Интуит. Арка 1. Том 2 Дмитрий Янтарный
        Дэмиен #2
        Казалось бы: жил себе человек, жил, не тужил, никому не мешал, никого не обижал. Ну, разве что мозг у этого человека был немного странный: обо всём, о чём захотел - тут же, взял и узнал. Казалось бы, кому это могло помешать? Тем более, что не сильно этот человек и светился. Ан нет, нашли бедолагу, да не спецслужбы, желающие запереть его в лаборатории да мозг по клеточкам разобрать, а… существа из мира иного, сиречь орками, эльфами, гномами и вампирами называемые. И стал наш герой безо всякого на то желания попаданцем в мир, куда ему не особенно и хотелось.
        Да только кто ж его станет спрашивать? Способности, отличающие от прочих людей, есть? Будь добр отрабатывать. Исходные условия просты, как всё гениальное. Мир, попавший в беду - есть. Избранный для него мессия - есть. Команда, которая наставит, посоветует, а так же поможет не уклониться от великой цели - есть. Как - хочу домой? А мир спасать кто будет? Нет, дорогой товарищ, вы сначала работу отработайте, а там видно будет…
        Дмитрий Янтарный
        Дэмиен. Интуит. Арка 1. Том 2

* * *
        ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ. УЧИТЕЛЬ
        Глава 4.1
        ГЛАВА 1. УНИВЕРСИТЕТ ВЫСОКОГО ВОЛШЕБСТВА.
        Стоило отдать должное - ждал я совсем недолго. Уже через пару минут мне открыла дверь горничная. Если быть точнее - старшая горничная. Девушка была одета в чёрное платье, а вот фартук был почему-то жёлтый. На ум невольно пришло сравнение с пчелой. Волосы у девушки были тёмно-пепельные, а вот чуть синеватая кожа и слишком светлые карие глаза явно говорили о том, что у девушки в роду были тёмные эльфы.
        - Зарилия, старшая горничная Университета, - представилась девушка, - чем могу помочь?
        - Добрый день, - вежливо поздоровался я, - мне нужно к ректору Эльтеко Нейетти. У меня для него письмо.
        - Письмо я могла бы передать и сама, - радушно улыбнулась девушка, - кабинет ректора находится примерно в середине башни. Зачем вам туда подниматься и тратить столько времени?
        - Боюсь, к этому письму прилагаюсь я, - надеюсь, моя улыбка вышла не слишком пугающей, мимика таисианов для меня была ещё в диковинку.
        - Вот как? - удивилась горничная, - ну, хорошо. Если вы в этом уверены - проходите.
        Она посторонилась. Я сделал шаг и… казалось, время застыло на короткий миг. А входная арка замерцала серебристым светом, и меня пронизала какая-то странная магия. Это длилось не больше мгновения - но ощущение было такое, словно меня с размаху окунули в прорубь с ледяной водой. До сих пор мурашки по коже бежали.
        - Что… что это такое было? - хрипло спросил я.
        - Защита от непрошенных гостей, - пожала плечами старшая горничная, - неужели вы думаете, что ректор позволил бы слабой девушке открывать двери любым посетителям - и при этом не позаботился о её безопасности? Страж академии признал вас безопасным - значит, вы можете войти.
        - А если бы… не признал? - я всё ещё не мог прийти в себя.
        - Не переживайте, просто парализовал бы. Нам ни к чему лишние проблемы. Но тогда к вам спустился бы лично милорд ректор. И тут уже возможны варианты. В лучшем случае вас бы просто развернули и посоветовали больше никогда сюда не приходить. В худшем… могли бы и королевскую стражу позвать. А теперь, с вашего позволения, прошу за мной. Вы пришли очень поздно - приёмные часы у ректора заканчиваются через двадцать минут. Он, конечно, всегда делает исключения и готов задержаться, да только ему тоже отдыхать надо. Особенно сейчас, когда Совет, того и гляди… - спохватившись, девушка замолчала.
        - А при чём тут Совет? - поинтересовался я.
        - Неважно. К вам это не имеет никакого отношения, - холодно сказала горничная.
        Мы прошли мимо большой каменистой площади. Вероятно, это была площадка для тренировок: в одной её части находилось озеро, возле которого могли практиковаться маги воды. Так же на одном участке каменистая поверхность была неровной, а на втором - на той же поверхности присутствовали чёрные пятна сажи.
        Сама башня при всей своей высоте больше всего напоминала конус. Я не поленился использовать интуицию и выяснил, что в основании башня была примерно полсотни метров в диаметре, а вот на самом верху - всего двадцать пять. На самой верхушке был конический колпак. Устройство башни было весьма практичным. Благодаря такой поверхности капли дождя всё же стекали по стене, а не струями обрушивались на землю с двухметровой высоты. Будь это иначе - земля у основания давно была бы размыта.
        Двери была сделаны из стьёка - это дерево очень похоже на земной дуб, только стволы часто по толщине не превышают берёзу, да и древесина темнее. Сразу за дверьми располагалась огромная прихожая. Больше ничего не было - лишь лестница прямо из центра вела на второй этаж.
        - Для парадных приёмов, когда в них есть нужда, - небрежно сказала девушка, предугадав мой вопрос. Только, как выяснилось, этот этаж так и назывался: парадным. Нумерация начиналась со следующего этажа.
        - Здесь столовая, - сказала Зарилия, кивнув в сторону двери, за которым слышался довольный гул, перемежающийся звоном вилок и многочисленными жевательными движениями. Из любопытства я бросил взгляд за дверь - и сразу увидел трёх людей, девушку-гномку, двоих орков и двух же эльфов. Правда, один был тёмный, а один - светлый. Опознавательных знаков ни на ком не было. Не имея привычки оставлять вопросы без ответа, я обратился к своей интуиции, вернее, ныне инстинкту. Как оказалось, раньше у студентов была своя униформа, но порядка пятнадцати лет назад её упразднили. Из-за постоянного сокращения финансирования. И это меня изрядно удивило. Магия - это ресурс, с помощью которого любая власть всегда стремится упрочить своё положение. И уж эти никогда недостатка в деньгах не испытывали. И было очень странно видеть, что экономить начали именно на магах. Я не на шутку заинтересовался. Если раньше я воспринимал это место как гостиницу, где мне выдадут номер (скорее всего), то теперь захотелось задать ректору некоторые вопросы. Вряд ли его устраивает такое положение вещей.
        Следующий этаж содержал тренировочную площадку. Конечно, не такую широкую, как на улице, но тоже достаточно вместительную. Хотя бы один стихийный курс мог спокойно тренироваться.
        Дальше шли аудитории для лекций. Для них было отведено целых два этажа. Следующие этажи были отведены под общежития: земля, вода, огонь и воздух. Именно в такой последовательности.
        - Недолго осталось, - девушка сочувственно посмотрела на меня. Я, и в самом деле, уже с трудом передвигал ногами, - Башня, конечно, большая, но такая ходьба полезна. Особенно с учётом того, что маги почти всегда ведут сидячий образ жизни.
        Ещё два этажа занимали комнаты преподавателей. И вот, наконец, перед нам предстала большая дверь из красного дерева. Горничная постучала два раза и тотчас получила приглашение войти. Открыв дверь, девушка с порога заявила.
        - Милорд ректор, к вам посетитель.
        - Ну, раз он прошёл Стража, из вежливости я обязан его выслушать, - со слабой усмешкой сказал голос из кабинета, - впрочем, если бы Страж его не пропустил, мне бы всё равно пришлось его выслушать. По крайней мере, в данном случае я смею надеяться, что выслушивать мне придётся не отборную брань.
        - Проходите, - сказала Зарилия. Я прошествовал в кабинет.
        - Спасибо, Зарилия, вы пока свободны, - кивнул ей ректор. Девушка сделала книксен и покинула помещение.
        - Доброго времени суток, - кивнул мне ректор, взглядом указывая на стул для посетителей, - по правде говоря, я немного удивлён. Уже очень давно в этот кабинет не заходили таисианы. С кем имею честь? - он участливо посмотрел на меня.
        - Моё имя - Дамиаш, - вежливо ответил я, - меня сюда прислал мой др… командир. Вогнар. В силу личных причин он просит вас… предоставить мне здесь… убежище… короче, вот, - я вытащил из внутреннего кармана письмо и протянул его ректору. Тот взял бумагу, развернул и принялся читать. Я же тем временем рискнул осмотреться.
        Сидел ректор за столом, сделанным из красного дерева и отделанного резьбой в форме спиралей по бокам. Слева от меня находился шкаф с книгами, тянущийся по всей стене. С правой стороны - два столика, на которых ректор в свободное время, вероятно, проводит какие-то эксперименты. В левом углу журчал небольшой фонтан, выполненный в форме небольшого дракона. Дракончик лежал на небольшом пьедестале, а из пасти у него, собственно, и текла вода. Обернувшись на дверь, я увидел несколько портретов, висящих по правую и левую сторону.
        - Вот оно, значит, как, - протянул ректор, - на вас в силу каких-то причин открыли охоту… Молчаливые Сёстры. Да, это серьёзно. И теперь я понимаю, почему Вогнар просто не оставил вас в гостинице, а послал сюда. Конечно, даже не будь Вогнар моим близким другом, я бы всё равно не отказал в убежище тому, кого преследуют такие враги. Но мне кажется, что Вогнар недоговаривает. Я, конечно, не настаиваю, но всё же хотелось бы знать, почему они проявляют к вам такой интерес.
        - Есть… некоторые причины, - ответил я, - но я не имею права их раскрывать. Простите, но если Вогнар вам не сообщил - не вправе сказать и я. Могу только одно сказать. Во время нашего путешествия я… мне открылась знание… Магии Слёз.
        - В самом деле? - изумление ректора было искреннее и неподдельное, - нельзя ли поподробнее?
        Я коротко рассказал о дуэли с Кичандашем. О том, как мне пришлось противостоять магии крови… И как я сумел это сделать именно таким способом.
        - Но зачем вам вообще понадобилось драться с сородичем? Да ещё и магом крови? Простите великодушно за такой вопрос… но мне очень хорошо известно, как Церковь относится к магам крови. Я точно знаю, что тех таисианов, кто в силу каких-либо причин берётся практиковать это искусство, сородичи буквально боготворят. Что же сподвигло вас на подобное…
        - Это - личное, - безапелляционно заявил я. Ректор внимательно смотрел на меня, потом кивнул.
        - Как скажете, Дамиаш. Я не настаиваю. Ваше прошлое - и ваши взаимоотношения с Вогнаром - это ваше личное дело. Просто, если вас преследуют Сёстры… и если бы вы мне доверились, я мог бы лучше оградить вас… если бы знал, что именно ими движет. Впрочем, я надеюсь на ваше благоразумие и на то, что вы понимаете: на кону стоят ваша безопасность и ваша жизнь. И я всегда готов вернуться к этому вопросу. Сейчас у меня к вам есть просьба иного толка.
        - Надеюсь, что-то такое, что будет в моих силах сделать? - ответил я.
        - Очень на это надеюсь, - кивнул ректор, - если вы овладели Магией Слёз - правильно ли я понимаю, что вы могли бы обучить этому искусству кого-то ещё?
        Я с подозрением уставился на письмо от Вогнара, жалея, что собственная порядочность не позволила мне сунуть в него нос. Наверняка там всё это было описано. И отослал меня Вогнар сюда именно для того, чтобы это всплывшее искусство кому-нибудь да передать.
        - Во-первых, овладение этой магией произошло инстинктивно. Я могу ею пользоваться, это так. Но происходит это само собой. У меня нет никаких схем, чертежей, практик… Исключительно инстинкт. Так что увы - но нет, преподавать такую магию я не гожусь. Мне жаль.
        - Досадно, - покачал головой милорд ректор, - а ведь какая это была бы сенсация: возвращение магии Слёз. Какой интерес проявила бы к этому Церковь. Возможно, удалось бы даже выбить лишнее финансирование, особенно с учётом того, что Совет…
        Милорд ректор замолчал. Потом внимательно посмотрел на меня и откинулся в кресле. Стоило отметить, ректор, несмотря на сидячий образ жизни, фигуру поддерживает. Строен, но без худобы. Каштановые волосы, завязанные в хвост, блестели на свету. А зелёные глаза на его умном лице, казалось, видели собеседника насквозь.
        - То есть правильно я понимаю, что Вогнар в письме прямым текстом пообещал, что я буду преподавать магию слёз? - прямо в лоб заявил я, - и коль скоро делать я этого не могу, то и оставаться здесь мне тоже не стоит?
        - Ну, что вы, Дамиаш? - укоризненно сказал ректор, - как вы могли так подумать? Да и я уже сказал раньше: даже будь вы простым человеком и не будь знакомы с Вогнаром, я бы дал вам убежище, чтобы защитить от Молчаливых Сестёр. Но, спорить не буду, я был бы рад дать вам какое-нибудь дело. В конце концов, пойдут ли вам на пользу три месяца безделья? Ну, отдохнёте вы день, два, неделю… дальше-то что? Вам же просто станет скучно.
        Он встал и принялся мерять шагами кабинет.
        - Скрывать не буду: моё поведение в немалой степени вызвано тем, что ситуация с кадрами в нашем Университете, без преувеличения - плачевная. Сильных и талантливых магов вербуют в королевскую армию. И те соглашаются - потому что там им предлагают такие условия, которые я предложить не в состоянии. В силу, собственно, того, что финансированием Университета занимается королевская власть. А семьи надо кормить всем.
        - Я - единственный высший маг в Университете, - он обернулся и гордо посмотрел на меня, - магия огня, ветвь созидания. Но мало кого из учеников прельщает перспектива изучать эту ветвь: чтобы ей обучиться, нужны долгие и долгие года, а нынешняя молодежь начисто лишена терпения: им нужны немедленные результаты, здесь и сейчас. У нас присутствуют преподаватели по всем двенадцати начальным направлениям, но они слишком слабы. Они теоретики с минимальными магическими способностями, чей талант не может быть сколь угодно востребован где бы то ни было. Даже в магической школе, где ты можешь не знать направлений специалистов, но стихийными основами необходимо владеть от и до. Преподавателей - экспертов трое: Ханья Хинаки, воздух, эксперт телепортаций, Сикихо Прейас, земля, эксперт металла, и Дренд Боллен, огонь, эксперт вызова огненных духов. Экспертов магии воды в университете нет совсем. К сожалению, и этих троих регулярно приглашают в армию. Они пока остаются ради детей, но с каждым выпуском я боюсь, что они тоже уйдут на более хлебные места.
        - Собственно, в этом и заключается моя просьба. Мне нужен эксперт магии воды. Хотя бы ненадолго. Если вы овладели магией Слёз - правильно ли я понимаю, что до этого в изучении своей магии вы шли по ветви Власти?
        - Ну, почему же, - ответил я, - мне и другие направления известны.
        - Я в этом не сомневался, - кивнул ректор, - не будь вы одарённым магом - вряд ли вам бы удалось вызвать из небытия магию Слёз. И всё же меня интересует именно ветвь власти. Могли вы попробовать - я подчёркиваю, попробовать - преподавать курс магии Гипноза? Это вас ни к чему не обязывает: не получится - значит, не судьба. Но я вас прошу хотя бы попробовать. Здесь имеются студенты, которые истосковались по новым знаниям. И есть я, отчаянно нуждающийся в том, что выпустить хотя бы десяток экспертов магии воды. Что скажете?
        Наверное, отказываться не стоит. Ведь, в самом деле, мои способности просто идеально подходят для подобной деятельности. Да и три месяца сидеть без дела - тоже не вариант. Так можно совсем раскиснуть. Попробовать, во всяком случае, стоит. Тем более, что я ничего не теряю.
        - Думаю, такую просьбу я в состоянии удовлетворить, - медленно сказал я, после чего добавил, - негоже вашим студентам будет выпускаться, не имея сколько-нибудь малейшего представления о магии гипноза, верно?..
        - Чудесно. Просто замечательно - сказал ректор, довольно откидываясь в кресле, - вы меня очень порадовали. План уроков и лекций - полностью на ваше усмотрение. Первое занятие вы проведёте послезавтра, в аудитории номер четыреста семь на четвёртом этаже, а потом мы согласуем с вами график. Зарилия, - скомандовал он. И хотя ректор не звонил в колокольчик и не применял магию, девушка тотчас вошла в кабинет.
        - Будь добра, проводи гостя в его комнату. Комната тысяча семь. Там тоже раньше жил маг воды. Думаю, вам там понравится. И да, Зарилия, профессор Дамиаш - теперь наш преподаватель. Так что, пожалуйста, проследи, чтобы он ни в чём не нуждался.
        - Как скажете, милорд ректор, - Зарилия снова сделала книксен и сказала, - прошу следовать за мной.
        Едва мы вышли, девушка обернулась и сказала:
        - Профессор Дамиаш, что же вы не сказали, что пришли устраиваться на работу? У нас сейчас, в самом деле, страшный дефицит учителей. А что вы будете преподавать?
        - Договорились на магии Гипноза, - растерянно ответил я, удивившись, как буквально сияет и лучится старшая горничная.
        - О, какая радость, - сказала Зарилия, подводя меня к очередной лестнице, - таких специалистов у нас уже давно не было. А кто были - уже давно в Столице служат. Так что же вы молчали?
        - Да я и сам не знал, что так получится… - ещё более растеряно сказал я.
        - Вы думали, что раз вы ящер, то вас не возьмут на работу, - понимающе спросила Зарилия, - не переживайте, ректор строго следит за тем, чтобы в Университете не было даже намёка на расизм. Так что не переживайте, никто не будет вас оскорблять и принижать. А вот в городе, - девушка помрачнела, - в городе могут и… пристать стражники. Вы бы сразу попросили у милорда ректора документ какой… в городе таисианов недолюбливают, лишним не будет.
        - Большое спасибо за совет, - кивнул я. Мы уже шли по этажу, где нумерация шла по тысячам. Впрочем, это было не от того, что в Университете столько комнат, а по более простому признаку: первая одна или две цифры - номер этажа, вторые - номер комнаты. Собственно, мой номер означал, что моя комната имеет номер семь и находится на десятом этаже, если парадный считать за нулевой. Наконец, мы пришли. Перед нами была ясеневая дверь с номером тысяча семь.
        - Вот и ваша комната, почтенный Дамиаш, - сказала девушка, после чего громко скомандовала, - ключ!
        Ей в ладонь тотчас упал бронзовый ключ.
        - Милорд ректор озаботился, - довольно сказала девушка, протягивая ключ, - как старшая горничная, я имею прямой доступ ко всем ключам в Университете вне зависимости от того, где именно я нахожусь на его территории. Если вам нужно что-нибудь ещё - дайте мне знать об этом сейчас, пожалуйста, пока я ещё не ушла.
        - Нет-нет, Зарилия, благодарю вас, мне ничего не надо, - ответил я, принимая ключ.
        - Замечательно, - кивнула она, - приём пищи в столовой, да вы её и видели. Она весь второй этаж занимает. Конечно, ужин уже кончился, но если вы голодны - сообщите поварам, они что-нибудь вам соберут. Преподаватели часто приходят позже, так что это нормально. Желаю вам закрепиться здесь, профессор Дамиаш. А теперь, с вашего позволения, меня ждут дела.
        Девушка ушла, а я стал осматривать своё новое жилище. Комната была большой и просторной. Небесно-голубые обои и синие шторы просто радовали глаз. В столе - обычном квадратном столе из бука - нашлось огромное количество пергамента и чернил. В книжном шкафу - книги почти по всем направлениям водной магии. Я интереса ради взял учебник магии гипноза. После краткого ознакомления книга показалось мне крайне скучной и малопознавательной: большая её часть - вода, намешанная с самыми общими известными определениями и изредка дополняемая совершенно ничем не подкреплёнными домыслами автора. Неудивительно, что в конце была сделана приписка, вероятно, одним из студентов: «Магия воды - фуфло.» Я бы тоже такое написал, если бы прочитал этот учебник. Подавив желание выкинуть учебник в мусорное ведро, я вернул его на полку. Если они и магии иллюзий учились по такой ерунде - то непонятно, что из них вообще получается при выпуске. Ну да ладно. У меня будет время продемонстрировать им мастер-класс. Сильные - научатся. Слабые - отсеются. Вести нудные лекции три месяца для отвода глаз я не намерен. Если уж мне поручают
какое-то дело - я всегда его делаю так, чтобы, как минимум, перед самим собой стыдно не было.
        Сняв куртку и сбросив сапоги, я лёг на кровать, чтобы немножко передохнуть. Тело таисиана, конечно, не пример выносливее моего человеческого, но и его десять дней конной езды порядком истощили. Прикрыв глаза, я задумался.
        Ну теперь-то картинка стала вырисовываться логичная. Ведь, в самом деле, зачем содержать Университет, в котором маги себе на уме, требуют соответствующего к себе отношения и наверняка далеко не всякий приказ станут выполнять? Куда проще создать свой собственный магический орден. По первой можно прилично платить - чтобы Университет сам себя изжил и канул в небытие. А там уже можно и заработок ограничить, и мозги промыть, чтобы приказы разной степени сомнительности выполнялись охотно и без вопросов, да и контролировать всё это намного легче. Умный ход, ничего не скажешь…
        За этими мыслями я даже не заметил, как отключился…
        Глава 4.2
        ГЛАВА 2. ОЖИДАЕМАЯ РЕАКЦИЯ.
        Проснулся я примерно в полдевятого утра, как раз для того, чтобы успеть на завтрак. В комнате был так же и отдельный санузел. В него входили бочка с водой и черпаком, предназначенные для умывания, зубная щетка и зубной порошок, но при этом и резко входивший в контраст с вышеперечисленным унитаз. Впрочем, унитазу я порадовался: это был первый унитаз, который я вижу в этом мире. А необходимость справлять естественные потребности никуда не пропала. Но я отвлёкся.
        Зачерпнув побольше воды, я с удовольствием обмылся, устроив себе душ-водоворот. Потом настала очередь чистки зубов - здесь я впервые обратил внимание на то, что у меня во рту теперь тридцать шесть клыков, предназначенных исключительно для мясной пищи. Наверное, рис и ягоды, которые я видел в деревне таисианов, глотаются ящерами, не жуя. Я, конечно, чистил зубы и раньше, но вот времени, чтобы их сосчитать, до этого у меня не было. Времени до завтрака оставалось десять минут.
        Одевшись и выйдя из комнаты, я припомнил, где тут находится лестница, и направился к ней. По пути мне встретилась пара тёмных эльфов, которые, едва заметив меня, гордо задрали носы и прошли мимо. Я же, однако, учуял в них магию воды. Утешив себя тем, каким унижением для них будет у меня учиться, я злорадно захихикал и пошёл дальше.
        Между прочим, эта парочка могла бы и поубавить спесь. Потому как чистокровные эльфы не имеют способностей к стихийной магии. Крайне редко они владеют отдельными навыками (например, Миариали - своеобразная модификация магии гипноза, а именно телепатия). Может быть эльф, умеющий покорять металл, и только металл. Может быть эльф - друид, которому подчиняется флора. Может быть эльф - оборотень. История знает даже несколько эльфов - некромантов, но никогда чистокровные эльфы не были способны к стихийной магии. И если эта пара имеет такие способности - то исключительно благодаря человеческим корням. Сайраш говорил, что таисианы - самая одарённая природой раса, но он всё же немного слукавил. Именно среди людей больше всего магов. Почему - неизвестно. Наверное, потому что по всем остальным параметрам они уступают прочим. Например, состояние здоровья и продолжительность жизни - даже не одна из самых низких, а самая низкая. Другое дело, что на такую продолжительность жизни даже Япония посмотрела бы с уважением - но, как говорится, всё познается в сравнении.
        За этими размышлениями я оказался в столовой. Готовила здесь повариха, практически ничем не отличающаяся от многих её коллег, что мне удалось повидать ранее: толстая, круглая, весёлая и добродушная. Еду же разносили поварята. Поскольку сегодня был один из выходных дней, и в университете присутствовали не все, то и еда стояла не по всем столикам, а лишь на части. Тем же, кому еды не хватало, поварята доносили отдельно.
        На завтрак было самое обычное пюре с рыбой и огурцом. Пюре с рыбой моё тело ещё как-то съело, а вот огурцом я едва не подавился: во рту ящера это была страшная гадость. Для сравнения - как если бы я в теле человека попытался съесть живую медузу. Покончив с завтраком, я оценил свое финансовое состояние. Золотой и семнадцать серебряков. Надо будет сходить на местный рынок и оценить тамошнее мясо, вполне возможно, что готовить себе придется самому. Или договариваться с поварихой.
        При этом сказать, что моё появление в столовой вызвало переполох - значит, ничего не сказать. Половина студентов при моём появлении забыла, что еду нужно жевать. В итоге четверо или пятеро поперхнулись тем, что у них было во рту. Стоило признать, обслуживающему персоналу удалось сохранить нейтрально-благожелательное выражение лица, но вот студенты, уже отошедшие от первого шока, буквально прожигали меня взглядами. Мне стоило больших усилий неспешно закончить завтрак и удалиться.
        Вполне логичный вопрос - почему мне просто не принять человеческий облик и вести спокойное существование? Ответ на него очень прост: я начинаю терять самоконтроль. В моём распоряжении такие огромные силы - а я позволил себе потерять контроль над разумом. Можно сколько угодно убеждать себя, что моей вины тут нет, а можно здраво взглянуть на проблему.
        Я сейчас наверняка самое одарённое существо во всем Авиале. Даже дракону я могу бросить вызов с высоким шансом на победу. Всё это привело к тому, что я элементарно стал слишком высоко задирать нос. И следствие этого - мой потерянный разум. Мне необходимо оставаться в теле изгоя, чтобы не расслабляться и не витать в небесах. Тем более, что это уже не первый мой провал. Да и потом - просто спасать тех, кто будет готов тебя боготворить и падать в ноги. Попробуй-ка проявить жертвенность к тем, кто с высокой долей вероятности плюнет тебе в спину и даст пинка, зная, что не получит сдачи. Так что в ближайшее время с человеческим обликом можно попрощаться…

* * *
        - Ты его видела? Таисиан! В университете! Да что он тут забыл? - спросил человек весьма крепкого телосложения с изрядной примесью гномьей крови Таргес, обладающий склонностью к магии земли. Его возмущение было столь велико, что он трясся от гнева, а вместе с ним дрожал и столик со всей едой и посудой.
        - Ну, судя по тому, что в расписании у нас, водников, появился курс Магия гипноза, можно предположить, что именно он будет её преподавать. Хотя этот ящер и выглядит очень молодым, в общежитие его не селили и со всеми не знакомили. Значит, он - преподаватель, - невозмутимо ответила орчанка Каэлла. У орков крайне редко проявлялась способность к магии воды, они больше были магами огня и земли. Наверное, сказались далёкие человеческие корни.
        - Какой ужас. Не завидую я тем, кому он будет преподавать, - фыркнул Таргес.
        - А я, наоборот, рада. Надоело ходить к этим водникам - теоретикам и без конца повторять одни и те же упражнения. Если он будет толковее них - я готова у него учиться, невзирая на то, кто он такой, - поморщившись, сказала Каэлла, отправив при этом в рот ложку, полную пюре.
        - Да все таисианы - воры, лжецы и мошенники. Им нельзя доверять, - сузив глаза, проговорил её собеседник.
        - Знаешь, Таргес, и среди гномов есть работорговцы. И среди людей есть воры, и среди орков - разбойники. Но это не означает, что все они являются такими. Мне кажется, что вы, гномы, так упорно ставите на них это клеймо потому, что они нанесли вам одно из самых грандиозных поражений во время Войны двух союзов, - сказала Каэлла, отправив в рот вилку с кусочком сельди, предварительно обвиняюще указав этой самой вилкой в сторону Таргеса.
        - Неправда! - вскочил полугном, но, увидев, что другие на него уставились, сел обратно, - ты говоришь чушь!
        - Это ты говоришь глупости, Таргес, - фыркнула орчанка, - неужели ты думаешь, что если бы он был опасен для нас, то милорд ректор вообще пустил бы его сюда?
        - Хм, - здоровяк пристыженно опустил голову и почесал затылок, - да, об этом я не подумал.
        - Как и о том, что ты чуть не опрокинул столик с едой. Как и многом другом. Как всегда.
        - Не смешно, - пробурчал Таргес.
        - Мне, как ни странно, тоже, - хмыкнула Каэлла.

* * *
        Я же тем временем решил пройтись по городу. Прогулка по свежему воздуху мне явно не помешает. Так что я, накинув на себя пурпурный дорожный плащ, нашедшийся в вещевом шкафу, и опустив капюшон на голову, дабы не смущать простых жителей своим видом - и не провоцировать Сестёр, если таковые в городе обнаружатся, направился на прогулку по Краспагену.
        Да, я осознавал, что каждый выход из башни сопряжён для меня с определённым риском, но всё же решил не запирать себя в четырёх стенах. Во-первых, в многолюдном городе, да ещё и недалеко от Столицы, Сёстры будут действовать стократ осторожнее. Если, конечно, они вообще знают, где меня искать. Ну и, вероятно, ходить гулять лучше в разные временные промежутки, чтобы меня нельзя было отследить по графику. Ну а в самом крайнем случае инстинкт подстрахует.
        Город, как вы уже догадались, ничего интересного собой не представлял. Главным его достоянием была башня Университета, вокруг которой расположились все прочие строения, редкие из которых превышали высотой два этажа. Добравшись до рынка, я прошёл к мясным рядам и стал оценивать товар.
        Большая его часть заставила меня брезгливо сморщиться. Мясо было относительно свежим, но вот условия его хранения оставляли желать лучшего. Я задумчиво прошёлся по одному ряду, второму, и, наконец, в конце третьего я увидел просто огромного мясника - человека. Не всякий орк, должно быть, выше него ростом - два метра в высоту он был как пить дать. В его лавке мясо было самое лучшее - нюх таисиана сам привёл меня сюда. Кроме того, мясо содержалось на самой настоящей фольге, которая к тому же была зачарована магом, дабы к ней не цеплялась всякая зараза. Увидев меня, он поднялся, взял топор и равнодушно сказал:
        - Вижу, ещё одного покупателя, ценящего качество превыше всего, занесло в место, где продаётся лучшее мясо, - при этих словах он не смог сдержать самодовольной улыбки, - вам какой кусок?
        - Не трудитесь, почтенный. Мне такое мясо не по карману, - с грустью сказал я, - дайте просто полюбоваться, я его не сглажу.
        Недовольно заворчав, мясник опустился на место. При этом от меня не ускользнуло презрение, промелькнувшее на его лице в тот момент, когда он услышал говор таисианов. Но вдруг, когда я секунд тридцать спустя собрался уходить, великан внезапно поднялся и сказал:
        - А ну-ка, уважаемый, опустите ваш капюшон.
        - Это ещё зачем, - вскинулся я, - я вашей лавке денег не должен, не переживайте.
        - Ох, простите мою грубость. Конечно нет. Просто - покажите мне ваше лицо. Пожалуйста. Это очень важно.
        Скептически фыркнув, я всё же опустил капюшон. И в следующую секунду случилось то, чего я не ожидал ни при каком раскладе: мясник выскочил из-за прилавка и упал передо мной на колени.
        - Вы что, с ума сошли? - опешил я, делая два шага назад.
        - Я думал… я думал, эта старуха спятила, когда говорила о таком, - забормотал тот, - у моей дочери ужасные приступы удушья. Все лекари, даже университетский, пытались ей помочь, но бесполезно. Огромными усилиями дозвался лекаря из королевской армии, но и он оказался бессилен. И наша местная провидица, которую за глаза прозвали сумасшедшей, сказала, что помочь моей дочери сможет лишь ящер с синими глазами. Я подумал тогда, что она окончательно рехнулась, и… очень неласково с ней обошёлся. Прошло три месяца… и вот я вижу тебя. Того, про кого она говорила. И я прошу тебя, помоги мне.
        - Ну, во-первых, встаньте. Я ведь принадлежу к племени воров, разбойников и работорговцев. Не надо совершать поступков, которые вы бы не совершили, если бы не опасались за здоровье дочери.
        Мясник недоуменно заморгал, вставая. Догадавшись, что мясник столь тонких намёков явно не поймёт, я, махнув рукой, сказал:
        - Забудьте. Я вам помогу, но за небольшую цену.
        - Любые деньги. Всё, что угодно!
        - Любой хороший, - я сделал акцент на этом слове, - лекарь никогда не берёт деньги за свою работу. Вы говорите, что у вас хорошее мясо? Ну вот, я здесь буду жить примерно три месяца. Если в течение этого времени вы будете выделять мне кусочек мяса примерно в килограмм весом…
        - И это всё? Да я вам готов по корове в день отдавать, только верните здоровье моей дочери!
        - Корову не надо. Я столько не съем, - я позволил себе слегка улыбнуться, - если мы договорились - ведите.
        - Сэдрек, - сказал мясник соседу, - посторожи прилавок, пожалуйста. Я надолго.
        Его сосед, хранивший всё это время молчание, кивнул. Мясник снял перчатки, фартук и повёл меня к себе домой.
        Дом у мясника был неплохой. Я бы сказал - весьма и весьма неплохой. Как видно, в городе было немало гурманов, которые ценили качество превыше всего, так что семья его явно не нуждалась.
        Нас встретила его супруга, - высокая, упитанная дама лет тридцати, чьи блестящие чёрные волосы были убраны в тугой пучок сзади. Увидев мужа, она начала:
        - Дорогой? Ты сегодня рано, в чём… а это ещё кто? - надменно спросила она, увидев меня, - попрошайка, от которого ты не сумел отвязаться?
        - А ну закрой рот, женщина, - громыхнул мясник, - это - лекарь. Тот самый, с синими глазами, про которого говорила сумасшедшая Вилена. Он поможет нашей дочери.
        - Ты что, всерьёз поверил словам этой… этой… хотя… хотя, - не сумев закончить мысль, хозяйка посмотрела на меня новым взглядом, в котором вспыхнула явно уже неоднократно угасавшая надежда, - мы уже всё перепробовали, и я готова поверить во что угодно. Если вы нам поможете - нашей признательности не будет предела.
        - Конечно, - с ехидной улыбкой сказал я, - уличный попрошайка с удовольствием вам поможет.
        Супруга мясника оказалась проницательнее своего мужа - её лицо залила краска. Она без дальнейших разговоров дала знак следовать за собой.
        Трёхлетняя дочь, лежавшая на двуспальной кровати, была похожа на бледную тень. Инстинкт подсказал, что из нее вытекает архей - жизненная сила. И именно по этой причине у девочки развилась сердечная недостаточность, а за ней - сердечная астма.
        - Ваша дочь проклята, - мне и моему инстинкту для диагноза не потребовалось и десяти секунд, - кто-то высасывает из неё жизненные силы.
        - Как? Кто?! - заголосила жена мясника. Стоявший около неё муж самым настоящим образом зарычал, я даже испуганно сделал два шага в сторону от него.
        - Ох, прошу прощения, - смущённо пробормотал он.
        - Вы, конечно, можете остаться тут, но прошу вас соблюдать тишину. Сейчас я всё выясню.
        Протянув руку в сторону ушата с водой в углу спальни, я призвал себе небольшое её количество. После этого я провёл довольно утомительную манипуляцию, в результате чего вода приняла подобие некоей линзы, через которую я сейчас и смотрел на девочку. Не упуская контроля над линзой, я подошёл к малышке и принялся шарить возле неё второй рукой. Тридцать секунд спустя мне повезло, я нашел нить, переросшую уже в едва ли не канат, и легкой иллюзией придал ей видимый облик.
        - Вот. Кто-то тянет из вашей дочери жизненную силу. Уже очень давно. Канат, кстати, ведёт через дом налево по улице…
        - В дом стервы Сольды! Вот оно что. Понятно! - лицо хозяйки исказил гнев. - Эта дрянь ещё приходила на двухлетие Атьюшку поздравлять. В лобик нашу деточку поцеловала. И потом молодеть стала, как в сказке. А доченька наша помирает тут. Ну, попадись она мне…
        Я же, следуя советам инстинкта, принялся проводить сложные манипуляции, совершая очень быстрые жесты руками. Через минуту активной жестикуляции энергия, неспешным ручейком утекавшая из девочки, интенсивно начала возвращаться назад. Сошла бледность, на щеках даже заиграла тень румянца. Можно было бы перекачать всю энергию полностью - связавшей ведьме нить нужно соблюсти очень много условностей, чтобы разорвать ее без вреда для себя. Однако же ведьма, почувствовав, что энергия уходит, вполне могла сообразить отправить вдогонку по нити какую-нибудь гадость.
        Так что я не стал рисковать и разорвал канал, полностью закрыв от этой отдачи девочку и отправляя весь откат от разрыва в сторону ведьмы. Да, неудивительно, что лекари ничего не смогли выяснить - без своего инстинкта здесь оказался бы бессилен и я. Для того, чтобы хотя бы понять, что происходит с девочкой, должно было случиться фантастическое везение.
        После разрыва я занялся уже рутинным, доступным любому более-менее толковому лекарю волшебством: восстановил девочке сердечко, убрал все признаки астмы и даже малейшие её намеки в будущем. И, довольный, сел на пол, чтобы отдышаться. Процесс отнял много сил - опыта у меня еще мало врачевать такие сложные недуги.
        - Готово. Примерно сутки она поспит, - тяжело дыша, сказал хозяевам, - потом проснётся и будет есть. Много. Не препятствуйте - можно дать двойную порцию. Сейчас её организм будет интенсивно восстанавливать силы - так что в еде, а уж тем более в питье не надо её ограничивать.
        - Спасибо вам. Ох, огромное вам спасибо, - жена мясника подбежала ко мне, чтобы обнять, но в последний момент одумалась и надменно сказала:
        - Надеюсь, мой муж пообещал вам достойную награду.
        - Конечно, - отозвался из другого угла мясник, - Он попросил килограмм мяса в день. При наших продажах это сущий пустяк.
        - Сущий пустяк? Я бы так не сказала, - женщина недовольно изогнула бровь, - ну да ладно, ради Атьюшки ничего не жалко.
        Обратный путь до лавки мы шли молча. Я вполне логично ожидал, что мясник будет радостно улыбаться и вообще светиться от счастья, однако он почему-то по-прежнему был мрачен. В конце концов мы вернулись к прилавку. Его сосед кивнул ему, все так же бел слов сообщая, что проблем не было. И когда мясник стал выбирать кусок, положенный мне на сегодня, долго и придирчиво выбирая не самый товарный, я, поняв, наконец, что именно пытался втолковать мне Сайраш в Синих Туманах, не сдержался:
        - Вы не могли бы поделиться своими впечатлениями? - закипая, тихо спросил я, - когда вы на коленях молили меня помочь вашей дочери - то готовы были отдавать мне каждый день по корове. Сразу после того, как я уже вылечил вашу дочь, вы искренне считали, что кусок мяса в день в течение трёх месяцев - это самая подходящая награда. Теперь же и это кажется вам чрезмерно большим, так как вы уже несколько минут выбираете менее товарный кусок, где будет побольше жира и костей.
        Сказано это было достаточно громко, так что даже сосед Сэдрек озадаченно крякнул и с укоризной посмотрел на мясника. Тот, в свою очередь, теперь уже тоже покрасневший до ушей, не глядя рубанул первый попавшийся кусок, наскоро завернул его и сунул его мне в руки.
        - Спасибо и до завтра, почтенный, - сказал я.
        Что-то мне подсказывает, что я буду получать тут мясо в лучшем случае ещё дня два. После этого меня тут будут ждать со стражей и наводкой на то, что я преступник в розыске. Увидим. Я, конечно, хотел навестить Сайраша, но после сегодняшних событий не чувствовал в себе столько сил. В другой раз схожу. Тем более, что мне еще готовиться к завтрашнему занятию.
        Глава 4.3
        ГЛАВА 3. ПЕРВЫЙ УРОК.
        Стоя за небольшой трибуной, я разглядывал студентов, сидевших в аудитории. Как сообщил мне милорд ректор, ознакомляя со списком, это те учащиеся, которые наилучшим образом проявили себя при усвоении курса магии иллюзий.
        - Здравствуйте, - поприветствовал я учеников, - меня зовут Дамиаш, я, как вы догадываетесь, ваш новый преподаватель магии гипноза. Поскольку я был назначен на этот пост лично ректором Нейетти, то вы можете обращаться ко мне профессор Дамиаш. Перед тем, как мы начнём, позволю себе короткое отступление.
        - В этой аудитории, - мой взгляд, сопровождаемый ленивыми вспышками инстинкта, скользил по сидящим в аудитории студентам, большинство из которых были неприятно удивлены, увидев за преподавательской трибуной таисиана, - я могу наблюдать четырёх орков, семерых эльфов, а так же студентов, имеющих более или менее сильное родство с эльфами или гномами. Поэтому я хочу решить этот вопрос раз и навсегда. Если вы не согласны с решением ректора, если вы считаете, что учиться у меня вам нечему, что я вор, разбойник и прочая клевета, которой без конца клеймят мою расу - дверь вон там. Не смею никого задерживать. Если же вы остаётесь - то это значит, что никогда - я это подчёркиваю - никогда не будет возникать вопросов о происхождении и прочих расовых разногласиях. Причём это касается не только взаимоотношений между мной и вами, но и друг другом. Да, мистер Неррестиель, это касается вас в первую очередь, - с этими словами скомканная бумага, которую тот довольно метко запустил в сидящего ниже орка, внезапно полетела обратно и, стукнув его по носу, отскочила и свалилась за шиворот. Сидящие рядом студенты
захихикали. Я же неспешно поднялся к Неррестиэлю, сидевшему в компании двух таких же полуэльфов и безуспешно пытающемуся достать бумажку из своей одежды. Немного померцав глазами для устрашения, я сказал:
        - Если вы ещё раз посмеете нарушить дисциплину на моём уроке подобным образом, в следующий раз вы съедите этот кусок бумаги. Если, конечно, пожелаете обучаться у меня дальше. Это всех касается! - громче сказал я, спускаясь обратно, - у вас есть две минуты на размышление.
        Пока я спускался, один из дружков Неррестиэля привстал, собираясь плюнуть в меня. Однако я, не оборачиваясь, заморозил слюну прямо во рту, и судя по тому, как он охнул от боли, даром для него это не прошло.
        - В следующий раз я заставлю её вскипеть, мистер Фолластиэль, - равнодушно бросил я, продолжая свой спуск. Вопреки моему ожиданию, неприязненных взглядов стало куда меньше - вероятно, эта троица часто задирала как студентов, так и преподавателей, и многие уже очень давно желали увидеть, как их поставят на место.
        Дойдя до трибуны, я отвернулся от аудитории и наклонился к пачке листов бумаги, на которых набросал элементарную срезовую контрольную работу по магии иллюзий. Перепроверил все листы и замер, как изваяние. Я не шевелился, и, казалось, все боятся даже вдохнуть - тишина в аудитории была гробовая. Неррестиэль гневно смотрел на меня, но не решался возразить. Фолластиэль возле него осторожно дышал, регулярно поднося ко рту лоскут ткани, вне сомнения, вытирая кровь. Ровно две минуты спустя я поднял голову.
        - Итак, все решили остаться. Значит, вы принимаете условия нашего договора касательно взаимоуважения как между мной и вами, так и друг с другом. И осознаёте, что произнёсший хотя бы одно слово касательно длинных ушей, торчащих клыков и другого цвета кожи в унизительном контексте выйдет отсюда и больше не вернётся.
        Окинув аудиторию взглядом и удовлетворенно убедившись, что мне удалось полностью завладеть её вниманием, я продолжил:
        - Итак, вы все получали наиболее высокие оценки по предмету магии иллюзий. Позволю себе задать несколько вопросов. Что такое иллюзия? Ну?
        Руку молниеносно подняла одна из эльфиек.
        - Да, прошу вас, мисс…
        - Винниэль. Иллюзия - это несуществующее изображение чего-либо, - бойко оттарабанила она.
        - Это определение из вашего учебника по магии иллюзий? - уточнил я.
        - Эээ… ну да.
        - Какая чушь. Позвольте продемонстрировать, - я выставил вперед руку и сконцентрировался. В моей ладони возникла точная копия яблока одного из высших сортов.
        - Попробуйте, - сказал я, бросая его эльфийке. Она от неожиданности вздрогнула, но тем не менее ловко поймала пролетевший через половину аудитории фрукт.
        - Ну и как? Вы можете его пощупать, не так ли?
        - Эээ… да, - испуганно сказала студентка, аккуратно сжимая в руке яблоко.
        - Значит, оно уже существует. Пойдём дальше. Попробуйте его. Оно не ядовитое.
        Эльфийка осторожно надкусила фрукт.
        - Вкус имеется?
        - Да… - неуверенно сказала она, явно ожидая подвоха.
        - Из этого может следовать вывод, что озвученное вами определение неверно. Яблоко, что я вам дал, имеет физическую форму, имеет цвет, вкус, запах. И тем не менее, - я щёлкнул пальцами, и яблоко рассыпалось в пыль прямо в руках эльфийки, - это всего лишь иллюзия. Повторяю вопрос: что такое иллюзия?
        - Позвольте вопрос, профессор, - подняла руку орчанка.
        - Да, я вас слушаю, мисс…
        - Каэлла, - с коротким кивком представилась орчанка, - но ведь это яблоко всё же было ненастоящим, не так ли? Можно было его съесть и почувствовать вкус, но до желудка оно бы не дошло, верно?
        - Весьма проницательно, мисс Каэлла, - одобрительнокивнул я, - верно, создавая иллюзию, вы создаёте именно иллюзию, а не предмет. Истинное творение доступно лишь богам.
        - Таким образом, иллюзия, - вдохновенно начала Каэлла, - это подобие предмета…
        - Предмета? - спросил я, создавая возле себя иллюзию человека, - это, по-вашему, предмет? Вы можете подойти и пощупать пульс - вы его услышите. Он будет смотреть за вами, он будет даже пахнуть, как человек. Однако он не человек.
        - Хорошо, тогда просто подобие, несущее в себе в той или иной степени черты, взятые с оригинала, - закончила свою мысль орчанка.
        - Очень хорошо. Мы сдвинулись с мёртвой точки, - я удовлетворенно кивнул, позволяя образу позади меня рассыпаться пылью, - действительно, магия иллюзий поможет вам воссоздать тот или иной предмет. Сколько он перенёс черт и сколько эта иллюзия продержится - зависит от вашего уровня силы и опыта. Ну хорошо. Перейдём к небольшой практике. Продемонстрируйте, что вы умеете. Вот хотя бы снова вы, - указал я на светлую эльфийку, отвечавшую на мой вопрос ранее, - мисс Винниэль.
        - С удовольствием, профессор.
        Эльфийка спустилась на середину аудитории, сосредоточилась, взмахнула руками - и из них полетели бабочки.
        - Неплохо. Продолжайте, - сказа я с одобрительной улыбкой.
        - Эээ… боюсь, это всё, профессор, - смущённо сказала она.
        - Очень интересно, - улыбка на моем лице сменилась ехидным и язвительным выражением, - а теперь представьте себе следующую ситуацию. Вы путешествуете по лесу. Одна. И на вас набредает банда разбойников. Что будет на уме у разбойников, которые увидят, не побоюсь этого слова, прелестную девушку с точки зрения человека - да и нечеловека тоже - пояснять не надо. Как вы будете против них защищаться? Выпустите стайку бабочек в надежде на то, что из их глаз брызнут слёзы умиления? Лучшее, на что вы можете рассчитывать, это на их дикий хохот, который даст вам несколько секунд на то, чтобы попытаться удрать. Чего вам, скорее всего, сделать не удастся.
        - Простите, сэр, но нас больше ничему не успели научить. И вы… и вы… вы грубы так же, как и разбойники, которых сами только что привели в пример! Я немедленно иду жаловаться на вас ректору! - с этими словами эльфийка решительно направилась к двери.
        - Уделите мне ещё одну минуту, уважаемая, - сказал я, одновременно ставя на дверь ледяной засов одной силой взгляда, - я хочу, чтобы вы понимали, как жестока и опасна жизнь вне Университета и вашего дома. Вы сейчас хотите идти к ректору. Что же из этого выйдет? Он придёт, погрозит мне пальцем, и весь следующий семестр вы будете лишь изучать теорию без возможности обрести сколько-нибудь полезный практический навык. И когда вы в будущем рано или поздно столкнётесь с обидчиком - хотя бы в лице тех же самых разбойников - то не сумеете их остановить. Они унизят вас так, как пожелают, и уйдут. И даже если потом свора эльфов найдёт их и подвергнет самым страшным пыткам, исправить содеянного будет уже нельзя. Вам придется жить с тем, что произойдёт. Если же вы останетесь - то очень скоро поймёте, что можете быть гораздо сильнее. Вы будете приходить сюда снова и снова, будете учиться невероятным с вашей текущей точки зрения вещам. Вы добьётесь многого при должном старании - это я вам гарантирую. И когда вы встретите ту же банду разбойников - пары магических жестов вам хватит, чтобы они не подошли к вам и
на расстояние пушечного выстрела. Никто и никогда не посмеет причинить вред вам и вашим близким. Где бы вы ни оказались, с кем бы ни столкнулись - каждому вы сможете внушить уважение и чувство опасности. Если это для вас веский довод - вы вернётесь на своё место. Если нет - пойдёте к ректору. Я вас больше не удерживаю, - ледяной засов почти мгновенно испарился.
        Винниэль довольно долго стояла на месте. Тишина в аудитории по-прежнему стояла мёртвая. В конце концов, она развернулась и медленно прошествовала на своё место.
        - Вот и отлично, - как ни в чём не бывало продолжил я, - теперь задание на вторую половину урока. Ваши практические навыки меня, мягко говоря, разочаровали. Проверим теорию. Вам предложена небольшая контрольная работа. Она направлена на то, чтобы выявить ваш остаточный уровень знаний по иллюзиям, а так же выявить вашу способность мыслить как логически, так и творчески. Оценок за неё не будет - это нужно исключительно мне. Начали, - и листы разлетелись перед всеми сорока студентами…

* * *
        Когда прозвенел звонок, и я объявил всех свободными, класс опустел почти моментально. Тем не менее, когда я поднял взгляд, то увидел перед собой Фолластиэля.
        - Вам что-нибудь нужно? - вежливо поинтересовался я.
        - Вы даже не представляете, какие неприятности себе нажили, - с ненавистью прошептал он, - мой отец - чиновник при королевском дворе. И когда он узнает, что вы сделали…
        - Да-да, конечно, - скучающим тоном сказал я, - секретарь помощника министра торговли - это очень высокая должность, кто бы спорил, - он вздрогнул, но я безжалостно продолжил, - а ваша мать была у него какой женой? Второй или третьей? Ах, нет, прошу прощения, - я спустился к нему и посмотрел пряма в глаза, - четвёртой. А ребёнок вы у него девятый, не так ли? Многовато вас будет для одного влиятельного папы, чтобы он персонально бегал и наказывал обидчиков своих детей, вы не находите? - с усмешкой сказал я.
        Фолластиэль, не ожидавший такой отповеди, повернулся, чтобы ретироваться, но внезапно обнаружил, что не может сдвинуться с места.
        - А у меня вот нет семьи и нет дома. Зато я очень сильный маг воды. И знаешь, какие преимущества мне это даёт, - взяв его за плечи, ласково прошептал я полуэльфу на ухо, - если мне однажды вдруг захочется увидеть твою голову отдельно от тела, то я смогу после этого испариться, и меня в жизни никто не найдёт. Да и станут ли искать? Скорее всего, твой папа - чиновник высокого ранга - с облегчением вздохнёт от того, что одним ртом меньше кормить.
        Инстинкт подсказал, что Фолластиэль чуть ли не плачет, но я не собирался его жалеть. Все три года своего обучения здесь, как мне подсказывал тот же инстинкт, он отравлял жизнь всем, кто имел несчастье встретиться ему на пути, и лишь преподавателей-экспертов и милорда ректора он немного уважал.
        - Так что в следующий раз прежде, чем угрожать кому-то, сначала убедись, что твоя сила действительно так велика, как ты думаешь, - продолжил я нашёптывать ему на ухо, - а теперь иди к себе и делай домашнее задание, и, может быть, когда-нибудь ты будешь представлять что-то из себя не только как сын своего отца. А если продолжишь так же себя вести, то напоминаю, что плохих мальчиков наказывают розгами. Свободен, - и мой лёгкий гипнотический паралич отпустил его. Несчастный полуэльф опрометью бросился прочь, чуть не столкнувшись с входящим в кабинет милордом ректором.
        - Весьма недурно, - одобрительно сказал он, подходя к трибуне, с которой я собирал свои бумаги - я наблюдал дистанционно ваш урок. С учётом того, что это ваш первый опыт преподавания - совсем неплохо.
        - Неплохо? - я не разделял его восторг. И что это на меня нашло? - я сейчас этого парня чуть до смерти не напугал. Я в первый же свой урок применил силу для того, чтобы установить дисциплину. Я сорвался на этой девочке, хотя её вины в такой бестолковости от силы процентов десять.
        - И правильно сделали, - жёстко сказал Эльтеко, - он старше вас в полтора раза. В этом возрасте по-другому уже переучить не получится. Так что, поверьте мне, уважаемый, вы правильно поступили. Магия - это та вещь, где дисциплина должна быть не железной - стальной. А эти трое балбесов раз за разом выводят из себя половину курса и преподавателей в придачу. Так что вы даже не представляете, как много людей вам благодарны.
        - А касательно сцены с той эльфийкой… Вы сумели неплохо мотивировать курс, показав им, как мало они умеют и как многому могут научиться, - при этом на его лицо набежала тень. Казалось, он прекрасно знал, почему курс настолько слаб в практике, но ему очень не хочется об этом говорить.
        - Чувствую, что это будет один из самых одарённых наших выпусков магов воды. Быть может, кто-то, познав вашу науку, останется преподавать, - мечтательно проговорил Эльтеко Нейетти, - хотя о чём я… лелею несбыточные мечты… старею…
        - Простите, милорд ректор, мне пора, - я сам до сих пор не отошёл от того, что произошло, и потому вести задушевные разговоры сейчас был совершенно не готов.
        - Да-да, конечно, - мистер Нейетти тотчас принял деловое выражение лица, - последний вопрос. Когда ставить следующий урок?
        - Послезавтра, - ответил я после пары секунд размышлений, - пары дней им хватит, чтобы прийти в себя после сегодняшнего. И мне - чтобы подготовиться к следующему занятию.
        - Принято, - кивнув головой, он указал мне в направлении двери, - не смею больше вас задерживать…
        Глава 4.4
        ГЛАВА 4. НЕПРИЯТИЕ.
        Прошла первая неделя моего проживания в Университете. За это время было решено, что уроки гипноза я буду давать три раза в неделю. Однако пока это было трудно назвать уроками, собственно, гипноза. Почитав срезовые работы, я, даже сделав все скидки на то, что нахожусь ближе к идеалу магии, чем кто-либо, всё равно пару раз ударился головой об стол и ещё раза четыре успешно это желание подавил. Во имя всего святого - как, КАК можно так учить? Даже забив на вопрос творческого характера, на который приемлемый ответ дали всего три студента, элементарных понятий почти никто не знает. Движений - не знают. Направлений силовых потоков - не знают…

* * *
        - Сказать, что контрольная работа меня огорчила - значит, не сказать ничего, - говорил я с преподавательской трибуны, не скрывая разочарования в голосе, - не люблю говорить плохо о других, но это переходит все границы. Ваш преподаватель либо невежда и шарлатан, либо королевский шпион, целью которого является выпустить курс бездарей магии иллюзий. Ни в теории, ни в практике вы совершенно не подкованы. На творческий вопрос более-менее адекватно ответило всего трое.
        - Но сэр. Откуда мы можем знать, почему ветвь Власти магии воды называется именно так? Она стала ею ещё до того, как появилась эта башня, не говоря уже обо всех нас! - сказала черноволосая девочка по имени Илет.
        - Вот именно. Никто не требовал от вас точных данных. Прочтите внимательно первые три слова вопроса.
        - Как вы думаете…
        - Вот именно. И ответ должен был начинаться со слов: Я думаю, что! И совершенно неважно, что вы напишите дальше. Нет, безусловно, некоторые идеи весьма интересны, но суть-то не в этом…

* * *
        Профессор отвернулся к доске. Всем было хорошо видно, как бешено мечется из стороны в сторону его хвост. Он положил руку на трибуну и стал медленно разворачиваться. Всем стало жутко.
        - А может, - сказал он, развернувшись до конца, - милорда ректора ввели в заблуждение? И здесь сидят не отличники магии иллюзий, а горстка бездельников, которые элементарно не могут распорядиться магическим даром?!
        Его глаза вспыхнули почти осязаемой ледяной синевой. Это было уже страшно. Но он, опомнившись, закрыл глаза и снова отвернулся.
        - Оставляем конспекты и письменные принадлежности здесь. Все к площадке у озера!
        - Но зачем, сэр? - спросил один из студентов, - мы изучали магию воды в Школе, мы…
        - А затем, что я серьёзно сомневаюсь в вашей способности воспроизводить простейшую магию, - едко ответил таисиан, - будем повторять элементарные упражнения. Магия, - поднял он вверх когтистый палец, - требует не только творческого подхода, но и постоянной практики. И убедиться в этом лучше всего можно, практикуясь на первоосновной стихии. Чего застыли, шагом марш!
        **?
        Три часа спустя измученные студенты-водники поднимались в башню. Синеглазый, как его прозвали за глаза, устроил им настоящий ад, который одна из студенток метко охарактеризовала как душедробилку. Прежде всего он показал им своё мастерство. И после того, как огромный объем воды под контролем таисиана пару десятков раз сменил форму и состояние, и в конце обернулся огромным ледяным драконом, даже самые смелые потеряли всякое желание ему перечить. Каждого ученика он заставлял показывать собственный контроль над водой. Давал постоянные сложные задания - превратить воду в розу и заморозить, потом резко разморозить, сделать из неё кинжал и снова заморозить. Стрелять льдом. Продемонстрировать водяной хлыст. И показать, какое максимальное количество воды студент может удержать под контролем. Винниэль чуть ли не плакала: её контроль оказался одним из самых слабых, и ей досталось больше всех. Даже орчанка Каэлла, не особо жалующая остроухих, подошла её утешить. Кроме того, ящер сказал, что через неделю повторит эту проверку, и все, кто не справится с заданиями, будут отсеяны с потока.
        - Да он просто чудовище, - плакала Винниэль, - я так старалась, так пыталась, а он, он… - и зашлась бурными рыданиями.
        - Каэлла, Дрогг, как у вас получается? - спросила Илет, гладя по голове Винниэль, - вы почти единственные, кого он не ругал. Когда я показывала свой контроль, он промолчал, но тааак посмотрел на меня, что я готова была сквозь землю от стыда провалиться.
        - Я и сам не знаю, - пожав плечами, ответил Дрогг, второй орк на потоке магов воды, - делал то же, что и всегда. Контроль. Сила воли. Дисциплина. Всё, как нас учили ещё дома.
        Троица же полуэльфов сидела в стороне и впервые за много вечеров не пыталась никого склонить к ссоре или драке. Они очень напряжённо о чём-то думали…
        - Хоть вам и сложно в это поверить, - вкрадчиво говорил ящер, безжалостно наблюдая за потугами учеников, - но магический дар у всех совершенно одинаковый. Он или есть - или нет. И если ваш контроль слаб - значит, слабы и вы. А слабых я магии гипноза учить не буду. Потому что слабого эта магия поработит, толкнув затем к магии крови. А это всегда заканчивается одинаково - рано или поздно. Я не переживу, если кто-то из тех, кого я учил, соблазнится запретным искусством и окончит свои дни рабом в Церкви. Так что у вас есть неделя для того, чтобы улучшить свои навыки. Иначе я с вами распрощаюсь, - зловеще закончил он свою речь после тренировки.
        И хотя Каэлла чувствовала себя как выжатый лимон, все же в её крови бурлило возбуждение: вот настоящий учитель, который может хоть чему-то научить, в отличие от болтунов, которые только читали лекции, вот где можно почерпнуть знаний и умений, вот где то, что нужно!..

