на мать. - К чему только не привыкнешь.
        - Откуда он у тебя? - спросил Велиамор, когда Андор вышел.
        - Солдаты Эрика надели, чтобы в демона не превращался, - произнес Кристиан мрачно, вспомнив свое позорное поражение в замке.
        Велиамор задумался, меряя небольшую комнату шагами. Граф наблюдал за ним, представляя себя министром. В шитом золотом камзоле и с ошейником. Придворным вандерширцам такой министр вряд ли понравится. Кристиан уже решил, что в Вандершир возвращаться не будет, а обустроится где-нибудь в Итилиане. Там на полукровку внимания никто не обратит, даже если он в магическом ошейнике и шрамах по всему телу. Тем более что Николь ему не видать, а ненавидеть Виктора он уже не мог. В столице и родовом поместье, даже если их отстроят, все будет напоминать ему о матери и Николь, которых он потерял. Осталось только сына устроить. Но это он тоже решил, когда понял, что рядом с ним ребенок вряд ли сможет нормально расти. А Рэмо хорошо о нем позаботятся.
        Граф еще ниже опустил голову, вздохнув. Перспектива уехать неизвестно куда и влачить там жалкое существование не слишком радовала его.
        - Есть способ избавиться от него, - заговорил маг, наконец. Кристиан даже забыл, что не один, погрузившись в мрачные мысли. - Но тебе вряд ли понравится.
        - Почему я не удивлен? - вздохнул мужчина. - Когда уже будет хоть что-то, что мне понравится?
        - Ошейник сделал Лоакинор, - ответил маг. - Он жив и он здесь. Но ты должен пообещать, что будешь держать себя в руках.
        - Нет, - Кристиан вскочил, мотая головой. - Даже не думай. Если он попадется мне на глаза, я сверну ему шею. Не искушай меня этим. Я не хочу убить его и отнять это удовольствие у короля.
        Маг внимательно на него посмотрел, словно вновь был чем-то крайне удивлен.
        - Я говорю не о том, - произнес он. - Ты и не сможешь убить хозяина ошейника, пока будешь в нем.
        - Еще лучше, - всплеснул руками граф. - Ты издеваешься надо мной?
        - Я хочу помочь, - Велиамор посмотрел на него сочувственно.
        - Если этого гада казнят, я и так буду свободен, - возразил Кристиан. - Разве нет?
        Велиамор молчал.
        - Что?! Только не говори, что у него есть шансы.
        - Решать судьбу Врага будут все короли, - ответил маг.
        - Трое? - задумался граф. - Эльф и Тибальд его помилуют, - произнес он, бледнея. Он отлично знал нравы эльфов, а Тибальд был братом Николь, и имел такой же характер.
        - И я не стану препятствовать им, - вздохнул Велиамор, глядя на жену. - Я соглашусь с любым решением.
        - Почему? - не понимал граф. - Ты так добр?
        - У всех есть причины ненавидеть его, но он уже наказан, - возразил маг. - Он каким-то образом исцелился от зла и теперь все воспоминания терзают его больше, чем смогли бы мы.
        - Скажи еще, что жалеешь этого выродка, - Кристиан не верил в такие чудеса.
        - Его жизнь ужасней смерти, - Велиамор направился к выходу. - Я приведу его. Хочешь ты или нет, он снимет ошейник.
        - Тогда до суда ему не дожить, - усмехнулся граф.
        Он тоже поднялся, не в силах усидеть на месте в ожидании врага.
        Лагерь союзников.
        6е. Первый летний месяц.
        Утром Лоакинор предстал перед судом. Короли трех государств, участвовавших в войне, собрались в королевском шатре, чтобы кроме прочих важных вопросов решить его судьбу. За круглым столом сидели Виктор, Лингимир и Тибальд. Также к ним присоединились Аалам и Рагнар, как представители Иджу и Итилиана. Их приближенные и советники стояли вокруг, каждый за спиной своего правителя. Позади Виктора неизменно оставались генералы Морис и Джонсон и главнокомандующий армией Вандершира, князь Прауд. На столе перед ними не было ни карт, ни других документов, как раньше. Только золотой кувшин с вином, золотые кубки и ваза с фруктами. Но никто не касался угощений, было не до них.
        Первым делом один из офицеров еще раз пересказал все события последних дней: взятие города, похищение королевы и разрушение дворца. Честь выступить с основательным докладом выпала Гордону, и он отлично справился с заданием. Внутренне он очень переживал, но никто этого не заметил. Молодой человек читал с пергамента твердым голосом, не обращая внимания на направленные на него взгляды вельмож и их свиты.
        Все короли были в мантиях и коронах. Лингимир в светло-зеленой с серебряной вышивкой, цвета знамен и формы солдат Эвервуда были зелеными. Корона его была из серебряных ветвей, переплетенных с небольшими изумрудами, искусно дополнявшими украшение монарха, лежавшее на распущенных длинных светлых волосах юноши.
        Тибальд, став королем Холоу после смерти отца, был в синей мантии, отороченной мехом белого горностая, а корону надел золотую, с тиснением и крупным сапфиром. Золотистые кудри обрамляли его исхудавшее бледное лицо. Молодой человек держался гордо и с достоинством, несмотря на то, что теперь решалась судьба его и его государства.
        Король Вандершира был в красной мантии, также как и у Тибальда отороченной горностаем, его золотая корона была литой, без узоров и камней. Длинные черные волосы были распущены по плечам, оттеняя бледное суровое лицо молодого правителя самой большой из держав в землях людей.
        Представитель южного государства, Аалам, был в одежде его народа, просторной, белой и традиционном тюрбане. Рагнар был в сверкающих доспехах из эльфийского серебра, легкого, но очень прочного сплава, обладавшего волшебными свойствами. Нагрудник повторял форму совершенного мужского тела, рубашка под ним и штаны, заправленные в высокие сапоги, были черными. На темно-каштановых кудрях итилианского генерала не было никакого головного убора, поскольку он не был королем.
        Свита была не менее изыскана и при параде. Офицеры каждого из правителей были в форме цветов их государства, южане в шароварах, длинных рубашках и тюрбанах, итилианцы в доспехах. Только маги, тоже присутствовавшие тут, как представители своего народа, были в обычной своей одежде, изрядно испачканной пылью и кровью. Они не пожелали садиться за стол и решать судьбу земель людей, как и выбирать главного из четверых. Велиамор по-прежнему был советником короля и стоял в его свите. Виктор не стал их уговаривать, согласившись, что литиатов теперь слишком мало, чтобы влиять на что-то, но попросил присутствовать и высказывать свое мнение в решаемых вопросах.
        Когда Гордон закончил доклад, на некоторое время воцарилась тишина. Князь вернулся на свое место, рядом с генералами. Велиамор кивнул ему одобрительно. Гордон с удивлением заметил, что печать скорби исчезла с лица советника, а на ее месте появилась прежняя снисходительная улыбка. Виктор тоже заметил перемену, но не имел времени узнать, в чем причина.
        Король Вандершира заговорил первым. Он коротко изложил свои соображения насчет того, как теперь поступить с Холоу. Тибальд в качестве нового короля его вполне устраивал. Остальные согласились с ним, не имея никаких возражений. Молодой человек пообещал пересмотреть политику своего отца по отношению к другим расам и вернуть в Холоу магию, как это было сто лет назад. Виктор хоть и не сомневался в родственнике, все же оставлял небольшой отряд своих солдат, как предосторожность.
        Вопрос с пленными тоже следовало решить. Тибальд попросил дать им возможность присягнуть новому королю и смириться с новыми законами. Те же, что не пожелают подчиниться, отходили Иджу, как уплата Вандершира халифу за поддержку. Аалам был вполне удовлетворен этим. Доставить всех пленных он не смог бы и за два раза. А Виктор не желал оставлять Холоу вовсе без армии.
        Когда вопросы с Холоу были решены, и Тибальд облегченно вздохнул, в шатер ввели Лоакинора. Он, как причина нынешней войны, должен был предстать перед всеми, и решать его судьбу должны были все. Хотя каждый имел свои личные счеты с черным магом. Сначала все недоуменно разглядывали литиата, еще не до конца поверив в такое чудесное перевоплощение. Сам он не прятал взгляд, как обычно, а с интересом разглядывал королей и их свиту. На прекрасном лице появилась едва заметная улыбка.
        - Вы знаете, что за ваши преступления смерти вам не избежать? - спросил Виктор сурово. - Мы решим только, как именно вас казнить и кому выпадет эта честь.
        - Едва ли это честь, - ответил литиат, остановив взгляд на говорившем.
        - То, что вы вернули себе пристойный вид и раскаялись в преступлениях, безусловно, облегчает нашу задачу, - продолжал Виктор, уже не испытывая злости.
        Ночью, после того как они с графом расстались, он долго разговаривал с Николь, желая узнать ее мнение. Его нисколько не удивило, что девушка, как обычно, встала на защиту поверженного врага. Она искренне верила в его раскаяние и просила оставить ему жизнь. Была еще одна причина, заставившая короля Вандершира поверить в то, что Лоакинор больше не темный. Руны на его груди каким-то таинственным образом начали исчезать, пока не пропали полностью, словно их никогда не было. Оставили его и кошмары. Только шрамы на предплечьях напоминали о плене.
        - Я готов принять смерть, - кивнул Лоакинор, и улыбка на его лице померкла. - Я принес много зла, но благодаря мне вы все теперь здесь и вряд ли станете воевать друг с другом. Ваши дети и внуки останутся союзниками.
        Короли молчали, вспомнив годы междоусобных войн, в которых могли обвинять только себя. Темные участвовали в них лишь как союзники, причем с обеих сторон.
        - Что ж, есть предложения, как нам казнить его? - спросил Виктор, оглядев собравшихся. Казалось, ему абсолютно все равно, как это будет и когда, только его приближенные понимали, что королю нелегко дается эта невозмутимость.
        - Темные убили моего отца, - заговорил Лингимир после долгой паузы, пока все размышляли. - Не без их помощи эльфы стали изгоями в Холоу и Вандершире. А Эвервуд понес потери в этой войне. Но я не желаю смерти литиату. Я против казни.
        - Хотите отпустить его? - спросил Рагнар.
        Все изумленно посмотрели на царственного потомка эльфов и людей. Юноша кивнул.
        - Эльфы слишком добры, - усмехнулся Аалам. - Вас подкупает его красивое лицо и возвышенные речи. Я вижу в этом очередную хитрость колдуна.
        - Я согласен с Ааламом, - кивнул итилианский генерал. - Нельзя судить о нем, только лишь глядя на него и слушая. Он успел показать себя.
        - Я сказал свое мнение, - Лингимир только улыбнулся. - Эвервуд не станет трогать литиата, кем бы он ни был в прошлом. Я не вижу темного, и мои братья из западных земель не чувствуют его темной силы.
        Все опять надолго задумались, Виктор не спешил вступать в спор, сам еще не решив, как поступить с врагом.
        - Наша с Ааламом позиция в этом вопросе понятна, - заговорил Рагнар, взглянув на него. - Мы за то, чтобы казнить Лоакинора. Что скажет Холоу?
        Тибальд резко повернул голову, не ожидая, что его мнение тоже пожелают выслушать. Виктор понял замысел итилианца. Пять человек решали судьбу пленного, и трое были настроены убить его. Голос Тибальда ничего не менял, но следовало соблюсти видимость голосования.
        - Никто не станет спорить, что Холоу пострадал больше других, почти также как Вандершир, - начал Тибальд, немного робея под пристальными взглядами, но сохраняя внешнее спокойствие. - Я видел его в двух обличьях.
        Тут король Холоу взглянул на Лоакинора. Тот выдержал взгляд, ответив кроткой улыбкой.
        - И вижу теперь. Это одно существо, но это не тот темный, который разорил наши дома. После того, как я своими глазами видел, как обычный человек превращается в крылатого демона, а другой берет из воздуха огненные языки пламени; как порождения темных, что должны прятаться во тьме, преданно служат своему королю и не страшатся отдать за него жизнь; как мальчик выступает против десятка солдат, но теряет силы, услышав лишь плохое слово, я готов поверить, что воплощение зла может стать самым добрым существом из всех нас. Я против убийства, достаточно крови.
        Лингимир еще шире улыбнулся, радуясь поддержке. Рагнар и Аалам покачали головой, но не слишком удивились. Лоакинор опустил голову.
        Виктор же выглядел крайне удивленным. Но не решение Тибальда поразило его, а аргументы. Слово в слово накануне ночью убеждала его Николь, приведя в пример и Кристиана, имевшего все шансы стать темным, но не ставшим им. И генералов, темных по сути, но сохранивших человеческое лицо. Не знала она только о Бенедикте, желавшем защитить Викторию и напавшем на Эрика, но заболевшем среди ненависти, царившей во дворце.
        - А что думают маги? - поинтересовался Аалам, взглянув на молодых литиатов. Кайна и Даан стояли ближе, поэтому южанин обратился к одному из них.
        - Мы хотим просить королей помиловать Лоакинора, - сказал твердо Даан, выразив общее мнение. - Он обладает большой силой древнего литиата и большой мудростью. Мы лишь отголоски тех, кем были когда-то наши предки, а он лучший из них. Убить его будет невежеством.
        Поднялся недовольный ропот. Все же Лоакинор был врагом, и такие комплименты в его адрес казались солдатам излишними. Только эльфы закивали, соглашаясь с магами.
        - Он обладает силой? - недоверчиво переспросил Рагнар, оглядывая пленника, закованного в цепи.
        - Огромной, - кивнул Даан.
        - Что же сдерживает его? Мешает освободиться и напасть? - усмехнулся Аалам.
        - Это правда? - спросил Виктор у самого обсуждаемого мага. - Разорви цепи.
        Лоакинор стоял, не двигаясь, и не глядя ни на кого.
        - Не для того, чтобы сбежать, - пояснил король, решив, что тот боится быть убитым. - Просто освободись. Я приказываю.
        Литиат резко дернул руки в стороны, и разорванные стальные звенья отлетели в солдат, охранявших его, а оставшиеся повисли на свободных руках, больше не связанных между собой. Маг по-прежнему смотрел в пол, словно ничего и не произошло.
        В воцарившейся тишине слышны были разговоры в лагере и ржание лошадей. Где-то скрипела телега и звенела походная посуда.
        - Почему он до сих пор не сбежал? - первым заговорил Рагнар, теперь и вовсе сбитый с толку.
        - Спросите у него самого, - предложил Виктор.
        - Почему ты не пытаешься сбежать? Знаешь же, что тут тебя ждет смерть, - повторил генерал, глядя на пленника.
        - Я заслуживаю смерти, - ответил тот просто.
        - Это хитрость, - не верил Аалам.
        - Как бы там ни было, слово за Вандерширом, - проговорил генерал Итилиана, зная, что Виктор вряд ли помилует темного.
        - Когда я говорил о неминуемой казни, я и не догадывался, что кто-то встанет на его защиту, - ответил мужчина, подняв глаза на пленника. - Теперь его жизнь зависит от моего решения. А я не готов ответить. Дайте мне время.
        Свита позади зашепталась, крайне удивленная таким ответом. Лоакинор отступил на шаг, отрицательно мотнув головой. Солдаты вернули его на место, хотя это заметили только литиаты и Виктор. Мужчина поднялся из-за стола, привлекая внимание.
        - До заката я решу, - произнес он, не понимая, почему пленник не радуется, а казалось, напротив, страдает. Виктор вопросительно посмотрел на советника.
        - Если вы решите казнить его, эта честь будет отдана вам, - произнес Рагнар, тоже поднявшись. - Если же нет, я не буду возражать, если вы оставите литиата при себе, и дальнейшую его судьбу будете решать сами.
        - Он ваш, Виктор, - добавил Аалам. - Мы высказали свое мнение. Но, боюсь, в Иджу ему лучше не появляться.
        Оба представителя покинули шатер, их приближенные последовали за ними.
        Лингимир не усидел на месте и обнял короля Вандершира, радуясь, что все же не ошибся в нем. Виктор, несколько смущенный, похлопал его по спине.
        - Эвервуд открыт для всех, кого ты назовешь своим другом, - сказал юноша, отстранившись, но продолжая лучисто улыбаться. - Я не стану ждать твоего решения. Мы оставляем Холоу и возвращаемся домой.
        - Добрый путь, - только и смог проговорить Виктор, не понимая, за что эльф так любит его.
        - Мы пришлем мастеров, чтобы помочь отстроить белый город, - добавил юный король, пока его свита покидала шатер, и тоже вышел.
        - Я пойду, - Тибальд стоял неподалеку, ожидая разрешения.
        - Я зайду к вам, - вспомнив о сестре, сказал Виктор.
        Вскоре в шатре остались только его офицеры, советник и пленник.
        - Конвой свободен, - произнес король, опустившись на прежнее место за столом.
        Солдаты взяли под козырек и вышли.
        - Все равно в нем нет никакой надобности, - усмехнулся Виктор, оглядывая Лоакинора. - Если он захочет, то сможет без труда сбежать. Только вот он, похоже, не хочет.
        - Могу я дать совет? - спросил Велиамор, заняв место за столом.
        - Ты мой советник, - ответил король. - Думаю, ты согласен со своими сородичами, и посоветуешь мне сохранить ему жизнь?
        - Он исцелил Ниониэль, - произнес Велиамор. - Он больше не темный, а его сила велика.
        - Мадлена жива? - Виктор, казалось, позабыл о враге. - Это отличная новость.
        - Да, - кивнул маг, тоже улыбнувшись. - Она, конечно, еще слаба, но жить будет.
        - Я думал, она умерла, разве такое возможно? - король не верил ушам.
        - Сохрани ему жизнь и увидишь, что возможно и не такое, - советник ждал решения короля, но тот задумался и не отвечал.
        - Как ты это сделал? - спросил Виктор после паузы, вновь обращаясь к пленнику.
        Тот был озадачен вопросом, оглядывая всех.
        - Ты можешь возвращать мертвых к жизни? - уточнил король, понимая, что магу трудно объяснить свои возможности.
        - Зависит от раны и судьбы. Если время еще не пришло и душа в мире теней, я могу вернуть ее, - ответил тот.
        - У нее была серьезная рана, - короля очень заинтересовала подобная способность. Иметь при себе такого лекаря, можно было только помечтать.
        - Да, - произнес литиат.
        - Почему ты не смотришь в глаза? - Виктор поднялся и подошел к нему, уже приняв решение. Казнить такое уникальное существо было не просто невежеством, это было редкой глупостью.
        - Я убил вашего отца, пытал вас, пил вашу кровь, - ответил маг, сжимая остававшиеся на запястьях наручники.
        - Почему ты так изменился? Готов поспорить, ты помнишь все и винишь себя во всех своих поступках, - продолжал король, начиная понимать, в чем заключалось проклятие и наказание Лоакинора, уготованное ему судьбой.
        - Да, и я хотел бы принять смерть, чтобы избавиться от этого, - ответил маг, умоляюще взглянув на короля.
        - Но что исцелило тебя? Должно же быть какое-то объяснение, - Виктор посмотрел на советника. Тот задумался.
        - Ты говоришь, он называл Бенедикта избранным? - продолжал свои размышления вслух король. Офицеры молча следили за его мыслью. - Может, твой сын наложил какое-то заклятие, или еще что-то в этом роде?
        Лоакинор вскинул голову, первый догадавшись, что исцелило его, вернуло прежний облик и навсегда покончило с враждой. Темные маги исчезли в тот же миг, когда их господин перестал существовать и в мир вернулся тот Лоакинор, который когда-то был главой. Теперь все маги потеряли свои различия, не было больше черных и белых, это как прежде был один народ, хотя осталось их всего семеро.
        Велиамор тоже вспомнил последние минуты, прежде чем дворец рухнул. Темный вырезал на лбу Бенедикта руну и слизал с кинжала кровь своей жертвы.
        - Кровь Бенедикта, - произнес советник, поднявшись и приблизившись к пленнику. - Не сила или умения избранного были страшны тебе, а его кровь. И никто не догадался бы об этом. Все ждали воина, способного противостоять тебе.
        - О чем ты? Неужели он пил кровь твоего сына? - ужаснувшись спросил Виктор, видя какие страдания доставляет эта тема пленнику. Он побледнел еще больше и закрыл лицо руками.
        - Хватило одной капли, - Велиамор не мог поверить, что все было так просто. Сын литиата и человека, кровь которого была противоядием от черной крови, погубившей мудрейшего и прекраснейшего из литиатов. Не нужно было ни войны, ни поединка. Избранный полукровка родился и ждал своего часа, пока темный найдет его и сам исцелится.
        - Убейте меня, прошу вас, - Лоакинор упал на колени перед королем. Виктор посмотрел на советника, пытаясь придумать, как обернуть все это на пользу себе и Вандерширу. Теперь терять ценного мага ему очень не хотелось. В раскаяние врага он уже поверил окончательно.
        - Ты хочешь, чтобы я убил тебя? - спросил король, начав издалека. - Теперь, когда я знаю, что ты больше не станешь чинить зло?
        Пленник посмотрел на него, оставаясь стоять на коленях.
        - Кто я, по-твоему? Я не могу убить побежденного, безоружного врага. Разве я похож на палача?
        - Нет, но ты избавишь меня от мучений, - попытался литиат, понимая короля.
        - Встань с колен, - приказал Виктор. - Если хочешь искупить вину передо мной и Вандерширом, я скажу тебе, что делать.
        Генералы переглянулись, усмехнувшись. Гордон был просто рад, что пленника не казнят. Велиамор облегченно вздохнул, тоже догадавшись, как Виктор собирается поставить себе на службу огромную силу магии.
        - Приказывай, я твой раб, - ответил литиат, поднявшись и покорно опустив голову.
        - Нет, раб мне тоже не нужен. Они добровольно ничего не делают, - усмехнулся король. - Но вот от помощника я бы не отказался. Страна моя разорена и обескровлена, как я восстановлю ее без магии? На это уйдет вся жизнь.
        - Я понимаю, - Лоакинор закивал. - Я все сделаю.
        - Вот и славно, - Виктор посмотрел на советника. Тот одобрительно кивнул. - Значит, казнь отменяется. Ты помилован и все обвинения с тебя сняты.
        Виктор повернулся к генералам.
        - Сообщить всем, что Враг пал, - сказал он. - По сути, это так и есть. Этот маг поступает ко мне на службу, помощником советника.
        - Все будет исполнено, - генералы кивнули и покинули шатер.
        - Но ты должен выбрать себе новое имя, - обратился Виктор к новому подданному. - Твое слишком известно и это не самая лучшая слава.
        Литиат кивнул, кротко улыбнувшись. Виктор в очередной раз поразился тому, как складывалось все в его жизни.
        - Гордон, сворачивайте лагерь, - приказал король. - Мы возвращаемся в Вандершир.
        Николь сидела в палатке Виктории, пока их мужья решали государственные проблемы. На руках королевы Холоу лежала маленькая девочка, обернутая покрывальцем. Николь разглядывала ее, представляя, каким будет их с Виктором ребенок. Малышка мирно посапывала, убаюканная заботливой матерью. Виктория светилась счастьем.
        - Хорошо, что все так удачно сложилось, - произнесла Николь, поправив подушки за спиной молодой мамы. Та поблагодарила, удобней устроившись.
        - Да, мне повезло, что рядом были маги, да еще и не один, - усмехнулась Виктория. На бледных щеках появился румянец, а глаза блестели. - После того ужасного дня я думала, что уже не оправлюсь.
        Девушка вздохнула, взяв Николь за руку.
        - Эрик говорил ужасные вещи, - сказала она, понизив голос. - Что Виктор мертв.
        - Ты не должна была верить, - ответила ей Николь. - Ты ведь знаешь его лучше меня. Разве он так просто сдастся?
        - Эрик страшный человек. Наверное, нехорошо так говорить, когда он уже мертв, но я рада этому, - Виктория посмотрела на собеседницу. - Бедняжка Бенедикт. Надо проведать его.
        - Он очень храбрый, если пошел против короля и его солдат, - заметила Николь, узнав от родственницы о том, что происходило во дворце и северном замке в последние неспокойные дни.
        - Да, он весь в отца, - Виктория поправила покрывальце. - Замечательный мальчик.
        - Как назвали свою малышку? - спросила Николь, заметив, что тема печалит девушку.
        - Кайна, - ответила Виктория, посмотрев на собеседницу.
        - Красиво, - королева задумалась на миг. - Постой, это же мага так зовут. Того, светловолосого.
        - Да, - улыбнулась Виктория, и румянец на ее щеках стал еще ярче. - Он помог мне родить. Я вообще ничего не помню. Проснулась, а моя девочка у меня на руках, лежит, улыбается.
        - Волшебство, - поразилась Николь, зная, какое трудное испытание для женщины дать жизнь ребенку.
        - Потом, правда, все равно начала плакать, когда он ушел, - Виктория поцеловала крошечный лоб дочки. - Я была так благодарна ему, спросила, как его имя. Оно мне очень понравилось, такое звучное.
        - Разве оно не мужское? - Николь повторила, и ей тоже понравилось его звучание.
        - Тибальд тоже спросил об этом, - рассмеялась осторожно девушка. - Маг ответил, что вряд ли люди различат мужское оно или женское. Что для нас все их имена кажутся странными.
        - Да, это точно, - усмехнулась Николь.
        - Я хотела бы увидеть княжну и ее брата, пока все не разъехались. Кто знает, когда вновь соберемся все вместе.
        - Я непременно приведу ее, - пообещала Николь, с тоской подумав о том, что вскоре, действительно, придется расстаться с Викторией, Тибальдом и их малышкой, с которой она только познакомилась.
        - Я хочу попросить мужа, чтобы уговорил одного из магов остаться у нас в Холоу, - заговорила вновь девушка. - Без них трудно придется первое время. Я вообще не знаю, как мы тут будем все налаживать.
        - Я поговорю с Велиамором, - Николь поднялась, заметив, что Виктория все чаще зевает. После бессонной ночи ей необходимо было выспаться и восстановить силы. - Он у них кто-то вроде старшего брата или отца.
        - Он заходил ко мне, - улыбнулась та. - Он и мне как отец. Жаль, что с Бенедиктом так получилось и его женой. Как она?
        - Я еще не заходила, не знаю, - Николь боялась увидеть подругу мертвой, надеялась на чудо и оттягивала визит. - Тебе надо поспать. Давай, я посижу с девочкой, а ты отдохни.
        - Нет, я хочу еще побыть с ней. Сама-то ты когда отдыхала в последний раз? - спросила Виктория, заметив в дверях силуэт.
        - Уже и не помню, - улыбнувшись, ответила Николь. - Проговорили с Виктором почти до самого совета.
        В шатер вошла девочка. Она опустилась в реверансе, поклонившись королевам. Те одарили ее улыбками.
        - Это Вероника, - представила ее Виктория. - Воспитанница лорда, но теперь она сирота.
        - Да, я имела честь познакомиться, - Николь поманила девочку к себе. - Мы нашли их с Сесиль в заброшенном замке, куда Враг забрал их.
        Вероника была в простом платье прислуги, но вполне довольная новой жизнью. Она была избавлена от опекуна и перспективы стать его женой. Пока она жила с остальной прислугой, сопровождавшей поход.
        - Сесиль погибла, миледи, когда вас похитили те ужасные люди, - сообщила она, взглянув на Николь.
        - Очень жаль, - королева Вандершира почувствовала небывалое облегчение. Хотя они с Кристианом уже не были вместе, но одна лишь мысль о леди де Ланье выводила ее из равновесия. Она не особо любила ее, и теперь не желала изображать скорбь по поводу ее кончины.
        - Я все узнала, - продолжала девочка, глядя уже на королеву Холоу. - Бенедикт поправляется. Но еще не может вставать, поэтому передал вам привет через меня. И пообещал навестить вас и принцессу.
        - Я пойду, - улыбнулась девочке Николь. - Вижу, ты в надежных руках.
        Они с Викторией попрощались. Николь поцеловала племянницу в лоб и вышла.
        В лагере было тихо, солдаты старались не подходить близко к королевскому шатру, где собрался совет. Старшие офицеры, следившие за порядком, не подпускали никого близко. Только усиленный конвой обходил границы, за которые не пускали простых смертных. Николь же без особых сложностей могла входить в охраняемую зону. Несмотря на то, что она по-прежнему носила обычное мужское платье, ее все знали в лицо. Офицеры вытянулись и взяли под козырек, когда Николь проходила мимо, следуя к шатру. Королева кивнула им, позволив продолжать патрулирование. Сама она пошла к литиатам, решив все же увидеть Мадлену.
        Там оказалось тоже тихо и непривычно пусто. Все обитатели шатра были на совете. Около матерчатых стен стояло несколько походных кроватей. Убранство было скромным и не отличалось от прочих палаток. Генералы жили отдельно от литиатов, в другой комнате, отделенной плотной занавесью. А у Мадлены была отдельная спальная, где Николь и надеялась найти ее. Она долго стояла на пороге, не решаясь отодвинуть материю, скрывавшую от нее неизбежную правду, что ее подруга мертва и никогда уже не улыбнется ей ласково. Девушка вздохнула и вошла.
        В маленькой импровизированной комнатке было достаточно светло. Сквозь белую ткань, из которой были сшиты шатры, проникал солнечный свет, заливавший все вокруг. На кровати лежала Мадлена, в настоящем своем облике. Она была именно такой, какой Николь видела ее за ужином на корабле и потом еще несколько раз. Волшебница редко открывала свое истинное лицо, предпочитая быть бледной северянкой с большими зелеными глазами и светло-каштановыми кудрями. Рядом на полу сидел граф. Он спал, опустив голову на руки, сложенные рядом с матерью на постели. Николь тихо приблизилась, не желая потревожить его сон. Граф был уже вполне прилично одет в обычную форму, соответствующую его званию. Только волосы оставались растрепанными, а щеки заросли щетиной. Девушка не сразу поняла, что в нем изменилось, но видела, что чего-то не хватает. Не было ошейника и повязки под ним. На гладкой загорелой коже не осталось даже следа от ужасного украшения, которое он носил несколько дней. Королева села на стул и взглянула на Мадлену. Как на мертвую у той был слишком здоровый цвет лица. Можно было даже заметить легкое колебание        Николь прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Волшебница была жива, просто спала. В этом не могло быть сомнений. Она глубоко вдохнула и приоткрыла глаза.
        - Мадлена, как ты? - спросила девушка тихо.
        Та какое-то время просто открывала и закрывала веки, после чего, наконец, перевела взгляд на Николь. Граф проснулся и тоже недоумевая посмотрел на посетительницу.
        - Что ты тут делаешь? - спросил он, нахмурившись.
        - Я думала, - ответила девушка, задыхаясь от счастья. - Ты говорил, что она…
        - Ей лучше, - буркнул Кристиан и взглянул на мать. Та укоризненно на него смотрела.
        - Вот, не успела очухаться, уже злится, - произнес он недовольно.
        - Выбирай выражение, - произнесла слабым голосом Мадлена. На бледном лице появилась улыбка.
        - Хочешь чего-нибудь? Маги тебе тут оставили всякой дряни, - продолжал граф, поднимаясь на ноги. - Зелий наварили, велели пить.
        - Что за человек?! - волшебница закрыла глаза. - Со мной все хорошо, Николь. Как ты?
        - Я отлично, - девушка села рядом и взяла ее за руку. - Но ты лучше не разговаривай. Спи. Я буду рядом.
        - Да, это сразу решит все проблемы, - продолжал грубить Кристиан, стоя у стола и соображая, чем в первую очередь напоить больную. - Нашу Николь хоть к ране прикладывай.
        Мадлена не отвечала. Она опять уснула, еще слишком слабая, чтобы подолгу вести беседы. Николь погладила ее по волосам и поправила одеяло.
        - Когда она поправится? - спросила девушка, не глядя на графа. - Что говорят маги?
        - Николь, она жива, можешь со спокойной совестью идти отсюда, - ответил Кристиан, оставаясь стоять спиной.
        Королева медленно встала и, бросив еще один взгляд на подругу, вышла. Она хотела возразить, тоже нагрубить ему, но промолчала. Она не понимала, чем заслужила такое отношение, но не желала выяснять. Они теперь были не вместе, и она не имела никаких прав требовать чего-либо от него, даже уважения и нормального отношения.
        Возле выхода из шатра она задержалась, не желая, чтобы солдаты увидели ее слезы. Николь быстро вытирала их рукавом, но они все равно появлялись. Она всхлипнула, почувствовав, что прямо сейчас выпустит все, что держала в себе все эти дни. Стало невыносимо обидно, но злиться на Кристиана она не могла, сколько бы раз не прокручивала в голове его грубые слова. Было больно и досадно, как если бы ее наказали за чужой проступок или просто ни за что.
        Она громко всхлипнула и закрыла лицо руками, радуясь, что в комнате никого нет, и еще не скоро кто-то появится. Но это было обманчивое чувство, сзади подошел Кристиан и обнял, обхватив руками и крепко прижав ее спину к своей груди.
        - Извини, я дурак, - сказал он, склонив голову к ее уху. - Всегда им был и, наверное, уже останусь.
        Девушка только всхлипнула, шмыгнув носом, но не ответила. Она не хотела оборачиваться и верить в его слова, зная, что потом он опять оттолкнет ее или скажет какую-нибудь гадость.
        - Я не хотел тебя обидеть, - продолжал он. - Я же люблю тебя.
        Кристиан развернул ее и поцеловал, не ослабив объятий. Николь слабо дернулась, но не достаточно, чтобы освободиться. А поцелуй был таким, что и не очень хотелось освобождаться. Граф продолжал касаться губами ее лица и шеи, а она не могла оттолкнуть его, оставаясь неподвижно стоять с закрытыми глазами. В голове все смешалось, нужно было оттолкнуть его, ударить, а с другой стороны, она не могла этого сделать, ведь он крепко держал ее. Николь надеялась, что он держит ее, иначе оправдать себя будет нечем.
        - Делай, что хочешь, - произнес он хрипловато, коснувшись губами ее уха. - Я никогда не перестану пытаться. Ты смысл моей жизни.
        - Делай, что хочешь, только не вреди Ему, - попросила девушка, обвив его шею руками. Он поднял ее на руки и положил на ближайшую кровать.
        - Я стану ему братом, только не отталкивай меня, - ответил граф, расстегивая ее рубашку. Глаза его горели, ноздри раздувались, он порывисто дышал, но не прекращал покрывать поцелуями ее тело. Она закрыла глаза, не препятствуя ему снимать с нее одежду.
        - Я люблю тебя, люблю тебя, - горячо шептал он.
        - Люблю тебя, - повторила Николь, посмотрев в его глаза затуманенные страстью.
        Солнце уже давно поднялось высоко над горизонтом, а совет все не заканчивался. В лагере было по-прежнему тихо, все, затаив дыхание и оставив повседневные заботы, ждали решения королей. Только эльфы и солдаты Эвервуда собирались в обратный путь, зная, что после совета покинут Холоу и смогут вернуться домой. Лингимир не желал более задерживаться в захваченном государстве, где его родичей ненавидели теперь даже больше, чем когда-либо. Вандерширцы сосредоточились в их части лагеря, прощаясь с товарищами, к которым успели привыкнуть и полюбить. Эльфы были рады такому вниманию и дарили им всякие подарки на память, приглашая приезжать в Эвервуд и западный лес.
        Николь сидела в шатре литиатов на разобранной постели, обхватив колени руками и опустив на них голову. Граф лежал рядом, касаясь кончиками пальцев белоснежной кожи на ее спине, словно боялся, что она сбежит или исчезнет, как сладкий сон, стоит лишь отвлечься на минуту. Но девушка была настоящей из плоти и крови, и это была именно та Николь, которую он любил. Теперь она нервно дрожала, вздыхая каждые полминуты.
        - Я читала, что есть такие демоны, которые промышляют тем, что соблазняют чужих жен, - сказала она печально. Кристиан сдержал смех, но Николь и так догадалась, что он смеется. Она вообще знала его лучше него самого и могла заранее предугадать реакцию на свои слова. Хотя иногда ему все же удавалось застать ее врасплох своей очередной глупостью, такой как в это утро, например.
        - Они подлые, коварные существа, - продолжала королева, но в ее голосе не было ни злости, ни гнева, только печаль. - Они безошибочно определяют самую безвольную и слабую жертву и приходят к ней.
        - Николь, хватит, - он вернул ее к себе, уложив рядом, и обнял. - Ничего не бойся. Максимум без мужа останешься. И то, я сомневаюсь.
        - Нет, не сомневайся, - горячо возразила она, оттолкнув его и подобрав с пола рубашку. - Я все ему расскажу, не стану ждать, пока ты этим похвастаешь.
        - Я не в этом сомневался, - усмехнулся Кристиан, наблюдая, как она одевается. - Кого-кого, а тебя я хорошо знаю. Честная ты моя.
        - Издеваешься? - она обернулась и одарила его презрительным взглядом, точь-в-точь как ее муж. Графу даже стало как-то невесело от этого. Виктор был прав, говоря, что вдвоем им тоже уже не быть.
        - Нет, - произнес он, отгоняя мысли о короле. - Перестань искать в моих словах скрытый смысл. Я отлично знал, что ты не станешь тайно со мной встречаться.
        - На это и рассчитан твой план? - Николь села на кровать, чтобы надеть обувь.
        - Нет никакого плана, - оскорбился граф. - Как ты обо мне думаешь?
        - Я пыталась вообще не думать, - тихо ответила она, застегивая пряжки.
        - Николь, - он обнял ее сзади и поцеловал в шею. - Уже ничего не изменить, ты всегда будешь моей, а я твоим. Только если я умру, ты будешь свободна.
        Девушка вздохнула, позволяя ему целовать себя. Теперь сопротивляться было бы лицемерием.
        - Если хочешь, я сделаю это, - продолжал он, удерживая ее в объятиях. - Если ты будешь вот так вздыхать и печалиться, то я лучше покончу со всем этим.
        - Не говори глупостей, - она погладила его по щеке. - Твоя смерть нисколько не облегчит мне жизнь.
        - Я знал, что ты не позволишь мне погибнуть, - он вновь уложил девушку на спину и склонился над ней.
        - Значит, погибнуть придется ему? - спросила Николь и в глазах заблестели слезы. Графа словно холодной водой окатили. Он резко сел, изумленно глядя на нее.
        - Ты же не думаешь, что я вышла за него замуж, чтобы тебе насолить? - продолжала девушка, глядя на его поникшую фигуру.
        - Надо как-то это решать, - произнес он задумчиво. - Это ни в какие ворота не лезет.
        - Виктор решит, - горько усмехнулась королева, представив, как будет рассказывать ему о своем падении.
        - Он решает проблемы единственным способом, - граф опустил голову на руки. - В свою пользу.
        - Только пообещай, что не станешь на всех углах рассказывать о нас, - попросила Николь.
        - За кого ты меня принимаешь? - Кристиан посмотрел на нее с укоризной.
        - И не отвечай на его вызов, когда он на дуэль тебя вызовет, - продолжала девушка. Она вновь слезла с кровати и закончила туалет, надев китель и уложив волосы.
        - Вызовет, дождешься, - усмехнулся граф своим мыслям. - Боюсь, тебя ждет сюрприз.
        - Так, ну что еще? - Николь была уже в дверях, но вернулась, услышав его тон.
        - Похоже, я знаю твоего мужа лучше, чем ты, - ответил он.
        - Сомневаюсь, - она решила, что это очередная колкость в адрес Виктора и вышла, не желая больше испытывать судьбу и ждать, что их все же застанут.
        Совет был окончен и королевский шатер пустовал. За разговорами они с графом и не заметили этого. Николь прошла просторный зал, служивший тронным в походах, и пошла за штору, отделявшую их покои. Виктор сидел у сундука, перебирая свои книги. Он слышал, как она вошла, но не повернул головы.
        - Что решили? - спросила она, стараясь унять колотящееся сердце.
        - Все как я и предполагал, кроме одного, - ответил король, оставив свое занятие, но не оборачиваясь. - Я помиловал Лоакинора, как ты и хотела.
        - Славно, - выдавила из себя Николь, чувствуя, что говорить становится все труднее. Она представила, как сейчас он услышит от нее ужасное признание, как побледнеет и опять молча выйдет из шатра, оставив ее навсегда. Потом прикажет арестовать графа и казнит его, а, может, и сам убьет.
        Она смотрела в пол, явно представляя себе картины грядущего ужаса, и не заметила, что муж стоит перед ней и всматривается в ее лицо.
        - Николь, - позвал он ласково. - О чем бы ты ни думала сейчас, прекрати немедля.
        Девушка подняла на него полные слез и ужаса глаза. Как она и предполагала, только лишь взглянув ему в глаза, она утратила способность говорить и трезво мыслить вообще. Теперь совершенное прелюбодеяние казалось ей ужаснейшим из всех ее поступков. Даже убийство Евы отступило на второй план.
        - Нет, об этом тоже не нужно, - Виктор хотел обнять ее, но она отшатнулась, словно опасаясь заразить его смертельной болезнью или запачкать своим нечистым прикосновением.
        Мужчина оставался на месте, не желая, чтобы она бегала от него по всей комнате. Он сложил руки на груди, наблюдая за ее немой борьбой с собой. Николь вдохнула и опять посмотрела на него.
        - Я должна признаться, - сказала она, затаив дыхание.
        Виктор ждал, скользя по ней взглядом, словно видел насквозь. На миг ей показалось, что ему уже все известно, но его обычная легкая улыбка опровергала это подозрение.
        - Николь, если не перестанешь, я действительно разозлюсь, - произнес он. - Дыши.
        Она поняла, что задержала дыхание уже слишком надолго, голова закружилась. Муж подхватил ее, прежде чем она упала. Он посадил ее на кровать и сел рядом, сумев, наконец, обнять.
        - Я все знаю, успокойся, - произнес он тихо. Николь замерла, взглянув на него. Она быстро перебирала в голове все события и пыталась найти что-то, что могло расстроить ее, и что он мог принять за это.
        - Ничего ты не знаешь, - ответила она, понимая, что они вряд ли говорят об одном и том же.
        - Граф должен быть крайне наивен, если думает, что в моем лагере, среди моих людей, сможет что-то скрыть от меня, - произнес Виктор с усмешкой. Эта усмешка пугала Николь больше, чем угрозы. - Но, думаю, он и не пытался ничего скрывать. Это не в его натуре.
        - Ты убьешь его? - спросила девушка испуганно. Ее била мелкая дрожь, губы побледнели, в глазах застыли слезы.
        - Николь, - ответил король, нахмурившись. - Во-первых, перестань дрожать. Тебе уж точно бояться нечего. А во-вторых, я только что помиловал и приблизил к себе Лоакинора, черного мага, который пытал меня каленым железом.
        - Я не понимаю, - Николь не заметила, что держит его за лацканы мундира мертвой хваткой.
        - Я тоже, но он мне еще пригодится, - ответил Виктор.
        - Кристиан? - спросила она, потеряв нить беседы.
        - Нет, Лоакинор, - усмехнувшись, ответил ей муж.
        - Я думала… - Николь потупила взгляд, отпустив его и отвернувшись.
        - Не нужно, ты от этого только болеешь, - он развернул ее и обнял. - Давай я буду думать, а ты просто доверься мне.
        - Хорошо, - ответила девушка, растеряв всю решимость и силы в этой странной беседе. Виктор погладил ее по волосам, стараясь успокоить.
        - Видела Викторию? - спросил он, не отпуская ее из объятий.
        - Да, - тихо ответила Николь, прикрыв глаза, убаюканная его спокойным голосом и ласками.
        - Как она? У меня времени не было зайти, - продолжал он обычным тоном, и у девушки вновь возникло сомнение, что они не поняли друг друга. Она не верила, что можно вот так реагировать на подобное. Если бы она знала, что муж изменил ей с какой-нибудь девкой, то уж точно не стала бы вот так сразу прощать. Она убила бы обоих. Но ведь граф не какая-нибудь девка. Что если бы он изменил с Бьянкой? Смогла бы она убить подругу? Николь вздохнула, вновь поставленная в тупик собственными мыслями.
        - С ней все хорошо, у них девочка, - ответила она, не думая о том, что говорит. Виктор коснулся губами ее холодного лба, и этот поцелуй обжег ее, напомнив о ее подлости.
        - Да, Тибальд мне сообщил, - усмехнулся король. - Он очень горд.
        - Назвали в честь мага, - продолжала безжизненным тоном Николь. - Кайна.
        - Похоже на Викторию. Она от этих магов без ума с детства, - он отстранился и посмотрел на жену, догадываясь, что та и не думает успокаиваться. - Николь, хочешь еще поговорить о своих утренних приключениях?
        Королева резко вскинула голову, посмотрев на него, и покраснела до корней волос.
        - Ты так это называешь? - спросила она дрожащим голосом, не в силах совладать с эмоциями.
        - Хочешь узнать, когда я все же разозлюсь и отрублю ему голову без всякого суда? - спокойно спросил король. Николь кивнула, желая знать.
        - Когда ты от этих волнений заболеешь и потеряешь ребенка, - ответил мужчина, глядя на нее сурово.
        - Понятно, - девушка опустила глаза, найдя объяснение его странному поведению. Короля интересовал наследник и ради его благополучия он был готов терпеть что угодно, даже ее “приключения”. Николь стало досадно, но она одернула себя. Требовать от него искренней любви после того, как сама предала, было бы верхом наглости.
        - Нет, вижу не очень, - произнес он, взяв ее за подбородок, чтобы она не прятала взгляд. - Я знаю, ты ждала от меня другой реакции, - сказал он мягко.
        - Это все как-то ненормально, - пробормотала девушка.
        - Ненормально делать что-то, а потом сводить себя с ума раскаянием, - ответил Виктор. - Если уж решилась на какой-то поступок, то найди оправдание перед собой, а не перед другими.
        - Как я могу найти оправдание? - всхлипнула Николь, чувствуя предательские слезы, затуманивающие взгляд. - Разве можно оправдать меня? Я ужасный человек, падшая женщина.
        - Оправдать можно всех, надо только аргументы хорошие найти, - Виктор обнял ее, желая успокоить. - Хочешь, я себя оправдаю?
        - Ты ни в чем не виноват, - попыталась протестовать Николь, обхватив его и уткнувшись в грудь заплаканным лицом.
        - Это в твоих глазах, - возразил ей муж. - В них никто ни в чем не виноват, только ты. Вот бы ты умела и себя прощать также легко, как других.
        - Ты слишком добр ко мне, - произнесла тихо девушка, немного успокоившись.
        - Нет, я не добрый, я слабый и бесхребетный, - ответил король. - Но я могу оправдать себя и любой, кто станет меня обвинять в этих недостатках, услышит мои аргументы.
        - Никто не посмеет обвинять тебя, - Николь улыбнулась, впервые за все время разговора. Виктор не собирался бросать ее, ни убивать графа.
        - Думаешь? Даже ты не понимаешь меня, - ответил мужчина разочарованно. - Разве другие поймут? Когда всем станет известно, что я рогат, а твой любовник дальше служит мне, наслаждаясь жизнью, найдется хоть один, кто не станет презирать меня, считать слабаком?
        - Это ужасно, - Николь больше не сомневалась, он знал все, и это причиняло ему боль, сколько бы он не пытался убедить ее в обратном.
        - Это моя жизнь, - ответил он. - Она состоит из сплошных компромиссов. Я получил все, от чего зарекался. Я ненавидел магов, теперь они мои лучшие помощники и неизменные спутники. Я считал эльфов неполноценными людьми, но теперь убедился, что они куда лучшие существа, чем я и мне подобные. Я никогда никого не любил, поэтому с легкостью оставлял женщин, не желая бороться за них. Теперь я могу быть с любимой только согласившись на постоянное присутствие другого в ее жизни.
        Виктор погладил ее по щеке, заметив новые слезы на них.
        - У меня выбор небольшой, - продолжал он. - Честь, достоинство и всеобщее одобрение или ты.
        - Я послана людям как наказание, - ответила Николь. - Я делаю всех несчастными.
        - Я могу бросить тебя и сохранить достоинство, - сказал Виктор, взглянув на нее. Девушка внутренне сжалась, представив это. Даже если он не убьет их с графом, а отпустит с миром, она никогда уже не будет счастлива. Она не будет счастлива, даже если он просто перестанет смотреть на нее с любовью, как сейчас. А если ей вовсе придется уехать и больше не видеть его? Николь опять прильнула к нему, желая продлить эти минуты, которые, возможно, скоро навсегда останутся лишь воспоминанием.
        - Я буду великим королем, гордым и мужественным, - Виктор погладил ее волосы, усмехнувшись. - Никто не посмеет упрекнуть меня, что я бесхребетный слизняк.
        - Не говори так, - попросила девушка, обняв крепче. - Причем тут ты? Это я во всем виновата.
        - Ты ведь ждала, что я в ярости разнесу весь лагерь? - спросил он.
        - Да, но это не значит, что ты должен это делать, чтобы оправдать мои надежды, - возразила королева, понимая, куда он клонит. Она и сама прекрасно знала, что все эти дуэли и драки чаще всего нужны не для собственного удовлетворения, а чтобы доказать что-то другим.
        - Что мне делать? - спросил он, опустив голову ей на плечо. - Каким быть для тебя?
        - Будь собой, - попросила королева, погладив его ласково. - Делай то, что говорит тебе твое сердце. Я приму любое решение.
        - Тогда перестань бояться меня, - попросил он в ответ. - Я уже принял решение, но тебе оно, похоже, не очень нравится.
        - Почему? Какое? - не поняла Николь. Он поднял голову и посмотрел на нее.
        - Мне все равно, что у вас с графом, - ответил Виктор. - Ты моя жена и я люблю тебя. Если такова цена, я заплачу ее ради этого счастья.
        - Это не может быть правдой, - мотнула головой Николь. - Ты не можешь вот так простить меня. Я бы не простила.
        - Простила бы, - он улыбнулся. - Ты ведь простила его.
        Королева виновато потупила взгляд.
        - Это просто болезнь какая-то, - произнесла она, пытаясь найти хоть какое-то объяснение своим действиям.
        - Да, неизлечимая, - согласился Виктор. - Называется - любовь. И я не допущу, чтобы ты умерла от нее.
        - Я обещаю, что больше никогда…
        Король приложил палец к ее губам, отрицательно мотнув головой.
        - Нет, вот этого не надо, - сказал он. - “Никогда” плохое слово. Я раньше тоже часто его говорил, теперь жалею.
        - Хорошо, я не стану ничего обещать, - Николь улыбнулась.
        - Нет, одно все же пообещай, - попросил ее муж. - Обещай, что не станешь изводить себя чувством вины. Теперь, что бы ни случилось, не думай ни о ком, кроме себя и ребенка.
        - Твои слова меня пугают, - девушка видела его задумчивый печальный взгляд.
        - Скоро все станет известно, - начал он. - Солдаты, хоть и мужчины, но сплетничать любят не меньше женщин. И никакие мои угрозы не остановят их.
        - Я понимаю, - Николь отстранилась и виновато разглядывала свои руки.
        - Нет, ты не понимаешь, - он взял их, чтобы она опять смотрела на него. - Ты королева и все, от прислуги до придворных, будут обсуждать нашу личную жизнь. А у нас, похоже, будет что обсуждать.
        - Нет, этого больше не будет, - горячо заверила его девушка, искренне веря в свои слова.
        - Но я король, и мне все равно, что они там будут болтать за моей спиной, - Виктор не обращал внимания на ее обещания, понимая, что они сейчас больше нужны ей самой. - В глаза никто не посмеет ничего сказать. Вот за что я буду снимать головы так это за любые намеки и советы на твой счет.
        - Придворных поляжет, - задумчиво проговорила Николь, представив, сколько сплетен теперь пойдет.
        - Рад, что успокоил тебя, - он обнял жену. - Теперь иди и собирайся. Мы оставляем Холоу.
        Николь кивнула, не двигаясь с места. Она не надеялась, что он поцелует ее после всего, но медлила. Виктор посмотрел на нее, не сразу сообразив, что еще тревожит его возлюбленную.
        - Еще какое-нибудь признание? - спросил он осторожно.
        - Нет, боги, о чем ты?! - воскликнула девушка краснея.
