Не боярское дело. Шестнадцатая часть. Главы 121-130 Богдашов Сергей
        Не боярское дело #16
        Все дальше будет вовсе не так, как многие предполагают. Война, насилие и магия. И, понятное дело, дела любовные.
        Глава 121
        - Ваше Сиятельство, к вам пытается прорваться казацкий сотник Нечипорюк. Криком кричит, что дело у него к вам чрезвычайной важности и очень срочное, - заглянув к нам в кабинет, доложил дворецкий.
        Нет, не подумайте, что я в столице, где у меня есть свой дворецкий, кстати, единственный на все мои княжеские владения.
        Это мы с Алябьевым в очередной раз воспользовались гостеприимством Владивостокского губернатора и заняли гостевые покои в его особняке. Готовимся к встрече с командующим Владивостокской эскадрой и его штабом.
        Перед высадкой на севере Хонсю нам очень не помешает провести отвлекающий манёвр, например, имитацию высадки десанта в районе небольшого японского городишки Тояма, от которого до Токио уже рукой подать. Меньше трёхсот километров по прямой или километров четыреста по плохим дорогам.
        Место для высадки десанта нам подсказали в штабе флота и, судя по обилию деталей, отнюдь не случайно. Похоже, это давние наработки штабных офицеров, оценивших удобство и защищённость огромной бухты, пригодной для размещения любой, даже самой большой флотилии мира.
        Про сам город Тояма и его окрестности мы теперь знаем всё, и даже больше, чем требуется. Просёлочные дороги, тропы, телефонные линии, мосты, реки и ручьи, полицейские участки и таможенные посты, а также сотни других мелочей - всё отмечено на картах и сопровождено обильными описаниями.
        - Пригласи. Узнаем, что случилось, - кивнул я дворецкому, закидывая назад голову и хрустя шейными позвонками, затекшими от долгого изучения карт.
        - Ваше Сиятельство, - гремя подковками сапог, ворвался к нам ражий сотник, выглядевший изрядно помятым и не выспавшимся, - Беда! Мало того, что мы ваше распоряжение не выполнили, так ещё и пограничный конфликт спровоцировали!
        - Конфликтом больше, конфликтом меньше. Разберёмся. Ты по делу рассказывай, - указал я ему на стул, жалобно скрипнувший под его весом
        - Всё делали, как вы сказали, - плюхнулся на стул сотник, дождавшись сначала подтверждающего кивка Алябьева, - Начальника строительства нашли, через него на хунхуза вышли, ну, на маньчжура этого Чжана. У него под началом свой отряд был. Сабель в сто-сто двадцать, как я думаю. Но в Уссурийск он всегда только десяток с собой брал и пяток штатских, которых наблюдателями оставлял, а потом обратно их забирал, когда они девочек устроят.
        - Это как ты так ловко численность отряда вычислил? - вклинился генерал, внимательно выслушивая сотника.
        - По верёвочкам с узелками. У маньчжурских десятников она чуть толще и с двумя узелками. А раз с Чжаном по три - четыре десятника разных приезжают, то получается, что семь или восемь десятников должны на той стороне оставаться, чтобы за порядком следить и отряд блюсти, - выложил казак свою нехитрую арифметику, которую ни я, ни генерал, не поняли.
        - Пётр Васильевич, ты к делу переходи, - поторопил я казака.
        - Так, а я чтож… - выразительно зыркнул Нечипорюк в сторону Алябьева. Нет, понять сотника можно. Расскажи он кому, как вместе с князем и целым генерал-лейтенантом за одним столом сидел, рассказывая про свои дела, так ведь не поверит никто, - Недели две мы первую партию ждали. Немного он тогда привёз. Всего двадцать четыре девки. Одна, правда, хроменькая оказалась, но из таких, на которых смотришь, и радость на сердце. Улыбчивая, и вообще… Взял я грех на душу, не стал её выбраковывать, - тоном опытного лошадника продолжил сотник.
        - Князь, вы решили работорговлей заняться? - развернулся ко мне всем корпусом Алябьев, - Это я сейчас вас, как наместник Императора спрашиваю, - добавил строгости в голос генерал.
        - Перед вашим приходом я столичные газеты, правда, недельной давности изучал, - довольно лениво кивнул я Алябьеву на стопку газет, валяющуюся около дивана, - Там написано, что граф Тихомиров итальянского архитектора Кострелли выписал, чтобы тот ему дворец в Петергофе спроектировал. В газетах утверждают, что граф итальянцу десять тысяч золотом заплатить пообещал.
        - И что? Не вижу связи, - помотал головой генерал-лейтенант.
        - Отчего же? Неужто Тихомиров этого Кострелли в рабство взял?
        - За десять-то тысяч, да вы смеётесь…
        - А какая разница, за сколько? Италия - страна дорогая. Этот Кострелли там долго обучался, что тоже не бесплатно, прежде, чем стал архитектором. Оттого и цена высока. А у нас - обычная маньчжурская девушка, у которой и навыков, нужных мне нет, и цены в Маньчжурии в десятки, а то и в сотни раз ниже. Отчего бы мне её не нанять? Чтобы нитки прясть или бамбук собирать, мне Кострелли не нужен. Уж не обессудьте, - довольно комично развёл я руками, ошеломив генерала иезуитским вывертом логики.
        - Так они у вас временно нанятые? - тут же поправился Алябьев.
        - Можно и так считать, но кто, мне, князю, помешает им гражданство дать, если я в них пользу увижу? - задал я ему следующий вопрос, на который предполагается только однозначный ответ.
        На самом деле, на своих, княжеских землях, я хоть чёрта лысого могу гражданином признать, и оспорить это, пока он с них не выедет, ни у кого не получится. Таковы законы Империи. А уж сколько казусов на эту тему бывало, и не счесть.
        Помнится, наследники одного князя чуть ли не пять лет судились с кобелем, защищаемым заранее нанятыми юристами, которого князь своим наследником в завещании указал. Проиграли наследники, если что. Собака победила! И жила ещё очень долго.
        Потом в Закон поправку внесли, насчёт животных, но к нашему случаю она отношения не имеет, и Алябьев это прекрасно понимает.
        - Пётр Васильевич, вы продолжайте. Что дальше было? - с ухмылкой развернулся я к сотнику.
        - Затем была ещё одна партия. Побольше. Тридцать четыре девицы. Две молоденькие были с виду, но, глядишь, вскорости дозреют, если их кормить нормально.
        Алябьев стоически закатил глаза в потолок.
        - Мы тогда уже втроём в Уссурийске остались. С этими двумя партиями я своих сопровождающих отправил, и дожидался, когда первые вернутся, - продолжал тем временем Нечипорюк.
        - Генерал, кстати, мне тут моряки австралийский коньяк презентовали, - остановил я жестом руки казака, - Такую протекцию ему оказывают, что я в затруднении. Ходят слухи, что у моряков чуть ли не конкурс меж собой объявлен, чей корабль первым до Австралии сбегает. Не желаете оценить? - отвлёк я Алябьева от разрешения непривычных для него вопросов.
        Самое смешное, что мы оба правильно понимаем расстановку приоритетов.
        В вопросах планирования войсковой операции генерал мне может дать солидную фору, и выиграть, но там, где дело касается экономики и законов, он пасует, и тут я ему в помощь.
        Короче, наш Император - тот ещё прохиндей! Всё просчитал, назначая Алябьева своим представителем на Дальнем Востоке.
        Знает, что мы с генерал-лейтенантом спелись и друг за друга всегда впряжёмся, и этим умело пользуется, усиливая своё влияние на этой Богом забытой окраине страны.
        С одной стороны - я не против, но с другой - почему опять я? Немного обидно.
        - Пётр Васильевич, вы продолжайте, - слегка подмигнул я казаку, давая понять, что генерала я отвлёк на созерцание бара.
        - Вчера вечером, уже затемно, Чжан к нам примчался с какой-то девушкой. Кони под ними шатались от усталости, да и сам хунхуз почти мёртвый был. Кровью истёк. На одной силе воли держался. Девицу нам передал, велел лично до вас её живой и здоровой доставить. Ещё сказал, что погоня за ними, сабель в пятьсот, но его отряд их попробует задержать, а нам лучше тотчас уходить. И отдал Богу душу. Мы мешкать не стали, на машину прыгнули и ну, газу. На выезде охрану железнодорожную предупредили о китайцах и всю ночь колдобины собирали, пока не добрались до Владика. Хотели уж было на Сахалин перебираться, а тут глядь, на лётном поле два ваших дирижабля. Так что мы развернулись, и к вам помчались.
        - А откуда машина у вас взялась? - уловил я несоответствие в рассказе Нечипорюка.
        - Угнали, - почти шёпотом произнёс сотник, кося глазом на спину генерала, - На стройке приглядели. Десяток мешков с цементом в кузов кинули, чтобы вроде бруствера соорудить. Парни с винтовками за ними залегли, я девицу в кабину, а сам за руль. Казну, мне вверенную, до копейки сохранили и тоже с собой привезли.
        - Тут ты молодцом. Вот только скажи мне, Пётр Васильевич, с чего это ты, серьёзный мужик, из-за незнакомой девицы на такие приключения сподобился? Кто она такая?
        - Не в ней дело, - мотнул головой Нечипорюк, - Чжан этот… Тут как-бы сказать-то правильно? Я же в казаки ещё безусым юнцом ушёл. Так что офицера издали вижу, как ты его не обряди. По походке, ухваткам, взгляду, а тут ещё десятники его перед ним так тянулись, что любому с понятием сразу ясно, что полковником он был, никак не меньше. А раз полковник ради неё погиб, да ещё свой отряд положил, значит стоила она того.
        - Возможно, вполне возможно, - побарабанил я пальцами по столу, - Только как ты мне с ней общаться прикажешь, если я даже не представляю, на каком языке они там у себя в Маньчжурии разговаривают?
        - Так балакает девка по-русски! Как стало понятно, что от погони мы оторвались, она в кустики попросилась.
        - Что ещё говорила?
        - Да какое там говорила… - махнул рукой сотник, - Вернулась, и тут же заснула, даже дверь не закрыв. Так и спит до сих пор, как убитая, словно трое суток перед этим не спавши. И даже тряска зубодробительная ей нипочём.
        - Разбудить-то сможешь? - спросил я, взглянув на часы.
        До встречи с флотскими сорок минут осталось. Может успею разобраться, что за подарок нам маньчжуры подкинули.
        - Попробую, - поднялся с места Нечипорюк.
        - И парней своих прихвати. Распоряжусь, чтобы их покормили, - крикнул я вдогонку.
        Война войной, а сытно поесть - для солдата наипервейшее дело.
        Нечипорюк привёл девочку за руку. Зарёванную, с опухшим лицом и размазанной по щекам дорожной пылью. Одета она была не понять, как. Из-под слишком большой для неё куртки, наподобие солдатской, выглядывал подол длинного серого платья и какие-то штаны странного покроя, сшитые чуть ли не из мешковины.
        - Присаживайся, красавица. Кушать хочешь? - с жалостью посмотрел я на девчонку, выглядящую по меньшей мере неуместно среди дорогой обстановки губернского особняка.
        - Спасибо. Хочу, - довольно чисто произнесла девочка и робко присела на краешек стула.
        - Сейчас попросим, чтобы нам что-нибудь принесли, а ты скажи пока, как тебя зовут?
        - Ляо Мин, - ещё ниже опустила девчушка голову, и горько добавила, - Просто Ляо Мин.
        - Чем же ты так китайцам досадила, что они такую погоню организовали?
        - Киданьского посланника убила, - шмыгнув носом, ответила юная убийца.
        - И чем он тебе не угодил?
        - Поймал меня внезапно, и потребовал, чтобы я ему гостеприимство оказала.
        - У вас за это убивают?
        - Меня же в селении чжурчжэней спрятали, - подняв голову от стола, недобро посмотрела на меня наша гостья, но заметив, что я затряс головой, показывая, что не понимаю, вздохнула и продолжила, - У них по обычаям принято под гостей жён, сестёр или дочерей подкладывать. Там, где я жила, некоторые девочки с десяти - одиннадцати лет гостей начинают обслуживать, а когда в четырнадцать лет они замуж выходят, то кидань тоже может её выбрать, и тогда муж к соседям ночевать уходит. А про того киданя, которого я убила, больно уж среди девушек слухи плохие ходили. Он за пятнадцатью деревнями смотрел, и везде свои руки распускал. Шаловливые они у него были. Так и норовил их засунуть, куда не надо. Напоит девку опиумной настойкой, маслом руки смажет и шалит. Девушки, после его визита, дня по три отлеживались, а самые мелкие, которых он слишком сильно порвал, иногда умирали. Все про это знали, но отказывать ему боялись ещё больше, надеясь, что у них всё обойдётся.
        - Ничего себе, обычаи, - только и смог я сказать.
        - А скажи-ка мне, «просто Ляо Мин», как тебя раньше звали? Полным именем? - как-то необычно мягко и очень тепло спросил Алябьев, с любопытством слушающий нашу беседу.
        - Когда как. Или Ваше Высочество, или принцесса Ляо Мин, - с вызовом вскинула девчонка голову, расправляя плечи и переставая горбиться.
        - Опс-с… Неожиданно, - прищурился я, тут же сообразив, кому надо поручить заботу о нашей гостье.
        Конечно же Аю. Очень уж схожая у них судьба. Аю, пережившая своё изгнание и даже попавшая в положение государственной рабыни, лучше меня знает, что и как нужно сказать этой девочке, потерявший всякую надежду и не понимающую сейчас, как и зачем ей жить дальше.
        - А Чжан, он тебе кем приходился? - спросил Алябьев, не меняя тона, словно он и не слышал про титулы девчушки.
        - Он командовал одним из отрядов охраны у моего отца. Когда китайцы на нас войной пошли, его осколками снаряда в первый же день ранило. У них было много пушек, а у нас мало. Когда Чжан на ноги встал, война уже закончилась, и мы её проиграли. Чжан меня нашёл и спрятал, и по дороге место мне показал, где скрыться можно, если крайняя необходимость придёт. Когда я киданя убила, то вскочила на его коня, и сумела скрыться, а через неделю там и Чжан появился. Только мы тогда не подозревали, что китайцы пытками сумели разговорить семью, которая меня укрывала, и собрали большой отряд, сумевший нас обнаружить.
        - Ты очень хорошо говоришь по-русски. Кто тебя научил? - поинтересовался я, и немного отвлёкся, отдавая служанке распоряжение о том, что нам требуется.
        - Нина. Жена третьего советника моего отца. Она нянчилась со мной больше, чем моя мать, той всегда было некогда. Умерла мама, когда мне десять лет исполнилось. А у Нины муж любил Маньчжурию объезжать. Неделю дома побудет, и снова в поездку на месяц. Ох, и ругала Нина его, особенно, когда узнала, что у него с другим важным чиновником соревнование уже который год идёт. Поспорили они, кто больше невинных девочек у чжурчжэней за месяц испортит. До того заигрались, что мой отец их обоих с постов снял. Перерос спор в то увлечение, когда они про службу начали забывать. Советника отец в ссылку отправил, а Нину со мной оставил и порой сам с ней советовался и, как я сейчас понимаю, иногда у неё оставался на ночь. Так и погибла моя вторая мама во дворце, когда китайцы пришли.
        Тем временем появились служанки и начали накрывать стол, в основном, лёгкими закусками.
        Нашей гостье предложили проводить её, чтобы она смогла помыть руки, на что она с радостью согласилась.
        Полоскалась девчушка долго, минут пятнадцать.
        Мы, тем временем, успели дважды опробовать австралийский коньяк. На троих. Как у нас принято.
        - Амброзия! Божественно, - отозвался Алябьев, покатав первый глоток из бокала на языке.
        - Добра горилка! - присоединился к нему Нечипорюк, замахнувший весь бокал залпом, прислушиваясь к ощущениям своего могучего организма.
        - Я начинаю понимать моряков, - согласился я с ними, - Если разобраться, то Австралия не так уж и далеко.
        Наблюдая за вернувшейся к столу Ляо, я понял, что девушка умеет себя вести. Ест правильно, и осторожничает, постоянно ожидая вопрос с нашей стороны, на который ей придётся отвечать.
        - Ляо, ты конечно извини, что я задаю тебе этот вопрос во время еды, но как ты убила киданя? В моём представлении, он вряд ли был простым чиновником. Наверняка же успел повоевать, - оценил я реакцию девочки на ожидаемый вопрос.
        Она спокойно отложила в сторону вилку и нож, едва только услышав, что к ней обращаются.
        - Великий Шаман Унгэн редко кого хвалил. За четыре года моего обучения у него, он дважды назвал меня лучшей ученицей. Киданя я просто задушила, накинув Аркан ему на шею, - как ни в чём не бывало ответила девушка, а потом всё так же спокойно взялась за вилку и нож.
        Аю я эту девочку передал, когда нас уже время поторапливало. Разве, что вслед им пожелание высказал, что было бы неплохо, если бы она смогла с нами пообедать. До обеда ещё четыре часа. Вполне достаточно времени, чтобы её отмыть и приодеть.
        Обедать мы начали на пару с Алябьевым, в столовом зале гостевого крыла.
        С флотскими вопрос решили. Покажут они инсценировку высадки десанта, и даже побудут там какое-то время, отвлекая на себя силы армии сёгуната.
        Дальше, понятное дело, мы им обратные дороги испортим, как сможем, чтобы возвращение в Токио им мёдом не казалось, а наши имитаторы высадки десанта попросту уйдут в туман, как только разведка заметит, что войска сёгуната, отправленные в Тояму, прошли нужное количество значимых ущелий и мостов. Все дальнейшие разрушения маги отработают, отрезая эти войска от Токио.
        Представляю, как у сёгуната сейчас мозг взрывается.
        Против них работает пропаганда.
        Хиросима и Осака получили предложение о переходе под власть Императрицы.
        Остров Сикоку мы заняли на удивление легко, и словно, между делом.
        Через четыре часа после ложной высадки в район Тоямы начнётся основная операция на севере Хонсю - мы высадимся в двух местах и завтра перекроем линию Акита - Мияко.
        - А вот и мы, - услышал я голос Аю, разворачиваясь в её сторону.
        Э-э-э… Кто это? Что за красавица стоит рядом с моей женой?
        БС
        Глава 122
        Почти две недели я провёл в небе, передвигаясь на своё дирижабле, превращённом в штаб. Пользуясь хорошей погодой и ясным небом, мы корректировали огонь «Гиацинтов», к которым прилипло их старое название, подсказывали лучшие позиции кораблям, подошедшим поддержать артиллерийским огнём наши позиции, вызывали самолёты и магов, если требовалась их помощь или для них находилась достойная цель.
        Что могу сказать. Японцев я зауважал. Регулярные войска сёгуната показали себя достойным и умелым противником. Они изобретательно пользовались морем, обходя по ночам участки разрушенных нами дорог, и постоянно пытались создать превосходство на каком-нибудь участке фронта.
        Мы целыми днями мотались вдоль северной линии обороны и не давали противнику накопить силы, перемалывая их дальнобойной артиллерией и авиацией. Должен заметить, что в плен регулярные части попадали редко. Гораздо чаще они сражались до последнего.
        Всё изменилось дней пять назад, когда начало прибывать ополчение. Вчерашние крестьяне и горожане могли поднять белый флаг, стоило им только попасть под серьёзный артиллерийский обстрел и налёт штурмовиков.
        Впрочем, не стоит обвинять их в трусости. Они просто не хотели воевать за сёгунат. Так что часть успеха смело можно отнести к работе нашей пропагандистской группы, которой активно руководил теперь уже капитан Накасита.
        Кроме нас над северной часть Хонсю очень часто летает один из наших двух самолётов-разведчиков. По его наводке гвардейцы в МБК уже с десяток колонн противника разгромили, подловив их на марше, да и моряки много интересного узнают, что позволяет им осуществлять быстрые и успешные рейды вдоль побережья, уничтожая корабли противника и накрывая огнём места скопления войск на дальних рубежах.
        «Гиацинты» показали себя во всей красе. Батарея в восемь стволов может с расстояния в пятнадцать - двадцать километров довольно точно обрушить на врага до тонны снарядов в минуту. Генерал Каргальский, поучаствовавший со мной в нескольких вылетах, сам поработал корректировщиком и был в полном восторге от новых возможностей артиллерии.
        Ещё бы. Не каждый день своими глазами увидишь, как двадцатиминутный артналёт может уничтожить целый пехотный полк, готовящийся к атаке. Теперь это увидят тысячи. Мы всё успели снять на плёнку.
        На юге Хонсю ситуация более спокойная. После того, как мы, практически без боёв, заняли остров Сикоку, то вопрос с захватом военно-морской базой Куре и города Хиросимы был предрешён. Как только на Сикоку закончат строительство временного аэродрома, так оба объекта сразу же попадут по пресс авиации. Расстояния для неё там смешные. За полчаса самолёты взад-вперёд обернутся, вываливая на головы врага по двенадцать тонн авиабомб за вылет.
        Пока бомбардировщики другим заняты. Как только мы узнали, что сёгунат объявил о созыве ополчения, так они сразу занялись другими, заранее разведанными целями - складами продовольствия в портах.
        Мы не зря потратили столько сил и времени, организовав морскую блокаду Хонсю. В том же Токио, уже к началу весны было голодно. Продовольствие - наш главный рычаг противодействия, который не позволит сёгунату использовать свой основной козырь - огромный резерв ополчения. Воевать против армии, впятеро превышающей наши силы - мы в крови умоемся, и не факт, что устоим.
        Склады можно было и раньше уничтожать, но штаб Алябьева предложил свою стратегию. Не быструю, но оттого не менее действенную.
