Сохранить .
Нож оборотня Ирина Владимировна Щеглова
        #
«Вовка почему-то был уверен, что нож следует хранить подальше от посторонних взглядов и прикосновений. Хотя нож внешне не представлял собой ничего особенного: пожелтевшая от времени костяная рукоять, тусклое лезвие, правда очень острое, когда Вовка первый раз, проверяя заточку, провел по лезвию пальцем, брызнула кровь, порезался. На рукояти полуистертые буквы или знаки, не разобрать, как Вовка ни напрягал глаза».
        Ирина Щеглова
        Нож оборотня
        Победитель
        Дом - вон он, рукой подать.
        Через дорогу, за детским садиком. Если бы не деревья, можно было бы даже увидеть родное окно на третьем этаже.
        Вовка стоял на школьном крыльце и с тоской смотрел на такой близкий и безопасный дом. Мимо него, толкая и смеясь, пробегали мальчишки и девчонки. Те, у кого больше не было сегодня уроков. Они радовались свободе и торопились… кто куда.
        И они ничего не боялись, в отличие от Вовки.
        Вовка покосился на солидных старшеклассников, куривших чуть в стороне и свысока поглядывающих на «мелюзгу».
        Если бы кто-нибудь из них сейчас пошел домой, то Вовка пристроился рядом, глядишь, и проскочил бы… Но здоровенные парни, побросав окурки, неспешно двинулись в распахнутую дверь школы, прозвенел звонок на урок.
        Вовка остался один.
        Он вздохнул. Надо рискнуть. Не стоять же здесь вечно. Может, там уже и нет никого…
        Одному плохо. Трудно выживать. Вот если бы был Мишка - единственный Вовкин друг. Но Мишка сегодня в школу не пришел почему-то.
        Вовка нащупал под курткой нож. На месте. Предусмотрительно спрятал. А то ведь если в рюкзаке носить, то отберут. Рюкзак первым делом вытряхивают… А под курткой, глядишь, не заметят. Нож - дедово наследство, самая главная Вовкина ценность. С тех пор как Вовка нашел его на чердаке дедова дома, он с ножом не расставался. И никому не показывал, даже другу Мишке. Вовка почему-то был уверен, что нож следует хранить подальше от посторонних взглядов и прикосновений. Хотя нож внешне не представлял собой ничего особенного: пожелтевшая от времени костяная рукоять, тусклое лезвие, правда очень острое, когда Вовка первый раз, проверяя заточку, провел по лезвию пальцем, брызнула кровь, порезался. На рукояти полуистертые буквы, или знаки, не разобрать, как Вовка ни напрягал глаза. Нож хранился в кожаном чехле, кое-где тронутом плесенью. Но кожа все еще оставалась прочной, к тому же у чехла был крепкий ремешок, с его помощью можно было носить нож на шее или на поясе.
        Вовка не расставался с ножом. Ложась спать, совал под подушку, утром прятал, чтоб родители не увидели, уходя в школу, надевал на шею, под футболку и свитер. Конечно, если Вовку ощупать, то нож можно найти, но пока Вовке везло.
        Никого не интересовало, что там прячет под одеждой низкорослый белоголовый мальчишка. К тому же мальчишка не слишком дружелюбный.
        В классе никто не интересовался Вовкой, и Вовка никем не интересовался. Ходил в школу, потому что так положено, учился ни хорошо ни плохо, так, средне. Три раза в неделю бегал с другом Мишкой на тренировки по дзюдо. И еще у него была мечта, что он когда-нибудь станет самым сильным человеком на земле. Поэтому занимался Вовка упорно. И даже на соревнованиях выигрывал.
        Но соревнования - одно, а реальная жизнь - другое.
        Борьба по правилам, честная, один на один, или травля, когда на тебя одного нападают впятером…
        Вовка вздохнул, решился, спрыгнул с крыльца, опустил голову и быстрым шагом, почти бегом побежал к школьным воротам.
        У ворот никого не было.

«Пронесло?!» - обрадовался Вовка и прибавил ходу.
        Нет, не пронесло. Они стояли на углу, все пятеро. Жиртрест Костян из 8-го «Б», два мелких шестиклассника, прыщавый Толик, с гордостью носивший кличку Упырь, и их главарь из 9-го «В» - длинный и нескладный Борька Обухов, понятно, Обух. Про себя Вовка называл их дебилоидами и отморозками, да их так вся школа называла, только им это до лампочки. Эта школьная банда время от времени избирала себе жертву и начинала травить. Так уж вышло, что теперь им не нравился Вовка.
        Вовка хотел свернуть, да куда тут свернешь, все как на ладони. А они уже увидели, уже ржали заливисто, уже преградили путь и взяли в кольцо.
        Вовка остановился, кулаки невольно сжались.
        - Эй, сявка,- насмешливо крикнул Обух,- чего скалишься?
        - Слышь, ты, волчонок!- хохотнул Костян.- На кого лапу поднимаешь?
        Остальные поддержали ухмылками.
        Вовка замер, сжался. «Только не бояться, нельзя бояться,- думал он,- эти шавки чувствуют мой страх». Он вспомнил, как его учил тренер: голова должна быть чистой, никакого страха, злости или ненависти. Трезвый расчет. Помни, побеждает тот, кто умнее. Тело само подскажет…»
        Вовка глубоко вздохнул, успокаиваясь, прикинул расстояние до Обуха, шагнул. Удар по коленям, теперь захват и бросок через себя.
        Все произошло так быстро, что никто ничего не успел понять, а Обух уже грохнулся на землю, вопя от боли. Вовка больше не думал, он расшвырял в стороны двух шестиклассников и что есть силы рванул к дому.
        С гулко бьющимся сердцем Вовка влетел в подъезд и, прыгая через две ступени, понесся наверх. У своей двери он остановился, чтоб отдышаться. И только в этот момент к нему пришел запоздалый страх. Он стоял, прислонившись спиной к стене, и не верил тому, что сейчас с ним произошло.

«И что теперь? Убьют?»
        Он снова прикоснулся к груди, нащупал нож, успокоился - на месте, не потерял.
        Прислушался… Никто не гнался за ним, в подъезде стояла тишина.
        Вовка достал ключи, открыл дверь и вошел в квартиру. Сбросил кроссовки, повесил куртку, проходя мимо зеркала, мельком глянул на свое отражение. Белые густые волосы топорщились во все стороны, пора стричься. Он всегда стригся очень коротко, иначе с волосами не справиться. Больше всего Вовка страдал из-за роста: ему скоро тринадцать, а он самый маленький в классе. А ведь спортом занимается, зарядку делает, бегает быстрее всех. Родители говорят: не волнуйся, вырастешь. Только когда же он вырастет?
        Вовка переоделся, снял с шеи нож, бережно извлек его из ножен, полюбовался. С сожалением вернул в ножны. Пора идти на тренировку. А на тренировке нож не спрячешь, придется дома оставить.
        Он позвонил Мишке, оказалось, друг заболел. И на тренировку Вовка отправился один.
        Вечером зашел к Мишке и рассказал о происшествии.
        - Ну ты крут!- восхитился друг.- Самого Обуха приложил!
        - Приложить-то приложил,- сказал Вовка,- только как я теперь в школе покажусь? Это же случайно получилось…
        - Ни фига себе! Случайно!- перебил Мишка.- Давно пора было этих отморозков проучить, вот, теперь посмотришь, как тебя все зауважают.
        Вовка засомневался. Но, как ни странно, Мишка оказался прав. На следующий день в школе к нему подошли Костян и Упырь, поздоровались солидно, по-мужски, за руку.
        - Ты че, Вован, типа, борьбой занимаешься?- спросил Костян.
        - Угу…- кивнул Вовка.
        - Не, ну, нормально ты вчера Обуха сделал!- хохотнул Упырь.- Крутой приемчик!
        Вовка пожал плечами, все еще с трудом веря в то, что с ним происходит.
        - Мы у гаражей собираемся, приходи,- предложил Костян.
        - Как-нибудь,- неопределенно пообещал Вовка.
        - Ну, бывай,- простились недавние враги.
        - Пока…
        В классе шептались о Вовкином подвиге, и даже девчонки стали посматривать на него с интересом.
        На переменах пацаны окружали и расспрашивали о том, где он научился драться. На уроках физкультуры Вовка демонстрировал несложные приемы. Его авторитет подскочил на небывалую высоту. А ведь, казалось бы, он ничего особенного не сделал…
        Правда, была одна мыслишка. «Это все нож,- думал Вовка,- он стал моим талисманом».
        В остальном в Вовкиной жизни мало что изменилось, разве что сны стали сниться странные, даже пугающие. То его окружали неведомые существа, похожие на серые тени, они теснились, тянулись к Вовке, пытались дотронуться, он часто просыпался по ночам, как ему казалось, от собственного крика. То он сам превращался в кого-то другого, сильного и бесстрашного. И тогда серые тени отступали…
        Ночная встреча
        До поселка с романтическим названием Бор от райцентра - девять километров. Автобус ходил три раза в день, да и то нерегулярно, как пассажиры наберутся.
        Обычно раздолбанный «пазик» дежурил у станции, возле рынка. Поселковые приезжали за провизией или если кому в город понадобилось. В самом поселке оставались одни старики. Школу закрыли, поликлинику тоже, вместо магазина - автолавка, да и то не каждый день. Раньше здесь была лесопилка, но ее тоже закрыли, потому что окрестные леса объявили заповедником. В этом заповеднике когда-то работал лесником Вовкин дед, давно…
        Но дед умер, осталась одна бабка Матрена, доживавшая свой век в Бору. Дом продать не удалось, и он потихоньку ветшал вместе с последними обитателями заброшенного поселка.
        - Пусть будет вместо дачи,- решили родители. Но ездили туда крайне редко, да и то в основном для того, чтоб проведать одинокую Матрену, отвезти продуктов, семян или лекарств.
        А Вовка любил старый дедовский дом. И место это любил, ему здесь было как-то по-особенному хорошо. Он легко ориентировался в лесу, и даже однажды, когда ему было лет шесть, забрел один в самую чащу, но не испугался и самостоятельно нашел дорогу в поселок. Родители так и не узнали о его приключении.
        Он любил в одиночку совершать дальние прогулки, находил уединенные места на реке, знал, где лучше всего клюет рыба. Вовка никогда не пользовался компасом или фонарем. Зачем? В темноте он видел прекрасно, направление определял безошибочно. Он не думал о том, что он какой-то особенный.
        Иногда он приглашал с собой Мишку. Они строили шалаши, удили рыбу, представляли себя индейцами, охотниками, следопытами. В лесу не бывает скучно, там всегда есть чем заняться. Лес полон звуками, запахами, новыми открытиями. Только в лесу Вовка чувствовал себя по-настоящему свободным и счастливым. Мишке вроде тоже нравилось. Они хорошо понимали друг друга. Наверное, потому и дружили.
        Новый год родители решили отпраздновать в дедовом доме. Не одни, конечно, с гостями.
        Вовка обрадовался. Под это дело можно было договориться и остаться в поселке на все зимние каникулы. Он и Мишке сказал:
        - Хочешь, махнем вместе…
        Мишка согласился. А чего в городе сидеть?
        Они отправились загодя, как только окончились занятия в школе. Взяли с собой лыжи, набили рюкзаки продуктами - на себя и на бабку Матрену.
        - Если автобуса не будет, возвращайтесь домой,- напутствовала их Вовкина мама,- ничего, пару дней подождете, потом все вместе поедем на машине.
        - Да все нормально, мам,- успокаивал ее Вовка,- будет автобус, куда денется, а если не будет, мы попутку поймаем.
        - Какая там попутка?- удивилась мама.- Вовка, ты забыл, какая там глушь?
        Он отмахнулся нетерпеливо: мол, сам разберусь.
        По негласному расписанию автобус должен был отправляться от станции в шесть вечера. Вовка рассчитал, что если они приедут около шести, то вполне успеют.
        И действительно не ошибся. Кроме него и Мишки в «пазик» уселись еще пять человек: две шустрые старухи, смешливый дедок, местный дурачок Леша и полная пожилая женщина, нагруженная сумками.
        - Все?- спросил водитель.
        - Все!- откликнулись пассажиры.
        - Поехали!
        Дедок подмигнул мальчишкам, извлек из кармана телогрейки бутылку, глотнул прямо из горлышка и почти сразу уснул.
        Старухи без умолку болтали о дороговизне, маленьких пенсиях и совсем обнаглевших волках.
        Дурачок Леша, как только увидел Вовку, начал кланяться и улыбаться, все время приговаривая: «Вовчик приехал! Вот радость-то!»
        - Чего это он?- спросил Мишка.
        - Да так, болтает, он очень деда моего любил, ну и ко всей нашей семье хорошо относится,- ответил Вовка, пожав плечами.
        Женщина, обложившись сумками, тоже задремала. Дурачок бубнил. И только старухи продолжали громко обсуждать новости.
        - А я тебе говорю, волки его задрали!
        - Кого?
        - Петьку этого!
        - Нет,- не соглашалась одна из старух,- Петька по пьянке замерз.
        - Где же по пьянке! Ежели он весь обгрызенный был!
        - Так, может, его потом уже обгрызли!
        - Ну, ты чего споришь-то! А в прошлом годе? Киряй пешком пошел и не дошел, тоже, скажешь, по пьянке?
        - Так его вообще не нашли,- не соглашалась бабка.
        - То-то что и не нашли! Я тебе говорю - волки! Как людей не стало, так и волки пришли. У меня, вон, каждую ночь воют под окнами.
        - Воют, это точно,- согласилась вторая старуха.
        Мишка толкнул Вовку локтем:
        - Вовка, а ты волков хоть раз видел?
        - Видел, издалека, правда,- ответил Вовка.
        - А почему они на тебя не напали?
        - Не знаю, летом дело было, да и не нападают они на людей просто так, если только голодные очень…
        Автобус надсадно гудел, тяжело переваливаясь на ухабах. За окнами тянулся лес, едва различимый в темноте. В стекло билась снежная пыль.
        - Долго еще ехать-то?- просил Мишка, вглядываясь в окно.
        Словно в ответ на его вопрос автобус особенно резко тряхнуло. Мальчишек подбросило на сиденьях. Двигатель чихнул, фыркнул и заглох. Автобус встал.
        Водитель выругался. Пассажиры зашевелились: «Чего там? Приехали? Че встал-то?»
        Водитель попытался завести двигатель - безрезультатно. Все еще ругаясь, выскочил из кабины, долго возился, потом заглянул в автобус:
        - Все, слезай, приехали,- сообщил угрюмо.
        - Да ты что!- возмутилась женщина.- Шутишь, что ли?!
        - Какие шутки,- огрызнулся водитель,- движок накрылся, надо тягач вызывать.
        - А мы как же?
        - Пешочком,- ответил он,- ничего, тут недалеко, километра четыре.
        Проснулся дедок, посмотрел вокруг осоловело. Кряхтя, поднялись старухи. Дурачок подошел к Вовке и снова поклонился, запел: «Вовчик, Вовчик приехал…»
        - Отстань, Леша,- поморщился Вовка.
        - Ну что, идем, что ли?- спросил Мишка.
        - Идем…
        Женщина осталась сидеть на месте.
        - Никуда я не пойду,- возмущалась она,- у меня сумки неподъемные! Что за новости! И почему ты вообще в рейс вышел с неисправным двигателем?!
        - А где я тебе исправный возьму?!- буркнул водитель.
        - Я буду жаловаться!
        - Да сколько угодно!
        Вовка и Мишка переглянулись.
        - А позвонить?- спросил Мишка, доставая мобильник.
        - Не берет,- отмахнулся водитель.
        Вовка вытащил из автобуса лыжи:
        - Сидите все здесь и ждите, я мигом сгоняю в поселок.
        - Я с тобой!- Мишка мгновенно оказался рядом.
        - Да куда же пацаны одни, да еще ночью!- всполошилась одна из старух.
        - Какая ночь, семи часов нет,- напомнил Вовка.
        Водитель с досады сплюнул:
        - Черт бы побрал этот автобус!
        Бабки заголосили.
        - Дык, я это, с пацанами пойду,- вызвался дедок.
        - Мы же на лыжах,- напомнил Вовка,- вам не угнаться.
        - А я и не тороплюсь.
        - Ну и мы тогда пойдем,- вызвались старухи.- Леша, ты с нами аль остаешься?
        - С вами, с вами,- обрадовался дурачок.
        - Фонарь возьмите,- водитель полез в кабину и достал фонарь.
        - Пацанам отдай,- посоветовал дедок.
        - Нам не надо,- Вовка встал на лыжи,- все видно, зачем… Кому сообщить? У кого трактор?
        - У Савки Григорьева, дом самый крайний, справа,- ответил дедок.
        - Понятно…
        Вовка уверенно пошел вперед, Мишка двинулся следом.
        Дорогу заметала поземка. Идти было неудобно, ветер в лицо, темнота.
        - Зря мы фонарь не взяли,- крикнул Мишка.
        - Иди за мной,- отозвался Вовка.
        - Так ничего же не видно!
        - Нормально.
        Мишка отставал. Вовка то и дело останавливался, поджидая его.
        Они отошли от автобуса на расстояние не больше километра, когда Вовке показалось, что в завываниях ветра ему слышатся и другие звуки.
        - Слышишь?- спросил Мишка.
        - Слышу…
        - Как думаешь, это волки?
        - Может, и волки,- неохотно признал Вовка.- Ладно, шевели копытами.
        Вскоре он понял, что волчий вой не стихает, он даже становится громче. Волки приближались.
        Вовка прибавил скорость, теперь его подгонял страх. Вспомнились россказни старух. Не хватало еще, чтоб на них с Мишкой напала волчья стая и растерзала в нескольких километрах от поселка. Действительно, расплодились. Если даже люди стали пропадать, то совсем распоясались. И не отстреливает их никто, ясное дело, заповедник же! А следить некому, что ли? Да, когда дед был жив, порядка было больше. А сейчас что? Поселок умирает, живут в нем в основном старики и старухи, кто помоложе, в город подался или в район, здоровых мужиков, считай, один Савва Григорьев, к которому сейчас и торопился Вовка.
        Страх гнал его вперед, но Мишка тормозил.
        - Может, это и не волки вовсе, а бродячие собаки?- переспрашивал Мишка.
        - Меньше болтай,- сквозь зубы посоветовал Вовка.
        Ветер раздвинул тучи, показалась луна, стало чуть светлее. Вой раздавался со всех сторон. Волки как будто перекликались, окружая мальчишек кольцом. Вова заметил светящиеся оранжевым точки в кустах у самой дороги. Сомнений больше не оставалось - волки!
        Серая тень метнулась наперерез. Вовка резко остановился. Мишка налетел на него. Что-то хрустнуло.
        - Блин, лыжа сломалась,- выругался Мишка.
        - Тихо!- приказал Вовка. Друг замолчал. Вовка пристально вглядывался во тьму, поблескивающую оранжевыми искрами. Целая стая! Он потянул носом морозный воздух, прислушался. Нет, не прорваться. Их окружили. Да еще Мишка со своей лыжей. Вовка выставил вперед лыжную палку, перехватив ее покрепче. Другой рукой нащупал на груди заветный нож. Мишка выставил вперед обе палки.
        - Если прыгнет, старайся бить острием,- шепотом приказал Вовка.
        Мальчишки стали спина к спине. Вовка достал нож.
        Раздался особенно долгий и протяжный вой, он резко оборвался, всхлипнул и стих. Вовка напряженно оглядывался по сторонам, ожидая нападения. Но волки медлили. Оранжевые точки погасли, как будто волки передумали и отступили. Придорожные кусты затрещали, раздвигаясь, и на дорогу шагнул человек.
        Человек не подошел, остановился поодаль.
        - Эй, кто здесь?- крикнул Вовка.
        Человек не сразу ответил. Помедлил, а потом произнес вопросительно:
        - Хозяин?
        Вовка не понял:
        - Кто?
        Человек шумно вздохнул, или это Вовке показалось, но он как будто тоже принюхивался, точно так же, как несколько минут назад сам Вовка.
        - Пацан?- удивленно произнес человек.
        - А вы кого ждали?- в свою очередь переспросил Вовка.
        - Никого,- донеслось в ответ, и человек буквально испарился, нырнул в кусты, да так быстро, что Вовка даже моргнул, даже глаза потер перчаткой.
        - Эй!- крикнул вдогонку.- Там волки!
        Но человек не отозвался.
        Зато подбежал Леша с криком: «Волки, волки!» И снова забормотал что-то совсем непонятное.
        Мишка облегченно вздохнул и опустил лыжные палки. Вовка сунул нож в ножны.
        - Мистика,- ни с того ни с сего произнес Мишка.
        Вокруг приплясывал дурачок Леша.
        - Ну, хватит!- прикрикнул на него Вовка.- Развели тут,- в сердцах добавил он.
        Леша тихонько засмеялся и притих.
        - Чего развели?- переспросил Мишка.
        - Да придурки какие-то развлекаются,- со злостью ответил Вовка,- волков изображают.
        - Так это были люди?- догадался Мишка.
        - Люди, не люди, идиоты!
        Они дождались остальных: бесстрашного дедка и перепуганных бабок. До поселка дошли вместе, всю дорогу дед и старухи наперебой рассказывали байки о волках-оборотнях, волчьем пастыре, каком-то древнем князе. До Вовки долетали обрывки разговора. Слышал он уже эти байки, и не один раз. Маленькому было интересно, но сейчас… он скривился. Дедок завел рассказ о волколаках, мол, издавна в этих лесах водились оборотни, а верховодил ими Белый Царик, или Волчий Пастырь. И будто жил этот самый Пастырь среди людей, с виду - обычный человек, только он совсем не обычный, потому, что мог оборачиваться белым волком, а все другие волки ему подчинялись. Как велел Пастырь, так и делали. И не только волки, но и другие оборотни, и даже люди! Те, кто знал о Пастыре, нередко приходили к нему с поклоном и просьбами о заступничестве.
        - Так, так…- соглашались бабки.
        - Большой силой обладал Лесной Хозяин,- плел выпивший дедок,- при нем волколаки не смели на людей нападать, потому что волколак - тоже вроде человека, а на деле - зверь дикий. Ему человека загрызть - раз плюнуть.
        - А разве этот Волчий Пастырь сам не волколак?- переспросил Мишка.
        - Не,- покачал головой дедок,- волколаки - люди, одержимые злом, а Пастырь, он для того и появился на свет, чтоб противостоять злу. Так-то вот…
        Мишка слушал, раскрыв рот, а Вовка злился. Надо же, позволил развести себя, как ребенка малолетнего. А ведь он, считай, почти местный житель, уж мог бы догадаться. Ну ладно бабки, что с них взять, Леша - он же еще глупее младенца, да дед выпивший. Но взрослый, тринадцатилетний парень, и чтоб испугаться волков! Даже и не волков, а так…
        Вовка был уверен, что их просто пугали, но одна мыслишка все-таки не давала ему покоя. Он учуял волчий запах…
        Выходит, волки все-таки шли за ними. А напасть не решились, потому что вдоль дороги бегали эти престидижитаторы! Чтоб их!
        Едва добрались до поселка, как дед отправился к крайнему дому, звать тракториста с трактором. Бабки сунулись было следом, но дед шугнул их. Леша куда-то исчез.
        Вовка пожал плечами.
        - Идем, без нас разберутся,- сказал он Мишке.
        Белый волк
        Бабка Матрена гостям обрадовалась. Еще бы, в поселке какие новости - только те, что привозят из района. А сама бабка в район давно не ездит. И, хотя она еще вполне справлялась с домашним хозяйством, но старческие хвори давали о себе знать: бабка стала плохо слышать, да и ноги у нее болели. В общем, старость не радость, любила приговаривать она.
        Пока мальчишки разбирали рюкзаки, они успели рассказать ей о поломавшемся автобусе, волках и каких-то придурках, пугающих людей.
        Матрена слушала с интересом, время от времени просила повторить то, что не расслышала, кивала. А про волков сказала:
        - Они ноне совсем обнаглели, под самые окна приходят.
        - Так, значит, волки все-таки есть?- уточнил Вовка.
        - Как не быть. Одно время их повывели, а теперь они расплодились, так и шастают. Летось еще у соседей телушку задрали. Собаку порвали у лесопилки.
        - А на людей нападали?- уточнил Вовка.
        - Так, слухи ходили,- неопределенно ответила Матрена,- в прошлом годе, да и у нас в начале зимы пропал один… Не нашли.
        - Но если нас на дороге окружили волки, то почему не напали?- удивился Вовка.
        - Кто их знает,- пожала плечами Матрена,- может, спугнул их кто, а может, то и не волки были…
        - А кто же?
        Матрена быстро зыркнула на него исподлобья, хмыкнула:
        - Дык разное говорят…
        - Ба, и ты туда же!- возмутился Вовка.- Тоже будешь нам про волколаков рассказывать?
        Бабка обиженно поджала губы:
        - Ты спросил, я ответила, а не хочешь слушать, так не спрашивай!
        Ссориться с бабкой не хотелось, она всегда обладала суровым нравом, даже покойный дед, человек абсолютно бесстрашный, не рисковал с ней спорить.
        - Да ладно,- поспешил загладить ситуацию Вовка,- пусть будут волколаки, тебе лучше знать. Главное, не напали, а за автобусом трактор поехал. На трактор они точно не кинутся,- он засмеялся.- Трактор железный.
        Бабка выслушала задумчиво, пожевала губами:
        - Стало быть, Савка Григорьев поехал за автобусом?
        - Ну, наверное… Дедок, что с нами был, к нему пошел…
        Матрена вздохнула, тень внезапной тревоги набежала на ее лицо, она быстро перекрестилась, шепнула что-то про себя, молилась, наверное…
        Вовка недоуменно пожал плечами. Больше к этой теме не возвращались.
        Друзья осмотрели Мишкины лыжи. Одна лыжа действительно треснула.
        - Ну вот,- расстроился Мишка,- что же мы теперь делать будем?
        Подошла Матрена, взглянула:
        - А на чердаке пошарьте, там от деда должны остаться. Я ведь не выбрасывала ничего…
        - Теперь уже завтра,- согласился Вовка.
        А ночью ему приснился волк. Здоровенный, белоснежный, глаза голубые, почти человеческие. Волк очень внимательно смотрел на Вовку, как будто хотел что-то сказать. Такой умный у него был взгляд. Он долго смотрел, а потом сорвался с места и понесся длинными прыжками.
        Вовка не испугался, побежал за ним. Только волка он не догнал. Вместо волка встретился ему старик, совсем седой, а глаза ясные, молодые, немного насмешливые. Сидел старик на пне и точил ножик. Знакомый такой ножик, почти как у Вовки, только поновее.
        - Здесь волк пробегал? Белый такой?- спросил Вовка.
        - Пробегал,- согласился старик.
        - А куда же он делся?
        - Через пень перескочил и был таков,- усмехнулся дед.- Хочешь, покажу как?
        Вовка удивился, но кивнул зачем-то. А старик медленно поднялся с пня, воткнул в его середину свой нож, отошел на несколько шагов, разбежался, да и сиганул через пень с ножом, в воздухе сальто сделал. Вовка только присвистнул. Смотрит, а никакого старика нет, за пнем белый волк стоит, скалится, словно смеется.

