Доспехи Крестоносца Александр Александрович Белых
        
        
        АННОТАЦИЯ:
        
        Как вы думаете, что может быть общего между прославленным Чемпионом Арены, лучшим наемником города, самым удачливым и неуловимым вором, таинственным убийцей загадочного ночного ордена, на первый взгляд самым обычным монахом и самым молодым и бесшабашным архимагом за всю историю гильдии магов? Оказывается, что очень даже много...
        
        Названия глав:
        
        Глава 1 - "Под покровом ночи"
        Глава 2 - "Водная могила"
        Глава 3 - "Полотно душ"
        Глава 4 - "Великий чемпион"
        Глава 5 - "Слишком много крови"
        Глава 6 - "Испытание"
        Глава 7 - "Сын Божий"
        Глава 8 - "Первый алтарь"
        Глава 9 - "Благословенная пара"
        Глава 10 - "Город семи ветров"
        Глава 10 - "Радушие Джералла"
        Глава 12 - "В плену у стихии"
        Глава 13 - "Отец и дочь"
        Глава 14 - "Пропавшее дитя"
        Глава 15 - "Проклятое место"
        Глава 16 - "Беспокойная ночь"
        Глава 17 - "Разящие во мгле"
        Глава 18 - "Приграничный пост"
        Глава 19 - "Торговцы счастьем"
        Глава 20 - "Тощая вдова"
        Глава 21 - "Опасное ремесло"
        Глава 22 - "Призрак из прошлого"
        Глава 23 - "Братья по вере"
        Глава 24 - "Звон металла"
        Глава 25 - "Плачь Аркея"
        
        Имена героев и названия мест:
        1. Архимаг - Оливер Вэнинг (30 лет)
        2. Наемник - Бренинг Кронн (38 лет)
        3. Убийца - Лейт Минтес (32 лет)
        4. Вор - Винс (24 лет)
        5. Боец Арены - Таниэль Вэнт (29 лет)
        6. Монах - брат Бризнер (35 лет)
        
        Глава 1.
        Под покровом ночи.
        
        На Сиродиил опустилась ночь.
        Темная пелена обволокла стремительно почерневшие небеса, погасила последний уходящий луч света, обрушившись всей мощью на Имперский город. Едва ли слабого блеска новорожденной луны и россыпи звезд хватило, чтобы соперничать с набравшейся сил ночью. Ее дыхание мигом пронеслось по столице Империи, заставляя мирных граждан поскорей укрыться в домах и погрузиться в сон. Вместе с ночным мраком потускли и все краски города. В размытые темные пятна превратились деревья, каменные громады статуй и дома. Последние обрывки лоскутов света сиротливо жались к закрытым ставням да обретали жизнь в уличных фонарях.
        Такую темную ночь лучше всего переждать дома, за надежным засовом, где горит очаг. Иначе поздняя прогулка сулит потери кошелька, а возможно даже и жизни. Всегда найдутся те, чья жизнь начинается с приходом ночи. И встреча с таковыми не принесет ничего хорошего добропорядочному гражданину.
        Но посреди Талоз-Плазмы, в сердце Имперского города и района для знати имелось исключение из общих правил. Тут поздний прохожий повстречается лишь со стражей, охраняющей сон жителей.
        Вот и опять тишину нарушили громкие строевые шаги караула, гулким эхом отражающиеся о каменные постройки. Обойдя по периметру Талоз-Плазму, имеющую фигуру окружности, двое стражей остановились возле входа в башню Совета старейшин.
        - Ну как, все спокойно? - поинтересовался у них, замерший у запертых створок гвардеец. Не смея шелохнуться, мужчина лишь слегка скосил голову, чтобы лучше видеть подошедших после очередного обхода караульных.
        - Спокойно, - подтвердил страж, поправив прикрепленный за спиной колчан со стрелами. - Да и неудивительно. Второй час идет. Вряд ли найдется хоть один бодрствующий человек, все за полночь уже улеглись.
        - Вот и хорошо, - ответил гвардеец и разговор прервался. Караульные пошли совершать очередной обход.
        В отличие от стражей в других районах Имперского города на Талоз-Плазме несли службу гвардейцы императорского полка. От прочих стражей, этих отличала бледно-синяя расцветка доспех и золотистый узор в виде двух драконов. Остальные носили точно такие же, но серые доспехи. Вот и вся разница, лишь за одним - к службе вымуштрованные гвардейцы относились с необычайной серьезностью, четко соблюдая устав. Лишних бесед не вели, караул несли исправно, укладываясь в маршрут обхода до доли секунд. А уж чтобы своевольничать и, скажем, ослабить крепеж ремня шлема или размять затекшую спину не могло быть и речи. Впрочем, не давали особого послабления и простым стражам. Дождь, холод иль жара разницы нет никакой. Форма и режим все равно остаются неизменными. Полное обмундирование, начиная от доспехов, лука и колчана за спиной и короткого меча полтора локтя длиной - вот стандартный наряд любого стража Имперского города.
        Но было, однако, несколько странностей, отличающих эту ночь от прочих. И дело вовсе не смольном мраке, поглотившем лунный свет. Нет, странность крылась совершенно в ином. И вроде бы на первый взгляд ничего нового - гул от шагов стражников. Трепетание и игра теней из-за метающегося огня в фонарях. Неизменная серая громада башни Совета старейшин, тянущаяся далеко ввысь восьмигранной колонной.
        Тишина и спокойствие. Умиротворенность.
        И все же появись вдруг на пустынной улице случайный прохожий, от его взора не укрылось бы пара изменений. К примеру - фонари, находящиеся друг от друга обычно на расстоянии десяти шагов сегодня горели немало в четверть меньше. Таким образом, всегда освященная территория в эту ночь пребывала в тени. Недосмотрели фонарщики? Оплошность караульных? Банальная экономия? Только не в сердце столицы.
        Вторая странность заключалась в гвардейцах. Талоз-Плазма на то и самый респектабельный район города, чтобы здесь несли службу лучшие имперские солдаты, но даже для нее удивительно видеть в карауле, не много не мало, как гвардейцев в чине лейтенантов.
        Завершив новый круг, лейтенанты имперской стражи, как и подобало уставу, вновь остановились у створок в башню. Проверили наличие охраны, целостность замков. Выждали десять секунд, после чего их путь продолжился.
        Минуло еще с четверть часа. С небес по-прежнему тускло мерцали звезды, луна то появлялась, то вновь скрывалась в серых тучах, и ничто не нарушало покой. Все изменилось буквально через пару минут. Тишину ночи потревожили цокот копыт и громыхание колес кареты о брусчатку мостовой. Вскоре показался и сам экипаж, прибывший на Талоз-Плазму через ворота, ведущие в Дендрарий. Карета тенью вынырнула из-за поворота и, проехав немного, остановилась прямо напротив створок в башню. Черная карета и под стать ей по цвету жеребцами казалась в практически лишенной светом улице еще одни неясным пятном. Эта схожесть мгновенно растаяла, стоило покинувшему козлы вознице зажечь факел.
        Дождавшись, когда экипаж остановится, гвардеец ни мгновения не колеблясь, оставил пост. И сняв со стены горящий факел, бросился к карете. Солдат опередил возницу и первым распахнул дверь экипажа. Тут же отстранившись в сторону, гвардеец вытянулся по стойке смирно и поприветствовал покинувших карету мужчин.
        - Все спокойно? - первым делом осведомился высокий коренастый мужчина с орлиным профилем и короткой, постриженной на манер солдатской прической. Облачен он был в точно такой же, как и гвардеец, мундир, только бурого цвета. На груди доспеха без изменения красовались два парящих дракона.
        - Так точно! - четко отрапортовал лейтенант.
        - Хорошо, - похвалил гвардейца мужчина. - Но не кричи так. Не на параде. Да и ночь на дворе. Нечего спящих будить.
        - Слушаюсь! - уже на тон тише произнес гвардеец.
        - Кроме нас уже кто-то прибыл? - поинтересовался мужчина.
        - Вы первые, - покачал головой офицер.
        - Почему-то я этому не удивлен, - протянул незнакомец и с легкой усмешкой посмотрел на своего попутчика.
        Его спутник ничего не ответил, лишь посмотрев вместо этого в лицо мужчины. Удивительно, но бывалый вояка, история побед и поражений которого запечатлелась на веки на дубленом ветрами лице, сразу стушился.
        - Не стоит судить о людях поверхностно, лишь полагаясь на первое впечатление, Баурус, - тихо промолвил спутник воина.
        - Разве не первое впечатление почти всегда бывает верным? - усомнился в словах спутника воин. - Мы, солдаты, привыкли полагаться именно ему и, конечно же, внутреннему ощущению. Иначе уже через мгновение будет поздно.
        - Но то на войне, - поправил воина мужчина.
        - Вся жизнь сплошная война, - не согласился Баурус. - И вы это прекрасно понимаете, Ваше Высочество. Закон суров - не ты, так тебя.
        - Твое право так думать, - вздохнул тот, кого назвали Его Величеством. - Трудно убедить в чем-то кого-то почти не видевшего ничего кроме поля битвы, противника, крови и мертвых тел.
        Мужчина устало вздохнул, сделал шаг вперед, и его изнеможенное лицо осветило пламя факела. Спутником воина оказался мужчина, годившийся ему в отцы. Годы не прошли для него даром, оставив на память о минувших днях много глубоких морщин, впалые щеки и абсолютно седые длинные волосы. Выглядел мужчина очень усталым, обессиленным, будто весь день проработал в кузнице или на рудниках. Лишь сапфировые глаза незнакомца продолжали излучать свет и жить отдельно от лица.
        Одетый весьма скромно, мужчина тем ни менее выделялся статью и поведением. В нем явственно ощущалась благородная кровь. А заметь, кто торчащий из-под камзола амулет с ромбообразным рубином все становилось на свои места. Спутником воина в бурых доспехах являлся ни кто иной, как сам Император.
        Названный Баурусом оглядел улицу и, увидев показавшихся караульных, буквально расцвел в лице, не без гордости отметив:
        - Вот что значит образцовый солдат! Движутся точно по графику. Секунда в секунду!
        - Поэтому именно ты являешься капитаном гвардии, - ответил на его замечание Император.
        Лицо Бауруса осталось неизменным, но Император на что угодно мог поклясться, что похвала пришлась воину по душе.
        - Не пора ли уже отправиться туда, ради чего мы все здесь собрались? - осведомился капитан гвардии у Императора.
        Уриель Септим согласился со словами спутника, молча. От этой ночи зависело очень многое, и владыка немного нервничал, хотя старался выглядеть невозмутимым. Однако Баурусу удавалось это куда лучше. А возможно воин и в самом деле оставался спокоен. Когда за плечами годы бесконечных сражений и баталий поневоле научишься оставаться хладнокровным в любой ситуации. Даже такой серьезной и непростой, как предстоящая.
        - Считаете, они явятся? - спросил капитан гвардии, вступая в ярко освещенное помещение башни. В отличие от улицы здесь за освещением следили строго.
        - Послание получил каждый. Нет сомнений в приходе всех. Вот только каково будет их решение? Хотел бы я знать наверняка. Слишком многое требуется сделать и слишком многое зависит о такого, какою роль решат сыграть наши сегодняшние гости.
        - Может не стоит все так близко преподносить к сердцу? - Баурус распахнул тяжелые, окованные железом створки, и первым вошел в зал Совета. - Пока наша информация не более чем слухи и истории из седых эпох.
        - Древние пророчества имеют дурную привычку рано или поздно сбываться, - пробормотал задумчиво Септим, продолжая без интереса рассматривать мраморный пол зала. Как и на створках пол тоже украшал один и тот же символ - два дракона заключенные в ромб - символ и герб Империи.
        - Обычно из нас двоих именно я всегда настроен пессимистично, - хмыкнул воин. - Воистину сегодня необыкновенная ночь.
        Мужчины замолчали.
        Император уселся в кресло и на первый взгляд, будто впал в паралич. Баурус сесть отказался, принявшись без всякой цели блуждать по залу. Тяжелая поступь кованых сапогов раздавалась эхом. Словно вместо часов отбивая время. Трижды обойдя по окружности немалый зал, капитан с безразличием поглядел на куполообразный потолок, заканчивающийся дырой в виде круга, сквозь который проглядывала луна.
        Кто знает, сколько миновала минут, прежде чем створки в зал Совета старейшин распахнулись. Первым появился лейтенант Бриго. Кивнув Баурусу, он опять скрылся.
        - Что там? - не поднимая головы, осведомился Император.
        - К нам все же соизволили прийти гости, мой господин.
        Гостей оказалось шестеро.
        В полном молчании каждый из них проследовал в зал и уселся как можно дальше от прочих. Учитывая огромное количество пустых мест, удалось им это без труда.
        Так и не вздумавший сесть Баурус, опершись о колону, успел немного рассмотреть прибывших. Чего и говорить, сегодня в зале собрались по праву самые выдающиеся личности Империи. Император был прав, когда говорил о легендах. Некоторые из них сейчас сидели в этом помещении.
        
        Удивительно, но Императору удалось совершить практически невозможное, собрав в одном зале глав всех гильдий Имперского города.
        Ближе всего к Императору сидел архимаг и по совместительству глава гильдии магов Бинариус Травен. Облаченный в неизменно синюю мантию, архимаг с легким интересом рассматривал своих спутников, время от времени покачивая седой головой с подковообразной проплешиной посередине.
        Левее Травена устроилась Вилена Донтон или, как ее называли у себя Железная леди. Одета Вилена была в мужской наряд, но даже в нем Железная леди чувствовала себя неуютно. Куда привычней для главы гильдии Наемников было носить доспех. Но видимо женщина посчитала приход в броне признаком слабости. Старая матрона в отличие от архимага глядела на остальных с нескрываемой неприязнью, то и дело, бросая косые взгляды в сторону Франциска Овина, сидящего напротив нее.
        Овин явно придерживался противоположного мнения. Мастер меча явился в полном облачении, надев свою парадную кирасу. Не забыл захватить мужчина и шлем, который не пожелал снять. Странно, что Овин умудрился не прихватить вместе с прочим излюбленный фламберг. Однако заметив, с какой яростью, Мастер меча бросает взгляды на запертую дверь, Баурус сообразил, кто именно заставил расстаться воителя с его излюбленной игрушкой.
        Капитан гвардии перевел взгляд на следующего человека.
        Вот только являлся ли этот тип человеком? Точно не знал никто. Пожалуй, этот персонаж был самым загадочным среди прочих присутствующих. Умудрившись даже в хорошо освещенном месте найти тень, этот субъект кутался в ней, будто в плаще.
        Баурус впервые видел в живую того, кого все без исключения жители Империи знали под прозвищем Серый лис. Загадочная, необычайно таинственная личность. Многие считали Лиса всего лишь мифом, выдуманным нищими. Но идол воров, нищих и прочего отребья смог удивить всех опять, оказавшись вполне материальным. А ведь и сам капитан считал Серого лиса ничем больше, как просто прозвищем для какой-нибудь шайки воров. Но вот, он сидит в двадцати шагах, обладатель странного серого шлема-копюшона с непонятными рунами, и сомневаться в его реальности, не остается никаких сомнений.
        Что излучает Серый лис, понять не удалось. Все чувства надежно скрывались под шлемом, без которого вора никогда не видели. Хотя и с ним практически никому увидеть Серого лиса тоже не получалось. Покойники не в счет.
        Очередным гостем оказался сам преподобный епископ Реми. Несмотря на свой чин, святой отец прибыл в одеянии обычного монаха. То ли чтобы не привлекать внимания, то ли епископа просто устраивало подобное облачение. Многим святой отец был известен как аскет, живущий без всякой роскоши, как и подобает сынам церкви. Ничего дурного сказать про епископа Баурус не мог. В отличие от многих своих братьев, ведших праздный облик жизни, епископ не смог запятнать свою репутацию, а возможно и душу. На спутников Реми смотрел без злобы, почти равнодушно. За все время епископ ни разу не отвлекся от перебирания четок, сосредоточив все внимания только на сиреневых бусинах.
        Последним прибывшим стала Иона Вент, бледная женщина с большими карими глазами и заостренным подбородком. В чем заключалась тайна необычной бледности женщины, никто не знал, но многие поговаривали, разумеется, в кругу друзей, что Вент вполне может принадлежать Ночному народу. То есть быть вампиром. Черный широкий плащ практически полностью скрывал фигуру Ионы, на виду оставались длинные и точно такие же бледные, как и лицо, руки. Невольно привлекали к себе взоры ногти главы гильдии убийц. Очень длинные, даже противоестественно длинные, заканчивающиеся острой кромкой.
        На самом деле Иона Вент не являлась главой гильдии в прямом смысле этого слова. Гильдией управляло пять человек, именуемых себя дуайнами. У ночного ордена имелась собственная богиня прозванная Матерью ночи. И дуайны являлись ее пальцами. А проще главными исполнителями воли. А вот Иона стояла в иерархической лестнице выше остальных. Именно с ней одной якобы могла говорить Мать ночи, поручая приказы. Если Баурус не ошибался, должность Вент именовалась не иначе как Слухач. Или что-то вроде этого.
        Дождавшись, когда все присутствующие разместятся, Уриель Септим немного выждал, прежде чем начать говорить. Император медленно поднялся из кресла и, оглядев присутствующих долгим тяжелым взглядом начал речь.
        - Благодарю, что никто из вас не пренебрег моей просьбой и пришел сегодня сюда.
        В ответ на сказанное, Донтон лишь фыркнула, едва попытавшись скрыть эмоции.
        Другие от высказываний и проявлений чувств воздержались. Но взгляды и напряженные лица прекрасно говорили о том, где они находились сейчас, появись выбор.
        Реакцию Железной леди Септим просто проигнорировал, продолжив.
        - Возможно, некоторые из вас желали бы оказаться как можно дальше, - голос Императора приобрел стальные ноты. Взгляд всего на мгновения коснулся Донтон, но его вполне хватило, чтобы вся несерьезность мигом слетела с лица Вилены. - Но рано или поздно дороги свели бы нас вместе. Ибо грядет то, от чего никто из нас уже не сможет уйти. На Сиродиил пала тень. Пока всего тень будущей катастрофы. Но даже тень уже предвещает вовсе не смутную угрозу. И это только начало.
        В зале Совета старейшин воцарилась тишина.
        - То, о чем совсем недавно нам было известно как о древней легенде, начинает возрождаться к жизни. - Продолжил рассказывать Уриель. - Надеюсь всем собравшимся известно о Пелинале Вайтстрейке и Умариле Неоперенном?
        В ответ показались кивки. Хотя на большинстве лиц царило недоумение.
        - Простите меня за невежество, - вмешался в разговор Серый лис. - Но будьте любезны напомнить, кем были эти ваши, м-м, канувшие в лету герои.
        - Предадимся истории, - начал повествование Император, - Умарил Неоперенный являлся королем-магом айлендов, древней расы обитавшей задолго до становления человеческого рода. Некогда под их могуществом находилась вся земля. Пока вызов айлендам не бросили новые дети мира. И первой отважилась на подобное Алессия. Поддерживаемая еще молодыми богами, она вступила в схватку с владыками мира. Верным другом и соратником Алессии стал, Пеленал Вайтстрейк, легендарный Божественный Крестоносец. Именно он впоследствии бросил вызов Умарилу. Явившись один в Башню Белого Золота, Пеленал сокрушил орды верных слуг Умарила, и окруженный последними из оставшихся в живых айлендами, Крестоносец воззвал к Умарилу. Король айлендов откликнулся на призыв, и могучие воины схлестнулись в поединки. После долгого и изнурительного сражения Пеленалу удалось сразить Умарила. Однако и сам Крестоносец пал, истекший от множества ран. Но Крестоносец сделал свое - айленды утратили последние силы и власть и навсегда покинули наш мир. Так три тысячи лет назад благодаря Алессии возникло то, что сейчас мы именуем Сиродиилом.
        Выдохнувшись, Император умолк.
        - И вот теперь, после стольких тысяч лет Умарил вновь пробуждается к жизни.
        - Но подождите! - вновь вмешался глава гильдии воров. - Вы сами только что рассказали, что Умарил мертв. Вайтстрейк его зарубил!
        Поведанная история смогла увлечь лишь Серого лиса. Остальные, прекрасно зная всю легенду до конца, хранили молчание.
        - Не все так просто, - покачал головой Септим. - Пеленалу удалось уничтожить лишь телесный облик Умарила. Душа короля айлендов уцелела. И все это время копила силы. Пеленал знал, что не закончил начатое. Последними словами Крестоносца стало пророчество о том, как собрав достаточное количество былого могущества, Умарил вновь нагрянет в Сиродиил. И в этот раз король не остановится, пока не сотрет с лица земли полностью все человечество.
        - Что ж ваш Крестоносец так опростоволосился, - цокнул языком Серый лис, - начатое положено доводить до конца. Решил монстра убить, так давай не раскисай - убивай, да так чтобы наверняка.
        Реплика вора заставила хохотнуть Овина и прыснуть Донтон. Вент осталась равнодушной, а вот епископ Реми негодующе всплеснул руками.
        - Богохульник! Мальчишка! Не смей осквернять тех, кто создал все то, что у тебя есть! Не брось вызов нечистым Святая Алессия и Божественный Крестоносец и миром до сих пор правили айленды!
        - Успокойтесь, святой отец, - миролюбиво развел руками Серый лис, - я всего на всего пошутил. Хотел разрядить обстановку. Не более.
        Слова вора епископ в серьез не принял, но подавил гнев и сел обратно. Хотя священнослужителя до сих пор била дрожь праведного гнева.
        - А с чего вы собственно взяли о возрождении Умарила? - поинтересовалась задумчиво Вент.
        - В самом деле, - поддержал женщину Мастер меча. - И вообще, к чему театральные представления? Скажите прямо, чего хотите от нас? У меня слишком много дел.
        - Дела Империи не могут быть важнее твоих собственных нужд, смерд! - не сдержался от такого хамства Баурус и с силой ударил латной перчаткой по столу. Каменный стол содрогнулся. - Знай достоинство, когда с тобой говорит Император. Чертов забулдыга!
        Франциск Овин побагровел от прильнувшей крови. Рефлекторно бросив руку туда, где обычно находился меч, рыцарь полный ненависти посмотрел на Бауруса.
        - Не псу безродному звать меня смердом! - пророкотал Овин подобно громовому раскату. - И достоинства моего хватает ровно настолько, чтобы не плюнуть тебе в лицо и здесь же назначить дуэль.
        - Прекратите! - Императору пришлось повысить голос, дабы перекричать разгоряченных воинов. - Устроите в зале баталию, и я лично прикажу гвардейцев вас остановить! Не хватало только пролиться крови. И когда? Когда Империя на грани воины. С настоящим Врагом, полным темной ненависти. Я собрал вас здесь не ради воспоминаний о былых разногласиях и обидах. Пора забыть обо всем. И сплотиться. Но Овин прав. Я отдалился от главной цели нашего собрания. Сядьте оба и тогда мы продолжим. Немедленно!
        Пыша огнем и мысленно представляя расправу над обидчиком, рыцари, повинуясь, уселись на места.
        - Первое пророчество о Умариле сбылось. - Император извлек из кармана камзола сложенный пергамент и, развернув, положил на стол, так чтобы всем была видна надпись.
        - Что тут написано? - нахмурилась Донтон, склонясь над пергаментом в пустой попытке разобрать начертанные руны.
        - "Ас ойобала Умарилей, Элнада ракувар", - произнес, нараспев опередив Императора епископ. - Что на языке айлендов означает: "Вечной властью Умарила, боги смертных должны быть низвергнуты".
        - Это нашли написанным кровью три недели назад на стене Собора Девяти. Конечно, можно было списать инцидент на какого-нибудь умалишенного. Но, - голос Императора погрустнел и вместе с тем сделался громче, - две недели назад из Обсерватории магов оказалась замечена Багряная комета. И уж в подлинности этого пророчества, полагаю, никто сомневаться не станет.
        - Ваши планы? - Бинариус Травен озабоченно коснулся навершие посоха.
        Тень коснулась и остальных присутствующих тоже. Пока Император хранил молчание, гости опять стали переглядываться. Вот только теперь главы гильдий смотрели друг на друга уже с куда меньшей неприязнью. Разумеется, никуда она не делась, просто здравый смысл взял вверх. Восседающие за круглым столом отнюдь не были глупцами и все как один понимали - временное перемирие лучший выход из сложившейся ситуации.
        - Время в распоряжении у нас имеется. Но медлить советовать я не стану. - Уриель сделал паузу, пытаясь почувствовать реакции глав гильдий. - До конечного пробуждения Умарила остается год, в лучшем случае два. Затем он окончательно пробудится.
        - И какова наша цель? - не понял Овин, - разыскать обитель Умарила и уничтожить его до пробуждения? Так?
        - Не так, - покачал головой Император. - Пока Умарил бестелесен, убить его невозможно. Нам следует дождаться пробуждения короля айлендов и сразу после сна уже убить. Но как всегда не все так просто. И дело даже не в том, где находится обитель Умарила. Как раз здесь у нас имеется некая информация, правда пока не до конца проверенная. Но вашей задачей станет совершить другое. Чтобы убить тело Умарила требуется не обычное оружие. Лишь облачившись в доспехи Крестоносца, и имея оружие, заговоренное и благословленное самими богами можно расправиться с Умарилом.
        - А как же нетленный дух? Снова отсрочка? - хмыкнул Серый лис, заерзав на кресле. Вор еле сдерживал себя, не в силах покоиться столь долгое время в одной и той же положении. - И насколько? Тысячелетие? Два? Или может всего век?
        - Неправильный вопрос, - прервала Лиса Вент, - где отыскать доспехи Крестоносца? Именно они так нужны в поставленной цели?
        - А почему собственно мой вопрос неверный? - встрял Серый лис.
        - Потому что все равно, - пояснила вору не без ехидства глава убийц, - через тысячу лет меня в живых не будет. А на других мне откровенно плевать.
        - Чистая мегера! - вор фыркнул.
        - Неужели у вора появилось благородство, и он желает спасти будущее поколение? - в ответ не менее ядовито прошептала Иона. - Не поверю!
        - В отличие от убийц воры знают цену данному слову.
        - Поэтому вам и достается роль подбирающих отбросы с барского стола нищих, - выразила свое мнение Вент.
        - Нехорошо обижать нашу братию! - зловеще прищурился, будто готовясь к прыжку Лис. - Иначе.
        - Обкрадете нас? - попыталась предположить Вент, - уже пытались и неоднократно. Ну и где сейчас эти несмышленыши?
        Серый лис лишь заскрипел зубами.
        - Остановитесь! - в который раз за сегодняшнюю ночь приказал Септим.
        В попытке помочь Императору Баурус вновь ударил кулаком по столу, а архимаг сотворил столб пламени, возникший между спорящими. Последнее возымело куда больший эффект. Чудом не опалившее спорящих пламя, исчезло, но Лис и Вент решили спор не возобновлять.
        На время установилось хрупкое напоминание мира.
        Уже потеряв счет количеству прерываний, Император в очередной раз продолжил.
        - Пока проблема борьбы с бестелесной оболочкой Умарила не решена окончательно. Однако успехи есть. И вовсе не малые. Пока и правда первостепенной целью является поиск пропавших Реликвий Крестоносца. Без них Умарила нам не одолеть, выставь мы против него хоть целые легионы.
        - И каков радиус поиска? - оживилась, ощутив родную стихию Вилена Донтон. - Не весь ли Сиродиил? Тогда могут возникнуть трудности.
        - Реликвии находятся в землях Империи. Где точно никто не знает. После смерти Пеленала, когда на трон взошла Алессия, а наши земли стали оберегать Девять, в честь Крестоносца был создан орден, прозванный Орденом Девяти. Доспехи Пеленала отдали девятерым достойным. Но что произошло с дальнейшей судьбой рыцарей и реликвий никто не знает.
        - Значит, зацепок, где начать поиски, нет? - поняла по-своему слова Септима, Велена.
        - Тогда поручим заняться их поисками гильдию наемников! - тут же оживился Серый лис. - Это их работа. Никто не против?
        Разумеется, воспротивилась на предложение только одна Донтон.
        - Против. - Заявила Железная леди, удостоив вора прожигающим насквозь уничижительным взглядом. - Моя гильдия не собирается батрачить за всех.
        - Ну и мы бездельничать не станем, - вклинился Лис. - Когда наступит необходимость проявить наше ремесло. Найдите реликвии, а мои парни умыкнут их хоть из самого ада. Или, к примеру, потребуется кого-нибудь пришить или оприходовать так у нас здесь богатый выбор: сразу и гильдия убийц, и магов и опять же бойцы Арены подсобят, в чем смогут. А святые отцы благословят нас и потом простят содеянные грехи.
        - Богохульник, чего с такого взять, - епископ Реми скривился, будто отведав клюквы.
        - Зацепка есть! - уже хрипя, сорвав голос, вскричал Император. И заметив заинтересованные взгляды, более спокойно произнес:
        - Недавно на улицах Анвила объявился Пророк. Он и указал нам путь. Теперь мы точно знаем, что нужно делать!
        - Снова пророчества? - поскучневши, предположил Овин.
        - Карта, - ответил Император. Новый пергамент он положил не на стол, а вручил лично в руки епископу. - Карта будет находиться у епископа Реми.
        - Благодарю за честь и доверие, - священнослужитель низко поклонился, быстро спрятав карту под монашью робу.
        Остальным пришлось закусить губы.
        - Карта приведет к Реликвиям?
        - Нет. Реликвии может заполучить лишь тот, кто несет в себе свет и почитает богов. Карта - это своего рода путь очищения, пройдя который достойному откроется истина, где найти Реликвии.
        - Получается, нужно полагаться лишь на божественную помощь? - начал, было, Серый лис, но взгляд Реми заставил вора умолкнуть.
        - Именно так. К сожаленью нам большее рассчитывать мы не в праве. А теперь последнее. Сегодня завершающий день июня. Ровно через месяц вы должны предоставить от каждой гильдии по одному на ваш взгляд самому достойному. Сбор отряда состоится у монастыря Вейнон, что лежит вблизи Коррола. Это все.
        
        Когда в башне не осталось никого кроме самого Императора и капитана гвардии, Баурус не сдержавшись, изрек.
        - Вы действительно считаете не напрасными унижения перед ними? Как они вообще смели раскрывать поганые рты без вашей на то воли?
        В негодование Баурус сжал эфес меча.
        - Без них наша попытка сама по себе захлебнется, - после изнемождающей встречи Император стал выглядеть только хуже. Накопившаяся усталость неподъемным грузом давила на плечи.
        - А с ними?
        - С ними у нас, по крайней мере, есть шанс.
        - Всего шанс?
        - Мой друг, шанс это вовсе не мало, - голос Септима снизился почти до шепота. - Ладно, пора отправляться обратно во дворец. Нужно сделать еще так много. О, как много мне требуется сил и их почти не осталось.
        - Вы всегда можете положиться на меня, - напомнил о себе Баурус.
        - Знаю, мой друг. Знаю.
        
        Глава 2.
        Водная могила.
        
        - А вот еще интересная история! - вскричал Тренус, всплеснув руками. Наполненная доверху кружка матроса только чудом не оплескала присутствующих собутыльников ромом. Но впав в азарт повествования, уже изрядно подвыпивший Тренус не обратил на такую оплошность внимания, продолжая вопить. - Помню все отчетливо как сейчас. Ночь. Неподвижная водная гладь, переливающаяся серебром. И вдруг! Возле песчаного берега показалась она. Сотканная из лунного света! А что за лицо! Таких красоток я в жизни не видывал.
        Тут Тренус от пережитого некогда ощущения закрыл глаза, вспоминая образ разбившей сердце моряка.
        Небольшая передышка позволила остальным членам небольшой компании немного передохнуть и наполнить опустевшие кружки ромом и элем. Некоторые из команды Тренуса потянулись к закускам, но большая часть собравшихся за столом в томлении ожидали продолжения рассказа.
        - Так вот, - пробудился ото сна моряк, - значит, сижу я на бочке, покуриваю табачок. И пусть ночь уже давно опустилась, а мне все не спится. Сон бежит и все тут. Значится, покуриваю и вдруг она! Выползла на берег, плещется и тихо так посмеивается. А смех какой. Будто колокольчики звенят. Я понятно сначала растерялся. Смекнул сразу, с кем свела меня подруга-судьба. И думаю, как поступить. С одной стороны нужно боцмана кликнуть. Так он спит. Чего доброго врежет спросонья, да еще и добавит потом за вранье. Кто ж поверит мне о встречи с русалкой. Вот сижу я и думаю, как поступить. А она смеяться перестала, взобралась на камень и запела. Братцы!
        Моряк оглядел блестящими глазами лица товарищей. И непонятно было, отчего так блестели глаза моряка: то ли от выпитого, то ли от нахлынувших воспоминаний.
        - Это не песня. Это нечто неописуемое! Лишь она запела своим ангельским голосочком, как мне вдруг захотелось немедленно броситься к ней! Кинуться подле. И слушать, слушать ее песни целую вечность. О штормах, бушующих в океане. О моряках, никогда не вернувшихся домой. Об их женах, долгими вечерами, тоскующими в одиночестве у горящей свечи.
        Тут я уж не выдержал, братцы. Отбросил трубку, бушлат поправил и медленно, боясь вспугнуть, стал к ней все ближе подбираться. Перебежками обогнул берег. И стал двигаться от камня до камня, прячась в тени. Так и крался, пока не оказался за соседним булыжником. Нас отделяло всего несколько шагов. Луна светила сзади, и я мог спокойно любоваться ей, не опасаясь, что меня она заметит. А морская нимфа, владычица океана все пела, плетя из длинных подобных золоту волос косу. И вдруг!
        Резкий выкрик заставил заслушавшихся мужчин вздрогнуть от неожиданности. Один из моряков, Лео даже пролил на себя выпивку из кружки и теперь с досадой принялся отирать пятно.
        - Чего вдруг-то? - почесал лысую макушку Онтус, кок, служивший на том же корабле, что и Тренус.
        - Не знаю, что выдало мое присутствие, но русалка неожиданно обратила лицо в сторону камня, за которым я прятался. Но в воду не прыгнула, а вместо этого так улыбнулась! Меня как обухом по голове ударило. А она продолжала смотреть жемчужными глазами в мою сторону, словно видела меня. И тогда, братцы, я честное слово, больше вынести этого не смог. Поднялся, и во весь рост предстал перед нимфой. Потянул к ней руки, желая схватить ее, обнять, ощутить тепло от нежного тела.
        - А она чего? - громко сморкнувшись и утерев рукавом нос, поинтересовался Тиль, молодой еще юнга, всего два раза бывавший в открытом море.
        - И она потянулась навстречу ко мне, - протянул, смакуя каждое слово Тренус.
        - Ну а дальше, дальше-то что? - накинулись на него товарищи.
        Побитое оспинами лицо Тренуса помрачнело, сразу потеряв блеск в глазах. Вспомнив о кружке, моряк в один долгий глоток опорожнил ее и уж тогда ответил немного грубовато:
        - Что-что? Потом этот скотина боцман вылил на меня кушак с ледяной водой, и я пробудился. Действие дурманного зелья мигом выпарилось из головы, и я протрезвел. Очнулся в вонючей каюте, на полу и один. Без русалки.
        Стоило прозвучать последним словам, как зал трактира взорвался воплем хохота. Не сдержавшись, смеялись даже те, кто уже неоднократно слышал историю о русалке. А те, кому довелось послушать впервые, так вообще катались по полу.
        - Ну, ты даешь! - пропищал кто-то, хлопнув по-дружески моряка по плечу.
        - Эх вы, - Тренус лишь раздосадовано махнул рукой, - ничего ведь не поняли. А какая была красотка! Век помнить буду. И чем бы все закончилось, не очутись рядом боцман.
        - Известно чем, - откликнулся Тод. - уволокла бы тебя на дно да конец истории. Поминай, как звали!
        - Теперь этого не узнать, - Тренус дождался, когда товарищи наполнят опустевшую кружку и печально отпил горького эля. - Разве что где удастся достать еще зелья. Эх, тогда встречай меня, морская владычица!
        Мужчины вновь расхохотались.
        Смеялся среди прочих и Лейт, неприметный парень с абсолютно незапоминающимся лицом и крепко сбитым телосложением. Но скорей больше для того, чтобы не выделяться, а не потому что история моряка смогла особо понравилась. Приложившись к кружке, но едва отпив глоток, парень отпустил несколько шуточек в чужой адрес. И вел себя точно так же, как гуляющие в трактире матросы. Попытайся вспомнить, вряд ли кто из членов команды бригантины "Полуденный дьявол" смог ответить, когда именно подсел к ним за стол этот субъект. Хотя за последние несколько часов моряков в заведении изрядно прибавилось, и компания увеличилась не меньше чем втрое. Кроме моряков в трактире "Полный кубок" находилось не так много посторонних. Так, рабочие с пристани, "свои парни" и мелкие торговщики. Желающие поразвлечься люди выбирали менее опасный трактир, где впавшие в пьяную ярость моряки запросто могли зарубить непонравившегося ему человека. Чего и говорить моряки всегда слыли народом горячим, поэтому драки в "Полном кубке" случались довольно часто. Порой раза по три на день.
        Тем временем гулянка вовсю продолжалась. Трактир заполнялся новыми моряками, коротающими дни, пока их корабли пребывали в порту. Три дня назад в порт Имперского города как раз прибыло несколько новых судов. И местные трактирщики на себе ощутили радости матроской жизни. Стосковавшиеся за время плавания по рому моряки валом валили в питейные заведения. И за один только приход, добывая трактирщикам прибыль, втрое превышающую обычный доход в неделю. А что касается драк то ладно. Мебели в помещении находилось как можно меньше, табуреты и столы прочны. Если кто и сломает, убыль небольшая, заказы восполнят все.
        Лейт оказался среди матросов не случайно. Убийце требовалась информация, и получить ее проще, чем здесь было нельзя. Заказав еще несколько бутылок рома и кувшин вина, парень расплатился мелкой монетой. Почуявшие новую порцию выпивки, да еще и дармовой, моряки живо набросились на добычу.
        Как бы между прочим, Лейт толкнул локтем вбок Тода и спросил у парня без особого интереса, кивнув в сторону барной стойки.
        - Не знаешь, что это там за краля стоит возле трактирщика?
        Тод посмотрел по указанному направлению и лишь покачал головой, цокнув.
        - Да девка хороша. Пусть даже и эльфийка токмо темная. Но это разницы не имеет. Эльфы они горячи. А уж их женщины. - Парень мечтательно закатил глаза. - Только ничего тебе не светит, дружище. Не обессудь.
        - Это еще почему? - приподнял удивленно бровь Лейт.
        - Девка подружка капитана "Святой Елены". Может, слышал, фрегат встал в порту вчера ближе к ночи.
        Лейт неопределенно пожал плечами.
        - А капитан фрегата еще тот тип. Туссо кличут. А звать, кажется, Гастон. Точно, Гастон Туссо.
        - И что? - гнул свое Лейт, - подумаешь.
        - Н-е, брат, - протянул Тод, разглядывая высокую фигуру стройной эльфийки, - на твоем месте я бы попытался оказаться как можно дальше и от бабы Туссо, так и от него самого да если честно признаться и команда у него гнилая.
        - А что не так с командой? - подлил как бы невзначай рома в кружку Тода Лейт.
        Парень благодарно кивнул, отхлебнув крепкого напитка.
        - Подозрительные парни, - склонившись к уху убийцы, чтобы никто не расслышал слова, произнес Тод. - Общаются с местными неохотно. Пьют мало и всегда передвигаются по городу минимум вчетвером. Да и лица у них. Точно душегубы какие-то. Уж мне можешь поверить. Я в людях разбираюсь отлично. Можно сказать прирожденный дар имею. Сразу насквозь вижу, кто кем приходится.
        Тод бохвальски улыбнулся и хлопнул Лейта по плечу.
        - Вот ты мне сразу понравился. Сразу видно парень ты толковый, наш в доску! А с командой Туссо не связывайся. А коль вздумаешь найти женщину, обращайся к Браину. Он у нас в команде первый ловелас. Всех местных женщин знает. Такую подберет, рыдать будешь! Клянусь попутным ветром!
        Словив парня на слове, Лейт отпил из кружки и, оскалившись пьяным голосом, спросил последнее, чего требовалось.
        - И долго эти ублюдки станут околачиваться здесь?
        - Обычно корабль стоит не больше двух-трех дней. Вот закончится погрузка, все формальности уладятся с документами и можно отплывать.
        - Ясно, - хмыкнул Лейт.
        К подвыпившим морякам убийца потерял всякий интерес. Теперь парня больше интересовала спутница капитана, устроившаяся вместе с еще тремя матросами со "Святой Елены" у столика возле выхода. Их скромная компания заказала кувшин с вином, закуски состоящей из мясной нарезки и четверть круга сыра.
        Значит менее чем через полчаса, покидать помещение трактира они не станут.
        Что ж, все необходимые сведения были получены, но Лейт решил остаться. Подхватив вместе с остальными матросскую песню, убийца изредка косился на команду фрегата, не выпуска ее из поля зрения.
        Однако убийца все же прогадал во времени. Эльфийка в окружении моряков по-прежнему продолжала трапезу, когда в трактир вбежал новый моряк. Кроме драных штанов, матрос с блестящей и черной, как смоль кожей ничего не имел. Обнаружив искомых, голодранец присоединился к своим, что-то став шептать девушке на ухо.
        - А-а, проклятые рэдгарты! - досадливо поморщился Тод, не оставивший без внимания появление мужчины. - Так и лезут к нам и чего в родных землях-то не сидится.
        Парень презрительно сплюнул.
        Поняв, что компания в любой момент может покинуть трактир, Лейт выбрался из-за стола.
        - Эй, ты куда? - окликнул убийцу Тод.
        - Мне пора. Уже поздно, - начал оправдываться Лейт. - К тому же на сегодня мне хватит. Иначе хозяин озвереет и всыплет. Мне ж еще работать.
        - Так разве поздно? - недоумевая, посмотрел на залитую солнцем улицу моряк. - Только-только полдень миновал.
        - Так ведь работа ждет, - пояснил парню Лейт. - Сам бы я не прочь и остаться. Но.
        - Ладно, - отмахнулся Тод, - бывай.
        - И вам отлично провести остаток дня, - пожелал убийца, - смотрите не упейтесь до полусмерти.
        - Ну, это как выйдет, - хохотнул пьяно парень, - на все расположение богов.
        Пройдя через помещение, слегка пошатываясь, Лейт несколько раз пьяно икнул. Дойдя до столика с командой "Святой Елены" парень остановился, принявшись пересчитывать мелочь, и нарочно уронил медный кругляш. Монета звонко упала на пол и закатилась точно под стол четверки. Еще раз, для убедительности икнув, Лейт что-то неразборчиво пробормотал и буквально рухнул на колени, забираясь под стол.
        Беседующая команда не сразу заметила маневр убийцы, продолжая разговор. К сожалению, беседа уже заканчивалась, и единственное, что удалось разобрать Лейту последние слова рэдгарта: "на рассвете".
        Что именно на рассвете предположить было не трудно. Корабль уже завтра покинет порт, а значит все необходимо выполнить уже сегодня. Обдумать слова матроса Лейту не дали. Рука одного из спутников женщины схватил парня за шкирку и рывком поставил на ноги. Серая рубаха жалобно затрещала по швам от такого обращения.
        - Тебе чего надо? - рыкнул на него, буравя агатовыми глазами матрос. Слова он сдобрил легким встряхиванием.
        Лейт пьяно уставился на парня не в силах подавить икоту, и часто моргая.
        - Я спрашиваю, чего тебе понадобилось делать под нашим столом? - повторил вопрос моряк, замахнувшись. Ударить пьяницу ему не позволил окрик эльфийки.
        - Карлос! Не смей. - Одного взгляда брошенного на моряка хватило, чтобы он опустил руку. - Иначе я лично доложу Гастону. Не хватало еще отложить отправление из-за попытки вытащить тебя из тюрьмы за драку.
        Рядом с чужаком больше подружка капитана сказать не посмела. Бросив на Лейта презрительную гримасу, эльфийка прошипела рассерженной фурией:
        - Проваливай! И лучше не попадайся нам на глаза.
        - Да я ведь ничего такого, - заплетающимся языком пролепетал убийца, - монетку искал закатившуюся. Честное слово!
        В качестве подтверждения он продемонстрировал медный кругляш, сунув его Карлосу прямо под нос.
        Моряк скривился.
        - Плевать, что там ты искал. Сказано проваливай!
        - Да, пожалуйста! - пробурчал Лейт, навалившись на дверь и буквально вылетев на улицу.
        Стояло парню покинуть заведение трактира, как его движения приобрели стремительность и ловкость. Заскользнув за угол здания, Лейт осмотрелся. Поняв, что все слишком заняты, чтобы за ним кто-нибудь наблюдал, убийца стянул с себя пропахшую потом потрепанную рубаху и спрятал ее в бочку. Взамен мужчина извлек оттуда немного истершийся, но еще вполне приличный камзол и коричневую шляпу. Изменив внешний облик, убийца дождался, когда эльфийка в окружении троих мужчин покинет трактир. Выждал пару секунд, дабы набрать дистанцию и следом двинулся за ними. Особо Лейт не спешил, сохраняя приличное расстояние. Потерять подружку капитана "Святой Елены" и ее спутников убийца не боялся. Зная каждый закоулок Имперского города, и прекрасно ориентируясь в нем даже с закрытыми глазами, Лейт вполне мог расслабиться. В принципе следить за эльфийкой убийце не приказывали, но Лейт слишком щепетильно относился к своей работе и решил проверить, какие дела могут быть у доверенного лица капитана Туссо.
        Как и следовало ожидать ни женщина, ни сопровождающие ее мужчины сразу после пребывания в трактире в порт не отправились. Расставшись на одной из развилок с рэдгартом, жительница Морровинда не колеблясь, двинулась по Сапожной, скорей всего направляясь в Торговый квартал.
        Лейту не осталось ничего другого как двинуться следом.
        
        Все же за весь путь убийца один раз чуть было, не поплатился из-за собственной самоуверенности.
        Торговый квартал гудел подобно рассерженному минотавру. Толпы покупателей шныряли по улицам, без перерывов вращая головами в попытке не упустить из виду ни малейшей детали. Зависший гвалт сбивал с толка неподготовленных, а мчащаяся в безостановочном потоке людская масса запросто могла затоптать особо неповоротливых. Тут убийце пришлось немного попотеть, стараясь не потерять из виду людей Туссо. Свернув в очередной раз к какому-то лотку, подружка капитана на миг, исчезла из поля зрения Лейта. Живым щитом для этого ей послужил какой-то крестьянин, пялящийся на прилавок с выставленным холодным оружием. Сам не желая того, деревенский простак едва не освободил эльфийку от хвоста. Однако Лейт оказался проворнее и наглее, чем мог показаться на первый взгляд. Юрким угрем, скользнув между проезжающей повозкой, убийца устроился за спиной у обходящего улицу стража закона и беспрепятственно достиг лотка. Однако к тому времени ни эльфийки, ни моряков там уже не было. Выругавшись, Лейт попытался высмотреть в толпе высокую фигуру темного эльфа. Знакомый силуэт в синем камзоле промелькнул на мгновение слева, и
Лейт бросился за ним. Скользя уверенно в толпе, Лейт почти нагнал женщину и вновь ему помешали. На этот раз убийца буквально налетел на возникших из ниоткуда двоих парней. Пробурчав извинения, убийца уже хотел броситься дальше, но нечто в лицах мужчин заставило Лейта забыть на время о добыче и внимательней рассмотреть парочку. Первый из парней, тощий субъект, обладатель длинной гусиной шеи и тоненьких усиков, больше смахивающих на раздавленную гусеницу сам будто просился на неприятности. Его компаньон с куда менее запоминающейся внешностью, как и сам Лейт внушал большее опасение. Столкнувшиеся с убийцей сильно походили по манерам на воров. Проворные, со спокойными лицами профессионалов великолепно чувствующих себя в толпе.
        - Какие-то неприятности, приятель? - довольно нахально поинтересовался у Лейта тощий. - Не хорошо обрушиваться на добропорядочных граждан как на каких-то преступников.
        Не спеши Лейт, парочка щедро получила бы от него на орехи, но убийца торопился. Поэтому незаметно для остальных прохожих мужчина стремительно извлек из рукава камзола тонкий стилет и, демонстрируя оружие ворам, тихо произнес:
        - Еще раз окажитесь, так глупы, попытавшись стянуть у меня кошель, и вам сильно не поздоровится. Тебе, - Лейт кивнул на тощего, - я сначала отрежу все пальцы, а после сниму живьем кожу как со скота. Твой друг отделается отрезанными ушами. На первый раз.
        Тощий побледнел, а его спутник невольно подался назад, коснувшись серьги в левом ухе. Видимо лучшим вариантом воры предпочли выбрать бегство.
        - Ладно тебе, приятель! - "гусиная шейка" миролюбиво развел руки. - Погорячились. С кем не бывает? Не держи на нас зла, лады?
        И не желая и дальше испытывать судьбу, воры растворились в толпе. Словно их и не было вообще.
        Усмехнувшись, Лейт мигом забыл о неудачниках и бросился искать пропавшую четверку, вернув стилет на прежнее место.
        Девушку мужчина обнаружил на смежной улице. Обитательница далекого Морровинда торговалась с продавцом украшений. Пока эльфийка и хозяин лавки горячо спорили, обсуждая цену, двое моряков сопровождающих девушку скучающе разглядывали украшения. Третьего матроса рядом не оказалось.
        Наблюдая за девушкой, Лейт склонился над выставленными товарами продавца амулетов, с деланным интересом рассматривая вещицы.
        - Вас интересует нечто определенное? - тут же оживился торговец, не желающий упустить клиента и вместе ним и прибыль.
        - Смотрю из чистого любопытства.
        - Тогда разрешите порекомендовать вам несколько новинок, - торговец принялся тыкать в амулеты, без перерыва нахваливая товар. - Этот амулет принесет удачу, купите этот и золотые сами потекут к вам в руки. А вот этот и ни одна женщина не устоит перед вами. И всего за два золотых.
        - А что делает вот он? - осведомился новый любопытствующий.
        Торговец тут же переключился на нового клиента. Стоило бросить на него мимолетный взгляд, и парень понял, кто стоит рядом с ним. Третий матрос. Тот самый, которого почему-то не оказалось рядом с остальными.
        Стараясь держаться к моряку боком, Лейт подался назад. Но именно в этот момент матрос развернулся, и лица мужчин встретились. Моряком оказался тот самый Карлос, извлекший Лейта из-за стола. Готовый атаковать в любую минуту Лейт потянулся к стилету, но матрос, скользнув по его лицу, безразлично отвернулся. Не узнал.
        Обругав себя за оплошность, Лейт скрылся за угол. Впредь убийца решил больше не рисковать и держаться от команды "Святой Елены" на расстоянии.
        Проблуждав по городу без всякой цели еще пару часов, девушка и ее спутники покинули сначала Торговый квартал, затем пересекли площадь Единого и, направившись к Восточным воротам, устремились к пристани. Оставшийся путь путники никуда не сворачивали. По сторонам глядели редко, хотя шли без особой торопливости.
        Когда до пристани осталось пройти не больше квартала, Лейт перестал следовать за кампанией и, свернув в подворотню, бегом устремился к пристани окольными путями.
        В порту кипела жаркая работа. Обнаженные по пояс рабочие, блестя потными спинами, склонясь под тяжестью груза занимались погрузкой. Шумели отбойные молотки - мастеровые ремонтировали поврежденные во время штормов мачты. Разносились громкие переклички и крепкая брань. Где-то раздавался заливистый собачий лай, а в воздухе над самой землей носились ласточки. В жаркий день в гавани особо сильно ощущался присущий ей дух. Сильно пахло свежей рыбой, сырой мешковиной и потом немытых тел. С моря до берега долетали соленые брызги и дыхание сухого ветра. Время приближалось ближе к восьми и поэтому в порту царило особое оживление. Еще не вечерний, но уже и не дневной, наполненный пред сумеречными оттенками час, заставлял работяг лишь пошевеливаться. Протянувшаяся от пристани и до самых складов длинная вереница тянулась в обе стороны. Постоянно меняющийся, один товар сгружали, другой наоборот загружали на суда. Сейчас, когда яркое рыжее солнце, делясь своим светом, окрашивало небеса в неровные полосы желтых, красных и оранжевых цветов, силуэты громадных кораблей нависающих над маленькими фигурками людей
выглядели особо внушительно. Чудовища с возносящимися в небеса великанами-мачтами, широким могучим туловищем, мерно покачивающимся на сонных волнах.
        Фрегат "Святая Елена" стоял обособленно от остальных судов в конце пирса, прямо у крепостной стены. Подобно волку в окружении дворняг, фрегат также выделялся на фоне бригов, шхун и ялов, не составляющих кораблю конкуренции. И именно возле фрегата сосредоточилось большинство рабочих. Под десятком ног жалобно скрипели, прогибаясь, шходни. Палуба ни на мгновение не оставалась пустой.
        Однако Лейт нашел способ попасть незамечено внутрь. Сбросив камзол и шляпу, мужчина оголил торс и вместе с другими рабочими, занятыми в погрузке, проник спокойно на судно так никем и не остановленным. Ставших на одного погрузчиков больше никто не обратил внимания. Все слишком сильно были заняты, чтобы пересчитывать шныряющих вечно туда-сюда работников.
        Вместе с остальными спустившись в душный трюм, Лейт сложил в угол тюк и, пристроившись в конце поднимающихся, шмыгнул в угол, спрятавшись под парусиной. Устроившись как можно удобнее, чтобы не затекли конечности, мужчина принялся выжидать. В трюме нестерпимо пахло специями. В доски впитался стойкий запах гнили и плесени. Пару раз, едва сдержав себя, когда в носу защекотало, и он едва не чихнул, Лейт принялся томительно ожидать окончания продолжительного дня. Еще долго в трюме раздавались голоса и гулкие удары. Слышался доносящийся сверху скрип под десятками ног, и с потолка то и дело сыпалась труха. Прерывисто кричали чайки, доносился мерный всплеск волн.
        Голоса стали по немного стихать ближе к полуночи. Наконец за полночь шум порта стих до едва заметного шепота. Но покидать душный трюм с его въевшимися навечно ароматами было еще рано. Вряд ли команда корабля отправилась на боковую. И хотя матросы фрегата не прохлаждались в трактирах до самой ночи, выйти из убежища Лейт не рискнул. Слишком высок шанс нарваться на экипаж судна. А попадись убийца на глаза кому-нибудь из команды и его задание провалится с оглушительным треском. Впрочем, подобный вариант сулил не только крахом миссии, но и прощаньем с собственной жизнью. Никто не отпустит убийцу с корабля добровольно, а справиться со всем экипажем фрегата Лейт просто не смог бы. Это только в сказках герои побеждают в одиночестве армию врага. К тому же назвать убийцу героем не отважился бы назвать никто. Скорей именно ассасинов Ночного Ордена можно было назвать воплощением зла.
        В ожидание время текло в сотни раз замедленнее. Однако за все часы Лейт сменял положение всего два раза. Лишний раз шевелиться и привлекать шума осторожный убийца не желал. Хотя скорей всего на шорохи просто не обратили бы внимания. В трюме крыс оказалось если не с избытком, то уж точно не мало. Ночь, кажется, лишь пробудила мохнатых зверьков к жизни. Ни затихая, ни на мгновения грызуны постоянно что-то делили между собой, при этом пронзительно попискивая и вступая в склоки с собратьями. Если пойдет так и дальше, то экипаж обнаружит много испорченного товара. Хотя капитан сам виноват. Более бережливые обладатели судов брали на борт нескольких котов, рассыпали в трюме отраву, а стоя в порту, окончательно вытравливали зверьков. Конечно, полного избавления от крыс это не сулило, но все меньше неприятностей. Впрочем, скоро капитану "Святой Елены" точно не будет никакого дело до незваных попутчиков. Ведь буквально в течение полутора часа на голову Гастона Туссо обрушатся настоящие проблемы.
        Лейт усмехнулся.
        Туссо оказался слишком жаден и туп, чтобы делиться. А рано или поздно жадность грозит обернуться трудностями. Слишком многим Туссо перешел дорогу, и Орден отправил одного из своих людей разобраться с подобной неприятностью раз и навсегда. Ведь нет человека, значит, нет и проблем.
        Лейт потянулся, разминая затекшие мышцы. Вернув прежнюю форму, мужчина покинул убежище. Первые минуты убийца вслушивался в малейшие шорохи, пытаясь составить общую картину. Тишина. Ни слышно шагов. Видимо часовых или караульных на судне выставлять не посчитали нужным. А зря. Скорей всего пара часовых обнаружится лишь на палубе.
        Мысленно представив расположение кают, Лейт выбрал несколько самых коротких и безопасных маршрутов передвижения. Выждав на всякий случай пару минут, мужчина бесшумно поднял люк, взобрался по лестнице наверх. Давно привыкшие к отсутствию света глаза вполне прилично различали очертания предметов во мраке. Убийце стоило только подивиться безответственности команды. Караула нет. Источники света отсутствуют напрочь. И как фрегат еще не обворовали вездесущие воры? Видимо до сегодняшнего дня удача благоволила Туссо.
        Без малейших проблем пройдя насквозь всю нижнюю палубу, Лейт перешел на среднюю. За весь путь убийца ни с кем не встретился. Однако не все матросы улеглись на боковую. Из нескольких кают выбивались тусклые лучи света, а через закрытую дверь доносились приглушенные голоса. Подслушивать о чем разговаривают моряки, мужчине было без надобностей. Поэтому, не задерживаясь более чем нужно, убийца отправился прямиком к каюте капитана. В отличие от кают других членов экипажа апартаменты Гастона Туссо находились в стороне от комнат простых матросов. Покои капитана фрегата располагались в кормовой части корабля. Обособленно от прочих, а, следовательно, риск нарваться на случайных прохожих сокращался. Так что привычки и натура капитана только играли на руку ассасину гильдии убийц.
        Сквозь запертую добротную дверь, ведущую в личные апартаменты Туссо, пробивался свет. Капитан не спал, но еще хуже было то, что в каюте мужчина находился не один. Кроме его звучного баса звучал едва различимо еще один голос. Прислушавшись, Лейт предположил, что голос принадлежит женщине. Значит кроме самого капитана судна в комнате еще и его подружка. Скверно. Эльфийка вполне могла остаться вместе с ним на всю ночь. А приказ Лейт получил от своего дуайена четкий: кроме Туссо никого не тронуть. И держаться в тени, будто мужчина вовсе отсутствует на корабле. Решение следовало принимать скорее. Немного подумав, Лейт решил выждать пять минут, а уже после поступать по обстоятельствам. Отступив в тень, чтобы его ненароком не заметили, убийца простоял там недолго. Внезапная мысль стрелой пронзила голову убийцы. Что если разговор сможет заинтересовать дуайена Лейта?
        Снова подкравшись со всей присущей ему осторожностью, мужчина прислушался. Через толстую дубовую дверь фразы доносились отрывками, а смысл некоторых слов было не понять. Но Лейт все же отчетливо понял - капитан и его пассия скандалили.
        И ссора происходила на повышенных тонах. Оставалось лишь поражаться способности двери поглощать вопли и гневные восклицания.
        - Я же сказал не тратиться на всякую ерунду! - донесся могучий рык Туссо.
        - Это не ерунда! - возмутилась его словам девушка.
        - Позволь решать мне что ерунда, а что нет, милочка! - процедил зловеще капитан. - В конце концов, именно мои транжирятся деньги.
        - Значит твои? - зашипела эльфийка. Послышался возмущенный вопль и последовавший за ним звон бьющейся посуды.
        - Идиотка! - пуще прежнего зарычал Гастон. - Хочешь меня совсем разорить? Сначала медальон, теперь ваза! Ты хоть представляешь, сколько она стоила? Я за нее немало золота отвалил!
        - Сам виноват! - не чувствуя за собой вины ответила женщина. - Теперь страдай за свою жадность. Жирная свинья!
        Следующие минуты на ссорящуюся пару обрушился ряд оскорблений.
        - Ненормальная! - вопил Туссо.
        - Недомерок! - вторила ему эльфийка, чье имя Лейт так и не узнал.
        - Тварь! Мегера!
        - Мерзкий ублюдок! Как свет выносит такую мразь?
        - Заткнись сучка! - прорычал капитан. Раздался удар и женский вскрик. Видимо закончив с оскорблениями, Гастон перешел на рукоприкладство.
        На месте мужчины Лейт не поступал так опрометчиво. Данэры или темные эльфы не зря считались очень опасными личностями. Когда территории твоего народа буквально со всех сторон окружены враждующими племенами и расами хочешь, не хочешь, а сражаться научишься, если мечтаешь дотянуть до следующего рассвета. Горячий нрав, вспыльчивость и неспособность ужиться рядом с кем угодно темные эльфы впитали вместе с материнским молоком. Поэтому прежде чем злить потенциального охотника за скальпами следовало хладнокровно взвесить все за и против. Но в горячке ссоры, в которую мужчина окунулся с головой, такое просто не пришло на ум. В капитане бурлил гнев, требующий немедленно выплеснуть его на волю. Ответ от эльфийки не заставил себя ждать. Донесся сначала крик ярости, посыпавшиеся удары и болевой стон. Через дверь Лейт видеть, к сожалению, не мог, но парень понимал, что обоим приходится сейчас не сладко. Одно бить мужчине женщину зная, что она не сможет ответить. И совсем другое, когда женщина прекрасно может постоять за себя сама.
        Вскоре схватка прекратилась. Сквозь дверь доносился лишь невнятный шум. Определить по нему за развивающимися действиями в каюте не представлялось возможности.
        На всякий случай Лейт отступил к стене. И как оказалось весьма вовремя.
        В следующую секунду дверь распахнулась и из проема стремительно вырвалась эльфийка. Стеганый камзол оказался нещадно помят. Длинные черные волосы развивались подобно пиратскому флагу, а разгоряченное схваткой лицо буквально излучало ярость. Гневно хлопнув на прощание дверью, женщина бросилась к своей каюте, сыпля на ходу самыми грязными ругательствами. Сам хозяин комнаты остался внутри.
        Подождав пока подружка капитана спустится вниз, Лейт приоткрыл дверь каюты. Уже в следующее мгновение, оказавшись внутри.
        Гастон Туссо стоял к убийце спиной. Шипя от боли помятый схваткой, мужчина прикладывал к своему лицу бутылку с вином. Услышав шаги, капитан не поворачиваясь, прорычал. Видимо по-другому мужчина просто не мог общаться.
        - Опять ты? Проваливай! Поздно извиняться.
        Не получив ответа, как впрочем не услышав удаляющихся шагов Туссо развернулся.
        На расцарапанном до крови ногтями багровом лице промелькнуло удивление.
        - А ты кто такой, сожри меня кракен?! - издал нечеловеческий рев капитан.
        - Мать ночи передает тебе привет, - ритуальным приветствие обратился к жертве убийца. - Первый и последний.
        - Так ты..! - договаривать мужчина не стал. Ловко швырнув в Лейта бутыль, мужчина потянулся к столу, где лежал кинжал. Удивительно как Туссо не воспользовался оружием раньше, когда имел дело с рассерженной подругой.
        От брошенной бутылки парень увернулся без труда. Обогнав противника, Лейт отгородил собой путь к столу и тут же врезал здоровяку в область кадыка.
        Могучего телосложения капитан захрипел, но, не потеряв боеспособности, навалился на убийцу всем телом. Лейту пришлось попотеть. Превосходящий в несколько раз по силе и телосложению противник давил всем корпусом. Однако опыт в стычках парень имел огромный. Воспользовавшись тем, что Туссо наваливался всем весом, Лейт ловко ушел вбок. Не ожидавший подобной резвости капитан по инерции подался вперед, облокотившись на стол. А Лейт не теряя времени, зашел, сзади схватив гиганта за шею, принялся его душить.
        От напряжения у Туссо запульсировали набухшие вены. Глаза полезли из орбит, а дыхание стало прерывистым. Покраснев, мужчина попытался вырваться из захвата, но, несмотря на всю силу у него ничего не получилось. Туссо попался мастер своего дела. Чем сильнее он сопротивлялся, тем быстрее капитана оставляли силы. Вскоре тело здоровяка обмякло полностью. Опустив Гастона на пол, Лейт первым делом проверил пульс. Пульс отсутствовал. Тщательно перепроверив, убийца удостоверился в смерти мужчины. Найдет труп своего капитана команда не раньше завтрашнего утра, а точнее уже сегодняшнего. Значит, у него есть фора в несколько часов. Просто прекрасно.
        Приведя дыхание в порядок, Лейт осмотрелся. В каюте царил небольшой погром. Картина на стене висит криво. На полу сверкают осколки разбитой вазы. Тарелка с яблоками, некогда стоящая на столе, блестя черепками, тоже покоится на полу. Как и сами фрукты. Уцелели на столе свернутый пополам пергамент с алой сургучной печатью и чернильница. Последняя осталось целой чудом. Лишь по какой-то прихоти не разделив участь прочей утвари.
        Обыскав карманы капитана, Лейту удалось обнаружить несколько серебряных монет, смятый носовой платок и связку ключей. Все кроме ключей мужчина убрал обратно по карманам, не позарившись на монеты. В связке имелось три ключа. Первый, самый большой запирал входную дверь. Второй, судя по всему, должен был подойти к сундуку, стоящему на комоде. А вот третий, заинтересовавший убийцу сильнее предшествующих, отпирал небольшую дверцу выходящую прямиком на маленький балкончик в корме корабля. Планируя операцию, Лейт знал о нем. Именно поэтому убийца не опасался наткнуться на охраняющих палубу матросов. Парень просто не собирался покинуть фрегат через главный вход. А вот проникнуть через него не имелось ни одного шанса. Дверь отперелась только с внутренней стороны.
        Тихо повернув замок, Лейт открыл дверь и бесшумно проник на тесный балкон. Здесь едва хватало места для одного человека.
        Перед взором убийцы открылось темное июльское небо с россыпью сверкающей пыльцы просыпанных на небосклоне звезд. Темные воды сонного моря, как и все вокруг, пребывали в дреме. Синяя непроницаемая гладь предстала пред мужчиной в каких-то паре метров. Но, несмотря на теплоту лета, убийца не желал искупаться.
        Подтянувшись, Лейт оглядел верхнюю палубу, различив во мраке силуэты двух дежуривших матросов. Первый прогуливался от левого борта к правому, видимо, пытаясь побороть сон. Напарник устроился на пустой бочке, подперев ладонью голову. Различить с такого расстояния дремлет моряк или нет, не имелось возможности.
        Собственно убийце было плевать. Взобравшись на опору балкона, парень хорошенько оттолкнулся и взмыв в воздух очутился у берега. Там он поднялся к мостовой и никем незамеченный нырнул во мрак переулка.
        За спиной убийцы покачивался на волнах корабль вместе с безмятежно спящей и ничего не подозревающей командой. Никто из них еще не догадывался, что кому-то не посчастливилось пережить эту ночь.
        Такую волнительную, наполненную пьянящим ароматом лета и душистых трав.
        
        Глава 3.
        Полотно душ.
        
        Винса Леон, по прозвищу Гусак, отыскал в заведение Торса.
        Учитывая ранний час и ужасную духоту в трактире посетителей можно было пересчитать по пальцам. Вступив во мрак помещения, Леон на какое-то мгновение остановился, пытаясь привыкнуть к недостатку освещения. После недолгой заминки тощий паренек с длинной подвижной шеей кинулся к знакомому. Лавируя между пустыми столами, Леон очутился возле стола товарища и, плюхнувшись на соседний стул, вальяжно бросил официантке:
        - Пива!
        Сидевший в одиночестве за дальним столиком у самой кухни Винс посмотрел на неожиданного гостя и хмуро предупредил:
        - За выпивку заплатишь сам.
        На мрачное настроение приятеля Леон просто не обратил внимания. Лучась подобно солнцу, Гусак улыбнулся, демонстрируя гнилые зубы, и вскинув указательный палец вверх, залихватски произнес:
        - И даже больше! Пожалуй, я угощу своего лучшего друга завтраком.
        Винс смерил спутника недоверчивым взглядом. Не произнеся ни слова, парень подхватил поднос с заказанной едой и пересел за соседний столик.
        Но отделаться от Гусака оказалось куда сложнее. Ни сколь, ни обидевшись на подобное к себе отношение, последовал за товарищем.
        - Чего тебе надо? - взгляд Винса был куда красноречивей слов.
        Тут к столику подошла официантка и разговор прервался. Поставив запотевшую кружку на стол, девушка тут же устремилась прочь. Видимо в отличие от Леона она ощутила нежелание Винса кого-либо сейчас видеть.
        Отхлебнув из кружки холодного ароматного напитка, Леон охнул от восхищения.
        - Нектар богов! - вынес вердикт тощий. - А какой глубокий цвет! Кажется, в кружке плещутся солнечные лучи. Не правда ли?
        - Не правда, - буркнул Винс, поковырявшись вилкой в гарнире. Физиономия Гусака испортила вору всякий аппетит, и в отместку за это парень всячески игнорировал знакомого.
        - Неважное начало дня? - сочувственно осведомился Леон.
        - Нет. Утро было просто великолепным. И день, и чертов обед. Пока не явился ты! - Винс швырнул вилку и залпом осушил остаток сидра из своей кружки.
        - Эй, ты чего? - опешил от подобного проявления чувств Гусак. - Не рад меня видеть?
        - Не рад, - подтвердил Винс.
        - Удовлетвори мое любопытство. Почему?
        - Да потому что встреча с тобой сулит одни неприятности. И это уже стало приметой.
        - Брось. Чепуха! - позволил себя фыркнуть Леон.
        - Только не для меня, - не желал сменить гнев на милость Винс.
        - Да ты ли это передо мною? - наиграно удивился Гусак. - Что-то хмурый тип, сидящий рядом совсем не похож на прежнего Винса, которого знают все вокруг. Признавайся, куда подевался всегда оптимистично настроенный весельчак и задира?
        - А он прячется, стоит тебе появиться на горизонте.
        - Это уже не смешно, - проворчал Леон.
        - Разве ты видишь, будто я смеюсь?
        - С тобой всегда чертовски трудно было спорить, - вздохнул Леон. Затем надолго приложился к пиву, видимо пополняя утраченные силы. Вытерев рукавом куртки тонкие усики, парень снова заговорил:
        - Почему ты считаешь мои наводки гнилыми?
        - Неужто сам догадаться не в силах? - Винс посмотрел на собеседника более чем угрожающе. - Каждая твоя последующая авантюра становится все более безумной. А неоправданный риск вообще стал неотъемлемой частью всех предприятий.
        - Не преувеличивай! - Леон лишь отмахнулся. - Обычные издержки нашей профессии. Всего-то!
        - Всего-то?! - Винсу стоило огромного труда перебороть желание схватить парня за грудки. - В последней твоей авантюре мне едва не выпустили кишки! И кто? Люди барона, которые, по словам кое-кого должны были находиться вне дома. Из-за тебя и твоей непроверенной информации мне пришлось сигануть в окно. Третьего этажа! Вниз! На каменную брусчатку! Но если бы этим мои неприятности закончились. Но нет. Преследующая вместе с собаками охрана гоняла меня два часа по лесу. Из-за тебя я вынужден был просидеть до самой ночи в грязном, вонючем болоте. Потом долго-долго смывать отвратный запах и избавляться от присосавшихся пиявок. И в довершение ко всему я ничего не получил за свалившиеся неприятности.
        - Ну, в этом заключается твоя вина. Ты же так и не украл нужную вещицу.
        - Не украл, - согласился Винс, - но мне гарантировали пустой дом и кучу времени!
        - Ошибки случаются с каждым, - пожал плечами Гусак, - мой информатор тогда меня подвел. Но разве единственный пустячок помешает нашей крепкой дружбе?
        - Мы не друзья. И тот случай был не единственным, - Винс понимал бесполезность подобных разговоров. Его спутник все равно никогда не признается в своей неправоте и ошибках. Даже на костре, когда огонь будет пожирать его бренное тело. - Ты, Леон, хуже самого опасного врага.
        - Ну, вот опять за старое! - с досадой протянул Гусак. - Все ноешь! А ведь как говорится: кто старое помянет тому глаз вон.
        - Вот и вали по добру по здорову! Пока целы ноги.
        - Что за люди? - негодующе воскликнул полный ложной печали парень. - Ничего не услышишь кроме зла и угроз. А ведь я пришел, чтобы помочь тебе. Как другу.
        - Лучше помогай сиротам, а меня будь любезен оставь в покое, - рыкнул на него Винс, теряя всякий интерес к бессмысленной беседе. - А хочешь впутать кого-нибудь в свои безумные идеи, так найди любого другого простачка из гильдии. Желательней из новичков. Вдруг повезет и они о тебе еще не слышали.
        - А ведь моя наводка озолотит нас обоих, - не потерял надежды привлечь Винса Леон. - И не придется платить гильдии треть от добытого. А добыча сулит быть ох, какой неплохой.
        Пройдоха Гусак хитро уставился на товарища.
        Винса стали одолевать сомнения. Кажется, вор уже попал под чары прохвоста, способного уболтать даже собственного палача.
        А тощий, пригладив бесценные усики, подлил масло в огонь.
        - Я слышал, ты нуждаешься в деньгах. Так вот перед тобой представился шанс не только раздать долги, но и хорошенько заработать.
        - Положим, в долги я попал из-за тебя, - напомнил Винс.
        - И в качестве извинения я вытащу тебя из той дыры, куда ты попал.
        - Не знаю, - покачал головой вор. - Я дал себе зарок больше не связываться с тобой.
        - Брось! В этот раз все пройдет действительно гладко. Без сучка и задоринки. Ваш покорный слуга провел ни одну бессонную ночь, корпя над планом операции. И рассчитал все до мелочей. Только послушай.
        Решив, что если просто выслушает план, ничего плохого не случится, Винс навострил уши. Если идея не понравится, он просто откажется. Вот и все.
        - Значит так, - принялся выкладывать имеющуюся информацию Леон. - Мой гениальный план заключается в том, что бы ограбить одного не в меру богатого казначея. Двумя днями раньше один из моих родственников работающий плотником оказался в доме у этого простака. У богача сломался сундук, и его требовалось починить.
        - И для этого твой богач позвал мастера со стороны? - не поверил такому безрассудству Винс. - Он туп как пробка?
        - Не иначе, - кивнул парень, - но согласись, нам это играет только на руку. Так вот значит, позвал он моего родственника. Привели его в подвал. Добротный такой. Большой, чистый, сухой, а главное кроме сломанного сундука там стояло еще не сколько. И на всех замки. Крепкие. Такие не каждому под силу открыть даже при помощи отмычки.
        - Постой, - перебил болтовню Леона Винс, - а откуда твой родственник знает о качестве замка? Чай он не из наших, а получается, в деле разбирается. Подозрительно.
        - Ничего подозрительного, - отмахнулся Гусак, - поди, трудно отличить простой замок, висящий на амбарах и сделанный на заказ. Да с этим справится любой выросший на улице мальчишка!
        - Ладно. Продолжай.
        - Так вот. - Припомнил, на чем остановился Гусак. - Остался мой родственник в подвале. И заметь, под присмотром двоих охранников! Стал бы оставлять их хозяин просто так? Стало быть, хранилось в подвале нечто ценное. Ну, мой родственник сундук осмотрел, наметил план работы. А сам все и делает, что по сторонам глазами бегает. Вот и приметил завалявшийся под одним из сундуков серебряный кругляш. Дальше он понятное дело занялся работой. Казначей с ним прямо там же сразу после проделанной работой щедро расплатился. А когда они из подвала выбирались, родня углядел, как казначей над замком колдовал. Там ведь кроме стальной двери в палец толщиной два запора и замок. Да непростой. Такой не ключом отпирается, а требуется знать комбинацию цифр. Хитрая штука. Специально против нашего брата и ставили. Но родственник мой глазастый! Даром что ли три года в армии стрелком отбарабанил. Комбинацию запомнил. А потом со сведениями со мной и поделился.
        - И почему именно с тобой?
        - Дак нету у него больше знакомых среди воровской братии. А самому с замками ему ни за что не справиться. Их только профессионал и откроет. К тому же он просто не доберется до подвала. Двор большой, охраны много.
        - И сколько захотел получить от всей суммы твой родственник? - поинтересовался любопытствующее Винс.
        - Решился? - обрадовался Леон.
        - Еще нет, - покачал головой Винс, - так ты не ответил.
        - Ровно треть от всего и просит.
        - И сколько ты предполагал предложить мне?
        - Ясное дело - тоже треть, - пожал плечами Гусак. - Чтобы никого не обделить всем поровну достанется. Так ты согласен?
        - Согласен, - подтвердил Винс, но тут же остудил, было, развеселившегося приятеля. - Но только моя доля составит сорок пять процентов.
        От такой наглости Леон потерял дар речи.
        - Это просто невозможно! - придя в себя, возмутился он. - Мой родственник просил треть, стало быть, тридцать три процента. А если ты требуешь сорок пять, тогда что останется мне? Жалкие крохи? И это после всех стараний и бессонных ночей корпения над планом операции? Немыслимо! Почему тебя не устраивает треть?
        - А давай поразмыслим, - предложил Винс.
        - Давай! - легко согласился Леон.
        - Твой родня в деле бесполезен. Помочь он нам ничем в краже не сможет. И весь его труд составляет непроверенная информация о богатстве казначея. Ты тоже вряд ли способен выкрасть хоть что-нибудь без лишнего шума. Следовательно, из нас троих рискую только я один. А риск надо оплачивать. Вот поэтому я требую сорок пять процентов. Ни меньше.
        - Я уже сказал сорок пять слишком много.
        - Тогда ищи кого-нибудь другого, кто захочет обогатить тебя и твоего родственника путем собственно самопожертвования. А меня уволь.
        - И думаешь, не найду? - накинулся на вора парень. - Да легче легкого! Ты не единственный вор в городе.
        - Но единственный кто рискнет связаться с тобой, а главное в обход гильдии. - Напомнил товарищу Винс. - Думаешь, Арманду понравится узнать о твоих делишках? А поведай он о них Серому лису и твои дни в гильдии сочтены. Ведь по суте ты нарушишь одну из заповедей кодекса воров. Не думаю, что тебе хочется, чтобы в летний солнечный денек твое тело обнаружили в порту. С порезанным горлом. К примеру.
        Подобная перспектива заставила Леона серьезно задуматься. Коснувшись своей длинной шеи, Гусак замолчал.
        - Ладно, - протянул парень с кислой рожей, - по рукам. И не отзывайся после этого обо мне плохо. Боги! Моя щедрость просто не знает границ.
        - Раз мы договорились, - Винс отодвинул от себя пустую тарелку, - теперь можешь выкладывать свой план.
        - Да собственно никакого плана и нету, - со злорадством признался Леон. - Просто проникнешь в поместье, заберешься в подвал и возьмешь все, что там будет.
        Услыхав такое, Винс лишь заскрежетал зубами. Гусак вновь ухитрился его надуть.
        Но Леон ликовал преждевременно.
        Поднявшись из-за стола, Винс проигнорировав товарища, отправился к выходу. Трактирщик не сказал ни слова на этот счет, так как в пользу вора, Винс всегда оплачивал заказ сразу же, а не после, как все.
        Вора Гусак догнал, когда парень уже пересек улицу Сапожников. Громко пыхтя, покачивая длинным туловищем при беге из стороны в сторону, из-за чего и удостоился прозвища, Гусак нагнал Винса. Пытаясь отдышаться, Леон поравнялся с приятелем, стараясь приловчиться к темпу шагов вора. Но получилось это у тощего не сразу. Винс то укорачивал шаг, то начинал нестись галопом, не давая Гусаку пристроиться рядом.
        Мужчину свернули к Торговому кварталу.
        Здесь идти бок обок оказалось практически невозможно. Напирающая толпа сметала зазевавшихся в мгновение ока. Однако выросшие на улице, мужчины даже не замечали царящего оживления. В очередной раз за день Гусак отметил нетипичное поведения приятеля. Винс продолжал шагать, молча, не обращая внимания на людей и не пытаясь обогатиться за счет простаков и торговцев. Обычно раньше после такой прогулки, которую сам Леон называл послеобеденной, мужчины разживались чем-то стоящим. Для профессионалов плевое дело стянуть из-под носа торговца товар. В толпе, а особенно в подобный час столпотворения. Срезать кошель? Запросто. Даже практически ничем не рискуя. Просто в качестве забавы, развлечения от скуки и прорабатыванием навыков.
        Так Гусак, не останавливаясь, позаимствовал с прилавка попавшие под руку бусы, мигом припрятав добычу в карман. Дальше отоварился в лавке скобянщика без ведома хозяина, и наконец, стянув с лавки пекаря свежий рогалик, принялся его жевать.
        Покончив с выпечкой, Гусак отряхнул от крошек руки, вытер губы. Наметанный глаз вора уже приметил, чем можно поживиться на следующем лотке, но Винс расстроив планы друга, свернул на другую улицу. Пришлось лишь разочаровано вздохнуть и отправиться вслед за другом. Однако образ чудесной шкатулки предстал пред глазами Гусака, и, потеряв на долю секунды внимание, парень налетел на спешащего прохожего. Соприкоснувшись с незнакомцем, рука Гусака инстинктивно потянулась к кошелю мужчины. Но в последний миг шестое чувство заставило отдернуть руку обратно. К тому же кошель оказался не в меру худым. Вряд ли бы вор обнаружил в нем больше пары серебра да горсть меди.
        Пробормотав извинения, незнакомец, было, бросился дальше видимо куда-то спеша. Парни уже хотели продолжить путь, когда незнакомец немного поколебавшись, развернулся обратно.
        - Какие-то неприятности, приятель? - довольно нахально поинтересовался у мужчины Гусак. - Не хорошо обрушиваться на добропорядочных граждан как на каких-то преступников.
        Поймав предостерегающий взгляд Винса, Гусак уже сам сообразил, что ляпнул лишнего. Но Леон всегда расплачивался за свой длинный язык и нагловатость.
        Глаза незнакомца и вора встретились. Гусак тут же стушевался, поняв, что нарвался на неприятности.
        В холодных глазах незнакомца застыло сковывающее спокойствие.
        Понимая, чем может сулить продолжение, Леон сделал шаг назад, готовя путь к отступлению. Ловкие движения незнакомца проявляли его как хорошего бойца. А значит, в случае стычки удача в победе Гусаку не гарантирована. Один на один с противником Леон точно не справится. А как поведет себя в подобном случае Винс, Гусак предположить не мог. Лично он сам дал бы деру.
        Раздумья парня оказались не бессмысленными. Еще мгновение назад стоящий без оружия, незнакомец демонстративно покручивал стилет. И ведь Гусак не сводил с него глаз! Когда только успел?
        Леон судорожно сглотнул, следя за стилетом в руке незнакомца. Ну, надо же! Ничего не скажешь - повезло как утопленнику - столкнулся с тосаром1. В том, что перед ним один из ассасинов гильдии Ночного братства Леон не сомневался. Стоит только вспомнить возникший ниоткуда стилет.
        - Еще раз окажитесь, так глупы, попытавшись стянуть у меня кошель, и вам сильно не поздоровится. Тебе, - Убийца кивнул на Леона, - я сначала отрежу все пальцы, а после сниму живьем кожу как со скота. Твой друг отделается отрезанными ушами. На первый раз.
        Леон побледнел. Но скорей от радости, чем от страха. Фу! Пронесло. Надо же. Не иначе как боги вступились за вора. Обязательно стоит сходить в конце недели в церковь. Помолиться и вознести дары Девяти.
        - Ладно тебе, приятель! - Леон миролюбиво развел руки. - Погорячились. С кем не бывает? Не держи на нас зла, лады?
        Заговаривая зубы тосару, Гусак краем глаза заметил, как Винс подал ему знак, коснувшись своей серьги. Приятель предлагал немедленно дать деру. Воспользовавшись замешкой незнакомца воры, не сговариваясь, нырнули в толпу.
        Остановились парни, лишь миновав два квартала. Тяжело дыша, Леон проверил, нет ли за ними погони, и лишь убедившись в обратном, спокойно выдохнул.
        - Фу! Кажется, пронесло, - радостно оскалился Гусак. Прячась за кустом шиповника, воры не боялись быть обнаруженными.
        - А теперь объясни, какого демона ты полез в словесный понос с этим?! - накинулся на приятеля Винс. - Разве этот тип был похож на крестьянина?
        - Нет.
        - А на простака?
        - Не очень, - помотал головой Леон. Отчего длинная шея заболталась, напоминая потревоженный студень.
        - Тогда какого дьявола? - вновь вспылил Винс. - Рехнулся? Жизнь не дорога?
        - Да я же, не подумав, - начал оправдываться Гусак. - Он первый налетел. Вот я и ляпнул. Кто же знал, кем окажется этот субчик?
        - Не думал! - проворчал Винс. - Не будь тот парень занятым, след нас двоих навеки простыл. Были и исчезли. А все из-за пустозвона одного недомерка!
        - Да извинился уже я! - рявкнул Гусак. - Что произошло, того не изменить. Лучше забудем об этом недоразумении. И это. Пошли. Нечего здесь ошиваться. У нас еще дела.
        - И вот так всегда, - проворчал Винс, поднимаясь вслед за товарищем.
        Изменить Гусака в силах только разве что могила.
        
        Следующие полчаса мужчины шли молча. Винс все еще злился на выходку приятеля. А Леон не хотел лишний раз злить товарища. Особенно, когда он нуждался в его таланте.
        Постепенно Винс стал оттаивать. В числе пороков молодого вора злопамятность не числилась. Винс вообще отличался тем, что часто подавался эмоциям. Возможно, именно поэтому в гильдии у парня находились недоброжелатели. Вора легко было зависти, но уже через считанные минуты он напрочь забывал об обидах. Чего нельзя было сказать о других. Хотя больше всего злило собратьев по ремеслу в Винсе его необычайный жизнерадостный дух. Вор практически никогда не унывал, чем раздражал всех окружающих.
        Однако стоило ему встретиться с Леоном и Винса будто подменяли. Весельчак мгновенно исчезал. А вместо него появлялся пессимист и убежденный циник.
        Маршрут мужчин пролегал мимо Арены.
        Огромное круглое здание с мощными стенами и пестрыми штандартами и флагами являлось любимым местом развлечения у всей без исключения публики Имперского города. На Арене каждую пятницу проходили бои. Обычно в дни состязаний квартал заполнялся так плотно, что трудно было передвигаться и даже дышать. Но до пятницы приходилось еще два дня, и поэтому территория вокруг Арены почти пустовала. За исключением стражи и участников боев. Некоторые из них проводили свои тренировки прямо на воздухе. В отведенных специально для этого участках, похожих на загоны для скота.
        Кто-то тренировался поодиночке. Упражнялись в стрельбе, боролись на мечах и топорах с придуманным противником. Большинство борцов Арены облачились в специальные доспехи. И это несмотря на стоящую жару. Но кроме одиночных тренировок борцы проводили между собой и небольшие спарринги. Сражение с оружием и в рукопашную, один против одного и группа на группу. Тренируются без сна и отдыха. И все для чего? Чтобы порадовать толпу, заработать немного деньжат и попытаться осуществить заветную мечту стать Великим Чемпионом Арены.
        Однако сам Винс глядел на происходящее без особого восторга. На Арене парню удалось побывать всего раз. И впечатления оказались не на высоте. Кровь, страдания бойцов и рев взбесившейся толпы, требующей зрелищ и как можно больше крови. Мерзость. Сам Винс кровь не любил, едва перенося ее на дух. А уж при виде залитой кровью арены вору становилось дурно.
        Другое дело его спутник. На сражения бойцов Леон глядел с разинутым ртом. Стараясь не пропустить ни одного движения. Ловя глазами каждый удар, взмах. За последние годы Гусак не пропустил ни одного сражения. И сейчас не удержался, что бы поделиться с товарищем своей радостью.
        - В пятницу состоится бой на звание Мирмидонца! - с горящими глазами и сбивающимся дыханием поведал он. - Конечно, до боя на звание Чемпиона это не сравнится. А уж ежегодным поединком с Великим Чемпионом Арены и подавно. Но тем ни менее бой обещает быть жарким. Ты только себе представь. Желтая команда выставляет от себя парня, служившего раньше Клинком1. Такой любого в фарш превратит. Клинки парни суровые, с ними даже гвардейцы не желают связываться. Чего говорить подготовка у них тоже суровая. Но так просто команды синих не сдастся. Ты даже представить себе не можешь, кто выступит от них.
        Разумеется, Винс не мог себе представить. Даже не пытался и вовсе не горел желанием продолжать слушать нудный треп о том кто лучше. Чья техника эффективней, какое оружие следует выбирать, какие стойки имеются в фехтовании и наконец, запоминать всю иерархию бойцов Арены. Но спорить, а тем более возражать Гусаку не имело смысла. Если Леон чем-нибудь увлеченно рассказывал, то обязательно доводил до конца. Поэтому вместо того чтобы спорить, Винс просто изредка кивал, делая вид, что продолжает слушать приятеля.
        - Я же говорил, что тебе не удастся угадать! - воскликнул победно Гусак. - И понятно почему. Никто не ожидал увидеть среди Кровопускателей1 данэра. Представь себе только: темный эльф с необузданной яростью и силой и хладнокровный выносливый имперец, закаленный в многочисленных боях! Кто их них одержит вверх над противником? Никто не знает. А ставки просто зашкаливают. Кстати, может поставить десяток золотых на данэра? - предложил вовсе не случайно Леон.
        Ожидавший такого поворота событий, Винс категорично помотал головой.
        - Ты прав, - согласился Гусак. - Лучше поставлю на Клинка. Эти парни справятся с кем угодно. Куда какому-то вшивому "темному" до солдата Империи.
        - И думать забудь. - Пригрозил строго Винс. - Пошли. Надо скорей отсюда выбираться пока тебе не снесло голову окончательно.
        Схватив приятеля, Винс буквально силой поволок сопротивляющегося парня прочь от Арены. Гусак скулил, канючил и сквернословил, но ничего не мог поделать. Винс угрожающе щекотал бок Леона острым лезвием ножа.
        Холодная сталь приводила в чувства лучшего всего.
        
        Еще долго Леон недовольно косился на товарища, никак не желая простить такого с ним обращения. Ноздри Гусака раздувались, грудь вздымалась, а маленькие глаза суетливо бегали. Однако постепенно Гусак стал приходить в чувства. Арена осталась позади. И что-либо менять было уже поздно.
        К тому же этому способствовала отрезвляющая прохлада Имперского дендрария. Этот закуток, ставший обителью для всевозможных разновидностей цветов, кустов и деревьев оставался единственным местом, где люди всегда могли ощущать спокойствие и умиротворенность.
        Конечно, в дендрарий стоящие всегда на страже блюстители порядка пропускали не каждого. Но как могут остановить воров, проникавших в дома магов и богатеев, так пекущихся от собственной безопасности, какие-то там стражи?
        Поэтому устроившись в тени могучих деревьев, скрывающих в кронах пронзительный свет раскаленного солнца, мужчины могли спокойно поговорить.
        - И почему среди прочих нормальных мест тебе потребовалось выбрать именно дендрарий? - насупился Гусак. Парень не мог успокоиться, буквально чувствую на себе взгляд каменных изваяний.
        Высокие в три человеческих роста статуи размещались по всему дендрарию. Сколько именно скульптур никто посчитать не удосужился. Но судя по виднеющимся из-за живых преград фигур, здесь собралось минимум половина тех, о ком упоминала история Империи.
        Герои их страны: легендарные воины и полководцы, императоры, послы, великие маги прошлого и многие другие, кем продолжали гордиться и какого помнили, несмотря на минувшие столетия. Те, кто когда-то творил историю нынешней Империи нашли окончательный приют в Имперском дендрарии.
        Винса скульптуры напротив, успокаивали. Предавали что ли уверенности и некой защищенности. Почему? Вор сказать не мог. Потому что не знал сам.
        - И где, по-твоему, лучшее место для подобных бесед? - поинтересовался у Гусака парень.
        - Где-где. Да хотя бы в любом трактире! - нашелся Леон. - Там тебя никто не потревожит. И спорю глаз куда меньше, чем здесь.
        - Статуи из камня, - напомнил спутнику Винс.
        - А спину жгут, как настоящие, - не согласился с ним Гусак. - Может, все-таки пойдем отсюда? А? Лучше двинем к "Хмельному звездочету"? Там подают чудесное пиво. А еще пироги с мясом и грибами.
        - Рехнулся? - хмыкнул Винс.
        - А чего? - сразу же взвился на ноги Гусак.
        - Вспомни, какой сегодня день, дурень.
        - И какой? - Гусак даже не задумался из-за присущей ему лени.
        - Сегодня окончание очередного курса в Университете Таинств, - пояснил недалекому Гусаку Винс. - А это означает, что молодые студиозы после тяжелого года учебы решат, как следует отдохнуть. Тебе хочется связываться с пьяными магами?
        Гусак разочарованно помотал головой.
        - Вот и мне нет. Так что советую держаться подальше от всех заведений, находящихся в лиге от Университета Таинств.
        Новость Леона не порадовала. Горько хмыкнув, парень вырвал стебель травинки и принялся его жевать.
        - Когда ты намеревался проникнуть в дом? - спросил Винс у Гусака. Больше тянуть по поводу кражи вор не желал.
        Гусак лениво дожевал травинку, сплюнул, и лишь потом скучающим тоном изрек:
        - Сегодня ночью.
        - Рехнулся?!
        Увидев реакцию Винса, Леон лишь ухмыльнулся. Ничего другого он и не ожидал.
        - И чем тебе не нравится дата?
        - Да всем, - Винс буквально опешил от тупости дружка. - Ты когда в последний раз вламывался в чужой дом?
        - Обычно этим занимаешься ты, - напомнил Гусак, - моя работа добывать информацию. И разрабатывать план проникновения.
        - Вот именно что, - кивнул Винс. - От того ты и несешь чепуху. Как сегодня? Без подготовки? Не зная не планов дома, ни количества охраны и прислуги. Невероятно! Сегодня ты переплюнул сам себя!
        - Тихо. Успокойся. - Гусак примирительно выставил вперед ладони. - У меня все под контролем! Будут тебе и планы, и все остальное тоже. Леон свое дело знает.
        - А как же болтовня об отсутствие плана? - припомнил Винс.
        - Я соврал. - Гусак был само спокойствие.
        - Немыслимо, - Винс покачал головой, - запомни, Гусак. Это последняя наша с тобой совместная операция. Понял?
        - Как скажешь, - беззаботно отмахнулся тощий.
        - Я серьезно.
        - Значит, решено, сегодня? - Гусак попытался продемонстрировать улыбку.
        - С одним условием, - тут же согнал самодовольствие с приятеля Винс.
        - Каким? - лицо Гусака приготовилось к худшему варианту.
        И он не заставил себя ждать.
        - В особняк казначея мы отправимся вдвоем, - выложил свое условие Винс. В очередной раз рисковать собственной шкурой вор не горел желанием. Тем более зная авантюризм Гусака и его планов. Так что если хочет получить деньги, пусть тоже ощутит всю прелесть доли вора.
        Физиономия Гусака вытянулась. Парень побледнел, а левый глаз предательски дернулся. Видя подобное превращение, в душе Винса появились смутные подозрения.
        - Ты видно шутишь, - Гусак сделал попытку улыбнуться. Но вместо этого вышел кривой оскал. Мошенник что-то явно не договаривал до конца.
        - Ни в коем случае, - пожал плечами Винс. - Это мое окончательное условие. Либо так, либо никак совсем.
        - А как же нужда в средствах? - попытался ухватить последнюю ниточку Гусак.
        - Люди, которым я задолжал, могут подождать.
        - А если я отдам из причитающейся мне доли половину? - предложил Леон.
        Подозрения Винса только лишь окрепли. Не зря Гусак юлил. Значит точно что-то не так, раз прохиндей даже заикнулся о святом - о своей доле в награбленном.
        - Ты отправляешься со мной, - еще раз выдвинул условие вор.
        - Нет.
        - Да.
        - Нет!
        - Да!
        
        Винс не ошибся, когда предполагал связь между окончанием очередного учебного года милордов магов и безумной попойкой в прилежащих к Университету Таинств трактирах. Ошибся вор только в одном - воздерживающиеся целый год господа маги оккупировали все заведения не на лигу, а минимум на две.
        На город стали спускаться первые сумерки, но улицы славной столицы уже опустели. Исчезли даже извечные нищие и мелкое ворье, заполняющие обычно темнеющие улицы подобно мошкаре. Причем в точно таких же количествах. Однако в этот вечер не нашлось храбрецов желающих проверить, на что способны пьяные выпускники Гильдии магов и те, кто просто окончил очередной курс.
        Когда ночные сумерки прочно укрепились, на улицах города появились первые признаки особого для всех магов дня. Темное небо то и дело озарялось красочными вспышками фейерверков и шутих. Улицы пылали всеми цветами радуги. Господа маги демонстрировали всем желающим, чему их научили за годы обучения.
        По своей воле Винс и шагу не сделал бы за порог дома, но из-за глупости Гусака пришлось поучаствовать в удивительном представлении. А именно преодолеть полосу препятствий в виде гуляющих студиозов и главное остаться живым и невредимым. А главное в первоначальном облике. Продолжить существование в шкуре крысы, жабы или любого другого существа Винс не горел желанием. И просто гореть вор тоже не хотел.
        Приходилось идти осторожно. Мужчины опасливо косились по сторонам, готовые в любую секунду укрыться в тени зданий. Подобное ворам пришлось проделать уже не однократно.
        Порой мимо укрывающихся в тени воров проходило несколько магов, но все чаще сыны Университета Таинств передвигались группами. По шесть-восемь человек. Вот и в очередной раз стоило Винсу и Леону уловить движение за углом, как они тут же нырнули в подворотню. Не заметив прячущихся, по улице прошагали трое магов в синих плащах. Судя по всему, эти еще не участвовали в попойке. Вели себя тихо. И не пытались поджарить проносящихся летучих мышей огненными шарами и яркими вспышками молний.
        Немного выждав, воры вновь устремились по пустой улице. Мужчинам повезло. В основном маршрут их передвижений совпадал с выбором трактиров, где решили остановиться молодые студиозы, еще не закончившие своего начального обучения. Этих парней можно было узнать по зеленым ученическим мантиям и голодным глазам. Реже встречались маги в коричневых мантиях. Но их можно было не опасаться совсем. Коричневые мантии носили те, кого Университет принял в начале года. И вряд ли будущие маги способны были сотворить хотя бы вспышку пламени. Куда уж им до огненных шаров и молний, так обожаемых магами постарше.
        Довольно спокойно миновав шумный трактир, воры свернули в проулок, выйдя на улицу Ремесленников. Всегда шумная улица встретила мужчин гробовым молчанием. Вымершие улочки, закрытые оконные ставни, через которые не пробивались даже самые тусклые лучи. Оно и понятно. А в такой близи от Университета лучше не рисковать и провести ночь в подвале. Ведь вполне возможно обычным пусканием в небеса ярких вспышек не закончится. Пьяные маги способны без труда порушить пару окрестных домов. Снести крыши, устроить небольшой смерч или еще хуже - призвать на улицы Имперского города тварей из других измерений. Вот тогда жителям окрестных кварталов точно не поздоровится. Вырванные из небытия твари способны на многое.
        Предавшись размышлению, Винс не сразу среагировал на грозящую опасность. Хорошо хоть Леон оказался сообразительней. Просто швырнул приятеля к ближайшему убежищу. Довольно болезненно соприкоснувшись с каменной стеной, Винс едва сдержался, чтобы не ругнуться. Но увидев остерегающий знак Гусака, не то что не ругнулся, а вообще попытался не дышать.
        Из темного переулка вынырнуло шесть силуэтов, облаченных в алые мантии.
        Винс сглотнул. В нескольких ярдах перед ними предстали ни кто иные, как выпускники Университета. И хотя вели себя маги удовлетворительно, то бишь разнести дома не пытались, людей не обижали, воры сильнее подались в тень городской стены.
        Совсем рядом раздался залихватский смех. О чем-то весело беседуя, маги проследовали далее. Скорей всего направляясь в трактир.
        Выразительно переглянувшись, Леон и Винс облегченно перевели дух. Кажется, на это раз боги миловали...
        