        Король взял ее за подбородок и поцеловал. Это был совсем другой поцелуй, нежный и ласковый. Только Виктор целовал ее так, и она не могла представить себе жизнь без этих поцелуев. Но и без тех других, страстных и грубых, тоже не могла долго обходиться.
        - Ну что опять? - спросил Виктор, почувствовав соленый привкус и открыв глаза.
        - Я люблю тебя, - прошептала Николь, вытирая щеки.
        - Я знаю, - ответил король, улыбаясь. - Я тоже люблю тебя.
        Николь закончила собирать вещи и вышла из шатра. Половина лагеря уже была свернута, вторую половину планировали сложить после обеда. Все солдаты разошлись чтобы передохнуть перед сборами и дорогой. Раненых погрузили на телеги, взятые в городе, и отправили вперед. На пустые складывали вещи и оружие. Эльфы к этому времени уже покинули лагерь, собравшись быстро и незаметно. Следующими выступили итилианцы, тоже не имея большой поклажи, как вандерширцы и солдаты Иджу.
        Королевский шатер и близлежащие к нему шатры старших офицеров и магов оставили напоследок, чтобы их почетные жители не терпели неудобств во время сборов. Хотя король не возвращался больше, оставив сборы на Николь и слуг. Магам тоже особо собирать было нечего. Они сидели в своем шатре, обсуждая дальнейшие планы.
        Княжна оставила их и вышла на солнце. Они с Николь сели на скамейке у входа, встретившись, наконец, после возвращения из замка. Бьянка рассказала о своем женихе, который согласился ехать с ней в Вандершир. Его брат тоже оставался с ними.
        - А вторые двое? - спросила Николь.
        - Аллель будет с Велиамором, - ответила княжна, став какой-то загадочной. - Так что мы получаем себе три новых придворных мага, если не считать Того.
        Она округлила глаза, покачав головой. Ее не слишком радовало решение короля приблизить к себе бывшего врага. Бьянка ненавидела Лоакинора за Бенедикта, которого тот мучил, и за Еву, его сообщницу, постоянно портившую ей жизнь.
        - Он тоже там? - спросила Николь, догадываясь, о ком речь.
        - Да, сидит в стороне, такой паинька, - иронично ответила девушка. - Гад несчастный. Мне бы его дали, я быстро бы с ним разобралась.
        - Значит, Виктория уговорила одного остаться тут? - сменила тему Николь.
        - Да, молчун останется, - усмехнулась княжна, уже успевшая раздать всем клички.
        - Понятно, - королева задумалась, пропустив рассуждения подруги о том, как медленно собираются солдаты и что они и до ночи не тронутся, если будут продолжать в том же темпе.
        Из шатра короля Холоу вышел Виктор, из шатра магов Кристиан. Они с минуту смотрели друг на друга в упор. Николь побледнела. Бьянка замолчала, наблюдая за ними. Сидящих в стороне девушек они не заметили. Король поднял руку и поманил графа к себе указательным пальцем, как строгий учитель нашкодившего ученика. Княжна ждала, что Кристиан подойдет и врежет ему, но тот опустил голову и медленно поплелся следом за королем, скрывшимся в шатре.
        - Что это было? - спросила ошеломленная Бьянка. Николь опять перестала дышать, представив, что сейчас сделает король с графом.
        - Ты видела? - княжна вскочила и побежала к королевскому шатру, схватив подругу за руку и увлекая за собой. - Я глазам не верю, Кристиан, как ручной щенок.
        - Не надо, зачем нам входить? - попыталась удержать ее Николь. Но Бьянка твердо была намерена все увидеть своими глазами.
        - Мы незаметно, - шепнула девушка и неслышно скользнула между занавесями.
        Королеве очень не хотелось слушать, а тем более смотреть на то, как мужчины будут выяснять отношения, но она тоже вошла. Если Бьянка что-то услышит, Николь должна будет знать, что именно, чтоб как-то оправдаться перед ней.
        Мужчины были в комнате позади, отделенной от зала плотной шторой. Бьянка обошла ее, что-то высматривая, и поманила Николь к себе. Королева приблизилась и заметила, что в одном месте ткань становится прозрачной и можно без труда увидеть освещенную спальную. Оттуда же нельзя было видеть более темный зал. Княжна усмехнулась, удобней примостившись. Николь встала рядом, не понимая, почему ничего не слышно, ведь их отделял лишь отрез тонкой материи.
        Виктор и Кристиан стояли посреди комнаты, друг напротив друга, пристально глядя в глаза. Король был в офицерском мундире, только волосы все еще не собрал в косу, как носил обычно. Граф, как всегда, пренебрегал формой, расхаживая в одной рубашке, местами заправленной в штаны. Николь толкнула подругу в плечо и указала на выход, желая все же увести ее. Король отвернулся, оглядев комнату рассеянным взглядом. Граф молча стоял на месте. Княжна хотела возразить, но тут Виктор резко обернулся и дал Кристиану пощечину. Граф едва устоял на ногах, пошатнувшись. Бьянка зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть от удивления. Николь замерла, ожидая ответа графа, но тот только опустил руку, которую невольно прижал к щеке.
        - Дикое животное, - произнес сквозь зубы Виктор, вновь отвернувшись. - Тебя что, на цепь посадить?
        Граф не отвечал, к неописуемому удивлению обеих девушек.
        - Чего молчишь? Неужели совесть мучает? - продолжал король, обернувшись и взглянув на него.
        - Прости меня, - ответил Кристиан, не выдержав его взгляда, и отвернулся.
        - Вас видели солдаты, - произнес Виктор, опустившись на край кровати. Теперь он говорил без злости, скорее устало. - Они разнесут эту новость за пару дней. Будто мне и без того мало.
        - Заткни их, разве это трудно? - предложил Кристиан, глядя на него.
        - Когда это были мои матросы, я мог что-то сделать, - ответил Виктор. - Но это пехота, простолюдины. Они не думают, что болтают.
        - Матросы? - переспросил граф.
        - Да, с “Королевы Морганы”, - Виктор посмотрел на него холодно.
        - Так ты давно в курсе всех событий, - поразился Кристиан, вспомнив, как они с Николь каждую ночь болтали, сидя в обнимку на палубе. Тогда между ними ничего не было, но доказать это любопытным зевакам невозможно.
        Виктор не отвечал, опять отвернувшись.
        - Ты или железный или совсем бесхребетный, - заключил Кристиан, сложив руки на груди. Король опустил голову на руки, уперев локти в колени, длинные волосы скрыли его лицо.
        - Ненавижу тебя, - проговорил он тихо.
        Николь хотела ворваться и расцарапать Кристиану его нахальное лицо. Но княжна держала ее за руку, не желая прерывать представление. О чем речь, она уже поняла.
        - Знаешь, мне тоже удовольствия не доставляют мысли о вас, - возразил граф, но прозвучало как оправдание.
        - Почему я не могу убить тебя? - произнес король задумчиво, словно обращаясь сам к себе. - Я сейчас этого очень хочу.
        - Я уже пробовал, - ответил Кристиан, опустившись рядом на кровать. - Ты должен помнить.
        - Я тебе верну этот долг, - пообещал король. - Еще раз к ней прикоснешься и я тебя…
        Виктор поднял голову, желая дополнить угрозу соответствующим взглядом, но, встретившись глазами с соперником, забыл, что хотел ему пообещать. Кристиан улыбался и, казалось, вовсе не думал о споре.
        - Что сделаешь? - помог граф, еще шире улыбнувшись. Король опустил взгляд на его губы. Кристиан, не сводя с него глаз, приблизил лицо вплотную, так, что его торчащие во все стороны волосы коснулись лба Виктора.
        Бьянка подалась вперед и наступила на край шторы. Ткань с треском порвалась, вся занавесь упала на пол, открыв их укрытие. Мужчины резко обернулись. Король вскочил, словно его ужалила змея, а Кристиан оставался сидеть, наблюдая за девушками. Бьянка сложила руки на груди, приняв оборонительную позицию. Николь не сводила глаз с Виктора. Он стоял у стены, взволнованный и растерянный.
        - Вам что, делать нечего? - спросил граф, медленно поднявшись и приблизившись к девушкам. Он, в отличие от короля, был абсолютно спокоен.
        - Зачем порвали штору? - Кристиан осмотрел оборванный конец с видом большого знатока.
        - Мы случайно, - нашлась, наконец, с ответом княжна, уперев руки в бока. - Мы тут гуляли.
        Николь обошла графа, словно и не заметила его, и приблизилась к мужу. Тот был бледен, на лбу выступил пот.
        - Виктор, - позвала она, коснувшись его груди. Он поднял глаза, но сразу отвернулся и быстро пошел прочь, не обращая внимания ни на кого.
        - Гуляли? - Кристиан скептично оглядел Бьянку с головы до ног.
        - Да, услышали вас и решили проверить, что тут происходит, - ответила ему княжна. Николь взяла графа за рукав и повернула к себе.
        - Что ты ему сказал? - спросила девушка сурово. - Почему он такой?
        - С чего вы взяли, что я стану вам что-то объяснять? - отняв руку, спросил граф. - Это мужское дело. Идите себе, гуляйте дальше.
        Кристиан прошел между ними и тоже покинул шатер.
        - Что это значит? - возмутилась Бьянка, досадуя, что так глупо выдала себя. - Что они о себе возомнили?
        - Я найду Виктора, - королева всерьез задумалась, что мог означать весь их разговор, и чем граф так напугал ее мужа. Вряд ли Виктор так побледнел бы, увидев почерневшие глаза или клыки, хотя Кристиан не злился и не перевоплощался.
        - Ну ничего, - княжна хитро прищурилась. - Я попрошу Даана, и он вмиг разгадает эту загадку. Для него все люди как на ладони.
        - Сомневаюсь, что он станет делиться с тобой, - отрицательно мотнув головой ответила королева. - Маги вообще очень скрытные.
        - Куда он денется? - рассмеялась Бьянка. - Ведь он будет моим мужем.
        - Не представляю, - девушка улыбнулась, направившись к выходу.
        Виктора она так и не смогла найти, словно он сквозь землю провалился. Лагерь тем временем почти весь собрали и погрузили на телеги. Для королевы по-прежнему была предоставлена большая карета, в которой она приехала сюда. Шестерка лошадей уже была запряжена, а вещи погружены.
        - Ваше Величество, - позвал ее Генри. - Если желаете попрощаться с королем и королевой Холоу, они ждут вас за теми отрядами.
        Генерал махнул в сторону бывших пленных, а теперь верных солдат нового короля Тибальда Второго. Ровные шеренги построились, ожидая команды следовать к замку на севере. Там на первое время должна была разместиться королевская чета, пока солдаты и крестьяне будут отстраивать столицу.
        Девушка поблагодарила и поспешила куда он указал. Она поправила выбившиеся из прически локоны и одернула полы кителя.
        Среди отрядов солдат стояла карета. Дверца была открыта. Тибальд разговаривал с одним из своих офицеров, давая распоряжения. Увидев сестру, он улыбнулся и прервал разговор.
        - Николь, мы уж думали, что уедем не попрощавшись, - сказал он, обняв девушку. - Жаль, что нет времени нормально поговорить.
        - Я так много хотела спросить, - королева смутилась, вспомнив, как проводила досуг, вместо того, чтобы поближе узнать единственного родного человека.
        - У нас еще будет время, - успокоил ее брат. - Прошлое уже никуда не денется.
        - Я рада, что у меня есть брат, - девушка услышала плач ребенка в карете. - И племянница.
        - Обещайте навестить нас, когда немного приведете там все в порядок, - попросил Тибальд.
        Из кареты спустился маг с младенцем на руках. Он кивнул Николь и посмотрел на короля.
        - Надеюсь, она не будет плакать на этот раз, - вздохнул Тибальд, обращаясь к магу.
        - Она только встретила брата и опять расстается с ним, - ответил Кайна, управляясь с подопечной, словно у самого было не меньше троих. Крошечная принцесса уснула на его руках, не пытаясь больше протестовать.
        - Виктория очень переживает, - пояснил Тибальд сестре, поскольку девушка не поняла, о чем они говорят с магом. - Они там с Виктором.
        Николь посмотрела на карету.
        - Можешь присоединиться, - помог ей решиться мужчина. - Она хотела тебя тоже увидеть перед отъездом.
        Николь поблагодарила и подошла к открытой дверце. Тибальд помог ей подняться по ступеням в высокую просторную карету. Девушка поблагодарила, уже заметив внутри брата и сестру. Виктор сидел на лавочке, Виктория полулежала, накрытая покрывалом. Голову она опустила на грудь брату, слушая его увещевания. Он что-то рассказывал ей, поглаживая по щеке.
        - Николь, - королева Холоу подняла голову, заметив ее. - Как хорошо, что ты пришла. Ты наша красавица.
        Николь смущенно покраснела, присев на противоположную скамью. Она не могла не заметить, что ласковая улыбка, только что освещавшая лицо ее мужа, мгновенно погасла, как только он заметил ее.
        - Вы поедете в замок, я слышала, - Николь постаралась отогнать пугающие ее мысли. С Виктором явно что-то было не так, и виноват в этом был Кристиан.
        - Да, ужасное место, но надежное и близко от столицы, - Виктория опять взглянула на брата, и он вновь улыбнулся.
        - Обещай приехать, когда Николь оправится после родов, - попросила она. - Я хочу познакомить Кайну с братиком или сестричкой.
        - Обещаю, - заверил ее Виктор.
        - Пора ехать, любовь моя, - к ним присоединился Тибальд. - Переночуем в городе, а на рассвете продолжим путь.
        - Пришлешь моих ребят, когда уже не будет в них нужды, - сказал ему Виктор, осторожно отпуская сестру. Девушка легла на скамью, из которой для нее сделали ложе.
        - Тогда ты их никогда не увидишь, - усмехнулся Тибальд.
        - Своих воспитывай, - шутливо возразил король. - У меня и так их мало.
        Мужчины вышли из кареты. Тибальд помог Николь спуститься, когда они с Викторией расцеловались на прощание.
        - Восстанавливай столицу, об укреплении границ можешь пока не думать, - наставлял родственника король Вандершира. - Итилиан поможет мастерами.
        - Спасибо за все, - Тибальд обнял его.
        - Все получилось совсем не так, как я хотел, - ответил Виктор, похлопав его по спине и отпустив. - Слишком дорого обошлась нам эта победа.
        - Главное, что живы наши близкие, - Тибальд проводил взглядом мага, несущего на руках принцессу.
        - Прощайте, Ваше Величество, - коротко произнес Кайна и скрылся в карете.
        - Он позаботится о них обеих, - сказал Виктор, понизив голос.
        - Отчаянный парень, - вздохнул Тибальд. - К магам у нас еще не привыкли, а после этой войны вряд ли он будет очень популярным. Но Виктория попросила его, и он согласился.
        - С вами ему ничто не угрожает, - Виктор, казалось, не замечал, что жена уже вышла из кареты и стоит рядом. - Сестра души не чает в литиатах и эльфах.
        - Прощайте, - король еще раз обнял сестру и сел в карету.
        - До свидания, - ответил ему Виктор, прикрыв дверцу.
        Кучер ударил вожжами, и карета медленно двинулась в сторону столицы. Солдаты сопровождали ее, идя следом.
        Вскоре луг опустел. Виктор повернулся, чтобы идти обратно к своим.
        - А где мы будем жить, пока столицу не отстроят? - спросила Николь, взяв мужа под локоть.
        - Я не знаю, - ответил он, глядя перед собой. - Еще не думал об этом. Где ты хочешь?
        - Я? Разве я могу решать? - девушка облегченно вздохнула. Виктор вел себя как обычно, хотя и грустил из-за расставания с сестрой.
        - Конечно, ты королева, - ответил он. - Дом - это твоя забота. Можешь посоветоваться с мамой, если будут возникать трудности.
        - Тогда давай поживем в Нордэнде, - предложила Николь. - Темные так и не добрались туда.
        - И там твои родители, - продолжал Виктор, взглянув на нее с улыбкой.
        - Да, я ужасно скучаю по ним, - девушка тоже улыбнулась, посчитав, что рано запаниковала.
        - Хорошо, это возможно, - кивнул король. - Будут, конечно, небольшие сложности. Ведь я должен буду следить за работами, а это четыре дня пути.
        - Я могу ездить с тобой, - Николь обхватила его локоть двумя руками, не желая отпускать одного. - Я уже привыкла кочевать. И потом, ты сам говорил, что не оставишь меня одну.
        - Скоро ты вряд ли сможешь кочевать, - Виктор скользнул взглядом по ее телу.
        - Да, я понимаю, но с этим гадом я тоже не останусь, - возразила девушка. - Что он тебе наговорил?
        - Я не хочу об этом говорить, - ответил король, и его лицо вновь стало холодной непроницаемой маской.
        - Прости, что мы с Бьянкой так нагло вторглись, - попыталась улыбаться Николь, но суровый вид мужа не располагал к веселью.
        - Николь, я не хочу об этом говорить, - повторил Виктор.
        Девушка кивнула и осмотрелась. Она не сразу заметила, что не они одни провожали короля Холоу. Позади медленно двигался литиат в светлом плаще поверх длинной мантии. Он шел, опустив голову, и Николь не смогла разглядеть его лица.
        - Ты поедешь в карете, - заговорил король, когда они приблизились к своему обозу, готовому выступать. Первые отряды под предводительством Гордона уже двинулись в путь.
        - А ты? - Николь видела, что муж хоть и вежлив, но держится с ней излишне официально.
        - Я верхом, - он подвел ее к открытой дверце. Внутри королеву ждал сюрприз. На широкой скамейке под теплым покрывалом лежала Мадлена. Она была еще слишком слаба, чтобы ехать верхом.
        - Я думал, ты будешь рада, - объяснил Виктор, заметив удивление на лице жены.
        - Я очень рада, - она обернулась и обняла его за шею.
        - Нельзя же положить жену моего советника на открытую повозку, - мужчина тоже обнял ее, но оставался далеким и недоступным. - С вами поедет еще кто-нибудь, чтоб присматривать за ней в дороге. Маги решают кто.
        - Ты так добр, - она погладила его по щеке.
        Он кивнул, но не очень обрадовался комплименту.
        - Да, сама доброта, - произнес он иронично.
        К ним подошел Кристиан, уже полностью одетый в форму и даже в фуражке, что вообще было редкостью. Теперь непослушные волосы едва не закрывали ему пол-лица, прижатые головным убором. Но он не испытывал никакого дискомфорта, сдвинув их в сторону, чтобы видеть окружающий мир. Щетину он тоже сбрил, хотя опрятнее выглядеть не стал.
        - Честь сопровождать Ее Величество выпала мне, - сообщил он, шутливо кланяясь и снимая фуражку, словно шляпу с пером.
        - Вот еще, - возмутилась Николь, отпустив Виктора, который делал вид, что рядом вообще никого нет. - Я не поеду с тобой в одной карете.
        - Почему? - граф искренне удивился, глядя на нее полными отчаяния глазами. - Разве я чем-то оскорбил вас?
        - Перестань кривляться! - строго прикрикнула на него девушка, ожидая, что Виктор все же вмешается и поставит наглеца на место. Граф тоже посмотрел на него, ожидая приказа.
        - Как король решит, так и будет, - сказал Кристиан, хитро прищурившись. Виктор резко повернул голову в его сторону, одарив гневным взглядом.
        - Не смей даже заговаривать со мной, - произнес он угрожающе тихо.
        - Иначе что? - граф приподнял одну бровь, а улыбка стала еще наглее. Николь посмотрела на мужа, не понимая, почему он до сих пор не надавал наглецу по физиономии.
        Но Виктор не ударил его и даже не ответил, просто оттолкнул с дороги и пошел прочь. Генералы уже ждали своего короля, придерживая его лошадь под уздцы. Мужчина взял поводья, вскочил в седло и приказал выступать. Сам пустил лошадь галопом в начало обоза. Офицеры последовали за ним.
        - Как ты это делаешь? - изумленно спросила Николь, взглянув на графа. - Нет, что ты с Ним сделал? Он что боится тебя? Поверить не могу.
        - Он не меня боится, а себя, - усмехнувшись, ответил Кристиан, с видом человека, узнавшего тайну и не желавшего ею делиться. - Не волнуйся, моя милая, драться уже никто не будет.
        Он взял ее под локоть и буквально втолкнул в карету. Николь даже запротестовать не успела. Граф ловко вскочил следом и сел рядом, прикрыв дверцу. Кучер ударил лошадей, и они медленно поплелись в конце обоза. Сзади оставался только отряд из нескольких десятков кавалеристов, охранявших королевскую карету, и повозка с прислугой.
        7е. Первый летний месяц.
        Бьянка ехала верхом, отказавшись и от кареты и от повозок. Ей куда приятнее было общество магов, тоже путешествовавших на лошадях. Впереди ехал Велиамор и его новый подопечный. Король попросил советника получше узнать его и изучить возможности, чтобы решить, как использовать умения бывшего врага для восстановления государства. Лоакинор послушно выполнял все просьбы Велиамора, не задавая никаких вопросов и не протестуя, даже когда ему что-то было не по душе. Труднее всего ему было рассказывать о своих действиях в прошлом. Советника интересовали все подробности, все имена убитых магов, эльфов и людей, заклинания, с помощью которых тот обращал зверей в людей, и места, где еще могли прятаться оборотни и вампиры. Лоакинор помнил все до самых мелких подробностей и рассказывал. Велиамор видел, что это доставляет ему почти физическую боль, и не требовал многого. Он и сам не мог долго слушать, настолько ужасными были дела темных. Но вскоре убедился, что магам немного нужно было усилий, чтобы разрушить все вокруг себя. Люди быстро проникались их идеями и творили зло уже по своей воле и в свое удовольствие.
Темные лишь давали первые уроки и наблюдали, люди делали все сами.
        Следом за советником и Лоакинором ехал Аллель. Он мог слышать разговор, но не проявлял ни малейшего интереса. Просто следовал за старшим братом, опустив голову и не замечая ничего вокруг.
        - Что это с ним? - спросила Бьянка, уже давно заметив, что одного из ее новых знакомых словно подменили. Всегда веселый и непоседливый юноша стал угрюмым и замкнутым. Даже у людей на это должны были быть причины, не говоря о литиатах, которые отличались своей жизнерадостностью.
        - Он печален, - ответил Даан. Он ехал справа от девушки. Слева от нее ехал его брат. Все всадники были в дорожных плащах с капюшонами и вооружены. Княжна была в военной форме и вполне могла сойти за одного из солдат. Фуражка скрывала ее бледное лицо от солнца, только длинные волосы, завязанные в хвост, выдавали девицу.
        - Я заметила, - ответила она без своей обычной язвительности. - Почему?
        - Думаю, у него есть причины, - продолжал литиат, держась в седле с такой величественной осанкой, что позавидовали бы короли. Накинутый капюшон скрывал его лицо.
        - Ты не хочешь отвечать? - спросила девушка прямо. Прямота невесты не задевала Даана. Он ценил ее и считал хорошим качеством, крайне редким у людей.
        - Это его личное дело, - ответил ей Даан. - Если ты волнуешься, можешь спросить у него.
        - Знаешь, если бы мне так ответил кто-то другой, я посчитала бы это оскорблением, - произнесла девушка, направив коня, чтобы ехать ближе. Андор придержал своего, желая оставить их наедине.
        - Почему? - литиат посмотрел на нее, повернув голову. - Никто не ответит тебе лучше, чем он сам.
        - У людей не принято лезть со своими вопросами, - попыталась объяснить княжна. Она желала как можно быстрее научить жениха всем тонкостям общения людей, чтобы представить матери и подругам не стесняясь.
        - Лезть? - переспросил маг. Бьянка вдохнула поглубже, еще не привыкнув к его постоянным расспросам. Литиат, который провел всю жизнь среди своих собратьев и прежде не общался так плотно с людьми, плохо понимал их обороты речи и обычаи.
        - Вмешиваться, обращаться, - пояснила она, подумав, не поспешила ли с решением связать свою жизнь со столь неординарным созданием.
        - Мы узнаём все друг о друге от других людей, так, чтобы предмет обсуждения даже не знал об этом, - рассказывала княжна.
        - Зачем? - Даан улыбнулся. Его чаще всего смешили странные обычаи людей. Объяснить ему предназначение правил приличия и придворного этикета она так и не смогла.
        - Если каждый начнет подходить к нему и расспрашивать, сколько он выдержит? А так все узнаЮт друг от друга, а его никто не беспокоит, - Бьянка была очень довольна своим аргументом, решив, что тут уж возразить литиату будет нечего.
        - Кому может быть интересна жизнь Аллеля? - спросил Даан. - Его почти никто не знает.
        - А те, кто все же знает его? Им интересно, - ответила девушка.
        - Нет, нам неинтересно, - отрицательно мотнул головой Даан. - Мы знаем, что с ним.
        - Откуда? Спрашивали его? - Бьянка поняла, что рано порадовалась. Переспорить литиата было невозможно.
        - Нет, мы его друзья и все понимаем без слов, - Даан улыбнулся, казалось, радуясь не ответу, а факту дружбы.
        - Но я-то не его подруга, пока. Как мне узнать? - девушка начинала терять самообладание.
        - Спроси его, - повторил Даан, и они вернулись туда, откуда начали. - Он будет рад твоему вниманию, и вы станете друзьями быстрее, чем если бы ты спрашивала у меня. Так он не узнает, что интересует тебя.
        Бьянка открыла рот, желая возразить, но так и замерла, поставленная в тупик.
        - По правде говоря, он меня не интересует, - произнесла она после паузы. Даан вновь посмотрел на нее, теперь удивленно.
        - Меня интересует, почему он печален?
        - Почему тебя это интересует, если тебе он сам вовсе неинтересен? - литиат снял капюшон, чтобы лучше видеть собеседницу.
        - Все, сдаюсь! - воскликнула Бьянка, всплеснув руками. - Тебе в академии надо преподавать.
        - Какой предмет? - он, казалось, всерьез задумался над такой возможностью.
        - Умение вести споры, - произнесла угрюмо девушка, глядя на дорогу. Она с тоской вспомнила своих капитанов, которые и втроем не могли ее переспорить. Оказалось, что с умными мужчинами не так здорово, как ей всегда представлялось. В последнее время эти самые, интересные и умные, мужчины только и делали, что отравляли ей существование. Вот и милашка литиат оказался скрытным занудой.
        - Ты шутишь? - спросил Даан, заметив ее хмурый взгляд.
        - Да, - ответила девушка.
        - Почему ты не скажешь, что просто любопытна, - сказал он вдруг, тоже перестав улыбаться. - Ты ведь хочешь знать, чтобы потом рассказывать другим?
        - Хочешь сказать, что я сплетница? - возмутилась Бьянка.
        - Я сказал, - Даан внимательно следил за ней, не зная значения слова, но догадываясь, что правильно предположил.
        - Мне совсем не любопытно, - возмутилась княжна. - С чего ты взял?
        Литиат медленно переварил очередной оборот и ответил:
        - Ты много думаешь о других и мало о себе.
        - Звучит, как комплимент, вот только это не комплимент вовсе, - огрызнулась она, одарив его гневным взглядом.
        - Почему ты злишься? - спросил литиат. - Ты сейчас ударишь меня.
        - Нет, - она изумленно раскрыла глаза. - Вовсе нет. Как ты можешь так думать?
        - Мне так показалось, прости, - он отвернулся, понимая, что снова все неправильно истолковал.
        - Я, может, и злилась, но бить тебя не буду, это точно, - улыбнулась девушка. - Просто с тобой очень трудно разговаривать.
        - Я все тебе расскажу, - литиат выглядел таким несчастным, что Бьянке стало неловко за свою резкость. - Аллель печалится, потому что Кайна остался в Холоу.
        - Не нужно, я не так любопытна, как ты думаешь, - княжна протянула руку и коснулась его плеча. - Улыбайся. Твое грустное лицо невыносимо видеть.
        - Я подумал, возможно, не нужно тебе быть со мной? - сказал литиат, глядя на гриву своей белой лошади. - Я никогда не научусь понимать людей. Ты будешь злиться и когда-нибудь оставишь меня. Сейчас я смогу выдержать, потом будет очень трудно.
        Княжна задумалась, пораженная этой мыслью. Ведь до сих пор она имела дело с обычными мужчинами. Самым ужасным, что могло с ними случиться после того, как она бросала их, это романтичная серенада под окнами и пьяный разгул с друзьями. Даже с собой никто не покончил. У эльфов и литиатов в любви все было не так как у людей. Они не знали, что такое развлекаться, флиртовать, ревновать. Для них любовь никогда не бывала игрой или просто приключением. Что могла она пообещать Даану, который почти сто лет любил лишь одну девушку, к которой даже не прикасался.
        - Почему ты так говоришь? - возмутилась она, скорее из вежливости. - Между нами еще ничего не было, а ты уже сдаешься.
        - Я поговорю с Велиамором, - решил литиат. - Он знает людей и скажет мне, что делать.
        - Нет, это же глупо, - княжна рассмеялась. - У тебя что своей головы нет?
        - Ты видишь Аллеля? - спросил литиат серьезно. Девушка кивнула. - Он потерял свою любовь. Он теперь один. Если бы он еще не нашел ее, то мог бы жить надеждой, как Андор. Но он уже полюбил и теперь потерял. Он больше никогда не будет прежним. Он проживет свой срок, но это будет ужасная жизнь. Все равно, что в подземелье без окон и свежего воздуха. Он больше не чувствует ветра и не видит солнца.
        - Почему? Разве он так любит этого Кайну? - не поняла княжна.
        - Так? Он просто любит, - Даан мотнул головой.
        - Откуда ты знаешь, каково это? - Бьянка не могла представить, хотя звучало зловеще.
        - Разве ты не слушала меня, когда я рассказывал тебе о своей невесте? - удивился литиат, взглянув на нее.
        - Но вы же не были женаты, вообще недолго были вместе, - возразила княжна, вспомнив их беседу в Стоунхолде, пока они ждали своих солдат. Даан рассказал ей о тех днях, когда город литиатов еще был полон жителей, а у него была возлюбленная. Но она ушла и погибла от рук людей.
        - Это не имеет значения. Они тоже не были вместе, - он кивнул на Аллеля. - Если бы мы с Ашей были женаты, я не был бы здесь сейчас. Я ушел бы с ней и вместе с ней погиб бы.
        - Тогда хорошо, что вы не успели пожениться, - усмехнулась княжна.
        - Может, будет хорошо, если я и с тобой не успею? - литиата абсолютно не веселила тема разговора. - Ты ведь не веришь моим словам. Думаешь, что я преувеличиваю?
        - Признаться, да, - кивнула Бьянка. - Ваш друг погрустит и забудет своего возлюбленного, как тот его. Они найдут других и заживут себе, каждый отдельно.
        Даан рассмеялся.
        - Что? Разве нет? - не поняла девушка. - Только не говори, что вы как лебеди, одна любовь навсегда, а если пара погибла, то нужно умереть от горя. Это смешно и глупо.
        - Нет, не так, - ответил литиат. - У всех по-разному. Не нужно думать, что все мы одинаковые.
        - Вот и я о том же, - закивала Бьянка. - Даже если у нас ничего не выйдет, найдешь себе другую, получше. Тем более что жить мне осталось лет сорок-пятьдесят максимум. А ты к тому времени только бриться начнешь.
        - У нас борода не растет, - заметил маг.
        - Как это? Как у эльфов? - не поняла княжна. Она попыталась вспомнить Велиамора с бородой, но такого не было. А других чистокровных литиатов она не знала.
        - Да, - ответил Даан. - Но если ты имеешь в виду мое тело, то не нужно думать, что я буду таким еще лет двести. Все зависит от образа жизни.
        - То есть? - не поняла Бьянка.
        - Сколько мне лет? По-вашему? - спросил он, стараясь объяснить доходчиво. У него это получалось лучше, чем у княжны, терявшей терпение на третьем вопросе.
        - Ну, двадцать, - Бьянка решила прибавить немного. Ей неловко было от того, что ей самой было гораздо больше, а она покусилась на семнадцатилетнего парня.
        - Ваши мужчины в двадцать лет уже женаты? - продолжал литиат.
        - Редко, кому не повезет, - усмехнулась княжна.
        - Когда я женюсь, мое тело изменится, потому что изменится жизнь. Если бы у меня была женщина в мои двадцать, то сейчас я выглядел бы как Велиамор, - Даан ждал какой-нибудь реакции собеседницы, желая увидеть, поняла она или нет. До Бьянки медленно доходило устройство организма литиата.
        - А если бы Велиамор был еще девственником, то выглядел бы как ты? - спросила она краснея.
        - Да, но жизненный опыт и войны, в которых он участвовал, все равно немного изменили бы его. Он выглядел бы как ваш король, - Даана тема нисколько не смущала.
        - Эта война придаст тебе мужественности, будь уверен, - княжна все больше погружалась в раздумья. Отношения с этим парнем уже не казались ей такими простыми.
        - Но это еще не все, - продолжал Даан, привлекая ее внимание. - Ты должна еще кое-что узнать, прежде чем станешь моей.
        Бьянка покраснела еще больше, вновь почувствовав приятное волнение. Что бы там ни было, она не намерена была отпускать его, не изведав полностью. Внутреннее чутье, развившееся за годы общения с противоположным полом, подсказывало, что этот немаловажный аспект жизни мог как свести на нет все достоинства, так и перекрыть многочисленные недостатки.
        - Я повлияю на твою жизнь, а ты на мою, - произнес литиат, стараясь объяснить доходчивее, хотя сам знал об этом только понаслышке.
        - Я это осознаю, у людей тоже так, - улыбнулась Бьянка ласково.
        - Нет, ты будешь жить дольше, а моя жизнь сократится, - ответил Даан. - Моя магия ослабеет и сила может вообще оставить меня под конец жизни, если я буду жить среди людей. Тем более теперь, когда книги больше нет.
        - Не поняла, ты хочешь сказать, что я доживу до ста лет? - усмехнулась девушка, считая все это маловероятным. Одно дело огненные языки пускать, но делиться бессмертием казалось невозможным в принципе.
        - Я не знаю, не могу ответить точно, - литиат задумался и молчал какое-то время. Бьянка рассматривала его прекрасное лицо, убеждая себя, что этот юноша и есть ее подлинная судьба.
        Аллель резко обернулся и тоже посмотрел на ее жениха. Даан вскинул голову, словно его позвали по имени, хотя оба хранили молчание. Бьянку очень забавляла их хамская манера общаться мысленно, в то время как рядом были люди, не слышавшие ни слова. Все равно что шептаться в обществе.
        - Вам нужно усвоить немного хороших манер, если хотите жить при дворе, - сказала княжна, наблюдая за немым диалогом. Лицо Аллеля было непривычно оживленным, а Даана все больше бледнело.
        - Если бы вы посвятили меня в вашу тайну, я смогла бы помочь советом, - продолжала она, нахмурившись. Литиаты полностью проигнорировали ее попытки привлечь к себе внимание.
        Аллель вдруг улыбнулся и, махнув рукой ехавшему позади них Андору, развернул лошадь и поехал обратно. Даан опустил голову, отрицательно мотнув.
        - Куда он? - Бьянка привстала в седле, глядя вслед покинувшему их литиату.
        - Других себе найдут, говоришь? - спросил маг, взглянув на нее.
        Княжна поняла.
        Велиамор, словно почувствовав, обернулся и придержал коня, оглядывая едущих позади.
        - Где он? - спросил советник обеспокоенно, остановив взгляд на братьях. Андор молчал, тоже не зная, куда подался Аллель. Солдаты заметили переполох и всадника, оставившего обоз.
        - Возвращается в Стоунхолд, - ответил Даан, не глядя на Велиамора, словно в поступке друга была его вина. Бьянке это не понравилось.
        - Почему ты отпустил его? - выговаривал ему маг. Люди вокруг начали прислушиваться. Редко они могли быть свидетелями разговоров литиатов. Бьянка искала взглядом кого-нибудь из офицеров, чтобы попросить разогнать зевак.
        - Он не слушал меня, - оправдывался Даан. - Я пытался задержать.
        - Если с ним что-то случится, Кайна ответит мне, - произнес Велиамор угрожающе. Княжна помнила, что советник оставался вампиром, хотя успешно сдерживал темную натуру.
        - Что может случиться? - спросила княжна, желая защитить жениха, выслушивающего незаслуженные порицания. - Он же маг.
        - Да, он маг, - ответил ей Велиамор, смягчив тон. Бьянка была ему как дочь, и он любил ее не меньше чем Гордона и Виктора. - Но мы в Холоу.
        - Он может встретить разбойников или крестьянскую дружину, - пояснил девушке Даан.
        - Я не могу ехать за ним, - Велиамор мотнул головой раздосадованный выходкой брата.
        - Я могу, - предложил Даан. Андор кивнул, давая понять, куда брат, туда и он.
        - Нет, вы что? - возмутилась девушка. - А вам крестьяне не страшны?
        - Вдвоем мы справимся с кем угодно, - возразил литиат.
        - Нельзя затевать драк, война уже окончена, - советник вздохнул. - Вы настроите людей против магов, и Тибальд не сможет очистить страну от суеверий и нетерпимости.
        - Но Аллель? - напомнил Даан.
        - Надо было держать его за руку, когда мог, - ответил Велиамор и пришпорил коня, вернувшись к началу колонны.
        - Ты ни в чем не виноват, - княжна коснулась плеча возлюбленного. Даан улыбнулся ей.
        - Я знаю, - ответил он. - Никто не удержал бы его.
        - Похоже, ты был прав, а я ошибалась, - девушка вздохнула, жалея, что до привала еще добрых полдня, а раньше она не сможет обнять его.
        - Я не буду спрашивать чужих советов, - решил литиат, накрыв ее руку своей. - Если ты хочешь подарить мне несколько мгновений своей любви, я согласен принять их, а что будет после - неважно.
        Княжна покраснела под его проницательным взглядом, выражавшим чувства лучше, чем слова или прикосновения.
        7е. Первый летний месяц.
        Николь смотрела в окошко на мелькавшие мимо деревья. Они ехали всю ночь и почти весь день, желая добраться до поселений, где можно было разбить лагерь и переночевать. Раненные нуждались в отдыхе и уходе, так же как и вымотанные войной и походом солдаты. Мадлена все время спала, набираясь сил. Когда она просыпалась, граф поил ее настойкой, оставленной Велиамором. Николь поражалась тому, как за эти дни он превратился в образцовую сиделку. Был серьезен и внимателен. Строго велел матери пить все до капли и спать, когда та порывалась сесть, а то и вовсе выйти на воздух. Женщина была слишком слабой, хотя выглядела уже гораздо лучше. Большую часть времени она спала, отвернувшись к стене и подобрав под себя ноги, благо, что широкое сидение позволяло вытянуться в полный рост даже мужчине. Николь вспомнила, как вот также везла мужа, забрав его из плена Лоакинора. Тогда граф тоже помогал ухаживать за ним. Николь ненавидела себя за то, что из-за нее они вновь поругались.
        Граф в очередной раз поправил сползавшее покрывало и вернулся на место. Николь демонстративно отодвинулась подальше, но он не пытался больше прикоснуться к ней. Хотя по-прежнему шутил и дурачился, изобретая развлечения, чтобы не сойти с ума в дороге.
        - Когда закат? - спросила королева, поглядывая на светлое небо.
        - Не скоро, лето ведь, - ответил Кристиан задумчиво. Под вечер его веселость сошла на нет. Он тоже заскучал, глядя в другое окошко.
        - Велиамор обещал заглянуть перед закатом, - говорила сама с собой девушка. - Значит, когда он приедет, будет уже недолго до привала.
        - Думаешь, он в шатер к тебе придет? - спросил граф, не глядя на нее. За время пути Виктор ни разу не приблизился к карете, словно вообще забыл, что у него есть жена.
        - Не ко мне, а к нам, - возразила королева. - Не будет же он теперь жить отдельно?! Хотя ты такой гад, что я могу ожидать чего угодно.
        - Причем тут я? - в сотый раз спросил Кристиан. - То, что ты ему надоела, не моя вина.
        - Замолчи, пока я тебя не вытолкнула на дорогу, - пригрозила Николь. - Он меня любит.
        - Да-да, как скажешь, - усмехнулся граф своей хитрой ухмылкой.
        - Это ты все испортил. Ты что-то ему сказал, и он теперь меня избегает, - сокрушалась королева, ломая голову, что это могло быть.
        - С чего бы это? - картинно задумался граф, приложив руку к подбородку и почесывая его указательным пальцем. - Ладно меня бы избегал, ты-то причем?
        - Он избегает нас обоих, - уточнила девушка. - Ты сюда затесался, вот он и не приходит. Представляю, что он сейчас думает обо мне.
        - Может, он не о тебе думает вовсе, - поддразнивал ее граф, продолжая улыбаться, как ни в чем не бывало.
        Николь не ответила, одарив его презрительным взглядом.
        - Послушай, ты говорила, у него есть шрам, - спросил неожиданно Кристиан, взглянув на нее. - Где?
        - Почему тебя это вдруг заинтересовало? Ты же и слышать не хотел о нем, а теперь мы только о нем и говорим, а ты и не злишься, - Николь внимательно следила за собеседником, пытаясь прочесть ответ на его лице. Но тот лишь лукаво улыбался, закатив глаза в притворной задумчивости.
        - Пытаюсь полюбить его, как ты просила, - ответил он.
        - Мне его уже жаль, - Николь отвернулась к окну и начала задумчиво рисовать на стекле. Кристиан ждал, прекрасно зная, что девушка не может отказать себе в удовольствии поговорить о возлюбленном, раз уж увидеть его не может.
        - На спине, - произнесла она тихо, прочертив пальцем ровную горизонтальную линию. - Его скрывает пояс.
        Граф задумался, но улыбка оставалась на его лице. Николь вновь посмотрела на него.
        - У него еще были, но тогда во дворце жил Велиамор и все их убирал, - продолжала она. - Еще вопросы?
        - Он тебе много о себе рассказывает? - граф откинулся на спинку, глядя мимо нее в окно на медленно ползущие деревья и луга.
        - Я тоже ему все о себе рассказала, и о тебе, кстати, тоже, - ответила Николь печально.
        - Интересно, что именно? - удивленно спросил Кристиан.
        - Все, что знаю я, - девушка мечтательно прикрыла глаза. - О нашей деревне, о том, как я росла, училась в городе. О том, как ты начал меня преследовать и портить жизнь.
        Кристиан хмыкнул, явно не соглашаясь с этим утверждением.
        - О свадьбе с Логом, о твоей дурацкой выходке, - продолжала перечислять Николь.
        - Дурацкой?! Дурацкой выходкой была вся эта свадьба, - возразил граф, улыбнувшись.
        - Да, Виктор тоже долго не понимал, зачем я решила выйти замуж за старосту, - королева тоже улыбнулась, соглашаясь с обоими. - Но откуда вам знать, что чувствуют девушки на моем месте? Вы сильные, можете добиться всего, чего пожелаете, а что можем мы?
        - Свести нас в могилу, - буркнул граф.
        - Твоя выходка ему очень не понравилась, - сурово заметила Николь, услышав его слова. - Он пообещал отменить право первой ночи, когда все это закончится.
        - Конечно, он же такой правильный, благородный, - усмехнулся Кристиан в своей обычной манере, но девушке почему-то показалось, что помимо насмешки было в этом замечании еще что-то. - Он этим правом никогда не пользовался? Ведь мог взять жену любого.
        - Как это на тебя похоже, - брезгливо фыркнула королева. - У тебя одно на уме, как бы чужих жен соблазнять.
        - Поверь, соблазнять их, не надо много ума, - ответил граф, не пытаясь отрицать. - Другое дело такие как ты, недоступные и холодные с виду. Одно удовольствие.
        - Я так и знала, что охотник в тебе затмевает всех остальных, - возмутилась Николь краснея.
        - Я мужчина, чего ты ждала? Мы все такие, - сказал граф, нисколько не обижаясь ее замечанию. - Чем труднее добиться, тем сильнее желание.
        - Что же ты всех добился, кого хотел? Или только я такая нерадивая, поддалась? - девушка позабыла, что злится на него и села ближе, желая узнать новые подробности его жизни. Граф редко бывал таким разговорчивым и тем более никогда не посвящал ее в тонкости своей натуры.
        - Меня интересуют только те, кого интересую я, - ответил он, усмехнувшись. - Какой смысл добиваться расположения человека, которому ты абсолютно безразличен или вовсе противен?
        - Охотничий инстинкт. Разве так не труднее? Влюбить в себя, а потом добиться, - предположила девушка.
        - Николь, не об охоте речь, - рассмеялся граф. - Я не злодей какой-нибудь, чтоб соблазнять просто ради самого соблазна. Я просто хочу быть любимым. И если знаю, что кому-то нравлюсь, просто помогаю решиться.
        - Я совсем тебя не понимаю, - королева покачала головой. - Откуда ты знаешь, кому нравишься, а кому нет?
        - Вижу по глазам, - он протянул руку и коснулся ее подбородка, нежно взяв его большим и указательным пальцами, как если бы хотел поцеловать.
        - Все ты врешь, - Николь опустила взгляд и отодвинулась. Но мужчина последовал за ней, зажав в угол, и обнял за талию.
        - Зачем мне врать? - спросил он, второй рукой удерживая ее лицо, чтобы она не отворачивалась.
        - Отпусти, чего ты добиваешься? - спросила девушка, повторив попытку вырваться, но граф крепко держал ее.
        - Закрой глаза, - попросил он, понизив голос. - Представь, что я это он.
        - Что за глупость? - возмутилась Николь, упираясь руками ему в грудь. - Зачем?
        - Ты ведь думаешь о нем, а я думаю о тебе, - объяснил он, склонившись к самому ее уху. - Так все будут довольны.
        Он поцеловал ее, продолжая сжимать в объятиях, прижав к спинке сидения. Николь отвернулась, давая понять, что не желает продолжать. Кристиан немного ослабил хватку.
        - Не все будут довольны, - произнесла она печально, глядя в сторону.
        - Ну, он сам сбежал, - вздохнул граф, склонившись и поцеловав ее шею.
        - Даже если я закрою глаза и уши, все равно не смогу принять тебя за него, - проговорила девушка. - Он совсем другой, он по-другому целует, по-другому обнимает и пахнет он лучше.
        - Да, - неожиданно согласился Кристиан. Николь повернула голову и взглянула на него. - Интересно, чем?
        - Он сам по себе так пахнет, - девушку начали раздражать эти перемены в настроении графа. Он выпустил ее из объятий, но продолжал сидеть рядом. - Наверное, потому что моется чаще чем ты.
        - Нет, не думаю, - произнес мужчина задумчиво. - Ты вот тоже хорошо пахнешь, не так как другие девушки.
        - Прекрати, - Николь смутилась и отвернулась к окну.
        - Закат, - заметил Кристиан.
        Девушка была так взволнованна, что не видела, как солнце медленно скрывалось в лугах. К карете подъехали несколько всадников, и она притормозила.
        Велиамор, как и обещал, пришел навестить жену. Он поприветствовал королеву и графа, подметив своим проницательным взглядом, что оба слишком возбуждены и избегают смотреть друг на друга. Хотя Кристиан быстрее справился с собой и улыбнулся.
        - Что там нового при дворе нашего славного короля, Виктора Непобедимого? - спросил граф шутливо, когда маг сел между ними и карета тронулась.
        Николь одарила его гневным взглядом.
        - Не пойму, почему он тебе все это спускает? - спросил с улыбкой советник.
        - Он меня любит, - ответил Кристиан, сложив руки на груди, очень довольный собой. - Я его лучший министр.
        - Как мать? - поинтересовался Велиамор, понимая, что лучше не продолжать щекотливую тему.
        - Спит, - доложил граф. - Утром я в нее влил все, что вы предписали. Как Бенедикт?
        - Совсем окреп, - ответил маг. - Хочет верхом ехать.
        - Он такой, - Кристиан улыбнулся, впервые без ехидства и язвительности. - Наш герой, победитель Лоакинора.
        - Он еще не знает об этом, так что лучше не болтай, - попросил советник. - У него есть сейчас, чем занять голову.
        Граф вопросительно посмотрел на него.
        - Юная мисс Лоусон очень заботлива, - намекнул Велиамор.
        - О, вот как, - Кристиан покачал головой. - Не в Праудов пошел. В нашу родню.
        - Разве ты ему родственник? - спросила Николь, улыбнувшись.
        - Конечно, брат, - ответил граф невозмутимо, словно это всегда было так.
        - Да, он прав, - кивнул Велиамор.
        - Тогда вы его отчим, - заключила королева. - Я даже не подумала об этом.
        - Да, у меня теперь и отец и брат, - похвалился Кристиан. - Да еще и какие, маги.
        - Старший наш тоже не промах, - заметил Велиамор, улыбаясь, но в его взгляде все равно была какая-то тревога.
        - Что-то случилось? - спросил граф, не упустив этого. - Никто же не умер?
        - Нет, все живы, - успокоил их с Николь маг. - Аллель уехал. Вернулся обратно в столицу.
        - Один? - уточнил граф, сразу догадавшись, что именно тревожит мага.
        - Вот и я о том же думаю, - кивнул тот. - Один в этой стране.
        - Я понимаю его, - произнес Кристиан после паузы.
        Николь просто молча слушала, надеясь понять, почему брат Велиамора решил вернуться и почему это опасно.
        - Понимаешь? - переспросил Велиамор, скользнув взглядом в сторону королевы. - Это-то меня и пугает. Литиаты не совершают импульсивных поступков, руководствуясь одними только эмоциями. Если он желал остаться, то незачем было ехать с нами.
        - Он еще слишком молод, чтоб быть рассудительным, - вступился за парня граф. - Ты сам поехал за матерью, когда она сбежала.
        - Этот спор не имеет смысла и уже ничего не исправит, - вздохнул маг.
        Карета остановилась. Стемнело и солдаты начали устанавливать лагерь. Вдалеке слышался лай собак.
        - Тут что, деревня рядом? - спросил граф, открыв дверцу и впустив ночной прохлады. Карета остановилась почти в самом центре возводящегося лагеря. Вокруг вырастали шатры и загорались костры. Те, кто был свободен от установки палаток, готовили ужин. Прислуга снимала вещи с кареты и вносила в королевский шатер. Николь тоже вышла следом за Кристианом. Она была в рубашке и легких штанах. Прохладный воздух тут же приятно охладил разгоряченную кожу. Николь поискала взглядом Виктора, но его нигде не было.
        К ним подошли княжна и ее жених, высокий литиат в длинной одежде. Бьянка, не желая оставлять сомнений, взяла его под руку. Граф сложил руки на груди, оглядывая обоих с головы до ног. Николь улыбнулась подруге и поприветствовала их.
        - Не скучаете в карете? - спросила княжна, заметив, что и королева оценила ее выбор.
        - Нет, - ответил Кристиан, вернув свою ироничную усмешку. - Хоть лошадью не пахнем.
        - Я понимаю, почему королева путешествует в карете, но тебе-то за что такая честь? - не отступала Бьянка.
        Николь и Даан наблюдали за спутниками со стороны, не принимая участия в препирательствах.
        - По-твоему, я недостоин такой чести? - спросил Кристиан, не обращая внимания на ее жениха. - Я министр и приближенный короля.
        - О да, я видела, - усмехнулась Бьянка, не уступая ему в ядовитости тона. - Ближе некуда.
        - Завидуешь? - граф смерил ее надменным взглядом. Николь вопросительно посмотрела на него.
        - Я вполне довольна своей судьбой, - Бьянка прижалась к литиату. - У меня есть прекрасный мужчина и не надо его ни с кем делить.
        - Король вас уже благословил? - поинтересовался Кристиан, игнорируя недоуменные взгляды Николь.
        - Мне не нужно его благословение, - возразила княжна. - Даан не его подданный.
        - А чей? - граф посмотрел на литиата.
        - Он еще не решил, - ответила за него Бьянка, понимая, что жених вступать в беседу не намерен. - Может выбирать. Маги теперь на вес золота.
        - В Холоу не советую подаваться, - продолжал Кристиан, не глядя на девушку, а по-прежнему обращаясь к Даану. - Остается Эвервуд и Иджу.
        - В Эвервуде очень живописно, - рассуждала княжна, задетая поведением графа.
