Страна Арманьяк. Рутьер Александр Башибузук
        Страна Арманьяк #2Фантастическая История Александр Лемешев, тренер иолимпийский чемпион пофехтованию, поволе случая воплотившийся втеле бастарда Жана д’Арманьяка, ненаходит поддержки среди сторонников своего покойного отца иостается один наодин сжаждущим его смерти королем Франции ЛуиXI попрозвищу Всемирный Паук. Жанстановится командиром отряда наемных стрелков, называющих себя рутьерами, исражается подзнаменами Карла Смелого, герцога Бургундского, сармией ФридрихаIII Габсбурга - императора Священной Римской империи. Бастард готов своим клинком добыть себе славу иположение взамен украденных французским королем. Онтвердо верит вто, чтопридет время, когда король ответит завсе свои злодеяния против семьи Арманьяк. Нуапока молодого рутьера ждет множество интриг, опасностей иконечноже любовные приключения.
        Александр Башибузук
        Страна Арманьяк. Рутьер
        Моей маме посвящаю
        Глава1
        Ядро сосвистом итреском врезалось втелегу, проломив борт изастряв всвязках фашин…
        Вотклятые дойчи… Неиначе какой-то дальнобойной серпентиной илифальконетом обзавелись. Далеко бьет, почти вдва раза дальше, чембургундские орудия.
        Чуть тронув поводья, проехался вдоль строя арбалетчиков иаркебузиров, которыми командовал поправу лейтенанта наемной компании.
        Невозмутимые красные рожи, наглые глаза, браво торчащие усы. Блестят начищенные пехотные салады. Легкий ветерок треплет длинные белые котты смаленьким красным крестиком нагруди. Подними добротные бригантины.
        Арбалеты иаркебузы они держат направом плече, кпоясу подвешены короткие широкие фальшионы икинжалы. Арбалеты - кракинены, сметаллическими дугами инемецким воротом. Болт изтакого гарантированно прошибает стрех десятков шагов любую броню; конечно, кроме турнирного доспеха, новтаком никто невоюет, только натурнирах иблистают.
        Аркебузы тоже одинаковые, калибром двадцать миллиметров идлиной ствола вполтора метра. Стволы дляних сварены вТуделе, колесцовые замки куплены вЛеванте, асобраны они вОсасуне, мастером Диего Орхедо - помоему личному заказу. Досих пор вздрагиваю, когда припоминаю, восколько они мне обошлись, ноденьги уже почти все вернулись. Казна компании возмещает мне затраты.
        Уаркебузиров влевой руке полусписа скрюком сбоку, служащим подставкой дляаркебузы привыстреле, ноей вполне можно работать иврукопашной схватке какобыкновенной короткой пикой, аеще вкачестве дополнительной функции изних довольно быстро собираются переносные рогатки. Всех-то дел - вобозе возить брус сосквозными калиброванными отверстиями. Самконструкцию придумал… илинесам, агде-то читал всвоей прошлой жизни? Уженеважно. Всезнания, которые я принес ссобой вэту эпоху, теперь мои. Ктооспорит?
        Уаркебузиров насгибе локтя маленькие баклеры, через плечо пущен черно-фиолетовый шарф. Лично заказал упортных навсю банду иобязал носить. Этомои цвета, авсе они все-таки мой личный найм.
        Уарбалетчиков вногах установлены широкие павезы высотой догруди, чтобы удобно было наверхний срез щита класть арбалет приприцеливании. Болт такую павезу непробивает даже сдесятка шагов: сампроверил, когда их покупал вСарагосе. Трислоя клеенного рыбьим клеем мореного граба встальной оковке иподстежка изспециально обработанной воловьей кожи.
        Кстати, изтакойже испанской кожи, необычайно крепкой илегкой, сделаны кирасы длямоих кутюльеров, выстроившихся рядом сосновным строем отдельной бандой - общим числом втри десятка. Молодые парни, отчетырнадцати дошестнадцати лет, всевстатусе учеников арбалетчиков иаркебузиров. Ихя экипировал вдобротные шапели, аповерх кожаной кирасы - вметаллические пластроны ивооружил протазанами сдлинными кинжалами.
        Укутюльеров, приписанных карбалетчикам, заспиной плетеные корзины сзапасными болтами, уприписанных каркебузирам - кожаные ранцы сразным огневым припасом. Ихзадача - снабжать стрелков бесперебойно, нуапотом уже добивать раненых врагов иобдирать их каклипку. Вобщем, очень полезные функции они выполняют.
        - Мыже несобираемся жить вечно? - проорал я своей компании, сдерживая гарцующего Родена. - Ноиспешить вад небудем! Всеравно мест? длянас там готовы иникто их незаймет. Верно?
        - Верно!
        Отрева луженых фламандских имосарабских глоток взмыла стая ворон, пировавшая натрупах незадачливых швейцарцев, решивших устроить ночную вылазку изгорода Нейса.
        Нувот… Собственно, счастливый ритуал соблюден. Честно говоря, янеособенно уверен, чтоон счастливый, нотак утверждает Иоганн Гуутен - мой капитан. Капитан компании рутьеров, тоесть отряда наемников. Рутьеры, кслову, народ чрезмерно суеверный. Нотак мы себя называем только вузком кругу, неочень популярно это слово понынешним временам, летсто назад постарались настоящие рутьеры, совсем нестеснявшиеся этого названия, - они опустошали целые области, превращая их вбезжизненные пустыни. Нотех после Столетней войны быстро извели, и, кроме устава инекоторых обычаев, сохраненных верными адептами боевого братства этих страшных банд, отних ничего неосталось. Теперь мы бриганды, компаньоны иливообще живорезы. Очень характеризующее название… Вобщем, кактолько нас неназывают, ноотэтого мы наемниками быть неперестали. Инеперестанем.
        - Петер, старый козел, тычто тут делаешь? - строго прикрикнул я накоренастого бородача, бочком проникшего встрой карбалетчикам.
        - Даон поживиться опять намылился… - засмеялись вшеренге. - Имаркитанток изобоза Фридриха повалять захотелось. Даненачто…
        - Комне! - махнул ему рукой.
        Бородач, понурясь, выбрался изшеренги и, подойдя комне, преклонил колено.
        Япокрутил головой и, неувидев вымпелов, сигнализирующих наступление, понял, чтовремя уменя еще есть. Итак строго, ввоспитательных целях, поинтересовался:
        - Петер, тыкто такой есть?
        - Обер-интендант, гранд-повар Петер ван Риис, господин лейтенант! - браво отрапортовал наемник, вскочив ивыпятив грудь, стукнув поней кулачищем длядостоверности.
        - Тогда какой такой драной ундины ты лезешь встрой, когда обязан следить засъестными припасами, котлами иповарятами? - Ясостроил зверскую рожу, впрочем внутренне улыбаясь.
        Очень уж удачно я назвал должность повара всвоем отряде, иона какнельзя кстати подходила кэтому бородачу, знающему все опохлебках, жарком ипаштетах.
        - Таквсе готово, господин лейтенант! - выпучив глаза отусердия, проревел Петер. - Прием пищи - пораспорядку! Мал?нская чесночная похлебка будет. Ячетырех баранов иполувоз провианта сбоем взял усамог? личного каптенармуса кондюкто шестой роты. Неизвольте беспокоиться, пальцы облизывать будете. Адлявас лично - гусь с…
        - Матерь Божья!
        Неожиданно подноги моему обер-интенданту ударило ядро, совсем заляпав того грязью изаставив рыбкой нырнуть вближайшую лужу.
        Арбалетчики дружно загоготали изастучали кулаками посвоим павезам, приветствуя столь удачный кульбит своего повара.
        - Встрой! - гаркнуля. - Носмотри… если твои помощники скотлами несправятся - три шкуры спущу… инесних, астебя.
        Наемники одобрительно загудели ипропустили вшеренгу повара, утирающего морду отгрязи.
        Всеправильно. Длясолдата после боя ничего нет важнее тарелки густого горячего ижирного варева. Поэтому впервыйже день вступления вкомандование я организовал всвоем отряде централизованное горячее двухразовое питание, вызвав поначалу скептическую улыбку капитана Гуутена, потом взявшего мой опыт навооружение всей компании.
        Иоган Гуутен… Человек, давший мне новую цель вжизни, как, впрочем, иобещал два года назад вСарагосе…
        Досих пор непонимаю, благодаря кому икакя переместился извполне цивилизованного двадцать первого века вдремучее средневековье пятнадцатого столетия. Какое стечение обстоятельств, какая сила превратили меня - Александра Лемешева, изтренера сборной страны поспортивному фехтованию вбастарда Жана д’Арманьяка, виконта деЛавардан иРокебрен? Незнаю! Даи, честно говоря, неочень изадумываюсь надэтим. Даже порой забываю, ктоя есть насамом деле…
        Потом я уже сам менял личины: товбеглого шевалье деСегюра, товнынешнюю свою ипостась - лейтенанта наемных арбалетчиков шевалье деДрюона. Благородный наследник целой страны инкогнито напросторах Европы наемничает, ёптыть…
        Впервый день переноса я чуть сума несошел, осознав, куда ивкого угодил. Очень, знаетели, мнеповезло…
        Попал я своим бестелесным сознанием вбессознательное тело бастарда, получившегося отгреховной ипреступной связи ЖанаV конта д’Арманьяка иего единоутробной сестры Изабеллы. Папаша мой из-за этого инцеста оказался дважды отлученным отцеркви, чтонепомешало ему стать одним изпредводителей Лиги Общественного Блага, личным врагом руа франков ЛуиXI, и… Вобщем, егогрехи перед французской короной исвятой католической церковью можно перечислять добесконечности. Самымже большим папашкиным грехом был… грех жажды свободы инезависимости длясвоей страны отжадного дочужих земель короля Людовика, прозванного соседями Всемирным Пауком, объединителя, мать ее вдышло… Франции.
        Даиэто какбы еще ничего посравнению стем, чтоя остался один наодин свсесильным Луи, безмалейшей поддержки, после того какпапашу разодрала наклочки ворвавшаяся вЛектур французская солдатня подруководством его преосвященства галликанского кардинала Жоффруа. Город, вкотором отважный конт д’Арманьяк удерживал последнюю всвоей жизни осаду. Ахренов Всемирный Паук, воистину меткое прозвище уэтого чертового Луи, просто жаждал извести последнего оставшегося насвободе представителя рода Арманьяков. Тоесть меня.
        Ноя выжил! Небезпомощи, конечно… Поволе случая наследующийже день я нашел влесу одичавшего беглого монаха, впоследствии ставшего мне верным оруженосцем - шотландца Уильяма изблагородного клана Логанов попрозвищу Тук. Монаха - саморасстригу, приговоренного ксмерти вславном городе Оше замелкие шалости вроде убийства, воровства, колдовства ипрочие незначительные проступки, закоторые посредневековым нравам нетолько вешают, срубают голову, колесуют споследующим четвертованием, ноисжигают намедленном огне…
        - Яуспел? - Около меня осадил своего жеребца присно упомянутый Тук.
        - Да,еще сигнала квыступлению небыло. Ну,что там?
        - Всежалованье допоследнего патара отсыпали… - ухмыльнулся шотландец, совмещавший уменя вотряде должность сержанта арбалетчиков сдолжностью обер-казначея - аудитора, ответственного заказну, жалованье ивообще завсе финансовые дела. - Монета уже подзамком; опечатал истражу поставил.
        - Красавчик… - отпустил я довольного своей оборотистостью имоей похвалой шотландца, - иди ксвоим… скоро начнется…
        Герцог все-таки внял голосу благоразумия ивыплатил войскам жалованье, задерживаемое уже полгода, непосредственно перед битвой. Более чем разумный поступок, учитывая то, чтонапомощь осажденному Нейсу заявилась целая армия ФридрихаIII, правителя Священной Римской империи. Армия, которая вчетыре раза превышала нашу, тоесть армию герцога Бургундского Карла попрозвищу Смелый. Иныне сей герцог решил дать германцам решительный бой… Какраз втаких случаях копределению «решительный» добавляют еще одно слово - «последний».
        Тукспешился, передал поводья слуге, сразу умчавшемуся сконем втыл и, поправляя арбалет, стал встрой. Побоевому расписанию сержант арбалетчиков воюет пешим, тутя ничего поделать немогу. Даинебуду пытаться. Тамему самое иместо. Заэту должность шотландец год бился, пока его неизбрали сами стрелки. Да,должность выборная, почетная, сдвойной долей вдобыче исержантским жалованьем. Вбургундской армии ей ближайший аналог должность дизанье, ноунас так, хотя мы иприписаны кшестой ордонансной роте имени святого Иоанна Богослова подуправлением кондюкто Бернара деРавештайна направах самостоятельного отряда.
        Чуть пришпорил Родена и, необращая внимания наочередное ядро, взрывшее раскисшую землю, выехал кстрою.
        - Радуйтесь, желудки. Жалованье выплатили! - сообщил благую весть личному составу ипридержал коня, шарахнувшегося всторону отдружного довольного рева восьми десятков глоток.
        Воттеперь ия спокоен идоволен. Моих орлов после битвы ждут горячая еда ижалованье взвонкой монете, аэто значит, чтобезвина иподатливых маркитанток они неостанутся. Чтоеще может лучше простимулировать рутьеров быстрее утыкать врагов болтами, взять трофеи ивернуться влагерь? Даничего.
        Ну,где там войско императора Священной Римской империи, осмелившегося выступить против нашего нанимателя Карла Смелого Бургундского? Разнесем иоберем доисподнего, иплеватьнам, чтодойчей вчетыре раза больше… иливпять?
        М-да… печально, совсем я инстинкт самосохранения потерял ивжился вобраз… Поначалу так небыло…
        После того какя попал втело бастарда исправился-таки снехилым потрясением ирастерянностью, встал вопрос… Извечный вопрос, описанный классиками наразный лад сверх меры. Чтоделать? Что, черт возьми, делать полностью неприспособленному ифактически неграмотному современному человеку вглухом пятнадцатом столетии?
        Вотия незнал…
        После мучительных раздумий итерзаний решил продолжить дело бастарда иего непутевого папеньки. Почему-то я всеми фибрами возненавидел руа франков. Неиначе мне отбастарда ненависть передалась, даи, честно говоря, было зачто. Паук оказался совершенно мерзкой личностью. Все, чтоклеветали проИвана Грозного, - это правда, нотолько… профранцуза Луи.
        Бастард должен был отправиться вАрагон просить помощи утамошнего правителя - ХуанаII, реяАрагона, Валенсии, Сицилии, Неаполя, Наварры иконде Барселоны. Понимая, чтотолько приживом новоявленном отце моя судьба имеет сколько-то ясные перспективы, яотправился вИспанию, нонаследующий день узнал, чтоуже поздно. Город Лектур взяли, аотца разорвали наклочки солдаты, скорее всего, попрямому приказу Паука, хотя формально Арманьяку была дарована почетная капитуляция иправо беспрепятственно проследовать кодвору Луи дляличных оправданий…
        - Сейчас скомандуют атаку! - Возле меня осадил коня Иоганн Гуутен, капитан нашей компании.
        - Слава богу, вечер уже. - Япрервал воспоминания иуказал копьем внебо, покрытое свинцовыми тучами. - Остается всего часа четыре светового дня.
        - Нутыже знаешь Карла… - ухмыльнулся Иоганн, сдерживая затанцевавшего андалузского жеребца, - могли сегодня вообще неначать. Онтолько что закончил посвящать врыцари очередную порцию своих дворянчиков.
        Нашкапитан, посвоему плебейскому происхождению, дворян недолюбливал. Яявлялся тем редким исключением, которое только подчеркивает правило.
        - Жирома деБюсси он тоже посвятил? - спросил я синтересом.
        - Нуакакже; только дляпосвящения его приволокли наносилках, после того какты ему располосовал ногу надуэли. Онеще долго сам ходить небудет! - расхохотался Гуутен, нобыстро посерьезнел. - Ноэто все суета, Жан. Смотри… Мывыступаем вслед занашей ротой направом фланге второй баталии ипопробуем отних неотстать. Цель - вон тот холм сартиллерией перед вагенбургом имперцев. Хотя я уже примерно представляю, каквсе будет…
        - Законными жандармами мы неуспеем, - мрачно подтвердиля, - эти выскочки полетят рубить дойчей галопом.
        - Именно, номы должны постараться. Видишь, вонючки уже стараются… - Иоганн показал наломбардских канониров, какраз выпаливших изсвоих серпентин, иснадеждой добавил: - Может, онивсе изакончат?
        Вотнелюбят фламандцы ломбардцев - считают, чтоте воняют. Уникальное наблюдение, сучетом того, чтовбургундской армии сейчас воняют все какодно большое стадо свиней. Ия подвечер тоже совсем уже неотличаюсь отсамых главных грязнуль Европы - англов. Ноя хоть моюсь каждый день изаставляю умываться своих арбалетчиков. Мосарабы, кстати, делают это безнапоминаний, каждое утро ивечер. Все-таки они родом измавританской Испании, анаданный исторический момент сарацины вплане личной гигиены впереди планеты всей. Новсе это, таксказать, неотъемлемые элементы Средневековья. Привык уже.
        Яглянул напозиции канониров…
        Собственно, битва уже началась. Герцог Бургундский выдвинул всю артиллерию, которую только смог оторвать отосады Нейса, надистанцию досягаемости германского вагенбурга, иона сейчас помере сил обрабатывала лагерь Фридриха. Незнаю, насколько успешно, нонекая паника среди дойчей наблюдалась.
        Германские артиллеристы отвечали, носменьшим успехом. Собственно, германскими они были только номинально. Скорее всего, теже ломбардцы - этот народец нанимается ковсем, ктоплатит, - ичастенько воюют друг против друга. Тоже наемники, сосвоей историей…
        - Ага… Ломбардцы могут только начать, заканчиваем заних всегдамы, - засмеялсяя. - Тыбарки дойчей вустье Эрфта видишь?
        - Нуда. - Иоганн, приложив колбу руку козырьком, посмотрел всторону реки. - Нуи?..
        - Даесть небольшая задумка… Яотдал уже распоряжения, нопосмотрим, каквсе закрутится…
        Темвременем надбургундской армией пронесся протяжный медный вой.
        Трубачи просигналили наступление.
        Взметнулись штандарты, иогромные массы бургундской кавалерии пришли вдвижение. Сначала медленно, затем все быстрее, сверкая начищенными латами, пышными плюмажами ияркими вымпелами, стальной вал покатился всторону армии Фридриха.
        - Труби… - бросил команду трубачу итронул коня.
        Моиарбалетчики иаркебузиры, расположенные впереди фаланги спитцеров, мерно зашагали вперед, затем перешли налегкую трусцу.
        Спитцеры следовали заними ипока держали свои пики наплечах, нопопервойже команде могли ощетиниться совершенно непроходимым частоколом граненых, бритвенно острых наконечников.
        Внашем отряде пикинеры были фламандцами инемного разбавлены брабантцами. Суровые, немного флегматичные мужики, совершенно непризнающие никаких дворянских преимуществ надсобой, абсолютно верные своему отряду икомандиру - эти головорезы изФландрии вбуквальном смысле слова считались лучшими пикинерами Европы.
        Почти все арбалетчики были уроженцами Брюгге иГеннегау. Когда меня представили им каких лейтенанта, встрою непрозвучало нислова, непоказалось нималейшей улыбки, только угрюмые неприязненные взгляды. Прежний покойный лейтенант тоже был фламандцем ипользовался их безоговорочным уважением идоверием.
        Ноуже через месяц они были готовы вспороть брюхо любому бросившему наменя косой взгляд. Кактак получилось? Даже незнаю… Как-то само посебе… Дляначала я подучил фламандский язык. Слава Деве Марии, бастард немного зналего, икогда я стал хоть икоряво, норазговаривать сосвоими стрелками наих родном языке, этопринесло вмою копилку первые монетки признания. Янечинился посидеть, поболтать сними набивуаках ираспить покружечке дрянного местного пива, обсуждая достоинства маркитанток. Ядаже каким-то чудом запомнил всех их поименам, чтотоже помогло разбить стену отчуждения…
        Частокол нахолме перед вагенбургом окутался густыми клубами дыма, разом рявкнули все имперские бомбарды, кулеврины, фальконеты ипрочий большой средневековый огнестрел.
        Влаве атакующих жандармов возникли зримые просеки. Кубарем полетели лошади, подминая подсебя окованных железом всадников.
        Вответ раздался гневный рев:
        - Снами Богородица! Монсеньор святой Георгий иБургундия…
        Прежде чем имперские канониры смогли снова зарядить свои орудия, стальная лава достигла подножия холма, смяв редкое прикрытие излучников иарбалетчиков. Нонавстречу им хлынули вомножестве вражеские пехотинцы, асфлангов ударили немецкие риттеры.
        Имперские кнехты принялись плутонгами палить изсвоих ручных кулеврин.
        Из-за частокола били арбалетчики илучники.
        Всесмешалось, асражающихся заволокло клубами дыма…
        М-да… ожидания сбываются.
        Безпехоты бургундские жандармы холм невозьмут. Подтверждая мои слова, плотный строй кавалеристов разбился наотдельные группы ипонемногу пятился назад.
        Яскомандовал своим ускориться иосмотрел поле боя.
        Слевого иправого флангов перешла набег бургундская пехота, одетая вгербовые котты своих кондюкто. Намже, направах отдельного отряда, разрешили носить свои, чисто-белые, только смаленьким крестиком нагруди, новыступали мы все-таки подштандартом шестой роты.
        Обогнавнас, галопом пронеслись жандармы. Судя постягам - двенадцатой, тринадцатой ичетырнадцатой рот. Онисналета врезались вимперцев иопрокинулиих. Ядаже присвистнул, когда разглядел личное знамя Карла Смелого иего эскадру шамбелланов - личных камергеров-телохранителей. Сливки бургундской знати, ёптыть… Герцог ввел вбойвсе, чтоимел вналичии, исам неудержался…
        Нукакже… куда безнего; наблюдать засражением состороны ипринимать необходимые решения, каксделалбы всякий нормальный полководец, Карлуша неможет. Обязательно надо лично подраться. Доведут его когда-нибудь подобные эскапады доцугундера. Былбы я историком илихотябы почитывал историческую литературу всвоей прошлой жизни, зналбы сейчас, пусть ипримерно, чемзакончится это сражение. Аннет… Незнаю, нихрена незнаю, ничем, кроме оружия ифехтования, будучи Александром Лемешевым, янеинтересовался. Правда, фехтовать умею идаже всвое время Олимпиаду выиграл, ноэто только оттеняет мою общую безграмотность…
        Иоганн Гуутен всопровождении знаменосца, трубача илейтенанта спитцеров Иоахима ван дер Вельде, моего хорошего приятеля ипостоянного собутыльника, находился справого фланга нашей фаланги. Япостоянно посматривал накапитана, готовый принеобходимости продублировать команду длясвоей части компании. Прелести средневековой манеры ведения баталий, ёптыть… Раций, каквы понимаете, нет, иеще очень долго небудет. Всекоманды отдаются голосом идублируются трубачами исигнальщиками. Ипопробуй проворонь предписываемый маневр…
        Постепенно наша кавалерия поднатиском императорской армии, оправившейся отпервого удара, стала откатываться назад. Жандармы, просачиваясь встыки между пехотными отрядами, отходили втыл… Хорошо, чтомы невоФранции. Галльские рыцари несчитали длясебя зазорным проехаться бронированными конями через своюже пехоту.
        - Ну,мля… Сейчас начнется. - Япередвинул из-за спины вперед тарч ипокрепче ухватил копье.
        Огляделся. Моиличные четыре кутюльера держались рядом какпривязанные, посторонам исзади. Нормально.
        - Стой! - рявкнул трубачу, увидев, какизклубов пыли идыма стройными рядами выдвинулись немецкие кулевринеры, прикрытые пикинерами.
        Так…
        Дистанция?..
        Длянас всамый раз. Аони нас недостанут. Дляручных кулеврин далеко - недобить им. Зато мы успеем поним залпа три сделать - точно.
        Надсаживая горло, проорал:
        - Пли!
        Моюкоманду продублировал сигнальщик, скрестив иопустив флажки.
        Первая шеренга, быстро прицелившись, выпустила болты искрылась запавезами, работая в?ротами.
        Вторая шеренга повторила маневр первой.
        Ктому времени, когда выстрелила наша третья шеренга, первая уже взвела свои арбалеты. Всеработает четко, какотлаженный механизм. Пока я доволен…
        Первую шеренгу германской пехоты напротив моего отряда каккорова языком слизнула, вторую тоже проредили качественно, ноимперские кнехты, несмотря наэто, упорно перли вперед…
        Теперь мой личный довод, конечно, несовместимый сдоводами королей, новсе-таки…
        Покоманде сквозь строй пикинеров промаршировали аркебузиры.
        Пыхнули пучком искр колесцовые замки, загрохотало, заволокло плотным едким дымом так, чтоневозможно было ничего разглядеть даже вдвух метрах, ноуспешность ружейного залпа засвидетельствовали предсмертные вопли ивой состороны германской армии. Свинцовые жеребья - это вам нешутка.
        Первая шеренга, выстрелив, промаршировала назад дляперезарядки, заней вторая итретья. Такая тактика аркебузиров называется «караколь», «улитка» по-русски. Мосарабы действовали четко, слаженно испокойно. Стораз был я прав, когда нанималих…
        Радостное зрелище! Твою мать… Бодрит-то как! Ссамого момента попадания втело бастарда как-то неособо впечатлялся видом смерти. Яивпрошлой жизни имел железобетонную нервную систему, аучитывая остаточную эмоциональную связь смоим предшественником, вообще стал порой себе удивляться, испытывая нешуточную радость привиде искалеченных иизуродованных врагов. Вжился вобраз, ёптыть… Нестану скрывать - нравится мне воевать, нравится мне вэтой эпохе; такое впечатление, чтоя раньше был ненасвоем месте, асейчас вернулся домой.
        Может, ясовсем рехнулся?
        Вполне возможно, номеня это совершенно несмущает, более того - я ничего нехочу менять инебуду, даже если представится такая возможность.
        Арбалетчики продолжали стрелять безостановочно, раззаразом посылая болты внеприятеля. Понам тоже палили, нонеарбалетчики, алучники, ноблагодаря тому, чтоя всвое время озаботился хорошими доспехами ипавезами длясвоих стрелков, урона нам почти небыло. Германцы подранили всего троих фламандцев, ноих уже утащили кутильеры втыл. Тоже моя заслуга… Раньшебы выбирались сами.
        Глянул посторонам…
        Налевом фланге английские наемные лучники спулеметной скоростью поливают стрелами германских кнехтов. Нормально, неотстают отнас.
        Ломбардские пикинеры иаркебузиры справого фланга держат строй.
        Пока все идет согласно генеральной диспозиции.
        Упорные германцы, несмотря надикие потери, опять организовались вгустые колонны иполезли вперед. Втридцати шагах остановились: вперед вышли стрелки истали пристраивать нарогатины свои ручные кулеврины. Грохот, клубы дыма, что-то пронзительно свистнуло возле уха.
        Осадил Родена икинул взгляд настрой…
        Черт!.. Снесли все-таки несколько человек. Неприятно, нотерпимо… Рявкнул команду, имои арбалетчики саркебузирами, почти вупор выстрелив поподступающим немцам, ушли запикинеров. Пока работа дляних закончилась…
        Сдиким ревом дойчи ринулись вперед.
        Наши спитцеры, повинуясь команде своего лейтенанта, мгновенно ощетинились пиками.
        Сгулом итреском пехотинцы столкнулись…
        Яприметил риттера нагромадном вороном дестриере, вваппенроке сгербом герцога Саксонского поверх кастенбруста ирогатом армете, вокружении нескольких всадников ипеших кутюльеров. Дойч браво гарцевал иорал команды германской пехоте.
        Пришпорил Родена и, опрокинув несколько кнехтов, ударом копья вышиб изседла первого оруженосца, прикрывавшего своего господина. Копье стреском сломалось, ноя успел выдрать изседельной кобуры свою аркебузу ивыпалить вовторого всадника. Куда попал, незаметил, ноего тоже снесло сконя.
        Пышного дойча все-таки недостал… Пока пытался вернуть аркебузу вкобуру, оказался окружен немецкими кнехтами… Нотут спас Роден. Жеребец встал надыбы, сделал несколько скачков назадних ногах, разметал противников ивынес меня изокружения. Только иуспел, чтополучить алебардой вскользь победру. Черт… больно-то как… нонабедренник непрошибло. Роден - умничка. Вотже умная животина, вкакой раз спасает…
        Выхватил меч и, разворачивая коня, увидел, чтонаши пикинеры, выдержав первый натиск врага, шагзашагом начинают теснить дойчей.
        Вовремя успел заметить наконечник немецкой пики исрубилего; возвращая меч, проломил голову ее владельцу и, пришпорив жеребца, опять прорвался криттеру.
        Немец тоже заметил меня и, выставив перед собой эсток, рванул навстречу. Эсток - это хорошо, видимо, всесвои копья он уже изломал, номой двуручный фламберг почти вдва раза длиннее.
        Пустил Родена полевой стороне отдойча, бросил повод и, держа цвайхандер обеими руками, сналету рубанул пориттеру, который все-таки впоследний момент успел подставить подудар щит.
        Нихрена себе… Щит-то лопнул - незря я подва часа вдень машу этим страшилищем, тренируясь подруководством Иоахима ван дер Вельде - дойча таки опрокинуло накруп коня, новседле он удержался. Могуч мужик, могуч…
        Поднял Родена надыбы, разворачиваясь, поискал взглядом немца иувидел, какего уже стащили сседла мои кутильеры ипотащили втыл. Немец несопротивлялся, ошарашил я его нехило, аможет, икутильеры глушанули чем-то. Тоже красавцы.
        - Коня, мать вашу!.. Коня ловите!.. - проорал им, впрочем неособо надеясь, чтоони услышат.
        Ревилязг вокруг стояли воистину оглушающие. Даинелегкое это дело - боевого дестриера захомутать. Нато он ибоевой конь, абыкому вруки недается. Попробуй сладь сгромадиной втонну весом…
        Пришпорил своего жеребца и, опрокинув нескольких кнехтов, прорвался ксвоим порядкам. Увлекаться нестоит, живо повторишь судьбу дойча. Судовлетворением приметил, чтоодин изкутилье прихватил эсток риттера. Вколлекцию мою пойдет. Ужевижу, чтоон неординарной работы.
        Воспользовался тем, чтоимперцы отступили надесяток шагов, иотдал команду арбалетчикам. Фламандцы мигом выскочили из-за спитцеров иразрядили свои арбалеты.
        Заними выпалили аркебузиры, успевшие перезарядиться.
        Пользуясь тем, чтонемцы смешались, наша фаланга мерным шагом двинулась вперед. Палисады сторчащими из-за них дулами бомбард исерпентин стали приближаться.
        Только успел приникнуть кшее Родена, каквсе вокруг заглушил ужасающий грохот иокутал пороховой дым.
        Щитсорвало сруки иотнесло далеко всторону…
        - Твоюже мать… - Хорошо хоть вскользь, пара картечин, скорее всего, попала, атакбы руку вместе сплечом вывернуло…
        Когда дым развеялся, сужасом увидел наши порядки… Спитцеров осталось наногах едвали половина и, самое страшное, назаваленной трупами земле бился андалузец Гуутена. Самкапитан пытался встать ираз заразом падал наземлю. Всякотта унего залита кровью. Подскочили несколько кутилье ипотащили его кнам втыл.
        Пикинеры смыкали ряды, повинуясь командам оставшегося вживых лейтенанта ван дер Вельде.
        Поискал глазами Тука иоблегченно вздохнул. Живой, егострелки тоже почти непострадали…
        - Вперед! Вперед!!! - срывая голос, завопиля.
        Другого выхода нет. Палисад надо взять любыми силами, иначе второй залп неоставит отнас имокрого места. Чтотворилось посторонам, яневидел, даинемог увидеть. Мыпереходили ложбину и, кроме усеянных трупами склонов, ничего небыло заметно.
        Пришпорил Родена и, вырвавшись вперед, двумя взмахами фламберга разметал кнехтов, затем пронесся вдоль строя, сметая исбивая сног пытавшихся выстроиться германских лучников. Краем глаза приметил, чтоИоахим повторяет мой маневр, рубя сседла дойчей своим цвайхандером. Воистину мастер он вобращении сэтой длиннющей железякой. Германцы отлетали отнего взначительно урезанном виде, какгорох отстенки.
        Непереставая, яшептал молитву иславил мастера, выковавшего мой доспех. Ужеперестал считать удары болтов полатам, защита Родена тоже стала похожа нагигантского ежа из-за торчащих вней стрел, новроде ничего непробило, все-таки нанем подсегментными металлическими пластинами тройная стеганая попона икольчужный подклад.
        Спитцеры поднажали изаскочили напалисад, мгновенно переколов всю орудийную прислугу.
        Так… Шестиорудийная батарея. Большие серпентины идва средних фальконета спочти трехметровыми стволами. Тысмотри, ужесповоротными цапфами… Ивроде цельнолитые избронзы, неизскрепленных обручами полос. Прогресс налицо. Всекакпомоему заказу.
        Увидел ван дер Вельде ипрооралему:
        - Навагенбург неидем, защищаем палисад дотех пор, пока неподойдут клятые жандармы! Моиаркебузиры сейчас развернут серпентины.
        - Хорошо! - кивнул лейтенант иумчался отдавать приказания.
        Яобязал Тука строить арбалетчиков и, прикрывая мосарабов, стрелять поподтягивающимся сосновного имперского лагеря германцам.
        Аркебузиры, развернув орудия, принялись прочищать их изаряжать. Пороха иядер оказалось визбытке, амосарабам всеравно, изчего палить. Способный когневому бою народ.
        Мыпервыми захватили палисад. Справа наемная итальянская пехота графа Кампобассо только карабкалась насклоны. Слева уанглийских лучников кондюкто Джона Миддлетона дела шли получше. Ониуже рубились насамих укреплениях.
        Когда отбили приступ, вернувшаяся конница воглаве ссамим Карлом Смелым иего гвардией опрокинула имперских риттеров, собравшихся нас атаковать, ипогнала их квагенбургу.
        Прикинул я оставшееся число рутьеров - ичуть незаплакал. Изсотни спитцеров осталось вживых меньше половины, арбалетчиков погибло совсем ничего, нокаждый изних дляменя был какродной сын. Мосарабы, ксчастью, каквсегда вышли сухими изводы.
        Отправил втыл всех раненых иорганизовал кутильеров насбор трофеев ипоиск оставшихся вживых немецких дворян, валявшихся наполе боя, дляпоследующего получения заних выкупа. Весьма немаловажная часть нашего дохода. Денег напополнение отряда уйдет уйма, вседопоследнего грошика пригодится. Дайбог, чтобы Гуутен остался вживых…
        - Нутак что сбарками? - спросил подошедший шотландец.
        Морда его раскраснелась, котта вся вдырьях, ноживой иневредимый.
        - Подожди… - глянул я нареку.
        Бургундская артиллерия вовсю лупила покораблям идаже попадала. Покрайней мере, двеимперские барки медленно тонули. Остальные спешно отчаливали, выходя из-под удара, ноникак немогли справиться стечением. Иих сносило внашу сторону.
        Иуже темнеет. Значит, вполне надеюсь, нашманевр никто инезаметит…
        - Бери два десятка арбалетчиков сдесятком мосарабов иперехватите барку около отмели, - наконец решилсяя. - Нотолько одну барку. Наостальные наплюйте, всеравно сил нехватит. Команду заставите сплавиться ктому месту, куда отогнали перед сражением подводы. Быстро грузите все - ивлагерь. Кэтому времени уже будет совсем темно и, думаю, мытоже отступим назад. Вперед, братец. Иэто… смотри там. Нарожон нелезь…
        - Небеспокойтесь, монсьор. - Тукмгновенно умчался собирать отряд.
        Все, чтокасается прибыли итрофеев, онделает очень охотно ибыстро. Настоящий шотландец, ёптыть…
        Зателеги вагенбурга нашим войскам так инеудалось прорваться. Ябы очень удивился, еслибы это случилось, все-таки атаковать сдесятитысячным войском пятидесятитысячную армию - чистое самоубийство иверх идиотизма. Но,какэто ниудивительно, потрепать германцев удалось довольно сильно. Можно даже сказать - победить. Еслибы нестемнело, возможно, иудалосьбы взять лагерь Фридриха. Вовсяком случае, почти треть его армии в?резали, аеще десятая часть дезертировала всторону Кельна. Герцог Бургундский иБрабантский Карл Смелый опять напинал взад свою удачу изаставил ее повернуться ксебе лицом. Вчем-то он достоин уважения…
        Проревели трубы, командуя отступление.
        Я,беспокоясь зашотландца - какунего вышло скораблем, можно было только догадываться, - поспешил влагерь, предварительно организовав эвакуацию захваченных орудий ивсего орудийного припаса. Мое! Будет вмоей компании еще иартиллерийская эскадра. Азапушчонки наемникам - оплата особая.
        Проезжая горы трупов испугивая начинавшее слетаться воронье, крепко задумался…
        Могли я представить себя випостаси наемника? Даникогда!.. Хотя встаром своем теле я тоже нередко был склонен кавантюрам. Чего стоит одна только попытка свалить воФранцузский легион сразу после армии… Благо она несостоялась. Дембельнулся, сразу выиграл чемпионат страны изабыл пролегионеров раз инавсегда.
        Ночто меня заставило стать напуть войны сруа франков ЛуиXI? То,что он приказал убить моего отца - тоесть отца бастарда Жана д’Арманьяка, моего предшественника вэтом теле, - конечно, имело большое значение. Все-таки остаточные эмоциональные связи сбастардом явно прослеживаются досих пор. Ноокончательно заставила меня возненавидеть Паука смерть Жанны деФуа, моей мачехи. После взятия Лектура контессу увезли взамок Бюзе-Сен-Такр, куда я инаправился, имея совершенно авантюрные намерения ее освободить. Дело втом, чтоона носила подсердцем единственного законного наследника семьи Арманьяк, иэтот еще неродившийся мальчик был способен спутать все планы Луи поприсоединению наших родовых земель ксвоей короне.
        Явсе-таки проник взамок, нобыло уже поздно. Луиприслал аптекаря всопровождении своих дворян, иони отравили Жанну вместе сребенком. Но! Ночерт возьми! Изпоследних предсмертных слов Жанны я понял, чторебенок был отбастарда, втеле которого я оказался. Прекрасно понимая, чтофактически неимею кнему никакого отношения, ятем неменее воспринял смерть мальчика каксмерть своего собственного ребенка. Незнаю, какэто получилось, ноэто так. Ивоспринимаю, иоплакиваю досих пор.
        Яотомстил. Отомстил барону Гийому деМонфокону иаптекарю, принудивших Жанну выпить смертельное зелье. Зарезалих, какбаранов, прямо уее смертного ложа ипоклялся, чтоотомщу исамому Пауку…
        Глава2
        Втемноте забелели палатки нашего расположения. Пришпорил Родена и, влетев влагерь, соскочил сконя возле палатки лекаря. Бросил поводья кутилье иоткинул полог.
        - Чтосним?
        Лекарь, ничего неговоря, отошел отстола, накотором лежал Иоганн Гуутен.
        Капитан был всознании, нодоживал последние минуты. Ядро оторвало ему левую ногу иполностью раздробило правую.
        - Подойдите… - прошептал фламандец мне илейтенанту спитцеров Иоахиму ван дер Вельде.
        - Ты… ты все примешь… - Иоганн поднял руку, ткнул вменя пальцем ибессильно уронил ее настол.
        Затем посмотрел наван дер Вельде ипрошептал:
        - Клянись, Иоахим, чтопоможешьему…
        - Клянусь крестом крови… - Лейтенант взял руку капитана ипочтительно поцеловалее.
        - Ты… - Гуутен посмотрел наменя ипрохрипел: - Делай, чтодолжно…
        Неглядя, япротянул руку кдоктору ипочувствовал вложенный внее стилет. Язнал, чторано илипоздно это случится, иуже давно был готов. Тоже принеобходимости сделает имой преемник. Капитаны уходят, чтобы возродиться…
        - Тыуходишь вмрак кнашим братьям. Прах - кпраху, кости - ккостям, кровь - ккрови. Твоя кровь всегда останется нанашем кресте ивнаших сердцах… - громко произнес я ритуальную фразу икоротко ударил капитана вшейную артерию, быстро подставив подалую струйку отрядное распятие.
        Затем развернулся и, неоглядываясь, вышел изпалатки. Перед ней уже выстроились остатки компании.
        - Капитан умер! - выкрикнул я ивысоко поднял окровавленный крест. Выдержав паузу, продолжил: - Даздравствует капитан!
        Иоахим сделал шаг вперед игромогласно заявил:
        - Я,Иоахим ван дер Вельде, свидетельствую накресте отом, чтопоследним своим словом капитан Иоганн Гуутен назначил своим преемником лейтенанта арбалетчиков иаркебузиров Жана деДрюона. Ктонесогласен сэтим решением - скажите сейчас либо молчите вовек!
        Мертвое молчание…
        Вандер Вельде выждал достаточное время, чтобы могли проявиться все возражающие, ноих небыло. Тогдаон, надрывая голосовые связки, заорал:
        - Даздравствует капитан деДрюон! Слава кресту!
        Дружный одобрительный рев разорвал сумерки…
        Нувот… Свершилось. Хотя почему-то я совсем нерад…
        Сделал шаг вперед.
        - Мояжизнь принадлежит вам. Ваши жизни принадлежат мне, - произнес я положенные слова, стянул шлем сголовы инизко поклонился строю.
        Нувот ивсе… Сцеремониями закончено, теперь, собственно, начинается работа.
        Скомандовал:
        - Обер-интендант, пробу изкотла!
        Мгновенно перед строем очутились кресло, столик иисходящая ароматным парком серебряная миска нанем. Петер ван Риис, бугрясь багровой опухолью наместе правого глаза ивзаломленном белоснежном колпаке, споклоном подал мне ложку, предварительно тщательно обтерев ее белоснежной салфеткой. Помнит, какя точно такуюже ему влоб запустил, приметив пятнышко.
        Зачерпнул ипопробовал похлебку. У-ух!.. Ядреная. Лука, чеснока иперца непожалел, прохиндей. Ноя всеравно изобразил раздумья, впрочем, совершенно напрасно, думать было нечего - похлебка получилась неимоверно вкусной, носыграть пекущегося ожелудках своих подчиненных командира никогда непомешает. Облизал ложку и, встав, сказал:
        - Одобряю. Приступить краздаче пищи. Разрешаю вскрыть бочонок эля. Лейтенант, сержанты, обер-медикус, обер-капеллан иобер-интендант - через час комне вшатер сотчетами.
        Сделал пару шагов ксебе впалатку ичуть неупал. Отчего-то мгновенно навалилась дикая усталость. Разрядка началась, адреналин закончился…
        - Что-товы, монсьор, подустали. - Подлокоть меня подхватил шотландец.
        - Есть немного… Чтотам сбаркой?
        - Неизвольте беспокоиться, монсьор. - Туксдовольным выражением поцеловал свои пальцы, сложив их вщепоть. - Небарка, агоршочек смедом. Всёуже влагере. Петер какраз наприход ставит, адлянас - особый подарочек, ввашем шатре уже.
        - Чтозначит «особый подарочек»?! - рыкнул наскотта. - Забыл устав отрядный? Всёнаобщий приход, затем дележ согласно долевому расписанию. Направеж захотел?
        - Этоособый случай, - категорично заявил Тук ипотащил меня вшатер. - Небеспокойтесь, монсьор. Япорядки назубок выучил, чайнезря вы обер-казначеем меня поставили. Вотсейчас доспех снимете, омоетесь, покушаете, подобреете, ауже потом будем разбираться.
        Вмоей личной палатке - вкапитанскую я собрался переселиться только поутру - уже был накрыт стол. Какиобещал Петер, егоукрашал великанский гусь, запеченный втесте, вокруг которого стояли блюда поменьше сразнообразной снедью. Причем я заметил много нового. Чего раньше вменю небыло: сыр, свежие яблоки, копченые треска иугри. Где-то уже достал, проныра, надо будет похвалить прислучае.
        Пажвоткнул мне вруку кубок свином и, неговоря нислова, принялся ловко снимать сменя латы…
        - Рассказывай, - приказал шотландцу, развалившемуся вкресле напротив, ижадно отхлебнул рейнского.
        - Барку взяли безпотерь, только шефу дешамбр мосарабов шестопером побашке угодило. Ноничё… оклемается, - зачастил Тук, тоже набулькав себе вина.
        - Чтозагруз?
        - Провиант. Солонина свеженькая. Треска, сельдь, угри вбочках, гуси иутки копченые, всесвежайшее иприличного копчения. Исыр! Тридцать больших кругов. Идвадцать бочонков рейнского смозельским. Вдва приема все вывозили. Даже мальвазия есть.
        - Отлично!.. - Приз действительно оказался впечатляющим.
        Почасти провианта мы уже давно поиздержались. Даиостальная армия тоже, даже вбольшей степени, чеммы. Надо сбарского плеча герцогу маленько подкинуть. Лишний раз прогнуться непомешает.
        - Проследишь, чтобы прямо сейчас отделили почетыре бочки вина каждого сорта ивсего остального долю приличную тоже отправили вставку. Пусть там разговеются. Да,и… угрей поменьше им… самим мало.
        - Ужераспорядился… - Шотландец жадно опустошил свой кубок. - Даже наподводы успели сложить.
        - Молодец! - Яобернулся кпажу иприказал: - Воду тащите иМатильду пригласи. Мыться буду.
        Шотландец подождал, пока паж выйдет, затем, таинственно улыбаясь, выкатил из-под стола небольшой бочонок, примерно литров надесять, иподдел кинжалом крышку. Откинул вощеную бумагу исвидом заправского фокусника подбросил блеснувший серебром кругляш.
        - Гульдены! Серебряные! Полный бочонок!.. - восторженно прошепталон.
        - Откуда они набарке? - Янемного ошалел оттакого зрелища.
        Нуправо дело, вывидели когда-нибудь бочонок, полный серебра? Явот тоже - нет. Только восне.
        - Капитан, перед тем какмы его утопили, признался, чтодолжен был отвезти монеты боннским купцам воплату зачто-то там отсамого герцога Саксонского.
        - Очень интересно… Ичто ты предлагаешь?