* * *
        Я же после третьего урока принял устроенный самим собой душ и двинул в город. Надо навестить Сайраша и узнать, как он там. Он сказал, чтобы я за него не беспокоился, но куда ему было пойти? Даже если он найдёт сородичей - они не будут просто так кормить лишний рот. В общем, визит необходимо нанести. Что он там говорил? Пройти к рынку и спросить любого таисиана? Не вопрос.
        Вот и рынок. Я прошел мимо мясника, который сухо мне кивнул. На следующий день после нашей первой встречи он рассказал, что Сольда сбежала. Я же намекнул, что она может восстановить утерянную связь, и сказал, чтобы в случае чего он обращался, благо я тут бываю каждый день. Наверняка и он, и его жена не раз скрипнули зубами от такой ситуации, но, как видно, свою дочь они всё же любили больше, чем деньги, так что мясо я получал регулярно. Кроме того, я крайне настоятельно порекомендовал мяснику сходить к провидице, которая предсказала мой приход, и попросить прощения. Так что пришлось ему, сгорая от унижения, идти к ней и выполнять мою просьбу. Даже его жена поддержала такое решение. Он потянулся за топором, намереваясь сразу отдать положенную мне порцию мяса, но я сказал, что зайду позже.
        Пройдя немного дальше, я увидел, наконец, таисиана, который стоял, оперевшись о стену и гонял ногой камушек. При взгляде на него у меня болезненно сжалось сердце. Каким же больным и слабым он выглядел, а уж вопрос его благосостояния даже сомнений не вызывал. Верхняя часть тела вообще была без одежды, ярко выделяя впалый живот и торчащие ребра, об обуви тем более речи не шло, одни только штаны, старые и латаные-перелатанные. При всём при том создавалось впечатление, что он видит всё, происходит на рынке. Я подошёл к нему, снял капюшон и спросил:
        - Простите, уважаемый, не могли бы вы…
        Однако, прежде, чем я закончил предложение, таисиан, казавшийся таким слабым на первый взгляд, внезапно сорвался с места и юркнул в один из переулков. Я бросился за ним, но плащ слишком сильно мешался. Мне даже пришлось включить инстинкты, чтобы не упустить беглеца. Ага, вот сюда, в едва заметный поворот. Ещё поворот. Как же тут тесно и темно. По таким подворотням даже днем ходить небезопасно. Вот, кажется, нашел. Перед стеной, наверняка имеющий тайный вход в убежище, сидят двое здоровенных таисианов и играют в кости.
        Они были одеты в чёрные куртки и штаны, видно, у них статус был повыше. Спустя минуту наблюдения из-за угла я понял, что играют они, по причине отсутствия денег, на щелбаны. После того, как один из охранников трижды подставил лоб для щелчка, я все же набрался смелости, подошёл к ним и спросил:
        - Ребята, позвольте поинтересоваться! Ваш соглядатай на рынке должен отводить своих в безопасное место. А от меня он сбежал. Да так ловко, что я насилу вас нашёл.
        - Верно, своих должен, - сказал один их охранников, вставая и вызывающе оскаливаясь в мою сторону, - а только ты, синеглазый, не свой. Ты прикормился на тёплое местечко в Университете и шикуешь там вместо того, чтобы в первый же день прийти и оказать уважение Вожаку. И тебя было велено не пускать сюда. Так что проваливай отсюда, пока цел, тебе тут не рады. И кстати, - сказал он, нащупывая на шее какой-то кулон, - на магию свою можешь не рассчитывать. Это самые лучшие амулеты-обереги.
        Позволив своему инстинкту самую малость коснуться артефактов, я мысленно усмехнулся. Как там Сайраш говорил? Среди наших мало глупцов встречается? Однако же вот попадаются.
        - Ладно, ребята, признаю, сила на вашей стороне, ухожу, - я примиряюще поднял руки и отвернулся, собираясь уйти. После чего резко сжал ладони в кулаки. И снова подошёл к застывшим и сверкающими глазами таисианов.
        - Может, теперь в твою голову, - я выразительно постучал правого охранника по лбу, коварно выбрав то место, куда ему отвешивал щелчки его напарник - войдёт мысль, что нельзя верить всяким подозрительным торговцам, продающим подозрительно дорогие артефакты по подозрительно бросовым ценам. А теперь прости, но мне надо увидеть своего друга.
        Я прошёл мимо них и пошёл вдоль стены. Инстинкт подсказал, что надо дёрнуть за поручень для факела. После совершения данного действия раздался едва слышный скрежет, и часть стены отъехала в сторону, где обнаружилась небольшая лесенка, заканчивающаяся деревянной дверью. Я тихонько спустился и постучал в неё, и в верхней части двери открылось отверстие, из которого на меня уставились два жёлтых глаза.
        - Пароль! - потребовал хозяин жёлтых глаз.
        - На горшке сидел король, - невозмутимо сказал я и, ловко подцепив взглядом разум бедняги в момент уязвимости, когда он расслабился и хотел велеть проваливать незваному гостю, прошипел, - открывай.
        Дверь открылась. За нею царило самое настоящее веселье. Алкоголь (у меня возникло ощущение, что либо все здешние таисианы поголовно ищут острых ощущений, либо его ядовитость для расы рептилий чересчур преувеличена) лился рекой, все сидели и смеялись. В центре танцевала почему-то человеческая девушка, ещё две были замечены мной в одном из углов: одна массировала какому-то таисиану живот, а другая - ступни. Догадавшись, что это и есть тот самый вожак, я подошёл ближе к нему. Собрав в руке сгусток энергии, я подбросил его вверх.
        Бабах!
        И гробовая тишина. Потом девушки оглушительно завизжали и побежали прятаться. Одна из них прыгнула на руки подвыпившему ящеру, который, будучи не совсем трезвым, гордо сказал:
        - Не кричи, красавица, Кристаш тебя спасёт, - и удалился с ней на второй этаж. Вожак таисианов, сначала упавший с лежанки, поднялся и недоуменно уставился на меня. Я же отчеканил:
        - Я. Хочу. Знать. Почему. Меня. Не. Пускали. К. Моему. Другу.
        Глава 4.5
        ГЛАВА 5. ПРЕДАТЕЛЬСТВО.
        И вновь молчание. Не все ещё оправились от шока. Вожак же сказал:
        - Тебя не пускали потому, - в этот момент к нему подпрыгнула одна из оставшихся двух девушек и обняла его мёртвой хваткой, - что он сам не хочет тебя видеть. Так-то.
        Взмах рукой - и девушку отбросило в сторону. Второй - и ледяной кулак сжимает горло вожака. Все как один ринулись на меня, но я крикнул:
        - Стоп! - и вокруг разошлась волна холода, парализовавшая всех. Я же обратил свой взор на болтающегося в воздухе и задыхающегося вожака:
        - Не смей мне так врать! Говори правду - где мой друг?!
        - Не стоит так бушевать, Дэмиен. Я тут.
        По лестнице, ведущей в подвал, поднимался Сайраш. Почему-то очень медленно.
        - Ну и зачем было всё громить? Ясно же сказали, почему тебе сюда нельзя.
        - Чт… что??? Сайраш, друг, в своём ли ты уме?! - Я в шоке от услышанного потерял всякий магический контроль, ледяной кулак растаял, и кашляющий Вожак упал на землю…
        - Не называй меня так больше. Это было ошибкой - привязываться к тебе, - поднявшись, тот, кому я ещё недавно готов был доверчиво раскрыть душу, смотрел на меня отстранённо и равнодушно, - твоя судьба - войти в Храм. Пройдя его, ты или умрёшь, или вернёшься в свой мир. В любом случае мы расстанемся навсегда. Поэтому будет крайне неразумно привязываться к тебе сильнее. Эти отношения надо разорвать, пока они не стали ещё крепче. Мне жаль, Дэмиен - сказал он, отворачиваясь и намереваясь идти обратно, - но так будет лучше для всех. Не приходи сюда больше.
        Я стоял как громом поражённый и не верил своим ушам. Почему? Мы же друг другу жизнь спасли. Сайраш, друг мой Сайраш. Я так тебе поверил потому, что ты отнёсся ко мне как к человеку, а не как к орудию. Почему же ты сейчас так поступаешь? Что я сделал неправильно? Что я сделал не так? И не плачь. Не смей плакать на глазах у всех! Почему-то в голову мне пришла Винниэль, которая сейчас тоже наверняка плачет после моего разноса. Ах, девочка моя, пусть это будет твоей самой большой бедой…

* * *
        Очень медленно, как сомнамбула, Дэмиен повернулся и пошёл к выходу. Вожаку уже снова оказывали своё внимание девушки. Дэмиен подошёл к выходу, потянул дверь на себя, потом толкнул её и покинул помещение. Дверь захлопнулась. Две секунды спустя за дверью раздался бессильный рёв ярости, и её вышиб гигантский ледяной кулак, который после этого пролетел через весь зал и оставил внушительную вмятину на стене. Один из обломков двери упал к ногам Сайраша. Из его левого глаза вытекла крошечная слеза…
        - Отлично, просто отлично, - сказала девушка, удалившаяся наверх на руках пьяного героя и успевшая спуститься обратно, - теперь мы выждем пару недель. Он за это время сам себя разрушит, и нам останется лишь немного подтолкнуть. И сделаешь это ты, не так ли?
        Всё существо несчастного ящера возопило против такой подлости, но его тело покорно склонило голову и сказало:
        - Да, моя госпожа.
        - А ты, - повернулась она к вожаку, - не смей нам мешать. Ты силён духом. Ты - но не твои сородичи. Малейшее ослушание - и они покончат с собой от одной только нашей мысли. Да и мы всегда успеем подпалить тебе чешую, если заподозрим неладное. Но если сделаешь так, как мы велели, обещаю: никто не пострадает. Даже этот, - она мотнула головой в сторону Сайраша, - останется цел и невредим… Берегись, Дэмиен. Молчаливые Сёстры скоро повторят свой дебют. И на драконов можешь больше не рассчитывать - здесь, в самом сердце Старого Света, им появляться запрещено. Скоро тебя настигнет твоя настоящая судьба…
        Глава 4.6
        ГЛАВА 6. ПЕРЕПУТЬЕ.
        Я шёл и не видел, куда иду. Мне было жутко больно. Тот, перед кем давно были раскрыты уязвимые места, нанёс по ним жестокий удар. Уже отошедшие от паралича охранники, явно зная, что произошло, даже не стали распускать рук, а только язвительно проводили меня взглядом со словами: «Нечего было соваться». Мимо меня стали идти люди - кажется, я вышел к рынку. Сотни голосов сливались в бессвязный бред. Мне было всё хуже. Не в силах противиться слабости, я опёрся о стену. Так плохо мне не было никогда… Ещё немного - и я потеряю сознание…
        Кто-то в красивом пурпурном плаще вдруг припал к стене. Еще немного - и он рухнул на землю. Кто-то закричал, обращая на него внимание. Подбежали стражники. Сняв с него капюшон, они увидели морду ящера.
        - Эвона как. Наверное, дом чей-то ограбил. Одежду себе оставил, а всё прочее сбыл, купил дури и употребил. Надо вести его в кутузку, там пусть приходит в себя и даёт объяснения.
        - Профессор? Что с вами?
        Орчанка Каэлла, вышедшая на прогулку, увидела своего учителя, без сознания лежащего на земле. Она метнулась к нему, но путь преградил один из стражников.
        - Какой он тебе профессор, девочка? Шла бы ты отсюда, пока взрослые дяди разбираются.
        - Если взрослые дяди обвиняют таисиана во всех смертных грехах только потому, что он таисиан, - отчеканила Каэлла, - то мозгов у взрослых дядей не больше, чем у маленькой девочки.
        - Ах ты, маленькая нахалка. Щас мы тебя… уй!!!
        Орчанка, видя, что словесные доводы работают плохо, подозвала немного воды из бочки неподалеку и, придав ей форму ледяного кулака, метко двинула одного из стражников в плечо. Не сильно, но ощутимо.
        - Я же вам сказала. Он профессор, преподаватель в Университете. Если вы заберёте его сейчас - то потом к вам придёт милорд ректор и скажет большое спасибо. А после этого с вами поделится впечатлениями капитан. И драить нужники - это самое меньшее, что вас ждёт.
        - Слушай, ну её, - нервно сказал второй стражник, - раз колдует, значит и правда ученица. Пойдём-ка отсель, пока капитан не узнал.
        Стражники убрались. Каэлла же вспомнила всё, чему её научили на уроках лечения, поднесла немного воды к голове Дамиаша и сосредоточилась…

* * *
        Я пришёл в себя от того, что кто-то мочил мне голову. И пытался выполнить простейшую целебную магию. Работа топорная - но помогло даже это…
        - Ох, благодарю вас, мисс Каэлла, кажется, я потерял сознание, - пробормотал я, поспешно поднимаясь на ноги.
        - Не за что, профессор. Вы идти можете? - сочувственно спросила девушка.
        - Да-да, это… так бывает иногда. Я уже в порядке. Огромное вам спасибо.
        Я зашёл в лавку забрать положенный кусок мяса, и мы отправились в башню.
        - Простите, сэр, а можно спросить? - не выдержала в конце концов она.
        - Спросите, но ответ не обещаю, - слабо улыбнулся я.
        - Этот обморок… он из-за того, что вы в вашем возрасте уже такой сильный маг?
        - Отчасти. Но подробностей не будет.
        - Хорошо, - не стала совать нос в чужие дела Каэлла.
        - Я был бы вам очень благодарен, если бы сей инцидент остался между нами. Незачем студентам этого знать.
        - Вы можете на меня положиться, профессор, - кивнула орчанка.

* * *
        Как хорошо, что за всеми минувшими событиями наступили выходные. У меня была масса времени, чтобы успокоиться и как следует всё обдумать. Из своей комнаты я выходил лишь для приёма пищи. В столовой на меня хотя и косились, но уже с гораздо меньшей неприязнью, а большая часть моих студентов - с уважением. Вчера вечером я видел, как Каэлла с Винниэль и ещё тремя девушками вышли практиковаться к озеру. Сразу видно, кто настроен серьёзно. Винниэль практиковалась больше других - но у неё всё равно получалось хуже всего. Надо будет её аккуратно подтолкнуть…
        Теперь разобьём по полкам все свои знания и посмотрим, что же на самом деле случилось. Прежде всего, как ни печально, надо задать себе вопрос: а была ли дружба? Если внимательно изучить историю моих с ним отношений - то никаких активных признаков дружбы он не проявлял. Предложение пройти ритуал Аорташа было исключительно в целях сохранить мне жизнь. Он до последнего не верил, что я смогу выручить его из деревни. Он ни разу не спросил меня о моём прошлом. Да, он учил меня быть таисианом, учил многим важным вещам, но и это могло быть всего лишь средством для того, чтобы я мог попасть в Храм. Но с другой стороны - он так рассказывал те истории, так учил, так… говорил. Да, говорил. Многие юные барышни, рыдая на плечах у своих матерей, тоже жаловались, что он так говорил… Единственное, что выбивалось из этого - тот монолог. Возможно, впоследствии он показался Сайрашу проявлением слабости. Вспомним все подсказки, которые указывают на его характер. Да чего там далеко за примером ходить…
        …- Понимаю. Ну а ты, Сайраш? Прозрачные топи недалеко отсюда, и тебе, наверное, хочется навестить свою мать и своих сестёр?
        - Посмотрим. Меня не очень-то ждут дома…
        Что значит фраза - меня не очень-то ждут дома? То, что дома его никто не ждёт вообще. Исходя из моих знаний по психологии логично предположить, что у Сайраша типичный избегающий тип привязанности. Таким очень сложно начать доверять другим и строить отношения. Возможно, Сайраш действительно испугался будущего расставания. Может быть, он всё-таки не счёл себя достойным моей дружбы. Может, сородичи убедили его, что я обманщик и фальшивка, что они никогда не примут того, кто имеет человеческие корни. Самое главное - это оставить его в покое и дать собраться с мыслями. Даже в свою банду сородичи наверняка не приняли его просто так - более, чем уверен, что ему приходилось доказывать свою полезность. Что наверняка могло повлечь за собой сильный стресс. Всё, что я сейчас могу сделать - это дать ему побыть одному и собраться с мыслями. Это только железо куют, пока горячо…
        Стоя у окна в своей комнате за этими размышлениями, я увидел, что Винниэль всё еще продолжает тренировку у озера, хотя прошло уже больше двух часов, и ее однокурсницы давно ушли. Отличный повод дать ей почувствовать уверенность в своих силах.
        Однако, спускаясь, я стал свидетелем крайне неприятной сцены. Полуэльф Фолластиэль, зажав в угол ещё совсем юного, лет тринадцати, орка, угрожающе шипел ему. Накрыв себя иллюзией, я подошёл поближе.
        - Что ты там про меня рассказывал, а? - шипел он, схватив мальчишку за грудки, - имей в виду, никто с тобой, зеленокожим и клыкастым, нянчиться не будет. Так что следи за своими словами, а не то… - он поднёс к его носу кулак. На орчонка было больно смотреть. Наверняка родители учили его быть храбрым и всегда давать сдачи, да только как дашь сдачи здоровенному полуэльфу, что на две головы выше ростом и в три раза старше тебя?
        - Ты меня понял? - спросил он, - не слышу ответа!
        - Ты не имеешь никакого права так со мной поступать, - отчётливо произнес орчонок, - ты нагло повёл себя на уроке нового учителя магии воды, за то и получил по заслугам. А теперь оставь меня в покое, - и с этими словами он пнул его ногой в колено.
        - Уййй… ах ты, наглая лягушка, да я тебя сейчас…
        - Мистер Фолластиэль, позвольте вас спросить, чем вы заняты, - спросил я, сбрасывая маскировку и оказываясь прямо у него за спиной. Полуэльф рывком развернулся, и в его глазах отчётливо проступила паника.
        - Вы опять себя ведёте, как плохой мальчик, - сказал я, укоризненно качая головой, - я ведь предупреждал вас, что плохих мальчиков наказывают розгами?
        - Вы… вы, - его глаза лихорадочно метались из стороны в сторону, - вы не посмеете так со мной поступать. Телесные наказания запрещены в Университете!
        - Надо же, как быстро вы вспомнили о Своде правил. Что ж, если вы отказываетесь от заслуженного наказания - здесь, в стенах Университета, это ваше право. Однако вы мало того, что угрожали этому парнишке, вы ещё и оскорбили его совершенно недопустимым для Университета образом. В связи с этим я сообщаю вам, что больше не желаю видеть вас на своих уроках.
        - Я… что… нет, постойте! - крикнул он. Я обернулся. Почти целую минуту он стоял, ведя сложную борьбу с самим собой. Наконец, залившись краской, он прошептал, - хорошо, я согласен. Прошу прощения, Дретт, - сказал он орчонку.
        - Вы знаете, куда вам идти, - без лишних эмоций сказал я.
        Полуэльф побрёл в сторону нужной аудитории. Я же подошёл к орчонку, который всё это время неподвижно стоял в углу.
        - Ты молодец, Дретт, - одобрительно сказал я, - не побоялся дать отпор, хотя он больше и сильнее тебя. Родители сейчас гордились бы тобой.
        Дретт неуверенно улыбнулся.
        - Не переживай, - продолжил я, - больше он никого не побеспокоит, - после чего пошёл вслед за Фолластиэлем.
        - Профессор Дамиаш, - донёсся вслед мне его голос.
        - Да, - обернулся к нему я.
        - Вы… вы только сильно его не бейте, - неловко улыбнувшись, попросил он.
        - А почему ты об этом просишь? - удивлённо спросил я, останавливая рукой Фолластиэля.
        - Потому что мама с папой меня учили, что унижать побеждённого врага - это плохо, - гордо ответил орчонок, - нужно поговорить с ним и объяснить, в чём он был неправ. И, может быть, с ним даже удастся подружиться.
        Я удивлённо посмотрел на него. И ведь где-то я это уже слышал. Интересно, Воррт, как у тебя сейчас дела?..
        Дретт, улыбнувшись, пошёл своей дорогой. Полуэльф же снова направился навстречу своему наказанию, плечи у него подозрительно дрожали. Наконец, мы вошли в аудиторию. После того, как я её запер, Фолластиэль в конце концов разрыдался.
        - Почему он попросил об этом, когда я так с ним обошёлся?! - осев на пол и всхлипывая, спросил он, - почему?!
        - Вероятно, его так воспитали, - негромко ответил я, - и я бы посоветовал тебе взять с него пример. Поверь, порой за зелёной кожей и большими клыками иногда может оказаться куда больше, чем за красивым, белоснежным, ухоженным лицом.
        Он, всё ещё плача, кивнул.
        - Знаете, а вы были правы, - сказал он, - без своего отца я и правда ничего не стою. Каждый раз, когда он возвращался домой, то делал всё, чтобы остаться одному и не видеть нас. И как ему, наверное, полегчало, когда все мы разъехались по школам и академиям, а я вот даже в Университет поступил. Прошу вас, профессор Дамиаш, скажите, как это изменить? Вы точно знаете, не можете не знать!
        - Относись к другим так, как хотел бы, чтобы они относились к тебе. И упорно работай над своим магическим даром, - тихо, но отчётливо ответил я, - не получилось в первый раз - получится в десятый. Не получилось в десятый - получится в сотый. Главное - не сдавайся. Всегда делай хоть что-то, хоть какую-то мелочь. И успех медленно, но верно придёт к тебе.
        Всё ещё заплаканный, он кивнул, после чего начал расстёгивать свою рубашку.
        - Не нужно, - мягко сказал я.
        - Правда, - он снова удивлённо посмотрел на меня, - но почему?
        - Наказывают не потому, что ты совершил проступок, а для того, чтобы ты не совершал его впредь, - с улыбкой сказал я ему, - я вижу, ты усвоил урок и больше не будешь обижать и унижать тех, кто слабее тебя. Ты можешь идти.
        Обрадованный Фолластиэль, рассыпаясь в благодарностях, бросился к выходу из аудитории, но я не спешил её покинуть. Интересно, как же живут орки, если даже в таком возрасте молодняк уже знает, что нужно не только уметь давать отпор неприятелю, но и быть к нему снисходительным. Кажется, невольно подумалось мне, Воррт опять заставил меня устыдиться своих первоначальных мыслей касательно умственных способностей орков. Хотелось бы мне посетить хотя бы один раз их селение и хотя бы немного пожить среди них.
        Наконец, я вспомнил, ради чего, собственно, покинул свою комнату, и поспешил вниз. Выйдя из здания, я повернул направо и направился к озеру, где всё ещё пыталась тренироваться Винниэль.
        Сначала я не стал подходить близко, намереваясь посмотреть, чему она сама научилась. За три дня (сегодня был второй выходной) она сумела немного продвинуться. Однако сделано это было за счёт возросшей силы воли - а исключительно на неё полагаться нельзя.
        - У вас получается немного лучше, Винниэль, - сказал я одобрительно, подходя к ней.
        Девушка, увидев меня, отчаянно покраснела и разом потеряла контроль над водой.
        - Сэр… профессор. Я не слышала, как вы подошли, - пробормотала она, опустив голову и отчаянно заламывая руки.
        - Что с вами? Почему вы так резко оборвали тренировку?
        - Я…я… - неуверенно залепетала она, по-прежнему избегая смотреть мне в глаза.
        - Позвольте откровенно некрасивый вопрос. Вы меня боитесь?
        - Ну…ну… - она покраснела ещё сильнее, но заставила себя посмотреть на меня, - немного. На своей родине я никогда не видела таких, как вы.
        - Ну а что это меняет? - спросил я, улыбнувшись, - я тоже дышу воздухом, тоже ем, сплю, тоже испытываю естественные потребности. Если мне порежут руку - из неё пойдёт кровь. Тоже красная.
        - Хотела бы я посмотреть на того, кто захочет порезать вам руку, - нервно хихикнула Винниэль.
        - Вам не надо меня бояться, - я попытался ободряюще улыбнуться, надеюсь, у меня это получилось: для таисиана улыбаться и не выглядеть при этом угрожающе для гуманоидов - целое искусство, - сам милорд ректор одобрил моё назначение сюда - а он пожил на своем веку немало. Я не причиню вам вреда. Моя задача - научить вас чему-то. К сожалению, моё время ограничено, и я не могу себе позволить мягкий и поступательный процесс. Приходится работать так, как есть. Так что отбросьте свои страхи и учитесь спокойно. Я не меньше вашего заинтересован в вашем успешном обучении.
        - Да… я вас поняла, - девушка робко улыбнулась, - спасибо, профессор.
        - И позвольте дать вам ещё один совет. Вы пытаетесь контролировать воду исключительно силой воли - это неверно. Вода - она живая, она текуча, она непостоянна, и она не приемлет грубую силу в отличие от магии земли. Вы должны расслабиться, почувствовать сродство со своей стихией. И затем настойчиво, но аккуратно создать контроль. Попробуйте.
        Винниэль закрыла глаза и простояла в такой позе несколько минут. Затем, сделал жест руками, открыла глаза и… возбуждённо закричала:
        - Ух ты. Я смогла зачерпнуть в два раза больше воды. Смотрите, профессор, смотрите!
        - Уже определенно лучше, - кивнул я, - удачной вам тренировки. И не переусердствуйте. Ложитесь спать вовремя. Для мага очень важно иметь большой запас не только магических, но и жизненных сил. Доброго вечера…
        Глава 4.7
        ГЛАВА 7. ОППОНЕНТ.
        И вот я снова сижу в кабинете ректора, куда получил вызов после очередного урока. Письмо принёс летающий миниатюрный дракончик, чья статуэтка неподвижно стояла на столе ректора, на которую я в прошлый раз не обратил никакого внимания. В руках у господина Нейетти был листок бумаги.
        - Вы знаете, что это? - спросил ректор, улыбаясь.
        - Понятия не имею, - честно ответил я.
        - Ознакомьтесь. Вы будете приятно удивлены.
        Пожав плечами, я взял листок. На нём от руки было аккуратно написано.
        «Мы, нижеподписавшиеся, просим вас посодействовать назначению профессору Дамиашу курсов экспертной целебной магии и магии вызова водных духов. С уважением…» дальше шли подписи.
        Прочитав, я аккуратно положил лист на место.
        - Ну и что вы думаете? - вежливо осведомился Нейетти.
        - Я категорически против, - сердито сказал я, не в силах, однако, унять крайне польщённое самолюбие.
        - Почему же. Вы настолько не уверены в своих силах? - подмигнул господин Нейетти.
        - Не надо подколов, милорд ректор, - с лёгким раздражением ответил я, - вы не хуже меня знаете, что каждый преподаватель должен преподавать тот предмет, который он знает лучше всего. Тем более что этим ученикам я уже преподаю магию Гипноза. Представьте, какой из всего этого получится бардак.
        - Не думаю, что это такая уж проблема, - хитро улыбаясь, возразил милорд ректор, - преподаватели в школах далеко не всегда знают те предметы, которые они не преподают. Детям, тем не менее, это нисколько не мешает их изучать.
        На это заявление даже мне с моей интуицией было возразить нечего. Ведь, в самом деле, так оно всегда и было. И как-то работало. Просто об этом раньше не приходилось задумываться.
        - Кроме того, вы недооцениваете их жажду знаний, - развивал успех господин Нейетти, - они очень долгий период времени были вынуждены ограничиваться первым уровнем магии воды. Дайте им хотя бы попробовать.
        - Но вы же сами сказали мне, что с таким объёмом работы я не справлюсь… разве вы не помните? - уязвленно напомнил я.
        - Ну, тогда я ещё не знал, на что вы способны. Да и потом, - ректор подмигнул, - фактически эти ученики поднесли вам своё уважение на блюдце. Неужели вы с ними так поступите?
        - Вас не переспоришь, милорд ректор, - вздохнул я, сдаваясь и устало махая рукой, - поставьте по одному уроку целебной магии и магии вызова. Пока - в качестве консультаций. Посмотрим, что из этого получится, и смогу ли я это потянуть…

* * *
        - И снова здравствуйте, - поприветствовал я уже знакомую мне аудиторию, - милорд ректор донёс до меня вашу ненасытную жажду знаний и убедил попробовать - я подчеркиваю, попробовать - преподавать и другие направления или, по крайней мере, рассказать и научить всему, что успею. Однако, как и в случае с магией гипноза - проверка.
        Я создал небольшой шар льда в центре аудитории.
        - Как известно, первая ступень - это создание ледяного оружия. Ваша цель - уничтожить этот шар созданным вами ледяным оружием. Каким именно - на ваше усмотрение. Поехали. Мисс Каэлла?
        Орчанка вышла из-за парты и почти бегом ринулась к шару. Встав около него, она сосредоточилась, создала ледяную палицу и нанесла точный удар по мишени. Шар рассыпался в пыль.
        - Замечательно. Дальше. Мисс Винниэль?
        Эльфийка, которая после нашей с ней беседы обрела гораздо больше уверенности в своих силах, встала, неспешно спустилась к шару и остановилась в десяти шагах от него. На этом неспешность закончилась, лук в ее руках возник меньше, чем за две секунды, а в следующий момент она поразила цель. Шар разлетелся на осколки.
        - Превосходно, - я с улыбкой одобрительно кивнул ей, - дальше… Как насчёт вас, мистер Фолластиэль?
        Полуэльф улыбнулся и встал. За прошедшие дни он сильно преобразился. И хотя его облик не претерпел никаких изменений, на язык само просилось слово «Повзрослел». Я ждал, что он спустится, но Фолластиэль замахнулся, а в следующий момент что-то сверкнуло и пронеслось над студентами. Шар разбился. Глянув на осколки, я увидел среди них ледяную, с удивительным мастерством созданную сулицу.
        - Очень хорошая работа, - похвалил я полуэльфа, - но больше над головами товарищей использовать оружие не нужно. Следующий…
        Проверка заняла примерно полчаса. Справились все. Как видно, та тренировка-встряска принесла свои результаты.
        - Совсем неплохо. Намного лучше, чем было тогда, когда я встретился с вами перед началом моего преподавания. По крайней мере, вы показали, что на вас стоит тратить время, - я позволил себе слегка улыбнуться, - что ж, тогда перейдём к магии вызова.
        Данный раздел магии делится на две очень большие категории: духи воды и водные големы. Каждая из этих категорий делится на три раздела: ледяные, водные и паровые духи и големы соответственно. Паровых мы рассматривать не будем - это результат совместных действий мага огня и мага воды - это слишком сложно, на это нет времени.
        Прежде всего вам необходимо понять, что у всего - подчёркиваю, у всего - на свете есть душа. У кого-то она больше, у кого-то меньше, но есть она у всего. Взять, например, эту вазу, - я подошёл к подоконнику и снял оттуда хрустальный графин, - у этого предмета так же есть душа. В чём же это проявляется?
        Я разжал руки, и ваза, ударившись о землю, разлетелась на осколки.
        - Душа этого предмета помнит, что он был целым. Поэтому предметы, - всего один жест, и через пару секунд осколки собрались в единое целое, - так легко восстановить сразу после того, как они сломались - душа помнит, что вещь была целой. Кроме того, если предмет активно и с любовью использовался, то душа запомнит и это. Что тоже облегчит процесс магической починки. Если же предмет не любят, не используют, всегда стремятся избавиться от него и затолкать куда подальше - он будет сам стремиться к тому, чтобы разбиться. И такой разбитый предмет починить трудно даже в первые минуты. А порой и вовсе невозможно. Впрочем, более подробно я об этом расскажу на консультации по лечебной магии, а мы вернёмся к нашей теме.
        Главнейшее различие духов и големов - духи так же имеют душу. Если вам нужна помощь духа воды - сделайте это в форме просьбы. Это настоятельнейшая рекомендация. Если вы свяжете его приказами и силой заставите подчиняться - то тем самым проявите ваше к нему неуважение. Что повлечёт за собой максимальное желание духа либо переврать полученный приказ, либо не выполнить его вообще. Любые духи очень гордятся своим происхождением и своей силой, поэтому всегда надо просить. С духом очень легко наладить отношения именно таким образом. Дружелюбно настроенный дух сделает всё, чтобы помочь вам, а так же с радостью придёт вам на помощь в следующий раз. Имеется даже информация, хотя и неподтверждённая, что среди духов есть иерархия по позиции помощи живым. Чем больше ты помог живым - по просьбе, и чем больше им насолил - из-за унизительного приказа, - тем в большем почёте ты среди них. Хотя большую часть времени они проводят в своей родной стихии, порой и им хочется активных действий. Так что никогда не бойтесь просить духов - они никому не отказывают, особенно тем, кто имеет светлый разум и чистые помыслы.
        В отличие от духов, големы - это продукт вашей магии. Вы творите слугу, цель которого - исключительно исполнять ваши приказы. И здесь очень просто ошибиться - часто големы получаются неспособными выполнить приказ, или же творящему не хватает силы, чтобы удерживать воду в форме голема достаточное время для исполнения приказа. Таким образом, голему будет всё равно, в какой форме отдан приказ: выполнить его - это цель, с которой он был создан. Вода, из которой он состоит, желает вернуться обратно в своё бесформенное состояние, что происходит в следующих случаях:
        1) Голем исполняет приказ.
        2) Голем разрушается, так как призывающему не хватило силы создать полноценного слугу.
        3) Голем выходит из-под контроля и убивает создателя, если тому не хватает силы подчинить себе созданное.
        Таким образом, мы видим, что создание големов - это сложный и опасный процесс. Намного разумнее обратиться за помощью к духам воды. Однако же те, кто преследует цель нанести значительный вред другому или же настолько одержим гордыней, что не в состоянии просить никого и ни о чём, создают големов.
        На сегодня это всё. Через неделю будет практическое занятие - я продемонстрирую вам и духа, и голема. Все свободны, - до конца урока оставалось ещё несколько минут, но я посчитал возможным отпустить студентов, залпом получивших такой объём информации, немного раньше.
        Когда все вышли, в аудиторию внезапно зашёл человек. Надменное лицо, холодные серые глаза, каштановые волосы с проседью. Синий плащ, одетый поверх дорогого костюма. Закрыв дверь, он обернулся и холодно сказал:
        - Могу я вами поговорить? - спросил он таким тоном, словно самим фактом снисхождения до разговора со мной делая мне величайшее одолжение.
        - А вы, собственно, кто? - спросил я.
        - Профессор Гассел. Преподаватель магии иллюзий. И у меня к вам есть претензии.
        - Прошу прощения, - я холодно изогнул кожную складку на лице, где у прочих рас находится бровь, - мы с вами даже не знакомы, - нет, конечно, пару раз за месяц милорд ректор проводил небольшие собрания наподобие планёрок: в первый раз - представить меня прочему преподавательскому составу. И именно тогда я его и видел. На второй планёрке нас присутствовало всего четверо - я и прочие преподаватели-эксперты. Милорд ректор предупредил, что сюда может приехать инспекция и провести среди нас проверку на способности, чтобы проверить, соответствуем ли мы своим званиям на текущем уровне (милорд ректор был вынужден внести меня в штат как эксперта магии Гипноза). И заодно предупредил, в частности меня, что подобные проверки носят неформальный характер перевербовки талантливых магов на королевскую службу. Нейетти, конечно, написал им, что никакую инспекцию он не желает видеть в своём Университете, но если Совет согласует состав комиссии, и король одобрит, ему придётся подчиниться.
        - Боюсь, что, стремясь набить себе цену любой ценой, - вывел меня из ступора профессор Гассел, полностью проигнорировав мой ответ на его предыдущую реплику, - вы перегнули палку и затронули авторитет других преподавателей.
        - Это что, шутка? - спросил я, не зная, смеяться мне или злиться, - на моих уроках студенты заняты исключительно изучением предмета, который милорд ректор назначил мне преподавать. Естественно, я никогда не обсуждаю со студентами других преподавателей, я понятия не имею, о чем вы говорите!
        - Ваш преподаватель курса иллюзий либо невежда и шарлатан, либо королевский шпион, целью которого является выпустить курс бездарей магии иллюзий, - едко произнёс профессор. Я смутился. Что-то подобное в гневе, когда я понял, насколько запущено обучение студентов в, казалось бы, крупнейшем Университете на материке, действительно сорвалось с моего языка.
        - Вот видите!? - гневно выпалил он, ткнув в меня пальцем, - это всё вы! Ученики магии воды совершенно перестали меня уважать. Дело доходит до того, что они не ходят на лекции, не желают выполнять домашних работ. Я узнал, что вы, - он обвиняюще ткнул в меня пальцем, - взяли на себя смелость поучить их магии иллюзий вразрез с моей программой. Я считаю это недопустимым…
        - Послушайте, - сердито сказал я, - признаю, что-то подобное я мог сказать, однако! - не дав ему перебить себя, я продолжил, - у меня имелись для этого основания. Позвольте провести аналогию. При строительстве дома сначала заливается фундамент, затем начинает строится каркас, проще говоря, скелет дома. И тот, кто строит каркас, разве не имеет права сказать, что фундамент залит плохо и строить на нём дом дальше небезопасно? Так вот, профессор Гассел, я обучаю магии гипноза на том фундаменте магии иллюзий, который залили вы. И я, занимаясь обучением, заметил, явно и неприкрыто - ваш фундамент залит плохо!
        - Это не вам решать, равно как и не вам учить меня преподавать мой предмет. И не вам критиковать, и уж тем более оскорблять меня! Я желаю услышать от вас извинения - при всех студентах магии воды. Я так же даю вам неделю, чтобы вы донесли до учеников, что ваша непомерно, - он презрительно скривил губы, - крутая программа обучения не отменяет необходимости посещать мои занятия…
        - Оставьте эту неделю себе, уважаемый, - я, потеряв всякое терпение, подскочил к нему, - похоже, мне стоит высказаться более доходчиво! Я, в свою очередь, считаю недопустимым, изучая курс магии иллюзий в течение полутора лет, знать лишь, как вызывать стайку бабочек. Мне пришлось это сделать для того, чтобы подготовить их к курсу магии Гипноза. И то - я до сих пор подбиваю необходимые основы, а моё время очень ограниченно. Так что и претензии свои оставьте себе, уважаемый. И не сверкайте на меня глазами. Если вы настолько слабы, что не можете ничему научить студентов и потому прикрываетесь бесконечными лекциями для того, чтобы не потерять хлебное место при Университете - это ваши личные проблемы. В случае чего, - ехидно добавил я, - вы всегда можете посетить мои уроки и почерпнуть в них что-то новое для себя. Я думаю, многие согласятся с тем, что вам это будет полезно. А теперь - всего доброго.
        Профессор Гассел после моей тирады просто побагровел от возмущения, но мне до этого не было никакого дела. Не тратя больше времени, я покинул аудиторию.
        - Настолько слаб? - прошипел он, - Ты заплатишь мне за эти слова, ящерица…
        Глава 4.8
        ГЛАВА 8. МАСТЕРСКАЯ МАГИЧЕСКИХ ПРЕДМЕТОВ.
        Прошло полтора месяца с тех пор, как меня назначили преподавателем в Университете Высокого Волшебства. Лето окончательно кануло в круговорот времён года, уступив место не дождливой, но облачной, туманной и невероятно промозглой осени. Впрочем, огорчала меня только погода - ученикам своим я не мог нарадоваться…

* * *
        - Магия гипноза неслучайно следует за магией иллюзий, - вещай я со своей кафедры студентам, которые уже с третьего занятия слушали меня, не отрывая взгляда и чуть ли не затаив дыхание, - магия иллюзий позволяет вам создавать образы наяву. Магия гипноза - создавать образы внутри чужого разума. Воздействие на разум делится на две больших категории - явное и неявное. Явное - это грубая сила и грубый приказ, когда вы напрямую пытаетесь подчинить себе чужой разум. Неявное - это более тонкое и мягкое воздействие, при котором гипнотизируемый принимает ваши приказы за собственные мысли. Намного эффективнее является второй метод - при первом, если жертва обладает более высокой силой воли, с большой вероятностью у вас ничего не получится. Более того, жертва может получить необратимые травмы головного мозга, что приведёт к серьёзным нарушениям его работы, которое, в свою очередь, может повлечь за собой психическое расстройство самого внезапного характера. Поэтому будьте крайне осторожны при применении грубой силы, ибо свобода - это дар, который ценим каждым живым существом, и неизвестно, на что они пойдут
ради того, чтобы сохранить ее…
        Не только магия гипноза изучалась полным ходом.
        - Помните, я показывал вам эксперимент с вазой? В случае магии исцеления происходит аналогичная ситуация: свежая травма легко может быть излечена благодаря памяти души, и гораздо больше сил тратится на исцеление больного, которому долгое время не оказывалась никакая помощь. У меня в области магии исцеления есть собственная уникальная разработка, которой я вас научу. Она называется: Взгляд целителя. С её помощью вы сами сможете видеть, какой именно недуг мучает больного. Для этого зачерпните немного воды и поднесите к своим глазам. Вложите в воду немного силы и произнесите короткую молитву Целителя: Я, целитель (имя), клянусь сделать всё, что в моих силах, дабы исцелить доверившего мне своё здоровье. Кричать необязательно, можно прошептать или даже проговорить про себя… Вы можете даже придумать собственный текст, если вам не подходит мой. Самое главное - искреннее желание помочь, и если вы сумеете убедить организм, который собираетесь исцелить (а он, между прочим, особенно изувеченный, не всегда действует согласованно с приказами мозга), то он раскроется перед вами и покажет места, которым нужна
врачебная помощь…

* * *
        Милорд ректор после моей ссоры с профессором Гасселом вызвал меня в свой кабинет меньше, чем через час.
        - На вас поступила жалоба от другого преподавателя, уважаемый Дамиаш, - укоризненно сказал милорд ректор, - профессор Гассел утверждает, что вы ему нагрубили.
        - Я сказал ему ровным счётом то, что он заслуживает, - равнодушно ответил я, - и я совершенно уверен, что вы стали свидетелем этого разговора. За полтора месяца жизни здесь я убедился, что от вас невозможно скрыть ничего, что происходит в стенах Университета, - в этот момент я бросил на ректора пронзительный взгляд. Тот, хотя и отвёл его, не смог до конца подавить самодовольный блеск в своих глазах, - половину месяца мне пришлось подтягивать студентов по магии иллюзий по той простой причине, что ваши хвалёные отличники были абсолютно не готовы к изучению назначенного вами курса. Вы помните, что сказали мне после первого урока, милорд ректор? Вы показали им, как мало они умеют. Как мало они умеют! - с нажимом повторил я, - что же удивительного в том, что и сами студенты увидели, как мало они умеют? О каком уважении может идти речь в таком случае?
        - Я всё понимаю, уважаемый Дамиаш. Я понимаю, что вы, наверное, на две-три головы его превосходите. Однако вы отсюда уйдёте, а он останется и будет преподавать дальше, - на лице Эльтеко Нейетти промелькнула тень очень давней усталости, - я прекрасно осознаю, что как преподаватель, он не блистает, но выбирать мне не из кого. Поэтому - со студентами я сам позже поговорю - прошу вас проявить к нему больше терпимости. Пожалуйста. Ради меня…

* * *
        - Перед вами, - сказал я, стоя со своими студентами возле реки, из которой только что вышел вызванный мной дух, - типовой водяной. Это дух средней силы, основная функция которого заключается в том, чтобы помогать тонущим со светлой душой спастись от смерти. Грешники же, угодившие в его лапы, становятся утопленниками и вынуждены ему служить. Души тех, кто честно отслуживает свой срок, водяной отпускает… дальше. Те же, кто уходит от него, больше не могут вернуться и обречены скитаться, испытывая страшный голод почти безо всякой надежды на посмертие. Самое большое счастье, на которое может рассчитывать утопленник - это на то, что ему удастся найти некроманта, который относительно безболезненно избавит его от такого жуткого существования. Но гораздо выше риск встретить магов огня направления святой магии. Они тоже, в своём роде, помогут ему, но это будет невероятно мучительно для души умершего.
        Для чего можно вызывать этого духа? Он обладает простейшей целебной магией, может залечивать несложные раны. Если вы в опасности, и при этом находитесь около источника воды, то так же можете призвать его на помощь. Водяной так же может переправить вас через реку, однако такого рода просьба уже рассматривается ими как в некоторой степени унизительная, дух делает для вас большое одолжение, позволяя ехать на себе верхом, поэтому проявите смирение и убеждение, если вам необходима такого рода услуга…
        - Ящерица, ты уже закончил трепаться? Отпусти меня, - бесцветным голосом прошелестел дух.
        - Да-да, конечно, - я поспешил поклониться духу, - благодарю за уделённое время…
        Взмах ладонью - и дух воды скрылся в озере.
        - Мы можем наблюдать занятный парадокс. Сами духи начисто лишены понятий приличия, вежливости, однако же они рьяно следят за соблюдением этих же понятий теми, кто их призвал. Согласно одной из версий, которую трактует Церковь, Создатель сотворил духов такими для того, чтобы люди учились усмирять свою гордыню: если вам действительно нужна помощь - просите и будьте готовы к тому, что вам нагрубят, возможно, даже обидно. Однако, если вы, продемонстрировав смирение и покорность, выдержите подобное испытание, духи сделают для вас всё, что вы попросите… в разумных пределах, разумеется.
        Теперь перейдем к практическому испытанию. Перед вами, - очередной жест, и из реки вышла вода, принявшая форму человека, слегка сгорбившегося, с полусогнутыми коленями и с длинными ледяными пальцами на ладонях, - типовой голем, готовый исполнить приказ. Голем может принять ту форму, которую вы пожелаете, так что вполне логично для разных приказов использовать разные формы. Функция этого - схватить и удерживать жертву на одном месте. Маги воды часто используют подобных големов для охраны своих жилищ. Ваша задача - справиться с големом. Оружие - на ваше усмотрение: магия воды, ледяное оружие, иллюзии. Вы проиграете, если голему удастся поймать вас в захват. Выиграете - если сумеете уничтожить его. Поскольку мы только начинаем практиковаться, то и задача не самая сложная: нанести хотя бы один достаточно сильный удар. Если вы это сделаете - голем разрушится. Поехали…

* * *
        Сегодня был второй выходной день, и я решил разведать, что же находится в верхней части башни. Моя комната расположена примерно посередине её высоты. Кабинет милорда ректора - этажом выше, но ведь остается ещё почти полбашни. Когда я спросил у Эльтеко Нейетти, что там, он посоветовал мне подняться и посмотреть самому.
        - Думаю, вы ей понравитесь, - сказал он с лёгкой усмешкой.
        Так что я наматывал круги по широкой винтовой лестнице. Это было довольно долго, дважды я порывался плюнуть и пойти обратно, но неугасимое любопытство гнало меня вперёд, даром что инстинкт впервые за очень долгое время оказался бессилен, доходя до двери в самом верху… и не в силах за неё проникнуть. Наконец, передо мной появилась вышеупомянутая дверь с множеством замков. Однако оказалось достаточно постучать - и она сама открылась.
        За нею было что-то вроде лаборатории. Множество столиков, на которых лежали самые разные артефакты. Я подошёл к одному из них. На нем лежал сапфировый кулон на стальном шнурке. «Кулон поиска. Находит любое живое существо или неодушевлённый предмет в пределах мира, в котором находится». Хмыкнув, я взял его - как выяснилось, стальная нить крепилась к перчатке. Одев перчатку, я сосредоточился и сказал:
        - Райлисс.
        Кулон приподнялся и безошибочно указал в сторону Столицы.
        - Дхасс.
        Кулон развернулся на девяносто градусов и указал в направлении островов Тигрового Глаза.
        - Сайраш, - прошептал я. Кулон вместо того, чтобы указать направление, вдруг завибрировал и стал с огромной скоростью крутиться на шнурке. Я сразу снял перчатку с кулоном и положил их на место. Пройдя дальше, я увидел еще одну перчатку. «Длань крадущего. Прикоснувшись в этой перчатке к другому, вы начнёте вытягивать его жизненные силы, память, умения, а при продолжительном контакте можете похитить его душу. Внимание. Если объект имеет слишком большой запас сил, попытка вытянуть их полностью может свести вас с ума».
        - Фу, какая гадость. Да кому это нужно, - скептически заметил я, вспоминая героиню одного из мультсериалов моего детства, обладающую точно такими же способностями. И эти способности, если разобраться, ничего хорошего ей не принесли.
        На следующем столике лежала колода карт. Надпись гласила: «Вытяните одну карту для того, чтобы немного изменить свою судьбу. Трефы - деньги, пики - смерть, бубны - власть, червы - любовь».
        - Час от часу не легче, - фыркнул я, даже не попытавшись притронуться к колоде, - хорошо, что эти карты лежат здесь. Если не уметь ценить то, что имеешь, то никакие трефы и червы счастливее тебя не сделают.
        - Похоже, что у меня гость, - раздался негромкий голос из-за одного из шкафов с книгами. Через несколько секунд оттуда вышла женщина. Очень странная женщина.
        Лучше всего ей подошло бы слово «никакая», как тот булгаковский мастер. Серые - но не седые - волосы. Серые глаза. Серые одежды - плащ и платье. На лице никаких отличительных черт. И теперь, когда она замолчала, я понял, что не могу воспроизвести её голос в своей голове.
        - Я вижу, вы успели оценить некоторые из артефактов, - снова заговорила она, словно со скуки добавив голосу мелодичности, - не желаете ли взять что-нибудь с собой?
        - За просто так? - подозрительно спросил я.
        - Ну, скажем так, последний раз эта дверь открывалась лишь нынешнему ректору. Только высшие маги могут заходить в мою мастерскую. Так что сам факт вашего тут нахождения уже подразумевает право взять себе что-нибудь.
        Должен сказать, что я со школьного возраста (то есть ровно с момента первого пробуждения своего дара) с большим подозрением относился к тому, что внезапно для самого себя оказывался обладателем какого-то права. Инстинктами я незаметно попытался прощупать женщину, но снова потерпел неудачу. Женщина же сказала, добавив в голос ноту возмущения:
        - Как это некрасиво с вашей стороны: лезть к даме без её на то разрешения. Вам не мешает поучиться вежливости, молодой человек, - сказала она, сделав особый упор на последнее слово.
        - Человек? - повторил я.
        - Верно. Я вижу глубже, чем вы думаете, - она, словно в виде величайшего исключения, позволила себе улыбнуться, - несмотря на то, что это ваша вторая сущность, исходную я всё равно отчётливо вижу. Почему бы вам просто не спросить о том, что хочется узнать? Дверь открылась для вас, когда вы всего лишь в неё постучали. Так зачем искать сложные пути, когда есть куда более простые?
        - Что ж, вы правы, - я почтительно кивнул, признавая правоту незнакомки, - в таком случае расскажите, пожалуйста, кто же вы такая?
        - Я - Хранительница мастерской магических предметов. Раньше у меня был собственный орден - Собиратели артефактов. Мои слуги находили самые опасные волшебные вещи, создать которые хватало глупости живущим, и приносили их сюда на бессрочное хранение. Я сохраняю их в этом месте.
        - И как долго это длится? - полюбопытствовал я.
        - С тех пор, как была построена эта башня, - больше для вида, чем действительно по необходимости дама задумалась, поднеся палец к подбородку и замерев на пару секунд, - так что, в общей сложности, больше четырёх тысяч лет.
        - Почему вы предложили мне один из своих артефактов? - я не замедлил с новым вопросом, - то, что я высший маг, не означает наличия во мне доброты и совести.
        - Ах, юноша, сразу видно, что вы ещё совсем молоды. Вы невероятно одарены в таком юном возрасте - это уже показатель вашей исключительности.
        - Ну, хорошо, - хотя на мой взгляд, логики здесь не прослеживалось вообще никакой, - а что опасного в этом кулоне? - указал я на один из столиков.
        - То, что с его помощью можно убивать. Достаточно лишь отдать приказ: найди и убей. Да и в процессе поисков такой ерундой, как обход живых, - Хранительница снова улыбнулась, видимо, поставив рекорд по количеству улыбок в день за последние несколько сотен лет, - он заниматься не будет.
        - Про перчатку и карты спрашивать не буду. Знаете, я думаю, что мне лучше отказаться от ваших даров, так как и так уже достаточно одарён. А большая сила подразумевает большую власть и большие соблазны, контролировать которые весьма непросто. Ещё большая сила может сломать меня. Поэтому нет, я ничего у вас не возьму. Однако же, с вашего позволения, погуляю тут ещё немного.
        - А вы уверены, что вы можете их контролировать, - выражение её лица не изменилось, но она каким-то образом оказалась прямо около меня, - вы уверены, что ваша выдержка - это не старая скала, которая рано или поздно рухнет под напором волн из моря слабостей и соблазнов?
        - Боюсь, я… не совсем понимаю вас, - я сделал шаг назад, - это ведь от воспитания зависит… от фундамента, который заложен в детстве. Разве нет?
        - Вполне возможно, - ответила она, - впрочем, я вижу, что напугала вас. Приношу извинения, - она позволила своему лицу принять самую малость виноватое выражение, - давайте я вам лучше покажу ещё предметы моей коллекции. Быть может, вам всё же придётся что-нибудь по вкусу… И я не стану сразу принимать ваш отказ. Вы всегда имеете право передумать.
        Мы прошли дальше. Здесь был целый музей самых разных предметов. Хотя, казалось бы, помещение на самом верху башни должно быть небольшим, казалось, что этому… хранилищу конца края не видно.
        - Учебник магии пентаграмм. Занятно. Почему он здесь?
        - Потому что пентаграммами может пользоваться любой, даже начисто лишённый магических способностей, - пояснила она, - представляете, к какой это может привести катастрофе?
        Взяв книгу, я перелистнул несколько страниц.
        - Пентаграмма вызова демонов… пентаграмма самоуничтожения… пентаграмма жертвоприношений… Какая гадость. На почти тысячу пентаграмм всего две целебных, пять защитных и, - я с удовлетворением нашёл пентаграмму Конвергенций, - одиннадцать усиливающих. Ничего удивительного, - я захлопнул книгу и положил её обратно.
        Обернувшись и увидев целый сектор, состоящий из пузырьков, я удивлённо спросил:
        - Зелья? Здесь? Но почему?
        - Верно. В своё время маги умели готовить зелья, эффект которых сохранялся на века. Причём, как вы уже наверняка догадались, это не простые зелья, которые варят деревенские ведьмы и колдуньи. Нет, эти зелья могут разительно изменить способности того, кто его выпьет, и срока годности они не имеют. Однако эти знания утеряны невероятно давно. Даже ты, сумевший через время прорваться к магии Слёз, не смог бы до них дотянуться.
        - Вам не кажется, что вы слишком глубоко залезли в мою личную жизнь? И при этом ещё мне указывали на мою невежливость, - я не упустил возможность вернуть Хранительнице её замечание по поводу недостойного поведения.
        - О, прошу меня простить, юноша, - виноватая улыбка вновь на мгновение мелькнула на её лице, - для меня очевидно видеть, кто какой магией владеет. Магу крови эта дверь никогда бы не открылась, но ты… сумел закончить свою ветвь Власти другой, более редкой магией.
        Не став слушать дальше, я пошёл вдоль рядов. Вопреки ожиданиям, там стояли не только яды.
        - Зелье оборотня. Дает способность принимать любой облик, будь то животное, птица, рыба или любое другое разумное, полуразумное или околоразумное существо… Зелье невидимости. Даёт выпившему способность в любое время по своему желанию стать невидимым… Зелье стирания. Разбитый пузырек с зельем бесследно уничтожает всё вокруг себя радиусом в тысячу шагов… Зелье чревовещателя… даёт выпившему возможность подделать любой голос. То есть зелье оборотня эту способность по умолчанию не даёт? - я повернулся к Хранительнице, но она лишь улыбнулась.
        - Зелье призрака, - продолжал я изучать пузырьки, - даёт выпившему возможность беспрепятственно проходить сквозь стены… Зелье повесы. Выпивший начинает пользоваться огромным успехом у противоположного пола… Скажите, - я повернулся к Хранительнице, - а что мешало условному жителю того времени выпить сразу зелье невидимости и призрака? И вуаля - шпион высшей категории.
        - Поскольку ты из технически развитого мира, я могу себе позволить использовать более свободную терминологию, - дама улыбнулась, - повышенная токсичность и непредсказуемая мутация. Зелья не просто так дают эти способности, они полностью меняют генетический код. Так что это вдобавок ещё и очень больно. Но если человек был готов к тому, что у него на животе вырастет десять глаз, а из спины - третья рука или нога, а так же к тому, что жить он будет в лучшем случае раза в два меньше - то мог выпить и два зелья.
        Я не стал удивляться тому, что даме известно и про моё происхождение. Наверняка в этом месте она полная хозяйка происходящему, и от неё ничего нельзя утаить. Проходя мимо столиков дальше, я бормотал про себя:
        - Зелье разрушения устойчивости к магии. Даёт выпившему возможность не терять колдовских навыков в присутствии храмовника-подавителя или в ошейнике из холодного железа, чёрного серебра, титана и прочих металлов или сплавов, подавляющих волшебство…
        И только сейчас до меня дошло, что я только что прочитал. Недостающий кусочек мозаики на пути к всемогуществу. Ведь как бы велика ни была моя сила, она была неполной с учётом того, что храмовник мог заблокировать мои способности, или же я лишусь их из-за того, что на меня наденут особый ошейник.
        Искушение было сильное. Просто огромное. Казалось, этот пузырёк специально появился здесь для того, чтобы проверить мою силу воли.
        - Вижу, что-то вам всё-таки приглянулось, не так ли? - Хранительница с живейшим интересом смотрела на меня, хотя её голос оставался таким же бесцветным.
        Я глубоко вздохнул. Это лишнее. Я выбрал Магию слёз. Я никогда не буду практиковать Магию крови, даже если меня будут пытать. Просто не смогу, потому что уже нельзя. Так почему я должен бояться храмовников? Отойдя от ряда с пузырьками зелий, я внезапно оказался около вещи, о которой часто читал в сказках.
        - Скатерть-самобранка. Какой ужас. И даже такой мирный артефакт люди не смогли использовать без вреда для других?
        - К сожалению, нет, - с тенью грусти на лице кивнула дама, - трижды я, скрепя сердце, отдавала его высшим магам, которые сумели сюда войти и которые с самыми благородными побуждениями желали использовать эту вещь. И, самое большее через полсотни лет один из моих рыцарей приносил его мне с леденящими душу подробностями. Порой даже обычную еду люди не в состоянии поделить без кровопускания.
        - Меня это почему-то совершенно не удивляет. Ведь одни живут, утопая в роскоши, а другие вынуждены драться за кусок хлеба.
        - Для высшего мага вы используете слишком категоричные утверждения, - с лёгким укором сказала она, - ведь вам не хуже меня известно, что в жизни всему тайно определена своя цена.
        - Да, это чересчур, - кивнул я, - тогда, наверное, стоит сказать: вкус халявы во всех мирах одинаков?
        Женщина кивнула, не став спрашивать, что такое халява. Вероятно, догадалась сама. Я же просматривал столики дальше. Почему-то мне казалось, что без подарка Хранительница, которую гости своими визитами баловали более, чем редко, меня не отпустит. Как избавиться от такой ловушки без вреда для себя?.. Ну конечно - попросить что-то не для себя.
        - Зелье жизни, - пузырёк с прозрачной розовой жидкостью сам бросился мне в глаза, - возвращает к жизни любого умершего с соблюдением сроков посмертия либо вдыхает новые силы в любое живое существо. Передозировка невозможна. Пожалуй, я возьму вот это.
        - Как пожелаете, хотя я не понимаю, для чего вам это нужно. Ваша магия воды и так может исцелить практически всё, что угодно.
        - А вам не нужно понимать, - сказал я с лёгкой улыбкой, - вы предложили мне выбирать - я сделал выбор. Пожалуй, я тут провёл достаточно времени. Приятно было познакомиться. Прощайте.
        - Я бы на вашем месте не прощалась, - она внимательно посмотрела на меня, и по её лицу внезапно скользнула тень неудовольствия, - нам ещё суждено увидеться.
        - Не думаю. Вряд ли я сюда вернусь - моё время ограниченно.
        Ее серые глаза сверкнули, но затем погасли, и она сказала:
        - Возможно. Но ни в чём нельзя быть уверенным до конца…
        Глава 4.9
        ГЛАВА 9. ЭКЗАМЕН И ОЗАРЕНИЕ.
        - Итак, господа студенты, моё время нахождения здесь подходит к концу, - говорил я ученикам в конце одного из последних занятий, - я доволен, ибо успел донести до вас весь планируемый материал. На следующей неделе будет проведена аттестация по усвоенным вами знаниям. Разумеется - исключительно практика, теория мне неинтересна. Если вы знаете теорию - то справитесь и с практикой. В чём будет состоять экзамен, вы узнаете непосредственно перед ним - вам следует быть готовыми к любому испытанию. Намекну лишь, что в ходе его вам придётся задействовать все три направления экспертной магии воды. Вы же настояли на том, чтобы я прочитал вам эти курсы, не так ли? Так что готовьтесь. На сегодня я вас более не задерживаю.
        Ученики потянулись к выходу. Мне же предстояло начать подготовку к экзамену.

* * *
        Прошло почти три месяца. Я так и не видел больше Сайраша всё это время. Порой на рынке я видел мелькающих таисианов, но они, едва завидев меня, тотчас скрывались. Я почти смирился с болью его предательства. И всё же искра надежды из последних сил тлела во мне. Но как только сюда прибудут Вогнар с компанией и заберут меня отсюда - погаснет и она. Всё же это моя личная боль, и она не освобождает от ответственности перед тем, что мне предстоит совершить.
        - Итак, в чём состоит суть экзамена? - вещал я, стоя на лесной опушке в окружении своих студентов, - мне удалось договориться с богадельней и стражниками о поставке людей для экзамена. В этом лесу находится восемь потайных мест, в которых стражники, играющие роль тюремщиков, стерегут пациентов. Ваша задача: с помощью магии вызова духов вызвать нужного и с его помощью найти это место. Далее, стражникам приказано никого не пускать. Здесь вы используете магию гипноза, чтобы убедить его пропустить вас, либо же воспользоваться помощью ещё одного духа. Однако - стражник НЕ должен пострадать. После этого вы с помощью магии исцеления излечите больного. Выдержавшим экзамен будет считаться тот, кто в течение двух часов приведёт сюда стражника и исцелённого пациента. Первые восемь, - я назвал имена, - вперед.
        Каждый день экзамен проходило восемь учеников. Я был очень доволен их успехами и невероятно гордился ими. Ректор был прав: их жажда знаний была поистине ненасытна, и, получив возможность, они, наплевав на любые препятствия, впитали в себя всё, как губки. За всю неделю все до единого справились с заданием.