        - У твоего казначея имя хоть имеется? - покосился Винс на задумчивого Гусака. Затем перевел взгляд на территорию поместья.
        С места, где находились воры, здание полностью перекрывал бурно растущий сад. Впрочем, в других вариантах из частей дома казначея виднелась одна только крыша - все остальное скрывал за собой сад, больше похожий на Имперский дендрарий в запустении.
        - Сиверус, - откликнулся Леон, - его зовут Сиверус Патис.
        - Первый раз слышу, - признался Винс. - И это странно.
        - Казначеям мужик стал недавно. Вот и не слышал еще, - пожал плечами Гусак.
        - Значит, на посту совсем недавно, а сундуки в подвалах уже заполнить успел? - хмыкнул Винс, натягивая на лицо капюшон. - Однако. А нам еще заливают про святость закона. И все равно странно.
        - Ну чего ты заладил как бабка! - надоело слышать недовольство напарника Гусаку. - Странно-странно! Подумаешь невидаль - казначей мошенник! Как будто когда-то по-другому было.
        - Ладно, ты прав, - согласился с ним Винс. Парень натянул перчатки. Попрыгал, дабы убедиться, что ничего не гремит, и оценивающе окинул стену. - Гусак, лезешь первым.
        - А чего я-то? - недовольно шмыгнул носом парень.
        - Сам перелезешь? - ехидно уставился на приятеля Винс. Несмотря на рост Леона Винс сомневался в способностях компаньона. Не ощути он смутного подвоха, Винс ни за какие деньги не взял бы Гусака с собой. Кому нужны лишние и точно гарантированные неприятности?
        Теперь настала очередь Гусака оценивающе поглядеть на стену. Задумчиво пожевав губу, Леон проделал нехитрые вычисления у себя в голове и решил согласиться с доводом приятеля.
        - Хорошо. Я первый. - Гусак подошел к стене. Остановился. Снова задумался, после чего сделал несколько шагов обратно. А затем, разбежавшись, прыгнул на преграду, цепляясь руками за окончание стены.
        Больших успехов Гусак не добился. Так и повиснув, парень изо всех сил пытался подтянуться, но тщетно. Со стороны сейчас Леон напоминал удава. Его длинное тощее тело извивалось, пыхтя и ругаясь, но с каждой секундой хватка ослабевала.
        - Может, прекратишь пнем стоять и поможешь? - прошипел рассерженно Гусак.
        - Сейчас.
        Винс схватил приятеля за ноги.
        - Подбрасываешь на три, - предупредил его Гусак. - И так. Раз...
        - Три! - рявкнул Винс и со всей силой подбросил ноги Гусака вверх.
        - А-а!
        Не успевший досчитать до двух, Гусак сильно удивился, когда осознал, что ноги находятся уже выше головы. В следующее мгновение парень проделал сальто и скрылся за стеной. Об удачном приземлении послужил крик. Затем раздался гулкий шум, словно мешок упал на землю.
        Дождавшись, когда, по его мнению, Гусак покинет место куда приземлился, Винс подпрыгнул. Живо подтянулся и спрыгнул в сад.
        В то самое время ничего не подозревающий Леон отряхивал штаны от налипших комьев грязи.
        Удивившись, ощутив под собой при приземлении не твердую землю, а нечто мягкое и брыкающееся, Винс не сразу сообразил, в чем дело. А Гусак, к сожалению, ничего объяснить не мог. Наседающий сверху Винс вдавил хрупкое тело товарища в грунт. Да так, что Леон носом пропахал гряду.
        - Ты почему не отошел? - поинтересовался у Гусака Винс.
        Компаньон ответил не сразу.
        Выплюнув землю, Гусак вытер грязную физиономию. Полный негодования смерив приятеля убийственным взглядом.
        - Во-первых, мы договаривались на три! - от возмущения уши Гусака покраснели до самых мочек. - И, во-вторых! Ты ничего не говорил про отход!
        - Разве это не очевидно?
        - Винс, посмотри на меня. Разве я похож на человека, которому были очевидны твои действия? Внимательно посмотри!
        Тут вору пришлось согласиться с Гусаком. Измазанный, потирающий ушибленную голову Леон выглядел весьма плачевно.
        - Я же говорил о том, что проникать в чужие дома не мой профиль! - напомнил Леон.
        - Сейчас уже поздно что-либо менять, - отрезал пререкания товарища Винс. - Так что слушайся меня, и тогда возможно ты не попадешься рассерженной страже. Иначе то, что тебе довелось пережить сейчас, просто не сможет сравниться с последствиями. Это понятно?
        Гусак кивнул.
        - Тогда следуй как можно тише за мной. И будь предельно осторожен. А теперь двинулись. Не отставай.
        Сад пришелся весьма кстати. Ночь окрасила деревья в оттенки черного. И узловатые извивающиеся под легким ветерком тени стали безопасным приютом для двух воров. Вряд ли охрана предаст значение движению теней. А если предаст, то решит, что это тени деревьев.
        И все же даже в такой, казалось просто великолепной маскировке Леон смог продемонстрировать свое присутствие. Сквозь чащу Гусак пробирался с осторожностью медведя. Под его шагами то и дело хрустели ветви. А сам Леон два раза едва не выдал свое присутствие, когда особо мощные ветки ударили ему по лицу. Пообещав прирезать дружка, если тот не заткнется, Винс вслушивался в звуки ночи. Сам вор передвигался абсолютно бесшумно, подобно бестелесному призраку.
        Только болвану придет в голову, что ночью все живое затихает. О нет. Ночь полна жизни. Шумят, переговариваясь, деревья, слышны крики выбравшихся на охоту хищников. Вопль пролетающей пичуги и уханье пробудившейся от дневного сна совы. А если прислушаться еще сильнее, то можно различить шорох поднимающейся травы. Возню мелких зверьков в норах. И, конечно же, стрекот сверчков и цикад. Ведь именно они дополняют какофонию ночных звучаний. Благодаря им ночь становится ночью.
        Сегодняшняя ночь несла в себе обычные звучания, и Винс немного расслабился. Если обитатели ночи ничего не опасаются, значит и им не стоит волноваться.
        Остановившись у окончания сада, воры затаились. Винс специально выбрал место так, чтобы на виду приходились как парадный, так и вход для слуг. Спустя пару минут мимо воров по дороге прошагал сторож. Но Винс остановил, было, рванувшего Гусака. Торопиться вовсе не стоило. Мало ли какой интервал между проходом по периметру. Вскоре с интервалом в минуту за первым проследовал второй страж. Осветив факелом тропу и стены поместья, этот даже не посмотрел на сад, проследовав дальше.
        До следующего обхода пришлось ждать восемь минут. Затем вся картина повторилась, как и в первый раз. Сначала прошел первый охранник, минуту спустя появился второй. Пропустив охрану в третий раз, Винс кивнул Гусаку. Следовало выбираться из укрытия.
        Перебежками, достигнув входа для слуг, мужчины остановились. Винс склонился над замком, достав отмычки. Леон принялся караулить ту часть дома, откуда появлялись стражи. Без особого труда открыв дверь, Винс хлопнул по плечу напарника. Гусак кивнул, шмыгнув первым в помещение. Винс последовал за компаньоном, прикрыв за собой дверь.
        - И куда теперь? - шепотом осведомился у Гусака Винс. Сам Винс планов поместья так и не видел. Что заставляло парня слегка нервничать. Никогда не знаешь, как придется покидать дом, в который проник. А, не зная расположений комнат сделать это ой как не просто.
        Леон огляделся, после чего немного задумавшись, ответил:
        - Пройдем через коридор. Затем направо. Там будет такая неказистая дверь. После нее опять маленький коридор. И последняя дверь приведет нас как раз к подвалу.
        - Коридор. Поворот. Дверь. Коридор и снова дверь, - повторил, запоминая Винс.
        Слишком часто в разных особняках, в которых доводилось побывать Винсу, он встречался с одной и той же ошибкой. Почему-то позаботившиеся с охраной прилегающих территорий мало кто вспоминал о самом помещении дома. Видимо все были уверены в надежности охраны и качестве запоров. Однако рано или поздно разочарование достигнет и вас. К примеру, когда вы обнаружите пропажу драгоценностей и сбережений. Вот тогда ошибка всплывет сама.
        По всей видимости, вел халатно себя и новый казначей Имперской палаты. Мужчины без труда достигли неприметной двери находящейся под лестницей. А отпереть ее смог бы даже пятилетний ребенок, чего говорить о профессионале. Так, не встретив трудностей, мужчины проникли в коридор.
        В узком коридоре пахло мышиным духом. Серые отштукатуренные стены имели множество маленьких дыр. А низкий побеленный потолок заставлял долговязого Гусака сложиться по крайне мере вдвое. В ведущем под откос коридоре находилось три двери. Две по бокам и одна напротив входа. Понимая, что вряд ли за другими находится хоть нечто ценнее мотыг, лопат и пустых бочек, мужчины оставив их без внимания, проследовали к двери искомой. На то, чтобы открыть замок ушло не больше десяти секунд. Ровно столько потребовалось достать из кармана отмычку всунуть ее в зазор и, обнаружив пружину открыть дверь.
        А вот следующая дверь заставила Винса широко разинуть рот. Такого в своей практике парню еще видеть не доводилось.
        Массивная дверь в пять локтей шириной и ярд высотой оказалась вылитой из стали. Винс готов был съесть подошву сапога, если толщина двери окажется вдруг меньше чем пять дюймов. Но кроме масштаба двери, которую одолеет не каждый таран, вора приятно удивили замки. Кроме здорового засова, дверь рассчитывала два обычных замка и один кодовый. Открыть который без специального шифра не стоило даже пытаться.
        - Надеюсь, код ты не запамятовал? - на всякий случай спросил Винс, раскладывая на полу инструменты. - Иначе наш поход не имел смысла.
        - Да помню. Помню. - Отозвался Леон. - Лучше скажи, с замками справишься?
        - А куда мне деваться? - пожал плечами Винс. - Только помалкивай. Мне сосредоточиться надо.
        Какое-то время он сосредоточенно молчал, и слышалось лишь тихое звяканье металла о металл. Его лицо было напряжено, губы крепко сжаты, но руки ни разу не дрогнули.
        - Вот и первая пружина, - предупредил Винс.
        - А сколько еще?
        - Не знаю, - ответил парень, - с подобными замками мне раньше не доводилось работать. Так что сам увидишь.
        Когда Винс справился с последней пружиной и замок тихо щелкнул, прошло не менее десяти минут. Ровно столько же понадобилось и на второй. Когда же и второй замок известил мужчин об удаче, Винс изрядно выбился из сил. Лицо и ладони взмокли, а ноги от долгого неподвижного сидения на жестком полу затекли.
        - Все? - уточнил на всякий случай Гусак.
        - Все, - подтвердил, улыбаясь, приятель.
        Теперь, когда самое трудное осталось позади к Винсу вернулось хорошее расположение духа. А когда Леон ввел код, и дверь со скрипом распахнулась, вор вообще оказался на седьмом облаке от счастья.
        - Неужели получилось? - не веря, пролепетал Гусак.
        - Получилось, - подтвердил Винс.
        Не сговариваясь, мужчины, одновременно ринулись в подвал.
        В квадратном помещении вполне хватало света - на стенах обнаружились факелы. И перед ликующими ворами предстали стоящие друг подле друга четыре массивных кованых сундука. После предыдущей работы с новыми замками Винс расправился на одном дыхании. Поочередно открыв каждый замок, парень в нерешительности остановился у крайнего.
        - Кто откроет? - от возбуждения руки у Винса слегка дрожали.
        - Давай ты, - сказал Леон, - хотя нет. Я.
        - Тогда давай.
        Затаив дыхание Гусак приоткрыл крышку сундука. К сожалению приятелей, ожидало разочарование. В первом сундуке обнаружились какие-то документы, грамоты и прочие ничего не значащие для воров бумаги. Следующий сундук тоже золото не таил. В нем обнаружились вазы, посуда и статуэтки. И хотя все это оказалось из серебра, мужчины лишь нерешительно переглянулись. С вазами, а в особенности статуэтками возникли бы при сбыте трудности. В первоначальном виде изделия из серебра никому не понадобились, а переплавить их в нечто другое требовало кузни. В общем, проблем не оберешься.
        Уже без особого восторга Гусак подошел к третьему сундуку. Открыл его. Самый малый среди прочих, сундук оказался заполнен серыми мешочками, насчитывающихся около десяти. Острое лезвие ножа, возникшее в руке Леона, в один миг вспороло один из таких мешков. Из него тут же посыпался дождь из серебра.
        Воры возликовали.
        - Дьявол, да здесь золота хватит до конца беспечной жизни! - Гусак расхохотался. Ощущая приятную тяжесть мешков, парень уже прикидывал, куда можно потратить такое богатство.
        - Гусак, не будь ты собой, я бы тебя расцеловал! - Винс весело рассмеялся вслед за товарищем. - За это я прощаю тебе прежние прегрешения.
        - Целовать меня не нужно, - Леон отмахнулся, - просто купишь мне кружку пива. Хотя какая кружка? Я могу купить множество бочонков лучшего! Или нет. Куплю трактир! И еще публичный дом. Точно!
        Когда первая радость прошла, до Винса, наконец, дошла маленькая неувязка.
        - Слушай, а как все это вынесем? Здесь же хрен знает, сколько фунтов веса. Больше трех мешков даже пытаться нечего унести. А здесь их на ходки две.
        - И что? - не понял, в чем состоит проблема Гусак.
        - Ты хочешь рискнуть и вернуться сюда вновь?
        - Конечно! Только полный кретин оставит здесь такое сокровище.
        - А если сюда наведается хозяин или стража?
        - Винс, сейчас ночь! На кой черт хозяину заглядывать в хранилище? Он давно баяньки у себя в теплой постельке. Небось, только и видит, как новые богатства заполучить. А охрана. Ты же сам видел, какие здесь стражи. Одно слово.
        - Думаешь?
        - Мой друг, я уверен.
        - И все равно странно, - дурное предчувствие не желало покидать вора, - полагаться исключительно на стражу.
        - Ну вот! - Гусак закончил связывать мешки попарно и посмотрел на компаньона как на сумасшедшего. - Успокойся. И начни радоваться жизни! Только посмотри - все это скоро станет нашим! А что касается безопасности, так хозяин полагался не на стражу, а на дверь. Это же чудовище. Но мы ее открыли и теперь сорвем куш! А если боишься, то можешь сюда больше не возвращаться. Я один пойду. Мне только больше достанется.
        - Не забыл наш уговор? - остудил разошедшегося Гусака Винс, - сорок пять процентов из всего мое.
        - Ага. Ты позволишь забыть, - буркнул Леон. - Ну, че пошли?
        Тут мошенник вспомнил про последний, так и неоткрытый сундук.
        - Ты чего замер? - удивился реакции товарища Винс.
        - Мы еще не посмотрели, что таит последний сундук, - напомнил Гусак.
        - И плевать на него, - отмахнулся Винс, - идем. Нам и этого серебра хватит.
        - Уйти и так не узнать чего мы лишились? Это не для меня. - Не бросая попусту слов, Гусак приблизился к сундуку. - А вдруг там точно такие же мешки, только с золотом?
        - Жадность до добра не доводит, - предупредил приятеля Винс. Хотя азарт и чувство наживы уже сумели захватить и разумом самого Винса.
        В последнем сундуке оказалось не золото. Сложенные друг к дружку в нем лежали полотна картин.
        - Вот это да. Ты только погляди! - расхохотался Гусак, достав первую картину. На ней была изображена обнаженная женщина с веером в руках. А подле нее застыли две борзые. - Ее я повешу у себя в комнате. Над камином. Ах-ха-ха!
        - Надеюсь, раму ты за собой не потащишь? - Винс взвесил раму. - Тяжелая.
        - А мы их вырежем, - беззаботно отмахнулся Гусак, поочередно извлекая картины и расставляя их у сундуков. - Ножичком. Глядишь, еще немного деньжат удастся нажить. Но эту крошку я оставлю себе.
        Гусак нежно провел рукой по холсту с женщиной и собаками.
        Достав последнюю картину, Гусак принялся осматривать спрятанные шедевры. Винс тоже не упустил шанс полюбоваться картинами. Однако ничего примечательного лично для себя вор не обнаружил. В основном на холстах изображались либо пейзажи, либо незнакомые люди. Внимание обоих мужчин привлек лишь последний холст. На нем изображалось целая группа людей.
        На фоне каменной стены были запечатлены восемь незнакомцев. При этом весьма примечательно выглядело то, с какими лицами незнакомцы смотрели на воров. Лица всех мужчин смешались в гамму чувств страха, мольбы и даже ужаса. Их рты кривились в попытке закричать. Глаза широко раскрыты, зрачки расширены. Будто мужчины увидели саму смерть. Не иначе.
        Яркие насыщенные краски закончили общий эффект. От картины веяло холодом. А лица незнакомцев казались до ненормального живыми.
        Воры отстранились как можно дальше от полотна.
        - Ничего себе, - выдохнул от удивления Леон. - Словно душу из тебя вытягивают.
        - Ты тоже ощутил холод?
        Гусак подтвердил.
        - Знаешь. Что-то не охота мне ее брать с собой, - признался честно Винс.
        - Оставим здесь, - легко согласился Гусак и вдруг дернулся, будто ужаленный.
        Губы вора затряслись, глаза полезли из орбит. Не в силах вымолвить не слова, Гусак только тыкал указательным пальцем на полотно.
        - Там... Там один из них на меня посмотрел! - Гусак едва не сорвался на крик.
        - Ты уверен? Скорей это обычный прием, который создает художник. Оттого и кажется, будто человек с полотна за тобой наблюдает.
        - Да какой наблюдает?! - взорвался Гусак. - Это урод слева повернулся!
        - Чего?
        - Я говорю, этот слева немного развернулся! - вскричал не в силах справиться с собой Леон. - Какого дьявола тут происходит?!
        - Ничего не понимаю, - Винс внимательно посмотрел на картину.
        Вначале парень решил, что Гусак просто свихнулся. Но неожиданно один из незнакомцев и, правда, шевельнулся. Его рот открылся в бесшумном крике, а рука подалась вперед.
        Винс подался назад, споткнулся о забытый мешок и упал. Но, даже упав, вор попытался отползти от ожившего полотна как можно дальше.
        А между тем, чем больше мужчины смотрели на полотно, оно сильнее претерпевало изменения. Края полотна помутнели, рама стала растворяться, словно сливаясь со стенами подвала. А изображенные мужчины, отталкивая друг друга, на четвереньках попытались выбраться из картины на пол подвала. Пока у ни ничего не получалось, но Винс мог поклясться что стал различать пока еще тихие голоса незнакомцев. Их тихий шепот, молящий о пощаде и помощи, стал звучать у Винса в голове. А бледные костлявые руки, покрытые старческими пятнами, с выступающими синими венами потянулись к вору. Тихий шепот сменился воем. Теперь в глазах незнакомцев пылал огонь. А Винс ничего не мог с собой поделать. Чувствуя, как сводящий с ума ужас заполняет его душу, подавляя все остальные ощущения, парень продолжал смотреть на полотно, не смея отвести взгляд.
        В то время позолота рамы почти исчезла, холст почти полностью слился с серыми стенами подвала. Теперь уже на обезумивших воров повеял по-настоящему ледяной воздух, с сильным запахом затхлости. А помещение стал заполнять громкий утробный крик, слившихся в хор голосов.
        Стараясь подавить ужас, Винс попытался ползти. Но все что он мог это лишь скрестись ногтями по полу. Тело налилось свинцовой тяжестью. Голова вот-вот грозила разорваться от воя.
        На лице парня застыл немой вопль ужаса. Глаза широко раскрылись.
        Последняя грань связующая ожившее полотно и подвал растворилась...
        
        Первым что он увидел, открыв глаза - потолок с деревянным перекрытием. Вокруг было довольно темно. В нос лез стойкий аромат сена. И чего-то еще, почти не уловимого. Благовония?
        Винс попытался встать. Оказалось, он лежал на грубо сбитом столе. А находился вор скорей всего в чьем-то сарае. Стоп. Сарае? А где же подвал? Где то полотно с ожившими несчастными? Неужели все это ему приснилось? Или же напротив, все, что происходит сейчас сон. Видимо он лишился сознания. Тогда понятно, почему рядом нет Гусака. Это всего лишь сон. Правда до сих пор оставалось не понятным что он делает в сарае. Во сне куда лучше проводить время в более увеселительных местах.
        Винс задумчиво прошел из одного угла в другой. Почему так лезет в нос запах сена?
        Неожиданно распахнувшаяся дверь заставила позабыть на время о странном сне. Да и сне ли? Уж слишком знакомыми оказались лица вошедших.
        Первый, облаченный в легкий кожаный доспех, и сжимающий в правой руке чадящий факел являлся никем, как Армандом Кристофом - правой рукой самого Серого лиса. Второго гостя Винс не смог рассмотреть, как не старался. Спутник Арманда оставался в тени, словно кутаясь в ней.
        - Очухался? - участливо осведомился Арманд.
        - Так это не сон? - уточнил зачем-то Винс.
        - Нет, парень. Не сон. - Арманд рассмеялся. - Но если хочешь проверить протяни руку к факелу.
        Проверять Винс не стал. Пламя и так щекотало лицо.
        - Где мы?
        - В Уотерфронте. - Пояснил Кристоф. - Как себя чувствуешь?
        - Нормально.
        - Вот и славно, - Арманд хлопнул вора по плечу. - Ты что-то хотел спросить?
        Винс кивнул.
        - Как я сюда попал?
        - Мои ребятки вытащили тебя в последний момент из того подвала. Еще чуть-чуть и ты бы присоединился к числу пленников полотна.
        - Пленников полотна? - не понял Винс.
        - Тебе довелось увидеть картину больше известную в тесных кругах, как "Полотно душ". Ее создал давно-давно один маг в целях защитить свое имущество от таких как мы с тобой. Если посмотреть на полотно оно станет вытягивать из тебя душу. Постепенно. Ты первый за долгое время кому удалось так длительно сопротивляться колдовству. Могу тебя с этим поздравить.
        - Ну, спасибо, - улыбка у Винса вышла кислой. Голова продолжала гудеть. - А где Леон?
        - Твоему спутнику повезло меньше, - лицо Арманда стало серьезным. - Он в отличие от тебя испытание не прошел.
        - Испытание?
        - Эта была проверка.
        - Проверка на что?
        - На испытание силы воли.
        - Но зачем?
        - Дело в том, что в Империи скоро настанут мрачные дни, парень. Зло надвигается на Сиродиил. Император недавно собрал Совет. И теперь от каждой гильдии выбирают самого достойного. От нас избран ты. Так что можешь гордиться. - Арманд еще раз хлопнул Винса по плечу и направился к выходу. Остановился у двери. Оглянулся.
        - Тебе стоит хорошенько выспаться. Утром тебе предстоит далекий и нелегкий путь.
        - Куда?
        - Узнаешь все завтра. А сейчас ложись спать.
        Заскрипела дверь и Винс вновь остался один.
        Хотелось закричать. Выместить зло на Арманде. Или просто завыть на луну. Но для всего этого Винс просто не имел сил. Высушенный изнутри, вор упал на мягкое покрывало из сена и забылся крепким сном.
        
        - Как тебе мальчишка? - захотел услышать мнение Серого лиса Арманд, когда они удалились от хижины на безопасное расстояние.
        - Молодой. Горячий. Хваткий. Такой своего не упустит. - Выдал свое мнение Лис. - Он лучший кандидат.
        - Не слишком своенравный?
        - Как все, кто полон упорства изменить мир.
        - Значит он?
        - Да, - лицо, спрятанное пол капюшоном-маской кивнуло. - Это мой личный выбор.
        Мужчины замолчали.
        А те временем над утихшим городом продолжала плыть теплая июльская ночь, таящая в себе несметное количество загадок и тайн.
        
        Глава 4.
        Великий Чемпион.
        
        На закованный в ледяной панцирь стужи Имперский город обрушилась мятежная вьюга. Спевшаяся с промерзлыми северными ветрами все сметающая на своем пути метель показала в полной мере, на что способна стихия.
        Сейчас величественный город больше походил на жалкую дворнягу, пойманную свирепым волкодавом. То есть был абсолютно беззащитным. Могучие порывы ледяных копий обрушивались градом на неприступные стены, с шумом сталкивались, грозно рыча. Улицы столицы опустели еще до того, как разбушевавшаяся стихия достигла своей жертвы. Не нашлось ни одного глупца, попытавшегося выйти сейчас из дома. А и найдись такой, безумца мгновенно поглотил ветер. А вьюга продолжала бесчинствовать. Она налетала на сторожевые башни, пытаясь сломить громады, как потушила до этого горящие костры в огромных чашах. Но камень не подавался, чего нельзя было сказать о дереве. Доски жалобно скрипели, готовые разлететься в щепки в океане бушующей силы. Проверила на прочность метель и окрестные дома. Вьюга шумела, рассерженно гудела, предпринимая очередные попытки добраться до жалких людей, укрывающихся за прочными стенами. Вьюга хотела навечно потушить огонь в домах, остудить теплые помещения и выпить из прячущихся всю горящую кровь до последней капли, а затем превратить людей в холодные статуи. Как она делала множество раз до этого.
        Однако непогода не учла одного - ее прежние жертвы не пытались трусливо бежать и прятаться, потому что знали рано или поздно метель их достигнет. А эти людишки чувствовали себя в безопасности, веря в крепость стен и сооружений. И они оказались правы. Вьюга бросала на вымерший город все новые легионы холода, сильнее охватывала ледяным дыханием улицы, проникала сквозь самые малые щели в дома. И все равно проигрывала раз за разом. Каменные исполины стен даже не дрогнули под яростным натиском. И все что могла сделать метель, так это надолго оставить о себе память. Могучим воем она наполнила сердца липким страхом. Грохотом пронеслась по крышам, забирая в свою круговерть черепицу, флаги и флюгера. И когда вьюга осознала, что это каменный орешек ей не по зубам она решила взять жертву измором.
        Еще долго не стихал ветер, настойчиво продолжая стучать в двери и окна. А с затянутых серой пеленой небес на несчастный город опустилась непроницаемая пелена. Снег рушился с небес. Не тот снег, что радует глаз. Скорее лютый противник. Он заполонял город, превращая серые громады зданий в сугробы. Попытался засыпать черный скелет храма, окутать высокие башни, шпили которых растворились во мгле спускающейся ночи. Но этой ночью звезды не сияли на небе. Пропало и само небо, в вязкой туманной пелене.
        А снег продолжал спускаться непроницаемой стеной, не зная усталости. И казалось, нет ему конца.
        Всю ночь и весь следующий день стихия продолжала проверять жителей на прочность. И лишь на третий день буйствуй, вьюга стала стихать. А затем и вовсе исчезла, возможно, обессиленная приступом, или просто решившая найти другого соперника.
        Но далеко не сразу покинули дома уставшие и не менее обессиленные жители. Прислушиваясь к отголоскам стихии, они не теряли бдительности, ожидая новых атак. Но миновал день, растворилась в собирающемся утре безмятежная ночь, а вьюга не думала возвращаться.
        И пока жители отсиживались в теплых домах, самые храбрые с удивлением смотрели на художества метели. Город было не узнать. Исчезли серые неприглядные стены, мостовая спряталась под пушистым одеялом. Крепостные стены, башни и дома превратились в снежные завалы, горы и гигантские сугробы. Морозный узор расписал витражи окон причудливой мозаикой. И все это сверкало, блистало в лучах выглянувшего солнца подобно несметным сокровищам. Игра света, переливания резали глаза. Но ни один из жителей не думал отвести взора. Впервые город, в котором они родились и прожили жизни, предстал перед ними в новом, ранее неведомом свете.
        Но самыми диковинными из прочего предстали деревья. Их ветви и стволы сковал прозрачный ледяной панцирь, превратив в серебро. И сейчас при виде выглянувшего солнца деревья рыдали, оставляя на белоснежном нетронутом снегу капли слез...
        С тех пор, как на город обрушилась метель, прошло больше недели. Граждане уже давно вернулись к прежней жизни, будто и позабыв о бушевавшей вьюге. Конечно, теперь забот только прибавилось. Снежные заносы приходилось очищать и без того занятые, люди еще сильнее погрязли в делах и заботах.
        Наверное, единственными, кому вьюга принесла радости, оставались дети. Не ведая, стихия выстроила для детворы настоящие ледяные замки, горы и пещеры. Снега нападало столько, что в сугробе с головой утопали взрослые, чего говорить о детях. Но если первых это приводило в раздражение и сулило головную боль, то вторые безумно радовались. Неугомонная ребятня выстроила в один миг туннели, лабиринты и подземные галереи, где проводили большую часть времени. Здесь они могли укрыться от назойливых взрослых, проводить вечера. А главное играть и воплощать в жизнь фантазии. Ведь каких только существ не может обитать в ледяных подземельях.
        Вот и опять ночь опустилась на Имперский город, переливаясь драгоценным светом далеких звезд. Таких ярких, необычайно огромных и загадочных. Но жизнь продолжал бить ключом, не обращая на поздний час особого внимания.
        Снег давал много света, и поэтому даже ночь не мешала продолжать игру.
        Мягкие хлопья снега, медленно кружась в танце, падали на землю. Белые хлопья, похожие на бесшумных бабочек. Разве может быть нечто более желанным в дополнение городского пейзажа и прекрасного озорного настроения.
        Но нищенке, кутающейся в жалкие лохмотья, и склонившейся под тяжестью невидимой ноши, было не до красот зимних ночей. Грязная прядь немытых волос постоянно падала на глаза, и женщина то и дело поправляла непослушные волосы. На усталом еще отнюдь не старом лице собрались морщины. Пар от прерывистого дыхания мгновенно исчезал в нарастающем холоде. Но нищенка была слишком занята, чтобы чувствовать морозные прикосновения. Молодая женщина спешила. Ее ноги то и дело проваливались с сугробы, было видно, что движется нищенка из последних сил. Лишь несломленная сила духа подгоняла ее, вперед не давая упасть в сугробы и забыться вечным сном. Неожиданно раздался детский плач, тут же впрочем, смолкнувший. Кучи тряпья, которые нищенка держала в руках, прижимая к груди, зашевелились. Тишину ночи вновь пронзил детский плач. Такой звонкий, полный детских невинных слез. Женщина сильнее обняла младенца, стала покачивать, тихо напевая колыбельную. Голос у нищенки оказался приятным. На удивление завораживающим. Дитя вновь утихло. То ли забывшись сном, то ли просто успокоившись. Нищенка продолжила нелегкий путь. Когда
она достигла конца пути, ее дыхание сделалось хриплым. Тощая фигура едва передвигалась, руки все сильнее дрожали.
        Оглянувшись по сторонам, нищенка убедилась, что за ней никто не наблюдает, и осторожно опустила грязное тряпье с прячущимся в их недрах младенцем. Выдохнула тяжело и настойчиво постучала в дверь дома. Затем прислушалась. Вновь постучала. И вот когда слух различил чью-то уверенную поступь, нищенка облегченно выдохнула и поспешила спрятаться за стену.
        Вскоре послышался скрип отпирающейся двери. Тяжелые шаги стихли. Видимо их обладатель остановился подле двери.
        - Это еще что? - раздался удивленный мужской бас. Мужчина склонился над оказавшимся у двери тряпьем.
        В ответ обладателю грубого голоса раздался плач ребенка.
        - Ничего не скажешь, славная ночка, - хмыкнул мужчина. Поднялся и крикнул вглубь дома. - Рита! Ты только посмотри, какого я обнаружил у порога!
        Быстрые шаги и последовавшее удивленное восклицание известило о появлении жены незнакомца.
        - Милостивые боги! - всплеснула руками женщина. - Ребенок!
        - Ребенок, - подтвердил мужчина и спустя мгновения замешательства спросил. - Откуда он здесь?
        - Видимо подкидыш. Какая-то непутевая мамаша оставила. А самой, небось, давно и след простыл. И зачем только рожают дурехи?
        На пустую болтовню жены мужчина внимания не обратил.
        - И что будем с ним делать?
        - Как что? Возьмем к себе, конечно. Неужели ты возьмешь на себя грех и оставишь голодного ребенка умирать на холоде?
        - А нам на кой черт он нужен. Этот вопящий демон?
        - Молчи, старый дурак! - зашипела рассерженно жена. - Не гневи богов! Раз дитя оставили у нашего крыльца теперь мы за него в ответе. Понятно? И некуда я его не отдам. Наш он теперь! Слышишь? Наш!
        - Как знаешь, - ворчливо уступил жене муж. - Дело твое. Что мы демоны какие, чтобы младенцев на верную смерть обрекать. Ладно, чего стоять мерзнуть. Пошли в дом. Вот как орет.
        - Наверное, голодный, - предположила женщина и сочувственно посмотрела на ребенка, неловко прижимая его к груди. - Идем. Сейчас я напою тебя молоком. А потом ты поспишь. Ночь на дворе. А ночью всем нужно баяньки.
        Дверь закрылась, и голоса стихли.
        Нищенка выбралась из укрытия. Простерла в благодарности к небесам руки, и зарыдала.
        ***
        Привычка, выработанная годами, и навсегда вбитые мастером в голову истины заставили Таниэля покинуть постель еще до восхода солнца. И хотя подобная процедура уже давно была не обязательна, Таниэль продолжал жить по обычному расписанию. Не так просто изменить привычке. Тем более, когда она становится частью тебя самого.
        Хотя кроме вбитого до конца жизни рефлекса мужчину подняло еще и чувство холода. Потухший еще в середине ночи камин едва тлел углями. А без постоянного подогрева все тепло помещения мгновенно поглощалось камнем стен. Поэтому мигом выбравшись из точно такой же остывшей постели, мужчина первым делом собрал матрас и постельное белье, убрав в комод. Кровати в комнате никогда не было. За все годы, а таковых насчитывалось двадцать девять, Таниэлю вообще ни разу не приходилось спать на кровати. Матрас вполне устраивал привыкшего с ранних лет жизни к суровым условиям мужчину. Бойцы Арены просто не знают иных условий.
        Приведя комнату в порядок, Таниэль выглянул в узкое окно-бойницу.
        Ночь заканчивалась. Темный небосклон стремительно светлел, наливаясь багряным. Звезды тускли и меркли, готовые в любую минуту исчезнуть без следа. До начала нового утра ждать оставалось не долго.
        Потянувшись, разминая затекшие мышцы, Таниэль не задумываясь, принялся совершать утреннюю зарядку. И желательно окончить ее до прихода мастера. Иначе последует наказание. Тут парень осекся, поняв, что сморозил чепуху. Мастер Овин не придет. Как не приходил вот уже четыре последних месяца. У того, кто обрел титул Великого Чемпиона Арены, имеются перед остальными бойцами поблажки. Например, такие, как утренние занятия под неустанным наблюдением учителей и Мастера меча.
        Окончив разминку, разгоряченный Таниэль принялся спешно одеваться. Немного подумав, он все же решил не зажигать камин. Все равно большую часть дня он проведет вне комнаты. Зачем тогда спрашивается попросту жечь дрова?
        Зеркала в маленькой комнатке не было. Как не имелось здесь ничего из интерьера, кроме сиротливого комода с одеждой и постелью. На комоде вся мебель и заканчивалась. Лишь на полу лежал выцветший ковер. Но не в качестве украшения жилища аскета, просто без него каменный пол обжигал бы голые ноги. А болеть боец Арены себе попросту не мог позволить. Заболеешь - пропустишь тренировки. Следовательно, отстанешь от других бойцов. А значит, проиграешь схватку. Такого будущие бойцы допустить просто не имели права.
        Некоторое время, Таниэль решал, какое выбрать оружие для тренировки. В отличие от многих других бойцов, работающих с каким-то одним видом, новоиспеченный Великий Чемпион прекрасно обращался с десятком. Так он неплохо владел копьем и другими оружиями на длинных древках. Недурно орудовал двуручными клейморами и фламбергами. Мог сражаться на дубинах и топорах. Но излюбленным оружием бойца Арены стал обычный меч. И все равно, какой. С любым куском стали Таниэль находил общий язык. И все благодаря упорству учителя, пытающегося сделать из мальчишки закаленного воина. На это Овин не поленился потратить десятилетие жизни и научить ученика всему, что знал сам. А знал Мастер меча очень много. Так что Таниэль был благодарен богам, заполучив себе такого учителя. Порой жестокого, беспощадного к детским слезам, сурового решительно настроенного. Таким Франциск Овин навсегда запомнился Таниэлю Вэнту. Улыбку на вечно хмуром лице рэдгарта Вэнту доводилось лишь после боя. Когда усталый, окровавленный чужой кровью Таниэль выходил из кровавого зала, победно взмахивая мечом, дабы поприветствовать учителя, на лице Овина
появлялась хищная улыбка. Так мастер встречал своего птенца.
        Под ногами скрипели расшатанные ступени, но Таниэль слишком привык, чтобы обращать на подобное внимание.
        Как он и предполагал в помещение для бойцов Синей команды находились лишь Овин и Изабелл Андроникус, мастер Желтой команды. Наставники бойцов о чем-то тихо беседовали. Заметив Таниэля, Овин широко улыбнулся, приветствуя в присущей грубоватой форме ученика:
        - Проснулся пес? Славно. А я уж думал - все. Станет халтурить наш Чемпион.
        - Бойцы Арены никогда не халтурят. Ни в поединке, ни на тренировке. - Ответил Таниэль и поприветствовал мастеров. - Доброго утра, мастера.
        - Тоже скажет, доброе, - хмурость Овина никого уже не волновала. - Утро дрянь. А бойцы ленивы. Сучьи дети! Ничего сейчас я покажу им настоящую тренировку!
        - Таниэль, ты с нами? - поинтересовалась Изабелл.
        Вэнт молча, подтвердил, удобнее перехватив ножны меча.
        - Вот это правильно, - ворча, одобрил Франциск. - Хоть один настоящий боец среди расфуфыренных пижонов. Бабы-белоручки, честное слово! Такими темпами они не то, что звание Чемпионов никогда не получат, так выше Кровопускателей и не поднимутся. Все! Потолок!
        Утро встретило бойцов промерзлым ветром. Но ни один из троицы даже не поежились. Вот что значит закалка и привычка.
        Оглядев тренировочную территорию, Овин заскрипел зубами.
        - Вы только поглядите! Плетутся курвы. И это тренировка?!
        Разумеется, Мастер меча преувеличивал. На взгляд Таниэля бойцы занимались весьма неплохо. Конечно, усердия не хватало. Но в остальном.
        Тренировочная территория разделялась на участки. На одних располагались полосы препятствий. Обычные беговые полосы. И многое другое, что требовалось, чтобы стать настоящим гладиатором. Начиналась утренняя тренировка с зарядки. Ведь хорошенько не разомнешься, и риск получить растяжение и травму возрастет на порядок. После разминки бойцы приступали к физическим упражнениям. И в первую очередь - полоса препятствий. Кто не укладывался, получал штрафные круги. А если сумел опозориться, что по-мнению Овина совершал каждый, боец еще назначался в свободное для остальных время на грязную работу. Тут Таниэль ничем не отличался от других. В свое время Великому Чемпиону влетало часто. Но ни разу за плохую подготовку. Здесь как раз Таниэль был первым. Нет. Просто парень имел вздорный характер. Вэнт ощущал некое превосходство над остальными парнями. Еще бы его учителем стал сам знаменитый Мастер меча. Человек-легенда. Живая и грозная легенда.
        Разумеется, Таниэль часто задирал мальчишек. Вспыхивали драки и даже побоища. А после чего всегда следовали наказания. Самым суровым прегрешением считалось, если будущих бойцов отправляли вычищать сток. После очередного сражения на арене колодец заполнялся кровью. Провинившиеся должны были сначала убрать трупы с арены, вычистив территорию от крови. Затем вымыть кровавый зал, названный так отнюдь не для красного словца. Просачивающаяся с арены кровь буквально заливала ход. После чего стены, потолок, и пол украшали бурые подтеки. И уж после всего этого - сток. Находиться в жерле темного колодца, одному, по колено в крови было мерзкого. Не страшно, именно мерзко. И те часы, пока ты находился там, имелось достаточно времени, чтобы понять - тебе не хочется когда-нибудь обрести подобную участь. Остаться лишь кровяным сгустком на стенах Арены, зная, что никто кроме оттирающих твою бренную кровь больше о тебе не вспомнит. Слабаков и неудачников Арена не терпела. И это был, пожалуй, первый урок предносящийся ученикам.
        От воспоминаний Таниэля отвлекли доносящийся лязг и звон мечей. Бойцы окончили физические упражнения и приступили к схваткам на оружии.
        Не собираясь прохлаждаться, пока остальные трудятся в поте лица, Таниэль отправился на свободный участок. С Великим Чемпионом в спарринг ступить по понятным причинам желающих не нашлось.
        Так начиналось каждое утро.
        
        Утренняя тренировка продолжалась два часа. После нее бойцы должны были привести себя в порядок. Смыть пот и грязь, переодеться и уже, затем следовать в столовую, где гладиаторов ждал завтрак.
        После завтрака бойцам давали час на восстановление сил и отдых. После чего начинались новые тренировки.
        
        Среди братьев по цели Таниэль настоящих товарищей не обрел. Бойцов учили быть одиночками. Заботиться лишь о собственной шкуре. Часто суровые наставники сталкивали сдружившихся гладиаторов в боях. И порой бой продолжался пока на арене не оставался только один.
        Однако когда к столу Чемпиона подсел северянин, крепкий парень с белесыми волосами и сломанным носом, Таниэль не удивился. Борг, пожалуй, был единственным, с кем здесь Вэнт общался. Пару раз в групповых состязаниях команд на Арене им доводилось сражаться бок обок. Но первый раз мужчины встретились как противники. И именно благодаря Таниэлю Борг обрел новый нос. Однако тогда северянин тоже не остался в долгу - меч горца оставил шрам на бедре левой ноги Вэнта.
        - Уже слышал новость? - Борг поставил на стол чашу с похлебкой и уселся напротив Вэнта. Хищное лицо северянина кривилось в подобии ухмылки.
        - Какую новость? - без особого интереса спросил Таниэль, просто поддерживая разговор.
        - Говорят, на пятничном бою Овин выставляет от нашей команды Квалера. А Андроникус в свою очередь Аркуанэ, этого немого данэра. Даже немного жаль. Зрители так и не услышат предсмертных воплей "темного".
        - Ты так уверен в победе Квалера? - Таниэль даже прервал на время трапезу.
        - А чего ты хочешь, - хмыкнул северянин, вытирая остатки похлебки куском хлеба, - парень Клинок. Такие крепче стали. Подготовка у них суровая, даже по нашим меркам. А данэр этот так. Приблудный, одним словом. Вот увидишь - ляжет в самом начале.
        - Три последних схватки "приблудный" выиграл довольно легко. - Напомнил северянину Таниэль.
        - Повезло, - самоуверенный Борг лишь отмахнулся, - да и кто ему противостоял? Бешеные псы! Разве это соперник, так одно название. А когда твой соперник Клинок! На месте эльфа я бы помолился своим богам.
        - Между прочим Квалер примкнул к нам тоже недавно.
        - И вот он-то останется здесь надолго. Пожалуй, поставлю на него пару монет.
        - Проиграть не боишься?
        В ответ Борг смерил Вэнта гримасой негодования.
        - Ты же знаешь у меня чутье на подобное, - похвалил себя северянин. - Наш народ в подобных делах профессионалы.
        - Ну-ну, - не стал спорить Таниэль.
        А тем временем Борг переключился на новую тему.
        - Кстати, Ужас Тамриеля1, ты чем намериваешь заняться в следующий месяц? - как бы невзначай осведомился нордлинг1. Покончив с похлебкой, Борг теперь живо уминал второе, жирную гречневую кашу с кусками баранины.
        - Пока не решил, - признался горцу Таниэль, - а что?
        - Да так, - северянин пожал плечами. - Любопытно как решит потратить месяц отдыха Великий Чемпион. На твоем месте я бы кутнул. Да так чтоб на всю оставшуюся жизнь запомнить. Ведь когда еще появится подобный шанс?
        - Кутнуть говоришь? - Таниэль лишь покачал головой. - Нет. Пожалуй, я останусь здесь. Мать с отцом все равно давно умерли. Других родных у меня нет. Да и не любитель я приключений.
        - Вот и дурак! - заявил Борг рассерженно. - Ну, скажи, чего ты видел кроме этих стен? Да ничего! В город и тот наведывался только по делам и приказаниям. А за чертой городских стен хоть раз бывал?
        Таниэль покачал головой.
        - Вот и я про то! - тут же продолжил северянин. - Нет, брат. Такой шанс упустить нельзя. Помяни мое слово - жалеть потом будешь. Ей богу.
        Оставив как всегда последнее слово за собой, Борг подхватил миску и удалился, оставив Таниэля одного со своими мыслями. Поднявшись следом, парень и, правда, задумался. Все же в словах горца была доля истины. Поездку стоит обсудить с Овином. Но позже. А пока следует немного отдохнуть.
        Покинув столовую, Таниэль перешел во внутренний тренировочный зал. Имеющее подковообразную форму, помещение служило местом тренировок бойцов во времена непогод. Справой стороны зала имелась дверь, ведущая на улицу. Арочные проемы вели к комнатам мастеров и наставников. А небольшая арка, находящаяся в левой части помещения, и огороженная решеткой и являлась началом прохода кровавого зала. Именно по этому пути гладиаторы шли к арене. И по нему же возвращались счастливчики, получившие шанс прожить до следующего боя. Прямо посередине зала находился тот самый колодец. С этой стороны помещения вместо стены у колодца была решетка. И когда наверху проливалась кровь, находящиеся в зале бойцы могли наблюдать, как она льется в колодец. Неприятное зрелище. Особенно для новичков.
        Не зная зачем, Таниэль подошел к колодцу. Обхватил прутья руками, чувствуя распространяющийся холод. Глядя в темное жерло, дно которого терялось во мраке, Великий Чемпион неожиданно вспомнил свой первый бой в качестве полноправного бойца Арены. Пережитые ощущения навсегда врезались в память.
        
        Овин что-то втолковывал Таниэлю, но что именно Вэнт не слышал. Быть может, это была напутственная речь, или мастер в очередной раз пытался вразумить бестолкового ученика. Таниэль не слышал, пребывая в сильном шоке. Сегодня ему выпала честь присоединиться в ряды бойцов Арены. С минуту на минуту должен был состояться его первый бой. Где-то за стеной парня уже дожидался противник. И он, как и Вэнт желал пережить бой. Однако такой шанс будет лишь у одного. Сражение на Арене идет до смерти противника. Это вам не учебные бои, где можно попросить пощады. Детство закончилось. Неотвратно раз и навсегда. И хотя раньше Таниэль только и ждал этого часа, сейчас, когда он настал, парню было не по себе.
        Немигающими глазами Таниэль уставился на воинственного мастера о чем-то перед ним распинающимся. Тщетно. Слова учителя словно сносил порывистый ветер. И до парня доносился лишь невнятный гул, звучащий колоколом у него в голове.
        - Пора. - Франциск Овин подбадривающее хлопнул Таниэля по наплечнику и пригрозил ученику. - Проиграешь, и я из тебя всю душу вытрясу! Из-под земли достану!
        Больше ни говоря, ни слова, мастер довел Таниэля до входа в кровавый зал.
        Вступая в темноту туннеля, Вэнт с трудом поборол желание оглянуться. Лишь страх проявить себя тем самым трусом не позволил бойцу сделать этого. Ему многократно доводилось бывать здесь и раньше. Но сейчас кровавый зал выглядел иначе. Было в нем нечто пугающее. Глядя на въевшиеся бурые пятна, Таниэль сглотнул подступивший к горлу комок страха. Стук сердца гулом отзывался в ушах, перед глазами начало плыть. И Таниэль ничего не мог с собой поделать. Такой приступ паники парень испытал впервые. Почти срываясь на бег, он достиг конца туннеля. Распахнул дверь, на потемневших о старости досках которой остался чей-то кровавый отпечаток ладони с подтеками. Стремительно взлетел на по ступеням наверх, остановившись лишь у самых створок.
        Пока глашатай произносил витиеватую речь, вполне хватило времени отдышаться и прийти в себя.
        - На этот матч у нас есть свежее мясо! Два воина выйдут сюда, чтобы проверить остроту вражеского клинка и обагрить бренные тела и песок свежей волнительной кровью! А сейчас встречайте! Два гладиатора сразятся за титул стать Боевым псом. Выпускайте бойцов!
        Последние слова глашатая и скрип поднимающейся решетки утонул в бушующем потоке людских голосов. Толпа ликовала, свистом и воплями приветствуя новых бойцов. И от этого многоголосого воя Таниэлю вновь сделалось не по себе. Тысячи пар глаз казалось, наблюдали только за ним одним. Следили за каждым движением. И боец боялся совершить любую оплошность, иначе это увидят все зрители. А ведь сейчас ничего не существовало кроме клокочущего на трибунах шторма.
        Больших усилий стоило просто сосредоточиться. Таниэль выхватил меч, и, ступив на арену с замиранием сердца, наблюдал, как с противоположной стороны выходит соперник.
        Овин не был бы мастером Таниэля, не преподнеся, он ученику последний каверзный подарок. Тот, кого с ликованием приняла толпа, уже побывал на арене. Меч противника уже вкусил вкус чужой крови. Так же как и его хозяин. И кровь убитого врага пьянила, и теперь воин желал лишь одного - вновь напоить вдоволь оружие. Перед Таниэлем находился молодой волк, принявший крещение. А сам Вэнт только готовился к ритуалу.
        Противники столкнулись в поединке не сразу. Несколько минут они кружили друг напротив друга, сверля соперника оценивающим взглядом, и давая зрителям, время выпустить на волю переполняющие изнутри эмоции.
        Теперь настало время забыть обо всем кроме противника. Как учил мастер, Таниэль попытался не обращать внимания на людей, подбадривающих с верхов гладиаторов. Оставить позади сомнения и страхи. Для молодого бойца должен был сейчас существовать только враг. И Таниэль совладав с собой, первым бросился в атаку. Конечно, парень прекрасно понимал, что соперник так легко не сдастся. Легко парировав удар щитом, так чтобы он лишь скользнул по нему, мужчина атаковал Вэнта. Теперь уже Таниэлю пришлось отбиваться. Но в отличие от противника, Таниэль парировал мечом, отвечая на каждую атаку собственными бросками. Более ловкий и подвижный, Таниэль постоянно менял позиции не давая противнику время для атак. Парень тот разрывал дистанцию, то сближался.
        После серии новых попыток достать друг друга, воины вновь принялись выжидающе кружить по песку арены. Несколько раз противник Вэнта проверял на прочность парня, но после нескольких атак отступал.
        Таниэль наблюдая за бойцом, тоже отступил. Действие противника немного сбили парня с толку. На его месте Таниэль наседал до тех пор, пока враг не сделал бы ошибки и уж тогда покончил с ним раз и навсегда. Сам Таниэль уступал незнакомцу не только в опыте сражений, но и почти в два раза был легче. Однако разгадку замысла противника Таниэль разгадал с опозданием.
        В очередной отбив удар, парень отступил назад. Но гладиатор вместо того, чтобы отступить, как дела это раньше внезапно набросился на Таниэля. Под градом сыплющихся ударов, Вэнт даже не пытался атаковать. На это просто не хватало ни сил, ни времени. Парень отступал. Удар, направленный в плечо, заставил Вэнта развернуться к противнику боком и вот тут парень и увидел, чего добивался гладиатор. Сзади в метре от него блестели острые пики копьев, унизывающих стены Арены. Еще пару шагов и Таниэля просто нанижут на них. Именно этого противник и желал. Скалясь, подобно зверю, мужчина наседал. Пожалуй, тратя на атаку все силы.
        Быстро соображать, когда тебя только и хотят что пронзить клинком, получается не шибко. Однако Таниэль предпринял единственный шаг к спасению. Упав на колено, Вэнт ударил ногой врага в колено. Проделал кувырок в сторону. Еще один кувырок и теперь противник находится спиной к копьям. Однако поднимаясь, Таниэль упустил появившийся шанс. Мгновение, и враг уже оказался в безопасной зоне.
        И снова хищные кружения. Но уже не столь плавные. Бой лишил бойцов сил. Пот застилает глаза, и зрение начинает подводить. А значит стоит пропустить всего одно движение соперника и все. Конец.
        А толпа продолжала бушевать. Крики сыпались со всех сторон. Куда ни посмотри всюду лица, лица, лица. И требовательные возгласы.
        Слушая их, Таниэль понял - он не может подвести зрителей.
        Продолжение боя парень запомнил смутно. Сражение превратилось в вихрь. Атаки, уходы из-под удара и вновь атаки. Уклон, выпад, шаг назад. Разворот, атака. Вскрик. Белые рубахи бойцов посерели, впитав пот и кровь. А крови оказалось много. Толпа могла ликовать. Все раны Таниэля оказались порезами. Однако весьма кровавыми. Каждый шаг оставлял после себя алую полосу капель. Врагу пришлось хуже. Левая рука бессильно повисла. Правое бедро почернело от крови. Теперь соперник хромал.
        И Таниэль чувствовал победу. А доносящиеся крики принадлежали только ему. Ему одному.
        И опьяненный верой зрителей, в Таниэле родился зверь. Берсерк, сметающий все на свое пути. И сейчас путь к славе ему преграждал какой-то жалкий калека. Смерть!
        Забыв, что меч может причинить ему вред, Вэнт набросился на врага. Стремительный удар. Парирование клинка противника. Демоны! До чего же приятно видеть в глазах противника испуг. Еще удар и тут же стремительный блеск стали, рассекающий бедро.
        Вскрикнув, соперник осел на землю. Но все еще продолжает сражаться. Но перед Таниэлем уже не прежний враг. Волк исчез. Перед ним побитый деревенский пес, жалобно скулящий и ждущий пощады.
        Но пощады не будет!
        Аромат теплой крови щекочет ноздри. Но еще слаще ощущать страх врага. Он сломлен. А значит повергнут. Уже мертв, еще продолжая дышать. Судорожно, из последних сил.
        Таниэль без труда выбил меч из рук противника. Звякнув, клинок упал в центр железного круга решетки. Именно она, покрытая многовековым слоем крови гладиаторов, скрывает в себе колодец. И скоро остывшее железо опять ощутит теплоту человеческой крови. Но не следует торопиться. Зрители желают зрелищ. И Таниэль им их обещает.
        А трибуны тем временем стихли. Люди затаив дыхание, ожидали, чем закончится сражение.
        Ветер трепетал штандарты флагов. Природа ощущала близость смерти ни хуже чем присутствующие. Кажется, будто пролившаяся кровь не впиталась в песок, а ушла в краски облаков. Небосклон потемнел. Рыжее солнце стало алым и вместе с ним окропились кровью небеса. Красные, алые и багряные полосы смешивались, растекаясь все дальше и дальше, грозя заполонить весь небосклон.
        Нагнувшись над соперником, Таниэль занес клинок в последнем ударе. Примерился.
        - Мо-литву! - прохрипел неожиданно воин.
        Таниэль оторопел. Если чего и ожидал боец так это просьбы о пощаде.
        - Молитву? - недоуменно переспросил Таниэль.
        Поверженный попытался кивнуть. Кровь потекла изо рта и мужчина захрипел. Судорожно цепляясь за жизнь, стремительно ускользавшую вместе с кровью.
        Запинаясь, Таниэль прочел молитву за упокой.
        Веки противника дрогнули с облегчением.
        - Спа-с-и-б...
        Договорить мужчина не смог.
        Длинное лезвие клинка вошло в его грудь по самое лезвие, пришпилив намертво к земле. Тело дрогнуло в последний раз, затем мышцы расслабились. Навечно.
        Ярость боя исчезла. Таниэль смотрел на окровавленного врага и ощутил, как его начинает бить озноб. Вот и первое крещение.
        А на трибунах царил хаос. Ликующая толпа огласила Арену и ее окрестности таким ревом, что кажется, содрогнулись даже стены. И крики обезумевшей от крови толпы не затихал еще долго, сопровождая новорожденного Боевого пса новыми волнами овации.
        Вместе со смертью на глазах людей родился новый боец.
        Боевой пес начал путь к восхождению.
        
        От нахлынувших воспоминаний Таниэля вернул в реальность окрик за спиной. Перед глазами Великого Чемпиона предстал все тот же когда-то давно пугавший колодец. Стараясь избавиться от все еще звучащих в ушах криков, парень обернулся.
        Овин к нему не подошел. Хмурый наставник лишь махнул рукой, чтобы ученик проследовал за ним. Пожав плечами, Таниэль пошел за учителем. Дойдя до кабинета Овина, Таниэль в замешательстве остановился у порога не смея переступить святая святых своего прославленного мастера.
        - Чего встал, проходи! - приказал Франциск. - И дверь за собой прикрой.
        Таниэль послушно выполнил приказ. Захлопнув дверь, он остановился подле наставника.
        - Сядь! - чуть ли не рявкнул Мастер меча, задумчивая теребя бородку. После чего уже более мягко спросил. - Помнишь о твоем месячном отпуске?
        Таниэль молча, подтвердил.
        - Уже думал куда отправиться? - исподлобья посмотрел на бойца рэдгарт.
        Теперь Чемпион Арены вынужден был покачать головой.
        - А словами уже значит ответить нельзя? - крякнул Овин. - Что ты мне как животное головой мотаешь? Язык прикусил?
        - Нет, мастер. - Послушно ответил Таниэль.
        - Что нет?
        - Нет, не прикусывал. И нет, не думал куда отправиться, - пояснил слова Великий Чемпион.
        - Вот так начинать и надо, - хмыкнул Овин. - Что ж, это к лучшему. Иначе бы мне пришлось тебя расстроить. Ввиду сложившихся обстоятельств твой месячный отпуск считается недействительным.
        - Вы лишаете меня отпуска? - переспросил слегка опешивший Таниэль. Слышать от того, кто с пеной у рта отстаивал кодекс бойцов Арены, что он изменяет давно сложившийся обычай, было как минимум неожиданно.
        - Вот только не делай такую рожу, - хмуро приказал Мастер меча ученику.
        - Какую, мастер?
        - Какая бывает у малыша, лишившегося ни за что обещанной сласти.
        - Но я, - начал оправдываться Таниэль.
        - Не спорь с наставником, - оборвал парня на полуслове Овин. - И заткнись. Слушай внимательно. Повторять я не намерен.
        Таниэль послушно умолк.
        - Значит так, - Франциск покинул стол и принялся ходить из стороны в сторону. - Планы поменялись. Не так давно Император созвал всех глав гильдий для важного совещания. Всю встречу пересказывать не буду. Чего воздух попусту сотрясать. В общем, от каждой гильдии Император потребовал по лучшему бойцу. Учитывая тот факт, что Великим Чемпионом становится лучший воин более достойного испытания и не требуется. Короче от нас отправляешься ты. И смотри не подведи меня, сучий сын. Иначе не посмотрю что Великий Чемпион. Отхожее место живо отправишься чистить. Уяснил?
        Таниэль сначала кивнул, но тут же замотал головой.
        - Ну чего башкой опять мотаешь? Изъясняйся по-людски, олух!
        - Вы же сами разговаривать запретили. - Напомнили наставнику ученик.
        - А на что тебе собственная голова? - пробурчал недовольно Овин. - Сам должен понимать, когда требуется заткнуться, а когда говорить.
        - Так куда я должен отправиться? - не понял свою роль в словах наставника Таниэль.
        - Монастырь Вейнон, что вблизи Коррола. - Разъяснил Мастер меча. - Доберешься до туда верхом, лошадь уже дожидается внизу. Там встречаешься с епископом Реми и дожидаешься остальных членов отряда. Дальше тебе все объяснят.
        - И зачем нам, куда всем вместе отправляться? - слова Овина нисколько не прояснили положение дел. Наоборот, Таниэль только больше запутался.
        - Вам, сынок, предстоит спасти родную Империю. Не больше и не меньше. Так то.
        - Империи выдвинули ультиматум?
        - Тьфу ты, баран, - сплюнул Овин. Увы, даром объяснять Мастера меча боги не удосужились. И поэтому Франциск только махнул рукой. - В поклаже кроме провизии найдешь еще и книжку. Из нее все и узнаешь. Читать умеешь - справишься.
        Находящийся в полном смятении Таниэль лишь покачал головой.
        - Говорите, кроме Арены будут и другие гильдии? Значит, я правильно понял. Кроме меня, монахов будут еще и кто-то из гильдии магов, наемников, воров и убийц? - называя очередную гильдию, лицо Таниэля все сильнее морщилось, словно от зубной боли.
        - Правильно понял, - подтвердил слова парня Мастер меча.
        - Мастер, но я не желаю иметь дело с отбросами! Вор и убийца? Именно с ними я должен по вашим словам "спасать Империю"? Разве это не абсурдно?
        - Я понимаю твои эмоции. И полностью их разделяю.
        - Тогда почему одобрили такую идею?
        - Но! - повысил голос Овин. - Это не значит, что я стану оспаривать слова Императора. Раз он решил поступить так. Значит так и будет. Понятно? Раз сказано по человеку от гильдии значит по человеку от гильдии. Все. Разговор окончен. У тебя есть полчаса на сборы. А затем верхом на лошади до Вейнона. Все понятно?
        Интонация, с которой произносил слова Овин, просто не принимала отрицательного ответа.
        Поэтому Таниэль кивнул, подкрепив жест утвердительным ответом.
        - Понятно.
        - Тогда хватит стоять столбом. Марш собираться. Живее, парень. Живее!
        Великому Чемпиону не оставалось ничего другого, как покинуть помещение кабинета. Разговор с Овином окончательно выбил Таниэля из повседневной колеи. Начавшийся спокойно день, а главное без всяких отклонений от режима, закончился совсем не так, как этого хотел бы парень.
        Что значит "спасти Империю"? От кого? И что это за враг, которого можно одолеть вшестером? Сплошные загадки. Оставалось надеяться, что книга, про которую упоминал наставник, сможет ответить на вопросы.
        Так беседуя мысленно сам с собой, Таниэль достиг комнаты. Сборы заняли от силы десять минут. Сложив в сумку вещи, Таниэль отобрал несколько клинков. Облачился в доспех, и, оглядев комнату напоследок, покинул свое жилище.
        Лошадь, как и говорил Овин, дожидалась своего наездника у входа. Возле гнедой, беззаботно щиплющей травку стоял Борг. Увидев знакомого, северянин оскалился.
        - Все же обдумал мои слова? - кивнул на сумки горец.
        - Решил. - Не стал вдаваться в подробности парень.
        - Вот и правильно. Борг плохого не посоветует. - Северянин похлопал лошадь. - И куда направляешься, если не секрет?
        - Сначала в Коррол. А затем. Там посмотрим. - Таниэль неопределенно развел руками.
        Борг помог разместить и укрепить сумки.
        - Тогда желаю, как следует повеселиться. Что бы на всю жизнь запомнил!
        - Уж постараюсь, - Таниэль криво улыбнулся северянину, и сам не ожидая от себя такого, протянул для рукопожатия руку.
        Горец крепко пожал руку Великому Чемпиону.
        Таниэль взобрался в седло, направив лошадь к городским воротам.
        - Удачи, Чемпион! - пожелал вслед Борг.
        
        Миновав крепостную стену, Таниэль гикнул, пришпоривая гнедую. Раззадоренная лошадь понесла всадника прочь от Имперского города.
        Туда, где начиналась новая, еще неизведанная для бойца Арены жизнь.
        
        Глава 5.
        Слишком много крови.
        
        Утро только начинало вступать в права. Серая пелена растекшейся хмари заполонила всю долину, и окрестность предстала в вуали густого тумана. Все живое на много лиг вокруг еще находилось во власти сна. Даже лягушки, в находящемся под боком озере пока не затянули веселую многоголосую перекличку. Оставался бесшумным лес. Овраг хранил полное молчание. Лишь легкий ветерок проходил над долиной, тревожа туманные сгустки. Стоящий над зеркальной гладью белый туман мерцал и клубился, то налетая, обволакивая заросли камыша, то отступая под атакой ветра.
        Умиротворение. Спокойствие. Тишина.
        И лишь, пожалуй, одному человеку не спалось в ранний час тихого июльского утра.
        Стараясь издавать как меньше шума, мужчина принес вязанку хвороста. Сел на поваленное дерево и подкинул пищу для разгорающегося костра. Еще слабый огонь, получив новую порцию, моментально оживился. Вспыхнул ярким пламенем, пуская снопы искр в темное небо. Языки огня в одно мгновение охватили сухие ветви, весело шипя, и причудливо извиваясь. Подкинув в костер остатки запасов дров, мужчина дождался, когда пламя разгорится поярче. Дождавшись, он неторопливо подошел к седельным сумкам, некоторое время склонился над ними в попытке отыскать что-то нужное. Поиски видимо увенчались успехом, поскольку довольно хмыкнув, мужчина, гремя котелком, вновь возвратился к костру. Вылив всю воду из бурдюка в котел, он просунул через ручку палку и посадил котелок на установленные заранее жерди.
        Несмотря на то, что мужчина пытался не шуметь, любые звуки в повисшей тишине раздавались с грохотом церковного набата. Однако спутник незнакомца, имеющего забавную козлиную бородку и поблекшую с годами широкополую шляпу, натянутую на голову до самых кончиков ушей, так и не проснулся. Лишь раз, спящий пробормотал что-то невнятное во сне, перевернувшись на другой бок.
        Избавиться от липких прикосновений сна Бренингу помог аромат готовящейся на костре похлебки. Этот запах, дразня, щекотал ноздри еще как следует не проснувшегося наемника. Выбравшись из объятий теплого спального мешка, Бренинг сразу же ощутил прохладу раннего утра. Зевнув, мужчина потер слипающиеся глаза.
        - Узнаю своего напарника. Звезды еще не исчезли, а он уже на ногах.
        - И тебе доброго утра, - поприветствовал приятеля помешивающий варево в котле козлинобородый. - Как спалось?
        - Хорошо, - поблагодарил Бренинг, продолжая неустанно зевать, - вот только сон оказался слишком кратким. Скажи мне на милость, Гоган, разве обязательно было после долгой вчерашней скачки подниматься вместе с рассветом?
        Тут Бренинг, наконец, разинул глаза и, оглядев темную синеву небосвода, поправился:
        - Даже раньше рассвета.
        - Мне не спалось, - Гоган, развел руками.
        - Порой мне кажется, ты вообще никогда не спишь, - пробормотал Кронн.
        - Спят все, - не согласился с товарищем Гоган. - Просто мне хватает несколько часов. К тому же, как можно спать, когда тебя окружает такая красота. Только вдохни воздух. Лишь утром он полон живительной свежести.
        Бренинг послушно вдохнул полной грудью. С удовольствием закрыл глаза, наслаждаясь прохладой. Товарищ был полностью прав, так легко дышится только ранним утром. А уж в середине дня. От зноя лошади едва плелись. Чего уж говорить о людях.
        - И все же это не повод будить товарищей в подобную рань, - ворчливо сказал Бренинг. - Сколько сейчас? Пять утра?
        - Половина пятого, - поправил наемника спутник.
        В ответ Кронн смачно выругался.
        - Но тебя я не будил. Ты сам проснулся, - напомнил товарищу следопыт.
        - Как же. - Бренинг хмыкнул, сворачивая спальный мешок. - Если бы не аромат твоей похлебки я бы спокойно спал.
        - Значит, во всем виновата моя похлебка? - подвел итог Гоган. Не переставая помешивать, мужчина оторвал голову от котла и, посмотрев на друга, вскинул бровь.
        - Именно так, - подтвердил Кронн. Сложив сверток вместе с остальными пожитками, наемник проверил лошадей. Животные еще дремали. Подобрав под себя ноги, они склонили набок морды, время от времени шевеля ушами. Словно слушая разговор хозяев.
        - Тогда раз камнем преткновений послужила похлебка, следует ее немедленно наказать, - продолжил начатый спор Гоган. - Предлагаю выбрать в качестве наказания за лишенный сон поскорей с ней разделаться. Пока она не остыла. Согласен?
        - Полностью, - от аромата во рту у Бренинга уже стала скапливаться слюна. За одной с ней бунтующи заурчал живот, требующий пищи. Прихватив оловянные миски и ложки, мужчина подсел к бревну, протянув ближе к костру ноги.
        Уже убранный с костра котелок дымился на радость голодным мужчинам. Не дав похлебке остыть, Гоган ловко разлил содержание котла по мискам. Протянул одну товарищу, вторую оставил себе. Шипя от боли, и постоянно дуя на дымящееся варево, мужчины продолжали обжигаться горячей похлебкой. Однако останавливаться никто из них и не думал. Весело уминая завтрак, наемники наблюдали за озорными языками пламени, извивающихся в причудливом танце.
        - Хороша! - протянул Гоган, зажмурившись от восхищения. - Немного, правда, недосолена, но так это ничего. А так хороша. Эх.
        - Сам себя хвалишь? - усмехнулся Кронн. Отставив миску в сторону, наемник извлек из ножен охотничий нож и им принялся делить буханку почерствевшего хлеба на ломти. Поскольку на пути мужчин ожидался в нескольких часах езды трактир, беречь скудные запасы провизии не имело никакого смысла.
        - Ну, так сам не похвалишь - никто не похвалит! - с набитым ртом оскалился Гоган. Откусив от ломтя изрядный кусок, мужчины отправил следом новую порцию похлебки. Склонясь к миске, следопыт едва не окунал в похлебку козлиную бороду. Каждый раз когда до варева оставались считанные дюймы, сам того не замечая, мужчина умудрялся ее оттуда вылавливать.
        Доев, наемники принялись собираться в путь. Пока Гоган убирал пожитки, Бренинг отправился к озеру всполоснуть посуду и опустевший котел.
        Осторожно ступая на мягкую заболоченную почву, наемник склонился к темной водной глади. Сапоги с чавканьем погрузились в жижу. Промыв в воде миски и ложки, Кронн отложил посуду на траву, принявшись очищать дно котелка. Далось ему это с трудом - сырой воздух оказался насыщен до предела звенящим облаком мошкары. Маленькие сосущие гады облепили неприкрытые участки тела чуть ли не полностью. В отличие от самого наемника мошкары позавтракать, еще не успела. Отбиваясь одной рукой от назойливых прилипал, второй Бренинг кое-как прополоскал котел. Стряхнул с него воду, и как можно скорей попытался покинуть берег озера. Однако сапоги крепко погрязли в грязи. И чтобы выбраться на брег пришлось приложить усилия. Все же выбравшись, мужчина попытался, очисть травой налипшую грязь. Но мошкары не намерена была так просто оставлять жертву. Живое звенящее облако опять облепило лицо Кронна, так и, норовя забраться в уши, нос и рот. Так что, подхватив посуду и отплевываясь, Бренинг поспешил прочь от озера, обратно к лагерю.
        К тому времени напарник уже успел запрячь лошадей и закрепить сумки.
        Все было готово к немедленному отбытию. Однако вместо этого, наемники разместились на бревне. Костер успел потухнуть, и теперь едва тлея, в нем мерцали угли.
        Достав из кармана куртки трубку, Гоган извлек из другого пригоршню табака. Щедро набил им курительную трубку и воспользуюсь еще обжигающим углем, задымил. С вальяжной улыбкой на лице следопыт выпускал изо рта едкий дым, принимающий форму колец.
        Сам Бренинг к курению не пристрастился, оставаясь равнодушным к подобному занятию. Но ничего не имел против, когда его товарищ собирался немного подымить и как он сам говорил "немного пофилософствовать".
        Замолчав, наемники ловили последние мгновения спокойствия. Скоро долина наполнится привычным шумом. И все потому, что горизонт уже просветлел, наливаясь алым румянцем, готовый в любой момент показать край поднимающегося солнечного диска.
        Еще мгновение затишья и сумерек, а в следующую секунду вспыхнувшее над кронами могучих елей солнце осветило первыми золотистыми лучами тело долины. Под напором света сдвинулись тени, поползла ночная тьма. Где-то в недосягаемой дали полыхнула зарница. Налетел ветер, сметая пелену тумана и вместе с ним последние сгустки сновидения. С первыми лучами пробудился от оков сна лес; зашелестела листва, рябь прошла по зеркалу озера, а выпавшая за ночь роса засверкала в лучах солнца ярче любого драгоценного камня.
        Вслед за природой стали пробуждаться и обитатели долины. Пискнула встревожено сойка, ухнул филин, возвращаясь с охоты обратно в дупло. Недовольный рык медведя разнесся по округе, заставляя прочих обитателей всполошиться сотнями голосов. Шорохом наполнилась трава, зашумели деревья, ожило дремавшее озеро - лес вновь ожил, наполненный шумом, рожденным розовой зарей.
        Рассвет настал.
        Отдохнувшие за ночь лошади не требовали понуканий, скоро ступая и без окриков всадников. Фыркая от утренней прохлады, потряхивая гривой и позвякивая сбруей, животные вносили собственный вклад в какофонию пробудившейся природы.
        Сметливые скакуны сами чуяли дорогу, уверенно двигаясь к тракту, поэтому воспользовавшись подаркам от судьбы, Бренинг дремал в седле. Гоган, по-прежнему не расставшийся с трубкой, одним глазом приглядывал за лошадью товарища. На всякий случай, следопыт направил свою кобылу так, чтобы лошади шли бок обок.
        А между тем утро уже полностью вступило в права. Просветлело лазурное небо. Солнце плавно взбиралась все выше вверх. И лишь благодаря еловому лесу, раскинувшемуся по обе стороны от тракта, солнечные лучи еще не добрались до дороги, и воздух оставался по-раннему бодрящ и свеж.
        Гоган, наконец, перестал дымить, вытряхнул пепел из трубки и убрал вещицу в карман куртки. Ловя теплые золотистые лучи, бородач улыбался. Причудливую шляпу следопыт сдвинул на затылок, открывая широкое простое лицо с немного тяжелым подбородком. В голубых глазах, кажущихся продолжением неба застыла детская радость.
        Еще бы. После трех месяцев беспробудных блужданий по необъятным просторам Империи наемники возвращались домой. Несколько дней назад миновав стены Кватча, даже не тратя времени на отдых и не въезжая в город, мужчины гнали лошадей по тракту в надежде быстрее добраться до Анвила. И хотя Гоган понимал, что долго взаперти в стенах приморского городка ни он, ни его спящий приятель не протянут, жажда путешествий вновь отправит обоих наемников прочь от дома. Но сейчас мысли бородача могли сосредоточиться только на нескольких вещах: сытный добротный ужин, хорошая баня и старые добрые приятели по забытым играм в кости. Костяшки пальцев прямо зудели от ожидания предстоящей игры. По этому поводу Гогану с напарником не повезло - Бренинг Кронн азартные игры не переносил на дух. И все убеждения твердолобому имперцу о том, что кости не попадают под число "игр недостойных", оказались напрасными. Приятель даже не желал ничего слышать. И Гоган, скрипя зубами и теребя козлиную бороду, вынужден был терпеть.
        Спустя еще несколько часов еловый лес стал сменяться широколистным. Все чаще попадались березовые рощи, дубравы и заросли молодых чинар. Сказывалась близость Золотого берега. Оставив место ночевки за десяток лиг, мужчины приободрились.
        Выспавшийся Кронн взирал на мир с присущей ему спокойностью. Дурное расположение долго не задерживалось у Бренинга. Особенно когда до родного дома оставалось не больше шести часов умеренной скачки.
        - Скоро "Приют скитальца". - Напомнил товарищу Гоган. - Заедим?
        - До Анвила доберемся не позже пяти. Почему бы и не заехать. Тем более дорога хорошая - трудностей не возникнет.
        - Это да, - кивнул бородач. Снова достав трубку, Гоган пытался вспомнить, в какой карман он положил табак. Однако после тщательного поиска следопыту пришлось признать тщетность задумки. Запасы табака иссякли. Жалкие крошки, завалявшиеся на дне, даже не стоили попытки раскурить их. Настроение Гогана сразу ухудшилось. Однако уже спустя десяток минут отходчивый следопыт позабыл о горе без следа. Напевая незатейливую песенку, мужчина отдыхал.
        - Слушай, - обратился к Бренингу Гоган, решив скоротать время за беседой, - ты чем займешься в первую очередь, когда мы пребудем в Анвил?
        - Известно чем - отправлюсь в гильдию, с докладом к Донтон. - Ответил Кронн и, хмыкнув, добавил. - Впрочем, как и ты тоже.
        - Да я ж не об этом! - отмахнулся следопыт, явно не горевший желанием сразу после прибытия провести часы не в прохладном помещении трактира, а в кабинете Железной леди. Нудные доклады бородач не терпел всем сердцем.
        - А ты, стало быть, первым делом попытаешься просадить весь заработок в какой-нибудь забегаловке? - вопрос Бренинга имел скорее риторический характер. Оба наемника и так прекрасно знали увлечение Гогана.
        Если слова напарника и задели самолюбие следопыта то самую малость.
        - Даже если и просажу? - пожал плечами бородач. - Не большая потеря. Заработать успею всегда. Работы на наш век, брат, хватит с лихвой. Гильдию бойцов буквально на части раздирают от заказов. Стало быть, не обеднеем. А уж таких матерых волков как мы с тобой надо еще поискать. Куда зелени босой до двух воинов, оставивших за спиной сотни выполненных заданий, тысячи пройденных лиг и десяток лет верной службы.
        В ответ на слова товарища Бренинг лишь усмехнулся. Хотя в основном приятель был прав. Опыта у них имелось достаточно. Сколько всего удалось пережить наемникам, сколько всего они вытерпели на собственных шкурах. Число сражений так вообще не поддавалось счету - столько их оказалось за плечами мужчин.
        Но когда тебе вот-вот наступит четвертый десяток, все чаще не дают покоя голове мысли: а что же дальше? Ведь не вечно мотаться по степям, лесам и прериям, выполняя заказы. Хотя Бренингу уже не раз предлагали вакансию при одной из гильдий. Чин наемника, довольно высокий для рядового бойца исполняющего приказы уже давно мог позволить Кронну остепениться. Сменить седло на стул в уютном кабинете. И вместо скитаний раздавать задания молодому поколению. Старушка луна не даст соврать - Бренинг размышлял ни одну бессонную ночь. Что ему мешало занять почетный пост, скажем здесь, в Анвиле или том же Скинграде или Кватче? Пожалуй, ничего кроме собственного духа авантюризма и порой занудливый до невозможности Гоган, ставший неотъемлемой частью жизни Бренинга. Говорливый следопыт с нелепой шляпой и козлиной бородой стал Кронну родным братом. И Бренинг просто боялся огорчить Гогана своим решением. Сам следопыт намеревался сменить работу еще не скоро. Вольный духом, не склонным к семейной жизни, Гоган грезил свободой. И уже спустя неделю отдыха, следопыт начинал задыхаться в своей каморке. Жаркое солнце
переставало радовать глаз, шум моря и крик чаек лишь раздражал, стены давили, а выпивка теряла вкус. В общем, все радости жизни и яркие цвета меркли и исчезали. И беспробудная тоска проходила только тогда, когда новое поручение гильдии требовало немедленно седлать коней. Вот тогда Гоган опять оживал.
        Все это Бренингу тоже не было чуждым. Но возвращаясь из очередного похода, Кронн с каким-то омерзением смотрел на родной дом. Холодный и пустой внутри. Единственное, что тянуло каждый раз наемника в Анвил, находилось у стен, отделяющих пристань от города. Именно там, у одинокой ольхи, склонившейся к дому, с изгородью поросшей диким виноградом скрывалась причина стремления в город.
        Как правило, воины гильдии бойцов не заводили семей. Слишком часто работа наемников была связана с риском для жизни, и слишком долго они отсутствовали в родных домах. Порой несколько месяцев, а иногда и дольше. Кому захочется постоянно дожидаться суженного и молить богов, чтобы он возвратился живой и невредимый. Однако некоторых это не останавливало. Другие наемники вообще заводили по несколько семей в разных городах. Таких Бренинг знал сам. Но сердце Кронна досталось черноокой деве в доме, к которому склонилась ольха. И хотя их встречи были редки, сердцами наемник и женщина всегда оставались вместе. Медальон, с которым Кронн никогда не расставался, хранил в себе прядь волос любимой.
        - О чем задумался? - интересующим тоном толкнул Бренинга в бок Гоган.
        Отвлекшись, Кронн совсем забыл, где находится.
        - А? - переспросил наемник.
        - Заснул опять что ли? - удивился бородач. - Эх, соня! Я спрашиваю, о чем задумался? Глаза вроде открыты, а все одно - спишь.
        - Да так ни о чем особенно, - соврал напарнику Бренинг. О мыслях, о дожидающейся его женщине приятелю мужчина сообщать не стал. Это, наверное, единственное, о чем Гоган не знал о товарище.
        - Ну-ну! - ни на секунду не поверив, смерил напарника задумчивым взглядом следопыт. - Как же ни о чем. Глаза прямо так и сверкают. Значит, не поделишься?
        - Не поделюсь, - подтвердил Бренинг, поправляя поводья.
        - Ну и демоны с тобой, - легко сдался, не сдав наседать Гоган. - Твое право. Хотя если хорошо поразмыслить очевидный вариант сам напрашивается в голову. Пить ты не склонен, в шумных компаниях заводилой отродясь не слыл. В азартные игры не увлекаешься. Стало быть, только одно - женщины.
        Придя к такому заключению, Гоган победно улыбнулся, хитро поглядывая на товарища, ожидая увидеть реакцию того. Однако Бренинг оставался по-прежнему невозмутимым, что впрочем, нисколько не поменяло окончательный вердикт следопыта.
        - А даже если так, и что?
        - Да ничего, - пожал плечами Гоган, поправив широкополую шляпу. - Женщины это хорошо. Только главное не увлекаться.
        - Мера нужна во всем. Не только в женщинах. Это также касается спиртного, курения и азартных игр. - Напомнил товарищу поучительно Бренинг. - Учти на скорое будущее.
        - Учту, - кивнул Гоган.
        Разумеется, про слова напарника бородач забудет еще до городских ворот. И об этом знали оба наемника.
        - О, а вот и трактир! - воскликнул обрадовано следопыт, миновав развилку. - Ну что, кто первый домчит? А?
        Бородач задорно оскалился.
        - Ты ведешь себя как зеленый малец, - вместо согласия сказал Кронн.
        - Подумаешь! - протянул следопыт. - Давай, решайся. И это. Последний платит за обед!
        Выкрикнув последние слова, Гоган пришпорил коня не посмотрев, последовал за ним напарник или нет.
        ***
        "Приют скитальца", таверна, находящаяся в стороне от тракта представляла собой небольшое прямоугольное здание. Вместо привычной анвильской черепицы крышу таверны покрывала солома. До половины стены здания были промазаны глиной, а нижняя часть состояла из камня. Маленькие квадратные окошки таверны закрывали крепкие дубовые ставни. Таверну и ее двор окружал невысокий деревянный забор. Параллельно зданию, у самой дороги, находилась маленькая конюшня. И, несмотря на утро, хотя уже и ни такое раннее, в стойлах обнаружилась шестерка лошадей. Рядом, подле конюшни находились обозы, крытые тентом. Левее валялась старая телега со сломанной осью. Находилась телега на этом месте давно - задние колеса крепко увязли в земле. Да и почерневшее дерево говорило, что частое пребывание под дождем не способствовало внешнему виду телеги.
        Чего и следовало ожидать, Гоган домчался до трактира первым. Спрыгнув с лошади, следопыт распахнул дверцы калитки. Взял кобылу под узды и отвел в конюшню. Сыпнув овса, Гоган дождался, когда во двор заскачет напарник и закрыл калитку. Бегло взглянув без интереса на обозы, бородач дождался Кронна, и они вместе вошли в трактир.
        В помещение царил легкий полумрак. Стоило наемникам показаться, как раздававшиеся голоса стихли. Посетители с интересом оглядели вошедших. Впрочем, почти сразу же голоса возобновились, до двух незнакомцев никому не было дела.
        Неоднозначно хмыкнув, Гоган первым вошел в зал трактира. Стоящий у стойки трактирщик, обладатель плеши размером в тарелку и широким, вечно улыбающимся ртом, узнав, кто именно посетил его заведение, тут же оживился.
        - Бренинг! Гоган! Сколько лет, сколько зим! - бросился поприветствовать хороших знакомых мужчина. На ходу трактирщик вытер мокрые руки о передник и обменялся с наемниками крепкими рукопожатиями.
        Поведение хозяина заведения не осталось без внимания гостей. Посетители вновь посмотрели на вошедших мужчин с интересом, а уж когда заметили на куртках знаки отличия гильдии бойцов, интерес только возрос.
        - Как дела? Надеюсь, процветают? - проявил любезность Кронн.
        - Всякое случалось, - лысеющий трактирщик отмахнулся. - Но в основном все в порядке. Ладно, я. Где вы пропадали столько время?
        - Везде по чуть-чуть, - решил не вдаваться в подробности Кронн, - то там, то тут.
        И не дожидаясь очередного расспроса любопытного трактирщика, Гоган сказал:
        - Дружище, нам бы чего-нибудь закусить. Дорога выдалась долгой.
        - О, можешь дальше не продолжать. Все сею же минуту, будет готово. - И без того неутомимый Маран задвигался еще проворней. - А пока, господа, проходите к свободному столу. А я скоро буду.
        Трактирщик умчался раздавать приказания, а мужчины прошагали к дальнему столику. Лишь усевшись, наемники с интересом рассмотрели посетителей "Приюта скитальца". Гостей насчиталось восемь человек. Заняв три стола, незнакомцы расселись по трое. Те, что сидели вдвоем видимо и были купцами, а по совместительству и хозяевами обозов. Оставшиеся мужчины походили на слуг купцов. Из них всех имели при себе оружия. Но только трое облачились в кольчуги. Остальные довольствовались обычными куртками из вареной кожи. Похожие носили и сами наемники, только более хорошего качества.
        На наемников незнакомцы старались не смотреть. Хотя купцы нет, да и бросали в их сторону беглые взгляды. Но каких-либо отрицательных эмоций не выражали, наоборот, пытались придумать какую пользу можно получить от такой встречи. Слава о гильдии бойцов распространилась по всей Империи.
        Появился, Маран, таща собственноручно на необъятном подносе приготовленные яства. Хитро сверкая маленькими глазами, мужчина выставил тарелки с ароматным луковым супом. Свежую буханку нарезанного хлеба, сыр, копченое мясо. Последним на стол опустился запотевший кувшин.
        - А это что? - указал на кувшин Бренинг.
        - Как что? - удивился трактирщик. - Вино. К тому же лучшее! Из моих собственных запасов.
        - Убери. - Распорядился Кронн.
        - Если ты на счет денег, так не волнуйся. Это мой вам подарок.
        - Благодарю тебя за щедрость, Маран. Все равно убери, - еще раз попросил вежливо Бренинг, отодвигая кувшин обратно к трактирщику.
        - Что значит убрать? - не согласился с напарником возмущенный Гоган. - Сам слышал - вино подарок. Отказаться, значит проявить неуважение к хозяину. Правильно я говорю, Маран?
        - Правильно! - подтвердил мужчина, уже вынув тугую затычку.
        - Мы на работе, - напомнил приятелю Бренинг, посмотрев на Гогана сурово.
        - Подумаешь! Пара глотков ничего не испортит. Ты только вдохни аромат. Нектар!
        - В том-то и дело, что парой глотков дело не закончится, - отстранил Бренинг руку следопыта, протягивающую ему пробку. - А нам еще сегодня в путь. Лично я хочу оказаться в Анвиле еще до наступления сумерек.
        - Разве кто против? - пожал плечами Гоган. - Я тоже хочу. Но совсем не попробовать вина будет непростительным грехом к сами богам.
        И махнув требовательно рукой, следопыт скомандовал трактирщику:
        - Наливай!
        Приказ бородача тут же исполнили. Опытный Маран, разлил содержимое кувшина по кружкам не разлив ни капли мимо.
        - За встречу! - выдал тост Гоган и схватил кружку.
        - За встречу! - поддерживающем подхватил хозяин заведения.
        Оловянные кружки весело звякнули, встретившись, и мужчины надолго приложились к ним.
        Бренинг лишь недовольно покосился на приятеля, продолжая водить ложкой по нетронутому супу.
        Как и следовало ожидать, одной единственной кружкой дело не обошлось. Вслед за первым тостом сразу же возник второй. Маран вновь наполнил кружки, но к досаде мужчин, Бренинг выхватил сосуду, и вылил вино на пол.
        - Эй. Ты чего? - полный неподдельного возмущения опешил от такого поступка Гоган. - Совсем рехнулся?
        Следопыт взвился на ноги.
        - Сядь. - Приказал товарищу Бренинг. Но друг не послушался. Пришлось повысить голос и почти рявкнуть. - Сказано сядь!
        - Да пошел ты! - бородач отобрал кружку, подхватил кувшин. - Я сам знаю, что мне делать. И никто мне в этом не указ! Понял?!
        - Напьешься как скотина - знай - я тебя здесь не оставлю. Привяжу к лошади и силком доставлю к Донтон. - Пригрозил напарнику Бренинг.
        - Поступай, как считаешь нужным! - пожал плечами Гоган и обратился к Марану. - Идем от сюда.
        - Пошли, - легко согласился трактирщик.
        - Вы куда?
        - Не твое дело.
        - На кухню! - ответил трактирщик.
        Мужчины удалились. От переизбытка чувств Бренинг зашвырнул ложку куда подальше. Зыркнул злобно на таращихся купцов. Мужчины тут же сделали вид, будто ничего не произошло. Однако разговоры их стихли, а вскоре они поднялись из-за столов и скрылись из помещения. Через какой-то промежуток времени послышались шаги над головой. По-видимому, господа торговцы вместе с охраной решили немного вздремнуть.
        Из-за ссоры аппетит пропал, и, не отведав даже нескольких ложек, Бренинг отстранил тарелку с супом прочь. В досаде потерев лоб, Кронн остался сидеть за столом, задумчиво хмуря брови. Пристрастие товарища к выпивке и игре в кости уже не раз выходили наемникам боком. Но Гоган предпочитал этого не замечать, повторяя ошибки вновь и вновь. Не всем дано учиться на ошибках. Собственных иль чужих.
        От мыслей Кронна отвлек незнакомый голос, прозвучавший неожиданно совсем рядом. И это учитывая, что наемник сам видел, как все гости разошлись, и он остался один.
        - Разрешите присесть?
        Рядом с наемником стоял, переминаясь с ноги на ногу один из купцов.
        - Я не слышал, как вы подошли, - вместо ответа сказал мужчина.
        - Ничего странного, - улыбнулся торговец, позвякивая цепью, - вы слишком сильно погрузились в собственные мысли. К тому же мой шаг трудно услышать. Так я присяду?
        - Присаживайтесь, коль пришли, - Бренинг указал купцу на стул.
        - Благодарю.
        Торговец уселся, сложил полные руки в замок.
        - Разрешите представиться - Марк Гулитт. Как вы уже поняли - торговец.
        - Бренинг Кронн, наемник. - В свою очередь представился мужчина.
        - Очень приятно.
        - Извините, мистер Гулитт, но не могу ответить тем же, - Бренинг не пытался быть вежливым. Да и беседовать наемник тоже не имел склонности. - Так чем вызван ваш визит?
        - Деловой человек. Уважаю. - Полные губы торговца поползли льстиво вверх. - Перейду к сути моего визита. Я хочу предложить вам подработку.
        - Не понял?
        Купец поправил толстую цепь отличия между собратами, продолжив:
        - Уж так вышло, и я вместе с моим компаньоном, услышал ваш разговор. Из него мне стало понятно, что вы держите путь к Анвилу. Это так?
        - Положим так, - согласился Кронн, - и что?
        - Мы тоже направляемся туда. И мне неожиданно пришла блестящая идея. - Торговец прищелкнул пальцем. - А почему бы нам не продолжить оставшуюся часть пути до города вместе?
        - Покорно благодарю, но общения с моим напарником мне вполне хватает.
        - Тракт стал нынче не безопасен, - как бы вскользь заметил Гулитт. - Бандиты все чаще нападают на мирных граждан. Путешествие вдвоем сулит потерей кошелька.
        - Так вы решили позаботиться о нашем благополучии? - усмехнулся Кронн. - Зря волновались. Я и мой приятель привыкли к такому роду встреч. Мы о себе позаботимся сами. Так что не стоило волноваться.
        - Вы так в себе уверены?
        - Разумеется. И если вы не обратили на наши нашивки внимания, сообщу. Мы из гильдии бойцов. А там хорошо учат постоять за себя в бою.
        - Что ж, - протянул купец. - Теперь я еще больше склоняюсь к мысли, что нам следует держаться вместе, уважаемый. Конечно, если вы согласитесь проследовать вместе с нашим отрядом. А в качестве благодарности мы вам заплатим. Как вы на это посмотрите?
        - Все будет зависеть напрямую от сумму "благодарности", уважаемый.
        - Сколько вы хотите? - Гулитт взял быка за рога.
        - Скажем, шесть золотых будет приемлемой суммой. - Озвучил решение Бренинг.
        - Шесть? Вы, наверное, хотели сказать два, уважаемый, - поправил его Гулитт.
        - Я знаю, что хочу сказать, - отрезал наемник. - Шесть золотых и можете рассчитывать в случае стычки на нашу помощь.
        - Давайте три и по рукам, - предложил новую цену торговец.
        - Три золотых делить не сподручно, - заартачился мужчина. - Четыре монеты или дальнейший наш разговор не имеет смысла.
        Торговец задумался, от волнения даже вспотев. Похоже, Гулитт действительно боялся бандитов и нуждался в помощи наемников. Кивнув, он сообщил:
        - Хорошо, мистер Кронн. Будь, по-вашему. Но учтите половину сейчас, а второю половину не раньше, чем я увижу стены Анвила.
        - Договорились, - согласился Бренинг с торговцем, понимая его опасение. - Но скажите, Гулитт, откуда такой страх перед ограблением?
        - Вовсе не страх, а вполне объяснимая предосторожность, - не согласился мужчина. - Золотой берег никогда не был безопасен. Нападения случались и раньше. И только не надо надеяться на близость города. Бандиты хитры, этим они и пользуются.
        - И все же вы что-то не договариваете, - не укрылось от внимательного наемника. Поэтому Бренинг настойчиво надавил на купца. - Если вы боялись разбойников, могли заранее нанять больше охранников. А вместо этого совершаете сделку с незнакомцами. Пускай и с эмблемами гильдии бойцов.
        - Допустим, трактирщик вас хорошо знает, а это не мало.
        - Трактирщик может быть в доле с бандитами. Он им дает наводку, а они в свою очередь отстегивают долю в прибыли.
        - Я хорошо разбираюсь в людях.
        - Неужели? - вскинул бровь Бренинг. - И все же вы не ответили на мой вопрос.
        - Вы всегда так настойчивы?
        - Всегда, - подтвердил кивком головы наемник.
        - Ладно, - торговец вздохнул, зачем-то огляделся, будто считая, что их кто-то может подслушать. - Дело в том, что не так давно до нас дошел один слух. Около недели назад из тюрьмы сбежало несколько преступников. И поговаривают, будто их видели в окрестностях Анвила. Сами понимаете, заключенным в отличие от бандитов нечего терять. Могут не только товара лишить, но и жизнью не побрезговать. Согласитесь, никому таких проблем не нужно. Вот мы с компаньоном и обрадовались, поняв с кем нас, свела судьба. Можно сказать сами Девять послали вас к нам.
        - Даже так? - хмыкнул Кронн. - М-да. Тогда стоило просить другие деньги.
        - Но договор мы уже заключили, - быстро напомнил купец. - А договор дороже любых денег. Тем более, я слышал, что слово наемников нерушимо.
        - Успокойтесь, Гулитт. - поспешил заверить всполошенного торговца наемник. - Договор в силе. Мы держим данное слово. Можете не сомневаться.
        - Тогда разрешите полюбопытствовать, когда вы намеревались отсюда отбыть?
        Бренинг кисло посмотрел на остывший суп, затем перевел взгляд на растекшуюся на полу лужу от пролитого вина.
        - Чем быстрее, тем лучше. - Вынес вердикт Кронн.
        - Вот и славно, - потер ладоши, поднимаясь из стола Гулитт. - В таком случаем менее чем через четверть часа мы будем готовы к поездке.
        
        Товарища Бренинг обнаружил во дворе трактира. Гоган в одиночестве сидел на пустом ящике возле грядки с морковью и занимался тем, что грыз яблоко.
        Заметив напарника, следопыт ничего не сказал. Однако с ящика не слез.
        - А где Маран? - поинтересовался Бренинг.
        - Убежал куда-то, - ответил бородач, пояснив. - Дела.
        - Понятно, - кивнул Кронн и пересказал товарищу беседу с купцом.
        - Молодец, - равнодушно похвалил приятеля Гоган, продолжая грызть спелый фрукт.
        - И это все?
        - А что еще? Я же сказал - молодец.
        - То есть сбежавшие арестанты тебя нисколько не заинтересовали?
        - Не-а. - Покачал головой наемник. - Нападут, не нападут - их дело. Какая собственно мне разница?
        - Как знаешь, - не стал настаивать на дальнейшем разговоре Бренинг.
        Потребовалось не четверть часа, как утверждал Гулитт, а почти полчаса, прежде чем отряд двинулся в путь. Пока посетители расплачивались с трактирщиком, пока выводили лошадей да запрягали их в обозы. В общем "Приют скитальца" торговцы и присоединившиеся к их скромной группе наемники, покинули ближе к полудню.
        