«Капитан вслучае необходимости своим единоличным решением раз вгод имеет право отделить любую часть добычи дляупотребления ее вцелях формирования иоснащения компании…» - процитировал шотландец устав ипотянулся закувшином.
        - Ноон «обязан уведомить обэтом своих лейтенантов, которые уведомят вслучае вопросов остальных братьев». Такведь? - продолжил я инакинул длиннополый халат.
        - Нуда… - недовольно сморщился шотландец.
        - Значит, такисделаем. Призовой команде исебе выпиши премиальные. Сампридумай, вкаких размерах. Инежмись. Жалованье погибших разделить наживых сотделением десятой части нанужды компании. Да,почему ты еще здесь? Кажется, пора монету выдавать?
        - Пошел уже… - буркнул шотландец и, прихватив состола добрый кусок ветчины, направился квыходу. - Вотнежалеете вы меня, монсьор.
        - Ещекакжалею. Кстати, стебя причитается.
        - Зачто это? - Тукизобразил негодующее лицо.
        - Залейтенантский патент. Тыссегодняшнего дня лейтенант стрелков. Ужепоутру представлю тебя. После чего въедешь вмой шатер уже назаконных основаниях.
        - Монсьор! - ахнул Тук исходу бухнулся наколени, чуть несбив меня сног.
        - Неблагодари… - Янебрежно отмахнулся. - Заслужил. Подумай, ктовместо тебя станет сержантом. Все, вали… Стой. Через полчаса притащи сюда того риттера вгербовой котте герцога Саксонского. Поболтаю сним овыкупе.
        Только заскоттом закрылся полог, вшатер величаво вплыла Матильда всопровождении учеников, тащивших бадьи сгорячей водой.
        Матильда… Внастоящем периоде моей жизни всего две женщины оставили заметный след вмоем сердце: Мадлен иКармен, двенеразлучные подруги, поволе случая ставшие соперницами. Мадлен Французская, вдовствующая принцесса Вианская, Беарнская иАндоррская, итоже вдовствующая баронесса Кармен деПрейоль. Всеслучилось вкондадо Фуа, куда меня занесло попути вАрагон…
        СМадлен случилась всего лишь интрижка поволе ее каприза. Результатом этой интрижки стала моя пробитая нога надуэли сбароном Шарлем д’Айю - баннеретом кондадо Фуа, также претендующим наее сердце. Ивсего пара поцелуев контессы. Больше ничего неуспели… нелегкая принесла вФуа послов отЛуи, ипринцесса, избегая возможных осложнений сосвоим братцем - аЛуи оказался ее единоутробным братом, отправила меня всундуке подвидом багажа отъезжающей баронессы деПрейоль… М-да… каквкуртуазных романах…
        НуаКармен… СКармен случилась любовь. Горячая, какогонь, чистая, какгорный родник, ивнезапная, какудар молнии… Всегда буду помнить эту женщину… После расставания сней я очень очерствел, двагода неподпускал ксвоему сердцу женщин, нотут появилась Матильда…
        Величавая пышная фламандка скосой допяток. Статная, очень красивая, удивительно похожая наскандинавских валькирий, какими их изображают современные художники. Всегда невозмутимо спокойная ивсегда безошибочно угадывающая все мои желания. Простая маркитантка, безвсякого намека назнатность. Ненепотребная девка, этодикая ошибка горе-историков, описывающих маркитанток поголовно проститутками. Есть иони, даже немало, ноесть такие, какМатильда. Прачки, кухарки… да много чего они делают! Скажу просто: этипо-своему героические женщины скрашивают наши суровые военные будни.
        - Привет, kotik…
        - Привет, капитан… - Матильда находу чмокнула меня вскулу иуказала надверь пажам. - Поздравляю.
        - Спасибо. Какты? - Япогладил рукой девушку покрепкому горячему бедру ипочувствовал, какотприкосновения комне возвращаются силы.
        - Каквсегда. - Фламандка, засучив рукава камизы, принялась лить кипяток вкорыто. - Тыцел?
        - Да. Богмиловал… - Соврал ипотер ноющее бедро.
        Вотневезет мне сэтой ногой. Тодагой проткнут, тоалебардой ошарашат совсей дури.
        - Покажи. - Матильда бесцеремонно убрала мою руку сколена иоткинула полу халата. - М-да… Надо лекаря позвать. Пусть припарки наложит. Синячище будет…
        - Обойдусь. Тывылечишь…
        - Могу ия. - Фламандка улыбнулась иигриво откинула косу. - Лезь вбадью. Тебя нужно быстро помыть, ато упалатки сержанты уже копытами землю роют, совещаться хотят.
        - Подождут… - Попробовал воду ногой исел вкорыто. - Рассказывай, чтонового вкомпании…
        - Всепо-старому. Впятой палатке ночью опять вкости играли ивино пили…
        - Брабантцы?
        - Нуактоеще… - Матильда стала поливать меня водой. - Авино им притащила Аделина.
        - Понятно…
        Брабантцы всегда вкомпании держались особняком ипозволяли себе некоторые вольности, идущие вразрез спрямыми приказами. Похоже, пора принимать меры…
        - Капитан! - Вшатер вломился ван дер Вельде. - Прибыл гонец: тебя требуют насовет кгерцогу.
        - Черт… домыться недадут… Пускай ждет. Сейчас буду. Аты разберись сделами компании вместо меня. Определитесь, кого изучеников можно посвящать вбратья уже завтра поутру. Посчитайте количество убитых ираненых иорганизуйте достойное погребение Иоганну… Возьми подконтроль весь трофей. Вобщем, все, чтонакопилось. Вернусь - доложишь. Да… ипоставь сегодня вкараулы учеников вместо братьев. Пусть привыкают. Чувствую, завтра будет еще заварушка ипонадобятся все комбатанты свежими иотдохнувшими.
        Быстро домылся инадел свежее белье, приготовленное Матильдой. Приказал пажу тащить миланский доспех, более легкий иболее авантажный. Мойпервый трофей вшвейцарской войне. Безлат насовет явиться ввоенное время - совершеннейший моветон. Прицепил парадную эспаду - фламберг, сунул запояс дагу изаломил черный берет стремя павлиньими перьями. Цепь нашее, перстни напальцах - понты здесь вцене. Яинепротив. Вроде порядок…
        Оглядел ссожалением накрытый стол ивсе-таки отломил кусман отгуся. Находу прожевывая, вышел изшатра исел наКаприза - моего второго андалузца, которого ради такого случая обрядили впарадную попону. Роден все-таки получил несколько царапин сушибами, итеперь возле него суетился наш коновал, которому я придумал должность обер-ветеринаруса. Ачто? Вармии я илигде? Даислово «коновал» звучит как-то скверно.
        - Сомной… - приказал я паре аркебузиров, стоящих вкарауле возле палатки, инаправился кгромадному, возвышающемуся надвсем лагерем, ярко освещенному шатру герцога Бургундского иБрабантского Карла Смелого.
        Вотнахрена я ему понадобился? Даже незнаю. Досего момента как-то неимел чести быть даже представленным. Может, очередная раздача пряников? Лучше ненадо. Запряниками всегда следует дерьмо… Поверьте моему личному опыту.
        Глава3
        Лагерь бургундской армии представлял собой громадный муравейник, ипосути своей был огромным военным городом, вкотором палатки образовывали улицы, переулки, перекрестки идаже площади ирынки. Множество солдат, какмуравьи, сновали полагерю, нодвижения небыли беспорядочными, скорее напоминали огромный, хорошо отлаженный, бесперебойно работающий механизм.
        Надлагерем стоял страшный гул, ржали лошади, ревели ослы имулы, ихзаглушали крики истоны раненых иумирающих, орали насолдат сержанты, звенели наковальни кузнецов, маркитанты иторговцы зазывали ксвоим товарам, визжали непотребные девки… М-да… кудаже безних. Герцог пытался бороться сэтим явлением, определив своим очередным ордонансом их количество втридцать душ нароту иприсоветовав солдатикам пить больше воды дляусмирения похоти, ноэто очень полезное начинание, какпонимаете, полностью провалилось. Виной роте подтысячу человек. Вотнепотребные девки иоказались подобны легендарной гидре, укоторой вместо отрубленной головы вырастали две.
        Очень интересный человек наш наниматель. Непостесняюсь сказать - выдающийся. Буквально убил порочное посвоей сути феодальное дворянское ополчение, создав ордонансные роты, являющиеся прообразом современной армии, ноприэтом он просто помешан нарыцарственности скуртуазией идовел социальную иерархию усебя вгерцогстве фактически доабсолюта.
        Авот полководец изнего никакой. Этомое чисто субъективное мнение, хотя исчитают его наполном серьезе чутьли неЮлием Цезарем, Ганнибалом иАлександром Македонским одновременно. Смел, дерзок - это да, домозга костей воин ирыцарь - тоже да, однозначно - рыцарь безстраха иупрека, ноникак неполководец. Ниодин полководец, именно полководец внастоящем смысле этого слова, нестанет возглавлять атаку нанеприятеля безмалейшей нато необходимости. Этодаже Чапай понимал. Авот герцог непонимает ивсегда впереди, налихом коне. Воткаксегодня, например; носудить его небуду - всредневековом военном деле сам разбираюсь пока весьма ивесьма посредственно. Науровне отряда впару сотен клинков - еще куда нешло, авот армией командовать - увольте. Ноучусь. Насобирал книг ипросвещаюсь помаленьку. Вотсейчас читаю «Записки оГалльской войне» Юлия Цезаря…
        - Пароль!.. - вдруг проревел чей-то голос, оторвав меня отразмышлений.
        - Святой Вальпургий! - отозвался я вответ.
        - Честь иверность! - Латники мигом растащили переносные рогатки.
        Ага… Этоя уже врасположение гвардии добрался. Первая ордонансная рота имени святого Себастьяна подкомандованием Оливье дела Марша, майордома иглавного церемониймейстера герцога. Внее входит вся гвардия. Эскадрон шамбелланов, рыцари тела, сержанты тела, лучники тела, эскадрон камеры, есть даже эскадроны дворцовых служб извиночерпиев ихлебодаров. Ординарная иэкстраординарная пехота. Рыцари охраны иоруженосцы охраны… Всех перечислил? Скорее всего, нет - очень много разных частей состоит вгвардии, всех инеупомнишь. Очень престижно иочень дорого служить вней влюбом подразделении, даже простым пажом, этого права добиваются многие знатные семейства Бургундии длясвоих отпрысков. Даплевать, мневней неслужить. Несоглашусь, если даже предлагать будут. Имею свои цели, ккоторым потихонечку идвигаюсь. Аесли соглашусь, тотолько заочень вкусные коврижки.
        Наконец добрались дошатра Карла Смелого, настоящего походного дворца, даже сдеревянными башнями поуглам ибарбаканами навходе. Но,какнистранно, этугромадину установили всего засветовой день, самвидел.
        Шатер охраняли лейб-лучники, ихеще называют «лучники тела», одетые вчерные палето свышитыми золотом вензелями «C» и«M», тоесть Карл иМергерит - так зовут жену герцога. Командует ими капитан Жорж деРозюмбо. Этиуже неизвысшей знати, ихспециально набирают изпростолюдинов имелкопоместных дворян. Заэту привилегию лучники служат беззаветно преданно, честью исовестью. Инадо отметить - довольно высокомерные товарищи, кичатся своим положением напропалую.
        Представился - итутже был препровожден внутрь. Дежурный офицер провел меня подлинному извилистому коридору, гденакаждом углу стояла охрана, и, попросив подождать, вошел взал совещаний. Через секунду вернулся ипредложил пройти.
        Поглазам ударил ярчайший свет отдесятков, если несотен свечей. Возле большого стола надкартой сгрудилась толпа придворных впышных доспехах, изкоторых я узнал только дела Марша, скоторым имел честь обмолвиться парой слов еще приформировании армии, иДжона Миддлетона - кондюкто двадцать первой роты, которая была расположена рядом снами.
        Язнал почти всех придворных поименам игербам (выучил сразу после найма, очень полезное идаже обязательное знание), новсех сразу увидел впервый раз. Довольно впечатляющее зрелище, покрайней мере - пышное. Именно так иможно охарактеризовать бургундский двор - самый блистательный вЕвропе. Пыль вглаза пускают…
        Вотисам Карл Смелый, герцог Бургундский иБрабантский. Великий князь Запада, такеще его почтительно называют. Впозолоченном, богато украшенном миланском доспехе идлинном палето сАндреевским крестом ввиде веточек хмеля икресалом сразлетающимися искрами поцентру. Морда волевая, породистая, один нос чего стоит, походная корона сверкает золотом икамнями, нопочему-то он мне напоминает нашего сторожа спортивного комплекса дядю Толю, длясмеха вырядившегося…
        Черт, черт… Остолопя! Совсем выпустил изголовы один очень возможный вариант… Карлуша-то смоим папашей наодну руку дружил против Луи Всемирного Паука вЛиге Общественного Блага, даже вместе сражались сфранками инаваляли руа вроде. Выходит, чтоименя он может влицо знать… Может илинет? Зараза, ибастард почти перестал делиться своими воспоминаниями… Нучто делать? Я-то тут какшевалье деДрюон выступаю, может случиться конфузец…
        - Так-так-так… - Карл подошел иподнял меня сколена, накоторое я успел бухнуться. - Чтовы, дела Марш, говорили проэтого молодца?
        Майордом осторожно кашлянул, весело глянул наменя и, развернув свиток, стал читать:
        - После того каквыбыл изстроя капитан отдельной компании фламандских спитцеров Иоганн Гуутен, шевалье деДрюон, лейтенант стрелков сего отряда, возглавил компанию и, продолжив атаку баталии, первым занял палисад изахватил орудийную батарею, проявив присём великое мужество идоблесть. Затем, обратив оную всторону неприятеля, сдерживал его наступление, нанося ему множественный урон ипритеснение достаточное время. Приотходе взял сии фальконеты исерпентины совсем огневым припасом идоставил внаше расположение. Онже поверг барона Клауса-Теодора фон Розенберга, капитана Рейнского полка куливринёров герцога Саксонского, изахватил оного вплен. Онтакже, совершив маневр безущерба дляосновной диспозиции, захватил силами своих стрелков барку сличным продовольственным припасом тогоже герцога Саксонского, чемповергнул сего герцога ввеликое отчаяние иуныние…
        - Так, значит, воткому мы обязаны вот этим добрым мозельским! - воскликнул герцог икачнул кубком. - Воистину, господа, сейшевалье есть воплощение нашего в?дения рыцарственного духа идостоинства. Великолепно! Браво, шевалье! Мывами довольны!
        - Яимоя компания рады служить вашей светлости иготовы отдать жизнь вославу Бургундии…
        Янемало подивился, какбыстро слава омоих подвигах добралась доставки, иизобразил все предписанные этикетом движения ипоклоны. Вконце, вспомнив, наемник я иликто, неудержался идобавил:
        - Конечно, врамках времени, предусмотренного подписанным контрактом.
        Мысленно обругал себя последними словами изамер вожидании грома имолний. Придурок, однозначно…
        Карл громогласно расхохотался. После секундной паузы его поддержали все присутствующие взале.
        - Мыдовольны! Ядоволен, господа! - Герцог подошел итроекратно меня обнял. - Зановым контрактом длявашей компании дело нестанет! Есть некоторые мысли поэтому поводу. Мненужны такие храбрецы…
        Да… это всея. Воттакой я храбрец игерой. Слова Карла бальзамом проливались намою душу инамое самомнение. Даже недумал, чтобудет так приятно… Ноэто скорее всего нея - это бастард вомне прется, яобычно предпочитаю вкачестве наград что-нибудь материальное.
        Смотрел набогатые, шитые золотом драпировки настене позади герцога, иждал, когда начнется раздача пряников.
        Абогатый все-таки шатер уКарла Смелого; чего стоят одни серебряные шандалы вчеловеческий рост, стоящие попериметру зала. Амебель!.. Натуральный палисандр, перламутр ислоновая кость… Шикарно… Ночемже он меня наградит? Денег унего сейчас однозначно нет, ележалованье войскам выплатил. Вотподарилбы мне свою рапиру, только зацену ее эфеса можно мою компанию полгода кормить…
        - Мыжалуемвам, шевалье деДрюон, баронию Гуттен вБрабанте…
        Чуть отнеожиданности негрохнулся налевантийские ковры, устилающие пол взале. Ёптыть… Вотиковрижки…
        Возле герцога моментом нарисовались два персевана всплошь шитых золотом бело-синих палето ипродудели вфанфары затейливую мелодию. Третий - сам гербовый король герцога, заунывной скороговоркой перечислил мои подвиги иописал баронию. Японял толькото, чтовней три рыцарских лена, изкоторых лишь один мой. Остальные два, неимеющих выхода кморю, ужезаняты моими будущими вассалами. Есть замок, исобственно барония сия стоит наберегу Северного моря. Да… Ещегерольд что-то там пробухтел омоих обязанностях перед сеньором заэту баронию, изкоторых мне совсем непонравился пункт моего денежного участия ввыкупе герцога, буде тот окажется вовражеском плену…
        Герольды примолкли наконец, ая получил грамоту сбольшой, болтающейся наверевочке свинцовой печатью изрук самого Карла.
        После чего персеваны бодренько освободили меня оторужия иберета…
        Нуинахрена?
        Повертел головой иничего, кроме резных столбов, подпирающих шатер, ипочтительных морд придворных, неувидел…
        А-а-а!.. Оммаж!
        Ужеокончательно придя всебя, подошел кгерцогу и, став наодно колено, протянул ему сложенные ладонями руки, которые он сразу взял всвои.
        - Объявляю себя вашим человеком, ваша светлость, забаронию Гуттен наусловиях обычного оммажа…
        - Яобъявляювас, барон ван Гуттен, нашим человеком наданных условиях… - Карл поднял меня сколена исмачно поцеловал вгубы.
        Авот это лишнее… Елепреодолел всебе желание сплюнуть иповнимательнее пригляделся кКарлу…
        Вроде нагея герцог непохож. Крупноватые, ноправильные черты лица, большие, глубоко посаженные глаза. Длинный прямой нос слегкой горбинкой… Всесвидетельствует огордости, энергии иодновременно - очестолюбии ивластности. Нонадвсеми этими качествами все-таки стоит ум…
        Умен герцог. Возьмем, кпримеру, егожест спожалованием мне поморской баронии…
        Широкий, великодушный жест государя, отметившего доблесть своего воина. Несомненно, такэто ивыглядит. Новэтом его жесте есть мудрость идальновидность, если несказать даже - хитрость. Баронии-то этой кот наплакал, позже разберусь, конечно, поподробней, чтовнее входит, ноничего сверхщедрого герольд неперечислил. Скрестьянского оброка отпродажи селедки икамбалы особо неразживешься. Тутнеоприбылях надо думать, авозможности хотябы окупить затраты наземли. Нуникак я несмогу прожить надоходы снее. Соответственно уменя иневозникнет желания осесть изабить навойну, кроме положенных вассальных сорока дней службы. Буду какмиленький трубить вармии заденежку герцога идальше. Воттак вот… инаградил, иодновременно простимулировал служебное рвение. Вроде так иостался я наемником, вволе которого свалить отсюда, если платить перестанут. Ивтоже время стал вассалом, обязанным службой своему сюзерену.
        Нуладно… Теперь я - барон, чтотоже немало, главное - титул честно выслуженный, анедоставшийся всомнительное наследство. Замком опятьже разжился. Первый шажок поиерархической лестнице, ёптыть… Осталось только стать кавалером ордена Золотого Руна - ивсё… М-да, раскатал губу…
        Гуттен… Гуттен… Что-то очень знакомое. Черт… Иоганнже был родом изэтого Гуттена! Этоже его родина… Да,он рассказывал, чтоушел сбандой рутьеров еще вдвенадцатилетнем возрасте…
        М-да, прямо-таки детективная история; надо будет, когда доберусь добаронии, сделать что-нибудь дляего родных… Если, конечно, ониеще живы. Новсе это потом: кажется, насегодня еще невсе закончилось.
        Кстати, похоже, мысгерцогом невстречались ранее, Арманьяка вомне он неопознал, иникто изприсутствующих неопознал, хотя многие участвовали вбитвах Лиги.
        Быстро осмотрелся посторонам. Доброжелательные взгляды… Одобрительные возгласы… Нонестоит особенно этой благожелательностью обольщаться. Виерархии Бургундского Отеля я пока насамых низких ступеньках. Практически никто… Ввоинской иерархии - тоже. Командир банды наемных ушлепков, пускай даже облагодетельствованный их государем. Нотолько они почувствуют, какизмимолетного фаворита герцога я превращаюсь впостоянного, воттогда…
        - Барон. - Карл внимательно наменя посмотрел. - Уменя такое чувство, чтомы ранее свами встречались…
        М-да…
        Накаркал, придурок…
        Вотвсегда уменя так…
        Признаться, чтоли?
        - Сир, явосхищаюсь вашей памятью! Яимел честь находиться воФранш-Конте вовремя вашего выезда, ивы удостоили меня своим взглядом… - Поклонился и, выпрямившись, посмотрел герцогу прямо вглаза.
        - Да… Наверное, такибыло. - Карл насекунду задумался исказал: - Ноуменя еще кое-что длявас есть.
        Герольд дал ему вруки большой резной ларец изчерного дерева сискусно вырезанным накрышке святым Георгием, побивающим змея.
        - Это«Книга Уставов», составленная нами. - Герцог достал изларца большой том взолотом окладе сцветными миниатюрами наэмалевых вставках. - Примите ее дляумножения своего воинского искусства. Яуверен - вас ждет большое будущее вратном деле.
        Яопять встал наколено…
        Во-от чем только изанимаются дворянчики придворе. Долбаный двор. Клятые этикеты…
        Какможно почтительнее сказал:
        - Яприложу все свои силы кэтому поприщу, ваша светлость. Несомненно, мудрость этой книги даст мне все возможности дляэтого…
        - Несомневаюсь. - Карл опять поднял меня. - Уменя есть длявашего отряда задание. Пройдемте замной…
        Прошли кстолу, ккарте нанем, уставленной маленькими резными фигурками солдат иминиатюрными укреплениями спушками.
        - Вотздесь… - Герцог показал намост через Эрфт. - Вотздесь наши льежские саперы устраивают сейчас тет-де-пон. Ихохраняют спитцеры илучники конта Галеотто. Сколько увас осталось встрою людей?
        - Встрою пять десятков спитцеров, пять десятков арбалетчиков итри десятка аркебузиров причетырех средних серпентинах идвух средних фальконетах, сир. Ноя вынужден буду перевести десяток аркебузиров наобслугу орудий…
        - Орудия, барон, наэтот раз можете оставить влагере. Кукреплению мы уже приписали достаточное количество. Таквот. Срассветом вы отправитесь туда, присоединитесь кнаходящимся там подразделениям ивслучае атаки неприятеля сохраните этот мост занами. - Герцог хитро прищурился испросил: - Вампонятно, длячего нам необходим сей маневр?
        - Удержание этого участка облегчит нам вдальнейшем переправу, вслучае есливы, сир, соберетесь окончательно разгромить неприятеля, - ответиля, промедлив неболее секунды.
        Собственно, адлячегоеще? Второй раз дойчи просто так недадут переправиться через Эрфт. Подтянут артиллерию иположат всех, неособо напрягаясь, атет-де-пон какраз инедаст им этого сделать. Ненадо иметь семи пядей волбу, чтобы это понять. Новот ниразу я непойму герцога, если он изавтра полезет воевать Фридриха. Логичнее былобы притаком преимуществе германцев, наоборот, препятствовать их переправе.
        - Правильно! - Герцог одобрительно хлопнул меня поплечу. - Выправильно понимаете, барон, нашу диспозицию. Решающему сражению - быть! Отправляйтесь, барон. Мыдовольны вами. Да… Таккакувас теперь есть своя артиллерия, мыдадим указания аудитору начислять занее оплату.
        - Благодарю, сир… - Пришлось поцеловать ему руку.
        Накол идиота, придумавшего такое извращение…
        Прихватил ларец и, четко совершив поворот через левое плечо, вымелся изшатра.
        Все! Насегодня раздача пряников закончена. Черт! Ужедалеко заполночь. Делеще выше крыши, анаутро запланирован подвиг… Чувствую себя Мюнхгаузеном, онтоже был бароном.
        - Барон… - Когда я уже собрался садиться вседло, меня остановил вышедший изшатра Оливье дела Марш.
        - Ваша милость? - Мнечем-то импонировал командир герцогской лейб-гвардии. Такой свиду простой мужик. Коренастый, невысокий даже посредневековым меркам. Приятное широкое открытое лицо. Одевается, конечно, согласно своему положению, нобезизлишнего блеска. Чем-то смахивает лицом наНаполеона впоследние его годы.
        Знаю, что, будучи неизсамого знатного рода, онначал свою карьеру грумом приконюшне Филиппа Доброго, отца Карла Смелого, даитуда тоже попал лишь поволе случая. Ивот он командир гвардии Бургундии, майордом игранд-церемониймейстер Бургундского Отеля. Дипломат, придворный, солдат иисторик. Егоеще называют последним паладином рыцарства. Достоин только заэто всяческого уважения…
        - Высебя правильно вели сегодня, барон, - улыбнулся дела Марш. - Продолжайте втомже духе, иудача всегда будет навашей стороне.
        - Благодарю заучастие вмоей судьбе, ваша милость.
        - Нестоит, - отмахнулся майордом. - Туттакое дело… Герцог Саксонский уже прислал парламентеров длявыкупа барона фон Розенберга. Егосветлость Карл Бургундский желает, чтобы вы решили это дело бездолгих проволочек иизлишних притеснений. Влюбом случае вы останетесь вприбыли. Вампонятно?
        - Явсе сделаю так, какжелает великий князь Запада. - Якоротко поклонился майордому.
        Нувот… Начался непонятный мне средневековый полит?к. Несмотря нато что формально герцог Саксонский - прямой враг герцогу Бургундскому, ихвсе равно многое связывает. Хотя всеравно нихрена непонимаю. Даиненужно - придется выпустить пленника, особо неторгуясь. Незабесплатно, конечно.
        - Ярад, чтовы все понимаете, барон; посланцы уже ввашем расположении, - опять улыбнулся дела Марш. - Ивот вам еще один совет. Егосветлости очень понравились то мозельское вино иугри, которых вы ему прислали. Ступайте, несмею вас больше задерживать.
        Врасположение компании добрался быстро, вдовольно противоречивом расположении духа. Всеплюшки отгерцога наповерку оказались неособо исдобными. Обобрал однозначно. Хрен сней, баронией, тамвидно будет, ноприбыли невидать снее вближайшем будущем. Новот подойчу - уже убыток: выкуп, дайбог, наполовину скостить придется, если вовсе нелишиться. Опятьже, майордом более чем ясно намекнул… навинцо иугрей. Придется послать вставкуеще. Упыри… Даисобой я недоволен более чем…
        Какие уменя стратегические цели?
        Правильно: загнать заоблака Луи!
        Ичто я дляэтого сделал?
        Опять правильно: данихрена!
        Отправился вШвейцарию вместо Франции ихрен его знает сколько здесь проторчу…
        Непризнался Карлуше, чтоя Арманьяк, хотя уже точно знаю, чтобыл ему представлен папашей. Сейчасбы дело баронией неограничилось…
        Хотя стоп… Хватит бредить. Засунь свою идею поповоду Луи далеко-далеко. Пока нереально это и, скорее всего, такостанется. Этаидея стала полным бредом ровно стого момента, какрей Хуан Арагонский отказал мне впомощи против Луи. Паук, конечно, сука редкостная, нопока мне непозубам, иподелать сэтим ничего немогу. Остается строить свою жизнь ипросто ожидать удобного момента. Вотуже ипервый шажок вкарьере сделал, сомнительный, ношажок. Даже два. Стал капитаном компании ибароном водин день. Всенетак плохо…
        - Гдепарламентеры отдойчей? - спросил уТука, только въехав врасположение.
        - Вотже… - Шотландец провел меня кпалатке.
        - Барон ван Гуттен, - представился здоровенному голенастому риттеру всаладе сбело-красным плюмажем иваппенроке сизображением крепостной башни сбело-красной полосой поправому полю.
        - Фрейгер фон Гуггенхайм цу Реббен, - кивнул мне германец. - Яздесь по…
        - Оставим формальности, барон, - прервал я немца. - Сколько?
        - Четыре сотни флоринов.
        - Золотых?
        - Да! Золотых орлов!
        - Когда?
        - Сейчас, запередовыми рогатками вашего лагеря.
        - Шесть сотен!
        - Четыреста десять, инесюрвейера больше! - Дойч категорично отмахнул ладонью. - Илиможете сейчасже рубить голову Клаусу.
        - Принимаю. Идем… - Настроение немного поднялось.
        Экамне подвезло… Ярассчитывал срубить максимум двести золотых, ито неизвестно, когдабы их получил. Свыкупами жуткая морока, очень редко когда упленника находится требуемая сумма, разве что усамых именитых изних, нотаких добыть - жуткая удача. Приходится бедолаг отпускать подчестное слово иотправлять продавать илизакладывать свое имущество. Такчто бывает - кредитор уже сам вплену илинатом свете, адолг еще собирают. Даинакалывают часто. Можно, конечно, таскать пленника ссобой, нокормежка исодержание обходятся вкопеечку. Вобщем, таеще морока. Поэтому частенько свыкупами несвязываются. Обдерут доспех сзолотишком - иприкончат. Илистараются сбагрить командованию замалую долю. Уименитых ибогатых больше возможностей содержать пленников, нобывает, чтоивезет. Какмне сейчас. Первый «язык» - ивяблочко. Везунчик, однако.
        Вошли вшатер, ия наконец разглядел впотемках пленника.
        Парламентер тоже его увидел икрасноречиво хмыкнул.
        Пленный барон сидел… точнее, лежал водном исподнем накуче соломы ибогатырски храпел. Кроме шишки наголове ипары ссадин, повреждений нанем особо непросматривалось. Иеще отдойча распространялся жуткий перегар…
        - Чеэто сним? - украдкой шепнул шотландцу.
        - Датак… - немного смутился Тук, иподмоим грозным взглядом признался…
        Оказывается, дойч вполном расстройстве исмятении отпленения сменял свое одеяние навино иужрался вусмерть. Вчем ему ипоспособствовали часовые, оставшись вприбыли. Одежды дорогие, всяко дороже той бурды, чтопродают маркитантки. Нучтоже… особого нарушения статута тут неусматриваю. Снемца только его доспех, оружие, конь, даион сам - мои, акамзол, сапоги ишоссы - его личные, волен поступать, какхочет. Железо уменя, конь благополучно свалил, абарон голый ибухой… Конфуз. Скажут, чтоэто я его так безбожно обобрал.
        Ткнул шотландца вбок:
        - Одень его вочто-нибудь, бери два десятка стрелков ипроводишь их докрайних караулов. Тамполучаешь монету. Четыре сотни несешьмне. Пять золотых забираешь себе, ещеодин делишь между сопровождением. Вперед. Да… еще моим кутильерам выдашь пофлорину иконфискуешь уних эсток - тот, чтоони подобрали спленного барона.
        Наклонился кдойчу ипотрепал его заплечо, впрочем, безособого результата…
        Сказал положенную фразу отом, чтоон свободен, попрощался сфон Гуггенхаймом совсем по-дружески ипобрел всвою палатку.
        Ф-фух… одна проблема сплеч. Жрать хочу - немогу. Устал каксобака… Что-то многовато насегодня событий, даинога разболелась…
        Уселся накресло, обвел взглядом свой командный состав, такисидевший вшатре, иподставил руку пажу - снимать латы.
        Лейтенант, сержанты иостальные оберы почтительно застыли застолом, непроизнося нислова.
        Интереснейший народ… Абсолютно разный…
        Вотлейтенант Иоахим ван дер Вельде. Лучший рубака надвуручниках вовсей бургундской армии, абсолютно верен компании ибезрассудно храбр. Приэтом очень скромен, вежлив ивеликолепный игрок вшахматы. Абсолютно нетщеславен. Низенький крепенький толстячок, очень смахивающий лицом наактера Леонова вмолодости. Даже непредставляю, чтоего заставило пойти врутьеры. Онбогат, по-настоящему богат, уего родни вЛьеже несколько мануфактур попроизводству сукна ицелая флотилия рыбацких кораблей…
        - Иоахим, доклад.
        - Капитан. - Иоахим, невставая, изобразил короткий поклон. - Наданный момент встрою пять десятков спитцеров, этоуже сучениками. Яотобрал изних полтора десятка - самых достойных иготовых. Причем десять пойдут впервую шеренгу. Таким образом мы сможем устраивать фалангу вчетыре шеренги. Этого мало, новсе-таки позволяет идти вбой. Оружием илатами они уже обеспечены. Много мы сняли смертвых, даизапас был. Вбратья произведем учеников поутру, сейчас кроме караула все отдыхают.
        - Хорошо, - одобряюще кивнул яему. - Чтопострелк?м? Да,братья, приглашаю кстолу, надо все это быстренько съесть…
        Фламандец первым живенько отодрал отгуся добрый кусок, вгрызся внего, запил вином ипродолжил:
        - Уф… Добрая еда… Таквот… Ачто пострелкам? Такпусть Уильям идокладывает… Насколько я понял, тыего назначишь лейтенантом арбалетчиков?
        - Да,так ибудет. Кто-нибудь имеет слово против? - Яобвел взглядом присутствующих.
        - Данет, - ван дер Вельде ответил завсех, - мы уже этот вопрос обговорили. Нетвопросов. Скотт подходит, ктомуже такое решение принимаешь толькоты.
        - Вотихорошо. Завтра объявлю перед братьями. - Яоблегченно вздохнул.
        Тукпользовался авторитетом вотряде, хотя уже успел прославиться своей тороватостью иприжимистостью.
        Положил себе натарелку угрей, сыра, отпил вина исказал:
        - Ладно. Онвернется идоложит пострелкам. Энвер, чтоствоими?
        Мосарабские аркебузиры, которых я нанял вСарагосе, удивительно легко влились вкомпанию. НаПиренейском полуострове вочередной раз воцарился шаткий мир, иони остались безработы. Якакраз вынашивал планы, какусилить своих арбалетчиков, иочень обрадовался, когда увидел Энвера Альмейду - их командира, выспрашивающего укабатчика пропотенциальных клиентов наих услуги.
        Мосарабы вообще немного странный народ - это христиане, веками жившие наПиренеях подвластью мавров. Кмоему удивлению, мусульмане довольно терпимо относились кним. Конечно, налог дляних какминимум был двойной, селили их вотдельных кварталах, новцелом особо непритесняли. Умосарабов подвоздействием такого соседства сложилась своеобразная самостоятельная культура, даисами они внешне стали похожи насарацин, впрочем оставаясь ревностными католиками. Онибыли отличными воинами, способными действовать каквпешем, такивконном строю, нопрославились именно какаркебузиры ипушкари. Мосарабы каким-то образом поняли, чтобудущее - заогнестрельным оружием, идостигли очень высокого уровня вобращении именно сним, чтоособо инеудивительно: все-таки вЕвропу оно пришло именно отарабов.
        Уговаривать Гуутена принять вотряд три десятка бородачей вчалмах особо непришлось, онпрекрасно знал, начто они могли быть способны, ноказус снаймом все-таки произошел. Мосарабы всегда нанимались кконкретному человеку иприсягали наверность именноему… Ипришлось стать таким человеком. Каждый изних дал личную присягумне, нополучали жалованье они изказны компании. Собственно, яисчитал аркебузиров своим личным отрядом, ивложил немалые деньги изсвоего кармана вих перевооружение.
        - Баш?… - Энвер обмокнул ввино пышные висячие усы ипровел рукой побритой голове. - Баши, все, хвала Господу Богу нашему, хорошо. Всевстрою, всесыты, иприпаса достаточно. Жалованье исправно выплатили. Моаммар приштурме барки получил шестопером пососредоточию своей мудрости иглупости, ноэто непомешает ему завтра встать встрой.
        - Тыпосмотрел орудия? - задал я очень важный дляменя вопрос.
        - Да,баши. Хорошие серпентины. Ихотлили вЛьеже, иони почти совсем новые. Ясформировал обслугу, подобрав себе десяток учеников впомощники. Буду учить. Нонадо покупать упряжь иконей.
        - Ядам распоряжение казначею, завтра отправишься кторговцам ивсе приобретешь. Теперь - обер-медикус…
        Обер-медикус… Лекарь унас вотряде особенный, инанимал его тожея…
        Наследующийже день после переноса я наткнулся поволе случая насемью евреев изЛектура, находившуюся вплену уразбойников. Освободил, конечно, изведя вместе сТуком разбойников подчистую. Повезло, вобщем. Таквот, еврей-ювелир взнак признательности заспасение, помимо кое-какой финансовой благодарности, написал мне рекомендательное письмо ксарагосскому меняле, посути - банкиру Эзре бен Элиезеру. Сейпочтенный еврей попредъявлении письма Исаака должен был оказать мне необходимую помощь всамом разнообразном виде. Якнему все-таки зашел: вденьгах нужды небыло, авот всовете нуждался. Дело втом, чтовкомпании наемников отсутствовал лекарь, егофункции выполнял коновал… Итак впятнадцатом столетии смедициной крайне печально, новданном случае был вообще адский ужас пополам сзубовным скрежетом. Япопросил менялу посоветовать мне достойного врача - задостойную плату, разумеется, - который согласится вступить вотряд истанет оттачивать свое искусство наблагодарных наемниках. Лекаря еврея илисарацина - ибо они впятнадцатом веке наголову, если небольше, опережают всех остальных. Науспех почти ненадеялся. Ну,право дело,
какой придурок захочет связываться срутьерами?
        Кмоему величайшему удивлению иксчастью - таковой нашелся. Самуил бен Гурион. Совсем молодой парнишка, только закончивший свое обучение икрайне нуждавшийся вденьгах ипрактике. Полный сирота, кстати, чтотоже повлияло наего решение. Былибы родственники - костьми леглибы, нонеотпустили. Ктомуже сыграла значительную роль некая Рива, отец которой наотрез отказывался отдавать дочь заСамуила, полного бессребреника.
        Воттак вкомпании появился высокий худой еврей спушистыми, плохо завивающимися пейсами, мясистым длинным носом ипечальными умными глазами, очень искусный вотделении разных ненужных частей оттела. Прижился, рутьерам навероисповедание было вообще наплевать, нуапосле того какон спас кучу, казалосьбы, безнадежных раненых, егодаже полюбили. Правда, нередко приходилось Самуила прятать воизбежание конфликтов состальными, крайне религиозно нетерпимыми отрядами. Нафоне современных врачей его искусство выглядело весьма сомнительно, но, вовсяком случае, онкак-то умудрялся копаться даже внутри черепов, правда, несочень ободряющей статистикой излечений. Абальзамы смикстурами, приготовленные им, вполне работали, идаже неплохо.
        - Чтоунас, Самуил?
        - Хвала Иегове, неплохо… - Медикус заткнул заворотник салфетку, почмокал толстыми губами иположил себе натарелку пару кусков рыбы. - Десятерым я уже помог уйти…
        М-да… Реалии пятнадцатого столетия. Проблемы эвтаназии кактаковой нет. Всепросто. Зачем терпеть бесполезные муки безвсякой надежды наизлечение? Ланцетом посонной артерии - ивсех делов. Вчем-то, может, иправильно…
        - Тымне лучше скажи, скольких ты кзавтрашнему утру поставишь встрой?
        - Все, кого смог, ужевстрою… Есть пять тяжелых, ноих я отправлю кпраотцам сегодня квечеру, если небудет улучшений. Что? Капитан, несмотрите наменя, какнаМагомета. Ойвэй, яже таки делаю все возможное! Может, ониеще ивыживут… - Самуил сделал совершенно невинное иочень скорбное лицо.
        - Христопродавец, - вдруг буркнул ему обер-интендант, осторожно почесывая свежую повязку наголове; впрочем, сказал это фламандец безособой злобы.
        - Грязный гой, - невозмутимо ответил медикус изапустил руку вблюдо сяблоками. - Незабудь завтра зайти, япосмотрю, кактам себе поживает твой шов.
        - Закрыли тему. Петер, чтотам потрофеям?
        Просидели еще немало. Обсудили вопрос провианта ипогребения мертвых. Кэтому вопросу вкомпании подходили безособого пиетета. Яма, молитва капеллана, короткая ритуальная фраза - изас?пали; если, конечно, есть время. Если нет возможности собрать мертвых споля боя, капеллан отпоет заочно. Кстати, всех наших, иИоганна втом числе, ужепохоронили иотпели, капитанское присутствие втаких случаях нетребуется. Жаль, конечно, сГуутеном хотелось попрощаться, ноничего неподелаешь, служба.
        Вопрос трофеев обсуждали дольше всего.
        Система распределения финансов внашей компании была несколько сложной, зато прозрачной ичестной. Каждый рутьер получал жалованье согласно своему положению: надо сказать, весьма немаленькое. Кпримеру, арбалетчик подряжался служить засумму, эквивалентную турскому ливру вмесяц. Кстати, вордонансных ротах Карла такомуже арбалетчику платили полтора, ато идва ливра, взависимости отроты.
        Всетрофеи собирались вкучу, идоходы отих продажи распределялись навсех, сучетом должностного положения, заисключением пятнадцати процентов, шедших сразу вказну нанужды компании, ибонужд этих было очень много. Опятьже приходилось платить нонкомбатантам типа нашего медикуса, неучаствующим вбою, ноделающим очень важную работу. Расходов несчесть. Была еще куча разных нюансов, типа того, чтокаждый мог взять издобычи лично сбоя один предмет безналогообложения, разных привилегий длясержантов, лейтенантов икапитана, впрочем подчинявшихся тойже системе. Слюбого их дохода вычиталось пятнадцать процентов. Вотия сейчас собирался отдать извырученных четырех сотен флоринов налог шестьдесят золотых. Этосвятое. Закрысятничество лично прикажу любого укоротить наголову.
        Бочонок сгульденами полностью, бездележа, язабрал вказну, ибораз вгод имею право своей капитанской волей забрать весь трофей нанужды компании. Вотивоспользовался своим правом. Понадобится это серебро. Ужезнаю, начто…
        Объявил соратникам, чтожалован Карлом землицей итеперь являюсь бароном. Никаких вопросов сей момент невызвал - мое личное дело иправо. Все-таки единственный вкомпании истинный кабальеро - чем, кстати, личный состав почему-то неимоверно гордится.
        Наконец все разошлись, ия завалился накровать: спать оставалось дорассвета всего пара часов. Только развернул грамоту почитать перед сном, узнать, чтоже впожалованную баронию входит, какнеслышно появилась Матильда. Бухнулась накровать иприжалась всем телом.
        Грамота полетела напол…
        - Может, какбы поспим? - Явырвался изобъятий ичмокнул фламандку вгубы.
        - Алечить тебя? - обиженно пропищала Матильда ирешительно взобралась наменя верхом. - Вотсейчас немножечко полечу - ибудем спать. Честно-честно…
        М-да… Поитогу продремал всего часик…
        Глава4
        Утром долго лил насебя холодную воду, приходя всознание. Вотнихрена невыспался. Голова болит, вглазах все плывет… Заостальные части тела даже неговорю. Шоробот Вертер напенсии. Новсе-таки нашел силы прийти всебя.
        Матильда подала горячего травяного настоя, действующего каккрепкий кофе. Пажпомог напялить доспех. Надел свой старый готический, весьма уже потертый ипоцарапанный. Только вмятин отарбалетных болтов насчитал нанем больше десятка. Закончится война, и, если выживу, отдам хорошему мастеру впочинку: великолепная вещь, даидорог какпамять, все-таки именно внем очнулся после переноса. Ивообще повешу его напочетное место усебя взамке. Если, конечно, уменя будет таковой.
        Проверил оружие. Надвуручном фламберге, которым я действовал сконя, - ницарапины, хотя поработал им вчера изрядно. Добрые мастера вЗолингене. Ножен длянего непредусмотрено, только походный чехол, потому пока отложил всторону. Подаст паж, когда сяду наконя, ипоедет он сомной вспециальной петле. Копье тоже потом подадут. Арбалет уже приседле, значит, сажусь заряжать аркебузу.
        Оруженосца уменя нового непоявилось, аТуку итак работы хватало, поэтому я научил чистить ружье своего пажа Иоста. Нокзарядке недопускал, этот процесс мне самому приносит спокойствие иудовлетворение. Кстати, явсе-таки успел, пока армия стояла вГенте, заказать нааркебузу более современный приклад. Мастер безвопросов сделал все помоему чертежу, нотак инепонял, нахрена оно нужно. Вотникак недоходит пока доних то, чтоприклад пристрельбе надо упирать вплечо, анекласть его сверху наоное илизажимать подмышкой. Нообъяснять нестал, ужедавно решил прогрессорствовать только длясебя, невыпуская вмассы; накрайний случай - только длясвоих людей ивочень дозированных порциях. Таклучше будет. История, онатакая штука… Дашь ей пинка подзад, подгоняя, может вообще все полететь втартарары. Непретендую наистину вэтом утверждении, нолучше перебдеть, чемнедобдеть. Такеще моя бабушка говорила.
        Так… очем этоя? Ага… Тотже мастер заменил иложе наарбалете. Работа честная, добротная, дерево - выдержанный, красивейший орех, правда, мастер пообычаю все испоганил искусной, нообильной резьбой иинкрустациями изкости иперламутра. Помне, безэтой мишуры лучше былобы.
        Заряжаю… Взял роговую, окованную червленым серебром пороховницу, вставил носик вствол инажал наклавишу. Нужная мера ивысыпалась. Пороховницу нея придумал, такие появятся примерно лет через сто. Япросто спер конструкцию ипредоставил чертежик ювелиру, объяснив, чтомерка сия - дляспеций. Да,вэтой фиговине меру пороха можно увеличивать илиуменьшать специальным рычажком. Таких пороховниц умоих аркебузиров нет - им я ввел патроны сготовым зарядом. Скусываешь патрон, высыпаешь порох, вставляешь пыж изакатываешь пулю иликартечь. Поверху все запыживаешь скомканной бумажной гильзой, вкоторой все это находилось. Тоже опередил время, ноненамного.
        Порох… Одно название, ноуменя еще лучший извсех, чтоможно найти вэто время. Делают его впороховых мастерских Бургундского оружейного двора поособому заказу. Новсе равно дрянь. После выстрела встволе сантиметровый нагар. Горит нестабильно - то слишком медленно, товообще взрывается. Онуже взернах, новсе равно хреновый. Итут я бессилен. Знаю, чтодляровного горения он должен быть мелкой, одинаковой градации, новот какее достичь, понятия неимею. Значит, будем пользоваться тем, чтоесть. Хотя иприпоминаю, чтозерна засып?ли вбарабан икрутили, гдеоттрения между собой они принимали более плотную консистенцию иодинаковый размер. Надо найти добровольца, какого нежалко, ипопробовать, авось получится.
        Плотно запыжевал порох прокладкой, вырубленной изплотной кожи. Затем войлочный пыж иеще одну прокладку. Зачерпнул рубленой картечи, тоже меркой: вычислил оптимальный вес практическим методом дляболее-менее стабильного ирезкого боя. Поверху опять прокладку. Воттеперь порядок. Насыпал пороха наполку изакрыл замок специальной крышкой, непозволяющей ему высыпаться. Тоже мой девайс. Готово.
        Приказал Иосту, благоговейно следившему замоими манипуляциями, сунуть оружие вседельную кобуру.
        Чтоеще… Индийский тальвар сомной - длярубки лучше непридумаешь, мизерикорд наместе. Дагу неберу - лишняя. Вродевсе.
        Надел салад счерно-фиолетовым плюмажем ивышел изпалатки.
        Компанию уже построили, иона встретила мое появление дружным ревом.
        Вынесли знамя компании. Обыкновенное белое полотнище смаленьким красным крестиком вправом углу.
        Поотмашке ученики стали поочереди выходить изстроя и, став наколени, целовать угол знамени.
        Потом целовали отрядное распятие, которое держал капеллан компании - падре Серафим, встроевой раскладке записанный арбалетчиком Гуусом Бромелем изМал?на попрозвищу Мясник. Оннапялил ради такого случая сутану ивыглядел очень представительно, нокакпомне - немного звероподобно: вытекший левый глаз ирваный шрам через все лицо невяжутся собщим видом католического священника.
        Вроде все присягнули…
        Этопервая часть посвящения. Вторая случится сегодня вполночь, еекакраз посторонние неувидят, впротивном случае всю компанию недолго думая весело спалят накострах. Хотя какпомне, ничего еретического вней нет. Тотже Гуус Бромель сделает каждому ученику надрез нагруди ввиде маленького крестика исмочит их кровью распятие… Вотивсе…
        Нуиеще пара ритуальных фраз…
        Нупоцелуют они еще череп Деррика ван Квислинга - полегенде, основателя отряда… Такто, может, инеего череп…
        Пустяки, вобщем…
        После церемонии объявил перед строем оназначении Уильяма Логана попрозвищу Тук влейтенанты арбалетчиков. После чего махнул рукой, исразуже заревели трубы, командуя выступление.
        Наемники, мерно топая, потянулись квыходу излагеря.
        Обернулся иувидел застывшую увхода вмой шатер Матильду. Послал ей воздушный поцелуй итронул Каприза сместа. Родену еще минимум пару недель встойле стоять, пока раны заживут, берегу яего.
        - Какдумаешь, полезут имперцы натет-де-пон? - Комне подъехал ван дер Вельде.
        - Полезут однозначно.
        - Зачем? Мыже им вчера изрядно наподдали.
        - Фридрих прекрасно понимает, чтоКарл навчерашнем неуспокоится, поэтому дойчи изкожи выпрыгнут, нонедадут герцогу так просто второй раз переправиться через Эрфт. Чтоим надо дляэтого сделать?
        - Ну… - Иоахим почесал заросший щетиной подбородок. - Ну… Имнадо подтянуть артиллерию креке?
        - Именно так. Но,пока предмостные укрепления внаших руках, этого сделать неполучится. Такчто посмотришь. Германцы подтянут свои бомбарды ибудут мешать нас сдерьмом, вперерывах штурмуя пехотой.
        - М-да… Нонасже мало, больше солдат наэтот пятачок просто невлезет. Абургундские орудия сэтого берега додойчей недостанут…
        - Яотомже… - Настроение итак паршивое, аотнарисованной картины вообще скатилось всамые низы.
        Вотнепонимаю я стратегии Карла. Надо просто взорвать мост инедопустить переправы дойчей через реку. Этоочень легко можно сделать совсем малыми силами. Инаконец взять накопье клятый Нейс, вкотором уже ниодной целой башни нет. Ещепара приступов - ион падет.
        Вутреннем тумане показался Эрфт смедленно текущей свинцово-черной водой иредкими зарослями камыша поберегам. Белели силуэты цапель, беспечно стоящих наодной ноге вкамышах, высматривая лягушек. Мерно плюхали хвостами здоровенные карпы, поднимая концентрические волны.
        Эрфт богат рыбой, я, когда спродовольствием стало совсем плохо - все-таки осада длилась уже больше полугода, ивойска подъеливсе, чтобыло ссобой, иободрали все близлежащие деревеньки, - так вот, японочам отправлял сюда команды сневодами нарыбалку, остальные кондюкто почему-то доэтого недодумывались ипродолжали жрать опостылевшую прогорклую солонину. Амы неплохо жировали нарыбке.
        Вэтом месте Эрфт раскинулся примерно метров насорок, иего перекрывал каменный, низкий иузкий мост. Мост, укоторого мы идолжны были сгинуть принеобходимости - загерцога изаего Бургундию… будь она неладна.
        Напротивоположном берегу уже мелькали алые жаки ломбардцев изроты конта Галеотто, суетились одетые вчерную одежду саперы изЛьежа, которыми город заменил герцогу свой воинский контингент, положенный подоговору вассалитета.
        Приметил громадного гнедого жеребца, накотором ездил мой знакомый лейтенант изроты ломбардцев, иподъехал кнему.
        - Ого!.. Шевалье!.. Ещеодин агнец назаклание!.. - расхохотался лейтенант, увидев меня.
        Зовут его Винченцо Гримальди, онсын богатых землевладельцев изПадуи. Из-за скандала, вкотором мелькнула какая-то знатная женщина, емупришлось скрыться изИталии истать напуть наемного солдата. Мордатый краснорожий толстяк счисто итальянским лицом. Крупный нос, крупные губы. Веселый шебутной малый, очень приятный вобщении, но, ксожалению, несмотря насвою молодость, - уже законченный алкоголик. Вотисейчас покачивается вседле, будучи явно навеселе, иприхлебывает извместительной фляги.
        - Барон, Винченцо, - поправил яего, - уже барон. Егосветлость Карл Бургундский пожаловал мне вчера баронию.
        - Ваша милость… - Итальянец отвесил шутливый поклон, разведя встороны руки.
        - Неюродствуй, самтакоеже сиятельство. Сколько утебя людей? - Я,спрашивая, одновременно осматривал укрепления.
        Льежцы устроили три двухорудийных артиллерийских укрепления, чем-то похожих наредуты, иперекрыли промежутки между ними палисадом изтолстых бревен, частью обгорелых - разобрали уцелевшие дома издеревеньки сжутким названием Гримлинхаузер, расположенной неподалеку. Вырыли перед укреплениями неглубокий ров ивозвели насыпь, стены которой укрепили фашинами. Укрепление дугой охватывало восьмидесятиметровой ширины участок местности перед мостом. Свободные проходы возле реки пообеим сторонам моста саперы перекрыли переносными рогатками. Вотивесь гребаный тет-де-пон…
        - Пять десятков арбалетчиков, полусотня спитцеров итри десятка кутилье, - мрачно исерьезно ответил ломбардец после небольшой паузы. - Нуи, каквидишь, - шесть веглеров собслугой. Утебя?
        - Тоже самое. Только безорудий…
        Такиесть. Практически вся компания. Заисключением мосарабов, оставшихся влагере. Яих оставил разбираться сзахваченными орудиями инести караул.
        - Нормально, какраз вместимся заукреплениями. Больше невлезет.
        - Короче, Винченцо. Левая сторона - твоя. Запалисад - арбалетчиков икутилье. Спитцеры прикроют проходы. Давай командуй, хватит buchatj… - буркнул я итальянцу ипоехал отдавать распоряжения сержантам.
        Затея собороной моста мне изначально непонравилась, асейчас, осмотрев нашу позицию наместе, яеще больше утвердился всвоем мнении илихорадочно стал искать возможность уцелеть самому исвоим людям. Ипока никак ее найти немогу…
        Ладно, придет вголову что-нибудь походу развития событий. Пока нас никто неатакует.
        Раздал указания иподъехал кредутам посмотреть навеглеры.
        М-да… Даже незнаю, чтосказать. Калибр-то подходящий, примерно пятидюймовки, даидлина ствола тоже приличная - каменным ядром метров напятьсот засадит однозначно, нонаэтом все плюсы этих орудий изаканчиваются. Зарядная камора съемная - это значит, веглер сделает дай бог один выстрел вчас, темболее вобслуге всего попять человек наорудие. Попробуй камору подними - весит она килограмм сто, если небольше, потом опусти наземлю изаряди, добавив пару десятков килограммов пороха, ауже затем ее надо как-то приладить обратно кстволу. Ещераз м-да… Пожалуй, свыстрелом вчас я погорячился, скорее всего - все полтора, если небольше.
        Цапфы отсутствуют. Ствол утоплен вбольшую колоду, собственно иявляющуюся лафетом, вертикальная наводка осуществляется подбиванием клиньев подхвостовик, агоризонтальная - вообще гандшпугами. Этотакие ломики, которыми ворочают станок принаводке. Авесит весь веглер какбы нестонну.
        Всяпозиция усеяна громадным количеством предметов. Совки, совочки, ложки - большие ималенькие. Бочки, бочонки, миски икувшины. Кувалд иразных молотов вообще несчесть, имножество всякой хрени, названия которой я просто незнаю. Самвеглер крепится квбитым вземлю массивным кольям сложной системой тросов иблоков, предназначенной длягашения отдачи орудия. Свой пороховой запас канониры сложили вяме отдельно, что, несомненно, правильно, взрыва мне еще тут нехватало… Авот ядер оказалось совсем мало. Почетыре каменных иподва железных накаждое орудие. Нуиеще попаре бочек гальки. Галькой называют металлическую картечь. Хотя стаким темпом стрельбы иэтого скудного запаса хватит надолго.
        Боже, каквсе печально… остается надеяться, чтоимперцы будут обстреливать нас изтакойже старины. Тоесть поядрышку вчас-два. Хотя всеравно мало нам непокажется…
        Окопы, чтоли, приказать вырыть?
        Мысль запоздала - саперы уже собрали инструмент, построились иподзаунывную песню потопали влагерь. Желание догнать их изаставить работать я всебе подавил. Брабантцы ифламандцы - народ крайне независимый игордый. Заставить заставлю, нобезперепалки и, возможно, - даже потасовки, точно необойтись.
        Отправил двух кутилье вразведку - сукрепления местность впереди плохо просматривалась, мешал туман, стелившийся поземле.
        Да,собственно, разведка оказалась уже лишней. Вразрывах тумана стало ясно видно маленькие разноцветные фигурки дойчей, стройными рядами марширующие отвагенбурга внашу сторону. Иупряжки…
        Твоюже мать…
        Пять…
        Восемь…
        Двенадцать…
        Дану нафиг! Шестнадцать орудий. Изних восемь бомбарделей! Судя поразмерам иколичеству лошадей вупряжи - минимум десятидюймового калибра, иеще восемь серпентин, калибром существенно меньше, нозато сдлинными стволами, чтопозволяет им сравниться вдальнобойности сих огромными подругами…
        Капец…
        Срочно отправил спитцеров натреть лиги отмоста вглубь нашей территории. Тамих, надеюсь, ядра недостанут, авслучае пехотной атаки они вполне успеют вернуться. Винченцо также поступил сосвоими пикинерами. Остальной личный состав мы разместили подзащитой редутов ипалисада. Небог весть какое укрытие, новсе-таки. Спикинерами я отправил Каприза втыл - налошади мне здесь делать нечего, даинегде его спрятать напозиции.
        Ой,мама, чего-то стало страшновато…
        Подошел кшефу канониров ипоказал накопошащихся возле своих орудий германцев:
        - Достанете их своими трубами?
        - Нет, - категорично ответил седовласый пожилой ломбардец, даже непосмотрев напозиции германцев.
        Своим видом он мне напомнил довольно известного советского персонажа - товарища Калинина. Такойже щупленький, длинноносый искозлиной бородкой. Разве только очков нет.
        - Понятно. Я - барон ван Гуттен, какмне вас называть, мэтр?
        - Рафаэлло Пелегрини - мэтр-канонир, шефде шамбр второй артиллерийской роты его светлости Карла Бургундского, - ответил ломбардец, внимательно следя засвоими помощниками, возящимися возле орудий.
        - Ачто вы тогда собираетесь делать?
        - Аничего… - добродушно улыбнулся итальянец. - Будем ждать, пока они нас прихлопнут какмух илиже пойдут ватаку. Тогда появится работа длямоих малышек. - Пелегрини любовно провел рукой поребристому стволу веглера.
        - Любитеих?
        - Акакже! - пылко ответил ломбардец. - Какродных. Вотсмотрите, господин барон, - это Магдалина. Унее очень громкий голос, прямо какбыл умоей покойной жены. ААмалия, вотэта - потоньше, умеет рычать, какзверь…
        - Мэтр, акакбыстро вы сможете принеобходимости эвакуировать свои веглеры? - пришлось несовсем вежливо прервать ломбардца.
        Всеэто, конечно, хорошо, иисключительные голосовые качества веглеров тоже несомненно важны, номеня больше интересует другой - совершенно банальный вопрос. Какблагородно исчестью отступить, если наступит такая необходимость. Проще говоря - неочень позорно свалить. Асвалить придется однозначно. Удойчей орудий втри раза больше, апехоты - раз впять…
        - Двачаса - иорудия будут готовы кдвижению. - Канонир посмотрел всторону имперцев иневозмутимо заявил: - Господин барон, онисейчас сделают залп.
        - Как - залп? - ошарашенно переспросил его находившийся рядом сомной Тук. - Ичто? Попадут? Внас?
        - Может быть… - сухмылкой произнес ломбардец.
        Одновременно сего словами позиции имперской артиллерии окутались громадным серым облаком, ачерез секунду раздался грохот, перекатывающийся, словно далекие раскаты грома.
        - Mama… - прошептал я невольно народном языке, четко иясно увидев, какнесколько черных шариков покрутой дуге полетели внашу сторону.
        Ядра намгновение зависли ввоздухе ирухнули, подняв столбы воды сгрязью внебольшое болотце, расположенное примерно метрах вста впереди наших позиций. Одно изних упало чуть дальше, перелетев болото, взрыло землю и, прокатившись десяток метров, остановилось.
        Промах германцев мои фламандцы иломбардцы Винченцо встретили довольным улюлюканьем ирадостными воплями.
        - Чтовы там шепчете, мэтр? - поинтересовался я уканонира, приметив, чтоон что-то бормочет, делая пометки навосковой дощечке. - Может, все-таки выстрелим вответ илиеще что-то сделаем?
        Нувсамом деле, нельзяже вот так сидеть иничего неделать… аесли дойчи попадут следующим залпом? Представил картинку развороченного редута ипоежился…
        - Явычисляю расстояние доних, - невозмутимо заявил ломбардец.
        - Этокак?
        - Засекаю время смомента вспышки, смомента звука, соотношу кпопаданию, приэтом делаю поправки накалибр их бомбарделей ипоправку наветер…
        - Что? - Яснедоумением уставился наканонира.
        Какая-то хрень получается - неломбардец, асредневековый баллистический калькулятор. Иэто безхронометра икаких-либо оптических приборов…
        Мэтр Пелегрини вответ намой взгляд прищурил свои маленькие глазки ирассмеялся:
        - Господин барон… Мнесорок пять лет, иизних тридцать пять я нахожусь прибомбардах. Язнаю пронихвсе, и, поверьте, вычислить расстояние - это несамое сложное.
        - Бред, - буркнул Тук иушел ксвоим стрелкам.
        - О-о-о… Маэстро Пелегрини неврет, - подтвердил какраз подошедший лейтенант ломбардцев исделал большой глоток изсвоей фляги. - Емукакраз пришлось уехать изМилана из-за своего дьявольского искусства.
        - Ладно, верю… Новопрос сейчас невэтом. Мэтр Рафаэлло, согласно вашим вычислениям, мысможем вести поимперцам огонь илинет?
        - Нет. Расстояние слишком велико. Недолет будет неменее восьмидесяти туазов.
        Нет? Эточерт знает что… Дойчи неуспокоятся, пока неразнесут все наши жалкие укрепления.
        Обошел веглер.
        Попинал его ногой.
        Можноже что-то придумать… Так… аесли…
        - Мэтр, аесли заряжать полуторными зарядами? Яберу всю ответственность насебя. Нухотябы немного добавить навеску пороха илиплотней забить клиньями ядро встволе. Примаксимальном возвышении мы должны доних дострелить.
        Итальянец только покачал головой:
        - Неполучится, господин барон. Возможно, пару выстрелов веглеры ивыдержат, новсе равно угол, нужныйнам, мыневыставим. Можно вырыть яму подхвостовиком, нотогда станину разорвет отдачей, арыть длинный наклонный котлован икласть стапели очень долго.
        Разорвет? Даипускай рвет! Иначе нас дойчи порвут. Устроим контрбатарейную борьбу. Один хрен, нечего терять. Ониразнесутнас, если даже загнать намост еще роту подкрепления. Позиция унас такая - уродская…
        - Ройте! Ройте, ясказал! Кчерту станину, явам приказываю! Делайте что хотите, ночтобы достали дочертовых дойчей. Покажитемне, мэтр Винченцо, свое мастерство, иначе я буду всем рассказывать, чтоломбардцы - самые никудышные канониры вмире. Вотнаэтой паре… - лягнул я сабатоном ближайшее орудие, апотом заорал шотландцу: - Тук! Уильям, мать твою! Десяток кутилье впомощь канонирам! Нет, двадесятка, ипоживей, шкуру спущу…
        Ачто? Веглерам однозначно конец, побьет их ядрами, атак хоть постреляем. Повеселимся. Вотниразу вжизни невидел, какрвется орудийный ствол. Интересноже…
        Канониры икутилье облепили орудия. Мэтр Винченцо забегал вокруг них, надсаживая глотку.
        Яотошел немного всторону инаблюдал запозициями имперцев. Наних тоже суетились вокруг орудий маленькие фигурки…
        Ой…
        Кажется…
        Мля… Нет, некажется…
        Бомбардели германцев изрыгнули длинные языки пламени иокутались дымом. Ядра взлетели иудивительно кучно шлепнулись, недолетев донас метров десять. Три - зарылись вземлю, ачетвертое, отрекошетив, влепилось прямо впереднюю стену крайнего редута. Грохнуло так, чтозатряслась земля подногами. Когда рассеялось облако пыли, яошарашенно увидел, чтополовины передней стены нет. Каменная глыба проломилаее, отрикошетила отсложенных горкой наших ядер, лопнула натри части игордо застыла прямо посередине позиции.
        Потрогал осколок ногой. Мрамор, ёптыть… Килограмм пятьдесят ядро весит, если небольше.
        Сужасом обнаружил, чтоодного изканониров буквально разорвало начасти. Прямо передо мной влужице крови лежала его рука вобрывке красного жака. Указательный палец стоненьким золотым колечком судорожно подергивался…
        - Твоюже маман!..
        Один изломбардцев спокойно поднял эту руку, отнес кбесформенной кучке плоти, бывшей еще секунду назад человеком, иположил рядом. Потом также спокойно принялся стоварищами наводить порядок напозиции.
        Сука… Никак непривыкну ктакому равнодушию ксмерти, хотя самому тоже глубоко наплевать…
        - Господин барон! - подскочил мэтр Рафаэлло. - Вамнадо отойти всторону…
        - Да,монсьор… - Тукпотянул меня заруку. - Богего знает, чтоожидать отэтих адских машин, даиотломбардцев тоже… Пакостныйже народишко…
        Оттолкнул шотландца.
        - Мэтр…
        - Неволнуйтесь, господин барон. Меня незаденет. - Канонир, неоглядываясь, побежал квеглеру.
        - Погульдену каждому, если попадете… - крикнул итальянцу вспину ивсе-таки отошел надва десятка метров назад, клейтенанту ломбардского отряда, спокойно сидящему наящике инеторопливо потягивающему винцо. Незаденетего, говорит… Всеравномне, главное - хоть куда-нибудь попади перед этим…
        - Этовы зря, монсьор… прогульдены-то… - забурчал Тук. - Авдруг попадут? Мошна чай небезразмерная.
        - Братец, когда мы все здесь сдохнем, золотишко врядли нам понадобится…
        - Так-то оно так…
        Шотландец недоговорил. Грохнуло так, чтоя едва удержался наногах. Земля заходила ходуном, авсе вокруг заволокло плотным белесым дымом. Когда дым снес ветерок, увидел, чтокрайний веглер разорвало вказенной части, развернув уродливым цветком лопнувшие полосы железа, изкоторых был сварен его ствол. Второй свиду казался целым, ноего опрокинуло набок. Левое колесо сорвало соси иоткинуло всторону…
        - Святой Георгий!
        - Матерь Божья!
        - Святая Магдалина!
        - Ломбардия!
        - Грязные алеманы!
        - Накол имперцев!
        Ясначала непонял, почему веселятся, вопят ипританцовывают напалисаде арбалетчики, кутилье иломбардцы, но, подбежав кним, самзаорал отрадости.
        Позиции имперских бомбарделей были окутаны дымом, изкоторого выплескивались языки пламени.
        - Попали! Попали! - Рядом сомной приплясывал иорал Тук, совсем забыв, чтокакраз этого он иопасался всвоей шотландской прижимистости.
        Поискал глазами мэтра Рафаэлло исоблегчением вздохнул. Ломбардец вытирал платком закопченное лицо и, пошатываясь, шелвмою сторону.
        - Вылучший вмире бомбардир, мэтр! - Нарадостях хлопнул его поплечу и, заметив, чтоон нерасслышал, проорал ломбардцу прямо вухо: - Вылучший! Награда - ваша!
        - Язнаю! Прямо впороховой погреб. Такого уменя еще неслучалось! - крикнул канонир вответ, оглушенно тряся головой. - Ноуних еще много орудий! Япойду…
        Ломбардец развернулся ипобрел кследующей паре веглеров.
        Нуо-о-очень хорошо начался бой. Отлично! Настроение взлетело донебес. Надо как-нибудь этого гения артиллерии переманить ксебе, главное - чтобы его непришибло раньше времени, апотом я придумаю как. Моимосарабы, конечно, кпушечному делу народ способный, норассчитывать дистанции позвуку ивиртуозно пулять закилометр каменными болванками они точно неумеют.
        Отобрал улейтенанта Гримальди флягу свином исделал пару глотков. Мерзкая кислятина, носейчас сойдет. Мояфляга сотличным рейнским, какназло, осталась наседле уКаприза. Ладно, потерплю нарадостях.
        Арадоваться есть чему. Двумя попаданиями мы вывели изстроя все бомбардели германцев. Уних еще оставались серпентины, ноэто совсем неодно итоже - немцы совторого залпа стали накрывать наши позиции, нодесятикилограммовые свинцовые ядра непробивали стены редутов, хотя палисад расковыряли изрядно. Ноипалили изсерпентин имперцы гораздо быстрее, чемизбольших орудий. Залпы следовали через каждые полчаса, ато ибыстрее. Сами понимаете, часов уменя, засечь время, нет.
        Какимибы маломощными нибыли серпентины, урон все-таки они наносили, инемалый. Ужеполовину канониров идесяток арбалетчиков пришлось эвакуировать втыл - их сильно посекло щепками отпалисада. Ещеодним удачным залпом немцы повредили венглер, ксчастью, некритично. Приэтом убило сразу двоих фламандцев иоторвало ногу ломбардцу.
        Мэтр Рафаэлло следующим залпом угодил ввыстроившихся засвоими орудийными позициями имперских пехотинцев иартиллерийские упряжки. Сколько их убило, незнаю; надеюсь, много - я имею ввиду нелошадок, адойчей, - нонемцы после этого быстренько отошли втыл почти ксамым стенам вагенбурга.
        Всеравно размен получился невнашу пользу. Обавеглера опять вышли изстроя. Уодного лопнула колесная ось истанина села напузо, аувторого раскололо пополам лафет, сорвав приэтом ствол скреплений. Все-таки дерьмовый средневековый огнестрел, ноничего, яуже примерно наметил себе несколько усовершенствований. Остается только найти мастера, способного воплотить их вжизнь.
        Кобеду компания потеряла пятнадцать человек ранеными ивосьмерых убитыми. Ломбардцы еще больше - человек тридцать вобщей сложности. Ксчастью, спитцеры обошлись безпотерь - доних ядра просто недолетали.
        Оставшаяся пара орудий пока нестреляла. Канониры вместе скутилье копали наклонную позицию повсем правилам иукладывали специальные стапели, покоторым венглер откатывался приотдаче. Экспериментировать, какспервыми парами, мэтр Рафаэлло нерешился - все-таки последние орудия. Повредит их - ивсе, останемся совсем беззубыми.
        Прискакал герольд исообщил приказ Карла: держаться, типа вся армия ион сам лично восхищаются нами… имного еще разной возвышенной дребедени. Онда ия тоже прекрасно понимали, чтослать новые орудия иподкрепления кнам смысла нет. Ихтоже перемелют орудия имперцев. Сюда сразу надо былобы ставить пару батарей посовременнее иподальнобойнее, иуже подних готовить основательные укрепления. Воттогда ситуация автоматически становилась патовой, тоесть выгодной длянас. Все-таки дерьмовый изгерцога полководец…
        Яубрал спозиций почти весь личный состав, оставив только наблюдателей, исел всторонке сТуком иломбардским лейтенантом. Егодерьмовое винцо мы давно прикончили испокойно дожидались, когда посланный задобавкой кутилье притащит намеще. Нуачто еще делать подорудийным обстрелом?
        Ближе квечеру мэтр Рафаэлло наконец-то выпалил изпоследней пары веглеров… Ипопал, хренов ломбардец! Попал, виртуоз артиллерийский! Каменное ядро нарикошете снесло сразу две серпентины ипрокатилось пообслуге. Ихвопли донес донас вовремя поднявшийся ветерок. Приятныеже звуки, хочу я вам сказать!
        Второе ядро припадении, скорее всего, разнесло накуски; сработав восколочном варианте, онопришибло кого-то важного. Кого именно - совершенно неясно, опятьже говорю: подзорные трубы - редкость сейчас неимоверная, ист?ят какбомбарда, ноажиотаж напозициях имперцев начался совершенно замечательный…
        Иглавное - серпентины наконец-то замолчали!
        Правда, радость победы омрачало, чтоунас осталось всего одно орудие. Второй веглер разорвало вклочья, попутно поубивав почти всех оставшихся встрою канониров. Мэтр Рафаэлло, ксчастью, выжил, ноему опалило лицо исильно контузило. Ломбардец совершенно оглох истал трясти головой, какприпадочный. Оч-ч-чень печальное, хочу вам сказать, зрелище… нобуду надеяться, чтооклемается - средневековый народишко покрепче будет, чемсовременные человеческие особи.
        - Монсьор… Кажись, пора спитцеров наших возвращать… - обеспокоенно заявил мне Тук сбруствера.
        - Лезут?
        - Пока нет, ваша милость, ноколонны уже формируют.
        - Посылай заИоахимом. Живо… - приказал я шотландцу иповернулся клейтенанту Гримальди. - Нучто, Винченцо? Какбудем строить диспозицию?
        Ломбардец, хотя иуспел нажраться допрактически невменяемого состояния, темнеменее мыслил достаточно трезво. Онвскарабкался набруствер, поглядел наимперцев, затем обернулся ижалобно заявил:
        - Какбы это, Жан… Может, мыпочетно отступим? Прицепим оставшееся орудие купряжке иотступим… Всеравно герои… Сколько продержались…
        - Инедумай даже! - состроил я зверскую рожу.
        - Ну,тогда… - Лейтенант развел руками.
        - Стрелки - впромежутках между редутами заостатками палисада, спитцеры - пофалангам. Левая сторона - твоя, правая - моя. Тыэто хотел сказать?
        - Нуда… - Итальянец горестно вздохнул. - Вотуговаривала меня мама жениться, ая непослушал…
        - Маму надо всегда слушать, Винченцо. Командуй давай… - посоветовал я итальянцу и, прикрываясь отсолнца ладонью, постарался рассмотреть готовящих атаку имперцев…
        Триколонны, примерно посотне пикинеров вкаждой, несколько десятков куливринеров икакминимум два копья конных риттеров. Ауменя осталось вобщей сложности вместе сломбардцами - шестьдесят арбалетчиков, полсотни кутилье исотня спитцеров… Какой-то неочень оптимистичный расклад получается. Отпевать себя, конечно, рано, ноиповодов дляоптимизма становится все меньше. Даладно, никто меня внаемники нетянул, самсебя определил вних поглупости великой, поэтому нехрен плакаться…
        Напинал арбалетчиков скутилье изаставил утыкать разным дрекольем все подступы. Есть небольшая надежда, чтогерманцы попрут атаковать вконном строю - будет им сюрприз.
        Приметил своего пажа Иоста иподозвал ксебе.
        - Летишь сейчас кнашему кондюкто господину Бернару деРавештайну исообщишь ему следующее. Врезультате артиллерийского противостояния удалось повредить ивывести изстроя все вражеские орудия - общим числом двадцать, приэтом нанеся значительный урон имперским канонирам ипехоте. Присем противостоянии наши потери - пять веглеров идопятидесяти душ убитыми иранеными. Наданный момент атакуемы значительными силами впехоте икавалерии. Позиции занами исдавать их несобираемся. Понял? Повторяй…
        Мальчишка вытянулся иотбарабанил донесение слово вслово.
        Хороший уменя паж… Подобрал его как-то вГенте: парнишка трудился углежогом, ия, проезжая мимо, увидел, какего лупит мастер деревянной лопатой, причем совершенно несдерживаясь, вот-вот дух вышибет. Вмешался, конечно, Франсуа припомнив… Маленько толстому уроду физию попортил, поставил наместо, апотом выкупил Иоста задва сюрвейера. Просто так забрать несмог: притащился городской бальи состражниками, ипришлось заплатить. Фландрия все-таки, надворян шибко неоглядываются, приконфликте мог получиться жуткий шкандаль. Карл своих подданных строго-настрого запретил притеснять припрохождении армии. Дабог сними, смонетами-то. Парень оказался сиротой, причем уже долго бедствовал. Амне какраз пажа нехватало, такчто приобретение оказалось очень полезным. Иост мигом выучился всему нужному, оказался немногословным, очень сообразительным, старательным иаккуратным, ия пока еще ниразу непожалел орешении его подобрать. Но,какнистранно это звучит, Франсуа он мне заменить несмог…
        Франсуа…
        Черт! Какой, нахрен, Франсуа! Франсуаза! Обвела меня девчонка вокруг пальца, каксопливого пацана. Досих пор злюсь, впрочем, безособых нато оснований. Просто так. Тоже подобрал, обогрел, приблизил… Даже привыкнуть успел. Туквообще его засвоего братишку почитал. Досих пор незнает, чтоФрансуаза девицей оказался.
        Ичто? Гостили мы вкондадо Фуа, гдепарень Франсуа иостался, ужевкачестве девицы Франсуазы деСаматан, фрейлины уМадлен Французской, принцессы Вианской, Беарнской иАндоррской… Млять!.. Позорище!.. Несмог парня отдевчонки отличить… Кактак случилось? Авот сам незнаю ивспоминать нехочу…
        Проводил грустным взглядом совсех ног улепетывающего мальчишку. Правильно я сделал, чтоего отправил. Выживет. Атак, несомненно, ввяжется всвалку - парень боевой, итолько бог знает, чемэто закончится.
        Мерно шагая, подошли спитцеры исразу стали строиться вфалангу. Иоахим ван дер Вельде спрыгнул сконя, взял чехол сцвайхандером иотправил коня сучеником втыл. Тоже, какия, собрался пешим воевать. Нучтоже - это правильно.
        Кнам подошел лейтенант Гримальди - он помахивал здоровенной двулезвийной секирой. Солидно истрашно выглядит ломбардец - правда, янепонимаю, кактакому бухому можно рубиться…
        Даичерт сним. Собственно, какая мне разница - собирается, значит, знает как.
        Тукостался верен себе - вооружился глефой. Сегодня, вчесть своего назначения лейтенантом, оннадел полный комплект миланского доспеха ивыглядел более чем внушительно. Латы подарил ему я - еще всамом начале нашей истории. Снял снеизвестного кабальеро, зарубленного мною пристычке сотрядом Гийома деМонфокона. Нидна ему нипокрышки - собаке дохлой…
        Моеоружие известно. Тальвар ибаклер сприкрученным граненым умбоном-шипом. Двуручником впешем порядке я еще действовать нерискую. Вотподучусь - тогда… апока только тальвар илиэспада. Нотальвар втесной сшибке предпочтительнее. Клинок шире итолще - меньше шансов сломать. Пора…
        Прошелся вдоль строя, остановился и, секунду помолчав, выкрикнул:
        - Мыже несобираемся жить вечно? Ноиспешить вад небудем! Всеравно места длянас там готовы, иникто их незаймет. Верно?
        - Верно-о-о! - заорали рутьеры.
        Неверю я вритуалы иприметы… Совсем… Ноесли эта старая рутьерская поговорка помогает - готов ее орать перед строем хоть десять раз надень…
        - Онидвинулись… - хлопнул меня поплечу Иоахим.
        - Длянихже хуже.
        Имперские кавалеристы, красуясь разноцветными значками, вымпелами иначищенными доспехами, постепенно приближались. Пока сдерживают коней - когда останется метров триста, рванут галопом, возьмут разгон, чтобы смести, разорвать ирастоптать любого противника своими закованными вжелезо громадными дестриэрами.
        Заними ровными шеренгами шагают пикинеры. Когда кавалеристы сомнут строй иуйдут клиньями встороны - пикинеры завершат разгром, добив остатки сопротивления, если таковые еще будут.
        - Святой Варфоломей! Чтоэто они тащат? - вдруг ахнул Тук.
        Зарядами риттеров я тоже увидел две повозки, которые толкали впереди себя германцы. Вповозках блестели бронзой уложенные вряд стволы, прикрытые поверху большими деревянными щитами.
        - Это, братец, органы… - ляпнул я шотландцу.
        - Зачем? - вытаращился наменя Тук.
        - Сдерьмом нас мешать! Чтонепонятно? Десять кулеврин врядок наповозке - стреляют залпом. Рибодекин называется. Долбаные дойчи…
        Пулеметы средневековые, ёптыть… Достаточно опасное оружие - калибр, ксчастью, маленький, врядли больше тридцати миллиметров, теже самые аркебузы, уложенные врядок наповозку. Казнозарядные - значит, перезаряжаться будут долго. Какбы терпимо - остатки палисада нас укроют. Бить они будут метров соста - ста пятидесяти, приперезарядке канониры покажутся из-за щитов, станут добычей арбалетчиков. Нопосмотрим…
        Вытащил изножен тальвар - мелодично звякнули закованные вклинок стальные шарики, посеро-синей стали блеснули матовые солнечные зайчики, оттеняя узорчатую арабскую вязь. Наклинке написано: «Этотретье орудие богов выковал Рахман Чатхаборти длявеликого иславного раджи Камлала изнебесного металла - подарка богов, упавшего снеба вгод Ханумана». Эпично, да? Ядержу вруках саблю, выкованную изметеоритного железа! Сюжет длялегенды, однако… Незнаю, насколько это подарок богов, носталь великолепна. Припервомже приступе Нейса я ею прорубил шлем швейцарца, защитника города, почти напополам, анаклинке ицарапинки неосталось.
        Этусаблю подарил мне дворцовый сенешаль Робер деБальзамон вкондадо Фуа. Мужественный старик, истинный кабальеро, верный друг. Один бог знает, встречусьли я еще сним…
        - Готовься! Готовься! - закричали наблюдатели.
        Германские рыцари пустили коней рысью - делиться нестали, ломбардцев проигнорировали, направились одной группой прямо нанас. Вроде иумно - сомнут, вбрешь хлынет пехота изайдет ломбардцам втыл, - ноодновременно иглупо. Сейчас поймут, почему…
        Земля начала ощутимо подрагивать отударов копыт десятков громадных, окованных железом лошадей…
        - Залп! - рядом сомной послышалась команда Тука, исразуже звонко щелкнули арбалеты. Потом еще раз иеще…
        Впервой линии рыцарей почти треть лошадей, какпомановению волшебной палочки, полетели кубарем поземле, давя иподминая подсебя всадников. Яясно различил протянувшиеся криттерам черные росчерки арбалетных болтов. Вылетели изседла еще несколько всадников, затемеще, нолава неотвратимо приближалась. Полностью погасить атаку неудалось - арбалетчиков мало, даиневсегда болт может прошибить рыцарский иконский доспехи.
        Грохот копыт стал заглушать все остальные звуки. Фаланга ощетинилась списами. Первый ряд упер их вземлю, второй держал науровне груди, атретий положил наплечи второму ряду. Четвертый держал пики почти вертикально - слегким наклоном всторону атаки.
        Ещенесколько лошадей рухнули накольях, ноосновная масса сужасающим грохотом итреском врезалась вфалангу. Раздались яростные вопли игрязная брань. Истошно ржали кони. Надолю секунды железный вал завис надспитцерами: показалось, чтоуже ничто несможет остановить закованных вдоспехи монстров… и - рухнул…
        Проткнутые гранеными остриями лошади систошным ржанием полетели наземлю, ломая себе ноги иплюща всадников. Несколько риттеров, вылетев наполном ходу изседла, грохнулись прямо всередину фаланги, иих сейчас резали, какбаранов, наши кутилье. Треть рыцарей каким-то чудесным образом уцелели припервом натиске, итеперьони, поднимая надыбы своих дестриеров, пытались срубать древки пик.
        Защелкали арбалеты, сквозь строй просочились кутильеры истали рубить коням ноги, азатем резать глотки упавшим вместе сосвоими скакунами германцам…
        Всё!
        Глупость наполе боя порождает смерть!
        Рыцарская конная атака умерла!
        Изкровавой каши вырвался всего один всадник, ито его конь хромал навсе ноги, апроскакав всего десяток метров, онивовсе сжалобным ржанием рухнул наземлю.
        Кнему сразу метнулось несколько кутилье - несколько ударов, протяжный стон… инаступила тишина, прерываемая лишь жалобным ржанием искалеченных лошадей.
        - Кр-р-ровавый Кр-р-рест!!! - Надполем боя пронесся страшный рев рутьеров, прервавшийся грохотом рибодекинов, которые германская пехота успела подтащить надистанцию выстрела.
        Свинцовые шарики хлестнули попалисаду. Рухнули неуспевшие вернуться встрой кутилье - резали кошельки иснимали доспехи струпов. Жадность - она того… неспособствует долголетию. Осел наземлю молчаливый здоровяк Клаас изГента попрозвищу Кувалда. Пуля попала ему прямо вглаз. Егонеразлучный товарищ - Вернер попрозвищу Бритва, зажимая простреленное плечо, состоном согнулся иповалился назалитую кровью траву…
        Состороны ломбардцев тоже раздавались крики ибрань. Второй рибодекин установили какраз напротив них.
        Стройные шеренги германских пехотинцев вбелых ваппенроках счерным орлом нагруди, печатая шаг илязгая железом, стали неторопливо приближаться, выдерживая строй.
        - Уильям, начинайте стрелять! - проорал я шотландцу и, спустившись средута, встал встрой.
        Опять последний ирешительный… Когда оно уже закончится?.. Даникогда, наверное.
        Непереставая лязгали арбалеты, нодойчи, спокойно перешагивая через своих упавших товарищей, неотвратимо приближались.
        Пятьдесят метров…
        Двадцать метров…
        Спозиций ломбардцев раздались лязг игрохот клинков ожелезо. Тамуже сшиблись…
        - Re-e-eich!.. - Германцы своплем перешли набег ислязгом врезались внашу фалангу.
        Проскользнув между гранеными наконечниками, явдавил острие тальвара враззявленный рот пикинера, одновременно вбив шип баклера вгорло его соседа пошеренге… Спротивным скрежетом сразу две пики ударили вкирасу. Повернувшись боком, соскользнул сних икосыми круговыми махами расчистил вокруг себя место. Принял набаклер удар тесака исрубил руку, державшуюего. Наобратном махе располосовал бородатую вражью морду исразу покатился наземлю, сбитый сног чьей-то тяжелой, омерзительно воняющей потом тушей.
        Погоржету лязгнул кинжал, анаруку сзажатым баклером наступил башмак изгрубой кожи…
        Чудом вывернулся исаданул навершием сабли вкрасную рожу германца, навалившегося наменя ираззявившего ввопле свою пасть, полную черных гнилых зубов. Сбросилего, встал наколени иполучил сразу несколько ударов поспине. Молясь, чтобы кираса выдержала, рубанул наотмашь почьим-то коленям. Заорал ототчаяния ивстал наноги. Крутнулся наместе, срубил руку стопором ираспорол горло кнехту.
        Попытался оглядеться иприметил лейтенанта ван дер Вельде, который каждым взмахом своего чудовищного цвайхандера прорубал целые просеки вгерманском строе. Рядом сним отчаянно вертел глефой Тук ирубились спитцеры, ужедавно сломавшие свои пики.
        Всепошло вразнос…
        - Стро-о-ой! Строй, сукины дети! Всевстрой!..
        Рутьеры, повинуясь команде, стали сбиваться вшеренгу итеснить шаг зашагом дойчей. Кутильеры подавали спитцерам брошенные изапасные пики итоже становились рядом. Сбежали средутов арбалетчики, расстрелявшие все болты, иприсоединились кфаланге.
        Вопли, треск, лязг металла, стоны икрики слились всплошной гул, бившийся втакт ударам сердца.
        - Впер-р-ред!!! Кр-р-ровавый Крест!.. - вдиком непонятном восторге заорал я иплечом кплечу состальными рутьерами врезался вдрогнувших ипопятившихся германских кнехтов.
        - Ur-r-ra-a-а!!! - Рубанул пошапелю убегающего кнехта, развалив ему голову почти пополам. Догнал второго ивсадил между лопаток граненый шип баклера. Сбил всторону палаш третьего и, снеся его ударом плеча сног, воткнул кривой клинок тальвара дойчу вгорло…
        Внезапно вмозгах, полных эйфории иадреналина, мелькнула трезвая иочень страшная мысль… Рибодекины!
        - Ло-о-ожись!!! - заорал наинстинктах современного человека, привыкшего живо шлепаться наземлю припервой опасности обстрела, исразу поправился, осознав, чторутьеры меня непоймут: - На-а-азад, вашу мать!.. Назад, наредут!!!
        Грохот…
        Клубы дыма…
        Сильный удар вгрудь…
        Звон итемнота…
        - Тыэто куда собрался? Возвращайся изапомни: Арманьяки никогда небросают незавершенные дела. - Невысокий плотный мужчина сбородкой клинышком, вготическом доспехе икотте свышитым наней геральдическим щитом счервлеными львами почетвертям насеребряном фоне, остановился рядом, строго, нодобро посмотрел, потрепал меня поголове искрылся втумане.
        - Ах,Жан… вечно ты спешишь… - Маленькая изящная девушка вбогатом шитом золотом платье исмладенцем наруках рассмеялась, рассыпав серебряные колокольчики, тряхнула волной необычайно красивых золотистых волос ипроведя ладошкой уменя полбу, тоже исчезла втумане.
        - Идикомне… Ид-и-и… - Перед глазами появилось строгое, очень красивое женское лицо, обрамленное монашеской черной накидкой, ивнезапно белый туман вокруг исчез, сменившись ударившим вглаза солнечным светом.
        Яприподнялся налоктях исразу застонал оттупой боли вгруди…
        Оглянулся посторонам.
        Трупы… Лужи крови… Мерзкий запах свежей требухи идерьма…
        Черт, черт, черт… Гдея ипричем здесь мой отец, мать иЖанна… Твоюже душу богу вкачель…
        - Онживой! Капитан наш живой! - раздалось рядом сразу несколько криков, ивместе сними пришло осознание происходящего.
        Уперся руками вземлю, встал наколени, исразу несколько сильных рук поставили меня наноги.
        - Назад, наредут!.. Онисейчас будут стрелять!..
        - Дойчи отступили, капитан!
        - Мыих разбили!
        Оперся наподставленное плечо и, волоча засобой назапястной петле тальвар, поковылял всторону редута. Дошел, сел, оперся спиной офашины иувидел влетевшего намост герольда. Точнее - персевана. Совсем юный парнишка осадил коня, спрыгнул наземлю и, выдав изтрубы затейливую трель, торжественно прокричал:
        - Егосветлость герцог Бургундии, Фландрии иБрабанта Карл Смелый повелевает вам отступить ивернуться влагерь. Император Священной Римской империи Фридрихус Габсбург прислал парламентеров изапросил мира. Слава Бургундии!
        Вокак…
        Необращая внимания наслужку герольда ипрактически непонимая, чтоон там лепечет, скосил глаза насвою кирасу…
        Грудная пластина была проломлена насквозь. Вдыре застряло небольшое свинцовое ядро…
        Совсем маленькое…
        Сантиметра три вокружности…
        Вменя попало ядро изкулеврины! Млять!!!
        Ая живой!!!
        - …монсьор… монсьор… Победа! Мыпобедили…
        Поднял голову иувидел своего верного эскудеро Уильяма Логана попрозвищу Тук. Шотландец улыбался вовсю свою раскрасневшуюся грязную физиономию ичто-то орал. Доспех нанем - такой красивый ищегольской еще сутра, превратился внекое подобие помятой идырявой консервной банки. Воткинутом назатылок саладе торчал обломанный арбалетный болт, пробивший гребень шлема, забрало выломано, аправый наплечник вырван скорнем, обнажив стеганый гамбизон иобрывки ремней… Ноживой, братец Тук…
        Агде Иоахим? Впамяти отложился «кадр», вкотором лейтенант, вояволком ототчаяния, пытался вырвать иззарубленного германского латника свой намертво застрявший внем цвайхандер…
        - Гдеван дер Вельде? - Поймал закотту первого попавшегося подруку спитцера идернул ксебе. - Отвечай, козлорогий, гдеИоахим?
        Попотупившимся глазам все понял…
        - Помоги… - Встал наноги исужасом понял, чтокомпании уменя уже нет. Вокруг толпится отсилы двадцать человек, иеще столькоже лежит заредутом… Окровавленные, страшно изрубленные, но, ксчастью, живые… Компания умерла… Какдоэтого умирала четыре раза, порассказам Гуутена… Умирала ивозрождалась.
        Ивозродится опять! Яэто сделаю!..
        Нащупал рукой рукоятку тальвара ивскинул клинок вверх:
        - Кровавый Крест бессмертен!!! Даздравствуют рутьеры!!!
        - Кре-э-э-эст!!! - Внебо полетел торжествующий рев наемников, который неожиданно поддержала кучка оставшихся вживых ломбардцев иих лейтенант конт Винченцо деГримальди. Визрубленном доспехе, истекающий кровью, ноживой и, каквсегда, пьяный вусмерть.
        Глава5
        - Зачем сплошные лафеты насерпентинах? Этоже небомбарды. Вотответьтемне, мэтр…
        Я,удобно расположившись вкресле, пытался понемногу прогрессорствовать, тяготясь своей вынужденной бездеятельностью. Клятое ядро изкулеврины мало того что проломило мне кирасу, нанеся материальный урон примерно впять флоринов, этоесли невовсе десять, - так оно еще попутно надломило мне три ребра издорово ушибло грудь. Теперь я даже досортира передвигаюсь скостыликом черепашьей скоростью. Чувствую себя лучше, конечно, чемвпервый день после сражения, новсе равно еще хреновато…
        Какя вообще выжил? Могу только догадываться. Либо германские канониры вспешке пороху вствол рибодекина недоложили, либо ядро уже потеряло убойную силу, задев кого-нибудь передо мной. Незнаю… Ноживой ипочти здоровый. Самуил говорит - через пару недель танцевать смогу, нутак это я исам знаю.
        Хренов тет-де-пон! Вживых осталось всего тридцать два человека, иизних сейчас влазарете валяется десять. Восемь умерли впервуюже ночь… еще двое - наследующий день. Оставшиеся жить-то будут, авот полноценно служить уже несмогут…
        Иненадо. Длявсех найдется дело прикомпании. Никого неброшу.
        Компании… Анет ее уже. Тридесятка мосарабских аркебузиров, двадцать арбалетчиков идва спитцера… Ещесемь кутилье. Нуиучеников десятка два, ноони малы даже вкутилье пока. Всё… Максимум отряд тянет набанду, ноникак ненакомпанию.
        Ноивойна, слава богу, закончилась. Фридрих Габсбург запросил мира иполучилего. Армия стоит бездействия уже четвертый день. Карл Бургундский каждый день встречается сФридрихом, утрясая последние нюансы мирового соглашения. Делят старушку Европу государи.
        Вставке говорят, чтопричиной этого мирового соглашения являемся именно я имоя компания. Жути навели мы надойчей, ивчастности лично наФридрихуса, своей героической обороной плацдарма. Вернее, такговорит Оливье дела Марш - он каждый вечерок захаживает комне накружечку винца, авего словах уменя оснований сомневаться нет. Командир всей бургундской гвардии скорее даст себя спалить накресте, чемсоврет. Кабальеро домозга костей.
        Авот Карл еще непроведывал, хотя точно знаю - ставит меня имоих фламандцев всем впример, иочень доволен. Грядет раздача слонов… Жду, нопока недождался. Герцогу есть чем заниматься помимо меня. Если вообще, конечно, вспомнит. Они, государи - такие… Кто-то умный сказал, чтоуже оказанная услуга ничего нестоит. Ктомуже мы обыкновенные наемники, просто обязанные геройствовать засвою оплату безвсяких дополнительных плюшек…
        - Легкий лафет невыдержит отдачи, господин капитан… - Мэтр Рафаэлло Пелегрини ввозбуждении сорвал бархатную шапочку сосвоей лысой головы исовсем собрался посвоей привычке вытереть лоб, нововремя вспомнил, чтолицо унего сильно обгорело привзрыве веглера, истал мять ее вруках.
