Специалист по выживанию. Том II Олег Александрович Волков
        Синяя канарейка #4
        Автомобильная авария приковала Верблюда, боевого офицера ВДВ, специалиста по выживанию экстракласса, к инвалидному креслу. Казалось бы, жизнь кончена. Всё, что осталось, так это вскрыть себе вены и тихо умереть. Но нет. В жизни Верблюда появился давний сослуживец с очень интересным предложением: принять участие в некоем очень секретном правительственном проекте. А там Верблюд либо целиком и полностью выздоровеет, либо умрёт. Терять бывшему специалисту по выживанию нечего, и он согласился.
        Невероятно! Но в секретном правительственном проекте Верблюда и в самом деле использовали по его основной специальности - специалист по выживанию. Ему и в самом деле пришлось выживать. Да ещё как! Да ещё где! Подготовиться и пережить ядерную войну дано не каждому.
        Глава 1. Электричества нет
        
        Тихое, но настырное, пиканье будто вгрызлось в мозг тупым долотом. Верблюд распахнул глаза и потянулся всем телом. Рядом, на стуле, смартфон продолжает тихо пикать. Верблюд поднёс гаджет к глазам, указательный палец ткнулся в маленькую красную кнопочку, противное пиканье тут же заткнулось. Если просто коснуться экрана, то смартфон замолкнет, но потом запикает вновь через пять минут. Такие у него настройки.
        Кому-то нравится валяться в постели, а потом, всё же, подниматься через пять или пятнадцать минут. Обычно Верблюд предпочитает не тянуть сомнительное удовольствие и встаёт сразу. Но то обычно. А сегодня, всё же, можно сделать самому себе небольшую поблажку. Смартфон мягко опустился обратно на стул. Верблюд вновь натянул тёплое одеяло до самого подбородка.
        Повторное пробуждение прошло быстро. На этот раз Верблюд распахнул глаза и тут же сел прямо. Сколько же он проспал? Указательный палец проскочил по экрану смартфона. Ух, Верблюд тихо выдохнул, всего двадцать минут, это мелочи. Теперь нужно будет собраться, перекусить как следует и уносить ноги. Компромисс закончился, пора переселяться в убежище.
        В комнате отдыха темно, лишь через щели в ставнях окон под потолком пробивается серый уличный свет. Ничего страшного, ноги сами нащупали под диваном тапочки, здесь ему знаком каждый угол, каждый стул. Верблюд поднялся на ноги. Левая ступня со звоном задел пустую консервную банку. А, ну да, Верблюд улыбнулся, вчера вечером он славно закусил.
        Пальцы привычно прошлись по выключателю на стене. Глухой щелчок, но лампа под потолком так и не загорелась. Дурные предчувствия будто окатили ледяной водой. Верблюд в два шага подскочил к умывальнику. Но из крана вместо прозрачной струи донеслось натужное шипение.
        Упрямая душа один хрен не хочет верить в очевидное. Верблюд торопливо вышел в мастерскую. На стене, возле 3Д-принтера, примостился электрический щиток. Руки нервно распахнули тонкие стальные дверцы. В темноте легко угадать контур счётчика энергии, но все три индикаторные лампочки не горят.
        И всё равно не факт! Из ящика стола Верблюд вытащил индикатор напряжения в виде маленькой отвёртки. Пальцы левой руки больно ударились о край столешницы. И-и-и… Вновь ничего. Во второй, в третий раз Верблюд потыкал индикатором напряжения по медным клеймам, а потом ещё и пощупал их голыми руками - всё равно ничего. Как бы ни хотелось признавать сей упрямый факт, но придётся - электричества нет.
        Физические и душевные силы вон. Верблюд плюхнулся на вертлявый стул возле стола. Инерция развернула его лицом к входной двери. Неужели началось? То, к чему он так долго и упорно готовился, один хрен свалилось на него, как снег в июне. Или, всё же, пронесёт?
        Маленький радиоприёмник, из которого обычно льётся лёгкая попсовая музыка и новости, запитан от сети. Но Верблюд специально встроил в него небольшой накопитель энергии как раз на такой случай. Кнопка автоматической настройки, простенькая электроника радиоприёмника принялась прощупывать эфир. Из динамика послышалось шипение и треск помех. На подсвеченном индикаторе диапазона прошли все местные ФМ-радиостанции - все молчат.
        - аём последние новости, - неожиданно громко выплюнул радиоприёмник, Верблюд торопливо крутанул ручку громкости. - Штаб чрезвычайной ситуации Гаочана только что подтвердил, что на энергосеть города была совершена кибератака. Приёмно-распределительные станции физически не пострадали. Власти города обещают в ближайшие часы восстановить электроснабжение Гаочана. А пока просьба ко всем горожанам сохранять спокойствие и бдительность.
        Напоминаю, - радиоведущий на миг умолк, будто задумался, - в городе введено чрезвычайное положение. Случаи мародёрства и грабежей будут пресекаться самым решительным образом. Полиция получила приказ стрелять на поражение. В Гаочан стягиваются подразделения 281-ой стрелковой дивизии под командованием генерал-лейтенанта Винса. Также мы только что получили сообщение, что на Сегарской военно-морской базе начато формирование патрулей из моряков и офицеров ВМС Юрании. Повторяю, соблюдайте спокойствие.
        Треск помех на миг забил радиоведущего. Но вот хорошо поставленный голос вновь заговорил о необходимости соблюдать спокойствие. Верблюд вырубил радиоприёмник.
        Голова гудит, а пальцы рук покалывает от нервного напряжения. Верблюд тупо уставился на закрытое стальными ставнями окно. Точно началось! В груди тут же разверзлась бездна горькой обиды на самого себя. Это надо же было так лохануться! Ещё вчера днём он мог бы спокойно перебраться в убежище. И сейчас сидел бы у себя в жилом отделе и в ус бы не дул. Так нет же! Верблюд сжал кулаки. Польстился на возможность в последний разок переночевать на любимом диване и пожрать от пуза. Вот и переночевал, вот и пожрал. От вожделенной койки в убежище его отделяет слой железа, бетона и кирпичей. Метр максимум. Но, чтобы его преодолеть, придётся совершить очень большой крюк. Причём не просто большой, а ещё и очень опасный.
        Гаочан, огромный мегаполис на двенадцать миллионов жителей, остался без электричества. Это равносильно тому, будто на него упала ядерная бомба мощностью под сотню килотонн. Да, дороги, мосты, дома и здания никуда не делись, но вот людям, многочисленным местным жителям и приезжим, приходится ох как несладко.
        Без электричества встали насосы, в квартирах высохли краны и перестала работать канализация. Зависли скоростные лифты. Многоэтажки из уютных и комфортных жилишь разом превратились в неприступные утёсы. Да, в каждом доме установлен генератор на низкопотенциальном тепле, но они все вместе не способны заменить внешнее электроснабжение огромного города. Верблюд поднял глаза. Всего один генератор на такой высокий дом просто не справился бы с нагрузкой, почему автоматика сразу же вырубила его, едва оборвалось общее снабжение города.
        Верблюд поднёс к носу смартфон, антенка в левом углу перечёркнута красной линией. Без связи не вызвать ни полицию, ни пожарных, ни скорую помощь. Без электричества и электронных коммуникаций громоздкий и очень сложный механизм обеспечения огромного города накрылся медным тазом. Вот-вот скажется нехватка еды, следом воды. Люди, простые люди, законопослушные граждане, в одно мгновенье превратятся в мародёров и начнут грабить магазины. Но и это не поможет. Совершенная логистика привела к тому, что во всех без исключения магазинах и супермаркетах запасов продуктов питания хватит не больше чем на один день. Фактически только то, что лежит на полках в торговом зале.
        Наиболее пугливые и дальновидные уже рванули прочь из города. Благо, многие жители Гаочана владеют личными авто. Но увы, без электричества не работают светофоры. Система управления магистралями тоже накрылась. Уже сейчас дороги из Гаочана превратились в одни сплошные пробки. Попытки объехать заторы, протиснуться по обочинам и пешеходным дорожкам, только окончательно «закрыли» огромный город. Двенадцать миллионов человек физически не могут покинуть Гаочан за два часа.
        Ладно, Верблюд рывком поднялся на ноги, ругать себя за глупость и малодушие бесполезно, уже бесполезно. Что случилось, то уже случилось. Не исключено, что таким образом «Другая реальность» специально подбросила ему столь неприятный сюрприз. Как бы то ни было, нужно действовать.
        Три года - более чем хороший срок для более, чем основательной подготовки. Верблюд на ощупь прошёл в маленькую кладовку. Пусть он так и не сумел вовремя перебраться в убежище, однако у него хватило ума заранее подготовиться и к такому сценарию. На третьей полке слева рука нащупала небольшой фонарь с достаточно ёмким накопителем энергии. Белый электрический свет тут же озарил кладовку. Верблюд торопливо прикрутил яркость.
        Так, в самую первую очередь смартфон. Верблюд поспешно вытащил из кармана электронный гаджет. В верхнем левом углу как и прежде антенка перечёркнута красной линией. Бережёного бог бережёт. Верблюд выключил смартфон. Теперь вытащить симку и блок питания. Для полной и окончательной гарантии Верблюд обернул смартфон куском фольги и положил его на трубу холодной воды. Экран и заземление помогут скрыть смартфон от возможной пеленгации. Нельзя забывать, что власти знают о нём. Того и гляди придут за его запасами, когда положение в Гаочане станет аховым. А теперь нужно как следует одеться.
        Верблюд торопливо свернул матрас и одеяло с подушкой в большой рулон. Два синих мешка для мусора благополучно переночевали возле телевизора. Вот оно самое время для «аварийного набора».
        Из первого мешка Верблюд вытащил одежду: плотная чёрная куртка до пояса, точно такого же цвета джинсы, балаклава и армейские ботинки. Ещё комплект нижнего белья и полный набор пластиковых щитков. Самым последним из мешка Верблюд вытащил чёрный мотоциклетный шлем.
        Домашние трусы и футболка улетели на пол. Верблюд принялся неторопливо и основательно перевоплощаться. Подобная одежда предназначена для любителей уличных беспорядков. Или для того, чтобы пробиться через уличные беспорядки. Чёрный цвет поможет раствориться в темноте. Верблюд специально купил куртку и джинсы, которые плохо мокнут и ещё хуже продуваются ветром. Сейчас на улице как раз начало осени, ночи могут быть очень даже прохладными.
        Полный пластиковых щитков Верблюд прикупил по случаю всё там же - на складе разнокалиберных товаров Риха Нибулина. Набор универсальный. В нём можно играть в хоккей или американский футбол. Обычно его используют полицейские для подавления уличных беспорядков. Пластины лёгкие и достаточно крепкие. От пули они не уберегут, зато от ножа или дубинки - запросто. Накладки на локти и колени спасут суставы, если вдруг придётся резко упасть или перекатиться. Специальный щиток защищает пах. Полный комплект достаточно подвижен и эластичен. В нём можно не только бегать, но и выполнять акробатические трюки. Чёрную балаклаву и шлем лучше пока оставить.
        Из второго мешка для мусора Верблюд вытащил чёрный рюкзак. В него уже заранее сложены сухие пайки на три дня, фляга с водой, аптечка для быстрой помощи и ещё несколько полезных мелочей. Верблюд не пожалел денег и приобрёл маску на лицо и прибор ночного зрения в виде толстых очков. Теперь он может смело бродить по канализационным туннелям.
        Мачете с матовым лезвием Верблюд сразу задвинул в ножны на рюкзаке. Ещё несколько «перьев» припрятать под рукавами, на правой ноге и за воротником. Клинок с длинным прямым лезвием, чем-то похожий на штык-нож от АК-74, притаился на ремне за спиной. Пусть паранойя, но «перья» лишними не бывают. По этой же причине Верблюд не поленился и обзавёлся прочными чёрными перчатками. Костяшки пальцев прикрыты стальными пластинками. Теперь это не просто перчатки, а своеобразный кастет. Если хорошо размахнуться, то можно разломить кирпич, либо чью-то голову. И самый убойный аргумент. Со дна мешка Верблюд вытащил девятимиллиметровый «Мак-Гид».
        Полноценная кобура для порохового пистолета осталась в убежище. Специально под «Мак-Гид» Верблюд перешил правый карман чёрной куртки. Внешне пистолет совершенно невидно, зато выхватить его и открыть огонь на поражение не составит труда. К пистолету на дно рюкзака убрана коробка патронов. Ещё пять полностью снаряжённых магазинов рассованы по карманам куртки.
        «Аварийный комплект» Верблюд собрал на всякий случай для прорыва в убежище. Вот оно как сложилось - всё, всё, буквально всё пригодится, причём в самое ближайшее время. Внешне он стал похож на реально крутого хулигана восьмидесятого уровня. Зато, «аварийный комплект» позволит ему продержаться на улицах Зинганана не меньше трёх дней. Пустые мешки для мусора Верблюд пинками загнал в угол. Он полностью готов. Только, когда уходить?
        Чёрная куртка на плечах и рюкзак за спиной внушают спокойствие и уверенность. Верблюд опустил на стол в мастерской шлем и балаклаву. Теперь его голыми руками не взять. Может, уйти прямо сейчас? Хорошо, если подачу электричества и в самом деле восстановят. Тогда в Гаочане вновь воцарится порядок. А если нет? В сообщении от штаба чрезвычайной ситуации не зря мелькнула новость о кибератаке. Если кому-то удалось хакнуть энергосистему мегаполиса, то этот кто-то всяко постарался сделать так, чтобы она вылетела из строя всерьёз и надолго. Либо, как минимум, её не смогли бы запустить без значительного и долгого ремонта. Если этот так, то уходить нужно немедленно, пока обстановка в городе не раскалилась до точки кипения.
        В тревожной полутьме мастерской выстрелы где-то на улице прозвучали словно раскаты грома. Верблюд машинально выхватил из кармана пистолет. Указательный палец столкнул флажок предохранителя в боевое положение. Но нет, это не за ним. Верблюд приподнялся над столом.
        И вновь с улицы долетели раскаты выстрелов. Да это же целая очередь. Очень похоже на то, что лупят из автомата. Как минимум, из пистолета-пулемёта. Верблюд взгромоздился на маленький верстак возле стены. Руки торопливо свернули толстые гайки. Ставни нехотя приподнялись.
        Через окно под потолком едва-едва виден краешек площади. Однако этого вполне достаточно, чтобы понять главное - рынок не работает. Не слышно привычного гула большой толпы и воплей продавцов. Зато, Верблюд машинально пригнулся, мимо окна протопало с десяток ног. Где-то в стороне опять загрохотали выстрелы, что-то ухнуло и грохнуло. Бой, не бой, но беспорядки на улицах Зинганана набирают обороты. Верблюд захлопнул ставни, толстые гайки торопливо навинтились на болты.
        Как это обычно бывает, владельцы магазинов просто так нажитое непосильным трудом не отдадут. У многих мелких предпринимателей припасены стволы. Конечно, в основном пистолеты, но может легко найтись пара винтовок, автоматов, а то и полноценный пулемёт. Наверняка перспектива поймать маленькую оперённую стрелку в лоб ещё сдерживает массовый натиск мародёров. Но это ненадолго. Очень скоро самый настоящий голод придаст людям смелости. Ведь и среди горожан хватает владельцев пистолетов, винтовок, автоматов и даже пулемётов. В Юрании давно разрешена продажа оружия в частные руки. Некоторые семьи обзавелись весьма солидным арсеналом. Тот же Нидл Жагитич, владелец оружейного магазина «Старый охотник», наверняка занял в своём заведении круговую оборону.
        Может, всё равно попробовать уйти прямо сейчас? Верблюд мягко спрыгнул на пол. Человек в чёрной куртке и в мотоциклетном шлеме уже не привлечёт столь пристального внимания, как это могло случиться ещё вчера днём. На худой конец, шлем и балаклаву можно будет спрятать в синий мешок для мусора.
        Барабанный стук в дверь разлетелся по мастерской словно свинцовая дробь. Верблюд машинально опустился на корточки. Правая рука вновь выдернула из кармана пистолет.
        - Геннадий Григорьевич, вы дома? - за дверью раздался смутно знакомый мужской голос.
        И вновь торопливые нервные удары разнеслись по мастерской. В ответ массивные стальные запоры равнодушно дрогнули, но не сдвинулись с места ни на миллиметр.
        - Геннадий Григорьевич, пустите нас! - мужской голос вибрирует на грани паники.
        На всякий случай Верблюд переместился под прикрытие длинного стола, за которым обычно работал и принимал клиентов. Ствол «Мак-Гида» выразительно уставился на запертую дверь. Пусть только попробуют сунуться во внутрь. Левой рукой Верблюд натянул на голову балаклаву и нахлобучил шлем.
        - Может, его нет дома, - предположил смутно знакомый женский голос.
        - Нет, он должен быть дома. Ты же сама вчера видела, как он возвращался из магазина с двумя пакетами. Там ещё вино было и закуска, - резонно заметил мужской голос.
        - А почему он тогда не открывает? - тут же спросил женский голос.
        Господи, Верблюд мысленно шлёпнул себя по лбу, это же соседи. Супруги Андреевы, они как раз живут на первом этаже над мастерской.
        - Геннадий Григорьевич, умоляю, пустите нас! - входная дверь опять затряслась.
        - Нам страшно! - взвизгнула Андреева. - Тут такое творится! Спасите нас!
        Супругам Андреевым не меньше пятидесяти лет. Вряд ли они оба обладают достаточной физической силой, чтобы выломать дверь. Верблюд опустил пистолет на стол. Следом на столешницу легли шлем и балаклава. Интересно, они сами ответят на вопрос, на кой хрен плохо знакомый сосед снизу должен впустить их и тем паче спасти?
        На очень интересный вопрос супруги Андреевы так и не ответили. То жена, то муж, то оба сразу Андреевы барабанили в дверь, умоляли, просили и даже требовали впустить их и спасти.
        Одно плохо, Верблюд вздохнул: сейчас выбраться из мастерской нереально. Супруги Андреевы - самая первая ласточка. Если он выскочит из полуподвала в разгар дня, то за ним сразу же увяжется целая куча народу. Отстреливать всех долго, накладно и всё равно не хватит боеприпасов. Выход отменяется как минимум до наступления темноты. Ну а пока…
        Из ящика стола Верблюд извлёк маленький пульт с четырьмя кнопками. Длинный шнур оканчивается стальным разъёмом с восемью тонкими штырьками. Технический антиквариат бывает очень полезен. Вот уж не думал, что дойдёт до этого. В стене, над плинтусом, под кусом липкой ленты, замаскировано гнездо. Верблюд вставил в него разъём. На пульте с четырьмя кнопками тут же загорелся крошечный светодиод. Но это на самый крайний случай. Верблюд сдвинул пульт в сторону.
        - Геннадий Григорьевич, умоляю! - Андреев за входной дверью едва ли не плачет. - У нас с Евлаей осталось почти пятьдесят тысяч эсконов. Мы их вам отдадим. Все! Только пустите нас.
        - Да! Да! Больше пятидесяти! - тут же подхватила Андреева. - Отдадим! С радостью! Только пустите нас!
        И смешно и плакать хочется, Верблюд качнул головой. Супруги Андреевы на гране отчаянья. Пятьдесят тысяч эсконов - это очень даже хорошие деньги. Поди, все их сбережения за всю жизнь. Ещё вчера соседи сверху ни за что не согласились бы расстаться с такой суммой, отдать только за то, чтобы перед ними открыли всего одну дверь в мастерскую плохо знакомого соседа из полуподвала. А сегодня щедрость четы Андреевых потеряла всякие границы. Сейчас с них можно потребовать всё что угодно. Да хоть станцевать стриптиз на этом столе. Одно плохо - супруги Андреевы упорно не понимаю, что ни электричества, ни связи нет. Пятьдесят тысяч электронных эсконов не получится переписать с их электронного кошелька на счёт Верблюда. Даже хуже - этих пятидесяти штук больше нет.
        - Чего вам надо? Мы первые пришли!!! - голос Андреева сорвался на визг.
        Верблюд тут же встрепенулся, рука вновь подхватила со стола пистолет.
        - Пошли вон отсюда! - другой мужской голос, грубый и наглый, перебил визг Андреева.
        - Да, да, валите нахер! - тут же подхватил ещё один, несколько более тонкий, но не менее наглый.
        Визг Андреевой. В дверь кто-то бухнулся то ли спиной, то ли плечом. Треск и шипение.
        - Ах ты сука! - заверещал грубый мужской голос. - Газом травишь!
        Глухие удары, истошный визг Андреевой. Торопливые шаги по лестнице.
        - Убью! Сука! Только попадись мне на глаза!
        Драка, а это была самая настоящая драка, затихла. Пожилых супругов Андреевых прогнали более молодые, если судить по голосам, мужики. Верблюд мелко кивнул. Право сильного уже взяло верх над Уголовным кодексом. Угроза убить - уже не шутка. Дальше будет только хуже.
        - Верблюд! - входная дверь вновь задрожала под ударами. - Открывай! Мы знаем, что ты здесь!
        - А, может, и нет, - тут же встрял грубый голос. - Вон, Андреевы, так и не зашли.
        - Дурак ты, Коссан, - разозлился другой голос. - Я сам вчера видел, как Верблюд бухло из магазина пёр. Его баба бросила, он всю ночь квасил.
        Господи! Верблюд закатил глаза. Похоже, весь дом вчера видел, как он бегал в магазин за вином и закуской.
        - Верблюд, отворяй, - обманчиво миролюбиво заговорил первый голос. - Отворяй, а то хуже будет. Мы знаем, что ты выживальщик. У тебя должно быть много жрачки.
        - И бухла! - тут же встрял Коссан.
        - Господь завещал нам делиться с ближними. Вот и ты делись.
        - Мы жрать хотим! - опять встрял Коссан.
        - Заткнись, Коссан! Не видишь, я разговариваю!
        - Но, Ярг, он же не открывает. Даже не отвечает.
        - И не откроет, пока ты тут бухтишь! - голос Ярга задрожал от злости.
        В голове будто щёлкнул переключатель. Ярг и Коссан Яловы - два брата с верхних этажей. Младший чуть более сообразительный, старший более сильный. Оба корчат из себя крутых пацанов, оба потомственные безработные. На что живут - о том ведает только бог. Плохо то, что они уже хотят жрать и знают, точнее, думают, что знают, где много закуски и бухла.
        Младший продолжает бухтеть и цыкать на старшего, который всё никак не может стоять молча. От братьев просто так не отделаешься, Верблюд тихо вздохнул. Это супругов Андреевых можно было бы напугать пистолетом. У эти двух типов может запросто найтись какой-нибудь ствол, да хотя бы переделанный травматический. И уж точно у каждого сыщется большой и очень страшный кухонный нож.
        - Ну всё, Верблюд, ты напросился! - прошипел Ярг. - Коссан, ломай эту халупу!
        - Ага! - радостно прогудел более сильный и тупой Коссан.
        Глухие удары в дверь и тяжёлое дыхание. Верблюд усмехнулся. Младший Ярг хоть и более сообразительный, но на деле он ненамного умнее старшего Коссана. Входная дверь укреплена на совесть. Просто так её не выломать.
        - Не получается, - устало прогудел Коссан. - Крепкая, зараза.
        - Сам вижу, - огрызнулся Ярл. - Сиди здесь, карауль, я лом принесу.
        - Не поможет лом, - тут же возразил Коссан. - Дверь наружу открывается. Здесь газовый резак нужен.
        - Сам вижу. Ладно, придумаю что-нибудь. Карауль.
        Торопливые шаги по лестнице, младший Ярл отправился за газовым резаком или что сумеет отыскать. Может, Верблюд нахмурился, пойти на прорыв, пока под дверью торчит один только Коссан? Взгляд упал на маленький пульт с четырьмя кнопками. Впрочем, не стоит торопить события. Коссан не просто торчит под дверью, а, заодно, отгоняет от неё непрошеных гостей.
        Верблюд поднял глаза к потолку. Сквозь щели стальных ставень сочится белый свет. Рано, рано ещё уходить. До темноты ещё далеко. А пока не помешает перекусить. Из комнаты отдыха Верблюд принёс остатки вчерашнего пиршества и двухлитровую бутыль чистой воды. Вот, опять пригодились сделанные загодя запасы. Есть чем запить холодную пиццу и дожевать крабов. А если остатков пиршества не хватит, то в его распоряжении мясной паштет, консервированная кукуруза и копчёная колбаса.
        Первая ложка ярко-жёлтых зёрнышек вместе с рассолом ухнула в желудок. Боже, Верблюд улыбнулся, как вкусно. Коль у него не хватило ума заранее унести из мастерской ноги, то, по крайней мере, он подготовился и к такому варианту. В убежище Верблюд спустил не всё. В тумбочке под телевизором остался небольшой запас консервов и воды на пять дней. Таков суровый закон жизни: готовишься переждать день, готовь еды на пять; готовишься переждать неделю, готовь еды на месяц.
        Коссан преданной собачкой пыхтит под дверью. Время от времени старший братец орёт во всё горло и отгоняет других просителей. Верблюд закинул в рот кружок копчённой колбасы. Ужас! Ужас, сколько народу знает, что в «Антикварной мастерской» живёт выживальщик. Причём, судя по ругани, прибежали даже обитатели окрестных домов и некоторые торговцы с Блошиного рынка. Верблюд только крякнул от досады, когда к мастерской припёрся Олень, местный бомж. И он, оказывается, знал о тайной жизни владельца «Антикварной мастерской» и прибежал к нему за «жратвой и спасением».
        Минута утекает за минутой. Верблюд опустился на пол и прислонился спиной к стене. Пульт с четырьмя кнопками под рукой. Становится скучновато. Младшего Ярла нет уже минут пятьдесят, это больше полутора земных часов. Вот было бы здорово досидеть таким образом до темноты, Верблюд тихо вздохнул.
        - Ах ты сука! - взревел под дверью Коссан. - Опять пришла. Убью!
        Топот шагов. Верблюд пересел на вертлявый стульчик возле стола. Неужели Коссан выбежал на поверхность?
        - Держи его! - заверещал женский голос.
        Господи, да это же Андреева. Неужели у этой давно не молодой женщины от безысходности и страха съехала крыша?
        - Бей его! - Андрееву тут же поддержали голоса.
        - Убью! Всех убью! - Коссан взревел, словно недорезанный бык.
        Глухие удары, визги и крики. Там, у спуска в полуподвал, разгорелась нешуточная драка. Судя по голосам, Верблюд приподнял голову, Коссан доблестно держит оборону сразу против нескольких супостатов. По лестнице скатилось что-то большое. Неужели чьё-то тело, а то и сразу труп?
        - Братан, держись! - долетел голос Ярла.
        Очень вовремя подоспела кавалерия, Верблюд усмехнулся. Происходящее напоминает театр абсурда в радиоэфире. Будто и этого мало, снаружи завизжала бензопила. Точнее, Верблюд поправил сам себя, электропила. Ёмкость местных накопителей энергии давно позволила отказаться от бензина, в том числе и для ленточных пил.
        Крики, визги, глухие удары, вой.
        - Ага, сволочи! - прорезался победоносный вопль Ярла. - Будете знать, как связываться с нами!
        Братья Яловы разгромили противника! Гип, гип - ура! Верблюд фыркнул в кулак.
        - Братан, ты очень вовремя, - за дверью прогудел Коссан. - Андреева, сучка, меня на площадь выманила. А её дружки долбанные на меня с дубинками бросились. Если бы не ты, то всё, хана мне.
        - Не ссы, братан, - голос Ярла сочится самодовольством. - Мы этих бакланов на раз порвали. Теперь давай дверь вскроем. Я вон чё надыбал.
        - Да это же дрова пилить, - голос Коссана наполнился удивлением.
        - Да какая разница, - отмахнулся Ярл. - Главное, чтобы дверь вскрыла.
        Да-а-а, точно, Верблюд ухмыльнулся. Младший брат хоть и верховодит старшим, но ума у него не намного больше. Последнюю мысль заглушил визг электрической цепной пилы.
        - Братан, держись! - от азарта Ярл закусил удила.
        Истошный визг, стальные зубья впились в металл. Входная дверь мелко-мелко завибрировала.
        - Берегись!!!
        Хлёсткий удар. Цепная пила в последний раз взвизгнула и заткнулась. Глухой звон, стон.
        - Братан, ты цел? - голос Коссана звенит от напряжения.
        - Всё нормально, братан, - отозвался Ярл.
        Чего и следовало ожидать. Верблюд едва успел заткнуть собственный рот балаклавой. Пусть входная дверь не бронированная, но сталь для неё Верблюд выбрал более чем толстую и качественную. Цепь соскочила с пилы и едва не прибила Ярла. А жаль.
        - Ярл, чо делать будем?
        - Щас, придумаю, - пробурчал Ярл. - На, руку перевяжи, а то кровища хлещет.
        - Может, того, ну его, - неуверенно предложил Коссан. - Может, Верблюда там и нет. Убёг. Ночью убёг.
        - А нам бежать некуда! - сказал как отрезал Ярл. - Ты видел, что на дорогах творится?
        - Ну да, - нехотя согласился Коссан.
        Братья ещё долго обсуждали, что делать, но к какому-то определённому решению так и не пришли. Верблюд вновь опустился на пол и прислонился спиной к стене. До темноты осталось полтора местных часа, вот тогда и можно будет пойти на прорыв. А пока лучше подождать.
        Верблюд поднял глаза. Там, на столе, стоит радиоприёмник. Очень хочется включить его и послушать эфир. Одно дело предполагать, что творится на улицах Гаочана, и совсем другое знать наверняка. Впрочем, левая рука стащила радиоприёмник, почему бы и нет? Придурки Яловы всё равно никуда не денутся. А если и денутся, то их тут же сменят другие просители. Вон, Верблюд усмехнулся, супруги Андреевы, поди же ты, сумели организовать почти успешную контратаку. Если бы в самый критический момент не появился младший Ярл с цепной электропилой наперевес, то ещё не известно, кто бы сейчас шуршал и скулил под дверью.
        Так-то можно бы уйти в комнату отдыха, откуда радиоприёмник точно никто не услышит, но нельзя оставлять входную дверь без присмотра. Кроме цепной электропилы существуют и другие более действенные способы вскрыть её. Как знать, может быть в любой момент доведётся рвануть на прорыв.
        Колёсико громкости сдвинуто на самый минимум, Верблюд принялся прощупывать эфир. Постепенно через треск помех пробился голос радиоведущего:
        - В Зинганане, Тихнане, Омане, Андануне и Хургане наблюдаются массовые беспорядки. Силы полиции едва сдерживают натиск толпы на Площади величия возле правительственного комплекса. В некоторых районах Гаочана происходят перестрелки с силами правопорядка.
        Как нам только что сообщили, - голос радиоведущего едва не сорвался на визг, - командование Сегарской военно-морской базы отозвало матросов и офицеров с улиц и площадей Юго-восточного района. Как мы уже сообщили ранее, подразделения 281-ой стрелковой дивизии заняли Динган и Заурдин на юго-западе Гаочана, но так и не стали продвигаться к центру города. Генерал-лейтенант Винс в грубой и нецензурной форме отказался прийти на помощь силам правопорядка на Площади величия.
        На Крайданском и Нинданском шоссе наблюдаются невероятные скопления автотранспорта. Горожане в массовом порядке пытаются покинуть город. В Лутабаре, Чингуне и Энгуре между беженцами и местными жителями вспыхивают многочисленные драки с применением холодного и электромагнитного оружия. Гинский аэропорт закрыт. Согласно донесениям, выведены из строя главные резервуары с водородом. Зданию аэровокзала и прилегающим постройкам нанесён очень серьёзный ущерб.
        Охренеть! Верблюд качнул головой, кризис набирает обороты. Радиоведущий много чего не сказал, однако можно понять и так - ситуация выходит, выскальзывает, вылетает из рук властей. Чтобы навести хоть некое подобие порядка в двенадцатимиллионном мегаполисе одной стрелковой дивизии мало. Генерал-лейтенант Винс очень вовремя понял это, почему и не стал продвигаться вглубь Гаочана дабы помочь властям в правительственном комплексе. Да и командование военно-морской базы благоразумно решило, что собственная задница дороже. Как бы ни хотелось этого признавать, в Гаочане стремительно разрушаются последние островки стабильности. Очень скоро наступит момент, когда полицейские из сил правопорядка превратятся в банды грабителей и мародёров. Причём в самые опасные банды грабителей и мародёров. Ну а правительство Юрании сейчас волнуют гораздо более серьёзные проблемы - мировая война набирает обороты.
        Кстати, Верблюд вновь склонился над радиоприёмником. А что творится за пределами Гаочана? Так сказать, в мире? Пальцы осторожно крутанули рукоятку настройки. Вновь треск помех и голос.
        - …ать на кибервойну! - тихо гаркнул бойкий молодой диктор. - ИПС накрылась медным тазом, но напоследок успела очень громко брякнуть. Если вы ещё не выбросили свой ноут, планшетник или смартфон, то немедленно сделайте это! Мой домашний комбайн уже взбесился и чуть было не оттяпал мне пальцы. Вы спрашиваете, как же я тогда вещаю в эфир? Всё очень просто, дорогие радиослушатели! Старые добрые транзисторы и никакого компьютерного хлама!
        Всем, кто меня слышит, повторяю - в эфире диджей Чумовой! Прямо на моих глазах прекратил существование Черховский химкомбинат. Оранжевое облако вот-вот накроет город. У кого нет противогаза, тот труп. Власти объявили эвакуацию и самыми первыми смазали лыжи. Как раз надо мной шумит винтами вертолёт. Ан нет! Больше не шумит. Тысячу эсконов на кон - его электронику сожрал компьютерный вирус! Добро пожаловать на кибервойну, сограждане!
        Диджей Чумовой продолжает верещать в прямом эфире. Такое впечатление, будто особо буйный псих сбежал из дурки и каким-то образом добрался до радиопередатчика. Хотя, отчасти, так оно и есть: каждый сходит с ума по-своему. Кто-то, как диджей Чумовой, засел на крыше какой-нибудь высотке и комментирует конец света в прямом эфире.
        Верблюд вырубил радиоприёмник. За три года ему самому довелось восстановить несколько винтажных радиопередатчиков на старых добрых транзисторах. Среди них был даже один на радиолампах. Зато теперь понятно, что за хрень творится снаружи. Диджей Чумовой охарактеризовал её всего одним, но очень точным и ёмким словом - кибервойна.
        Ксинэя продвинулась гораздо дальше по пути развития компьютеров, средств электронной связи и глобальных сетей. На страницах не очень достоверных сайтов и блогов много-много раз мелькали сведенья о создании искусственного интеллекта. Причём в каждом военном блоке изобрели собственный искусственный интеллект. Но глобальная компьютеризация заложила под цивилизацию конкретную мину. Прежде чем на Ксинэю упадут ядерные бомбы, мирную жизнь сожрали компьютерные вирусы.
        Что самое печальное, вредоносное ПО создавали не отдельные хакеры-одиночки, а специальные подразделения по кибервойне и кибератакам. Ну а так как хорошие специалисты оказались в обоих блоках, не дай бог, ещё ИИ постарался, то можно не сомневаться, что и в Федерации социалистических республик остаются без света огромные города и сами по себе взрываются химические комбинаты.
        - Куда, козлы!!! - за дверью истошно рявкнул Коссан. - Убью!!!
        - Это мы тебя убьём!!! - в ответ гаркнуло сразу несколько глоток.
        За дверью вновь разразилась драка. Глухие удары, стоны, вопли, матюги. Верблюд лениво зевнул. Похоже, братьев Яловых замочила более крутая и многочисленная гопкомпания. Это плохо, ибо значит, что народ уже начал сбиваться в банды.
        - Эй! Ты! Выживальщик! - драка прекратилась, зато вместо неё вновь забарабанили в дверь. - Открывай! А то хуже будет. Мы тебя на куски порежем! Кишки вокруг башки обмотаем. Открывай!!!
        Угрозы и вопли не помогли. Вход пошла кувалда. Тяжкие удары будто колокольный набат разнеслись по мастерской. О-о-о, Верблюд выглянул из-за стола, это прогресс. Только всё равно ничего не получится. У полуподвала имеется очень жирный плюс. Ко входу в «Антикварную мастерскую» ведёт небольшая лестница. Перед дверью совсем маленький пятачок свободного пространства - развернуться совершенно негде. Будь вход в мастерскую на уровне улицы, то взломщики вполне могли бы применить таран. Ну, если не классическое бревно, то что-нибудь наподобие. А так…
        Колотить кувалдой можно хоть до потери пульса. Входная дверь не просто обшита сантиметровыми стальными листами. Нет. В своё время из толстых уголков и швеллеров Верблюд сварил косяки и каркас. Арматурные штыри длиной в половину метра уходят в кирпичные стены и фундамент дома. Тяжкие удары кувалдой прекратились. Похоже, взломщики и сами поняли бесперспективность попытки грубо выбить дверь.
        - Мы всё равно тебя достанем!!! - гаркнул напоследок незнакомый голос.
        - Может, там и нет никого? - осторожно предположил другой голос.
        - Не-е-е, выживальщик точно там, - уверенно ответил первый. - Иначе эти лохи Яловы не стали бы его так упорно караулить.
        Верблюд качнул головой, старый анекдот про чукчу-охотника и хорошую погоду на новый лад. Голодные и отчаявшиеся люди до усрачки хотят верить, будто выживальщик всё ещё сидит в мастерской. А вместе с ним они найдут бессметные запасы жратвы и бухла.
        Голоса и шум за дверью стихли вновь. Верблюд покосился на матовый экранчик на правой руке - конец восьмого часа. На улице уже должны опуститься первые сумерки. Минут пятьдесят и можно будет уходить. Даже нужно будет уходить. Пока входная дверь уверенно держит оборону, но это не может продолжаться вечно.
        Минута, вторая. Десять, двадцать, тридцать. За дверью тишина. Верблюд выглянул из-за стола. Это плохо. Это значит, что готовится нечто более серьёзное, нежели банальная кувалда или цепная электропила. Будто подтверждая самые мрачные предположения, тишину в мастерской прорезало шипение. Но это неядовитая змея, даже не десяток ядовитых змей. Нет, гораздо хуже - газовая горелка. На двери тут же появился голубой огонёк.
        Ого, это уже серьёзно. Верблюд глянул на часы, почти девять. На улице если не полная темнота, то уже достаточно темно. Пора собираться. Чёрная балаклава плотно обтянула голову. Следом на глаза опустились очки ночного зрения. Сверху примостился мотоциклетный шлем. Из правого кармана куртки Верблюд вытащил верный «Мак-гид». Гулко звякнул затвор, первый патрон засел в патроннике.
        Последние минуты перед боем самые нервные, самые тяжёлые. Верблюд глубоко задышал. Давно, очень давно, ему не доводилось вот так встречать врага. То, что он находится в компьютерной игре, ничуть не снижает накала страстей. Пусть ему будут противостоять компьютерные боты, наборы нулей и единиц, но убить они могут по-настоящему.
        Тот, кто за дверью, знает толк в резке металла. Синий огонёк уверенно спускается по дверному косяку. За ним остаётся тёмная оплавленная дорожка. Вот уже пройден первый широкий засов. Вот уже язычок раскалённого пламени разрезал антикварный замок. Очередь дошла до самого нижнего, до самого последнего засова.
        Пора. Верблюд нырнул под стол. Левая рука подняла с пола маленький пульт с четырьмя кнопками. Сейчас за дверью толпится гопкомпания. Там может быть как всего пять человек, так и все двадцать. Ещё когда Верблюд залил бетоном люк в убежище, ещё тогда он понял, что «Антикварная мастерская» превратилась в ловушку. Не дай бог придётся прорываться с боем. Именно тогда он и принял меры.
        С торца маленького пульта чуть заметный рычажок. Указательный палец легко сдвинул его до упора. Рядом с четвёртой отдельной кнопкой вспыхнул красный светодиод.
        Лёгкий хлопок, шипение газовой горелки тут же прекратилось.
        - Готово! - долетел из-за двери радостный вопль.
        Пора. Указательный палец вдавил четвёртую отдельную кнопку до упора. Верблюд машинально втянул голову в плечи.
        Тройной взрыв тряхнул мироздание до самого основания. Входная дверь загудела от напряжения, но осталась на месте. Зато снаружи донеслись крики ужаса и стоны. Сработало! Верблюд отбросил в сторону бесполезный пульт. А теперь на выход.
        
        
        