        Оголодавшее ополчение - это мощный дестабилизирующий фактор, способный достаточно быстро превратить центральные районы Хонсю в зону хаоса и мародёрства. Если учесть, что японцы и без того сёгунат не слишком любят, а теперь, после целой череды поражений и, не уважают, то легко можно представить, что случится, когда население получит в руки оружие. Не дожить теперь сёгунату до следующего урожая. И чем больше ополченцев они успеют вооружить, тем лучше для нас.
        В мои планы внесла свои коррективы погода. Небо затянуло тучами, что, впрочем, соответствовало прогнозу синоптиков, предсказывающих целую неделю непогоды.
        Кстати, вовремя. Пилоты уже какой раз намекают, что пора дирижаблю на регламентный осмотр отбыть и радуются, что у нас реактивные двигатели. Всё-таки регламент у них пятьсот часов, а не триста, как у ярославских моторов. Так что лететь дирижаблю на Сахалин, где у нас есть все необходимые специалисты и уже завезено оборудование, но прежде нас надо до Владивостока доставить.
        Мы попытаемся загадку Тоямы разгадать.
        Токио, после ложной высадки русского десанта в Тояме, выслал туда неполный пехотный полк. Обратный путь мы ему постарались максимально осложнить, разрушив в десятках мест дороги через перевалы, но полк никуда уходить не стал. Более того, как нам позавчера доложили с «Рюдзина», на выходе из бухты, на одной из самых высоких скал, был замечен большой имперский флаг. Если это знак сдачи или готовности перехода полка на сторону Императрицы, то открываются крайне интересные варианты.
        Местоположение Тоямы, в военном плане, очень выгодное. Заполучить там полк союзников, позиции которого легко прикроет артиллерийским огнём пара моих канонерских лодок, крайне заманчиво. Мы можем получить плацдарм в центре Хонсю, куда начнут стекаться сторонники возврата Императорской власти.
        - Собрать бы там полка три - четыре, и судьба Осаки, если что, второго по величине города на Хонсю, будет решена. Удара с трёх сторон: с моря, с юга и с северо-востока этот город, с его трёхтысячным гарнизоном, отразить не сможет. Сдадутся, как миленькие, - подвёл итог наших споров про загадочную Тояму Алябьев, решивший поучаствовать вместе с нами в крайнем вылете над северными позициями.

* * *
        До Владика мы долетели только к вечеру, когда начало темнеть.
        Непогода жуть как разыгралась. Шквалистый ветер на всех высотах, который всё усиливался и усиливался. Мотало нас, не хуже, чем моряков во время девятибального шторма. Дирижабль жаловался, плакал и поскрипывал всеми сочленениями.
        Добрались мы зелёненькие, и не совсем трезвые. Проблеваться успели все ни по разу, даже флотский не преминул отметиться.
        Пока дирижабль крепили на растяжки, мы молча выпили, уже по полному стопарю, и по очереди сбегали умыться, приводя себя в порядок. По трапу спускались враскачку, но гордо. Мы выжили.
        Положа руку на сердце - первый раз в жизни попадаю в такую болтанку. Ощущения кошмарные.
        - Спасибо, родной, вытащил. Я думал, смерть уже пришла, - услышал я негромкий голос Алябьева за спиной, и обернувшись, увидел, как он погладил рукой борт гондолы.
        Лишний раз удивился, как у нас с ним всё совпадает. Примерно то же самое я мысленно сам себе сказал пару секунд назад, едва только первый раз вдохнул запахи лётного поля, выйдя на трап.
        Мне стыдно, но я честно признаюсь.
        Да, в чреве тёплого и комфортного автомобиля меня развезло. Сильно развезло.
        Причины понятны, но кто будет слушать мои оправдания…
        По крайней мере, когда я из машины выходил, то не вдруг смог сосчитать количество своих жён, высыпавших на крыльцо и готовых меня встретить.
        Выручил генерал. Он твёрдой рукой подхватил моё слегка обмякшее тело, придавая ему правильное направление и строго вертикальное состояние.
        В это время шквалистый ветер в очередной раз сменил своё направление, и сыпанул наискосок дождём, добротным таким брандспойтом, заставив жён с визгом заскочить обратно в дом.
        - Хорошие вы мои. Какие вы красивые и как же я вас люблю! И тебя, и тебя, и тебя, и тебя, и тебя…
        - А я говорила, я предупреждала, - услышал я любимую Дашкину поговорку, прозвучавшую достаточно угрожающе, с какими-то странными шипящими нотками, хотя и негромко.
        В это время кто-то из прислуги включил свет в прихожей.
        Как только глаза привыкли к свету, так я сразу понял, что только что был категорически неправ и жёстко, очень жёстко попал!
        Немая сцена…
        Я стою посредине освещённого аванвестибюля и крепко целую в губы практически незнакомую мне девушку, находясь в окружении четырёх своих жён.
        Бр-р-р… Если кому-то из вас снятся кошмары по ночам, то не дай вам Бог такое увидеть!
        Всё оказалось не так страшно. Когда моё полубездыханное тело разместили в уголке дивана, обеспечив тем самым ему устойчивое положение, в дело вступил Алябьев.
        По гроб жизни ему обязан!
        Он так сумел описать наш перелёт, успевая подливать жёнам вино в бокалы, что великие маринисты, вместе с их «Девятым валом» Айвазовского, просто должны были нервно курить в сторонке, понимая, как многое ими недосказано и сколько волнующих деталей недостаточно ярко отображено.
        Вот что значит - настоящий друг!
        Когда я воспрял из руин, не вдруг выкарабкавшись из мягких объятий дивана, жёны смотрели на меня уже на порядок благожелательней.
        - Все вопросы завтра! - опираясь бедром на спинку дивана, для обеспечения нормальной устойчивости, совершил я широкую отмашку рукой.
        - Завтра к нам Император прилетает, - поморщилась Дарья, от которой не укрылись мои ухищрения, - Отгадай с трёх раз, к кому?
        - И Император завтра. А сейчас я спать, - донёс я до слушателей первейшие требования своего пострадавшего организма.
        - В душ сходи, - бросила мне вслед Дашка.
        - Душ тоже завтра, - отмахнулся я от неё, с помощью перил и рук взбираясь по лестнице, - А сейчас просто спать…
        Утро было почти нормальным. Меня всё ещё немного качало, но уже в пределах нормы.
        Определив, что к похмелью мой синдром, скорее всего никакого отношения не имеет, я выдохнул.
        За окном наблюдалось пасмурное небо, мелкий дождь и небольшая полянка, вокруг которой нарезал круги Алябьев, в одних спортивных брюках и с голым торсом.
        Вот же злыдень! Сколько не выпьет вечером, а утреннюю пробежку никогда не пропустит. Можете не верить, но я своими глазами видел, как он и в минус тридцать бегает, правда, уже в лёгком лыжном свитере.
        Итак, если я всё правильно помню, сегодня во Владивосток прилетает государь. Могу себе представить, насколько это важное событие для города. При первом моём знакомстве с Владивостоком мне с гордостью был показан бюст Императора с памятной мемориальной доской, посвящённой первому, и пока, единственному визиту тогда ещё молодого Цесаревича Рюмина.
        Только отчего-то думается мне, что не на свой бюст государь любоваться собирается. И четыре моих жены, неожиданно появившиеся здесь - это тоже неспроста. Похоже, увлёкшись войной, я пропустил что-то очень важное или откровенно туплю.
        Впрочем, делать всё нужно по порядку. Сначала контрастный душ, затем кофе, а там можно начинать думать. Приняв столь эпохальные решения, выстроившиеся в моей светлой голове в стройную логическую цепочку, я с жаром принялся за дело, то есть - нехотя поплёлся в душ.
        Думать голова начала на второй кружке. И, не поверите, сразу же гениальная мысль! Надо сходить к Дашке и узнать у неё, что происходит. Тем более чья-то дверь наверху только что хлопнула. Не выпуская чашку из рук, пошёл наверх.
        - Дашуля, солнышко, не спишь? - потоптался я у нескольких дверей, пока не услышал ту песенку, которую Дарья всегда тихонько напевает, расчёсывая свои дивные волосы.
        - А, очнулся, наконец. Ну, заходи, поговорим, - посмотрела на меня жена через зеркало, перед которым она устроилась с расчёской.
        - Как там дети? - решил начать я с правильного вопроса, подходя к ней поближе.
        Встал я у неё за спиной и посмотрел в зеркало. Дарья красивая. Очень красивая. Вздумай кто устроить конкурс «Русская красавица», за эталоном далеко ходить не надо. Её даже украшать ничем не стоит. Сидит в тонкой ночной сорочке, а руки у меня так и тянутся…
        - Хорошо у них всё, - шлёпнула меня Дашка расчёской по руке, которая, помимо моей воли, в движение пришла, - В отличии от некоторых.
        - Что я опять не так сделал? - возмутился я в голос, уловив знакомый тон жены.
        - Стоило его ненадолго без пригляда оставить, и на тебе! Девку маньчжурскую в дом приволок и жениться на ней собрался! - подбоченилась Дашка, в секунду оказавшись на ногах.
        Ой, что-то не верю я ей… Слишком уж наигранно этот милый домашний скандальчик смотрится. Дашка явно на публику играет. Интересно бы узнать, с какой целью, и что они задумали. Тем более, в коридоре слышны шорохи, характерные такие для шёлковых платьев, и вроде даже каблучки по паркету нет-нет да цокают. Если я хочу поскорее узнать правду, то нужно прямо сейчас ломать стереотипы. Раньше я обычно соглашаться начинал, понемногу переиначивая предмет спора. Сегодня этот номер не пройдёт. Лучше я в сразу в афронт встану.
        - Ерунду городишь! - гаркнул я на жену, онемевшую от неожиданности, - Ляо сотник Нечипорюк привёз, и не в мой дом, а в особняк губернатора. Кроме того, ни о какой женитьбе речи не было. Да и не нужна мне ещё одна жена. Вас хватает. Прекращай меня позорить и глупости выдумывать! Не будет никакой свадьбы!
        - Как же так… - растерялась Дашка, - Император же специально прилетает. Ему Маньчжурия ой, как нужна.
        - Вот пусть тогда государь сам и женится. Хоть на ней, хоть на Манчжурии, - сварливо буркнул я в ответ.
        - Ты с ней целовался! - попыталась Дарья перехватить инициативу.
        - Подумаешь. В Маньчжурии девочки вот с такого возраста китайских солдат обслуживать начинают, - приложил я открытую ладонь чуть выше пупа, - И особой трагедии из этого никто не делает. Как ложились они под гостей, так и продолжают раздвигать перед ними ноги, даже когда жёнами становятся. Так что один случайный поцелуй хрупкая психика маньчжурской девушки уж как-нибудь перенесёт. Как я от Лии слышал, там даже после ночи с киданем - извращенцем, который рукой предпочитает девочек разрабатывать, попыток суицида не было отмечено. Отлёживались маньчжурки, и вскоре снова к гостям шли.
        - Государю Маньчжурию нельзя завоёвывать. Введи он свои войска, всё так будет выглядеть, словно Россия войну Китаю объявила. Зато князь, ратующий за дела жены - явление понятное и привычное. Обычное частное дело, - тут же перестроилась Дашка, вздрогнув от приведённого мной жёсткого примера.
        Она однозначно уловила мой очевидный сарказм и смогла оценить разницу событий, но контроль немного потеряла, оттого и сболтнула лишнее.
        - Та-ак, радость моя, - подошёл я к жене, и взяв её за подбородок, посмотрел ей в глаза, - А вот это уже не твои слова и мысли. Что за заговор у меня за спиной? В какие игры вы играть вздумали? Кто надоумил?
        Говорил я негромко, но с каждым вопросом всё больше и больше повышал голос, и Дарья начала бледнеть. Похоже, до дурынды только что дошло, во что она вляпалась.
        У меня за спиной скрипнула дверь, и в спальню одна за другой начали заходить жёны. Кинув взгляд на нас с Дашкой, они опускали глаза в пол и выстраивались около стены. Поворачиваться к ним я не стал. Мне и в зеркало всё отлично видно. Я подтолкнул к ним Дарью, а сам, развернув стул, уселся напротив их шеренги.
        - Вижу, все в сборе. В свете скорого прилёта Императора, начнём мы, пожалуй, с Алёны. Рассказывай, какие резоны тебе твой дядя привёл, чтобы склонить тебя к появлению ещё одной жены в вашем дружном сообществе заговорщиц, - внимательно оглядел я на жён, которые чувствовали себя под моим взглядом крайне неуютно и отводили глаза.
        - Прямая железная дорога. Харбин. Незамерзающие морские порты на Дальнем Востоке и сухопутная граница с Кореей, - очень коротко изложила племянница Императора, чуть замявшись под конец.
        - Всё? - сумел уловить я нотку её неуверенности.
        - Титул.
        - Какой ещё титул?
        - Князь Маньчжурский и Японский. Такого ни у кого нет. Представляешь, как нас на балах будут объявлять? Все от зависти сдохнут.
        - А ты представляешь, сколько мне за этот титул воевать придётся? - попытался я опустить её с небес на землю.
        - Дядя сказал, что ты легко справишься, как только Японию победишь. Перебросишь три - четыре японских полка, и они за неделю ту тысячу китайцев, которые сейчас в Маньчжурии находятся, поганой метлой выметут. Тем более, из этой тысячи больше половины - чиновники.
        - Ну, да. Чужими руками жар легко загребать, - отложил я себе в память информацию про китайцев.
        - Дарья?
        - Князь Белозёрский считает, что тебе давно пора свой Клан создавать. Но пока людей у тебя было маловато. Зато с маньчжурами ты разом всех переплюнешь, - без колебаний сдала Дашка происки старого прохиндея.
        - Светлана?
        - Заказ на рельсы для новой железной дороги и огромный рынок сбыта, где кроме наших заводов никого больше не будет. Кроме того, профессор считает, что там находятся очень большие запасы золота и железняка, с содержанием железа в шестьдесят - семьдесят процентов.
        - Бог ты мой, - закатил я глаза в потолок, - Кому что, а ей железняк важен…
        - Там и угля много, правда, качество у него не очень, - буркнула Светка в своё оправдание.
        - Аю?
        - Пока мой муж будет заниматься Маньчжурией, я постараюсь в Японии порядок навести. Не так сурово, как это ты делаешь. После того, как ты уничтожил Нагасаки, я три дня плакала. Японцы - сложные люди и очень эмоциональные. Если ты их окончательно запугаешь, они перестанут улыбаться. Представь, каково это - жить в стране, где никто не смеётся?
        - С вашими побудительными мотивами, резонами и с персонами, оказавшими на вас влияние, мы вкратце выяснили. Разговор на этом не окончен. Позже я с каждой из вас более предметно и тщательно пообщаюсь, - многообещающе произнёс я, поднимаясь со стула, - А пока перейдём к молоденькой девочке Ляо Мин…
        - Она согласна! - недружным хором выпалили все четыре жены, и засмущались от того, насколько нелепо это прозвучало, и в очередной раз выдало их с головой.
        - И ничего она не молоденькая. Шестнадцатый год пошёл, - глядя в сторону, уточнила Дарья.
        - Тогда на повестке дня самый главный вопрос, - прошёлся я взад-вперёд перед шеренгой жён, - А моим мнением никто не забыл поинтересоваться?
        Глава 123
        Наш первый прототип маголёта прожил недолго. Стоило ему пройти испытания, как сразу судьба подкинула то задание, с которым ни один другой летательный аппарат не справился бы.
        В какой-то степени - это моя вина. Угробил я его при полёте на Каспий. Не понимал тогда, какие плюсы и минусы могут быть у маголётов. Оказалось, что маголёт - это единство противоречий. Сами посудите. Реактивные двигатели становятся особо эффективны на больших высотах, а поддерживающие контуры и магодвигатель, как раз любят нижний эшелон. Ну, это только так, для начала. На самом деле противоречий ещё больше, но не все они идут маголёту в минус.
        Признаюсь, на этот раз я сам сплоховал. За всеми делами и заботами позабыл, что бюджет любого проекта нужно всегда ограничивать. В итоге «Могучая Кучка», состоящая из Артемьева-старшего, вместе с его заводами, Усольцева, с его выкормышами и последователями, Киякина, с его школой пилотов, и, каким-то образом присоседившегося к ним Центра Мещерского, родили мне монстра.
        Если разобраться, то плачу и жалуюсь я абсолютно напрасно.
        Денег, да, жалко. Опять же, я сам просил у них скоростной транспорт, способный на перелёт в восемь - десять тысяч километров с дюжиной пассажиров, так что, получи и распишись.
        Сделали.
        Опробовали.
        Летает.
        И никого не волнует, что единственный в Империи пилот этого монстра не кто иной, как Киякин.
        Не выдержал Сибирский Сокол. На всё наплевал, и сам в небо поднялся. Для всех остальных пилотов гибридная техника пока чересчур сложна и непонятна. В штурманы, а по совместительству, и во вторые пилоты, купец к себе одного из магов со своего торгового дирижабля взял. Остальных членов экипажа тоже без дела не оставил. Именно они сейчас новенькие самолётики BD-5 испытывают.
        Говорят, освоились. Лихачат уже. Судя по всему, вовсю отрываются. Если верить столичным газетам недельной давности, то «мёртвую петлю» первым в Новой Истории один из них выполнил. Его фамилия мне ничего не сказала, да и не знал я, как звать по фамилиям экипаж Киякина, но сдаётся мне, что это бывший пилот курьерского дирижабля. Помню, была у него в экипаже парочка отморозков, любителей станцевать джигу на лезвии бритвы. До сих пор удивляюсь, как они тогда летали и не угробились. Проще было на канате под куполом цирка станцевать, чем их самоделку в воздухе при манёврах удерживать.
        Не терпится мне на аэродром съездить. Кстати, я его только мельком видел, с воздуха. Алябьев, помнится, рассказывал мне, как он вялотекущую стройку посетил и своим указом велел за неделю строительство аэродрома завершить. Строители только руками замахали, доказывая, что это невозможно. Генерал не стал спорить. Заметил только, что если через неделю аэродром сдан не будет, то он лично следователей пришлёт, чтобы они начали разбираться, что тут происходит и куда всё это время деньги уходили. И чудо случилось! Как по мановению волшебной палочки и полосу достроили в отпущенный срок, и башню диспетчерскую под крышу завели.
        Но на осмотр маголёта один не поедешь. Государь не поймёт. Охоч он до новинок, особенно тех, что с небом связаны. Разошлись мы вчера вроде нормально. Император день отдыха взял после дальней дороги. За день мы и наговорились досыта, и в баньку сходить успели, и пиво попили с крабами и гребешками. Так что за парную он вроде не в претензии. От души я его попарил, особенно под конец. Плеснул полковша кваса на раскалённую каменку так, что от неожиданности сам к полу присел. Подождал, пока волна жара пройдёт, и ну государя охаживать, да с приговорками.
        - За порты незамерзающие. За железную дорогу. За Харбин. За сухопутную границу с Кореей. За жену пятую, без спроса сосватанную, - шипел я чуть слышно, работая новой, свежезаваренной парой берёзовых веников.
        Короче, отхлестал его так, что на мостик мы с ним оба пошатываясь вышли. С него и бухнулись в озерко с ключевой водой. Кстати, Алябьев потом меня не хуже отметелил, а пока я в себя приходил, он государю про войну нашу рассказывал, да так лихо, что даже я заслушался. Дал же Бог человеку таланта… Рассказы рассказами, но фильм ими не заменишь. Посмотрели и его, на ночь глядя. Спать расходились полные впечатлений.
        Сегодня день загруженный. Сплошь мероприятия. Все спешат себя лицом перед Императором показать. Я бы тоже рад, но мне пока особо не чем похвастаться.
        За те дни, что непогода стояла, японцы с помощью каких-то бронеходов сумели наш фронт на левом фланге продавить и километров на пять на одном из участков нас назад откинули. Связь в эти дни неважная, где-то над морем грозы гуляют, так что я толком не понял, о чём речь. Послезавтра провожу государя, тогда и буду разбираться, что за диковинная техника у япошек появилась.
        С утра время ещё позволяло, так что поехали мы на новый аэродром. Там меня ожидал двойной сюрприз. Кроме самого маголёта, оказавшегося довольно большим аппаратом, раза в полтора крупнее бомбардировщика, на поле нас дожидались Артемьев - старший, Усольцев и артемьевский авиаконструктор Мендельсон. Поскольку я всех знаю, то и представлять их государю мне пришлось. Чуть в сторонке крутилось несколько столичных фоторепортёров и журналистов, рискнувших поучаствовать в первом сверхдальнем перелёте.
        - А это никак у нас Сибирский Сокол в сторонке топчется? - улыбаясь, развернулся всем корпусом Император в ту сторону, где шагах в пяти от нас стоял Киякин с напарником.
        Надо сказать, что государь удивил не только меня, но и всю свою свиту.
        Улетев за тридевять земель, и вдруг кого-то узнать - оно дорогого стоит. Это я по себе говорю. Лично у меня память на лица далеко не самая лучшая. Уж на что у архимагов из моей организации морды лица ярко выражены, но мне иногда приходится беседу затеять, прежде, чем пойму, с кем именно я говорю.
        - Так точно, Ваше Императорское Величество! - браво отозвался Киякин, сделав полшага вперёд.
        - Помню, как я тебя поперёк мнения твоих генералов награждал. Не часто такое случалось, - хохотнул Рюмин, с явным удовольствием вспоминая что-то настолько давнее, что мне в пору школьником себя пора начинать чувствовать.
        - Господа, господа! - отвлёк нас чей-то выкрик из свиты Императора, - Вы только посмотрите!
        Оглянувшись на выкрик, мы все уставились на ту нарастающую точку, на которую нам указывал один из людей, сопровождающих государя.
        С виду, ничего экстраординарного. На прилёте один из моих грузовых дирижаблей обозначился, но вот то, что у него на подвесах можно заметить, напоминает гротескного человечка, болтающегося на верёвочках, словно марионетка.