        Переманил я ксебе этого виртуоза. Пришлось действовать через дела Марша ипослать мэтру бургундской артиллерии Гаспару Бюро бочонок рейнского вподарок. Нуисамому канониру, конечно, жалованье положил вдвое против прежнего. Стоит он того. Проорудия - конечно, наэтом этапе их развития - итальянец знаетвсё, инемножечко больше. Стреляет искусно идаже отливать стволы умеет, владея фамильными секретами состава металла. Смалолетства приэтом деле обретается. Амне такие люди нужны. Планов-то - громадье…
        Теперь он примне, имы вданный момент обсуждаем, какусовершенствовать лафеты намоих серпентинах ифальконетах. Только пока тупит ломбардец, нехочет понимать очевидное. Яисам почти неразбираюсь вэтом деле, ноустройство российского единорога конструкции графа Шувалова, всвое время лучшего вмире, запомнил твердо. Вотихочу поего образу себе батарею усовершенствовать. Пока только лафеты, адальше посмотрим. Какпомне, тоничего сложного пока нет, даже посуществующим технологиям, хотя иперескакиваю надвести лет вперед. Дороговато, правда, носэтим что-нибудь придумаем.
        - Всёон выдержит… Смотрите сюда, мэтр. - Яткнул свинцовым карандашом влист бумаги. - Ось - стальная, иэто необсуждается. Станины сборные - стянуты болтами иокованы железными полосами, авот эти поперечные брусья какраз идадут необходимую жесткость…
        - Монсьор! Квам господин дела Марш свизитом. - Вшатер ворвался Тук, муштровавший наплацу молодежь, дабы бездела немаялись.
        - Прикажи, чтобы проводили, икликни Матильду. Пусть стол организует. Авы, мэтр, пока свободны… Да,иначинайте шить картузы изтого батиста, который я выделил. Пока шейте наполузаряды. Завтра испытаем.
        Шефлейб-гвардии каквсегда стремительно ворвался вшатер, поздоровался, вочередной раз взял вруки кирасу сзастрявшим вней ядром кулеврины, хмыкнул исел вкресло.
        - Высчастливчик, Жан. Всражении приЭрикуре сеньора деляПроцци точно таким ядрышком прошибло насквозь.
        - Да. Априосаде Кельнского архиепископства - точно такимже снесло голову барону Жирому деЛюсаку. - Яулыбнулся иразлил покубкам вино.
        Оливье дела Марш весело расхохотался:
        - Нуда, Жан! Яуже это все говорил. Старею…
        - Пока этого незамечаю. Даже наоборот - вижу, чтовы молодеете. Держите кубок, ваша милость.
        - Некогда, барон. Яподелу. - Дела Марш тем неменее взял вино исделал хороший глоток. - Собирайтесь. Меня завами послал государь.
        - Чтослучилось? Опять тет-де-пон? Мнеприказать поставить встрой маркитанток?
        Шефлейб-гвардии опять расхохотался иодобрительно покосился накрепкий задок Матильды, притащившей блюдо ссыром иветчиной.
        - Выменя сегодня веселите, Жан… - Дела Марш взял кусок сыра иположил нанего сверху кусок ветчины наманер сэндвича. - Нет. Всепроще. Васхочет видеть Фридрих Габсбург, кайзер Священной Римской империи.
        - Зачем? - ахнуля.
        Новость, однако… Нахрена я сдался германцу? Разве чтобы повесить образцово-показательно, какглавного врага империи… НоКарлуша однозначно вобиду недаст…
        - Незнаю иеслибы знал - несказалбы, уверяю, - улыбнулся дела Марш. - Срочно приказывайте вас одевать. Да… впарадном варианте. Ая пока хоть поем немного - целый день наногах… Вотумеетеже вы устраиваться! Возьмите меня ксебе вотряд лейтенантом…
        - Иост, одеваться… - нестал я отвечать науже приевшуюся шутку Оливье.
        Уменя аж зуд потелу отлюбопытства пошел. Не,ну симператорами я еще неимел дела. Исторический персонаж, однако. Император Священной Римской империи, король Италии, король Германии, герцог Штирии иАвстрии… Тысмотри, куда тебя, Жан Жаныч - вдевичестве Александр Степаныч - занесло… Уровень, блин, уровень! Тука тоже ссобой возьму, дляпущей авантажности. Пусть приобщится кмоему триумфу.
        - Лейтенант Логан - сомной, ичетверых аркебузиров возьми… Дапусть приоденутся…
        Одевание много времени незаняло, дела Марш неуспел даже треть подноса еды слопать. Иост старался, аМатильда, проникшаяся важностью момента, помогала. Всеж некаждый-то день мужчинку любимого наковер ксамому ампиратору кличут. Вмгновение ока они меня облачили вдоспех, обвешали побрякушками золотыми, причесали инадушили даже. Воттеперь хоть кпапе римскому нааудиенцию. Интересно, аимператорша приФридрихе будет?
        Поехал наРодене. Уверного коняги раны боевые уже поджили, даипредставительнее он Каприза поэкстерьеру.
        Государи встречались нанейтральной территории, между своими армиями, гдеипоставили большой павильон дляпереговоров, надкоторым гордо реяли громадные личные штандарты Карла Смелого иФридриха Габсбурга. Наштандарте германского императора уже знакомый растопыренный двуглавый черный орел сгеральдическим щитом напузе вкрасную ибелую полосу. АуКарла наштандарте золотые лилии почетвертям наголубом фоне, голубые диагональные линии назолотом фоне игеральдические львы. Всежутко сложносочиненно.
        Охраняла переговоры гвардия. Сбургундской стороны - рота жандармов тела, состороны императора - рота имперских рыцарей. Ещете сволочи, нетитулованная знать империи, непосредственные вассалы Фридрихуса, неподчиняющиеся никому, кроме своего господина. Кстати, имеют право беспрепятственно проникать наимператорские советы, нонеимеют представительства вРейхстаге. Владения их - повсей империи. Глаза иуши кайзера. Апринеобходимости - икарающий меч.
        Слез сконя, чуть незашипев отболи: грудь еще болит непереносимо. Прочитал просебя молитву ивошел вшатер.
        Нуи…
        Вбольшом помещении перед кабинетом, гдеипроходили переговоры, толпились придворные обоих дворов. Некоторые бургундцы игерманцы вполне мирно беседовали, новсеже основная масса держалась разных углов, поглядывая свысока нанедавних врагов.
        Янестал выпячиваться изобщей массы и, пока герольды отправились сдокладом, подошел поздороваться ксеньору деРавештайну, кондюкто шестой ордонансной роты, ккоторой моя компания ибыла приписана. Онкакраз беседовал сломбардцем контом Кампобассо иДжоном Миддлетоном, командиром британских лучников - тоже мои знакомые. Да,приобретаю связи, популярность наглазах растет. Тук, кстати, тоже всех знает, ведет себя наравных. Вонисейчас отправился ксвоим знакомцам изчисла дизанье.
        Перебросился я скондюкто парой незначащих слов истал осматривать имперцев. Всеже германцы внешне здорово отличаются отфранцузов. Всем. Высокомерно холодные, малоподвижные, морды нордические…
        Оп-па… Аэто променя, кажется…
        - …этоон!.. - Бородач вбогатом кастенбрусте иваппенроке симперским орлом незаметно кивнул вмою сторону вразговоре сосвоим молодым собеседником.
        - …жаль, непопался онмне… - Молодой дойч воинственно выпятил куцую бородку иположил руку нанавершие меча.
        - …зато ему попался фон Розенберг… - Бородач насмешливо посмотрел насвоего собеседника. - Итеперь Клаус должен герцогу Саксонскому тысячу флоринов засвой выкуп, иотдаст треть своих земель…
        - …я неРозенберг… - вспыхнул молодой дворянин.
        Яслышал разговор совсем смутно, егозаглушал гул, стоящий взале, носуть понял. Речь шла обароне, взятом мною вплен.
        Специально пристально посмотрел намолодого германского дворянина икакможно язвительнее ему улыбнулся. Типа знай наших.
        М-да… Гонор вомне вгеометрической прогрессии растет. Видимо, окружающая действительность сказывается. Словно дворянином иродился, ёптыть…
        Поглазел набургундов… Мама дорогая, всесливки знати… Даже великий бастард Антуан, конт дела Рош-ен-Арденн, сеньор деБэвре, деКревкер иде Васи, конт деГранпре, деГиен иде Шато-Тьерри… иеще кто-то там… Твою мать, незнаю даже, какя такое количество титулов запомнил. Неиначе - память Тука передалась… Чем-то он мне симпатичен, может, какраз своим бастардством. Антуан - внебрачный сын Филиппа Доброго - отца Карла. Кавалер ордена Золотого Руна. Обласкан своим сводным братом, фактически командует его армией… Очень похож наКарла, все-таки отец один, разве что немного повыше ростом.
        Бастард Антуан будто услышал, чтоонем думают: повернулся иприветливо мне махнул рукой, акогда я подошел, спросил:
        - Барон, мытут уже ставки начали делать, гадая, зачем вы понадобились Фридрихусу. Рассудитенас, пожалуйста.
        - Да,рассудитенас… Барон, выже наверняка знаете… - загомонили придворные, толпившиеся вокруг Антуана.
        Япромедлил секунду, разглядывая эту кучку прихлебателей… Обычное шакалье ожидает, когда состола повелителя упадут крошки милостей. Не… уже немой уровень, даинеопускался я никогда так низко. Повернулся кАнтуану, начисто игнорируя свиту, исказал:
        - Ваше сиятельство, дляменя это такаяже загадка, какидлявас, нонекоторые соображения есть.
        Антуан поощрительно кивнул:
        - Говорите, мойдруг.
        - Будет просить уменя уступить ему моих головорезов, такхорошо отбивающих унеприятеля барки спродовольствием. Кстати, пару бочонков мальвазии изэтих трофеев я уже отправил поутру вваш шатер, ваша светлость.
        - Ха… - Антуан рассмеялся. - Вызамечательно остроумны, барон. Нивкоем разе неотдавайтеих. Такие добытчики нам самим понадобятся. Кстати, после прибытия вБургундию приглашаю вас намою охоту вШато-Тьерри. Егеря хвастают, чтовыведут нанас десяток королевских оленей.
        - Несомненно, ваше сиятельство… - иоткланялся подлегкий завистливый гул.
        Отошел кТуку иотвел его всторонку.
        - Братец… срочно отправь влагерь гонца иприкажи доставить два бочонка мальвазии вшатер великого бастарда. Бегом, ато провалишь нахрен весь большой европейский политик…
        Воттак иделаются дела приБургундском дворе. Итоли еще будет…
        Настроение прыгнуло чутьли недонебес. Нувсамомже деле, когда начнется раздача слонов? Непростоже так обер-дойч потребовал меня ксебе… Лично я против еще одной баронии, желательно свиноградниками поРейну, совсем возражать небуду. Иесть еще один немаловажный момент. Милости отКарла после щедростей кайзера недолжны задержаться однозначно. Неударит он вгрязь лицом перед Фридрихом инаградит против него вдвойне. Ну… мне так хочется. Хотя сэтими государями всегда надо ухо востро держать…
        Не… авсе-таки я красавчег…
        - Ваша милость, пройдемте… - Герольды появились, грубо оборвав мои мечты исамовосхваления.
        Прошел вкабинет истал наодно колено, практически неуспев никого рассмотреть. Мелькнуло только чье-то лицо сдлинной выступающей нижней челюстью… Ёптыть… этоже иесть Фридрих. Ещеже вбытность Лемешевым читал, чтоувсех Габсбургов - неправильный прикус, доставшийся им отЦимбурги Мазовецкой… да. Аона какраз мамаша этого Фридриха. Таквот эта почтенная дама была так сильна, чтовоз брюквы поднимала, игены ее сильны - лошадиные мордашки отнее всем поколениям идостались…
        - Встаньте, мойдруг… - послышался низкий хрипловатый голос. Говорили нафранцузском языке сдовольно заметным акцентом.
        Фридрих говорит. Янемного помедлил инеошибся… Просьбу повторил стщательно скрываемой гордостью засвоего вассала уже сам Карл:
        - Встаньте, барон, мыповелеваемвам…
        Встал иполучил возможность осмотреться.
        Император… иликайзер, какего сами немцы называют. Волосы доплеч изавиты еще мелкими кольцами. Короткая бородка выдающийся подбородок скрывает, толстая нижняя губа. Чувствуется врожденная властность инекая внутренняя сила. Новпечатление двойственное - наряду ссилой влице проскальзывает инерешительность, хотя я совершенно скверный физиономист дляточного определения.
        Поверх вороненого готического доспеха сдвуглавым орлом изнакладного червленого серебра накирасе накинута чернаяже бархатная мантия сгорностаевой опушкой. Наголове небольшая зубчатая походная корона… Черт, аневрут историки овеличии, исходящем отособ царственной крови. Такиесть.
        Чтоунас еще здесь…
        Стол смножеством свитков, расшитые золотом драпировки, новсе выглядит достаточно скромно, уКарла вшатре невпример богаче. Обаправителя стоят исмотрят наменя: Карл сгордостью инеким превосходством надФридрихом, аимператор - как-то кисло, словно отбывает свой номер. Аможет, унего просто такое выражение лица отприроды? Яприметил, чтоКарл неменее похож нанастоящего императора, чемсам Фридрих, хотя таковым неявляется. Вовсяком случае, сразу заметно, ктоздесь победитель, акто - проигравший, несмотря наподписанное формальное мировое соглашение снулевым вариантом.
        - Ядумал, чтоон похож наГолиафа… - изобразил улыбку Фридрих.
        - Ониесть его воплощение, - кратко ответил ему Карл.
        - Согласен. Влюбом случаи подвиги, совершенные им, достойны самог? Зигфрида. Барон, расскажите, какувас это получилось? - Император внимательно рассматривал меня.
        - Япросто выполнял свой долг, ваше императорское величество - неболее того… - смиренно ответил я Фридриху.
        Нуачто я должен ему сказать? Просто хотел жить, поэтому ивыжил? Негероически как-то получается.
        - Мыценим героизм, даже если это подвиг неприятеля. Также ценим верность иумеем ее вознаградить, - слегким намеком сказал мне император иобратился кКарлу: - Брат мой, меня всегда удивляла ваша способность находить себе таких людей.
        Герцог неответил, только улыбнулся ислегка поклонился.
        - Мытакже ценим доблесть, даже проявленную нашими врагами… - продолжил Фридрих исделал несколько шагов попоходному кабинету. - Насколько я знаю, барон, выкомандуете наемными спитцерами иарбалетчиками?
        - Этотак, ваше императорское величество.
        - Ваша рота понесла потери? - Фридрих задал вопрос, констатируя факт, анеспрашивая.
        Млять… ещебы. Этонепотери - это почти катастрофа.
        - Нампришлось сражаться сочень сильным противником, - коротко поклонился я императору, также констатируя очевидный факт истараясь невыдать свои эмоции налице.
        Фридрих удовлетворенно кивнул головой:
        - Сколько осталось встрою?
        - Изучаствовавших впоследнем бою - всего тридцать человек…
        - Мыотметимих. Но,очевидно, вы, барон, задаетесь вопросом, длячего вы здесь?
        Да… меня этот вопрос какраз имучает. Любопытство уже заело нахрен. Сколько можно рассусоливать? Чуть так инеляпнул, нововремя сдержался ипросто слегка склонил голову.
        - Мырешили, чтовы заслуживаете награды. Награды, достойной именновас, - внушительно сказал Фридрих и, взяв состола маленький колокольчик, позвонил внего.
        Через мгновение рядом сним появился герольд, намолчаливый вопрос которого император также, нислова неговоря, кивнул головой.
        - Барон, выпока можете быть свободны. Наход?тесь среди свиты… - Фридрих слегкой улыбкой показал мне надверь кабинета.
        Непонял… Агде баронии ивсякие другие плюшки? Вотнезря говорят оскупости дойчей…
        Вполной расстроенности чувств откланялся ивышел.
        М-дя… раскатал губу, придурок. Ещебольше разочарования идаже некоего стыда доставили ехидные взгляды германцев, даибургундцев тоже, увидевших, чтоя появился неотягощенным наградами иподарками. Матюгаясь просебя, встал вуголке ипоклялся после окончания этого шухера вызвать парочку «доброжелателей» надуэль исособым цинизмом обрезать им уши. Козлы онивсе, однако…
        Пока я был нааудиенции, впомещении почему-то погасили почти все свечи, погрузив зал вполумрак, авуглу установили какой-то музыкальный инструмент, подозрительно похожий намини-орган. Заним выстроились вдва ряда сдесяток мальчиков вбелых одеждах церковных служек. Кчему-то готовятся, авот кчему?
        Неожиданно появился огромный звероподобный мужик вшикарной ливрее свышитыми германскими орлами ипроревел, грохнув предварительно жезлом оземлю:
        - Государи изволят сделать выход!!!
        Сразуже персеваны - почетыре человека откаждой изсторон, вскинули свои фанфары, изал огласил их торжественно бравурный рев.
        Одновременно вышли изкабинета Карл сФридрихом, одетые вмантии, искоронами наголовах.
        Всеприсутствующие, ия втом числе, опустились наколено.
        Заними появился почтенный старец вторжественном церковном облачении изфиолетового муара.
        Заиграл орган…
        - Gloria inexcelsis Deo et interra pax hominibus bonae voluntatis…[1 - Слава ввышних Богу иназемле мир, людям Его благоволения (лат.) - первая строка древнего христианского богослужебного гимна, доксология, входящая всостав католической мессы латинского обряда иангликанской литургии. - Здесь идалее примеч. авт.] - Застарцем стали подтягивать удивительно мелодичными хрустальными голосами церковные служки.
        Месса началась… Явроде какправославный христианин, но, помоему глубокому убеждению, Бог един, аразность обрядов неимеет никакого значения. Поэтому я стал повторять завсеми вполголоса слова молитвы. Злость исмятение вдуше постепенно исчезли, сменившись успокоением.
        Дахрен сними, наградами… некэтому стремлюсь. Даидела насущные ждут. Надо отряд доукомплектовать икаким-то образом вбаронию наведаться. Вправа вступить, таксказать…
        Незаметил, какрядом сомной появились два персевана.
        - Барон Жан ван Гуттен, явите себя великому кайзеру Священной Римской империи дляобретения должного!.. - совсем неожиданно дляменя проревел голос герольда, исразуже меня, подхватив подруки, вывели вцентр зала.
        Чтозанахрен? Вроде еще месса незакончилась…
        - Колено преклоните… - яростно зашептал мне наухо герольд справа.
        - Сейрыцарь соответствует принципу «magnanimous»[2 - великодушный (лат.).]? - торжественно спросил Фридрих, обращаясь непонятно ккому - я стоял наколене, глубоко преклонив голову, ивидел только кусочек затоптанного сапогами ковра.
        - Онсоответствует!!! - ответил ему хор голосов подмрачные аккорды органа.
        - Сейрыцарь соответствует принципу «ingenuus»?[3 - свободнорожденный (лат.).]
        - Онсоответствует!!!
        - …принципу «egregius»?[4 - доблестный (лат.).]
        Млять, куда меня посвящают? Н-не х-хочу-у-у… Такиобет схимничества ибезбрачия недолго автоматом принять… неведая того.
        - Онсоответствует!!!
        - …«strenuous»?[5 - воинственный (лат.).]
        - …соответствует!!!
        Млять… Данесоответствуюя… Я - пошляк, бабник ибогохульник… Господи, толькобы необет безбрачия…
        - Значит, всоответствии сэтими древними принципами ипроявленной доблестью, храбростью ирыцарственностью он имеет право…
        Млять, даспросите меня сначала, хочулия? Нет… все-таки придется валить отсюда наРусь иливЛевант…
        - Я,великий кайзер Священной Римской империи Фридрихус Третий Габсбург, правом, данныммне…
        Мама, роди меня обратно!
        - …посвящаю барона Жана ван Гуттена впаладины ближнего круга Societatis draconistrarum[6 - Орден побежденного дракона (лат.).]…
        Песец какой-то…
        Поочередно холодный клинок коснулся моих плеч, ипосле этого нашею опустилась холодная тяжелая цепь…
        - Прими девизы «Justus et paciens»[7 - «Оправданно имирно» (лат.).] и«O, quam misericors est Deus»[8 - «О,какмилосерден Господь» (лат.).] инеси торжество матери нашей католической веры вмир… - Фридрих поднял меня итрижды облобызал. - Прими присягу, риттер ордена Дракона!
        Герольд, торжественно изогнувшись, споклоном сунул мне вруку свиток.
        Встал опять наколени исрывающимся голосом читал текст, составленный налатыни, понемногу успокаиваясь. Речи прообеты безбрачия ипринятия монашеского сана, каквМальтийском ордене, вроде нешло.
        Яобязался ежедневно слушать обедню, подвергать жизнь опасности закатолическую веру, охранять церкви идуховенство отграбителей изащищать вдов исирот. Избегать несправедливой среды инечистого заработка, дляспасения невинного идти напоединок, посещать турниры только ради воинских упражнений, почтительно служить императору вмирских делах, неотчуждать имперских ленов ижить безупречно перед Господом илюдьми… Вполне, кстати, благородные занятия. Былеще пункт, покоторому я обязался самым решительным образом истреблять турок, гдетолько их ниувижу, изащищать отних христианские земли. Именно турок, анесарацин имагометан вообще… Почему именноих, ятак инепонял. Даикакая мне разница… Рыцарь ордена Дракона барон Жан ван Гуттен! Этозвучит гордо икрасиво. Ладно, Фридрихус, негневаюсь я натебя больше. Польстил… да исама цепь сподвеской - золотая идовольно тяжелая; жаль, пока немогу подробнее разглядеть.
        Воттак… Даже незнаю, какохарактеризовать все случившееся сомной после переноса. Метаморфозы эти иначе какчудесными неназовешь. Ночудеса чудесами, аклинком все-таки поработать пришлось.
        Дочитал клятву ипоцеловал распятие… Герольды накинули наменя черный плащ скапюшоном.
        Фридрих лично вручил грамоту вбольшом резном футляре.
        Какбы вродевсе…
        Тихий ропот, пронесшийся позалу, засвидетельствовал окончание церемонии.
        - Барон, примите мои поздравления. - Комне сулыбкой подошел Карл иобнял, шепнув приэтом наухо: - Этоеще невсе. Скупец наэтот раз расщедрился. Номой ход - впереди…
        Фридрихже, обнимая, шепнул совсем другие слова:
        - Язнаю, барон, чтовы достойны гораздо большего, чемвы сейчас имеете, ия могу вам это дать…
        Твою мать… Совращают, какноровливую малолетку, ноя что-то совсем нечувствую себя смущенным. Давайте, государи, нескупитесь, вперед - моя служба стоит дорого. Очень дорого. Еслибы вы знали, кого вы насамом деле вербуете…
        Нет, авот этого какраз знать вам ненадо…
        После поздравлений, ккоторым присоединилась вся знать обоих дворов, Фридрих кивнул своему герольду, ипрямо вшатер ввели… Египетская сила! Вотэтот подарок вызвал среди придворных уже действительно восхищенный гул. Намое принятие ворден Дракона они почему-то реагировали довольно вяло.
        Взал ввели вороного шайра вполном рыцарском доспехе! Громадного иудивительно грациозного, несмотря насвои габариты, жеребца. Доспех-бард готического стиля - отшанфрьена докринета - был весь покрыт изысканной золотой чеканкой, аседло даже инкрустировано перламутром изолотом. Попона сплошь покрыта вышивкой, какраз иизображавшей свернувшегося кольцами дракона.
        Уменя отвосхищения даже сперло вгруди. Этодорого! Очень дорого! Воистину императорский подарок…
        - Егозовут Моргенштерн, - сулыбкой сказал Фридрих, - имы даруем еговам.
        Немного замешкавшись, ястал наодно колено исказал, совершенно непогрешив душой:
        - Ваше императорское величество! Вывоистину наищедрейший христианский государь.
        - Мыумеем ценить достойных кавалеров, - опять намекнул император иусмехнулся, глядя наскривившуюся физиономию Карла.
        Возле жеребца мигом нарисовался Тук и, приняв поводья, заговорщически мне подмигнул.
        Пришлось пережить еще одну волну поздравлений, похлопываний поплечу иобъятий. Несмотря наторжественность момента иотличное настроение, чувствовал я себя отвратительно. Прикаждом вздохе грудь пронизывала резкая боль, ипрорывался болезненный кашель. Отспертого воздуха стала кружиться голова, ия соблегчением вывалился изшатра, когда государи опять скрылись впереговорном кабинете.
        Судовольствием вздохнул чистого воздуха иподошел кжеребцу.
        - Моргенштерн… Красавчик… - Потрепал его похрапу идал несколько сушеных фиников, которые всегда носил ссобой дляРодена впоясной сумке.
        Жеребец всхрапнул, покосился наменя и, осторожненько мазнув сухими нежными губами поладони, принял подношение.
        - Хороший мальчик… - Погладил его поморде, засунув руку подшанфрьен.
        Похоже, контакт налажен. Люблю я коней, иони всегда мне отвечают темже. Даже мой дед дивился, каксамые злые жеребцы вколхозном табуне удивительно благосклонно комне относились.
        - Поздравляю, монсьор! - Комне подошел шотландец. - Тутвам еще кое-что передали люди Фридрихуса.
        - Бери Родена наповод, ая поеду наэтом звере, - вставил ногу встремя исел вседло, чуть непотеряв сознание отболи вгруди. - Черт… Нуговориже, чтотам передали…
        Вспомнил омедальоне ивзял его вруку рассмотреть получше. Набольшом золотом кресте спламенеющими концами - еще одна подвеска. Согнутый вкольцо дракон, душащий себя зашею своимже хвостом. Такназываемый уроборос. Наего спине - еще один георгиевский крест… Ага… это изначит - дракон, попранный крестом. Символизирует победу Христа надсимволами зла.
        Несколько грубовато отлито, нодостоверно. Цепьже - простая, изовальных колец.
        - Грамотавам, монсьор, икошель стремя десятками флоринов. - Тукпоказал мне футляр, подкинул вруке кошель, изаявил сапломбом, какзнаток геральдики: - Кстати, теперь вы вправе внести всвой герб изображение дракона.
        - Ачто? - Явообразил, какэто будет выглядеть. - Ивнесу. Тычитай давай… Акошель забери себе - заслужил, новлагере раздашь всем братьям погульдену измоих личных денег. Тем, ктоучаствовал вдраке намосту. Скажешь им, чтоФридрих жалует их зато, чтоони славно рубили его солдат.
        - Благодарю, монсьор… - Тукпоклонился мне вседле. - Ноосмелюсь вам возразить…
        - Чтоеще?
        - Янемогу взять этих денег…
        Наверное, даже явление летающей тарелки немоглобы меня так поразить, какТук, отказывающийся отденег.
        - Почему?
        - Даны они навсех, имоя доля там - всего один золотой. Такбудет честно.
        М-да… Благородно, ноглупо…
        - Хорошо. Изэтого кошеля раздашь все братьям ивозьмешь себе только положенное, авлагере измоих личных денег возьмешь себе тридцать гульденов вкачестве моего подарка. Такпойдет?
        - Да,монсьор! Яб вам руку сейчас поцеловал, но, боюсь, двинете… - завопил радостно шотландец.
        - Идвину, debil… Чтотам, вграмоте?
        - Счас… Даэто охранная грамота отсамого кайзера Фридриха набеспрепятственный проезд повсем его землям! Ивсё. Да… тут мне еще насловах велели передать…
        - Чтоеще?
        - Дык… - Тукнемного смутился. - Дыкесливы, монсьор, наслужбу ккайзеру поступите, тоон вас милостями осыплет икстатусу кавалера Священной Римской империи пожалует еще иземли…
        - Понятно. Нуичто ты думаешь наэтот счет?
        Шотландец хитро улыбнулся:
        - Ну,это… пусть лежит грамотка. Кушать непросит.
        - Ия отомже…
        Соображает скотт… Ясейчас служу Карлу Смелому Бургундскому поправу его найма ипонедавно появившемуся праву вассала… но… Новремя сейчас такое, чтоинайм, ивассалитет могут очень быстро закончиться. Анаемнику, какникрути, всегда нужен хозяин, иимператор вэтом качестве ничем нехуже других. Время покажет…
        Замелькали палатки нашего лагеря. Яосторожненько пришпорил Моргенштерна исудовлетворением отметил, чтожеребец скачет плавно ибезособых усилий набирает ход. Угодил германец. Иконем, иорденом… Орден?..
        - Тук, ачто ты проорден Дракона знаешь?
        - Нудык… орден какорден… - Мойзнаток геральдики почему-то немного смутился.
        - Говори! - Тоншотландца настораживал.
        - Ну,мадьярскийон…
        - Чей?! - Яотудивления натянул поводья иостановил коня. - Живо, все, чтознаешь, - рассказывай.
        - Основал его король Венгрии Сигизмунд Первый Люксембургский в… кажись, летсемьдесят назад…
        - Дальше…
        - Ну… я особо непомню…
        - Уильям! Зарублю нахрен… Почему император Священной Римской империи награждает меня мадьярским орденом? Твою мать, унего своих, чтоли, нет?! - заорал я нанивчем неповинного шотландца.
        Нувсамом деле, такой облом: яуже сравнивал эту побрякушку постатусу сорденом Золотого Руна илиПодвязки, аоно вона как…
        - Своих нет… - поспешил заверить шотландец. - Ну,я успел там поговорить… Просто король Венгрии Матияш Первый Корвин приочередном перемирии…
        - Такони еще воюют сдойчами?
        - Нуда… Фридрих-то считает себя королем Венгрии, амадьяры - нет. Вотирубятся…
        - Ладно, дальше…
        - Вобщем, Матияш ивручилему… какбы знаки длянаграждения вчесть перемирия. АФридрих своих кавалеров наградить венгерским орденом неможет, воюютже смадьярами. Конфуз случится… Непоймут его ветераны венгерских войн. Вотирешил вас наградить, чтобы непропадало добро.
        - У-у-уф… значит - н?тебе, боже, чтонам негоже.
        Настроение мое упало ниже плинтуса.
        - Монсьор, - укоризненно покачал головой Тук, - вэтом ордене состоят многие монархи иих родственники. Вынедумайте… он очень важный…
        - Нуикто…
        Упоминание королей меня немного примирило свенгерским происхождением цацки. Нуипусть венгерский… какая разница…
        - Сигизмунд Люксембургский - король Венгрии был, Штефан Лазаревич Сербский был… - начал перечислять Тук.
        - Нуачто… достойныеже монархи, правда.
        - Конечно, достойные, монсьор… - поспешил уверить шотландец. - Ещерей Арагона иНеаполя Альфонсо был, герцог Эрнест Австрийский, герцог Баварии икёнинг Дании Кристофер…
        - Не,ну достойнейшие люди… - успокоилсяя. - Акто там еще вкавалерах?
        - Влад Третий Цепеш, деспот Валахии иТрансильвании.
        Влад Цепеш… Цепеш… Что-то очень знакомое дажемне.
        - ЭтоДракула, чтоли? - вскрикнул я вертевшееся наязыке прозвище знаменитого упыря.
        - Нуда… Влад Третий Цепеш попрозвищу Дракула… Какраз поэтому ордену его так иназывают.
        Нихрена себе… Вотпревратности судьбы! Состою водном рыцарском ордене ссамим Дракулой. Песец… Вотбы увидеть его хоть глазком…
        - Нехорошее еще пронего говорят… - промямлил Тук.
        Э-э… нет. Сведьмой я уже встречался… настоящей оказалась. Аесли этот тоже настоящий? Ненадо нам такого счастья. Пусть исидит себе там, вВалахии, кровопивец. Господи, помилуй… Яневольно перекрестился.
        - Ладно, братец Тук. Смонархами водном ордене я согласен состоять. Кстати, аневыпитьли нам стобой потакому поводу винца?
        Настроение опять поднялось. Правда, силуже неосталось совсем. Влагере буквально свалился сконя ипозволил себя раздеть. Приказал конюху пока поставить Моргенштерна отдельно отРодена. Жеребцы могут устроить бузу, выясняя, ктоизних главный. Затем созвал всех оставшихся вживых командиров иустроил попойку. Ачто? Имею право. День-то неизрядовых.
        Бухнул цепь смедальоном вкубок свином ивстал.
        - Братья! - Ясделал паузу иосмотрел сидящих застолом…
        Братья… Братья покомпании рутьеров. Даибоевые братья - кровь пролитая побратала. Иони сами так считают. Точно знаю…
        - Господин капитан! - Впалатку забежал караульный. - Васего светлость герцог ксебе требует…
        Оносегодня когда-нибудь закончится? Сделал знак заткнуться караульному.
        - Братья! Моевозвышение - одновременно иваше! Клянусь: никогда неоставлю вас безподдержки. Слава Кровавому Кресту!
        - Слава-а-а!!! - Вшатре раздался звон кубков.
        Неоторвался откубка, пока недопил вино допоследней капельки. Отдышался, вытер бороду изаорал:
        - Авот теперь одевайте меня! Герцог ждать небудет!
        Процедура повторилась сточностью донаоборот. Опять одели, расчесали инадушили. Селуже наРодена - думаю, Карлу непонравится, чтоя кнему ввалюсь верхом наимператорским подарке. Иотправился вставку. Ничего неподелаешь… Милости милостями, аслужба - службой…
        Карл встретил меня всвоем личном кабинете исразу задал прямой вопрос:
        - Чтовам предлагал Фридрих?
        - Сманивал насвою службу, ваша светлость. Предлагал стать имперским рыцарем иблага разные…
        Врать я незахотел. Чревато это, даисмысла нет.
        - Ичто? - Карл нахмурился.
        - Ячестно ответил его посланникам, чтоуменя нет инебудет сюзерена, кроме государя моего. Хотелось, конечно, обрезать им уши, ноя решил неделать этого принародно. - Я,честно смотря герцогу влицо, немного приукрасил действительность. Ну,совсем чуть-чуть…
        - Вотэтого точно ненадо делать, барон. - Карл улыбнулся, смягчившись лицом. - Подписан мир, илишние скандалы нам никчему. Придет время, ивы еще получите такую возможность.
        - Ждунедождусь этого, ваше высочество, - склонилсяя впоклоне, специально назвав Карла титулом наранг выше.
        Онявлялся герцогом, анепринцем королевской крови, но, какговорится, кашу маслом неиспортишь. Лесть… Именно умная лесть - главное оружие приБургундском дворе, ия ее буду использовать поназначению. Ивот никапельки мне непротивно.
        - Все-таки я прав… - сам себе сказал Карл ивзял состола пергаментный свиток. - Барон, унас есть длявас предложение.
        - Явесь вовнимании, сир.
        - Должность кондюкто ордонансной роты лейб-гвардейских аркебузиров сприданной кроте лейб-гвардейской артиллерийской эскадрой.
        - Рота?
        - Да. Основа этой роты - ваши головорезы. Донеобходимого штата доукомплектуете сами. Подчинение лично нам иде ла Маршу каккапитану всей гвардии. Полное довольствие иэкипировка. - Герцог, чуть наклонив голову, посмотрел наменя. - Обязанности простые. Вслучае необходимости умереть занас.
        - Буду счастлив, сир… - Вкоторый раз засегодняшний день стал наколено ивдруг, охнув, завалился набок.
        Грудь пронзила дикая боль, вглазах все затуманилось. Ясцепил зубы ирывком встал…
        - Свами все хорошо, барон? - Герцог схватил лежавший настоле колокольчик.
        - Всенормально, сир… - Перевел дыхание иповторил: - Пустяки, сир…
        - Выранены? Тогда вам следует отдохнуть. Сделаем так, барон… - Карл положил колокольчик наместо. - Явам даю отпуск. Езжайте вГуттен ивступайте всвои владетельные права. Яотдам приказание герольдам сопровождатьвас, заодно они разберутся там сналогами ищитовыми деньгами. Времени отвожу вам наэто ровно три месяца. Поих истечении вам необходимо вернуться кодвору иприступить ксвоим прямым обязанностям поформированию роты. Запомните - ниднем позже. Янавас рассчитываю.
        - Благодарювас, сир…
        Анемноговатоли насегодня милостей? Кажется, многовато. Хотя назначение кондюкто роты лейб-гвардии - милость, конечно, сомнительная. Почести изначимости однозначно - да, авот какподеньгам, надо впатенте смотреть. Новсе равно много насегодня.
        - Барон, этоеще невсе… - Герцог поманил меня пальцем. - Идите замной.
        Проковылял заКарлом иочутился вего личной оружейной.
        - Этоваше! - Герцог остановился возле манекена, облаченного вполный вороненый готический доспех, покрытый резными золотыми узорами, иуказал нанего рукой: - Мыжалуем его вам заверную службу.
        Нуваще…
        Ночью долго немог заснуть. Боль вгруди практически утихомирилась, нонедавали спать мысли. Толкнул Матильду, сладко сопевшую рядом, исказал:
        - Завтра едем кнам домой.
        Фламандка, сонно щурясь, переспросила:
        - Кнам домой?
        Насекунду задумался иответил:
        - Нет. Комне домой. Нотам теперь будет итвой дом!
        Такточнее будет ичестнее. Мойиее дом. Ноненаш. Совместный дом уменя может быть только сженой. АМатильда, увы… Матильда может меня только любить ирожать мне бастардов. Нея сволочь. Время такое…
        Кстати, надбастардами нужно подумать… Ноэто потом. Завтра придется поговорить совсеми поповоду преобразования компании влейб-гвардейскую роту. Недолжно быть проблем - жалованье вдвое, наполном обеспечении… Есть, конечно, адепты рутьерской вольницы, носними уже разговаривает Уильям… Надеюсь, договорится, иначе придется… Нет, непридется, всеравно мы так иостанемся рутьерами посути… Твоюже мать, вотэто меня судьбинушка закрутила…
        Глава6
        - Собака… Швайнехунд… Ферфлюхтер… Зарублю смерда!.. - Ясозлости двинул эконома поуху иприказал сержанту мосарабов: - Альмейда, прикажи скинуть его вморе.
        Япрошелся позамковому двору истоской посмотрел нацарящую вокруг разруху.
        Твоюже мать… Нустаким нахальством я еще невстречался. Нет… это вообще нивкакие рамки неукладывается. Запорю… перевешаю всех ублюдков…
        Сержант невозмутимо отдал короткую команду. Двааркебузира, предварительно двинув управляющего поголове, вздернули его залокти иповолокли кпролому встене, выходящему наморе.
        Замковая челядь, стоявшая подконвоем наколенях, горестно взвыла, агерцогский герольд Амбруаз деАршамбо одобрительно закивал головой:
        - Барон, явижу, чтоувас здесь все будет впорядке. Небудетели вы так добры послать сомной десяток ваших людей? ЯсФлорианом иЖюлем наведаюсь востальные лены вашей баронии. Необходимо разобраться снекоторыми моментами поналогам.
        - Конечно, ваша милость. Нонебудетли правильнее сделать это вмоем присутствии? Какраз иобъ?вите меня их сеньором, изасвидетельствуете принесенный мне оммаж.
        - Да… - Герольд поскреб щетину нащеке. - Так, несомненно, будет правильнее, нотогда я отлучусь немного отдохнуть… гм… последний переход дался мне очень тяжело.
        - Мояключница Матильда сейчас вбашне принимает имущество. Скажетеей, чтоя распорядился выделить покои ивам свашим персеваном, иаудитору. Заодно проинспектируйте замковый винный погреб. Там, кажется, есть несколько бочек вина.
        - Несомненно, барон… непреминем. - Герольд, опираясь насвоего помощника, пошатываясь, побрел всторону донжона.
        Заним побрел, спотыкаясь, Жюль Реман - герцогский аудитор ипосовместительству собутыльник герольда.
        Яневольно улыбнулся, глядя накорявую фигуру представителя герцога. Амбруаз пробухал всю дорогу доэтой клятой баронии. Почитай, трезвыми я эту колоритную троицу иневидел. Нопускайих… Человек он очень полезный сейчас дляменя ивеликий знаток этой долбаной средневековой бюрократии…
        - Господин! Господин барон… Ненадо! Явсе скажу… Всёотдадим! - Кастелян слабо бился вруках мосарабов иизовсех сил тормозил ногами.
        - Тащите его назад, - скомандовал я аркебузирам, уселся впоходное кресло, заботливо подставленное Иостом, ипринял вид сурового, носправедливого господина.
        Ачто… я такой иесть. Только этот господин тоже немного устал. Даже недумал, чтобудет столько мороки спутешествием ивступлением всвои права…
        Известие опреобразование компании влейб-гвардейскую роту личный состав принял неожиданно дляменя благосклонно идаже единогласно. Какбы поменялось только название, апосути мы остались все темиже рутьерами, даипреимуществ оказалось гораздо больше, особенно вчасти оплаты.
        Мнекаккондюкто полагалось жалованье всто ливров вмесяц икормовое содержание вразмере тридцати ливров вполгода, датридцать ливров наконей, да… вобщем, куча всего. Туккакмой лейтенант получал пятьдесят ливров. Сержанты - подвадцать, иэто притом, чтовся экипировка роте полагалась засчет казны иливыплачивалась компенсация занее вслучае неналичия. Весомые аргументы дляпринятия решения. Имои люди его приняли. Собственно, после известных событий вкомпании илюдей-то осталось - сгулькин нос.
        Мосарабы - мой личный найм, вних сомневаться неприходилось. Кудая, туда иони. Туксмэтром Рафаэлло - естественно, тоже. Лекарь, коновал, капеллан икузнец спомощниками также исключительно мои люди. Матильда провела необходимую работу среди маркитантского женсостава, иони единогласно приняли новый порядок, попутно воздействовав насвоих походных мужей изарбалетчиков.
        Раненых иувечных я небросил, хотя вуставе поповоду них были совершенно ясные правила. Выходное пособие вразмере месячной платы - идосвиданья. Ноя забрал их ссобой вбаронию. Теперь они разве что немолились наменя. Аможет, имолились… Правда, яеще непридумал, чтомне сними делать. Нопридумаю обязательно.
        Вобщем, через день после начала моего отпуска банда всоставе тридцати мосарабов, тридцати фламандцев-арбалетчиков, двух пикинеров исорока пяти нонкомбатантов разного полу иразных национальностей, пришести орудиях наконной тяге выдвинулась вБрабант. Ивот только сегодня добрались. Ровно затри недели пути, вполне благополучно, нонебезприключений. Средневековые дороги, однако.
        Подписанное мировое соглашение между Бургундией иСвященной Римской империей вовсе неозначало полное наступление мира вГермании. Страну наводнили наемные шайки, которые, оставшись безратной работы, негнушались примитивным разбоем. Вполне строевые подразделения обеих армий, возвращающиеся домой, встремлении пополнить свои кошельки тоже ничем неотличались отнаемников. Анатех идругих супоением охотились местные жители - свирепые ибезжалостные уроды, совсем ненапоминающие своих современных добропорядочных потомков. Такчто путешествие выдалось «веселым».
        Дляначала мы совсем неожиданно наткнулись наполуэскадрон германских конных латников подкомандованием ротмистра фрайхера Курта фон Швайнеберга, заканчивающих грабить придорожную деревню. Между прочим, своихже соотечественников. Этот полуэскадрон оказался изчисла тех германских войск, чтодезертировали еще всамом начале битвы заНейсе. Оноипонятно. Империя еще только встадии формирования своих регулярных войск потипу французских ибургундских ордонансных рот, иоснову ее армии по-прежнему составляет дворянское игородское ополчение. Аэти товарищи всегда больше грабили, чемвоевали.
        Таквот. Дойчи подчистую вырезали всю деревню (остались вживых всего двое девчушек лет попятнадцати, вовремя спрятавшихся вподвале) ивымели сгерманской педантичностью все ценное, вместе спровиантом ифуражом.
        Германских латников мы заметили, когда они заканчивали грузить добычу втелеги. Вдругое время ябы еще подумал: связыватьсяли сними? Все-таки шесть десятков отлично экипированных рыл наконях, носитуация другого выхода неоставила. Обойти деревню неполучалось, даиони нас уже заметили.
        Нособственно боя кактакового неполучилось. Дойчи ринулись ватаку, сгрудившись надовольно узкой дороге. Содной стороны, правильный маневр. Растянувшийся вместе собозами намарше пеший противник - довольно лакомая добыча. Особенно дляхорошо вооруженных кавалеристов. Нонеполучилось уних ничего. Совсем.
        Мосарабы иарбалетчики положили германцев еще наподходе. Донас сквозь пороховой дым доскакал только сам фрайхер, нолишь длятого, чтобы наполном скаку сверзиться сконя. Тукего сбил наземлю, метко засадив болт прямо вщель забрала гранд-бацинета. Швайнеберг, кстати, остался живым, ноненадолго: ядопросил его напредмет дальнейшей дороги иприказал повесить наближайшем дереве. Иподелом тупому швабу.
        Добыча досталась богатая. Мало того что кнам перешло семь телег спровиантом ифуражом, такеще три десятка добрых коней сосбруей идоспехами. Остальных поймать мы несмогли, даиполегли многие лошадки подболтами ипулями. Ещецелый воз нагрузили отличными доспехами иоружием ссамих имперских кавалеристов. Даиденег нашлось немало. Вобщем, поживились неплохо.
        Чудом уцелевших девчонок я тоже забрал ссобой. Всеравно им идти было некуда, атак Матильда кделу приставит.
        Второй раз, почти награнице сФландрией, насподвечер атаковали швейцарские наемники. Сначала излеса обстреляли изарбалетов, азатем кинулись, завывая какволки иразмахивая алебардами. Тут, конечно, невсе так красиво сложилось, каксдойчами. Долбаные кретьены оказались свирепыми иупорными бойцами изабрали ссобой натот свет четверых арбалетчиков, одного мосараба итрех кутилье. Ещесдесяток моих человек поранили, но, слава богу, неопасно. Иэто учитывая, чтошвейцарцев было всего-то три десятка, тоесть вдвое меньше, чемнас. Авот добычи сних мы практически никакой невзяли. Считай, одни доспехи иоружие. Десяток арбалетов, капеллины иполукирасы. Нуипалашей салебардами достаточное количество; правда, всежелезо оказалось отличного качества, ноэто радовало мало. Моих людей стого света неворотишь.
        Когда добрались доФландрии, мнеудалось немного пополнить отряд. Нанял всего пятнадцать арбалетчиков, больше неполучилось…
        - …господин! Клянусь Девой Марией… Понеразумению своему! - Вопль управляющего вырвал меня извоспоминаний.
        - Говори.
        - Всескажу… Все, господин барон!!!
        - Дайте емуеще, чтобы заткнулся.
        Мосарабский десятник лениво, носильно двинул управляющего поддых.
        Пока толстяк корчился наземле иловил ртом воздух, япопытался нащупать всебе хоть какое-нибудь сострадание кнему… Не-а… Нету. Никапельки. Ачегоего, вора поганого, жалеть? Потворствовал оскудению моей баронии исам крал, собака, безбожно.
        Барония… Одно название. Когда я наконец выбрал момент ивыяснил, прочитав ввозную грамоту, чтоже собой представляет так громко названный кусок земли, тосначала особо неогорчился. Набумаге все выглядело довольно пристойно.
        Барония оказалась очень удачно расположена навозвышенной части побережья, принадлежащего провинции Брабант. Какраз всамой удаленной части этой провинции, вклинившейся извилистым языком попобережью между Фландрией иСеверным морем исвязанной ссамим Брабантом только узким перешейком возле устья Шельды. Такчто кмоей баронии были гораздо ближе фландрские Гент иБрюгге, чембрабантские Антверпен иБрюссель.
        Земли оказалось нетак чтобы много: примерно десять лиг попобережью истолькоже вглубину материка. Этотолько моя земля, новбаронию входили еще владения моих двух вассалов. Неких юнкера ван Брескенса июнкера ван Груде. Тоесть обыкновенных эскудеро-оруженосцев, иеще бездолжности. Недорослей, если по-русски. Самое низшее дворянское сословие. Ихземли выхода кморю неимели ибыли вовсе уж микроскопическими: обавместе - вполовину меньше моих владений.
        Земля большей частью являлась неособо пригодной подпосевы - скалистой икаменистой, ноближе кпобережью плодородные участки встречались.
        Через баронию еще протекала река подэлегантным названием Рюпел. Неручеек, анастоящая река, правда, несудоходная. Очень хочется надеяться, чтовней водятся так полюбившиеся мне речные угри. Впрочем, несовсем ирека - рукав Шельды, изкоторой она брала свое начало ивпадала вморе какраз скраю моей баронии.
        Тамже находился средних размеров симпатичный лесок издубовых, ореховых ибуковых деревьев.
        Нуипейзажи мне вреальности понравились. Трава попояс, перемежающаяся скалистыми участками, множество живописных ручейков инебольших рощиц. Воткакбы ивсе…
        Нет, невсе. Продеревеньку забыл. Деревня Гуттен расположилась рядом сзамком, вней было подсотню дворов. Авот сколько душ обитает там, мнепока неведомо. Буду завтра принимать фуа отсервов, заодно ипосчитаю.
        Нуисам замок, конечно. Оннабумаге тоже выглядел солидно - даже рисунок прилагался. Расположен навысоком холме, какраз накраю скалистого обрыва, омывающегося морем. Рядом пригодная длястоянки судов небольшая бухта, затертая вскалах. Большой ивысокий донжон ичетыре крепостные башни поуглам стен, нуивсе остальное, прилагающееся ккаждому нормальному замку. Герса иразные там рвы скрепостными воротами. Вобщем, картина набумаге была прописана достаточно привлекательная.
        Ноэто набумаге…
        Кактолько я увидел замок «анатюрель», всеостальное осматривать желание пропало начисто. Загрустил я инасовал мысленно Карлу все матюки, которые знал. Даеще несколько особо извращенных выдумал.
        Замок, мля…
        Вродебы донжон сбашнями истенами присутствует, иразмером он несовсем маленький, врать небуду… ноонже древний доневозможности иобветшал дополного безобразия…
        - Господин, явсе покажу!!! - вочередной раз взвыл эконом иопять заткнулся после полученной плюхи.
        Зажизнь свою, собака, беспокоится. Иправильно беспокоится. Зато, чтоон довел дотакого состояния мое имущество, убить даже мало. Наколего, чтоли, посадить?
        Стена состороны берега треснула иместами осыпалась. Деревянные галереи имашикули сгнили итоже поп?дали: почитай, инетих. Цепи, державшие герсу, нахрен заржавели, иона так изастряла вполуподнятом состоянии. Налошади только нагнувшись проехать можно. Крепостные ворота потрескались ирасползлись. Перекрытия вбашнях сопрели, итеперь наних можно было взбираться только среальным риском дляжизни…
        Млять, этуразруху можно перечислять добесконечности… Ауэтого урода вдеревне добротный каменный дом, крытый свинцовой черепицей, снятой сзамковых башен. Кстати, исама деревня показалась свиду довольно зажиточной. Ивозит этого скота упряжка одвух добрых конях, иручку ему сервы целуют, какгосподину… Аон, собака, саммой раб!
        Ну,повешу суку!
        Агерцогского управителя моей баронией найду иколесую. Он,падла, сидит вАнтверпене инаподотчетные ему земли носа некажет, только принимает отэтого скота подношения.
        Я,конечно, вглубине души так иостался вполне толерантным современным идаже местами демократичным человеком, нозатакое колесовать мало. Длявосстановления замка затраты всеже потребуются немалые…
        - Кактебя зовут, раб?
        Эконом уткнулся лбом вземлю изабубнил:
        - Михаэль, господин. Михаэль, ваша милость…
        - Рассказывай, вор…
        - Этонея, ваша милость… - Эконом горестно взвыл.
        - Акто?
        - Мэтр Юпп Риббек. Он! Старший прево округа. Вего ведении эта земля. Онсмущал! Он… говорил, устроит так, чтоземли останутся вуправлении сенешаля, аон сможет все непотребство иворовство скрывать заположенную плату. Ва-а-аша милость, поми-и-илуйте… - взвыл эконом и, получив вочередной раз поморде, забился вистерических рыданиях.
        - Чтоты хотел мне показать?
        - Япокажу, япокажу… Разбойники, ох, какиеже они разбойники… - Эконом, быстро перебирая коротенькими ножками, пополз комне, нонаполпути получил позагривку тупым концом полусписы иуткнулся мордой вземлю.
        - Кторазбойники?
        - Тиль Веренвен иего молодчики! Насильно долю всучивали изаставляли продавать вАнтверпене евреям награбленное… Охони иразбойники…
        - Сколькоих?
        - Тридцать душ было, тридцать… - доложил угодливо эконом. - Авернулось двадцать семь. Трое сгинули где-то. Далин Горден, Раймон Брехс иРаймон…
        - Пока заткнись, - приказал я эконому, недослушав, иповернулся кТуку, стоявшему рядом. - Отдай команду компании располагаться рядом сзамком. Прямо напротив ворот. Ставьте шатры ирогатки. Полевой лагерь пополному профилю, только рвы некопайте. Всем арбалетчикам иаркебузирам строиться вполном вооружении. Матильда пускай продолжает перепись, аэкономом я пока назначаю Петера. Онуже ходить может, пускай приобщается. Пусть себе кого надо изинвалидов впомощники выберет. Амы наведаемся кразбойничкам.
        - Вотэто дело, монсьор! - Обрадованный Тук умчался раздавать приказания.
        - Гдеони? - поинтересовался я убывшего эконома.
        - Таквбухтеже их гукер. Ишебека там подразгрузкой. Этота, чтоони ссобой пригнали. Япокажу, кактуда незаметно подобраться. Только что сосвоего разбойного промысла они пришли. Добра нашебеке несчесть… - Михаэль поцокал языком исразу прикрыл голову руками, увидев, какаркебузир занес надним древко полусписы.
        - Вяжитеего…
        Вотэтот момент уже очень интересен. Если есть корабль, торазбойнички - самые настоящие пираты. Ичто мне удивляться тому, чтодеревня свиду зажиточная? Пиратский промысел всегда был особо прибыльным. Очень интересные мысли наклевываются… Нопосмотрим.
        Добухты было всего полчаса ходу. Эконом показал тропинку, имы незаметно дляпиратов кней подобрались. Часовой был всего один - взять его живым неполучилось, ноиподнять тревогу он неуспел. Пара болтов воткнулась вшею, обрывая крик, остальные пробили грудь. Арбалетчики уменя все-таки великие мастера своего дела. Жалко, конечно, парня - всеже моя собственность. Пользу мог какую-нибудь принести, атак - сгинул бессмысленно.
        Бухта оказалась совсем небольшой, нопрекрасно укрытой скалами иотштормовых ветров, иотлюбопытного взгляда. Исморя, скорее всего, незаметна. Укромное идаже красивое местечко.
        Какиговорил эконом, вбухте стояла пришвартованная кпричалу шебека, арядом сшебекой - упомянутый гукер. Такая небольшая двухмачтовая посудина, вразы меньше, чемшебека. Даже непредставляю, какснее пираты смогли шебеку взять. Неиначе ночью нарейде подловили. Ноэто я узнаю чуть позже. Отсамих разбойничков.
        Изшебеки таскали вбольшой сарай какие-то узлы иящики. Народу напричале вместе сгрузчиками совсем немного. Человек двадцать пять. Всепоголовно коренастые невысокие бородатые крепыши внакинутых поверх кольчуг кожаных куртках скапюшонами. Изоружия я уних смог рассмотреть только короткие широкие палаши, длинные кинжалы иунескольких - арбалеты.
        - Каких брать будем, монсьор? - поинтересовался шотландец сазартно горящими глазами. - Можно их всех прямо отсюда изарбалетов перебить.
        - Зачем перебить? Думай, чтоговоришь. Нахрена мне дохлые сервы, башка ты каменная? - умерил я пыл скотта. - Удивляюсь я тебе иногда, Уильям. Всебы тебе убивать… Учись мыслить широко.
        - Нуакак, монсьор? - слегка обиделся мой верный эскудеро.
        - Всех - живьем. Новслучае сопротивления - руб?те. Спустимся кшебеке пешим порядком. Командуй… - Яснял сседла ерихонку, надел наголову иопустил наносник. Сегодня решил ненадевать тяжелый готический доспех, надоел он мне подороге, вместо него облачился вюшман, доставшийся мне приосвобождении семьи еврейского ювелира - еще всамом начале моей истории. Легче он намного, даиудобнее, честно говоря. Попробовал, каквыходит изножен тальвар, искомандовал:
        - Вперед…
        Разбойников удалось застать врасплох. Мывлетели напричал свеликим ором икриком, такчто никто изних неуспел оказать сопротивления илинезахотел, поняв, чтоэто совершенно бесполезное дело иприведет только ксмерти. Возможно, мучительной. Азастывшие наскалах арбалетчики, готовые нашпиговать болтами любого засомневавшегося, оказались еще одним весомым аргументом ксдаче вплен.
        Пиратов быстро разоружили исвязали им руки, попутно надавав тумаков длясмирения, исложили врядочек напричале. Общим числом их иоказалось ровно двадцать четыре.
        - Ктоизвас главный? - вежливо поинтересовался я уразбойничков.
        Никто неответил нислова. Только зыркали злобно, какнабасурманина. Айкакнехорошо…
        - Ябарон Жан ван Гуттен. Вашсеньор, - продолжиля, прохаживаясь попричалу. - Авы мои сервы, сиречь - рабы, ия волен вершить надвами суд ирасправу…
        Могу, конечно… Новот совершенно непонимаю: чтосними сделать? Можно казнить образцово-показательно, дляназидания остальным. Иследовалобы… Ноя - хозяин им, имыслить следует какхозяину, какбы странно это низвучало. Почему странно? Потому что я вполне уже сжился сролью средневекового дворянина иосвоил все надлежащие ему манеры. Неотличишь отнастоящего, даже приближайшем рассмотрении. Даисовременем уже вполне сжился идаже, кажется, принял это долбаное Средневековье таким, каконо есть. Нохозяином рабов еще небыл ниразу. Вототсюда истранности вощущениях. Вроде волен я казнить их илимиловать посвоему усмотрению, ноневсе так однозначно. Сервов истребить проще простого. Нонастоящий хозяин впервую очередь озаботится неистреблением снаказаниями, априбылью сних. Инеодноразовой, апостоянной.
        Есть еще один довольно весомый аргумент неустраивать резни. Фландрия это, народец здесь гордый исвободолюбивый, пережмешь палку - иостанешься вовсе безсервов: сбегут вбольшие города, ивсё. Годплюс один день - игнусный воздух города делает любого свободным. Агорода-то эти отменя совсем близко…
        - Ктоизвас Тиль Веренвен? - прогулялся еще раз попричалу иостановился напротив самого крупного бородатого мужика. - Ты?
        - Я… - тихо ответил мужик изачем-то зажмурил глаза, хотя особо испуганным невыглядел.
        Хитроватое, сгрубо рубленными чертами лицо, короткая бородка, подбритые щеки. Типичный голландский капитан. Такими их еще любят изображать вфильмах.
        - Поднимитеего, - приказал я арбалетчикам. - Нучто, Тиль Веренвен… Получается, тыглаварь пиратов. Так? Знаешь, чтозаэто бывает?
        - Рыбакимы, господин барон… - замотал энергично головой Тиль. - Просто вот…
        - Случайно наткнулись нашебеку ислучайно ее захватили? Нет? Дайугадаю… Выее нашли… Пустую. Гдеэкипаж итовар, разбойничья морда? Прикажу утопить, каксобаку! Ну!
        - Товар всарае… аэкипаж…
        - Вморе?
        - Нуда… - обреченно кивнул головой Веренвен. - Почти весь. Сарацинскаяже шебека… Мыксамому Бискаю ходили, тамивзяли. Ткани они везли икраски. Нечестивцев мы порубили. Онишестерых наших успели убить. Сами понимаете… Агребцы… гребцы впещере… Господин барон, богоугодноеже дело сделали. Магометанежеони. Негневайтесь, ваша милость. Всетеперь поправу ваше…
        Капитан пиратов умоляюще посмотрел наменя. Теперь он выглядел растерянным ииспуганным, новсе-таки некая хитринка вовзгляде присутствовала.
        - Хочешь сказать, чтоэто вы первый раз решили попиратствовать, да? Адоэтого только селедку ловили?
        - Итреску скамбалой… - согласно кивнул Тиль. - Такиесть… ейбогу…
        Япросто промолчал, вглядываясь ему влицо. Доистины добраться совсем нетрудно. Натретьем отрезанном пальце он выложитвсе. Но,думаю, этого непонадобится.
        Такиоказалось. Веренвен невыдержал взгляда инехотя выдавил изсебя:
        - Бывало ираньше…
        - Монсьор, дозвольте я ему язык развяжу, - вклинился Тук вразговор. - Нувсамомже деле - хам последний. Сним по-хорошему разговаривают, аон морду воротит.
        - Успеем, дамуазо Логан, - остановил я разбушевавшегося шотландца, - пойдем лучше товар да пленников посмотрим. Веди, Тиль Веренвен.
        - Кого первого? - деловито спросил Тиль исразу какподкошенный упал наземлю.
        Тук, недолго думая, врезал ему пошее.
        - Ваша милость! Ксвоему сеньору обращаться только «ваша милость» или«господин»!.. - прошипел Логан влицо главарю пиратов. - Тыпонял илимне еще раз объяснить тебе?
        - Японял… - прошептал фламандец, недобро сверкнув глазами наскотта.
        М-да… Такя каши сосвоими сервами несварю. Через неделю все разбегутся… НоиТука понимаю: ончестно исполняет свои обязанности, вовсяком случае, какон сам их понимает.
        - Дамуазо Логан, благодарювас. Асейчас, прошу, займитесь судами. Тщательно обыщитеих, вслучае необходимости организуйте разгрузку. Нуибудьте готовы все описать. - Ярешил занять Тука чем-то полезным, ато отего рвения пока вреда больше, чемпользы.
        - Какприкажете, монсьор. - Туккоротко поклонился иубежал исполнять приказание.
        - Вставай, Тиль Веренвен, ипойдем сначала посмотрим товар, - сказал я фламандцу. - Данекривись, некривись. Тынетолько зуботычину, ноипеньковый воротник заслужил.
        - Дая инежалуюсь, ваша милость… - Фламандец, покряхтывая, встал ипоказал рукой нанесколько крытых соломой добротных бараков изтесаного бруса, стоявших вдоль берега насваях. - Воттут всараях все илежит…
        - Откуда лес брали? - поинтересовалсяя.
        Насколько я уже успел увидеть - вБрабанте, даивоФландрии тоже, строили преимущественно изкамня. Леса здесь очень мало, иотэтого он жутко дорогой. Авсе леса принадлежат либо феодалам, либо городам, изасамовольную порубку непросто штрафуют, ноируки отрубают безжалостно. ЭтонеРоссия сее неисчерпаемым запасом древесины. Атут уобыкновенных рыбаков такая роскошь. Наводит наразмышления…
        - Бревна собираем наберегу, - ответил фламандец, связанными руками неловко отпирая ключом сзамысловатой бородкой большой амбарный замок. - Всезон штормов много плывуна выбрасывает. Даисейчас бывает.
        - Чтотакое береговое право, знаешь? Вижу, знаешь. Стало быть, мойлес собираете, так?
        - Значит, так… - стщательно скрываемым недовольством согласился Тиль иоткрыл отчаянно заскрипевшую дверку.
        - Чтоздесь? - Вполумраке амбара я рассмотрел лежащие наподдонах ряды тщательно зашитых вмешковину тюков, пирамиды бочонков иеще какие-то ящики срулонами. Прямо склад госрезерва. Прошелся вдоль них ипопробовал поднять один тюк… Тяжелый…
        - Шелк-сырец ихлопок-сырец - пояснил Веренвен. - Там, дальше - хлопковая пряжа ирулоны готовых тканей. Атлас ибархат. Ковры есть, нонемного. Всего десяток.
        - Этовсе содного похода?
        - Да,ноэто еще невсе. Вдругом амбаре краска дляпряжи. Нуиеще там помелочам. Специй немного изерен сарацинской заразы пара мешков. Оружие идоспех смавров.
        - Какувас это получилось состоль малой командой? - изумилсяя.
        - Ну… нас вообще четыре десятка было… - тяжело вздохнув, ответил фламандец. - Шестерых запоход недосчитались. Нуасмагометанами просто свезло. Шебека какраз намель села, ите двумя шлюпками пытались завести тросы наскалу, чтобы сняться. Почитай вся их охрана втех шлюпках ибыла. Нуатутмы… Тех, ктовшлюпках были, - их всех изарбалетов положили. Нуасаму шебеку приступом взяли. Ониизфальконетов выпалить неуспели. Воткак-то так иполучилось. Новсе равно они шибко дрались. Какраз шестерых наших иубили. Капудан ихний Далина иРаймона изпистолей своих богомерзких застрелил…
        - Подожди… - остановил я пирата. - Васздесь сейчас двадцать шесть душ. Шестерых впоходе убили. Гдееще восемь?
        - Симон иГвидо пленных охраняют впещере. Апапашу Адриса, штурмана нашего, внук домой повел. Почтенного возрастаон. Ещечетверых я вдеревню заподводами послал… - Фламандец неожиданно бухнулся наколени. - Ваша милость, давайте как-то этот вопрос решим… Негневайтесь, мывсего два раза вгод ходим напромысел этот иневсегда приходим сдобычей. Восновном наДоггер-банке рыбой промышляем. Помилуйте! Увсехже детки малые. Чтохотите сделаем, только помилуйте. Беритевсё…
        - Вампрямой путь впетлю… нопосмотрим… - Яприсел набочку икрепко задумался.
        Икакпоступить? Товар однозначно заберу. Выручки снего какраз хватит замок отремонтировать, адальше? Шебеку продать? Кому? Где? Иглавное - зачем? Даитовар еще попробуй спихни, незная конъюнктуры…
        Вотже забот навалилось… Ей-богу, геройствовать проще. Атут еще ссервами разбираться игребцами сгалеры, будь они неладны.
        - Руки давай, - приказал я фламандцу иразрезал кинжалом веревки наего запястьях. - Рыпнешься - глотку перережу. Рассказывай, куда икому товар продавали награбленный?
        Тиль потер запястья иглубоко поклонился.
        - Эконом продавал. Унего связи севрейскими купцами вГенте.
        - Сколько он себе забирал?
        - Дветрети иеще десятую часть. Пояснял, чтопередает вАнтверпен своему человеку, чтобы наши земли так иоставались безхозяина. - Тиль скривился. - Мерзкий он все-таки человек. Оннас выдал?
        - Нуактоеще… - Янестал скрывать участие эконома. - Давай теперь честно рассказывайвсе. Какрыбу ловите? Чтосней дальше делаете? Ипропромысел разбойный - тожевсе. Только предупреждаю: заподозрю волжи - перевешаю вашу банду прямо нареях шебеки…
        ИТиль стал рассказывать… Пиратствовали мои холопы нестоль долго. Изначально уних было всего пять десятивесельных карбасов - одномачтовых спрямым парусом, накоторых они ходили заселедкой итреской. Нотри года назад совершенно случайно наткнулись навот это самый гукер, принадлежавший англичанам. Нуиничтоже сумняшеся подпредлогом продажи свежевыловленной трески поднялись наборт ивырезали команду. Обнаружив, чтогукер забит шерстью подзавязку, какговорится водной очень умной книге - «поняли, чтоэто хорошо». Вопрос - заниматься этим дальше илинет? - был окончательно снят сповестки дня.
        Носправедливости ради хочу отметить, чтотоварищи новоиспеченные пираты подходили ксвоей преступной деятельности очень ответственно иосторожно. Рыбу они ловить неперестали, благо гукер позволял это делать вболее масштабных количествах. Солили исдавали почти забесценок, нонекоторую прибыль это все-таки давало.
        Христиан, божился Тиль, онинетрогали, авосновном щипали сарацин вБискайском заливе. Выходили туда всего два раза вгод - когда сезон штормов заканчивался икупцы опять открывали трафик. Всепроблемы среализацией, втом числе исрыбой, решал какраз преступный эконом Михаэль, сдавая все оптом еврейским купцам, которые присылали затоваром караваны прямо вГуттен. Приэтом, скорее всего, обдирая поцене исамого Михаэля, нуаон соответственно оставлял самим виновникам торжества сущие копейки.
        Нопроцветанию деревни, итак небедной, все-таки отсутствие реального хозяина способствовало, иэтих крох хватало сголовой. Всеивсем были довольны. Вкаждом дворе была добрая скотина, множество птицы. Даиземельку господскую, помимо своих клочков, онитоже стали потихоньку распахивать безспроса. Тоесть наступили мир ипроцветание водной отдельно взятой деревне, идлились они дотого самого времени… пока… Пока окончательно необорзел эконом.
        Он,собака, деревню обложил налогом сверх того, чтовказну сдавался, идаже батрачить сервов заставлял всвоем хозяйстве. Тоесть фактически занял мое место. Повешу скота приполном стечении народа…
        - Ктоувас старший вдеревне? - поинтересовалсяя. - Пойдем второй амбар смотреть, аты попути рассказывай.
        - ТакЯкоб Янсен дорпхоофтом унас. Справедливый иуважаемый человек.
        - Нуипочему этот уважаемый человек непоставил эконома наместо?
        - Акак, господин барон? - Тиль вздохнул. - Онэтим нашим промыслом вкулаке народ держал. Почитай вся деревня нанем повязана. Грозил, чтовыдаст спотрохами, иодновременно принуждал пиратствовать… Совсем заел, мироед, аЯкоба Янсена чуть вовсе сосвету несжил. Дочку его себе требовал вслужанки, нупонятноже насамом деле длячего.
        - Жены унего нет, чтоли?
        - Вдовецон. Сынтолько. Такойже… - Тиль хотел сплюнуть, нопостеснялся вмоем присутствии.
        - Почему вы его неприрезали? - поинтересовался я ивошел вовторой сарай.
        - Думали… - покаянно заявил Тиль. - Но…
        - Что«но»? Неизображай раскаявшуюся овцу. Всеравно неповерю.
        Яприсел возле небольшой стопки остро пахнувших мешочков. Достал кинжал исделал небольшой надрез… Наруку выкатилось несколько черных шариков… Рассмотрел получше, понюхал. Перец… душистый перец… Очень хорошо.
        - Вобщем, господин барон, онговорил, чтобальи вАнтверпене все знает, иесли мы его - эконома, убьем иливположенный срок он неотвезет деньги…
        - …то сюда прибудет стража. Так? - перебил я Тиля инадрезал другой мешочек…
        Аэто просто черный перец.
        Аздесь гвоздика… Инемало.
        Аэто, кажется, дробленый лавровый лист…
        Ещекакая-то хрень… Кардамон, кажется.
        Интересный набор получается… Прям какдля…
        - Нуда… - слегка замявшись, ответил грозный глава пиратов.
        - Тымне лучше скажи: каквы солите селедку? - задал я вопрос фламандцу, проясняя сам длясебя мелькнувшую вголове мысль.
        - Нукак, как… - удивился фламандец. - Вбочках, солью пересыпаем - ивсё.
        - Потрошите?
        - Нет…
        - Ичасто рыба тухнет - особенно летом, вжару?
        - Да,ваша милость. Мыее, почитай, только сначалом холодов иначинаем заготавливать. Алетом - слишком много соли приходится тратить. Невыгодно, даиневсегда помогает. Летом вялим икоптим.
        - Тоесть tuzluk неделаете?
        - Чтотакое tuzluk, господин барон? - выпятил глаза фламандец.
        - Соляной раствор, придурок!.. - рявкнул я наТиля ирасхохотался отсобственной догадливости.
        Ах,какойже я молодец! Нет, все-таки я голова… Красавчег… Селедка пряного, «царского» посола!
        Просто селедка крутого посола, хранящаяся хоть год! Хоть три.
        Паюсная икра!
        Просто икра!
        Печень трески!
        Сама треска горячего копчения, филе итушками…
        Даеще много чего, если поразмыслить… да вспомнить.
        Доэтих деликатесов народ тут еще недодумался. Япервым буду! Этоже доход! Стабильный доход! Ая голову сломал, гдеденьги добыть…
        - Короче, Веренвен. Завтра посылаешь вморе баркас - ичтобы кобеду уменя была селедка. Полная лодка. Тыменя понял? Потом скажу, чтоеще понадобится.
        - Таквы нас прощаете, ваша милость?! - Тиль бухнулся наколени иполез целовать мне руки.
        - Ещечего! - Ябыстренько отпрыгнул нанедосягаемое расстояние отфламандца. - Конечно, непрощаю, но… жизнь дарю. Отработаете… Позже объясню как. Веди теперь крабам. Иэто… еще раз полезешь мне руки целовать - утоплю вморе какщенка! Тыпонял?
        - Понял, ваша милость! - радостно завопил пират. - Ещекакпонял! Недостоин я такой милости…
        Вышли наберег инаправились вглубину бухты. Яеще подороге прихватил пяток мосарабов ссобой, навсякий случай. Через пару десятков метров стены бухты сузились, оставляя небольшой извилистый проход, ивскоре показалась щель, почти полностью заросшая плющом.
        - Сейчас, ваша милость. Тамтемно… - Фламандец сунул просмоленный факел втлеющий возле входа впещеру костерчик ипомахал палкой, раздувая огонь. - Ваша милость, разрешите, япервый туда войду. Малоли что…
        - Иди… Нет, стой. Выводи их поодиночке, сюда… Попещерам я еще нелазил.
        Фламандец замялся.
        - Чтоеще?
        - Ну,там…
        - Что?
        - Ну,черные там… иеще один есть совсем непонятный… Может, через решетку наних поглядите? Могутже порчу навести, исчадия адовы, иличто еще похуже…
        Ниггеров, красавчики, наловили, ёптыть… Нуакто еще насарацинских галерах вгребцах? Только черные ихристиане, конечно. Нуичто сними делать-то? Ещеодин головняк…
        - Белые есть?
        - Есть немного.
        - Таквы что, уроды, христиан вцепях держите? Порешу вас какнехристей!
        - Ну… - замялся Тиль, - какбы это… эконом сказал - перепродаст. Апомне - так отпустить надо было… - моментом «переобулся» серв.
        - Явсе-таки вас повешу, еретики! Схристиан иначинай! - наорал я нафламандца.
        Иприказал аркебузиру принести мне скораблей какое-нибудь кресло илистул. Иеще мою флягу свином. Комфорт превыше всего, ёптыть… Натом истоим.
        Мосараб успел притащить резной стул свысокой спинкой ифлягу, прихватив еще сшебеки красивый бокал изсеребра, сплошь покрытый вычеканенными нанем арабскими письменами, аизпещеры никто так неипоказывался. Яуже подумал, чтохитрый фламандец надурил меня исвалил через другую дыру, какпослышался лязг чего-то металлического ишибанула вноздри особо ядреная вонь. Аеще через пару секунд Веренвен выпихнул изпещеры какое-то чудище влохмотьях, закованное вцепи изаросшее волосами дополной потери человеческого облика.
        - Och… yoptytj… - только исмог сказать я привиде прикрывающегося отсолнца рукой, чумазого иотвратительно воняющего мужика.
        М-да… подозреваля, чтовплену усарацин христианам несладко, нонедотакойже степени… Хотя особо истощенным мужик невыглядит. Воткакой он национальности? Ахрен поймешь так навскидку…
        - Выхристианин? - задал я дляначала вопрос наязыке Иль-де-Франса.
        - Да… - хрипло ответил мужчина натомже языке и, брякнув цепью, широко перекрестился.
        - Ваше имя?
        - Пьетро Фиораванти.
        - Я,кондюкто лейб-гвардейской роты его светлости герцога Карла Бургундского барон Жан ван Гуттен объявляю вас свободным! - какможно торжественнее заявил я игрозно гаркнул вухо Веренвену: - Снять снего цепи!
        Впрочем, снимать оковы пришлось уже слежачего пленника. Ломбардец, судя пофамилии - это был именно ломбардец, услышав, чтоон свободен, попросту брякнулся вобморок… Понимаю. Самнезнаю, какбы наего месте среагировал. Афамилия чем-то знакомая… Фиораванти… Фиораванти…
        - Пречистая Дева Мария благословивас, господин барон! - Ломбардец, придя всебя, ломанулся комне начетвереньках целоватьвсе, чтоподгубы подвернется…
        - Право, нестоит… - Я,зная приличествующие времени обычаи иуже хорошо наловчившись, успел соскочить состула, избежав лобызаний. - Этомой христианский долг.
        Не,ну эпическиже звучит, асмотрится еще красивее… Благородный барон освобождает христиан изплена! Буду поодному освобождать итащиться вкаждом случае отсобственной значимости.
        Ломбардец, пока снего сбивали цепи, стоял наколенях и, обливаясь слезами, горячо молился, осеняя себя раз заразом крестным знамением, ивсе порывался мне что-нибудь поцеловать. Ядаже расчувствовался иприказал налить ему вина.
        Нет… ну знакомаяже унего фамилия…
        - Каквы попали вплен кмагометанам, Пьетро, ктовы икакой раньше увас был род занятий? - пришлось поинтересоваться унего, пытаясь найти подсказки кнавязчиво вертевшемуся уменя вголове вопросу.
        - Явместе сосвоими подмастерьями плыл наМальту, господин барон… - Ломбардец закашлялся, поперхнувшись вином. - Насподрядили наработы повосстановлению обветшавших бастионов впорту. Нопопути судно захватили сарацинские пираты. Яже сам - член ложи святого Луки цеха каменщиков Генуи…
        Член… ха… понятно, чтонепилотка… Масонов, чтоли? А-а-а… Каменщиков?
        Даладно…
        Неможет быть…
        Рояль вкустах…
        Одна тысяча четыреста семьдесят пятый год… Вомля… Всесходится…
        - Пьетро, насколько мне известно, высейчас должны быть вМоскве…
        - Нет, ваша милость, вМосковию поехал мой дядя Аристотель, егопригласили туда дляпостройки храма… - начал отвечать ломбардец, запнулся исудивлением вытаращил наменя глаза: - Откудавы, сеньор барон, этознаете? Емупришлось уезжать очень спешно, ипрактически никто обэтом незнал…
        - Из-за истории смонетами? - улыбнулсяя, совсем вогнав ломбардца вступор.
        Какой-то парадокс получается. Вотсовсем я истории незнаю. Какие-то отрывочные крошки, пользы откоторых, казалосьбы, никакой нет. Анадоже, пригодилось…
        Вседело вженщинах. Именно вних. Случилась уменя как-то горячая интрижка содной кандидаткой исторических наук… иликандидатом? Впрочем, неважно. Дама была невообразимо интеллигентная, холодно красивая икакбы изображала всю изсебя неприступную - отшивала меня чутьли несмесяц. Нокогда все-таки почетно капитулировала, ясужасом обнаружил, чтоона впостели ниочем, кроме истории, разговаривать неможет. Даже вовремя того какмы… ну, вобщем, выменя понимаете. Особенно после… Кайф унее такой был…
        Воткакраз обархитекторе, механике ивообще мастере Ренессанса широкого профиля Аристотеле Фиораванти я отнее вовремя этого самого иузнал. Иопостроенном им Успенском соборе вМосковском кремле - тоже. ИоПушечном дворе великого князя. Икакнистранно, запомнил…
        Твоюже маман… каменщик, архитектор… ауменя замок времонте. Не,ну мне сегодня везет. Всекакпозаказу…
        - Маэстро, атвои мастера тоже здесь?
        - Да,сеньор барон… Слава Предтече Иоанну Крестителю, всездесь. ИЛоренцо, иДжузеппе…
        - Сколько их всего?
        - Шесть душ. Выже их тоже освободите?! - Ломбардец умоляюще сложил ладони перед лицом. - Молювас, ваша милость… ради всего святого!
        - Маэстро Фиораванти, думайте, чтоговорите. Этомой долг христианина! - величественно заявил я итальянцу идал команду вытащить изпещеры всех ломбардцев.
        Чтогоре-пираты исделали. Вскоре отзапаха множества немытых тел дышать вэтой каменной щели стало совсем невозможно, нонесмотря наэто, окружающие скалы огласились счастливыми воплями игорячими молитвами. Целоватьже мои конечности бывшим рабам недали мосарабы, безцеремоний отпихивая тупыми концами пик то идело кидавшихся сподобными намерениями темпераментных итальянцев.
        Люди Пьетро также непоказались мне особо истощенными, чтоменя нешуточно обрадовало. Планы наэту компанию уменя нарисовались грандиозные. Итальянцы - признанные вовсей Европе архитекторы иинженеры, атупую рабсилу я им нагоню издеревни всчет погашения ее многочисленных грехов передо мной. Ибудут мои сервы работать какмиленькие, ибоя решил народец облагодетельствовать иодним махом снять сних кучу мелочных ибесполезных налогов. Даже право первой ночи сеньора уберу… илинеуберу? Нет, вотсэтим-то какраз нельзя решать так, сналету. Значит, право первой ночи пока оставляю. Непонравится невеста наморду - отменю.
        - Маэстро Фиораванти, - подозвал я ксебе ломбардца, сидевшего вобнимку сосвоими каменщиками ираспевавшего псалмы.
        - Сеньор барон, мояжизнь ижизнь моих людей - ввашем полном распоряжении! - торжественно продекламировал ломбардец иглубоко поклонился, мотнув сбившимися вколтуны волосами.
        - Мнеотвас дляначала требуется совсем небольшая услуга… - я сделал паузу, формируя свою мысль. - Вамбудет необходимо дозавтра побыть втаком виде, вкаком пребываете, - я ткнул пальцем влохмотья. - Васобязательно накормят иобеспечат кровом, ноприводить себя впорядок пока ненужно… - продолжил я объяснять застывшему впочтительном недоумении ломбардцу. - Мэтр, чтонепонятного? Васхотели завтра продать - ипродадут… да непадайте вобморок… чтоже это такое? Яэту сделку недопущу, номне нужно захватить покупателей нагорячем… Споличным, таксказать.
        Архитектор наконец понял, чтоотнего требуется, изакивал головой, соглашаясь:
        - Сеньор… это такие мелочи… все что угодно…
        - Вотидоговорились. Тиль, тыговорил, чтотам есть еще какой-то непонятный. Давайего… - Яотхлебнул вина иприготовился увидеть кого-то совсем необыкновенного.
        Ачто? День сегодня такой. Неудивлюсь, если они сейчас изпещеры извлекут синемордого марсианина сантеннами взаду… Илиэльфа… лучше, конечно, эльфийку… дивную…
        Небольшая пауза - иизпещеры вытолкнули… Ядаже скресла встал иподошел поближе рассмотреть пленника.
        Неинопланетянин инеэльфийка точно…
        - Obaldetj… - Отизумления я даже перешел народной язык.
        Передо мной стоял наколенях неимоверно грязный изаросший…
        - Ончто, тоже был нашебеке? - пришлось поинтересоваться уТиля, ибоя неверил своим глазам.
        - Да,ваша милость, - кивнул фламандец, сподозрением косясь намаленькую щупленькую фигурку вживописных лохмотьях. - Вкаморке, накорме был закрыт. Видимо, сарацины сами непонимали, зачем он им нужен, илипровинился вчем…
        Этот пленник, вотличие отостальных, былсильно истощен, ивсе его тело покрывали рубцы отплеточных ударов. Сейчас он стоял наколенях иневозмутимо смотрел наменя своими узко разрезанными глазами. Да,именно такими глазами, потому что он был китайцем. Неяпонцем иликаким-нибудь филиппинцем, аименно китайцем. Каким-то загадочным способом я отличаю жителей Поднебесной отостальных обитателей азиатского мира. Круглое скуластое лицо, щелки глаз, остренький подбородок. Возраст непоймешь, новроде вчерных, сбившихся вкосмы волосах седины нет.
        - Нихао… - выдавил я изсебя, просто разрываясь отлюбопытства.
        Тоесть «здрасьте»… увы, нобольше ничего накитайском я незнаю.
        Нудень сегодня… Воткого-кого, акитайца я точно неожидал увидеть. Нет, этосамо посебе какбы неочень удивительно. СКитаем тут давно иуспешно торгуют, особенно левантийские купцы иарабы, через них иостальные тоже. Явшатре Карла видел кучу вещичек явно китайского происхождения, носамих китайцев, вживую… Этоявно перебор. Нусами посудите: Брабант, фламандцы, пятнадцатый век надворе… итут самый натуральный китаёза.
        - Приветствуювас, господин, - вежливо поздоровался китаец исидя поклонился.
        Говорил он наитальянском языке ссильным акцентом, нослова выговаривал правильно, чтоуже само посебе вогнало меня влегкий ступор.
        - Освободить… - Япоказал напленника рукой, всееще пребывая влегком очумении.
        - Но,ваша милость… - Тиль даже растерялся. - Онже…
        - Если мне еще раз придется повторить свое приказание, егоместо займешьты, Тиль Веренвен! - рыкнул я нафламандца. - Быстро. Инепытайся меня понять. Твое дело - исполнять приказы, пока недокажешь свою способность думать самому.
        - Какскажете, ваша милость… - Главарь пиратов безтени недовольства глубоко поклонился ивсвою очередь наорал насвоих подчиненных.
        - Откуда ты знаешь язык ломбардцев икактебя зовут? - поинтересовался я упленника, пока снего сбивали кандалы.
        - Азесмь Фен Юйсян, господине. Всарацинском полоне три года как, тоисмог изучаха нетакоша молву осман имавров, ноияз?ки полоняников, скем судьба сводиша, - ровно испокойно ответил китаец наужасно архаичном русском языке. - Яразумяха франков, генуэзцев, кастильцев ирусов. Игреков такожа разбираю…
        - Много русов усарацин вполоне? - перешел я нарусский язык.
        Вотэто подарок так подарок… Мнеуже начало казаться, чтоя свой родной язык изабывать стал. Ну… кроме матюков, конечно. Будет хоть скем поговорить, если, конечно, ясмогу общаться сним насредневековой «руськой мове».
        - Вельми богато, господине…
        Кмоему удивлению, якитайца понял хорошо, хотя его русский язык просто переполняли жуткие анахронизмы, дополненные неменее жутким акцентом. Слова какбы сами трансформировались уменя вголове впонятную речь. И,кажется, меня он тоже понимал.
        - …ибо четыре лета назад татарове великого хана Девлет-Гирея, мурзы, сеиты иказаки его приводиша сМосквы великое множество русов напродажу вКафу. Иневольничьи рынки Магриба досе переполненыими.
        - Мыпоговорим обовсем позже, Фен…
        - ФенЮйсян, господине, - поклонился китаец, напоминая мне свое имя.
        - Да,Фен Юйсян. Поговорим позже, носейчас скажимне: кемты был вПоднебесной?
        - Архитектором иинженером придворе великого адмирала Чжан Хе вШанхае…
        Ещеодин архитектор… Напьюсь сегодня. Хотьбы неспугнуть пруху… Воткакслучается. Тянутся серые будни, тянутся… вдруг раз - ивсе козыри наруках. Представил себе донжон своего замка ввиде китайской пагоды ирассмеялся. Ачто? Подумаем.
        Представился сам:
        - Якавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии герцога Карла Смелого Бургундского барон Жан ван Гуттен, освобождаю тебя, Фен Юйсян, идарую тебе свободу, - произнес я положенную формулу. - Насждут еще беседы, апока ожидай, скоро вас всех покормят.
        Негров изпещеры выгнали всех разом ипосадили накорточки врядок возле отвесной скалы. Ровно тридцать человек. Даже затрудняюсь сказать, ккаким неграм они принадлежали. Ихтам, вАфрике, видов очень много… Ноявно неэфиопцы. Кожа их имела темно-оливковый, коричневатый оттенок, агубы иносы более подходили ксемитскому типу, чемкафриканскому. Особых атлетов, какими любят изображать африканцев, ясреди них необнаружил. Просто высокие, стройные иширокоплечие мужики. Даже скорее тонкокостные, чемкоренастые. Чем-то они мне напомнили зусулов… тьфу ты - зулусов. Вот.
        - Ктоглавный? - Япрошелся вдоль чернокожих пленников, стараясь дышать через раз.
        Полное молчание, носитуацию поправил ломбардец Фиораванти. Онперевел мои слова напортугальский язык.
        Откликнулся мужик, сидевший впервой шеренге. Выглядел он старше, чемостальные. Ибыл больше исполосован плетьми. Всяспина иплечи унего бугрились серыми рубцами.
        - Егозовут Мвебе, ваша милость, - перевел Фиораванти.
        - Спросите уних, маэстро, хотятли они насвободу?
        Ломбардец задал вопрос, иответом ему был дружный гул. Африканцы загомонили иотчаянно зажестикулировали.
        Ага… хотят. Этоя исам понимаю.
        - Скажите, чтодляэтого им придется принять христианство.
        Африканцы внимательно выслушали перевод, азатем старший задал вопрос ломбардцу:
        - Онспрашивает, ваша милость: аХристос сильнее какого-то там Какумбы? - свозмущением перевел Пьетро. - Нучертовы язычники, право слово, ваша милость. Может…
        - Скажите им, чтоИисус Христос поразит Какумбу молниями, помочится наего останки изаберет весь его скот ижен всвой крааль, - прервал я Фиораванти.
        - Чтотакое «крааль»? - недоуменно спросил итальянец. - Ивообще я незнаю, стоитли прибегать ктаким сомнительным формулировкам, ваша милость.
        - Стоит, маэстро. Стоит. Миссионер должен разговаривать сними понятным им языком ивообще, надо счего-то начинать, чтобы сделать изних добрых христиан. Акрааль - это уних загон дляскота идом одновременно. Вперед, маэстро. Вперед…
        Пьетро, запинаясь изаикаясь отволнения, перевел мои слова главнегру.
        Тот, всвою очередь, дословно иизображая вдвижениях, поэтапно довел досвоих соплеменников, чтосделает бог белых сих Какумбой. Но,кажетсямне, онеще маленько отсебя извращений добавил, вовсяком случае, характерные движения, непредусмотренные мной, онизобразил. Очень характерные…
        Африканцы после его речи напару секунд притихли, переваривая информацию, азатем единогласно согласились креститься вверу такого могущественного бога.
        - Вотиladuschki, - соблегчение выдохнул я иподошел кТилю Веренвену. - Тиль… какя понял, тысогласен служить мне верой иправдой. Так?
        - Точно так, ваша милость.
        - Иты понимаешь, чтовот сэтого самого момента ты выполняешь все мои приказания отидо, беспрекословно. Иесли я тебе прикажу утонуть - то ты утонешь безлишних разговоров ивсяческих сомнений. Так?
        - Истинно так, ваша милость. - Фламандец бухнулся наколени.
        Янемного помедлил, рассматриваяего. Какбы вускоренном варианте, безособых проверок получается, но… но, кажется, янепрогадаю, приблизив этого здоровяка.
        - Хорошо. Тогда - я, барон ван Гуттен, назначаю тебя командующим флотом баронии иприсваиваю чин обер-сержант-адмирала, ссоответствующим жалованьем, долей ввоенной добыче иправом получения после двадцати лет воинской службы земельного надела вличное пользование исоответствующего сана. Исейчасжея, своим правом исловом, освобождаю тебя иделаю свободным человеком. Атеперь принесимне, свободный человек Тиль Веренвен, клятву всвоей верности.
        Фламандец, закатив глаза отволнения, немного покачнулся, нозатем выправился иистово поклялся:
        - Признаю себя, ваша милость, вашим человеком иклянусь всегда ивезде, нещадя живота своего, отстаивать ваши честь, достоинство иимущество, положить вслучае необходимости завас жизнь свою. Никогда незлоумышлять ничего противвас, вашего замка иваших людей. Клянусь вэтом Пречистой Девой Марией, святой Богородицей!!!
        Затем он счувством обслюнявил мою руку, чтопришлось перетерпеть. Ритуал, ёптыть. Одергивать нельзя.
        - Япринимаю твою клятву, Тиль Веренвен, ипризна? тебя своим человеком, - выпалиля, стараясь быстрее покончить снеприятным дляменя делом.
        Нуих, этицелования, куда подальше. Даивремени нет. Делнасегодня еще уйма, асолнышко уже кгоризонту клонится.
        - Значит, так, Тиль. Организовываешь сейчас горячее питание пленникам и, пожалуй… пожалуй, бочонок пива им открой. Ночевать они сегодня будут еще впещере. Исмотримне… черных необижать. Завтра их крестить будем. Узкоглазогоже иломбардца я сейчас заберу ссобой. Прочие остаются. Дальше: всеткани, золото иоружие сшебеки - взамок. Все! Учти! Остальное пусть вамбаре так илежит. Дальше… нет, прямо сейчас - строишь свою команду, иони приносят мне клятву верности, ия их прощаю. Ну,ипоселедке…
        Взвалив наплечи Тиля кучу забот, япринял клятву отпиратов. Суровые бородатые мужики, приготовившиеся вдуше ксмерти лютой, коллективно прослезились иклялись крепко иистово. Ия вэту клятву поверил. Очень натурально это упиратов получилось.
        Выставил караулы прискладах исудах, отдал еще кучу приказов, запрыгнул наРодена иполетел галопом взамок.
        Дел-то уменя… начать изакончить…
        Глава7
        - Господин баро-о-о-н!!!..а-а-ахр… - Вопль эконома прервался глухим звуком удара.
        Яневольно поморщился. Несамое приятное вжизни дело - заниматься пытками, ноиногда безэтого необойдешься.
        Нехочет скотина признаваться, куда спрятал деньги. Моистрелки чутьли невесь его дом покамушкам разобрали, аниполушки ненашли. Пришлось переместить эконома впыточную…
        Да,привсеобщем запустении моего замка вего подвале неожиданно обнаружилась отлично оборудованная темница напять камер собразцово укомплектованной камерой пыток. Всежелезо, конечно, здорово поржавело, даисама пыточная заросла пылью ипаутиной подпотолок, ноэто мелочи. Главное, инструментарий, позволяющий узнику пополной излить душу, остался вполне работоспособным.
        - Давайте его вэту кроватку… - Япоказал напыточный девайс, представляющий собой наклонный стол сфиксаторами конечностей идаже головы.
        Виллем Аскенс, отрядный профос надобровольных началах, совмещающий эту почетную должность сдолжностью обер-кузнеца, довольно гоготнул ивместе сосвоими подмастерьями живенько упаковал расхитителя баронского имущества. Звонко забрякали зажимы…
        - Чтосмотрите? - рыкнул я нанего. - Ктопрофос? Тыилия? Работайте, работайте…
        Прошелся покамере пыток… Изобретательно… Пнул ботфортом какие-то гири, врядок стоявшие вдоль стены, ивзял вруки висевшую накрючке медную маску сприсобаченной кней врайоне рта воронкой.
        - Длячего эта хрень, Виллем?
        - А?.. - Аскенс сувлечением копался вящике, полном жуткого вида железяк. - А-а-а… Через эту штуку воду заливают впасть неразговорчивым клиентам. Можно, кстати, попробовать!
        Профос довольно заржал иотполноты чувств отвесил подзатыльник своему подмастерью Лосу попрозвищу Чурбак. Паренек чуть нерухнул напол, иотыгрался наэкономе, двинув толстяка поголове.
        - Ноэто долго, - продолжил Виллем. - Щасжаровню притащат… оно побыстрей пойдет.
        - Тебе видней, - повесил я палаческую приспособу нагвоздик. - Только шевелись, шевелись. Если через полчаса эта скотина нерасколется досамого седалища, получишь побашке ужеты.
        Эконом скосил глаза наорудия пыток, отчаянно забился иистошно взвыл:
        - Не-э-эту-у-у… Ничего нету, милостивый господин! Явсе прево отдавал! Догрошика-а-а…ап…
        Лословко воткнул ему врот кляп и, довольный собой, мило потрепал эконома пощеке.
        - Молодец. - Япохвалил пацана исел застол вуглу. - Ну,где там эти угли…
        - Замной несут. - Впыточную ввалился Тук ипоставил настол кувшин ипару бокалов. - Вино, кстати, тутнеплохое, монсьор. Только его всего две бочки. Остальные пустые. Аеще водной, кажется, скисло. Кислятина жуткая.
        - Чтотам Амбруаз скомпанией делает? - Яотпил глоточек.
        М-да… действительно неплохое вино. Скорее всего, насамом пике выдержанности. Удивительно, какеще эконом его несбыл насторону…
        - Дозавтра сними - всё… - Тукпоказал руками, вкаком состоянии находятся бургундские чиновники, итоже присел застол. - Яприказал им прямо ввинном погребе постелить, апоутру вразумных пределах похмелить иотправлять сразу квам, монсьор.
        - Молодец, братец… - брякнул я бокалом обокал шотландца, - хорошо службу понимаешь.
        - Нудык… - Шотландец расплылся вулыбке ивыхлестал свой бокал вдва глотка. - Что, этасобака все молчит?
        - Молчит.
        - Дык, может, я?
        - Опомнитесь, дамуазо Логан, - пришлось слегка прихлопнуть ладонью постолешнице, изображая гнев, - невместно благородному эскудеро благородного кабальеро такими вещами заниматься. Дляэтого есть специально обученные люди подлого сословия.
        Тукеще больше возгордился изаорал:
        - Где, мать вашу, этичертовы угли? Почему капитан вынужден ждать!
        - Даздесь уже… здесь…
        Вузкую дверь протиснулся единственный дойч вотряде. Адольф попрозвищу Дуб. Второй подмастерье кузнеца. Парнишка лет пятнадцати, норазмерами похожий натридцатилетнего богатыря. Иеще: глядя наего лицо, можно было сказать суверенностью, чтоон германец. Типичный. Каску рогатую и«шмайссер» вруки - илучшего персонажа нароль фашистско-немецкого оккупанта ненайдешь.
        - О,это дело… - Виллем сразу засунул втлеющие угли несколько страшного вида инструментов, апотом наградил иАдольфа подзатыльником.