«Да ведь это оборотень!» - догадался Вовка.
        А волк мордой повел: давай, мол, за мной.
        Вовка головой покачал, за ножом потянулся, посмотреть хотел. Тут его кто-то сзади как толкнет! Полетел Вовка кубарем. Лбом об пень саданулся. И… проснулся.
        Оказалось, с кровати упал. А рядом нож его валяется, видно, из-под подушки выскользнул.
        Потер Вовка ушибленный лоб, нож с пола поднял. Приснится же чертовщина такая! Хотел на кровать лечь, но раздумал. За окном послышался протяжный вой.
        Собака? Нет, собаки не так воют. Неужели волк?!
        Вовка выглянул в окно: темнота. Он приблизил лицо к самому стеклу, нос расплющил.
        Два оранжевых огонька, не мигая, горели прямо напротив окна. Кто-то смотрел на Вовку из темноты.
        - Ну, наглость!- прошептал Вовка.- Ничего не боятся!
        Он шагнул прочь от окна, колени стали ватными. «Это страх»,- догадался Вовка.
        Чего он испугался? Пристального взгляда волка? Ну и что, пусть смотрит. Дома Вовка в безопасности. Не может же волк проникнуть сквозь стены.
        Но на всякий случай Вовка подстраховался. Добрался до входной двери и проверил, надежно ли она закрыта.
        Утром приехали родители. В поселке только и разговоров было, что о поломавшемся автобусе да о волках, преследовавших пассажиров этого автобуса. Уж бабки-то постарались в красках описать весь ужас зимней дороги, желтые голодные огоньки волчьих глаз, мелькающие среди ветвей. И какого страху они натерпелись, и как испугались за мальчишек, которые побежали на лыжах вперед. Правда, ходили и еще кое-какие слухи. Вроде Григорьев, тот, у которого трактор, автобус притащил, но водителя и оставшейся пассажирки в нем не было. Это Матрена рассказала.
        - То есть как не было?- удивился Вовка.- Снова выдумываете! Куда они могли подеваться?
        Матрена, отвернувшись, буркнула:
        - Водитель в районе живет, мог вернуться…
        - Ага, автобус бросил и домой пошел,- усмехнулся Вовка,- а тетка где? С собой забрал?
        - Всякое бывает…
        - Бывает!- передразнил Вовка.- Дрыхнет ваш водитель у этого Григорьева, и тетка давно дома. Чем сплетни распускать и слушать, лучше сходили бы да все узнали.
        - Оно конечно,- согласилась Матрена,- только кто же к Григорьеву пойдет…
        - Я могу сходить,- отозвался Вовкин отец, выслушав перебранку Матрены и Вовки.
        Матрена промолчала, только поглядела задумчиво. Вовкин отец накинул куртку и вышел. Он скоро вернулся и рассказал о том, что Григорьев действительно притащил сломанный автобус, что водитель ночевал у него, а пассажирка домой пошла. Утром водитель и сын Григорьева отправились в район.
        - А волков действительно много,- добавил отец,- так что в лес - ни ногой.
        - А днем?- спросил Вовка.
        - И днем не стоит.
        - У-у, мы хотели на лыжах побегать.
        - Вот и бегайте, только неподалеку и днем,- отрезал отец.
        Друзья забрались на чердак и перекопали там всю рухлядь. Обнаружили старые лыжи, еще крепкие, правда, крепления разболтались, ну ничего, это можно починить. Вовка решил, что будет на них бегать, а свои отдаст Мишке.
        Неподалеку и днем - скучно. Да еще и дурачок Леша увязался за ними.
        Этому Леше было лет двадцать пять, наверное. В поселке рассказывали, что его, совсем маленького, напугали собаки, а может, не собаки, а волки. И вроде спас Лешу Вовкин дед, но с тех пор у мальчишки что-то с головой случилось, сделался дурачком. Правда, некоторые сомневались и доказывали, что Леша таким и уродился. Во всяком случае, пока был жив Вовкин дед, Леша крутился возле него. Человеком он был безобидным, к тому же не совсем беспомощным, себя, во всяком случае, обслуживал, да и другим помогал, мог и воды принести, и дров наколоть. Сердобольные бабки его подкармливали. А жил он где придется, хотя у него было свое жилище - развалюха, оставшаяся от матери.
        - Да чего он к нам привязался?- возмутился Мишка.- Раньше вроде не приставал.
        - Кто его знает,- Вовке тоже не нравилось Лешино присутствие, но не гнать же дурачка, и так обижен судьбой человек.
        Нет, по поселку кататься не было никакой возможности. Лешка бегал за ними, громко хохотал и пел.
        Вовка не выдержал:
        - Слушай, давай смоемся от него,- предложил он другу.
        - А как?
        - Да свернем в лес, он и отстанет.
        - Давай!- легко согласился Мишка.
        Они свернули с проселка в огороды, обогнули заброшенную лесопилку, выкатили на опушку и рванули к сосняку.
        Леша остался далеко позади. Он стоял, размахивал руками и что-то кричал им вслед.
        Дедовы лыжи шли отлично! Надо же, столько пролежали на чердаке и не рассохлись. Все-таки умели раньше вещи делать!
        - Смотри!- позвал Мишка.- Кажется, волчьи следы.
        Вовка подкатил, посмотрел на цепочку отпечатков лап, крупных отпечатков, явно не собачьих. Цепочка тянулась по снегу и исчезала среди деревьев.
        - Со стороны поселка шли,- прикинул Вовка.
        - Точно,- согласился Мишка.- Выходит, старухи не врали.
        - Я видел одного ночью,- признался Вовка.
        - Где?
        - У нас под окном.
        - Так это одиночка?
        - Нет, их несколько, стая, видишь, след в след шли,- объяснил Вовка.
        - Вот бы выследить!- вздохнул Мишка.
        - Ну выследишь, и что? Ружья-то все равно нет. А что мы будем делать без ружья?
        - Ну, можно сообщить,- предположил Мишка,- приедут специалисты, или кто там…
        - Да какие там специалисты!- отмахнулся Вовка.- Кому нежен этот поселок. К тому же здесь заповедник, а значит, отстрел животных запрещен.
        - А если волки начнут на людей нападать?- не отставал Мишка.
        - Ты же слышал, говорят, уже нападали,- напомнил Вовка.
        - Так ведь не подтвердилось, то ли нападали, то ли нет. На нас же не бросились. Как будто дрессированные, вроде их остановил кто-то.
        Мальчишки неуверенно топтались на месте, не зная, на что решиться. Они уже было повернули назад, как вдруг заметили свежую лыжню, даже предположили сначала, что это их лыжня, но скоро сообразили - нет. Их лыжня - вот она, а та идет параллельно с волчьими следами.
        - Кажись, не мы одни за волками следим,- процедил Вовка,- есть еще охотник.
        - Так давай за ним прокатимся, у него-то наверняка ружье есть,- обрадовался Мишка.
        Вовка сомневался недолго.
        - Давай, мы мешать не будем, просто посмотрим.
        Друзья быстро побежали по чужой лыжне. Она привела их на поляну и оборвалась у старого пня.
        Стая
        Друзья остановились и оглянулись в недоумении.
        Снег на поляне был покрыт многочисленными следами, человеческими и звериными.
        - Куда же он подевался?- растерянно произнес Мишка.
        - Не он, а они,- уточнил Вовка,- смотри, сколько следов, их было несколько.
        Он взглянул на пень и замер:
        - А это что такое?
        Из пня торчала рукоятка ножа. Простая деревянная рукоятка, старая, отполированная многими прикосновениями, потемневшая от времени. Мишка ножа не видел.
        Он свернул к кустарнику у края поляны и крикнул оттуда:
        - Здесь лыжи!
        - Ничего не понимаю…- произнес Вовка, все еще разглядывая нож. Он почему-то не решался прикоснуться к нему, как будто его что-то останавливало.
        - Вован, давай сюда!- снова крикнул Мишка.
        Вовка, с трудом отрывая взгляд от ножа, крикнул в ответ:
        - Что там?
        - Сам посмотри!- отозвался Мишка.
        Вовка добрался до кустов. Мишка стоял и тыкал пальцем в три пары лыж и какой-то узел, сваленные и прикрытые ветками.
        - Как думаешь, что это значит?- испуганно просил он.
        Вовке стало не по себе.
        - Не знаю…- в голове крутились разные мысли: «А вдруг здесь произошло убийство! Или нет, тут высадилась группа шпионов… бандиты переоделись, бросили свои вещи и…» А что «и»? Куда они подевались? Эти бандиты-шпионы-убийцы? В лесу без лыж особенно далеко не убежишь. Да и лыжня оборвалась на поляне. Если только… Если только те, кто привел этих, не вернулись обратно по той же лыжне. Это что же получается? Несколько человек, по меньшей мере их было шестеро, пришли в лес, потом трое бросили свои вещи, или их заставили бросить, потом их убили… Но если их убили, то куда подевались тела? И где следы крови? Вовка думал лихорадочно, обрывками, и еще он постоянно вспоминал о ноже, торчащем из пня. При чем тут нож вообще? И когда все это произошло? Следы совсем свежие, ночью был снегопад и поземка, вещи и следы замело бы, значит, те, кто приходил на поляну, были здесь утром, то есть совсем недавно. Между тем Вовка и Мишка никого не встретили, когда выезжали из поселка.
        Нет, тут что-то непонятное. И откуда столько звериных следов?! Вся поляна буквально истоптана. И следы-то, скорее всего, волчьи…
        Вовка почувствовал, как страх ледяными щупальцами поднимается по позвоночнику, как немеют пальцы, слабеют колени…
        - Мишка,- прошептал он,- надо сматываться.
        Вовкин страх передался Мишке, его губы побелели, он молча кивнул.
        - Возвращаемся на нашу лыжню,- тихо сказал Вовка.
        Друзья осторожно отъехали от кустов, вернулись к пню.
        - Если они вернутся, то сразу поймут, что здесь кто-то был,- прошептал Мишка.
        - Все равно,- ответил Вовка. Он снова смотрел на нож.
        - А это откуда?- удивился Мишка, тоже увидевший его.
        - Не знаю.
        Мишка потянулся к рукоятке:
        - Не трогай!- предостерег Вовка.
        Но было поздно. Мишка выдернул лезвие из пня.
        - Я думал, он заржавел совсем, а у него лезвие, как новенькое,- сказал Мишка, разглядывая нож.
        - Это может быть улика,- прошипел Вовка,- тут нельзя ничего трогать! Отпечатки!
        - Да какие отпечатки,- Мишка крутил в руках находку,- следов крови нет, это, может быть, совсем и не их нож, он, может, тут давно.
        - Почем ты знаешь!- возмутился Вовка.- Брось его и валим!
        Вовке было ужасно неприятно видеть нож в руках Мишки. И вообще ему сейчас больше всего хотелось убраться подальше с этой поляны, чем скорее, тем лучше.
        - Двигаем отсюда!- приказал Вовка.
        Он развернулся и пошел прочь от пня. Дедовы лыжи отлично скользили по снегу, солнце слепило глаза, Вовка низко опустил голову, глядя себе под ноги. Он был уверен, что Мишка идет следом. И только на краю поляны оглянулся…
        Мишка так и остался стоять у пня, а за пнем стояли волки и скалились на Мишку.
        Вовка дернулся и замер.
        Волки стояли полукольцом: старый, матерый волчище с седой мордой сразу за пнем, напротив Мишки, а два молодых, поджарых, серо-бурых - справа и слева от него.
        Вовка понимал, кричать другу нельзя, он испугается и побежит, и тогда волки нападут сзади, повалят на снег… И останутся от Мишки рожки да ножки, как говорится.
        У Вовки был шанс убежать самому, добраться до поселка и привести помощь, но тогда действительно будет слишком поздно.
        Что же делать?
        Отвлечь внимание волков на себя? Но какой прок? Волки бросятся за ним, и у Мишки появится возможность убежать. А если не появится? Или он не побежит?
        Мысли неслись, обрывочные, несвязные, Вовка отметал их одну за другой, одновременно нащупывая под курткой дедов нож. Он вспомнил ночную встречу на лесной дороге, ведь те волки почему-то не напали. Так может, и теперь обойдется? Что, если их напугать?
        Вовке было страшно, очень, ему казалось, что он и пошевелиться не сможет. Но еще больше он боялся за Мишку. Вовка расстегнул курку, молния вжикнула в наступившей тишине, как треск выстрела. У волков настороженно поднялись уши. И три пары желтых глаз уставились на него. Вовка достал нож и двинулся обратно к пню, к Мишке, к волкам.
        Молодые угрожающе напряглись. А Матерый вдруг сел на хвост и негромко рыкнул, даже не рыкнул, а тявкнул. Как будто отдал приказ.
        Молодые хоть и отступили назад, но продолжали угрожающе скалиться, шерсть на загривках дыбилась, горели глаза.
        Вовка подошел к Мишке вплотную. Тот стоял ни жив ни мертв, сжимал в руке деревянную рукоять найденного ножа.
        - Беги,- одними губами произнес Мишка.
        - Дурак,- так же беззвучно ответил Вовка.
        Он придвинулся к Мишке и встал с ним плечом к плечу, выставив вперед свой нож. Мишка покосился и тоже вытянул руку с ножом, поводя ею из стороны в сторону.
        Вовка пристально посмотрел прямо в глаза матерому волку. Он где-то читал, что ни одно животное не может вынести человеческого взгляда. Но волк, видимо, об этом не знал и глаз не отвел, смотрел на Вовку не моргая.
        - Прочь! Пошел прочь!- в отчаянии крикнул Вовка.
        Волк не пошевелился. Молодые его сородичи завозились, негромко взвизгнули. А старый разинул пасть и как будто попытался что-то сказать, вышло неразборчиво, но Вовка был уверен: волк говорил с ним!
        - Убирайся,- медленно, но отчетливо произнес Вовка.- Нас двое, еще неизвестно, кто кого.
        Матерый выслушал, поерзал и снова выдал серию звуков.
        Мишка шепнул:
        - Он тебя понимает!
        Матерый встал, отряхнулся и, приблизившись к пню, положил на него правую лапу.
        - Ничего себе!- выдохнул Мишка.- Вован, а вдруг это не волки, а собаки?
        - Какие там собаки!- отозвался Вовка.- Ты что, сам не видишь?!
        - Я вижу, но они же дрессированные!
        - Сам ты дрессированный!- огрызнулся Вовка. Но он и сам понимал: с волками нечисто. Как будто старый вожак действительно хотел что-то сказать Вовке, естественно, волчья пасть не человеческая, но волк силился, именно силился сказать слова!
        Матерый прыгнул на пень, рыкнул, заскулил, поднял морду, взвыл негромко.
        Мишка вздрогнул, дернулся нож в его руке.
        И тут над поляной разнеслось:
        - Вовчик, Вовчик, верни ему нож!- Вовка невольно оглянулся, из-за деревьев на поляну, проваливаясь и утопая в глубоком снегу, выбрался задыхающийся дурачок Леша.
        Вовка застонал. Только этого не хватало!
        - Лешка! Уходи! Беги в поселок!
        Но дурачок и не думал убегать, он упорно двигался к мальчишкам, улыбка до ушей. Было видно, Леша устал, на лбу блестели бисеринки пота.
        - Отдай им нож,- повторил он, сбиваясь с дыхания.
        - Кому?- не понял Вовка.
        - Отдай, им без ножа не обернуться,- попытался объяснить Леша совсем уж непонятно.
        Матерый снова взвыл.
        - Вовка, они нам путь отрезали!- шепнул Мишка. Из-за деревьев появились еще несколько волков. Они окружали мальчишек и Лешу, выходили, ложились на снег и смотрели. Ждали.
        - Все, теперь не уйти,- выдохнул Вовка,- эх, Леша, Леша, ведь успел бы убежать и позвать на помощь!
        - Не надо помощь, не надо,- лепетал испуганный дурачок,- отдай нож, и они уйдут.
        Вовка посмотрел на дедовский нож, потом на нож в руке у Мишки. Зачем волкам нож?
        - Вовка,- шепнул Мишка,- это же оборотни!
        - Совсем сбрендил! Какие еще оборотни?!
        - Погоди ты!- остановил его Мишка.- Нож был воткнут в пень, так? И лыжи, три пары лыж в кустах!
        - Не говори! Не говори!- замахал на него руками Леша и снова начал просить у Вовки: - Отдай нож! Отдай и прикажи, чтоб ушли!
        Вовка, все еще не веря ни своим глазам, ни ушам, отобрал у Мишки нож. Он не знал, зачем это делает, но все-таки обратился к Матерому:
        - Вот, смотри, я возвращаю вам ваш нож, кладу обратно, откуда взял. Ну! Уходите!
        Волк отступил от пня. Но не уходил, выжидая.
        - Ну!- Вовка замахнулся ножами для острастки.
        Волк коротко рыкнул, отошел к деревьям, стая поднялась.
        - Он тебе подчинился!- пробормотал Мишка.
        Вовка осторожно приблизился к пню, бросая настороженные взгляды на Матерого, с силой вогнал нож в пень.
        Матерый зарычал, но с места не сдвинулся.
        - Все!- Вовка поднял руки, в правой он по-прежнему держал дедовский нож. И вдруг вожак склонил голову, как будто поклон отвесил или поблагодарил. Вовка моргнул. Волчья стая исчезла за деревьями. На поляне все так же оставались только вожак и двое молодых волков.
        - Уходим,- приказал Вовка.
        Леша тихонько засмеялся и хлопнул в ладоши.
        - А с ним как?- спросил Мишка, кивая на дурачка.
        Вовка взглянул на веселого Лешу, тот же был без лыж.
        - Пусть идет впереди, по своим следам,- распорядился: - Леша, иди в поселок, иди!
        Дурачок закивал, и, повернувшись, то и дело проваливаясь, попытался идти, но завяз основательно. Мальчишки вытащили его из сугроба, потащили на себе, то и дело оглядываясь на волков. Те сидели неподвижно, смотрели вслед.
        Лешка
        С трудом дотащились до опушки, здесь идти стало полегче, а у лесопилки выбрались на проселок, укатанный трактором.
        Лешка все время смеялся и напевал. Мишка был задумчив, Вовка злился. Загадка, с которой они столкнулись в лесу, не давала покоя. Он больше не чувствовал страха, только усталость и раздражение, доходящее до злости.
        Ни в каких оборотней Вовка не верил. Все это бабкины сказки для малышни. Но поведение волков, а особенно их вожака, было настолько удивительным и неправдоподобным, что Вовка, как ни старался, не мог найти хоть какое-то разумное объяснение.
        На окраине поселка ребята остановились.
        - Все, Леша, иди домой,- приказал Вовка.
        Дурачок смотрел на него с нескрываемым восторгом, даже обожанием.
        - Ну чего ты вылупился!- прикрикнул Вовка.- Иди, кому сказал!
        Леша, смеясь и гримасничая, убежал вприпрыжку.