        - Любопытно, но как я понимаю, немного времени у нас есть, - правильно оценил государь ситуацию, прикинув ветер и нахождение приближающегося дирижабля. Правильно всё оценил. Дирижаблю нужно будет сделать очень приличный полукруг над полем, прежде, чем он встанет носом против ветра и начнёт притираться к причальной башне. Полчаса, минимум, - Успеете рассказать, что за новый летательный аппарат вы желаете нам продемонстрировать?
        - Маголёт, Ваше Императорское Величество. За восемь часов пятьдесят четыре минуты мы долетели от столицы до Хабаровска. Без промежуточных посадок, - коротко и ёмко изложил Киякин, - Могли бы и до Владивостока без промежуточной посадки дотянуть, но не стали рисковать.
        - Мировой рекорд, господа? - оглядел государь моих соратников.
        А вот они-то как раз меня и подвели. Лупили глазами и стеснительно молчали.
        - Думаю, даже не один, Ваше Величество, - пришлось мне вмешаться, - Скорость гражданского летательного аппарата, расстояние перелёта и количество пассажиров. Европейцы раза три бы отметились и своих чемпионов на весь мир прославили, - позволил я себе довольно прозрачный намёк, страшными глазами посмотрев на поглупевшую троицу соратников, - Заодно мы и его название - маголёт, за собой застолбим.
        - Показывайте, князь, каким своим изобретением вы снова меня решили удивить.
        - Моих трудов тут почти нет, разве, что общая идея. Вот стоят те, кто его действительно создал, - кивнул я на троицу взрослых мужиков, которые вроде бы опамятовали, - Боярин Артемьев, руководитель лучшего авиазавода в стране, отставной капитан Усольцев, талант и техномаг от Бога, и инженер - конструктор Мендельсон, сумевший творчески освоить наследие предков, - ещё раз прошёлся я по персоналиям, чтобы они государю получше в память запали.
        - И что легло в основу маголёта?
        - ИЛ-62М. Его мы взяли в качестве прототипа и идеи. Дальнемагистральный пассажирский самолёт межконтинентальной дальности. Подкупило наличие у этой модели четырёх двигателей, что полностью нас устраивало, и довольно простая система управления, - буквально выдавил из себя Артемьев.
        - И что? Нашли подходящую разработку и реализовали её без всяких затруднений? - благожелательно поинтересовался государь.
        - Если бы! Наш маголёт намного меньше в размерах. От оригинала мы взяли только компоновку и несколько технических решений. Всё остальное рассчитывали сами, - экспрессивно отозвался Мендельсон, вступая в беседу, - Да мы с одним только шасси пять разных вариантов опробовали, пока до нужного итога добрались. Зато какой бесценный опыт получили. Но, в основном, эта птичка под техномагию заточена. Слишком много трудностей мы лишь благодаря ей обошли.
        - Техномагия, кроме двух магодвигателей, использована в четырёх независимых контурах разной градации, позволяющих уменьшать вес маголёта, что особенно важно при взлёте и посадке. На двух реактивных двигателях установлены теплосъёмники последней модели, благодаря которым можно прямо во время полёта эффективно производить подзарядку резервных накопителей Силы. Также техномагические решения применены при обеспечении климата в салоне и в работе системы антиобледенения. Остальное по мелочам, но их тоже немало, - Усольцев, понимая, что его слушает слишком много посторонних, не стал раскрывать полностью степень интеграции техномагии в созданный ими летательный аппарат.
        - Господа, а ведь это железный человек! - раздался из свиты государя всё тот же голос, который несколько минут назад обратил наше внимание на подлетающий грузовой дирижабль.
        Все невольно отвлеклись и оглянулись на приблизившееся воздушное судно. Пожалуй, прав свитский. Очень похож аппарат из тёмно-серого металла, доставленный дирижаблем, на человека, с непропорционально маленькой головой.
        - Так вот вы какие, японские бронеходы, - наконец-то сообразил я, чем может быть четырёхметровая груда брони, бережно спускаемая на лётное поле.
        - О чём вы, князь? - покосился на меня стоящий рядом государь.
        - Это бронеход. Чёртовы японцы. Опять сумели удивить, - пробурчал я в ответ, направляясь вместе со всеми к месту выгрузки, - С помощью этих монстров войска сёгуната в ночной атаке умудрились сбить отряды союзных мне Кланов с отлично оборудованных позиций, - пояснил я государю.
        - Весело живёте, - хмыкнул Рюмин, - С каким бы удовольствием я с вами пару недель провёл, но ничего не получится. Империя землями прирастать начала. Скоро новая граница по реке Урал от Уральска до самого устья будет установлена. А это новые заботы.
        - Молодцы, князья. Зря время не теряют, - не смог я удержаться, чтобы не похвалить своих старых знакомых.
        - Помниться мне, и без вас там не обошлось, - вскользь заметил Император, разглядывая металлического исполина, - Как по-вашему, чем его приложили?
        - Похоже, магией, - ответил я, размышляя над тем же вопросом, - Слишком уж характерно многоствольный пулемёт на правом плече оплавился.
        - У ваших союзников есть сильные маги?
        - Курсанты из нашей Академии архимагов на том участке практику проходят. Думаю, это их работа.
        - Смелые ребята, - сделал заключение государь, попробовав на палец остроту почти двухметрового лезвия, загнутого когтем, которым у бронехода заканчивались подобия мощных рук, - Подпусти такого близко, он и Щиты продавит когтями и массой.
        - Щиты у них бойцы ближнего боя умеют неплохо пробивать. Пока точно не скажу, как им это удаётся, но лично у меня уже был довольно неприятный случай, - поделился я с Императором печальным опытом.
        Ему эта информация лишней не будет. Особенности японского развития магии, с уклоном в ближний бой, могут оказаться неприятным сюрпризом для государя и его охраны. Да и мне стоит чаще оглядываться, пока мы с Шабалиным не поймём в чём дело и не сможем выработать противодействие незнакомым техникам. По крайней мере сейчас нам абсолютно понятно, что Щиты, на которые привыкли полагаться российские маги - вовсе не панацея при встречах с японскими мастерами.
        Первая половина дня у меня прошла несколько сумбурно и напряжённо. Я сам себя чувствовал прилично взвинченным и постоянно выискивал признаки опасности, готовясь защитить Императора. Лишь после того, как я пару раз буквально столкнулся с рослым телохранителем, я понял, что мешаю людям работать и отошёл на второй план, заработав благодарный кивок начальника охраны.
        Немного расслабившись, я мысленно посетовал на чёртовы бронеходы. Смазали они весь эффект от новенького аэродрома и маголёта, а это не дело. Без государственной поддержки и заказа маголёты так и останутся очень дорогой диковиной, изготавливаемой поштучно. И как тогда решать вопросы со специфическим оборудованием на аэродромах, вообще непонятно. Самое противное, что маголёты в другие страны продавать ещё не скоро можно будет. Там секретов и прорывных технологий, как блох на дворовом Шарике. На некоторые мы даже патенты и привилегии пока не оформляем. Чем меньше народа про них знает, тем лучше.
        Задача у меня сложная. Вечером, после того, как к себе вернёмся, надо успеть и про маголёт с государем поговорить, и про Маньчжурию, и про помолвку завтрашнюю.
        Это со стороны всё просто кажется, но посылать на захват страны тысячи японцев - ну, уж нет. Они иноземцы для Маньчжурии. Я и в Японии этим не злоупотребляю. Да, там есть индийцы и русские, но они всего лишь помогают нашим союзникам - японским Кланам. Индийский Экспедиционный Корпус ещё ни в одном серьёзном бою не участвовал. Мне зачастую достаточно факта его присутствия.
        Так и в Маньчжурии стоит поступать. Одна беда, пока никаких сил сопротивления там нет, а если и есть, то я про них ещё ничего не знаю. Зато, как только они появятся, у меня будет, чем их поддержать. К середине лета три казацких полка мне в помощь придут. Да, выторговал я их у Императора, и мне не стыдно. С японцами пока не ясно, как карты лягут, а казацкие полки вдоль строящейся железной дороги лишними точно не будут. Когда возникнет в них надобность, я их на контракт возьму, а пока пусть за счёт казны обустраиваются. Главное, повод для этого отличный имеется. Крупный отряд китайцев, ворвавшийся в Уссурийск в поисках Леи Мин.
        Стрельба вышла знатная. Убрались из города китайцы лишь под утро, оставив больше пятидесяти трупов своих солдат. Потери с нашей стороны больше. Убито почти сто человек, из которых порядка семидесяти - мирные жители и строители. Ещё и раненых около ста двадцати человек.
        Наша пресса негодует, и что удивительно, её негодование подхвачено чуть ли не по всему континенту. Похоже, к Китаю у многих стран вопросы или интересы имеются. Однако их Императрица пока хранит молчание.
        Да, представьте себе, я удивлён. Как-то до сих пор я не интересовался китайской политикой, да и наша пресса её не жалует. Про историю этой необычной женщины мне Рюмин поведал.
        Молодая девушка из знатной Семьи была представлена ко двору. Молода, чертовски красива, образована, но старый Император на целых полтора года оставил её без внимания. Путём взяток и невероятных усилий она всё же сумела пробиться в фаворитки, но очень ненадолго. Её отправили в монастырь, и казалось, что всё кончено. Но девушка оказалась не так проста. Каждую неделю она писала по два - три письма старшему сыну Императора. Никакой крамолы. Обычные девичьи переживания, с редкими вкраплениями восторгов об их нечастых, и сугубо официальных встречах.
        Через три года наследник вступил в права. Спустя полгода они поженились. Следующие четыре года у неё ушли на то, чтобы сделать из мужа законченного наркомана. Его смерть ни у кого не вызвала удивления. Казнив в течении трёх дней после смерти мужа около тысячи приближённых, и отравив его мать, Ехэнара взяла власть в свои руки и не выпускает её уже больше десяти лет.
        В стране бардак. Народ бедствует, придворные утопают в роскоши и разврате. Наука и производство в загоне. Армия - одна из самых отсталых во всей Азии.
        От Императора я вышел загруженный под самое не могу. Свет включать не стал, и брёл к себе, практически на ощупь.
        - Ты действительно хочешь, чтобы я стала твоей женой? - требовательно меня спросили из темноты, и я, машинально, выловил рукой гибкое тело, вплотную притянув его к себе.
        Запах ковыля и полыни. Ляо. Переживает и дрожит.
        - Хочу, - ответил я просто, и максимально честно.
        - И ты будешь меня любить?
        - Буду.
        - Тогда почему ты грустишь?
        - Наш государь мне рассказал про Императрицу Китая, Ехэнару. Я не знаю, чего от неё ожидать.
        - Когда-то ей запретили её домашнее имя - Орхидея. Она маньчжурка. Ехэнару - это Орхидея на нашем языке.
        - Я постараюсь ничего тебе не запрещать.
        - Тогда я стану тебе верной женой.
        Где-то в коридоре хлопнула дверь. Видимо ветром задуло. Потом ещё и другие скрипнули.
        - Кобель… - донёс до меня ветер отголосок эха.
        Глава 124
        …Ein Vorhang von schwarzbrauner Seide
        Raubt mir die su?e Augenweide!..
        (На что глядел бы я веками,
        Сокрыто от меня шелками!)
        Г. Гейне.
        Если кто-то спросит у меня - мужа со стажем и специфическим опытом, что такое четыре жены и для чего нужна пятая, то он зря надеется на простой ответ. Если про магию или реактивный двигатель можно рассказать на простом и понятном языке, то про жён нет. Особенно когда все они вышли к завтраку в лёгких шёлковых халатиках.
        На первый, дилетантский взгляд, пять жён - это как одна жена, но в пять раз больше. Так вот не катит такой расчёт. Ошибочка выйдет. Эмпирическим путём я установил и вывел гораздо более сложную и совершенную формулу, которая, хоть и нуждается в доказательстве, но по моему личному, пусть и субъективному мнению, однозначно имеет право на существование.
        Прежде всего надо учитывать потенциал жены. Немецкий стандарт жены из трёх К - Kinder, Kuche, Kirche, (дети, кухня, церковь) может вполне быть принят за эталонную единицу. Но если какая-то из жён немножко занимается чем-то другим, например, металлургическим производством или, скажем, экономическими вопросами государственной важности, а то, не дай Бог, и вовсе станет архимагом или Императрицей какого-то азиатского государства, то вводите повышающие коэффициенты. Общую сумму потенциалов надо возвести в степень, для которой вполне справедливо значение корня квадратного из общего количества жён. Да, представьте себе, что коллектив жён - это нелинейная величина, и простым суммированием сложность вопроса вы не определите. По моим, очень скромным прикидкам, выходит так, что примерно десять, а то и вовсе двенадцать уровней сложности нужно возвести в корень квадратный из пяти. В итоге получается, что жизнь у меня сложная, но не без приятностей.
        По крайней мере в последнем я только что уверился. Завтрак в обществе четырёх жён и одной невесты приятно ласкает мой взгляд и поднимает самооценку до небес. Но, опять же, разговорчики за столом…
        Проводив Императора, я не кинулся, очертя голову, на войну. Там пока всё идёт своим чередом и почти всё меня устраивает. Единственное, что напрягает - это непонятно где укрытый десяток оставшихся бронеходов и неизвестно где базирующийся полк артиллерийских дирижаблей. Если верить разведке Кланов Хоккайдо, то сёгунат оттянул их к Токио, всерьёз опасаясь попытки захвата города. Мне кажется, что причина такого решения несколько иная - сёгунат боится вооружённого восстания в своей столице больше, чем нашего продвижения с севера и юга. Основания для этого есть. Уже три города на Хонсю, вместе с их гарнизонами, поменяли флаги сёгуната на Имперские. И, вроде, городишки-то невелики, а сторонники Императрицы туда день и ночь стекаются. В Тояме уже больше шести тысяч собралось и у доброй половины есть оружие.
        Вопросами самообразующихся плацдармов занимаются мои японские союзники. Они высаживают свои отряды, а затем начинают подвозить вооружение и провиант. Последнее важно. На Хонсю нынче голодно. Оно и понятно - начало лета. До урожая далеко, а рыбаков наши эсминцы гоняют. Самые «непонятливые» рыбацкие шхуны, предупреждённые неоднократно, рискуют получить в борт бронебойный снаряд. Это не фугас, и шхуна успевает с такой пробоиной доковылять до берега. На тех рыбаков, что ловят с лодок около берега, наши моряки внимания не обращают. Знают, на большие уловы им трудно рассчитывать. Семью бы прокормить.
        А на нашем семейном завтраке разговоры продолжались.
        - Мы заказали для Ляо несколько платьев с японской вышивкой, и четыре кимоно, - с абсолютно спокойным лицом, словно между делом, сказала мне Дашка, смакуя омлет с морепродуктами.
        - И со свадебным платьем что решили? - поинтересовался я, чисто из вежливости, а заодно, чтобы продемонстрировать своё участие в процессе подготовки к свадьбе.
        Кстати, правы мои девочки. Мне тоже одеждой следует всерьёз озаботиться. С моим статусом и положением обязательно нужно поддерживать определённый уровень, иначе не поймут меня окружающие. За вольнодумца и нигилиста примут.
        - Это очень дорогие платья! - вступила Алёнка, возмущённая моим непониманием прекрасного, - Если что, они в столице сейчас самые модные. И любой из первых двух заказов Ляо смело может надеть на свадьбу. Просто мы сильно поспорили, какое ей лучше подойдёт, и чтобы не ссориться, заказали сразу два.
        - Какая удачная мысль! - всеми силами постарался я удержать лицо, мысленно прикинув цену удачи, - Свадьбу проведём на Сахалине.
        - Ты что? - бросила на стол вилку с ножом Дарья, - Весь Владивосток ждёт вашу свадьбу!
        - Пусть и дальше ждёт, - равнодушно заметил я, переходя к кофе и десертам, - Я даже разубеждать никого не собираюсь. И от вас того же потребую.
        - Объясниться не хочешь? - первой что-то сообразила Светлана.
        - Вообще-то у меня война идёт, - в свою очередь поставил я кружку с кофе на стол, - Я и Аю сейчас для наёмных убийц сёгуната - цели номер один. Убьют меня или Аю, и война у них всерьёз поменяется. По крайней мере - её идеологическая составляющая. Про китайцев точно не готов сказать, но во Владивостоке и его окрестностях их проживает порядка восьми - девяти тысяч. Я ничуть не удивлюсь, если пара десятков из китайской диаспоры вскоре получит задание на устранение маньчжурской принцессы Ляо Мин, а заодно и её жениха. Пусть мы с Дарьей и архимаги, но профессиональный убийца всегда найдёт брешь в нашей защите, даже если он не маг. Чтобы вы поверили, я приглашу как-нибудь командира егерей, и он вам всё более детально объяснит. Расскажет, где и как он смог бы исполнить такой заказ на устранение нежелательной личности во время массовых торжеств. Взорвать, застрелить, а то и попросту отравить. Так что, Владивосток однозначно отпадает по параметрам безопасности. Никем из вас я рисковать не намерен, а после визита Императора я и сам не имею права умереть. Обещал. Слишком много ради нас на кон Империя
поставила, чтобы мы могли считаться с пожеланиями светского общества Владивостока.
        Мой монолог жёны переварили добрую минуту.
        - Мы - Семья! - первой подняла Дарья свой кулачок вверх, - Летим на Сахалин.
        - Семья! - подтвердили остальные жёны, поднимая руки в том же жесте, и я ничуть не удивился, когда к ним присоединилась Ляо.
        А ничего так девчонка… Очень даже симпатичная. Только слишком уж молоденькая с виду, и худенькая. Осиную талию чуть ли не пальцами двух рук можно обхватить.

* * *
        Интриган из меня так себе.
        В плане межличностных интриг я эту свою способность оцениваю на слабенькую троечку. Нет у меня опыта князя Обдорина или Белозёрского, и их талантов. Не умею я толком манипулировать людьми, выстраивая многоходовые цепочки, каждая из которых заранее предопределена и при любом исходе предполагает положительный результат.
        Совсем иное происходит, когда интрига меняет масштаб. Отчего-то с большими группами людей, где не надо ориентироваться на знание отдельных личностей, у меня всё получается гораздо лучше, и я на уровне инстинкта чувствую и нахожу правильные решения.
        Ещё на стадии планирования стратегии по возврату власти в Японии я настоял на том, чтобы свести к минимуму участие иностранных войск, а если такое и случится, то выдавать всё это, как инициативу русского мужа Императрицы, отстаивающего её интересы.
        Этот финт, изрядно усиленный пропагандой, неплохо сработал. По крайней мере, когда японцы слышат, что на земли городов, признавших власть Императрицы, заходят всем им известные, изгнанные сёгунатом Кланы, то отторжения такие новости не вызывают. Скорее, наоборот. Злорадства больше.
        После благодушного правления Микадо редко кто из японцев не почувствовал на себе, как сёгунат закручивает гайки. Почти год запугивания, репрессий и публичных казней, которые прокатились, и не раз, по всему Хонсю, благостных иллюзий у основной массы населения не осталось. Примерно пятьдесят процентов японцев сёгунат не любят, а около тридцати - попросту ненавидят.
        Откуда такие сведения? Так наш капитан - пропагандист оказался вовсе не прост. Стоило ему дать побольше прав и власти, и очкарик разошёлся. Собственно, идею про то, что неплохо бы нам знать общие настроения народа на Хонсю, я ему подсказал. Только не ожидал, что он тут же сообразит, как их быстро и результативно можно воплотить.
        В итоге, четыре вопроса, вполне себе применимых в обычной беседе. Пять агентов, вроде бы из простых рыбаков или торговцев, и гроздья вывешенных на просушку разноцветных поплавков от сетей - и результаты опросов видны в бинокль с проплывающих кораблей.
        Согласен, кустарно сделано и охват населения невелик. Ну, так и мы ещё не грандмастера идеологической войны, а всего лишь ученики. Зато общие тенденции настроений отслеживаем, как и влияние пропагандистских вбросов.
        - Вызывали, Ваше Сиятельство? - бравым оловянным солдатиком возник в дверях сотник Нечипорюк.
        Да, придержал я сотника при себе, мотивируя скорым прибытием Императора и необходимостью усиления охраны губернаторского особняка. Но их услуги охранникам Императора не потребовались, и казаки неплохо провели время, спуская полученные от меня премиальные в самых различных заведениях Владивостока, славящихся своей выдумкой и мульти - этническими изысками. Благо, цены на услуги азиаток в этих заведениях весьма скромные.
        - Проходи, Пётр Васильевич. Вопрос у меня к тебе интересный появился, - приглашающе махнул я рукой на стул напротив себя, - Как ты считаешь, сколько казаков могли тот налёт китаёз на Уссурийск отбить?
        - Если чутка пулемётов добавить, хотя бы ещё парочку, то и моей сотни могло хватить, - тут же подобрался казак, поняв, что это жу-жу неспроста.
        - А так, чтобы без риска и превозмогания, а этак, наверняка?
        - Три сотни казаков, дюжину пулемётов и неделю на оборудование позиций, - по старой армейской привычке, «проси больше - больше и дадут», перечислил сотник, хитро прищурившись.
        - А полторы сотни казаков и полтора десятка моих егерей? Это ещё четыре пулемёта и столько же снайперов. У остальных парней автоматические винтовки.
        - Добры хлопцы. На хорошей позиции получше наших будут, - жмякнул сотник пальцами могучее ухо, словно наказывал его за нелёгкое для себя признание чьего-то превосходства, - А что с выделением недели на позиции?
        - Письмо напишу. Строители вам помогут, - стал я ковать железо, пока горячо, - Да и с их начальником ты знаком.
        - Добре, ежели так.
        - Могу пятёрку серьёзных магов попозже прислать, но учти, за каждого, головой будешь отвечать, - выдавил я из себя, отчаянно потирая затылок.