«Значится, дляпарности, - мелькнуло уменя вголове, - чтобы никому изподмастерьев обидно небыло. Однако педагог уменя кузнец…»
        - Последнюю возможность тебе даю, сволочь, - дляполной очистки своей совести я постарался воззвать кблагоразумию эконома.
        Нувсамомже деле: янесадист инеманьяк. Конечно, яздорово уже вошел вроль средневекового феодала, нопытать людей пока еще немного претит.
        Подмастерье вытащил кляп изпасти толстяка.
        - Скажу… все скажу… - обреченным голосом прошептал эконом, сужасом смотря нажаровню. - Спрашивайте, господин.
        Профос спомощниками иТук разочарованно загудели, номгновенно заткнулись, увидев мой кулак.
        - Молодец. Давай попорядку. Кому сбывал товар, добытый пиратами?
        - ВАнтверпене, евреям… - прошептал эконом.
        - Во-о-от, аговорил, подлец, чтовБрюгге. Этотебе завранье, ичтобы далее неповадно было…
        Ядал знак Виллему, итот, выхватив изжаровни прут, закрученный наконце винтом, приложил его кпузу эконома.
        Отвизга толстяка вуглу камеры сгрохотом осыпалась штукатурка, аВиллем отнеожиданности выронил прут напол игрязно выругался.
        - Твою мать… - Яисам отвопля эконома расплескал вино настол. - Нучегоже так орать-то, скотина… Неужели больно?
        - Молодой! Мо-олодой еврейчи-и-и-ик… - продолжил визжать эконом. - Рафа его зову-у-ут. Онсын богатого еврея Иофа… Иофеля… непомню я его проклятого жидовского имени-и… Ониконверсос… Имена нанаш лад взяли-и-и… Ноотец его - большой человек среди своих… Очень большо-ой…
        - Каксообщался сними?
        - Сынездит сюда сам, сын… исейчас поехал…
        - Рабов тоже ему собрался продать?
        - Да… помилуйте…
        - Когда их ждешь?
        - Завтра квечеру. За-автра… у-у-уй…
        - Дапрекрати ты выть! - Явстал иподошел кэконому, нобыстро вернулся обратно застол. Вонь там - просто непереносимая. Обгадился, сволочь…
        - Теперь такой вопрос. Гдеденьги, нажитые тобой вворовстве? Подумай, прежде чем отвечать, иначе мои люди опять возьмутся затебя… Ибудет больно. Нетак, какуже было, аочень больно.
        - Нету ничего! - решительно ответил толстяк. - Хоть накуски порежьте - нету…
        - Давай, Виллем… - Ямахнул рукой кузнецу. - Только смотри, чтобы живой остался. Ая пока другими делами займусь.
        Нюхать запах горелой плоти идерьма подвизги этого ублюдка - удовольствие сомнительное, поэтомуя, прихватив Тука, поднялся наверх. Есть еще чем заняться.
        Почти весь первый этаж донжона занимала громадная трапезная, которую сейчас заканчивала освобождать отразного хлама игрязи команда маркитанток подруководством Матильды.
        - Чтотут увас, kotik? - Яобнял заталию фламандку, сгрозным видом надзирающую засуетящимися женщинами.
        Матильда, пользуясь своим положением любимой женщины самог? капитана, полностью захватила власть вженской составляющей нашей компании иправила вней железной рукой. Небрезгуя рукоприкладством, наставляла провинившихся баб напуть истинный.
        - Работаем, moj gospodin… - Фламандка кокетливо поправила прядь волос, выбившуюся из-под чепца, иснамеком сообщила: - Господскую спальню вот убрали уже. Могу показать…
        - Нашу спальню… нашу… - шепнул я наушко Матильде. - Веди, показывай.
        - Ну,тамже ничего пока нет… - притворно засмущалась фламандка.
        - Вперед… - Яхлопнул ее покрепкой попке иобернулся кТуку. - Дамуазо Уильям, стройте компанию водворе. Трубачи, знамя… все поуставу. Ячерез полчаса выйду кним.
        - Может, через час, ваша милость? - ухмыльнулся Тук. - Аесли неуспеете?
        - Через час? Давай через час… - Ия направился квинтовой лестнице, ведущей кгосподским покоям.
        Действительно, аесли неуспею? Прислушался ксвоему организму… Не… точно неуспею!
        Спальня уже сияла чистотой, новсе равно представляла печальное зрелище. Ободранные стены, поломанные ставни надвух узеньких окошках. Измебели только резное бюро иначищенная доблеска бронзовая ночная ваза, стоявшая прямо посередине комнаты. Ивсе.
        - Ятам приказал ковры скорабля взамок притащить, игобеленов трофейных вобозе хватает. Шкуры хорошие опятьже есть… Можно сюдавсе…
        Матильда закрыла мне рот ладошкой иподвела кбюро. Села нанего изадрала юбки…
        - Этомы что, спальню обновляем? Да? - хихикнула фламандка, прижимая меня ксебе.
        - Нуда… - Пояс ссаблей, брякнув, шлепнулся напол. - Такположено.
        - Положено кем?.. - Девушка, тяжело дыша, нащупывала завязки моего гульфика.
        - Мной… - Яподался вперед, войдя вгорячее влажное лоно.
        - А-ах… Тытакой! Такой… - Матильда вцепилась пальцами мне вспину икрепко обхватила ногами. - Продолжай…
        - Тысдевками поговорила?
        - Да,да, да-а-а… Еще…
        - Нуи?
        - Разобрали… Глубже, быстрее… ну чтоже ты-ы-ы…
        - Все-ех? - Яудобнее подхватил ноги фламандки иприжал ее кстене.
        - Да-а-а… Да,да, да-а-а-а… Идаже Болдуина Молотка тоже…
        - Даты что? Онже старый…
        - Зато ходок еще хоть куда… Ой-ой…
        - Инвалиды все согласны?
        - Да-а-а… Ох! Ох! Ох!
        - Умница! Распределишь девкам должности дворовые посвоему усмотрению…
        - Уже… быстрее-э-э-э… Ну!
        Угомонились мы только после того, каксломали старенькое бюро иобсудили все насущные дела.
        Язадумал своих инвалидов переженить наженщинах, состоящих прикомпании, ивсех скопом оставить их призамке. Добавить кним еще десяток стрелков вкачестве постоянной дружины. Патрулировать границы баронии ивешать неразумных браконьеров, забравшихся вмой лесок, тоже кому-то надо. Кандидатов вдружинники я уже подыскал. Изчисла стрелков, имеющих постоянных походных жен среди маркитанток. Вотнемного разберусь сделами ипереженю их всех скопом. Матильда выступила вкачестве свахи и, кажется, ужевсе уладила…
        - Милый… - Матильда повисла уменя нашее, что-то захотела сказать, инеожиданно запнулась.
        - Говори. - Язастегнул пояс ссаблей ичмокнул фламандку вщечку.
        - Акакжея? - Девушка покраснела ипотупилась.
        - Ты? - Яждал этого вопроса почти ссамой нашей первой встречи, ноМатильда ничего никогда непросила иникогда незадавала вопросов освоей роли вмоей жизни.
        - Да,я…
        - Ты… - Япереспросил больше поинерции, анасамом деле уже все обдумал ирешил, твердо решил.
        - Тыбудешь здесь хозяйкой ибудешь вынашивать моих детей. Бастардов, которые получатвсе, чтоим положено, истанут настоящими благородными кабальеро. Надеюсь, тыродишь мне мальчиков?
        - Незнаю… - Матильда попыталась улыбнуться ивдруг залилась слезами.
        - Почему та плачешь, дурочка? - Яее обнял иприжал ксебе.
        - Всекаквсказке… Нотыже вконце концов женишься накакой-нибудь бургундской баронессе… ато играфине швабской.
        - Ичто? Тывсе равно останешься самой любимой ижеланной. Ивтвоей судьбе ничего неизменится.
        - Ятебя очень люблю, Жан.
        - Ятебя тоже… - ответил я иникапельки непокривил душой.
        Да,люблю. Но… ножениться наней немогу. Время такое… матьего, этовремя, заногу. Жена уменя будет равная мне породовитости. Даже, возможно, родовитее. Ивыберет мнеее, скорее всего, Карл Бургундский - мой прямой сюзерен. Воттакие унего завихрения вголове. Любит он людей изсвоей свиты женить посвоему государственному разумению, устраивая выгодные ему иБургундии союзы.
        - Ой! - Испуганный возглас совпал созвоном упавшей накаменный пол посуды.
        Яобернулся иувидел, каквдверном проеме застыла испуганная девушка. Одна изтой пары, подобранной нами вГермании. Вломилась внашу спальню безстука итеперь вужасе ожидала расправы.
        - Иди… - Матильда погладила меня пощеке. - Яразберусь.
        - Только нетягай ее заволосы… - шепнул я фламандке. - Узн?ю - получишь уменя…
        - Небуду. - Девушка подтолкнула меня вспину.
        Ужевкоридоре я услышал звуки шлепков иойканье. Необманула… заволосы нетягает, апрошлепки я ничего неговорил. Ноэто немое, посути, дело. Девки между собой сами разберутся как-нибудь. Матильда либо приведет кповиновению всю дворню, либо вовсе сживет их сосвету. Характер унее тяжелый, властный.
        - Компания построена, монсьор, - доложил запыхавшийся Тук, встретив меня налестнице.
        - Идем…
        - Успели, монсьор?
        - Побашке сейчас получишь… - Сунул кулак поднос скотту ипрошел квыходу.
        Компанию я приказал построить для… Давобщем-то сейчас иузнаете, зачем.
        Рутьеры выстроились втри шеренги.
        Слевого края - мосарабы саркебузами вположении «уноги». Наих белых коттах вышит геральдический щит собвившимся поего краям драконом, удерживающим влапах такойже щит, номеньшего размера. Егосеребряное поле пересекают две красные диагональные полосы. Этомой герб, какбарона ван Гуттена - рыцаря ордена Дракона. Какя просебя шучу - дважды бастардный герб. Двекосые перевязи слева направо. Всеже, наверное, опознал меня Карл Смелый какбастарда д’Арманьяка, носохранил мое инкогнито покаким-то своим соображениям… Сверху еще один малый щит. Нанем, насинем поле - черная геральдическая лента, наней серебром написано готическими буквами по-латыни: «Никто, кроме меня». Этомой герб, только уже какшевалье деДрюона. Помимо герба, накоттах есть еще один знак. Небольшой красный крестик слева вверху нагруди. Этоуже знак принадлежности ккомпании. Еегерб исимвол. Кровавый Крест.
        Сержант аркебузиров Энвер Альмейда стоит впереди строя. Нанем полусалад спышным красным плюмажем. Налевом плече сине-черный бант сблестящей бляхой, накоторой выгравирована дымящаяся аркебуза. Знаки различия его должности.
        Справа отмосарабов построились арбалетчики. Ихсержант Якоб Бользен также впереди строя. Ониодеты точно также, только котты уних зеленого цвета, идержат наплечах арбалеты, аусержанта набляхе перекрещиваются арбалетные болты.
        Отдельно стоят канониры сосвоими орудиями. Наних котты уже кирпичного цвета, ауих командира - мэтра-сержанта-бомбардира Рафаэлло Пелегрини, наплече бляха сдымящейся гранатой.
        Напротив строя стоят трубачи, знаменосец сразвернутым знаменем иотрядный капеллан.
        Всестоят инапряженно ждут, чтоя им скажу. Примерно догадываются, слухи омоем решении ходят уже давно, ноофициального объявления я еще неделал.
        Посигналу Тука зазвенели трубы ирезко смолкли.
        - Братья… - Ясделал небольшую паузу после первого слова. - Братья, янебуду долго говорить. Неприличествует это настоящему мужчине. Скажу просто ипрямо. Отныне ипока я жив, каждый наш брат, оставивший службу поневозможности ее исполнения, найдет приют вэтом замке. Унего будет кров, едаипосильная работа сдостойной оплатой. Помимо этого, яназначаю им пенсию вразмере одного патара вмесяц. Запомните! Никогда иникого я неброшу. Обер-капеллан!
        Гуус Бромель торжественно поднес мне набархатной подушечке отрядное распятие.
        - Клянусь вам всвоих словах! - Япоцеловал распятие ивздернул его вверх. - Слава Кровавому Кресту!
        - Слава-а-а-а! - взревела компания.
        - Разойтись! Сегодня вечером будет праздник. Обер-интендант, озаботьтесь…
        - Уракапитану-у-у!!! - Ещеодин одобрительный рев.
        Нуакак? Безпраздников никак: очень, знаетели, способствует сплочению личного состава. Даиповод ктомуже - неизрядовых. Даисамому нажраться хочется, ажсил нет. Бароня, ёптыть, илинебарон всобственном замке?
        - Нукрасивоже получилось, монсьор… - После того каквсе разошлись, комне подошел Тук, смахивая изуголков глаз слезинки. - Я… я просто горжусь, чтослужувам, ваша милость.
        М-да… мой эскудеро посвоей сути - отмороженный головорез, ноодновременно ивпечатлителен, какюная девственница. Хотя чему я удивляюсь: усамого отторжественности момента вглазах щемит.
        - Братец… сделай-ка дляменя одно важное дело. - Явспомнил одавнем своем обещании.
        - Всечто угодно, монсьор. - Шотландец бухнул себя кулаком погруди.
        - Бери пару стрелков идуй оконь вдеревеньку. Возьмешь там дорпсхоофта… старосту деревенского, вобщем, ивыясни унего, гдеживет семейка Гуутенов. Затем всех их вместе состаростой совсем бережением доставишь сюда. Понял? Совсем бережением! Этоважно.
        - ЭтоИоганна семья, монсьор? - догадался шотландец.
        - Да. Мыдолжны дляних что-то сделать. Поспеши. Кстати, священника деревенского тоже прихвати, докучи.
        - Монсьор, монсьор… - Кнам подлетел мой паж Иост. - Там… там…
        - Дачто «там», рожай уж!
        - Он… он… - Мальчишка никак немог отдышаться.
        - Ану угомонись! - Шотландец ловко поймал пажа заухо.
        - Мневелели передать, чтоэконом раскололся досамого седалища… - выпалил Иост единым духом. - Монеты ввыдолбленной балке, надочагом вего доме.
        - Воткстати изаберешь. - Яхлопнул шотландца поплечу. - Давай мигом, ато дел невпроворот. Да,иуспокой там пейзан, если волноваться будут.
        После того какТук инапросившийся сним Иост умчались, явернулся взамок. Спустился впыточную, гдееще немного поболтал подушам сэкономом, выясняя все его коммерческие связи сантверпенскими евреями ипрочие концы. Завтра, поприбытии, техждет небольшой сюрприз. Нуадальше… дальше посмотрим. Либо впетлю торжественно промаршируют, либо будем сотрудничать. Взаимовыгодно. Больше я уверен впоследнем. Еврейская нация впрактичности опережает все другие наголову. Исторически так сложилось. Ну,право дело, если все ивсегда будут тебя полтыщи лет притеснять, поневоле станешь умным, практичным иизворотливым.
        Вышел насвежий воздух изподвала иприметил спасенных гениев архитектуры, сидящих накуче песка возле разрушенной замковой капеллы. Наэтот раз дляразнообразия они очем-то мирно беседовали ипоочереди чертили щепкой напеске.
        Архитекторы, заметив, чтоя подошел, дружно вскочили иотвесили мне поглубокому поклону.
        - Сеньор барон…
        - Господин…
        - Чемвы это занимаетесь? Кстати, васнакормили?
        - Небеспокойтесь, сеньор… - Пьетро похлопал себя поживоту. - Ятак уже три года неел.
        - Моесосредоточие жизненной силы заполнено, - всвою очередь степенно сообщил Фен. - Очень благодарювас, господин.
        - Пустое. Очем вы тут беседуете? - Попутно я поманил ксебе пробегавшего мимо нас ученика ипослал его завином ибокалами. - Такочем вы так увлеченно шепчетесь?
        Мастера переглянулись, иответил ломбардец:
        - Мыобсуждали, какможно нетолько восстановить, ноиусовершенствовать ваш замок, сеньор барон.
        - Очень вовремя, сами видите, вкаком состоянии он мне достался. - Яобвел рукой замковый двор.
        - Всенетак печально, каквыглядит. Главное, фундамент иоснование вполном порядке. Мысмаэстро Феном взяли насебя смелость немного осмотретьего. Конечно, понадобятся еще исследования идаже опыты, новцелом уже могу сказать, чтосостояние терпимое, - убежденно заявил ломбардец.
        - Ясогласен смастером Пьетро, господин, хотя мои знания сего мудростью несопоставимы, - добавил китаец иобескураженно продолжил: - Ядаже представить себе немог, докаких высот дошло архитектурное искусство внеПоднебесной.
        - Нутак что, беретесь? - Яприсел напринесенный учеником стул исделал приглашающий жест присесть архитекторам.
        Тепослушно сели накучи песка.
        - Япочту зачесть работать навас, - немедленно согласился Фиораванти.
        Поспешность его заявления неосталась мной незамеченной. Ага… атоварищ что-то неособо торопится домой. Идядя его вМоскву свалил, времени нетеряя. Очень будет мне интересно узнать их подлинную историю.
        - Ябуду просто счастлив помочь мастеру Пьетро ипочерпнуть отнего частичку его мудрости… - Фенвочередной раз мне поклонился. - Помимо этого, ябуду счастлив еще каким-либо другим образом быть вам полезным, господин.
        - Ядаже знаю как, мастер Фен. - Имое лицо осенила довольная улыбка. - Меня интересует глазурованная черепица. Императорского желтого цвета - цвета вод великой реки Хуанхэ. Меня также интересует мелованная бумага, накоторой пишут императорские писцы. Огненные стрелы, тушь… лапша длительного хранения дляпоходов. Дамного чего…
        Китаец отизумления округлил свои глаза втипично европейские ипотрясенно спросил:
        - Господине, выбывали вПоднебесной?
        - Обэтом иеще омногом другом мы свами поговорим завтра, маэстро Фен, когда вы приведете себя впорядок, - нестал я отвечать навопрос китайца ипредложил архитекторам: - Апока составьте примерный список нужных дляремонта материалов иподумайте оцене ваших услуг. Завтра кобеду жду отвас этот список.
        Архитекторы приупоминании мной оплаты их трудов дружно вскочили иглубоко поклонились снекоторым удержанием тела вкрайней точке поклона. Ага… довольные рожи маскируют. Ну-ну… Язасвою монету свас, творческие личности, выжму все помаксимуму. Особенно скитайца. Дайбог только вспомнить, чтоони там наизобретали кэтому времени всвоей Поднебесной.
        Посидел я сархитекторами еще немного, поговорив, вобщем, ниочем. Серьезно иконкретно я буду сними разговаривать уже скаждым наедине. Когда определюсь сосвоими желаниями. Ажеланий скаждой минутой появляется все больше. Нообовсем этом - потом.
        Вызвал обер-интенданта ипотребовал организовать «праздник живота». Буду сегодня сосвоими сподвижниками иближниками пировать. Втрапезной замка будем упиваться, ато, чтостолов там пока нет, такмне наплевать. Хоть рожайтеих, апир будет там, гдея сказал. Воттак…
        Приметил, чтоназамковый двор робко входит группка крестьян подконвоем стрелков. Вотже Тук, зараза… Сказаноже было - успокоить, аон еще больше жути нагнал конвоем своим.
        - Монсьор, повашему приказу оные сервы доставлены, - лихо отрапортовал шотландец истал заспинкой моего кресла.
        - Старосту комне! - подпустив вголос гнева, властно приказаля.
        Нуакакеще? Господин я им илигде? Понятно, чтохозяин будет милостивым ксвоим холопам, нопр?пасть виерархии, воизбежание появления вголовах сервов крамольных мыслей, обозначить надо сразу икакможно резче.
        Высокий худой старик, шаркая деревянными сабо, сделал пару шагов иупал наколени.
        - Тыдорпсхоофт деревни Гуттен?
        - Я,господин барон… - Старик нерешительно приподнял голову ипосмотрел наменя.
        Черт… какнеудобно-то идаже где-то стыдно заставлять пожилого человека стоять наколенях… Этасовременная мне прежнему толерантность изменя никогда невыветрится, хотя ипонимаю вполне ясно, чтовпятнадцатом столетии отнее ничего, кроме вреда, нет. Впервую очередь, сами сервы непоймут. Примут мою доброту замою слабость. Однозначно.
        - Ктоя такой, знаешь?
        - Вы - господин наш… - Старик вожидании неприятностей даже прищурил свои слезящиеся глаза.
        Ага… чует кошка, чьюмышку съела. Знает уже, чтомне известны их пиратские шалости, даисамовольная распашка хозяйских земель минимум нависелицу тянет. Тиль Веренвен, конечно, успел ему шепнуть, чтоя милостив, ноэто дело такое… очень ненадежное. Тиля простил ивозвеличил, авот его лично могу иобразцово-показательно наказать. Благо прегрешений хватает.
        - Почему сам неявился комне сотчетом овверенном хозяйстве?
        Староста мгновение помедлил ипотом, состроив скорбное исмиренное лицо, доложил:
        - Ваша милость, почитай последние два года меня отмоей обязанности эконом Михаэль Гудсмарк ивовсе отодвинул. Всевсвои руки взял… - Голос старосты окреп, ион, видимо заранее сложив свою речь онепотребствах эконома, речитативом продолжил: - Оный эконом великое притеснение ипоборы незаконные нам чинил…
        - Знаю, - прервал яего. - Холоп этот уже понес наказание ипонесетеще. Ответствуймне, готовлиты, Якоб Янсен, нести мне идальше свою службу дорпсхоофта верой иправдой?
        - Я? - Старик растерялся.
        Наиссеченном морщинами лице промелькнуло недоумение, ион невольно потянулся рукой почесать свою бороду.
        - Ты!!! - рявкнуля, заставив его вздрогнуть. - Неиспытывай терпения моего, серв, аответствуй прямо исразу.
        - Буду! - вдруг твердо заявил Янсен.
        Собственно, ярешил оставить этого старика старостой после разговора сВеренвеном. Уважением уодносельчан Янсен пользуется. Службу ранее, дотого какэконом оборзел, несисправно, даимозгами, вижу, егоГосподь необидел. Глаза умные, лицо волевое, достаточно хитроватое. Нуикакого рожна мне еще надо? Лучшего проводника моей воли ненайти. Несправится - понятное дело, заменю. Апока всеравно других кандидатов нет. Аесли иесть, тоя их незнаю.
        - Тогда принеси нам клятву верности! - торжественно возвестиля.
        Старик, невставая сколен, подполз кмоему креслу и…
        Млять… Какже мне уже опостылели эти клятвы исвязанные сними китайские церемонии… нодоконца я его выслушал исказал вответ, чтоположено. Иручонку свою баронскую протянул дляцелования. Тьфу, мля… ну коснулсябы губами дляпроформы, такнет, всеони целуют мои руки истово, сосмаком ичмоканьем обляпывая слюнями мою баронскую длань.
        Какпредставлю себе, чтозавтра поутру мне это самое фуа будет приносить минимум… мама дорогая! Всеглавы семейств… Этоже почти сотня человек, если небольше! М-да… нелегка доля владетельного сеньора. Поставлю рядом бадейку сарманьяком ибуду после каждого чмока руку вней полоскать.
        - Встань! - Янемного отмяк голосом. - Завтра поутру соберешь всех сервов узамка дляпринятия присяги исам явишься сполным отчетом овверенном тебе хозяйстве. Тыпонял?
        - Японялвас, ваша милость. Будет вточности исполнено. - Янсен поклонился иопять речитативом стал докладывать: - Аотчет я исейчас могу дать. Значится, коровок унас две сотни безтрех штук, барашков четыре сотни итри десятка…
        - Окстись, старик. Мнесейчас недосуг. - Явальяжно махнул рукой. - Завтра идоложишь все людям, длятого предназначенным. Отвечай, зналли такого Иоганна Гуутена?
        - Иоганна? - Староста поскреб бороду всей пятерней инаморщил лоб, такчто кустистые брови стали дыбом. - Гуутена? Дык… Гуутены унас есть. Вона их квам доставили. Старик Йоррит ижена его Тильда, дадочурка ихняя Герда…
        - Яжду! - подогнал его начальствующим рыком.
        - Вспомнил, ваша милость! - Лицо дорпсхоофта прояснилось. - Вспомнил! Таксынишка уних был, Иоганном звали… Охипакостный был мальчишка, ваша милость… Дыкушелон. Какесть ушел отнас сшайкой разбойников. Давно уже… ЯЙорриту, отцуего, всегда говорил: невыйдет изнего добра. Неужто…
        Старик ахнул, замолчал ипотом умоляющим тоном заговорил:
        - Ваша милость, неужто он чего страшного натворил? Такродители его почитай три десятка лет невидели. Нипричем тутони…
        - Зови их сюда изаткнись пока…
        Старики иих дочка повалились наколени.
        - Встаньте…
        М-да… видно, достатка вих доме давно нет. Старик одет пофламандскому обычаю. Темная куртка изгрубого сукна икороткие штаны пузырями. Полосатые вязаные чулки идеревянные сабо. Мать Иоганна - втемном глухом капоте идлинном черном платье, дочка вточно такомже - неотличишь. Одеты чисто, ноодежонка потрепанная илатаная-перелатаная.
        Даоткуда уних достаток, старикам лет пошестьдесят, неменьше, ужеособо непоработаешь… Асдочки какой прибыток? Расход один…
        Черт, капитан был вылитый отец; конечно, споправкой навозраст. Теже рубленые черты лица, тотже нос итеже глубоко посаженные глаза. Авот сестра Иоганна совсем нанего непохожа: видно, пошла вмать. Миленькая. Пухленькие губки, чуть вздернутый носик. Волнистые светло-русые локоны выбиваются из-под капота. Ифигурка ничего, такая пухленькая иладненькая. Летдвадцатьей, небольше. Иеще незамужем, получается… Интересно, почему?
        Стоп… это я уже неотом думаю. Черт… какже мне их наградить? Ладно, начну, атам что-нибудь вголову само придет. Встал скресла.
        - Я,барон ван Гуттен, кондюкто лейб-гвардии его светлости Карла Смелого, герцога Бургундии, Фландрии иБрабанта…
        Старики застыли вожидании непонятно чего. Мать Иоганна вдруг вздохнула соглухим всхлипом и, покачнувшись, оперлась насвоего мужа. Тотстоял, выпрямившись вструнку, иневыказывал взглядом особого страха, нотем неменее как-то обреченно смотрел наменя, нервно теребя подол своей куртки.
        Млять… подождите, непадайте вобморок. Дайте договорить мне все эти чертовы титулы…
        - … повелению своего сюзерена объявляю вам его волю. Вашсын, капитан стрелков Иоганн Гуутен, погиб какгерой вославу Бургундии. Великий князь Запада, желая отметить своего верного воина, оказавшего великую услугу Бургундии, жалует вам отсвоего имени пять золотых флоринов ипожизненный пансион вразмере одного патара вмесяц…
        Герда, сестра Иоганна, слабо вскрикнула ипошатнулась, ноее вовремя подхватил подруку Альмейда, сержант мосарабов.
        - Яже отсвоего имени жалую вам вполное владение дом, принадлежавший ранее Михаэлю Гудсмарку, иберу вашу дочь Герду вличные камеристки… - Я,пока договорил, чуть совсем необессилел.
        Нунемое это - речи торжественные толкать. Яивпрежней ипостаси неочень велеречивостью отличался, асейчас иподавно. Одни титулы надо полчаса выговаривать… Носправился - вроде все верно сказал инаградил посправедливости.
        Хотел я их наволю отпустить, новпоследний момент одумался. Нехочу создавать прецедент дляостальных сервов. Тиля Веренвена я сдуру непомиловал, аосвободил - ихватит. Освобождал-то я его отплена, аполучилось, чтоотсерважа. Так-то вот, следить надо загубой некоторым юридически неграмотным баронам. Ачто будет дальше… там посмотрим.
        - Сколько денег уэконома нашел?.. - шепнул Туку.
        - Стопятьдесят… разной золотой монетой… - прошипел вответ шотландец. - Серебра совсем мало.
        - Нутак что стоишь… Выдай им пятерку флоринов…
        Шотландец, весь такой внушительный всвоих доспехах, торжественно вручил родителям Иоганна награду.
        Аркебузиры безнапоминания синхронно взяли накараул свои аркебузы.
        После этого я лично подошел исказал несколько добрых слов обих сыне. Ничего такого особенного: слуга царю, отец солдатам, герой, павший наполе брани… Кмоему удивлению, особого горя я вглазах стариков неувидел. Только безграничное удивление. Каквсе просто вдруг объясняется. Ониего уже давно вмыслях похоронили изабыли, атут - н?тебе…
        - Будешь служитьмне? - Яулыбнулся сестре капитана и, неудержавшись, потрепал ее запухлую розовую щечку.
        - Всегда рада, ваша милость! - Девушка присела вкниксене иотчаянно покраснела.
        Вотиладненько. Будет служить, никуда неденется, если, конечно, сМатильдой общий язык найдет.
        После того какстарики сдочкой ушли, япоинтересовался устаросты, почему Герда еще незамужем, ожидая отнего получить некие сомнительные сведения пронее. Нооказалось все добанальности просто. Онабыла помолвлена собычным рыбаком. Онкакраз копил деньги насобственный дом илодку, нонеуспел - сгинул пришторме ровно год назад. Атак какособей женского пола вдеревне имеется определенный переизбыток, Герда так иосталась безпары. Очень она убивалась пожениху, потом даже собиралась сбежать вгород, ноее отговорили.
        Выдать ее замуж, чтоли? Ачто, молодцов уменя хватает. Какраз… Точно! Ястаршим дружины, остающейся призамке, собираюсь сделать Торвальда Баумгартнера. Вотэтой девушкой я его икместу привяжу, иеще будет мне благодарен замилость. Жена-то унего получится личной моей камеристкой, считай, фигура взамковой иерархии учеляди… Нуи… можно иправо сеньора напервую ночь наней испробовать. Миленькаяже… Нашел взглядом Матильду… иотказался оттакой соблазнительной мысли. Ономне надо? Моявалькирия, конечно, мнеслова нескажет, были уже прецеденты, новот девчушку припервой возможности всортире утопит… бедняжку.
        Черт, опять я голову ерундой занимаю. Солнышко кгоризонту клонится, пировать уже пора. Стукнул своего верного эскудеро поплечу:
        - Нучто, братец Тук, нажремся?
        - Акакжа, монсьор! Пронажраться - я так завсегда за… - Межтем Тук пожирал глазами крутобедрую пышную бабенку, состоявшую припрежнем экономе замковой кастеляншей.
        - Вотия отомже… - задумчиво заявил я изаорал вовесь голос: - Вашу мать, кто-нибудь принесет своему господину вина?
        - Монсьор… - Тукскосил глаза наскромно стоявшего всторонке пожилого священника всветлой сутане изгрубого полотна.
        - Вотче за… - ругнулся я иосекся.
        Самже приказал доставить батюшку… тьфу, опять… святого отца. Подошел кнему истал наколено дляблагословения. Иполучив оное, представился:
        - Барон Жан ван Гуттен, здешний сеньор; позвольте узнать ваше имя, святой отец.
        Священник неторопливо перекрестил меня ипробормотал что-то налатыни. Затем взял заруку иподнял сколен. Вглаза посмотрел прямо, безподобострастия.
        - Выможете называть меня фра Георг, барон. Яизордена монахов-проповедников святого Доминика.
        Янемного помедлил ихорошенько рассмотрел монаха. Летпятьдесят, худой и, по-видимому, жилистый. Опрятный… ибосиком. Этотоже омногом говорит. Лицо простоватое, ноесть какой-то легкий налет фанатичности. Иглаза… недаром говорят, чтоглаза - зеркало души: добрые, ностаким бушующим внутри пламенем истовой веры… М-да… чувствую, чтоя еще хлебну сним… Недай бог - фанатик…
        - Ярешил остановиться всвоих странствиях вэтой деревне инести брошенным бездуховного окормления рабам божьим свет веры… - продолжил монах. - Вотуже какдва года…
        - Яочень рад, фраГеорг, чтодуши моих сервов надежно окормляются… - сделал я легкий пробный комплимент иперекрестился.
        - Явсего лишь исполняю свой долг… - Монах легким движением отфутболил мою лесть обратно иперешел внаступление: - Несомненно, вызахотите, господин барон, внести свою лепту вдело Матери нашей католической церкви. Храм вдеревне находится вочень печальном состоянии…
        М-дя… Яуже идолженему? Лихой монах…
        - Мырешим этот вопрос всвое время… - я согласно наклонил голову, постаравшись оттянуть пожертвование. - Носейчас есть еще один вопрос, требующий вашего непосредственного участия, фраГеорг.
        - Какойже, сынмой? - Монах проткнул меня настороженным взглядом.
        - Есть языческие души…
        Доминиканец сразу стал похож налегавую собаку, почуявшую дичь, имне реально привиделось, какизего глаз полыхнули огоньки фанатического пламени.
        - …желающие вступить влоно Матери нашей католической апостольской церкви.
        - Сынмой, этоблагое дело! - Доминиканец осенил себя крестным знамением ивздел вверх правую руку счетками. - Ноязычество суть происки диаволовы, и, возможно, ихжелание неискренне! Тогда…
        - ФраГеорг… - невежливо я перебил монаха, - они искренни всвоих желаниях. Яхочу, чтобы вы их завтра окрестили.
        - Сколькоих? - деловито поинтересовался доминиканец.
        - Тридесятка душ. Онимавры и, несомненно, мысовершим благое дело…
        - Обих душе пока говорить рано… - заметил монах. - Ноя рад, барон, вашему усердию вделах веры. Ясовершу обряд бабтизма завтра, вчас пополудни. Асейчас я покидаювас. Мненеобходимо молиться, испрашивая Божьего соизволения.
        Доминиканец резко развернулся ипошлепал босыми ногами всторону выхода.
        - М-да… - только исмог сказать я ему вспину.
        Ещетолько фанатиков уменя вовладениях нехватало…
        - Ну,монсьор… - обиженно заныл Тук, - я исам могбы их окрестить…
        - Следующие будут твои сБромелем, - успокоил яего. - Авэтом случае мне необходим образцово-показательный публичный обряд. Безтени сомнений.
        Такой колючий мне монашек попался… нопосмотрим… слишком колючие долго неживут…
        - Эй! Мыбудем пировать илинет?! - заораля, подумав, чтовсе проблемы следует решать помере их поступления. Апока надо немного расслабиться… Охихлопотное это дело - быть владетельным сеньором.
        Глава8
        - …отец, выему доверяете? - Вопрос вырвался помимо моего желания, после того какзанизеньким горбуном закрылась дверь. - Речь ведь идет неопарочке монет, аосредствах, откоторых зависит будущее нашего рода.
        Коренастый мужчина ответил несразу. Он,молча пройдясь покомнате, отодвинул портьеру ипосмотрел вокно, затем резко обернулся испросил меня:
        - Акому доверять, Жан?
        - Ну,я незнаю… - Какуже много раз, смомента моего попадания втело Жана, бастарда д’Арманьяка, яосознавал, чтовижу сон иодновременно реально переживал моменты изего жизни. - Возможно, стоит посвятить вэту тайну кого-нибудь извашей свиты. Благородный кабальеро, длякоторого данное слово - непустой звук, сможет сберечь нашу казну лучше, чембывший раб, возвеличенный только повашей прихоти, отец.
        ЖанV, Божьей милостью конт д’Арманьяк - отец моего предшественника вэтом теле, досадливо сбросил состола бумаги и, тяжело посмотрев наменя, ответил:
        - Ты,Жан, единственная моя надежда инезаставляй меня пожалеть обэтом. Запомни раз инавсегда. Верность - необязательно качество знатного человека. Даже наоборот - преданность бывшего раба я предпочту верности десятка знатных дворян. Потому что она заложена внем ссамого рождения, иее надо только правильно воспитать. Этапреданность натуральна инесвязана никакими условностями вассалитета…
        Ясобрался возразить отцу, новнезапно почувствовал усебя налице чьи-то горячие инежные губы. Проснулся, мгновенно вылетев изсна, иувидел вдрожащем мареве светильника встревоженное лицо Матильды.
        - Тыразговаривал восне, Жан. - Девушка заправила подчепец пряди волос; немного покрутившись, какбольшая кошка, устроилась уменя наплече ипопросила: - Расскажимне, чтотебя так беспокоит, милый.
        - Всехорошо, kotik…
        - Правда? - Матильда слегка зевнула ичмокнула меня вщеку.
        - Правда.
        - Нутогда хорошо…
        Сон… Опять сон. Иопять связанный ссокровищами Арманьяков, икаквсегда, недающий нималейших намеков ких местонахождению…
        Ясначала бесился, тщетно пытался вспомнить, гдеже эти сокровища лежат, носейчас уже почти смирился. Этиотрывочные послезнания бастарда раздражительно привлекательны, ноодновременно ибесполезны. Гдея игде Арманьяк? Инет уменя пока никаких шансов навозвращение вродовые владения…
        Дабог сним. Судя попредыдущим эскападам своей судьбы, янеочень удивлюсь, если меня вближайшее время туда занесет. Асейчас… сейчас другие вопросы наповестке дня.
        Прислушался ксебе ипонял, чтосон ушел безвозвратно. М-да, заснуть уже неполучится, даиголова совчерашнего перепоя тяжелая. Вчерамы… Аособенноя… того… Нунажрался, конечно, благо повод уважительный. Некаждый день вступаешь вовладение баронией. Постреляли маленько… изпушек тоже. Вобщем, всенормально прошло, иголова почти неболит. Одно измногих преимуществ молодого тела.
        Осторожно убрал сосвоего плеча головку опять задремавшей Матильды ивстал скровати. Накинул халат, подошел кстолу и, поправив фитилек светильника, селвсвое любимое походное кресло.
        Взял состола пистоль сколесцовым замком. Пистоль капитана сарацинской шебеки, изкоторого тот застрелил двух моих сервов. Ипарный пистолет кнему есть. Качественное оружие длясвоего времени, нопомне - излишне изукрашено бирюзой, агатами исеребром. Грамм сто кего весу, итак немаленькому, всяэта мишура иприбавила.
        Прицелился встену…
        М-да… априцельных приспособлений-то инету. Отслова «вообще». Инекому их изготовить. Мойобер-кузнец Виллем, конечно, мастер знатный, ноэто совсем неего специализация. Ладно, если что - свезу вАнтверпен: тамдолжны быть хорошие оружейники. Апока я ибезмушки сдесятка шагов влеплю пулю куда нужно… Аесли заменить мне аркебузу наэти пистоли? Все-таки два выстрела против одного получается. Исреди трофеев седельные кобуры кним есть… Нет, пока небуду спешить. Надо сначала опробовать стволы, потом решу. Положил пистоль обратно настол ивзял вруки исчерканный лист бумаги.
        Надоже… уже иписать автоматически стал настарофранцузском языке. Какэто по-научному сказать… ассимилировался. Нуда, полное погружение вокружающую действительность. Какбы инеплохо. Назад я уже однозначно невернусь, такчто остается только погружаться. Водолаз, етитвою мать…
        Чтоуменя впланах насегодня? Фуа… Наутро назначен сбор всех сервов - присяга сполной переписью населения ивсего им принадлежащего имущества. Фактически моего имущества, унесчастных пейзан позакону ничего своего нет, потому какони сами - моя собственность. Сервы, сиречь рабы. Конечно, несовсем рабы - убивать ипродавать их просто изприхоти я немогу, нотолько этим они иотличаются отрабов. Какнипротивится все мое существо подобному положению дел, нотак есть. Нестоит забывать: пятнадцатое столетие надворе…
        Проблем сприсягой, думаю, небудет. Помилованные мной вчера рыбаки… Дакакие они рыбаки, нахрен? Пиратыони, впервую очередь! Таквот - эти морские душегубы разнесли весть подеревне отом, чтонового господина бояться нестоит. Милостивыйон. Тоестья. Староста тоже после вчерашнего разговора скорее всего соловьем заливается. Иродители Иоганна слухов омоей щедрости добавят.
        Такчто пейзане явятся вполном составе иохотно присягнут. Ународа вголовах всегда есть мечта одобром царе. Генетически она там впечатана, ия несобираюсь их разочаровывать.
        - Азесмь царь… Ха… - произнес вслух иулыбнулся сам себе.
        Нет, негожусь я наэту роль. Этофакт… Ладно, чтоуменя там дальше?
        После фуа провожу дляограниченного контингента мастер-класс позасолке рыбы; всенеобходимые распоряжения я вчера уже отдал итесный круг посвящаемых вэто действо определил. Конечно, если рыбаки суловом придут.
        Воткак-то сложилось, чтоя умею готовить. Впрошлой жизни я идомашней консервацией судовольствием занимался, инадоже… пригодилось.
        М-дя… какой-то я нетипичный попаданец. Другиебы уже натанках ездили спаровой тягой, ая задва года так нихрена инеизобрел. Только собираюсь маленько сартиллерийскими орудиями пошаманить да селедку пряного посола ввести. Но… зато барона иорден Дракона выслужил исключительно личной храбростью наполе боя.
        - Смех игрех… - ляпнул сдосадой, походил немного пошатру исделал вывод: - Правильной дорогой идешь, товарищ барон! Нет - прогрессу! Даздравствует дремучее средневековое мракобесие!
        Посмотрелся вмаленькое полированное серебряное зеркальце исказал сам себе вслух:
        - Нет… вроде несвихнулся. Глаза небезумные. Даиморда вполне нормальная дляСредневековья. Небритый, патлатый инаглый. Типичный гасконец. Хоть прямо сейчас накастинг фильма промушкетеров.
        Вернулся вкресло иопять взялся засписок дел.
        Великое крещение черных нехристей… Ну-у-у, думаю, этобыстро. Чтопотом?
        Авот после крещения я запланировал мероприятие более ответственное. Скажу больше - знаковое. Посещение моих ленников вих логове ипринятие отних оммажа. Особых проблем я неожидаю, ночто уних вголовах, уюнкеров этих, один бог знает. Такчто надо быть готовым ковсему. Герольд ссобутыльниками сомной поедет вкачестве неотвратимой бюрократической машины, асиловой составляющей пойдут аркебузиры иарбалетчики. Могу иорудия прихватить. Навсякий случай…
        Стоп, стоп… невыйдет. Совсем вылетело изголовы. Квечеру прибудут покупатели нарабов, ауленников я точно задержусь, обмывая их присягу. Значит, переношу визит кним назавтра.
        - Тынеспишь… - Матильда неслышно подошла сзади инакинула мне наплечи плед. - Холодножееще, сморя ветер дует…
        - Тыуже придумала, чтовзамок надо докупить? - Я,обняв девушку заталию, усадил ее ксебе наколени.
        - Небеспокойся обэтом, милый, - Матильда улыбнулась, - пока все необходимое есть. Вчера четыре воза всякого добра отэконома перевезли взамок. Современем обживемся. Новот мебели вспальню нет…
        - Будет тебе мебель. Какая захочешь. Сегодня я тебе открою страшную тайну!
        - Очень страшную? - Девушка притворно спрятала лицо намоем плече. - Если очень страшную, тоя уже боюсь.
        - О-о-очень… - Ясостроил страшную гримасу. - Очень тайную иочень страшную. Янаучу тебя солить рыбу так, какеще никто неумеет.
        - Тоже мне тайна… - Матильда хихикнула. - Яумею.
        - Нет, так неумеешь. Ирецепт, кроме тебя, никто недолжен знать. Будешь вэтом главной, илюдишек подтвое начало я тебе уже подобрал. Поняла?
        - Поняла, поняла… Ладно, отпускай меня, пойду тебе завтрак готовить. Ужесветает, аты после того какнамашешься своими железяками, становишься голодным какзверь.
        - Иди… - Япроводил взглядом кокетливо покачивающую бедрами фламандку иопять задумался.
        Итак, посервам… Встал иопять прогулялся пошатру. Вотже морока… Если отдать все земли варенду, тоэто несомненный плюс. Часть аренды брать продукцией, ачасть - деньгами, иорганизовать сбыт излишков вгороде, азаэто тоже брать процент. Чтоунас вдеревне есть? Мельница эконома… тоесть моя мельница - сам эконом зато, чтоее присвоил, вцепях вподвале сидит. Пивоварня ипасека. Соляная варница исыроварня скоптильней. Авот это я варенду отдавать небуду, только посевы ипастбища.
        Черт, дауменя людей-то сгулькин нос! Ктообслуживать всю эту хрень будет? Опятьже цех позасолке рыбы икоптильни… Моих инвалидов нехватит инаполовину мощностей. Придется подбирать тороватых иверных людишек изпейзан.
        Абарщина? Освобожу всех, акто будет работать навосстановлении замка? Значит, каждого обяжу подва дня внеделю вкалывать напапу - меня тоесть, нозаеду - несовсем бесплатно, авот освобождать открепостной зависимости пока их однозначно небуду.
        Какие там унас налоги? Язаглянул всписок…
        Формальяж… - нахрен убираю, этокопейки, притом нерегулярные. Хрень вообще этот брачный побор. Сделаю так, чтоневесты сохотой сюда будут ехать, анеотсюда.
        Право мертвой руки? Тоесть налог снаследства. Вообще жуть… Убираю.
        Талья ишеваж? Думать надо… если иих убрать, тоостанусь я только сарендой. Черт, никогда хозяйственником небыл, ижелания такого нет. Моедело - воинская служба.
        Так… шеваж останется. Барщина тоже однозначно будет, безнее никуда пока. Остальное нахрен поотменяю.
        - Кхм… - Запологом шатра кто-то деликатно прокашлялся.
        Известно кто. Бравый дамуазо Уильям Логан приперся составить мне компанию наутренней тренировке.
        - Заходи!
        Тук, деликатно топая сапожищами, вломился вшатер, покрутил головой и, неувидев Матильду, расслабился. Почему-то храбрый шотландец немного побаивался фламандку.
        - Монсьор, чего-то увас вид уставший… - озабоченно пробухтелон, разглядывая всумраке мое лицо.
        - Устанешь тут… - буркнуля, натягивая специально пошитые длятренировок кожаные туфли. - Скоро рехнусь я отэтих забот. Вотскажи, стоит мне отменять право первой ночи илиоставить?
        - Конечно, оставить! - убежденно заявил шотландец. - Какможно отсвятого права отказываться?
        М-да… Икакой другой ответ я надеялся услышать? Этоже братец Тук. Нокмнению прислушаюсь.
        - Ладно, разберусь. Пошли, - приказал я и, прихватив эспаду сдагой ичехол сцвайхандером, вышел изшатра.
        Лагерь устены замка еще непроснулся - только начинало светать, ноповарята уже суетились возле котлов, подбрасывая дрова вразожженные костры.
        Несколько помощников конюшего побежали скожаными ведрами кручью заводой.
        Позевывают часовые напостах…
        Компания живет своей жизнью, ипорой мне кажется, чтоесли я исчезну, тоничего вней неизменится. Может, таконо иесть, нохочется верить, чтонаданный момент связующее звено вней - именноя.
        Постоял напороге, глубоко вдохнул острый соленый морской воздух иглянул насвой замок. Невольно засмотрелся: казалось, чтоон парит вутреннем тумане, окутывающем его подножие. Какой норманнский завоеватель тебя построил? Леттриста назад, неменьше, вовсе уж вседые времена, аты все стоишь, ещеполный мрачной силы…
        Ладно, хватит поэзией заниматься, надо тренироваться топать. Изаниматься я сегодня буду взамковом дворе. Тамвчера установили помоему приказанию манекены.
        Толкнул вплечо сонного шотландца:
        - Уильям…
        - Да,монсьор… - Тукеще толком непроснулся инепереставал сонно щуриться.
        - Кактебе здесь?
        Шотландец смешно наморщил лоб иответил:
        - Очень нравится, монсьор. Похоже намою родную Каледонию, воттолько гор нет.
        - Насыплем, если тебе надо, игоры… Возник один вопрос. Хотел посоветоваться ссобой…
        Янемного помедлил, обдумывая, каклучше объяснить шотландцу возникшую идею. Нето чтобы мне особо нужен совет, просто хочется обсудить ипоговорить сблизким человеком. АТук - он иесть самый близкий: спервого дня сомной. Ближе никого нет. Родным стал задва года. Яуже его изамладшего братишку вмыслях стал почитать.
        - Какдумаешь, стоит выпускать холопов моих напромысел морской? Ну,ты понял какой.
        Уильям напару секунд задумался иответил:
        - Японялвас, монсьор. Прибыль-то, конечно, знатная может получиться. Даинегрех богомерзких магометан разорять. Ипростите меня, если что нетак, ноипроклятых англов ссаксами побольшому счету - тоже. Наних ия сам судовольствием схожу. Подозреваю, чтоивы, монсьор, тоже непрочь повеселиться.
        Гм… Непрочьлия? Данет, конечно. Честно говоря, тянет даже, какбы глупо это низвучало изуст кондюкто лейб-гвардии бургундского правителя. Какой изменя нахрен кондюкто? Какбыл вдуше авантюристом ишпаной, такими иостался. Даже вновом теле. М-да…
        - Надо команду укрепить ивооружить какследует. Опятьже нашебеке канониров сейчас нет. Наладить все - тогда можно идела делать. - Тукрешительно рубанул рукой повоздуху. - Парни они вроде бравые, такчто должно получиться. Разбавить команду своими людьми - ивперед.
        - Вотия так думаю… - Ободряюще хлопнул Тука поплечу иускорил шаг.
        Шотландец прямо мои мысли читает. Сегодняже наведаюсь смэтром Пелегрини нашебеку иосмотрю фальконеты. Ипускай он начинает обучать моих новоиспеченных пиратов канонирскому делу да помощников отберет спяток среди своих учеников. Значит, такирешим. Нуачто… никакой я неграбитель инебеспредельщик. Просто благородный разбойник вдуше. Выйду напенсию - исам корсаром заделаюсь. Ипсевдоним возьму звонкий - капитан фон Врунгель. АТука старшим помощником Ломом назову. Ха…
        Вотипришли. Кивнул постовым аркебузирам, взявшим свои аркебузы накараул, прошел потоннелю между надвратными башнями иочутился водворе замка. Моетеперь родовое обиталище… Мрачно ивнушительно, сакцентом напоследнем слове. Реально большой замок. Яуспел побывать только впыточной ивспальне страпезной. Хм… интересный психологический этюд променя можно составить. Первым делом сунул нос туда, гделюдей пытают, потом - где едят, инапоследок - где трахаются; остальное начисто проигнорировал. Сексуально озабоченный обжора сманиакальными садистскими наклонностями? Брр… Дану ее взадницу, этупсихологию. Такпролюбого черт знает что придумать можно. Все, ниочем недумаю итолько совершенствую свою физическую составляющую.
        Немного размялся ивытащил изчехла двуручник. Начну снего, азакончу уже эспадой идагой.
        - Прогоним все стойки втемпе, апотом перейдем кмулине, - обратился я кшотландцу, стоявшему напротив меня. - Начинаем сcoda lunga e stretta[9 - Стойка длинного ивытянутого хвоста (итал.) - термин фехтования надвуручных мечах.], затем porta di ferro alta[10 - Высокая железная дверь (итал.) - термин фехтования надвуручных мечах.]…
        - Ага…
        Прогнали сТуком всю обязательную программу несколько раз, закончили легким спаррингом, ия скомандовал отбой.
        Скаждым днем я все больше оставался доволен своим новым телом. Форма возвращалась, чтонеможет нерадовать. Знаетели, впятнадцатом веке, даеще смоей профессией, уверенное владение оружием значительно продлевает жизнь.
        Хотел омыться возле родника, бившего прямо взамковом дворе, нопотом вспомнил, чтозамок стоит наберегу моря, иустроил небольшую пробежку.
        Авот иморе… Какего только неназывали. Фризское… Немецкое… Океан Германика…
        Сутра дул легкий бриз, инаберег сшуршанием накатывали небольшие волны спенными барашками. Большущая стая белоснежных олуш устроила посиделки напляже, дефилируя меж громадных куч водорослей, выброшенных волнами. Остро пахло йодом исолью…
        - Монсьор, вычто, полезете внего? - ссодроганием спросил уменя мой паж Иост, догнавший нас наберегу состопкой полотенец вруках.
        - Иты полезешь, раздевайся… - Яскинул туфли иснаслаждением прошелся босиком покрупному зернистому песку. - Атебе, братец Тук, особое приглашение надо?
        - Ая что… я ничего… - буркнул шотландец иснеохотой принялся раздеваться. - Но,право, лишнее это, ваша милость.
        - Ничего нелишнее. - Япоймал Иоста заруку ипотащил его кводе, необращая внимания навопли имольбу.
        Ничего страшного, средневековые пережитки мы шоковой терапией излечим. Морская вода еще никому неповредила; если, конечно, нетонуть вней.
        Млять, дасколькоже тут водорослей… Япоскользнулся ивыпустил руку мальчишки.
        Иост непреминул этим воспользоваться, вырвался изадал чесу, завывая, какпаровозный гудок.
        - Куда?! Ану вернись, щенок!.. - запоздало заорал я ему вслед исдосады нато, чтоталассотерапия неудалась, пхнул ногой ближайшую кучу водорослей…
        - Капуста? - Явзял буро-зеленый стебель вруки. - Точно, ламинария…
        Вотэто я удачно решил искупаться! Ееже можно солить иесть смаслом. Хотя врядли я кого-нибудь заставлю это делать… Кроме Фена исебя, конечно. Нуатолку тогда сней возиться? Местное население отнедостатка йода итак нестрадает. М-да… облом. Хотя…
        Яперешел ксухой куче водорослей ипотянул насебя длиннющий стебель. Сухая, какпорох… Ачто, можно попробовать… Предотвратить, таксказать, расхищение барских дров, выбрасываемых наберег. Смешать ссоломой испрессовать вбрикеты. Воттебе итопливо. Вонять, конечно будет, нуаначто тогда дымоход? Аламинарии сухой здесь неимоверное количество. Воткитайца ею иозадачу среди прочего…
        Ямгновенно перестал сердиться напажа ихрабро полез вмутно-зеленую воду. Впрочем, долго я вней непродержался. Несмотря налето, вода вморе оказалась отчаянно холодной. Иочень соленой. Такчто пришлось проделать обратный путь бегом иобмываться впалатке теплой пресной водой.
        Завтракал вместе сТуком обалденно вкусным свежесваренным овечьим сыром игорячим еще хлебом. Пейзане мои уже расстарались. Запил еду парным молоком ипринялся принимать парадный вид - возле крепостного моста уже начинали толпиться сервы дляпринятия присяги новому сеньору.
        Такчтовсе, чтоесть блестящего идорогого, должно быть намне дляпущей важности. Хотя мне лично наплевать, могу ивсредневековых труселях выйти. Тех, чтониже колен. Ноэто жуткий моветон, такчто пришлось прифрантиться идаже вытерпеть деревяшки наволосах длякудрявости. Матильда настояла…
        Повертелся перед зеркалом, сплюнул через плечо и, сопровождаемый свитой, понуро побрел принимать этот клятый фуа. Сиречь клятву верности сеньору. Разве хочу? Надо!
        Меня нагнал герцогский герольд Амбруаз деАршамбо сосвоими помощниками. Почтенный чиновник выглядел старой помятой тряпкой. Нуа, собственно, какон должен выглядеть после почти недельного запоя? Загерольдом какпривязанный следовал его помощник - персеван, ипытался находу накормить начальника горячей чесночной похлебкой. Амбруаз рычал иругался, нопохлебку сложечки находу хлебал.
        Аудитор плелся последним иничего неел, только сверкал абсолютно зеленой харей, судорожно пытаясь сдержать рвотные позывы. Неизвестно откуда взявшись, подего левым глазом наливался сине-фиолетовой блямбой шикарный такой фингал.
        Красавцы, мать вашу ети… Одно радует, чтоони вырядились всвои придворные ливреи ивыглядят более-менее авантажно даже дляБургундского Отеля, нето что длязанюханной баронии. Охикомпанию мне Карла подсунул - неиначе смеху ради. Даибог сними, свое дело сделают - ипускай валят обратно.
        Вперед проскользнул Иост иторопливо умчался предупреждать омоем появлении.
        Явчера вместе ссоратниками смеху ради придумал церемонию своего выхода, дляпущего впечатления моих сервов. Сейчас начнется…
        Оглушительно бабахнули серпентины, сразу заними пронзительно завыли трубы… Изавывали они никак неменьше минуты. Довольно противно дудели, надо сказать… Чтоуместно наполе боя, товтаких торжествах совсем неторт.
        Герольд, уронив ложку, схватился болезненно заголову, ноя безжалостно выпихнул его заворота ишагнул заним следом.
        Мля… ну, началось…
        Сервов выстроили вобразцовую фалангу вдесять шеренг. Незнаю, ктотак расстарался, нодаже интервалы между людьми соблюли уставные. Пообоим краям фаланги приполном параде стояли мои стрелки, взяв крепостных вклассические клещи. Слева мосарабы, асправа арбалетчики.
        Авот мэтр Пелегрини расположил свою батарею пообеим сторонам отмоего кресла, направив жерла пушек прямо населян. Ончё, бунта боится? Кровавое воскресенье мне тут заранее приготовил? Бред какой-то…
        - М-дя… - прошептал я сам себе иуселся вкресло. - Каквсе запущено…
        Икто этот идиотизм придумал спушками? Я,конечно, вчера попьяни предлагал нечто подобное… ноненатакойже манер… И… это… яже шутил… М-дя…
        Сгерольда иперсевана мгновенно слетел оставшийся хмель. Товарищи почувствовали себя впривычной стихии ивключили внутренние резервы. Даидейство началось, амастерство непропьешь…
        Мелодично отзвенела фанфара опытного персевана, агерольд, торжественно подвывая наокончаниях фраз, зачитывал грамоты.
        Яоткровенно скучал итяготился приближением торжественного лобызания моих рук. Нокэтому моменту я уже подготовился. Дабы недопустить инфицирования мириадами микробов моей драгоценной длани, япросто взял инапялил нанее латную перчатку отготического доспеха.
        Потянулись…
        Дабы избежать излишней толкучки, задело взялись мои сержанты. Назаключительном отрезке пути селяне начинали ускоряться, безжалостно подпихиваемые вояками, исходу падали наколени…
        - …клянусь!
        - …принимаю!
        - …клянусь!
        - …принимаю!
        Начем целовали крест вруках компанейского обер-капеллана итолько потом допускались приложиться кмоей руке, недоуменно вперивая свои гляделки встальную перчатку. Чтоони там себе обэтом думали, могу только догадываться, однако сталь лобызали усердно.
        Яуже перестал различать лица людей, онивсе слились водну, лишенную каких-либо отличий физиономию, которую скаждым целующим мою руку человеком я все больше ненавидел.
        Сначала развлечения ради пытался рассматривать хорошеньких девчонок, нопотом иэто надоело. Даибыло таких вглавах семей… раз, два - иобчелся. Нетолько красивых, авообще баб.
        - …клянусь непричинять вреда…
        - …клянусь неизмышлять худого…
        - …призна? себя вашим человеком наположении…
        Господи, зачем мне все это? Какхорошо, чтовдеревушке всего сотня дворов…
        Народ после присяги отваливался отменя ипопадал прямо вруки герцогского аудитора иМюста Хидделя - грамотного помощника моего обер-интенданта. Гдеисообщали сим почтенным господам отекущем состоянии своего подворья иколичестве надельной земли иразной худобы вхозяйстве, вплоть доптицы. Акакпо-другому? Только контроль истрогий учет - основа феодального строя.
        - Монсьор, монсьор!.. - зашипел стоявший рядом скреслом Тук. - Кажись, все… Вытам речь говорить собирались…
        - Кто? Я? А… ну да… - Встал иизобразил налице крайнюю суровость.
        Пофаланге сервов прошел легкий трагический стон… Несмотря навсю предварительную пропаганду такого доброго меня, милостивого господина икороля изсказки, онивсеже кровопролитиев опасались. Чуяли: есть зачто…
        - Я,кондюкто лейб-гвардии его светлости герцога Бургундии, Фландрии иБрабанта Карла Смелого, барон Жан ван Гуттен, кавалер ордена Дракона, приполном разуме заявляю, чтобуду вам добрым сеньором, протектором длясей земли. Икаждая населяющая ее душа находится подмоей защитой итолько моим судом… ну и… - Язапнулся, подбирая слова. - Вобщем…
        Дачто сказать-то, растерялсяя, какпацан…
        - …кто неработает, тотне…
        Господи, чтоя несу…
        - …труд облагораживает че…
        Мама, дазачто мне это наказание…
        - …ищите иобрящете… Стучите, иоткроетсявам… - Я,совершенно запутавшись, дернул зарукав герольда.
        - Баро-он ван Гутте-эн вступил вовладение! - дурным голосом завыл Амбруаз, спасая положение, иглухо грюкнул своим посохом оземлю.
        Сразуже задудел персеван вфанфару, иего поддержали трубачи компании… Какофония, вырви ухо…
        Фу… слава богу, закончилась эта кара господня.
        - Монсьор! Выта-а-ак торжественно выглядели… Прям кайзер Римский вовремя триумфа… - Откуда-то сбоку вынырнула умильная рожа восторженного Тука.
        - Идиты… - Ясозлости чуть нестукнул шотландца, носдержался инасколько мог мягко приказал: - Давай, братец, мнесюда дорпсхоофта, инемедленно!
        Следующий час я провел усебя вшатре, растолковывая старосте свои соображения поналогам. Вчем встретил полное понимание игорячее одобрение. Ёптыть, козе понятно… Вотеслибы я налоги иоброки собрался только увеличивать, то…
        Я,какизадумывал, убрал все мелочные поборы ивысказал намерение отдать сервам варенду все свои пастбища иплодородные поля, наоброк. Абарщину оставить, только несвязанную сполевыми работами. Этопока только намерение. Дальше придется наделять кусками земли каждого серва чутьли неперсонально… ноэто уже несегодня.
        Староста обещал провести подготовительную работу снаселением иприкинуть первоначальную нарезку. Затем иобговорим конкретно стоимость исистему аренды… Участки-то разные покачеству земли. М-да… катавасия будет еще та, иненаодин день разборок. Нокатавасия вельми нужная. Ибовладетельный сеньор зависит отсвоих сервов точно также, какиони отнего. Симбиоз, однако…
        - Рыбаки прибыли, монсьор! - почему-то торжественно доложил Иост. - Игоспожа Матильда сказала, чтоготова, аостальные поименованные ждут вас всолильне.
        Госпожа? Нуда… Быстроже народ понял истинную роль фламандки вэтом замке… Но,собственно, препятствовать пока небуду. Посмотрю, какдальше все сложится.
        - Моргенштерна комне… - распорядилсяя. - Застоялся, наверное, мальчик. Распорядишься конюхам, чтобы его обязательно подва часа вдень налонже выгуливали.
        - Сделаю, монсьор, - ответил Иост исолидно добавил: - Такя его уже выставилвам.
        - Молодец… - Явышел изшатра и, немного потрепав похолке иохлопав шею довольно всхрапывающего гигантского жеребца, скормил ему прошлогоднее яблоко исел вседло.
        - Госпожа Матильда… - шутливо поклонился я фламандке, гарцевавшей рядом наладной иберийской кобылке, иневольно залюбовался девицей.
        Хороша, стервь!
        Мояконкубина ловко сидела вдамском седле, несмотря наего жутко неэргономичную конструкцию. Чесслово, явтаком седле иста метров непроеду, грохнусь. Представьте себе: всего одна лука крючком подправую ногу, хорошо хоть посадка параллельно плечам лошади, анебоком, какеще пару десятков лет назад дамы ездили.
        Матильда ради торжества надела сегодня красивое черное платье изшелкового атласа ссеребряной вышивкой полифу. Анапрелестную головку - большой итальянский бархатный берет малинового цвета, подкоторый спрятала волосы, иукрасила головной убор пышным белым страусовым пером. Такчто выглядела она истинной благородной дамой, никто несмогбы иподумать, чтоона изподлого сословия.
        Фламандка, услышав, какя ее назвал госпожой, взволнованно покраснела, новтон мне ответила, слегка наклонив голову:
        - Господин барон…
        Япослал ей воздушный поцелуй ипришпорил Моргенштерна. Застоявшийся жеребец мигом домчал меня доместа, гдерыбаки солили рыбу. Впрочем, Иост иМатильда отменя неотстали, афламандка, задорно вскрикивая ипонукая свою лошадку, ещеиобогнала назавершающем отрезке пути.
        Эх,хороша фемина! Яподавил всебе желание срочно уединиться сдевушкой, ирешил устроить наднях парфорсную охоту, заодно иобъехать свои владения. Тамизабурюсь сней вкакие-нибудь дебри. Лямур наприроде, таксказать, устрою… Ух,поскорейбы…
        Солильню расположили неподалеку отстоянки рыбацких баркасов, ипредставляла она собой ветхий навес спристроенным покосившимся амбаром. Куча серой грязной икрупной соли, пирамида бочонков, несколько больших, сложенных избутового камня ванн идикая вонь изовражка, куда сбрасывали протухшую рыбу. Вот, собственно, ивсе. Нуипара громадных бронзовых котлов, вкоторых сраннего утра кипятят воду, согласно полученным отменя распоряжениям.
        М-дя… завтраже все здесь снесут нахрен иначнут строить порядочный солильный цех. Тьфу, мля, засранцы…
        Бросил поводья Иосту ипомог спрыгнуть слошади Матильде, затем направился ктелеге, вкоторой привезли свежую рыбу.
        - Вот, ваша милость… - споклоном презентовал мне улов старшина рыбацкой артели Якоб Бейкельцон.
        Кряжистый бородатый мужик лет сорока. Онзаведовал солильней ираньше, потому я его иопределил встаршие приновом производстве. Поднадзором моей фемины, конечно. Онуже подобрал себе впомощь сдесяток пареньков издеревни, иони, сбившись вкучку, робко переминались возле телеги.
        - Одна водну, ваша милость… - Якоб выудил изкучи рыбы здоровенную сельдь итряхнул ее вруке.
        Нуда, нуда… рыбка, конечно, знатная. Сантиметров посорока пяти длиной, широкоспинная, кондовая, действительно одна водну, иее здесь неменьше чем надесяток сорокалитровых бочонков. Иэто напромысел сходил всего один баркас! Интересная коммерция намечается… Новсе это позже.
        - Чтоеще всети попало?
        - Дасдесяток штук краснорыбицы еще вытянули, самнезнаю, какее кнам занесло, онаобычно ближе кнорвегам держится. Нуитрески два мешка да мелочи разной… - засуетился Якоб. - Оновсе здесь. Согласно вашим приказам, ваша милость…
        Рыбак сдернул мешок создоровенной семги чутьли невметр длиной, ипохвастался ею передо мной.
        - Ухты… - Ястянул перчатку, провел пальцем посеребристой вкрапинку спинке рыбины испросил урыбака:
        - Воттакой мне целый баркас назавтра сделаешь?
        Якоб побледнел исобрался падать наколени.
        - Встань, рыбак. Янегневаюсь, просто скажи: вчем проблема?
        - Случайно оно… - Рыбак уже был нерад, чтовыловил эту злополучную краснорыбицу. - Рано еще длянее, даиидти далеко нанорд заней надо. Самнезнаю, какона всети затесалась… Воттресочки иселедочки - это мы завсегда, пожалуйста. Можем ипереметы напалтуса поставить…
        - Ладно. Окраснорыбице позже поговорим. Строй врядок всю свою команду.
        Быстренько принял откаждого персонально строжайшую клятву подстрахом смерти иразных других ужасных кар неразглашать великую тайну засола, которую я им собирался открыть. Рыбачки клялись икрест целовали натом. Нуируку… куда безэтого… Может, ивыглядит сия мера идиотизмом смоей стороны, ноей есть вполне практическое объяснение. Япросто собираюсь узурпировать производство вэтой местности идаже наладить поставки рыбки Бургундскому Отелю. Авслучае успешности проекта желающих перенять секрет найдется множество, давот только хрен им. Секрет специйони, может быть, иотгадают, авот способ посола - врядли. Весь секрет втом, чторыбу укладывают вбочонки ненавалом какпопало, аособым способом, врезультате которого рыба «дышит» врассоле инепреет. Опятьже жабры надо убирать, тоже особой методой - зябрение называется. Я,будучи еще Александром Лемешевым, прочитал надосуге кучу специализированной литературы. Вотлюблю я кулинарить, ивсе тут.
        Таквот… Есть легенда, вкоторой говорится, чтоспособ засола, прикотором рыба долго хранится, открыл фламандский рыбак Якоб Бейкельцон где-то примерно вэто время. Вотстех пор качественную сельдь такого посола иназывают вего честь бейкелем…
        Что?!
        - Быстро, ещераз - кактебя зовут?! - гаркнул я нарыбака.
        - Якоб, ваша милость… - Лицо старшины рыбаков опять приняло радикально белый цвет. - Бейкельцонымы…
        Вона как… Я,необращая внимания наперепуганного мужика, отошел всторонку. Мама дорогая… вот какэто называется… рехнутьсяже можно иохудеть три раза. Выходит, инелегенда это, какутверждают некоторые знающие товарищи. Вотон - Якоб Бейкельцон, живой издоровый. Дляпотомков он какраз, получается, этот посол иоткроет… Ая? Ятак иостанусь безвестным. Стоп… Селедку пряного посола неон изобретал! Значит, есть небольшие несоответствия, ивиной этим несоответствиям ужея. Носдругой стороны, совсем нефакт, что… Авообще, какого хрена я нервничаю и, собственно, чтоя хочу? Известности? Дапошла она кобыле втрещину, этаизвестность. Вернее - такая известность. Изобретатель соленой рыбы! Невместномне. Значица, такиоставляем эти лавры Якобу…
        Вернулся искомандовал:
        - Всеккотлам, будете учиться готовить рассол. Да… ипару лопат прихватите.
        Через некоторое время всолильне закипела работа. Рассол приготовили, добавили нужные специи исняли котлы скостров охлаждаться. Пара человек драила песком бочонки, аостальные дружно потрошили рыбу.
        Нувот… примерно часика через три-четыре можно будет приступать икглавному действу. Апока есть время, наведаюсь-ка я вбухту иосмотрю шебеку. Мэтр Пелегрини уже туда отправился дляинспекции судовой артиллерии.
        Даипроведать моих будущих крестников мне непомешает. Какмне доложили, фраГеорг уже просвещает мавров. Покатолическому обряду перед самим крещением проходит так называемый катухуменат. Подготовка, накоторой рассказывается одогматах веры, объясняется порядок церковной жизни иобязанности христианина. Ну,всякое такое… Честно говоря, янесовсем понимаю, какдоминиканец сними общается, нопроконтролировать этот процесс непомешает. Очень уж этот фра Георг… мутный.
        Вопреки ожиданиям, картинку, которая открыласьмне, вполне можно было назвать идиллической. Доминиканец сидел напеске, вокруг него полукругом расположились бывшие пленники. ФраГеорг благостным тоном что-то вещал. Один изломбардцев переводил им напортугальский. Аглавнегр Мвебе уже окончательно растолковывал суть сказанного остальным неграм… Вдвижениях.
        Увидев меня, фраГеорг легко поднялся спеска иподошел.
        - Ясмотрю, выпреуспели вделе просвещения. - Ясклонился дляблагословления.
        - Господь вразумляет, - сухо буркнул монах иблагословил меня. - Уменя есть вопросы квам, барон!
        - Иуменя тоже есть вопросы квам, фраГеорг, - также сухо ответиля.
        - Но… - Вглазах монаха блеснул огонек.
        - Что«но»? - Яподошел вплотную. - Каквы объясните мне то, чтомои сервы напротяжении нескольких лет торговали людьми, втом числе ихристианами! Как-то это невяжется спозицией Матери нашей святой католической церкви, которую вы какраз ипредставляете вмоей деревне.
        Ярешил раз инавсегда поставить все насвои места. Воинствующих фанатиков вбаронии мне даром ненадо. Ярешаю, чтоправильно, ачто нет, адело священника - какраз иукреплять веру пейзан вБога… ивменя. Ипо-другому небудет.
        - Янезнал… - тихо сказал монах ипотупил голову. - Онискрывали…
        - Значит, плохо работаете, фраГеорг. Очень плохо. Какже вы исповедь принимали? Мимоходом? Игде была ваша проповедь дляоступившихся душ?
        - Янеработаю! - вскинул голову доминиканец. - Нести веру - неработа, амоя святая обязанность ипризвание.
        - Темболее! Объяснитесь!
        - Налюдей дурно влиял некий эконом…
        - Онуже вцепях изасвои преступления завтра будет повешен, - перебил яего. - Чтодальше?
        - Янадеялся словом Божьим вразумить чад сих… - запнулся доминиканец. - Они, несмотря насвое занятие, добрые католики.
        - Тоесть другими словами - вы, монах-доминиканец, способствовали преступному промыслу! - надавил я намонаха. - Вы,слуга церкви, потворствовали нечестивой торговле христианами! Какэто могло статься? Может, выбыли сними всговоре?
        - Яеще раз повторяю, барон! - Усвященника стала судорожно подергиваться правая сторона лица. - Мненеведомы были случаи продажи врабство христианских душ. Аязычники имагометане получили то, чтозаслуживали! Атеперь скажите вымне, барон, почему досих пор вы неотдали приказ отпустить вот этих людей?! - Монах красивым жестом обличающе ткнул пальцем вломбардцев.
        - Дакакже я могу их отпустить, святой отец, когда их сегодня продадут? - Япожал плечами. - Зачем освобождать?
        Неперебарщиваю? Вроде нет…
        - Дакаквы смеете?! - взвился монах. - Этокощунство! Овашем поступке немедленно узнают вАнтверпене! Увикария вепархии! ВВатикане, вконце концов! Васотлучат…
        - Евреям их продадут, - ссовершенно спокойным лицом добавиля, - зазолотую монету. Имавров тоже. Конечно, только после того каквы их окрестите.
        - Высам дьявол…
        Священник отярости запнулся, потерял дар речи, захрипел ипотянулся комне скрюченными пальцами, затем неожиданно повалился напесок изастыл внеестественной позе, слабо подергивая конечностями.
        Твоюже мать! Дошутился… Ктобы мог подумать?
        - Иост, скачи взамок, иСамуила сюда комне! - приказал я пажу идобавил, повышая голос: - Галопом! Скажешь: учеловека удар случился, лекарь знает, чтоссобой взять.
        Асам склонился иприподнял голову монаху.
        - Илейтенант Логан пусть сюда сам поспешит, иБромеля ссобой прихватит! - крикнул уже вдогон.
        Удоминиканца судорогой свело все тело, изстрашно исказившегося щербатого рта безвольно потянулась струйка тягучей слюны.
        Взял его ледяную руку инащупал пульс, бившийся сбешеной частотой…
        Капец. Сдохнетже так, падла…
        - Разойтись, вашу мать! - заорал я собравшимся вокруг нас рыбакам, истреском рванул удоминиканца рясу нагруди.
        Коричневая ткань была ветхой илегко разодралась.
        - Охренеть…
        Ударил влицо омерзительный смрад застарелых ран… Подсутаной умонаха оказались плотно намотанные натело вериги, скрепленные большим ржавым замком. Кожа подними была вся вязвах, потеках запекшихся крови игноя.
        Сука, фанатик долбаный… Ночто делать надо втаких случаях? Ктобы подсказал… Твоюже мать…
        - Ваша милость, надо перенестиего. Здесь песок холодный… - через толпу протолкался Веренвен.
        Рыбаки осторожно подняли иперенесли доминиканца выше поберегу иположили натраву.
        - Было сним уже такое? - спросил я уТиля.
        - Было… два раза. - Фламандец кивнул головой. - Мыничего неделали… само проходило.
        Монах сипло иредко дышал, новсознание неприходил.
        Яотзлости ходил кругами, посрубал эспадой все кусты возле бухты ичуть ненаорал наМатильду, пытавшуюся меня успокоить.
        Невиноватя… Просто хотел сбить снего спесь. Ктомог знать, чтоуэтого фанатика создоровьем так хреново. Помретже, ищипотом священника вдеревню… Абезнего никак.
        Наконец-то послышался торопливый перестук копыт ипоказались Тук сБромелем иИостом. Заними нанекотором расстоянии поспешал мой обер-медикус Самуил. Почтенный лекарь непитал никакого почтения кверховой езде иеле удерживался вседле, нотем неменее доехал благополучно.
        - Нуичто тут закипеж?.. - Медикус встал наколени перед телом доминиканца, оттянул ему веко вверх, затем послушал пульс испросил меня: - Икто это довел почтенного святого отца дотакого печального состояния?
        - Недошуток. Говори, чтосним?
        - Ничего особенного. Удар… - Самуил пожал плечами. - Просто удар… Нуи, кажется, одновременно приступ падучей… неявный.
        - Ичто? - Яотнетерпения повысил голос.
        - Нувот зачем, капитан, сразу кричать набедного Самуила… - Медик, неоглядываясь наменя, рылся всвоей сумке ивыудил оттуда флакон изчерного камня спритертой пробкой. - Ятаки попробую, ноничего негарантирую… Ну-ка, ну-ка…
        Медикус разжал зубы монаха деревянной ложкой ивлил ему вгорло тягучее, остро пахнущее содержимое каменного фиала.
        Несколько секунд ничего непроисходило, затем доминиканец сильно вздрогнул всем телом ирезко открыл глаза. Непонимающе повел зрачками иостановился взглядом наСамуиле - типичном носатом игубастом еврее свьющимися пейсами ибольшими карими глазами, вкоторых была запечатлена все вековая печаль еврейского народа.
        - Агрх-х-х… - ФраГеорг издал каркающий звук, потянул руки кСамуилу, изего рта повалила пена, после чего доминиканец вздрогнул изабился вконвульсиях, выгибаясь всем телом.
        Аеще через несколько минут затих и… умер.
        - Икакэто понимать?.. - Самуил попытался нащупать унего пульс инепонимающе пожал плечами. - Икому я вот это старался? Чтоон такое страшное увидел, хотелбы я знать?..
        - Тебя, идиот… - Мненеожиданно захотелось расхохотаться, ностиснув зубы, неимоверным усилием я заставил себя заткнуться.
        Парадокс. Трагический, нопарадокс. Началось все супоминания евреев, азакончилось все какраз их присутствием. Инадоже было доминиканцу увидеть, после того какон очнулся, физиономию Самуила… Егобольным мозгам, скорее всего, причудилось то, чтомерзкий барон иего хочет продать иудеям.
        Хотьбы теперь среди сервов слушок непошел отом, чтомой лекарь траванул святого человека. Ачто… вполне может итакая сплетня пойти. Иудеи вовсе времена были ответственны завсе грехи, даже зате, которых несовершали… Ауж вСредние века!..
        - Отмучился святой отец… - печально произнес Тиль Веренвен иоткинул назад капюшон.
        - Хороший был. Молился много… - добавил кто-то изрыбаков.
        - Больной, наверное, был… - прибавился еще один голос.
        - Аможет, просто Господь призвал его ксебе… - вступил вразговор другой моряк, - засвятость жизни.
        - Теперь домик его освободился… - прозвучала следующая мысль.
        - АуБрандта сын собрался жениться, амолодым жить-то негде… - сказал старик Адрис Тильгаут, штурман пиратов.
        Яподнял голову, обвел взглядом своих рыбаков исурово спросил:
        - Укого тут сын женится?
        - Унего…
        - Вотон…
        Изтолпы вытолкнули низенького крепыша, испуганно мявшего вруках шапку.
        - Падай наколени… - зашипели нанего изтолпы.
        - Проси господина…
        - Моли…
        Брандт, наконец решившись, рухнул наколени итак пополз комне.
        - Наместе! - приказал я инавсякий случай убрал руки заспину, апосле паузы сказал какотрезал: - Домнеотдам…
        М-да… Былбы поэтом, сказалбы так: «Мертвое молчание игрустные взоры - вот их красноречивый ответ намои слова…»
        - Гдетогда будет новый священник жить?
        Пофизиономиям душегубов я понял, чтоим глубоко наплевать, гдебудет жить их новый духовный отец. Какое-то странное отношение кцеркви, которая всем сейчас вроде какрулит… Интересно, нопока неважно. Потом разберусь.
        - Но…
        Оживившиеся взгляды…
        - Нопрепятствовать свадьбе небуду иучасток земли дляпостройки дома выделю. Построитесь сами. Илискажете, чтоденег увас нет? Только попробуйте! Вытряхну все допоследнего медяка! Ну?
        - Урагосподину!!! - первым крикнул сообразительный Тиль Веренвен.
        Ичерез мгновение хором славили меня ибросали шапки ввоздух все разом.
        Апотом дружно наладились врядочек, опять конечности мои вочередь лобызать.
        Первым очередь занял Веренвен, затем штурман Адрис Тильгаут, нуатретьим поставили того самого Брандта каквиновника события. Остальные выстроились уже постаршинству итолько им самим известным заслугам.
        - Опять? - грустно пробормотал я ипослал Иоста залатной перчаткой, лежавшей впереметной суме.
        Ладно ужо - пускай целуют. Нукакя могу отказать верным рабам втаком пустяке…
        - Нуты смотри, каквсе хорошо закончилось… - Самуил закрыл глаза мертвому священнику и, что-то бормоча, пошел ксвоему коню.
        М-да… я уже это «м-да» вразличных вариантах вкаждой фразе произношу, прицепилось вот… Да… жизнь такая штука… особенно моя. Нодела делать надо. Кактам впрошлой жизни говорили - помирать собрался, арожь сей.
        - Комне, - поманил пальцем Тука иБромеля, стоявших неподалеку. - Нуикому стоим? Длячего я вас сюда позвал? Ктомавров крестить будет? То-тоже… быстро заоблачением, ичтобы через час я здесь ниодного язычника ненаблюдал. Время пошл?…
        Глава9
        Kyrie, eleison. Kyrie, eleison.
        Christe eleison. Christe, eleison.
        Kyrie, eleison. Kyrie, eleison…[11 - Господи, помилуй. Господи, помилуй. Христе, помилуй. Христе, помилуй… (лат.)]
        Тукприятным голосом запел «Литанию всем святым», иее сразуже подхватил своим звероподобным басом обер-капеллан ван Бромель:
        Christe, audi nos. Christe, audi nos.
        Christe, exaudi nos. Christe, exaudi nos…[12 - Христе, внемлинам. Христе, услышьнас. Отче Небесный, Боже, помилуйнас… (лат.)]
        Всех обращаемых вкатолическую веру мавров выстроили врядок наберегу моря. Негры стояли, держа руки пошвам, свосхищением иопаской смотря намоих священников, выглядевших очень солидными икрасивыми всвоих облачениях. Слов молитвы они непонимали, ностарательно подтягивали вмеру своего разумения.
        Рыбаки, пираты ипрочий люд толпились покраям бухты изатаив дыхание следили заразворачивающимся действом.
        Бромель макнул три раза пасхал вморе ипрошел вдоль строя оглашенных, вопрошая укаждого, отрекаетсяли он иотнечистого ижелаетли креститься вкатолическую веру.
        Дляконтроля позади строя обращаемых шел Тук ивслучае заминки ловко шлепал мавров позатылкам, заставляя склонить голову всогласии…
        Явместе сМатильдой стоял немного всторонке ипребывал вкаком-то непонятном умиротворении. Хотя почему - непонятном? Воткак-то я сразу серьезно отнесся ккрещению африканцев иуже по-настоящему ощущал себя их крестным отцом. Сентиментальным, чтоли, стал? Э-э-эх… это, скорее всего, возрастное… Тьфуты… мне-то всего двадцать пятый годок пошел, какой тут возраст?! Хотя, сдругой стороны, мозги какбыли, такиостались сорокапятилетними…
        Тукрезко выдернул крайнего встрою мавра иподвел его заруку кван Бромелю, забравшемуся выше колен вморскую воду.
        Обер-капеллан ухватил поудобней кандидата вкатолики захимок исголовой макнул его вморе…
        - Кре-э-эщаю-у-у-у тебя… - загудел надволнами его глубокий баритон.
        Очумевшая физиономия негра насекунду показалась изводы исразуже нырнула туда опять…
        - …воимя-а-а Отца-а-а иСына…
        Всхлип африканца, судорожно вдыхающего всебя воздух - иопять плеск воды…
        - …иСвя-а-атога Духа-а-а, Аме-э-эн… - обер-капеллан срычанием закончил фразу иокончательно извлек уже полноправного католика изводы. - На-ар-рекаю тебя Иосифом, чадо мое-э-э…
        Сразуже подскочил Иост, самнапросившийся вассистенты, и, набросив намавра белый балахон, всунул ему вруки зажженную свечу.
        Тук, нарисовав негру налбу елеем крестик, утратил кнему всякий интерес ивыдернул изстроя следующего кандидата.
        - Охиловко, однако, этичерти действуют… - залюбовался я слаженной работой моего церковного подразделения.
        Так… заполчаса они всех нуждающихся обратят инаконец можно будет спокойно полазить пошебеке…
        Аони пусть потом доминиканца отпевают, какположено. Ихоронят его нацерковном дворе. Мнесэтим возиться недосуг.
        Глянул насолнышко, прикинул, сколько времени взапасе осталось, иедва достоял доконца церемонии. Время, время…
        Толкнул перед новообращенными короткую речь. Пообещал, чтодам им вруки оружие ипокажу, кого убивать, нуимилостями задушегубство необижу. Собственно, этого ихватило.
        Африканцы еще находились подвпечатлением открещения ивстретили мои слова дружным одобрительным ревом ибурной пляской…
        М-да… надобы как-то побыстрее их цивилизовать. Ато они весь Бургундский Отель расшугают. Хотя впарадных палето лейб-гвардии африканцы смотреться будут неплохо. Ужеточно знаю, чтоКарлу мое пополнение понравится. Падок он навнешние эффекты, вонливреи своим лучникам тела чутьли некаждый месяц меняет…
        Потопал наконец-то я нашебеку. Постоял немного натрапе ипослушал, какразговаривает корабль. Да,именно разговаривает, какживой. Шелест волн сливается слегким скрипом ипотрескиванием корпуса, ветерок посвистывает среди рангоута итакелажа. Позвякивает небольшая бронзовая рында. Если добавить шум прибоя икрики чаек, носящихся надморем, тополучается настоящая симфония, столь милая сердцу каждого моряка. Янеморяк вбуквальном смысле слова, номогу часами так стоять ипросто слушать.
        Шебека поражала элегантностью, даже учитывая архаичность ее конструкции. Все-таки судно пятнадцатого века. Новсе равно она имела свой непередаваемый шарм, присущий любому паруснику, даже малюсенькому ботику, несущему простой косой парус. Метров двадцать пять длиной, сдовольно высоким корпусом. Выступающая усеченная корма иочень длинный, вынесенный вперед бушприт. Надстройка, расположенная далеко надахтерштевнем, ифальшборт покрыты замысловатой резьбой свосточными мотивами. Тримачты: фок-мачта наклонена вперед, грот-мачта стоит прямо, абизань склонилась немного назад. Накосых длинных реях собраны латинские паруса.
        Красавица. Уменя внезапно кэтому кораблю возникла настоящая любовь спервого взгляда. Всюжизнь мечтал заиметь себе большую яхту и, выйдя напенсию, отправиться вкругосветное путешествие. Асподобился всвоей прошлой жизни всего лишь нашвертботик, ито несвой, акоторый брал варенду вовремя отпуска. Ивот мечты сбылись… идаже невбазовом варианте. Напенсию я нетолько невышел, ноипомолодел изрядно пречудесным образом. Икорабль целый заимел. Настоящий - неигрушечный. Воистину неисповедимы простым смертным дела твои, Господи.
        Какже ее назвать? «Матильда»? Нет… нето. Ялюблю эту женщину, нопока еще неспособен назвать корабль ее именем.
        - «Виктория»? «Победа»? - Провел рукой пошершавому борту исделал вывод: - Ачто? «Победа» - самое то. Значит, решено - шебека станет «Победой»… Или«Бедой»… каквмультфильме. Очень знаковое название длямоей красавицы. Поганить ее борта торговыми перевозками непристало, авот налетать, расклевывать итопить торгашей - какраз длянее… идляменя: этоесли честно. Можно раздухариться ивообще Америку открыть раньше Колумба… Ноэто уже позже. Ифлаг… Флаг будет красным, серпасто-молоткастым обязательно… Назло врагам!
        - Обер-сержант-адмирал! Доложить осостоянии судна. - Яподнялся страпа напалубу инаправился намостик.
        - Дыквхорошем, ваша милость… - Веренвен затопал сапожищами вслед замной. - Подныривали, значится, дляосмотра. Килевание ей недавно делали, пока нетребуется. Корпус вприличном состоянии, течи нет. Иэто… запасной комплект парусов тоже есть - темных, ночных. Якорь наместе…
        - Вижу сам, - сделал я невозмутимую рожу. - Каквы ее довели сюда?
        - ТаксБожьего произволения ипровели, ваша милость. Исхитрились. Команды-то унас только натреть экипажа получилось, носправились. Адрис подсказал, чтоикак… Аон-то наганзейских «купцах» всю жизнь проходил…
        Яслушал Тиля впол уха, асам жадно пожирал глазами корабль. Совсем невеликий я мореход изнаток парусных судов, но, даже обладая такими скудными знаниями, ужепонимаю, чтошебека предназначена какраз подто дело, которое я задумал. Узкие обводы - ширина корпуса всего метров шесть-семь (если несчитать раскинувшейся выше ватерлинии широкой палубы) - дадут ей отличную скорость, алатинские косые паруса, нетребуя большой команды вобслуживании, предоставят отличную маневренность. Ая еще подумаю, какулучшить парусное вооружение. Дайбог только повспоминатьвсе, чтознал ивидел всвое время.
        Ну-ну… берегитесь, караки, дромоны, галеры, каравеллы ипрочие там ганзейские когги…
        - Ну,что скажете, мэтр Винченцо, просвое хозяйство? - Яприметил иокликнул ломбардца, появившегося вместе сосвоими помощниками изтрюма.
        - Четырнадцать, капитан… - Ломбардец подошел комне ипоклонился. - Четырнадцать двухдюймовых бронзовых фальконетов. Попять скаждого борта, дваретирадных идва курсовых. Лили их вМагрибе, даже могу сказать кто. Хорошее качество. Истанки новомодные - я таких еще иневидел. Гляньте сами, монсьор, очень интересная система откатных талей. Ониприхватывают…
        Яподнял руку, прервав ломбардца, иподошел корудию…
        Самствол - довольно передовой конструкции, новполне соответствует времени. Бронзовый сцапфами, казнозарядный, носклиновым замком, чтовесьма прогрессивно. Нуивсе положенное. Дульный иказенный легванты, винград инесколько ободов постволу - они вроде каклитой пушке иненужны, но… традиция, безтаких ободков нынешние пушки, сваренные изжелезных полос, вообще неживут. Нуи, какводится, весь ствол покрыт выпуклыми завитушками ивензелями. Делалось восточными людьми - неперепутаешь. Длина ствола - примерно метр семьдесят, калибр - миллиметров пятьдесят - пятьдесят пять. Фальконет какфальконет… ничего особенного. Илиэто уже фалькон? Ладно, чтоесть, тоиесть. Тутя уже ничего кнему неприбавлю, ановые пушки лить пока смысла невижу. Этонадо литейку устраивать, амне через месяц наслужбу.
        Разве только надснарядами помудрить можно… Ачто? Конический, изчугуна, собтюрирующими свинцовыми поясками имой обер-кузнец сообразит безпроблем. Далюбой кузнец справится. Надо придумать только, каккнему присобачить стабилизатор дляустойчивости вполете. Воттебе идальность! Ипробиваемость сточностью напару порядков повысится. Борта насквозь прошивать будет. Нуакниппели сбрандскугелями ицепными ядрамиони, кажется, тутуже исами вовсю используют. Книппели ицепные ядра - точно. Авот сбрандскугелями неуверен…
        Хотя тоже ничего сложного. Китаёза мой придумает нараз воспламеняющий состав - ивперед. Картузное заряжание мэтр Винченцо уже помоей подсказке опробовал, иобалдел отрезультата. Теперь считает меня великим изобретателем. Такчто вполне можно расстреливать противника сприличного расстояния, невходя взону поражения его орудий. Даже неудобно как-то… стаким-то преимуществом - ипиратствовать.
        - Неудобно девок вперчатках щупать… - подытожил я свои легкие душевные терзания пополам ссомнениями, истал осматривать лафет.
        Авот слафетом арабы явно налаж?ли… Вотчто мешало сделать его составным? Всего-то боковые стенки-щеки, наоси инараспорки поставить. Нет, взяли да выдолбили изцельной колоды. Слава богу, хоть наколесики поставили. Авот тали - мудреные… Орудие безкреплений напалубе смертельно опасно. Малейшая качка - иконец бортам совсеми подвернувшимися. Поэтому их найтовят намертво впоходном положении, апристрельбе крепят сложной системой пушечных талей, гасящих отдачу, - так называемых брюков.
        - Тысмотри - итерминологию вспомнил… - Ядовольно улыбнулся.
        Все-таки засорок пять лет ты впитываешь независимо отсвоего желания такую массу, напервый взгляд, бесполезной информации, чтоприжелании можно вспомнить все что угодно. Кпримеру, знания, почерпнутые воборванном журнале, сидя натолчке какого-нибудь общественного сортира…
        Попробовать пальнуть, чтоли?
        - Слушай мою команду! Обаретирадных зар-ряжай!
        Ломбардец секунду промедлил, затем встрепенулся ивместе сосвоими помощниками мигом умчался нают.
        Вот… то-тоже. Яспустился смостика иотправился заними, успев отметить, чтоштурвал кактаковой отсутствует, авместо него какая-то хреновина… Кажется, румпель называется. Даеще продвинутой версии - спередачами.
        Постоял, понаблюдал, какломбардцы заряжают орудия. Морока еще та… Ониуже откатили орудия отпортов итеперь носились вокруг, пытаясь разобраться спринадлежностями. Всясуета сопровождалась ором мэтра Винченцо, старавшегося произвести наменя впечатление. Даона ипонятна, такая суматоха. Орудие ипринадлежности чужие, поди разберись сразу. Ноэто сейчас пока так, терпимо, адальше запромедление буду подкилем протаскивать нерадивых пушкарей.
        Наконец, примерно через полчаса, фальконеты зарядили, вкатили вних свинцовые ядра изакрепили талями ворудийных портах.
        Ломбардец вопросительно уставился наменя, ожидая команды.
        - Ждите… - Яповернулся кТилю, следовавшему замной кактень, иехидно поинтересовался: - Иты мне хочешь сказать, чтоукапудана этой шебеки небыло подзорной трубы?
        - Дык… - Фламандец страшно смутился ипотянул из-под куртки длинную бронзовую трубку, всюпокрытую арабской вязью. - Была, конечно. Акакбезнее… Вотя длявас, господин барон, исберег эту трубу.
        - Напервый раз верю. - Явзял средневековую оптику изрук фламандца искомандовал канонирам: - Левому орудию - максимальное возвышение. Проверим надальность. Огонь покоманде.
        Вернулся опять намостик иприложил окуляр кглазу…
        - Ох, ё-о-о… - Приближать-то труба приближала, примерно раза вчетыре… нообзор узкий ипокраям все плывет. Оптика мутная… дерьмо, короче, анетруба. Но,слава богу, ужеизображение нормальное, анекверху ногами, какя того втайне опасался. Нучто…
        - Пли!
        Через секунду после команды фальконет выплюнул длиннющий язык пламени, уширванул грохот, всезаволокло серым дымом. Ясмостика увидел, каксвинцовый мячик подуге полетел надморем ишлепнулся вводу, подняв небольшой фонтан брызг метрах вшестистах.
        Нучто… это даже лучше, чемя ожидал. Значится, будет уменя дальность минимум вдвое дольше. Атеперь попробуем так…
        - Второе орудие. Безвозвышения, прямая наводка. Пли!
        Грохот, огонь, дым - ядро шлепнулось вводу вдвухстах метрах отшебеки и, немного поскакав поповерхности моря, какплоский камешек, затонуло.
        - Иэто нормально, - сделал я вывод ивызвал напалубу канониров.
        Распек их занерасторопность дляпорядка ивызвал навечер ксебе мэтра Пелегрини счертежными принадлежностями. Будем чертить снаряды иновые лафеты, ноэто уже надалекое будущее. Замесяц я ничего здесь построить толком несумею. Разве только отолью снаряды дляапробирования. Они, кстати, втакомже варианте инамои сухопутные серпентины пойдут.
        Дальше побродил весь враздумьях покораблю, сопровождаемый свитой, боявшейся даже пикнуть, дабы ненарушить мои великие и, несомненно, мудрые мысли… исвалил скорабля - досаливать рыбу.
        После проверки солильного цеха опять вернулся вбухту, тамиотобедал запеченной науглях семгой. Конечно, несам готовил, добровольных помощников вокруг пруд пруди, даинечего осквернять свой образ великого исправедливого барина. Рыба получилась божественная, ия объявил всю краснорыбицу, попавшуюся всети, своим законным уловом.
        Запивали рыбу местным сидром, весьма ивесьма неплохим. Придеревеньке оказалась парочка внушительных яблочных садов. Авот местное пиво я пить нестал ипоклялся найти иликупить ксебе вбаронию приличного мастера-пивовара. Если, конечно, таковые тут вообще есть. Пока я еще хорошего пива непробовал. Даже вГермании.
        После обеда взгромоздился вкресло намостике, ипринялся решать дела, коих накопилось несчесть. Первым делом вызвал наковер Веренвена.
        Фламандец почтительно застыл напротив меня сшапкой вруках. Егодовольно суровое ижесткое лицо сейчас было наполнено глубокой почтительностью ивниманием…
        Гм… парадокс средневековый. Отдельно взятый непонятный барон, какбы инеочень страшный свиду, вызывает глубочайший страх ивеликое уважение усервов, непонятно отчего. Еслибы народишко захотел, тоутопилбы меня вместе совсей компанией вморе, какщенят. Аннет… внемлют… стараются нерасстроить ивсячески ублаготворить. Допрогрессивных идей равенства ивсеобщей свободы еще о-о-очень далеко. Ислава богу.
        Имне все это нравится… ей-богу, нравится, хотя никогда усебя раньше никаких барских замашек я ненаблюдал.
        Поначалу долго анализировал, почему так случилось, почему я так легко ассимилировался вэтот мир всвоей нынешней ипостаси. Идаже нашел ответ. Причина - очень сильная остаточная эмоциональная связь смоим предшественником - бастардом д’Арманьяком. Оннеполностью исчез, небольшая его частица осталась ивлилась вмое сознание. Итеперь я воспринимаю это время таким, какое оно есть, иникакого отторжения неощущаю. Поэтому ичувствую себя владетельным феодалом легко инепринужденно. Ноэто скорее преимущество, чемнедостаток, даисервов своих я буду благодетельствовать помере возможности, анетиранить ивсячески разорять. Такчто будем считать, чтовсе стороны останутся довольны.
        М-да… неиначе отжирной семужки нафилософию исамоанализ потянуло. Пора работать, барон. Цигель-цигель… Форвертс…
        - Тиль Веренвен, скажимне, почему я тебя помиловал иприблизил?
        - Потому что… Что?… - запнулся фламандец ипринял еще более согнутую позу: - Немогу знать, ваша милость….
        Наколенях он нестоял, уженевместно это свободному человеку, носвоей фигурой изображал полную покорность ипочтение.
        - Потому что я милостив… - пришлось подсказать ответ своему обер-сержант-адмиралу.
        - Истинно так. Истинно, - забубнил Веренвен. - Милостивы, очень милостивы…
        - Ваша милость, - я, немного забавляясь, опять подсказал ему нужное слово.
        - Ваша милость, ваша…
        - Ладно, заткнись ислушай. Назначил я тебя обер-сержант-адмиралом потому, чтоверю: тыбудешь верным слугоймне. Инедай бог, яусомнюсь вэтом. Теперь запоминай. Нашебеке всегда должен быть запас пресной воды ипродовольствия намесяц плавания. Начиная ссегодняшнего дня, тыподбираешь накорабль среди рыбаков полный экипаж. Команду наотплытие я могу дать влюбой момент. Тыпонял?
        - Дыквестимо… Яуже людишек-то присмотрел. - Тиль согласно кивнул.
        - Дальше… Обихаживаете судно дополного порядка нанем. Если следующий раз нагребной палубе будет такаяже вонь, каксегодня, драить будешь сам лично. Этопонятно? Вижу - понятно. Дальше… Сегодняже вернешь каюте капудана, тоесть моей каюте, еепервоначальный облик. Всечто spyorli, тоесть вынесли, вернете. Атеперь рассказывай, какпрошлый раз купцы затоваром ирабами приходили.
        - Значится, всевернем допоследнего кувшинчика, господин барон… - Тиль еще больше сгорбился иэнергично закивал головой.
        - Давыпрямись ты истой какположено обер-сержант-адмиралу. Ну! Иотвечать мне безвсяких «дык», «вестимо» ипрочей хрени. Твои слова - «так точно, господин барон», «есть, господин барон», «виноват, господин барон», «неповторится, господин барон». Тыуже несерв, ацелый начальник морской службы баронии Гуттен. Понял? Yakorj tebe w zad poperyok, hren mamin…
        Япозволил себе немного разбушеваться ибушевал еще минут пять. Нувсамом деле - это флот иликак? Хрен его знает кто, анеадмирал. Стоит, сопли жует… Подождите, яеще надосуге Устав морской напишу поПетрову примеру. Моряк должен выглядеть браво, глуповато иесть глазами начальство… Ну,что-то типа этого. Иформенку единообразную изобрету. Абордажной команде непременно тельники, анаголовы… Стоп, барон ван Гуттен… стоп… Вотэто я разогнался…
        Япритормозил свои фантазии ичуть нерасхохотался. Понесло морского волка. Все, конечно, такибудет, нопотом. Совсем потом… Апока - насущные проблемы решаем.
        - Ну?
        - Такточно, господин барон! Есть, господин барон! - рявкнул Тиль и, втянув живот отусердия, вытянулся вструнку.
        - Вотэто уже другое дело. Ответствуй…
        - Подходили они квечер? накогге вон ктой отмели. - Фламандец показал пальцем нанебольшой островок вморе. - Потом шли набаркасах сюда иосматривали товар. Затем расплачивались сэкономом ивсе перевозили ксебе, господин барон.
        - Сколько баркасов было?
        - Двадесятивесельных, господин барон. Наних гребцы, молодой купец чернявый такой - типичный еврей свиду, ипять латников охраны. - Тиль старательно растопырил пальцы наруке, показывая, сколько было охранников.
        Нуда… Вобщем, всеэто я уже знаю отэконома, ноуточнить еще раз непомешает.
        Нуикакой уменя маневр нарисовывается? Яотпил сидра изкружки изадумался…
        Прегрешения купца получаются великие, можно сказать даже - критические дляжизни. Однако просто несанкционированная торговля намоей территории чревата только штрафом, пускай даже ибольшим. Мнойже иназначенным. Скупка нажитых разбойным путем товаров - тоже небог весть какое преступление. Товар-то магометанский, такчто тоже попадает подстатью незаконной торговли. Слабовато…
        Авот торговля христианами идет уже даже неподмой суд, аподцерковную юрисдикцию, иприговор тут один - костер. Купец, может, ивыкрест, тоесть еврей, принявший христианскую веру, ностаких-то спрос особо жестокий, намного больший, чемснастоящего еврея. Давообще евреев воФландрии почитай, чтоинет, вырезали еще сотню лет назад, аоставшихся согнали вкакой-то хуторок подУтрехтом, гдеони ипрозябают… хотя неочень-то веритсямне, чтоевреи могут прозябать. Ноэто неважно. Таквот, значит: ввину ставить будем именно торговлю христианами…
        - Тиль, честно иоткровенно: впрошлом полоне христиане были?
        - Такточно, господин барон… - Мойбравый обер немного стушевался иопять начал мять шапку вруках. - Беспопутал, господин барон, тоесть мерзкий ипреступный эконом…
        - Сколько икто?
        - Две… две девицы изКастилии…
        - Ичто, купили?
        - Конечно, купили. Товар-то знатный, господин барон! - Тиль радостно кивнул.
        - Уроды!
        - Такточно, господин барон! Ещеикакие уроды эти купцы…
        - Выуроды!
        - Нуимы тоже… - послушно согласился Веренвен.
        Яхотел наорать наТиля, старательно прикидывающегося мирной овечкой, нопередумал. Толку-то… Понятно, чтоподовечьей шкурой прячется матерый волчара, ивсе его показное раскаяние гроша ломаного нестоит. Дело-то обыденное длядушегубцев этих. Взятую сбоем добычу надо реализовать, длятого чтоб навырученные деньги кормить свои семьи. Добыча есть добыча. Фламандцы практичны домозга костей, иродные им всяко ближе, чемкакие-то там кастильские непонятные девицы. ИвБога они веруют истово, просто разбираться - христианели пленники либо нет, имсовсем недосуг. Но… нотак больше небудет. Илибудет… нет, конечно, девхристианских мы продавать небудем, западло мне такие гешефты устраивать… Вобщем, тампосмотрим…
        - …вот клянусь, господин барон, мыбольше такого нивжизнь недопустим… - продолжил лить крокодиловы слезы Веренвен, став очень похож наребенка, обещающего своей маме нелазить больше вшкаф, гдестоит варенье.
        - Заткнись… Значит, будем делать так… - Япринялся объяснять фламандцу диспозицию поприему купцов.
        Апосле того какрастолковалвсе, погнал его сшебеки взашей - всвою очередь объяснять нужный маневр личному составу. Потому что война - фигня, главное - маневры.
        Затем я погнал взамок Иоста задвумя десятками мосарабов икое-каким оружием длячернокожих. Имвмоем плане отводилась небольшая, ноочень важная роль.
        Замаячил наберегу староста, исразуже был препровожден комне нашебеку. Оказывается, почтенный дорпсхоофт уже полдня меня искал, собирался решить несколько простых бытовых проблем, споявлением господина превратившихся внепростые ирешаемые только сразрешения сюзерена. Ановый замковый обер-эконом, онже бывший обер-интендант компании Петер ван Риис, наотрез отказался решать эти вопросы, убоявшись ответственности, когда сам господин взамке.
        Впрочем, голову я особо себе забивать нестал - все решу навечернем совещании - иразрешил только невозбранно собирать желуди вмоем лесу. Я-то, грешным делом, собирался заставить сервов кормить хрюшек водорослями, вспомнив, чтокто-то уже так висторической перспективе поступал. Нооказалось, чтоэтого делать нельзя. Вседавно испробовано. Мясо товарный вкус потеряет, икопченные поособому рецепту окорока вБрюгге уже невозьмут, даия сам впервую очередь такое есть нестану. Такчто пусть их свиньи жрут желуди. Отпустил сбогом старосту инаказал ему подготовить список проблем навечер.
        Поискал взглядом Тука, нооказалось, чтоон сван Бромелем отправился вдеревню хоронить священника. Поскучал немного - иотнечего делать стал проводить политинформацию своим уже африканцам, перемежая ее допросом. Очень уж мне интересно было, откуда эти красавцы немного знают португальский язык.
        Оказалось все прозаически просто. Негры уже напротяжении двух лет играли роль некоего переходящего изрук вруки красного вымпела «Ударникам морского разбоя». Откуда они родом, ятак инепонял - Африка большая, аназвания типа «страна могучих воинов исвирепых львов» мне ничего неговорят. Племя называлось зулу куду, чтотоже ясности недобавило. Вобщем, ихплемя попало вплен ккакому-то африканскому царьку Бокассе… очень знакомое (изнаковое) имя, неправдали? Этот монарх половину племени просто сожрал сосвоими соплеменниками, аостальных продал скопом португалам - какоказалось, ужевовсю окучивающим просторы африканского побережья.
        Далее галеру португальцев, гденегры были гребцами, захватили берберийские пираты, аберберов всвою очередь разбил корабль Мальтийского ордена, нуивзавершение мальтийцев помножила наноль уже вот эта сарацинская шебека. Нуадальше вы уже всё знаете.
        Итак какафры дольше всех принадлежали португалам, тоих язык они немного ивыучили. Вокакбывает…
        Но,думаетсямне, наэтот раз судьба африканцев изплемени зулу начинает приобретать некую определенность. Онисами дружно признали себя моими рабами ивысказали осторожное пожелание, чтобы их дальше никому непродавали, взамен обещая пролить реки крови, вспороть животы всем моим врагам, ипрочая ипрочая… Кстати выяснилось, чтоони неплохо владеют копьем ищитом иимеют понятие одействиях встрою, причем очень напоминавшем римский боевой порядок. Получается, римские легионы ивтех краях наследили, чтосовсем неудивительно. Жесткие были ребята.
        Примчалась Матильда, оторвала меня отнегров идоложила, чторовно двенадцать бочек селедки готовы иона уже дала распоряжения доставлять еще рыбу, пока незакончатся все бочки, коих было ровно пятьдесят штук. Зачто потребовала длясебя награды. Длявручения таковой нам пришлось скрыться подальше отчужих глаз вкапуданскую каюту.
        Каквсегда сМатильдой, процесс награждения затянулся, ивернула нас вдействительность только настойчивость Иоста. Мойпаж поодному ему ведомым приметам разыскал нас исообщил, чтокорабль торговцев живым товаром уже наподходе…
        Глава10