        - На фоне эльфийских девиц ты явно проиграешь, - сказал Кристиан, усмехнувшись.
        - Замолчи, ты невыносим! - воскликнула Бьянка гневно.
        - Ты сама подошла к нам, - возразил граф. Николь только головой покачала.
        - Я хотела вам сказать, где король, но, вижу, напрасно, вам и без него неплохо, - Бьянка хотела задеть Кристиана, но перестаралась. Королева виновато опустила голову, догадываясь, что не только княжна заметила их с графом более чем близкую дружбу. Слухи о ее адюльтере быстро разлетелись среди солдат, а путешествие в карете только укрепило всех в мысли, что они с графом любовники.
        - Прости, Николь, я не это имела в виду, - попыталась извиниться Бьянка.
        - А что ты имела в виду? - спросил сурово Кристиан. Королева молчала, чувствуя себя очень глупо перед невольным свидетелем всей сцены. Даан наблюдал с таким видом, словно его заставили есть нелюбимое блюдо.
        - Тебя это вообще не касается, - огрызнулась Бьянка и посмотрела на Николь. - Виктор в деревне. Тут недалеко.
        - Спасибо, - девушка улыбнулась, простив княжне всю грубость за эти сведения. Даан тоже улыбнулся. Граф нахмурился.
        - Мы можем отвезти тебя, - предложила Бьянка. - Обойдешься без Этого.
        Она махнула в сторону Кристиана.
        - Выбирай выражение, а то научу манерам, - граф сделал шаг в ее сторону. Но литиат протянул руку и уперся кончиками пальцев ему в грудь, преградив доступ к девушке. Бьянка изумленно посмотрела на него.
        - О, защитник? - спросил Кристиан, посмотрев сначала на руку, а потом на самого литиата.
        - Это уже не смешно, - ответил тот, убрав руку.
        - Я бы не больно ее поколотил, - усмехнулся Кристиан, не желая ссориться с магом. Тот был ему симпатичен и драться с ним не имело смысла.
        - Кто кого бы еще поколотил, - возразила княжна.
        - Туда пешком нельзя дойти? - напомнила о себе Николь, пропустив спор. Ее больше волновало местонахождение короля.
        - Долго, - отмахнулась княжна. - Лучше верхом. Даан возьмет тебя к себе в седло.
        Молодые люди направились к стоящим неподалеку лошадям. Карету уже отогнали в сторону, а на поляне собрались офицеры, проводя перекличку. Мадлену перенесли в шатер магов, оставив на попечение мужа.
        - Чтобы он потом отпустил ее из своего седла, - усмехнулся Кристиан, следуя за княжной. - Виктора она у тебя уже увела.
        - Знаешь, не все такие гады, как ты, - ответила ему Бьянка. - Есть и порядочные мужчины.
        - Я еще не встречал, - граф наблюдал, как Даан с легкостью усадил королеву в седло своей белой лошади, и сам вскочил позади. - Ты что, испытываешь его на прочность?
        - Закрой рот, - сурово велела девушка, посмотрев на него в упор. - А то я расскажу Николь, что ты задумал.
        - Задумал? - граф изумленно вскинул брови. - Не понимаю, о чем речь?
        - Там, в королевском шатре, ты ведь поцеловать его хотел? - понизив голос, поинтересовалась княжна. Граф молчал, но ироничная улыбка оставалась на его губах.
        - Ты взялся за Виктора, хочешь, чтоб он поверил в твою любовь, а сам просто разлучишь их с Николь, - ответила Бьянка, презрительно оглядев собеседника. - И то, что он мужчина, тебя нисколько не смущает. Неужели ради Николь ты готов на такую подлость? Ты просто чудовище.
        - Никто не знает меня так, как моя сестренка, - рассмеялся мужчина, взяв свободную лошадь, и вскочил в седло.
        Небольшая деревенька была в десяти минутах езды. Часть обоза остановилась тут. В основном раненые и солдаты Иджу. Крестьяне радушно принимали их, получив возможность выслужиться перед победителями. Солдаты расположились в домах и конюшнях, но еще не разошлись на ночлег. В честь того, что деревню посетил сам король Вандершира, был устроен праздник. Люди Виктора были полностью обеспечены лучшей едой, вином и девицами. На краю деревни, на широком лугу, был разожжен большой костер. Вокруг на лавках или просто на бревнах сидели офицеры и солдаты. Крестьяне подносили им угощения, а сельские музыканты играли простые мелодии. Молоденькие босые девушки, подоткнув подолы юбок за пояс и оголив икры, танцевали под веселую музыку скрипок и флейт. Несколько офицеров, в числе которых был и Гордон, составили им компанию.
        Королева и ее спутники, въехав в деревню, без труда узнали, где найти самого короля. Граф, недоумевая, оглядывался по сторонам, никак не ожидая найти такое веселье в мрачном унылом государстве, разоренном войной.
        Бьянка первая пришла в себя и поинтересовалась у одного из офицеров, кто так позаботился о своих солдатах. На что те дружно отсалютовали троекратным “слава королю” и отправились дальше, обнимая кувшины с вином.
        Но еще больший сюрприз ждал на поляне за селом, где было главное веселье. Всадники спешились и медленно подошли. Первая замерла на месте Николь. Бьянка присвистнула, а Кристиан расплылся в самодовольной ухмылке.
        Возле костра, в обнимку с двумя девицами, танцевал сам король. Он был уже в изрядном подпитии. Длинные волосы собраны небрежно в хвост, на щеках щетина, а рубашка едва застегнута, что девицы старались исправить, прильнув к нему с двух сторон. Одна вытаскивала ее из-за пояса, вторая расстегивала пуговицы.
        Гордон, танцевавший неподалеку, заметил гостей и замер как вкопанный. Бьянка поманила его к себе.
        - Он что, пытается тобой стать? - спросила Николь, с ужасом рассматривая мужа, в котором не осталось ничего от него прежнего.
        - Разве я такой? - оскорбился граф, оценивающе оглядывая спутниц короля. Обе были прехорошенькие, молодые и резвые.
        - Ох, - только и смогла выдохнуть Николь, когда одна из них обняла Виктора за шею и впилась в его губы поцелуем.
        - Что это вы тут устроили?! - накинулась Бьянка на брата, приблизившегося к ним.
        - Бал, - ответил князь, тоже заметно пьяный. Его подружка не стала следовать за ним, заметив не слишком дружелюбных пришельцев, среди которых был колдун. Крестьяне начали перешептываться, обходя их стороной.
        - Бал?! - Бьянка уперла руки в бока. - Да это же бордель какой-то!
        - Ты груба, - возразил князь чинно и пошатнулся. - Я с Его Величеством.
        Сзади подошел генерал Морис. Кроме Даана его никто не заметил.
        - Доброй ночи, - поприветствовал он гостей. - Присаживайтесь, не стоит портить праздник. Его Величество не будет рад.
        - Что? - Николь посмотрела на Генри. Кристиан взял ее за руку, отрицательно мотнув головой.
        - Мы не станем задерживаться, чтобы не портить ему праздник, - сказал он. Бьянка тоже была удивлена резкостью Мориса.
        - В таком случае я проведу вас, - Генри повернулся и пошел обратно к деревне.
        Николь еще раз посмотрела на танцующих, прежде чем уйти. Больше никто не заметил их, или делал вид, что не заметил. Король целовался уже со второй своей партнершей.
        - Я словно попала на какой-то шабаш лесных ведьм, - бормотала Бьянка, следуя за генералом. Его черный плащ и фуражка неслышно скользили впереди.
        - Странное веселье, - произнес Даан, взяв ее за руку. Он видел настороженные взгляды крестьян, выглядывавших из-за заборов и окон.
        - С чего бы это Виктор устроил такое, это совсем на него не похоже, - продолжала Бьянка отчитывать брата, провожавшего их.
        - Король не весел и не рад, - задумчиво ответил литиат.
        Николь все оглядывалась, хотя костра уже давно не было видно, и только граф расслышал рассуждения мага, который подмечал то, чего не видели другие. Королева думала только о поцелуях, подаренных распутным девкам, Бьянка о брате, который не предупредил ее обо всем этом. Даан как всегда наблюдал за людьми, пытаясь лучше узнать их. И лишь Кристиан понимал истинную причину всего этого разгула, устроенного королем. Он сам был мастером на подобные веселья, но так окунуться в удовольствия хотелось именно тогда, когда внутри было пусто.
        - Прошу, дальше вы доберетесь сами, - Генри держался подчеркнуто официально. Он тоже знал истинную причину и она ему не нравилась. Его друг был несчастен и пытался забыться в глупом пьяном разгуле.
        - Благодарю, - княжна вскочила в седло, одарив его недобрым взглядом.
        - Я останусь, - сказал Кристиан, помогая Николь сесть на лошадь.
        - Что? - спросила девушка. - Нет.
        - Я не могу пропустить такое веселье, это же мечта после всех этих походов, - Кристиан отошел и встал около вампира, недоверчиво косящегося на него. Гордон хихикнул.
        - Я не удивлена нисколько, - фыркнула Бьянка и ударила свою лошадь.
        - Вы отвечаете за королеву, - сказал граф Даану. Тот кивнул и последовал за княжной. Николь закрыла лицо руками, готовая разрыдаться, но маг положил ладонь ей на лоб, и она тут же уснула, опустившись ему на грудь. Он крепче прижал ее, чтобы она не упала с лошади. В лагере они с Бьянкой положили ее в королевском шатре, накрыли и оставили спать.
        - Что вы еще задумали? - спросил сурово Генри, когда всадники скрылись из вида.
        - Прослежу, чтобы с королем ничего не случилось, - ответил Кристиан, направившись к поляне. Вампир следовал за ним. Гордон шел рядом с другом, положив ему руку на плечо.
        - Ты правильно сделал, - произнес он. - Эта война всех нас вымотала порядочно. Людям надо отдыхать.
        - А я тут зачем, по-вашему? - спросил Генри, игнорируя слова князя.
        - Я не буду с тобой драться, - предупредил граф, услышав угрожающие нотки.
        Гордон, недоумевая, смотрел на них:
        - О чем вы говорите? Зачем драться?
        - Приблизишься к нему, и мы с Чарльзом тебе попортим крылья, - предупредил генерал, приподняв верхнюю губу в недоброй усмешке и обнажив белоснежные клыки.
        - Так Джонсон тоже тут? - изумился граф, не реагируя на угрозы.
        - Ну конечно, - ответил князь, вновь вмешавшись в разговор. Тут его окликнул знакомый и он отстал, пообещав вскоре нагнать.
        - Он следит за крестьянами, а то вдруг кто захочет с королем свести личные счеты, - ответил Генри, смягчившись.
        - Мне бы пару таких друзей, шрамов было бы меньше, - вздохнул Кристиан.
        - Мы за Виктора перегрызем горло любому, даже его министру или жене, - добавил генерал холодно. - В том, что тут сегодня происходит, виноваты вы.
        - Я знаю, - кивнул граф. - Перегнул немного.
        - Чего еще хочешь? - спросил сурово вампир.
        - Ничего не хочу, - мрачно ответил Кристиан.
        Они вышли на поляну и затерялись среди солдат, надев маски веселья и взявшись за вино. Короля уже не было около костра. Один из офицеров доложил генералу, склонившись к самому уху, что Его Величество в одной из конюшен со своими дамами.
        Генри одарил графа презрительным взглядом.
        - Вы удовлетворены? Ваша мечта сбылась, - сказал он. - Можете первым сообщить королеве, что ее муж развлекается с крестьянками среди лошадей.
        Кристиан не ответил, еще больше нахмурившись.
        - Могу я поговорить с ним? - спросил он, когда офицер отошел.
        - Зачем? Сейчас это бесполезно, - ответил Генри, пристально рассматривая танцующих девиц, словно выбирал себе ужин. Кристиан поежился, впервые всерьез задумавшись о том, как им приходится добывать себе пищу.
        - Обещаю, что хуже не сделаю, - заверил граф.
        - Куда уж хуже? Сломать можно только раз, - произнес Морис и кивнул офицеру, чтобы он проводил графа.
        - Ты преувеличиваешь, - не согласился Кристиан, поднявшись.
        - Сразу видно, что ты его совсем не знаешь, - отрицательно мотнув головой, ответил генерал.
        Кристиан шел по деревне, не представляя, что будет говорить, что вообще будет делать. Виктор, скорее всего, вышвырнет его, если не пристрелит сразу.
        Офицер оставил его на пороге конюшни и ушел. Граф отворил двери и вошел, плотно прикрыв их за собой. В полутемных пустых стойлах лежало старое сено, пахло лошадями и было непривычно тихо. Кристиан заглядывал во все подряд, ожидая увидеть резвящихся девиц, но никого не было. В дальнем конце конюшни он нашел короля, но тот был один. Он сидел у стены, обхватив колени и опустив на них голову. Растрепанные волосы скрывали его лицо. Лунный свет, струящийся из небольшого окошка под крышей, освещал одинокую фигуру.
        - Зачем ты пришел? - спросил Виктор, не поднимая головы. По нетвердому голосу было слышно, что выпил он немало, хотя и сохранил трезвость мышления.
        - Проверить, не зарезали ли тебя девки, - ответил граф первое, что пришло на ум.
        - Не зарезали, как видишь, теперь уходи, - произнес король, отпустив колени и, не без труда, поднявшись на ноги. Он убрал волосы с лица, посмотрев на собеседника замутненным взглядом.
        - Ты даже в таком виде все равно лучше меня, - сказал Кристиан, приблизившись. - Где твои подруги?
        - Зачем они тебе? С ними тоже хочешь переспать? - спросил с вызовом Виктор, вынув солому из волос и отшвырнув.
        - Давай я заберу тебя в лагерь, - предложил граф, взяв его за локоть. - Не здесь же спать королю Вандершира.
        - Нет, - Виктор отнял руку, но сделал это слишком резко и не удержался на ногах. Граф подхватил его, не дав упасть.
        - Проклятье, - выругался король, не понимая, что с ним происходит. - Голова кружится.
        - Сядь, - Кристиан, не дожидаясь, усадил его на солому, откуда тот встал.
        - Отстань, - ворчал Виктор, отталкивая его руки, но граф все равно сел рядом.
        - Мне плохо, - простонал король, закрыв лицо руками. - Еще ты тут.
        - Тебе лучше уснуть, - посоветовал Кристиан, вынимая солому из длинных черных волос собеседника.
        - Я не могу, все плывет, - ответил жалобно Виктор.
        - Ты же моряк, разве страдаешь морской болезнью? - усмехнулся граф, обняв его за плечи и привлекая к себе. Виктор положил голову ему на плечо.
        - Забавно будет, если тебя стошнит на меня, - сказал Кристиан, поправив его волосы, чтобы не падали на лицо.
        - Ненавижу тебя, - пробормотал король засыпая.
        - Да, ты уже говорил, - ответил граф с улыбкой.
        - Сволочь ты, - продолжал Виктор, тяжело дыша. Кристиан чувствовал его горячее хмельное дыхание на своей шее. Король держался за его мундир, чтобы не сползать, но вскоре уснул и расслабил пальцы. Граф повернул голову, желая убедиться, что тот действительно спит, и наткнулся на его лицо. Щетина Виктора была мягкой и росла только по линии подбородка, еще не покрывая всю щеку. Кристиан закрыл глаза, вдыхая пьянящий аромат его кожи, смешанный с вином и запахом сухого сена. Сейчас король был полностью в его власти, несчастный, беспомощный и опустошенный. Стоило только протянуть руку и взять, но воспользоваться слабостью человека, который любил его и доверял, Кристиан не мог, как бы ни желал его.
        - Проклятье, - произнес он, собрав все свое самообладание и отвернувшись. Но Виктор что-то пробормотал, поудобней устроившись на плече друга и неосознанно коснулся его шеи губами. Граф почувствовал, как от этого случайного касания в груди все сжалось, так, что дыхание перехватило.
        - А к лешему все эти правила, - произнес он, осторожно убрал голову Виктора со своего плеча и положил его на солому. Король что-то невнятно произнес, даже во сне оттолкнув его руки. Кристиан вновь откинул непослушные длинные пряди, чтобы увидеть бледное лицо Виктора. Потом склонился над ним и осторожно коснулся его губ своими губами. Губы Виктора были мягкими и теплыми, они раскрылись, ответив на поцелуй. Кристиан закрыл глаза и жадно впился в них, пользуясь тем, что король действует неосознанно, не представляя, кого на самом деле целует. Графу было все равно, что этот поцелуй украден, получен обманом, он хотел его и взял. Когда Кристиан оторвался от его губ, Виктор вдохнул, не открывая глаз, и произнес его имя. Граф замер на миг, пораженный этим, и не понимал, что это могло означать, но удивлен был приятно. Виктор редко называл его по имени, обычно обращаясь, используя титул.
        - Ненавидит он меня, - усмехнулся Кристиан, отстранившись и больше не прикасаясь к Виктору. Он просто сидел и наблюдал за сном своего короля, которого когда-то сам ненавидел от всей души, а теперь не понимал, что чувствует к нему. Знал только, что уехать в Итилиан уже не сможет.
        В лагере все давно разошлись по своим палаткам на ночлег. Бьянка, укутав Николь теплым покрывалом, вышла к жениху. Он ждал ее возле королевского шатра, погруженный в задумчивость больше чем обычно. Княжна, не говоря ни слова, обвила его шею руками и поцеловала. Литиат обнял ее за талию, ответив на поцелуй. Бьянка не могла не отметить, что он все больше преуспевал, имея прекрасную учительницу, и ей все труднее было оторваться от его губ, чтобы перевести дыхание.
        - Как ты держишь себя в руках? - удивилась она, когда он без особых усилий воли отпустил ее из объятий, в то время как она сама едва сдерживалась, чтобы не сорвать с него одежду и не покрыть все тело горячими поцелуями.
        - Я не держу, - ответил он. Бьянка усмехнулась, собравшись уж было объяснить ему, что не нужно буквально это понимать.
        - Я позволяю себе больше, чем мог представить, - продолжал он, и она с облегчением вздохнула.
        - Больше? - спросила она, опустившись на траву возле шатра. Спать ей абсолютно не хотелось, тем более что тогда пришлось бы расстаться с литиатом, а она весь день ждала вечера, чтобы побыть с ним наедине. Для большего удобства, девушка прихватила пару подушек с королевского дивана.
        - От чего я должен сдерживаться? - спросил маг, присев рядом и обхватив ее рукой за талию. Княжна оперлась на его грудь спиной, прижавшись своей щекой к его лицу. Его руки она взяла в свои и прикрыла глаза, ощутив, наконец, всю полноту блаженства. В его руках ей было тепло и уютно, она даже забыла о неприятной сцене в деревне.
        - Ну да, я и забыла, - вздохнула княжна, глядя на спящий лагерь, освещенный светом луны и костров. - Ты ведь понятия не имеешь, что тебя ждет.
        - Я имею понятие, - возразил литиат. - Я не ребенок.
        - Еще какой ребенок, - Бьянка захихикала. - Жаль будет терять эту твою наивность. Она мне так нравится.
        - Что будет тогда? - спросил Даан вздохнув.
        - Будет что-то другое, от чего я потеряю голову, - усмехнулась княжна, повернув голову и поцеловав его в щеку. - Меня больше беспокоит то, что ты можешь потерять ко мне интерес. Ведь я просто человек, ничего особенного не умею, не красавица, как эльфийские девы.
        - Слова графа задели тебя? - спросил маг, ласково погладив ее по волосам. - Я считал, что это лишь шутка, и вы оба понимаете это.
        - Нет, конечно, я не воспринимаю его слова всерьез, - возмутилась княжна. - Он просто дурак.
        - Но ты очень любишь его, - возразил Даан.
        - С чего ты взял? - спросила девушка удивленно.
        - Возможно, я не понимаю ваших шуток, но понимаю то, что вы не говорите вслух, - маг задумчиво чертил кончиками пальцев по гладкой коже на ее шее. Бьянка от этих небрежных касаний покрывалась мурашками.
        - Вы очень привязаны друг к другу, - продолжал он. - Я поначалу принял это за любовь между мужчиной и женщиной, но теперь ясно вижу, что ошибался. Вы больше чем просто влюбленные, вы - семья.
        - Мы вместе росли, - вздохнула девушка, вспомнив те далекие времена и отца, с которым так и не успела попрощаться. - Он жил у нас. Можно сказать, что я считала его братом.
        - Но это же не все? - спросил Даан, чувствуя в ее голосе печаль. Он легко коснулся ее виска, и девушка с удивлением обнаружила, что накатывающая меланхолия отступила. Вспомнились дни веселого детства, когда отец был молод и жизнерадостен. Эти воспоминания согрели ей сердце и развеяли печаль.
        - Как ты это сделал? - спросила она изумленно. - Как ты узнал, что я чувствую?
        - Ты теперь часть меня, привыкай, - улыбаясь, ответил он. - Скоро ты тоже сможешь чувствовать мои переживания.
        - Удивительно, - восхитилась Бьянка, легко поверив в это. Рядом с Дааном она забывала о печали и о гневе, словно он своим умиротворенным видом успокаивал ее. Но когда он был взволнован, девушка тоже невольно начинала нервничать.
        - Расскажи еще о себе, - попросил литиат, убаюкивая ее своим приятным низким голосом.
        - Я старшая дочь в семье, - ответила она, наблюдая за часовыми, проходившими мимо. - Мои родители были приближенными короля, и я часто бывала во дворце. Но когда к нам приезжал сын графа Яновского, мне больше нравилось дома. Кристиан был таким веселым, постоянно ввязывался в какие-нибудь неприятности. Я любила приключения и следовала за ним везде. Тогда мы и подружились.
        - Но, - помог Даан, чувствуя ее нерешительность.
        - Но ведь он был еще и мальчиком, - ответила Бьянка, понимая, что скрывать что-то от будущего мужа будет крайне затруднительно. - Конечно, я влюбилась, как дура последняя.
        - Я не понимаю, - переспросил маг.
        - Разве разумно любить такого, как он? - возразила княжна нахмурившись. - Он же на девушек смотрит как на гончих или лошадей. Еще один трофей в коллекцию, чтобы перед друзьями похвастать. Конечно, девицы сами были не прочь стать этими трофеями. Но я поклялась себе, что никогда не позволю ему даже подумать обо мне в таком смысле. И я прекрасно справилась.
        Бьянка вздохнула, покачав головой.
        - Все могло сложиться по-другому, - произнес задумчиво маг. - Он литиат, он может быть верен.
        - Никогда не поверю, - Бьянка отрицательно замотала головой. - Он никого не любит, кроме себя. Все эти женщины лишь развлечение.
        - Нет, ты ошибаешься, - усмехнувшись, возразил маг. - Несмотря на то, что он лишь наполовину литиат, любовь ему необходима, как нам. Он просто ищет.
        - Ищет? - фыркнула девушка, не удовлетворенная таким объяснением. - Мог бы уже найти. Хотя те дуры, что у него были, вряд ли любили его.
        - Но ты любила, - заметил Даан.
        - Теперь поздно жалеть о тех днях, - княжна улыбнулась. - Тем более что я повстречала тебя. Ты гораздо лучше его.
        - Странное замечание, я не понимаю, - литиат посмотрел на нее, желая убедиться, что она не подшучивает над ним.
        - Потом объясню, это займет много времени, - отмахнулась девушка. - Чтобы перечислить все твои достоинства и его недостатки одной ночи не хватит.
        - Ты слишком сурова к нему, - не согласился Даан. - Я недолго с ним знаком, но не чувствую в нем коварства или подлости. Он достойный человек.
        - А сегодняшняя выходка? - возмутилась Бьянка, вдруг вспомнив деревенский вертеп. - Это достойно, оставить Николь ради хмельных девиц и вина?
        - Нет, он остался не за весельем, - ответил литиат, не понимая, как люди не видят очевидного. - Он был очень встревожен, даже напуган.
        - Ты ошибаешься, - княжна, недоумевая, посмотрела на собеседника. - С чего бы он так встревожился? Я думала он, наоборот, будет рад, что Николь, наконец, увидела, что и Виктор такой же подлец, как и все остальные мужчины.
        - Разве все мужчины подлецы? - изумился маг.
        - Нет, ну есть, наверное, исключения, - попыталась исправиться девушка, вспомнив, что ее собеседник тоже мужчина. - Хотя среди людей я еще ни одного не встречала. Даже Гордон сегодня меня разочаровал. А Виктор так тот и подавно. Танцевать с крестьянками в таком виде, я рада, что не связала с ним свою судьбу.
        - Король меня беспокоит, - произнес задумчиво Даан, не пытаясь оправдывать мужчин. - То, что я увидел сегодня, лишь укрепило меня в мысли, что с ним что-то происходит. Я должен рассказать Велиамору. Он слишком увлекся Лоакинором и родней.
        - Велиамор Виктору не нянька, - возмутилась девушка. - Ему тоже нелегко.
        - Но от короля зависит благополучие вашей страны, - возразил маг, - всех вас, а он погибает.
        - Как это? - Бьянка перестала злиться и прислушалась, наконец, к словам собеседника.
        - Он страдает, - просто ответил маг, словно это все объясняло. - Как же вы не видите? Ведь вы его друзья.
        - Это уже давно длится, - махнула рукой княжна. - Он отбил Николь у графа, а граф мстит ему при любой удобной возможности. Вот и сейчас он задумал гнусную уловку.
        - Нет, граф не держит зла, - Даан улыбнулся. - Он любит короля.
        - Да нет же, он просто голову ему морочит, - рассмеялась Бьянка, но вдруг осеклась и посмотрела на мага, став более чем серьезной. - Ты уверен?
        - Он остался из-за него, ему не безразлично, - кивнул Даан, без труда читая чужие переживания. - Видишь, он не такой, как ты говоришь.
        - Как же я сразу не догадалась, - мотала головой девушка, словно раскрыла, наконец, секрет, мучивший ее долгое время. - Он его в самом деле любит.
        - Это хорошо, почему ты опять печальна? - спросил литиат.
        - Мне жаль Николь, - вздохнула княжна. - Они ее в могилу сведут. Нельзя ее в это посвящать.
        - Почему? Разве она будет не рада? - Даан не понимал Бьянку, а она его.
        - Думаю, не очень, - княжна встала, поправив одежду и волосы. - Пообещай никому не рассказывать.
        - Я не понимаю, кому это интересно? - Даан тоже встал с подушек. Становилось прохладно.
        - Ты просто прелесть, - девушка обхватила его лицо ладонями и поцеловала. - Я тебя люблю.
        - Ты очень странная, даже как для человека, - ответил маг, наблюдая за ее действиями.
        - Это вместо: “я тоже тебя люблю”? - спросила девушка улыбаясь.
        - Прости. Я тоже тебя люблю, - исправился Даан, повторив за ней.
        - Нет, так не годится, - вздохнула неудовлетворенно княжна. - Я тебе не верю.
        - Потому что это просто слова, - ответил маг, привлекая ее к себе. Он обнял девушку, обхватив за плечи, так что она почти полностью скрылась в складках его длинного плаща. Бьянка не противилась, тоже обняв его за талию и скользнув руками под плащ. Литиат прижался своей гладкой щекой к ее щеке и закрыл глаза. Княжна улыбнулась и хотела что-то сказать, как вдруг почувствовала себя странно. По телу прошла дрожь, стало жарко, но в то же время ее знобило. Литиат не двигался, просто удерживая ее за плечи, но она кожей чувствовала нежные прикосновения, скользящие по телу, словно под одеждой ее касались чьи-то теплые руки. Они беспрепятственно двигались от кончиков пальцев на ногах к коленям, потом к бедрам и талии, дальше вверх по спине и груди. Девушка хотела открыть глаза и убедиться, что Даан по-прежнему держит ее за плечи, но невидимые руки опять коснулись ее затылка и все повторилось. В этот раз касания были уже более ощутимыми и дольше задерживались там, где ей этого хотелось. Казалось, она может управлять этим невидимым любовником, ласкающим ее так умело и дерзко. Никогда прежде она не испытывала
такого возбуждения и наслаждения, ни с одним мужчиной не могла вкусить подобных утех. Хотя маг даже не целовал ее. Бьянка забыла, где она находится, кто она и вообще все, кроме своего партнера в столь непостижимом действе. Не в силах более выносить эту игру, она слабо вскрикнула и резко отпрянула. Но литиат ловко подхватил ее, не дав упасть, поскольку силы девушку оставили. Она бесшумно опустилась ему на руки, приоткрыв глаза, затуманенные неведомым прежде блаженством.
        - Что это? - спросила она хрипловато, все еще тяжело дыша. Маг поднял ее на руки, легко как перышко.
        - Я говорил, что не ребенок, - ответил он, направившись к шатру, где располагалась женская часть обоза.
        - Ты потом все объяснишь мне, - проговорила княжна, все еще пребывая в полуобмороке после пережитого наслаждения.
        - Я просто хотел показать тебе, что люблю, - ответил Даан, входя в шатер. Занавесь сама собой растворилась перед ним. Внутри было темно и слышалось посапывание обитательниц. Маг бесшумно подошел к пустующей кровати и опустил на нее возлюбленную, все еще тяжело дышавшую и не открывавшую глаз.
        - До рассвета недолго, но ты успеешь отдохнуть и набраться сил, - сказал он тихо, погладив ее по щеке. Бьянка тихо застонала, погрузившись в волшебный сон.
        6е. Первый летний месяц.
        Солдаты Холоу вернулись в Стоунхолд под предводительством нового короля. Тибальд первым въехал в полуразрушенную столицу верхом. Люди радостно встречали его, высыпав на улицы и площади. Простым жителям больше по душе был принц, чем иноземцы. Узнав, что после поражения и смерти короля Эрика на трон взошел его сын, все с облегчением вздохнули. Все опасались, что после войны они попадут под власть эльфов или Вандершира, дружного с магами, поэтому новость встретили с ликованием и песнями. Король Тибальд был им близок, хоть и принял условия захватчиков. Вернувшихся солдат тоже встречали с почестями, как будто они и не проигрывали вовсе, а просто отступили на время, чтобы вернуться. Только на отряды вандерширцев, вооруженных новым неизвестным в Холоу оружием, смотрели с опаской и недоверием.
        Карета королевы ехала окруженная именно этими гордыми всадниками, состоявшими прежде под командованием самого вандерширского короля, и были его личной гвардией. Королева выглянула в окошко и помахала подданным рукой. Люди немного осмелели и начали кланяться, посчитав, раз королева доверяет чужакам, значит, им следует оказывать почести. Вандерширцы же, казалось, не замечали окружающего ликования, зорко наблюдая за порядком и неприкосновенностью кареты.
        Тибальд остановил коня возле дома одного из самых богатых и знатных горожан. Это был его друг, герцог Амато. В войне с Вандерширом, герцог, конечно же, был на стороне Эрика, как и сам Тибальд. Он командовал одним из подразделений, удерживавших город, и был пленен вместе со своими солдатами. Поскольку большого сопротивления при этом не оказал, то был цел и невредим, как и его подразделение. Теперь он ехал следом за королем, получив при новом правителе звание генерала. Это был еще молодой, привлекательный мужчина с короткими светло-русыми кудрями и светло-зелеными глазами.
        Герцог и король спешились и вошли в особняк, оставшийся нетронутым. Он стоял на одной из площадей в северной части города. За широкой, обитой железом дверью, был просторный холл, теперь немного опустевший, но раньше богато убранный дорогой мебелью и коврами. Прислуга встречала господина, появившись из недр дома. Двое пожилых мужчин: дворецкий и камердинер герцога и три женщины разных возрастов: экономка, кухарка и горничная. Остальная прислуга покинула дом вместе с хозяйкой, женой герцога, задолго до осады. Герцогиня была родом из Вандершира и одно время жила при дворе короля Теодора. В Вандершире у нее была родня, к ним она и уехала, избегая ужасов войны.
        Хозяин дома приказал проводить короля в гостиную, а сам вернулся к двери. Карета уже подъехала ко входу и Виктория вышла, держа на руках младенца. Люди, собравшиеся на площади, встретили наследника радостными возгласами, передавая новость дальше по заполненным улицам. Но шум сотен голосов мгновенно стих, когда следом за королевой появился маг. Его внешность и одежда была хорошо всем знакома. Немногие жители столицы не смогли увидеть литиатов во время взятия. О солдатах захватчиков сразу забыли, вся ненависть теперь была сосредоточена на колдуне, посмевшем появиться в разрушенном им и такими как он городе.
        Виктория заметила, как литиат напрягся и опустил голову, чувствуя всеобщую ненависть и презрение, доставшееся ему одному. Королева взяла его за руку и повела за собой в дом. Поднялся ропот, толпа недоумевала, но не смела выражать открытую враждебность. Солдаты Вандершира, заметив волнения, сняли ружья с плеч и выискивали зорким взглядом, кто осмелеет и выступит с замечаниями.
        Но в доме Кайне было ничуть не легче, поскольку прислуга встречала его не приветливее, чем горожане. Виктория делала вид, что ничего не происходит и следовала за герцогом. Маг шел за ней, улавливая острым слухом все замечания и недовольство, высказываемые шепотом за спиной господ. Но он знал, что ждет его, когда соглашался сопровождать короля и королеву в самое сердце нетерпимой к литиатам страны, и стойко сносил открытую враждебность людей.
        - Скоро все привыкнут и перестанут глазеть, - произнесла Виктория, прижимая девочку к груди. Королева уже почти оправилась после болезни и родов. На бледных щеках появился румянец. - Ты не обращай внимания. Бояться тебе нечего.
        Литиат не ответил, как бывало нередко, но в его взгляде девушка без труда смогла увидеть искреннюю благодарность.
        В гостиной был натоплен камин и зажжены свечи. Тибальд взял жену под локоть и проводил к диванчику. Девушка с любопытством осмотрелась, жестом попросив мага следовать за ней. Он послушно приблизился и сел в кресло, стоявшее ближе других. Король встал у камина, опираясь на мраморную полку. В небольшой гостиной было тепло и непривычно для Холоу уютно. Обставлен дом был в вандерширском стиле, богато и красочно. Портреты на стенах чередовались с яркими пейзажами солнечных лугов и зеленых лесов. Это компенсировало отсутствие окон, что было обычным делом в высоких узких постройках, плотно теснившихся друг к другу.
        - У вас так замечательно, - произнесла Виктория, когда хозяин вернулся и встал около короля с другой стороны камина. - Почему я раньше не посещала вас?
        - Мы гостили в Вандершире, когда Ваша Светлость прибыли в Стоунхолд, - ответил герцог вежливо, но без излишней подобострастности. Маг немного расслабился, и посмотрел на него. Генерал тоже перевел взгляд на гостя, желая показать, что магов не боится.
        - Вы еще не знакомы, - вспомнила Виктория, заметив это. - Герцог, это Кайна, наш друг. Он очень помог мне и Тибальду. А наша малышка и вовсе обязана ему своим благополучным появлением на свет.
        Герцог едва кивнул, продолжая наблюдать за новым другом короля Холоу.
        - Кайна, - обратилась тем временем к нему девушка. - Герцог Амато, друг Тибальда и генерал его армии.
        - А скоро будет назначен первым министром, - добавил король.
        - Это большая честь, Ваше Величество, - герцог поклонился, отвернувшись от мага.
        - Как ваша супруга? - Виктории не нравилось холодное обращение хозяина, но она понимала, что сразу изменить отношение к вчерашним врагам будет непросто.
        - Жюльет в Вандершире, - ответил герцог, вновь повернув голову к ней. - Но я уже послал за ней. Как только она прибудет, мы нанесем визит.
        - Боюсь, Лонвалхолл малопригоден для приема гостей, - вздохнула королева, вспомнив северный замок.
        - Это поправимо, любовь моя, - возразил муж, взглянув на нее ласково. - Мы прикажем все там восстановить, и он станет замечательным местом, каким был прежде.
        - Я пригласил бы вас стать хозяевами этого дома на время восстановления дворца, - начал герцог.
        Принцесса проснулась и начала громко требовать внимания к своей королевской персоне. Виктория ласково шептала ей, но девочка покраснела и зашлась в плаче.
        - Может, она голодна? - встревоженно спросила Виктория, посмотрев на мага. Тот подошел и взял ребенка на руки.
        - Вы так доверяете ему, - заметил герцог, понизив голос. Тибальд слушал его, наблюдая, как его жена и маг пытаются выяснить причину внезапного каприза. - Сколько вы его знаете?
        - Литиаты - чистые, бесхитростные существа, - ответил Тибальд, взглянув на подданного. - Теперь это должны усвоить все в Холоу. А мои приближенные должны показать в этом пример.
        - Как прикажете, Сир, - ответил герцог Амато, поклонившись.
        - Нет, это не приказ, - Тибальд вздохнул, понимая, что задача у него непосильная. - Сам посмотри на этого парня. Разве он опасен для нас? Разве хочет нам зла?
        Мужчины взглянули на королеву и ее помощника. Литиат ловко размотал пеленки и отдал младенца матери. Девочка сразу успокоилась, прильнув к ее груди. Сам маг взмахнул рукой и мокрый лоскут вновь стал чистым и свежим, словно после стирки. Они с Викторией опять спеленали девочку, и она продолжила свой сон, не ощущая более дискомфорта.
        - Такого я еще не видел, - изумился герцог, когда гости опять сидели перед ним, как ни в чем не бывало. - Ты и себе одежду так чистишь? Она у вашего брата просто белоснежная.
        - Да, это очень удобный талант, - ответила Виктория, улыбаясь.
        - А он умеет разговаривать? - герцог посмотрел на мага, желая услышать его голос.
        - Кайна мало жил среди людей и не всегда нас понимает, - опять ответила за него девушка. - Но разговаривать он умеет, будьте уверены. Когда ему будет что сказать, он не станет спрашивать разрешения и выскажется.
        - Простите, миледи, я не хотел обидеть вас, - попытался извиниться за свою резкость герцог.
        - Вы обижаете не меня, а его, - Виктория поднялась, прижав ребенка к себе. - И прощения просите у него.
        - Миледи, мне просить прощения у колдуна? - не понял мужчина, взглянув на Тибальда. Тот все больше хмурился.
        - Виктория, - заговорил вдруг маг, тоже поднявшись и тронув ее плечо. - Она сейчас опять расплачется. Ее надо покормить.
        Девушка минуту молча смотрела на него, решая, как быть. Тибальд подошел и обнял ее за плечи.
        - Пойдем, я отведу тебя в спальную, - сказал он. - Там уже все готово.
        Король с королевой вышли. Виктория еще раз попыталась что-то возразить, но муж твердо был намерен избежать конфликта, и прикрыл дверь, оставив мага и герцога наедине.
        - Ждешь извинений? - спросил хозяин дома, поскольку литиат продолжал смотреть на него.
        - Нет, - ответил он.
        - Неужели думаешь, что тебе тут место? - продолжал герцог, хотя и без злости. - Мы магов видели только на кострах.
        - Вы очень гордитесь этим? - спросил Кайна, тоже без злости, но с вызовом.
        - Ваши сородичи приносили нам только беды, - продолжал герцог. - Стоило появиться в деревне ведьме, как урожай погибал, или скот, а то и вовсе погода с ума сходила.
        - Я здесь не для того, чтобы убеждать вас в том, что все это абсолютная глупость, - ответил литиат. - Пусть король пробует донести до вас правду, он верит в то, что сможет сделать это.
        - Правду? - не понял герцог, опустившись на кушетку.
        - Что ваш король Эрик, а до него короли Максимилиан и Тибальд решили, что темным напуганным стадом управлять будет куда легче, чем здравомыслящим рассудительным народом. А настоящие колдуны жили среди вас и вы даже не подозревали об этом. Во дворце, который вы охраняли ценой своей жизни, на троне сидел Лоакинор.
        Герцог Амато отрицательно мотнул головой, пораженный услышанным.
        - Значит, все эти слухи были правдой, - произнес он. - Эрик бежал из города, бросив нас.
        - Вы должны были подумать об этом прежде, чем вступили в союз с темными, - Кайна отвернулся, глядя на огонь в камине. - Почему король, который десятки лет сжигает магов и эльфов на костре, вдруг заключает с одним из них союз?
        - Мы защищались от эльфов, - попытался возразить герцог, хотя предательство короля подорвало его веру в прежние идеалы.
        - Мне все равно, что вы скажете, - маг посмотрел на него. - Люди в Холоу жестокие и бессердечные. Если вы не изменитесь, остальные отгородятся от вас и вашей глупости высокими стенами и ни маги, ни эльфы не придут к вам на помощь, когда болезни или другие бедствия постигнут этот край.
        - Но вы-то пришли, - герцог впервые разговаривал с литиатом, и тот оказался куда более резким и пессимистичным, чем о них рассказывала жена, которая встречала полукровок в Вандершире и Итилиане.
        - Я пришел сюда, чтобы умереть, - ответил ему Кайна, вновь отвернувшись к огню. - И вижу, что не ошибся в предположениях. Если даже вы, просвещенный добрый человек, так настроены против меня, чего ожидать от других? Осталось только дождаться, когда самый смелый решится избавить короля Тибальда Второго от колдуна и ударит меня ножом во сне.
        - Не понимаю, простите, - герцог был крайне удивлен беседой со странным гостем, внешне мало отличавшимся от людей, хотя и носил необычную одежду и был лицом прекрасней эльфов. - Ведь Вандершир победил, вам теперь везде открыты двери, зачем подвергать себя опасности в Холоу?
        - Я отвечу вам, - литиат сел напротив, взглянув на собеседника своими миндалевидными темно-зелеными глазами. - Возможно, это поможет вам лучше понять нас.
        - Я готов выслушать и попытаться, - ответил герцог, кивнув. За последние полчаса маг сумел каким-то чудесным образом расположить его к себе.
        - В этой войне нашими врагами были не люди из Холоу, а темные, - начал Кайна, опустив глаза. - Черные маги, вампиры, оборотни и рэи, прислуживавшие Лоакинору. Почти семьсот лет Лоакинор истреблял нас, не без вашей помощи. Он заманивал нас в ловушки и убивал, иногда сам, чтобы развлечься пытками, иногда отдавая вам. Я не знаю, что было лучше. Только полукровки могли выжить, прячась среди людей. А чистых литиатов становилось все меньше. Незадолго до падения Уайтпорта, литиаты, жившие отделившись от всех в своем городе, оставили земли людей навсегда. Остались шестеро: советник короля Вандершира, его жена и четверо мужчин, один из которых я. Мы не покинули людей на милость Врагу, чтоб тот мог без труда уничтожить вас. Но я остался не из-за людей. Мне до людей нет дела.
        Герцог вскинул голову, удивленный такой резкостью.
        - Вы сами пригрели его и позволили захватить власть в двух больших государствах. Лоакинор не убил никого из моих родных, чтобы я ненавидел его, о людях я не могу такого сказать. Но я все равно остался, чтобы быть рядом с единственным, кого любил и кем дорожил.
        - Это тоже литиат? - спросил герцог, заинтересовавшись историей. Маги оказались не такими уж отличными от людей. Они тоже любили и ненавидели, имели свой уклад жизни и врагов.
        - Да, это младший брат Велиамора, - ответил Кайна. - Вы знаете советника.
        Герцог кивнул.
        - Это самое жизнерадостное и доброе существо, - продолжал маг, неожиданно улыбнувшись. - Но во время взятия дворца, когда Лоакинор едва не погубил Велиамора, он не выдержал и позволил себе слабость. Он позволил своему горю взять верх над состраданием. И я отвернулся от него ради темного. Я вырвал себе сердце, чтобы спасти жизнь врагу. Потому что я литиат, и не могу по-другому. Так неужели вы думаете, что такие, как я, могут убивать людей для забавы, могут травить скот и портить урожай?!
        Кайна поднялся и отошел к камину, чтобы собеседник не видел его лица.
        - Что ж вы не простите его за минутную слабость? - спросил герцог, теперь стыдясь своих смехотворных обвинений.
        - Нельзя манипулировать другим, пользуясь своей властью над его сердцем, - ответил Кайна, стоя спиной. - Это можно простить человеку, ребенку, женщине, но не литиату. Это было серьезное взвешенное решение. За ним следует расплата.
        - Все же вы жестоки, - заметил герцог.
        - Только к себе, - возразил литиат. - От него я ничего не требую. Он может жить, как пожелает.
        Герцог вздохнул, отлично зная, как легко может возлюбленная добиться всего чего угодно, заставляя идти против всего мира и себя самого. Но у него не хватило бы духа оттолкнуть ее, даже за большее. Взяв в жены девицу, герцог Амато знал, что она была фавориткой вандерширского принца, но он так любил ее, что смирился с этой мыслью.
        - Что ж, вы заставили меня по-другому взглянуть на вещи, - заключил герцог, понимая, что больше от мага не добиться ничего. Он вновь погрузился в молчаливое созерцание. - Теперь я готов попросить прощения за резкость.
        - Я могу сказать, что прощаю, - ответил маг. - Но это будет неправдой, ведь я и не держал зла.
        - Мне достаточно такого ответа, - герцог улыбнулся. - Я покажу вам вашу комнату. Уже скоро полночь.
        Литиат кивнул и пошел следом в предложенную комнату. Хозяин пожелал ему доброй ночи и пошел поговорить с прислугой, чтобы никому и в голову не пришло что-то затевать против него.
        Деревня.
        8е. Первый летний месяц.
        Виктор проснулся на куче соломы, наваленной в пустом стойле. Он не сразу вспомнил, где находится и как попал сюда. Только с трудом поднявшись, осмотревшись и увидев графа, вспомнил все, что было ночью. Кристиан спал, сидя у стены и опустив голову на колени. Король подошел ближе, надеясь, что тот проснется, услышав шорох соломы, но граф не двигался. Виктор хотел толкнуть его ногой, но не смог. Он выругался и пошел прочь, желая вообще оставить его, а еще лучше запереть снаружи, чтобы соперник так и остался в этой забытой богами деревне. Но, сделав несколько шагов, все же вернулся и встал над ним, внимательно разглядывая. Кристиан выглядел теперь гораздо приличнее него самого. Одет был по форме и даже побрился, что случалось с ним крайне редко. Только короткие волосы торчали непослушно в разные стороны. Виктор толкнул его рукой в плечо и быстро выпрямился, ожидая пробуждения. Граф вскинул голову, посмотрев на него снизу вверх, и неожиданно улыбнулся. Виктор даже отступил на шаг.
        - Что это тебе так весело? - спросил король, нахмурившись. - Я тебя смешу?
        - Я рад видеть тебя трезвым и в добром здравии, - ответил граф, оставаясь сидеть.
        - Что ты тут делаешь? - сурово спросил Виктор, отвернувшись и вперив взгляд в противоположную стену. - Оставил Николь одну? Хочешь, чтобы ее опять кто-нибудь украл?
        - Она в лагере полном солдат, а охранять ее я приставил мага, - ответил граф. По тону король понял, что улыбка все еще на его лице.
        - Зачем? - спросил Виктор, опустив голову. Вся злость опять куда-то делась, ему было просто все равно. - Мог воспользоваться моим отсутствием. Провели бы ночь в королевском шатре, как нормальные люди.
        - Зачем ты говоришь все это? - Кристиан встал и отряхнул солому со штанов. - Любишь боль?
        - Возможно, - ответил король. - Думал, хоть что-то почувствую.
        Граф подошел сзади и взял его за плечи. Виктор резко обернулся, освободившись.
        - Я вчера изрядно перебрал, - сказал он, глядя в глаза собеседнику. - Плохо все помню, но все же помню.
        - И что же ты помнишь? - Кристиан тоже был серьезен, даже печален.
        - Я знаю, чего ты добиваешься, - произнес Виктор, напустив на себя холодную невозмутимость, хотя граф уже знал, что именно в такие моменты его сердце бьется быстрее. - Но не могу понять, зачем. Я и так не препятствую вам. Она тебя любит, и я с этим поделать уже ничего не могу.
        - Не хочешь спросить, кого люблю я? - спросил граф, не уступая ему в невозмутимости.
        - Не хочешь в рожу получить? - ответил вопросом король, отступив на шаг. - Еще раз заговоришь со мной об этом, я тебя застрелю, как бешеное животное.
        - Я люблю тебя, - ответил граф, не реагируя на угрозы. Виктор сдвинул брови, словно эти слова причинили ему реально ощутимую физическую боль. Он сжал кулаки и резко ударил графа в лицо. Кристиан не устоял на ногах, упав на четвереньки, на солому потекла темная кровь. Но граф прижал разбитую губу и поднялся на ноги.
        - Почему не пристрелил? - спросил он, улыбнувшись.
        - Оружия нет, - ответил король, наблюдая, как кровь медленно вытекает между пальцами. Он подошел ближе, переводя взгляд на лицо графа, в его темно-карие глаза, миндалевидные, как у литиатов. Кристиан перестал улыбаться, убрав руку. Виктор приблизил свое лицо почти вплотную, пытаясь понять, правду ли говорит ему граф. Кристиан опустил глаза на его губы.
        - Это правда, - произнес Виктор, искренне удивленный. Граф не смел двигаться, не смел касаться его, просто смотрел в глаза.
        - Я не могу, - сказал король тихо. - Я люблю Николь.
        - Почему тогда избегаешь ее? - спросил Кристиан, перейдя на шепот, потому что их лица уже были так близко, что он чувствовал тепло. Виктор смотрел мимо, граф закрыл глаза.
        - Не хочу причинить ей боль, - ответил король, тоже не двигаясь.
        - Вы достойны друг друга, - произнес граф, отвернувшись. - Я оставлю вас и уеду. Обещаю, вы никогда не услышите обо мне.
        Он опустил голову, готовый выполнить свое обещание, чтоб не приносить больше боли любимым людям.
        - Не смей даже думать, - ответил грозно Виктор, схватив его за мундир. - Только посмей сбежать.
        Кристиан поднял на него глаза, удивленный новой угрозой. Он хотел возразить, но Виктор не дал ему, притянув к себе и поцеловав. Граф перестал дышать, не веря, что это происходит на самом деле, а не снится. Виктор удерживал его за мундир, собрав ткань в кулак, второй рукой он не прикасался. Кристиан не двигался, не решаясь на ответные действия. Король отстранился, отпустив его одежду, и перевел дыхание, не поднимая глаз.
        - И что теперь со всем этим делать? - спросил он, вытерев со своих губ кровь Кристиана и взглянув на пальцы.
        Граф прижал рану рукавом, еще не в состоянии думать.
        - Пойдем, ты кровью истекаешь, а я умираю от жажды, - Виктор взял его за локоть и потащил к выходу.
        Во дворе на бочке сидел Джонсон, обернутый в свой черный плащ. Увидев короля, он поднялся и быстро подошел. В деревне было тихо, все еще спали.
        - Который час? - спросил Виктор, осматриваясь. - Почему не построены? Спят после попойки?
        - Еще только шесть, - доложил Чарльз, оглядывая их. У Кристиана уже весь подбородок был в крови. Он задумчиво проверял языком, все ли зубы на месте. Удар у короля был тяжелый.
        - Мы едем в лагерь, графу нужен доктор, - Виктор посмотрел на него. Тот слабо улыбнулся, уже немного побледнев. На красном мундире не видно было крови, хотя она большим пятном расползалась на груди.
        Джонсон быстро скрылся за забором и вскоре вернулся с парой оседланных лошадей. Двое заспанных офицеров плелись позади. В одном из них граф с трудом узнал Гордона.
        - Кристиан, что с тобой? - спросил тот встревоженно.
        - Упал, - ответил граф, вскочив в седло.
        Король взял другую лошадь. От зорких глаз Чарльза не ускользнули ранки на его костяшках. Вампир оскалился в усмешке. Кристиан одарил его недобрым взглядом и ударил свою лошадь, направившись к лагерю. Гордон, недоумевая, смотрел им вслед. Генерал пошел будить солдат для построения. Из двери конюшни неслышно вышел Генри и плотно притворил ее за собой.
        В лагере еще тоже все спали. Виктор вошел в шатер магов. Литиаты лежали на своих кроватях, как самые обычные люди. Хотя одна постель почему-то пустовала. Король медлил, не зная к которому из оставшихся двух братьев обратиться. Из-за занавеси, не создавая никакого шума, вышел Лоакинор и поклонился.