        Так-то, рискованно. Пятёрку курсантов вызвать можно, но условия работы у них совсем не безопасные выйдут. Без прикрытия пилотов и дежурного эвакуационного дирижабля. Нет уже у меня излишних ресурсов. Итак, на пределе. Но и с Маньчжурией вопрос надо решать.
        - Ваш сясьво, вы бы уж прямо сказали, что делать-то надо? - выдохнул казацкий сотник, прерывая мои метания.
        - Да, всё то же самое. Девок выкупай и к их торговцам приглядывайся. Нужно мне, чтобы ты среди них ещё одного «полковника» нашёл. Из бывших маньчжурских офицеров.
        - Ну, увижу такого, допустим, а дальше что?
        - Передашь ему, что я с ним очень встретиться хочу. Потом дирижабль по рации вызовешь и ко мне его привезёшь.
        - Ваш сясьво, этож игры шпионские. Наверняка получше меня специалисты для таких дел имеются, - взмолился Нечипорюк, прижимая руки к груди.
        - А мне хитростей не надо. Ты этих скользких «специалистов» наверняка сам не раз видел. Велико ли у тебя к ним доверие было?
        - Скажу так, что поиграть в карты с ними я бы не стал садиться, - скривился сотник, подёргав себя за мочку уха.
        - Во! А тут ты. Простой, понятный, и прямой, как оглобля.
        - Что, действительно так?
        - Если и не так, то про тебя лишь я знаю, а они не поймут, - хохотнул я, понимая, что сотник где ни умом, так хитростью возьмёт.
        Хохол, как никак. А это диагноз.
        - Когда выдвигаться?
        - Как только, так сразу.
        - Понял. Разрешите идти?
        - Доставь мне маньчжурского «полковника», Нечипорюк! Отблагодарю! - напутствовал я казака, выходящего из кабинета.
        После пары дотошных расспросов Ляо, каждый раз проходящих в присутствии одной - двух моих жён, занимающихся в другом углу зала своими делами, у меня появилась твёрдая убеждённость в том, что с Маньчжурией ни я, ни китайцы, толком не разобрались.
        По словам Ляо, её вскоре должны были перевезти в безопасное место, где китайцев совсем не будет. Где оно находится, она догадывалась. Мишань. Небольшой городок недалеко от озера Ханка. Именно это местечко как-то раз называла соседская девочка, вернувшись после ночи, проведённой с китайскими солдатами. Вояки много пили, и очень не хотели, чтобы их отправили к озеру, где за последние месяцы бесследно пропало то ли два, то ли три китайских батальона, посланных из Пекина для установления границы и несения пограничной службы.
        Про батальоны я переспросил ещё раз. Ляо подтвердила, сказав, что речь шла именно о батальонах. Соседская девочка, в свои тринадцать лет, китайский знает уже очень неплохо, вынужденно общаясь с приезжающими в их селение китайцами иногда по несколько раз в неделю, и необычное слово хорошо запомнила.
        Таким образом, если верить пьяной болтовне китайских солдат, то где-то в районе Мишаня существует, как минимум, одно приличное маньчжурское военное формирование или очень большой партизанский отряд. Уничтожить батальон кадровых вояк, да так, чтобы никто не выжил - дело непростое.
        Было бы совсем неплохо найти этих маньчжуров и помочь им оружием и медикаментами, в обмен на лояльность маньчжурской принцессе.
        Вот что хотите со мной делайте, но японских солдат в другие страны лучше не отправлять. Отчего-то на чужой территории они тут же превращаются в мародёров, убийц и насильников, причём насилию, как правило, подвергаются все женщины, вне зависимости от возраста. Начиная от малолетних детей и заканчивая старухами. Перевоспитать японцев я вряд ли смогу и успею, да и идея восстановления власти Мин в Маньчжурии при помощи японских штыков мне категорически не нравится. Тут как бы лекарство не оказалось хуже болезни. Проклянут маньчжуры таких «освободителей», и никакая пропаганда мне уже не поможет.
        Мало из Маньчжурии изгнать китайцев, которых, к слову, там не так-то и много, надо ещё власть суметь удержать. Да, потом какое-то время придётся отбиваться от карательных отрядов, отправляемых Пекином на подавление маньчжурского восстания, но тут уж, извините.
        Как муж принцессы Ляо Мин, и российский князь, я окажусь в своём праве и смело смогу выставить свою дружину на защиту интересов Семьи. А то, что вместо неё китайцев встретят три казацких полка, усиленные артиллерией - так это просто мне повезло. Ни с кем Россия сейчас не воюет, вот и «нашлись случайно» у Империи три бесхозных полка, с которыми у меня контракт заключен. Иностранные дипломаты, конечно же, поморщатся и возмущаться начнут, но формально ни одна норма международного права не будет нарушена. Так что, утрутся.
        Конечно же, был соблазн и индийский Экспедиционный Корпус задействовать, чтобы совсем наверняка вышло, но не всё так просто оказалось. Тонкости мне государь объяснил.
        У Индии с Китаем свои трения и конфликты уже не один десяток лет идут. Собственно, индийский Экспедиционный Корпус - это как раз отрыжка их межгосударственных отношений. Свой первый боевой опыт каждый из воинов Корпуса заработал во время военных конфликтов с Китаем. Так что вполне вероятно, что индийцы в этом случае не то, что мне солидную скидку предоставят, но даже за двойной тариф откажут. Спокойные отношения с соседом - дороже денег.
        - Ваше Сиятельство! - ворвался ко мне слегка запыхавшийся дворецкий, - К вам вестовой из штаба флота со срочным пакетом.
        - Пригласи.
        - Ваше Сиятельство, велели доставить, как можно быстрее. Радиограмма с Окинавы. По цепочке передана, - доложил молоденький мичман, и отдавая пакет, успел всех моих жён осмотреть, поганец.
        - Свободен! - рявкнул я так, что мичмана словно метлой вымело из зала.
        - «Сегодня утром, в порт Наго, прибыли два австралийских парохода. Австралийский купец И. Райтли, отец командора Райтли, интересуется, в каком из ваших портов ему разгрузиться. Военный комендант Окинавы капитан Самойлов А.Я.» - прочитал я текст радиограммы.
        В полном недоумении я глянул на пакет, с надписью «Секретно», ещё раз перечитал текст радиограммы, думая, что я упустил что-то важное, а потом ринулся к телефону, чтобы задать хорошую взбучку шутникам из штаба флота. Заодно и Самойлову надо пламенный привет передать.
        - Дорогой, тут ещё одна бумажка есть, - остановил меня голос Дашки, когда я было схватился за трубку.
        Оглянувшись, я увидел, что она указывает пальцем ещё на одну бумагу, уголком показавшуюся из брошенного мной пакета. Да так с психу брошенного, что он на столе пару раз крутанулся.
        - Прочитай, что там, - с треском вернул я трубку на место.
        - Спецификация грузов, - развернула Дарья обнаруженный лист, - Замороженная австралятина в тушках. Пять тысяч тонн. Коньяк австралийский в ассортименте - триста тысяч бутылок ёмкостью одна пинта. Вина австралийские, коллекционные - пятьсот тысяч бутылок ёмкостью две пинты каждая.
        - Тише, - шикнул я на жену и поглядел, плотно ли прикрыты двери в зал, - Триста тысяч бутылок коньяка! Ты представить себе не можешь, насколько это секретная информация! Не дай Бог просочится, и весь флот в хлам!
        Глава 125
        Ирвин Райтли, крупный и крепкий мужик лет пятидесяти с лишним, был напрочь лишён светского лоска. Собственно, не блистал он и манерами, а его вишнёвый сюртук, с избытком шитья и серебряными пуговицами, ему был слегка маловат. Такое впечатление, что последние лет пять это парадное одеяние провисело в шкафу, а когда оно вдруг понадобилось, то его владелец внезапно осознал, что за последнее время он слегка погрузнел и отпустил небольшое брюшко.
        Некоторый недостаток волос на голове австралийца компенсировали густые усы и необычная, аккуратно оформленная борода, напрочь сросшаяся с бакенбардами и простирающаяся от уха до уха. За Райтли мне пришлось посылать дирижабль на Окинаву, а когда он прибыл на Сахалин, куда мы недавно переехали всей семьёй, то там я поджидал австралийского купца уже на пару с Киякиным. Да, именно с купцом Киякиным.
        Если что, невместно князю с купцами торговаться и договора торговые заключать. Зато про международное сотрудничество вполне стоит поговорить. Особенно с учётом льготных ставок моих территорий.
        К тому же, у нас с Киякиным есть план, и как мне кажется, не самый плохой. Ещё из Владивостока я связался со своим банком и выяснил курсы валют, в частности франка, а заодно ликвидировал свой пробел в знаниях об австралийском долларе. Оказалось, что это вполне связанная между собой и взаимозависимая валютная пара.
        Австралийцы, в силу своей изолированности, привязались к самой распространённой международной расчётной системе и их доллар лишь незначительно колеблется около курса французского франка. В итоге, один австралийский доллар оценивается примерно в два с половиной франка, и это соотношение уже незыблемо последние лет десять, с незначительными колебаниями в плюс - минус пять процентов. Я бы не стал об этом долго рассказывать, если бы не одно обстоятельство. Франк позавчера вошёл в пике и рухнул до годовых минимумов, потеряв порядка двадцати - двадцати двух процентов от своего предыдущего курса всего за два дня. Впрочем, франку не привыкать. Он и так, падает и падает последний год.
        Хотя сын Главы Клана Райтли, командор Райтли, во время переговоров и убеждал меня, что его Клан владеет обширными землями и самыми большими в стране виноградниками, но то, что Ирвин Райтли, Глава Клана, прибудет сразу с крупной партией товаров, всё равно оказалось неожиданностью.
        - Я вижу, что вы привезли много мяса, но его название мне ни о чём не говорит. Не подскажете, что это за австралятина? - задал я через переводчика вопрос купцу, когда мы закончили процедуру знакомства и изучили листок с привезёнными товарами и ценами на них.
        Да, у меня с английским всё плохо, зато Киякин, к моему удивлению, язык откуда-то знает, но, с его слов, не очень хорошо.
        - Мясо кенгуру.
        - И каково оно на вкус?
        - Как нежирная говядина с лёгкой горчинкой, присущей дичи.
        - И вас устроит расчёт во французских франках из расчёта два с половиной франка за один австралийский доллар?
        - Вполне. Почему бы и нет, - пожал Райтли плечами.
        Я ещё раз бросил взгляд на лист с ценами, чтобы убедиться, что я не ошибся с цифрами. Оно того стоило. С учётом нынешнего курса франка австралийское мясо мне обходилось в четыре с половиной раза дешевле говядины, и это по ценам Рязани. В Приморье продукты ещё дороже, и снабжение армии встаёт мне в очень значительные суммы. Так что австралятина весьма кстати пришлась.
        - Случайно мясных консервов у вас нет? - задал вопрос Киякин, заметив, что я углубился в расчёты и размышления.
        - У одной из Семей, входящих в наш Клан, есть своя консервная фабрика. Они её построили в расчёте на контракты с индийской армией, но у Индии последнее время хромает финансирование, и фабрика простаивает, - попечалился австралиец.
        - И что она производит?
        - Насколько я помню, два или три вида чисто мясных консервов, в виде паштета или колбасного фарша, и столько же видов каши с мясом. Всё это выпускается в полуфунтовых алюминиевых упаковках.
        - В алюминиевых? - не смог сдержать я удивления.
        Ещё бы мне не удивиться. При наших-то ценах на алюминий упаковка дороже содержимого обойдётся.
        - У нас в газетах пишут, что Австралия сейчас производит в год больше алюминия, чем все остальные страны мира, вместе взятые, - довольно прогудел Райтли.
        - И сколько же стоит австралийский алюминий?
        - Этого я точно не скажу. Наш Клан занимается другими вопросами, но навскидку в Австралии цена на алюминий примерно в три - три с половиной раза выше, чем на сталь. С учётом толщины фольги, малого веса, удобства использования и надёжности хранения продуктов, мы считаем, что такой вид упаковки оправдан.
        - Да, да. Конечно, - кивнул я головой, думая совсем о другом.
        В Российской Империи алюминий сейчас в дефиците, и если сравнивать его цены с обычными сортами строительной стали, то он раз в пятнадцать - двадцать дороже выходит. Говорят, что через пару - тройку лет, когда в стране будут достроены мощные гидроэлектростанции, цена на алюминий понизится, но дело в том, что для авиации, да и для моих верфей, он нужен уже сейчас и в больших количествах.
        - Не расскажете, что ещё интересного есть у вас в стране? Континент у вас больно уж далёкий и мы о вас практически ничего не знаем, - в очередной раз вовремя подключился к беседе Киякин.
        - У нас хорошо развито судостроение. Его рост сдерживает лишь дефицит качественной листовой стали. Тем не менее Австралия ежегодно продаёт десятки отличных грузовых судов. Есть надёжная сельхозтехника. Мы продаём другим странам много сахара, марганца, никеля и производим отличные шерстяные и хлопчатобумажные ткани, - с хорошо заметной гордостью перечислил австралиец товарное ассорти своей страны, - И, как вы уже знаете, наш Клан - лидер по производству сельскохозяйственной продукции. Вина, коньяки, колбасы, масло, сыр - это наша основная продукция, но сахар, пшеница и джемы у нас тоже имеются.
        - А что вас из наших товаров может заинтересовать? - правильно оценил Киякин моё молчание, продолжив беседу сам.
        - Я проявил некоторое любопытство и мне подсказали, что у князя нет проблем со сталью, - Райтли позволил себе лёгкую улыбку, сопроводив её уважительным поклоном в мою сторону, - Регулярные поставки стального листа нам бы не помешали. Определённый интерес есть и к пиломатериалам из древесины хвойных пород. Изделия из сосны отлично подходят к нашему влажному климату, но сосну на Тасмании приходится выращивать искусственно. Как вы понимаете - это весьма долго и недёшево.
        - И это всё? - спросил я у австралийца с некоторым разочарованием, если не сказать, что и вовсе с обидой.
        Пусть стальной лист и пиломатериалы - это уже не то, чтобы совсем уж сырьё, но всё равно меня задело этакое превосходство, которое пытается продемонстрировать Райтли. Я понимаю, что ни на Окинаве, ни здесь, на Сахалине, он не увидел ни заводов, ни серьёзных сооружений, но зачем нас дикарями считать? Северными варварами, которым успешный и богатый австралийский фермер рассказывает о чудесах цивилизации, а они слушают его, раскрыв рот.
        - Я что-то упустил? Нефть, медь, золото? - наугад выстрелил австралиец.
        - Мощные дизельные двигатели, бесконтактные телефонные коммуникаторы, небольшие самолёты, электрогенераторы, - в тон ему перечислил я ту продукцию, выпуск которой просто напрашивался гораздо большими партиями, чем мы сейчас производим, - Я мог бы ещё что-то вам предложить, но боюсь, что даже с обслуживанием дирижаблей, вроде тех, на котором вас сюда доставили, вы вряд ли справитесь. Но к этому вопросу года через три - четыре тоже можно будет вернуться, если вы своих людей русскому языку обучите и на год - полтора к нам пришлёте. Лучше, если они будут из Одарённых. Кристаллы со знаниями позволят им быстрее устранить пробелы в образовании.
        - А вы, Ваше Сиятельство, сможете управиться с дирижаблем? - после непродолжительного молчания, с хитринкой в глазах, спросил Райтли.
        Отыграться пытается? Я же видел, что после моего перечисления товаров он был в нокдауне.
        - Я чемпион Имперской регаты в этом классе дирижаблей, и насколько я в курсе, мой мировой рекорд скорости ещё официально никем не превзойдён. Кстати, спасибо, что напомнили. Надо будет озаботиться этим вопросом. Обновить рекорд. Мои новые дирижабли сейчас летают намного быстрее. Впрочем, вы наверняка сами смогли оценить скорость одного из них.
        - Да, меньше суток на перелёт. Пожалуй, мы пролетели даже больше двух тысяч километров, - причмокнул губами Райтли.
        - Три тысячи триста, - уточнил я, - Впрочем, скоро сами проверите, если мы переговоры успешно завершим. Я могу оптом купить все ваши товары, и продолжить наше сотрудничество на очень долгое время. Поэтому, постарайтесь найти разумный компромисс с моим торговым представителем, а я, к сожалению, вынужден откланяться. Дела, знаете ли… - сказал я, поднимаясь из-за стола.
        Дел у меня особых нет, но дальше моё присутствие только во вред переговорам пойдёт. В купеческую хватку Киякина я верю. Он своего не упустит. Его процент от прибыли мы успели заранее обговорить, а перспективы он только что оценил. Хороший гешефт получится.
        И пусть мясо для меня продукт стратегически важный, но больше всего меня зацепил австралийский алюминий. Я уже над ним думаю.
        С мясом отдельный вопрос. Продавать его я не собираюсь. Оттого и магия мне опять будет нужна вовсе не героическая. Огромные холодильники потребуются. Согласитесь, никому ведь не придёт в голову назвать героем того, кто смог всю свою армию на время войны обеспечить полноценными порциями мяса. По крайней мере девять из десяти аристократов до таких мелочей никогда не снизойдут. Какое им дело до того, как солдаты в окопах питаются. Для этого есть интенданты и прочий подлый люд. Может, оттого и не любят простые солдаты, а заодно с ними, и офицеры из числа неодарённых, представителей аристократии в своих рядах.
        За расчётом норм выгрузки мяса в нескольких портах, по пути следования австралийского парохода, я обратился в свой штаб.
        Нет, конечно можно считать, что в своё время Алябьев на ровном месте этот штаб создал, но, знаете, у меня не то, чтобы сомнения, а наоборот, твёрдая уверенность имеется - без слова и приказа государя тут дело не обошлось. Сами посудите - больше десятка офицеров на войну с сёгунатом работают и, что характерно, окладами за свою службу у меня не интересуются.
        А ведь я ждал этого. Месяц с лишним. Не дождался. Безопасность восточных границ страны важнее оказалась, и Император не стал мелочиться. Соответственно, и мне не к лицу какие-то замечания делать. Вроде так вышло, что все офицеры на государственной службе числятся, со всеми льготами, выслугами лет и прочими благами служивого дворянства, и в то же время мои поручения добросовестно выполняют.
        - Ваше Сиятельство, как нормы считать? - задал мне вопрос майор, замещающий Алябьева в его отсутствии.
        - Армию кормим по высшей норме, и стараемся, чтобы гражданские не голодали. Холодильные склады по пути следования парохода учитываем по полному объёму и набиваем под завязку.
        - У гражданского населения может не хватить средств на покупки, - подсказал мне майор.
        - Благотворительная акция. Организуем для населения бесплатную раздачу в половину армейской нормы в одни руки. Своё мы пропагандой возьмём.
        - Умно. Должно сработать, - на секунду замер было майор, прежде, чем начал говорить, - Но, Ваше Сиятельство, не слишком ли вам накладно выйдет? Если это в ущерб действиям армии, то я бы не рекомендовал вам тратить столько денег ради пропаганды.
        - Считайте, что у меня появилось пять тысяч тонн условно бесплатного мяса, - усмехнулся я, заметив откровенное недоверие майора, - И к нашим японцам, я не отношусь, как к чужим людям.
        - Хоть убейте, но я не понимаю, как такая огромная партия мяса могла стать бесплатной! - чересчур горячо высказался майор, ожидая от меня откровений.
        Его можно понять. Армии хорошее снабжение никак не повредит, а такой секрет на серьёзный орден может потянуть.
        - Французы помогли, - довольно туманно ответил я, не пожелав делиться коммерческой тайной.
        На самом деле ларчик просто открывается - предполагаемая прибыль от продажи одного только коньяка намного больше, чем стоимость всей кенгурятины. Благодаря упавшему франку, что коньяк, что вина, обошлись нам как бы не в четверть от их продажной цены. Впрочем, время покажет.

* * *
        По полученным от союзников сведениям в ряде провинций Хонсю сейчас царит анархия.
        Сёгунат вооружает ополченцев и отправляет их воевать, но далеко не все отряды добираются до мест назначения. Зачастую ополченцы убивают своих офицеров и растекаются небольшими бандами по посёлкам и деревням, где занимаются грабежами и пьянством. Крупные отряды анархистов не стесняются нападать даже на воинские обозы, посылаемые из Токио и Осаки. Оборона у сёгуната и так на ладан дышит, а без снабжения скоро и оттуда все солдаты разбегутся.
        Впрочем, нам это на руку. Вроде бы нашла разведка, куда остатки отряда бронеходов укрылись. Первоначальная версия о том, что их отвели к Токио, не подтвердилась. Даже если и было у японского командование такое желание, то осуществить его они технически не смогли. Не любят стальные махины долгих маршей. Они больше на штурм и рывок рассчитаны.
        Спрятали японцы свою технику хорошо. Гористая местность, изобилующая ущельями и расселинами, не позволит нам эффективно применить ни авиацию, ни артиллерию. Точного места мы не знаем, есть лишь кружок на карте, размером с небольшой город, и обозначение шести застав, две из которых будут у нас на пути.
        Сил у сёгуната ещё хватает на то, чтобы устроить нам крупные неприятности. Если они в два - три полка прорвут нашу оборону, а затем двинутся вдоль линии позиций, одновременно атакуя их с в лоб и с тыла, то смогут загнать наших союзников в окружение и отрезать их от Хоккайдо. Обычной атаки пехоты мы не боимся, но бронеходы могут переломить ситуацию в пользу сёгуната. Неожиданная ночная атака - их неоспоримый козырь. Хочешь не хочешь, а бронеходы нужно уничтожать в первую очередь.
        Пробиваться к горному укрепрайону будем мы - маги. Нам в помощь выделен батальон казаков, полтора десятка пилотов в МБК и два отделения егерей.