        Глава 2. С боем
        
        Очки ночного зрения перекрасили мир в чёрно-белые тона, зато обстановка мастерской проступила будто при ярком освещении. В два шага Верблюд обогнул стол. Входная дверь так и осталась стоять на месте. Пусть злоумышленники срезали запоры, но толстые петли и косяки не позволили взрыву вдавить её вовнутрь.
        Верблюд с разгона врезался в дверь плечом. Нехотя, с протяжным скрипом, входная дверь отворилась. Первым в щель протиснулся ствол «Мак-Гида». Но, Верблюд вытянул шею, никого.
        Правое плечо ещё сильнее упёрлось в дверь, Верблюд навалился на неё всем телом. Проклятье! Нужно было заложить ещё один заряд, чтобы он вышиб дверь. Но уже поздно. Ещё толчок! Чёрным ужом Верблюд выскользнул на маленькую площадку перед входом.
        Каменная лестница на поверхность залита кровью. Сразу четыре тела посечены осколками. Первый заряд Верблюд заложил прямо под дверью. Поражающие элементы, грубо рубленные стальные гвозди, ушли вверх. Второй заряд был направлен вдоль лестницы. Его осколки скосили всех, кому посчастливилось увернуться от первого заряда, но так и остаться на лестнице.
        Ботинки едва не проскользнули по кровавым лужам. Верблюд торопливо выскочил на поверхность. Третий самый крупный заряд был заложен у спуска вниз. На тротуаре ещё четыре трупа обильно истекают кровью. Из темноты донеслись громкие стоны. С десяток тел, не меньше, слабо валяются на тротуаре и проезжей части. Да сколько же их? Верблюд что было сил рванул прочь по тротуару.
        На площадь Блошиный рынок опустилась ночь. Лишь где-то на западе небо ещё светится, а прямо над головой ярко сияют звёзды. Мир через очки ночного зрения так и остался чёрно-белым.
        - Держи!!!
        - Лови!!!
        - Гони!!!
        Крики, крики, крики со всех сторон. Кажется, будто весь Гаочан устроил на него охоту. Ну или, как минимум, свежая банда мародёров. Причём все они пришли именно за ним. Первые потери не остановили людей, да и не могли остановить. Верблюд завернул за угол в переулок между домами.
        - Попался! Сволочь!
        Навстречу рванули два человека. У каждого в руках длинная дубинка. Действие вперёд мысли. Чёрный ствол уставился в лицо того, что справа. Выстрел! «Мак-Гид» едва не вывернул пальцы. Зато человек будто ударился головой о балку и рухнул на землю. Длинная дубинка отлетела в сторону. Но второй уже подскочил к Верблюду вплотную.
        За спиной топот десятков ног. Тормозить, оглядываться некогда. Верблюд поднырнул под удар. Дубинка лишь слабо хлопнула по рюкзаку. Единым махом Верблюд перекинул человека через себя. Путь свободен.
        Очки ночного зрения дали ему колоссальное преимущество. Зинганан погружен во тьму. Не работает ни один уличный фонарь. В домах вдоль переулка и там дальше не горит ни одно окно. Лишь сзади его настигают лучи ручных фонарей.
        Верблюд прожил в выделенной локации три года - более чем достаточно, чтобы досконально изучить все улочки и переулки Зинганана. Причём проходы между домами вокруг площади Блошиный рынок Верблюд выучил в первую очередь. Но и те, кто несутся за ним, знают Зинганан не по туристическим путеводителям. Ведь они все местные жители.
        Широкая улица. Как на грех вдоль тротуаров громоздятся легковые автомобили. Видать, не все решились уехать из города. Верблюд с ходу перескочил через легковушку. Ботинки пронзительно шаркнули по капоту.
        Пригнуться и повернуть в левую сторону. Пусть преследователи думают, будто он рванул в темноту противоположного переулка. Верблюд на миг выглянул из-за бампера брошенной машины. Если бы за ним гнались человека четыре от силы, то вполне могло сработать. А так из переулка высыпала толпа человек в двадцать-тридцать. В основном мужчины, но хватает и женщин.
        - Да вот же он! Вон!!!
        Тощий парень с длинными волосами очень не вовремя вскочил на капот легковушки и ткнул в сторону Верблюда пальцем. Не сработало. Верблюд торопливо двинулся дальше вдоль стены.
        - Где?!
        - Как?!
        - Куда?!
        Загалдели многочисленные голоса.
        - Да вон же он! Влево! Влево побежал! Вдоль стены!!! - вопль парня на миг перебил голоса товарищей по банде.
        Маленькая хитрость удалась: Верблюд так и не выпрямился в полный рост. Большая часть преследователей не заметила его до сих пор. Драгоценные мгновенья словно стекли в унитаз. Но увы, преследователи поверили тощему парню с длинными волосами и дружно рванули в указанном направлении.
        Верблюд выпрямился в полный рост, ноги дёрнули что было сил. По правую руку ещё один переулок, Верблюд тут же свернул туда. Вдоль стен широкие мусорные контейнеры. А это идея! Прыжок! Прямо на ходу Верблюд заскочил на бак и по инерции сиганул на первую площадку чёрной лестницы.
        Руки уцепились за нижнюю перекладину. Тело по инерции пронеслось вперёд. Оттолкнуться ногами от стены и резко подтянуться на себя! Верблюд заскочил на первую площадку чёрной лестницы. Слева прозрачная дверь. Рывок в сторону!
        Звон стекла. Правое плечо самое первое ударилось о пол. Сверху посыпались битые осколки. Верблюд перевернулся через голову и вскочил на ноги. Спасибо щиткам под курткой, они уберегли как от падения, так и от острых осколков.
        Снаружи долетел топот десятков ног, преследователи всей толпой завернули в переулок. Ну и пусть, Верблюд рванул вдаль по коридору.
        - Какого чёрта! - из ближайшей двери высунулся старик в пиджаке, в его руках мелькнул чёрный ствол.
        Рукоятка «Мак-Гида» врезалась деду в лоб. Чёрный ствол задрался в потолок, но, слава богу, не выстрелил. Жилец ввалился обратно в свою квартиру. Верблюд проскочил мимо.
        Длинный коридор под прямым углом влился в ещё один длинный коридор. Верблюд оглянулся по сторонам, оба конца уходят в темноту. Увы, очки ночного зрения не могут похвастаться большой мощностью. Куда бежать? Ответ пришёл сам собой - дверь в квартиру слева распахнута настежь.
        Верблюд заскочил в квартиру. На полу бардак, вещи брошены комом-ломом. Но, главное, никого нет. Второй этаж, можно легко выскочить на улицу. Верблюд забежал в гостиную. Окна целы, шуметь не нужно.
        От бешеной гонки дрожат руки. Верблюд как мог аккуратно сдвинул задвижки и распахнул окно. Голова крутанулась влево, вправо, никого. Верблюд тут же заскочил на подоконник. Руки уцепились за нижнюю раму. Слегка оттолкнуться всем телом от стены. Верблюд почти мягко приземлился на асфальт. Прыгать из окна второго этажа несложно. А теперь бежать!
        Преследователи где-то рядом. Не дай бог сообразят разделиться и прочесать район. Верблюд с разбегу пересёк улицу, через которую пробежал минуту назад. Но на этот раз рванул прямо в переулок.
        Ещё переулок. Ещё. Верблюд словно заяц сделал несколько петель. Разок вдали пробежала толпа горожан. Те же самые? А бог его знает. Нужно передохнуть. Повторить трюк с пожарной лестницей. Верблюд с ходу запрыгнул на длинный мусорный бак. Но ботинки лишь проскользнули на чём-то влажном. Верблюд по инерции свалился на землю. Голова шаркнула о торец мусорного бака.
        - Твою дивизию! - сдавленно охнул Верблюд.
        Невольное ругательство вылетело само из глубины души. Верблюд тут же заткнул рот руками. А вот кричать не надо. Мало ли кто услышит.
        Мотоциклетный шлем спас от сотрясения мозга, не зря, значит, надел. Верблюд поднялся на ноги. Со второй попытки, и уже с другого мусорного бака, удалось запрыгнуть на соседнюю пожарную лестницу. Но тут переулок наполнился топотом. Верблюд упал на металлическую площадку.
        Неужели выследили, гады! Верблюд выдернул из кармана пистолет. Прямо под пожарной лестницей пробежало двое человек. Похоже, они сами от кого-то удирают. Отстающий, более тучный, то и дело пугливо озирается назад. Верблюд прислонился спиной к стене. Пол самой нижней пожарной площадки набран из толстых тёмных прутков. При желании его могут легко заметить с земли. Но нет, следом за парочкой беглецов так никто и не показался - ещё лучше.
        Первая пожарная площадка - не самое хорошее место для отдыха. Верблюд принялся торопливо взбираться по металлической лестнице. Второй этаж, третий, четвёртый, пятый. В Зинганане большая часть домов имеет двадцать этажей, а ноги уже налились свинцом. На пожарной площадке пятого этажа Верблюд присел без сил.
        Дыхание словно у загнанной лошади. Верблюд прислонился спиной к стене. Правая рука машинально сунула пистолет обратно в карман. Давно, очень давно, ему не приходилось так самозабвенно бегать. По лицу потекли капельки пота. Верблюд осторожно снял шлем и стянул балаклаву. Разоблачаться, вообще-то, опасно, но ему просто необходимо передохнуть и перевести дух.
        Снизу то и дело доносится топот ног. В переулок с двух широких улиц залетают отдалённые крики и выстрелы. Зинганан охвачен анархией. Каждый сам за себя. Ну или банда на банду. Не прошло и суток как вырубился свет, а цивилизация в Зинганане, да и во всём Гаочане, закончилась.
        Руки вытащили из-за спины рюкзак. В нижнем боковом кармане припрятаны патроны. Удар дубинкой пришёлся как раз по нему. Пластиковая коробка треснула, боеприпасы рассыпались, но не потерялись по дороге. Зато теперь их не нужно распаковывать. Верблюд вытащил из кармана пистолет. Пальцы привычно отцепили магазин. Всего один выстрел и всего один труп - очень хороший результат. Но подзарядить оружие лишним не будет.
        В магазин влезло два патрона, точнее, один из них остался в патроннике. Как знать, может быть именно ему доведётся спасти жизнь ленивому выживальщику. Магазин со щелчком вставился обратно в рукоять. Верблюд сдвинул рычажок предохранителя. Пистолет - это крайний случай. Но будет очень больно и обидно, если он вдруг случайно выстрелит. Тем более перешитому карману куртки далеко до полноценной кобуры.
        С ног будто стекает расплавленный свинец. Дыхание успокоилось и стало более ровным. Прямо балаклавой Верблюд стёр со лба испарину. А вот о платке, обычном носовом платке, так и не подумал. На дворе начало осени, но ещё очень даже тепло. Ладно, что дальше?
        В принципе, думать тут нечего - сориентироваться на местности и найти ближайший спуск в канализацию. А там дальше пробираться в убежище. Верблюд расфокусировал взгляд. Мысленный щелчок по иконке в левом нижнем углу.
        Как же редко ему приходилось пользоваться внутренним интерфейсом игры в мирной жизни. Да и надобность в нём возникала крайне редко. Зато теперь внутренний интерфейс игры - ещё одно очень серьёзное тактическое преимущество. Так, где раздел с картой?
        Мысленные клики по кнопкам масштаба. Ага, Верблюд улыбнулся. Перед внутренним взором развернулась весьма подробная карта Зинганана, благо за три года ему довелось вдоль и поперёк исходить выделенную локацию. Зато за её пределами клубится проклятый «туман войны». Но это пока неважно.
        Красный крестик на боку здания - это он сам. Значит, Верблюд осторожно повернул голову, у него за спиной находится площадь Блошиный рынок. Если спуститься в переулок и пройти немного в правую сторону, то можно будет добраться до канализационного люка. Ещё в мирной жизни Верблюд специально разведал и отметил на карте возможные входы и выходы в канализационную систему Зинганана.
        Верблюд несколько раз энергично моргнул, внутренний интерфейс игры тут же свернулся. Можно ещё немного передохнуть и смело отправляться в путь. Нужно, кровь из носа нужно, как можно быстрей добраться до убежища. То, что сейчас творится на улицах, ещё цветочки. «Детишки» развлекаются и набираются опыта. Но-о-о…
        Медленно и мучительно Верблюд выдохнул. Любопытство, то самое проклятое любопытство, что сгубило кошку. Дай бог, ему удастся благополучно добраться до убежища. А что дальше? А дальше месяца два, а то и три, ему придётся просидеть в ограниченной кубатуре. Может быть даже придётся просидеть все полгода, если Зинганан накроет ядерный взрыв. Радиоактивные осадки и прочие прелести.
        Между тем, Верблюд поднял глаза, всего пятнадцать этажей отделяют его от крыши дома. А ведь с этой самой крыши можно будет увидеть много чего интересного. Хочется, жуть как хочется, глянуть на город с высоты. Пусть в реальности, на Земле, Верблюду довелось пройти через множество «горячих точек», а вот лицезреть ночной мегаполис, который на всех парах несётся в Тартар, не довелось ни разу. Да будь оно всё проклято, Верблюд мысленно махнул рукой.
        Отдых закончен, балаклава и мотоциклетный шлем вернулись на голову. Верблюд поднялся на ноги. Если не торопиться, не скакать бешеной газелью, то путь на крышу не сожрёт много сил. Главное, Верблюд осторожно поставил правую ногу на первую ступеньку, не топать громко. Не исключено, что в доме притаились жильцы. Вдруг у кого-нибудь из них найдётся дробовик и сдадут нервы.
        Двадцатый этаж и выход на крышу. Верблюд пугливо выглянул из-за края бетонного ограждения. Кажись, никого нет. Бережёного бог бережёт, Верблюд внимательно, но осторожно, обследовал крышу. Всё равно никого нет. Даже обе входные двери плотно заперты изнутри. Это хороший признак. Верблюд остановился у края крыши.
        Очки ночного зрения сдвинуть на лоб. Охренеть! Верблюд тихо выдохнул. Прямо под ним раскинулась площадь Блошиный рынок. Под домом, где находится его «Антикварная мастерская», какая-то возня. Хотя, Верблюд горестно ухмыльнулся, понятно какая - либо те, кто его преследовали, либо уже другие проводят в мастерской самый тщательный в мире шмон. Но это ладно, печально, но ожидаемо. Верблюд устремил взгляд вдаль.
        Погода в эту ночь выдалась как на заказ. На небе ни одной тучки, лишь яркие звёзды, да Анита, местная Луна, во всей красе. Где-то далеко-далеко на северо-западе угадывается широкая водная гладь Сегарского залива. По нему, вроде как, передвигаются огоньки кораблей. На западе, в свете Аниты, отсвечивает широкая лента Нинхаи. Ночной пейзаж был бы просто замечательным, если не город. С крыши двадцатиэтажного здания развернулось величественное, но мрачное зрелище.
        Не так давно в это время суток Гаочан был залит многочисленными огнями уличных фонарей. По автострадам и проспектам неслись ещё более многочисленные автомобили. Сейчас же все без исключения городские кварталы погружены во тьму. И ладно бы в непроглядную темноту. Так нет же! Зловещими жёлтыми пятнами то тут, то там разбросаны пожары. В одном только Зинганане пылает не меньше пяти зданий. Во всём Гаочане счёт идёт на десятки. Кое-где поднимаются высокие языки пламени. Не будь город из стекла, бетона и кирпичей, то уже через два дня Гаочан обратился бы в пепелище и без всякой ядерной бомбы.
        Можно разглядеть, как по ближайшим улицам мечутся огни ручных фонарей. Где-то слева загрохотали выстрелы. Верблюд повернул голову. Яркие жёлтые вспышки на миг озарили проезжую часть и брошенные автомобили. У горожан на руках полно оружия как электромагнитного, так и порохового. С другого конца площади застучал автомат. Ему вторили одиночные пистолетные выстрелы. Ни света уличных фонарей, ни воя пожарной сирены, ни городской власти. Электричества нет и вряд ли оно будет вообще. Гаочан, огромная городская агломерация, умирает медленно и мучительно. Очень скоро он умрёт совсем.
        Ладно, хватит рвать душу, Верблюд развернулся на месте. Пора спускаться и пробираться в убежище. Он и так наглупил более чем предостаточно. В печень словно ткнулся тупой гвоздь, дурное предчувствие дало о себе знать. Не стоило, ох не стоило, подниматься на крышу.
        Самая нижняя площадка пожарной лестницы. Верблюд глянул в одну сторону тёмного переулка, а потом в другую. Уши то и дело ловят зловещие звуки анархии, но рядом с пожарной лестницей, кажись, никого нет. Осторожно перебраться через перила. Прыжок. Ноги почти тихо коснулись асфальта, Верблюд машинально пригнулся.
        - Стоять, не двигаться, - раздался за спиной мужской голос.
        - Даже не пытайся убежать, - с другой стороны добавил женский. - У нас «гайдуки».
        Проклятье, Верблюд ругнулся про себя. «Гайдуки», иначе говоря, ЭМАГ-88, а то и 10, армейские электромагнитные автоматы Гайдукова.
        Сразу два ручных фонарика высветили Верблюда. Мир перед глазами пошёл цветами и красками, верный признак того, что очки ночного зрения перестали работать.
        - А теперь аккуратно вытащи из кармана пистолет, или что там у тебя, - приказал мужской голос.
        - У меня ничего нет, - на всякий случай Верблюд поднял правую руку.
        - Не ври, - с другой стороны возразил женский голос, - мы сами видели, как ты пристрелил какого-то придурка в переулке. Как петарда бахнула.
        - Во, во, - тут же согласился мужской голос, - у тебя пороховой пистолет. Лучше, отдай его сам, а то от пули в голове шлем тебя не спасёт.
        Если его не пристрелили сразу, то неизвестным что-то от него нужно. Осторожно, двумя пальчиками, Верблюд извлёк из кармана «Мак-Гид» и поднял над головой. Хотя не такие они и неизвестные. В уме закружились смутные подозрения. Сзади раздались шаги.
        - Отлично, - чья-то рука выдернула из пальцев «Мак-Гид». - До своего мачете лучше не дотрагивайся, а то пристрелю ненароком, - мужчина отступил.
        - Может, заберём у него мачете? - предложил женский голос. - А то я слышала, Верблюд бывший спецназовец.
        - Не-е-е, мы его вперёд пустим. Пусть достаёт, мало ли кто в драку полезет.
        В голове будто щёлкнул переключатель. Верблюд поднялся на ноги и медленно развернулся.
        - Рих, - тихо произнёс Верблюд. - Рих Нибулин, это ты?
        - Да, я, - мужчина в камуфлированной куртке и в маске на лице запихнул «Мак-Гид» в правый карман.
        За спиной у Риха Нибулина угадывается рюкзак. Широкие лямки стянуты на груди тонким ремешком. На поясе можно заметить пистолетную кобуру.
        - А рядом с тобой твоя жена Тагиза Нибулина?
        - Верно, - лицо женщины в точно такой же камуфлированной куртке так же скрыто маской, за спиной точно такой же рюкзак, а на поясе пистолетная кобура. - Верблюд, ты, это, развернись. А то я нервничаю.
        Верблюд медленно развернулся. В руках у супругов Нибулиных и в самом деле «гайдуки», армейские электромагнитные автоматы. Узнать конкретную модель в потёмках невозможно, но сам силуэт очень распространённого оружия не узнать невозможно. У каждого «гайдука» в магазине сто пуль. Попробуй только дёрнуться, как тебя тут же прошьёт с десяток маленьких, но очень острых и прочных иголочек.
        - Чего вам нужно? - Верблюд опустил руки. - И погасите фонари. Не стоит привлекать к себе внимание.
        - Хорошо, только ты не дёргайся, - произнёс Рих Нибулин.
        Переулок вновь погрузился в темноту. Однако можно не сомневаться: супруги тут же откроют огонь, если он резко дёрнет с места.
        - Чего вам нужно? - Верблюд повторил вопрос.
        - То, что и всем в этом чёртовом городе, - произнёс Рих Нибулин.
        - Выжить, - закончила его жена.
        - Видишь ли, Верблюд, нам крупно не повезло, - в голосе Риха Нибулина сквозит злость. - Когда погасло электричество, почти сразу начались беспорядки. Наш склад просто разграбили. Мы едва успели ноги унести.
        - Единственное, что нам удалось прихватить с собой, - в разговор встряла Тагиза Нибулина, - так это «гайдуки» и кое-какие припасы.
        - Мы пытались выбраться из города, но, ты не поверишь, - Рих Нибулин горько усмехнулся, - на дорогах та-а-акие пробки!
        - Нас едва не ограбили, - тихо прошипела Тагиза Нибулина. - Нам пришлось бросить машину и вернуться в город.
        - Мы решили найти тебя, - эстафету подхватил Рих Нибулин.
        - На кой я вам сдался? - Верблюд чуть повернул голову.
        - Ты выживальщик, Верблюд, у тебя должно быть убежище и куча припасов. И не пытайся это отрицать, - голос Риха Нибулина зазвенел от уверенности. - Я сам продал тебе кучу всякого армейского барахла и огромное количество консервов. Кто бы мог подумать - ты не лох, а провидец.
        Верблюд тихо усмехнулся. Рих Нибулин и сам не заметил, как обронил горькое признание. Ну да, пока всё было хорошо, пока было электричество, а на каждом углу дежурил вежливый полицейский, Рих Нибулин считал Верблюда лохом, который скупает всякую ненужную армейскую хрень и жратву для бедных. Вот, только, за какие-то сутки этот самый лох вдруг обернулся провидцем - какая ирония.
        - Мы сунулись было к тебе в «Антикварную мастерскую», но какая-то банда уже стучалась кувалдой в твою дверь, - Рих Нибулин шмыгнул носом.
        - Несколько позже я заметила в руках какого-то мужика газовую горелку, - продолжила Тагиза Нибулина.
        - Мы уж думали, тебе хана, - Рих Нибулин усмехнулся, - но тут ты выскочил наружу с весьма убойными спецэффектами. Такой пакости от тебя ну никто не ожидал. Мы было побежали за тобой, но потеряли.
        - И совершенно неожиданно наткнулись на тебя здесь, в этом переулке, - закончила Тагиза Нибулина.
        - Мы уж думали, тебе хана, - Рих Нибулин усмехнулся, - но тут ты выскочил наружу с весьма убойными спецэффектами. Такой пакости от тебя ну никто не ожидал. Мы было побежали за тобой, но потеряли.
        - И совершенно неожиданно наткнулись на тебя здесь, в этом переулке, - закончила Тагиза Нибулина.
        Верблюд нахмурился. В рассказе супругов Нибулиных проскользнула едва заметная неувязка. Впрочем, ясно какая.
        - Как вы меня узнали? - спросил Верблюд.
        - О-о-о… - протянула Тагиза Нибулина. - Не нужно было так громко поминать свою фирменную дивизию. Рих порывался залезть за тобой на крышу, но я уговорила его подождать здесь, внизу.
        Проклятье, Верблюд поджал губы. Какая глупость! Вот что значит за пять лет потерять былую форму. Любой разведчик в тылу врага знает, что нельзя, категорически нельзя, возвращаться той же дорогой, которой пришёл. Но, Верблюд тихо выдохнул, чего сделано, того уже не воротить.
        - И что дальше? - спросил Верблюд.
        - А дальше ты отведёшь нас в своё убежище, - произнёс Рих Нибулин. - И не пытайся спеть сказку, будто оно далеко за городом, будто идти до него долго и страшно. Твоё убежище должно быть где-то в Зинганане. Не знаю почему, но ты никогда не покидал его.
        Железная логика. Рих Нибулин и в самом деле знает много чего, чего ему знать вовсе не полагается. Ох, недаром мегаполис - самая сложная для выживания локация.
        - А если я сбегу? Пристрелите?
        - Мы готовы рискнуть, - ответила Тагиза Нибулина. - Хватит болтать, веди.
        Верблюд послушно двинулся по тёмному переулку. Супруги Нибулины затопали следом, словно преданные пёсики. Если, конечно, у пёсиков бывают электромагнитные «гайдуки». У выхода на улицу Верблюд присел на корточки.
        - Пригнитесь и не высовывайтесь, - бросил через плечо Верблюд. - Если хотите жить, то делайте как я.
        Последуют ли супруги Нибулины его совету или нет - это их проблемы. Ближайший вход в канализацию должен быть где-то рядом. Верблюд расфокусировал взгляд и быстро развернул внутренний интерфейс игры. Так… Карта, красный крестик… Вход должен быть в пяти метрах вправо по улице.
        - Ты чего сидишь? - сзади прошипел Рих Нибулин.
        - Думаю, - тихо отозвался Верблюд. - Давайте за мной.
        Едва ли не по-пластунски Верблюд выбрался из переулка. Широкая улица давит опасным простором. Впереди мелькают отблески пожара. То тут, то там крики, выстрелы, топот ног. Где-то здесь, возле припаркованной машины, должен быть люк. Верблюд лёг на живот.
        - Ты чего? - сзади опять зашипел Рих Нибулин.
        - Ищу вход в канализацию, - Верблюд вытянул руки.
        - На кой хрен нам канализация? - едва не воскликнул Рих Нибулин.
        - Заткнись, дурак, - зашипела Тагиза Нибулина. - Верблюд работал муниципальным рабочим. Где ещё, по-твоему, может быть его убежище?
        - А, ну да, - Рих Нибулин тут же согласился.
        Тагиза Нибулина гораздо умнее своего мужа. Верблюд пошарил руками. Проклятье! Заднее колесо автомобиля замерло как раз на сливной решётке.
        - Облом, - Верблюд присел на корточки, - этот вход закрыт. Идём дальше.
        Следующий люк сливной канализации должен быть на этой же улице. Осторожно, будто стараясь стать со стеной дома одним целым, Верблюд отправился дальше. За спиной топают супруги Нибулины. Рих то и дело натыкается на камни, сумки и прочий мусор. Каждый раз Тагиза шипит на мужа, но сама то и дело «пинает» банки. Очень похоже на то, что у Нибулиных на лицах обычные защитные маски. Очков ночного зрения нет и в помине. Этим можно будет воспользоваться.
        Увы, следующий люк так же оказался придавлен колесом припаркованной машины. У Верблюда никогда не было персонального авто. Только сейчас ему выпал случай убедиться, сколько же в городе осталось личного транспорта. Хотя, казалось бы, все, кто только мог, должны были рвануть на них вон из города. Вот и рванули, что напрочь закупорили все дороги.
        Третья попытка оказалась хуже первых двух. На этот раз люк канализации не просто придавлен колесом. Лёгкий грузовой автомобиль лёг на него боком. Бог знает каким вандалам пришло в голову перевернуть его едва ли не на крышу.
        Разок им всем троим пришлось залечь прямо на тротуаре. Точнее, супруги Нибулины послушно плюхнулись следом за Верблюдом. Мимо, в аккурат по проезжей части, прошла толпа. Многие держат в руках яркие фонарики, другие подняли над головами самодельные факелы. Из оружия почти исключительно самопальные дубинки. Но у одного в руках Верблюд заметил самый настоящий помповый дробовик.
        Следом в том же направлении прокатил полицейский броневик. Яркие огни фар на миг ослепили глаза. Не прошло и минуты, как за спиной загрохотал пулемёт. Что там стряслось - лучше не выяснять.
        Лишь на соседней улице нашёлся свободный от машин канализационный люк. Верблюд с трудом подцепил и сдвинул в сторону тяжёлую чугунную крышку.
        - А ну стой! - сзади прикрикнул Рих Нибулин. - Сбежишь ещё. Верблюд, дальше пройди. Тагиза, первой спустись.
        - А вдруг там кто-то есть? - голос Тагизы Нибулиной дрогнул от страха.
        - Конечно есть, - автомат качнулся в руках Риха Нибулина, - зато у тебя в руках «гайдук».
        Более чем убойный аргумент, Верблюд послушно прошёл чуть дальше. Во всех без исключения движениях Тагизы Нибулиной чувствуется страх и неуверенность. Но у неё, всё же, хватило смелости первой спуститься в чрево городской канализации.
        - Я спустилась, - из распахнутого люка вынырнул поток света. - Верблюд, давай ты.
        Чтоб вас, Верблюд полез вниз. Была надежда первым спуститься в канализационный туннель, а потом рвануть со всех ног. Но не повезло. Супруги Нибулины оказались гораздо умней и предусмотрительней, чем можно было бы подумать на первый взгляд.
        - Тагиза, не дёргайся, - Верблюд плавно поднял руки, - мне нужно достать из кармана фонарь.
        - Хорошо, - автомат с квадратным стволом качнулся в руках Тагизы Нибулиной, - повернись спиной и медленно доставай.
        На самом деле фонарь Верблюду не нужен. Просто супругам пока незачем знать, что у него на глазах очки ночного зрения. Чтобы там Рих Нибулин не думал, но Верблюд закупался не только у него на складе. Через почивший в бозе ИПС можно было достать всё что угодно. Медленно, стараясь не делать резких движений, Верблюд вытащил из внутреннего кармана фонарик. Синий луч высветил грязную дорожку под ногами, рядом, в стоке, тихо журчит мутная вода.
        - Я на месте, - Рих Нибулин остановился возле жены. - Давай, веди.
        Верблюд послушно двинулся дальше. Ярко-белые фонари супругов Нибулиных далеко освещают канализационный туннель. Идиоты, Верблюд бросил взгляд через плечо, не догадались вооружиться менее заметными, но не менее эффективными синими фонарями.
        Хорошо знакомая немного мрачная атмосфера канализационного туннеля. Грязные подтёки на стенах, под ногами крысиный помёт и давно мёртвые светильники над головой. Про себя Верблюд улыбнулся. Как хорошо, что у него хватило ума прикрыть лицо фильтрующей маской, но не белой, а чёрной. А то, не дай бог, убойное зловоние свернуло бы нос в трубочку.
        О том, чтобы привести Нибулиных в убежище под «Антикварной мастерской», не может быть и речи. Верблюд вновь бросил взгляд через плечо, по глазам тут же ударил яркий свет фонарей. Его пристрелят сразу же, едва они войдут вовнутрь, если только не сделают это прямо на пороге. Нет. Нужно что-нибудь придумать.
        На «Т» образом перекрёстке Верблюд поднёс фонарик ближе к стене. Левая рука оттёрла грязный подтёк. В пятне синего выступила цифра 42. Ага, Верблюд машинально кивнул, сорок второй туннель, площадь Блошиный рынок осталась за спиной. Через сотню другую метров будет граница локации, туда вести Нибулиных тоже нельзя.
        Впереди шелест шагов и сдавленное дыхание. Верблюд тут же присел на корточки. Свет от фонарей супругов Нибулиных устремился вперёд. Где-то вдали мелькнул силуэт и тут же пропал за поворотом.
        - Кто это? - голос Тагизы Нибулиной дрогнул от страха.
        - Жители Гаочана, - Верблюд поднялся на ноги. - Мы не единственные, кто решил укрыться в канализационном туннеле.
        - Далеко ещё? - буркнула Тагиза Нибулина.
        - Не могу точно знать, - Верблюд пожал плечами. - Пробежки по городу сбили меня столку. Вот и пришлось спуститься совсем не там, где я планировал.
        - Веди дальше, - Рих Нибулин качнул автоматом.
        Верят ему супруги Нибулины или нет - не имеет ни малейшего значения. Верблюд отправился дальше. Без него убежище им всё равно не найти. Только и остаётся топать следом хоть до скончания веков. Надежда, страх и отчаянье ведут бывших владельцев склада разнокалиберных товаров.
        Впереди опять мелькнула чья-то спина. А это идея! Так или иначе от Нибулиных нужно избавиться. Верблюд целенаправленно двинулся в ту же сторону, куда побежал неизвестный. Пусть под Зингананом лабиринт канализационных туннелей, но бегать можно только по ним. Предугадать перемещения неизвестного несложно. Если повезёт, то он окажется не один.
        Туннель, ещё туннель и ещё. Верблюд ведёт супругов Нибулиных, а на самом деле следует за неизвестным. Шаги раздаются всё ближе и ближе. Он точно не один. Верблюд чуть было не рассмеялся. Каждый раз супруги Нибулины нервно вздрагивают и едва не жмут на спусковые крючки.
        Ещё немного, ещё чуть-чуть. На стене по правую руку показалась цифра 12. Ага! Верблюд усмехнулся. Впереди будет перекрёсток. Это точно случится там. Место уж очень удобное.
        Вот оно. По бокам выступили тёмные проходы. Верблюд уверенно двинулся прямо. Но тут из едва приметного углубления выскочил мужик в грязном сером плаще. Лицо скрыто под маской противогаза.
        - Убью! - мужик поднял над головой красный пожарный топор.
        Началось! Верблюд тут же опустился на землю, едва не плюхнулся на живот. Пальцы выдернули из левого рукава тонкий нож с матовым лезвием.
        Загрохотали выстрелы. Супруги Нибулины, словно верные телохранители, вступили в бой. Грудь мужика перечеркнул ряд красных точек. Шальная пуля выдернула из его рук топор. Но следом из боковых проходов повалили ещё люди. В паузы между очередями вклинились громкие вопли.
        Верблюд ужом крутанулся на месте. Тагиза Нибулина повернулась к нему спиной. Из глубины туннеля прямо на них валят тёмные фигуры с импровизированными дубинками. Рих Нибулин то и дело водит стволом в разные стороны. Пули с визгом отскакивают от стен. Из боковых проходов донеслись вой и крики. Кто бы тут ни оказался, но они решили устроить засаду именно на этом перекрёстке. Всё бы ничего, но они напоролись на пару армейский «гайдуков». Огневое превосходство - наша всё.
        Бой, точнее, бойня, быстро закончился. В боковых проходах осталось с десяток окровавленных тел. Остальные предпочли спастись бегством. Далеко в туннелях затих топот ног. Однако Рих Нибулин всё равно нервно водит квадратным стволом из стороны в сторону. Яркий фонарик в его левой руке то и дело выхватывает из темноты боковые проходы.
        Пора. Верблюд подловил момент и прыгнул. Левая рука сбила ствол «гайдука» в сторону. Верблюд перехватил Риха Нибулина за камуфлированную куртку. Правая рука метнулась к горлу. Острое лезвие легко пробило маску. Рих Нибулин пискнул от боли. Кончик ножа упёрся ему в горло.
        - Тагиза, не глупи, - Верблюд развернул Риха Нибулина словно щит.
        Удивительно, насколько же быстро Тагиза Нибулина пришла в себя. Дуло «гайдука» уставилось в их сторону, фонарик едва не забил глаза. Верблюд повернул голову.
        - Ещё немного, и я прирежу твоего мужа. А ты, - Верблюд пнул Риха Нибулина коленом под зад, - брось автомат.
        «Гайдук» послушно брякнулся на землю. Верблюд тут же оттащил бывшего поставщика на пару шагов назад. Тагиза Нибулина двинулась следом. Дуло её «гайдука» как и прежде смотрит в их сторону.
        - Тагиза, я не собираюсь вас убивать, - как можно более спокойно и миролюбиво заговорил Верблюд. - Давайте просто разойдёмся. Брось автомат и пистолет, а сама отойди на десять шагов назад. Обещаю, я оставлю вам оружие.
        - Тагиза, любимая, сделай, как он велит, - натужно прохрипел Рих Нибулин. - Мы всё равно его выследим.
        - Без вариантов, - Верблюд изогнул бывшего поставщика так, чтобы он ненароком не дёрнулся. - Я знаю эти туннели как свои пять пальцев. Тагиза, у тебя мало времени, стрельба привлечёт гораздо более серьёзных противников.
        Автомат в руках Тагизы Нибулиной медленно раскачивается из стороны в сторону. Маска скрывает её лицо, но видно и так, что она в глубокой задумчивости.
        - Тагиза, любимая, сделай, как он велит, - вновь прохрипел Рих Нибулин. - Мы и без Верблюда, и без его убежища, сможем выжить.
        Что творится в голове Тагизы Нибулиной - даже страшно представить. Одно только то, что она с блеском отбила нападение с тыла, говорит о многом. Ни кровь, ни трупы её не поломали. Другое дело, вряд ли ей с мужем ещё в мирное время пришло в голову пройти хотя бы начальную военную подготовку. Иначе в самую первую очередь они обыскали бы его и вытащили всё без исключения оружие. То ли от стресса, то ли от банального незнания супруги ограничились пистолетом.
        - Верблюд, пригни голову, - резко крикнула Тагиза.
        В голосе Тагизы Нибулиной брякнула сталь. Верблюд тут же присел, спрятался за спиной её мужа. Короткая автоматная очередь. Голова Риха Нибулина взорвалась, словно перегретое в микроволновке яйцо.
        Охренеть! Верблюд инстинктивно подался назад, но тело Риха Нибулина так и не выпустил - какой-никакой, а щит.
        - Зачем ты это сделала? - натужно прохрипел Верблюд, мёртвый поставщик тут же обмяк и едва не сполз на землю.
        - Третий - лишний, - Тагиза Нибулина опустила «гайдук». - Если бы ты только знал, Верблюд, как он мне надоел! Четыре миллиона, - свежеиспечённая вдова растопырила четыре пальца на левой руке. - У нас было четыре миллиона эсконов. Я давно предлагала ему купить нормальную квартиру или, ещё лучше, загородный дом. Я давно хотела стать матерью и родить этому уроду троих детей. Но, боже! - Тагиза Нибулина всплеснула руками. - Это же такие расходы!
        Вот она чужая семейная жизнь. Никогда не знаешь, какие «скелеты вывалятся из шкафа», если чуть приоткрыть его дверцу. Верблюд как мог перехватил тело Риха Нибулина. Что, что, а такого исхода он никак не ожидал. В душе Тагизы Нибулиной, как говорится, накипело. Воистину, даже бог не знает, что у женщины на уме.
        - И где теперь эти четыре миллиона? - голос Тагизы Нибулиной зазвенел от гнева. - Исчезли, пропали, сгинули вместе с электричеством!
        Верблюд, мой муж тебя лохом считал. Неделю похвалялся, как он, такой умный, впарил тебе за бешеные деньги нахрен никому не нужный, да ещё насквозь криминальный, универсальный тактический прибор. А на деле оно вон как вышло! Ты вложил все свои средства гораздо эффективней моего бывшего! Только сегодня утром он плакался, как за жалкие дуэсконы продал тебе крайне полезный универсальный тактический прибор. Ох как бы он нам сейчас самим пригодился бы.
        - Чего ты хочешь? - натужно выдохнул Верблюд.
        При жизни Рих Нибулин хорошо питался и весил далеко не как балерина. Руки дрожат от напряжения, только отпустить тело бывшего владельца склада страшно. Армейский автомат нервно дёргается в руках Тагизы Нибулиной. А свежеиспечённая вдова на взводе.
        - Выйти за тебя замуж, - Тагиза Нибулина нервно рассмеялась. - Я же помню, как ты смотрел на меня. Иногда мне казалась, что ещё чуть-чуть, и ты завалишь меня прямо на столе в офисе, сдерёшь с меня юбку и изнасилуешь. Неужели тебе не хочется воплотить свою фантазию в реальность?
        Господи, вот оно что! Верблюд только крякнул от натуги. Как женщина Тагиза Нибулина быстро заметила повышенный сексуальный интерес к своей персоне. Другое дело, что это было ещё до знакомства со Шпилькой. Уже после Верблюд перестал мысленно насиловать Тагизу Нибулину прямо в её офисе. А вот своеобразный отпечаток, стереотип, засел в голове самой Тагизы Нибулиной.
        Тяжеленный труп так и норовит выскользнуть из рук. Да ещё кровь сочится из чудовищных ран. Верблюд перехватил Риха Нибулина пониже. Через толстую ткань куртки пальцы нащупали пистолетную рукоятку. Да это же, от радости сердце едва не выпрыгнуло из груди, любимый «Мак-Гид»!
        - А где гарантия, что и меня ты не пристрелишь, как своего бывшего? - Верблюд брякнул первое, что пришло в голову, нужно хотя бы ещё чуть-чуть потянуть время.
        - Я женщина, - Тагиза Нибулина гордо расправила плечи. - Мне нужен мужчина и защитник. Не хочу стать бесправной проституткой в банде мародёров. Да и тебе нужен кто-то, кто прикроет спину, приготовит обед и согреет постель.
        Пойми, Верблюд, - Тагиза Нибулина опустила автомат дулом вниз, - вдвоём у нас гораздо больше шансов выжить. Но от меня тебе будет не только убыток. У Риха на складе остался тайник. Я покажу тебе, когда мы доберёмся до бывшей «Баф».
        Пора! Правая рука нырнула в карман камуфлированной куртки Риха Нибулина. Рукоятка «Мак-Гида» легла в ладонь, указательный палец тут же сбросил флажок предохранителя. Как хорошо, что догадался оставить патрон в патроннике.
        - Берегись! - крикнул Верблюд.
        Толчок вперёд, тело Риха Нибулина грузно шлёпнулось лицом вниз. Рядом на грязный пол брякнулся тонкий нож. Безумная вдова на миг опустила глаза. То, что нужно!
        Шаг вперёд. Правая рука подняла «Мак-Гид». При стрельбе в упор промахнуться невозможно. Указательный палец вдавил спусковой крючок. Первая же пуля угодила Тагизе Нибулиной точно в лоб. Вторая и третья превратили её лицо в кровавое месиво. Женщина рухнула на спину, автомат с квадратным стволом выпал из её рук.
        Да-а-а… Не зря «Мак-Гид» считается любимым оружием профессиональных убийц. Три пули в упор не оставили Тагизе Нибулиной никаких шансов. А ведь она могла бы остаться в живых. Её муж вполне был согласен договориться и разойтись. Но, не судьба. Верблюд торопливо спрятал пистолет в карман. Тагиза Нибулина ошиблась только в одном - в его планы не входит спасать компьютерного бота. Пусть даже у этого бота обалденная фигура и длинные волосы.
        Пора действовать. На грохот выстрелов и в самом деле могут сбежаться более серьёзные мародёры. В первую очередь Верблюд погасил яркие фонари мёртвых супругов. Мир перед глазами погрузился в чернильную темноту, но это ненадолго. В воротник куртки вшита маленькая кнопочка, Верблюд сжал её пальцами. И вот мир перед глазами вновь обрёл очертания, но уже исключительно в чёрно-белых тонах.
        Даже самые мощные и продвинутые приборы ночного зрения не могут работать в абсолютной темноте. Нужна подсветка. На поверхности часто вполне хватает блеска звёзд и Аниты, местной Луны, или хотя бы далёкого уличного фонаря. Под землёй, как сейчас, вообще ничего нет. Специально для подсветки очков ночного зрения Верблюд вшил в плечи куртки из «аварийного набора» пару плоских инфракрасных фонарей. Теперь в чернильной темноте канализационного туннеля его может заметить только другой обладатель очков ночного зрения. Но и этому гипотетическому противнику точно так же придётся подсветить себя инфракрасным фонариком.
        Супруги Нибулины едва не пристрелили его, зато после них остались не хилые трофеи. Верблюд опустился на корточки перед трупом Риха Нибулина. Правая рука подняла с земли нож и убрала его в потайные ножны на левом запястье, разбрасываться «перьями» не стоит. Будет крайне глупо бросить такое богатство. Да и опасно оставлять.
        Пальцы быстро пробежались по карманам Риха Нибулина. Верблюд сдёрнул с трупа ремень с кобурой и стащил рюкзак. Во внутреннем кармане камуфлированной курки нашлась связка ключей, Верблюд машинально забросил её в трофейный рюкзак. Следом полетело остальное содержимое карманов. После, после можно будет разобраться.
        Тагиза Нибулина разделила судьбу мужа. Верблюд стащил с её плеч рюкзак и сдёрнул с пояса кобуру с пистолетом. Следом в трофейный вещмешок улетело содержимое её карманов.
        Ого-го! Верблюд невольно улыбнулся. На ощупь Тагиза Нибулина очень даже ничего. С такими данными она вполне могла рассчитывать во второй раз выйти замуж. Могла рассчитывать, Верблюд закинул на плечи оба автомата и рюкзаки покойных супругов. Всё, пора уносить ноги.
        Вперёд и только вперёд. На первом перекрёстке Верблюд наобум свернул в левую сторону. Куда именно - значения не имеет. Сейчас самое главное убраться как можно дальше и как можно быстрее от места, где…
        Впереди блеснул свет. Верблюд тут же нырнул в боковой проход и, словно крыса, забился под толстую водопроводную трубу. Мимо прошла группа людей. У здорового мужика с битой мордой и во рваной куртке полицейского в левой руке мощный фонарь, а в правой какой-то ствол. Верблюд прищурился. Очень похоже на какой-то пистолет-пулемёт. Да и его сообщники, сурового вида мужики и две потрёпанные женщины, вооружены не только дубинками.
        Едва банда мародёров (а теперь все встречные либо бандиты, либо мародёры) убралась от прохода достаточно далеко, как Верблюд нервной крысой выскользнул из-под водопроводной трубы. Лучше всего бежать в ту сторону, откуда появились люди. Они наверняка распугали всех встречных.
        - У-у-у…
        - А-а-а…
        Из-за спины долетели крики разочарования. Верблюд на миг обернулся. Мародёры наткнулись на трупы супругов Нибулиных и не смогли сдержать эмоций. Верблюд самодовольно улыбнулся, ноги сами понесли тело дальше. Они наверняка рассчитывали поживиться автоматическим оружием, а вместо этого поняли, что опоздали. Кто-то успел снять «сливки».
        Минут двадцать Верблюд старательно петлял по канализационным туннелям словно заяц в лесу. Несколько раз вдали мелькали всполохи света. Каждый раз Верблюд либо отбегал в сторону, либо поворачивал назад. Небольшой закуток плохо виден из основного туннеля. Верблюд примостился у стены. Рюкзаки супругов Нибулиных опустились на грязный пол. Рядом брякнули автоматы. Пора, ох как пора, не только отдохнуть, но и разобрать трофеи, заодно сориентироваться на местности.
        Фонарик, которым Верблюд светил перед собой на глазах супругов Нибулиных, на самом деле хитрый. С одного конца в цилиндрический корпус вставлен обычный синий светодиод, а с другого - инфракрасная лампочка. Верблюд специально сделал его в помощь очкам ночного зрения и плоским фонарикам в плечах куртки.
        Содержимое обоих рюкзаков Верблюд вытряхнул прямо на грязный пол. Если вещь полезная, то потом её можно будет легко отмыть. Если нет, то всё равно не жалко. Да... Без инфракрасного фонарика разобраться с «наследством» покойных супругов было бы гораздо проблематичней.
        В левую сторону полетели вещи ненужные, а то и откровенно бесполезные. Первой в стену канализационного туннеля врезалась коробка с гигиеническими прокладками. Рядом с ней упал пакет с женскими трусами и лифчиками. Следом косметичка и маленький набор расчёсок. Тагиза Нибулина даже на пороге конца света всё равно осталось женщиной. Чисто по-человечески её, конечно, жаль, но оставлять в живых, тем более брать с собой в убежище, было бы просто опасно. Коль она в одно мгновенье предала мужа, то совершить повторное предательство ей было бы ещё легче. А так, Верблюд печально вздохнул, нет человека, нет проблемы.
        В личных вещах Риха Нибулина нашлось гораздо больше полезного. Обратно в рюкзак Верблюд закинул полотенце, несколько пакетов с пищевыми концентратами и запасные обоймы для пистолетов. Нашлась даже парочка гранат. Увы, это всего лишь свето-шумовые «Вспышки». Но как говорится, на безрыбье и рак за карася сойдёт. Верблюд сунул обе гранаты в карман куртки.
        Лишь теперь в более-менее спокойной обстановке удалось внимательней рассмотреть электромагнитные автоматы. Оба ствола ЭМАГ-68 СП. Верблюд недовольно фыркнул, Рих Нибулин мог бы прикупить оружие и получше. Мало того, что они были приняты на вооружение больше сорока лет назад, да ещё так называемая гражданская модификация для свободной продажи. На деле та же самая модель, только из более дешёвых и менее надёжных материалов. Но, Верблюд поднёс автомат к лицу, выбирать не приходится.
        На ствольной коробке горят две цифры: 93 и 11. Первая, Верблюд напряг память, заряд накопителя энергии. Вторая - количество пуль в магазине. Верблюд опустил автомат на землю. Во втором «гайдуке» заряд 91 процент, а пуль несколько больше - 24, но всё равно мало. Верблюд отстегнул оба магазина и вставил на их места полные. После, в тишине и безопасности убежища, можно будет заново снарядить оба магазина.
        А вот на пистолетах Рих Нибулин точно сэкономил: «Кора 5 У», простенькие и дешёвые модели, как раз уличных хулиганов пугать. Но-о-о… Верблюд качнул головой, электромагнитное оружие, к каждому по четыре полных магазина по тридцать пуль. Пусть остаются. Оба пистолета улетели в туристический мешок.
        Разбор трофеев занял не больше пяти минут, зато из двух рюкзаков остался только один. Второй пустой Верблюд бросил в кучу к ненужным вещам. Простенькая модель для самых начинающих туристов. Сейчас гораздо важнее вынести наиболее ценные трофеи. А теперь сориентироваться на местности.
        Не будь у него в голове внутреннего интерфейса игры, то пришлось бы искать на стенах метки и мучительно вспоминать, куда именно его занесла судьба. А так, Верблюд улыбнулся, на карте перед глазами отразился лабиринт канализационных туннелей под Зингананом. Вот красный крестик его местоположение, а это специальная метка убежища. Ого! Верблюд недовольно поморщился. Из-за беспорядочной беготни куда попало он удалился от него. Буквально через сотню метров дальше по туннелю проходит граница выделенной локации. Так и за её пределами очутиться недолго. Ладно, пора идти, Верблюд поднялся на ноги. Внутренний интерфейс игры тут же свернулся.
        Народу в канализационных туннелях Зинганана завелось на удивление много, даже слишком много. По дороге к убежищу Верблюду то и дело приходилось убегать, прятаться и обходить многочисленные группы горожан. Похоже, на поверхности обстановка вообще прах, раз отчаянье в прямом смысле загнало кучу народа в подземелья. Конечно, можно было бы вообразить себя Рембо и без всякой пользы положить не одну сотню людей. Только зачем зря переводить боеприпасы?
        На очередном перекрёстке Верблюд присел на корточки и развернул внутренний интерфейс игры. Великолепно! До убежища осталось всего ничего. Напрямую вообще не больше сотни метров. А то пора завязывать с подземным марафоном. Желудок уже сводит от голода, а ноги гудят от усталости.
        Последний перекрёсток перед финальным рывком. Верблюд осторожно выглянул за угол. Да чтоб вас! Изо рта вместе с огненным дыханием вырвался гнев. Впереди, вокруг тусклого фонаря, засела группа людей. Верблюд напряг слух. Причём, судя по разговорам, не просто беженцы, а сектанты. Либо они станут такими в ближайшее время. Мужик в просторном балахоне стоит перед фонарём. В его руках тяжёлая раскрытая книга. В мешанине слов то и дело мелькает «бог с нами», «великий творец», «нужно раскаяться» и прочая хрень. Как это обычно бывает, люди вспомнили о боге, когда жареный петух клюнул в задницу.
        Верблюд спрятался обратно за углом. Чтоб их всех сатана прямо в ад забрал! Сектанты, или кто они там на самом деле, расположились недалеко от входа в убежище. Да, по огромной дуге их ещё можно обойти, только нет никакой гарантии, что они послушно захлопнут глаза и заткнут уши, когда Верблюд откроет вход в убежище. Естественно, они этого не сделают, а ломанутся следом.
        Как бы ни хотелось, но остаётся только одно. Руки выдернули из-за спины электромагнитный автомат. Раз «Другая реальность» решила подкинуть ему сложность, то пусть так оно и будет. Поголовье местных компьютерных ботов придётся сократить ещё немного. Один хрен даже самая искренняя вера в бога не спасёт сектантов от гибели. Верблюд поднялся на ноги. Вот и свето-шумовая граната сейчас пригодится.
        Верблюд тронулся с места как можно более мягко, как можно более бесшумно. Только шорох мелких камешков под рифлёными ботинками один хрен словно раскат грома разлетелся по туннелю.
        - Кто здесь? - мужик в балахоне оторвал взгляд от книги.
        - Душа страждущая в поисках спасения, - немного нараспев произнёс Верблюд.
        - Иди к нам, брат, - мужик в балахоне распростёр вперёд правую руку.
        Точно сектанты. Зато все, кто только сидел возле фонаря, как по команде повернули головы в его сторону. То, что нужно! Левая рука выдернула чеку. Свето-шумовая граната улетела вперёд. Верблюд тут же развернулся и присел. Ладони машинально прижались к мотоциклетному шлему.
        Секунда. Адский грохот долбанул по ушам. В голове будто рванул паровой котёл. Поток ослепительного света на миг словно цунами расплескался по канализационному туннелю.
        Вот это бабахнуло! Верблюд бойко вскочил на ноги и развернулся. Получилось! Сектанты дружно попадали на грязный пол. Все без исключения мычат от боли и пытаются прикрыть глаза руками.
        Это не бой, а бойня. В упор, чтобы не промахнуться, Верблюд перестрелял сектантов. Мозги во все стороны. Сопротивления никакого. Лишь мужик в балахоне попытался было встать на ноги, но короткая очередь из «гайдука» в прямом смысле взорвала ему голову. К чему жалеть компьютерных ботов, когда на кону собственная жизнь.
        Туннель словно заминирован. Трупы, не меньше десятка, вовсю истекают кровью. Верблюд осторожно перебрался на ту сторону. Убежище близко. Долгожданная возможность напиться вдоволь, перекусить, скинуть с плеч тяжкий груз и отдохнуть тянет к себе как железные опилки тянет к себе магнит. Но! Верблюд вытащил из кармана фонарик. Синий луч упал на ботинки. Вроде как, пронесло. На всякий случай Верблюд шагнул вперёд и ещё немного потоптался на месте - точно пронесло. А то на пороге убежища будет крайне глупо оставить на грязном полу кровавые отпечатки.
        Расфокусировать взгляд, Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Ага! От радости по груди разлилось приятное тепло. Убежище рядом совсем, буквально через стену. Осталось только попасть в него.
        Бог знает как давно и зачем по некоторым канализационным туннелям протянули толстые водопроводные трубы. То, что одна из таких труб нашлась возле убежища - большая удача, либо приятный бонус от «Другой реальности». Перед знакомой стальной стойкой, на которую опирается толстая труба, Верблюд опустился на корточки. Рука нырнула в потаённое место. Здесь! Словно гора с плеч. Наружу Верблюд вытащил чёрный полиэтиленовый пакет.
        Тонкая оболочка легко треснула. Маленький пульт с десятью кнопками и длинным штырём - это ключ. Верблюд перевёл фонарик на синий свет. Опасно, конечно, но иначе ни за что не найти «замочную скважину». А вот и она. Штырь ключа без сучка и задоринки вошёл в квадратную дырку во шве между красными кирпичами. Осталось ввести код.
        Пальцы быстро набрали шестизначную комбинацию: «011973», это месяц и год его рождения. Кто не знает, ни за что не догадается. На Ксинэе совсем другое летоисчисление. А теперь главное, оно же самое ответственное и опасное.
        На всякий случай Верблюд огляделся по сторонам. Адский грохот свето-шумовой гранаты и автоматные очереди не могли не привлечь ненужного внимания, но и спешить сломя голову себе дороже. Вроде как, никого.
        Ровно четыре шага в правую сторону. Верблюд опустился на четвереньки. Рядом на грязный пол с плеча съехали рюкзак четы Нибулиных и оба автомата. Правая рука надавила на кирпичи под толстой водопроводной трубой. Лёгкий щелчок. Часть искусственных камней легко ушла глубже в стену. Теперь сдвинуть бутафорскую кладку в сторону… Вход в убежище открыт.
        Первыми вовнутрь улетели рюкзаки и автоматы. Напоследок Верблюд вновь оглянулся по сторонам. Кажется? Или из глубины туннеля и в самом деле доносятся чьи-то шаги? Какая разница! По-пластунски, осторожно перебирая руками и ногами, Верблюд залез под водопроводную трубу.
        Предосторожности лишними не бывают. Уже в убежище Верблюд развернулся и полез обратно. Фонарик в левой руке в режиме инфракрасного света. Верблюд самым внимательным образом обследовал место, где ему пришлось проползти на брюхе. Не, всё нормально. Пол канализационного туннеля покрыт настолько толстым и плотным слоем грязи, что из-под него так и не выглянули тёмно-красные кирпичи. Только при очень внимательном рассмотрении можно догадаться, что здесь кто-то прополз на брюхе.
        Осторожные шаги всё ближе и ближе. Верблюд крутанул головой. Во засада! И слева, и справа отблески огней. Как бы там ни было, время вышло. Пора закрывать дверцу.
        Бутафорская кирпичная кладка плавно сдвинута на место. Верблюд стащил мотоциклетный шлем и припал к ней ухом. Ага! Кто-то идёт. Совсем рядом прошлёпали чьи-то ноги. Секунда, другая. По туннелю прокатились выстрелы. В обратном направлении чьи-то ноги уже не прошлёпали, а пробежали. Преследователь будет? Верблюд едва ли не врос ухом в бутафорскую стену. Нет, преследователя не будет. Из канализационного туннеля доносится лишь гул голосов. Сектанты, да упокоятся они с миром, помогли напоследок. Кто-то торопливо потрошит содержимое их рюкзаков и карманов. Ну и слава богу.
        
        
        
        Глава 3. Танцующие слоны
        Он сумел! Он дошёл! Он внутри! Внутри такого родного, такого безопасного убежища под «Антикварной мастерской». Верблюд прислонился спиной к стене. Внутри темнота, очки ночного зрения высветили тамбур в чёрно-белых тонах. Впереди плотные двери вовнутрь убежища. С правой стороны шкафчик под одежду, но он пока пустой.
        
        Как это обычно бывает, после нервного перенапряжения по телу вязким липучим киселём разлилась усталость. Мышцы будто одеревенели. Верблюд медленно и натужно выдохнул. Он устал от беготни. Господи, как же он устал от смертельной беготни по вонючим подземельям. Как же давно ему не приходилось бродить по краю между жизнью и смертью. Грустная улыбка растянула губы. Почему он и стал офицером ВДВ, «войск дяди Васи». Опасность, адреналин и всё такое.
        
        Как же хочется завалиться прямо здесь и заснуть сном праведника часа на четыре по местному времени… Но нельзя! Верблюд тряхнул головой и сел прямо. Правая рука сдвинула в сторону рюкзак. Выживание только началось. Да, он прошёл очень опасный путь, но это был всего лишь самый первый этап. Не стоит предаваться блаженному чувству безопасности. Это самое чувство легко может оказаться обманкой.
        
        Первая дверь в виде бутафорской кирпичной стены закрыта, но этого мало. Верблюд с кряхтением поднялся на ноги. По левую руку к стене прислонена так называемая вторая дверь, по сути, толстый и прочный щит. От напряжения усталые руки взвыли нечеловеческим голосом. Но вот и вторая дверь встала на место, точно по контуру заткнула низкий проход. Стальные запоры ещё более надёжно прижали её к бутафорской стене. Теперь снаружи вход в убежище просто так не простукать и просто так не попасть.
        
        Столь низкий проход не предназначен для частого использования. Главная защита убежища не толстые листы металла, не слой прочного пластика, а секретность. Если, не приведи господь, о тайном входе прознает кому не нужно, то ничего не поможет. Но этот риск пришлось принять. Мегаполис, чтоб его, - самая сложная для выживания локация. В дремучем лесу, тем более в горах, было бы гораздо легче, гораздо проще. Но! «Другая реальность» не посылает лёгких путей. К сожалению.
        
        Правая рука подхватила с пола «гайдук». Верблюд поднёс к носу электромагнитный автомат. На маленьком экране две цифры: 91 и 100 - полный магазин. То, что нужно. С того момента, как он выбрался из «Антикварной мастерской», прошло два местных часа, это почти пять земных часов. За это время произойти могло многое.
        
        Осторожно, будто внутри притаился тигр, Верблюд приоткрыл дверцу вовнутрь убежища. В уши тут же ударил шум. Кажется, будто над головой резвится стадо слонов. Причём старая слониха, вожак стада, в чугунных тапочках лихо отплясывает чечётку.
        
        Ствол автомата резко поднялся. Указательный палец едва не вдавил спусковой крючок. Всё нервы проклятые, Верблюд перевёл дух. Это наверху, в мастерской, но проверить всё равно не помешает. Медленно и осторожно, в полной темноте, Верблюд обошёл хорошо знакомое убежище.
        
        Нет, всё отлично. Рука нащупала на стене выключатель, ослепительно яркий с непривычки свет тут же залил жилой отдел, самую главную в убежище комнату. Верблюд закрыл глаза. Ничего, это быстро пройдёт.
        
        С того момента, когда он в последний раз спускался в убежище, прошёл почти месяц. С тех пор в жилом отделе ничего не изменилось, Верблюд распахнул глаза, и слава богу! От грязных ботинок на полу остались чёрные отпечатки. Да и куртка воняет дай боже. Или не дай боже. Но это мелочи, главное другое. Указательный палец несколько нервно ткнулся в кнопку «Пуск» на системном блоке. Внутри светло-серого ящика загудел вентилятор, все три широких монитора дружно засветились.
        
        Компьютеры Ксинэи обладают гораздо большим быстродействием, нежели земные. Однако десятисекундная загрузка всё равно показалась вечностью. Верблюд плюхнулся на стул, правая рука легла на «мышь». На пластиковом корпусе и столешнице появились грязные пятна. Плевать! Верблюд уставился во все глаза на центральный экран.
        
        Манипулятор торопливо перебежал на жёлтую иконку с надписью «Видеокамеры». Щелчок. На все три широких монитора тут же выскочили изображения со всех внешних камер видеонаблюдения.
        
        Все эти три года Верблюд старался изо всех сил сохранить в тайне собственные приготовления к концу света. Боже, каким же наивным он был. О том, что он выживальщик, прознало непозволительно много людей.
        
        Просто так засесть в убежище, словно слепой и глухой крот, опасно. Верблюд заранее установил два десятка шпионских видеокамер: десять в мастерской, две в канализационном туннеле, две над входной лестницей, остальные шесть на улице. А также десяток микрофонов: пять в мастерской, три на улице и два в канализационном туннеле. Никаких радиоканалов, только тонкие провода в пластиковой изоляции. Пришлось изрядно повозиться и потратиться, зато результат радует глаз - на трёх широких мониторах появилось ровно двадцать видеокартинок. Из динамика на стене полилась мешанина звуков.
        
        На центральном мониторе мастерская. Твою дивизию, Верблюд качнул головой, что творится. На улице всё ещё ночь, электричество так и не появилось. На видеокартинках беспорядочно мечутся пятна света. Не меньше десяти человек старательно переворачивают «Антикварную мастерскую» вверх дном. Вот почему над головой «танцует стадо слонов». Если приглядеться, то незваные гости переломали всё, что только можно переломать. В свете яркого фонаря мелькнули разбитые останки 3Д-принтера. Верблюд шмыгнул носом, а так хотелось, чтобы он уцелел.
        
        В комнате отдыха порядка ни чуть не больше. Диван поставлен на попа и прислонён к стене. Какой-то мужик в грязном и заношенном пиджаке увлечённо потрошит диван изнутри. Клочья мягкого наполнителя и стальные пружины во все стороны. А смысл! Верблюд машинально пожал плечами. Как будто в диване можно спрятать пару мешков риса и ещё ящик с консервами. Мужик-потрошитель на миг обернулся. Ой! Знакомые всё лица! Олень, местный бомж. Всё-таки сумел пробраться в «Антикварную мастерскую» и заполучить свой шанс отыскать в старом диване запасы выживальщика.
        
        Ритмичные удары будто подкрались сзади, Верблюд резко обернулся. А! Ну да, это опять сверху. Глаза пробежались по видеокартинкам. А вот и источник ударов: в кладовке какой-то мужик в подранной куртке в диком исступлении долбит ломом по стальному листу. При каждом ударе из заострённого конца вылетают тучи искр. Рядом на поваленном стеллаже висит яркий фонарик.
        
        Верблюд напряг глаза. Вроде как ещё один плохо знакомый. Может, с прежней работы, может местный дворник, но орудовать ломом он явно умеет. Самое прикольное, плохо знакомый мужик в подранной куртке интуитивно угадал место, где не так уж давно и в самом деле был входной люк. В принципе, так оно и есть: дальний правый угол кладовки - наиболее подходящее место для тайного входа в убежища.
        
        От радости на душе стало легко и приятно, Верблюд расслабленно улыбнулся. Как хорошо, что в своё время у него хватило ума не просто заварить люк, а выдрать его с «мясом» и наглухо замуровать дыру. А то у мужика с ломом был бы более чем реальный шанс найти вход.
        
        Бешеный энтузиазм вроде как знакомого мужика в подранной куртке быстро сошёл на нет. Лом затупился, а стальной лист поверх бетона отделался лишь небольшими вмятинами. Зато с лица мужика упали большие мутные капли пота. Но вот плохо знакомый мужик наклонился и едва ли не носом прижался к полу. Руки с содранными в кровь мозолями ощупали пол - ничего, как и следовало ожидать. Мужик распрямился. И вот лом опять принялся долбиться в стальной лист, но уже в другом углу маленькой кладовки. Однако в движениях мужика больше нет былой уверенности и бешеного энтузиазма.
        
        Ладно, пусть незваные гости развлекаются. Верблюд поднялся со стула. Пора привести себя в порядок. Ему пришлось изрядно побегать, испачкаться в канализационных туннелях и пропотеть словно в бане. От куртки воняет дай боже.
        
        Верблюд разделся полностью. Душа нет, худо-бедно полноценную помывку придётся организовать позже, а пока сойдут влажные гигиенические салфетки. Верблюд обтёрся ими с ног до головы. Чистый, не чистый, зато, по крайней мере, с кожи сошло неприятное ощущение липкого пота. Где-то здесь должна быть запасная одежда.
        
        Свежее бельё, полный набор пластиковых щитков из «аварийного комплекта» вернулся на тело. Сверху Верблюд надел тактический костюм «Киргач 2». Камуфлированная расцветка специально для города: серые, стальные и бурые пятна будто собраны из маленьких квадратиков. Верблюд аккуратно застегнул молнию на куртке почти до шеи. Так называемая пиксельная расцветка. Специально, чтобы обмануть цифровые видеокамеры. Мотоциклетный шлем пусть пока останется на столе. Ну а чтобы он не вонял, Верблюд обтёр его наиболее чистыми гигиеническими салфетками.
        
        Пусть он в убежище, но разгуливать по нему в одних трусах ещё рано. Мировой апокалипсис только-только набирает обороты. Не дай бог придётся в экстренном порядке уносить ноги. А убежать в тактическом костюме будет куда как легче, куда как сподручней. Так, теперь оружие.
        
        Могучий «Мак-Гид» Верблюд убрал в кобуру на поясе. Пять запасных магазинов разошлись по карманам разгрузки. Что делать со «Вспышкой»? Впрочем, какая разница? Верблюд убрал свето-шумовую гранату в специальный карман разгрузки.
        
        Самым приятным приобретением оказались электромагнитные автоматы Гайдукова. Лишь при ярком освещении удалось как следует их рассмотреть. Это действительно ЭМАГ-68 СП. Так называемая гражданская модель боевого автомата вооружённых сил Юрании. СП означает «свободная продажа».
        
        Если разобраться, то гражданские модели «гайдуков» ненамного уступают боевым собратьям. Если подобрать более точное определение - то не такие крутые. Скорей всего, они появились как лобби ВПК. Типа более простая гражданская модель электромагнитного автомата не настолько опасна, как полноценная боевая. Бред, конечно же, зато отличный повод пустить «гайдуки» в свободную продажу и наварить кучу бабла. Но это мелочи. Главное, у ЭМАГ-68 СП стандартные накопители энергии и пули. Верблюд воткнул в ствольную коробку полный магазин. Ирония в том, что он сам хотел было купить такой же, да банально не хватило денег. А тут, не было ни гроша, да сразу два «гайдука». В рюкзаках покойных Нибулиных нашлось шесть полных магазинов - маловато будет. Правда, Верблюд опустил «гайдук» на стол, Тагиза Нибулина что-то там говорила о тайнике на бывшей фабрике «Баф». Может быть, именно там Нибулины спрятали более солидный запас пуль и накопителей энергии. Только, только, Верблюд поднял глаза, уцелеет ли бывшая фабрика «Баф» после ядерного удара? Это ещё тот вопрос.
        
        Остальное «наследство» Нибулиных хоть и менее ценное, но не менее важное - продовольствие и аптечки. Всё приятное дополнение к запасам. Уже сейчас продукты питания дефицит. А очень скоро они станут дефицитом жутким.
        
        Вот, теперь другое дело, Верблюд крутанулся перед большим зеркалом возле компьютерного стола. Если что, то можно и бой принять, и ноги сделать. Теперь пора подкрепиться. За спиной грохнула автоматная очередь. От неожиданности Верблюд присел, руки сами сорвали с плеча «гайдук», указательный палец в последний момент замер на спусковом крючке.
        
        Кто здесь? Верблюд судорожно оглянулся по сторонам. О, господи, это же компьютер. На всякий случай Верблюд не стал его выключать. Автоматная очередь донеслась из динамика на стене. Но это значит, Верблюд поднял глаза, в «Антикварной мастерской» стреляли.
        
        Понятно, Верблюд плюхнулся на стул перед тремя мониторами, в полуподвале над головой появились новые действующие лица. Четверо мужиков в чёрных балаклавах выразительно размахивают автоматами. Очень может быть, что это такие же гражданские «гайдуки». А, может, и нет, Верблюд пожал плечами. В темноте трудно разглядеть подробности. Бандиты орут на четыре голоса и кроют кого ни попадя блатными матюгами. Незадачливые грабители, у которых нет «гайдуков», торопливо убегают на улицу. Последним по ступенькам прошлёпал Олень. Его руки пусты, бомжу так и не обломилось поживиться запасами выживальщика.
        