        - Вам нужна помощь? - спросил он.
        - Да, хорошо, что ты не спишь, - Виктор кивком показал на дверь и вышел. Маг следовал за ним. Они пересекли поляну и вошли в королевский шатер. Кристиан сидел на кровати около Николь, наблюдая за ней спящей. Виктор остановился на пороге, вспомнив свои вчерашние похождения. Девушка спала в одежде, накрытая одеялом.
        - Она крепко спит, - литиат обернулся, заметив его нерешительность. - Это волшебный, целительный сон.
        - Помоги графу, - попросил король, тоже приблизившись к кровати. Кристиан обернулся и подставил раненую часть своего лица. Маг улыбнулся и прикоснулся кончиками пальцев в его рассеченной губе. Виктор, еще не зная, как именно исцеляют литиаты, замер от неожиданности. Кристиан не сводил с него взгляда.
        Маг закрыл глаза, и на его губе появилась глубокая ссадина. Кровь быстро потекла по бледной коже, но он даже не вздрогнул, просто убрал руку от лица исцеленного. У Кристиана раны больше не было. Виктор подошел к магу, не веря глазам.
        - Как это? - спросил он.
        - Это они так лечат, - пояснил граф, потрогав свою губу, абсолютно целую и невредимую.
        - А тебя кто будет теперь лечить? - король взял с туалетного столика полотенце и протянул магу. Тот приложил к ране.
        - Она сама пройдет, - ответил он, улыбаясь, как ни в чем не бывало.
        - Скоро? - Виктор подошел ближе, чтоб лучше рассмотреть ее. Маг убрал полотенце. На коже осталась вполне затянувшаяся рана, только кровь вокруг свидетельствовала о том, что она все же была и зажила в считанные секунды.
        - Зависит от моей силы, - ответил Лоакинор.
        - Ты и Мадлену так вылечил? - спросил король, бросив взгляд на графа. Тот не очень интересовался разговором. Он уже видел этот фокус и теперь думал о том, как отмыть с себя всю кровь.
        - Да, - кивнул маг. - Та рана еще не зажила полностью.
        - Я рад, что взял тебя на службу, вместо того, чтобы убить, - произнес король. - Если ты так будешь продолжать, то, возможно, искупишь свою вину.
        - Я не думал, что вы примете помощь от меня, - ответил литиат.
        - Я тоже много чего не думал, - ответил Виктор.
        Маг поклонился и покинул их, понимая, что его помощь больше не требуется.
        Кристиан перестал оттирать кровь с лица, используя воду для умывания, и посмотрел на короля, услышав его последние слова.
        - Я уже ухожу, - сказал он, прихватив мокрое полотенце.
        - Прикажи там, чтоб согрели воды, - попросил король, опустившись на диванчик у стены. - Мне тоже неплохо бы привести себя в порядок, пока Николь не увидела меня в таком виде.
        - Чтоб не было сюрпризов, хочу сразу предупредить, - сказал Кристиан, вернувшись. - Она вчера была в деревне и видела тебя.
        - Проклятье, - король закрыл глаза рукой. - Какой леший понес вас туда? Скажи мне!
        - Ты знаешь его, княжна Прауд, - отрапортовал граф, улыбнувшись.
        - Что мне теперь врать? - спросил Виктор, взглянув не него.
        - Не надо тебе врать, - ответил граф уверенным тоном. - Она тебя любит за правдивость. Врать - это мое.
        - Так мне ей рассказать, что я в ее любовника влюбился и напился с горя? - спросил Виктор, скептично наморщив лоб.
        - Нет, звучит не очень, - усмехнулся Кристиан, хотя слова Виктора ему очень польстили. - Скажи, что просто ревновал ко мне. В это легко поверить.
        - Никто не признается, что ревнует, если ревнует на самом деле, - возразил король, поднявшись и взглянув на себя в маленькое зеркальце перед туалетным столиком с умывальными принадлежностями.
        - Николь не знает, как там на самом деле, - ответил граф, видя, что отражение Виктора не радует.
        - Она не так глупа, как ты о ней думаешь, - мужчина отвернулся от своей помятой и взъерошенной копии и посмотрел на графа. - Она сразу почувствует фальшь. Не буду я ничего выдумывать.
        - Что бы ты ей ни говорил, она будет рада и тому, что ты пришел, - Кристиан подошел к нему, вернув полотенце на место. - Поверь мне, я знаю, что говорю.
        Он провел пальцами по белым пуговицам на рубашке Виктора.
        - Не здесь, - ответил король, проследив взглядом за его рукой, но не двигаясь с места.
        - Боишься, что она проснется и увидит нас? - спросил граф, хитро усмехнувшись.
        - Вообще-то я думал о том, как сейчас от меня пахнет, но твое замечание тоже уместно, - ответил Виктор. Кристиан рассмеялся, но быстро прикрыл рот рукой, вспомнив о Николь. Хотя сон ее действительно был глубоким, какой обычно насылали маги, чтобы придать больному сил.
        - Я не девица, меня запах алкоголя не пугает, - ответил Кристиан, предприняв новую попытку.
        - Мне льстит твое нетерпение, но единственное, чего я сейчас желаю - это горячая вода, - ответил Виктор, сложив руки на груди. Кристиан недовольно поджал губы, но отступил, отлично зная, с кем имеет дело. Заставить Виктора сделать что-то против воли было невозможно. И хотя он отлично видел, что не безразличен королю, тот умел держать себя в руках, что графу было не дано.
        - Я прикажу приготовить все для вас, Ваше Величество, - Кристиан поклонился, как лакей, и пошел прочь. Виктор усмехнулся, довольный собой, и вернулся на диванчик, откуда мог любоваться спящей женой.
        Когда Николь, наконец, открыла глаза, ее муж был уже вновь таким как прежде. Безупречно выбрит, чист и одет в свой обычный офицерский мундир, белые штаны и высокие черные сапоги, начищенные до блеска. Девушка зевнула и потянула к нему руку.
        - Мне приснился ужасный сон, - сказала она, улыбаясь.
        Виктор сел рядом с ней, взяв ее руки в свои.
        - Я была в деревне, там все были пьяные, танцевали, - начала рассказывать Николь. - И ты там был. Хотя я не уверена, что это был ты.
        Она замолчала, заметив, что спала в одежде.
        - Это был не сон, - сказала девушка, ужаснувшись.
        - Николь, лучше думай, что сон, - попросил Виктор и поцеловал ее ладони. Но она отняла руки и села в постели.
        - Я видела тебя, - произнесла она гневно. - Ты целовался с какими-то девками. Они с тебя одежду стаскивали.
        - Да? - король, казалось, был искренне удивлен этим.
        - Что, развлекся и вернулся?! - Николь оттолкнула его руки и хотела слезть с кровати, но король перехватил ее и прижал к себе.
        - Да, - ответил он ей на ухо, удерживая за талию. Она замерла от такого ответа и обернулась.
        - Как это “да”? Ты и отрицать не станешь? - спросила она.
        - Что? - Виктор поцеловал ее шею. Девушка дернулась вперед, не желая позволять ему, но не могла вырваться из сильных мужских рук.
        - Отпусти! Не трогай меня после того, как развлекался с селянками!
        - А то, что? - спросил он, вернув ее на постель и придерживая за плечи.
        - Ох, - только и выговорила она, глядя на него как на незнакомца.
        - Ни с кем я не развлекался, - сказал король, отпустив ее руки и погладив ласково по щеке. - Просто потанцевал. Танцевать же можно?
        - Я тебе не верю, - Николь отвернулась, в глазах блеснули слезы. - Оставь меня.
        - Не веришь? - переспросил Виктор, отстранившись. - Мне? Ты?
        Она, недоумевая, посмотрела на него, немного обиженная его резким тоном.
        - После того, как сама… - он встал, оставив ее в покое, и отошел.
        - Ты же простил меня, - попыталась исправиться девушка, чувствуя, что все же неправа в этом споре. Но она была так обижена вчера, так ревновала его, что не могла просто все забыть.
        - Или ты решил отомстить мне? - спросила она, зная, что и он виноват теперь не меньше нее.
        - Все немного сложнее, чем тебе кажется, - ответил он, стоя спиной. - Но раз уж ты мне не веришь больше, есть ли смысл вообще что-то объяснять?
        Николь хотела возразить, но слуга постучал и сообщил, что княжна Прауд желает видеть королеву.
        - Королева занята, - ответил гневно Виктор, негодуя, что их прерывают.
        - Я сейчас выйду к ней, - сказала Николь, не уступая ему в резкости.
        - Мы не закончили, - произнес король, взглянув на нее.
        - Ты ничуть не лучше его, - девушка подошла к нему, отрицательно мотая головой. - Неужели Бьянка права?
        - Николь, я простил тебе такое, за что другие мужчины на моем месте могли бы убить, - произнес король ледяным тоном. - Я никогда не лгал тебе, и сейчас пытаюсь сказать правду. А ты ведешь себя как избалованный ребенок.
        - Если бы ты признался, что был пьян и поразвлекся с теми девицами, я простила бы тебя, - возразила Николь, испугавшись вдруг, что в этот раз он действительно оставит ее, раз уже начал искать утешения в объятиях других.
        - Да не был я ни с какими девицами! - воскликнул Виктор, теряя самообладание. - Я с графом всю ночь провел, у него спроси.
        Вошедшая княжна замерла на пороге, услышав его последние слова. Король обернулся, вопросительно взглянув на нее.
        - Вы могли бы дождаться на улице, - сказал он, вернув свой обычный тон.
        - С Кристианом? - переспросила Николь, не особо веря, что граф стал бы покрывать похождения Виктора.
        - Да, - ответил король, взглянув на нее.
        Княжна вошла и села, хотя ее и не пригласили.
        - Скоро будем собираться в дорогу, - сказал Виктор, не желая обсуждать семейные дела в присутствии посторонней, тем более Бьянки. - Я распоряжусь, чтобы тебе принесли завтрак.
        Он кивнул дамам и вышел. Николь села на кровать, немного озадаченная.
        - Молодец, - поддержала ее подруга. - После вчерашнего, я бы вообще с ним разговаривать не стала. Гад несчастный.
        - Он говорит, что ничего не было, - Николь пожалела о своей резкости. Если окажется, что он действительно не виноват, она будет выглядеть настоящим деспотом.
        - Конечно, что он еще скажет? - усмехнулась Бьянка.
        - Он раньше мне не врал, - вздохнула королева, перебравшись к умывальнику. Она начала расчесывать волосы, не желая заставлять всех ждать себя, и быть готовой к отъезду. - Но раньше он и не устраивал таких… гулянок.
        - Брось их обоих, - предложила княжна неожиданно. - Выйди за мага. Вот кто достоин настоящей любви и преданности.
        - Ты с ума сошла? - Николь опустила расческу и посмотрела на подругу. Та просто сияла счастьем.
        - Даан такой удивительный, - произнесла мечтательно девушка. - Красивый, сильный, умный, а то, что он сделал вчера, избавило меня от последних сомнений. Представляю, что будет дальше.
        - Судя по твоему лицу, сделал он что-то очень приятное, - Николь нахмурилась, задумавшись о перспективе бросить и Виктора и Кристиана.
        - Я ничего не поняла, но то, что я почувствовала, ни в какое сравнение не идет с теми жалкими поцелуями и ласками, на которые способны обычные мужчины, - продолжала делиться своим счастьем Бьянка. Видно было, что за этим она и пришла.
        - Крестьянки его уж точно не интересуют, - произнесла королева, все еще видя перед глазами картину, от которой хотелось пойти и броситься в реку.
        - Литиаты не изменяют своим возлюбленным в принципе, - кивнула княжна.
        Николь покраснела, вспомнив, что Бьянке не известно о ее собственной измене.
        - Постой, - вспомнила королева, заметив кулон среди своих украшений. - Но ведь Мадлена жила с графом, а у Велиамора сын от простой женщины?
        - Ой, я как-то не подумала о них, - Бьянка сама была поставлена в тупик.
        - Все у них как у людей, - вздохнула Николь. - Поругались и нашли утешение в объятиях других. Мне, действительно, нужно оставить их обоих.
        Княжна не сразу поняла, о чем говорит подруга.
        - Я не могу забыть Кристиана, сколько ни старалась, - продолжала Николь. - Я люблю его ничуть не меньше, чем год назад. Ему достаточно проявить немного настойчивости, и я не могу оттолкнуть его. Я была с ним в день перед отъездом. Виктор все узнал, и вот сам изменил мне.
        Бьянка изумленно смотрела на нее, пытаясь теперь пересмотреть все события, включив в них новый факт.
        - А я не могу терпеть, не могу, как он, простить, проигнорировать, словно ничего не было, - королева закрыла лицо руками. - Я так люблю его, что когда увидела там на поляне с другими, думала, что мое сердце разорвется или остановится. Лучше бы так и случилось, эта ревность невыносима.
        - Постой, ты обоих любишь? - спросила княжна, не понимая об одном ли мужчине речь.
        - Нет, я никого из них не люблю, - Николь распрямилась и вытерла мокрые щеки. - Разве если бы я любила их, то смогла бы так мучить? Ведь я им обоим не даю нормально жить. Я не могу бросить графа, чтобы он нашел себе девушку и забыл меня. А моя измена едва не погубила Виктора. Он ведь не такой, как другие, он доверял только мне, а я предала его.
        - Николь, ты несправедлива к себе, - попыталась успокоить подругу Бьянка. - Нельзя во всем винить только себя. Они тоже хороши. Почему Кристиан не оставит тебя в покое? Мог бы уехать куда-нибудь и дать вам с Виктором нормально жить. А Виктор, тот и подавно мог бы сослать графа подальше, чтобы не мешал. Почему он так добр к сопернику? Они же иногда просто горло готовы друг за друга перегрызть.
        - Я не знаю, - королева улыбнулась, вспомнив, как они вместе пытались вызволить ее из рук Эрика.
        - Я знаю, - княжна посмотрела на собеседницу с видом человека, обладавшего страшной тайной и готового раскрыть ее миру, чтобы обличить зло. - И если ты решишь все же бросить их, я предоставлю тебе хороший аргумент.
        - Ты меня пугаешь, - Николь не сводила с нее глаз, ожидая очередной новости, которая окончательно лишит ее надежды быть когда-нибудь счастливой.
        Вошел слуга с подносом. Николь приказала оставить все на столе и уходить. Тот кивнул, понимая, что прервал важный разговор.
        - Знаешь, то, что Виктор не убил графа после твоей измены, только укрепило меня в мысли, что я права, - рассуждала княжна, когда они вновь остались одни. - Разве это нормальная реакция? Словно ему все равно.
        - Он не хочет, чтобы я страдала, - Николь покачала головой, не видя ничего странного. - Разве может он убить Кристиана, если знает, что я его люблю?
        - Когда это мужчины думали о чьи-то чувствах кроме своих? - фыркнула Бьянка. - Он сам его любит, вот и не трогает. А ты ему нужна как жена и продолжательница королевского рода. Граф же ему наследников не родит.
        Николь молчала, надеясь, что Бьянка все же как-то своеобразно шутит. Мысль о том, что Виктор может любить Кристиана не просто как друга, не укладывалась в ее голове. Она так привыкла, что они постоянно дерутся, что обратного просто представить не могла.
        - Николь, ты в порядке? - позвала княжна, заметив, что подруга вот-вот в обморок упадет. Ее лицо побледнело, а взгляд замер на одной точке. - Ты что не замечала, что они и дня не могут прожить, чтобы не поругаться?
        - Кто же не замечал? - проговорила королева замогильным голосом. Пока она терзалась выбором, ее жертвы нашли друг друга, оставив ее ни с чем.
        - Разве равнодушные друг к другу люди будут так неистово воевать? Ненависть очень сильное чувство, оно не может просто вот так взять и сойти на нет, - Бьянка взяла Николь за руку и усадила рядом с собой. - Я не хотела рассказывать тебе, но ты несчастлива с ними. Они тебе жизни не дают, а не ты им. Вот Андор свободен, его лучше полюби.
        - Он сказал, что Кристиан подтвердит его слова, что они были вместе, - Николь услышала шаги. Слуга сообщил, что лагерь сворачивают и королеве следует идти к карете. Бьянка велела собрать завтрак и дать им с собой в дорогу.
        Николь поправила помятую рубашку, взглянув на себя в зеркало.
        - Конечно, чего я ждала? - усмехнулась она. - Посмотри на меня. Я похожа на Кристиана, только без бороды. Помятая, нечесаная, заспанная.
        - Ты отлично выглядишь, не глупи, - Бьянка обняла ее за плечи. - Я попрошусь к тебе в карету и магов прихвачу. Будем тебя возвращать к нормальной жизни.
        - Да, пожалуйста, устрой это, - попросила Николь. - Я не смогу теперь быть с ними наедине. Я все выскажу и опять причиню им боль.
        - Ох, Николь, ты неисправима, - усмехнулась княжна, радуясь, что добилась хоть чего-то.
        Девушки покинули шатер, оставив его слугам, чтоб те могли вынести и уложить вещи. На залитом солнцем лугу суетились солдаты, собирая обозы, тушили костры и убирали палатки. Возле одного из отрядов солдат, рядом с лошадью, стояли король и граф. Николь замерла, сжав руку подруги. Бьянка злобно прищурилась.
        - Видала? - спросила она. Но Николь и без нее видела то, чего не замечала раньше.
        Кристиан и Виктор что-то оживленно обсуждали, стоя в окружении солдат. Граф был прилично одет, хотя щетина опять появилась на щеках. Кто не знал, никогда бы и не догадался, что они не просто друзья. Но Николь теперь ясно видела, что взгляды, которыми они обменивались, раньше были обращены только на нее. Виктор разговаривал со своим кровным врагом, как ни в чем не бывало, и даже смеялся его шуткам. Граф же держался с ним непринужденно, как всегда, но его слова, сказанные тогда в карете, не оставляли у Николь сомнений, что и он неравнодушен к Виктору.
        Словно почувствовав на себе заинтересованные взгляды, мужчины посмотрели в сторону королевского шатра. Виктор нахмурился и вскочил в седло. Граф послал девушкам воздушный поцелуй и последовал за королем, взяв вторую лошадь. Отряд двинулся вперед, оставив повозки и карету плестись в хвосте.
        - Теперь веришь мне? - Бьянка провожала их недобрым взглядом. - Им наплевать на тебя. Они вообще любят только себя.
        - Ты говорила, что они друг друга любят, - поправила Николь, чувствуя, что если сейчас не сядет в карету, упадет.
        - Просто им интересней быть с такими же гадами как они сами. Могут воевать, охотиться, пить, - объяснила княжна, будто сама себе. - Разве они могут нас понять?
        Из шатра магов вышел Велиамор, поддерживая за талию жену. Мадлена уже оправилась настолько, что могла идти. Следом шел Бенедикт и его подруга.
        - Вот настоящие мужчины, - Бьянка помахала брату. Тот улыбнулся им с принцессой. - Верные и преданные.
        Николь рада была прекратить разговор, отнимавший ее последние душевные силы. Она поспешила помочь советнику усадить жену в карету. Мадлена ласково улыбнулась ей, еще слишком бледная, но веселая как когда-то.
        - Мы поедем с Николь, - сказала княжна, поманив к себе братьев. Даан и Андор вели своих лошадей, еще не зная, какая им выпала честь.
        - Хватит уже в седле трястись, - Бьянка взяла жениха под руку. - Следующий привал через два дня.
        - А где Кристиан? - спросил Велиамор, вернувшись к ним, когда его жена уже была удобно устроена напротив Николь. Сама королева не пожелала выходить, предоставив княжне привилегию выбирать спутников в дорогу.
        - Сопровождает короля, - ответила княжна. - Поэтому с Николь поедем мы.
        Велиамор кивнул, не имея никаких возражений. Маги отдали ему поводья своих лошадей и пошли к карете. Даан помог княжне подняться и сел рядом.
        - Может, Велиамор тоже поедет с нами? - спросила Николь, окинув взглядом всех спутников. Бьянка и ее жених сели на ее скамейку, а рядом с Мадленой и Андором оставалось место.
        - Нет, я должен смотреть за обозом, - ответил советник. Покинувший шатер Лоакинор уже стоял около него.
        - Он хочет ехать с сыном, - объяснила Мадлена, когда дверцу закрыли, и карета тронулась. Последние шатры сворачивали и укладывали на телеги. Лагерь был полностью собран.
        - В открытой повозке не так удобно, - Бьянка подумала о втором своем брате, который оставался в деревне.
        - Детям так веселей, - Мадлена опиралась на несколько подушек, а сверху была накрыта теплым покрывалом. Она внимательно разглядывала Николь, уже догадавшись, что с девушкой опять не все ладно. Княжна болтала без умолку, рассуждая о дороге и Нордэнде, куда они направлялись. Там она надеялась встретить мать, с которой не виделась уже целую вечность. Николь украдкой вздыхала, думая о своих родственниках.
        После все пассажиры принялись за завтрак, уложенный в корзинки. Это немного подняло всем настроение. Бьянка приложила все силы, чтобы Николь обратила внимание на свободного литиата, что немало пугало и королеву и самого парня. Даана эта затея веселила, Мадлену удивляла.
        10е. Первый летний месяц.
        За два дня пути Мадлена, наконец, узнала все последние события. Что-то ее порадовало, что-то огорчило. Николь изо всех сил пыталась не думать ни о чем кроме ребенка и почти все время спала. Бьянка перебралась к Мадлене, посвящая ее в детали, и королева могла лечь на скамью. Даан предоставлял ей свои колени, положив на них подушку, чтобы девушке было удобнее. Сам он следил, чтобы Николь не впадала в меланхолию, и усыплял, стоило только в уголках глаз заблестеть слезам. Княжна и Мадлена одобрительно кивали, когда после обеда королева надолго засыпала, убаюканная мерным покачиванием кареты и стуком копыт.
        - Как малыш? - спросила волшебница, когда девушка уже крепко спала. Даан, как обычно, держал ее голову на коленях, расправляя мягкие золотистые пряди.
        - Крепкий и здоровый, - ответил маг. - Он дает ей сил.
        - Странно, если учесть, кто его отец, - фыркнула княжна.
        - Я знала, что эти двое не дадут нашей Николь спокойной жизни, - Мадлена вздохнула, поправив покрывало.
        - Вы мудры, но ваша привязанность к ней не дает увидеть всю картину, - произнес задумчиво Даан, разглядывая прекрасное лицо королевы. - От нее исходит огромная сила, никто не может остаться равнодушен, но ваши слова ранят ее, делают несчастной.
        - Ты тоже уже неравнодушен, - заметила язвительно княжна, чувствуя нечто напоминавшее ревность. Слова графа посеяли в ее душе сомнения, Даан и в самом деле мог увлечься Николь, как и все мужчины, волей случая оказывавшиеся рядом с ней. Вот и маг теперь смотрел на королеву как на чудный редкий цветок или бабочку.
        - Я понимаю, о чем ты, - ответила ему Мадлена. - Николь всегда была обаятельной девочкой, а ее доброта и открытость располагают к ней даже самого черствого человека. Но мы хотим уберечь ее.
        - Если вы отнимете у нее надежду, она не будет счастлива, - маг нахмурился, чувствуя растущую тревогу невесты, хотя и не понимал, почему она злится.
        - Ты не знаешь, как люди строят отношения, поэтому не понимаешь наши мотивы, - усмехнулась Мадлена. - Одни люди, как Николь, постоянно отдают и ничего взамен не просят, а другие только берут и не думают, что будет с дающим, когда силы его закончатся. Поэтому мы с княжной хотим увезти ее подальше от этих двоих, чтобы они перестали сосать из нее все соки для своих развлечений.
        - Если она смогла один раз бросить графа, сможет еще раз, - поддержала волшебницу княжна. - Главное, найти ей порядочного мужчину, который ценил бы ее любовь.
        - Я лишь хотел сказать, что никогда прежде ничего подобного не видел, - ответил маг, и не надеясь переспорить двух женщин, твердо решивших устроить счастье своей подруги. - Ведь от влюбленных исходит сила, вы знаете это.
        - Да, - согласилась Мадлена.
        Бьянка уже была наслышана о чудодейственном влиянии проявлений эмоций на литиатов. Они могли ощущать чужую любовь или ненависть, как люди чувствовали дождь или ветер. Рядом с влюбленными, чьи глаза светятся внутренним счастьем, литиаты сами могли разделить похожие эмоции. Чужая любовь давала им силу. Ненависть же эту силу отнимала, а открытая враждебность причиняла физически ощутимую боль. Как эльфы могли умереть от душевных терзаний и тоски, так литиаты могли погибнуть только лишь от всеобщего презрения и ненависти, направленной на них.
        - Я мало жил среди людей, - продолжал Даан. - А в городе, где мы с братом помогали, все по большей части нас боялись. Но я только у короля и королевы вижу такую любовь. Даже вам с Велиамором не сравниться. И она растет с каждым днем, с тех пор как мы покинули Стоунхолд ее все больше.
        - Я знаю, о чем ты, - Мадлена была еще слаба, но все же была литиатом. Она не могла не заметить много странного вокруг. Теперь, когда все изменилось. Когда в землях людей больше не властвовало зло, никто не боялся и не ненавидел. Все были в приподнятом настроении, возвращаясь домой. - Это нормально. Люди, наконец, вздохнули с облегчением. Возможно, мы сможем обойтись без книги.
        Карета остановилась. Николь встревоженно раскрыла глаза.
        - Уже приехали, так быстро? - спросила она. Даан улыбнулся ей. Княжна нахмурилась и сложила руки на груди.
        - Да, уже почти вечер, - ответил маг, помогая ей сесть. Девушка потерла глаза.
        - Я такая соня, всю дорогу проспала, - сказала она, зевнув.
        Мадлена улыбнулась:
        - Тебе нужно думать о ребенке. А сон лучше всего восстанавливает силы.
        - По моим подсчетам, мы где-то недалеко от северной границы, - Бьянка открыла дверцу, и первая покинула экипаж. - Следующий привал будет уже в Вандершире.
        - Поешьте и погуляйте, - сказал Даан королеве, все еще сидевшей рядом с ним. Она не хотела покидать карету, опасаясь встретить кого-то из своих возлюбленных. Боялась, что, встретив графа, не выдержит и даст ему пощечину за подлое предательство, а Виктору боялась даже взглянуть в глаза.
        - Если хотите, кто-нибудь из нас составит вам компанию? - продолжал маг. - Нужно движение и свежий воздух.
        - Вы так добры, - королева улыбнулась ему, позавидовав Бьянке, у которой все сложилось хорошо с этим замечательным юношей.
        Андор тем временем помог Мадлене выйти. Велиамор уже встречал их, чтобы проводить к костру.
        - Можем погулять, пока будут ставить шатры, - предложила Николь.
        Литиат кивнул, и они покинули экипаж. Бьянка стояла в стороне, наблюдая за тем, как у подножья холма возникает целый городок из одноэтажных белых и светло-зеленых матерчатых домиков. Она думала, стоит ли напоминать Даану о себе или отдать его подруге, которая сейчас очень нуждалась в порядочном парне. Бьянка знала, что сама не пропадет, сможет найти себе другого, но при мысли, что с литиатом придется расстаться, сердце сжималось от тоски.
        Как она и думала, Даан помогал королеве спуститься из кареты и накинул на плечи свой плащ. Николь, как всегда, робко благодарила его, и выглядела со стороны беззащитной и несчастной. Княжна вздохнула и отвернулась, предоставив выбор самому литиату. Впервые в жизни она решила отдаться на милость судьбы и не бороться, как советовал ей король. Сам он от недостатка любви не страдал, а значит, в чем-то мог быть прав. Судьба не замедлила удивить ее. Даан и Николь подошли к ней сзади и взяли под руки с двух сторон.
        - Я предлагаю пойти к тем дальним деревьям, - говорила королева, указав на жидкий лес, темневший в нескольких сотнях метров от них. Садившееся солнце окрасило его верхушки ярким заревом, и выглядел он приветливо.
        - Хорошо, это вполне безопасно, - согласился литиат, отпустив руку невесты и обхватив ее за талию. Бьянка удивленно посмотрела на него, никак не ожидая, что он вспомнит о ней после такого длительного общения с Николь.
        - Там есть звери? - спросила королева, обернувшись. Только теперь Бьянка заметила, что позади идет Андор. Ему тоже порядком надоело сидеть на одном месте почти два дня, и он согласился на прогулку.
        - Нет, только птицы и мелкие грызуны, - ответил литиат.
        - Такой милый талант, - восхищенно заметила королева. - А вы понимаете их?
        - Нет, - усмехнулся Андор. - Но, думаю, они рады теплу и солнцу. Насекомых теперь им хватает с лихвой.
        - Попроси их что-то спеть для нас, - сказал Даан с вполне серьезным выражением. Девушки удивленно посмотрели сначала на него, потом на его старшего брата.
        - Вы это можете? - спросила Николь, не представляя, как это можно попросить птиц петь.
        - Нет, Даан шутит, - ответил Андор, взмахнув рукой и ударив его по спине не касаясь.
        - Может, просто слишком скромный, - поддразнивал его брат.
        Девушки поняли, что и литиатам не чужды розыгрыши и дружеские потасовки. Вот только вместо того, чтобы повалять друг друга по траве, они использовали магию, делая разные мелкие гадости.
        - Они считают, что моя эмпатия с животными это не так важно как целительство или магия стихий, - сказал Андор, делая вид, что не замечает, как у брата тлеет край мантии.
        Княжна подавила смешок. Николь подсказала Даану, скосив взгляд вниз. Тот отпустил Бьянку и, попросив прощения, отошел в сторону, чтобы потушить одежду.
        - Никто так не считает, - ответил он, вернув обгоревшим краям прежний вид. Андор прошел мимо, обогнав их. Брат послал ему вслед светло-зеленый язык пламени. Девушки замерли, ожидая что огонь обожжет литиата, но тот лишь обволок его фигуру, как прозрачная материя.
        - Ну и шуточки у вас, - покачала головой княжна, наблюдая за попытками Андора освободиться из зеленого мерцающего плена.
        - Он не знает, что это, - хихикнул Даан.
        - Не расслабляйся, - Бьянка отошла, указав на подол его мантии. По белой ткани вверх взбирались сотни мелких муравьев, как по команде появляясь из-под земли.
        Даан пытался стряхивать их, но они уже забрались и под одежду.
        - Они как дети, - улыбнулась Николь, стоя рядом с подругой и тоже наблюдая за такой необычной схваткой. Вреда друг другу маги не причиняли, а со стороны выглядело забавно.
        - Да уж, двухметровые столетние дети, - Бьянка вздохнула, понимая, что ее жених проиграл в этом поединке. Он отозвал свой огонь, освободив брата, и попросил избавить его от насекомых, доставлявших немалый дискомфорт. Андор провел открытыми ладонями вдоль его тела, и все муравьи растворились.
        - Они ненастоящие? - изумился Даан, скорее обиженно.
        - А ты думал, живые? - рассмеялся Андор. - Бросили ради тебя все свои дела и выползли?
        - Если бы я знал, то избавился бы от них, - протестовал литиат, еще иногда почесываясь, словно не веря до конца, что под одеждой никого нет.
        - Теперь знаешь, - вздохнул брат. - Придется в другой раз что-то новое выдумать. Я не могу, как ты, использовать эту зелень постоянно.
        - Зато она отлично срабатывает каждый раз, - самодовольно усмехнулся Даан. Бьянка обняла его за талию, желая утешить. Николь взяла под руку его брата, и они продолжили прогулку.
        - Хорошо, Кайна не видел или Велиамор, а то обоим бы досталось, - проговорил Даан, обернувшись на лагерь. - Вообще-то нападать друг на друга нельзя.
        - Почему, вы же несерьезно? - удивилась Бьянка.
        Лес был уже в нескольких шагах. Его кроны трепал ветер, наполняя воздух шорохом молодых листьев и пением птиц. Под ногами зеленела свежая трава и множество мелких цветочков. Лес был редким и просвечивал насквозь. Дальше лежали луга, уходившие на восток, где были пустынные земли.
        - Литиаты не могут причинить вред своим кровным родственникам, - ответил Андор, получив от брата мысленное задание. Он направился по едва заметной тропе среди деревьев, увлекая за собой королеву. Николь увлеченно слушала, не заметив, что их спутники все больше отстают. - Нельзя заставить одного брата убить другого. Это невозможно. Кровь защищает нас.
        - Это замечательно, - улыбнулась Николь. - Никогда не причинишь вреда родному человеку.
        - Но наши шутливые поединки ослабляют эту защиту, - Андор внимательно рассматривал лес впереди, желая убедиться, что они одни и впереди нет никакой опасности.
        Княжна и его брат успешно затерялись среди деревьев. Они сели на краю поляны, залитой закатным солнцем и, заключив друг друга в объятия, предались своему любимому времяпрепровождению, спорам и поцелуям.
        - Это может быть опасно? - спросила Николь, наслаждаясь свежим лесным воздухом, пропитанным запахом молодой хвои.
        - Если Даан захочет убить меня, у него получится, - ответил ей литиат. - Мы пренебрегаем предосторожностью и часто используем свои навыки друг на друге.
        - Зачем? - поразилась королева. - Нет, я не думаю, что вам когда-нибудь придется сойтись в серьезном поединке, но если есть такое правило, зачем нарушать его?
        - Мы пробуем свои силы, больше не на ком, - ответил Андор.
        - Тренируетесь? - улыбнулась Николь.
        - Да, и Даан достиг больших успехов, - казалось, маг гордился младшим братом, несмотря на то, что победил его в шутливом поединке.
        - Жаль, я не видела вас, когда брали Стоунхолд, - сказала девушка. Они вышли на открытую полянку, усеянную цветами. Николь обернулась и только теперь заметила, что они одни.
        - Бьянка все же решила воплотить свой замысел, - проговорила она недовольно.
        - Хотите, я найду их? - предложил литиат, понимая, что их невольное уединение неприятно королеве.
        - Нет, - Николь отрицательно мотнула головой и улыбнулась. - Возможно, они просто хотят побыть наедине, зачем мешать? Мне и с вами одним интересно.
        Королева начала собирать цветы, вспомнив, как еще только год назад в эту пору вот также собирала их с сестрами в Вандершире, в лесу недалеко от их деревни. Она рассказала о своей семье Андору. Оказалось, что он хорошо знает их. Когда они с Дааном прибыли в Нордэнд, чтобы укрепить его, старик Рэмо сразу определил, кто перед ним. Он очень помогал братьям, доверял им и не боялся. Николь рада была услышать о семье. Она насобирала целый букет и присела на поваленное дерево передохнуть. Сумерки сгущались, и скоро нужно было возвращаться.
        - Как мы узнаем, где они? - спросила Николь, вспомнив о подруге. - Может, они уже вернулись в лагерь, а нас нет.
        - Нет, Даан даст мне знать, если захочет нас найти, - ответил литиат, присев на траву у ног девушки. Он внимательно перебирал ее цветы, раскладывая в два букета. Николь не стала ему мешать.
        - Андор, вы, наверное, уже догадались, чего добивается княжна, - начала королева, желая сразу расставить все точки и не дать ему ложной надежды, как это обычно получалось у нее с мужчинами. Литиат был ей очень симпатичен, и она не хотела сделать несчастным еще и его.
        - У нее много целей, - не понял маг, подняв глаза от трав и взглянув на собеседницу.
        - Я говорю о ее намеках на то, что мы с вами могли бы… - Николь не знала как назвать то, что предлагала ей подруга.
        Литиат оказался на редкость сообразительным или действительно не пропустил недвусмысленные намеки Бьянки во время путешествия. Он улыбнулся, отрицательно мотнув головой.
        - Княжна ошибается, - сказал он. - Она видела, как легко Даан полюбил ее, вот и решила, что мы все такие.
        - Мне так неловко, поверьте, я совсем не разделяю ее идеи, - Николь покраснела, чувствуя себя ужасно глупо.
        - Вы очень красивая и добрая девушка, - литиат закончил перебирать цветы и посмотрел на нее. Хотя он был старшим из братьев, выглядел таким же юным, как и Даан, и был так же красив. Темноволосый и голубоглазый, с правильными чертами лица и приветливой открытой улыбкой. - Я хотел бы быть вашим другом.
        - Конечно, вы уже мой друг, и ваш брат, - королева облегченно вздохнула, понимая, что Андор отлично знает разницу между любовью и дружбой. - Вам ведь некуда теперь пойти. Оставайтесь с нами.
        Николь вспомнила о Викторе и ее настроение испортилось. Она взяла букет, вдохнув приятный аромат.
        - Если король не будет против, я остался бы с Велиамором, - ответил Андор, почувствовав перемену в настроении собеседницы.
        - Он не будет против, - Николь печально улыбнулась.
        - Эти цветы поставьте в спальной, - литиат указал на второй букет. - А те, что у вас в руках, лучше оставить на улице, или положить в воду, когда будете принимать ванну.
        - Почему? - Николь посмотрела на цветы.
        Андор взял один, ярко-фиолетовый, и растер бутон в ладонях. В воздухе разлился приятный легкий аромат. Литиат встал на колени перед девушкой и запустил пальцы в ее волосы. Николь улыбнулась, догадываясь о его замысле.
        - Еще красные и светло-голубые сильно пахнут, - он показал на цветки, оставаясь стоять перед ней. Николь запомнила, чтобы потом принять ванную с благоухающими растениями. Во время походов она уже отвыкла и от цветов и от духов, а о роскошных платьях только мечтала, облачаясь по утрам в мужские костюмы и сапоги.
        На краю поляны показались их пропавшие спутники. Бьянка пришла в абсолютный восторг, увидев, как Андор, стоя перед Николь на коленях, осыпает ее цветами. Даан, казалось, вообще ничего не замечал, пребывая где-то в облаках.
        - Вижу, вы прекрасно поладили, - заговорила Бьянка, приблизившись. Николь собрала цветы и поднялась, опираясь на предложенную Андором руку. Он тоже не обратил внимания на слова княжны, внимательно разглядывая брата.
        - Оставь свои шутки, - попросила Николь. - Мы просто друзья. Я замужем, если ты не забыла.
        - По неписаным законам двора, если муж ходит налево, жена имеет полное право завести любовника, - усмехнулась княжна, не реагируя на строгий тон подруги.
        Вся компания пошла обратно. Только теперь девушки шли под руку впереди, а их спутники немного отставали. Солнце село и стало бы абсолютно темно, если бы их спутниками были обычные люди. Девушки не сразу заметили, что их сопровождает очень настойчивая стая светлячков, освещая дорожку впереди. Присмотревшись, они поняли, что это не светлячки, а просто крошечные огоньки ярко-желтого и фиолетового цветов.
        - Никто тебе не говорит бросать короля, - продолжала Бьянка. - Оставайся его женой и королевой, но можно же позволить себе красавчика-любовника, который способен осветить романтическую встречу такими вот искрами.
        - Оставь его в покое, - попросила Николь. - Я его не интересую.
        - Он сам сказал? - изумилась княжна, быстро обернувшись и взглянув на братьев. Те молча шли, беседуя мысленно.
        - Да, сам сказал, - Николь надеялась, что хотя бы этот аргумент охладит пыл подруги.
        - Он просто не хочет отбивать тебя у мужа, - решила Бьянка. - Они ведь очень порядочные.
        - Нам бы поучиться, - королева улыбнулась.
        - Не понимаю, я думала, они такие влюбчивые, - рассуждала княжна. - Тебе же всего пару минут надо и мужчина от тебя без ума.
        - Андор мне рассказал, что его брат видел тебя на площади в Уайтпорте, когда был суд, - произнесла Николь, чем очень удивила собеседницу. - Тогда он и заинтересовался тобой. А ты решила, что их только пальцем помани?
        - Почему он мне не рассказал? - изумилась девушка. - Я была в полной уверенности, что это была любовь с первого взгляда, когда увидела его в Нордэнде. А оказывается, он меня уже знал. Вся романтика насмарку.
        - Все, теперь брось его, негодяя, и влюбись в… - Николь мысленно перебрала всех свободный мужчин в их окружении. - В Лоакинора. Он тоже литиат и красавец.
        - Издеваешься надо мной, а я помочь тебе хотела, - обиженно ответила княжна, понимая, на что намекает подруга.
        - Я больше никому не испорчу жизнь своей любовью, - заверила ее королева, опять мрачнея. - У меня есть муж, и я буду ему верна.
        - А граф?
        Николь не ответила.
        Они вышли из леса. Впереди уже ждал лагерь, светящийся кострами и факелами, установленными вдоль границ. Часовые обходили его кругом, держа на плече заряженные ружья. Заметив королеву в сопровождении магов и целой стаи волшебных огней, они вытянулись по струнке и отдали честь.
        - Король в лагере? - спросила Николь с надеждой. Она уже два дня не видела ни Виктора, ни Кристиана и начинала сходить с ума от этой разлуки, хотя встречи боялась еще больше.
        - Нет, Ваше Величество, - доложил один из солдат. - Их отряд еще не в лагере.
        - Бьюсь об заклад, они где-нибудь опять гулянку устроили, - произнесла княжна, заметив, что Николь сильнее сжала букет и смотрит вперед невидящим взглядом. Маги погасили свои огоньки, поскольку в лагере они только привлекали излишнее внимание.
        - Все готово, Ваше Величество, - доложил один из прислуги, приоткрыв край занавеси в королевский шатер. - Ужин и ванна.
        - Узнайте, где король, - попросила Николь и обернулась к друзьям. - Спасибо за прогулку.
        - Не печальтесь, - попросил Андор, протянув ей второй букет, который нес для нее.
        - Спасибо, - девушка взяла цветы и улыбнулась. - Вы так добры.
        - Перестаньте на “вы” говорить, - взмолилась Бьянка, стоявшая тут же и не желавшая покидать королеву, не убедившись, что та благополучно легла спать. - Будто мы при дворе, честное слово.
        - Доброй ночи, - Андор улыбнулся и пошел в шатер магов. Даан поцеловал невесту и последовал за ним, тоже пожелав королеве хороших снов.
        - Я от этого мужчины с ума схожу, - вздохнула княжна, потеряв на несколько минут способность трезво мыслить. - Знала бы, что они такие, давно бы уговорила Велиамора взять меня в их город.
        - Туда людей не впускали, - Николь вспомнила, как сама желала попасть туда, следом за Кристианом. Воспоминания о прошлом не принесли ничего кроме боли в груди.
        - Ваше Величество, - вернувшийся слуга поклонился и ждал разрешения говорить. - Его Величество вместе с их отрядом охотятся, но скоро должны вернуться.
        Николь поблагодарила и отпустила прислугу. Бьянка сложила руки на груди.
        - Ну, что я говорила? - сказала она язвительно. - Гады.
        - Я пойду спать, - королева почувствовала, как подступают слезы. - Страшно устала.
        Бьянка хотела еще что-то добавить, но Николь скрылась в шатре.
        Королева вошла и села на диванчик в зале. Свечи были зажжены, а на столе ждал ужин. Но Николь не стала есть, только выпила молока. Потом бросила яркие цветы в кадку с горячей водой, а остальные поставила в вазу. За этими приятными заботами она немного отвлеклась от своих мрачных мыслей, сводивших ее с ума уже не первый день. Она думала о том, что скажет Виктору, когда увидит его, пусть и не скоро. Думала, куда ударить графа, за то, что разрушил всю ее жизнь.
        После ванны она все же поела немного, зная, что это нужно прежде всего для ребенка. Потом переоделась в ночную сорочку, приготовленную прислугой, и потушила свечи. В спальной было пусто и холодно. Королевская кровать казалась ей излишне широкой, когда она оказалась в ней одна, темнота вокруг еще более темной, а одиночество ужасным, как никогда прежде. Ведь теперь она знала, что больше не нужна ни одному, ни другому. Девушка всхлипнула и свернулась калачиком, пытаясь согреться. Она подумала о том, что теперь вся ее жизнь пройдет в таком вот одиночестве. Днем она будет надевать маску счастливой королевы, а по ночам плакать в подушку в огромной пустой кровати. Николь тихо простонала, желая умереть в эту же минуту и больше никогда не страдать. Даже мысль о ребенке не помогала найти хоть что-то, ради чего стоило продолжать бороться.
        Королева уткнулась в подушку, в отчаянии обхватив ее руками, и вздрогнула от рыданий.
        - Николь, почему ты плачешь? - услышала она голос мужа почти над самым ухом. - У тебя что-то болит?
        Девушка резко обернулась и села, пытаясь увидеть его в кромешной тьме.
        - Виктор, что ты тут делаешь? - спросила она, чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.
        - Ну, вообще-то я тут живу, - ответил король, присаживаясь рядом с ней. Она смогла, наконец, разглядеть его лицо и белую рубашку. Она была расстегнута на груди, мундира и пояса на нем не было. - Почему ты плачешь?
        - Бьянка, она мне сказала… - начала Николь, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
        - Проклятье, - услышала она голос графа и обернулась вздрогнув. Кристиан стоял с другой стороны кровати. Его белую рубашку тоже можно было увидеть.
        - Не бойся, это граф, - Виктор привлек ее к себе и обнял.
        - Что он тут делает? - спросила Николь, не отталкивая мужа на этот раз.
        - Почему “он”? - возмутился Кристиан и сел на кровать, откинувшись на подушки. - Я что, пустое место?
        Николь посмотрела на мужа. Он только усмехнулся.
        - Бьянка мне все рассказала о вас, - произнесла Николь, пытаясь не замечать нахального поведения Кристиана. - Я все обдумала в эти дни и решила, что не буду вам мешать.
        Граф присвистнул. Виктор прижал ее крепче, погладив по щеке.
        - Я отрежу этой девице язык, честное слово, - проговорил он тихо.
        - Да, попробуй, - ответил Кристиан скептично. - У нее теперь магическая защита. Двойная.
        - Почему вы не сказали мне? - спросила королева, обхватив мужа за шею и опустив голову ему на плечо.
        - Это все очень непросто, - ответил Виктор и поцеловал ее. Николь ничего не могла понять, но не желала вновь оставаться одна. Ей было все равно, что означали все эти разговоры, главное, чтобы муж не отпускал ее из объятий и не отталкивал.
        - О боги, вы что, целуетесь? - возмутился граф, продолжая сидеть на кровати, как на своей собственной.
        - Замолчи, - ответил ему Виктор, вытирая слезы, вновь появившиеся на щеках Николь.
        - Ему обязательно тут быть? - девушка всхлипнула, опять припав к груди мужа.
        - Если хочешь, он уйдет, - сказал Виктор, откинув одеяло и уложив ее обратно на подушку. Сам он сел рядом, поглаживая ее по волосам. Кристиан поднялся, но не уходил, а зажег несколько свечей, сосредоточив все свое внимание на них.
        - А ты как хочешь? - спросила Николь, заметив, что граф молчит, пока они бесцеремонно обсуждают его.
        - Я хочу, чтобы он был рядом со мной, - ответил ей Виктор.
        - Тогда пусть остается, - Николь улыбнулась, посмотрев на Кристиана. - Странно, где же твой ропот?
        - Мне лечь на коврике? - спросил граф с вызовом, вернувшись на кровать. - Или венценосные супруги позволят мне спать у них в ногах?
        - У тебя волосы так приятно пахнут, - сказал Виктор, не обращая никакого внимания на бормотание графа.
        - Андор сделал это для меня, - Николь улыбнулась, чувствуя себя тепло и уютно рядом с ним.
        - Слышал? Андор, - произнес Кристиан недовольно.
        - Надо будет поговорить с ним, - ответил Виктор. - Нельзя и на день оставить.
        - Не понимает, с кем связался, - угрожающе добавил Кристиан. - Обхаживает нашу Николь.
        - Он бесстрашный парень, - усмехнулся Виктор.
        Николь, недоумевая, переводила взгляд с одного на другого, не успевая вставить слово.
        - Перестаньте! - воскликнула она негодуя. - Оставьте его в покое. Он ничего не делал. Это все Бьянка.
        Девушка прикусила язык, вспомнив, что княжна и так не слишком популярна.
        - В северных землях есть очень приличный монастырь, - проговорил король угрожающе тихо.
        - Мы будем проезжать мимо, - добавил Кристиан, переняв его заговорщический тон.
        - И язык все же придется отрезать, - закончил свою мысль Виктор.
        Николь замерла, поражаясь не столько глупостям, которые они говорили, сколько их слаженности. Словно они и думали одинаково.
        - Ничего вы ей не сделаете, - произнесла девушка, улыбнувшись. Она удобней устроилась на подушке и зевнула.
        - Что-нибудь придумаем, - возразил Кристиан, не собираясь спускать Бьянке предательства. - Не все ей нам портить жизнь.
        - Она просто рассказала мне правду, разве это плохо? - возмутилась Николь.
        - Плохо, - ответил Виктор. - Она не подумала о том, как ты это воспримешь? Не догадалась, что ты будешь изводить себя и плакать в подушку?
        - Ей бы только обличать всех, - поддакивал граф. - Она нас ненавидит и подло мстит.
        - Неправда, - защищала Николь подругу. - Она тебя братом считает, а в Виктора вообще была влюблена.
        - Хорошо, язык ей оставлю, - ответил король, зарывшись лицом в ароматные золотые локоны жены.
        - Я ее по-братски накажу, раз уж у Гордона это не получается, - Кристиан так быстро сдаваться не намеревался.
        - Завтра поедешь с нами, - решил король. - Я тебя ей не оставлю.
        - На лошади? - не поняла Николь, взглянув на мужа. Он лежал рядом на одеяле, не отпуская ее из объятий. Кристиан тоже удобней устроился, стащив себе часть подушек и раскинувшись на них, как король.
        - Да, со мной в седле, - ответил Виктор, покрывая поцелуями ее щеку и шею. Девушка почувствовала приятную дрожь, но присутствие графа ее немного смущало, хотя она и понимала, что они с Виктором может быть уже зашли так же далеко в своих отношениях. Ей было ужасно любопытно, но только от одной мысли становилось стыдно, не говоря уже о том, чтобы прямо спросить. Тут она позавидовала Бьянке, та уже давно все выяснила бы напрямую, ничего не стесняясь.
        - Виктор, может, оставишь ее в покое, - произнес граф, заметив их невинные ласки.
        - Она моя жена, - ответил король, взглянув на него.
        - Она еще нас с тобой не переварила, а ты уже хочешь взять ее в моем присутствии? - Кристиан оперся на локоть, чтобы лучше видеть собеседника. Николь резко вдохнула, представив себе то, что сказал граф. Это напугало ее, но в то же время необычно взволновало.
        - Ты опять судишь обо мне по себе, - ответил ему Виктор, усмехнувшись. - Ты, наверное, так бы и сделал.
        - Если хочешь побыть с ней, я уйду, - произнес граф серьезно.
        - Николь, почему ты молчишь? - спросил вдруг король. - Ты тоже имеешь право возражать.
        - Я пока не знаю, по какому поводу возразить, - ответила девушка, смущенно улыбаясь. - Но раз уж вы заговорили на такую тему, я хотела бы спросить. Вы уже целовались?
        Граф рассмеялся, но тут же вернул серьезный вид, хотя иногда вздрагивал от сдерживаемого смеха. Виктор тоже не ответил, но и не смеялся. Его вопрос скорее озадачил.
        - А Бьянка не сказала? - спросил Кристиан, подобравшись к ним ближе. Николь тоже села, опершись спиной на подушки.
        - Откуда ей знать? - изумилась девушка.
        - Остальное она знает, - пробормотал Виктор, оставаясь лежать рядом с ней.
        - Она только предположила, но ведь я и сама не без глаз, - Николь посмотрела на Кристиана, ожидая ответа. Граф смотрел на Виктора и взгляд его ясно подтверждал, что обе девушки не ошиблись.
        - А тебе зачем? - спросил король, тоже заметив появившегося рядом с ними графа.
        - Я не могу себе этого представить, - ответила Николь, краснея, но решив все же идти до конца, если уж завела этот разговор. Тем более что Кристиану идея понравилась. Он хитро улыбался, глядя то на нее, то на Виктора.
        - Нет, лучше один раз увидеть, чем сто раз пытаться представить, - ответил Кристиан и, ловко перегнувшись через нее, добрался до Виктора. Тот успел остановить его, выставив руки перед собой. Графу не хватало каких-то сантиметров, чтобы добраться до его губ.