        Целая флотилия белых пушистых облаков неслась по голубому небу. Большие и малые, облака наслаивались друг на друга, весело играя в пятнашки. Порой флотилия налетала на солнце, загораживая светило, и на землю падала тень. В такие мгновения над равниной проходила рябь - гигантская тень тушила яркие краски тянувшего пейзажа, однако быстро исчезала без следа. И снова солнечные лучи радовали глаз небольшой отряд.
        День выдался замечательным. Немного жарким, но это лучше, чем ливни, сопровождающие наемников неделю назад возле Скинграда. Тогда хотелось выть, а сейчас душа рвалась в порыве запеть.
        За те часы путешествия после отбытия из трактира обоз торговцев всего раз встретил на пути проезжающую мимо крестьянскую телегу. Больше транспорта не виднелось на лиги вокруг. Но никого это особо не огорчало. Нет и нет. Какая разница? Обозы следовали друг за другом. Слева и справа от груженых телег двигались всадники. Бренинг и Гоган находились за последним обозом. Следопыт справа, а Кронн слева.
        Бренинг время от времени поглядывал по сторонам, стараясь быть начеку. Щурясь от яркого солнца, мужчина поглядывал недовольно на напарника. Как и следовало ожидать, встреча следопыта с трактирщиком одной кружкой не ограничилась. И хотя Гоган вовсе не казался пьяным, держась в седле как влитой, бородач проявил себя не лучшим образом. Откровенно следопыт дрых. Шляпа сдвинута на самый лоб, голова опущена. Хорош гусь, ничего не скажешь. Бренинг лишь покачал головой. Напарник не исправим. Отвернувшись от приятеля, Кронн бегло посмотрел на членов отряда. Погоняющий лошадей за первым обозом мужчина не спускал глаз с дороги. Делящий с возницей место второй, держал арбалет наготове, косясь по сторонам дороги. Оставались на чеку и всадники. Видно купцы не зря платили помощникам деньги. Сами торговцы расположились на задках второй телеги. В отличие от собранных воинов эта парочка вела себя расслабленно. Сейчас торговцы о чем-то между собой беседовали.
        До Анвила оставалось не больше часа езды. Лес поредел. Хвойные деревья остались позади, и теперь рощи пестрели кленами да осинами. Но про близость к городу наемнику сообщили огромные валуны находящиеся разбросанными по равнине. Высотой по пояс взрослому мужчине, а некоторые и в полный рост, валуны были старше стен города. Как именно глыбы здесь оказались, никто не знал. Просто они были и все. Отпечаток времени коснулся и их. Бледные лишайники и коричневый мох покрыли каменные тела, превратив глыбы в маленькие холмы.
        Бренинг размял плечи, поправил сумку. Править лошадью не имело смысла - умное животное само и без понуканий знало дорогу, а близость отдыха и сытого корма подстегивало кобылу не хуже самого наемника. Снова повторив цикл: взгляд на рощу, вперед дороги, косой взгляд на напарника и купцов. Затем спустя промежуток времени цикл повторялся. Однако все оставалось неизменным. В очередной раз, взглянув на дорогу, резко поворачивающую в ярдах тридцати, наемник оживился. От мужчины не укрылся тот странный факт, что бегущая лань неожиданно резко сменила путь, не достигнув нового ряда камней. Что-то или кто-то спугнул чуткое животное, заставив лань перебежать тракт и броситься в противоположную сторону. Сие поведение заставило наемника насторожиться. Выхватив из ножен меч, Бренинг локтем толкнул Гогана, указывая на камни возле поворота. Следопыт понял все и без слов. Сам же Кронн слегка подогнал лошадь, пытаясь нагнать впереди идущих всадников.
        Но сделать этого он не успел. Первый телега обоза уже стала входить в поворот, когда отряд атаковали. Однако вовсе не оттуда, откуда ожидал нападения наемник. Со стороны россыпи других камней в отряд полетели стрелы. Попавшие врасплох, воины поплатились за это. Рухнул левый всадник, получив меткую стрелу в шею. Сидевший на задках первого обоза воин слетел на дорогу, и, крутясь, скатился в траву. Еще одним членом отряда стало меньше. Остальные стрелы не причинили особого урона. Большая часть вообще пролетела мимо, и лишь две стрелы с жужжанием вонзились в бок телеги.
        Не дожидаясь нового залпа, Бренинг рванул лошадь, бросаясь к засевшим в засаде лучникам. Гоган последовал следом. Остальные воины рассыпались за телегами. Арбалетчик, сидящий на козлах, послал ответный выстрел, но особо ни в кого не целясь, промазал. Теперь он перезаряжал оружие, а мечники попытались зайти за камни по большой дуге. Но прежде чем наемники достигли укрытия стрелков, новый залп взвил в воздух смертельные стрелы. И укрыться наемникам было не зачем. Не раздумывая, Бренинг поднял лошадь на дыбы. И бедное животное приняло посланные стрелы в хозяина на себя. Сразу три стрелы вошли ей в живот, и оглушительно заржав от дикой боли, лошадь рухнула. Бренингу в последний момент повезло отпрыгнуть в сторону. Перекувыркнувшись, воин кинулся к лучникам. В отличие от напарника Гогану пришлось хуже. Зазевавшийся следопыт схлопотал стрелу в плечо, и, вылетев из седла, упал в траву. Продолжающийся нестись скакун тоже послужил живым щитом и пал под смертоносными стрелами. Пожертвовав лошадьми, мужчины все же достигли укрытия, где прятались стрелки. Не давая шанса воспользоваться луками, наемники
напали. В укрытие оказалось шестеро. Все нападавшие были облачены в старые поржавевшие местами нагрудники. И лишь один имел кольчугу. Отбросив бесполезные луки, незнакомцы поспешили достать клинки. Одного Бренинг зарубил с налету. Бедняга даже не успел вооружиться. Второй кинулся на наемника, но получив выпад в бок, осел на землю. Еще двоих наскоро проткнул Гоган. Рыча разъяренным тигром, следопыт не обращал на окровавленное плечо никакого внимания, забыв в схватке о боли. Стрелки оказались не важными мечниками. Остававшаяся четверка накинулась на мужчин, наседая с разных сторон. Взять в клещи умелых фехтовальщиков им не удалось. Кронн ушел из-под удара первого, пропустив меч над головой, тут же вонзив клинок в живот противника. Легкая кольчуга не устояла против закаленной стали. Подавшись назад, Бренинг потянул меч на себя, одновременно ударив второго мечника ногой в колено. Воин взвыл, попытался достать мечом наемника, но Кронн легко отбил удар, и, рубанув сверху вниз, раскроил мечнику череп. Расправился со своими и Гоган.
        - Слабаки! - следопыт оскалился.
        - Ты как?
        - В порядке.
        - А стрела?
        - Бывало и хуже, - философски заметил Гоган. - Дьявол! Слышишь?
        Со стороны тракта доносился отголосок сражения. Послышались крики и звон мечей.
        Все же интуиция не подвела Бренинга. За камнями, от которых так понеслась прытью лань, скрывался второй отряд. Пока лучники отвлекали внимание и прореживали отряд, скрывающаяся группа бандитов дождалась, когда жертвы отвлекутся на первый отряд и покажут спины. Дождавшись такого шанса, разбойники атаковали.
        Незнакомцев насчитывалось не больше дюжины. Однако им противостояло всего четверо воинов. Торговцы были не в счет. Единственное на что оказались способны жирные купцы, так это спрятаться за телегами и молиться богам. Впрочем, ничего другого от них и не ожидали.
        Прежде чем нападавшие достигли охранявших обозы, воинам удалось один раз выстрелить. Болт арбалетчика снял крайнего бандита. Два лишь скользнули по кирасам, и последний засел в выставленном щите. Отряды столкнулись. Беря скорей количеством, чем качеством незнакомцы в ржавых доспехах и серых рубахах, лихо, улюлюкая, атаковали. Воинам пришлось отступать, отбиваясь от сыплющихся ударов. Вновь выстрелил арбалетчик успевший перезарядить оружие. Болт угодил в левый глаз, было накинувшегося разбойника. Мужчину откинуло назад, и он замертво повалился на землю. Но арбалетчика почти сразу же постигла та же участь. Заросший разбойник буквально развалил арбалетчика надвое огромной двуручной секирой.
        И хотя нападавших по количеству превосходило втрое, укрепить позиции разбойники не смогли. Умелые воины хоть и отступали, но не думали сдаваться. А уж когда на помощь прибыли забытые всеми наемники. Тут бандитам пришлось несладко. Попытавшиеся было отступить, бандиты попали между воинами и наемниками. Не уцелел ни один.
        Скоротечный бой окончился, а торговцы продолжали прятаться за телегами, боясь высунуть носы. Лишь когда к ним подоспели уцелевшие бойцы, мужчины еще продолжая дрожать, поднялись с колен. На проверке достопочтенные торговцы оказались еще, какими трусами. Теперь Бренинг окончательно понял, что мог требовать вдвое больше за труды. Гулитт и его дружок ни куда не делись бы - заплатили.
        Добив раненых, мужчины стащили тела разбойников к краю дороги. Своих погрузили на обозы. Уцелеть выпало всего двоим из сопровождающих торговцев.
        - Падаль! - процедил сквозь зубы спутник Гулитта, рассматривая тела нападавших. Торговец пнул одного из мертвецов ногой и, не сдержавшись, смачно плюнул.
        Хмурые, потрепанные схваткой воины косились на трупы товарищей. Достав фляжку, один из них отпил, поморщившись, затем протянул товарищу. Тот тоже приложился к фляге. В свою очередь, протянув ее Гогану. Следопыт благодарно кивнул. Отпил из фляги крепкой настойки. От ранения Гогана стало лихорадить. С большим трудом уговорив товарища вытащить стрелу, Бренинг усадил бородача на землю. Наконечник застрял внутри. Кронн вдавил древко. Гоган взвыл. Тем временем показавшийся наконечник был тут же переломлен вместе с частью древка. Отбросив окровавленную стрелу, Бренинг взял фляжку и безжалостно вылил содержимое в кровоточащую рану. Дикая боль пронзила следопыта, и тот уже не выл - рычал. После того как рану перевязали Гогана устроили на задках телеги. Чудом спасшихся от смерти лошадей успокоили, и обоз вновь тронулся в путь. Взамен павшей лошади Бренингу выдали новую.
        - Скажите, любезный, - обратился к наемнику Гулитт. Торговец уже оправился от пережитого страха и мог разговаривать спокойно. - Кем были напавшие?
        - Откуда мне знать, - пожал плечами Кронн, - лихого народа везде хватает. Скорей всего бродяги. Местные выглядели бы получше. А эти вот как заросли, да и доспех у них одно название. И оружие.
        - А не было среди них случайно сбежавших? - проявил любопытство спутник Гулитта.
        - Вряд ли. Каторжники не стали бы связываться с незнакомцами. Да и вблизи города так рисковать. Нет. А эти что попались, видно совсем умом тронулись.
        - И все же вы уверены, что среди напавших отсутствовали беглые заключенные? - проявил настойчивость купец.
        Такой интерес к каторжникам насторожил Бренинга. Не просто так расспрашивал торговец. Точно не просто. Вот как глаза бегают.
        - А вам собственно, какое дело? - как бы, между прочим, спросил в свою очередь Кронн.
        - Да ни какого, - тут же отозвался торговец. - Просто из любопытства.
        - Ну-ну, - сделал вид, будто поверил наемник. А вскоре сам сообразил, почему расспрашивал купец. Лет пять назад наемнику самому доводилось поучаствовать в охоте на заключенных, сбежавших во время их транспортировки. Так тогда за голову беглеца была обещана награда. Видимо вознаграждение объявили и за этих. Иначе любопытство торговцев объяснить не получалось.
        
        С обозом и торговцами наемники распрощались у восточных ворот. Взяв плату, Бренинг и Гоган, которому становилось все хуже и хуже, оставили за спиной занятых проверкой обоза стражников и вдвоем вошли сквозь створки в город.
        Анвил встретил наемников ласковым солнцем, криком чаек и бризом, надвигающимся со стороны близкого моря. На двух всадников не обратили особого внимания. К тому же мужчины приложили все усилия, чтобы избежать возможных встреч со знакомыми. А знали наемников в городке почти каждый второй.
        Господа Гулитт и Гран оказались так любезны, что отдали своих скакунов на временное пользование мужчинам. Наемники договорились с купцами оставить лошадей в конюшне, находящейся возле крепостных стен.
        Родной город положительно повлиял на настроение следопыта. Гоган храбрился. Отпускал шутки, но товарища обмануть не смог. Кронн видел, с каким трудом Гоган скрывает мучащий его озноб. И это подстегивало Бренинга еще сильнее. Ржавый наконечник мог легко занести инфекцию и чем быстрее товарищ окажется на попечительстве хорошего лекаря, тем лучше. К счастью одного врачевателя Бренинг знал и жил целитель всего в квартале. Поэтому немедля, Кронн свернул с главной улицы, присматривая за конем следопыта.
        Они миновали фонтан миловидной, но к сожаленью каменной русалки. Проехали мимо заброшенного особняка, чьи стены покрывал ядовито-зеленый плющ. И наконец, в тени заросли шиповника перед мужчинами предстал дом знакомого Кронна. Как и все дома в Анвиле объединенные общим архитектурным стилем маленький аккуратный прямоугольный домик с шарообразной крышей из рыжей черепицы мало чем выделялся среди других соседей. Разве что отличался отсутствие балкона на втором этаже. Высоты даже маленькой целитель по каким-то только ему понятным причинам боялся. И предпочитал жить на первом этаже, ближе к твердой, внушающей доверие, опоре.
        Бренингу не понадобилось стучать дважды. Через мгновение, словно ожидая гостя, дверь распахнулась. Из нее высунулась маленькая сутулая фигурка, облаченного в махровый коричневый халат. Шаркающие шаги лекаря вывели его из-за порога к Кронну.
        - Мальчик мой! - радостно воскликнул лекарь. Маленькая фигурка невысокого и щуплого старика попыталась обнять Бренинга костлявыми руками за шею. Но даже на носочках лекарь едва сумел дотянуть до груди воина. От усилий толстые линзы очков съехали на кончик носа, а серый ночной колпак упал, демонстрируя копну абсолютно седых как снег волос.
        - Пробус, а я погляжу, все пышешь энергией, - Бренинг улыбаясь, наклонился, обнимая старика. - Все такой же неугомонный?
        - Куда мне до вас, - добродушный лекарь тряхнул седой головой. - Эх, зелень. Все носитесь по Империи. Завидую. Я в своей молодости так и не рискнул дальше Кватча нос высунуть. А зря. Жалею теперь, а толку-то?
        Тут лекарь заметил кислую физиономию Гогана, прячущегося за лошадьми.
        - А-а! А я-то вдруг удивился. Как это с Бренингом нет вечного и не разлучного товарища. Прячешься-то чего? Не боись не укушу. Зубов давно нет. - В качестве подтверждения старик весело оскалился.
        Смущенный бородач подался вперед, стушевавшись еще сильнее под взглядом лекаря.
        - Привет, Морковка, - буркнул Гоган.
        - И тебе не хворать, Козлик, - в тон следопыту поприветствовал мужчину старик. Из-за имени данного беспечными родителями (Пробус - с оркского морковь) старик еще с детства привык к прилипшему прозвищу. Благо Пробус всегда отличался доброй душой и на кривляния товарищей отвечал лишь незлобными улыбками, разводя руками. Ну, Морковка, так значит Морковка. Чего уж тут. - О! Вижу, все же захворал. Эх, растяпа! Вот бери пример с Бренинга и избегай увечий.
        Гоган ничего не ответил. С детства, еще, когда воровал с приятелями из огорода лекаря овощи, Гоган испытывал перед маленьким стариком неловкость. А когда в один ненастный и вовсе не из-за погоды день, лекарь поймал Гогана за кражей и крепко его вздул плетью, это чувство только усилилось.
        - Кто ж баламута так? - обратился к Кронну лекарь.
        - Бандиты, - дал краткий ответ наемник.
        - Не повезло, - протянул, цокнув лекарь, осмотрев взглядом Гогана. Мужчина сразу же побледнел. Через секунду старик с блеском озорливости пояснил. - Им, конечно, не вам. Этого - кивок на Гогана, я мигом на ноги поставлю.
        - А ты точно не меняешься! - выдохнув, произнес обвинительно Гоган.
        - Стараюсь, - Пробус усмехнулся, - ладно. Чего встал, пошли, калека. Сейчас посмотрим что там у тебя. Давай. Шевелись. Нечего стоять у порога. Вот из-за косолапости и неуклюжести тебя и подстрелили. Олух треклятый!
        Загнав ворчащего следопыта в дом, Пробус обернулся к стоящему у двери Бренингу.
        - Рану я перевязал. Но наконечник был ржавым. Могло начаться заражение. - Вел в курс вещей старика-лекаря Кронн.
        - Посмотрим, - мимоходом обронил старик. - Парень крепкий, поправится. Лучше скажи мне, где вы на этот раз так долго пропадали?
        - Везде немного. То там, то тут.
        - Вот только не надо мне чуши, которую вы несете для всех, - лекарь поморщился, будто принял одну из своих настоек. - Отвечай старику, где лазили?
        Бренинг улыбнулся, но возражать не стал:
        - Сначала ездили в Бравил. Затем задержались у Кривого ручья, доставляли туда заказчика. Потом равнины и степь. Нарвались на браконьеров. Потом долгая дорога обратно. По пути Скинград да Кватч. И наконец, Анвил.
        - А где на бандитов наткнулись? - задал новый вопрос лекарь
        - В часе езды от Анвила. Ублюдки решили напасть на обоз, который мы сопровождали.
        - Идиотов недалеких у нас всегда хватало, - пробормотал старик ворчливо. И наставительно сказал. - Стражникам сообщи. Отряд конный пустить по дороге не помешает. Все безопасней будет.
        - Скажу. - Легко согласился Кронн.
        - Да и еще. Тут слухи ходят, будто из тюрьмы несколько заключенных сбежало.
        - Уже слышал.
        - Скор, - с уважением хмыкнул лекарь. - Пяти минут в городе не был, а все слухи уже известны. Молодец, мой мальчик.
        - Я пойду, Пробус, - заикнулся осторожно наемник. - Нужно еще в гильдию отправиться. Сам понимаешь.
        - Понимаю, - ворчливо отозвался старик. - Приехал. Сдал приятеля раненого и снова скрываешься. Хоть бы раз за долгие годы нормально навестил бы старика. Чаек попили бы. Поговорили о былом.
        - Чай мне пить некогда, - развел руками Бренинг. - Дела.
        - Дела-дела. Ладно. Проваливай. А о друге твоем я позабочусь. Не сомневайся.
        - Тогда я пошел?
        - Иди уж, - отмахнулся лекарь. - Удачи, парень.
        
        И несмотря, что от дома Пробуса до гильдии бойцов расстояние не превышало двух кварталов, до резиденции Бренингу помешал доехать еще один хороший знакомый.
        Впрочем, мужчина почуял неладное еще до этого. Пустые улицы Анвила легко объясняло столпотворение возле храма богов.
        Все пространство возле Часовни Дибеллы заполонили граждане Анвила. И судя по лицам, отличающихся растерянность и испугом собрались жители вовсе не для того, чтобы поднести молитвы Девяти. С десяток стражников пытались успокоить толпу, но выходило у вспотевших и осипших стражей это и рук вон плохо. Хорошо хоть жители не пытались ворваться в часовню иначе стражники вряд ли бы смогли их остановить.
        Заинтересованный событиями Бренинг спешился, привязав поводья лошади за ветвь клена. Однако еще раньше, чем он очутился в толпе, наемника окликнул Браин.
        То и дело, вытирая перчаткой сочащийся из-под кольчужного шлема пот, стражник догнал Кронна. Лицо Браина выглядело усталым.
        - Что случилось? - задал интересующий его вопрос Бренинг. - Неприятности?
        - Ты даже не представляешь какие, - покачал головой стражник. - Просто ужас. Кошмар. Катастрофа!
        - Все так плохо?
        - Хуже не бывает, - подтвердил Браин.
        - Что случилось? - повторил вопрос наемник, озираясь на хмурые, но чаще перепуганные лица. - Такое ощущение, что все стали свидетелями Судного дня.
        - О! Ты даже не знаешь, насколько близок от истины. - Хмурясь, покачал головой стражник. - Дело дрянь. Пошли. Ты должен увидеть все сам. Помощь опытного в таких вещах человека нам сейчас будет только кстати.
        И не выронив больше ни слова, стражник загадочно поманил наемника за собой.
        Протискиваясь сквозь толпу, мужчины достигли дверей часовни.
        Пожалуй, Часовня Дибеллы единственная отличалась среди прочих строений своей архитектурой. Как и остальные восемь собратьев-близнецов, храм напоминал диковинное животное. Благодаря особому типу конструкции, придавшему зданию необычайную легкость и устремленность к небесам, часовня походила на корабль или мифического зверя. Возведенная из серого кирпича, часовня имела форму неправильной трапеции и состояла главным образом из вытянутых вверх стрельчатых арок, а также, оконных и арочных проемов и сводов.
        Две диагонально пересекающиеся стрельчатые арки создавали прочный каркас, поддерживавший своды. Рельефно выступающие рёбра арок - нервюры - передавали тяжесть свода вниз, к пятам арок и далее - на опоры и идущие вдоль них полуколонны. Фасады здания украшали стройные готические фигуры и вынесенные наружу контрфорсы и аркбутаны. В середине лицевой стороны здания находилось гигантское окно в виде круга и вписанной в него восьмигранной цветка-звезды. Имелись здесь и две небольшие башни, располагающиеся на углах боковых стен, которые постепенно сужалась кверху, и заканчивались ажурным каменным шатром со шпилем. Высокие и узкие пестрые окна-витражи изображали лики богов.
        Охраняющие высокую парадную дверь, в два роста вышиной среднего человека, стражники обливались потом. День выдался жарким, и в кольчуге было просто невыносимо. Так еще приходилось стоять на самом солнце пеке. В общем хорошим настроением мужчины не отличались. Поэтому встретили наемника недружелюбно.
        - Посторонним нельзя. - Перегородил Кронну дорогу стражник.
        - Он со мной, Люк, - поспешил заверить стражника Браин.
        - А мне то что? Лейтенант распорядился никого не впускать, - сослался на приказ стражник.
        - С лейтенантом я поговорю сам, - заверил Люка Браин. - Бренинг может нам помочь.
        - Ну-ну, - хмыкнул стражник, но спорить не стал, слишком вымотанный службой.
        Его спутник наоборот оживился.
        - Наемник? - взгляда мужчины скользнул по нашивке на куртке. - Гильдия уже подсуетилась?
        - Бренинга позвал я. - ответил Браин.
        - Лучше бы тебе остаться здесь. Если хочешь сохранить расположение духа и остаток завтрака, - посоветовал дружелюбно стражник. - Мне вот теперь кошмары сняться начнут. Демоны. Я такого зверства отродясь не видел.
        - Да что тут случилось? - уже не смог стерпеть Кронн. Бренингу казалось, стражники специально держат его в неведении.
        - Загляни. Все сам и увидишь, - сказал Люк.
        - А я бы не советовал, - покачал головой напарник.
        - Иди.
        - Пошли, - Браин открыл дверь, и наемнику не оставалось ничего другого, как проследовать за ним следом.
        
        Стоило наемнику только ступить за порог, как в лицо тут же дыхнул смрадный запах. Тут пахло смертью и кровью. И последняя, казалось, была повсюду.
        Помещение часовни еще совсем недавно было объято пламенем. Копоть осталась на стенах, поле. Тлели остатки того, что раньше служило скамьями. То, что не сожгли разорители храма богов, сейчас предстало жалкими щепками.
        Ступая крайне осторожно, Бренинг последовал к алтарю, прикрывая рукой лицо - настолько был непереносимым запах - мужчина попытался не наступить на запекающуюся кровь. Следовало послушаться товарища Люка. Но любопытство сыграло как всегда плохую шутку. Бренинга едва не вырвало. А Кронн видал за свою жизнь много полей сражений, раненых солдат, изувеченных калек. Однако столько крови сразу наемнику видеть не доводилось.
        Кровь присутствовала везде, окрасив холл часовни в алые потеки. Кровь застыла лужами на полу, по кровавым следам можно было видеть, как тащили жертв. Кровь обагрила потолок, медленно сочась и падая каплями на пол. Витражи с изображениями девяти богов тоже осквернили человеческой кровью, кровью тех, кто приходил молиться покровителям. И именно в святом месте произошло надругание, святотатство.
        - Кто это устроил? - откашлявшись, спросил Бренинг.
        - Когда мы прибыли на место здесь уже никого не было. Только тела прихожан, река крови и костры. Нападавшие видимо пытались сжечь храм.
        - И как получилось, что никто ничего не заподозрил?
        - Не знаю, - Браин помрачнел еще больше. - И главное патрули не заметили ничего подозрительного. Немыслимо! Теперь ты понимаешь, в каком мы глубоком дерме?
        - Понимаю, - тихо ответил Кронн.
        - Видимо не до конца, наемник. - Раздался за спиной голос лейтенанта городской стражи.
        Бренинг обернулся.
        - Он со мной, - быстро доложил Браин.
        Но лейтенант только отмахнулся. Сняв шлем, мужчина дрожащими руками вытер пот. Судя по всему, лейтенант с трудом переносил вид крови. А теперь уж точно.
        - Ты когда-нибудь видел подобное? - Глава стражи заглянул Кронну в глаза. - Демоны! Как вообще могло произойти такое? В городе! На глазах у горожан! Днем! И главное никто. Никто! Не видел, кто проник в часовню и натворил все это.
        - Видно без демонов здесь и, правда, не обошлось, - пробормотал Браин.
        - Не пори чепухи! - оборвал стражника лейтенант. - Мне только демонов не хватало.
        - А как же Пророк? - заикнулся стражник. - Он говорил...
        - Меньше слушай всяких пророков и предсказателей! Все целее будешь. - Лейтенант взъярился. - Не удивлюсь, если этот старик замешен. Больно много он знает.
        - Какой еще Пророк? - не понял о чем идет речь наемник.
        - Да появился тут с месяца два назад один на нашу голову, - пояснил лейтенант, - ходит по Анвилу и взывает к толпе. Ничего нового. О том, что просыпается зло. Про забытых героев говорит. Про святыни и паломничество. Что нужно противостоять злу. Кто вслушивался в этот лепет?
        - Народ внимает к Пророку, - не согласился Браин.
        - Вот тогда иди к нему и допроси! - гаркнул на него мужчина. - Иди!
        - Да я же, - начал стражник.
        - Живо!
        - Слушаюсь! - отдал честь Браин и зайцем понесся к двери.
        - А что за надпись? - Кронн только сейчас заметил кровавую надпись на стене. - "Ас ойобала Умарилей, Элнада ракувар".
        - Знаешь этот язык? - оживился лейтенант.
        - Немного, - кивнул Бренинг, - в гильдии учат разным языкам.
        - И что гласит надпись?
        - Если дословно то: "Вечной властью Умарила, боги смертных должны быть низвергнуты".
        - Мне не хватало только фанатиков, - лейтенант устало покачал головой. - А-а, демоны, пошли отсюда. У меня от этого запаха голова раскалывается.
        - Сейчас, - обронил наемник.
        Бренинг напоследок осмотрел разоренное помещение. Меленькие чаши алтарей перед ликами богов лишь дымились. Сами лики Девяти испачкали кровью. Огромный алтарь в центре часовни, куда делали подношения, прихожане превратился в маленькое озерцо крови. В алой глади Кронн заметил собственное отражение.
        Кто бы то этого не сделал, но он навечно осквернил святое место. Теперь уже никогда здесь не бывать благодати богов. Смерти, а тем более насильственной нельзя пятнать порог храма.
        Незнакомцы добились своего.
        
        Бренинг уже покинул часовню, но стоило закрыть глаза, как мужчина снова оказывался стоять в храме. Среди луж крови и ликов грозных и в тоже время беззащитных богов.
        Покинув часовню Дибеллы, Бренинг сразу же направился в резиденцию гильдии. Он уже и так задержался. Вилена должна быть в ярости. Но после пребывания в храме все остальное как-то сдвинулось на второй план, потеряло краски. Алый цвет заполонил остальные. Даже солнце истончало кровь. Наемник тряхнул головой. Не помогло, но видения исчезли.
        Прямоугольное здание гильдии с шарообразной крышей походило на маленький замок. А яркие красные флаги с изображенными на них гербом гильдии бойцов - два скрещенных меча - лишь дополняло сходство.
        Первым кого встретил Бренинг войдя, оказался Митчелл. Привратник гильдии бойцов, как и предписывалось ему по должности, застыл у дверей, облаченный в полный доспех. Начищенный до ослепительного блеска. Как часто любила повторять Железная леди: "лицо гильдии и лицо привратника одно и то же". Поэтому Митчелл постарался выглядеть как можно более эффектно. И парню это вполне удалось.
        - Бренинг! Старина. - Митчелл искренне обрадовался наемнику. И Кронн вполне понимал почему. Привратник вообще был рад любому живому человеку. Ведь когда твоя работа заключается, в том, что приходится весь рабочий день стоять неподвижно у дверей наподобие статуи день обещает быть очень долгим. Митчелл скучал в одиночестве. - А где Гоган?
        - Гогана подстрелили. Я расстался с ним у Пробуса.
        - Ничего серьезного?
        - Вроде бы. Через пару дней вновь примется за свое. Вилена у себя?
        - А где же ей быть, - кивнул привратник.
        - Тогда я пойду.
        - И не постоишь со мной немного поболтать? - обиделся парень. - За весь день и десятком слов не перекинулся.
        - Разве в гильдии мало бойцов? - удивился Кронн.
        - Много, а толку-то? - хмыкнул Митчелл. - Половина где-то носится по округе. Остальные тоже непонятно где пропадают. А еще тут происшествие в часовни Дибеллы. Ты, кстати, слышал?
        - Слышал, - подтвердил Бренинг, - а еще и видел.
        - Ух, ты! - восхитился Привратник. - Как там?
        - Ничего хорошего. Кровь. Много крови.
        - А трупы?
        - Трупов не было. Видимо их уже увезли.
        - Говорят, прихожан буквально на куски порубили. Зверство.
        - А откуда про нападение на часовню тебе известно? Ты же вроде весь день никуда не отлучался? Говоришь, ни с кем не говорил?
        - Рхано недавно пробегал. Он меня в курс дела и ввел, - признался Митчелл. - А так ни одного лица за весь день.
        - Ну-ну, - хмыкнул Бренинг. - Ладно, меня Донтон ждет. Пойду.
        - Ни пуха, - пожелал привратник.
        - К черту!
        
        Железная леди, как и всегда, встретила наемника в своем кабинете. В кресле.
        - Ты припозднился, - не поднимая головы от разложенных на столе бумаг, произнесла Донтон. - И где Гоган? Только не говори, что он пошел справиться о здоровье матушки.
        - Не буду. Он у лекаря. Гогана ранили в дороге.
        - Кто?
        - Бандиты. У самого Анвила. - Кронн привык давать главе гильдии краткие ответы. Так есть шанс уйти быстрее из цепкой хватки Железной леди.
        - Совсем распоясались, - нахмурилась Донтон. Размашисто расписавшись в документе, Вилена аккуратно сложила листы в стопку. Убрала их в ящик стола, закрыв на ключ, и лишь после этого посмотрела на Кронна, указав на стул.
        - Сядь.
        Виду Бренинг не подал, но крайне расстроился приказом. Обычно подчиненных Железная леди выслушивала стоя. У Донтон всегда хватало дел, и порой она слушала рапорты бойцов, одновременно занимаясь другими делами. Но на этот раз Донтон решила уделить своему лучшему сотруднику свободное время. Почти неслыханное дело. Кажется, за всю практику с Бренингом это случалось впервые. И Кронну это не нравилось.
        - Как прошла поездка в Бравил?
        - Спокойно.
        - Бумаги передал?
        - Да.
        - Вот и отлично, - похвалила наемника Железная леди. - А теперь, будь любезен все рассказать в деталях и красках.
        - Все? - немного опешил наемник. - Боюсь, рассказ займет не меньше часа.
        - Ничего страшного. Начинай. - Велела Донтон.
        Вот теперь Бренинг окончательно понял, что вляпался.
        Повествование Донтон слушала внимательно, порой переспрашивая и уточняя некоторые детали. Успокоилась Железная леди, когда Кронн уже хрипел пересохшим горлом. Вилена налила наемнику воды и замолчала, видимо ожидая, когда Кронн допьет.
        Утолив жажду Бренинг вновь подвергся экзекуции.
        - Ты слышал о нападении на часовню Дибеллы? - поинтересовалась Донтон.
        - Слышал и видел, - повторил сказанные Митчеллу слова мужчина.
        - Надпись на стене видел?
        - А откуда вы? - начал удивленно наемник, но глава гильдии его перебила.
        - Должность обязывает меня быть в курсе событий. - Пояснила Железная леди. - Понял, что гласила надпись?
        - Прочесть - прочитал. Понять? Не совсем, - покачал головой Бренинг. - А что, расследование поручают гильдии?
        - Пока нет. Но дело не в нападении. Про Пророка ты видимо тоже слышал?
        - В общих чертах, - подтвердил Кронн. С каждой минутой наемнику становилось все более неловко в кабинете главы. Бренинг все нутром ощущал, что Донтон темнит. А значит, затевает новую авантюру. И, похоже, в ней мужчине предназначена особая роль. Иначе вряд ли стала бы уделять наемнику столько драгоценного времени.
        - Тогда теперь настала моя очередь кое-чем с тобой поделиться. И начну я, пожалуй, с того, как мне пришло письмо от Императора...
        Рассказ Железной леди произвел на Бренинга сильное впечатление. Оглушил, раздавил, поверг в шок и смятение. Ему ничего не оставалось делать, как сидеть в кресле и бросать на женщину удивленные взгляды.
        - И почему я? - придя в себя, поинтересовался Кронн.
        - Ты опытен. Превосходный боец. Хладнокровен и сдержан. И, в конце концов, я тебе доверяю больше всего. Такой ответ тебя удовлетворит?
        - Я не привык работать в неподготовленной команде. - Попытался отказаться от затеи Вилены Кронн. - К тому же собрать отряд из разных членов гильдий. Разве одно это не означает уже провал? Мы перережем друг другу глотки в первый же день. Не лучше ли собрать отряд только из наемников? Подготовленные воины добьются больших успехов, чем кучка разномастных людей. Вы только поймите: вор, наемник, убийца, маг, боец Арены, монах. Абсурд!
        - Я тоже далека от восторга. И не скрываю этого. Но на то воля Императора. Так приказал он. А значит, я должна отправить одного лучшего бойца в Вейнон. Так я и поступлю.
        - А как же Гоган? Он мой напарник. - Напомнил Кронн.
        - Император велел выбрать одного, - также сухо напомнила Донтон. - Гогану найдется другая работа. Можешь не волноваться.
        - Значит, вы решили.
        - Решила. И мое слово нерушимо.
        - Я могу идти? - Бренинг с досадой поднялся со стула.
        - Иди. Собирайся в дорогу. Время поджимает, - Вилена кивнула вслед наемнику, вновь доставая отложенные на время документы.
        - Простите? - Кронн остановился в замешательстве у порога, так через него и не переступив.
        - Какое из слов ввело тебя в ступор?
        - Разве я должен немедленно покинуть Анвил? А как же положенная неделя отдыха? Я желаю ею воспользоваться.
        - Дилижанс в Королл отправляется через час. И тебе уже заказано место на нем. Время на отдых я тебе дать не могу. Отдохнешь в дороге.
        - Прошу меня извинить, но...
        - Никаких но, Бренинг. - Твердо заявила Донтон, поднимаясь с любимого кресла. - Ты едешь и это приказ. Надеюсь, оспаривать его ты не станешь?
        Бренинг сжал руки в кулаки, медленно разжал, подавляя гнев.
        - Нет. Не стану, - скрипя зубами, ответил наемник. - Я могу идти?
        - Кажется, я уже давала разрешение, - напомнила Донтон, теряя к мужчине всякий интерес. Казалось, глава гильдии уже забыла о наемнике, склонясь над бумагами и что-то усердно до скрипа в пере помечая на них.
        С тяжелым сердцем Бренинг выместил гнев, на тренировочном чучеле рубя его мечом, пока не выбился из сил. Затем принялся собирать пожитки в дорогу.
        Видимо, не суждено свершиться встречи с той, ради которой Кронн спешил в Анвил. Дом со склонившейся к нему одинокой ольхой так и останется одиноким и холодным. А черноокая нимфа продолжит высматривать фигуру любимого в толпе день изо дня.
        А все из-за того, что по воле судьбы Кронну требуется мчаться в Вейнон для сомнительной встречи с сомнительными личностями. Чтобы попытаться вместе свершить сомнительную авантюру.
        Ничего не скажешь, достойная альтернатива.
        
        Глава 6.
        Испытание.
        
        Утро слишком часто начинается скверно. По разным причинам. Но когда на тебя, еще не проснувшегося и видящего чудесный сон выплескивают кувшин с холодной водой утро просто обречено стать мерзким.
        Именно так началось утро Оливера Вэнинга. Холодная вода уничтожила такой приятный момент, когда ты уже не спишь, но еще не встаешь, а просто лежишь в кровати. Наслаждаешься. Но ледяное прикосновение лишает этой приятной малости. Сон исчезает без следа, не проснувшийся мозг бьет тревогу. И ведь не полежишь - подушка и простыть уже успели намокнуть. И вот ты сонный выбираешься из-под теплого одеяла, дрожа. А еще в придачу слышишь чей-то громкий смех, раздражающий до невозможности.
        - Охренели? - всклоченный Оливер грозно накинулся на столпившихся у входа парней радующихся получившейся шутке. Чем вызвал еще больший приступ смеха.
        - Ну, ты даешь! - давясь смехом, прохрипел обладатель длинной шевелюры и противного голоса. Разумеется, Джастин был среди заговорщиков. Кто как ни он все это подстроил. - Вскочил как обезумевший.
        Новый приступ хохота последовал после того, как Джастин продемонстрировал пародию на подъем Оливера.
        - Смейтесь! - пригрозил Вэнинг зло. - Вот отловлю вас поодиночке. Тогда узнаете!
        - Ладно тебе из-за пустяка обижаться, - отмахнулся высокий и очень худой парень, с целой россыпью канапушек на вытянутом лице. До сих пор долговязого Оливер считал своим лучшим другом.
        - Хорошее у вас понятие о шутках, - счел своим долгом пробурчать осуждающе Вэнинг. Хотя злость уже почти стихла. Подолгу злиться Оливер не мог. Да и сам честно признаться порой проделывал подобные розыгрыши.
        - Брось! - беззаботно отмахнулся Джастин. - Чего обижаться о прошедшем? Все равно его не вернуть.
        - А жаль! Я бы не прочь еще раз посмотреть на то, как Вэнинг вскочит! - хохотнул Барри. Самый гнусный тип из столпившейся компании. Оливер даже не мог решить, что больше бесило его в Барри. То ли его писклявый смешок, то ли идеально зализанная прическа, остающаяся такой при любом случае. За все годы она ни разу не изменилась.
        - Ладно, хватит трепаться, - деловым тоном начал Джастин. - Надо проверить еще новое заклинание на Роне пока толстяк не проснулся. Оливер, ты с нами?
        Наверное, Оливер бы присоединился к товарищам, но недавнее происшествие все еще заставляло немного обижаться. Поэтому парень покачал головой.
        - Брось! Пошли. - Позвал Люк.
        Но Вэнинг проявил стойкость.
        - Справитесь и без меня. Все, проваливайте.
        Товарищи, пожав плечами, удалились, чтобы через мгновение жертвой злой шутки магов стал кто-нибудь еще.
        А Оливер надел привычную мантию. Решил заправить постель, но наткнувшись на мокрое белье, лишь досадливо отмахнулся. Демоны с кроватью. Пусть остается расправленной. Все равно этот день был последним, когда он ночует в этой кровати. Сегодня последний день обучения. Наконец он настал.
        Вот только радоваться такому событию или огорчаться? Ведь все детство, да и юность протекли в стенах Университета Таинств. А сколько воспоминаний связанно с Университетом и в частности с этой комнатой? Кажется, совсем недавно он шагнул через порог и вот уже должен покидать уютное жилье. Неужели двадцать три года пронеслись как двадцать три дня? Немыслимо.
        С какой-то ностальгией Оливер осмотрел маленькую комнату. На стене возле двери до сих пор чернеет след о первой попытки создания фаербола. А потолок переливается лиловым - последствие проверки созданного заклятья. А сколько отметин на полу? Ни счесть. Письменный стол больше похож на полигон после боев. То тут, то там засохли подтеки, остались ожоги, следы всевозможных экспериментов. Эх, золотые годы!
        Вэнинг отечески улыбнулся, созерцая комнату. Так родитель наблюдает за маленькими достижениями своего ребенка. И кому достанется его берлога, крепость и обитель?
        Отбросив мысли в сторону, Оливер принялся за дела. Стоило собрать вещи. А учитывая нелюбовь мага к уборке, работа предстояла долгая и отнюдь не веселая. Но ничего не поделаешь. Уже завтра все выпускники покинут стены Университета. Им дадут год. Год чтобы доказать наставникам, что они могут стать полноправными магами. Многие из товарищей Вэнинга отправлялись в родные края повидать родных. Другие намечали план путешествий по Империи. Третьи мечтали увидеть заграницу. Чем заняться ему Оливер не знал. За все годы так и не смог решить. Хотелось всего и все сразу. Однако Оливер понимал, что год дается вовсе не для отдыха. По окончанию маги должны возвратиться обратно в Университет и предстать перед новым испытанием. И если одолеешь его, то впереди перспектива стать архимагом, занять место в Совете или в Гильдии одного из городов.
        От мучительного одиночества среди куч бесполезного тряпья и вещей, которые требовалось куда-то деть, Оливера спас стук в дверь. Стучали ни робко, ни нагло - уверенно и спокойно. Не потребовалось даже сканировать пространство, чтобы понять кто за ней.
        - Входи, Люк. - Пригласил товарища Оливер.
        Долговязый парень у располагающей улыбкой вошел, хмыкнул при виде царящего беспорядка и задал весьма риторический вопрос:
        - Собираешься?
        - Нет, блин. Уборку решил навести, - Вэнинг поднялся с колен, вытирая пот. Размял затекшую спину и уселся на стол. - Чего пришел?
        - Все еще злишься? - вздохнул приятель, словно чуя за собой вину. - Брось. Эта была же шутка.
        - Злая шутка, - отстаивал позицию Вэнинг.
        - Ты так говоришь, потому что она произошла с тобой. А вот наблюдай ты со стороны, имел совсем противоположное мнение. Кстати, зря не пошел с нами. Рон такое отчудил.
        Но слышать чего там произошло с парнем, Оливер не желал.
        - Так ты по делу и как? Мне работать надо.
        - Может помочь? - предложил добровольное рабство неожиданно Люк. Видимо все же вина из-за предательства друга терзала мага сильнее, чем он этого бы хотел.
        - Сам уже собрался? - поинтересовался Вэнинг.
        - Угу. Запихал все в сумки что нашел, а что не влезло, выкинул в чулан. Ты это. Поторопись. А-то там места на всех не хватит. Придется, как дураку Митчеллу жечь. - Оживившись, вспоминая инцидент Люк начал рассказывать товарищу. - Представляешь. Бестолочь собрал вещи в кучу и поджег прямо в комнате. Так не только вещи сжег, но и еще полкомнаты превратил в бедлам. Теперь сидит, оттирает копоть. А Том Хэнж! Тот ненужное попытался выкинуть в воронку, когда вызывал из потусторонних миров существ. Вот только те не залетели, а вылетели. В окно! И прямо на Онтуса Вентуса. Магистр так разозлился! Теперь Тому точно несдобровать. Надо же, выпускники, а такое учудят. Хоть стой хоть падай. И это, когда нам сегодня проходить Испытание.
        Люк неожиданно осекся.
        - Испытание! - в один голос вскрикнули парни. Маги метнулись к круглому окну, едва не разбив стекло, прильнули к нему, уставившись на башню Верховного архимага.
        Высокая шестигранная башня архимага имела на каждой стороне стены куранты. И сейчас огромный механизм часов работал против выпускников. Огромная стрелка почти добралась до уснувшей левой, вот-вот готовая с ней столкнуться. Почти двенадцать!
        - Кошмар! - протянул Люк бледня. - Сбор на площади через две минуты.
        - Думаешь, не успеем? - Оливер скептически открыл створку окна, выглядывая во двор.
        Площадь внизу превратилась в потревоженный муравейник. Синие, алые, зелены и коричневый мантии наводнили улицы, словно крысы перед мором. И все маги спешили поскорее попасть к маленькой центральной площади.
        - Мы пропали! - в голосе Люка звучала безнадега. - Здесь же путь ни меньше десяти минут! Оливер! Что нам делать?
        - Минут десять говоришь? - с сомнением переспросил Вэнинг, как-то слишком задумчиво и спокойно глядя в открытое окно. - Так это если по лестнице. А потом через соседнюю улицу. А если напрямик?
        - Предлагаешь построить телепорт? - спросил парень, понимая, что друг хочет предложить нечто авантюрное. - Так это займет столько энергии. Да и стоит ошибиться в расчетах, превратимся в лепешку. Не, риск неоправдан.
        - Это риск-то неоправдан? - хмыкнул Оливер. - Да ну? Учитывая те последствия опоздания. Нас же не допустят до испытания.
        - Пусть лучше это, чем умереть молодыми, - Люка терзали сомнения.
        - Вот и умирай. А я не собираюсь. - Оливер распахнул ставню как можно шире и высунулся по пояс наружу. - И я говорил вовсе не о телепорте.
        - Не о телепорте? - удивился Люк.
        - Не-а.
        - Тогда о ... Вэнинг ты совсем умом тронулся?! - озарение внезапно пришло к магу. - Мы же не проверили это заклинание на практике! "Крылья ветра" не прошли проверки!
        - По-моему отличное время убедиться и проверить.
        Оливер отступать от затеянного не желал. Маг залез на раму, свесив вниз ноги.
        - Ты со мной?
        - Ты рехнулся. Сбрендил! Тронулся! - причитал Люк страдальческим тоном. - И да! Я с тобой! Какой же я друг, если не разделю идиотскую идею своего лучшего друга?
        Огромное окно без труда вместило рядом с Вэнингом явно нервничающего Норингера. Парня едва ли не трясло. То ли от нахлынувшего страха, то ли от переполняющего возбуждения и азарта.
        - Сплетаем плавно. Сразу, как только оттолкнемся. Понял? - напомнил приятелю Оливер. - И так. Насчет три.
        - Раз!
        - Слушай. Я тут подумал...
        - Два!
        -... ведь ничего. Пусть даже...
        - Три!
        - ... опазда-а-а. А-а!!
        Толчок. Прыжок. Падение. Ветер рассерженно гудит, не давая сделать вздох. В глазах все рябит. А сердце бьется с невообразимым ритмом. Его стук раздается в ушах грохотом.
        А в следующее мгновение падение прекращается. Невидимые крылья внезапно подхватывают за плечи и удерживают, плавно спуская вниз. Полет закончил неожиданно быстро. Миг и под ногами прочная брусчатка. Лишь сердце, еще не осознав, продолжает вырываться из груди.
        - Ну,... Ну... Ну ничего себе! - восторженно воскликнул в порыве Люк, когда обрел дар речи. - Немыслимо! Удивительно!
        - А ты боялся! - широко улыбаясь, упрекнул товарища Оливер.
        - Да? А тебя улыбка как у блаженного!
        - У тебя тоже.
        Друзья нервно расхохотались.
        Но бой курантов заставил магов поторопиться.
        Они успели. В последнюю секунду влетели к площади, слыша за спиной шелест закрывающихся створок. Во время Испытание ни один их магов не покинет площадь.
        Маленькая площадь, находящаяся в центре Университета предназначалась для особых случаев. Таких как награждение, вручение нового звания и Испытания. Окруженная с двух сторон высокими стенами, а с двух других мощными коваными створками площадь походила на колодец. На круглом основание которой находился выложенный из цветных камней магический глаз - символ гильдии магов.
        Народа собралось куда больше, чем позволяла вместить площадь. Люди стояли битком. Давка оказалась ужасной. Но никто не роптал. Все с нетерпением ожидали предстоящих Испытаний. Предвкушая зрелищ, ученики не грешили ставить ставки и обсуждать возможные варианты. И почти никому не было дело до речи Верховного архимага. Впрочем, находящийся у трибуны Бинариус Травен тоже прекрасно это понимал. И поэтому речь архимага оказалась короткой. Пожелав в конце выступления выпускникам удачи, Травен кивнул сидящим позади наставникам и коллегам.
        - Выпускники, чьи имена будут озвучены должны выйти к центру площади! - прогремел голос Кантуса Брокульса, мастера иллюзий.
        - Итак! - продолжил громогласно мастер призывания со своего места. - Эдвард Мирн! Лион Гом! Элена Торгольт!
        Первые выпускники не без труда протиснулись сквозь плотные ряды толпы, и вышли к центру. Перед магами вспыхнули три овальных портала, похожих на колеблющийся над костром воздух.
        Сухой сгорбленный старичок тем ни менее в мантии архимага протянул каждому сумку с ингредиентами, что-то тихо сказал.
        И первая группа выпускников исчезла в портале.
        А мастера уже выкрикивали имена следующих учеников.
        Имя Люка прозвучало в четвертой тройке.
        - Удачи! - пожелал на прощание товарищу Оливер.
        - Тебе того же! - обменявшись рукопожатиями, друзья расстались. Норингер удалился к порталу. А Вэнинг остался дожидаться своего имени.
        Долго ждать не пришлось. Его назвали первым в новой тройке. Получив сумку от архимага Ремера, Оливер едва заметно кивнул. Остановившись перед порталом, парень бросил взгляды на своих спутников. Слева оказался прощелыга Барри. А справа Хельга Милон. Впрочем, с этой девушкой Оливер практически не был знаком.
        - Эй, Вэнинг! - окликнул парня Барри. И поразив Оливера до глубины души, произнес дружелюбно. - Удачи.
        Не ожидавший ничего подобного Оливер лишь благодарно кивнул в ответ. Слова застряли где-то в горле.
        Раз уж от Барри дождался чего-то хорошего, то почему бы Испытанию пройти гладко и складно? Оказывается, возможно, все.
        Улыбнувшись, Оливер шагнул в портал.
        
        Первым делом, выйдя из портала, Оливер осмотрелся. Это правило парень уяснил твердо. Оказавшись в незнакомом месте, первым делом нужно понять, где ты находишься и уж точно не ломиться вперед сломя голову.
        Портал выбросил Вэнинга посреди болота. А точнее на маленьком возвышение напоминающем небольшой холм. А вот вокруг простиралось болото. Самая что ни наесть отвратная зловонная топь, какую воображение только могло себе нарисовать: мутная зеленая вода, трясина, грязные пугающие заросли, подозрительно шевелящиеся. Гадство! Наставники могли выбрать местом испытания куда более приятный уголок. Но нет. Обязательно нужно больше грязи, уродливых страшилищ и боги знают кого еще.
        Оливер выдохнул, стараясь дышать исключительно ртом. Запах истончаемый болотом, назвать нельзя было, иначе как отвратным. Вонь лезла в нос, от нее предательски слезились глаза, и першило в горле. Следовало как можно скорее отсюда выбираться. Однако добраться до близкого берега оказалось намного труднее, чем представлялось. Находящаяся под ногами почва пружинила, грозя в любой момент поглотить мага с головой в воду. Каждый шаг требовал немало усилий, и Оливер пожалел об отсутствии посоха. Бесполезной вещице нашлось бы достойное применение. Но наставники как всегда пожадничали. Так что кроме синей холщовой сумки переброшенной через плечо у Оливера ничего больше из снаряжения не было. А содержание котомки желало оставлять лучшего. Кроме стандартного набора любого мага в ней оказался только кривой жертвенный кинжал.
        Совсем рядом с берегом мелькнула тень. Оливер мгновенно собрался, ожидая в любой момент атаки. И хотя спина предательски вспотела руки Вэнинга оставались твердыми. Сейчас ладони излучали легкий оранжевый пульсирующий свет. Если невидимый противник попробует напасть его ждет много обжигающего пламени. Для начала. Но минута ожидания миновала, а берег по-прежнему казался, спокоен и безлюден. Показалось? Или затишье всегда ведет к буре? Впрочем, находиться в болоте Оливер не собирался. Испытание дожидается его где-то впереди. Всматриваясь во мглу, маг осторожно ступил на твердую почву. Ощутив под ногами землю, Оливер приободрился. Теперь ему не грозило искупаться в топи. Сняв капюшон, Оливер снова огляделся. Спешить не стоило точно. К тому же парень не знал, какова его цель. Это было частью испытания. Хороший маг должен из минимума информации извлечь максимум, но когда ее нет совсем, что делать тогда?
        Беспрерывно вертя головой, Оливер на несколько шагов отдалился от болота. Под ногами угадывалась едва заметная тропа, поросшая травой. А раз есть тропа, значит, она рано или поздно куда-нибудь выведет. Это уже кое-что. Следовательно, цель испытания точно не здесь.
        Сзади что-то хлопнуло, и Оливер, крутнувшись волчком, едва не выпустил столб огня. Однако источником шума послужил лопнувший пузырь, группа которых покрыла болото нарывающими язвами. И сейчас пузыри лопались один за другим.
        Парень выругался. Полегчать не полегчало, но хоть нахлынувшая паника слегка стихла. Не исчезла, скорее затаилась. Пузыри продолжали лопаться. И грязный туман устилающий болото и всю местность вокруг лишь усилился. Его плотная пелена скрыла небеса, затмила все в нескольких метрах, превратила деревья в неясные и оттого пугающие тени. А еще туман мешал определить время суток. Серая мгла могла принадлежать как раннему утру, так и сгущающимся сумеркам. Скверно. Весьма скверно.
        Очистив сапоги от грязи, Оливер уже решил следовать по тропе, когда услышал шум. Шум доносился откуда-то слева, из зарослей камыша, очертания которого терялись в тумане. И кто бы не находился в зарослях он точно не таился. Неизвестный лихо ломился через заросли камыша, издавая целый марш звуков. Что-то хлюпало, плескалось, грохотало и пыхтело. И это что-то упорно продвигалось к берегу, грозя в любую секунду выйти прямо к Вэнингу.
        Спящее заклинанье вспыхнуло ярче. Магическое пламя уже не тлело - горело, в любую секунду готовое превратить возможного врага в обугленные головешки. Осторожно, стараясь не шуметь, Оливер стал подкрадываться к источнику шума. А тем временем нарушитель тишины почти выбрался из высоких зарослей. Был отчетливо слышен плеск воды и треск, а еще ругань. Именно последнее заставило Оливера насторожиться и не атаковать противника при его появлении. А вот противник, буквально вывалившийся из объятий камыша, сильно удивился встрече. Заорав изо всех сил благим матом, перемазанный в грязи незнакомец грохнулся на землю, одновременно послав в Оливера мощный разряд молний.
        Грохнуло знатно. С размахом. Так, что о наличие посреди топи двух магов стало известно всем возможным обитателям.
        Молнии не причинили Вэнингу вреда. Оливер просто укрылся за созданным щитом и синие змейки, бессильно скользнув по прозрачной сфере, ушли в землю.
        - Совсем умом тронулся? - накинулся на неожиданного спутника Оливер.
        Перемазанный с головы до ног бедняга, поднялся с земли, вытерев об заляпанную мантию руки, после чего удивленно воскликнул:
        - Оливер? Ты какого здесь делаешь?
        - Уж точно не пришел полюбоваться местностью, - буркнул маг товарищу. Хотя на душе у парня полегчало. Проходить испытание вдвоем все же лучше, чем одному.
        Приятель Вэнинга радостно оскалился, поправляя сумку.
        - Так стало бы и тебя тоже закинули в эту глухомань? - Джастин радостно улыбнулся. - Здорово! Вместе веселее.
        - Лучше скажи, где так вымазался? - Оливер брезгливо уклонился от обнимания товарища, обрадованного неожиданной встрече.
        - Известно где - в болоте, - беззаботно ответил Джастин. - Проклятый портал вывел меня не на берег. Только шагнул и вот, пожалуйста - уже плещусь в отвратной гуще. Еле выбрался. Иначе мое испытание окончилось, так и не начавшись.
        - Было бы печально.
        - Не то слово, - подтвердил Джастин, пытаясь хотя бы немного вернуть мантии прежний вид. Но тщетно. Синяя мантия безвозвратно превратилась в грязную дерюгу. - Особенно после того, как я поспорил с Барри на десять золотых, что пройду испытание первым. Так, стало быть, теперь нас двое?
        - Точно, - кивнул Оливер. - Интересно, куда забросило остальных?
        - Надеюсь в еще более отвратные места. Хотя не представляю, что может оказаться хуже, чем вонючая топь. - Джастин потерял, надежду очисть мантию и с надеждой посмотрел на Оливера. - У тебя случайно запасной чистой одежды нет?
        - Откуда?
        - Да я ж просто. Вдруг. - Сокрушенно поник парень. - Слушай, может, тогда одолжишь рубашку? Моя совсем промокла. Как впрочем, и все белье.
        - Даже не надейся, - отрезал Оливер, подозрительно глядя на товарища. - Сам виноват. Вот теперь и иди мокрым.
        - Виноват тот, кто настраивал портал, - Джастин никогда не признавал за собой вины. И уж тем более сейчас. - Слушай, хотя платок чистый найдется? А?
        Платок нашелся. Оливер протянул его приятелю. Маг попытался вытереть с лица грязь, еще больше ее размазав. Все же кое-как приведя себя в порядок, Джастин повеселел.
        - Интересно, куда нас занесло? - огляделся маг и тут же пожаловался. - И почему наставники вечно отправляют нас в какую-нибудь жуть? Это все Онтус, пердун старый. Я уверен, без него здесь не обошлось.
        - Заткнись. - Шикнул на него предостерегающе Вэнинг. - Болван! Мы же на испытании.
        - И что с того? - не понял Джастин.
        - А то, что наставники могут за нами наблюдать, - пояснил приятелю Оливер, покачав головой от досады. Угораздило же получить изо всех выпускников себе в напарники самого бестолкового. Неунывающий весельчак, любящий разыгрывать товарищей, словно магнит притягивал к себе всевозможные неприятности. А, следовательно, неприятности в скором времени грозили свалиться на голову и Оливеру.
        - О! - воскликнул понимающе парень и заткнулся, почему-то посмотрев в серую хмарь, заменяющую небосклон. Видимо Джастин пытался рассмотреть в нем наставников, наблюдающих за двумя своими учениками.
        Следующие несколько минут маги молчали. Джастин тихо ругаясь, приводил себя в порядок. А Оливер с нетерпением дожидался свалившегося ему на голову спутника. Дожидался, пока молча, но как долго хватит терпения, парень не знал.
        Первым не выдержал Джастин.
        - Как думаешь, какова наша цель? - в конце концов, Джастин решил снять мокрую мантию. Бросив грязную тряпку на землю, маг остался в легкой рубашке и подштанниках. Смотрелся при этом парень весьма комично, и будь обстановка другой Оливер уже бы хохотал. Но сейчас Вэнингу было не до смеха. Провалишь испытание и все - можно сказать полный провал. Жирный крест на карьере мага.
        - Точно не стоять и дожидаться невесть чего у болота. Я нашел тропу. Думаю, нужно следовать за ней.
        - Это такой план? - фыркнул Джастин презрительно.
        - Другого нет, - в тон ему ответил Оливер. - Хочешь, пошли со мной. В противном случае бывай. Я пошел.
        И ответив, Оливер демонстративно развернулся к Джастину спиной.
        - Эй! Постой.
        Джастин окрикнул Оливера спустя несколько шагов. Все же перспектива оказаться снова одному явно не привлекала мага.
        - Я с тобой, - Джастин догнал Оливера и подмигнул. - Вместе веселее. Ведь так, Олли?
        - Не называй меня, так если не хочешь огрести. Понял?
        - Как скажешь, - обиделся парень. Но спорить не стал. Оливер был намного сильнее Джастина в магическом потенциале. И злить товарища понапрасну парень не стал.
        Все попытки завязать беседу закончились ничем. Натыкаясь на хмурую физиономию приятеля, Джастин закрывал рот, так ничего и, не произнеся. В конце концов, маг устал пытаться разговорить Оливера и бросил попытки.
        Топь уже давно исчезла из виду, однако туман не думал пропадать. Он также окутывал всю природу своими грязными щупальцами, не желая пропускать чужаков. По-прежнему со временем творились непонятные вещи. Небо не прояснилось. И серая мгла оставалась нависать на всем миром, словно, замерев. Так сгущающиеся сумерки или раннее утро? Непонятно.
        Идти по заброшенной тропе оказалось делом не из простых. Высокая трава так и пыталась оплести ноги, а выпавшая роса холодила ступни. К тому же тропа петляла. Ученики Университета Таинств миновали маленькую рощу, поле. А впереди вновь темнел хвойный лес. Хорошо хоть тропа стала ровной и никуда не пропадала. Однако ноги, не привыкшие к долгой ходьбе, уже гудели от усталости.
        Утро или ночь, без разницы, выдалось весьма прохладным. Промерзлый ветер, роса и дождевые капли, обрушивающиеся на голову с веток деревьев, заставили Вэнинга отбивать зубами безумный ритм. Холод пробирал до костей и мантия не помогала. Она вообще оказалась не практичной для такой прогулки. Длинные полы собирали всю грязь, цепляли ветки и листья. А материал совсем не грел. Пожалуй, полезным оказался капюшон. И только.
        Сейчас Оливер мечтал вернуться обратно к площади Университета. Дома лето, теплое и ласковое. А здесь скорей всего середина осени.
        О притихшем Джастине Оливер почти забыл. Для вечно суетливого и не в меру болтливого парня маг что-то подозрительно долго молчал. Не попытался пожаловаться, не рассказал услышанную недавно шутку. В общем, вообще не подавал никаких признаков своего присутствия.
        Оливер обернулся. Джастин следовал за ним. Беззаботно ступая шаг за шагом, маг и в ус не дул. И было понятно от чего. Прохиндей создал вокруг себя непроницаемый щит, защищающий создателя от ветра и холода.
        Вэнинг лишь сокрушенно покачал головой. Нет, он тоже мог создать такой же щит и разом избавиться от неприятностей погоды. Вот только щит следовало постоянно подпитывать. Весьма глупо тратить полезную энергию, когда понятия не имеешь чего ожидать впереди. Но Джастина это не волновало. Парень всегда жил настоящим, не заботясь о будущем. Как близком, так и далеком.
        Лес шумел. Стонали, покачиваясь, высокие ели, уходящие вершинами в высоту. Что-то постукивало, шумело и кряхтело, пищало и свистело. Так как опыт брожения по лесу у Оливера отсутствовал напрочь, парень оставался на чеку. Посматривал по сторонам, изредка косился на товарища. Но на магов никто и не думал нападать. Если выбросить из головы шумы, то лес оставался спокойным. Лишь двое выпускников Университета ломились сквозь дебри.
        Лес окончился. Тропа вывела магов на опушку, усеянную молодыми порослями. Но обрадовало парней вовсе не это. Впереди, сразу за перепаханным полем виднелась деревушка. Избы выделялись на общем фоне темными пятнами.
        - Деревня?
        - Кажется, - подтвердил Оливер.
        - Вот и отлично, - пробормотал Джастин. - Там все и узнаем.
        - Хорошо бы, - согласился с ним Оливер, после чего добавил. - Щит убери.
        - Вот еще, - парень фыркнул. - Я не собираюсь морозить свой зад. Он мне слишком дорог. К тому же моя одежда только начала подсыхать.
        - Как знаешь. Но закончится энергия я твой зад прикрывать не стану. - Ответил Вэнинг.
        Джастин ничего не ответил. Что опять было для него не типично.
        
        Деревушка оказалась большой и не самой бедной, которые доводилось встречать Оливеру. Об этом говорил и добротный частокол с часовыми вышками по углам. Да и сами дома не походили на ветхие избы. Однако подвела дорога. Вся избитая колеями от телег, она за считанные секунды превратилась после дождя в маленькое болото. Не такое отвратное, как топь, но и не особо лучше.
        - Здесь обязательно должен найтись трактир, - заметил Джастин, миновав ворота. - Лично мне эля выбить не помешает.
        - Не о том думаешь, друг.
        - А о чем думать уставшему путнику, как не о тепле и еде, тем более в такую мерзкую погоду? - удивился Джастин.
        - Мерзкая погода? Да ты всю дорогу за щитом укрывался. - Возмутился праведно Оливер.
        - Спасибо, но мне хватило и капания в болоте. Рекомендую, - съязвил парень.
        - Демоны с тобой, - отмахнулся Вэнинг. - Лучше ответь. Почему вышки пустовали. Где часовые?
        - Видимо здесь живут умные парни. И в отличие от других ценят свое здоровье. Кому хочется стоять под холодным ветром? Лично я бы не стал.
        - Не все как ты.
        - Это ты о чем? - недовольно насупился Джастин.
        - Ни о чем. Говорю странно все. Часовых нет. Ворота нараспашку. И никакого.
        - А кому быть? Темень, какая. Все спят еще. Оттого и в окнах темно. Спят люди, спят.
        - Люди, положим, спят, - согласился со словами товарища Оливер, но тут же выдал свой аргумент. - Но вот почему нас еще не почуяли местные псы? Собаки должны были поднять гвалт, когда мы только вошли в деревню. Однако тишина.
        - Псы говоришь? - Джастин задумался. Оливер сумел его убедить. - Ладно, пускай будет по-твоему. И что предпримем?
        - Предлагаю проверить дома, - подал идею Вэнинг. - Стучимся в двери. Ждем. Если не откроют, ломаем двери и заходим. А дальше по обстоятельствам.
        - Отличный план, - вновь не упустил шанса съязвить Джастин. - Я вижу ты вообще мастер на придумки.
        - Предложишь лучший вариант? - поинтересовался Оливер.
        - Легко. Давай разнесем один из домов в щепки. Если жители сбегутся на шум, значит все в порядке. А не сбегутся. Тогда будем думать дальше. Как тебе такой план?
        - Будет запасным, - отверг идею приятеля Оливер.
        - А кто вообще назначил тебя главным? - возмутился Джастин.
        Но Оливер уже скрылся из виду. Спутнику мага не оставалось ничего другого как последовать к ближайшему дому.
        Результаты тщательного осмотра поставили обоих магов в тупик. Везде, в какой дом они не заглянули, находилась одна и та же картина: пустые комнаты без всякого подобия на жизнь. В некоторых домах на накрытых столах остывал ужин, печь еще хранила тепло, но хозяева пропали.
        Так ученики Университета Таинств обследовали треть деревни, пока не пришли к общему выводу - деревня вымерла. Но почему оставалось неразрешимой тайной.
        - Как думаешь, в чем заключается испытание? - поинтересовался Джастин у Оливера. Уставшие маги уселись на крыльце одного из домов, отдыхая. - Нам нужно понять, что здесь случилось?
        - Возможно. - Оливер пожал плечами. - Или найти такого кто превратил деревушку в такую.
        - Думаешь, люди ушли не по своей воле?
        - Если вообще ушли. Хотя тогда должны были остаться тела.
        - Но кто способен вырезать все население? К тому же не оставив следов. Маньяк? Сомнительно. Жители сопротивлялись бы. Да и на тварей не похоже - опять же остались бы следы борьбы и кровь.
        - Странно.
        - Не то слово, - согласился Джастин. Царящая в округе тишина пугала мага до дрожи. И лишь присутствие Оливера заставляло парня сдерживаться. - Я же говорил - паршивое испытание. Вот так всегда.
        - И, тем не менее, следует узнать, куда подевались жители, - подвел итог Оливер, расстегивая сумку. - Предлагаю провести проверку на присутствие жизни.
        - Хорошая мысль, - кивнул Джастин, помогая товарищу построить нужный аркан.
        Раздобыв кочергу, парень принялся чертить на земле символы, благо после дождя почва подошла для задуманного просто идеально. Начертив кривые линии знака, Джастин отошел в сторону. Теперь настала очередь Оливера. Склонясь над символом, Вэнинг извлек из сумки пузырек с пыльцой цветка дракона. Аккуратно высыпав горсть в центр, Оливер принялся читать заклинание. И хотя алхимия и начертание никогда не были любимыми предметами мага и давались ему нелегко, Оливер ни разу не сбился и не ошибся, вспоминая наставления преподавателей и заученные трактаты.
        Как и говорилось в учебнике, пыльца цветка дракона вспыхнула, превратившись из золотого в бледно-лиловый цвет. А затем маги ощутили покалывание в кончиках пальцев. Одновременно в сознание вспыхнули яркие точки. Несколько маленьких явно принадлежали небольшому зверю, но еще две мог излучать только живой человек.
        - Церковь! - в один голос воскликнули парни.
        Деревушку разделял на две неровные части маленький сосновый подлесок. Сразу за ним под наклоном, образующим ложбину начинались новые постройки. Но домов здесь насчитывалось намного меньше. С десяток, не больше. Дальше же начинались поля. А вот левее полей возвышалась массивная мельница. И что самое странное рядом с мельницей размещалась старая церковь с погостом. В отличие от мельницы ветхое деревянное строение церкви выглядело особо невзрачно. С годами церковь утратила красоту. И сейчас выглядела весьма жалко и плачевно. Дерево потемнело и прогнило, крыша просела, колокольня покосилась. Вдобавок над погостом носилось воронье. Целая стая черных вестниц неудачи кружило над святой землей, будоража окрестности громкими неприятными криками.
        Ближе запустенье стало еще заметней. Земля вокруг церкви заросла полынью и лопухом, чьи отсыревшие колючки так и норовили вцепиться в одежду мертвой хваткой. Ограда погоста почти перестала существовать. Сорняк поглотил покосившуюся ограду, и лишь местами виднелись ржавые наконечники пик, выглядывающих наружу. Ворота ведущие на кладбище разрушились полностью, не оставив после себя даже напоминания.
        В общем, атмосфера выглядела настолько ужасающей, что маги держали наготове пару боевых заклятий.
        - Брр! Жуть, какая! - Джастин передернул плечами, наблюдая за воронами. - Мне кажется, или твари наблюдают за нами? Как думаешь?
        - Это все воображение, - отозвался Оливер. - Вот и мерещится. Хотя местечко и, правда, не уютное. У меня мурашки по коже.
        - У меня тоже, - признался Джастин. - А все из-за пернатых демонов. Точно говорю тебе, вот как уставились. Буравят маленькими глазками. У, проклятые!
        Джастин погрозил воронам кулаком. Сидящие на крыше птицы ответили дружным карканьем. Но даже не тронулись с места, словно именно они были хозяевами этого места.
        - Вот поджарю сейчас. Будете тогда знать. - Пригрозил Джастин, однако Оливер остудил нрав товарища.
        - Положим, поджаришь ты их с десяток. Ну и что? Только хуже станет - поднимут гвалт, потом не утихомиришь вовсе. Нам это надо? К тому же не отвлекайся. Где-то здесь наши таинственные гости. Не забыл?
        - Не забыл. - Откликнулся Джастин, однако взгляда с ворон продолжал не спускать.
        - Идем внутрь? - Вэнинг схватился за ржавое кольцо двери.
        - Что-то не очень хочется, - Джастин посмотрел на высокую аркообразную дверь, поросшую мхом.
        Парни переглянулись. Джастин глубоко вздохнул, не скрывая нервозности. Однако твердый взгляд Оливера полный решимости заставил Джастина собрать волю в кулак.
        Вэнинг потянул кольцо на себя и разбухшая дверь медленно, словно сопротивляясь, стала поддаваться. Стоило ее приоткрыть, как в нос ударил запах плесени и чего-то еще, пока еле уловимого, но до весьма знакомого.
        Помещение отнюдь не выглядело пугающим. Хотя темнота заставляла выдумывать самые устрашающие картины. Но просторная комната церкви выглядела обычной. Пусть и запущенной, грязной и мрачной. Ряды деревянных скамей, таких прелых, что, кажется, одно лишь дуновение превратит мебель в труху. Дальше находились алтари, но полное отсутствие света, не считая тех крох, поступаемых из дыр в крыше, не давало шанса разглядеть постаменты. Мрак топил в себе окружающее.
        - Свет? - предложил Джастин и, дождавшись кивка от спутника, создал светлячок.
        Маленький огонек ослепительного света, рожденный в ладони мага, взмыл под самый потолок, увеличиваясь на глазах в размерах, становясь уменьшенной копией солнца. Излучаемые вспышки теплого света загнали тьму в углы, заставляя от страха сжиматься.
        Теперь в помещение стало светло как днем. Вот только на душе от этого не полегчало. Напротив. По крайне мерее темнота скрывало все это время то, что находилось у алтарей. И сейчас перед изумленными магами предстала жуткая картина.
        Обагренные кровью алтари. Темная лужа подсыхающей крови. И гора из человеческих конечностей, сваленных в кучу в углу зала. Высокая гора. Много трупов. Теперь одной загадкой стало меньше - жители деревушки нашлись.
        Джастина вырвало. Парень мертвецки побледнел, согнулся, изрыгая завтрак. Мага знобило. Да и сам Оливер не смог пересилить себя. Тошнота подкатила к горлу. От дурноты потемнело в глазах, а подступившая кровь застучала в ушах.
        - Талос-Покровитель! Что за... Как это... Демоны! - Джастина снова вырвало.
        - Милостивые боги. Кто их так? - Оливер подошел ближе. Теперь парень понял, какой запах, они ощутили у входа. Так пахла кровь. Тяжелый приторный аромат смерти.
        - Но ведь это неправда, так ведь? Это иллюзия. - Джастин в надежде уставился на Вэнинга. - На самом деле никто не погиб!
        Оливер не ответил. Да, все окружающее было всего лишь испытанием. Иллюзией. Но слишком уж реальной выглядела картина. Разве можно придумать такое? А лица всех этих бедняг? Мертвые окоченевшие тела, бледные, начинающие синеть. Отрубленные конечности и головы, брошенные с пренебрежением как будто ненужный хлам, которому нет ни до кого дела и оставленный на задворках.
        - Кто мог совершить такое? - Джастин старался держаться от пирамиды из человеческих останков на расстоянии. - Здесь же все. И их порубили. Неужели никто даже не пытался сопротивляться? Почему, Оливер? Почему?!
        Слов утешения для товарища у Вэнинга не нашлось. Да и в какие утешительные фразы поверит спутник, когда перед глазами находится творение чьей-то безумной фантазии? И все же Оливер попытался сказать нечто ободряющее. Уже почти раскрыл рот. Но тут услышал скрип досок над головой, мелькание тени и вместо слов со всего размаху набросился на товарища. Вэнинг налетел на Джастина, сбивая того с ног. Удар о пол пришелся одновременно с ослепительным росчерком, угодившим туда, где находился мгновение назад Вэнинг. Вслед за первым сорвалось еще два.
        - Забери меня Тьма! Что происходит? - Джастин ошарашено уставился на Оливера.
        - Не понял? Нас атакуют дурень! - выкрикнул Оливер, пытаясь отползти подальше от лестницы ведущей наверх.
        - Но кто? - от страха маг стал туго соображать.
        - Вот и спроси!
        Тем временем магическая атака прекратилась. Над головами магов послышался топот, на пол посыпалась труха. Противник решил сменить позицию.
        Не дожидаясь новой атаки, Оливер ответил первым. Огненный шар буквально разорвал гнилые доски в щепки. Удар и последующий взрыв оставили огромную неровную дыру в крыше. Послышались крики. Но вряд ли противник сильно пострадал, тут же в ответ последовали вспышки молний, так обожаемых Джастином. Да и сам спутник Вэнинга пережив панику, принялся смело швырять молнии. От боевых заклятий церковь задрожала от основания до шпилей. Дерево явно не могло спорить с разрушительной магией. Чего нельзя было сказать о противниках Оливера и Джастина. И та и другая сторона вновь и вновь атаковала, сея в округе разрушение. Помещение поочередно озаряли красные, синие, зеленые и желтые всполохи. И неудивительно, учитывая, что магию разрушения учили сразу после основ. Но вскоре убедившись в бесполезности заклятий, в бой вступила тяжелая артиллерия. Воздух засиял, затрещал от напряжения, наполнился гулом и стоном. В схватку вступили призванные магами извне твари. Инеевый антронах Джастина столкнулся с Кавардаком. Загремело еще сильнее. Крыша готова была рухнуть в любой момент.
        - Вы кто такие? - раздался неожиданно с крыши вопрос.
        - Сами назовитесь, придурки! - выкрикнул с бравостью Джастин, выпуская "волну Хаоса". Но созданное контрзаклинание попросту его смяло.
        - За придурков еще ответишь! - донесся крик. - Сейчас мы вас взгреем!
        - Не лопни от натуги! - изрек в ответ парень, отбивая "Алый смерч". - Вэнинг, подсоби!
        Радужный вихрь магов устремился вверх, сметая обеих тварей, но возникший призрачный щит не дал заклятью растворить потолок.
        - Упорные, собаки! - процедил с натугой Джастин. Силы у парня стали заканчиваться. Пользование щитом не прошло напрасно.
        - Сдавайтесь! - Словно почуяв слабину, раздался вновь голос. - Немедленно!
        - Гильдия магов никогда не сдается! - лихо выкрикнул Оливер. На время вышедший из игры Вэнинг сплел, наконец, заклятье до конца, победно улыбаясь. Такая улыбка появляется на лице полководца осознающего скорую победу.
        Неожиданно в помещение вновь потемнело. Взвыл ветер, закручиваясь в смерч, а пол задрожал. Часть стены разорвало. И из нее показался гигантский силуэт, явно не принадлежащий человеку. Хотя бы, потому что существо превосходило в росте любого человека практически в полтора раза. А еще оно имело массивные рога. Темно-синее тело с багровыми полосами угрожающе зарычало. Длинные бугрящиеся от мышц руки с острыми, как бритва когтями лениво отмахнулись, с легкостью развалив каменные алтари. Желтые глаза вспыхнули, чуя кровь. Тварь на первый взгляд массивная и неповоротливая, развеяла подобные глупости, ловко метнувшись к лестнице.
        - Эй, стойте! Говорите Гильдия магов? - голос прозвучал удивленно, и вместе с тем немного настороженно. - Тогда назовитесь!
        - Раз решили сдаться называйте имена первыми! - выкрикнул в ответ Джастин.
        - Мы не намерены сдаваться! - прозвучал другой голос, но тем ни менее имя озвучил. - Я Люк Норингер!
        - А я Эдвард Мирн. Теперь назовитесь вы!
        - Это и, правда, вы?! - От удивления Джастин даже растерялся. - Ну и ну!
        - С кем имеем честь беседовать? - голоса по-прежнему звучали настороженно, ожидая подвоха.
        - Я Джастин Криг. А со мной Оливер Вэнинг! - озвучил за себя самого и Оливера имена Джастин.
        - Врешь!
        - Вот спустись и проверь! - предложил Оливер.
        После краткого спора послышались шаги и через секунду с лестницы настороженно спустились Люк и Эдвард. От сомнений не осталось и следа. Уж кого-кого, а своего приятеля и здорового горца Оливер не узнать просто не мог.
        - И, правда, вы, - кивнул после паузы Эдвард.
        - Естественно мы, - согласился Джастин. - А вот какого делаете здесь вы?
        - Могу озвучить тот же вопрос, - хмыкнул Люк, с насмешкой оглядывая товарищей. - Эй, Джастин! Где мантию потерял? А?
        - Иди в бездну! - выругался парень, прекрасно понимая, как глупо он выглядит. - А сами-то едва в штаны не наделали, когда Оливер призвал Ксилаваи.
        - Тоже мне неприятность, - фыркнул Эдвард. - Да я...
        - Ну-ну, - перебил его Джастин. - Это сейчас ты герой.
        - Хочешь проверить мои слова? - вспылил горец, и Люку пришлось остудить пыл напарника.
        - Так вас тоже сюда? - быстро поинтересовался он, не дожидаясь пока словесная перепалка, выльется в очередную проверку сил.
        - Странно. Обычно испытания даются для каждого индивидуально. А здесь сразу четверо. Хотя, согласитесь, и место весьма неприятное.
        - Неприятное? - съязвил Джастин. - Вы-то это видели?
        Маг указал на обезображенные тела мертвых жителей.
        - Видели, - подтвердил Эдвард, разминая плечи. Мантия аж затрещала под могучим атлетом. Горец приблизился без всякого отвращения к телам, не проявив к ним вообще никакого чувства. Взял одну из голов.
        - Ты что творишь, придурок? - накинулся на здоровяка Джастин. - Рехнулся?
        - Заткнись, - посоветовал спокойно северянин. - Лучше смотрите.
        - На это? Нет уж, благодарю! - Джастин предпочел отвернуться.
        - И что? - не понял Оливер. Вэнинг оказался покрепче Крига, но и ему было неприятным смотреть на бледное лицо еще совсем молодой девушки.
        За Эдварда ответил Люк:
        - Тела практически обескровлены. Небольшая лужа крови и все. Кто-то выкачал из мертвецов всю кровь.
        - И куда ее дели?
        - Видимо вы, еще не осматривали погост, - хмуро откликнулся Эдвард. - Поверьте, вы еще не увидели самого страшного.
        - Разве бывает хуже? - с сомнением пробормотал Джастин, косясь на груду тел.
        - Ты скоро сможешь убедиться сам.
        
        Не только странно, но еще и пугающе как быстро человек может привыкнуть ко всему. Если обнаруженную братскую могилу маги восприняли тяжело, со страхом и ужасом, то картина на старом погосте удивила их уже не так сильно. И вовсе не потому, что выглядела менее пугающей, напротив. Просто страх либо поглотит владельца, либо ему придется побороть первобытное чувство.
        - Кто-нибудь может объяснить мне, что здесь происходит? - голос Джастина звучал подавленно. Вечный весельчак сейчас выглядел плачевно. Парню пришлось хуже остальных товарищей. В отличие от них он свыкнуться с произошедшим не мог.
        Остальные маги хранили молчание. И не, потому что решили почтить покойников минутой памятью. Просто никто не знал ответа. Раньше при прохождение испытаний было все гораздо проще - наставники всегда давали цель. Найти, помочь или убить. Все просто, когда знаешь задачу. И совсем другое дело понять смысл вещей самому, без чье-то помощи. А что встретило магов на погосте, понять казалось, просто было нельзя.
        Кладбище сильно запустело. Здесь тоже все заросло сорняком, но тем ни менее серые могильные камни и плиты легко различались. А старые покосившиеся кресты торчали так плотно друг к другу, будто грибы, вылезшие после дождя. Кто-то не поленился потратить много времени и сил, чтобы обнажить могильные плиты. Вот только руководствовались святотатцы отнюдь не благими намерениями.
        По площади погост размерами не поражал. Ярдов сорок пять в длину и примерно столько же в ширину. И все же для небольшой деревни территория не самая малая, по-видимому, здесь нашло приют не одно поколение. И сейчас кто-то приложил все силы, дабы нарушить вечный покой старого кладбища. Серые могильный камень обагрили кровью, и не просто испачкали - вывели символы. И так на каждой могиле. А еще щедро напоили землю, но опять же не хаотично. Кровавый след, ведущий от одной могилы к другой, четко вырисовывал огромную фигуру перевернутого пентакла, чьи лучи заканчивались точно на границе оград.
        Не требовалось много магических знаний и способностей, чтобы ощутить разлившуюся силу. И эта сила потревожила мертвое кладбище. Аура боли, гнева и страха ощущалась явственней запаха крови.
        - Кажется, господа, кто-то хочет поднять мертвецов, - нерешительно предположил Люк, - но кто? Безумный малефик? Кто?
        - Некроманты, - глухой голос Эдварда заставил присутствующих вздрогнуть. - Больше некому.
        - Здесь поработали Отверженные? - Оливер не удивился, скорее просто не верил. Но действительность говорила сама за себя. В самом деле, кто как не отверженные всеми бывшие маги гильдии смогли сотворить подобное? Путь магии смерти не приносит добра. Тьма не способна порождать ничего иного кроме тьмы и смерти. А также боли.
        - Думаете, некроманты ходят пробудить мертвых? Но зачем? - не понял Джастин. - Да и выглядит погост спокойным. Не вижу ни трещин на могильных плитах, ни разломов. Кресты опять же на месте.
        - Не беспокойся. Всему этому еще только предстоит появиться. Не сомневайся. - Эдвард говорил спокойно. Северянин единственный кто не пал духом и выглядел собранным. Возможно, для него окружающее было не больше чем иллюзией. Игрой и испытанием.
        - Откуда такая уверенность? Не слишком ли много ты знаешь о запретной стороне магии? - Оливер насторожился и не без сомнения покосился на горца.
        - Нужно тщательней изучать трактаты вместо того, чтобы проводить свободное время за всякой ерундой. И тогда бы вы знали тоже, что и я.
        - Вот только не надо бахвальства.
        - Оливер, не лезь, - попросил Люк. - Эдвард, надеюсь, ты знаешь, что нам делать?
        - Знаю, - кивнул северянин, однако все же смущенно добавил. - Только в теории. Как все выльется в практике мне не ведомо.
        - Лучше чем ничего, - отмахнулся Джастин. - Командуй.
        Эдвард посмотрел на Вэнинга, и лишь дождавшись согласного кивка, начал действовать.
        - Вэнинг, Норингер за вами составление нужного снадобья. Доставайте все эликсиры. Нам потребуется язык дракона, корень мандрагоры, крыло летучей мыши. Криг - черти символ "Возврата". Я попытаюсь ослабить действие пентакла.
        Маги лишь закивали, не тратя времени на слова. Сейчас студиозы напоминали слаженный механизм. Работа предстояла быть тяжелой, но всегда легче, когда ты точно знаешь что нужно делать. И хотя подобный ритуал никому не доводилось совершать раньше, общий замысел осознали все. Все же двадцать три года проведенные в Университете Таинств не прошли даром ни для кого.
        Работа кипела вовсю. Пот лез в глаза, но чтобы его утереть просто не хватало времени. Люк и Оливер усердно смешивали ингредиенты. Люк пытался растолочь в ступе семена полиумома, в то время как Оливер нагревал крыло летучей мыши.
        - Хватит! - прикрикнул на него товарищ с осуждением. - Куда ты только смотришь, бестолочь? Цвет на цвет смотри! Он должен быть у тебя светло- серым. А он у тебя какой?
        - Светло коричневый, - ответил Оливер, слегка, покраснев.
        - Именно. Ты же его едва не пережарил. Немедленно остужай!
        Оливер послушно выполнил приказ друга, проглотив злость и досаду. Среди остальных учеников Оливер считал себя одним из самых одаренных и сильных магов. И это признавали многие. Мало кто мог сравниться с Вэнингом один на один в бою. И призывание давалось парню легко. Пока сверстники пытались вызвать захудалого скампа, Оливер виртуозно управлялся даже с даэдротом. Да и в других областях Оливер всегда оставался в пятерке лидеров. То, чего остальные вынуждены были добиваться долгими и упорными тренировками парень совершал уже со второй, третей попытки. Однако одна область давалась Оливеру просто с титаническим усилием - алхимия. И еще начертание. Первая заканчивалась для мага почти всегда плачевно. Настои, соединения и вообще все получались вовсе не такими, как требовал учебник. Оливер то ошибался в количестве исходных веществ, то пережаривал ингредиенты, или нарушал последовательность состава.
        Вот и сейчас парень едва не испортил крыло. Хорошо хоть Люк успел заметить. В отличие от Вэнинга он был прирожденным алхимиком. Парень импровизировал, часто не следуя рецепту, но в итоге у него получалось нечто еще лучше. В отличие от смеси Оливера пригодной только для удобрения.
        Наконец снадобье оказалось готовым. Ядовито-золотистая жидкость, шипя, плескалась в реторте.
        - Готово.
        - У меня тоже, - Джастин весь перемазанный, усталый, но очень довольный собой со стоном поднялся.
        В центре погоста чернел свежими линиями чертеж, похожий чем-то на розу. От него отходило пять волнистых полос с нанесенными рунами.
        - Я закончил, - известил товарищей северянин.
        Эдвард выписывал возле каждого луча пентакла собственные знаки. А еще умудрился раздобыть костный порошок. Каким именно образом и так было понятно. На краю кладбища чернел провал вырытой могилы. Крест лежал рядом с горой сырой земли. Надгробие бесследно пропало.
        Не смутившись под пытливыми взглядами товарищей, северянин протянул Люку мешок. Хоть и с брезгливостью, Норингер взял мешок. Недоуменно спросил.
        - И зачем он нам?
        - Раздели поровну на всех, и добавь в порошок снадобье. Необходимо засыпать линии пентакла. Так знак утратит силу. Иначе менее чем через четверть часа здесь станет жарко.
        - Четверть часа, издеваешься? - Джастин с ужасом и сомнением одновременно окинул линии пентакла, тянувшегося из одного конца кладбища в другой.
        - Придется поторопиться, - пожал плечами Эдвард. - Иного выхода нет. Чтобы не задумали некроманты, следует помешать их планам. Пока хозяева не вернулись и не продолжили свой ритуал.
        - Некроманты могут возвратиться? - еще больше опешил Джастин.
        - А, по-твоему, зачем они все это начали? Отверженные хотят высосать из земли всю силу. Смерть оставляет после себя могучую эманацию. И нагрянуть они могут в любой момент.
        - Уже, - тихо произнес Оливер, глядя в сторону пролеска по которому недавно шли они сами.
        Товарищи обернулись.
        Пока между ними находилось изрядное расстояние и фигуры представляли собой маленькие точки, меньше летающих ворон. И тем ни менее без труда насчитывалось количество незнакомцев. Один, два. Три, восемь. К кладбищу двигалось ни мало, ни много, как с дюжину некромантов.
        Эдвард на правах лидера действовал быстро и четко, отдавая молниеносные приказы.
        - Люк. Джастин. Берите порошок и нейтрализуйте "Круг скверны". Живее. Ваша помощь скоро нам понадобится. Я и Оливер сдержим неприятеля. Поторапливайтесь!
        Джастин и Люк закивали испуганно, принявшись за дело.
        - Вэнинг! - хмурый взгляд на Оливера. - Ты сильнее любого из нас в схватке. Будешь атаковать. Я выставлю защиту. Ну что, братцы, покажем, чего стоят выпускники Университета Таинств!
        Некроманты спешили. Видимо они тоже заметили врагов и понимали всю опасность.
        А поэтому сорвались на бег, все стремительней превращаясь из нечетких точек в увеличивающиеся силуэты. Когда расстояние составляло уже сотню ярдов, они атаковали.
        Зеленая пелена, похожая на пчелиный рой устремилась на магов, но злобно зашипев, растворилось в сотканном за мгновение до встречи мерцающем щите. Еще несколько заклятий тоже не принесло эффекта. Все заклятья гасли, стоило им только коснуться щита. Щит мерцал, гудел, но держался, не давая испепелить магов.
        Некроманты сменили тактику. Выстроившись в подобие шеренги, обладатели черных мантий стали атаковать все пространство кладбища, надеясь обнаружить прореху. К их превеликому удивлению Эдвард удерживал щит по всему периметру, накрыв кладбище прозрачной сферой. Лишь боги, пожалуй, знали, каких усилий стоило это магу. Северянин закусил от напряжения губу, не чувствуя сочащейся из носа крови. Но щит не снимал. Хотя с каждой секундой удерживать столь огромную территорию давалось все тяжелее.
        Не медля, Оливер ответил собственным заклятьем. Со стороны это выглядело, будто разыгравшийся ветер поднял комья земли и плотной стеной рухнул на фигурки людей. Некроманты дрогнули, на время атаки прекратились. То там вспыхивали и гасли алые всполохи. Некроманты боролись с бунтовавшийся стихией. А Вэнинг лишь ускорил погром. Вновь, как недавно в церкви в округе потемнело. Небеса налились тяжелым свинцом и, отбрасывая длинную тень, из ниоткуда появился Ксилаваи. Не мешкая, существо ринулось к ближайшему некроманту. Явно не ожидавший подобного, мужчина попытался создать щит, но тварь лишь отмахнулась, и человек неестественно отлетел прочь. Еще один некромант упал под напором ярости Ксилаваи. Хрустнули позвонки, в лицо твари брызнула кровь и существо зарычало. Однако завершить успех призванный магом слуга не смог. Объединив усилия, некроманты набросили на тварь пылающую сеть. Тварь взревела, синяя кожа лопнула, превращаясь в серый пепел.
        Теперь магам противостояло десять некромантов. Однако и Эдвард, и Оливер чувствовали, как слабеют. Энергия покидала их слишком быстро. А противников было еще слишком много.
        Некроманты торопились. Время играло не в их пользу. И именно поэтому магам повезло. К тому же некроманты работали обособленно. Они атаковали в разнобой, вместо того, чтобы объединиться как в тот раз с Ксилаваи.
        Оливер бросил быстрый взгляд назад. Люк и Эдвард спешно работали над символом, успев усеять серым порошком половину пентакла. И тем ни менее они не успевали. Оливер буквально это чувствовал. Каждое новое заклинанье давалось все с большим трудом. Мирн так вообще держался только чудом. Северянина сотрясала дрожь. Кожа посерела. Глаза закатились, а темная кровь сочилась уже не только из носа. А она текла из ушей, в глазах лопнули сосуды.
        А все в круге трещало и свистело. На кладбище разразилась самая настоящая магическая буря. Всполохи не прекращались ни на секунду. Радуга рябила в глазах, сплетение всевозможных заклятий порождали удивительные гамы цвета. Остатки ограды и сорняк горели, превращаясь в пепел. Даже земля дымилась и плавилась. Но самое страшное происходило под землей. Отчетливо слышалось шевеление потревоженных мертвецов. Особо прыткие уже скреблись ногтями по крышке гроба, пытаясь выбраться наружу.
        Сумерки или утро окончательно превратились в беспросветную ночь, больше похожую на пришествие тьмы. Церкви больше не существовало - ее поглотил смерч.
        Сзади что-то кричал Люк, но Оливер не мог расслышать слова друга в бушующей какофонии звуков. Барабанные перепонки едва сдерживали такой грохот. Но Вэнингу было наплевать на все. Перед ним стояли некроманты, уже семеро, остальные погибли. И Оливер понимал, насколько близка его собственная смерть. Но он продолжал атаку, безумную, дикую и захлебывающуюся.
        А затем неожиданно пентакл взорвался ослепительным светом. Свет затопил все окружающее, подхватил, толкнул в спину. И в следующее мгновение все померкло.
        А когда маги открыли глаза, то осознали, что находятся не заброшенном кладбище. Нет. Они стояли в центре маленькой площадки. Под ногами находился гладкий разноцветный камень, изображающий герб Гильдии. И со всех сторон их окружали синии мантии магов. Наставники глядели на своих учеников. И, кажется, они улыбались.
        
        Густые пепельные сумерки озаряли радужные вспышки. Небеса сияли. А улицы удивляли отсутствием прохожих. Жители города соблюдали известную поговорку о магах четко: "От злого мага держись подальше, от веселого беги без оглядки, пьяному не встречайся вообще. А если встретишь злого и пьяного или веселого и пьяного - молись богам". Каждый год поговорка становилась законом. И именно в этот день маги отмечали окончание очередного года обучения.
        Праздник шел вовсю. Улицы гудели, слышались хохот и крики. Господа маги гуляли. Можно же хотя бы раз в год забыть о скучной учебе и выйдя за пределы Университета, как следует отдохнуть. Да так, чтобы впечатлений от одного дня хватило на целый год.
        Их компания вынуждена была задержаться в Университете. И поэтому спутники Оливера припоздали к началу празднества.
        После испытания на душе Вэнинга потяжелело. Где-то в глубине поселился дурной осадок, и веселиться новоиспеченный выпускник не хотел. Оливер подумывал вообще остаться и никуда не идти, но подавшись уговорам товарищей, согласился составить им компанию. И не прогадал. Уже спустя четверть часа Оливер хохотал вместе с остальными выпускниками и ни на секунду не вспоминал о схватке на кладбище. Тело обрело легкость, голова ясность. Чего же еще надо? Разумеется, чего-нибудь выпить.
        Залихватски рассмеявшись шутке Джастина, товарищи вошли в темный переулок, отделяющий магов от трактира. Беседуя и хохоча, парни беззаботно достигли трактира.
        Здание напоминало потревоженный улей. Трактир и окрестность возле него гудела, а появление выпускников в алых мантиях толпа встретила бурей оваций. Их поздравляли, хлопали по плечу, улыбались и снова поздравляли. Алые мантии были в центре внимания.
        - Вот и окончился последний день нашего пребывания в стенах Университета! - Джастин залез на стол и оттуда стал декламировать свою речь присутствующим. - Впереди нелегкие дни. Нас ожидает новый выбор. Мы все стоим на развилке и сами должны выбрать дальнейший путь.
        - А короче нельзя? - послышался задорный выкрик. - Ты тост хотел сказать, а в итоге прочитал лекцию!
        - Тише! Слово выпускнику! - пробасил Эдвард, встав на сторону друга.
        - Точно. Спасибо. - Поблагодарил Джастин и, откашлявшись, продолжил. - Так вот. Впереди нелегкий путь.
        - Было уже! - напомнили ему. - Давай дальше!
        - Будите перебивать, вообще не закончу! - пригрозил парень. - Впереди нелегкий путь. Но сегодня, друзья, предадимся веселью! Сегодня наш день! Пейте! Смейтесь! Веселитесь! За нас, господа маги!
        - За нас!!! - прокатившийся гул голосов еще долго не стихал.
        - Ура-А-А!!! - подхватила новая волна.
        - За нас, парни! - Оливер высоко поднял кружку стараясь чокнуться с каждым.
        - Меня! Меня подождите! - запыхавшийся Люк спешил к столу, несся поднос, заполненный прозрачными стаканами с несмешивающейся между собой ало-золотистой жидкостью. В придачу поверхность жидкость объяло синее пламя.
        - Что это? - с легкой тревогой покосился на напитки Джастин.
        - Мой новый рецепт, - охотно и гордо объяснил Люк. - Сам придумал. Такого вы еще никогда не пробовали. Это нечто! Никогда не забудете! Обещаю.
        - Новый коктейль говоришь? - опаска на лицах товарищей лишь возросла.
        - А! Была, не была! Живем один лишь раз! - Джастин первым выхватил стакан и залпом выпил.
        Секундная пауза.
        - Ничего себе! Вы должны это попробовать! - Слова Джастина прозвучали как всеобщий клич.
        Выпускники спешно разобрали выпивку.
        - За нас друзья! - тост был не новым. Но какая разница?
        - За нас!!! - слова подхватили все присутствующие без остатка. Грохот и шум превосходили залпы. Наверное, вся Империя слышали задорные крики.
        И пусть. Пусть все знают, что сегодня гуляют выпускники доблестной гильдии магов.
        