«Вовчик, Вовчик, Пастырь Волчий»,- донеслось до мальчишек.
        - Пошли,- буркнул Вовка Мишке.
        Но тот не послушал:
        - Откуда у тебя нож?- спросил задумчиво.
        - Нож?- Вовка пожал плечами.- Простой нож… ношу с собой… ну и что?
        - Покажи,- потребовал Мишка.
        Вовке не хотелось доставать из-под куртки дедово наследство. Но и отказать другу он не мог.
        - Ты же видел,- нехотя отозвался он.
        - Видел,- согласился Мишка,- первый раз видел, чтоб ты с собой нож таскал. Покажи,- он протянул руку.
        Вовка замялся:
        - Нож как нож… Обыкновенный.
        Он вздохнул и расстегнул куртку.
        Мишка во все глаза уставился на кожаные ножны, висящие на шнурке.
        - Где взял-то?- спросил он.
        - Нашел,- неопределенно ответил Вовка.
        - Уж не в лесу ли?- усмехнулся друг.
        - Почему в лесу?- Вовка не понимал, к чему тот клонит.- На чердаке нашел. От деда, наверное, остался.
        Он не хотел, чтоб Мишка прикасался к ножу. И тот словно почувствовал, опустил руку:
        - Старинный,- произнес он уважительно.
        - Наверное,- согласился Вовка.
        - А тот, что в пне был, тоже старый,- зачем-то добавил Мишка.
        - Я не разглядывал.
        - Как думаешь, почему волки тебя послушали?- вдруг спросил Мишка.
        Вовка присвистнул:
        - Нашел о чем спрашивать. Ты волков и спроси.
        Мишка, казалось, его не услышал, произнес как бы про себя:
        - Странно все это, у меня такое чувство, как будто я сплю, невозможно поверить… Понимаешь, по идее, нас должны были загрызть, и мы сейчас валялись бы там, в лесу, точнее, то, что от нас осталось…
        Вовка кивнул:
        - Вот и я о том же думаю.
        Мишка продолжил:
        - На дороге ночью окружили и не напали, сейчас тоже… Лыжи в кустах, узел, нож в пне. И еще следы, там были следы волчьи и человеческие.
        - Помню…
        - Слушай, а может, не врут поселковые, а? Вдруг оборотни действительно существуют? - выпалил Мишка.
        - Ну, ты загнул!- Вовка не выдержал и рассмеялся.
        - Ну чего ты ржешь?!- обиделся Мишка.- У тебя есть другое объяснение? Знаешь, как оборотни превращаются в зверей?
        - Мишка, не городи ерунду! Это невозможно!
        - Невозможно то, что мы сегодня видели,- напомнил друг,- а вот стоим с тобой на дороге, живые и здоровые. А там,- он махнул рукой в сторону леса,- там волчья стая со своим вожаком, и нож в пне, и лыжи, и…
        - Все, хватит!- отрезал Вовка.- Ты еще в поселке об этом расскажи!
        - Зачем?- усмехнулся Мишка.- Это Леша сделает.
        - Ага, кто же дураку поверит?
        - Может, и не поверят,- задумчиво согласился Мишка,- как он там пел? Вовчик, Вовчик, Пастырь Волчий…
        - Не Вовчик, а волчик,- поправил его Вовка.- Ты на что намекаешь?
        Мишка окинул его странным взглядом, оценивающим, внимательным. Вовке стало не по себе.
        Мишка прищурился:
        - Слушай, а ты, случайно, сам не пробовал, а?
        - Чего пробовал?- опешил Вовка.
        - Ну, перекидываться?
        - Что?!!
        - Да ты не злись,- остановил его Мишка,- я просто так предположил.
        Вовка постучал себя согнутым пальцем по лбу:
        - С Леши пример берешь, что ли?
        Мишка засмеялся:
        - Да нет, это я так… подумал просто…
        - Еще чего!- буркнул Вовка.
        И пошел по дороге, не оборачиваясь. Мишка догнал его у дома.
        - Смотри не болтай,- предупредил его Вовка.
        - Сам знаю.
        До вечера они почти не разговаривали.
        Ночью Вовке снова снился белый волк. Только на этот раз Вовка стоял на той самой поляне, и пень был перед ним, и нож висел на груди.
        А волк смотрел не отрываясь, звал или ждал.
        Вовка достал нож из ножен, вонзил в пень, отошел на несколько шагов, разбежался и прыгнул.
        Полетел, зажмурившись, и… проснулся.
        Он лежал на кровати, тело ломало, по спине пробегал озноб, как при температуре.
        А за окном, то усиливаясь, то затихая, раздавался волчий вой.
        Вовка полез под подушку, нащупал нож и крепко сжал его, так, что заломило пальцы.
        Во рту пересохло. Вовка поднялся, босиком, не выпуская ножа, тихонько вышел в сени, сунулся кружкой в ведро с водой, хрустнул лед. Вовка жадно припал к кружке. Вода обожгла холодом.
        Ломота и страх отступили.
        На улице по-прежнему перекликались волки.
        Вовка слушал, пока не замерз.
        Новый год
        Утром тридцать первого Мишка встал и начал собираться.
        - Ты чего это?- растерялся еще сонный Вовка.
        - Домой поеду,- ответил друг.
        - Выдумал…
        Вовке стало стыдно. И в самом деле, привез Мишку в гости, а сам вел себя как дурак. Конечно, Мишке обидно.
        Он подошел к другу, положил руку на плечо:
        - Да брось, глупо вышло… Это я со страху тебе вчера наговорил.
        Мишка нормальный парень, не злопамятный. А то со злопамятным какая дружба?
        - Да я тоже,- признался Мишка,- со страху…
        И друзья помирились.
        Но сразу после завтрака прибежала соседка и с порога выпалила:
        - Леша куда-то подевался!
        Матрена покряхтела, вставая из-за стола, ответила:
        - Чего кричишь? Найдется. Мало ли…
        И хотя взрослые не придали большого значения новости, у Вовки на душе стало как-то тревожно, что ли. Он все время думал о вчерашнем происшествии и связывал его с Лешей, к тому же ночью по поселку бродили волки, а что, если…
        Он поделился своими сомнениями с Мишкой. Тот признался, что тоже об этом думает. И друзья решили на всякий случай побегать по поселку, поискать дурачка.
        С утра небо затянуло тучами, и хотя мороз спал, зато усилился ветер.
        - Наверное, снег пойдет,- предположил Вовка.
        - Тогда надо скорее Лешку найти, а то потом погода испортится,- сказал Мишка.
        Друзья первым делом отправились к Лешиной развалюхе.
        У дома стояли люди и о чем-то тревожно переговаривались.
        Мальчишки переглянулись, подошли поближе.
        - Вот я и говорю, зашла утром, а у него дверь нараспашку,- рассказывала одна из старух,- а печка еще не остыла. Угли горячие.
        - Да куда же его понесло?- недоумевала другая.
        - Что ж он, из дому ушел, а печь отставил? А если бы пожар? Ведь он нас всех тут спалит!
        - Одно слово - дурак!
        - Да что ты ругаешься?!- вступилась за Лешу первая старуха.- Никогда с ним такого не случалось, чтоб вот бросил все и ушел.
        - Может, прячется?- предположил кто-то.
        - Да где ему прятаться? Сарай давно развалился, разве на чердаке?
        - Да проверяли уже чердак-то,- послышался голос.
        - А кто его видел последний раз?
        - Так я и видела,- снова ответила первая старуха,- он вчерась ко мне прибегал, озяб, так я ему ведро угля насыпала. Говорила, чтоб у меня остался, не послушал.
        - Видать, твоим угольком и топил,- заметил дед, тот, что ехал с мальчишками в автобусе.
        - Эвона! А чьим же еще?!
        - А Надежда так и не объявилась?- негромко произнесла одна из старух.
        Дедок крякнул.
        - Какая Надежда?- мгновенно отреагировал Мишка.
        Собравшиеся жители покосились на него и ничего не ответили.
        - Кто-то еще пропал?- не отставал Мишка.
        - А никто не пропал,- подал голос дедок.- Это так… болтаем…
        Мишка многозначительно кивнул.
        Люди снова заговорили, зашептались.
        Пока Вовка слушал разговоры Лешиных соседей, Мишка шмыгнул в сторону и исчез за углом дома.
        Вскоре он вернулся, на лице читалась крайняя озабоченность:
        - Вован, там, за домом, снег волчьими следами истоптан, только их заметет скоро, пойдем посмотрим.
        Вовка молча побежал за другом. И действительно увидел: перед единственным окошком еще можно было различить многочисленные отпечатки волчьих лап.
        - Да тут вся стая резвилась,- задумчиво произнес Вовка.
        - Надо сказать остальным,- заторопился Мишка,- Леша явно волков испугался, ну и со страху мог из дома выскочить и убежать куда глаза глядят.
        - Смотри!- Вовка указал Мише на отпечатки мужских сапог. Мишка замер, потом наклонился, рассматривая следы.
        - Что же, Леша сам к волкам вышел?- переспросил Мишка.
        - Ничего не понимаю…- ответил Вовка.- Идем,- он ухватил Мишку за рукав куртки, - надо сообщить. Если этого дурака волки утащили, то…
        Он не договорил.
        Из-за угла дома вышел мужчина: в полушубке, треухе, штаны в сапоги заправлены, густую бороду треплет ветер - и неторопливо приблизился к ребятам.
        Вовка узнал его, это был тот самый Савка Григорьев, из крайнего дома, владелец трактора, который притащил сломавшийся автобус в поселок.
        - Привет, дядь Сав,- поздоровался Вовка. Мишка тоже сказал «здравствуйте». Григорьев кивнул и буркнул:
        - Ну, что разнюхали?
        Вовка с готовностью указал на волчьи следы:
        - Вот, мы подумали, может, Лешу волки утащили…
        Григорьев усмехнулся в бороду:
        - Это как же, под руки, под ноги, что ли?
        Вовка смутился:
        - Нет, но…
        - Волки его здесь бы порвали,- спокойно констатировал Григорьев.
        - Так, может, он сам за ними в лес убежал,- с вызовом бросил Мишка.
        - Ишь ты!- Григорьев зыркнул на Мишку недобрым взглядом, потом посмотрел на Вовку.- Родители дома?
        - Да… К нам еще гости должны приехать…
        - Хм… гости… приехали гости на слоновой кости,- пробормотал себе под нос Григорьев.
        - Так Новый год же,- почему-то начал оправдываться Вовка.
        Григорьев ничего не ответил, только усмехнулся опять. Он смотрел куда-то в сторону, за развалившийся забор, за огороды, в сторону леса.
        Вовка невольно посмотрел туда же, но ничего не увидел, кроме снежной круговерти. Начиналась пурга.
        - Как же быть с Лешей?- подал голос Мишка.- Ведь если он заблудился, то…
        - Надо организовать поиски,- деловито заявил Вовка,- пока не стемнело, прочесать лес. Можно в район смотаться, благо машина есть.
        - Ищут уже,- перебил его Григорьев.
        - Кто?- хором воскликнули мальчишки.
        - Сын мой и племянник, ну и еще кое-кто…
        Вовка встрепенулся:
        - Так мы сейчас домой сбегаем, родителей предупредим, они тоже подключатся. У нас с Мишкой лыжи есть, пойдем цепью.
        Григорьев, прищурившись от ветра, смотрел на него с интересом.
        - Шустрый какой,- пробормотал он,- без вас мы бы тут не справились. Как видишь, до сих пор выживали без посторонней помощи!- В его голосе послышалась угроза. Вовка удивился:
        - Мы же как лучше хотим. Втроем в такую пургу человека в лесу не найти, а если соберется много народу…
        - Шел бы ты!- Григорьев плюнул себе под ноги.- Новый год встречать,- добавил он.
        Мишка насупился, выступил вперед, взял Вовку за локоть:
        - Пошли отсюда, Вован, пусть они сами по себе ищут, а мы сами по себе. Подумаешь, гордые какие! Из-за своей гордости готовы человека загубить.
        Григорьев, не говоря ни слова, развернулся и зашагал прочь, согнувшись от встречного ветра.
        Друзья побежали к своему дому, по дороге обсуждая, как лучше вести поиски и где может быть заплутавший Леша.
        - Заблудиться он не мог,- рассуждал Вовка,- он лес в округе как свои пять пальцев знает. Вот только без лыж он далеко уйти не мог. Видал, сколько снега!
        Мишка соглашался. Вдвоем они решили, что если с Лешей ничего не случилось, то он, скорее всего, уснул где-нибудь или прячется. Беспокоило только то, что он мог убежать с волками, но почему звери его не тронули? Или все-таки тронули? Выманили из дома, завели в лес, а там… Но тогда, получается, волки настолько разумны! Нет, по сравнению с дурачком Лешей вполне возможно. И все-таки как-то не верится.
        Дома были гости. Приехал товарищ отца с женой, мамина подруга с мужем и еще одна пара. Не протолкнуться.
        Вовка с порога начал рассказывать о Леше и его поисках, упомянул Григорьева и его родственников, сбивался, Мишка поправлял его. Взрослые окружили их, слушали, переглядывались.
        - И еще, говорят, какая-то Надежда пропала,- ввернул Мишка, но от него отмахнулись.
        Женщины вздыхали. Мужчины хмурились. Наконец отец спросил:
        - У кого есть лыжи?
        Оказалось, лыжи привезли все.
        - Женщины пусть останутся дома,- распоряжался Вовкин отец,- там пурга. Ну а остальные - идем искать, что делать.
        Ребят брать не хотели, но они буквально вытребовали себе разрешение.
        Вышли на улицу. Мужчины прихватили с собой фонари.
        - Да тут света белого не увидишь!- досадовал отец.
        - А где ищет первая группа?- спросил его товарищ. Мужчина посмотрел на Вовку, тот растерялся и пожал плечами:
        - Григорьев не сказал.
        - Они, видимо, пошли по следам, за огороды, в ту сторону,- вспомнил Мишка и махнул рукой, показывая направление.
        - Не отставать от меня ни на шаг!- приказал отец.- В такой пурге мы и сами можем потеряться.
        Шесть человек шли вереницей друг за другом. Вовка хотел свернуть к лесопилке, но отец вел их к огородам, туда, где, по предположению Мишки, занимались поисками родственники Григорьева.
        Они проблуждали в пурге часа два, но так никого и не встретили. Да и следов никаких не осталось, даже если они и были.
        - Ну, какие есть еще предложения?- спросил отец, собрав уставших от поисков гостей.
        - Может, ваш дурачок уже дома сидит и посмеивается?- предположил товарищ отца.
        - А это легко проверить,- ответил отец и распорядился: - Ну-ка, ребята, бегите в поселок, зайдите к Леше и к Григорьеву. Мы будем ждать вас у лесопилки через час.
        Друзья быстро добрались до домишки Леши, но там по-прежнему было холодно и пусто. У Григорьева тоже никого не было. Во всяком случае, им никто не открыл, хотя они долго стучали.
        Между тем начало смеркаться. Ребята устали. Но надо было бежать на лесопилку, ведь их ждали.
        Проселок, еще вчера укатанный трактором, успело основательно замести. У Мишки был фонарь, правда, он мало помогал, снег валил, его закручивал ветер. Тут собственную руку не разглядишь. Вовка угадывал направление скорее чутьем.
        Они добрались до заброшенной лесопилки, оббежали ее кругом, но отца с товарищами там не оказалось.
        Ребята подождали их не менее получаса.
        Вовка почувствовал тревогу, смутную, непонятную. Надо было что-то делать, куда-то бежать, но что и куда, он не знал.
        Они с Мишкой прятались за стеной заколоченного домика, где когда-то располагалась контора, переминались с ноги на ногу и строили догадки.
        - Слушай, а что, если они уже нашли Лешу?- сказал Мишка.
        - Тогда отец все равно пришел бы за нами,- ответил Вовка.
        - А если они встретились с Григорьевым?
        - Ну и что?
        - Что «что»? Переругались!
        - Ты еще скажи - подрались,- Вовка снова начал злиться, собственное бессилие буквально бесило его.
        - Ну и подрались,- пожал плечами Мишка.
        Мальчишки начали замерзать. Пока бегали, не замечали холода, но сейчас, даже спрятавшись от ветра, они подрагивали от озноба, прыгали, толкали друг друга, чтоб согреться. Помогало плохо.
        - Ты вот что, иди в поселок,- предложил Вовка.
        - Еще чего!- возмутился Мишка.- Без тебя не пойду!
        - Дурья башка! Надо же узнать, вдруг они там! Тебе ходу отсюда - пятнадцать минут! Смотайся, а? Куда я денусь?!
        Мишка подумал и кивнул, соглашаясь:
        - Только ты отсюда - ни шагу!- предупредил он.
        - Да ладно, ты, главное, давай быстрее.
        И Мишка исчез в метели.
        Дедово наследство
        Вовка чутко вслушивался в завывание ветра. Он ждал, что услышит голоса, скрип полозьев, но вместо этого до него донесся волчий вой.
        Сомнений не было. Это действительно выла стая, совсем близко, перекликаясь друг с другом.
        Вовка попробовал оторвать доску от заколоченной двери домика, не смог - держалась крепко. Он рванул к окну, схватился за ставню, дернул изо всех сил, и тогда к нему на плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Вовка охнул и с перепугу чуть не сел в снег. Рука не сильно толкнула его, Вовка ткнулся в запорошенную снегом стену домика. Повернулся к толкавшему и увидел перед собой Григорьева.
        - Дядь Сав?- переспросил на всякий случай.
        - Иди за мной!- приказал Григорьев и повернул к лесу.
        Вовка, не раздумывая, побежал за ним. Он почти не видел Григорьева, чувствовал исходивший от него запах: овчины, дегтя и еще чего-то смутно знакомого…
        Они шли через лес, ходко, легко уворачиваясь от древесных стволов.
        Вовка не думал, куда ведет его Григорьев, был уверен к поисковой группе. Он немного беспокоился о Мишке, но надеялся скоро вернуться. Ведь не самовольно же он покинул свой пост.
        Деревья расступились. Вовка осмотрелся и узнал давешнюю поляну. Правда, пня совсем не было видно из-под снега.
        - А где все?- наконец спросил он у Григорьева.
        - Сейчас увидишь,- тот обернулся и оскалил зубы в улыбке. Он подошел к тому месту, где должен был быть пень, наклонился, смахнул снег, уселся. Вовка в недоумении смотрел на него и ничего не понимал.
        - Ну, исполать тебе, Вольх Всеславьевич,- Григорьев, все еще насмешливо скалясь, чуть склонил голову, вроде поклонился.
        - Дядь Сав, вы бредите?- осторожно спросил Вовка.
        - Хватит овцой прикидываться!- грозно крикнул Григорьев.- Что оскалился, а?! Белый царик!
        - Что вы городите?- Вовка на всякий случай немного отступил от спятившего Григорьева.
        Пьяный он, что ли? Вовка потянул носом воздух, да нет, спиртным не пахнет…
        А Григорьев вдруг расхохотался:
        - Что, неужто волчьего духа не учуял? А? Волчонок!
        Вовка закрыл глаза и еще раз принюхался. Так и есть, от Григорьева тянуло запахом зверя, теперь Вовка узнал, это был запах волка, человека и волка одновременно… Как тогда, на дороге. Но он все еще не верил, не мог поверить.
        - Дядь Сав, вы сумасшедший?- с трудом сдерживая дрожь, спросил Вовка.
        - А ты глуп, как я вижу,- спокойно произнес Григорьев, уперев руки в колени.- Оно и к лучшему. Вот что, гостей и папку твоего мои ребятки по лесу разметали. Если согласишься на мои условия, живы будут, а нет…- и он развел руками.
        Вовка судорожно вздохнул и поперхнулся воздухом. Перед ним сидел взрослый мужчина, с виду вполне нормальный, но при этом явно не в себе, и угрожал убить отца и его друзей. А Мишка?! Где Мишка?!
        - Усек, волчонок?- уточнил Григорьев.- Помощи не жди, Мишку твоего мы тоже поймали. А дедушка твой…- Григорьев широко осклабился.- Давно на небесных пажитях стадо пасет. А другого нам не надо. Твой дед надоел по самые уши!
        - При чем здесь мой дед?- осмелился спросить Вовка. Его мало интересовал ответ Григорьева, он думал только о том, блефует ли дядя Савва или говорит правду?
        - Хватит придуриваться!- прикрикнул Григорьев.- Ножичек Лесного Хозяина небось при тебе?
        Вовка невольно прикоснулся к груди.
        - При тебе, я и так чую,- усмехнулся Григорьев.