* * *
        И вот мы вновь все находимся в аудитории в компании Эльтеко Нейетти.
        - Милорд ректор, - я искренне и довольно улыбался, - рад сообщить, что все без исключения выдержали выпускной экзамен. Я готов подписать необходимые бумаги, подтверждающие их квалификацию и направить соответствующие письма в Королевскую службу безопасности для становления их на учёт как магов-гипнотизёров.
        - Превосходно. Просто превосходно, - милорд ректор довольно хлопнул в ладоши, - я крайне рад, что вы успели прочитать ваши курсы до зимних каникул. От души поздравляю вас, мои дорогие ученики, в таком случае уже в конце этого учебного года я буду оформлять вас как выпускной курс. А теперь, мистер Дамиаш, пройдёмте со мной в кабинет, мы уладим кое-какие формальности…
        Когда я час спустя вышел из кабинета ректора, то увидел эльфийку Винниэль.
        - Профессор, - сказала она. От ее неловкости и смущения не осталось и следа, девушка выглядела гордой и уверенной в своих силах.
        - Да, мисс Винниэль, - спросил я, улыбнувшись.
        - Мы устраиваем вечеринку. И мы были бы очень рады вашему присутствию, - сказала она.
        - Ох, ну я даже не знаю, будет ли уместно…
        - Будет, - кивнула эльфийка, - абсолютно все согласны и ждут вас.
        - Ну, хорошо, - с улыбкой сдался я, - я загляну к вам.
        - Отлично!
        Она развернулась и поспешила прочь. Я смотрел ей вслед, очень довольный собой. Теперь можно сделать визит к мяснику.
        В городе выпал снег. Мне пришлось снова надевать сапоги, так как, будучи полуящерицей, я стал хладнокровным, и ходить по снегу для меня было опасно. Костюм из чешуи дракона прекрасно сохранял тепло, так что помимо плаща, мне не надо было никакой одежды.
        - Не погадать ли вам, уважаемый, - раздался знакомый голос сзади. Я обернулся и сбросил капюшон.
        - Ой, это вы, простите, - смущённо пробормотала гадалка, узнав меня, - не обращайте внимания, я уже ухожу.
        - Нет, постойте, - я взял её за руку и удержал, повинуясь внезапному инстинкту. Потянулся в карман и достал три серебряка, - погадайте мне на моего друга, - я загадал Сайраша.
        - Как скажешь, дарагой, - сказала она, пряча деньги в карман. Затем подвела меня к одной из пустующих лавок, смахнула снег, достала колоду карт и, ловким движением вытащив бубнового короля и положив его на прилавок, дала мне остальные карты.
        - Никакого обмана, дарагой, зря на меня наветы вешал тогда. Карты это не мои, от бабки достались, а она вещунья ох какая сильная была. Вот карты часть её сил и сохранили. Тяни, дарагой, не стесняйся.
        Я взял колоду, перетасовал и вытащил карту. Это оказался пиковый валет.
        - Ой, беда с твоим другом. Гнетёт его что то, раз пиковый вышел. Сейчас узнаем, что с ним такое. Тасуй и снова тяни.
        Я повторил процедуру и положил карту под картой Сайраша, на которого я гадал. Раскрыл.
        - Ой, перевёрнутая червовая девятка. Твой друг ужасно страдает от предательства. Плохая комбинация. Тяни ещё одну и ложи на голову.
        По коже прошёл мороз, хотя погода была совершенно ни при чём. Я вытянул новую карту… Пиковый туз, направленный остриём вниз.
        - Роковой удар, - всплеснула руками гадалка, - Создатель милосердный, что у тебя за друг такой несчастливый. Последний шаг - вытяни три карты и разложи их вокруг.
        Я вытянул. Разложил. И когда перевернул, до меня дошло. Какой же я дурак. Какой я же слепой, глупый, тугоумный дурак!
        - Это вам, уважаемая. Заслужили, - сказал я, отдал ей ещё один золотой и опрометью бросился в Университет.
        Цыганка задумчиво глянула на вальта, девятку и туза, лежащих в окружении трёх дам. Затем неопределённо хмыкнула, собрала карты, надёжно спрятала золотой и удалилась, довольная собой.
        Глава 4.10
        ГЛАВА 10. ВТОРОЙ ВЫХОД МОЛЧАЛИВЫХ СЕСТЁР.
        Милорд ректор, пребывая в самом благодушном настроении, сидел в кресле и потягивал вино. Наконец-то достойный выпуск. И это несмотря на то, что Королевская власть всё больше и больше губит Университет. Ничего, не всё ещё потеряно. Наверняка хоть кто-то, да останется преподавать. А там и до высших школ можно добраться.
        Сладкие мечты были прерваны стуком в дверь. В кабинет ворвался таисиан Дамиаш.
        - Милорд ректор, умоляю, помогите, - гость был в полнейшей панике, - с моим другом беда, и уже очень давно.
        - Спокойно, спокойно, что случилось? - он тотчас выпрямился в кресле, глядя на перепуганного таисиана.
        В течение пяти минут милорд ректор выслушал Дамиаша.
        - Молчаливые Сёстры? - в это было очень тяжело поверить, - здесь, в нескольких шагах от Столицы?
        - Уверяю, это правда. Мой друг не мог меня предать. Вогнар же написал вам, что на меня покушались. И теперь они измыслили новый план. То предательство должно было ослабить меня. Мне нужно спасти друга, но сам я не справлюсь. Помогите, пожалуйста!
        - Ох, ну, - в глазах Дамиаша отчаянно читалась мольба, - хорошо. Идемте.

* * *
        Через полчаса таисиан и человек рыскали в поисках потайного хода.
        - Интересно, как к этому отнесутся другие таисианы, - задумчиво сказал ректор, - людей они не очень жалуют, и причины на то у них, надо признать, довольно веские.
        - Никак, - отмахнулся Дамиаш, - уверен, они все под их властью. А когда разделаемся с ними - то уж как-нибудь да объяснимся.
        Наконец, Дамиаш нашёл то, что показалось ему знакомым. Подойдя к одному ничем не примечательному факелу, он потянул за него. И часть стены отъехала в сторону. Они осторожно спустились по лестнице. И здесь Дамиаш с удивлением обнаружил, что с прошлого раза ничего не изменилось. Такой же беспорядок. Даже выбитую дверь обратно никто не вставил.
        - В подвал, - скомандовал таисиан, - я чувствую, он там.
        - Мне почему-то кажется, что нас ждут, - сказал ректор, осторожно сканируя своим взглядом Истинного Пламени убежище, ища малейшие признаки магии.
        - Да мне наплевать. Я разорву их в клочья!
        - Дамиаш, но так нельзя, - ректор схватил таисиана за руку, вынуждая остановиться, - неужели непонятно, что это ловушка?
        - Эта ловушка их погубит, - прошипел он, высвобождая руку, - они не знают всей моей силы.
        Вырвавшись от ректора, таисиан стремглав бросился вниз. Ректору ничего не оставалось, кроме как броситься вслед за ним. Вдвоём они спустились в подвал. Он оказался огромен. Слева очень кстати стоял полный бочонок с питьевой водой. В другом конце подвала стоял Сайраш и, казалось, дремал. Но едва Дамиаш и Эльтеко Нейетти преодолели последние ступени, как он словно очнулся и сказал:
        - Дэмиен? Ты снова тут? Я же сказал тебе не приходить. Ты мне больше не нужен. Ты мне не друг. Убирайся, - однако, как убедительно ни звучали его слова, милорд ректор не поверил им. Потому как его взгляд Истинного Пламени отчётливо видел несколько нитей, бьющихся над головой таисиана и подавляющих его волю.
        - Сайраш, друг мой Сайраш! - закричал Дамиаш, - прости меня, что я не догадался. Прости, что усомнился в тебе. Прости, что не пришел раньше! Я ужасно виноват перед тобой!
        И тут - мистер Нейетти просто сам себе не поверил - из глаз Сайраша вытекли две слезы.
        - Недурно, Дэмиен, - сказал кто-то сзади. Дверь в подвал захлопнулась, и из тени вышли три Сестры, - ты, наконец, догадался. Признаться, мы ожидали, что ты размякнешь и ослабнешь гораздо раньше. Но в очередной раз ошиблись: как бы ты ни был мягок и беззащитен на вид, внутри тебя находится сталь, доступная не всякому.
        - Так, может быть, пора уже смириться и понять, - ничуть не удивлённый их появлением, прошипел он в ответ, - что вам не судьба меня остановить.
        - Это мы ещё посмотрим, - сказала другая Сестра, - хотя, признаться, нам безмерно жаль, что приходится это делать.
        - А мне безмерно жаль, что я не убил вас всех там, в Порт-Охрасе! - закричал таисиан, делая жест рукой. Вылетевшая вода из бочонка, мгновенно ощетинившаяся сотней острых игл, обрушилась на Сестёр, но безрезультатно - синхронно все трое совершили правой рукой жест, укрыв себя защитой из воздушного потока.
        - Кажется, нам наконец-то удалось вывести тебя из себя. Признаться, даже мы уже начали сомневаться, возможно ли это вообще, - сказала главная Сестра, - однако, боюсь, тебе с нами не справиться.
        Неизвестная сила швырнула Дамиаша прочь - проведя стремительную и сильную атаку, он никак не успевал себя защитить. Милорд ректор, в отличие от него, на ногах устоял - один мимолётный жест рукой - и призванный на помощь огненный дух стремительно начертал защитную руну, поглотившую в себя всю силу магического удара.
        - Не вмешивайся, человек, - холодно сказала одна из Сестёр, - тебе это не нужно. Дай нам его убить - и мы отпустим тебя, обещаем.
        - Не дождётесь. Вы, Сестры, всегда считали себя превыше остальных - и всегда считали, что имеете право отнять ту жизнь, которую пожелаете. Так позвольте же мне показать вам, как вы ошибаетесь, - с этими словами он закончил сложный мысленный вызов. По бокам от него появилось двое ифритов, и три струи огня устремились к Сёстрам… Они с улыбками создали защиту, которую, однако, поток пламени прорвал и отбросил их в сторону, мало того, одну из них с огромной силой ударило о стену. Удивлённое выражение, казалось, навсегда отпечаталось на её лице. Спустя пару мгновений она упала на землю. Мёртвая.
        - Драконий пламень. У Сестёр с драконами всегда были сложные отношения, насколько я помню, - едко сказал милорд ректор, коротким благодарным жестом отпуская ифритов.
        - И что с того, - спросила Сестра, казалось, нисколько не задетая смертью подруги, - на этот удар ты растратил не меньше трети своих сил. Что ты можешь? Тем более, что у нас есть козырь.
        Из тени с другой стороны вышел профессор Гассел.
        - Гассел? Что вы тут делаете? - удивлению ректора не было предела.
        - Простите меня, милорд ректор, но оскорбление, которое нанёс мне этот ящер, смыть можно только кровью, - с этими словами он достал нож и полоснул себя по ладони. Огромный вихрь энергии от трупа мёртвой Сестры понёсся к его руке и, сделав петлю и набрав огромную мощь, ринулся к Дамиашу, уже поднявшемуся на ноги. Тот поспешно вздохнул, вызывая слезу и нейтрализуя поток. Он значительно ослабил его, и всё же остатка хватило для того, чтобы таисиана с ректором снова отбросило к стене.
        - Отлично, - сказала одна из Сестёр, телекинезом поднимая ящера за горло и подвешивая в воздухе, - теперь мы, наконец, покончим с тобой…
        - Оставьте его в покое, - раздался звонкий голос, в котором ректор с удивлением узнал Винниэль. В следующий момент позади Сестры возник дракон, который зарычал так, что уши закладывало. Хватка исчезла, и таисиан, судорожно хватая ртом воздух, упал на землю.
        - Проклятье! Она отвлекла меня! - возмущённо крикнула другая Сестра.
        - Ты напросилась, дрянь. Умри! - и из рук Сестры в эльфийку полетел поток огня. Внезапно перед Винниэль встала Каэлла, удерживая перед собой водный щит. От потока щит разлетелся вдребезги, и девушек отшвырнуло прочь.
        - Не трать на них время! Убей ящера! - закричала Сестра.
        Вторая Сестра подняла руку, как вдруг… обмякла и упала. За ней стоял Сайраш с кастетом.
        - Ты приказала мне солгать и предать. Подлая, проклятая, ненавистная дрянь. Сдохни! - и с этими словами он с яростью нанёс сокрушительный удар в её висок. Раздался противный хруст. В этот момент Дамиаш поднялся на ноги и сказал:
        - Вот и всё. Ты осталась одна. Жалкий Гассел растратил все свои силы на один удар, и он тебе больше не союзник. Всё кончено.
        - Это ты так думаешь, - ехидно сказала она, - но пока я жива, жива и наша миссия.
        - Это нетрудно исправить, - сказал таисиан, призывая к себе воду и с огромной скоростью вращая её около себя, - никому не вмешиваться! Лучше повяжите Гассела, чтобы никуда не делся! А она моя!..
        Сестра, быстро заработав руками, обрушила на ящера секущие плоть потоки воздуха. Однако в следующий момент его тело покрылось тончайшим ледяным панцирем, и воздух, должный рассечь плоть, не причинил ему никакого вреда. Не медля ни секунды, Дамиаш вскинул над собой руки, и вся вода, что была в помещении, устремилась к нему. Секунда - и она стала ледяным копьём, точнее, пилумом. Сестра же, соединив в ладонях сгусток молний, с размаху вставила его себе в грудь. И исчезла, лишь на долю сотых мгновения опередив летевший ей точно в горло пилум.
        Но это был далеко не конец. Сестра всего лишь дала себе возможность молниеносно телепортировать на короткие видимые дистанции. На сленге магов воздуха такая техника называлась Мерцание. Дамиаша, однако, это мало смутило. Казалось, он точно знает, что в таких случаях надо делать. Призвав назад пилум, он одновременно рванулся за ним сам и, схватив оружие, провернул его в руки и нанёс удар назад, под левый локоть. Мгновение спустя за его спиной возникла Сестра, но, не успев полностью материализоваться, тут же исчезла.
        - Не сказать, чтобы ты сильно удивила меня попыткой ударить в спину, - насмешливо крикнул он. И это было ошибкой.
        В бою не разговаривают. В бою дерутся. Кто в бою позволяет себе такую роскошь, как тратить дыхание и время на болтовню, в девяти из десяти случаев проигрывает. Сестра, появившись сбоку, тугой волной воздуха отбросила ящера в дальний левый угол. А ещё миг спустя в него полетел электрический разряд огромной силы.
        Понимая, что больше ничего сделать не успеет, Дамиаш выставил навстречу разряду пилум, одновременно уперев его ледяным древком в землю. Ему повезло. Пол в подвале как таковой отсутствовал, и потому часть разряда заземлилась. Часть заряда погасил драконий костюм, да и шкура таисианов, как оказалось, тоже обладает какой-никакой устойчивостью к магии. И всё же даже того, что осталось, хватило, чтобы сбить Дамиаша с ног и дезориентировать его. Решив, что победила, Сестра допустила малейшую, но критическую ошибку: материализовалась около противника, чтобы добить его точным мощным ударом. Дамиаш не упустил шанса. Вскочив, он кинулся на Сестру и заключил её в объятия, не позволяя вырваться. Полностью ошеломлённая такой наглой атакой, Сестра снова применила Мерцание, но вместе с собой она перенесла и ящера. Тот, уже не церемонясь, просто ударил её лобной костью черепа по голове. И отшвырнул прочь. Звук, с которым соприкоснулись их головы, заставил вздрогнуть всех присутствующих. После такого не то, что сотрясение - после такого будет чудом, если в голове останутся именно мозги, а не каша из них.
        Сестра, несмотря на полученные травмы, ещё пыталась сражаться, но было очевидно, что для неё всё кончено. Дэмиен, уже открыто насмехаясь, сотворил две ледяные руны… и потянул их на себя. Милорд ректор, вместе со своими ученицами стоявший позади, уважительно хмыкнул. Магия воздуха всегда считалась неудобным соперником для остальных стихий, и каждая в своё время озаботилась тем, чтобы для неё имелся хотя бы минимальный набор контрударов, однако овладеть ими было невероятно тяжело. И конкретно эта техника замораживала весь воздух, который находился под контролем противника. Сестра вскрикнула, отдёрнув ладони, мгновенно посиневшие от холода.
        - В чём дело, - зло спросил ящер, - пальцы не гнутся? А ты точно хорошо попробовала? - ещё один жест, сопровождаемый руной… и пальцы на руках Сестры внезапно, повинуясь приказу Дамиаша, согнулись и… осколками посыпались на пол. Сестра закричала.
        - Больно? - не сдерживая гнева, ящер подошел к Сестре и ледяным кулаком отправил её в красивый, но непродолжительный полет, - а мне было ещё больнее, когда ты заставила моего друга так солгать!
        - Я знаю, - безумно улыбаясь, прошептала она, - именно на это мы и рассчитывали…
        - Клянусь всеми силами этого мира, - прорычал Дамиаш, - дважды я встречался с вами и дважды сдерживался, сохраняя вам жизнь! Но сейчас моё терпение иссякло - вы напросились! - Из его руки вылетели две огромные ледяные стрелы. Они пронзили ненавистной Сестре глаза и вошли в мозг.
        - Ты даже не представляешь… как тебе сейчас будет больно… - успела прохрипеть она, - я даже… подожду тебя… вместе пойдём, - она проявляла фантастическую живучесть для того, кому пробили мозг, - ведь разве мы с тобой виноваты… что оказались по разные стороны…
        Когда последняя Сестра испустила дух, от их тел внезапно стало исходить зловещее багровое мерцание. Всего через несколько секунд все три световых потока устремились к Дамиашу. Сияние становилось всё ярче, оно подхватило ящера и подняло его над землёй. И тут раздался его крик. Жуткий, нечеловеческий… Казалось, его терзала адская, невыносимая боль, он извивался внутри сияющей сферы, крича и крича…
        Сайраш кинулся к корчившемуся Дамиашу, но его отбросило прочь. Винниэль и Каэлла попытались вместе пробиться к нему струей воды, но и их ожидала неудача. А бедного таисиана корчило и корёжило в сияющей сфере.
        - Не так надо, - закричал ректор, мгновенно оценивший ситуацию, - вы водой слева, я - огнём справа! Быстро!
        Однако, прежде чем они успели выпустить хотя бы часть силы, сфера вспыхнула ещё ярче, хотя, казалось бы, ярче уже некуда, и исчезла.
        - Нет! Куда? - закричал Сайраш.
        Эльфийка и орчанка поражённо смотрели на то место, где исчез Дамиаш.
        - Но ведь, милорд ректор, - шептала со слезами на глазах Винниэль, - этого просто не может быть. Профессор Дамиаш такой сильный… он так много знает, так много умеет …его невозможно убить…
        - Мне жаль, моя дорогая, - ректор прижал к себе плачущую эльфийку, - но каждый из нас, к сожалению, смертен… хотя и я, смотря на то, как он сражается, почти поверил, что это так… и сейчас мне бы так хотелось в это поверить!
        Глава 4.11
        ГЛАВА 11. НА СВОИ КРУГИ.
        - Нет, нет, НЕТ!!! - закричал Сайраш, падая на колени и с трудом удерживаясь от рыданий, - я столько времени был вынужден жить с осознанием того, насколько сильную боль ему причинил, а теперь, когда, наконец, я свободен и получил шанс попросить прощения - его больше нет? Аорташ, за что, за что?!
        - Мужайтесь, друг мой, - подошёл к нему милорд ректор и положил на плечо руку, - вам остаётся лишь утешить себя тем, что он и так обо всём догадался. Ведь это он примчался ко мне сегодня, он сказал, что Сёстры тут, он попросил о помощи, потому что он понял - вы не совершали предательства.
        В это время сверху спустился Вожак. Оглядев честную компанию и увидев на полу три трупа и Гассела, которого удерживал в огненном кольце призванный дух, он спросил:
        - Неужели всё кончилось? Неужели эти мерзавки оставят моё гнездо в покое? Неужели мои птенцы снова будут жить и радоваться жизни, как прежде?
        - Да, мистер… - начала Каэлла.
        - Никакого мистера, - поднял ладонь Вожак, - просто Иксаш. А где же синеглазый? Я уверен, он сыграл ключевую роль в истреблении этих негодяек, ведь именно он был для них главной мишенью. Бедный мальчик, собственные сородичи отвернулись от него. Я наконец-то приму его в гнездо и познакомлю со всеми. Так где же он?
        С этими словами Сайраш снова рухнул на землю и бессильно завыл. Винниэль давно плакала, и даже у Каэллы был виден подозрительный блеск в глазах.
        - Он… его больше… они его…
        - Нет, мисс Каэлла, - внезапно подняв голову, возразил Эльтеко Нейетти.
        - Простите, милорд ректор? - удивлённо сказала орчанка.
        - Я недаром являюсь высшим магом огня ветви созидания, - он сосредоточенно разглядывал комнату, его глаза вновь сияли Истинным Пламенем, - если бы душа Дамиаша, которого вы почему-то зовете Дэмиеном, покинула тело здесь, я бы это почувствовал. Души Молчаливых Сестёр я ощущаю, и даже вижу - вероятно, они до конца не осознали, что умерли. Но души Дамиаша я не ощущаю и не вижу. Значит, с высокой долей вероятности его просто куда-то телепортировало. Я даже подозреваю, что не столь далеко.
        - Это чересчур относительно, милорд ректор! Скажите точнее, - взмолилась Винниэль, с отчаянной надеждой смотря на него.
        - Ну… на Новый Свет его точно не могло зашвырнуть. Куда-то не столь далеко. Возможно, в Прозрачные Топи. Может быть, В провинцию Гентонг, находящуюся в двух днях пути к северо-западу от Столицы. Могло и на острова Тигрового Глаза. Много куда могло.
        - Профессор Дамиаш очень крепкий, - эльфийка, уцепившись за эту надежду, как за соломинку, на удивление быстро взяла себя в руки, - уверена, что он выживет вне зависимости от того, куда попадёт.
        - Иксаш. Я вас умоляю, - Сайраш встал с земли и подошёл к Вожаку, - отправьте наших в столицу, в Прозрачные Топи, всюду, куда сможете. Ведь он не просто мой друг, он - надежда нашего мира на жизнь.
        - Что ты имеешь в виду, Сайраш? - недоумённо спросил Вожак.
        - Это долгая история.
        - Тогда поднимемся наверх, накроем хороший стол и выслушаем её.
        - Но Дамиаш, - начала было Каэлла…
        - Если ваш друг выжил - то он жив и вряд ли нуждается в помощи, - мягко сказал Вожак, положив орчанке руку на плечо, - особенно с учётом того, какой он сильный маг воды. Но для того, чтобы я мог послать своих на поиски, мне нужна причина. Поэтому я хочу услышать всё с самого начала…

* * *
        Час спустя Сайраш закончил свой рассказ. Звучало это настолько фантастически, что поверить в такой рассказ было очень тяжело. Все, присутствующие, однако, поверили. Уже то, с каким маниакальным упорством желали его смерти Молчаливые Сёстры, говорило о многом.
        - Признаться, нечто подобное я и подозревал, - задумчиво сказал ректор, - уж слишком Вогнар о нём пёкся, уж слишком удачным оказалось то, что он дотянулся до магии Слёз… уж слишком красноречивым был интерес к нему Молчаливых Сестёр. Лишь то, что он пребывал в обличье ящера, помешало мне сложить два и два до конца.
        - Я всё понял, Сайраш, - Вожак, бесстрастно выслушав рассказ, кивнул сородичу, - я разошлю своих птенцов всюду, куда смогу. Мы его непременно найдём.
        - И не надо забывать, - сказала немного успокоившаяся Винниэль, - что он и сам непременно подаст нам весточку, как только сможет. Он нам должен выпускной, пусть только посмеет отправиться на тот свет, не подав о себе вести!
        - Отлично, на том и порешили, - сказал довольный Иксаш, - вы помогли спасти наше гнездо, и мы всегда будем рады вам как гостям.
        - Спасибо, милейший, это огромная честь, - поклонился ему ректор, - и удача. Потому как с прискорбием вынужден признать, что политическая ситуация в Старом Свете такова, что в иных обстоятельствах наше знакомство, скорее всего, и не сложилось бы…
        - Спасибо за откровенность ректор, - благодарно кивнул Иксаш, после чего со смущением продолжил, - и да, раз уж вы здесь… Двое моих птенцов проявляют признаки магического дара. Быть может, вы могли бы поспособствовать…
        - Конечно, я с удовольствием с ними побеседую. Мой Университет всегда рад новым ученикам. Особенно сейчас, когда Дамиаш, он же Дэмиен показал всем, как полезен и силён может быть таисиан, и как многому он может научить.
        - Да, - тихо сказал Искаш, - и это ещё один повод, почему мы ему должны…

* * *
        Когда меня охватило белое пламя, к телу подступила страшная боль. Меня корчило, от макушки до кончика хвоста и пяток во мне плавали волны невыносимой боли… я почти утратил способность сопротивляться, когда услышал голос… знакомый, но не помню, откуда…
        - Я спасу тебя, но молю, сохрани моё дитя.
        В этот момент магия, пытавшая меня ужасной, мучительной болью, изменила свой рисунок. Должная окончательно изорвать меня в клочья, она внезапно переменила свой эффект и… я понял, что вместо того, чтобы рвать на части меня, магия стала разрывать окружающее пространство, а это означало только телепортацию неведомо куда… и всё же даже это было лучше, чем та боль, что терзала меня эти невыносимо долгие секунды…
        Я понял, что я жив. Но меня сейчас мало интересовал мой загадочный спаситель. Потому что я находился в состоянии свободного падения. И сквозь ночь я взглядом рептилии видел, что подо мной земля. Инстинкт подсказал, что я нахожусь на высоте порядка двух километров. Ускорение свободного падения в Авиале равнялось девять с половиной метров на секунду в квадрате. Это означало, что примерно через двадцать секунд от меня останется мокрое место. И я не видел выхода…
        ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ПАЛОМНИК
        Глава 5.1
        ГЛАВА 1. ОХОТНИКИ ЗА КОЖАМИ.
        Маленькая капелька весело скакала по земле. Казалось бы, зачем? Надо впитаться в землю и наполнить её влагой, чтобы летом здесь выросла мягкая трава. Однако внезапно для самой себя капелька сказала:
        - Меня зовут Дэмиен, - сказала и сама удивилась. Почему она это сказала? Она всегда поливала землю, а потом лёгким паром возвращалась на небо и в большом облаке вместе с тысячей своих подруг летала смотреть мир. Так почему ей внезапно потребовалось сказать именно это?
        - А меня тоже зовут Дэмиен, - сказал кто-то сбоку. Капелька повернулась и увидела такую же капельку, лежащую на камне.
        - Как странно, - сказала капелька на камушке, - я хотела ждать ночь, чтобы наполниться росой и спуститься в землю. А если мне очень повезёт - то я стану туманом и смогу немного полетать над землей. А потом я услышала тебя - и, странно, я тоже почему-то знаю, что меня зовут Дэмиен.
        - Так ведь это здорово, - сказала первая капелька, - теперь нас двое. Давай мы станем одной большой каплей и дружить вместе?
        - Давай, - согласилась вторая капелька. Первая подкатилась к камню, вторая аккуратно с него скатилась.
        - Как чудесно, - сказала большая капля, - теперь мы вместе и нас зовут Дэмиен. А у меня есть идея. Давай поищем ещё капельки, вдруг среди них кто-то тоже Дэмиен.
        Десять минут спустя небольшая сфера, весело плескаясь, катилась вперёд и зазывала всех:
        - Кого зовут Дэмиен, присоединяйтесь к нам! Мы будем все вместе, будем дружить, нас всех вместе будут звать Дэмиен!
        Всё новые и новые капельки присоединялись к сфере. Через какое-то время сфера была уже двадцать сантиметров диаметром… двадцать пять сантиметров… тридцать сантиметров… и в этот момент сфера остановилась, и со всех сторон к ней потянулись струи воды, весело кричащие - меня зовут Дэмиен…. наконец, когда сфера разрослась до полуметра, она стала принимать другие очертания…

* * *
        Я сидел и плакал, не в силах поверить в то, что мне это удалось. Удалось мало того, что пережить трансформацию в воду, так ещё и собраться после такого… я бы не удивился, если бы узнал, что мой ангел-хранитель в этот момент лично спустился с неба и медленно, терпеливо направлял капельки друг к другу. Я стал вспоминать то, что приключилось… да, я падал, я не знал, что мне делать… воды, чтобы создать крылья, планер, да хоть что-нибудь, у меня под рукой не было. Любая иллюзия любой страховки, которую мне удалось бы создать, не выдержала бы такой силы падения…
        Я обречён был разбиться. И выход оставался только один. За несколько секунд до падения я, понимая, что всё равно, скорее всего, погибну, принял водное обличье. А чтобы оставить хотя бы малейший шанс восстановиться, в последний момент заставил себя опереться на одну-единственную мысль, сыгравшую роль якоря… Меня зовут Дэмиен…
        Но просто сидя и плача, я ничего не добьюсь. Силы небесные и так беспрецедентно (по крайней мере, на моём веку) напряглись, казалось, собрав всю удачу, какую только можно и отдавая ее мне, чтобы сохранить мою жизнь. Так надо двигаться дальше, чтобы это не было напрасно! С огромным трудом я принял сидячее положение и стал напряжённо размышлять. У кого хватило могущества исказить это, вне всякого сомнения, долгим кропотливым трудом сотворённое волшебство? Я не должен был выжить, это факт: такая магия, оттолкнувшись от жизней тех, кто был на неё завязан, убивает того, кому она предназначена. Есть определённые условия: жертва должна быть в непосредственной близости, жертва должна быть переполнена негативными эмоциями, жертва должна лично убить одного из Связующих. Всё было соблюдено, и всё же я жив… Внезапно меня озарило. Я сунул руку во внутренний карман куртки, но там не было ничего. Я обернулся и увидел слабый отблеск неподалёку от себя. Приблизившись, я увидел шёлковый платок, в который положил щепку от иссушенного мной дуба и пузырёк с зельем из мастерской Хранительницы… Однако, когда я развернул
платок, вместе с пузырьком мне на ладонь высыпалась щепоть древесной трухи. И жёлудь. Большой, чуть блестящий жёлудь. Идеально пригодный для того, чтобы спрятаться в земле, а потом дать жизнь новому, мощному дереву. Как видно - последний след, который смог оставить после себя дух дуба, приняв на себя моё проклятие. Пообещав себе при первой же возможности посадить жёлудь и магией помочь ему хотя бы немного вырасти, я бережно завернул его обратно в платок вместе с флаконом и спрятал во внутренний карман куртки.
        В течение этих раздумий ко мне вернулось немного сил. Вновь вспыхнувший инстинкт подсказал мне, что я нахожусь на одном из островов Тигрового Глаза. Мне повезло, орки достаточно дружелюбный народ, причём, как ни странно, ко всем расам, за исключением гномов, пожалуй. Кроме того, где-то здесь должен быть Дхасс, который гостит у себя дома. Поверив в собственные мысли, я создал в руке слабенькую иллюзию никому не известной в этом мире сигнальной ракеты и запустил её в небо, уверенный, что меня скоро найдут и отведут туда, где можно будет восстановить силы. Я ещё не знал, как сильно ошибаюсь…
        Сидеть на месте было нельзя - меня начал пробирать зверский холод. Как известно, влажный мороз пробирает сильнее сухого - и здесь, почти у самого моря, да ещё в облике таисиана, оставаться на месте значило подписать себе смертный приговор. Я встал и потихоньку побрёл в случайном направлении, просто ради самого движения. Спустя десять минут я услышал топот копыт. С левой стороны в мою сторону ехали три всадника-орка. Я обрадовался было прибывшей помощи, как вдруг инстинкт, даром что ослабевший, чуть ли не закричал: опасность! Я не знал, чем ему не угодили орки, но всё-таки внутреннее собрался.
        Через минуту они меня догнали. Но, вместо того, чтобы спешиться и поздороваться, они с мрачными ухмылками разглядывали меня со своих скакунов. И тут я почувствовал опасность не только инстинктом, но и обычной логикой. Дхасс… Воррт… Дретт… все эти при беседе честно и прямо смотрят в глаза, внимая собеседнику, споря с ним, отстаивая свою точку зрения… но в таком поведении каким-то сторонним взглядом ощущается уважение к тебе, твоей точке зрения, твоим способностям и твоей жизни. А эти орки… их лица не похожи лица на тех орков, которых мне доводилось видеть раньше. Они были злыми… злорадными… и жадными.
        - Надо же, ящер, - вкрадчиво и довольно произнёс старший из них, - не знаю, откуда он тут взялся, ребята, но нам крупно повезло.
        - Да, - другие орки тоже почти пожирали меня взглядом, - их кожа очень высоко ценится. Прочная, долговечная, красивая - и очень дорогая.
        Даже так? Мне настолько не повезло? Впрочем, если учесть, сколько везения мне потребовалось всего несколько минут назад для того, чтобы просто остаться в живых, это, наверное, даже неудивительно.
        - Ребята, извините, я вас не совсем понимаю, - может, все же удастся договориться? Я, конечно, понимаю, что такие представители рас встречаются везде, но даже со своими способностями я оставался человеком. С соответствующей психологией, которая убеждает, что такое может случиться с кем угодно, но только не с тобой, - что значит - моя кожа? Вы же не хотите сказать, что вы…
        - Нет, парень, мы хотим сказать именно это, - сказал один из них, наклоняя голову набок и лениво скалясь. Вероятно, прекрасно видел, как я сейчас обессилен, - не повезло тебе - мы охотники за кожами. Так что будь добр, стой на месте и не двигайся, - добавил он, доставая из-за спины арбалет, - я убью тебя точным выстрелом в голову, не хочу портить товар.
        Во мне начал закипать гнев. Ну уж нет! Не для того я почти час по крупицам себя восстанавливал, чтобы достаться в качестве охотничьего трофея этим живодёрам. Но тут же успокоился. Сил было совсем немного, но они всё же были. А гнев сейчас просто сожрёт последнее. Но драться сейчас я всё равно не могу. Что же делать… Внезапно я вспомнил весьма правдоподобную иллюзию (отличная работа, не могу не отметить), которой эльфийка Винниэль смогла напугать одну из Сестёр. Орки, конечно, на это не купятся, а вот их скакуны…
        Не успел орк зарядить своё оружие, как ящер перед ними исчез, а на его месте возник огромный дракон, с рёвом испустивший яркий поток пламени. Оно не обожгло, но кони всё равно испуганно заржали и, встав на дыбы, сбросили всадников и унеслись прочь. Когда оглушённые орки поднялись, то увидели, как таисиан вприпрыжку на руках и ногах одновременно убегает.
        - Оставьте лошадей, - разъярённо крикнул главарь, - они учёные, дорогу домой найдут сами. Не дайте уйти ящерице!
        Как же унизительно было бежать на четырех, можно сказать, лапах. Как дикое животное, уходящее от погони. Всё-таки Сёстры знатно нагадили напоследок - не исключена возможность, что скоро я буду украшением на чьей-нибудь спине, и это ещё не самый печальный вариант. Да уж… если мне суждено стать парой сапог, то лучше уж было сразу умереть…
        Внезапно пришедший на помощь инстинкт подсказал, что я приближаюсь к морю. Трое орков не отставали - снега здесь почти не было, так что преследовать меня им, с их выносливостью, не составляло труда. Я был немного быстрее - но это преимущество я очень скоро потеряю. Что же делать, где найти выход, чтобы спастись от этих живодёров? Уплыть? Но сейчас так холодно, мне просто не хватит сил и температуры тела, чтобы удрать по морю достаточно далеко, чтобы быть в безопасности.
        И тут меня осенило - а как же то, чему я учил студентов Университета на протяжении полутора месяцев? Если я приближаюсь к морю - значит, я могу попросить помощи морского духа. Я устал, я в опасности, мне отчаянно нужна помощь. На умелый призыв он отвечает за считанные секунды. Подбежав к берегу, я упал на колени и, сложив ладони сферой, зашептал: «Дух моря, защитник невиновных и карающий виноватых, приди и защити меня, недостойного от кары несправедливой и унизительной…»
        Орки увидели, как таисиан подбежал к берегу моря и рухнул на колени. Значит - выдохся. Главарь охотников, подойдя, наклонился, взял его за шею и приподнял над землей.
        - Ну что, ящерица, добегался? Мы бы убили тебя быстро, но теперь, когда ты заставил нас побегать за тобой, да ещё и напугал наших лошадей, - он ласково провёл вынутым кинжалом по горлу ящера, отчего тот забился в его железной хватке, что только добавило адреналина в кровь, - быстрой смерти не жди. Обещаю, в конце этой ночи ты будешь умолять нас прервать твою жалкую жизнь…
        Но в этот момент в ночных сумерках воды моря вспенились, выплеснув на берег духа, принявшего облик огромного человека. Он сказал всего одно слово: «Живодёры!»
        - Дух моря? - удивлённо закричал один из орков, - но как этот… Ах ты, проклятый! Уносим ноги! - перепуганные орки, зная, как уважительно духи относятся к чужим жизням, и как неодобрительно отнесётся морской дух к такому ремеслу, пустились наутек.
        Но уносить ноги было поздно. Дух моря выпустил три огромных щупальца, которые схватили убегавших орков за ноги, и, мгновенно заморозив их тела до пояса, медленно, неотвратимо потянул их в воду. Они кричали, вырывались, ругались, умоляли, царапали землю ногтями, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь - бесполезно, духа никак нельзя разжалобить, он квинтэссенция объективности, и каждому воздаёт строго по его поступкам, не больше и не меньше. В конце концов, один из орков схватил меня за ногу - я лежал почти без сил ногами к воде - и в отчаянии закричал:
        - Умоляю, пощади! Я всё для тебя сделаю! - подумать только, как неуловимо быстро может поменяться баланс сил. Тот, кто всего минуту назад упивался властью надо мной, теперь, готовый на всё, молит о пощаде, - пожалуйста, заклинаю, дай мне хотя бы покончить с собой, но только не так, только не так!!!
        Дух моря, к удивлению, дал мне шанс проявить милосердие, перестав тянуть последнего орка в глубины бездны.
        - А много ли твоих жертв умоляли тебя пощадить их жизни? Да и ты сам, кажется, сказал, что я тебя буду умолять о смерти, а что вышло? Нет уж, дружок, опоздал ты с раскаянием, впрочем, как и тысячи до тебя, - и не без наслаждения вырвал ногу из пальцев орка и пнул его в лицо. Охотник разразился страшной бранью и проклятиями, но уже через несколько секунд его поглотили бездны вод.
        - Это всё, ящерица? - бесстрастно спросил дух.
        - Не совсем. Я очень, очень благодарен тебе, морской дух, за своё спасение, - невероятно медленно, с огромным напряжением я заставил себя подняться на ноги, и с ещё большим трудом поклонился ему, - но я совсем без сил, и если останусь здесь - то замёрзну. Прошу тебя, - с этими словами я снова отвесил поклон, - перенести меня туда, где есть живые.
        - Куда? - спросил дух, казалось, отнесшийся к моим поклонам с полным безразличием. Однако не стоит обманываться: без них дух моря в лучшем случае ушёл бы сразу, а худшем - ещё бы и прихватил меня с собой вдобавок к тем оркам. За непочтительность.
        - В Столицу, - прошептал я первое, что мне пришло в голову.
        - Нет, - мотнул дух своей головой, - твоё тело слабо. Ты не вынесешь.
        - Тогда в ближайшую деревню орков.
        - Это возможно. Хорошо. Приготовься.
        Поток холодной воды подхватил меня и понёс вдоль берега с огромной скоростью. Я уже почти ничего не видел. Как только я попробовал закрыть глаза - дух тут же одёрнул меня:
        - Не спи. Мне твой труп без надобности.
        Я заставлял себя держать глаза открытыми, но это было невероятно тяжело. Дух, сжалившись, вдохнул в меня частичку своей силы. Не то, чтобы это было то, что мне сейчас нужно. Гораздо больше подошло бы тепло огня, но и вдох морской свежести тоже придал сил. Я попытался оглядеться - морской дух нёс меня, заключив в водяную сферу, но каким-то образом оставив мне способность дышать. Двигались мы очень быстро - появившиеся вдалеке огоньки оказались в пределах досягаемости уже через тридцать секунд. Осторожно дух моря опустил сферу со мной на берег, после чего сфера распалась, оставив меня сидеть на песке.
        - Благодарю тебя, дух, - сказал я, поднявшись, что заняло у меня ещё пятнадцать секунд. После я попытался снова поклониться, но не выдержал и распластался перед ним на холодном песке.
        - Иди уже, ящерица, - скрываясь в море, махнул рукой дух.

* * *
        Дрова потрескивают в камине, испуская живительное тепло. Комната дышала покоем и уютом. Маленький орк-мальчишка играл на полу с деревянными солдатиками. Он сосредоточенно созерцал поле боя. Игрушечные орки-скакуны, несомненно, имеют превосходство перед защитным строем гномов, но при атаке могут понести большие потери. Мальчик поставил по бокам две пары лазутчиков-таисианов, которые должны были проникнуть во вражий стан и провести саботаж. Мать с отцом сидели за столом и, попивая чай, с улыбками наблюдали за сыном.
        - Вот увидишь, когда наш мальчик вырастет, ему суждено будущее великого воина. Полководца. Его имя станет легендой, и мы будем им гордиться, - сказала женщина.
        - Несомненно, так, любимая, - мягко ответил её муж.
        Вдруг в дверь раздался негромкий, прерывистый стук.
        - Странно. Кого это могло занести к нам так поздно? - спросила орчанка Глемма, - опять твои дружки пожаловали, пиво всю ночь хлестать? - она грозно посмотрела на супруга.
        - Нет, любимая, - сказал Крэгг, немного съёжившись под взглядом жены, - сегодня мы не собирались, я бы тебя предупредил…
        - Тогда кто же это? Клянусь Святой Фаллой, если это снова Прайна, - орчанка схватила скалку и подошла к двери, резко распахивая её. Однако же не успела Глемма сказать, что сделала ей таинственная Прайна, и что, в свою очередь, ей сделает она, как скалка в руке опустилась. Перед ними стоял продрогший, мокрый, валящийся с ног таисиан, из последних сил опиравшийся на дверной косяк.
        - Пустите… - прошептал он так, что даже летучей мыши пришлось бы напрячь слух, чтобы его услышать, и рухнул в руки Глеммы…
        Глава 5.2
        ГЛАВА 2. ИСТОРИЯ ХРАМА.
        Проснулся я в постели. Невероятно мягкой, тёплой, уютной постели. Сладко потянувшись, я потихоньку восстановил в голове события прошедшей ночи.
        Итак, я снова встретился с Сёстрами. Мне удалось их победить - но они просчитали и этот вариант. И подстраховались со всей возможной тщательностью. Я понимаю, что упоминаю об этом неприлично много, но мне просто невероятно повезло. Если бы древесный дух не принял часть проклятия на себя, эта боль просто разорвала бы меня на части. И, к своему стыду, должен признать, что попал я в такую ситуацию исключительно из-за потери самоконтроля; оставь я в живых последнюю Сестру - и ничего бы не произошло. Но Сёстры оказались сильными игроками, они метко нанесли подлый удар (причём не первый раз) и точно предугадали мои дальнейшие поступки. Радует одно - если все три умерли, то это должно значить, что Старшие, о которых упоминала Алесса, получили соответствующий сигнал и теперь с высокой степенью вероятности считают меня покойником. Это мне на руку.
        Что ж, пора спускаться, благодарить хозяев за радушный приём и убираться восвояси. Надо вернуться в Университет - у меня есть ещё два дня до того, как Вогнар со товарищи прибудет в Краспаген, так что надо спешить.
        Когда я спускался на первый этаж, мой нос уловил умопомрачительный запах жареного мяса. Проглотив слюну, я прошествовал через гостиную к месту, которое в доме принималось за столовую. За столом сидел орк - хозяин дома. Я подошёл к столу, приложил руку к груди и пожелал мира его дому и его семье. И только после кивка хозяина сел за стол.
        - Дамиаш, - представился я. Опять-таки по обычаям орков, гость должен представиться первым.
        - Крэгг, - отозвался орк. Его взгляд вполне справедливо отражал удивление и недоверие. Надо думать, не каждую ночь к ним стучатся полуживые таисианы.
        - Спасибо вам… - начал было я.
        - Брось, - махнул рукой Крэгг, - за это не благодарят. Лучше отблагодари нас историей о том, как ты сюда попал.
        - Я преподавал в Магическом Университете Краспагена Магию гипноза, - начал было я.
        - Ого, - донёсся из кухни голос Глеммы, - неужто такие мастера еще остались? Слухи-то ходят, что всех таких специалистов под себя подгребает королевская власть.
        - Слухи не врут, почтенная…
        - Да хватит нас почитать, вежливый ты наш, - фыркнул хозяин, - просто Крэгг, просто Глемма. Усёк?
        - Да, по… эээ… Крэгг. Нет, слухи не врут, но Королевская власть с её щедрыми дарами меня не интересует. И не потому, что я - таисиан.
        - Да, кстати, Дамиаш, а такую студентку - Каэллу - ты там не встречал? - поинтересовалась Глемма, судя по звукам, ловко орудующая ножом на кухне, - одна из соседских дочек, учиться туда поехала.
        - Каэлла? Как же, как же, помню такую, - вот уж кого я искренне и заслуженно мог похвалить, - всегда образцовое поведение, и одна из моих самых лучших студенток. Впрочем, уже бывших.
        - Почему это? Её все-таки за что-то отчислили? - спросил Крэгг.
        - Ах, нет, - сначала впав в недоумение от такой постановки вопроса, я облегчённо рассмеялся, - я больше не преподаватель в Университете. Моё время было ограничено тремя месяцами.
        - К чему же такая спешка? Магия, как и любое другое ремесло или искусство, её не терпит, - заметил Крэгг.
        - Ох, - не хотелось бы раскрывать все подробности тем, кому, возможно, и не стоит об этом знать. С другой стороны - эти орки проявили ко мне радушие и гостеприимство, и врать и недоговаривать им мне очень не хотелось, - вы, случайно, не знаете орка по имени Дхасс?
        - Дхасс, - переспросил Крэгг, - знаем, конечно. Хотя он и не живёт в нашей деревне.
        - А чем он занимается? - задал я наводящий вопрос, стремясь выяснить, как много они знают.
        - Да, полгода назад он ушёл по какому-то важному делу. Вроде как даже государственному. Связанному с… - Крэгг замолчал. Внимательно на меня посмотрел.
        - Ты, я так понимаю, и так знаешь ответы на все эти вопросы? - проницательно спросил он. Я скромно улыбнулся.
        - Дхасс, нам, конечно, не говорил, в чём именно состоит его миссия, - орк, верно расценив моё молчание, справедливо решил, что для получения дальнейшей информации теперь уже ему надо проявить смекалку и сообразительность, - но совершенно секретные дела государственной важности, которые происходят вот уже каждые пятьдесят лет - это дела, связанные, - он сделал паузу, - с Храмом Тысячи и Семи Снов?
        Я испытал смутное раздражение, вспомнив, какими тупыми и безмозглыми писали в книгах и рисовали в играх орков. Подозреваю, делалось этой с одной единственной целью: на фоне их тупости и безмозглости представить в выгодном свете, в общем-то, посредственных главных героев. А между тем, пожалуйста: орк, сидящий передо мной, на одних только догадках совершенно верно развернул всю логическую цепь. Причём - прошу заметить - безо всяких сверхъестественных способностей.
        - Если совсем уж тайна - можешь, конечно, ничего не говорить, - покладисто сказал Крэгг.
        - А смысл? - пробурчал я, - вы и так обо всём догадаетесь.
        Теперь уже черёд орка был скромно улыбнуться и пожать плечами.
        - Ну, хорошо, - сказал Крэгг несколько секунд спустя, чуть наклонившись, сцепив руки перед собой и глядя прямо на меня, - давай тогда так. Мы сами расскажем, что знаем об этом Храме. И на основании этого ты уже решишь, есть ли тебе смысл скрывать свои секреты, или они давно всем известны.
        Предложение было хорошим. Наконец, появилась возможность хоть что-то узнать о Храме. Ведь стоило учитывать, что в адрес Храма мои способности не работали даже сейчас. Значит, узнавать о нём нужно старыми добрыми способами, в том числе - и по сарафанному радио. Я кивнул…
        В этот момент в столовой появилась хозяйка, которая несла большую тарелку с кашей и хорошо прожаренным куском мяса. Мой слишком чуткий нюх, и без того страдавший последние несколько минут из-за доносившихся на кухне ароматов, заставил меня в буквальном смысле захлёбываться слюной.
        - Тебе, тебе несу, - лукаво улыбнувшись, сказала Глемма, - я-то знаю, чем надо кормить вашего брата.
        - В общем, Храм этот возник давно, - начал Крэгг в то время, как я с воодушевлением принялся за пищу, - очень, очень давно, вроде как только Башня университетская старше него. Ну возник себе и возник, на отдельном острове был, никто сначала и не знал про него ничего даже не одну тысячу лет. А потом какие-то лихие пираты нашли путь к нему по воде - очень опасный, смертельно опасный - и попали на остров. На острове они храм этот и нашли. Проникнуть внутрь было никак нельзя, потому как заперт он был крепко - накрепко. Но на двери возникло пророчество - что-то вроде: Шестеро придут и войдут в этот храм, шестеро носителей Великого Знания, и предотвратят они катастрофу страшную.
        Пираты сначала посмеялись, да только вот им потом ночью Храм видение послал. Что они увидали, так никто допытаться и не смог, да вот только сразу после этого они с острова того уплыли так, что аж брызги во все стороны летели. Затем приплыли в Столицу - с чёрным флагом - сдались страже, но умоляли отвести их к церковникам. Церковникам они в ноги упали и рассказали то, что видели. Церковь сначала, конечно, не поверила и подвергла их собственному допросу с разными степенями пристрастия, да вот только даже после самых тяжёлых увечий и мучений они все, как один, твердили про этот Храм.
        Поняв, что совсем проигнорировать такую угрозу нельзя, Церковь снарядила собственную экспедицию. В качестве проводника использовали одного из пиратов. Бедняга, конечно, ехать не хотел и сопротивлялся изо всех сил, так что к нему приставили мага-гипнотизёра, который держал разум бедолаги почти под круглосуточным контролем - на время, когда магу надо было поспать, пирата-проводника либо привязывали к мачте и затыкали рот, либо тоже усыпляли. В общем, в скором времени и церковники добрались до острова, нашли искомый Храм - бедняга проводник как увидел его, так и испустил дух, даже маг-гипнотизёр был бессилен. И той же ночью на острове произошло землетрясение огромной силы, - впрочем, никто из оставшихся членов экипажа, равно как и их судно не пострадали. Намек на великую катастрофу был подан самым недвусмысленным образом. Тщательно скопировав пророчества, они вернулись и занялись поиском тех, кого зовёт Храм…
        Орк замолчал, испытующе глядя на меня. Я слушал его самым внимательным образом, и, кажется, для него не стало секретом, что почти вся информация для меня нова.
        - По странному стечению обстоятельств именно тогда в Запретном лесу произошла магическая аномалия, открывшая множество порталов в другие миры, - продолжал Крэгг, - церковники и их приспешники побывали в многих мирах в поисках носителей знаний, и, наконец, нашли какой-то захудалый мир, убогий, почти без магии, и именно там нашли Первого. И он, как нетрудно догадаться, был первым, кому Храм открылся. Было это, считай, немногим больше двух сотен лет назад. Так же было и со вторым, и с третьим, и с четвертым. С пятым случилась какая-то тёмная история, но доподлинно известно, что в Храм он не вошёл.
        Орк снова посмотрел на меня. Я смущённо отвёл взгляд. Выдержать взгляд орка, который что-то желает от тебя узнать - задача не из простых.
        - И я рискну высказать предположение, - осторожно закончил своё повествование Крэгг, - что ты имеешь какое-то отношение к тому, что в Храм ведут Шестого человека.
        В гостиной воцарилась тишина. Я был так голоден, что с пищей давно покончил, и теперь размышлял, насколько безопасно будет себя раскрыть. По сути, оставайся я в человеческом облике, Крэгг давно сложил бы последний кусочек мозаики и понял, что я такое. Да и потом, с Дхассом они знакомы. Значит, риск не столь уж и велик. Да и потом - меня приняли как гостя, не пожалев ни лучшего куска еды, ни лучшей постели. Конечно, для орков такое поведение в порядке вещей, но вот для неискушённого меня - отнюдь нет. Что ж, была не была…
        - Ваши рассуждения почти верны, Крэгг, - осторожно начал я, - но по причинам, от вас не зависящим, вы всё-таки не смогли… разгадать картину в полной мере.
        - То есть? - вежливо уточнил орк.
        - Я и есть тот самый человек, которого ведут в Храм.
        Надо отдать должное оркам: они не засмеялись. Хотя для непосвящённого такое заявление было равносильно бреду. Даже самая сильная иллюзия не смогла бы заставить человека выглядеть как таисиан. По крайней мере, до первого физического контакта.
        - Не мог бы ты, - аккуратно подбирая слова, сказал Крэгг, - предоставить более… хм… веские доказательства своим словам?
        - Конечно, - сказал я, поднимаясь на ноги, - ваше желание вполне закономерно.
        Выйдя не середину комнаты, я вскинул руки и позволил себе обратиться в человека. Процесс был на удивление тяжёлым, исконная ипостась возвращалась медленно, неохотно, толчками. Наконец, процесс был завершён.
        Кажется, мне наконец-то удалось удивить орков. Пока они переваривали эту новость, я сделал несколько шагов. Ох, и давно же я не был в этом теле. С непривычки оно кажется таким тяжёлым и медлительным - то ли дело гибкий и проворный таисиан. Впрочем, моё тело немного изменилось - вес уменьшился, живот тоже подтянулся, стало больше мускулов. Ненамного - но всё-таки ощутимо. Очевидно, и моя человеческая ипостась немного переняла от обличья таисиана. Между прочим, по сравнению с остальными ящерами я был ниже ростом, но более крепко сложен. Мне было с чем сравнивать, я успел повидать таисианов и в Убежище, и в городе, и почти все они были выше меня. Однако даже физически хорошо развитые охранники, дежурившие у входа в Убежище, были скорее жилистыми, чем мускулистыми.
        - Надо признать, это был непредвиденный поворот событий, - признал пришедший, наконец, в себя Крэгг, - могу ли я полюбопытствовать, что ты можешь как… кгхм… Носитель Великого знания?
        - Спросите меня любую вещь, которой я знать не могу, - деликатно ответил я.
        - Любую, говоришь… Каким камнем был инкрустирован трофейный кинжал, принесённый моим отцом с первого набега на пиратов-краснокожих?
        - Белый топаз, - на ответ мне понадобилось секунды три, - вон там разве не он висит?
        - Действительно, - улыбнулся орк, - а как насчёт…
        - Сколько всего островов Тигрового Глаза? - спросила Глемма, до этого не считавшая нужным вступать в разговор, - признаться, этот вопрос меня всегда интересовал.
        - Так, - здесь уже времени требовалось побольше, - десять обитаемых, еще столько же необитаемых, но с большой растительностью и богатой фауной и… сорок восемь пустых клочков суши.
        - Какими силами обладала Святая Фалла и какие татуировки на лице она носила? - спросил Крэгг.
        - Она обладала одновременно магией Огня и магией Земли, - здесь мне пришлось задуматься почти на минуту, орки не особо распространялись при других про свою богиню-покровительницу, - татуировки на лице она не носила, была татуировка на спине… Молния, идущая по всей спине.
        - Что ж, убедил, - Крэгг поднял ладонь, признавая мои способности истиной, - но в таком случае возникает вполне закономерный вопрос. Как ты здесь оказался?
        - К сожалению, мой статус не был секретом для одной весьма могущественной организации, - превращаясь обратно в таисиана, сказал я, - и в планы этой организации по никому не известным причинам не входит, чтобы я вошёл в Храм. Я, конечно, говорю, о Молчаливых Сёстрах.
        Реакция была точная такая же, как и у всех тех, при ком я до этого упоминал о Сёстрах. Это был словно подсознательный рефлекс, на который никто иначе реагировать просто не мог. Затаённая, бессильная ненависть в глазах.
        - Они уже пытались меня… нейтрализовать, - но потерпели неудачу. Тогда они изменили тактику - поймали моего друга и подчинили его разум, заставив солгать мне, чтобы изобразить предательство и таким образом ослабить меня. Я слишком поздно понял, что произошло. Я проник за своим другом и натолкнулся на них. Я вызвал их на бой - на моей стороне был милорд ректор, Высший маг огня, а потом нам здорово помогли эльфийка Винниэль и упомянутая орчанка Каэлла. Но на их стороне выступил преподаватель-предатель, принявший Магию крови из мести. Мы одержали победу и убили всех трёх, но это оказалось очередной ловушкой. Они наложили на себя… Пепельный заговор. Когда последняя Сестра пала, он начал работать… его сила окутала меня, рвало на части, а потом… - я закрыл глаза и опустил голову. Даже вспоминать о том, как меня рвала на части эта магия, было больно.
        - Ну, так что было потом? - спустя минуту молчания поторопил меня Крэгг.
        - А потом произошло необъяснимое. Что-то исказило магию, и она не убила меня, а телепортировала сюда. Причём я падал с огромной высоты. Мне пришлось спасаться, принимая водное обличье.
        - И ты после такого смог себя восстановить? - поражённо спросила Глемма.
        - Я тогда сам себе не поверил. И я почти уверен, что… мне помогли. Те, кто наблюдает за нами с небес… или ещё откуда-то… они мне помогли, - я заплакал, но не стеснялся этого, ибо это были слёзы благодарности моим неведомым спасителям, - сегодня утром я даже проверил, насколько мала было вероятность того, что мне это удастся, - мой голос упал до шёпота, - она оказалась нулевая. Я не должен был выжить после такого.
        - Значит, тебя действительно берегут, - серьёзно кивнул Крэгг, - ну а дальше? К нам ты буквально завалился, мокрый от макушки до пяток. Ты вплавь добирался сюда от одного из островов?
        - Да какое там, - вздохнул я. Оторвав ладони от лица, я увидел возле себя небольшое полотенце. Благодарно кивнув Глемме, я вытер лицо, - немного восстановив силы, я послал сигнал о помощи. И ответили на него трое орков, страстно желавших снять с меня шкуру и выгодно её продать.
        Крэгг, до этого момента полностью владевший собой, встал, с грохотом отодвинув стул, и принялся мерить столовую шагами, яростно рыча. Потом он все же посмотрел на меня и натянуто произнес:
        - Итак, знакомство для тебя с нашей расой… на исконно наших землях… началось с того, что с тебя попытались снять шкуру, - его переполнял гнев, дыхание было тяжёлым и прерывистым, - что ж, теперь я понимаю, почему ты был таким обессиленным. И всё же прошу тебя, - он приблизился ко мне почти вплотную, я мог почти в мельчайших подробностях рассмотреть два его белоснежных клыка, торчащих из верхней челюсти, - скажи, что с ними случилось что-то, что им не очень понравилось.
        - Случилось, - ответил я, изрядно обескураженный молниеносной сменой настроения Крэгга, - мне удалось от них ускользнуть и добраться до побережья. А когда они меня догнали… я вызвал морского духа. И он забрал их с собой на дно. И я тебя уверяю, они сейчас очень раскаиваются в том, что избрали для себя такое ремесло.
        - Это хорошо, - на лице орка появилось выражение злобного торжества, которое напугало меня ещё больше, мало того, он схватил меня за плечи, - это очень хорошо. Если бы ты только знал, как мы их желали изловить и судить, но увы… среди них был маг земли, хорошо умеющий заметать следы.
        Однако, посмотрев мне в глаза и всё-таки увидев там искру страха, орк тут же отпустил меня. Он подошёл к окну и тихо сказал:
        - Я приношу свои извинения, Дамиаш, за то, что напугал тебя. Но ты просто представить себе не можешь, как много вреда они успели нанести на материке. Они даже были объявлены во всеобщий розыск, и мало того - всегда действовали нагло и открыто, ну в разумных пределах, естественно, так что изловить их никак не могли. Думаю, не надо тебе пояснять, каким пятном на нашей расе они были. Впрочем, были - и хорошо. Пусть их теперь Святая Фалла судит. Так… что же было дальше?
        - А потом дух моря доставил меня к этой деревне, - сказал я, невольно потирая плечи, - с огромным трудом я дошёл до домов и постучался в первую попавшуюся дверь. Ну а дальше вы знаете.
        - Что ж, понятно. И что ты намерен делать дальше? - поинтересовался орк.
        - С вашего позволения, сегодня я ещё отдохну у вас, слишком уж много сил отняли все эти события, - посмотрев на Крэгга и дождавшись его кивка, я продолжил, - а завтра помчусь в Краспаген. Мне надо увидеться со своим другом, у которого я так и не попросил прощения, и встретить остальных спутников. Они пошли просить помощи у одного из драконов, чтобы тот доставил нас к Храму.
        - Дракона? - без эмоций спросила Глемма, видно, исчерпав свой лимит удивления на сегодня, - впрочем, ничего странного, если уж дело касается Храма и Шестого, то надо думать, что и дракон поднимет свою чешуйчатую задницу для того, чтобы сделать хоть что-то. Ладно, Дамиаш, ты пока можешь прогуляться по деревне. Нам с мужем надо поговорить.
        Я послушно двинул на улицу - после сытного завтрака и длительной беседы страсть как хотелось проветриться. Выпал снег, и зеленокожие ребята играли в войнушку. Я же предложил им развлечение нового типа. Соорудив огромную ледяную горку с длинной полосой торможения внизу, я продемонстрировал орчатам, как ею пользоваться. Уже через минуту горка была забита до отказа, море радостных криков и возгласов заполонили всю деревеньку.
        Весьма довольный собой, к вечеру я вернулся в дом Крэгга и Глеммы, где маленький Флаир, их сын, с увлечением рассказывал родителям о том, какую чудесную горку я им выстроил. Более того, когда горка им наскучила, они попросили меня выстроить им два ледяных домика, штаб-квартиры, что я с удовольствием и проделал, после чего полчаса с улыбкой наблюдал, как орчата обстреливают друг друга снежками. Поужинав с орками и пожелав им спокойной ночи, я отправился наверх.
        Спалось мне немного беспокойно, в моём сне часто возникал Сайраш с виноватым выражением на лице, но его часто буквально выталкивала… Хранительница Мастерской… Это было более, чем странно.
        Проснувшись утром, я сладко потянулся и… увидел перед собой Дхасса…
        Глава 5.3
        ГЛАВА 3. ИСТОРИЯ ДХАССА.
        Мило улыбнувшись, я попытался вскочить и дать дёру, но орк цепко схватил меня за шею и пригвоздил к постели. Хватка у него была профессиональная - я не задыхался, но и пошевелиться не мог.
        - Объясни мне, Дэмиен, - ласковым голосом начал Дхасс, - где тебе полагалось быть всё то время, пока мы отсутствовали?
        - Но ты же не думал, что я целыми днями…
        Дхасс слегка усилил хватку, надавив на какой-то шейный хрящ, в результате чего у меня на три секунды перекрылся поток воздуха. От такого обхождения глаза полезли на лоб, и я бешено забился в постели.
        - Ещё раз! Где ты должен был находиться?! - вновь дозволяя мне дышать, прорычал орк.
        - В Университете, - прохрипел я.
        - Ну так а какого дьявола ты попёрся прямо к Сёстрам в лапы?! Прошлого раза было мало?! Излишек силы на мозги надавил?!
        - Я был не один, - возразил я, - мне помог милорд ректор…
        - Слава всему, хоть на это тебе ума хватило, - он приподнял вторую руку, явно собираясь в быстром темпе познакомить её с моим носом, - не хочешь сказать ничего напоследок прежде, чем я тебе покажу, как орки лечат дурь?
        - У тебя же есть друзья, ради которых ты пойдешь на всё? - мне вдруг стало безразлично, ударит Дхасс меня или нет. Я сейчас отчётливо понимал, что, даже знай я всё наперёд, все равно не поступил бы иначе, - Сайраш стал мне первым таким другом в этом мире. И знаешь… Если бы я трусливо оставался в Университете после того, что узнал, то перестал бы себя уважать. И, наверное, тогда был бы вообще не достоин пытаться спасти Авиал.
        Мои синие глаза без страха смотрели в его карие. Примерно двадцать секунд он не двигался. Затем с тяжёлым вздохом отпустил меня, отошёл к табурету, стоящему около двери и сел на него, прижав руки к вискам. Я же встал с постели, быстро заправил её, натянул куртку с сапогами и, усевшись на пол рядом, спросил:
        - Может быть, тебе всё-таки пора объясниться?
        Дхасс оторвал руки от висков и недоуменно уставился на меня.
        - О чем ты? - очень неласково спросил он.
        - Брось. Мне уже давно бы следовало догадаться, - начал я, аккуратно слушая инстинкт и подбирая слова, - с самого начала ты отвечал на мою язвительность… не так, как отвечал бы абсолютный незнакомец. Ты учил меня. Пусть скрытно, но всё-таки учил. Ты был первым из нашей группы, кто поверил мне до конца, хотя по определённым причинам это доверие не сразу стало обоюдным. Ты всегда оберегал меня, причем не просто, как объект, важный для сохранения. И сейчас ты поучал меня так, как всегда поучают старшие и опытные орки юных и зелёных. Я… я тебе напоминаю кого-то, верно?
        Дхасс тихо зарычал. Я же искренне смотрел в ответ с пониманием и сочувствием. Наше совместное созерцание друг друга длилось больше минуты. По правде сказать, я начал догадываться об этом ещё в Синих Туманах. Но я так же понимал, что откровенничать при других на эту тему он ни за что не станет. А вот теперь, когда мы так удачно остались один на один…
        Наконец он отвёл взгляд и, махнув рукой, сказал:
        - А ладно, чего уж там. Мне следовало бы знать, что ты рано или поздно догадаешься, учитывая тот факт, кого ты мне напоминаешь…
        Дхасс поднял голову, в его глазах, смотрящих куда то вдаль, мерцал подозрительный блеск. Блеск горечи от того, что однажды случилось непоправимое…