        Глава 7.
        Сын Божий.
        
        Мрак ночи пугает людей по разным причинам. Одна из них заключается в том, что ночью человек беззащитен. Беззащитен перед собственной совестью. И если днем навязчивые воспоминания помогает прогнать прочь тяжелая изнуряющая работа, то ночью никто не сможет противостоять собственной памяти, которая не знает забвения и милосердия. Совесть хуже любой пытки. Муки, испытываемые от нее, никуда не денутся, она продолжит сквозь время терзать душу железными когтями. И так из года в год на протяжении многих лет жизни. Без надежды на исцеленье.
        Эта ночь не стала исключением. Стоило лечь на жесткий пол, смягченный лишь плетеной циновкой, закрыть глаза, как тут же сквозь мрак проступили нечеткие очертания и силуэты из далекого прошлого. Память бережно хранила самые страшные воспоминания, не давая даже самым мелким деталям забыться.
        Он помнил то утро отчетливо, словно все происходило вчера. И, несмотря на то, что из-за этого кошмара он навсегда проклял ночь и потерял сон, Бризнер никогда бы не пожелал забыть произошедшее. Кошмар не давал монаху забыть, кем он был, без него, пожалуй, мужчина потерял бы часть самого себя. Несмотря даже на то, что он буквально считал секунды до спасительного рассвета.
        Память послушно пробудила к жизни картину старого дома...
        Огромная белая печь, занимающая половину комнаты и любимое место для детских игр в долгие зимние вечера. Из печи не доносится рокочущее пламя, не прищелкивают поленья, объятые яркими снопами огня, а значит еще рано. Печь не растопили, видно мать, поднявшись бесшумно, чтобы не потревожить сон детей, еще в хлеву, кормит скотину. Воображение нарисовало четкую картину, как мать доит переминающуюся с ноги на ногу корову два дня назад отелившуюся, и принесшую в потомство маленького краснобоко теленка. Мальчик сам бегал смотреть на него. Еще не окрепший и не ставший на ноги, теленок жался к боку матери, подрагивая лопоухими ушами. А Белянка в ответ ласково вылизывала длинным розовым языком всклоченную шерсть и поглядывала на хозяев крупными доверчивыми глазами. Теленка окрестили Серпом, из-за белой дуги на лбу, похожей на ночное святило. Имя придумала Налика, и долго радовалась, когда родители разрешили именно ей придумать для новорожденного имя.
        Подоив Белянку, мать бросит ей в стойло сочной пахучей соломы, навивающей воспоминание о жарком лете, после чего напоив, отправится к свиньям. Их тоже следует накормить, иначе чего доброго опять кто-нибудь из них от безделья пророет яму под изгородью или сломают доски мощными рылами. После свиного семейства мать бросит пробудившимся ото сна курам овса, соберет с насестов яйца и зайдет забрать из хлева ведро с молоком. Обязательно побранит Одноуха, рыжего старого кота с облезшими боками, попытавшегося полакомиться парным молоком. Но сильно Одноуху не влетит. Получит разок по морде, да убежит, обиженно мяукая на чердак, где его уж точно никто не потревожит. Ведь старого прохиндея, по возрасту не уступавшему маленькой Налики, все ценят за усердный труд в ловле крыс. Мохнатые бестии, достигающие в длине размера отцовского сапога, совсем обнаглели за последний месяц. Полные зерна амбары притягивают крыс целыми стаями, и если бы не мужество и отвага Одноуха к весне вместо зерна в амбрах остались лишь мельчайшие крохи да помет. Кстати, именно в борьбе с крысиным народом Одноух, лишился половину левого
уха, но это случилось давно, в годы молодости старого кота.
        За окном загремели ведра, и Бризнер испуганно прислушался. Однако Налика по-прежнему сладко спала, укутавшись в теплое шерстяное одеяло, подложив маленькие ручонки под голову. Курносый нос сестры изредка подергивался, а веки подрагивали. Наверное, ей снился интересный и добрый сон.
        Осторожно выбравшись из-под одеяла, мальчик, поеживаясь от морозного прикосновения, быстро оделся, запрыгнул в неудобные валенки. Потирая ручонки, он придвинулся к печи, приоткрыл крышку. Сильно запахло гарью. Сожженные дрова едва тлели, и стоило поторопиться, возрождая огонь к жизни. Взяв на ощупь кочергу, Бризнер растормошил уголья, едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть, когда потревоженные зола и пепел вырвались наружу. Отложив кочергу, мальчик живо подхватил вязанку дров из угла и бережно уложил их в недра печи, после чего принялся усердно раздувать угли. Получилось растопить печь глубоко не сразу. К тому моменту, когда свежие дрова заклубились в разгорающемся пламени, у Бризнера слезились глаза из-за едкого дыма, а еще вдобавок пересохло в горле. Да так сильно, что внутри все запекло. Подхватив кринку с водой, мальчуган залпом осушил половину, аккуратно вернул кувшин на место.
        Скрипнула дверь и в горницу вошла мать. Рыжий Одноух, опередил ее, проскользнув под ногами, бросился с пареньку, принявшись тереться о ногу, тихо мурча. Видно чуял, прохвост, исходящее от человека тепло.
        - Не спишь? - мать провела рукой по голове сына, взлохмачивая непослушные пряди отливающиеся ржавчиной.
        - Не сплю, - подтвердил мальчик, гладя кота, устроившегося у него в ногах. От удовольствия Одноух, прищурил глаза, став мурчать громче. Почесав коту за уцелевшим ухом, отчего тот пришел в неописуемый восторг, полностью растаяв от ласки. Бризнер поспешил предупредить. - Только тише. Налика еще спит.
        Мать кивнула, дав понять, что поняла, и, не отрываясь, принялась переливать содержимое ведра в глиняные кувшины.
        - Рвач видно заболел. Ест плохо да все отлеживается. - Между делом поделилась новостью мать. - Не похоже это на него. Видать съел чего-то, а теперь, бедняга, мается. Не поправится в ближайшие дни, придется зарезать. Чего скотину понапрасну мучить?
        - А резать, кто будет? - поинтересовался парнишка, на время, перестав гладить кота.
        Отец Бризнера и Налики, как и многие в поселке добывал пропитание охотой. Вот уже неделю как он покинул дом и по всему раньше чем через трое суток вернуться не мог. Из-за волков дичь стала куда более осторожной. К тому же холодная зима гнала зверье на поиск пропитания. Так что пока отыщется среди сугробов след дичи, пока ее поймаешь, пройдет не один день, а возможно и ни одна неделя. Как повезет.
        - Ну, кому зарезать всегда найдется. Попрошу Карлоса или того же Бепо. Старик хоть и стар, а помнит, как орудовать ножом.
        Бризнер соглашаясь со словами матери, кивнул, облегченно выдохнув. Если за дело возьмется Бепо, то помощь мальчика не понадобится. Бепо справится и сам. Бризнер боялся признаться себе и тем, более окружающим что животные, любые, неважно какие, вызывали у него жалость. Глядя в глаза животного, такие крупные, живые, а главное все понимающие не хуже людей, у мальчика не поднялась бы рука. Подобное иначе как позором не назовешь, учитывая наличия в поселке одних лишь охотников среди мужской части населения. Его прадед, дед, были охотниками, им стал отец, и станет в свое время он. Выбор мальчику никто не предлагал. Но при виде испуганных глаз скотины, сердце парня начинало трепетать. Биться так сильно, будто вот-вот вырвется из груди.
        Мать, молча, наблюдала за переживаниями сына, сделав вид, словно ничего не заметила. Прекрасно понимая чувства ребенка, женщина подхватила со стола кувшин и протянула его сыну.
        - Вот, выпей пока не остыло.
        Мальчик благодарно принял тяжелый кувшин, чувствуя ладонями теплоту, проступающую сквозь глину. Молоко оказалось ослепительно белым, как снег за окном. И сладким на вкус, с едва уловим привкусом душистых трав. Чувствуя, как внутри начинает разливаться тепло, парень вернул кувшин, с довольной улыбкой вытерев рукавом рубахи губы.
        Все это время мать смотрела на сына ласковым взглядом, полным нежности и материнской любви. Приняв кринку обратно, женщина поставила ее на стол. Вытерла тряпкой маленькую лужицу.
        - Буди Налику. Сейчас будем завтракать. Отварим картофель. А еще испечем рыбу. Элиот был так добр, что поделился со мной вчерашним уловом.
        - Рыба - это хорошо, - Бризнер поправил выползшую из штанов рубаху.
        Находящийся в ногах Одноух согласно мяукнул. Он тоже желал отведать рыбы, однако предпочитал ее в сыром виде.
        Будить Налику не пришлось. Девочка сама вылезла из теплого укрытия, и, зевая, отчаянно принялась тереть глаза маленькими кулачками.
        - Доброго утра, - при виде брата ее лицо залилось улыбкой.
        - Доброго, - пожелал ей в ответ Бризнер. - Как спалось?
        - Хорошо, - девочка зажмурилась, вспоминая остаток яркого сна. - Мне снился отец. Я скучаю по нему.
        - Он скоро вернется, - пообещал мальчик. - Вот окончится охота, и он тут же возвратится обратно. Обещаю.
        - Скоро? - Налика склонила голову на бок, заглядывая брату в глаза. - Честно?
        - Честно. Разве я тебя когда-нибудь обманывал?
        - Нет, - сестра покачал головой. - А скоро, это когда?
        - Скоро это скоро. Не будь такой нетерпеливой, - погрозил пальцем шутливо брат. - Ладно, одевайся, соня. Сейчас завтракать будем.
        
        Разыгравшаяся к полудню снаружи метель нарушила планы Бризнера отправиться к замерзшей реке. Так что катание на льду пришлось отложить до лучших времен. Впрочем, нашлась и положительная сторона. Мать вот как уже больше часа назад ушла из дома договориться с Бепо заколоть свинью и вряд ли она разрешила бы ему уйти, оставив Налику одну в доме. Уж слишком сильное воображение имела шестилетняя девчушка. Любой шорох мог ее испугать до дрожи. А еще, как и все дети ее возраста Налика боялась домовых и других злых духов. Вот и сейчас, прижавшись к брату, девочка вздрагивала при каждом новом порыве ветра. Разбушевавшаяся метель швыряла пригоршни мелкого, похожего на пшено снега в окно, отчего то издавало протяжный звенящий звон. Вдобавок промерзлый ветер тараном врезался в стены, гулкими ударами стучал по двери. Его порывы задували огонь в печи, заставляя отбрасывать метающиеся по стене тени.
        - Это точно не топотун? - упорно переспросила Налика в десятый раз.
        - Просто ветер. Обычный ветер, - успокаивающе прошептал брат.
        - А колотит так, словно топотун, - стояла на своем сестра. - А еще эти тени! Бризнер, я боюсь! А вдруг они меня схватят и заберут с собой в свое логово?
        - Пока ты со мной тебе нечего бояться, - заверил мальчик. - Я всегда буду тебя оберегать. А тени вовсе не страшны. Смотри!
        Мальчик сложил ладони так, что бы на стене отразился силуэт головы собаки, залившейся бесшумным лаем. Вслед за собакой на смену выпрыгнул ушастый кролик.
        Налика весело рассмеялась, позабыв о недавних страхах. Но стоило мальчику подняться, как девочка тут же воскликнула испуганно:
        - Не оставляй меня одну!
        - Я лишь подброшу дров в печь, и тут же вернусь. - Объяснил парень ехидно поддев младшую сестру. - Эх ты, трусишка!
        - Я не трусишка! - обиделась девочка, надув губы. - Просто... мне немножко страшно. Мама скоро вернется?
        - Скоро, - Бризнер приоткрыл дверцу печи. Стоило это сделать, как на него тут же набросился сухое раскаленное дыхание. Укрывая лицо рукавом, мальчик живо подбросил в бушующее пламя несколько поленьев.
        - Так же скоро, как и отец? - решила уточнить сестра.
        - Раньше. Вот метель утихнет, и она сразу же вернется. А чтобы быстрее пролетело время, попытайся заснуть. Хорошо?
        - А сказку расскажешь? - оживилась девчушка. Карие глаза оживленно заблестели.
        - Без нее не уснешь?
        - Не усну. Ну, расскажи!
        - Ладно, - согласился Бризнер, усаживаясь рядом. - Но предупреждаю сразу. Только одну! И сразу спать. Договорились?
        - Договорились!
        - Значит сказку, - призадумался парень. - Вот слушай. Расскажу я тебе о добром приведении, живущем в корнях старого дуба, росшего у самой окраины Мшистого озера. Могучий дуб тот могли обхватить разве что только разом три человека, такой огромный он был. Дубу насчитывалось не одна сотня лет, казалось, он вечно рос у озера, но никто из жителей не догадывался о приведении, обитающем в корнях. Как и дуб, приведение жило на свете тоже очень давно, оно видело те времена, когда дуб еще был всего-навсего простым желудем...
        Тихий шепот брата звучал долго, пока, наконец, Налика не уснула. Опустив голову ему на колени, сестра заснула рядом с ним, свернувшись калачиком. А вскоре, убаюканный песнью ветра, в сон погрузился и сам Бризнер.
        
        Сладкий сон потревожил резкий запах едкого дыма. Бризнер неохотно разлепил глаза. Видимо опять труба забилась, вот печь и чадит. Однако печь оказалась не причем. Неизменно горели дрова, освещая комнату тусклым светом. Заинтересованный, мальчик, стараясь не потревожить сестру, слез с лежака. Обул валенки, приходящиеся на три размера больше, и оттого еще более неудобные. И замер посреди комнаты, вслушиваясь.
        Запах гари и не думал исчезать. Но поступал в комнату он вовсе не из печи, просачиваясь сквозь щели в двери. Что-то горит? Похоже на то. Предположения мальчика оправдались. Где-то за окном в отдалении послышался нарастающий треск и последовавший за ним резкий гул. Решив проверить, в чем дело, Бризнер направился к двери, как вдруг неожиданно зашевелилась проснувшаяся Налика. Видимо тоже почувствовала дым.
        - Что-то случилось? - спросила она, у него глядя с широко раскрытыми глазами.
        Мальчик замялся.
        - Нет. Все хорошо, ложись. Я просто выйду на минутку.
        - Прошу, не уходи, - взмолилась сестра, выбираясь из-под одеяла. - Мне будет без тебя страшно. А вдруг пока тебя не будет, за мной явится бабайка?
        - А ты закричи. Громко-громко. Я тут же вернусь обратно. - Предложил брат.
        - Обещаешь? - посмотрела доверчиво девочка.
        - Налика, ну, сколько можно уже!
        - Нет, пообещай! - настояла упрямо сестра, уперев ручонки в бока.
        - Ладно, - сдался мальчик и с кислой миной произнес. - Обещаю. Поверь, наш дом самое безопасное место. Здесь с тобой ничего не случится.
        - Тогда я не буду бояться, - поклялась Налика.
        Облегченно вздохнув, Бризнер шмыгнул за дверь. Чтобы в следующее мгновение замереть на пороге с разинутым от удивления ртом.
        Северная часть маленького охотничьего поселка была объята огнем. Серые холодные облака заполонил черный, как смоль дым, клубящийся над полыхающим лесом, изрыгая из себя багровые вспышки. Некогда высокие и зеленые ели, простирающиеся на много лиг вокруг, сейчас тонули в сизом дыму. Виднелись лишь пожелтевшие остроконечные верхушки. От дома кузнеца, располагавшегося у самой окраины леса, остались одни почерневшие головешки. Но огню было не достаточно жертв, гонимый злым ветром пожар волной надвигался все дальше вглубь поселка. Перекинувшееся пламя уже бушевало на крышах новых домов, а другие походили на пугало, сжигаемое весною, настолько яркими они были. Треск горящих бревен, шум разъяренного пожара наполнили уши мерзким жужжанием. А жар предательски щипал кожу.
        Находящийся в шоке, Бризнер растеряно смотрел, как огонь пожирает дома, перебираясь с одной крыши на другую, и ничего не мог с собой поделать. Охвативший страх мешал нормально мыслить, загоняя в ступор.
        Мальчика оживили громкие людские крики. Россыпь мужчин и женщин в суете мечущихся на улице пыталась остановить распространения огня. Но тщетно. Порывы дикого ветра, закручивающего черный дым в завихрения воронки, все сильнее разжигало пожар. И для него не было ничего лучшего в пищу, чем сухое дерево, вспыхивающее в одно мгновение. Крыша дома четы Сигмусов рухнула, подняв в воздух шипящие искры, новые снопы огня и облако пепла. Лишь сейчас Бризнер обратил внимание, что снег уже давно потерял белизну, превратившись в серую пыль. Пепла хватило, чтобы полностью растворить белые сугробы, превратив их в омерзительную серую массу.
        Обвалились еще две крыши сожженных дотла домов. Где-то остервенело, залаял пес, рвущийся с поводка. А вслед за ним послышался мучительное ржание, полное невыносимой боли - огонь добрался до конюшни. Но бедным животным, горящим заживо, никто не бросился на помощь. Жители старались спасти собственные жизни. Они, в отличие от Бризнера, уже поняли, что изменившееся направление ветра обещает взять деревушку в огненное кольцо.
        Сжигаемый изнутри страхом, Бризнер со слезами смотрел на пожар. Испуганно вскрикнул и, увидев мать, бросился со всех ног к ней. В царящей суматохе мальчик потерял ее из виду, когда кто-то из взрослых буквально сбил его с ног. Упав на колени Бризнер инстинктивно чтобы не упасть, выставил вперед руки. Ладони погрузились в холодный снег, колющий не хуже жара. Но мальчик даже этого не заметил. Он тяжело поднялся, судорожно стал оглядываться. Огонь, лай, рвущийся вверх черный дым, и крики, крики, крики. Люди продолжали метаться в агонии, не желая поверить, что за один миг лишились абсолютно всего.
        Возле дома Бепо, до которого пожар еще не добрался Бризнер, увидел Бандита, огромного мохнатого серого пса, навлекающего на всех мальчишек в округе страх. Сейчас пес растерял грозность. Он рвался с цепи, натянув ее до предела, и скулил. Громко и печально, будто зная, что уже обречен. Могучие рывки заставляли цепь звенеть, а будку сотрясаться. Однако вбитый гвоздь, удерживающий цепь держался намертво.
        Бризнер приблизился к псу. На время Бандит прекратил попытки освободиться и с опаской покосился на мальчика. Пес прекрасно помнил, как Бризнер среди прочих мальчишек дразнил его, тыча палкой в бок и зло смеясь. Бандит тихо зарычал, демонстрируя внушительные клыки.
        - Тише-тише! - мальчик показал псу пустые ладони, медленно к нему приближаясь. - Видишь? У меня ничего в руках нет. Я не причиню тебе боли.
        Но подозрительный пес лишь еще сильнее оскалился.
        - Да пойми ты, дуреха! Ведь погибнешь! - выкрикнул Бризнер, косясь на подбирающийся огонь. - Сгоришь! А я помогу.
        Расстояние сократилось до двух метров. Стоило вступить шаг и длины цепи хватит, чтобы Бандит вцепился в мальчика. Парень пересилил страх, с замиранием сердца он сделал единственный шаг, отделяющий его от мучительно смерти, затем еще и еще. Видимо огонь пугал пса сильнее. Поэтому когда Бризнер приблизился к нему вплотную, бандит лишь слегка дернулся, но попытки напасть не сделал. С облегчением вздохнув, мальчик попытался снять ошейник. Но замерзшие пальцы плохо слушались, к тому же застежка на ремне оказалась очень тугой. Срывая на пальцах кожу, от боли и напряжения закусив нижнюю губу, Бризнер изо всех сил пытался растигнуть застежку. Все же попытки не пропали даром. Подавшись, ремень, ослаб, и в следующую секунду ошейник упал на землю. Почуяв свободу, пес оживился, ткнулся мокрым носом в живот мальчика, выражая благодарность. А затем сорвался с места, стремительно удаляясь, прочь.
        - Чего стоишь, парень? - окликнул Бризнера грубый мужской голос. - Беги пока еще есть время. Скоро кольцо огня сомкнется и тогда можно смело читать отповедь.
        - Куда бежать? - испуганно проронил парень.
        - Держись за мной.
        - Но у меня мать и сестра здесь! Я без них уйти не могу!
        - Тогда ищи их да поторапливайтесь! Скоро здесь разверзнется то еще пекло.
        И мужчина побежал, перевесив через плечо рюкзак с пожитками.
        А Бризнер растерянно стал озираться по сторонам, в надежде отыскать мать.
        Пожар теперь уже не просто бушевал, он неистовствовал, стараясь испепелить все в круге, превратив мир в горсть пепла. Стены огня нависали со всех сторон плотным строем. Рыжее, до невозможности яркое пламя надвигалось. Теперь дома не горели, они вспыхивали и осыпались пеплом всего за какие-то минуты. Жар стал почти нестерпимым, а от едкого дыма в горле запершило. Глаза слезились. Боль в груди возросла, а запах гари заменил, казалось, собой кислород.
        Неожиданная до дрожи пугающая мысль повергла мчащегося со всех ног мальчика в ужас. Еще не до конца осознав и приняв ее, он вылетел обратно на дорогу к дому. Вот только привычного дома уже не существовало. Крыша из красной черепицы, флюгер в виде грозного дракона, пристройка и хлев - все это было в объятьях пожара. Из окон вырывалось шипящее пламя. Не осталось такого места, куда бы оно ни дотянулось.
        - Нет. Не может быть. Нет. - Тряся головой, бормотал мальчик, видя, как оседает крыша. - Нет! Налика! Налика!
        Бризнер ринулся к дому, не замечая, как кожа начинает гореть и пузыриться. Разве он мог думать о себе, когда сестра находилась в опасности? Огонь не дал ему попасть внутрь. Выросшая стена из огня отбросила мальчика назад. И ему оставалось лишь проклинать свое бессилие, глядя, как родной дом исчезает прямо на глазах. Прошло не больше мгновения, как разом обрушились стены. Бывший дом превратился в маленький тлеющий костер.
        Гудящая голова налилась свинцом. Все вокруг смешалось, горькие слезы смыли четкость красок. И без сил упав в холодный снег, Бризнер находясь на грани потери сознания, повторял одно и то же имя.
        - Налика. Налика...
        Сверху сквозь ресницы виднелось серое небо. Холодное и отстраненное. Чужое. Там, на небесах не было дела до горя людей.
        На лицо упали хлопья снега. Отчего-то не холодного, а теплого. Сил поднять руку и вытереть с лица нетающие хлопья не оставалось. Бризнер лишь смотрел как с небес, кружась, продолжал падать, засыпая все вокруг черный пепел.
        
        Пробуждение как всегда оказалось стремительным. Мгновение назад мужчину окружало пламя, и падал пепел, как вдруг вместо всего этого пред глазами предстали серые стены кельи, да низкий дощатый потолок.
        Судорожно дыша, Бризнер почувствовал, как тело пронизывает сильная дрожь. Монах поднялся, вытирая холодный пот со лба. Дрожащими руками взял кувшин с водой и принялся жадно пить холодную воду. Не полегчало. В воспоминаниях до сих пор плясали отблески пожара, а в ушах слышался гул от рушащихся стен дома.
        Держась за стену, Бризнер покинул комнатку. Сейчас может помочь лишь свежий воздух.
        На улице простиралась ночь. До рассвета оставалось чуть более часа, но именно этот час тянулся дольше других, собрав в себе весь мрак ночи и ту безнадегу, которую она несла с собой. Даже звезды, россыпью разброшенные на небосклоне лишь слабо сияли. Их серебро отливалось тусклым холодным светом, заставлявшим наполняться сердце мучительной тоской. В такие минуты казалось будто тем, кто царствует наверху нет никакого дела до своих детей. Что, если они также равнодушно наблюдают, как и звезды за людьми и не желают помочь нуждающимся? Что если молитвы не трогают их сердца? Почему молчат, оставаясь безучастными?
        Небеса не дали ответов. Звезды по-прежнему продолжали мерно мерцать, излучая холодное безразличие.
        В крошечном помещении церкви никого не было. Слишком рано для утренней молитвы. Большинство братьев еще спят. Именно поэтому Бризнер пришел в церковь. Мужчина хотел побыть наедине. Помолиться, окруженный образами могучих богов, в надежде, что они все же снизойдут и ответят на зов.
        Пройдя ряд пустых скамей, монах приблизился к алтарям. Поочередно зажег оплывшие свечи. Вместе с колеблющимся пламенем десятка свечей помещение наполнилось жизнью. Бризнер встал на колени и, глядя перед собой, но ничего не замечая, принялся шептать молитву. Поначалу тихие слова становились все громче, настойчивее и увереннее.
        Бризнер не услышал, как открылась входная дверь, и в помещение вошел епископ Реми. Старый священнослужитель, молча, опустил на голову Бризнера руку, и, опустившись на колени, тоже затянул молитву.
        Два голоса, хриплый и звонкий сплелись воедино. Дрожало пламя свечей, пахло расплавленным воском и благовониями. Молитва продолжалась долго. Стены в углах церкви вытянулись, стали неровными. Свечи оплыли, а в высоких цветных витражах окон, изображающих фигуры богов, заиграли первые лучи восходящего солнца. Вместе с появлением солнечных лучей помещение церкви насытилось яркими красками. Цветные витражи преломили лучи, окрасив стены, потолок и пол радужными оттенками. С рассветом, казалось, ожили и сами боги, превратившись из пестрой неживой мозаики в сияющие ореолы. Ожили в руках Акатоша песочные часы, ставшие отсчитывать время до новой ночи. Завибрировал голубой воздух в витраже Кинарет, богини природы, а зеленый лес за ее хрупкими плечами пришел в движение. Заучилось хитрое лицо Зенитара, бога труда и коммерции и покровителя торговцев и купцов. А золотистые чаши весов в сжатой руке бога закачались, выйдя из равновесия. Пробудились ото сна и другие небесные владыки. Рассвет принес вместе с собой спасительную жизнь и движение.
        Рассвет принес изменение и Бризнеру. Лицо расслабилось, пропала нервозность, а движения приобрели плавность. Монах вновь мог нормально дышать. А главное мыслить и жить. Хотя бы до наступления следующей ночи. Вот только больше он не сможет явиться сюда для молитвы. Сегодняшний день последний в июле, а значит, ему придется покинуть стены монастыря, ставшим приютом на долгие годы.
        Епископ ощутил душевное беспокойство своего чада. Внимательно посмотрев Бризнеру в лицо, он тихо спросил:
        - Кошмары так и продолжают изводить тебя каждую ночь?
        - Да святой отец, но я не ропщу. Видно сами Девять желают испытать меня.
        - Ты усердно молишься, брат Бризнер. И я знаю, твоя вера крепка. Но пока в твой душе имеются сомнения покоя тебе не обрести. Возможно, ты прав, и кошмар часть испытания богов. А может дело в самом тебе. Не нужно считать себя повинным.
        - Но я повинен, святой отец! - голос Бризнера сорвался на крик. Подавив эмоции, монах опустил голову, почти касаясь лбом алтаря. - Я повинен.
        - Не дано спасти от смертей всех, - промолвил епископ. - Не бери чужой грех.
        - Вы правы, - ответил едва слышно монах, - всех не дано. Но жизнь сестры на моей совести. И смириться с этим моя душа, боюсь, не сможет никогда.
        - Не стоит решать за богов, сын мой. Лишь они знают истину, невиданною их слугам земным. Ты пьешь тот отвар, что я рекомендовал?
        Бризнер не ответил. Соврать епископу монах не мог, так же, как и перечить.
        Епископ Реми понял все и без слов.
        - Это твой выбор, сын мой. Не мне осуждать чужое решение.
        Мужчины замолчали.
        Поднявшись с затекших колен старик, охая, разогнул спину. Оглядел взором витражи, взглянул на алтари.
        - Встань. Смирения в тебе хватает и так. Преданность богам можно выразить не только проводя время в молитвах.
        Монах послушно выполнил волю епископа, стараясь не замечать возникшую судорожную боль в ноге. И зная, о чем пойдет дальнейший разговор, начал первым:
        - Месяц завершается.
        - Последний день июня, - кивнул Реми. - По своему великий день в судьбе Империи.
        - Почему я? - вопрос прозвучал неожиданно. Но епископ давно ожидал, когда Бризнер огласит мучащую изнутри фразу.
        Священнослужитель улыбнулся:
        - Полагаю, подобный вопрос мучает каждого из избранных. И причина ясна. Ответственность, возложенная на вас велика. Но не следует изводить себя вопросом, достоит ли ты. Время само ответит. А жизнь покажет. Но я верю. Верю в тебя, и в остальных, пусть даже я их еще не видел.
        - Спасти Империю? Но я... я всего обычный монах. Что я могу?
        - Очень многое. Уж поверь - слово и вера не менее мощное оружие, чем клинок. Слово способно рушить и созидать, смотря как им воспользоваться. Со временем оружие превратится в ржавую пыль. А слово вечно.
        - Но разве вера способна одолеть Умарила?
        - Если она истинная, то, безусловно. Пойми, Пеленал Вайтстрейк ни за что не победил бы короля айлендов, будь его доспехи хоть трижды освящены богами, если бы душой Крестоносца овладели сомнение. Но вера, которую он пронес через всю жизнь, помогла ему не хуже заговоренного меча. И благодаря поступку Крестоносца, пожертвовавшим добровольно жизнью ради истиной веры остальные тоже обрели веру. Одна жизнь сумела зажечь огонь в душе сотни тысяч.
        - Я боюсь, - честно признался Бризнер. - Один раз я уже подвел самого дорого мне на земле человека. Что если подведу снова? Знать о гибели людей из-за слабости моего духа. Ответственность не просто велика, святой отец. Она непомерна.
        - Именно поэтому ее тяжкий груз разделится между членами отряда. Вместе, выступая единым целым, вы одолеете все преграды ожидающие на пути.
        - Позвольте задать последний вопрос, святой отец, - попросил монах, склонив голову.
        - Задавай, - епископ благосклонно кивнул.
        - Вы говорите о важности веры. Но есть ли она в тех, кто явится сегодня в монастырь? Верит ли во что-то вор, кроме удачи? Почитает ли воин богов так же, как свое оружие? Способен ли убийца проявить милосердие и сострадание? Вы твердите, святой отец, об отряде, как о едином целом. Но какое единое целое может быть между монахом, убийцей, вором, воинами и магом? Осознают ли окружающие, что сажают в одну клетку дичь и хищников, охотящихся и живущих поодиночке? Наш святой поход может окончиться куда раньше, чем вы предполагаете. Не удивлюсь, что стоит членам отряда лишь встретиться, как они тут же вонзятся друг другу в горло. Не побоятся кары за пролитую кровь на святой земле.
        - Ты хотел задать один вопрос, сын мой, - напомнил епископ Бризнеру снисходительно.
        - Извините, святой отец, - монах склонил голову еще ниже.
        - Но ты прав. Настолько разным людям потребуется много времени, чтобы забыв предрассудки сплотиться ради единой цели. Однако именно поэтому в отряде понадобится тот, кто сможет сплотить его членов воедино. В этом и заключается часть твоей задачи.
        - Боюсь, эта часть станет самой трудной, - вздохнул Бризнер.
        - Как бы ни было, слишком поздно что-либо менять, - епископ распахнул дверь и, выглянув на улицу, промолвил. - Все члены отряда уже здесь.
        
        Глава 8.
        Первый алтарь.
        
        Члены гильдий Империи прибыли в Вейнон ранним утром. Почти одновременно с разных дорог показались силуэты всадников, становящиеся с приближением все более отчетливыми. Первым на монастырскую землю вступил Таниэль. Оглядев без особого интереса маленькую конюшню, крытую соломой и бросив зазевавшемуся конюху поводья, воин размеренным шагом двинулся во двор.
        С интервалом в десять минут показались Лейт и Оливер Вэнинг. Первый всадник неторопливо вел скакуна по Южной дороге, достигнув монастыря с внешней стороны. Маг же, как и Чемпион Арены до него, въехал на территорию со стороны Черной дороги. Оставив лошадь на попечительство уже окончательно пробудившегося и оттого расторопного конюха, оглядываясь, решил немного побродить.
        Пегая кобыла Винса вынырнула из тумана, подобно приведению, лишь у самых ворот Вейнона. Вор не изменил привычки даже верхом, появившись как всегда неожиданно.
        Последним прибыл наемник. В отличие от остальных гильдийцев Кронн совершал путешествие в дилижансе. Остановившись на развилке, кучер душевно попрощался с Бренингом, и, дождавшись, когда тот отвяжет повод рыжего скакуна, тронулся дальше, направляясь в виднеющийся вдали город.
        Природа еще куталась в розовой дымке тумана, окрашенной поднимающимся из-за горизонта огромным алым солнцем. Царило полное безветрие и оттого казалось, что мир застыл. В отблесках света блестела на высокой траве выпавшая роса, а листья на посаженых вдоль дороги буках сияли изумрудами. Воздух истончал живительную прохладу, дурманящий аромат полевых цветов и притягательный дух пекущегося хлеба.
        Мужчины встретились у старого колодца, служащим центром овальной территории двора. Сошлись, обменялись холодными взглядами, и, не сговариваясь, постарались держать между собой максимальную дистанцию. Еще не успевшие сдать в конюшню лошадей двинулись друг за другом к широкой арке, заменяющей правой стороне дома первый этаж. Остальные разбрелись кто куда. Оливер покосился на шпиль церкви, рассматривая витражи. Таниэль скептически оглядел маленький домик, где останавливались странствующие пилигримы. А Винс принялся бродить за маленьким пастбищем, огороженным низким забором из сложенных бревен. На пастбище, купаясь в высокой сочной траве, паслись жирные овцы и бараны. Раннее утро не помешало насладиться животным кормом, и довольно блея, они толкались боками, не обращая внимания на наблюдающего за ними вора. Винс нагнулся, чтобы погладить еще совсем маленького барашка, когда услышал за спиной тихие шаги. Человек, стоящий за его спиной носил облегающий темно-серый костюм с капюшоном. Несметное количество ремней, которых только на поясе оказалось целых четыре, потайные карманы, перчатки на руках и
коричневый кожаный наплечник на левом плече с меткой в виде человеческой руки сами за себя говорили о профессии незнакомца. Ассасин, не иначе.
        - Забавные создания, не правда ли? - вместо приветствия сказал Винс члену Ночного Ордена.
        Мужчина не ответил и вообще не показал виду, что слышал слова парня. На мгновение его взгляд скользнул по лицу вора, и уголки рта едва заметно поползли к верху.
        - Надо же старый приятель, - Лейт снисходительно усмехнулся, после чего лицо убийцы приняло снова равнодушно-спокойное выражение. - Вот так встреча.
        Винс, который тоже теперь узнал человека с Торгового района, напрягся.
        - Не скажу, что рад ей, - ответил вор, сменив позицию, так, чтобы с левой стороны оказалась стена хлева.
        - Взаимно, - действия вора не укрылись от Лейта, но ассасин не предал этому значения. Или сделал вид, будто не предал. - Ладно, бывай, приятель.
        Последнее слово прозвучало с явной насмешкой.
        - Мы не приятели, убийца, - терпеть в свой адрес издевки вор не желал. Пусть даже стоящий перед ним человек и значительно превосходил Винса во владении оружия.
        Ассасин вновь развернулся к вору. Рука Винса инстинктивно легла на рукоять кинжала, находящегося к прикрепленным ножнам на бедре левой ноги. Но расслабленная спина и небрежная стойка Лейта указывала, что мужчина не собирается нападать. Во всяком случае, пока.
        - Не приятели? Жаль. Просто из всех людей тебя я знаю дольше всех. Увы, остальные мои знакомые уже отбыли в мир иной. А с покойниками, знаешь ли, дружить довольно трудно. По некоторым характерным им причинам.
        - К чему ты клонишь? - убирать руку с эфеса Винс даже не подумал. Глаза вора продолжали отмечать каждое движение возможного противника.
        - Ни к чему, - Лейт набросил капюшон и, перепрыгнув через ограду, удалился по направлению к конюшне.
        Винс задумчиво проводил убийцу, и, тряхнув головой, выбросил бессмысленный разговор из памяти, продолжая наблюдать, как неповоротливые бараны, заросшие белоснежной кудрявой шерстью, жадно поглощают зеленый стебли травы.
        
        Одолеваемый бездельем Оливер не придумал ничего интереснее, чем усесться на краю колодца, и, набрав горсть мелких камней поочередно бросать их в темное нутро. Похоже, колодец имел в глубину не меньше ярдов двадцати. Проходило около двух секунд, прежде чем до уха мага доносился приглушенный всплеск. Вэнинг уже хотел отправить следующий камешек, но сделать это ему помешал окрик направляющегося к нему Кронна.
        - Делать больше нечего, как колодец засорять, парень? Монахи за подобное спасибо точно не скажут.
        - Подумаешь, - пожал плечами Оливер, покосившись с интересом на мужчину.
        - Эх, молодежь! - Бренинг потрепал отпущенную бороду, глядя на мага с выражением знакомым Оливеру по обучению в Университете Таинств. Так смотрели на учеников наставников, ловя их в момент шалости. - Молодо, зелено. Все бы вам лишь развлекаться.
        - А ты сам-то кто, отец, будешь? - бохвальски обратился к Бренингу бывший аколит. - Не ассасин, на вора не тянешь. Да и видел я уже эту братию, их ни с кем не перепутаешь. Так кто же ты такой? Наемник или гладиатор?
        - Я тот, кто объездил все провинции Тамриеля. И побывал в каждом захолустном уголке нашей великой Империи, - представившись весьма туманно, Бренинг уселся рядом.
        - То есть ты либо сборщик подати, либо кто-то из циркового народа. Дай, угадаю. Клоун? - Оливер иронически прищурился, довольный собственной шуткой.
        - Погляжу, ты, парень, большой весельчак, - Кронн усмехнулся, совсем не обидевшись шутке. - Именно. Я нечто находящееся посередине.
        - Значит все же наемник? - Вэнинг отбросил россыпь ненужных камней на землю, и, вытерев руки о мантию, устроился на холодном камне колодца поудобней.
        - Точно, - отсалютовал ему Кронн.
        - Тогда, вот тот тип, - палец мага указал на замерзшего возле арочного прохода Таниэля, - получается боец Арены?
        Жест мага не укрылся от воина и в ответ Оливер был удостоен презрительного взгляда. Впрочем, Вэнинга это не смутило.
        - И не просто боец, а сам Великий Чемпион собственной персоной, - пояснил наемник, и с укором добавил, будто осуждающе. - Следует знать героев Империи в лицо.
        - В свое оправдания могу заявить, что нас не сильно баловали в Университете прогулками по городу. Я-то ни разу и на Арене не бывал. Откуда мне тогда знать кто у нас Чемпион? Да и какая разница? Я никогда не понимал подобных занятий. Калечить людей ради славы и денег? Варварство.
        - Ты так считаешь?
        - Разумеется, - кивнул Оливер, продолжая наблюдать за воином.
        - Твое право, - спорить на этот счет Кронн не стал, сам придерживаясь схожего мнения.
        - Между прочим, не сильно он и похож на Чемпиона, - изрек маг сложившееся впечатление о Вэнте. - Худой, напыщенный, да вдобавок с лицом дамского ублажателя.
        - Первое впечатление зачастую бывает обманчивым. Не стоит судить о людях поверхностно. Не лицо говорит о человеке, а его поведение. - Наставительно прочитал лекцию наемник. - Чему вас вообще в Университете учат?
        - Разному, - неопределенно развел руками маг, - магии, ее контролю. Да много чему.
        - Вашим наставникам стоило научить аколитов, разбираться в людях. Поверь, подобное качество не раз пригодится в жизни. И возможно убережет о смерти.
        - Если мне будет угрожать опасность, я всегда успею превратить противника в горстку пепла, - бохвальски заметил Вэнинг. - Первое правило начинающего мага - сначала атакуй, и уже после разбирайся, чего хотел бегущий на тебя человек.
        - Ну-ну, - Кронн поднялся и прежде чем уйти произнес. - Вот только не надо всегда уповать на магию. Чувство превосходства и неуязвимости сгубило многих людей. Поверь, не всегда магия быстрее простого оружия. Подумай на этот счет хорошенько. А примером тебе послужит вот он.
        Кивок Бренинга указал на появившегося со стороны арки ассасина.
        
        Несмотря на небольшую территорию земель, монастырь Вейнон мог удовлетворить все возможные потребности монахов. Помимо овец и баранов здесь также имелись куры, носящиеся с деловитым кудахтаньем на заднем дворе. Кроме живности монахи обрабатывали земельные участки, где выращивали картофель, морковь, помидоры, бобовые растения и многое другое, вносящее разнообразие в рацион. Монастырь производил и собственный хлеб, так что даже не будь под самой спиной Коррола, священнослужители не умерли бы от голода.
        Встретив прибывших гостей, епископ Реми, сопровождаемый братом Бризнером, без промедления провел их к гостиному домику. Вежливо предложив мужчинам занять места, епископ удалился распорядиться на счет завтрака.
        Стоило священнослужителю удалиться, как в помещении воцарилась мертвая тишина. Находящиеся в сравнительно небольшом расстоянии друг от друга мужчины не спешили начинать знакомства.
        Таниэль уставился на клинок с таким вниманием, словно лезвие покрывали невидимые письмена. Оливер закрыл глаза и кажется, задремал. Кронн сесть не пожелал, и оставшись стоять рассматривал скудную обстановку комнаты. За исключением длинного стола, рассчитанного на два десятка человек, неудобных скамей и ряда кроватей в помещении больше ничего не имелось. Стены, замазанные глиной, деревянные полы - жилище аскетов. Что касается вора, то Винс хотел плевать на неудобства остальных. Зевнув, вор лег на кровать, вытянувшись во весь рост и положив ноги на спинку.
        - Эх, хорошо, - довольно промурлыкал парень.
        Мужчины покосились дружно на вора, тут же впрочем, возвратившись к прежним занятиям.
        Бризнер, замерший у порога с того момента, как они вдвоем с епископом зашли внутрь, так и остался стоять там. Покашливая, монах в нерешительности молчал, оттягивая начало разговора. Пересилив чувство дискомфорта, монах в последний раз откашлялся, прочищая горло, и осведомился у гостей:
        - Надеюсь, вы добрались сюда без трудностей в пути?
        - Ну, если не считать заработанных синяков и ссадин из-за отсутствия опыта верховой езды, то да. Путешествие прошло без приключений, - ответил первым Вэнинг. - Хотя один казус едва не сорвал мое прибытие.
        - Неужели вы встретили разбойников?
        - Ну что вы, святой отец, - отмахнулся беззаботно маг. - Разве горстку оборванцев можно назвать неприятностью, и тем более проблемой? Нет. Просто моя лошадь проявила тот еще нрав, едва не сбросив из седла на землю. А когда я решил ее успокоить, несла меня галопом несколько лиг. Кстати, господа, - обратился Оливер к присутствующим. - Никто не желает обменяться со мной лошадью? Хорошая кобыла, резвая. И ест мало.
        - Факт, что вы, господин маг, ее мало кормили, еще не означает об умеренном аппетите животного, - откликнулся со своего места Бренинг.
        - Так быть может вы-то со мной, и обменяетесь, уважаемый? - предложил наемнику Вэнинг.
        - Боюсь, Уголек вам не по зубам. Мой конь прикончит вас раньше, чем успеете забраться в седло. Однако если настаиваете, могу уступить. Зрелище обещает быть забавным.
        - Нет, благодарю, милейший, - отказался от столь заманчивого, сколь и губительного предложения Вэнинг. - Мне вполне хватит в напоминание и синяков. Проломленный череп уже заметный перебор.
        - В конюшне монастыря, пожалуй, найдется достойная замена вашей кобыле, - ответил спустя мгновение Бризнер. - Если епископ окажется не против, можете сами выбрать лошадь.
        - Что ж, благодарю за сведения, святой отец, - поблагодарил маг.
        И вновь в помещении повисло неловкое молчание. Однако совсем скоро входная дверь отворилась, и в комнату вошла группа монахов, несущих блюда с яствами. Поочередно заполняя пустой стол, священнослужители молчаливо покидали помещение, пока среди вошедших не остался лишь епископ.
        - Будь любезны, присаживайтесь, господа. Отведайте завтрак смиренных монахов. Чтобы творить деяния духовные следует в начале удовлетворить потребности физические.
        - Другими словами если и совершать подвиги, то на сытый желудок, - обронил поднимающийся с кровати Винс.
        - Можно сказать и так, молодой человек, - согласился с вором епископ. - Ешьте, господа. Не стоит обижать святых братьев. Они искренно старались. Ешьте, а мы пока потолкуем с братом Бризнером.
        И подав знак следовать за ним, епископ, шурша мантией, удалился на улицу. Бризнер послушно последовал за стариком.
        Завтрак протекал в гробовом молчании. Гремела посуда, скрипели скамьи. Изредка кто-нибудь из мужчин бросал косые взгляды на вора, когда Винс принимался с шумом засасывать длинную лапшу, выловленную из супа. В конце концов, Таниэль первым не выдержал соседства с Винсом и, скрипя зубами захватив с собой бокал с пряным вином, покинул стол, бормоча гневные ругательства. Реакцию бойца Арены Оливер воспринял с усмешкой. Разделил чувства бойца и наемник, но желание выдать вору хорошую затрещину оставил при себе. Что же касается Лейта, то тот никак не проявил эмоций на подобное поведение. Видимо ему единственному было все равно.
        По окончанию трапезы в помещение вновь явились монахи, чтобы убрать со стола. Удалившись столь стремительно, как и вошли, священнослужители оставили чужаков.
        - Итак, когда ваши желудки насытились, перейдем непосредственно к делу, - обращаясь к гостям, произнес епископ. Усевшись на свободное место, мужчина оглядел присутствующих. - Но сначала возьму на себя обязательство представить вам ваших спутников. Ведь до конца возложенной на вас миссии с этими людьми придется делить одну крышу над головой и один походный котел. Начнем с моего послушника. Это брат Бризнер.
        Легкий кивок послужил приветствием.
        - Рядом с ним сидит Оливер Вэнинг, представитель от гильдии магов. Человек не пожелавший расстаться с доспехами - Таниэль Вэнт. Многим он также известен как Чемпион Арены.
        Кислая мина со стороны Вэнта видимо послужила вместо приветствия.
        Родные чувства отразились и на лицах других. Не имей каждый из них приказа свыше, мужчины уже давно бы бросились друг от друга в рассыпную.
        Епископ продолжил представлять гостей:
        - Бренинг Кронн представитель от гильдии бойцов. Благодаря опыту и знаниям наемника ваш отряд не собьется с дороги и не заблудится на великих просторах Империи. Следующий член отряда э-э, - епископ замялся, не зная имени ассасина.
        - Лейт. Лейт Минтес, - озвучил свое имя убийца.
        - Да. Гм. Лейт Минтес прислан сюда от имени Ночного Ордена. Последний и самый молодой член отряда член Гильдии воров. Представьтесь, молодой человек, - потребовал Реми.
        - Зовите меня Винс.
        - А полное имя? - настоял священнослужитель.
        - Его нет, - пожал плечами вор. - Просто Винс. Этого вполне достаточно.
        - Пусть будет просто Винс, - не стал возражать епископ Реми. - Итак, теперь вы знакомы. Понимаю, что глупо требовать от вас чего-то большего, чем просто терпения к другим членам отряда. Тем ни менее знайте - спасение Империи находится в ваших руках. Попытайтесь оправдать возложенные надежды.
        - Извините, епископ, - прервал речь священнослужителя Таниэль. - Наша задача в общих чертах нам всем ясна. Подробности, если понадобится, нам расскажет после брат Бризнер. Сейчас куда более важен вопрос наших действий, а главное кто станет главой отряда?
        - Предлагаю тянуть жребий, - предложил Винс.
        - Ответное предложение, - тут же отозвался Оливер. - В случае жребия предлагаю не брать в расчеты персону вора.
        - Эй! Это еще, по какому праву? - взвился на ноги уязвленный Винс.
        - Во-первых, я не доверяю людям не имеющих даже фамильного имени. - Выдвинул первый аргумент маг. - И, во-вторых, страшно даже представить, что произойдет с отрядом, если главным станет вор. Из отряда мы превратимся в шайку, банду или как это у вас там называется?
        - Между прочим, я, как предводитель отряда не самый плохой вариант, - решил своим правом отметить Винс. - Станет ли, к примеру, лучше, если нас возглавит наемный убийца?
        Все как один посмотрели на Лейта.
        Выдержав недружелюбные взгляды с хладнокровным спокойствием, убийца пожал плечами:
        - Вообще-то не собирался выдвигать свою кандидатуру. И мне все равно кому быть главным. Потому что я, прежде всего, буду выполнять приказ Ордена.
        - Так, значит одним конкурентом меньше, - азартно хлопнул в ладоши, привлекая внимания Оливер. - Приступим к голосованию?
        - Голосования не будет. Как впрочем, и жребия, - слова епископа моментально остудили пыл спорящих мужчин. - На правах владельца земель, на которых вы все сейчас находитесь, возьму на себя право выбрать главу отряда.
        - Но постойте, - решил вмешаться Таниэль, считая подобное обстоятельство не справедливым.
        - Хотите оспорить мое право, мистер Вэнт? - холодный тон и прожигающий взгляд маленьких карих глаз епископа заметно поубавили решимости Чемпиона. В худом старике, облаченном в серую монашескую рясу, ощущалась внутренняя сила и каменная твердость.
        - Нет, - сконфуженный воин вернулся обратно на место.
        - Хорошо, - епископ еле заметно кивнул одобрительно. - Тогда назначаю главой отряда мистера Бренинга Кронна. Наемник лучше всех знает Империю. У него имеется много опыта. И он старше любого из вас. Возражения имеются?
        - Нет, - откликнулся первым Винс.
        - Так тому и быть, - кивнул Вэнинг.
        Ассасин не ответил, уже дав понять, что ему все равно.
        - Не имеются, - с плохо скрытым разочарованием последним откликнулся Вэнт.
        - Вот и славно. А теперь согласуем маршрут отряда. И все касаемо провизии и поклажи. Брат Бризнер, распорядитесь на счет монашеских плащей для наших гостей.
        - А чем вас не устраивает наше одевание? - удивился Вэнинг, оглядывая внимательно свою мантию, словно пытаясь найти причину, из-за которой епископ отдал приказ.
        - Гм, - священнослужитель скептически позволил себе улыбку. - Скажем так, ваши одеяния напрямую указывают на род ваших занятий. Мне же, как Императору не хотелось, чтобы отряд привлек внимания народа, как только покинет монастырь. Для всех вы станете одним из многочисленных бродяг пилигримов, совершающих паломничество по святым местам.
        - Простите за мои слова, святой отец, - отозвался Лейт, - но боюсь, ваше предостережение окажется напрасным. Слухами земля полнится. Не сомневаюсь, что о нашей миссии стало известно всем, кому знать не требовалось еще до того момента, как ввели в курс дела нас самих.
        - Может быть вы и правы, - не стал отрицать возможность подобного варианта епископ. - Однако лишняя предосторожность еще никогда не мешала. Поэтому поступим, по-моему.
        Разумеется, возражений не последовало.
        
        Возле уже оседланных лошадей спешно суетилось несколько монахов, заканчивая приготовления. Все снаряжение и скарб, выданные епископом уже разместили по седельным сумкам членов отряда.
        - Не много ли вещей, святой отец? - с сомнением обратился Бренинг к Реми, разглядывая увесистые тюки.
        - В самый не на что раз, сын мой, - ответил священнослужитель, наблюдая, как двое послушников пытаются усмирить разбушевавшегося коня наемника. - Провиант, спальные одеяла и все то, что просто незаменимо для дальнего путешествия. Ваш путь будет долгим, сын мой. Стоит быть ко всему готовым. Да, я также позаботился о теплой одежде. Окрестности Брумы это конечно не Скайрим, но и тут холода и бураны встречают странников очень негостеприимно.
        Кронн лишь вздохнул с горечью сожаления. При обсуждении маршрута отряда лишь он и еще вор проголосовали начать паломничество к Анвилу, после того, как они посетят алтарь Дибеллы, находящийся в нескольких лигах от монастыря. Однако большинство проголосовало следовать к Бруме. Так что Бренингу пришлось смириться с мнением остальных членов. О чем наемник жалел. В Анвил Кронна гнало незавершенное дело, и поездка к Бруме оттянула планы Бренинга на пару месяцев. Минимум. Чем руководствовался вор, наемник не знал. Вполне вероятно у парня имелись личная заинтересованность, как и у самого Кронна. А может, вор просто не любил морозить задницу. Что тоже вполне логично.
        Все члены отряда уже находились на заднем дворе. По приказу епископа, не терпящего отказа, каждый облачился в длинный серый монашеский плащ с длинным капюшоном. Однако от подобного перевоплощения мужчины походить на пилигримов больше не стали. Их выдавали лица, а еще больше поведение. К тому же взяв пример с убийцы, не пожелавшего снять гильдейское облачение, почти все остались в своих вещах, напялив плащи поверх остального. Что касается оружия, то тут даже епископ оказался бессильным. Расставаться с оружием никто не захотел, а Чемпион, половина снаряжения, которого занимали доспехи и всевозможные устрашающие куски стали так вообще затеял скандал, когда его вежливо опросили оставить весь арсенал в монастыре. В конце концов, епископ подвел итог, что оружие оставлять не следует. Многие паломники совершают путешествия вооружено. Также среди них много воинов и рыцарей. Оружие не вызовет ни у кого подозрения, к тому же путешествие без него может оказаться очень коротким. Тракты и дороги давно перестали внушать доверия, а лихой народ не переводился в любые времена.
        Больше затягивать пребывания в Вейноне не имело смысла. Готовые к дороге лошади нетерпеливо ожидали всадников, переминаясь с ноги на ногу. Не терпелось покинуть монастырь и его гостям. Святая земля не у всех вызывала положительные эмоции.
        - Пора. - Кронн обменялся с епископом кивком и направился к рыжему жеребцу, проявляющему нетерпение острее прочих.
        - По седлам! - прозвучал окрик наемника, взлетевшего в седло в мгновение ока.
        Члены отряда без спешки выполнили приказ. Большего всего медлил Вэнинг. Маг так и не смог выбрать в конюшне замену своей кобыле. Долго приглядываясь к лошадям, пытаясь прочитать в глазах животных скрытую угрозу, маг вынес вердикт, что увиденные им лошади выглядят еще агрессивней его собственной. Поэтому Оливер с тяжелым вздохом принял решение оставить при себе прежнюю. И хорошо помня норов кобылы, долго юлил, не желая взбираться в седло. Лишь когда весь отряд уже хотел втащить мага насильно, он, не скрывая мрачных чувств, с трудом взобрался в седло, умудрившись запутаться в стремени.
        Напутственных речей епископ не сказал. Благословим напоследок членов маленького отряда, старик отошел в сторону, освобождая дорогу, и когда всадник миновали ворота, произнес:
        - Да прибудет с вами благословение Девяти!
        Сказав это, священнослужитель остался стоять в дворике, наблюдая за отрядом до тех пор, пока они скрылись вдали.
        
        Первые часы начавшегося путешествия миновали без всяких происшествий. Растянувшийся колонной по пустой дороге отряд двигался в молчании. Сытые и отдохнувшие лошади резво двигались вперед, петляя меж зарослей душистых полевых трав. Аромат, исходящий от них, сладковатый и пьянящий, привлекал к себе гудящие стаи шмелей и пчел. Облепив яркий ковер желтых, алых и синих бутонов, насекомые почти не обращали внимания на всадников. Лишь с десяток ос кружили над лошадьми. Животные громко фыркали, мотая мордами отпугивая насекомых, и те на время отлетали, чтобы набрав сил снова ринуться обратно. Раздражающе жужжащие они еще долго преследовали отряд.
        Над белесым небом сияло в ореоле золотистых лучей полуденное солнце. Однако поднявшийся ближе к утру ветер не давал жарким лучам испепелить путешественников, приятно обдувая лица. Вокруг ощущался покой и умиротворение. Щебетали птицы, изредка по небу проносились огромные силуэты, затмевающие собой на краткий миг солнце, и, оставляя скользящие по лугу тени.
        Еще через час Черную дорогу, прозванную так из-за богатого месторождения угля, по которой его и доставляли в другие города Империи, пришлось оставить. Сойдя с тракта на тропу, то на теряющуюся в бушующих зарослях еще молодого осинника, то вновь появляющуюся, отряд углубился в рощу, состоящую в основном из берез, тополей и кленов.
        - Сколько еще осталось добираться до святилища, брат Бризнер? - едущий бок обок с монахом наемник часто оглядывался, не теряя бдительности. Но природа вокруг оставалась спокойной. Кроме мужчин здесь не имелось ни одной живой души, исключая мелких зверьков, шныряющих в зарослях трав.
        - Недолго Кронн.
        Места вблизи Коррола монах знал хорошо, часто собирая здесь лекарственные травы. Поэтому Бризнеру даже не понадобилось доставать карты, чтобы ответить наемнику.
        Видя в глазах спутника незаданный вопрос, монах пояснил:
        - Минут пятнадцать-двадцать. Вот закончится роща, и как только минуем поваленный дубовый ствол, возьмем немного левее. А там покажется и алтарь.
        Удовлетворенный ответом, Бренинг кивнул, и, натянув поводья, оглянулся, дабы убедиться, что в отряде все спокойно.
        Остальные следовали за монахом и наемником поодиночке. Сразу за ними ехал Вэнт, откровенно скучающий, но, как и Кронн не теряющий осторожности. Следом двигался Вэнинг. Парень явно наслаждался путешествием. Маг озирался по сторонам, глубоко вдыхал чистый воздух, дышащий теплом. И грелся на солнце, предоставив светилу бледное лицо. Длинные рыжие волосы Оливера, словно поглощая часть света, наполнились блеском.
        На небольшом расстоянии от него подавшись заразительному поведению Вэнинга, не упустил шанса немного загореть и вор. Винс тоже радовался путешествию, а отличную погоду воспринимал не иначе, как дар самих богов. Замыкая колонну, ехал Минтес. Монотонное покачивание в седле и ослабленные поводья, сжимаемые в руках, скорей всего указывали, что убийца спит. Однако из-за капюшона, скрывающего верхнюю часть лица, точно утверждать было нельзя. Спал Лейт или нет, но мужчину явно не интересовало ни погода, ни куда они движутся.
        Как и говорил монах, у самого окончания рощи дорогу преграждало огромное дерево, поваленное много лет назад. Кора массивного ствола потемнела, местами облетела, обнажая блеклую древесину. Но основная часть ствола растворилась среди поросшего мха и лишайника. Теперь дуб больше походил на продолговатый холм, бурно заросший растительностью, чем на поваленное дерево.
        Взяв влево, наемник без интереса оставил дуб, в отличие от проезжающего мага. Вэнинг склонился над стволом, рассматривая флору. Особо привлек Оливера красный лишай с мелкими ядовито-желтыми крапинами. Достав из кармана платок, маг осторожно соскреб кусочки лишайника и как следует, завернув, убрал в седельную сумку. Загадочная прихоть Вэнинга изменила порядок движения, и теперь ему пришлось оказаться в конце колонны. Разумеется, никто не собирался останавливаться ради Оливера.
        Алтарь богини красоты ожидал паломников в центре прогалины. Деревья по краям, будто специально проведенного круга дальше распространяться не стали. Так что кроме цветов и низкой травы вокруг алтаря ничего не произрастало.
        Спешившись первым, Бренинг дождался монаха и только после этого приблизился к святилищу. Оно представляло собой небольшой мраморный пьедестал в виде чаши, окруженной спиралевидными колоннами. У верха колонны расширялись, соединяясь между собой окружностью.
        - Кстати, весьма интересно обстоятельство, что все произрастающие вокруг растения являются целебными. К примеру, вот этот аконит. - Не разговаривая с кем-то конкретным, Оливер нагнулся к растению с фиолетовыми цветками. - Или, к примеру, вот этот рыжий язык мандрагоры. Очень редкое растение. Его соцветие имеют силу почти мгновенно затягивать небольшие порезы и раны. Прогалина буквально кладезь целебных трав. Непостижимо.
        - Земля возле святилища наполнена магией, - ответил монах. - Ничего странного.
        - А как называются эти? - указал Винс на маленькие синие цветы, имеющие молочно-бирюзовые листы с бурой бахромой и красными крапинами. - Красивые.
        - Не только красивые, но и полезные. Лечат от мигрени, поноса, останавливают кровотечения и входят с состав многих противоядий. А зовутся цветки Астроферии. Что переводится как "сияющие в ночи".
        - Они и, правда, сияют?
        - Светятся бирюзой. Красивое зрелище. Пожалуй, соберу немного. Лекарственные травы пригодятся всегда.
        Пока спешивались остальные, Бризнер достиг алтаря, коснувшись с благовеянием одной из белоснежных колонн. Безупречно гладкий на ощупь камень оказался теплым. Проведя ладонью по мрамору, монах опустился на колени, тихо, произнеся:
        - Приблизьтесь все. И коснись алтаря.
        Поколебавшись, мгновение, мужчины приблизились и сделали, как велел монах.
        - Ух, ты, а камень теплый! - воскликнул удивленно Винс.
        - И что теперь? - поинтересовался Вэнт у Бризнера.
        - Кто знает молитву-обращение к Дибелле, можете помолиться вместе со мной. В противном случае просто молчите. Все сделаю я.
        Видимо никто кроме монаха слов не знал. И в повисшем молчании раздался голос Бризнера. Молитва больше походила на песнопение. И хотя слов разобрать было сложно, тембр и льющиеся фразы вызвали у мужчин легкую волну мурашек. Окончив петь, монах поднялся с колен, жестом приказав остаться всем на своих местах. Бризнер извлек из внутреннего кармана маленький пузырек из алого непроницаемого хрусталя, из осторожно откупорил тугую крышку. Затем монах провел рукой по внешней части алтаря, края которого имели рельефный узор в виде кривых линий. По центру алтаря ближе к углублению чаши размещались по кругу девять алых ромбов, тускло замерцавших после молитвы монаха. Бризнер зашептал вновь не то молитву, не то песню, одновременно вылив в углубление несколько капель из пузырька. Прозрачно-синий раствор, истончающий сильный резкий запах, кружащий голову, растекся в углублении.
        Ожидающие что последует за этим, мужчины по-прежнему склонясь у алтаря старались не пропустить ни единого движения монаха, удивленно переглянулись. Сначала ничего не произошло. Абсолютно ничего. Но лишь стоило раствору поменять цвет на молочный, как по мраморному алтарю пронеслась дрожь, и в глаза мужчинам ударил ослепительный свет, поглотивший все вокруг. Тело охватило приятная дрожь, каждая клеточка ожила от вливаемой в нее энергии. А затем все прекратилось. Перед пораженными мужчинами предстал затихший алтарь. Находящиеся в центре алые ромбы потускнели, будто из них выкачали жизнь.
        - Что... Что это было? - заикаясь от избытка чувств, поинтересовался Винс.
        - Странное тепло, дрожь во всем теле. А главное ощущение неуязвимости, - попытался передать испытанные ощущения Оливер.
        Монаха слегка покачивало, а отхлынувшая кровь предала лицу болезненный вид. Но усталый Бризнер счастливо улыбался.
        - То, что вам удостоилось пережить называется благословение Дибеллы. Поздравляю всех вас. Путь нашего паломничества начался.
        
        Глава 9.
        Благословенная пара.
        
        Миновал яркий солнечный день, остались позади сгущающиеся сумерки, а огромное алое небо окрасившее небосклон в сочно малиновый цвет стало таять, погружаясь вниз за горизонт. Догорели последние лучи, изменяя цвет небес на насыщенно фиолетовые оттенки. А затем дневное светило исчезло полностью, оставив вместо себя разлившуюся на небосклоне глубокую и ровную темно-синюю гладь.
        И лишь когда темный холст небес наполнили яркие звезды, отряд остановился на ночлег. Разлившаяся вокруг тишина оказалась недолгой. Устало заржали измученные лошади, спешившиеся, мужчины принялись стонать и охать. Многим подобные путешествия стали в новинку.
        Но, несмотря на ночь, еще требовалось сделать много дел. Распрячь, напоить и накормить лошадей, приготовить место для ночлега. И конечно состряпать что-нибудь на ужин. Сон на пустой желудок крайне вреден для здоровья.
        Разумеется, не обошлось без споров, когда пришлось распределять обязанности по отряду. Работать никто не желал. А приказы Кронна Вэнинг и Вэнт восприняли в штыки. Привыкший к некой вольности в Университете, где учащиеся никогда не занимались ни уборкой, ни приготовление пищи, маг искренне удивлялся, почему его заставляют выполнять мелкие поручения. Воин придерживался подобного мнения. И хотя жизнь бойца Арены приучила Таниэля к труду, Вэнт выполнять поручения отказался. Уязвленная гордость воина не могла простить, что главным выбрали наемника. К тому же начать работать значило бы приравнивание себя к спутникам. Но становиться равным убийце и вору? Немыслимо.
        Однако в жизни Кронн встречал и больших гордецов и упрямцев. Легко согласившись с мнениями недовольных, наемник непреклонно заявил простую истину:
        - Кто не работает, тот не ест, ребята.
        И пошел с невозмутимым видом поить лошадей.
        Долгая дорога сильно измотала мужчин. А в пустых животах уже не просто жалобно урчало - выло. Понимая с каждой секундой все лучше, что на пустой желудок бунтовать по крайне мерее глупо, первым сдался Оливер. Махнув рукой, маг помог Винсу собрать хвороста для костра, а после вызвался и разжечь. Учитывая профессию, удалось Вэнингу это без какого-либо труда. Развалившись на теплой земле, не успевшей еще остыть после жаркого дня, Оливер одним щелчком превратил собранные в кучу ветви в ревущее пламя.
        - Удобно. И не надо мучиться над кремнем, - одобрил Бренинг, с усмешкой покосившись на силуэт Таниэля стоящий одиноко у самой границы огня.
        Смирить гордого воина голод не смог.
        Набрав из находящегося под боком озера чистой воды, наемник поставил котелок на огонь, принявшись готовить походную похлебку. Обычно приготовлением пищи занимался Гоган, напарник Кронна, а сам Бренинг ухаживал за лошадьми и собирал хворост. Но подобный расклад не означал, что мужчина не умел готовить. Просто не любил, в то время как Гоган относился к этому делу подобно проведению священного ритуала.
        К костру присоединился Лейт. В обязанности ассасина выпал уход за животными. Спорить Минтес не стал, легко согласившись. И как оказалось, с лошадьми мужчина нашел общий язык гораздо быстрее, чем в отличие с товарищами по отряду.
        Скоро аромат от похлебки растекся в воздухе, дразня пустые животы. Походный суп весело бурлил в котелке, и Кронн то и дело помешивал варево, чтобы оно не пригорело.
        Когда же наемник снял пышущий жаром котел, мужчинам пришлось пересилить себя, чтобы не накинуться на еду в тот же миг.
        - Аккуратней, горячая! - предупредил Бренинг протягивающего пустую тарелку Винса.
        Вор лишь отмахнулся, и удобней схватив ложку, накинулся на похлебку.
        - Ай!.. Горячая. - Прошипел вор после того, как целую минуту беспомощно размахивал руками, высунув обожженный язык.
        - По-моему то же самое говорил и я, - напомнил с усмешкой наемник. Сам Бренинг, прежде чем проглатывать очередную порцию долго дул на ложку, остужая суп.
        - Отличный ужин, - оценил кулинарные способности наемника Оливер. Поводив задумчиво ложкой в тарелке, маг обратился к Кронну. - Вот только у меня вопрос. Это первое или все же второе?
        - Это, брат, и первое и второе, - ответил с иронией Бренинг.
        - Ладно, хоть и не третье одновременно, - хмыкнул Вэнинг, куском хлеба вычищая тарелку. - Кстати, а чай будет?
        - Приготовишь, будет, - Кронн дождался, когда с ужином закончат все и собрал посуду вместе, собираясь вымыть ее в озере.
        Возвратившись обратно, Бренинг не предполагал, что маг воспринит его слова в серьез. Однако парень оказался расторопным малым. Позаимствовав запас воды, Вэнинг уже колдовал у запасного котелка, бросая в закипающую воду сухие травы. Чего бы там не намешал бывший ученик Университета таинств, но пахло недурно. Бренинг распознал среди прочих мяту, ромашку и луговой болет.
        - Вы там осторожно, господин маг, - остерег Оливера Винс, пытаясь заглянуть магу через плечо и убедиться лично, что Вэнинг не решил разом избавиться от всех членов отряда. - Не хочу полночи бегать по нужде.
        - Может я и не получил высших оценок по алхимии и зельварению, но приготовить чай уж точно смогу, - ответил вору Оливер даже не повернувшись. - Хотя есть несколько рецептов, в которых стоит только переварить снадобье или, скажем, ошибиться в дозировке и все - обычный успокаивающий настой превращается в сильнейший яд.
        - Случайно сейчас подобного случая не будет? - от сомнений Винс не избавился, наоборот, они еще сильнее окрепли.
        - Не захочешь попробовать, насильно не заставлю, - успокоил Вэнинг, снимая котел с костра. - Готово, господа. Подставляйте кружки и отведайте мой личный рецепт.
        - Личный? - переспросил вор и вытянутую вперед кружку отодвинул назад.
        - Слушай, - поведение вора стало уже порядком бесить мага. - Если бы я желал вас отравить, не мучился бы, варя зелье. Жахнул бы со всей дури молнией, так, чтобы осталась воронка да обугленные кости. Быстрее и проще. Поверь.
        - Ладно. Вот теперь убедил, - кружка вора вновь вернулась в очередь.
        - Хороший чай, - одобрил в свою очередь усилия Вэнинг Кронн.
        - Благодарю, - похвала наемника польстила самолюбие Оливера. Улегшись поближе к костру, парень принялся наблюдать за огоньками пламени.
        Чай и, правда, оказался вкусным. А еще насыщенным и расслабляющим. Кисло-сладкий вкус освежал, а мята оставляла долгое послевкусие. К тому же он совсем не обжигал, принося разливающееся по всему телу тепло.
        
        Ночь стала просто изумительной. Свежая и одновременно теплая. Безмолвная и спокойная. И необычайно звездная. Большие и маленькие, яркие и блестящие, звезды обманчиво казались близкими, но попробуй, дотянись - не хватит и жизни. А еще их мерцание напоминало биение сердца. Спокойное, размеренное. Сияя, маленькие холодные огоньки, возможно, наблюдали за остановившимися на ночлег мужчинами. По крайне мерее мужчины смотрели на звезды.
        Костер догорел, тихо шипя, он продолжал, сияя тлеть, будто устроив соревнование по перемигиванию со звездами. Кто знает за кем осталась победа, если бы подбросивший охапку хвороста Лейт не вернул к жизни костер. Сухие ветви затрещали, и тень отступила от отряда, шевелясь на границе света и тьмы. Несмотря на позднюю ночь кроме Оливера никто так и не заснул. Устроившись возле костра, мужчины наблюдали за небом, охваченным серебряным пламенем - настолько ярко святили огоньки, и настолько много их было.
        - Первый раз в жизни забрался так далеко от города, - тихо признался Винс окружающим. - И удивительно - за все годы ни разу не замечал, какими чарующими могут быть летние ночи. А воздух, а природа? Немыслимо. Вот так бы и ночевал каждую ночь на природе, в поле. Когда под тобою земля, а над головой небо. Куда лучше, чем грязный потолок, в какой-нибудь забегаловке.
        - Э, вон, как тебя крепко взяло за душу, - Кронн улыбнулся сквозь бороду понимающе. - Сразу видно - парень городской. Хорошо помню свой первый ночлег. Мы тоже, как и сейчас остановились в поле. Тогда я тоже любовался без конца звездами, восхищался точно как ты сейчас.
        - И что-то изменилось? - покосился Винс на наемника, лежащего слева.
        - Кроме того, что с тех пор я обзавелся шрамами, бородой да количество прожитых лет увеличилось на порядок? Нет, пожалуй, ничего. Вот только не рассчитывай, парень, на подобное каждый день. В большинстве вылазки такого характера это, как правило, много неприятностей и еще больше разочарований. Таких ночей, как сегодняшняя, спокойная и тихая будет не так много, как всем хотелось бы.
        - Первый алтарь позади, - напомнил Винс, кутаясь в одеяло, - осталось уже восемь.
        - Целых восемь, - поправил вора Лейт. Как и Кронн ассасин не страдал иллюзиями на счет путешествия.
        - Минтес прав, - кивнул Бренинг, - восемь алтарей это много. Я никогда не был пессимистом, но одно знаю точно. Горя доставит нам подобная вылазка куда больше, чем счастья.
        - И это называется не пессимизм? - хмыкнул вор.
        - Это называется жизнь, - ответил за наемника убийца.
        - Путешествовал? - поинтересовался у Лейта Кронн.
        - Доводилось, - ассасин еле заметно кивнул. - Но про подобные путешествия не расскажешь с кружечкой эля в компании. О них лучше вообще вспоминать как можно реже.
        - Видно не одного меня жизнь крепко потрепала, - откликнулся Бренинг, шурша одеялом, готовясь ко сну.
        - Не одного, - сам того не подозревая убийца озвучил слова каждого из тех, кого объединили вместе ночь, пламя и общая цель.
        
        Маленький лагерь был погружен в сон. Но до конца покоя так и не настало. Горел мерным пламенем костер, освещая закутавшиеся в одеяла фигуры. Пронеслась в невидимой дали потревоженная птица. Над озером, несмотря на позднюю ночь, перевалившуюся уже наполовину, продолжали выводить призывные руланды лягушки.
        Не спал и брат Бризнер. Монах устроился возле самого костра, грея над огнем длинные костлявые ладони. В глазах мужчины не имелось даже капли сонливости. Бризнер просто сидел и неотрывно смотрел на живое пламя. Уже много часов.
        Хрустнула за спиной монаха ветка, потревожив сон вора. Винс шевельнулся, сопя, перевернулся на другой бок и снова затих. К костру подошел Таниэль. Устроился рядом с монахом, как и Бризнер уставившись на источник света и тепла.
        - Не спится? - понимающе спросил монах у Чемпиона.
        Воин кивнул.
        - При виде подобной красоты трудно уснуть. А какова причина вашей бессонницы?
        Голос монаха прозвучал настолько тихо, что Вэнт едва расслышал ответ:
        - Моя причина память.
        
        Следующие дни путешествия мало чем отличались от первого. Днем отряд спешно двигался по ветвистой Оранжевой дороге, названной из-за рыжей глины, в изобилии лежащей под ногами. Ночью отряд останавливался на открытой местности, благо теплые августовские дни позволяли это сделать. Однако два обстоятельства мешали мужчинам полностью отдаться радости жизни.
        Ночью - комары, одуревшие от жары не меньше людей и оттого еще больше кровожадные. Порой от звенящего воздуха, наполненного целым маревом этих созданий, не было сил уснуть. Гудение раздражало до дрожи в зубах. Хорошо, хоть благодаря Кронну, подбрасывающего на каждом привале в костер неизвестный порошок, отпугивающий насекомых, комары не пытались напасть. Иначе такое количество в считанные минуты превратили мужчин в кровавый фарш. В конце концов, с проблемой помог справиться Оливер. Уставший от мелких вредителей, маг рассвирепел не на шутку, когда проснулся как-то ночью, от того, что почувствовал, как сотни вредителей впились в кожу, накачиваясь теплой кровью. Жаждущий крови, Вэнинг жахнул чем-то из арсенала заклятий. После того, как едкий серый дым развеялся, пораженным мужчинам довелось увидеть несколько тысяч, если не сотен мертвых комаров, усыпавших ковром трупов всю землю вокруг.
        Днем не давала покоя удушающая жара, возрастающая день ото дня. Солнце буквально раскаляло землю, иссушая ее досуха, оттого глинистая дорога покрывалась коркой, трескающейся под ногами лошадей. Пекло нещадно. Даже пшеница на полях пожелтела раньше времени, обещая в будущем нехватку урожая и проблему для крестьян. Порой становилось настолько жарко, что хотелось лезть на стенку. Мир словно становился раскаленной сковородой, и отряду волей-неволей приходилось терпеть эти невзгоды, с надеждой поглядывая на безоблачное небо и моля богов послать спасительного дождя. Жара плавила мозги, и как следствие подобно лесным пожаром споры в отряде возникали от любой искры, перерастая в пожар. Вплоть до кулаков и обещания скорой расправы. Больше всего свирепствовал Таниэль. Чтобы начать перепалку воину хватало одного косого взгляда, брошенного на него кем-то из спутников. Из всего отряда Вэнт не ругался разве что с братом Бризнером и еще с Кронном. Точнее все же спорил, но не так часто, как с остальными. Таниэля бесила невозмутимость Лейта, жизнерадостность Винса и его излишняя болтливость. Чем именно его бесил
Оливер Вэнт сформулировать не смог, но и это не помешало ссорам и разногласиям по любым вопросам.
        На одном из привалов пока Кронна не находилось рядом воин все же умудрился выбить из равновесия ассасина. И обычно спокойный убийца на этот раз, не выдержав, ответил Чемпиону грубостью на грубость. Завязалась драка. Ставившие между собой пари Оливер и Винс все же догадались спрятать оружие, и Таниэлю и Лейту пришлось выяснять отношения на кулаках. Схватка окончилась вничью. Появившийся Бренинг разнял дерущихся, обматерив крепко весь отряд. И раздав кое-кому тумаков. На время действия наемника помогли и распри прекратились. Униженный Чемпион косился с ненавистью на убийцу, ожидая лучшего момента для продолжения поединка. Разумеется, связываться с Вэнингом никто не желал. Сражаться с магом себе дороже. Драться на кулаках Оливер отказывался, так как был парнем не глупым и прекрасно понимал подобный исход сражения. Оружием Вэнинг орудовал тоже не ахти, предпочитая заклятья. Как-то на одном из привалов маг поленился собирать хворост и просто сжег клен, превратив дерево в яркий факел. Не оставшийся без внимания инцидент остальные запомнили отлично, и предпочитали в адрес Вэнинга выражаться сдержанно,
обдумывая слова.
        За время путешествия члены отряда, конечно, не сдружились, но хотя бы пообтесались друг к другу. Враждебность перестала быть откровенной. К Кронну относились все без исключения с уважением. Опыт наемника ценили, даже Таниэль перестал смотреть на Бренинга волком. Споры, разумеется, никуда не делись, да и прежде чем принять окончательное решение Кронн сначала интересовался мнением остальных. Благосклонно относились и к брату Бризнеру. Монах оказался отличным рассказчиком, а легкой занудности и образу речи привыкли если не сразу, то довольно быстро. Что касается Винса, то вор вскоре поборов стеснение уже на третий день без умолку болтал, шутил и смеялся. Винс быстро перестал воспринимать насмешки от спутников в штыки, порой позволяя подтрунивать над собой. И сам, подкалывал других. Обнаружив в Оливере родную душу, вор легко нашел с магом общий язык, крепко спевшись.
        
        Этот день не должен был стать исключением. Как всегда поднявшись рано утром, еще до первых лучей солнца, отряд неспешно подкрепился и продолжил дальнейший путь. Хорошо зная местность, Кронн специально сторонился деревень и оживленных мест. Однако вскоре следовало изменить маршрут, так как запас провизии подходил к концу. Но судьба внесла в планы отряда собственные изменения. От места ночевки всадники миновали всего несколько лиг, как неожиданно лошадь монаха стала сильно хромать.
        - Странно, еще вчера кобыла была в полном порядке, - Бренинг спешился и, приблизившись к лошади брата Бризнера, осмотрел больную ногу.
        - Может, ушиблась или занозу загнала? - предположил монах.
        - Не похоже, святой отец, - хмурый наемник стал ощупывать ногу. Приподнял копыто, и еще больше нахмурившись, сообщил причину. - У вашей кобылы отлетела подкова, святой отец.
        - Подкова? - удивился Бризнер. - Но в монастыре хороший кузнец. Брат Маборей мастер в этом ремесле. Еще ни разу подобного случая не происходило.
        - Все бывает в первый раз, - философски заметил Кронн, похлопав пегую кобылу по крупу.
        - И что же делать? Вы можете ее подковать?
        - Здесь нужен кузнец, брат Бризнер, - Бренинг развел руками. - А среди нас такого не имеется.
        - Зато среди нас имеется убийца. Пускай он прирежет беднягу и все дела, - предложил выход из ситуации шутливо Винс.
        Шутку не оценили.
        - Вот тогда сам и потащишь монаха на спине, раз такой умный, - ответил недружелюбно Таниэль.
        - Это почему на спине? - не понял вор. - Просто кто-то возьмет брата Бризнера к себе. Предлагаю тянуть жребий.
        - А я предлагаю за искрометное остроумие Винса наградить именно его подобной честью, - выдвинул в свою очередь предложение Оливер. Не выспавшийся как всегда маг был крайне встрепан и раздражен.
        Не ожидая нападка со стороны Вэнинга, Винс обиженно замолчал.
        - Успокойтесь, - решил разом прекратить начинающие распри Бренинг. - До ближайшей деревни не больше двух часов езды. Там мы найдем кузнеца и заодно купим провианта и двинем дальше. Возражений не имеется?
        Никто возражать не стал.
        - Вот и славно, - Бренинг забрался в седло. - Брат Бризнер, привяжите поводья вашей кобылы к моему коню, а сами забирайтесь ко мне. Уголек запросто выдержит и вес двоих, а вашей лошади все будет легче.
        
        По обе стороны дороги тянулись безграничные поля. Целый океан пшеницы окружал всадников, разливая золотистое сияние. Покачиваясь на озорном ветру, гуляющем на просторах, пшеница волновалась, в самом деле, напоминая бушующий океан. Вот только за место синей глади, здесь волновалось чистое золото. Всякий раз, когда налетал ветер, колосья послушно склоняли лучистые головы, но стоило ему умчаться прочь, как они тут же упорно выпрямлялись назад.
        Несколько раз отряд замечал застывшие силуэты, оказывающиеся обычными пугалами, оставленными крестьянами на защиту полей. Однако соломенные чучела, прибитые к жерди, с намалеванными лицами и с крюченными руками мало чем могли помочь. Разве что послужить насестом для стаи обнаглевших ворон, провожающих отряд всадников громкими пронзительными воплями.
        - Не люблю ворон, - Оливер покосился на птиц с открытой враждебностью, - вечно от них одни неприятности. Пернатые посланники тьмы!
        Маг погрозил воронам кулаком.
        - Тут ты не прав, парень, - заметил Бренинг, разглядывая с интересом очередного чучела. В отличие от прочих это выглядел весьма внушительно. Какой-то остряк додумался нарисовать на мешковине головы страшную рожу с клыками и глазами зверя, а в левую руку вложил, привязав ржавый серп. - Если кого и считать из птиц посланниками тьмы, так это кукушек. Всего один заданный вопрос может испортить всю оставшуюся жизнь.
        - Вы это, в самом деле, что ли? Верите, будто птицы могут принести несчастье? - откликнулся ехавший позади Винс. Вор растянул губу в ухмылке. - Чушь! Если кто и доставляет беды и несчастья, так это только люди. От нас все беды в этом мире, господа. Только от нас. Уж поверьте.
        - Верим, вор, верим, - кивнул Лейт. - Глядя на тебя, у меня даже не возникает сомнений на это счет.
        - Ну-ну, чья бы корова мычала, ассасин. Не спорю, я граблю людей, однако это не всегда зло. А вот отнимать жизни - зло, да еще какое. - Не остался в долгу Винс.
        - Убийство тоже бывает разным, вор. - Не согласился со словами Винса Таниэль. Стараясь говорить так, чтобы его слова не стали оправданием для убийцы, ответил Вэнт. - Допустим такая ситуация - ты видишь, как двое головорезов насилуют женщину. Разве зло вступиться за несчастную и помочь?
        - Вступиться не зло, но зачем же убивать? Можно просто обезоружить и сдать властям.
        - Вор и власти заодно? - удивился воин, - право. Ты странный вор. Не типичный.
        - Что значит странный? - обиделся Винс. - Нормальный. Какой есть!
        - Про то я и говорю, - кивнул Таниэль, продолжив. - Воры, они ведь кто по суте? Одиночки...
        - Убийцы и бойцы Арены тоже одиночки, - перебил воина Винс, - и что дальше?
        - Правильно, мы тоже одиночки, - согласился с вором Таниэль, однако по промелькнувшей гримасе на лице воина стало понятно, что сравнение гладиаторов и ассасинов Вэнту не понравилось. - Но согласись, весьма типичные представители своих профессий. Вот Минтес - хмурый, несговорчивый и нелюдимый. Или я...
        - Эгоистичный, надменный и раздутый от самомнения, - вставил в ответ Лейт.
        Взгляд, переполненный бешенства отразился на лице воина, но удивительно. Вэнт сдержался и даже больше - подавил ярость. Видно после ночевок в полях ожидание нормальной постели и хорошей еды смогли поднять Чемпиону настроение. Сегодня Таниэль был необычайно разговорчив и весьма дружелюбен. Разумеется по его собственным меркам. Не малую роль в изменении настроения Вэнта сыграла и погода. Впервые за прошедшие дни жара стихла, даря облегчение и покой.
        - В чем-то убийца прав, - цедя слова, произнес воин. - Хотя я желал выразиться немного иначе. Так вот, мы весьма типичные герои. Но не ты, Винс. Вор, он ведь какой должен быть? Хмурый скептик, пессимист, постоянно ожидающий неприятностей. Точно так же, как и убийца быть несговорчивым и избегать людского общения и компаний. Но ты противоположность. Болтлив не в меру, чертовски общителен и прочее.
        - Ну, спасибо! Вот удружил, - с кислой миной на лице буркнул Винс. Вору явно не понравилось обсуждение его персоны. Тем более в его присутствии.
        - А ведь Чемпион прав, - беседа забавляла Оливера, к тому же скучная дорога перестала быть такой. - Тебе, приятель, видно судьбой было предрешено стать кем-то другим. А вот как получилось на самом деле.
        - Тогда смею заметить, не только я выделяюсь уникальностью, - последнее слово Винс произнес с презрительной гримасой. Кивок в сторону Вэнинга. - Вот маги! Как правило, напыщенные индюки. Мнят себя выше других. Одним словом - задницы! А Оливер вполне ничего. Сносный человек.
        - Вот благодарю за столь лестное сравнение, - теперь настала очередь Вэнинга скорчить лицо, будто проглотив горсть кислой клюквы. - Позвольте, полюбопытствовать, неужели так думают все? Я о магах.
        Молчание вместо ответа стало красноречивей любых слов.
        
        Деревня с громким и звучным названием "Золотистый край" оказалась весьма чистой и опрятной. Хорошая дорога, ровные ряды аккуратных белых домов и богатое обилие цветов и зелени в садах. В общем, не осталось сомнений в том, что трактир в столь цветущем месте окажется под стать и не разочарует путников.
        Спросив у мальчонка лет девяти, занятым расправой над кустами лопухов, росших у забора, как им найти трактир, Бренинг вежливо поблагодарил мальца.
        Забыв о сражении с наглыми зелеными захватчиками, паренек уставился на всадников. На незнакомцев мальчик глядел с удивлением вперемешку с восторгом. Не часто в деревни появляются чужаки. Однако страха малец при встрече не испытывал. Да и чего ожидать плохого от обычных паломников?
        Местный трактир мужчины обнаружили без труда. Как и сказал парнишка, здание находилось в центре деревушки, возле небольшой площади, украшенной пестрыми лентами и венцами из трав, развешанными на деревьях. Похоже, в деревне намечался праздник.
        Сам трактир представлял собой двухэтажное здание. С выбеленными стенами, ставнями с вырезанными на них соловьями, красной черепицей и широкой трубой, из которой столбом валил дым.
        Толкнув незапертую дверь, обильно украшенную причудливыми силуэтами животных, Бренинг вошел первым. Над головой наемника прозвенел звонко колокольчик, извещая хозяина о посетителях. Сам хозяин, - краснолицый мужчина с огромными волосатыми руками и кувалдообразными кулаками появился через мгновение. Вытирая испачканные в муке руки о передник, трактирщик кивнул Кронну и его спутникам.
        - Чего надобно посетителям?
        - Нам бы чего-нибудь перекусить, - вежливо попросил Бренинг, усаживаясь на стул возле стойки. - Да узнать, нет ли поблизости кузнеца? У лошади подкова отлетела.
        - Кузнец есть, как ему не будь, - кивнул хозяин, продолжая вытирать руки, одновременно разглядывая спутников Кронна. - Вот только вряд ли он сможет помочь вашей проблеме.
        - А что так? - удивился Бренинг, потянувшись демонстративно к кошелю. - Мы смиренные пилигримы всегда взаимно отвечаем на добро добром. Да и на деньги, если что не поскупимся. Так вашему кузнецу и передайте.
        Жест, как и рассчитывал наемник привлек внимание хозяина таверны. Однако мужчина все же покачал головой:
        - Сказать скажу, мил человек. Да вот только согласитесь ли вы ждать до следующего утра. А быть может и позже?
        - Нам нужно сегодня, - продолжая говорить мягко, Бренинг извлек из кошеля пару блестящих монет.
        Трактирщик сглотнул, сконцентрировав все свое внимание на серебряных кругляшах. И все же у мужчины нашлись силы вновь покачать седой головой.
        - Сегодня не получится. Не стоит и настаивать. Дело в том, что у нас в деревне сегодня намечается свадьба. Кузнец выдает дочь за сына мясника. Все жители заняты работой, а уж кузнец и подавно. Сами понимаете, со свадьбой хлопот не впроворот. Все надо поспеть сделать. Уж извиняйте, но сегодня никак не выйдет с ним договориться.
        - Жаль, право жаль, - Бренинг с разочарованием спрятал монеты обратно в кошель, поднимаясь со стула.
        Остальные члены отряда переглянулись между собой. Большинству явно не понравились действия командира. Продолжения путешествия вместо отдыха и сытой пищи никто не желал.
        Однако, как и предполагал Бренинг трактирщик поспешно его окликнул, явно не желая потерять клиентов и выручки.
        - Стойте, - жестом предложил наемнику вернуться на прежнее место мужчина. Облизав губы, хозяин предложил. - До следующей деревни вам добираться дня два, не меньше. Оставайтесь. Я прикажу жене подать вам горячей еды. Скажем лукового супа, печеной картошки, свежей зайчатины в гарнире и что-нибудь на ваш выбор.
        Случившаяся метаморфоза с лицами мужчин не укрылась и от хозяина, поэтому он продолжил не без довольной улыбки.
        - На втором этаже для всех найдется кровать. Отдохнете с дороги, выспитесь, как следует. А завтра обещаю, договорюсь о вашей кобыле. Ну, так как? По рукам?
        - По рукам, - Бренинг пожал лапищу трактирщика, с трудом сохраняя спокойный вид. Здоровяк едва не раздробил ему кости пальцев.
        - Вот и славно. Сейчас предупрежу жену об обеде, а после поговорим о деньгах. - Выражение лица трактирщика говорило, что с разговором он явно тянуть не станет. - Вот только, господа хорошие извиняйте. Все заняты приготовлением к свадьбе. Лишних рук у меня нет, так что лошадей распрягите сами. Конюшня справа от огорода, стоил хватит для каждой. Овес и все необходимое отыщите там же.
        Учитывая вежливость и доброжелательность, с которой он все это произнес, хозяин явно намеривался внести растраты в стоимость оказанных услуг.
        - Хор-рошо! - Винс не снимая сапог и плаща, рухнул на кровать, сладко, потягиваясь. - После жесткого одеяла перина кажется верхом блаженства.
        - Мог бы сначала переодеться, - укорил вора Оливер. - Но свинья свиньей и останется! В грязном плаще на чистую простынь. Изверг!
        - Что хочу то и делаю! - огрызнулся Винс в ответ.
        - Да и пожалуйста, лично я мечтаю принять ванну, - Оливер уже успел снять монашескую рясу, и, бросив рядом с ней на стуле рубашку, оголил торс.
        - Вряд ли здесь найдется ванна, - заметил с сомнением Лейт. Как и Вэнинг мужчина скинул рясу, сложил бережно подле костюм гильдии, оставшись в рубахе. - Большее на что ты можешь рассчитывать, так это на душ или бочку с водой. Кажется, нечто подобное я видел на заднем дворе.
        - Вот и славно, - обрадовался Оливер, - после стольких дней я, чувствуя себя свиньей. Бочка придется в самый раз. Чур, я первый!
        - Валяй. Я намерен остаться здесь, - Винс зевнул, и, вытянув ноги, улегся на левый бок, намереваясь немного вздремнуть.
        - А я сначала подкреплюсь, - и, не разделяя слова и действия, Лейт отправился вниз. Вэнинг поспешил следом, оставив вора одного в комнате.
        Как и говорил, Лейт остался в трактире наслаждаться яствами. Бренинг унесся вместе с братом Бризнером лично убедиться в занятости кузнеца. Пропал куда-то и Таниэль. Впрочем, Оливеру было плевать. Единственное, чего желал маг так это смыть с себя грязь и пот, накопившееся за неделю путешествия. Насвистывая веселый мотив, Вэнинг миновал забор, прошел мимо курятника, направляясь резвым шагом к заднему двору. Но стоило Оливеру распахнуть калитку, как радость на лице мага тут же померкла.
        Про бочку Минтес не соврал. Здоровая махина футов на семь в высоту и на три в ширину размещалась в тени берез. Вот только она не пустовала. Вольготно расположившись, в ней находился Таниэль. Вещи воина находились подле куста малины. А сам гладиатор плескался в воде, напевая тот же самый мотивчик, что и Оливер до него.
        Разумеется, пел воин отвратно, фальшивя и коверкая слова.
        - Эй! Я первым был намерен принять ванну! - подойдя ближе, привлек внимание Вэнинг.
        Таниэль лениво приоткрыл глаза и невозмутимо поинтересовался:
        - И что с того?
        - Как что? - опешил маг. - Первым хотел, первым и приму.
        Угрозу Вэнт принял с мерзкой ухмылкой.
        - Да ну? Тогда тебе следует знать, парень. Во-первых, - это бочка, а не ванна. И, во-вторых, - место уже занял я. Ты опоздал, проваливай. Как мне надоест, так и быть позову.
        От гнева Оливер заиграл желваками. Подобное обращение маг терпеть не желал. С угрозой в голосе, Вэнинг заявил настойчивей:
        - Последний раз прошу по-хорошему...
        Но Таниэль не дал ему даже договорить:
        - Сказал же, вали! Не беси меня парень и не заставляй вылезти и дать тебе пинка!
        - Ах, так! - маг сощурились. Рук сжались в кулаки. - Ну, ты сам напросился, чемпион недоделанный!
        В ответ Вэнинг получил от воина оскорбительный жест.
        Оливер взорвался. А в следующую секунду вода в бочке забурилась. Вопя отборной бранью, Таниэль ухватился за края, и как ошпаренный спрыгнул на землю. Кожа воина приобрела красноватый оттенок.
        - Рехнулся, придурок? - у Таниэля от гнева разве что не шла пена изо рта. - Да я тебя в порошок сотру!
        - Угу, попробуй! - в тон собеседнику ответил маг, демонстративно встав в оборонительную позу. Ладони у Вэнинга налились алым светом.
        - Ублюдок! - Вэнт сплюнул Вэнингу под ноги, подхватил одежду и направился к калитке, костеря мага почем зря.
        Но Оливеру было все равно, что о нем думает воин. Главное бочка освободилась. Взобравшись, Оливер осторожно коснулся воды кончиком пальца и, обжегшись, отдернул его назад. Моментально остудив воду. Оливер забрался внутрь. Закрыл глаза, нежась в теплой воде. Для себя парень уже решил, что вылезет из бочки не раньше завтрашнего утра. И помешать ему в этом никто не посмеет. Однако Вэнинг жестоко ошибался. Не прошло из десяти минут, как стены бочки сотрясли удары, а сама она зашаталась. Ничего не понимающий, Оливер уцепился за края, выглядывая наружу.
        - Какого черта?
        - Того самого!
        Внизу у бочки стоял Таниэль и изо всех сил раскачивал ее.
        - Ей! Живо отвали! - приказал воину маг, но в ответ лишь удостоился оскала.
        Чемпион желал мести.
        Тем временем бочку стало все заметней кренить, а вода потоками выплескивалась через края, обильно поливая землю и кусты малины. А Таниэль и не думал сдаваться. Что есть, силы разогнавшись, воин вложил в удар всю мощь, и бочка не выдержав такого напора, рухнула. Вода хлынула настоящим водопадом, сметая все на своем пути. Вместе с водой вылетел на землю и Вэнинг. Откашливаясь, маг попытался подняться. Мокрый, перепачканный и разозленный, Оливер накинулся на довольного местью Вэнта.
        - Тебе не жить! - рычал маг не хуже потревоженного после спячки медведя.
        - Сам виноват, - огрызнулся Таниэль в ответ, легко уклоняясь от удара Вэнинга.
        Но Оливер наступал. Сыпля ругательствами, проклятьями и ударами, Вэнинг еще сильнее злился от того, что Таниэль встречал его попытки нанести урон смехом.
        - Все равно я тебя поджарю! - Оливер вновь попытался достать воина, и, увлекшись, не заметил перемены в лице Вэнта. Боец Арены больше не смеялся. Бросив косой взгляд в сторону, Таниэль крикнул: "Берегись". И прежде чем Оливер хоть что-нибудь понял, с силой оттолкнул мага в сторону.
        Парень кубарем покатился по грязной земле.
        Массивная бочка прошелестела в дюймах от дерущихся, едва не подмяв их под себя. Ускоряясь, бочка за какие-то секунды достигла конца двора и, смяв забор, вылетела на дорогу, с гулом врезавшись в конюшню. Испуганно заржали лошади, но к счастью, стены выдержали неожиданный натиск.
        Хмуро проследив путь бочки, Таниэль косо поглядел на Вэнинга:
        - Все еще хочешь подраться?
        Маг покачал головой.
        - Полагаю, пора сматываться.
        - Согласен, - кивнул Вэнт, и поспешил за убегающим Вэнингом.
        