        - Что ты делаешь? - негодуя спросил король, глядя на него.
        - Николь хочет посмотреть, - ответил Кристиан, не позволяя ему подняться, удерживая за плечи. Николь наблюдала за сценой, улыбаясь, хотя и была немного шокирована поведением графа, но это было для него нормальным.
        - Я не помню, чтобы она просила показывать, - возразил Виктор.
        - Если не хочешь, чтобы я целовал тебя, скажи, и я не буду, - произнес Кристиан, глядя ему в глаза. Виктор убрал руки. Граф, не сдерживаемый более препятствиями, склонился и поцеловал его. Виктор закрыл глаза, ответив на поцелуй, но не касался графа руками. Кристиан, добившись желаемого второго поцелуя после нескольких дней безуспешных попыток, вложил в него все свое мастерство, чтобы не ждать долго третьего. Николь боялась пошевелиться, чтобы не помешать им. Поцелуй не вызвал в ней ни ревности, как она думала, ни отвращения, как пыталась внушить ей Бьянка. Было просто любопытно и выглядело естественно, как если бы она видела со стороны, как один из них целует ее саму. Кристиан запустил пальцы в длинные волосы Виктора, не позволяя ему отвернуться или отстраниться, хотя тот и не пробовал. Николь прекрасно знала, что если граф все же добрался до твоих губ, оттолкнуть его уже невозможно. Она тихо вздохнула и пошевелилась. Кристиан оторвался от возлюбленного и посмотрел на нее. Виктор еще какое-то время лежал с закрытыми глазами, тяжело дыша. Девушка протянула руку и коснулась гладкой щеки графа. Он
тоже тяжело дышал, и взгляд его горел, но стоило перевести его на Николь, как он тут же стал ласковым и полным любви. Девушка улыбнулась, догадываясь о причине такой перемены. Она для него уже не была желанной добычей, и охотника сменил просто влюбленный мужчина.
        - Мне понравилось, - сказала Николь, искренне сочувствуя Виктору. Король все же открыл глаза, но смотрел перед собой, казалось, ничего не замечая вокруг.
        Кристиан сел рядом с ней и привлек к себе. Она обвила его шею, тоже желая получить поцелуй. Граф откинул ее волосы назад и поцеловал, но теперь это был нежный поцелуй, выражающий его любовь, а не просто страсть. Николь забыла, что в кровати их трое, что вся эта ситуация абсолютно ненормальная. Ей просто было хорошо, и она не боялась осуждения. Она была с мужчинами, которых любила, и которые любили ее. Они не намеревались бросать ее или убивать друг друга в борьбе за ее любовь.
        Кристиан повалил ее на кровать, но вместо подушки за спиной она почувствовала грудь Виктора. Его руки обхватили ее, а губы коснулись шеи.
        - Не страшно? - спросил Виктор, развязывая шнурки на ее рубашке. Кристиан отстранился, наблюдая за ними.
        - Если я кого-то из вас застану с прислугой или крестьянками, можете забыть обо всем этом навсегда, - предупредила королева, многозначительно взглянув на графа.
        - Какой дурак променяет это на каких-то крестьянок? - усмехнулся Кристиан, приблизившись и поцеловав ее. Девушка проворно расстегнула его рубашку, вытаскивая ее из-за пояса. Виктор снял ночную сорочку с ее плеча, покрывая его поцелуями.
        - Что скажут про нас? - проговорила Николь, обернувшись и освободив от рубашки и Виктора.
        - Ты полуэльф, они существа без предрассудков, - ответил ей муж, оставшись в одних штанах.
        - А я полулитиат, - добавил граф, повернув девушку к себе и освободив от одежды ее саму. После чего оба вопросительно посмотрели на Виктора, не имевшего волшебных предков.
        - Что? - возмутился он. - Я - король.
        Стоунхолд.
        6е. Первый летний месяц.
        Столица Холоу погрузилась в мирный сон, впервые за долгое время. Пожары в разных концах города были потушены, уцелевшая мебель и прочая утварь вернулась в жилища. Камни пошли на восстановление разрушенных домов. Жизнь понемногу возвращалась в прежнее русло. Только разрушенный дворец никто не трогал. Король не пожелал восстанавливать его. В последнем разговоре Виктор вскользь заметил, что не станет заново отстраивать дворец в Уайтпорте, и Тибальд решил последовать его примеру. Камни он позволил забрать для простых домов горожан, хотя немногие отваживались брать их, помня, как монолитное строение было разрушено. А центр, где нашли Лоакинора, вовсе обходили стороной. Трон из черного гладкого камня был покрыт кровью, как и все вокруг. Она засохла и почернела, но навевала суеверный ужас на горожан.
        Несколько епископов, чьи церкви были разрушены, попросили аудиенции и Тибальд, несмотря на поздний час, принял их. Мужчины в свободных белых одеждах и алых плащах вошли в гостиную. Это была просторная комната, предназначенная для официальных визитов, полупустая и холодная. Король сидел на кушетке у камина, спиной к огню. Гости едва кивнули в знак приветствия и заняли предложенные резные скамьи. Генерал Амато стоял позади короля у камина. С другой стороны стоял вандерширский капитан, возглавлявший людей Виктора. Несколько вооруженных гвардейцев охраняли вход.
        - Наш новый король должен позаботиться о порядке в государстве, - начал один из вошедших, пожилой мужчина с коротко остриженными седыми волосами и гладко выбритый. Цепкий взгляд его прищуренных голубых глаз сразу подметил, что вандерширцы присланы не просто наблюдать за порядком, но и следить за королем. Их капитан держался куда более важно, чем сам Тибальд и смотрел на представителей почитаемой в обоих государствах религии, как на мелких надоедливых насекомых.
        - Много церквей в городе разрушены, а люди так заняты своими домами, что не успевают восстанавливать их, - продолжал седовласый епископ. - Мы просим дать нам солдат для этого дела. И еще нас интересует вопрос.
        Мужчина не ждал ответа или хотя бы кивка короля, считая, что воля церкви для него закон. Тибальд внимательно слушал, сохраняя на лице непроницаемое выражение, словно глубоко задумался над проблемой.
        - Кто этот колдун, что приехал в карете с королевой? Что он намерен делать в Холоу? - епископы закивали, тоже желая узнать подробности. Герцог напрягся, вспомнив недавний разговор с самим магом. Он уже не был так категоричен в отношении литиатов, а вызывающий тон и вопрос вовсе возмутили его. Вандерширский капитан лишь приподнял бровь и усмехнулся.
        - Если он будет жить тут, то должен пройти обряд очищения, - закончил епископ, сверкнув взглядом на офицера.
        - Вы закончили? - спросил Тибальд, не меняясь в лице. - Больше нет просьб?
        Мужчины насторожились, но отрицательно мотнули головой.
        - Солдат я вам не дам, они нужны мне самому, - продолжал король. - Часть останется в столице, чтобы охранять ее от беспорядков и помогать губернатору следить за дисциплиной. Если вам нужны люди, призовите их из монастырей и приходов, в Холоу достаточно священников, чтобы все отстроить.
        Гости недовольно зароптали, но вандерширец одарил их недвусмысленным взглядом, опустив руку на эфес своего меча. Герцог тоже не поддержал их, и стало тихо.
        - Второе, - продолжал король, словно и не заметил ропота. - Обряд очищения, изгнание духов зла, допросы для выяснения связи с тенями, наказания за колдовские обряды и прочие обряды отныне запрещены и караются смертью. А церковь, проводящая их, будет разрушена и селение останется вовсе без священника, так что следите за своими подопечными, не то останетесь без приходов.
        Мужчины раскрыли рты, но не двигались, услышав позади шорох шагов. В комнату вошли еще гвардейцы и заняли места под стенами, готовые выполнять любой приказ своего капитана.
        - А маг, который приехал со мной, это мой советник и правая рука, - закончил Тибальд, ясно дав понять, что отныне церкви Единого Бога придется потесниться и смириться с колдунами и эльфами. - Он будет напоминать вам о том, что Холоу больше не тот, что прежде. Со смертью короля Эрика, закончилась эпоха гонения эльфов.
        Тибальд поднялся, глядя на ошеломленных подданных.
        - Я, новый король Холоу, сын человека и эльфа, - произнес он гордо. - Мой родственник, король Вандершира, открыл свою страну для любых рас и я делаю то же самое. Любое существо, будь то эльф, литиат, вампир или оборотень, могут посещать Холоу, не опасаясь за свою жизнь. Все будут одинаково нести ответственность за преступления перед королем. Все будут иметь одинаковые права.
        Офицеры сделали шаг вперед, желая показать, что армия будет внимательно следить за выполнением этого приказа. Священники медленно поднялись, испепеляя взглядом нового короля.
        - И не вздумайте мутить народ, - предупредил Тибальд сурово. - Помните о судьбе вандерширского архиепископа, наказанного самим Единым за предательство короля и сговор с его врагами.
        Всем было известно, что в день суда, когда в Уайтпорте начались волнения, архиепископ спасался от обезумевшей толпы, взбираясь на костер, который сам и приготовил. Ударившая в столб молния подожгла сухой хворост и старик так и сгорел, не сумев спуститься.
        Гости медлили, не зная теперь, дойдут ли до дома живыми. Вандерширцы следили за ними взглядом, казалось, уже зная, какая им уготована судьба. Но это были всего лишь домыслы напуганных злодеев, привыкших уничтожать врагов именно так. Солдаты же просто были рады, что король поставил наглецов на место.
        - Поклонитесь справедливому королю и ступайте с миром, - сказал герцог, встав рядом с Тибальдом.
        Епископы низко поклонились, словно от этого зависела их жизнь, и ретировались, не смея поднять глаз.
        - Страшно подумать, что еще вчера все мы были такими, - сказал герцог, присев на кушетку, когда двери закрылись за гвардейцами, сопровождавшими гостей.
        - Мы такими никогда не были, - ответил Тибальд. Капитан вандерширцев тоже сел в кресло лицом к камину. - Разве ты одобрял эти жуткие обряды?
        Герцог отрицательно мотнул головой, опустив глаза.
        - Многие не одобряли, просто закрывали глаза, пока это не касалось непосредственно нас, - король посмотрел на друга и улыбнулся. - Но теперь у нас есть шанс все исправить и попытаться искупить свою вину.
        Вошедший слуга поставил на столик поднос с кубками и закуски. Потом появилось несколько бутылок вина и мужчины смогли скоротать оставшееся до рассвета время за беседой. Нужно было решить, сколько солдат взять в замок для охраны короля, сколько оставить в городе, сколько отправить в разные концы государства, для того, чтобы донести новые законы и порядки.
        Тибальд мог спокойно планировать, считая, что его жена и дочь благополучно спят у себя в комнате. Но Виктории тоже не спалось. Ее поместили в комнате хозяйки, довольно сносно убранной, но все равно холодной и чужой. Девушка долго ворочалась в постели, не в силах уснуть. Она вспоминала жизнь во дворце, свои страхи и болезнь. Потом подумала о семье, которую опять нескоро увидит. Даже счастливые воспоминания о детстве были омрачены мыслью, что Уайтпорт разрушен и никогда уже не станет прежним.
        Королева села в постели, посмотрев на дочку, спавшую тут же рядом. Ей сделали маленькую постельку на свободной части большой кровати. Виктория встала и надела теплый халат. В маленькой спальне было прохладно, хотя камин еще не совсем погас. В свете тлеющих углей было видно личико мирно спящего младенца. Девушка подняла ее на руки и прижала к себе, легко укачивая, чтобы не разбудить. Кайна усыпил ее, чтобы не капризничала, пообещав, что до утра ребенок проспит, даже если намочит пеленки. Виктория потрогала их, желая сменить, но они оказались сухие. В коридоре послышался шорох.
        Наученная горьким опытом жизни в недружелюбном дворце мужа, Виктория подошла к двери и прислушалась. Она вспомнила свою встречу с рэи и поежилась. Выглянув в коридор, королева застала там девушку горничную.
        - Госпожа, - обрадованно прошептала та, увидев суровое лицо королевы. - А мы боялись, что с вами что-нибудь случилось.
        - Почему со мной должно было что-то случиться? - спросила Виктория, погладив дочку по спине, удерживая на руках. - Где Тибальд?
        - Его Величество принимает епископов, - ответила девушка. - Мы хотели обратиться к нему, но услышали, как он грозно распекает гостей, и не решились.
        - Грозно, - повторила Виктория, улыбнувшись. - Кто это “вы”? И что случилось?
        - Я убирала спальную, возле гостевой, - начала сбивчиво горничная, понимая, что королева тоже грозная и церемониться не станет. Она уже нахмурилась, недовольно взирая на прислугу. - Там, где поселили колдуна. И случайно услышала какое-то бормотание, будто наговор. Я очень испугалась. Может, он на вас наводит чары или на ребенка, пока вы спите. Ведь это прямо над вашей комнатой.
        - Ты всегда убираешь в комнатах в такое время? - только и спросила Виктория, нисколько не смягчившись.
        - Нет, но теперь все комнаты заняты, - оправдывалась девушка, понимая, что благодарить ее не станут. - Солдаты же эти кругом. Вот я и готовила комнату для них.
        - Солдаты эти - гвардейцы короля, лучшие его люди, - пояснила королева, услышав пренебрежительные нотки в голосе прислуги. - А маг - мой друг. И если он и читает какие-нибудь заговоры, то чтобы сделать лекарств для таких дур как ты, что и ценить-то этого не умеют.
        Девушка совсем сникла, слушая, как ее распекают.
        - Натопи камин, в комнате холод, - сказала Виктория и пошла по коридору, прижимая дочь к груди, чтобы успокоиться. Она качала головой, представляя, сколько времени понадобится, чтобы хоть что-то втолковать этим людям.
        Возле гостевой, расположенной над ее спальной, она остановилась, прислушиваясь. Потом тихо постучала, надеясь, что горничная не напутала, но никто не открывал. Девушка встревожилась. Вряд ли маг смог бы так крепко уснуть, чтобы не услышать бродившей под дверью прислуги и ее стука. Королева осторожно взялась за ручку и приоткрыла дверь. В комнате царил полумрак. Камин был погашен или его вообще не зажигали. Через небольшое окошко в покатой крыше проникал лунный свет. Виктория подумала, что с радостью променяла бы роскошную спальную без окон на этот чулан с окошком. Кровать была заправлена и не тронута. Королева подошла ближе и только тогда заметила, что обитатель комнаты сидит на полу у стены. Она осторожно опустила малышку на кровать, подоткнув вокруг нее одеяло, и пошла к магу. Он был жив-здоров, хоть и вел себя странно.
        - Что-то случилось? - спросила королева, опустившись рядом на пол.
        Маг молчал, не поднимая головы. Колени он обхватил руками, спрятав лицо.
        - Прислуга волнуется, - продолжала Виктория, тронув литиата за плечо. - Они слышали, как ты что-то бормотал, подумали, что колдуешь. Страшно напуганные люди.
        - Я ничего не делаю, - ответил маг, получилось глухо, потому что показывать лицо он не собирался.
        - Я это уже вижу, - королева слышала по его голосу, что не все с ним хорошо. Она села рядом на пол и обняла его, обхватив за плечи. Литиат испуганно посмотрел на нее, резко подняв голову.
        - Я понимаю, что тебе тут плохо, и ты скучаешь по своим друзьям, - сказала Виктория, немного отстранившись, чтобы посмотреть на него. Теперь понятно стало, почему он прятал лицо. Глаза покраснели и на щеках блестели слезы. Он быстро стер их длинным рукавом, шмыгнув носом.
        - Когда Тибальд отправит Виктору его солдат, ты можешь вернуться с ними, - попыталась приободрить его девушка, решив, что маг и в самом деле несчастен в Холоу. - Это будет скоро, я знаю брата, он надолго ничего не одалживает, даже родне.
        - Я не вернусь, - произнес Кайна, опять опустив голову. Его плечи вздрогнули в новом беззвучном рыдании. Королева встревожилась не на шутку.
        - Никогда еще не видела, чтобы маги плакали, - сказала она, поглаживая его по волосам, желая успокоить. - Разве есть что-то, чего вы не можете решить? Что случилось? Расскажи мне.
        - Я не хотел мешать кому-то спать, - ответил он, вытирая мокрое лицо. - Не думал, что создаю шум.
        - Трудно хранить тишину, когда под дверью подслушивают, - Виктория опять обняла его, не желая слышать никаких возражений. Кайне ничего не оставалось, как подчиниться. Он обхватил ее за талию, опустив голову на плечо.
        - Рассказывай, я же твой друг, в конце концов, - попросила она тоном, каким полчаса назад распекала прислугу. - Ты из-за людей расстроился? Я знаю, что вы все чувствуете. Велиамор нам рассказывал.
        - Нет, - ответил литиат, вздохнув. Виктория улыбнулась, вспомнив, как трудно разговорить мужчин. Она росла с братом и его друзьями и ведала всеми их сердечными тайнами, поскольку друг другу они ни за что бы не рассказали.
        - Скучаешь по друзьям? - допытывалась королева, набравшись терпения.
        - Нет, - опять ответил маг, но уже не так уверенно.
        - По кому-то из вашего города? Девушке? - Виктория улыбнулась. Но литиат отпустил ее и отвернулся.
        - Скажи, у людей мужчины любят только женщин? - спросил он, опять уткнувшись в свои колени.
        - Да, - ответила королева, не вполне понимая вопрос. - Женятся, во всяком случае, только на женщинах.
        - Почему? - Кайна обхватил голову руками, словно не желал слышать ответ, но потом поднял лицо и посмотрел вопросительно на девушку. - Какая разница?
        - У двоих мужчин не может быть детей, - ответила Виктория, начиная догадываться, что разлука не с девушкой терзает ее друга. - Зачем же тогда жениться?
        - Вот и Велиамор так говорит, - вздохнул литиат, и новые слезы заблестели в уголках его глаз.
        - Но это так и есть, - Виктория протянула руку и вытерла мокрые дорожки на его щеках.
        - Значит, ты с Тибальдом только для того, чтобы детей делать? - спросил с вызовом маг, глядя на нее. - А если женщина не может родить? Ей мужчина не полагается?
        - Нет, конечно же все не так однозначно, - возмутилась королева. - Я люблю Тибальда. А дети это плод нашей любви. Но Единый Бог не всем дает такое счастье.
        - А если для кого-то счастье просто видеть своего возлюбленного, и он этим вполне доволен? Все равно нужны дети, да?
        Виктория задумалась, немного озадаченная и темой и тоном собеседника.
        - Нет, не отвечай, - попросил литиат, покачав головой. - Это все неважно. Теперь уже все равно, кто что думает.
        - Почему? - Виктория не желала так просто сдаваться. Что бы там ни было, Кайна помог ей, и она не хотела отгораживаться от него из-за каких-то глупостей. - Почему ты спросил? Ты любишь кого-то из тех троих? Кого?
        - Аллеля, - ответил литиат, вернув прежний унылый и несчастный вид.
        - А Велиамор, судя по всему, не очень этому рад? - предположила Виктория, зная, что советник его старший брат.
        - Он запретил, - ответил маг.
        - Как это? Что запретил? - не поняла девушка.
        - Все, - Кайна смотрел перед собой, но больше не плакал, вообще не выказывал никаких эмоций.
        - Велиамор? - не поверила королева. - Нам он все позволял. Он самое доброе существо на всем свете. Неужели он мог так поступить с родным братом?
        - Это не злой поступок, - отрицательно мотнул головой литиат. - Он любит Аллеля и хочет, чтобы он нашел девушку и тоже имел детей, как все. Разве это зло?
        - Нет, не в этом дело, - Виктория теперь рада была, что все узнала. Отчаяние мага легко было понять. А от Велиамора она и подавно не ожидала такого деспотизма.
        - Аллель любит тебя? - спросила она, желая все узнать, прежде чем делать выводы.
        - Да, - кивнул маг, по-прежнему глядя в пол перед собой.
        - Почему тогда он слушает брата? Он что, его собственность? Вы же свободные существа, как эльфы, - не могла понять королева, всегда считавшая литиатов примером для подражания.
        - Велиамор нам всем как отец, - ответил Кайна. - Мы уважаем его и подчиняемся его воле. Он мудрее нас.
        - Глупости какие, - возмутилась Виктория. - Вы же несчастливы.
        - Мы были очень счастливы, - не согласился маг. - Мы были вместе.
        - Но он же запретил вам быть вместе, - королева поднялась с пола. Стало прохладно в нетопленой комнате под самой крышей. Она села на кровать, опершись на подушки и подобрав под себя ноги. Маг взял покрывало и накрыл ее.
        - Он запретил говорить о своей любви и прикасаться, но мы могли оставаться друзьями, - произнес он, присев в ногах девушки. Виктория взяла младенца на руки, чтобы малышка не замерзла. Кайна понял, что людям холодно, и бросил в камин сгусток алого пламени. Сырые бревна сначала недовольно шипели, не желая гореть, но все же поддались магическому огню и запылали, наполняя комнату теплом. Потом он взмахнул рукой, и вокруг них вспыхнуло несколько десятков золотистых искр. Виктория уже дважды видела эти огоньки, и у каждого мага они имели свой цвет.
        - Почему ты уехал? - спросила королева, слушая, как тихо сопит дочка, набираясь сил в волшебном сне. Она была розовенькой и, казалось, улыбалась во сне.
        - Потому что я бессердечный дурак, - ответил маг, тоже рассматривая свою тезку.
        - Вы не можете быть ни тем, ни другим, - возразила Виктория. - Ты ушел, потому что Велиамор против?
        - Нет, - поспешил разубедить ее литиат. - Он тут ни при чем. Он не виноват. Это все я. Я сам оставил Аллеля.
        - Почему? - спросила королева. Небо в маленьком окошке над ними начало светлеть и она боялась, что не успеет все узнать.
        - Это было глупостью. Он поставил условие, а я обиделся и оттолкнул его. Начал избегать, и вот вообще уехал, - рассказывал Кайна бесцветным тоном, как о чем-то свершившемся и непоправимом.
        - Простая ссора, - улыбнулась девушка. - Разве трудно помириться? Или ты все еще злишься на него?
        - Я уехал, чтобы не испытывать его, - ответил маг. - Еще день и я бы умолял его опять быть моим другом, но тогда мы вряд ли смогли бы не нарушить запрет. А Велиамор теперь темный, ему сложно сдерживать гнев. Я не хочу чтобы братья ссорились из-за меня.
        - Поэтому плачешь тут один? - Виктория осуждающе покачала головой.
        - Больше этого не будет, обещаю, - Кайна виновато опустил голову.
        - Нет, кто я, чтоб запрещать тебе предаваться печали? Но вот зачем изводить себя, когда твой Аллель, наверное, тоже там мучается сейчас?
        - Он забудет меня, - произнес маг. Видно было, что слова эти дались ему с трудом. - Между нами никогда ничего не было. Не о чем жалеть.
        - Мы сделаем вот как, - решила королева, взглянув на него. - Пока побудь с нами. Возвращаться одному через Холоу тебе небезопасно. Но потом, когда все немного уляжется, мы вместе поедем в Вандершир.
        Кайна слушал, не поднимая глаз, хотя намек на надежду вернул ему смысл жизни и избавил от невыносимой боли в груди.
        - Я сама поговорю с Велиамором. А твой друг, если и вправду любит тебя, то дождется, - закончила девушка, считая, что так все и случится.
        В коридоре послышались торопливые шаги. Дверь резко распахнулась и в комнату вбежали слуги мужчины, вооруженные кухонными ножами. Следом медленно вошли двое солдат вандерширцев. Они держали ружья, но курки не были взведены. Виктория ощутила, как воздух между ней и вошедшими всколыхнулся, но не могла знать, что это Кайна поднял невидимый щит.
        - Что происходит? - спокойно спросила королева, взирая на непрошеных гостей. - Хотите ребенка разбудить?
        В комнату вошел Тибальд. Он посмотрел на жену, потом на мага, сидевшего у нее в ногах. Слуги тем временем ошалело глазели на негаснущие искры, кружащие по комнате.
        - Эти ребята сказали мне, что колдун заперся в своей комнате, взяв в заложницы королеву, - сказал он, едва сдерживая смех. Появившийся следом герцог, одарил свою прислугу гневным взглядом, но промолчал.
        - Что ж, я вижу, что королева невредима, - продолжал Тибальд. - Я забираю ее. А у вас прошу прощения за вторжение.
        Король кивнул магу и протянул руку жене. Девушка слезла с кровати, не без помощи друга, и пошла с мужем спать. Герцог вытолкал в шею дворецкого и камердинера, излишне бдительных, и тоже извинился.
        Закрыв за всеми гостями дверь, маг погасил огоньки и камин, и сел на кровать, где только что сидела Виктория. В крошечном окошке показались первые лучи восходящего солнца.
        11е. Первый летний месяц.
        Вандерширцы сворачивали лагерь. До границы оставалось полтора дня пути. Отряд князя Прауда был отправлен вперед, чтобы предупредить феодала, жившего в пограничных землях о том, что через два дня к нему пожалует сам король. Гордон был рад заданию, устав плестись с медленным обозом. Отряд из двадцати всадников мог проделать этот путь в два раза быстрее и вернуться, чтобы доложить об обстановке в стране.
        Николь грелась на солнышке, стоя возле лошадей гвардейцев. Она была в обычной своей одежде, только штаны надела более плотные, предназначенные для верховой езды. Мадлена была недовольна ее намерением ехать не в карете, но королева не желала слушать никаких доводов. По ее сияющему лицу волшебница догадалась, что проблема с мужем решена. К ним подошла Бьянка, желавшая выяснить, почему обе еще не в карете, готовой к отправлению.
        - Я попросила, чтобы вместо меня поехали Бенедикт и Вероника, - сообщила ей Николь. - Хватит им в повозке трястись.
        - А ты? - не поняла княжна, заметив короля, приблизившегося к девушке сзади.
        - Она поедет с мужем, - ответил он за нее. Николь улыбнулась, почувствовав его руки на своей талии. Он склонился и поцеловал ее в щеку, казалось, не замечая остальных.
        - Вижу, все обиды благополучно забыты? - спросила Бьянка без злости, но еще не до конца уверенная, что следовало так быстро прощать изменника.
        - Какие обиды? - спросил Виктор, не поднимая головы и прижимая жену к себе. Она повернула к нему лицо, едва не коснувшись губами его губ.
        - Никаких обид, - ответила она, улыбнувшись и положив ладонь на его щеку. Король повернул ее к себе и поцеловал.
        - Замечательное утро, не находите? - спросила княжна Мадлену, делая вид, что ничего не замечает. Волшебница усмехнулась и пошла к карете, понимая, что у королевской четы все благополучно и в опеке Николь больше не нуждается. Бьянка, бросив еще один взгляд на прильнувших друг к другу молодых людей, последовала за ней.
        - Ты доволен? - спросила Николь, взглянув на мужа. - Считаешь, с нее достаточно?
        - Мне хватает, - ответил король, не ослабив объятий. - Граф пусть сам мстит, как хочет.
        - Они почти родственники, разберутся, - Николь рада была, что Бьянке так легко удалось избежать гнева мужчин за попытки сосватать ее магу.
        - Ты бросила нас утром, куда ходила? - спросил Виктор, понизив голос.
        - Ну не все мне просыпаться одной в постели, - усмехнулась девушка. - Мы с Андором собирали травы.
        - Ах, опять этот Андор, - притворно возмутился король.
        - Мы просто друзья, - Николь заметила графа, приближавшегося к ним. Обоз начал двигаться, возглавляемый советником. Солдаты Виктора тоже отправились в путь, предоставив своему королю возможность поговорить с женой без свидетелей.
        - Все, заканчивайте миловаться, - заговорил Кристиан, ведя свою лошадь под уздцы. - Отстанем.
        - Ну и что? - Николь обвила шею Виктора и опять поцеловала. Король не мог отказать жене в таком желании.
        - Николь, ты мне назло? - спросил Кристиан, недовольно нахмурившись.
        - Да, - рассмеялась девушка, отпустив мужа и подарив поцелуй и ему.
        - У тебя хорошее настроение, - улыбнувшись, заметил граф, когда Виктор оторвал ее от него и усадил на свою лошадь.
        - Да, утренняя прогулка очень мне понравилась, - ответила королева. Король вскочил в седло позади. Граф тоже сел на лошадь.
        - Спроси, с кем была прогулка, - предложил Виктор, тронув поводья и направившись следом за обозом.
        - Дай угадаю, с магом каким-нибудь? - предположил Кристиан, поравнявшись с ними.
        - Нет, не с каким-нибудь, а с тем самым магом, - подсказал король, усмехнувшись. На Николь их разговор не оказывал никакого действия, она продолжала улыбаться, глядя вперед. Теплый летний воздух приятно овевал кожу, а солнце еще не сильно припекало. В траве пели птицы и стрекотали кузнечики. Проплывавшие мимо луга пестрели цветами.
        К обеду они обогнали обоз и остановились на небольшой поляне возле редкого леса. С приближением к Вандерширу леса встречались все чаще и равнины сменились холмами и оврагами, частыми в северной части страны. Всадники спешились и расстелили на траве плотное покрывало.
        - У нас час, может меньше, - предположил Кристиан, всматриваясь в горизонт, куда им предстояло ехать после обеда. - Потом появятся гвардейцы, и надо будет вернуться, чтобы не догонять потом.
        - Почему бы не ехать в карете? - спросила Николь, выкладывая еду из небольшой корзинки, пока мужчины отдыхали. Кристиан сидел, опираясь спиной на гладкий ствол дерева, Виктор лежал рядом с ним на покрывале, положив голову ему на колени. Тень скрывала их от солнца, уже поднявшегося высоко и начавшего припекать.
        - Нет, это совсем не то, - ответил граф, развлекая себя тем, что пропускал сквозь пальцы длинные волосы короля. - Так ничего не увидишь.
        - Но как же ночью? Разве спать не надо? - девушка сложила мясо, сыр и хлеб на тарелку, придвинув ее мужчинам, а себе оставила свежие фрукты и кусок жареной дичи, оставшейся от завтрака.
        - Почему он, по-твоему, сейчас спит? - спросил Кристиан, опустив взгляд на Виктора. - Ну и в повозку можно перебраться, если уж совсем невмоготу.
        - Он спит? - Николь только теперь заметила, что Виктор не участвует в разговоре. - Но мы недавно проснулись.
        - Он ночью не будет спать, ты же с ним едешь, - усмехнулся граф и провел кончиками пальцев по щеке Виктора. - Думаешь, если бы он не спал, то позволил бы мне трогать его?
        - Что в этом такого? - Николь принялась за свою птицу. - Вы же вчера целовались.
        - Благодаря тебе, - Кристиан улыбнулся, вспомнив прошедшую ночь. - И это было всего лишь второй раз.
        - А первый? - девушка села ближе, чтобы можно было разговаривать, понизив голос. Теперь она видела, что Виктор действительно спит, как ни в чем не бывало, тихо посапывая. Граф пользовался моментом, лаская его гладкую кожу и волосы.
        - Тогда, в деревне, - ответил Кристиан, нисколько не смущаясь предметом разговора. Его вообще сложно было заставить краснеть или стыдиться своих поступков.
        - Так он в самом деле с крестьянками не развлекался? - Николь стало стыдно за свои подозрения и упреки, высказанные мужу.
        - Нет, он отослал их раньше, чем я успел найти его, - ответил граф. - Странный он парень. Такие милашки.
        - Это ты странный, - возмутилась Николь. - Кошки похотливые, а не милашки.
        - Ревнуешь? Как мило, - Кристиан хихикнул, наблюдая, как она откусывает кусочки, словно представляет себе соперниц.
        - Не отвлекайся, - попросила она, прожевав и запив вином. - Как ты вообще додумался до такого, влюбиться в моего мужа?
        - Ты сама мне постоянно о нем рассказывала, - возмутился граф. - Но тогда, в замке у темных, я понял, что не могу спокойно наблюдать, как они его мучают. А ведь я его ненавидел, думал, мне будет все равно. Потом понял, зачем Ева меня туда взяла. Она ведь не полная дура была. Я должен был на их глазах убить невинного, чтобы они были уверены, что я в их власти. Ева решила, раз я его так ненавижу, то убью без колебаний.
        - Но ты не убил, а она не догадалась, - Николь помнила их последний разговор с Евой, каждое слово.
        - Она меня проверила, - граф помрачнел, воспоминания были не самыми приятными, а рассказывать и вовсе было трудно, но он не хотел, чтобы между ними оставались какие-то секреты.
        - Виктор лежал без сознания в луже собственной крови, - продолжал граф. - Ева приказала поцеловать ей сапоги, чтобы убедиться, что он мертв, а я ее ручная собачка.
        Николь перестала жевать, ужаснувшись бессердечности бывшей фрейлины. Красивой и утонченной дочери короля, которая замучила до полусмерти родного брата и желала унизить мужчину, которого любила. Теперь она была рада, что убила ее своей рукой, и угрызения совести, преследовавшие ее до сих пор, отступили навсегда. Если бы Ева вновь каким-нибудь чудесным образом ожила, Николь готова была застрелить ее еще раз, чтобы отомстить и за Кристиана.
        - И я готов был поцеловать, - граф улыбнулся, потрогав скулу, на которой уже давно не было той ссадины, но в его памяти она осталась навсегда. - Она отпихнула меня, как паршивого пса. Так весело было. Все посмеялись. Но я не злился на них. Я рад был, что вовремя догадался, и Виктор остался жив. Если бы мне в голову пришло послать их всех подальше, они сразу бы разгадали мой блеф и сами добили бы его.
        - Это ужасно, немыслимо, - прошептала Николь, прикрыв рот рукой.
        - Ешь, это все уже в прошлом, - Кристиан улыбнулся, взглянув на короля. - Зато я понял, что он мне небезразличен. Я даже ревновать перестал. Вообще стал как-то странно себя чувствовать рядом с ним.
        - Он знает обо всем этом? - спросила Николь, неохотно продолжив обед.
        - Нет, зачем? Он и так меня любит, просто кокетничает, - усмехнулся Кристиан. - Ему нравится меня изводить. Строит из себя недотрогу, просто как ты.
        - Вот, значит, что ты обо мне думаешь, - проговорил Виктор, не открывая глаз.
        - Давно подслушиваешь? - спросил недовольно граф, взяв бутылку и начав пить прямо из горлышка, игнорируя золоченый кубок. Николь улыбнулась, подвинув ему тарелку с едой.
        - Где-то с целования сапог, - ответил Виктор, открыв глаза и посмотрев на него. - Ты перестал мне за ушами чесать, вот я и проснулся.
        - Ешь давай, скоро опять в седло, - Кристиан поднял колени, заставив его сесть. Виктор рассмеялся, поднявшись, и тоже взял бутылку.
        - Да ладно, ты бы мне не рассказал, - произнес он. - А так я все узнал из первых рук.
        - Рад, что тебе от этого весело, - Кристиан, казалось, был смущен. Николь это немало удивило.
        - Почему ты сразу не признался? Зачем нужно было мучить меня? - спросил Виктор, глядя на него. - Я думал, что ты просто хочешь свести меня с ума и прибрать к рукам Николь.
        - Я пытался тебе сказать, - хмуро отвечал граф, не глядя на них. - Тогда в шатре, когда мы только приехали в лагерь. Но Мадлена пришла так не вовремя.
        Николь не пропускала ни слова, позабыв о еде и вообще обо всем.
        - Да, я помню тот день, - усмехнулся король. - Надо же, а я-то думал, с чего вдруг ты стал таким заботливым.
        - Знаешь, странно слышать, особенно после того, как я был твоей сиделкой всю дорогу до лагеря, - гневно отвечал Кристиан, скрестив руки на груди.
        - Не злись, я благодарен тебе за это, - попросил Виктор, подсев поближе. - И, раз уж я подслушал твои секреты, открою тебе свой.
        Кристиан молча слушал, но был еще хмурым. Николь улыбнулась, когда он подмигнул ей. Она прекрасно знала, для чего он постоянно разыгрывает эти сцены обиженного до глубины души. Она сама однажды попалась на эту уловку.
        - Я не кокетничаю, - тихо произнес король, почти в самое его ухо. Кристиан перестал изображать оскорбленное достоинство и взглянул на него.
        - Просто я не знаю, чего ты ждешь от меня, - продолжал Виктор. - Среди моих возлюбленных не было мужчин.
        - Да ладно тебе, - не поверил Кристиан. - При дворе это обычное дело.
        - Я знаю, но моя жизнь на виду, - король вздохнул, вернувшись к еде, хотя и не проявлял к ней большого интереса. Граф тоже задумчиво жевал, обдумывая слова Виктора. Николь вообще плохо их поняла, не зная столичных нравов. У них в деревне такого не бывало.
        - Если бы отец узнал, то сразу женил бы, а я жениться не хотел, - рассказывал король. - Он просто бредил наследниками.
        - Что же, единственное, что тебя сдерживало, это гнев отца? - усмехнулся граф, вспомнив свою бурную молодость и годы учебы в академии. Ему бояться было некого.
        Виктор смутился, неотрывно разглядывая свою бутылку.
        - Почему ты не хотел жениться? - спросила Николь, взглянув на мужа.
        Мужчины одновременно подняли головы, посмотрев на нее, словно желая убедиться, не шутит ли она, задавая подобные вопросы.
        - Потому что ты в королевстве одна, и он тебя еще не знал, - ответил Кристиан абсолютно серьезно. Виктор улыбнулся, набив рот так, чтоб не пришлось отвечать.
        - Почему вы так не хотите жениться? Разве это плохо? - королева закончила с основным блюдом и перешла к десерту. - Не верю, что прежде вы не встречали красивых и умных девушек, достойных вас.
        Оба отрицательно мотнули головой, Николь рассмеялась этой слаженности, не поверив ни одному, ни другому.
        - Хорошо, можете врать сколько угодно, но я все равно узнаю, - заверила она их. - Может, Бьянку подключу, она знает о вас гораздо больше чем я.
        - Она не будет объективна, - предупредил граф. - Скажет, что я отверг всех прекрасных и честных девиц, потому что подлый бабник.
        - Обо мне уж точно хорошего не скажет, - согласился с ним Виктор.
        Они собрали посуду обратно в корзинку и вновь расположились на покрывале, чтобы насладиться последними минутами спокойного отдыха. До завтрашнего утра им предстояло ехать в седле. Граф желал продолжить разговор с Виктором, и Николь не стала мешать. Положив под голову мундир Кристиана, она задремала.
        - Ты хорошо знаешь этого барона, к которому мы едем? - спросил граф. Он лежал на боку, подперев голову рукой и глядя на собеседника, лежавшего рядом с закрытыми глазами.
        - Барон Гарольд Уорик двоюродный брат жены моего дяди по матери, сэра Роджера, - ответил Виктор, не задумываясь.
        - Да, родни у тебя много, - Кристиан даже не пытался проследить родственные связи, запомнив только, что барон чей-то двоюродный брат. - И что за тип?
        - Отвечу понятней, - усмехнулся король, открыв глаза. - Баронесса Айрис Уорик, его старшая дочь.
        Граф задумался, почесывая подбородок. Виктор рассмеялся.
        - Несостоявшаяся невеста герцога Айви, - помог он.
        Кристиан вспомнил, и ужас отразился в его глазах.
        - О нет, я туда не поеду, - сказал граф, отшатнувшись. Король прикрыл рот рукой, чтобы не расхохотаться и не помешать Николь дремать, но тело его вздрагивало от беззвучного смеха.
        - Она меня отравит, или еще что похуже, - Кристиан отрицательно мотал головой, вспомнив девушку, с которой его связывали романтические отношения. Баронесса готовилась стать женой богатого феодала, когда они были представлены друг другу на приеме во дворце. После этого знакомства помолвка была расторгнута, а виновник этого больше года не показывался в столице, опасаясь мести ее родных.
        - Не бойся, я тебя не дам в обиду, - успокоил его король. - И потом, они так напуганы этой войной, что вряд ли вспомнят те невинные шалости.
        - Шалости, - хмыкнул граф. - У меня два шрама от этих шалостей. Кто знал, что этот герцог - полуэльф.
        - Все уже давно забыли об этом, - продолжал Виктор, глядя на безоблачное голубое небо, проглядывавшее среди зеленой листвы над головой. - Это было сто лет назад.
        - Но ты помнишь, - граф заслонил вид, склонившись над ним.
        - Благодаря этому скандалу отец, наконец, оставил меня в покое, - ответил ему Виктор, перестав улыбаться. - Сказал, что порядочных девиц в королевстве не осталось. Я пообещал найти порядочную и жениться на ней. Получилась приличная отсрочка.
        - Ну, тогда ты мой должник, - лукаво усмехнулся граф, глядя ему в глаза.
        - Разве она не стоила тех шрамов? - спросил Виктор, отвернувшись, как бывало всякий раз, стоило графу приблизиться.
        - Никто не стоит моих шрамов, - ответил Кристиан, не двигаясь с места. Виктор повернул голову обратно и прикоснулся указательным пальцем к его скуле.
        - Ну, это другое, - улыбнулся Кристиан. - Небольшая ссадина взамен на твою жизнь.
        - Скромность тебя не украшает, - произнес Виктор, на миг опустив взгляд на его губы. Кристиан не двигался, не желая больше добиваться поцелуев. Король понял это и притянул его к себе, удерживая за затылок. Граф уперся на локти, склонившись над ним, и поцеловал. Виктор обнял его за шею. Кристиан не торопился, довольствуясь только лишь невинными поцелуями, понимая, что для Виктора и этого было много.
        Вскоре вандерширцы достигли земель барона Уорика. На границе обоз разделился на две неравные части. Вернувшийся отряд Гордона возглавил одну, следовавшую дальше на юг. Это были пленные солдаты Холоу, не пожелавшие присягнуть новому королю, и солдаты Иджу, сопровождавшие их. В Уайтпорте их ждали корабли, на которых они должны были отправиться в южную страну. Князю было поручено проследить за всем и доложить королю. Велиамор сопровождал его, желая удостовериться, что в округе близ столицы не осталось темных. Лоакинора Виктор тоже отпустил с ним, поскольку тот хорошо знал, где были тайные убежища. Мадлена осталась с мужем, сколько не уговаривала ее Николь ехать в Нордэнд.
        Они стояли около кареты, которую королева отдала подруге, не нуждаясь в ней более.
        - Ты уверена, что сможешь еще полдня ехать верхом? - спросила волшебница, заметив, как девушка осунулась за время обратного похода из Холоу. Только глаза озорно блестели на исхудавшем лице. Общаясь со своими спутниками, Николь переняла часть их манер и теперь редко грустила. Мадлена была рада этому, хотя и не до конца понимала, какие отношения между королевой, ее мужем и графом. Кристиан только отшучивался в своей привычной манере, короля никто не смел расспрашивать, а Николь только краснела и меняла тему.
        - Верхом намного интересней, - ответила она. - Обязательно научусь сама ездить.
        - Будь осторожна, - попросила Мадлена, улыбнувшись ласково, как делала это всегда, когда общалась с дорогими ей людьми. - Помни о ребенке.
        - С ним все хорошо, - успокоила ее Николь. - Он будет сильным, как его отец, поэтому я не переживаю.
        - Кристиан не хочет ехать со мной, сколько я ни просила, - произнесла задумчиво волшебница. Упоминание о Викторе немного испортило ее настроение. Короля она никогда особо не жаловала, хотя и не имела к нему никаких претензий. - Прошу, позаботься о нем, раз уж меня не будет рядом. Он же притягивает к себе неприятности, где бы ни оказался.
        - Да, это правда, - усмехнулась Николь. - Я обещаю, с ним ничего не случится. Я глаз с него не спущу.
        - И моих ребят не давай в обиду, - вспомнила Мадлена. - Они хоть и маги, но слишком доверчивые и открытые. А люди теперь вдвое подозрительней к нам, чем до войны.
        - Даан под покровительством Бьянки, сама видела, - ответила Николь. Дети вернулись в карету, вдоволь набегавшись, пока взрослые решали свои проблемы. - А его брат всегда рядом с ними. Так что за них тоже не волнуйся. Все знают, что маги приближенные короля, а с Виктором шутить никто не станет.
        - У вас действительно все наладилось? - Мадлена подошла ближе, не желая, чтобы их слышали солдаты.
        - У нас все замечательно, - ответила с улыбкой Николь. К ним подошли мужчины. Король, советник и граф. Они тоже обсуждали предстоящие планы и давали друг другу наставления.
        - Я приеду, как только устрою все в Нордэнде, - сказал Виктор, обращаясь к Велиамору. Кристиан стоял за его спиной. Теперь он везде сопровождал короля, сменив на должности его тени Генри и Чарльза. - Столица временно будет там.
        - Как быть с книгой? - спросил советник, похлопав по увесистой сумке на плече.
        - Отдай ее Лоакинору, - махнул рукой король. - Возможно, ему от нее будет какая-то польза. Но глаз с него не спускай. Пусть он трижды раскаялся, я ему доверять никогда не смогу.
        - Я помню об этом, не беспокойся, - кивнул Велиамор. Мадлена нахмурилась, пробормотав себе под нос что-то о самих королях, которым тоже доверять не следует.
        Виктор сделал вид, что не расслышал. Николь тоже, хотя ей было обидно за мужа. Граф одарил мать гневным взглядом.
        - Если верить барону, княгиня Прауд отправилась в свое имение у моря, - продолжал Виктор, не замечая переглядываний. - Возможно, оно уцелело, и вы сможете остановиться там. Сообщите мне с князем, где вы остановились, чтобы я знал, куда ехать.
        - Аллель наложил на него защитные заклинания, - ответил Велиамор. - Уверен, оно осталось нетронутым.
        - Это было бы очень кстати. Нам надо будет где-то жить, пока Уайтпорт не восстановят, - король посмотрел на солдат, готовых двигаться дальше.
        - Хорошо, что для короля все двери открыты, то ли дело простые люди, дома которых разрушены войной, - язвительно заметила Мадлена, подобрав юбки и поднявшись в карету. Велиамор закрыл за ней дверцу, не зная, как извиниться перед королем за поведение жены.
        - Аалам и его люди будут охранять вас, - Виктор попытался сохранять невозмутимый вид, но поход так вымотал его, что сил на это уже не осталось. - Удачи.
        Он коротко кивнул советнику и пошел к своему отряду.
        - Прощайте, - Николь печально улыбнулась Велиамору и поспешила за мужем.
        - Что ее укусило? - спросил резко граф, не желая проявлять такт, как королевская чета. - Какого лешего она набросилась на Виктора? Она же сама его защищала? Теперь он виноват в бедах простых людей?
        - Она не может простить ему Лоакинора, - ответил печально маг. - Сам понимаешь, ей от него досталось.
        - Знаешь, нам тоже досталось, - Кристиан посмотрел в окошко, но матери не увидел. - Но так уж получилось. А Лоакинор, между прочим, ей жизнь спас. И вообще, он уже не Лоакинор больше, как там его теперь звать?
        - Анлауг, - ответил маг. Они пошли прочь от кареты к своим лошадям. Обоз уже разделился, и каждая часть уходила по своей дороге.
        - Попроще ничего не можете придумать, Джон, например? - усмехнулся граф, взглянув на Лоакинора, держащего свою лошадь и лошадь Велиамора под уздцы. Он выглядел теперь как самый обычный литиат, только взгляд выдавал его, он был не таким кротким и любопытным, как у молодых спутников, скорее глубоко несчастным и усталым.
        - Это имя его брата, - советник кивнул попутчику, взяв поводья.
        - Вот если бы вы смогли наколдовать нам новую столицу, - усмехнулся граф, глядя на магов. - Чтобы к зиме перебраться к морю.
        - Я посмотрю, что можно сделать, - ответил Лоакинор неожиданно. Оба мужчины недоуменно переглянулись, маг часто странно высказывался. Кристиан попрощался и поспешил к своим.
        Замок барона Гарольда Уорика утопал в зелени окружавшего его парка. Хозяин принимал короля и его людей со всеми почестями, отправив навстречу своих слуг. Солдат в обозе короля осталось немного, поэтому все направились прямиком в замок, не разбивая лагерь.
        Северные земли пострадали меньше других, поскольку сюда Лоакинор не успел добраться. Встречавшиеся по дороге крестьяне радостно приветствовали солдат. После очистки страны от темных, жизнь понемногу начала возвращаться в прежнее русло. Крестьяне засеивали поля и сажали огороды. Ремесленники вновь открыли свои лавки.
        В замке уже все было готово для приема почетных гостей. В просторном, богато убранном холле их принимал хозяин, пожилой мужчина, полноватый и седовласый. Он низко поклонился королю и королеве. Виктора сопровождала большая свита, настолько необычная, что барон поначалу немного опешил. За королем, одетым как обычный солдат в вандерширскую форму, и его женой, в не менее странном наряде, вошли два его генерала. Высокие широкоплечие мужчины в военной форме и черных дорожных плащах. Их лица были необычайно бледны и выглядели бы безжизненно, если бы не глаза, не упускавшие, казалось, ни одной детали. Барон невольно поежился, когда оба остановили взгляды на нем. Его дочери, тоже присутствовавшие тут, отреагировали по-разному. Старшая, небезызвестная Айрис, спряталась за спину отца, младшая, еще не представленная двору, смотрела без страха и с любопытством.
        За генералами шли два мага, высокие темноволосые юноши в белоснежных длинных одеждах и серых плащах. Барон редко видел даже советника, принадлежащего к их племени и служившего когда-то при дворе, поэтому литиаты настораживали его даже больше чем бледные генералы. Но он не подал вида. Его дочери широко раскрыли глаза, разглядывая рослых красавцев. Остальные, вошедшие за ними следом офицеры, их уже не интересовали.
        - Ваше Величество, - барон толкнул в бок старшую и она тоже опустилась в реверансе. - Честь принимать вас в моем доме. До нас дошли радостные вести о победе над силами зла и изменниками Холоу.
        - Рад видеть вас и вашу семью в добром здравии, - ответил им Виктор, надев вежливую улыбку, хотя едва держался на ногах. Два дня в седле и бессонная ночь немало измотали его. Николь держала его за руку, с любопытством оглядывая хозяев замка и их жилище. Зал не был предназначен для приема гостей, поэтому мебели в нем было мало. Просторный и холодный, освещенный несколькими десятками свечей и двумя факелами у входа в жилые покои. Барон был одет как обычный вандерширский вельможа, богато и цветасто. Его дочери, которые заинтересовали Николь больше всего прочего, были двумя противоположностями. Одна - высокая и статная брюнетка с длинными вьющимися локонами и темно-карими глазами, вторая - худенькая и бледная, голубоглазая с прямыми льняными волосами.
        - Прошу принять мои соболезнования по поводу кончины вашего батюшки, нашего славного короля, Теодора Великого, - продолжал барон. Виктор едва кивнул, пошатнувшись. Николь улыбнулась хозяину, желая привлечь его внимание к себе.
        - Для вас и вашей прекрасной супруги приготовлены лучшие комнаты, - произнес мужчина, поклонившись Николь. Его дочери внимательно изучали ее, не понимая, что нашел Виктор в худощавой и растрепанной девице, одетой так странно и пахнущей лошадью.
        - Это будет очень любезно, барон, - ответила Николь. - Я не держусь на ногах от усталости.
        - Ох, простите, - поспешил исправиться хозяин замка, позвав прислугу. - Вас немедля проводят в покои. Все разговоры после.
        Королева снисходительно улыбнулась, крепче прижав локоть мужа к себе. Виктор тоже поблагодарил барона, не имея никаких возражений.
        - Ваши друзья будут расположены в лучших покоях, - продолжал барон, заметив в дверях еще нескольких вандерширских дворян, которых хорошо знал.
        - Я всех вам представлю за ужином, - пообещал Виктор и последовал за слугой. Николь поддерживала его под руку, обернувшись, чтоб взглянуть на остальных друзей. Она заметила, как брюнетка побледнела еще больше, и что-то шепнула отцу, едва Кристиан переступил порог. Но тот лишь цыкнул на нее и продолжал мило улыбаться, приветствуя гостей и предоставляя им прислугу.