* * *
        - Четыре года назад мой младший брат Дменн должен был выступать на ежегодных состязаниях орков, достигших своего совершеннолетия. Претендентам предлагается семь испытаний. В них входят: бег, метание ножей, следопытство, стрельба из лука, рукопашный бой, плавание и… ты удивишься, но седьмое - это соревнование по выпивке. Претенденты сходятся со всех островов в клан Кровавого Сердца, который традиционно проводит испытания. Согласно легенде, именно этот клан был детищем Святой Фаллы, которая объединила враждующие тогда кланы под одно знамя и в один дом и связала орков и всех их потомков клятвой, по которой орк не имел права поднимать руку на орка. Конечно, есть оговорки, но суть в том, что орки после этого действительно стали единым народом, и даже тот факт, что многие после переехали обживать новые острова, не сломил нашего единства. Но я отвлёкся…
        - Извини, что перебиваю… а за что ты получил свои татуировки? - поинтересовался я.
        - За рукопашный бой. Дменн тоже наверняка получил бы татуировки именно за этот тип соревнований.
        Братец очень готовился к предстоящим состязаниям. Я тренировал его так, что по вечерам у него едва хватало сил доползти до кровати и уснуть мёртвым сном. Но он был хорош. Невероятно хорош. Я до сих пор верю, что победа осталась бы за ним. Но судьба решила распорядиться иначе.
        Мы, как и все претенденты, прибыли на соревнования за день до начала. Нас, сопровождающих, разместили по домам, а вот претенденты должны были провести эту ночь в казарме.
        Дменн, как и ты, был невероятно спокойным и рассудительным…
        С этим утверждением можно было и поспорить. В конце концов, именно собственный гнев так подвёл меня во время последней схватки с Сёстрами. Но делать это сейчас, когда с таким трудом удалось вызвать орка н откровения, не хотелось.
        - По словам очевидцев, один хлипкий орк всё время довольно зло шутил и язвил, - продолжал тем временем Дхасс, - какое-то время его терпели, но всё-таки он, неуважительно высказавшись о чьём-то клане, перегнул палку. Дменн сразу же встал и, подойдя к нему, потребовал извиниться перед оскорблённым, на что получил ответ в нецензурной форме. Тогда он, недолго раздумывая, взял его за грудки и швырнул на пол. Шутник тотчас вскочил и накинулся на Дменна, но мой тренированный братец надавал ему таких тумаков, что уже через минуту последний запросил пощады. Это было особенно унизительно, учитывая, где и с кем он сейчас находился. И он придумал изощрённый план мести.
        К огромному сожалению, он владел Магией огня. Ещё ребёнком проявились его способности, и он уехал учиться в одну из магических школ. После пытался поступить в университет, но провалился. Однако же в школе непонятно каким образом он сумел найти и выучить то самое заклятие, которое едва не погубило тебя в Порт-Охрасе - Злое Эго.
        На следующий день начались испытания. Брат, тренированный лично мной, в первых трёх испытаниях занял второе место. Между прочим, если бы кто-то из претендентов занял второе или третье место во всех типах соревнований, то они тоже могли получить татуировки как разносторонне одарённые. И вот наступило четвёртое испытание - стрельба из лука.
        На лице Дхасса удивительным образом смешались ярость и печаль, руки сами собой сжались в кулаки…
        - Дменн выступил просто превосходно - ему удалось поразить все десять мишеней по требуемым условиям. Хлипкий давно провалил это испытание, как, впрочем, и предыдущие три. И вот настала очередь следующего. Его звали Меннг. Дменн обошел Меннга в предыдущих трёх испытания, что явно вызвало гнев и зависть у последнего. И тут сыграл свою подлую роль хлипкий. Он, как я уже много позже понял, незаметно наложил заклятье Злого Эга на Меннга, и тот, целившийся в мишень, внезапно развернулся и, произнеся всего одну фразу - Ненавижу! - выстрелил в Дменна. К такому не был готов даже он. Стрела попала ему в глаз и пробила череп насквозь. Смерть была мгновенная. Несчастный Меннг, понявший, что он натворил, бросил оружие и упал на колени, не шевелясь - за такой подлый поступок его имели право лишить жизни на месте.
        И лишили бы - но вмешался один из судий, орк по имени Сенсат. У него невероятная способность постоянно знать, лжёт ли его собеседник или говорит правду. Побеседовав с Меннгом, Сенсат понял, что произошло. И все претенденты подверглись жёсткому допросу. Хлипкого вычислили. С Меннга были сняты все обвинения. Но потом он всё равно приходил к нам в деревню и выражал готовность стать заменой. Это один из наших обычаев - если убийцу не казнили, то одним из вариантов его наказания могла быть пожизненная ссылка в семью на место того, кого он убил. Он должен был стать полноценной заменой - делать то же, что и убитый, говорить и прочее…
        В этот момент его лицо исказила гримаса бессильной злобы. И я понял, что он сейчас, как и тогда, видит перед собой Меннга, стоящего на коленях в униженном поклоне и готового исполнить свой долг. И, снедаемый печалью и яростью от смерти брата, Дхасс тем не менее понимает, что юноша ни в чём не виноват, и… Дменн бы этого не одобрил.
        - Разумеется, мы отказались, ведь его непричастность к произошедшему была доказана. Но все равно этот случай кардинально переменил его жизнь. Когда в нём через год пробудились силы магии земли, Меннг посвятил себя некромантии. Не прошло и трёх лет, как он уже успел заработать себе имя как один из самых лучших некромантов своего времени. Сейчас он единственный практикующий орк-некромант во всём Старом Свете Авиала, и как бы не последний некромант вообще, потому как от двух предыдущих уже третий год нет никаких известий, а четвёртый год назад отошёл от дел, сославшись на старость и немощность. Королевская Власть, насколько мне известно, выделила ему небольшой домик и пожизненное содержание в Столице.
        Это было весьма неожиданное заявление. Как я понял по Университету, некромантов Церковь очень не жаловала. И вариант развития событий, когда те под конец жизни погибали во время очередного задания, их очень даже устраивал. Наверняка здесь не обошлось без вмешательства милорда ректора Эльтеко Нейтти.
        - Хлипкого же ждала суровая казнь, - продолжал орк, - если бы он набросился на Дменна и убил его своими руками в хотя бы относительно честном бою - ему бы подарили легкую смерть. Однако за такую подлость, как убийство чужими руками и попытку уйти от ответственности ему пришлось расплачиваться куда более мучительно. Прежде всего - его очень долго пытали. Одной из самых простых - но самых жестоких пыток - не давая спать. Стоило ему сомкнуть глаза хоть на минуту - как дежурный издавал громкий хлопок возле самых его ушей. Это продолжалось две недели. Должен признать, даже у меня, увидевшего его через это время, мелькнула искра жалости - он не понимал, что происходит, взгляд его был безумен, он не сопротивлялся и не выказывал никаких признаков активности.
        Его отвезли на комариный остров. Это адское место нашего архипелага, ибо там находятся несметные полчища комаров. Это один из самых жутких способов казни - приговорённого привязывают к дереву так, чтобы тот не мог пошевелиться, и оставляют там. В течение суток комары сосут его кровь. Обычно суток хватает для того, чтобы от живого на следующий день осталась пустая оболочка. Когда же мы пришли на следующий день туда, чтобы забрать тело и похоронить его - ибо один из наказов Святой Фаллы таков, что даже самый мерзкий грешник и опустившийся преступник имеет право на погребение, дабы мог он предстать перед Высшим Судом чести - на его лице была гримаса ужаса, а в животе - огромная дыра. Как будто гигантский комар прокусил ему брюхо и в несколько присестов высосал его содержимое. Мы, разумеется, поспешили убраться оттуда…

* * *
        С минуту орк молчал. Видно было, что воспоминания разбередили старые раны и вызвали боль. Но все же выговориться ему было нужно. Так будет лучше и для него, и для меня.
        - Вот какова моя история, Дэмиен, - подняв голову, сказал Дхасс, - ты невероятно похож на него. Я заметил это ещё в первый день нашего знакомства, когда ты взял в руку нож и застыл на пару секунд, с удивлением смотря на него… и понимая, что когда-то уже держал это оружие в руке. А затем сходство стало проявляться всё чётче. Вы совершенно одинакового роста. Похожи комплекцией - Дменн тоже был невысок, но крепко сбит. У него были синие глаза - тоже огромная редкость среди орков. По этому поводу между родителями был отдельный скандал, - с грустной улыбкой сказал он, - Дменна даже носили к одной из провидиц, которая успокоила мою семью, сказав, что один из предков по отцовской линии был человеком, и у него были синие глаза. Волосы у него были не чёрные, а тёмно-пепельные. Такой же пытливый ум. Такой же колючий язык. Даже имена ваши похожи. Я не удивлюсь, если узнаю, что ты - его реинкарнация.
        - Мне очень жаль, Дхасс, но это невозможно, - прошептал я, пытаясь переварить услышанное, - если ты говоришь, что эти события происходили четыре года назад - то это не может быть правдой. Ведь в это время я уже родился в своем мире.
        - А скажи мне, если бы ты хотел себе татуировку - что бы это было? - внезапно спросил орк.
        - Татуировку? - ошарашенно повторил я, - а почему ты спросил? Ну не знаю, мне никогда не импонировала мысль сделать рисунок на своей коже, но… наверное, ящерицу.
        - Меня это не удивляет - Дменн тоже хотел себе ящерицу. Сомнений больше нет.
        - Не буду с тобой спорить, хотя временные потоки с тобой категорически не согласны. Ладно, спасибо за доверие, но… я, пожалуй, пойду..
        - Куда это ты собрался? - уже более привычным тоном спросил меня орк.
        - Как куда? Я должен вернуться в Краспаген и…
        - Никуда ты не пойдёшь. Я уже связался с остальными - они направляются сюда.
        - А как же Сайраш?
        - Райлисс пообещал найти его. Он тоже будет здесь, ты поговоришь с ним, не переживай…
        Однако сказал он это, немного опустив взгляд. Я подошёл к нему и ответил:
        - Просто имей в виду. До тех пор, пока я не поговорю с Сайрашем - можешь даже не рассчитывать на то, что я полечу на драконе в Храм.
        Глава 5.4
        ГЛАВА 4. НОВАЯ УГРОЗА.
        Я решил пройтись по берегу моря. Ещё в своем мире пребывание возле любого источника воды всегда хоть и чуточку, но помогало собраться и сконцентрироваться. А мне предстояло дать себе немало ответов на многие вопросы.
        Вопрос первый - что я буду делать, если дракон и моя команда прилетят без Сайраша? Я, конечно, сказал, что никуда не полечу без него - но это было сказано лишь ради того, чтобы не сдавать сразу всех позиций. Гнаться потом в Краспаген и разыскивать Сайраша будет невероятно глупо, особенно с учётом того, что придётся заставлять дракона ждать. Я уверен, что о моей встрече с Алаэрто уже известно всей их расе, как и о том, что мне, пусть и под воздействием Тёмного Эга, удалось ему хорошенько накостылять. Так что вряд ли он будет мне симпатизировать. Да и три месяца путешествий Вогнара, Мира, Миа и Ари пускать псу под хвост не хочется. Так что, если они прилетят без него, придётся отправляться дальше с огромным камнем на душе, надеясь, что в будущем судьба позволит нам встретиться хотя бы для того, чтобы просто поговорить. А шансы на это, учитывая, что мне предстоит сделать, крайне невысоки.
        Вопрос второй - дух дуба пожертвовал собой ради спасения моей жизни. И какой же яркой чертой здесь проходит различие между живыми и духами. Я собственными руками уничтожил его дом. А он взамен пожертвовал даже не своей жизнью - своей самой сутью, чтобы спасти меня. Это была не просто смерть - это была смерть-навсегда. Такой долг я просто обязан вернуть. Вот только на островах дубы не растут, да и время года не самое подходящее. Пока что приходится лишь надеяться на то, что на острове, где находится Храм, будет больше условий для того, чтобы посадить этот жёлудь.
        Не меньше интереса вызывает и теория Дхасса о моей прошлой жизни в качестве его брата. Наше сходство для него настолько велико, что он теперь свято верит в то, что я - это новая жизнь Дменна. Хотя есть одна мысль, которая подтвердила бы догадку Дхасса. Это - разная интенсивность временных потоков. То есть, например, в моём мире проходит два года, в то время как в мире Авиала - только год. Однако, если принять эту теорию за истину, то по самым скромным подсчётам время в моём мире движется почти в пять с половиной раз быстрее, чем в Авиале. Мыслимо ли такое?
        А почему нет - шепчет холодный разум. Разве ты не ощущаешь безмятежность идущей здесь жизни? Ты здесь всегда высыпаешься. Твои нервы стали бетонными. Ты успел обучить целый курс магии гипноза всего за три месяца. В этом мире все просто живут. Да, соревнуются, да, побеждают и проигрывают, однако же гонка жизни не превращается в абсурд, когда ты едва поднял голову с подушки - и вот уже снова ложишься в кровать. Когда воруешь у себя часы драгоценного сна для того, чтобы успеть сделать кучу ненужных вещей. Признай, Демьян, люди в твоём мире сами разогнали жизнь и время до невообразимой скорости. Спокойная золотая осень… длинная снежная зима… долгая, расцветающая весна… и безмятежное, полное жизни лето… все это описывали в своих рассказах многие писатели Золотого Века, однако в моём времени такого уже нет. И неизвестно, будет ли когда-нибудь…
        На автомате я, прогуливаясь по берегу Студёного моря, опустился на огромный булыжник. Название морю было дано с иронией, ибо даже в суровые морозы температура воды не опускалась ниже десяти градусов. Что наверняка было на руку многим «моржам», коих среди орков, особенно тщательно следивших за здоровьем тела и духа, было немало.
        В голове возник ещё один вопрос - после того, как я услышал более полную историю Храма, мне стало очень интересно, почему не вошёл пятый? Ему что-то помешало, или он сам отказался? И, если уж на то пошло, что умели мои предшественники? Наверняка тоже какие-то уникальные способности. И, что самое ужасное, их души всё ещё там. Самый первый страдает уже больше двухсот лет. Это надо прекратить. Не знаю почему - но впервые с момента появления в Авиале у меня возникла святая уверенность, что я смогу пройти Храм. Аорташ при исцелении дал моему разуму установку - это надо сделать. А теперь я смело говорю сам себе - я могу, и более того, я хочу это сделать. Я хочу, чтобы это закончилось! Я хочу, чтобы жители этого мира, которые ничуть не хуже! жителей моего собственного, перестали с ужасом вздрагивать, стоит кому завести разговор о Храме. Если на мне это должно закончиться - пусть будет так.
        За своими мыслями я совершенно не заметил, как у меня появился собеседник. К валуну подошёл одетый в тёплые меха орк. Он, как и я, был невысок, но, в отличие от меня, худощав. Никакой огромной мускульной силы, присущей практически всем представителям этой расы, не было и в помине. Но в его карих глазах неуловимо светились мудрость и разум.
        - Я помню этот взгляд, - сказал он.
        - Что вы имеете в виду? - удивлённо спросил я, - я помню всех орков, с которыми виделся и знакомился в этом мире, и вас среди них не было.
        - Тебе это, конечно, покажется странным, но мы совершенно точно виделись. Хотя и расстаться нам пришлось при очень печальных обстоятельствах. Прошло четыре года - а я до сих пор помню этот рассудительный взгляд синих глаз. Пусть ты на меня смотришь сейчас через шкуру рептилии в прорезь вертикального зрачка - но душу-то не скрыть, Дменн…
        - Интересно, - сказал я, внимательно смотря на собеседника, - Дхасс, конечно, рассказал, насколько мы похожи, но откуда вы можете знать наверняка? Да это и невозможно.
        - Неправда, - с улыбкой сказал орк, как-то неуловимо знакомо сузив и без того не особо широкие глаза, - ты ведь наверняка обдумал слова Дхасса и допускаешь вероятность того, что это правда, не так ли?
        Орк, обладающий удивительным даром чувствовать, кто говорит правду, а кто лжёт…
        - Вас зовут Сенсат, верно? - неприветливо спросил я, отступая ещё на шаг.
        - Весьма проницательно, - бесстрастно ответил тот, - да, это я. Уже почти пятнадцать лет как главный судья состязаний молодых орков.
        - Вы пришли для того, чтобы сказать мне, как я похож на Дменна? Я это и так уже понял, вы потеряли время.
        - Нет, не только, - сказал орк, однако не стал пояснять, что он имеет в виду.
        Я молчал. Что я мог сказать, по сути, живому детектору лжи? Ничего. И по этой причине мне не очень хотелось продолжать разговаривать. Но и выглядеть невежливым тоже не хотелось.
        - Для орка у вас довольно странное имя, - сказал я для того, чтобы сказать хоть что-то, ибо от того, что этот орк в полной тишине пялился на меня, мне было очень не по себе.
        - Да… должно быть потому, что я не изначальный орк, - сказал с лёгкой улыбкой Сенсат.
        - А кем же вы были?
        - Человеком, - лаконично ответил он.
        - А что…
        - Встреча с орками для меня оказалась судьбоносной. Я понял, что именно их образ жизни для меня оказался наиболее родным. Мы провели обряд в одном из храмов Святой Фаллы - и вот я орк.
        - Но почему?
        - Вероятно, по той же причине, по которой ты стал таисианом, - лукаво сказал Сенсат, - в моей жизни наступил кризис, который нельзя было преодолеть, оставаясь тем, кем я являлся. Знакомый орк порекомендовал провести ритуал, и он окончился успехом.
        - Вообще-то я вам не говорил, при каких обстоятельствах стал таисианом, - совсем уж неприветливо пробурчал я.
        - А ты думаешь, твои обстоятельства так сильно отличаются от прочих? - с улыбкой спросил Сенсат, - в ситуации, когда претендент готов изменить всё, что у него до этого было, как правило, он сильно разочаровывается в своём мировоззрении, и его жизненные ценности терпят крах. Да, пути, по которым они приходят к такому итогу, могут разительно отличаться, но между всеми претендентами намного больше общего, чем кажется на первый взгляд.
        - Скажите, а почему вы хотели со мной познакомиться? - спросил я, решив во избежание вопросов с его стороны начать задавать свои.
        - Вообще-то изначально я шёл искупаться, - невозмутимо ответил орк, начиная снимать с себя одежду, - но потом увидел тебя и решил познакомиться. Тем более, как мне стало вчера известно, - продолжил он, разуваясь, - ты очень услужил нашему племени, отправив на морское дно трёх не самых лучших его представителей.
        В конце концов, оставшись в одних штанах, орк слегка закатал их и бодро побрёл в воду. Дойдя до пояса, он глубоко вдохнул и погрузился до шеи.
        - Не желаешь присоединиться? - спросил он меня, - отлично бодрит.
        - Да боюсь, мне, как хладнокровному, это будет не слишком полезно.
        - Не выдумывай, - усмехнулся он, - как хладнокровному тебе будет неполезно гулять в мороз без одежды. А это купание взбодрит и освежит тебя не хуже, чем меня. Да и потом, что ты за маг воды, если даже искупаться боишься?
        После его слов море стало мне казаться не таким уж холодным и неприветливым. Мало того, я ещё ни разу не погружался в воду в этом облике, а между тем, по словам Сайраша, купание - самое любимое времяпрепровождение расы таисианов. Решившись, я снял куртку и сапоги и тоже осторожно пошёл в воду. Всё же было достаточно холодно, ещё не дойдя до глубины уровня колена, я уже начал дрожать зубами. Поняв, что так мне с места не сдвинуться, я, не задумываясь, нырнул и поплыл.
        Да, это и в самом деле было здорово. Холод, сначала тесной клеткой сдавивший мою грудь, отступил, и теперь я резво носился под водой, активно помогая себе хвостом.
        - И как? - спросил Сенсат, когда я вынырнул.
        - Бесподобно, - ответил я, снова ныряя. Вода, конечно, была мутновата, но мне это мало мешало. Инстинкт, радовавшийся вместе со мной, сработал на полную силу, освещая море далеко-далеко, гораздо дальше, чем я это обычно делал… и тогда… и тогда…
        Бескрайние холодные просторы под хмурым небом, тянущиеся на много миль вдаль, нарушались чем-то странным. В семи днях пути плыло пять кораблей. Огромные судна быстро рассекали водную гладь прямо в сторону островов Тигрового Глаза. Надо дотянуться ближе, ещё ближе… И на носу корабля, идущего первого в клине пятерки, я увидел огромного краснокожего человека, одетого в дорогие меха и с серебряным шлемом на голове. Причём серебро… тоже было красное.
        - Сенсат, выходи на берег, скорее, - сказал я орку, снова вынырнув, - у нас беда.
        Тот поспешно вышел из воды вслед за мной. Одним движением руки я высушил сначала свою, потом его одежду.
        - Спасибо, - поблагодарил орк, спешно одеваясь, - так что случилось?
        - Когда я купался, мои способности внезапно сработали с огромной силой. И мне было видение. О том, что сюда кто-то плывет. Примерно в семи днях пути. Пять кораблей. Огромных. И во главе их был этот человек, - я приподнял руку и создал почти точную копию краснокожего.
        Сенсат так и замер на месте. Но уже через несколько секунд он сказал:
        - Нам надо срочно идти к Капитану…

* * *
        Меньше, чем через час мы были дома у здешнего главного. Хозяин дома, капитан Гнекхан, с недоверием на меня посматривал. Основное занятие орков - это мореходство. Поэтому с давних времен вожаки островов стали называться капитанами. Главным управляющим органом, если его можно было так назвать, был Альянс Капитанов. Собирался он, впрочем, редко - только когда всему архипелагу угрожала опасность. Но мне казалось вполне вероятным, что Альянс будет собран снова в самом ближайшем времени.
        - И всё-таки ещё раз, Дамиаш. Ты, - при всех несомненных плюсах орков обращение на «Вы» с вежливостью у них не коррелируется, - утверждаешь, что сюда плывет пять кораблей с краснокожими варварами?
        - Да. Я маг воды, и, извините за отсутствие скромности, очень сильный. Я вошёл в контакт со Студёным морем. И я это точно видел. Корабли огромны, и шли они тяжело и глубоко - значит, около двухсот воинов там запросто может поместиться. И курс их лежит точно сюда.
        - Но откуда ты можешь знать, что тебе это просто не привиделось? - допытывался старый моряк.
        - Их ведёт этот человек, - я снова создал копию краснокожего варвара, облачённого в доспехи из красного серебра. Несколько секунд Гнекхан безмолвно разглядывал сотворённый мной образ.
        - Это все равно кажется невероятным., - пробормотал он.
        - Так что же я, по-вашему, выдумал его, - спросил я.
        - Нет, конечно, - Гнекхан махнул рукой, после чего посмотрел на моего спутника, - Сенсат, а ты…
        - Да, - кивнул головой орк, - он искренне верит в то, что говорит.
        - Так! - я сердито встал, поняв, зачем капитан обратился к Сенсату, - давайте мы сразу с этим определимся. Либо вы мне верите, либо вы мне не верите! Я, в общем-то, не навязываюсь!
        - Да верим мы тебе, извини нас, - сказал Гнекхан, склоняя голову в знак признания моих слов, - просто… снег летом - и то не был бы такой неожиданностью, как это. То, что у нас есть время - это хорошо. Сегодня я разошлю весть. Завтра здесь соберётся Альянс Капитанов. Ты там тоже будешь нужен - всех придётся убеждать так же, как ты сегодня убеждал меня…
        Глава 5.5
        ГЛАВА 5. СОВЕТ КАПИТАНОВ.
        Тревожные слухи поползли по посёлку ещё до того, как я и Сенсат ушли от Гнекхана, а клич Созыва, прозвучавший сразу после нашего ухода, лишь подтвердил их. Когда я вернулся в дом Глеммы и Крэгга, они меня уже ждали. По их просьбе я рассказа всё ещё раз.
        - Но, Дамиаш, - сказала Глемма, - сейчас же зима, и никто в здравом уме не станет снаряжать экспедицию длительностью более, чем в месяц. Может, ты всё же ошибся?
        - К сожалению, мой дар никогда не ошибается, - развёл я руками, - Я, конечно, люблю иногда пошутить и разыграть, но и меру разумного знаю. Нет, Глемма, это факт.
        - Значит, сюда плывет порядка тысячи человек, - задумчиво сказал Крэгг, - мы сможем за неделю собрать порядка трёхсот воинов. Этого должно быть достаточно.
        - Я думаю, что и магической поддержки у них хватает, но с этим я справлюсь, - заметил я.
        - Ты ни с чем справляться не будешь, - заявил сидевший здесь же Дхасс, - завтра прилетают Вогнар и прочие с драконом - ты садишься на него и летишь с ними в Храм. Хватит! Ты достаточно собой рисковал!
        - То есть ты предлагаешь мне просто взять и забиться в нору? - спросил я. Но, увидев, что Дхасс собирается всерьёз спорить, поспешно продолжил, - но ведь сюда летит дракон. Дракон! Неужели не очевидны перспективы такого союзника? Плюс Ари. Вместе с ней при помощи моей пентаграммы мы запросто соорудим тайфун такой силы, что магам варваром придётся попотеть для того, чтобы его отразить.
        - Даже не обсуждается. Это слишком опасно, - упрямо стоял на своём орк.
        - Оставить орков наедине с этими варварами, для которых магия крови - ежедневная рутина, еще хуже. Пойми, вас даже не смерть ждёт. Они идут не славно биться. Им нужны жертвы для своих ритуалов, я уверен. Поэтому необходимо собрать все силы для того, чтобы отразить это вторжение.
        - Я же сказал… - судя по тому, как налились кровью глаза орка, он начал терять терпение.
        - Дхасс, я тебя прекрасно слышал - но пойми и ты! Я почти уверен, что с ними плывёт достаточное количество магов крови. Если мы поступим так, как ты предлагаешь сейчас поступить - то подпишем всем твоим соплеменникам сметный приговор. Я так не могу!
        - Может, ты всё же нас недооцениваешь? - спросил Дхасс, - мы не одно столетие закрывали собой весь Старый Свет от набегов краснокожих пиратов. Сейчас к нам идёт враг, сильный, да, коварный, да, но нам это не впервой. Тем более, врасплох нас не застанут - благодаря тебе. Ты уже сделал много для нас.
        - Скажи мне честно Дхасс, дело ведь не только в опасности? - я внимательно посмотрел на своего друга, - сколько раз я подвергался ею в этом мире - и до сих пор жив. Тут, вероятно, дело и в другом - Альянс Капитанов может не принять мою помощь, не так ли?
        - Верно, Дэмиен, - Дхасс, не без опаски поглядывавший на Крэгга, который очевидно был не в восторге от моих рассуждений касательно их шансов выжить, с облегчением ухватился за новую тему, - гордость - это почти единственная ценность для нас. Орки никогда не унизятся до того, чтобы просить помощи у других.
        - Значит, нам завтра придётся вместе их убедить, - твёрдо сказал я, - п посему - предлагаю разойтись по постелям. Как известно - утро вечера мудренее…

* * *
        …Я снова стою в доме Гнекхана. Только теперь за столом собрались все вожди - капитаны Архипелага. И все они, не отрываясь и почти не моргая, смотрели на меня.
        - Я понимаю, господа капитаны…
        - Никакие мы тебе не господа! - прорычал сидевший напротив меня громила с татуировкой головы орла на лбу, - ближе к делу!
        - Хорошо. Как я уже вчера сказал капитану Гнекхану, сюда движется орда варваров. Пять огромных кораблей, предназначенных для перевозки большого числа пассажиров. Ведёт их, - я создал вчерашний образ на столе, за которым они сидели, - вот этот человек.
        Появление краснокожего варвара, одетого в красный шлем, заставило некоторых перемениться в лице. Вместо скептических и скучающих выражений на них появились озабоченность и серьёзность. Громила с татуировкой орла зарычал.
        - Надо признать, я до последнего не верил, что это правда, - сказал один из орков, сидевший по левую от меня сторону стола - его татуировкой был серп луны, пронзаемый молнией, - это выдумать невозможно. Я знаю, кто это. И, к сожалению, догадываюсь, что ему нужно.
        - Я сразу сказал вам - он не врёт, - вмешался Сенсат, - непонятно, зачем было это собрание. Только потеря времени.
        - Решать глобальные проблемы всем вместе - один из наказов Святой Фаллы, - заметил Дхасс, - отсрочка была минимальна, зато теперь все твёрдо уверены в том, что надо делать.
        - Значит, решено. Ты, - Гнекханн кивнул головой в мою сторону, - можешь идти. Вы двое, - кивнул он Дхассу и Сенсату, - позовите сюда Крэгга, Меллта и Пракха. Нам нужно знать, за какое время они приведут в порядок казармы при посёлке… Чего застыл, чешуйчатый? Сказано тебе - топай.
        Я посмотрел на Дхасса и… не говоря ни слова, вышел из дома Гнекхана. Пока - лучше подчиниться.
        - Не будет ли разумнее встретить их на кораблях? - услышал я голос одного из капитанов, уже закрывая дверь.
        - Нет. Они хотят битвы - пусть и приходят. На земле у нас будет больше преимуществ, - ответил Гнекхан…

* * *
        Остаток дня прошёл в хлопотах. Прочие капитаны почти сразу отбыли по островам - командовать дислокацией своих войск. Посёлок же гудел - несмотря на холодную погоду, все кинулись расчищать место в домах для того, чтобы принять туда первых прибывших. Таковые обещались на третий день - им было ехать дальше всего. Ближайшие же соседи планировали подтянуться за один день и провести ночь в казармах. Несмотря на лошадиное здоровье, ночевать в казармах больше одного раза зимой не рекомендуется даже оркам. С учётом того, что им ещё оружие на следующий день в руках держать.
        Я вызывался помочь то тут, то там, но меня все игнорировали. Причём мне не отказывали прямо, но давали понять, что они прекрасно справляются собственными силами. Судя по всему, как я вчера ни пытался дипломатично донести до орков, что их ждёт вовсе не равный бой, они, вероятно, решили, что я их считаю слабыми и трусливыми. Вот оно, расовое различие. Что для меня разумная осторожность, то для них - трусость. Что для меня безрассудство, то для них - доблесть. В конце концов я плюнул на это безнадёжное дело и вновь пошёл к морю. Время у меня есть, еще успею их убедить. Однако на полпути я передумал и решил сходить посмотреть орочьи казармы.
        Оказалось - зря потратил время. Окна были заколочены, двери заперты, ну а снаружи он выглядел как самый обычный деревянный дом. Фыркнув, я развернулся и пошёл обратно. Однако стоило мне сделать лишь несколько шагов, как над поселком показалась огромная тень. Через несколько секунд до меня дошло, что это дракон. Издалека было не очень хорошо видно, так что я лишь разглядел тёмно-багровое пятно, приземлившееся метрах в ста от поселка. Прикинув все за и против, я понял, что не очень-то соскучился по остальным членам команды (за исключением Миа, которую я тоже не раз вспоминал), но там мог быть Сайраш, так что пришлось идти.
        Так получилось, что дракон приземлился между деревней и казармами. Вся команда помчалась искать меня в посёлок, так что, когда я подошёл к дракону, мы с ним оказались с глазу на глаз.
        Опустив голову на лапы, дракон лежал, отдыхая от перелёта. За двадцать метров я достаточно громко кашлянул, привлекая к себе внимание.
        - Не трудись, я тебя вижу, - сказал дракон, не поворачивая головы.
        Даже трудно подобрать слова, которыми можно описать этого дракона. Если Алаэрто, тот, что бился с моим Тёмным Эго в Порт-Охрасе, был, можно сказать, обыкновенным зелёным, то этот и размером побольше, и на голове небольшие рожки, а на хвосте - шипы, по которым, как мне казалось, бегали маленькие искорки. Кроме того, более близкий обзор показал, что он не весь багровый. Его шкура причудливо складывается в узоры из красных, пурпурных, багровых и кровавых чешуек.
        Я обошёл его со спины и встал перед мордой, так, чтобы он меня видел. Его вертикальные зрачки лениво посмотрели в мою сторону.
        - Значит, это тебя ведут мои незадачливые друзья, убежавшие на твои поиски в деревню, в Храм тысячи и семи снов?
        - Да. Меня зовут Дэмиен. Впрочем, полагаю, вам это уже известно, - ответил я. Честно говоря, не знал, как себя с ним вести. С одной стороны - после Алаэрто моё отношение к драконам было весьма и весьма настороженным. С другой стороны - мне предстояло лететь верхом на этом драконе. И совершенно точно уверен: убедить дракона использовать свою спину для подобных целей ещё труднее, чем духа.
        - Харгос, - лениво представился в ответ дракон, казалось, потеряв ко мне всякий интерес. Однако инстинкт, довольно долгое время спавший, проснулся и подсказал, что меня изучают самым внимательным образом.
        - Алаэрто говорил нам о тебе, - равнодушно продолжал дракон, - но он видел лишь твоё Тёмное Эго. К тому же он в достаточно большой степени мечтатель и идеалист. Я признаю, что посылать его было опрометчиво, он молод и неопытен, однако по-другому в тот момент мы поступить не могли. И всё же он выбрал самый топорный, самый грубый и самый рискованный способ решения проблемы. И, я полагаю, причиной тому стал его проигрыш. Признаться, твоё Тёмное Эго впечатляет. Алаэрто любитель поединков, но опыта драться с ледяными големами у него не было… и поражение его изрядно задело.
        - И всё же, когда я очнулся, он предлагал мне свою жизнь, - сказал я, - и мне показалось, он не шутил.
        - Да, он быстро понял, что поступил необдуманно, и таким образом усмирил свою гордыню. Впрочем, вероятно, это мало что изменило. Твоя раса привыкла цепляться за свои страхи, но и винить её в этом трудно, так как именно инстинкт страха в своё время обеспечил ей выживание, - он повернул голову ко мне и посмотрел прямо в глаза, - я ведь прав, не так ли? Скажи честно, ты меня сейчас боишься?
        - Ну… я отдаю себе отчёт в том, что для того, чтобы схватить и разорвать меня на куски, вам надо затратить ничтожно мало усилий, - выдавил я из себя, - и всё же мне придется довериться вам в той степени, в которой доверяет Вогнар. Особенно с учётом того, что вы вряд ли часто носите других на своей спине.
        - Здравый ответ, - одобрительно кивнул дракон, - ты не безнадёжен.
        - Мне следует ещё кое-что вам…
        - Тебе, - поправил дракон, - обращайся ко мне на ты.
        - Как скаже…шь. Тебе следует знать ещё кое-что, - я коротко пересказал дракону о нашествии, - и вся беда в том, что я не могу их убедить принять мою помощь.
        - Да… любопытная ситуация. И здесь я даже больше соглашусь с тобой, нежели с ними. Честь, слава и доблесть - это всё почётно и замечательно, но надо оставаться и реалистом. А реальность такова: прав тот, кто выжил. Если, конечно, в твои планы входит оставить после себя потомство и сделать место, где им предстоит расти, хотя бы чуточку лучше, - в этот момент глаза дракона странно заблестели, - поэтому я сделаю всё, пойду на любые унижения, облечу весь мир и смету все преграды на своём пути ради того, чтобы иметь возможность вернуться домой и обнять своих детей.
        Он замолчал. Мне тоже ничего не хотелось говорить. Потому что в голову настойчиво лезла непрошеная мысль. Если дракон настолько откровенен со мной, простым смертным, то это означает лишь одно: он уверен, что я умру. И по этой причине никому и никогда не расскажу того, что здесь услышал…
        - Но орки, - продолжал тем временем Харгос, - это племя, если так можно выразиться, иного сорта. Честь, отвага, мужество - для них эти понятия - высшая ценность, предать которые - значит, предать свою суть. Но, как мне думается, ты просто не до конца объяснил им, что именно их ожидает. Вот ты - скажи мне, максимально просто - что их ожидает?
        - Сюда плывёт пять кораблей краснокожих варваров. Я не знаю, что они затеяли - но их целая тысяча. Я больше, чем уверен, что один из кораблей под завязку гружён рабами и магами крови. Битва окончится, даже не начавшись. Несколько жертвоприношений - и всё войско будет парализовано и взято в плен.
        - Магия крови? Да, это сила, с которой стоит считаться. Это универсальная магия, в том плане, что пользоваться ею может каждый желающий, и при этом она одинаково опасна для всех. Ну? - он требовательно посмотрел на меня, - вот это ты им сообщил? Сообщил, что честного и славного боя не будет? Сообщил, что их ждёт участь раба, зарезанного на жертвенном алтаре?
        - Ну… в общем, нет, - признал я, - я упоминал, что у них есть маги, но на этом внимания не заострял.
        - Ну, тогда не мне теперь говорить, что надо делать? И, поверь, тогда они не только тебя - они и меня попросят вступить в бой.
        - А ты им поможешь? - спросил я.
        - Согласился же я помочь твоим друзьям, - резонно ответил дракон, - помощь получить всегда можно и возможно. Надо только правильно попросить…
        В это время сзади послышались шаги. Судя по всему, моя команда, не найдя меня в деревне, решила вернуться к дракону.
        Райлисс и Миариали доброжелательно улыбнулись, Вогнар тоже смотрел на меня довольно радушно, а вот близнецы лишь сухо и сдержанно кивнули. Причём Вогнар, идущий рядом с Дхассом, явно имел намерение донести до меня определённую информацию.
        - Вогнар, мне кажется, я знаю, что ты хочешь сказать, - грустно сказал я, - да, очередной раз я столкнулся с Сёстрами и подверг свою жизнь опасности. Но ты уже успел меня изучить и должен понимать: если бы я поступил иначе, то перестал бы себя уважать.
        - Здесь на самом деле твоя вина намного меньше, чем моя, - покачав головой, ответил командир, - я должен был предвидеть, что Молчаливые Сёстры не успокоятся и затеют что-то подобное, я должен был предложить Сайрашу укрытие, где он был бы в большей безопасности.
        - Кстати, где он? - спросил я. И, обведя их взглядом, понял, что Сайраша здесь нет. Вогнар ничего не ответил, только грустно вздохнул.
        - Дхасс… ты же сказал, что вы его подберёте, - прошептал я орку, - ты же обещал, что я его увижу. Зачем ты меня обманул?
        - Не ломай трагедию, Дэмиен, - сухо сказал Мираэль, - Краспаген находится в дне пути от Столицы. Даже с учётом того, какую миссию мы выполняем, дракону все равно нежелательно показываться в Старом Свете. Тем более - так близко от Столицы.
        - Я сообщил милорду ректору о том, где ты, - сказал Райлисс, тоже виновато опустив глаза, - но пойми сам - время поджимало. Мы просто не успели. Может быть, он что-нибудь придумает…
        - Ладно, - сдавшись, вздохнул я, - тогда давайте решать другие, более насущные вопросы. Вы уже в курсе о вторжении?
        - Конечно, - сказал Вогнар, - Дхасс нам уже всё рассказал.
        - И что, мы поможем оркам? - осторожно спросил я.
        - Я бы тебе солгал, если бы сказал, что в восторге от этой идеи, - честно признал Вогнар, - но вторжение варваров, даже в такой, если так можно выразиться, разведке боем - не менее важное событие для Старого Света. Так что я дозволяю тебе принять участие в обороне Архипелага. Ты реализуешь свои способности Высшего мага воды - а мы уже все проследим за тем, чтобы с тобой ничего не случилось.
        - Тогда вам сейчас нужно возвращаться в деревню. А я схожу к морю, возможно, теперь, когда их корабли стали ближе, мне удастся вытянуть больше информации…
        Глава 5.6
        ГЛАВА 6. ПОДГОТОВКА.
        - Дэмиен, тебе силы-то хватит на такой сложный магический акт? - с беспокойством спросила Миариали, когда мы подошли к берегу моря.
        - Конечно, хватит, - сказал я, принимая облик человека и включая интуицию. Так, готово. Касаюсь руками воды и снова сливаюсь с морем. Мой интуитивный взор заскользил навстречу захватчикам… Магия воды, работая в паре с интуицией, позволила мне увидеть гораздо больше, нежели случайные вспышки инстинкта таисиана. Как я и предполагал, один из кораблей был заставлен жертвенниками, а его трюмы забиты рабами.
        Другие корабли тоже мало радовали. Экипаж, из которого они состояли, был весьма умелыми воинами и лучниками. Но довольно. Я и так подкрался очень близко, как бы меня не засекли.
        Я вышел из транса. Миа взяла меня за руку и помогла встать.
        - Ну, и что там? - взволнованно спросила она.
        - Как я и думал. Корабль, набитый магами крови. Если орки встретят это сами - то у них нет шансов. Пошли в деревню. Мне надо им кое-что сказать…

* * *
        - Уже испокон веков наши храбрые воины защищали собой Старый Свет. Ни одно войско не смогло пробить наши рубежи, - вещал Гнекхан с небольшой возвышенности, - и теперь, когда на нас плывёт новый враг, мы не отступим. Мы одолеем их, как побеждали многих до них, и сделаем это сами…
        Моя команда стояла в стороне и без особой радости смотрела на Гнекхана. С другой стороны лежал Харгос и снисходительно поглядывал на капитана. Дракону было позволено ненадолго остаться в деревне - можно подумать, ему это было больше всех надо, мелькнула у меня в голове мысль, - но за своё пропитание он должен был отвечать сам. Впрочем, его это не беспокоило, так как старшие драконы возрастом более пятисот лет имели замедленный метаболизм, и это давало им полезное свойство наедаться впрок. Что он наверняка и проделал перед тем, как отправиться сюда.
        Я прошёл мимо стоящих орков, влез на возвышенность и самым бесцеремонным образом прервал Гнекхана. Многие от такой наглости разинули рты, но я, изо всех сил борясь со смущением от такого несвойственного поведения, заставил себя говорить.
        - Приношу извинения за свою бесцеремонность, но я обязан донести до вас следующую информацию, - сказал я, многократно усилив свой голос магией иллюзий, - мне удалось снова проверить корабли врагов, и к сожалению, вынужден сообщить, что один из них до отказа нагружен магами крови. Хотите знать, что это означает? Подплывёт корабль с ними, они сделают несколько жертвоприношений - и все, слышите, все! без исключения будут в их власти! Не будет честного боя! Вы, как безвольные куклы, пойдёте на их жертвенники! Вот какое будущее вас ожидает! Я предлагаю вам свою помощь не для того, чтобы унизить вас. Я владею магией, которая противостоит Магии крови - Магия слёз. Но она всего лишь уравняет шансы. Я предлагаю вам свою помощь только для того, чтобы у вас был равный и честный бой! Поймите, сейчас вам нужны все силы, иначе вас ждёт нечто худшее, чем смерть в бою - смерть от ритуального ножа. Вы этого хотите?!
        Несколько секунд стояла тишина. Даже Гнекхан, собиравшийся столкнуть меня обратно вниз, стоял и молчал. Затем в толпе послышались крики:
        - Нет, такой судьбы нам не надо!
        - Раз он так говорит - так пусть делает!
        - Так может, и дракон нам поможет?
        - Да, точно! Дракон, ты нам поможешь?
        Я стоял и поражённо наблюдал, как орки обступили дракона и просили у него помощи. Вот уж действительно, правильная мотивация творит чудеса. Более унизительной смерти, чем от ритуального ножа, для этих бравых воинов на свете не существовало, так что неудивительно, что они всеми силами пытались её избежать.
        Когда я слез с камня и пошёл к своей команде, меня нагнал Гнекхан.
        - Горланишь ты, парень, красиво, - процедил он, подозрительно на меня поглядывая, - а вот скажи мне - не слишком ли смело говорить, что в одиночку сможешь сдержать целый корабль магов крови?
        - А это законный вопрос, Дэмиен, - Вогнар посмотрел на меня, - ты - парень одарённый, но полсотни магов крови - это полсотни магов крови. Как ты планируешь их сдерживать?
        - Я создам пентаграмму конвергенций для того, чтобы увеличить свою силу, - принялся пояснять я, - кроме того, я приму водное обличье. Такое перемножение создаст огромный магический эффект. Помимо этого, каждый акт магии крови требует саму кровь. А кровь, своя или чужая, имеет свойство рано или поздно заканчиваться. Магию же слёз можно творить практически непрерывно. Так что да, задача вполне посильная.
        - Дэмиен, а ты помнишь, что с тобой случилось, когда ты в прошлый раз пытался использовать облик водного духа? - спросила Ариэль.
        - Конечно, я это предусмотрел, - сказал я, - Миа, мне кажется, я знаю, как ты могла бы задействовать свои навыки. Могу ли я просить тебя удерживать мой разум в сознании, пока я буду в водном облике?
        - Конечно, можешь, - с готовностью сказала эльфийка, явно заинтересовавшись, - мне такая задача вполне по силам, я справлюсь…
        На том и порешили. Прочие орки без устали готовились к наступлению, и к моим предложениям о помощи стали относиться более благосклонно. А работы хватало. Прибывало всё больше орков, и всех надо было размещать, кормить. Оружие и доспехи, на зиму упрятанные подальше от влаги и ржавчины, так же требовалось приготовить, начистить и наточить. Несколько умельцев даже умудрились сладить требушет и собрать несколько подходящих камней. К концу четвёртого дня в комнатке, которую мне выделили Крэгг и Глемма, ночевало ещё трое орков. Вопреки распространённым стереотипам, по ночам они совершенно не храпели, так что спокойно спать ночью ничего не мешало. У одного из них была татуировка - птица-феникс на груди.
        - За бег, - увидев мой любопытный взгляд, гордо пояснил орк. Затем последовала история её получения, в течение которой все разговорились и познакомились. Они с огромным интересом выслушали мои приключения, а потом один из них спросил:
        - Скажи, а тебе-то какой резон защищать Архипелаг? Тут твоя родня или друзья?
        - А чем, собственно, вызван такой вопрос? - осторожно поинтересовался я.
        - Интересно. Обычно мы сами всегда отражаем все набеги. А тут такая настойчивая помощь со стороны, - заметил орк.
        - Ну что ж, отвечу. Орки, с которыми я встречался ранее, произвели на меня очень хорошее впечатление. Ну… за небольшим исключением, - уточнил я.
        - Да, с этой поганой троицей ты нам здорово услужил, что и говорить, - орк протянул мне руку, и я растерянно её пожал, - знал бы ты, сколько они нам крови попортили.
        - В любом случае мне противно даже допустить, что маги крови поведут кого-то на жертвенники, как безмозглый скот. Да и, чего греха таить, мне ненавистна сама мысль о том, что где то творится магия крови. Я был наделён великим даром - Магией слез. Так не для того ли, чтобы нейтрализовать магию крови везде, куда дотянусь?
        - Сильный ответ, - сказал орк с фениксом, снова пожимая мне руку, - заслуживает уважения.

* * *
        За два дня до вторжения случилась огромная радость. В деревню прибыла необычная делегация. Возглавляла ее эксперт-телепортант Ханья Хинаки, преподаватель Университета и моя бывшая коллега. Сопровождали же её Каэлла, Дрокк, Дретт и ещё четверо незнакомых мне орков, вернувшиеся для того, чтобы помочь своим родичам обороняться, и так же… Сайраш. Когда Каэлла получила сообщение о том, что на одном из островов появился таисиан-маг воды, предсказавший великое нападение, она не поленилась разыскать Сайраша и позвать его с собой. Как выяснилось, орки попросили милорда ректора отпустить их домой и посодействовать тому, чтобы это произошло быстро. Ввиду этого Ханья временно приостановила занятия и помогла всем добраться до Архипелага.
        Наконец-то. Наконец он стоит передо мной, опуская в пол виноватые жёлтые глаза. Наконец-то я могу подойти к нему, обнять его и сказать самое главное.
        - Прости меня, друг мой. Прости за то, что усомнился в тебе. Прости, что поверил в эту мерзкую ложь, - шептал я, обняв его так сильно, как никогда ещё никого не обнимал.
        - И ты прости меня, - прошептал он, обнимая меня в ответ, - как же больно было жить всё это время, зная, как ты страдаешь. Как я рад, что этот груз, наконец, спал с моих плеч.
        На нас никто не смотрел, да и нам был совершенно безразличен окружающий мир. Мой друг снова со мной, а это значит, что теперь мы сокрушим всё, что попытается нас разлучить.
        За день до вторжения меня посетила ещё одна интересная мысль. Разыскав капитана Гнекхана, я спросил его:
        - Скажи, пожалуйста, Гнекхан, мне такую вещь. Требушет - это, конечно, хорошо, и свою роль он ещё сыграет. Однако было бы неплохо иметь и взрывчатку. Имеется у вас такая?
        - Разумеется. Ты что же думаешь, орки настолько отсталый народ, что даже порох делать не умеют? - фыркнул он.
        - Тогда у меня просьба. Набейте им один бочонок и присоедините к нему фитиль и верёвочные ручки. Если у нас есть дракон - то он может с воздуха сбросить на них бочку с взрывчаткой. Если нам повезёт - таким образом мы уберём один из кораблей.
        - А почему только один? - спросил Гнекхан, - боя мы не боимся, но если есть возможность…
        - Потому что у них полный корабль магов, которые более чем наверняка умеют быстро соображать, - покачал я головой, - и как бы внезапны и эффективны не были такие сюрпризы, срабатывать они будут только один раз.
        - Да, здесь ты, наверное, прав, - кивнул орк, почесав затылок, - хорошо, на кораблях должно было ещё остаться. Завтра всё будет готово.
        Глава 5.7
        ГЛАВА 7. БОЙ.
        И вот настал день вторжения. Я в пентаграмме стою, готовый принять водное обличье. Около меня находятся Миа, Дхасс и Сайраш. Последние двое насмерть готовы защищать меня во время транса. Ариэль и Ханья вместе с Каэллой и Дроггом присоединись к небольшой группе магов. Харгос сидел около нас, рядом стоял бочонок с порохом. Мираэль по сигналу должен был его запалить.
        - Запомни, Харгос. Я буду работать по принципу фонтана, то есть испускать потоки Магии слёз периодичными волнами. Если почувствуешь на себе давление Магии крови - сразу лети ко мне, чтобы избавиться от него.
        - Понял, - кивнул дракон.
        - Миа, ни за что не позволь мне потерять контроль. Я никогда не оперировал такими большими объёмами магической энергии - я очень на тебя рассчитываю.
        - У меня богатый опыт длиной не в одну сотню лет, - усмехнулась Миа, - будь спокоен, я не подведу, - однако уже тот факт, что она в таком контексте упомянула свой возраст, недвусмысленно говорил о том, как она переживает.
        - Ну и вы, ребята, - я заставил себя повернуться к Дхассу и Сайрашу, - меня ранить в водном обличье не смогут, но… если в бою целостность пентаграммы будет нарушена - вы должны как можно быстрее её восстановить.
        - Поняли, сделаем, - оба кивнули мне.
        - Ну тогда, - вздохнув, прошептал я, - да помогут нам боги…

* * *
        Пятнадцать минут спустя корабли подошли на расстояние пушечного выстрела. Моя интуиция - ибо я снова был в человеческом обличье - почувствовала идущую волну магии крови. В ту же секунду я обратился. На мгновение почувствовал, как мой разум растекается, но его тотчас собрало воедино сознание Миа, которая тоже стояла в пентаграмме, прижав руки к вискам. Мой водный голем упал на колени и уронил слезу. Пентаграмма вспыхнула, и всех, - мою команду, дракона, магов и три сотни орков окатило волной благодатной энергии и развеяло в пыль магические потуги с корабля.
        - Как же жаль, - со слезами в глазах прошептала Ариэль, - что мы могли это потерять. Такое наследие… кануло в бездну навсегда…
        Тем временем на корабле началось оживление. Конечно, вражеские маги не исключали возможность отпора, но явно не такого. Ловя момент, Харгос взлетел и помчался на один из кораблей. Пока длилось кратковременное замешательство, ему удалось обстрелять его огнём, причём весьма удачно. Подожженные паруса очень сильно замедлили судно, почти парализовали. Ободрённый дракон сделал петлю с намерением повторить приём на другом корабле, но его уже встретила волна магии крови. Перекувыркнувшись в воздухе и сделав неполную мёртвую петлю, дракон помчался назад. Он практически рухнул возле меня, тяжело дыша и жадно впитывая каждый импульс Магии слёз.
        Но и вмешательство дракона возымело свой эффект. Из пяти кораблей к берегу пристало лишь два. Корабли мгновенно опустили трапы и выплеснули из себя вражеских солдат. Здесь в бой вступили орки. Преимущество было на их стороне - каждый орк был сильнее варвара, к тому же варвары, спускаясь по узким трапам, сами перекрывали себе проход к противнику.
        В этот момент выстрелил требушет. Огромный камень летел точно в один из кораблей, но в последнее мгновение, словно врезавшись в невидимую преграду, остановился в воздухе и плюхнулся в воду.
        - Пусть перезарядят, но пока не стреляют, - мысленно скомандовал я. Миа тотчас передала мой приказ командиру требушета.
        В этот момент маги крови, неоднократно посылавшие магические волны, поняли, что этим врага не пронять, и решили пойти с туза. С корабля пронеслась особенно мощная волна Магии крови, мгновенно парализовавшая почти всех защитников. Я одну за другой испустил сразу три волны Магии слёз, однако же немало парализованных успели достать вражеские клинки.
        Харгос, немного пришедший в себя и понявший, что такой сильный магический акт непременно потребует передышки, скомандовал Мираэлю - поджигай! С подожжённой бочкой он полетел в сторону корабля с магами крови. Намеренно взяв выше, чтобы они его точно не достали, он в нужный момент разжал лапы, и бочонок полетел вниз. К сожалению, он слегка не рассчитал длину фитиля, и бочонок взорвался немного выше корабля, но и этого хватило: магов разбросало по всей палубе от ударной волны, половину жертвенников сорвало с мест и выбросило за борт, остальные в немалой степени повредили судно.
        Я воспользовался этой заминкой и испустил мощную волну лечебной магии. Почти полсотни смертельно раненых орков, уже мысленно читающие себе заупокойные, вдруг ощутили, как боль в ранах отступает и силы возвращаются. Не тратя, однако, времени на удивление, они схватили оружие и вновь кинулись в бой.
        А бой кипел нешуточный. Подоспел ещё один корабль, выплеснувший новый поток воинов, так что оркам приходилось сражаться на три фронта. Однако тут свою роль сыграли Дрогг и Каэлла. Взявшись за руки, они один за другим испустили три мощных гипнотических импульса. Он поразил воинов третьего корабля, и орки сумели воспользоваться этой заминкой, чтобы прервать начинающее замыкаться вокруг них кольцо.
        В этот момент я, зачаровав снаряд требушета Магией слёз, скомандовал стрелять снова. Отличный выстрел прямо по кораблю магов крови пробил его насквозь, невзирая на все защитные чары. Однако в этот момент с корабля в требушет ударила красная молния, разнеся его в щепки. По счастливой случайности орки, обслуживающие требушет, отделались синяками и ушибами - в момент, когда молния достигла орудия, они вместе тащили очередной снаряд. Одному из них камень, кажется, упал прямо на ногу, но это было не смертельно, и я переключил свое внимание на противников.
        Харгос, восстановившийся от моей Магии слёз и грамотно переждав следующую магическую атаку, решил добить уже повреждённый корабль. Обстреляв его огнём снова, он ещё и пробил в нём хвостом немалую дыру прямо напротив ватерлинии. В двухста метрах от берега корабль начал тонуть, и ему уже никак нельзя было помочь.
        Однако маги крови, решив, что дракон опаснее всех остальных врагов, снова нанесли удар по нему. Видимо, потеряв надежду заполучить над ним контроль, они просто нанесли ему физический урон, параллельно умудрившись его парализовать. По нему словно прошлись сотни невидимых клинков, рассекая тело со всех сторон. Харгос начал падать, но прямой поток магии слёз убрал паралич, и дракон умудрился спланировать на берег, всё же ненадолго потеряв сознание. Один из варваров подбежал к нему со своим кривым клинком, явно желая посмотреть, как лезвие будет смотреться в глазу дракона. Однако в момент замаха его пронзила молния, отбросившая варвара далеко назад. Ариэль проследила за направлением его полета и вновь приготовилась страховать раненого Харгоса. Я же, в свою очередь, направил на дракона мощный поток целебной магии. Большинство ран затянулись, угроза смерти отступила. И всё же излечить дракона не так то просто. Летать он в этом бою, судя по всему, больше не сможет, а вот обстреливать врага пламенем или работать своими лапами и хвостом ему будет вполне по силам.
        Как же тяжело… Столько магии…Столько силы. Пентаграмма конвергенции стягивала энергию отовсюду вокруг, однако мой собственный запас сил неумолимо таял. Но нельзя останавливаться. Маги крови, наплевав на жертвенники, вытащили последних рабов и пускали им кровь в надежде выжать из себя последние остатки магии. Орки держатся просто замечательно, при потере всего в полтора десятка своих бойцов численность вражеских войск упала вдвое.
        Снова волна магии крови. Отразить. Снова волна. Отразить. Да когда же они себя исчерпают? Это мимолётное сожаление привело к тому, что волна Магии слёз не успела вовремя остановить очередную волну Магии крови, что стоило жизни еще десяти парализованным оркам. Хватит себя жалеть, не останавливайся! Всё идет так, как надо - но, проклятье, как же сложно создавать каждую магическую волну…
        В этот момент себя явили Ханья и прочие маги, якобы бездействовавшие. Они создали огромный ураган, шедший точно на корабль магов крови. Ими тоже было затрачено слишком много сил, чтобы суметь построить хорошую защиту. Корабль был обречён. И тут маги, понявшие, что это конец, сделали свой последний ход. Встав в круг, они воткнули ножи себе в животы. Новая вспышка магии крови вновь заставила всех орков окоченеть. Не задумываясь о том, что я делаю, я выскреб последние остатки магии из себя, вытянул силу отовсюду, где только смог дотянуться, и послал последнюю магическую волну. Кажется, сработало. Но в этот момент за моей спиной вскрикнула Миа… И в следующую секунду я потерял сознание…
        Глава 5.8
        ГЛАВА 8. СНОВА РАСПЛАТА.
        И вновь я очнулся в кровати в доме Глеммы и Крэгга. Тело плохо меня слушалось, ощущалась ужасная тяжесть. И жажда. Меня мучила невыносимая жажда. Сейчас мысль, что в моём рту когда-то была слюна, казалась абсурдной. С трудом разлепив пересохшие губы, я прохрипел:
        - Воды…
        Около меня тут же возник Сайраш, который, как оказалось, всё это время дремал рядом. Поднеся к моим губам кружку с водой, он бережно приподнял мою голову и начал аккуратно поить. Какое же это было блаженство. Выпив всю кружку, я почувствовал, как вода вдохнула в меня новые силы. Покачав головой Сайрашу, показывая, что больше воды не надо, я спросил:
        - Ну, и чём все кончилось?
        - Конечно же, мы победили. Твоя Магия слёз - это просто чудо, Дэмиен, - он с восторгом смотрел на меня, - я как будто ощущал прикосновение Аорташа от каждой волны.
        - Сайраш, не увиливай, - тихо рассмеялся я, - если бы не победили, то сейчас были бы не здесь. Какой ценой?
        - Тридцать бойцов среди орков, - ответил ящер.
        Я откинулся на подушку и застонал, закатив глаза. Я вполне отдавал себе отчёт в том, что сделал всё, и даже больше, но всё равно было печально. Печально осознавать, что эти тридцать больше не вернутся домой, не приласкают своих жен, не обнимут своих детей. В то время, как другие вернутся. И принесут домой трофеи. Разумеется, никто и никогда не станет смеяться над теми, кто потерял родителей и растёт без отца или без матери - ребёнка за такие слова жестоко выпорют кнутом, а взрослому так вообще язык оторвут. Но легче ли от того самим детям?
        - Дэмиен, не мучай себя лишними мыслями, - Сайраш утешающе похлопал меня по плечу, - это война, и это хороший показатель по сравнению с тем, как всё могло быть, не окажись тебя здесь. Нельзя спасти всех.
        - Я понимаю, - грустно кивнул я, - ну, а с варварами что?
        - В плен было взято около сотни из целой тысячи. Два корабля так и не причалили к берегу - оба уничтожены ураганом наших магов. Все прочие были перебиты во время схватки.
        - И что с ними сделают? Сомневаюсь, чтобы орки стали содержать такую ораву пленных.
        - Верно. Так что пленным предоставили выбор: либо покончить жизнь самоубийством, либо… их отвезут на комариный остров. Разумеется, все выбрали быстрый суицид.
        - И как же они похоронили такую груду тел? - недоуменно спросил я.
        - Массовая кремация. Дракон постарался. За что орки были ему очень благодарны. Правда, теперь там ещё около месяца будет… пахнуть, но лучше уж так.
        - Мне бы надо пойти…
        - Никуда идти не надо, Дэмиен. Ты ещё очень слаб. Тебе нужен отдых, - и он успокаивающе замерцал глазами.
        - Опять ты за своё, - успел проворчать я перед тем, как провалиться в сон…