        Вошедшие в трактир Кронн и Бризнер подтвердили слова хозяина заведения. Встретивший мужчин кузнец наотрез отказался что-либо слушать и предложил либо остаться и подождать, либо выпутываться из сложившейся ситуации самим. Так что ушли мужчины оттуда несолоно хлебавши.
        - Значит, придется подождать, - набитым ртом изрек весьма довольный Вэнинг. Перспектива хотя бы немного отдохнуть от бесконечной скачки и коротких привалов не могла не порадовать мага. - Есть будите?
        - Позже, - отмахнулся Бренинг. Наемник выглядел усталым и раздосадованным.
        - А я, пожалуй, присоединюсь, - брат Бризнер сел на скамью рядом с Таниэлем.
        Стоило мужчинам продолжить трапезу, как громыхая по лестнице, показался Винс. Вор отчаянно зевал и тер опухшее лицо.
        - Чего у нас на обед? - поинтересовался парень, вытирая руки о рубаху. И сам, отвечая на свой же вопрос, радостно воскликнул. - О! Зайчатина, картошечка! Уф! Уже слюнки текут!
        Усевшись на свободное место, вор бесцеремонно отхватил от запеченного зайца солидный кусок.
        Наблюдая за действиями вора, Таниэль брезгливо поморщился, заявив:
        - Мог бы для начала руки вымыть, перед тем как тягать куски мяса из общей тарелки.
        В ответ Винс промямлил нечто невразумительное и, осознав, что его никто не понял, повторил, прожевав:
        - Руки мыть - воду тратить. Нормальные у меня руки. Чистые.
        И в подтверждении слов, Винс продемонстрировал жирные ладони.
        Вэнт ругнулся, поспешив выбраться из-за стола. А Оливер, сидящий к вору ближе всех, скорчив нос, осведомился:
        - Слушай, я еще удивляюсь, как над тобой мухи не вьются. Дружище, ты воняешь. Мягко говоря. Случайно душ принять не желаешь, а?
        - Не желаю, - с набитым ртом прочавкал Винс, - я мыться не люблю, а оттого моюсь только по необходимости.
        - Например?
        - Вот как попаду под дождь, или, скажем, спрячусь в канализации от преследователей.
        - А как тебе такой аргумент: немедленно не помоешься, и я собственноручно превращу тебя в жаркое. Полагаю, пары молний хватит.
        Винс уставился на Вэнинга, пытаясь понять, шутит тот или нет, но наткнувшись на решительное и чуть озлобленное лицо, понял, что угрозы мага серьезны.
        - Ладно, - нехотя дал обещание вор, - только доем.
        Винс уже был намерен покинуть стол, когда дверь таверны распахнулась, и в нее буквально влетел здоровый на вид детина. Обладающий комплекцией ставшего на задние ноги медведя, с пудовыми кулачищами, мужчина оглядел зал маленькими глазами, скрывающимися под косматыми бровями, и, обнаружив мужчин, вздохнул с облегчением.
        - Стало быть, решили все же остаться! - прогремел гигант басом, отчего Винс попытался бочком протиснуться к лестнице, подозревая о небольшой заварушке.
        Но на действия вора незнакомец не обратил внимания, не заметив даже присутствия парня в помещении. Взор мужчин был направлен на монаха. Размашистой походкой, подойдя к столу и опустившись на стул, так что тот заскрипел, кузнец затеребил бороду.
        - Дело в том, - начал гигант и тут же запнулся, явно не зная с чего начать. - Дело в том, святой отец, что мне нужна ваша помощь.
        - И чем именно может помочь вам скромный служитель Девяти? - монах посмотрел на кузнеца, не скрывая удивления.
        - Дело в том, - уже в третий раз заново начал мужчина.
        - Смелей, сын мой, - подбодрил гиганта монах.
        Со стороны было странным видеть, как в два раза младше по возрасту человек называет собеседника сыном, а здоровяк способный орудовать не то, что молотом - наковальней, краснеет и потеет.
        - У меня свадьба, святой отец. Точнее не у меня, а у дочери. Венчание назначено на сегодня, все приготовлено к празднеству. Люди старались, помогали, а тут вдруг такая неприятность. Священник наш местный, отец Проквий слег. Стар он, да все молодцом держался, а сегодня ближе к полудню и слег. Да так, что и с кровати не поднимется. Куда ему обряд проводить? А ведь без священнослужителя какая свадьба? И отменять, когда все готово опять же плохая примета. Стало быть, брак не счастливым окажется. Жена в истерику, дочь в слезы. Говорят, мол, сделай что-нибудь. А что я сделаю-то, коль священник захворал? Хорошо хоть вовремя вспомнили о вас. Вот я и побежал проверить, не уехали ли вы. Выручайте, святой отец. Не иначе как сами боги прислали вас и ваших спутников к нам в деревеньку, испортив у вашей кобылы подкову. Выручайте, святой отец. А? А я от всего сердца отблагодарю. Уж не подумайте.
        Все это кузнец вымолвил на одном дыхании. Прорвавшаяся плотина слов обрушилась на монаха бушующим потоком.
        - Говорите некому провести обряд? - переспросил задумчиво брат Бризнер.
        - Так и есть, - закивал усердно головой мужчина. - Ну, так как, поможете?
        - Боги осудят меня, если останусь глух к беде. Помогу...
        Кузнец расплылся в широкой улыбке.
        - Вот спасибо, святой отец! Век не забуду доброты. Тады побежал я. Обрадую дочь и жену.
        - Но взамен я тоже попрошу об услуге, любезнейший, - остановил кузнеца монах.
        - Просите! - обрадованный мужчина готов был исполнить все что угодно.
        - Подковать нужно лошадь мою. Да не позднее, чем сегодня.
        - Сегодня? - кузнец призадумался, почесав бороду. Вскоре лицо мужчины просветлело и, махнув рукой, он согласился. - Пусть будет сегодня. Что ж побегу я. Дела.
        У самого порога кузнец остановился и, обернувшись, сказал:
        - Да, чуть не забыл, святой отец. Подходите к церкви к четырем. А после венчания жду с радостью всех вас на празднике. Я не я буду, если не угощу таких замечательных людей.
        И договорив, мужчина исчез из поля зрения.
        
        Раз уж им представился шанс отдохнуть и повеселиться Оливер и Винс не хотели его упускать. Увязавшись за братом Бризнером на церемонию обряда, мужчины вместе с остальными протиснулись внутрь церкви. Вскоре монах удалился готовиться к началу церемонии, и, оставшись без присмотра, вор и маг уже без зазрения совести глазели по сторонам, а после стали заигрывать с местными девушками, перебрасываясь между собой взглядами. Правда, после конфуза, случившегося с Винсом, мужчинам пришлось ретироваться прочь. А все из-за неправильно истолкованном воздушном поцелуи вора, принятой по ошибке на себя одной женщиной. Подняв гвалт, она уже собиралась позвать мужа, но псевдопаломники успели скрыться.
        С трудом подавив хохот, они выбежали их церкви.
        - Нет, ты это видел? Она решила, будто я ей послал воздушный поцелуй! - возмутился для порядка Винс. - Ну, надо же!
        - Странная женщина.
        - А я про что? - поддакнул вор.
        - Да нет, я о другом, - остановил Винса Оливер. - Ладно, пускай решила, будто это ты ей.
        - Эй! Что значит пускай? - возмутился праведно вор. - Не питаю я нежных чувств к старушкам! Понятно? Нормальный я!
        - Слушай, заткнись, хорошо? И дай, наконец, договорить, - не очень вежливо попросил приятеля Вэнинг, который все никак не мог закончить мысль.
        Вор обиженно засопел, а маг продолжил.
        - Когда я говорил странная, то имел ее реакцию, - пояснил свои слова Оливер. - Согласись, ты ей даришь воздушный поцелуй! А она вместо того, чтобы засмущаться или ответить взаимностью, все же не каждый день на тебя обращаю внимания молодые люди, вопит страшным голосом и зовет мужа. Слушай, может, ты непривлекателен женскому полу?
        - Ну-ну, шути дальше, остряк! - буркнул Винс, насупившись.
        - Да я ведь серьезно.
        - И я тоже! То я, видите ли, заглядываюсь на старух. То вдруг оказывается, что отвратен всей женской половине. Спасибо, дружище. Порадовал!
        Обогнув церковь, мужчины миновали кузню, направляясь к маленькой площади, где к предстоящему событию спешно накрывали столы.
        - Ну, ты это... Не унывай, друг. В жизни все бывает, - похлопал по плечу вора Вэнинг с легкой усмешкой.
        Винс отдернулся, будто ужаленный.
        - Да пошел ты!
        - Брось. Я же пошутил! - поспешил вдогонку за сорвавшимся вором Оливер.
        Но Винс делал вид, словно Вэнинга не существовало. Видимо маг на самом деле смог задеть чувства парня.
        Почти догнав Винса у поворота, Оливер уже хотел извиниться еще раз, но неожиданно остановился как вкопанный. То же самое проделал и вор. Окаменев от удивления мужчины, наблюдали, как радостно веселится ребятня. Дети прыгали и скакали, радостно хлопали в ладоши и задорно смеялись. А в центре шумящей детворы, сидя на пеньке, оказался не кто иной, как Лейт. От места, где остановились мужчины, было плохо слышно, о чем говорит ассасин, но хладнокровный и нелюдимый убийца здорово умел ладить с детьми. Ребятня облепила Минтеса как мухи мед, а сам ассасин что-то рассказывал, одновременно ножом вырезая из кусков древесины свистульки и подделки. Судя по накопившимся стружкам, работа была проделана не шуточная. Лейт уже успел вооружить не меньше половины звонкими дудочками и свистульками, а у каждого третьего имелось в руках деревянное зверье. Лоси, медведи, зайцы, кабаны - все имели забавные рожицы. Дети не сводили с подарков глаз, радостно благодаря мужчину. У Минтеса обнаружился талант. В считанные минуты обычный кусок древесины подобно волшебству превращался в нового зверька, тут же находившего себе
хозяина или хозяйку.
        - Ты можешь в это поверить? - тихим шепотом спросил у Вэнинга Винс.
        - Первый раз в жизни не верю собственным глазам, - Оливер отстранился назад, и потянул за собой приятеля. Маг не хотел, чтобы Лейт ненароком заметил, что они за ним наблюдали.
        - Я в шоке.
        - Могу себе представить.
        - Нет, у меня даже в голове не укладывается! Как убийца может любить детей? А они его? Немыслимо!
        - У него же не написано на лице что он ассасин.
        - Ну не знаю, - не согласился с товарищем Винс. - Лично при первой нашей встрече я осознал это, стоило нам только встретиться взглядами.
        - Значит не все такие чуткие, как ты. Ладно, пошли отсюда. - Оливер поманил Винса за собой, направляясь к трактиру. - Нужно как следует подготовиться к празднику. Лично я не прочь еще раз увидеть ту симпатичную милашку, строящую мне глазки.
        - Не сильно обольщайся на этот счет. Я больше чем уверен, что причина ее заигрывания с тобой кроется в косом взгляде. Так что девчушка вполне могла смотреть на кого-то другого.
        Оливер удостоил ворчащего Винса кривой усмешкой.
        - Не говори глупости, мой простоковатый друг. Ведь мы только что выяснили, что именно ты отталкиваешь женщин своим присутствием, а не я. Я же полная противоположность. Красавицы липнут ко мне, как мухи на сладкий душистый мед. Так-то!
        - Угу, - поддакнул вор, - а еще мухи слетаются на коровьи испражнения.
        
        Трудно передать словами царящий в деревне задор. Все же никто не умеет так веселиться, как простой народ. Праздник подобно чуме или пожару охватил всю деревню без остатка. Гуляли и веселились все - от стара и до млада. Дух празднества смешивался с крепким духом настоявшейся браги, а от истомившихся в печи пирогов шел неповторимый аромат, тянущий к столам не хуже чем свет привлекает к себе мошкару. Ее, кстати, тоже хватало в излишке. Теплая августовская ночь растеклась по округе. Ветер стих. И мошкара загудела, предвкушая кровавый пир с азартам, не уступающим людскому. Но разве способна такая мелочь омрачить праздник? То и дело слышались раздающиеся хлопки, и почти одновременно стук соприкасающихся кружек. Ушлый народ, решил не воевать с мошкарой, а искоренить ее изнутри, отравив собственную кровь.
        Вечер перерос в ночь. На стремительно темнеющем небосклоне вспыхнули первые звезды. И хотя маленькие рожки народившейся луны практически не виднелись, света вдоволь давали костры, разожженные на площади. После первого десятка тостов кто-то затянул песню, и уже через мгновение ее подхватили остальные.
        Спутников монаха, как и его самого усадили на почетные места - сразу после родителей молодожен. Первая неловкость прошла довольно быстро, и вскоре мужчины веселились и шумели на равных. Пока словоохотливый Винс, оказавшийся неплохим рассказчиком, то и дело произносил тосты, Оливер наседал на яства. А разгуляться где было. Сколоченные столы тянулись от края главной улицы и почти до самого окончания. С трудом можно было разглядеть даже лица сидящего с другого конца. А уж сколь разнообразным оказался стол. Под тяжестью блюд скрипели доски. Глаза нервно разбегались, не зная с чего бы начать, а руки пытались достать до всего.
        - За новоиспеченных мужа и жену! - раздался очередной выкрик. Кому-то явно приспичило выпить.
        - За мужа и жену! - подхватил рев голос и громкий перестук бьющихся друг о друг кружек на время заглушили прочие звуки.
        - Горько! - пьяно пролепетал какой-то дедок, пытаясь встать ногами на скамью.
        Но его никто не поддержал. Все пока еще не отошли от предыдущего, сейчас налегая на еду.
        Впрочем, старикашка ничуть не обиделся. Откупорив новый пузатый бутыль, тот щедро наполнил оловянную кружку. На одном дыхании осушил содержимое, и, утирая тыльной ладонью губы, браво гикнул, после чего под общий смех свалился со скамьи.
        - Вот это я понимаю! - пробубнил с набитым ртом Винс. В одной руке вор сжимал копченый окорок, в другой колбасу и явно не затруднялся в выборе, откусывая поочередно от обоих.
        - Ле-по-та! - протянул по слогам сидящий напротив Кронн.
        Пил наемник мало, в основном налегая на закуску. Той же позиции придерживались брат Бризнер, Лейт и Таниэль. Лишь Оливер и Винс не считали нужным в чем-либо себя ограничивать. На свадьбе эта парочка гуляла в первый раз и желала получить как можно больше положительных впечатлений. А как уж тут без горячительных напитков?
        - Вот спасибо! Вот уважил! - отец невесты, приняв очередную порцию на грудь, принялся благодарить монаха. Переполненный уважения, кузнец хлопнул брата Бризнера по плечу, да так, что тот впечатался в плечо Бренинга, в прямом смысле оказавшись между молотом и наковальней.
        - Помогать ближним мой священный долг, - монах попытался уклониться от нового хлопка.
        Этого у него получилось. И вместо плеча священнослужителя кузнец со всего маха огрел незаметно подкравшегося мужичка тянувшегося в тот момент за куриной ляжкой. Не подозревающий ни о чем, бедняга, получив крепкий удар, влетел пузом на стол, и, протащив за собой часть скатерти и блюд, вылетел на противоположную сторону.
        - Эк получилось, - кузнец незадачливо почесал затылок. И хохотнув, сказал пытающемуся подняться на ноги. - Ты в порядке, Гримо?
        Вопрос пришелся, кстати, так как мужичок, ненароком испытавший дружелюбность кузнеца предпринимал тщетные попытки подняться. То ли пьяный, то ли частично оглушенный, Гримо мотал головой, словно не понимая, как он оказался на земле, если еще совсем недавно стоял твердо на ногах. Помощь подоспела к мужичку в виде двух местных парней, поднявших Гримо на ноги. Дав знак, что с ним все в порядке, бедолага поковылял на свое место, почесывая спину.
        - Так, налить Гримо кружку! - принося извинения, велел звучно гигант. - Эй! Все наполняйте кружки! Нечего брагу греть!
        Ответом послужил радостный гул нестройных голосов.
        Как-то незаметно для всех центр веселья переместился от стола на площадь. Загремела музыка и народ пустился в пляс. Те, кто не умчался в пляс, подбадривал танцующих громким улюлюканьем и свистом. В танце кружились разгоряченные парни и девушки. Да и старшее поколение не думало отставать. Не расставаясь с кружками, на площадь высыпались мужчины, выделывая странные пасы руками и ногами под такт музыки.
        В трактир Бренинг в сопровождении брата Бризнера вернулись задолго до окончания гуляния. Порядком уставшие, мужчины зашли в темное здание. Поднялись наверх, слыша, как бурно голосит на улице многоголосая толпа. Остальные члены отряда остались праздновать. Незаметный Минтес, куда-то исчез еще в начале празднования, Таниэль так вообще ушел сразу после первых пяти тостов. Понять парня можно было довольно легко, когда вокруг тебя только и пьют да пытаются споить и соседа, непьющему приходится трудно. А бойцам Арены спиртное строго запрещалось. Неудивительно, что воин ушел мрачнее тучи. Что же касается спевшейся парочки вора и мага, то эти двое беспокоили наемника больше всего. Последний раз Кронн видел порядком захмелевших Винса и Оливера в окружении местных красавиц. Они о чем-то говорили, весело смеясь, и не замечая угрюмых лиц местных парней. Как бы ни досталось и тем и другим на орехи. Меньше всего Бренинг хотел улаживать на утро скандал. В общем, лег Кронн с тяжестью на сердце и долго глядел в потолок, прежде чем сон все же поборол мужчину.
        
        Худшие предположения наемника оправдались следующим утром. Неприятность не заставила себя ждать, свалившись на головы мужчин, когда солнце только принялось зарождаться на голубом небосклоне.
        В помещении трактира царила тишина и покой. Все кроме Лейта еще дремали, а сам ассасин сидел у стойки. Минтес завтракал, поглощая вареный початок кукурузы. Помешал закончить трапезу убийце громкий крик и последовавший за ним обладатель скрипучего голоса, влетевший в двери. Преклонных лет старик, с заряженным арбалетом наперевес продолжая вопить на все лады. Заметив Минтеса, старикан, злобно тараща глазами, вновь прогремел "Святотатцы!", после чего бросился к стойке, направляя арбалет Лейту в грудь.
        Разбираться по какой причине какой-то плюгавый старик пытается его продырявить Минтес ясное дело выяснять не стал. Ловко метнув кочерыжку в голову нападавшего, убийца в один прыжок достиг обидчика. Явно не ожидавший такой прыти от Лейта, дед заработал удар кукурузой в голову, но, даже пошатнувшись, арбалета из рук не выбросил. Однако уже оказавшийся подле него, Лейт одним стремительным движение выбил из рук старика оружие, и, ударив в живот, поверг вопящего на землю.
        Хрипя, дед попытался подняться, грязно сквернословя. Но Минтес крепко прижал высушенное тельце к полу каблуком сапога.
        - Святотатцы! - запричитал старик уже не так уверенно, но попытки подняться снова не предпринял, покорно ожидая готовящейся участи.
        На крики вниз сбежались постояльцы. Первый на лестничный проем выскочил Бренинг. Потревоженный воплями, Кронн явно только пробудился и выглядел неважно. Борода и шевелюра всколочены, а ряса весит мешком. Маячивший за спиной наемника Таниэль выглядел не лучше. Великий чемпион покинул комнату вообще в одних панталонах, тем не менее, сжимая в руке меч.
        - Что здесь происходит? - поинтересовался у Минтеса Кронн, с недоумением рассматривая деда.
        Старик, заметив новых людей, вновь приободрился, и, сделав жалкую попытку подняться, пуще прежнего заголосил:
        - Святотатцы!
        - Не понял. - Бренинг ошарашено почесал голову, будто надеясь, что решение придет само. Но раннее пробуждение мышлению точно не способствовало.
        - Святотатцы! - заливаясь похожим на лай голосом старик, смешно дергая руками и ногами, словно пытался плыть.
        - Уймешься ли, наконец? - угрожающе проскрипел Лейт, слегка надавив каблуком на грудь деда.
        Тот в ответ тихо завыл.
        - Минтес, отпусти его! - велел Кронн, подойдя к убийце. Склонясь над поверженным, Бренинг добавил. - Ведь ты обещаешь вести себя хорошо, мил человек?
        Ответ оказался положительным. Живо замотав головой, дед попытался подняться.
        Лейт отошел назад, в то время как Кронн помог старику встать.
        - А теперь объясни, отец, чего добропорядочных людей будишь, да столку, сбиваешь. - Велел ему наемник.
        - Святотатцы, - заскулил тихо дед, дрожа от гнева, то и дело, косясь на Лейта.
        - Это мы уже слышали, - отмахнулся Бренинг, - ты, дед, выражайся ясней.
        - Арбалет верните, - потребовал плюгавый, потянувшись к оружию.
        - Ну, уж нет, мил человек, - Кронн оттолкнул деда назад, усаживая на стул. - Мы, значит, вернем тебе оружие, а ты нас чего ради еще и перестреляешь. Извиняй, придется без оружия потолковать. Ну, выкладывай, зачем пожаловал.
        Наблюдая со злобой на окруживших его мужчин, дед прильнул спиной к стойке. Седая борода затряслась, но не от страха, а от распирающего возмущения и гнева.
        - Вы! Да... как... вы! Смели! - отрывистыми фразами рубанул он, задыхаясь от нахлынувших чувств. - Святотатцы! Мы вас со всей душой! А вы?
        Тут дед вновь перешел на звуки, не то, скуля, не то рыдая.
        - Опять! - тяжело вздохнул Кронн. - Хоть кто-нибудь может объяснить мне, в чем дело?
        - Я объясню! - знакомый бас раздался у распахнутой двери.
        На пороге, сжимая увесистую кувалду, возвышался кузнец.
        Войдя в помещение, мужчина окинул находящихся исподлобья.
        - И деда Игната не троньте! - грозно прохрипел гигант, загородив старика необъятной грудью. Похлопывая кувалдой по ладони, кузнец продолжил. - Не ожидал от вас, гости, такого. Боги не дадут солгать.
        - Да что же, наконец, случилось? - не вытерпел Таниэль. Воин хотел быстрее разобраться в причине суматохи и переодеться.
        - А вот что. Ваш брат паломник обесчестил одну из наших девчат. Дочь мясника! А ведь на середину августа намечали сыграть свадьбу с сыном мельника. А теперь девка опозорена. Кто ж ее такую замуж возьмет?
        - Дочь мясника? - шепотом переспросил Оливер у Лейта. - Это не тот ли мясник, что выдал вчера, точнее уже сегодня за дочь кузнеца своего сына?
        - Тебя действительно сейчас волнует только это? - так же шепотом покосился на мага Минтес.
        - А что такого?
        Убийца отвечать не стал.
        - Погодите, - замотал головой Бренинг, не веря словам кузнеца. - Так вы говорите, брат Бризнер обесчестил местную девушку? Да быть не может! Святой отец! Идите сюда. Вас обвиняют в прелюбодеянии!
        - Что? - только спустившийся вниз монах был потрясен не меньше наемника. - Клевета!
        - Вот и я думаю, что вздор. - Встал на защиту монаха Кронн.
        - А никто о нем и не говорит, - кузнец зыркнул глазами, а спину Вэнинга. И для наглядности указал пальцем. - Это сделал вот он!
        Палец-сосиска указывали на тихого Винса, скрывающегося за спиной Оливера.
        - Та-а-к! - протянул Бренинг. Обычно сдержанный наемник растерял хладнокровие. Лживым приторно-спокойным голосом, мужчина позвал вора. - Подь сюда.
        Винс сделал шаг назад по направлению к лестнице, и с опаской наблюдая за присутствующими, поинтересовался.
        - Зачем?
        - Я сказал, иди сюда, шельма! - не выдержал Кронн, проревев разъяренным медведем.
        - Мне и здесь неплохо, - откликнулся вор, поднявшись на несколько ступеней вверх.
        В ответ на его действия к лестнице с твердой уверенностью двинулся кузнец.
        Однако Бренинг перегородил гиганту дорогу.
        - Отойдите! - рыкнул мужчина, угрожающе поднимая молот. - Не мешайте мне!
        - Со своим человеком я поговорю сам, - Кронн и не думал уйти с дороги. Решительности у Бренинга было ничуть не меньше, чем и у кузнеца.
        - Ваш человек должен быть наказан! - кузнец сделал шаг вперед, выпрямляя могучие плечи. - И как с ним поступить решит отец несчастной.
        - Решили устроить самосуд? - бровь наемника дернулась вверх.
        - Не забывайте вы в нашей деревне! И улаживать споры мы привыкли по-своему!
        - Тем хуже для вас, милейший. Парня я отдам вам не раньше, пока сам с ним не поговорю. - Стоял твердо на своем наемник.
        - Вот как? - хищно ухмыльнулся кузнец, вскидывая кувалду.
        В ответ на помощь к Кронну подоспели остальные члены отряда. Встав слева и справа от наемника, Лейт и вооруженный Таниэль заняли оборонительные позиции.
        - Именно так, - кивнул Кронн, не отворачивая взгляда.
        - Что ж, дело ваше, - кузнец отступил с явным недовольством. - Но имейте в виду, не покажетесь на улице через десять минут, и я вновь вернусь. Но уже не один.
        Угроза кузнеца подействовала на и без того хмурых мужчин, сделав их лица еще угрюмей.
        - Вэнинг! - отрывисто позвал мага Кронн.
        - Да?
        - Тащи этого раздалбая сюда! И немедленно, пока он не слинял в окно и не натворил еще чего-нибудь.
        - Хорошо, - Оливер кивнул, поспешив разыскать Винса.
        - Что будем делать? - спросил у Бренинга Таниэль. Выглядел воин невозмутимо. В то время как самого наемника трясло от гнева. Кронн едва сдерживался, чтобы не расплескать его на окружающих.
        - Попытаемся свалить, пока не подоспели местные.
        - Все так серьезно? Что нам могут сделать крестьяне?
        - О, видно ты недооцениваешь их силы, брат. Это тебе не запуганные деревенщины, бегущие в разные стороны при виде меча. Нет, здесь народ не пуглив. Да и знают, с какого конца держать меч. Уж поверь на слово. А коль соберется вся деревня так все, можно поминальную песнь Аркея затягивать. Поднимут на дыбы - не поморщатся.
        - Или привяжут ногами и руками к лошадям, да и разорвут на кровавые куски, - внес свою лепту в разговор Лейт.
        Судя по лицу Чемпиона подобную подробность, он предпочел бы не знать.
        Уйти им просто так не дали. Выведя лошадей, мужчины не прошли и десятка метров по улице, как их окружила мрачно настроенная толпа. В основном она состояла лишь из мужчин. И у каждого на угрюмом лице читалась зловещая решительность покарать чужаков. Жители стояли плотным строем, перекрыв всадникам путь к отступлению. Бренинг и его спутники осторожно наблюдали за окружившей их толпой, но попыток прорваться, пока не предпринимали. Какое-то время обе стороны наблюдали за действиями других. Наконец Кронн подался вперед.
        - Нам не нужны неприятности! Пропустите, и мы тот час же уедим!
        - Мы тоже не хотим проблем, - из молчаливой толпы подался вперед староста деревни. - Отдайте нам виновника и можете езжать. Чинить препятствий не станем.
        - А если мы откажемся? - поинтересовался Бренинг.
        - Тогда нам придется применить силу. - Ответил староста, тут же добавив. - Ко всем.
        Слова мужчины поддержал согласный гул. Толпа жаждала крови обидчиков.
        - Как поступим? - тихо прошептал Таниэль наемнику. Рука воина уже давно легла на эфес меча, покоящегося до поры в ножнах. - Может, послушаемся и отдадим им вора? Парень лишь обуза, от его исчезновения отряд много не потеряет.
        Как бы тихо не были произнесены слова, Винс все же их услышал. Вор дернулся как ужаленный. Тело парня напряглось, а сам он превратил вслух, ожидая решения наемника.
        - Нет, - так же тихо ответил Кронн, покачав головой. - Своих я в беде не оставлю.
        - Я бы бросил, если речь идет о собственной шкуре, - Таниэль придерживался прямо противоположного на этот счет мнения. - Думаю, у ассасина схожее мнение. Верно?
        Лейт, выглядевший скучающим пожал плечами. Выплюнув изо рта мусолящую травинку, Минтес сначала оглядел толпу, словно оценивая собственные шансы. Затем на товарищей по отряду:
        - По мне, так прорвемся. С кровью и убитыми.
        - Убивать ни в чем неповинных людей страшный грех, - не преминул сообщить брат Бризнер. Выглядел монах не в своей тарелке, а уж возможность скорой драки придала лицу мужчины необычайную бледность.
        - Это они пока невинны, святой отец. А вот отыщется среди них заводила и нас затопчут. Похоже, кроме вас о святости жизни здесь никто не помнит.
        - Ну, так как? - Таниэль потянулся к клинку, стоило толпе прийти в движение.
        Судя по всему, промедление отряда толпа восприняла, как отказ подчиняться. Люди нервно стали роптать, гремя железом. Строй крестьян ощетинился топорами, вилами и даже мечами.
        - Кронн, медлить нельзя, - напомнил вновь Вэнт. Сейчас воин был напряжен до предела, словно натянутая струна. - Нужно их смести с дороги.
        - Я не позволю вам убивать людей! - Бризнер подался вперед, загораживая Таниэлю путь. Несмотря на внешний вид, держался монах твердо.
        - Да как вы не понимаете! - рыкнул на святого отца Чемпион. - Либо они нас, либо мы их! Другого выбора нет. И я не намерен, сложишь голову из-за ваших предрассудков и тупости членов отряда!
        С этими словами Таниэль ударил коня пятками по крупу. Скакун сделал резкий скачок и врезался в напирающую толпу, смяв первые ряды. Люди с воплями ринулись в разные стороны, однако большая часть просто не успела уйти с пути, впавшего в ярость берсерка бойца Арены. Великий Чемпион сокрушал врагов без пощады. Меч молнией мелькал, пожиная острием жизни несчастных. Крестьяне пытались атаковать, но натиск Вэнта поражал. И все же его попытка прорваться захлебывалась. Видя смерть товарищей и близких мужики уже не щадили собственные жизни. Подставляясь под удары, они набрасывались на мечущегося всадника, не давая ему прорваться и пытаясь повалить на землю.
        - Не стойте! Делайте же что-нибудь! - прокричал товарищам Таниэль, рубя наседающих крестьян.
        И Кронн дав знак остальным, врезался в толпу, спеша на подмогу Чемпиону. Скрипя зубами, Бренинг чуть ли не силой тащил Винса и Оливера. Видя самую настоящую мясорубку, оба парня растерялись, обещая едва ли не упасть в обморок.
        - Минтес! Подсоби!
        Понявший без лишних пояснений команду наемника, убийца попытался отрезать взбешенную толпу от отряда, давая им шанс вырваться и тем самым принимая урон на себя. Топча вопящих людей, Лейт дождался, когда лошади остальных членов отряда достигнут дороги, и, отражая удары, погнал коня вдогонку.
        Позади воздух сотрясался от криков боли и ярости, но мужчинам было все равно. Сейчас самым важным являлось спасти собственные шкуры. Гоня лошадей, они в краткий миг достигли ворот. Не сбавляя темпа, понеслись по тракту, оставляя за собой плотную стену из пыли. И лишь когда "Золотистый край" остался далеко позади, а взмыленные лошади едва не падали от усталости Бренинг позволил отряду остановиться.
        Вытирая потное грязное от пыли лицо, наемник спешился, и буквально стащив Винса с седла от души врезал костяшками пальцев вора по лицу.
        От удара парень упал на землю, покатившись к канаве. Тут же поднялся, держась руками за перебитый нос. Алая кровь хлестала, перемазав рубаху и оставляя темные пятна на земле.
        - Это тебе за то, что подставил своих товарищей! - Багровый от ярости Бренинг подхватил не пытающегося даже сопротивляться Винса, словно как щенка и ударил еще раз. - А это за то, что из-за тебя пострадали невинные люди!
        Полный неистовства Кронн зарычал, поглядев на спутников. Пожалуй, таким мужчины видели всегда спокойного и сдержанного наемника впервые.
        - И вы тоже зарубите себе на носу, щенки. С вами церемониться я не намерен! Не можете не найти на задницу приключений так валите домой, к мамочкам! Я тосковать не стану! Возможно происходящее для вас лишь игра. Но наша миссия слишком серьезная, чтобы подвергать ее риску. Надеюсь, вам понятно и мне не придется повторять слова дважды.
        - Мы поняли, - озвучил за всех общее мнение Вэнинг.
        - Вот и славно, - выплеснув злость, Кронн хмуро взобрался в седло. - А теперь в путь!
        Оливер помог забраться Винсу в седло. Выглядел вор скверно, парню крепко досталось, и он едва мог держаться.
        - Да уж, не повезло тебе старик, - сочувственно покачал головой маг.
        - Ничего, - с трудом шевеля разбитыми губами, прошелестел Винс. - Бывало и хуже.
        Оливер сказал что-то еще и направился к лошади.
        - Эй, вор. - Окликнул Винса Таниэль. Смотрел на парня воин с нескрываемым уничижительным презрением. - Повторится нечто похожее, и я лично выпущу тебе кишки.
        Больше никто не вымолвил ни слово, но по лицам Винс легко мог прочитать, что о нем думают остальные. Презрение Вэнта, досада и разочарование брата Бризнера, злоба Кронна. Лишь Вэнинг смотрел на парня с сочувствием. Что касается Минтеса, то и вновь ассасин не изменил данным привычкам. Убийца единственный кто не проявил вообще никаких эмоций. Видимо Лейту и, правда, было абсолютно плевать на все, что не касалось лично его самого.
        Так, испытывая тяжесть на душе и неясные переживания, Винс устроился позади колоны.
        На небе неизменно светило жаркое августовское солнце. Не виднелось ни единого облачка. И отряд по-прежнему продвигался на север. Туда, где находился следующий алтарь одного из Девяти небожителей. Отряд направлялся в край льда и стужи, вечных ветров и царства снега. Где-то за лесами и полями и поднимающимися ввысь горными хребтами скрывалась новая цель.
        
        Глава 10.
        Город семи ветров.
        
        И вновь дни потянулись чередой долгих часов пути и коротких передышек. Отряд по-прежнему продвигался к далекой Бруме. Но в отличие от установившегося распорядка у мужчин, природа вокруг них не осталась без изменения. Бескрайние поля и луга с пастбищами и пасущимися стадами остались позади. На смену им пришли леса, простирающиеся на сотни лиг вокруг. Вместе с флорой изменилась и дорога. Ровный тракт, тянущийся прямой, сменился вьющимся серпантином. Дорога то петляла, как заяц, спасающийся от клыков хищника, поворачивая и создавая петли, то неожиданно выпрямлялась. С приближением к северу деревушки стали попадаться все реже и реже, а затем и вовсе исчезли. Так что безграничный край оказался во власти природы и зверей. И отсутствие вмешательства человека сделало здешние места обособленным царством дикой, первобытной природы.
        Однако дикость территорий не раз создавала проблем для небольшого отряда паломников. Чувствующие себя вольготно и свободно хищники не опасались чужаков и нападали порой даже ночью, совсем не боясь огня костра. Так что мужчинам первое время пришлось несладко, выставляли караул и при тревоге вместе противостояли зверю. То и дело во время перехода отряд вынужден был, менять маршрут и петлять, удлиняя путь во много раз. Днем звери чувствовали себя еще уверенней, чем в ночную пору, и нападение медведей, рысей или волков стало делом обычным. Первая встреча с грозой лесов - медведем, стала для мужчин огромным сюрпризом. Всадники неспешно двигались колонной по узкой дороге, поднимающейся вверх, когда путь им перегородил вылезший из кустов медведь. Зверь, по-видимому, прожил на свете не один пяток зим. Под всклоченной темно-бурой шерстью играли мышцы, а могучие размеры животного могли навести ужас на любого. Битый судьбой, с царапинами и шрамами на теле медведь, заметив чужаков, взревел яростно и дико и без промедления бросился на людей, желая разорвать их на части. Испуганно заржали лошади, потерявшие
контроль над животными, всадники в любой момент могли оказаться сброшенными. Первой не выдержала кобыла Вэнинга. Сбросив седока, она позорно бросилась во всю прыть с дороги в заросль. Не оправившийся от удара о землю Оливер даже не успел испугаться, когда медведь приблизился на расстояние удара мощной лапой. Надо дать должное среагировал маг отменно. Было ли это выполнено с хладнокровием или действовал Вэнинг на уровне инстинкта, но когда уже казалось, что смерти ему не избежать Оливер атаковал разъяренного зверя. Грохнуло знатно. На миг все вокруг затмил едкий дым, а когда он понемногу стал рассеиваться, то мужчины увидели на месте медведя лишь маленькую дымящуюся воронку. След самого повелителя лесов бесследно исчез. Единственное напоминание о нем в виде кровавого куска кишок свисало с ветви дерева.
        Вместе с людскими поселениями с Имперского тракта исчезли и частые разъезды. Конные стражи Имперского легиона, поддерживающие порядок на дорогах и защищающие мирных граждан от разбойников попались за весь путь отряду только дважды. Первый раз несколько дней назад, когда лес только начинал вступать в права, а местность еще не превратилась в бескрайнюю глушь. Вторая встреча произошла на утро следующего дня. Мужчина, закованный с головы до ног в доспех, проскакал на гнедой лошади со скоростью ветра, даже не заметив отряд. Причина спешки выяснилась тоже довольно быстро, спустя десяток секунд в том же направлении, откуда появился всадник, показалась пума. Почуяв новый запах, хищник сбавил темп и стал оглядываться, ожидая, когда сменившийся ветер вновь принесет запах. Но меткая стрела, выпущенная Кронном, попала пуме точно в голову, прямо меж глаз убив практически мгновенно. А к концу дня мужчины еще раз убедились, что местные обитатели сами могут постоять за себя. На опушке возле нового поворота дороги отряд обнаружил останки, без всякого сомнения, принадлежащие человеку. Но из-за сильного разложения и
причастности зверья, снявшего с тела большую часть мяса, понять, кем был мертвец раньше, оказалось делом пустым и безнадежным. Впрочем, выбор имелся небольшой: тело скорей всего принадлежало либо разбойнику, либо браконьеру. И те и другие искали здесь наживу, но часто находили лишь смерть от клыков и когтей.
        - Вот только достигнем Брумы, я сразу же отведу тебя на живодерню, сволочь ты такая, - недовольно ворчал Оливер, ругая почем зря кобылу.
        Остальные члены отряда смотрели на бурчание мага с иронией и усмешками. Что же касается самой животины, то лошадь будто и не слышала угроз хозяина. В ответ она лишь хлопала остроконечными ушами, изредка лениво косилась.
        А Вэнинг продолжал сыпать в адрес скотины угрозами. Парень так и не забыл предательства животного при встрече с медведем, а утрешнее происшествие лишь еще больше омрачило настроение мага. Теперь решение избавиться от коняги при первой же возможности прочно укрепилось в мыслях Оливера.
        - Все лошади, как лошади одна ты. У, скотина! - маг погрозил кобыле кулаком, несильно ударив ее по ушам. Лошадь обиженно поджала уши и недовольно зафыркала.
        - Ты бы с ней поласковей, парень, - дал совет Оливеру ехавший справа от него Кронн. - Лошади, они ведь животные чуткие. Все прекрасно понимают не хуже тех же собак.
        - Что-то с трудом верится, - слова наемника Вэнинг воспринял с сомнением. Поглядев на тупую рожу кобылы, так и дожидающуюся момента, когда седок расслабится, чтобы воспользоваться и совершить нечто гадкое, маг покачал головой. - Иначе бы эта тварь не вела себя столь хамским образом и прислушалась к моим предостережениям. Так нет. Как была неблагодарным куском мяса, так и им и останется. Ненадолго, правда. Вот дайте только добраться до Брумы. А там я первым делом поквитаюсь с ней за все обиды.
        Вновь озвучил угрозу маг.
        - Дурень, - ругательство прозвучало из уст наемника необидно. Как самый старший в отряде, Кронн стал для остальных кем-то вроде старшего брата или отца и мужчины давно перестали обижаться на наемника за крепкое словечко в свой адрес. - Вот грозишь скорой расправой, а про дальше-то думал? Сделать из скотины фарш ума много не надо. А на ком дальше передвигаться станешь? Или пешком вздумал? Так сапог не напасешься.
        - Другую взамен куплю.
        - Другую. Куплю, - кривясь в усмешке, передразнил Бренинг. - В монастыре ты тоже помнится, выбирал замену. Выбрал? То тоже. Подсунут тебе, молокососу лихие люди либо буйную, либо спокойною, да только такую, что рухнет замертво от старости и болезни через пару верст. И дальше как?
        - Что-нибудь придумаю, - отозвался с неудовольствием Оливер. Маг не переносил поучений в свой адрес и лишь Кронну и брату Бризнеру, пожалуй, не отвечал грубостью, во всяком случае, не сразу.
        - Вот и подумай. Да как следует, поразмысли, - кивнул вслед наемник.
        Путешествие по северному тракту необъятной Империи продолжалось уже неделю. И кто знает, сколько еще могло длиться. Великий лес прозвали великим не ради красного словца. Лес на самом деле был Великим, в любом смысле этого слова. Начиная от площади территории и заканчивая природой. Наверное, это был единственное место на земле, где произрастали все известные и неизвестные виды деревьев, трав и кустарников. Объединяясь воедино, они создавали неповторимую гамму цветов, ароматов и живописных картин, заставивших забиться сердца любого художника и поэта. Ведь чего здесь только не отыскивалось.
        Аккуратные белоствольные березы с золотистыми кронами соперничали с огненными рябинами и пылающими кленами. Огромные стволы дубов и тополей возвышались в недостижимую высь. Их стволы, соперничающие в обхвате с мельницей, будто подпирали могучими кронами сам небосвод, а корни, торчащие из-под земли, походили на жирных червей, размером с человека. Несмотря на август лес уже затронули первые признаки приближающейся осени - поры увядания. Но краски от этого лишь стали ярче и разнообразней. А прослеживающийся контраст мог сбить с толку любого. Да, в лесу чувствовалось увядание, но краски не думали меркнуть, разгораясь все краше и ярче, словно пытаясь заполонить собой все в долине. Помимо плещущегося золота и огня, охватившего ярко-желтые кусты злотаря и целые рощи других кустарников и трав, поражали красой нарядные багряно-красные кусты огнелиста, огненно-алые всполохи трав, растекшихся ручьями по оврагам и пригоркам. Сияли нежно-фиолетовыми бутонами акониты, розоватый, с темными крапинами пурпура росли у дороги целые заросли заборного повоя. Радовали глаз невообразимо синие цветки синеглазок,
маленькими островками, растущими в царстве разбушевавшегося золота.
        Тропинка пошла под уклон, еловый лес вновь сменился лиственным. Сейчас отряд двигался через низкорослые холмы, заросшими кленами и кустами бурно цветущих кустарников. Теперь вдали уже виднелись белые пики еще далеких гор. Заснеженные массивы поднимались на всем миром. Величественные и прекрасные. Расстояние пока не позволяло разглядеть горы более отчетливо, но темные пятна скорей всего являлись хвойными лесами.
        - Бр-р! Вот бы сейчас освежиться. - С мечтанием произнес Оливер.
        Отряд как раз достиг новой развилки. Одна дорога резко поворачивала и терялась в зарослях берез и кленов, а вторая круто поднималась вверх, к натяжному деревянному мосту, находящемуся прямо под водопадом. Вода, срывающаяся вниз, бурлила и пенилась, сильный поток волнами сталкивался о камни и сотнями брызг взметался в воздух, искрясь радугой на солнце. Близость к источнику воды наполнили воздух необычной легкостью и свежестью, а холодные брызги, достигающие мужчин, приятно освежали усталые лица. Стремительный поток с воем обрушивался с вершины скалы, падая в длинную речушку, змеей вьющуюся меж оврагов. В отличие от водопада вода в речушке казалась спокойной, неторопливой и даже медлительной. Она сонно колыхалась, покачивая заросшие ярко-желтые кувшинки и крупные белые лилии. По берегам речка заросла камышом и мелкой порослью совсем еще молодых елей и сосен.
        - Рано расслабился, - развеял надежду мага на отдых Бренинг, - привал устроим не раньше заката. А может быть и позже.
        Маг, а следом за ним и вор застонали.
        - Полагаю, несколько минут роли не сыграют, Кронн. А немного развеяться никому не помешает. День был долгим. - Заметил Бризнер.
        Наемник заколебался.
        - Что ж, ладно, - сдался, наконец, мужчина, - но только пару минут. Не больше. И снова в путь.
        - Заметано! - радостно воскликнул Винс, резво соскочив из седла и бросившись в пенные воды.
        Прыти товарища Оливер мог только позавидовать. Сам Вэнинг выбрался из седла с трудом. Бредя нетвердой походкой, маг тихо стонал. За весь путь маг так и не привык передвигаться верхом.
        Не применили воспользоваться кратким отдыхом и остальные члены отряда. Брат Бризнер опустился на колени у края берега и, сложив руки лодочкой, умылся. Вода оказалась холодной, почти ледяной. Усталость исчезла в один миг, а тело приобрело легкость, будто открылось второе дыхание. Таниэль перепрыгивая с камня на камень, добрался до самого водопада. И в одно мгновение поток набросился на него, смыв как песчинку в реку. Чемпион выбрался на берег, фыркая и стуча зубами. Промокшая одежда липла к телу, но впервые за долгое время на лице воина появилась не злость, отвращение или презрение и негодование, а улыбка. Обычная улыбка счастливого человека.
        В путь отряд двинулся лишь через четверть часа. Но Кронн не ворчал, напротив, Бренинг оценил предложение Бризнера в полной мере. Еще долго дорога вилась меж пестрых кленов и берез, тем временем в лесу начали сгущаться сумерки. Заострились контуры и силуэты деревьев, удлинились тени, а по лесу пронесся тихий гул. Оживились звери, пришли в движение неясные тени, скрип, стрекот, шорох и ворчание наполнили сгущающиеся сумерки какофонией звуков.
        Солнце стало клониться к земле. Закат окрасил небо в сочный цвет спелого плода апельсина, даря миру последние ослепительные лучи, сотканные из чистого золота.
        Теперь тракт расширился и шел по прямой. С одной стороны над отрядом возвышались скалистые холмы, поросшие соснами с темно-зелеными и светло-коричневыми хвоями. С другой стороны имелся резкий обрыв. Стоило сделать шаг, как песок и глина осыпались под ногами и падали вниз. Там, у самой земли высокие деревья казались крохотными карликами, а дорога представляла собой тончайшую нить. Высота захватывала дух. Но стоило расступиться исполинам дубам, как окрестный вид предстал перед путниками в полной красе.
        Отсюда, на открытой территории, где обзору не мешали кроны деревьев, предстала потрясающая животрепещущая картина.
        У ног мужчин величественно лежал Имперский город. Огромный, нет, просто гигантский, он сейчас выглядел миниатюрным, будто игрушечным. И, несмотря на то, что отряд и город разделяли сотни, и сотни лиг они могли любоваться его величием. Восьмигранная башня Совета старейшин, выстроенная по замыслу архитекторов так, чтобы ее могли лицезреть почти из любой части Империи, не превышала высотой больше указательного пальца. Кольца высоких могучих стен напоминали шестерню, а сама столица имела сходство с колесом телеги. Разделенная на шесть частей, образующих обособленные участки столица имела в центре огромную территорию, где располагалось сердце Империи - дворец Императора. Быть может злую шутку, играло воображение, а может и нам самом деле мужчинам казалось, словно они видят купол дворца, сияющий чистым серебром. Слева и вдали от Имперского города лежали, соединенные серой, едва приметной дорогой Уотерфронт и Университет Таинств. Не больше наперстка, тем не менее, они выглядели необычно живо и красочно. Справа можно было разглядеть полукруглую стену бастионов форта, защищающего порт столицу ощетиненными
стенами и шпилями башен. Разглядывались и гигантские мосты, ставшие давно легендарными. Первый, соединяющий берега полуострова, где располагалась столица, и противоположную сторону через озеро Румар виднелся более отчетливо и представлял собой широкое и надежное укрепление, поднимающееся на головой на несколько десятков ярдов. Через каждую сотню шагов из подножия вырастали массивные бочкообразные колонны с распорками, поддерживающими мост. Второй мост, соединяющий Нибенейскую долину и Нибенейский бассейн, назвали Великим змеем. Перекинутый через широкий Верхний Нибеней, мост был настолько длинным, что путь по нему составлял порядком несколько часов, а разглядеть с одного края конец противоположного нельзя было даже в ясный день. С палец величиной, с аркообразными выемками, мост кутался в пелену, где соединялось небо и земля, охваченная туманной дымкой. В этой дымке скрывались горные хребты и холмы, лишь синяя гладь Нибенейского залива да изрезанные фьордами коричнево-зеленые участки равнины лежали как на ладони. Такие неестественно маленькие, хрупкие и удивительно красивые.
        - Скоро уже привал? - поинтересовался в сотый раз у Кронна Оливер. Маг едва держался в седле, а нытье парня сделалось просто невыносимым. У Вэнинга болела спина, затекли ноги, и жутко раскалывалась голова, так что единственное, о чем мечтал Оливер так это выбраться из злополучного седла и крепко выспаться.
        На приятное удивление мага наемник утвердительно качнул головой.
        - Осталось недолго. Вот только перейдем мост и все.
        - Мост? - тут же не преминул насторожиться Вэнинг.
        - Угу, - наемник явно не желал вдаваться в подробности.
        - Какой еще мост? - так просто Оливер сдаваться не привык.
        - Вот доедим, и сам увидишь, - откликнулся Бренинг.
        Мост предстал перед ними спустя несколько минут. И при его виде настроение у усталого Вэнинга не улучшилось.
        Каменистый тракт резко прерывался, оканчиваясь обрывом, и начинался снова в десятках двух ярдов. А между этим промежутком, прямо над чудовищным по глубине обрывом тянулся хлипкий деревянный мост. Он шел дугой, скрипел и шатался на ветру, отчего доверие к его прочности уменьшилось до минимума. Край моста представлял нечто вроде рамы, подпертую с обеих сторон вкопанными бревнами. К перекладине крепились по бокам толстые канаты, служащие перилами. Низ же был выложен досками, составляющими между собой щель в ладонь шириной.
        - И мы, поэтому должны перейти на другой берег? - дрогнувшим голосом спросил Оливер у наемника.
        - Именно, - невозмутимо ответил Бренинг, слезая с лошади.
        - А альтернативный вариант имеется? - Вэнинг и не думал покидать седла кобылы.
        - Либо по мосту, либо придется тащиться по лесу лишнюю неделю. В лучшем случае.
        - Я согласен, - быстро кивнул маг.
        - Хорошо.
        - Что, вот так просто возьмете и согласитесь повернуть? - не поверил Кронну Оливер, невольно навострившись, ожидая подвоха.
        - Ты не понял, парень, - покачал головой Бренинг, пряча улыбку. - Мы пойдем через мост. А ты можешь идти окружным путем. Дорогу я тебе объясню.
        - Ну, уж нет, - Вэнинг поспешил спешиться. Остаться один в лесу, да еще в сгущающейся ночи парень желал меньше всего. Страх ночи и одиночества пересилил страх свалиться с обрыва и переломать все до единой кости. - Я вами!
        - Кто сомневался, - хмыкнул Таниэль.
        В ответ маг удостоил воина хмурым взглядом. Пока неугомонная парочка пыталась испепелить друг друга при помощи переглядываний, Лейт успел достигнуть середины моста. Остановившись, даже не держась за поручни, убийца без малейшего страха пару раз попрыгал на досках, проверяя прочность древесины.
        - Совсем ума лишился, - лишь покачал головой Винс. Вор тоже относился к переправе через мост со скептизмом и толикой суеверного страха высоты.
        - Все в порядке. Можно переправляться, - вынес свой вердикт Минтес, вернувшись обратно.
        - Значит, будем перебираться, - согласился Кронн. - Лейт, пойдешь первым. За тобой я поведу лошадей. Встретишь их на другом берегу. Как только мы с Минтесом окажемся на земле, пойдешь ты, Винс. Затем брат Бризнер. И последними Вэнинг и Вэнт. Всем все понятно? Надеюсь, про осторожность напоминать вам не нужно?
        - Мы же не маленькие, - отозвался Винс, шнуруя потуже сапоги.
        - Ну-ну, - не сказав больше ни слова, Кронн дождался, когда Лейт достигнет другого конца и повел вперед лошадей.
        Пройти мост Оливеру и Таниэлю выпало последними. Первым на доски ступил Чемпион, едва придерживаясь канатов, мужчина резво разорвал между собой и Вэнингом дистанцию. А Оливер все не решался сделать первый шаг. Глубоко дыша, маг смотрел сквозь зазоры вниз, отчего ему становилось еще хуже. Отсюда деревья казались крошечными разноцветными пятнами, размазанными по зеленому холсту. Ладони сразу вспотели, а ноги стали подкашиваться.
        - Пошевеливайся! - донесся до Оливера недовольный окрик Вэнта.
        Маг поднял голову и, задержав дыхание, решившись, совершил первый шаг. Доски под ногами скрипнули, и Оливер мертвой хваткой вцепился в толстый канат. Не смотреть вниз оказалось делом непростым. Пульс резко участился, сердце бешено колотилось в груди и Оливер, будто потеряв контроль над своим телом, не мог пошевелиться. Зажмурив глаз, он сделал маленький шажок, затем еще, перебирая руками шершавый канат, вселяющий хоть какую-то слабую уверенность.
        Но словно назло ветер разыгрался на открытой территории. Он грозно завыл, раскачивая и без того неустойчивую конструкцию. Доски зашатались сильнее, ноги дрожали от напряжения. А Оливер продвигался по мосту со скоростью улитки. Шаг и левая рука перехватывает канат, еще шаг и правая цепляется за опору, как за спасение. Затем остановка. И снова шаг и так до бесконечности.
        Вэнинг почти добрался до середины, когда оторвавшийся вперед Таниэль неожиданно развернулся назад и сделал несколько уверенных шагов по направлению мага.
        - Чего ты тормозишь, маг? Неужели боишься? - ехидно осведомился воин. Встав в небрежной позе, наклоняясь немного вперед и держась вытянутыми руками за канаты он, смеясь лицом, смотрел на окаменевшее выражение Оливера.
        - Маги ничего... не боятся! - выдохнул Оливер и не нарочно посмотрел вниз. В глазах тут же помутнело и стало дурно.
        - То-то я и смотрю, - с той же усмешкой произнес Вэнт, сделав еще один шаг. Снова замер.
        - Что ты хочешь, Вэнт? - поинтересовался осторожно Оливер. Маг напрягся, понимая, что не просто так боец остался с ним на мосту.
        - Ничего особенного, - ответил воин с еще более гадливой улыбкой. С противоположного берега доносились крики товарищей, но мужчины не обращали на них внимание.
        - Тогда чего встал? Иди.
        - Ну, нет, - покачал головой воин, слегка качнув руками канатные перила. Мост зашевелился. - Сначала я припомню тебе тот инцидент с бочкой в деревне. К твоему сведению, маг, вода была очень горячей. Почти кипятком.
        - Я это прекрасно знаю. Ведь именно я сделал ее такой, - ответил грубостью воина своей грубостью. О чем сразу же пожалел.
        Глаза Великого Чемпиона сощурились, а щека предательски дрогнула от переполняющего воина гнева. Уперевшись ногами в доски, Таниэль принялся сильнее раскачивать канаты. Теперь мост уже раскачивался из стороны в сторону.
        - Ты чего творишь, идиот?! - вскрикнул Оливер, цепляясь за канаты.
        - Свершаю акт мести! - рыкнул воин, раскачивая перила с новой силой.
        Мост стал подпрыгивать. Доски изгибались, а канаты раскачивались, предательски отклоняясь все дальше от горизонтального положения.
        - Прекрати! - потребовал бледный Вэнинг. Оливер едва держался. Теперь ветер не просто выл, он почти подхватывал фигуру мага, грозя унести с собой в бездну. В глазах плясали разноцветные круги. - Прекрати!!
        - А если не прекращу? Что тогда? Швырнешь в меня хваленой молнией?
        - Я сделаю с тобой нечто похуже!
        Таниэль рассмеялся.
        - Твои угрозы не действуют даже на лошадь! Тупую тварь, ставшую по насмешке судьбы собственность надутого кретина! И ты пытаешь испугать меня?! Ха!
        Лицо Оливера сменило оттенок с бледного на бледно-зеленый.
        А мост уже едва не переворачивался, совершая дугообразные колебания.
        - Прекрати! - голос мага звучал глухо, из последних сил. Оливер в любой момент обещал упасть в обморок.
        И Таниэль остановился. Дождавшись, когда мост перестанет сотрясать конвульсия, воин презрительно сплюнул себе под ноги и направился прочь.
        - Ты что творишь?! - стоило Вэнту сойти на твердую землю, как к нему подскочил Бренинг. - Разве я не внятно растолковал вам, как следует себя вести?!
        - Это наше личное дело, - Таниэль попытался обойти наемника. Но ему этого не удалось.
        - Ошибаешься, парень! - прошипел Кронн, хватая воина за плечо. - Пока в отряде главным являюсь я! И делать вы будите, что я скажу! Понятно?!
        - Руку убери! - Таниэль смахнул со своего плеча ладонь Кронна, и грубо изрек. - Главным тебя я не выбирал. И таким не считаю.
        - Вот как?
        - Именно так, - также резко отозвался Вэнт и снова попытался обойти Бренинга.
        - Нарываешься, щенок. - Кронн не шипел, он рассерженно рычал.
        - И что ты мне сделаешь? - самодовольно усмехнулся Вэнт, чувствуя превосходство. - Ударишь? Валяй! Только знай! Я не вор, терпеть не стану. И...
        Договорить воин не успел. Удар наемника поверг воина на землю.
        - Ах, ты. - Таниэль стремительно поднялся, и, вытирая кровь из разбитой губы, принял боевую стойку. - Сам напросился!
        В следующий удар боец провел серию ударов, стремясь достать наемника в челюсть и живот. Но Бренинг с легкостью ушел от ударов, парировал, а в следующую секунду сократив дистанцию, вновь нанес сокрушительный удар в челюсть.
        Вэнт упал, перекувыркнулся и попытался встать, но новый удар наемника опять поверг бойца на землю.
        Самодовольство живо сползло с лица воина подобием маски. Таниэль выглядел обескуражено. Еще бы. Какой-то вшивый наемник смог не то что сражаться с ним на равных, а нанести ему удары! Немыслимо! Серди других бойцов Арены, Таниэль всегда числился лучшим бойцом. Как на холодных оружиях, так и в рукопашной. Даже пребывая не в лучшей форме, он мог дать фору любому. А тут его уделал наемник!
        Потрясая головой (все же удар Кронн оказался довольно сильным) Вэнт стал действовать осторожно. Теперь он не бросался в атак, у не забыв о защите. И все равно спустя несколько секунд воин, в какой уже раз коснулся земли.
        - Не стоит считать себя выше других, парень, - утирая сочащуюся кровь, произнес поучительно Бренинг, склонясь над воином. - Эта стычка послужит тебе уроком на будущее. То, что ты был лучшим среди своих, вовсе не означает, что ты окажешься самым лучшим. Все мы были выбраны не просто так, не по случайности. Все мы являемся лучшими среди своих. Не тешь себя мыслями, что ты Чемпион. Титул ничего не значит. И прежде чем вздумаешь кого-нибудь задирать из отряда, сначала подумай, стоит ли. Поверь, стычка с Лейтом закончится для тебя также неожиданно, как и со мной. Понятно?
        - Понятно. - Таниэль без помощи наемника поднялся с земли. Посмотрел на ухмыляющегося убийцу, которого весьма посмешил позор Вэнта. На еще бледного Вэнинга, в глазах которого плескались огоньки ярости. Перевел взгляд на Винса. Губы вора тоже предательски кривились. Все! Все они стали свидетелями его позора. Каждый в тайне злорадствовал и Таниэль не мог простить подобного. Его должны уважать и отдавать должное. Он лучше их! Лучше во всем этих отребьев. И шанс доказать это Таниэлю еще представится. В этом воин не сомневался ни на секунду.
        
        С приближением к Бруме лес стал меняться. Лиственные деревья стали сменяться хвойными, а взрыв пестрых красок и оттенков сменился на тусклые тона. Остались позади яркие березы и рябины, теперь над путниками суровым строем возвышались ели и кедры, сосны и пихты. Ярко-красный цвет сменился светло-коричневым и грязно зеленым. Листья на деревьях пожухли, стали невзрачными. Переход природы от ранней осени к середине зимы произошел столь стремительно, что мужчины даже не могли вспомнить тот момент, когда за одно мгновение они оказались в обители вечных снегов, неутихающего ветра и месте, где умирает радость и веселье. Уныло и холодно - вот определение, которое подходило для описания природы.
        Суровый северный климат сказался и на погоде. Спокойный, умеренный ветерок, качающий кроны деревьев и играющий с полевыми травами сменился ревущим зверем, свирепым и беспощадным. Ветер выл, кружил в вихре тысячи снежинок, впивался в лицо и желал выпить из людей все тепло и саму жизнь. Лишь упорство да теплая одежда не позволяли отряду переставать бороться со стихией.
        Теперь холодные, заснеженные и неприветливые горы, как и все вокруг, угрожающе высились над мужчинами, грозя закрыть собой пасмурный небосклон. Их горные пики и хребты выглядели внушительно и одновременно угрожающе. Здесь главным была сила. Всех, кто не умел и не смог научиться постоять за свою жизнь лишались ее. И так же, как и везде чужаков здесь не любили. Чтобы остаться в стране вечного холода чужак должен был доказать свое на это право. И первое испытание на прочность проверяла сама природа.
        Дорога испортилась. Она петляла, шла под сильным углом, заставляя лошадей сбиваться с ног. Усталые, лошади все чаще оступались, спотыкались о промерзлую землю, покрытую прочной коркой льда. Из трав по краям тракта рос лишь горький пустырник, да серая трава, еще более унылая, чем сосны и ели. Немногочисленные лиственные деревья лишились последней привлекательности. Коричневые листья утратили красоту и казались мертвыми, сухие стволы с почерневшей корой торчали как кресты, а единственное разнообразие вносили лишь глыбы камней. Большие, маленькие и просто огромные, они были повсюду. Серые, покрытые мхом и лишайником, осыпанные инеем камни тянулись беспрерывной чередой. Тракт почти исчез. Разбитая дорога, покрытая трещинами и то и дело теряющаяся под коркой опавших листьев, земли и снега вносила еще большую мрачность.
        Отряд передвигался в молчании. Все силы тратились лишь на преодоление пути, к тому же довольно трудно говорить, когда беснующийся ветер покрывает любые звуки. Промерзлый, он с каждой минутой усиливался и чем дальше отряд продвигался вглубь, тем сильнее становилось его дыхание. Холод теперь не просто растекся по телу, он сковал каждую клетку, заставляя крупно дрожать и кутаться в одежду. Тяжелые меховые капюшоны не позволяли поднять головы. Любое движение приоткрывало красные, обмороженные лица, а острые льдинки уже давно перестали причинять боль. Кожа попусту утратила способность что-либо ощущать.
        Потирая озябшие руки, Бренинг шел первым, ведя коня за поводья. Мужчинам пришлось спешиться. Лошади сильно устали, к тому же склон и скользкая поверхность могли запросто привести к жертвам. Лошади устали не меньше людей, они также хотели тепла, корма и отдыха. Но для начала требовалось пройти сквозь стужу, выдержав всю суровость местного климата. Замерзшие пальцы гнулись с трудом. Кронн в очередной раз споткнулся и едва не упал. Уголек всхрапнул и покосился на хозяина, словно с недовольством. Конь винил наемника за то, что тот затащил его в такую глухомань. Сзади послушалась ругань. Однако Кронн не стал оборачиваться. Видимо кто-то из членов отряда так же, как и он сам оступились. Выдохнув мгновенно застывший пар, Бренинг поправил съехавший капюшон и украдкой поглядел на небеса. Низкая плотная пелена давила на плечи, а редкие снежные хлопья все валили на землю. Пока их танец был медлителен и спокоен. Снежинки кружась, упускались все ниже и ниже, погребая прелую листву и землю, заметая за людьми следы. Снежинки походили на мотыльков, ажурных, красивых. Но что будет, если снег повалит плотной
стеной? Покой? Забвение? Смерть?
        Бренинг устало передернул плечами. Наемнику уже доводилось бывать в Бруме, и не раз и поэтому мужчина знал, что до города придется добираться еще час, может быть два. Но это по обычной дороге. Однако там, где пролегал их маршрут, дорог не будет, а значит, расстояние до Брумы увеличится.
        Сейчас дорога походила на траншею, оставленную гигантским червем. Узкая полоса заканчивалась с обеих сторон преградами из камня. Справа - возвышения, камни и сосны, слева - обрыв и серая пелена, затянутая дымкой.
        А вокруг безлюдная местность, рокот злого ветра да снежная круговерть.
        - Карта говорит до алтаря Акатоша осталось недолго! - пытаясь перекричать однообразную песнь ветра, к Бренингу подошел Бризнер.
        Выглядел монах устало, впрочем, как и все. Но священнослужитель и не думал унывать и падать духом, напротив, святой отец подбадривал всякого каждый раз, когда это требовалось.
        Чтобы расслышать слова приходилось почти касаться головами.
        - Вы уверены, святой отец? - Кронн прикинул в уме, сколько оставалось добираться до перекрестка, где имелся дорожный указатель. По подсчетам получалось полчаса.
        - Уверен насколько это вообще возможно! - подтвердил кивком головы монах. Вытянув вперед руку, Бризнер указал Бренингу на какую-то цель, находящуюся впереди. - Карта говорит, что следует повернуть направо, как только мы минуем сей указатель! И продвигаться вперед до цели!
        - Какой указатель!? - как не пытался рассмотреть ориентир, Бренинг не заметил впереди ничего, кроме деревьев и успевших опостылеть камней.
        - Брат Бризнер скорей всего имеет в виду вон тот камень! - прокричал над самым ухом наемника возникший неожиданно Оливер. - Ваш ориентир есть не что иное, как Рунный камень!
        - Рунный камень? - переспросил удивленно Кронн. - Что это?
        - Это древняя магия! Шаманство. С помощью таких камней проводились всевозможные ритуалы! Учитывая расположения звезд, Рунный камень можно использовать как преобразователь и усилитель заклятий! Но сейчас их практически не используют. Знания утеряны!
        Ближе Рунный камень представил собой вытесанный из гранита овальной формы камень, окруженный камнями размером поменьше. Имелись на нем и таинственные руны, светящиеся тускло изумрудным светом. Удивительно, но ни на самом Рунном камне, ни вокруг в пределах кольца меньших камней снега не имелось. Земля здесь была мягкой и черной.
        - Дьявольщина какая-то! - Кронн с опаской окинул камень и на всякий случай обошел его по дуге.
        Тот же маневр исполнили и другие члены отряда. Лишь Вэнинг с интересом коснулся камня, проведя пальцами по рисунку. Удивленно хмыкнул. Постоял. Однако кобыла мага интерес хозяина разделить не спешила. Испуганно всхрапнув, она попятилась назад, теня за собой и Оливера. Отпустив в адрес кобылы не самые лестные отзывы, Вэнинг поспешил за остальными.
        - Эх, сейчас бы горячего эля! - мечтательно произнес Оливер, догнав бредущего не спеша Винса.
        - Да-да! Не отказался бы. И не только эль. Выпил бы чего угодно... лишь... горячее! - у Винса от холода уже не попадал зуб на зуб. Вор дрожал как осиновый лист, несмотря на то, что укутался в меховую одежду, а сверху напялил монашеский плащ, отчего стал похож на пузатого снеговика.
        - Мечтать... невредно! - услышав слова вора, отозвался Таниэль гнусавым голосом.
        Гордый и не в меру упрямый воин наотрез отказался надевать меховую шапку и варежки у преддверия снегов. Тогда Вэнту было тепло и так, а упоминания Бренингом о холоде Чемпион воспринял как всегда, то есть крайне пренебрежительно. За что поплатился. Выглядел воин краше любого покойника: губы посинели, то же самое произошло и с кожей. Руки окоченели, а обмороженное лицо стало похожим на маску.
        - Мечтаете о выпивке и тепле, тогда передвигайтесь живее! - дал совет спутникам Лейт. Выглядел убийца лучше своих соратников. Похоже, холод парня не смущал.
        - Легко сказать! - буркнул Винс, вновь спотыкнувшись о вмерзшую в землю ветвь дерева. - Столько лиг... отпахать... пешком! У меня ноги... гудят!
        - Неженка! - фыркнул Минтес.
        - А сам-то! Не хорохорься-то больно!
        - Похоже, снегами и морозом тебя не испугаешь, верно? - поинтересовался у Лейта Оливер. - Да и выглядишь почти не уставшим.
        - Хорошая подготовка. - Не стал распространяться Минтес.
        - Служил?
        - И служил и воевал.
        - Вот как, - протянул Вэнинг, косясь на Минтеса с любопытством. - И где воевал?
        - Где только не приходилось.
        - Трудно приходилось? - сочувственно спросил Винс.
        На вора Лейт посмотрел задумчиво. Ответил убийца не сразу, будто находясь мыслями далеко отсюда.
        - Не совсем подходящее слово для смертельной стужи и губительного зноя, когда смерть вечно стоит за твоей спиной, а кровь и мертвые тела единственное, что тебя окружает. Впрочем, можно выразиться и так. Да. Приходилось чертовски трудно.
        Отчего-то слова Лейта отбили всякую охоту продолжать разговор.
        
        Алтарь Акатоша, могущественного бога времени мало чем отличался от алтаря Дибеллы. Тот же пьедестал из белого мрамора, те же колонны. Та же чаша и алые ромбы, словно капли крови, выделяющиеся на белоснежном покрывале. Но не отличался лишь алтарь. Поляна, куда привела отряд карта, выглядела удивительно и одновременно не уместно. Могучие ели с золотистой корой окружили алтарь бога кольцом, словно почетный караул. И стоило мужчинам шагнуть в круг, как спящая магия пробудилась ото сна. Пока за пределами круга буйствовал ветер и сыпал пригоршни снега, вечная земля ледяным панцирям сковала землю и деревья, здесь царило лето. С жарким солнцем, бьющим в глаза. Небеса застилала лазурь. А землю плотным ковром устилали цветы голубых колокольчиков, издающих звонкий мелодичный перезвон.
        У алтаря Акатоша время шло своим чередом, а возможно замерло сотни лет назад.
        - Невероятно! - Винс глядел на подобное чудо с широко открытыми глазами.
        - Девять всесильны. Им подвластно все и не стоит сомневаться в этом. - Брат Бризнер приблизился к алтарю, и, как и в прошлый раз, прежде чем достать пузырек из алого хрусталя, с благовеянием коснулся камня.
        - Нам подойти? - спросил на всякий случай Кронн. Наемник чувствовал себя не уютно. Бренинг будто ощущал на себе пристальное внимание, а в груди появилось странное, необъяснимое чувство.
        - Да. - Священнослужитель полностью сконцентрировался на алтаре, повторяя совершенный уже однократно ритуал. Как и в прошлый раз, прозрачно-синий раствор окропил чашу, алые ромбы ожили, наполнившись светом. А последующая вспышка нежно обволокла пространство. Истончающий божью благодать свет подхватил мужчин, наполнил уставшие тела силой, предал уверенность. Каждый из них сейчас без раздумий свернул бы горы, не побоявшись самого лютого холода, продолжил бы путь. Свет обогрел, зажег в душе пылающий пожар веры.
        Сияние, ореолом исходящее от вновь уснувшего алтаря погасло. А мужчины, преклонив колени, по-прежнему застыли у алтаря, склонив головы. Раннее неведанные чувства и эмоции нахлынули в душу, сметая платины и заслоны. Пусть на краткий миг, всего на миг, но каждый из них почувствовал себя единым целым. Росток веры осел в душу каждого из мужчин. А разум прояснился.
        
        Совпадение, а может на мужчин и впрямь подействовало благословление Акатоша, но погода за краткий миг изменилась в лучшую сторону. Исчез ветер, будто неожиданно решил сделать перемирие. Снег по-прежнему шел, но уже спокойный. Лишь дорога осталась неизменной. Да и едва ли тропу, по которой пробирался отряд можно было назвать дорогой. Пробираясь сквозь плотные ряды елей и ругаясь, когда очередная ветвь стегнула по лиц, мужчины топтали сапогами снежные завалы. Вот уже двадцать минут Кронн пытался вывести отряд на дорогу, ну а пока приходилось идти и стараться не роптать на тяжелую судьбу.
        Хуже всего это выходило у Винса. Парень замерз, шмыгал покрасневшим носом и причитал. Всякий раз, спотыкаясь, вор, начинал заново причитать о горестях и бедах, свалившихся на его голову. В конце концов, не вытерпевший Таниэль пригрозил заткнуть рот Винса кедровой шишкой, если тот сею же минуту, не замолчит. Угроза подействовала. Винс не умолк полностью, но причитать о бедах стал под нос, бурча, что его никто не понимает, и обращаются как с животным.
        Наконец еще через несколько минут блужданий стена хвойного леса расступилась перед отрядом и измученные переходом, мужчины вывалились на тракт.
        - Неужели! - вырвался у Оливера облегченный полу-вздох полу-вопль.
        - Ну вот! Я же говорил, что неплохо знаю здешние места. - Бренинг довольно улыбнулся, щурясь, разглядывая местность, куда их вынесло.
        Сразу определить, где именно находился отряд, было довольно трудно, если практически невозможно. Как и везде вокруг росли высокие ели, покрытые шапками снегов, возвышались горы, а дорога представляла помесь оврагов, трещин и неровностей, вперемешку с разбросанными булыжниками. Единственным отличием был тракт. Добротно выполненный, он оказался достаточно широк и прочен. Люди не поленились и проложили тракт из каменной мозаики, настолько прочной, чтобы он смог без труда простоять не одну сотню лет.
        - Знали бы Кронн, мы бы не плутали лишний час, - с наглым укором заявил Вэнинг, отряхиваясь от налипшего снега. Проделав нечто похожее на то, как отряхивается собака, побывав в воде, Оливер снял капюшон, вытерев вспотевший лоб.
        - А ты парен еще тот наглец! - усмехнулся Бренинг, поворачиваясь к магу. - Да если бы не я ты увидел бы Бруму лишь к вечеру. Если бы вообще увидел.
        Реакция Оливера немного обескуражила наемнику.
        Вэнинг неожиданно расхохотался, а вслед за ним прыснул Винс, да у остальных хмурые физиономии сменились улыбками.
        - Не понял? - потер озябший нос Бренинг, отчего вызвал новый приступ смеха.
        - Тебе... тебе бы со стороны... посмотреть! - от смеха Оливер уронил слезу. - Ну, надо же! Аха-ха!
        - Да в чем дело? - истерика товарищей стала выводить Кронна из себя.
        - Ты... ты... вылитый Санта-Клаус! - вытолкнул из себя слова Винс, пока не зашелся вновь хохотом.
        - Чего? - брови Бренинга поползли вверх. И тут наемник понял, что имел парень ввиду.
        Борода мужчины от налипшего снега и инея стала седой. То же самое произошло с бровями, а от частого шмыганья и мороза нос и щеки порозовели. К тому же сходство предавала меховая одежда и капюшон.
        - Тебе только посоха не хватает! И оленей!
        - Ага! - поддержал Оливера Винс, - а еще алого мешка за плечами!
        - Ну-ну! Вот сейчас вы у меня дождетесь подарков! - Бренинг грозно сделал пару шагов к смеющейся парочке. - Учтите, плохо ведущих детишек я наказываю! Ну, кто желает первый отведать доброты дедушки? Не стесняйтесь!
        Погоняв для дела Винса и Оливера меж сосен, Кронн разгорячено вернулся к оставленным лошадям. Переведя дух, он взобрался на Уголька.
        - Трогаемся, парни! Трактир с камином и сытная еда уже близко!
        
        Самый северный город Империи выглядел непреступной твердыней. Как и местные жители Брума отличалась суровостью и выдержкой. За ее мощными бастионами жители могли чувствовать себя, как за каменной стеной. Цепочка крепостных стен двойным кольцом обвивала город. Серый камень будто бы вырастал скалой из-под земли и тянулся к небесам, как находящиеся вблизи горы. Высоту бастионов трудно было представить, лишь с далекого расстояния виднелись бойницы и зубчатые навершия. Округлые башни размещались каждые тридцать ярдов, и обзор с крепостных стен открывал всю местность на десятки, если не сотни лиг вокруг. С таким внушительным аванпостом Империя могла не бояться пропустить незамечено противника с севера. Брума гарантировала безопасность северным территориям пока стояли ее стены.
        - В город войдем через Северные ворота, - давал наставления путникам Бренинг. - Этот тракт менее оживлен, и стражники вряд ли меня узнают. Никому незачем знать о моем присутствии в городе. Ведите себя спокойно. И не сопротивляйтесь, если стражники захотят обыскать ваши вещи. Понятно? Иначе нас чего ради примут за шпионов. А здесь с такими разговор краток - утыкают стрелами, превратив в ежей, да отдадут местному зверю на ужин.
        - Сурово.
        - Когда рядом пролегает граница по-другому и нельзя. Работы у местных всегда вдоволь. То контрабандисты, то браконьеры шалят, то лезут всякие в поисках наживы.
        Отряд заметили давно. Уже за ярдов пятьсот на стенах зашевелились маленькие фигурки, а за двести к ним выслали вооруженный отряд. В армии Брумы кавалеристов не имелось. Суровый климат, отсутствие полей, а главное местный ландшафт не позволяли разместить в городе лошадей. Но защитники крепости в скакунах и не нуждались. Крепкие выносливые мечники, они могли сражаться плотным строем и в одиночку. Подоспевший отряд из десятка солдат взяли странствующих паломников в кольцо. Приказали спешиться или после выполнения приказа вперед вышел капрал.
        - Кто такие? Откуда? И какова цель визита? - задал мужчина стандартные вопросы с угрожающим и поражающим длиной и тяжестью битенхандером за спиной.
        Как и договаривались, за всех ответил Кронн, лучше других знакомый с местными законами и обычаями.
        - Паломники мы, капрал. Совершаем паломничество от самого Анвила. В Бруму направляемся, дабы отдохнуть и помолиться в храме великого и достойного Талоса.
        - Не многовато ли железа набрали с собой, паломники? - с усмешкой поинтересовался самый молодой из стражей, чья поросль на лице лишь начинала появляться.
        Вопрос стражника оказался вполне здравый. Одного только оружия Таниэля хватило бы на небольшой отряд наемников.
        - Не наша вина, что нынешние дороги перестали быть безопасными, - ничуть не смутившись, бесстрастно ответил Бренинг. - Как я уже упоминал, движемся мы с самого Анвила. Оружие гарант, что паломничество закончится благополучно.
        - Далеко, однако, вас занесло, - заметил другой стражник, проверяющий седельный сумки.
        - Веру не меряют расстоянием, - откликнулся брат Бризнер.
        - Верно, - согласился капрал. - Надеюсь, разрешение о ношении оружия у вас имеются? По распоряжению графини любое оружие длиннее ладони без соответствующих бумаг изымаются до конца пребывания в городе. Забрать оное вы сможете лишь непосредственно перед отъездом, заплатив за каждый клинок положенную пошлину.
        - Бумаги имеются, капрал. - Кронн передал в руки мужчины пачку соответствующих бумаг, разрешающих ношение оружия.
        Прежде чем вернуть бумаги наемнику капрал долго вглядывался в витиеватые буквы, со вниманием осмотрел печать, и лишь окончательно убедившись в подлинности, кивком головы дал понять своим, что все в порядке.
        - Оружие уберите или заверните в тряпье. Бумаги позволяют иметь оружие, но не носить его по городу всем, кроме стражи и лиц, имеющих привилегия данные от самой графини. - Предупредил капрал. - Сейчас вам выдадут документ, говорящий, что вы прошли проверку. Гнуч! Бумагу!
        Гремя оружием и доспехом, стражник передал капралу документ, а тот в свою очередь отдал ее Бренингу.
        - Значит пилигримы? - подвел вердикт капрал, внимательно рассматривая лица мужчин. Взгляд защитника Брумы на мгновение остановился на лице Винса, но тут же пошел дальше.
        Несмотря на имеющиеся документы, стражники по-прежнему смотрели на чужаков с недоверием, да и оружие обратно убирать, точно не спешили. Как правильно говорил Кронн, слишком часто в город пытались проникнуть шпионы и другие подозрительные личности.
        - Мы можем продолжить путь? - поинтересовался Бренинг у капрала.
        - Да конечно, - северянин кивнул. - Мы проводим вас до ворот. Там вам предстоит пройти еще один досмотр.
        Паломники уже начали седлаться, как колеблющийся капрал окликнул брата Бризнера.
        - Святой отец, благословите.
        Мужчина снял шлем, и, зажав в его в кольчужной перчатке, преклонил правое колено, склонив голову.
        Священнослужитель опустил правую ладонь на голову воина.
        - Властью данной мне Девятью благословляю тебя, достойный рыцарь, но лишь боги могут даровать тебе искупление грехов и очищение души. Как только кончится твоя смена, сын мой, отправляйся в храм отцов и матерей наших. Лишь в молитве ты обретешь душевный покой.
        - Благодарю, святой отец, - капрал поднялся с колен. Теперь воин смотрел на паломников уже с меньшей подозрительностью, чем раньше. Сам того не зная, похоже, монах прошел какое-то испытание.
        Вслед за командиром попросили благословления и остальные стражники. По очереди, преклоняя колено, они склоняли головы и дожидались, когда брат Бризнер коснется их своей ладонью. Наконец, благословив последнего, монах вновь взобрался в седло.
        Отряд проверяли дважды, прежде чем они миновали крепостные стены. Первый раз проверка произошла, стоило им приблизиться к первым крепостным воротам. Затем высокая, превышающая любого человека в три или даже четыре раза со скрежетом поднялась решетка. Всадники въехали в окруженную со всех сторон площадь, где мужчин проверили повторно, под пристальным наблюдением лучников передвигающихся вдоль стен. Стоило решетки глухо опуститься, тем самым отрезав мужчин от внешнего мира, члены отряда ощутил схожее чувство загнанной в угол мыши. Сердце учащенно билось, глаза внимательно оглядывали суровых воинов, вооруженных мечами, арбалетами и копьями. Выглядели защитники Брумы, будто близнецы - все как на подбор высокие, широкоплечие, со светлыми коротко стрижеными волосами и глазами цветом под стать тысячелетним льдам. Форма воинов мало чем отличалась от экипировки любых других стражников. Овальные шлемы, закрывающие верхнюю часть лица, со стальной стрелкой защищающую нос. Облачались воины в кольчужную рубаху, кольчужными были и поножи, а также перчатки. Лишь сапоги сделали из грубой кожи да поверх кольчуги
защитники Брумы носили плотные накидки без рукавов, выкрашенные в желтый цвет. В середине накидки имелся герб Брумы - черный орел с распростертыми крыльями, заточенный в овал.
        Изучив внимательно имеющиеся у Бренинга бумаги еще раз, начальник караула махнул рукой и четверо воинов с трудом закрутили огромный рычаг. Со звоном и лязгом пришли в движения толстые цепи толщиной в ногу и дубовые створки, обитые сталью, на которых парил все тот же орел стали медленно раскрываться.
        За створками мужчины наблюдали затаив дыхание. Ведь именно за ними находился единственный выход из этой каменной ловушки, давящей не хуже закрытого гроба.
        Ворота с шумом открылись.
        - Сколько намерены пребывать в Бруме? - спросил напоследок сержант, пребывающий уже в сединах.
        - Только эту ночь. На рассвете мы двинемся дальше, - отозвался Бренинг.
        - Что ж, - седовласый кашлянул и вытянувшись, попробовал предать избитому ветрами лицу доброжелательный вид. - Добро пожаловать в Бруму, господа пилигримы!
        
        Глава 11.
        "Радушие Джералла".
        
        Архитектура Брумы заметно отличалась от легких и ажурных построек Анвила, мало походила на массивные, но в тоже время изысканные строения Имперского города. Но надо учитывать, что, прежде всего Брума являлась городом суровых, затяжных зим и могучих воинов. Жмущиеся друг к другу крышами, здешние дома образовывали длинные ряды. В пространство между зданиями с трудом мог бы втиснуться боком взрослый человек, а задние стены почти касались крепостных стен. Строились дома крепко и добротно, чтобы и буран выдержать и внезапную атаку врага. С низкими, приземистыми стенами, они имели высокие, покатые узкие крыши. Основания домов были сложены из камня, поднимающегося высотой в метр, дальше шли древесные срубы, с плотно пригнутыми друг к другу бревнами из мореного дуба. Некоторые дома вообще не имели окон, другие насчитывались два-три. И были окна столь малы, что вряд ли бы в них могла просунуться чья-то голова. Помимо ставен, окна затягивал бычий пузырь, отчего они казались мутными, и через них практически ничего нельзя было разглядеть. Из-за высокого основания двери находились слишком высоко от земли и к
ним вели ступени.
        Лошадей пришлось оставить в ближайшей конюшне. Во-первых, - пропустить с животными мужчин дальше городских стен не позволили упертые стражники, а во-вторых, - учитывая местную планировку, лошади бы только мешали. Так оставив животин у шустрого на вид конюха, Бренинг пригрозил повесить хозяина конюшни верх ногами за ель, если с ними что-то случится. К угрозам наемника свой вклад внес Лейт. Уже уходя, убийца с разворота, не целясь, метнул лежащий на столе нож. Рассекши воздух, клинок воткнулся с дребезжанием над головой конюха, срезав прядь волос. Теперь мужчины точно могли не волноваться за сохранность своих лошадей.
        Сумерки наползли на Бруму вместе со свинцовыми тучами, принесшими снегопад. В пронзительном морозном воздухе закружились белоснежными нитями хлопья. Здание и стены отбрасывали на землю причудливые тени, но благодарю снегу и чашам, в которых горели костры, на улицах было еще достаточно светло. Но не людно. За всю дорогу мужчины насчитали меньше десятка прохожих, да и то из них оказалось двое бродяг в рваных лохмотьях с нечесаными волосами и грязными лицами. Увидев мужчин, нищие оживились. Их лица сразу же налились печалью, и скорбно заверещав, они протянуто обратились, выставив вперед ладонь.
        - По-да-йт-е-е! - в один голос затянули бродяги. Грязные руки настойчиво тянулись вперед.
        - Два дня не евши! - тоскливо завыл первый, а второй даже уронил слезу.
        Нежелание помочь незнакомцев явно бродяг не смутила, и, проявив большую настойчивость, голодранцы заградили мужчинам путь.
        - Подайте! - вновь заголосил первый бродяга.
        Реакция мужчин разделилась. Оливер глядел на нищих, как на экзотических животных, видимо видя подобных субъектов впервые в жизни. Винс ухмылялся краем губ. Сам выросший на улицах, вор прекрасно знал о бродяжестве и попрошайничестве. Таниэль смотрел на нищих с презрительной брезгливостью, стараясь держаться от нищих как можно дальше, что бы ненароком не подхватить от воняющих хуже свиней какую-нибудь заразу. Лейт и Бренинг наблюдали за бродягами не жалости, но и не брезгливо, однако затягивать встречу явно не желали, тесня нищих в сторону. Лишь брат Бризнер, похоже, внял мольбам бродяг, приняв их слова и скорбь за правду. Монах искренне желал помочь попрошайкам и уже потянулся к кошелю.
        - Не стоит, святой отец, - Лейт остановил руку монаха на полпути.
        Уже ликующие, нищие едва не сдержали крика разочарования.
        - Три дня не евш-и-и! - вновь подав голос, напомнил нищий. Лишаться подаяния бродяга явно не хотел.
        - Минуту назад ты говорил два, - насмешливо напомнил Таниэль.
        Нищий бросил на воина угрожающий взгляд, но стоило повернуться к монаху, как лицо приобрело вымышленную печаль.
        - Боги заповедуют относиться благосклонно к тем, кто нуждается. Все мы братья и должны друг другу помогать, - заметил брат Бризнер, глядя на Лейта осуждающе.
        - Эти смиренные люди не нуждаются в нашей помощи, - медленно проронил Минтес и прежде чем бродяги попытались возразить, незаметно от монаха продемонстрировал нищим сверкающее лезвие стилета. - Ведь верно?
        Смекнули попрошайки сразу. Освободив дорогу и отступив в переулок, бродяги в разнобой закивали головами, от избытка чувств разом лишившись слов.
        - Вот и славно. Всего доброго, - попрощался с ними Лейт.
        Винс, наблюдавший, чем все закончится, усмехнулся, отмахнувшись от вопросительного взгляда так ничего не понявшего Оливера.
        - Куда же они пошли? - вскинулся брат Бризнер.
        - Им есть куда идти, уж поверьте на слово, святой отец, - пообещал Кронн. - И нам тоже нужно поторопиться. Идемте. Не отвлекайтесь.
        Они прошли квартал, ставший приютом для бедноты, спустились вниз по каменным ступеням, преодолевая внутреннюю стену. Факелы здесь горели ярче и чаще, а стражников оказалось вдоволь. Парами, они патрулировали улицы. Несколько человек охраняло каждый переход между кварталами. Под ногами хрустел и крошился снег, лавируя в тесных улочках, Бренинг уверенно продвигался к таверне, где должен был заночевать отряд.
        Тишину, прерываемую гулом разыгравшегося ветра, разбудил гул одинокого колокола, донесшийся из часовни Талоса. Прямоугольная колокольня с шестигранным остроконечным шпилем громадного сооружения, так похожего на мифическое животное, виднелась из любого района города, возвышаясь над постройками.
        - Я намерен отправиться в часовню на вечернюю молитву, - тут же заявил о своем намерении брат Бризнер.
        - Не поздно ли, святой отец?
        - Молиться никогда не поздно. К тому же грех, побывав в Бруме не почтить своим присутствием храм могучего Талоса.
        - Вот у меня вопрос, - откликнулся задумчиво Винс. - Если все часовни богов абсолютно одинаковы, так чего их прозвали в честь каждого?
        - Города возвели в честь имени одного из Девяти, - пояснил терпеливо монах вору, - отсюда и названия часовен.
        - А чего они выглядят одинаково? Фантазии у строителей не хватило? - не унимался вор.
        Таниэль громко фыркнул.
        - Девять, как и все люди равны, - вновь принялся разъяснять монах. - Поэтому и их храмы одинаковы, и именно поэтому в каждом храме есть кроме главного алтаря алтари каждого из Девяти.
        Винс уже раскрыв рот, чтобы задать очередной интересующий его вопрос, но Кронн его опередил. Наемник остановился перед зданием, пояснив остановку:
        - Прибыли, друзья.
        Даже уже по зданию, можно было судить о достоинстве таверны. Находилось заведение в квартале ремесленников и зажиточных купцов, что сказывалось и на внешнем виде здания.
        Крупнее вдвое любого дома на окраине, таверна выглядела довольно красочно. Камень, из которого выстроили основание и первый этаж был богаче. Широкая крыша из прочной черепицы, светло-коричневые бревна будто истончали свет. Окна, находящиеся на высоте второго этажа оказались широкими. Одно из них затянутое слюдой имело вид разрезанного надвое кругу и выдавалось вперед, крытое сверху навесом. Но больше всего притягивали внимание вертикальные бревна-колонны, поддерживающие крышу. Пузатые, больше похожие на среднюю размера бочку, они покрывались вырезанными витиеватыми узорами. Они тянулись от навершия до самого низа. И если присмотреться, то отдельные узоры складывались в цельную картину: дубы, ели и рябины, звезды, луна и певчие птицы - загляденье. Вырезали узоры и на двери таверны, да так, что она больше походила на картину, чем на дверь. Кто-то явно не пожалел ни сил, ни фантазии создав такое творение.
        - Хм. "Радушие Джералла", - прочитал название трактира на вывеске Винс. - Джералл это хозяин заведения?
        - Разумеется, нет, дубина! - Таниэль насмешливо фыркнул.
        - А тебе, откуда знать? А? Ты ведь дальше Имперского города носа даже не высунул!
        - Не высунул! Однако моего познания хватает, чтобы понять, что речь идет о горах.
        - Как горы могут выражать радушие? - не понял Оливер, вмешавшийся в разговор. - Чепуха, какая-та!
        - Вот хозяину это и скажи, - Таниэль снова сердито фыркнул. Замерзший, воин желал как можно быстрее оказаться в тепле и лишние разговоры лишь делали его все раздражительней.
        - Не плохой трактир, - заметил Лейт.
        - Вот поэтому я его и выбрал в качестве нашего пристанища, - кивнул как бы между прочим Бренинг, объясняя преимущества трактира. - Хорошая еда, приличные люди и можно не опасаться соседства с крысами и клопами. К тому же шанс получить кусок железа под ребро крайне мал. К тому же цены весьма умерены.
        В помещение они проникли, едва не подравшись. Замерзшие, каждый норовил войти первым, и в проходе образовалась давка. Впрочем, словесная брань стихла быстро. Теплота подействовала на мужчин удивительным образом. Сбросив прямо на пол меховые куртки и шапки, мужчины принялись кряхтеть, разминая затекшие спины. Пока члены отряда приходили в себя, Бренинг направился к хозяину, решив разу уладить денежный вопрос.
        Трактир по меркам Брумы был хорошим. В меру чистым и опрятным. Как полагало приличным заведениям здесь пахло готовящимися блюдами и специями. Сквозь открытую дверь кухни, находящейся в соседней комнате, выбивался аромат жареной баранины. Лишь жалобное урчание пустого живота послужило напоминание, насколько Бренинг голоден. Скудный завтрак уже давно успел перевариться.
        - Комнаты свободные есть? - обратился наемник к хозяину.
        Плотно сбитый мужчина со странным прозвищем Пустая нога, а точнее Хафид Пустая нога оказался нордлингом. И не удивительно, чужаков здесь любили мало, да и не каждый приезжий мог свыкнуться с местным климатом. Зима, с привычными сорокоградусными морозами. Резкий промерзлый ветер, короткие дни и долгие беспросветные ночи. Как и любой северянин, Хафид представлял собой широкоплечего здоровяка с пшеничными волосами и голубыми глазами. Широкое лицо с огромным мясистым носом и пухлыми губами, торчащими в подобии улыбки.
        Прежде чем ответить, северянин пристально смерил Кронна, а затем скосился на остальных вошедших.
        - Имеются, - кивнул здоровяк и сразу же назвал цену. - Верхние этажи по золотому с человека, нижние - по пять серебряных.
        - Многовато, уважаемый, - покачал головой Бренинг, пытаясь снизить цену.
        - Торговаться не привык, - в свою очередь пожал плечами хозяин. - Не устраивает, можете проваливать.
        - Так можно и всех клиентов лишиться.
        - Ничего, без прибыли не останусь, а много мне и не нужно.
        Что и говорить, трактирщик оказался человеком с норовом и не без странностей, но Бренинг уже принял решение остаться здесь и менять его был не намерен.
        - Будь, по-вашему. Значит вот тридцать серебряных, - Кронн отсчитал из кошеля монеты и выложил их на стол.
        Даже не пересчитав, Хафид Пустая нога сгреб монеты в кучу и смахнул их со стола в ладонь, спрятав в карман фартука.
        - Нам бы, чем подкрепиться с дороги.
        - Это к Снару, он тут повар, - хозяин указал в сторону кухни. - С ним и договаривайтесь.
        Проклиная взбалмошный характер северян, Бренинг побрел на кухню договариваться об ужине.
        Те временем остальные члены отряда расположились за столом, выбрав самый близкий к камину. Камин считался по праву самым главным предметом в каждом доме. Благодаря ему и постоянно подбрасываемым поленьями в помещении царила теплота. Погасни он хотя бы на час и ветер выдул бы все тепло. Сейчас огонь весело и ярко горел в очаге, согревая озябших мужчин. Долгая дорога выбила отряд из сил, и тепло моментально разморило мужчин.
        Сумерки за окном гнали людей в свои дома, и если не считать их самих в трактире практически было пусто. Лишь двое незнакомцев в фартуках подмастерьев лениво допивали вино, видимо, уже собираясь уходить. Еще один незнакомец заснул у дальнего столика. Подложив под голову локоть, он выдавал целый набор свистов и храпов.
        Помещение трактира оказалось вполне просторным. Стойка напротив входа. Справа чадящая кухня, слева лестница, ведущая на верхний этаж, а рядом дверь в подвал, где располагались нижние комнаты. Левее массивной дубовой стойки тянулся целый ряд бочек, занимающий по протяженности почти половину стены. Сложенные друг на друга, пузатые бочонки поднимались до самого потолка. Низкий потолок украшали две люстры, сделанные из колес телеги. Свечи в них уже оплавились на четверть. Запах расплавленного воска и жира витал в воздухе, смешиваясь со стойким запахом чеснока и базилика. Связки чеснока свисали на нитях с потолка. На крюках рядом висели всевозможные лекарственные травы и приправы. А над камином висела голова оленя. Хоть какое-то разнообразие в серые тона камня и потемневшего дерева вносили развешанные на стенах гобелены. Порядком потрепанные, они частично выгорели, но по-прежнему создавали уют. Но полу тоже оказался ворсистый ковер. Его, судя о всему, все же чистили немного чаще, чем гобелены, однако и на нем остались следы копающего воска, пятна подошв и въевшаяся грязь.
        Бренинг возвратился с добрыми вестями.
        - Комнаты сейчас подготовят. А на ужин нам обещан целый чесночный кабан.
        - Всего один? Малова-то будет. Я голоден, как волк. - От голода Оливер даже сорвал чесночину, которую успев очистить, съел уже наполовину.
        - Будет мало, закажем еще, - пообещал Кронн, присаживаясь.
        - А вот спорим, что я съем больше тебя? - откликнулся Винс.
        - На что спорим? - поинтересовался Вэнинг.
        - На три щелбона!
        - Умнее придумать ничего не смог? Хотя, ладно. Все равно мне бить.
        Ничего достойного в ответ Винсу придумать сразу не получилось, а после принесли дымящегося кабана, и вору стало не до этого.
        Ужин прошел в молчании. Оголодавшие за целый день мужчины накинулись на еду с энтузиазмом волчьей стаи, поймавшей редкую в середине зимы дичь. Вскоре от кабана остались одни кости, и Кронн заказал порцию бараньих отбивных. Щедро запивая жирное мясо пряным вином и ароматным глегом, мужчины еще долго не покидали стол. Сразу после ужина они спустились осмотреть комнаты.
        - Еще не передумали идти, брат Бризнер? - поинтересовался Бренинг у монаха на с чет его желание отправиться в часовню Талоса.
        - Не передумал, - покачал головой монах.
        В доказательстве слов Бризнер уже надевал меховую куртку.
        - Подождите, святой отец. Я с вами. - Кронн тоже потянулся за курткой.
        - Пожалуй, составлю вам компанию, - оживился сразу же Таниэль.
        Мужчины с удивлением переглянулись между собой.
        - Не знал, что ты поклоняешься кому-то из Девяти, парень.
        - Дело не в Девяти, - пожал плечами Таниэль, застегивая пуговицы и набрасывая капюшон. - Ночью на улицах может оказаться не безопасно. Лишний меч вам точно не помешает.
        - В часовню с оружием ступать запрещено! - твердо напомнил Бризнер.
        - Что ж, все равно я с вами, - отказываться от своих намерений Вэнт привычки не имел. - В любом случае лишним не буду. Мало ли что.
        - Стало быть, втроем, - подвел итог Кронн. Кивок в сторону остальных. - Чем намерены заняться вы?
        - Я спать! - сытый Винс довольно отрыгнул и с шумом улегся на кровать. - Ух! После спального мешка кровать кажется совершенством! Хотя можно еще немного выпить.
        - Смотри у меня, - грозно показал кулак Бренинг. - Напьешься - выставлю на улицу, в чем мать родила!
        - Да я ж глега! - быстро добавил вор.
        - Гляди. Угрозу сдержу, так что не серчай после. Ну, а вы, тоже на боковую или с нами?
        Лейт и Оливер скорчили кислые гримасы.
        - В моем сердце нашли приют иные боги, - Лейт взбил перину, после чего аккуратно сложил подле кровати оружие. - С вами в храм я не пойду. Возможно, прогуляюсь. Посмотрим. Еще не решил.
        - А я выйду. Только не с вами, а просто, - принял решение Оливер. После ужина сон улетучился, и перспектива оказаться на холоде больше не пугала мага. - Хочу осмотреть Бруму.
        - Ночь на дворе. Много увидишь?
        - Ну не совсем же тьма. Костры горят, да и факелы на домах. Прогуляюсь. Ведь, что ж получается, в городе вроде бы и был, а видеть ничего не довелось. Непорядок. А ведь завтра когда? Выдвинемся рано, так что на осмотр времени точно не останется. Так сегодня только и остается.
        - Дело ваше, - кивнул Кронн. Он, воин и монах уже полностью облачились в меховую одежду и стояли у двери. - Не заблудитесь только.
        - Что ж я маленький, что ли? - обиделся Вэнинг на замечание наемника.
        - Ладно, пошли мы, - Бренинг натянул рукавицы. - Вернемся часа через два. Да и вы не задерживайтесь особо. Нечего удачу лишний раз проверять.
        С этими словами мужчины распрощались. Тяжелые шаги удаляющихся по лестнице мужчин быстро смолкли. Вскоре удалился и Оливер.
        В комнате остались лишь Лейт и Винс.
        - По рюмашке? Так сказать на сон грядущий? - предложил Винс. Сон полностью не улетучился, но от переедания парень теперь страдал изжогой.
        - Почему бы и нет, - согласился Лейт.
        В зале оказалось пусто. Двери на кухню закрыли. Пустела и барная стойка.
        - Вот и выпили, - Минтес оглядел закрытые полки, где находилась выпивка.
        - Ушел хозяин? - Винс тоже заметил отсутствие северянина и замок на полках. - Ну и ладно. И без него обойдемся.
        - На что намекаешь? - покосился на него убийца.
        - Вот на что! - вор с хитрым оскалом извлек из кармана штанины кусок проволоки. - Щас. Один момент!
        Не мудрствуя, вор поковырялся в замке. Щелкнула пружина и замок упал Винсу на руки. Достав бутылку глега, вор возвратил замок обратно.
        - Со мной не пропадешь! Кружки доставай.
        Лейт послушно поставил на стойку две оловянные кружки.
        - Смотри, северянин узнает, голову точно оторвет. Знаешь, как они с ворами поступают?
        - Просвети, - кивнул Винс, наполняя кружки доверху пряным напитком.
        - На первый раз отрубают кисти рук, - поделился знаниями убийца, отхлебнув из кружки, - а уж попадись ворюга во второй раз - заживо снимают с него шкуру и, окунув горячий деготь, посыпают перьями.
        - Дикари.
        - Дикари, - подтвердил ассасин. - Вот только методы работают безотказно. Здесь воровскую братию почти извели под корень. Остались либо самые лучшие, либо самые удачливые.
        - Тогда мне волноваться нечего. - Винс не стал принимать слова убийцы в серьез. - Я ведь и к первым принадлежу и во вторых числюсь!
        Усмехнувшись собственной неказистой шутке, парень глотнул из кружки.
        Дальше компанию Винсу составить Лейт не пожелал. Допив, убийца поставил кружку.
        - Ты куда?
        - Прогуляюсь.
        - А-а, понятно. А я на боковую. - Винс тоже поднялся со стула и протяжно зевнул.
        Оставив уже храпящего вора, Лейт поднялся обратно в зал. Потуже завязав шнуровку на сапогах, убийца вдавил тяжелую дверь, как неожиданно она легко подалась.
        На пороге Минтесу повстречалось двое незнакомцев, наряженных в длинные серые плащи, подбитые снизу мехом. Обменявшись мимолетными взглядами, мужчины уступили Лейту дорогу.
        Еще раз, оглядев вошедших, ассасин мотнул головой и, развернувшись, пошел дальше. Не такой уж и поздний час для посещения трактиров.
        