…Япоказал скалящему зубы шотландцу кулак, шепотом обматерилего, апотом еще идвинул кулаком поспине длявящего понимания. Веселитсяон… Хотя, признаюсь, самсейчас совсем непротив посмеяться надсобственным обличьем иположением, даинадмордой Тука тоже. Ночто можномне, емустрого запрещено субординацией. Шутник, мля…
        Мысидели вместе состальными бывшими пленниками впещере исмиренно ждали, когда нас продадут исоответственно купят. Да,именно вэтой последовательности.
        Какя уже говорил, особо серьезного мне нечего предъявить купцу, кроме самого факта покупки им христиан. Можно, конечно, удовлетвориться малым иободрать его каклипку только занезаконную торговлю намоих землях, ногораздо полезнее будет использовать этот случай пополной. Нотут уже могли возникнуть некоторые непредвиденные обстоятельства. Ядалек оттого, чтобы считать купца, особенно еврея, полным идиотом - он вполне мог что-то неладное заподозрить ивсе сорвать. Поэтому дляполной достоверности пришлось организовать целое театрализованное представление, гдекаждый актер уже был проинструктирован изнал свой маневр назубок.
        Имы сшотландцем играли одни изсамых главных ролей. Дляэтого пришлось разоблачиться почти дотруселей инемного измазать морды сажей сгрязью. Ещесам толком непонимаю, вочто планируемое действо выльется, нохочется надеяться, чтоисходный результат будет стоить затраченных усилий.
        Отвхода впещеру донесся шум, ввалился Тиль Веренвен и, украдкой поклонившисьмне, заорал:
        - Ану навыход, мясо!.. Поодному, поодному выходим…
        Ага… значит, начинается. Явстал, брякнув кандалами, ипобрел вслед заТуком навыход, гдевместе состальными пленниками присел накорточки укаменной стены.
        - Несомневайтесь, господин Рафа, товар хороший, всекакповашему заказу… - Угодливый голосок эконома стал слышен еще дотого, какон сам показался из-за поворота.
        - Посмотрим; сразу говорю - так, каквпрошлый раз, небудет… - донесся чей-то уверенный ивластный голос, ачерез секунду я увидел иего обладателя.
        Высокого истатного молодого человека, наряженного водежды издорогих тканей, даже спретензией надворянское происхождение, новоднотонной расцветке - невыдержанной врасцветках родового герба, занеимением последнего. Даиполицу сразу можно определить, чтоон недворянин. Воткак-то неслучалось вистории Германии Средних веков евреев дворянского происхождения. Этоуже позже стало модным…
        Да,купец был типичным евреем. Лицо красивое, даже можно сказать - породистое, властное, носопределенными признаками фенотипа, присущими только евреям. Этовдвадцать первом веке стало нормой кровосмешение иудеев состальными нациями, авпятнадцатом столетии такой выверт пока априори невозможен. Такчто все признаки налицо.
        Купца сопровождали мужичок постарше, одетый скромнее, нотакже сявными признаками семитской крови, ичетверо здоровенных охранников встальных кирасах, капеллинах, сострахолюдными гизармами вруках.
        Отдельно семенила сладкая парочка: эконом иего сынок - такойже толстячок, какпапенька, только смолодой иболее мерзкой рожей.
        Покупатель остановился упервого пленника ибрезгливо приказал:
        - Скажиему, чтобы показал зубы.
        - Пасть открой, пасть!.. - Эконом лично полез африканцу врот и, раздвинув губы, показал белые какснег резцы, потом зачастил: - Яж говорил, господин Рафа… Всекакнаподбор! Сильные издоровые. Всего четыре флорина заголову, всего четыре…
        - Инемечтай, - презрительно бросил купец иперешел кдругому рабу. - Трифлорина ипять сюрвейеров. Инифартингом больше. «Черное дерево» упало вцене. Португальские купцы пригнали намедни пять галер, забитых подзавязку…
        - М-м-ма-а… Яхристиан! Алилуа… Алилуа!.. - вдруг завопил вголос Мвебе, вкрещении Гавриил, именно он оказался вторым посчету иотчаянно зажестикулировал.
        Явнутренне подобрался - очень уж казался убедительным африканец. Вотесли купец сейчас опомнится ивсе представление полетит кчертям собачьим? М-дя…
        - Заткните ему пасть… - небрежно бросил купец, необращая никакого внимания наафриканца, исразуже охранник сильно двинул Мвебе тупым концом гизармы поребрам, заставив того скрючиться отболи изамолчать.
        - Самнезнаю, чтоон такое лепечет… - развел руками эконом.
        Аего сынок угодливо закивал, подтверждая слова папашки.
        - Плевать… - Работорговец презрительно сплюнул. - Миссионеры сдуру, наверное, перестарались, илипритворяется, сволочь…
        Полностью игнорируя крики африканцев отом, чтоони христиане, купец иэконом наконец добрались доломбардцев.
        - Яхристианин! - гордо заявил мэтр Фиораванти, кактолько кнему подошли, иторжественно перекрестился. - Немедленно освободите меня. Выведь тоже католик, какия!
        Купец поинтересовался уэконома:
        - Откуда он утебя?
        - Дыксшебеки той… - залебезил эконом. - Гребцом усарацин был, такмы его это… скопом совсеми иопределили…
        - Корабль продаешь? - поинтересовался работорговец.
        - Нет, господин Рафа… он нам самим дляделов надобен, сами понимаете, нагуккере много ненаработаешь…
        - Смотри… хорошую цену дам…
        - Отпустите меня! - вмешался вразговор ломбардец. - Этоже ваш христианский долг!
        - Чей? Мой? - Купец присел перед итальянцем.
        Говорил, он, цедя слова сквозь зубы, словно выплевываяих:
        - Тывспомнил омоем христианском долге, свинья? Ноты забыл осотнях итысячах моих сородичей, которых сжигали иразоряли тебе подобные… - Купец замолчал, встал, несколько раз вздохнул, беря себя вруки, изаговорил опять мрачным голосом: - Яневижу здесь христианина. Явижу перед собой только лживого сарацина, готового предать свою мерзкую веру ради собственного спасения.
        - Но… - Итальянец попытался возразить.
        Однако сразу получил удар тупым концом гизармы вгрудь искрючился, зайдясь вкашле.
        Нувот какбы ивсё… Тутуже купцу никак неотвертеться отответственности. Вместо положенных позакону трех свидетелей налицо целых два десятка, готовых подтвердить, клянясь наЕвангелии, ужесвершившееся преступное действо.
        Может показаться, чтовесь затеянный спектакль - лишний, моилюди итак подтвердят все что угодно, нодело тут восновном вомне лично. Воткак-то неготов я окунуться вполный беспредел, хотя иочень заманчиво это. Даихочется доконца убедиться, чтокупец действительно собирается торговать христианами. Янеочень-то верил вэто, все-таки подобные делишки чреваты очень большими неприятностями, даихлопотный это процесс. Ляпнет кто-то изхристиан освоей вере кому-то состороны притранспортировке… ивсе. Готовься кмедленной прожарке наоткрытом огне. Новданном случае, похоже, уэтого семита есть личные причины так поступать. Аненависть - очень плохой спутник осторожности иразумности.
        Носпричинами я разберусь потом. Пора… Мойвыход.
        - Опомнись, купец. Тебе неудастся скрыть твое злодеяние. Мымолчать небудем, - произнес я какможно убедительнее, смотря работорговцу влицо.
        - Ещеодин сарацин умеет разговаривать начеловеческом языке… - Купец ухмыльнулся. - Дахоть кричите, всеравно это вам непоможет. Хочешь, яуделю немного своего драгоценного времени ирасскажу тебе отвоей дальнейшей судьбе?
        - Попробуй.
        - Тебя сейчас погрузят накорабль, отвезут кустью Шельды, где, невыгружая наземлю, передадут надругое судно, которое прямым ходом отправится вЛевант… ИливМагриб. Кричи… вопи… хоть облупись. Всеравно никто тебя неуслышит, кроме чаек. Твоя судьба - гнить врабской неволе…
        - Ты! Мерзкий жид! Дакакты смеешь так разговаривать сблагородным нобилем, кавалером ордена… - вскинулся Тук, играя свою роль, нотакже, какиломбардец, получив тычок древком гизармы, замолчал.
        - Мненет дела дотого, ктовы есть… - Купец расхохотался ивдруг осекся.
        Наего искаженном одновременно ивесельем иненавистью лице медленно стала проступать растерянность.
        Покраям бухты встали наноги аркебузиры, нацелив него свое оружие, аиз-за поворота показался мой обер-капеллан Гуус ван Бромель вполном церковном облачении, сраспятием вруках ивсопровождении стрелков.
        - Чтоздесь происходит! - грозно заревел капеллан иобличающе направил распятие прямо влоб купцу.
        - Даничего особенного, Гуус… - Явстал исбросил ссебя так инезастегнутые кандалы. - Обычное дело. Святотатство. Оскорбление христианской веры, торговля христианскими душами, нуивсе сопутствующие мерзости.
        - Еретик! Христопродавец! - прогудел обер-капеллан и, перехватив медное распятие поудобнее, ловко двинул им купца поголове, содного удара сбив его сног. - Тащите его накостер. Всех их накосте-о-ор! Пла-а-амя очистит вас отскверны! Аллилу-у-уйя!
        М-да… обер-капеллан немного переигрывает, ноочень убедителен, собака. Однако актерский талант уГууса определенно присутствует.
        Яулыбнулся ипринял отИоста свою одежду.
        Стрелки мигом разоружили охрану, надавав им попутно тумаков, ипоставили их всех наколени накромке пляжа.
        - Да! Свидетельствую! Ясвидетельствую! - завопил эконом, тыча пальцем вкупцов. - Этот еретик собирался продать мерзким магометанам христианские души!
        Егосынок вполном обалдении вертел головой посторонам, непонимая, почему его бьют поголове исожают вкандалы, нопотом тоже сориентировался истал яро обличать купца вовсех мыслимых инемыслимых грехах.