* * *
        Когда я проснулся в следующий раз, в комнате уже никого не было. Но неподалёку стоял стакан воды. Чувствуя себя куда лучше, чем во время предыдущего пробуждения, я решил притянуть к себе воду магией. Поднял руку, сконцентрировался и… ничего не произошло. Я опешил. Как это возможно? В чём дело? Я повторил жест - но без результата.
        В недоумении я посмотрел на свою перчатку-татуировку и охнул: вместо яркой синевы на руке осталась лишь бледная тень, контуры которой и на солнце-то не сразу увидишь. На глаза навернулись слёзы. Не хотелось верить, но безжалостный прагматичный мозг делал выводы вне зависимости от моего к ним отношения. Значит, такова цена за спасение Архипелага. Значит, так тому и быть. Магический дар одного человека - мелочь по сравнению с сохранёнными жизнями. Мир дал - мир забрал обратно. Это честно.
        Мой разум утешал себя этими правильными вещами, но на сердце всё равно была горечь. Больше никогда я не смогу использовать магию воды. Больше никогда не смогу ощутить её текучесть, подвижность, непостоянство. Больше не смогу с её помощью защитить тех, кто стал мне дорог. Никогда. Наверное, так себя чувствуют воины, потерявшие руку и больше не могущие поднять оружие на защиту своих земель и своей семьи. Так чувствуют себя бегуны, танцоры, конькобежцы, которые лишаются ног и оказываются пригвождёнными к инвалидному креслу. Так себя чувствуют ангелы, когда лишаются крыльев…
        С горя я попытался обратиться в таисиана, но и это мне не удалось. Казалось, ещё несколько секунд - и я впаду в первую в своей жизни истерику, настоящую, со всеми положенными воплями, рыданиями и деструктивными действиями по отношению к окружающему миру. Я использовал интуицию - слава всему святому, хоть она у меня осталась.
        Детальный анализ моего тела дал следующие результаты: во время боя я отдал все силы. Если бы я был в человеческом обличье - элементарная усталость сдержала бы меня, но в водном облике эти ограничения не работали. Более того, для отражения последней волны магии крови я использовал все остатки силы воды, да ещё добавил к этому свою божественную связь с Аорташем, разрыв которой тоже произвёл значительный выброс так необходимой на тот момент силы. Что ж, сам виноват. Зажрался? Возомнил о себе чёрте что? Решил, что можешь сунуть нос в любую проблему - и тебе ничего за это не будет? Так вот получи!
        В это время в комнату вошли Дхасс и Вогнар.
        - Как ты себя чувствуешь, Дэмиен? - спросил орк, подходя ближе.
        - Всё в полном порядке, Дхасс, спасибо, - ответил я безжизненным голосом.
        - А почему у тебя такие красные глаза? - спросил Вогнар.
        - Это не имеет значения, Вогнар. Как объект, который должно доставить в Храм, я совершенно не пострадал.
        - На что ты намекаешь? - удивлённо спросил командир.
        - Ни на что. Сущие пустяки. Просто… я больше не маг воды. И я больше не таисиан. Я теперь никто.
        Около тридцати секунд Дхасс и Вогнар переваривали информацию.
        - Но ты же не хочешь сказать, что…, - начал орк.
        - Я уже всё сказал. Сейчас я хочу помолчать, - холодно сказал я.
        - Но, Дэмиен…
        - Вогнар, пожалуйста, оставь меня в покое, - мой голос уже отдавал сталью.
        - Ты не должен…
        - У меня плохо с голосом, Вогнар?! Я же сказал: оставь меня в покое!!!
        Вогнар окаменел. Впервые за всю историю наших отношений я поднял на него голос, но сейчас мне на это было плевать. Нет, не плевать, так нельзя…
        - Прости меня, пожалуйста, - прошептал я, - но сейчас мне, правда, нужно побыть одному.
        Он без эмоций посмотрел на меня, встал и вышел за дверь. Дхасс открыл рот для того, чтобы что-то сказать, но, встретив мой взгляд, здраво оценил ситуацию и поспешно вышел вслед за Вогнаром. Я же упал лицом в подушку и снова заплакал. Впрочем, толком спустить пар мне не удалось, так как в комнату вернулись трое моих сожителей. Они были изрядно навеселе, так что на меня особого внимания не обращали. Мне не составило труда притвориться спящим, так что и они, в свою очередь, сильно шуметь не стали. Я просто слушал их рассказ о том, как они видели битву со своей стороны, как орк с фениксом на груди получил смертельное ранение, и как его исцелило через несколько секунд. Пару раз в запале он даже дружески ткнул кулаком в бок и хлопнул по спине, совсем забыв о том, что я якобы сплю. И ему было неизвестно, что слова их ранят меня сильнее раскалённых стрел, потому что всё это исчезло навсегда. А потом я и сам не заметил, как сознание, полностью опустошённое свалившимся на меня горем, вновь погрузилось в сон…

* * *
        Когда я в очередной раз проснулся, то понял, что в комнате остался совершенно один. Сегодня, как подсказывает мне мой последний талант, должна была состояться похоронная церемония, после которой все приезжие отправятся по домам. Я встал, оделся и потихоньку выскользнул из дома. Осознание собственной бесполезности, отступившее было, когда я получил магию воды, снова начало жечь меня с удвоенной силой. Я намеренно выбрал тропу, на которой никого не было, вышел из деревни и пошёл вдоль моря.
        Никто не должен увидеть моих слёз. Все горюют по погибшим, по тем, что отдали жизни за свой дом - так что в противовес этому моя потеря? Жалкий пустяк - скажет каждый, и будет прав. Но я ничего не могу с собой поделать: жалость к себе пронзает меня раз за разом, и я не могу остановить слёз. Значит, меня не будет на похоронной церемонии. Если я не в состоянии унять жалость к себе и воздать почести тем, кто их действительно заслужил, то мне там и не место. А вот и тот самый камень, возле которого я впервые познакомился с Сенсатом. А теперь его нет. Он оказался в числе тех тридцати, которые не пережили боя. А накануне он дал мне свой деревянный браслет, похожий на чётки и сказал: «это тебе на удачу». Тогда я был так сконцентрирован на своей задаче, что едва нашёл силы сказать «Спасибо». Не помогла мне твоя удача, Сенсат. Как не помогла она и тебе. Я снова затрясся в беззвучном рыдании.
        Не знаю, сколько времени я так просидел. Возможно, прошла целая вечность, а, быть может, не прошло и пяти минут, как кто-то положил мне руку на плечо. Я обернулся - и увидел до боли знакомого орка с пауками на щеках. Не говоря ни слова, он обошёл камень и сел около меня.
        - Дэмиен, - тихо начал он, - я знаю, почему ты здесь. Ведь ты мыслишь точно так же, как Дменн - а своего братишку я знал куда лучше, чем даже он сам знал себя. Но на самом деле ты достоин куда большей жалости, чем все погибшие. Они умерли, защищая свой дом - нет более высокой чести для орка. Их души покинут этот мир и обретут достойное посмертие. Гораздо хуже приходится тем, кто выживает, но остаётся калекой. Как орк, который потерял руку или ногу и никогда больше не сможет взять в руки оружие. Хотя мы, орки, и живем по другим законам, мы тоже всё понимаем. Никто не станет тебя корить или высмеивать за твои слёзы. Никто тебе не скажет ни единого слова - особенного после того, как твоя жертва предотвратила столько смертей.
        Я молчал. Слова Дхасса немного облегчали боль, но всё равно было отчаянно невыносимо даже думать об этом. Хотелось изувечить себя, содрать с себя кожу, пустить кровь, в конце концов, только бы вернуть себе свои способности! От безумия меня удерживало несколько маленьких островков, одним из которых было осознание того, что моя миссия ещё не окончена. Я должен был дойти до Храма и, что не менее важно, с сохранённой силой интуиции - иначе абсолютно всё, что было сделано до этого, окажется напрасным.
        - Ты должен присутствовать на похоронной церемонии, Дэмиен. Все орки от тебя этого ждут. Если ты не будешь там - то нанесёшь им большую обиду. Пожалуйста. Ради меня и ради всех тех, кого ты спас.
        Я не отвечал. После приступа безумия на меня накатило равнодушие. Дхасс встал - я поднялся за ним. Он внимательно глянул на меня и пошёл в деревню. Я не отставал.
        Вот и деревня. Пустынные улицы производят гнетущее впечатление. Мы шли невыносимо долго. Наконец, вышли к противоположному берегу, где собрались все без исключения. Моя команда расположилась в правой части площади. Дракон сидел слева - его попросили оказать честь и проводить павших бойцов в последний путь. Надо сказать, что кремация - это типичный способ орков хоронить своих. Так они избавляются от необходимости делать огромные кладбища и огораживают себя от проблем с нежитью. Миа, Ари, Райлисс… все смотрят на меня. Все без исключения смотрят на меня. Вот я вижу взгляд Каэллы - она потеряла отца. А её взгляд… ничего, кроме теплоты и поддержки. Я не вынес и отвернулся. Если бы она только знала, на что я был готов полчаса назад ради возвращения своих сил… нет, я бы сгорел со стыда…
        Наконец, Дхасс остановился, и я по инерции врезался в него. Ко мне подошёл Сайраш и ободряюще приобнял. Отчаяние, ледяными иглами пронзавшее меня, немного ослабило хватку.
        Дождавшись, пока мы с Дхассом займём свои места, Гнекхан скомандовал:
        - Мы готовы, Харгос. Прошу тебя, приступай.
        Дракон подошёл к тридцати телам, бережно выложенным вдоль берега и одетых в свои лучшие одежды. Невероятно, но орки сумели позаботиться о телах так, что ни за что не скажешь, что они мертвы; казалось, они просто прилегли отдохнуть после тяжёлого труда. На лицах - полная безмятежность. Ни на одном не было гримасы ужаса, страдания, страха, ненависти - лишь гордость, сумевшая переплестись в бесконечном танце со смирением. Харгос выдохнул - и тридцать тел мгновенно охватило пламя.
        Но не простое пламя. В нем был не только красный цвет, но и, как бы невероятно это ни звучало, противоположный ему зелёный. И синий. И всполохи фиолетового. Больше всего такому пламени подошло бы название Радужное. Это было Пламя Жизни - шепчет мне интуиция. Не та магия, что творят маги огня, но истинный огонь. Такой пламень дарует новую жизнь - и потому-то тела погибших приняли его с такой радостью и почти мгновенно сгорели дотла. А я, зачарованно смотря на этот огонь, ощутил, как лёд в моей душе дал трещину…
        А потом Гнекхан начал речь. Обо всех правильных вещах, таких, как честь, гордость, отвага и готовность защитить свой дом и свою семью. Напомнил о необходимости всё время держаться вместе и выразил обеспокоенность таким внезапным и таким продуманным вторжением, которое не увенчалось успехом по чистой случайности. Упомянул Харгоса и поблагодарил его. Я со сжимающимся сердцем ждал, пока прозвучит моё имя, и вот…
        - И наконец, Дэмиен, так же именующий себя Дамиашем. Воистину день, когда он постучался в двери нашего дома, стал для нас судьбоносным. Он предупредил это вторжение. Он убедил нас использовать все имеющиеся силы. Он в одиночку сдерживал целый корабль магов крови. Если бы не он - мы бы сейчас здесь не стояли, а на коленях, в цепях и ошейниках плыли на юго-запад и ожидали бы самой ужасной участи - участи раба, которому суждено окончить свои дни на жертвеннике.
        Если бы на этом речь и окончилась, но нет… Орки верны себе до конца, они честны до конца и они обязательно скажут всё, что, по их мнению, должно быть сказано.
        - К сожалению, Дэмиен во время этого боя пожертвовал гораздо большим, чем каждый, кто остался в живых. Он потерял свою вторую сущность, сущность таисиана, а так же, полностью лишился своих способностей к магии воды. Никто из защитников, кто остался в живых, не принёс большей жертвы! Мы, орки, никогда не этого забудем, и любой дом на Архипелаге Тигрового Глаза всегда будет для тебя открыт. Ты… хочешь что-то сказать?
        - Гнекхан, это лишнее… - начал было Дхасс, но я поднял руку, прося его замолчать.
        - Нет, Дхасс, я скажу… - хватит. Я прекрасно помню, как работают эмоции человека. Отрицание, гнев, печаль, равнодушие… вот только последним шагом будет не смирение. Не дождётесь.
        Медленно я поднялся на трибуну и встал возле Гнекхана. Так же медленно поднял голову - все без исключения смотрели на меня. Но пламень жизни дракона волшебным образом подействовал и на моё сознание. Внутри ледяного айсберга отчаяния затеплилась крохотная искра того, что имеет свойство умирать последним. Надежда. Я собрался с духом и начал:
        - Не буду многословен. Для меня огромной радостью является то, что я сумел оказать помощь в предотвращении катастрофы. Что большинство из вас вернётся домой и сможет рассказать своим детям историю об этой славной битве. Сражаться с вами и защищать вас для меня было огромной честью. Ну а что до моей потери, - я опустил голову, ощущая, как искра надежды начинает разгораться с новой силой, глубоко вздохнул, поднял взгляд и продолжил, - путешествия по этому миру научили меня одному: нет ничего невозможного. И в моих силах всё изменить. Я дышу - значит, я живу. И я не сдамся. Я не опущу рук и не буду оплакивать того, что было. Я буду искать способ вернуть утерянное, и я его обязательно найду! Поэтому я вместе со всеми отдаю последние почести тем, что погибли, защищая свой дом. Я знаю, что вы приготовили прощальный пир в их честь. Так давайте проведём его так, чтобы ушедшие еще долго помнили о доме, за который они положили свою жизнь!
        Восторженный рёв послужил мне ответом. Кричали все без исключения: орки, моя команда, Сайраш, даже дракон в знак одобрения исторг в небо поток ярко-синего пламени. Я слез с помоста и попытался было пойти, но меня тут же схватили и понесли в известном направлении. Занятно. После школьного выпускного у меня бодуна не было несмотря на то, что мешал я тогда всё, что можно и нельзя. Интересно, как будет теперь? Там вроде градус понижать нельзя…
        Глава 5.9
        ГЛАВА 9. ВНЕЗАПНОЕ РАССТАВАНИЕ.
        Вечеринка удалась. Хотя бы потому, что после второго стакана их местного самогона память не в состоянии была воспроизвести то, что происходило дальше. При этом утром голова порадовала меня отсутствием боли. Я был всё в той же комнате в доме Глеммы и Крэгга. На полу спал Сайраш, который, вероятно, и притащил меня сюда ночью. Я с любопытством на него посмотрел.
        Несмотря на то, что мы уже довольно долгое время путешествовали вместе, мне ещё ни разу не довелось увидеть, как он спит. А спал он как профессиональный путешественник: тело было полностью расслаблено, дыхание очень тихое. Если стоять далеко - так такого дыхания и не услышишь вовсе. Тем не менее, тихое дыхание было прерывистым: очевидно, ему снился беспокойный сон. Сон мучил его всё сильнее: он даже начал дрожать во сне. А потом ящер зашептал:
        - Нет… пожалуйста… только не бросай меня опять…
        Я встал, аккуратно подошёл к нему, взял за запястье и легонько потряс. И в следующую секунду лежал на полу, взятый в довольно жёсткий захват за руку.
        - Спокойно, спокойно, Сайраш, это же я, - охнув от боли, поспешно сказал я.
        - Дэмиен? О, Святой Аорташ, прости меня, - ящер тут же отпустил меня, - тебе не очень больно?
        - Нет, всё в порядке, - сказал я, поднимаясь и потирая запястье. Это было правдой - боли почти не было. Недаром Сайраш работал телохранителем, в обязанности которого часто входит функция спровадить нежелательных собеседников без нанесения им особого вреда, - а с тобой всё в порядке? Я подошёл разбудить тебя потому, что тебе снился кошмар. Ты даже бормотал во сне.
        Таисиан, виновато смотревший на меня, отвернулся.
        - Мне снилось, что мы снова вынуждены расстаться, - тихо сказал он, - это… это было очень больно.
        Наступило неловкое молчание. Я оделся, подошёл к таисиану и сел рядом на пол, приобняв его за плечо.
        - Но Сайраш, это всё равно произойдет, - осторожно начал я, - не пойми меня неправильно: ты мой первый настоящий друг в этом мире, и я никогда, слышишь, никогда тебя не забуду. Но моя главная линия судьбы сейчас - это войти в Храм Тысячи и Семи снов. Я, конечно, намерен пройти его, но нельзя совсем отбрасывать мысль, что мне… не дано выбраться оттуда живым. Вот если я погибну… что ты будешь делать?
        - Я не знаю, Дэмиен. Я в этом мире никому не нужен, - тихо сказал он, - я не нужен своей семье - меня выгнали из дома в возрасте четырнадцати лет, и я должен был сам добывать себе пищу. Я служил в гарнизоне одного из городов, но верительную так и не получил. Мне повезло устроиться телохранителем к одному вельможе Порт-Охраса, и около трёх лет он был мной доволен, но потом его прислуга повесила на меня какие-то пропавшие деньги, и меня выгнали безо всяких разбирательств. Я никому в этом мире не нужен. Кроме тебя.
        - Но… а как же гнездо? До того, как Сёстры его захватили… тебя же там приняли?
        - Принять-то приняли, но… я там всё равно был чужой. Дело даже не в том, что мне не верили или за мной кто-то по пятам ходил… Просто Вожаку я не понравился. Мне банально не повезло. Сейчас-то, конечно, после того, как мы спасли их от Сестёр, и они в таком неоплатном долгу перед тобой, мне не откажут в убежище, если я попрошу, но… это не меняет дела. Те, с кем ты меня видел в Порт-Охрасе, особо ко мне не тяготели и почти наверняка уже и забыли о моём существовании. Да и команде твоей я даром не нужен, Дэмиен, ты не хуже меня это знаешь.
        - Но Сайраш, ты говоришь жуткие вещи. Ведь есть Прозрачные топи, и они не ограничены деревней, где живет твоя с… твои мать и сёстры. Есть Мутные топи, есть Чернотопье. Так много вариантов. Почему же ты так уверен, что тебя нигде не примут? Ты что, проклятый?…
        И осёкся после этих слов. А чего ты ожидал, болван? Если он рос без отца, если собственная мать выгнала его в четырнадцать лет - то о чём тут говорить? Кто его любил? Кто его мог научить верить в свои силы и добиваться своего? Да никто. Сам добудь себе еды. Сам найди себе ночлег. Сам найди себе заработок. Сам, сам, сам! Потому что ты никому не нужен. Потому что никто не откроет тебе двери. Потому… да потому что. Ты в своём мире рос в тепличных условиях, никогда не нуждался, всегда был сыт, одет и обут. И ты был любим своей семьёй, Демьян!!! Ведь ты так стремишься вернуться домой. Откуда тебе знать о том, что ребёнка просто нечем накормить. Не во что обуть. Не говоря уже о том, чтобы купить какую-то игрушку, а ведь малыш просит, и родителю этот отказ режет по живому ничуть не меньше, чем ребёнку. Твой дар всеведения ничего не стоит, если ты даже не можешь взглянуть на вещи с другой точки зрения. Научись, наконец, понимать…
        - Я не знаю Дэмиен, - ответил Сайраш, пока я вёл яростный монолог с самим собой, - просто… мне постоянно кажется, что у меня ничего не получится… и я ничего не стою.
        - Но это неправда. Если ты работал три года телохранителем - то это уже чего-то стоит. То, что другие относятся к тебе предвзято, не должно влиять на твоё мнение о себе, - аккуратно заговорил я, тщательно выбирая слова, - я уже не говорю о том, как ты помог всем нам и мне конкретно. Ты спас меня, когда я умирал от стыда. Ты сделал это, зная, что рискуешь своей жизнью - а, поверь, далеко не каждый готов принести себя в жертву ради другого. Ты поборол контроль Сестёр и смог помочь нам в решающий момент. И ты нашёл меня перед последним боем, когда мне была так важна любая поддержка. Ты очень многого стоишь, Сайраш. Ты уже сделал больше, чем половина жителей Авиала сделала за всю свою жизнь. И не позволяй другим заставить тебя сомневаться в себе.
        - Ты правда так думаешь? - спросил Сайраш, поворачиваясь ко мне и глядя в глаза.
        - Ты знаешь, что да, - ответил я. И, проклятье, просто взял и обнял таисиана, даруя ему поддержку и уверенность в своих силах. Медленно Сайраш ответил на моё объятие.
        - Спасибо тебе, - ответил он минуту спустя, - мне никто никогда не говорил таких слов. Это для меня очень важно. Это помогло мне понять, что я должен быть нужным в первую очередь самому себе. Ещё раз - спасибо.
        Наступило неловкое молчание.
        - Ну, - сказал я несколько минут спустя, - пойдем, посмотрим, кто уцелел после вчерашнего пиршества.
        Деревня пустовала. Все заслуженно отсыпались, лишь те, кто жил дальше всего от этого острова, рано утром отправились домой. Легкий мороз приятно холодил кожу после трёх суток почти беспробудного сна.
        - Кстати, вчера ты на пиру… отжёг по-своему, - внезапно хмыкнув, сказал Сайраш.
        - В смысле? - насторожился я.
        - После третьего стакана самогона ты влез на стол и заявил, что объявляешь вечер Откровений.
        - И… что там было?
        - Да почти ничего. После того, как ты начал перечислять, сколько у Гнекхана было женщин, тебя быстро сняли со стола и дали в руки окорок, а когда ты его умял и снова полез на стол, аккуратно оглушили и отнесли в кровать.
        - Да… напиваться мне определённо нельзя. Недаром я не особо люблю это дело, но отказываться вчера было совсем не с руки - народ бы просто не понял. Бедный Гнекхан.
        - Да это ещё как сказать. С одной стороны, среди мужчин, как и в любом другом племени, каждая такая победа делает тебе честь, но с другой стороны… дома от жены его ждал не один хороший удар скалкой по голове.
        В ответ я только фыркнул. Это только принято думать, что женщина в таких племенах не имеет своего права голоса и вынуждена следовать каждому приказу мужчины, подчиняясь его авторитету. На самом деле каждая умная женщина самым внимательным образом изучит своего муженька, и уже через два года брака при разгорании семейного скандала муженёк будет позорно бежать с поля боя вслед за своим авторитетом и через полчаса, надуваясь в таверне пивом, убеждать всех, что он просто не захотел связываться. Друзья, сами регулярно получающие скалкой по голове, охотно будут соглашаться с каждым его словом, постукивая кружками пива по столу.
        За этими мыслями мы с Сайрашем свернули за очередной поворот и увидели Вогнара, Дхасса и Райлисса, что-то тихо обсуждающих. Немедленно взяв на них курс, мы подошли.
        - Доброе утро, - бодро поздоровался я, - вижу, после вчерашнего все живы.
        - Мы рады, что ты жив. Гнекхан хотел тебя прибить, - фыркнул Райлисс.
        - Ну… нет больше ничего, что удерживало бы нас от продолжения нашего пути, - бодро сказал я, - когда мы отлетаем?
        - Завтра, - ответил Вогнар, - но нам надо тебе кое-что сказать.
        - Ну… я здесь, говори.
        - По поводу твоего «мы». На остров полетят не все.
        - Это… как? Почему? - растерялся я.
        - Дэмиен, посуди сам. Харгос нас четырёх нёс два дня, и ему необходимо было отдыхать дважды. Лететь до острова тоже надо больше суток. Дракон всех просто не унесёт, - сказал Райлисс.
        - А тем более, - добавил Дхасс, - Храм стоит в Зачарованном эльфийском лесу, куда не всякого пустят. Так что ни мне, ни Райлиссу, ни Сайрашу там делать нечего.
        - Но… но…
        - Ни даже мне, - твёрдо сказал Вогнар, - у эльфов с гномами… натянутые отношения. И люди там тоже крайне редкие гости. Так что к Храму с тобой полетят только близнецы и Миа.
        Да, тяжёлый удар. Выходит, перед тем, как войти в Храм, я даже не смогу последний раз взглянуть на тех, кто стал мне дорог. Райлисс, Дхасс, Сайраш - все останутся здесь. Только то, что Миа будет рядом, не позволяло надежде окончательно погаснуть…
        - Ладно, Вогнар, я тебя понял. Буду готов завтра, - я развернулся и пошёл прочь, к берегу моря, таща за собой Сайраша. Раз уж я последний день его вижу сегодня - то и проведу его с ним. Я ещё столько не успел ему рассказать и столько спросить. Я уверен, что наш разговор вдохнёт в него новую веру в себя, и тогда он уже не будет чувствовать себя таким одиноким и потерянным, он сможет найти своё место в этом мире и реализовать миссию своей души… да что там, он столько для меня сделал. Аорташ непременно его наградит, у него обязательно всё получится.
        День пролетел быстро. Мы с Сайрашем говорили о самых разных вещах. Разумеется, мы и раньше немало разговаривали, но теперь, когда до разлуки навсегда оставался всего один день, мы поняли, как мало успели друг другу сказать. Мы разговаривали, шутили, смеялись. И он почти всё время смотрел на меня. Смотрел - и никак не мог насмотреться. Как будто на внезапно обретённого младшего брата. Пару раз моя интуиция улавливала, как нас ищет Миа, но мне было все равно. По настоянию Вогнара мы вернулись домой рано и так же рано легли спать, но все равно продолжали шёпотом переговариваться. В какой-то из этих моментов я не заметил, как уснул.
        И вот наступило утро. Я снова проснулся раньше Сайраша и наблюдал за тем, как он спит. И сегодня он спал, улыбаясь чему-то во сне. А мне так не хотелось вставить с постели. Я очень чётко ощущал поворотный момент, то, что мне предстоит перевернуть очередную страницу своей истории… и писать её дальше.
        Проводить меня вышла вся деревня. Совершенно непонятно, почему орков многие так сильно боятся и сторонятся. Когда они, гордые и сильные, смотрят на меня с искренней радостью и благодарностью, желают мне удачи, удачи в моей миссии… это очень вдохновляет, и даже мысль о том, что я совсем скоро войду в Храм, не может погасить этого воодушевления. Дракон, готовый к полёту, сидел недалеко от нас. Мир, Миа и Ари были собраны и готовы. Итак, время пришло…
        - Райлисс, - сказал я, крепко пожимая руку вампиру, - для меня было честью познакомиться с тобой. Я буду скучать.
        - Дхасс, - обратился я к орку, пожимая его огромную лапищу и слегка приобнимая, тут же получив крепкое объятие в ответ, - спасибо тебе за всё. Для меня очень важно иметь такого друга, как ты. А, возможно, даже больше, чем друга…
        - Вогнар, - обратился я к командиру, так же пожимая ему руку, - мы с тобой не всегда ладили, так что прости меня за всё, что было не так. Для меня честь быть знакомым с тобой.
        - Сайраш, - обратился я к таисиану, горестно смотревшему на меня, - я тебя никогда не забуду, - затем, начхав на окружающих, подошёл и обнял его, на что получил с его стороны не менее крепкое объятие, - не пропадай, мой друг. Всегда, слышишь, всегда верь в себя и свои силы. И… просто верь, что я вернусь. И тогда мы обязательно увидимся вновь.
        Высвободившись из его объятий, я подошёл к дракону, и он аккуратно подсадил меня к себе на шею.
        - Прощайте все, - сказал я оркам, почтительно смотревшим на меня, - да хранят вас боги.
        Затем Харгос помог разместиться на себе и Миа с близнецами. После чего тяжело взмахнул крыльями, оттолкнулся от земли и взлетел. Фигурки оставшихся на земле быстро начали таять. Дольше всех было видно Дхасса и Сайраша, но через мгновение пропали и они. А впереди было море. Море - а за ним Храм Тысячи и Семи снов…
        Глава 5.10
        ГЛАВА 10. УТЕРЯННОЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ.
        Один из самых главных моих страхов - это страх высоты. Поэтому писать, что мы летели, и я наслаждался каждой секундой полета, было бы неправдой. Чувствовал я себя крайне дискомфортно, серое небо и серое море хорошего настроения тоже отнюдь не прибавляли. На спине дракона мы сидели достаточно далеко друг от друга, чтобы разговаривать: я сидел, обхватив руками шею Харгоса, а Мираэль, находившийся дальше всех, ногами упирался в его задние лапы. С учетом того, что в длину дракон был почти пять метров, можно представить, как пришлось всем рассесться, чтобы их не сносил ветер. В конце концов, дракону, который чувствовал состояние каждого через физический контакт, надоело моё настроение, и он мысленно (мысленный разговор дракона с другим разумным существом возможен при физическом контакте, шепчет интуиция, а друг с другом им достаточно лишь зрительного) предложил погрузить меня в сон. Я не видел причин отказываться - сутки монотонного полёта меня совершенно не вдохновляли. Дракон послал через своё тело ко мне поток мягкой и успокаивающей разум магии, а через несколько минут мои веки блаженно смежились, а
сознание отправилось в свободный полёт…

* * *
        Я стою возле какого-то храма. Он огромен, и, казалось, излучает невероятно уютное тепло. Хотелось войти туда и лечь спать прямо на каменном полу.
        Я тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение. Я ведь и так уже сплю. Заснуть внутри сна - это уже чересчур. Так можно и вовсе не проснуться. Вместо этого я заинтересованно глянул на двери храма. А посмотреть было на что.
        На дверях был рисунок. Весьма необычный рисунок. Большой квадрат, разделенный на четыре квадрата поменьше. А каждый маленький квадрат, в свою очередь, делился диагональной линией на два прямоугольных треугольника. Получилось восемь секторов. И в каждом секторе был нарисован представитель одной из рас Авиала.
        Первый квадрат включал в себя человека и вампира, разделённых диагональю. Вампиру были пририсованы маленькие клыки, ну а то, что первый - человек, становилось понятно методом исключения. Кроме того, внутри квадрата были нарисованы символы, напоминавшие облака и потоки ветра. Второй - светлых и тёмных эльфов соответственно. И оба они были изображены в квадрате, рамкой которого служил орнамент из ветвей и листьев. Третий - гномы и орки. И пламенный орнамент по границам квадрата. И четвёртый - таисианы и тролли. И узор по краям квадрата в виде капель воды. Я удивился - а где же огры? Отчего такая неполнота? Решив выяснить, что же это за храм, я смело толкнул двери и вошёл внутрь.
        Внутри храм немного напоминал церковный собор, которых я в школьные годы немало повидал на экскурсиях по другим городам. Вот только стены были расписаны сценками из жизни разных рас. Вот орки танцуют у костра вокруг женщины, которая держит на руках новорождённого младенца… вот женщина-тролль дарит своему сыну, вероятно, какой-то амулет, нарисованный в виде звёздочки на шнурке… занятно, а вот и вампир, лежащий под фруктовым деревом и держащий в руках красный плод.
        Сначала мне показалось, что внутри Храма никого не было. И лишь минуту спустя до меня донёсся странный шум из левого подвала. Я немедленно проследовал туда.
        В подвале возле камина сидела весьма странная пара. Одним из них был - кто бы мог подумать - Аорташ, божество таисианов. Его собеседницей была орчанка. И хотя я не знал её, что-то в ней всколыхнуло мою память. Татуировка в виде молнии, идущая по спине. Всю спину я, разумеется, не видел, так как орчанка была одета в коричневое суконное платье, но узор на шее и верхней части спины был заметен очень отчётливо, поскольку сидели собеседники лицом к огню на ковриках, подобрав под себя ноги. Значит, вторая - это Святая Фалла, та самая, что объединила орков в единое племя и раз и навсегда прекратила междоусобицы.
        - Да, Аорташ, вынуждена признать, твой подопечный появился на этом острове весьма вовремя, - говорила она собеседнику, - это вторжение на Архипелаг я явно проморгала. Я в долгу перед тобой и твоим подопечным. Как же я тебя за это не люблю, чешуйчатый прохвост, - гневно добавила она, - твои ящерицы постоянно возникают там, где их не ждут, и совершают невероятные вещи. И как результат - я вновь твоя должница.
        - Везение - это неотъемлемая часть моих способностей, дорогая, - довольно ответил Аорташ, - моих детей очень не любят в Авиале, и удача - это то немногое, на что они могут от меня рассчитывать. И удача же сплела новый поворот судьбы.
        - А всё-таки не так просто далась та победа твоему Дамиашу, - злорадно сказала богиня, - он растерял всю свою магию, да и с тобой у него больше нет связи. Твой новоявленный подопечный чересчур поверил в себя.
        - Фалла, как тебе не стыдно? - голос Аорташа звучал настолько искренне и печально, что даже я был готов поверить ему, - он принёс всё это в жертву твоему племени. Как ты можешь сейчас над ним злорадствовать?
        - Да-да, ты прав, это недостойно, - пробормотала Фалла, - конечно же, он заслуживает уважительного к себе отношения.
        Я, в общем-то, не был так уж сильно удивлён. Если это какой-то божественный пантеон, то и новости тут обсуждают, мягко говоря, более-менее глобального уровня. А полной реакции на битву орков с варварами ещё не было. Новости пока только ползут вглубь континента, и полный эффект только предстоит ощутить. Всё же стоять и подслушивать дальше я не собирался. Выразительно кашлянув, я привлёк к себе внимание. Они оба обернулись и удивленно уставились на меня.
        - Дэ… Да… Дамиаш? - удивлённо спросил Аорташ, - как ты сюда… каким ветром… как ты вообще тут оказался?
        - Я? Да я и сам не знаю, - пожал я плечами, - просто уснул… а очнулся около этого Храма. Что это за место?
        - Это обитель божеств Авиала. Но ты не должен здесь быть. Тебе не положено, - не менее ошеломлённо пробормотала орчанка.
        - Ну…раз не положено, значит, я ухожу. Приятно было познакомиться, Фалла.
        - А погоди-ка, малыш… Дамиаш, - окликнула меня Фалла, - я ведь… ну ты слышал, как я… непочтительно отозвалась о том, что ты потерял, защищая мой народ?
        - Ну и что? - безразлично ответил я, - ждать благодарности за свои труды всегда было пустой тратой времени во все времена.
        Фалла залилась краской, Аорташ же, подмигнув мне, ехидно улыбнулся в сторону орочьей богини.
        - Мне очень жаль за этот срыв, - всё-таки выдавила она из себя, - и я хотела бы отблагодарить тебя.
        - Не спеши так, мой подопечный, - вмешался Аорташ, - если уж ты здесь, то я восстановлю твою связь со мной. Ты отлично представил меня… и всех таисианов на Архипелаге, я очень рассчитываю, что орки и таисианы укрепят дружеские отношения, это обоим пойдёт только на пользу. Мне известно, при каких обстоятельствах и для каких целей ты пожертвовал нашей связью. И уж, конечно, ты заслуживаешь того, чтобы снова стать одним из нас.
        - Разумеется, я этого хочу, - искренне сказал я, - благодарю тебя, Аорташ.
        - Вот и хорошо. Иди сюда, - Аорташ оказался около меня прежде, чем я сделал хотя бы шаг. Мои ноги подогнулись, и я упал перед ним на колени. Он бережно взял меня за виски и… моё сознание заполнили тысячи разноцветных огней. Когда он закончил, я поднялся на ноги и ощутил, что нить, прежде разорванная и причинявшая тихую, постоянную боль, теперь восстановлена.
        - А теперь моя очередь, смертный Дамиаш. Прежде всего - я восстановлю тебе способности к магии, - Фалла подошла ко мне, взяла за руку, и через пару мгновений браслет - татуировка обрёл чёткие контуры.
        - К сожалению, вернуть тебе твою магию я не могу - она канула в небытие навсегда. Но могу заполнить твой браслет новой магией. Ничуть не хуже по качеству. Какую тебе хочется: огня или земли?
        - Ээ… вообще-то я предпочёл бы, чтобы это была вода, - неуверенно выдавил я.
        - Сожалею, Дамиаш, но моя епархия - это магия огня и магия земли. Другой я тебя наградить не могу. Мне жаль.
        - А ты, Аорташ? - обратился я к своему покровителю, - ты тоже бессилен?
        - Мне жаль, мой подопечный, но магия - это вообще не моя область влияния, - белый таисиан с грустью опустил голову, - у меня есть только удача. По магии воды у нас Вариликус, покровитель троллей, но он вряд ли поможет тебе. К слову сказать…
        - К слову сказать, - добавила нервно Фалла, - когда он узнает, что ты тут был - будет жуткий скандал. А если уж он тебя здесь увидит - то в своё тело ты не скоро вернешься. Так что решай скорее.
        - Тогда я отказываюсь, почтенная Фалла, - я вежливо покачал головой, - вы восстановили, если можно так выразиться, мой магический сосуд. Это уже немало. Как его наполнить нужной мне магией - я уж как-нибудь сам разберусь.
        - Твоё право. А теперь, пожалуйста, поспеши. Я чувствую, что Вариликус возвращается.
        - Минутку, мой подопечный, - сказал Аорташ, снова беря меня за руку, - мне известно, куда ты направляешься. Что тебя там ждёт, я, конечно, не знаю, но толика удачи тебе не повредит, - он положил мне руку на лоб и подержал её несколько секунд, - вот так. Теперь в момент опасности тебе чуточку больше повезёт… и вполне возможно, что чаша весов в нужный момент склонится в твою пользу. Для этого порой достаточно одной капли. А теперь ступай.
        Благодарно кивнув обоим, я поспешил прочь. Выйдя за пределы храма, я почувствовал чей-то гневный взгляд. Обернувшись и увидев громадного тролля в одной набедренной повязке, свисавшей до самой земли, я понял, что это и есть пресловутый Вариликус.
        - Как интересно, - сказал он, - и что же ты здесь делаешь?
        - Потерялся, - бесстрашно смотря ему в глаза, сказал я.
        - Вот как? Тебе надо было очень сильно постараться, чтобы потеряться сюда, - через мгновение он оказался около меня, схватив за горло, - а ты знаешь, что бывает с теми, кто потерялся там, куда теряться не положено?
        - Хотите поступить со мной по примеру прошлого ремесла своего подопечного, с которым я столкнулся в Порт-Охрасе? - дерзко ответил я.
        По лицу покровителя троллей скользнула гримаса неудовольствия, но душить меня сильнее он не стал.
        - Храбрый наглец, - с улыбкой сказал он, - мне это нравится. Хотя за такую наглость не мешало бы и проучить…
        - И какой в этом смысл? - сдержанно спросил я, - меня сейчас везут в земли эльфов, чтобы я вошёл в Храм Тысячи и Семи снов. Вам не кажется, что там я расплачусь за всю наглость, которую когда-либо позволял себе в этом мире?
        - А ведь и то верно, - сверкнув глазами, заявил тролль, - твоё главное испытание ещё впереди. Ладно уж, ступай отсюда, - сказал он, опуская меня на землю и направляясь в храм. Я смотрел ему в спину, колеблясь, а затем всё-таки решился.
        - Подождите, прошу вас! - взмолился я. Рискованно, конечно, но за спрос в нос, как известно, не дают…
        - Ну, чего тебе ещё, - недовольно спросил он, оборачиваясь.
        Я опустился перед ним на одно колено и прошептал:
        - К огромному сожалению, я лишился своего дара магии воды. И… я как будто лишился части себя. Прошу вас, мне известно, что вы - хозяин магии воды, и вам нет в ней равных, - я протянул ему руку с татуировкой, - если бы вы помогли мне, чтобы я хотя бы последние несколько дней… - после этой фразы я тактично умолк. С минуту Вариликус, поражённый моей наглостью, молчал.
        - Да тебе сейчас стоило бы дать по голове, да придавить ногой хребет, чтобы знал своё место, - в конце концов, гневно громыхнул он, - ну каков же наглец, а, - уже с меньшим раздражением сказал Вариликус, - но наглец грамотный, такой что угодно у кого угодно выпросит. Ладно уж, - тролль грубо взял мою руку двумя своими и замер. Несколько секунд спустя я почувствовал прилив сил и свежесть на душе.
        - Спасибо вам, спасибо, - вскочив, я не выдержал и обнял тролля, который был настолько огромен, что я даже не мог полностью его обхватить.
        - Ну, будет тебе, будет, - проворчал он, с трудом подавляя улыбку, - двигай, давай, тебе уже давно пора отсюда.
        Кивнув, я уже собрался было сосредоточиться и покинуть это место, как вдруг Вариликус снова положил руку на моё плечо.
        - Имей в виду, - сказал он, - я сделал это потому, что мне известны твои честность и порядочность. Я… был когда-то знаком с Аштиахари, и я очень рад, что ты даровал ему свободу. И все же, - лицо Вариликуса посуровело, - я рассчитываю, что, если тебе вдруг ещё доведётся встретиться с троллями, ты отнесёшься к ним более почтительно, чем к бедному Эррсу. Он, конечно, парень на язык колючий, но такого обхождения тогда явно не заслужил. А теперь - прощай, - и, когда я почти исчез, чуть слышно прошептал, - и удачи тебе…

* * *
        Когда я очнулся, то обнаружил, что мы все ещё летим. Проверяя сон, который мне только что снился, я приподнял рукав куртки на левой руке. И, к огромной своей радости, обнаружил, что татуировка такая же чёткая, как и в тот день, когда я её получил. Фалла действительно восстановила моё сродство к магии, Вариликус же наполнил мое естество нужной силой. Непонятно, почему они так боялись, что про меня проведает Вариликус. Вполне нормальный бог оказался, при должном уважении и почтении замечательно мне помог. Хотя… не исключено, что в минуту раздумий Вариликуса и Аорташ надавил на некоторые рычаги. Проверив так же свою способность оборачиваться в таисиана, превратив для этого руку, я окончательно успокоился. Всё оказалось совсем не так страшно, как поначалу виделось. Воистину - чем больше ты даришь миру, тем больше получаешь взамен. Я снова могу оборачиваться, вернул свою магию (подозреваю, что поблагодарить за это нужно и Харгоса, потому как именно сон в контакте с драконом позволил мне так удачно уснуть), к тому же я заработал уважение орков Архипелага Тигрового Глаза, а оно стоило ох как немало.
Другое дело, посетила меня грустная мысль, что вряд ли я сумею воспользоваться всеми этими дарами. Мои тончайшие струны души начали ощущать странную тревогу. Как будто впереди меня ждало нечто… большое и очень, очень древнее.
        - Нам ещё долго лететь? - спросил я у Харгоса.
        - Ещё пару часов. Смотри - остров уже видно.
        Для того, чтобы открыть мне обзор, дракон отклонился на несколько градусов от курса. И, действительно, впереди что-то было. Надо же, ребята не преувеличивали, когда говорили про этот остров. Хотя для острова земля великовата, мне всё же кажется, что это материк, хотя и очень маленький. Вокруг него бушевала непогода. Даже отсюда начала ощущаться небольшая тряска, которую в моём мире обзывают нехорошим словом повышенная турбулентность.
        Прошёл час. Остров почти не стал ближе, а вот тряска определенно возросла. Бедный дракон летел на последних силах. Я внимательно наблюдал за их запасом. Они слишком… слишком быстро заканчивались. И вот мы почти перед островом. Но перед ним в самом буквальном смысле выросла воздушная стена.
        - У меня нет выбора, - мысленно сообщил он мне, - я прибегну к смертному резерву. Ты должен добраться до острова.
        - Не надо никакого резерва. У меня есть идея получше. Ари, - закричал я, обернувшись.
        - Что, Дэмиен? - ответили мне сзади.
        - У Харгоса кончаются силы. Надо ему помочь. Ты должна создать воздушный коридор!
        - Что? - не поняла полуэльфийка, - как это?
        - Ну, направь поток воздуха вверх так, чтобы Харгос мог его использовать как трубу.
        - В смысле, как трубу?
        - О боги… Миа! Помоги нам, пожалуйста!
        - Момент, Дэмиен, - отозвалась тёмная эльфийка.
        Наши сознания с Ари слились. Несколько секунд - и она удовлетворённо кричит:
        - Всё, поняла. Харгос, лети вперед и старайся забирать выше!
        Дракон устало взмахнул крыльями и… нас начало резко поднимать вверх. Харгос невероятно удивился этому, но не замедлился. Выше… еще выше… святые силы, как же высоко. Страх высоты надавил на меня с утроенной силой, плюс ко всему резкий перепад высоты вызвал носовое кровотечение. Дракон, на чью шею стали падать капли крови, обеспокоенно воззвал к моему разуму, но я его успокоил. Ещё выше… да как же сильна защита этого чёртового острова! Наконец, мы поднялись над всеми тучами, и я впервые за невероятно долгое время увидел солнце. Но почти сразу же дракон стал снижаться, и солнечный свет вновь скрылся с наших глаз.
        Дракон почти падал. Он так устал, что ему едва хватало сил дышать. Наконец, перед самой землей он в последний раз сделал взмах, замедляя падение, и обрушиваясь на землю. Мы вчетвером дружно попадали с него. Однако же я сразу встал и подскочил к Ари, хватая её за руку.
        - Дыхание жизни! Срочно! Ему очень плохо.
        Не тратя драгоценных секунд, Ари, держа меня одной рукой, второй чертила в воздухе сложные символы. Подул лёгкий ветерок, бодрящий и освежающий. Он коснулся дракона и стал набирать силу. Учащённое дыхание дракона замедлилось. Через полминуты Ари беспомощно отпустила мою руку: такая мощная магия полностью её истощила. Но тут, к удивлению всех, в дело вступил я: при помощи интуиции рисуя целебные узоры, я один за другим отправлял их к Харгосу в то место, где у него было сердце. Толку и от меня было немного, всё же Харгос был драконом, и восстановить запас его здоровья - колоссальный по сравнению со всеми, кого мне до этого приходилось лечить - было непосильной задачей. Но я не сдавался, руна за руной, жест за жестом, вода обволакивала его чешую, забирая смертельную усталость и возвращая силы… и вот угроза его жизни отступила.
        - Спасибо, - благодарно выдохнул он, полностью расслабляясь и тяжело дыша, - главное вы сделали, а дальше я восстановлюсь сам.
        - Но… но… но как же, - поражённо начала Ариэль, - ты же ведь…
        - Да, был. Но когда я спал на Харгосе…
        - Да, я так и думал, что тебе удастся туда попасть, - с улыбкой сказал дракон, - рад видеть, что боги вознаградили тебя за твою жертву. Вторую ипостась тоже?
        В ответ я обернулся таисианом, с радостью ощутив его лёгкость и изящество. Однако ни близнецы, ни Миа моего восторга не разделяли.
        - Боюсь, в этом облике тебе не будут тут рады, - сказала Ариэль.
        - Значит, им придется смириться, потому как я обещал Сайрашу, что войду в Храм в этом облике, дабы таисианы заработали хотя бы один добрый поступок в свою историю, которая и без того слишком сильно была переписана в свое время. А благородные эльфы коли жить захотят, так подвинутся, - едко добавил я, - раз в сто лет засунут свою гордость куда подальше.
        Внезапно Харгос захохотал. Как хохочет дракон - этого словами не передать, это надо просто видеть и слышать.
        - Как бы я хотел пойти с вами и посмотреть на это, - наконец, отсмеявшись, сказал он, - но, к сожалению, нельзя: я должен вернуться.
        Облегчённо вздохнув, я решил осмотреться, куда же мы попали. Очевидно, что мы находились на краю острова: по одну сторону тянулась горная гряда. В другую же сторону начинался лес. Судя по времени, наступал вечер.
        - Предлагаю сделать привал тут - сказал я, - потому как темнеет. А завтра утром двинемся дальше. Да и с Харгосом всё не так скучно будет, да и безопаснее намного.
        Не споря, Мираэль пошёл за ветками для лежанок, а Миа и Ари по традиции занялись готовкой, доставая немногочисленные припасы из взятых с собой дорожных сумок. При этом взгляды всех троих определённо намекали на то, что к разговору касательно моего облика нам ещё предстоит вернуться. Я принялся помогать с посудой, аккуратно расставляя все на относительно ровном месте.
        - Скажи, Миа, - спросил я тёмную эльфийку, - ты говоришь, что Храм стоит в Зачарованном лесу. Месте, откуда ты родом. Каким же образом эльфы взаимодействуют с внешним миром, находясь так далеко от него?
        - У нас есть что-то вроде своего портала, - ответила Миа, разливая похлёбку по мискам, - на его открытие почти не требуется энергии, как и на поддержание, но преодолеть его могут лишь те, в ком течёт эльфийская кровь. Так что этот вариант, как ты сам понимаешь, тебе бы не подошёл.
        - Тогда почему вы им не воспользовались? Думаю, Харгосу было бы намного легче пересечь море, если бы с ним был только я.
        - Он открывается раз в год, - пояснила Ариэль, - хоть магии на него требуется немного - но нужно провести немало положенных ритуалов, чтобы он заработал. Последний раз он открывался за месяц до твоего появления в Авиале. Если бы он пропустил тебя, то можно было бы подождать, а так…смысл?
        - И то верно, - задумчиво согласился я.
        Ждать Мираэля я не стал - просто взял свою порцию еды и в несколько присестов умял её. Скоро Мираэль вернулся с полной охапкой веток. Я, без восторга взглянув на них, подошёл к Харгосу и сел около него. Через несколько минут вся троица вкупе с драконом, вытаращив глаза, наблюдала, как я сплю, самым наглым образом обняв Харгоса за лапу. Впрочем, никакое удивление не может длиться вечно: эльфы разместились по лежанкам, а Харгос положил голову на другую лапу. Через полчаса лагерь спал мёртвым сном.
        Глава 5.11
        ГЛАВА 11. ПОСЛЕДНИЙ ДОЛГ.
        Я проснулся, сладко потягиваясь и обнимая что-то большое, мягкое, тёплое…даже с каким-то когтем…так, минуточку!
        Я вскочил, как ошпаренный. Оказывается, всю эту ночь я спал, обняв Харгоса за его переднюю лапу. Вот это номер. Как у них только глаза на лоб не вылезли. Моя команда (вернее, то, что от неё осталось) еще спала. Так, надо очень осторожно встать, отойти и…
        - Ну, как спалось? - донёсся до меня ехидный голос дракона сзади. Медленно обвернувшись, я смущённо сказал:
        - Великолепно. Ты такой теплый, такой мягкий и вообще…
        Фыркнув, Харгос поднялся и, выгнув спину и выразительно хрустнув костями, направился в сторону площадки, куда он вчера приземлился.
        - Уже уходишь? - не без сожаления спросил я.
        - Да, Дэмиен. Я и так задержался гораздо дольше, чем планировал. Это вторжение… об этом, кстати, всем нашим Старшим надо будет отдельно поразмыслить. А теперь прощай. Весь мир смотрит вслед тебе, Дэмиен. И мы благодарны тебе за твою жертву.
        - Жертву? - отвернувшись было, я снова уставился на Харгоса - значит, ты всё же думаешь, что я там погибну?
        - Тебе ответить честно или можно солгать? - обернувшись, дракон вновь пронзил меня взглядом.
        - Сейчас-то смысл врать? - развёл я руками, - стрела моей судьбы уже пущена, и никакие силы ее не остановят.
        - К сожалению, да. Четверо вошли - а не вышел никто. Шансы малы, Дэмиен. Мне жаль. А теперь мне пора, пока я окончательно не подорвал твой боевой дух.
        - А как ты себя чувствуешь? С тобой всё…? - неуверенно спросил я.
        - Да, конечно. Вы с Ари вчера замечательно поработали, сон довершил начатое. Да и потом, обратно-то я полечу налегке. Прощай.
        Не выдержав, я подошёл к Харгосу и грустно погладил его по лапе. Последний раз с сочувствием глянув на меня, дракон резко взмахнул крыльями и рванул в небо. Ударная волна воздуха чуть не сбила меня с ног, но я устоял.
        Вернувшись в лагерь, я обнаружил, что эльфы всё ещё спят. Что и понятно - они-то в течение всего перелёта бодрствовали и устали намного больше меня. Внезапно меня кольнула непрошеная мысль. Жёлудь дуба. Я так и не нашёл, куда можно его посадить. Так сейчас самое время. Я пошёл в сторону леса, высматривая пригодное место. Наконец, нашёл идеальное: с двух сторон могучие деревья защищали его от сильных ветров, и в то же время их крона позволяла заливать эту площадку солнечным светом. Да, сейчас над островом светило яркое солнце. Тайна сего погодного эффекта мне неизвестна, но наверняка это какая-то магия. Выкопав руками лунку в несколько дюймов, я опустил туда жёлудь и засыпал его. Но… он так скорее всего не примется. Нужна была помощь извне. И тут очередное воспоминание: бутылочка с исцеляющим зельем, которую мне дала Хранительница магической мастерской. Та, что излечивает любые раны и вдыхает жизнь даже в неживое. Это то, что нужно. Я извлёк маленький пузырек из нагрудного кармашка, откупорил его и вылил на землю. Прошла минута, другая… И вот из земли появился маленький росточек. Он рос, рос до тех
пор, пока не стал длиной в полметра. Более того, он даже выбросил пару листочков. Я неподвижно стоял, любуясь подаренной мной жизнью и ощущая тихую радость от того, что это дерево простоит здесь ещё много-много лет…
        Теперь ты можешь быть спокоен, дух. Ты отдал свой дом ради меня, ты пожертвовал своей сущностью ради меня, но в этом мире останется твой след. И будет он здесь долго… очень долго, ибо сюда не доберутся алчные лесорубы. Вполне может быть, что у этого дуба однажды появится свой дух-хранитель. В любом случае я сделал для него все, что мог.
        Вернувшись в лагерь, я обнаружил, что эльфы, наконец, поднялись. Доев остатки пищи (Миариали намекнула, что до Леса идти меньше дня, и что уже ужинать сегодня мы будем у неё дома) и, собрав лагерь, мы двинулись дальше.
        Идти по лесу было очень приятно. От него веяло спокойствием и мудростью. Самые разные мысли мелькали в моей голове. Деревья были высоки - но в Зачарованном лесу они гораздо выше, заметила Миа. Шли мы молча: я был подавлен словами дракона, но отступать было уже поздно. Эльфы же без своего командира тоже не знали, как меня утешить и подбодрить.
        В гнетущем молчании прошло несколько часов. Внезапно что-то меня насторожило…
        - А куда делись все звуки? - недоуменно спросил я.
        И, действительно, тишина стала просто оглушительной. До этого то тут, то там либо под ногами прошмыгнёт какой-нибудь наглый грызун, или дятел застучит по дереву в поисках короедов и древоточцев. А теперь ничего. В лесу не стало темнее - над нами так же ярко светило солнце. Просто я перестал ощущать жизнь вокруг. Сбитый с толку, я окинул окрестности своей интуицией. Боже мой, лучше бы я этого не делал. Несмотря на тогдашнюю победу, я изо всех сил надеялся, что больше с этими существами мне встречаться не придётся.
        - Ребята. У меня отвратительная новость, - чуть ли не заикаясь, пролепетал я.
        - Ты о чём? - недоуменно спросил Мираэль.
        - Где-то здесь… гарантюга, - я сам себе не верил, но инстинкт, который мне так вовремя вздумалось использовать, меня не обманывал.
        - ЧТО?! - спросили хором Ариэль и Миариали.
        - Да. Вон там, - указал я рукой на юг (мы передвигались с востока на запад).
        - Тогда чего мы стоим? Бежим, - в панике сказала Миа.
        - От него не убежать, вам ли этого не знать?
        - Тогда я останусь, а вы бегите, - сказала Ариэль, - я его задержу.
        - Не надо так поступать, Ари, я тоже не беспомощен, мы вполне можем…
        - Заткнись и делай то, что я говорю, Дэмиен!!! - гневно крикнула Ари, - мы не для того протащили тебя через весь Авиал, чтобы ты так глупо погиб здесь!
        - Замолчи, - испуганно прошипел я. Драгоценные несколько секунд, потраченные на перепалку, сделали возможность отступить полностью нереализуемой.
        Гарантюга, невероятным образом преодолев целый километр за считанные секунды, зашелестел ветками на другом конце полянки. Тихо и молниеносно я оказался около Миа и взял её за руку.
        - Внуши ему, что нас тут нет, - перебросил я ей свою мысль, щедро делясь знаниями. Применять магию, чтобы укрыть нас иллюзией, я не решился - выброс волшебной энергии гарантюга мгновенно почувствует. Тёмная эльфийка сконцентрировалась… и гарантюга принялся обеспокоенно водить своим приплюснутым носом в воздухе, ища пропавшие запахи. Мы стояли метрах в десяти, не шевелясь и затаив дыхание. Нащупав в кармане куртки чётки Сенсата, я вцепился в них, молясь, чтобы нам повезло и чудище убралось. Гарантюга несколько раз повернулся вокруг своей оси, после чего сделал то, чего мы ожидали от него в последнюю очередь. Он уселся на землю и сказал:
        - Я знаю, что вы тут. Не бойтесь, я вас не обижу, - его голос звучал хрипло и приглушённо, но всё же это была разборчивая речь! - пожалуйста, выходите. Мне очень нужна ваша помощь.
        Я потянул свою руку из руки Миа, но она лишь крепче сжала её.
        «Сумасшедший! Что ты творишь?!»
        «Он не врёт, Миа. Он не станет нападать.»
        «Ты-то откуда знаешь?»
        «Просто… Просто знаю.»
        Я не мог этого объяснить. Просто в какой-то момент я понял, что это правда. Кем бы ни был при жизни этот несчастный, сейчас он очень страдает, и последние остатки разума и контроля тратит на то, чтобы найти кого угодно, кто мог бы ему помочь.
        Высвободив свою руку окончательно, я сделал несколько шагов по направлению к гарантюге и сказал:
        - Ну, вот они мы. Что ты хочешь от нас?
        Гарантюга неспешно подошёл ко мне. Его чёрные провалы вместо глаз, казалось, внимательно и цепко смотрели на меня. Я старался без страха смотреть в ответ, хотя в глубине души я был просто в ужасе от того, как и чем я сейчас рискую. И всё же… в его глазах была древняя боль, самобичевание, страдание… но ярости и безумия там не было. И тут он совершил новый поступок, который я ожидал в последнюю очередь: он упал передо мной, чуть ли не уткнувшись носом в мои сапоги.
        - Я молю вас, незнакомцы, помогите мне. Я влачу это существование уже больше сотни лет, - жалобно хрипел он, - при жизни я был эльфом - магом. Очень одарённым магом металла. Я бросил свою родину для того, чтобы ковать оружие и получать за это огромные деньги и немереную славу. И я вёл очень… очень грешный образ жизни. Я совершил столько ужасных дел, но мне всё сходило с рук, ведь я очень скоро стал слишком нужным для большинства власть имущих. Невероятно долго я жил так, как жил, но потом мудрость и возраст взяли своё. Однажды, глянув с высоты прожитых лет на свою жизнь, я ужаснулся. И бежал. Я дождался Портала и вернулся назад. Мои сородичи не хотели пускать меня обратно, но всё же хитростью мне удалось вернуться на родину. Я молил богов о прощении, но тщетно. И вот, однажды, я проснулся таким, каким вы сейчас видите. Чудовищем, которое в состоянии бодрствования чувствует вечный голод, а впадая в сон - видит свои прегрешения и жутко страдает. И я прошу вас - прервите моё существование. Это невыносимо. Уже больше ста лет я существую так - неужели я не заслужил покоя?
        Мы смотрели на гарантюгу, который униженно молил нас о смерти, и не знали, что сказать. То, что сейчас происходило, не вписывалось ни в какие рамки знаний о них. Желая разобраться до конца, я включил инстинкт на полную силу и принялся самым внимательнейшим образом изучать гарантюгу. Первые несколько секунд облако ауры вокруг нежити ярко полыхало красно-чёрным светом, но после каждого слова гарантюги успокаивался, сначала став оранжевым… жёлтым… и, в конце концов, стал салатового цвета, не окрасившись в зёленый до конца. Я присел перед ним на корточки и коснулся его головы. Он дрогнул, но более не шевелился. Трое же эльфов альтруистическим энтузиазмом отнюдь не горели. Им, как существам более консервативным, было намного труднее принять сей факт за данность. Я уверен, всей их выдержки с трудом хватало на то, чтобы не броситься на меня и с воплями утащить куда подальше…
        - Дэмиен, а ты точно уверен… - всё же рискнула спросить Миа.
        - Да, я уверен, что это не ловушка, - сказал я, поднимаясь и оборачиваясь, - Ари, иди сюда и возьми меня за руку. Вместе мы зачаруем клинок Мираэля. А ты - повернулся я к гарантюге, - лежи смирно. Скоро твои страдания окончатся.
        Ари медленно подошла и взяла меня за руку. Мираэль достал свой серповидный клинок, на котором заплясали молнии. Гарантюга смиренно ждал.
        - Погоди. Скажи, как тебя звали? - спросила Миа.
        - Не помню точно… кажется… Сафтимиэль.
        - Сафтимиэль? Пройдоха Саф, Мастер клинка. Да он! Он!.. - задохнулась от возмущения Миа, - Дэмиен, он - грешник, не имеющий себе равных. Мне больше четырёхсот лет, Дэмиен, и я застала его проделки. От них тогда и людская, и эльфийская столица волком выли. Половина благородных домов искала его, а когда они прознали, что он бежал обратно на остров, то почти десять лет требовали его выдачи. Он мало того, что делал для людей оружие - он еще и наёмничал, показательно убивая чиновников высокого ранга, как бы хорошо они не скрывались и не защищались. Из-за него дипломатические отношения, на протяжении сотен лет строящиеся между людьми и эльфами, оказались загубленными на корню. Ты так уверен, что он заслуживает покоя?
        - Да, девочка, ты права, - прохрипел гарантюга, смотря на Миа, - я даже помню тебя. Миариали Вайконсоттель, Клан Тёмной наковальни, не так ли?
        - Не смей поганить своим грязным языком имя моего клана, мерзкий выродок, - закричала она! Я был просто ошарашен, никогда ещё Миариали так не теряла над собой контроль.
        - Да, ты имеешь право так меня называть, - гарантюга даже выдавил из себя подобие виноватой улыбки, - тем более, что ты одно время училась у меня кузнечному ремеслу, верно? Твои клинки выходили такие дерзкие, своенравные, не поладишь с таким - он всё время будет тебя цеплять и ранить, зато коли уж найдёшь с ним общий язык - любого врага одолеешь.
        - Замолчи! Замолчи, немедленно замолчи!!! - Миариали, упав на колени, уже не сдерживала рыданий, - из-за тебя я принесла клятву, что больше в жизни не выкую ни одного клинка! Из-за тебя стала изучать технику рукопашного боя - боя без всякого оружия! Из-за тебя…
        - Да, когда мы виделись с тобой последний раз, ты говорила мне, что проклинаешь меня, и что наступит день, когда я за всё расплачусь. Что ж… видишь, как оно все получилось, - хрипел гарантюга, по-прежнему лёжа на земле, - это день наступил. Больше сотни лет назад. И я прошу вас, я умоляю вас, даже если вы считаете меня своим врагом, проявите каплю милосердия и убейте меня. Большего я не прошу, всего лишь каплю милосердия.
        Все молчали. Миа, наконец, поднялась с колен, вытирая слёзы.
        - Что скажешь, Миа? - мягко спросил я, - кажется, ты знала его при жизни лучше всех нас, тебе виднее, как с ним поступить.
        - Пускай его судят боги, - тихо ответила Миа, отвернувшись, - просто… покончите с этим!
        Гарантюга, со смирением ожидавший приговора, вновь оживился и принялся ждать. Мы с Ари одновременно направляли оружию Мираэля силу ветра и воды, так что казалось, что вокруг лезвия бился ураган. Клинок заряжался энергией несколько минут. Наконец, собранной силы было достаточно.
        - Имей в виду, Мираэль, собранной силы нам хватит всего на один удар. Так что целься лучше.
        - Прошу вас, поспешите. Ожидание более невыносимо, - взмолился лежащий на земле Сафтимиэль.
        Подойдя к гарантюге, Мираэль аккуратно потрогал его за шею и сказал:
        - Перевернись. Твоя чешуя на спине слишком жёсткая. Проще всего будет отрубить тебе голову.
        Сафтимиэль послушно перевернулся и задрал голову, обнажив мягкое, грязно-жёлтого цвета горло. Мираэль занёс клинок, раздался свист… и голова гарантюги покатилась к моим ногам. В последний раз глянув на меня, он прошептал:
        - Да благословят вас боги, - и глаза его потухли навсегда.
        Мы молча стояли и смотрели, как его тело превращается в прах. Гораздо быстрее, чем тела тех, кого мы победили в Запретном лесу. Как видно, он был гораздо древнее. И потому его тело так быстро стало пылью. Затем мы пошли дальше.
        Полчаса спустя никто не говорил ни слова. Затем Ариэль всё-таки рискнула нарушить тишину:
        - Ребята, а вы уверены, что это нам не приснилось? Мне это кажется каким-то немыслимым бредом.
        - Увы, нет, Ариэль. Это всё правда.
        - Но как это вообще возможно? Дэмиен, ты можешь что-то сказать?
        - Ну, догадки, конечно, есть, - неохотно сказал я, - думаю, свою роль сыграл тот факт, что Сафтимиэль был эльфом. У них, стоит признать, гораздо более устойчивый рассудок. И они меньше остальных подвержены безумию. Кроме того, ярость у нежити подстёгивает утоляемый голод. Я не думаю, что здесь, на острове, было так много тех, кого можно было бы поймать и съесть - ну, то есть, такие конечно, были, но надо было как-то и от эльфов прятаться. Следовательно, он был постоянно голоден. Ярость, даже у нежити, надо чем-то подпитывать. А когда этого нет, то и сама ярость со временем гаснет. Полагаю, что постоянный голод, испытываемый, не забывайте, почти в течение ста лет, вернул ему часть рассудка. Кроме того, я думаю, что он познал что-то ужасное. Настолько ужасное, что вместо того, чтобы напасть на нас и утолить свой голод, он взмолил о пощаде и смерти. Думаю, примерно так.
        - Почему же тогда он просто не нашёл ближайшую заставу эльфов и не позволил им убить себя? - вполне закономерно спросил Мираэль.
        - Вот уж чего не знаю, того не знаю, - развёл руками я.
        Не говоря ни слова, мы пошли дальше. Миариали время от времени тихонько всхлипывала. Мы с близнецами благоразумно помалкивали, понимая, что сейчас не самое лучшее время для разговоров. Наконец, глухая чаща кончилась, и мы вышли на открытое место. Впереди тоже был лес, деревья стояли плотно друг к другу, а промежутки не менее плотно перекрывали заросли каких-то диковинных лиан. Тем не менее, когда мы подошли к деревьям, в зарослях образовался проход.
        - Нас тут ждали? - удивился я.
        - Конечно, - сказала Миариали, - я послала телепатический сигнал ещё час назад. Сейчас нас проводят на прием к Королю и Королеве, так что веди себя, пожалуйста, прилично.
        Глава 5.12
        ГЛАВА 12. ЗАЧАРОВАННЫЙ ЛЕС.
        Я сидел на берегу озера и наслаждался открывшейся мне картине. По озеру степенно плавали чёрные лебеди. Они были невероятно красивы. Что более интересно, плавали они не беспорядочными кругами, а как будто танцуя какой-то медленный танец, двигаясь в определённом направлении. Этот танец успокаивал разум и дарил, если так можно выразиться, внутреннее спокойствие. А спокойствие мне сейчас было так нужно…
        Я уж не знаю, почему почти везде по умолчанию предполагается, что у тёмных эльфов исключительно матриархат. Это совершенно не так. Зачарованный Лес - это место обитания тёмных эльфов. Светлые эльфы обитают на другом острове, не столь далеко расположенном от этого и связанного с ним постоянно работающим порталом.
        Начать стоит с того, что на троне властвует обвенчанная по всем законам супружеская пара. Исключений нет, король или королева единолично править не могут. И роль свадебной генеральши никто не играет - каждый исполняет определённый спектр обязанностей. Как и во всяком обществе, власть у эльфов делится на законодательную, исполнительную и судебную. Женщина держит в своих руках исполнительную и судебную власть, мужчина - законодательную. Более того, при рождении первенца и достижении им совершеннолетия, то есть сорока восьми лет, к нему переходят все полномочия по исполнительной власти. В данном случае исполнительная власть - это командование стражей и заплечных дел мастерами, кои имелись даже тут.
        Зачарованный лес был огромен. Я любопытства ради посчитал его площадь - выходило что-то около 1360 квадратных километров. Наверное, стоит пояснить и то, почему Храм, расположенный в эльфийском лесу, нашли люди-пираты? Эльфы не могли о нём никому сообщить, что ли? Нестыковка, однако. Ответ в том, что Зачарованный лес всё время разрастается, и в момент обнаружения Храма (а было это почти двести пятьдесят лет назад по времени Авиала) Лес ещё не дотянулся до него, пираты же подобрались к нему с другой стороны. Домики здесь были необычные. Похожие по структуре на обычные людские дома, они, тем не менее, оказались выращенными прямо из-под земли и имели корни. Как мне услужливо подсказала интуиция, по одному из обычаев эльф должен сам вырастить себе дом - используя свои знания и умения - прежде, чем делать предложение невесте.
        По пришествии в лес нас сразу же сопроводили на церемонию представления королевской чете. И, поскольку замок находился в самом центре леса, добираться мы туда должны были по воздуху. Увидев меня в облике таисиана, оба наших провожатых ахнули от гнева, но всё же промолчали, ехидно между собой переглянувшись. Мы прошли чуть дальше и вышли на огромное пространство, служившее, как видно, посадочной площадкой. На которой разгуливали гигантские орлы и грифоны. Пара наших провожатых, злорадно посмотрев на меня, подошли каждый к своему питомцу. Рассеянно сделав пару шагов к орлу первого провожатого, я благодаря своему инстинкту отскочил на секунду раньше, чем в том месте, где находился мой живот, щёлкнул клюв разъярённой птицы. Что ж, меня вполне разумно поставили на место. Но я тоже не так прост.
        Подойдя к грифону, я без страха склонил перед ним голову. Спустя три секунды я завершил поклон и подошёл к грифону. Самую малость воздействуя на зверя гипнозом, чтобы не вызвать у него вспышку ярости, я принялся гладить грифона и на все лады расхвалить его изумительную сизую расцветку. Грифон, бывший сначала не в восторге от того, что вокруг него шастает таисиан, со временем всё же позволил мне даже погладить свой клюв, после чего опустился, предлагая садиться на него. Когда я на него забрался, гигантский орёл крикнул с какой-то обидной и издевательской интонацией. Грифон немедленно бросился на него, и лишь железные привязи, на которых держались звери, помешали сойтись им в схватке. Я едва не вылетел из седла, но, успев-таки ухватить грифона за шею, удержался. Хозяева немедля бросились успокаивать своих питомцев, даже я внёс свою лепту, ласково гладя и успокаивая грифона. Наконец, звери были усмирены, Мир и Миа заняли своё место на орле. Отстегнув цепь грифона, его хозяин без слов дал мне знак подвинуться назад. Однако, как только он уселся, я тотчас обхватил его руками.
        - Извините меня, - виновато прошептал я, - очень высоты боюсь.
        Охранник, бывший совершенно не в восторге от того, что его обнимает таисиан, коротко и сердито отдал команду своему питомцу, немного пришпоривая его и дёргая за узду. Грифон тотчас взмыл вверх, заставив меня ещё крепче вцепиться в своего провожатого. Но затем полёт выровнялся, и я ослабил хватку.
        - Надо же… сосновая свежесть… мой любимый запах, - прошептал я охраннику на ухо, чтобы немного его подразнить. Мой проводник сердито хмыкнул, явно не желая поддерживать разговор.
        - Но питомец у вас действительно замечательный, - коварно продолжил я, увлекая разговор в явно уязвимое для моего провожатого русло, - сильный, выносливый, а уж расцветка и в самом деле удивительная. Вы ведь сами его выращивали и тренировали?
        Эльф снова хмыкнул, однако теперь в интонации безошибочно послышались нотки гордости и самодовольства.
        - Орлы, это, конечно, тоже неплохо, - тем временем продолжал я свою мысль, - но орёл, как ни крути, тоже птица, а значит и мозги - птичьи. И вот результат - всегда задирает других зверей по поводу и без повода. То ли дело грифон - умный, послушный, спокойный…
        С этими словами я ощутил на себе два не очень дружелюбных взгляда. Обернувшись, я увидел, что орёл со своим хозяином, летевшие с отставанием чуть правее, смотрят на меня крайне далёкими от симпатии взглядами. Которые ясно давали понять, что, останься я с ними один на один, очень скоро переменил бы своё мнение. Показав им язык, я отвернулся и снова стал смотреть через плечо эльфу, который совсем перестал излучать в мой адрес раздражение, и, как подсказывал инстинкт, где-то в глубине подсознания в нём начинает зарождаться мысль из разряда: «Может, он не такой уж и плохой.»
        Тем не менее, без единого слова они привезли нас на посадочную площадку у дворца и, благополучно ссадив, улетели по своим делам. После этого на меня снова накатило уныние и безразличие. Так что все красоты замка, мимо которых мы направлялись к ждущим нас правителям, меня совершенно не коснулись.
        И вот мы стоим в тронном зале. Стражники, как и все до того встреченные нами, были в шоке и с неприязнью смотрели, как мы идём к королю и королеве. В конце концов, двое из них даже не выдержали и пошли вслед за мной, пристроившись по бокам и готовые в любой момент проверить остроту своих клинков и прочность моей шкуры. Не обращая на них никакого внимания, я терпеливо ждал. Королева тёмных эльфов тепло поприветствовала на своём языке Миа, обняв её в конце приветствия, после этого король дружески кивнул близнецам, прижав руку к груди и тоже что-то сказав им. Наконец, они обратили внимание и на меня.
        - Надо же, - мягко произнесла королева эльфов на староимперском, - таисиан. Вас прямо в таком облике и нашли в вашем мире?
        - Не совсем, - равнодушно ответил я, - у меня произошёл… кризис. Который удалось разрешить вот таким путём.
        - И всё же мы хотели бы посмотреть на вас, как на человека, - дружелюбно сказал король, - если вы, конечно, не против.
        Подняв голову, я долго и внимательно смотрел на короля, но выражение его лица оставалось неизменно дружелюбным. Сначала мне на язык запросился нелестный ответ, но я сдержал себя. Не исключено, что за мою дерзость расплачиваться придётся Миа, которая вместе с близнецами почти умоляюще на меня смотрела. Кивнув, я позволил принять себе человеческий облик.
        - Так вам намного больше идёт, поверьте, - улыбнувшись, сказала королева.
        - О вкусах не спорят, - вежливо ответил я, - и вам это прекрасно известно, не так ли? Коль скоро у вас в Лесу уживаются и гигантские орлы, и грифоны, а так же страстные любители и тех, и других.
        Супруги мелодично рассмеялись.
        - Вы можете занять свои места, - мимоходом сказала она охранникам за моей спиной. Те, хоть и крайне неохотно, но подчинились приказу, - да, вы совершенно правы, мы сначала хотели определиться на ком-то одном, но так и не смогли. В итоге решили оставить так, как есть, и это было весьма удачное решение. Ведь и те, и другие хотят выгодно выделиться, так что всегда выводятся новые породы, новые расцветки, эта отрасль в постоянном, динамичном и естественном развитии. Ну а теперь вернёмся к вашей цели прибытия сюда. Вам предстоит войти в Храм тысячи и семи снов. Не покажете ли вы нам, что умеете?
        Я равнодушно поднял взгляд на супругов. В их глазах сейчас читалось самое искреннее любопытство, что и неудивительно. Они должны были общаться с предыдущими кандидатами, и те наверняка смогли их поразить… вот только, интересно, чем…
        - Вас, - я посмотрел на короля, - зовут Виххоластиэль Валоктаель… фамилия, впрочем, у всех членов королевской семьи всегда одинакова, род не прерывается по мужской линии. Вам девятьсот один год… и четыре месяца по летоисчислению Авиала. Вы, - перевёл я взгляд на супругу, - Караниэль Валоктаель, вам семьсот шесть лет… вы состоите в браке и, соответственно, правите Зачарованным Лесом сто пятьдесят четыре года. У вас двое детей, старший - Кластаниэль, уже сто сорок два года отвечающий за стражников… и прочие, смежные подразделения, следовательно, ему сто девяносто лет. Младшему, - Грандаэлю - семьдесят девять лет.
        - Всё верно, разумеется, но это вам могла рассказать и Миариали, - мягко сказала королева, - нам бы хотелось более веских… доказательств.
        Вздохнув, я сделал несколько шагов по направлению к королевской чете. Стражники вновь бросились ко мне, но по знаку короля вернулись на место. Остановившись в двух метрах от супругов, я негромко продолжил.
        - У вас могло быть трое детей, однако малыш, родившийся сто пятьдесят четыре с половиной года назад, умер всего через несколько часов от порока сердца, невзирая на все усилия лекарей. Мои соболезнования, - я склонил перед ними голову в знак сочувствия утрате, - вам требуются ещё доказательства?
        - Нет, вы нас убедили, - супруги прекрасно владели собой, - подобную информацию мы, конечно же, не делали достоянием общественности. И всё же, ещё одна небольшая проверка, чтобы полностью исключить возможность ошибки… с вашего позволения.
        В зал внесли десять шкатулок. Мне сказали, что в шести из них лежат опал, два сапфира и три изумруда, и попросили показать, где что лежит. Вздохнув, я сообщил им, что в шкатулках лежат только алмаз и два оникса, и указал на верные.
        - Что ж, сомнений у нас больше нет, - сказал Виххоластиэль, - вы можете идти.
        - И, если вас не затруднит, - мягко добавила Караниэль, - оставайтесь в этом облике. Вы бы нас очень обязали.
        - К сожалению, это невозможно, я уже решил, что войду в Храм в облике таисиана, - твёрдо ответил я, - в качестве компромисса в знак моего к вам уважения могу пообещать, что в пределах вашего дворца я буду появляться исключительно в облике человека. На остальной же территории…