        Анекдот, да и только. Верблюд закатил глаза. Четверо бандитов с «гайдуками» разочарованы и злы. И они явились в «Антикварную мастерскую» за выживальщиком и его запасами. Бог знает, где эти придурки шатались и на что рассчитывали, однако вид вселенского погрома и трупы на лестнице их очень даже расстроил. Один из бандитов поднял тупой лом. По убежищу и через динамики на стене опять разнеслись ритмичные удары. Только на этот раз незадачливый грабитель принялся долбить пол прямо в мастерской. Остальные трое разбрелись по комнатам.
        
        Ладно, пусть новые гости развлекаются как могут. Пробиться с помощью тупого лома через толстый стальной лист, через слой бетона и кирпичный свод убежища будет крайне проблематично, если вообще возможно. Верблюд вновь поднялся из-за стола. Нужно перекусить и выпить. В смысле, утолить жажду.
        
        Продовольственная кладовка до самого потолка заставлена двадцатилитровыми вёдрами с рисом, овсом, пшеницей и прочими крупами. По идее, начать нужно именно с них. Но возиться с готовкой и варкой долго. Верблюд стащил с полки армейский суточный паёк. Пока придётся пожертвовать им. Пусть не очень рационально, надёжно запакованную еду для солдат нужно беречь на «чёрный день», зато гораздо быстрее и, чёрт побери, вкуснее.
        
        Отдельной столовой в убежище нет. Отныне в жилом отделении придётся не только спать и дежурить перед тремя мониторами, но и кушать. Это как жрать перед телевизором. Верблюд опустил на стол суточный армейский паёк. Рядом на столешницу приземлилась бутыль с водой. Все три широких монитора транслируют самое реальное в мире шоу. Верблюд свинтил с бутылки пластиковую пробку, зрелище такое, что аж за душу берёт. Не дай бог, поиски многочисленных мародёров увенчаются успехом.
        
        Большая банка риса со свининой, галеты с яблочным джемом отлично утолили голод. А вода из пластиковой бутылки помогла разделаться с жаждой. Верблюд смачно зевнул. Вот теперь можно и вздремнуть. Похоже, те четверо мужиков с «гайдуками» решили обосноваться в его мастерской как в крепости. Поняли, сволочи, что с помощью одного тупого лома они ничего не найдут. Главное перестали долбиться в пол. Самый молодой по виду бандит принялся стаскивать мусор в разгромленную кладовку, двое других поставили диван на место и разлеглись на нём. Четвёртый засел у входа.
        
        От усталости слипаются глаза, Верблюд прямо в амуниции бухнулся поверх матраса на армейской кровати. Едва затылок коснулся мягкой подушки, как глаза окончательно захлопнулись. Так-то в хозяйственной кладовке припрятано несколько комплектом постельного белья, но до них очередь ещё дойдёт. Пока ещё рано располагаться на ночлег по-человечески в одних трусах. Максимум, что смог позволить себе Верблюд, скинуть берцы.
        
        
        
        Глава 4. Дёшево, надёжно и практично
        Так часто бывает, когда очень сильно устанешь, набегаешься, да ещё и настреляешься вволю. Кажется, едва-едва прикрыл глаза, едва-едва отошёл в мир грёз, как автоматная очередь грубым пинком вышвырнула обратно в реальность. Ну или в виртуальность. Верблюд резко сел на кровати прямо, рука сама схватила «гайдук». Где противник? Дуло автомата описало дугу. Но нет, Верблюд опустил ствол, непосредственная опасность ему не грозит. По крайней мере, пока не грозит.
        
        Все три широких монитора как и прежде показывают «самое реальное в мире шоу». Верблюд протёр кулаками глаза. Похоже, там, наверху, опять меняется власть. Воздух то и дело сотрясают автоматные очереди. Четверых бандитов оттеснили в комнату отдыха. Один из них, очень может быть, уже готов. Из-под тела возле дивана растекается лужа крови. Но остальные трое ещё отстреливаются.
        
        Верблюд скосил глаза. В нижнем правом углу центрального монитора дата: 10 сентября, середина шестого часа. День на поверхности в разгаре. На улице должно быть светло. До ядерного армагеддона осталось меньше трёх суток. Но кто это мочит бандитов?
        
        - Полиция, - Верблюд тихо выдохнул.
        
        Одна из камер позволила разглядеть нападающих - точно полиция, причём в полной броне для подавления уличных беспорядков. Серые тактические костюмы со шлемами, лица укрыты масками противогазов, на плечах звёзды офицеров и лычки сержантов, на рукавах эмблемы сил правопорядка Гаочана. Восемь полицейских весьма грамотно давят бандитов. Верблюд сощурился, в руках у них полноценные армейские «гайдуки».
        
        - Граната!
        
        Короткий возглас пробился через треск автоматов. Серый шарик стукнулся о пол и тут же вспыхнул маленькой, но очень яркой звёздочкой. Динамики на стене аж подпрыгнули от усилия передать вселенский грохот. Понятно, Верблюд кивнул, это была «Вспышка», либо её аналог.
        
        В реальности свето-шумовая граната, если пялиться на неё, может ослепить на неделю-другую. Хорошо, что мониторы просто не в силах передать всю её ослепительную мощь. Да и не нужно. Бандиты попадали на пол. Все трое оглушены и ослеплены. Двое полицейских торопливо пересекли мастерскую. Три короткие очереди поставили точку в скоротечной стычке. Профессионалы победили.
        
        От очередной «серии самого реального в мире шоу» на душе стало грустно и тоскливо. Верблюд тяжело вздохнул. Полицейские тупо пристрелили четырёх гражданских. Они даже не предложили им сложить оружие, даже не пытались обезвредить, когда трое из них валялись на полу с отбитыми ушами и глазами. Нет, полицейские просто пристрелили их без всяких разговоров. Это очень плохой признак. Похоже на то, что власти Гаочана окончательно потеряли контроль над ситуацией, раз отряд правоохранителей орудует как банда мародёров.
        
        - Бобрун, - на середину комнаты вышел полицейский, судя по звёздочкам на погонах, капитан, - опознать Мастэна сможете?
        
        - Никак нет, капитан, - полицейский с лычками сержанта стащил с лица маску-противогаз. - Мастэна тут нет.
        
        - Точно?
        
        - Да, капитан.
        
        - Тогда кого мы замочили? - капитан недовольно оглянулся по сторонам.
        
        - Очень похоже на то, что Геннадий Мастэн ушёл. Я обратил внимание: стальная дверь была взломана снаружи, - сержант Бобрун махнул рукой в сторону входа. - Либо его убили. Трупы на площади мы не осматривали.
        
        - А это тогда кто? - носком ботинка капитан поддел один из трупов.
        
        - Мародёры, - сержант Бобрун пожал плечами. - Их теперь множество.
        
        - Я так понимаю, обыскивать мастерскую смысла нет, - капитан стянул с лица маску-противогаз. - Цырин, тащи радар.
        
        Дурное предчувствие не просто кольнуло в печень, а воткнуло нож, да ещё и провернуло лезвие в ране несколько раз. Верблюд тут же сорвался с места.
        
        Радар! Неужели полицейские приволокли с собой свой знаменитый радар для поиска схронов и прочих подземных сооружений? Не приведи господь! Из-под кровати Верблюд торопливо выдернул прямоугольный пульт управления. Передняя крышка усеяна маленькими тумблерами и светодиодными лампочками. До самого последнего момента была надежда, что до подобного дело не дойдёт. Но нет, не свезло, прямоугольный пульт с грохотом опустился на стол. Консервная банка с остатками риса сыграла на пол. Верблюд походя пнул её.
        
        Четыре квадратных разъёма с большим количеством штырьков воткнуты в стены. На торце прямоугольного пульта управления Верблюд щелчком врубил маленький автоматический выключатель. На лицевой панели сразу же загорелись зелёные светодиоды готовности. А что наверху? Верблюд уставился на мониторы.
        
        Тот, кого капитан назвал Цыриным, опустил на пол квадратный, почти кубический, чемоданчик. Точно радар, Верблюд недовольно поморщился. Такой прибор ему уже довелось видеть и даже наблюдать за его работой. Так, где они? Руки забегали по прямоугольному пульту управления. Сразу пять тумблеров сдвинуты в противоположное направление. Вместо пяти зелёных светодиодов загорелись пять красных. Правая рука легла на большую кнопку.
        
        - Что там у тебя? - капитан склонился над Цыриным.
        
        - Сейчас, капитан.
        
        Руки Цырина принялись теребить какие-то переключатели. Там, на лицевой панели, должен быть экран, на который будет выведен результат сканирования. Жаль, его не видно. Бывшие правоохранители обступили Цырина со всех сторон.
        
        - Один, два, три, - Верблюд принялся считать полицейских.
        
        - Ну! - от нетерпения капитан топнул ногой.
        
        - Здесь пол железный, а под ним армированный бетон, - Цырин упорно продолжает колдовать над радаром. - Сейчас настрою, капитан.
        
        - Восемь, - закончил Верблюд.
        
        Полицейские, точно восемь человек, столпились вокруг радара. Точно все? Глаза лихорадочно проскочили по видеокартинкам. Точно все - в комнате отдыха и на улице рядом никого нет. День в разгаре. Пустая площадь Блошиный рынок просматривается из конца в конец. Пожалуй, хватит и трёх. Левой рукой Верблюд выключил два тумблера.
        
        - Цырин, не томи! Жрать хочется, - протянул один из полицейских.
        
        - Не мешай, - огрызнулся Цырин.
        
        - А бухло у Мастэна есть? После такой свистопляски мне нажраться нужно, чтобы лёжа качало, - уже другой полицейский принялся мечтать вслух.
        
        - Ты ещё спроси, может он у себя бабу припрятал.
        
        - От бабы я бы тоже не отказался.
        
        - Заткнулись все, - тихо рявкнул капитан. - Не знаю, как там насчёт бухла и бабы, а вот то, что за Геннадием Мастэном числятся два арбалета, дробовик и снайперская винтовка, это точно. Также велика вероятность, что он нелегально владеет пороховым пистолетом «Мак-Гид».
        
        Разговоры тут же смолкли. Радар на полу мастерской тихо гудит и озабоченно пищит. Цырин с упорством маньяка продолжает вертеть ручки и тыкать кнопки. Капитан было глянул на подчинённых, что столпились вокруг радара, но лишь махнул рукой.
        
        - Есть! - радостно гаркнул Цырин. - Капитан, под нами схрон!
        
        - Отлично, - капитан разогнул спину. - Бобрун, крак-гранату.
        
        - А вот это вы зря, - прошептал Верблюд.
        
        Указательный палец до упора утопил красную кнопку на пульте управления. Под потолком в мастерской раздался тихий хлопок. Три чёрных цилиндра вывались из-за потолочных плиток и повисли на тонких стальных тросиках.
        
        - Какого чёрта! - капитан резко обернулся.
        
        Тройной взрыв в тот же миг забил все видеокамеры в мастерской чёрным дымом. Лишь через наружные Верблюд успел заметить, как по лестнице из входной двери вырвалось большое чёрное облако. «Антикварная мастерская» будто выдохнула дымом.
        
        - Да чтоб вас, - Верблюд тихо ругнулся.
        
        Пробиться в убежище взрывная волна не могла в принципе, зато славно долбанула по ушам мощным звуком. На миг окружающий мир наполнился звоном.
        
        Чёрный дым медленно, будто нехотя, сочится прочь из «Антикварной мастерской». Получилось или нет? Верблюд нервно заёрзал на стуле. От возбуждения покалывает кончики пальцев. Отряд полицейских подтвердил давнее подозрение - его имя и в самом деле попало в специальную базу данных о выживальщиках. Проклятые компьютеры сумели даже вычислить, что у него нелегальный пистолет «Мак-Гид». Капитан, бог знает как его звали, специально привёл отряд за Геннадием Мастэном и не забыл прихватить специальный радар.
        
        О! Приятный сюрприз - ни одна из видеокамер не пострадала. Устойчивые видеокартинки можно наблюдать со всех из них без исключения. Да и микрофоны работают. Чёрный дым частично развеялся, частично вышел наружу через входную дверь. Над полом в мастерской будто приподнялся театральный занавес.
        
        - Твою дивизию, - Верблюд расслабленно улыбнулся.
        
        С души с шелестом и скрипом свалился камень: все восемь полицейских словно поломанные манекены покоятся на полу. Под каждым уже скопилась лужа крови. Только капитан, кажись, ещё шевелится. Верблюд едва ли не ткнулся носом в монитор. Ан нет, уже не шевелится.
        
        Это даже хорошо, что цивилизация в Гаочане окончательно накрылась медным тазом. То, что эти восемь человек до самого последнего конца защищали закон и порядок, больше не верится. Отряд полицейских превратился в банду мародёров.
        
        Восемь хорошо обученных и вооружённых человек - это сила. У этого полицейского отряда были реальные шансы пережить апокалипсис. Единственное, чего им не хватало, так это убежища и запасов еды. Они серьёзно рассчитывали поживиться заначкой выживальщика как минимум, а то и засесть в его убежище и переждать кризис как максимум. Но им не повезло.
        
        Когда Верблюд окончательно понял, что его самый большой секрет на проверку не такой уж и секрет, то вместе с полом как следует отремонтировал потолок. Навесные квадратные плитки отлично замаскировал самодельные осколочные бомбы. Когда знаешь как, то не так уж и сложно соорудить из подручных материалов пластиковую взрывчатку. Пусть не такую надёжную и мощную, как заводская, но достаточно качественную, чтобы положить на месте отряд бывших полицейских в полной экипировке для подавления уличных беспорядков.
        
        И снова, как и с видеокамерами, никаких радиоканалов, только провода. По идее, управление самопальными бомбами можно было бы завести в компьютер. Однако Верблюд предпочёл собрать самодельный пульт управления. И вновь голая электротехника, электроники как таковой нет совсем. Грубо и неэтично, зато дешёво, надёжно и практично. Как его там может получиться - бог его знает. Электромагнитный импульс ядерного взрыва не сможет уничтожить единственную линию обороны его убежища.
        
        Большая зелёная жаба будто выползла из-под кровати и почти ласково обняла за шею. Верблюд недовольно заскрипел ногтями по столешнице. Над головой, на полу в мастерской, валяются очень даже аппетитные трофеи. Одних только электромагнитных автоматов двенадцать штук. А к ним накопители энергии, пули. У полицейских была как минимум одна крак-граната, а также противогазы, шлемы, пистолеты и восемь комплектов отличной брони. Но, Верблюд шмыгнул носом, ничего не получится. О том, чтобы выбраться на поверхность за всем этим богатством, не может быть и речи. Слишком опасно.
        
        Пока его убежищу никто и ничто не угрожает. Если не найдутся новые желающие поживиться его запасами, то очень скоро мертвецы в «Антикварной мастерской» начнут разлагаться. Невыносимый трупный запах с гарантией отпугнёт как потенциальных мародёров, так и потенциальных жильцов. Вдруг кому из горожан придёт в голову поселиться в полуподвале, где очень даже удобно держать оборону.
        
        Кушать не хочется, спать тоже. Можно послушать, что в мире делается. Верблюд аккуратно отсоединил прямоугольный пульт управления от разъёмов в стене и спрятал его обратно под кровать. Не дай бог ещё пригодится. На свободный край столешницы Верблюд поставил радиоприёмник. Под землёй связь никакая, проблематично поймать даже ФМ-волну местной радиостанции. Но это не вопрос. Ещё в мирное время, как раз для подобного случая, Верблюд вывел на поверхность антенну. Нужно только подсоединить разъём.
        
        Из динамика полился треск и свист помех. Электроника радиоприёмника принялась прощупывать эфир.
        
        - …ит радио Гаочана. Если вы меня слышите, значит, вы ещё живы, - голос радиоведущего слегка коверкает звуки и слова, как будто он весьма изрядно принял на грудь, но, всё же, сел за микрофон. - Коротко о главном - нам хана. Нашему любимому правительству… Тому самому правительству в Вейтине, которому мы много-много лет исправно платили налоги, на нас, уважаемые радиослушатели, насрать. Корабли нашего доблестного ВМС вовсю бороздят моря и океаны Ксинэи. Говорят, они рыбу ловят, но мне в этот бред почему-то не верится.
        
        Радиоведущий мелко-мелко захихикал. Да он точно пьян.
        
        - На улицах нашего некогда горячо любимого города творится чёрт знает что и с боку бантик. Как мне сообщили, полиция целиком и полностью перешла на сторону толпы. Полицейские, закон и порядок, ети мать, грабят то, что ещё сегодня утром пытались защитить. Мы сидим в правительственном комплексе на Площади величия и с величайшим величием взираем на вас свысока. Что творится в других районах города, то ведает лишь Великий Создатель. Хотя нет, не только он.
        
        Радиоведущий громогласно икнул. Из динамика долетел шум наливаемой воды (воды ли?).
        
        - Наше любимое правительство, - радиоведущий с треском опустил стакан, - объявило всеобщую мобилизацию. Так что если вам повезло удрать из Гаочана, то у вас есть шанс записаться в армию. Как долго вы проживёте, я сказать не могу, но разок-другой вас обязательно покормят. К другим новостям.
        
        Снова стук стакана и хруст яблока или колбасы. Чем там радиоведущий закусывает.
        
        - К Сегарской военно-морской базе настоятельно не рекомендую приближаться на пушечный выстрел. Наши бравые моряки пуляют без разбора и без предупреждения. А если вы взгляните на ночное небо, то вас ждёт незабываемое зрелище. Наша орбитальная группировка развернулась на все сто и один процент. Говорят, там очень скоро будет очень жарко, а потом придётся долго, долго падать.
        
        Не знаю, утешит ли вас эта новость или нет, - радиоведущий шумно рыгнул, - но и в других странах нашей незабвенной Лиги очень свободных наций творится чёрт-те что и с боку бантик. Может быть, даже два бантика.
        
        Это я-то пьяный? Да вы сами тут все пьяные!
        
        Шум борьбы. Потом что-то щёлкнуло. Из динамика вновь полился треск и свист помех. Эфир закончен. Верблюд грустно улыбнулся. Интересно, а диджей Чумовой всё ещё вещает? Пальцы крутанули ручку настройки, электроника радиоприёмника вновь принялась прощупывать эфир.
        
        - Вы не поверите! - судя по голосу, это и есть диджей Чумовой. - На Аните, на поверхности нашей луны, началась натуральная война! Войска Лиги свободных наций и Федерации социалистических республик вцепились друг другу в глотки. Если у вас уже ночь, то гляньте на Аниту. Даже невооружённым взглядом можно заметить на её лике яркие вспышки. Это ухают ядерные бомбы. Другое дело, что на естественном спутнике нет атмосферы, а потому не самый мирный атом не так эффективен.
        
        Диджей Чумовой шумно выдохнул.
        
        - Ещё, благодаря сети радиолюбителей, до меня дошли новости из Вейтина. Наше правительство на какой-то чёрт разворачивает полевую армию. Будто у кого-то хватит тупости позариться на Юранские острова. Как несложно догадаться, на самом деле солдатам полевой армии придётся воевать с собственными согражданами.
        
        На этом пока всё. Те, кто сумеет выжить, запомните: хронику конца света вы услышали от диджея Чумового!
        
        И вновь динамик радиоприёмника выплеснул треск и свист помех. Диджей Чумовой то ли отключился, то ли его больше нет.
        
        Искать новости окончательно расхотелось. Верблюд сдвинул радиоприёмник на край стола. Мир не просто катится, а летит в пропасть. Самое обидное, до сих пор неясно из-за чего, собственно, начался весь этот сыр-бор. События нарастают словно снежный ком. Холодная война накопила огромное напряжение в мире. И вот теперь происходит разрядка едва ли не со скоростью молнии.
        
        - Ой! Неужели это всё Верблюд наделал?
        
        Незнакомый писклявый голос полон ужаса. Верблюд нервно дёрнулся. Глаза сами уставились в центральный монитор. Господи, в его мастерской опять посетители. Это даже не смешно. Интересно, в Зинганане был хотя бы один человек, который не знал, что на площади Блошиный рынок, под вывеской «Антикварная мастерская», не так давно жил выживальщик? И кого это леший притащил на этот раз?
        
        Семь человек в чёрных куртках бродят по мастерской. Ещё трое испуганно жмутся на лестнице на улицу.
        
        - А кто же ещё? - отозвался хорошо знакомый голос. - Шпилька говорит, он в спецназе был.
        
        Во дела! Верблюд тихо рассмеялся. Да это же Забой, бывший парень Шпильки. Она что, не придумала ничего лучше, как вернуться к нему? Она же, скорей всего, слила информацию, где можно поживиться жрачкой и бухлом.
        
        - А легавых тоже он положил? - тощий тип из кодлы Забоя испуганно озирается по сторонам и трясётся как осиновый лист.
        
        - Какая разница, он или не он, - огрызнулся Забой. - Мы опоздали. Нужно было ещё вчера приходить. Если тут что и было, то давно уволокли. Ладно, хрен с ним, потрошим легавых.
        
        Забой сдёрнул с головы капитана полиции шлем и принялся расстёгивать форменную куртку.
        
        - Зачем, Забой? - из комнаты отдыха вышел упитанный тип, другой знакомый из кодлы бывшего Шпильки.
        
        - Ты тупой? Или только притворяешься? - Забой с трудом выдернул руку капитана из рукава. - Мы такими стволами обзаведёмся!
        
        - А форма зачем? - упитанный тип по-прежнему корчит из себя дурака. - Она же вся грязная, в крови.
        
        - Ну ты точно тупой, - Забой перевернул труп капитана. - Это не просто форма. Это защита клёвая. Её не то что кулаком, ножом не прошибёшь. Один хрен поживиться здесь больше нечем.
        
        - А-а-а, ну да, - нехотя согласился упитанный тип.
        
        Да-а-а… Забой если не умный, то вполне толковый вожак. Кроме как оружием и защитной формой поживиться в мастерской и в самом деле больше нечем. Одна радость, Забой походя пнул радар. Квадратный почти кубический ящик отлетел к стене. Из трещин в корпусе посыпались искры и повалил дым. Верблюд самодовольно потёр руки, теперь эта хрень точно больше не работает.
        
        Торопливость Забоя и его не брезгливость передались и остальным членам банды. Мародёры не постеснялись раздеть до голой задницы не только полицейских, но и трупы своих неудачливых предшественников.
        
        - Забой! - в мастерскую ввалился один из тех, что караулил на входе. - Там, на том конце площади, какая-то кодла в нашу сторону прёт!
        
        - А ты зассал? - Забой швырнул подельнику «гайдук». - На! Отобьёмся.
        
        Где на площади? Верблюд тут же перевёл взгляд на внешние видеокамеры. И в самом деле с противоположного конца площади бойким темпом приближается небольшая группа людей. У многих в руках палки, дубинки и самодельные копья. Верблюд качнул головой, неужели и эти припёрлись за его запасами? Да когда же это кончится?
        
        - Суки!!! - Забой полоснул по толпе из «гайдука».
        
        Несколько человек тут же рухнули между обломками самодельных прилавков. Остальные брызнули в разные стороны как тараканы.
        
        - Братва, уходим! - Забой качнул автоматом.
        
        Кодла в один момент выскочила из объектива крайней видеокамеры. Не иначе свернули в ближайший переулок. Верблюд откинулся на спинку стула. Филиал ада на Ксинэе, в славном городе Гаочане, официально открыт. Как хорошо, что у него есть возможность тупо пересидеть подальше от чужих глаз самое интересное. Впрочем, Верблюд зевнул, зачем сидеть, когда можно лежать и даже спать?
        
        Верблюд скинул ботинки и вновь прилёг на армейскую кровать. Желудок принялся намекать на пожрать, но пусть заткнётся. Верблюд хлопнул ладонью по животу. Ему предстоит долгая жизнь в четырёх стенах. Чтобы не запустить себя, не деградировать, нужно будет соблюдать очень строгий режим дня: учёба, спорт, учёба, спорт. Иногда, для разнообразия, еда и сон. Но это позже, когда минует самая острая, самая горячая фаза ядерной войны. А пока гораздо важнее быть готовым в любую минуту сорваться с места и бежать. Сегодня ещё только десятое сентября. До тринадцатого дня тринадцатого года осталось больше двух суток.
        
        
        
        Глава 5. Стресс для психики
        Пи! Пи! Пи! Пи! Пи!
        
        Верблюд перевернулся на левый бок, ладонь машинально прикрыла ухо. Однако проклятый сигнал тревоги один хрен сверлит мозг.
        
        Сигнал тревоги? Сон долой, Верблюд тут же сел на армейской кровати прямо. Рука подхватила прислонённый к стене «гайдук». Но-о-о… Что ещё за тревога? Как таковой сигнализации в убежище нет, только внешние микрофоны. Верблюд специально выкрутил динамики на максимальную мощность. Но это точно не они. Тогда что?
        
        «Гайдук» прислонился обратно к стене. Верблюд пересел на стул. На внешних видеокамерах ничего страшного или опасного. Да и динамик на стене молчит. Хотя…, Верблюд наморщил лоб, у него что-то было ещё. Причём на этот раз оно, это самое, точно завязано на компьютер убежища.
        
        Пошли третьи сутки, как Верблюд засел в тайном месте под «Антикварной мастерской». Армагеддон на поверхности раскрутился на полную катушку и даже успел немного выдохнуться. Прошло достаточно времени, чтобы все, кто только хотел, убрались из Гаочана. Ну, либо погибли прямо на дороге. Людей на улицах Зинганана стало меньше на порядки, а вот тишины почти не убавилось. Хотя, если разобраться, Верблюд успел соскучиться по прежней суете и звукам большого города, по шелесту шин легковых машин, музыки из динамиков и громким голосам не всегда трезвых компаний.
        
        Теперь же звуки большого города стали совершенно другими. Внешние микрофоны то и дело доносят стрельбу и взрывы. Иногда тишину площади разрезают предсмертные крики. Очень редко, буквально пару раз, поблизости проезжала то ли грузовая машина, то ли что-нибудь более солидное, типа броневика.
        
        На площади Блошиный рынок время от времени мелькали группы людей. Разок прямо на глазах Верблюда развернулось самое настоящее сражение между двумя бандами. Причём именно сражение, а не бой. Ни у кого из новоявленных братков не оказалось даже травматического пистолета. В ход пошли исключительно дубинки, ножи и самодельные копья. Да и люди теперь передвигаются по площади не как раньше свободно и с гордо поднятой головой, а рывками, пригнувшись, словно по минному полю под пулемётным огнём противника.
        
        Раз десять в мастерскую над головой наведывались всё новые и новые визитёры. Каждый раз они обыскивали обе комнаты и долбили пол всё тем же вконец тупым ломом. К счастью, убойный запах мёртвых тел наконец-то закончил своё чёрное дело - новые желающие поживиться запасами выживальщика постепенно перевелись.
        
        Жизнь в добровольном заточении быстро устаканилась. Колёса, можно сказать, нащупали колею. Верблюд разобрал все трофеи и навёл в убежище порядок. Вентиляция исправно закачивает снаружи воздух прямо с улицы. Пока ни разу не пришлось пустить в ход серьёзные фильтры против радиационной пыли или какой-нибудь ядовитой дряни. Генератор на низкопотенциальном тепле исправно закачивает в накопители электричество и в баки воду. Отработанный до жидкого состояния воздух Верблюд сливает прямо в канализационный сток за стеной. Правда, если только в туннеле никого нет. Впрочем, тоненькую струйку жидкого воздуха совсем невидно, а запах нечистот надёжно забивает весьма характерный металлический привкус.
        
        Верблюд быстро наладил кухню. Сварить кашу из риса или овса несложно. Небольшая электрическая плитка потребляет относительно мало энергии. Самым сложным было наладить вентиляцию походной кухни. Уже сейчас на улицах Гаочана свирепствует голод. А дальше будет ещё хуже. Запах еды легко и просто может стать тем самым маяком, что укажет голодным горожанам на его убежище. По этой причине Верблюд соорудил над электрической плиткой вытяжку, а воздух с убойными запахами еды вывел не просто в туннель, а под канаву со сточной водой. Опять же, приходится всё время смотреть, чтобы в канализационном туннеле никого не было. Зато нечистоты точно так же надёжно забивают запах риса, круп и прочей еды.
        
        Единственное, Верблюда постоянно гложет страх, что его убежище вот-вот будет раскрыто. По этой причине вот уже третью ночь он выворачивает громкость динамиков на максимум, а сам спит рядом на армейской кровати. И вот теперь его разбудил какой-то непонятный сигнал.
        
        Пи! Пи! Пи! Пи! Пи!
        
        Сигнал тревоги будто издевается. Верблюд тряхнул головой, в сознании забрезжил рассвет. Господи, правая рука легла на манипулятор «мышь», нельзя же быть таким тупым. Если в мастерской над головой никого нет, канализационный туннель через стену так же пуст, значит, сработал сейсмодатчик.
        
        Курсор в виде стрелки развернул небольшое приложение. Как менее важный прибор Верблюд завёл проводок с датчика сейсмических волн прямо в компьютер. Так проще и дешевле. Ну да, это точно он.
        
        Сейсмодатчик, как и многое другое, Верблюд купил на складе Риха Нибулина, да будет земля ему пухом. Ждать чудес от единственного сейсмодатчика не стоит. Но, всё же, он не просто зафиксировал толчки в земной толще, но и сумел определить направление. На левом мониторе Верблюд развернул электронную карту Гаочана и его окрестностей. Очень похоже на то, что на мегаполис всё же упала бомба. Правда, не ядерная, а обычная. Другое дело, что на Ксинэе даже так называемые обычные бомбы по мощности, по разрушительной силе, весьма и весьма приблизились к ядерным. У обоих блоков появились так называемые неядерные стратегические силы. В смысле, неядерные баллистические ракеты разной дальности.
        
        Засечь направление и прикинуть по карте, Верблюд перевёл взгляд с центрального монитора на левый. Особой точности и не требуется - рвануло где-то на северо-восток от убежища. А в этом направлении только две достойные цели для стратегических неядерных сил - правительственный комплекс на острове Тихнан и Сегарская военно-морская база на берегу Сегарского залива. Хотя если прикинуть, то правительственный комплекс гораздо более вероятная цель.
        
        Верблюд откинулся на спинку стула. Что ещё можно сказать? Только одно - началось. Это уже не кибератака и уличные беспорядки, это уже прямая агрессия.
        
        В пару кликов Верблюд вывел на центральный монитор изображение с видеокамер, что смотрят на площадь Блошиный рынок. Никого. Вообще никого не видно. Люди будто почуяли неладное и попрятались кто где. А если послушать эфир?
        
        Лёгкий щелчок по переключателю, радиоприёмник тут же ожил, но из динамика опять выплеснулись треск и свист помех. Верблюд крутанул ручку настройки.
        
        - …ать на площади. Кто может…
        
        Кто и что может утонули в помехах.
        
        - …ёт господь наш на помощь нам. Да спасёт он праведников и покарает грешников. Братья…
        
        Верблюд вновь крутанул ручку настройки. Ещё только религиозного бреда для полного счастья ему и не хватало. Конец света - очень серьёзный стресс тут нелюбая психика выдержит. Как говорится, каждый сходит с ума по-своему.
        
        Колёсико настройки медленно прощупывают эфир. Из динамика время от времени вылетают обрывки слов, какие-то сигналы и шифры. В эфире творится чёрт знает что и с боку бантик, даже два бантика. Верблюд улыбнулся. Вполне возможно, что сейчас вовсю полыхает война между системами РЭБ. Просто радиостанции, у которых нет специальных защит, походя глушат.
        
        Диапазон частот постепенно спустился до ФМ. На этих волнах если что и можно поймать, то исключительно местные радиоисточники.
        
        - …ит Трескун! Коль вы меня слышите, значит, вы ещё живы!
        
        Пальцы ещё чуть-чуть подкрутили настройку туда-сюда, голос какого-то там Трескуна зазвучал несколько чище и громче.
        
        - Для тех, кто только что присоединился ко мне, сообщаю - я сижу на крыше небоскрёба на Танарской улице. Мне отсюда до хрена что видно.
        
        Верблюд скосил глаза. Танарская улица, это остров Тихнан, самый деловой район Гаочана. Там как раз полно высоток в сотню этажей и более.
        
        - Буквально несколько минут назад правительственный комплекс на острове Тихнан приказал долго жить. Федералы шарахнули по нему чем-то мощным, но, слава богу, нерадиоактивным. Столб пыли похож на дым огня, только серый. К слову, пожары в Гаочане почти прекратились. Всё, что могло сгореть, уже сгорело. Да здравствуют железобетонные джунгли, сограждане!
        
        Голос Трескуна дрожит от возбуждения. Очень похоже на то, что он пьян, а то и хуже - под кайфом. Зато, по крайней мере, не заливает эфир околорелигиозной околесицей.
        
        - Федералы пытались грохнуть заодно и военно-морскую базу, только ни хрена у них не получилось. Офигеть! Я видел грандиозное шоу. Вояки в синих штанишках отбились! Они применили то ли ракеты, то ли лучи смерти, то ли заклинания Вуду. Но в небе над базой славно бабахнуло!
        
        Трескун и в самом деле трещит не переставая. Новостей как таковых нет. Чокнутый радиолюбитель просто озвучивает то, что видят его глаза. Ну а так как он засел высоко, то и видит он много чего.
        
        - Кибератака вырубила во всём Гаочане электричество. «Великое затемнение» плавно переросло в конец света. Кто только мог, тот уже смотался из Гаочана. Хотя нет, вру - буквально на соседней улице какие-то придурки самозабвенно палят друг в друга из дробовиков. Федералам наш Гаочан больше на хрен не нужен! Мы и сами прекрасно перестреляли друг друга! Какой теперь прок тратить кучу нестабильных изотопов ради нашего грешного города? Да здравствует новая железобетонная пустыня! Да не покроется она ядерными грибами! Да не засыплет её радиоактивный пепел!
        
        Трескун трещит и трещит. Хоть бы смачивал горло время от времени, или хотя бы закусывал. Верблюд усмехнулся, если только у Трескуна ещё есть чем смазать и закусить. Впрочем, ему недолго осталось сотрясать эфир словесным поносом. Верблюд скосил глаза, в правом нижнем углу монитора отражается зловещая дата: 13 сентября 8313-ый год. Иначе говоря, тринадцатое число тринадцатого года. Именно в этот день заканчивается время на подготовку к выживанию в выделенной локации и начинается новый отсчёт, но уже на полгода.
        
        Радиоприёмник сдвинут на край стола. Трескун продолжает сотрясать эфир, повторять одно и то же по пятому и десятому разу. Ну и пусть. Хоть какие-то глаза и уши в большом внешнем мире. Из кладовки с запасами продовольствия Верблюд принёс бутыль воды и большую упаковку картофельных чипсов с сыром. Так-то работать надо, чистоту навести, учёбой заняться, но не хочется. Совсем-совсем не хочется. Как-то несолидно встречать конец света с веником в руке.
        
        Первый хрустящий кружок картофеля со вкусом сыра упал на язык. Верблюд принялся механически жевать. Его накрыло очень странное ощущение. Будь он в реальности, то мог бы смело заявить, что чувствует себя как в компьютерной игре. Но в том и суть - он и в самом деле в компьютерной игре. Сознание с трудом воспринимает происходящее как компьютерную игру. Память с большой неохотой вспоминает, что да, до Гаочана, Зинганана и «Антикварной мастерской» у него была другая жизнь в другой реальности. Верблюд свернул с бутылки пластиковую пробку. В той родной действительности он был инвалидом, у которого напрочь не работали ноги, а правая рука едва-едва шевелилась. Но это было практически три года тому назад. Верблюд закинул в рот сразу два кусочка хрустящего картофеля. Человек устроен так, что быстро и охотно забывает самое неприятное, о чём меньше всего нравится думать.
        
        Потянулись часы ожидания. Минуты, словно вода, принялись уходить в песок. Одно плохо, Верблюд принёс из кладовки уже четвёртую пачку с картофельными чипсами, эти часы никак нельзя назвать томительными. Внешние видеокамеры показывают мир рядом с убежищем. Трескун, почти не замолкая, трещит и трещит. Верблюд несколько раз крутил настройку, но ничего конкретного так и не поймал. Кажется, будто большой-пребольшой мир затаился и приготовился к худшему, к самому худшему, к концу света.
        
        Одна радость - в душе маленькой лампадкой сияет тёплый огонёк. Верблюд аккуратно опустил на пол пустую пластиковую бутылку. Он сумел, он успел подготовиться к концу света. Сейчас его убежище - самое безопасное, самое надёжное место во всём Гаочане. Ну, Верблюд криво улыбнулся, как минимум на площади Блошиный рынок.
        
        - Чуваки!!! - Трескун заверещал так, будто через него пустили две сотни вольт и два десятка ампер. - Я вижу та…
        
        Трескун заткнулся буквально на половине слова. Следом вырубились мониторы. Убежище погрузилось в темноту. Секунда, вторая, третья. Верблюд принялся тихо считать. Пол под ногами вздрогнул. Над головой загрохотало. В кладовке с припасами со звоном просыпались консервные банки.
        
        Земля под ногами вздрогнула ещё раз. Чуть менее сильно, чем в первый, но не менее страшно. Верблюд выпрямился на стуле. Душу будто сковала ледяная мгла. Сердце от ужаса сжалось в чёрную дыру. Страх стиснул грудную клетку. Над головой будто проскочил тяжёлый железнодорожный состав. Густой гул словно затолкал в уши сырые куски ваты.
        
        Это уже не начало, это уже конец. Простая мысль помогла прийти в себя, Верблюд шумно выдохнул. Сердце тут же развернулось в нормальное состояние и вновь ритмично забилось в груди. О том, что творится на поверхности, лучше не думать. Впрочем, Верблюд слабо пошевелился, именно к этому моменту он готовился три года, три долгих и прекрасных года.
        
        Всё как в учебнике по основам ядерного оружия. Первым был ЭМИ - электромагнитный импульс большой мощности. Именно он вырубил компьютер и прочую электронику в убежище. Сейсмические волны распространяются в плотной земле гораздо быстрее, чем в атмосфере. Следом за ЭМИ пришла подземная ударная волна. Причём, Верблюд поднял глаза к тёмному потолку, толчков было два. Очень похоже на то, что и ядерных взрывов столько же. И самой последней над ним прокатилась воздушная ударная волна. Хотя, если разобраться, это был гул. Пусть и очень мощный, но всего лишь гул. Есть надежда, что дома над головой уцелели. Иначе о крышу убежища до сих пор бы барабанили обломки стен и перекрытий. Цинизм восьмидесятого уровня, но это хороший признак. Очень похоже на то, что Трескун, да примет господь его грешную душу, был прав. Почти прав, Верблюд мысленно поправил сам себя.
        
        Ядерная война, конечно, унесёт много десятков миллионов человеческих жизней. Это так. Только население городов и стран само по себе не является целью для ядерных ракет и бомб. В первую очередь всегда планирую уничтожить военный и промышленный потенциал противника, его заводы, арсеналы, базы, порты. Гибель мирного населения идёт как сопутствующие жертвы, как бы цинично это ни звучало. Так что вряд ли федералы, блок Федерации социалистических республик, стали бы бомбить и так практически пустой Гаочан. А вот его огромный промышленный порт и Сегарскую военно-морскую базу - то сам бог велел.
        
        Чернильная темнота больше не кажется ледяным ужасом. Верблюд на ощупь вытащил из ящика стола парафиновую свечу на бронзовом подсвечнике и коробок обычных спичек. Самому древнему осветительному прибору ЭМИ не страшен. Робкий жёлтый огонёк вырос на кончике парафиновой свечи, из темноты выступила столешница и три мёртвых монитора. Из того же ящика на стол перекочевала бутылка вина «Янтарная долина» и хрустальный бокал. И то и другое удалось приобрести почти дёшево на складе Риха Нибулина. Ему как-то перепал целый контейнер с алкоголем, в том числе с очень даже неплохими марочными винами.
        
        Красное вино наполнило бокал почти до половины. Верблюд аккуратно подхватил его за тонкую ножку. Самое время выпить за упокой души мирной жизни на Ксинэе. С тихим мелодичным звоном хрустальный бокал чокнулся с бутылкой. Верблюд зараз выпил вино до дна. Рих Нибулин не соврал - «Янтарная долина» и в самом деле отличное вино.
        
        Слегка расфокусировать взгляд, Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Как раз начался седьмой час. Получается, что и первый ядерный взрыв бахнул точно в семь. Что интересно, именно в этот момент истёк трёхгодичный срок, что был отпущен ему на подготовку. Обратный отсчёт тикает вновь, только на этот раз впереди полгода. Второй по счёту самый долгий и самый приятный пункт миссии «Ядерный конфликт» выполнен. Аминь.
        
        Верблюд вновь наполнил бокал. Нужно было бы заранее приготовить закусь, но как-то забыл об этом. Впрочем, не страшно. И без закуси обстановка в убежище почти романтическая. Пусть «Другая реальность» всего лишь игра, но, вполне возможно, она отражение подлинных событий. Причиной конфликта между Лигой свободных наций и Федерацией социалистических республик стало что-то, что удалось найти самой первой совместной экспедиции на Митизане, естественном спутнике Тинвара, газового гиганта. Наверное, оно связано с инопланетянами, с их крутыми технологиями. Вот это как раз и может быть очень серьёзной причиной, по которой два военно-политических блока в один момент позабыли о мире и вцепились друг другу в глотки ядерными клыками.
        
        Вместе с третьим бокалом бутылка «Янтарной долины» опустела. Верблюд переставил её на пол рядом с пластиковой из-под воды. В голове яркой молнией сверкнула мысль - а нужна ли ему полноценная жизнь в постъядерном мире? Сейчас на поверхности окончательно и на всю катушку заработал филиал ада в этой реальности. Ну или виртуальности. Грань между этими двумя понятиями для него почти стёрлась. Верблюд поднял глаза, потолок будто затянут чёрной плёнкой. И от этого ада его отделяет лишь кирпичное перекрытие, тонкий слой бетона и ещё более тонкий стальной лист. Ведь здесь, вполне возможно, ему придётся бродить по радиоактивным развалинам и постоянно носить «свинцовые трусы».
        
        Верблюд медленно повернул голову. В той стороне, за тонкой перегородкой из гипсокартона, в самодельном шкафчике, припрятана пара комплектов «Лат 4.1», списанная армейская химзащита. А ещё ему придётся каждый день вести борьбу за существование. Не стоит обманывать самого себя: здесь и сейчас у него действует «филиал рая», но запасы еды и снаряжения рано или поздно закончатся. Тогда как в реальности, пусть даже в инвалидном кресле, он будет избавлен от ужасов постъядерного мира. Пусть и не на своих двоих, но у него будет шанс дожить до глубокой старости. Ведь не зря Сильвестр Краснобаев, главврач «Липок», любил повторять, что увечные типа Верблюда чаще всего умирают от тоски. Ну а если инвалид-колясочник сумеет найти смысл жизни, то он может запросто дотянуть хоть до семидесяти лет, хоть до девяносто.
        
        Два местных часа, почти пять земных, Верблюд просидел на стуле перед мёртвыми мониторами. Тонкая парафиновая свеча едва не сгорела полностью. Воздух пропитался духотой, ведь не только он, но и крошечный огонёк почти выбрали кислород внутри убежища. Нужно шевелиться, что-то делать, хотя бы приоткрыть вентиль на баллоне с кислородом, а то можно банально задохнуться. Ладно, Верблюд поднялся на ноги, хватит хандрить. Он не для того три года пахал как проклятый, чтобы сдохнуть от тоски и нехватки кислорода в этом прекрасно оборудованном убежище.
        
        Электромагнитный импульс вырубил электронику, но не убил её полностью. Верблюд заранее подготовился и к этому. Не прошло и половины местного часа, как в убежище вновь вспыхнул свет и зашуршала приточная вентиляция.
        
        Едва заработала энергосистема, как тревожно запищали детекторы радиации. Ну да, в первые часы после ядерного взрыва убийственное излучение самое мощное, но, буквально за две недели, оно должно существенно снизиться. Когда же заработали внешние видеокамеры, то Верблюд пережил сильный шок. Удивительно, но его выделенная локация осталась целой. Ударная волна от двух ядерных взрывов вышибла все окна. Местами вместе с косяками вылетели двери, но на этом видимые разрушения закончились.
        
        Очень похоже на то, что малая мощность двух ядерных зарядов была компенсирована высокой точностью. Раз дома как минимум на площади Блошиный рынок остались почти целыми. Верблюд кисло улыбнулся. Самый большой кошмар, радиоактивные развалины, благополучно развеялся. Хотя, улыбка тут же сползла с его лица, с другой стороны, заодно в Гаочане уцелели люди. Пусть и не в прежних количествах, но вполне достаточно, чтобы заставить его передвигаться по городу максимально тихо, незаметно и осторожно.
        
        Впрочем, как ни крути, а ему придётся просидеть в убежище не меньше двух-трёх месяцев. В ход пошло ядерное оружие. Только бог ведает, сколько миллионов душ в тринадцатый день тринадцатого года отправилась к нему на суд. Но, как бы цинично это ни звучало, живых людей осталось всё равно слишком много. Нужно подождать, пока радиация, голод и банды мародёров сократят население до минимума. Пока на израненной земле Ксинэи не установится новое экономическое и пищевое равновесие. Такова суровая правда жизни и ещё более суровая логика компьютерной игры.
        
        
        