«Вотже сволочи! - подумаля, вспешке одеваясь. - Даже инезнаю, ктотут хуже… Купец, ведомый местью ичестный всвоей ненависти кхристианам, либо эти мерзкие продажные твари? Да,работорговец вызывает большее уважение… Аэтого скота-эконома я все-таки накол завтра посажу… Да,именно накол, приполном стечении народа. Асынка его - врудники… ну илиеще накакие-нибудь каторжные работы пожизненно».
        - Будьте вы прокляты игорите ваду!.. - прошипел купец, зажимая ладонью рассеченный ударом лоб. - Грязные мерзкие гои…
        - Заткните ему пасть иволоките втемницу, - приказаля. - Эконома бывшего сего сыном - тоже туда. - Подошел ковторому еврею испросил, приставив кинжал кего шее: - Тыхочешь жить?
        - Хочу… - Купец нервно сглотнул кадыком ипокосился наклинок.
        - Быстро отвечай. Твое имя? Имятвоего спутника? Сколько нагалере команды, сколько охраны икакой груз?
        - ЯТомас Велингер, приказчик. Спутник - Рафаэль Цимлер, купец, сынИофеля Цимлера, главы гильдии торговцев тканями Антверпена. Точно сколько команды - я незнаю. Примерно два десятка. Охраны столькоже. Груза нет… - бодро ичетко стал отвечать приказчик…
        М-да… похоже, смыслью взять судно штурмом придется расстаться, ауменя возникала такая идея, когда стало известно, чтопришел затоваром ирабами небольшой когг, агораздо меньшая поразмеру галера. Задумка выглядела довольно просто: вооруженные африканцы, разбавленные моими стрелк?ми, подвидом купленных рабов поднимаются наборт, нуадальше какбы все понятно…
        Конечно, судно-то я возьму, носмысла вэтом уже невижу. Самэтот корабль мне идаром ненужен - своих хватает, вотличие отгребцов. Агруза нет… Нуикакпоступить? Дапросто ибезизлишних затей…
        - Тысейчас вернешься накорабль иотправишься назад вАнтверпен, гдесообщишь этому… Иофелю, чтотут произошло. Запомни, купец, моеимя ивточности повтори его отцу этого… негоцианта хренова. Я - кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии его светлости герцога Фландрии, Брабанта иБургундии Карла Смелого, барон ван Гуттен. Истою насвоей земле. Запомнил?
        Приказчик побледнел какмел приупоминании моего полного титула иимени владетеля Фландрии и, заикаясь, робко спросил:
        - Ч-что еще ему передать, господин барон?..
        - Скажи так. Господин барон чинит пока дознание личной властью, безпривлечения представителей инквизиции, ноэто добесконечности продолжаться небудет. Тывсе понял?
        - Д-да, ваша милость…
        - Отец знал, чемзанимался его сын?
        - Врядли… Отец его - уважаемый человек вАнтверпене иникогдабы нестал потворствовать подобному. Темболее что он - выкрест. М-мы все свято исповедуем христианство, несмотря насвои корни. Номолодой господин ведет свое дело уже отдельно ототца, и… - Приказчик, колеблясь, замолчал.
        - Говори.
        - Унего есть причина испытывать ненависть…
        - Лучше неиспытывай мое терпение.
        - Унего была невеста… изуважаемой богатой семьи переселившихся сюда кастильских конверсос… Нотак случилось, чтоони попали подподозрение втайном отправлении иудейских обрядов… Следствие доказало, чтоэто так… иих всех отправили накостер… АХелен… девушка эта, скончалась припытках наследствии. Э-эт-то случилось пять лет назад, истех пор…
        - Можешь непродолжать… - прервал я приказчика. - Отправляйся… Стоп! Агде деньги наоплату товара?
        - Влодке, подохраной… - сготовностью ответил приказчик.
        - Дамуазо Логан, решите этот вопрос, только безсмертоубийства… - обратился я кТуку, ждавшему рядом сомной распоряжений. - Охрану всю разоружить полностью, довилок иножиков, иотпустить. Выполняйте.
        - Деньги пока останутся здесь, - сообщил я приказчику. - Какдоказательство вашего преступного замысла. Все, свободен пока… Изапомни, если через двое суток посланцев отИофеля здесь небудет, этот его сукин сын отправится прямиком кинквизиторам. Иневместную конгрегацию вБрабанте, авособый трибунал Бургундии. Пшел, - пнул я его ногой.
        М-да… вот это замес получился! Даже незнаю, какбы я поступил, еслибы мою девушку досмерти запытали винквизиции… Хотя почему незнаю? Какраз нечто подобное ислучилось сбастардом д’Арманьяком, тоесть сомной… Только там инквизиция была нипричем. Руафранков Луи постарался, ноя почему-то нережу первого попавшегося мне подруку француза… тем более непродаю его врабство. Ноя - этоя, аработорговец - это работорговец…
        Ладно, всесомнения - отлукавого, особо тиранить Рафу я несобираюсь. Спесь сбить определенно придется, нотоварный вид ему сохраним. Что-то мне подсказывает, чтовуказанное мною время приедет представительная делегация… Нуадальше… дальше посмотрим. Моясудьбинушка порой такие выбрыки устраивает, чтопланирование чего-либо далеко наперед - затея наиглупейшая.
        Нувот, вроде каквбухте насегодня ивсе… Распорядился выставить навсякий случай двойные посты иотправился взамок. Атам уменя, мама дорогая, сколько всего надо сделать… Жуть.
        Начинаю себя чувствовать будущим неутомимым рассейским прогрессором - Петькой, который номер первый. Онтоже, говорят, оботчизне радея, подва часа всутки спал. Ауменя времени гораздо меньше, чемунего, но… ноимасштабы, честно говоря, нете. Значит, справлюсь.
        Поприбытии взамок распорядился взять бывших пленников вработу, тоесть отмыть, одеть инакормить досыта. Завтраже будем идумать, куда икаквыгоднее их пристроить кделу. Сломбардцами икитайцем понятно, авон насчет африканцев пока незнаю, ноопределюсь.
        Проконтролировал начало процесса иотправился ужинать сЛоганом. Остальная старш?на ела замоим столом только поособому приглашению, атак питалась засвоим, тоже отдельно отрядовых. Субординация, ёптыть…
        Матильда, сославшись накакие-то заморочки похозяйству, отправилась их исправлять, обещавшись прибыть позже.
        Вымылся и, напялив халат, еледобрел достола. Устал…
        Гранд-повар сегодня расстарался особо изапек целиком большую семгу слесными орехами, специями итравами. Нуизаедок разных, восновном даров моря иразных сыров, настол навалили изрядное количество. Заботятся оботце-командире, чтонеможет нерадовать. Пожрать я люблю… Отсредневекового кулинарного искусства, правда, уменя впечатления двойственные. Очень много приличествующих времени блюд совершенно несъедобные, даже опасные дляздоровья. Небуду перечислять, поверьте наслово. Кпримеру, пироги; новцелом все очень даже неплохо. Даипривык уже.
        Отрезал себе приличный ломоть рыбы иплюхнул натарелку. Попробовал… иотправил врот сразу большой кусок. Вкусно… Мм!
        Отпил вина иприказал Туку:
        - Докладывай, братец.
        - Чфто… - Шотландец чуть рыбой неподавился отнеожиданности вопроса.
        - Чфто… - передразнил яего. - Ктообер-казначей - я илиты? Докладывай осостоянии казны.
        - А… Такэто завсегда пожалуйста. - Шотландец тщательно прожевал и, наморщив лоб, стал говорить: - Значица, так… Вказне компании триста флоринов снебольшим… да, триста флоринов ипятнадцать патаров, ижалованье замесяц вперед уже выдано, даиобещанные вами пенсии - тоже. Опятьже бочонок сгульденами - нетронутый поособому вашему распоряжению, монсьор…
        - Сколько внем?
        - Ровным счетом две тысячи пятьсот монет, - радостно отрапортовал шотландец, пристукнув ладонью постолешнице отизбытка эмоций.
        Немало, однако. Ноинемного, учитывая масштабы моих задумок. Авообще, хрен его знает, вценах я досих пор слабо ориентируюсь. Разные они в, казалосьбы, близких городах.
        - Моих личных денег сколько?
        - Шестьсот ливров! - гордо доложил Тук. - Обол вобол. Этосмонетой, взятой уэконома.
        Вотэто уже лучше. А… Стоп!
        - Сколько денег уработорговцев взяли?
        - Щас… - Тукдопил вино, запихал врот кусман рыбы изаорал, шамкая: - Иошт, доклад!
        Скотт, одним словом…
        Изсоседней комнаты появился мой паж ипоставил накраешек стола тяжелый сундучок…
        - Эточья обязанность? - Яприщурился ипосмотрел нашотландца.
        - Так… моя, монсьор, - немного смутился Тук. - Нуипарню практика нужна. Длячего я его считать-писать учил?
        - Ладно… - смилостивилсяя, ибосил гневаться уже небыло, ипоказал накрай стола: - Садись там, Иост, докладывай ипоешь.
        Парень довольно вспыхнул отоказанной чести - ещебы, ссеньором заодним столом пригласили откушать! - и, вытянув изрукава клочок бумаги, затараторил:
        - Значица, так… четыре десятка кучек подесять десятков вот таких монет… - Парнишка вскочил ипередал мне вруки серебряный су.
        - Тебя что, дамуазо Логан дальше десяти ненаучил считать? - поинтересовался я упажа, покрутив монету вруках.
        - Учил, конечно, ноя так считаю дляпущей надежности, - поклонился мальчишка. - Значица, дальше… Идве кучки подесять монет вот таких…
        Наэтот раз он мне вручил золотую монету скаким-то мужиком, наколенях принимающим знамя изрук Иисуса Христа.
        - Какназывается? - Ябросил ее Туку.
        Шотландец мельком глянул намонету ивернул ее Иосту:
        - Цехин. Венецийский цехин, монсьор. Добрая монета.
        Иост сверился сбумажкой ипродолжил:
        - Итри кучки подесять монет вот таких…
        Вмоих руках очутился серебряный стюрвейер.
        - Таксколько итого? - спросил я упарня ипоощрительно улыбнулся, ожидая, чтоон мне отбарабанит сумму.
        Нодождался только сконфуженного выражения лица умальчишки.
        - Такдалеко мы еще неучили, монсьор… - промямлилон.
        - Эхты, разумник… - Яласково потрепал его понепослушным вихрам иразрешил поесть.
        - Серебра примерно надвести ливров, монсьор, нуитридцать золотых цехинов, - подытожил Тук.
        - Братец, аты прикидывал, сколько весь товар сошебеки стоит?
        - Дыкточных цен мештных я незнаю, моншьор, - прошамкал снабитым ртом шотландец, - тут неБургундия. Номнитсямне, чтоэтот шид ободрать хотел эконома каклипку. Шами пошудите: зарабов пошетыре гульдена - это уже што двадцать, итовару унас натри шотни, неменьше…
        - Прожуй.
        - Што, моншьор? - опять прошамкал Тук и, состроив зверскую рожу, показал кулак отчаянно старавшемуся сдержать смех Иосту.
        - Ладно… proechali… - Ямахнул рукой, удобнее устроился вкресле и, попивая вино, постарался прикинуть свои дальнейшие действия.
        Трофейную монету однозначно реквизирую всвою пользу ипущу ее наобустройство мастерских. Литейка обязательно нужна, оружейная мастерская, кузня… ивсе такое прочее. Опятьже деревеньку вторую заложу - длясвоей дружины, мастеров иуправителей. Селить их вГуттене исмешивать ссервами считаю нецелесообразным. Разница великая между ними встатусе. Если денег нехватит навсе, сотню возьму избочонка, аостальное - врезерв. Этонемои личные деньги, аденьги компании, нанее ибудут тратиться. Оружия прикупить - вооружить пополнение, хватит сголовой, ноэто только вбазовом варианте, аспретензией инаостальную экипировку - опять расходы предстоят. Современем шебеку возьмусь перестраивать, игавань нужно вбухте оборудовать… Ещечего интересного надумаю - вот тут заветный бочонок ипригодится.
        Азамок… дляобустройства ивосстановления замка уменя есть хренов работорговец вподвале. Стратегический ресурс, ёптыть. Если я правильно все понимаю, папаша засвоего сыночка, приправильном подходе кведению переговоров, мневторой замок построит. Инетолько. Хотя всякое бывает…
        Ладно, хватит пузо набивать, поддверью ближники мои уже топчутся, соображения свои изложить хотят. Пошарил взглядом постолу, выбирая, чтоеще слопать… Ипонял, чтопросто невлезет. Обожрался… Нуиненадо.
        Возле каморки, наспех оборудованной подкабинет, толпились ближники, инемного встороне жался кстене староста, боязливо косясь навооруженных дозубов головорезов.
        Изобщего вида немного выбивались Фиораванти иФен, онисидели накорточках ичто-то вполголоса обсуждали вкомпании моего обер-мэтра-бомбардира Пелегрини. Архитекторов уже переодели, вымыли, обрили, итеперь оба щеголяли лысыми головами. Иэто правильно, нечего лишних насекомых разводить.
        Невольно припомнилось, какя встретил Тука, икакон после купания вледяном ручье помоей настоятельной просьбе брил себе голову кинжалом. Твоюже мать, какбыстро время летит… Атеперь вон ускотта грива уже какулошади выросла, ион помоему примеру стягивает волосы вхвост намакушке. Ноони унего длиннее, япериодически свои поплечи обрезаю. Согласно бургундской моде… модник, мля…
        Волосы, конечно, дело наживное, чего нескажешь оместе их произрастания. Носголовами вроде уученых все впорядке.
        Граждане приближенные, увидев меня, дружно приняли строевую стойку изастыли втомлении - когоже капитан дернет первого наковер?
        - Маэстро Фиораванти… - бросил я находу ивошел вкомнату. - Прошу…
        Стараниями челяди комнатушку уже привели вболее-менее презентабельный вид. Смотрелось, конечно, ещепо-сиротски, ностол скреслом присутствовали. Даже ковер ипару древних гобеленов настену повесили. Ничё… безпретензии, носовременем я тут Версаль устрою илидаже лучше.
        Поправил подушки навенецианском кресле иуселся поудобнее. Мневэтом кресле еще часа три сидеть, аседалище чай неказенное. Взял состола очиненное гусиное перо инемножечко затосковал по-своему золотому «паркеру», оставшемуся вдвадцать первом веке… М-да… печально, но, какэто нистранно, яуже этих мелких бытовых неудобств почти неощущаю. Даже свыкся сбритьем жуткой опасной бритвой. Даихрен сним…
        Нуигде эта творческая личность? Креакл, егомать…
        Итальянский архитектор бочком проник вкабинет, загруженный рулонами бумаги. Иост уже успел мне нажаловаться, чтотот выпросил почти все наши запасы писчего материала игусиных перьев счернилами. Ноя приказал нежлобиться иотдатьвсе, чтопотребует.
        - Присаживайтесь, маэстро, - показал я ломбардцу рукой натабурет, - идокладывайте.
        Архитектор поклонился иприсел накраешек табуретки, невыпуская изрук свои записи.
        - Сеньор барон, яхочу вам высказать некоторые соображения поустройству…
        - Этонемного позже, маэстро… - Яоблокотился настол ипосмотрел влицо ломбардцу. - Начнем сдругого. Скажите, почему вы неспешите домой?
        - Такзаметно, сеньор барон? - Ломбардец грустно улыбнулся. - Хотя… свашей проницательностью это инеудивительно, - польстил он навсякий случай ипечально вздохнул.
        - Невижу поводов кпечали, маэстро. Длячеловека дом там, куда ему хочется возвращаться. Такчто случилось?
        - Увы, понезависящим отменя обстоятельствам возвращение вГеную дляменя смертельно опасно… - Ломбардец машинально провел ладонью полысому черепу ипригорюнился. - Этадосадная история сфальшивыми монетами забрала уменявсе. Иместо вложе, идоброе имя, идаже любовь…
        Итальянец, перемежая свою речь горестными вздохами, поведал мне занимательную историю, какон сосвоим знаменитым дядей Аристотелем Фиораванти, взялся позаказу епископа Донателло Сфорцато сделать автоматизированный пресс длячеканки монет, какпотом впал внемилость ипообвинению вчеканке фальшивых денег угодил вкутузку.
        Насколько я понял, самфакт преступления присутствовал, конечно, вменьшем масштабе, чемпредъявлялось, нопричиной ожидаемо оказалась любовь. ЭтоуПьетро, ауего дядюшки Аристотеля, который сейчас строит вМоскве соборы ипушечные дворы, причина, скорее всего, была более прозаической. Просто корыстной. Ноломбардец коснулся ее только вскользь, ая нестал выпытывать подробнее. Ономне надо? Таквот…
        Некая Бьянка Спалетти, дама полусвета, настолько вскружила голову любвеобильному Пьетро, чтоон, войдя всговор сосвоим родственником, несколько раз использовал почти готовый пресс поназначению… Ноневту пользу. Тайное стало явным, ибооная Бьянка находилась внекоторой интимной связи какраз ссамим епископом, иоба достойных представителя династии Фиораванти оказались всырой темнице. Скандал замяли, постаралась ложа, нопришлось бежать подстрахом смерти, ибоепископ поклялся спалить соперника какеретика, если он хоть ногой переступит границы Италии. Идядю, кстати, тоже закомпанию собирался поджарить. Иони побежали… каждый всвою сторону. Аристотель - вМосковию, благо унего было уже приглашение отИвана Третьего собещанием «гринкард», аПьетро убыл наМальту вместе сосвоей бригадой, укоторой тоже рыльце было впуху. Онималенько побуянили втраттории, итого, кого ненадо, попьяни зверским образом прирезали.
        - Весьма занимательно… - Япостарался скрыть свою улыбку отломбардца.
        - Ивесьма печально, сеньор барон… - добавил архитектор исостроил жутко страдальческую рожу.
        Да-а-а… вот как-то исторически сложилось, чтоособи мужеска полу всегда страдают из-за своей неуемной страсти кполу женскому. Ивпятнадцатом столетии, ивдвадцать первом… Страдают ивсеже немогут обходиться безисточника своих страданий, который одновременно является источником вдохновения, наслаждения иобъектом поклонения. Ибудет так всегда, хотя некоторые современные европейские тенденции могут поставить наэтом жирную точку. Номне этого содомского апокалипсиса, слава богу, уженеувидеть. Вотиславненько…
        - Маэстро Фиораванти, яразвею вашу печаль. Ядам вам работу, деньги, славу, ивы сами незаметите, какрядом свами окажутся любовь истрасть. Право слово, нестоит расстраиваться попустякам. Могу, кслову, сказать, чтоувашего дяди Аристотеля все впорядке, онсейчас трудится надвеличественным проектом инаходится вмилости угранд-принца Московии.
        - Нооткуда?! - Ломбардец отудивления вытаращил наменя свои выразительные черные глаза.
        Вотчерт… опять сболтнул лишнего… надо как-то выкручиваться…
        - Я… я просто всвоих странствиях встретил послов принца Иоаннуса Московского, иони мне закружечкой вина рассказали все новости их великой страны. Ноэто лишнее… - поспешил я прекратить скользкую тему. - Предлагаю сосредоточиться нанасущном.
        - Да-да… - Ломбардец суетливо развернул настоле лист бумаги. - Яочень рад, чтосмоим почтенным дядей все впорядке. Вотсмотрите, сеньор барон. Этопримерный чертеж замка после его полной перестройки…
        - Главное, чтобы безускорения… - пробормоталя, разглядывая эскиз.
        - Простите, сеньор барон?..
        - Необращайте внимания, лучше объясните: чтовот здесь будет?
        Через час уменя голова кр?гом стала идти отгромадного количества средневековых фортификационных иархитектурных терминов, ноя одновременно проникся уважением кломбардцу вчастности исредневековому инженерному делу - вобщем.
        - Впечатляет, маэстро, впечатляет… - Яотодвинул чертежи отсебя. - Ачто вы мне скажете омаэстро Фене? Насколько он сведущ ввашей науке?
        - О-о-о!.. - спылом воскликнул итальянец. - Онмне оказал неоценимую помощь впланировании. Онвеликий мастер вделе деревянных конструкций, ия решил, чтовсем связанным сдеревом будет заниматьсяон. Просто умаэстро Фена встране неиспользуется вдолжной мере камень, иэто наложило определенный отпечаток наего мастерство. Опятьже он взял насебя все кровельные работы…
        - Вобщем, ятак понял, чтовы поладили, - прервал я поток восхищений илюбезностей. - Теперь такой вопрос. Высведущи влитейном деле?
        - Яинженер, сеньор барон! - Итальянец гордо вскинул голову, задрав свой выдающийся романский нос ивыпятив неменее выдающийся подбородок. - Ялил колокола, ялил бомбарды, ялил… да спросите маэстро Пелегрини, онслышал омоем мастерстве… Яумею…
        - Отлично. - Ячуть нерасхохотался, глядя нанадувшегося отсобственной важности ломбардца. - Верю, верю… Значит, вамеще предстоит спроектировать литейную мастерскую. Ноэто позже. Мненужен отвас список всех необходимых материалов ирасчет потребности всторонних специалистах. Причем уже завтра квечеру.
        - Какприкажете, сеньор барон, нокажетсямне, чтокамень вам покупать непридется, апонадобятся просто хорошие каменотесы. Совсем неподалеку есть заброшенная каменоломня. Камень изнее какраз ииспользовали впостройке этого замка…
        - Эторадует… - пришлось вочередной раз прервать итальянца. - Да,кстати, выобдумали цену ваших услуг?
        - Яобдумал, сеньор барон, - сдостоинством поклонился ломбардец. - Яневозьму свас денег. Мояработа - это моя благодарность вам заспасение. Мнехватит ежемесячного скромного жалованья икормового содержания. Моилюди решили также.
        - Хорошо, маэстро. Сделаем так… Выназначаетесь надолжность обер-лейтенанта-инженера сжалованьем десять ливров вмесяц иприличествующим содержанием. Жалованьеже вашим людям будет израсчета ливр вмесяц. Таквас устроит?
        Лицо ломбардца вспыхнуло отудовольствия ион вместо ответа глубоко поклонилсямне.
        - Вотихорошо… - Мнестало понятно, чтоя, каквсегда, переплатил, но, честно говоря, отэтого факта я неособо огорчился: если ломбардец устроит все так, какзапланировал, тоэтих денег он стоит.
        - Высвободны, маэстро; ипригласите сюда маэстро Фена, - пришлось погнать инженера сглаз долой.
        Если я каждому буду уделять столько времени, какэтому итальянцу, тоосвобожусь только утром, ито нефакт. Всех проблем заодин раз нерешить, поэтому потреблять посетителей буду только строго дозированными порциями. Меня Матильда уже вкойке ожидает, даиусамого вголове икое-где пониже совершенно ясное томление наблюдается, априходится дела ворочать. Иничего неподелаешь…
        - Господин! - Вкабинет проник китаец ибухнулся увхода наколени, склонив голову иуперев кулак правой руки владонь левой.
        - Встаньте, мастер Фен, ивдальнейшем неделайте так. Высвободный человек, идостаточно лишь поклона, итолько вприличествующих случаях необходимо становиться наодно колено.
        - Какприкажете, господин! - Мастер живенько принял вертикальное положение.
        - Да,так лучше. Садитесь. Каквы устроились, мастер Фен?
        - Очень хорошо, господин… - Китаец опять почтительно склонил голову. - Намсмастером Пьетро выделили целый шатер, имы нивчем нужды неимеем.
        - Подходитли вам наша пища?
        Китаец едва заметно улыбнулся икоротко ответил навопрос:
        - Всенеобходимое есть. После рабской еды это просто дары богов. Хотя я немного тоскую попривычным дляменя блюдам.
        - Мнедоложили, чтовас нашли запертым вмаленькой каморке нашебеке. Почему вы были несовсеми?
        - Явыказал неповиновение, господин, - невозмутимо ответил Фен. - Этодовольно долгая история, ия неуверен, стоитли досаждать ею моему господину…
        - Стоит, мастер Фен, стоит. Мнеочень интересно, каквы вообще оказались врабстве, даеще надругом конце земли. - Яотпил сидра избокала итребовательно посмотрел китайцу вглаза. - Яхочу знать вашу историю, акогда я чего-то хочу, яобычно это получаю. Начните ссамого начала.
        - Какбудет угодно моему господину. Яродился впровинции Нанкин, всемье простого письмоводителя, работавшего вхун-бу… - Китаец слегка запнулся, азатем перевел: - Этогосударственная контора, которая занимается налогами…
        Китаец, несмотря насвой акцент идовольно посредственное знание языка (русский он знал еще хуже, поэтому рассказывал наитальянском), оказался великолепным рассказчиком. Ядаже понимал сложнопроизносимые названия государственных китайских учреждений, вкоторых он успел поработать ипоучиться.
        Несмотря насвою относительную молодость (ему недавно исполнилось тридцать шесть), оноказался настоящим… какбы это правильно сказать… гением. Да,настоящим гением ивундеркиндом. Онеще вдесять лет окончил деревенскую общинную школу. Затем суспехом сдал экзамен иокончил втринадцать школу «шуань» (насколько я понял, этоучебное заведение было уже классом повыше, что-то типа профтехучилища). Дальшеон, каклучший ученик, былнаправлен ввысшую школу - «тайсюэ», аналог нашего института, итоже ее окончил сотличием всего затри года. Определенного профиля эти заведения неимели, учили там всему ипомногу. Считалось, чтогосударственный чиновник должен быть всесторонне развитым. Такчто пришлось Фену учиться даже военной науке, хотя он сам тянулся больше кестествознанию.
        Венцом его учебной карьеры стало его направление вдвадцать лет вВысшую государственную академию - Гоцзыцзянь. Стотридцать экзаменов припоступлении, втом числе ипомагии. Да-да, помагии - вы неослышались, Фен иего сдал успешно… Яприупоминании такого количества экзаменов чуть несполз подстол, тихо ошизевая. Ивысочайшим императорским разрешением, несмотря нанедопустимость обучения его сословия вэтом заведении, Юйсян был туда принят. Кстати, срок обучения вэтой академии наотдельных факультетах составлял пятнадцать - двадцать, ато идвадцать пять лет. Этовам неэто, какговаривал один известный киноперсонаж.
        Обучался он нафакультетах естественных наук, происхождение все-таки закрывало путь навысшие чиновничьи должности исоответствующие факультеты. Завремя обучения Фен проштудировал охрененно большой энциклопедический труд «Юн-лэ да дянь», чтопереводится как«Великий свод знаний годов правления…» каких-то там Юн-лэ. Сейпочтенный труд насчитывал больше десяти тысяч томов, включавших свыше двадцати тысяч глав, исодержал разделы поистории, каноническим ифилософским трудам, астрономии, географии, медицине, техническим знаниям иискусству. Просто охренеть можно… ноиэто еще невсе. Пришлось штудировать еще множество трудов неменьшего объема инаписать пару десятков своих. Короче, академию он закончил где-то втридцать лет иполучил назначение вШанхай, надолжность, звучавшую как«дворцовый архитектор», анасамом деле включавшую всебя множество несвязанных сархитектурой обязанностей. Этакий придворный ученый-универсал, попросту говоря.
        Вотсэтого момента потихоньку иначался печальный этап вжизни китайского гения Фен Юйсяна. Дляначала он автоматически обзавелся кучей недоброжелателей изчисла чиновников, которые старались устроить наэту должность своих сыновей. Карьера пристоль мощном противодействии унего сразу незадалась. Атут он какнельзя «кстати» поспорил сглавным дворцовым архитектором ивыиграл спор, построив систему фонтанов придворце. Итутже был обвинен внеканоничности ичутьли несвятотатстве. Очешуеть!
        Потом напридворных поэтических чтениях его поэма (несомневаюсь, самая поэтичная иизысканная) была освистана, ипоследовало обвинение уже нимного нимало, ааж вмонголопоклонничестве, невосторженном образе мыслей инеблагонамеренности квластям предержащим. Оказывается, вКитае наданный момент времени есть некая литературная инквизиция. Причем работает она нехуже религиозной европейской. Поитогу разборок сдолжностью пришлось расстаться, ито можно считать, чтоФена посетило великое везение, впротивном случае могли сварить вмасле илиеще чего экзотичнее.
        Нуадальше, вапогее везения вкавычках, емупросто двинули одним вечерком поголове, иочнулся он уже наборту джонки, хозяева которой ипродали невезучего китайца сарацинским купцам вкаком-то индийском порту. СамФен лепетал онекоем проклятии, которое стало причиной такого падения, ноя понял, чтоэто просто… даже незнаю каксказать… карма, чтоли… Хотя ипроклятие тут вполне вероятно. Ктоего знает, чтотам может удревних китайцев водиться… ВотвоФранции впятнадцатом веке - ведьмы так вполне настоящие. Самубедился…
        Вследствие либо проклятия, либо просто фатальной общей невезучести таланты китайца нарабском поприще оказались невостребованы. Хотя он честно пытался привлечь ксебе внимание идаже соорудил ветряную мельницу какому-то там полудикому берберскому шейху… иоказался вгребцах, таккакобладал выносливостью исложение имел довольно крепкое. Аглавное - чтоб неумничал. Потому какшейх убежденно считал, чтотого, чего нет вКоране, быть вообще недолжно.
        Итут невезучий гений решил стать напуть жесткого противодействия тюремной администрации, читай: объявил войну судовым надсмотрщикам. Короче, пошел вотказ. Китаец мне пытался объяснить, почему он так решил, оперируя какими-то философскими понятиями древнекитайских гуру, ноя перевел всю эту хрень длясебя напонятный язык. Короче, если все хреново, искаждым днем хреновей, иневезет уже вообще критически, топроще самому сдохнуть, проявив несгибаемость китайского характера. Воткак-то так. Нонадсмотрщики тоже имели свою несгибаемую философию иметоды, веками отработанные насотнях рабов. Егостали пороть нещадно иперестали кормить. Китайцу еще повезло, чтобунтовать он стал вплавании, агребцов нашебеке ощущалась нехватка, ато его попросту выбросилибы вморе, ивсе.
        Китаец сразу понял свою ошибку ипообещал излечить капудану его подагру. Идаже успел немного облегчить страдания старому арабу. Пороть его перестали, ноикормить нормально неначали вназидательных целях, адержали взапертой каморке подрукой, ибопостоянно отцеплять его отостальных гребцов - еще та морока…
        - Вамочень повезло, мастер Фен, - резюмировал я похождения китайца. - Отчего-то мне кажется, чтополоса вашего невезения закончилась.
        - Ятоже так считаю, господин, - вежливо поклонился Фен. - Рано илипоздно превратности жизни совершают полный круг ивозвращаются косновам.
        - Ядумаю, нампредстоит еще множество бесед, но, ксожалению, ясейчас ограничен вовремени. Вотсписок того, чемвы мне можете оказаться полезным. - Явзял лист бумаги вруки…
        Китаец, заслушав список, сразу начал меня так радовать, чтоя мгновенно забыл протомящуюся впустой постели Матильду.
        Поитогу общения я возвел его вдолжность лейтенанта-инженера ивыделил штат изчетырех помощников, который ему предстояло отобрать самому изучеников компании испособных сервов издеревеньки. Нуивыписал полный карт-бланш вдействиях иполную свободу передвижения побаронии. Даже прикрепил охрану издвух стрелков.
        Охиценный кадр мне попался… Разная керамика, топливные брикеты изводорослей, стеклянные изделия, бумага, тушь, долгохранящаяся лапша сконсервированными овощами илак вместе ссоставом дляпокрытия судовых корпусов - это еще мелочи. Онпообещал мне изобрести капсюли, боевые ручные ракетометы снапалмом (ноэто, естественно, смоей помощью) иустановить ветряные двигатели натокарные станки. Даисами станки пометаллу тоже пообещал изобрести, такчто сверление пушечных иаркебузных стволов перестало казаться мне фантастикой. Даеще много чего… Просто генератор научной мысли, анекитаец.
        Правда, некоторые проекты, типа боевых пилотируемых воздушных змеев сбомбовой нагрузкой изглиняных зажигательных бомб, ябеспощадно забанил. Ненадо нам такое: начнет испытывать - исложит свою талантливую головушку, даивообще это слишком дляСредневековья. Мыкак-нибудь постаринке… потихонечку… Итильки дляс?бэ.
        Аможет, егоподстражей держать, потипу бериевской шарашки? Кстати, если судить помемуарам содержавшихся вподобных заведениях, очень уж стимулирует научно-творческую мысль их режим. Хотя нет, этоуже слишком; просто приставлю кнему парочку недреманных глаз, чтоб пылинки снего сдували, ивсе… Суперценныйже кадр, ёптыть…
        Натаких положительных эмоциях прогнал остальных докладчиков поускоренной программе, новсе равно освободился далеко заполночь. Тяпнул полбокала вина ипоспешил вспальню, которую благодаря усилиям моей пассии наконец-то привели вприличное состояние.
        - Яжду ижду, аон непонятно чем занимается… - капризно промурлыкала Матильда, раскинувшаяся вовсем своем обнаженном великолепии накровати. - Идикомне скорей…
        - Ужелечу… - Ясодрал ссебя халат ирыбкой нырнул впостель. - Куда… ану назад, сейчас будем делать бастарда номер один…
        Иделали…
        Глава11