* * *
        Больше меня никто не беспокоил. Надо думать, местным жителям было приказано не обращать на меня внимания. Мне не было запрещено никуда ходить, смотреть на всё, что захочется (ну, в разумных пределах, конечно). Миа, ходившая со мной на всякий пожарный случай, попутно рассказывала, что да как устроено. Самым интересным делом были рынки. Базарных дней было пять в месяц. Два - продуктовые, два - для продажи товаров а-ля тысяча мелочей, и ещё один, самый важный - день подбора экипировки для своих питомцев. Мне повезло, на третий день моего пребывания выпал как раз день экипировки.
        Я с удовольствием разгуливал в компании Миа и любовался на орлов и грифонов всех расцветок и на их экипировку, благоразумно при этом держа почтительную дистанцию. Причём самой экипировки как таковой было очень мало. Нет, хозяева питомцев приходили со своей экипировкой, и мастера брали у них заказы, что починить, переделать, поменять цвет, увеличить размер, потому что питомец вырос, и так далее, и так далее. По случайности мы встретили и того самого эльфа, который вёз меня в замок на своём грифоне. Его питомец как раз примерял на себя новую упряжь, позолоченную и инкрустированную синими камнями. Увидев меня, эльф приветливо махнул мне рукой, явно прося подойти. Когда мы с Миа приблизились, он даже нашёл в себе силы поздороваться - первый из всех эльфов в этом лесу - и поинтересовался моим мнением касательно обновки.
        Подойдя ближе к грифону, я восхищённо на него уставился. Зверь, явно понимая, что им любуются, выпрямился и гордо задрал клюв.
        - Эта сбруя просто произведение искусства, - с искренним восхищением сказал я, - а ваш грифон в нём просто великолепен, никто с ним не сравнится.
        И хозяин грифона, и мастер, изготовивший экипировку, самодовольно переглянулись.
        - Да это ещё что, мне и не такое мастерить приходилось, - с притворным равнодушием сказал ремесленник, - а умельцы таисианов такого небось и не могут.
        - Да может, и могли бы, - рассеяно ответил я, - да только для кого им такую красоту мастерить? Таких красавцев, - кивнул я на грифона, - больше нигде и не водится.
        Грифон с важным видом кивнул мне в ответ, точно понимая нашу речь. И вдруг опустил ко мне свою голову и стал тыкаться гладкой частью клюва в живот, явно прося ласки.
        - Ишь, как ты моему Керксу понравился, - удивлённо хмыкнул его хозяин, - он у меня уже долгое время ни к кому сам не ластился.
        - Так что ж вы хотите, он же зверь, - сказал я, ласково поглаживая его голову, - он эмоции чувствует и на них откликается. А я неужто зла кому желаю? Ладно, господа Кайристаель и Нестероель, приятно было с вами поговорить и повидать как вашего питомца, так и его новую экипировку, но нам пора дальше…
        - Мы же, кажется, не представлялись… хотя да, как можно забыть, - улыбнулся хозяин грифона Кайр, - а… когда ты должен… ну…
        - Через неделю, в день пересечения лунных циклов, - сказал я.
        - Да, конечно… я хотел, чтобы вы знали, что мы все, - неловко начал Кайр.
        - Да, я знаю, - с улыбкой ответил я, - ведь это же я.
        И самое интересное, что на внутреннем рынке эльфов, если так можно было выразиться, денег не было совсем. В день экипировки мастера просто принимали заказы и новый предмет экипировки делали только в том случае, если он кем - о совершенно точно востребован. В другие же дни каждый продавец, вернее, ремесленник, имеет с собой корзинку, куда другие эльфы складывали палочки, украшенные рунами (каждый клан или семейство - свои руны). В конце дня хозяин проверяет их количество и к следующему базарному дню готовит именно затребованное количество продуктов - столько-то мер масла, столько-то мер молока, столько-то яиц. Очень хорошо продуманная система: никаких излишков производства, все делается медленно и неспешно. И, главное, качество - ведь для соплеменников стараются, которые доверяют им, как себе - всегда на высшем уровне. Да, эльфы могут позволить себе такой распорядок, они живут по тысяче лет, куда им спешить. А я вот неизвестно, сумею ли ещё хоть раз справить день рождения…
        Глава 5.13
        ГЛАВА 13. ПРОЩАНИЕ.
        В другие дни мне было совершенно нечем заняться, так что я нашеё это озеро и коротал свои дни около него. Было решено, что я войду в Храм в день местного Новолуния, которое как раз таки и является пересечением четырёх лунных циклов. Я даже не знаю, с чем это связано. Попытка выяснить это окончилась полным провалом: как только я пытался узнать что-то, хотя бы отдаленно имеющее отношение к Храму, мои способности тут же блокировались.
        Разумеется, я уже ходил смотреть на этот Храм, и он оставил у меня самое гнетущее впечатление. Чёрный. Никаких узоров, никаких рисунков, ничего. Огромный чёрный куб. Непонятно даже, почему его назвали Храмом. Но не менее важно было другое. Я ощущал его зов. Храм звал меня к себе, он чувствовал, что я рядом, и я все время ощущал… сладкий гнев. Желание войти в него. Этот зов был очень похож на тот, с помощью которого меня пыталась поймать Плоть Авиала. Я с трудом ушёл оттуда - и в ту же ночь меня мучил один из самых страшных кошмаров в моей жизни. Я падал. Падал в бесконечную черноту, и, что было ещё ужаснее, мимо меня проплывали лица: Миа, Ари, Мир… Вогнар… Сайраш, Дхассс… Райлисс… Ворррт… Аксоша… Алесса… Мои родители… мой брат… моя бабушка… И все они твердили ужасную фразу: ты бросил нас. Ты предал нас. Там тебе самое место.
        Я помню, что я закричал, потому что будил меня специально приставленный ко мне эльф. Я вскочил тогда со своей постели и кричал, плакал, и не мог успокоиться. В конце концов, он дал мне испить какой-то напиток, который помог мне забыться сном без сновидений.
        И вот я снова сижу здесь, у озера. И вовсе не горю желанием идти спать. Лучше уж посижу тут.
        Внезапно около меня села Миа. Я даже не заметил, как она подошла. Хорошо. Нам надо было о многом поговорить…
        - Квадриэль рассказал мне о том, что случилось прошлой ночью. Кошмары?
        - Да. Храм зовет меня, он больше не желает ждать.
        - Жалеешь?
        - О чём? О том, что спасу мир? Жалеет ли железо, что из него выкуют клинок, и оно не будет прежним? Нет, не жалею. И сказать, что переполнен воодушевлением и прочими высокими чувствами, значило бы солгать.
        Миа немного помолчала. Я чувствовал, что она хочет положить мне руку на плечо, но передумала.
        - Знаешь, - всё же неловко начала она, - хотела бы я сказать, что понимаю тебя, что знаю, каково это: жертвовать своим счастьем ради общего блага, да вот только неправда это. Я родилась в семье кузнеца, да и тебе об этом уже известно. И потом, когда выросла, поняла, какой это дар. Это полная свобода. Ты можешь делать то, что тебе хочется, заниматься тем, к чему лежит твоё сердце. Райлисс как-то сказал мне, что я девочка, выросшая на шелках и не знающая почти ничего о реальной жизни. Ну, отчасти он был прав. Росла я не на перинах, и ела не один изюм в шоколаде, но росла далеко от людей, и зло стала видеть тогда, когда была к этому готова. Но… за всё приходится платить.
        - И чем же тебе пришлось заплатить, если ты почти ко всему была готова?
        - Я, - вздохнув, Миа опустила голову, ей явно было нелегко продолжать этот разговор, - я никогда никого не любила. Несмотря на то, что случилось между мной и Сафтимиэлем, я сохранила в душе ясность и чистоту, поэтому большинство людей, эльфов я видела насквозь. Нельзя сказать, что все они поголовно были плохими, но… я не видела будущего ни с кем из них. Вот, взять хотя бы нашу команду: их личная жизнь просто прошла мимо тебя. Вогнар и Райлисс имеют семью. Во время твоего нахождения в Академии они оба выбрали время, чтобы навестить их. У Дхасса тоже есть девушка на примете. Непонятно, чего он тянул. Ари и Мир… тут отдельная песня. Им категорически нельзя быть вместе. Как только появляется девушка у Мира - в самый неподходящий момент появляется Ари и всё портит. Аналогично и с ней - за её ухажерами Мираэль регулярно гоняется со своей сабелькой, угрожая отрубить им… ну ты понял.
        Снова молчание. Но оно было естественным. Миа набиралась сил для каждого предложения… мне же оставалось лишь молча поощрять её говорить дальше.
        - А вот я никому не открывалась. Я чувствовала, что они чужие мне. Пока… пока…
        - Пока не встретила меня? - тихо подсказал я.
        Она не ответила. Тщательно взвешивая каждое слово, я осторожно продолжил:
        - Ты думаешь, я забыл сцену перед тем, когда нам пришлось расстаться в Краспагене. Нет, я ничего не забыл. Я много думал об этом. Но надо оставаться реалистами: даже выживи я в Храме, у нас нет будущего. Тебе четыреста лет, мне - двадцать. Мой срок в этом мире в лучшем случае лет восемьдесят. Хорошо, я вернул себе магию, самый крайний срок - сто двадцать лет. Из которых последние тридцать я буду вредным маразматическим стариком, жить с которым будет просто невозможно. Ты же за эту сотню лет почти не изменишься.
        - Родители Мира и Ари были готовы так жить, - совсем тихо сказала Миа, - и ты весьма ловко уклонился от самого главного. Ты не сказал, нравлюсь ли я тебе. Посмотри мне в глаза, Дэмиен. И скажи - я тебе нравлюсь?
        Я смотрел в её фиалковые глаза, и не мог ничего сказать. Помимо своей воли я стал превращаться обратно в человека. Лжи здесь не место…
        - Это обречено на…
        - Да забудь ты хоть на секунду об этом будущем!!! - чуть не плача, сказала она, - неужели так трудно посмотреть на то, что происходит здесь и сейчас?? Скажи - да или нет?!
        - Да - сказал я. И, крепко обняв её, поцеловал. Ужасно неумело, ужасно банально… но она, словно все поняв, ответила. Так, что я чуть не улетел на небеса прямо на берегу озера.
        Я не помню, как мы оказались в выделенном мне домике, растущем в тополе. Но эту ночь я буду помнить до гробовой доски. И, что самое главное, сегодня, когда Миа во всех смыслах была рядом, Храм со своими проклятыми кошмарами не смог до меня дотянуться.
        Я проснулся раньше Миа. Эхо сладости минувшей ночи всё ещё пело во мне. И мне безумно захотелось сделать ей приятно. Когда она проснулась, то увидела около себя стакан с брусничным соком.
        - А… это что?
        - Ну… - смущённо ответил я, - в моём мире есть такое понятие - кофе в постель. Но поскольку эльфы кофе не употребляют, то я решил сделать тебе сок в постель.
        - И ты узнал, что это мой любимый сок благодаря своим способностям? - лукаво спросила она.
        - Нет. Я помню, что ты заказала его, когда вы устраивали прощальный обед в честь того, что мы прощались на три месяца.
        - Правда? Это так… мило, - и она смущённо порозовела. С учётом того, что её кожа обладала лёгким лиловым оттенком, покрасневшей она выглядела особенно красивой.
        - Представь, какой была бы наша семейная жизнь, - хмыкнул я, - ты - телепат. Я - всё ведающий разум. Ты была бы готова так рискнуть?
        - А ты разве нет? - спросила она.
        Я сел возле неё на кровать и приобнял.
        - Сегодня я войду в Храм, - сказал я грустно, - так что, как бы ни хотел, это невозможно.
        - Как сегодня? - ужаснулась она.
        - Ну вот так. Лунные циклы сходятся сегодня, а значит, что время моё настаёт.
        В этот момент нас окликнул за дверью один из королевских гонцов.
        - Вот видишь? Нет нам покоя, - сказал я, улыбнувшись. Её ответная улыбка заставила во мне вспыхнуть тысячи разноцветных огоньков. Жаль, ужасно жаль, что уже сегодня я расстанусь с ними навсегда.

* * *
        День прошёл незаметно. Эльфы хотели устроить пир в мою честь, но я ясно дал им понять, что хочу побыть наедине с Миа. Что нам любезно разрешили, предупредив меня, что на закате солнца я должен быть возле Храма.
        - Торжественный пир. Ну конечно. Перед тем, как принести в жертву барана, его надо хорошенько откормить. Тактичность, как у плавающего топора, - недовольно ворчал я.
        - Не злись на них, Дэмиен, - ответила Миариали, обнимая меня за плечи, - когда в прошлый раз пятый… не явился в Храм в положенный срок, здесь была страшная катастрофа. Огромный пожар нанёс колоссальный ущерб Зачарованному Лесу. Некоторые погибли. И теперь эльфы готовы на всё, чтобы такая катастрофа не произошла снова.
        - Готовы на всё, как же. С их стороны было бы очень мило позволить мне увидеть последний раз своих друзей. А они даже не согласились пустить их сюда.
        Миариали на минуту задумалась. Но потом сказала:
        - А знаешь, если ты действительно этого хочешь, кое-что сделать можно.
        Полчаса спустя мы стоим в одной из спален Королевы эльфов Караниэль. Я, держа своё обещание, находился в замке в человеческом обличье. Она с лёгким неодобрением посмотрела на меня и сказала:
        - Обычно я не разрешаю использовать это зеркало даже своим подданным. Но, учитывая вашу роль и прочие обстоятельства, я делаю для вас исключение. У вас есть десять минут, - и она покинула спальню. Я же, затаив дыхание, подошёл к зеркалу и прошептал:
        - Покажи мне Вогнара, человека…
        Туман, который витал во Всевидящем Зеркале, развеялся. Показалась небольшая горница, в которой дородного вида женщина с очень приятными чертами лица крутилась у печи. А за столом сидел Вогнар в домашней одежде и с наслаждением вкушал домашнюю стряпню.
        - Я же говорила, что у него есть семья, - негромко сказала Миа, - смотри, а вот и его дети.
        В этот момент мимо него пробежал шестилетний карапуз, за которым бежала девочка лет девяти и что-то возмущённо кричала. Вогнар, отложив прибор, ловко поймал карапуза и отвесил ему лёгкий подзатыльник. Фыркнув, я попросил:
        - Покажи мне Райлисса, вампира.
        Образ в зеркале сменился. Возникла тренировочная площадка, где Райлисс безжалостно вытрясал пыль из какого-то зелёного новичка. Точно так же, как из меня несколько месяцев назад. Пару минут спустя парнишка поднял руки, прося передышки. Плюхнувшись на скамью, он присосался к фляжке.
        - А скажи-ка мне, новичок, - спросил вампир, - полнолуние же сегодня?
        - Так точно, наставник Райлисс, сегодня.
        - Значит, почти наверняка он сделает это сегодня, - прошептал Райлисс.
        - Покажи мне Дхасса, орка, - попросил я. Всевидящее Зеркало показало мне берег моря. По нему шел Дхасс с незнакомой мне клыкастой барышней с длинной чёрной косой. Как видно, это и есть та его подруга.
        - Четыре года. Четыре года ты набирался смелости, чтобы мне признаться. И четыре года я тебя ждала, отгоняя от себя всех женихов, - она обернулась и, твёрдым взглядом посмотрев на Дхасса и уперев руки в бока, сказала - я понимаю, смерть брата, да ещё такая ужасная, не могла на тебе не сказаться, но, Святая Фалла, четыре года! Нам придется очень, очень много наверстывать, милый.
        Дхасс, шедший и согласно мычащий, внезапно посерьёзнел лицом и сказал:
        - Сегодня Полнолуние. Сегодня он это сделает.
        - Твой друг? Да, судьба его нелегка, мне его…
        - Покажи мне Сайраша, таисиана, - громко перебил я голос подруги Дхасса. Зеркало снова окуталось туманом, а когда он развеялся, я увидел, что Сайраш отдыхает, сидя под деревом. Судя по всему, он направлялся в Прозрачные Топи для того, чтобы навестить семью и раз и навсегда выяснит, нужен он им хоть сколько-нибудь или нет. Сидя возле большого дуба, он что-то держал в руке и печально рассматривал, говоря: «Мне тебя так не хватает…»
        - Покажи мне то, на что он смотрит, - попросил я. Изображение дёрнулось и увеличилось, концентрируясь на его руках. Он смотрел… На мой портрет в медальоне. И не простой портрет: одну половину его занимала моя человеческая ипостась, лицо, смотрящее влево. Другую - ипостась ящера, смотрящая вправо. Где он успел раздобыть, сделать, заказать… Неважно. Уже всё неважно.
        - Время вышло, - сказала Караниэль, заглядывая в спальню.
        - А мы как раз закончили, - сказал я. Подойдя к королеве, я отвесил небольшой поклон, поблагодарил её и пошёл прочь.
        Зря я это сделал. Мне не надо было этого видеть. Потому что во мне стал расти огненный шторм зависти. Почему такая несправедливость? Почему у каждого из них есть своя судьба? У всех есть будущее, есть семья, есть возможность исправить старые ошибки. А у меня… В моём будущем лишь огромный чёрный Храм.
        Остаток дня я провел с Миа у озера. Мы сидели, обнявшись, и молчали: слова были не нужны. С ней было так замечательно молчать. Она ничем не нарушила благодатной тишины, прерывавшейся лишь всплесками чёрных лебедей. Но и этому пришел конец.
        Я уверен, что проводить меня пришли бы почти все, но я отдельно попросил, чтобы толпы в момент вхождения не было. Так что лишь королевская чета, десяток придворных, Кайр со своим питомцем Керксом и Мир с Миа и Ари стояли и смотрели на меня. С Миром и Ари я попрощался отдельно. С Миа тем более - не хотелось делать это прилюдно, вернее, приэльфно. Посмотрев на них последний раз, я не выдержал и подошёл к грифону, обнимая его на прощание. Грифон тоже ласково погладил меня клювом по голове, тихо урча какую-то ему одному понятную мелодию.
        Наконец, понимая, что лишь оттягиваю неизбежное, я освободил его от своих объятий и подошёл к Храму, который уже давно звал меня к себе. Подойдя к нему, я увидел на двери шесть печатей. Четыре из них были сломаны специально, пятая истончилась и рассыпалась сама. Шестая же пока была нетронута. Я положил на неё свою ладонь - и печать тотчас рассыпалась, приводя всегда неподвижный Храм в движение. Какое-то жуткое, непонятное перемещение каменных блоков внутри. В конце концов, стена передо мной поднялась вверх. Я посмотрел назад, и мне показалось, что я схожу с ума. Откуда здесь могла взяться мелькнувшая в толпе шпага Райлисса? А вон то… это же куртка Сайраша… среди лиц внезапно мелькнула знакомая багровая татуировка паука… Я сделал шаг навстречу темноте…
        И в этот самый момент грифон жалобно и пронзительно закричал. Этот звук тронул меня до глубины души, расколол мою холодную броню равнодушия и обречённости, в которую я с таким трудом себя заковал… И выпуская наружу истинного меня, меня, желающего любить и познавать мир, желающего любить и дружить… желающего жить! Этот жалобный крик… слышать его было невыносимо.
        - Прошу вас, пусть он прекратит! - не скрывая слёз, закричал я, - иначе я не смогу этого сделать!
        Сразу после этого наступила тишина - Кайр, успокаивая грифона, уводил его прочь. Я заставил себя снова сосредоточиться. И мне не дано было понять, сколько на меня сейчас смотрит глаз. А смотрело немало. Драконы внимательно следили за мной из своих источников магии. Провидица Молчаливых Сестёр тоже смотрела мне в спину, с грустью и достоинством признавая поражение. Королевская чета Светлых эльфов смотрела на меня из своего Всевидящего Зеркала. Даже милорд ректор Эльтеко Нейетти смотрел на меня через призрачный огонь. Но я, конечно, всего этого не знал. Обернувшись в последний раз, я произнёс всего одно слово:
        - Прощайте…
        И на полной скорости вбежал в Храм, понимая, что если я не сделаю этого сейчас, то не сделаю этого никогда. Стена за спиной мгновенно опустилась, оставив меня в полной темноте…
        ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ШЕСТОЙ
        Глава 6.1
        ГЛАВА 1. ПЕРВЫЙ.
        Что я должен был почувствовать, войдя, наконец, туда, куда так долго шёл? Мне было очень страшно, тьма окутывала это место так, что я даже собственных рук не видел, но всё же первые две минуты ничего не происходило. А затем меня против моей воли выгнуло дугой и швырнуло на землю, потому что внутри меня что-то словно проснулось и начало извиваться…
        Впрочем, прекратилось это так же внезапно, как и началось. А когда я поднялся на ноги, то как-то сразу быстро понял, что именно случилось. Я снова стал человеком, и все мои таланты: интуиция, магия воды, связь с Аорташем оказались блокированы. Я ощущал их подобно птицам, запертым в клетке: они не пропали, но попытки их использовать не приводили ни к чему. Как если бы я попытался посмотреть с завязкой на глазах или сказать что-то с кляпом во рту.
        Я даже не осознал сразу, что стал тем, кем не был никогда - обычным человеком. И меня это изрядно напугало. Настолько, что я несколько минут не мог сдвинуться с места. Я так рассчитывал на свои таланты, на их защиту - неужто выходит, что это было зря? От растерянности я больше пяти минут сидел на каменном полу, не зная, что мне делать дальше. Но я всё же был жив, так что надо двигаться вперед, страх здесь мне точно не помощник. Встав и прижавшись к стене, я аккуратно пошёл вдоль неё, нащупывая руками и ногами пространство впереди себя.
        Таким образом прошло ещё около десяти минут. Наконец, я нашёл что-то вроде двери. Изучив её, я понял, что никакой ручки она не имеет. Да и то, что это дверь, я понял потому, что коридор внезапно закончился тупиком, а на стенке были выгравированы узоры, которые мне удалось определить на ощупь. Пройдя от двери немного вдоль противоположной стены, я нашарил какой-то предмет. Он заканчивался небольшим кольцом - значит, это была подставка для факела. Судя по всему, она же и является рычагом от двери - за неимением других вариантов, ну и потому, что мне очень хочется в это верить. Я дёрнул - подставка не поддалась. Я дёрнул сильнее - как стояла, так и стоит. Я повис на ней всем своим весом - и лишь тогда она медленно поползла вниз. Я висел около пяти секунд - и только тогда что-то щёлкнуло в стене, после чего каменная дверь отъехала в сторону. Я отпустил рычаг и ринулся в проход, в котором что-то светлело. Дверь за мной закрылась пару секунд спустя.
        Итак, я в первой комнате. Посреди на постаменте высотой примерно в один метр стояла чаша, в которой горело пламя… радужное пламя, пламя жизни… И всё же оно отличалось от того огня, который я видел у Харгоса. Оно казалось более ярким, более агрессивным, более… строгим, как бы странно это не звучало. Если пламя Харгоса желало согревать и дарить тепло, то это… казалось, оно желало очищать.
        Обойдя тумбу, я увидел скелет, который сидел, прислонившись к постаменту спиной. Одежда типичная для путешественников в Авиале: куртка, штаны, сапоги, всё из добротной кожи, дабы прослужила долго. Однако… какой-то задней мыслью я чувствовал, что ему, как и мне, эта одежда не была родной. Отойдя от скелета, я подошёл к двери напротив. На ней были нарисованы три огненных руны. Когда я подошёл ближе - под ними появилась надпись: поведав страх и познав печаль, отринув гнев и смирив гордыню, разгони тьму вокруг пламенем жизни - и ты пройдёшь дальше. Внезапно, пока я изучал надпись, кто-то взял меня за плечо. Я не закричал лишь потому, что ожидал чего-то подобного. И медленно повернулся.
        Так и есть. Скелет держит меня за плечо и внимательно смотрит. К слову сказать, выглядел он куда аккуратнее Кейдена: никакой гниющей кожи, обрывков плоти, трупного смрада… ничего, одни кости. Затем очень медленно произносит:
        - Ты… должен пройти этот Храм? - он не столько говорит, сколько прощёлкивает слова, глотая некоторые буквы.
        - Да, - отвечаю я.
        - У тебя есть… дар, который отличал тебя от других людей?
        - Да.
        - Ты ведь не из этого мира, верно? - спросил он, и я почувствовал, как что-то резануло мой слух. Последняя фраза была сказана на чистейшем русском языке, которого я не слышал уже много времени.
        - Да, - так же по-русски прошептал я.
        Скелет протянул другую руку и положил её на мою шею. Где-то тридцать секунд он слушал пульс. Потом сказал:
        - Прости меня. Я не знаю, сколько времени тут уже нахожусь. Я забыл, что такое быть живым. Я даже не помню, кто был здесь до тебя. Кто-то был. Но кто и сколько - я не помню. Я могу поделиться с тобой своими воспоминаниями. Ты увидишь, как я попал сюда. Увидишь, что я умел. Быть может, это поможет тебе сделать то, чего не сумел сделать я: пройти до конца это место.
        Скелет убрал руку от моей шеи и приложил её к виску. На меня хлынул поток воспоминаний.

* * *
        (Воспоминания Ростислава)
        987 год нашей эры. Киевская Русь. В небольшом городке Белоозеро вовсю ходит слух о том, что Великий Князь Владимир отбыл в город с мудрёным названием Константинополь за якобы новой религией. Естественно, что эта новость не могла не вызвать тревоги - как же так, всегда же поклонялись Перуну, богу молний, Велесу, богу урожая и скотоводства, а теперь как быть? Слишком много обрядов и традиций, которые всегда выполняются с таким благоговейным трепетом, и которые позволяют хоть ненадолго отвлечься от тяжёлого труда и отдохнуть душой и телом.
        Именно эти толки-перетолки слушал Ростислав, молодой восемнадцатилетний парень, держа путь-дорогу к своей ненаглядной Алёне, дочери резчика по дереву, к которой он уже год как подбивал клинья. Отношения строились очень медленно и тяжело, и утешало Ростислава лишь то, что прочих женихов Алена гнала, стоило тем лишь появиться в дверях с подобным намёком. С другой стороны - отец Алёны никаких препятствий не чинил. Ведь Ростислав был помощником и учеником знахаря, а знахарь в городке был ох каким уважаемым человеком.
        Ну вот и домик виднеется, но для того, чтобы туда попасть, надо пересечь главную площадь, а на ней всегда было огромное скопление людей. К сожалению, пробираясь через толпу, не обойтись без того, что придётся касаться других. Что, в свою очередь, означало большое количество неприятных ощущений, потому что контролировать свои способности ему было ещё очень тяжело.
        Ростислав наделён уникальным даром: дотрагиваясь до человека, он мог узнать о нём практически всё - от момента его рождения до настоящего времени. Он улыбнулся, вспомнив, как в десятилетнем возрасте он подошёл к больной матери, положил ей руку на живот и заявил: «У мамы болит место, в которое попадает еда после того, как её съели, там вырос какой-то противный пузырь». Естественно, знахарь догадался, что это язва. После этого случая тот же знахарь взял мальчика себе в ученики, вполне справедливо решив, что такой дар богов стоит развивать на благо другим людям.
        Наконец, он пришёл. Алёна, как всегда, сидела с веретеном, которое точно плясало в её руках. Ее отец что-то деловито напевал в подвале, из которого доносился приятный запах обрабатываемого дерева.
        - Здрава будь, красавица ненаглядная, - улыбнувшись, поздоровался Ростислав.
        - И ты здрав будь, добрый молодец, - добродушно ответила Алёна, - а с каких пор я у тебя стала ненаглядная? Гляди себе, кто же не даёт-то? Тебя сюда каким ветром занесло: по делу али так, новостями-слухами поделиться?
        Ростислав протянул ей список и мешочек с монетами. Мельком пробежав по нему глазами, Алёна развернулась и пошла к стопке уже готовых тканей.
        - Между нами, Ростислав, твой наставник нос задрал выше статуи Перуна. Третью неделю к нам приходишь, и третью неделю он только тонкошёрстную ткань заказывает, а её сделать трудов немалых стоит. Хорошо у него дела пошли с тех пор, как ты к нему в ученики попал. Интересно, он сам хоть что-то делает?
        - Конечно, а как же? - сказал Ростислав, - талант во мне, может и есть, но если его не шлифовать, постоянно не взращивать, опираясь на опыт и мудрость старших, то он окажется просто загубленным. Нам ли с тобой этого не знать? Ты ведь своему ремеслу тоже не в один день научилась?
        - Ишь, ловко вывернулся, - усмехнулась девушка, - хорош, хорош. А скажи мне другое, Ростислав, - сказала Алёна, посмотрев прямо на юношу, - а как у тебя получается делать… ну… это?
        - Кабы я и сам знал, Алёна, - пожал тот плечами в ответ, - умение у меня такое. Боги, видать, одарили. Как прикасаюсь я к человеку, так и всё тело его передо мной как на ладони. Сразу вижу, где какая хворь засела и где врачевать надо.
        - Ну что тут сказать? Повезло тебе, не иначе. Али прошлую жизнь прожил с честью и достойно, раз в этой боги тебя так отметили. А я вот обычной девкой родилась, так и буду до самой старости с веретеном да иглой в руках сидеть.
        - Зря ты так, - укоризненно сказал Ростислав, - не ты одна ткачиха в нашем городке, а только к вам ходит больше всего покупателей. Значит, на совесть ты работаешь, с душой своё дело делаешь. Я, собственно, вот чего хотел предложить. Давай вечером у озера с тобой погуляем?
        - У озера? С тобой? - Алёна, вновь было вернувшаяся к своему веретену, подняла на Ростислава взгляд, - ну, я подумаю…
        Здорово! Она не сказала «нет»! Попрощавшись, Ростислав пошёл к своему учителю. Сегодняшний день шёл долго, как никогда. Хворавшим, казалось, конца-краю видно не будет. Ростислав и его учитель всегда старались работать до последнего человека, зная, как страдают и мучаются захворавшие. Однако и сами люди понимали, что знахарь и его ученик должны отдыхать, и потому после заката солнца расходились, собираясь прийти на другой день. Тяжело захворавших всегда врачевали в первую очередь, так что другого дня ждали лишь те, чья хворь была не так сильна, либо же те, кто просто приходил проверить своё здоровье. Сегодня Ростиславу повезло - солнце не село ещё и наполовину, а знахарь уже провожал последнюю на сегодня старушку, попутно советуя ей, какие травы включить в её обычные настои, а от каких лучше на время отказаться. Ростислав же быстренько переоделся, наскоро вычистил зубы, пригладил волосы и опрометью помчался к озеру.
        Алёны там еще не было. Ростислав уселся на камень около озера, убеждая себя, что она непременно, обязательно придёт, надо только немного подождать.
        Внезапно он почувствовал, что рядом находятся чужие. Он обернулся, и в этот момент из-за большого валуна, лежащего неподалёку, вышло трое. Один из них, шедший первым, был одет в дорогую расписанную одежду. Он приветливо улыбался, но улыбка совершенно не вязалась с его взглядом, который был, словно камень: серый, твёрдый и безжалостный. Два человека за ним - обычные наёмники, одетые в чёрную одежду, с мечами на поясах.
        - Приветствую. Мое имя Яромир, - представился знатный, подойдя ближе, - я посол Владимира, Великого князя Киевского. Ты ли будешь Ростислав, сын Олега, ученик знахаря?
        - Ну, я, - осторожно ответил Ростислав.
        - Прослышали мы о твоей способности самые разные хвори обнаруживать и лечить, - продолжил Яромир, - пришли мы позвать тебя в столицу, в Киев, дабы мог ты князя врачевать. Он человек очень занятой, на него возложена ответственность огромная, у него болеть времени нет, ему любую болезнь надо на корню находить.
        - Спасибо за столь щедрое предложение, но я вынужден отказаться. Князя и без меня, уверен, врачуют лучшие лекари. А заберёте вы меня отсюда - так кто будет здешний люд лечить?
        - Боюсь, Ростислав, ты не понимаешь всей важности того, что происходит, - Яромир щёлкнул вальцами, и из-за того же валуна вышел третий наемник. Он тащил за собой Алёну, связанную и с заткнутым ртом.
        - Если ты не согласишься, мы ее убьём. Прямо здесь и сейчас. Согласишься - будешь до конца дней жить в роскоши со своей Алёной, - прямо заявил Яромир, - ну, почему моё предложение так тебе неприятно? Ведь не на каторгу же я вас зову, - насмешливо прищурился он.
        Ростислав понимал, что выбора нет. Если из-за него пострадает Алёна, то он никогда себе этого не простит. Что ж, придётся согласиться. Он глубоко вздохнул, собираясь дать ответ…
        Но в этот момент Алёна, до того почти смирно стоявшая возле наёмника, изловчилась повернуться и ударить его в пах коленом. После этого она кинулась бежать. Наемник, упавший на землю, почти мгновенно вскочил и метнул ей вслед отравленный дрот, попавший точно в шею. Алёна упала…
        - Нееет!!! - закричал Ростислав. В этот момент время словно остановилось. Яромир не успел даже раскрыть рта, а Ростислав молнией подскочил к наёмнику и ударил его рукой по лицу. Наёмник почти не почувствовал удара, но он был нанесён не для этого. Мгновенно изучив организм наёмника, Ростислав понял, что самым слабым органом у него является печень. Второй рукой выхватив с потайного места на поясе нож-заточку, он перебросил её в правую руку и ударил в живот, точно попав в одно из колец кольчуги. Все остальные в это время двигались невероятно медленно. И лишь когда заточка почти полностью погрузилась в живот выпучившего глаза наемника, поток времени вновь захлестнул Ростислава, и почти в тот же момент его оглушили…

* * *
        Очнулся он, естественно, в темнице. Первый раз в жизни. До этого момента проблем с законом у него не было никогда и никаких. А теперь ещё и убийство. Убитый наёмник заставил вспомнить и Алёну, и отчаяние сдавило его сердце в тиски, из которых нельзя было вырваться. Алёна, Алёна, что же ты наделала? Теперь им уже никогда не быть вместе.
        В этот момент он услышал шаги. Через минуту дверь темницы открылась, и в камеру вошёл Яромир в сопровождении тех же двух телохранителей.
        - Ростислав, я искренне прошу прощения за произошедшее. Наёмнику не было отдано приказа убивать девушку. Так что его все равно, так или иначе, ждала бы смертная казнь. Или пожизненные рудники. Я очень тебя прошу, обдумай ещё раз моё предложение. Ты нам очень нужен. Если согласишься, то с тебя снимут все обвинения, и ты немедленно покинешь это место.
        В ответ Ростислав лишь злобно посмотрел на него. Весь вид парня говорил о том, что подходить к нему ближе сейчас крайне опасно для здоровья. Телохранители ощутимо напряглись, когда Яромир всё равно шагнул к нему.
        - Я понимаю, тебе сейчас нелегко, однако пойми и ты: надо как-то жить дальше и думать о будущем. Я, несмотря ни на что, предлагаю тебе будущее, доступное лишь одному из тысячи. Подумай хорошенько, может, всё ещё случится, может, среди княжеского двора кто-нибудь, да приглянется тебе…
        И в этот момент Яромир совершил страшную ошибку: оно положил руку на плечо Ростислава, задев мизинцем его шею. И здесь Ростислав впал в ступор. Он узнал всё об этом человеке. И узнал, что всё это было подстроено с самого начала. Алёна не должна была остаться в живых. И он хладнокровно вычеркнул и её, и того несчастного наёмника для того, чтобы получить новые ниточки, за которые можно было бы дергать.
        - Подлая дрянь, - сказал Ростислав секунду спустя. А затем время снова словно замедлилось по его приказу. Он очень быстро поднялся, и пока Яромир медленно поворачивал голову, уже схватил того за руку, и через мгновение послышался сладкий хруст сломанных костей. И снова время потекло своим ходом, и уже через мгновение телохранители, оказавшись рядом, отшвырнули Ростислава прочь. Яромир же, надо признать, обладал колоссальным самоконтролем. Всего-то немного пошипев от боли, он сказал:
        - Ты всё равно поедешь с нами, хочешь ты этого или нет. А теперь посиди-ка недельку без еды - авось сговорчивее станешь…
        Прошли сутки. Никакой еды не было, воду дали всего один раз. Сокамерников не было, так что Ростислав находился в полном одиночестве, одолеваемый горестными мыслями.
        Так вот он какой, конец. Ростислав никогда не согласится на его предложение. Любовь всей его жизни покинула этот мир навсегда. И всё из-за него. И если он согласится на это - то предаст её ещё и посмертно. Нет, ни за что не бывать такому бесчестью. Лучше умереть.
        Ростислав не сразу понял, что за крышкой подвала, в котором его держали, раздался какой-то шум. В следующий момент послышался звук падающих тел. Еще через десять секунд щёлкнул замок, и дверь наружу распахнулась. Взломщиков - другого слова Ростислав подыскать не мог - было двое. Один спрыгнул в люк, второй же оставался наверху.
        - Поставь его на ноги, Иланташ, - невероятно красиво прозвучал первый голос. Чьи-то ладони, неожиданные цепкие и холодные, взяли Ростислава за руки и бережно подняли. Впрочем, в следующую секунду обладатель холодных цепких рук бросил его и отскочил.
        - Предупреждать надо, Олланиэль! Он меня сссчитал! - злобно прошипел он, пока Ростислав силился понять, как такое возможно: человек-ящерица.
        - Вот и хорошо, - донёсся невозмутимый голос сверху, - значит, мы наконец-то нашли того, кого надо. Осточертело уже по мирам прыгать…
        Некий Иланташ снова подошёл к Ростилаву и, теперь уже не касаясь непосредственно его кожи, попытался поднять юношу на ноги ещё раз.
        - Оставьте меня в покое, - устало ответил парень. Любопытство, вспыхнувшее было в нём, погасло в следующую секунду. Алёны больше нет, на его руках - кровь, и пусть это была лишь честная месть, легче от этого не было. Безнадёжность, ненадолго было отступившая, навалилась с новой силой.
        - Нет, мой зелёный друг, так ты его не поднимешь. Ступай сюда.
        Человек-ящер вышел из подвала, женщина же спустилась вниз. Теперь Ростислав мог рассмотреть её, и ему вновь пришлось удивиться. Она была невероятной красоты со странными заострёнными ушами и длинными черными волосами. Ласково улыбнувшись, она подошла к Ростиславу и сунула ему в руки флягу.
        - Пей, - сказала она, - это восстановит твои силы.
        Он покорно сделал пару глотков и, - о чудо, силы действительно начали возвращаться. Приятный кисло-сладкий вкус подействовал самым бодрящим образом. Стала возвращаться воля к жизни. Что за дела? Мать и отец всегда учили его, что предаваться унынию - страшный грех. Так нельзя. Тем более… когда месть ещё не завершена.
        Эта мысль подействовала на Ростислава как хлыст. Он быстро поднялся и оценивающе поглядел на своих спасителей, лихорадочно соображая… Раз они его освободили - значит, он им нужен. Зачем - догадаться нетрудно, почти всем людям - хотя к этим гостям такое слово вряд ли было применимо - всегда нужно от него только одно. Но если он им нужен - значит, и они могут ему помочь.
        - Что вы хотите со мной сделать? - спросил он, глядя в упор на женщину.
        - Мы уведём тебя туда, где ты будешь в безопасности. Где до тебя не доберутся эти люди, - благожелательно улыбаясь, ответила странная девушка.
        - Это куда же? - спросил Ростислав, - эти люди обладают огромной властью, им покровительствует сам князь. Нет такого места, где я теперь был бы в безопасности.
        - И всё же оно есть, - мягко сказала девушка, - дальше, чем за тридевять земель, дальше, чем через море-океан. Мы тебе всё расскажем, просто доверься нам.
        - Не так быстро, - тихо ответил Ростислав, - один человек, который почти наверняка находится здесь, виноват в смерти девушки, которую я любил. Я не хочу так это оставлять. Он должен умереть.
        - Мне очень жаль, но мы не можем вмешаться в историю этого мира, - покачала головой его собеседница.
        - Что значит - этого мира? Откуда вы вообще взялись?
        - Мы объясним тебе, когда будем в безопасном месте. Но, то, о чём ты просишь…
        - Необходимо, - сквозь зубы закончил Ростислав, - тем более, не получив меня, он вполне может отыграться на моей семье. Если мне придётся, как я понимаю, уйти навсегда, я желаю знать, что мои близкие в безопасности!
        - Что он там тебе говорит, Олли? - спросил Иланташ.
        - Кажется, кто-то из здешних жителей убил ту, кого он любил. Переход в этот мир позволил мне немного освоить здешний язык, но всё равно трудновато понимать. Он хочет, чтобы мы помогли его убить. И прекрати называть меня Олли!
        - Нет. У нассс мало времени, ты же сама знаешь, не говоря уже о том, что вмешиваться…
        - Да знаю я! И все-таки мы должны ему помочь. Крайне важно завоевать его расположение, - диалог с таисианом эльфийка вела на староимперском, которого Ростислав тогда ещё не знал, но который понимал я, - если мы просто украдём его, то он никогда не пойдет на сотрудничество и не сделает то, что должно. Кроме того, - задумчиво добавила она, - мы и не будем вмешиваться в историю этого мира. Ему нужна месть - пусть он её и вершит…
        Ростислав ошибся. Он думал, что находится в городской темнице, но нет, это оказался двухэтажный терем, предназначенный для важных людей, останавливающихся в городе по государственным делам. Поднявшись на первый этаж, он увидел, что ещё двое охранников, оглушенные, лежат возле входной двери. На втором этаже сладко спал, прислонившись к стене, ещё один стражник. Несколько секунд - и он тоже без сознания лежит на земле. Человек-ящерица и девушка с длинными ушами кивнули ему, показывая, что пусть чист. С гулко стучащим сердцем Ростислав открыл дверь.
        Это оказалась шикарная опочивальня. Яромир лежал на огромной двуспальной кровати. Покалеченная рука была перемотана тканью. Он лежал на спине и безмятежно спал. Глядя, как его живот мерно поднимается и опускается в такт дыханию, Ростислав почувствовал, как его разум начинает заполнять гнев. Он здесь, лежит и спит, между тем как Алёна, его Алёна больше никогда не сделает ни одного вдоха. Он подошёл к нему и ударил ребром ладони по животу. Яромир мгновенно проснулся, но пошевелиться уже не мог. Невероятно медленно Ростислав подошёл к столику, где лежал нож, взял его в руки и так же медленно подошёл к послу. Ростислав видел и наслаждался тем, каким ужасом было искажено лицо Яромира, но в глубине его серых глаз светилось злобное торжество.
        - Это тебе за Алёну, проклятый. Пусть боги уничтожат твою душу без права снова вернуться в этот мир, - и в то же мгновение опустил нож прямо ему в глаз. Тело Яромира дёрнулось и застыло, только тонкая струйка крови потекла из-под ножа.
        Ростислав вышел четыре минуты спустя.
        - Это всссё? - спросил его сердитый голос из-под капюшона.
        - Да, - вспышка ярости, придавшая ему сил сделать то, что должно, снова сменилась равнодушием, - теперь ведите меня, куда хотите.
        - Я прекрасно понимаю, как тебе сейчас тяжело, - та, которую спутник в капюшоне называл Олланиэль, ласково приподняла его подбородок и взглянула в измученные страданием глаза, - тебе в этом мире больше не место. Мы заберём тебя туда, где у тебя будет шанс начать новую, совершенно другую жизнь.
        Покинув терем, они около получаса шли вдоль реки. Вернувшись к тому же злосчастному валуну, где всё произошло, Ростислав увидел небольшую синюю арку.
        - Что это?
        - Это портал в наш пир. Проще говоря - дверь. Там - твоя новая жизнь. Просто иди вперёд, и ничего не бойся…

* * *
        (Реальность)
        Я, Демьян, очнулся на полу Храма.
        - И что скажешь, - спросил скелет, сидевший неподалёку и глядевший на меня.
        - Сказать можно многое, - задумчиво проговорил я, поднимаясь на ноги и переваривая полученную информацию, - Прежде всего - тебе не повезло. Настолько не повезло, что это невезение не может быть естественным. Как будто кто-то посторонний сделал всё для того, чтобы сломать тебя. Мое мировоззрение построено на том, что в этой жизни всем живущим дано испытать добра и зла в равной мере. Ты же потерял любимую, этот мир тоже вряд ли был к тебе так гостеприимен. И ты находишься здесь уже почти двести лет. Так не может быть, - моему сочувствию Ростиславу не было предела. Это же ад, самый настоящий ад! Что, во имя всех богов, он должен был натворить в своих прошлых жизнях, чтобы так долго страдать в этой, искупая свою вину?!
        - Мне было очень тяжело. Я так устал. Я не могу спать, не могу впасть в забытье, - устало щёлкал скелет, - я вынужден существовать каждый миг. Я умолял богов, судьбу, всевышние силы об одном… Пусть это кончится!!!
        - Я хочу это прекратить, - тихо сказал я, набравшись храбрости и положив руку ему на плечо, - помоги мне. Как пройти дальше?
        - Текст. Ты прочитал его?
        - Да, но…
        - А здесь начинается самое интересное, - впервые в голосе скелета прозвучали какие-то эмоции, помимо печали, - попробуй зачерпнуть немного огня.
        Осторожно подойдя к чаше с пламенем, я протянул туда руку. Жар был такой же, как и всегда, когда я подносил руку к огню слишком близко. Зажмурив глаза, я сунул руку в жаровню. Невероятно, но боли не было. Вытащив руку, я увидел, что на ней остался огонёк.
        - А теперь зажги факелы вокруг себя.
        Только в этот момент я увидел, что на стенах вокруг меня висит одиннадцать факелов: двое по бокам от двери в следующую комнату и по три штуки на остальных стенах. Я подошёл к одному, зажёг его, потом второй, третий… но внезапно огонёк в моих руках погас. Вслед за ним погасли и факелы, которые мне удалось зажечь.
        - У меня… не получилось, - растерянно сказал я Ростилаву.
        - Я тоже с первой попытки только один зажёг, - ответил скелет, - попробуй ещё.
        Я снова зачерпнул огня, теперь уже двумя руками. И бережно, любовно поддерживая его, медленно пошёл вокруг факелов. Шесть… семь… восемь… и на девятом пламя иссякло, и все факелы снова потухли.
        - Отлично. Мне больше семи зажечь так и не удалось, - одобрительно сказал Ростислав, - и то, наверное, попытки с десятой…
        - Но ты в этом не виноват, - сказал я, возвращаясь к источнику огня, - тебе некому было помочь и подсказать. Но ты сейчас можешь это сделать. Прошу тебя, хотя бы намекни, что я делаю не так?
        Но скелет в ответ лишь покачал головой.
        - Ты должен догадаться сам, иначе тебе не пройти это место. Пробуй еще!
        В растерянности я взял еще огня и принялся зажигать факелы снова. Уже пять, шесть. Но как же это все-таки глупо, какой-нибудь дракон вроде Алаэрто справился бы с этим заданием играючи, просто плюнув огнём, куда надо. И в тот самый момент, когда я вспомнил Алаэрто, меня охватила злость… и в следующий момент я ощутил ужасную боль на своих руках.
        Закричав, я упал на пол, принимаясь тушить ладони, но уже через три секунды обнаружил, что на моих руках огня давно уже нет, кожа была полностью невредима, ни малейшего намёка на ожог, но вот боль… боль ещё отдавалась эхом в моих руках.
        - А теперь вспомни, что ты сделал в тот момент, когда тебе стало больно, - сказал Ростилав.
        - Да ничего я не делал, - растерянно ответил я, - огонь разносил. Хотя…
        Ну конечно! Злоба, огонь так на неё реагирует. Ведь это пламя жизни - и нести его нужно лишь со светлыми помыслами. Бесстрашно окунув руки в огонь, я зачерпнул новое пламя и медленно понёс его по факелам, вспоминая всё то хорошее, что мне удалось сделать, и что со мной приключилось в этом мире… Кейден, его крестик, откровения Райлисса… три, четыре… Кермол и Неридот… Знакомство с Сайрашем… шесть, семь… деревня таисианов, Аксоша… милосердие к Кичандашу и возвращение Сайрашу доброго имени… восемь… Университет, студенты… Нет, пламя угасает, дальше! Защита орков, отражение нападения… девять… посаженный жёлудь, эльф с красавцем-грифоном, несущий меня по Зачарованному лесу… десять … И Миариали…
        Одиннадцатый факел так долго не хотел загораться, что я уже почти было поверил, что придётся начинать всё заново. Однако же медленно, но верно, искорка за искоркой, но он разгорелся и осветил всю комнату. Три огненные печати пришли в движение, и я услышал скрежет. Створки каменной двери начали медленно разъезжаться.
        - Удачи тебе, - сказал Ростислав, - ты просто молодец, никто из других не справился так быстро, как ты. Умоляю тебя, сделай всё, чтобы это кончилось. И, да, возьми это - он протянул мне приятный на ощупь кусок ткани, - это платок моей… Алёны. На удачу.
        - Спасибо, - от всего сердца поблагодарил я. Сделав несколько шагов, я услышал, как захлопнулась за мной дверь. Я был в новой комнате, и здесь меня ждало следующее испытание.
        Глава 6.2
        ГЛАВА 2. ВТОРАЯ.
        Вторая комната представляла собой что-то вроде шахматной доски, только размером десять на десять клеток по полтора метра каждая. И, судя по всему, это были какие то нажимные пластины-ловушки. На одной из них лежал ещё один скелет, и шипы, вышедшие из пластины, весьма живописно проткнули его. Через несколько секунд скелет, повернув в мою сторону голову, встал и невозмутимо пошёл ко мне напролом. Шипы то и дело вырывались, протыкая его, но скелету на них было, мягко говоря, плевать. Впрочем, пару раз они сбили его с ног, но сильно это ему не помешало. Наконец, он подошёл ко мне и что-то проговорил на непонятном языке. Я примерно прикинул, что это должен быть китайский или японский.
        - Боюсь, я не понимаю вас, - сказал я на общеимперском Авиала.
        - Очень жаль, - невозмутимо ответила скелет. Поскольку говорил он женским голосом, то я начал ассоциировать скелет как «её».
        - Я услышала тебя почти сразу. Я очень многое могу слышать. Хотя сначала и не поверила. Я давно уже потеряла надежду, что сюда кто-то придёт. Но ты здесь.
        - Да, я здесь, - осторожно ответил я, - а ты, значит, умела… слышать?
        - Да, - ответила она, протягивая ладонь и касаясь моей щеки, - тебе стоит посмотреть, как это было.