        На совещание все собрались в зале моего особняка.
        - По прямой здесь чуть больше двадцати километров, но в горах прямых дорог не бывает. По пути вам придётся преодолеть два горных хребта с высотами до полутора километров. Пробираться будете с проводниками по горным тропам, - вывел майор указкой довольно хитрую загогулину на карте.
        - Отчего бы нас не высадить дирижаблем на одну из этих вершин? - ткнул Шабалин пальцем в карту, - Километров с пяти - семи мы минут за сорок можем весь район накрыть, работая заклинаниями по площадям.
        - И даже справитесь с трёхъярусной системой тоннелей? Вершины там серьёзные. Много отвесных скал. Без помощи альпинистов вы вряд ли сможете с них потом спуститься. Кроме того, в горах сильные ветра, что делает высадку с дирижаблей рискованным предприятием.
        - Хм, тоннели - это вряд ли… - неохотно признал ректор.
        - С дистанции метров в сто выходы из тоннелей можно обрушить. По крайней мере на десяток серьёзных обрушений меня с учениками точно хватит, - заметил архимаг Земли.
        - Количество выходов и расположение тоннелей мы не знаем. Скажу больше, мы не уверены, что бронеходы расположены в самом военном городке, а не где-нибудь в стороне от него. Скажем, километрах в двух - трёх.
        - Откуда они вообще там взялись? - недовольно выдохнул Шабалин.
        - Хороший вопрос, - скупо улыбнулся майор, - Особенно, если ещё раз внимательно посмотреть на карту.
        - А что с картой не так? - уставился на неё Константин Семёнович.
        Штатский человек, что с него взять. Зато у меня догадка забрезжила.
        - С картой всё в порядке. Мне одно только непонятно, - впервые за всё совещание подал я голос, - Кому в безлюдных горах понадобились заставы и укрепления, напрочь лишённые стратегического и даже тактического смысла?
        - И что отсюда следует? - согласно кивая, подтолкнул меня штабной к дальнейшим рассуждениям.
        - Думаю, что они охраняют то, что находится под землёй, - высказал я свою догадку, внимательно глядя майору в глаза.
        - Браво, Ваше Сиятельство! А раз японцы после боя отвели сюда бронеходы, в это-то неудобье, то высока вероятность, что мы обнаружили завод, где их производят, - с довольным видом заключил штабной, победно оглядев всех присутствующих.
        Глава 126
        Утро началось с артподготовки.
        На этом участке фронта у сёгуната сил было немного, и лихая атака двух наших батальонов, начавшаяся сразу после прекращения обстрела, оказалась успешной. На участке шириной в пять - шесть километров мы вышли к предгорьям, где и остановились, захватив господствующие высоты.
        В тактическом плане изменение позиции нам мало что давало, и японцы, понимая это, не оказали ожесточённого сопротивления, отступив на фланги.
        Цель у сегодняшнего наступления всего лишь одна: - нам нужен «коридор», чтобы пройти в горы. Вряд ли японское командование обратит внимание на столь незначительную подвижку наших войск в этом районе. У них сегодня о другом должна голова болеть. Наши корабли и авиация сейчас громят военно-морскую базу под Хиросимой, а в районе Тоямы начались ожесточённые бои. В случае успеха с этого плацдарма можно будет планировать наступление на Токио, но даже если мы продвинемся километров на пятнадцать на восток, то и это успех. Почти все дороги на западном побережье Хонсю будут перекрыты.
        В рейд мы выдвинулись под вечер, часа за два до заката. На флангах немного пошумела артиллерия, ведя беспокоящий огонь, а заранее высланные вперёд егеря контролировали первые километры тропы. Дальше функцию дозора будут выполнять пилоты, которые сейчас дожидаются темноты, чтобы незаметно просочиться вслед за нами.
        Казаки прихватили с собой десяток местных лошадок, навьючив на них припасы, а проводники привели с собой шесть осликов, для которых тоже нашлась поклажа, но довольно скромная по весу. Истину про боеприпасы, которых много не бывает, казаки знают и помнят.
        Вместе со мной в отряде девять магов: - Шабалин с четырьмя студентами, и маг Земли с двумя учениками. Я всех обеспечил лёгкими лётными комплектами, накопителями и артефактной защитой. Пока дорога нормальная, мы топаем ножками. Лишний раз летать в горах не стоит. Расход Силы тут гораздо больше, чем на равнинах. Я о лётных комплектах подумал, когда у меня появились сомнения в физической подготовке Шабалина и тройки «земляных». Есть и ещё соображения по поводу полётов. В горах не на каждую скалу вскарабкаешься без снаряжения и подготовки, а для магов позиция с хорошим обзором жизненно необходима.
        Сегодня у нас был короткий переход. Шли чуть больше трёх часов. С наступлением темноты скорость у отряда заметно упала, но проводники, используя карту и подоспевшего переводчика, сумели объяснить, что до места ночлега уже недалеко. Действительно, минут через сорок они нас вывели на относительно ровную площадку, окружённую скалами, и показали, где удобнее всего спуститься к горному ручью со студёной водой.
        Не успели мы перекусить, как нас нагнали пилоты. Они тут же, разбившись на смены, взяли на себя ночное дежурство, что никого не удивило. Это мы три с лишним часа сюда добирались, а они, ориентируясь по оставленным известью меткам и примерно зная, где мы остановимся, минут за десять - пятнадцать примчались. Вполне себе свеженькие и не запыхавшиеся.
        То, что по ночам в горах холодно, я знал. Не знал только, насколько холодно. Утром будить никого не пришлось. Все ещё затемно проснулись, клацая зубами от холода. Отогревались с помощью чая и кофе, приготовленного на спиртовках.
        Магам в этом плане легче. С помощью несложного бытового заклинания я подсушил одежду, ставшую волглой от выпавшей росы и немного попытался согреться сам, что удалось далеко не сразу. Промёрз до самых костей. Впору о горячей ванне помечтать.
        Впрочем, стоило начать движение и про холод все быстро забыли. Крутоват оказался подъём. Минут через двадцать у всех от одежды пар пошёл. Привал объявили через час, когда мы выбрались на самый верх. На камень я присел с облегчением и расшнуровал ботинки, чтобы дать ногам отдохнуть.
        - Константин Семёнович, как самочувствие? - поинтересовался я у Шабалина, сидящего неподалёку.
        - Отлично! - чересчур бодро отозвался наставник, и уже тише добавил, - Всего два Малых Исцеления использовал.
        А ведь точно! Я жестом подозвал к себе молодого казака, который не стал садиться, а переминался неподалеку с ноги на ногу.
        - Оббеги всех десятников. Пусть бойцам скажут, что если кто-то натёр ноги или недомогает, то ко мне идут. Подлечу слегка.
        И хоть я никого из пациентов не дождался, но благодарных взглядов в мою сторону было предостаточно.
        Следующий час мы шли по перевалу, то спускаясь чуть ли не до середины, то снова карабкаясь наверх. Я уже с опаской начал поглядывать на заснеженную вершину, в сторону которой мы идём, но тут тропа резко пошла вниз и вскоре стало понятно на гору лезть не придётся.
        Обедали мы на берегу горной реки. Неширокая коса из галечника вместила всех, но расположились мы довольно плотно. Понятно, что до разносолов дело не дошло, ели всухомятку, поглядывая на закипающие котелки с водой для чая.
        - Лошадей оставим здесь. Дальше они не пройдут. Сейчас часть груза перекинут на осликов, остальное бойцы разберут, - доложил мне есаул Баглай, командующий казаками.
        - Кофе будете? - спросил я у него, наблюдая за начавшейся суетой, возникшей из-за перераспределения вьюков.
        Помню, я ещё удивился, отчего на ослах так мало поклажи. Оказывается, им силы берегли на завершающий рывок, а теперь, как бы не втрое больше на них навьючили.
        - Не откажусь, - кивнул есаул, с любопытством наблюдая за процессом приготовления напитка при помощи магии.
        Мы с ним, ещё при первой встрече, договорились, что в походе будем общаться без титулов.
        - Далеко до первой заставы? - поинтересовался я, следя за закипающей джезвой.
        - Уже нет. Сейчас наверх поднимемся и должны её увидеть, - кивнул Баглай на следующий перевал, который был ничуть не ниже того, с которого мы только что спустились, - Справитесь с ними магией?
        - Если на виду будут, то без проблем, - ответил я, поставив джезву с приготовленным кофе на соседний камень, - Два студента у нас владеют магией Воды. Они и займутся.
        - А отчего сами не хотите?
        - От меня шума много. Опять же огонь с дымом и пылью. Нет, лучше уж мы тихо к объекту подойдём. Глядишь, и на самом деле до последнего без стрельбы обойдёмся, - ответил я, прежде, чем посмаковал первый глоток любимого напитка.
        - Неплохо бы было, - согласно кивнул казак, попробовав свой кофе, - Раненых по горам таскать - последнее дело. Но, как я понял, пострелять всё равно придётся?
        - На месте поймём. С воздуха мы бронеходы не нашли. Если они где-то под землёй упрятаны, то может удастся на вас их выманить.
        - Понятно теперь, для чего каждому отделению по гранатомёту выдали, - вздохнул есаул, - Ну, хоть не с голой жопой отправили. Из винтовки, как я слышал, по бронеходам стрелять бесполезно.
        - И из пулемёта тоже, - подтвердил я его опасения, - Позицию, если что, нужно будет так выбрать, чтобы они до вас не дошли.
        - Это уж, как получится. Не всё от нас зависит.
        - С нами маги Земли. У них магия хоть и не быстрая, но за пару - тройку минут они вам такой ров или вал изобразят, что никакая техника не пройдёт, а то ещё и ловчих ям нароют. Да и остальные маги не лыком шиты. Нам бы эти железяки увидеть вовремя, а потом уже не важно, сколько их будет. Всех на металлолом пустим, - ободрил я Баглая.
        - Больно уж всё радужно выглядит, - хитро прищурился казак, - Даже не верится, что целый батальон по горам марширует всего лишь для того, чтобы роль живца исполнить.
        - И правильно делаете, что не верите. Это я вам сейчас про относительно лёгкий вариант рассказал.
        - А есть другой вариант?
        - Вам командование какую задачу поставило? - ответил я вопросом на вопрос.
        - Захватить и по возможности удержать укрепрайон, - коротко ответил есаул.
        - На дорогу обратили внимание? Она тут, километров на семьдесят, единственная, которая соединяет восточное побережье с западным. И на её середине, в горах, торчит наш объект. Спрашивается, на кой ляд он нужен? Чтобы дорогу перекрыть хватило бы пары застав, а их тут целых шесть понатыкано.
        - Что-то секретное спрятано?
        - Штаб предполагает, что подземный завод. И есть основания считать, что бронеходы производят именно там.
        - Дела-а… - протянул Баглай, одним энергичным глотком допивая остывший кофе, - Штурмовать будем? А ну, как япошки его подорвут?
        - Для этого у нас имперские флаги с собой взяты. Понятно, что Японской Империи. И переводчик имеется. Попробуем договориться.
        - Думаете, получится? - засомневался есаул.
        - Я, если что, муж японской Императрицы. И моя чуйка мне подсказывает, что нынче каждый японец знает, кто такой князь Рюдзин. На репутацию я успел нормально поработать. Пусть теперь она на меня работает.
        - Кое-что даже я слышал, но думаю, что далеко не всё, - уважительно покивал головой Баглай, - По крайней мере среди моряков про вас легенды ходят, а про Цусиму они часами готовы рассказывать. Догадываюсь, что многое привирают, но даже если пополам делить, то всё равно гордость берёт.
        - Когда вернёмся, напомните мне при встрече, что я вам фильм обещал.
        - Что за фильм?
        - Пришлю к вам в полк киномеханика с фильмом про Цусиму. Своими глазами всё увидите, - постарался я придать казаку уверенности в благополучном исходе нашего рейда.
        - Обязательно напомню. Будет, что детям и внукам рассказывать, - довольно осклабился есаул, - Благодарствую за кофе. Пойду народ поднимать.

* * *
        Первыми японскую заставу увидели егеря. Они ушли довольно далеко вперёд, и когда я добрался до места их залёжки, у них уже было, что сказать.
        - Вживую мы девятерых насчитали. При двух пулемётах, один из которых смотрит в нашу сторону. Дальше тропа идёт узкая. Не везде вдвоём пройти выйдет. При хороших стрелках тут одной заставой полк удержать можно даже без пулемёта. А ещё, Ваше Сиятельство, вот на тот зуб посмотрите. Блазнится мне, что я, по его краю, верёвку со штырями наблюдаю.
        Выслушав егеря, оглянулся, и убедившись, что мы в тени и блики от стекла нас не выдадут, я вытащил свои очки.
        Солнце ещё не успело нагреть горные склоны и потоки нагретого воздуха, как правило, мешающие что-то рассмотреть при увеличении кратности оптики, были практически незаметны.
        - Да. Вы правы. Вижу там канат и деревянные ступени, - по максимуму воспользовался я возможностями своей техномагической приблуды.
        - Угу. Значит там сидит ещё один наблюдатель, который, если что, ещё и тревожный сигнал сможет подать, - сделал егерь вполне очевидный вывод.
        - Что мы в итоге имеем? - задал я вопрос мужику, умудрённому опытом весьма специфической жизни.
        - Тут их, на заставе, десятка полтора бойцов. Может, чуть больше. Ночники сейчас спят, но остальные службу неплохо тащат. Раз мы на зубе никого не заметили, то наблюдатель, или наблюдатели, скорее всего в другую сторону смотрят. И ещё. Я бы, на их месте, под тропу или на скалы несколько фугасов разместил, и вывел пульт управления к командиру.
        - А где у нас командир находится? - задал я вопрос, не слишком рассчитывая на ответ.
        - Второе строение справа от дыры в скале, - тут же ответил егерь, и судя по его интонации, он даже удивился.
        - Что с ним не так? - задал я вопрос, разглядывая одну из пяти построек, которые мы видим.
        - Там есть застеклённые окна, за которыми даже шторы наблюдаются. Его не так давно заново покрасили. И это единственная постройка, перед дверями которой отсыпана дорожка, а рядом с ней ещё и подобие цветника имеется.
        - Согласен, - вынужден был я признать очевидное, изучив дом, замеченный егерем.
        Все указанные признаки налицо. При тщательном и пристрастном осмотре, дом начальника заставы выделялся так же, как лейтенант, решивший в парадном мундире поднять взвод в атаку. Я даже причудливые фонари по обе стороны от дверей рассмотрел в деталях, воспользовавшись возможностями техномагических очков. Не чужд прекрасного начальник заставы. Очень изысканные штучки подвесил он на стену своего дома, украсив для себя суровые армейские будни.
        Признаюсь, даже сердце кольнуло. Вот живёт человек, радуется жизни, искусство любит и ценит, а тут мы… Пришли незаметно, и через пять минут сметём заставу вместе с охраняющим её подразделением и их командиром - эстетом. И ничего с этим не поделаешь. Пусть даже японский офицер сам сотворил шедевр в виде фонарей, и он художник - гений, но когда от твоих действий зависят жизни двух с лишним сотен людей твоего отряда, а на кону стоит успех крайне важной военной операции, то Чаша Весов неумолимо склоняется вовсе не в пользу любителей искусства. Нам нельзя допустить, чтобы сигнал тревоги ушёл раньше времени. Иначе, кровью умоемся на подходе к объекту.
        В горах всякие чудеса случаются. Бывает, что удачно выбранная позиция может позволить всего лишь одному взводу против целого полка успешно сражаться. И тогда будет не до фонариков. Понапрасну хоронить своих людей я никогда не буду.
        - Оба начинаете во-о-он с того домика. Второго от пещеры, - указал я двум студентам, владеющим магией Воды, на примеченную обитель начальника заставы, когда они нацепили на себя техномагические очки.
        Если что, у них облегчённая серийная версия этого техномагического устройства. К слову сказать, стоит она уже вполне разумных денег, с моей точки зрения. В переводе на шубы моих жён выходит так, что у них двоих техномагические очки стоят примерно, как не самая дорогая из шубеек. За эту разработку спасибо не только команде Усольцева, но и студенткам платного отделения Академии архимагов. Благодаря дополнительному финансированию мы с Шабалиным нынче многое можем себе позволить, и теперь, в качестве пряника, все наши студенты получили столь необходимый им артефакт.
        Нет, не подумайте, что я хвастаюсь…
        Хотя, да. Хвастаюсь. Чего уж там…
        А почему бы и нет?
        Интерес к этим артефактам со стороны Кланов оказался выше всяких ожиданий.
        Знаете, это оказывается очень приятно, когда техномагическую продукцию твоего Рода сравнивают с похожими устройствами Изначальных, и затем уверенно утверждают, что она намного лучше.
        Для чего я на хвастовство исхожу, так с этим, тем кто в теме, всё понятно. Надумай я год назад похожий артефакт Изначальных у какого-то Клана купить, мне бы такой ценник загнули, что впору столичный особняк продавать, а он, худо-бедно, миллионов пятьдесят стоит, если не больше. Сдаётся мне, что те Кланы, что своим студенткам платное обучение у нас оплатили, уже ни о чём не жалеют.
        И что отсюда следует? Как по мне, так пока рано нам артефактами торговать.
        Хочется, конечно же, но август и сентябрь не за горами. Чуйка мне вещает, что в этот раз аукцион на платное отделение нашей Академии перейдёт на совершенно другие цены.
        Халяву все любят. Узнают Кланы, что у нас каждый студент, в качестве бонуса получит артефакт, который гораздо лучше, чем у Изначальных, и начнутся совсем другие расклады. Возможно, такие, что мне техномагические очки и продавать не захочется. Пусть они, вместе с «протезами», станут таким же эксклюзивом от нашей Академии, как рубиновая звезда архимага, выдаваемая Венской Академией.
        Если что, то австрийская рубиновая звезда - всего лишь хранилище памяти, снабжённое персональной привязкой к Одарённому. Это Усольцев с Мещерским доподлинно установили. Был у них такой совместный проект, из которого каждый своё вынес.
        Мещерский, как я понимаю, надеется использовать полученные знания в их вычислительном устройстве, а Усольцев затихарился, предварительно затребовав у Степана максимальный уровень безопасности для своей лаборатории. Что он на этот раз выдаст, даже я не знаю. Был бы у себя, точно бы узнал, а через тысячи километров даже пытаться спрашивать не буду.
        Сам грешен. Подслушиваем мы чужие телефонные разговоры. Уже полсотни спецов содержим и увеличивать их количество собираемся. Информация - это ценнейший продукт, особенно, когда у тебя есть деньги и свои брокеры на бирже.
        - Ваше Сиятельство, мы готовы и ждём команды, - прервал мои размышления голос одного из студентов.
        - Начинаем на счёт три. Раз, два, три. Трусы! - отправил я на всякий случай в жерло пещеры своё собственное заклинание.
        Глава 127
        Первую заставу прошли без сюрпризов. Расслабились японцы. Обленились, находясь долгое время на тихой точке. Даже наблюдатель, забравшийся на скалу, благополучно спал на кошме, хоть и расположился недалеко от подготовленного сигнального костра, а под рукой держал жестянку с маслом.
        Короче, прошли без шума и пыли. Практически бесшумно. Крик заснувшего было часового, отправленного со скалы пинком нашего пилота в свободный полёт, не в счёт.
        До следующей заставы, находящейся почти на границе объекта, километра четыре с лишним, если по прямой. И все восемь по горным тропам. С парочкой неплохих подъёмов.
        - Ваше Сиятельство, не подлечите моего молодого придурка? Ноги в кровь стёр, - бодро подскочил ко мне на привале ладный казак, на форме которого присутствовала одинокая лычка.
        - До меня он дойти сможет? - с сожалением посмотрел я на свои расшнурованные ботинки и джезву, только что наполненную из фляги.
        До вожделенного глотка кофе оставалась всего-то пара минут.
        - Да вот же он! Степан, ходи до князя, - обернулся казак в сторону трёх молодых парней, переминающихся недалеко от меня.
        - Снимай сапоги, - скомандовал я молодому парню, который, морщась, приковылял ко мне, поддерживаемый с обеих сторон двумя другими хлопцами.
        Надо сказать, что эта процедура затянулась, и без помощи его товарищей, вряд ли бы успешно закончилась. Портянки у парня разбухли от крови и его сапоги никак не хотели сниматься.
        - Это как же он досюда дошёл? - совершил я поистине героическое усилие, чтобы не отстраниться от пахнувшего в лицо запаха крови. Портянки, хоть выжимай… Все в крови.
        - Вот эти оболтусы на руках его тащили, - сердито махнул головой десятник.
        - Как же ты так умудрился? - уставился я на израненные в кровь ноги, выставленные мне на обозрение.
        - С тропы чуть сошёл, Ваше Сиятельство, а она возьми, и оборвись по краю. Пока обратно на руках выкарабкался, в сапоги песка и камней нападало. Вытряхнул, как мог, переобуваться не стал и побежал своих догонять. Думал, дотерплю до привала, а оно вон как вышло, - изложил мне нехитрый перечень событий молодой казак.
        - Понятно всё с тобой, - скастовал я заклинание Малого Исцеления, - Минут десять с голыми ногами посиди, чтобы раны затянулись. И вот эту штуку на себя нацепи, - я снял с шеи амулет и протянул его своему пациенту.
        Да, выгреб я из сейфа все свои заначки, перебирая их перед выходом. Прикинул, что целительские амулеты лишними точно не будут. Их, в моём рюкзаке, ещё четыре штуки, и все заряжены по полной. На подарки готовил, а тут, вдруг, самому могут пригодиться.
        - Десятник, - повернулся я, отыскивая глазами ладного казака.
        - Всё понял, Ваше Сиятельство. Прослежу и верну, - проникся казак дорогим видом подарочного амулета.