«Почему Лесного Хозяина?- промелькнуло в Вовкиной голове.- Кого он называет Хозяином? И здесь, и тогда, на дороге?»
        - Чего вы хотите?- Вовка постарался говорить спокойно.
        - Вот это другой разговор,- Григорьев окончательно расслабился.- Ты сейчас дашь мне слово Хозяина, что не станешь чинить мне препятствий и не станешь больше искать дурачка. А завтра, с утра пораньше, ты и все твои гости уедете отсюда и больше не вернетесь. За Матрену не беспокойся, мы ее не тронем, пусть доживает.
        Вовка смотрел на него во все глаза и ничегошеньки не понимал.
        - Что, сомневаешься?- переспросил Григорьев.- А ты не сомневайся.- Он запрокинул голову и завыл громко и протяжно, почти по-волчьи. Ему тотчас ответили.
        Вскоре кусты затрещали, и на поляну вытолкнули Мишку. В том, что это именно Мишка, Вовка нисколько не сомневался. А за ним следом появились еще двое. Судя по всему, Григорьевы, сын и племянник.
        Парни схватили Мишку за плечи и резко подняли. Григорьев осклабился:
        - Узнаешь?
        Мишка пошевелился, Вовка рванулся к нему, закричал:
        - Мишка!
        - Вован!- слабо отозвался Мишка.
        Парни угрожающе сдвинулись.
        - Отпустите, отпустите его!- взмолился Вовка.- Я обещаю, мы завтра же уедем!
        Григорьев кивнул и сделал жест рукой, показав своим парням, чтоб те отпустили Мишку.
        Вовка подхватил еле стоявшего на ногах друга.
        - А остальные? Мой отец и…
        - Возвращайся в поселок, мы их пригоним,- пообещал Григорьев.- Айда, ребята,- позвал он своих парней. Они ушли.
        Мишка тяжело дышал, привалившись к Вовке.
        - Ты как?- спросил Вовка.
        - Лыжи потерял,- Мишка откашлялся.- Вован, я был прав, это оборотни…
        - Я сейчас готов поверить чему угодно,- буркнул Вовка,- у них мой отец и остальные.
        Мишка кивнул.
        - Вован,- позвал он,- не давай им слова.
        - В смысле?- не понял Вовка.
        - Оборотни хотят, чтоб ты покинул их территорию, ты им мешаешь,- объяснил Мишка.
        - Чем это я могу им помешать?
        - Не знаю.- Мишка стянул с руки варежку, потер лоб.- Тут что-то непонятное. Но, главным образом, твой дед и тот нож, что у тебя. Ну, и еще Леша.
        - Ну и что?
        - А то,- Мишка задумался, а потом выпалил: - Может, ты тоже оборотень!
        - Чего?!- возмутился Вовка.
        - Да не ори!- шикнул он.- Услышат! Ты знаешь, откуда у твоего деда появился этот нож?
        Вовка покачал головой.
        - Вот именно! Ты вообще что-нибудь о твоем деде знаешь?
        - Ну, он работал лесником, потом сторожем на лесопилке… Да зачем тебе все это? Сейчас надо отца спасать!
        - Послушай, Вован,- горячо зашептал Мишка,- помнишь, мы на этой поляне трех волков видели? Так это Григорьев был со своими парнями, я уверен. И нож в пне. Это же они обернулись тогда, поэтому старый волк упрашивал тебя вернуть нож на место. Если бы ты не вернул, они так и остались бы волками! Они скрываются, понимаешь? Зачем им свидетели? У твоего деда такой же нож был. Выходит, он тоже оборотень, а раз ты его внук, то и в тебе его кровь…- Мишка осекся.
        Вовка смотрел на него тяжелым взглядом.
        - Мишка,- сказал он наконец,- мы должны вернуться в поселок. Это не игрушки. Чего бы ни требовал Григорьев, я выполню, только чтоб он отпустил отца.
        - Ты просто трус!- выпалил Мишка.
        - Я трус?!- Вовка почувствовал, как волосы на затылке становятся дыбом, он невольно оскалился. Ночной сон вспомнился ему, возник в голове яркой картинкой белый волк с голубыми глазами.
        Вовка в ярости сбросил с себя куртку, отшвырнул прочь, снял лыжи, ботинки, сорвал с себя свитер, штаны, футболку, резко вытащил нож из ножен и пошел к пню. Он плохо соображал, что делает. Только ему все время мерещилась серебристая фигура волка, фигура изменялась, превращаясь то в белобородого старика, то снова в волка. Вовка сделал последний шаг и с силой вогнал нож в середину пня.
        На тренировках он не раз делал сальто. Ему даже не пришлось разгоняться, он просто оттолкнулся и подпрыгнул. Тело спружинило, изогнулось и совершило кувырок в воздухе. Вовка полетел…
        Он почувствовал, как напряглись все его мышцы, как затрещали суставы, загорелась кожа. От внезапной резкой боли он почти потерял сознание.
        Тот, кто очнулся, был не Вовкой.
        Он открыл глаза и взглянул на окружающий его мир - мир, полный запахов, звуков, контрастный, черно-серый.
        Он встал на лапы и отряхнулся. Какие-то лоскуты чужой кожи сползли с него, и он стал свободным.
        - Вован!- услышал он громкий возглас.
        Недалеко от него стоял человек.
        Он зарычал угрожающе. Человеку здесь не место. Человек должен уйти.
        Но человек и не подумал уходить.
        - Вован!- снова крикнул он.- У тебя получилось!
        Этот человек странным образом был ему знаком. Он принюхался. Да, точно, он знал его запах. И еще он вспомнил что-то, что-то важное… Он знал, как этого человека зовут. Мишка!
        Сознание возвращалось медленно.

«Это не я,- отстраненно подумал Вовка.- А где же я?»
        Он опустил голову и увидел волчьи лапы, покрытые белой шерстью, такой белой, что даже в темноте она почти светилась.

«Что со мной?»
        Мишка опасливо приблизился, протянул руку.
        - Ну, дай лапу, друг, а?- несмело попросил он.
        Вовка с трудом приподнял правую лапу и протянул ее Мишке. Мишка, улыбаясь во весь рот, пожал ее и подмигнул.
        - Можно я тебя поглажу?
        Вовка терпеть не мог фамильярностей, а потому оскалил клыки. Мишка отдернул руку.
        - Ладно, ладно, не злись.- И добавил восхищенно: - Я так и знал!
        Вовка прыгнул на пень, задрал голову вверх и позвал, требовательно, приказывая. Он знал, что его приказ будет выполнен.
        Стая отозвалась.
        Он услышал их, как и они его.
        Миша метался по поляне, собирая Вовкину одежду. Сграбастав все в кучу, Мишка рухнул у пня. На поляне появились волки. Они выходили из-за кустов и садились на снег.
        Последними появились два волка, они с трудом тащили что-то. По очереди хватали зубами и тянули.
        Вовка требовательно рыкнул. Волки послушно выволокли неподвижное тело и, бросив у самого пня, почтительно отступили. На снегу лежал человек.
        Мишка охнул, сунулся было посмотреть, но волки зарычали, забеспокоились, и он испуганно накрылся Вовкиной курткой.
        Стая повизгивала, волки переминались с лапы на лапу, изредка тявкали, подвывали. Вовка чувствовал их голод, их беспокойство и неуверенность. Но они подчинились ему, даже приволокли свою добычу. Вовка принюхался. Человек, лежащий в снегу, был еще жив, от него остро и притягательно пахло теплой кровью, он был сильно поранен, возможно, без сознания, но жив! И Вовка узнал его - это был пропавший дурачок Леша.
        А где остальные? Где отец и его друзья?
        Словно в ответ на его мысленный вопрос, между ветками замелькали огни, и послышался шум шагов, голоса.
        Вовка резко рявкнул, велел стае уходить. Волки поднялись и исчезли, бесшумно, как призраки.
        Теперь надо торопиться! Вовка соскочил с пня и легко, не разбегаясь, прыгнул, перекувыркнувшись в воздухе. В голове вспыхнули искры, пронеслась, кружась, поляна, и пень, и рукоятка ножа, мир встал с ног на голову и обратно.
        Вовка сидел голым задом в снегу и ошарашенно оглядывался.
        Мишка подполз на четвереньках, шепнул:
        - Нож!
        Вовка вскочил, вытащил нож из пня, сунул в ножны. Мишка бросил ему джинсы, а сам склонился над неподвижным телом Леши.
        Мишка едва успел натянуть штаны, как на поляне появились люди.
        Белый царик
        Свет фонаря ударил по глазам. Вовка зажмурился.
        - Здесь!- радостно заорал человек.- Сюда! Я их нашел!
        Со всех сторон послышались возгласы. К Вовке подбежал отец, схватил за плечи, встряхнул:
        - Жив?! Ну слава богу! А Мишка, Мишка где?
        - Да здесь,- устало ответил Вовка, показывая на друга.- Леша, он ранен, кажется, - добавил он.
        Их окружили товарищи отца и… ухмыляющийся Григорьев со своими парнями. Вовка чуть не задохнулся от гнева. Григорьев, не отрывая от него взгляда, медленно перезаряжал ружье.
        - Я же говорил, найдутся,- небрежно бросил он.
        Вовка открыл было рот, чтоб крикнуть: «Это все он!» - но удержался. Григорьев многозначительно похлопал по прикладу ладонью. Его сын и племянник тоже были с оружием.

«Неужели выстрелит?- в отчаянии думал Вовка.- Если я сейчас заговорю, то эти трое положат нас всех…»
        Он молчал, глядя на Григорьева, а в это время до Вовкиного отца дошло наконец, что сын стоит босиком на снегу в одних джинсах.
        - А почему ты голый?- удивился отец.
        Вовка очухался и почувствовал, как начинает замерзать.
        - Так мы это, Лешу укрывали,- нашелся он.
        - А ботинки?- недоумевал отец.
        - Случайно сбросил, некогда было…- Вовка понимал, его ответ звучит нелепо, но отец уже не слушал, он вместе с остальными склонился над Лешей.
        - Кто же его так?
        - Как он жив-то еще!
        - Так, мужики, давайте его на руки и в поселок!
        - Вовка, оденься немедленно!- приказал отец.
        Мишка, сделав страшные глаза, протянул Вовке свитер и куртку. От футболки остались одни лохмотья. Вовка сунул босые ноги в ботинки. Оделся, колючий свитер царапал кожу.