* * *
        (Воспоминания Хи)
        Китай, 1278 год. Прошло семь лет с тех пор, как монгольский хан Хубилай начал стремительный захват Китая. Ходят слухи, что последние представители династии Сун ещё ведут отчаянную борьбу с Хубилаем, но для города Паньчжоу, а в частности, для поселка Хон Ви, всё давно было кончено.
        Хи Та, дочь двух крестьян (третий ребенок в семье), шла к своему учителю музыки Мио Тао в самом прекрасном расположении духа. Ещё бы, ведь уроки музыки - единственная отрада для неё. Дома ей приходилось почти всё время хлопотать по хозяйству вместе с матерью, а порой и трудиться на рисовых полях, помогая отцу и двум братьям. И хотя мужчины делали всё, чтобы девушке не приходилось гнуть спину на плантации, порой даже их совместных усилий оказывалось недостаточно.
        Проходя по улице, Хи Та привычно скользила взглядом вдоль стареньких, покосившихся домиков соседей. Но дом Мио Тао резко отличался от прочих: старик бережно ухаживал за ним, всегда вовремя подкрашивая и ремонтируя, так что каждый прохожий мог немного порадоваться ярким краскам и замысловатым узорам. Еще на полпути Хи услышала, как он играет на флейте, как легонько притопывает ногой в такт мелодии, как скрипит его старое кресло… Она многое умела слышать. Всё началось, когда девочке было девять лет. Во время свадебного празднования у одной из подружек невесты с головы ветром сорвало красивую ленту, которая зацепилась за высокое дерево. Естественно, сразу нашёлся доброволец, готовый вернуть ленту красавице. И вот, когда он под одобрительные комментарии проделал две трети пути, маленькая Хи вдруг закричала:
        - Нет, не наступай на эту ветку, я слышала, как она хрустнула.
        Естественно, никто ей не поверил, да ещё на смех подняли: как можно в таком шуме расслышать хруст ветки на высоком дереве? Пожав плечами, ухажёр полез дальше. И уже через несколько секунд сидел на земле с ушибленной задницей. Пока окружающие переваривали сей факт, Мио Тао, уже тогда преподававший музыку, заявил:
        - Раз у этой девочки такой сильный слух, я беру её себе в ученицы.
        А через два года эта ученица сделала то, что спасло всю деревню…

* * *
        Она знала, что страшные люди идут - ветер донёс их голоса, злые, жестокие… звериные. И тогда она поняла, что у неё один шанс. Всего один шанс. Маленькая одиннадцатилетняя девочка сделала то, что защитило всех от гнева монголов.
        На рассвете, когда все спали (ибо лишь она знала о том, что плохие люди идут сюда), Хи наскоро оделась, взяла флейту и вышла навстречу полутысячной армии Хубилая. Ей было очень-очень страшно, но ласковый и спокойный голос уверял девочку, что она всё делает правильно, и всё обязательно будет хорошо. И с первыми лучами солнца она заиграла. Она играла, вплетая свои звуки в звуки просыпающейся природы. Это было ни на что не похоже. Её уникальный слух позволял так тонко чувствовать малейшие звуковые нюансы, что мелодия казалась божественной. Дважды кто-то поднимал лук, намереваясь пристрелить её, но всякий раз его одергивали. Потому что мелодия брала за душу. Потому что многие в войске плакали. Стыдились, тайком утирали слёзы, которые, однако, невозможно сдержать, если ты человек с живой душой.
        Ни у кого так и не поднялась рука на маленькую девочку. Ни у кого не хватило духу прервать божественную музыку. Она играла почти двадцать минут - и никто в войске не пошевелился. Наконец, закончив мелодию, она отняла флейту от губ и опустила глаза. Она слышала, как предводитель тяжело спешился и подошёл к ней. Он протянул руку и на удивление осторожно приподнял её личико, чтобы получше его рассмотреть.
        - Весьма… весьма недурно, - сказал он, с трудом выдавливая из себя слова. Ему было очень трудно говорить, потому что на поле брани не место разговорам. Можно лишь громким рыком отдавать приказы, чтобы тебя услышали все, и ни у кого не возникло сомнений ослушаться команды.
        - Как же тебя зовут, дитя? - спросил он. Хи, напрягая все силы для того, чтобы её голос не задрожал, назвала свое имя.
        - Ты очень храбрая, раз не побоялась выйти одна против всего моего воинства, - продолжил монгольский хан, - ты… ты будешь достойной женой для одного из моих сыновей. Мы не тронем твою деревню, но знай: когда придёт время - я вспомню о тебе… Хи Та…
        И они ушли. Как и обещал Хубилай. А маленькая и бледная Хи смотрела, как к ней с холма бежит Мио Тао. Он обнимает её, и они оба плачут от счастья…
        Семь лет пролетели, как один миг, и Хи всё чаще тревожили слова Хубилая. Да, тогда обошлось без кровопролития, но она помнила, что должна была разделить судьбу с одним из его сыновей. И всё это было бы не так ужасно… если бы Хи уже не испытала настоящей любви.
        Его звали Тун Би. Жил он в соседнем посёлке, который, помимо выращивания риса, промышлял добычей сурьмы и ее продажей. Благородным происхождением он не отличался - сын шахтёра. Познакомились они, когда три соседских посёлка вместе отмечали вступление в силу года Свиньи. Ничего особенного. Просто между шестнадцатилетними подростками вспыхнула искра. Они проговорили тогда весь вечер, с каждым мигом всё сильнее ощущая родство душ. А год назад… произошло то, что происходит между всеми теми, кто испытывает такие чувства. Её любовь была настолько яркой, что она пошла на это, презрев традиции, презрев потенциальный позор, и, когда он спал возле неё, она обнимала его, слушая дыхание, слыша движение каждого его мускула и желая раствориться в нём без остатка…

* * *
        - Тебя что-то гнетёт, девочка моя? - мягко спросил Мио Тао. Хи изумлённо вздрогнула и очнулась от транса. Оказалось, пока она думала о Туне, ноги сами донесли её к старому учителю музыки.
        - О любимом своём задумалась? - лукаво спросил он. В глазах старого человека мелькнула озорная искорка, на короткий миг превратив старое лицо в молодое и полное жизни. Хи недоуменно моргнула - нет, конечно же, ей показалось.
        - Да, - грустно ответила девушка. Она доверяла своему учителю и знала, что он не выдаст её тайны.
        - Ничего, девочка моя, ничего. Будда даст - поженитесь.
        - А что, если не даст? А что, если не будем? Я была готова к жертве, но лишь до тех пор, пока не поняла, что я должна буду отдать. У меня нет сил на это, учитель, - горестно вздохнула Хи, - я не смогу.
        - Не думай об этом, девочка моя. Будда всех нас любит и желает нам только добра. Но для того, чтобы человек мог набраться житейской мудрости и отличать добро от зла, он и посылает нам эти испытания. Выдержишь свои - будет тебе счастье, уж можешь поверить старику. А теперь идём, не будем терять времени.
        Сегодня занятие было на берегу пруда. Недалеко от них весело чирикали воробьи. Мирно текла вода из ручейка, который впадал в пруд.
        - Вот твоё задание на сегодня. В прошлый раз ты испробовала активный способ воздействия музыкой на природу. Ты играла, и звуки природы двигались вокруг твоей мелодии. Теперь же попробуй пассивный способ. Улови мелодию природы и тонко, ненавязчиво вплети в неё свою музыку.
        Хи послушно поднесла флейту к губам. Для любого другого человека, если, конечно, он не гениален от природы, такая задача была бы не по силам. Но для Хи с её уникальным слухом подобных преград не существовало. А вечером все изменилось…

* * *
        Когда Хи и Мио вернулись в посёлок, то увидели на небольшой сельской площади почти всех жителей. Они окружали трёх всадников на чёрных конях. Тот, что спереди, громко и, видимо, не первый раз, произнёс:
        - Я жду девушку по имени Хи Та.
        Девушка сразу догадалась, кто это. Ах, как она надеялась, что этого не произойдёт, что о ней забудут, но нет. Жертва была принесена в долг, и наступило время расплачиваться.
        - Я Хи Та, - сказала она, рассекая толпу и выходя к всадникам. Оказавшись рядом с тем, кто звал её, она почтительно поклонилась. Всадник спешился и подошёл к ней.
        - Меня зовут Баксис, - представился он, бережно беря Хи за подбородок и поднимая её лицо. Девушка осторожно принялась его рассматривать. Смуглая кожа, но не такая, как у потомственных чистокровных монголов; как видно, Баксис был ребёнком от смешанного брака. Тёмные волосы, немного округлое лицо. И серые глаза, на дне которых угадывалась какая-то тайна. Надо признать - юноша был весьма недурен собой. «Но я его не люблю» - горестно закончила свою мысль Хи.
        Дальнейшие действия были самыми что ни на есть заурядными. Хи отвела Баксиса к себе в дом и представила родне. Разумеется, тут же был дан лучший ужин, который смогла состряпать мать Хи, пока она водила его по деревне и рассказывая о себе, попутно задавая вопросы о нём самом. Баксис попросил, чтобы местные жители позаботились о лошадях, накормили их, напоили и вычистили. Когда Хи спросила Баксиса, надо ли устроить его телохранителей, он покачал головой:
        - В сарае ночь проведут, ничего с ними не станется. К сожалению, они из той породы людей, которые не могут достойно принять гостеприимство. Непременно надо местную девку опозорить.
        Хи промолчала. Хотя её деревню миновала напасть захвата монголами, она представляла, как обращаются с побеждёнными захватчики. В особенности, с женщинами.
        - Вам покажется это странным, но мой отец никогда не допускал подобных вещей. По крайней мере, тем, кто находился в его личном отряде, - сказал Баксис, словно прочитав мысли девушки, - за нашим отрядом постоянно шёл караван из нескольких десятков женщин. Любой мог удовлетворить свою… нужду. Я беру со своего отца пример. Однако не все, к сожалению, могут себя контролировать.
        - Как же они вообще тебя слушаются? - спросила Хи.
        - В восточном Китае остались их семьи. Очень многочисленные. И если я с тобой не появлюсь в Паньчжоу через двое суток, моему отцу будет направлен почтовый сокол с соответствующим указанием. Так что будь их воля, они бы сегодня пешком понесли нас в Паньчжоу на своих спинах.
        - Это так жестоко.
        - Согласен с вами, Хи. Но другого способа контролировать таких людей нет. Уж можете мне поверить.
        Наконец, показывать в деревне Баксису больше было нечего, и Хи повела его в дом. Баксис был очень вежлив с семьёй Хи, должным образом обращаясь прежде всего с её отцом и даже принеся положенные в таком случае дары - несколько золотых украшений. И ни одним своим поступком не унизил их тем фактом, что он, в общем-то, приехал за тем, что уже очень давно принадлежит ему. Он сообщил им о том, что завтра они направятся в Паньчжоу, где через несколько недель и состоится свадьба. Где же именно они будут жить, Баксис не сказал. Очевидно, ещё и сам не определился. Хи молча сидела и слушала его, изредка кивая головой. И в этот момент она вздрогнула. Ибо её чуткий слух уловил голос. Голос того самого человека, которого она так полюбила. Он очень тихо произносил её имя: «Хи Та…»
        - Я ненадолго, - сказала Хи, вставая из-за стола, - свежим воздухом подышу.
        Выйдя из дома, она почти бегом бросилась в сторону пролеска, откуда звучал родной голос. Несколько минут - и вот она видит его, сидящего под деревом с травинкой в зубах и насвистывающего какую-то песенку.
        - Тебе не стоило сюда приходить, - сказала Хи, согнав с лица счастливое выражение и придавая ему серьёзный вид, - за мной приехал тот, кому я была обещана. Мы больше не можем быть вместе.
        - Как? - травинка Туна упала на землю, он поднялся и грустно посмотрел на девушку, - неужели так скоро?
        - Мне жаль, но это так.
        - Но он увезёт тебя туда, где я тебя никогда больше не увижу. Так… давай хотя бы попрощаемся.
        Он медленно подошёл к ней. Она тихонько плакала. Он нежно взял её за виски и поцеловал. И поцелуй был долгим. Очень долгим. Катастрофически долгим…
        - Так вот каким свежим воздухом ты вышла подышать, моя суженая, - раздался едкий голос сзади. Баксис стоял недалеко от них, и в его глазах веселье смешалось с бешенством.
        - Нет, Баксис, прошу тебя, - взмолилась Хи, бросаясь к нему, - мы просто попрощались, он сейчас же уйдет, и ты больше никогда его не увидишь, клянусь!
        - Отлично. Вот пусть и проваливает, пока я добрый, - прошипел Баксис, - потому что не очень-то весело будет жить твоей семье, если вся деревня прознает, чем ты тут занимаешься вдали от всех… при готовом-то женихе…
        Тун, покорно развернувшийся и побредший прочь, после этих слов, внезапно развернулся и кинулся на Баксиса с криком:
        - Да ты и пальца её не стоишь, ничтожество!!!
        Терпение Баксиса окончательно лопнуло. Подпустив Туна достаточно близко, он сделал опережающий замах рукой в латной перчатке, и, уклонившись от его броска, нанёс ему мощный удар в висок. Послышался противный хруст. А через несколько секунд Туна Би не стало.
        Хи ахнула. Слух никогда её не подводил, но нет, только не сейчас, это невозможно, не может этого быть, он не может лежать здесь мёртвый, это неправда. Это неправда! ЭТО НЕПРАВДА!!!
        - Убийца! - закричала она, бросаясь с кулаками на Баксиса.
        - Он сам виноват, - хладнокровно ответил юноша, хватая Хи и удерживая её, - я дал ему шанс, которого не дал бы никто другой. Шанс уйти и прожить свою жизнь. Не запятнав при этом репутации ни своей семьи, ни твоей. Он им не воспользовался. А теперь прекрати истерику, вытри слёзы и пошли обратно. Постарайся сделать так, чтобы твоя семья ни о чём не догадалась. Это в их интересах, поскольку ты-то отсюда уедешь, а им ещё предстоит здесь жить.
        Шок быстро сменился апатией. Баксис повёл её домой, и она молча повиновалась. Она вежливо улыбалась всем, кто ей встречался. Наконец, она оказалась около своей комнаты.
        - Завтра утром отъезжаем в Паньчжоу, - бесстрастно сказал Баксис, всё время державшийся рядом, - рекомендую хорошо отдохнуть - потому как тебе, не привыкшей ездить в седле, понадобится много сил для этого путешествия. Можешь так же взять памятные для тебя вещи. Одежду не бери - скоро у тебя её будет столько, что на всю жизнь хватит. Твои родители были так добры, что постелили мне внизу. Спокойной ночи… милая.
        И вот Хи осталась одна. Нельзя передать словами ту бурю эмоций, которая в ней бушевала, так же резко сменив апатию. Зная, что её жизнь уже не принадлежит ей, она, тем не менее, лелеяла призрачную надежду, что со временем надоест Баксису и сможет покинуть его. Но теперь и на это надеяться не имело смысла. Её возлюбленный лежал там, в лесу, с проломленным черепом, и она больше никогда не услышит его голоса, его дыхания, биения его сердца… никогда. Внезапно, как будто из кусочков мозаики, в её голове сложился план мести. О, она отомстит. Вот только надо уехать подальше отсюда, чтобы деревне не пришлось нести ответственность за её ужасный поступок.
        На следующий день Хи и Баксис, благословлённые матерью девушки, выехали в путь в сопровождении двух телохранителей. Ехать Хи пришлось, обнимая Баксиса за спину. На звероподобных охранников она старалась не смотреть - ещё в самый первый раз увидев их лица, она не могла поверить, что у них есть семьи, жены и дети, которые их любят и ждут. Хотя… любят ли? Возможность жить с любимым человеком - это невероятный дар, данный далеко не всем. В чём она сама горько убедилась.

* * *
        День тянулся невыносимо долго. Унылые образы сменялись один другим: степь не радовала путников разнообразием. Баксис повесил себе на пояс флягу с водой, чтобы Хи могла в любое время снять её и напиться.
        И вот долгожданный вечер. Охранники устроили небольшой лагерь и развели костёр. Поев, Баксис сказал Хи:
        - Милая, принеси нам вина. Оно в правой фляге на моём коне.
        - Вино? Дело твое, но неужели ты хочешь пить вино, которое грелось на солнце весь день? - спросила Хи, вставая и направляясь к коню Баксиса.
        - Не переживай, дорогая - улыбнулся Баксис, - это специальное вино. Его и надо пить тёплым.
        Баксис ещё не ответил, а Хи уже сняла одну из заколок со своей головы, вскрыла её и высыпала сонный порошок во флягу с вином. Эту заколку с секретом мать подарила девушке, когда той исполнилось пятнадцать лет. Затем, как ни в чём не бывало, вышла из-за коня, подошла к Баксису и отдала ему флягу. Он со своими охранниками почти в момент осушил её. Буквально минуту поклевав носами, все трое уснули мёртвым сном. Вытащив вторую заколку, Хи извлекла оттуда миниатюрное лезвие. Аккуратно нащупав на шее Баксиса артерию, она загнала туда свою заколку. Из-за того, что тело было расслаблено снотворным, кровь неожиданно быстро стала вытекать из раны. Вытащив лезвие и кое-как подрезав коням стремена, Хи бросилась бежать. Неважно, куда, неважно, зачем. Главное найти место, где можно укрыться и переждать. А потом… а что потом, Хи не знала. Назад пути нет. Баксис мёртв, Тун мёртв. Будущее девушки было так же безжизненно и пустынно, как и окружавшая её степь.
        Внезапно Хи почудилось, что кто-то бежит за ней. Использовав свой слух, девушка поняла, что ей не показалось, однако сил для того, чтобы распознать погоню, уже не оставалось. Тяжёлые шаги едва ли не сотрясали землю, и они приближались. Хи, только присевшая для того, чтобы перевести дух, вскочила и снова побежала.
        Прошло полчаса. Хи, измотанная дневным путешествием, больше не могла пошевелиться. Она упала и взмолилась про себя, чтобы телохранители - а кто ещё это мог быть? - убили её быстро. Однако ей стали мерещиться уже совсем необычные вещи.
        - Что, гном, устал ножками перебирать, - насмешливо спросил кто-то низким, чуть ли не рычащим голосом.
        - Молчал бы лучше, клыкастый. Хватай её и скорее к порталу. Из-за этой бегуньи мы запросто можем опоздать…

* * *
        (Реальность)
        Вновь открыв глаза, я обнаружил, что я - это снова я. Хи Та сидела неподалёку, опустив голову. Как видно, воспоминания снова причинили ей боль.
        - Ну, что скажешь?
        - Донельзя похоже на путь Ростислава. Не надо быть гением, чтобы догадаться. Спокойная жизнь. Которая потом нарушается вторжением извне. Потеря любимого человека. И убийство. Слишком много совпадений. Я должен идти дальше.
        - Боюсь, это только на словах кажется простым, - грустно молвила она, - мне вот этого сделать так и не удалось. И даже те двое, что были тут до тебя, прошли это место лишь чудом.
        - И как же мне пройти? Ты можешь помочь? - спросил я.
        - Я могу лишь намекнуть, но догадаться ты должен сам. Правильно ли я понимаю, что тебе удалось зажечь все факелы в предыдущей комнате?
        - Да, - подтвердил я, - это так.
        - С какой попытки?
        - Да… с четвёртой, кажется.
        - В самом деле, - Хи, до того смотревшая на противоположную дверь, повернула пустые глазницы в мою сторону, - тогда дело может и выгореть. Ну, хорошо. Становись на эту плиту, - она указала на вторую слева чёрную платформу. Я подчинился.
        И в этот момент в моей голове снова стала прокручиваться вереница воспоминаний. Вспомнить хотя бы бессовестного погонщика орла, чей питомец едва меня не покалечил…
        Внезапно в комнате раздались щелчки. Напряжённый, я принялся их считать. Шесть…десять…четырнадцать…
        - А теперь внимательно обдумай то, что ты вспомнил, - сказала Хи, - но поставь себя на место того, о ком подумал дурно!
        Подумал дурно? А почему бы и нет? Их учили охранять свой дом от незваных гостей, верно? Этот всадник рос, искренне веря в свои убеждения. Он знал о твоей роли, но всё же он видел в тебе опасность. И что же ты сделал со своим даром всеведения? Ничего. Обидев и его, и его питомца, ты после не сделал ничего, чтобы это исправить, хотя он, поступивший по своим убеждениям и воспитанию, ни в чём не виноват…
        Внезапно в комнате из четырёх платформ вырвались острые копья. На одной - всего через одну плитку от той, где стоял я.
        - Отличная работа, - сказала Хи, - делай шаг вперед.
        И снова воспоминание… Сёстры, как же мне не вспомнить о них? Трижды он нападали на меня, применяя всё новые хитрости и ловушки… трижды они испытывали моё терпение, желая претворить в жизнь пророчество о гибели Авиала… и, в конце концов, мне тоже пришлось убить…
        Щелчки снова заполонили комнату, но в этот раз их было намного больше…тридцать…сорок…пятьдесят четыре…
        - Обдумывай, - крикнула Хи, - обдумывай скорее!
        А что здесь думать? Что я знаю о Молчаливых Сёстрах? О том, почему они так ревностно относятся к пророчествам? К поворотам судьбы? Ничего. Всё, что ты смог сделать - это несколько раз сдержаться. Был ли у меня иной выход? Не знаю. Я был слишком ослеплён своим горем и своей яростью, мне ни до чего не было дела. И я слишком боялся за Сайраша…У меня нет ответа на этот вопрос.
        Комната снова ощетинилась копьями. И в этот раз они вышли из куда большего количества плит.
        - Двадцать семь, - посчитала Хи, - ровно половина. Делай шаг вправо…
        Прошло больше двух часов. За это время я сделал ещё восемь шагов вперёд и два шага в сторону. Мой мозг был совсем измучен. Я стоял на последней плитке, дрожа от страха. Из меня было выдернуто одно из моих самых страшных воспоминаний. И я не знал, как мне правильно его обдумать. Как мне следовало поступить. И после девяноста двух щелчков из пластин снова стали выходить копья. Много… очень много… из семидесяти восьми плит копья пронзили воздух, и пять из них - вокруг меня.
        - Если бы это был не последний рубеж, - сказала Хи, - тебе пришлось бы делать шаг назад. А так - иди вперёд. Опасность миновала, ты справился.
        Я сделал шаг вперёд. Все без исключения плиты мгновение спустя ощетинились копьями, после чего втянули их обратно. Хи подошла ко мне.
        - Спасибо за помощь, - искренне поблагодарил я, все ещё дрожа от страха, - мне… пора… идти дальше….
        - Погоди. Возьми, - Хи откуда-то извлекла тусклую ленту, которая раньше была красной, и протянула её мне, - это…Тун подарил мне в день нашей первой встречи. Возьми, - повторила она, - на удачу.
        - Спасибо, - ответил я, пряча подарок в нагрудный карман вместе с платочком Алёны, который дал мне Ростислав.
        - Пройди Храм, молю. Прекрати эту жуткую пытку существованием. Тун где-то там, ждёт меня. Я на всё согласна, лишь бы воссоединиться с ним.
        - Я сделаю всё, что смогу. Обещаю…
        Глава 6.3
        ГЛАВА 3. ТРЕТИЙ.
        В следующей комнате было невыносимо жарко. Даже в моём костюме из чешуи дракона, который сам адаптировался к внешней температуре, мне было душно и тесно. Приглядевшись внимательнее, я понял, что по всей комнате тянется какой-то… решётчатый коридор, похожий на трехмерный лабиринт. Но это было далеко не всё… Этот коридор постоянно пересекали попеременные потоки пара, который вообще непонятно откуда брался. Перспектива попасть под такую струю совершенно не радовала. Осмотревшись, я обнаружил ещё один лежащий в углу скелет. Совершенно справедливо не ожидая от него опасности, я смело двинулся навстречу ему. Однако внезапно он подпрыгнул и, набросившись на меня, повалил на землю.
        - Ты что, рехну… - возмущённо начал я, но пронесшаяся над головой струя пара заставила меня подавиться остатками своих слов.
        - Нет, я в здравом уме и твёрдой памяти, - оскалившись, сказал скелет на русском языке. Невероятно - уже второй человек со способностями оказывается родом из России. Однако мой поток мыслей был прерван тем, что скелет, не спеша слезать с меня, вдобавок внезапно стал меня ещё и обнюхивать.
        - Ну прекрати, - сердито сказал я, - и вообще, слезь с меня. Я уже догадался, что у тебя был сверхъестественный…
        - Нюх. Да, ты совершенно прав, - сказал скелет, вставая и, в свою очередь, помогая мне подняться, - мир для меня - это сотни запахов. Никакая собака не могла таким похвастаться. Но потом… а что толку тратить слова. Посмотри сам, как это было, - с этими словами скелет приложил свою ладонь к моему виску. Я, испытывая уже привычные ощущения, снова погрузился в поток чужих воспоминаний…

* * *
        (Воспоминания Олега)
        Россия, 1478 год. Район с Западной стороны Уральских гор - одна из самых дальних точек обширного на тот момент Новгородского Княжества. Давным-давно уже пришло известие о том, что великий князь Дмитрий Донской разгромил татар под предводительством последнего хана. Два года спустя Россию ждёт независимость. Тем не менее, на эту часть государства вторжение монголо-татар никак не повлияло: раз уж до Новгорода не смогли добраться теплолюбивые монголы, то тем более никак не могло их занести в деревню Пушино, затерявшуюся почти у самых Уральских гор.
        Вышеупомянутая деревня была ничем не примечательным населённым пунктом. Примечательным оно стало среди соседних поселений после того, как в нём родился мальчик с уникальным даром. Местные жители после первой же охоты дали ему прозвище «Чуткий нос», и он ни разу не посрамил его. Всё началось с того, как он в возрасте одиннадцати лет в первый раз пошел на охоту с отцом. И почти сразу - всего-то через час - вывел на целую нору бурых лисиц. Когда он только сошёл с привычной тропы и стал вести псов куда-то в сторону, отец был весьма недоволен таким поведением сына, но потом понял, что тот вовсе не дурачится, и доверился ему. Добыча превзошла все ожидания. Когда же отец дома спросил его, как у него это получилось, Олег ответил:
        - А я их просто почувствовал. Они так интересно пахли.
        Отцу, который затем пересказал эту историю соседям, тоже не поверили, и даже шкуры лисиц их не убедили. Они устроили мальчишке испытание: по всей деревне спрятали три куска мяса и велели мальчику разыскать их. Каково же было их удивление, когда мальчик принёс два куска мяса и сказал:
        - Третий кусок лежал в нише под сараем бабы Матрёны, но какая-то собака нашла его раньше меня.
        Удивлению жителей не было предела. После этого случая каждый мужчина деревни посчитал своим долгом хотя бы раз взять мальчика с собой на охоту. И всякий раз возвращался с богатой добычей.
        Все эти мысли мелькали в голове Олега, которому сейчас было семнадцать лет. Он лежал на печи и вкушал блаженство отдыха. Сегодняшняя охота была более, чем удачной. С кухни доносился запах стряпни… Запечённая кабанятина, кашка с маслицем, а в печи томился пирог с ягодами. И обычного человека такие запахи давно заставили бы изойти слюной, а уж для Олега такое ожидание было самой настоящей пыткой.
        Вдруг в дверь постучали. Мать Олега пошла открывать, и через несколько секунд голос, принадлежавший молодой девушке, попросился на ночлег. По привычке Олег потянулся к ней своим нюхом… но тут произошло что-то, что сбило его с толку. Гостья не имела никаких своих запахов. Чуть пахнуло хвоей - видимо, лесом шла, чуть навозом - значит, мимо коровника Степановны прошла. Но совершенно ничего своего. Как будто она никогда не потела, и одежда её - словно новая: никаких запахов, присущих вещам, которые уже долгое время имеют хозяина.
        От мыслей его прервала мать, позвавшая сына к столу. Когда Олег вышел, то увидел на столе третью деревянную миску (отец Олега сразу после охоты уехал в ближайшее крупное селение продать добычу), за которым, скромно прижимаясь к углу стола, сидела девушка. У нее были красивые серебристые волосы, отдававшие немножко белизной, заплетённые в две косы. Глаза серые, со смешинкой на дне.
        - Как же звать тебя, красавица? - спросила Василиса, мать Олега, когда все устроились за столом.
        - Златой меня родители нарекли, хозяюшка, - с улыбкой ответила девушка.
        - Какое необычное имя, - заметил Олег, с интересом смотревший на гостью.
        - Да. Родилась я в конце лета, аккурат золотая осень и бабье лето перекликнулись, вот и назвали меня Златой. Хотя волосы у меня сами видите, какие, - она с печальной улыбкой погладила свои косы, - так что не очень мне оно идёт, но куда деваться.
        Пока шёл разговор обо всяких мелочах, подошла очередь сладкого.
        - А куда да зачем ты путь держишь, Злата? - спросила Василиса, подкладывая ей кусок пирога.
        - А путь свой, хозяюшка, я держала именно сюда, в эту деревеньку от самой столицы. Прослышали уже и там о тебе, - сказала девушка, повернувшись к Олегу и с улыбкой посмотрев на него, - и зовут тебя туда по делу государственному. Много людей нечестных у нас водится как в самой столице, так и за её пределами. А с твоей-то помощью мы бы быстро их всех переловили.
        - Нет, - ответил Олег, - думается мне, что оклады за свой труд стражники получают немалые - вот пусть и отрабатывают их. А у нас не принято из родного селения далеко уходить, - боги отвернутся, удачи не будет, счастья в жизни не будет. Да и к тому же невесту свою я жду, так что вынужден на ваше предложение дать отказ.
        - Ладно, - разочарованно сказала Злата, - не по нраву, конечно, твой ответ Царю-батюшке будет, ну да что поделать. Не идти же против традиций и не тащить человека против воли, верно? Дозвольте уж тогда провести здесь ночь мне, а утром я отправлюсь в обратную путь-дорогу.
        Василиса стала собирать девушке постель. А Олег, встав из-за стола и избегая смотреть на Злату, быстро оделся и ушёл на улицу. Сегодня вечером он собирался встретиться с Марфой, своей подругой. И хотя до условленного времени был еще почти час, он не мог находиться рядом с гостьей.
        Придя к углу, где они обычно с ней встречались, он принялся ждать, уверенный, что придется простоять не меньше часа. Однако же, к его удивлению, Марфа вышла уже через пятнадцать минут. Когда она подошла, он взял её за руку, и они мягко коснулись друг друга лбами - обычное их приветствие.
        - Я сидела у окна, как вдруг увидела, что ты уже пришёл. Оделась и вышла к тебе скорее. Ты почему так рано? Случилось чего?
        Олег вкратце рассказал ей о внезапной гостье.
        - Понимаешь? У неё совершенно нет никакого своего запаха. Ни одежда, ни волосы, ни серьги - ничего своего. Как такое возможно?
        - По-моему, милый, ты преувеличиваешь. Мало ли на свете странных людей бывает. Не о том мысли твои. Этим летом я, наконец, войду в возраст…
        - И я приду свататься, - тут же откликнулся Олег, - непременно приду.
        - Не ты один придёшь, знай. Хотя в охоте и выслеживании дичи тебе нет равных, всё равно ты должен быть готов ко всему.
        - Непременно, милая моя, непременно.
        Они гуляли и разговаривали ещё около двух часов. И хотя на улице давно уже стемнело, Олегу отчаянно не хотелось возвращаться домой из-за Златы. Сдаться пришлось ему, когда в доме Марфы её бабка распахнула окно и прямым текстом позвала загулявшуюся внучку домой.
        Вернувшись, Олег увидел, что гостья уже спит на широкой лавке, где ей постелила Василиса. Радуясь, что ему не придётся с ней разговаривать, он юркнул на свою лежанку на печи и почти сразу провалился в беспокойный сон…

* * *
        Проснувшись наутро, он первым делом взглянул на лавку - девушки там уже не было. Одевшись и выйдя на кухню, он спросил у матери, возившейся с завтраком, куда делась гостья.
        - А она на реку пошла. Говорит, на плавающие льдины хочет посмотреть.
        Но Олег никак не мог унять беспокойство. Одевшись, он выскочил на улицу. Каково же было его удивление, когда он увидел старую бабушку Марфы, которая махала ему рукой из своего окна. Когда он подошёл к ней, чтобы узнать, в чём дело, она сказала:
        - Ой, Олежка, беду я чую, Марфушка на речку за водой пошла, всегда в двадцать минут оборачивалась, а сейчас её уже полчаса как нету. Прошу тебя, сбегай, посмотри, чего с ней там. Ох, неспокойно у меня на сердце.
        Дважды Олегу говорить не было нужды. Стрелой он помчался на речку. Через пять минут он увидел валявшиеся на берегу реки коромысло и два ведёрка.
        - Марфа!!! - закричал он. Но ответа не было.
        Тогда он закрыл глаза и сконцентрировался, используя свой талант так сильно, как ему ещё никогда не приходилось этого делать. Десятки, сотни разных запахов мгновенно ворвались в его обоняние, но он отмёл их, выискивая то знакомое, родное, единственное…
        Запах уводил его вправо по берегу, далеко от деревни. Олег кинулся туда, но уже через минуту почувствовал… кровь! Скинув с себя тулуп, мешавший ему быстро бежать, он с удвоенной скоростью бросился по следу, умоляя всех богов, чтобы с Марфой всё было хорошо. Запах привёл его в сторожку лесника, пустующую по причине зимнего времени года. Он подбежал к ней, распахнул двери и…
        - Видишь ли, Олег, Царь-батюшка не принимает отказов на свои просьбы, - со злой усмешкой сказала Злата. У её ног лежала Марфа, из груди которой торчал кинжал, - а когда на его пути возникает преграда, то она обычно устраняется.
        - Ах ты, проклятая!!! - закричал не своим голосом Олег, бросаясь на неё, но угодил в ловко проведённый захват.
        - Тише, милый, тише, - ласково проговорила она, связывая ему руки, - не трать сил понапрасну, они тебе ещё сгодятся. А за девку эту ты не переживай, коли сумеешь угодить царю-батюшке, так у тебя этих девок столько будет, что сможешь чреслами работать сутки напролёт, коли силы хватит. А теперь вставай, необходимые вещи у нас есть, в двух вёрстах отсюда ждут сани, которые доставят нас куда надобно. Будешь себя хорошо вести - когда будем в Москве, разрешу тебе послать весточку семье, что ты жив-здоров и с тобой всё в порядке.
        А Олега пожирали тяжкие мысли. Да как же так? Еще вчера он и представить себе не мог, что эта сероглазая разбойница разобьёт все его мечты и надежды. Это не может так кончиться. Это не может так кончиться! Боковым зрением он увидел острый железный шпиль, торчащий из стены сторожки. Другая его половина выходила на улицу, очевидно, для использования в разных бытовых нуждах. И, когда они проходили мимо него, Олег нарочно споткнулся. Злата подхватила его, и в этот момент он направил силу своего падения в другом направлении. Его плечо пронзила острая боль, но полученное увечье не было напрасным: Злата билась буквально пришпиленная к стене. Несколько мгновений, последний удар насквозь пробитого сердца - и она замерла навсегда.
        Не выдержав боли, Олег упал на живот. Руки его были связаны. Выждав, когда боль поутихнет, он попытался развязать веревки, но обнаружил, что его тело полностью онемело. Рывок, второй, третий - бесполезно. Сознание начало меркнуть.
        Сколько пройдёт времени, прежде чем бабушка Марфы поднимет тревогу по всей деревне? Успеют ли они найти его? Лучше пусть не успеют - Марфа мертва, и он просто не сможет заставить себя поглядеть в глаза её родителям и бабке. Даже лучше, что он умрёт здесь. Тело перестало ощущать холод. Кажется, у него начинается бред. Чем ещё можно объяснить странные голоса, которые стали ему слышаться…
        - Ну и холодина же тут, - произнёс низкий женский деловитый голос, - так, а что это наш кандидат решил прямо тут копыта отбросить? Нет уж, милый, придётся тебе ещё покоптить небо. Не этого мира, правда, ну да…
        - Хватит тарахтеть, Варда, - прошелестел чей-то бесцветный голос, - подлатай его и скорее в портал. Времени у нас мало…

* * *
        (Реальность.)
        И вот я снова очнулся самим собой.
        - Всё одно и то же. Один и тот же сценарий, - в возбуждении выдохнул я, - больше и говорить ничего не надо. Помоги мне пройти дальше!
        - Это не так просто сделать, - сказал Олег, - видишь вот этот… ммм…
        - Наручник? - подсказал я, созерцая вполне знакомую конструкцию, одним кольцом прикованную к трубе.
        - Ну да. К нему прицеплен ключ. Ты должен сунуть в него руку и провести его по этому лабиринту до самого конца. Девушка, бывшая здесь до тебя, сумела это сделать.
        - А обязательно вставлять руку в наручник? - с сомнением спросил я, - если просто потащить?
        - Нельзя. Она пробовала. Наручник реагирует на живую плоть. Если не вставишь руку - ничего не сделаешь.
        Это комната внезапно напомнила мне спортивное шоу моего детства в моём мире. Там участник тоже должен был в наручнике пересечь комнату, преодолевая препятствия. Но самым сложным там была необходимость один раз опустить руку в горячую воду. Струй раскалённого пара там, по крайней мере, точно не было. Зато были в одном из фильмов ужасов. С похожим решётчатым коридором. Но об этом мне сейчас вообще не хотелось вспоминать. Сунув руку в наручник, я начал свое нелёгкое путешествие.
        И уже через пару метров наручник остановился, никак не желая проходить дальше. Труба не утолщалась в течение пройденного пути, и всё же железное кольцо намертво застряло, никак не реагируя на мои попытки протолкнуть его вперёд.
        - Я… я застрял, - сообщил я Олегу после минуты мучений, - я не могу пройти дальше!
        - Ничего не могу сказать, - покачал головой в ответ скелет, - думай сам. Вспоминай, что до этого помогало продвинуться вперёд.
        Что помогало? Самоконтроль. И светлые мысли и воспоминания. Но в этой жаркой, тёмно-пурпурной комнате мне никак не шло на ум ничего путного. С каждым шипением струй пара я всё ярче вспоминал, где видел похожую комнату… и всё чётче и чётче слышал крик мужчины, принимающего на себя часть парового потока, чтобы женщина, другая пленница этого места, могла пройти вперёд…
        Пройти вперёд. Вогнар, Райлисс, Миа, Ари, Мир, Сайраш, Дхасс… скольким пожертвовали все они, чтобы я мог пройти вперёд? И не только они - каждый, кто встречался со мной, платил свою цену… И что же? Как ты собираешься спасти мир, если ты не можешь навести порядок в собственной голове? И ответ пришёл…
        Вода, которую я так люблю. Когда я погружаюсь в воду - все треволнения остаются на поверхности. Так почему бы мне просто не представить…
        Наручник, который я всё это время несильно тянул вперед, внезапно поддался, позволяя пройти дальше. Не выпуская из головы образа погружения под воду, я двинулся вперёд…
        Опущу все подробности. Заняло это где-то около часа. Олег как мог подсказывал мне, где, с какой силой и какой частотой дует пар, но всё равно трижды я, не вовремя сбившись мыслями, обжёгся паром. К счастью, мой умный костюм принял на себя большую часть жара - и всё же больно было всё равно. Наконец, я оказался возле двери в следующую комнату. Когда наручник вышел из закончившейся трубы, оба его кольца расстегнулись сами собой, освобождая моё запястье. Взявшись за ключ, который висел посередине на цепочке между двумя кольцами, я открыл дверь.
        - Погоди, - закричал внизу Олег, - возьми это, - с этими словами вверх взлетел маленький синий шарик. Я едва ухватил его, - это бусина Марфы. Она подарила мне её, когда мы с ней гуляли в первый раз. Удачи тебе. Пройди этот Храм до конца.
        - Огромное спасибо тебе за помощь! Я сделаю всё, что в моих силах. Обещаю, - ответил я. И, готовый к очередному испытанию, сделал следующий шаг…
        Глава 6.4
        ГЛАВА 4. ЧЕТВЁРТАЯ.
        Новая комната отличалась от тех, что мне уже удалось пройти: всю площадь пересекал огромный стеклянный пол. Всё пространство под ним было заполнено водой, мало того, это пространство было весьма и весьма запутанным лабиринтом. В левом углу от двери была ниша, куда можно было спускаться. На другой стороне комнаты находилась небольшая стеклянная будка. В ней было второе отверстие для входа под воду - ну или, логичнее будет предположить, для выхода оттуда - и дверь. От стеклянной будки я принялся проводить мысленную линию по правильному пути. Внезапно со стороны первого люка раздался всплеск воды.
        Из ниши выбрался очередной скелет. Я подошёл к нему, и он спросил что-то на незнакомом мне языке. Нет, не русский.
        - Не понимаю вас, простите, - ответил я на староимперском Авиала.
        - Как жаль, - ответила скелет, - а я так надеялась, что это будет кто-то из моих родных мест. Ну да ладно. Предыдущие трое, надо думать, уже поделились своей мудростью? Теперь моя очередь…
        - Погоди, - сказал я, - я устал погружаться в чужую память. Да и чувствую, что это не нужно. Позволь мне угадать. Ты жила обычной жизнью. Имела семью. У тебя был любимый человек. Можно сказать, ты была счастлива. А потом появился другой человек. Не знаю, кем он был, но уверен: у него были серые глаза. Он убил твоего любимого человека или же подстроил его смерть. А потом ты убила его. Затем тебя нашли незнакомые, совершенно непохожие на тебя чужаки и увели в другой мир. Так?
        - Да, всё верно, - ответила она, убрав руку, - меня звали Мирталика, я была дочерью одного из вождей индейских племен. Это было время, когда отважная принцесса Покахонтас вышла замуж за Джона Рольфа. Это принесло мир нашим племенам. Мы активно вели общие дела. Иногда даже заключались браки между нашими племенами.
        Мне понравился один человек. Его звали Роберт Дуглас. Мы хотели пожениться, но отец был против. Я была обещана одному из сыновей вождя соседнего племени. Я очень долго спорила с отцом и продолжала встречаться с Робертом. Но тот, кому я была обещана, выследил нас. Он подло убил Роберта выстрелом в спину. Но потом споткнулся и упал в болото. Оно было очень топкое, и сам он оттуда выбраться не мог. Я могла его спасти, но не сделала этого. Он кричал, ругался, барахтался… и тем самым приблизил свой конец. Он умер. Захлебнулся. Я всё видела, до самого конца.
        - Извини, что перебиваю - а что ты умела? Был у тебя талант, который выделял тебя среди прочих соплеменников?
        - Да. Я была Видящей. Смотря на что-то или кого-то, я могла узнать об этом всё. Дерево. Животное. Человек. Погода. Предмет. Земля. Еда. Всё, на что я смотрела, показывало мне свою суть. Сулит ли ясное небо хорошую погоду, или это затишье перед бурей. Хорошего качества еда, отравлена или испортилась от времени. Предмет - кем, когда, при каких обстоятельствах был создан.
        И человек. Кто он, кем были его родители, какие поступки он совершал, важные, значимые события в его жизни. И сердце. Я насквозь видела людские сердца. Роберт, в отличие от многих англичан, был очень хорошим человеком, и это не пустые слова влюбленной девушки, которая была ослеплена своей влюблённостью. А сын вождя, Хоркамору, был не таким. Я почти не могла его прочитать. И я его боялась. Внешне он так злился, так гневался, но сердце его всегда было наполнено холодным равнодушием.
        - Что ж… понятно, - ответил я, - ну а что надо сделать для того, чтобы пройти эту комнату?
        - Здесь, под водой, запутанная система ходов. Я… умерла, потому что захлебнулась. Я очень много плавала в детстве, и всё равно мне не хватило дыхания. А потом… когда я очнулась, будучи мёртвой, дверь на той стороне уже не открылась для меня.
        - И всё же я должен попробовать. Я слишком далеко зашёл, мне уже нельзя отступать.
        - Ну…в таком случае начнём. Но, прошу тебя, помни о том, что помогло тебе пройти сюда. Это очень важно.
        Мы подошли к воде. Мирталика погрузилась первая. Изящно ступив на дно, она поманила меня вниз. Я, не зная, зачем, но понимая, что это важно, удерживал в голове образ спокойствия и сдержанности… вспомнил свою тётю из деревни, к которой в школьные годы каждые летние каникулы ездил в гости… улыбнувшись, я глубоко вдохнул и погрузился в воду…
        И, опустившись, внезапно понял, что могу здесь дышать. Вода была очень странная… как будто очень-очень густой воздух…и я легко двинулся вслед за Мирталикой.
        Поворот, ещё поворот, а теперь вверх… не выпуская из головы образа любимой тёти, с которой я даже в детский лагерь ездил… а вот этого вспоминать не стоило…
        Яркий образ ссоры со своей троюродной сестрой в лагере, которой эта тетя приходилась родной мамой, вспыхнул в моей голове… и вода вокруг меня враз перестала быть лёгкой и податливой. Напротив, она совершенно перестала меня держать, и я рухнул на дно, не в силах сделать вдоха.
        Мирталика, вовремя обернувшаяся и понявшая, что дело неладно, спустилась ко мне. Она наклонила мою голову лицом вниз и прижалась пустой глазницей к моим губам… и через секунду в мой рот вошёл пузырь спасительного воздуха, позволив мне сделать вдох… так, спокойно, в детстве все ссорились, это нормально, ведь сейчас же у нас всё хорошо…
        Вода снова стала лёгкой и пригодной для дыхания… Мирталика потащила меня дальше, схватив за руку. Ещё поворот, спуск, поворот, подъём…я, полностью доверившись Мирталике, плыл с закрытыми глазами, удерживая в голове лишь добрые и светлые воспоминания…
        В конце концов, мы вынырнули. Я вылез на небольшое пространство перед собой. Мирталика вылезать за мной не стала - места там было только для одного. И передо мной была следующая дверь.
        - Спасибо тебе, Мирталика. Ох и ловко же ты это придумала. Без тебя я бы ни за что не справился, - поблагодарил я её, поворачиваясь к двери.
        - Погоди. Возьми это, - она протянула мне что-то из воды, - это Роберт Дуглас подарил мне в день нашей встречи.
        Это был позеленевший серебряный крест.
        - Спасибо. Я сохраню его.
        - Не сдавайся. Несмотря на то, что это место в значительной мере блокирует мои силы, я всё равно вижу. Я вижу огромные силы. Я вижу, что тебе удастся пройти до конца. Ни за что не сдавайся. Пообещай, что пройдёшь.
        - Хорошо, Мирталика. Обещаю…
        Глава 6.5
        ГЛАВА 5. ИСТОРИЯ ШЕСТОГО.
        Следующая комната была пуста. Полностью. Кроме голых стен, пола и потолка, которые подсвечивались несколькими факелами, там не было абсолютно ничего. Я немало удивился этому факту. А потом меня озарило: здесь же должен был быть Пятый. И комната должна была выстроить испытание под него. Это и хорошо, и плохо одновременно. Хорошо то, что я могу не тратить на эту комнату время. Но плохо другое: меня тоже ждёт моё испытание. И не факт что я смогу его пройти, потому как помочь мне уже будет некому. Но пути назад нет. И я, быстро пройдя комнату, толкнул дверь и вошёл в следующее помещение…
        И понял, что попал в свой ночной кошмар. В этой части храма не было потолка. Были видны и звёзды, и две луны - да, непростительно с моей стороны было не упомянуть об этом раньше, но сейчас это уже не важно - так что освещалось помещение хорошо. Достаточно хорошо для того, чтобы я видел огромную пропасть между собой и следующей дверью, которая на таком расстоянии казалась не больше пальца на ладони. И от неё было протянуто два каната. Для совершенно очевидных целей.
        Высота. Всегда, везде я панически, до дрожи боюсь высоты. Один из моих приятелей, увлекавшийся всякими мистическими вещами, говорил мне, что я, должно быть, в одной из прошлых жизней умер от того, что упал и разбился с огромной высоты. Потому так силён страх перед ней, потому меня парализует каждый раз, когда я смотрю вниз с большой высоты, потому я так беспомощен перед ней. И здесь, в этой комнате, если я провалю испытание, то от меня даже скелета не останется, который смог бы помочь или дать совет следующему кандидату, если таковой будет.
        Но стоять на месте нельзя. Надо идти дальше. Я должен хотя бы попробовать. Невероятно осторожно я взялся за первый канат руками и проверил его на прочность. Натянут не так уж и слабо, но на середине всё равно сильно болтаться будет. Наступив ногой на хлипкую опору снизу, я аккуратно переместил тело на оба каната. Но стоило мне сделать несколько шагов, как страх, дотоле сдерживаемый моим несчастным разумом, прорвал мысленные преграды, безжалостно швыряя меня к тем воспоминаниям, которые я хотел бы похоронить в своей памяти навсегда…

* * *
        (Мои воспоминания)
        - Не понимаю, как тебе удается сохранять такую стройную фигуру. Ты только и делаешь, что сидишь дома перед компом, поедая в три горла гамбургеры во время перерывов, - хмуро сказал я своему собеседнику за столом, потягивая апельсиновый сок.
        - Метаболизм, - улыбнулся Максим, мой первый и единственный друг за всю жизнь. Откусив от гамбургера ещё кусок, он медленно прожевал его и снова уставился на меня своими серыми глазами, - зато тебе бы пойти качаться в тренажёрку, через полгода знаешь какие мышцы нарастил бы?
        - Нет уж, спасибо. Если я их наращу - то всё моё свободное время будет уходить на то, чтобы их поддерживать. Как по мне, так овчинка выделки не стоит.
        - Или, проще говоря, тебе лень. Потому-то и девчонкой до сих пор не обзавёлся, - заявил он, закрепив свою мысль еще одним куском гамбургера.
        Я обиженно засопел. Это был удар ниже пояса, и Максу отлично было об этом известно.
        - Ладно, извини, - миролюбиво сказал он, - забыл. Больше не буду.
        Этих больше не буду на одну только неделю случалось столько раз, сколько пальцев на руках и ногах не было.
        - Проехали, - хмуро сказал я, - я тебя о другом хотел спросить. Ты всё ещё выкидываешь фокусы с программами, которые я для тебя написал?
        - О да, это просто нечто. Вчера влез на сайт системы безопасности нашего ОБЭПа. Боже мой, какое там бабло крутится, в каком пуху рыльца тамошних свинок, ты себе и представить не можешь.
        - Крутить деньги на Форексе, как я вижу, надоело? Хочешь опробовать себя в борьбе с экономическими преступлениями? - мрачно спросил я.
        - А почему бы и нет? - легкомысленно пожал он плечами, - по мне, так идея неплоха.
        - Ну прекрасно. Вот тебя вычислили. Вот пришли к тебе домой - опустим вариант, что они к тебе пришли для того, чтобы проломить голову и оторвать нос - и спрашивают: Ах, кудесник-программист, как же вам это удалось. И ты гордо показываешь им свои программы. А они спрашивают - Ах, а как же вы их написали? Ах, а не напишите ли вы и для нас такие же? И что потом?
        - Да ладно тебе занудствовать, не порть веселья. Тем более, что я уже готов перейти на новый его уровень. Напиши для меня что-нибудь поинтереснее. За ОБЭПом ещё пара сайтов есть, и мне очень любопытно будет там полазить. И в твоих интересах сделать так, чтобы они меня не засекли. Иначе сам знаешь, что будет. Ты в моих руках, - от веселья в его глазах не осталось и следа, на мгновение голос его стал холодным и жестоким.
        Он доел гамбургер, кинул на столик тысячу рублей и покинул кафешку. Я же остался наедине с мыслями мрачнее тучи.
        Когда мы с ним познакомились, он был совсем другим. Его так удивлял мой дар, он так восторгался небольшим моим талантам, так искренне радовался встречам со мной - словно ребёнок. А потом ребёнок резко повзрослел. Однажды он попросил меня написать программу, которая бы приносила ему небольшой заработок в интернете. И уже тогда он использовал явный намёк на шантаж в духе: не поможешь - сдам тебя, куда надо. И пошло-поехало…
        За полгода его амбиции выросли до невообразимых размеров. В реальности, как и в сказке, бабка не пожелала ограничиться корытом и избой, а методично шла к цели стать морской владычицей. И вот очередная для этого ступенька. Да он с ума сошёл. Его же вмиг найдут и раскусят, как бы хороша ни была программа. Так, всё, хватит! Моя жизнь принадлежит мне. Мои способности принадлежат только мне. И если он покушается на мою жизнь - неважно, каким способом - то я сделаю то, что должен был сделать уже давным-давно…
        Прошла неделя. Мне удавалось отнекиваться от Макса якобы сложностью программы, которую я писал. На самом деле я занимался совсем не этим…
        Мне удалось организовать Максу анонимный приход к нему службы поддержки по обеспечению связи с интернетом. По моей просьбе они сказали ему, что это бесплатно, так как он миллионный клиент и прочая ерунда. Уж я-то знаю, как Макс падок до халявы. А чтобы это не выглядело совсем бесплатно, тех поддержка по проведению работ провела анкетирование.
        Всё прошло без сучка, без задоринки. Я сам даже не ожидал такого эффекта. Они пришли и провели всё, как я просил. А на другой день я звоню Максу и назначаю ему встречу на Ворошиловском мосту. Серьёзным голосом говоря, что это не телефонный разговор, и что через три часа я ему всё там объясню.
        С тяжёлым сердцем я ехал в маршрутке к пункту назначения. Никогда мне не было так тяжело. Никогда я не собирался совершить такой ужасный поступок. Но - Бог мне свидетель! - другого выхода нет. Макс зарвался просто до невообразимых вершин. Его ждёт падение, и вслед за собой утопит и меня. Единственная альтернатива - это бросить всё и бежать. Скрываться от него всю жизнь. А потом - не только от него, потому как мою тайну он запросто продаст тому, кто больше предложит. А в том, что спецслужбы до него рано или поздно доберутся, я не сомневаюсь. Программного обеспечения, созданного мной, у Макса столько, что ему запросто можно предъявить обвинение, как говорил агент Смит Томасу Андерсену, практически во всех уголовно наказуемых компьютерных преступлениях. Так что всё решено…
        Макс на середине моста ходил из стороны в сторону, заметно нервничая. Увидев меня, он тотчас подошёл ко мне и спросил:
        - В чём дело? По телефону у тебя был такой странный голос…
        - В чём дело? Поздравляю тебя, ты балбес! - я позволил себе сделать сердитое лицо, - к тебе же вчера приходили техники с халявным программным обеспечением потому как ты их миллионный клиент и так далее?
        - Ну? - всё ещё недоумевая, спросил он.
        - Да подковы гну! Я предупреждал, что спецслужбы начнут под тебя копать. Эти айтишники установили тебе пять жучков и видеокамеру.
        - Да это… как же это… - растерянно пробормотал он.
        - Да молча, Макс, молча! - закатив глаза, сердито выдохнул я, - не станут же они тебе говорить - вот здесь мы повесили жучка, вот здесь поставили камеру. Ходите и говорите в этих местах почаще, пожалуйста.
        - И что же теперь делать?
        - Смени квартиру. Но не сразу. Пусть пройдёт три-четыре дня, и они увидят, что ничего особенного в тебе нет. Потом дай объявление. Вместе мы быстро найдём желающего на покупку или обмен. И никаких фокусов всё это время! Сиди тише воды, ниже травы.
        - Ладно, ладно, понял я, не ори, - Макс пожал плечами, - жаль, конечно, что так получилось, но что поделать, бывает. Справимся…
        - Конечно. Посмотри лучше на закат, - указал я рукой на садящееся светило, - ты только и делаешь, что сидишь в своем компе целыми днями. Небось уже и забыл, когда солнце последний раз видел.
        Макс послушно повернулся к солнцу. Мы были за небольшой железной оградой, и никто не мог нас видеть. Тем более, что всех водителей, едущих из Ростова, тоже немного слепило солнце.
        - Полюбуйся… последний раз, - сказал я, доставая из-за пазухи шприц.
        - Почему это последний, - начал было Макс, удивлённо поворачиваясь, но в этот момент я схватил его за горло и воткнул шприц со снотворным в шею, попав точно в артерию. Затем толкнул, и теряющее сознание тело полетело вниз. Интуицией я точно ощущал, что нас не видел никто. Пусть сюда хоть все вместе приедут Эркюль Пуаро, мисс Марпл, писатель Кастл со своей напарницей детективом Беккет и вообще кто угодно. Никто не станет бить тревогу по парню, который не имеет никаких родственников. Около четырёх месяцев к нему на почту будут приходить счета. Хотя даже не будут, потому что наверняка ленивый Макс, чтобы лишний раз из квартиры не выходить, подписал со своим банком договор, по которому они с его счета оплачивали кварплату и брали за это себе процент. А вот полгода спустя жильцы, наконец, заметят, что квартира опустела, и подадут заявление в милицию. А ещё через полгода дело закроют как безнадёжное. Обо всем этом я думал, с ужасом ловя себя на мысли о том, что рассуждаю, как самый настоящий хладнокровный убийца, а там, на дне Дона, моё сознание ещё улавливает захлебывающегося под водой Макса, который
не в силах себе помочь. И вот, наконец, он умер. Тяжёлый, наглотавшийся воды труп унесет очень далеко от города, и никто никогда его не найдёт…
        Я не выдержал, сел на землю и заплакал. Вот и нарушена самая главная заповедь Бога - не убий. Теперь я ничуть не лучше маньяков, что бродят по ночам в поисках жертв. Но я не сдамся. Пока надо потерпеть - а время излечит. Я - защищал свою жизнь. Своё право на нормальную, не обременённую спецслужбами жизнь. Из этого я извлёк ценный урок - никогда, никому нельзя доверить этой тайны. Потому как соблазн использовать её в своих целях рано или поздно сломит волю любого…
        Я медленно поднялся и поплёлся домой. Добираться пешком предстояло не менее полутора часов, но я не спешил появляться дома. Хотя следовало бы. Завтра у меня в универе пара экономической теории, и я не хочу, чтобы у Ларисы Вениаминовны появился повод усомниться в моих блестящих, по её словам, умственных способностях…