        Когда наверху отворилась дверь и на скрипучих ступенях раздались шаги, Винс уже дремал. Сквозь сон вспомнив, что запер за Лейтом дверь, Винс бурча, поднялся с постели. "Минтес чего забыл? Или это святая троица так быстро замолила грехи?" - пронеслось у вора попутно в голове.
        Дверь попробовали открыть. Разумеется, у них ничего не вышло.
        - Да сейчас же! Иду. Подождать, не можете что ли уже? - Винс, продолжая ворчать, взялся за дверную ручку левой рукой, потянув на себя, а правой сместил засов в бок.
        С противоположной стороны сделали вновь попытку открыть дверь.
        - Ну, вы парни и нетерпеливые! - осуждающе начал Винс, открывая дверь.
        Вор умолк, неожиданно поняв, что люди стоящие напротив ему незнакомы.
        - А вы собственно...
        Винса нагло прервали. Стоящий слева от него незнакомец резко замахнулся, и в следующую секунду кольчужная перчатка стремительно обрушилась на парня.
        Винс запоздало вскрикнул, теряя сознание. Тело вора кулем рухнуло на пол.
        
        Смутные подозрения не покидали Лейта с того самого момента, как он покинул двери трактира. Раз за разом ассасин прокручивал в голове встречу с незнакомцами, пытаясь понять что именно, его в них насторожило. Обычные посетители? Вполне вероятно. Так отчего же интуиция настойчиво шепчет вернуться? Минтес заскрипел зубами, остановившись на улице.
        Ночь уже полностью охватила город. Лишь светлые пятна от горящих в каменных чашах костров да факелов делали тьму не целой, разрывая ее пелену на извивающиеся лоскуты. Заметно похолодало. Усилившийся мороз обжигал горло, а вернувшийся ветер завыл пуще прежнего, играя редкими, но необычайно твердыми и острыми снежинками. Стараясь дышать не так глубоко, Лейт оглянулся, спеша ниже натянуть капюшон.
        Высокие стены темными пятнами выдавались на всеобщем фоне. Разглядеть ничего дальше десяти ярдов не представляло никакой возможности. Поэтому определить положение часовни Талоса сразу не удалось. Мрак поглотил город, скрывая в себе постройки и все, что угодно. Отличная погода для душегубов и воров.
        Выдохнув заклубившийся на морозном воздухе пар, Лейт подошел к лавке цирюльника и попытался извлечь факел. Получилось у убийцы осуществить задуманное, когда он уже заметно сбил дыхание. Наконец-то факел подался, и, вытянув его, Лейт поспешил прочь. Кто знает, как скоро здесь пройдет патруль. И вряд ли стражникам понравится пропажа факела.
        С освящением идти стало легче. Теперь мужчина не боялся поскользнуться на застывших лужах и, не сбавляя хода, пронесся вдоль холодной и пустой улицы. Отыскать мага среди многочисленных улочек было делом не простым. Местоположение же остальных Лейт знал и сейчас спешил к часовни. Тревога ассасина укрепилась сильнее. Пока Лейт не мог сказать, кем приходились незнакомцы, и с какой целью наведались в трактир, но ничего хорошего они предвещать не могли точно. Минтес уже намеревался вернуться, когда осознал, что практически добрался до часовни. Теперь возвращаться одному не имело смысла.
        Возле темного скелета церкви на площади возвышалась одинокая фигура памятника. Неизвестный убийце человек с ухоженной бородкой облачался в плащ и сжимал угрожающих размеров двуручник. Не это ли могучий и непобедимый Талос, перед которым преклоняют колено все до единого северяне? Впрочем, какая разница? Лейта никогда не интересовали никто из Девяти. Ассасины Ночного ордена поклонялись своим богам. Не менее древним и могучим.
        В столь поздний час часовня находилась пустой. Чадя, горели факелы. Пахло благовониями. Храм богов дарил спокойствие и умиротворение. И пусть на улице о спокойствии лишь молили, здесь, внутри часовни оно растеклось в самом воздухе. Бренинг и Таниэль двумя тенями застыли позади брата Бризнера. Фигура монаха склонилась над главным алтарем. Вот уже четверть часа священнослужитель не сменял положения, брат Бризнер лишь шевелил губами, глядя на зажженную свечу.
        - Знаешь, внутри меня странное чувство, - прошептал на ухо Кронну Таниэль.
        - Чувство? - Бренинг приподнял бровь, покосившись на воина.
        Вэнт смутившись, кивнул.
        - Придя в часовню, я впервые испытал ощущение полного спокойствия, понимаешь? На какое-то время все тревоги и мрачные мысли просто пропали. Как тогда, у алтарей.
        - И теперь тебя терзают смятения?
        - Что-то вроде того, - подтвердил Великий Чемпион. - Нас учили полагаться инстинктам и верить силе оружия, но про веру в богов ничего не говорили.
        Гул открывающихся дверей заставил мужчин прекратить разговор и оглядеться.
        Увидев появившегося в проходе Лейта и наемник, и воин испытали одно и то же чувство - удивление.
        - Решил изменить в вере и помолиться? - поддел ассасина Вэнт.
        - Что-то случилось? - поинтересовался у Минтеса Кронн.
        Проигнорировав Таниэля, Лейт так и не вошел внутрь часовни, оставшись стоять в проеме.
        - Может и случилось. А может, и нет, но в любом случае пора заканчивать молиться.
        - Не понял?
        - Идемте, - вдаваться в подробности убийца был явно не намерен. Тем более у порога храма Девяти богов.
        - Что-то случилось? - дословно повторил слова Бренинга брат Бризнер. Монах уже окончил молитву и видел, как удалился Лейт.
        - Да кто поймет этого ненормального, - не самым добрым словом отозвался Таниэль о Минтесе.
        - Надеюсь, случилось, - Бренинг нахмурился, устремляясь к выходу. - Иначе действия Минтеса я расценю, как попытку нас разыграть.
        - Странный розыгрыш, - монах накинул капюшон, и последний раз оглядевшись, последним покинул порог храма, закрыв за собой створки.
        Темп заданный Лейтом заставил мужчин изрядно пропотеть, прежде чем они достигли уже знакомого здания. Качалась на ветру жестяная вывеска, из верхних окон не пробивался свет. Бренинг уже взялся за ручку, когда звук приближающихся шагов заставил их обернуться. Нарушителем спокойствия оказался Оливер. Маг быстрым шагом спешил к трактиру. Увидев столпившихся товарищей, Вэнинг удивленно остановился.
        - Вот так встреча! Уже пришли?
        - Окончил путешествие по городу? - вопросом на вопрос в свою очередь спросил Кронн.
        - Угу. Чертовски замерз. Да и видно плохо. К тому же на каждом шагу придираются стражники. Надоело отбалтываться. Вот и решил вернуться. А вы чего здесь стоите?
        Мужчины не ответили.
        - Двери приоткрыты, - заметил Бренинг. - Непорядок.
        Наемник распахнул дверь и пропустил по очереди спутников. Затем зашел сам, закрыв дверь на засов. Трактирный зал пустовал. Свечи, на люстрах догорев, потухли. Тишина.
        - Лейт.
        Минтес кивнул на жест Кронна и бесшумно приоткрыл дверь в подвал. Крадучись спустился по лестнице. Рука убийцы потянулась к стилету.
        - Идите сюда! - услышали остальные крик Лейта.
        Уже не таясь, мужчины, спустились следом. Увиденная картина повергла их в легкий шок. Дверь в комнату оказалась распахнута. Внутри царил бардак, будто здесь взорвалась бочка с порохом. А на полу лицом вниз распластался Винс.
        - Живой?
        Склонившийся над вором Лейт пощупал на шее пульс.
        - В отключке.
        - Демоны! - выругался зло Оливер при виде, во что превратились его вещи сложенные в мешок. - Что здесь произошло?
        - Хотел бы я знать, - вздохнул наемник. - Лейт, приведи в себя Винса. А вы все проверьте вещи. Вдруг что украли.
        Мужчины кивнули.
        - Фу! Не взяли родимую! - Оливер извлек из-под завалов толстую книгу в вишневом переплете. Маг бережно обнял ее, будто мать младенца.
        - Выходит ассасин не солгал, - разбирая свои вещи из кучи, Таниэль покосился на Лейта.
        - Меня подозреваешь? - приподнял брови вверх Минтес.
        - Мог запросто дать кому-то наводку. Впрочем, как и наш маг, чудом оказавшийся у трактира в то же время, что и все мы. - Вэнт подозревал сейчас всех кроме себя.
        Вскрик брата Бризнера заставил всех забыть о споре.
        Скривившись, монах, держась за сердце, опустился на кровать. Лицо священнослужителя мертвецки побледнело. Губы дрожали.
        - Карта... и эликсир! Они... пропали!
        
        Глава 12.
        В плену у стихии.
        
        Бренинг метался по комнате подобному разъяренному медведю.
        - Идиот! Кретин! Недомерок! Опозорился хуже слюнявого мальчишки!
        - Вы не виноваты, Кронн, - мягко попытался успокоить наемника брат Бризнер, но вряд ли мужчина даже заметил этого.
        - Я должен был знать! Должен был предвидеть, угадать на худой конец! Я! Ведь именно я командир отряда! Остолоп! - Бренинг остановился и с досадой рухнул на кровать.
        - Между прочим, проголосуй мы за кандидатуру командира и подобного могло не случиться, если бы кое-кто выбрал меня, - заявил Таниэль. Воин чувствовал злорадство и, видя слабость противника, не преминул воспользоваться моментом.
        - Ну и хмырина ты, Чемпион! - Винс в негодовании посмотрел на Вэнта. - Тоже мне нашел время. В случившемся мы все виноваты не меньше.
        - Не надо меня только к этому приплетать. Я в отличие от нашего драгоценного вора не впускал похитителей в помещение!
        - Ах ты, упырь! - Винс взвился на ноги с твердым решением начистить воину физиономию.
        - Сядь! - рявкнул на парня Бренинг. - Не хватало еще между собой своры устроить!
        - Да как можно, Кронн? - Винс сесть обратно не пожелал, продолжая с ненавистью сжимать и разжимать кулаки. - Мы ведь команда! А команда должна быть сплоченной! И как поступать, когда один из нас ведет себя хуже шавки подзаборной?!
        - Я никогда не был одним из вас! - в свою очередь поднялся Таниэль, полный негодования. - Запомни это накрепко. И то, что мы вместе не означает, что я буду воспринимать всерьез мелкого воришку и остальных оборванцев!
        - А вот этого говорить не стоило! - ладони Оливера вспыхнули, приобретя оранжево-красное сияние. В комнате в одно мгновение стало жарко и потянуло паленым.
        Явно не желал прощать обиду и Лейт, поднявшийся с кровати вслед за магом.
        Таниэль стараясь не выпускать никого из виду, потянулся за мечом.
        - А ну прекратили, щенки! Велено было сесть! - раздосадованный и злой, Бренинг выбил из рук Таниэля оружие, толчком усадил Оливера обратно, а Винсу влепил затрещину. - Да что вы за люди? Только дай повод - тут же вгрызетесь друг другу в горло! Будто у нас и без этого проблем мало. В последний раз говорю, уймитесь!
        - Кронн прав, - разделил мнение наемника брат Бризнер. Все еще находящийся в шоке, монах старался не падать духом. - Нужно хотя бы на время забыть о неприязни к окружающим. Сейчас важно решить, что нам делать в сложившейся ситуации.
        - А что здесь думать? Нужно догнать ублюдков и вернуть украденное, - воинственно потряс мечом Таниэль, - и вообще. Я не понимаю нашего промедления.
        Слова бойца Арены мужчины восприняли не одинаково. Кронн покачал головой, Лейт презрительно усмехнулся.
        - Я говорю что-то не так? - Таниэль принял усмешку убийцы на свой адрес.
        - Почему же? Все так. Вот только скажите, доблестный рыцарь, а собственно кого и где вы собираетесь искать?
        - У грабителей час форы. Не меньше. - Вставил свое слово Винс.
        - Тогда не стесняйтесь выдвигать свои предложения! - резко и зло процедил уязвленный Вэнт.
        - Было бы у меня хоть, что-то принадлежащее грабителям я мог бы попытаться обнаружить их магическим путем, - предложил свою помощь Вэнинг. - Однако вряд ли такое найдется.
        - Еще варианты?
        - Можно расспросить стражников. Они могли заметить наших грабителей.
        - Пустая трата времени, - отмел предложение брата Бризнера Лейт. - Напавшие вряд ли окажутся такими лопухами. В Бруме воры вне закона. Воровство карается смертью. Так что даже пройдись мы по всем домам в округе нам ничего не скажут.
        - А ведь точно! - Бренинг хлопнул себя по лбу и хлопнул ассасина по плечу. - Лейт прав. Воров в городе пару десятков, а таких кто решит сунуться в частные владения еще меньше. К тому же никто не знал, где мы остановимся. Следовательно, кто-то дал наводку грабителям.
        - Трактирщик? - понял, куда клонит наемник, предположил Лейт.
        - Вот именно, - Кронн кивнул и с хрустом размял пальцы. - Он родимый. Больше некому.
        Хозяина заведения мрачно настроенные мужчины обнаружили в спальне. Мужчина безмятежно спал, знатно похрапывая. Пробуждению северянин не обрадовался. Холодная вода их кружки, припасенной Оливером, заставила мужчину мигом вскочить с постели с гневным рыком.
        На всякий случай Вэнинг, а за ним и Винс отступили назад. С спросонья разъяренный нордлинг мог запросто покалечить кого-нибудь.
        - Что происходит? - брызжа слюной, негодующе накинулся на мужчин Хафид. - Проваливайте, пока худо не стало!
        Неравность в силах северянина явно не смущала.
        - Нужно поговорить, - угрозы северянина на Бренинга не подействовали. - Немедленно.
        - Вот между собой и говорите! - уже, куда с меньшей злобой произнес хозяин трактира. Первый гнев, застилающий глаза приутих, и благоразумие вернулось к Пустой ноге. Все же драться одному против шестерых сразу не самый лучший расклад. К тому же трактирщик заметил в руках постояльцев оружие.
        - Извините за столь неприятное пробуждение, уважаемый. Но дело, с которым мы пришли весьма щекотливое, - начал было объяснять Оливер, когда его прервал Вэнт.
        - Где воры, падаль?!
        - Какие еще воры? Чего городите? Валите!
        - Нет. Так не пойдет, - в руке Лейта появился стилет.
        - Убери зуботычку, сынок! - презрительно оскалился северянин. - Чтобы меня запугать нужно нечто посущественней детской игрушки!
        - А как на счет этого? - в ответ Таниэль продемонстрировал свой меч.
        Лицо Хафида осталось невозмутимым.
        - Этим нашего хозяина не запугаешь. Верно? - Бренинг отстранил назад Вэнта.
        Хозяин осклабился.
        - Пугать северянина пыткой смешно, - продолжил Кронн. - Их с детства учат не только обращаться с оружием, но и терпеть боль.
        - В арсенале Ночного братства много всевозможных пыток. Я знаю с десяток таких, которых не в силах выдержать даже Клинок, чего говорить о северянах.
        - Не нужно Лейт, - отказался от предложения ассасина Бренинг. - Я справлюсь и без этого. Ведь с детства нордлингов учат не только владению оружия. Такие понятия как честь, достоинство и уважение им тоже не чуждо. Напротив, они дорожат этим сильнее собственной жизни. И что же подумают об уважаемом Хафиде собратья по оружию и промыслу, когда узнают, что он впустил в свой трактир воров?!
        - Ложь и клевета! - прорычал трактирщик. - Я никого не впускал!
        - Но кто-то сообщил о нашем местоположении. Кроме вас об этом никто не знал! Кто-то предупредил грабителей! И так, кто?
        - Я не знаю! Клянусь!
        - Вашей клятвы мало. Видимо все же придется рассказать о ваших тайных делах с воровской братией. - Бренинг с поддельным сожалением направился к выходу.
        Хафид остановил мужчин после мига колебаний.
        - Стойте! Да стойте же!
        Кронн обернулся.
        - Если я узнаю, кто вас обокрал, - от напряжения Хафид облизнул пересохшие губы, - вы оставите произошедшее в тайне.
        - Мне нужны имена и адрес, по которому мы можем найти воров, - выдвинул условия Бренинг.
        - Я постараюсь узнать... я узнаю все утром!
        - Сведения нужны мне через два часа.
        - Хорошо. Будет, по-вашему.
        
        Следующие два часа растянулись на целую вечность. Ожидание никогда и никому еще не приносило пользы. Поэтому напряженность буквально витала в воздухе, заставляя мужчин все чаще хмуриться и кусать губы. Быстро собрав все пожитки, мужчины сейчас собрались в одной комнате, дожидаясь трактирщика.
        В какой уже раз Винс со вздохом поднялся с постели, намереваясь подняться в зал, но маячивший за спиной Кронн преградил вору путь.
        - Куда?
        - Выйти мне надо. Хочу воздухом подышать, - парень попытался обойти наемника.
        Но широкоплечий Бренинг лишь оттолкнул вора назад, хмуро указав обратно на кровать.
        - Ничего. Этим подышишь.
        - Но...
        - Никаких но, парень! Сидим и ждем. Кому-то не ясно?
        Винс опять вздохнул и плюхнулся на скрипящую кровать, словив усмешку во взгляде Таниэля. Сам Вэнт угрюмо точил меч, водя по клинку точилом. Камень ползал по лезвию с противным вжиканьем, заставляя кривиться, пытающегося уснуть Оливера. Похоже, подобное занятие очень забавляло воина, потому что, несмотря на ту легкость, с которой лезвие разрезало напополам прядь волос, Таниэль не прекратил занятие.
        Вжжжиг... вжжиг... вжииг!
        Шагающий из угла в угол Бренинг с недовольством поглядел на Вэнта, но ничего не сказал. По крайней мере, занятый работой воин не пытался с кем-то поссориться.
        Когда наверху скрипнула дверь, а спустя десяток ударов биения сердца послышались тяжелые шаги по лестнице, мужчины как один вскочили со своих мест. На вошедшего хозяина заведения они едва ли не накинулись.
        При виде решительно настроенных постояльцев Хафид еще сильнее ссутулился. Лицо северянина посерело и заострилось, а от недостатка сна под глазами залегли синяки.
        - Узнал? - промедления Кронн не желал, понимая, что каждая секунда на счету. И поэтому взял быка за рога.
        - Узнал, - кряхтя и кривя лицо, выражая свое недовольство по поводу поздней прогулки, ответил нехотя Пустая нога. Прежде чем поделиться сведениями, Хафид злорадно усмехнулся. - Ну и повезло же вам, ребята. Первый день в городе, а уже умудрились попасться в поле зрения самых опасных личностей в городе!
        - Ты не зубоскалься особо. А то ненароком и с тобой случится что-нибудь из ряда вон отвратительное, - остудил пыл трактирщика Таниэль, недвусмысленно продемонстрировав сверкающее лезвие меча.
        - Ближе к делу, - приказал Хафиду Кронн, не дав северянину ответить Вэнту на грубость.
        Нордлинг сделал вид, будто не уловил в словах постояльцев угрозы, невозмутимо продолжив повествование.
        - Обокрали вас парни известные в здешних кругах под прозвищем Два сапога.
        - На редкость дурацкая кличка, - не преминул заметить Винс.
        Взгляд Бренинга ожег вора и Винс умолк.
        - Два сапога? - переспросил Кронн у трактирщика.
        - Именно, - кивнул Хафид наемнику. - Под прозвищем скрываются два крайне отвратительных субъекта. Работают всегда вместе, где один, там и второй. Отсюда и кличка. Говорят, они даже по нужде ходят парой. Гм. Опасные личности. В основном промышляют нападениями на торговцев или заказами. Трупов не чураются и работают хоть и профессионально, но слишком грязно. В гильдии не состоят. Вольные птицы, что в Бруме большая редкость. Говорят, Два сапога еще не подняли на дыбы лишь потому, что кто-то из стражи прикрывает их спины. Скорей всего это именно так, поэтому Два сапога и вышли на вас. Теперь о сведениях, которые мне довелось раздобыть. В городе ваших воров уже нет, можете не терять времени в поисках. Надежные люди, чьим словам можно смело доверять нашептали мне, будто видели, как Два сапога в спешке покидали Бруму через Восточные ворота. Верхом. Вот собственно и все.
        - Точно все? - Бренинг подошел к трактирщику едва ли не вплотную, буравя его колючим взглядом.
        - Точно, - процедил северянин, не отворачивая глаз. - И не стоит пытаться меня запугивать. Я и так сделал все зависимое от меня. Теперь думайте сами как разобраться со своими проблемами. А, пожалуй, откланяюсь. Глядишь, и удастся вздремнуть пару часиков до рассвета, пока посетители не заполонили трактир как блохи бездомную собаку. А я, пожалуй, откланяюсь. Глядишь, и удастся вздремнуть пару часиков до рассвета, пока посетители не заполонили трактир как блохи бездомную собаку.
        - Постой, милейший! - окликнул Хафида Оливер. - А куда выведет тракт, если покинуть город через Восточные ворота?
        Пустая нога недовольно остановился, так, не успев открыть двери.
        - Сначала идет прямо на восток. Затем тракт разветвляется. Одна дорога ведет к горам, а другая к Имперскому городу. Если Два сапога на кого-то работают, полагаю, они двинут именно по ней. В горах делать точно нечего.
        - Значит, двинем по второй, - вынес вердикт Таниэль. Вэнт подобрал сумки, готовый в любой момент двинуться в путь.
        - Ну, удачи, - хмыкнул многообещающе северянин.
        - Что-то не так? - не понял реакцию трактирщика Бренинг.
        - Выдвигаться посреди ночи крайнее безрассудство. Вы не только не отыщите своих воров, но и заблудитесь сами. Дороги опасны. Одно неверное движение и вам долго лететь с высоты. К тому же погода снаружи не лучшая. Сильный ветер и снег валит. Но поступайте, как считаете нужным. Я лишь дал совет.
        Хафид открыл дверь.
        - И не обижайтесь, но вы меня уже окончательно достали. Так что будет лучшим, если мы больше никогда не увидимся.
        Закрыв за собой дверь немного громче, чем стоило бы это делать, северянин удалился.
        - Послушаем совет и дождемся утра?
        - И окончательно потеряем след воров? Ну да, вот еще! - фыркнул Таниэль, вложив в усмешку все свое презрение к словам Оливера. - И так эти поскуды опережают нас на целых четыре часа.
        - По-твоему ночью след мы не потеряем?
        - По-моему нужно действовать, а не сидеть, сложа руки и плюя в потолок!
        - Вот и проваливай. Лично я дождусь утра, - сложив в замок руки на груди, Оливер дал понять, что принял окончательное решение.
        - Не тебе указывать, что мне делать! Хотя твое право позорно дожидаться милости, посланной от Девяти. Вдруг воры раскаются и сами вернут украденное. А вот лично я собираюсь в путь. Кто еще не растерял остатки мужества и отправится со мной? - Таниэль выжидательно оглядел присутствующих.
        - Ночью сбиться с дороги легче, чем свиснуть, - решил вмешаться в возникший спор до этого тенью застывший в дальнем углу комнату Лейт. Серым силуэтом убийца покинул теневое укрытие, встав на границе со светом. - Ходить по восточному тракту мне уже доводилось. Как впрочем, и по здешней тундре. И, как правило, смельчаки и самолюбивцы погибали в этих суровых краях первыми.
        - И?
        - И поэтому я дождусь, как и другие рассвета. Поверь, ворам обокравших нас сейчас приходится несладко. Даже пусть они знают местность как свои пять пальцев. Так что, выступив утром, мы не особо отстанем от них, если покинем город сейчас.
        - Стало быть, маг и убийца заодно. Про вора я вообще не говорю. - Таниэль, стоящий в центре комнаты прям таки излучал превосходство и честлавие, упиваясь этими чувствами. Уперев руки в бока, воин снисходительно посмотрел на соратников. Затем перевел взгляд на наемника. - Ладно, они, но хотя бы вы, Кронн, сохранили остатки достоинства и мужества?
        - Если под этими словами ты имеешь в виду участие в безрассудственной авантюре, то я соглашусь с мнением Минтеса. Мне тоже довелось ощутить прелесть местной природы. Ночью наши шансы отыскать воров равны нулю. А вот встретиться с кем-нибудь из тварей, так это запросто. Лично я пока еще не выжил из ума и не собираюсь стать кормом для кого-нибудь не в меру ретивого огра.
        - А что скажете вы, брат Бризнер? - уцепился за последний шанс Чемпион. - Ведь именно вам принадлежали пропавшая карта и эликсир. Как поступите вы, святой отец? Будите ждать и молиться или попробуете сами вернуть украденное святотатцами?
        Бледный как смерть монах, замерший в кресле подобно мумии, приоткрыл устало глаза. Кража выбила Бризнера из колеи, и лишь благодаря настоям Вэнинга, священнослужитель не утратил последних сил.
        - Карта, а в особенности эликсир крайне важны. Без них нам не закончить паломничества. Это я хорошо понимаю. Но я также осознаю, что глупо полагаться на чувства, что клокочут в душе каждого из нас. И раз большинство утверждают лучше выдвинуться с утра, сало быть так тому и быть.
        - Ладно, - скрипя зубами, в попытке сдержать ярость Таниэль оглядел спутников, сжимая эфес меча. Больше ни говоря, ни слова, воин направился к двери.
        - Надеюсь, ты не собрался в одиночестве продолжить путешествие? - Бренинг преградил Таниэлю путь. - Потому что главным в отряде все еще являюсь я. И принимать решение за всю команду моя обязанность.
        - Просто хочу выйти, - едва себя, сдерживая, чтобы не нагрубить, процедил Вэнт. - Или уже и это запрещено?
        - Не запрещено, - тон воина ничуть не смутил наемника. - Вот только оставь вещи и меч в комнате и проваливай. Не хватало мне еще и от тебя какой-нибудь глупости.
        - Не привык совершать глупости, - Таниэль с шумом отбросил вещи и меч на пол, и едва не сбив не успевшего отойти с дороги Кронна, буквально бегом покинул помещение.
        ***
        Восточные ворота они миновали едва бледное прозрачное солнце похожее на тонкую корку льда показалось на холодном непроницаемом небосклоне.
        Раннее утро встретило отряд паломников спешащих как можно быстрее покинуть город пустыми, будто вымершими улицами и морозной, но тихой, даже безмолвной погодой. Ветер утих, замолкли флюгера на крышах домах, единственными звуками, нарушающие всеобщий покой были громкие шаги. Выпавший ночью снег успел отвердеть и при каждом шаге с шумом лопался, гулко хрустя.
        Стражники у ворот осмотрели ранних посетителей, задали пару вопросов, и, не чиня препятствий, пожелали удачного дня, тут же скрывшись обратно в сторожках, пытаясь уловить последние часы спокойствия.
        - Прохладно, - пробурчал еще сонный Винс, кутаясь в меховую куртку.
        Вор низко надвинул на голову капюшон и взирал на местный ландшафт без особого восторга. Местность по которой им пришлось пробираться вчера ничем не отличалась от той, что лежала вокруг тракта. Те же базальтовые громады камней, достигающих в высоту рост двух-трех взрослых мужчин, и занимающие огромную территорию. Будто рассыпанные то тут, то там через исполинское сито, камни казались застывшими телами животных, попавших в лапы ледяной стужи. Лес остался позади. Теперь с запорошенными снегом ветвями высокие тонкие деревца стояли поодаль друг от друга. И хотя они тянулись на лиги вперед назвать это лесом не повернулся бы язык.
        - Разве это прохладно? - слова Винса вызвали у Бренинга смешок. Кронн в отличие от вора не пытался укрыться от утренней прохлады. Сняв капюшон, наемник предоставил свое точеное лицо. Кожу приятно пощипывало, а в бороде путались редкие снежинки. Бросив взгляд на светлеющее небо, заполняющееся яркой лазурью, мужчина удовлетворенно кивнул. Чистое небо, выглядевшее глубоким, как океан, без намека на облачность предвещало хорошую погоду. И хотя в здешних местах погода имела неукротимый норов и менялась по мановению ока, Бренинг не сомневался, что они отыщут двух воров.
        Все попытки начать беседу не увенчались успехом. Слова выходили вялыми, а разговор моментально прерывался, словно хрупкая паутина под порывами порывистого ветра. К тому же сказалась вчерашняя бессонная ночь. За исключением Лейта так никому и не удалось вздремнуть. Навалившиеся тревога и опасения терзали душу каждого из мужчин и погруженные в собственные мысли, они не обращали внимания на спутников.
        Выглянувшее солнце, набрав тепла и яркой окраски, превратившись из тонкого льда в блистающий ореол меди, придало окружающей местности живительных красок, так не хватающих для северных земель. Заискрился ослепительными топазами снег, отчего в глазах появилась нестерпимая резь. Свет, растекшийся в округе, превратил унылую местность в океан блеска.
        С того момента, когда неприступные стены Брумы растворились в утренней дымке прошло еще три часа. Безлюдный тракт, по-прежнему петляя змеей, вел отряд на восток. Лишь по окончанию следующего часа тракт немного расширился и на нем двумя призраками показались указательные столбы. Почерневшие от времени вкопанные в промерзлую землю дубовые бревна с табличками внесли в ряды отряда подобие оживления. Клевавший носом Оливер приподнял голову. Винс скинул мешавший разглядеть надписи капюшон. Таниэль нетерпеливо заерзал в седле, поправляя ножны с мечом.
        Приблизившись к указателям, Кронн внимательно посмотрел на левое ответвление дороги, ведущей к Имперскому городу. Затем направо, куда вела дорога менее широкая и, по всей видимости, частично заброшенная.
        - Куда ведет вторая дорога? - обратился к Бренингу спешившийся брат Бризнер, не заметив никакой таблички с указанием к правому тракту.
        - К перевалу, святой отец, - Кронн снял с пояса флягу и, отвинтив кружку, отпил. В воздухе повеяло смесью душистой лесной ягоды и черникой. Поморщившись из-за чуть горьковатого привкуса, наемник протянул ее монаху. - Отпейте. Хорошая настойка придаст новых сил. А они вам понадобятся.
        - Нет-нет. Не стоит, - Бризнер покачал головой и отстранил фляжку назад. - Я вполне хорошо себя чувствую. К тому же утренняя молитва к Девяти уже придала мне уверенности и сил.
        - Одной молитвой сыт не будешь, - перехватил фляжку Кронна с благодарностью Винс. Отпив несколько глотков, вор, как и наемник до него поморщился, в свою очередь, передав флягу Оливеру. - Тьфу ты, горчит-то как!
        Винс сплюнул на снег вязкую слюну.
        - Видно передержали настойку, а, Кронн? - со знанием дела полюбопытствовал Вэнинг.
        - Передержал, - кивнул мужчина. - Но что горчит не так уж и страшно. Главное, что полезные свойства не утратила. А вкус это дело второстепенное.
        - Ну не скажите, - тут же возмущенно помотал Винс, явно не согласившись с мнением наемника. - Польза пользой, а вкус, он всегда важней. Иначе бы в тавернах в место жареных кур и аппетитных отбивных стали торговать овощными гарнирами, что хоть и полезны организму да только запах и вид имеют отвратный. А про вкусовое свойство я и не говорю. Отрава, одним словом.
        - Заканчивай о еде трепаться. До обеда еще далеко, а тот ничтожный завтрак, коим нам удалось разжиться в трактире даже не достоин называться пищей.
        - Это верно, - почесал заросшую щетиной щеку Винс. - Эх, ну и скуден же местный запас провианта. Одна черствая оленина, к тому же пересоленная. Рыбы да кислющая клюква.
        - Чем богаты, тем и рады. Думаешь жители не прочь побаловать себя сахарными фруктами или овощами? Да только как тут побалуешь, когда обозы с провиантом постоянно запаздывают. К тому же по такой цене обычным жителям только и остается, что перебиваться с мяса на ягоду.
        - А вы-то почем знаете? - с прищуром уставился на Бренинга Винс.
        - Доводилось обозы торговцев сопровождать. Отсюда и знаю, - Кронн убрал протянутую Лейтом флягу обратно и, поправив барсучьи рукавицы, направил поводья на Серебряную дорогу, ведущую к Имперскому городу.
        - Стало быть, решили послушаться совета трактирщика? - в отличие от Бренинга Таниэль не собирался трогаться с места. Воин по-прежнему остался на развилке.
        - А почему бы и нет? - Кронн лишь передернул плечами. - Эти Два сапога явно работали на заказ, стало быть, есть и заказчик, которому они должны передать украденные предметы. И тракт, ведущий к Имперскому городу лучший вариант. Чем дальше от севера, тем больше деревень и поместий.
        - А как же вторая дорога? - не унимался Вэнт. - Почему бы ворам не податься туда?
        - К перевалу? - Бренинг с усмешкой посмотрел на воина. - Там ворам делать точно нечего. К границе количество патрулей и застав возрастет в разы. Неоправданный риск даже для собственной наживы.
        - А если свернуть с тракта и отправиться вглубь на восток? - предположил брат Бризнер. - Есть ли там какие-либо местности?
        - Точно не знаю. Самому в той стороне бывать не приходилось. Но полагаю, пару деревень найдется, однако не больше. Северные просторы слишком суровы для жизни вне крепких стен. К тому же близость гор и северного соседа заставляет сильно задуматься.
        - Значит, как и предполагалось, сворачиваем, - Винс первым погнал свою лошадь к тракту. Остальные последовали за ним. Однако не прошло и с десяток минут как Кронн, а за ним и Минтес отстали от отряда и свернули с тракта. Подгоняя лошадей мужчины стали отдаляться от остальных, будто что-то обнаружив в этой заснеженной пустыни.
        - Что это с ними? - недоуменно вскинул брови Винс, заметив, как Кронн зовет их за собой.
        Сами наемник и ассасин спешились и склонясь что-то разглядывали.
        - Кто знает, - Оливер напряг зрение, пытаясь понять причину столь стремительной остановки.
        - Дурачье, - Таниэль как всегда с миной превосходства фыркнул, разворачивая коня. - Они заметили следы.
        Следы похитителей и, правда, обнаружились на снежном покрове. Частично запорошенные выпавшим снегом многочисленные отпечатки конских подков буквально взрыли землю. Похоже, какое-то время воры кружили здесь, не зная каков выбрать дальнейший путь. Однако затем цепочка следов устремилась на восток, удаляясь все дальше от дороги в безлюдную пустошь.
        - Зачем они свернули с дороги? - Бренинг поднялся с колен и, сняв капюшон, задумчиво оглядел спутников. Наемник пытался понять причину столь странного поступка, но в голову ничего умного не приходило, и так и не найдя ответа на головоломку, Кронн озвучил вопросы в слух. Будто пытаясь понять, чем руководствовались воры, наемник попытался представить себя на их месте. - Ночь. Метель. Дороги практически не видно. Холод. Им срочно нужно как можно быстрее покинуть город, так как возможна погоня. Они скачут по тракту, но вдруг неожиданно покидают дорогу. Почему? Почему они выбрали пустошь, когда рядом был тракт?
        - Может, сбились с пути? - предложил свою версию происходящего Вэнт. - Сами говорили: ночь, метель, ничего не видно.
        - Нет, здесь что-то другое, - Бренинг покачал головой, отвергая версию воина. Что именно наемник не знал. Однако чутье и опыт следопыта подсказывали Бренингу, что дело не в разыгравшейся стихии. Должно было быть что-то еще. Но что? Пока Кронн не мог сказать.
        Пока остальные члены отряда наблюдали за его действиями, Бренинг осторожно проследовал за отпечатками копыт. Безусловно, всадников было двое, проехали они уже несколько часов назад. Снег это только подтверждал. И судя по отпечаткам, похитители подгоняли лошадей.
        Кронн вернулся к поджидающим его спутникам.
        - Следы ведут на восток. Стало быть, и нам в ту сторону.
        - Мы сильно отстаем, - напомнил Таниэль.
        - Это только пока. Не забывай, Два сапога двигались ночью. Так что фору во времени мы скоро сократим на порядок.
        - А если эти Два сапога все же повернули ошибочно? И что тогда? Лично я не горю желанием заблудиться посреди безлюдной тундры и замерзнуть от холода. - Решение Кронна сразу же не понравилось Винсу. Мало того, что вор терпеть не мог холод и с трудом его переносил, так еще ему выпал шанс остаться здесь навсегда.
        - Боишься заблудиться? И правильно делаешь, парень, - Кронн взобрался в седло. Уголек всхрапнул, дав понять наезднику, что готов продолжить путь. - Вот поэтому особо не зевай и держись всегда рядом. Впрочем, горы лучший ориентир. Держись от них левым боком, следуя на восток и правым, если движешься на запад. Понятно?
        - Понятно, - кивок у Винса вышел неуверенным. На всякий случай вор уже решил для себя держаться как можно ближе к Крону.
        
        Вот уже больше часа они безрезультатно гнались за похитителями, все дальше удаляясь от тракта. Теперь маленький отряд со всех сторон окружала заснеженная тундра. Безлюдная, однообразная и необъятная. Здесь, на открытой территории, где кустарники были также редки как теплые дни, вновь поднялся ветер, решив вновь проверить выносливость заблудших странников. От чистоты ясного лазурного неба не осталось и следа. Погода опять стала портиться: небосвод стремительно заволокли кучевые тучи, и на уставшую землю упали первые снежные мотыльки.
        За время погони отряду дважды приходилось спешиваться. Каждый раз Кронн внимательно изучал следы и по его словам они, как только могли, сокращали разрыв. Однако слова наемника оставались просто словами. Вскоре со следами похитителей стали происходить странные вещи. Отпечатки подков то терялись, то резко меняли направление. Так проделав огромную петлю, мужчины снова оказывались уже на знакомом распутье. Все указывало на то, что воры заблудились или их накрыла метель.
        По исходу четвертого часа блуждания уверенность в поимке похитителей стала исчезать. И хотя следы опять уверенно вели на восток, никто из отряда не радовался этому. В мыслях мужчин все чаще стали возникать мысли, а не сбились ли Два сапога с пути. Пожалуй, хладнокровие не растерял лишь сам Бренинг. Хмуря брови и напрягая зрение, следопыт шел по следу, и отступать не желал. В какой уже раз, привычно выбравшись из седла, наемник склонился над отпечатками копыт. Внимательно осмотрел след. Снег едва запорошил отпечаток. Хороший знак, стало быть, похитители прошли здесь не так давно. К тому же Кронн заметил, что лошади воров утратили резвость и двигались медленно, видимо обессиленные схваткой со стихией.
        - Скоро мы нагоним этих паршивцев, - озвучил добрую весть наемник, забираясь в седло.
        Но заявление Кронна едва ли порадовало спутников.
        - Вы говорили нам нечто похожее еще час назад, - напомнил не без скептизма Вэнинг.
        Винс лишь устало вздохнул, покосившись на молящегося брата Бризнера.
        - Рано петь прощальную песнь Аркея, святой отец. Все же дела наши не настолько плохи.
        На слова вора монах отреагировал спокойно.
        - Я молю Девять указать нам правильный путь. Вот и все.
        - Пустая трата времени, брат Бризнер. Мы не заблудились. - Слова монаха наемник воспринял как личную обиду.
        - Среди нас трактуются различные мнения на данный счет, - не согласился с Кронном Оливер. Озябший маг явно не больно-то доверял таланту наемника в качестве следопыта.
        - Мы не заблудились. Понятно? - повысил голос Кронн. Критику в свой адрес наемник не оценил.
        - Тогда почему эти треклятые воришки еще слоняются по тундре, а не закручены в бараний рог?
        - Не уймешься, господин маг, в бараний рог скручу тебя я. - Бренинг продемонстрировал Оливеру увесистый кулачище.
        - Охотно на это посмотрю, - хмыкнул откуда-то сбоку Таниэль.
        Великий Чемпион еще не выбрал, чью сторону принять в случае заварушки, но скучающего Вэнта определенно развлекла бы подобная перепалка.
        - Не время сориться друзья мои. Внутренние склоки плохо сказываются на сплоченности нашего отряда, - не преминул вмешаться брат Бризнер и донести до отряда немного религиозной мудрости. - Одна из заповедей Девяти гласит: "будь терпелив к ближним своим".
        - А среди нас появилась сплоченность? Вот поистине удивительная новость, - фраза монаха от души насмешила Таниэля.
        - Когда все молчали, было куда веселей, - заметил тихо Лейт, попытавшись держаться в стороне от разговорившихся спутников. Участвовать в бессмысленных спорах ассасин не имел желания, да и не видел на то причины.
        - Значит так. Мы не заблудились и точка! - разом оборвал все протесты Бренинг. - Еще час, не больше, и воры будут у нас в руках. Ясно вам это? А до тех пор ведите себя сдержанно, а то похожи на безумных товарок, что бродят на улицах Коррола.
        
        Похитители должны были быть где-то рядом. Бренинг знал это, ведь следы просто не способны на ложь. Обессиленные долгой скачкой, лошади воров едва двигались. Отпечатки копыт теперь сделались глубже, а расстояние между подковами меньше. Водя из стороны в сторону головой, наемник всматривался в холмистую гряду, пытаясь обнаружить пребывание людей в этом снежном царстве. Однако чем ближе их отряд подбирался к ночным похитителям, тем быстрее портилась погода. Начавшие падать редкие снежинки закружились в нарастающий вихрь, а мерно гудящий ветер протяжно засвистел. Кронн слишком хорошо знал повадки местной стихии и тревожно оглянулся назад. Опасение не подвели наемника. С запада на них надвигалась буря. Небосвод стремительно темнел, будто на него щедро плеснули банку с чернилами. Подгоняемые ветром тучи растеклись по небу, заполонив весь горизонт. Под ногами закружилась поземка. Еще несколько минут назад спокойная и мирно настроенная тундра внезапно ощерилась. Почуявшие смену погоды заволновались лошади. Животные принялись обеспокоенно фыркать и коситься назад, туда, где находился грозовой фронт.
        А затем на мужчин обрушился снегопад.
        Набрав силу, ветер заревел, вспоминая недавнее поражение. Его порывы набросились на всадников, заставляя лошадей испуганно всхрапывать. Колючие прикосновения ударили плетью по незащищенным лицам, и мужчины спешно принялись одевать под меховые капюшоны вязаные шапки и шарфы.
        - Что происходит, Кронн? - глухой голос брата Бризнера слабо доносился из-под шарфа, несмотря на то, что монах кричал изо всех сил.
        - Буран! - выкрикнул Бренинг, тут же вскрикнув от боли. Острая льдинка обожгла левый глаз.
        - И что нам делать?! - Непогода испугала Винса чуть ли не до смерти. Вор всегда боялся быть погребенным заживо, и, глядя, как штормовой ветер гонит на их отряд вихревую стену из снега готов был начать молиться.
        - Искать укрытие, где можно переждать буран! - прокричал Бренинг, надеясь, что его слова расслышат.
        Ветер уже не ревел, он гремел на полную мощь, уподобившись раскатам грома.
        - А если не найдем?! - Винса охватила паника.
        - Тогда молись! - посоветовал вору Таниэль.
        - Демоны искусители! Да я ж не знаю ни одной молитвы! - проскулил вор.
        - Вряд ли молитва поможет! - в ответ прогремел Оливер.
        - Лично брату Бризнеру помогает, вот как усердно крестится.
        - Милостивые создатели! Я не хочу умирать! Я так молод! - не обращая ни на кого внимания, принялся причитать Винс. Похоже, паника и страх свела парня с ума. - Клянусь, если переживу буран, выучу все до одной молитвы! Честное слово!
        - Да заткните же кто-нибудь этого идиота!
        - Милостивые создатели!
        - Буран приближается!
        - Мы все умре-е-м-м!!
        Как они не подгоняли лошадей, буран все же застал отряд до того момента, как мужчины нашли подходящее укрытие.
        Мгновение и на заснеженную тундру рухнула гигантская тень. Сзади громыхала и клокотала сама бездна, заглушая стоны и крики людей и животных. Не замечая ничего перед собой и жмуря ослепшие глаза, мужчины двигались по воле стихии, гонимые ветром и плотной пеленой снега. На плечи нещадно давило. В глазах рябило. Все вокруг померкло. Исчезли деревья и базальтовые глыбы камней. Пропала без следа тундра. Остались лишь тьма и вой, да ледяные прикосновения самой смерти, застывшей за спиной в покорном молчаливом ожидании.
        Бренинг почувствовал, как неведомая сила вырывает его и толкает вперед, но ничего не мог поделать. Сейчас их отряд находился в самом эпицентре бурана. Сердце вырывалось из груди, стучало как бешенное, отзываясь болью в голове. Каждый стук словно отсчитывал мгновения, подаренные богами, прежде чем его и весь отряд не примет к себе разверзнувшаяся Бездна.
        Губы зашевелились, читая срывавшуюся саму по себе молитву. Погребальная песнь Аркея звучала против воли наемника, и Бренинг ничего не мог поделать. Все же умирать оказалось очень страшно.
        И вот, когда наемник уже, будто на яву различал очертания бога смерти и рождения адская круговерть внезапно прекратилась. Окрестности по-прежнему сковывала тьма, вокруг бушевал снегопад и буран. Да так, что можно было рассмотреть в вихре отдельные снежинки и неясные извивающиеся силуэты. Однако наемник не ощущал ни холода, ни злых укусов свирепого ветра. Кронн вообще ничего не ощущал, будто стал бестелесным призраком.
        - Что происходит? - раздавшийся неожиданно голос брата Бризнера звучал испуганно и в то же время облегчающе. - Неужели Девять услышали мои молитвы и послали нам помощь. Это... чудо!
        - Хм, извините святой отец, что расстрою вас, но заслуга в этом только моя, - бледное лицо Оливера, лишенное румян выглядело устало. Мага немного укачивало. - Я укрыл нас "Щитом безмолвия". Однако стоит поторопиться, если не хотим сложить головы в братской могиле. Заклятье просто чудовищно поглощает энергию.
        - Нужно найти укрытие.
        - Непросто будет это сделать, - Таниэль оглядел окружающее их марево. - Вот черт! Наш вор, кажется, ноги протянул!
        Мужчины как один посмотрели на Винса.
        Вцепившись мертвой хваткой в гриву своей лошади, вор пребывал в беспамятстве.
        - Жив он. Вырубился только, - Лейт проверил сердцебиение. - И видимо от страха. Сердце колотится с бешеной скоростью.
        - Вот ты его с Таниэлем и потащишь, - Бризнер огляделся, а затем не говоря ни слова сорвался с места.
        - Эй! Ты куда?
        - Берите лошадей, тащите вора и за мной! - попытаться что-нибудь объяснить Кронн не пожелал.
        - Ничего себе, - обозлено прошипел Таниэль, пытаясь оторвать вора от его кобылы. - Нам тащить этот бурдюк, который едва не наложил от страха в штаны, а наш доблестный командир слинял! Теперь я понимаю, что такое сплоченность. Вот это команда!
        - Слушай, не нуди. А лучше заткнись, - зашипел на Таниэля Лейт, стараясь не сбить дыхание. Тащить вора и одновременно вести за повод испуганных лошадей оказалось делом непростым. Особенно когда ноги постоянно проваливаются в снег.
        Бренинг появился спустя пару минут. Подхватив еле передвигающего ногами Вэнинга, наемник догнал Минтеса и Вэнта.
        - Я нашел подходящее укрытие. С десяток метров прямо, а затем налево.
        - Как вам удалось? Ведь не видного ничего же из-за бури, - пропыхтел едва не теряющий сознание Оливер.
        - Видимо и, правда, помогли молитвы брата Бризнера. Другого объяснения я не вижу. Давайте, парни, поднажимаем! Еще немного.
        Укрытие, найденное наемником, представило из себя овраг, окруженный базальтовыми глыбами и елями. Расчищая снег, Кронн с опаской спустился вниз. Прислонив Вэнинга к камню, Бренинг перехватил все еще находящегося в обмороке Винса. Затем настала очередь лошадей. Измученные животные проявили удивительную покорность. Тряся обмороженными ушами, они сгрудились в кучу и буквально повалились на землю от усталости.
        Место в овраге оказалось не так много, но роптать никто не стал. Сжавшись в кучу, мужчины расселись на срубленных ветках ели.
        - Все... больше не могу! - побледневший еще сильнее, Оливер сжал кулаки.
        А в следующее мгновение мужчины вновь услышали душераздирающий вопль ветра и ощутили дыхание злой стужи. Но теперь буран шел стороной, а овраг и ветви елей надежно закрывали вымотавшихся странников от расправы бушующей стихии.
        - Кажется, пронесло, - Таниэль позволил себе выдохнуть с облегчением. Подобные испытания для бойца Арены оказались в новинку. И Вэнт понял, что север все же не для него. Погода в родном городе Чемпиона была куда приятней.
        - На этот раз да, - Бренинг снял капюшон и вытер мокрое лицо. - Однако стоит как можно быстрее выбираться отсюда. Бураны в здешних краях явление не редкое, а в другой раз, возможно, не появится шанс переждать бурю.
        - Подобная погода дело приспешников темных богов, - уверенно заявил брат Бризнер, с закрытыми глазами. Первым делом попав в укрытие монах принялся благодарить богов через молитвы. Вот и сейчас священнослужитель сложив ладони лодочкой что-то тихо нашептывал.
        - Скорей виноват климат, святой отец. Уж такие здесь края.
        - Вэнинг, ты как? - Таниэль осторожно хлопнул молчащего и не движущегося мага по лицу.
        Оливер не ответил.
        - Спит он, - пояснил Лейт. - Магия сильно изматывает. Так что не лезь к нему. Парень заслужил отдых.
        - Мы все здесь заслужили отдых. Вот я, к примеру, тащил на своем горбу еще и эту бесполезную тушу! - Таниэль ударил носком сапога в бок Винса.
        - Мы тащили, - поправил воина Минтес. - И к вору тоже не лезь.
        - С каких это пор ты заделался у нас нянькой, а? - взвился как ужаленный Таниэль. - Неужели у холодного и ко всему безразличного убийцы неожиданно прорезалось крохотное трепыхающееся сердечко?
        - Сердце есть у каждого. Что касается меня, то мне и правда нет дела ни к кому из вас. Если бы не приказ, я не задержался с вами и секунды. Единственное, о чем я беспокоюсь, так это я сам. А разбуди ты сейчас вора, так тот не заткнется ближайшие часы, пока нам не удастся отсюда выбраться. Ты лично желаешь слушать его болтовню?
        Таниэль скривился, будто откусил червиво яблоко, тем самым выразив свое отношение к вору.
        - Вот видишь, - Лейт хмыкнул, от нечего делать ассасин извлек из кармана перочинный нож и принялся стругать сломленную ветвь ели.
        - Нечем заняться? - Таниэль недовольно отбросил в сторону, попавшую на него стружку.
        - А тебе? - вопросом на вопрос ответил ассасин, продолжая очищать ветку от кожуры.
        - Лично я собираюсь вздремнуть.
        - Так спи. Или тебе спеть колыбельную? - Лейт на время оторвался от работы, чтобы пронаблюдать реакцию воина.
        - Да пошел ты с ней знаешь куда?
        - И куда же?
        - Подальше!
        - О-о. Поистине достойный по красноречию ответ для Велико Чемпиона, - протянул с усмешкой Минтес, продолжив орудовать ножом.
        - Отправляйся к демонам! - огрызнулся в свою очередь Таниэль, устраиваясь поудобней для сна.
        Бренинг, наблюдавший за перебранкой воина и ассасина, усмехнулся в усы. Поглаживая гриву Уголька, наемник прикрыл воспаленные глаза. Сон пришел мгновенно. Сказались то ли тревоги, то ли усталость, то ли разморила теплота и монотонный шепот монаха, а может и все сразу.
        В овраге мужчинам пришлось пробыть еще не меньше трех часов. За это время они успели, как следует выспаться и даже покрепиться. Маленький костер, разожженный Кронном, снабдил их горячим чаем и разогретой вяленой олениной. На вкус мясо оказалось слишком жестким и практически безвкусным, но голод не тетка, и от порции желающих отказаться не оказалось.
        Буран скрылся, распылив всю свою силу и злобу. Небеса вновь прояснились, приобретя нежно-сапфировый оттенок. Тучи исчезли столь же бесследно, и выглянувшее солнце опять превратило белоснежный снег в сверкающие драгоценности. Перед отрядом вновь предстала, как ни в чем не бывало заснеженная тундра.
        Идти стало заметно труднее, все же снега намело не мало. Под его тяжестью осели ветви елей. Удлинились тени. И хотя следы пребывания двух воров скрыл буран, Бренинг не думал переживать. Наемник знал, что похитители совсем рядом. И оказался прав.
        Новые следы отыскались довольно быстро. Они по-прежнему без изменения продолжали вести на восток.
        - А это еще что такое? - брови Бренинга сначала поползли вверх, а затем нахмурились.
        Отпечатки подков стремительно повернули дугой. И по их расстоянию выходило, что лошади воров неожиданно сорвались на стремительный галоп.
        На этот раз Кронн спешиваться не стал. Отдав приказ следовать за ним, Бренинг тоже пришпорил Уголька. Острые глаза наемника различили алое пятно - единственное яркое пятнышко в однообразном царстве снега - еще за долго до того, как кони сумели добраться до этого места.
        Стоило лошадям подойти ближе, как они нервно заржали. Чуткие животные учуяли сладковатый запах еще теплой крови, куда раньше людей.
        - Что здесь произошло? - Таниэль первым выбрался из седла и спрыгнув на землю подошел к тому, что еще совсем недавно было всадником.
        Теперь же перемешенные остатки человека и лошади угадывались с заметным трудом. Незнакомца и животину буквально порвали в клочья, а затем еще долго топтались сверху, превращая безжизненные тела в фарш. Узнать, как выглядел при жизни человек, было невозможно. Кто-то или что-то оторвал голову мужчины и, по всей видимости, унес с собой как трофей.
        При виде такого зрелища Винса скрутило, и прежде чем парень успел отбежать, жестко вырвало. Брат Бризнер не переставал осенять себя защитными символами Девяти, одновременно молясь.
        - Кто это с ним так? - Таниэль тоже выглядел не самым лучшим образом, но виду старался не подавать.
        Пристально рассматривающий множественные отпечатки вокруг останков тел, Бренинг ответил не сразу. А когда ответил, голос наемника не предвещал ничего хорошего.
        - Лучше бы тебе парень не знать и тем более не встречаться с тем, кто это вытворил.
        - Вы меня недооцениваете, Кронн, - самонадеянно отозвался Чемпион. - Я сражался на Арене с разными тварями. И не привык дрожать при виде клыкастых и когтистых тварей. Так кто этот зверь?
        - Огр. - Кронна опередил Оливер.
        - Разве они существуют?
        - Нет Винс, они сказки. А то, что ты наблюдаешь всего лишь мираж. Конечно, они существуют! Огры здоровые, сильный и очень опасные твари. А еще на этих страшилищ практически не действует магия. Так что дам тебе совет, который мне самому когда-то вдалбливал наставник. Если увидишь огра - беги во всю прыть. И возможно тебе удастся остаться живым.
        - Ну, лично в этот раз ваш огр нам только помог. Полагаю перед нами останки одного из воров? Не так ли?
        - Так, - кивнул Таниэль, ковыряя концом меча в кровавом месиве, пытаясь найти сумку или поклажу, - однако меня больше интересует вопрос, где сейчас его напарник?
        - О нет, господа! Главным вопросом сейчас является, как далеко ушел огр. Лично мне хватило знакомства с этим чудовищем на магической практике, которую я, кстати, едва не завалил из-за тупости коллег и моей нелюбви к бегу.
        - Кровь еще не остыла, - Лейт склонился над телом и окунул пальцы в алую лужу. - Схватка произошла не дольше четверти часа назад. А может и меньше.
        - Просто отлично! - Оливер театрально всплеснул руками. - Доставайте железо поострее и облачайтесь в доспехи, господа. А я пока выберу место, где голодный огр не сможет меня достать. Кстати, как на счет вот той ели?
        - Не дрейфь, Вэнинг, - Таниэль посмотрел на стушевавшегося Оливера с превосходством и привычной нотой пренебрежения. Подкинув меч, Вэнт ловко поймал его за рукоять и принял бахвальскую позу. - И где ваш свирепый огр? Пора показать ему кто здесь истинный хозяин.
        - Не хочу тебя огорчать, но боюсь кровавая масса, некогда имевшая вид живого человека и его четвероногого питомца уже ощутила на себе гнев царя ледяной пустыни.
        - Тихо! - окрик Кронна заставил остальных замолчать.
        К чему-то прислушиваясь, Бренинг взлетел на пригорок.
        - Накаркали шакальи дети, - наемник выхватил меч. - Вэнт. Минтес живо одеть доспех! Всем вооружиться!
        - Я же говорил, - Оливер взобрался на холм, где стоял Кронн и оглядел открывающуюся местность. А затем маг заметил то, что увидел секунду назад наемник. Из уст Вэнинга вырвался сдавленный смешок.
        В ярдах ста от расположения отряда, вниз по склону, где пролегала тропа, кипела схватка. Возле двух крытых тентом фургонов хаотично носилось с десяток людей. Незнакомцы пытались отбиться от наседающих на них двух огров, но даже превосходство в численности лишь оттягивало неизбежный момент проигрыша. На земле уже застыли неподвижно около пяти фигур.
        Облачившиеся в броню Таниэль и Лейт дожидались приказа Бренинга. Чемпион с трудом сдерживал себя, чтобы не броситься в бой. Убийца же оставался невозмутим и собран. Что же касается Винса и Оливера, то те явно не горели желанием встречи с настоящим огром и расстроились, если бы о них забыли.
        - Все готовы? - Успевший переодеться в кольчугу, Бренинг достал обитый кожей щит.
        Мужчины закивали.
        - Таниэль, держись справа от меня. Лейт - ты слева. Брат Бризнер, Винс вы в схватке только обуза, оставайтесь позади и ведите себя ниже и тише травы. Вэнинг, на тебе магическая поддержка. Да помогут нам Девять. Все братцы, вперед!
        Их отряд подоспел вовремя. Кем бы ни были атакованные ограми люди, схватка разворачивалась не в их пользу. Взяв тварей в кольцо, незнакомцы по очереди атаковали огров. И если бы огр оказался один их маневр удался бы. Но хоть пары огров и редкое явление, все же на этот раз на охоту вышел не только самец, но и самка. Ревя во всю мощь могучих легких, твари раскидывали людей будто пушинок. Самец, оказавшийся выше и коренастей, не давал людям замкнуть круг и набрасывался на суетящихся защитников фургонов с дикой яростью. Те в свою очередь пытались увести самца подальше от самки. Наконец благодаря самоотверженности одного из мечников, людям удалось отвлечь огра, и пока он в ярости метался за ускользающими силуэтами, основная сила одновременно набросилась на меньших размеров самку. Люди буквально навалились на зверя. Кто-то выстрелил из арбалета в лицо, а тем временем двум смельчакам удалось подкрасться сзади и перерубить на ногах сухожилия. Самка издала переполненный болью предсмертный крик и все еще пытаясь отмахиваться, стала заваливаться. На нее тут же взобралось несколько человек стараясь нанести
как можно больше смертельных ран.
        Однако все еще оставался в живых самец и, почуяв гибель самки, огр разъярился пуще прежнего. Огромными прыжками он очутился рядом с обидчиками, одним могучим ударом разорвал попавшегося под ноги человека. Буквально втоптал еще двоих в землю, превратив в кровавое месиво. Завывая, хрипя и демонстрируя выпирающие из нижней челюсти клыки, огр накинулся на оставшихся в живых воинов с новой силой. В то время как люди уже едва стояли на ногах.
        Появление стремительно вылетающих с пригорка мужчин защитники повозок расценили не иначе как милость богов. От первоначального отряда осталось всего пятеро человек, из них двое были сильно ранены и вряд ли дожили бы до следующего утра. Пытаясь отбиться, воины пятились к фургонам. А огр и не думал уставать. Тварь ревела, клацала челюстью и капала слюной, приближаясь все ближе и ближе.
        Лихо свиснув, Таниэль выдался вперед, и, опережая спутников на полном ходу лошади, понесся прямо на огра. Услышав крики, тварь отвлеклась от добычи, и, зарычав, развернулась к воину. Когда лошадь поравнялась с огром, Вэнт замахнулся, норовя ударить зверя в шею. Однако тварь оказалась проворней ожиданий Таниэля. Огр метнулся в сторону, избегая удара. Могучая лапа со стальными жгутами мышц под голубоватой прослойкой твердой кожи замахнулась, едва не выбив Чемпиона из седла. Лошадь Таниэля по инерции пронеслась дальше и протяжно заржав, поднялась на дыбы, сбрасывая седока. Лично кобылу в отличие от владельца встреча с голодным и не менее свирепым обитателем заснеженных просторов испугала до дрожи.
        Падение выбило из Таниэля дух. Немного оглушенный, Вэнт попытался подняться. Выпавший меч валялся в метре от воина.
        Промедление бойца Арены огра только порадовало. Неуклюже вращая головой, огр поспешил к противнику.
        - Сукин сын, чего вытворяет! - видя, как огр движется к лежащему Таниэлю, Бренинг разразился крепкой бранью. - Отыскался смельчак на мою голову. Кретин! Ну, я ему!
        Из-за самонадеянной выходки Таниэля Бренинг и Лейт оказались позади.
        От гибели Вэнта спас Минтес. Пришпорив лошадь, ассасин вихрем помчался к огру и буквально грудью защитил еще не пришедшего в себя Таниэля от когтей твари. Оказавшись между Вэнтом и огром, Минтес рубанул тварь наотмашь в грудь. Огр взревел и замахнулся в ответ когтистой лапой. Острые когти вошли в бок бедной кобылы, проломив надвое позвоночник. Во все стороны брызнула кровь. Животное задергалось в предсмертной конвульсии, даже не проронив ни звука.
        Только чудом выпрыгнув из седла за секунду до удара, Лейт приземлился на землю, и, кувыркнувшись, оказался подле огра. Отвлекая его на себя, Минтес позволил Таниэлю подняться и подобрать меч. Подоспел к ним и Бренинг, покрывая обоих мужчин отборной бранью.
        - Сукины дети! Молокососы! Да я вас сейчас сам прирежу! - бранился наемник, одновременно заходя к огру сзади. Теперь мужчины втроем взяли пышущего яростью огра в кольцо.
        Неповоротливо вертя приплюснутой головой, прикрепленной к туловищу без намека на шею, гроза севера утробно рычал, видимо пытаясь запугать противников. Но в этот раз соперник бежать не желал. Наконец, поняв, что одним рычанием врага не побороть, огр еще раз рыкнул и проворно развернувшись, ударил сверху вниз огромным кулачищем, меня размозжить голову Бренинга. Кронн отпрыгнул в сторону, упал на землю и тут же перекатился в бок, укрываясь щитом от брызг осколков разбитого льда.
        Не медля, Лейт воспользовался заминкой твари и, оказавшись за его спиной, ударил клинком по бедру. Лезвие меча со скрежетом врезалось в прочную шкуру и отлетело прочь, словно попав в дерево. Нанесенная убийцей рана выглядела обычной царапиной.
        Похоже, урон от клинка ассасина не причинила огру неудобства, не поворачиваясь, тварь небрежно отмахнулась лапой. Удар пришелся Лейту в грудь. Нагрудник смялся, но удар выдержал, а сам Минтес взлетел на несколько метров в высоту. Не собрать бы ассасину костей, если бы к нему не подоспела помощь от Вэнинга. Неведомые силы подхватили Минтеса у самой земли и аккуратно поставили на ноги. Однако убийца стоял на ногах уже не так уверенно. Лейт слегка покачивался, тяжело дыша, и вряд ли мог продолжать участвовать в схватке. Так что против огра остались Таниэль и Бренинг.
        Теперь мужчины не спешили напасть. Они выжидательно кружили возле монстра, то и дело отвлекая внимания твари друг на друга. Огр рычал, кипя от ярости, и не мог выбрать на кого напасть первым.
        - Вэнт, давай! - рявкнул Бренинг, уклоняясь от очередной попытки огра втоптать его могучими ступнями в снег.
        Таниэль дождавшись команды, ловко подкатился огру в ноги и ударил с размаху мечом по ступне. Огр взревел. Меч Вэнта отсек ему несколько пальцев на левой ноге, из раны вытекла густая жижа, мало похожая на кровь. Моментально забыв о втором противнике, огр переключился на обидчика. Вращая могучими руками подобно винтам мельницы, тварь обрушилась на Таниэля. Под этим натиском Чемпиону пришлось спешно отступать.
        Придя на помощь воину, Кронн громко хэкнул и раскрутив булаву, метнул оружие в перекошенную морду твари. Удар пришел чуть выше подбородка, стальной шар, разбив нижнюю губу, выбил торчащие из пасти монстра клыки. Огр завопил во всю мощь. От рева боли и злобы у всех в округе заложило уши. Круша все вокруг и переставляя массивными лапами, огр перешел в буйное неистовство. Боль затмила сознание могучей твари, и теперь огр крутился волчком, стараясь изо всех сил поймать и убить ловких людишек.
        Оставшись без оружия, Бренинг попытался вновь завладеть булавой, но огр отрезал ему путь. Несмотря на все попытки, наемник так и не смог добраться до орудия, а выступать против бушующего создания в рукопашную Кронн не рискнул бы.
        - Вэнт! Булава! Брось мне булаву!
        Бренинг заметил, как Таниэль очутился рядом с лежащим на льду оружием.
        Но воин не послушался.
        - Нет, Кронн! Он мой! - Таниэль взмахнул мечом, уходя в сторону.
        - Вэнт!!
        Бренинг было бросился вперед, но вовремя остановился. Умирать в планы наемника в ближайшее время не входило. А вот Таниэль из-за гордыни и безрассудства уже ходил по тонкой грани.
        - Пекло! Он же растопчет этого идиота! - Бренинг с досады отбросил щит.
        - Лучше не вмешивайтесь, Кронн. Наш Великий Чемпион грезит подобными сражениями. Не стоит ему мешать, - посоветовал Оливер. Находясь вдали от огра и кружащего подле него в танце смерти Таниэля, маг взирал на схватку отрешенно. В отличие от брата Бризнера и Винса. Монах, видимо не особо доверяя навыкам бойца, молился за душу Вэнта. А что касается Винса, так вор глядел на бой с широко открытыми глазами. Подобную картину вор видел в своей жизни впервые.
        
        Подобно тому, как он и раньше сражался на Арене, Таниэль не чувствовал страха. В битве Чемпиона захватывало только одно чувство - азарт. Ведь либо победишь ты, либо твой противник. Третьего не дано.
        Стараясь не упустить из виду порывистых движений чудища, Таниэль не сводил с огра глаз. Такой противник ему ранее еще не попадался. Огромный, ярда три в высоту, огр возвышался над Таниэлем, закрывая само солнце. Голубоватого цвета кожа с мелкой порослью густых серых волос поблескивала. Несмотря на чудовищную силу, тварь все же устала. Маленькие черные зрачки уставились на воина, будто пытались прожечь насквозь.
        Воспользовавшись заминкой, Таниэль попытался рассмотреть своего противника получше.
        Рыло, отдалено смахивающее на кабанье. Огромные заостренные уши, свисающие на плечи лопухами. Огр оказался широк в плечах, отчего приобретал еще большую массивность.
        Баюкая меч на левом плече, Таниэль вытер со лба пот. От фигуры Вэнта клубился пар. Та же дымка окружала ореолом и замершего огра.
        Сделав пару вперед, Таниэль взрыхлил сапогами и без того перепаханную смесь изо льда, снега и грязи. Теперь, по крайней мере, Вэнт не боялся упасть. Тварь, стоящая напротив него позаботилась об этом.
        - Ну что, морда, отдохнула? Иначе хуже тебе! Я вновь атакую!
        Клинок мотыльком вспорхнул с плеча воина и, набирая скорость, пронзительно лязгнул, встретившись с лапой твари. Огр отбил меч, да так, что Таниэль попятился назад.
        - Упор-рный, скотина! - Таниэль зарычал не хуже чем огр. - Но я проворней и смелей!
        Чемпион ушел вправо, и пока массивное тело существа поспевало за ним, нанес еще несколько ударов. Вэнт метил в сухожилия. И хотя ноги монстра оказались на пробу точно ствол дерева, воин, не теряясь, продолжал кружиться и бить, бить, бить. С упорной монотонностью, Таниэль оставлял на шкуре противника все новые раны. Огр ярился, отмахивался, пропахивая когтями глубоки борозды в затвердевшей земле. Но как не пытался, достать юркого обидчика так, и не получилось. Таниэль был всегда быстрее. Воин кружился, а его меч взлетал и падал, не зная усталости. Вскоре огр перестал реветь, существо утробно рычало, потеряв пыл. Силы покидали могучего обитателя ледяных краев. Теперь огр уже почти не передвигался. Левая нога оказалась сильно искалечена. И гигант лишь отмахивался от ударов меча. А Вэнт продолжал наступать. Будто забыв об усталости, мужчина колол и резал, порхая вокруг неприступной горы мотыльком.
        - Да падай же! - Таниэль прыгнул, проскальзывая между лап огра, рассекая сухожилие, прочное, как стальной канат.
        Огр пошатнулся, но не упал. Однако у твари уже не хватало сил, чтобы орудовать могучими, как наковальня кулачищами. Длинные массивные руки повисли неподвижно вдоль сгорбленного туловища.
        - Падай же! Падай! Падай! - Вэнт размахнулся и обрушил на ноги сокрушительные удары меча, словно и, правда, не сражался, а рубил дерево.
        И огр стал заваливаться. Медленно, качаясь, он издал тихий рык, лишенный не только ненависти, но и вообще каких либо чувств. Горообразное тело с шумом повалилось на землю, подняв дождь из грязи и крошек льда.
        - Умри же! - Таниэль растеряв ловкость, покачиваясь, подобрался к голове огра и удар за ударом кромсал ее, пока не отделил от позвонка. Кабанья голова с глазами-бурколами и лопухами вместо ушей упала, покатившись по склону.
        - Я победил! - Вэнт ликующе взмахнул мечом, отсалютовав спутникам и затаившимся у фургонов людям, про которых все в пылу сражения позабыли. А затем, выронив клинок из латной перчатки, повалился на снег, рядом с поверженным неприятелем.
        - Глазам своим не поверю, победил! Он его победил! - Винс, увидев, как рухнул огр, завопил, что было духу. - Видели? Он его победил!
        - Видели, видели. Не слепые же, - сдержанно промолвил Вэнинг. Эмоций по поводу победы Таниэля над огром маг не показал, хотя в душе был сильно потрясен. Еще бы! Практически в одиночку и даже не маг! А всего лишь на всего какой-то мечник! Немыслимо! Непостижимо! Даже абсурдно, если бы Оливер не видел, чем закончилась схватка собственными глазами.
        - А парень хорош! - Бренинг хохотнул и даже захлопал в ладоши. Впрочем, тут же сам себя одернул. - Хоть еще и тот засраниц!
        - Не иначе Девять снипослали на его плечи благодать.
        Тут мужчины разом умолкли, заметив, как следом за огром упал и сам Вэнт.
        - Что с ним? - испуганно уставился на товарищей Винс, словно ожидая от них объяснений.
        - Быстро к нему! - распорядился Кронн и первым сорвавшись, бросился к телу Таниэля, меся сапогами, кажу из снега.
        - Дышит? - с волнением осведомился у наемника Бризнер.
        - Дышит, - подтвердил склонившийся над Вэнтом Бренинг, проверив пульс воина. - Вымотался парень. Вот и рухнул обессиленный.
        - Ему нужна помощь? - предложил свои услуги Оливер.
        - Нужны носилки. Или что-то вроде этого, - Бренинг хмуро оглядел собирающиеся тучи и серое, стремительно темнеющее небо. - Скоро начнет темнеть, а сам Вэнт идти не сможет.
        - Мы можем помочь.
        Голос донесся откуда-то сбоку и оказался незнакомым. Мужчины разом повернулись к говорившему. Им оказался один из уцелевших воинов, охранявших повозки.
        - А кто собственно вы? - Бренинг с осторожностью покосился на мужчину.
        - Я Ногил, стражник его высочества графа Румпфоринга, чьи земли и родовое поместье находится неподалеку отсюда.
        - И что вы делали здесь, Ногил? - Бренинг поднялся с колен.
        - Я и мои товарищи возвращались из Брумы, сопровождая госпожу.
        - Госпожу?
        - Графиню Катрин Румпфоринг, дочь графа Волдемара Румпфоринга. Мы направлялись домой, однако к своему несчастью обнаружили на пути огров. - Мужчина с досадой развел руками, скорбно покосившись на мертвые тела товарищей. - Остальное вы знаете сами. Выше появление не иначе как милость Девяти.
        - Воистину так, - поддакнул брат Бризнер, не привянув одарить себя защитным символом.
        - А скажите, уважаемый, не попадался ли вам...
        Вопрос Оливеру закончить не удалось. Подоспевший Лейт каблуком сапога наступил магу на ногу, тихо шепнув.
        - Умолкни.
        - Попадался кто? - не понял стражник.
        - Да так ничего, забудьте, - Вэнинг отмахнулся, бросив на ассасина недоумевающий взгляд. Но Лейт никак не оправдал совершенный поступок, оставшись невозмутимым.
        - Так вы что-то говорили о помощи, - напомнил Ногилу Бренинг.
        Мужчина кивнул.
        - Разрешите пригласить вас от имени графа проследовать с нами до поместья. Ночная тундра не лучшее место для таких отважных людей, как вы. Узнав о вашей помощи граф, обрадуется познакомиться в вами и щедро одарить. Что касается вашего товарища, то во второй повозке найдется место для него. Не премину отметить героический поступок этого доблестного воина. Вступить один на один с огром в бой и победить. До этого момента я считал подобное невозможным.
        - Героический поступок. Ага, сейчас, - недовольно буркнул Оливер, так чтобы его никто не услышал. - Красовался наш герой, вот и все.
        Уязвленная гордость не давала магу покоя.
        Находящегося без сознания Таниэля осторожно опустили на дно повозки, заставленной ящиками с овощами. Сами стражники графа, отыскав лошадей, забрались в седла, готовые отправить в дальнейший путь.
        - А как же Два сапога? Мы ведь так и не нашли второго. - С тревогой напомнил всем Винс.
        - Все в порядке, - Лейт поправил седло у своей лошади, и так, чтобы его манипуляцию не заметили стражники, продемонстрировал лежащие в сумке флакончик с эликсиром и карту. - Нашел нашего знакомого среди прочих тел.
        - Интересно, - хмыкнул задумчиво Бренинг.
        - Отправляемся! - Ногил, до этого беседовавший с графиней из первой повозки, так и не вздумавшей показаться мужчинам на глаза, видимо получив приказ, известил новых знакомых.
        Повозки медленно тронулись, оставляя на земле след от колес. Всадники отправились следом за ними, оставляя в молчании заснеженное поле, усеянное мертвыми телами недавних соратников и двух мертвых, но еще внушающих страх жителей ледяной тундры.
        Молча, следовал за хмурыми стражниками и Кронн, так же, как и его соратники. В голове рассерженным роем носились вопросы, ответов на которых наемник не имел.
        
        Глава 13.
        Отец и дочь.
        
        Растеряв краски и теплоту, солнце уже померкло, все быстрее клонясь к горизонту. Сейчас оно нависало над самыми кронами деревьев, готовое в любой миг сорваться вниз. Со всех сторон на безмолвствующий лес накатились сумерки. Серая пелена повисла над низкими тучами, заостряя тени силуэтов деревьев и фигур всадников. Зимой на севере темнело рано и быстро и вскоре крупицы света угаснут совсем, уступив место для темной ночи. Поэтому стоило поторопиться, если люди не желали остаться на ночлег вне прочных стен и жаркого камина.
        Повозки двигались медленно. Дорога, ведущая к поместью, пестрила ямами и выбоинами, к тому же лошади устали ничуть не меньше своих хозяев. Покачиваясь в седле, и слушая, как скрипят колеса, Бренинг тихо беседовал с Ногилом. Поначалу неразговорчивый, мужчина оказался вполне приличным собеседником.
        - И каково жить в подобной глуши? Небось, тоска смертная? - Кронн глянул на своего собеседника, затем осмотрел товарищей, чтобы убедиться, что все в порядке. Но уставшие за долгий день, спутники наемника мирно дремали в седлах. Лишь Лейт порой перекидывался незначительными фразами с другим стражником, ехавшим рядом с ассасином.
        - Ничуть не хуже, чем в любом другом месте, - отмахнулся с усмешкой Ногил. - Человек ко всему привыкает. Вот вначале было жутко. Скукота! Эти горы, вечно зеленые леса, а еще снег, чтоб ему неладно было. Да мороз. Порой выйдешь на улицу по нужде, так весь зад отморозишь. А еще забава: волки да медведи. Вышел как-то по малому. Стою, стало быть, отливаю. Как вдруг слышу тихие такие шаги. Осторожные. Думаю, решил кто надо мной шутнуть. Я еще тогда только неделю как сюда прибыл. Так вот, достаю меч. Резко так поворачиваюсь, думаю, сейчас я вас сам пугну! А передо мной волк стоит! Белый такой, словно снег. Здоровый сволочь! Я ж от страха чуть в штаны не наделал! Меч в руке держу, а рука-то трясется. Думаю, все! Приплыл. Волчара то матерый, такой в раз порвет, никакой меч не остановит. Уже молиться начал. Думаю, вот отпою "плачь Аркея" и все, хана, порвет. А он постоял, поглядел на меня глазами своими желтыми да взял и одним прыжком через ограду и перемахнул. Только я его и видел. Я в сторожку тогда зашел да все и рассказал приятелям. Вот они вволю похохотали! А оказывается повар графовский того зверя
еще волчонком взял да подкармливал. Так вот и повадился он к поместью прибегать. За едой значит. Так после того зарок себе дал одному ночью за порог ни ногой.
        Мужчины рассмеялись.
        - Эх, понимаю, - тряхнул бородой, отсмеявшись Бренинг. - Сам когда-то молодым прыщавым юнцом был. Тоже порой такого видывал, что хоть стой, хоть падай.
        - Да, были времена, - вздохнул Ногил. Воин, поискав в карманах, извлек кисет. - Табачку?
        Бренинг покачал головой:
        - Не балуюсь этой заразой.
        - А я вот крепко подсел. Теперь мучаюсь, да что поделать. - Ногил отсыпал в ладонь пригоршню душистого табака, принявшись набивать им трубку. - Ну, раз не куришь, так, стало быть, пьешь? У меня в поместье заначка одна старая есть. Неплохое винишко осталось. Может, выпьем за встречу?
        И снова Кронн мотнул головой.
        - Нельзя мне. Весь отряд на моей шее, а за ними ведь глаз да глаз.
        - Брось. Нече за ними, как за грудничками приглядывать. Вот какие лбы! - Ногил мотнул головой, указывая на Лейта. - А выпить надо. Не по-людски это братьев павших не помянуть. Али паломникам странствующим нельзя даже чуть-чуть?
        - Если только чуть-чуть.
        - А больше и не налью, - заверил Бренинга Ногил. - Что ж, тогда приедем и сразу ко мне. Договорились?
        - Договорились, - утвердительно мотнул Бренинг и чтобы сменить тему, спросил. - А что ваш граф?
        - А что граф?
        - Что за малый? Поместье выстроил непонятно где. Вокруг глушь. Да и живет один.
        - У всех свои странности находятся, - пожал плечами мужчина, выпустив едкое колечко дыма. - Хочет жить затворником дело его. А человек он неплохой. Ничего дурного не скажу. Тихий, не вспыльчивый. По пустякам не орет. И что главное деньги платит вовремя, да и неплохие деньжата, если честно.
        - А дочь?
        - А вот дочурка у него еще та. Не баба, а пламя! Хватка железная, какой у большинства мужиков не отыщешь. На язык остра, она-то здесь всем и заправляет. А что в город не тянет, а в глуши прозябает, так, кто ж ее об этом спросит? Живо вылетишь отсюда. Норов у нее еще тот. Характер вспыльчивый. Тронешь - обожжешься! Да какой обожжешься. Сгоришь!
        - Да ладно.
        - Да что б у меня прыщи на одном месте полезли, коли хоть чуточку преувеличил! - клятвенно заверил Кронна мужчина. - А сам-то. Давно в богомольцы заделался?
        - Да уж лет пяток назад, - солгал наемник.
        - Странный ты мужик. На вид здоровый. Такому грех прозябать да грехи в святых местах замаливать. Аль грехов много накопилось?
        - Не меньше, чем у остальных. А может и больше. Кто ж их считать вздумал?
        - И то верно, - согласился Ногил. - И все равно не пойму хоть убей. Глянешь на вас, так не за что не поверишь, что жизнь решили посвятить, воздавая хвалу Девяти.
        - Уж поверь, друг.
        
        Поместье графа Румпфоринга выплыло из густых сумерек неожиданно. Еще минуту назад отряд двигался по узкой дороге, окруженной с обеих сторон стеной темных хвойных лесов, чьи деревья терялись во мраке. И вот уже перед ними возвышается на пригорке массивное каменное здание, окруженное изгородью. Из-за туч и отсутствия света разглядеть родовое поместье как следует, не удалось, но и то, что увидел Бренинг, уже хватило. Здание, больше похожее на замок выглядело очень старым. И не из-за внешнего вида. Как раз за поместье следили неплохо. Просто дух прежних времен, казалось, вобрал в себя сам камень. Место для поместья выбрали самое, что ни есть подходящее. Лучше и не придумаешь, если желаешь спокойствия и одиночества. С трех сторон оно укрывалось от взглядов хребтами холмов, да лесов. И лишь с той дороги, по которой двигались повозки, и люди можно было заметить здание. Правее от каменной громады находилось несколько построек. Точно, что они собой представляют, Бренингу рассмотреть не удалось. Но скорей всего они служили сараями, да домами для слуг.
        Пока фургоны поднимались на пригорок, один из стражников выдался вперед и, спешившись, распахнул настежь ворота.
        - Вот и добрались, слава Девяти, - Ногил бросил курить и, вытряхнув пепел из трубки, принялся отдавать приказы. - Варт! Распрягай лошадей и не забудь их накормить, как следует! Форхе, живо беги в сторожку и зови остальных! Повозки сами не разгрузятся! Живее, живее!
        И пока мужчины принялись выполнять приказы, Ногил повернулся к Кронну.
        - Скажите вашим спутникам оставить лошадей в конюшне. О них позаботятся. А сами ступайте к поместью. Граф будет рад принять у себя таких гостей. Ведь если бы не вы его любимая дочь могла быть погибнуть.
        - А ты?
        - Отдам нужные распоряжения и догоню вас. Нужно рассказать графу о произошедшем. А пока распоряжусь отправить завтра повозку и людей, чтобы привезти тела. Негоже оставлять товарищей на растерзание хищнику. Парней нужно предать земле, как и полагается.
        При упоминании о павших товарищах лицо Ногила погрустнело. Вздохнув, он тряхнул головой:
        - Что ж видимо такая у них судьба. Эх, из-за этих гнусных отродьев севера у меня осталось всего шестеро парней! - мужчина сжал эфес меча, да так, что костяшки пальцев побледнели.
        Бренинг ничего не ответил, лишь ободряюще хлопнул нового знакомого по плечу.
        Ногил хмуро кивнул, коротко бросив:
        - Пойду.
        Стражник умчался к повозке, поспешив помочь выйти дочери графа. Разглядеть девушку наемнику не удалось. Повозка закрыла весь обзор и единственное, что увидел Кронн, пока девушка не проследовала в дом это алую накидку.
        - Дочь графа? - к Бренингу подошел Оливер. Маг с любопытством поглядел на ускользнувшую фигуру тут же исчезнувшую в дверном проеме.
        - Она.
        - Вроде бы красивая, - неуверенно заметил Вэнинг.
        - Даже не мечтай о ней, - к ним подоспел Винс. - Все равно ничего не светит.
        - Тебе точно, - согласился Оливер, - а вот молодому и статному магу вполне может повезти.
        - Ну-ну, дерзай! - вор фыркнул.
        - Легко!
        - Поспорим?
        - Я вам поспорю, обормоты! - пригрозил парням Кронн.
        - Опять вы за свое, Бренинг. Почему сразу угрозы?
        - Да потому что я прекрасно знаю, что от вас ожидать, господин маг. Попробуйте мне только отмочить какой-нибудь фокус.
        - Фокусы показывают шарлатаны, - Вэнинг презрительно фыркнул. - А я полноправный маг!
        - Я предупредил. Не забывайте - для всех мы странствующие паломники. - Напомнил парням Бренинг. - Кстати, а где остальные?
        Наемник оглядел опустевший двор.
        - Минтес пошел в конюшню. А брат Бризнер и Вэнт уже внутри.
        - Так он пришел в себя?
        - Угу, - подтвердил вор, зябко поежившись, - слушайте, хорош на морозе стоять. Пошлите что ли в дом?
        - Твоя правда, вор, идем, - Оливер панибратски хлопнул шмыгнувшего носом Винса.
        
        - Добро пожаловать в поместье Румпфорингов!
        Стоило мужчинам оказаться в помещении, как им на встречу вышел сам граф. Высокий и как полагает статный, граф Волдемар был мужем преклонных лет, обладающим орлиным профилем и абсолютно седой головой. Длинные волосы граф зачесывал назад, обильно смачивая волосы репейным маслом. Роскошный коричневый кафтан с многочисленными золотистыми узорами явно сшили на заказ, и сидел он на графе, как влитый. Однако владелец поместья отличался крайней небрежностью, о чем судили следы изношенности. Видно дела у графа шли не так хорошо, как хотелось бы.
        К своим гостям граф сошел размеренной походкой, медленно спускаясь по ступеням.
        - Стало быть, передо мной я вижу тех, кому обязан жизнью дочери? - граф Волдемар с интересом оглядел мужчин. Его взгляд остановился на Таниэле. - Катрин рассказала о вашей храбрости, смелый герой. Сразить огра в одиночку поступок достойный воспевания.
        - Поверьте, это было не так трудно, - Таниэль в ответ слегка нагнул спину, поклонившись.
        - Вот же трепло, - тихо шепнул Оливеру Винс.
        В ответ маг молча, кивнул.
        - Так вы паломники? - в интонации графа звучало удивление.
        - Именно так, ваше светлейшество, - подтвердил за всех брат Бризнер. - Мы странствуем из города в город, поклоняясь алтарям Девяти и воздавая им хвалу.
        - И как же вы оказались в тундре? Сбились с дороги?
        - Так и было, а всему виной налетевший внезапно буран, - теперь инициативу перехватил Бренинг.
        Уставшие мужчины продолжали мяться на пороге, а граф задавал все новые вопросы.
        - А что нового в мире? Мое заточение сделало меня абсолютно несведущим в светских делах. А северяне не те люди в ком можно найти достойного собеседника.
        Ответить на очередной вопрос мужчины не успели. Мелодичный женский голос неожиданно раздался откуда-то сверху, прервав графа.
        - Ах, отец! Ваше любопытство перешло все границы. Разве полагается по этикету держать гостей на пороге?
        Скрипнула половица, и мужчины вскоре увидели обладательницу нежного голоса.
        Катрин Румпфоринг дочь графа Волдемара Румпфоринга мало чем походила на отца. Единственное сходство между ними заключалось в необычной бледности лица, а еще в цвете волос. Как и у графа, девушка обладала длинными светлыми локонами. Белоснежные волосы лишь с едва отливающимся золотом, водопадом рассыпались по хрупким точеным плечам молодой особы. С одной стороны непослушные локоны падали ей на глаза, как в то же время с другой были зачесаны назад, демонстрируя миловидное ушко с серьгой из белого золота, увенчанное сверкающим бриллиантом. Но разве мог какой-то камень сравниться с красотой молодой особы!
        Ступая грациозно по лестнице, девушка невольно притягивала к себе взгляды мужчин.
        Катрин отличалась правильными чертами лица, и трудно было упрекнуть богов, что они плохо постарались, создавая такую красоту. Чувственные алые губы сейчас нежно улыбались каждому из присутствующих, застыв в легкой улыбке. Из-под чуть вздернутых бровей на мужчин смотрели пронзительные изумрудные глаза, обрамленные густыми длинными черными ресницами. Точеный подбородок и узкие скулы. Ради такой девушки любой не задумываясь ни на секунду, готов был бы расстаться с собственной жизнью.
        Дочь графа уже сменила походный наряд, и сейчас на ней было легкое воздушное платье голубой расцветки, приоткрывающее плечи и подчеркивающее утонченную фигуру.
        Дав вволю налюбоваться собой окружающим, Катрин спустилась к мужчинам, обняв отца. Бледное лицо графа испещренной глубокими морщинами разгладилось.
        - Позвольте извиниться, что сразу не поблагодарила вас. Ведь кое-кому из вас я обязана жизнью. - Живые озорные огоньки глаз посмотрели на стушевавшегося и покрасневшего Таниэля. Воин явно находился сейчас не в своей тарелке. Впрочем, нелегко приходилось и остальным. Когда рядом находится столь очаровательная персона трудно даже размерено дышать, чего говорить о бешено колотящемся сердце. - Но порой я сама не в восторге от своего характера. Поэтому позвольте выразить вам мою глубочайшую признательность. Эти огры оказались весьма неприятными существами.
        Катрин продолжала о чем-то нежно ворковать, как неожиданно граф резко сорвался с места и, принеся извинения, куда-то удалился.
        - Прошу прощение за моего отца. Порой он также несносен, как и я. Это у нас семейное, - девушка рассмеялась, отчего сердца мужчин еще сильнее забились. - Но таков уж у него неуживчивый характер. Он любит одиночество.
        - У каждого свои странности, миледи.
        - Вы правы, - Катрин одарила Бренинга очаровательной улыбкой.
        Тут девушка повернулась к настенным часам, продемонстрировав мужчинам свой профиль.
        - Прошу меня простить, господа. Но время уже позднее. - Она еще раз очаровательно улыбнулась. - Прошу, будьте нашими гостями. Ногил покажет вам комнаты для ночлега, а если кто-нибудь желает поужинать, на кухне найдутся яства. А сейчас я вынуждена удалиться.
        Улыбнувшись на прощание, она столь же грациозна, проплыла к лестнице. Взошла на ступеньку и, качнувшись, повернулась, встав полу боком.
        - Еще раз спасибо. Я никогда не забуду о вашем поступке.
        ***
        Мужчин разместили на верхнем этаже, выделив две пустые комнаты. В первой остались ночевать Оливер, Винс и Таниэль, а в следующей по соседству Бренинг, Лейт и Бризнер. Соседство с вором и магом не особо порадовало Вэнта, но никого кроме самого Таниэля это не волновало, поэтому воину пришлось смириться. Впрочем, сразу после ужина Вэнт извинился, и, взяв пример с Кронна и Минтеса куда-то ушел. Сам Кронн даже не стал ужинать, сразу отправившись в сторожку. Лейт как всегда молча, удалился неизвестно куда и зачем, а так как оставшихся никто с собой не позвал, мужчины утолив голод, направились в отведенные комнаты.
        - А дочка у графа красивая, - сыто потягиваясь, Оливер разлегся на кровати, даже не сняв верхней одежды.
        - Красивая? Да она просто богиня! - Винс в отличие от товарища не поленился раздеться и сейчас поправлял сбившуюся перину. - В жизни не видел таких красоток.
        - Это верно, - положив руки под голову, Оливер разглядывал гобелен на стене, - ради такой женщины я бы такое сделал!
        - Какое такое? - поинтересовался вор, окончив приготовления ко сну. Затушив свечу, вор улегся в постель.
        - Ну не знаю. Что-нибудь героическое и красивое, - все еще мечтательно вспоминающий прекрасный лик Катрин Оливер не сразу заметил манипуляции друга. - Эй, ты, что на самом деле решил спать?
        - А чего? Время позднее, дорога была длинная. Лично я устал и хочу спать.
        - Так же я не хочу, - Оливер поерзал на кровати.
        - Это только твои проблемы, приятель, - Винс протяжно зевнул и перевернулся на другой бок, показав лежащему на соседней кровати Вэнингу спину.
        - Вот ты хорек! А мне что прикажешь делать? - возмутился маг. - Кронн нас покинул. Теперь, небось, до самого утра в сторожке пробудет, пока все вино не кончится. Вэнт и Минтес вообще свалили непонятно куда.
        - Иди к брату Бризнеру, - посоветовал Винс. - С ним всегда найдешь, о чем поговорить.
        - А вдруг он уже спит?
        - Так проверь.
        - Нет, что-то не хочется. Лень, - Оливер улегся на кровати, продолжая смотреть на гобелен. Однако вместо ковра перед глазами мага вставал образ дочери графа.
        - Тогда сам думай! А мне не мешай спать.
        На время в комнате воцарилась тишина.
        Устав пялиться на гобелен, Вэнинг воззрился на потолок, когда мага отвлек едва уловимый шепот, доносящийся с соседней кровати. Что именно шепчет товарищ, Оливер понял лишь как следует прислушавшись.
        - "Всемогущая Мара. Очерти круг света возле моей кровати, чтобы меня и мир не заполонила тьма". - На время вор замолчал, а затем снова принялся повторять молитву.
        - И как помогает? - с интересом осведомился у парня Оливер.
        Испугавшийся Винс лежа подлетел на кровати, одарив Вэнинга матерными выражениями. После того, как к вору вновь пришел нормальный дар речи, Винс выпалил:
        - Совсем рехнулся, осел вислоухий?! У меня же чуть сердце от страха не выскочило!
        Извиняться Вэнинг не посчитал нужным.
        - А я здесь причем? Я просто спросил.
        - Просто спросил! Тьфу! - Винс сплюнул и обиженно засопел.
        - Так что ты там шептал? - поинтересовался Оливер.
        - Не твое дело! - грубо отозвался вор.
        - Да ладно тебе, скажи, - попросил маг.
        - Сказано было - отвяжись! - Винс явно не был намерен говорить на эту тему.
        - Подумаешь. Больно надо. - Оливер фыркнул. - Просто хотел спросить. А ведь говорил, что не знаешь ни одной молитвы.
        - Это была не молитва, - вор буквально взорвался от негодования.
        - Ну-ну.
        - Ладно, твоя взяла! - Винс развернулся к Вэнингу. - Когда я был совсем маленьким мать шептала мне эти слова каждую ночь, укачивая перед сном в колыбели. Вот и все! Теперь доволен?
        - Странный ты сегодня какой-то, - Оливер качнул головой, посмотрев на Винса.
        - Просто хочу спать. Вот и все, - буркнул вор, натягивая одеяло чуть ли не на голову.
        - Ну и тьма с тобой. Спи! - отмахнулся маг. Поднявшись с постели, Оливер отправился к двери, бросив на ходу. - Пойду, прогуляюсь.
        Винс так ничего и не ответил, продолжая обижаться из-за пустяка.
        Стоило удалиться Вэнингу, как через какое-то время дверь снова открылась. Винс дернулся. Но это был Вэнт. Таниэль подошел к своей кровати и, гремя железом, отстегнул пояс с ножнами, бросив на постель.
        - Спишь, вор? - поинтересовался воин.
        - Пытаюсь! - язвительно отозвался Винс. - Чем предлагаю заняться и тебе.
        - О нет, вор. Этой ночью я буду заниматься чем-то иным! - подмигнул Винсу Таниэль с усмешкой.
        Воин пребывал в отличном настроении.
        Крайне заинтересованный Винс приподнялся на кровати.
        - И чем же это интересно?
        - Тем, что никогда не светит тебе, вор. И с той, которая даже не взглянет в твою сторону. - Таниэль еще раз с бахвальством улыбнулся.
        - Чего?? - заспанный Винс не сразу понял, о ком говорит Вэнт.
        - Того, вор. Дочь графа случайно столкнулась со мной в холле и пригласила ночью в свою опочивальню. Так сказать воздать должное отважному герою. И герой этот я.
        - Хорош завирать! Так я тебе и поверил, - Винс фыркнул и снова улегся.
        - Я никогда не вру, - в интонации воина проскользнули нотки гнева. Но Таниэль и, правда, пребывал в отличном расположении духа, потому что уже через секунду ответил прежним голосом. - Хотя мне плевать, что ты там думаешь. Пока, вор. Не скучай! Потому что я скучать в эту ночь уж точно не буду!
        Таниэль ушел, захлопнув дверь, а Винс с раздражением вновь поднялся. Сон покинул вора в одно мгновение. Спать больше не хотелось и теперь вора начала терзать скука. Невероятно! Видимо, в эту ночь один он вынужден сидеть без дела.
        