        Глава 6. Голодное представление
        
        Два электрических вентилятора с широкими лопастями равномерно и монотонно нагнетают на грудь и голову потоки воздуха. В убежище достаточно прохладно. Простой ртутный термометр неукоснительно показывает восемнадцать градусов. Однако Верблюду жарко, очень жарко. Тонкими мутными струйками пот стекает с висков, светлая футболка и синие спортивные штаны потемнели от влаги. Мутные капли то и дело срываются с носа и кончиков пальцев. А всё потому, что Верблюд бежит по беговой дорожке.
        Чёрная лента с лёгким шелестом скользит под спортивными кедами. На экране управления перед глазами горит цифра десять. То есть, чёрная лента скользит со скоростью десять километров в час. Тяжёлый рюкзак, наследство супругов Нибулиных, оттягивает плечи. Как будто и этого мало, голову обнимает самодельная шапочка со вставками из толстых чугунных пластин. Руки и ноги обвязаны почти похожими утяжелителями. Не удивительно, что при такой скорости и при такой нагрузке тело истекает потом, словно дуршлаг водой. Два мощных вентилятора всё равно не справляются с охлаждением. Верблюд тряхнул головой, с кончика носа слетел веер крошечных мутных капель. Ему жарко, всё равно очень жарко. Впрочем, так и должно быть.
        На экране беговой дорожки, под значком скорости, три цифры планомерно наматывают расстояние. «За спиной» осталось ровно 10 километров и 200 метров. Точнее, Верблюд в очередной раз тряхнул влажными руками, уже 300. Ещё через десяток километров он будет выжат как лимон и физически, и морально. А иначе нельзя. Физкультура не только залог крепкого здоровья, но и выживания.
        Если просто так сидеть в убежище и ни хрена не делать, то легко и быстро можно заплыть жиром и потерять физическую форму. А это опасно, очень опасно. Рано или поздно ему всё равно придётся покинуть убежище. И вот тогда дряблые мышцы и обвислый живот погубят его в прямом смысле этого слова. Верблюд судорожно перевёл дух, противные капли тёплого солоноватого пота слетели с губ. Чтобы там не говорили о силе духа, а физически крепкое тело лишним не бывает, никогда не бывает. Даже больше - оно основа, фундамент, для всего прочего, в том числе и для духа.
        Почти четыре месяца назад разразилась ядерная война. Прежний сытый и комфортный мир рухнул. Смешно и грустно, но только в убежище у Верблюда сложились идеальные условия для самообразования. Благо, с собой под землю он прихватил солидный объём разнообразной учебной литературы вплоть до видеофильмов. Благо, после электромагнитного импульса, удалось заново запустить компьютер, а два резервных системных блока так и остались невостребованными в кладовке. Одно плохо, Верблюд шумно вздохнул, в первую очередь он солдат, а не учёный.
        Не тот у него склад ума. Ядерная физика, химия, математика и прочие точные науки с невероятным скрипом оседают в его голове. Если бы Верблюд учился в институте, то его точно выгнали ещё в конце первого семестра за неуспеваемость. Да и как запомнить трёхэтажную формулу распада ядер урана, если только один вид её навевает тоску и острое желание уснуть сном праведника прямо перед монитором.
        Однако, несмотря ни на что, Верблюд старательно грызёт гранит науки. Без этой самой физики и математики ни за что не получится вынести в реальность местные продвинутые технологии. Тут самым общим описанием не отделаешься. А технологии есть, да ещё какие! Один только генератор на низкопотенциальном тепле чего стоит. Он буквально напичкан фундаментальными открытиями, о которых на Земле никто отродясь не слышал.
        Благодаря генератору на низкопотенциальном тепле Верблюд не испытывает недостатка ни в электричестве, ни в воде. Все три накопителя для грузовых машин постоянно накачены энергией под самую маковку. На всякий случай в кладовке припрятан дедовский агрегат на солярке и пара бочек этой самой солярки. Однако генератор до сих пор великолепно работает. Воздух с улицы охлаждается до жидкого состояния и сливается в сток в канализационном туннеле.
        Этот же генератор не только охлаждает воздух в убежище, но и снабжает его водой, которую в прямом смысле вытягивает из воздуха внутри убежища и снаружи. Плюс дожди и фильтры. Баки с водой постоянно залиты под завязку. Вот почему Верблюд позволяет себе самую настоящую роскошь - использовать воду для помывки и стирки. Вот и сейчас, когда он осилит два десятка километров на беговой дорожке, пара тазиков тёплой воды избавят его кожу от пота. Плюс в третьем по счёту он как следует отстирает спортивную форму. А это, между прочим, почти центнер воды. Но, ничего страшного - если не вечером, то уже завтра утром, потеря будет восполнена полностью.
        - Верблюд, ты где?
        Знакомый, до боли знакомый, голос долетел через распахнутую в жилой отдел дверь. От неожиданности Верблюд дёрнулся всем телом вперёд. В самый последний момент руки успели уцепиться за поручни. Спортивные кеды соскользнули с чёрной ленты на неподвижное основание беговой дорожки.
        Что это было? Верблюд торопливо спрыгнул на пол. Чёрная лента как ни в чём не бывало продолжила крутиться со скоростью десять километров в час. Верблюд машинально ткнул пальцем в кнопку «Пауза». Электрический моторчик беговой дорожки тут же затих.
        - Верблюд! Ну пожалуйста! Выйди!
        А, ну да, Верблюд торопливо прошлёпал в жилой отдел. Это сработали внешние микрофоны.
        Ахиллесова пята его убежища никуда не делась. На всякий случай он так и держит внешние микрофоны в мастерской над головой включёнными, а громкость динамиков вывернутой на максимум. Другое дело, что в мастерскую уже давно никто не заглядывал. Тела полицейских и мародёров некому ни предать земле, ни кремировать. Несусветная вонь отпугивает незваных гостей похлеще вечно голодных сторожевых кабелей. Однако кто-то всё же появился в мастерской и зовёт его.
        Шапочка с чугунными утяжелителями, а также накладки на руки и ноги, тихо опустились на пол возле стола. Верблюд плюхнулся на стул. На центральном мониторе отлично видно, как кто-то бродит в мастерской над головой. Света наверху и так достаточно, однако у неизвестного в руках дрожит и трясётся самодельный факел, на конце деревянной ножки то ли стула, то ли стола ярко пылает смотанная в узлы тряпка. Ничего себе! Верблюд подался всем телом вперёд. Да это же Шпилька!
        Бывшую любовницу едва можно узнать. Вместо элегантного платья, или хотя бы стильной формы продавщицы, на ней грубый рабочий комбинезон. Причём явно мужской и слишком просторный. За четыре месяца Шпилька сильно похудела и побледнела. Некогда роскошные волосы, что волной спадали на её плечи, топорно обрезаны у затылка. Лака на ногтях давно нет. Некогда нежные пальчики огрубели. На тыльных сторонах ладоней высыпали круглые бородавки.
        - Верблюд! Я знаю, точно знаю, ты здесь. Пожалуйста, выйди! - самодельный факел в руке Шпилька качнулся из стороны в сторону. - Умоляю! Спаси меня! Мне голодно и очень холодно.
        Да-а-а… Верблюд качнул головой, несладко ей пришлось. Шпилька то и дело морщится. Трупы в мастерской продолжают сильно вонять. Однако бывшая любовница упорно не желает избавить свой нос от столь тяжкого испытания.
        - Верблюд! Ну где же ты? Ну почему ты молчишь? Спаси меня! Вот уже четвёртый месяц я живу в этом ужасном мире. Каждую ночь мне приходится мёрзнуть. Каждый день мне приходится искать, чем покушать. Если бы только знал, что мне приходится кушать. Умоляю! Спаси меня! Ну чего тебе стоит? А иначе я умру. Прямо здесь. У тебя.
        Шпилька изо всех сил давит на эмоции, особенно напирает на жалость. Верблюд сел на стуле прямо. От потных рук на столешнице остались влажные отпечатки.
        Да, Шпильку жалко. Чего уж там врать самому себе. В памяти до сих пор свежи воспоминания, какой же восхитительной и ловкой она была на белых простынях, или в душе под струями тёплой воды. Даже на столе между тисков и напильников она умела показать мастер-класс. Как любовница Шпилька была бесподобна. Тем более четвёртый месяц воздержания вовсю мутит голову половыми гормона. Для полноценной жизни как раз не хватает регулярного секса. А Шпилька - вот она, рядом, буквально руку протяни. Если её отмыть, накормить, причесать и уложить на белую простыню, то-о-о… От радужных мыслей голова кругом. Так и подмывает выскочить на поверхность и предстать перед Шпилькой эдаким рыцарем-спасителем без страха и упрёка.
        Стоп! Верблюд что есть силы шлёпнул сам себя по щеке. Боль в один миг выгнала их головы похотливый хмель. Что-то здесь не так. Верблюд вновь уставился в широкий монитор.
        Не прошло и двух минут, как первоначальное подозрение переросло в уверенность - Шпилька изо всех сил играет на публику. Пусть весьма искусно и почти профессионально, но всё равно остаётся ощущение, будто бывшая любовница на театральной площадке в свете ярких софитов разыгрывает сцену из гениальной трагедии. Кажется, вот сейчас она закончит свой пламенный монолог, и публика в зале тут же взорвётся овациями, а к ногам Шпильки упадёт водопад цветов. Но это всё эмоции. Гораздо больше интересует другой вопрос: как это Шпильке удалось продержаться четыре месяца, целых четыре месяца, без чьей-либо помощи? Упорно не верится, будто всё это время она была одна.
        - Верблюд! Пожалуйста!!!
        Шпилька весьма выразительно разрыдалась. По её впалым щекам скатились крупные слезинки. Самодельный факел едва не выпал из её руки.
        Ну да, точно играет, Верблюд усмехнулся. За три года он более чем основательно изучил бывшую любовницу. Что, что, а остаться одной ей даже не пришло бы в голову. В тот памятный день, когда они порвали отношения, она тут же, левый мизинец на отсечение, побежала к другому любовнику. А если и с другим у неё случился полный облом, то к третьему, к четвёртому и далее по списку (а список у неё весьма обширный). Шпилька готова на всё, лишь бы только не остаться одной, лишь бы только найти себе мужчину. Желание тем более настырное, когда привычный мир вокруг неё начал рушиться, а «вариант номер один» с треском провалился. В конце концов она прибежала к Забою, иначе откуда этот болван узнал, что «Антикварной мастерской» владеет выживальщик.
        Верблюд сощурил глаза. А вот и вторая причина не спешить бывшей любовнице на помощь. Шпилька продолжает жалобно верещать и размахивать самодельным факелом, однако на её лице всё больше и больше проступает ужас. Да, именно ужас. Шпилька то и дело бросает испуганные взгляды на выход из мастерской. Она даже боится приближаться к раскуроченной двери, невольно обегает её по большой дуге.
        Не, тут точно что-то не так. Самый лёгкий и эффективный способ докопаться до истины - просто ждать. Шпилька бойко бегает по мастерской и весьма энергично размахивает факелом. Какой бы голодной она ни была, но полдня ещё продержится. Курсор в виде стрелки сдвинул ползунок громкости вниз, голос Шпильки тут же существенно потерял былую силу и выразительность. Верблюд подхватил с пола утяжелители. А пока можно и нужно вернуться на беговую дорожку и добить вторую десятку километров. Пусть Шпилька сперва без сил упадёт на пол в мастерской. Так сказать, выполнит свою угрозу умереть прямо у него над головой. Вот тогда и только тогда можно будет осторожно выбраться из убежища и тщательно обследовать окрестности. Параноики живут нервно, но долго.
        Верблюд успел пробежать последние десять километров и обтереться сырым полотенцем. Помыться более основательно можно будет несколько позже. А Шпилька как и прежде всё бегает и бегает по мастерской над головой и продолжает с прежним энтузиазмом давить на жалость. Разве что голос охрип от напряжения. А это дурной признак.
        С развлечениями в убежище негусто. Если бы не физическая подготовка и учёба, то можно запросто свихнуться от скуки. Единственное занятие, которое хотя бы с натяжкой можно назвать развлечением - поесть по-человечески. На стол перед тремя мониторами Верблюд опустил тарелку с гречневой кашей, а сам присел на стул рядом. Перед ним разворачивается самое реальное в мире шоу. Цинично? А что делать? Такова жизнь - своя рубашка ближе к телу. Стальная ложка зачерпнула аппетитную, с растительным маслом, гречневую кашу. Пусть он в виртуальном мире, пусть вокруг него только компьютерные боты, но эта самая виртуальность и эти самые компьютерные боты могут убить его вполне реальным образом.
        - А-а-а!!! - ни с того, ни с чего Шпилька заорала дурным голосом, почти погасший факел шлёпнулся на пол.
        Что это с ней? Верблюд опустил ложку обратно в тарелку. А! Понятно - в мастерской появился новый персонаж. Судя по фигуре, это мужчина. Поверх рубахи с длинными рукавами на его плечах висит то, что когда-то было формой полицейского. Точнее, пластиковые доспехи для защиты от ножей и дубинок.
        - Ну что, дура, хватит скакать! - недовольный рык потряс мастерскую.
        О-о-о! Знакомые всё лица. Верблюд усмехнулся. А вот и Забой, собственно.
        Четыре месяца жизни в постапокалиптическом мире не прошли для Забоя даром. Он весьма заметно похудел и осунулся. Кожа на бритом затылке больше не бугрится, а свисает тонкими складками. Однако наглости и самоуверенности в нём только прибавилось.
        - Нет его здесь! - вновь гаркнул Забой. - Верблюд либо сделал ноги, либо склеил ласты!
        - Нет! Нет! Это не так! - Шпильку аж затрясло от страха. - Он здесь! Здесь! Только здесь и нигде больше быть не может! Он никогда не покидал Зинганан, хотя я постоянно звала его на курорт или просто за город. Я видела у него кучи всякой еды. Ящиками! Мешками! Притом что никакой машины у Верблюда никогда не было!
        Шпилька уже непросто трясётся от страха, её колбасит. Во дела, Верблюд вытянулся на стуле, да у неё натуральная истерика.
        - Мне надоело слушать этот бред! Я сыт по горло твоими сказками!
        О-о-о! Ещё гости. Верблюд склонил голову набок. За спиной Забоя, будто прямо из воздуха, материализовались ещё четыре фигуры. Да это же всё те же хорошо знакомые дружки Забоя. Хотя какие, на хрен, они дружки? Подельники - вот самое точное определение. Некогда толстый тип крайний слева изрядно похудел. Кожа на его щеках повисла длинными тонкими складками.
        - Не-е-ет!!! - Шпилька дёрнула со всех ног.
        А это уже вообще ни в какие ворота не лезет. Верблюд качнул головой. Это не «реалити-шоу» с заранее прописанным сюжетом. Это сама жизнь. Ну, почти жизнь, Верблюд мысленно поправил себя. С невероятными визгами Шпилька принялась носиться по мастерской. Забой с подельниками припустили за ней.
        И чего это она так? Шпилька сопротивляется так неистово, так отчаянно, будто за ней гонится стая жутко диких и ещё более жутко голодных львов. Она попыталась было выскочить на улицу, но один из подельников Забоя очень вовремя остался у выхода. Когда же Шпилька всё же рискнула прорваться мимо него, то он крепко-накрепко обхватил её за талию и повалил на пол.
        - Нет! Нет! Нет! - Шпилька забилась в крепких объятиях как припадочная.
        - Заткнись! - Забой отвесил Шпильке звонкую оплеуху. - Вяжите её. И забейте пасть чем-нибудь.
        Подельники Забоя ловко скрутили Шпильке руки грязной верёвкой. Ещё более грязная тряпка наглухо забила ей рот. Шпилька принялась мычать, но и это ей не помогло. Бандиты взвалили бывшую любовницу на плечи и, словно бревно, вынесли на улицу. Последним из мастерской убрался сам Забой. Представление закончилось. Занавес.
        Вот, значит, к кому прибилась Шпилька. Вот каким образом она сумела выжить все эти месяцы. Бог знает почему появление Забоя с подельниками вызвало в её душе столько буйного ужаса. Верблюд перевёл дух. И вряд ли её наивная попытка перебежать к нему тому виной. А так, чисто по-человечески, Шпильку жаль. Несчастная баба, дура по жизни, которая всего лишь хотела самого обычного женского счастья - выйти замуж и родить детей. Но не судьба.
        Впрочем, какой смысл жалеть компьютерного бота? Весьма вероятно, что никакой Шпильки никогда и не было. Весьма вероятно, что она всего лишь плод больного воображения инопланетян, ну или кто там на самом деле создал «Другую реальность». Хотя, и это тоже нужно признать, компьютерная игра служит ему отличным моральным оправданием.
        В реальности люди каждый день миллионами валят самых разнообразных компьютерных монстров, и никому не приходит в голову оплакивать их. Но, с другой стороны, если бы не требования «Ядерного конфликта», то он ни за что не засел бы в этом самом убежище, под полом «Антикварной мастерской», в мегаполисе, который пережил ядерную войну. Что, что, а будь его воля, то Верблюд выбрал бы для выживания совсем другую местность.
        Ладно, лирическое отступление закончено, очень реальное шоу тоже. Верблюд поднялся из-за стола. Не помешает как следует помыться и постирать форму. А то на спортивных трусах и футболке белым налётом выступила соль. Но в душу вновь закрались сомнения.
        Честно говоря, судьба Шпильки его не волнует. Пусть Забой с подельниками хоть съесть её. Из кладовки с хозяйственным инвентарём Верблюд вынес пластиковый таз. Другое дело, что ему до чёртиков надоело сидеть в убежище. Через два месяца и два дня истечёт срок его жизни в выделенной локации. Это, конечно, хорошо, только упорно не верится, будто «Другая реальность» так просто позволит ему дойти до точки выхода, да ещё и платочком помашет на прощанье. Нет, Виант Фурнак не зря много раз предупреждал: «Другая реальность» коварная штучка. Компьютерная игра инопланетян очень любит подбрасывать очень неприятные сюрпризы. Впереди его ждёт встреча с «боссом локации», с неким финальным испытанием. Раз такое дело, то не помешает заранее разведать территорию и заложить несколько запасных баз.
        Хранить все яйца в одной корзине чревато. Убежище слишком ценное, чтобы пользоваться им каждый день. В смысле, постоянно возвращаться сюда на отдых после очередной вылазки. Слишком частые визиты резко повысят вероятность, что его сумеют выследить. Нет. Нужно действовать более хитро: заложить несколько запасных баз, припрятать продовольствие, оружие, боеприпасы и прочее снаряжение. И уже с этих самых баз разведывать территорию. Так и только так основное убежище под полом в «Антикварной мастерской» ещё долго будет служить ему последним оплотом.
        Признаться, не дают покоя слова Тагизы Нибулиной, жены поставщика. Она что-то там говорила о тайнике на бывшей обувной фабрике «Баф». Глупо ожидать грандиозных бонусов, однако воображение упрямо рисует красочные картинки в виде штабелей ящиков с консервированной едой, или цинки с боеприпасами, или стопки самой передовой армейской амуниции. Чушь, конечно же, но человек так устроен, что всегда надеется на лучшее. Вот, кстати, и отличная цель для самой первой вылазки в город.
        Решено! Верблюд бросил в пластиковый таз мокрые от пота трусы и футболку. Сегодня же вечером, незадолго до наступления темноты, он выберется на поверхность. Ядерная война закончилась. Победителя, как и следовало ожидать, нет. Точнее, победит тот, кто выживет.
        С тринадцатого дня тринадцатого года прошло почти четыре месяца. Уровень радиации должен существенно упасть. Конечно, в воронках от ядерного взрыва до сих пор светятся камни, а дозиметр щёлкает как чокнутая сорока. Но на остальных территориях условия для жизни должны быть худо-бедно приемлемыми. Ведь остались же на поверхности те, кто сумел приспособиться и выжить. Та же банда Забоя, прости господи, может доставить массу хлопот. Очень похоже на то, что они закрепились в Зинганане и сделали его своим феодом. Это плохо.
        
        
        
        Глава 7. Новый мир
        Так, вроде всё готово и он сам готов, Верблюд в третий раз попрыгал на месте. Тактический костюм «Киргач 2» пригнан точно по фигуре. Карманы разгрузки забиты запасными магазинами для девятимиллиметрового «Мак-Гида» и семимиллиметровой снайперской винтовки «Астана». Специально для неё Верблюд прихватил три запасных накопителя энергии.
        
        Как раз сейчас наступил момент испытать универсальный тактический прибор «Сайдан 2.7». В своё время Верблюд отвалил за него двенадцать тысяч эсконов, что само по себе немало. И было бы гораздо больше, не будь прибор насквозь криминальным. Ну а сейчас уже никого не волнует, как именно УТП оказался в его руках, как и девятимиллиметровый «Мак-Гид».
        
        Главный блок «Сайдан 2.7» убран в специальный карман на спине. Небольшой тактический экран закреплён на левом запястье и закрыт клапаном из прочной ткани. Шесть датчиков аккуратно вшиты в куртку тактического костюма, два в рукава, остальные четыре по всему корпусу. Эти датчики способны уловить радиоизлучение и радиацию. По идее, тактический прибор должен быть подключён к шлему. Но защиту для головы, увы, достать не удалось. Зато под ухо выведен небольшой динамик. Вести радиопереговоры через него не получится, да и не требуется. У него другая задача - щелчком или серией щелчков привлечь внимание пользователя. Пять универсальных охранных датчиков убраны в карман разгрузки. На всякий случай в карман разгрузки Верблюд убрал внешний приёмник, дополнительная антенна будет нелишней, если придётся прослушивать переговоры в эфире.
        
        Рюкзак с запасами еды и воды на три дня собран. Пистолет «Мак-гид» убран в кобуру на поясе. Снайперская винтовка пока прислонена к стене. Ну всё готово для выхода, только…
        
        За четыре долгих месяца Верблюд по самую маковку насиделся в каменном мешке. Это так. Но…, с другой стороны…, За это время он привык к своему схрону, полюбил его. И вот теперь, перед самым выходом, сердце охватил страх. Страх перед большим внешним миром.
        
        Да, Верблюд много-много раз смотрел в большой внешний мир через наружные видеокамеры. Но это было как в кино, как в дебильном реалити-шоу. И вот ему и в самом деле предстоит окунуться в мир постъядерной цивилизации, стать его частью как минимум на два месяца. Пусть в реальности он был инструктором по выживанию, но выживать на ядерном пепелище ему не приходилось ни разу. И вот, прости господи, довелось. Сбылась мечта идиота.
        
        Очень не вовремя на ум пришли слова Вианта Фурнака: «Когда оказываешься внутри ядерного армагеддона, то он уже не кажется таким прикольным и забавным, как с экрана телевизора или страниц фантастического романа». Аж мороз по коже, Верблюд невольно поёжился. Пусть встретиться с Виантом Фурнаком ни разу не довелось, но, можно сказать, Верблюд учился у него. Хотя, с другой стороны, он давно уже превзошёл «учителя».
        
        Ладно, хватит валять дурака. Правая рука пробежалась по выключателю, в тамбуре тут же воцарилась тьма. Верблюд надвинул на глаза очки ночного зрения. Стальные запоры тихо брякнули, вторая дверь, по сути, толстый и прочны щит, прислонилась к стене. Первая дверь в виде бутафорской кирпичной кладки мягко пошла вовнутрь. Верблюд осторожно сдвинул её в сторону. От напряжения задрожали руки и ноги. Всё нервы проклятые.
        
        В нос, будто кулаком, шибанул убойный запах канализации. Верблюд тут же надвинул на лицо защитную маску. А теперь прислушаться. Верблюд окаменел, будто превратился в памятник самому себе.
        
        Никого и ничего. Канализационный туннель пуст. Лишь где-то недалеко мерно капает вода. Ни шагов, ни стонов, ни разговоров, ни скрипов, вообще ничего. Это хорошо. Медленно и осторожно Верблюд наполовину высунулся из низенького прохода. Невидимый для невооружённого глаза луч инфракрасного фонарика скользнул вдоль туннеля - никого. По крайней мере, не видно ни одного подозрительного огонька или отблеска. Вот теперь и только теперь можно выбираться наружу.
        
        Чёрная полиэтиленовая плёнка вместо входного коврика поможет уберечь тактический костюм от грязи. Верблюд вытянулся в полный рост, правая рука один хрен на всякий случай легла на рукоять мощного «Мак-Гида». Внешне канализационный туннель ничуть не изменился. Хотя нет - сток посреди прохода весьма и весьма заметно обмелел. Люди перестали пользоваться канализацией, город на поверхности умер. Хорошо, что система сточных вод построена по принципу самотёка. А то было бы весьма и весьма печально, если бы подземелья под Зингананом ушли бы под воду.
        
        На всякий случай Верблюд немного прогулялся по туннелю туда-сюда - ну точно никого нет. Вместе со снайперской винтовкой Верблюд вытащил из низкого лаза из-под трубы пару тяжёлых мешков. К чему тянуть с неизбежным? Запасные базы имеет смысл закладывать уже сейчас. Бутафорская дверь в виде кирпичной стены встала на место. Маленький пульт управления с десятью кнопками, «ключ» от входной двери, убран в чёрный полиэтиленовый пакет и надёжно припрятан за приметную стальную стойку, на которой покоится толстая водопроводная труба. Вот теперь можно идти.
        
        Конечно, если выбраться на поверхность, то до бывшей обувной фабрики «Баф» можно было бы добраться меньше чем за полчаса. Но, на всякий случай, Верблюд решил воспользоваться канализационными туннелями. Заодно не грех припрятать мешки в нескольких надёжных местах. Прочная ткань гарантирует, что до припасов не доберутся крысиные зубы. Как раз хвостатых обитателей подземелий за четыре месяца только прибавилось. На поверхности, да и в самой канализации, осталось огромное количество трупов.
        
        Так и есть, Верблюд на миг притормозил. Вот то самое место, где ему пришлось положить сектантов. От тел остались лишь обглоданные скелеты. Всё остальное мало-мальски ценное унесли люди. Только халяве пришёл конец, трупы бывший жителей Гаочана либо съедены, либо окончательно протухли. Среди крысиного племени бушует голод. Из-под труб и щелей на Верблюда то и дело пялятся крысиные глаза. Хвостатые обитатели думают, будто человек в потёмках их не видит, а потому едва ли не бросаются под ноги.
        
        Какой бы низкой ни была вероятность наткнуться на живых людей, но Верблюд предпочёл двигаться через канализационные туннели в очках ночного зрения. Инфракрасный фонарик вещь полезная, но его Верблюд повесил на пояс. На плечах загорелась инфракрасная подсветка. А то в туннелях напрочь отсутствуют источники света. В таких условия бесполезны даже самые мощные и продвинутые приборы ночного зрения.
        
        Оба мешка с припасами надёжно заныканы в двух разных потаённых местах. Чтобы не потерять их, на карте во внутреннем интерфейсе игры Верблюд сделал пару меток. Едва последний мешок из чёрной ткани притаился за высокой грязной трубой, как Верблюд откинул клапан на маленьком тактическом экране на левом запястье.
        
        Не так уж и плохо, Верблюд облегчённо улыбнулся. Радиационный фон в подземелье заметно выше естественного, но не настолько, чтобы срочно бежать обратно в убежище и натягивать на себя один из «Лат 4.1», полный комплект химзащиты. Как говорится, ходить можно, а вот жить постоянно уже нельзя. Это радует. Похоже, обе ядерные бомбы, что задели Гаочан, не были особо мощными или грязными. Это радует.
        
        Память - интересная штука. Кажется, будто знания о системе туннелей под Зингананом давно и напрочь вылетели. Ан нет! Верблюд чуть склонил голову. Стоит только заметить на стене знакомую цифру, как в памяти тут же вспыхивает, где именно он оказался и какая именно улица сейчас над ним. Спасибо Лею Сантиру, бригадиру муниципальной службы, натаскал более чем основательно. Да и карта во внутреннем интерфейсе игры приходит на помощь в самых сложных случаях.
        
        На поверхности наступила ночь. В канализации не просто тихо, а жуть как тихо. Гаочан теперь мёртвый город. Больше некому спускать воду из ванной или туалета. Верблюд осторожно пробирается по туннелям. В правой руке зажат верный «Мак-Гид», так сказать, на всякий неожиданный и нежелательный случай. За спиной висит снайперская винтовка. После долгих раздумий Верблюд решил взять именно её. На поверхности от неё будет гораздо больше пользы, а устраивать войнушку, тем более встречный бой накоротке, не входит в его планы. Ну и мачете, конечно же. Только, в самую первую очередь, Верблюд всё равно полагается на собственную бдительность и осторожность.
        
        По дороге то и дело попадаются немые свидетельства великой трагедии. По большей части Верблюду приходится переступать через костные останки людей. Они все без исключения очищены крысами добела. Цельные скелеты попадаются редко, гораздо чаще не хватает рук, ног или головы. Народу в канализации погибло немерено. Сперва Верблюд останавливался и тщательно осматривал костные остатки, а потом махнул рукой. Да и какой смысл терять время, если в канализации под Зингананом основательно поработали мародёры.
        
        Дорогу то и дело перебегают крысы. Пока, слава богу, вполне себе обычные. За четыре месяца они так и не мутировали до размеров собаки или хрюшки. Да и вряд ли когда-нибудь они настолько разрастутся, как бы там ни рисовали многочисленные создатели ещё более многочисленных компьютерных игр в жанре постапокалипсиса. Пусть по меркам мирного времени хвостатые обитатели подземелья обнаглели в корягу, но сами на рожон не лезут. Понимают, сволочи, что большой и здоровый человек им не по зубам.
        
        Первые минут пятьдесят казалось, будто Гаочан вымер целиком и полностью, а сам Верблюд остался одним единственным живым человеком. Однако это не так. На углу Егерьевской и Савроской улиц Верблюд резко замер и обратился вслух. Едва ли не над головой кто-то прошёл по чугунной крышке люка. Следом долетели обрывки ругани. Кто это был - лучше не выяснять. Теперь человек человеку дикий волк. Из мегаполиса убрались не все и не все погибли. Хотя вряд ли выживших осталось много. Гаочан превратился в железобетонную пустыню где совершенно нечего жрать.
        
        В другом месте Верблюд наткнулся на самое настоящие стойбище. Пять невероятно грязных лежанок из матрасов и какого-то тряпья возле очага из кирпичей. Здесь жили люди, небольшая группа. Впрочем, их давно уже нет. Недалеко от стойбища Верблюд приметил несколько самодельных ловушек на крыс - немое напоминание о голоде.
        
        А это что такое? Верблюд резко замер на месте. Защитная маска, всё же, не противогаз. Её главная задача не пускать в лёгкие пыль, а в нос запахи канализации. Но кое-что просачивается всё равно. И это самое кое-что словно снег в июне. Верблюд стянул с лица маску. В нос тут же шибанул запах нечистот. Но-о-о… среди тухлятины промелькнули нотки чего-то съедобного. Верблюд медленно потянул носом, от вони закружилась голова. Но оно того стоило - запах, пусть едва заметный, но отчётливый запах варёного риса со специями. Верблюд торопливо натянул маску обратно на лицо. В это трудно поверить, но где-то поблизости варят рис.
        
        Запах каши, особенно со специями, разлетается далеко вокруг. Тот, кто занимается готовкой, рискует головой, но его можно понять. Верблюд осторожно двинулся дальше. Сидеть исключительно на одних холодных консервах и сухих пайках чревато. Человеческий желудок создан для горячей еды, а иначе можно сдохнуть от несварения или запора. Где-то поблизости обосновался ещё один выживальщик, у которого сохранились запасы этого самого риса и специй. Но он либо не догадывается об опасности, либо специально выпускает запахи в канализацию. В принципе, в этом есть рациональное зерно - без особой необходимости выжившие не ползают по канализационным туннелям. Далеко не у всех имеются специальные маски, а противогазы начисто отсекают не только ядовитые газы, но и запахи еды.
        
        На всякий случай Верблюд решил проверить соседние туннели. Это только кажется, будто воздух стоит стеной. На самом деле тяга есть. Пусть и очень слабая, но есть. Прежде чем окончательно развеяться, запах может разлететься на десятки и сотни метров. Однако мысли о рисе со специями разом выскочили из головы, когда в одном из туннелей Верблюд наткнулся на очень странную находку.
        
        Издалека это можно было бы принять за паука-мутанта, почему Верблюд и обратил внимание. Ну как же! Ядерная война, радиация и всё такое. Только не стоит путать выдумки писателей-фантастов с реальностью. Однако это и в самом деле похоже на паука размером с баскетбольный мяч.
        
        Противно, но любопытство сильнее. Осторожно, будто боясь обжечься, Верблюд выдернул из канализационного стока странного паука. Если приглядеться, то это и в самом деле паук, только механический. Робот, иначе говоря. Корпус сильно похож на прямоугольную коробку, небольшие грязные выступы по всему телу должно быть его глаза, в смысле, крошечные видеокамеры. И лапы, шесть стальных лапок. В походном положении самые верхние сочленения немного возвышаются над корпусом.
        
        Верблюд и так и сяк повертел механического паука. На перчатках остался слой склизкой грязи. В принципе, ничего удивительного. Робототехника на Ксинэе шагнула гораздо дальше, чем на Земле. Но что робот-разведчик, а механический паук может быть только разведчиком, забыл в канализационной системе Зинганана? Это в самом деле военный робот, ибо, с коммерческой точки зрения, эксплуатировать роботов в древней канализационной системе невыгодно. Верблюд, как бывший муниципальный рабочий, знает об этом абсолютно точно.
        
        На подобных штуках обычно бывает эмблема производителя. Верблюд аккуратно перевернул механического паука лапами вверх. Пальцы стёрли с брюшка слой грязи.
        
        Ничего себе! Верблюд подался всем телом назад. На брюхе механического паука из-под слоя грязи проглядывает хорошо знакомый круг, чёрные окружности вписанные друг в друга. Это же… Это же символ ФСР, Федерации социалистических республик. Это символ военного блока, чьи атомные бомбы упали на Гаочан, с кем Лига свободных наций сцепилась в ядерном безумии.
        
        Этого механического паука, этого робота-разведчика, здесь не должно быть. Верблюд нахмурился. Все эти месяцы он регулярно включал радио, точнее, прослушивал эфир. Никакого десанта федералов на побережье возле Гаочана не было. Тогда откуда здесь робот-разведчик? Что именно его сломало? Или, всё же, подбило? Но, Верблюд крутанул механического паука на месте, на корпусе не видно никаких повреждений. Но и это ещё не всё.
        
        Перчатки один хрен придётся каким-нибудь образом вытирать. Верблюд аккуратно расчистил брюшко металлического паука ещё немного. Рядом с тройным кругом из-под слоя грязи выглянул ещё один рисунок: вытянутый равнобедренный треугольник. Из самой острой вершины в землю будто бьёт небольшая электрическая молния.
        
        Верблюд наморщил лоб. А вот этот символ ему точно незнаком. Но не удивительно. Что в ЛСН, что в ФСР многие рода войск и даже отдельные соединения имеют собственные символы. От них не отстают различные производители и научно-исследовательские центры. Будь в его распоряжении ИПС, то ещё можно было попробовать отыскать владельца этого символа. А так, Верблюд грустно улыбнулся, местный Интернет оглушительно крякнул и в ближайшие лет сто не возродится вновь.
        
        Ладно, пора идти. На всякий случай Верблюд припрятал механического паука за неброской трубой под потолком. На карте во внутреннем интерфейсе игры появилась ещё одна метка. Будет время, будет возможность, будет желание, можно будет вернуться к механическому пауку. А пока…. «Другая реальность» хранит в себе много тайн. Одной больше, одной меньше - какая разница.
        
        Туннель под номером 11 проходит рядом с бывшей обувной фабрикой «Баф». Двенадцатая отворотка заворачивает на её территорию. Как минимум четыре чугунных люка позволяют легко и просто попасть на фабрику. Однако Верблюд решил действовать иначе и выбрался на поверхность на Егорьевской улице рядом с бывшей фабрикой «Баф».
        
        Проезжая часть Егорьевской улицы заставлена брошенными автомобилями. Одна из беспилотных фур очень «удачно» въехала в уличный фонарь. Верблюд аккуратно сдвинул на место чугунный люк. Фасад дома рядом разукрашен пожаром. Следы огня «выглядывают» из окон. Туда лучше не соваться. Как хорошо, что напротив бывшей фабрики понастроили двадцати пятиэтажных домов. Но прежде, чем подняться по лестнице на крышу, Верблюд остановился у подъезда.
        
        Универсальный охранный датчик, маленькая серая коробочка, притаился рядом с порогом. Верблюд распахнул клапан над тактическим дисплеем на левом рукаве. Великолепно! На экране появилась отметка датчика. Теперь небольшая настройка… Символ миниатюрного электронного охранника окрасился в зелёный цвет. Если кто сунется через порог, то сигнал от него придёт на универсальный тактический прибор. Незваным гостям не получится нагрянуть внезапно. Конечно, можно было бы установить растяжку, но охранный датчик надёжней. Радиоканал связи тоже риск, но риск более чем оправданный.
        
        Бетонная лестница в заброшенном доме изуродована следами поспешного бегства и мародёрки. На ступеньках и промежуточных площадках валяются брошенные штаны, ложки, детские игрушки, надорванные пакеты и прочий мусор. По дороге на крышу Верблюд заглянул в несколько квартир. Чего и следовало ожидать - полный разгром. В поисках еды мародёры прочесали буквально каждый закуток жилых квартир, перевернули все без исключения кровати и тумбочки. Так тщательно и дотошно не шмонает даже полиция при обыске у прожжённого наркодилера.
        
        У людей есть привычка запирать свои жилища, даже если им приходится удирать в спешке, а в планах нет желания вернуться. Однако двери всех без исключения квартир раскрыты. Нет, не раскрыты, а взломаны. Дверные замки выдраны с мясом. А там, где засовы оказались достаточно крепкими, сами двери выломаны кувалдами и стальными ломами. Вот и узкая дверца на крышу, капитальная и железная, распахнута настежь. Рядом на полу валяется навесной замок, толстая серая дужка старательно перепилена. И ведь не лень было кому-то пилить её.
        
        На крыше никого нет, да и чего тут делать. Битум местами оплавился то ли от лучей Таяны, здешней звезды, то ли от двух ядерных вспышек. Не видно ни мусора, ни лежанок, ни банок для сбора дождевой воды. Именно эта крыша именно этого жилого дома никем не используется. Однако, на всякий случай, возле двери Верблюд припрятал ещё один охранный датчик. Заодно не поленился пройти дальше и воткнуть электронных сторожей возле трёх других дверей на крышу.
        
        Вот теперь и только теперь можно полюбоваться бывшей обувной фабрикой «Баф». Все пять охранных датчиков бдят. Мощности «Сайдан 2.7» вполне хватило, чтобы быть на связи с самым нижним из них у входа в подъезд.
        
        Погода выдалась как на заказ. Над головой бездонное чёрное небо и россыпь звёзд. В стороне, слава богу, не за спиной, над горизонтом висит яркий жёлтый диск Аниты, местной Луны. Громада фабрики «Баф» угадывается в темноте по ту сторону кирпичного парапета. В свете звёзд худо-бедно можно разобрать вытянутые туши бывших цехов, пятиэтажное административное здание и прочие вспомогательные постройки. Единственное, высокие кирпичные трубы, что когда-то портили экологию в Гаочане, давно, ещё в мирной жизни, были разобраны на кирпичи.
        
        Пятьдесят минут, это больше земного часа, Верблюд внимательно наблюдал за фабрикой. Благо с высоты двадцати пяти этажей она просматривается практически целиком и полностью. И-и-и… Ничего. Вообще ничего. В тёмных провалах окон, в глубине цехов и широких дорожек между ними так и не мелькнул ни один огонёк, не долетел ни один звук. Вот теперь и только теперь можно обследовать саму фабрику.
        
        Обратно на землю Верблюд спустился по другой лестнице, однако не поленился вернуться к первому подъезду и подобрать универсальный охранный датчик. Впрочем, он же вновь притаился в жухлой траве возле ворот фабрики. Гаочан находится достаточно близко к экватору, чтобы здесь не было полноценных зим с трескучими морозами и глубокими сугробами. Вместо них с декабря по март город накрывает промозглая сырость и лишь иногда падает мокрый снег.
        
        Ещё в прошлом веке обувная фабрика «Баф» разорилась, однако её так и не снесли, а отдали на растерзание мелким предпринимателям. Кроме покойного Риха Нибулина, на территории бывшей фабрики ещё множество дельцов держали склады и офисы. Теоретически для толкового выживальщика здесь должен быть Клондайк. Но то теоретически, а что творится на самом деле - сейчас выяснится.
        
        Верблюд на скорую руку обследовал бывшую обувную фабрику. Даже не сколько обследовал, а убедился, что на её территории ни одной живой души. Общий вывод вполне предсказуем - Клондайка нет. Как и в жилом доме через Егорьевскую улицу, на фабрике перерыто, разломано и раскурочено всё, что только можно перерыть, разломать и раскурочить. Офисы в бывшем административном здании зияют выбитыми окнами, перевёрнутыми столами и мусором на полу. Ни намёка на запасы еды, оружия и прочей полезной для выживальщика амуниции. Зато осталось несколько мастерских и небольшой гараж для электромобилей. Сохранились склады с запасами кирпичей, листового железа, сантехники и прочих товаров, что невозможно ни съесть, ни надеть на себя. Правда, дождь и ветер со временем превратят уцелевшие материальные ценности в хлам.
        Очки ночного зрения дают великолепную картинку. Для их работы вполне достаточно света звёзд. Верблюд осторожно завернул в широкий проход между цехами. Когда-то здесь трудилась внутрифабричная железная дорога, однако в последний раз тепловоз прошёлся по ней лет сто назад. Между бетонными шпалами проросла густая трава, а сами рельсы стали бурыми от ржавчины.
        Вдоль стены цеха тянется ряд широких мусорных баков. Не так давно муниципальные грузовики увозили их прямо на свалку. А теперь свалка сама пришла сюда. Асфальтированная дорога завалена всяким хламом: поломанными столами и стульями, пустыми и дырявыми пластиковыми бочками, лёгкий ветерок гоняет туда-сюда стайку одноразовых стаканчиков и мятых пакетов. Едва Верблюд вступил на асфальтированную дорогу, как под ногами тут же захрустело битое стекло.
        Обзор с крыши двадцати пятиэтажного дома разогнал «туман войны» на карте во внутреннем интерфейсе игры. Да и до конца света. Верблюд неоднократно бывал здесь. План обувной фабрики «Баф» прорисовался словно снимок из космоса и обновился. Хотя вживую с крыши дома на той стороне Егорьевской улицы не удалось разглядеть и десятой доли деталей и подробностей. Но это ладно. Если обогнуть цех по левую руку, то чуть дальше начнётся склад ныне покойного Риха Нибулина. Его Верблюд решил приберечь напоследок.
        Половина прохода между цехами осталась за спиной, однако «Другая реальность» очень не вовремя напомнила о себе. Из-за угла бесшумно выскользнула стая собак. Среди двух-трёх десятков псов затерялся с пяток мелких шавок. Зато остальные как на подбор крупные и маститые.
        Медленно, стараясь не делать резких движений, Верблюд отступил в угол между стеной цеха и торцом мусорного бака. Стая собак тут же окружила его широким полукольцом. Некогда лучшие друзья человека успели одичать. На большей части псов до сих пор надеты ошейники, у одного чёрного, не меньше метра в холке, болтается кусок стального поводка. Когда хозяева разбежались, псы сбились в стаю. Через прибор ночного зрения отлично видно, как же плохо они питались в последние месяцы. Впалые бока, шерсть клочками, глаза горят. Псы уставились на Верблюда как на потенциальную добычу. Но понимают, твари божьи, что взрослого здорового мужика им просто так не завалить.
        Верблюд стрельнул глазами по сторонам. Бежать бесполезно, тогда стая точно бросится на него всем скопом. Но и стоять просто так тоже нельзя. Нельзя, ни в коем случае нельзя, показывать им свой страх или неуверенность. Ну а лучший способ доказать собственную силу - первым полезть в драку.
        Мощный «Мак-Гид» вернулся в кобуру на поясе. Пистолет - это крайнее средство. Если что, то выхватить его секундное дело. Из-за спины с тихим шелестом Верблюд вытащил мачете. Псы тут же заволновались. Поняли, сволочи, что за штука появилась в руках у человека. Но бросаться с дикими воплями врукопашную тоже пока не стоит. Верблюд перекинул мачете в левую руку.
        Самой первой пальцы нащупали пустую пластиковую бутылку с остатками какой-то газовой шипучки. Верблюд тут же запустил импровизированный камень в ближайшего противника. Бутылка врезалась большому рыжему псу точно в морду, «подарок» ему явно не понравился. Следом в собак полетел всякий мусор: пустые канистры, ручки, папки, осколки стекла и всё остальное, что только подвернулось под руку.
        Вперёд выдвинулся особо крупный пёс, на светлой шкуре выделяются большие тёмные пятна. Бог знает какой он породы, но широкие плечи, настороженный взгляд и могучие клыки выдают в нём не милого комнатного пёсика, а служебную собаку. Это даже обидно - люди сами натренировали его бросаться на других людей. Вожак стаи, а это именно вожак, грозно зарычал и оскалил клыки. Верблюд тут же запустил в него сломанный стул.
        Удачно получилось. Стул угодил вожаку точно в морду. Сиденье отскочило от его чёрного носа, а спинка наделась на шею словно хомут. Сильный удар в момент вышиб из вожака всю прыть. Пёс тут же заскулил словно обиженный ребёнок и попятился назад. Следом за ним попятилась вся стая.
        Прокатило! Верблюд подхватил с земли кусок битого стекла. Новый снаряд ткнулся вожаку вбок. Это оказалась последняя капля. Служебный пёс медленно, будто нехотя, развернулся и потрусил прочь. Стая послушно увязалась за вожаком. Не прошло и минуты, как последний облезлый хвост исчез за углом цеха.
        Пронесло! Верблюд перевёл дух. Мачете вернулось за спину, правая рука вновь вытащила из кобуры на поясе пистолет. Классическая сцена из компьютерной игры в жанре постапокалипсис: стая собак едва не слопала выжившего человека. Впрочем, пока ещё не слопала. Очень скоро голод окончательно доконает собак, придаст им смелости и отключит осторожность. А пока вожак очень вовремя сообразил, что загнанный в угол между стеной цеха и торцом мусорного бака двуногий сумеет за себя постоять. А потому служебный пёс предпочёл убраться восвояси.
        Пусть подраться с собаками так и не довелось, однако от нервного напряжения всё равно немного колбасит, а сердце стучит в ускоренном темпе. А вот и знакомый склад Риха Нибулина. Верблюд осторожно, с пистолетом наперевес, заглянул в распахнутые настежь ворота.
        Никого. Изнутри не доносится ни скрипа, ни шороха. Верблюд переступил через порог. Знакомая картина. Как и все прочие, склад Риха Нибулина разграбили подчистую. Слишком много людей знало, что он торгует продовольствием и прочими полезными товарами. Высокие стеллажи, за редким исключением, остались на месте, а вот их содержимое по большей части сметено с широких полок на пол.
        Верблюд перебрался через широкую кучу упакованных в целлофан брюк в полоску. Вон в том углу у Риха Нибулина в последний раз стояло несколько коробок с консервированной кукурузой. Сейчас же остались только картонные клочки. В другом месте когда-то лежали хорошие туристические спальные мешки. От них тоже ничего не осталось. Зато добротные унитазы для толстяков с широченными краями так никто и не тронул.
        Разгромленный склад навевает очень невесёлые мысли. Верблюд свернул в проход между высокими стеллажами. Как же быстро, буквально за пару суток, люди разобрались, что имеет в этой жизни значение, а что нет. Те же добротные унитазы для толстяков в одно мгновенье потеряли всякую ценность. Среди выживших ещё очень и очень долгое время будет мало страдающих ожирением. Бумажные обои приобрели совсем другую ценность, теперь ими можно топить печи или поддерживать костры. Впереди показался закуток, где когда-то был офис Риха Нибулина. Верблюд прибавил шаг. Вот сейчас и выяснится, стоят ли чего-нибудь слова Тагизы Нибулиной о тайнике.
        Дверь в закуток не просто раскрыта, а распахнута с треском. Как будто по ней долбили чем-то тяжёлым. Бревном, например, а то и динамитной шашкой. Верблюд осторожно заглянул вовнутрь - никого. Изнутри офис, мягко говоря, разгромлен. Оба стола свёрнуты набок, в угол загнаны обломки стульев. Мародёры на какой-то хрен раздолбали компьютер. Ручной сканер, которым Тагиза Нибулина обычно считывала штрихкоды товаров, совершил очень жёсткое торможение о стену. Широкий диван поставлен на попа и растерзан. Клочки мягкого наполнителя и пружины разбросаны по всему закутку.
        И где тут может быть тайник? Верблюд прошёлся по офису. И есть ли он здесь вообще? Хотя… Чего-то в деловом закутке действительно не хватает. Верблюд переключил фонарик в режим обычного света. Яркое синее пятно обежало разгромленный офис. Ну точно! Нет сейфа. Эта тяжёлая громадина стояла в углу, а теперь там пусто. Только не верится, будто Рих Нибулин, даже при помощи супруги, выволок тяжёлый стальной ящик на улицу и закопал где-нибудь на газоне. Тогда куда делся сейф?
        Загадка, Верблюд машинально потёр левый висок. Или поискать на разгромленном складе? Так сказать, наудачу. Ещё вариант и в самом деле проверить ближайшие газоны. А это что такое? Глаза зацепились за широкую надпись на стене. Кто-то не поленился раздобыть баллончик с краской и написать…
        - Твою дивизию! - Верблюд машинально подался назад, под ногой хрустнула недобитая кружка.
        Фонарь выпал из левой руки и грохнулся на пол. Однако синий луч света всё равно упёрся в надпись на стене:
        «Верблюд, тайник Риха Нибулина здесь. Ищи его там, где раньше стоял стол для товаров. До встречи в реале».
        Вместо подписи что-то вроде анаграммы: буква «Ш», а над ней, справа сбоку, цифра два. Эдакая «Ш» в квадрате.
        Верблюд машинально поднял с пола фонарик, яркий синий луч вновь уставился на широкую надпись. В голове черти и ангелы играют в чехарду. ЭТО не мог написать ни Рих Нибулин, ни его жена, ни вообще хоть кто-нибудь во всём Гаочане и на Ксинэи в целом. А всё потому, что надпись на русском языке.
        Что же это получается? Верблюд опасливо оглянулся по сторонам. В это самое время по Гаочану бродит ещё один игрок из реальности? Может быть, даже группа? Причём он ушёл позже, чем сам Верблюд лёг в «малахитовую капсулу». Бред какой-то. Однако… Верблюд остановился возле стены. Ролик на «Видеокамере», где Виант Фурнак в образе чёрной крысы с облезлым хвостом танцует с перчаткой, собрал в местном Интернете огромное количество просмотров, лайков и комментариев.
        Что-то неладное творится в «Другой реальности». Какие-то очень интересные и загадочные фокусы со временем. Хотя, Верблюд скривился будто от зубной боли, от инопланетян можно ожидать любой гадости. Головастики из «Синей канарейки» даже близко не подошли к пониманию, как вся эта хрень работает. Ладно, как бы то ни было, а надписи можно верить.
        Так, стол для товаров, кажется, стоял вот здесь. Верблюд опустился на одно колено. Синий луч принялся шарить по широким половым плиткам. Если две из них можно поднять, то в тайник может запросто поместиться тот самый старинный сейф. Костяшками пальцев Верблюд стукнул по напольной плитке. Изнутри отозвалась пустота.
        Ага! От радости сердце резко дёрнулось, будто ударилось о рёбра. Там что-то есть! Однако, вот зараза, холодный разум тут вылил на разгорячённое воображение ушат студёной воды. Это слишком просто. Верблюд развернулся на месте, костяшки пальцев стукнули по другой половой плитке. А потом ещё разок по второй , и по третьей и так далее. Под всеми без исключения плитками отозвалась пустота. Получается, что под полом и так свободное пространство? Верблюд поднял глаза на входную дверь. Очень похоже на то, что так оно и есть: пол в офисе выше бетонной заливки в цехе как минимум на пять сантиметров. Экономии ради Рих Нибулин вполне мог просто накидать на лаги достаточно прочные половые плитки и не разоряться на бетон. Но надпись на стене, да ещё на русском языке?
        Острый кончик армейского ножа ковырнул шов - хрен вам. Половые плитки лежат намертво, будто приклеенные. Хотя, не исключено, они и в самом деле приклеены. Но надпись, да ещё на русском. Остаётся только одно, Верблюд поднялся на ноги.
        Через широкие окна под крышей в бывший цех струится свет. Скоро рассвет. Пора завязывать и убираться обратно в убежище. Только уходить несолоно хлебавши очень и очень не хочется. Среди груды товаров Верблюд нашёл тяжёлую, не меньше восьми кило, кувалду. Раз не получается тонко и осторожно, то можно и нужно пустить в ход грубую силу.
        Первый удар тяжёлой кувалды половая плитка доблестно выдержала, лишь слегка спружинила. Нет, так не пойдёт. Нужно сменить тактику. Второй удар чёрного стального бруска угодил точно в шов между плитками.
        Ага! Так и надо! Верблюд поднял кувалду над головой. Стык оказался самым слабым местом и прогнулся сразу сантиметров на пять. Третий удар отозвался в ушах гулом. Так грохотать в относительно небольшом офисе всё же не стоит. Зато от четвёртого обе плитки пошли трещинами. Пятый удар левая не пережила и развалилась на куски.
        Отлично, Верблюд тут же отложил кувалду в сторону. Руки торопливо выбрали колотые треугольные осколки. Синий луч фонаря нырнул в проём. Бинго! Верблюд радостно улыбнулся.
        На самом деле высокий сейф, что когда-то стоял в углу офиса, не такой уж и высокий. В яму под полом Рих Нибулин столкнул сам сейф, а ножки куда-то выбросил. Впрочем, какая разница. Даже то, что осталось, может содержать кучу сокровищ.
        Верблюд стянул со спины рюкзак. Не зря, значит, так и не выбросил связку ключей, что четыре месяца назад довелось найти в кармане Риха Нибулина. Сейф в тайнике винтажный, никакой электроники, как, впрочем, и механического кодового замка. Чтобы его открыть нужны ключи, сразу два массивных ключа. Верблюд перебрал связку. Кажется, эти должны подойти.
        Оба ключа встали в замочные скважины как влитые. На всякий случай Верблюд крутанул их одновременно. Треск шестерёнок и шелест древних пружин. Ещё поворот…. Оба замка разом щёлкнул, дверца сейфа чуть заметно приподнялась.
        От нетерпения дрожат руки. Верблюд с трудом приподнял далеко не самую лёгкую дверцу. Луч фонарика торопливо нырнул вовнутрь. Сокровища? Ну, почти. Наружу, прямо на пол, Верблюд выложил пару электромагнитных автоматов, всё тех же ЭМАГ-68 СП. Следом показались цинки с пулями и пара пластиковых ящиков со стандартными накопителями энергии. Ещё пистолет «Кора-5», коробки с пулями и накопителями энергии, но уже для него. Последним Верблюд вытащил полиэтиленовый мешочек с какими-то медикаментами. С какими именно - нужно разбираться. Пока с первого взгляда можно узнать антибиотики и несколько довольно сильных стимуляторов.
        Это точно всё? Синий луч фонарика вновь нырнул в глубины сейфа. Нет, не всё. На самом дне нашёлся ещё один чёрный плоский пакет. Едва Верблюд развернул его, как перед ним прямо на пол просыпалась горсть мелких запечатанных пакетиков с каким-то белым порошком. Почти наверняка наркотики. Двумя пальчиками Верблюд приподнял один из их. Дозы расфасованы для продажи. Неужели Рих Нибулин приторговывал наркотой? Если это действительно так, то понятно, откуда у него взялся универсальный тактический прибор. Не исключено, что и «Сайдан 2.7», и эти пакетики Рих Нибулин нашёл в морских контейнерах. Контрабанда, одним словом.
        УТП будто подслушал его мысли и запиликал. Верблюд торопливо сдёрнул клапан с тактического экрана на левом запястье. На фабрике «Баф» гости. Сработал универсальный охранный датчик возле входных ворот. Мимо него буквально только что кто-то прошёл. Если повезёт, то это была та самая стая одичавших собак. На отдельного пса, даже крупного вожака, датчик не среагировал бы. Но не исключено, что это был человек. Как минимум один человек. Пора уносить ноги.
        Из бокового кармашка рюкзака Верблюд вытащил сложённый пластиковый мешок чёрного цвета - специально прихватил на случай, если повезёт разжиться чем-нибудь. вовнутрь перекочевало содержимое сейфа Риха Нибулина. Пусть три из четырёх электромагнитных автоматов явно лишние, но они вполне могут пригодиться как товар. Последними в чёрный мешок Верблюд закинул пакетики с наркотой.
        Это в мирное время белый порошок вместе с упаковкой было бы лучше сразу спустить в канализацию. А сейчас закона нет, полиции нет, цивилизации, прости господи, тоже нет. Теперь наркотики тот же товар, что и лишние «гайдуки». Хотя тем, кто пачкал собственную кровь и голову химией, вряд ли удалось пережить ядерный армагеддон.
        Никогда не возвращайся той же дорогой, по которой пришёл. Верблюд по большой дуге обогнул цех, где расположился склад Риха Нибулина. Немного довелось понервничать возле входных ворот. Верблюд минут десять вглядывался в предрассветные сумерки, но так никого и не заметил. Похоже, через ворота и в самом деле прошла стая собак.
        Короткими перебежками от укрытия к укрытию Верблюд проскочил через ворота. Не забыл прихватить и универсальный охранный датчик. Пригодится ещё. Небо над головой с каждой минутой светлеет всё больше и больше. Таяна, местная звезда, очень скоро выглянет на востоке над крышами домов. Лучше спуститься в канализацию.
        Темнота и тишина системы стоков успокоили нервы, Верблюд поправил на спине чёрный мешок. Первоначально он планировал провести день в доме возле фабрики «Баф», но трофеи из сейфа Риха Нибулина достаточно ценные, чтобы оправдать возвращение в убежище. Да и, честно говоря, для первого выхода в город приключений более чем достаточно.
        Путь домой по канализационным туннелям занял меньше половины местного часа. Так уж устроен человек: чувство опасности имеет свойство притупляться. Следом может появиться беспечность, а там и до трагедии рукой подать. И лишь когда вторая дверь плотно закрыла вход в убежище, Верблюд с преогромным облегчением перевёл дух.
        Можно сказать, с почином. Впереди у него целый день. Нужно будет как следует отдохнуть и вновь выйти в город. Всё не так уж и плохо, как рисовало воображение. Медленно и неторопливо Верблюд помылся в тазике с горячей водой и в одних трусах завалился спать в жилом отделе. Но верный «Мак-Гид» с полной обоймой патронов как всегда рядом.
        Усталость свинцом растеклась по рукам и ногам. Реальная ходка - это не пробежка с чугунными утяжелителями на беговой дорожке. Это сложнее будет, в первую очередь морально. Но от возбуждения не спится. Верблюд перевернулся на левый бок. Приятно, чёрт побери: к нему вновь вернулось позабытое чувство экстрима. Из-за этого самого чувства он в своё время пробился в Рязанское училище ВДВ, стал боевым офицером, а ещё несколько позже специалистом по выживанию. Чтобы там Елена, покойная жена, не говорила, а он не создан для мирной жизни.
        Улыбка растянула губы. Верблюд было закрыл глаза, но тут же опять распахнул их. Он снова в «поле» и вновь проходит испытание на прочность. Ну а чтобы пройти его достойно, придётся ликвидировать банду Забоя. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять главное: именно Забой с подельниками держит Зинганан как свой личный феод. Пока на стороне Верблюда фактор неожиданности. И этот фактор нужно использовать на все сто. Иначе Забой с подельниками рано или поздно пронюхает о нём и устроит самую настоящую охоту. В конце концов, почему бы не поменять в Зинганане власть к собственной выгоде? Долгожданный сон незаметно сморил Верблюда. Сегодня была тяжёлая, но счастливая ночь.
        