«Авот длячего тебе, товарищ барон, шебека? Пиратствовать собрался? Амотивы? Аидея утебя какая, барон?» - задавал я сам себе вопрос вдороге и, прежде чем ответить нанего, окинул взглядом кавалькаду.
        Даже очень солидно… Тридесятка мосарабов приполном параде идва десятка конных арбалетчиков. Опятьжея, весь такой расфуфыренный, прифлагах, пажах, оруженосцах, сосвитой инеумолимой бюрократической машиной наподхвате.
        Бюрократия состоит изтрех солидных бургундских чиновников, отблескивающих насолнце своими шитыми золотом ливреями. Ачто они алкаши конченые, такпочти инезаметно. Вчерашний день чиновничья братия провела поправилам строжайшего сухого закона ималенько уже оправилась, лицами посветлели, ааудитору дворовые девки замазали бланш подглазом какой-то хренью типа белил, стало незаметней. Такчто выглядят они вполне благопристойно ипредставительно.
        Авот африканцев своих я решил небрать - дикие совсемеще, распугают моих вассалов, иищи тех потом повсей баронии. Вотпообтешутся немного, тогда иявлю их миру.
        Хотел я еще дляколичества всвиту записать Фиораванти сФеном, ноони рано поутру, ещедомоего пробуждения, отвалили вэкспедицию попросторам баронии. Подблаговидной отмазкой - поискать полезных ископаемых ивообще чего-нибудь полезного. Хорошо им…
        Ая вот еду принимать оммаж отсвоих вассалов. Собрался наконец. Ито непоехалбы, дагерольд воззвал кмоей совести…
        - Так, монсьор, вассалы ваши пир закатить обязаны… - Тукехал рядом имечтал освоем… ошотландском. - Можа, идевки уних приличные наблюдаются.
        - Можа… Тебебы только жрать да девок валять… - буркнуля, недовольный тем, чтоскотт оторвал меня отмасштабных государственных дум. - Экий ты все-таки варвар, братец Тук.
        - Этода… - заржал шотландец, пропустив мимо ушей мою последнюю фразу. - Пузо набить да подол надевке ладной задрать - это самое-то.
        - Все, немешаймне. Мыдуму думаем… - Яотмахнулся отсвоего эскудеро иопять задумался.
        Идея… Идея нужна обязательно. Иначе благородное пиратство будет очень смахивать навульгарный разбой. Хотя отмазка уже есть. Освобождение христианских пленников инанесение урона басурманам - причина очень уважительная идаже благородная. Ноэто длявластей отмазка. Адлясебя? Длясвоей совести? Нужно думать…
        Тема «робингудства» меня изначально непривлекает. Порочная она всвоей сути. Ихотя внешне все выглядит красиво иблагородно, нотолько напервый взгляд. Укого отбирать икому отдавать? Утакихже мироедов, каким я сам стал? Даинародишко меня непоймет, отслова «совсем». Авласти предержащие - иподавно. Такчто идейку олюдях взеленом трико отметаю однозначно. Асобственно, очьей совести я беспокоюсь? Освоей, чтоли? Аона уменя есть? Нувроде какесть. Но… нотогда надо искать идею, вославу которой я буду пиратствовать. Вотже слово нехорошее - «пират»… «Корсар», кпримеру, звучит невпример благозвучнее… иливообще «буканьер»… Нет. Этоуже изсовсем другого географического полушария, извучит как-то плебейски. Значит, корсар. Иволей-неволей опять возвращаюсь ктеме грабежа басурман, ибодругой благородной идеи несыскать. Воткакбы ипридумал…
        - Господин капитан… - около меня осадил коня стрелок изпередового дозора, - впереди люди. Около десятка. Всеконные, тяжеловооруженных незаметили. Сейчас появятся из-за рощицы. Вроде охотятся… Собаки приних…
        Охотятся? Намоей земле? Авот это уже хамство… Явгляделся взаросли иувидел десяток всадников, наполных рысях выскочивших прямо нанашу процессию.
        М-да… действительно охотники. Неодоспешены, одеты ярко иразнообразно, вооружены восновном арбалетами ирогатинами. Увсех напоясах длинные кинжалы икороткие узкие мечи. Даисобаки вон жмутся кхозяевам, взлаивая инепонимая, какреагировать наситуацию… Аздоровущие - прямо телята, незнаю даже, какпороду опознать. Лохматые, сдлинными мордами идлинным мускулистым телом. Надо себе такихже зверюг завести… Так, собственно, ужеизавел, считай… отберу нахрен, затакое своевольство.
        Вотэтовы, охотнички, попали так попали. Совершенноже ясно, чтоэто один измоих вассалов будущих так пошаливает. Ато иоба вместе. Простолюдины если ибудут браконьерствовать, тотолько встелс-режиме ипоодиночке. Атут икони увсех справные, иоружие неплохое присутствует. Моиленники, однозначно. Порву наАндреевский крест… Апотом наГеоргиевский…
        Мосарабы истрелки мигом перестроились, взяли незадачливых охотничков наприцел, аТук, выехав вперед, властно заорал:
        - Ану, наместе! Быстро спешиваемся, мать вашу! Ну!
        Ноохотники, несмотря нанаше полное численное преимущество, слезать сконей нестали, а, наоборот, сгрудились вокруг… вокруг… Вотэто новость!..
        - Дамуазо Логан, отставить… - Ятронул Родена шпорами и, выехав вперед, остановился возле величественной, можно даже сказать - монументальной дамы, сидевшей набольшом караковом жеребце рыцарских статей.
        У-х-х-ты… валькирия, ёптыть! Округлое, пышущее здоровьем, миловидное лицо. Наголове намотан большой шелковый тюрбан, заколотый налбу большой жемчужной брошью, вкоторую вставлены три павлиньих пера. Воистину богатырский разворот плеч имассивная выдающаяся грудь, стянутая муаровым черным платьем. Напоясе такая вполне себе мужская шпага идлинный кинжал, больше похожий накороткий меч. Юбки немного вздернуты, ивыглядывает почти доколена мощная нога ввысоком сапоге изрыжей замши… Инитени волнения илистраха налице. Наоборот, уставилась наменя гневно своими жгучими глазищами, носдерживает себя, мощно дыша, такчто ноздри раздуваются, какумоего Родена, иэфес шпаги теребит совсем неженской дланью вчерной перчатке. Во,мля… такая икинуться может…
        - Покакому праву… - Дама все-таки несдержалась изаговорила густым низким голосом, смахивающим наприглушенный паровозный гудок.
        - Поправу сеньора этих владений, дамуазель! - Япрервал ее вопрос и, сдернув берет, чуть склонил голову: - Барон ван Гуттен, кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии его светлости герцога Бургундии, Фландрии иБрабанта Карла Смелого. Насвоей земле я всвоих правах! Атеперь представьтесь иобъясните причину, покоторой вы здесь находитесь.
        - Ну… акакже… - Дама немного смешалась идаже густо покраснела. - Яже…
        - Просто представьтесь, дамуазель, - пришлось ее немного подбодрить.
        Женщина, чуть неразорвав себе корсаж вздымающейся грудью, несколько раз мощно вздохнула, носправилась сволнением ипредставилась:
        - Дама Брунгильда ван Брескенс.
        - Дама?
        - Да,дама! - гордо заявила женщина ипродолжила: - Ялично владею своей землей, оставшейся мне после погибшего мужа.
        - Мнеочень приятно, дама Брунгильда ван Брескенс… - Яопять сухо икоротко кивнул головой. - Атеперь потрудитесь объясниться, чтовы делаете намоей земле.
        Особо я несердился - всеже вкачестве браконьера выступает женщина, даеще моя ленница, безпяти минут вассал, нонемного ужаса нагнать никогда немешает. Ввоспитательных целях. Опятьже потом будет легче изъять этих великолепных псов.
        Женщина… можно даже сказать - девушка. Ейврядли больше тридцати. Вновь густо покраснела, нозатем хитровато улыбнулась.
        - Преследовали разбойников, барон… Да,именно разбойников. Шалят, знаетели, вокр?ге. Ивот как-то вразгар погони инезаметили, каквыскочили наваши земли. Негневайтесь уж…
        Япокосился напарочку косуль, притороченных кседлам егерей… ирешил негневаться, напервый раз. Даладно… Всамом деле, откуда ей знать, чтохозяин баронии объявился? Яэту вдовушку чуть позже накажу… по-своему… Эт-т-то куда она уставилась?..
        Проследил завзглядом - ипонял, чтодама Брунгильда пожирает глазами… именно пожирает глазами моего верного эскудеро. М-да… Атот раздулся, какгамбургский петух, игарцует, игарцует… Плечи расправил, грудь вперед, идаже глаза отэмоций вытаращил…
        - Господин барон, акакбы… - Дама Брунгильда струдом оторвала взгляд отбравого скотта иперевела его наменя. - Непоймите меня превратно, нохотелосьбы…
        Японял, чтоона пытается спросить, ипокосился нагерольда. Тотсразу вышел изхмурой задумчивости, встрепенулся, поправил нагруди знак своего чина, блеснув солнечными зайчиками, отразившимися отзолотой бляхи, ивнушительно, нослегка хрипловато заговорил:
        - Я,Амбруаз деАршамбо, герольд его светлости герцога Бургундии, Фландрии иБрабанта Карла Смелого, настоящим свидетельствую…
        Яособо неслушал, чтоон там свидетельствует, постоянное перечисление титулов уже впеченках сидит… Мойвзгляд привлекла еще одна персона, удерживающая свою рыжую кобылку рядом сжеребцом Брунгильды… Совсем юная дева, очень похожая насвою… сестру. Однозначно сестра. Теже черты лица, но, однако, фигура невпример изящнее. Некая легкая полнота присутствует, носмотрится очень иочень привлекательно. Кслову скажу, чтооткровенно худых дамочек среди знати я пока инезамечал, даисреди простолюдинок тоже. Нето время: худышки вымирают каккласс, иэто очень даже неплохо. Вотсдетства я пухленьких девчонок люблю, ивкусы мои свозрастом непоменялись.
        Ах,нокаковаже фемина!.. Легкая припухлость изящно очерченных губ, нежная белая кожа создоровым румянцем иогромные, обрамленные пушистыми ресницами глаза, алегкая скуластость только добавляет некоторое восточное очарование, чутьли неславянское.
        Девушка одета втемно-зеленое платье сбордовыми вставками нагруди ипышных рукавах, итакогоже цвета бархатный берет, изящно сидевший наее каштановых волосах, заплетенных вдве косы, спирально уложенные нависках. Оружия, кроме небольшого кинжала напоясе, приней небыло, ноналевой руке, вцепившись внушительного вида когтями втолстую кожаную крагу… сидел… довольно большой ястреб… илисокол… вобщем, какой-то охотничий птиц ибеспокойно крутил надетым наголову кожаным глухим клобуком снебольшим султанчиком. Экзотично икрасиво, однако…
        Меня настолько поглотила эта картина, чтоя опомнился, только когда девушка заговорила:
        - Позвольте представиться, господин барон… - Незнакомка изящно склонила головку, тряхнув страусовым пером берета. - Дама Шарлотта ван Груде, ваша милость.
        - Барон Жан ван Гуттен… - автоматически ответиля, невсилах оторвать взгляд отдевушки.
        Нет… нонасколькоже хороша, чертовка. Иимя ей идет. Шарлотта ван Груде…
        ВанГруде?..
        ВанГруде!..
        - Да-да… - громыхнула рядом дама Брунгильда ишумно расхохоталась. - Вынеошибаетесь. Шарлотта владеет вторым леном вашей баронии. Еепокойный муж был братом моего покойного мужа, исгинул вместе сним вославу Бургундии, аона, соответственно, мояединоутробная сестра…
        Брунгильде показалась очень остроумной такая хитроумная родственная конфигурация, иона опять шумно расхохоталась, выразительно хлопнув ладонью посвоему мощному бедру. Обалдеть… сама непосредственность итем неменее восхитительно очаровательна, несмотря наслегка сомнительные манеры исвои величественные габариты. ОхиБрунгильда…
        АТук, похоже, увидел воочию свой идеал женщины. Разве только слюни непускает нанее…
        - Да,это так, господин барон… - слегка улыбнулась уголками рта Шарлотта, подтвердив слова своей сестры.
        - Очень рад… - промямлиля, ненайдя больше подходящих слов.
        - Ауж какмы рады, ваша милость! - опять громыхнула Брунгильда. - Еслибы вы знали, барон, какнам нехватало мужского…
        Великанша вдруг запнулась, поняв, чточуть неляпнула двусмысленность и, вновь покраснев, поправилась:
        - Намнехватало сеньора. Сеньора нам нехватало… Ночтоже мы стоим? Насколько я поняла, выкакраз кнам инаправлялись. Поехалиже, поехали; тамисоблюдем все формальности.
        - Такипоступим… - Япочувствовал, какТук очень деликатно дернул меня заобшлаг. - Нодляначала позвольте мне представить вам дамуазо Уильяма Логана, моего эскудеро илейтенанта лейб-гвардии его светлости герцога Карла Смелого.
        - Дама Брунгильда ван Брескенс… - Старшая сестра, тщательно маскируя свою радость итем неменее откровенно разглядывая Тука, изящно, несмотря нагабариты, изобразила дамский поклон сседла.
        - Дама Шарлотта ван Груде… - Младшая скромно кивнула, несмотря вообще никуда…
        Даже наменя…
        Вотхотя она почти точная уменьшенная копия своей сестры, аразительные отличия есть. Вманерах впервую очередь. Какая-то она излишне скромная, чтоли… несмотря наяркую внешность, тихой серой мышкой кажется. Хотя это впечатление может вполне оказаться первичным иобманчивым. Какговорится, втихом омуте черти водятся… Нобудем посмотреть… будем. Надоже, какой пассаж - вассалами две вдовицы оказались… икаких… очешуеть!
        Собственно, моевойско, взятое ссобой нестолько длявнушения, сколько дляподавления возможной борзости вассалов, оказалось ненужным, ия всех мосарабов отправил домой. Кроме Альмейды, оностался всвите дляколичества офицеров.
        Ещенемного обязательной суматохи - имы все дружно отправились вБрескенс. Поместье дамы Брунгильды. Какоказалось, Шарлотта наведалась ксвоей сестре погостить, и«погоняться заразбойниками». Такзамысловато ее сестрица назвала обыкновенную охоту. Соврала, конечно, ноя куртуазно ничего незаметил.
        Кстати, охота вмоих угодьях обещалась быть весьма продуктивной. Стайки ланей икосуль мелькали сзавидной частотой.
        Птица наруке удевушки оказалась соколом какой-то редкой местной разновидности, причем обученным. Уодного изегерей было приторочено кседлу немало разной пернатой живности, добытой этим пернатымже охотником.
        Такие птицы немалых денег стоят. Изнатью ценятся. Забегая вперед, скажу, чтоуШарлотты д?ма подобных пернатых хищников обнаружился целый курятник. Иони, оказывается, составляли ее главный личный доход. Онасама обучала ивоспитывала своих питомцев, которых длянее отлавливали егеря, апотом охотничью птицу продавали вАмстердаме зазвонкую монету. Инемалую. Кпримеру, стоимость такого сокола, ещенелинявшего, доходила додвух десятков флоринов. Можно полгода натакие деньги жить. Даже спретензией.
        Каквыяснилось, сестры жили небедно, весьма небедно. Сервы Шарлотты разводили мулов напродажу, алюди Брунгильды - отменных охотничьих псов, иэто помимо традиционных занятий. Такчто достаток присутствовал. Иэто просто отлично. Нахрена мне вассалы-нищеброды?
        Мужья сестриц были братьями исгинули два года назад водном бою. ПриЭрикуре. Тогда клятые швейцарцы хорошенько наподдали бургундцам. Много дворян полегло.
        Стех пор сестры вдовствуют, но, какя уже говорил, совсем небедствуют, очень изобретательно ирационально занимаясь хозяйством иторговлей. Конечно, несами торгуют, заподобное вполне можно лишиться дворянского звания, нодержат управление всеми торговыми операциями через подставных сервов всвоих женских ручках совсем снеженской жесткостью.
        Кпримеру, иллюстрацией хозяйственных талантов Брунгильды служило множество идеально возделанных полей изагонов сразной животиной, начавшихся почти сразу после того какмы пересекли границу ее владений. Несомневаюсь, чтонечто подобное увижу иназемлях Шарлотты. Кстати, владения сестер, особенно Брунгильды, оказались совсем немаленькими, авполне даже сравнимыми поразмеру смоими землями.
        Дорогу мы коротали вразговоре, который вела Брунгильда.
        Шарлотта восновном молчала, изредка загадочно улыбаясь сама себе, итолько пару раз несовсем впопад поддакнула своей сестрице.
        - Скоро покажется моя скромная обитель, господин барон… - Вдовица кокетливо потупилась, нотем неменее успела стрельнуть глазками вшотландца, находившегося внекоем загипнотизированном состоянии итаращившегося чутьли несоткрытым ртом наочаровательную великаншу.
        - Если ваша обитель сопоставима свашими достоинствами, тоя ожидаю увидеть сказочный замок… - отделался я куртуазной любезностью.
        Иоставил отчаянно зардевшуюся отудовольствия вдовицу напопечение Тука, асам переместился поближе кШарлотте. Пусть величественная дама поближе окажется кобъекту своего вожделения, ая мешать небуду. Ато право дело, как-то даже неудобно получается: разговаривает сомной, аглазеет наТука.
        - Увас отличный сокол, дама Шарлотта. Вырасскажете мне овашей соколятне?
        Язаранее обдумал, счего начну разговор сэтой девушкой. Таксказать, найти общие точки соприкосновения, интереса, нуадальше все само потихоньку образуется. Илинет… Туткакмасть попрет…
        Осоколиной охоте я знал совсем мало. Носреди трофеев, взятых вгерманской кампании (амне мои стрелки, учитывая странную склонность своего капитана ккнигам, тащили всю печатную продукцию, попадающуюся им подруку), оказался весьма увесистый двухтомный иллюстрированный трактат - «Искусство охоты словчими птицами», написанный самим кайзером Священной Римской империи ФридрихомII Гогенштауфеном взамшелых 1240годах. Естественно, неоригинал, апереписанная копия, нофолиант оказался весьма познавательным. Вотя инахватался вершков, почитывая сей труд надосуге.
        Была уменя еще одна, совсем древняя книга, годков эдак… чутьли нетысячных, написанная напергаменте, - перевод нафранкский язык некого араба Аль Джахиза подназванием «Книга оживотных». Ноона была написана таким архаичным языком, чтоя неосилил даже пары страниц. Ноэтой книге я уже нашел свое применение - она сыграет свою роль впланомерной итактически правильной осаде вдовицы Шарлотты. Конечно, если оная вдовица вздумает чинить суровую оборону.
        - Да,это сокол, ваша милость, - живо ответила Шарлотта, ипоее блеснувшим глазкам я понял, чтоочень правильно подобрал тему дляразговора, - я его сегодня решила последний раз вывезти вполе перед продажей. Вы,барон, интересуетесь соколиной охотой?
        - Акакже, дама Шарлотта, - я изобразил небольшое негодование, - сие занятие входит вперечень семи благородных страстей благородного кавалера.
        - Янеправильно сформулировала вопрос… - Девушка хитро улыбнулась, замаскировав улыбку подлегкое смущение. - Яхотела поинтересоваться, насколько вы сами сведущи всоколиной охоте. Возможно, вымне преподадите несколько уроков? Чтоможете сказать поповоду использования вкачестве ловчей птицы ушастого филина?
        - Филина?
        М-да… ачто я могу сказать профилина? Аничего… похоже, придется трубить капитуляцию. Вотнихрена пронего вкнигах ненаписано. Иоднозначноже вдовица задала вопрос сподвохом. Сейчас каксяду влужу…
        - Авот имоя скромная обитель, - спасая меня отпризнания профнепригодности каксоколятника, заявила Брунгильда.
        Наневысоком холме стоял замок… Хотя, честно говоря, замком его можно назвать сбольшой натяжкой. Дом. Большой трехэтажный каменный дом, пристроенный торцом квысокому и, судя поконструкции, очень древнему донжону. Икаменный забор вокруг - невысокий, около трех метров высотой, носдовольно глубоким рвом уего подножия. Вотивсе укрепления. Инечему удивляться: построить полноценный замок - дело совсем непосильное длямелкого дворянина, если, конечно, занего уже нерасстарались предки. Башня основательная есть - да иладно. Вовсяком случае, выглядит все гораздо лучше, чемя ожидал, глядя напочти что развалины собственного замка.
        Идеальный порядок: сразу видно, чтохозяйничает здесь женщина. Иженщина сдостатком. Травка скошена, всехозяйственные постройки ладные идаже покрашены вразные цвета. Довольно большой сад изфруктовых деревьев присутствует, авнебольшой капелле, пристроенной вуглу двора, ивсамом доме даже окошки слюдой поблескивают - этакий мини-парадиз. Даичелядь опрятная, сбольшим преобладанием женского пола… Этому факту я особенно порадовался - ближникам моим скучно небудет.
        - Матушка! Матушка! Смотрите, ктокнам пожаловал! - громогласно завопила Брунгильда невысокой худенькой старушке вчерном платье, появившейся водворе вокружении челяди идвух массивных благообразных священников.
        Вдовица ловко спрыгнула сседла, заставив ощутимо вздрогнуть землю, бросила поводья вруки подоспевшего слуги, наградила его увесистой затрещиной запромедление ипомчалась ксвоей матери.
        Яподивился, кактакая дородная дочь смогла уродиться утакой сухонькой идаже миниатюрной мамаши. Хотя могла пойти ст?тью ивпокойного папашу… ну иливконюха какого. Всемы люди… бывает, однако.
        - Матушка, унас наконец-то появился сеньор… - Брунгильда клюнула матушку вруку и, повинуясь ее строгому взгляду, сразу приняла скромное исмиренное обличье.
        М-да… какбы все ясно, ктоздесь главный. Мамаша однозначно, ибоиШарлотта, несмотря насвое отдельное, самостоятельное положение, тоже, почтительно поцеловав руку матери, спряталась заее спиной.
        Яслез сконя иподошел кпожилой женщине, слегким подозрением рассматривающей меня имою свиту. Даже несподозрением, асявно выраженной недоверчивостью, которую можно было расшифровать по-разному. От: «Мывас неждали, авы приперлись» и«Ходят тут разные, апотом ложки серебряные пропадают» до: «Ятебя насквозь вижу, развратник ипрелюбодей, инежди, чтоя тебе безбоя отдам напоругание своих дочурок». Возможно, яошибаюсь, ноименно это я прочитал насухоньком аскетическом лице мамаши моих будущих ленниц. Женщина показалась мне неособо пожилой, врядли старше пятидесяти, ноее очень старило строгое черное платье, больше похожее намонашеское облачение, нуивыражение лица - тоже. Какнаиконах усвятых женского пола, сдобавлением доброй толики едкой стервозности…
        - Барон Жан ван Гуттен, кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии его светлости герцога Бургундии, Фландрии иБрабанта Карла Смелого. - Япредставился пополной форме, ноочень скромно, безвыпячивания гонора, хотя отчаянно хотелось похулиганить ипривести мамашу вужас итрепет своей распущенностью.
        - Шевальересс Гвендолен ван Брескенс, - чопорно обозначила легкий книксен мамаша. - Вдова шевалье Альфонса ван Брескенса. Мырады, барон, чтоунас наконец появится определенный сюзерен, нопозвольте…
        Герольд, поняв все сполуслова, каквсегда сработал отлично. Шагнув вперед, привычной скороговоркой отбарабанил нужное, вконец убедив почтенную вдову вмоей подлинности.
        Мамаша окончательно оттаяла ипредставила мне свое окружение. Унее оказался еще исынок. Такой упитанный бутуз тринадцати лет отроду поимени Клаус, смотревший наменя имою свиту седва скрываемым восхищением. Ещебы… самые настоящие рыцари, привсех атрибутах.
        Монахи оказались, соответственно, фраИгнатием - замковым капелланом, ифра Михелем, нашедшим временный приют взамке вовремя своих благочестивых странствий. Таквыразилась сама вдова, хотяя, судя попродувной иумильной роже оного фра, особо благочестивым его неназвалбы. Умным, хитрым ичуточку разгульным - это да… хотя, собственно, какая мне разница? Обамонаха принадлежали кордену францисканцев. Чтотоже, побольшому счету, дляменя ничего незначит… илизначит?
        Апочему, собственно, инет?…
        Безкапеллана мой замок идеревенька необойдутся влюбом случае. Таксказать, обязательный атрибут времени. Вотипопробую бродячего святого отца сманить ксебе напостоянное место жительства. Хотя, учитывая печальный опыт спрошлым представителем церкви, сними всегда нужно быть настороже. Значит, безпредварительного строгого собеседования необойтись. Мненужен настоящий монах… типа… типа… ну, вобщем, стандартный покладистый монашек, безлишнего фанатизма иблагочестия, желательно пьющий. Стаким проще договориться. Как-то так. Посмотрим… хотя фра Михель уже чем-то мне стал симпатичен.
        Брунгильда, пока шел обмен любезностями ия представлял свою свиту, развила бешеную деятельность. Дворня заб?гала сутроенной скоростью, аизразных углов замка понеслись предсмертные вопли безжалостно убиваемой живности. Тутуж никуда недеться новоиспеченным вассалам. Самсюзерен взамке присутствует! Влепешку расшибись, априем достойный окажи. Ия такое рвение приветствую - проголодался, однако. Даисоратники алчно носами поводят. Всепоголовно пожрать горазды. Ивыпить…
        Дабы неоткладывать напотом обязательные процедуры, мывсе, после того какгерольд подзавывание трубы персевана зачитал все положенные грамоты, прямым ходом отправились вчасовню дляпроведения ритуала оммажа. Возражений среди вассалов влице Брунгильды иШарлотты непоследовало, наоборот, почему-то Брунгильда даже чутьли неподпрыгивала отнетерпения, акислое лицо мамаши я как-то врасчет неберу.
        Хотя нетерпение старшей сестры вполне понятно - желает побыстрее закончить собязательной программой иперейти кболее плотному знакомству смоим верным эскудеро. Яслышал всякие басни пролюбовь спервого взгляда, носам подобного никогда неиспытывал. Бешеная страсть возникала, даже отмимолетного взгляда. Авот так, какуних… причем обоюдно… Чудеса, даитолько. Итальянцы подобное внезапно возникшее чувство называют «удар грома». Кстати, очень точное определение. Даназдоровье… еще разок прикину все «за» и«против», даипоженюих. Братец Тук будет заБрунгильдой какзакаменной стеной. Впрямом ипереносном смысле.
        Есть еще некоторые соображения впользу подобного решения, нообэтом я позже подумаю, апока ритуал, едрить его налево… Утешает толькото, чтоцеловать придется нежные женские губки, анемужские небритые рожи. Особенно привлекают губки Шарлотты… экий я кобель, однако. Матильдаже дома сидит иждет недождется своего барона… Ладно, всеравно я ее люблю, агрехи свои как-то замолю… илиискуплю…
        Ивообще, чтозаглупости? Яеще несогрешил, ауже искупать собрался. Совсем сбрендил, господин барон?
        Глава12
        - …клянусь неизмышлять ничего худого противвас, ваших людей изамка вашего, ипрошу вас считать меня, даму Шарлотту ван Груде, человеком вашим, наусловии…
        Ясмотрел наколенопреклоненную Шарлотту итихо балдел. Ничего подобного всвоей прошлой жизни я неиспытывал… Даинемог… Как-то вот неприносили мне оммажа женщины вмою бытность Александром Лемешевым. Наколенях стаивали… ну, высами понимаете… авот так - нет. Даже недумал, чтомне будет так приятно. Таинственный сумрак часовни, отблеск огоньков восковых свеч, чарующий иистовый голосочек красивой женщины, стоящей передо мной наколенях иклянущейся ввечной преданности. Наложилось одно надругое - иврезультате получилось вот такое восхитительное чувство, которым я откровенно наслаждался… иожидание… Ожидание прикосновения кэтим красивым нежным пухленьким губкам…
        Господи, уменя сейчас гульфик сошнурков сорвет, греха потом необерешься! Вхрамеже нахожусь…
        Яедва дождался, пока Шарлотта произнесет клятву доконца, отбарабанил свои положенные слова и, взяв ее засложенные ладошками руки, поднял девушку сколен иодновременно чуть привлек ксебе. Помедлил секунду, глядя вбольшущие, синие какморе глаза, обрамленные пушистыми ресницами, и, чуть незарычав отжелания, поцеловал ее вгубы, наслаждаясь их нежностью исвежестью. Потелу девушки пробежала дрожь, онаедва слышно сквозь прижатые губы всхлипнула…
        Бздынь!.. - раздался звон вчасовне.
        Всечарующее наваждение какрукой сняло. Я,готовый пристрелить нечестивца, обломавшего мне такой кайф, грозно вперился взглядом вприсутствующих и… идиким усилием воли сдержал себя, чтобы несрубить голову мамаше моих ленниц. Клятая дамочка какбы случайно смахнула сполки накаменный пол большой бронзовый канделябр.
        - Ой… господин барон… - мамаша виновато иодновременно ехидно улыбнулась, - тут такой тяжелый воздух, иуменя голова закружилась…
        Вотже сука… Когда я целовал Брунгильду… вернее, когда она чуть невысосала изменя все легкие, намамашу вдруг напал неудержимый кашель, авот сейчас унее, видители, голова закружилась. Ну,зараза, погоди…
        - Нувот, вроде каквсе формальности закончились… - невинно продолжила вредная тетка, - атеперь прошу кстолу…
        - Позже!.. - мстительно буркнул я вответ. - Упредставителей бургундской герольдии есть некие вопросы квам, мадам. Даиуменя тоже… Предоставьте, пожалуйста, помещение дляих решения.
        Воттак тебе, зараза… Надеюсь, после того какграждане чиновники выкрутят тебе ручонки, тыперестанешь творить непотребности ипрепоны моей страсти.
        Но… каквыяснилось, хреновый изменя сеньор… Подумоляющими взглядами сестричек я почти сразу оттаял… простил… понял… вошел вположение ипрочая, ипрочая.
        Ноэтоя… Авот бургундским чиновникам было абсолютно наплевать навсякие жалостливые взгляды. Онинабили себе руку уже ненаодном десятке злостных неплательщиков и, деловито принявшись заработу, мигом установили размеры щитовых денег, невыплаченных казне леном Брескенс. Нуисоответственно определили размер штрафов ипеню.
        Умамаши Гвендолен, после того какона услышала сумму долга, лицо сразу пошло буро-зелеными пятнами. АБрунгильда, формальная хозяйка лена, стала нашаривать что-нибудь тяжелое, чтобы казнить чиновников наместе смертию лютою.
        Сумма вырисовывалась действительно весьма немаленькая. Дело втом, чтовдовицы перестали платить щитовые деньги сразу после смерти своих мужей изадва года задолжали каждая завосемьдесят дней службы.
        Система дворянских воинских повинностей вБургундском герцогстве особой оригинальностью неотличалась. Каждый лен, взависимости отсвоего годового дохода, выставлял определенное количество вооруженных служивых, возглавляемых своим хозяином. Тоесть владельцем лена. Причем их вооружение также строго оговаривалось. Оные обязывались служить своему господину ровно сорок дней вгоду. Бесплатно. Совсем. Причем там, гдеукажет герцог, хоть вМосковии. Вслучае невозможности илинежелания выставить свое копье ленники платили так называемые щитовые деньги. Тоесть откуп отслужбы. Причем Карл после введения системы ордонансных рот предпочитал собирать щитовые, ибодворянское ополчение посвоим боевым качествам вподметки негодилось регулярным жандармам.
        Размер щитовых высчитывался просто. ПоСен-Максиминскому ордонансу Карла каждый владелец лена сгодовым доходом свыше трехсот шестидесяти ливров должен был поставить одного жандарма вместе скутилье ипажом, ишесть пеших лучников. Каждый владелец лена сдвухстами сорока ливрами дохода - одного жандарма скутилье ипажом. Авладелец соста сорока ливрами дохода - четырех пеших латников. Воинские повинности попромежуточным доходам тоже высчитывались незатейливо.
        Вотищитовые начислялись исходя изсуммы найма исодержания наемного отряда, аналогичного выставляемому повассальному оммажу… Ну,иеще немного впользу герцога. Тоесть даже больше. Ажалованье вбургундской армии внастоящее время напорядок превышает денежное содержание армий других государств. Поэтому щитовые были весьма значительными. Гораздо дешевле получалось сгрехом пополам снарядить отряд.
        Чиновничья братия установила, чтолен Брескенс обладает доходом всто сорок ливров вгод. Следовательно, должен казне сумму израсчета содержания иоплаты четырех пеших воинов. Двух пикинеров идвух лучников вполном вооружении. Аэто жалованье вразмере двух споловиной ливров каждому вмесяц, кормовые, постойные, фуражные, расходы наэкипировку… Вобщем, наБрескенс повесили нимного нимало пятьдесят ливров долгу - это вместе соштрафом ипеней. Собственно, илен Груде ожидало приблизительно тоже.
        Ясидел застолом, попивая винцо, исудовольствием смотрел намамашу Гвендолен, судорожно хватавшую ртом воздух. Тактебе инадо, стерва малахольная. Жалко тебе было, чтоя дочурок твоих поцеловал… теперь получай.
        Честно сказать, особо неподъемной сумма дляних небыла. Лены богатые, ноэто надо платить звонкой монетой. Сыром, окороками иколбасой казна долг невозьмет. Лишние хлопоты, опятьже пеня капает запромедление. Вобщем, хоть караул кричи… Сплошной убыток иразорение.
        Чиновники продолжали стращать ленниц понарастающей. Потрясали своими бляхами иразными грамотами, грозились совсем лишить лена… Ивсе это продолжалось ровно дотого момента, пока вигру невступиля. Собственно, такзаранее иоговаривалось сАмбруазом деАршамбо. Онимоих вассалов стращают доикоты, ая выступаю благодетелем испасителем.
        Ия выступил…
        - Право слово, меня неустраивает подобное положение дел… - Ясделал глубокомысленную паузу ипотратил ее навнимательное рассматривание серебряного бокала, изкоторого перед этим понемногу отпивал вино, наблюдая заобразцово-показательным выкручиванием рук моим ленникам.
        Рассматривал бокал ичувствовал насебе взгляды трех женщин. Очень заинтересованные взгляды. Полные надежды иодновременно - страха. Нуиправильно: сюзерен я иликак? Могу казнить илимиловать посвоему усмотрению. Только вот дамам очень хочется, чтобы я их оборонил изащитил отнастырных чиновников, накоторых абсолютно недействуют стандартные женские ухищрения типа умоляющих взглядов итрагического заламывания рук. Кстати, дамы действовали совсем по-разному.
        Мамаша Гвендолен действительно давила нажалость. Даже слезу пустила, хотя искренностью ее действия инепахли, очень ненатурально унее получалось.
        Брунгильда кипела искренним иправедным гневом, ия думаю, еслибы герольды заявилисьбы кней безсвидетелей… тоесть безменя, тоучастьих, скорее всего, былабы незавидной. Великанша просто скормилабы их своим собакам - ивсе. Как-то так, хотя я могу иошибаться: все-таки она женщина и, следовательно, еепоступки мужской логике абсолютно неподвластны.
        Авот Шарлотта откровенно забавлялась действом. Непосредственно улыбалась, легкими репликами нето чтобы успокаивала ситуацию, адаже, наоборот, сознательно ее разжигала, удостаиваясь заэто свирепых осуждающих взглядов отсвоей матушки. М-да… женщина-загадка. Илиона давно просчитала ситуацию иреально понимает, чтоя недопущу разорения своих ленников, илией просто наплевать иденежки унее есть.
        Пока непонятно, однако, ноинтерес уменя кней растет скаждой секундой.
        Посчитав, чтодальше пауза будет выглядеть неприличной, язаговорил:
        - Яуверен, чтовдействиях дам нет преступного умысла напричинение ущерба Бургундской короне…
        После этих слов мамаша Гвендолен иБрунгильда уставились наменя свеликой надеждой, аШарлотта - несколько удивленно… нет, нетак… стщательно скрываемым интересом. Вот… это более точное определение.
        - Ятакже уверен, чтодама ван Брескенс идама ван Груде готовы прояснить вам столь досадное недоразумение. Ия готов помочь им вэтом.
        Вглазах мамаши недоверчивость стала постепенно сменяться зачатками великой приязни идаже любви комне.
        Брунгильда торжествующе хмыкнула иуставилась намамашу снескрываемым превосходством. Типа: «Вотвидишь, аты нам недавала целоваться! Ивообще - это я его нашла».
        АШарлотта просто загадочно улыбнулась, ночто эта улыбка означала, ятак инерасшифровал.
        - Предлагаю решить вопрос следующим образом…
        Выслушав меня, дамы единогласно решили, чтоя великий благодетель испаситель, иединогласно согласились намои условия. Собственно, идеваться им было некуда. Хотя что подумала вреальности Шарлотта, яопять непонял. Понял лишь, чтооная дамочка великим умом обладает… илихитростью… что, впрочем, вполне однозначно.
        Яполучал подоговору три десятка крепких, пригодных квоинскому делу сервов мужского пола вбессрочное пользование.
        Также вмою собственность поступало два десятка мальчиков допятнадцати лет возрастом, которых я собирался определить вученики поих способностям.
        Экипировку ивооружение сервов я брал насебя, нуисоответственно прокорм - тоже.
        Таким образом, дамы погашали задолженность вщитовых деньгах, незаплатив нипфеннига, и, возможно, уплачивали их далеко наперед. Формальности соблюдались полностью.
        Яполучал столь нужных мне рекрутов, дамы - отпущение грехов.
        Яеще немного подсластил пилюлю иизъявил желание взять ксебе впажи крепыша Клауса - младшего сына мамаши Гвендолин.
        Бутуз чуть негрохнулся вобморок отсчастья исразуже умёлся собираться, пока я непередумал.
        Свиду парнишка неплохой, адальше видно будет. Хотя Иост уже ехидно ухмыляется иготовится устроить новичку веселую жизнь. Ноэто немое дело. Мальчишки как-то поладят между собой. Нупару раз расквасят друг другу физиономии… так это только напользу.
        Мамаша иее дочки после этого вообще едва незабились вэкстазе. Даже Шарлотта стала проявлять некоторые эмоции. Ия их понимаю. Дляпарня моя милость является началом ошеломительной карьеры придворе, амогбы так исидеть взахолустье непойми кем. Безмалейших перспектив. Инахлебником ктомуже.
        Впроявлении милости я почти честен. Почти… Воткак-то особо мне неулыбается тиранить иразорять своих ленниц. Дамы они ивсе такое… Ктомуже одна изних - такая очаровательная. ЯоШарлотте. Ноиободрать дамочек всвою пользу я возможности неупущу…
        Ачто? Иобдеру. Да,вот такой я корыстный иковарный. Средневековый барон, одним словом. Самый настоящий. Ато, чтоменя сюда издвадцать первого века занесло, такя уже изабывать моментами стал. Ассимилировался, ёптыть… Чувства - чувствами, аэкономика - экономикой. Ктомуже я никого ненасильничаю… Сами все отдадут иподарят. Нотут я забегаю вперед. Всяко может еще случиться. Умильно-влюбленной физиономии мамаши Гвендолин особо доверять нестоит.
        Стол, накрытый втрапезной, оказался выше всяких похвал. Особой изысканностью он неблистал, новсе покрывала масштабность. Куры, утки игуси грудами вразных видах, настаринных огромных блюдах горы сыров, ветчины иколбас. Море вина, ипива, исидра. Вобщем, впечатляет.
        Даже длямоих солдатиков ленницы непоскупились. Имнакрыли столы водворе: конечно, попроще, новсе равно обильно.
        Да,понимаю, чтопоголовье домашнего скота, иособенно птицы, вБрескенсе значительно поубавилось. Иправильно! Сюзерен я им иликак?
        Пришло время отмечать столь благополучно окончившиеся переговоры, имы прошли втрапезную. Мамаша, непереставая улыбаться, очень ловко организовала дело так, чтоя оказался разделенным собъектом своего вожделения.
        Меня усадили, естественно, воглаве стола, арядом, полевую сторону, расположилась сама мамаша.
        Поправую руку она усадила Брунгильду, тоже мстительно разъединив собъектом вожделения той - Уильямом.
        Шарлотта оказалась недосягаемой дляразговоров идаже малейшего флирта, таккакзанимала место рядом сосвоей мамочкой ивокружении священников.
        Нуадальше уже сидел нахохлившийся Тук.
        Нуничего… Какговорил один почти известный украинский президент: «Маемо, щомаемо». Пришлось сосредоточиться напоглощении еды ивина, апопутно - наэлегантном выдуривании материальных благ уБрунгильды.
        - Дама Брунгильда, расскажите мне овашей псарне. - Моиглаза сами посебе заглянули вдекольте великанши.
        Нуакуда мне еще смотреть?.. Глаза отказываются повиноваться, сами туда глядят…
        Дама прерывисто вздохнула, проследив направление моего взгляда, польщенно зарделась иответила сгрудным придыханием:
        - Два… два выводка, вместе ссуками, итри пары… кобель-самка… однолетки…
        - Что?
        Великанша опять вздохнула, дивясь моей непонятливости, игорячо прошептала:
        - Фламандские бладхаунды… лучшие вовсем Брабанте… Вам, господин барон… отменя… Только устройте так, чтобы ваш дикий скотт оказался навремя сомной наедине. Сегодня! Чембыстрее, темлучше. Молювас!
        А-а-а… Вотона очем… Нет, нунадоже, такая наглость - своего сеньора всводники записывать… Какова мадам! Разрыв шаблона, однако. И«маловато будет» затакую деликатную услугу…
        - Мулы… - прошептав это, ясотворил каменную рожу.
        - Десять! - выдохнула Брунгильда. - Тягловые. Трехлетки. Гнедые.
        - Ипсаря сконюхом варенду нагод… - сделал я очередной ход.
        - Только псаря… - прошептала дама иподподозрительным взглядом своей мамаши сосредоточилась наседле барашка.
        - Договорились, если добавите три бочонка вот этого вина… - Мойбокал звякнул окубок Брунгильды.
        - Ладно, ваша милость, только отвлеките мою мамашу… - Брунгильда радостно двинула меня поноге своим бедром, чуть неснеся состула приэтом.
        - Чуть позже… - обнадежил яее.
        Обнадежить-то обнадежил, авот каквреальности оформить свидание, пока непонимаю. Старая мымра бдит, каквахтерша вженской студенческой общаге. Брунгильда попыталась прогуляться - итутже мамаша оказалась рядом сней. Ининашаг неотходит. Дело еще осложняется тем, чтовеликанша хочет непременно уединиться сшотландцем, просто поболтать ее неустраивает. Страсть гложет, видители… Задачка, однако…
        Темвременем пиршество развивалось постандартному сценарию. Всеуже порядочно поддали, особенно пара почтенных священников. Даиостальные тоже ненамного отстали…
        Чтоже такое придумать? Япокрутил головой иприметил Клауса, своего новоявленного пажа. Парень сидел застолом исотменным аппетитом обгладывал гусиную ногу…
        Ачто… Пора ему доказывать лояльность своему господину. Заодно ипроверочка выйдет.
        Встал и, якобы направившись понужде, поманил засобой паренька.
        - Да,ваша милость! - Клаус мигом проглотил кусок истал постойке смирно, спрятав гусиную кость врукав. Недоеденную чуть-чуть…
        - Есть дело, очень важное.
        - Всечто угодно, ваша милость! - твердо отрапортовал бутуз иуставился наменя очень преданными глазами.
        Вот. Правильно парень службу понимает. Такое рвение мне уже нравится.
        - Мамашу свою отвлеки. Только несейчас, немного попозже.
        - Разплюнуть, ваша милость! - Паренек, даже непоинтересовавшись, зачем это мне нужно, вымелся водвор дома.
        - Стой… - прошипел я ему вспину, ноуже было поздно.
        Клаус умчался снеимоверной скоростью.
        М-да… Нуладно. Остается только надеяться, чтоон неподпалит замок… Особое рвение - оно того… особенно когда вголове неочень много мозгов. Даиладно… посмотрим.
        Явернулся взал ипринялся строить глазки Шарлотте. Тасинтересом замной наблюдала, непредпринимая никаких попыток ответить.
        Мамаша ее завела какой-то нудный религиозный разговор сосвятыми отцами, непереставая зыркать глазами задочками, ивовлекла меня внего, аТук совсем поскучнел ивливал всебя кубок закубком.
        Якакбы невзначай прогулялся кнему ипредупредил, чтоскоро будет устроена случка собъектом его вожделения. Ичтобы он следил засвоей пассией…
        Нуи… где этот увалень Клаус? Скучномне…
        - А-а-а… Вор! Убийца! Напомощь! Держиего! - Через трапезную вдруг пронесся Клаус и, размахивая ржавой алебардой, умчался куда-то навторой этаж.
        Застолом мгновенно повисла тишина.
        Один излакеев, впечатлившись, сгрохотом уронил поднос собъедками напол.
        Остальные просто недоуменно замерли.
        М-да…
        Мамаша Гвендолин проводила своего сынка глазами исмущенно заявиламне:
        - Ваша милость, необращайте внимания… Бывает… Перепил, наверное…
        После чего какнивчем небывало продолжила разговор сосвященниками.
        Ещераз м-да… даже незнаю, чтосказать. Кажется, самому пора действовать…
        - Дама Гвендолин, несоставители вы мне компанию? Хочется пройтись насвежем воздухе иобсудить свами… - Язапнулся, невполне понимая, чтоможно мне обсуждать сэтой мымрой. - Обсудить…
        Пока я лихорадочно соображал, набалконе второго этажа появился Клаус и, ехидно посматривая насвою мамашу, подбросил вруке увесистый мешочек.
        - Клаус! - Мамаша мгновенно забыла все ивсех, вперилась взглядом всвоего сынка, апотом, торопливо извинившись, рванула кнему полестнице.
        Воткакбы ивсе… Ха… Аизобретательный малыш! Препятствия устранены… покрайней мере, навремя.
        Брунгильда иТук, сориентировавшись, мигом свалили изтрапезной, ая быстренько перебрался кШарлотте, судовольствием наблюдавшей засуматохой.
        - Барон, ставлю лучшего кречета своей соколятни против полевой мыши, чтовы приложили руку кэтому спектаклю! - Молодая женщина, прямо смотря мне вглаза, весело расхохоталась.
        - Право, выпреувеличиваете мои таланты, дама Шарлотта. - Ятоже улыбнулся. - Новсе-таки… некая доля моего участия есть. Янемог безсострадания смотреть навзаимные любовные муки вашей сестры имоего эскудеро. Импросто необходима была помощь.
        - Возможно, - Шарлотта еще раз улыбнулась, наэтот раз загадочно, - нонестоит недооценивать мою маму.
        - Чтовы, дама Шарлотта. Ядаже инедумал…
        Мамашу действительно недооценивать нестоит. Но,собственно, причем здесья? Мавр свое дело сделал, мавр сваливает. Дальше уже сами как-нибудь.
        - Иправильно. Новсе это мелочи… - Девушка внимательно наменя посмотрела исказала слегким намеком: - Когда вы посетите мое поместье? Мнеесть что вам показать.
        М-да… Действительно, когда? Сегодня я однозначно уже неуспею, азавтра недовизитов будет. Переговорщики приедут. Вотчерез пару дней…
        Нозавершить свою мысль я неуспел…
        Совторого этажа замка донесся вопль, полный ужаса исвященного негодования.
        Женский вопль…
        Вопль мамаши Гвендолин…
        Вопль этой старой мымры, будь она неладна…
        И,кажется, японял, чтоона увидела…
        Матерясь просебя, отправился навопли иувидел… Собственно, ачто я мог там увидеть? Конечно, Тука иБрунгильду, застывших накровати ввесьма смущенном ирастрепанном виде.
        Мамашу Гвендолин, обличающе тыкающую вних левой рукой, аправой продолжающую накручивать ухо несчастному Клаусу.
        Поймала их нагорячем, престарелая стерва. Таксказать, споличным взяла.
        М-да… конфузец. Какбы ничего страшного, содной стороны, инепроизошло… дело молодое, совет да любовь… идальше втомже духе. Ноэто так только напервый взгляд. Пятнадцатое столетие надворе. Полное всяких условностей иразных иерархических заморочек. Репутация - всё. Мамаша может жалобу подать, заоскорбление достоинства излостное поругание дворянской чести. Ибудет назначено рассмотрение этой жалобы наполном серьезе… Огласка, разговоры, порицание церковью ипрочие прелести средневекового мракобесия…
        Веселый смех Шарлотты заспиной вывел меня израздумий.
        - Какэто понимать, господин барон? - рявкнула мамаша.
        - Выменя спрашиваете? - Ясостроил невозмутимую рожу.
        - Акогоеще? Вашчеловек презрел закон гостеприимства ивоспользовался слабостью моей кровиночки… - Гвендолин намгновение отпустила ухо Клауса исмахнула сглаз несуществующую слезинку.
        - Мама!.. - неожиданно тонко пискнула Брунгильда исразу замолчала подее уничтожающим взглядом.
        - Я… мы… - проблеял смущенно Тук… итоже заткнулся.
        - Вчем, собственно, проблема, дама Гвендолин? - Яневозмутимо обмерил взглядом разъяренную мамашу. - Насколько я понимаю, никакого насилия ивпомине небыло.
        - Ятоже так думаю, - хихикнула Шарлотта замоей спиной, - скорей наоборот.
        - Этоскакой стороны посмотреть! - выкрикнула мамаша. - Налицо оскорбление достоинства! Яподам жалобу! Распутник! - Палец женщины переместился наТука, авторой рукой она машинально сжала ухо своего сына, заставив его жалобно завопить.
        Так… пора этот цирк заканчивать. Достала она меня.
        - Дляначала - прекратите тиранить моего пажа, дама! - Явыдрал Клауса изкарающей руки матери. - Он,если вы помните, уженаходится намоей службе, итолько я могу решать, виновен он вчем-то илинет.
        - Ноон мой сын! - ошеломленно взвизгнула женщина.
        - Впервую очередь он - мой паж! - возразил я идобавил: - Дама Гвендолин, напомнитемне, пожалуйста: кому принадлежит лен ван Брескенс?
        - Я… она… мы… - Женщина растерялась.
        - Вотия отомже! Дама ван Брескенс вольна всвоих поступках, иникому, втом числе ивам, недозволено вмешиваться.
        - Да,мама! - прибодрилась Брунгильда. - Выможете хозяйничать всвоих владениях, анездесь. Ясамостоятельна всвоих решениях.
        - Ятак этого неоставлю!.. - опять взвизгнула мамаша.
        - …иославите навесь свет свою дочь, - закончил я занее. - Ивообще, чемвам ненравится вкачестве зятя дамуазо Уильям Логан, лейтенант лейб-гвардии его светлости Карла Бургундского?
        Ой… чертже меня дернул заязык… Тука, наверное, всеже надо было спросить… Илинет?
        Расплывшаяся вдовольной улыбке рожа шотландца засвидетельствовала мне то, очем можно уже инеспрашивать. Вдесятку попал.
        Брунгильда тоже заулыбалась инемного растерянно, недоверчиво посмотрела наТука.
        Тотсразу прибодрился иприжал ее ксебе.
        - Зятя? - озадачилась мамаша.
        - Именно так!
        - Бруля! - радостно завопила Шарлотта и, выскочив из-за моей спины, бросилась обнимать свою сестру. - Янаконец выдала тебя замуж!
        - Нуразве что… - смягчилась мамаша Гвендолин.
        Вотименно смягчилась дама идовольно разулыбалась. Точнее - удовлетворенно.
        Ой… анебылали данная акция хорошо спланированным иподготовленным капканом длямоего страстного эскудеро? Ачто - Брунгильда вполне могла успеть накоротке переговорить сосвоей мамашей, адальше - дело техники, тоесть стандартных женских чар… Ипростого какмир капкана намужиков. Очень даже может быть…
        Нодаже если так, тоневижу вданной комбинации ничего плохого. Онакакраз удовлетворяет все стороны. Втом числе имою.
        Брунгильде выйти повторно замуж несветило однозначно. Вовсяком случае, достойной партии вэтой глуши ей невидать каксвоих ушей. Атут настоящее сокровище снеба свалилось, ввиде лейтенанта бургундской лейб-гвардии.
        Туку тоже хорошо. Встатусе приподнялся, неплохой земелькой обзавелся, даиженой нехуже. Просто клад, анежена.
        Имне неплохо. Гарантированно исключаются разброд ишатание среди ленников. Скотт предан погроб жизни, ивнем я уверен каквсебе.
        Воткаквсе лихо устроилось. Воистину день сегодня выдающийся… собственно, ипредыдущие неплохие были. Ладненько: соблюдем формальности испрыснем это дело, апотом валим домой. Ато там дел невпроворот.
        - Насколько я понял, такое развитие событий устраивает всех? - Яобвел взглядом участников действа.
        ТукиБрунгильда энергично закивали головами, невсилах отсчастья вымолвить нислова. Экоих прёт… Воистину влюбовь спервого взгляда поверишь.
        Мамаша Гвендолин чопорно наклонила голову всогласии игордо заявила:
        - Только ради счастья своей дочери. Ноненадейтесь, ваша милость, чтодосвадьбы я допущу разврат вроде сегодняшнего. Инадо обговорить условия…
        - Всёобговорим. Поступим следующим образом… - Янасекунду задумался. - Свадьба состоится наследующей неделе. Точное время иусловия обговорим через три дня впоместье Груде, куда я нанесу визит поприглашению дамы Шарлотты. Дамуазо Логану я невозбраняю наносить визиты сюда каждый день. Атеперь надо отметить столь доброе событие. Всеже помолвка унас. Возвращаемся кстолу. Быстрее, быстрее, дамы. День-то какой сегодня…
        Вернулись втрапезную, гдеиотдали должное вину иеде сутроенным пылом. Апотом распрощались иотправились домой.
        Проблему сосвященником я решил походя. ФраМихаэль так наклюкался, чтонесоображал ровным счетом ничего. Ия, несмотря наслабые протесты дамы Гвендолин, просто приказал погрузить его наодолженную телегу… вместе счиновниками. Каквы догадываетесь, онитоже (вполном составе) нажрались вусмерть. Ничё, завтра проспится монашек иполучит предложение, откоторого он несможет отказаться… Надеюсь, конечно.
        Напрощанье Шарлотта украдкой пожала мне руку иловко уронила платочек. Аэто наязыке куртуазии очень многого стоит. Конечно, этоеще неполная капитуляция, ноуже около того.
        Выехали изпоместья, ия наконец поинтересовался ускотта, находившегося досих пор внесколько очумевшем состоянии:
        - Братец Тук, тыхоть доволен илинет?
        - Ой,монсьор… - Тукпомотал головой, приходя всебя. - Даже незнаю, чтосказать…
        - Такчто, может, отыграем все назад? - поддразнил яего. - Иподберем тебе жену вБургундии?
        - Нет! - завопил шотландец. - Ненадо мне куриц бургундских. Доволеня, очень доволен, ваша милость. Даже незнаю, каквас благодарить, монсьор. Очень уж мне ксердцу пришлась дама Брунгильда. Ихозяйство унее неплохое…
        - Выхоть успели… ну, тыпонял…
        - Нуда! - расплылся вширокой улыбке шотландец. - Мысделали это медленно ипечально…
        - Этокак? - уставился я нашотландца.
        - Ну… - немного смутился Тук, - так Бруля попросила. Сказала, первый раз только так инадо, взнак траура поее первому мужу…
        - А-а… раз траур, тогда понятно… - Ядиким усилием воли подавил всебе хохот.
        М-дя… такого я еще неслышал… «Медленно ипечально». Охренеть можно…
        Вдруг изтелеги, гдетряслась мертвецки пьяная религиозная ичиновничья братия, кто-то что-то пьяно забормотал.
        Яоглянулся иувидел, какфра Михаэль принял позу «сидячее положение», отхлебнул вина изглиняной бутыли, скоторой он непожелал расстаться, изагорланил вовесь голос:
        Яскромной девушкой была,
        Чиста, приветлива, мила…
        Строй моих ближников взорвался хохотом, ичерез мгновение песню уже горланили сдесяток луженых глоток:
        Пошла я врощу налужок,
        Дазахотел меня дружок.
        Онмне сорочку снять помог,
        Истал мне взламывать замок.
        Вонзилось вжертву копьецо,
        Инадо мной его лицо…
        Вотэто монашек! Беру, однозначно…
        Так, хохоча ираспевая фривольные песенки, добрались домой, вГуттен.
        Утомилсяя… Вроде нетаскал ничего тяжелее собственного… ну, выпонимаете; аустал, какбудто вагоны разгружал. Вагоны? Тьфуты… Вагоны - это такие коробки наколесиках, которые таскают порельсам локомотивы? Шучу, конечно, всея помню, номир двадцать первого века, изкоторого меня так удачно занесло впятнадцатое столетие, кажется уже совсем нереальным иненастоящим. Даиладно, пусть кажется.
        Взамке я отдал все необходимые распоряжения ипоплелся всвой кабинет. Работать. Да,работать. Личный состав продолжает бухать, отмечая решение Логана жениться, ая вот - нет. Вернулись изэкспедиции мои научные кадры иаж подпрыгивают вжелании доложить ивожидании похвалы. Выслушаю ипохвалю. Если сил нато хватит. Нажрался я все-таки порядочно. Вино уленниц забористое…
        Только я расположился вкресле иприготовился начать прием, каквкабинет ворвалась Матильда всопровождении двух девушек. Сестры Гуутена - Герды, иХанны - одной издвух девушек, которых мы подобрали вГермании. Они, ятак понял, теперь составляли личную свиту Матильды…
        Нукак«ворвались»… Сначала вкабинет осторожненько просочилась Ханна ипосле глубокого поклона среверансом поинтересовалась, несоизволитли господин барон, тоестья, уделить несколько минут своего драгоценного времени госпоже Матильде.
        Ясоизволил. Всамом деле, апросвою валькирию-то изабыл… Сразу поперся делами заниматься. Непорядок.
        После получения разрешения вкабинет величественно вплыла Матильда. Девушка надела длинный парчовый халат, вразрезе которого прикаждом шаге выглядывали ее красивые ножки, ираспустила волосы, скромно украсив их только нитками жемчуга. Нуишитые золотом левантийские тапочки сзагнутыми носками. Вобщем, каквсегда великолепна исоблазнительна. Апахло отнее еще соблазнительнее. Розами…
        Яприготовился получить свою порцию ревности. То,что ленники оказались ленницами, ейуже, естественно, известно. Ато… женщина - она ивпятнадцатом столетии женщина. Особенно женщина, избалованная вниманием.
        - Тыустал, Жан! - Матильда, чмокнув меня вгубы, скользнула заспину ипринялась разминать мне плечи. - Позволь нам немного позаботиться отебе. Этонезаймет много времени.
        - Позволяю… - буркнул я иотчего-то немного смутился.
        Счегобы это вдруг?
        - Вотихорошо. - Матильда еще раз чмокнула меня, теперь взатылок, инесколько раз хлопнула владоши.
        Изабота началась… Девушки притащили серебряную супницу, исходящую ароматным парком, истоловые приборы сграфинчиком вина. Тазсгорячей водой иполотенца смоим халатом итапочками.
        Пока Матильда кормила меня очень вкусным бульончиком сложечки (я возмущался против этого, честно), Ханна иГерда переодели меня идаже вымыли ноги втазике. Воттакой сервис, ёптыть… Хорошо быть бароном!
        Впроцессе Матильда шепнула мне наухо:
        - Каксъездил? Оникрасивые?
        Нувот, яже говорил… Ох,женщины…
        - Тывсе уже сама знаешь.
        - Знаю, - утвердительно кивнула головой девушка инабулькала мне вбокал вина, - нохочу услышать оттебя.
        - Логану одна изних так понравилась, чтоон жениться собрался, - попробовал я отшутиться.
        - Атебе?.. Вторая?.. - Матильда прошептала эти слова прямо мне вухо.
        - Неплохая.
        - Иэто хорошо, - неожиданно заключила девушка. - Ну,я пошла, аты тут решай свои дела.
        - Ивсе?
        - Ачтоеще? Конечно, все. Ипомни, Жан: яочень жду тебя вспальне… - Матильда провела ладонью мне поволосам иушла.
        Заней гуськом, торопливо, скрылись девушки.
        Ичто это было? Вроде насцену ревности совсем непохоже. Ябыло уже приготовился ставить ревнивицу наместо, атут - облом… Весьма мудрая девушка. Очень просто дала мне понять, чтоее все устраивает… пока…
        Ноэто все лирика. Ядопил вино изаорал:
        - Эй,кто там, заходите!..
        Маэстро Фиораванти имастер Фен выглядели довольными, измученными иочень грязными. Видимо, вбуквальном смысле слова носом землю рыли. Инарыли… Да,собственно, толком они ничего ненарыли. Разве что глину. Какую-то особо ценную глину - пригодную идлялитейного производства, идлягончарного. Явэтом практически ничего непонимаю. Нашли да нашли. Молодцы, значит.
        Никаких металлосодержащих руд вмоих владениях неоказалось. Вовсяком случае, вприбрежной зоне, которую китаец ситальянцем успели осмотреть. Насколько я помню, полезной руды тут инебудет. Нетее всовременной Голландии, значит, ивсредневековой Фландрии небудет. Чтож, будем выкручиваться каким-нибудь другим способом. Покупать… илиразбойничать… Потом решу.
        Да… совсем забыл. Известняк они еще нашли. Тоже клялись, чтоочень хороший известняк, прямо неизвестняк, азагляденье. Тоже верю, ибонихрена внем неразбираюсь.
        Фенеще совал мне поднос какие-то камешки ипесочек, нознания языка китайцу нехватило толком объяснить, чтоэто такое. Фиораванти тоже растолковать несмог, потому что тоже, какия, китайского языка незнает.
        Вобщем, японял так: многое изтого, чтонадо китайцу длянаучного творчества, уженайдено, и, значит, современем его обещания станут явью. Вотизамечательно.
        Похвалил инженеров, тяпнул сними побокалу вина ипогнал изкабинета… список снужными ингредиентами дополнять.
        Потом принял эконома сдокладом, затем старосту и… сбежал вспальню. Время-то заполночь, атам моя валькирия втомлении дожидается. Непорядок, однако.
        Да,азачем это, интересно, Фену лошадиный навоз? Просит, чтобы собирали ивесь предоставлялиему. Ну,если просит, распоряжусь…
        Глава13
        Ночью снилась стройка… Замок влесах, штабеля стройматериалов, снующие какмуравьи рабочие икакие-то печи сгромадными дымящимися трубами. Вобщем, жуткая хрень.
        Ия невыспался…
        Ипроснулся сбольной головой…
        Ивообще нехочу я таких снов…
        Нетбы что-то эротическое приснилось…
        Поматерился сдосады, поскреб щетину бритвой иотправился натренировку, беспощадно растолкав только что заснувшего Тука. Отмечалон, видители… Плеватьмне. Пажей тоже пинками поднял. Таксказать, тяжело вучении - легко вбою. Ивообще уменя настроение плохое…
        Сособым остервенением выжал, какпару лимонов, себя искотта, иуже снемного поднявшимся настроением отправился завтракать.
        После завтрака спустился впыточную - проведать узников. Дляокончательной поправки настроения.
        Ну,насемейку бывшего эконома мне наплевать, авот купец - товар ценный, даинедопрашивал я его толком. Работорговца еще даже непытали, хотя умоего профоса Виллема Аскенса руки так ичесались. Трираза помощников подсылал заразрешением, аначетвертый сам заявился. Очень уж поносно купчик лаял стражников ипалаческую компанию. Ноя пытать неразрешил, апосоветовал посадить всех узников водну камеру… Инеошибся.
        Эконом ссынком - очевидно, пытаясь выслужиться илипокаким еще причинам, славно отлупили Рафу, итеперь он щеголял синяками подобоими глазами, разбитым носом иоттопыренным, опухшим ухом, похожим наогромный вареник. Сине-красный вареник. Иподелом. Воткак-то нет уменя сочувствия кнему… Даже несмотря надушещипательную историю пролюбимую девушку.
        Купца вытащили изкамеры ипоставили передо мной наколени…
        - Какночевал, Рафа?
        Купец промолчал, презрительно отвернув голову, исразуже наткнулся назуботычину отодного изподмастерьев.
        - Отвечать, когда тебя спрашивает господин барон! - рявкнул Виллем идляпущего убеждения пнул купца уже сам.
        - Хорошо… господин барон… хорошо, - покладисто зачастил Рафа идобавил: - Хорошо… повашей милости.
        - Вотиумница… - порадовался я закупчика иобратился кВиллему: - Виллем, тебе задача. Сегодня кобеду организуешь палаческий помост вдеревеньке. Насамом видном месте.
        - Дыксделаем, капитан… - Профос довольно потер руки. - Какказнить будем? Вешать али голову рубить? Предварительно веселиться будем? Четвертовать илиоскоплять? Можно иколесо порядочное соорудить…
        Меня невольно передернуло отрадостно ухмылявшейся профосовой рожи. Натурально ведь радуется. Иприэтом вполне нормальный мужик. Добрый ипростодушный… местами. Парадоксы, однако…
        - Накол раньше приходилось сажать? - глубокомысленно поинтересовался я унего.
        Этодлябольшего ужаса аудитории. Эконом ссынком уши разве что только нерастопырили, даиработорговец весь вовнимании. Пусть покошмарятся. Атам посмотрим…
        Виллем нисколько неозадачился иделовито отчеканил:
        - Самому неприходилось. Ноправильную процедуру знаю. Такчто сделаем, капитан. Влучшем виде. Сейчасже пошлю помощников лесину подбирать.
        - Давай. Чтобы вполдень все было готово.
        Эконом приупоминании кола судорожно всхлипнул иосел напол.
        Сынок его затрясся врыданиях, проклиная своего папашку.
        Авот Рафа, яростно ощерясь, заорал:
        - Изуверы, будьте вы прокляты!..
        Иопятьже заткнулся, получив увесистый тумак.
        - Аты какдумал, сволочь? Поголовке тебя погладят запродажу христианских душ врабство?
        - Делайте что хотите… - Работорговец склонил голову изамолчал.
        Изего разбитого носа накаменный пол слегким хлюпаньем закапала кровь.
        М-да… анастроение так инеподнялось… Идопрашивать что-то расхотелось. Тьфуты… что задень сегодня такой…
        Похвалил профоса иего помощников заобразцовый порядок впыточной.
        Онидоблеска надраили весь инструментарий, отмыли стены сполом идаже паутину спотолка смели, лишив помещение изначальной готической харизматичности. Стало больше наоперационную смахивать…
        Нуипусть…
        Покрутился еще поподвалу иотправился наверх. Тампоймал Логана иотправил его вместе ссержантами вБрескенс заобещанными рекрутами. Пригрозил, что, если пригонят негодный товар, разжалую всех нафиг. Кажется, прониклись…
        Чембы заняться?
        Взамковом дворе челядь носилась похозяйственным делам, потихоньку приводя замок впорядок. Кремонту еще неприступали, норазруха понемногу отступала поднатиском очищения.
        Чемже… Ага… Яприметил вуголочке чиновников, похмелявшихся пивом вместе сфра Михаэлем, иподошел кним.
        Герольд иего компания какпокоманде подскочили имне поклонились. Неотстал имонах, несмотря нато что лица духовного звания постатусу отпоклонов освобождены. Ещеодно важное наблюдение.
        - Господин барон… - Амбруаз немного смущенно прокашлялся. - Довольныливы, какпрошло ваше вступление вправа сеньора?
        - Полностью, мэтр деАршамбо, - слегка кивнул я вответ наслова герольда. - Выотлично поработали, ия прислучае непременно засвидетельствую этот факт гербовому королю Бургундии.
        - Очень благодарны, ваша милость… - герольд опять замялся всмущении, даже зажмурил припухшие глаза, - но…
        - Мэтр Амбруаз, вынепременно будете снабжены всем, чемнеобходимо, наобратную дорогу, адама Брунгильда вкачестве благодарности передала вам два бочонка того отличного вина, чтомы давеча пробовали унее взамке. Нуизамной дело нестанет. Кое-что мы обсудим сегодня свами вечером лично. И,кстати, васникто негонит. Япредлагаю вам погостить уменя еще недельку ипочтить своим присутствием свадьбу дамуазо Логана.
        Мэтр довольно крякнул. Видимо, ясвоим ответом решил сразу все накопившиеся вопросы иего опасения. Ион рассыпался вблагодарностях. Персеван иаудитор вторили ему сутроенным пылом. Дружная команда.
        Я,еще раз поблагодарив чиновников захорошую работу, зацепил зарукав фра Михаэля иотвел его всторону:
        - ФраМихаэль, почему вы неспрашиваете, какздесь оказались?
        - Пути Господни неисповедимы… - Монах чуточку смущенно улыбнулся иперебрал костяные четки, свисавшие сзапястья. - Яполагаюсь наГоспода Бога нашего, иеще ниразу он меня неподвел. Нонасколько я понимаю, сынмой, выменя незря привезли всвою обитель?
        - Правильно полагаете.
        - Итак? - Монах склонил голову набок сразу став похожим нащенка, умильно просящего подачку.
        Этакого упитанного щенка…
        Ясекунду помедлил… Вотнравится мне этот монашек. Несмотря нажесткий бодун, выглядит довольно здравомысляще, никакого фанатичного блеска вглазах. Опрятен, тонзура наголове тщательно выстрижена. Даисутана чистая, правда помятая ивсоломе… так оно ипонятно. Ипесенки опятьже фривольные знает, чтотоже омногом говорит. Попробую, адальше видно будет…
        - Мненужен капеллан взамок, фраМихаэль, ажителям деревни нужен пастырь. Поволе случая прежний духовный отец преставился, итеперь место настоятеля храма вдеревне вакантно.
        - Явмеру своих сил готов вам помочь, сынмой… - скромно потупился монах. - Ноустроюли явас?
        - Неустроите… - нестал я миндальничать исразу расставил все поместам, - неустроите - значит, этот богатый приход исытое спокойное место достанутся кому-то другому. Ещераз повторяю: мненужно, чтобы вы просто исполняли свои духовные обязанности и… служилимне. Понимаете? Мне, человеку, который даст вамвсе, очем вы можете только мечтать.
        - Такуж ивсе, сынмой? - Монах лукаво улыбнулся. - Ямогу мечтать омногом. Даже отом, чтомне неположено посану. Чтодаже является посути своей грехопадением. Грех сладок, ачеловек падок.
        - Конечно, папой римским я вас несделаю, - всвою очередь улыбнулсяя.
        - О… такие высоты меня неинтересуют… - засмеялся фра Михаэль. - Мнебы…
        - Значит, договорились, святой отец, - прервал яего. - Ваши греховные желания ивсе остальные меня абсолютно неинтересуют, однако я даже могу их простимулировать визвестных пределах. Нотолько дотех пор, пока они неразнятся сliniei partii…
        - Счем, сынмой?.. - Монах забавно выпучил глаза.
        - Смоими желаниями, фраМихаэль… - пришлось поправиться. - Значит, так. Полный прокорм. Право вкушать пищу замоим столом. Церквушку поправят идомик ваш приней - тоже. Церковное облачение подновим. Вваше распоряжение предоставят мула истолько служек, сколько вам понадобится. Недостающую церковную утварь тоже докупят. Навсе ваши шалости я закрываю глаза, нонадеюсь наваше благоразумие. Отвас требуется, какя уже говорил, исполнять свои обязанности ибыть моим человеком. Вбуквальном смысле. Всё.
        - Буду рад… - Монах опять склонил голову, пытаясь скрыть довольную улыбку.
        - Вотидоговорились. Значит, приступайте, исегодня вечером пообщаемся заужином… Да,ипровентилируете мне ситуацию взамке среди челяди. Кточем дышит… ну ивообще кого успеете охватить…
        - Буду рад, сынмой…
        - Надеюсь…
        Яотправил монаха продолжать похмеляться, асам приказал оседлать себе Каприза.
        Наведаюсь сейчас кмэтру Пелегрини иего канонирам, ипосмотрю, какони собирают первый нормальный лафет помоему чертежу, затем всолильню - вспомнил еще пару рецептов, нуадальше проинспектирую бухту. Потом - обед иказнь.
        Казнь…
        Ха…
        Ачто? Вполне подходящий распорядок дня длясредневекового мракобеса… Тоесть меня. М-да… деградирую неподням, апочасам. Хотя, отмазки ради, можно сказать, чтонедеградирую, аассимилируюсь, носуть приэтом неменяется.
        Даихрен сней… сутью той. Плевать.
        - Каприз готов, монсьор… - почтительно доложил Клаус.
        Паренек просто светился отгордости иважности. Кстати, сИостом они удивительно быстро поладили. Какмне сутра уже успели оних доложить - подрались, конечно, нобыстро помирились. Значит, нашли общий язык…
        - Обасомной поедете. Собирайтесь, данезабудьте прихватить мои пистоли, аркебузу иарбалет. Постреляем вбухте. Даисами вооружитесь какследует. Ивдоспех облачитесь. Ато ходите какдолбаные бюргеры… - заворчал я дляпорядка. - Дабыстрее, ато прикажу выдрать наконюшне.
        Иост иКлаус испарились какпомановению волшебной палочки. Иправильно… я ведь нешучу. Вальяжное дефилирование недопускается. Только бегом… Отхорошего пажа должно всегда пахнуть дерьмом ипотом - так говорил мой командир курсантской роты майор Феофанов… Тьфуты… тоесть неотпажа, конечно, аотсолдата, носути это неменяет.
        Боже, какже это давно было… ивсовсем другой жизни.
        Водворе появилась Матильда. Ханна иГерда следовали заней какпривязанные. Девушки, нагрузившись подушками иперинами, тащили их напросушку.
        Фламандка приметила себе жертву - одна девушка изобслуги замка стояла бездела иболтала скараульным стрелком, строя ему глазки. Но,направившись кней дляприведения оной кпорядку, вдруг заметила меня ирезко сменила маршрут.
        - Господин барон… - Девушка, недоходя пары шагов, присела влегком реверансе.
        - Госпожа Матильда… - Яслегка склонил голову.
        Иулыбнулся, залюбовавшись своей валькирией. Вотнеустаю делать это каждый день.
        Фламандка очень изменилась стого самого момента, какмы прибыли взамок. Ещеболее расцвела, чтоли… Появились властность, уверенность всебе. Всеэти черты иранее вней прослеживались, носейчас стали заметнее.
        Девушка зарделась отудовольствия и, подойдя вплотную, шепнула мне вухо:
        - Господин барон, вынехотите сомной прогуляться вспальню? Ясовершенно случайно вспомнила освоих новых подвязках иочень хочу их вам показать.
        - Очень хочу, мояпринцесса… - я слегка приобнял девушку иприжал ксебе, - нонемогу. Уженерад, чтозаимел этот чертов замок. Делпогорло.
        - Нечертыхайся, Жан!.. - строго шепнула Матильда. - Иотпусти меня. Невместно нам показывать челяди свои чувства.
        Воткак, значит… Араньше просто хохотнулабы иеще задком покрутила… Атеперь, видители, ейневместно. Быстро она вроль госпожи вжилась… Асобственно, чему я удивляюсь? Самже этой метаморфозе изовсех сил испособствую… Авот хорошо это илиплохо, сказать точно пока немогу. Скорее хорошо. Девка свое настоящее место отлично знает. Аэто… это небольше чем игра пока. Пусть играется… Хотя вполне имогу пожалеть очень скоро. Обычный мужской тупизм вдействии. Сначала сознательно создаем себе массу проблем вотношениях сженщинами, азатем, плачась игорько стеная нанесправедливость, пытаемся их преодолеть.
        - Чтоты желаешь кобеду, kotik? - продолжила разговор девушка.
        - Кужину… Обедать взамке я скорей всего небуду.
        - Значит, кужину…
        - Всечто угодно, принцесса. Только побольше. Прикажи открыть бочку селедки напробу. Онауже готова. Аты будешь надесерт…
        Договорить недали…
        - Капитан, капитан… - Кнам подбежал один измосарабов.
        Остановился, грюкнул кулаком погруди идоложил:
        - Прибыл гонец избухты. Нарейде бросила якоря галера. Спускают шлюпки…
        Воттак… Ивремени на«лямуры» неостается…
        - Ятебя услышал. Двадесятка арбалетчиков идесяток аркебузиров - наконь. Ясейчас буду. Верни вбухту гонца иприкажи дальше берега никого изприбывших непускать. Построже там сними, нобезчленовредительства иубийства. Ибездельников этих ссобой забери, приполном их параде… - Япоказал рукой нагерольда скомпанией. - Отправляйся…
        - Повинуюсь… - Аркебузир, незадавая лишних вопросов, выбежал издвора.
        - Ну,иди… - Фламандка достала изпоясной сумочки гребешок иловко расчесала мне волосы. - Воттеперь хорошо, ато вечно ты забываешь. Иди…
        Через двадцать минут я уже стоял наскале ирассматривал вподзорную трубу двенадцативесельный баркас, вкотором поблескивали капеллины икирасы алебардистов, ишлюпку поменьше, вкоторой кроме солдат угадывались какие-то гражданские особи.
        Много… солдатиков много. Неужели почтенные купцы надеются насилу? М-да… обих умственных способностях я был гораздо лучшего мнения. Неужели тот купец, которого я отпустил, неправильно передал все мои титулы идолжность? Врядли… Атогда что?
        - Энвер… - обратился я кмосарабу. - Будьте готовы сделать залп помоей команде. Всех гражданских брать живыми. Нозапомни: стрелять строго помоей команде.
        Отдав распоряжение, ясошел напристань. Проверил порох назатравках пистолетов истал ждать. Сейчас все станет ясно.
        Шлюпка первой подошла кпирсу исразуже, невыходя изнее, высокий исутулый мужик вчерной одежде заорал пронзительным, высоким голосом:
        - Я - ЮппРиббек, прево округа Зееланд провинции Брабант!..
        Египетская сила!.. Даэтоже тот самый прево, скоторым мутил делишки мой бывший эконом. Тысмотри, самприехал; ая планировал поездку вАнтверпен - установить полную справедливость… Нуи, возможно, ущерб попробовать взыскать… Таккакого хрена он приперся? Неужели напрочь страх потерял?.. Илинюх?.. Илимозги?
        Волна стукнула баркас опричал, ипрево, ойкнув, потерял равновесие ичуть нешлепнулся вводу.
        Второй чиновник, помоложе иодетый поплоше - очевидно, секретарь, потянулся поднять своего начальника, нотот оттолкнул его руки изаорал, брызгая слюной:
        - Каквы смеете!.. Приказываю немедленно выдать зачинщиков иосвободить честного купца Рафаэля Цимлера, иначе все будете арестованы ипредстанете перед судом!.. Эточто?.. Зачем?.. Дакаквы смеете?..
        Чиновник наконец рассмотрел выстроившихся вшеренгу аркебузиров, взявших свои аркебузы наполусписы ицелившихся прямо внего исопровождение. Очень знаетели, впечатляющая картина. Ябы точно впечатлился.
        Нуи, конечно, меня рассмотрел. Вернее, моюнасмешливую инаглую рожу.
        Ага… начало наконец доходить, чтоон нето творит иего никто несобирается бояться. Нунеидиотли?
        - Я - кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии герцога Фландрии, Брабанта иБургундии Карла Смелого, барон ван Гуттен! - едва сдерживая хохот, сообщил я совсем смешавшемуся чиновнику. - Причаливайте, причаливайте. Ипредупредите своих солдат - если кто-то изних дернется, сразу умрет. Вместе свами.
        - Но… как? Мнеже сказали… - Чиновник совсем растерялся инедоуменно оглянулся наскромно сидевших вбаркасе двух пожилых мужчин вгражданской одежде, один изкоторых показался мне странно знакомым. Гражданские вответ навзгляд бальи сделали непроницаемые лица, апотом ивовсе отвернулись.
        - Наберег выходи, дерьмо зеленое! - рявкнул я и, ужеразозлившись ненашутку, скомандовал: - Аркебузиры, товсь!
        - Яподчиняюсь, подчиняюсь… - Риббек поднял руки и, спотыкаясь, выбрался напричал. - Этодосадное недоразумение. Меня просто неправильно проинформировали… Мнесказали… сообщили, чтовбаронии хозяйничают какие-то самозванцы…
        Яобратился кбригадиру алебардщиков изохраны чиновника. Ониего подчиненные сидели, угрюмо рассматривая наведенные наних аркебузы, ижелания заступаться запрево невыказывали, ноиособого страха тоже непроявляли.
        - Доложите свое имя, бригадир.
        - Клаус Вестергрооде, господин кондюкто. Насколько я понимаю, высобираетесь арестовать прево? - Сержант слегка ухмыльнулся вгустые усы исбил свою капеллину чуть назатылок.
        - Выправильно все понимаете, бригадир. Оннарушил законы Бургундии, будет заэто наказан ипредстанет перед судом его светлости Карла Бургундского вДижоне. Надеюсь, вмоих полномочиях вы несомневаетесь?
        Бригадир поклонился:
        - Несомневаюсь, господин кондюкто.
        Ещебы он сомневался… Нацеленные аркебузы как-то сами посебе исключают какое-либо сомнение.
        Азамоей спиной еще маячит команда герольда внакинутых наспех гербовых ливреях, четко указывающих намою принадлежность кбургундской знати. Яих ивзял ссобой натакой вот случай.
        Кстати, ифра Михаэль, кмоему удивлению, увязался засвоими собутыльниками, подпредлогом - вдруг кому-то срочно надо будет отпустить грехи. Ноя подозреваю, чтоон просто решил поглазеть навеселье.
        Яважно кивнул наслова бригадира ипродолжил:
        - Баркас свашими людьми отправьте назад нагалеру. Вних необходимости уже нет. Выже можете оставаться пока напричале. Дополучения дальнейших распоряжений. Насчет пива ипровизии я распоряжусь.
        - Премного благодарен, господин кондюкто, номне надо будет как-то объяснять исчезновение прево…
        - Янапишу длябальи Брабанта письмо, вкотором все объясню. И,возможно, даже направлю свами кого-то изсвоих людей.
        - Благодарю, господин кондюкто. - Бригадир согласно кивнул ипоклонился.
        Разобравшись сбригадиром, яперевел взгляд наостальных гражданских ичуть неонемел отудивления…
        Одним изних оказался… Исаак. Тотсамый Исаак - ювелир изЛектура, которого, посчастливой длянего случайности, яиТук освободили изплена разбойников еще всамом начале своих приключений. Вотэто встреча!..
        - Господин… - Исаак тоже вытаращил наменя глаза.
        - Кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии герцога Фландрии, Брабанта иБургундии Карла Смелого, барон ван Гуттен… - поспешил я представиться, опасаясь, чтоеврей назовет меня настоящим титулом.
        - Воттак т?к… - ошеломленно прошептал Исаак, нобыстро справился итоже представился: - Ивен Редерхолле. Торговец изАнтверпена. Сомной мой собрат понегоции Деррик Шнеллерманн излиги суконщиков.
        - Чтоэто было? - Япоказал рукой напрево. - Почему он твердит окаких-то самозванцах?
        - Этонебольшой подароквам, господин барон… - поклонился, пряча улыбку Исаак… ИлиИвен?..
        Собственно, уженеважно. Ивен так Ивен… Значит, имеет причину изменить имя. Какя, например.
        Охиумницы… Айда молодцы… Доменя наконец-то стал доходить скрытый смысл происходящего…
        Купец правильно передал им мои титулы иимя. Втаких вещах здесь неошибаются. Икупцы сразу смекнули, чтосилой тут ничего несделаешь. Надо договариваться. Иповозможности задобрить меня еще доторга. Онинемогли незнать, чтовбаронии рулил мой бывший эконом приполном потворстве вот этого самого прево. Однозначно знали. Вотирешили чиновника выманить комне подпредлогом закошмарить непонятных самозванцев иполучить стого законный барыш. Темсамым они передают мне вруки чутьли неглавного злодея иполучают автоматом бонусы. Очень продуманно ихитро. Евреи всеже, хоть ивыкресты… иликактут говорят - конверсос.
        Хотя подозреваю, чтовтайне они всеже надеялись нато, чтоновый хозяин баронии дрогнет поднапором чиновника такого ранга, иособо тратиться навыкуп непридется. Авот хрен вам повсей роже! Торгу быть! Аиначе предмет этого торга ректально упокоит мой профос Виллем.
        Кпрево я сразу полностью потерял интерес: пусть им герольд сосвоей компанией занимаются. Ещете крючкотворы, мигом подстатью подведут. Даинеподсуден онмне. Тутналицо государственное преступление против Бургундской короны. Агде икакего судить будут, мнепока неведомо, но, думаю, мэтр деАршамбо пояснит после разбирательства.
        Самже отправился нашебеку, всвою каюту, приведенную уже впорядок… сравнительный конечно.
        Моирыбаки-душегубцы добросовестно вернули внее все растащенное скорабля имущество. Прежний капудан любил роскошь, нороскошь ввосточном ее понимании. Стульев идаже нормального столика нет. Зато все остальное достойно хоть королевских адмиралов. Отличные ковры, груды шитых золотом подушек, изысканная чеканная посуда икрасивое оружие настенах. Даже попугай взолоченой клетке. Полудохлый, правда, иощипанный какой-то… Вобщемже ицелом - нестыдно исамого Карла принимать.
        Иост мигом раздобыл нормальное кресло, накоторое я иуселся, авот Исаак остался стоять. Понятно, чтонеприлично заставлять пожилого человека вот так стоять, но… какговорится, нея такой, время такое. Егоспутник остался напалубе. Недляего ушей разговор будет. Пока.
        - Господин… - Исаак запнулся, подбирая слова инепонимая, какменя сейчас называть.
        - Господин барон, - пришлось любезно подсказать.
        - Господин барон, янеслыханно рад! - продолжил еврей, эмоционально вскинув руки кпотолку. - Выдаже неможете представить, насколько я рад. Но…
        - Обэтом позже, Исаак. Ноя тоже очень удивлен. Каквы здесь оказались? Насколько мне помнится, мырасстались вАрманьяке возле Флеранса. Итогда вы еще были ювелиром.
        - Пути Господни неисповедимы… - улыбнулся еврей. - Бограсполагает, амы только предполагаем. Можно еще много изречений привести, ноесли вкратце, то, каквы догадываетесь, господин барон, янахожусь там, гдемне имоей семье хорошо… ивыгодно…
        - …что впринципе одно итоже, - закончил я занего фразу. - Каксемья? Какдочки?
        - Увы, ястал вдовцом… - Исаак горестно вздохнул. - МоюЭугению забрал ксебе Господь. Иэто еще одна причина, покоторой я оказался вБрабанте.
        - Ясожалею, Исаак…
        Мневспомнилась пышущая здоровьем, ещеочень красивая женщина. Печально. Иничего неподелаешь. Попавшая вранку грязь илибанальный аппендицит - ивсё. Всеподбогом ходим, иэто выражение особенно актуально впятнадцатом веке.
        - Зато смоими девочками все хорошо, - продолжил сулыбкой еврей. - Выже помнитеих, господин барон?
        - Конечно, помню. Настоящие красавицы. Замуж еще неотдалих?
        - Скоро. Отличные партии получат, - неудержался ипохвастался Исаак. - Акакувас, господин барон, дела идут, ядаже небуду спрашивать. Вижу, чтохорошо. Вытеперь наслужбе уего светлости Карла Великого? Ион необходит вас своими милостями.
        - Да. Такиесть, - коротко ответиля. - Насколько я понял, выприбыли сюда выручать Рафу?
        - Да,ваша милость, - поклонился еврей, ивего глазах блеснули тревожные огоньки, - господин Иофель Цимлер возложил нанас эту задачу.
        - Почему именновы? - Ясудовлетворением отметил, чтоИсаак совсем неуверен вуспехе своей миссии.
        - Яимой товарищ… - немного замялся Исаак, - мы исполняли уже подобные поручения…
        - Вчем Рафа обвиняется, вывкурсе?
        - Да,ваша милость. Поверьте, ваша милость, егоотец незнал отворимом Рафой непотребстве, ион самбы его покарал заподобные вещи, ноотеческая любовь непозволяет господину Цимлеру бросить вбеде свое чадо, - смиренно сказал Исаак и, состроив очень скорбное лицо, продолжил: - Ятоже его нисколько неоправдываю, новы, господин барон, уже, скорее всего, знаете, чтоподвигло несчастное дитя наэти действия.
        - Исаак… - покачал я головой, - мыже взрослые люди… Отбросьте эту лирику, всеравно она наменя недействует. Иособенно это ваше сравнение Рафы сребенком совсем неуместно.
        Не… ну каков наглец! Онбы еще заявил: «Цэж диты»… Знаем мы таких «дитов».
        - Какскажете, господин барон. - Еврей едва заметно улыбнулся иделовито поинтересовался: - Какова будет цена выкупа?
        Вотэто уже ближе ктелу… тоесть кделу. Всегда восхищался деловыми качествами евреев. Ноэто незначит, чтоуменя сих качеств нет. Всюдушу выну…
        - Ацены вопроса пока нет, Исаак. Иможет вообще небыть…
        - Какэто нет, ваша милость? - притворно удивился еврей. - Цена есть всему.
        - Если есть что оценивать… - произнес я какможно значительнее.
        Типа - сам хочу, деньги нужны позарез, новсе может сорваться… прям наволоске висит.
        Исаак заметно встревожился, новиду неподал, атолько вопросительно склонил голову.
        - Ксожалению, проделишки Рафы стало известно чиновникам Бургундской короны… - скорбно продолжиля. - Итеперь, сампонимаешь…
        - Ай,ай… неужели нет выхода? - Еврей закачал головой идаже поцокал языком всожалении. - Этопечально, конечно, но…
        - Я,конечно, могу постараться… - Ясделал выразительную паузу.
        - Поверьте, выбудете щедро вознаграждены! - Исаак так энергично закивал головой, чтоуронил напол свою бархатную шапку. - Поверьте, ваша милость, угосподина Цимлера Рафаэль - единственный наследник.
        - Яэто понимаю, Исаак… - неожиданно длясебя строго игневно заявиля. - Ноя еще понимаю, чтолучше твоему Иофелю, иликакего там, остаться совсем безнаследника. Отэтого урода толку небудет. Конец унего один.
        Исаак молча испониманием развел руками.
        - Торговля христианами - это еще цветочки. Однозначно следствие выявит ересь, отправление нечестивых обрядов иизмену христианской вере. Адальше, сампонимаешь, пойдут накостер ион, исам Иофель… Продолжать?
        - Господин барон! - умоляюще сложил руки еврей. - Этамиссия очень дляменя важна. Именно дляменя.
        - Длятебя?
        - Поверьте…
        - Верю, Исаак, верю… - Янемного задумался. - Тебе - верю. Ладно, попробую помочь. Нотолько ради нашего знакомства.
        - Всечто угодно… - Еврей облегченно вздохнул, недоговорив фразу.
        - Всечто угодно - мне ненадо. - Явзял вруки лист бумаги ибегло просмотрел список. - Пятьдесят…
        - Пятьдесят? - переспросил Исаак. - Чего пятьдесят?
        - Тысяч, конечно… - какможно доброжелательнее улыбнулся я еврею, - полновесных золотых гульденов.
        - Этонеразговор! - потрясенно воскликнул еврей. - Невозможно, ваша милость. КакБог есть, невозможно…
        Неожиданно вдверь каюты деликатно постучали, прервав Исаака, ипосле моего разрешения внее ввалился профос. Поклонился ирадостно доложил:
        - Готово, капитан. Триготовы. Ипомост, какположено, организовали. ДляРафы тоже. Такчто будут сидеть, какптички нанасесте.
        - Что«три»? - переспросиля.
        - Тактри колаже, капитан. Всечесть почести. Только вот неясно пока, какими острия делать… - Виллем изобразил своими лопатообразными ладонями поочереди островерхий ипологий холмики. - Значится, наостром колу они часик будут отходить, анатупеньком иденек могут покорячиться.
        Яскосил глаза наИсаака ичуть нерассмеялся. Очень уж вовремя профос появился. Изаметьте, никакого наигрыша. Всеспонтанно. Яуже проказнь изабыл, однако, авот натебе - напомнили…
        Исаак громко икнул исудорожно сглотнул, выслушав профоса.
        - Острые, Виллем, острые концы накольях делай. Мыже незвери… - ненайдя более подходящих слов, ляпнул я ивыставил палача задверь.
        Исаак уставился наменя своими печальными глазами, вкоторых сейчас явственно просматривался страх.
        М-дя… видимо, еврей заспасение Рафы заранее выторговал себе какие-то очень важные преференции. Иначе чего так беспокоится?
        - Ваша милость… - Исаак протянул комне подрагивающие руки, - пятьдесят - это очень много! Придется всем миром собирать, аэто очень долго.
        - Ичто вы предлагаете?.. - разочарованно исоскукой протянуля.
        - Двадцать. Втечение полугода! - твердо заявил еврей. - Илитоварами! Рабами! Чемзахотите!
        - Опять рабами! - рявкнул я ихлопнул ладонью поподлокотнику кресла. - Sowsem ohreneli! Атеперь слушай меня сюда!..
        Через час снебольшим торг окончился, ия, налив вбокал вина, силком сунул его вруки бледному Исааку.
        Непонимаю, чего он так трясется?.. Нупоораля… ну эспадой помахал… ну шапку снего сшиб… так это яже любя. Нечужойже он мне человек. Чего бояться-то?
        - Пей… да чтоты, всамом деле, какнееврей…
        - Еврей, ваша милость. Конверсос, мать его ети… - совсем по-русски выразился Исаак имахом опрокинул всебя бокал, залив вином редкую бороденку. - Нуигораздыже вы торговаться, ваша милость…
        - Ато… - удовлетворенно хмыкнув, ятоже отхлебнул вина. - Какты там говоришь, теххудожников, чтомне замок расписывать будут, кличут?
        - ВанАкены, ваша милость. Хорошие мастера. Особенно младшенький их - Иероним, подает большие надежды. Онитут неподалеку живут, вХертогенбосе. Мыих немного кредитовали, теперь они нам обязаны…
        - Ещераз название города повтори… - прервал я Исаака.
        Что-то знакомое мелькнуло впамяти. Хертогенбос… Хертогенбос… Иероним…
        - Значится, Хертогенбос… - уставился наменя непонимающе еврей. - Ещесокращенно набрабантском наречии они его называют: «Den Bosch»…
        - Иероним изБосха… Twoyu diwiziyu!.. - вдруг дошло доменя, отчего я аж вскрикнул.
        Иероним Босх, твоюже… Этоже… Замок будет расписывать один изсамых моих любимых художников Средневековья! Автор «Садов земных наслаждений» и«Искушений святого Антония». Правда, кажется, онвсего этого еще ненаписал, но… ноэто всеравно пипец какой-то… Уменя взамке он все это напишет! Имой замок войдет вСписок всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. Отпад!!!
        - Можем икого получше поискать, ваша милость… Познаменитей… - опасливо шепнул Исаак, видя бурю эмоций намоем лице.
        - Ненадо! - твердо заявиля. - Пусть эти будут. Янеособо честолюбивый…
        Ещераз обалдеть… Теперь Леонардо даВинчи осталось повидать - ивсё. Ачто? Кажется, данный товарищ вэто время итворил… Хотя откуда мне - неучу, точно знать?
        - К-хе… - деликатно кашлянул вкулак Исаак.
        - Что?
        - Надобы вприсутствии моего товарища некоторые моменты обговорить, ваша милость.
        - Какие?
        - Какбы это сказать… - Еврей немного помялся. - Ну… то, чтовы согласны иметь дело впоставках товара всчет долга господина Цимлера только сомной. Ия буду все доставлять, ирасчеты поэтому долгу вы тоже будете вести только сомной.
        - Безвопросов. - Явеликодушно кивнул.
        Собственно, мнебезразницы. Исаак даже предпочтительнее. Всеже нечужой. Заработать хочет. Охуж инародишко. Даиладно…
        Наокончательное обсуждение всех нюансов ушел еще час. Евреи обязывались сразу поприбытии вАнтверпен снаряжать корабли сгрузами. Даиработников искать, коих требовалось немало. Каменотесы, кровельщики, каменщики, плотники, мебельщики ипросто чернорабочие… иеще черт знает сколько других специалистов. Даже специальных мастеров поболтам игайкам. Да,вы неослышались. Резьбу нарезают пока очень специфическим образом. Отливают болванку, потом берут веревочку всаже, наматывают наболванку - ипоотпечатавшемуся следу обрабатывают напильником. Жуть…
        Вобщем, только надоставку всех необходимых грузов уйдет неменьше месяца, идаже нехочу загадывать, сколько продлится стройка. Долго, однозначно. Замыслы-то грандиозные.
        Отбывают купцы домой завтра, всопровождении дамуазо Уильяма идесятка стрелков. Шотландец примет отЦимлера долговую расписку, заверенную должным способом, изаодно доложит наместнику опроворовавшемся прево. Иуже после прибытия его назад вГуттен - если меня все устроит, Рафа отправится домой.
        М-да… маленькая накладочка получается. Завтра мне придется самому все посвадьбе обговаривать. Ещета морока, даиБрунгильда, естественно, врасстройстве будет. Ноничего неподелаешь. Зато ей Тук изАнтверпена свадебный подарок привезет.
        Вобщем, всерешилось пока какнельзя более благоприятно дляменя. Даиевреи выглядели довольными. Яеще вдобавок продал им остатки товара сшебеки, выручив кругленькую сумму, идоговорился сИсааком одальнейшем сотрудничестве вэтом направлении… ну вы понимаете. Товар уменя еще появится.
        Глянул насолнышко ипонял, чтопора закругляться. Провозились, однако. Казнь, немного подумав, перенес назавтра. Как-то подсознательно я ее оттягиваю. Нележит душа зверствовать… Ноникуда неденешься - надо. Непоймут, если смалодушничаю. Воттак… средневековье, ёптыть. Неперестаю это повторять, оправдывая некоторые свои поступки.
        Евреев отправил ночевать нагалеру, асам поехал взамок. Мучает меня некоторое беспокойство поповоду прево. Этиалкаши, геральдические чиновники, доверия совсем невызывают.
        Взамке сразу спустился втемницу и, услышав разговор, задержался удвери впыточную…
        - Покайся сын мой, покайся вгрехах своих, ирод…
        - Святой оте-э-э-эц!!! Ненадо!!! Ай! Ай!!! Каюсь, каюсь!..
        - Давнобы так… Пиши, Жюль, пиши… Оный… козел… ик!.. Бывший прево Юпп Риббек сознается вмздоимстве, казнокрадстве…
        - Сознаюсь, сознаюсь! Сознаю-у-усь!!!
        - Дык, может, красненького попробуем?..
        - Разливай…
        - Облегчи душу, вор…
        - Брал, брал сэконома… ивсе присваивал, выправляя документы… Нена-а-адо-о-о…
        Ага… понятно. Работа кипит. Ачего прево так орет? Вроде звуков ударов неслышно ипаленым непахнет.
        Ятихонечко приоткрыл дверь… М-да… Картинка. Бухие товарищи инквизиторы… Персеван вообще насоломке вуголке скрючился иблаженно похрапывает. Аудитор непереставая что-то строчит набумаге. Афра Михаэль смэтром деАршамбо допивают очередной кувшин вина, вперерывах между кружками устно стращая несчастного допрашиваемого.
        Прево висит надыбе вчем мать родила… «Висит», конечно, громко сказано. Просто прицепили товарища, ноеще неподтягивали. Целыйон… только, кажется, обмочился.
        Нуапомощники моего профоса поочереди демонстрируют ему весь инструментарий, периодически примериваясь кдетородным органам разнообразными щипцами. Какбы благопристойновсё. Работа идет. Безпревышения иизлишеств.
        Вошел вкамеру и, остановив рванувшихся кланяться чиновников, заглянул вбумагу, которую писал аудитор; остался доволен. Всечетко: явки, пароли, сообщники… Этоя шучу, конечно, нопреступная деятельность прево фиксируется грамотно. Профессионально, однако. Зряя беспокоился.
        Приказал принести чиновникам побольше закуси - чтобы «белку» несловили, иотправился сам ужинать, необращая внимания наумоляющие взгляды прево. Пусть повисит, ничего страшного, благо физически нанего никак невоздействуют. Аостальное перетерпит. Недосуг мне сним беседовать: пусть те, кому подолжности положено, работают.
        Ближе квечеру заявились сержанты срекрутами. ИТук тоже приехал, хотя я опасался, чтоон может остаться умилой подкаким-то предлогом. Страстьже уних пылает вовсю…
        Осмотрел пополнение, даже взубы заглянул. Ачто?.. Здоровые зубы - первый признак общего физического здоровья. Тоже все впорядке.
        Вотфактически формирование роты изакончено… Ну,может, ещепару десятков где-то найму, ивсе. Подразделение, считай, придворное, снераздутыми штатами. Состав роты я сде ла Маршем обговорил еще перед отъездом. Значит, буду поприбытии вДижон удостоен похвалы, особенно если успеем вышколить пополнение должным образом. Аможет, нетолько похвалы…
        Приказал сразу брать народ вработу, ивместе сЛоганом закрылся вмоем кабинете. Промочить горло ипоговорить безпомех.
        Хорошенько поддали ипосмеялись… Было надчем. Мамаша Гвендолен пасла дочурку ижениха по-взрослому, ноони всеже умудрились согрешить. Злобная теща страсти молодых несмогла помешать…
        - Икак?
        - Такуехали мы уже… - Тукблаженно улыбнулся. - Ая крюк сделал ивернулся. АБруля тоже отлучилась…
        - Красавцы… Вобщем, готовься завтра вАнтверпен…
        - Как? - огорченно ахнул скотт. - Завтраже собирались вБрескенс, договариваться…
        - Надо, братец Тук, надо…
        Воттакой я кайфолом… Самому неудобно, нолично мне вАнтверпен ехать неулыбается. Даиневместно скупцами договариваться лично, ещеипотакому щекотливому поводу. Адела делать надо. Какмог, мотивировал Тука напутешествие, которое необещало быть долгим.
        Заодно написал письмо наместнику, тоесть губернатору. Дело облегчалось тем, чтоСен-Поль, занимавший этот пост, былранее переведен вБургундию - это мне сообщил Исаак, - анаего место Карл назначил своего боевого соратника Бодуэна деЛаннуа, сеньора деМолембо. Ктомуже генеральным капитаном Провинций Той Стороны, тоесть командующим фландрскими войсками, былназначен Жак Савойский, граф деРомон. Сэтими дворянами я был неплохо знаком. Нукакнемного… гм… вместе вино пили, воевали, поборделям шастали - еще те ходоки эти дворянчики… Вобщем, действительно неплохо знаком, поэтому сложностей недолжно возникнуть.
        Пообещал, чтобуду отстаивать права Тука напредстоящих переговорах, акилев рыкающий, иотправил его собираться. Асам… Нуачто сам? Опять работа. «Одни итеже наманеже». Доклады, доклады идоклады, мать их ети… Вспальню выбрался далеко заполночь, гдеибыл вознагражден сторицей засвое усердие.
        Потом долго немог заснуть. Что-то недавало… Что-что… - ясно что. Немое это. Тоесть оседлая жизнь поместного дворянина - немое. Навойну хочу. Надоела бытовуха!
        Да,вот такой я придурок…
        Глава14
        Нукакая свадьба безпоножовщины, драк ивсяких разных дебошей? Правильно - никакая. Иневажно, впятнадцатом столетии она проводится иливцивилизованном двадцать первом веке. Хотя нет… Впятнадцатом все происходит невпример культурнее. Морды никто никому небьет, апросто рубятся свеликим вариантом смертоубийства назаднем дворике замка. Как-то так.
        Млять… Настроениеже было прекраснейшее сутра… Даивообще последнюю неделю все складывается какнельзя лучше. Янапереговорах свадебных дожал наконец даму Гвендолен иее дочек, ирасходы посвадьбе мы поделили пополам, даже внекоторой степени впользу Логана. Поместье, опятьже, вполное его владение перешло безвсяких юридических закорючек, хотя истоило это мне нескольких миллионов нервных клеток.
        Сосроками свадьбыя, конечно, неугадал пособственной мужской наивности. Дамы встали надыбы, исвадьбу пришлось еще нанеделю перенести. Видители - гости неуспеют приехать… платье надо пошить достойное… замок украсить соответствующим образом… Короче, тысяча иодна причина были извлечены насвет ипредъявленымне. Новсе решилось, слава богу.
        Смоим замком дело также смертвой точки сдвинулось.
        Тукуспешно провел дела вАнтверпене ивернулся оттуда списьмами отбургундских вельмож, вкоторых оные уверяли меня всвоей приязни ивечной дружбе игрозились наведаться свизитами.
        СЦимлером все какнельзя лучше уладилось. Шотландец прибыл обратно сдвумя грузовыми галерами, полными заказанных материалов. Ибудут таковые приходить раз внеделю, досамого погашения долга. Исаак сам лично отбирал людей иматериалы ивообще напросился подвизаться моим торговым представителем.
        Трисерпентины поставили нановые лафеты иуспешно испытали. Остальные орудия тоже вработе.
        Фенпока особо ничего неизобрел, нозаложил две домны, вкоторых обязался выплавлять столько чугуна, сколько я пожелаю, приналичии руды, конечно. Аруда будет, везут уже.
        Гончарные печи тоже заложили.
        Фенеще что-то химичит всвоей палатке. Что - незнаю, новоняет изнее порой вовсе отвратительно. Значит, изобретательский процесс идет вовсю.
        Словом, пошли дела потихоньку…
        Эконома ссыночком благополучно казнили… Какникривилсяя, какниоттягивал данное действие, анакол товарищи сели. Оба. Мерзкое, явам скажу, зрелище. Ненавижу себя заэто, ноникуда неденешься. Причины объяснять небуду, сами все понимаете.
        Чтоеще?..
        Десять бочек пряной селедки, отправленные мной вАнтверпен напробу, просто взорвали рынок, ишотландец привез заказ насотню стандартных бочонков вмесяц, аповозможности ибольше. Пополовине золотого гульдена забочку, идаже спредоплатой. Воттак.
        Каквы догадываетесь, рулить процессом будет Исаак. Даиладно. Доверяю яему.
        Рыболовецкая артель теперь трудится напределе возможностей. Подумываю им еще пару баркасов прикупить. Ая пока невсе рецепты явил насвет. Толи еще будет.
        Негрилы мои проявили недюжинные способности кратному делу. Считай, каксосписой вруках родились, чтонеможет нерадовать. Остальные рекруты иученики тоже толковые попались. Режим «сено - солома» включать неприходилось. Всеуже приделе.
        Барщина умоих пейзан никакого отторжения иропота невызвала. Вотчто значит правильная мотивация иоптимальные послабления впоборах. Даже вочередь записываются наработы.
        Исамое главное… Самое наиглавнейшее! Матильда порадовала. Нопока молчу. Боюсь спугнуть…
        Ивот - натебе. Весь день испохабили… Барон вгневе… тоестья…
        - Ego conjimgo vos inmat-rimoiiium innomine Patris, et Filii, et Spirit! Sancti…[13 - Ясоединяю вас всупружество воимя Отца, иСына, иСвятого Духа (лат.).] - ФраИгнатий, венчавший молодых, закончил ритуал иповернулся кБрунгильде сТуком.
        Молодые поочереди надели друг другу кольца, ивсе присутствующие вкапелле разразились одобрительными криками. ТукиБрунгильда сияли исмотрели каждый насупруга сострастью инежностью. Ядаже немного расчувствовался… Любовь, однако. Нопотом быстро взял себя вруки истал высматривать втолпе клятого дворянчика, которому собирался вскорости обрезать уши.
        Чертов родственничек! Нет… ну каков наглец! То,что он троюродный брат Шарлотты иплемянник ее мамаши, егонеспасет…
        Всякомпания вывалилась водвор замка, имолодым вручили здоровенный кубок, полный вина. Выхлестали они его впару глотков поочереди, апотом Брунгильда молодецки зашвырнула кубок втолпу. Ага… аналог нашего свадебного букетика.
        Что-то там еще холостяки потом стуфлей Брунгильды будут делать?..
        - Господин барон… Право слово, мнеочень неловко… - смущенно сказала стоявшая рядом Шарлотта, отвлекая меня отдейства.
        - Глупости! - зашипела мамаша Гвендолен исвирепо сверкнула глазами. - Господин барон просто обязан его зарубить. Насмерть!
        Ого… это что-то новенькое. Тысмотри, какая свирепая… А-а… вот оно что!
        - Прям так уж инасмерть, дама Гвендолен? - Янасмешливо глянул намамашу моих ленниц.
        Мамаша, несмутившись, повторила:
        - Именно!
        - Ичтоже вам сэтого?
        - Оноскорбилвас…
        - Ещераз: вам-то что?
        - Вседлядеток… - скромно ответила Гвендолен исмахнула несуществующую слезинку платочком. - Клаус, кровиночка… надоже мальчику…
        - Иполучится?
        - Решим! - рубанула рукой мамаша. - Если невсе имение, тодом вАнтверпене, спричалом искладами, точно заберу. Нуивы, надеюсь, немного поможете…
        - Ая-то тут причем?
        - Ну… Васже оскорбили!.. - пылко заявила мамаша, азатем, состроив умильное личико, добавила: - Мыже ваши преданные вассалы…
        - Ладно. Кэтому разговору мы еще вернемся.
        Убивать несчастного родственника расхотелось. Нет… я какбы непротив, факт оскорбления налицо. Надмоим жеребцом нагло шутить никому непозволено, даинадо мной тоже, идвусмысленности всторону Шарлотты явно насмерть лютую тянут, ноипотворствовать склочной Туковой теще что-то нехочется. Хотя…
        - Объясните мне поподробнее, дама Гвендолин: акто он такой?
        - Какбы это вам сказать… - Женщина наморщила лоб истала рассказывать.
        Если вкратце, топришлый наглец оказался единственным ребенком ее троюродного брата, почившего недавно после непродолжительной болезни вместе сосвоей женой. Обычное дело. Люди этого времени вподавляющем большинстве особенно долго неживут. Такчто Дорк ван Хепнеер - аименно так звали юнца, позволившего спервых минут моего пребывания вБрескенсе ехидно язвить промоего жеребца именя самого, - так вот, онполучил довольно богатое наследство после смерти родителей. Кстати, парень появился всемье какраз перед печальным событием, адоэтого слонялся неизвестно где. Поговаривали, чтонаемничал. Получив вруки денежки родителей, стал вести разгульную жизнь, вляпался внесколько сомнительных историй идаже проткнул пару человек надуэлях. Насвадьбу он заявился сдвумя своими дружками, которых, несмотря назаявленное дворянское происхождение, хотелось сходу выпнуть запределы поместья. Вобщем, невдаваясь вподробности, подытожу: довольно мерзкий типчик.
        Высокий, длиннорукий, слошадиными чертами лица изастывшим налице презрительным выражением ковсем ивсему. Сальные длинные волосы, аляповато инеряшливо одет. Вотесть внем что-то гнусное… какое-то порочное. Хорошенько его проучить? Да,он сам напрашивается. Ноубивать?..
        - Выготовы, барон, дать мне удовлетворение? - нагло игнусаво поинтересовался подошедший комне сосвоими друзьями Дорк ван Хепнеер.
        - Извольте… - Миролюбивое настроение сразу куда-то улетучилось.
        Ахтак? Значица, будем обуживать его физиономию надва уха.
        Имы отправились всад зазамком.
        Гости, обрадованные неожиданно возникшим дополнительным развлечением, толпой повалили занами. Только мужского пола гости - дамы благоразумно, согласно обычаям, удалились взамок… конечно, кокошкам. Поглядеть ипоохать.
        Кроме Брунгильды. Она, всявеликолепно-величественная инеожиданно очень красивая всвоем свадебном платье цвета нежной розы, осталась вместе смужем. И,судя понастрою, кажется, сама была совсем непротив помахать мечом… иличто там еще подруку подвернется. Прямо кипит праведным гневом. Такирвется вбой. Хорошая жена попалась моему эскудеро…
        - Монсьор, аможет, ия закомпанию… - Логан уже порядочно поддал итоже был вовсе непротив поучаствовать врасправе надобнаглевшими дворянчиками.
        Действительно обнаглевшие. Какнистранно, совсем непонимают, чтоих сейчас будут убивать. Стоят, презрительно лыбятся инасмешливо переговариваются.
        - Давай, Уильям!.. - Брунгильда дернула мужа зарукав ивоинственно зашептала: - Вызови хотябы вон того коротышку… иубей его дляменя.
        - Дама Брунгильда, ясам. - Нестоит Логану втакой знаменательный день марать кровью руки. Самвсе сделаю, красиво иэлегантно. Ипоправилам. Нехваталоеще, чтобы молва пошла отом, чтонасвадьбе вБрескенсе людей побеспределу режут, апотом имения отсуживают.
        Скинул жакет и, оставшись вкамизе, обратился кгостям:
        - Несоблаговолитли кто-нибудь извас, господа, взять насебя роль распорядителя поединка?
        - Шевалье Георг ван Варнхоутенер, опоясанный риттер, - сделал шаг вперед сухощавый пожилой мужчина, - квашим услугам.
        - Благодарювас… - коротко кивнул рыцарю иокинул его беглым взглядом…
        Одет дорого иодновременно скромно. Напоясе прямой длинный старинный меч спотертой крестообразной гардой. Властные черты лица, ухоженная бородка клинышком - сразу видно, мужик старой закалки. Протаких, какон, говорят, чтоони досамой смерти мечтают отправиться вочередной крестовый поход испят вкольчуге. Надо будет разузнать - кто такой, исвести сним более близкое знакомство.
        - Естьли способ решить ваш спор миром, господа? - Шевалье Варнхоутенер сразу взялся задело.
        Ясекунду промедлил сответом, ожидая, чтоскажет этот самый Дорк.
        - Невижу никакого способа… - Дорк тоже сделал паузу, азатем издевательски иманерно пропел, обращаясь уже комне: - Разве что барон ван Гуттен попросит уменя прощения… наколенях.
        - Да,попросит… - поддакнул его дружок.
        - Именно… - прошипел второй.
        Мля… коротышка ижердяй. Настоящие Пат иПаташон. Икудаже вы лезете… Рапиры настоящие кпоясу подвесить - совсем незначит автоматом получить вечную жизнь. Ничего непонимаю… Зачем? Какая-то идиотская ситуация.
        - Незабывайтесь, щен… - вскинулся Варнхоутенер, нопотом явным усилием воли взял себя вруки иобратился комне: - Ваше слово, барон?
        - Яневижу способа уладить дело миром, - постарался ответить какможно вежливее, хотя злость уже начала душить. - Мало того, явызываю еще ивот этих баранов… вместе сих пастухом.
        Зрители - сиречь гости - единодушно ахнули иоживленно зашептались:
        - Безумец!..
        - Какможно?..
        - Начто он рассчитывает?..
        - Ониже…
        - Вместе? - озадачился Варнхоутенер ипосмотрел наменя сявно возросшим уважением, но… какнаслегка умалишенного. - Насколько я понимаю, высобираетесь биться стремя одновременно?
        - Да,вы правильно меня понимаете, кабальеро. - Япристально посмотрел наспутников Дорка. - Если… Еслиони, конечно, примут мой вызов инеструсят.
        Вотнезнаю, чтоменя заставило так поступить. Вполне можно было извести наглецов поочереди… Понты?.. Да… Этомои понты ипол-литра винишка, чтоя успел принять нагрудь. Охидоведут они тебя, Жан Жанович, доцугундера… Даладно. Ктотут могутный герой всея Бургундии, Брабанта ипрочая, ипрочая?.. Я,конечно! Опятьже Шарлотта станет сговорчивее. Надамочек такие моменты действуют безотказно. Насредневековых дамочек, конечно. Насовременных мне баб более действенны норковые манто иколье бриллиантовые.
        Парочка удовлетворенно кивнула, явно обрадовавшись, иприняла вызов.
        - Хуан деСольседо, квашим услугам. - Тот, чтопоплотней ипониже, оказался испанцем, аскорей всего, даже баском.
        - Пьетро деляСан-Симеоне, квашим услугам. - Тощий ивысокий оказался итальянцем или, какговорят сейчас, ломбардцем.
        Странно… Ятолько сейчас озадачился нестандартностью ситуации. Испанец иитальянец? Постарше Дорка, явно посерьезнее и, кажется… кажется, вэтой компании верховодят именноони. АДорк все оплачивает. Твоюже мать! Гдемои глаза были? Уобоих кабальеро рапиры - боевые! Ктомуже этот вид оружия только стал входить вмоду, ауних уже есть. Явон досих пор сэспадой таскаюсь. Движения ипоходка уверенные, хорошо координированные… Твоюже кобылу вдышло! Уобоих запястья толстые - поэтой примете можно безошибочно выявить опытного фехтовальщика. Ой…
        Одновременно пришло спокойствие. Дело обратного хода неимеет. Самсебя загнал видиотское приключение, самже буду ивыкарабкиваться.
        Очевидно, все-таки это нея принимал решение. Бастард опять вомне выпятился. Ноничего уже неподелаешь. Значит, деремся…
        После обязательного утверждения оружия напоединок (я выбрал, каквсегда, дагу иэспаду, амои соперники - просто рапиры, больше ничего приних небыло), мывстали впозицию. Исразу мои догадки нашли подтверждение…
        Троица нестала нападать скопом, авполне тактически грамотно построила поединок. Дорк позиционировал себя какосновной противник иподчеркнуто активными действиями отвлекал меня насебя, аПьетро иХуан старались нападать сразных сторон. Будь перед ними менее опытный противник, всеочень быстробы изакончилось. Нотолько несомной…
        Меньше всего они ожидали, чтоя буду атаковать… Какписал всвоем трактате Понс изПерпиньяна: «Только результат оправдывает схватку»… Один удар - одно поражение противника. Один удар - одним противником меньше…
        Клинок эспады соскрежетом столкнулся срапирой Дорка, сбивая ее внижний уровень, иобратным движением я чиркнул его попредплечью… Добить неудалось - подготовленный удар дагой вбедро ненашел цели.
        Пришлось сменить позицию, выстаивая противников водну линию «подсолнце», иотбивать яростные удары испанца иитальянца. Быстрые… очень быстрые ребята. Инеодну схватку провели парой - очень уж слаженно действуют… Именно парой - Дорк явно выбивался изколлектива. Ктоже вы такие?.. Классическим фехтованием здесь инепахнет…
        Отбежал покругу иатаковал оказавшегося поблизости баска.
        - …mierda!..[14 - дерьмо (исп.).] - Хуан отскочил назад, схватившись занабухающее кровью плечо.
        Я,парируя удар, вольтанул - идотянулся-таки донего кончиком клинка эспады.
        Итальянец воспользовался моментом и, скользнув ужом вперед, попытался нанести удар мне впах… Ипробил-таки голенище ботфорта, нонаткнулся наскрываемую упояса дагу. Этапозиция называется «господин ислуга». Кинжал - вданном случае дага, какверный слуга, помогает длинному клинку - вданном случае эспаде. Помогает, какиприличествует порядочному слуге: тихо инезаметно…
        - …mamma mia…[15 - Мама моя (ит.) - устойчивое выражение, означающее крайнее удивление.] - прохрипел Пьетро, выпустил рапиру изрук и, зажимая бьющую фонтаном изгорла кровь, упал наколени, апотом медленно повалился набок.
        Глухой ропот зрителей ивосхищенный выкрик Брунгильды…
        Минус один…
        Каким-то шестым чувством определив опасность, ясделал шаг всторону иедва ушел отвыпада Дорка.
        Мощный маховый удар - арапиры вэто время предназначены нетолько дляуколов, ноидлявполне рубящих ударов - просвистел мимо лица, обдав ветром…
        Ичиркнул-таки поплечу.
        Ну,мальчик…
        Якрутнулся и, поймав сгибом локтя противника зашею, одновременно закрываясь его телом отударов пришедшего всебя испанца…
        Опять! Сука, опять…. Нехотел я этого… Опять нахлынула эта жажда убивать идикое наслаждение отзапаха крови…
        Левая рука сдагой совершила движение вбок ирезким движением засадила Дорку клинок вшею. Дочашки… Даспроворотом. Режущим движением, выходя изтела, дага полностью разорвала мажору горло…
        Дальше я чувствовал только холодную, расчетливую ярость идикое желание… желание убивать.
        Вольт, перевод, отскок - исразу укол впротивоходе…
        Все?..
        Осознание пришло, только когда баск уже соскальзывал сразу собоих моих клинков, что-то шепча бледнеющими губами…
        Машинально тронул ладонью порез наплече инесколько раз моргнул, разгоняя кровавый туман вглазах.
        Тяжело… очень тяжело пришлось. Даже незнаю, каксладил… Обвел взглядом распростертые влужах крови тела, надеясь найти признаки жизни…
        Ну,необычные это гости…
        Ониспециально сюда приехали, меня убивать…
        Ая их нашинковал, каккапусту…
        Аязык?…
        Твоюже кобылу вдышло…
        Упал наколени возле хрипящего наземле испанца и, схватив его заголову, заорал вуже искаженное предсмертными судорогами лицо:
        - Кто? Ктопослалвас?! Отвечай, урод… Облегчи душу!..
        - Сдохни, бастард… сдохни… сдохни… - захрипел Хуан, пуская изорта кровавые пузыри.
        Изабился всудорогах.
        - Выпобедили, барон. - Варнхоутенер деликатно тронул меня заплечо.
        - Явижу… - Встал наноги и, неглядя нарадостно иодновременно испуганно гомонящих гостей, побрел взамок.
        Ктоони?
        Откуда он знает, чтоя бастард?
        Паук?! Нокак?
        Яуже почти забыл овсех событиях, связанных сним… вернее, незабыл - воспоминания оних просто притупились: такое незабывают; ивот… все вернулось.
        Ноопятьже, какон узнал? Омоем перевоплощении знают только два человека - ТукиИсаак. Тукнемог проболтаться, онвсегда сомной, даинепохоже это нанего. Исаак? Тоже невозможно. Отом, чтоя стал ван Гуттеном, онузнал только пару недель назад. Очень мало времени… Надоже как-то сообщить Луи, апотом подбор исполнителей… вобщем, нереально затакое короткое время.
        Папаша чертова Рафы? Такон нисном нидухом, ктоя насамом деле.
        Получается, чтоизБургундии ниточка тянется. Очень может быть…
        Однако задачка…
        - Жан… - Шарлотта впервые назвала меня поимени, очаровательно покраснела ипотупила головку. - Простите меня, ваша милость…
        Мынаходились вее комнате, иона перевязывала мне рану наплече. Надо сказать - умело ипроворно. Остальные вовсю гуляли свадьбу вогромной трапезной внизу - донас доносились только обрывки пьяного гомона имузыки. Лабухов выписали изсамого Антверпена, иони теперь рьяно отрабатывали свой гонорар - кстати, весьма немаленький. Даипусть гуляют… Мнесовершенно расхотелось веселиться. Осознание того, чтонатебя продолжают охоту, как-то неспособствует веселью…
        Сусилием оторвался отсвоих мыслей ипосмотрел намолодую вдовушку. Надо отвлечься…
        - Ядавно ждал, когда вы это сделаете.
        - Нокакже… - еще больше потупилась Шарлотта, умудрившись приэтом лукаво наменя глянуть. - Имеюли я право? Вывпервую очередь мой сеньор…
        - Яразрешаю…
        - Ах,Жан… вы сегодня были таким… таким… - сразу защебетала девушка, мельком глянув намою руку, прочно обосновавшуюся унее наталии, исама положила свою ручку мне наплечо.
        Яосторожно прижал девушку ксебе ипрошептал ей наушко:
        - Всемеркнет вмире перед вашей красотой…
        - Но… - Шарлотта слабо попыталась освободиться.
        - Япросто теряю голову отвас, мояроза. - Рука плавно переместилась налиф, ощутив шероховатость золотой вышивки ибудоражащую упругость груди.
        Мысли опокушении иклятом Пауке улетели куда-то навторой, ато инатретий план. Нуправо слово… какие там покушения, когда рядом стобой очаровательная девушка. И,кажется, вполне доступная девушка…
        - Нет… но…
        Необращая внимания налегкое провоцирующее сопротивление, якоснулся губами шейки… ичудом успел отстраниться, услышав вкоридоре чьи-то быстрые шаги.
        Небольшая перебранка удвери - Клаус иИост стояли наохране иобороне двери насовесть… нооказались бессильны… каквы догадываетесь - перед мамашей Гвендолин.
        Клятая Тукова теща, взломав мальчишескую оборону, ворвалась вкомнату иразочарованно застыла, неузрев никаких признаков посягательства насвою дочурку.
        - А… я… - промямлилаона, - я вотвам, ваша милость, камизу принесла. Нунегоже взаляпанной кровью ходить…
        - Благодарювас, дама Гвендолин… - сухо поблагодарил яее.
        Опять матримониальная ловля наживца… Охуж эти женщины… Авот хренвам! Я,подозревая подобное развитие событий, специально выставил пост перед дверью. Невсе драной кошке масленица. Инаследство она неожиданно сегодня получила, иостатнюю дочурку, пользуясь моментом, пристроить хочет. Немноговатоли сразу?
        - Пригласите сюда моих пажей. Онипомогут мне переодеться, асами, пожалуйста, покиньте комнату…
        Провожая взглядом разочарованных женщин, ямысленно скрутил дулю плутовке-мамаше. Нетвоего уровняя, маманя. Такие фокусы сомной непроходят. Я,так сказать, - стратегический матримониальный резерв Карлуши. Ивообще… засиделся я вбаронии. Нехочу провинциальных дам, пора попородистым пройтись.
        Пора вБургундию.
        АШарлотта?.. Даибог сней, сШарлоттой… Сколько еще таких Шарлотт вжизни будет…
        Остаток дня провел, подчеркнуто официально общаясь сдевушкой иее мамашей. Именно подчеркнуто - показывая, чтоих коварные замыслы разгадал и… ипростил.
        Дамы откровенно были расстроены иогорчены.
        Причем Шарлотта - особенно. Незнаю, былали она вкурсе намерений своей мамаши, носитуация сама посебе остудила мое влечение кней. Извините, девушка… так бывает.
        Ноподарок я отнее принял. Двавыводка ручных хорьков. Очаровательных, очень ласковых зверушек. Весьма полезное приобретение. Кошки какохотники накрыс ивсяких остальных вредных грызунов значительно проигрывают этим пушистикам. Поставлю их наполное довольствие, пускай резвятся, ато крысы уже поголовам взамке ходят.
        Даизаставлю еще Фена иФиораванти нарисовать портреты Матильды схорьком вруках. Вроде такие портреты - классика Возрождения.
        ИИеронима Босха тоже… Хотя сним неясно. Утоварища только всякие адовы страсти достоверно получаются. Какпортретист он вродебы замечен небыл.
        Порез наплече особо небеспокоил, ия отдал должное вину иеде. Отостальных гостей надменно дистанцировался, хотя они напропалую выражали мне свое восхищение, особенно дамы иих мамаши. Только поболтал немного сшевалье Варнхоутереном.
        Нуиподдал, конечно, основательно снимже.
        Вцелом свадьба прошла какположено. Много вина, вкусной еды, веселья имузыки. И,какя уже говорил, даже законная поножовщина образовалась, смоим прямым вней участием.
        Иеще гости прилепили мне прозвище… сам подслушал иближники доложили, конечно. Барон Жестокие Клинки. Почему это, спрашивается, «Жестокие»?..
        Несомневаюсь: всеобстоятельства поединка иэто погоняло пойдут гулять молвой поскучному нановости Брабанту. Нуипусть… Ипрозвище сойдет. Хотя… хотя торжество дляменя смазалось. Черт…
        Иопять вернулась вголову навязчивая мысль омести Пауку. Безникакой надежды наее исполнение, конечно. Нереально это…
        Ночевать вБрескенсе я неостался, какниупрашивали.
        Проводил молодых вспальню, вернее, помог Брунгильде затащить туда упившегося вусмерть Логана. Потом пообычаю каксвидетель постоял напосту возле ложа молодых собнаженным клинком, дождался громкого ипротяжного «Ой!..» из-за полога кровати (идиотизм чистой воды - онаже вдовица).
        Вышел кгостям исообщил, чтоконсумация брака свершилась. Онтеперь стал полностью законным.
        Идиотский обычай… хорошо хоть свечку держать незаставили.
        Воттак…
        Засим я откланялся иотвалил вГуттен. Завтра ипослезавтра догуляю какположено. Свадьба будет длиться три дня - успеюеще…
        Глава15
        - Тебе нехолодно? - озабоченно поинтересовался я уМатильды изаботливо поправил плед. - Ветер состороны моря холодный.
        - Мнесмешно… - хихикнула девушка ипогладила меня поруке.
        - Счего это? - притворно нахмурилсяя.
        - Просто смешно, ивсе… - опять улыбнулась фламандка. - Тытакой… такой…
        - Какой?
        - Нетакой, каквсе.
        - Очень я даже такой.
        - Авот инет! - убежденно заявила Матильда и, поймав меня заруку, притянула ксебе: - Целуй меня.
        - Сначала скажи…
        - Тызаботливый! - Девушка изловчилась ивсе-таки чмокнула меня вгубы. - Какнастоящий сказочный принц.
        - Исовсем я непринц…
        - Принц. Язнаю…
        - Нуладно. Какони там? - Язапустил руку подплед ипогладил животик девушки.
        - Жа-а-ан! - притворно возмутилась Матильда. - Имвсего-то пара неделек.
        - Нуичто? Тыуверена, чтоих двое?
        - Уверена… - закапризничала девушка, - яже тебе говорила. Язнаю - ивсе.
        - Мальчики?
        - Мальчики, мальчики… Идиуже, яесть хочу…
        - Ужебегу… Аесли девочки?..
        - Сейчас плакать буду…
        Япомчался ккостру ичуть нерассмеялся… Воткакпацан себя веду. Как-то по-особенному ощущаю себя. Вотнебыло сомной ничего подобного. Понятно, чтовбытность свою вдвадцать первом веке я уже был отцом. Итоже любил свою дочь. Исейчас люблю, искучаю поней… но… как-то все нетак было. Сейчас я просто летаю накрыльях счастья. Остро все воспринимаю. Какнипафосно это звучит - так иесть. Матильда своим известием сделала меня самым счастливым человеком всех времен инародов. Даже неожидал отсебя такого…
        Придирчиво ткнул двузубой вилкой взапекающегося науглях барашка ипровернул вертел. Ещеминут двадцать - иможно уже будет пластать…
        Выбрались наконец… Чутьли нессамого первого дня вГуттене я собирался выехать наприроду сМатильдой ипросто провести время. Так, чтобы ниочем недумать инаслаждаться природой, вином, жареным мясом иобществом только друг друга. Всенеполучалось… Ивот всамом конце отпуска получилось. Ито невтаком варианте, какя планировал.
        Несамимы…
        После событий насвадьбе решил я поберечься отнепонятно откуда исходящей угрозы. Думаю, чтонеизвестный наниматель киллеров незавершенное дело так неоставит. Поэтому сомной кроме Клауса иИоста шамбр моих черных пикинеров сих сержантом Гавриилом. Итого одиннадцать душ. Вместе сомной ипажами - четырнадцать. Хватит отразить любую угрозу. Даизамок всего вшести лигах. Если что, сбежим.
        Тука снами нет. Мойверный эскудеро илейтенант занимается сборами котъезду. Завтра мы отбываем наслужбу вДижон. Адело унего очень хлопотное: снами пойдет обоз издвадцати телег ипары десятков вьючных лошадей имулов. Есть что мне везти вБургундию…
        Да-а-а… вотже целый месяц незаметно пролетел. Даже опомниться неуспел, даисобытиями время отпуска порадовало. Всебольше хорошими, радостными. Правда, ничего толком завершить неуспел, нозадел положен просто грандиозный. Зачто ипоплатился я зверским недосыпом ипостоянным желанием свалить избаронии куда-то отхлопот подальше.
        Дануих, хлопоты те… Всесовременем само разрешится. Сейчас уменя пикник илиего вариант всредневековом понятии. Незнаю даже, какего назвать…
        Место я выбрал отличное. Прямо возле устья протекающей уменя впоместье единственной речки сосмешным названием Рюпел. Ничего так речушка. Угри идостойные карпы водятся, даисудаки грандиозные. Опробовал уже.
        Какраз сейчас Иост иКлаус прочесывают камыши сбреднем. Порадовать меня иМатильду хотят. Онаоказалась тоже великой охотницей доречной рыбки. Несмотря насословную разницу, мальчишки просто боготворят ее истараются вовсем угодить. Хотя их расчет вэтом случае налицо. Будет довольна она - буду доволен ия.
        Собирался я тут также немного поохотиться, благо мы какраз наопушке букового леса расположились, гдестайки куропаток ифазанов просто из-под ног взлетают. Нопотом оставил это намерение. Лучше сосвоей валькирией побуду, неизвестноже, когда вбаронию вернусь. Служба - дело такое…
        Опятьже шпигованный барашек навертеле внимания требует - неменьше, чемлюбимая.
        Охрана рассредоточилась поокрестным кустам, стараясь непопадаться мне наглаза. Нехотят нас беспокоить. Нових бдительности сомневаться неприходится. Негрилы оказались просто прирожденными служаками, всецело преданными своему господину икомандиру. Считай, онимои личные рабы, коими сами себя полагают, причем неимоверно гордятся этим. Да,вот такой средневековый казус. Досих пор несмог отучить Гаврилу падать наколени ицеловать мои ноги.
        Окропил тушку барашка вином ивсебя влил немалую толику. Считай, маленько похмелился. Вчера сыграли разом тридцать свадеб. Переженил я своих инвалидов наконец. Нуиподдал, какводится. Представьте себе: побокальчику закаждую пару молодых… То-то ионо. Хорошо, чтохоть спьяну неполез право первой ночи исполнять. Невесты… прямо скажу… ну некоторые изних… довольно потасканные. Сдлинным маркитантским прошлым.
        - Э-э-эх… благодать… - Втянул всебя терпкий, соленый воздух, разбавленный божественными ароматами жаренного науглях мяса, иеще раз понял, чтосчастлив.
        - Нучто там? - захныкала Матильда.
        Девушка сначала настороженно восприняла свою беременность, нопотом, убедившись, чтоя ее начал просто боготворить, всесмелее пользовалась своим положением. Женщина, одним словом… Ноя невпретензии. Этотоже элемент моего счастья. Буду всяко потворствовать, благо она меру знает исвое место тоже. Изнаю, чтолюбит она меня искренне.
        Взял кинжал исрезал сседла барашка пропеченный кус мяса. Бросил насеребряную тарелку, полил вином, посыпал рубленой зеленью, прихватил ломоть свежего хлеба ипоспешил клюбимой.
        - Держи…
        - Мм… - Фламандка вонзила свои мелкие белоснежные зубки вбаранину и, торопливо прожевав, клюнула меня губками вщеку.
        - Нравится? - Ятоже оторвал кусочек.
        - Божественно… - воскликнула девушка исразу зажала себе ротик ручкой. - Ой… нестоит смешивать греховное сбожьим.
        - Угомонись. Тысомной рядом, аненаисповеди.
        - Всеравно! - убежденно заявила фламандка иперекрестилась. - Нельзя, темболее я вположении.
        - Нельзя - значит, небудем, - покладисто согласилсяя. - Надо будет, якапеллана денно инощно заставлю твои грехи отмаливать.
        - Ага, заставишьего!.. - весело рассмеялась девушка. - Онсам - еще тот греховодник…
        Нуда… скапелланом мне повезло. Нечета он оказался тому покойному фанатику. Всесхватывает налету иработает насовесть, чутьли незамом барона порелигии заделался. Хотя почему «чуть» - он таковой иесть. Снародом контакт наладил. Бдит напоприще выявления крамолы, непотребных настроений иневосторженных мыслей. Только это… невоздержан оказался впоклонении Бахусу иМамоне мой фра Михаэль. Даилюбитель подюбки полазить. Атак ничего… Службу ведет истово, благостно. Народишко впечатляется. Исамое главное - понимает реально, кому он обязан нынешним своим сытым положением. Есть унего исвоя история, некие скелеты вшкафу, ноя пока особо неозадачивалсяею. Всеменя устраивает…
        Отпил вина иеще раз погладил животик фламандке…
        - Чтотам художники наши, надпортретами работа идет?
        - Замучили они меня уже… - кокетливо пожаловалась девушка. - Нешевелись, недыши… Иругаются постоянно между собой.
        Этода… конфликт творческих личностей случился. Построительству ивсякому другому инженерному делу ладят великолепно, авот вхудожественных делах… Техники-то разные… Иизображения получаются вовсе различные. Накартине Фена Матильда однозначно накитаянку похожа, даже хорь наруках узкоглазый, ауФиораванти - наитальянку, причем типичную.
        АИероним втихомолочку ржет отних обоих. Парень отпортретизма тактично отказался - неего это, вселазает полесам подпотолком, ссемьей своей вместе. Рисуют. Правда, просят пока несмотреть. Яподглядел, конечно, новсе равно непонял, чтокчему. Пока только разная грунтовка идет… Даже тему им незадавал. Оставил наусмотрение. Втворческие дела, считаю, лезть ненужно. Смажу гениальный замысел - инедойдет досовременности шедевр. Этодело такое… тонкое. Пока семья вместе работает, авот кабинет мой испальню будет расписывать только Иероним… Сприцелом на«шыдевр». Мировой, ёптыть.
        - Держи… - Явыудил изпоясной сумки перстень инадел напальчик девушке.
        Исаак вчера привез, вместе сданью отЦимлера. Просил я его подыскать что-то изысканное вАнтверпене. Ион оправдал надежды. Довольно изящное золотое колечко сбольшим рубином вобрамлении изумрудов. Кстати, почти бесплатно обошлось. Исаак что-то там провернул споставками имне вкачестве отката вот презентовал.
        - Этомне? - зарделась Матильда.
        - Нуакомуеще?
        - Спасибо, милый. Азачто? - Фламандка хитро прищурила глазки.
        - Сама знаешь, зачто… - неопределенно ответил я иотправился ккостру.
        Глупые вопросы порой женщины задают. Зачто? Данизачто. Захотелосьмне, ивсе. Нарезал полную тарелку баранины ивернулся наковер.
        Матильда положила мне голову наколени испросила:
        - Акакмы наших мальчиков назовем?
        - Роди их сначала. - Япогладил ее поволосам.
        - Тыпротивный… - заныла девушка. - Япредлагаю Георгом иАлександром.
        - Ачто? Хорошие имена…
        - Монсьор… монсьор… - Кнам, шлепая босыми ногами, подбежали Иост иКлаус, волоча засобой бредень срыбой. - Тамчужаки, вооруженные.
        Изкустов спешно выскакивала моя охрана истроилась вшеренгу. Тоже заметили?
        - Где?.. - Ярывком вскочил сковра иувидел, какчерез реку вброд перебирается редкая цепочка людей.
        Черт… Этого еще нехватало. Десятка три, неменьше. Оборванцы какие-то… новооружены дозубов. Алебарды, пики… Твоюже душу вкачель! Бродячие наемники? Илиразбойники? Хотя дляразбойников вооружены они слишком единообразно… Сколько доних? Метров пятьдесят?
        Неизвестные тоже увидели нас ипосле секундной заминки ускорили шаг.
        - Господина… - Гаврила, сержант моих черных спитцеров, состроил зверскую рожу и, выкатывая белки глаз иковеркая слова, загомонил: - Уходить, забирать госпожа. Мыбудем убивать. Надо сейчас… пока он извода невышел.
        Какбы выход, номои пикинеры - пешие… Оставить их здесь - значит оставить умирать. Расклад больно неравнозначный. Вывод напрашивается сам посебе.
        - Клаус, Иост! Галопом сгоспожой взамок - ивсех строевых сюда! Недай бог, недовезете - своими руками прикончу. Выполнять…
        Нуакак?… Только так. Непоймет меня никто, если своих людей брошу. Впервую очередь сам себя непойму. Спитцеры уйти пешком неуспеют однозначно, исгинут, пока я подмогу приведу. Аразбойники скроются - ищи потом ветра вполе.
        Твоюже мать! Идоспех ссобой невзял. ИРоден неодоспешенный.
        - Жан! - встревоженно воскликнула Матильда, но, увидев мое лицо, замолчала ипоспешила ксвоей иберийской кобылке.
        - Быстрее! - рявкнул я напажей иподбежал кРодену.
        Достал изкобур пистолеты исунул запояс. Вытащил аркебузу иперебросил заплечо. Затем вытащил чехол сдвуручником иположил натраву. Каким-то чудом взял его ссобой, думал немного потренироваться ипокрасоваться перед Матильдой - ивот пригодилось. Эспаду, наоборот, отцепил отпояса. Да… так правильнее будет. Доспеха намне нет, даже щита нет, поэтому придется держать всех нарасстоянии. Опятьже уних алебарды, аэспада против них совсем непляшет.
        Аможет, ещеобойдется?
        Неожиданно что-то сжужжанием пронеслось ввоздухе, исразу болезненно заржал жеребец Иоста. Вего шею, почти пооперение, воткнулся арбалетный болт.
        - Бери Родена, быстрее!.. - заорал я ему ивскинул аркебузу.
        Ну,суки… Необошлось.
        Примерно метрах впятидесяти, напротивоположном берегу, углядел двоих арбалетчиков, взводящих кракинены. Остальные разбойники, вздымая брызги, бежали кнам поотмели.
        Попаду? Встволе картечь, могу иобоих придолжном везении зацепить. Если непопаду, токонец - они нас сэтого расстояния безпомех перестреляют.
        Пока целился, арбалетчики успели перезарядиться исделать еще один залп.
        Один изспитцеров вскрикнул отболи иупал. Болт угодил ему вногу.
        Заспиной раздалось пронзительное ржание иберийской кобылы Матильды, ивэтот момент я нажал накурок.
        Когда ветерок разогнал клуб порохового дыма, стало видно, чтоодин изстрелков лежит ничком наземле и«скучает», авторой активно корчится, держась руками заокровавленное лицо.
        - Вотиславно… - Хотел обернуться иглянуть что там сзади, нопонял, чтонеуспеваю…
        Слишком близко враг.
        Выдрал пистолеты из-за пояса иразом выпалил, свалив двух нападавших, затем отбросил бесполезные уже стволы наземлю ивытащил изчехла длинный фламберг.
        Разбойники илинаемники - собственно, ужеиневажно, - увидев частокол спис, притормозили истали организовываться внекое подобие строя. Верховодил уних бородатый здоровяк впомятой кирасе, раздававший команды нанемецком языке.
        Заметив меня, онзаорал нафламандском диалекте, ссильным швабским акцентом:
        - Несмешите меня! Насвтрое больше. Отдайте все ценности, вместе соружием, ия вас отпущу!
        - Ябарон ван Гуттен, стою насвоей земле. Аты кто такой, свинская собака? - задал я вопрос, лихорадочно пересчитывая противников истараясь потянуть время.
        Твоюже мать… два споловиной десятка…
        - Тебе, барон, безразницы. Лучше сдайся! - ощерился бородач. - Намтерять уже нечего.
        - Яподумаю…
        - Можешь нетянуть время… - язвительно расхохотался главарь иткнул рукой куда-то мне заспину.
        Чувствуя ледяной озноб, яобернулся… иневольно зарычал отгоря иярости:
        - Тыуже труп, собака!.. Вперед!!!
        Негры издали леденящий душу вопль, имы сналета врезались втак инеуспевших построиться разбойников.
        Хруст ломающихся пик, воинственные крики ипредсмертные вопли…
        Десять человек - слишком мало дляполноценного строя.
        Всесмешалось…
        Неощущая абсолютно никаких эмоций, только ледяное спокойствие, я, перехватив двуручник зарикассо, какпику вбил его подкирасу первого попавшегося мне разбойника, сбил его склинка толчком плеча, азатем, разворачиваясь исмещаясь всторону, пустил меч наполный круг.
        Свист воздуха, легкий толчок, хруст - ивореоле кровавых брызг, кувыркаясь ввоздухе, полетела чья-то голова вплоском шлеме.
        Истошный визг - ипотойже траектории полетела чья-то рука, обрубленная улоктя…
        Разворот, мах - исразу два алебардщика, резко уменьшившись вросте, ткнулись кровавыми культяпками втраву, оставив свои ноги стоять отдельно.
        - Твари… - Убрал меч подруку и, уходя отострия алебарды, разорвавшей мне жакет нагруди, ткнул «кабаньим клыком» наклинке вбородатую рожу, возникшую перед глазами.
        Навершием гарды неглядя отмахнул назад. Раздавшийся визг засвидетельствовал результативное попадание…
        Опять разорвал дистанцию ивышел наполный круговой мах.
        Полетели наземлю срубленные наконечники алебард.
        Верхний сектор, переход - исразу мах понизу… Иопять шлепки соленых брызг налицо…
        Быстрые взгляды посторонам - иотскок назад ксвоим спитцерам, которые сдикими визгами рубят фальшионами наседающего противника. Пики уже поломали, черти…
        Бешеные толчки гудящей вголове своей крови - ивкус чужой крови нагубах…
        Ревикрики слились водин ужасающий гул.
        Взмахи фламберга слились врадужный ореол…
        Разбойник кубарем полетел мне подноги, стараясь сбить наземлю, кто-то повис наруке…
        - Аvot chren vam… - Ямощным пинком отбросил всторону подкатившегося неприятеля, новсе-таки неудержался, поскользнулся исам повалился наземлю. Бросил фламберг и, выдрав кинжал изножен, всадил его кому-то впах. Пораздавшемуся воплю, знакомым голосом, сбешеной радостью понял, чтоэто их главарь. Ударил еще несколько раз истал вставать, ежесекундно ожидая смертельного удара…
        Инедождался…
        Стирая кровь слица, огляделся - инеповерил своим глазам…
        Несколько разбойников улепетывали креке, побросав свои алебарды.
        Заними, яростно визжа иразмахивая фальшионом, бежал Гаврила. Догнал крайнего, впрыжке вытянулся ирубанул поногам, затем вдва удара отрубил ему голову и, вздев ее наруке, радостно завопил что-то насвоей дикарской мове.
        Остальные разбойники, услышав этот дикий вопль, ускорились, улепетывая вовсе уж снереальной скоростью.
        Ещеодин спитцер, полностью покрытый кровью, стоял наколенях ибезразбору тыкал кинжалом впревратившийся уже вкровавое месиво труп перед собой.
        Ещетрое чернокожих, хромая ипокачиваясь, бродили среди трупов, втыкая обломки пик вшевелящиеся тела.
        Клаус иИост, сплетясь скем-то водин клубок, катались позалитой кровью траве немного встороне отменя. Кинулся кним и, поймав заволосы долговязого рыжего бородача, боровшегося спажами, одним движением перечеркнул ему горло кинжалом.
        Бросил обмякшее тело ипобежал клежащей бездвижения вкустах иберийской кобыле Матильды…
        - Господи, явичудо свое… - шептал непослушными губами, стараясь высмотреть синее платье.
        - Жан!.. - Матильда сидела вглубокой луже рядом слошадью иразмазывала слезы вместе сгрязью полицу…
        - Kotik!!! - заорал я вовесь голос, неверя своим глазам. - Тыживая?!
        - Платье порвала иизмазала… - всхлипнула фламандка.
        Бухнулся сней рядом вгрязь наколени иприжал девушку ксебе.
        - Кчерту платье!
        - Нечертыхайся, грех это… Аплатье краси-и-и-вое было-о-о…
        Вотте раз… Истерика унее. Авроде раньше несклонна была…
        - Монсьор, монсьор! Ещесолдаты! - Кнам подскочил Клаус.
        Напротивоположном берегу латники насправных, закованных вжелезо лошадях сгоняли сбежавших разбойников вкучу, какбаранов…
        - Нучто занапасть! - всердцах заораля, вскакивая.
        Потом разглядел накоттах всадников герб города Брюгге. Тьфуты… Млять… Такисдохнуть отразрыва сердца можно!
        Всердцах влепил затрещину подвернувшемуся подруку Иосту, затем притянул его ксебе, обнял ипохлопал поплечу:
        - Эти, дружок, намнестрашные…
        Какпотом выяснилось, латники давно преследовали этот отряд германских наемников, оставшихся безнайма иставших напуть обыкновенного разбоя. Нонеуспели. Почти всю работу сделали занихмы. Наполяне, ставшей местом схватки, осталось восемнадцать дойчей… ипять моих черных спитцеров. Прораненых говорить небуду - инвалидов новых необразовалось, аостальные выживут, хотя ипосечены крепко.
        Матильда, какоказалось, просто сверзилась сседла своей кобылы, когда влошадку попал арбалетный болт, причем упала очень удачно, внебольшое болотце… Ая всамом начале боя, заметив только упавшую лошадь… решил, что… Вобщем уже неважно, чтоя тогда решил. Всезакончилось.
        Дома, отмывшись отчужой крови, глянув мельком взеркало, заметил всвоей шевелюре появившуюся серебристую прядь. Однако инемудрено…
        Эпилог
        - Жан, мальчик мой… - Напротив меня ввенецианском кресле сидел конт Жан д’Арманьяк, мойотец, иукоризненно качал головой. - Тысовсем безрассуден…
        - Онвесь втебя, Жанн?… - Контесса Изабелла д’Арманьяк, мояродная мать, улыбнулась иуспокаивающе положила руку наплечо своего мужа ибрата.
        Онасидела рядом вкресле пониже, одетая вбогатое, расшитое золотом иречным жемчугом платье, простоволосая, только внакинутом наголову невесомом, почти прозрачном покрывале, стянутом золотой диадемой.
        - Тыего постоянно защищаешь. - Конт недовольно дернул головой. - Вего возрасте порабы уже иповзрослеть. Я,каксейчас помню, дела государственные решал вего годы…
        - Ониповзрослел, - контесса опять улыбнулась, тактично прервав мужа, - он скоро станет отцом двух очаровательных девочек…
        - Плодить бастардов - нехитрое дело… - Жанд’Арманьяк нахмурился, ноналице пробивалась тщательно скрываемая улыбка. - Лучшебы задумался, каквернуть положенное…
        - Секундочку, секундочку… - я возмущенно вскинулся, - какие девочки? Мам?, пап?, - вы это очем?
        Ипроснулся…
        Черт, опять сон! Порабы привыкнуть инереагировать так заполошно. Ноокаких девочках мама говорила? Чтозабред? Матильда прислала письмо, вкотором уверяет, чтоносит мальчиков. Ужечетыре месяца какносит. ИСамуил, хренов лекарь, клятвенно подтвердил это…
        Аесли?.. Обрежу пейсы иудею задезинформацию…
        Отужаса иразочарования открыл глаза инесразу понял, гденахожусь.
        Большие резные дубовые панели настенах. Гобелены свышитыми наних сценами псовой охоты.
        Вгромадном, богато украшенном цветными изразцами камине догорают дрова, исходя огненными сполохами.
        Ибогато накрытый стол, уставленный золотой посудой.
        Повернулся иуткнулся носом вкопну иссиня-черных, пышных волос… Рядом сомной, мерно посапывая носиком, сладко спала, закутавшись вмеховые одеяла, молодая женщина. Из-под бобрового полога выглядывали мраморно-белая изящная ножка икраешек изящно очерченной попки… Аделина. Аделина Беатриса фюрстерин Гессен-Дармштадтская, Ангальт-Цербстская, герцогиня Нюрнбергская, жена посланника Священной Римской империи приБургундском Отеле. Между прочим, кажется, какая-то троюродная прапрабабка будущей императрицы всероссийской… Именно той, прославленной историками, кинорежиссерами иписателями Фике, ставшей Екатериной Второй. Охренеть…
        Прекрасная иразвратная доневозможности немка, наставившая своему престарелому муженьку грандиозные ветвистые рога омножестве отростков немедленно поприбытии вБургундию. Инаходимся мы сней сейчас вее охотничьем замке недалеко отБрюсселя. Карл перебазировал свой двор вМалый Отель, расположенный воФландрии. Азамок-то любезно подарен ей Карлом Бургундским… Презент взнак приязни исопределенными намерениями… Патрон мой сам далеко непротив сходить насторону, хотя ибезумно любит свою жену Мергерит.
        М-дя… Прав папаня: порабы иповзрослеть. Ато Карлуша урежет меня наголову инепосмотрит, чтоя унего вфаворе. Дела сердечные - они такие…
        Стараясь неразбудить женщину, встал ипобрел, шлепая босыми ногами помедвежьей шкуре, кстолу. Налил себе полный бокал вина ижадно выпил. Вчера славно повеселились. Охиславно. Фурия, анедевка, хоть игерцогиня.
        - Komm… - Аделина проснулась и, сонно щурясь, поманила меня ксебе пальчиком. - Komm zu mir, mein lieblings gro?er Bar…[16 - Идикомне, мойлюбимый большой медведь (нем.).]
        Немка откинула меховое покрывало иприподняла руками свои совершенные груди. Пальчики ее затрепетали нарубиновых сосках…
        О-ох… стервь… Какое тут, нахрен, благоразумие?..
        - Jawohl, meine Konigin![17 - Слушаюсь, моякоролева! (нем.)] - Бокал, звякнув, шлепнулся настол, ая рыбкой нырнул внеобъятную кровать.
        Зарычал, какмедведь, иштыковым ударом ворвался вее горячее лоно.
        - Bitte, langsam…[18 - Пожалуйста, медленней (нем.).] - горячо зашептала Аделина выгибаясь всем телом, ивпилась коготками мне вспину. - Langsam, bitte, langsa-a-am…
        Бздынь… - Узенькое окошко разлетелось вдребезги, инамедвежью шкуру вроссыпи слюды шлепнулся увесистый камень.
        Япулей слетел сАделины, схватил валяющиеся возле кровати пистоли иметнулся кокошку.
        Осторожно выглянул иразглядел подтусклым светом полной луны торчащего внизу осиновым колом юнкера Уильяма Логана ван Брескенса, причем одновременно отчаянно жестикулирующего иудерживающего вповоду своего жеребца.
        Чтозахрень? Туксегодня вкарауле, обеспечивает смоими лейб-гвардейскими негрилами ближний круг охраны Карлуши.
        - Чтотам есть? - Немка выхватила из-под подушки миниатюрный стилет итоже выглянула вокошко.
        Рассмотрела Тука игрязно выругалась:
        - Grune Scheise!..[19 - немецкое ругательство, букв. - зеленое испражнение.] Что есть там делать этот Soldat?..[20 - солдат (нем.).]
        - Этомой оруженосец.
        - Язнать… - Аделина разочарованно вздохнула, бросила напол стилет иприжалась комне. - Тыуходить?
        - Да,моя роза!
        - Gut[21 - Хорошо (нем.).]. Делать это тихо ибыстро… - Немка, отблескивая вмерцающем свете тлеющих поленьев вкамине идеальными ягодицами идругими очаровательными выпуклостями голенького тела, решительно метнулась ккровати ивытащила изпотайного ящика бухту шелковой веревки сузлами. Подскочила кокну и, укрепив крюк, опустила ее вниз.
        - Аможет?.. - Я,лихорадочно натягивая средневековые труселя изавязывая тесемки подколенями, показал рукой надверь.
        - Nein[22 - нет (нем.).]… - Аделина замотала головой, лукаво рассмеялась ипотрепала меня пощеке. - Пусть будет romantische… Wie indem Roman![23 - романтично… каквромане (нем.).]
        - Пусть будет клятая романтика… - печально согласился я ислегка хлопнул прапрабабку русской императрицы позадку.
        Эпичный жест… Это… Этокакпенделя прапрадеду Гитлера дать. Неудержалсяя.
        Выглянул вокошко - ипоежился. Высокоже, твою мать…
        Мать его заногу. Елевзобрался сюда, вбашню, поэтой чертовой веревочке, атеперь понейже ивниз? Ячто, акробат? Египетская сила, чего только несотворишь ради шикарного перепиха…
        Последний жаркий поцелуй - ия, брякая эспадой иматерясь каксапожник, полез вокно. Мама…
        Нослез-таки благополучно, умудрившись несверзиться. Опыт, ёптыть…
        Спрыгнул нахрустящий иней изашипел наТука:
        - Чтотам занахрен утебя случилось?.. Доутра подождать немог?..
        - Ой,монсьор!.. - запричитал приглушенно скотт, состроив встревоженную рожу. - Егосветлость вас немедленно требует. Даже ногами топочет. Кричит: подайте мне барона ван Гуттена погосудареву делу, хоть тресните!.. Вотя исорвался.
        - Гдеэти бездельники? - завертел я головой иувидел, каккнам бегут Иост иКлаус, ведя вповоду лошадей.
        Пацаны всторожке всю ночь осеменяли напару Магду, любимую камеристку герцогини. Тоже надо… Тоже воспитание рыцаря. Имой пример, конечно, действует. Верной дорогой идут мальчики.
        - Наконь!
        Послал сместа вгалоп Каприза икрепко задумался. Чтотам произошло? УКарла что-то вывихи подобные частенько впоследнее время стали случаться. Обстановка международная очень нервная. Но… причем тут барон ван Гуттен?
        Я,конечно, вплотном фаворе угерцога. Милости сыплются какизрога изобилия. Возвращение изотпуска прошло просто триумфально. Герцог, когда увидел моих чернокожих молодцов, чутьли слюни непустил, апосле строевых экзерциций, произведенных моими негрилами наплацу, вообще впал вэкстаз иназначил их своими спитцерами тела, подмоим командованием, конечно.
        Мояартиллерийская эскадра, произведя стрельбы ввысочайшем присутствии, преумножила милости. Ещебы… подальности, точности стрельбы ипоманевренности мы какбы невпереди всего христианского мира оказались, ато ибасурманского тоже.
        Успех, явный успех…
        Рыбка вразличных видах изасолах, привезенная избаронии, просто взорвала Отель, такчто поток золота полился вмой карман просто рекой. Особенно убила всех почти тонная белуга холодного копчения, какнельзя кстати выловленная моими рыбачками. Икорку снеея, правда, только герцогу презентовал, нуисебе пару бочонков оставил.
        Ажутко редкий белый кречет исвора породистых гончаков Карлу вподарок завершили успех.
        Ктомуже дошли додвора ислухи опохождениях Барона Жестокие Клинки вБрабанте…
        Ипокатилось… Дослужбы руки просто недоходили. Дакакая там служба… Иногда напарадных выходах мелькал. Восновном отдувался заменя Тук. Ая… Ая пошел вразгул. Балы, охоты, просто таскание поблагородным девкам ипопойки вокружении сливок бургундской знати. Надуэлях, правда, недрался. Случая просто непредставилось: опасаются теперь дворянчики меня задевать, атак - все развлечения благородные вассортименте. Дайбог никакого средневекового триппера незацепить… свят, свят, свят…
        Карл прилюдно назвал меня образцом благородного кабальеро, образцом рыцарственности, многими другими образцами, постоянно ставил впример иназначил личным телохранителем своей единственной дочери. Аэто, знаетели!..
        Нет-нет… донее я еще недобрался. Хотя хороша дева… Хороша, ноочень опасаюсь… Хотя сама девчонка (мала она совсемеще) ипосматривает наменя сопределенным интересом… Иуже заманивала напарфорсной охоте, ккоторой она большая охотница, подальше отсвиты, внепролазные буреломы. Ноя стоек каколовянный солдатик. Ажотсамого себя завидки берут. Да,голова дороже сиюминутной страсти, поэтому ни-ни.
        Таквчемже тогда дело?
        Может, наконец война?
        Вполне возможно. Определенно что-то назревает ввоздухе.
        Кпримеру, РенеII, владетель Эльзаса иЛотарингии, всвое время заложил свои земли Карлу изаключил сним договор пообороне. Герцог поставил свои гарнизоны вНанси, фактически аннексировав провинцию. Рене уже давно подступался соссуженными ему Всемирным Пауком деньгами обобратном выкупе этих земель, ноКарл его просто послал. Тогда Рене наладился дружить сПауком против Карла. Опятьже вНанси взбунтовались горожане ипорешили бургундского наместника. Теперь вопрос войны - дело дней, ато ичасов. Да,скорее всего, Карл ждет меня навоенный совет…
        Ятак думаю, покрайней мере, хочется, чтобы так было. Иные варианты меня неустраивают.
        Бросил повод Каприза Клаусу ивзбежал поступенькам водворец.
        Торопливо отвечая напоклоны встречных вельмож ираспугивая едва продравшую глаза прислугу, галопом понесся вличный кабинет герцога.
        Выдохнул, перекрестился иосторожно постучал.
        Карл Смелый впарчовом халате сидел вкресле и, отпивая избокала подогретый гиппокрас, пристально что-то рассматривал всвоих руках.
        Свечи вбольших золотых шандалах почти полностью оплыли.
        Настоле вбеспорядке разбросаны карты, какие-то письма ибумаги.
        Лицо уКарла припухшее. Опять всю ночь бдил…
        - Ваша светлость… - Я,недоходя трех шагов догерцога, бухнулся наколено.
        - Гдевас носит, барон? - недовольно буркнул Карл. - Вызаставляете нас ждать.
        Япромолчал, уставившись вковер. Пока лучше промолчать: своего патрона я уже достаточно хорошо изучил.
        - Япросто немог дождаться утра всвоем намерении вас осчастливить, Жан. - Герцог продолжил уже значительно подобревшим голосом. - Встаньте иподойдите комне.
        Непонял… Чтозначит - осчастливить? Ойненравится барону это…
        - Вот, - Карл передал мне вруки небольшой портрет, накотором была изображена сравнительно миловидная полненькая белокурая женщина, - это Дагмар, гревинда ап Борнхольм изкоролевства Дания.
        Гревинда? А… графиня. Всеуэтих данов некакулюдей. Ачего он мне эту парсуну тыкает? Ячуть непочесал взатылке отнедоумения, носдержался.
        Герцог, глядя намое ошарашенное лицо, отображавшее напряженный мыслительный процесс, судовольствием рассмеялся:
        - Даполно вам печалиться, друг мой. Онабогата какКрез, ипоговаривают, чтоненамного страшнее истарее, чемнапарсуне. Даиданы нетакие дикие, каккажется спервого взгляда. Инезабывайте, чтоБургундия превыше ваших личных желаний. Значит, дело решенное. После кампании вЛотарингии - едем вас женить вДанию…
        М-да… сколько веревочке нивиться, аконец-то - вотон. Нучтоже: былфламандским бароном - стану датским графом. Побыл холостяком, ихватит. Одно утешение, чтосначала навойну смотаться придется. Ананей многое измениться может.
        - Срадостью выполню все ваши пожелания, сир… - незадумываясь ответиля, коснулся губами руки Карла ипреданно улыбнулся герцогу влицо.
        Черт подери, хорошо-то как… кроме того, конечно, чтоприходится ручки лобзать. Не… всамом деле чувствую себя окрыленным. Спасибовам, моинеизвестные покровители, зато, чтозакинули меня вэто прекрасное, волнительное иполное приключений время.
        Жизнь продолжается…
        Чертовски увлекательная жизнь.
        Атоли еще будет…
        Н.Каховка - Днепропетровск - Донецк
2014
        Глоссарий
        АЛЕБАРДА - род колюще-рубящего холодного оружия, широкий длинный топор слезвием ввиде полумесяца, насаженный надлинное древко, имеющее наконечник ввиде копья
        АЛЕМАНЫ - германцы
        АРМЕТ - закрытый рыцарский шлем. Характерной чертой этого шлема являются: шарообразный купол, подбородник издвух закрывающихся половинок ивторое забрало, откидывающееся назатылок
        БАКЛЕР - маленький, 20 -40см вдиаметре, чаще всего металлический круглый щит. Былрассчитан наиспользование главным образом вкачестве вспомогательного оружия смечом илишпагой. Б. держали заручку собратной стороны
        БАНДА - вданном случае: отряд. Такназывали подразделения наемников
        БАРБАКАН (реже - барбикан илибарбикен) - фортификационное сооружение, предназначенное длядополнительной защиты входа вкрепость
        БИЗАНЬ-МАЧТА - третья относа мачта накорабле
        БОМБАРДА - основной тип средневековой тяжелой осадной артиллерии
        БОМБАРДЕЛЬ - бомбарда меньшего калибра
        БРИГАНТИНА (бриганта) - доспех XIII - XVIIвв. изстальных пластин накожаной илитканевой основе сперекрыванием пластинами краев друг друга. Бригантина слатной защитой конечностей составляла латно-бригантный доспех
        БУРГУНДСКИЙ ОТЕЛЬ - так называли вЕвропе бургундский двор
        БУШПРИТ, БУГШПРИТ (нидерл. boegspriet) - горизонтальное либо наклонное рангоутное древо, выступающее вперед сноса парусного судна
        ВАГЕНБУРГ (нем. wagenburg) - передвижное полевое укрепление изповозок вXV -XVIIIвв.
        ВАППЕНРОК (нем. wappenrock) - немецкий аналог французского слова коттдарме (котта). Тоесть накидка особого покроя, одеваемая поверх доспехов, сизображением герба владельца илиего сюзерена
        ВЕГЛЕРЫ (фр. veuglaires - соколята) - тип артиллерийских орудий, которые могли использоваться какприосаде (крупнокалиберные каноны), такивполевом сражении. Пиких распространения пришелся на1440 -1460гг.
        ВИНГРАД - угладкоствольной пушки: прилив наказенной части ввиде шара
        ГАМБИЗОН (англ. gambeson) - вид поддоспешника. Появился сшироким распространением кольчужных рубах. Гамбизон, стёганка, акетон, пурпуэн, жак, жакет ипроч. - все они имели одинаковые цели использования итехнологию изготовления
        ГЕРБОВЫЙ КОРОЛЬ - глава геральдической службы придворе
        ГЕРОЛЬД (отлат. heraldus - глашатай) - вестник, церемониймейстер придворах королей, крупных феодалов; распорядитель наторжествах исудья нарыцарских турнирах
        ГЕРСА (также герс, отфр. herse) - вфортификации: опускная решетка длякрепостных ворот, изготовленная измассивных металлических илидеревянных деталей, заостренных внизу
        ГЛЕФА (глевия) - вид древкового пехотного холодного оружия ближнего боя. Состоит издревка (1,2 -1,5м) инаконечника (40 -60см, ширина 5 -7см). Наконечник - клинок, имеет вид заточенного только содной стороны широкого фальшиона
        ГОРЖЕТ - стальной воротник длязащиты шеи игорла. Горжет был частью старинных доспехов ипредназначался длязащиты отмечей идругих видов холодного оружия
        ГОТИЧЕСКИЙ ДОСПЕХ - полный рыцарский доспех ссер. XV донач. XVIв. Отличался большой гибкостью исвободой движений засчет некоторого снижения уровня защиты. Какправило, имел сильное гофрирование ирифление металлических пластин, позволяющее увеличить прочность иуменьшить вес лат
        ГРАНД-БАЦИНЕТ - закрытый рыцарский шлем сер. XIVв. Вотличие отпросто бацинета имел затылочную пластину, прикрывающую нижнюю часть шеи, инесъемное забрало
        ГРОТ-МАЧТА - вторая относа, самая высокая мачта напарусном судне
        ГУКЕР - двухмачтовое судно сгрот- ибизань-мачтами. Напередней половине судна мачты небыло. Название его зависело отназначения: длявоенного флота - КЕЧ, дляторгового - ГУКЕР. Парусное вооружение кеча игукера было одинаковым
        ГУЛЬДЕН - золотая монета воФландрии иБургундии. Впросторечье могла называться еще «Св. Андреем», «Золотым львом» и«Золотым рыцарем» - тоже поизображениям нааверсе. 1гульден = 1фунт = 1ливр = 1флорин. 1серебряный гульден = 20стюйверов. 1золотой гульден = 28стюйверов. 1стюйвер = 1шиллинг = 1су = 1патар. 1стюйвер = 8пфеннингов. 4пфеннинга = 1гро
        ДАГА - короткоклинковое оружие. Дага имеет вид короткой, непревышающей вдлину 50 -60см, колюще-режущей шпаги сузким клинком иусиленной гардой. Эфес даги имеет широкую гарду. Гарды могут быть ввиде чаши иливвиде дужек
        ДЕСТРИЕР, ДЕСТРИЭ, ДЕКСТЕР - средневековая порода рыцарских боевых коней. Очень высокие мощные кони, достигающие около тонны веса ироста вхолке 180 -200см, хотя особенно ценились выучкой, выносливостью ипородой, анебольшим ростом
        ДИЗАНЬЕ (фр. disenier) - ворганизационной структуре бургундской армии роты делились навзводы издесятка копий. Десятки всвою очередь делились надве неравные части: пошесть ичетыре копья. Командиром большей части являлся дизанье, вподчинении которого оказывался командир малой части
        ДОНЖОН (фр. donjon) - главная башня вфеодальных замках. Вотличие отбашен настенах замка донжон находится внутри крепостных стен. Крепость внутри крепости. Наряду соборонительной функцией донжоны служили жилищем феодалов
        ЖАК - одно изназваний гамбизона, стеганый поддоспешник, могслужить самостоятельным видом доспеха упростых воинов, неимеющих средств наболее дорогую защиту
        ЖАНДАРМ - тяжеловооруженный кавалерист вордонансных ротах бургундской армии
        ЖЕРЕБЬЯ - рубленая свинцовая картечь. Подобной формы картечины припопадании оставляют страшные рваные раны
        ЗОЛОТОЙ ОРЕЛ - название флорина поизображенному нанем орлу
        КАПЕЛЛИНА - вид шапеля. Простой дешевый шлем ввиде каски сполями беззабрал, бармиц, полумаски ипрочих излишеств
        КАСТЕНБРУСТ (нем. Kastenbrust, букв. - коробчатая грудь) - рыцарский доспех севера Европы 1-й пол. XVв. Помимо коробчатой груди дляэтих доспехов были характерны шлем гранд-бацинет илатные перчатки. Характерными чертами его были угловатый силуэт иочень длинная латная юбка
        КИЛЕВАНИЕ (отслова «киль») - наклон судна сцелью осмотра иремонта его подводной части
        КОНВЕРСОС (отлат. слова ««перевернутый») - мусульмане илиевреи, принявшие христианство подвоздействием проповеди илиподугрозой изгнания. Выкресты
        КОНДАДО - испанское название графства
        КОНДЮКТО (фр. conducteur) - командир ордонансной роты вбургундской армии
        КОПЬЕ (организационный термин) - вбургундских ордонансных ротах копье состояло сначала пообразу французской армии изшести человек, вдальнейшем издевяти: 1 жандарма (командира копья), 1кутилье, 1пажа, 3лучников, 1пикинера, 1арбалетчика и1кулевринера (всего 6конных и3пеших)
        КОРОЛЕВСКИЙ ОЛЕНЬ - самец благородного оленя срогами одесяти отростках
        КОТТА (сюрко, коттдарме) - длинный ипросторный плащ-нарамник, похожий попокрою напончо ичасто украшавшийся гербом владельца илисюзерена. Этот плащ рыцари носили втом числе идлязащиты кольчуги отнагрева солнцем
        КРАКИНЕН - арбалет снемецким воротом
        КУТЮЛЬЕРЫ (фр. coutilliers) - французские средневековые солдаты, вооруженные шпагой илилезвием, воткнутым впалку. Обычно имели вспомогательные функции прижандармах ирыцарях, втом числе приканчивали раненых врагов
        ЛАТИНСКИЕПАРУСА - треугольные паруса, которые пришнуровываются кдлинному, часто составному рейку. Одно издревнейших парусных вооружений, сохранившееся донаших дней внеизменном виде
        ЛЕВАНТ - общее название стран восточной части Средиземного моря
        ЛЕГВАНТ - утолщение дульной части орудия
        МАЛЬВАЗИЯ (МАЛЬМАЗИЯ) - сладкое ликерное греческое вино извинограда стакимже названием. Отличается необычным приятным сладким вкусом ибукетом. М. была известна уже вХв.
        МИЗЕРИКОРД (фр. misericorde - милосердие, пощада) - «кинжал милосердия» сузким трехгранным либо ромбовидным сечением клинка дляпроникновения между сочленениями рыцарских доспехов илищелей забрала идобивания раненых рыцарей
        МИЛАНСКИЙ ДОСПЕХ - полный рыцарский доспех нач. XV - сер. XVIв. Простота, надежность имаксимальная защита тела. Характерные черты: гладкие округлые формы, увеличенный левый налокотник ибольшое количество ремней, скрепляющих латы
        МУЛИНЕ - связки изударов идвижений вфехтовании
        НАПЛЕЧНИК - элемент доспеха, представлявший собой куполообразно выгнутую стальную пластину, прикрывавшую плечо, либо несколько таких пластин, скрепленных между собой
        НЕМЕЦКИЙ ВОРОТ - реечно-редукторный ворот, работающий пометоду домкрата. Назван поместу изобретения
        ОММАЖ (фр. hommage), илиГОМИНИУМ (лат. homagium илиhominium) - вфеодальную эпоху: одна изцеремоний символического характера. Присяга, оформлявшая заключение вассального договора всредневековой Западной Европе
        ОРДОНАНСНЫЕ РОТЫ - регулярные подразделения бургундской армии, пришедшие насмену дворянскому ополчению. Созданы согласно ордонансу от1469г., изданному Карлом Смелым Бургундским, благодаря чему иполучили такое название
        ПАВЕЗА - щит прямоугольной формы, нижняя часть могла иметь овальную форму. Павеза часто снабжалась упором, иногда нанижнем крае делались шипы, которые втыкались вземлю
        ПАЛЕТО - вид ливреи
        ПАЛИСАД (фр. palissade) - полевое укрепление ввиде препятствия илистены изряда столбов высотой внесколько метров, вертикально врытых иливбитых вземлю вплотную илинанебольшом расстоянии исоединенных между собой дляпрочности одним-двумя горизонтальными брусьями
        ПАРФОРСНАЯ ОХОТА - охота верхом налошадях. Имеет различные варианты проведения
        ПАСХАЛ - пасхальная свеча. Спомощью нее священник благословляет воду длякрещения
        ПАТАР - мелкая серебряная монета вФландрии
        ПЕРСЕВАНЫ - помощники герольда
        ПЛАСТРОН - нагрудник
        ПРАВО МЕРТВОЙ РУКИ - побор снаследства; обычно феодалы забирали лучшую голову скота
        ПРОВИНЦИИ ТОЙ СТОРОНЫ - общее название приБургундском Отеле фландрских владений Карла Смелого
        ПРОТАЗАН - колющее древковое холодное оружие, разновидность копья. Имеет длинный, широкий иплоский металлический наконечник, насаженный надлинное (2,5м иболее) древко
        РАНГОУТ (отнидерл. rondhout, букв. - круглое дерево) - общее название устройств дляподъема ирастягивания парусов; онобеспечивает их постановку иудержание вштатном (рабочем) положении
        РАПИРА (отисп. espadas roperas, букв. - меч дляодежды, искаженное вфр. la rapiere) - колющее холодное оружие, разновидность шпаги слезвиями, отличающаяся отбоевых шпаг меньшим весом, аотклассической шпаги - большей длиной
        РЕДУТ (ит. redotto - убежище, опорный пункт) - полевое, какправило земляное, сомкнутое фортификационное укрепление ввиде квадрата, прямоугольника илимногоугольника
        РИБОДЕКИН - легкая повозка (колесный лафет, тележка) сустановленными наней двумя илиболее орудийными стволами. Посути представляет собой несколько отлитых измеди илижелеза пушек, которые установлены надеревянную двухколесную платформу иизкоторых можно вести залповый огонь
        РИТТЕР (нем. Ritter) - рыцарь
        РУЧНЫЕ КУЛЕВРИНЫ (отфр. couleuvre - уж). Русский аналог - пищаль. Представляет собой длинную гладкоствольную трубку с«хвостом» наконце, приблизительно в1м длиной, стреляющую свинцовыми пулями
        САБАТОН - латные башмаки сузкими илиширокими носами, элемент защиты ступни рыцарского доспеха. Свнешней стороны всегда изготавливаются изстали
        САЛАД - основополагающим признаком такого шлема является длинный назатыльник иребро жесткости сверху. Могиметь забрала различных видов. Впехотном варианте забрала отсутствовали имогли присутствовать поля - такого типа шлемы называли полусаладами
        САРАЦИНЫ - магометане, узко - арабы имавры
        СЕРВЫ (отлат. servus - раб) - рабы, полностью подчиненные своему сеньору ислужащие вусадьбе илизамке феодала. Находились вличной, поземельной исудебной зависимости отсеньора. Платили: 1) поголовную подать (шеваж); 2) брачный побор заразрешение жениться (формальяж), завступление вбрак сосвободным лицом либо ссервом издругой сеньории; 3) право мертвой руки, ограничивающее свободу наследования, 4) право первой ночи сеньора насвадьбе. Кроме того, сеньор мог взыскивать ссерва произвольную талью, т.е. требовать неограниченных повинностей иплатежей. Вотличие отвилланов неимели прав перехода
        СЕРПЕНТИНА (англ. serpentine - «змеевидный») - тип орудий XVв. Более крупные, чемкулеврины. Калибр от50 до150мм. Подразделялись натяжелые, средние илегкие
        СПИСА - пехотная пика. Имела трехгранный наконечник идревко длиной обычно 3 -5 м
        СПИТЦЕРЫ - пехотное подразделение, вооруженное пиками (списами)
        ТАКЕЛАЖ (нидерл. takelage) - общее название всех снастей насудне иливооружение отдельной мачты илирангоутного дерева, употребляемое длякрепления рангоута иуправления им ипарусами
        ТАЛЬВАР - индийская сабля. Появился вXIIIв. иличуть позже. Наибольшей популярностью пользовался вСеверной Индии вэпоху Великих Моголов, бытовал вплоть доXIXв.
        ТАЛЬЯ - общее название произвольных повинностей иплатежей, взыскиваемых феодалом пособственному усмотрению
        ТАРЧ - название щитов, применяемых вевропейской армии сXIII поXVIв. Этовыгнутые щиты различной формы, обычно имевшие локтевое крепление: один ремень надевался напредплечье, авторой зажимался владони. Направой стороне иногда делался вырез, предназначенный дляфиксации копья
        ТЕТ-ДЕ-ПОН (фр. Tete depont - голова моста) - вфортификационном деле: предмостное укрепление, используется преимущественно длясоздания защитного периметра, вкотором могут размещаться войска илиимущество, чтобы способствовать дальнейшему увеличению завоеванной территории илислужить запасной точкой наслучай угрозы поражения
        УМБОН - металлическая бляха полусферической иликонической формы, размещенная посередине щита, защищающая кисть руки воина отударов
        ФАЛЬКОНЕТ (англ. falconet - молодой сокол) - название артиллерийского орудия калибром 45 -65 мм
        ФАЛЬШБОРТ (англ. bulwark) - ограждение покраям наружной палубы судна, корабля илидругого плавучего средства, представляющее собой сплошную стенку безвырезов илисоспециальными вырезами длястока воды
        ФАЛЬШИОН (лат. falx - «коса») - европейское клинковое оружие срасширяющимся кконцу коротким клинком содносторонней заточкой
        ФАШИНА (нем. Faschine) - связка прутьев, пучок хвороста, перевязанный скрученными прутьями (вицами) илипроволокой. Применяется вфортификационном деле дляоборудования полевых укреплений, заваливания рвов, укрепления откосов
        ФЛАМБЕРГ (нем. Flamberge) - двуручный (реже - одноручный илиполутораручный) меч склинком волнистой (пламевидной) формы. Применялся вЕвропе (вособенности вШвейцарии иГермании) вXV -XVIIвв.
        ФОК-МАЧТА - первая, считая относа ккорме, мачта насудне сдвумя илиболее мачтами
        ФОРМАЛЬЯЖ - налог завступление вбрак сосвободным лицом либо ссервом издругой сеньории
        ФРАЙХЕР - барон внемецкой титульной иерархии
        ЦАПФЫ - выступы цилиндрической формы насередине ствола орудия, вставляемые вцапфенные гнезда станка. Изобретение цапф значительно упростило вертикальную наводку артиллерийских орудий
        ЦВАЙХАНДЕР (нем. zweihander) - двуручный меч, имевший специфическую двойную гарду, вкоторой малая гарда, называвшаяся «кабаньими клыками», отделяла незаточенную часть клинка отзаточенной
        ШАЙР - порода рыцарских лошадей. Ведет свое происхождение изАнглии
        ШАПЕЛЬ - дешевый шлем, производившийся вЕвропе сXIII доXVIIв. Имел цилиндрическую, цилиндрическую сконусом илисфероконическую форму сширокими полями, частично закрывающими плечи. Защиты лица небыло
        ШЕБЕКА - парусно-гребное судно. Трехмачтовое судно скосыми парусами. Применялось вСредние века ивНовое время наСредиземном море длявоенных итранспортных целей, атакже дляпиратства
        ШЕВАЖ - поголовная подать
        ШЕСТОПЁР - оружие ударно-дробящего действия. Представляет собой разновидность булавы, кголовке которой приварено шесть (реже - более) металлических пластин - «перьев»
        ЭСКАДРА (фр. escadres) - эскадрон. Эскадронный командир - шеф дэскадр (фр. chief d’escadre)
        ЭСПАДА (исп. espada) - испанский одноручный меч спрямым узким обоюдоострым клинком. Эволюционировал вшпагу. Часто эспада применялась одновременно сдагой
        ЭСТОК (фр. estoc) - двуручный, узкий меч счетырехгранным клинком, онпредназначался дляуколов вслучае потери илиполомки всадником пики. Могоснащаться сложной гардой
        ЮШМАН (отперс. джавшан) - кольчато-пластинчатый доспех скольчужными рукавами долоктя иполами досередины бедра. Пластины, вплетенные вкольчужное полотно, доходят почти дошеи. Застегивался спереди каккафтан назастежки, приклепанные кпередним пластинам. Производился сXIV доXVIIв.
        notes
        Сноски