        - Я не о том, - отмахнулся я, - Там заряда ещё часа на четыре осталось, а ему и часа за глаза. Через час забери эту штуку себе. Короче, подлечить если кого нужно будет, то пользуй, пока не разрядится. Мало ли, кому-то песок не в сапоги, а в трусы попадёт. Сам же понимаешь, что то, в трусах, оно намного важнее, - закончил я свою речь нехитрой солдатской шуткой.
        Вроде бы мелочь, но отчего-то я уверен, что через полчаса шутку князя весь батальон будет знать. А под настроение и в гору веселее переть, и предстоящий бой не так уж страшен.
        Понял меня и десятник. Уважительно поклонившись, он отошёл к своим, издалека наблюдая, как маги себе готовят кофе.

* * *
        Вторая застава.
        Что я о ней могу рассказать, кроме того, что опростоволосились мы тут по полной?
        Здесь был не один наблюдатель, как на первой заставе, а целых два. И этот второй, которого мы не заметили, сумел подать сигнал!
        На одной из скал, что находилась метрах в двухстах за заставой, взметнулся столб пламени, и почти сразу же после этого оттуда повалил густой чёрный дым. Видимо в жестянке у часовых не простое масло, а смешанное с керосином. Но этого японцу показалось недостаточно и в небо, одна за другой, ушли две красные сигнальные ракеты.
        - Теперь точно тихо не зайдём, - с досадой выдохнул я, обрушив на скалу Комету.
        Погорячился с досады. Пусть моя Комета не самое сильное заклинание, но его хватило, чтобы вызвать целую цепочку камнепадов по всей окрестности. Пришлось свой отряд Щитом на всякий случай прикрыть, сформировав из него купол.
        Порскнувшие было в сторону бойцы с изумлением смотрели, как падающие сверху камни, зависнув на мгновение в воздухе, скатывались к скалам или падали в пропасть.
        - Проходим быстрее! - громко крикнул я тем, кто замешкался.
        Проходящий мимо меня Шабалин лишь головой мотнул, воздержавшись при народе о высказывании про мои умственные способности. Зато идущий следом за ним архимаг Земли, подмигнув, одним лёгким пассом немного расширил тропу, заодно превратив упавшие на Шит обломки скал в мелкий щебень.
        Пройдя разрушенную заставу, мы начали осматриваться. Позиция пока не самая лучшая, но вперёд уже выдвинулась разведка и пилоты, а нам предстоит собрать в кулак весь отряд растянувшийся по тропе на добрый километр.
        - Впереди долина. Размеры примерно полтора на два километра. Дорога проходит по северной части долины, практически не заходя на территорию поселения. В его северо-восточной части замечен выход узкоколейки из горы, ведущей к четырём строениям ангарного типа. Рядом с ними имеется здание, похожее на казарму. Весь участок железной дороги перекрыт ограждением из колючей проволоки. Имеются четыре смотровые вышки. На высотах, окружающих посёлок, мы заметили три оборудованные огневые точки, но их может быть больше. Рельеф сложный, не всё удалось разглядеть, - деловито набрасывал командир разведки обозначения на схематический план долины, нарисованный им от руки.
        - А здесь у нас что? - ткнул есаул пальцем в свою карту, сверяя её со схемой и фотоснимком не самого лучшего качества, сделанным недавно одним из самолётов - разведчиков.
        - Что-то вроде «балкона» над посёлком. Метров двести пятьдесят в длину и около тридцати в ширину. Высота над уровнем долины метров сто пятьдесят - сто восемьдесят.
        - И к нему ведёт единственная дорога, - есаул обозначил карандашом загогулину в виде буквы С.
        - Одна из огневых точек, та, что справа, находится значительно выше. Любого, кто на «балкон» выйдет, оттуда расстреляют, как в тире.
        - Это если им повезёт. Я правильно думаю, Ваше Сиятельство? - повернулся ко мне Баглай.
        - Не вопрос. Сейчас пойдём, покажешь мне все три точки, - обратился я к разведчику, - А вы, есаул, распорядитесь пока, чтобы к нам доставили одно из знамён Японской Империи. Второе пусть пилоты установят на самой высокой скале над посёлком.
        Не зря меня Шабалин столько времени натаскивал. Три точки - три Кометы. Одну точку, правда, на всякий случай я ещё Огненным Дождём приласкал. Она и без того самая дальняя, так ещё и расположена как бы между скал, выглядывая из-за них всего лишь наполовину.
        Когда на занятом нами плацдарме было установлено знамя, я запустил свою «визитку».
        Жаль, что сейчас день. Ночью мой огненный Рюдзин куда, как эффектнее смотрится, но думаю, что в условиях долины, зажатой со всех сторон горами, и этого хватит, чтобы неподготовленный зритель штаны испачкал.
        Час, который я отвёл командованию укрепрайона на ответный шаг, истёк. Ничего не произошло.
        Странно. Я был почти уверен - увидев имперские знамёна, мою «визитку», и наш отряд, занявший отличную позицию, над которой уже поработали маги Земли, мы, как минимум, удостоимся переговоров.
        Ну, нет так нет. Ёж - птица гордая: не пнёшь - не полетит.
        Для начала решили дать проявить себя четырём курсантам Академии. Все они уже уверенные «десятки». За год обучения подняли кто один, а кто и два уровня. Отличный прогресс, между прочим. Ещё год - полтора и, глядишь, до архимагов дотянут.
        Есаул раздал парням их цели, а с Шабалиным они обговорили, что и как каждый из них исполнит.
        - На счёт три. Раз, два, три! - азартно скомандовал наставник, и в сторону укрепрайона помчалось сразу четыре заклинания.
        Я же с любопытством наблюдал за применёнными магами техниками.
        Студенты у нас далеко не из простонародья. В Кланах и Родах ещё хранится целый пласт Знаний, который они не часто афишируют. Так что, очень интересно, что студенты покажут.
        Маги Воды сработали неодинаково. Один выставил Стену Льда, как бы не метровой толщины, перекрыв ей въезд в гору и погнув при этом рельсы, а второй обрушил гигантскую Каплю на казарму. Выглядело это, как тонн пять воды, упавшие единой каплей с большой высоты. Казарма просто развалилась на части, когда вода пробила крышу и изнутри волной ударила в стены здания.
        Маг Воздуха создал Воздушную Стену, а затем бросил её на самое нарядное здание в центре поселения, над которым развевался флаг сёгуната. Здание не рухнуло, но ни окон, ни дверей, ни флага не уцелело. Словно хорошая ударная волна по нему прошлась. Что и кто с другой стороны из окон повылетели, мы не увидели.
        Маг Огня показал Танец Протуберанцев. Добрая дюжина Огненных Столбов закружилась на подозрительно огороженной территории с установленными там цистернами и резервуарами. Ладно, если на ней обычный бензин или солярка хранится, а вдруг у них какой-нибудь хлор припасён, или другая такая же гадость. Проще выжечь всё заранее и забыть.
        Всё-таки это была нефтебаза. Эх, хорошо рвануло! Факел чуть не до небес. Может, просто тут, в горах облака низко висят, порой цепляясь за вершины, но всё равно красиво.
        Любовались мы недолго. Минут пять, не больше. Всё-таки была ещё надежда на белый флаг…
        - Это Четвёртый, - услышали мы голос пилота по рации, включённой на громкую, - Вижу бронеходы! Тут кусок скалы в сторону сдвинулся, и они оттуда начали вылезать. Вроде я с дюжину насчитал, пока они выходили и забегали куда-то вправо. Там, видимо, отнорок какой-то имеется в скалах, и с моей позиции их уже не увидеть. Разрешите подняться и обследовать район с воздуха?
        - Не вздумай! Дичь нам спугнёшь. Мы уже готовы их принять, - подошёл я к рации, - Лучше скажи, когда они выдвигаться начнут.
        - Понял. Желаю счастливой охоты!
        - Ну, что, господа. Поздравляю! Разведка не ошиблась, и мы пришли куда надо, - обернулся я к главным действующим лицам нашей операции, собравшимся не так давно около меня, - У магов Земли уже всё готово. Будет и Ров, глубиной метров десять - двенадцать, и Вал, примерно такой же высоты. Бронеходы попрошу понапрасну не калечить, и тем более, не уничтожать безвозвратно. У меня на них планы. Единственно, что я пока не понимаю, на что японцы рассчитывают. Пехоты в посёлке не так много, и она вся пока на другой стороне долины. Значит, будут какие-то сюрпризы. Так что маги Земли и курсанты работают по нападающим, а мы, с господином ректором пока побудем в резерве, всего лишь повесив над вами Щиты.
        - Всего лишь… - хохотнул один студент из задних рядов, и его смех поддержала ещё пара здоровых молодых глоток.
        Ну, так-то, да. Теоретически, под нашими Щитами можно резвиться без опаски. Это по классике российского представления о магии. Не встреться я с Чёрным Драконом, так и сам бы в это до сих пор верил. Но Япония пошла по собственному пути развития магии. Тут гадский ниндзя может запросто артефактными стрелами архимага уделать, и уж совсем напрягает, что с кинжалами у него бы ещё круче всё могло получиться, если верить слухам и легендам.
        Вот и сейчас меня сомнения мучают. Свою силу и значимость мы показали, но японцы на что-то надеются. Даже в самоубийственную атаку собрались, не дождавшись наступления ночи, где у них, чисто теоретически, могли быть шансы.
        Бронеход - без сомнения штука неплохая, но специфическая. Против пехоты, да в ночном бою - это имба. Плевать им на винтовки, пулемёты и гранаты. Зато два шестиствольных пулемёта на плечах и пара двухметровых мечей в руках - это серьёзные аргументы. Как и средненький, по своим характеристикам, артефактный Щит, который у них имеется, и по слухам, довольно быстро обновляется.
        Про мечи, я было поржал, а когда мне продемонстрировали ствол крупнокалиберного пулемёта, перерубленного наискосок этим мечом, призадумался.
        Меч не таким простым оказался при изучении. Японские мастера его неизвестной нам магией усилили.
        Генералы и Генеральные штабы всех стран мира обычно планируют будущую войну, исходя из опыта предыдущих сражений. Оно и правильно, на первый взгляд. К примеру, у Российского Генштаба был опыт недавней войны на Западе, но к нему добавилась и наша битва с армией Персии. Вряд ли её Генштаб предпочтёт не заметить.
        А что получилось у японцев?
        Лет десять - пятнадцать назад наша армия ещё использовала магов. К тому времени, надо признать, уже слабенько. Далеко не в каждой дивизии имелся маг десятого уровня, а те группы магов, что находились в полках и батальонах, вполне могли пасть жертвами одного - двух бронеходов, навалившихся на них в ближнем бою. Стоит признать, что даже далеко не каждый российский маг десятого уровня морально был бы готов перейти от обороны к атаке, когда ему довольно успешно начинают просаживать Щит с многоствольных пулемётов. Короче, мечи в лапах бронехода, имеют право на существование. Не готов сказать, за сколько ударов они разнесут Щит обычному армейскому магу, но готов предположить, что это займёт секунды. Вязь японских руноскриптов на мечи не ради красоты нанесена.
        Как по мне, так бронеходы не самое плохое японское возражение старой русской тактике. И пусть она на сегодня изменилась, но бронеходам это только на пользу пошло. Отказываясь от магов, армия пока ничем не может убедительно возразить против ночной атаки бронеходов.
        Днём - да. Против артиллерии бронеходы не долго танцевать смогут. Одно прямое попадание из трёхдюймовки, а то и вовсе, фугас рядом с ним - и вопрос решён. Уже никто никуда на бежит. Нормально фугасный снаряд бронеходу ноги подламывает, если разрыв произошёл от него метрах в двух - трёх. Проверено. Парочку железных истуканов именно так и завалили артиллеристы не очень давно, воспользовавшись в бою подсветкой от полыхнувшего грузовика.
        - Атака! Они атакуют! - ожила рация.
        Подсчитать точное количество стальных воинов я не смог. Мчавшаяся впереди всех троица заняла всю ширину узкой дороги, ведущей к заставе, мешая увидеть остальных, вытянувшихся в ломаную цепочку и мелькающую головами самым беспорядочным образом.
        - Неплохая скорость. Этак их и бегом не догнать, - услышал я голос есаула за спиной.
        - Работаем! - раздалась команда Шабалина.
        Четыре студента очень быстро отработали заготовленную цепочку заранее собранных заклинаний и начали готовить следующие.
        Поддавшись общему азарту, я тоже не утерпел и по-хулигански отправил навстречу бегущему врагу магических паразитов и оглушалку. В ответ первая троица бронеходов начала стрельбу короткими очередями.
        - Мазилы! - радостно заключил я, отметив, что попаданий в Щиты не было.
        - Я бы так не сказал. Стреляют они довольно метко и кучно, но почему-то выше нас, - почти на ухо прокричал мне есаул, стараясь перекричать рёв многоствольных пулемётов и эхо от выстрелов.
        Бросив взгляд назад, я убедился, что он прав. Метрах в семидесяти над нами скала вспухла облаком пыли, обозначив то место, куда пришлись попадания пулемётов.
        Я ещё не успел сообразить, что бы это значило, как услышал новую вводную:
        - С ними маги! - выкрикнул Шабалин.
        Присмотревшись, я заметил, что за стальными гигантами то и дело мелькают гирлянды моих Куржавчиков, мельтешащих на удивление быстро.
        В это время студенты скастовали следующие заклинания, и кто-то из магов Воды догадался покрыть толстым слоем льда приличный участок дороги.
        - Буксуют, родимые, - захохотал есаул, глядя, как нелепо пытаются бронеходы взобраться на обледеневший крутой подъём. Вскоре один из них упал, сбитый с ног каким-то из заклинаний студентов, и беспомощно заелозил на льду, пытаясь подняться.
        Я отправил одну за другой ещё две порции Куржавчиков и теперь изо всех сил таращил глаза, пытаясь как можно раньше увидеть начавшие разгораться огоньки, позволяющие обнаружить магов.
        И они появились!
        Глава 128
        Около десятка фигурок в странных темно-серых плащах, выбрались из-за бронеходов и бросились вперёд.
        - Как бешеные кузнечики, - оценил есаул их резкие и быстрые прыжки, - Из винтовки только случайно попасть можно.
        - Отрезаем от бронеходов и схлапываем двумя Стенами, - повернулся я к Шабалину.
        Первым Огненную Стену скастовал Шабалин. Он отрезал стеной Огня магов, оторвавшихся от буксующих на подъёме бронеходов.
        Я сначала послал пару оглушающих заклинаний, а потом установил такую же Стену метрах в ста пятидесяти от нас.
        - Сходимся, - услышал я команду наставника.
        - Батальон! Беглый огонь по любому, кто из огня выскочит, - заорал у меня за спиной есаул, да так неожиданно и громко, что я чуть контроль над заклинанием не потерял.
        Наши Стены уже совсем было сошлись, как из огня в нашу сторону вывалился первый противник. Он ещё успел пройти пару шагов и, кажется, начал даже падать, как батальон, чуть ли не всем составом, по нему отстрелялся.
        Сведя наши Стены вместе, мы подождали ещё секунд пять, а потом развеяли заклинания.
        Куржавчики, отправленные мной в следующую же секунду, магических целей больше не выявили.
        - Что-то я не понял, - услышал я удивлённый возглас есаула, - А что это бронеходы изображают?
        Перестав выглядывать выживших магов, я перевёл взгляд на стальных истуканов.
        - Умирать собираются! - раздался весёлый голос одного из студентов, - Я им всю дорогу Льдом покрыл.
        Бронеходы сгрудились в кучу почти что в самом начале подъёма, и стояли, опустив мечи к земле. Зато турели у них на плечах были задраны в небо.
        - Помашите им белым флагом, кажется теперь они созрели для переговоров, - бросил я через плечо, наблюдая за стальными машинами.
        Не прошло и минуты, как над нашими позициями замельтешила чья-то нательная рубаха, привязанная за рукава к винтовке.
        Ответ не заставил себя долго ждать. Один из бронеходов встал на колени и из него выкарабкался японец в белой майке и шортах весёленькой расцветки. Стащив с себя майку, он помахал ей над головой и пошёл в нашу сторону. С трудом преодолев обледеневший участок дороги он подошёл к нашим позициям, где его встретила пара казаков. Они быстро проверили японца на наличие оружия и гранат, что было явно излишне, ввиду его скудной одежды, и доставили парламентёра к нам.
        Более-менее точно возраст японцев я определять так и не научился, но навскидку мужику лет тридцать пять - сорок, хотя, если я узнаю, что ему уже под пятьдесят, то тоже не удивлюсь.
        - Чай, кофе? - кивнул я парламентёру на место за импровизированным столом.
        Архимаг Земли расстарался. Буквально на ровном месте соорудил из камня подобие стола и три лавки. На одной из них, в торце стола, устроился переводчик.
        - Чай, если не трудно, - негромко ответил японец, присаживаясь на краешек скамейки.
        - Особых изысков не обещаю. Я в походе, - протянул я руку к заблаговременно заготовленной джезве с водой, позаимствованной на время у Шабалина. В моей-то кофе приготовлен.
        Когда вода забурлила, я насыпал в джезву три чайные ложки из яркой жестяной коробки. Индийцы расстарались. Памятуя про нашу беседу, их визирь прислал мне в подарок десять ящиков, искусно изготовленных из красного дерева, с такими вот коробочками внутри. Лучшие сорта индийского чая, как он утверждал в письме. Сам я в чае плохо разбираюсь, но Аю от подарка в восторге. И что мне понравилось, она тут же наложила свою цепкую императорскую ручонку на это направление будущего импорта. А глаза у неё при этом стали такие мечтательные - мечтательные. Словно она этим чаем уже своих самых верных подданных одаривает.
        - Как вы уже, наверное, догадались - я князь Рюдзин. Муж Императрицы Аюко. Мне ничего не стоит уничтожить ваши стальные машины и всё это поселение, но у меня имеются свои планы на завод, который их производит. Он нужен Японии в полной сохранности и работоспособном состоянии, - я взял паузу, дожидаясь окончания перевода, и пару раз, не торопясь, пригубил свой кофе. - Если завод взорвут, я уничтожу и ваши машины, и этот посёлок. Потом обрушу скалы на дорогу, перекрыв её очень надолго, и уйду отсюда. Можете поверить мне на слово, что я могу это сделать быстрее, чем вы допьёте свой чай. Кстати, он уже готов, так что можете наливать.
        - Мы в вас не стреляли. Все наши пулемёты били намного выше, - испытующе посмотрел мне в глаза японец.
        Я кивнул головой, давая понять, что это для меня не новость.
        - Первый наследник Главы Клана заявился к нам со своими приятелями неделю назад. Они маги, и у них были при себе очень мощные артефакты. А у нас семьи. И все они живут здесь, в этой долине. Мы, даже не воины. Например, я инженер. Руковожу сборкой и отладкой машин. По приказу наследника собрали всех тех, кто хоть немного умеет управлять Коунокен - Стальным мечом. Именно так мы назвали свою самую удачную модель. От нас потребовали, чтобы мы дали им возможность подойти к вам на сто шагов незамеченными. У них как-то получалось становиться невидимыми. Пусть и не совсем, но шагов с пятнадцати их уже было сложно разглядеть. И все они были очень быстрыми. Я своими глазами видел, как два пьяных мага из свиты наследника, за несколько секунд голыми руками изуродовали всех пятерых наших полицейских, которые собирались их утихомирить. Они ломали им руки, ноги и смеялись на всю улицу. Это было ужасно. Я запретил своей семье выходить из дома даже во двор.
        - С вами всё ясно, - махнул я рукой, - Что с заводом и посёлком? Там магов не осталось?
        - Из пришлых в посёлке только охрана из обычных бойцов, - вильнул взглядом парламентёр, - Их пятнадцать человек. Они прибыли вместе с наследником.
        - А из местных? - усмехнулся я, даже в переводе уловив его нехитрую оговорку.
        - У нас трое магов, - немного поник головой японец, - Наш поселковый целитель и двое с завода, отвечающие за установку артефактов. Маги они не сильные, но мы вооружили всех своих старших сыновей, и друзья обещали нам помочь. Они защищают наши семьи.
        - А где сейчас эта охрана наследника находиться, можешь сказать?
        - Справа от железной дороги. Их очень просто найти. Это единственный в посёлке дом с зелёной крышей, - полыхнул японец надеждой.
        - Парни, кто из вас Каплю в казарму запустил? - повернулся я к студентам, повысив голос.
        - Я, Ваше Сиятельство, - подорвался с места почти что мой ровесник, крепкий паренёк, с веснушчатой рожей, - Курсант Водопьяненко.
        - Надо же, как фамилия-то, с магией совпала, - хохотнул я.
        - А у нас в Роду все водяные. Разве, что сеструха у меня в третью жену отца пошла и Воздухом управляет, - осклабился студент.
        - Пари хочешь?
        - Не понял, Ваше Сиятельство.
        - Проиграешь, с тебя бутылка шустовского, выиграешь, с меня бутылка самого лучшего австралийского.
        - А спор-то о чём?
        - Сходи посмотри домик справа от железной дороги. С зелёной крышей. Он там один такой. Если сможешь его своей Каплей приголубить так, чтобы оттуда никто не вылез, то я проиграл. Магов там нет, но не исключено, что слабенькие артефакты у охраны могут иметь место быть, - уточнил я детали пари.
        - Непедагогично! - скорее прочёл я по губам, чем услышал выдох Шабалина.
        - «Зато дёшево, надёжно и практично», - подумал я про себя, глядя, как студенты рванули к краю балкона, на ходу вытаскивая техномагические очки из футляров.
        Скажу честно, порой двойственность стандартов меня изрядно бесит. Как мне бухать с тем же Алябьевым, а то ещё и сразу с Антоном, так у Шабалина возражений я ни разу не заметил, а как студенту, моему ровеснику, у которого прямо на роже написано, что он в одно лицо поллитра легко примет, так «непедагогично». Самое противное, что на эту несправедливость и пожаловаться некому. Вот верите, всех знакомых в эти секунды перебрал, и понял горькую истину - никто меня не поймёт.