«Ну да ладно, сейчас не до того. А вот как быть с Григорьевым? Откуда он взялся? Ишь, смотрит нагло, как будто ничего не произошло. Распоряжается».
        Невозмутимый Григорьев приказал парням, они привязали к лыжным палкам его тулуп, получились носилки. На них осторожно переложили Лешу. «Ты посмотри, какой заботливый!» - подумал Вовка.
        Отец снял куртку, прикрыл Лешу.
        - Давайте быстрее!- скомандовал.
        - А я лыжи потерял,- признался Мишка.
        - Не твои ли?- насмешливо спросил Григорьев. Один из парней бросил перед Мишкой его лыжи, точнее, это были Вовкины лыжи, поскольку Вовка-то бегал на дедовых.
        Мишка испуганно покосился на него, но промолчал, вопросительно взглянул на Вовку, тот приложил палец к губам.
        Двинулись вереницей к поселку. Впереди Григорьев, за ним его парни и Вовкин отец с другом тащили импровизированные носилки, а дальше Вовка, Мишка и остальные.
        Ветер стих, снег валил крупными хлопьями, оседая на деревьях, людях и земле. Шли быстро, молча, берегли дыхание и силы.
        У лесопилки их встречала толпа народа во главе с Вовкиной матерью.
        Женщины бросились вперед. Завидев носилки, запричитали старухи. Григорьев прикрикнул грозно, толпа расступилась. Лешу понесли дальше, к домам. Погрузили в отцовскую машину. Отец сел за руль, с ним поехали еще двое.
        Григорьев даже сказал что-то напутственное. «Он что, издевается?» - подумал Вовка.
        - Веселый Новый год,- оскалился Григорьев и подмигнул Вовке.
        А потом повернулся к возбужденным старухам.
        - Все, бабоньки, концерт окончен, расходитесь по домам,- распорядился почти весело.- Всех с наступающим!
        Жители, опустив головы, стали расходиться.
        Григорьев повернулся к Вовке.
        - Мое предложение остается в силе,- сказал негромко, но в голосе звучала угроза.
        И ушел, следом вразвалку шагали сын с племянником.
        Вовка и Мишка растерянно смотрели им вслед.
        Дома мать, осмотрев экипировку Вовки, попыталась выяснить, где его футболка, почему он без носков и куда подевались шапка и перчатки. Вовка мямлил что-то невразумительное. Мишка изо всех сил поддакивал. Получилось неубедительно.
        А между тем стрелки настенных ходиков неумолимо приближались к двенадцати. Скоро полночь, Новый год!
        Посреди комнаты красовался накрытый стол, но никто не торопился за него садиться. Ждали возвращения мужчин.
        Вовка и Миша забились в самый темный угол и тихонько обсуждали произошедшее. Их возмутил Григорьев. Теперь Вовка не сомневался в том, что Григорьев и его парни - оборотни, да и глупо было сомневаться, если сам он совсем недавно восседал на пне и завывал с волками.
        Тут надо было подумать. И крепко подумать.
        Например, откуда у самого Вовки такая способность - оборачиваться волком? Нож волшебный? Но это уж как-то слишком…
        Мишка доказывал, что с Вовкиным дедом дело нечисто, мол, он и был тут самым главным, а после его смерти стая от рук отбилась, то есть одичала, волки на людей бросаются.
        А Вовка, стало быть, наследник - княжеских кровей, то есть, точнее, волчьих, конечно. Не зря его Леша Волчьим Пастырем называл. За то, видимо, и поплатился.
        - Да почему поплатился?- недоумевал Вовка.- Кому он мог помешать?
        - Да Григорьеву же!- доказывал Мишка.- Помнишь, как он нас на дороге встретил? Хозяином тебя назвал! Потому что нож у тебя!
        - Ну и что, у него тоже нож есть, и он сам стаю водит,- не соглашался Вовка.- Нет, тут что-то не то…
        - Не то! Ты же конкурент! Не понимаешь, что ли? Стая тебя послушала! Григорьев это сразу понял! Как только ты появился, волки перестали ему подчиняться. Вот он и решил Лешу убрать, чтоб тот не болтал. Лешу убрал бы, ты бы уехал, и все шито-крыто. Никто ничего не знает.
        - Выходит, Григорьев сам себе навредил,- гнул свою линию Вовка,- если бы он Лешу не тронул, то и мы ничего не узнали бы.
        - Чего теперь гадать, если бы да кабы…- насмешливо протянул Мишка.- Ты лучше подумай, что нам теперь делать?
        - Откуда я знаю,- огрызнулся Вовка.- Григорьев меня у лесопилки поймал, как только ты ушел. Велел за собой идти, привел на поляну, а там уже и раскрыл карты. Велел сваливать из поселка. А если я не соглашусь, то вас всех убить пригрозил.
        Мишка слушал и кивал задумчиво.
        - Слушай, Мишка, а ты откуда все это узнал, ну, про оборотней? Как ты вообще догадался?
        - А,- небрежно отмахнулся Мишка,- читал… Я, еще когда в первый раз с волками на поляне столкнулись, подумал, неспроста нож воткнут в пень, и волки какие-то ненатуральные…
        - Ага, а где ты до того натуральных видел?- усмехнулся Вовка.
        - И нечего ржать! Ты сам-то теперь кто? Волчий царик, Хозяин Лесной,- буркнул Мишка.
        - Че ты обзываешься?!
        - Я не обзываюсь, так в народе говорят.
        - Час от часу не легче,- загрустил Вовка. Мишка промолчал. Вовка взглянул на него исподлобья и предложил:
        - Давай вот что сделаем, дождемся отца, узнаем, что там с Лешей, а утром уговорим всех домой поехать.
        Мишка шумно вздохнул.
        - Ты думаешь, я струсил?- заволновался Вовка.- Да ни фига я не струсил! Если бы дело одного меня касалось, я бы, может, еще подумал… а так, Леша уже пострадал, да гостей у нас полон дом, да родители, да бабка Матрена, ну и ты еще. А у Григорьева оружие, ты же видел. Захочет - и перестреляет всех!
        - Че ты пугаешь!- возмутился Мишка.- И без тебя страшно! Думаешь, я не понимаю! Они на меня у самого поселка набросились, мордой в снег, и поволокли. Я уже думал - все! И кричать бесполезно, кто в такой глухомани услышит?! От страху чуть не окочурился! А потом остановились, я ничком лежу, голову приподнял, а кругом - волки!
        Вовка слушал друга и думал: «Надо уезжать! Срочно! Увозить отсюда людей! А потом… что потом? Оставить поселок на растерзание хищникам?» А что, если Мишка прав? Что, если он, Вовка, действительно этот Пастырь, или как там его? Царик? Он попытался вспомнить имя, которым назвал его Григорьев. Имя, похожее и непохожее на его собственное и одновременно звучащее как «волк». Вольх? Кажется, Вольх, и отчество такое - Всеславьевич… Кто такой этот Вольх Всеславьевич?
        - Мишка, кто такой Вольх Всеславьевич?- не удержался Вовка.
        - Кто?- переспросил Мишка. Вовка повторил.
        - Не знаю… а откуда ты это имя взял?
        - Григорьев назвал.
        - Кого?
        - Да меня же!- сказал Вовка.
        Мишка задумался.
        - Эх, был бы Интернет!- с досадой произнес он.
        Их позвали к столу. Гости и хозяева хоть и уселись, но к еде не притронулись. Посматривали на пустые стулья и на часы. Вовкина мать то и дело подходила к окну, прислушивалась.
        Часы начали бить полночь.
        Открыли шампанское, но скорее по привычке, без энтузиазма. Над столом висела молчаливая тревога.
        Но в этот момент за дверью послышался шум и голоса. Топот ног. Женщины всполошились, бросились встречать.
        Вовкин отец и двое его друзей ввалились в комнату, возбужденно переговариваясь.
        Вовка с Мишкой, переглянувшись, тоже подошли к вошедшим.
        - Успели!- весело крикнул отец.
        - Ну как там?- набросились с расспросами.
        - Отлично! По дороге думали, не довезем, а в больнице он в себя пришел!
        - Ну слава богу!
        Женщины, смеясь, торопливо начали совать всем в руки бокалы с шампанским.
        Мужчины на ходу сбрасывали куртки.
        После шумных поздравлений с Новым годом посыпались вопросы.
        - Ну, расскажите же!- требовали женщины.
        - Да что рассказывать,- начал отец.- Всю дорогу гнали как угорелые, приехали в район, еле дождались, пока к нам врач выйдет. Я его за грудки схватил, трясу. Он мне милицией грозит! В общем, смех и слезы! Потом на Лешу взглянул, говорит:
«Этого в морг надо…» А наш дурачок возьми да глаза открой! Ну, тут, конечно, забегали, на каталку положили и увезли. С врачом мы помирились, бутылку коньяка ему подарили.
        Все рассмеялись.
        - Завтра, точнее сегодня, поедем проведать,- пообещал Вовкин отец.
        Вовка толкнул Мишку в бок, показал глазами на отца.
        - Кажется, они не собираются уезжать…- шепнул он.
        Взрослые уселись за стол, заговорили разом. Женщины начали спрашивать, правда ли, что в лесу много волков. Бабка Матрена подтвердила.
        - Так, значит, этого парня волки погрызли?- испуганно уточнила мамина подруга.
        - Похоже на то,- подтвердил товарищ отца.- Рваные раны по всему телу, как он жив остался, не пойму…
        - Ой, а мы хотели на лыжах покататься!
        - На большую компанию не нападут…
        - Если будет хорошая погода, то почему бы и нет? Днем-то не опасно…
        - А откуда столько волков?
        - Расплодились в последние годы…
        Вовка слушал все эти разговоры и понимал: взрослые намереваются остаться.
        - В лес без оружия лучше не соваться,- подал голос отец,- мне и Григорьев то же самое говорил.
        Стали расспрашивать о Григорьеве. Отец рассказал то, что Вовка знал и без него. Мол, приехал давно, совсем еще молодым, и поселился в этом поселке. Женился, сын уже взрослый, с ним живет. Жена умерла… Вообще странный человек, грамотный, непьющий, мог бы в город податься или в район. У него свой трактор, на жизнь зарабатывает тем, что весной пашет огороды, что-то возит, летом на рынке торгует. И главное, сын при нем. Хоть бы сына-то учиться послал!
        Вовка слушал-слушал, пока глаза не начали слипаться.
        Мишка, тот давно дремал, сидя на стуле.
        Мама заметила и отправила их спать.
        Последний в роду
        Вовка и сам не понял, как очутился на поляне, на пне его поджидал давешний старик. Увидев Вовку, улыбнулся, молча встал, поманил его, Вовка подошел. Он знал, чего хочет дед. Достал нож, вонзил в пень, старик прыгнул, и, как в замедленной съемке, Вовка увидел превращение человека в огромного белоснежного волка.
        Вовка засмеялся и прыгнул следом.
        Вот он уже мягко приземлился рядом. Волчье тело спружинило. Вместо рук Вовка увидел две лапы, покрытые белой шерстью, а прямо на него смотрели волчьи, нет, почти человеческие глаза. Вовкина голова не дотягивалась до головы белого оборотня.

«Я по сравнению с ним - волчонок»,- подумал Вовка.
        А белый волк посмотрел на него и произнес, нет, не словами, волки не умеют разговаривать, он произнес по-своему, но Вовка понял:
        - Ну, здравствуй Вольх Всеславьевич!
        - Здравствуй,- ответил Вовка,- только меня зовут Вовка, а ты кто?
        - Дед твой, или не узнал?- волк усмехнулся. Или скорее оскалился, но все-таки его оскал был больше похож на улыбку.
        - Дед!- удивился Вовка.- Вот это да! Прости, не узнал… Я ведь совсем не помню тебя.
        - Что ж, вот и свиделись,- ответил дед.
        - А почему ты назвал меня Вольхом?- удивился Вовка.
        - Потому что это твое настоящее имя. Ведь в тебе, внук, течет очень древняя кровь. Ты последний потомок некогда великого княжеского рода.
        Вовка с сомнением покачал головой.
        Волк толкнул лапой пень, и тот мгновенно распался, а под ним лежала книга.
        Таких книг Вовка никогда не видел: огромная, заключенная в заплесневелый кожаный переплет, с тяжелыми бронзовыми застежками, позеленевшими от времени.
        Щелкнули застежки, и книга раскрылась сама собой.
        Перед Вовкиными глазами побежали строчки с полуистершимися письменами, он не понимал как, но читал книгу, или книга читала его. Мелькали потускневшие рисунки, наливались красками, оживали.
        Он увидел молодую женщину в старинных одеждах, она бежала по лесу, а за ней гнались волки.
        Женщина вскрикнула и упала как подкошенная. А волки собрались вокруг, но не тронули ее. Постояли и разбрелись.
        Вскоре появились люди, они подняли женщину и принесли в поселение. Вовка видел частокол из плотно пригнанных бревен, а за ним низкие избенки и княжеский терем…
        Женщина была молодой женой князя. И она ждала ребенка.
        Ее внесли в горницу, положили на широкую лавку. Толпилась челядь. Люди испуганно расступились, давая пройти человеку в темных одеждах. Он был похож на колдуна. Но Вовка догадался, что это волхв. Он склонился над княгиней, что-то сделал, и она пришла в себя.
        Князь и княгиня волновались за ребенка, но волхв успокоил их, предсказав рождение великого богатыря.
        В положенное время родился здоровый ребенок. Княгиня вызвала волхва, тот осмотрел новорожденного и подтвердил свое предсказание.
        С первых лет жизни маленький княжич удивлял всех своими странными выходками, он то и дело исчезал из дома, потом появлялся как ни в чем не бывало. С ровесниками ему было скучно, он предпочитал общество мудрого волхва, рано выучился читать и писать, а потом и вовсе поступил в обучение к волхву.
        Его мать не препятствовала, она одна знала о том, что ее сын умеет обращаться в волка. И еще она знала, что во время своих отлучек он рыщет по лесам с волчьей стаей, и стая ему подчиняется. Маленький княжич в пятилетнем возрасте стал вожаком стаи. Вскоре люди заговорили о белом волке - Волчьем Пастыре, а кое-кто стал шептаться, что, мол, младой княжич не иначе как злой колдун и по ночам в зверином облике нападает не только на домашний скот, но и на людей, путников, заночевавших в лесу, охотников или крестьян. Опасаясь за жизнь сына, княгиня согласилась отдать его волхву на воспитание. Он убедил ее в том, что княжича необходимо пока спрятать от людских глаз, до тех пор пока он не подрастет и не научится пользоваться своими способностями.
        А через несколько лет к избушке волхва пришли люди и позвали княжича, чтоб он вернулся и начал ими править, так как отец его погиб, а мать умерла.
        К ним вышел юноша, почти мальчик, или отрок: беловолосый и голубоглазый…
        Вовке показалось, что он видит свое отражение, и он очнулся.
        И вот уже вместо волка снова сидит перед Вовкой седоволосый старик, и сам Вовка вновь превратился в человека.
        И книга исчезла. Все так же торчал посреди поляны трухлявый пень, на нем сидел дед и усмехался в белую бороду.
        - Выходит, это правда,- вздохнул Вовка,- я оборотень!
        - Нет,- покачал головой дед,- ты человек! Помни это!
        Вовка проснулся, в окно смотрело морозное зимнее утро.
        Леша
        Взрослые проснулись поздно, ближе к полудню. Еще бы, накануне все устали, да и ночью практически не спали. Одна бабка Матрена с самого утра была на ногах, затопила печь, гремела посудой…
        Вовка и Мишка натаскали дров, принесли воды из колодца, слазили в подпол за соленьями и вареньями.
        Друзья нервничали. Выскакивая на улицу, поглядывали через забор. Вовке не надо было расспрашивать Мишку, он и так знал, тот думает о том же - о Григорьеве.
        Вовка так ничего и не придумал, Мишка, видимо, тоже. Чтоб как-то переключиться с тревожных мыслей, Вовка рассказал другу свой сон.
        - Вот не знаю, правда это или только мое воображение,- засомневался он.
        Мишка ухватился за его рассказ, как утопающий за соломинку.
        - А раньше тебе что-нибудь похожее снилось?
        - Ну, было пару раз,- пожал плечами Вовка,- один раз я даже с кровати упал,- усмехнулся он.
        - Вот видишь!- воодушевился Мишка.- Значит, сон не простой, а со смыслом!- он даже поднял указательный палец и лицо сделал важное.
        - Что я должен видеть?!- разозлился Вовка.- Толку мне от этого сна? Если я ничего не понимаю и сделать ничего не могу! Вот явится Григорьев со своими амбалами, и что?! У них ружья! Будь я хоть трижды княжеским отпрыском, только пуле все равно! Расстреляют нас тут как миленьких, всех положат!
        Мишка растерянно моргал.
        - Нет, ну ты все-таки загнул,- забормотал он.- Мы же не в средневековье каком-нибудь диком, на дворе третье тысячелетие и все такое…
        Вовка не выдержал и расхохотался:
        - Мишка, ты посмотри вокруг! В поселке, кроме электричества, ни фига не работает. Тут даже телефоны не берут. О чем ты вообще? До района девять километров лесом, в поселке, считай, одни старики. А вокруг рыщут волки, и, судя по всему, Григорьев у них за старшего. А ты говоришь, загнул. Если мы не уедем, то нас просто убьют, а сами в лес подадутся. И никто их не отыщет. Да и какой нам прок, даже если отыщут? Мы-то уже мертвые будем!
        Они стояли у крыльца и спорили, причем Вовка все повышал голос и не заметил, как перешел на крик.
        - Эй, друзья мои, вы чего ссоритесь?- удивился Вовкин отец, выглядывая из-за двери.
        Вовка опомнился:
        - Ничего, пап, это мы просто поспорили… Слушай, а когда мы Лешу проведывать поедем?
        - Думаю, через час,- ответил отец и скрылся в доме.
        Вовка вздохнул. Мишка тоже вздохнул.
        - Вот что,- решил Вовка,- главное, чтоб сейчас все в район отправились. Григорьев увидит, как мы уезжаем, и успокоится. Хотя бы на время. А если мне не удастся уговорить родителей, то я сам к Григорьеву пойду, поговорю…
        Мишка покрутил пальцем у виска.
        - Больной, что ли? Прямо в лапы к этим…- Он взглянул на Вовку и добавил: - Зверям.
        Вовка понял, что он хотел сказать сначала, и усмехнулся:
        - Они, может, и звери, да я человек!- с гордостью заявил он, вспомнив слова деда.
        Их позвали к столу. Друзья напустили на себя беспечный вид и пошли в дом.
        После позднего завтрака, или обеда, взрослые решили наконец ехать в район.
        По дороге Вовка осторожно начал намекать отцу, что неплохо было бы вернуться в город. В поселке скучно, делать нечего, да еще и волки рыщут…
        - Я что,- ответил отец,- как все решат, так и будет.
        Гости явно колебались, кто-то высказал желание уехать. Но мама заявила, что вот так бросить бабку Матрену в одиночестве неудобно, они и так слишком редко ее навещают.
        Вовка понял, минимум до завтра взрослые останутся.
        Его опасения подтвердились, когда они заехали в районную больницу.
        - Сбежал ваш раненый,- сообщила женщина в окошке регистратуры.
        - Как сбежал?- опешил отец.
        - А так!- она развела руками.- Из палаты ушел. Окошко открыл, шельмец, и выпрыгнул!
        - Да ведь он без сознания был!- всполошились женщины.
        - Оклемался, видать,- вздохнула медсестра.
        - Но это невозможно!
        - Ох, милые, еще и не такое возможно! Он вам кто, родственник?- сочувственно спросила она.
        - Нет, просто сосед…
        - Понятно… Да вы не волнуйтесь, в милицию заявили, его ищут. Родные у него есть?
        - Нет никого, кажется,- покачал головой отец.
        Медсестра повздыхала, на том разговор и окончился.
        Вся компания в полной растерянности вышла на улицу. Вовка и Мишка молча переглянулись. Угасла последняя надежда.
        Взрослые яростно спорили, что теперь надо делать.
        - Он же без одежды!
        - Замерзнет!
        - И куда его понесло?
        - В поселок подался, домой?
        - Домой? Девять километров в больничной пижаме?
        - Ужас!
        Они заехали в милицию, где, кроме дежурного, никого не было, да и тот сонно зевал.
        Да, заявление из больницы поступило сегодня утром…
        Нет, никаких сведений больше не было…
        Скорее всего, отсиживается у каких-нибудь знакомых.
        Вообще дежурный хотел поскорее отделаться от назойливых посетителей, мешавших ему смотреть телевизор.
        - Езжайте домой,- посоветовал он,- найдется ваш дурачок, никуда не денется.
        Естественно, в город никто не уехал, все вернулись в поселок и первым делом отправились в Лешин домишко.
        Еще издали заметили, как из трубы валил дым.
        Вовка и Мишка рванули бегом. Дверь была заботливо прикрыта. Они ворвались без стука и замерли на пороге.
        Леша, завернутый в какое-то тряпье, сидел у печки и блаженно улыбался, протягивая к огню руки. От ужасных ран, покрывавших его лицо и руки несколько часов назад, не осталось и следа.
        Он повернул голову на шум, увидел мальчишек и расплылся в улыбке. Вскочил, поклонился низко и пропел:
        - Исполать тебе, Хозяин Лесной!
        Вовка оторопело смотрел на него, не зная, что и думать.
        Мишка опомнился первым:
        - Леша, ты как сюда попал?
        - Пришел,- с готовностью доложил тот.
        - Пешком?- зачем-то уточнил Мишка.
        Тут подоспели и взрослые. Столпились в дверях, заговорили разом.
        - Гости!- обрадовался Леша.- Проходите, проходите!
        Вовкины родители и их друзья окружили Лешу, попытались расспрашивать.
        - Ну и что ты обо всем этом думаешь?- тихо спросил Вовка.
        - Ничего не понимаю,- отозвался Мишка,- если только…- он покачал головой, но больше ничего не сказал.
        А потом в Лешином домишке стало совсем тесно. Явились соседи. И снова ахи да охи, расспросы, предположения. Только от Леши разве чего-нибудь добьешься!
        Пока взрослые суетились и бегали туда-сюда, Вовка то и дело посматривал на дверь, не появится ли Григорьев…
        Ситуация окончательно зашла в тупик. Теперь Вовка не мог уехать, потому что в поселке оставался абсолютно беззащитный Леша, и остаться не мог, ведь Григорьев взял с него слово…
        Григорьев не появился. Зато соседи притащили Леше кое-какую одежду и обувку. У кого-то нашлась телогрейка, у кого-то валенки. Вовкин отец отдал запасной свитер, захваченный из дома.
        Все удивлялись, как это Леша сумел добраться до поселка, сходились на том, что его кто-то подбросил, ведь не мог же он пешком топать девять километров. Леша со всеми соглашался и всем кивал. Ему очень нравилось внимание, а особенно обновки. Он надел на себя все, что ему принесли, и счастливо смеялся.
        - Его нельзя одного оставлять,- сказал Вовка отцу,- а то опять сбежит.
        Сердобольные старушки стали звать Лешу к себе.
        А Леша нет-нет да и поглядывал на Вовку, словно хотел что-то сказать, но при всех не решался.
        Когда соседи стали потихоньку расходиться, дверь широко распахнулась и впустила Григорьева. Он вошел, обвел взглядом присутствовавших, чуть задержался на Вовке, молча кивнул. Леша, увидев его, забился в угол и там затих.
        - Ну что тут у вас?- сурово спросил Григорьев.
        Ему стали наперебой рассказывать, он рассказчиков остановил, поморщившись:
        - Это я его подобрал на дороге. Смотрю, идет в больничной пижаме…
        Кажется, всех удовлетворило такое объяснение.
        - А вы, стало быть, не уехали,- он тяжело уставился на Вовку.
        - А мы хотели,- Вовка бесстрашно выступил вперед,- только куда же мы уедем, если с Лешей непонятно что? Нам в больнице сказали, что он сбежал, не могли же мы его бросить.
        Григорьев выслушал, сверкнул глазами:
        - Ничего не случится,- буркнул,- не стоило беспокоиться. Можете спокойно уезжать,- он сделал ударение на слове «спокойно».
        - Может, завтра,- задумчиво проговорил Вовкин отец.
        - Вот завтра и поезжайте,- поддержал Григорьев,- погода портится, оттепель… Чего тут сидеть…
        Григорьев говорил спокойно, но Вовка видел, как он с трудом сдерживает закипающий гнев, как поблескивают желтым его глаза.