        
        
        Глава 8. Крутая кодла
        
        Для задуманного Грейская площадь, что находится на пересечении Тийской и Весенней улиц, вполне годится. Верблюд огляделся по сторонам. Площади как таковой здесь нет. Городские архитекторы с большой неохотой несколько раздвинули дома. На свободном пятачке едва-едва влез квадратный газончик и памятник какой-то местной знаменитости. Чем, чем, а историей Зинганана Верблюд интересовался плохо.
        Ради такого дела можно пожертвовать последней свето-шумовой гранатой. Чека улетела в сторону, шарик «Вспышки» брякнулся на проезжую часть. Верблюд заблаговременно спрятался за брошенной возле тротуара легковушкой.
        Грандиозный бабах словно цунами разлетелся по Тийской и Весенней улицам. На миг высокие двадцати пятиэтажные дома словно умылись белым светом. А теперь, для полноты картины, немного пострелять.
        Верблюд пулю за пулей выпустил пару магазинов «Мак-Гида». Горячие гильзы просыпались на асфальт. Пусть думают, будто здесь кто-то отстреливался. На стене ближайшего дома остались миниатюрные кратеры, а кузов легковушки рядом обзавёлся свежими дырками. Отлично, Верблюд со щелчком вставил в пистолет полный магазин, теперь нужно спрятаться.
        Из окна на втором этаже мрачного кирпичного дома на углу отлично просматривается вся Грейская площадь. Верблюд опустился на маленькую табуретку возле подоконника. На коленях примостилась «Астана», семимиллиметровая снайперская винтовка. Позиция для стрельбы не самая удачная, но, дай бог, получится обойтись без неё. Сколько придётся ждать - неизвестно. Да и появится ли хоть кто-нибудь - также неизвестно. Но такова жизнь.
        Выделенная локация, где Верблюду довелось прожить больше трёх лет, довольно большая. Как-никак, а это круг диаметром в десять километров и площадью почти в восемьдесят квадратных километров. Зинганан плотно и практически целиком застроен кирпичными домами в двадцать-двадцать пять этажей. В таких условиях искать банду Забоя слишком рискованно. Можно легко и вдруг из охотника превратиться в жертву. Тут уж кто кого первым заметить. А если Забой с подельниками засел за пределами Зинганана? Тогда поиски станут ещё и бесполезными.
        Самый простой и эффективный способ найти Забоя с подельниками - устроить охоту на живца. В качестве последнего вполне сгодится звуковая ловушка. Это ещё четыре месяца назад Гаочан был шумным городом, где по улицам и проспектам шуршали шинами и бибикали десятки тысяч машин. Не говоря уже о миллионах прохожих, которые не ходили с завязанными ртами. Теперь же Гаочан мёртвый город. Даже в час пик на его улицах царит неживая тишина. Лишь ветер иногда шумит в выбитых окнах. Так что взрыв гранаты, тем более свето-шумовой, может и должен привлечь внимание бандитов.
        Терпение - благодетель, но на этот раз удалось обойтись без него. Не прошло и двадцати минут, как на Грейскую площадь со стороны набережной Нинхаи с треском и матюгами ввалились бандиты. Верблюд тут же подхватил с колен «Астану».
        Забой, вот ты какой, Верблюд усмехнулся. В перекрестье оптического прицела Забой похож на сбежавшего из психушки клоуна. Поверх чёрной куртки и джинсов главарь банды нацепил обрывки амуниции полицейского. Пластиковые щитки смотрятся на его тощей фигуре нелепо, как седло на корове. На голове Забоя причёска в стиле «взрыв на макаронной фабрике». Волосы срезаны грубо, кое-как, прямо ножом. Лицо выглядит аналогично. Если Забой и бреется, то, в лучшем случае, раз в неделю, причём очень тупым лезвием. Грязные руки сжимают электромагнитный автомат. Наверно всё тот же, что он снял с трупа полицейского в «Антикварной мастерской». Квадратный ствол и ствольная коробка усеяны грязными пятнами. Впрочем, как и сам Забой. В мирной жизни он мылся хотя бы раз в неделю. А теперь же начисто забыл, что такое мыло, шампунь и зубная щётка. А это очень плохой признак. Деградация как раз начинается с грязных рук и небритых щёк.
        Под стать Забою вся его кодла. Бандиты как на подбор грязные, заросшие. Точно такие же поношенные куртки и штаны кое-как прикрыты полицейскими щитками.
        Военной подготовки вообще никакой. Забой с подельниками ввалился на Грейскую площадь толпой громогласных баранов. Лишь так, прикола ради, бандиты огляделись по сторонам. Развеялись последние сомнения: Забой с подельниками и в самом деле считают Зинганан своим феодом. Они здесь хозяева, они самые крутые на районе чуваки. А хозяевам не полагается прятаться. Наоборот! Все лохи тут же должны всосать, кто в Зинганане самый крутой.
        До наступления темноты осталось меньше половины местного часа. Верблюд специально подгадал время таким образом. Ведь у него есть очки ночного зрения, а у бандитов их нет. Однако пришлось понервничать, пока Забой с подельниками обследовали площадь. Откровенно говоря, «обследовали» - это громко сказано. Если бы один из бандитов едва не поскользнулся на стреляных гильзах, то они вообще ничего бы не нашли и не заметили бы.
        О чём там базарил Забой с подельниками - бог его знает. Главарь несколько раз махнул рукой, кому-то показал кулак, после чего банда гурьбой повалила обратно по Весенней улице в сторону набережной Нинхаи.
        Невероятно! И как только Забой с подельниками умудрился пережить эти четыре месяца после конца света? «Астана» закинута за спину, Верблюд торопливо двинулся к выходу из квартиры на втором этаже. Наверняка так и умудрились - мародёркой: слабых грабили и убивали, а от сильных сами что было мочи уносили ноги. Ну а когда Зинганан целиком и полностью опустел, Забой вообразил себя царём и богом в одном лице.
        Ну нельзя же так! Верблюд притаился за очередной брошенной легковушкой. Бандиты даже не пытаются запутать следы или хотя бы проверить, не увязался ли за ними кто-нибудь ненароком. Ведь граната не зря бабахнула на Грейской площади. А россыпь гильз говорит о том, что у кого-то в Зинганане имеется пистолет. Пусть пороховой, но не менее убойный. Куда там! Бандиты прут по Весенней улице едва ли не с песнями под барабанный бой.
        По левую руку осталась капсульная гостиница «Оматар». Верблюд на миг притормозил возле бетонного крыльца. Почти три с половиной года тому назад именно здесь, в капсуле под номером 284, ему пришлось провести первую на Ксинэе ночь. А сейчас, увы, от былого экономного лоска не осталось и следа. Стеклянная дверь разнесена вдребезги, широкое крыльцо завалено мусором. Какие-то мудаки не поленились выбросить из окна одну из капсул. Пластиковые стены колотыми обломками разлетелись далеко вокруг. У края тротуара валяется битый информационный экран.
        Наглость наказуема. Но в чём бандиты всё же преуспели, так это в выборе места для постоянной базы. Слава богу, она нашлась в выделенной локации, хотя красная призрачная стена маячит едва ли не в пятидесяти метрах дальше по Весенней улице. Гипермаркет «Май» расположился возле Припесочного проспекта, одного из основных проездов через Гаочан. Главный корпус окружён широкими автостоянками. Имеется даже одна небольшая прогулочная зона из некогда зелёных газончиков и кустиков. Как на грех, вокруг гипермаркета лишь пятиэтажные дома.
        Забой с подельниками направился в сторону бетонной лестницы на крышу. Верблюд тут же свернул к ближайшей пятиэтажке. Стёкла на окне пятого этажа давно выбиты. Верблюд прилип к снайперскому прицелу. Бандиты облюбовали самый верх гипермаркета, где не так давно работали несколько кафе, а большая площадка с видом на Нинхаю была заставлена многочисленными столиками с широкими зонтиками.
        Бетонная лестница с просторными площадками ведёт прямо на крышу гипермаркета «Май». Когда-то на ней были скамейки для отдыха. Теперь же они грудой железных обломков валяются на бывшей парковке. Сам вход на крышу перегорожен бетонными блоками. Широкие щели словно бойницы. Любой, кто только посмеет высунуться на последнюю площадку, непременно схлопочет пулю в лоб. Для прохода вовнутрь оставлена небольшая железная дверца.
        Верблюд едва успел заметит, как за последним бандитом стальная дверь с лязгом захлопнулась. Как бы ни было печально это признать, но Забой не дурак. Бетонная лестница великолепно простреливается с крыши. Когда-то там была ещё одна, вертикальная пожарная с ограждением. Бандиты не поленились срезать её целиком. Наверняка её судьбу разделили все прочие пожарные лестницы. А ходы на крышу изнутри гипермаркета со стопроцентной вероятностью надёжно забаррикадированы.
        Через снайперский прицел Верблюд и так, и эдак осматривал гипермаркет «Май», но насмотреть хоть что-нибудь полезное так и не удалось. Что творится на крыше остаётся только догадываться. Бандиты засели в одном из кафе. Лишь по жёлтому отблеску можно понять, что там у них разведён костёр, что именно там у них лежбище. Осталось только одно - ждать и наблюдать. Пусть у бандитов напрочь отсутствует военная подготовка, но они неконченые идиоты. Какая-никакая охрана у них должна быть.
        Постепенно на Гаочан опустились сумерки. Первоначальное предположение подтвердилось на все сто. В темноте на стенах выступили отблески огня. Вскоре выяснилось, что за охрану организовал Забой. Если коротко, негусто. Всего лишь один из бандитов постоянно караулит возле запертой металлической дверцы. Он же время от времени обходит крышу «Мая» по периметру. Так называемый караул меняется через полчаса. Каждый раз из кафе, где разлеглись бандиты, долетают матюги.
        Честно говоря, охрана чисто символическая. Да и подельников у Забоя немного, максимум десять человек. В некотором смысле главарь мародёров сумел организовать лучшую систему охраны из того, что у него есть. А есть у него очень и очень негусто.
        Через час окончательно стемнело. Увы, в таких условиях оптический прицел совершенно бесполезен. Из рюкзака Верблюд вытащил «Глаз орла» седьмая модель. Если Нидл Жагитич, владелец оружейного магазина «Старый охотник», только знал, на кого именно Верблюд пойдёт охотиться с ночным прицелом. Да если бы и знал, то всё равно продал бы. Кто тогда, полгода назад, верил в конец света? Никто не верил, только чокнутые выживальщики.
        Терпение благодетель. От скуки и неподвижности то и дело накатывает сонливость. Верблюд потянулся всем телом. Сейчас бы кофейку горячего пару кружек… Из темноты долетел пронзительный скрежет, Верблюд тут же примкнул к прицелу.
        Вот что значит продвинутая техника Ксинэи. По ту сторону окна глухая ночь. Небо затянуто тучами, однако через ночной снайперский прицел вход на крышу гипермаркета просматривается как на ладони. Охренеть! Верблюд качнул головой. Так называемый часовой пошёл на грубейшее нарушение караульного устава. Единственное, что его оправдывает, так это полное отсутствие каких-либо уставов у бандитов. Подельник Забоя распахнул металлическую дверцу и с довольным видом принялся ссать прямо с верхней площадки. Ну не захотелось ему дойти до туалета.
        Это шанс! Нервное возбуждение прокатилось по телу. Сонливость как рукой сняло. Указательный палец перевёл рычажок «Астаны» в положение бесшумной стрельбы. Верблюд приник к снайперскому прицелу.
        Чем хорошо электромагнитное оружие, так это возможностью стрелять без грохота на всю округу. Для этого даже не нужен глушитель. Пороха нет, пороховые газы с громогласным бабахом и яркой вспышкой не потревожат ночную тишину и темноту. Достаточно уменьшить начальную скорость пули в виде стрелки, и она не будет с грохотом проламывать звуковой барьер. Конечно, при тихой стрельбе существенно падает пробивная мощность, но это ещё не самая большая плата за возможность не распугать всех ворон в Зинганане.
        Фигура часового застыла в перекрестье прицела. Бандит стоит с довольным видом, на спине болтается автомат - поразительная беспечность. Верблюд плавно нажал на спусковой крючок, снайперская винтовка тихо щёлкнула, приклад мягко толкнул в плечо.
        Проклятье, мимо! Верблюд недовольно поджал губы. Так называемый часовой лишь испуганно дёрнулся и принялся вертеть головой. Наверняка он услышал, как где-то рядом с ним в бетон ткнулась пуля. Хорошо, что у него и мыслей нет, что он может быть на прицеле. Любой нормальный солдат давно бы рухнул на землю и постарался как можно быстрее убраться в укрытие. Впрочем, любой нормальный солдат и не стал бы посреди ночи ссать с крыши прямо на виду у всех. Бандит же стоит и тупо вертит башкой.
        Но почему мимо? Верблюд, будто в первый раз, глянул на «Астану». От крыши пятиэтажки до так называемого часового сотни две метров - не так уж и много. Господи! Ну нельзя же быть таким тупым! Верблюд вновь направил ствол в сторону гипермаркета. Бесшумная стрельба. Увы, пуля обычная, а потому просто не долетела до так называемого часового. Выше брать надо, выше.
        Новый прицел. Бандит, ну вообще ни в какие ворота, успокоился и принялся вновь увлажнять асфальт под лестницей. Тем лучше. Перекрестье опять надвинулось на так называемого часового, только на этот раз Верблюд поднял прицел выше. Выстрел!
        Часовой вновь испуганно дёрнулся и медленно стащил со спины полицейский «гайдук». Так, чего доброго, ещё в укрытие убежит. Верблюд поднял прицел ещё выше. Выстрел! Опять мимо. Так называемый часовой тупо уставился вниз. Недолёт. Хотя, спрашивается, что он может там, внизу, разглядеть. Прицел ещё выше. Выстрел!
        Наконец-то! Верблюд облегчённо выдохнул. Четвёртая пуля угодила так называемому часовому прямо в грудь. Бандит вяло взмахнул руками, но лишь бессильно перевалился через низенькое бетонное ограждение. Падение с десятиметровой высоты окончательно добило пособника Забоя.
        Один готов! От радости хочется станцевать ритуальный танец живота. Только не стоит этого делать. Верблюд вновь приник к прицелу.
        Минута. Вторая. Третья. Убитого часового так никто и не хватился. Металлическая дверца в бетонном ограждении как и прежде гостеприимно распахнута настежь. Пора действовать. Его Величество случай любит помогать настырным, но только один раз. Если не сейчас, то следующий часовой будет вести себя куда как более осмотрительно и уж точно не станет ссать прямо на виду у всех.
        Лестничные пролёты быстро остались за спиной. «Астана», конечно, отличная снайперская винтовка, но, увы, в стычке накоротке она практически бесполезна. Ну, если только использовать её в качестве дубины. Верблюд аккуратно припрятал винтовку под бетонным крыльцом.
        Тактический костюм «Киргач 2» отлично сливается с тёмным асфальтом автостоянки, тем более в почти полной темноте. Лишь на небе в разрывах лохматых туч изредка мелькает тонкий серп Аниты. УТП «Сайдан 2.7» молчит. Да и откуда у Забоя и сотоварищей может взяться хоть какой-нибудь охранный радар?
        Так называемый часовой валяется под лестницей. Можно сказать, он попал точно в лужу собственной мочи. Руки раскинуты в стороны, голова неестественно вывернута вправо. Верблюд подобрал с земли полицейский «гайдук». Знакомая модель: ЭМАГ-88 ОП, охрана правопорядка, точно полицейский. Это несколько лучше, чем СП (свободная продажа), но всё равно хуже полноценной армейской модели.
        Руки торопливо ощупали приклад, цевьё и квадратный ствол. Кажись, «гайдук» цел. Верблюд поднёс автомат к глазам. Красного сигнала неисправности нет, это хорошо. На ствольной коробке горят две цифры: 7 и 62. А вот это плохо. Энергии в накопителе осталось всего семь процентов. Если врубить автомат на полную мощность, то её может не хватить на оставшиеся 62 пули. Ладно, это не проблема.
        Из кармана разгрузки Верблюд вытащил накопитель для «Астаны». Лёгкий щелчок - встал как влитой. Первая цифра тут же сменилась на сотню. Да здравствует унификация! Верблюд улыбнулся. Переключатель мощности на полную. Вот теперь другое дело.
        Тормозить не стоит. Часового растяпу могут хватиться в любой момент. Однако Верблюд быстро прощупал убитого бандита. Отлично! В нагрудном кармане нашёлся ещё один магазин для автомата. Верблюд быстро воткнул его в «гайдук» - 31 пуля, это плохо. Перегружать некогда. Пусть уж лучше останется первый магазин. Вот теперь можно идти на штурм.
        Хорошо, что Забою с подельниками не пришло в голову посыпать бетонные ступеньки битым стеклом. Иначе хруст бы стоял на всю округу. А так… Верблюд почти тихо и незаметно поднялся на последнюю лестничную площадку. Металлическая дверца в бетонном ограждении как и прежде нараспашку.
        Маска для похода через канализационные туннели осталось в рюкзаке. А зря. Едва Верблюд протиснулся через дверцу, как в нос ударил запах нечистот. Не все так называемые часовые предпочитали выходить на лестничную площадку и ссать на парковку внизу. Некоторые облегчались прямо возле двери. Да и сама крыша бывшего гипермаркета соскучилась по капитальной уборке.
        Ботинок едва не задел консервную банку. Верблюд осторожно переступил через батарею пустых бутылок. Разорванные упаковки из-под чипсов, свёрнутые крышки, пластиковые стаканчики и прочий мусор в изобилии разбросан под ногами. Можно было бы подумать, будто Забой и его подельники специально соорудили эту импровизированную сигнальную полосу. Можно было бы, если бы не более простое объяснение - деградация во всех своих проявлениях.
        Чёрно-белый мир перед глазами окрасился разными цветами. Значит, где-то совсем рядом тот самый костёр. Перед входом в кафе Верблюд опустился на корточки и осторожно глянул вовнутрь. Так оно и есть.
        Когда-то здесь был главный зал, где стояли столики и стулья для посетителей. Теперь же большая часть недорогой пластиковой мебели сброшена в дальний угол. Прямо на полу горит огонь. Пламя давно прожгло пластиковое покрытие до голого бетона. Вокруг очага из кирпичей в художественном беспорядке разбросаны лежанки из матрасов. Наверняка надыбали в гипермаркете снизу. Воздух дрожит от разноголосого храпа.
        Верблюд вытянул шею. Всего девять человек, минус так называемый часовой. Полицейский «гайдук» тихо перекочевал за спину. Из ножен на поясе Верблюд вытащил армейский клинок. Работа предстоит грязная во всех смыслах, только сейчас не до благородства. Да и какой толк разводить политес перед Забоем и его подельниками? Не поймут и не оценят.
        Левая рука зажала ближайшему бандиту рот, правая тут же полоснула ножом по горлу. Подельник Забоя слабо дёрнулся, но быстро затих. Минус два. Рядом храпит ещё один. Но он, проклятье, повернулся набок. Это несколько сложнее.
        Хорошо отработанная последовательность действий. Научили в своё время. Левая рука не просто зажала бандиту рот, но и перевернула его на спину. Тёмное лезвие армейского ножа легко вскрыло беззащитное горло. Бандит даже не успел пикнуть. Минус три.
        От натянутого возбуждения то и дело перехватывает дыхание. Какие там компьютерные игры? Это жизнь, пусть и виртуальная, но очень даже полноценная жизнь. Верблюд плавно переместился к следующему бандиту. Третий по счёту подельник Забоя тихо умер прямо во сне. А где же сам Забой?
        Минус четыре и минус пять отправились следом за первыми тремя. Осталось четверо. Да где же Забой? Душа жаждет во что бы то ни стало найти и прирезать вожака этой банды мародёров. Верблюд присел перед шестым по счёту. И это не он. Для Забоя этот бандит слишком тощий и длинный.
        - Кто тут шумит?
        Чужой голос за спиной словно выстрел из пушки. Верблюд резко развернулся. По ту сторону очага один из подельников Забоя приподнялся на локте.
        - Э! А ты кто такой? - лицо бандита вытянулось от удивления.
        Армейский нож перепрыгнул в левую ладонь. Правая рука тут же выдернула из кобуры «Мак-Гид». Промахнуться невозможно. Выстрел взорвал ночную тишину. Сноп яркого пламени выплеснулся бандиту в лицо. Верблюд нажал на спусковой крючок ещё и ещё раз.
        - Какого чёрта?!
        Тощий бандит перед Верблюдом судорожно подпрыгнул и сел прямо. Ствол «Мак-Гида» тут же упёрся ему в лоб. Выстрел! Из затылка подельника Забоя вылетел кровавый фонтан.
        - Полундра!!! - истошный вопль где-то сбоку.
        Пора сматываться! Верблюд вскочил на ноги. Шаг. Второй и прыжок. Верблюд колесом вывалился из кафе наружу. Под рюкзаком хрустнула пустая банка из-под пива. Следом загрохотал автомат. Пули с визгом впились в пол. Но Верблюд уже отпрыгнул в сторону под прикрытие стены.
        Тихая часть вторжения закончилась. А жаль. Верблюд со щелчком вогнал в «Мак-Гид» полный магазин. Хотя «гайдук» будет лучше. Автомат из-за спины переместился в руки.
        Сложилась патовая ситуация. Забой с уцелевшими пособниками засел где-то в глубине кафе. Но он понятия не имеет, что противник у него всего один, а потому бздит не по-детски.
        - Эй! Вы! - через распахнутую дверь из глубин кафе долетел хриплый голос Забоя. - Убирайтесь с нашей крыши, пока мы вас на хрен не перестреляли! Нас тут семеро!
        - Кончай заливать, Забой! Вас максимум трое! - в ответ крикнул Верблюд.
        Не зря говорят: язык мой - враг мой. Болтать с противником - последнее дело.
        - Верблюд?!! Жив, сука!!!
        Сказать, что Забой удивился, значит, ничего не сказать.
        - Выживальщик хренов! Шпилька права была: никуда ты из Зинганана не делся! Крыса!!! В канализации отсиделся! Ух! Доберусь я до тебя! - ругань и угрозы полились из Забоя как вонючие стоки из прорванной канализационной трубы.
        Забой, несомненно, опытный и хитрый бандит. Но и Верблюд прошёл не через один локальный конфликт. То, что Забой щедрой рукой мечет угрозы, на языке тактиков называется «отвлечь внимание». Всего одной фразой Верблюд выдал не только свою личность, но и собственное местоположение. Впрочем, против любого приёма существует контрприём.
        - Пасть порву! Моргала выколю! Ты у меня собственные кишки жрать будешь!
        А у Забоя весьма убогая фантазия. Верблюд поднялся на ноги. Перемещение - залог элементарного выживания. Кратчайший путь должен быть слева. Верблюд выставил ствол «гайдука» за угол. Никого. Но это ещё ничего не значит.
        Армейские ботинки почти не шумят. Словно он и в самом деле крыса, Верблюд осторожно двинулся вдоль стены. В подобных кафешках в обязательном порядке должны быть задние двери. А теперь ещё раз осторожно. Верблюд вновь опустился на корточки. Из-за угла донеслись настороженные шаги.
        Резко вперёд! Верблюд упал на левое плечо. Точно! Ещё живой пособник Забоя пытается обойти с фланга. И, несомненно, сумел бы обойти, если бы этого тощего типа с жиденькой бородкой на вытянутом лице не била нервная дрожь вкупе с трусостью.
        «Гайдук» в руках Верблюда разразился короткой очередью. Пули с оглушительным треском проломили звуковой барьер. Маленькие, но очень острые стрелки вспороли бандиту брюхо. Не помог широкий, не по размеру, нагрудный доспех с полицейского защитного костюма. Бандит рухнул на спину.
        Ещё один готов. Верблюд вскочил на ноги. Теперь самое время зайти Забою в тыл. Но перед входом в кафе Верблюд вновь остановился. Ломиться сломя голову не стоит.
        Изнутри донеслись торопливые шаги. Да они, Верблюд вытянул шею, удаляются. Отлично слышно, как скрипнули остатки входной двери, их кто-то задел плечом. И вновь торопливые шаги. Нет. Уже бег. Самый настоящий бег.
        Верблюд с автоматом наперевес резко заглянул вовнутрь кафе. Короткий коридор, никого нет. В два широких шага Верблюд выскочил в кухню. Вдоль стены стальные шкафы, тёмная от горелого жира плита и вновь никого. Через противоположную дверь Верблюд выбежал в главный зал.
        В очаге из кирпичей как ни в чём не бывало горит огонь. Слева от него с простреленной головой валяется бандит. Верблюд в два шага подскочил ближе. Тот самый. Значит, Забой остался один и… сбежал. Сбежал самым натуральным и постыдным образом.
        К чёрту осторожность! Верблюд припустил со всех ног. На открытой части крыши гипермаркета никого нет. Только не похоже, чтобы Забой рванул к бетонной лестнице. Звуки его торопливого бегства долетали совсем с другой стороны. С той, кажется.
        Открытое пространство легко простреливается. Лучше не рисковать. Верблюд торопливо-медленно двинулся вдоль ряда бывших кафешек, или что тут было до войны. Вот и противоположный край крыши. Через бетонный парапет переброшена толстая верёвка. Верблюд тут же подскочил к ней.
        Ушёл! Падла! Верблюд недовольно фыркнул. По Весенней улице удаляется тёмная фигура. Если бы Забой не мчался во всю прыть, то заметить его не смогли бы и продвинутые очки ночного зрения. И недостать его. Была бы сейчас в руках «Астана», то ещё можно было хотя бы попытаться. Можно, но только не с ЭМАГ-88 ОП.
        Будто и этого мало! Кулак с шумом опустился на бетонный парапет, Верблюд зло выдохнул. Забой благополучно перескочил через барьер. Для него призрачной красной стены не существует. Теперь он по ту сторону выделенной локации и попытка найти его на той стороне выльется в чёртову прорву штрафных часов. Нет, Верблюд тряхнул отбитой рукой, лучше даже не пытаться.
        Ладно, как бы то ни было, а банду Забоя удалось ликвидировать. Жаль, конечно, что сам Забой удрал. А чего ещё можно было бы ожидать от мародёра? Пора перейти к самой приятной части выигранного сражения - к сбору трофеев. Но прежде Верблюд вернулся к бетонной лестнице. Первый универсальный охранный датчик притаился в самом начале подъёма на крышу. Второй Верблюд опустил сразу же за железной дверцей. К ней, оказывается, приварен массивный засов. Но охранная сигнализация лишней не будет.
        С фонариком в левой руке и с пистолетом в правой Верблюд обследовал кафешку. В углу, за прилавком, нашёлся первый сюрприз. В грубо сваренной из стальных прутков клетке четверо пленников уставились на Верблюда испуганными глазами. Парню в рабочем комбинезоне с капюшоном если и больше двадцати лет, то ненамного. Рядом с ним девушка примерно того же возраста в точно таком же комбинезоне. У противоположной стены две женщины лет тридцати и сорока закутались в драные плащи. Тяжёлый амбарный замок надёжно запер самодельную клетку.
        Пленники молчат и продолжают пялиться на Верблюда испуганными глазами. Не верещат, не требуют их немедленно освободить ну и ладно. Верблюд развернулся на месте. Пообщаться с ними можно будет несколько позже.
        С оружием в банде Забоя не ахти. Возле восьми трупов Верблюд подобрал шесть ЭМАГ-88 ОП. Те самые, с убитых в «Антикварной мастерской» полицейских. Некогда прочная амуниция стражей правопорядка пришла в полную негодность. Зариться на дубинки, ножи и тесаки Верблюд не стал. Ничего более ценного из оружия найти не удалось. Да и, честно говоря, «гайдуки» представляют из себя весьма сомнительную ценность. Бандиты за автоматами не следили вовсе. Немногочисленные магазины с пулями и накопители энергии Верблюд сложил в свой рюкзак.
        Зато, на удивление, возле одного из матрасов нашёлся полный мешок с едой. Прямо на лежбище бандита Верблюд вытряхнул мясные и рыбные консервы, несколько вакуумных упаковок с хлебом, пакет шоколадных конфет и ещё две коробки с дешёвым вином. Откуда? Откуда у Забоя такое богатство? Впалые щёки и выпирающие рёбра убитых бандитов красноречиво говорят, что за последние четыре месяца им далеко не каждый день приходилось пить вино и закусывать шоколадными конфетами.
        Ладно, с этим можно будет разобраться позже. Верблюд побросал обратно в мешок запасы провизии. Вот теперь пора допросить пленников.
        Перед грубо сваренной стальной клеткой Верблюд присел на пластиковый стульчик. Широкие очки ночного зрения будто бандитская маска. Пусть беседа предстоит доверительная, но собственное лицо лучше не показывать.
        - Кто вы и как здесь оказались? - Верблюд опустил на колени автомат, ствол, на всякий случай, направлен в стену.
        Тягостное молчание. Пленники вопросительно переглянулись.
        - Меня зовут Минван, - нерешительно произнёс парень. - Рядом со мной Кхира. А это, - грязным пальцем пленник показал на женщин, - Тулана и Юрга.
        Минван замолчал. Разговор не клеится. Верблюд выразительно хлопнул по автомату ладонью. Парень тут же понял намёк и заговорил вновь.
        - Мы, это, - Минван оглянулся на женщин, - в Лутабара жили, когда война началась. Там, это, на порт бомба упала, ядерная. Это не так далеко от нас было. Волна взрывная наш посёлок с землёй сравняла, но мы в подвале отсиделись.
        Чем больше Минван говорит, тем уверенней и спокойней становится его глосс. Пусть медленно и со скрипом, но до него дошла элементарная истина: пока он говорит, никто его убивать не будет.
        - Мы так и кантовались на северной окраине Гаочана всё это время, пока жрать вообще нечего стало, - Минван утёр нос грязным рукавом. - Это, беженцы из Гаочана как саранча нагрянули, всё разграбили, подчистую. У нас в Лутабара такие драки были, самые настоящие побоища без правил.
        - А полицейские, козлы, забаррикадировались у себя в центральном участке и валили всех без разбора, - торопливо вставил Кхира.
        - Да, без разбора, - Минван кивнул, - площадь, центральная, вся трупами завалена была. Так вот, как жрать нечего стало, мы решили в другие края податься. По дороге Тулану и Юргу встретили. У них пара булок была и упаковка чипсов. Вот мы и взяли их с собой.
        История грустная, но типичная. У Минвана хватило благородства взять двух женщин с собой, а не прирезать их по тихому ради несчастных булок и чипсов.
        - Почему не обошли Гаочан стороной? - спросил Верблюд.
        - Мы хотели, - Минван отвёл глаза, - только там, на север дальше, облако радиоактивное прошло. Ну, это, от взрыва ядерного над портом. У меня детектор радиации был. Он так защёлкал, так защёлкал, как сорока в пасти у лисы. Вот нам и пришлось через Гаочан топать.
        - Где нас эти сволочи поймали, - Кхира показала глазами за спину Верблюда.
        - Почему они сразу не убили вас?
        Кхира тут же отвела глаза, а Минван покраснел. Тулана и Юрга, более зрелые женщины, залились краской вслед за ним. Вот таким незамысловатым образом Верблюду «объяснили», почему бандиты не прирезали парня и женщин как балласт, а Кхиру, как наиболее молодую и сексуально привлекательную, не оставили в живых для плотских утех.
        - Бандиты, это, - Минван нервно задышал, - людоеды.
        - Они настолько оголодали, что людей жрать начали, - встряла Тулана, кажется, женщина лет тридцати. - Это именно они за последние месяцы буквально вычистили северную окраину Гаочана от выживших. Сами хвастались, я слышала.
        Верблюд нахмурился. Звучит более чем убедительно. Забою с подельниками пришлось голодать, о чём выразительно говорят их тощие фигуры. Только кое-что не сходится.
        - Тогда почему у бандитов я нашёл мешок довоенной еды? - медленно произнёс Верблюд.
        - Так они буквально день или два назад какого-то выживальщика поймали, - ответил Минван. - Вот его запасами и поживились. Да ещё спорили: то ли нас тут же кончить, чтобы на еду не тратиться, то ли нас вперёд съесть, а уже потом за довоенную жрачку взяться. Главарь их, Забой, кажется, предлагал нас замочить за ненадобностью.
        Вот она вся логика Забоя во всём своём убожестве. Когда жрать стало нечего, то он с подельниками принялись уплетать человечину. Когда же появилась настоящая еда, то тут же решил пристрелить пленников. Один из его подельников предложил более рациональный вариант: сначала съесть невольников , а уже потом перейти на запасы выживальщика. Благо эти самые запасы можно долго хранить и кормить их не нужно. Но нет: для Забоя завтра не существует, только сегодня, только сейчас. К слову, о людоедстве.
        - Среди бандитов была женщина? - спросил Верблюд.
        Минван и Кхира переглянулись.
        - Да, была, - Минван кивнул. - Эти дегенераты буквально сегодня вечером её доели. Я сам видел, как один из них кости из кафе вынес и где-то с крыши скинул.
        - Откуда ты знаешь? - Верблюд насторожился.
        - Им подфартило с едой и…, - Кхира на секунду замялась, - с нами. Вот они принялись громогласно сожалеть, что съели её. Типа она такая ловкая в постели была. Двоих, а то и троих зараз удовлетворить могла. Не то что…, - Кхира отвернулась.
        - Как её звали?
        - То ли булавка, то ли заколка, - неуверенно произнёс Минван.
        - Может. Шпилька?
        - Да, точно, - Минван радостно закивал. - Шпилька.
        Да-а-а… Судьбе Шпильки можно только посочувствовать. Ради выживания она прибилась к банде Забоя и стала у них бесправной проституткой. Но, вот ирония, в результате хронического недоедания у бандитов пропала потенция. Так Шпилька потеряла свою единственную ценность и её съели. Верблюд качнул головой. Теперь понятно, что за представление развернула Шпилька в «Антикварной мастерской». Для неё возможность выманить выживальщика и завладеть его запасами стала последним шансом уцелеть. Вот почему она так долго и упорно бегала по мастерской и давила слезу. Каким-то невероятным образом Шпилька поняла, что Верблюд должен быть где-то в «Антикварной мастерской». Должен! Но.
        Как бы оно там сложилось - бог его знает. У Забоя лопнуло терпение. Он не мог, да и не умел, ждать день или тем паче два дня. Затея Шпильки провалилась. А её саму Забой с подельниками в прямом смысле съел.
        - Так что вы там говорили про выживальщика? - Верблюд поднял голову.
        - Так, это, - неуверенно начал Минван, - бандиты буквально на днях какого-то выживальщика поймали, причём вместе с его запасами.
        - Самого выживальщика мы не видели, - встряла Кхира. - Он либо сбежал, либо его убили. Последнее вероятней всего.
        - Где запасы выживальщика?
        - Мы не знаем, - Минван пожал плечами. - То ли от лени, то ли по другим причинам бандиты приволокли с собой мешок или два. Всё остальное они оставили в схроне того выживальщика.
        То, что выживальщик был, очень похоже на правду. Из головы до сих пор упорно не идёт запах варёного риса со специями в канализационном туннеле. Возможно, что именно по запаху Забой с подельниками сумел вычислить выживальщика. И очень похоже на то, что пленники и в самом деле не знают, где находится схрон того выживальщика.
        - Что ещё интересного вы можете мне рассказать? - произнёс Верблюд.
        - А что вы сделаете с нами? Убьёте? Съедите? Изнасилуете? - голос женщины лет сорока, Юрга, кажется, вибрирует от напряжения, ещё немного и у неё начнётся самая настоящая истерика.
        - Здесь вопросы задаю я, - нарочито спокойно произнёс Верблюд. - Итак, повторяю: что ещё интересного вы можете мне рассказать?
        Ни пытки, ни угрозы не нужны. Вполне хватит небольшого психологического давления. Пленники прекрасно понимают, что здесь и сейчас они целиком и полностью находятся во власти странного человека. Пусть этот незнакомец положил на месте почти всю банду людоедов, но это ещё не значит, что он благородный рыцарь на белом коне. Может быть, этот странный незнакомец ещё большее зло. Зато, пока пленники говорят, у них есть шанс выжить.
        - От бандитов мы услышали, что где-то на северо-востоке, на одном из островов посреди Нинхаи, находится клан «Чёрная воля», - произнёс Минван. - Бандиты думали присоединиться к ним как к наиболее близким по духу. Только главарю, как мне кажется, очень не хотелось терять власть над бандой. Вот он и уговорил подельников повременить, благо они, того, нас поймали и запасы выживальщика хапнули. Ну а пока, типа, просто держаться от «Чёрной воли» подальше.
        «Чёрная воля»? Верблюд скосил глаза в сторону. Знакомое название. Только откуда?
        - А ещё где-то на юго-западе от Гаочана находится клан «Сталь», - тихо произнесла Тулана. - Его военные основали. Бандиты клан тот жутко боялись. Ибо вояки валили дегенератов без разговоров. И это в лучшем случае.
        - Да, это так, - Минван кивнул. - Мы как раз надеялись к «Стали» присоединиться.
        - Почему именно к ним?
        - Ну, это, - Минван смутился. - «Сталь» бывшие военные 281-ой стрелковой дивизии основали. Та самая, что пыталась в Гаочане порядок навести, когда свет погас. У них сельское хозяйство имеется. Там… Пшеница, коровы. Будущее есть, одним словом. Они, вроде как, Юранию возродить хотят.
        Повисла тягостная пауза. Пленники молчат, похоже на то, что им больше нечего рассказать. Тогда что с ними делать? Верблюд склонил голову набок. Самый простой способ - потратить четыре пули и нет проблем. Но это же аморально. Именно эти четыре компьютерных бота ничего плохого для него не сделали. Наоборот - рассказали, что узнали сами. Но и взваливать их на свою шею тоже не стоит. Впрочем, существует гораздо более простое решение.
        - Где ключ ? - стволом автомата Верблюд показал на большой амбарный замок, что запирает клетку.
        - Он у главаря должен быть, - Минван шмыгнул носом.
        - Понятно, - Верблюд поднялся на ноги.
        Ключ от замка был у Забоя, Забой удрал. Это даже хорошо, что удрал. В бывшей кафешке Верблюд быстро нашёл достойную замену.
        - Держите, - Верблюд бросил на пол возле клетки стальной лом. - Как освободитесь, убирайтесь из Гаочана как можно быстрее. Попробуйте присоединиться к «Стали». Всё, что сумеете найти на стоянке бандитов, будет вашим.
        - Кто вы? Зачем нам помогаете? - Кхира обхватила прутья обоими руками.
        - Тебе незачем это знать, - Верблюд развернулся на месте.
        С бандой Забоя покончено, пленники получили шанс освободиться и спастись. На крыше гипермаркета «Май» делать больше нечего. Верблюд взвалил на плечи все найденные «гайдуки». Нужно торопиться, Забою вполне может прийти в голову идея устроить засаду. Так что вряд ли, Верблюд улыбнулся, но кто его знает.
        Все шесть электромагнитных автоматов Верблюд аккуратно припрятал за бетонным крыльцом жилого дома, а сам вновь засел на прежнем месте, в брошенной квартире на пятом этаже. Без пуль и накопителей энергии «гайдуки» серьёзно потеряли в цене. Если получится, то позже их можно будет перенести либо в убежище, либо на одну из временных баз. Как оно там в будущем сложится - бог его знает. «Гайдуки» ещё вполне могут пригодиться если не как оружие, то как товар или запчасти.
        Прошло не меньше тридцати минут, прежде чем на бетонной лестнице с крыши гипермаркета показалась фигура Минвана. В руках у парня большая деревянная дубина. Ничего более серьёзного он не нашёл да и вряд ли мог найти. Следом за ним на лестнице показались все три женщины. Лишь Кхира, то ли подруга, то ли жена Минвана, вооружилась дубинкой. У двух других в руках ничего нет.
        Бывшие пленники быстро спустились на землю. Минван первый, за ним все остальные. Интересно, Верблюд перехватил снайперскую винтовку поудобней, они и в самом деле не знают, где находятся запасы выживальщики? Или, всё же, врали? Вот сейчас это и выяснится.
        Увы, ничего не получилось. Минван повёл женщин к набережной Нинхаи. Не прошло и пяти минут, как все четверо пересекли границу выделенной локации. Верблюд только крякнул с досады. Либо схрон выживальщика находится за пределами Зинганана, либо бывшие пленники и в самом деле решили как можно быстрей убраться из Гаочана. Пройти по набережной Нинхаи - наиболее скоростной и безопасный способ. Особенно если им повезёт найти какую-нибудь лодку.
        Ну и ладно, Верблюд закинул снайперскую винтовку на спину. Если бывшим пленникам улыбнётся удача, то они и в самом деле сумеют присоединиться к клану «Сталь». А если нет - значит, судьба у них такая.
        
        
        