1
        Слава ввышних Богу иназемле мир, людям Его благоволения (лат.) - первая строка древнего христианского богослужебного гимна, доксология, входящая всостав католической мессы латинского обряда иангликанской литургии. - Здесь идалее примеч. авт.

2
        великодушный (лат.).

3
        свободнорожденный (лат.).

4
        доблестный (лат.).

5
        воинственный (лат.).

6
        Орден побежденного дракона (лат.).

7

«Оправданно имирно» (лат.).

8

«О,какмилосерден Господь» (лат.).

9
        Стойка длинного ивытянутого хвоста (итал.) - термин фехтования надвуручных мечах.

10
        Высокая железная дверь (итал.) - термин фехтования надвуручных мечах.

11
        Господи, помилуй. Господи, помилуй. Христе, помилуй. Христе, помилуй… (лат.)

12
        Христе, внемлинам. Христе, услышьнас. Отче Небесный, Боже, помилуйнас… (лат.)

13
        Ясоединяю вас всупружество воимя Отца, иСына, иСвятого Духа (лат.).

14
        дерьмо (исп.).

15
        Мама моя (ит.) - устойчивое выражение, означающее крайнее удивление.

16
        Идикомне, мойлюбимый большой медведь (нем.).

17
        Слушаюсь, моякоролева! (нем.)

18
        Пожалуйста, медленней (нем.).

19
        немецкое ругательство, букв. - зеленое испражнение.

20
        солдат (нем.).

21
        Хорошо (нем.).

22
        нет (нем.).

23
        романтично… каквромане (нем.).