* * *
        (Реальность)
        Я, судорожно всхлипывая, держался за канат. В тот момент, когда меня захлестнули эти воспоминания, которые я столько времени гнал прочь, аккуратно осмысливал, пытался примириться - и в одночасье понял, что же я наделал, канаты словно потеряли опору, ухнув вниз, в пропасть. Уже не имело никакого значения, где верхний канат, где нижний, я едва успел вцепиться и обхватить руками и ногами один из них. И, несмотря на жуткий страх, принялся осмысливать свой поступок…
        Виноват ли я в том, что лишил жизни? Конечно, виноват, тут даже обсуждать нечего! Не ты даруешь жизнь, не тебе её и отнимать! Тем более, что ты сам когда-нибудь подаришь кому-нибудь жизнь - и ещё не раз пожалеешь о том, что совершил. Но что я должен был сделать, что? Я, умирая от одиночества, не зная, как мне примириться со своей силой, один-единственный раз в жизни доверился - и расплатился за это сполна! Так ты меня судишь, Храм, да?! Ну, так убей меня! Почему я продолжаю висеть на едва натянутом канате? Судить легко со стороны да задним числом; ты попробуй проживи самую обычную жизнь - и найди правильный ответ! У меня этого не получилось…
        Порядка десяти минут ничего не происходило. Я не рисковал шевелиться - канат провис так сильно, что пытаться карабкаться по нему было бесполезно, я бы всё равно сполз обратно. В конце концов, он очень медленно стал натягиваться. Ещё около трёх минут - и он замер. Провисание по-прежнему было очень сильным, но теперь я хотя бы контролировал своим весом, где именно он провисает, и таким образом мог хотя бы немного ползти вперед. Держась скрещёнными ногами за канат, руками я очень медленно и осторожно тянул себя к другому концу помещения… назвать которое комнатой у меня язык не поворачивался.
        В конце концов, мне удалось доползти до края и упасть на пятачок перед дверью. Я был настолько измотан и обессилен, что даже думать о том, что надо подниматься и идти дальше, было тяжело. Как же это оказалось ужасно! Моё сердце билось так, что, казалось, было готово проломить грудную клетку и высказать голове всё, что оно думает о таком к себе отношении и заодно ткнуть мне в лицо заявлением об увольнении. Мало того, что страх высоты, так ещё и эти воспоминания. Теперь, кажется, я понимаю, почему другие ребята не смогли пройти свои испытания. Наверняка Ростислав, окунувший руки в пламя, увидел снова, как гибнет Алёна и как он убивает Яромира. Гнев и ярость охватили его, и Пламя Жизни ему этого не простило. Я более чем уверен, что Хи внимательно и бережно осмысливала всё то, что с ней происходило, но когда пришёл черед вспомнить Туна и Баксиса, она не смогла найти себе оправдания, за что и была наказана… Как Олег, таща за собой наручник с ключом, грамотно и долго изучает закономерности паровых потоков, но у него перед глазами встаёт образ мёртвой Марфы, и он, оказавшись прикованным от приступа
ярости, не успевает уйти с опасного участка… И Мирталика, досконально изучившая лабиринт перед тем, как пытаться его проплыть, в самый ответственный момент снова видящая, как наконечник стрелы выходит из груди Роберта Дугласа, слишком поздно поняла, что вода её не держит, и воздуха больше нет… и, в отличие от меня, ей помочь было некому.
        Можно сказать, мне повезло, что я не успел по настоящему полюбить. Потому что если бы моя любовь умерла, и я в самый ответственный момент увидел её смерть еще раз - то не вынес бы этого. Но хватит жалеть себя. Ростислав, Хи, Олег и Мирталика ждут свободы. А я так близко от того, чтобы, наконец, позволить им её обрести. Это придало мне каплю сил, которая, оказавшись внутри меня, начала разрастаться. Как бы ни велики были мои мучения, даже с тем, что выпало на долю Мирталики, им не сравниться, не говоря уже о Ростиславе, который страдает здесь без малого двести лет. Не теряя времени, я подошёл к двери и решительно ее открыл…
        Место, куда я попал, было похоже на затопленную пещеру или, вернее сказать, пещеру под водой. Сюда проникал лунный свет, так что блики из воды красиво играли на стенах. А на другом конце пещеры уже кто-то стоял и ждал меня. Это был не эльф и не гном, не орк и не человек. Не тролль и не вампир, не очередная Молчаливая Сестра и даже не дракон. Это был тот, кого я ожидал здесь увидеть в последнюю очередь…
        Глава 6.6
        ГЛАВА 6. ХРАНИТЕЛЬНИЦА НЕ МАСТЕРСКОЙ МАГИЧЕСКИХ ПРЕДМЕТОВ.
        - Вы были правы, Хранительница, - слова вырвались у меня сами собой, - мне не следовало с вами прощаться. Потому как мы действительно встретились.
        Она обернулась. На ее лице, прежде почти не отражавшем эмоций, теперь ярко светилась досада.
        - Ну надо же. Ты смог пройти своё испытание. Это уже интересно. Твоим предшественникам этого не удалось.
        Она замолчала. Я тоже не спешил начинать разговор. Слишком ответственный момент. Внезапно она засмеялась.
        - Ах, мой мальчик, не переживай. Все самое страшное уже позади. Ты прошёл весь Храм, и теперь можешь задавать любые вопросы.
        - Ну и… для чего нужен был этот Храм. Для чего надо было держать души умерших здесь людей почти две сотни лет? И кто вы вообще такая?
        - Начну с ответа на последний вопрос. Я - Хранительница этого мира. Собирать разные безделушки - это лишь небольшое хобби. Дальше сложнее. Этот Храм был создан для того, чтобы удержать в нем таких, как вы! Алчных, грязных, жаждущих власти людишек, которые ошибочно были одарены небесами. Ваши способности должны были привести ваш мир к будущему, которое он совершенно не заслуживал. Ростислав… к нему должен был приехать княжеский посол через четыре года, когда он был бы к этому готов. И именно под его влиянием слияние христианства и язычества прошло бы наименее безболезненно. Хи Та - девушка, которой так же было суждено сыграть громадную роль в примирении китайцев и монголов. Вот только ее настоящий жених терпеливо ждал ее двадцатилетия. Каково же было его удивление, когда он приехал в деревеньку и узнал, куда делась его суженая. Олег - его миссией после оказания услуги царю в поимке злоумышленников - пять лет спустя после того, как Русское государство получило независимость, было стать одним из первых дипломатов-телохранителей. И Россия наладила бы дружественные связи с Западом гораздо раньше, чем
это в полной мере сделала Екатерина Вторая. Мирталика - должна была продолжить дело Покахонтас. Стоит ли говорить, что никаких резерваций и в помине не было бы, останься она в своем мире… - она замолчала.
        - Ошибочно одарены?! - гневно сказал я, - вы сами одаряли? Или составляли списки? Или, может быть, вашего мнения забыли спросить, кого одарять, а кого нет?!
        Но она лишь тихонько засмеялась, глядя на меня и покачивая головой, словно только что произошло непредвиденное, но довольно забавное недоразумение.
        - Ну а дальше что? - спросил я, отчаявшись дождаться ответа на предыдущий вопрос, - почему вы молчите? Кто был пятый? Что он должен был сделать? И почему его здесь нет?
        - Не стану скрывать своей небрежности, - снова заговорила она, при этом на ее лице явно проступило неудовольствие, - я расслабилась, потому как все мои планы исполнялись просто идеально. Он был рожден в Японии. В 1880 году. Его звали Синэ Сато. Ему было суждено стать великим дипломатом в своей стране. Именно он не допустил бы бессмысленной для обеих стран Русско-Японской войны. Более того, Китай, Япония и Россия образовали бы могучий анклав, который полностью избежал бы участия в Первой Мировой войне. Коммунизм пришёл бы в Россию тогда, когда та была бы к нему готова. Слияние было бы гораздо более мягким. Кроме того, во Второй Мировой Япония должна была встать на другую сторону фронта. И Германия, поддерживаемая лишь Австро-Венгрией, сдалась бы уже через год ведения боевых действий. И не было бы такого чудесного изобретения, которое называлось небезызвестным тебе Архипелагом.
        Я типично начала выстраивать для него свою сеть, но не учла до конца особенностей этой страны и воспитания в ней. Он не убил того, кто уничтожил его любовь. Всего лишь сильно ранил. Вследствие этого его переход в мир был очень сложен - ведь его душа не была отягощена убийством, и его мир не хотел его отпускать. Да, я вижу, для тебя это новость. Впрочем, что еще ожидать от человека - и это только подтверждает мою правоту! С таким даром, с таким чудом, которое раз в несколько десятков тысяч лет посылается небесами, ты остался слеп, как котёнок!
        - Для Хранительницы мира вы слишком часто переходите на оскорбления, - едко ответил я, - ближе к делу!
        - Невозможно просто так взять и вырвать человека из его мира, - презрительно сказала Хранительница, искренне считая, что объясняет очевидные вещи, - от первого богача до последнего нищего - мир любит своих детей и не расстается с ними так просто. Разумеется, лишь до тех пор, пока они уважают жизнь, как свою, так и чужую. Убийство - самый надежный способ разорвать связь смертного с его миром, после чего его можно тащить куда угодно. Что и произошло со всеми вами, шестерыми. В каждом я лично убедилась, что ваш дар совершенно не сделал вас человечнее, и от страха ли, из жажды ли мести - почти все из вас совершили убийство, и родной мир заслуженно от вас отвернулся!
        - Это, всё, конечно, интересно, но это не объясняет, почему Синэ Сато здесь нет.
        - Как я уже сказала, он, единственный из всех вас, в последний момент одумался и сдержался. И в награду его жизнь в этом мире была гораздо более динамична и независима, чем прочих, оказавшихся здесь. Я встретилась с ним, и по воле случая опять недооценила его возможности. Речь. Даже стоило человеку просто поздороваться с ним, как он мог сказать о нём многое. После же пяти минут беседы душа собеседника была перед ним как на ладони. Мечты, помыслы, желания, стремления, страхи - ему было ведомо всё. И он небезуспешно использовал этот талант против меня. Он узнал не всё - но многое. И потому он вновь сделал всё, для того, чтобы изменить свою судьбу. Он стал… орком. Святая Фалла одобрила ритуал, и вот он не человек. Он думал, что перехитрил меня, но это было не совсем так. Я не предвидела этого - но такой вариант меня полностью устроил. Тем более, что от его великих способностей осталась лишь жалкая тень - определять, лжёт кто-то или же говорит правду. Кроме того, он перестал быть человеком, и потому не представлял опасности. А теперь опасности и вовсе нет, потому что он мёртв.
        И ты… Твоей миссией, как ни странно, было не свершение великих дел… с точки зрения истории твоего мира. Ты должен был найти всех потомков, несущих в себе способности - ибо они передаются по наследству. Вот почему так важно было сохранить их здесь - если бы они ушли, их способности перешли бы к потомкам или родственникам, а этого нельзя было допустить. Ты должен был собрать их и доставить… но это неважно. Неважно и то, что Синэ Сато мёртв, и его дар мог отойти к кому-то из потомков его братьев, по-прежнему живущих в Японии. Ты всё равно этого не сделаешь. Слишком поздно.
        - Да ты чудовище! - воскликнул я, - не могу поверить, что Хранитель нашего мира допустил все это. Как он мог позволить так хозяйничать в нашем мире такой… такой…
        - Правильно мыслишь, - одобрительно сказала Хранительница, - да вот только Хранителя твоего мира ваши предки собственноручно распяли на кресте. И именно оттуда пошли все людские беды и несчастья. Люди, поступившие так со своим Хранителем, не достойны жить счастливо. Заметь: если бы мои действия не были бы одобрены сверху, пусть даже безмолвно, мне бы не удалось воплотить всё это в жизнь. А поскольку удалось - то это значит, что само небо считает вас недостойными счастья!
        - Ты безумна! Ты сама не знаешь, что несешь, - закричал я, ослепленный гневом, - как, во имя всего святого, как можно судить всех по поступку горстки фанатиков?! Ты просто дрянь, которую надо уничтожить! Что тебе за дело было до этого мира? Хочешь сказать, что в твоём собственном всё замечательно? Что все расы живут дружно и счастливо? Что никто никого не притесняет? Воистину прежде, чем лезть в дела другого мира, ты бы в своём навела порядок!
        - Я не стану отвечать на эту очевидную провокацию, - высокомерно ответила она, - каждый рождается для того, чтобы чему-нибудь научиться. Идиллического райского сада, где можно было бы целыми днями ничего не делать, и при этом еда сама бы падала тебе в рот, не существует нигде, уж можешь мне поверить.
        Я бессильно опустил руку в карман, понимая, что сейчас не могу сделать ей абсолютно ничего. Все мои таланты были заперты намертво. Внезапно я нащупал у себя в кармане… чётки Сенсата. И тут во мне словно вспыхнул свет! Это же он! Это он - Синэ Сато! Вот почему он хотел меня видеть… познакомиться со мной… он знал, что меня ждёт, потому что сам от этого спасся. И мог ли он выжить в битве с варварами? Наверняка мог, но не захотел. Потому что, уклонившись от своей судьбы, он только утяжелил участь всех нас… и потому славная смерть в бою - наверное, лучшее, что ему оставалось…
        - Хочешь знать больше? - продолжала тем временем Хранительница. В возбуждении ходя туда-сюда, она даже не заметила, что я её почти не слышал эти несколько секунд, - ты в этом мире дважды был на краю гибели, помнишь? Когда ты очнулся там, где твоё сознание нарисовало театр - это коридор Суда. Там те, кто умер окончательно, судятся по тому, как прожита жизнь. Помнишь место, где было много разных духов-ящериц, откуда тебя забрали твоя… возлюбленная и пьяница-монах? Это - поляны самоубийц. Если живое существо в моём мире кончает с собой, то оно попадает именно туда. Когда же душа чувствует готовность повторить попытку прожить свою жизнь и усвоить положенный урок, то она уходит в тот столп света… и начинает абсолютно ту же самую жизнь заново.
        И в этот момент я явно увидел, как изо рта Хранительницы выходит сияние… лёгкое, белое сияние… что означало, что сейчас она говорила правду. Похоже, какие-то отголоски дара Синэ Сато остались в принадлежащей ему вещи… Как знать, вдруг это та ниточка, которая может помочь мне?
        - Ты удивишься - но это даже не десятая часть всех мест загробного мира, которые здесь должны пройти души умерших, чтобы попасть в место, которое вы называете раем. В вашем же мире такого нет. Смерть, суд, в особо тяжёлых случаях чистилище, и в исключительных ситуациях, когда бессмысленность суицида или тяжесть проступков на протяжении всей жизни ничем не оправдана - возвращение в мир для проживания повторной жизни. Это нечестно, особенно если учесть, как вы обошлись с собственным Хранителем.
        Внезапно я вспомнил, где это раньше уже было. В голове зазвучал голос из кинофильма, который я смотрел, наверное, лет сто назад: «Вам, людишкам, достаточно лишь раскаяться - и Господь прижмёт к своей груди. Ни ОДИН! из множества других миров таким похвастаться не может. Несправедливо!!! И если уж вы так Им любимы, то я очищу вас и сделаю достойными Его любви.»
        - Вот она, суровая правда, мой мальчик. Ваш мир остался без Хранителя - и вот какая судьба его постигла. Ну а теперь - награда нашему герою, - с иронией сказала она, вытащила из плаща небольшую скляницу и швырнула ее в меня. Скляница лопнула в воздухе, и меня обрызгала какая-то жидкость. Внезапно я ощутил, как одна из клетей, удерживающих мои способности, разбилась… способности к магии воды снова вернулись ко мне. Но не только… я словно опьянел от силы, никогда я еще не ощущал её такой податливой, такой покорной и послушной….казалось, прикажи я собраться всей воде здесь в огромный, тугой водяной хлыст - и это произойдет меньше, чем через секунду. Однако в этот момент она открыла рот, и оттуда пошёл уже черный, густой дым, видимый лишь мне одному…
        - Ну, давай, убей меня - закричала она, - ведь это я виновата в том, что язычников, не отказавшихся от своей веры, сжигали заживо! Моих рук дело, что китайцы сотни лет жили под пятой монголов! Это я сделала так, что твоя страна, которой на роду было написано стать величайшей в мире, теперь едва ли не изгой, из которой тянут соки все, кому не лень, и она ничего не может с этим поделать. На моей совести, что тысячи индейцев сгнили в резервациях, как животные. Это я, слышишь, я сделала так, чтобы Первая и Вторая мировые войны прошли по наихудшему варианту событий. А как я наслаждалась, когда грязных, ничтожных людишек держали в Архипелаге - постоянно врущих, напрямую и за глаза, доносящих, клевещущих, завидующих - и потом искренне удивлявшимся, за что же им, таким невинным, такое наказание? И газовые камеры - тоже прекрасное изобретение, верно?
        - Американскую систему правосудия, где убийцу могут законно оправдать на глазах у всей страны, тоже создала ты? - спросил я, пытаясь справиться с нарастающим гневом. Испытания и тренировки Храма даром не прошли, мне удалось подавить гнев и ярость значительно лучше, чем когда-либо в прошлом. Сознание вновь стало ясным и чётким, я поднялся, сдерживая своё желание ударить изо всех сил…
        - Ну, не совсем, но без моего участия там не обошлось. А как ты… а хотя не отвечай. Ты же умный мальчик и читал очень много умных книг. А во всех умных книгах злодейки должны быть наказаны. Чего же ты медлишь? С двумя такими великими силами ты слаб?
        - Возможно, - ответил я, опускаясь на землю и хватаясь руками за голову. Все то, что она сейчас говорила, было очень грубой ложью, нацеленной на одно - вывести меня из себя. Так что мне нельзя терять голову до последнего, - я слаб. Я не Бог и даже не Хранитель, - да, это была ловушка, и если я хоть чему-то научился в этом мире и в Храме, то не так мне должно поступить, - так что, несмотря на то, что свой разум ты потеряла давным-давно, невзирая на то, что из-за тебя целый мир почти две тысячи лет не жил, а выживал, я скажу тебе лишь одно - Бог тебе судья.
        - Ах ты, паршивая дрянь! - Завизжала Хранительница, моментально оказываясь около меня и нанося телекинетический удар, отбросивший меня к стене, - проклятый! Да как ты понял?! Я тебя уничтожу!!!
        У меня едва хватило сил приподнять руку - ибо я был очень сильно оглушён, - но это было и не нужно. Вокруг меня засветился мягким фиолетовым светом барьер, не пускающий ко мне разъярённую фурию на другой стороне.
        - Как ты понял, КАК?!
        Слабо улыбнувшись, я сунул руку в карман и позволил четкам Синэ Сато выпасть из неё.
        - Ах, этот проклятый японец! - заверещала она, словно раненая сирена, - Даже через время, через забвение, через свою собственную смерть - он всё-таки дотянулся сюда! Но не думай, что вы победили! Ваш мир все равно ждет АД! Ты ничего не сможешь сделать, не сможешь этому помешать!!! Все увидят, до какой степени вы недостойны, а потом…
        Но договорить она не успела. Внезапно вспыхнувшее лиловое пламя охватило её, и она завизжала. Это длилось около минуты, а потом она просто сгинула. Я заставил себя подняться, но что делать дальше, мне было неведомо. Как вдруг с правой стороны что-то вспыхнуло…
        Глава 6.7
        ГЛАВА 7. ВОЗВРАЩЕНИЕ.
        Насколько я мог судить - это было нечто вроде портала. И вышел оттуда… тот, кого я меньше всего ожидал увидеть. Огромный синекожий демон, другого слова и не подобрать. На голове два небольших рожка, за спиной пара могучих кожистых крыльев, не оставляющих сомнений в том, что он может летать. Из одежды на нем были только простые штаны, подпоясанные веревкой. Выйдя из портала, он направился ко мне, почему то улыбаясь. Однако, когда он оказался достаточно близко около меня, мой левый глаз пронзила страшная боль. Я упал, застонав и схватившись за лицо.
        - Как же сильна память души, - печально сказал кто-то красивым и мелодичным голосом сверху. Трудно было поверить, что этот голос принадлежит демону. Боль поутихла, и я рискнул открыть глаза. Надо мной стоял демон и с виноватым взглядом протягивал мне руку. Ничего не понимая, я откатился назад и вскочил на ноги, готовый защищаться.
        - Ах, да не бойся меня, - снова проговорил демон, - я не причиню тебе вреда.
        - Тогда скажи мне, кто ты, - потребовал я.
        - Я твой Хранитель.
        Я опешил. Нет, я догадывался, что у каждого человека есть свой Хранитель, но чтоб такое… Нет, с одной стороны, он выглядел более, чем внушительно, и даже немного нравился мне (да, вот такие у меня странные пристрастия, неудивительно, что к оркам и таисианам у меня похожая симпатия), но удивлял тот факт, что такие вообще служили… ну в общем, вы поняли.
        - Какой то ты… Ну… в общем, я думал, что Хранители выглядят иначе, - недоверчиво пробормотал я.
        - У каждого свой Хранитель. Хранители очень редко встречаются со своими подопечными при жизни напрямую, но когда это необходимо, то появляемся мы в том облике, в котором подсознательно хочет видеть нас подопечный. Так что претензии, почему я не ангел с белоснежными крыльями и нимбом на голове, предъявляй исключительно к себе, - с улыбкой ответил Хранитель.
        Боль из глазницы почти ушла, но пришла другая, не менее важная мысль…
        - Но почему у меня возникла эта боль? Значит ли это, что я в своей прошлой жизни правда был орком Дменном? А ты…
        - Да, я был тем самым, кто виновен в твоей смерти, - Хранитель со стыдом опустил голову, - я поддался зависти к твоим талантам и подстроил твою гибель. Даже не вызвав тебя на бой лично, а чужими руками. Потом я страшно сожалел об этом, причем не только потому, что последние две недели моей жизни были страшной пыткой, а уж своей смерти я бы не пожелал никому и никогда. Тем не менее, всё это сняло с моей души часть вины, и мне было дозволено стать Хранителем.
        - Скажи мне, случайно ли вышло, что ты стал моим Хранителем, или же ты сам вызвался?
        - Я сам вызвался. И огромное везение, что именно мне выпало им стать. Знал бы ты, сколько желающих было оберегать тебя. Ведь твоя жизнь и твоя миссия имеют просто огромное значение для твоего мира.
        - Это для тебя унижение? - осторожно задал я вполне закономерный вопрос.
        - Конечно, нет, - мелодично рассмеялся Хранитель, - ты просто не имеешь понятия о том, как устроено все по ту сторону. Вернее, ты знал, но забыл. Не по своей вине: так было надо. Там нет отрицательных эмоций или взглядов на другие поступки. Это все исключительно продукт по эту сторону жизни.
        - А…
        - Прости, что перебиваю тебя, Демьян, но мы сперва должны закончить одно дело. А потом можешь задавать мне абсолютно любые вопросы. Я отвечу на все. Центр дал добро.
        - Что за…
        - Потом, все потом.
        Он бережно, но цепко взял меня за руку и повел к месту, где появился портал. Взмахнув рукой, он снова открыл его и шагнул, вовлекая меня за собой.
        Само путешествие я очень плохо запомнил. Оно было очень быстрым - мне думается, что Хранитель намеренно сделал его таким коротким, иначе мой разум не вынес бы этого радужного мельтешения энергий, сопровождаемого хором голосом и тысячей взглядов. Но вот мы ступили на твёрдую землю. И хотя я никогда не был в этой стране, было понятно: я в своём мире. Я наконец-то дома. Странное дело - но мне казалось, что вокруг нас со странной силой бушует непогода, а я не ощущаю ничего.
        - Я кожей чувствую, как мне рад мой мир, - сказал я тихо, - это оттого, что ты рядом, или мне просто кажется?
        - Нет, тебе не кажется, - ответил Хранитель, - этот мир рад твоему возвращению.
        - А почему мы…
        - Это маскировка. Чтобы лишние нас не видели. Мы в глазу урагана, в его эпицентре, так что не переживай - мы в безопасности.
        - Скажи мне хотя бы, как тебя зовут. Не может быть, чтобы у тебя не было имени.
        - Меня зовут Флексорт, - с улыбкой сказал демон. Что-то он подозрительно часто улыбается. Надеюсь, когда он оберегал меня в течение моей жизни, то улыбался всё же чаще, чем бил себя рукой по лицу.
        - Где мы? - задал я новый вопрос, уже предвкушая встречу с семьей.
        - Мы в Мексике. Старинный город Чичен-ица. Пирамида Кукулькана. Именно сюда ты должен был привести пятеро потомков Одарённых.
        - Мексике? Но почему сюда? Зачем так далеко?
        - Потому что именно здесь вас должны были ждать. И уже ждут, - сказал мой хранитель, увлекая меня по лестнице.
        - Но что мы должны были сделать, - спросил я, послушно поднимаясь за Флексортом наверх.
        - Предотвратить конец света, - ответил Хранитель, - 21 - 23 декабря 2012 года. Именно в это время шестеро должны были прийти сюда и отдать свои дары. Если этого не произойдёт - Землю постигнет страшная катастрофа.
        - Но ведь из этих шестерых в живых остался лишь я! Что я смогу сделать сам? - тяжело дыша, спросил я, с завистью наблюдая, как ступни Флексорта без труда чеканят ступеньку за ступенькой.
        - У тебя есть всё, что нужно, - Хранитель обернулся и, проследив направление моего взгляда, снисходительно улыбнулся и позволил мне перевести дыхание, - они отдали тебе свои вещи, зарядив их частичкой своей силы. Пусть всего частичкой - это не имеет значения. Сила либо есть, либо ее нет. Платок Ростислава. Лента Хи. Бусина Олега. Крестик Мирталики. Чётки Синэ Сато. И ты. Всё, что надо, есть. Осталось лишь провести ритуал.
        Мы поднялись на вершину пирамиды и вошли в храм внутри неё. На меня, как мне показалось, строго зыркнул стоящий там жертвенный ягуар, высеченный из красного камня, затем с уважением взглянул на Флексорта и снова замер. Хранитель же подвел меня к стоящему там Чак-Моолю (Каменному изваянию головы) и провел над ним рукой. Каменная поверхность сверху разъехалась в две стороны, и из-под неё вышел другой диск. На нём было шесть небольших углублений, и в каждом из них был схематичный рисунок. Ладонь, ухо, глаз, нос, губы по пяти углублениям вокруг и углубление с изображением мозга в центре. Нетрудно догадаться, что это значит.
        - Так если нас уже ждут, - сказал я, ложа в нужные лунки платок и ленту, - значит ли это, что сегодня…
        - К сожалению, да. Сегодня двадцать третье декабря 2012 года. В своём мире ты отсутствовал почти полтора года.
        Я отвернулся, сдерживая слёзы. Как жестоко. Моя семья, мои близкие… как же они страдали. Целых полтора года…
        - Не переживай, Демьян, - успокаивающе сказал мне Флексорт, кладя руку на плечо, - ты совсем скоро их увидишь.
        Вытерев рукавом слёзы, я положил в лунку с глазом крестик Мирталики. Готово. Остался только я.
        - Я ведь потеряю свой талант верно? - спросил я, обернувшись. Хранитель кивнул.
        - Жаль, - вздохнул я, - но если это моя судьба, то я хочу её исполнить. Тем более, мне кажется, Хранительница отчасти была права: не дано простому смертному реализовать такой дар во всей полноте. А…
        - Нет, прочие таланты останутся с тобой, - предугадал мой вопрос синекожий демон, - Ты их честно заработал, и никто их у тебя не отнимет.
        Отвернувшись, я посмотрел на диск. Выемки мягко светились. Оставалась лишь моя. Я аккуратно положил ладонь на неё и…
        Что происходило дальше, объяснить очень трудно. Как будто что-то вошло в меня и очень осторожно и бережно из моей руки поползло внутри тела выше. Дойдя до моей головы, оно остановилось. Я почувствовал лёгкую щекотку в своей голове, но длилась она не более мгновения. После это нечто вновь поползло вниз, и через руку ушло в Чак-Мооль.
        - Готово, - сказал Флексорт, подходя ко мне и аккуратно подхватывая, как будто угадав, что я от этого потеряю почти все силы. Он аккуратно посадил меня возле ягуара…
        А над Чак-Моолем в это время появилось шесть огоньков.
        - Серый, касание, металл, - начал пояснять Хранитель, - синий, слух, вода. Зелёный, обоняние, дерево. Голубой, зрение, воздух. Красный, речь, огонь. И фиолетовый, интуиция, космос.
        Огоньки, приподнявшись над Чак-Моолем, начали крутиться. Они крутились всё быстрее и быстрее, пока не образовали единый сияющий круг света. А потом этот круг внезапно остановился. Вот только вместо шести огоньков там был один. Радужный. Вспыхнув, он полетел вверх и прошёл сквозь потолок. Последними остатками своего таланта я увидел, что над пирамидой висит космический корабль в виде летающей тарелки, к которой и летел огонек. Один из люков приоткрылся, и огонек юркнул туда. Поймав огонек, тарелка полетела прочь.
        - Вот теперь мы всё сделали, - довольно сказал хранитель, подсаживаясь рядом со мной, после чего легко посадил меня на колени и прижал к себе, согревая.
        - И теперь я готов ответить на все твои вопросы.
        Глава 6.8
        ГЛАВА 8. ОТКРОВЕНИЯ ХРАНИТЕЛЯ.
        - Мы сейчас предотвратили конец света, верно? - я, конечно, знал ответ на этот вопрос, но все равно не смог удержаться, слишком уж все происходящее казалось нереальным.
        - Да, - со снисходительной улыбкой подтвердил Хранитель.
        - А что было бы, если бы мы этого не сделали?
        - Тогда проект Хранительницы, которую ты успешно переиграл, был бы признан свершившимся. Землю бы постигли катастрофы, стихийные бедствия, а потом…
        - Что ты имеешь в виду под переиграл?
        - Согласно ее плану, ты должен был убить её. Это показало бы, что люди злы, жестоки и не заслуживают права на счастливую жизнь, что они недостойны её. Но ты сдержался, огромными усилиями, но сдержался. Она проиграла. Так что всё будет иначе.
        - А если бы я проиграл, то потом что? - не отставал я.
        - Ох… остатки человечества, выжившие после катастроф, уничтожил бы… карательный отряд.
        - Что за карательный отряд?
        - Демьян, тебе этого лучше не знать, - покачал головой Флексорт, поглаживая меня по плечу, - это очень мучительно, уж можешь мне поверить.
        - Но раз мы все выполнили, как должно, то этого не будет, верно?
        - Да. Финальная часть проекта получит следующее развитие: к каждому человеку в этом мире придёт божественная искра, которая напомнит ему о том, что все люди едины, что они - из одного Источника, и что между ними нет разницы, как бы они не считали. Не все это примут. Некоторые покончат жизнь самоубийством. Другие смогут сопротивляться очень долго, десятки лет, но итог войны между водой и камнем очевиден. Так или иначе, цель проекта - очистить души - будет выполнена. И мирным путём, а не жуткими мучениями и страданиями.
        - Скажи мне, Флексорт, - начал я, невольно прижимаясь к нему, потому как в храм подул ветер, и стало ещё холоднее, - мне попались в моей жизни откровения. То, что там написано…
        - Да. Это чистая правда. И именно поэтому на тебя был такой высокий спрос. Этот проект был запланирован уже очень давно, но из-за того, что в Советское время атеистов заниматься этим было невозможно, то пришлось ждать конца Советского Союза. Кое-кто предлагал реализовать его в другой стране, но большая часть настояла на том, чтобы это произошло в России, ведь именно для русских многие невероятные вещи - очевидны. Именно русская нация - одна из самых сильных не столько умом, сколько душой и сердцем - вот главные качества для того, чтобы с успехом реализовать заложенный в этот проект потенциал.
        - Значит, это правда? Мы должны приходить в этот мир для того, чтобы страдать? - грустно спросил я.
        - Страдать здесь на самом деле не ключевое слово, - заметил Флексорт, - а научиться. Каждый - чему-то своему. Любить. Доверять. Дружить. Понимать. Прощать. Поэтому у каждого человека своя, уникальная, неповторимая жизнь. Порой идущая через большие страдания. Но это значит - иначе нельзя.
        - То есть справедливость на самом деле есть. Просто она имеет несколько более широкие границы?
        - Именно. Взять хотя бы известного миллиардера в вашей стране. Что ты скажешь на то, что в предыдущих трех своих жизнях он жил за чертой бедности, горбатясь ради того, чтобы прокормить свою семью? С точки зрения большинства людей он - вор, мошенник и прохиндей. С нашей же он всего лишь получил то, чего почти всё время был лишен. И не надо забывать, что богатство само ему на голову не упало. Ему тоже пришлось много трудиться и много учиться. Причём не только в этой жизни.
        - Ты говоришь - чтобы очистилась душа. Повторяешь слова Хранительницы. Тогда возникает закономерный вопрос: как же она пачкается?
        - Ты же понимаешь, что Земля, равно как и Авиал - это один из множества миров во Вселенной. И везде живут живые существа. Которым рано или поздно начинает казаться скучной такая тихая, размеренная и счастливая жизнь. И они начинают совершать разной степени плохие поступки. Чаще всего это гордыня и неумение ценить то, что имеешь. Такие и попадают сюда. Привожу тебе цитату из тех же откровений: «Земля - это баня, куда души ходят мыться». Сказано просто и грубо, но суть отражена наиболее точно.
        - Ну, раз ты говорил «в прошлой жизни», то это надо понимать так, что цикл, так сказать, очистки занимает не одну жизнь, верно?
        - Да. Стандартно человеку надо прожить на Земле шесть жизней.
        - Население Земли стало так резко увеличиваться потому, что многие стали нарушать… правила жизни в тех мирах?
        - Да. Это прямо какая-то эпидемия. Центр очень обеспокоен этим, и лучшие его умы ищут решение этой проблемы. Даже самые святые миры, где по вашему времяисчислению раз в несколько тысяч лет появлялся нарушитель… совершающий проступок, до такой степени тяжкий, что его приходится отправлять на Землю, оказались ей подвержены. Потому и пришлось на самом деле допустить проект Хранительницы - многие были против создания газовых камер, Архипелага, но это было единственным выходом. Потому как те, кто прошли через это всё, получили досрочное очищение. Вместо шести жизней многие проживали три, две, а то и всего одну. Жестоко, но иначе мы поступить не могли. На Земле и так уже начинает не хватать места. Нет, невзирая на то, как перепуганы многие ваши учёные, Земля прокормит и восемь, и десять, и пятнадцать миллиардов человек. И всё же мы не знаем, сколько ещё душ должно будет пройти очищение, а Земля, как ни крути, не резиновая…
        - Что за Центр, объясни уже.
        - Вы называете его Богом. Это источник Энергии во Вселенной, Источник душ. Названий много, суть одна.
        - Как же это все ужасно. И ужаснее осознавать то, что мы сами в этом виноваты.
        - Ну, в откровениях ты читал, как многие реагируют на такую истину. Не все способны это принять. Церковь, говорящая, что мы родились в грехе, на самом деле не совсем права. Мы рождены здесь, потому что совершили что-то плохое в своем, далеком родном мире.
        - Ладно, здесь у меня больше нет вопросов.
        - Это всё?
        - Нет. Скажи мне, какую роль играет Луна для Земли? Она не просто спутник, верно? Когда я смотрю на неё по ночам, мне становится ужасно грустно.
        - Ну, конечно, нет. Ты, как я понимаю, намекаешь на то, что один из астронавтов встретил на Луне… кого-то. И они были очень не рады гостям. Верно, всё так и было. Луна играет печальную роль тюремщика Земли. Ни одна душа не попадает на Землю без согласия Луны. Вернее, тамошних надсмотрщиков. Да, не удивляйся, право прожить жизнь на Земле тоже надо заслужить, с этим всё очень непросто. И ни одна душа не может покинуть Землю до тех пор, пока надсмотрщики не сочтут, что она достаточно чиста и усвоила весь положенный опыт для того, чтобы вернуться. Демьян, может, хватит с вопросами? Ты же видишь, как тяжела для тебя эта правда? Зачем мучить себя еще больше?
        - Нет уж. Лучше знать, - покачал головой я, понимая, что больше мне, скорее всего, не удастся при жизни вот так поговорить со своим Хранителем, - ещё вопрос - столько страшных историй пишут про всякую мистику. Что за объяснение этому? Постоянные монстры, призраки, духи, необъяснимые явления.
        - Ох, ну и темы ты выбрал. Что ж, слушай. Большая часть так называемых монстров - это надсмотрщики, прибывшие с Луны. Их цель - как можно скорее найти тех, кого надо немедленно убрать с Земли. По той или иной причине. Случайных свидетелей они просто пугают. Те же, кому не везёт, либо проявляли любопытство до абсурдной степени, либо и были этими мишенями.
        - Якуты были одними из посвященных в часть этих знаний, верно? Потому среди них были такие могучие шаманы?
        - Не совсем. Среди якутов было больше всего надсмотрщиков с луны, целью которых было присматривать за тамошними народами и латать прорехи. Духи - незаконченное дело для души - это такая обыденность для нас, ты просто не поверишь. То тут, то там случайное слово, незаконченное дело - и душа не может отлететь на Луну для своего суда. Вот они и вынуждены существовать здесь. Иногда человек очень хорошо делал свое дело, вкладывал в него всю душу - и ему позволено остаться на своем месте, чтобы и дальше… прости, но мне придется употребить этот оборот… отбывать свой срок. Чаще всего это проводники и егеря - ну да про это ты и сам не раз читал. А необъяснимые явления - это как раз те самые прорехи. Прорехи в энергетическом пространстве. К сожалению, сейчас люди совершенно перестали понимать, как важно строить здания на правильных местах. На кладбищах строятся школы, библиотеки, больницы, магазины. Чего же люди ожидают? Умершие лишь хотят, чтобы им дали долгожданный покой. И они будут его добиваться. И рано или поздно добьются.
        - Бермудский треугольник - это одна из самых больших прорех, верно?
        - Это даже не прореха. Если представить Землю как систему уравнений, то это - результат одного из нерешённых уравнений. Ты думаешь, так просто взять и создать мир, пригодный для жизни, и чтобы он отвечал всем заданным требованиям? Нет. Всегда остаётся какой-то недостаток, недоделанный кусочек работы… сгусток хаоса, напоминающий, что всё когда-то сложилось из него. Не пытайся этого понять. Несмотря на то, что ты задал вопрос - в этой жизни, в этой эпохе никому не дано найти на него ответа. Треугольник - это настолько сложная тема, настолько непонятный для твоего понимания объект, что ты и представить себе не можешь. Законы времени и пространства там не работают так, как работают на всей Земле. Может, тебе повезёт, и с тобой ничего не случится. Может, ты попадёшь в другой мир. Может, проживешь один день, а по меркам времени Земли пройдет больше ста лет. А может, ты состаришься и умрёшь за несколько мгновений - кто знает. Хаос по своей природе непредсказуем.
        - Ладно, хватит. Что будет со мной? Я предоставлен своей судьбе? Мои таланты останутся при мне?
        - Конечно. Ты волен делать всё, что захочешь. Твои таланты, повторяю второй раз, останутся при тебе, но ты увидишь, что в этом мире более слабый энергетический фон, и ты будешь несколько ограничен как в магии, так и в обращении. Если хочешь - я могу вернуть тебя в Авиал. Совершённое тобой - это истинный героизм, что бы ты лично о себе не думал, и потому достоин вернуться, если попросишь.
        - Нет, - покачал я головой, - я хочу увидеть свою семью. Хочу вернуться домой. Хочу, чтобы они знали, что я жив и здоров. Хочу обнять и утешить их всех, - я грустно посмотрел на Хранителя, - даст судьба - когда-нибудь вернусь в Авиал. Но не сейчас.
        - Очень хорошо, мой подопечный. Тогда спи. Тебе понадобится много сил для того, чтобы вернуться. Когда ты очнёшься - меня уже не будет. Так надо. Тебе было слишком много открыто и показано… и дальше тебе придётся действовать самому. Но я не прощаюсь с тобой - я всегда буду рядом, помни это.
        Он погладил меня по голове, и мои усталые веки смежил блаженный сон…
        Глава 6.9
        ГЛАВА 9. МАЛЕНЬКАЯ РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИСТОРИЯ.
        Когда я проснулся, то понял, что мне жутко холодно. Причем холодно мне стало совсем недавно, до этого я во сне чувствовал поразительное тепло. Значит, я спал на руках у своего Хранителя, потому как в противном случае я бы непременно замерз.
        Покинув Чичен-Ицу, я первым делом опробовал свои способности. К сожалению, Флексорт был прав - Земля гораздо менее приспособлена к магии, чем Авиал. Простое управление водой давалось нетрудно, а вот с превращением воды в лед, попыткой залечить мелкие раны - в частности, несошедшие ожоги - и навести небольшую иллюзию уже возникли сложности. Нет, мне удалось проделать всё вышеперечисленное, но энергии это потребовало изрядно. Попытавшись же совершить экспертный акт магии - а именно вызвать духа воды - я почувствовал себя так, как будто попытался поднять стокилограммовую штангу. Что ж, придётся обойтись тем, что есть. А что у нас с превращением в ящерицу? Ну-ка попробуем.
        Превращение далось невероятно тяжело. Оно дало важный плюс и в то же время важный минус. Плюс состоял в том, что телу таисиана почему-то доступно гораздо больше магической энергии. Минус же оказался в том, что я просто не мог принять обратно человеческий облик. Нет, я понимал, что это не навсегда, но пройдёт не менее суток, прежде чем я снова смогу стать человеком. Но с другой стороны - больший запас волшебной энергии сейчас более, чем кстати. Создав себе ледяные крылья и накинув простую отражающую иллюзию, я тяжело взлетел…
        Куда же мне лететь? Из остаточных знаний от своего таланта я помнил, что если поднапрячь фантазию и представить Мексику своеобразным сапогом, то Чичен-Ица находится на самом его носке. Это значит, что для того, чтобы попасть в Мехико, мне придется пролететь немалое расстояние на запад. Однако меня беспокоило то, что все билеты будут проданы, потому как наверняка немало желающих будет провести Новый Год здесь. А если учесть, что многие, приехавшие смотреть конец света, но так его и не увидевшие, начнут рваться домой, то и вовсе представляется невозможным проникнуть на борт одного из самолетов, тем более что прямых рейсов в Россию там почти нет. А вот если обратиться к полуострову штата Флорида Соединенных Штатов, который находился всего то в паре часов полета от меня, то там на его окраине находится славный курортный городок Майами, который более, чем вероятно не испытывает большого ажиотажа в пассажирах, потому как сейчас просто не сезон. Там с высоким шансом на успех можно будет отвести глаза контролерам и проникнуть в один из самолетов. Да и рейс Москва-Майами там наверняка имеет место быть.
        Несколько часов спустя я, ругая себя за такую глупость, продрогший и окоченевший, приземлился, наконец, во Флориде. Мне нужно было найти укрытие, и срочно, иначе я просто замерзну. Магия воды мне сейчас помочь не могла почти ничем - гораздо уместнее была бы магия огня. Немного передохнув, я полетел дальше. Из-за метели лететь было очень тяжело, чем и объясняется то, что я затратил на дорогу гораздо больше времени, чем рассчитывал, ведь видимость была просто ужасная. Но вот, наконец, какая-то ферма. Я повернул туда, думая про себя, как отнесутся ко мне в облике ящера хозяева. Эх, придется проникать по возможности бесшумно…

* * *
        Маленькая Элис играла в куклы. Она очень ждала этих кукол, ради них она так старалась все первое полугодие второго класса, и, продемонстрировав маме табель со всеми отметками А и двумя В, на следующий же день получила заслуженный подарок. Куклы были очень красивыми, нарядными, и ещё столько нарядов лежало про запас. На кухне мама возилась с едой. Пару раз Элис бегала на кухню: в первый раз она получила крабовую палочку, во второй - сладкую пригоревшую корочку от пирога. В гостиной так же стояла небольшая, но со вкусом наряженная самодельными игрушками ёлочка. Она украдкой глянула в самый низ, где висела фигурка папы. Папа от них ушел год назад. Когда она спрашивала маму, где же папа, та лишь отмалчивалась. Однако, когда через несколько месяцев папа приехал ненадолго к ним в гости, она не поленилась посмотреть в окно и увидела там стоящую возле машины и курящую красивую женщину в блестящей шубе. Элис не была дурой, иначе она не смогла бы так хорошо учиться в школе. Она поняла, что папа нашёл себе другую женщину, и больше жить с ней и с мамой он не хочет. Тем не менее она, каждый раз глядя на эту
фигурку, втайне мечтала, что однажды папочка вернется, обнимет и поцелует маму, она улыбнется, и все снова будет хорошо. Ну разве это плохая мечта? Ну разве это плохо, когда маленький ребенок просто хочет, чтобы его родители были вместе. В школе ее много из-за этого дразнили, но однажды она, потеряв терпение, заявила самой крутой девочке, что зато она любит свою маму, и очень рада с ней жить. А эта девочка наверняка даже не помнила, когда мама или папа последний раз ее обнимали или целовали. За это пафосная полезла в драку, но Элис, по мере сил помогавшая маме по дому, была далеко не слабачкой, и постоять за себя могла. После этого директор немедленно вызвал маму в школу для разъяснения, хотя, само собой, пафосной девочке в прошлом сходило с рук и не такое. Собственно, это и была главная причина, по которой у Элис не стояли в табеле все А, что, в свою очередь, позволило бы маме Элис заплатить половину стоимости учебы за счёт государства. Надо отдать должное - мама ни слова не сказала Элис по этому поводу, не стала её ругать или наказывать. Хотя финансовое положение с тех пор, как от них ушёл отец,
стало более, чем стеснённым.
        Неожиданно от мыслей её отвлёк внезапный шум. Распахнулась входная дверь, и в прихожую влетел шальной ветер. Элис немедленно бросилась в коридор и захлопнула дверь. Наверное, мамочка, когда возвращалась с работы, плохо ее затворила. Вернувшись в комнату, она вдруг увидела, что на лестнице, ведущей на чердак, откуда-то взялся снег. Странно. Она так быстро среагировала и закрыла дверь - неужели за такой короткий период снег успел добраться и сюда? Впрочем, она быстро выкинула эти мысли из головы, ведь ее еще ждали куклы. Но как только она стала собирать кукол на свидание вслепую - на чердаке раздался скрип. Элис подозрительно глянула вверх. И опять скрип. Внезапно её озарило: снег на лестнице, ведущей на чердак, был стоптан. То есть его не принесло ветром - он отвалился с чьей-то обуви. Раз так - то, наверное, к ним забрался невидимка. Может, это дух рождества - мелькнула мысль у Элис. Интуиция, весьма развитая для восьмилетней девочки, опасности не ощущала, и потому Элис, взяв для поддержки одну из своих кукол, смело отправилась на чердак.
        Поднявшись, она щелкнула выключателем, и слабенькая лампочка вспыхнула над входом. Тот час же какая-то тень метнулась к коробкам и спряталась за ними. Сначала Элис хотела побежать за мамой, но потом здраво рассудила, что если этот странный некто от неё прячется, то он сам боится её ещё больше, чем она его. Вместо этого она спросила:
        - Здесь кто-то есть?
        Молчание.
        - Я тебя не обижу, выходи, - повторила Элис. Но никакой реакции.
        - Если ты выйдешь - я тебя угощу печеньем с молоком, - применила козырь хитрая Элис. За коробками что-то завозилось, но потом опять утихло.
        - И кусочек пирога принесу, - продолжила девочка, заметив, что тема про еду возымела эффект, - и ножку индейки.
        - А ты меня не выдашь? - спросил кто-то шипящим, но почему-то жалобным голосом из-за ящиков.
        - Нет, не выдам, - пообещала она.
        - И не испугаешься? Я очень страшный, - снова спросили из-за коробок.
        - Раз ты разговариваешь, то не такой уж и страшный. А если ты отозвался на пирог - значит, ты хороший. Те, кто любят сладкие пироги, не могут быть плохими, - подумав, рассудительно ответила Элис.
        После этого кто-то высунулся из-за ящиков. Элис заворожено наблюдала за тем, как к ней подполз… получеловек-полуящерица в красивом синем костюме и сел около неё.
        - Ух ты… какой ты красивый, - сказала она, выронив куклу от удивления.
        - Не все так считают, девочка, - печально ответил ящер, - потому я и прячусь. Я бы не беспокоил вас, но я заблудился, устал и замёрз. Мне надо было где-то переночевать.
        - А… кто ты такой?
        - Я? - Странный гость задумался на самую секунду, - я - один из помощников Санта-Клауса.
        - Ух ты, правда? - Элис даже рот раскрыла от удивления.
        - Да, - улыбнулся ящер, - я возвращался на северный полюс с отчётом Санте, но заблудился, а пока нашёл дорогу - потратил очень много сил.
        - А что ты умеешь? - Элис подпрыгивала от возбуждения, - покажи, пожалуйста, покажи.
        - Я умею прятаться, - ответил ящер, - так я вошёл в ваш дом. Смотри - и он растворился. Элис замотала головой, пытаясь понять, куда он делся.
        - Иди сюда, - позвали её слева. Повернувшись, Элис увидела, что он стоит у окна. Подойдя, девочка0 увидела, как он проводит ладонью напротив стекла. Когда он убрал руку - то на окошке появился нарисованный из инея великолепный единорог.
        - Ух ты, как здорово, - захлопала в ладоши Элис, - а он останется?
        - К сожалению, нет. Зиму он, конечно, пробудет здесь, но весной он растает, как и весь снег…
        - Элис, ужин готов, иди кушать, - позвала ее снизу мама.
        - Ой, я должна идти, но я обязательно вернусь, честно. И принесу тебе покушать.
        Полчаса, в течение которых Элис ужинала с мамой, показались ей ужасно долгими. Когда же мама, наконец, поднялась из-за стола и пошла смотреть телевизор, где вот-вот должны были показать президента, Элис потихоньку наложила на тарелку всего понемножку, налила в стакан молока и побежала на чердак. Там её уже, сев и подобрав ноги под себя, ждал ящер. Когда Элис протянула ему тарелку, он поблагодарил девочку и в пару присестов умял всё, что на ней было.
        - Прости меня, - виновато улыбнулся ящер, когда Элис вытаращила глаза - я давно не кушал такой вкусной еды.
        Элис взяла тарелку со стаканом и поставила её около лестницы. Потом повернулась к нему и неуверенно спросила.
        - А как тебя зовут?
        - Дамиаш, - ответил ящер, повернувшись к ней, - меня зовут Дамиаш.
        - А меня Элис. Дамиаш, а ты можешь рассказать мне про Санту? Или тебя нельзя?
        - Откровенно говоря, мне и тебе показываться было нельзя, но раз уж ты меня увидела - то уже не страшно, - он улыбнулся, глядя на Элис, - Санта, конечно, поругается, но это ерунда. А вот если меня твоя мама увидит - то он может меня очень серьёзно наказать.
        - Нет, нет, она не увидит, я про тебя ничего ей не скажу. Ну, расскажи про Санту, ну пожалуйста.
        - Ну хорошо. Иди ко мне.
        Элис без страха подбежала к нему и уселась на его колени. Ласково приобняв её, он начал:
        - На самом деле Санту представляют себе немного не таким, каков он на самом деле. По крайней мере, сейчас. Раньше, возможно, и развозили подарки, но я в то время ещё не родился, и не знаю об этом. А старшие не говорят - им очень грустно об этом говорить. Дети всё меньше верят в Санту, а детская, чистая вера - это главный источник его силы. Ведь сейчас так мало детей верит в сказки, так мало читает волшебных сказочных книг. Многие мультфильмы становятся слишком взрослыми, слишком грустными, слишком… циничными. И дети спешат вырасти, не понимая, что детство - это самый важный период формирования хорошего, доброго человека. В итоге 13 - 14 летние ребята, поспешившие вырасти, потом всю жизнь чувствуют себя обокраденными. И виноваты в этом лишь они сами. Но те же дети, которые несмотря ни на что, продолжают верить в Санту, никогда не остаются без его поддержки. И если они что то загадывают и очень-очень сильно этого желают, то оно в течение года обязательно сбудется. Например, мальчик мечтает о лазерном пистолете, самом крутом и модном. Нет никаких сомнений в том, что ему повезёт его получить в этом
году. Приедет ли богатый дядюшка и подарит игрушку, или его маму или папу на работе внезапно наградят премией, и они обязательно порадуют своего ребенка. Или же маленькая девочка, сидящая у кровати больной мамы и всем сердцем желающая, чтобы она поправилась, может не сомневаться, что нити судьбы обязательно сплетут узор, в котором маме либо просто полегчает, либо, если болезнь тяжёлая, ей повезет попасть на лечение за счет профсоюзов или государства. Если, конечно, в Книге Судьбы не написано, что она должна уйти на небеса. В этом случае помочь нельзя ничем.
        - А если я загадаю, чтобы мои папа и мама снова был вместе? - тихо спросила Элис, беря Дамиаша за его невероятно приятную на ощупь гладкую руку и поглаживая её, - то они будут вместе? Папа вернётся домой?
        - Прости меня, милая Элис, но на этот вопрос я не знаю ответа. Отношения между взрослыми мужчиной и женщиной - очень тяжёлая и сложная вещь. Может быть, они просто устали друг от друга, и им надо побыть наедине. Это… трудно объяснить. Просто верь, что однажды твой папа осознает, как ему плохо без тебя и без твоей мамы - и как вам плохо без него. И тогда он непременно вернётся.
        - Я попробую, - тихо сказала Элис, - но мне так жалко маму. Она так часто огорчается, и стала очень часто болеть. Если бы можно было что-то сделать…
        - Ну… тут я бы мог помочь, - в этот момент Дамиаш очень смешно почесал нос, - если бы твоя мама очень крепко спала…
        - Она в последнее время без снотворного не ложится спать, так что сон у неё очень крепкий.
        - Это просто замечательно. Тогда, если ты наберёшь мне стакан воды…
        Полтора часа спустя они были в спальне мамы Элис. Девочка осторожно приоткрыла дверь, и они с Дамиашем проскользнули внутрь. Подойдя к маме, Дамиаш вызвал из стакана немного воды себе на руки и осторожно приложил к вискам женщины. После этого Элис увидела, как от рук Дамиаша стало исходить мягкое голубоватое сияние. Это продолжалось минуты три. Наконец, он закончил и отошёл от неё. Тихонько они выскользнули из спальни и прошли в комнату Элис.
        - Прекрасно, - сказал Дамиаш, - я подлечил твоей маме нервную систему. Теперь она не будет так переживать, и ей не нужно будет снотворное, чтобы засыпать. Если Санта узнает - он оторвет мне голову…
        - Ах, как это чудесно, - сказала Элис, - я так рада, что моей маме стало лучше. А что ты будешь теперь делать?
        - Мне надо поспать хотя бы чуть-чуть, - в этот момент он очень заразительно и сладко зевнул, - а завтра я должен буду уйти. Я и так немного опаздываю.
        - Ты пойдешь ночевать на чердак?
        - Конечно. А где же ещё?
        - Не уходи, пожалуйста. Там же холодно. Поспи здесь, со мной. Тут тепло и хорошо. Можешь лечь там, возле батареи - там лежит тёплый коврик, там тебе будет хорошо.
        - На коврике возле батареи, как песик? - с улыбкой спросил Дамиаш.
        - Ой… нет, прости, - Элис покраснела, - я не это имела в виду.
        - Да я знаю. Ну, раз ты приглашаешь, я останусь. Но утром ты меня больше не увидишь.
        - Очень жаль, - расстроено сказала Элис, залезая под одеяло, - я так хотела проводить тебя.
        - Нельзя, Элис, никак нельзя, - испуганно замотал головой Дамиаш, - я и так нарушил слишком много правил. Если после этого кто-то ещё и увидит меня при свете дня - мне очень надолго запретят выходить в мир.
        - Да-да, я поняла. Ну, тогда спокойной ночи и счастливого Рождества.
        - И тебе спокойной ночи и счастливого Рождества, Элис.
        Позже Элис, включив ночник, любовалась, как Дамиаш, подставив спину батарее, блаженно посапывал. Ах, как жаль, что он не останется с ней, он такой замечательный друг, такой хороший. Но другие люди его боятся, и он вынужден прятаться. Как это, наверное, нечестно. Внезапно девочка почувствовала, что ей очень, очень хочется спать. Она прикроет глаза всего на секундочку…
        Когда Элис проснулась, то за окном было уже светло. Вопреки всему, мысли ее занимали не подарки, уже наверняка ждущие её под елкой. Вскочив, девочка побежала на кухню. Увидев там свою маму, она спросила:
        - Мамочка, как ты себя чувствуешь? - с порога выпалила она.
        - Да ты знаешь, доченька, так хорошо мне давно ещё не было, - приятно удивлённым ответила женщина, с удовольствием расчёсываясь возле трельяжа в углу, - я как будто заново родилась. Кстати, тебе-то плохо ночью не было? Я и не знала, что ты съешь так много еды…
        Но Элис её уже не слушала. Пулей влетев на чердак, она подбежала к окну и увидела там белоснежного единорога…

* * *
        Выходя в полшестого утра из дома, где меня так заботливо приютила маленькая Элис, я размышлял о произошедшем. Да, я притворился тем, кем я не являюсь, но неужели эта славная девочка не заслужила одну волшебную ночь? Я не зря так долго стоял над мамой Элис. Я не просто подлечил ей нервы - я вернул ей былую уверенность в себе. Так что, когда в следующий раз она встретится со своим мужем, то будет иметь все шансы вернуть его… если сама захочет. И Элис… я притворился помощником Санты, - а после всего произошедшего со мной я был готов поверить и в него, - но если девочка, получившая в своем детстве одну счастливую, волшебную ночь, вырастет доброй и умной девушкой и принесёт в этот мир свою толику любви и добра, то это же хорошо, правда? Он же не будет сердиться?
        Эпилог
        Не буду досконально описывать всех подробностей своего путешествия по Флориде. Вечером двадцать шестого декабря я добрался до Майами. К сожалению, рейс на Москву был только двадцать девятого, так что я три дня околачивался в аэропорту, таская хот-доги и ночуя в одном очень тёплом и уютном уголке, где не было камер слежения и охранников. Когда же самолёт, наконец, был готов лететь, я без особого труда проник на борт. Уже в человеческом обличье я сидел в самом заднем ряду эконом класса, внушив магией гипноза единственной контролирующей стюардессе, что имею право тут находиться. Утром тридцатого декабря я был в Москве. Опять же без особых усилий выйдя из аэропорта, я поспешил на железнодорожный вокзал. Но и там мне не свезло - поезд на Ростов был лишь вечером. Пришлось весь день шататься по вокзалу. Когда же поезд, наконец, подали, я проник в один из вагонов в купе проводников. Благоразумно спрятавшись до отбытия состава, я показался им лишь тогда, когда поезд был уже в полусотне километров от Москвы. Выслушав мою историю - весьма простую, мол, был я в Ростове, а потом бац - и оказался в Москве, как
- не помню, денег и документов нет - они пожалели меня и не стали ссаживать с поезда. В дороге проводницы спали по очереди, так что мне и им удалось немножко подлечить нервы.
        Странное дело - обычно поезда в Ростов приходят утром. Этот же пришел вечером. На часах было 21:07, когда я, сердечно поблагодарив проводниц, покинул поезд Санкт-Петербург-Адлер.
        Ростов-на-Дону. Мой город. Мой город - и это не просто слова. В детстве я много ездил на экскурсии по Золотому кольцу, в Петербург, в Москву. И почти всегда я чувствовал странную слабость. Мне почти все время хотелось спать, была какая-то апатия, никакого интереса. И лишь по возвращении в Ростов все это проходило.
        Я не стал пользоваться общественным транспортом. Мне было важно ощутить свой город, позволить ему принять меня, ведь я после, как оказалось, полутора лет, снова вернулся. Многие скажут, что срок небольшой, некоторые вынуждены покидать родные места на куда более длительные периоды времени, если не на всю жизнь, но для меня, в жизни не покидавшего его больше, чем на месяц, срок был огромен. Покинув вокзал, я пешком двинулся домой.
        Как я радовался, видя почти позабытые, но действительно родные лица. Вот мимо меня идёт девушка с сигаретой в зубах и по серебристому мобильнику что-то доказывает собеседнице на том конце провода. Вот идёт группа ребят подшофе, громко поздравляя всех с наступающим Новым годом. Вот мужичок тащит домой ёлку - как это типично для нас, оставлять все до самого последнего момента. Я более, чем уверен, что в обычные день при свете дня мой костюм наверняка привлёк бы внимание, но сейчас все были слишком заняты своими делами. Да ещё к тому же на улице было уже достаточно темно…
        Улица, родная с детства. Я иду по ней, а через почему-то открытые форточки слышна речь Президента. Значит, я попаду домой точно в Новый Год. Что ж, это весьма символично. А вот и дом, новый, недавно построенный нами, но всего за полгода успевший стать мне родным. Посмотрев в окна, я увидел, как на кухне вспыхнул огонёк. Мне в голову пришло далёкое воспоминание детства, когда я сижу за новогодним столом и пишу на бумажке желание, а мама даёт мне свечку и говорит, что если сжечь бумажку с желанием в канун Нового Года, то оно обязательно исполнится. И хотя мои способности интуиции мне отныне были недоступны, я был почти уверен, что моя мама сжигает бумажку с желанием, где написано, что она хочет узнать, что со мной случилось, жив ли я, здоров ли я. Ах, мамочка, уже совсем скоро я обниму тебя и скажу, что вернулся…
        Небо окрасилось салютами - значит, президент окончил свою речь, куранты пробили двенадцать раз, и вопреки всем предсказаниям о конце света наступил 2013 год. Открылась калитка - это мой младший братишка Кириллка выскочил на улицу смотреть фейерверки. Вначале он не заметил меня, но потом, обратив на меня внимание, недоуменно стал разглядывать. А потом, наконец, поняв, кто же это, радостно понёсся обратно в дом, напрочь забыв про салюты в небе:
        - Мама! Папа! Дёма вернулся! ДЁМА ВЕРНУЛСЯ!!!
        И в этот самый момент, несмотря на то, что именно к этому я стремился с тех пор, как оказался в Авиале, меня кольнуло лёгкое сожаление. Путешествие окончилось, сказке пришёл конец. Впереди - жизнь, в которой больше не будет места чудесным приключениям. Впрочем, не будет ли? Магия воды осталась при мне. Оборот в звероподобный облик ящера - тоже. Нет, подумал я, чудеса на этом не кончились. И однажды всё ещё случится. Но сейчас - сейчас ко мне из дома выбежали уже три силуэта, до боли родных и знакомых…
        КОНЕЦ