«Мы ему мешаем!- думал Вовка.- Он бы с огромным удовольствием убил нас всех прямо сейчас, но сдерживает себя. Почему? Боится? Не такой уж он и всемогущий. Даже если и оборотень, но все-таки живет с людьми, делает вид, что подчиняется человеческим законам. Кто он такой? Откуда взялся? Как стал таким? И чего он добивается? Ясно, огласка ему ни к чему. Не станет он нас убивать, пугает… Это тебе не беззащитного дурачка Лешу в лес затащить. Если бы не мы, никто и не хватился бы. А нас хватятся, понаедут, будут разбираться и разберутся. Нет, Григорьев хочет остаться в тени. Точнее, он хочет, чтоб мы умотали поскорее и не мешали ему. Пугает… Пугает»,- уговаривал себя Вовка, но, поглядывая на Григорьева, понимал, этот может убить, и убивал… не раз.
        Между тем Вовкин отец предложил оформить Лешу в какое-нибудь специальное заведение, потому что ведь трудно ему одному…
        Григорьев против этого начал решительно возражать. Мол, Леша не один, в поселке его любят и пропасть не дадут. А в доме для душевнобольных он точно затоскует и все равно сбежит. Говорил он весьма убедительно. Отец не мог не согласиться.
        - Эй, Алешка, айда со мной,- позвал Григорьев.
        Леша пискнул что-то, но с места не сдвинулся.
        Вовка понял: Леша боится.
        Выручил отец, он начал расспрашивать Григорьева о чем-то, о рыбной ловле, охоте… В итоге они вместе вышли на улицу. Остальные потянулись следом. Наконец, в доме остались только Вовка, Мишка и Леша.
        Вовка кинулся к дурачку.
        - Леша,- горячо зашептал он,- ответь, это Григорьев тебя привез домой?
        Леша отрицательно затряс головой. Он все еще испуганно жался.
        - Как же ты добрался?- Мишка был явно потрясен.
        - Я бежал,- с готовностью ответил Леша.
        Друзья переглянулись.
        - Я умею быстро бегать, совсем как ты,- попытался объяснить Леша Вовке.
        Тот выслушал, даже кивнул, но в голове у него по-прежнему это не укладывалось. Девять километров, в одной пижаме и тапочках, по морозу! Что-то тут не то…
        - Я как ты,- настаивал Леша,- а дядька Савка злой!
        Вовка насторожился.
        - Леша,- осторожно начал он,- а зачем ты с волками убежал?
        - Я не убежал, не убежал,- горячо зашептал Леша,- братцы меня спасли! Дядька Савка и его волколаки совсем заели! Зачем, говорит, с Хозяином знаешься?!
        Вовка и Мишка слушали его и ничего не понимали.
        - Погоди,- попросил Мишка.- Какие братцы?
        Леша засмеялся и ткнул в Вовку пальцем:
        - Вот он знает…
        - Да ничего я не знаю!- возмутился Вовка.
        Леша вскочил и запрыгал по комнате:
        - Знаешь, знаешь! Волчий Пастырь!
        - Ты опять за свое!- прикрикнул Вовка.- Какой еще пастырь?!
        Но Лешу было не удержать, он так распрыгался, что упал на четвереньки, закружился, кувыркнулся, полетела в стороны одежда, и вот уже не Леша скачет по комнате, а молодой волк.
        - Вовка!- прошептал испуганный Мишка.- Да ведь он тоже! И без ножа обернулся!
        Вовка смотрел во все глаза и не верил.
        Волк подкатился к нему, лизнул руку и лег на пол, перевернулся на спину, подставил брюхо, как будто просил: «Почеши!»
        - Фантастика!- прошептал Мишка.
        Вовка присел на корточки и осторожно потрепал волка по животу. Тот взвизгнул от удовольствия.
        - Да-а,- протянул Вовка,- час от часу не легче.
        - Никогда в жизни…- бормотал Мишка,- ничего подобного…
        - Это точно…
        - Слушай, а может, они тут все такие?- предположил Мишка.
        - Кто - все?- нахмурился Вовка.
        - Да жители в поселке,- Мишка разошелся, глаза блестели,- ночью волками рыщут, днем - люди как люди. Ты же видел, как они Григорьева боятся, он тут у них за главного.
        Вовка глянул хмуро:
        - Еще чего! Выходит, раз мой дед был оборотнем, значит, и бабка Матрена? И родители тоже?
        Но Мишку не так-то просто было сбить с толку.
        - Да ты не злись! Сам подумай, ты же внук своего деда, а твой отец - сын, ну и так далее. Бабка Матрена - кровь-то одна.
        - Значит, и мама моя тоже?- взъелся Вовка.
        - Ну, я не знаю,- Мишка немного струхнул.
        - Не знает он,- проворчал Вовка,- зато я знаю! Мой дед, может, и был оборотнем. А бабушка вообще ни при чем, как и мама. И отец никогда волком не оборачивался. Да у нас в семье даже намека на это не было!
        Волк-Леша поднялся на лапы, отряхнулся и снова - кувырк! Стал человеком, только шерсть полетела в стороны. Стоит голый, улыбается глупо.
        - Ну что,- буркнул Вовка,- наигрался? А теперь одевайся и рассказывай все, что знаешь! И без фокусов!- он погрозил пальцем.
        Леша радостно кивнул, натянул штаны и свитер и с готовностью уставился на Вовку.
        - Ты кто?- грозно начал Вовка.
        - Я? Леша!- тут же ответил дурачок.
        - Знаю, что не Петя. Откуда ты такой?
        - Отсюда,- Леша потыкал в пол пальцем.

«Нет, так я ничего не добьюсь»,- подумал Вовка.
        Ему помог Миша:
        - А Григорьев, он кто?
        - Дядька Савка злой!- округлил глаза Леша.- Злой волколак! Пришлый! Давно пришел, Хозяину кланялся, просил…
        - Погоди,- остановил Вовка,- кому кланялся?
        - Деду твоему,- ответил Леша,- Лесному Хозяину.
        Внезапно он как будто даже поумнел, заговорил спокойно, четко произнося слова, даже улыбаться перестал:
        - Давно было, я еще маленький совсем, играл за огородами, мать куда-то отлучилась. Из леса волк выскочил, я не испугался, думал, собака, у нас тогда волков никто не видел. Я его позвал, погладить хотел. А он оскалился и прыгнул… Дальше я ничего не помню. Очнулся - кругом лес. Я лежу, а надо мной два волка, тот, что на меня напал, и другой, белый, большой такой. И белый тому лапой врезал, тот и упал, покатился, заскулил. Потом пополз на брюхе к белому. Мне страшно стало, но я даже заплакать не мог, обессилел.
        Смутно помню, как волки куда-то исчезли, а вместо них надо мной склонился твой дед, рядом с ним еще какой-то незнакомый человек. И дед меня на руки поднял, в поселок понес, ну и тот рядом пошел. Дед все говорил что-то, успокаивал меня.
        Дома-то крик поднялся. Мать думала, что помру. А я не помер. Быстро оклемался. А дед твой все время заходил к нам, проведывал меня. А потом уж и я стал к нему бегать… Он меня учил… всему учил. Ты, говорил, Леша, теперь способность имеешь, редкую способность. Никто так не может, только ты да я… Да… потому что я с тех пор умел волком оборачиваться. Другие меня дурачком считали, а я не дурачок!
        Леша замолчал, задумавшись.
        Вовка подождал немного, спросил:
        - А Григорьев? Тот волк Григорьевым оказался?
        Леша вздохнул, как будто возвращаясь в реальность, посмотрела на Вовку затуманенным взглядом, кивнул.
        - Не волк он, а волколак, оборотень. Он меня покусал, порвать хотел, да дед твой не дал. Савке идти было некуда, он и вымолил у деда прощение и слово дал - жить тихо, никому не вредить. И дядька Савка слово держал, пока дед жив был… а потом сам решил стать Хозяином. И сына своего Ваську не пожалел, и племянника обратил, и жену в гроб загнал!
        Леша вскочил, подбежал к двери, выглянул на улицу, дверь захлопнул и накинул крючок. Вернулся к ребятам, зашептал:
        - Только ему не стать Пастырем. Не стать… Волки его не слушают. Боятся… волки его боятся, а он - тебя.
        Мишка хлопнул себя по коленям.
        - Я так и знал!- вырвалось у него.
        - Да что ты знал!- прикрикнул Вовка.- Тоже мне, знаток нашелся!
        - Не кричите,- испуганно попросил Леша,- а то еще услышат…
        - Ты же сам сказал, что Григорьев меня боится,- невесело усмехнулся Вовка.
        Леша торжественно и тихо произнес:
        - Потому это ты Белый царик, Вольхова кровь, в тебе сила есть! Дед твой перед смертью нас к себе вызвал и с каждого слово взял. А еще велел мне за дядькой Савкой приглядывать, ну и к тебе присматриваться. Я бы тебе не открылся, кабы не Савкины зверства. Он в прошлом году человека убил, и этой зимой опять… Волков на людей натравливает. Я ему говорил, он только зубы скалил да грозил и меня порвать. Совсем распоясался!- И вдруг Леша неожиданно рассмеялся тихим таким смешком.- А тут ты! Вот он хвост-то прижал! Настоящего Хозяина почуял! Теперь ты ему спуску не дашь!- добавил Леша.
        - Да с чего ты взял, что он меня послушает?- оторопело переспросил Вовка.- Он мне вчера в лесу угрожал, Мишку его волколаки похитили, тебя, вон, погрызли, еле живой остался.
        Леша снова захихикал.
        - Ничего, мне это ничего… И друга твоего они бы не тронули, поостереглись бы.- Леша давился смехом.- А помнишь, как он испугался, когда нож-то его из пня вытащили?!
        - Разве он испугался?- удивился Вовка.
        - Конечно!- подтвердил Леша.- Без ножа он навсегда волком останется. А кому охота?
        - Так-так-так,- быстро заговорил Мишка,- значит, ты все знал и следил за Вовкой? Так? А Григорьев следил за тобой и решил отделаться от тебя, как от ненужного свидетеля? А тебя, выходит, волки спасли?
        Леша снова захихикал, глупое выражение наползло на его лицо, словно маска:
        - Братцы, братцы,- забормотал он.
        Мишка подошел, взял его за плечи, встряхнул, но Леша лишь счастливо смеялся да с восторгом смотрел на Вовку.
        - Просветление кончилось,- вздохнул тот,- а как складно говорил, я даже подумал, что он не дурачок, а притворяется.
        Мишка отступил от Леши.
        - Ну что теперь делать будем?- спросил он.
        - А я не знаю!- Вовка развел руками.- Волколаки, князьки, царьки, ножи магические… Наговорил всего, а только что с дурака возьмешь? Кто ему поверит?
        - Да он и в живых-то остался только потому, что дурачок,- напомнил Мишка.
        Вовка задумался.
        - Ясно одно,- наконец произнес он,- Лешу надо спрятать, а еще лучше - вообще из поселка увезти.
        Мишка согласился.
        Друзья решили пока забрать Лешу к себе, а там видно будет.
        Магический нож
        Когда они пришли домой, выяснилось, что гости разъехались. У Вовки немного отлегло от сердца. К тому же теперь освободилось место для Леши, и никто особенно не возражал против его присутствия.
        Раскладушку для него Вовка самолично принес и поставил рядом со своей кроватью. Он хотел, чтоб Леша все время был на глазах, мало ли что взбредет в голову этому дурню.
        Ночью он долго не мог уснуть, все прислушивался к ровному дыханию спящего Леши, к вою ветра в печной трубе, к звукам, доносившимся с улицы.
        А потом как-то сразу, вмиг очутился в темном помещении. Непонятно, то ли пещера, то ли изба, но уж очень закопченные стены, и потолка нет. Зато в печи бушевал огонь, а перед печью стояла наковальня, и темные фигуры неподвижно застыли вокруг.

«Кузница!» - догадался Вовка. А потом узнал волхва, того, что воспитывал маленького княжича. И княжич стоял здесь же, на лбу повязка, кожаный фартук поверх простой рубахи и штанов.
        Вот княжичу подали щипцы, он выхватил ими из печного зева раскаленный прут, положил на наковальню. Волхв протянул ему молот, и княжич принялся плющить пруток, да так быстро и ловко, что от него только искры летели.
        У наковальни стояли жбаны, наполненные какой-то жидкостью. Работа кипела. Кто-то раздувал огонь в печи, волхв подавал инструменты, княжич ловко орудовал ими, поворачивая заготовку так и эдак. Темные фигуры волхвов вокруг нараспев читали какие-то непонятные слова, вроде заговора или молитвы.
        Раскаленную заготовку по очереди опускали в жбаны с жидкостями. Поднимался густой пар и уходил столбом куда-то вверх.

«Что же он кует?- думал Вовка.- На меч вроде не похоже, слишком маленький… Да ведь это нож!» - догадался он.
        Вдруг резко замолчали голоса поющих. Мгновенно погас огонь в печи. Стало совсем темно.
        Но кто-то распахнул дверь, и люди потянулись на улицу.
        А там было почти светло. Взошла полная луна.
        Волхв кивнул княжичу, и тот, развернув рогожу с лезвием, поднял вверх руки. Другие волхвы окружили его и снова забормотали, запели.