        - За погибших товарищей, пусть земля будет им пухом, - хмурый Ногил поднял свою кружку. Собравшиеся в сторожке мужчины последовали за ним. Выпили молча.
        В повисшей гробовой тишине слышался лишь рев жаркого пламени в камине да тихое завывание ветра снаружи.
        
        
        Сразу после поминания павших товарищей почти все соратники Ногила покинули их. За столом остались лишь Бренинг и сам Ногил. Остальные, кто не нес службу, отправились на боковую. Все же за окном властвовала поздняя ночь.
        Ногил молча, поднялся со скамьи, и, взяв пару поленьев из стопки в углу, бросил в камин. Пламя и без того не нуждавшееся в подпитке забушевало еще сильней, быстро пожирая дрова и выдавая снопы искр. Стражник вернулся на место. Дрова мужчина подкидывал вовсе не из-за надобности. Просто Ногил пытался скрыть возникшую неловкую паузу. Стражник наполнил из кувшина кружки по новой, протянув одну Кронну.
        - Ну, за знакомство!
        - За знакомство!
        Глиняные кружки гулко стукнулись друг об друга. Но на этот раз Бренинг лишь едва притронулся к вину, не желая обижать гостеприимного хозяина.
        Сам Ногил опорожнил кружку за долю секунды, с грохотом опустив ее на стол. Недолго думая стражник вновь наполнил кружку. Недовольно посмотрел на оставшееся вино у Бренинга.
        - Допить силенок не хватило? - немного грубовато спросил мужчина.
        - Завтра рано вставать. Негоже провести день с тяжелой головой, - объяснил свой поступок наемник.
        - Негоже хозяина обижать! - пожурил его Ногил. - Что же касается завтра, так ведь оно наступит только завтра. Чего думать о том, что только еще будет? Ну, будем!
        На этот раз мужчины не чокались. Выпили, молча, утерли бороды.
        - Эх! Завидую я тебе, Кронн. Вот ты все время путешествуешь. Не сидишь на месте. То ли дело я! Как проклятый вот уже лет шесть просидел в этой богами забытой местности. И вроде уже обжился, а все равно порой сердце так и ноет. На волю просится, понимаешь? Я ведь когда служил, мир повидал. Сколько пар сапог износил! Да и, что врать, крови вдоволь нанюхался. И все равно прежние времена были милей! Тогда кровь по венам бурлила! А сейчас? Застоялась, как в болоте. Выпивкой только и спасаешься.
        От переизбытка нахлынувших чувств стражник приложился кулаком по столу. Сам стол агрессию мужчины воспринял спокойно, а вот почти пустой кувшин с вином жалобно звякнул, подпрыгнув.
        - Ты сам-то служил? - спросил он после паузы у Кронна.
        - Как не служить, служил, - подтвердил Бренинг кивком. - Только не в регулярной армии, а наемником. Три года в передовых частях отбарабанил, как проклятый. Нас же коль что, так сразу первыми на мясорубку посылали. Авангард, будь он неладен!
        - Понимаю, - сухо кивнул Ногил. - Сам в подобном очутился. Я ведь как в армию попал - по дурости лет ввязался в пьяную драку да двух стражей жизни и лишил. А там понятное дело выбор не большой: либо кандалы да на рудники, либо в армию, послужить на благо Родине. В пекле я видел эту Родину вместе с Императорской семейкой и всеми этими жирными канцлерами! - мужчина сплюнул. - Ну да ладно! Нечего былое вспоминать, раны старые вскрывать. Давай выпьем, Кронн! За павших товарищей, за старые добрые времена!
        - Давай, выпьем, - согласился Бренинг. От такого тоста наемник отказаться просто не мог.
        
        Стоило закрыть глаза, как тут же подкрался сон-кошмар. "Огромная белая печь, занимающая половину комнаты и любимое место для детских игр в долгие зимние вечера. Из печи не доносится рокочущее пламя, не прищелкивают поленья, объятые яркими снопами огня". Бризнер вскочил с кровати, утирая холодный пот, струящийся с лица. Монах озарил себя защитным знаком, но легче не стало.
        Горящая на тумбе свеч едва мерцала. Ее света не хватало, чтобы осветить всю комнату и круг света плясал лишь возле кровати монаха. Бризнер с надеждой пригляделся. Но в комнате находился лишь он. Несмотря на позднюю ночь ни Минтес, ни Кронн так и не появились. Неожиданно брат Бризнер ощутил настолько сильное чувство одиночества, что едва не завыл, как волки на свет луны.
        "Каждая ночь становится еще невыносимей, - подумал с тоской монах, глядя на пламя свечи. - Этот страх буквально разрывает меня изнутри, и я полностью в его власти. Боги, темнота и одиночество медленно сводят меня с ума. Ночь убивает меня. А сон давно перестал дарить милость. О, как сон напоминает смерть, они будто брат и сестра".
        Брат Бризнер поднялся, принявшись ходить по освещенному кругу.
        "Всемогущие, Девять! Но почему мне приходится дожидаться рассвета, словно спасения? Почему вы так немилостивы со мной, с верным слугой готовым ради вас на все?! Почему не можете подарить мне покой? Каждую ночь я вынужден жечь свечи одну за другой, чтобы не уснуть".
        Бризнер заметался по комнате, будто в агонии. Ему срочно нужен был хоть кто-нибудь. Любой человек из плоти и крови. Живой. Монах прислушался, пытаясь понять, спят ли в соседней комнате. Но Бризнер не смог не различить ни звука.
        - Наверное, спят, - сокрушенно вздохнул монах.
        Неожиданно свеча уже плавающая в растаявшем воске мигнула и погасла, погрузив комнату во мрак. Монах вздрогнул всем телом.
        "Вот и все. Единственный источник света исчез. Удивительно, как моя жизнь похожа на эту свечу. Она прогорит столь же быстро и незаметно и в один день просто погаснет, не оставив после себя ни следа".
        Но тут брат Бризнер встрепенулся. Мужчина решительно покинул комнату. Монах всей душой осознал необходимость в ком-то живом.
        
        Оливер отсутствовал ни меньше получаса. Когда маг вернулся обратно в комнату, затворив за собой дверь Винс уже не находил себе места от скуки.
        - Ты где лазил? - набросился он на товарища, едва тот переступил порог.
        - А ты чего не спишь? - вопросом на вопрос ответил Вэнинг.
        - Перехотелось.
        - Понятно, - кивнул маг, опускаясь на кровать.
        И тон, и изменившееся поведение говорили Винсу о смене настроения приятеля. Вэнинг как-то погрустнел и о чем-то крепко задумался, отчего даже не сразу расслышал вопрос Винса.
        - Прости, что? - откликнулся Оливер.
        Винсу пришлось повторить в третий раз:
        - Ты стал каким-то смурным. Что-то случилось?
        - Да нет. Ничего. - Вэнинг отмахнулся. - Не бери в голову. Просто прогулка навеяла на меня кое-какие вопросы.
        - Какие, например? - поинтересовался вор.
        - Говорю же, не бери в голову. Все это ерунда, да и только. Видимо усталость сказывается.
        - А хочешь, расскажу нечто, что тебя точно взбодрит? - оживился Винс, прошептав заговорческим голосом.
        - Почему нет? Давай.
        - Наш Чемпион сегодня проведет ночь не один! - выпалил вор скалясь.
        - Тоже мне новость, - маг фыркнул. - Понятное дело, он же ночует вместе с нами.
        - Да не о том я, дубина!
        - Тогда ты поставил меня в тупик.
        Винс тяжко вздохнул, принявшись объяснять:
        - Тогда скажем так, чтобы тебе стало все понятно. У нашего героя наметились шуры-муры с графской дочкой! Теперь ясно?
        - Врешь! - от удивления Оливер даже подпрыгнул на кровати.
        - Ничего подобного. Говорю, как на духу.
        - Не может быть, - Оливер поднялся, всплеснув руками. - Вот что за нелепица! Красивая обаятельная женщина, значит, достается какому-то мужлану, и это ведь когда рядом есть мужчины куда более статные и достойнее нашего варвара. Бессмыслица! Ты что-нибудь понимаешь?
        - Понимаю. В то время пока ты убиваешься мыслями, почему она не предпочла тебя, Вэнт, наверное, уже развлекается с ней.
        - Не верю, - Оливер стремительно оказался на ногах. - Поднимайся. Идем.
        - Куда? - удивленно посмотрел на него Винс.
        - Пока сам не увижу, ни за что не поверю. Так ты идешь?
        - Стой! Ты действительно намерен за ними подглядывать? - решил до конца прояснить ситуацию вор.
        - Именно. Так ты со мной?
        - Еще спрашиваешь! Только пойми меня правильно, я не какой-то там извращенец. Просто я хочу убедиться, что Вэнт нас не надул.
        - Вот сейчас и убедимся, - Вэнинг решительно распахнул дверь.
        
        Никого, не обнаружив в пустынном холле, брат Бризнер уже собирался вернуться в комнату, как вдруг услышал тихие шаги за спиной.
        - Вижу, не я один лишен сегодняшней ночью сна, - граф Волдемар подошел к Бризнеру с легкой улыбкой на лице. В свете горящих свечей лицо графа стало казаться еще более бледным.
        - Вы не ошиблись, граф, - Бризнер вежливо поклонился.
        - Позвольте полюбопытствовать, что стало причиной вашей бессонницы?
        - Виной детский кошмар.
        - О! Кошмары. Понимаю, - граф мотнул головой. - А знаете, что помогает от них избавиться?
        - И что же? - монах невольно приблизился к хозяину поместья.
        - Общение, мой друг. Живое общение, - граф рассмеялся. - Идемте! Я покажу вам свою лабораторию.
        И не дожидаясь монаха, граф пошел по коридору. Немного подумав, Бризнер последовал за ним. Похоже, он нашел, чего с таким упоением искал.
        
        Прежде чем отправиться в опочивальню Катрин Румпфоринг Таниэль заглянул на кухню, решив пропустить бокал вина. За свою жизнь Великому Чемпиону не так часто доводилось общаться с женщинами, и Таниэль изрядно волновался.
        Сам не осознав, как именно очутился возле покоев графини, Таниэль в нерешительности перевел дух, прежде чем постучать.
        - Войдите, - прошелестел приятный голосок.
        Ответ донесся практически сразу, а стало быть, Катрин его ожидала.
        Оставив все сомнения позади, Вэнт решительно открыл дверь.
        Стоило воину шагнуть в полутемное помещение, и у него в носу защекотало от тонкого запаха духов и дурманящих благовоний. Здесь было совсем немного света. Лишь несколько свечей, которые подчеркивали чудесную атмосферу любовного гнездышка.
        Тяжелые шторы на окнах, широкие диваны, заваленные вышитыми подушечками. На полированном полу лежал ворсистый ковер.
        Но самое главное - большая кровать под балдахином и полулежавшая на ней графиня в прозрачной шелковой сорочке.
        Сердце Таниэля зачистило, а дыхание сперло.
        Вьющиеся локоны распущенных волос Катрин довершали эту совершенную картину. И судя по всему, графиня не была намерена беседовать на отвлеченные темы.
        - Ну? - насмешливо произнесла она. - Вот ты и здесь, мой герой. Налей нам вина, а затем иди ко мне.
        Таниэль послушно разлил им вина из кувшина, находящемся на столе и, протянув один ей, опустился рядом на кровать.
        - И чем мы займемся в начале? - Таниэль нежно коснулся бархатистых волос девушки.
        - А вот чем, - нежный голосок внезапно сменился рассерженным шипением. Плеснув вино Таниэлю в глаза, девушка стремительно выхватила из-под подушки блеснувший в свете свечи кинжал.
        Растерянный и явно не ожидавший ничего подобного, Вэнт перехватил руку графини. Крепко сжал ее. Катрин вскрикнула и выронила кинжал.
        - Да в чем дело? - попытался спросить он, но ответа не дождался.
        Катрин легко выбралась из захвата и, перекатившись на кровати, замерла на противоположной стороне. А затем метнула в воина кувшин. Таниэль инстинктивно отшатнулся. Кувшин с шумом разбился о стену, а девушка, воспользовавшись заминкой, уже оказалась возле Чемпиона. Прежде чем он ее скрутил, она успела дважды его ударить. Ошарашенный Таниэль одной рукой сжимая ее за шею, а другой, держа руки, не мог прийти в себя, не понимая, почему графиня внезапно рассвирепела.
        Но Катрин не так легко было смутить. Она ударила каблуком туфли воина по ноге, и вновь выбравшись из захвата, попыталась дотянуться до кинжала. Шипя от боли, Таниэль перехватил ее руку, еще раз получив удар в шею.
        - Пусти меня, ублюдок! - прошипела рассерженно девушка.
        - Сначала успокойся, истеричка.
        - Тогда ты сам напросился, деревенщина, - в голосе Катрин слышался праведный гнев.
        Таниэль в очередной раз удивился, откуда у такого хрупкого создания имеется столько силы. Но воин удивился еще сильней, когда девушка, разбив ему губу, отправила на пол.
        Подняться Таниэль не успел. Неведомая сила резко швырнула его на стену, выбив дух. Возле шеи сомкнулась невидимая удавка, и все что мог Вэнт, так это шипеть и беспомощно дергать ногами.
        - И это воин одолел в схватке огра! - девушка фыркнула, подняв с пола кинжал. - Эх, вы, мужчины! Строите из себя невесть что, а встретитесь с женщинами, так превращаетесь в бесхребетных беспомощных созданий! Ничего, сейчас мы это быстро исправим.
        В изумрудных глазах вспыхнул бушующий пожар. Рука с кинжалом замахнулась, целясь в сердце.
        
        Пламя в камине уже не бушевало как прежде. Оно горело ровно, освещая теплым светом маленькую сторожку. За те три часа, что пробыл здесь Бренинг, на столе уже нашли приют четыре пустых кувшина. Пятый, находился как раз в процессе опустошения. И хотя большую часть выпил Ногил, изрядно захмелевший, нет-нет да выпивал и Кронн. В голове уже стало немного шуметь, и наемник, слушая болтовню собутыльника, решил, что пора отправляться на боковую.
        - .. а я ему и говорю, мол, что за дела! Договаривались ведь на большую сумму! - распинался о чем-то стражник. О чем именно шла речь, Бренинг упустил из виду, задумавшись о своем.
        - Слушай, пора мне уже. Пойду. - Кронн попытался подняться, но Ногил схватив наемника за плечо, усадил обратно.
        - Ладно тебе! Посидим еще, мало когда так хорошо побеседуешь с кем-нибудь. А ты ведь свой! Понимаешь меня как никто другой. Не то, что эти молокососы, - Ногил скривился, кивнув в сторону двери напротив. - Да и побеседовать есть о чем.
        - Не могу. Мне действительно пора, - Кронн снова попытался подняться.
        - Да брось! - попытался в свою очередь остановить наемника Ногил.
        - Нет. Мне действительно пора. Рад был знакомству. - Наемник направился к двери.
        - Тогда может по последней, так сказать на дорожку, а? - Ногил наполнил кружки. - Давай.
        - Нет, - твердо стоял на своем Кронн. - Если выпьем сейчас, то пройдет еще тоста три, прежде чем уйду. А мне завтра трезвую голову нужно иметь.
        - Ну что ты за человек, - с досадой подошел к камину Ногил. - Как же с тобой трудно. И пить не хочешь, и такой весь правильный! Эх, сложно с вами.
        Стражник выхватил из камина прогоревшее на половину полено и прежде чем Кронн хоть что-нибудь сообразил, ткнул им в лицо наемника. Бренинг отшатнулся, и лишь чудом горящее дерево не обожгло ему кожу, лишь слегка опалив бороду. Однако едкий дым полез в глаза и на время Кронн потерял ориентацию.
        А Ногил отбросив палено, схватился за меч, грозно подбираясь к наемнику.
        - А как было бы проще, если бы просто напился! Но нет. Так что перед смертью придется помучиться.
        Глаза все еще слезились, но видеть Бренинг уже мог. Оставаясь невооруженным, наемник отступил за стол.
        - Вот какой ты оказывается гостеприимный хозяин, - насмешливо процедил он.
        Ногил развел руками.
        - Поверь, ничего личного. Просто я выполняю приказы.
        - Прислуживаешь хозяину как дворовая шавка? Хорошая работа! - попытался разозлить стражника Бренинг. Но Ногил только осклабился.
        - Что-то вроде того! Только я считаю себя не дворовой шавкой. Скорее преданным имперским волкодавом, способным порвать любому глотку.
        - Вот как! - усмехнулся Кронн, продолжая следить за действиями противника. - Вот только я привык считать себя волком. А псина волку не ровня.
        - Может быть, - легко согласился стражник. - Да только даже волк не выстоит против свары свирепых псов.
        - Стало быть один со мной не справишься. Позовешь на выручку? - Бренинг с презрением усмехнулся, обходя стол.
        - В другое время я был бы не прочь потягаться с достойным соперником. Но сегодня просто нет времени.
        - А не боишься, что ко мне на подмогу тоже могут прийти?
        Ногил рассмеялся:
        - Поверь, твоим товарищам повезет еще меньше чем тебе.
        
        - Что-нибудь слышно? - прошептал Винс, глядя, как Оливер прислонился ухом к закрытой двери.
        - Тишина, - ответил Вэнинг. - Может, там никого нет?
        - Быть такого не может. Скорее дверь слишком толстая. Вот и не слышно ни черта, - предположил вор. Любопытство наконец, взяло свое, и Винс тоже прислонился ухом к двери.
        - Возможно, - согласился с заключением друга Оливер. - Тогда мы сейчас это исправим.
        Лицо мага на несколько секунд окаменело, а затем расплылось в довольной улыбке.
        - О! Теперь намного лучше.
        - Чего лучше то? - вор недоуменно посмотрел на Вэнинга, затем снова приложился к двери, но по-прежнему ровным счетом ничего не слышал.
        - Тише! - цыкнул на него Оливер. - Надо было с мое в гильдии отбарабанить, тогда бы мог создать заклинание усиливающее слух.
        - Ага, вот сейчас побегу учиться. А это, твое заклинание можно и на меня настроить? - завистливо поинтересовался Винс. Вору не терпелось услышать, что же творится по ту сторону.
        - Демоны! Вообще-то ты меня отвлекаешь! Вот и таскай после этого с собой неумех, - поворчал для порядка Оливер, но все же сделал несколько пасов.
        Винс снова приник к двери. Сначала ничего не было слышно вообще, потом вор услышал жужуние, переросшее в свою очередь в тихое позвякивание и вздохи.
        - Развлекаются голубки! - хохотнул Винс, но вскоре удивленно переглянулся с Оливером. - Они что там творят, извращенцы? Такой грохот.
        Вэнинг ошарашено молчал.
        - Ни-че-го се-бе! - протянул вор с восхищением. - Он же ее убьет! Или она его, судя по его воплям. Ну, Вэнт. Ну, силище!
        - Слушай, а может они на самом деле друг друга там сейчас убивают. А мы стоим с тобой здесь как два олуха.
        - Ты хоть сам понял что сказал? - Винс усмехнулся. - Большей чуши я в жизни не слышал.
        - Ну не знаю, по-моему, своим снобизмом Вэнт может вывести из себя любого. Но пожалуй ты прав, - уже хотел было согласиться с ним Вэнинг, но шум за стеной лишь усилился. - Знаешь, нам все же следует войти и проверить.
        - Не мели чушь! А если они там просто развлекаются? Что тогда нам прикажешь делать? Извиниться и немедленно выйти? Ну, нет. Лично ты как хочешь, а останусь здесь!
        И Винс изображая скульптуру замер, отшагнув от двери.
        - Поступай, как желаешь, а я все же проверю.
        Оливер выдохнул, распахивая дверь. Маг подоспел вовремя. Кинжал должен был уже навсегда остановить сердце Таниэля.
        - А вы чем здесь собственно занимаетесь?
        Весьма глупый вопрос мага спас воину жизнь. Катрин замерла, явно не ожидавшая появления незваных гостей. Однако нужно отдать должное, среагировала девушка молниеносно. Та же невидимая сила, что прижала Вэнта к стене, отбросила Вэнинга назад. Оливер охнув, вылетев обратно в коридор и едва не припечатав Винса.
        - Что происходит? - обезумивши, спросил у него Винс.
        - Наших бьют! Во что происходит! - Оливер поднялся, вновь ринувшись в комнату. Но на этот раз маг стал действовать с умом. Видя, как взбешенная дочь графа хочет доделать начатое, Вэнинг рявкнул нечто нечленораздельное, после чего мощный колдовской кулак обрушился на девушку. Катрин сдавленно вскрикнула и безжизненным кулем повалилась на пол.
        Таниэль тоже упал на пол, согнувшись в приступе кашля.
        - Черт... сильная... сволочь! - пробормотал, потирая горло воин.
        - Может, объяснишь, чем ты ей так не угодил? - Оливер попытался помочь встать Вэнту, но тот отрицательно мотнул головой.
        - Вот ее и ... спроси, кхе!
        - Пекло! - Вэнинг склонился к безжизненному телу девушке, после чего последовала отборная брань. - Я ее кажется, убил! Черт, я ее убил!
        - И поделом, - Таниэль поднялся с пола, продолжая откашливаться. - А, между прочим, сама пыталась меня убить. Так что око за око.
        - Да пошел ты со своим оком! - огрызнулся Вэнинг. - Я человека убил!
        - Убил и убил, чего рыдать как дитя и сопли размазывать? - Таниэль и в самом деле не мог понять, что именно смутило парня. - Ты что раньше никого не убивал?
        - Как-то не приходилось! - снова огрызнулся Оливер.
        - Что вы тут устроили? - в комнату, наконец, соизволили войти Винс. Увидев на полу девушку, вор в недоумении уставился на мужчин.
        - Чего-чего, я ее убил!
        - Совсем?
        - Нет кретин, наполовину! Ты что совсем чокнутый?
        - Успокойся, белоручка! - Таниэль презрительно усмехнулся. - Она просто без сознания. Нужно было сначала пульс проверить, а уж затем причитать.
        - Фу! - вздохнул с облегчением Оливер. От переизбытка чувств мага немного пошатывало.
        - Эй, ты чего делаешь? - Винс недоуменно уставился на рвущего простыни Таниэля.
        - Девчонку нужно связать. А когда очнется допросить, - ответил воин, продолжая разрывать простынь.
        - Зачем? - недоумевал вор.
        - Лучше заткнитесь и помогите мне ее связать, - Таниэль бросил изорванные лоскуты Винсу.
        Вор неловко их поймал, явно не зная, что делать с ними дальше.
        Поняв, что помощи от спутников ожидать не придется, Вэнт отобрал импровизированную веревку и связал Катрин руки. Затем рывком усадил в кресло и крепко привязал.
        - Теперь не убежит, - довольный проделанной работой констатировал Чемпион. - А вы остолопы, могли быть и помочь вместо того, чтобы прикинуться столбами. Прока в вас ни на грош!
        - Это в нас нет прока? - с праведным гневом откликнулся на подобное оскорбление Оливер. - Да если бы не я ты сейчас уже лежал покойником! Мог бы за такую мелочь и поблагодарить!
        - Справился бы и сам. Раз на то пошло, я не просил о помощи.
        - Неужели так трудно сказать: спасибо?
        - Я никогда и никому не говорил спасибо! - со злобой отозвался Таниэль. - Не говорил и не скажу впредь. Понятно?
        - А что так? - не унимался Винс. Поведение Вэнта откровенно бесило вора.
        - Не твое собачье дело, щенок! - рыкнул на него Таниэль, собираясь выйти из комнаты. Но вор ухватил его за локоть. Рывком, разворачивая к себе.
        В глазах Винса бурлила ненависть.
        - Советую со мной в таком тоне не разговаривать, понятно это тебе? - пригрозил ему Винс.
        Таниэль посмотрел вору в глаза, и на его лице появилось презрение:
        - Да-а? И что же ты сделаешь? Сопрешь мое оружие? Имей ввиду, я отлично дерусь и на кулаках.
        И с усмешкой на лице Вэнт освободился из захвата.
        Взбешенный Винс попытался броситься за ним, но Оливер удержал товарища:
        - Не время, - тихо произнес маг, покачав головой. - С Вэнтом еще успеешь разобраться. А сейчас нужно найти остальных. Раз дочь графа напала на Таниэля, возможно они тоже в опасности.
        
        Он проигрывал. Бренинг понимал это, отбивая все новые удары противников. Их оказалось слишком много. Просторная сторожка легко вместила семеро бойцов Ногила, не считая самого стражника. И хотя воины проигрывали Кронну в опыте владения мечом, наемник буквально ощущал на себе беспрерывный град ударов. Зеленые юнцы, в их жилах текла горячая кровь, заставляющая бесстрашно лезть под удары, и не бояться смерти.
        Ударив оказавшегося слишком близко парня в пах, Бренинг ударил по шлему второго, стремительно меняя позицию. Наемник плясал на столе, орудуя не только мечом, но и ногами и вообще всем, что подворачивалось под руку. Однако Бренинга уверенно брали в кольцо. Враги, как и сам наемник, понимали, что тогда шанса уцелеть у него точно не останется.
        Но сначала нужно было это сделать. А Бренинг всячески пытался этого не допустить. Здоровый наемник и, правда, походил на матерого волка, гонимого охотниками в западню.
        - Что, Кронн, стареешь, выдохся? - насмешливо оскалился Ногил. Сам мужчина в драку не лез, давая возможность младшим стражникам вдоволь повеселиться.
        Бренинг ничего не ответил, лишь оскалившись. Ну-ну, пусть пытается поймать его на уловке. Но наемник был не так глуп, чтобы ответить и тут же сбить дыхание. Однако Кронн и, правда, стал немного уставать. А, следовательно, нужно было что-то делать. И Бренинг решился. Окруженный стаей псов, вот-вот готовых загнать его в угол, волк неожиданно пошел на прорыв.
        Размозжив о чью-то голову пустой кувшин, Бренинг спрыгнул со стола. Крутнулся и, оказавшись в толпе, где меч становился бесполезным, ударил ближайшего к нему стражника кулаком в нос. Парень охнул, нос с хрустом сломался. Во все стороны брызнул алый фонтан крови, а Бренинг, рыча, схватил с полки нож и пырнул им в горло второму. Лицо наемника обагрила горячая кровь. Воин, выпучив глаза, ухватился обеими руками за горло, оседая на пол. А Кронн уже несся к двери. Однако точный удар в скулу отшвырнула мужчину обратно. Бренинг спиной почувствовал жар камина, ухватившись за его выступы, в попытке удержаться на ногах. От удара закружилась голова.
        - Я ожидал большего, приятель, - самодовольно изрек приближающийся к наемнику Ногил.
        - Поверь, я только начал, - рыкнул Бренинг, чувствуя слабость. Взгляд мужчины скользнул вниз. Все же кому-то повезло его ранить. Левый бок кровоточил.
        - Нет. Ты закончил. - Ногил шагнул к нему.
        Скрип отворяющейся двери заставил стражника допустить роковую ошибку. Ногил повернулся.
        В дверном проеме появился некто иной, как Лейт.
        Как и всегда наемный убийца не стал долго разбираться в происходящем. Видя, что один из его спутников находится в беде, Минтес стал действовать. Стражники еще не осознали, что именно происходит, как ассасин уже успел забрать жизни двоих. Первому брошенный убийцей кинжал вошел точно в правый глаз. А второй повалился со вспоротым животом, пытаясь удержать вываливающиеся внутренности.
        Помощь Лейта пришлась кстати. Немедля ни на секунду, Бренинг рыча от боли, выхватил горящее палено и со всего размаху ударил им Ногила по голове. Стражник закричал от боли. Кожа на лице превратилась в один большой ожог. Мужчина упал на колени, а Бренинг в приступе ярости ударил его еще раз, а затем еще, пока не размозжил недавнему собутыльнику голову, будто переспелую тыкву.
        К тому времени ассасин уже добивал раненых.
        - Хорошо развлеклись? - поинтересовался убийца, перерезав последнему выжившему горло.
        - Точно. Жаль ты опоздал на начало, - усмехнулся Кронн, глядя на обожженные ладони.
        - Главное успел. - Лейт извлек из глазницы стражника кинжал, и, вытерев его от крови, убрал обратно. - Идемте. Одна птичка мне шепнула, что у нас еще имеются неприятности.
        Бренинг лишь кивнул, уже ничему не удивляясь. Обнаружив оброненный в пылу сражения меч, наемник, вытер его тряпицей и, не пряча в ножны, последовал за Лейтом.
        Что и говорить, ночка выдалась веселой.
        
        До кабинета графа они так и не дошли. Ничего не подозревающий Бризнер продолжал спокойно беседовать с владельцем поместья, когда услышал за спиной шум. И шум определенно напоминал торопливый бег нескольких людей.
        Немного удивленный, монах отвлекся на него и поэтому не сразу заметил приключившуюся с графом метаморфозу. А когда увидел, то в ужасе попятился назад, зашептав молитву.
        - Ваши друзья нам помешали, святой отец, - хриплым голосом, лишенным каких-либо чувств или эмоций произнес граф.
        И без того худощавый, мужчина за мгновение потерял последний вес. Серая нездоровая кожа обтянула скелет, показывая ребра. Скулы заострились, а белок глаз утонул в крови. Теперь на Бризнера смотрела похожая на мумию тварь. А затем из пасти показались два длинных белоснежных клыка.
        Граф Волдемар Румпфоринг оказался вампиром.
        
        Обе группы подоспели на выручку к монаху почти одновременно. Однако произошедшее случилось столь быстро, что никто из мужчин до конца не понял, что же произошло.
        Увидев спутников Бризнера, вампир ощерился и прыгнул вперед готовый разорвать монаха в клочья. А затем помещение озарила ослепительная вспышка света. Через долю секунды зал взорвался криком агонии. Вампир выл так, словно желал оглушить своих врагов. И мужчины, беззащитные как дети могли лишь замереть, зажмурив глаза и закрыв ладонями уши, ожидая, когда все стихнет.
        Вскоре вспышка угасла, вновь погрузив помещение во мрак. И первым что они увидели - это Вэнинга, стоящего по-прежнему с выброшенной вперед рукой. Маг медленно опустил руку, заметив, как смотрят на него товарищи.
        - Надеюсь, на сегодня сюрпризы окончены? - Оливер старался казаться бодрым, в то время как на самом деле едва не готовился упасть в обморок. Заклятие такой силы, сплетенное за долю секунды, выпило из мага много сил.
        Ему никто не ответил. Мужчины пораженно смотрели туда, где еще совсем недавно находился грозный обитатель тьмы. Сейчас о вампире напоминала лишь горстка серого пепла на полу.
        
        Четверть часа спустя они все вместе собрались в зале с намерениями обсудить план дальнейших действий.
        К тому времени ночь уже близилась к концу. Темный небосвод стал проясняться, набирая синеву. Блеск звезд потускнел, и все говорило, что до наступления утра осталось не больше часа.
        В камине потрескивали поленья.
        - Итак, полагаю, никто не станет отрицать тот факт, что вероятность найма Два сапога графом очень велик, - продолжил Бренинг, вглядываясь в собранные лица товарищей. - Именно поэтому следы вели вглубь тундры. Однако напрашивается вопрос: зачем графу понадобилась карта и эликсир, и как он прознал о нашем маршруте передвижения?
        - Полагаю, второй вопрос весьма очевиден. Наш отряд хоть и мал, но даже нам трудно затеряться. Глаза, а, следовательно, доносчики найдутся везде. Меня больше интересует первый вопрос. Зачем? - Лейт посмотрел на спутников так, будто ожидал от них ответа.
        Ответ нашелся у брата Бризнера:
        - Всегда найдутся недовольные правлением Императора. К тому же среди людей найдется немало глупцов верящих, что Умарил щедро одарит своих слуг. Поэтому они всячески станут пытаться помешать нам завершить паломничество.
        - И много таких фанатиков поджидает нас по дороге? - полюбопытствовал Оливер.
        - Немало, - огорчил Вэнинга монах. - Теперь возношение у каждого алтаря станет все трудней. Прознав о неудачи, сторонники Умарила вновь попытаются похитить карту или убить ее обладателей.
        - И что нам делать?
        - Продолжить паломничество. И взывать о помощи Девять.
        - Лично сегодня Девять не сильно нам помогли, не в обиду будет вам сказано, святой отец, - напомнил Бренинг монаху.
        Но брат Бризнер ничуть не смутился:
        - Девять всесильны, мой друг. Но даже они не могут помогать нам вечно. Именно поэтому для столь важного для всей страны дела выбрали самых достойных и отважных мужей. Однако я должен спросить вас. Готовы ли вы и дальше продолжить наш путь и завершить его до конца? Готовы пожертвовать жизнью, ради благополучия сотни тысяч людей?
        Мужчины переглянулись.
        - Поздно отступать, - заявил решительно Таниэль.
        - Я дал слово и ни за что не отступлюсь от него, - кивнул Оливер.
        - Клятва, принесенная Ночному братству, не рушима, - изрек Лейт.
        - До конца, - подтвердил сумрачно Бренинг.
        Все уставились вопросительно на молчавшего Винса. Под столь пристальными взглядами вор стушевался и заерзал в кресле.
        - Понятное дело, с вами я. Куда ж мне еще подеваться?
        - Значит, решено, - брат Бризнер поднялся из кресла. - А теперь следует допросить нашу пленницу. Таниэль, Лейт приведите ее к нам.
        Вэнт и Минтес послушно поднялись из своих кресел, направившись в опочивальню Катрин Румпфоринг. Однако их ожидал новый сюрприз. Комнаты была пуста. Кресло, к которому Таниэль собственноручно привязал девушку, валялось на полу. Тут же лежали и обрывки простыни. Самой Катрин негде не было видно. Лишь ветер играл со шторкой, обнажая раскрытые настежь ставни и провал окна.
        - Не может быть! - Таниэль бросился к окну, выглянул, в надежде увидеть девушку.
        Но единственное что заметил Вэнт, так это теряющиеся во мгле следы на снегу, оставленные женской ногой.
        Катрин Румпфоринг сбежала.
        
        Глава 14.
        Пропавшее дитя.
        
        Как часто подобное и случается спор в отряде разгорелся сам собой. И как всегда в центре событий оказался ни кто иной, как Винс.
        Их отряд неспешно продвигался к Чейдиналу. Лошади послушно трусили по тракту, отдаляясь все дальше от злых северных ветров на встречу к приветливому югу. Как и тогда на границы с Брумой никто из мужчин не заметил резкой смены природы. Еще совсем недавно их окружали вековые ели и сосны, тонущие в обилии снегов, как вдруг просторы заполонили смешанные леса, кустарники и высокие травы. После страны льдов и стужи от бушующих красок у мужчин зарябило в глазах. Отряд вновь попал в раннюю осень. С долгими теплыми днями, тихими вечерами и занудливой мошкарой, пытающейся залезть под одежду и в уши.
        Широкий просторный тракт пустовал. Дорога терялась где-то вдали, исчезая в легкой дымке тумана, стелящегося на просторах. По округе растеклось безмолвие, иногда прерываемое шумом ветра в кронах деревьев и одиноким перестуком дятла. Раннее утро, густой туман и долгая дорога навеяли на путников сон. Большинство дремали в седлах, опустив голову, и размерено покачиваясь. Бодрствовал лишь брат Бризнер. Монах увлеченно читал засоленную книгу, а точнее перечитывал ее, решив освежить в памяти мудрые уроки Девяти богов.
        Очередная кочка, заставившая кобылу споткнуться, подкинула Винса вверх и вор сам того не желая пробудился. Зевнув негромко, вор оглядел окрестность сонными глазами и сильней закутался в плащ. Утро выдалось зябким. Еще раз зевнув, Винс вновь закрыл глаза, но уже через пару минут осознал, что больше уснуть не получится. Оглядев дремлющих попутчиков, Винс скучающе поглядел на монаха и приблизился к нему.
        - Что читаете, святой отец? - поинтересовался отчасти из-за любопытства, отчасти из-за скуки вор.
        - Десять заповедей Девяти богов, - откликнулся Бризнер. Монах поднял голову от пожелтевшей страницы и внимательно посмотрел на парня. - Каждый раз, читая эту книгу, я задумываюсь, скольких бед могли избежать люди, если бы прислушивались к святым заветам и знали их.
        - Вы так считаете? - решил поддержать беседу вор, чтобы хоть как-то унять скуку.
        - Ну, разумеется. Сам посуди, каждый из заветов остерегает нас делать зло, просит заботиться о ближних и помогать все, кто нуждается в помощи. Однако люди полны гордыни и эгоизма. Они привыкли заботиться о себе и не оком другом. Многие считают себя верными сынами и дочерьми Девяти, но одних походов в храмы не достаточно для истинной веры. Кто не чтит десяти заветов, тот не чтит и богов. Есть такие, кто не верит во всемогущество Девяти. А все из-за того, что молитвы у алтаря оказались бессильны. И ведь никто не задумывается, что заслужить милость Девяти непросто. Одни для этого совершают паломничество, дабы очистить от грехов душу, другие день и ночь замаливают грехи у алтарей. А третьи не делают ничего. Они грешат, нарушают день изо дня заветы, а вспоминают о Девяти, лишь, когда их жизнь омрачают беды. И вот тогда они вспоминают о вере идут к порогам храмов, целуют алтари, моля о помощи. Но когда в сердце чернота, а помыслы нечисты, нет, и не может быть речи о благословлении.
        Тирада монаха смолкла, и Винс удивленно уставился на Бризнера, растерявшись и не зная, что ответить на подобные слова. Наконец подбирая тщательно каждое слово, вор нерешительно спросил:
        - Так значит, Девять откликнутся на молитву, если ты станешь соблюдать все заповеди? А, если ты их раньше не соблюдал, но впредь станешь. Что тогда, святой отец?
        - Раскаяться никогда не поздно, сын мой. Боги милостивы, они простят каждого, кто раскаялся искренне. - Бризнер вновь опустил глаза к книге и нараспев прочитал отрывок из нее. - Но пока еще есть надежда и для грешных и неразумных, ибо в бесконечной доброте своей говорят Девять: "Раскайся и твори Добрые Дела, и наступит день, когда вновь прольется на тебя Фонтан Благодати".
        Слова про фонтан и вылившуюся оттуда благодать заинтересовали вора еще сильней, чем раньше. Винс хотел уже поинтересоваться, а сколько собственно прольется на него благодати, и какая от нее ценность, но смутившись, спросил иное:
        - Святой отец, а нельзя ли поподробней узнать о заповедях? Ну, там, сколько их и о чем там толкуется?
        Найдя в воре внимательного слушателя, Бризнер улыбнулся, мгновенно подобрев. Ведь именно в наставлении на путь истинный заблудившихся овец заключалась работа монаха.
        - Почему же нельзя, можно. - Бризнер откашлялся и бросил украдкой взгляд в книгу, собираясь с мыслями. - Вот, к примеру, заповедь Стендарра: "Будь добр и щедр к людям Тамриэля. Защищай слабых, лечи больных, помогай нуждающимся". А Аркей в свою очередь говорит: "Чти землю и созданий ее, живущих и умерших. Храни подаренное миру смертных и не тревожь души усопших".
        Винс внимательно выслушал наставления и пришел к выводу, что соблюдать их не так уж и трудно. Мертвых он не беспокоил, считал себя щедрым по отношению к тем, к на самом деле нуждался. А то, что парень никогда не подавал нищим медяк, так на то есть веские основания. В общем, уже мечтая о заветном фонтане, Винс в пол уха принялся слушать монаха дальше. Завет Мары жить спокойно, чтить семью и оберегать ее Винс воспринял с улыбкой. Выходит, так он и живет, не нарушая заповедей. Однако прислушавшись, вор сразу поник, стоило Бризнеру упомянуть о Зенитаре и его наставлении.
        "Работай усердно и будешь награжден. Трать разумно и будешь пребывать в довольстве. Никогда не воруй или будешь наказан".
        Винс скис, недавнее веселье испарилось с лица вора. Если к предыдущим заповедям вор претензий не имел, то тут немного обескуражился. Как быть, если выполняя ту часть, где говорилось об усердной работе, он одновременно нарушает ту, где говорилось о наказании за воровство? Что же ему тогда делать? Ведь он работал усердно, порой без выходных и ночи напролет, и вроде бы должен быть за это вознагражден. Однако за работу свою и усердие одновременно должен был получить наказание. Нелепица какая-то получается!
        Тут мысли вора прервались, потому что Винс громко чихнул. А затем еще раз.
        - Будь здоров, - пожелал утирающему нос парню Бризнер.
        - Спасибо! Так что там дальше?
        - Слушайте, дайте поспать! - возмутился Оливер, так и не открыв глаз. - Всю ночь скакали! А вы тут зудите и зудите, даже раздражительней комариного писка!
        - Хочешь заснуть - заснешь, - отрезал Винс и нарочно громко попросил, - продолжайте, святой отец!
        Но монах в отличие от вора оказался куда добрее к окружающим.
        - Знаешь, раз тебе так стало интересно. Вот возьми, - брат Бризнер закрыл книгу и протянул ее парню. - Сам прочтешь.
        - Благодарю, святой отец, не нужно. - Отказался Винс, не приняв книгу. - Вдруг еще порву случайно.
        - Возьми, - продолжал настаивать Бризнер, но вор лишь покачал головой:
        - Не возьму.
        - Да чего вы, в самом деле, святой отец, - вмешался в разговор, проснувшийся Таниэль. - Не умеет наш вор читать, вот и не берет. Они же ворье поголовно безграмотные, а ценность книг признают только в денежной стоимости.
        Как правило, Таниэль всегда просыпался с плохим настроением. Сегодняшнее утро не стало исключением, а потому первым, чем решил заняться Вэнт, так это испортить настроение окружающим.
        - Еще один туда же, - заворчал недовольно Вэнинг, но глаз по-прежнему не открыл, все еще надеясь уберечь хрупкий сон.
        На мага никто внимания не обратил. Вместо этого обидевшийся Винс накинулся на Таниэля.
        - Пошел ты! - огрызнулся вор. - Умею я читать, понял?
        - Конечно, умеешь, - издевательски согласился Вэнт.
        - Слушай, отвали, - отмахнулся Винс. Спорить у вора настроения не было.
        - Отвалю после того, как ты что-нибудь прочтешь! - Таниэль ловко пристроил свою лошадь рядом с лошадью вора. - Брат Бризнер, одолжите книжку?
        - Не буду я ее читать! - Винс предпринял еще одну попытку окончить идиотский разговор и пришпорил лошадь. Однако это не помогло. Таниэль последовал за ним и, поравнявшись, бросил вору в руки книжку, велев:
        - Читай!
        - Сказал же, не буду! - Винс кинул книгу обратно.
        - Значит, все же не умеешь, - снисходительно улыбнулся Чемпион. - Так и знал.
        - Да умею я читать! - взорвался Винс. - Чего пристал?
        - Может, поспорим? - тут же предложил Таниэль.
        - Ну, вы-то ему скажите! - Винс обвел взглядом товарищей, в поисках поддержки.
        Но вору никто не желал помочь, тем самым нарушая одну из заповедей. Лейт и Бренинг решили в спор не вмешиваться. Бризнер придерживался подобного мнения, одновременно недовольно наблюдая, как мужчины безответственно перекидываются его книгой. Разбуженный Оливер, так больше и не уснувший с интересом наблюдал за перепалкой.
        - Нет, Винс, сам выкручивайся, - злорадно ухмыльнулся маг, припомнив грубость со стороны вора.
        - Ну, так что, вор, спорим или сдрейфил? - подначил унылого Винса разошедшийся воин.
        - Ничего не сдрейфил. Спорим. Вот только на что?
        Вопрос заставил обоих задуматься. Ничего путного в голову как назло не шло.
        - Кто проиграет, тот будет месяц ухаживать и убирать за лошадьми, - предложил неожиданно Лейт.
        - А что, подойдет, - согласился Таниэль.
        - Согласен, - кивнул Винс.
        Занятые спором никто из них даже не задумался, что эта обязанность возлагалась на Минтеса. Сам же ассасин никак не выдал реакции, в душе надсмехаясь над обоими спорщиками.
        - Читай, - Таниэль вновь вручил Винсу истрепанную книгу.
        Винс хмуро взял книгу, но спешить и открывать ее не стал, вместо этого принявшись разглядывать обложку.
        - Да что с тобой такое? - возмущенно прикрикнул на вора Таниэль. - Если ищешь картинки, так нет их там. Читай!
        Парень распахнул книгу где-то на середине и, сопя, стал всматриваться в мелкий почерк. Бегло пробежал по странице, водя вспомогательно указательным пальцем. Что-то тихо зашептал.
        - Не заставляй нас ждать! Прочти же мудрость и просвети остальных! - подначил вора Оливер.
        Вор недовольно посмотрел на Вэнинга, затем вновь уставился на книгу и еще усердней заработал пальцем, водя по строкам. От напряжения парень даже покраснел.
        - Ых.. тах... укар... бей. - Прочитал недоуменно Винс.
        - Чего? - разом поинтересовались Таниэль и Оливер.
        - Ых... тах... укар... бей. - Повторил вор и, коверкая слова и ломая язык, прочитал дальше на одном дыхании. - Урак не тамар лонг!
        Ответом вору послужил громкий хохот. От смеха Оливер едва не вылетел из седла, а Вэнт держался за живот.
        - Чего смешного-то? - обиделся Винс. - Как есть, так и читаю.
        - А никто и не сомневается, наш неграмотный друг, - весело отозвался Оливер, хлопнув Виса по плечу.
        - Да пошли вы! - парень смахнул с плеча руку мага и бросил ему книгу Бризнера. - Не веришь, вот сам прочти!
        Вэнинг ловко поймал книгу и открыл ее, наугад громко прочитав: "Делай добрые дела! Искупи славу дурную блистательными заслугами! Покажи всем людям и Девяти свою добрую славу праведника и сможешь вновь приблизиться к алтарям и святилищам Церкви для получения утешения и благословения Девяти".
        - Врешь! - Винс в недоумении посмотрел на невозмутимого Вэнинга, и вырвал из рук мага книгу. Вновь уставился на непонятные буквы. - Бездна! Да здесь тарабарщина какая-то!
        Оливер и Таниэль вновь обидно расхохотались.
        - Успокойся, Винс, - сжалился над бедным обескураженным парнем брат Бризнер. - Книга написана на староимперском. Поэтому ты ничего и не понял. Я ведь про это совсем забыл, когда хотел дать тебе ее почитать.
        - То-то я ни слова не понял! - к Винсу вернулась уверенность.
        - И все равно ты проиграл, вор! - отозвался Таниэль.
        - Это еще почему?
        - Да потому.
        - Так, хорош, трещать! - уставший от пререканий спутников Бренинг решил разом покончить с прениями. А лучшим способом всегда оставался сытый завтрак. Поэтому Кронн скомандовал. - Привал!
        
        Далеко от тракта они удаляться не стали. Бренинг приметил уютную прогалину, где мужчины и расположились. Долго они не устраивались. Чувство голода подстегивало лучше всего, и поэтому уже через четверть часа в центре поляны бушевал костер. Благо сухого хвороста даже не пришлось искать, набрав его несколько вязанок, Бренинг с братом Бризнером сложили добычу в кучу. Остальные мужчины тоже занимались уже ставшими привычными вещами. Как и в предыдущих остановках каждый был ответственен за свое дело. Бренинг и Вэнт следили за костром, а наемник еще и кашеварил. Лейт в паре с братом Бризнером ухаживали за лошадьми. А Винс и Оливер были ответственны за запас воды и добычу. Точнее воду носил Винс, а все остальное брал на себя маг. После того, как Вэнинг продемонстрировал всем свое умение в поимке, убийстве и одновременно свежевание дикого кабана, Бренинг удивленно крякнул, покосившись на ни менее ошарашенного Таниэля, и бросив лук, заявил, что с этих пор главный добытчик у них в отряде Оливер. Нельзя было сказать, что маг сильно расстроился, похоже, Вэнингу искренне нравилось их путешествие. Ночные
остановки, отдых на лоне природы, дороги полные опасности - от всего этого веяло романтикой и приключениями, а что еще нужно молодым парням? Кронн сам когда-то чувствовал то же самое. А возможно, продолжал чувствовать до сих пор.
        Костер уже вовсю трещал и плевался пламенем, когда к прогалине подоспели Винс и Оливер. Пыхтя и щедро расплескивая воду на траву, а большую часть на собственные штаны вор тащил котелок.
        - Кронн, глядите какие красавцы! - выпалил радостно парень, мотнув на что-то несшего в тряпье Оливера. - Разворачивай.
        Вэнинг послушно вытряхнул тряпье, и на траву посыпалось с десяток крупных карпов. Сверкая на солнце серебристой чешуей, рыбы выпучивали глаза, и, дергая хвостом, беззвучно раскрывали рот.
        - Красавцы! - Бренинг восхищенно схватил одного из них.
        Здоровый, с локоть, карп попытался вырваться, став сильней извиваться, но с наемником этот фокус не прошел. Кронн ловко схватил рыбину за жабры.
        - Зеркальный карп! Эх, молодец! - похвалил он Оливера, вытирая о штанину руку. - Знатная будет ушица, сейчас только быстро разделаем.
        - Тогда я пойду, нарву базилика и тимьяна, - предложил Оливер, - со специями все гораздо вкусней. А тут недалеко как раз много растет.
        - Правильно. Иди. - Кивнул Кронн и добавил, обращаясь к Винсу. - Так, а ты куда, парень?
        - Так я с ним. За компанию.
        - За компанию, - передразнил парня Бренинг. - Ну, уж нет, хвостик, давай садись рядом. Поможешь карпов почистить. Одному мне не управиться.
        Вор понуро уселся на поваленное дерево, с омерзением взяв одну из рыб. Скользкий на ощупь, карп так и пытался ускользнуть с его рук.
        К тому времени, когда Лейт и Бризнер распрягли лошадей, вдоволь насыпали им овса и проверили все ли в порядке с питомцами, уха уже готовилась. От пузатого котелка веяло таким ароматом, что урчание в животах голодных мужчин не прекращалось ни на мгновение. Неотрывно наблюдая за бурлящей субстанцией, они давились слюной и с томлением ждали, когда Кронн снимет котел с огня. Однако наемник будто назло, не замечая голодных пар глаз, с деловитой неторопливостью помешивал половником. И вот уже когда нервы стали не выдерживать, Бренинг скомандовал:
        - Готово. Можно снимать.
        К котлу ринулись, наверное, одновременно все сразу. Когда же аппетитную уху разлили по мискам, никто даже не удосужился немного подождать. Обжигаясь и шипя, мужчины тем ни менее и не думали ворчать, налегая на суп. Остановились они лишь после того, как животы сыто заурчали, а котел показал закопченное дно.
        Теперь после сытого завтрака можно было немного, и отдохнуть перед продолжением пути. Удобно устроившись на теплой земле, мужчины разговорились. Как-то самим собой разговор перешел на графа Румпфоринга и его дочь.
        - Как вы думаете, ей удалось выжить? - поинтересовался у товарищей Винс. Набив желудок, да так, что живот стал вываливаться из штанов, вор стал глядеть на мир спокойным и довольным взглядом.
        - Не думаю, - покачал головой Таниэль, - выбраться в одной сорочке, босиком и к тому же ночью... Если не околела, то точно стала пропитанием для кого-нибудь из хищников.
        - Не знаю, не знаю, - не согласился с воином Оливер. Маг по-прежнему винил себя, что не сразу понял, кем оказались владельцы поместья. - Девчонка-то не проста. Вот как нашего Чемпиона по стенке размазала. К тому же ее отец...
        Таниэль сделал вид, будто не услышал предпоследнее замечание Вэнинга, в место этого спросив:
        - Считаешь, она тоже могла быть вампиром?
        - Вампиром? Нет. А вот то, что дочка покойного графа увлекается шаманством. - По лицу Оливера можно было понять, что парень обескуражен. - Если некромантию в Гильдии магов запретили не так уж давно, то шаманство считалось практически утеряно несколько столетий назад. Сейчас им владеют разве что некоторые племена гоблинов, да хаджиты. А тут вдруг такое. Так что не удивлюсь, если Катрин Румпфоринг цела и невредима и ждет, как бы поквитаться с нами.
        - Полагаю даже если ты прав, то нам нечего бояться. Сам посуди, ну что может сделать одна, пусть даже весьма амбициозная женщина?
        - Ну, даже не знаю, - притворно задумался Винс, почесав подбородок, - лично вот тебя она едва не пришила.
        - Она просто застала меня врасплох, - отрезал недовольно воин. И угрожающе посмотрев на вора, предложил, - и давайте сменим тему.
        - Между прочим, весьма недурное предложение, учитывая, что мы так и не договорились на счет остановки в Чейдинале.
        Бренинг поднялся и, смяв в охапку оставшийся хворост, бросил его в костер.
        - А что предложили бы вы сами, Кронн? - поинтересовался мнения наемника брат Бризнер.
        - Ну, - Бренинг на время задумался, - я бы предложил вам всем не менять маршрут и двигаться к следующему алтарю. В то время как я сам отправлюсь в Чейдинал, быстро доставлю посылку тамошнему главе Гильдии бойцов и догоню вас.
        - А не лучше ли бы нам всем отправиться в Чейдинал? - предложил Винс.
        - И терять понапрасну драгоценное время? - не одобрил Таниэль. - Кронн прав, нам следует продолжить путь.
        - А вдруг Кронн нас не сможет найти? Или чего еще хуже попадет в передрягу, что тогда? - настаивал на своем вор.
        - Ну, спасибо, парень, - крякнул с обиженной усмешкой Бренинг. - Значит по твоему мнению я и следопыт плохой и воин скверный, так?
        - Э-э, - Винс замялся, поняв, что слова прозвучали немного иначе, чем он хотел сказать.
        - А знаете, Винс в чем-то прав, - пришел на помощь товарищу Оливер. - Кронн не должен ехать в город один, но и задерживать отряд тоже не стоит. Поэтому мы разделимся. Одна половина отправится дальше в путь, а вторая поспешит в Чейдинал и после нагонит первую. Как вам такое решение?
        Предложение Вэнинга в отряде приняли по-разному.
        Кронн по-прежнему желал ехать один. Таниэль считал, что не следует ослаблять отряд и рисковать общей миссией. Винс голосовал в паре с Оливером за разделение. Брат Бризнер сомневался, не зная, чью сторону выбрать. А Лейт удобно устроившись в тени клена, спокойно дремал. Как всегда ассасину не было никаких дел до внутренних распрей в отряде и решении вопросов.
        Так доспорившись до хрипоты, мужчины все же согласились разделиться. Теперь стоило решить, кто останется с Кронном, а кто будет сопровождать брата Бризнера. Очередной спор должен был разгореться с новой силой, но этого не случилось. С Кронном проявил желание остаться Винс, а что касается второго спутника наемника, то им единогласно выбрали Лейта.
        Костер догорал. Пока остальные седлали лошадей, Бренинг принес из озера котелок с водой и плеснул ее в угли. Шипя, они замерцали, тускнея, а воздух наполнился теплотой и ароматом смолы.
        - Стало бы, как и договаривались, встретимся через неделю, - еще раз уточнил наемник. - Если же по какой-то причине задержимся, не ждите нас у алтаря Юлианоса, а двигайтесь к Кинарет. Там и встретимся.
        - Удачи, - пожелал им на прощанье Вэнинг.
        - Да уберегут вас Девять, - одарил мужчин знаком девяти богов Бризнер.
        - Вам того же. И не влипните без нас в какую-нибудь историю, - напутственно откликнулся в ответ Кронн.
        Мужчины еще раз попрощались и расстались на распутье. Бризнер, Оливер и Таниэль продолжили путь по тракту, устремляясь вниз Верхнего Нибенея, а Бренинг, Винс и Лейт свернули на тенистую дорогу, прозванную в народе Синей.
        Кронн так и не тронулся с места, пока силуэты спутников не растворились вдали. Лишь затем, наемник развернул Уголька.
        Крепостные стены Чейдинала показались к вечеру, когда на сером камне заиграли теплые лучи, садящегося солнца. Небо обрело глубокий алый оттенок, и город казался построенный из малинового камня.
        Вместе с окончанием долгого дня воздух стал пронзительно чист и вдыхающий эту свежесть полной грудью, Бренинг никак не мог надышаться.
        - Кра-сота-а, - протянул довольный наемник, бросив беглый взгляд на своих спутников.
        Как и сам Кронн оба парня тоже радовались столь восхитительному дню, не испортившего даже долгая скачка. Удивительно, но никто из мужчин не ощущал усталости. Каждый оставался по-прежнему бодр и весел и буквально кипел от избытка энергии. Винс так вообще не переставал крутить по сторонам головой.
        Тусклый серый камень дороги узкой полосой вел к городу, окруженный бушующим лесом. Справа и слева на всадников надвигались высокие силуэты могучих деревьев, чьи кроны сплетались высоко над головами, образуя подобие арки и скрывая от путников солнечные лучи. Мужчин окружала настоящая чаща: вековые дубы, яркие клены, массивные тополя и душистые акации, густые кустарники, заполонившие любой просвет между деревьями и наконец, высокие, в рост человека, травы предстали подобием непреодолимой преграды. Возникало чувство, что стоит только сойти с дороги и сделать шаг в лес, и ты тут же заблудишься, навсегда распрощаешься с белым светом. И, несмотря на это лес выглядел величественно, от него веяло силой и тайнами.
        - Жутковато немного, - озвучил свое мнение по поводу леса Винс. Вор еще раз огляделся, будто ожидая увидеть из чащи светящиеся огоньки глаз кого-то из хищников.
        - Сразу видно ты не был на границе Бравила, - усмехнулся дружелюбно Бренинг, - вот там-то и, правда, жутко. Только представь: сумрачная ночь. Низкие облака, с едва заметными просветами. Гробовая тишина, растекшаяся по округе, а в воздухе удушающие испарения, идущие от зловонных болот. А мы движемся в самом сердце этой топи, чувствуя, как земля прогибается под нашими ногами...
        - Хватит! - прервал наемника Винс. Судя по вытянувшемуся лицу парня, вор обладал отличной фантазией. - А чего вас понесло среди ночи на болото?
        - Оборотня ловили, - пояснил, не вдаваясь в подробности Кронн.
        - Ничего себе, - присвистнул восхищенно Винс и заинтересованный рассказом, поинтересовался, - ну и как, поймали?
        - Не-а, - покачал головой наемник.
        Винса подобный ответ крайне не удовлетворил.
        - А почему?
        - Да потому что не было никакого оборотня. Просто объелся грибов староста, нанявший нас в деревне, вот и привиделось ему что-то мохнатое, с клыками и когтями. А мы из-за него всю ночь в болоте провели, только под утро и выбрались с первым криком петуха. Вот и все.
        - По-ня-тно-о, - протянул крайне раздосадованный такой концовкой Винс, сразу потеряв интерес к истории из жизни наемника.
        Лейт же наоборот усмехнулся, от души повеселившись над реакцией вора.
        
        За городской стеной мужчины задерживаться не стали. Оставив на попечении знакомого конюха лошадей, Кронн перекинулся парой фраз с находящимся на посту приятелем стражником, после чего тот пропустил их без всяких хлопот, даже ничего не сказав по поводу оружия Лейта.
        К закату городские улицы оживились еще сильней. Стремительно зажигались огни в окнах домов, спешили освятить улицы фонарщики, таща лестницы для высоких фонарных столбов. Закрывали на ночь лавки продавцы, стараясь быстрей попасть домой, чтобы затем разбрестись кто куда. Вся эта оживленная людская масса, спешащая по делам, не обращала на троих путников никакого внимания.
        Из-за собственной любознательности Винс едва не потерял из вида товарищей, разглядывая местную архитектуру, а один раз только чудом не оказался обворован каким-то ловким мальчуганом. Возмутившись, Винс дал крепкую затрещину недотепе и отпустил паренька на все четыре стороны, сам поспешив догнать Кронна и Минтеса.
        Мужчины как раз переходили один из множества мостиков, переброшенных через узкие канавки, тянущиеся по всему городу и образуя несколько маленьких прудов с кричащими дикими утками и наглыми домашними гусями.
        - В Гильдии я пробуду около часа, - сказал Кронн спутникам, когда они оказались возле часовни Аркея. - А вы пока можете прогуляться по городу. Встречаемся здесь, а затем я отведу вас в трактир одного моего хорошего знакомого.
        На время, расставшись с товарищами, Бренинг поспешил к огромному зданию, с алыми полотнами, изображающими скрещенные мечи.
        - Отлично, - пробормотал Винс, оглядывая маленький пятачок площади возле часовни. - И что будем делать?
        - Ну, уж точно не сидеть здесь, - откликнулся Минтес.
        - Пропусти по кружечке эля? - предложил Винс, устремляясь вслед за товарищем. На удивление Лейт уверенно двигался в толпе, продвигаясь по улице, будто раньше уже был в Чейдинале. Впрочем, это действительно могло быть.
        На вопрос вора ассасин не ответил. Лейт вообще крайне редко вступал в беседы в отряде, все больше отмалчиваясь. И Винс уже пожалел, что с ним поехал Минтес, а не Оливер. Уж с Вэнингом они кутнули бы в этом городе на славу, поставив всех горожан на уши. Но вместо веселого мага, в спутнике Винсу выпал неразговорчивый убийца.
        - Так куда мы идем? - поинтересовался Винс у Лейта.
        Они перешли один из мостов и оказались в тени небольшого парка, поросшего акацией и сиренью. Вечер выдался зябким, и от обилия мошкары воздух буквально звенел.
        - Не знаю, куда идешь ты, но лично я спешу по делам, - откликнулся Лейт весьма недружественным тоном. Ассасин ускорил шаг, словно хотел отделаться от назойливого попутчика.
        - А чем прикажешь заниматься мне? - возмутился Винс. - Я, между прочим, здесь в первый раз и ничего не знаю.
        - Вот и осмотрись заодно. Сходи промочить горло, заведи беседу, посмотри на уток.
        Кряканье серых птиц, копошащихся у берега, доносилось совсем рядом. Винс посмотрел на сбившихся в маленькую стаю уток, смешно отряхивающихся после купания в пруде, обильно поросшем лилиями и осокой возле берегов.
        - Ну да, нашел дурака, - отверг предложение Винс, убив сразу несколько комаров, атаковавших его в шею. Возле воды маленькие кровососы окончательно наглели и лезли, ничего не страшась.
        Тут вор осознал, что продолжает говорить с пустотой. Лейт исчез.
        - Эй, Минтес! - позвал ассасина Винс.
        Парень бросился по улице, мимо немногочисленных прохожих, но никого похожего на знакомого тут не обнаружилось. Винс удивленно оглядел дома, поразившись, куда так быстро мог подеваться товарищ. Вор даже прошел до конца улицы, бросив мимолетный взгляд на заброшенный дом, с покосившейся крышей и заколоченной досками дверью.
        - Ну не в колодец же он прыгнул, - пробормотал парень, заметив возле дома сие творение. - Чертов ассасин! Тоже мне товарищ нашелся. Зараза!
        Винс выругался, для приличия сплюнул на мостовую и побрел по улице, размышляя, чем займется в следующий час. Парень окончательно понял, что выбрал не тот отряд.
        Пить, как назло не тянуло. Купив в лавке уже закрывающегося пекаря свежий рогалик, Винс устроился на перилах мостика. Из-за ухудшившегося настроения вор практически не ощущал вкус сдобы. С трудом прожевав кусок, Винс оторвал маленькие кусочки и стал их бросать в воду. Отведать хлебные мякиши собралась практически вся стая, утки толкали друг друга, подплыв к Винсу, и громко крякали, требуя новых порций. А парень от скуки разглядывал дома.
        Видимо Чейдинал слыл городом зажиточных людей. Здешняя архитектура чем-то напоминала постройки в Бруме. Тот же стиль строительств: первый этаж из неотесанных крупных глыб серого камня, второй, из белого мрамора, немного выступает над первым, образуя навес. Крыши здесь тоже практически везде были покатистые, вот только крытые красивой темно-красной черепицей, формой напоминающей рыбью чешую. Однако в отличие от тесных домов Брумы, прижимающихся друг к другу, в Чейдинале дома располагались вольготно. Больше всего Винса почему-то поразили двери. Широкие, красивые с узорами и маленькими застекленными окошками. Они будто своим видом уже приглашали зайти в гости. И судя по внешнему виду внутренне убранство тоже должно было стать весьма недурным. Особенно, если учесть миниатюрные башенки с острыми шпилями и окна, окна, окна. Весьма дорогое украшение.
        Скормив птицам рогалик до последней крошки, Винс отряхнул штаны и спрыгнул с перил, оглядевшись по сторонам. Вору везло - в округе не обнаружилось ни единого стражника. Улицы, будто по мечте любого вора, опустели. А сгустившиеся сумерки служили отличным прикрытием. Приметил острый глаз и подходящий дом. Да какой дом, здание больше всего напоминало на крошечный дворец или пряничный домик из детских сказок. Маленький двор, окруженный высокими тополями. Мечта любого вора.
        Когда Винс пересек улицу и приблизился к забору, он уже окончательно решил наведаться внутрь. Свет в доме не горел. Вокруг никого. И к тому же Винса терзала скука.
        Распахнув даже не закрытую на засов калитку, громко скрипнувшую в тиши, вор огляделся в последний раз и присмотрелся к замку. Даже фыркнул от радости. Ему точно везло. То, на что надеялись хозяева, трудно было даже назвать замком. С подобным пустяком справился бы и мальчишка.
        Отмычка мелодично щелкнула. Винс уже приоткрывал дверь, когда почувствовал на плече чью-то тяжелую руку.
        Забыв про профессионализм, первым, что сделал Винс, так это громко выругался, чувствуя, как сердце уходит в пятки.
        - Ты чего удумал? - тем временем раздался над ухом окаменевшего вора знакомый до омерзения голос.
        Винс резко развернулся. Возле него стоял Лейт и буравил пристальным взглядом. Вор облегченно выдохнул.
        - Осторожней не мог? Чуть сердечный приступ не заработал.
        - Это себе скажи быть осторожней. Иду я по улице и вдруг замечаю, как подозрительный тип нагло, даже не прячась, пытается залезть внутрь дома. Хорошо, хоть я узнал в нем тебя. Последние мозги потерял?
        - А что такого? Тебе какая разница?
        - Мне не какой. А вот Кронн сильно бы рассердился, узнав, что тебя загребли стражники в тюрьму. И поверь, тебе тогда пришлось худо. Наемник собственноручно содрал с тебя шкуру.
        - А кто сказал, что собирался попадаться? - обиделся Винс. - Я, между прочим, вор-профи.
        - Не сомневаюсь, - Винсу показалось, будто Лейт фыркнул. - Вот только ты знаешь, кто хозяин дома, в который ты хотел влезть?
        - Понятия не имею, - признался честно вор.
        - А я знаю. Хозяин - глава местной гильдии магов. И в доме для таких, как ты держит пару голодных скампов, любящих свежее человеческое мясо.
        Винс предательски сглотнул, чувствуя, как подкашиваются ноги.
        - Чего ты вообще вздумал туда сунуться? Денег на выпивку не хватило?
        Мужчины направлялись обратно к часовне, где собирались дождаться Кронна.
        - А чего ты свалил? - вместо ответа накинулся на ассасина вор.
        - По делам ходил.
        - По каким таким делам? - продолжал допытываться дальше Винс.
        - По важным.
        - Это не ответ.
        - А я и не собирался отвечать, - огрызнулся ассасин. - Тебе какое дело, где я находился и чем занимался?
        - А вдруг ты тоже чего натворил? Так что я интересовался в благих целях. Ради целости всего отряда. Полагаю, Кронну ни меньше понравится, если местные стражи порядка засуетятся по поводу свежего трупа.
        Лейт не ответил.
        Молчание ассасина Винс воспринял по-своему:
        - Ты что, действительно кого-то пришил?! - пораженно воскликнул парень.
        - Обязательно так кричать? - поморщился досадливо Минтес.
        - Так ты...
        - Заткнись! Пошли. - Лейт ускорил шаг.
        - Куда? Куда мы идем? - Винс едва поспевал за убийцей. Вор никак не мог свыкнуться с мыслью, что его спутник, в самом деле, лишил кого-то сегодняшним вечером жизни.
        - Угощу тебя выпивкой, чтобы ты, наконец, заткнулся, - отозвался Лейт.
        Однако выпить мужчинам не удалось. На площади возле часовни у памятника Аркея их уже дожидался Бренинг. Сейчас наемник беседовал с какой-то пожилой женщиной. Судя по ее нервному поведению и частыми всплесками руками, незнакомка находилась в сильном расстройстве чувств.
        - Подойдем? - предложил ассасину Винс.
        Минтес покачал головой.
        - Подождем. Пусть договорят. - Лейт указал на пустую скамью. - Садись.
        Мужчины уселись, дожидаясь окончания беседы.
        Кронн расстался со знакомой еще лишь через четверть часа. Заметив Винса и Лейта, Бренинг махнул им рукой, направившись к ним.
        - Отдали посылку? - осведомился Винс у наемника.
        - Отдал, - подтвердил хмуро Кронн.
        - Что-то не так? - обратил внимание на настроение наемника Лейт.
        - Вроде того, - кивнул Бренинг, взъерошив волосы. - Та женщина, Марта. У нее пропала дочь. И она просит ее разыскать.
        - И в чем проблема? - не понял Винс. - По-моему Гильдия бойцов для того и существует.
        - А проблема в том, что Марта попросила именно меня заняться поисками. И я не могу ей отказать. Эта женщина в свое время сильно помогла мне и я ее должник до самой смерти.
        - Так в чем же собственно проблема? - так и не понял Винс. - Найдем пропавшую дочурку, вернем ее матери и догоним товарищей. Вот и все.
        - Вы хотите мне помочь? - удивленно посмотрел на спутников Кронн, будто их мужчине довелось увидеть впервые в жизни.
        - Разумеется, - согласился Винс.
        - И лучше начать поиски прямо сейчас. Чего понапрасну в городе засиживаться. - Активность Лейта откровенно поразила Бренинга. - К тому же, с девушкой может что-нибудь случиться. Ну, так что идемте?
        Кронн откровенно глядел на Минтеса с широко открытыми от изумления глазами. Примерно так же вел себя и Винс. В душе вора посетила неприятная мысль, что случайная догадка на счет убийцы только подтвердилась. Несомненно, сегодня в городе стало на одну душу меньше, и виновник этого происшествия сейчас находился за его спиной.
        Винс вздрогнул, резко повернувшись к Лейту лицом. Присутствие рядом с ассасином стало пугать вора еще сильней.
        
        Глава 15.
        Проклятое место.
        
        - Так как вы сказали, зовут девушку? - рассеяно переспросил Винс у Кронна.
        Вор пребывал не в самом приятном расположении духа. Мало что Лейт уговорил Бренинга покинуть город ни свет, ни заря, так они еще не успели позавтракать. Поэтому вор глядел на мир с легкой озлобленностью и удрученностью.
        - Эмили, - откликнулся Бренинг, - славная девчушка. Добрая душа с трепетным сердцем.
        - Обычно именно такие и попадают в самые скверные истории, - вставил Лейт.
        В отличие от Винса ассасин давно не выглядел так бодр и весел. Пожалуй, впервые Минтес активно участвовал в разговорах, беседуя даже на отстраненные темы.
        Слова Лейта не улучшили настроение наемника. Опасения и переживания за потерявшуюся девушку заставляли Бренинга хмурить брови и подгонять Уголька.
        - Поэтому нам нужно поторопиться. Эта деревушка, Хакдирт, находится где-то к северу от Чейдинала. И, по словам знакомых это не лучшее место для юных особ.
        Кронн выглядел усталым. Сказывалась проведенная бессонная ночь. Отведя приятелей в трактир, сам Бренинг направился к многочисленным знакомым, собирая нужные сведения. Пропала Эмили два дня назад. По просьбе матери девочка отправилась верхом на своей пегой лошади по кличке Цветок, чтобы отвезти товары некой Этире Мослин. Обратно девушка должна была вернуться вечером. Но по какой-то причине не вернулась.
        - Хакдирт? - задумчиво спросил Лейт. - Знакомое название. Это случаем не та деревушка, которую дотла спалили ребята из Легиона?
        - С каких пор Легион поджигает деревни? - удивился Винс, прислушиваясь к беседе.
        - Точно сказать не могу, - начал рассказ убийца. - Но поговаривают, будто местные жители оказались какими-то сектантами. Чего они бы там не затевали, но это явно было противозаконно. В конце концов местные сотворили нечто из вон выходящее, и к в Хакдирт послали отряд из Легиона. Когда солдаты покинули деревню, то на месте некогда богатой и процветающей местности остался выжженный пустырь. Говорят, будто там и по сей день ничего не растет. Хотя эти события произошли давно, кто знает, что из рассказов правда, а что ложь. Честно, я даже не знал, что в Хакдирте живут люди, думал, деревня вымерла.
        Рассказ ассасина Винс выслушал весьма скептически, хотя сама история вору понравилась.
        - А ты откуда знаешь про деревушку?
        Лейт пожал плечами:
        - Слышал от приятеля. Он вырос в здешних краях.
        - Вот как, - пробормотал Винс. - А вот мне интересно: чем же занимались те секстанты, что их навестить приехали парни из самого Легиона? Уж не жертвоприношениями ли они там баловались?
        Лицо Бренинга помрачнело еще сильней. Кронн пришпорил коня.
        - Хоть изредка думай, что говоришь, - недовольно покрутил пальцем у виска Лейт, кивнув украдкой в сторону наемника.
        - А что я такого сказал? - не понял вор, тут до Винса начало доходить. - А-а!
        - Вот тебе и а-а, - сплюнул на землю убийца. - Человек и так переживает, а он про жертвоприношения ляпнул. Дубина.
        На слова Минтеса Винс не обиделся, сам виноват. В самом деле, сказал глупость.
        - А долго до деревушки-то ехать? - попытался сменить тему парень. - А-то не мешало бы подкрепиться. Сил нет, как кушать хочется.
        Привал получился коротким. Мужчины не стали разводить костер, просто перекусив всухомятку остывшей индейкой, купленной вместе с остальным провиантом в трактире. Завтрак прошел в молчании. Кронн практически не ел, а хмурое настроение наемника испортило аппетит и Винсу. Дожевав без всякого удовольствия сухое мясо, Винс вытер руки, запив завтрак прохладной водой из фляги. После чего они вновь тронулись в путь.
        Места, несмотря на близость города, оказались весьма запущенными. Кругом, куда не посмотри, тянулись леса, сменяемые цветущими рощами. Дорога, по которой ехали мужчины, утопала в зелени. Высокие некошеные травы волновались под порывами теплого ветра, покачиваясь будто волны. Пахло бузиной и сладковатым клевером, а еще высушенной травой.
        День выдался солнечным. По-летнему теплым, с пронзительно лазурным небом. По нему, будто по морю корабли, неторопливо мчались стайки пушистых склоченных облаков. В траве стрекотали кузнечики, жужжали пчелы, по-хозяйски облепившие бутоны ярких цветов. То и дело под копытами лошадей проносились мелкие зверьки. Несколько раз вдалеке показывались молодые оленята, при виде чужаков, тут скрывающиеся в высоких зарослях разросшегося по округе клена.
        Первым близость деревни почуял Лейт. Убийца приподнялся на стременах, принюхиваясь.
        - Чувствуете?
        Винс недоуменно принюхался.
        - Золой пахнет, - Бренинг тоже ощутил в воздухе неприятный кисловатый аромат.
        - Хакдирт совсем рядом, - согласился Минтес.
        Ветер дул им в лицо, но не прямо, а чуть сбоку. Северо-западный. Стало быть, где-то там и деревня. Кронн повернул коня. То же самое сделали и спутники наемника.
        - Странно, - заметил Винс, оглядевшись. - Повсюду такая глушь, что и не подумаешь, будто совсем рядом деревня.
        Хакдирт показался спустя несколько минут. Первым, что заметили всадники, стала часть обрушившейся стены дома. Дерево неплохо выгорело, почернело. Запах золы стал чувствоваться значительно сильней.
        - Вот и добрались, - бросил хмуро Бренинг, спешившись. - Значит, так первым делом заглянем в местную таверну и спросим где искать эту Этиру Мослин. Рот без сильной нужды не открывайте, по сторонам глазейте как можно меньше. Понятно?
        Спорить с наемников никто не стал. Мужчины молча, кивнули.
        Деревня оказалась небольшой - домов двадцать, не больше. Выстроили деревушку в виде вытянувшегося круга. В центре имелась маленькая площадь, с колодцем. Раньше возможно Хакдирт и выглядел красочно, но не сейчас. Пожар стер всю привлекательность, уничтожил все краски. Теперь на мужчин глядели провалы окон пустых, выжженных домов. У некоторых не имелось крыш, другие не уцелели вовсе, оставив в напоминание лишь обломки стен. Крышка колодца давно прогнила, и от него несло сыростью и плесенью. А под ногами хрустел пепел. Спустя годы на месте пепелища так и не выросла новая трава. Вся округа выделялась на местности жирной черной кляксой. Злокачественная язва на теле природы.
        Справа от мужчин что-то протяжно скрипнуло, и путники ненароком вздрогнули. Скрипела старая потускневшая вывеска на стене трактира. Ветер раскачивал кусок ржавого металла, и он издавал странные тягучие звуки, похожие на стоны отчаяния.
        - Лейт, останешься здесь. Приглядишь за лошадьми. - Бросил ассасину тихо Кронн, покосившись на бледное мужское лицо, показавшееся на мгновение в окне одного из уцелевших домов. Через секунду незнакомец исчез. Лишь качнувшаяся шторка говорила, что наблюдавший за ними не плод воображения наемника.
        Дверь подалась с трудом, будто сам дом не желал пускать себе на порог чужаков. Мужчины ступили в плохо освещаемое, затхлое помещение. Протяжно скрипнув, дверь с хлопком закрылась, лишив последнего источника света.
        Помещение трактира выглядело так, словно здесь не жили вот уже несколько лет.
        Жирные пауки, слюнящиеся по темным углам, поработали на славу, соткав целые сети густой паутины. От пыли, лежащей повсюду толстым слоем, хотелось чихать. Брезгливо переступив грязный выцветший ковер, отвратно пахнущий псиной, Бренинг огляделся.
        Жалкая обстановка несла аскетический характер. Единственным освещением в трактире служил подсвечник, стоящий на барной стойке. Чуть дальше виднелась лестница, ведущая на второй этаж. По всей видимости, там находились комнаты. Однако Бренинг с трудом мог предположить, кто решится провести здесь ночь. Слева от них стояли потемневшие от старости деревянные столы. Стулья были свалены в кучу, вместе с грязным тряпьем и битой посудой. Трактирщика Кронн заметил не сразу. Хозяин заведения идеально подходил внешностью к своему заведению. Маленького роста, с плешивой головой. Лицо мужчины отличалось болезненным земляным цветом, а крупные бегущие глаза наблюдали за вошедшими недобро. Бренинг не мог передать словами, что он испытывал при виде этого человека. Весь вид трактирщика говорил, что он готов прыгнуть на незваных гостей, будто какой-то шакал.
        Вытерев руки о выцветшую рубашку с подвязками, мужчин вышел из полумрака, поинтересовавшись весьма холодно:
        - Чего вам нужно? - голос у мужчины оказался грубый и звучал точно мельничный жернов.
        - А разве сие заведение построено не для того, чтобы приютить уставших странников? - как можно более дружелюбно спросил наемник, с улыбкой на лице.
        Дружелюбность хозяин явно не оценил.
        - Свободных мест нет, - изрек он, продолжая буравить мужчин тяжелым пристальным взглядом.
        - Да как же так, уважаемый? - так просто сдаваться Кронн был не намерен. - Что-то не заметил я у вас тут посетителей кроме нас. А говорите комнат нет.
        - Раз говорю, значит, нет. Проваливайте. - Мужчина отвернулся от надоевших незнакомцев.
        - Что, даже на ночь не приютите? Мы хорошо заплатим, - решил задействовать самый веский аргумент для любого трактирщика.
        Но видимо этот оказался особенным.
        - Сказано же нету! Проваливайте по добру по здорову, пока я не рассердился.
        - В таком случае скажите, как найти Этиру Мослин, - попросил вежливо наемник.
        - А зачем вам нужна Этира? - повернулся хозяин к Бренингу. В глазах мужчины застыли нотки удивления и настороженности.
        - Дело в том, уважаемый, что я разыскиваю Эмили Монрот. Дочь Марты Монрот, что содержит магазин "Северные товары" в Чейдинале. Она направлялась сюда, дабы передать товары Этире Мослин. Но обратно все еще не вернулась. Вы случайно не видели здесь Эмили?
        - Кто? Нет, я не видел здесь никакой девушки. А если и видел, почему должен что-то знать о ее личной жизни? Нет. Я не хотел сказать, что видел ее. Я вообще ничего не видел.
        Вопрос наемника заставил хозяина заведения взволноваться. При упоминании имени девушки мужчина вздрогнул, а глаза еще сильней забегали. Речь же трактирщика стала быстрой, сбивчивой и непонятной.
        - Значит, не видели, - кивнул Бренинг, дав знак удивленному Винсу молчать, - Что ж спасибо. Так подскажите, как мне найти госпожу Этиру?
        - Дойдите до церкви и поверните направо, - коротко пояснил хозяин, и, не говоря больше ни слова, исчез в сумраке помещения.
        - Скользкий тип, - прошептал Кронну Винс, - ведь соврал, будто не видел девушку.
        - Обсудим, но не здесь, - ответил парню Кронн тоже шепотом.
        Толкнув тяжелую дверь, мужчины вышли наружу, где сразу же заметили столпившихся в молчании людей, искоса наблюдающих за Лейтом.
        - Это еще что за столпотворение? - удивленно вскинул бровь Кронн.
        С десяток людей взяли в полукольцо находящегося с лошадьми Лейта. Попыток напасть жители не предпринимали, но одинаковые угрюмые лица, похожие на маски выражали крайнее неудовольствие. Грязная толпа, с оскалинами физиономиями сильно напоминала сбившуюся воедино стаю, перед охотой.
        - Что происходит? - Бренинг подошел к Минтесу, на всякий случай, положив ладонь на эфес меча.
        - Похоже, нам здесь не рады, - мрачно заметил ассасин. Холодные цепкие глаза убийцы медленно оглядывали толпу.
        Бренинг с осторожностью посмотрел на грязных оборванцев. От подобных личностей можно было ожидать чего угодно.
        - Идемте, - бросил товарищам Кронн, озираясь. - Только медленно. Без резких движений.
        Но спутники наемника и так все поняли без команды.
        Мужчины прошли сквозь толпу. Жители хищно взирали на них, кривились, но дорогу преградить не посмели. Однако от незнакомцев не отстали, последовав чуть сзади.
        Мануфактура Этиры Мослин мало чем отличалось от здания трактира. Как внутри, так и снаружи. Мутные окна, копоть на стенах, скрипучая дверь и грязь, ветошь и запустение. Несмотря на то, что в Хакдирте жили люди, выглядела деревушка нежилой. Даже не просто неживой, а словно мертвой. Жизнь навсегда покинула это проклятое место вместе с пожаром.
        С неприязнью коснувшись влажной ручки двери, Бренинг вступил внутрь затхлого помещения. Как и в трактире, стулья и прочая мебель выглядела старой и скудной. Утварь валялась беспорядочно по всему полу. Нитки, катушки, ткани, потемневшие тазы и прочий хлам небрежно свалили в угол. Хотя возможно хлам и являлся товаром.
        - Госпожа Мослин? - дружелюбно осведомился Кронн у женщины за стойкой.
        - Она самая, - откликнулся скрипучий голос несмазанного колеса телеги. - А кто вы?
        - Я Бренинг Кронн, - представился наемник, затем указал на Лейта и Винса. - А это мои спутники.
        - И с какой целью вы посетили нашу деревню? Или ненароком сбились с пути?
        - Мы не сбились. Мы ищем Эмили Монрот. Вы же ее знаете?
        - Да, я знаю эту девушку, - не стала отрицать торговка. - Но почему вы решили искать ее здесь?
        - Мать Эмили сказала, что она направилась к вам. Разве Эмили здесь не было пару дней назад?
        - Нет, не была, - резко отозвалась хозяйка и грубо, на повышенных тонах продолжила, - И если честно, мне тоже хотелось бы узнать, куда запропастилась эта мошенница! Она так и не появилась здесь. И как мне теперь содержать мой магазин без товаров? Можете сказать ей, что при следующей поставке я хочу получить половину денег назад.
        - Так значит, Эмили тут так и не появилась? - еще раз уточнил Кронн.
        - Я же уже сказала! Или глупый? Тогда дам вам один совет - уезжайте как можно скорей. Местные жители не выносят чужаков. Как бы с вами чего не случилось.
        - Как, например, с Эмили? - вставил Винс.
        Женщина бросила на вора испепеляющий взгляд.
        - Выметайтесь вон! Мое терпение иссякло.
        - Успокойтесь, - миролюбиво показал открытые ладони наемник. - Уже уходим. Только если вдруг увидите Эмили, скажите, чтобы она сразу же направилась домой. Хорошо?
        - Непременно передам, - раздражительно проскрипела товарка.
        - Отличное местечко, - процедил со злостью Винс, когда они покинули мануфактуру. Толпа по-прежнему не рассеялась. Жители лишь увеличили дистанцию между собой и чужаками. Только возле лошадей крутился подозрительный тип с длинными нечесаными лохмами волос. Выглядел мужчина хуже бродяги. Жесткая щетина, давно не мытое тело. Носил любитель чужих лошадей, поеденный молью камзол, напяленный на голое тело.
        - От лошадей бы ушел, - угрожающе выступил вперед Лейт. - Они терпеть не могут уродцев.
        - Зря вы сюда приехали, - "уродец" не подал виду, будто обиделся. - Чужакам здесь не место. Проваливайте, если не желаете проблем.
        - У вас так принято осыпать гостей угрозами, или сегодня не с той ноги встали? - спросил спокойно Лейт, оттесняя парня в сторону от лошадей.
        - Совет я вам дал, - отозвался, отступив на шаг от ассасина мужчина. - И лучше бы, чтобы к вечеру даже ваш дух выветрился из здешних мест.
        Сказав, мужчина влился в толпу, оставив их наедине.
        - Что будем делать? - Винс явно находился не в своей тарелке. От деревушки и ее обитателей у вора бегали мурашки.
        - Не знаю, - покачал в растерянности головой Бренинг. - Что-то здесь не так. Да и жители какие-то странные. Лица, как у фанатиков. А от таких одни беды. К тому же, Эмили и правда может здесь не быть. Мало ли что взбредет в голову молодой легкомысленной девушке.
        - Вы где-нибудь видели тут конюшню? - неожиданно спросил у мужчин Лейт.
        Кронн и Винс непонимающе переглянулись.
        - Это ты к чему? - не понял Винс.
        Но Минтес не ответил, вновь задав странный вопрос:
        - А лошади у местных имеются?
        - С тобой все в порядке? - участливо осведомился Бренинг у Минтеса.
        - Прислушайтесь, - порекомендовал им в ответ ассасин.
        Кронн и Винс прислушались, как и советовал убийца. Шумел ветер, изредка покрикивали пролетающие птицы, доносился тихий ропот, переговаривающейся толпы. Но Лейт явно имел нечто другое. Спустя с десяток секунд мужчины поняли, что именно. До них донесся тихое фырканье. Затем послышалось позвякивание сбруей, и едва слышные удары, словно что-то наталкивалось на стену.
        - Какая у девушки лошадь?
        - Пегая, - припомнил Бренинг, задумавшись, - коричневая с белыми пятнами. А на левом боку белые пятна в виде ромашки. Эмили поэтому и назвала кобылу Цветком.
        Наемник сорвался с места. За Кронном последовал Лейт. Винсу ничего не оставалось, как увязаться следом. Оставаться один на один с местными жителями вор не желал.
        Лошадиное фырканье вновь раздалось, но уже совсем рядом. Кронн остановился, замотав головой в поисках кобылы. Однако кроме пустых, разрушенных домов наемник ничего не видел. Неожиданно в соседнем доме сквозь дыру показалась лошадиная морда.
        Бренинг бросился к развалине. У дома оказалось три стены. Разрушенная выходила как раз в лес и из деревушке не виделась. Кобылу, переминающуюся с ноги на ногу, мужчины обнаружил внутри. Кто-то привязал упряжь животного к обрушившейся балке.
        - Эта та самая лошадь? - спросил Лейт, посматривая в дыру в стене.
        Толпа, заметив передвижения чужаков, незамедлительно последовала за ними.
        Бренинг посмотрел на бок и, заметив приметное пятно, кивнул, сжав эфес меча.
        - Она родимая. Похоже, торговка солгала.
        Отвязывать кобылу Кронн не стал. Покинув дом, наемник решительно направился к толпе, к которой присоединилась и Этира Мослин.
        - Вы меня обманули! - грозно рыкнул Кронн, тыча в торговку пальцем. - Девочка была здесь! И ее лошадь, спрятанная в доме, тому свидетель! Постарайтесь объяснить, как такое возможно?
        - Это моя лошадь, - холодно ответила женщина. Угрозы наемника ее не смутили. Да и чего бояться, когда за твоей спиной больше двух десятков, готовых постоять за тебя, если понадобится. - А вот вы перешли все границы! Уезжайте сейчас же! Иначе мы за себя не отвечаем.
        По рядам жителей пронесся одобрительный рокот.
        - А мне плевать! Где Эмили, поскуды?! - взревел наемник. Кронн едва сдерживался, чтобы не обнажить клинок.
        - Кронн, остыньте! - выступивший вперед Лейт оттеснил разъяренного мужчину от раздраженных людей. - Довольно! Вам же сказали девушки здесь нет. Идемте.
        Но злость, вскипевшая внутри наемника, затуманила разум. Забыв об осторожности, Бренинг не желал уходить.
        - Винс, не стой столбом! Помоги же мне! - крикнул вору Лейт.
        Вместе им удалось оттащить наемника в сторону. Упираясь, мужчина продолжал кричать вслед ругательства.
        - Нам не нужны проблемы. Мы немедленно покинем вашу деревню, - отозвался Лейт, кивнув жителям на прощание.
        Остановились мужчины, когда Хакдирт скрылся из виду, а жители удостоверились, что чужаки действительно ушли. Лишь тогда Лейт позволил себе выругаться, не лестно отозвавшись о Бренинге.
        - Вы идиот. Те люди - фанатики. Они смели бы вас и тогда девушку точно бы уже никто не выручил. Поверьте мне, Кронн, силой вы ничего не добьетесь. Трое против скольких? Двадцати? Или может быть больше? На что вы рассчитывали?
        Слова Лейта привели Бренинга в чувства. Мужчина тяжело вздохнул, усаживаясь на траву. С досады воткнул меч в землю, сплюнул.
        - Ты прав. Я действительно повел себя, как салага. Подался чувствам и эмоциям. Но стоит мне подумать, как они мучают невинное дитя, так у меня сердце кровью обливается!
        - С девушкой будет все в порядке, - заверил наемника Лейт. - Мы спасем ее.
        - Да, и каким же образом? - уверенность убийцы Винс не разделял. - Мы даже не знаем, где ее прячут. И прячут ли вообще.
        - Девушка здесь, - заявил уверенно ассасин.
        - И почему ты так думаешь? - просто слова вора не убедили. Парень требовал веских доказательств.
        - Во-первых, - здесь ее лошадь. А, во-вторых, - те люди, фанатики. Секстанты. Ты заметил символы на дверях церкви? А вот я заметил, и прекрасно знаю, что символ Девяти выглядит иначе. А еще я заметил за церковью кладбище.
        - И что? - не понял суть последнего высказывания Винс.
        - Слишком много свежих могил. Не странно? А одна только вырытая. Земля еще не успела высохнуть.
        - Когда ты успел все это разглядеть? - восхищенно с толикой недоверия воскликнул Винс.
        - Такая уж у меня профессия, - пожал плечами Лейт, - так что, чтобы не затевали жители, это произойдет сегодняшней ночью. Скорее всего, после полуночи. И как мне не жаль, но возможно девушку принесут в жертву.
        - Кронн! Сядьте! - рявкнул на вскочившего на ноги Бренинга Минтес.
        - Чертосдва я стану отсиживаться пока девчушка пребывает в опасности! - Бренинг схватил меч и направился к пасущемуся Угольку.
        - И что вы собираетесь делать? Просто так ворветесь в осиное гнездо и начнете рубить всех налево и направо? Таков ваш план?
        - Есть лучше? - нахмурился наемник.
        - Лучше, чем добровольно стать самоубийцей? Конечно.
        - И в чем же заключается твой гениальный план, ассасин? - решил выслушать Лейта Бренинг, сложив меч в ножны.
        - Для начала мы дождемся, когда стемнеет. Затем я отправлюсь в деревню и приведу языка. Нам нужно точно знать, где находится девушка. А после мы отвлечем внимание жителей, устроив маленькую диверсию. И тогда спасем девушку. Такой лан вас устраивает?
        Бренинг хмуро кивнул, вернувшись обратно.
        - Но пока нужно дождаться темноты. И неплохо было бы отдохнуть и набраться сил. Ночь обещает выдаться непростой.
        