        Преодолев несколько бесконечных лестниц и пару коридоров, король с королевой достигли, наконец, своей спальной. Комната была богато убрана и принадлежала хозяину дома. На время пребывания в замке почетного гостя, барон предоставил свои покои ему. Николь вздохнула, вспомнив чудесные покои в доме Садида и светлые комнаты дворца в Эвервуде. Тут и близко не было той легкости и красоты. Нагроможденная резная мебель, богато украшенная золотом, занимала почти всю комнату. Одно узкое окно выходило во двор и было закрыто ставнями. Натопленный камин пылал жаром, делая спальную еще более душной. Алый бархатный полог с кистями из золотых нитей скрывал огромную кровать, стоявшую на возвышении, как трон. Виктор рухнул на нее, не снимая даже сапог, и уснул. Безвкусица и вычурность обстановки его абсолютно не интересовали. Королева позвонила прислуге и велела приготовить горячую ванну и чистую одежду. Горничная сделала книксен, не сводя любопытного взгляда с такой важной особы, и поспешила выполнять. Оставшись одна, Николь села рядом с мужем и расстегнула его мундир и рубашку, чтобы облегчить дыхание. Он даже не
проснулся, только вздохнул.
        В дверь тихо постучали. Николь отперла, нисколько не удивившись, когда на пороге возник граф. Он неслышно просочился в комнату, затравленно озираясь, словно опасаясь слежки.
        - Скребешься, как мышь, - королева прикрыла дверь и вновь заперла на ключ, не желая полагаться на порядочность прислуги незнакомого ей феодала.
        - Знал, что не нужно было сюда ехать, - произнес Кристиан, облегченно вздохнув. Он сел в большое кресло перед камином. Высокая спинка скрывала его полностью.
        - Открой окно, тут можно задохнуться, - попросила Николь, продолжив освобождать Виктора от одежды.
        - Прислуга в ужасе, - хихикнул граф. Он отдернул бархатные портьеры и открыл тяжелые ставни. В комнату проник свежий вечерний воздух, сделав пребывание в ней не таким мучительным для Николь.
        - Они магов в жизни не видели, - продолжал граф, тоже освобождаясь от мундира и пояса с оружием. - А тут еще и вампиры, и южане, но я всех затмил.
        - Которая виновница твоих злоключений? - спросила Николь, оставив мужа отдыхать и присоединившись к графу. Мужчина сидел на подоконнике, наслаждаясь прохладным воздухом. Он тоже выглядел уставшим, но держался лучше Виктора. Ночью он перевоплощался и летал, оставляя обоз, это было не так утомительно, как ехать в седле.
        - Блондинка или брюнетка?
        - Конечно, брюнетка, - возмутился граф, не понимая, как можно спутать. - Айрис. Вторая еще совсем дитя. Хотя прехорошенькая.
        - Мне она тоже понравилась, - Николь улыбнулась, не обращая внимания на замечания Кристиана. Его было уже не исправить, и полюбила его она именно таким.
        - Откуда у этого старого крота такие лилии? - не понимал граф, глядя на ночное небо.
        - Как ты точно подметил, - улыбнулась девушка. - Они и вправду похожи на лилии. Белая и золотистая.
        - Нет, лилии это я их переоценил, - усмехнулся Кристиан. - Ирисы.
        Николь засмеялась.
        - А я, какой цветок, по-твоему? - спросила она, подумав про Иджу и его благоухающие сады. Кристиан задумался, взглянув на нее. Николь немного смутилась, на щеках появился румянец.
        - Лотос, - ответил граф с улыбкой. - Только что был белый, но вот уже есть розовые оттенки.
        Он подсел ближе и обхватил ее за талию.
        - И пахнет так нежно, едва уловимо, но очень приятно, - продолжал он, склонив голову к ее шее и вдыхая аромат ее кожи.
        - Да, лошадями, - хихикнула девушка, обвив его шею руками.
        - Знаешь, что цветы лотоса можно есть? - спросил граф, и она почувствовала как он начал покусывать ее между поцелуями.
        - Ты голоден? - спросила Николь, сдерживая смех. Кристиан отстранился, но не отпустил ее из объятий.
        - Нет, я отлично поел два дня назад, - ответил он, хитро прищурившись.
        - А ты какой цветок? - Николь опустила голову ему на грудь, понимая намек. Его шутливый тон и хорошее настроение придавало ей самой уверенности и оптимизма. В чужом неуютном замке, после ужасных испытаний и выматывающего похода, она могла надеяться только на него и Виктора. Рядом с ними она ничего не боялась и везде была, как дома.
        - Я не цветок, я сорняк, - ответил граф, погладив ее по волосам. - Знаешь, такой колючий, еще к одежде цепляется. Крестьяне его выкапывают и бросают на дорогу, чтобы лошади топтали.
        - Ну уж нет, - возмутилась девушка. - Я сама подумаю.
        - Мне уже страшно, - усмехнулся граф.
        - Ты - роза, - заключила девушка, поразмыслив какое-то время.
        - Я? - Кристиана такое сравнение, казалось, обидело. Николь вспомнила, как точно также посмотрел на нее Виктор, когда она сказала, что он красивее эльфа. Комплименты мужчины явно не умели ценить.
        - Да, ярко-бордовая роза, с бархатными лепестками и дурманящим ароматом, - продолжала Николь, прикрыв глаза. - Девушки не могут оставаться равнодушными, когда видят ее. Но сорвать ее невозможно, только если не бояться острых шипов.
        - Ты мне льстишь. Но за шипы спасибо, это уже хоть что-то, - ответил граф.
        - А Виктор у меня будет нарциссом, - Николь очень понравилось новое развлечение. - Он такой нежный, белоснежный и без шипов.
        - Не по-королевски как-то, - не согласился Кристиан. - Нарциссы растут везде, почти как сорняки.
        - Неправда, ты в цветах ничего не смыслишь, - девушка легко ударила его по носу пальцем. - И я говорю о самом цветке, а не о его ценности.
        В дверь постучали. Граф отпустил королеву и слез с широкого подоконника.
        - Меня здесь нет и не было, - предупредил он, подвинув кресло ближе к камину и спрятавшись за его широкой спинкой.
        Николь открыла. Прислуга втащила кадку и наполнила ее горячей водой. Девушка горничная, руководившая мужчинами, уложила на туалетном столике все принадлежности для купания и полотенца.
        - Прислать вам камердинера барона? - спросила она, вернувшись в третий раз уже с чистой одеждой для короля и королевы.
        - Нет, благодарю, Его Величество доверяет только мне, - ответила Николь, стоя около кресла и наблюдая за приготовлениями.
        - Хозяйки предлагают вам свои наряды, если вы соблаговолите принять их, - продолжала докладывать не в меру услужливая горничная. - Украшения и туфельки. Ведь у вас только мужская одежда.
        - Мужская, но моя собственная, - ответила Николь, заметив, с каким интересом девушка украдкой рассматривает комнату.
        - Еще моя госпожа просила узнать, не знаете ли вы, где ваш спутник, некий граф Яновский? - осмелев, спросила горничная, глядя на Николь.
        - Раз уж вы просто исполняете волю госпожи, я не стану наказывать вас за такой бестактный и дерзкий вопрос, - произнесла королева с прежней милой улыбкой, но от ее слов горничная вся сжалась, испуганно раскрыв глаза. - Я не слежу за передвижениями своих подданных, и никто не смеет задавать мне столь глупые и неуместные вопросы. А вашей хозяйке передайте, что граф теперь первый министр Его Величества и его друг, так что досаждать ему лишний раз не стоит, чтобы не лишиться расположения королевской семьи в столь трудное для всех вас время.
        Горничная, побледневшая как полотно и едва не падая в обморок, присела в реверансе и бросилась прочь, чтобы не забыть всего послания. Николь заперла дверь и вернулась к креслу, в котором скрывался министр.
        - Вот что значит королевская кровь, - произнес он, глядя на нее с нескрываемым восхищением. Сама королева едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. - Теперь понятно, почему он так спокойно спит. Его охраняет бесстрашная королева. Грозная и справедливая.
        - Хватит, - Николь рассмеялась, упав в соседнее кресло.
        - Пока король спит, Вандершир в надежных руках, - продолжал Кристиан.
        - Мадлена просила присматривать за тобой, - пояснила Николь. - Что я ей скажу, если эта девица вздумает свести с тобой счеты? Лучше сразу поставить ее на место.
        - Ты ее не знаешь, - усмехнулся граф. - Если она что задумала, то ни король, ни маги ей не страшны.
        - Она просто меня еще не знает, - ответила девушка, сняв сапоги и расстегивая рубашку.
        - Будешь мыться? - спросил Кристиан, покинув свое кресло и направившись к ванне. - Разбудить его?
        - Нет, если он сам не проснется, я не стану будить, - ответила Николь, освобождаясь от одежды.
        - Кто же будет развлекать барона? - граф прислонился к краю кадки, не торопясь уходить.
        - Он не такой важный человек, чтобы Виктор ради него жертвовал отдыхом, - девушка сняла с себя все и влезла в воду, не обращая особого внимания на мужчину, не сводившего с нее взгляда. - Сама как-нибудь справлюсь.
        - Ты уже ничего не боишься, а еще и года не прошло, - усмехнулся граф, передав ей мыло. - Где та напуганная девушка, которую я привез в замок прошлым летом?
        - Не болтай, а иди ко мне, - ответила королева. Кадка была достаточно большой, рассчитанной на двоих. - Виктору потом прикажу согреть еще воды.
        - Вы так щедры, моя королева, - усмехнулся граф, не заставляя просить себя дважды.
        Король открыл глаза и осмотрелся. Он лежал на широкой кровати, закрытой со всех сторон плотным бархатным пологом, одетый в одни лишь штаны. В комнате слышен был смех Николь и голос Кристиана. Виктор опять закрыл глаза и прислушался. Он ничего не понял из разговора, кроме того, что говорили о нем и о цветах. Собеседники опять засмеялись, теперь лучше было слышно графа. Король почувствовал, как по телу прошла дрожь, но поспешил отогнать мысли о нем. Он отодвинул полог и выбрался из душного ложа.
        Разговор прекратился, когда он обошел кровать и предстал перед собеседниками. Они сидели в кадке с водой, намыливая друг друга. Комнату наполнял пар, поднимавшийся от горячей воды и запахи цветочного мыла.
        - Знаете, граф, я преклоняюсь перед вами, - произнес Виктор, заметив румянец смущения на щеках жены. Она отодвинулась от Кристиана, продолжая смывать с себя мыльную пену. - Сколько в вас силы? Вы по праву заслуживаете Николь больше меня.
        - Просто я не человек, - ответил Кристиан, поддерживая официальный тон короля. С его коротких мокрых волос вода стекала на лицо. Он небрежно убрал челку назад и вытер лицо ладонью. - Литиаты черпают силы в любви.
        - Только нам, убогим людям, нужно где-то черпать силы и на любовь тоже, - Виктор вздохнул и сел в кресло, развернув его к кадке.
        - Неправда, - возмутилась девушка. - Он просто перевоплощался и не потратил столько сил на этот поход. А я вообще почти все время спала.
        - Не оправдывай мою немощность, любовь моя, я жалкий слабак, - усмехнулся король, зевая. - Вот кто у нас настоящий мужчина.
        Он махнул в сторону графа.
        - Не стану спорить с очевидной истиной, - ответил тот самодовольно.
        - Его ничем не проймешь, - продолжал Виктор, обращаясь к Николь. - Муж спит, а он уже тут как тут, с королевой нежится в ванне.
        - Мы экономим воду, - ответил граф, нисколько не задетый претензиями. Николь еще больше покраснела, быстро смыв с себя остатки мыльной воды и выбравшись на мягкий коврик. Виктор поднялся и набросил ей на плечи широкое полотенце.
        - Ты ведь спал, а вода остывает, - продолжал Кристиан, улыбаясь, как ни в чем не бывало.
        - Я не хотела будить тебя, - произнесла Николь, стоя у камина и кутаясь в тонкую ткань полотенца.
        - Я шучу, - ответил ей муж, обняв и прижав к себе. - Я рад, что ты не скучаешь.
        - Я люблю тебя, - Николь встала на цыпочки, потянувшись к его губам. Он наклонился и поцеловал ее, удерживая в объятиях. Потом приподнял и понес на кровать.
        - Тут теплее, - сказал он, дав ей еще полотенце и одежду, чтобы не пришлось ходить за ними по комнате. Окно он прикрыл и задернул штору.
        Кристиан усмехнулся, наблюдая за ним:
        - А я уж думал, ты сил набрался, пока спал.
        - Они мне понадобятся за ужином, - ответил король, игнорируя его шутки. - Барона удар хватит, когда я представлю ему Генри и Чарльза.
        - Иди, помойся, вода еще теплая, - предложил граф, скользнув взглядом по гладкой мускулистой груди Виктора.
        - Животное, - ответил король, не двигаясь с места.
        - Иди, животное не кусается, - усмехнулся Кристиан, поманив его рукой.
        - Может, я кусаюсь, - Виктор подошел ближе, потрогав воду.
        - Не доверяешь мне? - возмутился Кристиан, сидя в кадке, как король, раскинув руки.
        - Тебе? После всего? - король снял одежду и влез в воду.
        - Хочешь, я заглажу свою вину? - предложил граф, еще шире улыбнувшись и приблизившись к нему.
        - Загладишь, будь уверен, - кивнул Виктор, почувствовав его руку на своем теле. В этот раз Кристиан не стал спрашивать разрешения или ждать, когда его поцелуют, он резко притянул Виктора к себе и поцеловал. Король не отталкивал его, тоже обхватив за талию под водой.
        - Тебе Николь не хватило? - спросил Виктор, не открывая глаз, пока Кристиан целовал его лицо.
        - С чего ты взял, что у нас что-то было? - спросил граф, касаясь губами его уха.
        - Давай, скажи, что вы просто разговаривали, пока я спал, - Виктор скользнул по его груди, покрытой шрамами, и обнял за шею, позволяя целовать свою. О том, что Кристиан делал руками, он старался не думать.
        - Да, просто разговаривали, - ответил граф. Он тяжело дышал, и голос его стал хриплым и еще более низким. - Почему тебя это удивляет?
        - Потому что если это так, я должен поверить в то, что интересую тебя больше чем она, - проговорил Виктор почти шепотом. Слова его смешивались с дыханием, слетая с губ вместе со стонами. Граф напрягся, едва сдерживаясь.
        - Это так, - сказал он.
        Король открыл глаза и резко отстранился. Кристиан замер, недоумевая.
        - Все, хватит, - Виктор оттолкнул его и вылез из воды. Он отошел к окну, взяв со столика полотенце, и обернул им бедра. Кристиан оставался в воде, наблюдая за ним.
        - Что случилось? - Николь, уже полностью одетая, появилась из-за ширмы, разделявшей кровать и ванну. Она переводила удивленный взгляд с одного мужчины на другого. Виктор стоял спиной к ним, сложив руки на груди, но было видно, что он взволнован и тяжело дышит. Граф, казалось, был зол. Его глаза почернели, и пламя камина отражалось в них.
        - Что опять не поделили? - спросила девушка сурово.
        - Воду, - ответил Кристиан, выбравшись, наконец, из кадки и вытирая тело оставшимся полотенцем.
        - Виктор, - она подошла к мужу, тронув его за плечо. - Что случилось? Я же слышала, вы даже не ругались.
        - Зачем нам ругаться? - спросил король, оставаясь стоять спиной. Девушка обняла его за талию, прижавшись щекой к плечу. Кристиан вытерся и начал одеваться, еще пылая гневом.
        - Что он сказал? - спросила королева, понимая, что между ними все же произошла ссора.
        - Граф мне врет, как всегда, - ответил Виктор, обернувшись и одарив его недоверчивым взглядом.
        - Он всем врет, это его нормальное состояние, - усмехнулась Николь, не веря, что они могут поругаться теперь, после всего.
        - Вот уж не думал, что вы обо мне так думаете, - произнес Кристиан, взяв свое оружие и направившись к двери. - Не стану больше надоедать своим присутствием. Извинитесь за меня перед бароном и его очаровательными дочками.
        Граф повернул ключ и вышел, хлопнув дверью. В комнате стало тихо, только огонь потрескивал в камине. Николь, недоумевая, смотрела ему вслед. Виктор вздохнул и пошел одеваться, чтобы успеть к ужину.
        - Что он сказал? - повторила она свой вопрос, понимая, что дело не в ней и уж точно не в воде.
        - Николь, что ты скажешь, если узнаешь, что я люблю его больше чем тебя? - спросил Виктор, взглянув на нее. Он выглядел теперь не просто уставшим, но еще и несчастным. По мокрым волосам вода стекала на грудь, все еще вздымавшуюся из-за порывистого дыхания. Девушка села на ручку кресла, рядом с ним и взяла его за руки, притянув к себе.
        - Скажу, что прекрасно тебя понимаю, - ответила она, улыбнувшись. - У вас же все только началось. Ты не можешь сейчас любить кого-то кроме него. Даже меня.
        - Разве это нормально? - Виктор не смотрел ей в глаза, чувствуя себя неловко.
        - Я не знаю, как это “нормально”, - ответила она, поднявшись и обняв его. Он опустил голову ей на плечо, но резко отстранился, не желая намочить чистую рубашку. Николь рассмеялась, ласково погладив его по лицу. - Я рада, что вы больше не деретесь из-за меня и не ревнуете друг к другу.
        - А ты не ревнуешь? - спросил он.
        - Нет, не к нему, - девушка отпустила его и пошла приготовить одежду.
        Король с королевой спустились в столовую, где все уже было готово, и ждали только их. Барон в шелковом темно-лиловом камзоле уступил свое место во главе стола Его Величеству и сел по правую руку от него. Обе его дочери сидели рядом. Старшая в ярко-красном атласе, подчеркивавшем цвет ее волос. Глубокое декольте и открытые руки, затянутые в длинные перчатки, выгодно подчеркивали все достоинства фигуры молодой леди. На шее поблескивали оправленные в золото рубины. На фоне сестры, младшая казалась бледной тенью. Девушка была в простом черном платье с ниткой жемчуга на закрытой высоким воротником шее. Хотя обе выглядели гораздо выгоднее нежели королева и княжна, одетые в неизменную вандерширскую форму. Только мундиры девушки заменили простыми камзолами, у Николь он был белый, у Бьянки светло-голубой. И королева, и княжна не делали причесок, в сочетании с мужской одеждой они выглядели бы неуместно. Николь просто собрала волосы на затылке, а Бьянка в высокий конский хвост.
        Николь посадила подругу рядом с собой, желая иметь собеседницу за ужином, предполагавшим быть длительным. Возле Бьянки сидел Даан, в безупречно белой мантии поверх рубашки и штанов. Княжна не возражала против желания молодого литиата носить привычную для него одежду. Взамен он подчинился ее желанию и не собрал свои густые длинные темно-каштановые волосы в хвост, распустив их по плечам. Сидевшие напротив девицы подтвердили расчеты княжны, впившись в литиата восхищенными взглядами. Айрис была абсолютно уверена в своей неотразимости, поэтому лишь изредка бросала на него кокетливые взгляды, ее сестра же увлеченно рассматривала парня, впервые увидев представителя его расы, да еще и так близко. Даан не замечал всех этих переглядываний, больше увлеченный обстановкой столовой и поданными блюдами.
        Рядом с ним сидел Андор, тоже удостоившийся повышенного внимания юных леди. Дальше по обеим сторонам стола расселись офицеры короля и дальние родственники хозяина дома, тоже оказавшиеся в замке к моменту визита Его Величества.
        - Мой дом, конечно же, не годится для приема таких важных гостей, - начал с оправданий барон, когда перед всеми уже стояло первое блюдо.
        Виктор посмотрел на него, понимая, что не слышал ни слова. Николь улыбнулась и ответила барону, что в это неспокойное время важен теплый прием, а не роскошь.
        - Да, - только и добавил король, вновь вернувшись к созерцанию своего супа. Гости за столом переглянулись, но не смели что-то обсуждать. Дочки хозяина украдкой разглядывали странную королеву.
        - Ваши дочери очень милы, - произнесла Николь, заметив это. Если любопытный взгляд младшей ее нисколько не смущал, то старшую ей хотелось все же поставить на место. Мисс Уорик всем видом желала показать, что отлично знает о происхождении новой королевы и ее связи с графом, которого сама от всей души ненавидела, после того как он воспользовался ею и бросил.
        - Мисс Айрис и мисс… - Николь взглянула на блондинку. Та зарделась, опустив глаза.
        - Ноэль, Ваше Величество, - ответил за нее отец. - Ей всего шестнадцать, поэтому при дворе ее еще не знают. Я хотел вывести ее этим летом, но, как видно, не судьба.
        - Отчего же, война не помешает нашим девушкам порадовать себя танцами, - ответила Николь, улыбнувшись хорошенькой блондинке, когда та все же взглянула на нее. - Пока Уайтпорт будет восстанавливаться, столицей будет Нордэнд. Там и устроим первый летний бал. Вы и ваши дочери приглашены.
        - Это такая честь, - барон рассыпался в комплиментах. Виктор задумчиво ел, не пытаясь даже делать вид, что слушает.
        - Траур не будете выдерживать? - язвительно спросила Айрис, впившись в него взглядом.
        - Вы обращаетесь к королеве, - произнес он, подняв глаза.
        - Да, простите, милорд, - поспешила исправить оплошность девушка. - Ваше Величество.
        - Думаю, с Вандершира уже достаточно траура, - ответила Николь, переглянувшись с Бьянкой. Та улыбнулась.
        - Барон, через ваши земли проезжали мои родные и Рочестеры, как они? - спросила княжна. - Возможно, они что-то рассказывали о своем пребывании при дворе Холоу?
        - Да, они были тут, - ответил барон Уорик, радуясь перемене темы, отлично зная нрав своей дочери. - Я уже сообщил вашему брату. Княгиня и мисс Тимонс, а также Рочестеры, проезжали мимо и останавливались у меня. Ваша матушка была в расстроенных чувствах, поскольку ваш младший брат остался в Холоу из-за болезни и не смог покинуть страну, - продолжал барон, не догадываясь о настоящих причинах задержки Бенедикта. - Рад, что ему уже лучше.
        - Да, он уже вполне здоров, - ответила Бьянка. Даан взял ее за руку, почувствовав волнение невесты.
        - Княгиня намеревалась посетить свое имение близ Уайтпорта, - продолжал барон Уорик. - Они очень надеялись застать его целым.
        - Благодарю, вы очень обрадовали меня этой новостью, - княжна одарила хозяина улыбкой и посмотрела на жениха.
        - Почему ты не веришь? Бенедикт же сказал, что с ними все хорошо, - тихо спросил ее Даан. За столом завязался разговор о Уайтпорте и близлежащих землях, пострадавших больше других, поскольку темные начали разорять Вандершир с юга.
        - Я верю, но должна сама убедиться, - ответила Бьянка, заметив, что баронессы смотрят на них с завистью и интересом. - Пока не обниму маму, не успокоюсь.
        - Тогда тебе нужно было ехать к морю, - литиат задумался, вспоминая дорогу через Вандершир, которую они с братом проделали, добираясь с юга страны на север.
        - Я должна быть с Николь, хотя бы провожу ее до Нордэнда, - улыбнулась княжна. - Потом поеду в Уайтпорт. Ты ведь поедешь со мной?
        - Конечно, - Даан кивнул, не понимая, зачем она спрашивает, если это и так очевидно.
        - Тебя что-то смущает? - спросила Бьянка, наблюдая, как литиат задумчиво рассматривает второе блюдо.
        - Это тоже еда? - спросил он, указав на зажаренные до темно-коричневой корочки кусочки птицы.
        - Да, но можешь не есть, - ответила княжна, усмехнувшись.
        - Я уже не хочу есть, - вздохнул маг, заскучав, слушая разговоры людей ни о чем и рассмотрев все, что было в столовой. - Можно уйти?
        - Нет, - Бьянка сама бы с радостью сбежала, но понимала, что теперь они должны вести себя как подобает, если хотят остаться при дворе. - Пока король не покинет нас, мы не можем уйти.
        - Почему он не уйдет? - спросил Даан.
        - Откуда я знаю? - княжну вопрос немного озадачил. - Ему тут нравится. Он с подданным беседует. Ест.
        - Ему тут не нравится, он молчит и ест все, что перед ним ставят, даже не думая о том, что ест, - ответил ей маг. - Он ведь свободен, почему же сидит и слушает все эти… бредни?
        - О, ты все же запомнил это слово, - усмехнулась Бьянка. - Я хороший учитель.
        - А королева печальна, - продолжал Даан, не разделяя веселья подруги. Бьянка посмотрела на Николь. Та улыбалась барону, слушая его рассуждения об урожае в этом году.
        - Ты слишком много смотришь на нее, - княжна и сама догадывалась, что Николь не особо веселит светская беседа. - А наша Айрис? Она о чем думает?
        - Я не знаю, - литиат посмотрел на собеседницу. - Я мысли людей не слышу.
        - Ну, она не печальна? - уточнила Бьянка.
        - Нет, она очень довольна, хотя это скорее злорадство, - литиат поморщился, словно догадка была ему неприятна.
        - Что же ее так радует? - Бьянка задумалась. Она тоже отлично знала историю баронессы и графа.
        - А ее сестра весь вечер смотрит на генерала Мориса, - литиат нашел себе развлечение, всматриваясь в лица сидящих напротив людей.
        - Откуда ты знаешь? Генри сидит с нашей стороны, - спросила девушка, не понимая, что может привлечь шестнадцатилетнюю девчонку в угрюмом и молчаливом вампире.
        - Да, иначе ей трудно было бы смотреть на него, - согласился Даан.
        - А твой брат о чем думает? - продолжала княжна. Развлечение ей тоже понравилось. Слушать барона не было уже никаких сил.
        - Он тоже хотел бы уйти, но я сказал ему, что нельзя, - литиат опять заметил злорадную улыбку на лице девушки, сидевшей напротив, и опустил глаза.
        - Как здорово, что вы можете вот так вот общаться, - вздохнула Бьянка. - Я бы сейчас кое-что порассказала этой гадине.
        - О чем ты говоришь? - не понял Даан. Им принесли третье блюдо. Литиат переключил все свое внимание на него, пытаясь разгадать в замысловатом шедевре знакомые овощи.
        - Ни о чем, не обращай внимания, - усмехнулась княжна, порадовавшись наивности своего возлюбленного, которому были непонятны милые развлечения светских девиц.
        Николь тронула мужа за рукав, шепнув ему что-то на ухо. Он кивнул.
        - Барон, мы очень признательны вам за гостеприимство, но дорога была очень утомительной, посему прошу простить нас, - Виктор встал и, кивнув гостям, вышел из-за стола. Николь тоже кивнула, позабыв, что дамам следует делать реверансы, и пошла следом за ним. Офицеры и маги последовали за своим королем.
        - Мы тоже вас покинем, - княжна опередила баронессу, тоже желавшую сбежать. - Благодарю за общество.
        Бьянка поднялась и они с Дааном ушли. Остальные должны были дождаться еще одной перемены блюд, чтобы покинуть ужин. Хотя кроме дочери барона, никто уходить не намеревался. Оставшиеся родственники теперь могли свободно обсудить гостей и последние новости.
        Княжна нагнала Николь и Виктора. Они молча шли к лестнице, держась за руки, как ходили всегда. Сопровождавшие их офицеры были отпущены и рассредоточились по замку, заняв свои комнаты. Только генералы Морис и Джонсон неизменно следовали за королем.
        - Вы уже спать идете? - спросила Бьянка, оставаясь в приподнятом настроении.
        - Да, день был не из легких, - ответила Николь.
        Король и теперь промолчал, полностью погруженный в свои мысли. Генералы, не желая присутствовать при разговоре, пошли дальше, оставив молодых людей. Андор молча стоял позади брата. Им дали одну комнату на двоих. Литиаты не пожелали расставаться, и занимать две отдельные спальные, в то время как замок был переполнен солдатами короля и родными барона.
        - А где Кристиан? - спросила княжна и с удовольствием отметила, что смогла все же привлечь внимание Виктора. Он перестал изучать гобелены и посмотрел на нее.
        - Не знаю, он сказал, что не придет к ужину, - ответила Николь. - Зная обо всей этой истории с мисс Уорик, я его не виню.
        - О ней я и хотела поговорить, - княжна заговорщически осмотрелась по сторонам. - Слишком уж она веселая сегодня, так и веет от нее злорадством.
        - Злорадством? - переспросила Николь и посмотрела на литиата, догадываясь, откуда у Бьянки такие сведения. Даан кивнул.
        - Прошу простить меня, - Виктор кивнул и быстро пошел прочь.
        - Что это с ним сегодня? - княжна взглянула на мага, хотя вопрос был адресован королеве.
        - Устал с дороги, - Николь понимала, что Даан все отлично видит, но не желает посвящать свою невесту, и так слишком озабоченную личной жизнью других.
        - Ему наплевать, что Айрис точит зуб на графа? Мы же в ее доме, - Бьянка негодовала.
        - Я прикажу поискать его, - успокоила ее королева, хотя и сама почувствовала смутное беспокойство. За ужином девушка была действительно излишне веселой и как-то странно смотрела на нее.
        - Ладно, мы пойдем спать, - Бьянка взяла мага за руку и пошла по коридору. Даан кивнул королеве, пожелав доброй ночи. Николь очень сомневалась, что теперь сможет спокойно уснуть. Она поднялась в спальную, но Виктора там не нашла.
        Король быстро догнал Генри и Чарльза, неспешно следовавших по коридору к своим спальным. Он позвал Мориса, позволив второму другу оставить их.
        - Где Кристиан? - сразу спросил он, глядя на бледное непроницаемое лицо своего генерала, бывшего когда-то веселым молодым человеком.
        - В подвале, - ответил тот прежним тоном.
        Виктор отступил на шаг, недоуменно раскрыв глаза.
        - Как это, в подвале? Что он там делает? - спросил король гневно.
        - Полагаю, хозяйка велела поместить его туда, - продолжал невозмутимо вампир, хотя в глазах его мелькнула усмешка.
        - И ты, зная это, не сообщил мне? - спросил Виктор, вернув себе спокойствие.
        - Я не думал, что это заинтересует Ваше Величество, - Генри перевел взгляд на горящий на стене факел. Пламя отражалось в его глазах, словно горело в нем.
        - Мы дружим с пятнадцати лет, - произнес король без злости, хотя она все больше заполняла его. - Ты все обо мне знаешь. Почему ты ничего не сказал?
        - Девица намеревалась спрятать его, сообщив, что он уехал, - ответил Генри. - Думаю, у нее есть право отомстить за поруганную честь.
        - Ты уверен, что она была? - спросил король, пристально всматриваясь в лицо друга. - Разве он силой взял ее? И вообще, почему тебя так заботит справедливость?
        - Меня заботит мой король, - ответил офицер, переводя взгляд на Виктора. - Он делает вас несчастным.
        - Это ты делаешь меня несчастным, Генри! - воскликнул король, теряя самообладание. - Неужели я больше никому не могу доверять?! Что с вами? Только не говори, что это из-за вампирской сущности. Хватит оправдывать свои глупости свойствами натуры.
        - Мне жаль, - вампир опустил глаза, чувствуя свою вину перед другом. - Я хотел как лучше.
        - Хорошо, после поговорим об этом, - Виктор положил ему руку на плечо. - Пошли, вытащим моего министра из подземелья.
        Генерал кивнул, поспешив вперед. Они быстро спустились по винтовой лестнице и пересекли холл, где перед камином отдыхали офицеры. Генри приказал троим следовать за ними. Король позвал лакея, прислуживавшего господам.
        - Где вход в подвал? - спросил он, не меняя своего официального тона. Солдаты подошли к ним и ждали приказа.
        - Со двора, милорд, - ответил старик и затрясся под пристальным взглядом короля и его свиты.
        - Веди нас, - приказал Виктор.
        В дверях показался сам барон. Ужин был окончен и гости покинули столовую.
        - Что-то случилось, Сир? - спросил хозяин замка.
        - Да, барон, - ответил Виктор, одарив его таким взглядом, что тот замер на месте. - Пропал мой министр, граф Яновский.
        - О, единый бог, как же так?! - воскликнул барон, бледнея на глазах. Его дочь, шедшая с остальными позади, быстро сообразила, в чем дело, и скрылась. Виктор не стал приказывать вернуть ее, не желая поддаваться искушению, убить ее своими руками.
        - Веди нас, - напомнил он лакею. Тот бросился со всех ног во двор. Мужчины последовали за ним. Все гости высыпали во двор, перешептываясь. Только хозяин замка все больше бледнел и едва держался на дрожащих ногах. Родичи поддерживали его под руки, уже догадавшись, в чем дело.
        Офицеры тем временем спускались по крутой лестнице, начинавшейся за железной дверью в замковой стене. Шедший впереди Генри освещал ее факелом. Следом шел Виктор, приказав остальным охранять вход и не впускать любопытных обитателей замка. Солдаты заняли позицию у входа, оглядывая любопытную толпу.
        - Как же так? - лепетал барон Уорик, опираясь на руку младшей дочери. - Твоя сестра сведет нас всех в могилу.
        Виктор пытался увидеть во тьме хоть что-то, но света факела хватало только на несколько шагов вокруг. Где-то капала вода и пищали крысы, пахло сырой землей и истлевшей соломой. Король следовал за вампиром, безошибочно находившим дорогу. Генри вел его к дальней стене, уже увидев пленника. Виктор хранил молчание, не решаясь звать графа по имени, чтобы голос не выдал его волнения. Генерал остановился, приподняв факел выше, и король увидел распростертое тело Кристиана, лежавшее у самой стены. Граф лежал лицом вверх, с закрытыми глазами. Он был в беспамятстве. Виктор забыл о своей предосторожности и бросился к нему, опустившись на колени рядом с другом. Генерал молча наблюдал, понимая, что был неправ, покрывая баронессу.
        - Он жив? - спросил Виктор, вглядываясь в лицо графа.
        - Да, - ответил Генри, тоже присев рядом. - Держите факел.
        Вампир легко поднял пленника на руки. Граф не пришел в себя и даже не стонал, безвольно откинув голову, как мертвый. Генри понес его к выходу, Виктор не отставал. Они поднялись по лестнице к свету и вышли во двор. Толпа, ожидавшая их, ахнула, расступаясь. Генерал не стал ждать короля, зная, что делать, и пошел в дом.
        - Барон, лучше вашей дочери не попадаться мне на глаза, - произнес угрожающе тихо Виктор, приблизившись к хозяину замка. - Но если граф пострадал, ничто уже не спасет ее.
        - Ваше Величество, - только и смог вымолвить до смерти напуганный старик.
        Король пошел прочь, более не желая проверять на прочность свою выдержку. Он быстро поднялся по лестнице и вошел в спальную. Генри ждал его под дверью.
        - Я послал за магом, - сказал он, когда Виктор прошел мимо.
        Король ничего не ответил, но взгляд его сказал больше слов, и генерал понял, что ему придется еще хуже, чем девице, если граф не поправится в ближайшие дни.
        Николь сидела на кровати, держа голову Кристиана на коленях. Она не плакала, как он боялся, и ничего не спрашивала. Девушка просто ласково расправляла непослушные волосы, глядя на бледное лицо мужчины.
        - С ним все будет хорошо, - сказала она Виктору, подняв голову и улыбнувшись. - Он очень сильный.
        Виктор смутился, никак не ожидая, что Николь будет утешать его. Он думал, что ничем не выдавал своего отчаяния, сохраняя непроницаемую маску на лице, но девушка видела его насквозь.
        - Садись, - велела она и перевела взгляд на графа. - Ранка небольшая.
        - Это Айрис, - произнес король, думая, как теперь быть со всем этим. Девушку необходимо было наказать, но он был так зол, что не мог трезво рассуждать.
        - Да, я догадалась, - вздохнула Николь.
        Вошел Андор, позванный Генри. Маг взглянул на Кристиана и перевел недоуменный взгляд на короля.
        - Что с ним произошло? - спросил литиат, присев на край кровати и положив ладонь на горячий лоб графа.
        - Я полагаю, что его ударили по голове, - ответил Виктор, глядя себе под ноги.
        - Да, у него рана на затылке, - закивала Николь.
        Маг не задавал больше вопросы и осмотрел ссадину, все еще кровоточившую. Он разнял слипшиеся волосы и накрыл ее ладонью.
        - Опять себе возьмешь? - спросил Виктор, догадываясь, что тот намерен делать.
        - Да, это будет быстрее, - ответил литиат и на миг сморщился, как от боли.
        Николь посмотрела на мужа, не понимая, о чем речь.
        - Но остается еще жар, - продолжал Андор, вернув графа на подушку. Он вновь приложил свою прохладную ладонь к пылающей коже больного. - Его я тоже сниму, остальное сделает время.
        - Я награжу тебя за это, - ответил Виктор, не представляя, какой нужно иметь характер, чтобы совершать подобные поступки. Литиат только усмехнулся.
        - Почему он не приходит в сознание? - спросила Николь, наблюдая за действиями мага и не обращая внимания на непонятный разговор.
        - Лучше ему будет проспать до утра, - ответил Андор. - Сон вернет ему силы. Если пробудить его сейчас, он сделает только хуже.
        - Да, я об этом не подумала, - Николь прекрасно представляла, в какую ярость придет Кристиан, очнувшись. Виктор молчал, заметив, как граф из болезненного обморока перешел в целительный сон, наложенный магом.
        - Утром я зайду, - Андор поднялся, потрогав свой затылок.
        - Я пришлю за тобой, когда он проснется, - король тоже поднялся, желая лично проводить литиата.
        Мужчины вышли в коридор.
        - Вы с братом можете считать Вандершир своей родиной, а мой дом своим, - произнес король, взглянув магу в глаза. - Мне достаточно того, что я увидел в этой войне, чтобы назвать себя вашим другом и должником.
        Андор улыбнулся, чувствуя, что слова короля искренны и помогают ему восстановить силы лучше волшебной книги. Среди враждебных и недоверчивых слуг и жителей замка, Виктор и Николь были для магов одними из тех немногих людей, которые своей любовью и добрым отношением давали им сил.
        - Можете оставаться с нами и будете обеспечены всем, пока я король, - продолжал Виктор. - Я с радостью благословлю брак твоего брата и княжны.
        - Я с радостью приму вашу дружбу и останусь с вами, пока будет необходимость в моих знаниях, - ответил литиат, радуясь, как ребенок. - Ведь нашего города больше нет, и мы с Дааном могли рассчитывать только на Велиамора, но у него своя семья, о которой нужно заботиться.
        - Что ж, тогда решено, будете с братом моими советниками, - заключил король с улыбкой. - А теперь отдохни, тебе, наверное, нужно восстановить силы.
        - Я уже здоров, - усмехнулся маг, запустив пальцы в волосы, желая проверить, есть ли ссадина.
        - Не понимаю, как вы это делаете? - Виктор покачал головой.
        - Это дар, мы забираем раны у более слабых, а потом исцеляем себя, - ответил Андор.
        - И ваше исцеление напрямую зависит от силы? - продолжал король.
        - Да, но теперь, без книги, я не знаю, долго ли смогу сохранять ее, - литиат еще раз кивнул и пошел прочь.
        Виктор подозвал солдата, дежурившего у двери их спальной, и приказал прислать к нему одного из старших офицеров.
        Вернувшись в комнату, он застал Николь там же где и оставил. Девушка сняла с графа грязную рубашку и сапоги. Рядом на полу лежали пропитанные кровью простыни. Кристиан был накрыт одеялом и мирно спал.
        - Я пойду, распоряжусь, чтобы приготовили чистую одежду и постель, - произнесла Николь, слезая с кровати. - Эта вся в крови.
        - До сих пор не могу поверить, что все это на самом деле, - Виктор вздохнул и сел на край кровати спиной к спящему. - Будто мало нам было темных, теперь мстительных девиц надо опасаться.
        - Посиди с ним, пока меня не будет, - попросила Николь, улыбнувшись ему.
        - Зачем? - Виктор посмотрел на нее.
        - Ну что за вопросы? Чтобы он не был один, - девушка покачала головой, не понимая, как можно не знать таких вещей.
        - И что надо делать? - король обернулся, взглянув на графа. Тот был еще бледен, волосы прилипли к мокрому лбу.
        - Ничего, просто будь рядом, - Николь закатила глаза и оставила его, прикрыв дверь. Но Виктор не долго был один. Через мгновение на пороге возник капитан гвардейцев, абсолютно не заспанный и одетый по форме, несмотря на поздний час.
        - Я хочу, чтобы в замке была выставлена круглосуточная вахта, - начал король, поднявшись с кровати и прохаживаясь по комнате. - Чтобы мои приближенные могли спать спокойно, не опасаясь, что их схватят и запрут где-нибудь в подвале.
        Офицер кивнул, глядя на своего командира и делая вид, что не замечает раненного графа.
        - Вся прислуга должна быть подвергнута допросу, - продолжал Виктор, остановившись и вперив взгляд в капитана. - Я хочу увидеть тех, кто посмел напасть на министра. Если начнут запираться, отправляйте их к Морису. Он уже проголодался.
        Легкая усмешка тронула губы молодого офицера, но он быстро вернул себе серьезный вид, понимая, что сейчас не лучшее время для шуток. Король редко бывал в таком дурном расположении духа.
        - К барону и его дочерям приставить охрану, чтобы они никуда не делись из замка, - Виктор вернулся к кровати, взглянув на спящего. - Граф сам решит, что с ними делать. Это его право.
        Солдат кивнул, понимая, что это все распоряжения. Король смотрел на графа, казалось, позабыв о посетителе.
        - Идите, - произнес он, не оборачиваясь.
        Офицер поспешил выполнять, не задавая лишних вопросов и не проявляя излишнего любопытства. Король этого не терпел и быстро избавлялся от таких людей, отправляя в пехоту или понижая до матросов. Среди его гвардейцев были только хорошо вышколенные и исполнительные молодые люди, беспрекословно выполнявшие все приказы своих капитанов, а самого короля чтившие как бога.
        В комнате стало тихо. До рассвета оставалось не так много времени. Огонь в камине почти погас, и комната начала погружаться в сумрак ночи. Несколько свечей догорали в подсвечнике на столике возле кровати. Виктор сел рядом с Кристианом, всматриваясь в его умиротворенное неподвижное лицо. Граф мерно дышал, не создавая никакого шума, даже не сопел. Только по движению груди можно было догадаться, что он жив и просто спит. Виктор вспомнил их последний разговор и прикинул в уме, когда именно графа схватили люди баронессы. Получалось, что сразу после того, как он вышел от них с Николь. Он был расстроен и позабыл об осторожности, слуги воспользовались этим, оглушили и заперли в подвале. Король сжал кулаки, представив, как все это было.
        Николь вернулась с ворохом одежды и простыней.
        - Ты решила вообще отказаться от прислуги? - спросил Виктор, забрав у нее ее ношу и сложив на широкое кресло. Девушка усмехнулась, принявшись перестилать постель возле графа.
        - Пока не обзаведусь теми, которым смогу доверять, - ответила она. - Может, прикажешь мне позвать сюда этих наглых горничных, которыми помыкает эта ведьма?
        - Во дворце у нас был десяток надежных людей, - вздохнул король, понимая, что жена права. Впускать в свою жизнь кого ни попадя было опасно, особенно теперь. - Наверное, они все погибли.
        - Помоги мне переложить его, - Николь нисколько не заботили неудобства. Она всю жизнь прожила без прислуги и не намеревалась терпеть рядом с собой подлых людей.
        - Я сам, тебе нельзя тяжести поднимать, - напомнил он, усадив ее в кресло. Он осторожно приподнял графа за плечи, переложив на чистую постель сначала верхнюю часть его тела, а потом ноги. Кристиан начал отбиваться и бормотать, но Виктор накрыл его одеялом, придерживая за руки, чтобы тот перестал метаться. Николь поменяла окровавленную наволочку и простыни.
        - Все, теперь можно спать, - сказала она, довольная проделанной работой.
        - Ложись, я уже не буду, - отмахнулся Виктор, отойдя к окну.
        - Почему? Мы ведь уже спали втроем? - спросила девушка, приблизившись и обхватив его за талию. Виктор обнял ее за плечи, привлекая к себе.
        - Я не смогу уснуть, - ответил он, склонившись к ее уху. - Я слишком зол. А ты ложись, тебе отдыхать нужно.
        - Я предпочитаю твое общество, - Николь обвила его шею, запустив пальцы в длинные волосы. Виктор склонился и поцеловал ее, прижав крепче.
        - Ты не можешь спать, потому что волнуешься о нем, - произнесла она, усмехнувшись. - Но я попытаюсь отвлечь тебя.
        Николь проворно скользнула по его груди, запустив руки под китель и сняв его с плеч мужчины. Король продолжал целовать ее лицо и шею, пока она расстегивала его рубашку и штаны. Потом он взял ее на руки и сел в кресло, усадив жену себе на колени.
        - Я люблю тебя, - прошептал он, когда Николь, освободившись от одежды, села лицом к нему, обняв за шею.
        Граф открыл глаза. Кресло стояло перед камином, боком к кровати, и сидящих на нем ему было отлично видно. Слабые отсветы гаснущего огня, падали на обнаженную спину девушки и лицо короля. Виктор сидел с закрытыми глазами, удерживая жену за тонкую талию. Ее белоснежная кожа мерцала в неясном свете, волосы отливали золотом. Кристиан старался не дышать, чтобы не выдать себя. Супруги тоже не шумели, не желая разбудить его. Комнату наполнял только треск дров в камине и тихие стоны, иногда срывающиеся с губ Николь. Неожиданно, словно почувствовав на себе взгляд, Виктор открыл глаза и посмотрел в сторону кровати, встретившись взглядом с графом. Кристиан замер, король отвернулся и вцепился в подлокотники. Николь вздрогнула и припала к его груди, тяжело дыша. Король не двигался, но ручки кресла отпустил, вновь положив ладони на спину жены.
        - Все хорошо? - спросила она, отстранившись и посмотрев в лицо мужа.
        - Все замечательно, - он привлек ее к себе, украдкой бросив взгляд в сторону кровати. Кристиан спал, как ни в чем не бывало.
        Утром в зале собрались все гости и жители замка. Барон и его младшая дочь стояли среди родни. Маги и княжна заняли места у противоположной стены. Бьянка была в мужском военном костюме и вполне могла сойти за одного из офицеров. Маги были неизменно в своих мантиях. Королю и королеве приготовили два кресла, в которых они уже устроились, ожидая начала разбирательства. По двум сторонам от них стояли генералы Морис и Джонсон. Их холодные отрешенные лица нагоняли на присутствующих больше страха, чем все прочие солдаты, охранявшие вход в зал и подсудных феодалов.
        - Барон, - начал Виктор, глядя перед собой, а не на самого барона. - Ваша дочь посягнула на жизнь моего подданного, министра графа Яновского. Я должен наказать ее.
        - Ваше Величество, - взмолился несчастный отец, но младшая дочь схватила его за руку и попросила молчать. Бьянка, стоявшая в стороне, заметила, как Генри коротко кивнул, словно одобряя ее действия. Княжна вопросительно посмотрела на Даана. Но маг не придавал большого значения всему происходящему, оставаясь невозмутимым и даже расслабленным. Андор вообще улыбался, что немало удивляло жителей замка, но не его спутников по путешествию.
        - Я не могу судить ее, - продолжал король, понимая, что барон не намерен более выступать с замечаниями. - Я отдаю это право самому графу. Пусть он решает, какого наказания она заслуживает.
        - Введите девицу, - приказал генерал Джонсон, когда Виктор закончил. Бьянка и Николь переглянулись. Обе девушки уже знали о решении короля, но не знали, как намерен поступить граф.
        Солдаты открыли двери, и в зал вошла Айрис. Она была в простом темном платье с распущенными волосами, а единственными украшениями на ней были цепи, соединявшие железные наручники на тонких запястьях. Девушка была бледна и напугана. Она не смотрела по сторонам и медленно шла следом за солдатами, дрожа всем телом.
        Бьянке даже стало жаль ее. Она вспомнила, как сама не так давно была в похожем положении, с единственным отличием, ее должен был судить другой король. Николь же, напротив, облегченно вздохнула, разгадав замысел своих возлюбленных. Она посмотрела на Виктора и коротко улыбнулась, но король сохранял прежнюю невозмутимость.
        Айрис оставили посреди зала одну. Конвой отошел обратно к двери. Теперь закованная девица предстала перед всеобщим обозрением. Она еще не знала о решении короля и с опаской смотрела на его суровое лицо. Айрис отлично знала, что для Виктора не имеет никакого значения, мужчину он судит или молодую хорошенькую девушку. Бывший принц Вандершира беспощадно расправлялся с врагами и преступниками, никогда не делая скидок на пол, возраст или происхождение. Теперь же она попала в число преступников и с трепетом ожидала его решения.
        - Мисс Уорик, - услышала она его голос и вздрогнула. Тон не оставлял у Айрис сомнений, ей не жить, особенно после того как она узнала от сестры, что граф не просто друг короля, но и его любовник. - Вы совершили преступление против короля и Вандершира. Это навсегда останется с вами, и имя вашего отца немало пострадает от этого, но ваша жизнь зависит не от меня. Жить вам или нет, решит сам граф, которого вы намеревались проучить. Думаю, справедливо будет, если он проучит вас.
        Айрис еще ниже опустила голову, хотя очень удивилась такому решению. Это было слишком большим испытанием для ее самолюбия. Поправший ее любовь и честь негодяй будет теперь решать ее судьбу. Она готова была умолять о немедленной казни, но король опять заговорил, и она передумала. Все же голос Виктора очень явно давал понять, что эта казнь может и состояться, а умирать молодой богатой девушке вовсе не хотелось.
        - Я хочу услышать от вас последние слова, прежде чем потеряю власть над вашей судьбой, - проговорил король. - Не считаете ли вы мое решение несправедливым?
        - Нет, Ваше Величество, - Айрис собрала последние душевные силы и поклонилась. Барон спрятал лицо на груди младшей дочери, не веря, что король или граф сохранят жизнь его глупой старшей дочке.
        - Вы справедливы и великодушны, - Айрис гордо вскинула подбородок, взглянув на Виктора. Он неожиданно улыбнулся и кивнул ей.
        - Что ж, вы достойная девушка, - сказал он. - Пусть будет милостива к вам судьба.
        Он повернул голову и коротко кивнул.
        - Просите графа! - приказал Генри. Его зычный голос заставил опять вздрогнуть всех жителей замка. Они с опаской перевели взгляд с вампира на открывшиеся двери. Кристиан вошел, медленно приближаясь к арестантке. Он был жив-здоров, одет в вандерширскую форму генерала, только без фуражки. На бледном суровом лице нельзя было прочитать решение. Только Виктор знал, что ожидает Айрис. Но и он ничем не выдавал этого знания. Николь и Бьянка надеялись на великодушие и самообладание Кристиана. Маги явно заскучали. Родичи пленницы прекратили шептаться, неотрывно наблюдая за графом.
        Кристиан не смотрел ни на кого, кроме пленницы. Айрис обернулась и одарила его гордым взглядом, полным ненависти и презрения. Граф остановился в шаге от нее.
        - Снимите с нее цепи, - холодно попросил он у конвоя. Солдаты повиновались, освобождая руки девушки. Она, недоумевая, следила взглядом за своим судьей, не веря, что он может просто отпустить ее с миром. Она не простила бы его, не оставила бы попытки отомстить. - Дайте мне плеть.
        Ропот прокатился по залу. Но если родные и знакомые барона решили, будто граф намерен выпороть девицу, то солдаты и свита короля сделали совсем другой вывод. Бьянка промолчала, тоже уже догадавшись, чем все закончится. Даан кивнул, подтверждая ее догадку.
        - Айрис, - начал граф, получив в руки увесистый кожаный кнут. Девушка с ужасом посмотрела на него. Она, как и прочие, решила, будто Кристиан хочет прилюдно выпороть ее, тем самым еще больше унизив. - Я нанес тебе ужасное оскорбление. У тебя есть право ненавидеть меня, а теперь есть возможность наказать.
        Он протянул ей плеть. Она взяла дрожащими руками, еще не до конца понимая смысл его слов и действий.