«Это они нож луне показывают, что ли?- подумал Вовка.- Как все сложно!»
        Семь раз входили в кузню волхвы, и княжич и семь раз выносили нож, купали в ночной росе и утренней, закапывали в землю, окропляли соками трав. И, наконец, на седьмое утро княжич вынес готовый нож из кузни и протянул его солнцу. Лезвие блеснуло красным. В последний раз пропели волхвы, их лица были темны от бессонницы и усталости, но нож вышел то что надо. Совсем такой же, как у Вовки под подушкой…
        Под подушкой? Вовка проснулся и нащупал нож.
        - Вот ты какой,- прошептал он,- особенный…
        Наступило утро, туманное и пасмурное.
        Оттепель.
        Вовка, спустив ноги с кровати, рассматривал прадедов нож. Тот или не тот, гадал он.
        Волколаки
        Родители собрались уезжать. Спросили: «Вы с нами?»
        Вовка покосился на Мишку, тот смотрел на него упрямо. Перевел взгляд на Лешу. Но тот был безмятежен, сидел за столом, ел булку и улыбался.
        - Я, наверное, останусь,- Вовка постарался говорить равнодушно,- а Мишу захватите с собой.
        - Че это?- вырвалось у Мишки.
        Родители рассмеялись:
        - Гонишь друга?- спросил отец.
        - Да нет… я… в общем… я думал, ему тут скучно,- промямлил Вовка.
        - И ничего не скучно,- Мишка засопел от обиды. Ясное дело, уезжать ему не хотелось. Странный человек, его чуть волколаки не погрызли, друг у него - оборотень, а ему - хоть бы хны!
        - Ну ладно, оставайся,- нехотя согласился Вовка. И добавил: - Сам же завтра запросишься домой.
        - Захочу, так и уеду,- буркнул Мишка.
        Родители послушали их перепалку и отмахнулись:
        - В общем, так, вы тут разбирайтесь, а мы поедем. Условия прежние: по лесу без дела не шататься, и вообще, вечером лучше сидеть дома.
        - Кстати,- добавил отец,- я Григорьева попросил, чтоб он за вами присматривал.
        - Что?!- хором воскликнули друзья.
        - Чего вы орете?- удивился отец.- Нормальный мужик, единственный тут, между прочим. Вчера я ему сказал, что мы, возможно, уедем, а вы захотите остаться. Причем имейте в виду, он не слишком доволен!
        Вовка хмыкнул. Еще бы Григорьев был доволен! Да Вовка ему, судя по всему, как бельмо на глазу. Но он не уедет! Пока не разберется со всем, что тут происходит. Насчет своего обещания он больше не волновался. Григорьев нарушил свое слово, данное Вовкиному деду. А раз так, то теперь Вовка несет ответственность за то, что тут происходит. И еще неизвестно, кто кого!
        Он хорохорился, но страх холодным комком сидел в груди. Днем Григорьев едва ли решится напасть на родителей. И все-таки он может перехватить их по дороге. С другой стороны, если они не уедут, будет еще хуже. Эх, если бы ничего этого не случилось! Нет, не нападет! Ведь в этом случае Вовка ни перед чем не остановится! Ну да, а что он может? Что он знает, кроме тех баек, что рассказал деревенский дурачок?
        Баек ли? Вчера этот дурачок на глазах у Вовки и Мишки обернулся волком, а это уже не байка.
        Такая каша в голове, хоть караул кричи!
        А что, если проводить родителей до райцентра?
        - Мишка,- Вовка схватил друга за руку и дернул к себе,- слушай, надо поехать с родителями до района, скажем, что хотим в кино сходить, а?
        Миша уставился непонимающе, но скоро до него дошло:
        - Боишься, что волколаки нападут?
        - Угу…
        Мишка задумался:
        - Да, могут… Твои ведь ничего не подозревают, если Григорьев выйдет на дорогу - непременно остановятся, чтоб подвезти по-соседски. Тут он их и…- Мишка взглянул Вовке в глаза и замолчал.
        - Вот именно,- сквозь зубы проговорил Вовка.
        - А как же бабка Матрена и Леша?- зашептал Мишка.- Пока мы будем ездить, Григорьев со своими молодцами на них напасть может. Увидит, что мы отчалили, и обрадуется.
        - Да,- нехотя согласился Вовка, об этом он как-то не подумал.
        Пока они совещались, родители собрались ехать.
        Друзья заметались, не зная, что предпринять.
        - Да что вы дергаетесь?- удивился отец.
        - Ничего, так,- крикнул Вовка в ответ и быстро сказал Мишке: - Я к Григорьеву!
        Он наскоро простился с родителями, накинул куртку и выскочил из дому Мишка рванул за ним.
        Он догнал его на улице, пошел рядом. Вовка набросился на него:
        - Ну куда тебя несет?!
        - Не ори!- Мишка в долгу не остался.- Если тебя прикончат, то и мне не жить. Или, ты думаешь, Григорьев меня пожалеет?- он криво ухмыльнулся.- В лучшем случае сделаюсь оборотнем…
        Вовка с досады сплюнул. Даже выругался.
        - Делай, что хочешь!
        - А ты героя из себя не строй! Зачем идем?
        - Караулить,- бросил Вовка.- Если Григорьев дома, то я не дам ему уйти. А если его нет, значит, на лыжи и бегом за родителями.
        - А если он просто куда-нибудь ушел? По делу?- не отставал Мишка.
        - Значит, просто прокачусь,- отрезал Вовка,- что ты пристал! Если, если!
        - Что ты злишься?- миролюбиво спросил Мишка.- Я же просто предполагаю.
        - И я предполагаю.
        Друзья подошли к дому Григорьева.
        Вовка посмотрел на раскисший снег у забора. Ворота не открывались, следов от трактора не было.
        - Не выезжал,- произнес Вовка.
        - Похоже, он дома,- заметил Мишка.
        Дом Григорьева, в отличие от остальных поселковых домов, был окружен высоким крепким забором из плотно пригнанных досок. Из-за забора была видна крыша, дым тянулся из трубы.
        Друзья остановились напротив ворот. Вовка, насупившись, разглядывал логово волколака.
        Вдруг калитка в воротах распахнулась, и оттуда выглянул ухмыляющийся парень, кажется, племянник Григорьева.
        - Ну че встали?- пробасил он.- Коли в гости, то заходите, а нет, так проходите мимо, нечего тут пялиться.
        Вовка замялся, глянул на Мишку, тот тоже моргал растерянно.
        - Испугались, что ли?- насмешничал племянник.
        - Кого, тебя?- Вовка фыркнул от возмущения.- Мы к Григорьеву,- небрежно сообщил он.- Дома?
        - Ага,- племянник шире распахнул калитку,- ждет,- загадочно добавил он.
        Вовка быстро прошептал Мишке:
        - Иди домой!- И шагнул к воротам.
        Но Мишка и не подумал послушаться.
        У калитки произошел небольшой затор. Вовка постарался оттеснить друга, но Мишка напирал, в итоге вскоре все втроем, включая пресловутого племянника, очутились во дворе. Калитка захлопнулась, бухнуло, низко загудела тугая пружина.
        Племянник подтолкнул Вовку к крыльцу. Деваться некуда, пришлось подчиниться.
        В темных сенях Мишка зацепился за что-то, зазвенело, покатившись, ведро. Вовкино сердце гулко било по ребрам.
        Племянник распахнул дверь в комнату.
        Друзья медленно вошли, опасливо оглядываясь по сторонам.
        Ничего необычного в комнате не оказалось. Дома в поселке типовые, похожи один на другой. Разница только в пристройках да внутреннем устройстве. А так: у окна стол, вокруг него грубый топчан и табуретки, слева - в небольшом закутке кухня и печь. Прямо - еще одна комната.
        Григорьев сидел у стола на табурете и смотрела прямо на Вовку. Вовка не отвел взгляда, хоть и боялся.
        - Явился-таки,- недовольно поморщился Григорьев.
        - И тебе добрый день,- парировал Вовка.
        - Ишь ты, смелый,- оскалился Григорьев.- Видать, плохо я тебе объяснил в прошлый раз, непонятно.
        - Что ж непонятного,- медленно процедил Вовка,- очень доступно объяснил. Только забыл кое-что добавить.
        - И что же?- прищурился волколак.
        - А то, что ты слово свое нарушил.- Вовка старался не показывать страх, хотя у него дрожали поджилки.
        Григорьев недобро оскалился.
        - Наболтал Лешка-дурак! Надо было его раньше кончить, пожалел… Эй, племяш,- обратился он к молчаливому парню, стоявшему у притолоки,- отбери-ка у него нож.
        Парень шевельнулся, лениво оторвался от стены, подошел вразвалку к Вовке, дернул замок куртки. Вовка попытался вывернуться, да куда там! Здоровенные лапы племянника держали крепко.
        - Сам отдашь?- усмехнулся он.
        - Еще чего!- запальчиво крикнул Вовка.- Попробуй возьми!
        Племяш совершил неосторожное движение, он отпустил Вовкину руку и полез ему за шиворот, чтоб снять шнурок. Вот тут Вовке пригодились все его навыки, полученные на тренировках. Парень, хоть и здоровый, был более неуклюжим, чем Вовка, тот этим и воспользовался. Он резко вывернул руку племянника, нырнул под нее, заломил, а когда племянник от неожиданно резкой боли согнулся, Вовка толкнул его, и тот приложился лбом об угол стола. Охнул и осел кулем на пол.
        Вовка не стал ждать, пока он опомнится, выхватил нож из ножен и выставил его перед собой.
        - Ну!- крикнул он почти отчаянно.
        - Тихо! Тихо!- Григорьев поднял руки.- Разошелся! Не хватало мне еще в доме поножовщины!
        Его глаза недобро сверкнули.
        - А ножичек-то узнал Хозяина… видать, ты его своей кровью попотчевал.
        Племянник с трудом поднялся на ноги и сел на топчан, потирая ушибленный лоб.
        - Что хочешь за молчание?- деловито осведомился Григорьев.
        - От тебя ничего не хочу,- отрезал Вовка.
        Внезапно заговорил Мишка.
        - Пусть он свой нож отдаст!- потребовал он.
        Вовка с удивлением взглянул на друга, потом на Григорьева. Тот даже привстал с табурета, глаза злющие, борода дыбом.
        - Что?!- взревел он.
        - А ничего,- бесстрашно ответил Мишка,- нож этот не твой вовсе, ведь так?
        - Мой!- крикнул Григорьев, так что задрожали оконные стекла. Он готов был броситься на Вовку, но его что-то удерживало, хотя он клокотал от ярости. Вовке даже показалось, что лицо волколака теряет человеческие очертания и превращается в волчью морду.
        А что, если прямо сейчас обернется? У Леши получилось без труда…
        - Сядь!- угрожающе приказал Мишка.
        Григорьев зарычал.
        - Сядь!- повторил Вовка, взмахнув ножом. И волколак сдался, сел на табурет. Он тяжело дышал, как будто сделал над собой невероятное усилие.
        - Прикажи ему отдать нож!- прошептал Мишка в самое Вовкино ухо.
        Вовка чуть заметно кивнул.
        - Верни нож,- потребовал он.
        Волколак опустил голову. Племянник непонимающе озирался по сторонам.
        Вовка тоже не понимал, что делает, но чувствовал, что он на верном пути. Что еще Мишка придумал? Зачем ему нож Григорьева? И почему он так уверен, что этот нож ему не принадлежит?
        - Давай-давай, пошевеливайся,- поторопил Мишка.
        Григорьев медленно поднялся, каждое движение, казалось, причиняло ему боль. Вовка напряженно следил за ним, ожидая подвоха.
        Но случилось совсем неожиданное. Входная дверь резко распахнулась, за ней стоял сын Григорьева и целился Мишке прямо в голову.
        - Васька! Не стреляй!- успел крикнуть Григорьев и прыгнул на Мишку. Вовка ничего не успел сделать. Григорьев повалил Мишку на пол, подмял под себя.
        - Держи второго на мушке!- крикнул сыну.- Да нож, нож у него отберите!
        Племянник опомнился, вскочил и второй раз бросился на Вовку. А дальше произошло совсем странное. Молодой волколак схватил Вовку за запястье и попытался вывернуть кисть, но нож сам собой выскользнул из Вовкиных пальцев и полоснул племянника по руке. С диким криком молодой волколак упал на спину и покатился по полу, завывая от боли. Он зажимал рану, но кровь хлестала так, что мгновенно промочила рукав свитера и полилась прямо на грязные доски пола.
        Васька угрожающе вскинул ружье.
        - Ах ты, щенок!- заорал он.
        - Не смей!- снова крикнул Григорьев. Он резко вскочил, дернул Мишку за шиворот, поднимая на ноги.
        - А теперь,- заявил он напряженному Вовке,- вон! Если хочешь получить своего дружка живым и здоровым, приходи в полночь к престолу. Там и решим…
        - Отпусти Мишку!- Вовка, размахивая ножом, пошел на Григорьева, но дуло ружья уперлось ему в грудь.
        - Нет!- прохрипел волколак.- У меня должна быть гарантия!
        Мишка вырывался отчаянно, он даже укусил волколака за руку, тот от неожиданности чуть ослабил хватку, Мишка закричал:
        - Вовка! Сделай так, как он говорит! За меня не бойся! Приходи к пню!
        Волколак ударил его наотмашь. Мишка затих. Вовка вскрикнул. Григорьев втолкнул Мишку в соседнюю комнату. Васька взвел курок.
        - Ну!- угрожающе произнес он.
        Вовка попятился, подталкиваемый дулом ружья. Его вытолкали за дверь и захлопнули ее перед его носом.
        Некоторое время он слонялся вокруг дома, заглядывал в окна, но ничего не увидел, окна были плотно зашторены. Ни звуков борьбы, ни криков слышно не было.
        Что же делать? Ждать полуночи? А потом что? Идти к какому-то престолу? Где он, этот престол? Постойте-ка, Мишка что-то сказал о пне… А что, если пень и есть престол, только волчий, или волколачий, как правильно-то?
        У Вовки всего оружия - дедов нож. Но, как выяснилось, волколаки его боятся, да и нож, судя по всему, не любит волколаков.
        Вовка внимательно осмотрел дедово наследство. Лезвие было выпачкано в крови. Вовка тщательно вытер нож снегом, а потом еще насухо протер рукавом свитера.
        Сомнений нет, штука, конечно, хорошая, даже очень. Но против пули?
        И почему Григорьев запретил сыну стрелять? Боялся, что звук выстрела услышат соседи? И что ему соседи? Плевал он на них с высокой колокольни. Или не плевал? Почему не убил? А если Вовка явится ночью на поляну, тут-то он его и прихлопнет без свидетелей?! Ага, сначала Мишку, потом его…
        Или все-таки у Вовки есть шанс?
        Интересно, зачем Мишке понадобился нож Григорьева? И почему Григорьев так испугался? Ведь не явись его сынок с ружьем наперевес, Григорьев отдал бы нож. Возможно, без ножа он не может оборачиваться волком. Но почему? А сам Вовка? Тоже - только с помощью дедова ножа?
        Вовка уже окончательно истоптал снег вокруг дома и сломал себе всю голову, думая о безрадостных перспективах. Больше всего его беспокоила Мишкина судьба. Он как чувствовал! Ведь велел же ему идти домой, так нет! Уперся как баран!
        Вовка то злился, то впадал в панику.
        Когда он в очередной раз огибал угол дома, ему послышалось, будто заскулила собака.