        - Князь, я принимаю пари! - услышал я крик студента, взобравшегося на бруствер, и рассмотревшего предмет пари.
        - Делай, - усилил я голос магией, - Твоим свидетелям я верю.
        - Простите, но что происходит? - японец всё это время так крутил головой, что она у него чудом не отвалилась.
        - Как вам чай? - спросил я, улыбаясь и затягивая время.
        Студент медлит. Домик выцеливает. Мешать не надо.
        - Божественно! Ничего подобного раньше не пробовал. И всё-таки?
        - Есаул, можно ненадолго позаимствовать ваш бинокль? - обратился я к Баглаю.
        Принятый от казака бинокль я протянул японцу, и жестом предложил ему пронаблюдать за работой студентов.
        Язык жестов он понимал хорошо, поэтому, схватив бинокль, в два прыжка взлетел на бруствер и начал крутить колёсико, подстраивая бинокль под своё зрение.
        - Красавчик, классно попал!
        - Домишко в хлам!
        - Видали, как плеснуло!
        Я слушал комментарии студентов, ухмыляясь.
        Молодость, чёрт бы её побрал.
        Меня какой-то части этой жизни лишили. Пришлось в одночасье резко стать взрослым. Сказать, что жалею? Вроде нет. Скорее всего, попросту не понимаю того, чего оказался лишён, ибо не было. Как можно жалеть о том, чего никогда не знал и сам не испытал, тупо - не ощутил?
        Мажорики в колледже? Там всё нормально было. Сам получал порой, но кровавую юшку с своих носов они все запомнили.
        Академия? Так вроде тоже всё неплохо шло, пока на дуэли не расслабился. Кстати, неплохой урок. Я его запомнил на всю жизнь.
        Зато дальше жизнь поскакала непредсказуемыми зигзагами.
        И если в графьях я ещё не совсем плохо себя чувствовал, то в князьях мне хреново. Реально поплохело.
        Никуда не успеваю, и рвусь на части, один чёрт, понимая, что вообще нигде не успеваю.
        Не знаю, как это объяснить. Очень сложно. Может кто-то скажет, что мою жизнь можно сравнить с горной рекой, но я лишь плечами пожму. Так себе сравнение. Могу лишь предположить, что мне не хватает элементарного воспитания аристо. Их умения и способностей расставлять идеально мотивированных людей на нужные должности.
        Как я ни кряхчу, но у меня пока нет никакой уверенности, что меня сейчас поддерживает монолитная КОММАНДА! Скорее всего, каждый из них сам по себе. И все зациклены на меня.
        С одной стороны, это вроде бы заманчиво, когда вся команда - монолит, а с другой - далеко от идеала. И как правильно выставить ветви управления в моём случае, я пока никак не могу сообразить. Слишком сложный у меня случай. Расту слишком быстро в землях и влиянии. Оттого и хромаю на обе ноги в плане управления. Рост кадров у меня происходит медленнее, что прирост людей и земель.
        И вроде хотел же уже недавно успокоиться, ограничив на ближайшие лет десять свои интересы неожиданной Японией, так нет же. Принёс чёрт Императора, а вместе с ним и проблему Маньчжурии. Нет, невеста собой недурна, больше скажу, от такой милоты, даже не взирая на её юный, с виду, возраст, ни один нормальный мужик не откажется, но, простите… В приданное дают страну, которую мало того, что вернуть будущей жене нужно будет, так ещё и управлять этой страной потом придётся. Причём, решать всё нужно будет очень быстро. Иначе сам не заметишь, как твоя власть в чужие руки уйдёт.
        На воспитание Слуг аристо тратят годы. Да, что там годы, десятилетия. И это на тех, кто служил их Роду или Клану не меньше трёх поколений.
        Если разобраться, то перспективный наследник Слуги Клана, свою молодость проводит как бы не лучше, чем первый наследник Главы Клана.
        Особых обязательств, как и какой-то деятельности в официальных мероприятиях Клана, за ним не имеется, а значит, он вполне может пропустить ту волну светских раутов, без участия в которых Наследнику Клана не обойтись.
        - Проиграл я, Ваше Сиятельство. Двое видимо рядом с домом прятались, но их какие-то люди тут же повязали, - попечалился Водопьяненко.
        - Считай, что выиграл. Погоди немного, - остановил я его, поворачиваясь к возвращающемуся японцу.
        - Я всё видел. Благодарю вас, - замер в нерешительности парламентёр, не понимая, как себя вести.
        То ли на колени плюхнуться, то ли замереть в поклоне.
        - Спокойно допивайте ваш чай и возвращайтесь в посёлок. По дороге и всех остальных механиков прихватите, но машины пусть они оставят на месте. Через два часа я хочу видеть перед собой руководство заводом и посёлком. Скажете им, что власть переменилась и они теперь переходят в подчинение Императорской Семьи.
        - Прямо так и сказать? - обмяк японец, кулем опускаясь на лавку и глядя на меня вытаращенными глазами.
        - Да, так и скажите.
        - Это большая честь для всех нас. Сомневаюсь, что мы её заслужили.
        - Считайте - это аванс. Оправдайте его, - произнёс я как можно увереннее, хотя уже сообразил, что я опять нарушил какие-то правила японской иерархии.
        Что-то же Аю мне втирала пару раз про их государственное устройство и изолированность Императорской Семьи от общества. С одной стороны, мне нынче наплевать, как и что у них раньше было, а с другой - будет очень интересно посмотреть, кто в нынешних условиях попробует мне указать, что можно, а что нельзя делать.
        - Я могу идти?
        - Да. И поторопитесь. Времени у вас немного осталось, - сопроводил я свои слова царственным кивком, подсмотренным у самого Рюмина.
        - Ваше Сиятельство, можно поинтересоваться, куда это японец так шустро побежал? - услышал я голос есаула, незаметно подошедшего откуда-то сбоку.
        - Начальство их скоро к нам пожалует, - махнул я кружкой в сторону поселения, и сделав ещё один глоток, продолжил, - Посёлок и завод подземный нам сдавать будут.
        - Ну, и зачем мы тут были нужны, да ещё целым батальоном, если вы без нас со всеми справились? - Баглай задал свой вопрос с хорошо заметной обидой.
        - Так у вас всё веселье только начинается. Объявляй пока отдых казакам, у них сегодня не простая ночка предстоит. Сплошной разбой и грабежи.
        - Много ли в этом посёлке возьмёшь? - казак всем своим видом продемонстрировал очевидный скепсис, но подразумевал он, как я думаю, совсем другое.
        Похоже, не готов был поверить, что я, договорившись о сдаче посёлка, отдам его казакам на разграбление.
        - Поселение и завод не трогать! Здесь дорога сквозная в горах проходит. Лётчики наши на ней уже три или четыре каравана днём подловили. Теперь японцы днём по ней не ездят, а вот ночью…
        - А велики ли караваны?
        - Вот это правильный вопрос… Подвод по сорок - пятьдесят и с полсотни носильщиков. Автомобилей в рапортах не было отмечено. Нужно караваны так аккуратно принять, чтобы японцы ещё пару дней не поняли, что дорога перекрыта. Справитесь?
        - Должны. От позиции многое зависит. Если маги помогут, так совсем хорошо, - с намёком постучал есаул по толстенной гранитной столешнице, - А то вдруг японцы серьёзный отряд пошлют, чтобы дорогу разблокировать.
        Так-то да. Переверни этот стол набок и за ним от пулемёта укрыться можно, и уж тем более, от японской винтовки. Слабоват у неё патрон, по нашим русским меркам.
        - Нам бы завтрашний день простоять, да ночь продержаться, - на автомате ответил я ему знакомыми откуда-то словами, - А потом наши войска на севере должны вперёд продвинуться и перекрыть вход и выход на эту дорогу.
        - И вы с нами будете?
        - Так куда я денусь. Мне ещё завод нужно будет осмотреть.
        - Тогда не вопрос. Повоюем.
        А вот это хороший знак, над которым мне стоит подумать. Есаул - вояка опытный. Ему не нужно ничего объяснять и доказывать. Достаточно один раз на деле показать, что может исполнить маг, прикреплённый к батальону.
        Я это к чему…
        Очень скоро к маньчжурской границе подойдут три казацких полка. Магов там нет, да и с артиллерией у них всё так себе. И как при таком раскладе воевать? Раздобыть где-то кучу магов и провести учения, показав их в деле? Вариант. Осталось только магов найти.
        Я уже затылок себе до крови расчесал, пытаясь представить себе свою следующую войну.
        Ладно, Япония. С ней всё понятно. Сейчас половина страны условно на моей стороне, а вторая половина - условно против.
        Почему условно?
        Так ни у меня, ни у сёгуната нет полноценного властного контроля.
        Надумай я, или они, какой-то Указ издать, и если его где и будут выполнять, то лишь в пределах прямой моей видимости или в местах, где имеются точки влияния. Благодаря моим стараниям, у сёгуната таких мест мало осталось. Но и мне похвастаться особо не чем.
        Нет у нас вертикали власти. Или она отвратительно работает.
        Что касается Маньчжурии, а если смотреть глубже, то Китая, то тут всё крайне загадочно.
        Японию ещё можно просчитать, и Китай - нет. Больно велик он.
        Глава 129
        Город Осака оказался крепким орешком. Японцы успели на южных подступах к нему построить серьёзные линии укреплений, а умело установленные береговые батареи перекрывали всю акваторию Осакского залива - здоровенной лужи, длиной больше пятидесяти километров.
        По данным разведки там, в заливе, нас поджидают минные поля, а в бухтах спрятаны четыре или пять устаревших кораблей, спешно восстановленных и укомплектованных командами.
        Японские мониторы предназначались для охраны крупных морских портов. Два двенадцатидюймовых орудия и мощное бронирование - это серьёзные аргументы. Низкий силуэт кораблей является одновременно их достоинством и недостатком. Борт возвышается над водой всего лишь на метр. Попасть по такому кораблю и нанести ему повреждения довольно сложно - борта по самую ватерлинию прикрыты толстой бронёй и бронирование палубы в полном порядке. В минусах у мониторов - отвратительная мореходность и низкая скорость. Старички и в молодости проворством не отличались, от силы выдавая скорость хода в десять узлов, а к концу службы и вовсе кое-как передвигались.
        Лезть в залив не хочется. Два бутылочных горлышка, шириной в пять и десять километров, просто намекают, что залив может стать идеальной ловушкой для наших кораблей. Сунься туда - и японцы запросто отыграются за Цусиму. Всего два входа в залив, других нет. Я бы такой возможности не упустил. Японцы тоже не упустят. Они не первый раз показывают себя умелым и упорным противником.
        Опять Владивосток. Хорошо, хоть сегодня я не один огребаю. Шабалин в доле. На его голову представитель Императора вываливает ровно такую же часть уничижений и моральных пощёчин, как и на меня.
        Алябьев умеет формулировать. Послушаешь его, так весь наш недавний рейд - это чистейшая авантюра, на которую мы подписались ради жажды приключений.
        Положа руку на сердце - есть такое. Скучно вдруг стало и мне, и курсантам. Захотелось движухи. Да, прошлись мы по горам, и не без успеха. Теперь бы всё это как-то пристойно и благостно залегендировать.
        - Ваше Превосходительство, - воспользовался я формой сугубо официального обращения, памятуя о нашей разнице в званиях, - В результате наших действий был захвачен работоспособный японский военный завод, и его продукция очень скоро будет крайне востребована в Маньчжурии. Заодно и дюжину работоспособных бронеходов отхватили.
        - Думаете, они потребуются?
        - Уверен. Для китайцев они окажутся крайне неприятным сюрпризом, - достаточно убеждённо смог я донести до генерала своё мнение.
        Померились взглядами. Вроде, принял Алябьев ответ. Даже мечтательно улыбнулся спустя пару минут.
        Небось, прикинул уже, кто станет первым русским генералом, разработавшим план наступления с отрядом бронеходов на главном направлении. Как-никак - новое слово в русской военной науке. В учебники может войти, и его фамилия там будет упомянута.
        Если кто-то считает, что в лице Алябьева я приобрёл волшебную палочку, и могу исполнить все свои капризы, то зря. У генерала, на любые мои хотелки, могучий фильтр стоит. И пропускает он лишь те решения, что в интересах Империи мной высказаны.
        Вот сейчас и проверим, насколько серьёзно Император рассчитывает, что я ещё и за Маньчжурию впрягусь на полном серьёзе.
        Думаю, Алябьев меня простит, если узнает, что именно ему суждено стать официальным индикатором имперского отношения ко мне. Нет, я не параноик, но неплохо бы знать со стороны, что вокруг меня творится и как я смотрюсь, если меня начать пристально разглядывать через призму государственных интересов. Многогранную призму. Не только с точки зрения Императора, чьё мнение я знаю, ну, или считаю, что знаю. У нас есть армия, флот, светское общество и тучи всяких чиновников в разных ведомствах. В отличии от меня, Алябьев теперь по роду службы со всеми общается много и часто.
        - Интересно, каково мнение в обществе про нашу войну с Японией? - поинтересовался я у генерала, выставляя на стол самую твёрдую валюту в России. Она хоть и жидкая, но вот твёрдая. Твёрже не бывает.
        Какие бы взлёты и падения не терзали финансовые рынки мира, но незначительная услуга у нас стоит пузырь, а значительная - два. Вопрос разницы в социальном положении обычно нивелируется пафосностью и достоинствами напитка.
        - Однако… - с уважением произнёс Алябьев, разглядывая австралийский коньяк пятидесятилетней выдержки, - А мне ты о таком чуде ни словом не обмолвился.
        - Смысла не было, - пожал я плечами, - Мне всего дюжина ящиков этого эксклюзива перепала, да ещё и с государем пришлось поделиться.
        - Половину отослал? - не удержал Алябьев горестного вздоха и жеста рука - лицо.
        - Три ящика.
        - Терпимо, - опыт бывалого полководца помог генералу смириться с потерями.
        - Зато коньяков с выдержкой в пятнадцать и двадцать лет в достатке, - утешил я ценителя прекрасного.
        - А что именно, князь, вас могло заинтересовать? Как я успел заметить, на мнение светского общества вам плевать… - решительно отстранил меня Алябьев от священнодействия с пятидесятилетним раритетом, продемонстрировав новичку, как правильно нужно подготовить церемонию знакомства с напитком.
        Для начала, он забраковал выставленные мной бокалы с широкой чашей. Выбор и поиск подходящих бокалов - снифтеров у него отнял десять минут и добавил дворецкому прядь седых волос. Ещё с десяток минут у нас ушло на ожидание для заточки кухонных ножей, способных распустить лимон на прозрачные кружочки, толщиной чуть ли не в лист бумаги.
        Кроме лимона, рекомендуемого любителями стиля а-ля-Николь, у нас на столе появился шоколад, сыр и мёд.
        - Понять вкус напитка и его послевкусие - это архиважный момент, немыслимый без умело подобранной, а самое главное - правильной закуски, - наставительно произнёс Алябьев, водя носом над бокалом с идеально отмеренной, грамм в тридцать, порцией коньяка, - Ну, с Богом. Вы первый глоток под лимон попробуйте, а я… - генерал пронзительным взглядом окинул стол, словно надеясь получить от закуски подсказку, - С сыром, для начала.
        Только в этот момент свирепо молчавший Шабалин отмер, и присоединился к нам, пересев за стол. Надо же, какая у него способность имеется. Вроде бы ни словом, ни жестом, ни выражением лица он своего отношения к разговору не показывал, а сумел одним лишь молчанием заставить иссякнуть фонтан генеральского красноречия, сократив до минимума его критику нашего рейда.
        Сделав по микроскопическому глотку, мы поделились впечатлениями и перешли к опробованию следующей пары закусок. В полуфинал вышли сыр и шоколад, но в итоге победил сыр.
        - Возвращаясь к нашему разговору. Мне интересно со стороны узнать, что обо мне люди думают, - проследил я за действиями Алябьева, когда мы готовились к принятию следующей порции коньяка, сопровождаемым определившимся фаворитом из закусок.
        - Завидуют, как обычно. Счастливчикам и везунчикам всегда завидуют, - ни на секунду не отвлёкся генерал от процедуры разлива драгоценного напитка, - А в остальном вполне доброжелательно.
        - Это я-то везунчик?! Любопытно мне узнать, это когда же мне везти-то начало? Наверно, когда я сиротой остался и за мной два Рода охотились. Или, когда я свое родовое умение до кровавых слёз прокачивал. Смею заметить - это не самое безопасное занятие. Помнится, Дед мой к Чашам каждый раз помолившись в чистом выходил. Знал, чем любая ошибка может закончиться. Там, если контроль отпустишь, рванёт не хуже авиабомбы.
        - Зато женились неплохо… - блаженно откинулся Алябьев на спинку кресла, наслаждаясь букетом напитка.
        - Что есть, то есть, - согласился я, - А то, что за каждую жену мне приходится жизнью рисковать, об этом завистника предпочитают помалкивать. Им, с высоты их дивана всё только в розовых тонах видится. Кстати, мы же к вам прилетели, чтобы насчёт Осаки посоветоваться. Атаковать превосходящие силы противника, да ещё находящиеся в хорошо подготовленных укреплениях - задача из разряда неразрешимых.
        - И что вы надумали? - моментально подобрался Алябьев.
        Сменив позу, он поставил на стол свой бокал и окинул нас цепким взглядом.
        - Массированное применение магии и систем залпового огня, - впервые за весь разговор подал голос ректор, и в комнате наступила тишина.

* * *
        Больше двух недель у нас ушло на подготовку.
        Сказать, что мы провели это время, спокойно и отдыхая, смог бы лишь оптимист - фанатик.
        Лично я погряз в логистике и наращивании инфраструктуры. Пришлось даже организовать досрочный выпуск молодых алькальдов, прибывших на Дальний Восток в полном составе. Мало того, я ещё и одного из своих первых алькальдов привлёк. Иначе, совсем зашиваюсь.
        Помог Император. По его распоряжению армия мне выделила в аренду три военных транспортных дирижабля грузоподъёмностью в пятьсот тонн каждый. Правда, принимать такие махины мог только Хабаровск, Владивосток и Южно-Сахалинск, но зато они взяли на себя самые дальние «плечи» маршрутов и ускорили переброску грузов, доставленных железной дорогой в Хабаровск. Дальше мы уже своими силами справлялись.
        Без помощи барона, владельца транспортной компании из Владивостока, я бы намного дольше возился. Мало того, что добрая половина его дирижаблей и морских кораблей на меня уже давно работает, так он меня ещё и со складами серьёзно выручил. Грузы там накапливались, сортировались и рассылались оптимальными партиями и маршрутами.
        Отличный опыт, между прочим. Теперь я знаю, что хорошо организованный склад - это большое подспорье в деле перевозок.
        Из-за всей этой суеты без моего участия прошли вполне серьёзные боевые действия. Сначала войска сёгуната пытались отбить Хиросиму, но индийский корпус, при поддержке корабельной артиллерии, показал себя очень достойно, успешно отразив контрнаступление японцев.
        Зато второй удар, со стороны Токио в направлении Тоямы, отбросил наших Клановых союзников километров на двадцать, и обе стороны понесли значительные потери. Там нам ещё повезло. Авиация вовремя вмешалась. Два авианалёта позволили сбить темп наступления, и союзники успели закрепиться на новых позициях, ожидая прибытия подкреплений. Иначе катились бы союзники до самого побережья и, дай Бог, чтобы смогли успеть на линии своих старых укреплений перед Тоямой устоять.
        По мере нашего продвижения к Токио сопротивление войск сёгуната ощутимо возрастает. Словно пружина сжимается. Каждая следующая подвижка фронта даётся всё сложнее и требует больших усилий. Напряжение растёт, и чувствуется, что до решающего, переломного момента, остаётся совсем немного времени.

* * *
        - Ваше Сиятельство, казацкий десятник Нечипорюк к вамприбыл, - доложил мне поутру слуга, застав меня на выходе из душа.
        То ли слуга был тот же самый, то ли запомнили они казака, но в этот раз препятствий десятнику никто чинить не стал. Тут же с докладом прибежали.
        - К столу в общий зал его пригласите. Скажете, через пять минут спущусь, - распорядился я, - И чай на всякий случай приготовьте, если он от кофе откажется.
        Нечипорюк у меня на особом счету. По сути - это пока единственный из моих доверенных людей, собирающих информацию про Маньчжурию.
        - Здравствуйте, Ваше Сиятельство, - подскочил казак, неловко задев стол, стоило мне зайти в зал.
        - Пётр Васильевич, вроде же договаривались мы, что наедине без титулований обойдёмся, - махнул я рукой, усаживая его на место, - Чем порадуете?
        - Нашёл я маньчжурскую армию. Есть она у них.
        - Прямо таки армия?
        - Тысячи полторы - две солдат своими глазами видел, - истово заверил десятник.
        - А вот с этого места подробнее. Это где же тебя угораздило их увидеть?
        - С рыбаками из Новокачалинска сговорился. Это рыбацкий посёлок на озере, совсем рядом с границей. В нём несколько семей маньчжурских, беглых, постоянно проживает. Я с ними поговорил, а через четыре дня и человечек с той стороны за мной приплыл, на лодке рыбацкой. Сказал, что начальник их меня увидеть желает. Так я и добрался до Мишаня. Не скажу, чтобы это город какой, но и селом его уже не назвать. Широко раскинулся. От озера Ханка до Мишаня добрых километров тридцать выйдет. Вот пока добирались, я и приглядывался. Полагаю, что и за Мишанем военные лагеря имеются, но туда меня не возили. Так что я только про тех солдат говорю, что сам по дороге приметил.