        - Можешь бить меня, пока не устанешь, - он снял китель и опустился перед ней на колени, склонив голову. Все замерли, тоже ошеломленные таким поворотом. Вновь поднялся ропот. Айрис сжимала в руке плеть, глядя на графа изумленным взглядом.
        Николь посмотрела на мужа. Его абсолютное спокойствие казалось ей странным, но она ничего не стала спрашивать, вновь взглянув на пленницу и стоящего перед ней на коленях Кристиана.
        - Давай Айрис, я это заслужил, - произнес граф, не поднимая головы. Черные блестящие волосы упали на лицо, а голос был полон раскаяния. Девушка отбросила плеть в сторону и упала на колени перед ним.
        - Нет, нет, это я виновата, - прошептала она, задыхаясь от слез, и обняла его. - Я люблю тебя, прости меня.
        Кристиан обнял ее, взглянув в сторону трона. Николь так и замерла, увидев, какими взглядами обменялись ее мужчины. Два заговорщика, успешно прокрутивших очередную аферу, а теперь поздравлявшие друг друга с успешным исходом. Но это длилось какой-то миг, потом Кристиан опять принял смиренный вид полного раскаяния, а Виктор вид доброго короля, радующегося, что его подданные нашли общий язык и ему никого не нужно казнить.
        - Дочь, - первым пришел в себя барон. - Не позорь меня еще больше, оставь графа в покое.
        Они с Ноэль оттащили плачущую Айрис от Кристиана. После чего, отвесив поклон Его Величеству, все удалились.
        - Поверить не могу, что вы все это спланировали, - проговорила Николь, пока все покидали зал. Княжна и маги направились к ним, тоже желая узнать подробности. По дороге они поздравили графа с успешным исходом дела.
        - Это Кристиан придумал, - ответил Виктор, взглянув на нее. - Я бы ее просто выпорол.
        - Не верю, - Николь скептично усмехнулась. Король приподнял одну бровь, и не думая улыбаться, и она поверила.
        - Что ж, тогда ей действительно повезло, что ее судьбу решал Кристиан, - проговорила королева, взяв мужа за руку и одарив его улыбкой, чтоб он не подумал, что она осуждает его. Она отлично знала Виктора и помнила, что он человек из королевского рода, а не добродушный эльф или любвеобильный литиат. Но такого она полюбила и любила все больше с каждым днем.
        - Вы аферисты, каких свет не видел, - напустилась на него Бьянка, хотя тоже улыбалась. Маги стояли позади, как ее свита. Кристиан посмотрел на Николь, желая узнать, что она думает обо всем этом.
        - Хорошо, что обошлось мирно, - ответила королева, поднявшись. Она протянула руку Кристиану и улыбнулась, когда он взял ее в свою и поцеловал ладонь. - Но она могла и не проявить такого великодушия.
        - Я на это очень надеялся, - рассмеялся Виктор. Граф поджал губы, одарив его недобрым взглядом. В отместку за эту насмешку он притянул к себе Николь и обнял за талию. Они оставались в зале одни, конвой и родственники барона уже благополучно переместились в другие комнаты.
        - Я бы уж точно всыпала тебе плетей, - проговорила княжна, заметив, как вольно Кристиан обращается с королевой на глазах ее мужа. - Пошло бы на пользу.
        - Вы все меня ненавидите, - хмуро произнес Кристиан, не выпуская Николь из объятий. - Что я вам сделал?
        - Ты гад, каких свет не видел, - ответила шутливо Бьянка.
        Генералы позади Виктора стояли, как и маги, наблюдая за разговором с одобрительным снисхождением. Они знали, что эти люди любят друг друга, но находят удовольствие во взаимных оскорблениях и насмешках. Только Николь, как всегда, пыталась всех примирить.
        - Думаешь, она теперь успокоится? - спросила королева у Кристиана, позабыв, что окружавшая их свита еще не вполне понимает, какие отношения у них троих.
        - Надеюсь на это, - ответил граф, крепче прижав ее к себе. - Ты бы простила?
        Николь почувствовала, как щеки заливает румянец. Княжна только губы поджала, понимая, что опять что-то пропустила. Вампиры и маги оставили их, тоже направившись к выходу.
        - Граф, отпустите мою жену, - шутливо велел Виктор, поднявшись. - Нам давно пора в дорогу.
        Николь перешла в его объятия, обхватив его одной рукой за талию. Бьянка только шире раскрыла глаза. Кристиан заметил это и решил добить ее.
        - А ты бы всыпал мне плетей? - спросил он, приблизившись к венценосной чете и взглянув на Виктора. Король разгадал его желание, тоже не упустив из внимания, интерес ко всему происходящему Бьянки.
        - Только если бы ты попросил об этом, - ответил он, хитро усмехнувшись.
        Николь все больше краснела, зная на своем опыте, к чему ведут такие разговоры.
        Кристиан хмыкнул, словно и впрямь рассматривал такую возможность. Потом скользнул взглядом на губы собеседника. Оба абсолютно слаженно, словно делали это не в первый раз, приблизились и поцеловали друг друга в губы. Просто, коротко, но Бьянка так и замерла с раскрытым ртом.
        - Оно того стоило, - проговорил Виктор, уходя и увлекая за собой Николь, которую держал за талию. Кристиан остался рядом с княжной.
        - Еще вопросы? - произнес он, от всей души потешаясь над ее растерянностью.
        Вторая часть обоза, отправившаяся на юг, к вечеру достигла земель другого феодала, тоже готового предоставить свой дом приближенным Его Величества. Лорд Мидлстоун принимал гостей сидя в своей гостиной. Дворецкий провел к нему князя Прауда и советника короля, как самых важных людей в обозе. Остальным сразу предоставили комнаты, а солдат и пленных разместили в походных шатрах, которые хозяин предложил установить во дворе его обширного замка.
        - Князь, какая встреча! - лорд радостно приветствовал Гордона, поднявшись с диванчика и обняв старого друга. Лорд Мидлстоун был старше князя всего на три года. Это был среднего роста, худощавый бледный молодой человек с копной растрепанных рыжих волос и веснушчатым лицом. При встрече с другом светло-голубые глаза его заискрились детским озорством, сгладив небольшую разницу в возрасте. Теперь их легко можно было принять за однолеток. Молодые люди обнялись, похлопав друг друга по плечу.
        - Мне доложили, что прибыл главнокомандующий вандерширской армии, генерал, - продолжал хозяин, лукаво усмехнувшись. - Где он?
        - Он перед тобой, если ты еще не понял, - ответил Гордон, самодовольно вскинув подбородок, и рассмеялся.
        - В двадцать пять уже генерал, - лорд мотнул головой, оглядывая товарища, одетого в форму вандерширского офицера с золотыми погонами, украшенными двумя широкими золотыми полосами, говорившими о звании их владельца. Важнее ранг был только у короля.
        - Ну не мне одному так повезло, - ответил князь. - Генри и Чарльз тоже генералы, и Питерс с Рамиресом.
        - Виктор щедр, - усмехнулся лорд, бросив взгляд на второго гостя, терпеливо ждавшего, пока друзья закончат обниматься и узнавать последние новости. Велиамора нисколько не расстраивало, что о нем на время позабыли. Ему понравился хозяин и его теплый прием.
        - Нужно было оставаться с нами, тоже стал бы генералом, а, может, и корабль получил бы, - Гордон держал друга за плечи, тоже оглядывая его. За время пока они не виделись, лорд тоже немного изменился, превратившись из кадета академии в важного господина.
        - Лучше уж ты, чем Рамирес, - продолжал князь. - Ты же знал, что Виктор хотел отдать тебе “Принцессу Викторию”.
        - Я не жалею, что покинул ваш клуб, - лорд отпустил его и отошел. - Советник, простите нас.
        Он поклонился Велиамору. Маг кивнул учтиво.
        - Я все понимаю, - произнес он.
        - Эдвард учился вместе с нашим королем и капитанами, - объяснил Гордон, желая посвятить друга в детали беседы, чтобы он не скучал. Мужчины расселись на диванчики. - Но предпочел мужской дружбе и кораблям прекрасную даму.
        - Чем же это могло помешать карьере военного? - спросил маг, откинувшись на спинку. В обществе неунывающих молодых людей он мог насладиться простой беседой, оставив на время заботы за порогом комнаты.
        - Он женился, Велиамор! - воскликнул князь, словно это было жестокое предательство. - Какая уж тут карьера?! Разве мог он после свадьбы бросить свою молодую жену и таскаться с принцем по морям, ловить пиратов?
        - Ты, мой мальчик, тоже собирался жениться, - по-отечески усмехнулся Велиамор, взглянув на князя.
        - Я это другое, - махнул рукой Гордон. Лорд хихикнул. - Мне Виктор корабль не обещал. Если бы не война, я и до капитана не дослужился бы.
        - Ты себя недооцениваешь, - не согласился Эдвард, мотнув головой. - Год, другой и занял бы место капитана Смита, ему на пенсию давно пора.
        - Нет, своей дружбой с королем я обязан сестре, - вздохнул Гордон. - Если бы он не обратил на нее внимания, я бы до сих пор командовал десятком матросов на “Королеве Моргане”.
        - Как она? Все так же прекрасна? - спросил лорд и глаза его подернула мечтательная дымка.
        - Не знаю, как насчет этого, но досаждает мне с неизменным успехом, - ответил раздраженно Гордон, зная, что и лорда не обошла стороной беда под названием “княжна Прауд”.
        - Еще не вышла замуж? Я не был в столице этой зимой, - продолжал задумчиво Эдвард.
        - Нет, но уже обручена, - князь взглянул на Велиамора. Тот кивнул, подтверждая слова молодого человека. Лорд изумленно вскинул брови.
        - Не может быть? И кто же счастливец? - спросил он, переводя взгляд с одного на другого.
        - Я бы не стал завидовать этому парню, - ухмыльнулся Гордон. - Но он маг, возможно, справится с ней.
        - Маг? - хозяин дома все шире открывал глаза. Велиамора это очень позабавило.
        - Да, вот наш советник - его добрый друг, - Гордон кивнул в сторону мага.
        - Но, чего я хотел? - вздохнул лорд, мягко улыбнувшись. - Меньшего она и не заслуживает.
        - Хорошо, что леди Мидлстоун тут нет, - произнес Гордон, взглянув на портрет прекрасной женщины над камином. - Тебе бы не сошло с рук такое восхищение моей сестрой.
        - Ну что ты?! - возмутился лорд. - Я хороший друг княжны, не более. И Элис это прекрасно знает. А как ваши родичи? - обратился он к Велиамору, не желая слушать насмешки друга. - Я слышал, маги помогали королю?
        - Мои родичи уже покинули северные земли и уплыли на юг, навсегда, - ответил Велиамор, печально вздохнув.
        - Но вы остались, - лорд не понимал, как это можно бросить родину и уехать неизвестно куда. Сам он даже под страхом разорения и смерти, не бросил имение предков.
        - Да, я уже давно стал частью мира людей, - усмехнулся маг, вернув хорошее расположение. - Меня многое связывает с Вандерширом и мою жену тоже. Поэтому мы остались, чтобы помочь людям в войне. А с нами остались и наши друзья.
        - Одного из них и приглядела себе Бьянка, - буркнул Гордон, напустив на себя братскую суровость.
        - Ты напрасно негодуешь, - заметил Велиамор. - Твоя сестра спасла ему жизнь.
        - Я не смею просить рассказать мне, - вздохнул лорд, представляя, сколько приключений выпало на долю друзей.
        - Я все тебе расскажу, - ответил князь. - Но Велиамора мы, наверное, лучше отпустим к семье.
        - Вас проводят в спальную, - кивнул рыжеволосый господин замка. - Если что-нибудь понадобится, мои слуги в вашем распоряжении. У нас магов не боятся и почитают.
        - Это приятно слышать, - улыбнулся советник, поднявшись. - Доброй ночи, лорд.
        - Утром представите мне вашу супругу, - напомнил молодой человек и тоже пожелал ему доброй ночи. Оставшись одни, друзья предались воспоминаниям, но рассказывать пришлось в основном князю. Эдвард желал услышать все подробности, начиная с похищения княжны и принцессы.
        Только перед рассветом князь вошел в свои покои. Ему отвели просторную спальную с видом на сад. Гордон подремал пару часов, не раздеваясь. Снял только китель и пояс с ножнами. Он облокотился о подушки и смотрел в окно на светлеющее небо. Разговор со старым другом немного отвлек его, но оставшись один, князь вновь вернулся к своим печальным мыслям. Он рад был тому, что скоро увидит мать и родной дом, и с нетерпением ждал этой встречи, но помнил, что встретиться придется и с Эвлин.
        Побывав в дальних странах, увидев разных людей и столкнувшись со смертельной опасностью, молодой человек всерьез задумался о том, как хорошо и спокойно было ему с этой девушкой. Действие зелья, которое заставило его увлечься принцессой, вскоре прошло, и он понял, что по настоящему любил ее, когда намеревался жениться, до того, как узнал о ее предательстве и двуличности. Ни красотки танцовщицы в Иджу, ни эльфийские принцессы, никто не вытеснил из его памяти простую девушку, гувернантку его брата. Гордон отлично понимал, что вместе им не быть и эта мысль все чаще возникала в голове по мере приближения к родным землям. Он знал, что Эвлин влюблена в Ричарда и только его ненадежный промысел не давал им быть вместе, а он сам был всего лишь удобным вариантом для нее.
        Теперь он вез документ, который даст им возможность узаконить свои отношения и окончательно отнимет ее у него. Виктор выдал документ, передававший Ричарду титул и земли, а также все имущество и крестьян графа Дотье. Королю это не причиняло никаких неудобств, поскольку он отлично знал самого графа. То, что этот феодал не задумываясь принял сторону темных в войне, развязывало ему руки и он мог выполнить обещание данное пирату. Самого графа Дотье Виктор приказал взять под стражу и привезти в столицу, где понадобятся рабочие руки заключенных. Потеряв титул и имущество, тот становился обычным пленником наравне с остальными преступниками. Такой участи должны были подвергнуться еще полтора десятка феодалов, в основном из юго-западной части страны. Задание взять под стражу родовитых и хорошо вооруженных в их замках феодалов, получили его преданные генералы. Отправляясь на Холоу, Виктор предоставил им часть солдат и огненное оружие для этой нелегкой задачи. Теперь они уже должны были закончить. Кроме всего прочего, Гордон должен был проверить, как все это было выполнено.
        Проснувшись, князь надел китель и спустился к завтраку. Все уже собрались и сидели за длинным столом. Лорд поприветствовал друга, предоставив место рядом с собой. Князь занял место, оказавшись напротив хозяйки, миловидной брюнетки с большими карими глазами. Она улыбнулась ему, поинтересовавшись здоровьем его родных. Разговор опять коснулся Бьянки, к большому неудовольствию Гордона. Но леди он не мог отказать и подробно пересказал ей все, что было связано с сестрой, включая ее странную помолвку и то, что девушка возглавляла отряды итилианцев, двигаясь с севера на Холоу. Жители замка, родственники лорда, слушали, затаив дыхание, таким невероятным казалось им все услышанное.
        - Да, Вандершир теперь ждут большие перемены, - произнес задумчиво Велиамор. Он сидел рядом с женой. Мадлена была в своем обычном облике простой смертной женщины с каштановыми кудрями. Маг не возражал против этого ее желания, радуясь, что силы возвращаются к ней. С другой стороны сидел его сын. Бенедикт уже полностью оправился, не пренебрегая помощью Лоакинора. Мальчик не держал зла на литиата, будучи от рождения существом добродушным. Из всех только Мадлена не могла спокойно находиться с бывшим врагом в одной комнате. Она согласилась спуститься к завтраку, только когда убедилась, что маг остался в своей спальной. Лоакинор отлично понимал, что женщина его не переносит и старался не попадаться ей на глаза.
        - Этого следовало ожидать, - усмехнулся лорд, наконец, познакомившись со всеми гостями. Помимо жены советника, очаровательной Мадлены, ему был представлен генерал солдат Иджу, темнокожий мужчина в традиционной для южан одежде, Аалам, и воспитанница лорда Патрика де Ланье, а теперь его единственная наследница, мисс Вероника. Княжича Прауда Эдвард знал и тепло поприветствовал, едва юноша переступил порог столовой. Теперь вся компания вела оживленную беседу, радуясь встрече и солнечному дню. Как и говорил накануне лорд, в его доме никто не опасался ни южан, ни магов. Его тетки и две сестры его жены с любопытством и восхищением слушали их рассказы и на них самих смотрели с интересом. Для них это были просто приятные собеседники, не более.
        - Теодор был замечательным правителем, но Виктор вряд ли пойдет по его пути, - продолжал лорд.
        - Думаю, сюрпризов будет больше, чем вы сейчас можете представить, - усмехнулся Велиамор, отлично зная сына своего друга, которого и сам какое-то время воспитывал и считал родным. - Но сперва мы наведем порядок в Вандершире, а перемены наступят сами собой.
        - Виктор будет восстанавливать Уайтпорт? - спросил лорд. - Там камня на камне не осталось.
        - Да, - кивнул советник. Мадлена нахмурилась, но ничего не говорила, не желая портить настроение хорошим людям своими замечаниями. - Уайтпорт был воздвигнут на таком же пожарище и стал еще лучше. Теперь он возродится в третий раз, и там будут жить потомки обеих рас, обитавших некогда на побережье Теплого моря.
        - Что ж, выпьем за новый Вандершир и короля Виктора, - лорд поднял свой кубок. Все присоединились, поддержав его. Даже Мадлена подняла свой, взглянув на мужа. Он ответил ей благодарной улыбкой, понимая, что это лишь для того, чтобы не привлекать внимания.
        После завтрака хозяева замка дружно всыпали во двор, желая проводить гостей. Обоз двигался дальше, приближаясь к морю. Гордон еще раз от души поблагодарил друга за теплый прием и припасы, которыми тот щедро снабдил их.
        Через четыре дня похода и двух ночевок у гостеприимных феодалов, князь и его люди добрались до побережья. В Уайтпорте уже вовсю велись работы. Мэр, чудом уцелевший в войне благодаря своим недюжинным умственным способностям, руководил очисткой и строительством. Ему помогали присланные из Эвервуда и Итилиана мастера. Гордон немало удивился, увидев на месте пожарища стройные ряды рабочих и заложенные фундаменты будущих домов. Простые люди помогали мастерам, поднося камни и доски, другие мешали специальный раствор, рецепт которого привезли итилианцы, известные своими изобретениями. Эльфы высаживали деревья и траву на местах, отведенных под парки и сады. Узнав, что король отдал главную площадь под парк, они разбили там целый лес, оставив в центре небольшое углубление для будущего озерца. Их магия помогала растениям прижиться на новом месте, и некоторые саженцы уже успели даже пустить листву.
        За две недели пожарище, оставленное темными, закипело такой жизнью, что князь диву давался, проезжая мимо на лошади. Работники радостно встречали вандерширских солдат, оставив на время работу. Дороги были восстановлены, глубокие расщелины заложены и покрыты ровной брусчаткой, словно их и не было. Люди работали усердно, с душой. Народ был благодарен правителям за обретенную свободу от темных, а щедрая плата за труд, только усиливала их рвение. Лишь заключенные, содержавшиеся до сих пор под замком в темницах и башнях, работали под присмотром.
        Проверив, как идут дела в столице, Гордон направил своих людей к бухте, где ждали корабли. Велиамор с семьей продолжили дорогу в имение. Князь пообещал присоединиться к ним, только лишь решит все дела с пленниками. Их следовало усадить на корабли и отправить с Ааламом в Иджу. Южане с нетерпением ждали возвращения на родину. В бухте на якоре стояли их корабли и эскадра короля. В небольшом монастыре на берегу офицеры устроили свой штаб. Монахи не имели никаких возражений и предоставили им все необходимое для работы.
        Князь спешился и вошел на порог, где его уже встречал генерал Вильям Питерс. Друзья обнялись, встретившись после долгой разлуки, и вошли в дом. Солдаты, достигнув места назначения, тоже спешились, начав разбирать вещи. Они могли на время забыть о кочевой жизни, вернувшись на корабли, где до войны проводили большую часть своей жизни. Южане разбили шатры, чтобы провести в них последнюю ночь перед возвращением домой.
        - Прауд, дружище! - продолжал радостно Вильям, удерживая князя за плечи одной рукой, пока они шли по коридору. - Ты так возмужал, просто не узнать.
        - Ладно тебе шутить, - усмехнулся Гордон, хотя ему польстили слова старшего друга. - Каких-то пару недель не виделись.
        - Вчера вернулись Линдер и Прист, - продолжал мужчина. Они вошли в светлую комнату, обставленную как кабинет, с двумя столами и лавками вдоль стен. - Ты будешь рад услышать, что с твоими родными все хорошо, а имение осталось нетронутым. Даже слуги живы, представь.
        - Это те капитаны, что сопровождали Виктора в Холоу, - вспомнил Гордон.
        - Да, он отдал их для сопровождения принцессы Виктории, а потом, когда нагрянул Эрик, ребята помогли княгине добраться до Вандершира. Твоя мама - сильная женщина, - генерал опустился на стул. Гордон сел напротив, придвинув второй.
        - Что они рассказали? - встревоженно спросил он.
        - Король Холоу прибыл в замок, где они жили с принцессой, и был не в себе, - начал мужчина. - Ему зачем-то понадобился твой брат.
        - Я позднее расскажу тебе зачем, - пообещал Гордон, желая узнать о матери. - Что там случилось?
        - Бенедикт, оказалось, маг, и неслабый, - усмехнулся Вильям. - Ты знал?
        - О чем ты говоришь?! - возмутился князь. - Конечно же, я знал.
        - Он не пожелал сдаваться и даже здорово потрепал старика, - генерал самодовольно хмыкнул, гордясь своим соотечественником, давшим отпор самому королю Холоу. - Ребят наших не тронули, думали, что они просто лакеи. Они же не успели ничего сделать, потому что солдаты Холоу всех вытолкали из замка и, усадив в карету, приказали не оборачиваясь ехать. А с ними были дети и женщины, поэтому, прости, но брата твоего они бросили в беде.
        - Они ничего бы не поделали, - вздохнул Гордон, уже зная, каким жестоким испытаниям подвергся Бенедикт, оставшись наедине с безумным королем Холоу.
        - Княгиня пожелала быстрее добраться до Вандершира, чтобы найти хоть какую-нибудь помощь, - продолжал Вильям. - Но где там, разве наши бросят все и поедут воевать с Холоу?
        - Сегодня ее ждет сюрприз и награда за терпение и веру, - вздохнул князь, представив, как обрадуется мама, увидев на пороге живого и здорового Бенедикта. Они уже должны были встретиться к этому времени.
        - Он в порядке? - изумился генерал.
        - Да, с ним все хорошо, - ответил князь. - Но оставим мою семью. Мне нужно увидеть Ричарда и уладить вопрос с его людьми.
        - Пирата? - переспросил Вильям, лукаво прищурившись. - Что Виктор с ним сделает?
        - Ничего, - удивился Гордон. - Он передал бумагу для него. Теперь он граф и богач.
        - Не поверю, пока сам не увижу, - замотал головой генерал. - После всего, что этот гад сделал королю, он наградит его?
        - Он дал слово, - возразил князь, не желая верить, что король Виктор способен нарушить свое обещание и предать Ричарда. Князь от всей души ненавидел пирата, и мысль о том, что теперь придется терпеть его в обществе или при дворе, не давала ему покоя, но в порядочности своего короля князь не сомневался ни минуты.
        - Он давал его при тебе? - спросил Вильям, сохраняя прежнюю ухмылку.
        - Нет, - мотнул головой Гордон, пытаясь вспомнить их пребывание на пиратской шхуне. Воспоминания оказались не самыми приятными, но при разговоре, когда Дик и Виктор договорились, его действительно не было. Была Бьянка. Князь пожалел, что не расспросил сестру как следует о том разговоре.
        - Тогда ты не можешь утверждать, - Вильям был удовлетворен ответом.
        - Позови его и увидим, что там в письме, - Гордон теперь боялся вскрывать конверт. Он не желал благополучия пирату, но его взволновала мысль, что Эвлин, возможно, останется одна. Тогда она попытается вернуть его, а он может и не устоять.
        - Он должен зайти ко мне, - генерал положил перед собой два конверта, привезенные Гордоном. Оба были подписаны рукой короля и запечатаны его личной печатью с гербом королевской семьи. Большая буква “К” выполненная из сплетения ветвей в ровном кольце, начальная буква фамилии Кальтбэргов.
        Какое-то время мужчины молча смотрели на два листка белой бумаги, хранивших в себе судьбы людей. За дверью раздались звуки приближавшихся шагов и через мгновение в комнату вошли трое мужчин. Генералы, ожидавшие их, повернули головы, но не вставали. Теперь они могли позволить себе такие привилегии.
        Впереди шел Ричард. Он был одет в вандерширскую форму, и никто бы не догадался, кем он был некоторое время назад. Без своей черной одежды и широкополой шляпы пират Черный Дик превратился в обычного мужчину. Только шрам на загорелом и обветренном лице мог навести на мысль, что он многое повидал в жизни. Следом шли еще двое офицеров, которых Гордон не знал. Ричард удивленно разглядывал молодого человека, казалось, не веря, что перед ним тот самый парень, которого он видел в доме Праудов, где его приютили и помогли оправиться от ран.
        - Князь? - то ли спросил, то ли поздоровался бывший пират, а теперь капитан шхуны королевской эскадры.
        - Добрый вечер, - ответил Гордон, отвернувшись к столу. Вид Дика напомнил ему обо всех бедах, свалившихся на его семью по вине этого человека.
        - Ну что, мы победили? - спросил Ричард, взглянув на Вильяма.
        - Да, в Холоу теперь новый король, - ответил Гордон, все же поборов свое негодование и взглянув на пирата. - Наш скоро будет тут. А пока он передал тебе вот это.
        Вильям протянул один из конвертов. Ричард взял, понимая, что настал день, когда он окончательно убедится в подлости своего врага и в том, что нельзя быть честным с людьми. На этот случай у него уже был план и от смерти подлого предателя уже ничто бы не спасло. Ричард медлил, вспоминая день, когда согласился стать солдатом врага, теперь нужно было только получить подтверждение своим догадкам. Он сломал печать, чувствуя на себе любопытные взгляды четверых офицеров. Пробежав взглядом первые строчки, он широко раскрыл глаза и замер, крепче сжав плотную бумагу. Вильям улыбнулся, взглянув на Гордона. Князь побледнел.
        - Ну что ж, - проговорил пират, бросив письмо на стол перед генералами. - Я все понял. Король изъясняется довольно просто и четко.
        Гордон первым схватил письмо, не сумев понять по голосу Ричарда о содержании послания. В письме Виктор сообщал Дику о том, что война окончена полной победой Вандершира и он, Ричард, как человек, чье участие в этом было немаловажным, получает в награду титул графа, земли, крестьян, фамильный замок Дотье. Он может оставить службу и вступить в права владения, предоставив лишь только одно это письмо, как подтверждение всех своих прав.
        Князь поднял взгляд на Ричарда. Тот расплылся в самодовольной улыбке, взяв конверт, сложив его и спрятав в карман.
        - Теперь у нее будет выбор, - произнес бывший пират, а теперь граф. Офицеры переглянулись, недоумевая, но Гордон понял, о ком он говорит.
        - Поздравляю, граф, - сказал Вильям, протянув руку. Ричард пожал ее, продолжая улыбаться.
        - Благодарю, господа, - произнес он.
        Гордон опустил голову, понимая, что Эвлин теперь потеряна для него. Ничто больше не мешало им с Ричардом пожениться и счастливо зажить в его новом замке.
        - Но тут еще одно письмо, - заметил генерал, сломав печать. - Не желаете узнать о распоряжениях короля?
        - Нет, меня уже более ничто не интересует, - ответил Ричард, повернувшись к двери.
        Вильям пробежал взглядом по ровным строчкам.
        - Да, не будем вас задерживать, - произнес он, недобро сверкнув глазами. Гордон насторожился. Офицеры расступились, пропуская графа к выходу.
        - Но вы больше не капитан, - добавил Вильям, опустив бумагу на стол. - Его Величество не нуждается в ваших услугах и не желает видеть вас в своем флоте.
        - А мой корабль? - Дик обернулся, метнув взгляд на второе письмо. Он понял, что рано порадовался и сбросил Виктора со счетов.
        - Это не ваш корабль, - уточнил генерал. - Корабли эскадры принадлежат королю. Вступив к нему под начало, вы стали только лишь капитаном на службе.
        - Но мои люди? Они что же станут солдатами короля? - Ричард усмехнулся, представив эту картину. За время простоя в порту пираты только и делали что грызлись друг с другом. Лишь благодаря окружавшим их солдатам не пролилась кровь. В том, что Виктор сделает из них своих ручных псов, наподобие тех, что стояли сейчас перед ним, он сомневался.
        - Это уже не ваша забота, дорогой граф, - Вильям вернулся на место, сложив конверт. Гордон, уже прочитавший вторую волю короля, смотрел на свои руки.
        - Что он пишет? - спросил Ричард. - Зачем ему “Мария”?
        - Не нужно было бить его, - произнес князь, подняв глаза и смерив Ричарда презрительным взглядом. - Неужели ты думал, что он забудет? Он обещал титул тебе, но твоим людям он не обещал ничего.
        Ричард замер, догадываясь о содержании письма и судьбе пиратов, смевших поднять руку на Виктора.
        - Вам предоставят лошадь, и вы сможете сейчас же отправиться в поместье, - Вильям передал второе письмо офицерам. - Выполняйте.
        Те, получив личный приказ короля, вышли. Ричард пошел следом, понимая, что в этот раз придраться он не может. Виктор выполнил свое обещание.
        Гордон поднялся, тоже намереваясь покинуть комнату.
        - И все же это слишком великодушно, - произнес генерал Питерс, следуя за князем. - В Иджу они могут неплохо устроиться.
        - Они станут рабами, как же они смогут устроиться? - спросил Гордон. Ему было наплевать на пиратов, которых король велел отправить в дар халифу вместе с остальными пленными. Он думал он предстоящей встрече с Эвлин и неизбежном разговоре.
        - Я бы снял с них шкуру и сделал барабанов, - ответил Вильям, всю жизнь ловивший пиратов и не считавший их людьми.
        - Зачем тебе столько барабанов? - спросил князь бесцветным тоном.
        Генерал рассмеялся. Они вышли на порог.
        Ричарду дали лошадь, как и обещали. Он вскочил в седло и подъехал к ним.
        - Князь, я отправляюсь в ваше имение, - произнес он, стараясь не обращать внимания на самодовольную ухмылку Вильяма. - Если желаете, могу передать что-нибудь от вас.
        - Не стоит, - ответил ему Гордон, чувствуя в каждом слове соперника скрытую от остальных насмешку. Ричард знал, что теперь Эвлин будет его, и князю это поперек горла.
        - Я поеду с вами, - произнес Гордон, велев привести ему свежую лошадь.
        - Передавайте мои поклоны вашим близким, - генерал Питерс похлопал его по плечу.
        Гордон взял лошадь у подошедшего солдата и вскочил в седло. Они с Ричардом молча направили своих лошадей к дороге. Генерал смотрел им вслед. К нему подошел офицер.
        - Пираты связаны и доставлены на корабли южан, - доложил молодой человек. - Одного не хватает.
        - Того, что графом стал? - усмехнулся генерал.
        - Нет, его друга, с рыжей бородой, - ответил офицер.
        - Невелика беда, - Вильям покачал головой и вернулся в кабинет.
        От нового штаба вандерширцев до поместья Праудов было недалеко. Всадники покрыли весь путь еще до полуночи. В доме, показавшемся за деревьями, горели почти все окна первого этажа. Гордон придержал лошадь, подъехав к широкой лестнице парадного входа. Он спрыгнул на землю и взбежал вверх, позабыв и о лошади и о следовавшем за ним пирате. Молодой человек думал только лишь о матери, которую не видел уже целую вечность. Словно почувствовав приближение сына, княгиня вышла в холл. Она заметила как старик дворецкий пошел со свечей к двери, в которую с силой колотили. Увидев сына, женщина прижала руки к груди и поспешила навстречу. Из гостиной вышла Эвлин. Пара горничных и советник, находившийся там же, тоже решили узнать, в чем причина переполоха.
        - Гордон, - прошептала Изольда, крепко обняв сына. Тот прижал ее к груди, приподняв над землей, и рассмеялся. Следом вошел Ричард. Его не сразу заметили, наблюдая за смеющимися матерью и сыном, продолжавшими обнимать друг друга, не в силах поверить, что оба целы и невредимы. Только Эвлин увидела еще одного гостя, остававшегося стоять под дверью.
        Княгиня отпустила сына, отступив, и только тогда обратила внимание на Ричарда.
        - Маркиз?! - произнесла она гневно.
        - Теперь он граф, - сообщил Гордон, взяв мать под руку и проводив в гостиную. По дороге он в двух словах описал ей историю, в которой пират превратился в почтенного феодала. Эвлин шла следом, не упуская ни слова. Дворецкий проводил гостя. Велиамор с любопытством наблюдал за всей сценой.
        - Пусть так, - произнесла княгиня, взглянув на пирата, представшего перед ней, когда все вновь заняли места в гостиной. - Пусть вы и граф теперь, я не желаю видеть вас в моем доме.
        Никто не смел возразить. Ричард поклонился, давая понять, что отлично это осознает.
        - Возможно, все эти слухи о том, что вы похитили принцессу, преувеличены, но ваша ложь бросила тень на наш дом, - продолжала княгиня, глядя на него сурово. - Зачем вы явились?
        - Я желал бы поговорить с мисс Тимонс, - ответил Ричард, взглянув на девушку. Та вздрогнула, испуганно оглядев присутствующих.
        - После прошу вас оставить этот дом, - заключила Изольда, велев прислуге проводить гостя в библиотеку, где он мог бы поговорить с девушкой наедине.
        - Что ему нужно от нашей Эвлин? - спросила княгиня у сына. - Он для этого приехал?
        - Да, - ответил Гордон. - Может быть, она расскажет тебе, когда выйдет оттуда.
        - Ты устал? - спросила заботливо женщина, заметив печальный взгляд сына. - Уже так поздно. Твоя комната всегда готова.
        - Отлично, - улыбнулся он, еще раз обняв мать. - С ног валюсь. Еще бы ванну принять.
        - Я все устрою, - княгиня взяла его под руку, и они вместе покинули гостиную, пожелав Велиамору доброй ночи.
        Комната Гордона, действительно, была чистой и натопленной, словно он только утром ушел отсюда, а вечером должен был вернуться. В смежной слуги наполняли ванну горячей водой. Князь снял грязную одежду, в которой путешествовал, и взглянул на свое отражение в большом зеркале. Он не заметил никаких перемен, о которых говорил Вильям. Только светлые кудри немного отросли и падали на глаза. Щетина росла на подбородке и местами на щеках, еще не покрывая пол-лица, как бывало у зрелых мужчин, таких как Кристиан и Ричард. Мысль о пирате неприятно кольнула, и он поспешил отогнать ее. Князь отвернулся от зеркала и прошел в ванную, чтобы помыться. Слуги уже все приготовили и прикрыли двери.
        В доме стало тихо, огни везде погасли. Гордон гадал, лежа в остывающей воде, сразу Эвлин уедет или дождется утра. Возьмет ли она с собой детей? Может, она подождет, пока Ричард все устроит в своих новых владениях, а потом приедет за ней. Вряд ли княгиня позволит ей остаться, когда узнает обо всем. Все эти мысли окончательно испортили ему настроение. Он вылез из воды и, обернувшись полотенцем, вернулся в спальную.
        - Прости, что я вот так без стука, - заговорила девушка, стоя посреди комнаты. Князь замер, схватившись за грудь.
        - Боги, Эвлин, - выдохнул он. - Смерти моей хочешь?
        - Прости, я не решилась войти к тебе, - продолжала она, переминаясь с ноги на ногу. - Надо было, наверное, дождаться утра. Но я боялась, что ты опять уедешь, и я не успею поговорить с тобой.
        - О чем нам еще говорить? - князь перевел дыхание, оправившись от испуга, и отошел к окну. Лунный свет заливал парк вокруг дома. Глядя на мирный пейзаж, трудно было представить, что еще недавно рядом в столице обитал сам Лоакинор со своими ужасными прислужниками. - Ричард теперь граф. Все у вас должно сложиться.
        - Я хотела спросить, простил ли ты меня? - девушка подошла ближе, глядя на его спину в крупных каплях, блестевших в свете камина.
        - Конечно, простил, - Гордон обернулся, взглянув на нее. - Ты ведь не желала ничего дурного.
        Князь вдруг вспомнил слова Лоакинора, которые тогда не понял. Теперь он сам повторил их.
        - Ты очень добр, - Эвлин ласково улыбнулась. Князь оставался серьезен и держался отстраненно, все еще не понимая, для чего этот разговор, если и так все понятно.
        - У меня будет к тебе только одна просьба, - произнес он.
        - Я хотела попросить кое о чем, - одновременно с ним сказала девушка.
        Гордон кивнул, предоставляя ей право говорить первой. Она отошла к камину, задумчиво посмотрев на пламя. Эвлин была в обычном домашнем платье из серого муслина, светло-русые волосы собраны в пучок на затылке. За время что они не виделись девушка нисколько не изменилась. Она словно была частью прежней беззаботной и веселой жизни, которая осталась в старой столице и которую уже никогда не вернуть. Эти мысли вгоняли в тоску и Гордон вновь посмотрел в окно.
        - Пожалуйста, не говори княгине, что я знала Ричарда, - попросила девушка, понизив голос. Просьба, казалось, далась ей с трудом, словно она все еще чувствовала свою вину перед всеми ними. - Не хочу, чтобы она возненавидела меня, как ты. Она мне стала как мать.
        - Я не понимаю, почему тебя теперь это беспокоит, но обещаю ничего не рассказывать, - ответил князь. - Что мне ей сказать? Как объяснить ваш разговор с глазу на глаз?
        - Скажи, что Ричард знал моего отца, - попросила девушка. - Это может быть действительно так. Что он хотел повидать меня, чтоб предложить мне кое какую сумму на содержание детей, раз уж теперь разбогател.
        - Очень складно, - хмыкнул Гордон, сложив руки на груди.
        - Я сама все ей объясню, ты только подтверди, - попросила Эвлин, нервно перебирая пальцами ткань длинной юбки. Холодность и тон князя не оставляли сомнений, что он благополучно забыл ее и никогда не простит.
        - Хорошо, - повторил он. - Обещаю, эта тайна останется между нами. Я никому больше не рассказывал о тебе и пирате.
        При слове “пират” девушка вздрогнула, так резко и презрительно оно было произнесено. Для офицера вандерширского флота пираты были самыми ничтожными и ненавистными существами.
        - Что ты хотел попросить? - спросила она, стараясь продолжить разговор и отсрочить разлуку. Ей показалось, что это в последний раз она вот так запросто может пообщаться с ним наедине в его спальной.
        - Позволь мне повидать малышей, прежде чем уедешь, - произнес князь, отходя от окна и приблизившись к камину. - Хочу попрощаться с ними.
        - Уеду? - недоумевая переспросила девушка, оторвав взгляд от его гладкой безволосой еще груди и взглянув в глаза. - Ты прогонишь меня?
        - Я? - Гордон был немного озадачен подобным предположением. - Нет.
        - Княгиня хочет, чтобы я уехала? - в глазах девушки отразился неподдельный страх.
        - Никто не хочет, Эвлин, - князь взял ее за плечи, желая успокоить. - С чего ты взяла? Ты же сама от нас уйдешь.
        - Куда? - она, казалось, готова была уже плакать.
        - К Ричарду. У него теперь большой замок, крестьяне, титул, - усмехнувшись, ответил Гордон, отпустив ее. Но Эвлин продолжала смотреть на него, теперь с негодованием.
        - Он граф, сможет обеспечить тебя и детей, - продолжал тот, не замечая хмурившейся девушки. Она сжала кулаки и набросилась на него. Он едва успел перехватить ее руки, прежде чем на него обрушился ее гнев.
        - Вот что ты думаешь обо мне! - кричала она, пытаясь вырваться и поколотить его. Гордон удивленно наблюдал за ее яростными метаниями. - Думал, я только о деньгах и мечтаю?! Что теперь брошу вас и побегу к богачу?!
        - Нет, - князю надоело отбиваться, и он обхватил ее, не позволяя пошевелиться. Девушка устало опустила голову ему на плечо.
        - Я думал, что ты любишь его, а то, что он теперь богач, даст вам возможность быть вместе, - произнес он, ослабив хватку, и просто обнял ее. - Вы же расстались из-за того, что он был пиратом?
        - Да, - ответила тихо Эвлин, истратив все силы на борьбу с мужчиной. - Мы расстались. Я ушла и встретила тебя.
        - Что ты ему сказала? - спросил князь, не решаясь поверить своим догадкам.
        Эвлин немного осмелела и обняла его за талию, посмотрев в лицо.
        - Сказала, что очень рада за него, - ответила девушка, улыбнувшись.
        - Разве он не предложил тебе поехать с ним? - не понимал князь.
        - Предложил, но я отказалась, - Эвлин приблизила свое лицо к лицу молодого человека, чувствуя, как быстро бьется его сердце. Он невольно крепче сжал объятия.
        - Я сказала, что между нами все давно закончилось, и я люблю тебя, - произнесла она и поцеловала его. Гордон отстранился, отводя взгляд.
        - Я мог не простить тебя, - произнес он. - Неужели после того разговора ты еще на что-то надеялась?
        - Нет, - честно ответила Эвлин. - Я и до сих пор ни на что не надеюсь. Но я все равно не уеду. Вы моя семья. Даже если ты женишься на другой, я не перестану любить тебя. Ты единственный благородный человек, встретившийся мне в жизни.
        - Я не женюсь, - произнес мрачно князь, глядя в огонь, но не отпуская ее из объятий. - Женщины только используют меня, никто не любит.
        - Я люблю, - возразила Эвлин, улыбнувшись. - И докажу это, если ты позволишь мне.
        - А мои чувства тебя не интересуют? - спросил Гордон, взглянув на нее.
        - Ты любил меня, я это точно знаю, - ответила девушка. - И я смогу вернуть эту любовь.
        - Очень самонадеянно, - усмехнулся князь.
        - Ты все еще прижимаешь меня к себе, - напомнила она, скользнув руками по его спине.
        - Боюсь, что ты опять драться начнешь, - ответил Гордон, чувствуя, как по телу прошла приятная дрожь.
        - Не начну, - заверила его Эвлин, но он все равно не убрал руки.
        - Хочу перестраховаться перед следующим вопросом, - объяснил он. - Тогда в столице, когда пират жил в нашем доме, а ты была моей невестой, у вас что-то было?
        Девушка напряглась, опустив взгляд. Гордон тут же убрал руки, отступив на шаг.
        - Нет, - ответила она быстро, понимая, что ее молчание он истолковал как утвердительный ответ. - Нет, Гордон. Ничего не было.
        - Почему же тогда ты краснеешь? - спросил он, продолжая смотреть на нее сурово.
        - Был один поцелуй, - ответила Эвлин, не поднимая глаз. - Но только поцелуй, не больше.
        - И что же он вот так просто оставит тебя в покое? - спросил Гордон, отвернувшись к камину.
        - Конечно, уже оставил, - Эвлин улыбнулась, облегченно вздохнув. - Это уже в третий раз я отказала ему, больше он не станет предлагать. Это ниже его достоинства.
        - Третий? - не понял Гордон, посмотрев на нее.
        - Тогда, в столице, он тоже уговаривал бросить все и сбежать с ним, - ответила девушка, приблизившись и обхватив его за талию. - Только не думай, что я из-за денег с тобой осталась.
        - Из-за чего же еще? - хмыкнул Гордон, жалея, что все же не подрался с Ричардом, когда была возможность.
        - Почему ты так низко ценишь себя? - удивилась Эвлин, развернув его лицом к себе. - Разве ты недостоин того, чтобы тебя любили и без твоих денег и титула? Ты благородный и честный мужчина. Это я недостойна твоей любви.
        Гордон ничего не отвечал, смущенный ее комплиментами, хотя и не был согласен с ней.
        - Ты офицер, красавец, безупречно воспитан, - Эвлин покачала головой, не понимая, как можно при всем этом быть таким скромным. - Я жалею, что не родилась аристократкой, чтобы встретить тебя где-нибудь на балу и чтобы не было сомнений, что моя любовь никак не связана с материальной выгодой.
        - Уже нет таких сомнений, - заверил ее князь. - Ричард теперь мне ровня. У тебя равноценный выбор.
        - Да будь он самим королем, - усмехнулась девушка, когда Гордон опять привлек ее к себе. - Мне нужен ты. Я и княгине ничего не стала рассказывать, надеясь, что ты простишь меня.
        - У тебя было содержание и положение, - напомнил князь. - Ты могла устроить свою жизнь.
        - Она и так устроена, - Эвлин прижалась к нему. Гордон обнял ее за плечи и поцеловал.
        - Открою тебе секрет, - произнес тихо князь, подняв ее на руки. - Я все равно более выгодный жених, чем он. Я военный министр и главнокомандующий вандерширской армией.
        Эвлин удивленно раскрыла глаза, глядя на него, пока он нес ее к кровати, самодовольно улыбаясь.
        - И друг короля, - добавил он, опустив возлюбленную на постель и присев рядом. - Так что ты правильно выбрала.
        - Ты еще совсем ребенок, - девушка покачала головой, недовольная таким замечанием.
        - Да? Ты уверена? - он склонился и поцеловал ее, желая доказать обратное.
        Холоу.
        Лонвалхолл.
        8е. Первый летний месяц.
        Король Тибальд с супругой вновь заняли северный замок, расположенный недалеко от столицы. Солдаты и прислуга, отправленные вперед, успели все приготовить к их приезду. Ничто в нем больше не напоминало о недавних событиях, произошедших тут. Везде было убрано и натоплено. Только снаружи он оставался неприветливым и казался абсолютно заброшенным. Но это не смущало Тибальда. Ему было гораздо удобней руководить работами отсюда, чем жить в разоренной столице. Свежий воздух и природа были куда лучшим окружением для его жены и маленького ребенка.
        Лето уже достигло севера страны, и пейзаж не казался таким унылым как месяц назад. Даже кладбище за высокими стенами позади замка, где нашел последний приют король Эрик, стало живописным уголком. Деревья расцвели и зазеленели, а опутавший серые камни плющ скрыл старинные надгробья и саркофаги. Бежавшая у подножья холма речка освежала воздух и подпитывала буйную зелень вокруг.
        Комнаты, предназначенные для короля и его приближенных, были заново меблированы. Большой штат прислуги оживил старый замок, наполнив его шумом жизни, создаваемый простыми людьми. Кухарка проверяла продукты, привезенные из деревень, садовник расчищал от мха и вьюна главные ворота и подъездную дорожку. Конюхи напасали сено для господских лошадей, горничные заканчивали уборку в комнатах.
        К приезду Его Величества Лонвалхолл был более-менее похож на жилой дом. Виктория первая вошла, покачивая на руках малышку.
        - Это наш дом, - говорила она ребенку. - Он очень мил.
        - Твоя комната наверху, там, где и прежде, - сказал ей Тибальд, идя следом. - Как ты просила.
        - Она лучшая в этом замке, - пояснила свое странное желание королева. - Думаю, Кайна согласится со мной, когда побывает там.
        Маг шел позади них, с интересом рассматривая старый замок и, казалось, прислушивался. Виктория с удовлетворением заметила, что он вышел из уныния, в котором пребывал всю дорогу. Шествие замыкали двое офицеров, капитаны гвардейцев Виктора.
        - Твоя комната тут, - Тибальд приоткрыл дверь в небольшую, но светлую спальную, когда они проходили по коридору. Кайна кивнул, взглянув на обстановку, и слабо улыбнулся.
        - Эта комната принадлежала человеку очень близкому хозяину, - продолжал король, двигаясь дальше. - Спальные соединены веревкой с колокольчиком. Словно там жила прислуга. Но даже для камердинера или дворецкого это слишком роскошно. Жить в шаге от господина.
        - Этот замок полон тайн, - усмехнулась Виктория. Они вошли в их с Тибальдом покои. Это была скромная гостиная, а за небольшой дверью в дальней стене находилась спальная. Все расположились на диванчиках, осматривая таинственную комнату. Кроме новой мебели, привезенной из столицы, ее украшали несколько старинных выцветших гобеленов, изображавших сцены из истории Холоу, и пара золотых канделябров, оставленных прислугой на каминной полке.
        - Тут давно никто не живет, - произнес маг, единственный не глазевший по сторонам. Он просто смотрел в окно на темнеющее небо. - Когда-то тут жила женщина, не человек. А в той комнате, ее единственный преданный друг.
        - Откуда тебе это известно? - изумленно спросила Виктория. - Тут действительно жила женщина. В шкафу я даже нашла старинные платья.
        - Она провела тут много времени, - продолжал маг. - Остался след, на всем, особенно на этих картинах.
        Все изумленно начали рассматривать гобелены, только теперь заметив, какие ужасы там представлены.
        - Это иллюстрации хроник истребления магов и эльфов, - произнес капитан вандерширцев. - Я не раз видел их в книгах.
        - Почему их не выбросили? - Тибальд поднялся, желая позвонить прислуге.
        - Тот, кто жил здесь, желал помнить эту историю, - остановил его Кайна. - И вы должны помнить.
        - Хорошо, после решим, - король вернул колокольчик на место. - Ваши комнаты в этом же крыле, но справа от лестницы, - обратился он к мужчинам.
        Офицеры встали, поблагодарив, и удалились. Маг тоже пожелал идти с ними, но Тибальд попросил его остаться.
        - Что еще ты чувствуешь? - спросил он, понизив голос. Виктория крепче прижала малышку к груди.
        - Вы ведь знаете, кто тут жил. Зачем вам мои догадки? - недоумевая, спросил маг.
        - Я знаю кто, но не знаю, как? - король сел рядом с женой, обняв ее за плечи одной рукой. - Этот замок был подарен королем Максимилианом его двоюродной сестре по матери. Она поселилась тут с мужем, графом Годфри из Вандершира. Они прожили здесь не больше года. У них было двое детей, сын и дочь.
        - Я знаю эту историю, - ответил Кайна, в глазах его появился неподдельный страх. - До нас она тоже дошла. Король Холоу, который убил мужа сестры и ее малолетнего сына, а потом овладел девицей и сослал ее в отдаленный монастырь, где она сошла с ума после обряда очищения и умерла.
        - Вы очень точно подметили суть, - заметил Тибальд. - Хотя у нас все было представлено немного иначе. Граф был обвинен в государственной измене и казнен, а его жена сошла с ума от горя.
        - Ведь этот человек был вашим дедом и двоюродным дядей короля Виктора, - покачал головой маг. - Вы близкая родня, как могло так все измениться? Если только проклятие было снято.
        - Да, оно было снято, - кивнул Тибальд. - Теперь я точно знаю это. Мой настоящий отец, принц Сэдрик и девица Лонвал, дочь графа Годфри и Дарии Лонвал, любили друг друга. Они и сняли проклятие. Поэтому ни я, ни Виктория, ни Виктор не унаследовали жестокосердия и нетерпимости наших предков.
        Королева с интересом слушала мужа, увлеченная историей их семей. Сама она знала только официальную историю, которую Холоу предоставлял Вандерширу, оправдывая свои зверства.
        - А Николь? - вспомнила вдруг она.
        - Она не относится к Кальтбэргам, - ответил ей муж, ласково взглянув на них с девочкой. - Она дочь леди Николь Годфри-Лонвал, дочери Дарии и графа Годфри.
        - Это она жила тут? - догадалась Виктория.
        - Да, единственное, что я знаю о ней, это то, что после смерти родителей она жила при дворе, - Тибальд задумался и умолк ненадолго. Королева и маг терпеливо ждали продолжения. - Максимилиан был добр к ней, вернул этот замок, отнятый и разграбленный при аресте ее родителей. Но кто же мог знать, чем обернется для нее эта мнимая забота родственника. Теперь я понимаю, что мой отец сошел с ума не из-за эльфийских чар, которые наслала на него мать. Мои предки могли свести с ума любого, кто попадал к ним в немилость. Эрик не пожелал рассказывать мне о матери, хотя знал о ней все до момента моего рождения. После этого она удалилась от двора и поселилась тут.