«У Григорьева есть собака?» - удивился он, оглядываясь. Но вместо собаки ему прямо под ноги подкатился бурый комок, он вскочил на лапы и, бросившись Вовке на грудь, лизнул в лицо.
        От неожиданности Вовка сел в сугроб.
        - Леша!- догадался он.
        Молодой волк заплясал перед ним, припадая на брюхо.
        - Как ты здесь?- спросил Вовка шепотом. Волк схватил его за рукав и потащил. Вовка поднялся, отряхнул джинсы от налипшего снега.
        - Куда ты меня тащишь?!- возмутился он.- Леша, мне не до игр, там Мишка!- он указал на дом.
        Волк негромко тявкнул и посмотрел Вовке прямо в глаза.
        - Чего ты хочешь?- не понял Вовка.
        Волк снова схватил и потащил, упираясь лапами.
        - Там же забор!
        Вовка нехотя дошел до забора. Волк опустил морду вниз и начал копать. Вскоре Вовка увидел довольно широкий лаз. Волк сунулся туда и исчез. Вовка полез следом, рассудив, что разведать пути для отступления не помешает.
        Волк взмахнул хвостом и скрылся в кустах.
        - Он что, в прятки со мной играет?!- возмутился Вовка. Но заметил женщину, идущую на другом конце улицы. Она приблизилась, Вовка вежливо поздоровался. Как только женщина скрылась, волк высунул морду. Он как будто настойчиво звал за собой. Вовка вздохнул и решил подчиниться, мало ли что, вдруг Леша скажет что-нибудь новое.
        Волк шел параллельно, прячась среди деревьев. Прохожих было мало, но все-таки стоило скрываться от посторонних глаз.
        Волк привел его к уже знакомому дому и юркнул в покосившуюся калитку.
        Вовка пошел следом, поднялся на крыльцо, дверь оказалась распахнутой, он вошел.
        - Леша!- позвал он. Прислушался. За печкой что-то упало. Вовка заглянул туда и увидел Лешу, торопливо натягивающего штаны.
        - Я так и знал, что это ты,- сказал Вовка.- Леш, перестань этим шутить! И мне сейчас не до тебя, мой друг в опасности, понимаешь? Он у злого дядьки Савки.
        - Понимаю, понимаю,- зачастил Леша,- Мишка умный, Мишка хотел нож отобрать!
        - А ты откуда знаешь?- удивился Вовка.
        - Подслушал,- с невинным видом сообщил Леша.
        Вовка задумался. Может, от Леши будет хоть какая-то польза?
        - Леш, а ты знаешь, почему Мишка хотел забрать нож у дядьки Савки?- тщательно подбирая слова, спросил Вовка.
        - Знаю! Знаю!- затараторил Леша.- Нож не его! Нож твой дед выковал!
        - Не гони,- растерялся Вовка и сразу же опомнился,- я хотел сказать, ты ничего не путаешь? Нож деда у меня, вот здесь,- он похлопал себя по груди.
        - Это княжеский нож, Вольха Всеславьевича,- уважительно произнес Леша,- теперь твой!
        - Так, понятно,- кивнул Вовка,- а второй зачем?
        - Заговоренный он,- попытался объяснить Леша,- против оборотня, чтоб дядька Савка не был злой, чтоб он стал человеком!
        - Так-так,- подхватил Вовка,- ну, дальше рассказывай! Дед подарил дядьке Савке заговоренный нож, который сам выковал, чтоб тот оставался человеком. Не понимаю…
        - Такое было условие,- сказал Леша.- Чтоб дядька Савка мог обернуться только раз в месяц, в полнолуние. Без ножа - никак! Если потеряет, то не сможет. Будет болеть, мучиться, но против дедова слова не сумеет.
        - А что будет, если нож потеряется, когда он будет волком?
        - Так и останется волком,- с готовностью ответил Леша,- только ему не выжить. Стая его не примет.
        - Погоди, Леша,- вспомнил Вовка,- что же ты мне все это не рассказал тогда, у пня? Ведь Мишка нож вытащил, а ты попросил отдать дядьке Савке.
        - Пожалел,- вздохнул Леша.
        - Ясно, ты его пожалел, а он тебя?
        - Ребят его жалко, подневольные они,- признался Леша.
        - Они же тебя загрызть хотели!- напомнил Вовка.- А сегодня Васька в меня из ружья целился!
        - Так это не со зла,- заступился за парней Леша,- они же привязаны к дядьке Савке, он их обратил, ему и подчиняются.
        - А ты что же?- прищурился Вовка.- Тебя он тоже обратил.
        - Нет,- Леша покачал головой,- меня сам Хозяин спас, я свободный!
        - Ну да, и раны на тебе как на собаке заживают,- усмехнулся Вовка.
        - Нет, еще быстрее!- похвастался Леша.
        - Поздравляю!- буркнул Вовка.- Только вот мне теперь как быть? Мишка-то у волколаков. Теперь Григорьев и его обратит, так, что ли?
        Леша, наморщив лоб, думал.
        - Нет, не сможет,- произнес он, правда, не очень уверенно.- Он все за твоим ножом охотился, думал, как только его добудет, так настоящим Хозяином станет, и дедово заклятье с него спадет. Потому он и возненавидел тебя, что ты первым нож нашел.- Леша хихикнул.- Только он того не знает, что нож этот на крови Вольха закален и только этой крови подчиняется.
        - Знает, по-моему,- покачал головой Вовка,- про кровь точно знает. И ножа он моего испугался. Мишку в заложники взял, а мне велел к престолу прийти в полночь.
        - Волчий престол!- обрадовался Леша.
        - Это пень, что ли?- уточнил Вовка.
        - Не пень, не пень!- Леша даже руками замахал.- Твое это место! Ты Хозяин!
        Вовка устало отмахнулся:
        - Ладно, Хозяин так Хозяин…
        - А ты не бойся, ты иди!- зашептал Леша.- А я стаю созову. Они придут, все придут! Вот ты нас и рассудишь!- он снова заговорил загадками.
        Волчий пастырь
        Бабка Матрена спросила, где Мишка, пришлось сказать: «У Григорьева в гостях». И ведь не соврал… Хороши «гости», нечего сказать!
        Бабка спать ложится рано. Так что если утром Мишка окажется на месте, то вопросов больше не будет. А если не окажется? Тогда и вопросы задавать будет некому. Но думать об этом не хотелось.
        Вовка промаялся до ночи. Он изнывал от неизвестности и тревоги. Леша давным-давно махнул хостом и был таков, в лес убежал. А Вовке - мучайся тут в одиночестве.
        Около одиннадцати он потихоньку оделся и выскользнул из дома. Прицепил лыжи и понесся уже знакомой дорогой в лес.
        Ночью подморозило. На подтаявших сугробах намерзла ледяная корка. Она хрустела, рассыпаясь на кусочки под Вовкиными лыжами. Хорошо, что ему не нужен фонарь. Без фонаря гораздо удобнее. Вовка прекрасно видел в темноте, теперь он понимал, откуда у него такая способность, а раньше-то по наивности думал, что все люди видят в темноте.
        Он бежал и думал, что ждет его на поляне у Волчьего престола? У престола Хозяина! Какой из него Хозяин! Вот дед, тот действительно многое знал и умел, а Вовка? Он и в волка превратился всего один раз, да и то, можно сказать, с перепугу, случайно.
        Тоже мне, борец со злом! Он невесело усмехнулся.
        Что ждет его на поляне? Поединок? Ага, щаз! Расстреляют, как куропатку! Смешно! К тому же, если верить Леше, Григорьев сегодня превратиться не сможет, ведь нож у него заговоренный, или он сам заговоренный, короче, сегодня не полнолуние, а значит… Ничего это не значит!- сам себя оборвал Вовка. Что-то тут нечисто. Ведь когда он впервые встретился с волколаками, был белый день. Видно, прадед маху дал. Или нож от времени испортился. Интересно, заклинания со временем слабеют? И как это деду удалось сковать такой нож? Ничего-то Вовка не знает и не умеет! Вот если бы дед помог ему, тогда конечно, тогда можно было надеяться на победу. Но деда нет. А есть только ночь, зима, страх за друга, гонющий его навстречу верной гибели, и абсолютное непонимание того, что происходит. Он чувствовал себя как во сне и в то же время понимал, что не сможет проснуться, что сейчас только он за все в ответе, только от его действий зависит - будет жить Мишка или нет.
        Вон за теми деревьями уже поляна!
        Вовка изрядно запыхался, пока бежал. Даже спина мокрая. Он остановился, чтоб отдышаться. Постоял, подумал, что перед смертью не надышишься, и медленно выкатил на поляну.
        Он надеялся появиться первым, но просчитался.
        У пня стоял на коленях связанный по рукам и ногам Мишка. Григорьев держал его за волосы, низко пригнув голову. Нож он приставил к Мишкиному горлу. А по бокам с ружьями на изготовку караулили сын с племянником. Волки окружили пень плотным кольцом.
        - Бросьте оружие!- крикнул Вовка, но его голос сорвался, наверное от страха. Он выхватил дедов нож и побежал прямо к волколакам. Раздался выстрел, взвизгнул подстреленный волк, покатился по снегу. Но остальные не разошлись, только встали и зарычали угрожающе на волколаков. Вовка в одну секунду понял: сейчас случится непоправимое. Парни успеют сделать еще по выстрелу, а потом волки набросятся на них и будут рвать на части. А Мишка! Что с Мишкой?!
        - Остановитесь!- прохрипел Вовка. Он рванул к пню, и как будто какая-то сила подбросила его, подхватила, перекувыркнула, полетели в стороны лыжи, куртка, ботинки… Тускло сверкнуло лезвие ножа, мелькнуло перед глазами и вернулось в ножны. Кожаные ножны, висящие на шее у белого волка.
        Волчий Пастырь одним длинным прыжком преодолел расстояние до пня, ударил лапами Григорьева, тот отлетел в сторону, а Хозяин занял свое место на Волчьем престоле.
        - Вовка,- простонал Мишка,- я знал, что ты успеешь!
        Хозяин поднял вверх морду и завыл, грозно и протяжно, волки подхватили.
        Пастырь вновь собрал свое стадо, и стадо подчинилось настоящему Хозяину.
        Мишка завалился на бок. Волколаки замерли, так же, как и волки, подняв лица к ночному безлунному небу.
        И только Григорьев не смог перебороть себя, потому что он не был волком, но он перестал быть человеком, человеческая природа давно уступила волколачьей.
        - А-а-а!- закричал Григорьев раненым зверем и бросился на Хозяина, занес нож, но вместо того, чтоб ударить белого волка, он вдруг завопил еще сильнее, его скрючило, подбросило и шваркнуло об землю. Заговоренный нож волколака впервые не подчинился ему, вырвался из руки, пролетел, ударился о пень, глухо звякнув, и рассыпался на части. Григорьев застыл темным пятном, и тело его, преображаясь, стремительно превращалось в волчье.
        К пню на четвереньках подполз обернувшийся человеком Леша, пуля пробила ему ногу. За ним по снегу тянулся кровавый след.
        Парни Григорьева ошарашенно глядели по сторонам. Со снега поднимались волки и… люди. Хозяин узнал водителя автобуса, сломавшегося по дороге, и толстую скандальную тетку, а еще двое были Хозяину незнакомы.
        Леша, стуча зубами, развязал Мишку. Тот сбросил с себя куртку, накинул на Лешу. Прикрикнул на парней:
        - Ну чего рты раскрыли! Не видите, люди замерзают!
        Парни скинули с себя тулупы, отдали женщине и водителю.
        Вовка смотрел на все происходящее, и ему казалось, что он спит и видит очередной странный сон. Он очнулся, когда Мишка подал ему джинсы и свитер:
        - Одевайся!
        Вовка послушно оделся. По привычке потрогал ножны, проверил, на месте ли нож. Оглядел волков, замерзающих людей, раненного Лешу…
        - И снова ты раненный,- вздохнул он.
        - Это ничего,- поморщился Леша.
        Вовка махнул рукой волкам, и они стали по очереди подходить к нему и опускать головы, словно кланяясь. А потом исчезли среди деревьев бесшумными серыми тенями.
        - А что с Григорьевым?- вспомнил Вовка.
        - Кажись, все,- тихо ответил Леша.
        Вовка поднялся с пня и подошел к неподвижному волчьему телу на снегу. Волк был мертв.
        - Н-да,- задумчиво произнес Вовка.
        - Оборотни умирают мгновенно,- тихо сказал Мишка.
        Заплакала женщина.
        - А эти кто?- спросил Вовка, кивнув на людей, кутавшихся в чужую одежду.
        - Это те, кого Григорьев обратил,- ответил Леша.- Теперь, после гибели волколака, они тоже свободны…
        И Вовка как будто вспомнил: да, так и должно было случиться.
        - Возьмите его одежду, иначе замерзнете,- распорядился Вовка, и никто не посмел ослушаться.
        Васька Григорьев направился к кустам и притащил узел смерзшегося тряпья.
        - Вот,- он положил узел перед Вовкой,- это все ихнее…
        - Одевайтесь,- велел Вовка.
        Люди кое-как оделись, их трясло от холода и страха, непослушными пальцами застегнули пуговицы… Вовка смотрел на них с сожалением и думал: «Эти-то хоть в живых остались, но ведь были и другие, те, кого загрыз волколак».
        Одевшись, люди, как до них волки, стали поодиночке подходить к Вовке. Они падали на колени и кланялись в землю, бормотали слова благодарности.
        Вовка испугался.
        - Да вы что!- отшатнулся он.- Немедленно встаньте! Нашли перед кем на колени падать!
        Люди смутились, поднялись, сбились в кучу, жались друг к другу, испуганные, исхудавшие, заросшие…
        - Надо выбираться,- устало сказал Вовка.
        Лешу пришлось снова укладывать на носилки, хотя его рана заживала быстро и перестала кровоточить, но он все-таки сильно хромал. Женщине отдали лыжи Григорьева. Остальные побрели, проваливаясь в глубокий снег.
        Вовка ненадолго задержался.
        - Идите, я догоню,- сказал он.
        Когда люди покинули поляну, он подошел к пню и увидел светящуюся фигуру белого волка. Волк ударил лапой, и пень распался надвое, открывая черный провал. Вовка заглянул туда, и у него закружилась голова. Там была бездна. И она ждала. Вовка с трудом дотащил до пня остывающий волчий труп, и бездна проглотила его.
        Пень сомкнулся.
        Белобородый старик сидел на пне и смотрела на Вовку.
        - Это был его выбор,- услышал Вовка.- Мы все совершаем свой выбор,- с грустью добавил старик… а потом исчез.
        Осколки волколакова ножа тоже исчезли.
        Вовка постоял, чувствуя, как мороз пробирается под свитер.
        - Надо выбираться,- повторил он уже себе.
        Выбирались тяжело, медленно.
        Когда показалась лесопилка, был уже третий час ночи. Люди устали и измучились. Женщина сразу же отправилась к себе.
        Остальных решено было оставить в доме Григорьева. А Лешу Вовка и Мишка позвали с собой. Надо было о многом расспросить бывших оборотней, но у Вовки совершенно не осталось сил.

«Завтра,- сказал он себе,- все завтра…»
        Дома он упал на кровать, уснул мгновенно и без сновидений.
        Тайна раскрыта
        Казалось, он только что закрыл глаза, как сразу же кто-то настойчиво начал его трясти.
        - Вставай! Да вставай же!
        Вовка с трудом разлепил непослушные веки. Его ослепило солнце. Он снова зажмурился, но неугомонный Мишка не отстал:
        - Просыпайся!
        - Чего?- недовольно пробурчал Вовка.
        - Вставай, говорю! Время - час дня!
        - Ну и что?
        Вовка перевернулся на другой бок, так, чтоб солнечный луч не бил по глазам.
        Мишка склонился к самому уху и прошептал:
        - У Григорьева ждут!
        И тогда Вовка вспомнил.
        Он резко сел на кровати. Сон мгновенно улетучился.
        - Сколько времени?- спросил он.
        - Я же тебе талдычу - час дня!
        - Ничего себе! А почему ты меня раньше не разбудил?
        Мишка хмыкнул:
        - Да потому что я сам только что проснулся.
        Вовка протер глаза, потряс головой:
        - Понятно… я сейчас, надо умыться.
        Он пошлепал босыми ногами к умывальнику, плеснул в лицо обжигающе ледяной водой, проснулся окончательно.
        - Леша где?
        - Там уже,- ответил Мишка, протягивая полотенце.
        Друзья наскоро оделись и бросились из дома.
        - Куда?!- крикнула вслед Матрена.- Хоть бы поели, неугомонные!
        Но они уже бежали по улице к дому Григорьева, или к бывшему дому… Хотя дом - вон он, высится из-за забора островерхой крышей, а где Григорьев?
        На мгновение темный ужас охватил Вовку при воспоминании о бездне, поглотившей мертвого волколака.
        - Ты сам-то как?- запоздало спросил Вовка у Мишки.
        - Нормально,- отмахнулся тот.- Если бы ты не успел, тогда…
        - До сих пор не понимаю, чего он хотел?- задумчиво произнес Вовка.
        - Что тут понимать,- отозвался Мишка,- власти он хотел. Пока твой дед был жив, Григорьев против него вякать не смел. Но все время чувствовал себя несвободным. Он хоть и пообещал деду не вредить никому, однако его волколачья душа требовала иного. Так что, когда дед умер, Григорьев начал искать возможность освободиться от заклятья. А как освободиться? Только с помощью пролитой крови!
        Вовка задохнулся:
        - Поэтому он убивал!
        - Ну да,- подтвердил Мишка и кивнул на забор,- вот мы и пришли, сейчас сам все узнаешь.
        Вовка толкнул незапертую калитку. Еще вчера этот дом казался ему логовом зла, что, по сути, так и было. Но сегодня дом выглядел вполне мирно. Обычный деревенский дом, добротный и крепкий.
        Ребята пересекли двор и поднялись на крыльцо. Дверь им открыл улыбающийся Леша, он приплясывал от нетерпения, хотя было заметно, что нога у него еще болит.
        - Ты бы поаккуратнее,- посоветовал Вовка.
        Леша кивал и радовался.
        Ребята прошли в комнату. За столом сидели уже знакомые Вовке люди, бывшие оборотни: сын и племянник Григорьева, водитель автобуса, женщина и двое мужчин.
        При виде Вовки они все поднялись и поклонились.
        - Ну, хватит, не надо этих церемоний,- смутился он,- вы теперь все свободны и можете возвращаться по домам. Больше вас никто не тронет, это я обещаю.
        Женщина, все время кутавшаяся в платок, глухо произнесла:
        - Скажите, а мы больше не будем…- у нее не хватило дыхания, так сильно она нервничала,- не будем превращаться в волков?
        - Нет, не будете,- ответил Мишка.- Тот, кто вас обратил,- мертв, а Хозяин,- он кивнул на Вовку,- дал вам свободу.
        - Я… я так благодарна,- еле слышно произнесла женщина.- Это, это был ужас!
        - Дядька Савка обратил их, когда поехал на своем тракторе автобус вытягивать. Он сначала думал напасть на людей по дороге, но тебя испугался,- сообщил он Вовке,- вот и погрыз этих потом…
        Женщина кивнула и заплакала. Водитель молчал, опустив голову.
        - Его автобус в сарае стоит,- сообщил сын Григорьева, отводя глаза от Вовки. Племянник вообще забился в угол и сидел там, обхватив голову руками.
        - Чего вы боитесь?- удивился Вовка.
        - Нас все ненавидят,- с трудом произнес сын Григорьева.
        - За что же вас ненавидеть?- не согласился Мишка.- Вы пострадали так же, как и остальные, к тому же ведь вы еще детьми были, когда это случилось?
        Парни медленно кивнули, соглашаясь.
        - Он мой отец,- произнес сын Григорьева.
        - А что можно сказать об отце, озверевшем настолько, чтоб загрызть собственного сына?- вдруг сказал Вовка.
        - Где он?- просил сын.
        - Его больше нет,- жестко ответил Вовка,- совсем нет!
        А потом он велел парням истопить баню и всем помыться и привести себя в человеческий вид. Водитель ушел в сарай разбираться с автобусом, женщина попросила отпустить ее домой.
        Вечером водитель увез двоих пострадавших в район.
        А Вовка и Мишка еще долго сидели с сыном и племянником волколака, и те рассказывали им о Григорьеве. Знали они немного. Но и того, что знали, оказалось достаточно, чтоб составить полную картину.
        Григорьев не мог избавиться от ножа, но он понял, что заговор ослабевает, как только нож омывается кровью. Он действительно хотел безраздельной власти и свободы. Он завидовал Вовкиному деду и ждал его смерти. Как только дед умер, Григорьев тут же нарушил данное слово. Он не пожалел своего сына, почти младенца, набросился на него на глазах матери. Женщина умерла от ужаса. Григорьев не остановился, заманив к себе маленького племянника, обратил и его. Он хотел собрать собственную стаю, чтоб все обращенные волколаки подчинялись только ему, чтоб он был их полновластным Хозяином.
        Парни боялись его панически. Сами они никого не убивали, но видели, как Григорьев резал своих жертв, чтоб ослабить заклинание деда и иметь возможность оборачиваться волком чаще, чем раз в месяц в полнолуние.
        Григорьев торопился. Январь - самое глухое время. Он должен был успеть до наступления Рождества расправиться с настоящим Хозяином, Белым цариком. Потому что потом его силы заметно ослабли бы, а после Крещения он и вовсе стал бы бессилен. Ведь всем известно, во время Крещения мир очищается от злых духов.
        А Григорьев был одержимым. И каждый год после Крещения он запирался дома и долго болел, до самой весны.

* * *
        На Рождество приехали Вовкины родители.
        Бабка Матрена очень просилась на праздничную службу, поэтому все семейство отправилось в райцентр.
        - Тебя еще дед крестил,- напутствовала Матрена Вовку,- и мне наказывал, чтоб я напоминала тебе о том, что в церкву надо ходить!
        Вовка послушно кивал, хотя и побаивался. Ведь как ни крути, а он все-таки оборотень… И как об этом говорить на исповеди? Он поделился своими сомнениями с Мишкой.
        - Никакой ты не оборотень,- отрезал друг,- тебе же дед сказал, что ты человек! Просто у тебя способность такая. И предок твой Вольх Всеславьевич не был обращенным или одержимым. Он, может, для того и родился таким, чтоб с волколаками бороться. Не зря же его называют Белым цариком и Волчьим Пастырем. Вот и теперь ты - его прапрапра… короче, его потомок, последний в роду, и способности твои проявились именно тогда, когда надо было людей спасать. Ты и спас. А на исповеди надо о грехах рассказывать, а не о добрых делах.

«Все-таки Мишка настоящий друг!» - думал Вовка, слушая его.
        Эпилог
        Григорьева искали, конечно, но не нашли, что неудивительно.
        Зато нашлись два человека, пропавшие в прошлом году. В районе это событие стало настоящей сенсацией. Но и она скоро забылась. Ведь объяснение об исчезновении выглядело уж очень просто: один сказал, что уезжал на заработки, другой утверждал, что жил у родственников.
        Водитель и женщина еще не успели попасть в розыск. К тому же женщина была одинокой, жила замкнуто, в поселке ни с кем особенно дружбу не водила, и хотя соседи заметили, что она пропала, шум не поднимали, да и многие в поселке догадывались о том, что дело тут нечистое. Оказалось, что Григорьев держал в страхе всех обитателей поселка, слухи о нем ходили всегда, но только за спиной и потихоньку. Никто не решился бы вступить с Григорьевым в открытый конфликт. Что же касается водителя, то у него семья на праздники отправилась в город. Так что ни жена, ни дети даже не знали о его исчезновении.
        После всех событий племянник Григорьева вернулся в райцентр к родителям, а сын Григорьева заперся в доме и долго не выходил. Соседи сочувствовали, как же, отец пропал, но многие втихомолку радовались. Как бы там ни было, парня жалели, помогали, конечно, кто чем мог. Но он людей сторонился, пускал к себе только дурачка Лешу.
        Обо всем этом Вовка узнал, когда приехал в поселок в следующий раз, а случилось это ранней весной.
        Бабка Матрена уже стояла в огороде, прикидывая, где какие грядки она разобьет и что на них посадит. Снег сползал с земли, обнажая черные проплешины. Уже прилетели грачи. Сын Григорьева возился с отцовским трактором во дворе под навесом. Вовка зашел его проведать. Вася хоть и боялся его, но все же не так, как раньше.
        Он рассказал Вовке о том, что иногда к нему приезжает его родня, что весной он собирается пахать, а потом, наверное, будет поступать в колледж, скорее всего, на заочное обучение, потому что в городе жить не хочет.
        О Григорьеве не говорили. Да и о чем говорить, если все сказано. Сын мало что помнил из своего детства. А то, что происходило потом, вспоминать не хотел.
        Спросил только:
        - А ты крещеный?
        - Крещеный, меня дед крестил, бабушка рассказывала.
        Парень вздохнул:
        - Вот и Леша тоже крещеный… И тоже твой дед крестил.
        - А ты - нет?- уточнил Вовка.
        - Куда там,- отмахнулся он,- вот думаю, а мне-то можно?
        - Нужно,- уверенно ответил Вовка.- Хочешь, я с тобой пойду?
        - Хочу!- обрадовался Вася.- А когда?
        - Да хоть завтра. Поедем на автобусе, зайдем в церковь, все узнаем. Или дождемся родителей, они нас на машине отвезут.
        Вася улыбнулся:
        - И Лешу с собой возьмем.
        - Конечно,- ответил Вовка.
        У Васи посветлело лицо, он как-то очень легко вздохнул, даже засмеялся.
        И у Вовки настроение сразу улучшилось. Ему было искренне жаль парня и очень хотелось ему помочь.
        - А чем же ты вообще хочешь заниматься? Ну, в жизни?- спросил Вовка.
        - Да вот,- смущенно сказал Вася,- зовут в лесничество… если бы ты позволил…
        - Конечно,- улыбнулся Вовка.
        - А волки на меня не в обиде?
        - Ничего, я с ними поговорю,- пообещал Вовка.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к