        - И что маньчжурский начальник сказал? Кстати, а что он сам к тебе не приехал?
        - Ранен он. С китайцем Одарённым сражался и обгорел сильно. Да и к тому же, полагаю, что не доверяют они нам. Когда я про число солдат его спросил, он так на меня из-под повязок зыркнул, что зябко стало.
        - Ничего страшного. Мы к ним тоже не с объятиями собрались. Надо ещё понять, кто там чем дышит, - принялся я за кофе, чтобы лучше думалось.
        - Так я двоих с собой привёз. Один вроде родственник какой-то их начальнику, а второй, тот, что старик, он вроде священника у них, но по-русски бодро лопочет. Можете сами с ними поговорить, а то и человека какого со мной отправить, - сказал Нечипорюк, сохраняя простоватое выражение лица.
        Понятно, что я в простоту десятника не особо поверил. Это он по привычке передо мной лицедействует, имея слегка придурковатый вид. За начальство держит, а командиров в армии не принято смущать разумением.
        - С кем-то ещё в Мишане разговаривал? Как вообще тебе маньчжуры показались? - взял я время на размышление, надеясь, что кофе всё же вскоре благостно на меня подействует, и голова начнёт нормально работать.
        - Звери, чистые звери, - с удовольствием переключился десятник на отвлечённую тему, - У них тот китаец, что командира подпалил, уже третий день на металлическом колу с перекладиной сидит прямо на площади. Орёт, спасу нет.
        - Что-то и правда перебор. Могли бы просто на месте пристрелить. Я так понимаю, что его в бою в плен взяли. Такое отношение к пленным мне не нравится.
        - Тут целая история приключилась. Собственно, как раз из-за этого китайца Одарённого, который крупной шишкой в соседней провинции был. Всё дело в том, что он импотент.
        - Шутишь? - чуть не поперхнулся я кофе, - У нас половина Совета князей импотенты. Что их теперь, казнить за это?
        - Тут в другом дело, - помотал казак головой, - Он ведь, сволочь такая, что удумал. Кобелей себе завёл. Есть у них порода овчарок своя, китайская, с волками скрещенная. Овчарка крупная получается и лохмаче наших будет. Вот к этим кобелям и велел девчонок маньчжурских на случку приводить, да ещё и всякий раз разных. А много ли тех девок у них в посёлках нынче. Да всего лишь в одной семье из десяти, а то и из пятнадцати девочки встречаются. Вскоре китаец всех девок помоложе перебрал, и солдаты к нему совсем детей потащили. Как дети начали помирать от его развлечений, так маньчжуры и подхватились в поход. Китайцев, говорят, сотни две - три перебили и провинцию ту до сих пор под собой держат.
        - Вот оно как… - поставил я кружку на стол из-за того, что глотать вдруг стало трудно. Зацепил меня этот рассказ на отвлечённые темы. Сильно зацепил, - Случайно не было у тебя там разговора, что им в первую очередь нужно?
        - Понятно, что. Патроны и медикаменты. Только наши патроны к их винтовкам не подходят. Калибр не тот.
        - Винтовок я сотни две наскребу. Пусть и не новых, но вполне годных. Русское оружие просто так из строя не выходит. Патроны есть, - начал я размышлять вслух, - Медикаментов у меня тоже с запасом закуплено. Можно будет поделиться, чтобы им хотя бы на первое время хватило. Другой вопрос в том, как бы эти винтовки в нас потом не начали стрелять. В Японии, к примеру, сначала с неохотой Императрицу признавать стали.
        - Сдаётся мне, маньчжурцы не просто так у меня про какую-то их принцессу выспрашивали. Очень они ей интересуются, - на голубом глазу выдал Нечипорюк, сохраняя невинное выражение лица, - Но я - могила. Ни словечком не обмолвился.
        - Ладно. Будь по-твоему. Тащи этих двоих, что привёз, ко мне. Поговорим, - дал я понять казаку, что хитрости его мне ясны и очевидны, - Скажем, часика через два их ко мне приводи. Но пока ничем не обнадёживай. Будет лучше, если сами начнут доказывать, что они мне нужны. Хотя, можешь сразу предупредить, чтобы хитрили поменьше, а то не получится у нас разговор.
        - Будет сделано, - молодцевато поднялся Нечипорюк, не успев скрыть хитрую усмешку, - Что шёлковыми станут, обещать не могу, но и кружева лишние плести не станут.
        Глава 130
        С графом Смирицким, руководителем Дальневосточного департамента культуры и образования, я познакомился ещё в первый свой визит во Владивосток. Сын польского аристократа, сосланного в Сибирь ещё при первом Императоре, отлично прижился на востоке России. Удачно женившись, он стал владельцем двух золотых рудников и целой дюжины небольших дрожжевых заводов, практически монопольно поставляющих свою продукцию на Дальний Восток. Скажу прямо - граф не бедствовал. Это давало понять и его огромное поместье, и одна из лучших в России коллекций китайского фарфора. К нему-то я и решил обратиться, вспомнив, как однажды он обмолвился о новых поступлениях фарфора в свою коллекцию, зазывая меня в гости.
        Надо сказать, что после визита Императора во Владивосток, я стал чересчур популярен. По крайней мере количество приглашений на разные балы и празднества просто зашкаливает. Такое впечатление, что я в столицу попал. Частенько приходится выезжать по вечерам. Жён выгулять, себя показать, местными связями обрасти.
        - Граф, мне кажется, что ваше увлечение китайским фарфором предполагает и определённое знание этой страны, - задал я вопрос Смирницкому, встретившись с ним на одном из балов и целенаправленно разыскав его.
        День у меня тогда выдался нелёгкий, но под вечер жёны меня всё равно вытащили из дома. Я не стал сопротивляться, сообразив, что могу с пользой провести время.
        - Смотря что вас интересует, князь, - доброжелательно ответил мужчина, поднимая бокал шампанского и предлагая к нему присоединиться, - Если история этой страны, то вы обратились по адресу. Я могу рассказать про эпохи и династии, которые властвовали в Китае две, а то и три тысячи лет назад.
        - Не столько история, и не такая древняя, сколько расстановка сил и обстановка в стране на сегодня, - помотал я головой, принимая бокал у подоспевшего слуги.
        - Тут я не особый помощник. Никогда политикой других стран не интересовался, а мои домыслы особой ценности для вас вряд ли представят, так как в основном составлены из газет и светской болтовни.
        - И тем не менее, что вы думаете по поводу Китая?
        - Если коротко, то у них в стране бардак. Десятки, а то и сотни локальных конфликтов. Власть Императрицы крайне слаба и вряд ли особо распространяется дальше столичного округа, или что у них там вместо него.
        - Тем не менее, как-то же китайцы смогли завоевать Маньчжурию?
        - Это было давно. Относительно давно. Думаю, тогда в стране ещё имелось подобие централизованной власти. Кроме того, ходили разговоры, что захват Маньчжурии - это инициатива всего лишь пары сильных Кланов, а не правительства, - несколько задумчиво протянул Смирницкий.
        - О, как! Не подскажете, у кого я могу это точнее узнать? - изобразил я живой интерес к его догадкам.
        На самом деле, у меня сложилось такое же мнение, когда я перечитал местные и столичные газеты за последние две недели, обращая внимание на политические новости, но с собеседниками надо всегда разговаривать так, чтобы им был интересен разговор.
        - Кап - три Подвойский, если вас интересуют военные силы Китая около наших границ. Если хотите узнать взгляд на Китай изнутри, то рекомендую Ли Юшаня. Он владелец ресторана «Золотой фазан» в Чайнатауне. Так мы называем юго-восточные окраины города, плотно заселённые китайцами. Кстати, в ресторане изумительно готовят.
        - Взгляд изнутри. Пожалуй, в этом что-то есть. Попробую довериться вашей рекомендации. Как мне увидеться с владельцем ресторана? Это сложно?
        - Ну, что вы, князь! Никаких проблем! Ли мой давний знакомый и кроме того, деловой партнёр. Один мой звонок, и он вас, как родного встретит, - засуетился граф, изображая готовность прямо сейчас помчаться к телефону.
        - Думаю, завтра я найду возможность заглянуть к нему в обеденное время, - с намёком посмотрел я на Смирницкого, - А что касается Подвойского… Вы же служили, граф?
        - Как и любой российский дворянин. Пять лет флоту отдал. Правда, давно это было, но я связи с друзьями не теряю. Кстати, после Цусимы я ваш почитатель. Не поверите, купил себе проектор и копию вашего фильма о ней. Так что я с нетерпением жду продолжений и надеюсь на следующие шедевры.
        - Материалов у нас много снято, но, как вы понимаете, не всё можно показывать. Опять же, кому интересны хроники боя, если их не смонтируют в захватывающий фильм?
        - Мне, мне интересны! - чуть ли не в крик ответил граф, но опамятовав, оглянулся и, кивками извинился перед окружающими нас людьми за своё неподобающее поведение, - Вашу Цусиму я уже до дыр заездил. Впору новую копию заказывать, - добавил он уже гораздо тише.
        - Боюсь, что полные версии снятого так и останутся в моём семейном архиве, - развёл я руками, - Особой художественной ценности там не так уж и много, что представляет, но второго фильма про Цусиму вы вряд ли дождётесь.
        - Осмелюсь спросить, а сколько вообще было снято в той битве? - граф дополнил округлым жестом свой вопрос, словно хотел огладить мяч.
        - Пять или шесть плёнок по сорок пять минут. Может, семь, точно не помню. Из них одна или две были сняты с самих кораблей, а остальные с моего дирижабля. Для фильма мы выбрали самые яркие моменты и сумели уложить их в двадцать минут, если я не ошибаюсь.
        - Пятнадцать, - произнёс Смирницкий с убитым видом, - Пятнадцать минут счастья!
        - Нашему Императору я показал фильм продолжительностью почти на час, - улыбнулся я приятным воспоминаниям.
        Ещё бы мне не улыбаться. Рюмин, как ребёнок под конец фильма ликовал. Чуть в ладоши не хлопал.
        - Мне нужен этот фильм. Ваше Сиятельство, как его можно приобрести? - с фанатичной надеждой и лихорадочным блеском в глазах посмотрел на меня Смирницкий.
        С поднятием брови я на этот раз похоже, немного перебрал. Князь Константин такого бы не допустил. У него все жесты и гримасы чётко выверены. Впрочем, на периферии, коей без сомнения является Владивосток, и так вроде нормально сошло. Либо взволнованный собеседник не заметил, что я переигрываю.
        - Нет, я не про деньги, - зачастил граф, - Понимаю, что они вас не интересуют. Могу обмен предложить. Вы мне фильм из семейного архива, а я вам фамильное заклинание, которое мне дважды на дуэлях помогло выиграть.
        - Этот фильм не из архива. Его для показа Императору сделали. Императорский эксклюзив, так сказать. Думаю, вам стоит немного подождать. Скорее всего скоро должно что-то и для народа появиться в этом плане. Признаюсь, я особо не вникал, что там с этими лентами происходит, но вроде бы была драка у киностудий, за право обладания реальными съёмками с места битвы. Так что максимум, на что вы можете рассчитывать, так это на фильм, созданный для показа Императору. Однако, я хотел бы поинтересоваться, а что за заклинание вы предлагаете? Кот в мешке - вещь безусловно интересная и наверняка приятная в качестве сюрприза, но не в нашем случае, не так ли? - всё это я проговорил нехотя, потягивая остатки шампанского и разглядывая прелести местных барышень, вид которых, если что, они довольно щедро мне их презентовали, принимая выгодные позы.
        - Моментальный прыжок. Никто не сможет заметить, как вы переместитесь с одного места на другое, - горячечно прошептал мне граф, наклонившись к самому уху.
        - И как далеко?
        - Трудно сказать. Я на шестом уровне метров на двадцать - двадцать пять скакал. Резерва прыжков на пять - шесть достаточно было, и ещё небольшой запас оставался на всякие мелочи. Для дуэли, что проводится до первой крови, этого вполне хватало.
        - Мне импонирует ваше отсутствие меркантильности и истинно благородный подход к делу, - разродился я на высокий стиль, пока граф не передумал, - Считайте, что мы этот вопрос решим к обоюдному удовольствию. Фильм против заклинания. Послезавтра мы с вами неминуемо встретимся на приёме у губернатора. Мне к тому времени сделают копию фильма, а вы подготовьте кристалл с заклинанием. Сразу предупреждаю, что фильм будет без звука.
        Ещё бы. Из звуков там сплошной русский командный матерный и мой ржач на втором плане, когда я катался по дивану, глядя, как Алябьев героически стреляет несколько раз из ракетницы, якобы всерьёз рассчитывая, что пилоты, предупреждённые по рации, без его помощи не смогут заметить броненосец. Угу. Небольшой такой утюг посреди моря, который я застопорил магией и выдал им на блюдечке.

* * *
        Ресторан «Золотой фазан» наглядно представлял из себя китайское понимание роскоши. Всё, что не было красным, было золотым. Лишь в изображениях диковинных птиц, по всей видимости представляющих из себя фазанов, наблюдались фрагменты зелёного, синего и фиолетового цвета. Везде, где было можно и где нельзя, висели золотые кисти, причудливые фонарики и плетёные корзиночки с диковинными цветами.
        В ресторан я приехал с охраной, что заставило встречающего меня китайца недовольно поморщиться.
        - Ваше Сиятельство, безопасность моих клиентов не стоит подвергать сомнению. Особенно в вашем случае, когда я за безопасность отвечаю головой, - без малейшего акцента выдал полный китаец неопределённого возраста, одетый в неброскую, но дорогую национальную одежду.
        - К сожалению, я об этом не был предупреждён, - улыбнулся я в ответ, давая понять, что не вижу повода продемонстрировать недоверие, а присутствие охраны в ресторане - это всего лишь продукт недостатка информации.
        Устроило или нет китайца моё объяснение выяснить не удалось. Не умею я читать выражение их лиц.
        - Что желаете отведать? - ещё раз удивил меня китаец знанием русского языка, когда мы расположились в уютном и просторном салоне, который отдельным кабинетом даже трудно назвать.
        Стол уже был накрыт, но свободное место на нём ещё имелось.
        - На ваше усмотрение. Лишь бы блюда не были чересчур острыми и экзотическими. Другими словами - змеи, кузнечики и сладкое, сильно перчёное мясо, нежелательны.
        - Надеюсь, против морепродуктов вы ничего не имеете?
        - Охотно попробую. А там у вас что, утка лежит? - не сдержал я удивления от обычного, с виду, блюда.
        - Лакированная утка. Кожа с неё была снята и поджарена до хрустящего состояния, а внутри теперь вымоченное в меду мясо, с грибами и яйцом.
        Я с недоверием ещё раз посмотрел на утку. Трудно поверить, что внутри уже нет ни одной косточки, а на хрустящей шкурке не видно ни одного разреза. С виду - утка, как утка. Кулинарная магия, не иначе.
        - Боюсь, что даже если я просто понемногу попробую всё то, что здесь находится, то уже наемся, - оценил я количество блюд, выставленных на стол, - Но на самом деле я хотел бы не столько попробовать ваши деликатесы, сколько побольше узнать про Китай. Меня интересуют нравы, верования, и чем сегодня живёт страна.
        - Тогда, Ваше Сиятельство, предлагаю вам совместить приятное с полезным. Пока вы пробуете блюда, я постараюсь коротко рассказать про жизнь в Китае, - предложил Ли Юшань, - А потом дополню рассказ, если понадобится и у вас останутся вопросы.
        Так, под знакомство с китайской кухней началось моё приобщение к Китаю.
        Поднебесная Империя живёт в её нынешнем виде единого государства больше столетия. Блеск киноварных Имперских печатей никак не повлиял на изначальное мировоззрение любого китайца, воспринимающего этот мир восторженно. В нём всегда найдётся место святым даосам, богам и демонам. Мистический туман верований и легенд - это то, что мы, в России, называем отголосками китайской культуры.
        К слову сказать - весьма существенными отголосками. Девяносто процентов обычных китайцев в них верят больше, чем в распоряжения китайского правительства, которое порой чересчур часто меняется. А что делать, если у их нынешней Императрицы, судьба которой достойна отдельного романа, всего два увлечения: массовые оргии и публичные казни.
        Не реже раза в неделю, а зачастую, гораздо чаще, на центральной площади Бейджинга, отчего-то, в переводе звучащего, как Пекин, проводятся казни. И, как вишенка на торте, там, почти всегда, присутствуют высокопоставленные чиновники. В виде жертв. Обычно их казнят последними. Особо изощрённо. Вот уж чего у китайцев не отнять - так это фантазии. Умеют удивить, что изысками в казнях, что в кулинарии.
        Небольшой рассказ китайца закончился почти одновременно с окончанием моей трапезы. Больше я пробовать ничего не смог. Наелся так, что ещё немного, и лопну.
        - Власти опираются на закон, а народ - на хуэйданы, тайные общества, - завершил свой рассказ Ли Юшань, когда я потянулся за салфеткой, - По сути, они являются теневой администрацией и многие из них очень серьёзно недолюбливают некоторые наши Кланы, особенно тех, кто связан с армией и правоохранительными органами. Ко многим Кланам и аристократам у тайных обществ имеются личные счёты, уходящие своими корнями глубоко в историю. К примеру, у тех двух Кланов, что сейчас контролируют Маньчжурию, имеются очень серьёзные и влиятельные недоброжелатели.
        - Вы же не случайно мне это сказали? - поднял я со стола фарфоровую пиалу с чаем, демонстрируя собеседнику своё абсолютное спокойствие ровной гладью жидкости в пиале.
        Ни лицом не дрогнул, ни рукой. Пусть теперь гадает, смог ли он меня удивить.
        - О вашей помолвке с маньчжурской принцессой знает любой житель Владивостока. И вряд ли визит Императора был простым совпадением, - ответил китаец, часто кивая, - Выводы просто сами собой напрашиваются.
        - Было бы интересно поговорить на эту тему, про Маньчжурию, со знающим человеком, - посмотрел я на часы и только головой покачал, удивившись, как быстро пролетело время, - Чисто теоретически, разумеется.
        - Думаю, дней через десять я смогу найти для вас интересного собеседника, который в теоретических вопросах разбирается лучше, чем глупый Ли Юшань, - прищурил китаец и без того узкие глаза, расплываясь в улыбке.

* * *
        На лётное поле я прибыл вовремя. «МиЛаНа» как раз заходила на посадку, грациозно разворачиваясь под характерный рёв маневровых двигателей. Неплохо парни наловчились управлять дирижаблем. С ходу к мачте притёрлись, продемонстрировав изрядное мастерство.
        Заскучали сыны купеческие. Жажда подвигов замучила. Оттого и напросились ко мне на контракт, выйдя на связь через Андрея Липатова. Причём, на контракте я настоял, а то они бесплатно готовы были летать. Особых благ я им не обещал, но японским орденом собираюсь наградить, если ничего другого не выслужат. Заодно, по пути, они и курсантов наших прихватили, вместе с парой преподавателей.
        - Князь, рад вас видеть, - как-то уж слишком радостно приветствовал меня Шабалин, - Вы как нельзя кстати. Я наконец-то новый блок закончил. Элегантная штуковина получилась.
        - Хм, я конечно же поздравляю вас, но у меня имеется пара вопросов. Что это за блок и при чём здесь я?
        - Помните, я работал над увеличением дистанции работы заклинаний? Вчера ночью я нашёл удачное решение и теперь всего лишь осталось провести испытания.
        - Ну, так и проводите. Хоть сами испытывайте, хоть курсантов в качестве подопытных кроликов используйте. Вон, целый дирижабль с ними прибыл, - раздражённо ответил я, зная неугомонный характер наставника.
        Он, пока меня насмерть не замучает, ни за что не успокоится. Раз за разом будет давать новые вводные, а сам, похохатывая, будет фиксировать результаты. Не раз проверено. Помню, как я кровавыми слезами умывался и юшку из носа пускал.
        - Видите ли, Олег Игоревич, - поймал меня Шабалин за пуговицу, не давая отступить, а то и попросту сбежать от него, - Для того, чтобы настаивать на вашей кандидатуре, у меня есть целых две причины. Во-первых, у меня сохранились все предыдущие записи о ваших прошлых достижениях, а во-вторых, из всех моих испытателей вы самый толстокожий. В том смысле, что ваши энергоканалы хорошо раскачаны и укреплены значительно лучше, чем у остальных.
        - Не убедили. К тому же у меня совсем нет времени, - с большим трудом отвоевал я свою пуговицу.
        - Тогда вам станет стыдно…
        - С чего бы вдруг?
        - Придётся мне вместо вас проводит испытания с Бережковскими Ведьмами. Естественно, причину по которой были выбраны они, мне придётся объяснить. Думаю, девушки могут поменять своё мнение о вас, если узнают, что вы спасовали и взвалили этот груз на их хрупкие плечи.
        - Что ещё за Бережковские Ведьмы? - задал я вопрос ректору, наивно надеясь, что ослышался.
        - Вы их всех отлично знаете. Они зимой проходили практику на Сахалине.
        - Константин Семёнович, а ведь это - шантаж. Зачем вам девушки? Парней мало?
        - Это не просто девушки. По факту - это лучшая пятёрка наших курсантов. Четверо из них уже давно готовы пройти испытания на звания архимага, да и пятая их вот-вот нагонит.
        - Если они такие замечательные, то зачем вы им такое обидное прозвище придумали?
        - Я? Мне что, заняться не чем? Они сами себя так назвали, и сами же в боевую звезду сбились. И как в Академии поговаривают, не без оснований с вашей стороны, - подпустил ректор елея и ехидства в голос, заставив меня покраснеть.
        Да уж… Был грех.
        Точнее - два. Хм, с двумя, то есть…
        А я что, если они сами… Но этого же никому не расскажешь. Засмеют!
        Точно - ведьмы!