        Глава 9. Крутой клан
        
        Пи-пи-пи. Пи-пи-пи. Тонкий противный сигнал над ухом словно жужжание комара. Того и гляди укусит точно в нос. Какой ещё комар? Верблюд резко распахнул глаза и сел прямо. Рука машинально подхватила с пола «Мак-Гид». Но нет, это не тревога и не нападение. Тогда что?
        Возле изголовья импровизированного лежбища из матраса валяется гарнитура. Как раз из крошечного динамика и доносится противный писк. Это же, Верблюд машинально потёр лоб прямо стволом пистолета, сработал универсальный тактический прибор, но не с подачи хотя бы одного охранного датчика. Нет, это что-то другое. Пистолет нырнул в кобуру на поясе. Правая рука торопливо сдёрнула клапан с тактического экрана на левом запястье. Ага, Верблюд усмехнулся, вот оно что.
        УТП «Сайдан 2.7» перехватил разговор в эфире. Судя по мощности сигнала, источник постепенно приближается. Верблюд торопливо нацепил на ухо гарнитуру. Ага! Радиоканал ещё и не зашифрован.
        - …о у вас, Крыс? Приём.
        - Мы подходим. Никого не видно и не слышно. Приём.
        - Аккуратней там. Верблюд может засесть где угодно. У него снайперка. Приём.
        - Ты думаешь, этому уроду можно верить? Приём.
        - Вот это вам и предстоит выяснить. Конец связи.
        Щелчок, радиосвязь отключилась, а вопросы остались. Верблюд недовольно поморщился. В эфире мелькнула его кличка, это не есть хорошо. Кто бы ни приближался, но он знает о нём и будет начеку. Это тоже не есть хорошо. Только кто же эти таинственные незнакомцы?
        Верблюд осторожно выглянул в окно. Из квартиры на пятом этаже отлично просматривается гипермаркет «Май», а также прилегающая к нему просторная парковка. Откуда приближается противник? Верблюд поднёс к глазам бинокль.
        Сквозь мощную оптику обзор ещё лучше, ещё детальней. До наступления темноты осталось примерно полтора местных часа. А пока Зинганан просматривается далеко, вплоть до набережной Нинхаи. А вот там, Верблюд подкрутил окуляры, и есть противник.
        Красная призрачная стена, граница выделенной локации, несколько мешает, как бы смазывает картинку. Но и так можно заметить, как по речной глади к гранитной набережной приближается большой чёрный катер. Очень похоже на то, что когда-то он был белым, но потом его перекрасили в чёрный цвет, но очень плохо и небрежно. Местами краска отслоилась и провисла рваными лоскутами. Но это ещё не самое печальное.
        На носу катера можно разглядеть двух мужиков в чёрных кожаных куртках и таких же штанах. На ногах берцы. Головы вместо шлемов или хотя бы мотоциклетных касок прикрыты камуфлированными банданами. Эдакие крутые парни с крутыми пушками. Причём реально крутыми. У того, что чуть выше и плотнее, в руках дробовик. У другого, чуть более стройного, «гайдук». Какая именно модель из-за дальности понять невозможно. Проклятье, Верблюд недовольно фыркнул. Уловка сработала, только не так, как хотелось.
        С той ночи, когда Верблюд положил банду Забоя, прошло пять дней. Если рассуждать здраво, то следовало бы убраться от гипермаркета «Май» пока цел, но Верблюд рискнул остаться. Запасы неизвестного выживальщика покою не дают.
        Продукты питания - очень важный стратегический ресурс. С этими самыми запасами Забой запросто может сколотить новую банду ещё более многочисленную, злую и пугливую. Чего доброго, у них и в самом деле появится караульный устав. Допустить возникновение новой банды ни в коем случае нельзя. Да и пополнить собственные запасы лишним совсем-совсем не будет.
        Одно плохо: искать схрон выживальщика в Зинганане - дело муторное, долгое и бесполезное. Раз этот выживальщик сумел продержаться четыре месяца, четыре самых тяжёлых месяца, когда миллионы голодных и отчаявшихся людей рыскали по Гаочану в поисках продовольствия, то наверняка его схрон спрятан более чем основательно и хорошо.
        Вот почему Верблюд решил устроить на Забоя засаду, для чего и засел в одном из пятиэтажных домов напротив гипермаркета «Май». Велика вероятность, что Забой всё же рискнёт вернуться на прежнее место. Как знать, может у него остались тайники и заначки. Заодно в этом же доме Верблюд заложил временную базу.
        Постоянно пялиться из окна дело долгое, хлопотливое и утомительное. Верблюд поступил проще. На крыше гипермаркета, как раз возле единственного входа, притаился один из универсальных охранных датчиков. Ещё четыре Верблюд заложил в доме вокруг своего лежбища. Заодно развернул дополнение к УТП, так называемый внешний приёмник, по сути, антенну. Благодаря ей дальность универсального тактического прибора существенно возросла.
        Чёрный катер с облезлой краской ткнулся в гранитные блоки набережной правым бортом. Один из мужиков перескочил на берег и принял пару причальных концов. Следом на бетон набережной шлёпнулся большой деревянный щит, что-то вроде трапа.
        Проклятье, Верблюд про себя тихо ругнулся. На берег сошло десять человек в чёрных кожаных куртках и в камуфлированных банданах. Ещё четверо остались на катере. Будто и этого мало! Верблюд зашипел проколотой шиной. На берег съехал электрический кар с тремя тележками.
        А вот и он. От злости руки едва не разломили бинокль на две половинки. Среди тех, что сошёл на берег по затравленному виду можно легко узнать Забоя. Что самое интересное, он без оружия, а его руки стянуты за спиной серой верёвкой.
        Один из боевиков повернулся спиной. Что за! Верблюд прилип к окулярам бинокля. От злости самое время взвыть волком. На чёрной куртке боевика, словно на плакате, хорошо знакомая эмблема - тёмно-оранжевый череп с перекошенной на правую сторону нижней челюстью. В голове рванула яркая петарда. А из ушей посыпались красные искры. Верблюд тихо выдохнул. Вот откуда ему знакомо название клана. Больше трёх лет прошло. И, поди же ты.
        «Чёрная воля» - так назывался один довоенный байкерский клуб, ну или банда. Череп с перекошенной нижней челюстью на спине одного из боевиков - это же эмблема «Чёрной воли». Невероятно! Неужели Черепу, главе то ли клуба, то ли банды, удалось организовать самый настоящий клан? Хотя тогда, при единственной встрече больше трёх лет назад, Череп показал себя умным и волевым мужиком. Ну а накаченная мускулатура и повадки дрессированного бульдога выдали в нём опытного бойца. Когда привычный мир улетел в Тартар, то именно у таких личностей больше всего шансов заново возродить цивилизацию.
        Забой, чтоб его черти без соли съели, не придумал ничего лучше, как податься в «Чёрную волю». В качестве платы за членство в клане и личную свободу он решил сдать запасы выживальщика. Не иначе, бывший хахаль просто боялся возвращаться в Зинганан, и, не без оснований, подозревал, что Верблюд его ждёт. Впрочем, это вполне в духе Забоя, трусливого шакала и мародёра. Пока у него была кодла с пушками, он считал себя самым крутым в Зинганане. Но, едва его кодла осталась с распоротыми глотками на крыше гипермаркета «Май», как Забой тут же поспешил присоединиться к более сильному.
        Это ладно. Очень похоже на то, что «Чёрная воля» собирается вывезти все запасы еды, причём сразу. Небольшой отряд неторопливо двинулся по Весенней улице. Следом покатил электрический кар с тремя пока ещё пустыми тележками.
        Что делать? А бог его знает. Раз никакого даже самого паршивого плана нет, то остаётся только одно - следить за клановцами. Верблюд торопливо перебрался на второй этаж жилого дома. Не прошло и десяти минут, как отряд «Чёрной воли» протопал мимо. Через выбитое окно в комнату залетели шорох ребристых подошв и тихий визг электрического двигателя.
        Верблюд досчитал до десяти, а после осторожно выглянул в окно. Чего и следовало ожидать: клановцы организованы куда лучше банды Забоя. Боевики в чёрных кожаных куртках внимательно и насторожённо поглядывают по сторонам. Автоматы и дробовики «смотрят» в ту же сторону, что и глаза людей. Впрочем, клановцев тоже нельзя назвать хорошими солдатами. Буквально из каждого из них прёт бравада и самоуверенность. В первую очередь они самые крутые на районе чуваки, а уже потом солдаты постапокалиптического мира.
        Следить за клановцами легко. Отряд «Чёрной воли» движется пусть и настороженно, но неторопливо и самоуверенно. Что им, таким крутым, какой-то одинокий выживальщик, пусть и со снайперской винтовкой. Да и электрический кар не создан для больших скоростей, а на проезжей части полно мусора и брошенных автомобилей.
        Постепенно клановцы глубоко продвинулись в выделенную локацию. Набережная Нинхаи скрылась за изгибом Весенней улицы. За спиной осталась Грейская площадь. Верблюда охватило нешуточное беспокойство. Как бы клановцы не вышли за пределы выделенной локации. Ведь для них красной призрачной стены не существует. Но нет, Верблюд расслабленно улыбнулся, аж гора с плеч. На небольшой Илунской площади отряд свернул на Тайнарскую улицу.
        Через два квартала электрокар остановился возле некогда хорошего ресторана «Маркиз». Большие красные буквы до сих пор украшают фасад здания. Двое боевиков остались снаружи, остальные через выломанные двери вошли вовнутрь. Забоя заволокли под руки будто куль с мукой. Верблюд притаился за брошенной легковушкой в сотне метрах от ресторана. Бывать в «Маркизе» ему никогда не приходилось, но, как рассказывала Шпилька, там была хорошая кухня и божеские цены. Теперь понятно, как именно выживальщик сумел накопить большое количество еды.
        Минут через пять клановцы принялись загружать тележки ящиками и коробками. Верблюд аж скрипнул зубами от злости. В душе тихо вскипел вулкан, а горячий воздух со свистом выскочил через нос. Господи, это же… куча еды! Гора еды! Ему одному этих ящичков и поробочек хватило бы бог знает на сколько месяцев. Самое ужасное, что с этими запасами «Чёрная воля» станет сильнее. Это притом что ещё не известно, каких страшных сказок напел Забой, чтобы оправдать собственную трусость.
        Что же делать? Боевики «Чёрной воли» вооружены автоматами и дробовиками. У многих на поясе висят кобуры с пистолетами и подсумки с гранатами. Ночевать в Зинганане они не собираются. Как пить дать, клановцы погрузят все запасы провизии на чёрный обшарпанный катер и покинут пределы выделенной локации. Верблюд и не думал присоединяться к «Чёрной воле», когда назначенные «Другой реальностью» полгода пройдут. А теперь, из-за Забоя, уже и поздно. Ладно, Верблюд вновь поднял бинокль, как бы там ни было, а «представление» под названием «хрен тебе, а не запасы», нужно досмотреть до конца.
        Терпение не зря считают достоинством. Верблюд радостно улыбнулся и осторожно, на полусогнутых, торопливо убрался от брошенной легковушки. Метров через двадцать он благополучно завернул за угол. Это случай! Тот самый случай, который выпадает нечасто, даже редко. Верблюд припустил по Весенней улице что есть духу. Там, дальше, должно найтись какое-нибудь удобное место.
        Клан «Чёрная воля» может быть и многочисленней, и организованней банды Забоя, но они всё равно «самые крутые на районе чуваки». И мышление у них соответствующее. Поразительная беспечность: на берег с катера сошло десять человек, тогда как от ресторана «Маркиз» до набережной вместе с электрокаром отправились всего двое. И это притом что в трёх тележках они повезли колоссальные, по нынешним временам, сокровища.
        Так, вот оно то самое удобное место. Верблюд нырнул в подъезд жилого дома. На лестничной площадке между первым и вторым этажами очень даже удобное окно. Верблюд расположился на широком подоконнике, снайперская винтовка «Астана» очень даже удобно легла в руки. Высоты более чем достаточно, проезжая часть Весенней улицы простреливается от ближнего тротуара до дальнего. И, одновременно, не слишком высоко, чтобы спуск на улицу занял хотя бы минуту.
        Указательный палец перевёл рычажок на ствольной коробке «Астаны» в положение «Бесшумная стрельба». Место для засады более чем удобное. Боевики у ресторана «Маркиз» ничего не заметят. Одновременно до катера на Нинхае далеко, да и набережная скрыта за изгибом Весенней улицы. Расстояние до цели не больше двух десятков метров. Верблюд улыбнулся. Здесь и сейчас не придётся делать поправку на более слабый электромагнитный импульс. Убойной силы пуль вполне хватит.
        Через выбитое окно долетел натужный визг электродвигателя. Верблюд замер на месте. Спокойствие и сосредоточенность. Электрокар близко, очень близко. Но не стоит светиться раньше времени.
        Секунды тянутся словно часы. Но вот в поле зрения вплыл электрокар. Один из клановцев сидит возле джойстика управления, автомат болтается за спиной. У второго боевика на месте для пассажира в руках помповый дробовик. Пороховой, скорей всего.
        Поразительная беспечность. Верблюд приник к окуляру снайперского прицела. Забой не мог не предупредить «Чёрную волю» об одиноком выживальщике. Или он не знал о снайперской винтовке? Неважно. У клановцев напрочь отсутствует военная подготовка. Иначе они прекрасно знали бы, что пути сообщения больше всего уязвимы для диверсий. Тем хуже для «Чёрной воли».
        Рано… Рано… Всё равно рано. Словно магическое заклинание повторяет про себя Верблюд. Знакомая ситуация, наработанные навыки, сердце, наоборот, успокоилось, а дыхание сделалось ровным. Вот перекрестье снайперского прицела плавно надвинулось на боевика с дробовиком. Всё равно рано. Времени для повторного выстрела будет очень мало. Нужно ещё чуть-чуть подождать.
        Электрический кар почти поравнялся с подъездом, где засел Верблюд. Оба боевика разом оказались в перекрестье оптического прицела. Вот теперь пора.
        Указательный палец плавно надавил на спусковой курок. «Астана» тихо щёлкнула. Клановец с дробовиком повалился набок. В его левом виске появилась маленькая круглая дырочка. Зато из правого уха выплеснулся фонтан крови и мозгов.
        Водитель электрокара с удивлением уставился на товарища. В перекрестье оптического прицела показался его затылок под камуфлированной банданой. Указательный палец вновь плавно надавил на спусковой курок. «Астана» вновь тихо щёлкнула. Водитель навалился всем телом на убитого товарища. Электрокар резко свернул в сторону, но тут же остановился.
        Великолепно! Верблюд торопливо закинул снайперскую винтовку за спину. Счёт на минуты. Подстрелить двух клановцев - самая лёгкая часть авантюрного плана. Гораздо сложнее будет унести ноги и заныкать награбленное.
        Тащить с собой трупы ни к чему, но и бросать их просто так жаба не даст. Верблюд сдёрнул с водителя электромагнитный автомат. Следом в первую тележку улетел его ремень с пистолетом и подсумками. Улов со второго ещё богаче. Верблюд выдернул из мёртвых рук армейский дробовик «Зонтран» калибром 18 с половиной миллиметров. О-о-о! А это обязательно нужно оставить. На кожаном ремне через плечо висит аж целых пять гранат «Донзак». Верблюд торопливо распихал ребристые шарики по карманам собственной разгрузки. Ему для полного комплекта как раз не хватало «карманной артиллерии».
        Оба трупа шлёпнулись на проезжую часть. Верблюд плюхнулся на сиденье водителя. Нога утопила педаль газа до упора, электрокар рывком тронулся с места. А теперь гнать, гнать и ещё раз гнать! Правая рука наклонила джойстик влево. В самую первую очередь нужно убраться с Весенней улицы.
        Вот где как никогда пригодилось доскональное знание выделенной локации. Благо ещё до войны он вволю нагулялся по проспектам и улицам Зинганана. Небольшой переулок . Бог знает как он называется, зато у него точно имеется выход на другой стороне. Главное, электрокар плавно обогнул брошенную легковушку, не наткнуться на затор. Гонка со временем началась. «Чёрная воля», конечно, это не банда Забоя, только противника безопасней переоценивать, нежели недооценивать.
        Электрокар мучительно медленно тащит за собой три тележки с бесценным грузом. Под колёсами то и дело трещит мусор. Каждый раз коробки и ящики с едой дружно подпрыгивают и звякают. Увы, маленький электрокар создан для манёвра, для перевозки грузов в тесноте складов и ангаров, а не для гонок на выживание.
        Пи-пи-пи.
        Верблюд резко поднял голову. А! Это сработал УТП «Сайдан 2.7». Правая рука торопливо сдёрнула защитный клапан с тактического экрана на левом запястье. Ну да, так оно и есть - универсальный прибор поймал радиоволну. Верблюд ткнул пальцем в тактический экран.
        - …он, вы где? Повторяю: Барракуда и Слон, вы где? Приём.
        Тяжёлую тишину нарушает лишь треск помех. Верблюд застегнул клапан над тактическим экраном обратно. Нужно признать: пропажу электрокара клановцы заметили быстро, слишком быстро.
        - Барракуда и Слон, ети мать! Куда запропастились?! Не дай бог вскроете хотя бы один ящик с пивом! Яйца оторву! Где вы? Чёрт побери! Приём.
        Ого! Верблюд бросил взгляд назад. В тележках довоенное спиртное - тем более этим запасам цены нет. А клановцам и в самом деле ох как не хватает военной подготовки. Бесценные секунды утекают в песок. С каждым оборотом колеса вероятность найти электрокар, поймать того, кто его угнал, тает со страшной силой.
        - Вызываю Крота. Крот, приём, - радиоканал ожил вновь.
        - Крот на связи. Приём.
        - Барракуда и Слона на электрокаре видишь? Приём.
        - Не а. На Весенней улице, насколько я вижу с катера, их нет. Приём.
        Началось! От возбуждения щёки запульсировали жаром. Командир отряда «Чёрной воли» наконец-то сообразил, что с электрокаром случилось что-то нехорошее. Сейчас начнётся погоня.
        - Внимание всем, тревога. Барракуда и Слон не выходят на связь. Повторяю: тревога. Вызываю Крота. Прём.
        - Крот на связи. Приём.
        - Крот, оставь одного бойца на катере, а сам дуй с остальными по Весенней улице. Мы пойдём тебе навстречу. Как понял? Приём.
        - Да, понял: одного на катере, с остальными по Весенней улице. Приём.
        - Конец связи.
        Щелчок. Радиоканал погас. Клановцы отреагировали быстро, но недостаточно шустро. Минуты две-три, а, если повезёт, то и все пять, они будут искать трупы Барракуды и Слона. Ну а когда найдут, только тогда сообразят, что кто-то угнал их запасы.
        Бог есть и он помогает праведным. Через пару минут электрокар без проблем выехал на Егерьевскую улицу. Верблюд тихо рассмеялся, гора с плеч. Если свернуть направо, то можно будет добраться до площади Блошиный рынок. Только этого лучше не делать. Как знать, может быть, клановцы последуют советам Забоя и в первую очередь проведают «Антикварную мастерскую». Нет. Джойстик в левую сторону, электрокар послушно повернул налево.
        Егерьевская улица достаточно широкая, она просматривается далеко вперёд. Натужный визг электродвигателя под водительским сиденьем эхом разносится между домами. Опасно? Верблюд крутанул головой. Ещё как! Зато шансы нарваться на затор малы как никогда. Стоит пересечь хотя бы пару кварталов, как вероятность нарваться на клановцев упадёт почти до нуля.
        - Внимание всем, - вновь ожил радиоканал. - Барракуда и Слон убиты. Повторяю: Барракуда и Слон убиты. Электрокар с запасами жрачки угнан.
        Верблюд!!! - от резкого окрика Верблюд невольно подпрыгнул на мягком сиденье. - Если это ты, то ты труп!!! Мы найдём тебя! Конец связи.
        Что такое не везёт и как с этим бороться? Верблюд качнул головой. Электрокар свернул с Егорьевской улицы на небольшую улочку между жилыми кварталами. Что в мирное время слишком много людей знали о нём как о выживальщике, что теперь «Чёрная воля» почти уверенна, что Барракуду и Слона завалил именно он. Конечно, так оно и есть на самом деле, но всё равно обидно. Не иначе Забой, паскуда, насвистел.
        Не доезжая до Акимовского проспекта, находится склад муниципальной службы. Или, если полностью, «Склад канализационного оборудования №1». Когда Верблюд работал на администрацию района, то ему часто приходилось бывать на этом складе. Там, кроме запаса труб, вентилей и прочего оборудования, были мастерские, комнаты отдыха и душевые. Место для схрона не ахти какое, но искать более подходящее нет времени.
        Прямо рукавом Верблюд смахнул со лба испарину. Нервы, нервы, всё нервы проклятые! Пусть он с комфортом сидит на мягком кресле электрокара, а всё равно кажется, будто это он сам, на собственном горбу, тащит все три тележки с продуктами.
        Наконец, на том конце небольшого проезда показалось хорошо знакомое серое здание «Склада №1». Господи, Верблюд на миг поднял глаза к небу, помоги. В некотором смысле его решение двигать на склад муниципальной службы сродни «прыжку веры». Такое бывает, когда беглец, которого преследует полиция со сворой собак, сигает с обрыва в воду в надежде, что под ним окажется достаточно глубокое место, а не отмель с камнями.
        Пронесло! Верблюд счастливо улыбнулся. Металлические дверцы гаража гостеприимно распахнуты настежь. Обычно внутри была пара грузовиков, но сейчас их нет. Очень похоже на то, что работники муниципальной службы попытались на них выбраться из Гаочана. Медлительный электрокар на всех парах вкатил вовнутрь. Верблюд торопливо сдвинул металлические створки и с грохотом опустил широкий стальной засов.
        Вторая часть авантюрного плана стащить у «Чёрной воли» бесценные запасы бухла и жрачки благополучно завершилась. Одно плохо - электрокар слишком приметный. Если клановцы не дураки, то в самую первую очередь они будут искать не коробки и ящики с едой, а свой электрокар. Ну а когда найдут, то следующий вполне логичный шаг - обшарить как можно более тщательно территорию вокруг места находки. Унести далеко все эти ящики и коробки одному человеку физически нереально. Увы! Но от электрокара придётся избавиться, причём как можно быстрее и как можно дальше от «Склада №1».
        За последние дни Верблюд окончательно убедился, что все, все без исключения, дома и здания в Зинганане подверглись тотальному разграблению. Мародёры не оставили ни одной запертой двери, ни одного закрытого ящика или сейфа. Вот и склад канализационного оборудования не избежал этой печальной участи. Верстаки вдоль стены перевёрнуты вверх дном, ящики с инструментами и прочим хламом валяются на полу. Мародёры не поленились сорвать со стен широкие стенды с плакатами по ТБ. Только вряд ли они нашли чем поживиться. В правом углу, как и три года назад, возвышается стеллаж с массивными задвижками.
        И снова бег со временем. Верблюд принялся торопливо сгружать и прятать бесценные запасы провизии. Хорошо, что все эти многочисленные ящики и коробки можно унести в одиночку. Вентиляционная камера в соседнем помещении с насосами и огромным вентилятором далеко не лучший схрон. Откровенно говоря, запасы еды легко найдёт любой, кто только не поленится худо-бедно тщательно осмотреть склад муниципальной службы. Одна надежда - секретность.
        Последние пять ящиков и в самом деле оказались с пивом. Тёмно-красные этикетки сверкают убойной надписью «Ягуар». Крепкое, девять градусов. Ради такого сокровища Барракуда и Слон вполне могли притормозить ненадолго и самыми первыми насладиться великолепным пивом. Верблюд торопливо занёс последний ящик с бесценными бутылками в вентиляционную камеру. Хорошо, что петли достаточно заржавели, чтобы дверца с округлыми углами не распахнулась сама. Но и запирать её на все болты тоже не стоит. Вполне достаточно слегка прикрыть. Иначе дверца будет бросаться в глаза.
        Металлические створки ворот снова настежь. Проклятые тележки едва не сбились в кучу, когда Верблюд врубил задний ход и попытался вывести электрокар из гаража. Удалось лишь со второго раза.
        - Конрад вызывает Додона. Конрад вызывает Додона. Приём.
        Твою дивизию! Верблюд едва не рухнул с водительского сиденья. УТП «Сайдан 2.7» продолжает исправно прослушивать найденный радиоканал. Электрокар лихо выкатил на проезжую часть, без гружёных тележек его скорость заметно выросла.
        - Додон на связи. Приём.
        - Додон, это Конрад. Мы на площади Блошиный рынок. Приём.
        - «Антикварную мастерскую» проверили? Приём.
        - Да нет там никого, Додон, - в голосе Конрада промелькнуло плохо скрытое раздражение. - Там только трупы вонючие, дышать нечем. Приём.
        - Ладно, двигайтесь дальше. Я подмогу вызвал. Они высадятся на Акимовском проспекте. Конец связи.
        Электрокар выкатился на маленькую улочку, бог знает какое у неё название. На повороте Верблюд заложил крутой вираж. Левые колёса на миг оторвались от асфальта. Ясное дело - клановцы насколько могут планомерно прочёсывают Зинганан. Двигаться на юг, к центру выделенной локации, опасно. Остаётся одна дорога - на восток. Если повезёт, то можно будет проскочить мимо Левобережного вокзала. А потом пустить электрокар по Припесочному проспекту. Пусть он укатится за пределы выделенной локации как можно дальше.
        Самое паршивое, клановцы вызвали подмогу. Оно и понятно: запасы жрачки подтвердились (пять ящиков с крепким пивом чего только стоят), а Верблюд умудрился стащить значительную их часть, может быть, даже половину. Ну и, для кучи, завалить двух боевиков клана. Вот «Чёрная воля» и взбеленилась.
        Проезжая часть Акимовского проспекта забита брошенными машинами. Недолго думая, Верблюд свернул на тротуар. Как хорошо, что электрокар обладает едва ли не миниатюрными габаритами. Вот и Левобережный вокзал остался за спиной. На перекрёстке Верблюд свернул на Припесочный проспект. Призрачная красная стена маячит поблизости. Ещё немного и можно будет пустить электрокар в «свободное плаванье», и тем самым избавиться от очень опасного довеска.
        Треск автоматных очередей разорвал тишину на Припесочном проспекте. Верблюд резко дёрнул джойстик управления влево. Электрокар круто развернулся и опрокинулся, следом загрохотали пустые тележки. По бортам шаркнули пули. Эхо выстрелов заметалось испуганным зайцем среди многоэтажек словно в глубоком ущелье.
        Верблюд едва успел соскочить на землю. Твою дивизию! Откуда боль? По правой руке и бедру стекает кровь. Не будь на нём тактического костюма, то раны были бы куда серьёзней. Прочная ткань «Киргач 2» сама по себе неплохо защищает от пуль, а от ножа и прочих колющих и режущих и подавно.
        - Додон! Сайгак говорит! Приём. - УТП донёс радостный вопль клановца. - Мы нашли его! Приём.
        - Где? Приём? - тут же отозвался Додон.
        - На Припесочном проспекте. Сразу за Акимовским. Приём.
        - Прижмите его, но сами не суйтесь. Он, подлец, опасен. Приём.
        - Понял. Приём.
        - Конец связи.
        Увы, «Киргач 2» - не бронескафандр. Автоаптечки в нём нет. Зато есть кое-что другое. Пока радостный клановец докладывал обстановку, Верблюд вытащил из кармана разгрузки пару пластырей. Делать полноценную перевязку некогда, но медицинских липучек на час-два время должно хватить.
        Пластырь хитрый, армейский. Кровь тихо зашипела, когда Верблюд наложил первую заплатку на бедро. Боль стрельнула в голову. Верблюд стиснул зубы. Это хорошо, нужно терпеть. Вторая заплатка легла на плечо. Второй болевой укол, на этот раз несколько меньше.
        Пустые упаковки улетели на пыльный асфальт. Хитрый состав на пластыре остановит кровь. Пора уходить, но прежде… Верблюд вытащил из кармана гранату. «Донзак» хорош тем, что имеет встроенный таймер. Ребристый шарик встрял между электродвигателем и коробом накопителя энергии. Кольцо установки сдвинуто на двадцать секунд. Верблюд плавно выдернул чеку. Вот теперь точно пора уходить.
        На полусогнутых, то и дело поглядывая по сторонам, Верблюд отбежал под прикрытие брошенной легковушки.
        Сильный взрыв ударил по ушам. Электрокар бойко подпрыгнул на месте и вновь встал на колёса. Верблюд злорадно улыбнулся. Только теперь грузовой платформе с моторчиком потребуется капитальный ремонт, а то и полная реставрация.
        Вновь треск автоматных очередей. Верблюд машинально пригнул голову. Пули со свистом впились в кузов брошенной легковушки. Но, похоже, клановцы палят наудачу.
        - Эй! Верблюд! Выходи! А то хуже будет!
        Кто это там такой разговорчивый? Верблюд вытащил из-за спины снайперскую винтовку. Клановец дурак, раз решил сыграть в крутого пацана, который лохов не боится. Одно плохо, Верблюд скинул флажок предохранителя, тем самым клановец выдал себя.
        - Ты на кой хрен нам кар испортил? Убить тебя мало!
        Ещё один клановец подал голос. Ну точно самые крутые пацаны на районе. Предупреждение Додона пропало даром. Ствол снайперской винтовки выглянул из-под капота брошенной легковушки. Верблюд приник к оптическому прицелу.
        На Зинганан надвигается вечер. Но на Припесочном проспекте более чем светло.
        - Валим его на хрен!
        Самодовольный голос раздался в опасной близости. Верблюд тут же дёрнул ствол винтовки в сторону. В перекрестье прицела вплыл крутой пацан. Как и полагается, чёрная куртка, на левом предплечье тёмно-жёлтый череп с перекошенной челюстью. На голове камуфлированная бандана. Зелёное пятно отлично выделяется на красном фоне брошенного грузовика за спиной клановца.
        Один в один герой дешёвого боевика для прыщавых подростков. Чувак шагает на полусогнутых. Автомат в его руках щедро разбрасывает пули. Пацан тащится от стрельбы и собственной крутости. Вообще-то, глупость наказуема.
        - Куда? Идиот! - истошный крик слева.
        Поздно! Указательный палец плавно нажал на спусковой крючок. Выстрел! Пуля, маленькая стрелка с оперением, с грохотом прошибла звуковой барьер. «Астана» ощутимо толкнула в плечо. Верблюд поморщился от боли. Рана, чтоб её, в самый неподходящий момент напомнила о себе. Зато крутой пацан будто получил кувалдой в грудь и рухнул на асфальт. На чёрной куртке проступила яркая красная кровь.
        - Ах ты казлина!!! Да ты Серого завалил! Ты точно труп!!!
        Больше голосов не слышно, да и выстрелов тоже. Похоже, это всего лишь патруль из двух боевиков клана. Только, чтобы там не орал второй, у него хватило ума не высовываться, дабы не разделить судьбу Серого.
        - Да я!!! Тебя!!!
        Грохот автоматной очереди. Верблюд машинально откатился под прикрытие колеса. Пули вновь застучали по брошенной легковушке. Его позиция обнаружена, пора уносить ноги.
        Нервной стрельбой из автомата клановец выдал себя. Пусть пули щедрой рукой свистят вокруг, то и дело отскакивают от брошенных машин и стен, зато понятно, откуда ведётся огонь. Верблюд на полусогнутых двинулся дальше по Припесочному проспекту. От боли перед глазами замелькали чёрные мушки. В правом рукаве хлюпает кровь. Прочная ткань не выпустила её наружу, но легче от этого не стало.
        - Додон вызывает Сайгака. Приём.
        Автоматная стрельба тут же смолкла.
        - Сайгак на связи. Приём.
        - Мы на пересечении Припесочного проспекта с Акимовским. Вы где? Приём.
        Разговоры в эфире, это же долгожданная передышка. Верблюд на полусогнутых двинулся дальше. Главное, не высовываться из-под прикрытия брошенных машин. Пока клановец болтает по рации, стрелять он не будет.
        - Я здесь Додон. В смысле, северней по Припесочному. Этот козёл Серого завалил. Приём.
        - Серый всегда был дебилом, - голос Додона звякнул холодной сталью. - Где Верблюд? Приём.
        - Так он, это…, - голос Сайгака дрогнул от неуверенности. - Где-то здесь… Был…
        - Идиот!!! Дуй за Верблюдом!!! Не дай бог уйдёт!!!
        Истошный вопль ударил по барабанным перепонкам Верблюд машинально прижал левую ладонь к уху.
        - Но, это, он Серого… - в ответ запищал Сайгак.
        - Потеряешь, я тебя сам пристрелю!!! Конец связи.
        А этот Додон крутой мужик. Верблюд опустился на колени перед канализационной решёткой. С такого станется и в самом деле пристрелить. Впрочем, это проблемы клановцев.
        Очень скоро потеря крови даст о себе знать. Если с одним Сайгаком ещё можно было бы повоевать, то с превосходящими силами противника лучше не связываться даже при стопроцентном здоровье. Левой рукой Верблюд потянул канализационный люк на себя. Чугунная решётка нехотя сдвинулась в сторону.
        От физического усилия перед глазами вновь замелькали чёрные мушки. «Астана» перекочевала за спину. Верблюд осторожно спустил ноги в люк. В нос шибанул убойный запах канализации. К чёрту! Маску можно будет надеть позже. Левая ступня нащупала металлическую скобу. Едва ли не кулём Верблюд спустился в канализационный туннель.
        Опять перегонки со временем. Сколько секунд потребуется Сайгаку, чтобы найти распахнутый люк? Бог его знает, но вряд ли много. Верблюд торопливо затопал в темноту. Левая рука выдернула из разгрузки очки ночного зрения - не зря, оказывается, пожертвовал ценным карманом на разгрузочном жилете. А то была мысль убрать очки в рюкзак на спине.
        От вони канализационных стоков голова кругом. Верблюд машинально включил инфракрасную подсветку на плечах. Мир перед глазами выступил из темноты и окрасился в чёрно-белые тона.
        В ушах что-то запищало, будто засверлило. Верблюд резко замер на месте. Правая рука выдернула из кобуры «Мак-Гид». Но-о-о… Это не похоже на сигнал УТП. Тогда что?
        Твою дивизию! Верблюд треснул сам себя пистолетом по лбу. И как только посмел забыть. Слегка расфокусировать взгляд и развернуть внутренний интерфейс игры. Где? Где эта проклятая карта?
        Так оно и есть. Верблюд тут же развернулся и затопал в обратную сторону. Внутренний интерфейс игры закрылся, следом пропал противный писк в ушах. Предупредительный сигнал от «Другой реальности», он едва не выскочил за пределы выделенной локации. Может быть, это такой глюк игры, только призрачная красная стена через очки ночного зрения не видна. Хотя, если включить яркий фонарик, она непременно появится. Граница выделенной локации перегораживает не только улицы, но и все без исключения канализационные туннели, что ведут за пределы локации.
        На полу яркое пятно света. Через сдвинутый в сторону люк долетают чьи-то осторожные шаги. Хотя почему чьи-то? Верблюд боком, боком обошёл пятно света. Рюкзак и ствольная коробка «Астаны» шаркнули по стене. Это клановец по кличке Сайгак ищет, куда подевался Верблюд. И очень скоро найдёт, куда именно. Пятно света быстро осталось за спиной.
        - Додон, говорит Сайгак. Приём.
        Источник радиосигнала настолько близко, что УТП «Сайдан 2.7» по-прежнему прослушивает канал связи между клановцами.
        - Додон на связи. Приём.
        - Здесь, это, люк канализационный открыт. Верблюд, того, туда сиганул. Приём.
        - Следуй за ним. Приём.
        - Но там темно и воняет! - попытался было возразить Сайгак.
        - Пристрелю!!! Конец связи.
        Додон - крутой мужик. Верблюд прямо на ходу перевёл дух. С таким бы дружить, а не воевать. За спиной ухнул взрыв. Грохот словно цунами пролетел по канализационному туннелю. Верблюд тут же сорвался с места. Сайгак не придумал ничего лучше, как швырнуть в канализационный люк гранату. Ну и дурак. Верблюд на миг бросил взгляд назад. Эффект нулевой, минус ценная довоенная граната и вообще бесценные секунды в песок.
        Поворот. Поворот. Ещё поворот. Верблюд сбавил темп. Если повезёт, то клановцы убоятся залезть в темноту и вонь канализационных туннелей. В любом случае нужно сделать остановку. Верблюд присел прямо посреди прохода.
        Фонарик в режим синего цвета. Мир перед глазами тут же стал синим, зато проступило гораздо больше деталей и подробностей. Очки ночного зрения вещь крутая, но часы с кукушкой в них не отремонтируешь - не та разрешающая способность. Верблюд торопливо сдвинул их на лоб.
        Руки сдёрнули со спины рюкзак. Рядом на грязный пол грохнулась «Астана». Нельзя так обращаться с оружием, но есть дела поважней. В самую первую очередь Верблюд натянул на лицо маску. Убойные запахи канализации остались за фильтрующей тканью. Теперь самое главное - обработать раны.
        Армейский медицинский пластырь вещь крутая, но заменить полноценную перевязку хотя бы обычным бинтом он не может. Верблюд мысленно досчитал до трёх и сдёрнул с плеча пластырь.
        Проклятье! От беготни он отклеился до такой степени, что перестал сдерживать кровь. Да и заплатка на бедре не в лучшем состоянии. Верблюд швырнул оба пластыря в сток.
        Раз у него чуть больше времени, то можно заняться более основательным самолечением. Один из больших боковых карманов рюкзака специально предназначен для полевой аптечки. Мягкой салфеткой Верблюд как мог обтёр рану на плече. Проклятая кровь и не думает униматься. Значит, опять будет больно. Маленький баллончик с красным крестом на боку тихо зашипел, когда Верблюд нажал на кнопочку сверху. На кровоточащую рану брызнули хлопья розовой пены.
        В голову вновь стрельнула боль, Верблюд молча поморщился. Медицинская пена - всё равно не лучшее решение. Если её вовремя не удалить, то вместо аккуратного шрама останется грубый рубец. Зато крутой препарат почти со стопроцентной гарантией закроет рану, заодно существенно снизит риск нагноения. Что ни говори, а полевая медицина на Ксинэе продвинулась гораздо дальше, чем на Земле.
        Рана на бедре выглядит несколько лучше, но и её на всякий случай Верблюд залил медицинской пеной. Ещё два пластыря прямо поверх ткани тактического костюма ещё более надёжно закрыли дырки. Увы, не такая она и прочная. Пустой баллончик и упаковки улетели в сток.
        - …ид Додон. Крот, ты иди налево. Икр со своими прямо. Я со своими обследуют тун…
        Верблюд резко разогнул спину . УТП «Сайдан 2.7» очень вовремя перехватил разговоры клановцев. Упрямые ребята, или глупые. Только полные дилетанты без специальной подготовки, без специального оборудования рискнут полезть за спецназовцем, пусть даже бывшим, в совершенно незнакомую канализацию. И, как у полных дилетантов, у них вполне может хватить шансов добиться успеха. Увы, охота ещё незакончена.
        Как бы ни хотелось, но обойтись без боевой химии не получится. Верблюд забросил в рот красную квадратную таблетку. Стимулятор «Гургун» создан специально на случай, если боец ранен, потерял много крови, а бой ещё не окончен. Не прошло и десяти секунд, как Верблюд бодро вскочил на ноги. Рюкзак и снайперская винтовка за спину, мощный «Мак-Гид» в правую руку.
        По телу разлилась приятная лёгкость. Самое время станцевать нижний брейк, а потом приударить за самой крутой на танцполе тёлкой. Не зря «Гургун» запрещён к свободной продаже. Однако запрет не помещал покойному Риху Нибулину надыбать где-то несколько пачек.
        Армейская инструкция призывает использовать стимулятор очень осторожно, на что есть серьёзные причины. За всё надо платить. Уже через сутки тело начнёт колбасить и ломать. Почему, собственно, на «Гургун» можно легко подсесть. Но это будет завтра. До этого самого завтра ещё нужно элементарно дожить.
        - …ать тут! Приём!
        - Вас понял. Приём.
        Противник рядом, Верблюд оглянулся по сторонам. УТП «Сайдан 2.7» всё чаще и чаще перехватывает обрывки разговоров между клановцами. Под землёй связь из рук вон плохая, но они как-то умудряются координировать собственные действия - упрямые ребята.
        Верблюд переключил фонарик в режим инфракрасного света. Мир перед глазами тут же окрасился в чёрно-белые тона. А вот и преследователи - на стене ближайшего поворота отблески огня. Верблюд осторожно выглянул за угол.
        Из всех возможных источников света клановцы выбрали самый неудобный, самый опасный. Метрах в пятидесяти движение. В руке боевика «Чёрной воли» пылает самодельный факел. А факел, это не только свет, а ещё и тепловое излучение - великолепная подсветка для приборов ночного зрения. Именно по этой причине сам Верблюд предпочитает пользоваться под землёй фонариком со светофильтром - всё меньше подспорье противнику.
        Клановцы бодро шагают навстречу. То, что яркий огонь в руке у переднего боевика практически начисто слепит их, никого не смущает. А зря! Глупость наказуема.
        Верблюд присел на корточки. Рука извлекла из разгрузки гранату. Что ни говори, а «Донзак» - великолепный образец «карманной артиллерии». Она специально спроектирована для вооружённых сил Юрании. Модель получилась настолько удачной, что не так давно «Донзаки» закупали или изготавливали по лицензии другие страны Лиги свободных наций.
        Шаги всё ближе и ближе, всё громче и громче. Верблюд качнул головой, ну точно самые крутые на районе пацаны. Кроме таймера, на «Донзаке» есть ещё одна полезная установка - моментальное срабатывание. Многочисленные пособия и описания настоятельно рекомендуют использовать её только опытным либо хорошо обученным солдатам.
        Указательный палец левой руки подцепил стальное колечко предохранительной чеки. Щелчок, «Донзак» встал на боевой взвод. Верблюд резко высунулся из-за угла. До крутых мужиков «Чёрной воли» осталось едва ли больше десяти метров - то, что нужно. Бросок! Ребристый шарик улетел навстречу клановцам. Верблюд вновь спрятался за углом.
        Взрыв тряхнул мироздание. Верблюд едва успел открыть рот. На миг за поворотом вспыхнула маленькая, но очень яркая, звёздочка. В подземельях и прочих закрытых пространствах сильнее не только грохот, но и убойная сила гранат.
        Верблюд резво поднялся на ноги. Мощный «Мак-Гид» в правой руке. Взрыв разметал боевиков «Чёрной воли». Кого не посекли осколки, того оглушил грохот и яркая вспышка. Посреди туннеля пылает факел. Деревянную рукоятку всё ещё сжимает оторванная кисть.
        В несколько широких шагов Верблюд подскочил к источнику огня. Пинок! Факел с шипением плюхнулся в сточную воду. Туннель вновь погрузился в темноту. Тем лучше, Верблюд поднял пистолет.
        Клановцев трое. Два передних не подают признаков жизни. Зато последний, самый дальний, мычит что-то неразборчивое и пытается подняться на ноги. Но пока ему удалось всего лишь опереться руками и коленями о грязный пол.
        Счастливчик, товарищи по отряду прикрыли его своими телами, но это ненадолго. Верблюд шагнул навстречу. «Мак-Гид» всего раз оглушительно грохнул. Из ствола на миг выплеснулся поток яркого пламени. Боевик «Чёрной воли» тут же рухнул на пол с простреленной головой.
        - Где взрыв? Кто меня слышит? Приём?
        - Додон! Что это было?
        - Отставить панику! - грозный рык Додона разом заткнул голоса всех прочих клановцев. - Выдвигаемся к эпицентру взрыва. Живо!!!
        УТП «Сайдан 2.7» недвусмысленно указывает на близость противника. Верблюд опустился на корточки перед трупом с простреленной головой. Заниматься сбором трофеев не самое удачное время, но упустить такое! На спине боевика висит «гайдук», Верблюд поднял электромагнитный автомат. На ствольной коробке горят две цифры: сто и сто. Накопитель энергии «гайдука» заряжен на сто процентов, а в его магазине сто пуль. Ну как оставить такое богатство?
        Верблюд быстро прохлопал карманы боевика. В правом нашёлся ещё один полный магазин, а в левом накопитель энергии. Для бойца постъядерного мира клановец вооружён очень даже неплохо. А за спиной ещё два трупа.
        Вселенная перед глазами поплыл цветными красками. Верблюд поднял голову. Проклятье! Мародёрку придётся оставить. По проходу, прямо на него, торопливо шагает ещё один отряд «Чёрной воли». Тут уж не до политесов.
        Противник рядом совсем. Правая рука вытащила из кармана разгрузки гранату. Тут не до игр со временем. Верблюд выдернул чеку. Бросок! Стальной шарик гулко защёлкал по кирпичному полу.
        - Граната!!!
        Истошный вопль огласил туннель. Клановец с факелом в руке не придумал ничего лучше, как бросить его в сточную воду и ломануться назад. Кто бы там за ним ни шёл, все дружно повалились на землю.
        Два. Три. Верблюд упал на грязный пол. Грохот и яркая вспышка. Вот теперь пора уносить ноги. Задело кого из «Чёрной воли» или нет - бог его знает. Но граната точно напугала боевиков.
        Резкий старт с места, трофейный «гайдук» едва не вырвался из пальцев. Верблюд бодрой рысью проскочил по туннелю и свернул за угол. Следом раздались беспорядочные выстрелы. Кому-то из боевиков «Чёрной воли» повезло уцелеть.
        - Додон! На связь! - протянул чей-то голос. - Этот козёл нас гранатой пригладил! Приём!
        Верблюд на миг оглянулся. Отблесков огня нигде нет. Кто бы там ни остался в туннеле, зажигать свет он не торопится.
        - Говорит Додон. Всем, кто меня слышит. Прекращаем преследование. Прекращаем преследование. Кто где может, пусть вы…
        Связь оборвалась. Конечно, на самом деле УТП «Сайдан 2.7» просто перестал ловить радиоволны. Верблюд несколько сбавил шаг. Ясно одно: у Додона наконец-то хватило ума прекратить бессмысленное преследование по канализационным туннелям. Пара гранат и с пяток трупов существенно охладили его пыл. Будь у него ума несколько больше, то он вообще бы не погнал подчинённых в подземелье. Верблюд прямо на ходу улыбнулся. Ведь у него и в мыслях не было устраивать охоту на боевиков «Чёрной воли». Но так уж получилось. Крыса умный и осторожный зверь, сама на рожон никогда не лезет. Но если её загнать в угол, то она и покусать может.
        Очень быстро УТП вообще перестал ловить какие бы то ни было радиосигналы. Боевики «Чёрной воли» либо остались далеко позади, либо выбрались на поверхность. Оба варианта хороши. Главное, что этих настырных ребят наконец-то удалось стряхнуть с хвоста.
        Адреналин бурлит в крови. Походка лёгкая и пружинистая. Верблюд с разбегу перепрыгнул через сток. Но не стоит обманываться - это всё стимулятор. Как и любой другой стимулятор, он не придаёт телу ни сил, ни здоровья. Наоборот - ещё больше пожирает их. В таком состоянии путь только один - в убежище под «Антикварной мастерской». На ближайшие пару недель походы по Зинганану, а также под Зингананом, ему заказаны. Нужно будет лечиться.
        Со всеми возможными предосторожностями Верблюд пробрался в родное убежище. Тактический костюм «Киргач 2» остался валяться в тамбуре. В одних трусах, зато с рюкзаком на плече и с охапкой оружия в левой руке, Верблюд ввалился в жилой отдел.
        В самую первую очередь… Нет, не обработка ран, а включить компьютер. На всех трёх широких мониторах появились картинки с внешних видеокамер. Слава богу! Верблюд плюхнулся на армейскую кровать. В «Антикварной мастерской» и рядом с ней никого нет. А то, признаться, был страх, что боевики «Чёрной воли» уже заложили пару кило взрывчатки и вот-вот проделают в своде убежища изрядную дырку. Но, как говорится, обошлось.
        Из-под кровати Верблюд вытащил массивный ящик. На ребристой крышке от руки нарисован большой красный крест. Различные медицинские запасы бережно убраны в кладовку, но в этом ящике, образно говоря, собрана самая большая аптечка. Вот теперь можно и нужно заняться собственными ранами.
        Минут пятьдесят ушло на то, чтобы тщательно смыть с дырок в теле медицинскую пену, наложить нормальные швы и перебинтовать как следует. В самолечении здорово помогли обезболивающие. Стежки получились так себе, но сейчас не до красоты.
        Короткий перекус. Остатки армейского суточного пайка брошены на столе перед тремя мониторами. Надо бы прилечь, но… Верблюд придвинул ближе радиоприёмник. Где же та частота? Регулятор настройки принялся методично прочёсывать эфир. Какие-либо радиостанции давно замолкли. Да и некому теперь их слушать.
        - …ать меня, говорит Додон. Проверяем Припесочный проспект от пересечения с Акимовским и до пересечения с Егерьевской улицей. Как поняли? Приём, - донеслось из динамика.
        - Но, Додон, поздно уже. К тому же…
        - Проверяем!!! Я сказал, - в ответ рявкнул Додон. - Кто вздумает филонить, лишу пайка на полгода. Конец связи.
        Больше возражений не последовало.
        Громкость радиоприёмника прикручена почти на треть мощности. Верблюд без сил плюхнулся на армейскую кровать. Действие стимулятора скоро закончится. Откат лучше всего встретить в горизонтальном положении и на чём-нибудь мягком.
        Ребята из «Чёрной воли» на удивление упрямые. Пусть Додон оставил попытки поймать Верблюда в подземельях Зинганана, но это не значит, что командир отряда просто так отдаст запасы жрачки. Расчёт более чем верный: с момента, как Верблюд завалил двух боевиков клана и до того, как его самого едва не подстрелили, прошло не так уж и много времени. Спрятать содержимое трёх тележек далеко и надёжно, да ещё в одиночку, физически невозможно. Додон всё ещё горит желанием если уж не пристрелить убийцу его подчинённых, то хотя бы вернуть украденную жрачку.
        Верблюд закрыл глаза. Воистину: гвозди бы делать из этих людей, не было б в мире прочнее гвоздей. У Черепа, главы «Чёрной воли», очень даже хорошие помощники. Или, как минимум, один очень хороший помощник.
        Отдохнуть как следует не удалось. Громоподобные удары грубым пинком вышибли Верблюда из объятий блаженного сна. Что? Что случилось? Верблюд вытащил из стойки возле кровати трофейный «гайдук». Над ним будто издеваются, сверху опять посыпались громоподобные удары.
        Понятно что, Верблюд пересел с кровати на стул возле стола. Все три широких монитора показывают почти настоящий «фильм ужасов» - в «Антикварной мастерской» вовсю орудуют боевики «Чёрной воли». Как раз один из них, здоровенный детина, от души долбит ломом. На голову, словно холодный лёд, опять посыпались громоподобные удары.
        Твою дивизию, только не это, Верблюд натужно вздохнул. Он устал и ранен. Действие стимулятора закончилось, тело трясёт и колбасит как после недельного запоя. Голова и так гудит как чугунный надтреснутый колокол. А тут опять удары ломом о стальной пол.
        Где? Где же он? Верблюд придвинул ближе пульт управления с большим количеством мелких тумблеров. Пальцы дрожат, а ноги подгибаются. Четыре квадратных разъёма с трудом удалось воткнуть в гнёзда на стене возле стола. Верблюд плюхнулся обратно на стул. Указательный палец со щелчком врубил маленький автоматический выключатель на торце пульта управления. На лицевой панели загорелись зелёные лампочки готовности. Но, увы, не все, часть зарядов уже израсходована.
        - Додон, ну бесполезно это.
        Знакомый голос, Верблюд с трудом сфокусировал взгляд. В мастерской, недалеко от входа, возле здоровенного боевика с бычьей шеей в чёрной кожанке комнатной собачкой юлит Забой. Что самое забавное, его руки как и прежде стянуты за спиной верёвкой. Похоже, ему до сих пор так и не удалось оправдать доверие новых хозяев.
        - Будем искать, - детина с бычьей шеей должно быть и есть Додон.
        Клановцы рассыпались по всей «Антикварной мастерской». Несчастные останки дивана, стола, верстака и 3Д-принтера опять перекинули с места на место. Больше всего не повезло стеллажам в маленькой кладовке. Их опять вытащили в мастерскую и бросили в углу. Детина с ломом принялся методично прощупывать пол в маленькой кладовке.
        Верблюд слабо улыбнулся. Как хорошо быть предусмотрительным параноиком. Вот ещё один умник принялся щупать тем же ломом то самое место, где ещё полгода назад был люк в убежище. Но, господи, Верблюд недовольно поморщился, как же больно. Голова едва ли не в прямом смысле раскалывается от грохота.
        - Говорю же, Додон, нет его в мастерской, - Забой упорно скулит своё. - Здесь же не один десяток раз уйма народу прошлась. Вон, - Забой показал глазами, - даже щиток электрический выдрали. Я этого Верблюда четыре месяца по всему Зинганану искал, но так и не нашёл.
        - Если здесь его нет, тогда где он? - Додон нахмурился.
        - Мне Шпилька рассказывала, Верблюд в муниципальной службе одно время работал. Он канализацию Зинганана как свои пять пальцев знает. Наверняка его схрон где-то там. Я, вот, предлагаю фабрику «Баф» проверить. Это, бывшую фабрику, обувную.
        - Почему?
        -Там, это, у фраера одного Верблюд отоваривался постоянно. Может, он под «Баф» и выкопал себе нору.
        - Ты уверен? - Додон надвинулся на Забоя.
        - Нет, - Забой отвёл глаза. - Но не дебил же Верблюд, чтобы схрон свой прямо под собственной мастерской сварганить.
        - Тоже верно, - Додон поджал губы.
        Уверенность Забоя, будто под полом «Антикварной мастерской» ничего нет, можно легко и просто объяснить. Несколько трупов так никто не удосужился убрать. Клановцы невольно потревожили их. Верблюд кисло улыбнулся. Можно только представить, какое амбре сейчас вдыхает Забой и как его колбасит от тошнотворных запахов.
        В мастерскую вошёл здоровенный детина. На его плече, словно лёгкая тросточка, болтается тот самый трижды несчастный лом. Оба конца некогда надёжного неприхотливого инструмента сбиты и скомканы.
        - Не томи, Сундук, есть что? - Додон глянул на здорового клановца.
        - Глухо, как в танке, - Сундук небрежно махнул ломом. - Я все углы прощупал, нет ничего.
        - А в кладовке?
        - В кладовке особенно. Там, как и везде, бетон сплошной. Ни малейшего намёка на люк или лаз какой.
        - Ты уверен? - Додон нахмурился.
        - Конечно уверен, - здоровяк Сундук вновь махнул ломом.
        - А я о чём талдычу, нет его здесь, - тут же встрял Забой. - Верблюд, сука, в спецназе служил. Зуб даю - схрон у него где-то в канализации.
        - Знаю, что служил, - недовольно прогудел Додон. - Мне Череп рассказывал. Этот гадёныш восьмерых наших положил.
        Клановцы перестали шуршать по углам и дружно уставились на командира отряда. Додон крепко задумался. Понятно, ему крайне не хочется возвращаться на базу без головы того, кто положил восьмерых боевиков. Но, с другой стороны, где искать этого самого гада?
        Тихий стон сорвался с губ, Верблюд с трудом перевёл дух. Усталость и ломота во всём теле валят с ног. Делать нечего, ситуация из разряда «караул». Ящик с красным крестом как и прежде лежит на полу с откинутой крышкой. Верблюд с кряхтением нагнулся. Левая рука извлекла ещё один пакетик со стимулятором «Гургун».
        Как бы ни хотелось усугублять собственное физическое состояние, но выхода нет. Надорванный пакетик упал на пол. Трясущиеся руки с четвёртой попытки затолкали в рот красную квадратную таблетку. Сейчас он должен быть в худо-бедно приемлемой форме. Как знать, может придётся экстренно уносить ноги.
        Вторая доза стимулятора подействовала не так резво, как первая, но пальцы перестали дрожать, а сознание прояснилось. Верблюд принялся переключать маленькие тумблеры на пульте управления. Расплата наступит позже, причём ещё более жестокая. От убойной дозы боевой химии печень взвоет нечеловеческим голосом. Очень неприятную компанию ей составят понос и рвота. Но это будет позже. А пока нужно подготовить ещё несколько осколочных бомб.
        Ещё в мирной жизни Верблюд заложил под потолком в «Антикварной мастерской» тройной заряд самодельных бомб. Первый уже отправил на тот свет отряд полицейских и разломал специальный радар для поиска схронов и прочих подземных убежищ. Осталось ещё два. Простукивание ломом ничего не дал, но Додону может запросто прийти в голову мысль заложить пару кило взрывчатки, так сказать, для окончательной очистки совести. Возможности клана «Чёрная воля» подобны густому лесу глухой ночью при плотном тумане. Но они точно в разы больше бывшей кодлы Забоя. Раз такое дело, то нужно готовиться к худшему. Одна надежда - удержаться до последнего. Правая рука легла рядом с красной кнопкой.
        В мастерской над головой Додон упорно мнётся, мнётся, но ни мычит, ни телится. Трупный запах не нравится и ему. Так что же он медлит? Верблюд напрягся. Страх, дикий страх, толкает под руку ткнуть пальцем в красную кнопку. Вторая очередь самодельных осколочных бомб с гарантией выкосит боевиков «Чёрной воли». Но нельзя! Верблюд натужно выдохнул. Тем самым он выдаст себя с головой. Здесь и сейчас, в «Антикварной мастерской», стоит и преданно таращится на своего командира лишь часть клана «Чёрная воля», малая его часть.
        - «Баф», говоришь, - Додон бросил на Забоя хмурый взгляд.
        - Не уверен, но проверить стоит, - тут же заюлил Забой.
        - Хорошо, хрен с тобой. Уходим отсюда, - Додон махнул рукой.
        Клановцы гурьбой, едва ли не с песнями и плясками, повалили на выход. Здоровенный Сундук легко, словно авторучку, швырнул многострадальный лом в стену. Трупный запах достал всех. Внешние микрофоны донесли дружный топот десятка ног. Не прошло и десяти секунд, как последний боевик с эмблемой на спине в виде черепа с перекошенный нижней челюстью исчез из поля зрения внешних видеокамер.
        Пронесло! Верблюд закатил глаза. Маленький автоматический выключатель на торце пульта управления тихо щёлкнул. Огоньки на лицевой панели дружно погасли. Не хватало ещё случайно бабахнуть осколочными бомбами по пустой мастерской.
        Ладно, Верблюд легко поднялся со стула, стимулятор будет действовать два-три местных часа. Валяться на кровати и пялиться в потолок - только зря время терять. Раз уж так получилось, то не помешает навести порядок и подготовиться, почистить оружие, амуницию и подлатать тактический костюм «Киргач 2». Заодно не помешает как следует подкрепиться и оставить возле койки с пяток бутылок с водой и таз. Отходняк будет жестоким. Ну а в самую первую очередь, Верблюд с кряхтением нагнулся, нужно вытащить из стены разъёмы от пульта управления осколочными бомбами.
        
        
        
        Глава 10. Без ограничений
        
        На календаре 13-ое марта 8313 года. Началась всего лишь вторая неделя весны, но в Гаочане конец зимы и приход тепла чувствуется как-никогда. Верблюд с треском развернул квадратный переносной столик для пикников. В некотором роде у него и в самом деле намечается пикник, только не на лесной поляне или берегу, а на крыше двадцати пятиэтажного дома. Однако это всё равно будет не пикник.
        Рядом с квадратным столиком Верблюд опустил массивный деревянный стул с изогнутой спинкой и широкими подлокотниками. Нашёл в одной из брошенных квартир на двадцать пятом этаже, благо на мебель мародёры не позарились. Для настоящего пикника нужно либо хорошая компания, либо общество любимой женщины. А так, в одиночестве, да ещё на крыше дома, это будет не очень-то и весёлый перекус со спиртным.
        На квадратной столешнице расположилась нехитрая снедь: большой пакет картофельных чипсов с сыром, печенье в вакуумной упаковке, открытая консервная банка с паштетом, ещё одна с килькой и в томатном соусе и литровая бутыль обычной питьевой воды. Бутылку вина «Янтарная долина» и хрустальный бокал Верблюд специально принёс из убежища. Такое же вино из этого же фужера ему довелось выпить ровно полгода назад. И вот теперь новый повод свершится примерно через двадцать минут.
        Война с бандой Забоя и «прогулка» за припасами другого выживальщика едва не вышли для Верблюда боком. Размялся так размялся.
        Первые двое суток после ранения Верблюд провалялся в жилом отделе убежища почти без сна и еды. Тело колбасило не по-детски. Боевой стимулятор помог в самый ответственный момент, зато потом отыгрался сторицей. Ещё неделю Верблюд приходил в себя, отсыпался и отъедался самым натуральным образом. Потом ещё месяц лечился и приводил тело в надлежащую физическую форму. Армейская инструкция не обманула: стимулятор «Гургун» и в самом деле имеет смысл принимать только в крайнем случае. А чтобы солдаты это поняли, им без всякого повода, ещё на этапе обучения, скармливают пару доз.
        Упрямые боевики «Чёрной воли» целую неделю шерстили Зинганан и его окрестности. Но, к счастью, так ничего и не нашли. Это выяснилось чуть позже, когда Верблюд ещё раз наведался на «Склад канализационного оборудования №1». К вещей радости, ничего не пропало. Даже жутко голодные крысы не смогли ни испортить, ни сожрать содержимое хотя бы одного ящика. Неизвестный выживальщик, мир праху его, запаковал еду на совесть.
        Верблюд пару дней ползал по Зинганану и перепрятывал бесценную провизию. Тащить их в убежище не имело никакого смысла. Его собственные запасы подъедены едва ли на треть. А так отпала необходимость слишком часто возвращаться в основное убежище.
        Вот так, за хлопотами и трудами, почти незаметно подкралось очень важное событие - вот-вот должен истечь срок его обязательной жизни в Зинганане. Вот-вот будет исполнен второй пункт миссии под названием «Ядерный конфликт». Вот-вот он узнает, где же располагается точка выхода из «Другой реальности». То есть, конец этой слишком реальной компьютерной игры. Последнее обстоятельство напрягает больше всего.
        Естественно, пропустить столь важное событие, хоть как-то не отметить его, Верблюд не имел морального права. Поэтому он и решил устроить так называемый пикник на крыше двадцати пятиэтажного дома. Того самого дома на площади Блошиный рынок, в подвале которого находится «Антикварная мастерская», а ещё ниже - родное убежище.
        Что выпить и закусить, а также где присесть, имеется. Но о собственной безопасности Верблюд не забыл. Рядом, только руку протяни, развёрнут внешний приёмник УТП «Сайдан 2.7». Внизу, при входе в подъезд и у пожарной лестницы, «караулят» два универсальных охранных датчика. Ещё один, так сказать, последний рубеж обороны, притаился у единственной двери на крышу многоэтажного дома. Но пока всё тихо. Универсальный тактический прибор молчит. А это значит, что поблизости нет источников радиоизлучения, а охранные датчики никто не тревожит. И слава богу.
        Лёгкий хлопок, пробка слетела с горлышка бутылки. Красное вино наполнило хрустальный бокал наполовину. Верблюд подцепил его двумя пальчиками. Время вот-вот должно закончиться. Ну а пока призрачная красная стена, граница выделенной локации, маячит в пяти километрах от площади Блошиный рынок.
        Верблюд грустно улыбнулся. Стыдно признаться даже самому себе: за три с половиной года он настолько привык к призрачной стене, что почти перестал обращать на неё внимание. Да и практически не приближался к ней. Ну, не считая того раза, когда упрямые пацаны из «Чёрной воли» едва не заставили его выбежать за пределы выделенной локации. Но обошлось, Верблюд кивнул, бокал с вином дрогнул в правой руке. В его активе так и не появился хотя бы один штрафной час. Штрафных минут и тех нет.
        Слегка расфокусировать взгляд. Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Вот он обратный отсчёт, осталось восемь местных минут. Ещё немного и призрачная красная стена рассыплется на миллионы призрачных осколков, падёт, испарится. В общем, исчезнет каким-нибудь образом.
        Немного страшно. Вот оно горькое осознание: красная призрачная стена в некотором роде защищала его от внешнего мира. Три с половиной года Верблюд прожил в весьма и весьма просторной тюрьме. Он изучил, исходил эту самую тюрьму вдоль и поперёк, даже полюбил её. И вот теперь, очень скоро, ему предстоит выбраться за пределы выделенной локации. Да, он уже когда-то был там, на карте во внутреннем интерфейсе игры на Площади величия на острове Тихнан «тумана войны» нет, но это было давно и неправда. Только больше невнятного страха душу гложут сомнения.
        Взгляд переместился вдаль. Внутренний интерфейс игры тут же свернулся. Гаочан, один из крупнейших мегаполисов Ксинэи, будто заново раскрылся перед Верблюдом. Дома, дома, очень много домов. Дома разной этажности тянутся во все стороны сплошным ковром. На востоке, на острове Тихнан, где находится деловой центр, можно разглядеть многочисленные небоскрёбы. Ещё дальше на северо-востоке видна гладь Сегарского залива. Где-то на юго-западе находится исток Нинхаи, великой реки материка Алуна.
        Второй пункт игровой миссии вот-вот будет выполнен. Верблюд тихо вздохнул. Бог даст, он сумеет дойти до точки выхода и вернуться в реальность. Вот только нужно ли ему это делать?
        Самая тяжёлая, самая кровавая и ужасная часть ядерной войны благополучно миновала. Ну, Верблюд криво улыбнулся, насколько подобное определение вообще подходит к бойне на уничтожение. По сравнению с тем, что творится во всём мире, Гаочан отделался лёгким испугом. Две ядерные бомбы на порт и военно-морскую базу можно не считать. Неатомная высокоточная ракета большой мощности, что разнесла в клочья правительственный комплекс на острове Тихнан, тем более не в счёт. Время от времени город накрывают радиоактивные дожди. Каждый раз УТП «Сайда 2.7» зловеще щёлкает, стоит только Верблюду выйти в канализационный туннель под Зингананом или хотя бы приблизиться к луже на поверхности. Но это не так страшно.
        О том, чтобы прожить в одиночестве отпущенные свыше годы, не стоит даже думать. Если он всё же решится остаться в «Другой реальности» навсегда, то в обязательном порядке нужно будет примкнуть к какому-нибудь клану. Например, «Сталь» - отличный вариант. Если пленники банды Забоя не соврали, то его основали военные. А уж со своими, так сказать, Верблюд улыбнулся собственным мыслям, он сумеет договориться. И тогда его ждёт жизнь полноценного мужчины, который может ходить на двух ногах и совокупляться с женщинами.
        Другое дело, что этой самой жизни у него будет не так уж и много. Ксинэя отправлена радиацией. Радиоактивные дожди не проходят просто так. Дожить даже до шестидесяти лет не получится. Какая-нибудь разновидность рака доконает его гораздо раньше.
        Господи, что за мысли? Верблюд тряхнул головой. В этот самый миг красная призрачная стена мелко-мелко задрожала, задрожала и-и-и… Верблюд затаил дыхание. И пропала. Больше «светофильтр» не мешает ему любоваться далёкими просторами. Верблюд залпом осушил хрустальный бокал. Второй пункт игрового задания выполнен. Аминь.
        От волнения трясутся руки. Горлышко бутылки мелодично брякнуло о хрустальный край. Верблюд залпом осушил второй бокал, а потом и третий. Отличное вино приятной тёплой волной растеклось по груди. Нервная дрожь несколько отпустила. Да и чего теперь бояться? Настал тот самый долгожданный момент, когда он целиком и полностью волен в своих делах и поступках. Картофельные чипсы с сыром не лучшая закуска для почти марочного вина, но ему уже всё равно. Верблюд забросил в рот горсть хрустящих жёлтых кружочков.
        Итак, свершилось: два первых самых трудных задания выполнены. Осталось всего ничего - дойти до точки выхода. Радоваться бы надо, но не получается. Верблюд вытер правую ладонь о рукав, на прочной ткани тактического костюма остались жёлтые картофельные крошки. С одной стороны, его раздирает дикое любопытство, а с другой, пробирает страх. Это же компьютерная игра. Какой бы реальной она ни была, но на неё всё равно распространяются законы игрового жанра.
        Тонкой струйкой остатки вина вылились в хрустальный бокал. Пустую бутылку Верблюд опустил на крышу. Ладно, как не тяни резину, а смотреть всё равно придётся. Слегка расфокусировать взгляд. Перед внутренним взором тут же возник экран интерфейса игры. Обратного отсчёта больше нет. Зато появилась стрелка виртуального компаса в виде уголка и счётчик расстояния. Ну да, Верблюд печально улыбнулся, всё как и рассказывал Виант Фурнак. Осталось только выяснить, хотя бы приблизительно, где находится точка выхода.
        На карту во внутреннем интерфейсе игры надежды никакой. В пару мысленных кликов Верблюд развернул её и увеличил масштаб. Так и есть: на фоне чёрного «тумана войны» ярким пятном сияет Зинганан, выделенная локация. Уж что, что, а её довелось исследовать в прямом смысле вдоль и поперёк. Лишь пара светлых полос простираются вдаль от выделенной локации. Одна из них тянется на северо-запад до Гинского аэропорта, где он приземлился три с половиной года тому назад. Другая - на запад до Площади величия на острове Тихнан, единственная достопримечательность Гаочана, где ему удалось побывать. Стрелка виртуального компаса указывает на северо-восток, в чёрные глубины «тумана войны».
        Трудность вполне ожидаемая. Верблюд резко мигнул, внутренний интерфейс игры тут же свернулся. За пределами Зинганана обследованной территории, можно скаать, и нет. На этот случай Верблюд припас обычную карту мегаполиса.
        В небольшую пластиковую корзину со второй бутылкой «Янтарной долины» и прочей закуской заткнута туристическая брошюра. Верблюд расстелил её на складном столике. Так, немного сориентировать карту по сторонам света. Точка выхода находится почти в тридцати шести километрах. А это значит… Глаза пробежались по карте. Западное побережье острова Хурган, скорей всего, где-то на территории Речного порта.
        Из четырёх островов в устье Нинхаи Хурган самый крупный. Очень долгое время на его западном берегу был просто Пассажирский порт, где к причалам швартовались как речные, так и морские суда. Однако со временем даже рядовые круизные лайнеры достигли внушительных размеров и глубоко осели в воду. Однажды властям Гаочана надоело тратиться на углубление русла Нинхаи. Примерно лет 50 - 60 назад на северной оконечности острова Хурган построили Морской пассажирский порт. А прежний стал Речным пассажирским портом.
        То ли бутылка отличного вина придала бодрости, то ли точка выхода обрела физическое воплощение, однако из глубины души перекрученной спиралью поднялось нетерпение. Захотелось, аж до дрожи в коленях захотелось, тут же вскочить на ноги и отправиться вслед за путеводной стрелкой виртуального компаса. Но нельзя!
        Скомканная карта для туристов улетела на крышу. Из пластиковой корзинки Верблюд вытащил вторую бутылку вина. Находится ли точка выхода в Речном порту или нет - бог его знает. Но вот чего точно не будет, так это лёгкой прогулки. За пределами Зинганана раскинулась железобетонная пустыня. Где-то, в том же направлении, находится база клана «Чёрная воля». Не исключено, что «коллеги» Забоя всё ещё контролируют отдельные районы Гаочана. Переться напролом - самый верный способ либо схватить пулю в лоб, либо нож под рёбра.
        Нет, Верблюд наполнил хрустальный бокал красным вином почти до самого края, прямо сейчас он никуда не пойдёт. Вечером, когда стемнеет и когда из головы выветрится хмель. А сейчас можно и нужно отдохнуть. Как говорят в народе, большое дело начинается с большого перекура.
        