        - Неужели они отняли у нее ребенка? - ужаснулась Виктория.
        - Я был прямым потомком наследного принца, - вздохнув, ответил Тибальд. - Отпрыском старшего сына Максимилиана. А у Эрика детей еще не было. Поэтому меня отдали ему, чтоб династия не оборвалась.
        - Я чувствую только боль и страдания тех, кто жил тут, - произнес Кайна печально. - Этот замок наполнен скорбью и отчаянием.
        - И это неудивительно, - вздохнул король. - Она была совсем одна в полной власти Максимилиана и Эрика. Одно навсегда останется загадкой, кто отец Николь. Кто забрал несчастную девушку отсюда и куда? Все, кто что-то знал о событиях тех дней, уже мертвы. Деревни вокруг опустели, а при дворе она не появлялась больше.
        - Это так печально, - Виктория поднялась. - Бедняжка Николь.
        - Она стойко все это выслушала и радовалась хоть каким-то сведениям о своих настоящих родителях, - с улыбкой ответил ей муж.
        В воцарившейся тишине, пока все думали о темном прошлом Холоу и Лонвалхолла, отчетливо было слышно шорох листвы за окном и потрескивание огня в очаге. Где-то закричала ночная птица и вновь стало тихо.
        - Я уложу ее спать, - Виктория поднялась, уже убаюкав дочку.
        В коридоре послышались торопливые шаги и в дверь постучали.
        Тибальд велел входить. Кайна пошел с королевой в спальную, чтобы помочь уложить ребенка. Виктория уже овладела всеми необходимыми для матери навыками, но еще боялась оставаться надолго без помощи мага. Новым слугам она не желала доверять ребенка.
        - Ваше Величество, ужин уже готов, - сообщил старик-дворецкий. - Подавать в столовой?
        - Да, мы спустимся через минуту, - ответил король, обращаясь с прислугой излишне мягко, но по-другому он не умел. Поэтому чаще доверял это жене, более непреклонной и суровой. - Пришлите няньку, чтобы посидела с принцессой, пока мы будем за столом.
        - Слушаюсь, Ваше Величество, - слуга поклонился. - Еще одно. Прибыл какой-то человек, говорит, что из столицы, и просит аудиенции.
        - Что за человек? Дворянин? - спросил король, заинтересовавшись таинственным гостем.
        - Нет, не думаю, - дворецкий был осторожен в выражениях, не желая неподобающе охарактеризовать гостя, который мог оказаться важным человеком. - Одет как простолюдин, но при оружии и верхом.
        - Что ж, пусть пройдет в столовую и ждет нас там, - решил Тибальд.
        - Ваши друзья, господа Вестон и Уинтер, уже беседуют с ним, - сообщил дворецкий.
        - Это не лишнее, мало ли что за странник забрел к нам в это неспокойное время, - усмехнулся король. - Эти ребята быстро выяснят, кто он и откуда.
        - Да, Сир, - старик поклонился и вышел. Тибальд был доволен слугой, отметив его учтивость и сдержанность.
        Через четверть часа король с королевой спустились в столовую, где их уже ожидали офицеры и гость. В просторном зале, украшенном только лишь подсвечниками на длинных ножках, стоял длинный дубовый стол, принадлежавший еще прежним владельцам замка. Стулья были новые, но неплохо сочетались со старым столом. На белоснежной скатерти красовалось дорогое серебро и канделябры. В большом очаге пылал огонь.
        Виктория с любопытством посмотрела на молодого человека, ожидавшего аудиенции ее мужа. Тибальд приблизился к камину, около которого собралось все немногочисленное общество. Капитаны кивнули, приветствуя его, гость поклонился. Это был обычный парень, внешне ничем не отличавшийся от обычного жителя Холоу. Одежда его была простой, какую носили крестьяне, только искусной работы пояс и ножны с мечом шли в разрез с остальным нарядом.
        - Добрый вечер, господа, - поприветствовал их король. Виктория одарила их улыбкой. - Представьте мне вашего собеседника. Вы уже узнали о цели его визита?
        - Нет, он желает говорить только с королем, - ответил хмуро капитан Уинтер, которому редко не удавалось разговорить нужного человека.
        - Назвался Смитом, - усмехнулся второй вандерширец. Тибальд прекрасно знал, что в Холоу в каждом селении было не меньше трех Смитов.
        - Аллель? - услышали они голос мага за спиной. Кайна спустился с опозданием, задержавшись возле малышки. Теперь он медленно входил в столовую, во все глаза разглядывая гостя. Виктория, недоумевая, переводила взгляд с одного на другого, догадываясь, в чем тут дело.
        - Простите, Ваше Величество, - гость взмахнул рукой перед своим лицом и на месте крестьянина оказался темноволосый литиат. - Я хотел убедиться, что вы с королевой тут, прежде чем обнаружить себя.
        Он украдкой поглядывал на друга, остававшегося стоять в дверях.
        - Ваша предосторожность вполне оправдана, - согласился с ним Тибальд. - Что привело вас сюда? Какое-нибудь срочное послание?
        - Нет, - Аллель опустил глаза.
        Виктория улыбнулась, приблизившись и обняв его, как доброго друга.
        - Мы очень рады тебе, - сказала она. - Садись с нами ужинать. Расспросы оставим на потом.
        - Благодарю, - литиат одарил ее лучистой улыбкой, и девушка поняла Кайну, невольно залюбовавшись прекрасным юношей.
        - Да, прошу, друзья, - король догадался, что жене известно больше него и доверился ей.
        Все заняли места за столом. Литиаты ничем не выдавали своего волнения, сохраняя невозмутимый вид. Они молча ели с кроткими улыбками на прекрасных юных лицах. Вандерширские капитаны завели разговор и прошедшей войне, обсуждая слабые и сильные стороны выбранной стратегии. Тибальд слушал их, иногда не соглашаясь и оправдывая Виктора, выбравшего тот или иной тактический прием. Виктория улыбалась, не вмешиваясь в разговор мужчин. Она хотела быстрее поесть, чтобы вернуться к дочке.
        - Вы сразу из лагеря последовали за нами или шли с обозом? - спросил король, взглянув на темноволосого мага.
        - Мы были в пути уже день, - ответил Аллель, не поднимая глаз от тарелки, потому что все смотрели на него и Кайна тоже. - Но не успели далеко отойти.
        - Намереваетесь остановиться у нас на какое-то время? - продолжал Тибальд.
        - Если вы позволите мне? - ответил маг, взглянув на него.
        - Вы желанный гость в моем доме, - произнес король. - Можете жить с нами сколько пожелаете. Думаю, Виктория согласится со мной.
        - Конечно же, я соглашусь! - воскликнула девушка. - В этом унылом неуютном месте без их светлых лиц просто не обойтись. Зачем Виктору столько литиатов? Будет справедливо, если в Холоу поселятся хотя бы двое.
        - Да, без ваших знаний и силы нам сейчас туго придется, - согласился Тибальд.
        - Я обещал королеве быть с ней рядом, сколько потребуется, - произнес Кайна. Виктория увидела, каким взглядом одарил его гость, и решила, что просто обязана помочь им.
        - Если твой друг пожелает, то сможет жить с нами в этом замке, пока мы не отстроим столицу, - Виктория посмотрела на Аллеля. - Потом вы будете жить с нами в городе.
        - Обещаю, вы не пожалеете, что сделали меня своим другом, - ответил маг, опять улыбнувшись ей. Тибальд поднял тост за новый Холоу. Солдаты добавили к нему “за короля и королеву”. Все выпили и продолжили ужин.
        После Виктория и Тибальд пошли к себе. Капитаны, тоже радуясь тому, что с ними теперь еще один маг и спать будет спокойнее, пожелали всем доброй ночи и разошлись по комнатам.
        - Мы не ждали гостей, - начала королева, пока они вчетвером с литиатами поднимались по лестнице. - Комната для вас не приготовлена, а мебели тут лишней нет.
        - Да, это правда, - спохватился король, совсем упустив эту мелочь из памяти. Ему непривычно было жить в таких стесненных условиях после роскоши дворца.
        - Но ведь вы очень дружны, я слышала, - продолжала Виктория, хитро прищурившись. Маги шли следом, глядя каждый перед собой и держась на расстоянии. - Думаю, вам нетрудно будет разделить одну комнату. Она довольно большая.
        Оба одновременно подняли на нее глаза, только если во взгляде Кайны она заметила страх, то в глазах Аллеля мелькнули озорные искры.
        - Это неудобно, но ничего другого на ум мне не приходит, - продолжала королева, едва сдерживая улыбку. - Не к слугам же его поселить. Они же до смерти перепугаются.
        - Да, ты права, - король тоже обернулся и посмотрел на магов. - Вы не возражаете?
        - Нет, - первым ответил Аллель. - Если только Кайна позволит?
        - Ты не против такой компании? - спросила Виктория, остановившись и взглянув на друга. Они дошли уже до обсуждаемой комнаты.
        - Нет, - произнес тот, не поднимая глаз.
        - Замечательно, - заключил Тибальд, обняв жену за плечи. - В таком случае, доброй ночи. Прошу не опаздывать к завтраку.
        - Доброй ночи, - в один голос ответили литиаты.
        Виктория рассмеялась, прижавшись к мужу. Они дошли до своих покоев и скрылись за дверью. Королева хотела поскорее остаться с мужем наедине, чтобы рассказать ему обо всем.
        - Ты с ума сошел? - спросил Кайна, открыв дверь и пропустив гостя перед собой. - Хочешь, чтобы Велиамор шкуру с меня спустил?
        Аллель вошел и осмотрелся по-хозяйски. Кроме широкой кровати с бархатным пологом в спальной мага не было никакой мебели. Сундук для вещей литиат мебелью не посчитал. На сером каменном полу лежал мягкий новый ковер, к стене крепился погашенный факел. Два больших окна открывали прекрасный вид на пустынный луг. Луна заливала его своим призрачным неясным светом, вторая только взошла, сверкая бледно-фиолетовым серпом.
        - Его тут нет, - ответил Аллель. Он щелкнул пальцами, и факел вспыхнул зеленоватым пламенем. Кайна отошел от двери и сел на широкий подоконник, глядя на гостя, хозяйничавшего в его комнате.
        - Он все равно узнает, - произнес он задумчиво. - То, что ты здесь, уже разозлит его.
        - Ты ему жизнь спас! - возмущенно воскликнул Аллель. - Он тебя не тронет.
        - Я не боюсь его, - Кайна все больше хмурился. - Просто не хочу расстраивать.
        - Значит, ты так холоден, потому что не простил меня? - спросил литиат, став серьезным.
        Кайна молчал, глядя на свои руки.
        - Отвечай мне! - не выдержал затянувшейся паузы Аллель. - Ты не простил? Мне уйти? Я уйду, обещаю.
        В его тоне раздражение смешивалось с мольбой, но Кайна не спешил с ответом.
        - Ты молчишь, значит, еще не решил, - гость приблизился и взял его за руку. - Я уйду, только если ты велишь мне. До тех пор я останусь, и буду делать все, что захочу. Мне все равно, что скажет брат.
        - Ты рисковал, отправляясь сюда в одиночку, - произнес, наконец, Кайна.
        - Чем? - Аллель улыбнулся, уже зная, что прощен. - Своей жалкой пустой жизнью?
        Собеседник поднял на него взгляд, оставаясь хмурым.
        - А ты думал, я забуду тебя? - усмехнулся Аллель. - Я знаю, ты веришь Велиамору, всем его доводам.
        - Он прав, - Кайна опять опустил глаза. - Но я сам все испортил. Теперь мы и дружить не сможем.
        - Если ты думал, что я смогу долго довольствоваться лишь дружбой, как ты, то я разочарую тебя, - Аллель сел рядом, не выпуская руку друга из своих ладоней. - Я люблю тебя и хочу большего, чем просто дружба.
        Он поднес ладонь Кайны к губам и поцеловал. Литиат отвернулся, чувствуя, как сердце бьется в груди, готовое вырваться наружу, но молчал и не двигался.
        - Ты же сильнее всех нас, - шептал Аллель, приложив его руку к своей щеке и улыбнувшись. - Ты бы стал главой, если бы захотел. Ниониэль и близко не так могущественна. Но ты не хочешь овладеть своей силой, довольствуешься только десятой частью. Потому что Велиамор запретил?
        - Если ты поругаешься из-за меня с братом, это не сделает меня счастливым, - ответил Кайна, взглянув на него.
        - Я скажу ему, что сделал свой выбор, он поймет, - произнес Аллель. - Мы не поругаемся. Пока мы здесь, он сможет вернуть себе силу и вновь станет прежним. Все будет хорошо, обещаю тебе.
        - Я тоже люблю тебя, - ответил Кайна, улыбнувшись.
        - Тогда позволь мне поцеловать тебя, - попросил Аллель, отпустив его руку. - Это мой первый поцелуй, я не хочу брать его сам.
        - Если мы сделаем это, обратного пути уже не будет, - напомнил Кайна, глядя в карие глаза возлюбленного.
        - Его уже давно нет, - ответил литиат, приблизив свое лицо, тоже не сводя с него взгляда. Кайна улыбнулся и поцеловал его, не прикасаясь руками. Для обоих это был первый поцелуй, они просто касались губ друг друга губами, прикрыв глаза. Но эти невинные для людей поцелуи для литиатов означали очень много, и дарили наслаждения больше чем самые изысканные ласки.
        Вокруг было тихо, все по-прежнему мирно спали, ничего не зная и не чувствуя. Только эльфы или истинные литиаты смогли бы заметить, как меняется пропитанный печалью и скорбью старый замок, наполняясь чистой и светлой силой. Древние стены вбирали в себя этот свет, очищаясь от старой памяти. Он попадал на все вокруг, от короля с королевой, спавших в ближней комнате, до лошадей и конюхов внизу в конюшне. Утром люди проснутся в прекрасном расположении духа и не смогут понять, почему пугавший их до сих пор чужой замок, стал вдруг ближе и теплее родного дома. Никто из них, конечно, и не заподозрит, что всему виной маги, поселившиеся с ними под одной крышей. Одним своим присутствием эти существа могли бы очистить его от темной энергии, но благодаря взаимной чистой любви, которую испытывали оба, это случилось за одну ночь.
        Кайна первым открыл глаза и улыбнулся. Аллель вздохнул и обнял его, опустив голову на плечо. Он не мог унять дрожь, охватившую его, и не открывал глаз.
        - Если бы я только знал, как это приятно, я бы не стал слушать его, - прошептал он. Кайна прижал его крепче, ласково поглаживая по спине.
        - Я сейчас могу все, - продолжал Аллель, чувствуя в себе новую силу, о которой раньше мог только мечтать. - Могу целый город восстановить. Вырастить сад. Могу вылечить любую рану.
        - Мои ты уже вылечил, - ответил ему литиат, отстранившись и взглянув в покрасневшие глаза друга. Аллель вытер мокрые щеки и улыбнулся.
        - Ты такой сдержанный, я тебе завидую, - произнес он, стыдясь своих слез.
        - Я плачу только от горя, - ответил Кайна, вернув его в свои объятия.
        - Останемся здесь, - попросил Аллель, совладав со своими эмоциями. - Мы сможем быть вместе и жить с этими добрыми людьми.
        - Хорошо, - просто согласился его друг.
        - Ты рассказал все королеве? - спросил Аллель, лукаво прищурившись.
        - Да, - признался Кайна. - Она помогла мне, когда я думал, что умру от горя. Никогда еще не чувствовал смерть так близко. Было так холодно и темно.
        - Больше не смей думать об этом, - неожиданно крепко сжав его, приказал Аллель. - Ты не умрешь, ты бессмертный.
        - Теперь, когда ты рядом, я в полной мере ощущаю, как это, быть бессмертным, - усмехнулся Кайна.
        Оба молча сжимали друг друга в объятиях, еще не в силах забыть охватившее обоих прекрасное чувство после первого поцелуя и долгожданного примирения.
        - Идем спать, - первым заговорил Кайна, отпустив друга. - А то я действительно сейчас пойду деревья сажать вокруг замка.
        - Вот бы увидеть лица людей, когда они утром посмотрят в окно, а вокруг лес, - рассмеялся Аллель, поднявшись с подоконника следом за другом. Кайна приложил палец к губам, призывая хранить тишину. Если до сих пор они общались мысленно, то смех их был слышен окружающим.
        Темноволосый литиат спохватился, прикрыв рот рукой, но еще вздрагивал от беззвучного смеха. Кайна покачал головой, хотя сам улыбался. Оба сняли с себя одежду, оставшись в одних штанах. Некоторое время они с интересом рассматривали друг друга. Но не сами тела интересовали их, а покрывавшие каждого многочисленные шрамы, ссадины и синяки.
        - Ты что всех солдат лечил без разбора? - первым спросил Аллель, не найдя живого места на теле друга. Все, что было скрыто широкими рукавами мантии и высоким воротником рубашки, покрывали уже затянувшиеся раны от разного оружия.
        - И так слишком много погибло, - ответил тот. - У тебя две смертельные, ты с собой покончить пытался? - спросил он сурово.
        - Нет, - соврал Аллель с невозмутимым видом. - Эта совсем неглубокая была.
        Он тронул длинный шрам на животе. У человека он все еще кровоточил бы, даже если бы его зашили, у литиата он уже успел затянуться, и осталась просто розовая длинная полоса.
        - Такие ожоги брать нельзя, - произнес он в свою очередь, заметив на Кайне розоватые вспухшие пятна.
        - Это мои, - оправдывался литиат, направившись к кровати. Он влез под одеяло, оставив место для друга. Тот не заставил себя долго ждать.
        - Больше всех вылечил Лоакинор, - задумчиво проговорил Кайна, когда Аллель примостился рядом, обняв его и опустив голову на грудь. - Он лечил самые тяжелые раны, почти мертвых поднимал.
        - Ты веришь, что он полностью вернул себе силу древнего литиата? - спросил Аллель.
        - После того, что я видел, верю, - ответил Кайна, поглаживая его по длинным гладким волосам. - Он может намного больше, чем показывает. Думаю, он может восстановить белый город.
        - Не думал, что скажу это, но я рад, что он не погиб, - произнес Аллель. - Прости мне мою слабость.
        - Прости мне мою глупость, - попросил в ответ Кайна.
        - Мы в расчете, - рассмеялся Аллель, прижавшись к нему всем телом, и прикрыл глаза. - Я знал, что мы все равно будем вместе.
        - Обладаешь даром предвидения? - серьезно поинтересовался Кайна.
        - Нет, не думаю, - ответил Аллель. - Но тогда, в вандерширском лесу на границе, когда ты все же нарушил запрет брата и взял меня за руку, я понял, что рано или поздно ты поймешь, что Велиамор ошибается. Он мудрый литиат, и знает больше нас, но он никогда не мог пойти против правил. Поэтому и Ниониэль от него сбежала.
        - Нет, она ушла, потому что хотела детей, - вздохнул Кайна, вспомнив свой разговор с королевой.
        - Не понимаю, почему он не рассказал ей о пророчестве? - недоумевая мотал головой Аллель. - Тогда она поняла бы его.
        - И осталась бы из сострадания? - спросил Кайна, единственный, кто лучше других понимал Велиамора и был равным ему по силе.
        - Ты всегда защищаешь его, а он тебя нет, - возмутился литиат. - То, что он скрыл от нее правду, вот это неправильно. Она бы не из сострадания осталась, а поняла бы, что он любит ее и о ней заботится.
        - Он и так заботился, - Кайна потрепал друга по волосам. - Ничего вы не понимаете. Все вам надо рассказывать и объяснять. Как бы он ей объяснил?
        - Передал бы слова Иоланты, что его первенец может появиться на свет только ценой жизни матери, - ответил просто Аллель. Они с Кайной были посвящены в секрет Велиамора, который тот долгое время хранил от всех, даже от родного брата. Только спустя многие годы, когда пророчество все же исполнилось, и мать Бенедикта умерла при родах, он рассказал обо всем Аллелю, желая облегчить душу. Аллель рассказал единственному, кому доверял. От Кайны этот секрет не перешел больше никому.
        - Что молчишь? - спросил Аллель, заметив, что друг притих, хоть и не спит.
        - Подумал, не захочешь ли ты в один прекрасный день обзавестись детьми? Тогда меня придется бросить, - ответил Кайна, с замиранием сердца ожидая ответ.
        - Зачем мне еще дети? - произнес Аллель, сдерживая улыбку.
        - Еще? - не понял Кайна.
        - Один у меня уже есть, - литиат прыснул, спрятав лицо.
        - Это ты меня считаешь ребенком? Сам-то… - возмутился Кайна, оттолкнув смеющегося друга от себя и сложив руки на груди.
        - То, что ты старше, ничего не значит, - бросив в него подушкой, ответил Аллель.
        - Погаси огонь, - велел Кайна, напустив на себя серьезность и вернув подушку на место. Аллель недовольно поджал губы, но подчинился. Факел погас также как и вспыхнул, мгновенно и без следа, словно вовсе не горел.
        Литиат вернулся на подушку, все еще хмурый. Кайна сгреб его в охапку, притянув к себе, и рассмеялся.
        - Значит, я ребенок? - повторил он, удерживая вырывавшегося парня железной хваткой, так что тот не мог и дыхнуть.
        - Ладно, я пошутил, отпусти, - Аллель освободился от его рук, переводя дыхание. Силой Кайна тоже превосходил его.
        - Будешь знать, как смеяться надо мной, - предупредил его друг, повернувшись на бок, спиной к нему. Аллель сидел какое-то время, обиженно глядя на его покрытую синяками и ожогами спину. Потом вздохнул и лег рядом, прижавшись к нему и обняв рукой.
        - Мне никто не нужен, только ты, - сказал он тихо, но вслух, почти в самое его ухо. Кайна не ответил, взяв его руку и прижав к своей груди.
        Утром солнечный свет заливал столовую. Король с королевой сидели во главе стола, радуясь хорошей погоде за окном и приветливым лицам друзей. Капитаны, тоже отлично выспавшиеся после всех битв и длительных походов, были в приподнятом настроении и постоянно шутили, развлекая королеву. Виктория уже совсем к ним привыкла, жалея только, что придется расставаться с милыми молодыми людьми. Принцесса спала в колыбели, принесенной в столовую, поскольку королева не желала расставаться надолго с ребенком. Тибальду не составило большого труда удовлетворить это ее желание. Нянька, полноватая крестьянка, сидела рядом с колыбелью, иногда немного покачивая ее, чтобы девочка не проснулась, разбуженная смехом господ. Даже маги, обычно хранившие застенчивое молчание, поддерживали беседу. Они сообщили королевской чете, что с радостью останутся в Холоу, и будут следовать за ними везде, куда их позовут. По светящимся счастьем глазам литиатов, Виктория поняла, что ее вечерняя хитрость принесла свои плоды.
        После завтрака девушка пожелала прогуляться. Муж и маги согласились сопровождать ее. Офицеры откланялись и обосновались в гостиной, предпочитая прогулке чтение и беседы.
        Тибальд взял ребенка на руки, и они с королевой первыми вышли на мощеную дорожку, огибавшую замок и, проходя мимо ворот кладбища, возвращавшуюся обратно к главному входу. Литиаты шли позади, тихо переговариваясь. Они не надели свои обычные мантии, оставаясь в светлых полотняных штанах, заправленных в высокие сапоги из светло-коричневой кожи, и просторных белых рубашках. На смуглой коже Кайны, видневшейся в расстегнутом воротнике рубашки, не осталось и следа от ран, покрывавших его тело еще вечером. Аллель тоже не стал закутываться в одежду, закатав рукава и освободив шею. Его кожа тоже стала гладкой, без единой царапины. Но об этом знали только они двое, остальные даже не догадывались, что скрывают маги под своей странной длинной одеждой.
        Дорожка была ровной и обсажена с двух сторон зеленым кустарником. За годы он одичал и разросся, садовник успел остричь лишь несколько штук возле входа. Виктория держала мужа под руку, разглядывая заброшенный сад с редкими деревьями.
        - Все сложилось удачно, - произнес Тибальд, поправив широкополую шляпу, скрывавшую его лицо от солнца. Виктория несла маленький матерчатый зонтик, хотя ее белоснежной кружевной шляпы хватило бы на двоих. Королева была в легком светло-розовом платье, перехваченном чуть выше талии и свободно спадавшем до земли. Нижние юбки и корсет она не носила. Теперь, когда никто не указывал им с мужем как следует жить, Виктория смогла проявить свой талант в полной мере. И первое, что она сделала, это кардинально изменила гардероб. В ее распоряжении были две девушки, неплохо владевшие иглой, и с их помощью королева намеревалась преобразить весь свой небольшой гардероб.
        - У нас теперь целых два придворных мага, - продолжал Тибальд, одетый в обычный мужской наряд, темно-синие штаны и длинный синий камзол, шитый серебром. - Вот только боюсь, надолго они не задержатся.
        - Почему? Разве им плохо у нас? - спросила встревоженно девушка. Они проходили мимо старинного кладбища и деревьев стало больше. На дорожку упали длинные тени, скрывшие гулявших от солнца.
        - В Холоу магов долго еще будут считать врагами, - вздохнул король. - Им надоест, и они вернутся к своим в Вандершир.
        - Пока они с нами, - возразила Виктория, обернувшись и помахав литиатам. Те шли, не прячась от солнца. - И будет не лишним дать им какие-нибудь должности.
        - Кайна уже и так мой советник, - ответил ей муж. - А два советника даже лучше.
        - Пусть Виктор не думает, что все маги достанутся ему, - произнесла сурово королева. - Эти мои.
        - Какая ты властная, любовь моя, - усмехнулся Тибальд. - Ты за этим свела их? Чтобы они оба остались тут?
        - Нет, я не такая расчетливая, как ты обо мне думаешь, - возмутилась Виктория. - Просто не переношу, когда влюбленным мешают быть вместе.
        - Они не смогли бы найти себе покровительницу лучше, - восторженно ответил король, обняв жену за плечи одной рукой, второй прижимая к себе крошечный сверток с принцессой. Кайна открыла маленькие карие глазки и громко потребовала не мешать ей спать.
        Уайтпорт.
        8е. Первый зимний месяц. 697 год.
        Окна дворца выходили на юг. Заходящее солнце заливало королевские покои теплым мягким светом. В гостиной, смежной со спальной, находился сам король Вандершира и его первый министр. Граф только что прибыл из Эвервуда, где встречался с Лингимиром, чтобы передать благодарность своего короля за помощь в восстановлении столицы и другим менее важным поручениям. Поступив на службу, Кристиан вернул все свои прежние привычки, кроме, разумеется, увлечения чужими женами. Он вновь наряжался в дорогое платье, шитое золотом и серебром, и носил украшения, как прочие богатые феодалы. С помощью магов он избавился почти от всех своих шрамов, оставив только пару на память. Теперь его нельзя было отличить от того вельможи, которым он был когда-то.
        Виктор же, наоборот, очень изменился. Теперь он уже не мог позволить себе беззаботную жизнь принца. Он почти все время проводил с министрами и советниками, решая, как лучше устроить все в новом государстве, каким стал Вандершир после войны. Многие законы пришлось пересмотреть, многие вовсе отменить. Особым событием стала отмена права первой ночи и избавление крестьян от полного подчинения своим хозяевам. В Вандершире теперь все были свободными людьми.
        Король сменил свой обычный мундир на простое вандерширское платье, темные штаны и длинный камзол. Украшений он носить не стал, не привыкнув к ним за долгие годы военной службы. Он хотел остричь волосы, поскольку неизменная коса теперь выглядела неуместно в сочетании с вандерширским костюмом вельможи, но Николь отговорила его, предложив носить волосы распущенными, что он и делал, желая угодить жене.
        Тишину гостиной нарушал только треск горящих поленьев в очаге и завывание ветра в трубах. Оба мужчины были взволнованы, но каждый проявлял это по-своему. Виктор мерил комнату шагами, останавливаясь и прислушиваясь каждый раз, когда за дверью слышались какие-нибудь звуки. Граф сидел в кресле, глядя на огонь в камине, отражавшийся в его темных немигающих глазах.
        - Виктор, сядь, умоляю тебя, - произнес он в третий раз, хотя тон мало соответствовал мольбе, скорее напоминая приказ. - С ней три мага и Мадлена.
        - Если я тебе мешаю спать, иди в другую комнату, - ответил раздраженно король, вновь прислушиваясь к звукам в спальной, где сейчас была его жена.
        - Я не сплю, - возмутился Кристиан, обернувшись и взглянув на собеседника. - То, что я не бегаю по комнате, как загнанная собака, не значит, что мне все равно.
        - Но почему так долго?! - спросил Виктор, тоже посмотрев на него.
        - Час всего, - ответил граф, медленно поднявшись из кресла и приблизившись. - Теперь я понимаю, почему они выставили тебя за дверь.
        - Она плохо спала в эти дни, - произнес задумчиво Виктор, не замечая, что граф обнял его. - И почти ничего ее ела.
        - У нее внутри другой человек, - усмехнулся Кристиан. - Он еще и шевелился иногда. Жуть какая. Попробуй, поспи.
        - Боги, Кристиан, - Виктор оттолкнул его. - Это же ребенок. Почему жуть?
        - Ладно, просто успокойся, - граф и не подумал отпустить его. - Я сам начинаю нервничать, глядя на тебя.
        Он прикоснулся к щеке Виктора, желая поцеловать, но дверь из коридора резко распахнулась и вошла княжна, отмахиваясь от дворецкого.
        - Я подруга Ее Величества! - кричала она на слуг. - Пошли прочь!
        Старик и двое лакеев, сопровождавших его, попятились. Девушка закрыла дверь перед ними, одарив еще одним гневным взглядом.
        - Что еще за напасть? Лучше бы оборотни, клянусь богами, - прошептал граф. Виктор усмехнулся.
        - Поверить не могу! - напустилась на них Бьянка. - Николь там рожает, мучается, а они тут обнимаются, как ни в чем не бывало.
        - Она спит, - ответил Кристиан хмуро, недовольный тем, что она, как обычно, выбрала самый неподходящий момент для визита. Виктор отстранился, не желая показывать своих чувств к Кристиану на людях. Графу было наплевать на мнение окружающих, но желание Виктора он уважал и повиновался.
        - Она даже ничего не почувствует, - продолжал он, заметив, что король опять вернулся в свою мрачную задумчивость.
        - Конечно, вам не понять женщин, которым приходится терпеть страшные муки для того, чтобы дать новую жизнь, - начала Бьянка, уже сама заметно беременная. Темно-синее платье с завышенной талией скрывало округлый животик, но все и так знали, что княжна Прауд тоже должна родить до конца года. Синяя атласная лента скрепляла белокурые локоны, придавая глазам еще более глубокий оттенок. Даже беременность украшала княжну Прауд, известную на весь Вандершир красавицу.
        - Если у двери поставлены слуги, значит сюда никому нельзя, - произнес король, отвернувшись к окну.
        - Я не кто-нибудь, а первая фрейлина! - возмутилась Бьянка.
        - Как там Гордон? - спросил Кристиан, пресекая поток нападок.
        - У них все хорошо, - ответила девушка, недовольно. - Наконец, назначили день свадьбы.
        - Эвлин должна была ему второго ребенка родить, чтоб он решился? - рассмеялся граф.
        Вскоре после окончания войны, князь Прауд узнал, что его бывшая невеста ждет от него ребенка. Он вновь объявил об их помолвке, но государственные дела не позволяли состояться долгожданной свадьбе. Родив князю мальчика, его невеста вскоре вновь забеременела. Теперь Гордон был решительно настроен и обещал сыграть свадьбу не позднее дня Перехода Календаря.
        - Если Виктор опять не нагрузит его работой, эта свадьба состоится, - произнесла княжна, взглянув на короля.
        - Я дважды давал ему недельный отпуск, чтобы он устроил свадьбу, - ответил Виктор. Он стоял к ним спиной, разглядывая бескрайнее море. Дворец был построен недалеко от порта и из окон верхних этажей открывался прекрасный вид.
        - Теперь, когда все работы почти закончены, можешь отпустить его хотя бы на месяц? - предложила княжна. - Мы же ни с кем не воюем.
        - Зачем ему месяц? - не понял граф, придумывая, как бы избавиться от гостьи. Виктор опять впал в уныние, прислонившись лбом к стеклу. Кристиан знал, что обязанности короля не позволяли ему надолго оставлять столицу. После войны Виктор больше не ступал на борт корабля и все чаще пребывал в меланхоличной задумчивости, стоя перед окном и глядя на свою эскадру, пришвартованную без дела в порту и на поблескивавшую водную гладь.
        - Чтобы после свадьбы он мог уехать с женой куда-нибудь и не видеть ваши рожи, - ответила Бьянка. Ее начало раздражать, что граф, разговаривая с ней, смотрит на Виктора.
        - Может, нам тоже уехать на месяц? - предложил Кристиан, проигнорировав колкость и приблизившись к королю, словно обращался только к нему. - Возьмем с собой молодоженов и поплывем в Иджу.
        Виктор обернулся, взглянув на него.
        - Должны же мы поблагодарить халифа за помощь, - продолжал граф, увидев в его глазах блеск, какого не было уже давно.
        - А Николь бросите одну? Ну вы и гады, - фыркнула княжна, отвернувшись к камину. Виктор вопросительно посмотрел на Кристиана, желая получить ответ на этот вопрос.
        - Нет, мы возьмем ее с собой, - ответил ему граф. - Она уже оправится после родов. И мага какого-нибудь прихватим, чтоб помогал ей с ребенком.
        - Как у тебя все просто, - не унималась Бьянка. - Думаешь, дети это как багаж, бросил в каюте и гуляй себе?
        - Я спрошу мать, она скажет, возможно это или нет, - пообещал Кристиан, улыбнувшись.
        - Спасибо, - ответил Виктор, положив ему руку на плечо.
        Раздался пронзительный детский плач. Оба одновременно повернули головы к двери. Из спальной вышел Даан. Все взгляды сразу устремились на него. Литиат улыбнулся. За полгода он очень изменился, превратившись из робкого юноши в молодого мужчину. Бьянка не стала делать из него обычного вандерширца, обряжать в камзолы шитые золотом и украшения. Маг предпочитал носить свою одежду и вести прежнюю жизнь, с одним исключением. Теперь у него была жена и жили они во дворце, поскольку Даан состоял на королевской службе, как и прочие его сородичи. Только Мадлена и Велиамор поселились в загородном имении Праудов, приезжая в столицу по важным делам или просто в гости. Княгиня была очень рада такой компании, после того как Эвлин с детьми тоже перебрались во дворец к Гордону. Вероника жила с Праудами, поскольку король передал опекунство над ней княгине. Девочка оказалась наследницей приличного состояния, оставшегося после смерти ее родителей и предыдущего опекуна, лорда де Ланье.
        - Можете войти, - сказал Даан, заметив встревоженные взгляды.
        Виктор и Кристиан не заставили просить себя дважды и прошли мимо него в полутемную комнату за его спиной. Бьянка тоже встала, желая присоединиться к ним, но муж остановил ее.
        - Нет, потом, - сказал он ласково. - Это их семья.
        - Скажешь тоже, семья, - возмутилась девушка, но остановилась. Вопреки всем ее планам и мечтам, она вышла замуж именно за того мужчину, спорить с которым не могла и воле которого всегда подчинялась. Даан проводил ее обратно к креслу и сел в соседнее.
        В королевской спальной было тихо и темно. Два больших окна, начинавшихся от пола и уходивших вверх к потолку, были занавешены легкими, но плотными шторами. Только стеклянная дверь на балкон пропускала немного сумеречного света. Как и весь дворец, комната была убрана в новом стиле, сочетавшем в себе роскошь прежнего Вандершира, зелень Эвервуда и пестроту Иджу. Кроме широкой королевской кровати с легким шелковым пологом, был низкий диванчик и туалетный столик. Больше мебели в спальной короля и королевы Вандершира не было. Только высокие золоченые подсвечники и зеленые растения в больших и маленьких горшочках. Одни стояли прямо на полу у двери на балкон, другие были развешаны по стенам, делая спальную похожей на сад. Рядом за двумя небольшими дверями находилась гардеробная и ванная комнаты.
        Мадлена зажигала свечи, ее муж сидел рядом с королевой на краю кровати. Сама Николь выглядела как обычно, веселая и смущенная излишним вниманием, которым окружили ее друзья.
        - С ней все хорошо, - поспешил успокоить короля Андор, увидев его встревоженный взгляд. - С наследником тоже.
        - Спасибо, - Кристиан кивнул литиату и тот вышел. Теперь сложно было поверить, что он старший из братьев. За полгода он нисколько не изменился, оставшись совсем юным на вид.
        - Мы подождем в гостиной, - сказала Мадлена, приблизившись к сыну. Виктор уже сменил Велиамора рядом с королевой. Николь вся светилась счастьем, прижимая к груди маленький сверточек.
        Граф только кивнул, тоже не сводя глаз с девушки. Маги вышли, притворив за собой дверь.
        - Смотри, Тео, это папа, - сказала Николь, повернув сверточек к Виктору.
        - Как ты? - спросил король, осторожно взяв ребенка. Маленький Теодор не возражал, прикрыв глазки и тихо посапывая.
        - Хорошо, - ответила девушка, любуясь ими обоими. - А вы, наверное, переживали?
        Она взглянула на графа, стоявшего в ногах и не смевшего нарушать их семейную идиллию.
        - Нет, - ответили оба в один голос.
        - Врете же опять, - не поверила она и протянула руку, призывая графа подойти. Кристиан повиновался. Виктор встал, уступив ему место, и отошел ближе к свету, чтобы лучше рассмотреть сына.
        - Как у вас это получается? - усмехнулся граф, качая головой.
        - Тебе этого знать не нужно, - девушка взяла его руку в свои. - Как там Тристан и Джек? Больше не дрались?
        - Я от этих детей с ума сойду, - пожаловался Кристиан. Его сын и паж короля тоже теперь жили с ними. Вместе с детьми Праудов они ставили с ног на голову весь дворец.
        - Весной обещала приехать Виктория, - улыбнулась Николь. - Еще плюс один.
        - Готов поспорить, что у них златокудрая и голубоглазая красавица, - усмехнулся Кристиан. - А у вас будет чернявый драчун.
        - На что ты намекаешь? - спросил Виктор, не оборачиваясь. Он быстро освоился с ребенком и уже чувствовал себя более уверенно в роли отца.
        - Знаешь, один чернявый драчун тут уже бегает по коридорам, - ответила Николь, намекая на бойкого и непоседливого Тристана, унаследовавшего от отца не только чудную внешность, но и вспыльчивый характер.
        - Будет кому научить наследного принца премудростям жизни, - произнес Кристиан, вполне довольный сыном.
        - Кого из магов оставить с тобой? - спросил Виктор, присоединившись к ним. - Думаю, они все изъявят желание.
        - Мадлену, если она не против? - попросила Николь.
        - Хорошо, - кивнул Виктор, отдав ребенка матери. - Утром тут выстроится целая очередь желающих нанести визит принцу.
        - Я с радостью всех приму в тронном зале. Не хочу превращать нашу спальную в сцену, - ответила девушка.
        - Я распоряжусь, - Виктор сложил руки на груди, любуясь женой и младенцем.
        - Хочешь подержать его? - спросила она у Кристиана.
        - Нет, я и своего-то не трогал, - категорически отказался граф.
        - Боишься? - поддразнил его король.
        - Это не мужское дело, детей нянчить, - возмутился Кристиан.
        - Ну конечно, - закивал Виктор, рассмеявшись.
        - Не дразни меня, - предупредил его граф, поднявшись с кровати.
        - Где будете спать? - спросила Николь, вдруг вспомнив, что занимает их спальную.
        - Что-нибудь придумаем, - успокоил ее муж. - Во дворце комнат достаточно.
        - Может, у мадам Роуз переночевать? - предложил Кристиан. - Я слышал, что она уже открылась.
        - Только вещи свои сразу собери, - попросила Николь таким же серьезным тоном. - Потому что там ты и поселишься.
        - Только если король оплатит мою аренду одной из комнат в этом милом местечке, - продолжал шутливо граф.
        - Он ответит мне за каждое слово, - тихо пообещал Виктор, склонившись к жене. Она коснулась его щеки, ласково улыбнувшись.
        - Приходи утром, как только проснешься, - попросила королева. Муж кивнул и поцеловал ее.
        - Чему вы учите ребенка с ранних лет? - Кристиан ждал, пока супруги вдоволь нацелуются, но, понимая, что этого может и не случиться, оттащил Виктора.
        - Все, ночь уже, - сказал он.
        - Сейчас зима, еще и девяти нет, - улыбнулась девушка, ожидая второго поцелуя, но граф медлил.
        - Там Бьянка, наверное, хочет тебя увидеть раньше всех, - Виктор оставил их, решив лично привести княжну.
        - Что-то не так? - спросила Николь, когда они остались одни.
        - Сейчас я действительно чувствую себя лишним, - ответил граф, но все же сел рядом.
        - Ты думаешь, что на Тео все и закончится? - спросила девушка, взяв его за руку. - Узнать, кто из вас отец второго наследника уже будет затруднительно. Вы ведь очень похожи.
        - Я думал об этом, - ответил Кристиан помрачнев. - Я ведь не человек.
        - Я тоже, - улыбнулась Николь. - У нас с тобой должен родиться очень необычный ребенок, и я ни за что не упущу возможность узнать, каким он будет.
        Граф усмехнулся, скептично покачав головой, и тоже поцеловал ее.
        Несмотря на то, что Виктор прикладывал все силы, чтобы задержать княжну как можно дольше в гостиной, она все же возникла на пороге спальной в самый неподходящий момент.
        - Вы меня с ума сведете своей семейкой! - воскликнула она, наблюдая, как первый министр целует королеву, в то время как сам король стоит в стороне и только хитро ухмыляется.
        - Мы уже уходим, - Виктор улыбнулся Николь, понимая, что она нашла нужные слова для Кристиана. Сам граф, еще раз пожелав ей доброй ночи, медленно поднялся и взглянул на княжну.
        - Кто бы говорил, - начал он, проходя мимо. - Вы с магом даже не венчались.
        - Он не верит в Единого Бога, - возразила Бьянка. - Какой ему смысл проходить дурацкий обряд? Мы поженились по обряду литиатов. У них все гораздо проще.
        - А мы не верим, что влюбленных должно быть непременно двое, - ответил ей Кристиан. - Какой смысл подчиняться каким-то дурацким правилам?
        Вошла Мадлена и спор мгновенно прекратился. Бьянка поспешно села рядом с Николь, не обращая более внимания на мужчин. Они переглянулись и вышли, оставив женщинам удовольствие обсуждать детей и связанные с ними заботы.
        - Знаешь, что они придумали? - начала княжна, только лишь дверь за ними закрылась. Мадлена и Николь посмотрели на нее.
        - Хотят в Иджу поехать и тебя с ребенком прихватить, - сообщила девушка.
        - Было бы здорово, - Николь очень понравилась эта страна, и она часто вспоминала счастливые дни, проведенные в доме градоправителя Садида. Она тут же представила Кристиана и Виктора в южных нарядах среди роскоши и уюта большого дома на побережье. Может, удастся вновь поселиться в просторной комнате с чудным видом. - Там сейчас тепло и солнечно.
        - Здорово? - возмутилась Бьянка. - А ребенок? Ты представляешь, как это, путешествовать с ребенком?
        - Это не так уж страшно, - усмехнулась Мадлена. - Чья это была идея?
        - Угадай? - княжна смягчила тон, понимая, что ее недовольство никто не поддержит.
        - Виктор не стал бы подвергать жену и младенца такому риску, - рассуждала волшебница. - Но он без моря с ума сходит, так что я не могу ответить однозначно.
        - Это Кристиан, - ответила за нее Николь. - А я не додумалась до такого. Это очень хорошая идея. Виктор и правда несчастлив тут во дворце.
        - Вы только о своем Викторе и думаете оба, - возмутилась Бьянка. - Как вы вообще раньше без него жили?
        - Мы думаем о нем, потому что он думает о нас, - ответила королева серьезным тоном. Мадлена не желала вступать в спор, зная, что и Николь, и ее сын очень любят Виктора и не позволяют плохо о нем отзываться. - Знаешь, что он сделал для Кристиана, пока тот был в Эвервуде?
        Бьянка молчала. Мадлена улыбнулась, зная ответ. За эту услугу короля, она оставила свою враждебность и простила ему помилование Лоакинора. Тем более что тот исправно выполнял все, что просил от него Виктор. Благодаря магу столица была заново отстроена меньше чем за четыре месяца. Он также вернул всю королевскую казну, которую, будучи темным, спрятал.
        - Он полностью восстановил замок Яновских, - продолжала Николь, прижимая к груди ребенка. - Все, что было в нем, даже сад эльфы насадили. И это при том, что в столице еще не все работы закончены, не говоря о ближайших городах, тоже пострадавших от темных. Кристиан даже не догадывается, какой его ждет сюрприз.
        - Я ничего не знала, - проговорила Бьянка, смутившись.
        - А моего отца сделал градоправителем Нордэнда, - добавила королева, смягчив тон. - А у сестер такое приданое, что уже трое вельмож посватались.
        - Что они ответили? - спросила Мадлена, заинтересовавшись.
        - Эльфов хотят, - закатив глаза, ответила Николь. - Хотя Марта, по-моему, неравнодушна к Андору.
        - Смышленые девушки, - усмехнулась Мадлена. - Сразу видно, что росли под хорошим влиянием.
        - Прости, Николь, - княжна тоже улыбнулась. - Я не хотела обидеть тебя или Виктора. Просто, что я буду тут делать одна?
        - Поедем с нами, - предложила королева, уже окончательно решив осуществить эту поездку в ближайшее время.
        - Тогда и Даану придется поехать, - улыбнулась Бьянка. Неудобства и риск для собственного ребенка ее нисколько не волновали. - Кто же останется тут?
        - Велиамор, - ответила Николь, не задумываясь. - Ну и Анлауг тоже может пригодиться, пока нас всех не будет.
        - Вы намеренно испытываете мое терпение? - возмутилась Мадлена, представив, что придется перебраться вслед за мужем во дворец и жить под одной крышей с Лоакинором.
        - Это всего на месяц, или два, - усмехнулась Николь. - Возьмете с собой Бенедикта и Веронику. Пусть поживут в столице, а то в деревне совсем не видят развлечений. Джек будет очень рад. Он мне все уши прожужжал, рассказывая об их с княжичем подвигах.
        - Что ж, раз так, кто я, чтоб противиться воле королевы? - кивнула Мадлена. - Присмотрим за вашим королевством пару месяцев.
        Кристиан и Виктор, пожелав магам доброй ночи, покинули гостиную. Те остались дожидаться своих жен, только Андор смог отправиться спать. Король и его министр медленно шли по коридору, еще не веря, что все уже позади. Николь благополучно родила наследника и была здоровой и веселой.
        - Кто придумал назвать его в честь твоего отца? - спросил Кристиан, взглянув на короля.
        - Николь, я хотел Шоном назвать, - ответил тот.
        - Ну и фантазия у тебя, - рассмеялся граф. - Король Вандершира, Шон.
        - Да, согласен, не очень подходит королю, - кивнул Виктор, не разделяя веселья собеседника. - Но принц Шон, звучит вполне прилично.
        - Меня будто год не было, - сменил тему Кристиан, желая вывести друга из уныния. - Столько всего понастроили в городе.
        - Анлауг постарался, - продолжал Виктор, глядя себе под ноги. - Хорошо, что он не обладал такой силой, когда был темным.
        - Ты молодец, что смог помиловать его, после всего, что он тебе сделал, - граф прошел мимо последней комнаты в жилой части. Король остановился, не понимая, куда они идут.
        - Что? - граф взял его под локоть и потащил дальше. - Доверься мне, я знаю, куда надо.
        - Надеюсь, ты не всерьез говорил о мадам Роуз? - спросил Виктор, недоуменно глядя на него.
        - Нет, там уже нет ничего для меня интересного, - усмехнулся Кристиан. - Нас ждут в другом месте.
        - Ждут? - переспросил король.
        - А ты спать лечь собирался? - возмутился граф. - После того, как у Вандершира появился наследный принц?
        - Вообще-то да, - кивнул Виктор.
        - Никогда, пока я жив, - больше граф не проронил ни слова, не желая испортить сюрприз.
        Они вышли во двор, где ждала карета. Мужчины заняли места друг против друга, и кучер ударил вожжами, уже зная, куда везти господ.
        - Как там Лингимир? - спросил Виктор, глядя в окошко на мирно спящий ночной город.
        - Отлично, хочет переманить к себе Джонсона, - усмехнувшись, ответил граф.
        Король перевел удивленный взгляд на собеседника:
        - Чарльза? Он же вампир.
        - И очень похож на тебя, - улыбка на лице Кристиана стала еще шире. - Помнишь, даже Бьянка им увлеклась, когда ты ей дал от ворот поворот.
        - Он отличный парень, - не согласился Виктор.
        - Думаю, Лингимир это тоже учел, - продолжал веселиться граф, наслаждаясь смущением короля. - Он почитал мне свои стихи, очень неплохие, и все о тебе.
        - И что Чарльз? Бросит нас и станет служить в Эвервуде? - спросил Виктор, едва сдерживая улыбку.
        - Я бы не обижался на него за это, - ответил Кристиан. - Генри теперь целиком поглощен своей супружеской жизнью с прекрасной баронессой Уорик. Джонсон просто от скуки тут умирает.
        - Да, вряд ли в Вандершире найдется еще одна сумасбродка и для него, - согласился Виктор.
        - Ну, просто Ноэль ценит в мужчинах другие качества, - рассмеялся граф.
        - Все, хватит об этом, подумать страшно, - замотал головой Виктор, отгоняя мысли о холодном вампире и молоденькой девице.
        - Ты обижаешь нас, волшебных существ, - притворно возмутился Кристиан. - Мы тоже имеем право быть счастливыми.
        - Знаешь, мне не хватало тебя и твоего черного юмора, - ответил король, вновь взглянув в окошко. Карета остановилась в порту. Фонари освещали мощеную площадь и деревянную пристань, около которой был пришвартован флагман. Нигде не было ни души.
        - Зачем нужно было брать экипаж? - спросил Виктор, когда граф покинул карету. - Пешком дошли бы вдвое быстрее.
        - Не пристало нам пешком ходить, - ответил чинно Кристиан, следуя к пристани. Король шел следом, любуясь своим кораблем, покачивавшимся на волнах. Мачты скрипели под легкими порывами ветра. В Уайтпорте, несмотря на раннюю зиму, было еще достаточно тепло, так что мужчины не надевали теплых плащей. Они быстро поднялись на борт, освещенный факелами. Там их уже ждали. Офицеры, увидев гостей, отсалютовали троекратным “слава королю” и подняли кубки за здоровье наследника и королевы.
        - Мои поздравления, Ваше Величество, - первым подошел к королю главнокомандующий и военный министр, князь Прауд.
        - Благодарю, - Виктор принял из его рук кубок с вином и поднял, приветствуя друзей.
        - Отдать швартовы! - приказал Чарльз Джонсон, стоявший на мостике и в этот вечер выполнявший роль капитана судна. Он не пил вина, как и его товарищ, Генри Морис.
        - Не бойся, к утру вернемся, - шепнул Кристиан, заметив недоумение на лице короля.
        Корабль медленно отходил от пристани, оставляя спящий город позади. Офицеры на палубе поспешили в каюту, ночь все же была прохладной. Король и граф следовали за ними.
        - И кого я должен благодарить за такую услугу? - спросил Виктор, задержавшись у борта. Все уже скрылись во тьме коридора. Только генералы оставались у штурвала, вглядываясь в темное море впереди.
        - Это не услуга, - возмутился Кристиан, посмотрев в глаза Виктора, заблестевшие, стоило ему ступить на борт корабля. - Я хотел, чтобы ты был счастлив сегодня.
        - Я счастлив, - ответил король и улыбнулся.