        Сидеть без дела работа тяжелая. Винс ежеминутно ерзал и вертелся, не находя удобного положения. Парень уже успел перележать все бока, и мысленно спел все известные ему песни, дожидаясь наступления темноты. Однако когда ты чего-то ждешь, это происходит очень нескоро.
        Рядом спал Кронн. Опыт и навыки все же перебороли чувства наемника, и мужчина принял единственное правильное решение - если не можешь действовать, так отдыхай. К сожалению, Винс себе того же приказать не мог. Стоило вору закрыть глаза, как он чувствовал, как по нему начинают ползать муравьи, а еще противно гудели мухи. К тому же трава оказалась жесткой.
        Сорвав былинку, Винс улегся на спину, принявшись наблюдать за облаками. Белые пушистые барашки словно паслись на пастбище. Неторопливо передвигались, вытягивались, или наоборот сбивались в кучу. Заснул парень неожиданно. А проснувшись, понял, что вечер уже вступил с законные права.
        Небеса потемнели, на горизонте появились неровные полосы от бардовых, до нежно-золотых. Они наслаивались друг на друга, порождая новые пестрые пятна, окрашивающие травы, кустарники и кроны деревьев. Вокруг выступили тени, они как будто сгустились возле мужчин, вытянулись. А солнце уже растворилось в алом океане, погрузившись в нем до следующего утра.
        - А где Лейт? - спросил у Бренинга Винс, разминая затекшие мышцы.
        - Ушел на разведку, - пояснил наемник. - Зайчатину будешь?
        Только сейчас Винс ощутил дурманящий запах жареного мяса. Маленький костер, совсем не дающий дыма едва горел. Рядом с ним на плаще наемника лежал их запас провизии.
        - Не откажусь, - потер с энтузиазмом ладони Винс. Аромат жаркого напомнил, как он проголодался.
        Лейт бесшумно появился в середине трапезы. Ассасин вынырнул из-за куста сирени, перепугав подавившегося вора, когда заговорил за его спиной.
        - А еще тише подойти не мог? - возмутился, откашливаясь Винс.
        - Извини, - усмехнулся Минтес, - я думал у воров чуткий слух. Но впредь лично для тебя я стану вести себя чуть громче.
        На едкую подколку Винс решил не отвечать.
        - Какая обстановка в деревне? - Бренинг вытер жирные руки о плащ, потянувшись к фляге с водой.
        - Пока все тихо. Жители мирно занимаются насущными делами. Все идет своим чередом. Да так, будто и не собираются ничего затевать ночью.
        - Языка уже выбрал?
        - Разумеется. На его роль идеально подойдет какой-то остолоп живущий на окраине. Не знаю, что у него со здоровьем, но за последний час он выходил по нужде в кусты раза четыре. Собственно, я пришел сказать, чтобы вы собирались. Пора.
        - Лошадей оставим здесь, - решил Бренинг. - Винс, если не хочешь идти, можешь остаться и присмотреть за ними. Насильно пойти с нами я не заставлю.
        - Ну, уж нет, дутки я стану тут оставаться! - фыркнул возмущенно парень. - Просиживать штаны и маяться от скуки, пока вы будите спасать девушку из беды? Я с вами и это не обсуждается.
        - Вот и отлично, - хлопнул вора по плечу наемник.
        - А если что держись за нашими спинами, - посоветовал Лейт.
        Вор бросил на убийцу испепеляющий взгляд, и молча, двинулся вперед.
        Густые сумерки окутали лес, сделав его темным и неприветливым. В ночи обгоревшие стены Хакдирта приняли совсем зловещий облик.
        - Проклятое место, не иначе, - ворчал Винс, уворачиваясь от ветвей. - К тому же чертополох и черный вощь растут только там, где проливалась человеческая кровь.
        - Вижу общение с Вэнингом не прошло даром, - усмехнулся Лейт, не оборачиваясь. Убийца скользил меж деревьев призрачной тенью, сливаясь во мраке. - Да и наш маг понабрался от тебя кое-каких слов.
        - И что с того?
        - Ничего.
        Они вышли к кладбищу. Надгробные плиты выглядели в лунном сиянии зловеще, а любая тень становилась уродливым призраком.
        - Говоришь, растут только, где пролилась кровь? - хмыкнул ассасин, глядя на утопающие в чертополохе и черном воще могилы.
        Винс вздрогнул, представляя, сколько пролилось здесь теплой крови, и постарался держаться от могил подальше. Парень посторонился, и как оказалось весьма вовремя, едва не провалившись в свежее вырытую могильную яму.
        Дом незнакомца, за которым наблюдал Лейт стоял в стороне от прочих сооружений. Маленький, ветхий, с кривой прохудившейся крышей и без единого окна. Вход в дом выходил в лес, укрывшись под низким крыльцом.
        Идущего впереди Винса, Лейт нагло отстранил. Убийца подошел к двери, просунул в проем между стеной кинжал и рывком распахнул ее, стремительно влетев внутрь.
        Озираясь по сторонам, за Минтесом последовал Кронн, а затем Винс. К тому времени хозяин дома уже сидел связанный на стуле, с кляпом во рту и испуганными на выкате глазами. Маленький и хилый, он дрожал и обильно потел, ощущая возле горла холодное прикосновение куска стали.
        Найдя свободный табурет, Кронн уселся у выхода. Винсу стула не досталось, поэтому парень занял кровать, осматривая скудную обстановку помещения. Поживиться здесь было точно нечем. Самым ценным являлась валяющаяся в углу метла.
        Тем временем Лейт приступил за работу.
        - Тебе, наверное, интересно, кто мы такие? - спросил ассасин, проведя лезвием по веку мужчины. - И ты ломаешь над этим вопросом голову. Мы тоже хотим кое-что узнать, и думаем, ты нам поможешь. Сейчас я вытащу кляп, но если закричишь, не обижайся - я вырежу тебе язык. Все понял?
        Мужчина испуганно замотал головой.
        - Вот и отлично, - Лейт вынул кляп, продолжая водить клинком по лицу хозяина дома. - Как тебя звать?
        - Джим. Джим Фардвиг, - прошептал, запинаясь, мужчина. Аура страха, исходящая от мужчины ощущалась отчетливо, заполняя каморку.
        - Скажи мне, Джим, - тихим, спокойным, но отчего-то пугающим голосом потребовал убийца, - сколько людей в вашей деревне?
        - Двадцать восемь.
        Лезвие кинжала прислонилось к щеке хозяина чуть сильней. Кровь выступила из раны, медленно стекая вниз к горлу.
        - Тридцать семь... тридцать семь! - прохрипел дрожащим голосом Фардвиг.
        - Непутевый Джим, - лезвие Лейта немного отстранилось. - Еще одно вранье и я отрежу тебе левое ухо, а потом правое. После чего начну по очереди кромсать пальцы.
        - Я больше не буду. Клянусь! - искренне запричитал хозяин дома.
        - Я верю тебе, Джим. Продолжим. Расскажи, где вы прячете девушку.
        - Какую девушку? - испуганно задергался мужчина.
        - Эмили Монрот. Где она? - схватил мужчину за грудки Бренинг, отвесив звонкую оплеуху.
        - В пещерах! Она в пещерах!
        - Каких еще пещерах? - нахмурился Кронн.
        - В тех, что под деревней! Я не вру! Честное слово!
        Больше Фардвиг не мог терпеть, и признания вырывались из уст стремительным потоком. Мужчина выложил все, о чем ему только было известно.
        Уже несколько поколений жителей Хакдирта покланялись неким Глубинным жителям, таинственным существам, чьи пещеры оказались прямо под деревней. Глубинные жители заключили с жителями договор. Существа превратили их земли в край изобилия, сделав богатыми, а взамен требовали раз в месяц кровавой платы. Так продолжалось до тех пор, пока в Хакдирт не наведался Легион. Солдаты разорили дома, предали их пламени, а большую часть жителей убили. Но остатки вновь вернулись обратно, желая вернуть Хакдирту прежнюю славу. Однако Глубинные духи не откликнулись. Что с ними стало, никто не знал. Возможно, они навсегда ушли, или по какой-то причине уснули, но кровавая плата ничего не смогла сделать. Обозленные, жители все же остались, продолжая возносить молитвы прежним покровителям и приносить раз в месяц кровавую плату. Некоторые пошли дальше, назвав себя Братией. Эти люди ушли в пещеры, и появлялись наверху лишь, когда скроется за горизонтом солнце. Такова была их собственная плата.
        Эмили действительно появилась несколько дней назад. Девушка уже и раньше бывала в деревне, доставляя Этире товары. Однако бродяга, которого собирались принести в жертву, неожиданно скончался. И тогда испуганные жители решили поймать девушку и вернуть плату ее кровью. Жертвоприношение намечалось сегодняшней ночью, сразу после вознесения молитв в храме Братства.
        - Ты оказался прав, - вынужден был признать Бренинг слова Лейта. - Ублюдки приносят людей в жертву, будто скот.
        Наемник посмотрел на Фардвига так, что тот затрясся сильней, едва не упав со стула.
        - Во сколько у вас собрание, падаль?
        - В полночь. - Откликнулся хозяин и добавил. - И остальные заподозрят неладное, если я не присоединюсь к ним.
        - Спасаешь свою жалкую душонку? - хмыкнул недобро Бренинг, вытащив меч.
        Мужчина при виде меча едва не впал в обморок. Но подошедший Кронн лишь перерезал веревки.
        - Отправишься в храм. Но проболтаешься, и смерть растянется на продолжительный срок. Ты все понял?
        Фардвиг замотал головой.
        - Как нам пробраться в пещеры?
        - Существует несколько люков. Но лучше всего спуститься через тот, что находится в трактире у Мослина. Он ближе всего к клетке с девчонкой.
        - Ее кто-нибудь охраняет?
        Хозяин опасливо покосился на все еще стоящего рядом Лейта. Кивнул.
        - Обычно человека три, не больше.
        - Точно? - лезвие защекотало горло.
        - Хорошо подумай, прежде сем ответить.
        - Клянусь своей жизнью.
        
        Они дождались полночи в доме у Фардвига. Как и говорил хозяин, ближе к полуночи жители окрестных домов покинули жилища и направились гурьбой к часовне. Чуть позже к ним присоединился и Фардвиг. Мужчина нервничал, и постоянно озирался в поисках Лейта. Убийца покинул дом вместе с хозяином. И сейчас наблюдал за происходящим с крыши мануфактуры, став еще одной неясно тенью. Наконец толпа скрылась в храме. На улице вновь разлилась тишина. Вот только сегодняшняя ночь не несла в себе умиротворения, наоборот, чувства были натянуты до предела. В воздухе витал аромат скрытой угрозы.
        В трактир мужчины попали без труда. Винс потратил на замок чуть больше пары секунд. В помещении царил мрак. Ночь не принесла свежести, здесь все так же свербело удушающей затхлостью и сыростью, а еще примешивался запах чего-то паленого.
        - И где же здесь люк? - попытался осмотреться Винс. Но темнота не позволяла, как следует рассмотреть все вокруг.
        - Где-то здесь стоял подсвечник, - припомнил Бренинг.
        - А если свет увидят из окон? - предположил Винс, все еще пытающийся отыскать на ощупь дверцу люка. Но споткнувшись о поваленный стул и упав в ветошь, вор бросил свою затею.
        - Все в храме. К тому же через столь грязное стекло, вряд ли вообще можно что-то увидеть, - Кронн нашел подсвечник и зажег свечи.
        В помещении пришли в движения тени.
        Люк они обнаружили за стойкой в углу зала, заброшенный кусками тканей и пустыми ящиками из-под эля. Однако к досаде мужчин люк закрывался на ключ.
        - Действуй, - передал инициативу Винсу Бренинг.
        - Подсвечник дайте, - попросил Винс. Парень поставил подсвечник на пол и пригляделся к замочной скважине, угадывая количество пружин. На удивление замок оказался вполне внушительным. Такой впору ставить на сундуке с драгоценностями, а не на люке в подвале. Возиться с замком пришлось минут семь. Дважды пружины вставали на место, после того, как отмычка неверно находил очередной штифт. Наконец замок победно щелкнул и Винс встал, распрямляя затекшую от неудобного положения спину.
        - Все?
        - Все, - довольно подтвердил вор.
        - Тогда посторонись парень. В замках мастер у нас ты, но драться уже моя стихия. Уж не обессудь.
        Кронн первым полез по шаткой лестнице вниз. Винс на слова наемника ничуть не обиделся. Драться вор не любил, да и мечом владел не очень хорошо. Куда лучше орудовал отмычкой. Но ей сражаться не сподручно. Разве что из-за угла, да сразу в висок.
        Подсвечник пришлось захватить с собой. В пещере царила кромешная тьма. Спустившись, мужчины медленно направились по узкому туннелю, ведущему вперед. Вскоре туннель расширился, выводя в просторное помещение. Свечи пришлось потушить, чтобы не привлечь внимания. К тому же здесь вполне хватало освещения, исходящее от множества чадящих факелов. Пещера, куда они попали, была очень старой. С потолков свисали сталактиты, пробивались жирные толстые корни деревьев, свисающие словно змеи. Пахло точно так же, как и наверху: сыростью и плесенью.
        Фардвиг не соврал. Эмили действительно находилась в плену. Девушка сидела, сжавшись в углу просторной клетки, а возле нее находилось трое "уродцев". Грязные, обросшие, одеты лишь в штаны, они столпились возле пустых ящиков.
        - Что будем делать? - шепнул Винс.
        - Ты сиди здесь. А я сейчас покажу этим тварям, как сажать невинное дитя в клетку, - Кронн подхватил с земли увесистый камень, свистнул, привлекая внимание. И когда один из "уродцев" повернулся на свист, метнул камень изо всех сил. Снаряд сбил парня с ног, попав точно в голову. Незнакомец отлетел и, упав, неестественно замер. Камень раскроил ему череп. Не дожидаясь, пока оставшиеся двое схватят свое оружие - дубины с шипами, Бренинг вырвался из мрака и двумя стремительными ударами прервал жизни фанатиков.
        - Винс, выходи! - позвал его Кронн. Наемник подошел к клетке.
        Эмили узнала мужчину и бросилась к нему в объятия.
        - Вы пришли! - сквозь слезы прошептала она, крепко вцепившись в наемника.
        Появившийся Винс с восхищением отметил, как ловко наемник справился с противниками и, достав отмычку, поковырялся в замке. Скрипнула дверь, и девушка оказалась на свободе. Истощенная долгим пребыванием в заточении, она буквально упала в объятия Кронна.
        - Так, а теперь живо выбираемся отсюда, - скомандовал Бренинг, взяв девушку на руки. - Надеюсь, диверсия Лейта отвлечет внимание жителей подольше.
        Но никто из них даже не догадывался насколько именно.
        Стоило им покинуть трактир и выбраться наружу, как в лицо дыхнуло сухим жарким пламенем, а в ушах зазвенело от криков.
        На противоположном конце маленькой площади пылала часовня. Здание полностью охватил огонь. Пламя оказалось столь ярким, что осветило местность, будто настал день.
        Возле часовни беспорядочно носились люди. Они вопили, натыкались друг на друга и один за другим падали на землю. На площади уже нашли покой с пяток жителей. Среди них лежал, распластав руки трактирщик. Рядом покоилась Этира Мослин. А Лейт, устроившись на крыше мануфактуры, без промаха стрелял по мечущимся фигурам.
        - Уходим, живо! - бросил Бренинг. - Винс, возьми лошадь Эмили.
        Винс послушно кивнул, бросившись к постройке.
        Стараниями ассасина на них так и не обратили внимания.
        Когда его спутники скрылись из виду, Лейт выпустил последнюю стрелу в почти скрывшегося в лесу Фардвига. Она вошла между лопаток, мужчина вскинул руки и повалился замертво, не успев сделать всего несколько шагов.
        Лейт перепрыгнул на крышу соседнего дома, схватил масляной фонарь, и, разбив стекло, поджег соломенную крышу. Потом перебрался на следующую. Ассасин не успокоился до тех пор, пока не стал пылать вся деревня.
        Второго испытания огнем жители деревни уже не вынесли. Уцелевших не осталось. А главное проклятая книга фанатиков осталась внутри объятой огнем часовни.
        Но никто кроме Лейта этого так и не узнал. Всадники стремительно удалялись прочь. Прочь от проклятого богами места.
        
        Глава 16.
        Разящие во мгле.
        
        День сменялся точно таким же днем, а всадники все продолжали путь по тракту. Дорога по-прежнему без изменений вела вперед, устремляясь к горизонту. Мужчины искренне заскучали. Оливер всегда думал, что путешествие это много веселья, приключения и новых впечатлений, которыми можно поделиться в компании, просиживая в трактире. Однако правда оказалась куда унылей, чем в мечтах молодого мага. Как правило, любое путешествие - это в основном долгая, скучная и нудная дорога. Причем еще хорошо, если вам благоволит погода, а деревни и трактиры попадаются довольно часто. Так прошли первые дни, после того как они расстались со своими товарищами. Оливер уже привык к своей лошади, свыкся подолгу ничего не делать. Новые места и таверны тоже стали частью чего-то обыденного, также как ночные ночлеги на природе или где-нибудь в поле, скудный провиант и редкая возможность как следует выспаться и вымыться. Беседовали мужчины мало. Любой разговор с Таниэлем обязательно заканчивался спором, что впрочем, вносило хоть какое-то разнообразие. А брат Бризнер больше любил беседовать на религиозную тематику. Так что Вэнинг
искренне скучал по болтливому и неунывающему приятелю вору. Именно с Винсом Оливер лучше всех сдружился, и знал чего от него ожидать. Про остальных маг такого сказать не мог. Если бы не общее дело, то их разношерстный отряд не продержался бы вместе и десяти минут.
        Алтарь Юлианоса мало чем отличался от предыдущих, так же как и молитва возле него. К алтарю бога мудрости и логики, мужчины добрались уже к закату. Алые лучи скользили по белому мрамору, придавая ему розоватый оттенок. Там же решили, и остаться на ночь, благо ночи, несмотря на сентябрь, еще оставались по-летнему теплыми.
        А спустя еще несколько дней они, наконец, покинули Имперский тракт, удаляясь к востоку. Кронна, Минтеса и Винса мужчины решили не дожидаться. Все согласились, что если у наемника возникли проблемы, то он достигнет отряда у следующего алтаря.
        И вновь потянулись мучительные, однообразные дни. Лишь однажды на отряд едва не напали лесные грабители. Воодушевленный возможной дракой, Таниэль потянулся к мечу, но находящийся не в духе Оливер испортил воину все веселье. Маг тихо что-то прошептал и щелкнул пальцем. А в следующее мгновение пятеро неудачливых грабителей, закованных в легкий доспех, вспыхнули подобно соломенным чучелам. Раздосадованный таким поворотом событий Вэнт решил выместить гнев на Вэнинге, но вовремя вспомнил, как быстро обглодал тела огонь, оставив об бедняг одни изрядно закоптевшие доспехи. Поэтому воин просто сквозь зубы выругался и надолго умолк. А на очередном привале выместил гнев на неповинном дереве, изрубив его на щепки, послужившие пропитанием для костра.
        Однако серые будни закончились очень скоро. Первую разоренную и сожженную дотла деревушку мужчины заметили на третий день после подношения у алтаря. А затем стелящийся дым стал видеться на горизонте все чаще и чаще. К вечеру путники наткнулись на новую деревню. Она оказалась цела, но полностью вымерла. После навстречу отряду стали попадаться тянущиеся обозы. Крестьяне увозили все, что могли взять с собой, не оставляя в домах ничего ценного. Они уводили с собой скот: коров, коз, овец, даже собак. Телеги тянулись без конца одна за другой, а мрачная вереница людей заполонила дорогу. Здесь попадались кроме мужчин старцы и женщины, совсем еще маленькие босоногие малыши и дети всех возрастов.
        Наконец Оливер не вытерпел и поинтересовался у одного из крестьян:
        - Скажите, что происходит? Куда все уходят?
        Мужчина мрачно воззрился на мага и, сняв шапку, произнес:
        - Гоблины, будь они не ладны. Опять набеги стали устраивать ироды. Уже с десяток селений предали огню. Вот и покидает люд обжитые места.
        - И куда все направляются?
        - Подальше от этих бестий. Империя огромная места всем хватит, глядишь, и мы найдем край получше.
        С этими словами, полные надежды крестьянин побрел дальше.
        - Дела, - протянул удрученно Вэнинг, глядя, как двое ребят пытаются тащить сопротивляющуюся корову.
        - Никогда не видел гоблинов, - признался Таниэль. - Даже не знал, что они так близко водятся.
        - На самом деле гоблины для восточных земель хуже мора или чумы. Как случится в их краях неурожайный год, так они целым валом преодолевают горы и заполоняют земли. В основном грабят, но порой и занимают селения. Разумеется, пока не подоспеют Имперские легионы и не пустят дикарям кровь. Тогда гоблины вновь убегают за горный перевал. Хотя отдельные карательные отряды не успокаиваются и тогда. Отвратные создания, скажу вам. Низкорослые, щуплые, но очень жилистые. Туповаты и глубоко не самые лучшие воины. Однако гоблины, как правило, собираются в отряды, насчитывающие голов тридцать-шестьдесят. Это они поодиночке никто, а в толпе представляют серьезную силу. К тому же гоблины привыкли действовать, как кочевники - набегут, разорят деревню и сразу же рассеиваются. Да и цвет кожи позволяет сливаться с местностью. А еще они обладают устойчивым иммунитетом к стихийной магии. Да и в отряде обязательно найдется несколько шаманов, которые заставят попотеть любого мага. Пока справишься с такими, обычные воины порежут людей как скот и вынесут все ценное.
        - Откуда ты так много знаешь о гоблинах и их тактике? - удивился Таниэль.
        - В Университете отводят много времени, рассказывая о наших потенциальных противниках. Как с кем бороться, у кого какие слабые и сильные стороны, чем привлечь и откупиться. Много чего.
        - Тогда почему Император не прикажет послать пару легионов на восток? Пусть охраняют перевалы.
        - Думаешь, ты первый додумался до подобного? - хмыкнул Вэнинг. - Перевалы охраняют на славу. Да и гарнизонов на востоке хватает. Вот только несколько но: перевалов много, все не перекроешь и за всеми не уследишь. И как я уже говорил, гоблины предпочитают тактику партизан. Попробуй отыскать такой отряд после налета на деревню. А охранять каждую деревушку, так воинов не напасешься. Не ослаблять же прочие границы, переводя на восток новые силы. Поверь, наши соседи только подобного и дожидаются, чтобы проверить Империю на зуб. Что же касается воинов, то края патрулируют конные разъезды. Однако всех не убережешь.
        - А чем сражаются гоблины? - рассказ Оливера сильно заинтересовал Таниэля. К тому же за историями время протекало значительно быстрей, чем поездка в молчании.
        - По своей сути гоблины не обладают урожайными землями. Плохо у них и с любым ремеслом, кроме разве что военного. Кузнецов среди их племен нет. Поэтому если гоблины и носят доспехи, то они сделаны из костей павших сородичей и побежденных врагов. Вместо шлемов дикари носят черепа животных, реже людей и других рас. Что касается предпочтения в оружии, то здесь гоблины отдают дать дубинам, копьям и мечам. Хорошие стрелки тоже не редкость. Ну и шаманы. Последние доставляют хлопот больше всех. А еще гоблины весьма шустрые и ловкие, и обладают острыми когтями и клыками. Но латникам они не по зубам. Поэтому и нападают по большей части на мирных крестьян, зная, что те не смогут дат отпор.
        - Значит воины они слабые, - сделал вывод Таниэль. Воин расслабился. Если они и встретятся с этими тварями, то ему найдется, чем обломать бестиям клыки.
        - Слабые, но хитрые и подлые. Так что остерегаться их стоит даже хорошим мечникам. И не стоит вступать в бой в одиночку. Как правило, подобная храбрость оканчивается не самым приятным образом для рыцарей. - Остерег Таниэля Оливер, заметив поменявшийся настрой в поведении воина.
        Таниэль кивнул, дав понять, что предосторожность мага принял к сведению. А сам отменил, что не лишним будет облачиться на следующем привале в доспехи.
        Уж слишком не хотелось погибнуть от крючковатых лап низкорослых, подлых созданий. Если Вэнт и собирался в нескором будущем погибнуть, то красиво и героически. В каком-нибудь бою во славу Империи, защитив, к примеру, жизнь Императора. Но уж точно не от шальной стрелы, выпущенной из мрака.
        
        Погода стремительно портилась, застав мужчин в пути. От белоснежных пушистых облаков и разлитой лазури не осталось ни следа. Проступившие ближе к полудню тучи, все нарастали, затягивали небеса, вбирая в себя серую хмарь. Чувствуя ненастье, заволновались лошади. Тревога передалась и всадникам, когда светлый день стремительно стал вечереть.
        Позади мужчин небосклон уже представлял сплошную сизую преграду. Ударил ветер, поднимая столпы пыли и песка. А затем с небес на мужчин упали первые тугие капли, неожиданно холодные и тяжелые. Вслед за ними сверкнула ярко молния, а последовавший раскат грома, сотряс землю, заставив лошадей испуганно заржать попятиться. И тут дождь обрушился на путников сплошной стеной, отгородив мужчин от всего мира серой завесой.
        - Чертова погода! - кричал Вэнинг, надеясь, что его услышат. - Нужно найти укрытие!
        Слева от мага заворчал Таниэль, но ветер исказил слова, лишая смысла. Воин, нахохлившись, укутался в плащ. Однако при таком ливне даже он ничем не мог помочь. Обычно сильный ливень быстро стихает. Но этот, судя по всему, зачастил надолго.
        Небеса разверзлись, посылая новые порции, хлынувшие как из ведра. Мир будто спятил, грозя затопить все вокруг. Грозовой фронт нарастал, ветер усилился еще больше. Закручивая струи, он атаковал со всех сторон, беспощадно хлеща по лицу плетью. Оглушающе разрывались раскаты грома, грозя разверзнуть земную плоть. Всполохи ветвистых молний растекались по горизонту юркими змеями, играя с путниками в перемигивание.
        Вспышка. Новые яркие змейки устремляются по небосклону. Мрак пропадает, заливая мир на краткий миг ослепительным светом. Появляются деревья и дорога. А затем сотрясший землю очередной раскат обрушивает на землю тьму. И вновь не видно ничего в пределах вытянутой руки. Разве что темные контуры туч, ползущих хищно по небу. Свинцовые тучи будто опустились, желая раздавить сопротивляющихся ее воле букашек. От их давления мужчины даже пригнули спины, словно небеса и, правда, могли коснуться их плеч. Казалось, протяни руку, и ты коснешься серой хмари.
        Мужчины продолжали двигаться, напоминая корабль, попавший в сердце бури и раздираемый на части свирепыми волнами. Они не знали куда движутся, несомые ветром, искренне полагаясь на интуицию вымотавшихся лошадей. Брат Бризнер молился Девяти, прося помощи и приюта.
        Спустя два часа ничего не изменилось. Непогода продолжала свирепствовать. Сквозь порывы ветра слышались стоны деревьев, вокруг почти ослепших мужчин носились неясные тени. А дорога уже давно превратилась в маленькую речушку. Ее поток шуршал поблизости.
        Защитный щит Оливера помог хоть немного восстановить утраченные силы, однако маг не слыл всемогущим. Вэнингу удалось продержать заклинание почти с час. Затем же маг едва не отключился от накатившей боли. Грудь сжала тисками, а из ушей и носа потекла теплая кровь. В холодном прикосновении ливня ее теплоты чувствовалась особенно сильно.
        Кто именно помог выбраться им из этого ада, было не важно. Возможно, в самом деле, над путниками смилостивились боги, устав наблюдать за страданиями, или инстинкт привел вымотанных лошадей к жилищу.
        Спустя еще полчаса очередная вспышка света озарила округу. Перед путниками вынырнул из мрака силуэт покосившегося дома. Обрадовавшиеся безмерно мужчины ринулись к нему, но дом испарился как призрак, слившись с мраком. Новой вспышки все дожидались с замиранием сердца. А когда она вспыхнула, странники осознали, что их вынесло к деревне. Судя по всему опустевшей, но главное деревни, где находились дома, а значит и убежище.
        Продрогшие, еле держащиеся на ногах, они загнали лошадей в конюшню, вытерли их насухо соломой и уже после стали заботиться о себе.
        В доме оказалось очень темно. Пахло сыростью, затхлостью и прелым луком. Однако ничего лучшего нельзя было и просить. Крыша почти не протекала, не считая нескольких малых дыр, не стоящих и внимания.
        Оливер создал маленького светлячка, озарившего помещение неярким светом. Теперь мужчины могли оглядеться. Дом состоял из единственной комнаты. В центре находилась печь. Стол, перевернутая лежанка оказались единственной мебелью. В углах, как и положено, в запустении свели себе гнездышко пауки, затянув стены паутиной. Обнаружилось в доме немного дров и соломы.
        Мужчины сбросили без стеснений мокрую, отяжелевшую одежду.
        - Кто-нибудь знает, как растопить печь? - спросил маг у спутников. - Или разожжем костер?
        - Я знаю, - откликнулся Бризнер.
        Монах подошел к печи, внимательно ее осмотрел, покачав головой. Заглянул внутрь, выпустив наружу облако пепла и золы. Откашлялся.
        - Печь крайне запущена. Но думаю, разжечь ее все же получится.
        Бризнер колдовал возле печи добрую четверть часа. В конце концов, с помощью Оливера они подожгли бревна. Вначале по дому стал расползаться едкий дым, выедающий глаза и заставляющий кашлять и чихать. Но затем пламя стало ровным. В маленьком помещении заметно стало теплей, и переживания насчет разыгравшейся непогоды сразу перешли на второй план. Снаружи неизменно грохотало, сверкало. По крыше стегал дождь, безумно стуча в окна. Ревел ветер. Однако теперь все это было уже не так важно. Уставшие, мужчины постелили возле печи солому и забылись долгим, крепким сном.
        
        Следующее утро изменений тоже не принесло. Разве что ливень немного ослаб и утих ветер. И все же горизонт устилали свинцовые низкие тучи без малейших признаков просвета. Серая облачная орда по-прежнему двигалась, не имея конца и края своих полчищ. А от их кованых сапог грохотало, и прогибались небеса.
        Непогода продолжалась, и не оставалось ни единого шанса продолжить путь.
        Дрова закончились быстро. В сенях, где дремали лошади, ничего сносного не нашлось, поэтому недолго думая Таниэль изрубил лежанку. Стол оставили напоследок.
        - Отличная погода! - фыркнул Вэнт, вбежав на крыльцо. За те несколько минут проведенных на улице воин вновь промок до нитки.
        - Ну что? - поинтересовался Оливер, протягивая Таниэлю кружку с горячим чаем.
        Воин сделал хороший глоток, не боясь обжечь горло. На лице появилась улыбка.
        - Ничего хорошего, - отозвался Чемпион, отпив еще. - В ближайших домах дров нет. Нет вообще ничего. Пусто. Крестьяне вывезли все, включая дверей и окон. Так что нам с жилищем еще повезло. И дверь есть, и ставни целы. Хотя, если что можно разобрать полы. Они же из дерева. В печь пойдут. А вот с едой похуже. Провианта нет совсем. Даже жалкого зернышка в амбаре не нашел.
        - Плохо, - вынужден был признать Вэнинг. - Запасов у нас осталось не так много.
        - Значит, будем урезать рацион, - пришел к выводу брат Бризнер. - Ничего страшного, главное крыша над головой имеется. А пустой живот может и подождать.
        - Главное, чтобы ожидание не затянулось, - понуро пробормотал Таниэль.
        Вечер необычайно затянулся. Погода не думала меняться, дождь лил из ведра, стуча настойчиво по крыше, будто желая проделать в ней брешь. Хорошо хоть благодаря печи в доме царила теплота, иначе бы мужчины совсем загнулись бы от холода и сырости.
        Сидящий в углу Оливер продолжал делать пометки в своей книге. Каждый маг заводил себе такую, где выписывал заклятья, записывал интересные мысли. До возвращения назад выпускники должны были продемонстрировать Совету магов собственное заклятье, тем самым доказав, что подмастерья наконец-то стал мастером. Однако создать по-настоящему нужное заклинание это не ерунда, приходящая на ум в первые годы обучения. Поэтому Вэнинг задумчиво кусал кончик карандаша, вырисовывая забавные рожицы. Ничего путного не шло. В конце концов, Оливер захлопнул книгу. Еще успеет. Время много, а дорога длинная.
        Что касается времени, так маг не знал, что с ним делать. Пленники непогоды, мужчины вынуждены были дожидаться, когда грозовой фронт уйдет. Но чем заняться в четырех стенах? К тому же если попались такие попутчики. Бризнер постоянно читал книгу, а если и прекращал чтение, так для того, чтобы вознести молитвы. Вэнт часто пропадал в конюшне - тренировался. Пыхтение, шум и лязг мечей слегка раздражали Оливера, однако это было лучше, чем когда Таниэль доставал точило принимался водить им по клинку, издавая совсем ужасные звуки. Точно ножом по сердцу водят.
        Вечер плавно перетекал в ночь. Хотя из-за ливня и грозовых туч время суток различить стало крайне трудно. Когда пасмурно, то и утром темно и день не отличишь от вечера. Поздний ужин прошел в молчании. Еды осталось совсем немного - разве что на утро.
        - Да, - протянул Оливер. Маг сидел у открытой двери, дыша прохладным, свежим воздухом. - В такую погодку умирать как-то совсем кажется отвратительным. Грязь, слякоть, дождь барабанит. Отвратительно!
        - Открою маленькую тайну. Умирать дело вообще крайне неприятное, - к Оливеру подсел Таниэль. Маг подвинулся, освобождая место. Удивленно покосился на Чемпиона. Обычно Таниэль вот так беседовал редко. Как правило, только ерничал и острил. - И неважно, какая погода. Вот, к примеру, станет легче умереть летом, когда на небе яркое солнце и поют птицы? А весной, когда буйно цветут травы и жизнь звенит в ручьях? Ничуть не легче в дождливую осень или зимой, долгой ночью.
        - А как же слова о красивой смерти? - напомнил Таниэлю его же слова Оливер.
        - Так то дело другое. Ведь страшна не сама смерть, а ее ожидание. Но я до старости задерживаться на этой земле не собираюсь. Седые волосы, маразм и отсутствие зубов не для меня. Я воин. Мое дело окончить жизнь на поле сражения. Да так, чтобы меня не забыли потомки, а в честь моего славного имени слагали красивые легенды и песни.
        - Так ты уже решил, как умрешь, - уважительно покачал головой Вэнинг. - А вот я не думал. О будущем в Гильдии размышлял, о месте в Совете и посте архимага думал. Видно я слишком люблю жить, чтобы даже думать о смерти.
        Оливер в задумчивости посмотрел на пелену дождя.
        - Брат Бризнер, а как хотели бы умереть вы? - поинтересовался спустя несколько минут Вэнинг.
        - Видимо в дождливую ночь лучшей беседы не нашлось, - хмыкнул монах, отрываясь от книги. Но на вопрос ответил, практически не задумываясь. - Я желал бы умереть спокойно. Неважно как, где и когда. Главное быстро и без боли. Чтобы еще мгновение жил, а затем уже плыл в лодке по стремительному течению в объятия Девяти.
        - Искренно надеюсь, что после смерти нас действительно что-то ждет. И пусть, уж извините, не особо я верю в Девять или других богов смерть это только начало новой жизни. Иначе жизнь не имеет смысла. Умереть, оставив безутешных родных, друзей. Умереть, зная, что после нет ничего. Это действительно страшно. Но еще страшнее умереть, зная, что о тебе никто не вспомнит. Что твоя смерть ничего не изменит и ее даже не заметят. Уж лучше безутешные родные и друзья, чем пустота вокруг и гроб. Я вот лично предпочитаю, чтобы мой труп не похоронили, а сожгли, разбросав пепел по полю. Тогда мой дух останется свободным.
        Оливер сам не догадывался, что так много размышлял на подобную тему. И слушая себя, будто со стороны удивился.
        - Смерть это не конец, поверь, - попытался успокоить мага монах. - Девять заберут нас к себе, где воздадут почести праведникам и покарают за грехи грешников. После чего мы сами решим, чего хотим. Идти дальше, переродившись, или остаться подле них. Жизнь не конец. Душа бессмертна.
        - А если я не верю в Девять?
        - Веришь или нет, но они существуют. А душа бессмертна в любом случае, пусть даже перед тобой орк, рэдгарт, эльф или хаджит.
        - Стало быть, смерть не конец, - пробормотал задумчиво Вэнинг. - Интересно.
        - И это называется, ты не думал о смерти, - хмыкнул ехидно Таниэль. Воин хотел было встать, но неожиданно передумал и остался на месте.
        - Раз уж зашла такая тема, будьте любезны, брат Бризнер, объяснить мне один казус, - попросил монаха Оливер. - У разных народов собственные поверья, что случатся с душой после смерти. У орков за погибшим приходят души родных. Нордлинги попадают на священную гору, где станут пировать, вспоминая победы. Мертвые тела аргониан сплавляют на плотах по реке, и они превращаются в духов болот и рек. Поверьев много: черный всадник, молодая девушка в белоснежном платье, Древо Жизни. Однако только у нас один и тот же бог дает и отбирает жизнь. Скажите, почему Аркей одновременно бог жизни и смерти?
        - По-моему и так понятно. Но постараюсь объяснить. Кто лучше матери знает, что заслуживает ее дитя, вскормленное ею и воспитанное? Кто лучше матери может найти наказание за провинность и похвалу за доброе дело? Кто, как не мать разбирается, что на душе у ее отпрыска? Никто. Давая нам жизнь вместе с первым вздохом, Аркея дает начало новой жизни. Присматривает за нами на протяжении всей жизни, но не вмешивается. Мы сами должны выбирать жизненный путь и отвечать за свои поступки. Не бог виноват, что среди нас так много лжецов, убийц и предателей. И когда приходит смертный час Аркей, даровавший нам жизнь лучше всех знает, как поступить с душой. Говорят, что он приходит с последим вздохом и плачет, смотря на покойного. Его слезы горьки, а улыбка печальна, если душа темна, а поступки черны. И Аркей плачет от радости, наблюдая за чистой душой, по его лицу катятся слезы гордости за ребенка. Я ответил на твой вопрос?
        - Да, - тихо промолвил Оливер, поднимаясь со ступенек. - Что-то зябко стало.
        Маг удалился в комнату, весьма задумчивый и отрешенный.
        - Так вот почему отходную молитву называют еще Плачем Аркея? - только сейчас понял Таниэль. Воин тоже покинул крыльцо, не забыв закрыть дверь. Для верности мужчины еще подпер ее клином, чтобы никто не смог открыть ее снаружи.
        - Именно так, - кивнул монах. - Видишь, даже после смерти боги не покидают нас.
        - Уже поздно, - заметил Таниэль.
        - Поздно, - согласился монах, вновь усаживаясь возле печи и взявшись за книгу.
        - Сон снова сторонится вас? - Таниэль уже не раз замечал странную привычку Бризнера бодрствовать всю ночь и засыпать лишь под утро.
        - Скорее это я сторонюсь его, - тихо прошептал монах.
        
        Таниэль проснулся рано. Воин открыл глаза, глядя на ветхий потолок, затем тихо поднялся. Оливер и Бризнер еще спали. Монах кутался в одеяло, прислонившись к теплой печи, маг же развалился на соломе, порой посапывая.
        Комнату заливал полумрак. Лишь из приоткрытой ставни сочился свет. Неяркий и робкий. Таниэль бесшумно покинул комнату, и, открыв дверь, вышел на порог.
        Утро только начиналось. Мир еще не покинула серая дымка, небеса только собирались просветлеть. Какие-то жалкие минуты отделяли природу от рассвета. Но главное уже ставший казаться вечным, ливень неожиданно стих, уступив место ясному дню. А точнее раннему утру.
        Вдыхая густой, прохладный воздух, наполненный свежестью и запахом трав, Таниэль уселся на крыльцо. Небо прояснилось, блеснуло, показывая краешек солнца. Рассвет наступил. Однако деревушка еще купалась во мраке. Необыкновенно густой, непрозрачный туман молочного оттенка заполонил улицы. Он плавно растекся по округе, и ближайшие дома терялись, расплывались, становясь похожими на призраков. Торчали из пелены лишь крыши, будто маленькие островки посреди океана.
        Вэнт протяжно зевнул, размышляя, что подвигло его так рано пробудиться. Встал, ощущая, как кожа покрылась мурашками, а пятая точка онемела. Прежде чем снова зайти в дом, Таниэль еще раз сладко зевнул и потянулся, разминая затекшие мышцы.
        Произошедшее дальше оказалось столь стремительным, что воин не сразу осознал что произошло. Мужчина услышал скрип прогибающихся под тяжестью половиц, крик Оливера. А затем воин почувствовал, как Вэнинг со всей силы пнул его с ноги по пятой точке. Среагировать Вэнт не успел. Воин покатился вниз по ступеням, и вовремя сгруппировавшись, растянулся на размокшей земле. Впрочем, причина поступка всплыла в мозгу Таниэля быстрее, чем он успел возмутиться. Шестым чувством воин ощутил дрожание воздуха, щелчок и дребезжание, вошедшей в дерево стрелы.
        Инстинкт заставил Чемпиона перекатиться в сторону. И правильно - вторая стрела ударила совсем рядом, подняв брызги.
        - В дом! - кричал ему Вэнинг.
        Таниэль искренне желал того же самого. Но грязь буквально засосала воина, и расставаться с ним не хотела. Плескаясь, Таниэль на четвереньках пополз к ступеням. Озираться в писках стрелка времени не нашлось, да и туман служил надежным щитом. Как для стрелка, так и для самого воина. Новая стрела пролетела совсем далеко, попав в молоко. Видно туман мешал стрелку больше, чем помогал. Воспользовавшись этим, Таниэль одним прыжком, перемахнув ряд ступеней, влетел в дом, больно упав на пол. Ребра затрещали, но выдержали. Едва туловище Чемпиона оказалось в доме, Оливер захлопнул дом, не забыв подложить клин. Находился маг не в своей тарелке, да и выглядел неважно.
        Новая стрела с тихим повизгиванием вонзилась в дверь
        - Ставни закройте! - бросился к окнам Оливер.
        Вэнт и Бризнер принялись ему помогать. И как оказывается вовремя. Еще одна порция стрел утыкала стену. Стрелков оказалось не меньше десятка.
        - Что происходит? - взволнованный, напуганный и растерянный Бризнер не знал как себя вести. Монах паниковал.
        - А что не слышите? В нас стреляют, - ответил Вэнинг, отстранившись от окон как можно дальше.
        Стрелки отлынивать от обязанностей не собирались. Стрелы стучали по крыше и стенам точно капли дождя прошлой ночью.
        - Да. Но кто? И зачем?
        Маг пожал плечами:
        - У меня один ответ. И вам он вряд ли понравится.
        - Гоблины? - первым понял, с кем им довелось столкнуться Таниэль.
        - Гоблины, - кивнул Оливер. - Мерзкие, злобные зеленые карлики. Определенно утро не заладилось.
        - И ты так спокойно об этом говоришь?! Боги! Что нам делать?! - монах заметался по комнате, заламывая руки и кусая локти.
        - Ну, я знаю, что вам не надо делать. Не стоит подходить к окнам и открывать дверь. А еще не следует выходить на улицу. Гоблины не верят в Девять богов, и вряд ли вам удастся их переубедить.
        - Тогда каков наш план действия? - Хоть перемазанный в грязи Таниэль и говорил спокойно, нервозность все же выдавала воина. Вэнт заметно нервничал.
        - Это зависит от обстоятельств. - Оливер уселся на край печи. - Если гоблинов не так много, дождемся, когда у них закончатся стрелы и порубим уродцев на мелкие кусочки.
        - А если много? - монах вздрогнул и даже вжал голову в плечи, когда новая порция стрел зашуршала, врезаясь в стену. Торчащих наконечников становилось все больше.
        - Тогда зная тактику гоблинов, предположу, что они соберутся ворваться в дом. Или выкурить нас отсюда. Всего-то стоит подпалить стены.
        - И ты так спокойно об этом говоришь? - Таниэль, сжимающий эфес меча смотрел на мага с крайним удивлением и оттенком скрываемого восхищения.
        - А чего бояться? - пожал плечами Оливер. - Стены вполне крепкие, гоблины вряд ли сюда пробьются, а если что Вэнт их порубит. А огонь сейчас бесполезен. После такого ливня дерево впитало в себя столько влаги, что не загорится. Так что мы в безопасности. А вот лошадей наших скорей всего не спасти. И вот с этим нужно смириться.
        - Демоны с лошадями, - отмахнулся Таниэль. Собственная жизнь воина беспокоила куда сильнее. - Ты уверен в сказанных словах?
        - Успокойтесь. Если в этой шайке нет шамана, нам абсолютно нечего волноваться. А даже если и найдется, я с ним справлюсь.
        - Уверен? - рисковать собственной шкурой из-за самоуверенности мага Таниэль был не намерен.
        В места ответа Оливер удостоил его самодовольной гримасой.
        Однако выражение лица у Вэнинга изменилось довольно быстро. Маг словно к чему-то прислушался и как-то сразу скис. Спутники Оливера побледнели. Таниэль сжал эфес еще сильнее, а Бризнер зашептал молитву.
        - У меня неприятные новости, друзья. Кажется, мы крепко влипли.
        - Но ведь еще мгновение назад, ты говорил, нам ничего не угрожает! - не преминул напомнить Великий Чемпион.
        - Да говорил. - Не стал спорить Вэнинг. - Но я же не знал тогда, что гоблины выберут эту деревню чем-то вроде пунктом сбора отрядов! Я ощущаю по крайне мерее пять шаманов! Стало быть, тут как минимум два или три отряда.
        - Это же сколько десятков?
        - Много.
        - И что нам делать?
        - Я думаю, - Оливер и в самом деле задумался. С тремя шаманами парень справился бы, но пять! Это много. К тому же кто-то должен будет отвлечь на себя обычных воинов. И пусть Таниэль оказался бы хоть трижды Великим Чемпионам Арены даже он вряд ли бы справился со всеми гоблинами сразу. Его либо затопчут, либо превратят в ежа со стальными колючками из стрел.
        - Что-то паленым потянуло, - заметил Таниэль, взглянув на Оливера. - То ли ты, маг, действительно напряженно думаешь, то ли нас все же пытаются поджечь.
        - Пусть пытаются, - вяло отмахнулся Вэнинг, погруженный в раздумья.
        - Придумал? - вновь потревожил мага спустя несколько минут Таниэль.
        - Почти. Не мешай.
        - А почему не слышно голосов? - удивился брат Бризнер. - Будто никого и нет.
        - Гоблины сражаются молча. Они считают, будто этим устрашают врагов, - ответил Оливер машинально.
        Маг поднялся.
        - И так, мой друг Чемпион, ты готов к хорошей драке?
        - Спрашиваешь! - Таниэль фыркнул, перехватив меч, но тут же немного замявшись, спросил с небольшим опозданием. - А шанс не погибнуть имеется?
        - Во всяком случае, я рассчитываю.
        - А что делать мне? - напомнил о своей персоне брат Бризнер.
        - А вы молитесь, святой отец. У вас это отлично, получается, - хлопнул монаха по плечу Оливер. - Вэнт! Прежде чем мы выйдем, позволь полюбопытствовать. Как ты быстро бегаешь и как быстро стреляешь?
        - Неплохо. А что?
        - Просто именно этим ты станешь заниматься.
        
        Туман на улицах рассеиваться не желал. Это и к лучшему, иначе гоблины слишком быстро бы заметили две переметнувшиеся из дома к конюшне тени. Оливер прислонился к холодной стене, осторожно выглядывая из-за угла.
        - Видно что-нибудь? - спросил Таниэль.
        - Шестеро воинов. Копьеносцы. Больше никого. Видно проверяют остальные дома.
        - С шестерыми я управлюсь, - заверил с уверенностью Чемпион.
        - Вот и отлично. Будешь следовать за мной и прикрывать. Следует поскорей разделаться с гоблинскими шаманами. Не просто так они притихли. Чую, что-то затевают.
        Сутулые воины с зеленовато-серой кожей, сжимающие длинные копья и облаченные в панцирь из костей так и не смогли ничего противопоставить выскочившему неожиданно Таниэлю. Вэнт снизу вверх рассек первому гоблину плечо, ударил в живот другого. Легко перерубил наконечник копья и полоснул противника в оскаленную морду. Оставшиеся в живых гоблины бросились на него разом, наивно надеясь на броню и оружие. Однако меч Чемпиона без труда прошел через доспехи, проткнув насквозь воина со шлемом из черепа барана. Двоих последних гоблинов воин Арены буквально зарубил. Те даже не успели пискнуть.
        Весь бой не продлился и десяти секунд.
        Оливер прислушался, но вокруг властвовала тишина.
        - Молодец! Идем. - Бросил Таниэлю маг, устремляясь в проем соседнего дома.
        Мужчины прошли темное помещение насквозь, увязываясь в паутине. Выскочили через окно.
        - Куда теперь? - Таниэль не переставая вертел головой. Туман слегка раздражал воина. Вэнт привык сражаться с врагом лицом к лицу, а не трусливо бегать и наносить подлые удары.
        Оливер остановился, замер, прислушиваясь. Туман мага в отличие от его спутника не смущал. Вэнинг чувствовал присутствие шаманов, но где именно? Слишком много в округе находилось гоблинов. Их аура, переполненная ненавистью и жаждой кровью, мешала сосредоточиться.
        - К мельнице! - выкрикнул Оливер. Именно там маг ощущал некую странную пустоту. Абсолютное безмолвие. Похоже, шаманы укрылись от магического сканирования. Но это их и подвело.
        - Ты уверен?
        - Да!
        Мельница находилась на окраине деревушки, чье название было неизвестно. Постройка находилась возле речушки, сразу после огородов. На поле со свеклой маг и воин выскочили неожиданно, свернув возле колодца направо, избегая встречи с крупным отрядом пехотинцев. Гоблины прочесывали деревню. И пока безуспешно.
        Бежать становилось все трудней. Ливень превратил землю в болота. Сапоги засасывало. Оливер, а следом и Вэнт стали оступаться. Свеклу так убрать и не удалось. Жители покинули деревушку раньше, и сейчас пожухлая зеленая ботва рядами тянулась к реке, скрываясь в пелене.
        - Идиотская идея... переться через... огороды! - сдавленно пропыхтел Таниэль. Воин измазался в земле, перепачкав куртку, штаны. Меч воин держал над головой.
        - Так... быстрее, - возразил Вэнинг. Но подобный аргумент не сильно убедил Вэнта.
        Мельница вынырнула из серой звенящей от тишины пелены, когда мужчины подобрались к концу пашни, хватаясь, устало за плетень забора.
        Массивное высокое здание, с вершиной теряющейся где-то в вышине заняло много места возле реки. Огромные лопасти сейчас неподвижно застыли.
        - О!
        Вырвавшийся звук из горла Оливера мог означать многое. Но глядя на сутулые фигуры неуклюже вышагивающих гоблинов, столпившихся подле мельницы это "о" скорей означало удивление и толику досады.
        Мужчины притаились возле плетни, наблюдая за бродящими гоблинами.
        - Сколько их здесь? - Вэнинг попытался сосчитать воинов, но они не переставали двигаться, сбивая мага со счета.
        - Семнадцать. А нет, восемнадцать, - поправился Таниэль, заметив еще одного гоблина у моста, раньше существо скрывал высокий камыш, заполонивший берега реки.
        - Со всеми справишься?
        - Издеваешься? - Таниэль поглядел на гоблинов, затем снова на спутника. - Я не самоубийца, понятно?
        - Тогда как нам пробраться внутрь? - озадаченно отозвался Оливер.
        - Мне почем знать? Швырни в них огненный шар или что вы там маги предпочитаете в подобных случаях.
        - Не могу, - покачал сокрушенно головой выпускник Университета Таинств. - Стоит мне воспользоваться магией и шаманы сразу поймут, где я. Я должен застать их врасплох.
        - И что прикажешь делать? - процедил недовольно Таниэль. Ввязываться в бой с неполными двумя десятками воинов Вэнт не хотел. Пусть гоблины и плохие бойцы, но сейчас именно тот случай, когда количество одолеет качество. А воспитанник Франциска Овина представлял последний бой иначе. Не на грязном огороде со свеклой. И не с противником в виде вонючих полуразмуных существ, которые схорчат тебя после смерти, а кости и зубы разберут как трофеи.
        - Как и всегда, когда твой план начинает рушиться - импровизировать, - Оливер вскочил с места.
        - Ладно! - процедил сквозь зубы Таниэль, поднимаясь, след за магом. - Даю тебе пять минут. И пусть потом не говорят, что Таниэль Вэнт не жертвует самым дорогим ради отряда и всей Империи! Проваливай, Вэнинг!
        В следующий момент воин ринулся к мельнице, привлекая к себе внимание громкими оскорбительными воплями. Заметив врага, гоблины радостно заверещали и, толкаясь, понеслись за мужчиной. Однако поняв, что привлек внимание, Таниэль резко сменил направление, теперь убегая от загорячившихся существ.
        Путь к мельнице оказался свободным.
        Медлить в таких делах страшная ошибка. Поэтому Оливер, отогнав все тревоги, решил действовать, как их учили в Университете. Быстро, виртуозно и красиво. А если так не получалось, то грубо, но эффективно и по-прежнему быстро. Первые годы Оливер зачитывался книгами о былых великих магов, чьи имена и деяния навсегда вошли в историю. В них маги совершали подвиги красиво, по всем правилам и законам. Честно побеждали врагов и разбивали орды. Но позже наставники вдолбили в непутевую голову ученика одну простую вещь - историю пишут победители. Это в рассказах все достается легко и без труда, а в жизни даже маги уподобаясь крестьянам чистят навоз, если придется, и, засучив рукава, трудятся до пота. И действуют порой грязно и подло, но как иначе? Война не бывает без жертв, без крови, грязи и жестокости.
        Эти мысли пришли Вэнингу в голову, когда он забирался по лестнице. Геройство не всегда уместно. И вряд ли враги оценят красивые, но ненужные слова, когда станут кромсать твое безжизненное тело.
        Оливер отбросил люк и с шумом ввалился наверх.
        Маг застал шаманов врасплох, как и ожидал.
        Пять сгорбленных фигур застыли возле костра, взмахивая скрюченными неестественно тонкими руками. Сиреневое пламя колебалось по такт взмахов, извивалось. В темноте помещение силуэты шаманов выглядели тенями, отчего-то живущих собственной жизнью. Резко запахло протухшими яйцами, к горлу подкатила тошнота. А гоблины стали петь, раскачиваясь из стороны в сторону.
        Появление молодого мага старые гоблины восприняли злобным шипением, навершие посохов за их спинами ожили, извиваясь змеями. Но напасть шаманы не напали, собираясь закончить ритуал.
        Однако Вэнинг такой шанс им подарить был не намерен. Вырвавшиеся из уст слова могли показаться немного странными, нелепыми и слишком банальными. Впрочем, никого кроме Оливера из его соратников здесь не находилось.
        - Во славу Гильдии умрите! Я атакую! - рявкнул Вэнинг и от страха, видя, как скрюченная рука одного из шаманов пытается что-то бросить в костер ударил по врагу двойным плетением, соединив мощь огня и силу земли.
        Отдача заклинание отбросила переборщившего мага к стене, выбив дух. В помещении на краткий миг взорвалось ослепительное солнце, выжигая глаза. Пронеся гул, а когда Оливер открыл глаза, то увидел взметнувшуюся вверх мельничную крышу и сорванные лопасти. Вскоре они рухнули вниз, со страшным грохотом и скрежетом разлетевшись по улице, взметя столбы грязи и уничтожая урожай свеклы. Одна из лопастей глубоко ушла в землю, оставив за собой глубокую траншею, а вторая угодила в один из домов, снеся крышу и часть стены.
        Трупы гоблинских шаманов представляли собой жалкое зрелище. Их маленькие дохлые тельца как будто вплавили в пол, а оставшуюся плоть увили ростки плюща, с листами, святящимися ядовито-зеленым. Оскаленные лица украшали причудливые символы.
        Склонившись, Оливер рассмотрел украшения шаманов. Все как один носили черепа животных, запястья украшали браслеты из зубов, на тонких шеях имелись амулеты из костей. Маг брезгливо отодвинулся. Вэнинг не испытывал к погибшим ничего кроме неприязни.
        Громкий протяжный гул набата привел Оливера в чувства. Вэнинг совсем забыл о своих товарищах. Но еще сильнее раздосадовало мага не исчезнувшее чувство тревоги. Он ошибся - шаманов было не пятеро. Где-то затаился еще один.
        А набат звучал все громче и протяжней, извещая о беде, и взывая о помощи.
        
        Привлекать внимание зеленых карликов, оказавшихся на удивление быстрыми, стало не самым правильным решением. Таниэль понял допущенную ошибку, когда стрела промелькнула совсем рядом с его головой, застряв в стене дома. Воин совсем забыл о лучниках. Идиот! Одно удирать подальше от мельницы и тащить за собой орущую ораву мечников и копейщиков, и совсем другое мчаться под градом стрел. Хорошо хоть стрелять приходилось наугад - Вэнт петлял по улицам не хуже зайца, убегающего от лисы. Помогали и дома. И все же Чемпиону приходилось тяжело. Два десятка разъяренных гоблинов за плечами. С этим даже трудно сравнивать пребывающего не в духе Мастера меча. А тренировки Овина больше походили на истязания и пытки. Теперь Таниэлю оставалось лишь благодарить мудрого наставника. Опыт в длинных забегах с препятствиями сейчас спасал бойцу жизнь.
        В очередной раз, резко свернув влево, Таниэль перепрыгнул через изгородь. И дал стрекоча. Гоблины стали отставать. И вовремя, воин устал. Куртка и сапоги с налипшей грязью весили неимоверно много. А в длительном забеге лишний вес играет против вас.
        Вэнт притормозил, пытаясь отдышаться и восстановить силы. Фора у воина пока имелась неплохая. Оперившись о стену дома, Таниэль утер пот, нежадно режущий глаза. И крепко выругался. Гоблины оказались куда сообразительней, чем он думал. Зеленые уродцы взяли его в кольцо, перекрыв улицы. Оставалось пробиваться с боем. Вполне здравое решение, если только не брать во внимание наличие лучников.
        Обгонять стрелы Таниэль при всем мастерстве пока еще не научился. Воин ругнулся, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Обнаружил приближающей и вопящей толпы, в азарте совсем позабывшей об обычной сдержанности и терпеливости. Скинув куртку и сапоги, Таниэль уже приготовился к хорошей драке, но неожиданно взгляд наткнулся на часовню.
        Решив положиться на судьбу и удачу, Вэнт бросился к храму, моля, чтобы особо ретивый гоблин не всадил промеж лопаток стрелу. И ведь как назло весь маршрут находился, как на ладони. Совершенно не зачем укрыться. Оставалось надеяться, что эти сорок ярдов станут в жизни Таниэля не последними...
        
        Брат Бризнер перестал молиться и открыл глаза. Монах потерял счет времени. Вокруг все затихло. То ли гоблины затаились, то ли ушли.
        - Боги! Я опять предал вас. Я укрываюсь, пока мои товарищи рискуют жизнями ради общего блага. А что же делаю я? Прячусь!
        Святой отец решительно поднялся с колен. Если ему и суждено погибнуть, то он не станет бегать, а примет смерть с достоинством. Бризнер не задумываясь, распахнул дверь, выйдя на порог с высоко поднятой головой.
        Округа вымерла. Сотни отпечаток ног остались на грязи, но возле дома не обнаружилось ни единой души. Гоблины будто сгинули. Или...
        Бризнер ясно услышал колокольный звон. На часовне забил набат. И монах бросился к храму. Он не мог позволить, чтобы какие-то твари осквернили своим присутствием святое место. Набат раздавался все громче. Бризнер уже различал из соседнего дома часовню, возле которой вилось несколько десятков этих зеленых мерзких созданий. Гоблины буквально заполонили пространство улиц, они кишели повсюду. Но Бризнер их не боялся.
        - Прочь! - завопил священник. - Прочь бестии! Иначе вас настигнет гнев божий!
        Гоблины заметили монаха и оживились. Трое мечников радостно зашипели, бросились вприпрыжку к нему, нелепо покачиваясь из стороны в сторону.
        Бризнер остановился, распростер руки к небесам.
        - Остановитесь! Или карающий кулак Талоса обрушится на вас, нечестивцы!
        По понятным причинам гоблины не остановились. Существа уже почти добрались до монаха, между ними оставалось не больше двух шагов. И тут оглушительный раскат молнии ударил с ясных небес. Разряд поразил троицу, оставив на земле дымящуюся воронку и запах горящей плоти.
        Бризнер ликующе запрокинул голову. Чудо свершилось. Талос ответил на его призыв.
        
        Эти сорок ярдов стали в жизни Таниэля самыми трудными. Воин мчался со всех сил, будто решив обогнать стрелу. Стреляли в него или Вэнту так лишь казалось, но Чемпион мог поклясться, что воздух дрожал от выпущенных стрел. Вдалеке что-то громыхнуло, и отголосок достиг воина. Таниэль влетел в часовню, прерывисто дыша и кашляя. Каждый вздох обжигал горло. В глазах двоилось, а пот лился ручьем.
        Но времени на отдых почти не оставалось. Гоблины, вот-вот настигнут храм и нужно найти место, где он смог бы сдержать натиск противника. Таниэль огляделся. Лестница, ведущая на колокольню, подходила лучше всего. Узкая, покатистая. Пожалуй, шанс выжить заметно вырос. Еще бы немного отдохнуть. Совсем немного.
        Пятясь, Таниэль встал взбираться наверх. Сквозь узкую бойницу воин заметил, как пространство вокруг часовни начинает заполняться галдящим воинством. Отсюда гоблины казались маленькими, крошечными зелеными пятнами. И эти пятна сливались вместе, становясь единым целым. Огромным болотом, пытающимся поглотить чужака.
        Внизу послышались торопливые шаги. Гоблины приближались. С десяток вбежали в часовню, и, толкаясь, бросились к лестнице.
        - Идите, - прохрипел Вэнт, сжимая меч. - Меня на всех хватит!
        И гоблины ринулись. Двое самых ретивых расстались с головами раньше, чем успели поднять оружие. Следующего Таниэль ударил с ноги в живот. Гоблин охнул и покатился по ступеням, увлекая за собой товарищей.
        Великий Чемпион расхохотался, чувствую нарастающую уверенность. Его клинок плясал, сея смерть. Гоблины могли лишь приблизиться к мечу и упасть замертво. И так могло продолжаться долго. Очень долго. Таниэль спустил по лестнице нового удальца, когда за спиной скрипнула доска.
        Вэнт удивленно развернулся. На него снизу вверх смотрел гоблин. Грязные пряди волос выбивались из-под желтого костяного шлема-черепа. Торчащие наружу клыки казались, истончали яд. Сухие руки с длинными когтями крепко сжимали посох.
        Таниэль ударил шамана. Точнее попытался. Однако клинок оттолкнулся, встретив преграду. Старый гоблин пискляво рассмеялся. Ухмылка вышла широкой и отвратной. А затем сухенький старичок тряхнул посохом, и Вэнта подбросило вверх. Мужчина ударился головой об потолок. Затем его со всей силой приложили к тяжелому колоколу, выбив гулкий звон. Таниэль попытался встать. Воина шатало, голова раскалывалась от боли. Уши заложило от грохота набата, отчего-то не желающего остановиться и прекратить звон.
        А шаман и не думал останавливаться. Гоблин взмахнул посохом и Таниэля вновь схватили невидимые тиски, ударили о стену, а затем швырнули в окно. Стекло с изображением Девяти разбилось на тысячу радужных осколков, разлетевшихся во все стороны пестрыми мотыльками. А сам Таниэль пытаясь ухватиться за воздух, не выдержал и вскрикнул, понимая, что сейчас разобьется...
        
        Хороший маг в ответственный момент никогда не подается паники. Его мысли остаются четкими, а разум чистым и не замутненным. Себя Оливер причислял именно к этому типу. Он являлся одним из лучших на курсе. Не растерялся во время Испытания, но сейчас паниковал. Вэнинг боялся не за себя - за спутников. А еще больше всего боялся не оправдать возложенных на него надежд. Судьба Империи это вам не пустяк. И все же паникуя, он не переставал действовать. Забыв об осторожности, маг бросился к часовне. Похоже, именно там сейчас разворачивались главные действия.
        Попавшиеся на дороге захватчики деревни тут же попадали под немилость Оливера. Маг попросту сжигал противников. Огненные заклятья по-прежнему оставались самыми эффективными и простыми. Не зря же магия разрушения преподавалась ученикам Университета Таинств одной из первых.
        Когда бежать стало просто невыносимо - в боку кололо и резало, Оливер остановился, часто дыша. Бег маг ненавидел, как и любые физические упражнения. В Гильдии их учили постижению магии, а вот про постижение собственно тела как-то забыли.
        - Ненавижу бегать, ненавижу бегать, - твердил себе парень, пытаясь восстановить дыхание. В горле пересохло и теперь нещадно скребло. Проклиная все на свете, маг плелся к часовне, походя на столетнего старца. И из-за своей слабости едва не погубил товарищей.
        Следующие минуты Вэнинг помнил с трудом. Он действовал рефлекторно. Часовню окружили гоблины. Слишком много гоблинов. Чем именно руководствовались налетчики, из-за гор собираясь вместе, но деревушка вместила, по меньшей мере, отрядов пять. Из-за количества гоблинов на улицах не было места упасть даже яблоку. Оливер панически огляделся. Маг заметил идущего навстречу смерти Бризнера. Но монах даже не пытался убежать, когда к нему бросились навстречу трое мечников. Вскинув руки, монах что-то кричал. А гоблины его уже настигали. И Оливер ударил заклятьем. Мощный удар молнии втоптал уродцев в землю, превращая в горстку пепла. Но расслабляться было рано. Тихий шелест заставил поднять голову к небесам. И первым что увидел маг стали яркие осколки и кричащий Вэнт, размахивающий руками, подражая птицам. Вот только воин летать точно не умел.
        Создав вихрь, подхвативший Чемпиона у самой земли, Оливер ворвался в часовню...
        
        Они уселись на поваленное дерево спустя четверть часа. Усталые, грязные, потрепанные и опаленные. И, несмотря на это на лицах мужчин читалась улыбка. Слабая, но радостная. Они выжили.
        С небес медленно падал на землю пепел - жалкое напоминание о колокольне часовни. Именно там разыгралось главное представление - поединок Вэнинга и того последнего шамана. Со стороны это выглядело внушительно. С пугающей красотой часовня озарялась радужными всполохами. Фундамент дрожал, гудел набат. А затем стало просто страшно, когда крыша взлетела в небеса, а дома в округе сложились, будто карточные домики, подняв много-много пыли и разбросав по округе бревна.
        Именно так себе представлял Последний день Бризнер. Впрочем, для гоблинов он таким и стал. В кокай-то миг, когда эти твари окружили Бризнера и оглушенного Вэнта, земля под ногами стала разверзаться. Провалы засасывали в себя гоблинов, а взметнувшиеся комья грязи разрывали их плоть. Ураганом прошелся по деревне и магический пожар, сметая все и всех на своем пути. Но неожиданно все это буйство прекратилось. Вновь наступила оглушающая тишина. Полумертвого Вэнинга мужчины обнаружили у алтаря. Лицо мага покрывали ссадины и синяки, мантия напрочь сгорела. Воняло паленым. Но Оливер был жив, хоть и потерял сознание.
        - Видел бы меня сейчас магистр, - прошептал Оливер, едва шевеля разбитыми губами. - Не удивлюсь, если бы Совет принял меня в свои ряды без всякого Испытания. Первый раз я растратил свой потенциал до конца. Последние капли ушли на исцеление.
        - Между прочим, ты нас чуть не угробил, - проворчал Таниэль, глядя на бесформенную железяку в своих руках, совсем недавно еще называвшейся мечом. Как и следовало ожидать, стоило жизни вернуться в привычное русло, и Вэнт тут же стал самим собой. Занудливо ворчащим воякой, с высоким самомнением.
        - Между прочим, - передразнил Таниэля Оливер, зашипев от боли, - я опять тебе спас жизнь. И где мое спасибо?
        - Ты его не дождешься.
        - Ах, так? Тогда учись летать. В следующий раз я не стану выручать такую задницу, как ты. Усек?
        - Общение с Винсом не пошло тебе на пользу, - заметил с усмешкой воин.
        - Прекратите. Прекратите ссоры, - вмешался в спор мужчин Бризнер. Монах единственный, кто выглядел из них по-настоящему счастливым. - Сегодня нам удалось выжить, я лично видел чудо! Это не может ничего не значить. Боги пытаются нам сказать, что лишь вместе мы сможем преодолеть все трудности. Понимаете? Оставьте ссоры.
        Мужчины переглянулись и замолчали. Таниэль принялся с восхищением рассматривать учиненный в деревне погром, а Оливер, задумавшись, все же решил не рассказывать, что чудо увиденное монахом дело его рук.
        - О! Смотрите какие люди! - крикнул, привлекая внимание остальных Таниэль.
        Бризнер и Вэнинг поднялись.
        По дороге, минуя мост, показалось трое всадников. Заметив товарищей, левый приветливо замахал руками, привлекая внимание.
        - Не прошло и года, - снова заворчал Таниэль. Воин досадливо отбросил никчемный косок железа в придорожную канаву. - А еще позже не могли приехать?
        - Мы тоже тебе рады, дружище, - откликнулся Винс. - Вы даже понятия не представляете, что нам довелось пережить.
        Оливер, Таниэль и Бризнер не могли не переглянуться и рассмеяться.
        - Это мы-то не знаем? - возмутился Вэнинг. - Нет, друзья. Это вы не представляет, что нам довелось пережить!
        Судя по тому, что вы учинили в деревне рассказ, будет длинным, - Кронн спешился, принявшись по очереди жать товарищам руку.
        - Да здесь видно разыгралось целое побоище, - Винс ошарешенно оглядел учиненную разруху, копоть на стенах и мертвые тела гоблинов. - А трупов-то сколько!
        Вор грязно выругался.
        А внезапно появившиеся тучи вновь закрыли солнце. Пошел дождь. Но не такой, как прежний. Дождь шел мелкий, будто морось. И в добавок на горизонте налилась яркими красками радуга.
        
        Глава 17.
        Приграничный пост.
        
        Черный лес имел дурную славу, известную по всей Империи. Об этом месте ходило немало историй, которыми впору пугать не только непослушных детей, но и взрослых. Легенды о проклятом лесе, заполоненным нечистью передавались из поколений в поколения вот уже много сотен лет. И каких только рассказов не услышал бы забредший странник поздним вечером в местный трактир. Про блуждающие огни, заманивающие тебя в самую глушь леса или в непроходимые топи зловонных болот. Говорили, что в Черном лесе собирались на шабаш ведьмы, после которого у жителей дох от неизвестных хворей скот. Впрочем, часто истории противоречили одна другой, однако они не становились от этого менее интересными. А что еще нужно уставшему путнику, как ни теплый приют, добротная пища и хороший рассказчик?
        Не удивительно, что первые дни, когда их отряд вступил по тень от высоких крон вечнозеленых деревьев, каждый из мужчин ожидал чего-то из ряда вон скверного. Любой шорох навеивал мысли о голодной стаи волков, притаившейся за кустами, а тень, проносившаяся в небе, напоминала о ведьмах. Поэтому, когда они остановились на ночевку все долго не могли заснуть, собравшись у костра, а после решили нести по очереди караул. Но ночь прошла, и ничего не случилось. Разве что тени, казалось, плясали собственной жизнью, извиваясь в танце. А еще громко ухал вылетевший на охоту филин, и шумели, будто переговариваясь, деревья. И все же на отряд никто и не думал нападать, да и выглядел лес обычным. Так что вскоре мужчины привыкли и к игре теней, и перешептыванию деревьев.
        Уже перевалило за середину октября, и если скажем в районе Анвила или Скинграда осень только наступала, даря деревьям легкий багрянец, а в Бруме без изменения властвовали холодные ветры, то здесь, на границе графств Чейдинала и Лейавиина осень была именно такой, какой и должна быть настоящая осень. С участившимися промерзлыми ветрами, пасмурным небом и дождем, ленивым и нескончаемым. Деревья здесь уже давно сменили наряды, облачившись в пестрые цвета. Пожелтели травы, склонившись к земле в ожидании снега, а вместе с ним забвения и покоя. Воздух звенел от птичьих трелей и щебетания, пернатые создания спешно собирались в теплые края, заполняя собой сизые небеса. Все чаще проносились стаи аистов, протяжно кричащих, будто зовущих присоединиться к ним, и растворяющиеся в дымке.
        Уставшая за долгое лето, природа желала отдохнуть, даря путешественникам последние теплые дни. Лишь Черный лес с неохотой подчинялся общим законам. Он неохотно расставался с листвой, по-прежнему таил в себе сотни загадок и тайн, и оставался мрачным местом, куда приятно прийти с печалью, и где нет места для радости.
        День выдался облачным, немного пасмурным, но спокойным. Утих ветер, заметно потеплело и даже лошади, подавшись хорошему настроению, двигались резвее обычного. Отряд двигался вдоль леса, по маленькой дороге, что используют крестьяне для собственных нужд. Слева темнел совсем недружелюбно Черный лес, справа шумела полноводная река, сливающаяся южнее с бурным потоком Нижнего Нибенея.
        В воздухе веяло живительной прохладой. Не слишком жарко, но и не хочется кутаться в плащ - идеальный вариант в путешествиях. К сожалению, скоро из этих мест надолго уйдут последние теплые дни, а на смену вместе с тучами придут затяжные дожди. А вскоре и холода. Поэтому отряд спешил, как можно быстрее выбраться к Бравилу, а затем двигаться к Западному лесу, где уже не за горами приветливые стены Скинграда и теплый климат даже в середине зимы. Хорошо хоть прощание с Черным лесом намечалось уже сегодня. Отряд планировал перебраться на пароме на противоположную сторону Нижнего Нибенея, и поспеть к алтарю Стендарра ближе к сумеркам.
        В Лейавиин после краткого спора согласились не заезжать. Во-первых, это был изрядный крюк. А во-вторых, задержаться и попасть в сезон дождей означало лишние трудности. А они и без того случались довольно часто.
        - Променял бы на ванну с водой все что угодно, - прошипел Оливер. Вэнинг уже и позабыл, когда в последний раз как следует, мылся. Плескание в холодной воде было не в счет, а попытка нагреть в озере воду окончилось печальной неудачей. Правда, в тот день мужчины буквально объелись вареной рыбой. Все тело мага зудело и чесалось, и Оливер перестал смотреться в гладь воды, боясь испугаться собственного вида. Ему вполне хватало физиономий товарищей, чтобы понять, как он выглядит сам. Их отряд вполне могли перепутать с бандой грабителей или бандитов, обживающих восточные земли и ставших настоящим бичом для обозов торговцев.
        - Как будто у тебя есть на что менять, - фыркнул в ответ на реплику мага Таниэль.
        Оливер на слова Вэнта не обиделся. Оглядел свой жалкий вид, грязные потускневший волосы, которых точнее следовало называть лохмотьями, и вздохнул.
        - Это точно. Разве кобылу продать.
        Лошадь внимательно прислушалась к словам хозяина, но виду не подала. Хотя вполне возможно затаила обиду или подготовила для владельца каверзу.
        - А я вот мечтаю о фруктах, - в отличие от остальных Винса ничуть не смущал его вид, да и чистота тела вора тоже особо не заботила. То же самое можно было отнести и к Кронну. Однако наемник просто привык к такому роду лишений, а потому оставался невозмутим и спокоен. - Одно сплошное мясо все же успело надоесть. А вот фрукты! Сочные, сладкие, таящие во рту! Яблоки, груши, сливы, абрикосы и персики. Арбузы!
        - Арбузы не фрукт, - хмуро поправил Винса Оливер. В животе заурчало.
        - Не фрукт? - удивлению вора не было придела. - А что же тогда?
        - Ягода.
        - Ничего себя ягода! - присвистнул недоверчиво Винс, но спорить не стал. - Да и пусть ягода, хоть овощ даже. От этого ничего ведь не меняется.
        - Винс, замолкни, и без тебя тошно, - велел Таниэль. У воина с утра заболел живот, и поэтому сегодня Вэнт на любую тему разговора кидался с удвоенной враждебностью.
        - Сам виноват. Сначала стоило спросить, что это за ягоды такие растут на кустарнике, а затем уже запихивать их себе в рот. Лично я ставил, что первых их отведает Винс.
        - А и хотел, - откликнулся вор, - только не успел.
        Оливер хохотнул.
        - Не вижу ничего смешного, - смех мага Таниэль воспринял на свой адрес. - Мог бы предупредить, а не наблюдать, как кто-нибудь их съест, чтобы затем посмеяться.
        - Между прочим, я вам не нянька, - здраво заметил Вэнинг, - к тому же, какому кретину взбредет в голову отведать ягод в Черном лесу? На проклятых местах никогда не росло ничего полезного для человека. Еще бы грибами закусил.
        Вэнт злобно оскалился и, бросив на Оливера уничтожающий взгляд, потребовал немедленной остановки. Как только воин скрылся в лесу, Винс приблизился к Вэнингу и тихо прошептал:
        - Ты бы смилостивился над нашим Чемпионом и дал бы выпить какого-нибудь отвара. А то он так целый день будет бегать.
        - Следующий раз подумает, прежде чем критиковать мою профессию, - покачал головой Оливер. - Впрочем, я помогу ему, когда меня перестанет забавлять его перекошенная физиономия и отсутствующий взгляд.
        - То есть никогда?
        - Именно, - подтвердил с усмешкой маг.
        
        Черный лес остался позади. Теперь дорога тянулась меж невозделанных пустошей, бурно поросших возле берега реки молодой ивой и осокой.
        Вскоре показался и первый рыбачий поселок. На расчищенной от деревьев местности расположилось с десяток грязных покосившихся лачуг. На берегу обнаружилось всего две лодки. Причем одна дырявая, а вторая недавно осмоленная. Судя по всему, все рыбаки сейчас вышли заниматься промыслом.
        Поселок выглядел вымерзшим. Лишь на мосту сидел с удочкой ветхий старик, глядящий не моргая на яркий поплавок. Иссохшее загорелое тело сутулилось, сквозь кожу выступали ребра. Мозолистыми руками с выступающими темными венами дед сжимал подрагивающую удочку, а ветер трепал его белоснежные пряди.
        - Доброго дня! - громко поздоровался с ним Кронн.
        Но старик даже не шевельнулся.
        - Дня доброго, говорю! - еще сильнее гаркнул наемник, перепугав лягушек на песчаном берегу. Квакнув, они с плеском исчезли в мутной воде.
        Однако и сейчас старик не пошевелился.
        - Вот пень старый, - пробормотал Бренинг.
        - Дед Явор глух как пробка, - услышал наемник детский пронзительный голосок. Дверь одного из домов чуть приоткрылась и из щели показалась вихрастое конопатое лицо мальчонка лет шести. - Он ничего не слышит да и слеп. А вам чего надо?
        - Нам-то? - Бренинг приблизился к дому. - Нам на другой берег перебраться надо. Знаешь, кто может помочь?
        Щель сделалась шире. След за головой показалось худое загорелое тельце.
        - Так вам паром нужен, - заметил парнишка, - а у нас только лодки. Да и вернутся взрослые лишь к вечеру.
        - А где нам найти паром? - вмешался в разговор Таниэль.
        Мальчик не ответил, вместо этого с интересом став осматривать мужчин.
        - А вы рыцари? - поинтересовался, наконец, он, выйдя на крыльцо.
        - Нет, мы странствующие пилигримы. Молимся у святых мест, - ответил с улыбкой Бренинг, в свою очередь, разглядывая мальца.
        - Жаль, - искренни, отозвался мальчик, шмыгнув носом, - рыцари куда лучше паломников.
        - Это еще почему?
        Паренек посмотрел на Кронна так, будто наемник, а не он был ребенком.
        - Рыцари они сильные. Храбрые и отважные. А еще у них блистающие доспехи и мечи есть. Они ничего не боятся. А паломники только и умеют, что молиться.
        Узнав, что незнакомцы вовсе не славные воины интерес к ним у мальчика пропал.
        - Пилигримы тоже отважные люди, - возразил Кронн, - иначе как они бы странствовали по всему свету? К тому же паломники занимаются с рыцарями одним и тем же делом - искореняют зло и плохих людей. Но ты прав. Рыцари все же чуточку лучше.
        Мужчина подмигнул мальчишке.
        - И мечи у нас тоже есть, - добавил Таниэль, демонстрируя клинок.
        Меч взмыл в воздух и легко срезал верхушки камыша.
        - Ух ты! - восхищенно пролепетал паренек, уставившись на оружие с широко раскрытыми глазами. - А дайте подержать! Я аккуратно. Честное слово!
        Бренинг неодобрительно покачал головой, покосившись на Вэнта.
        - Он слишком тяжел.
        - Я выдержу. Я сильный. А еще я знаю, где вам найти паромщика, - мальчик хитро посмотрел на наемника, - дайте подержать, тогда скажу.
        - А малый не промах, - усмехнулся Винс.
        Оливер соглашаясь, кивнул.
        - Хорошо, - немного подумав, решил Бренинг, - твоя взяла. Держи.
        Мужчина передал пареньку меч. Мальчик полный восхищения задержал дыхание, глядя на оружие. Бережно провел по рукоятке, казавшейся рядом с его маленькой ручонкой просто огромной. Сам же меч был с ним одним ростом.
        Осторожно посмотрев на искрящееся лезвие, мальчик, казалось, забыл обо всем на свете. Даже лишний раз боялся вздохнуть, будто мог испортить оружие.
        - Красивый, - отметил он восхищенно, и с явным сожалением вернул оружие наемнику. - У моего отца тоже на стене висит меч. Но он давно перестал блестеть да и затупился. А еще я видел однажды клинок нашего лесничего. Так тот был ого-ого, какой здоровый. В два моих роста! И лезвие волнистое такое, тоже красивый. Но ваш лучше и эфес красивее.
        - Ты обещал сказать, где нам найти паромщика, - напомнил Бренинг.
        - А его и искать не нужно. Спуститесь ниже по течению и обнаружите неподалеку еще один поселок. Только крупнее. Там паромщика и найдете.
        - Спасибо, - поблагодарил мальца Кронн, потрепав рыжие кудри. - Слушай, братец, а ты не боишься один оставаться?
        - А чего мне бояться? Уж не маленький. Да и если чего у меня в доме арбалет отцовский есть. Он хоть и старый и тяжелый, но еще бьет без промаха.
        - Ну, тогда удачи. Бывай, - махнул ему на прощание Бренинг, направившись к лошади.
        Мальчик замахал им вслед и не перестал, пока всадники совсем не скрылись из виду.
        
        Поселок мужчины и в самом деле отыскали без труда. Мальчишка не соврал - поселок оказался куда больше и богаче. А главное весьма оживленным местом. Еще издалека до отряда стали доноситься крики, лошадиное ржание виднелся и легкий дымок от костра.
        - Как-то людно, вам не кажется? - заметил Лейт.
        - Согласен, людно, - Бренинг уже давно пытался разглядеть, кто именно расположился возле домов, но дорога петляла, а обзор загораживали разросшиеся молодые клены.
        Напряжение наемника стало передаваться и остальным. Нервно заерзал Винс, напрягся Оливер. Вел себя настороженно и Таниэль, готовый к сражению.
        Но опасения мужчин развеялись без следа, когда они въехали в поселок.
        Здесь и, правда, оказалось весьма людно. Горело несколько костров, сновали люди. Как правило, вооруженные и в кирасах. На большинстве кольчуг имелся овальный герб - поднявшийся на дыбы серебристый жеребец на зеленом фоне.
        - Солдаты Лейавиина, - объяснил спутникам Кронн. - А остальные видно из вольных отрядов. Здесь недалеко имеется Пограничный городок. Хотя точнее все же будет его называть поселком. Видно и переправляются туда.
        По дороге прямо возле них пронеслась груженая до верха телега. Извозчик остановился возле парома, натянув поводья.
        К нему тут же подбежал крупный на вид мужичок и протестующее замахал руками.
        - Телегу нельзя!
        - Что значит нельзя? - недовольно уставился на него извозчик, тоже не самый малых комплекций.
        - Сказано телег нельзя перевозить, - настаивал на своем мужчина.
        - Совсем рехнулся, черт старый? - злобно прокричал хозяин телеги. - Вчера перевозил. А сегодня нет? Это как так?
        - Приказ у меня. Сегодня нельзя. Либо разгружай, либо жди до завтра, - развел руками мужчина.
        - Что б тебя! - выругался возница, и, задумавшись, велел дожидающимся рядом спутникам. - Разгружаем ребята!
        - Так, стойте здесь, а сейчас узнаю, что к чему, - скомандовал Бренинг, и, спешившись, направился к группе столпившихся солдат.
        - Здорово, служивые! - поздоровался с ними наемник. - Давно здесь?
        Прежде чем ответить, один из солдат изучил Кронна пристальным взглядом.
        - Чай с самого утра, - отозвался усач, - а что, мил человек?
        - Да вот, - Бренинг развел руками. - На другой берег попасть нужно.
        - Всем нужно, - здраво заметил второй солдат, меланхолично жующий стебелек травы.
        - А где паромщика найти, не подскажете?
        - Чего ж не подсказать. Вот он стоит, - усач кивнул на того самого детину, что препирался с возницей.
        Поблагодарив, Кронн направился к здоровяку.
        Видно утро выдалось у хозяина парома не из легких. Мужчина был потный и красный как рак, будто работал долгое время в кузнице, орудуя молотом. Пропотевшая насквозь рубашка липла к телу, показывая внушительные мышцы. Однако паромщик уже начинал жиреть. Об этом говорили и выступающий живот, и широкое лицо, на котором впавшие глаза выглядели поросячьими.
        Заметив подошедшего Кронна, мужчина вытер рукавом пот и грубо спросил:
        - Чего надо?
        - На другой берег попасть нужно, - повторил дословно свои слова наемник.
        - В очередь, - буркнул здоровяк и уже собирался уйти. Но Кронн его остановил.
        - Я не ясно выразился? - нахмурился мужчина.
        - Почему же? Предельно. Вот только некогда нам ждать, любезнейший. Готов возместить спешку двойной ценой.
        В любое другое время паромщик от такого предложения не отказался бы. Но не сегодня. Покачав головой, он ткнул пальцем на территорию, где разместились солдаты.
        - Эти у меня с самого утра торчат. Если я вас сейчас переправлю, то с меня снимут шкуру, а затем повесят на растерзание воронам. Мертвеца деньги не нужны. Так что в очередь. Как только солдат перевезут сразу вами и займемся. А пока можете расположиться. Ждать придется долго. Всего доброго.
        Паромщик качнул головой на прощание и засеменил к выросшей на дороге пробке из телег.
        Не солоно хлебавши, Кронн вернулся к товарищам.
        - Придется ждать. И как посоветовали, стоит развести костер и пообедать.
        - Видно, мы застряли здесь надолго? - поинтересовался Оливер, разглядывая снующих вояк.
        - Видно, - согласился Кронн. - Надеюсь, до вечера ждать не придется.
        Мужчины выбрали свободное место на широкой поляне, где уже успели вылезти как грибы после дождя палатки и шатры. В воздухе звенели людские голоса, лошадиное ржание и скрежет цепей на барабанах. Дюжие парни налегали на них всем весом, теня к берегу массивные паромы.
        Всего их насчитывалось два. Находились они друг от друга в ярдах ста. И оба работали без перерыва. Входили на борт солдаты, грузили провизию и тянули лошадей. Во всей этой суматохе не слышалось ни пения птиц, ни шума реки.
        Пока спутника наемника готовились к привалу, сам Кронн вновь направился солдатам, узнать, чем именно вызвано такое оживление.
        Недавние знакомые Бренинга уже успели затеряться среди прочих, а потому наемник обратился к первому попавшемуся воину.
        - Слушай, друг, а чего столько народу? Ведь всегда тишь да гладь. А тут.
        - Это точно, - не прочь оказался поговорить совсем еще молодой стражник. Видно решил убить немного время ожидания. - Обычно тихо. А ты местный?
        - Нет, - покачал головой Кронн, - сам я из Коррола.
        - Хороший город. Как довелось там побывать.
        - Да, город неплохой, - согласился с солдатом наемник, понимая, что разговор отклоняется о первоначальной темы. - А вот бабка у меня из Лейавиина. К ней и еду. Вот только солдат что-то больно много. Случилось что?
        - Да какой там, - отмахнулся парень и досадливо сплюнул. - Кутерьма. Это ж надо же так совпасть. - Понимаешь в чем дело, брат, переброска у нас идет в новый гарнизон. Вот уже третий день беспрерывный поток. А сегодня как назло граф решил затеять охоту! И начали направлять стражников оцеплять район, так сказать во имя избежания несчастных случаев и ненужных инцидентов. Мы тут припасы грузим, а эти шельмы потребовали отдать один из паромов в их пользование. Видите ли, им нужнее! Дело государственной важности!
        Парень взмахнул возмущенно руками.
        - Вечно лезут, - решил поддержать весьма интересную беседу Кронн.
        - Вот и говорю, - живо согласился воин. - Так это куда еще не шло! Спустя час появляются ребята из Пограничного поста и тоже требуют без очереди перевезти их на другой берег. А через еще два часа появляется отряд из Гильдии бойцов! И тоже с важным поручением! Что б их. Тут чуть такая драка не началась. Еле разняли.
        Парень тяжело вздохнул. Хотел было что-то еще сказать, но откуда не возьмись, появился седовласый воин с капральскими лычками. Увидев солдата, с ходу заорал благим матом:
        - Малус! Драный выкормыш дворовой псины! Где ты шляешься? Тебе уже обыскались! Марш к своей роте! Недомерок! И так опаздываем, так еще кретины жить мешают! Бегом, солдат! Бегом!
        Прогремев реплику зычным басом, ветеран перепугал парня до дрожи, заставив сорваться с места и понестись стрелой.
        - А ты кто такой? - весьма нахально ткнул Бренинга в грудь пальцем капрал.
        Кронн давно вырос из того возраста, когда дрожал при виде точно такого же наставника. Наемник выдержал взгляд серых колючих глаз и спокойным, размеренным тоном ответил, мягко отстранив руку незнакомца.
        - Я странствующий пилигрим. Направляюсь со своими соратниками в Лейавиин, дабы воздать молитву в Великой часовне, мудрому и проницательному Зенитару.
        Речь Кронна капрал выслушал сухо и недоверчиво.
        - Не больно ты похож на пилигрима. Если конечно не являешься одним из орденских рыцарей. Но тогда бы у тебя имелась соответствующая грамота.
        - Я не рыцарь. Но грамота, подтверждающая мой сан, имеется. Могу продемонстрировать. - Бренинг полез во внутренний карман плаща.
        - Не надо, - скривившись, отозвался солдат. - Верю, что есть. И все же такой бугай больше походит либо на роль солдата, либо члена Гильдии бойцов. Ты случайно, к последним не имеешь отношения?
        Капрал снова смерил Бренинга долгим взглядом. И вновь наемник выдержал его.
        - Я пилигрим, а к гильдейским отпрыскам отношусь не лучше вашего. Наслышан, опять они подняли всех на уши?
        - Малус растрепал? Сопля зеленая. Надо будет ему язык укоротить. - Погрозился седовласый воин, но на Кронна уже перестал смотреть волком, чуточку подобрев. - Да. Прискакали, сунули лейтенанту под нос документ и потребовали пропустить.
        - А он что?
        - А что тут сделаешь, когда распоряжение имеется не чинить препятствий? Естественно отпустили сукиных детей. Всегда у них в одном месте горит, - проворчал ветеран, сняв кольчужную перчатку. - Тебе звать-то как?
        - Бренинг, - представился Кронн, имя было вполне распространенным, и опасаться ничего не стоило.
        - Грей, - ветеран протянул руку, и мужчины обменялись крепким рукопожатием.
        - Как думаете, Грей, долго нам еще здесь прозябать?
        - Долго, - не задумываясь, ответил воин. - Да и собственно, какая разница? Вы же в Лейавиин? Верно?
        - Верно, - подтвердил Кронн.
        - Ну вот. А туда сегодня путь перекрыт. На каждой дороге заслоны. Пропускают только солдат и городскую стражу. Так что вам в любом случае придется заночевать где-то. И дам совет: отправляйтесь в Пограничный пост. Там и выспитесь, и отдохнете. А в округе сейчас такой шум поднимется, ничего кроме неприятностей не получите. Про охоту ведь слышал?
        Бренинг кивнул.
        - Так вот и перекрывают все дороги. Разъезды людей распугивают. К чему лишние неприятности. Ведь верно?
        - Верно. Спасибо за совет, Грей. Непременно так и поступим, - искренне поблагодарил солдата наемник.
        - Ну, бывай. Дела, - капрал пожал Кронну на прощание точно такую же в мозолях руку.
        Стоило ему отойти, как вновь донеслась брань. Капрал занялся привычными обязанностями.
        Бренинга товарищи не дождались и начали обедать без него. Но наемник и не думал расстраиваться. Подсев к остальным, мужчина потер руки.
        - И кто это у нас сегодня оказался за повара? - поинтересовался Кронн, щедро наполняя миску ароматной похлебкой. Благодарно кивнул Винсу, приняв из рук вора ломоть черного, душистого хлеба.
        - Все внесли скромную лепту, - ответил Бризнер, отрезая сыра.
        - Брат Бризнер готовил, - откликнулся живо вор, - а остальные лишь немного помогли.
        - Ум! Вкусный, - похвалил кулинарный талант монаха Бренинг. - Да еще и с грибами!
        - Грибы я нашел, - не преминул сообщить Оливер. - И не какие-нибудь поганки, что хотел притащить Винс, а благородный белый гриб. Эти вояки пустоголовые едва все не затоптали. Увальни несчастные. Бредут по лесу, будто слепые.
        - Я поганки, между прочим, выглядели весьма неплохо, - обиделся Винс. - Я человек городской. Красивый гриб и ладно. А разбираться в них, я не научен.
        - Вот и нечего собирать тогда.
        - Лучше скажите, что удалось узнать, - потребовал от Бризнера Лейт.
        Кронн доел порцию, протянул опустевшую миску Винсу за добавкой.
        - Ждать придется долго. И скорей всего друзья, нам придется заночевать в Приграничном посту.
        Бренинг подробно рассказал о недавней беседе.
        
        Когда борт парома с шумом и лязгом коснулся противоположного берега, начинало уже вечереть.
        - Разгружаем! - пронесся залихватский крик какого-то молодца. И сидящая на скамьях пестрая братия оживилась. Кто-то стал выводить из загонов лошадей, кто-то загружал ящиками с провиантом телегу.
        За время ожидания мужчины уже успели перезнакомиться с половиной обитателей Пограничного поста. Ведь, как и сказал Грей - им все равно придется задержаться там.
        - И долго до вашего форта? - поинтересовался Винс у Джига - молодого рэдгарта со смешными косичками на голове.
        Парень прыснул.
        - Форт? Кто тебе такую чушь сказал? Наш Пост ни форт и не крепость, он больше на деревеньку похож. А ехать не больше часа. Как раз к сумеркам явимся. В самый разгар пирушки.
        - Кто сказал пирушки? - к ним присоединился Оливер.
        - Сегодня у нашего коменданта юбилей, - пояснил Джиг, - тридцать стукнуло. По этому поводу мы и везем в Пост шесть бочонков вина и всякой другой всячины. Веселье выйдет еще то, уж поверьте. Что-что, а гулять у нас умеют.
        - Да и мы не промах, - толкнул Винса в бок Оливер и подмигнул, - верно?
        - Точно, - поддакнул вор.
        Джиг удивлен, посмотрел на знакомых.
        - А вам это, разрешено там пить? Я слышал про обеты. Думал паломники все трезвенники.
        Вэнинг приятельски обнял парня, заявив.
        - Так обеты разные бывают. Вот я дал обет безбрачию. А про отказ от выпивки речи не было. А вот мой товарищ дело совсем другое, - Оливер многозначительно посмотрел на Винса, - он не только дал обет воздержания от всевозможных утех, но и еще дал обет целомудрия.
        - А это что? - не понял Джиг.
        - Это, мой друг, значит, что он никогда не ощутит женского тепла, - быстро пояснил Оливер, видя, как Винс потерял дар речи и бурно покраснел.
        - Жаль. У нас ведь служат не только мужчины. Есть и женщины, да и еще какие. Знойные. Ловкие. Мог бы познакомить.
        - Вот со мной и познакомишь, - легко согласился Вэнинг.
        Вор растерялся. Винс раскрыл рот, но не мог вымолвить ни слова.
        - А как же я? - несвязанно пролепетал вор.
        - Обеты нужно соблюдать, иначе заработаешь гнев Девяти, - благодушно хлопнул по плечу Винса Оливер.
        - Вэнинг, хватит трепаться! - рявкнул на парня Кронн, - шевелись и помоги Лейту с лошадьми. Иначе единственное, что ты заработаешь так это крепкого пинка!
        - Понял да? - расхохотался Винс при виде физиономии товарища.
        
        Путь занял чуть больше часа - слишком медленно двигались обозы по разбитой колеи дороге. Скрипели колеса телег, смеялись воины, предвкушая бурную ночку.
        Пограничный пост показался, когда они свернули с дороги под тень могучих вязов. Как и говорил Джиг, до форта это место явно не дотягивало.
        Место, где жили пограничные воины, и в самом деле больше напоминало обычную деревню. Разве что имелся добротный частокол и две часовые вышки. Располагался пост на холме, и дома стояли здесь, как и сиденья на Арене - ярусно. Небольшие, с серой мелкой черепицей, маленькими окнами, узкими дверями и стенами, покрытыми желтой глиной. На вершине холма стоял самый богатый дом, отличающийся и размером и манерой постройки. И этим домом как раз и оказался трактир. Видно местные почитали заведение ни меньше, чем какой-нибудь храм. К трактиру вела мощенная камнем дорога, также ответвления шли и к каждому дому. Несмотря на вечер, вокруг было людно и необычайно светло - факелы размещались на стене каждого дома, а возле ворот горел огромный костер.
        - Стоять! - вывалился из ворот перед головой процессии стражник в меховом шлеме, и это учитывая, что ночь выдалась весьма теплой. - Кто такие? С какой целью явились?
        - Совсем ополоумел, Каил? - недовольно отмахнулся белокурый, как и все нордлинги Рогнар - являвшийся главным в отряде. - Или вы начали праздновать без нас?
        - Сначала положено представиться! - гнул свое стражник, не давая горцу пройти. Наконечник пики уставился северянину в грудь. - Так требует устав!
        Рогнар закипел от злости, отстранил пику.
        - Какой устав? Свои же! Отвали! Иначе вина не получишь.
        Услышав про вино, стражник сразу подобрел и уступил дорогу.
        - Много взяли? - поинтересовался он.
        - Хватит, - бросил Рогнар, войдя в ворота, и тихо пробормотал. - И каких только идиотов берут. Чертовы кретины.
        - Смена караула! - прогремел зычный голос.
        - Наконец-то, - пробормотал хрипло напарник парня в меховой шапке. Здоровая фигура покинула мрак, перепугав от неожиданности нескольких парней.
        - Так можно и копыта отбросить. Не мог бы больше так не делать, Кхаш?
        На замечания сослуживца орк никак не отреагировал. Подхватив внушительный двурушник, воин направился с остальными к трактиру.
        - Вижу, у вас здесь служат не только люди, - заметил Таниэль, обращаясь к Джигу.
        - Точно, - подтвердил парень, - сюда открыт путь всем расам. Не то, что в Легион ли стражу. Здесь есть орки, рэдгарты, аргониане и хаджиты. Последние постоянно бранятся. Имеется несколько эльфов, ну и нордлинги естественно. От того тут так и весело.
        - И как вы не передрались все? - удивился еще сильнее Вэнт.
        - Поначалу, так тут такая бойня происходила. Лучше сражений на Арене. А потом привыкли. Склоки, конечно, по-прежнему устраивают, а так нормально. К тому же, полазай с месяц в лесах, хочешь, не хочешь, а сдружишься. Вот и хаджиты и аргониане злейшие враги, а у нас в Приграничном посту общаются вполне сносно. Вот так.
        - Гильдии бойцов тоже принимает любых воинов, не в зависимости от расы и положения в обществе, - решил напомнить Бренинг.
        - Верно, - согласился Джиг. - Вот за это мы и уважаем наемников. У нас ведь то же самое - умеешь обращаться с мечом - добро пожаловать! А орк ты или хаджит, какая разница?
        - А вот за это стоит выпить! - услышав слова, Джига прокричал какой-то парень.
        Его слова поддержал нестройный гул голосов.
        - Уймись, Барсук, ты сегодня в карауле, - остудил пыл бойца седовласый воин, прошагавший с факелом мимо парня.
        Барсук застонал, а его товарищи расхохотались.
        - А здесь и, правда, весело, - отозвался с улыбкой Кронн.
        Таниэль вполне мог возразить. Еще бы, ведь Чемпион являлся, наверное, единственным, кто сегодня не собирался напиться до поросячьего визга.
        - А вот и наша святыня, - воскликнул радостно Джиг, кивнув на трактир. - Заходите, гости добрые! Сейчас мы продемонстрируем гостеприимство Пограничного поста!
        Повторять дважды никому не пришлось.
        
        Окончание так и не было написано
        
        Александр Белых"Доспехи Крестоносца" - 214 -
        -------
        
        Александр Белых