        
        
        Глава 11. Мёртвый город
        
        Очки ночного зрения опустились на глаза. Мир тут же прорисовался в деталях и подробностях, но стал чёрно-белым. Верблюд улыбнулся, не зря, значит, в своё время выложил за них пять тысяч эсконов. Как ни крути, а очки до сих пор остаются одним из самых ценных приобретений. Сумерки ещё только-только опустились на Гаочан. Небо ещё не успело приобрести чернильную глубину. При желании вполне можно обойтись собственными глазами. Но зачем? Очки лишены главного недостатка земных аналогов. Чуткая и надёжная электроника регулирует яркость автоматически. В них не получится ослепнуть, если вдруг в темноте вспыхнет сгусток света. В принципе, очки можно носить даже посреди яркого дня. Хотя к чему врать самому себе? Главная причина, по которой он всё-таки надвинул очки на глаза - страх. Страх перед неизведанным.
        Верблюд осторожно выглянул из-за угла в переулок. Никого и ничего. А ведь не так давно, буквально несколько часов назад, этот самый переулок был перегорожен призрачной красной стеной. Буквально несколько часов назад противный писк, предупреждающий сигнал, буравил бы ему уши тупым сверлом. Теперь же никто и ничто не сдерживает его. Потому и страшно, Верблюд передёрнул плечами. На том конце переулка начинается совершенно неизвестный Гаочан. А неизвестное, как известно, пугает больше всего.
        Откладывать визит к точке выхода не имеет смысла. До неё сначала нужно дойти, добраться, найти в конце концов. А разобраться с моральными проблемами можно будет после. Верблюд вступил в переулок. Пальцы правой руки нервно сжали приклад «гайдука». В этом походе снайперская винтовка ему не понадобится.
        Честно говоря, за последние два месяца Верблюд не только полностью выздоровел и пришёл в себя, но и намаялся от беспрерывной учёбы. Главное задание, вынести в реальность местные технологии, нужно выполнять. Хотя как раз с этим возник неожиданный затык. Иначе говоря, Николай Павлович, куратор, будет разочарован. Но это ладно.
        Любопытство, то самое, что сгубило кошку, выворачивает душу наизнанку. Чем чёрт не шутит - может быть как раз сегодня он сумеет покинуть «Другую реальность». Верблюд криво усмехнулся, либо у него появится такая возможность.
        Шаг. Ещё шаг. Верблюд замер возле кирпичной стены. Здесь, вот как раз по краю мусорного бака и люка для стока дождевой воды, проходила невидимая для других персонажей призрачная стена. Стыдно признать: за три с половиной года она выросла в его голове. На карте во внутреннем интерфейсе игры выделенная локация исследована от и до. Тогда как впереди едва ли не в прямом смысле плещется чёрный «туман войны».
        Шаг. Ещё шаг. Ничего не случилось. Верблюд перевёл дух. Буквально только что ему удалось переступить через красную призрачную стену у себя в голове. Вот уж никогда не думал, как сложно будет это сделать.
        Был вариант добраться до точки выхода по канализационным туннелям. Верблюд скосил глаза на люк для стока дождевой воды. Благо ещё во время работы в муниципальной службе он обзавёлся картами всего Гаочана, но любопытство один хрен равно победило. В первую очередь он человек. И, как человеку, ему гораздо больше нравится поверхность. Да и разведать её таким образом проще и быстрее.
        Через пару десятков метров переулок влился в широкий Акимовский проспект. На углу дома Верблюд опустился на корточки. Проезжая часть забита брошенными машинами. Брошенные высотки светят тёмными окнами. Лишь ветер, пыль и всеобщее запустение. Глупость, конечно же, Верблюд улыбнулся, этот Акимовский проспект очень даже похож на Акимовский проспект в выделенной локации.
        Там, дальше на восток, проспект выходит на Акимовский мост и на остров Тихнан. Конечно, очень хочется посмотреть, что же осталось от правительственного комплекса возле Площади величия, но это как-нибудь потом. А пока план такой: двинуться по Набережной Виста и дальше вдоль берега Нинхаи до острова Хурган. На саму набережную лучше не выходить. Ладно, пора.
        Торопливый шаг, Верблюд вступил на проезжую часть Акимовского проспекта. Легковые автомобили, автобусы и грузовики отличное прикрытие. Былого волнения, былого страха перед неизведанными пространствами больше нет. Возле брошенного автобуса с распахнутыми дверцами Верблюд на мгновенье остановился. Там, впереди, какое-то движение. Или показалось? Нет, показалось.
        Да и как оно могло быть иначе? До той роковой аварии на мосту через мелкую речушку Чура он был майором ВДВ. Хотя почему был? Верблюд торопливо пересёк тротуар и нырнул в узкий переулок между домами. Он был, есть и будет офицером ВДВ. «Никто, кроме нас». Его учили действовать в тылу врага на абсолютно незнакомой территории. А потом он сам учил молодое пополнение нелёгкому искусству выживания. А выжить на войне - первейшее дело, оно же самое трудное.
        На всякий случай карта мегаполиса припрятана в рюкзаке за спиной. Только пока в ней нет надобности. Гаочан разрастался вдоль Нинхаи. Улицы либо невольно повторили изгиб его берегов, либо пошли от неё почти под прямыми углами. Заблудиться, даже намеренно, весьма проблематично.
        Узкие переулки сменяются несколько более широкими боковыми улочками. Временами между домами проглядывает речной простор Нинхаи и небоскрёбы на острове Тихнан. Когда-то там был деловой центр Гаочана. Даже самые мелкие компании и фирмы считали за честь и большой престиж обзавестись в тех высотках хотя бы самыми маленькими офисами.
        Время от времени приходится плутать. Нередко переходы между домами заканчиваются тупиками. Но это, в некотором роде, даже к лучшему. Время от времени Верблюд разворачивает внутренний интерфейс игры и заглядывает в карту. Душа поёт! Чёрный «туман войны»рассекает широкая, немного рваная и мятая, полоса изученной территории. Ещё на примере выделенной локации Верблюд убедился, что карта во внутреннем интерфейсе игры получается гораздо более точной и актуальной.
        Проклятье, Верблюд тихо ругнулся. Маленькие переходы и улочки имеют свои недостатки. Один из них как раз нарисовался прямо по курсу. Из-за перевёрнутого мусорного бака тихо выскользнула свора собак. Верблюд оглянулся по сторонам. Да это настоящая засада! Специально или нет псы встретили его в длинном переулке с мусорными баками. По торцам зданий ну ни одной пожарной лестницы либо иной возвышенности.
        Естественный отбор прошёлся по некогда милым и ласковым бобикам грубым рубанком. Мелких шавок больше нет. Псы как на подбор крупные, высокие, широкие в плечах и злые. Практически все в ошейниках. Некоторые даже в строгих ошейниках. Медленно, очень медленно, Верблюд принялся отступать. Свора оттого и злая, что жуть как отощала. У многих собак по бокам выпирают рёбра.
        Бежать бесполезно, да и опасно: псы тут же ринутся следом, враз догонят и навалятся всем скопом. Верблюд торопливо оглянулся, глухая стена и достаточно высокий мусорный бак. В принципе, место подойдёт. Но для начала не помешает хотя бы попытаться припугнуть.
        Ремень «гайдука» плавно соскользнул с плеча. Верблюд прислонил автомат к стене. Велик соблазн полоснуть по своре длинной очередью, чтобы ошмётки мяса и обломки костей во все стороны, но нельзя. Громкие выстрелы могут привлечь гораздо более опасных двуногих хищников. Совсем уж на крайний случай в кобуре на поясе висит «Мак-Гид». Следом за автоматом на асфальт соскользнул рюкзак. Во-о-о, так гораздо лучше. Верблюд вытянулся в полный рост.
        - А ну пошли отсюда, - почти громко, уж точно не тихо, гаркнул Верблюд.
        Что слону дробина, псы не отреагировали вообще. Ладно, можно по-другому. Верблюд демонстративно вытащил из кобуры пистолет. Дуло «Мак-Гида» очень выразительно уставилось на собак. Помогло, но слабо. Псы замерли в нерешительности. Понимают, твари божьи, что любая вещь в руке человека это дополнительная угроза. Понимают, но отступать всё равно не думают. Ладно, можно перейти к ещё более решительным действиям.
        «Мак-Гид» перекочевал в левую ладонь. Верблюд присел на корточки. Правая рука подцепила бесформенный кусок асфальта. Бросок! Импровизированный камень едва не угодил в лоб крупной псине с квадратной головой. Второй кусок почти плавно проскользнул по хребту то ли овчарки, то ли дога. Третий бросок получился самым удачным: импровизированный снаряд попал точно в морду лохматой псине. Одно плохо - проку от пустой пластиковой бутылочки из-под шампуня почти нет. Лохматая псина лишь тряхнула головой и тихо зарычала.
        Хреново, Верблюд вытянулся в полный рост. Гаочан гораздо вернее можно сравнить с железобетонной пустыней, где жрать совершенно нечего. Голод окончательно доконал собак. Они либо закусят двуногим, либо сдохнуть от истощения. Третий вариант не просматривается вообще. Придётся принять бой. Правая рука выдернула из-за спины мачете с тёмным лезвием. Пока псы ждут, страх и былая дружба с человеком удерживают их на очень тонком поводке, но это ненадолго.
        - А-а-а…, - Верблюд скорчил грозное лицо, мачете со свистом рассекло воздух.
        Псы попятились было назад, но тут вперёд выдвинулся крупный зверь. Это, должно быть, вожак стаи. Под шерстью хорошо заметен строгий ошейник. Закруглённые шипы упёрлись в мускулистую шею. Чёрная шкура располосована многочисленными шрамами. Это не просто пёсик, это боевой пёс. Вожак грозно зарычал, из-под губ показались массивные клыки.
        Маленькая хитрость, Верблюд резко качнулся назад, будто испугался. Сработало! Вожак тут же ринулся в атаку. Раз жертва боится, значит, её нужно добить.
        Шаг навстречу и чуть в сторону. Удар снизу в бок. Мачете со свистом рассекло воздух. Верблюд подловил самого опасного вожака стаи прямо в прыжке. Хруст костей, передняя правая лапа отлетела в сторону. Чёрный пёс не приземлился, а плюхнулся на землю. Грозный рык тут же сменился на жалобный визг. Всё, вожак больше не боец, но остались другие псы.
        - Убью! - мачете взвилось над головой, Верблюд сам ринулся на стаю.
        Собаки ждали, что жертва в ужасе пустится наутёк. Такова их природа загонных хищников. А потому в первый миг свора растерялась.
        Тёмное лезвие полоснуло ближайшего пса по морде. Шаг вперёд. Носок армейского берца с треском проломил рёбра кобелю слева. Лохматая собака попыталась было вцепиться в руку, но вместо этого получила удар в висок. Тяжёлый «Мак-Гид» словно кастет добавил силы.
        На манер древнеримской манипулы Верблюд прорвал хилую фалангу собак и резко развернулся. Псы, нужно отдать им должное, быстро оправились от удивления. Сразу с пяток собак дружно прыгнули на Верблюда. Ещё парочка попыталась вцепиться в ноги.
        Уход в сторону и разворот на месте. Правой рукой Верблюд столкнул псов лбами. Мачете со свистом опустилось. Острое лезвие впилось в череп какой-то лайки, что попыталась вцепиться в ногу. Получилось! Первый самый дружный натиск одичавшей стаи пропал даром.
        Тормозить нельзя! Верблюд вновь двинулся на псов. Собачьи клыки шаркнули по ноге, прочная ткань тактического костюма с блеском выдержала испытание. Лезвие мачете тут же ткнулось псу в лопатку. Мощный пинок берцем переломал ей рёбра. Но на этом схватка закончилась. В первую же минуту Верблюд ранил пятерых псов, вторая половина стаи предпочла поджать хвосты и сделать лапы. Самым последним поспешно уковылял вожак.
        Даже вспотеть не успел. Верблюд поднял с земли порванный целлофановый пакет. Ветошь не шиш какая, но не убирать же мачете в ножны на спине грязным от шерсти и крови. От противника на асфальте остались красные пятна и отрубленная лапа вожака. Ни одного трупа - в этом вся суть! Не стоит пытаться во что бы то ни стало убить как можно больше противников, или, как в данном случае, псов. Нет. Гораздо эффективней и проще нанести как можно больше серьёзных ран. Тот же вожак, уж куда боевой пёс, без правой передней лапы оказался ни на что не годен. Но сбежавшую стаю сегодня ночью ждёт сытный ужин. Одичавших псов лечить никто не будет. Те собаки, что вовремя сделали лапы и смогли уцелеть, сожрут подранков. Первым истечёт кровью и сдохнет вожак.
        Как бы ни было приятно обозревать пустое поле боя, однако пора уносить ноги. Худо-бедно чистое мачете вернулось в ножны на спине. Верблюд торопливо подхватил с земли рюкзак и автомат. Шум и запах свежей крови вполне может привлечь других хищников. Не дай бог поблизости ошивается ещё одна стая одичавших собак, а то и самых настоящих волков.
        Стычка с бывшими друзьями людей помогла размяться и вспомнить навыки рукопашного боя. Теперь нужно успокоиться. На маршруте в самую первую очередь важны внимание и настороженность. Длинный переулок закончился. Впереди должен быть Поперечный проспект, по которому нужно будет спуститься на Туанарскую набережную. На противоположном берегу Нинхаи как раз находится остров Хурган и Речной порт.
        
        
        
        Глава 12. Коварная штучка
        
        Снова высокие тёмные дома и узкие переулки, мусорные баки и, Верблюд скрипнул зубами, грязное ругательство едва не вылетело наружу, металлические пожарные лестницы. Район Анданун застраивался примерно в то же время что и Зинганан. И там, и там дома в два-три десятка этажей похожи друг на друга как братья-близнецы.
        - …ё чисто. Приём!
        - Вас понял. Конец связи.
        Верблюд машинально пригнулся. Ноги сами занесли тело под защиту мусорного бака.
        Что это было? Поверх чуть выгнутой крышки Верблюд осторожно глянул вдаль по переулку: стены многоэтажек как ущелье, пожарные лестницы, мусорные баки и никого. Не видно даже брошенных машин.
        А, ну да, Верблюд хлопнул сам себя ладонью по лбу, это же УТП «Сайдан 2.7». С той памятной стычки он до сих пор настроен на частоту переговоров «Чёрной воли». А это значит, что клан близко. Ну или какой-нибудь отряд крутых мужиков». Открытие не самое приятное, но вполне ожидаемое. Верблюд поднялся на ноги. Настал момент перевести осторожность из режима «параноик» в режим «параноик плюс».
        На поверхности универсальный тактический прибор способен перехватить разговоры «Чёрной воли» на километр или больше. Железобетон и всё такое. В чистом поле расстояние было бы в разы больше. Но и того, что есть, вполне хватает.
        Параноидальная осторожность с плюсом пришлась кстати. В торговом зале небольшого сетевого магазина «Гийкан» блеснул огонь. Сам костёр находится где-то за прилавками, зато его отблески видны на потолке и стенах. Лучше всего обойти по большой дуге от греха подальше. Но-о-о…, Верблюд недовольно поморщился, всё любопытство проклятое. А как иначе можно узнать что-то новое? Может быть, добытая сегодня информация завтра спасёт ему жизнь.
        Вывеска «Гийкан» уцелела несмотря ни на что. Красные буквы словно голуби уселись над широким окном в центральный зал. На входе, где когда-то была прозрачная дверь, сидит часовой. Верблюд напряг зрение. Какое там сидит, дрыхнет самым натуральным образом. По всей улице разносится его бдительный храп. Чёрная куртка как камуфляж почти надёжно скрыла часового в темноте. Хоть сейчас подходи и режь его как кабанчика. Только не стоит этого делать.
        Верблюд подобрался ближе насколько это возможно. На куртке, на левой стороне, блеснул хорошо знакомый череп с перекошенной нижней челюстью. Точно «Чёрная воля». Только, Верблюд нахмурился, не похоже, чтобы в этом магазине была их постоянная база. Да и крутых мужиков мало. Торговые залы заведений фирмы «Гийкан» просторами никогда не отличались. Максимум там может разместиться человек двадцать, а с комфортом не больше десяти.
        Но это ладно. От удивления Верблюд вытянул шею. Недалеко от входа застыла шеренга из пяти металлических продуктовых тележек. Просторные корзины на колёсиках с горкой забиты газовыми баллонами. То, что клановцы собрали их и куда-то повезли - абсолютно точно. Стальные ёмкости аккуратно сложены в просторные металлические корзины и рассортированы по типам и размерам.
        Чудеса да и только, Верблюд осторожно двинулся прочь от сетевого магазина. И на кой хрен «Чёрной воле» такое количество газовых баллонов? А бог его знает.
        Долгий ночной марш плавно подходит к концу. Небо на востоке уже не кажется чернильно-чёрным. Скоро рассвет. Между двадцатиэтажными домами вновь блеснул речной простор Нинхаи. Верблюд, как и планировал, вышел на Туанарскую набережную.
        Эх, почти идиллия, Верблюд притаился за брошенной машиной. Голова, словно перископ подводной лодки, внимательно и настороженно повернулась по сторонам. Туанарская набережная сохранилась очень даже хорошо. На том краю улицы гранитный парапет похож на слишком длинную стойку бара. Ажурные фонари и стальные скамейки. Брошенных машин почти нет. Дальше на северо-восток находится Сегарский залив. Основной поток беженцев ушёл ровно в противоположную сторону. Через гладь Нинхаи виден остров Хурган, самый большой из всех четырёх островов в устье реки. Одно плохо - видимость хреновая. От воды поднимается туман. Сегодня будет если не жаркий, то очень даже тёплый день.
        Простое решение нашлось тут же - Верблюд завернул в ближайший подъезд жилого дома в двадцать этажей. Маленькая серая коробочка универсального охранного датчика притаилась за входной дверью - безопасность лишней не бывает. Ещё одного электронного сторожа Верблюд заныкал перед выходом на крышу. Беспечность может выйти боком. Заодно Верблюд не поленился внимательно обследовать кровлю и установить ещё несколько охранных датчиков в соседнем подъезде и на чёрной лестнице.
        Окуляры оптического бинокля мягко коснулись век. Дома и прочие постройки на острове Хурган будто прыгнули навстречу. А вот и главный корпус Речного порта. Изогнутое дугой четырёхэтажное здание. С фасада его подпирают высокие колонны. Узкие окна, просторное крыльцо. Когда-то пассажиры спускались по нему на пристани вдоль берега. Чугунные кнехты с округлыми перекладинами отмечают места, где когда-то швартовались речные суда.
        Южную часть острова Хурган занимают относительно небольшие четырёх-пятиэтажные домики. Когда-то здесь жил верхний слой среднего класса. То есть люди, что могли позволить себе купить либо арендовать удобную квартиру с тремя спальнями, столовой и гостиной, Но, одновременно, им был не по карману личный коттедж хотя бы в один этаж. Тёмно-жёлтый диск Таяны выглянул из-за горизонта. Туман над Нинхаей быстро испарился. Остров Хурган будто осветила исполинская настольная лампа.
        Твою дивизию! Верблюд тихо зарычал. В душе, словно перегретое молоко, вспенилась злость. Речной порт перестроен в крепость. Окна первого этажа главного корпуса наглухо забаррикадированы. Между вспомогательными постройками на манер стены нагромождены разнообразные бетонные блоки. В местах, где не нашлось блока подходящего размера и формы, краснеют кирпичные закладки. В свете местной звезды можно отлично разглядеть, как на изгибах импровизированной стены оборудованы самые настоящие сторожевые вышки с прямоугольными прожекторами. Может быть, там даже установлены пулемёты. По крайней мере, было бы весьма логично их поставить.
        Тот, кто руководил укреплением Речного порта, вряд ли был профессиональным строителем, да и по крепостям он точно дилетант. Однако с крыши двадцатиэтажного дома отлично просматривается наглухо огороженная территория. Стену из бетонных блоков в пять-шесть метров высотой просто так не одолеть. Вполне возможно, что за верхним краем оборудован боевой ход. Если ещё внутри установить несколько миномётов, то-о-о… Верблюд машинально кивнул. Получится отличная оборона. Крыша главного корпуса буквально создана для пары орудий. А если добавить убежище для расчёта с ПЗРК, то-о-о… Верблюд опустил бинокль. Хватит насиловать собственное воображение, и без того тошно. Но и так видно, что «Чёрная воля» крепила собственную оборону не один месяц. Наверняка где-то на территории припрятан автокран.
        Слегка расфокусировать взгляд, Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Так и есть. Не будь его руки и без того опущенными, то они обязательно повисли бы вдоль тела без сил. Стрелка виртуального компаса указывает точно на главный корпус Речного порта. Если ещё прикинуть расстояние, то-о-о… Верблюд моргнул, внутренний интерфейс игры тут же свернулся. Точка выхода запрятана в главном корпусе Речного порта. Там, только там и нигде более она быть не может.
        От бессилия и злости подкосились ноги, Верблюд плюхнулся прямо на крышу. Спина упёрлась в парапет. Виант Фурнак не зря предупреждал: «Другая реальность» - коварная штучка. Слишком реальная компьютерная игра не нашла иного места и расположила точку выхода в аккурат на базе клана «Чёрная воля». На фасаде главного корпуса красуется знакомый череп с перекошенной нижней челюстью.
        Вот так оно всегда и бывает, Верблюд тупо уставился в светлеющее небо. Знал бы, где упадёшь, соломки бы подстелил. И угораздило же его два месяца назад надолго и конкретно поругаться с кланом «Чёрная воля». Да на хрен ему сдались те запасы выживальщика! И без них у него полно жратвы. Пусть клановцы забрали бы всё и дело с концом. Зато сейчас, глядишь, с «Чёрной волей» можно был бы договориться. За мешок риса или муки тот же Череп с превеликим удовольствием позволил бы найти точку выхода и убраться в реальность. А так…
        А так, Верблюд шмыгнул носом, его, в лучшем случае, тут же пристрелят. В худшем… Но это уже зависит от больной фантазии Додона, командира отряда «Чёрной воли». Конкретный бугай с накаченными ушами явно далеко не рядовой боевик в клане. Сколько их там было? Верблюд скосил глаза в сторону. Восемь? Да, точно - в Зинганане и под ним Верблюд положил восьмерых боевиков «Чёрной воли». Череп никогда и ни за какие мешки с рисом не простит гибель соклановцев.
        Что делать? А бог его знает! Пока же ясно одно, Верблюд вздохнул очень грустно и очень печально, сегодня в реальность он не попадёт. А пока разведка, разведка и ещё раз разведка. Но не здесь, Верблюд поднялся на ноги, на крыше двадцатиэтажного дома он будет слишком заметным. Особенно на закате, когда заходящая Таяна будет светить ему прямо в спину.
        На двадцатом этаже, в одной из брошенных квартир, Верблюд обосновался с максимально возможным комфортом. Широкое окно гостиной как раз выходит на Нинхаю, из него открывается великолепный вид на Речной порт и центральную часть острова Хурган. Верблюд стащил в кучу диван и кресла. Через щель между спинками вид ни чуть не хуже, зато случайный наблюдатель не сможет его заметить. Здесь же, в гостиной, перед окном, вытянулась антенна внешнего приёмника. Если уж наблюдать за противником, то всеми доступными способами.
        Это даже удобно, Верблюд взгромоздился на диван, окуляры бинокля вновь коснулись век. Пока он устраивался в брошенной квартире со всеми удобствами, Таяна поднялась ещё выше над горизонтом, ещё лучше осветила Речной порт. И, куда уж без этого, ещё больше деталей и подробностей оптимизма не прибавили.
        У импровизированной стены из бетонных блоков и кирпичей и в самом деле нашёлся боевой ход как у настоящей крепости. Верблюд подкрутил резкость. Над верхним краем проплыла хорошо знакомая чёрная куртка и зелёная камуфлированная бандана. Часовой одной из вышек решил размять ноги.
        О том, чтобы взять базу «Чёрной воли» штурмом, не может быть и речи. Это только в голливудских блокбастерах обвешанный стволами главный герой на чих выносит хорошо укреплённое логово главного злодея. Верблюд улыбнулся собственным мыслям. В реальности, ну или в очень реальной игре, его пристрелят. И что с того, что перед этим печальным событием он успеет прихватить с собой на тот свет с десяток другой компьютерных ботов?
        Импровизированная стена из бетонных блоков и кирпичей, сторожевые вышки с прожекторами и заложенные окна первого этажа главного корпуса прозрачно намекают на очень интересный вывод - «Чёрной воле» есть против кого крепить оборону. Верблюд скосил глаза в сторону. Клан «Сталь»? Либо ему подобные ? Либо, и этот вариант не стоит сбрасывать со счетов, Череп, глава «Чёрной воли», думает на перспективу. Человечество на Ксинэе уцелело. Можно сказать, цивилизация пошла на очередной виток развития. А там и до первых государственных образований не так далеко, как кажется.
        Кстати, о перспективе. Верблюд, насколько это возможно, сдвинул бинокль в левую сторону. Северней Речного порта раскинулся Сегарский парк. Когда-то он начинался как лесозащитная полоса. Это только по карте с большим масштабом можно понять, что Гаочан находится в глубине Сегарского залива. А когда стоишь на берегу, то кажется, будто перед тобой Ноянский океан, либо Северный студёный. Если бы не широкая полоса из высоких елей, то на улицах острова Хурган было бы весьма прохладно и очень ветрено.
        Со временем лесозащитную полосу существенно расширили, проложили аллеи и дорожки с твёрдым покрытием, установили многочисленные скамейки и беседки, а на небольших лужайках развернули игровые площадки для детей и маленькие кафе. Так и появился Сегарский парк.
        Тёмные полосы перекопанной земли на месте газонов и кустарников говорят о том, что «Чёрная воля» всерьёз взялась за сельское хозяйство. Сейчас как раз начало весны. Огородик намечается весьма и весьма не хилый. Дальше на север, за крайним причалом, прямо на гранитной набережной можно разглядеть четыре… Нет, даже пять парусных яхт. Вряд ли Череп или Додон любят прокатиться с ветерком по морской глади Сегарского залива. Нынче не до таких изысканных развлечений. Гораздо вероятней другое - Череп сумел организовать рыбную ловлю. Между прочим, очень даже правильное и логичное решение. Редиска, картошка, лук созреют к осени. Ближайший худо-бедно значительный лесной массив можно найти в километрах тридцати от Гаочана. Так что охота на косуль и кабанов также отпадает. А вот рыба - наиболее быстрое и надёжное решение. Да, точно, так оно и есть, Верблюд кивнул. Рядом с парусными яхтами растянуты серые сети. «Чёрная воля» обосновалась в Речном порту всерьёз и надолго. Не исключено, что клану предстоит стать одним из центров возрождения цивилизации на Ксинэе.
        - Говорит пост «Запад». Вызываю дежурного. Вызываю дежурного.
        Верблюд вздрогнул от неожиданности. Ничего страшного, универсальный тактический прибор вновь перехватил радиоканал.
        - Говорит пост «Запад». Вызываю дежурного. Кондуктор, твою мать, опять дрыхнешь?
        Верблюд улыбнулся, пост «Запад» сорвался на ругань. Цветастые матюги засыпали эфир словесным навозом.
        - Сам ты кабан беременный! - Кондуктор, он же дежурный, соизволил огрызнуться. - Раз у тебя всё пучком, отключайся, на хрен!
        - Это «Южный», у нас тоже всё пучком, - в диалог вклинился третий голос.
        - Пост «Южный», вы неправильно говорите, - возмутился Кондуктор. - Череп ругаться будет. Опять.
        - А ещё неправильно дрыхнуть на посту! - тут же вставил «Запад».
        - Во-во, - торопливо согласился «Южный».
        - Да ну вас всех! Бдите за водой. Конец связи, - Кондуктор, он же дежурный, отключился.
        Чудны дела твои, господи, Верблюд тихо рассмеялся. По идее, это должен быть рабочий сеанс связи между дежурным на базе и двумя какими-то внешними постами. Но получился балаган. Череп, глава клана, усиленно пытается внедрить армейскую дисциплину, но получается хреново. Но это ладно.
        Из рюкзака Верблюд вытащил сложенную карту Гаочана. Первый же радиоперехват преподнёс неприятный сюрприз. Немаленький по размерам план местности едва уместился на спинке дивана. Череп ещё умнее, чем кажется. Глава клана более чем укрепил главную базу в Речном порту, но этим не ограничился. Очень похоже на то, что он создал два поста наблюдения. Вот, только, с названиями слегка промахнулся.
        «Западный» и «Южный». Первый, весьма вероятно, следит за северной протокой Нинхаи. В смысле, находится на самой западной оконечности острова Хурган. А второй пост, соответственно, вынесен на южную и следит за южной протокой Нинхаи. В принципе, логично: два поста взяли под наблюдение два наиболее вероятных пути появления противника. Что творится с мостами, это ещё нужно разобраться. Велика вероятность, что они были уничтожены противником. А может и нет. Придётся разведать.
        Кстати, вот и возможное решение. Верблюд свернул карту Гаочана. Раз штурм отпадает по определению, то будет не грех попробовать проникнуть на базу клана тайно. Правда, чуйка подсказывает, что и на этот случай у «Другой реальности» может быть припасена пара, а то и больше, гадостей. Впрочем, попробовать всё равно стоит. Ведь ему не придётся вскрывать какой-нибудь супер-пупер навороченный сейф, а потом в бешеном темпе уносить ноги за пределы охраняемого периметра. Нет. Если повезёт, то тайное проникновение станет дорогой в один конец. Верблюд улыбнулся собственным мыслям. В один конец - в хорошем смысле этого выражения, до точки выхода в реальность.
        Идея тайно проникнуть на базу «Чёрной воли» с каждой минутой нравится всё больше и больше. Верблюд вновь взгромоздился на кучу из дивана и кресел. На улице почти рассвело, начальное любопытство нужно удовлетворить, а то спать не даст.
        В первую очередь придётся разведать местность на левом берегу Нинхаи, а также на острове Хурган, насколько последнее вообще возможно. В обязательном порядке прогуляться по канализационным туннелям. Подробная карта во внутреннем интерфейсе игры подземелий района Анданун и острова Хурган лишней не будет. Заодно не помешает заложить вокруг «Чёрной воли» несколько запасных баз. Там, это, стащить побольше продуктов питания, боеприпасов и прочей амуниции. Ну а чтобы не таскать на себе десятки и сотни кило грузов за тридцать с лишним километров, нужно будет обзавестись хорошей надувной лодкой с электрическим мотором. Нинхая - наилучшая дорога, благо он больше не связан выделенной локацией. Теперь в его распоряжении, прости господи, вся Ксинэя. Жаль, не догадался ещё в мирное время уложить парочку лодок в убежище. Сейчас были бы как найденные.
        
        
        
        Глава 13. Дорога в один конец
        
        То ли специально, то ли… Нет, всё-таки специально «Другая реальность» перенесла на Ксинэю много чего с Земли. А иначе как в океанах совершенно другой планеты, у бог знает какой звезды в бог знает какой галактике, может обитать вполне себе земная треска? По крайней мере, на боку консервной банки нарисована именно она.
        Указательный палец зацепился за кольцо, Верблюд плавно потянул его на себя. Металлический хруст. В нос тут же ударил приятный запах консервированной в масле трески со специями. Жестяная банка раскрылась. Можно обедать. Или ужинать? Верблюд задумчиво нахмурился. Нет, всё же, обедать. Для ужина слишком рано. Пластиковая одноразовая вилочка воткнулась в мягкий рыбный кусок.
        Квадратная табуретка вместо столика. Верблюд расположился прямо на полу в углу комнаты. На импровизированной столешнице замерла банка с консервированным хлебом. Рядом пластиковая бутылка с водой. Еда холодная и, если разобраться, так себе. Верблюд закинул в рот последний кусочек трески со специями. Честно говоря, ему надоело питаться холодными консервами. Но увы, иначе нельзя. Ситуация осложнена тем, что именно на этом наблюдательном пункте решительно невозможно расслабиться на полную катушку. Даже ночевать здесь и то не стоит.
        Пустая банка аккуратно сдвинута в сторону. Верблюд взялся за консервированный хлеб. Очень важно не наследить. Гостиная в квартире на пятом этаже как производила нежилой и заброшенный вид, так и должна такой остаться. Здесь даже крошить нельзя. А всё потому, Верблюд поднял глаза, что база «Чёрной воли» находится рядом совсем, в буквальном смысле на другой стороне Черниховского проспекта. Мало ли кому из клановцев тюкнет в голову проверить эту квартиру.
        У окна развёрнута антенна внешнего приёмника. УТП «Сайда 2.7» исправно перехватывает разговоры членов «Чёрной воли» через радиоэфир. Вот таким несложным образом Верблюд совмещает приятное с полезным. Тем более клановцы даже не пытаются хоть как-то скрыть или хотя бы закодировать собственные переговоры. Череп ругается, грозит небесными карами, но клановцы один хрен пользуются рациями как сотовыми телефонами.
        С того момента, как призрачная стена границы растворилась в воздухе, прошёл месяц. Первые две недели Верблюд с энтузиазмом юного следопыта обшарил жилые кварталы на левом берегу Нинхаи, напротив острова Хурган, а также на прилегающих Хириган и Оман. Худо-бедно удалось пару раз прогуляться по улицам и переулкам на самом Хургане, где, в Речном порту, «Чёрная воля» построила свою крепость.
        За эти две недели Верблюд заложил три вспомогательные базы с запасами продовольствия. Ну а чтобы не палить их, основал поблизости несколько наблюдательных пунктов. В некотором роде он обложил «Чёрную волю» со всех сторон.
        Двадцать дней не прошли даром. На карте во внутреннем интерфейсе игры чёрный «туман войны» изрядно рассеялся. Последний кусочек душистого и чуть влажного консервированного хлеба Верблюд прожевал с особым удовольствием. Заодно он более-менее изучил местность.
        Тогда же, чуть меньше месяца назад, Верблюд обзавёлся великолепной надувной лодкой. На складе одного из магазинов для туристов нашлась чёрная модель с электромотором. Причём, и это порадовало отдельно и особо, движок лодки убран под воду. На поверхности, на специальной стойке, закреплён автомобильный накопитель энергии. Пусть при движении моторная лодка распугивает всю рыбу, зато над гладью воды она скользит словно призрак. Это с её помощью всего за две недели удалось перевести на тридцать с лишним километров пару центнеров еды и прочих припасов. После разведки местности началось самое сложное - наблюдение и прослушка.
        Многочисленные и далеко не всегда приятные сюрпризы посыпались как из рога изобилия. Очень скоро Верблюд точно установил, где именно находятся наблюдательные посты «Запад» и «Юг». Они действительно бдят оба притока Нинхаи. Каждый раз незаметно проскользнуть мимо них на резиновой лодке является серьёзным испытанием для нервов.
        То, что Сегарский парк в северной части острова Хурган клановцы превратили в огород - ещё ладно. Верблюд едва не выпал в осадок, когда во время очередного наблюдения заметил на длинном квадратном газоне стадо коров. Две тёлки меланхолично жевали свежую траву. Рядом с ними с озабоченным видом бродил молодой бык. Уму не постижимо! И как только клановцы не съели такую уйму говядины? Да и где сумели надыбать? Впрочем, и это вполне логично: молоко и молочные продукты - второй после рыбы надёжный источник пропитания. Люди не питаются травой, а коровы дают молоко круглый год.
        Самый невероятный сюрприз всплыл на второй день прослушки. Оказывается, в «Чёрной воле» напрочь отсутствуют женщины и дети, только одни брутального вида мужики. Загадка раскрылась не сразу.
        Костяк байкерского клуба составляли крутые мотоциклисты, все сплошь убеждённые холостяки. Случайные подружки не в счёт. А потом, в разгар ядерного армагеддона, клановцы съели всех женщин и детей, что прибились к ним. «Чёрной воле» не удалось избежать людоедства. Заодно стало понятно, почему Забою простили этот грех.
        На первый взгляд, у «Чёрной воли» нет будущего. Без женщин, без детей, без воспроизводства они просто вымрут. Однако Череп, глава клана, уверен, что женщин тем или иным образом, рано или поздно, они раздобудут. Откровенно говоря, ему хочется верить. Из клуба байкеров Черепу удалось создать клан с отлично защищённой базой, сельским хозяйством и маленьким рыболовным флотом. Клуб любителей крутых мотоциклов так и не деградировал в банду бездомных и отмороженных мародёров.
        Продолговатый шоколадный батончик с нугой и орехами, пальцы легко разорвали вакуумную упаковку. Маленькая радость и завершение обеда. Время от времени Верблюд балует себя сладким.
        - Мужики! Атас!
        Верблюд резко поднял голову. Что случилось? На атаку не похоже. Голос клановца звенит от радости.
        - Не тяни, Резина, что случилось? - тут же отозвался чей-то голос.
        - Отряд Долгого возвращается, - охотно пояснил Резина.
        - Да ну! И где они?
        - Долгий говорит, возле Нардинского шоссе. Через час-два к «Южному» выйдут! Долгий пароход велит готовить. Они задолбались ногами топать.
        А-а-а… Вот оно в чём дело. Верблюд запихнул обёртку от шоколадного батончика в пустую банку из-под хлеба. Время от времени Череп посылает поисковые отряды далеко за пределы Гаочана. Не говоря уже о регулярных рейдах в самом мегаполисе за различными полезными вещами. Череп мудро запасается товарами для обмена. Иначе этот самый товар может легко испортиться под открытым небом.
        Жители покинули Гаочан в большой спешке. Это продукты питания смели одним махом. Тогда как огромное количество несъедобных материальных ценностей так и остались в квартирах горожан, на складах и в магазинах. Те же автомобильные накопители энергии через десяток лет превратятся в жуткий дефицит. Хотя сейчас они в изобилии валяются вместе с машинами на улицах города.
        - Ради такого дела Череп точняк ящик пива вынесет!
        - Не-е-е! Круче бери - бутыль водяры, не меньше. Долгий с бригадой в радиацию вляпались, лечиться будут.
        Клановцы принялись верещать как сороки в лесу. Вскоре к ним присоединился сам Долгий.
        Понятно и очень грустно. Пустые банки Верблюд аккуратно сложил в мешок для мусора. На этот раз Череп послал Долгого и ещё четверых клановцев в восточном направлении. Из прежних докладов стало известно, что разведчики наткнулись на развалины Сегарской военно-морской базы. Только поживиться хоть чем-нибудь им не удалось по весьма банальной причине - причалы, склады и казармы, точнее, то что от них осталось, фонят не по-детски.
        Чуть позже отряд Долгого выяснил, что ветер, зараза такая, подул не в ту сторону. Самые густые, самые стойкие радиоактивные осадки выпали на южной и юго-восточной окраинах Гаочана. Там если и можно пройти, то исключительно в радиационных скафандрах повышенной защиты. Что-то типа припрятанных в убежище «Лат 4.1».
        Наверняка Долгий и его кодла схватили приличную дозу. Только им плевать на количество рентген в час. Гораздо больше их радует предстоящая попойка.
        Ещё раньше, опять же из подслушанных разговоров, Верблюд узнал, что «Чёрная воля» пыталась разведать и западное направление. Но и там прохода не оказалось. Ядерный взрыв, что уничтожил Промышленный порт и несколько судоремонтных заводов, оставил после себя не менее убойные радиоактивные осадки. Вот таким образом Гаочан оказался зажат в тиски с двух сторон. Выбраться из него можно либо морем через Сегарский залив, либо вверх по течению реки Нинхая.
        - Хватит засерать эфир!!! - могучий рык Черепа заглушил голоса клановцев. - Сколько можно повторять - враг не дремлет!
        Это точно, Верблюд улыбнулся.
        - Но, Череп…, - попытался было пискнуть Долгий.
        - Если ты произнесёшь ещё хотя бы одно слово, - в голосе Черепа зазвенел металл, - то будешь сидеть в карцере сухой, как Тонорская пустыня в июне!
        Голоса разом смолкли. Составить компанию Долгому в карцере никому не хочется, да ещё на «сухую». Верблюд усмехнулся. Впрочем, это ненадолго. Ближе к вечеру клановцы «Чёрной воли» опять начнут верещать в эфире как сороки в парке.
        Мешок с мусором притаился в углу бельевого шкафа, Верблюд аккуратно прикрыл дверцу. Не забыть бы его выбросить в какой-нибудь мусорный контейнер. Хотя, это идея! Как раз сегодня вечером будет весёлая пирушка. Разведчики отметят удачное возвращение и «ударят градусом по рентгену». Да и остальные, дай бог, хорошенько наклюкаются. Всё больше шансов благополучно добраться до точки выхода. Ну а пока можно и нужно передохнуть.
        Незадолго до наступления темноты Верблюд осторожно выбрался из пятиэтажного дома на Черниховском проспекте. Территория разведана хорошо. Мешок с мусором упокоился на дне почти пустого контейнера в маленьком переулке. Через сливной люк Верблюд спустился под землю.
        Это очень хорошо, что канализационная система под островом Хурган почти такая же, как и под Зингананом. Только, увы, полноценные туннели в рост человека проложены лишь в южной части острова. На северной, где Сегарский парк, закопаны трубы. Но Верблюду всё же удалось найти возможный путь для тайного проникновения.
        На очередном перекрёстке Верблюд присел на углу и раскрыл внутренний интерфейс игры. Так… Он как раз под Черниховским проспектом. Значит… Верблюд повернул голову, в том направлении должен быть Речной порт.
        Очки ночного зрения с подсветкой на плечах раскрасили старый туннель в чёрно-белые тона. Маска на лице спасает лёгкие и нос от убойных запахов канализации. Как и под Зингананом, сток в туннелях на острове Хурган сильно уменьшился, отчего стоячая вода отвратительно завоняла. Что самое ужасное, по пути то и дело попадаются обглоданные костяки людей. Многочисленные крысы постарались. И здесь разыгралась та же трагедия, что и в Зинганане.
        Вот он. Перед очередным внешне ничем не примечательным проходом Верблюд остановился. Если верить официальной карте, то этот туннель идёт под всем Речным портом. Причём у него должно быть несколько ответвлений. Когда в самый первый раз Верблюд наткнулся на него, то сильно удивился. Неужели Череп, либо кто из его приближённых, так и не догадался заложить туннель? Ан нет, всё гораздо проще - «Чёрная воля» пользуется им. Перекрыть его и таскать бадьи из-под туалетов к реке никому не хочется. А так канализация Речного порта работает до сих пор. Стоки сами собой уходят прямо в Сегарский залив. Только всё не так просто.
        Теперь нужно быть особенно внимательным. Из бокового кармана разгрузки Верблюд вытащил «удочку». Да, почти настоящую удочку с леской, только вместо крючка с червячком привязана начищенная до блеска гайка из нержавейки. Чтобы там гении от военной науки не думали, а «удочка» до сих пор была и остаётся самым простым и эффективным детектором растяжек.
        Белесая леска и отполированная до блеска гайка отлично видны через очки ночного зрения. Верблюд вытянул «удочку» перед собой. Шаг. Ещё шаг. Пока, слава богу, клановцы так и не установили ни одной растяжки. Если честно, то именно это обстоятельство больше всего напрягло Верблюда, когда он в первый раз сунулся в неприметный туннель. Ещё шаг и ещё. Гайка на конце лески тихо болтается туда-сюда как ни в чём не бывало.
        Так, это должно быть где-то здесь. Верблюд напряг глаза. Вот та самая приметная колдобина в полу. Хлипкий кирпич рассыпался в песок раньше времени. Ещё шаг. УТП «Сайдан 2.7» тихо пискнул. Верблюд перекинул «удочку» в левую руку, правая кисть быстро сдёрнула с тактического экрана защитный клапан. Ага! Так оно и есть - где-то совсем рядом сработал универсальный датчик. УТП очень вовремя перехватил его кодированный сигнал. Пора уносить ноги.
        Это в самый первый раз, когда УТП тревожно пискнул, Верблюд рванул прочь из туннеля со всех ног и едва не поскользнулся на грязному полу. Сейчас же былого страха больше нет. Хотя, чего уж врать самому себе, сердечко один хрен испугано дёрнулось.
        Налево, примерно в пятнадцати метрах дальше вдоль стены, небольшая ниша. Наверно, здесь когда-то планировали прокопать новый туннель, но так и не сделали этого. Верблюд притаился в темноте. На всякий случай заодно отключил инфракрасную подсветку. ЭМАГ-88 ОП перекочевал из-за спины в руки. Это на случай, если вдруг «запахнет порохом».
        Вот она истинная причина, почему в канализационном туннеле под Речным портом Верблюд так и не нашёл ни одной растяжки. Бог знает где и каким образом, клановцы умудрились надыбать некий аналог УТП «Сайдан 2.7». В том самом туннеле они установили охранные датчики. Может, сейсмические, может, тепловые. В любом случае неприметные электронные сторожа зафиксировали проникновение и отправили сигнал тревоги.
        Увы, хоть как-нибудь обойти охранные датчики или заблокировать их, не получилось. Да и бог его знает, как это сделать. Настоящие армейские диверсанты может быть и сумели бы. На Земле подобные технологии ещё только-только начали внедрять на различных режимных объектах и государственных границах. Те же сейсмические датчики имеют размер с футбольный мяч. Единственный способ обмануть охранную систему «Чёрной воли» - пресловутый человеческий фактор.
        В чернильной темноте канализационного туннеля тревожно звенит тишина. Не слышно даже как хоть где-нибудь капает вода. Вообще ничего. Без подсветки от очков ночного зрения толку не больше, чем от обычных солнцезащитных. В таких условиях никаких нервов не хватит. Верблюд сердито фыркнул.
        Вот уже четвёртые сутки он специально наведывается в этот туннель с «удочкой» и дразнит, дразнит, дразнит охранные датчики в канализационной системе под Речным портом. В первый раз клановцы прискакали через пару минут. Четверо боевиков в чёрных кожаных куртках с автоматами наперевес ввалились в туннель и распугали всех крыс.
        В тот самый первый раз Верблюду пришлось очень долго сидеть в этой нише и слушать, как мужики в чёрных куртках и зелёных беретах на чём свет стоит матерят то ли крыс, то ли зомби, то ли мутировавших крыс в виде зомби. На четвёртый раз боевики «Чёрной воли» появились через семь минут. Правда, ругались они чуть меньше, чем в первые три ходки. И в самый последний раз прошлой ночью, незадолго до рассвета, через двадцать минут в туннеле показался всего один самый молодой клановец. Да и тот прошёлся туда-сюда разок, обругал Сундука последними словами и убрался восвояси. Если повезёт, то сегодня человеческий фактор должен сработать. Что, что, а дисциплина в «Чёрной воле» хромает на каждом шагу.
        От не самой удобной позы затекли ноги. Верблюд как мог приподнялся на носках. Прошло уже двадцать пять минут, а никто так и не появился. Отлично, Верблюд улыбнулся. На этот раз не послали даже салагу.
        Ещё через двадцать минут Верблюд вновь наведался в туннель под Речным портом. Во второй раз УТП тревожно пикнул. Во второй раз Верблюд притаился в закутке недалеко от перекрёстка.
        Двадцать минут. Двадцать пять. Тридцать. Скука схватила холодными руками за горло. Верблюд смачно зевнул, так и уснуть недолго. Во второй раз в туннеле так никто и не появился. Мирная жизнь расслабляет. В Гаочане ещё могут быть люди, выживальщики типа самого Верблюда. Но уж кого в мегаполисе точно нет, так это ещё одного большого клана типа «Чёрной воли». Единственный серьёзный противник находится на юго-западе от мегаполиса. Только, опять же, Верблюд прослушал десятки часов радиопереговоров между клановцами, но так ни разу и не услышал хотя бы об одной серьёзной стычке с бойцами клана «Сталь».
        Ладно, бог любит троицу. Верблюд выбрался из закутка. «Удочка» перед собой в вытянутой левой руке. Вот и приметная колдобина в полу. Ещё шаг. Ещё… Верблюд замер на месте. Уши будто у слона вытянулись во все стороны. Ну! Где же! «Удочка» нервно дёрнулась в левой руке.
        Ничего. Вообще ничего. УТП молчит, как идейный революционер на допросе. Неужели сработало? Верблюд медленно оглянулся по сторонам. Дай бог, дежурным охранникам надоело бегать туда-сюда. А тут ещё веселье горой. Клановцы усердно помогают Долгому и его бригаде «бить градусом по рентгену». Самое простое решение - отключить на хрен неисправный датчик, чтобы не мешал. Верблюд осторожно двинулся дальше. Тем более необходимо проверить проход, вдруг где притаилась почти незаметная растяжка.
        Гайка мерно покачивается из стороны в сторону. Если поперёк пути окажется тонкая стальная проволока, то леска тут же изогнётся, но пока она прямая как стрела. Самое лёгкое препятствие позади, но главные трудности ещё впереди.
        Крысиный писк разрядом тока ударил по нервам. Верблюд замер на месте. На грязной стальной трубе, у противоположной стены туннеля, сидит чёрная крыса. Причём не просто сидит, а верещит так, будто кончик её хвоста стиснули раскалённые щипцы.
        - Ты чего орёшь? - тихо, но грозно, произнёс Верблюд.
        Обычно при звуках человеческого голоса хвостатые грызуны бросаются врассыпную. То обычно, но только не на этот раз. В ответ крыса приподнялась на задних лапах и принялась раскачиваться из стороны в сторону. Верблюд медленно выпрямил спину. Бред наяву. Да, за последние месяцы крысы оборзели в корягу. Но чтобы до такой степени?
        - Тихо, - Верблюд качнул «удочкой». - Не надо шуметь. Лучше уберись по-доброму.
        Странная крыса и не подумала уняться, а, наоборот, заверещала ещё громче. Даже больше - подняла передние лапы и принялась махать ими над головой.
        Точно бред наяву. Как бы крыса не привлекла ненужное внимания. В ночной тишине, да ещё в замкнутом пространстве канализационного туннеля, крысиный писк кажется особенно громким и опасным.
        - Ты сама напросилась, - Верблюд осторожно вытащил из-за спины мачете.
        Тёмное остриё уставилось на странную крысу. Опять не помогло. Хвостатый грызун всё продолжает и продолжает верещать и размахивать передними лапами.
        - Я этого не хотел, - Верблюд шагнул навстречу крысе.
        Если потребуется, то он и в самом деле снесёт обнаглевшему грызуну голову. Наглость, тем более тупость, наказуема. Но тут откуда-то сбоку выскочила ещё одна чёрная крыса. От совместного писка аж мороз по коже.
        На всякий случай Верблюд остановился. Одна тронутая крыса - ещё куда ни шло. Но что бы две? Это перебор.
        Бред продолжается. Вторая крыса поднялась на задние лапы и принялась… орать на первую. Первая на миг умолкла и-и-и… в ответ громогласно запищала на вторую.
        Охренеть! Верблюд опустил мачете. «Супруги выясняют отношения». Бог знает до чего бы они доспорили, но вторая крыса резко толкнула первую лапами в грудь. От неожиданности та свалилась куда-то за трубу. Напоследок вторая крыса строго глянула на Верблюда и скрылась в том же направлении. Но ещё с минуту из-за трубы доносился отчаянный визг, а потом всё резко смолкло.
        Что это было? Мачете вернулось в ножны на спине. Верблюд покосился на трубу. Разумные мутанты? Игра воображения? Несвежий шоколадный батончик? Глюк «Другой реальности»? Впрочем, какая разница? Верблюд мысленно махнул рукой. У него есть задача и её нужно выполнить. Так, Верблюд поднял глаза, где-то здесь должен быть люк. Ага! Вот он. Чуть дальше в своде туннеля чернее круглый ход под колодец. Из стены рядом торчат ржавые скобы. У «Другой реальности» много странностей. Одной больше, одной меньше - какая разница.
        Облом! Верблюд спрыгнул на грязный пол. Первый люк для выхода наружу наотрез отказался открываться. Верблюд толкал его и так и сяк. Чугунный диск даже не шелохнулся. Возможно, он крепко-накрепко заварен снаружи. Через пару десятков метров ещё один колодец, ржавые скобы и выход на поверхность. И-и-и… Верблюд стряхнул с ладоней бурые чешуйки, точно такой же результат.
        В течение часа Верблюд нашёл ещё с десяток люков, но они все оказались либо заваренными снаружи, либо заваленными с той же стороны. Вот ещё одна причина, по которой «Чёрная воля» не стала ни заваливать, ни перегораживать канализационный туннель.
        С «удочкой» наперевес Верблюд обследовал едва ли не все проходы под Речным портом. Время, драгоценное время, безнадёжно утекло в песок. Сейчас на улице глубокая ночь. Клановцы напились и разошлись по койкам, ну или на чём они там спять. Осталась самая последняя отворотка.
        Скобы в стене на удивление почти чистые. За прошедшие десятилетия железо потемнело и лишь слегка покрылось рыжей плёнкой. Правая рука упёрлась в чугунный диск над головой. Верблюд поднажал… Получилось! От радости сердце долбанулось о рёбра. Крышка люка легко приподнялась. Во внутрь тут же посыпалась пыль.
        Во засада. Приподнять чугунный диск на пару сантиметров оказалось легко. А дальше начались сложности. Верблюд вспотел и взмок, пока сдвинул его в сторону. На голову тут же просыпалась старая пыльная ветошь. Бесформенные куски ткани все сплошь в жирных пятнах смазки и машинного масла. Зато путь свободен.
        Не будь на глазах очков ночного зрения, а на лице защитной маски, то пришлось бы в прямом смысле этого слова глотать пыль. А так… Верблюд наполовину высунулся наружу. Рука выдернула из-за спины «гайдук». Квадратный ствол несколько раз нервно дёрнулся туда-сюда. Никого.
        Это, это… Верблюд выбрался из люка полностью. Это очень похоже на какое-то подсобное помещение. Металлические шкафчики, трубы с вентилями. На потолке сиротливо примостился квадратный светильник. Одним словом, повезло. Нет, двумя словами - крупно повезло. Последний незапечатанный люк клановцы тупо не нашли. А всё потому, что он был завален кучей старой промасленной ветоши. Не так давно, ещё в мирной жизни, использованные тряпки выбрасывать просто так было нельзя. Экологическое законодательство Юрании предписывало их утилизировать. Ну а прежде, чем отправить промасленную ветошь на переработку, её нужно накопить. Куча в углу подсобки стала импровизированным местом сбора. Клановцам просто не пришло в голову разгрести её и проверить под ней пол. Тем лучше. Как минимум одну уязвимость в их обороне удалось найти.
        Электромагнитный автомат прямо перед собой. От возбуждения дыхание словно кузнечный мех, а сердце как молот. Верблюд прошёлся по запылённой подсобке - никого. На полу, на трубах, на столике возле окна и подоконнике толстый слой пыли. Очень похоже на то, что «Чёрная воля» этой подсобкой не пользуется. Ну и великолепно, Верблюд закинул автомат за спину.
        Слегка расфокусировать глаза, Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Ага! Ему повезло во второй раз. Если выйти из этой подсобки, то через какую-то сотню метров он уткнётся в главный корпус Речного вокзала. Пусть внутри базы «Чёрной воли» Верблюд никогда не был, зато вдоволь налюбовался на неё со всех возможных сторон и ракурсов. «Туман войны» на территории клана давно развеян. Единственное, на карте чёрными неисследованными прямоугольниками и многоугольниками выделяются здания. Увы, но «заглянуть в окна» не получилось. Карта во внутреннем интерфейсе игры и так показывает больше деталей и подробностей, чем может заметить человеческий глаз с крыш жилых домов вокруг Речного порта.
        Что самое обидное, до точки выхода осталось всего 124 метра. Можно сказать, рукой подать. Но эти 124 метра ещё нужно пройти, преодолеть, осилить. А вот стоит ли это делать? Верблюд замер в нерешительности перед запертой дверью. «Гайдук» бессильно повис в правой руке. Сомнения, давние сомнения, вновь всплыли из глубины души и взяли за горло.
        Как рассказывал Виант Фурнак, саму игру ему удалось покинуть довольно быстро. Всего-то и нужно найти кнопку с объёмным крестом из четырёх уголков. Она, вроде как, Верблюд наморщил лоб, должна быть ярко-зелёного цвета. Задача упрощается ещё больше, ибо ему нужно только дойти до неё и дотронуться рукой. В этом случае выбираться обратно за пределы базы «Чёрной воли» ему не придётся. Только, опять же, а стоит ли это делать?
        Верблюд развернулся на месте. Пусть в подсобке темно, однако через очки отлично видна разворошенная куча старой ветоши. Ещё не поздно спуститься в канализационный туннель и тихо-мирно убраться с базы «Чёрной воли». На речному берегу, в укромном месте, его поджидает резиновая лодка. Сесть в неё и-и-и… Верблюд машинально кивнул. И двинуть вверх по течению Нинхаи. Как знать, может уже к утру он доберётся до клана «Сталь». А там дальше не очень долгая жизнь в теле здорового мужчины, который ходит на двух ногах и любит женщин, пока какая-нибудь разновидность рака не доконает его. Но даже если вообще удастся избежать этой тяжёлой болезни, то ему всё равно придётся жить на радиоактивном пепелище. У него не будет ни телевизора, ни ИПС, местного Интернета, ни горячей воды из-под крана. Даже нормальной еды и той может не быть.
        Во засада! Верблюд тихо выдохнул. Пока он был за пределами базы «Чёрной воли», то действовал наперекор обстоятельствам. Выживал, как его учили и как он учил сам. У него всегда, буквально в любой момент, была возможность сдать назад. Теперь же точка выхода из «Другой реальности» кажется более чем досягаемой, а вот возможности сдать назад больше может и не быть.
        Тайное проникновение на базу клана - авантюра, да ещё какая. Если она и выгорит, то лишь благодаря чрезмерной наглости. Ладно, будь что будет, Верблюд поднял голову. К этой проклятой точке выхода он шёл три с половиной года. Сколько всего довелось пережить, по плечам скатилась нервная дрожь. Чего только стоило дойти до убежища, когда Гаочан остался без электричества. Сколько людей, ладно, пусть компьютерных ботов, ему пришлось положить? Не один десяток. Обидней всего за безобидных сектантов. В конце концов, в «малахитовую капсулу» можно будет лечь вновь, если реальность окажется совсем уж пресной и грустной.
        Входная дверь заперта, но, Верблюд склонился над замком, всего и нужно сдвинуть в сторону рычажок и завести его в специальный паз. Неужели у клановцев сохранился ключ от встроенного замка? Впрочем, вполне возможно, что они давно его потеряли, из-за чего эта подсобка заросла пылью по самые уши. Левая рука медленно толкнула дверь от себя. Стоп! Верблюд осторожно захлопнул её обратно. В таком виде как у него не стоит выходить наружу.
        Из рюкзака Верблюд вытащил чёрную кожаную куртку и камуфлированную бандану. У него должен быть такой же вид, как и у боевиков «Чёрной воли». Верблюд сдвинул на лоб очки ночного зрения, издалека они сойдут за обычные. Да, маску снять. Вот так гораздо лучше.
        Подсобка оказалась недалеко от южной стены. Верблюд аккуратно закрыл за собой дверь. Теперь главное сделать вид, будто он свой в доску. Глухой час ночи, на базе тишь да гладь. Хотя, по прикидкам Верблюда, в клане должно быть три-четыре сотни человек. На заднем дворе Речного порта никого. Лишь на стенах то тут, то там можно заметить чёрные фигуры часовых. Квадратные прожектора светят наружу. Во внутрь попадают лишь слабые отблески. Электромагнитный автомат сдвинут на спину. Верблюд, как ни в чём не бывало, зашагал по асфальтированной дорожке.
        Наглость не зря называют вторым счастьем. На миг Верблюд обернулся. Подсобка является частью какого-то двухэтажного здания. Если таиться, передвигаться ползком, урывками и перебежками от укрытия к укрытию, то это самый верный способ себя выдать. А вот если сделать морду кирпичом и грудь колесом, то вполне можно сойти за своего. В одном из заброшенных магазинов Верблюд заранее подобрал эту тёмную куртку, а из женского камуфлированного плаща вырезал бандану. Впрочем, единой формы в «Чёрной воле» нет, только некий общепринятый прикид.
        Изнутри база клана производит печальный вид. Верблюд походя задел пустую консервную банку. Брякающий металл разлетелся по двору. Внешне царит худо-бедно нормальный порядок, но всё равно заметно грязно. Ну да, Верблюд усмехнулся, не дело крутым мужикам ходить с вениками, совками и граблями. А вот что порадовало, так это полное отсутствие крупнокалиберных пулемётов. Из-за спин часовых то и дело выглядывают квадратные стволы автоматов или круглые дробовиков. На вышках вдоль стен начисто отсутствуют подставки для крупнокалиберных пулемётов. Очень похоже на то, что с более серьёзными стволами у «Чёрной воли» негусто. Если не сказать ещё хуже - пусто.
        Над входом в главный корпус Речного порта ярко сияет прожектор. Верблюд, не останавливаясь, и даже не сбавляя шаг, смело вступил в пятно света. Сейчас для часовых на стенах он как на ладони. Но прокатило. Никто так и не заорал благим матом и не начал стрелять.
        Когда-то, ещё в мирной жизни, этим входом пользовался служебный персонал порта. На двери до сих пор висит строгая табличка: «Посторонним вход воспрещён». Левая рука плавно потянула на себя широкую ручку. Правая ладонь легла на рукоятку «Мак-Гида». Дверь легко отворилась. Поразительная беспечность, Верблюд торопливо проскользнул вовнутрь. Вход в главный корпус не заперт. Даже хуже - рядом ничего похожего на пост. Широкий коридор уходит в глубину Речного порта. По сторонам тянутся одинаковые тёмно-коричневые двери. Редкие лампочки аварийного освещения с трудом разгоняют тьму. Рядом, по левую руку, лестница на верхние этажи.
        Верблюд слегка расфокусировал взгляд. Сердце тут же забилось от радости. До точки выхода осталось каких-то полтора десятка метров. Стрелка виртуального компаса указывает прямо по коридору. Хотя, Верблюд чуть повернул голову, не совсем. Очень похоже на то, что точка выхода располагается в одной из комнат по левую руку.
        С лестницы долетели чьи-то шаги. Стоять опасно, Верблюд торопливо отошёл от уличной двери. Главное, не дёргаться, не суетиться. Лестница осталась за спиной. Какой-то клановец вышел в коридор, постоял пару секунд без движения и… Верблюд мысленно возблагодарил всех богов, вышел на улицу. За его спиной хлопнула дверь.
        Эмоции зашкаливают. Страх, возбуждение и радость бывалого экстремала. Верблюд перевёл дух, аж дыхание спёрло. Он не шпион, а диверсант. Встреча нос к носу хотя бы с одним клановцем неизбежно обернётся удивлённым возгласом: «А ты кто такой?» И это в лучшем случае. Более сообразительный клановец вопрошать не будет, а тут же откроет стрельбу на поражение.
        Двери, двери, снова двери, опять двери. Надписи на табличках самые разные. Когда-то здесь работала администрация порта. Прямо на ходу Верблюд принялся читать короткие надписи. «Завхоз», «Машинисты», «Начальник электрослужбы». Искать табличку «Точка выхода» бесполезно. Но-о-о… Верблюд слегка расфокусировал взгляд, стрелка виртуального компаса уставилась в дверь с табличкой «Зал №5». Дай бог, это сюда. До точки выхода осталось каких-то семь метров.
        Широкая металлическая ручка отполирована до блеска, а вот край косяка заляпан грязью. Верблюд примкнул к двери ухом - тишина. Ни голосов, ни шагов, ни скрипов, ни шорохов. Только непонятное то ли потрескивание, то ли шипение. Из кобуры на боку мягко выскользнул «Мак-Гид». В стычке накоротке пистолет даст небольшое преимущество.
        Верблюд осторожно потянул дверь на себя. Стальные петли лишь тихо скрипнули. В «Зале №5», или что тут на самом деле, темно хоть глаза выколи. Левая рука осторожно придержала дверь. Хлопать не нужно. Всё же интересно, что здесь?
        Проклятье, Верблюд ругнулся про себя. Чёрная кожаная куртка прикрыла инфракрасные фонари подсветки на плечах, от очков ночного зрения толку не будет. Придётся вытащить из разгрузки переносной фонарик. Но… Верблюд замер на месте. Что это за звуки? В голове будто щёлкнул переключать. Да это же… Храп. Да, точно! Из темноты с разных сторон доносится дружный храп десятка глоток.
        Рука выудила из кармана разгрузки фонарик. Синий луч тут же высветил кровать. Самую обычную кровать с металлической спинкой. Прямо на матрасе дрыхнет здоровенный мужик в грязной футболке и серых трусах. Волосатая нога свесилась с края. Рядом, на тумбочке, лежит помповый дробовик. Синий луч сместился в сторону. Ещё одна кровать и ещё один мужик. Только на этот раз более тощий, а трусы на нём не серые, а чёрные.
        - Эй? А ты кто такой?
        Сонный голос тяжёлым камнем ткнулся в спину. Верблюд резко развернулся. В ту же секунду на стене вспыхнула лампа. Темнота в панике разбежалась по углам. Яркий белый свет резанул по глазам, Верблюд невольно сощурился. Бог знает что тут было раньше, а сейчас здесь спальня. Десятки железных кроватей расставлены вдоль стен.
        - Верблюд? - удивлённо протянул хорошо знакомый голос.
        Да это же, Верблюд через силу распахнул глаза, Забой. Бывший парень Шпильки, главарь банды мародёров, а ныне рядовой боевик «Чёрной воли». В одних трусах-плавках Забой сидит на кровати, удивлённые глаза едва не выскочили из орбит.
        «Мак-Гид» выплеснул сноп яркого пламени. Грохот выстрела тряхнул главный корпус Речного порта от фундамента до крыши.
        Мимо! Пуля вышибла из стены бетонную крошку. Забой кубарем шлёпнулся на пол и, вот же гад, тут же закатился под кровать соседа. Проклятье! Верблюд дёрнул ствол в сторону. Недостать.
        Второй выстрел разнёс вдребезги лампу на стене, спальня вновь погрузилась во тьму. Пора уносить ноги. Верблюд рванул в сторону выхода.
        Дверь в бывший «Зал №5» с треском распахнулась. Как на грех, в коридоре два клановца в чёрных куртках вылупили от удивления глаза. Один справа, другой слева. «Мак-Гид» дёрнулся в сторону, Верблюд тут же вдавил спусковой курок.
        Выстрел! Девятимиллиметровая пуля угодила тому что справа в лицо. Из затылка боевика вылетел кровавый фонтан. Клановец повалился на спину. Но тот, что слева, оказался не из робкого десятка.
        - Сдохни!!! - коротко выдохнул клановец.
        В тусклом свете аварийных ламп яркой полоской сверкнул клинок. Острое лезвие выкидного ножа легко пробило кожаную куртку, но тактический костюм «Киргач 2» с блеском выдержал испытание. Острое стальное лезвие со звоном отломилось от рукоятки.
        Резкий поворот влево. Из ствола «Мак-Гида» вновь вырвался сноп яркого пламени. Девятимиллиметровая пуля вышибла из головы второго боевика дурь вместе с мозгами. Ещё один труп рухнул на пол.
        - Тревога!!! - из спальни долетел бешеный ор Забоя. - Нас атакуют!!! Верблюд!!! Верблюд!!! Лови его!!!
        Снаружи противно и натужно завыла сирена. Верблюд рванул что было сил по коридору. В спину будто пули бьются звуки возни и шагов.
        - Где!
        - Автомат!
        Голоса в спальне никак не похожи на пьяные или с дикого бодуна. Боевики резво вскочили на ноги.
        - Он в коридоре!!! - Забой очень не вовремя подсказал направление.
        Тёмно-коричневые косяки кабинетов в бешеном темпе пролетели мимо. Входная дверь больно ударила в плечо. Верблюд выскочил на задний двор Речного порта. Снаружи светло как днём. К натужному вою сирены добавились многочисленные прожектора. Крепостные стены ощетинились десятками ярких лучей.
        - Все по местам! - через вой и суету пробился командный голос.
        Из других дверей высыпали едва одетые боевики. Нужно признать, весьма бойко и быстро. Не иначе, Черепу всё же удалось выдрессировать подчинённых. И-и-и, бешеный смех едва не разорвал лёгкие. Клановцы дружно дёрнули по направлению к стенам. «Мак-Гид» нырнул обратно в кобуру, электромагнитный автомат из-за спины в руки. Недолго думая, Верблюд побежал вместе со всеми. Пусть на базе «Чёрной воли» воцарилась суматоха, но суматоха с заданным вектором действия - отбить нежданное нападение внешнего противника.
        - Идиоты!!!
        Прямо на ходу Верблюд оглянулся. Во двор, в одних трусах-плавках, выскочил Забой.
        - Верблюд!!! На базе Верблюд!!! Вот он!!! Вот!!! В чёрной куртке! Живьём брать!!!
        Что такое не везёт? Вопли Забоя дали результат. Суматоха будто споткнулась о камень на полном ходу. Клановцы, что успели выскочить наружу, остановились и принялись оглядываться по сторонам.
        Медлить нельзя, тогда точно поймают. Да чтоб вас! Последние тормоза вон, Верблюд припустил со всех ног. Если его поймают живьём, то лёгкой смерти не будет.
        - Вот!!! Вот он!!!
        Опять Забой! Да когда же он охрипнет. Верблюд с ходу сбил с ног какого-то боевика. Прожектор с вышки развернулся в его сторону.
        - Да!!! Держи его!!!
        Паническое бегство, да ещё сбитый с ног боевик - Верблюд сам себя выдал с головой.
        Вслед загрохотали выстрелы. Тело качнулось в сторону. Рядом в асфальт впились пули. Теперь в другую. Новая порция стрелок и дробинок пролетела мимо. Кошмар и ужас! По нему шпарят из электромагнитных автоматов. Огненных всплесков не видно, только грохот со всех сторон.
        Наперегонки со смертью - как же это знакомо. Даже самому храброму и доблестному воину время от времени приходится уносить ноги, причём весьма позорным образом.
        В экстремальной ситуации человек не думая бежит туда, откуда пришёл. Вот и Верблюд рванул к той подсобке, куда забрался из канализационного туннеля. Но, как ни странно, тем самым он изрядно смутил боевиков «Чёрной воли». Преследователи в первую очередь попытались отрезать его от стен и ворот. Вместо этого Верблюд заскочил во всеми забытую и заброшенную подсобку.
        Дверь с треском захлопнулась. От резкой встряски язычок замка встал на место. Верблюд развернулся на пятке. Несуразная кожаная куртка улетела на пол. К чёрту её. Следом мягко спланировала камуфлированная бандана.
        - Он здесь! Берём его!
        Запертая дверь затряслась под градом ударов. Верблюд перехватил автомат. Указательный палец вдавил спусковой крючок. Короткая очередь перечеркнула дверь наискось. Снаружи шлёпнулось тело и раздались стоны. Зато барабанная дробь тут же прекратилась.
        Чуйка кольнула в затылок. Верблюд тут же отпрыгнул в сторону. Снаружи загрохотали сразу два автомата. Дверь из подсобки, словно новогодняя ёлка, осветилась кучей дырочек.
        - Верблюд! Выходи! Мы тебя всё равно достанем. А то хуже будет.
        Клановцы уверены, будто загнали его в угол. Как бы не так, Верблюд усмехнулся. Пусть он не сдержал эмоций, пусть он ударился в панику, зато древний инстинкт привёл его туда, куда нужно. По-пластунски, стараясь не оказаться напротив двери, Верблюд торопливо пополз к тёмной груде промасленной ветоши.
        Снаружи опять загрохотал автомат. Верблюд машинально упал на пол ничком. Во входной двери зажглись новые дырочки. Пули, маленькие стрелки с оперением, с визгом отрикошетили от бетонного пола и стен.
        - Выходи, козёл! Всё равно достанем!
        Третий незнакомый голос, Верблюд поднял голову. К первым двум подошло подкрепление. Очень скоро клановцы соберутся в большую кучу, окончательно осмелеют и ринуться на штурм. Тогда к чему ждать? Коротким прыжком Верблюд приземлился на кучу старой ветоши.
        Люк в канализацию по-прежнему сдвинут в сторону. Верблюд торопливо накинул на плечи рюкзак. Ни к чему оставлять «Чёрной воле» отличную вещь. Перевернутся на живот, ноги свесились в колодец, левая ступня нащупала первую скобу.
        Счёт на секунды. Пока боевиков «Чёрной воли» сдерживает страх получить пулю в лоб. Очень похоже на то, что одного клановца по ту сторону двери Верблюд всё же достал. Остальные не хотят разделить судьбу мёртвого товарища. Того и гляди, в подсобку залетит граната. Но не дело уходить просто так. Не помещает напоследок «хлопнуть дверью».
        Голова, как самая ценная часть тела, благополучно укрыта стенами колодца. Из общей кучи Верблюд вытащил длинную промасленную тряпку. Нужно добавить огоньку. Газовая зажигалка, которой он обычно разводит костёр, торопливо защёлкала. Старая промасленная тряпка, сухая и пыльная, вспыхнула в один момент. Верблюд поспешно выбросил её наружу. А теперь закрыть люк.
        Зарево пожара осветило подсобку. Не пройдёт и минуты, как заполыхает вся куча. Грязную ветошь, вообще-то, полагается хранить в стальных ящиках с плотными крышками как раз для профилактики случайного возгорания.
        - Верблюд! Тебе хана!
        Снаружи сразу несколько электромагнитных автоматов разродились длинными очередями. Пули словно осы наполнили подсобку. Входной двери больше нет. Только боевики «Чёрной воли» зря истратили кучу дефицитных пуль. Верблюд упёрся спиной в стену колодца. Обе руки быстро сдвинули чугунный люк на место. Ладони обдало жаром.
        Так-то лучше, Верблюд спрыгнул на пол канализационного туннеля. От убойных запахов нечистот закружилась голова. Маска осталась в рюкзаке, но доставать её некогда. Очки ночного зрения сдвинуты на глаза, следом на плечах загорелись фонари инфракрасной подсветки. Канализационный туннель будто вынырнул из мрака.
        Над головой смачно бабахнуло. Верблюд машинально пригнулся. Осколочная граната. Клановцы не придумали ничего лучше, как забросить в подсобку ребристый шарик со взрывчаткой. Хотя куча грязной промасленной ветоши заполыхала вовсю, а подсобка наполнилась удушливым дымом. Ну не идиоты же?
        Верблюд торопливо зашагал по туннелю. Тормозить ни в коем случае нельзя. Бог его знает, как быстро клановцы сообразят, куда он делся. Может быть, уже сообразили. Впрочем, злорадная улыбка растянула губы, клановцы сами себе оказали медвежью услугу - проникнуть следом в туннель будет весьма проблематично. Единственный свободный люк сейчас надёжно накрыт кучей огня. Остальные либо заварены, либо завалены намертво. Единственное, Верблюд вытащил из-за спины «гайдук», его могут поджидать на выходе из туннеля.
        Вот уж спасибо Лею Цлагичу, бригадиру муниципальной службы, натаскал на совесть. Верблюд на мгновенье остановился. Куда течёт вода? Ага. В ту же сторону нужно идти. Лабиринт канализационных туннелей под Речным портом совершенно незнаком. Зато Верблюд запомнил главное - все сточные воды выходят через один единственный нужный туннель, где «Чёрная воля» установила охранные датчики. Кстати, вот и он.
        - Быстрей! Быстрей!
        Из темноты долетели отдалённые голоса. Верблюд резко остановился, руки сами подняли автомат на изготовку. Впереди, на левой стене туннеля, угадываются отблески белого света. Твою дивизию! Верблюд резко сорвался с места.
        Через хорошо знакомый перекрёсток Верблюд проскочил как ошпаренный. Боевики «Чёрной воли» всё же спустились в канализацию, причём очень быстро. Верблюд повернул голову. Там, достаточно далеко, приближается группа людей У переднего в руках яркий фонарь. Верблюд тут же рванул в противоположную сторону.
        Боевики «Чёрной воли» всё равно опоздали. Впереди хорошо знакомый путь. Пусть он собирался уйти из игры в реальность, однако всё равно, на всякий случай, как следует продумал путь отступления. И, поди же, пригодилось.
        - Что вы тормозите?! Уйдёт же! - надрывается чей-то голос.
        - Да сдох он, твой любимый Верблюд, - зло ответил другой.
        - Как бы не так! - с жаром возразил первый. - Знаю я его. Через канализацию, сука, опять сбежит.
        Быть того не может? Верблюд на миг оглянулся. Да это же Забой. Опять Забой. И снова Забой. Верблюд торопливо двинулся дальше, армейские ботинки почти тихо ступают по грязному полу. Бывший главарь банды дегенератов быстро сообразил, где нужно ловить давнего врага и былого соперника. Господи, сколько же забот и проблем от этого шакала.
        Туннель, поворот, ещё туннель. Преследователи безнадёжно отстали. Верблюд тут же перешёл на торопливый шаг. Бежать опасно, но и быстрая ходьба может доставить кучу проблем. Нырнуть в зловонный водосток с головой - наименьшая и наиболее безвредная из них.
        Время от времени Верблюд тормозит и по карте во внутреннем интерфейсе игры сверяет направление. Интересно, создатели «Другой реальности» отдавали себе отчёт, какое очень даже серьёзное преимущество они вручили игрокам? Ни одна другая карта, будь то бумажная или электронная, не может сравниться с той, что у него в голове ни по скорости доступа, ни по лёгкости ориентирования, не говоря уже о достоверности и актуальности.
        Прохладная свежесть обдала лицо. Очередной туннель вывел прямо на берег Нинхаи. Верблюд вдохнул полной грудью. После вонючей и спёртой атмосферы в канализационных туннелях воздух снаружи кажется амброзией. Хоть и в самом деле отрывай его большими кусками и жуй.
        В двух десятках метрах от выхода плещется речная вода. Это один из протоков Нинхаи, что отделяет остров Хурган от соседнего Оман. В узком проходе между бетонной стеной канала и металлической будкой припрятана резиновая лодка. Верблюд торопливо столкнул её в воду.
        - Вот он! Держи его! Стреляй! - из туннеля за спиной долетел возбуждённый голос.
        Верблюд плюхнулся вперёд на живот. Резиновая лодка опасно качнулась на волнах. Рюкзак на спине чуть было не наехал на голову. Едва ноги залетели вовнутрь, как Верблюд грубо дёрнул переключатель скоростей. Под водой тихо взревел электрический мотор. Резиновая лодка резко прибавила ходу.
        - Стреляйте, а то уйдёт!!!
        Верблюд чуть приподнялся над бортом. Из туннеля выскочило пять человек в тёмных кожаных куртках и в камуфлированных банданах. Боевики «Чёрной воли», кто же ещё. У них, всё же, хватило ума направиться к ближайшему выходу к реке.
        - Вот он! Вот! - на берег выскочил, прости господи, Забой.
        Неужели именно этот шакал надоумил клановцев перекрыть выходы к воде? Верблюд перехватил руль управления, лодка тут же выпрямила курс и устремилась прочь от берега. Да когда же он охрипнет?
        Лучики фонарей заметались по тёмной воде. Следом загрохотали автоматы. В опасной близости от надувного борта поднялись крохотные фонтанчики. Верблюд вновь рухнул на дно резиновой лодки.
        Почти попали. Электродвигатель работает тихо, однако достаточно громко, чтобы боевики «Чёрной воли» успели определить направление на слух и пальнуть в нужную сторону. Но, опять же, Верблюд тихо расхохотался, поздно. Лодка уже успела отскочить от берега на приличное расстояние.
        На восточной части горизонта небо из чернильно-чёрного окрасилось в тёмно-синий цвет. Скоро рассвет. Однако над водой будто туман висит темнота. Ручных фонарей явно недостаточно, чтобы засечь и прицельно расстрелять беглеца.
        Со стороны берега долетели недовольные вопли Забоя, однако новых автоматных очередей так и не последовало. Можно расслабиться? Верблюд перебрался на маленькую скамеечку возле руля управления. Пожалуй, не стоит. Клановцы доказали, что мозгов у них достаточно, при необходимости они умеют действовать оперативно. Три раза, целых три раза, они чуть было не перехватили его. Бог хоть и любит троицу, но от пятака он вряд ли откажется.
        Громада острова Оман заслонила западный горизонт. На всякий случай Верблюд прижал лодку к берегу.
        - Внимание постам «Южный» и «Западный».
        Верблюд дёрнулся от неожиданности. Надувная лодка тут же выдала крутой крендель и едва не опрокинулась.
        - К одному из вас приближается Верблюд. Повторяю, приближается Верблюд. Врубайте прожектора и мочите его! Как поняли? Приём.
        Универсальный тактический прибор очень вовремя перехватил радиоканал связи. Благо по воде сигнал летит далеко.
        - «Западный» понял, врубаю прожектора. Приём.
        - «Южный» понял, врубаю прожектора. Приём.
        - Мужики, пристрелите этого ублюдка! Конец связи.
        Щелчок, разговор в эфире оборвался. Зато левее по курсу, на крыше самой крайней пятиэтажки, вспыхнули сразу четыре мощных прожектора. Ого! Верблюд подправил курс лодки. А ребята на посту «Южный» не хило подготовились.
        Широкие конусы световых лучей неторопливо, но целенаправленно, шарят по воде. Верблюд потянул рычаг руля, лодка тут же свернула вправо. В опасной близости от левого борта проскользнуло световое пятно. Но впереди ещё одно.
        Это какая-то чокнутая игра. Надувная резиновая лодка не предназначена для гонок. Её главное достоинство - разумная цена при разумном качестве. Ну а ещё в свёрнутом состоянии она легко помещается в багажнике семейного автомобиля. Верблюд повернул руль, лодка резко дёрнулась влево, правый борт шлёпнул по воде. Рядом, опять в опасной близости, проскользнуло световое пятно.
        Рука то и дело дёргает руль то влево, то вправо. Верблюд маневрирует как только может, как только получается. Кажется, ещё немного, ещё чуть-чуть, и у него получится проскользнуть мимо поста «Южный» незаметно и безнаказанно. Но «Другая реальность» игра коварная, что и доказала в очередной раз.
        Последний прямо по курсу световой луч ни с того, ни с чего резко изменил направление движения. Верблюд так и не успел отреагировать, надувная лодка вплыла, влетела на всех парах, в световое пятно.
        Резкий поворот вправо! До спасительной темноты оставался какой-то метр. Но тут второе световое пятно очень не вовремя догнало резиновую лодку. Верблюд было дёрнулся в противоположную сторону. Но и тут его опередил третий прожектор. А там подоспел и четвёртый.
        Классическая тактика охоты операторов прожекторных расчётов за ночными бомбардировщиками времён Великой Отечественной войны. Стоит вражескому самолёту зацепить хотя бы один луч, как в него тут же упирается ещё несколько. И вот уже зенитные орудия вовсю начинают шпарить по врагу.
        Где-то на берегу загрохотал пулемёт. Охренеть! Верблюд машинально пригнул голову. У «Чёрной воли» всё же нашлись серьёзные стволы. Судя по звуку, калибр очень даже недетские. Рядом с лодкой выросла шеренга водяных фонтанчиков, холодные капли щедрой рукой оросили лицо.
        Только, опять же, поздно. Спасительный изгиб острова Оман рядом совсем. Верблюд выставил руль прямо. Крупнокалиберный пулемёт грохочет за спиной. Но далеко, слишком далеко. Естественное рассеивание пуль практически не оставило шансов попасть в торопливо уплывающую лодку. Вот уже и световые пятна прожекторов вытянулись в длинные дорожки. Тень от моторки вытянулась следом. На таком фоне если и можно попасть, то чисто случайно.
        Долгожданный поворот! Верблюд заложил руль влево. Лодка на всех парах нырнула в густую тень отвесной набережной. Словно прощальный привет несколько крупнокалиберных пуль с визгом отскочили от гранитной «рубашки» берега. Следом погасли прожектора. Ловить больше некого да и бесполезно.
        Эмоции, эмоции, всё эмоции проклятые. Верблюд нервно захихикал. Ему опять удалось уйти. Выжить, одним словом. Интересно, голова судорожно оглянулась назад, ладонь машинально потянула рукоятку руля на себя, лодка дёрнулась в левую сторону, у «Чёрной воли» хватит злости и настойчивости продолжить погоню?
        Кроме парусных яхт, на которых клановцы ходят в Сегарский залив за рыбой, у «Чёрной воли» имеется несколько катеров разного размера и назначения. Вроде как был и полицейский, наиболее скоростной. Пусть в устье Нинхаи четыре острова, но протоки между ними при всём желании нельзя назвать лабиринтом. Да и за поворотом скоро покажется остров Тихнан. Вариантов уплыть по воде не так уж и много. Кто их знает? Может, «Чёрная воля» всё же займётся прочёсыванием акватории.
        По правую руку остался остров Оман. Верблюд свернул в южную протоку. Ещё через час ему удалось благополучно обогнуть юго-западную оконечность острова Тихнан и добраться до родного Зинганана. Может быть, Череп, глава клана, и выгнал на речной простор все яхты и катера, что нашлись в его распоряжении, только заметить погоню так и не удалось. УТП «Сайдан 2.7» так и не перехватил ни одного разговора в эфире.
        На Нюртинской набережной, недалеко от перекрёстка с Весенней улицей, Верблюд втащил резиновую лодку в канализационный туннель. Электрический мотор с накопителем энергии прислонён к кирпичной стене. Через распахнутые клапаны сжатый воздух быстро вылетел из всех баллонов. Вот ещё одно преимущество надувной лодки - компактность. В свёрнутом и запакованном виде она легко поместилась в тайник, в плохо приметную нишу в канализационном туннеле недалеко от выхода на речной берег.
        Через несколько сот метров Верблюд добрался до хорошо знакомой выделенной локации, хотя красной призрачной стены больше нет. Ещё через полчаса первая входная дверь в убежище в виде бутафорской кирпичной стены встала на место. Верблюд следом приставил вторую гораздо более прочную и с лязгом задвинул стальные запоры.
        Рука нащупала на стене выключатель. Хорошо знакомый тамбур родного убежища залил яркий свет. Верблюд прислонился к стене. Как это часто бывает, после бурного бегства под градом крупнокалиберных пуль, силы разом оставили его. По груди и рукам разлился свинец. Ноги будто увязли в трясине, ни вытащить, ни шагнуть.
        Сходил, называется, на прогулку. Верблюд слабо шевельнулся, с плеча тут же соскользнул «гайдук», приклад едва не брякнулся о пол. Верблюд аккуратно, насколько это возможно со свинцовыми ногами, прислонил автомат к стене. Нужно залечь на дно на неделю, не меньше. В ближайший день-два боевики «Чёрной воли» с задранными от усердия хвостами будут обшаривать остров Оман, а то и Тихнан заодно. Естественно, ничего и никого они не смогут найти чисто физически. Это же огромная территория, тысячи жилых домов от пяти до сотни этажей. Хотя Черепу вполне может тюкнуть в голову мысль вновь посетить «Антикварную мастерскую». Но этот риск, тяжёлый вздох сам вырвался из груди, придётся принять.
        Вроде отпустило. Каждый шаг даётся с трудом, но двигаться можно. Верблюд выбрался из тамбура и кое-как доковылял до жилого отдела. Главный компьютер убежища светит широкими экранами. Рядом аккуратно заправленная армейская кровать. Не дело пачкать чистое одеяло грязной задницей.
        Тактический костюм «Киргач 2» бесформенной грудой успокоился на полу. Рядом примостились разгрузка и рюкзак. Верный «Мак-Гид» перекочевал на оружейную стойку. Верблюд в одних трусах плюхнулся на такую мягкую, на такую тёплую и родную кровать.
        Блаженство! Верблюд вытянулся в полный рост. Поспать бы, но нервы всё ещё взвинчены до предела. Попытка тайно проникнуть на базу «Чёрной воли» доблестно провалилась. Уже только по этой причине вторая попытка будет на порядок сложнее. Конечно, клановцы ни за что не поймут, какой пёс занёс его на их базу? Зато поймут другое - раз залез, значит, что-то очень нужно. Да ещё Забой.
        Перед внутренним взором всплыл образ давнего врага. Верблюд сердито фыркнул. Забой будто злой рок постоянно путается под ногами. Это с его подачи «Чёрная воля» будет абсолютно точно знать, кто минувшей ночью положил как минимум двух её боевиков, если не трёх. Теперь клан очень злой и наверняка заделает уязвимость в собственной обороне. Чего доброго, ещё и канализационный туннель под Речным портом кирпичами заложит. А если не заложит, так перегородит толстой стальной решёткой и мин наставит.
        Да-а-а… Верблюд перевернулся на левый бок. Перспективы более чем печальные. Тогда возникает вполне закономерный вопрос - что делать дальше? Очень даже интересный вопрос. Как раз над ним придётся основательно подумать, поломать голову, пораскинуть мозгами.
        Ничто так не сбивает прыть и нервное возбуждение как мысли о проблемах. Точнее, всего об одной проблеме, за то самой что ни на есть насущной - как выжить? Верблюд не заметил, как уснул.
        Это, конечно, непорядок: оружие не чищено, снаряжение не подготовлено, он даже толком не подкрепился. А ещё нужно будет приготовить нормальную еду заварить хороший чай, а потом опять думать, думать, думать, думать.
        
        
        
        Глава 14. Стальной клан
        
        Конец цивилизации на Ксинэе ознаменовал глобальное затемнение. Причём в прямом смысле этого слова. Не так давно города людей и прочие населённые пункты светились в темноте тысячами и тысячами уличных фонарей, окон, рекламных табло и много чего ещё. Потомственный горожанин даже понятия не имеет, насколько же на самом деле ночью темно.
        Без дешёвого электричества, без мощных атомных, гидро и прочих генераторов энергии города и другие некогда населённые пункты погрузились в дремучую, первозданную темноту. Даже хуже - свет стал врагом. Всего одна тусклая лампочка в ночи словно морской маяк укажет мародёрам, где можно поживиться. Это только «Чёрная воля», достаточно большой клан с отлично укреплённой базой, может позволить себе светиться в темноте как новогодняя ёлка. Однако, как говорят в таких случаях, «Чёрная воля» исключение, которое только подтверждает правило.
        И вот теперь оба берега Нинхаи в не такой уж и поздний час ночи отливают чернильной темнотой. Даже не верится, что каких-то семь месяцев назад на берегах Нинхаи жило десятки, а то и сотни, тысяч людей. Города-спутники, дачные посёлки, заводы и фабрики густо облепили оба берега. Лишь изредка к воде выходили, будто прорывались с боем, небольшие рощи и луга.
        Теперь же вдоль берегов тянется сплошная тёмная масса. Лишь изредка на фоне неба мелькают просветы между домами или, наоборот, выступают чёрные силуэты труб либо одиночные здания. Конечно, это если смотреть по сторонам собственными глазами. Верблюд, как обычно, надвинул очки ночного зрения. Через электронную оптику картина получается вообще сюрреалистической.
        При всех своих достоинствах, очки ночного зрения не видят далеко. На небе полно звёзд. Временами через тучи проглядывает Анита, местная Луна, подсветка более чем хорошая. И всё равно кажется, будто надувная лодка с электрическим моторчиком чёрным призраком скользит по тёмной речной глади. На берегу то и дело попадаются какие-то дома, пристани, здания. А дальше, буквально через десяток другой метров, плещется тьма.
        Мерный гул электродвигателя хоть как-то разгоняет напряжённую тишину. А то было бы вообще труба. В ночном безмолвии практически не слышно птиц, а лягушки лишь изредка подают голос, будто и в самом деле боятся получить ботинком по голове. Всё потому, что люди ушли из этих мест, а дикая природа только-только начала возвращаться. Верблюд то и дело нервно оглядывается по сторонам. А то мало ли что.
        Целую неделю, а в местной неделе десять дней, а не семь, Верблюд отсиживался в убежище. И смех и грех, лишь, как говорится, задним числом он вспомнил, что пропустил местный Новый год. На Ксинэе его отмечают первого апреля, а не первого января, как на Земле. Хотя, если разобраться, то и сами месяцы на дитарском языке звучат совсем иначе. Это Виант Фурнак перевёл их на русский как март, апрель, май и так далее. Традиция прижилась, благо этих самых месяцев в местном году оказалось ровно двенадцать.
        За десять дней безделье едва ли не физически доконало Верблюда. Раньше он мог просто ждать, пока закончится срок его жизни в выделенной локации. Теперь же ждать нечего. Просто так сидеть в тепле, в тишине под полом «Антикварной мастерской» и проедать накопленные запасы - это не выход. Нужно что-то делать, куда-то идти, шевелиться, наконец. А базовых решений всего два: либо тем или иным образом выйти из игры в реальность, либо остаться в компьютере инопланетян навсегда. Второе автоматически подразумевает необходимость примкнуть к какой-нибудь группе людей. Одиночка обречён. В этом виртуальном мире, где едва закончилась ядерная война, он может выжить лишь в кооперации с другими людьми. Только так и никак иначе.
        Вот так Верблюд нашёл долгожданную точку приложения сил. Клан «Сталь», если верить бывшим пленникам банды Забоя, должен находиться где-то выше по течению Нинхаи. Да и боевики «Чёрной воли» постоянно поминали его последними словами. Тем или иным образом «Сталь» должна обозначить своё присутствие на берегах Нинхаи. Пусть на суше сохранилось огромное количество дорог, только река в момент превратилась в наиболее быстрый и безопасный путь. Как это уже было сотни лет тому назад.
        На календаре девятое апреля. Сейчас как раз ночь с первого на второй выходной день. На что и сделан расчёт. Пусть Юрании, да и прочих государств, на Ксинэе больше нет, однако люди всё равно живут в привычном ритме. Ночь с первого на второй выходной день традиционно самая весёлая, самая убойная. Именно в такую ночь закатывают самые пьяные пирушки и танцы до упада. А всё потому, что впереди будет ещё двое суток прийти в себя, чтобы потом, в первый день недели, с утра пораньше отправиться на работу. По-своему это весьма мудрое решение. Как раз по этим же причинам на Земле, в реальности, люди предпочитают оттягиваться на полную катушку в ночь с пятницы на субботу. Ибо выходных всего два.
        Темнота окутала Нинхаю больше местного часа назад. Верблюд заранее прихватил с собой довоенную карту окрестностей Гаочана. Только толку от неё. Верблюд в очередной раз оглянулся по сторонам. Где он находится, куда заплыл - бог его знает. Единственный верный ориентир, развалины Южного моста, давно остался за спиной. Да и на каком именно расстоянии от Гаочана должна быть база клана «Сталь» - бог его знает. Но он её не проскочит, это точно. Хотя бы один отблеск на воде, хотя бы один писк, стук или лязг обязательно должны выдать её. В этом Верблюд уверен, почему и натянул на глаза очки ночного зрения.
        С неба упал тихий хлопок. Верблюд резко поднял голову. Проклятье! Из-за очков ночного зрения кажется, будто над тобой плещется мрак. Верблюд торопливо сдёрнул их. По глазам ударил яркий свет миллиардов звёзд. Тучи как специально разбежались в разные стороны. Но, что это было?
        И вновь тихий хлопок. Верблюд повернул голову на север. Кажется, будто одна звёздочка вспыхнула сверхновой. Едва заметная точка разрослась до размеров яркого кружка и-и-и… От удивления Верблюд захлопал ресницами. И осыпалась огненными искрами. Рядом, будто насмехаясь над невезучей товаркой, вспыхнула ещё одна фальшивая сверхновая. И вновь уши уловили тихий хлопок.
        Представление закончилось, а горький осадок остался. Верблюд опустил голову. Весьма похоже на то, что где-то очень высоко в атмосфере буквально только что произошёл воздушный бой. Кем бы ни были противники, но они обладали до ужаса «крутыми пушками».
        Верблюд нахмурился. Неужели глобальная война всё ещё продолжается? Неужели на Ксинэе где-то уцелели достаточно мощные центры силы, чтобы сцепиться друг с другом аж в стратосфере? А почему бы и нет? Верблюд наклонил голову. Если уцелели кланы «Чёрная воля» и «Сталь». То почему бы где-то ещё не уцелеть гораздо более крупному центру цивилизации? В конце концов, ЛСН и ФСР очень долго готовились к глобальной войне на уничтожение. В недрах Ксинэи наверняка уцелело огромное количество самых разных военных, промышленных и правительственных бункеров.
        Тишина вновь сгустилась над рекой. Верблюд машинально нацепил обратно очки ночного зрения. Из темноты тут же выступил экскаватор с загнутой стрелой, большой ковш почти полностью ушёл под воду. Кажется, будто огромная строительная машина решила напиться вдоволь, да так и застряла на берегу.
        Минута за минутой резиновая лодка чёрным призраком скользит по реке. Время от времени Верблюд как и прежде поглядывает по сторонам. Ну должен же быть хоть какой-то свет или хотя бы отблеск. Упорно не верится, будто такой могучий клан будет сидеть в полной тишине словно мышь под поваленным деревом. Однако, как ни странно, первым сработал УТП «Сайдан 2.7». Тактический прибор разразился противным писком. Верблюд тут же сбавил обороты. Правая рука судорожно сдёрнула с тактического экрана на левом запястье защитный клапан. Ну ни хрена себе! Его облучают! Верблюд заглушил мотор. Надувная лодка тут же остановилась, но течение Нинхаи вновь понесло её обратно в Гаочан.
        Его обнаружили, Верблюд оглянулся по сторонам. На левом берегу вспыхнул прожектор. Овальное пятно света заскользило по низеньким волнам туда-сюда. Понятно, Верблюд погрузил в воду вёсла, от резкого гребка лодка развернулась на сто восемьдесят градусов. Как минимум наблюдательный пункт "Стали", а то и главная база, нашёлся на левом берегу. Вёсла плюхнулись на дно лодки, рука передвинула рычаг хода вперёд, под водой вновь заурчал электродвигатель. Верблюд вывернул лодку к правому берегу.
        «Чёрная воля», по сравнению со «Сталью», младшая подготовительная группа в детском садике. Шутка ли - самое опасное направление, русло Нинхаи, прикрывает настоящий радар. Верблюд сбавил обороты, лодка почти остановилась. Не будь у него за спиной универсального тактического прибора, то можно было бы ничего не заметить и угодить прямо под луч прожектора. А дальше могло быть всё что угодно, вплоть до стрельбы из крупнокалиберного пулемёта с целеуказанием от радара. Современное стрелковое оружие Ксинэи давно допускает подобный союз.
        Правый берег в опасной близости. До него едва ли не в прямом смысле можно достать рукой. Будет очень печально, если нос лодки напорется на какое-нибудь препятствие в виде сброшенного автомобиля, контейнера, балки. Даже колотая бутылка с острыми краями может причинить много проблем. Но так надо. Радар штука отличная. Ни дождь, ни туман, ни снег ему не помеха. Но и у радара имеются свои минусы. Радиоволны отражает не только надувная лодка, но и всё, что попадётся у них на пути. В том числе и правый берег Нинхаи со всеми своими постройками и брошенными машинами. Именно вдоль него больше всего шансов проскочить незамеченным.
        Через две сотни метров УТП успокоился и перестал истошно верещать. Можно сказать, что излучение снизилось до уровня помех. Так всегда бывает: радиоволны улетают гораздо дальше, чем электроника способна принять их отражённый сигнал. Это как костёр на другом берегу - пламя видно, а кто сидит у огня - нет.
        Бережёного бог бережёт, Верблюд выбрался на берег. Когда-то здесь был пляж. Под ногами почти чистый песок. Недалеко от кромки воды можно разглядеть ряды шезлонгов и несколько опрокинутых пляжных зонтиков. Верблюд присел под защитой брошенной легковушки. К слову, радарный пост на реке очень хорошо показывает, насколько «Сталь» «доверяет» «Чёрной воле».
        Луч прожектора с левого берега всё шарит и шарит по речной воде. Верблюд зевнул, людям ночью полагается спать, а не шататься по тылам вероятного противника. Нужно подождать, пока наблюдатели не успокоятся. Нельзя исключить возможность, что клановцы решат проверить реку и противоположный берег. Бог знает, какие ещё охранные системы уцелели у клана «Сталь». Но нет, прошло десять минут, двадцать, а на правом берегу Нинхаи так никто и не показался. Да и не похоже, чтобы с левого берега отчалила хотя бы одна лодка или катер. Дай бог, опять сработал пресловутый человеческий фактор.
        Да и кого «Сталь» может бояться? Боевики «Чёрной воли» очень даже любили облить бывших военных словесными помоями, однако дальше грязной ругани дело никогда не шло. Череп благоразумно держит своих людей подальше от территории «Стали». Хотя на этой самой территории много чем можно поживиться. В первую очередь, конечно же, женщины. Но, как говорится, жизнь дороже.
        Прошло около тридцати минут. Прожектор на левом берегу давно погас, а ни на воде, ни здесь так никто и не показался. Ну и ладно, Верблюд поднялся на ноги. Можно плыть дальше.
        УТП уже не верещит, а сердито напоминает об излучении радара. Не факт, что поможет, но, на всякий случай, Верблюд почти прилёг на дно резиновой лодки - всё меньше светиться над водой.
        Электродвигатель тихо гудит. Борта моторки чуть заметно вибрируют. Нос лодки плавно разрезает речные волны. Время превратилось в тягучую резину. Всё нервы проклятые. Верблюд устроился поудобней. УТП замолк, но это не значит, что впереди безопасный путь. Скорее, наоборот.
        Как знал, универсальный прибор заверещал вновь. Верблюд невольно вдавился в дно лодки. Ещё один охранный радар, но на этот раз нервно дёргаться не нужно. Берег рядом совсем. Время от времени днище проскальзывает то ли по песку, то ли о какой-нибудь мусор. Если разобраться, то резиновая лодка сейчас находится в радиолокационной тени. Верблюд повернул голову. Вон, брошенный на берегу катер сияет на экране радара словно яркая электрическая лампочка. Шансы проскочить мимо поста очень даже хорошие. По крайней мере, весьма хочется в это верить.
        Осторожно, будто боясь получить по башке, Верблюд приподнялся над правым бортом. Не, ну они издеваются! Ничего. На левом берегу Нинхаи ничего нет, ни огонька, ни скрипа. В темноте с трудом можно разглядеть громаду берега и какие-то постройки. Но это ни о чём не говорит: «какие-то постройки» тянутся по обоим берегам Нинхаи начиная с Южного моста.
        Это либо второй наблюдательный пост, либо сама база «Стали» находится дальше от кромки воды. В любом случае нужно проплыть дальше. Причём из радиолокационной тени берега лучше не высовываться.
        В первый раз всегда трудно, особенно когда двигаешься по напрочь незнакомой местности. То, что перед выходом Верблюд постарался как можно более тщательно изучить и запомнить довоенную карту окрестностей, помогает мало.
        УТП нехотя затих. Прошло не так уж и много времени, как по правую руку показались огни. Верблюд тут же причалил к берегу и заглушил мотор. Жаль, бинокль у него самый обычный, оптический, но от очков ночного зрения проку ещё меньше.
        Ага, Верблюд подкрутил окуляры настройки, если это неглавная база «Стали», то её порт, так сказать. В свете немногочисленных лампочек с трудом можно узнать два понтонных причала. Возле них пришвартовано несколько катеров. Пара из них довольно крупные, борта поднимаются над водой метра на полтора.
        Взгляд сместился дальше на берег. Ага, вот и опорный пункт. Свет фонаря над пристанью едва освещает кубическую коробку из бетонных плит. Перед опорным пунктом хорошо знакомое ограждение из мешков с песком. В небольшой нише должен быть крупнокалиберный пулемёт. А чуть дальше ещё один. Не исключено, что за «кубической коробкой» прикопан БТР, БМП, а то и сразу танк. Верблюд скосил глаза в сторону. У 281-й стрелковой дивизии, где до конца цивилизации служили вояки «Стали», вполне мог быть танковый полк.
        Караул человек пять максимум. Больше в «бетонную коробку» не влезет. В смысле, Верблюд улыбнулся собственным мыслям, не разместится с комфортом. Часовых не видно, но это не значит, что их нет. А вот чего точно нет, так это ещё одного радара. Хорошая новость: клан «Сталь» круче «Чёрной воли», но и у него не хватает оборудования.
        Имеет смысл более внимательно и глубже обследовать левый берег, но только не возле пристани. Ладонь передвинула рычаг хода на одно деление вперёд, резиновая лодка вновь тихо заскользила по воде. Через сотню метров огни на пристани почти скрылись в тени то ли деревьев, то ли чего ещё, в темноте не разобрать. УТП «Сайдан 2.7» молчит. Верблюд тут же вывернул лодку поперёк течения.
        На левом берегу пришлось походить и поискать. Без очков ночного зрения было бы вообще никак. Просто так бросать лодку на берегу нельзя, но и сворачивать её весьма и весьма не хочется. Мало ли придётся срочно уносить ноги. В конце концов Верблюд затащил её в прибрежные кусты и укрыл сверху маскировочной сетью. Если специально искать не будут, то не найдут.
        Два универсальных охранных датчиков притаилась в кустах возле лодки. Через тактический экран на левом запястье Верблюд ввёл дополнительные настройки. Теперь охранные датчики не стрельнут в эфир сигналом тревоги, а будут тихо «молчать в тряпочку». Заодно послужат маячками, когда потребуется найти лодку. Но если рядом с ними появится кто-нибудь крупнее собаки, то они запомнят, а потом предупредят. УТП «Сайдан 2.7» - отличная штука. Его создатели прекрасно знали, что может пригодиться разведчику или диверсанту в тылу врага.
        Всё, пора идти. Верблюд прикрыл тактический экран УТП защитным клапаном. Правая рука машинально нащупала на поясе кобуру с «Мак-Гид». ЭМАГ-88 ОП повис за спиной. Верблюд долго думал, но, в конечном итоге, решил прихватить с собой электромагнитный автомат. Убить кого-то конкретно ему не нужно, а в стычке накоротке «гайдук» гораздо практичней и полезней «Астаны». Да и весит заметно меньше. Последнее обстоятельство не менее важное, когда точно не знаешь, сколько именно километров придётся прошагать на своих двоих.
        Пусть его со всех сторон обступили деревья, но подсветки от звёзд и Аниты вполне достаточно. Повелительницу ночи лишь изредка закрывают лёгкие тучки. Верблюд поправил на лице очки ночного зрения. Очень похоже на то, что здесь либо лес, либо парк. В общем, что-то, где люди разрешили деревьям вытянуться в высоту. Хотя, Верблюд остановился возле дуба, очень похоже, что это искусственные посадки.
        Дубовая роща выходит прямо на берег Нинхаи. Днём здесь светло и весело. А вот ночью не очень. Не дай бог, клановцы понатыкали противопехотных мин. Верблюд замер на месте. От внезапной мысли аж мороз по коже! Хотя, не должны. Они же здесь живут. Будет очень обидно, если на противопехотной мине подорвётся сын или дочь главы клана, или его жена. В подобных случаях минные поля принято тщательно ограждать. Здесь же, Верблюд огляделся по сторонам, ничего нет. Вообще ничего. В тёмно-белом свете стройные дубы тянутся к небу, а земля укрыта густым подлеском. Хотя, по возможности, всё равно нужно будет найти тропинку.
        Так, Верблюд развернулся на месте, пристани были на северо-востоке. Вот в ту сторону и нужно идти. В этот самый момент запищал УТП, Верблюд машинально присел. Его опять облучают? Глаза уставились в экран на левом запястье. Нет, не облучают. Тактический прибор уловил переговоры в эфире. Но, вот облом, Верблюд тихо вздохнул, канал зашифрован. Причём достаточно хорошо, чтобы несколько устаревший УТП «Сайдан 2.7» так и не смог подобрать ключ.
        Переговоры быстро закончились. УТП успел зафиксировать два источника радиоизлучения. Очень похоже на то, что на связь вышел караул на причале. Штаб принял доклад, велел бдеть дальше и отключился. А это значит, что доклад рутинный. Будь иначе, то переговоры длились бы гораздо дольше.
        Эх, как же давно ему не приходилось бывать в ночном лесу. Верблюд осторожно переступил через поваленный ствол. Густая трава нехотя расходится в стороны и почти сразу смыкается за ним. Маленький компас на правом запястье помогает держать направление. Изредка между деревьями мелькает гладь Нинхаи. На всякий случай Верблюд отошёл поглубже в лес.
        В один момент кудрявые дубы разбежались в стороны, каблук армейского ботинка наткнулся на бетонный блок. Это, Верблюд присел на корточки, дорога. Точнее, бордюр асфальтированного проезда к пристаням.
        Дорога - это хорошо. Всё меньше шансов наступить на мину. Но, одновременно, можно легко наткнуться на случайного прохожего или, не приведи господь, на патруль. Так идти по дороге или нет? Проблема решилась сама собой буквально через десяток метров. Сразу за дубовой рощей показался ряд коттеджей.
        Посёлок. На всякий случай Верблюд убрался с асфальтированной дороги в тень кирпичного забора. Когда-то здесь жили состоятельные люди. Пусть не настолько богатые, чтобы обзавестись отдельным поместьем, но вполне обеспеченные, чтобы купить двух, а то и трёх, этажный коттедж с небольшим участком, пристроенным гаражом и задним двором.
        Неторопливо и осторожно Верблюд обследовал посёлок. Дома заброшены, всё ценное вынесено подчистую вплоть до мебели. Некогда уютные коттеджи зияют пустыми комнатами и следами от аккуратно снятых ванн и раковин. И с чего это вдруг? Причина всплыла , когда Верблюд добрался до крайнего ряда домов - на той стороне вспаханного поля нашлась-таки главная база клана «Сталь».
        Верблюд поднял голову. Небо на востоке наливается синевой. Скоро рассвет. Нужно искать место для днёвки. Крайний дом недалеко от дубовой рощи вполне подойдёт. Если что, то и смотаться будет проще.
        Внешне ничем не примечательный коттедж на краю посёлка. У калитки и обоих входных дверей Верблюд припрятал универсальные охранные датчики. Нежданные гости не нужны. Как и в прочих домах, бывшие спальни, гостиная, кухня и ванная зияют пустотой. Наверняка клановцы унесли мебель и прочую обстановку для собственных нужд, тем более она была не самой дешёвой. Однако, в угловой комнате на первом этаже нашёлся матрас. Когда-то он лежал на двуспальной кровати. Самой кровати уже нет, а вот матрас, на удивление, не валяется на полу, а приставлен к стене. Даже больше - прикрыт сверху прозрачной полиэтиленовой плёнкой.
        Может, пока непоздно, перебраться в другой дом? Верблюд, будто не веря своим глазам, пощупал прислонённый к стене матрас. В бывшей спальне хватает и других следов присутствия людей: обрывки вакуумной упаковки, пустые консервные банки, использованные чайные пакетики и прочий мусор. В углу, как раз за матрасом, притаилась парафиновая свеча в стеклянной рюмке вместо полноценного канделябра. Спрашивается: какой смысл ночевать в заброшенном доме, ели под боком, буквально через поле, отличная база со всеми удобствами и мерами безопасности? Что-то здесь не так.
        Искать иной дом совершенно не хочется. Да и удирать из другого коттеджа будет несколько проблематичней. Верблюд махнул рукой. Даже если здесь кто и появится, то ещё не факт, что заметит нежданного гостя.
        Чердак, в отличие от жилых комнат, почти не подвергся опустошению. Да и что тут было брать, честно говоря. На всякий случай возле входного люка Верблюд припрятал ещё один охранный датчик, так сказать, аварийный.
        Как это часто бывает, чердак изрядно захламлён. Большие картонные коробки сложены неровной кучей под левым скатом крыши. Что в них, лучше не выяснять. Рядом валяются стопки древних журналов и книг. Бумага пожелтела от сырости и старости. Плетёный пластиковый короб забит ношеной одеждой, через край свешивается синяя потёртая штанина. В общем, обычный хлам, который и выбросить жалко и, вроде как, уже не нужен.
        Как ни странно, стёкла на небольшом квадратном окне уцелели. Благодаря чему на чердаке так и не поселились голуби или другие птицы. А то вдыхать аромат свежего помёта нет никакого желания.
        Чердачное окно очень удачно смотрит через вспаханное поле на базу клану. Из кармана разгрузки Верблюд вытащил бинокль. «Сталь» тоже не особо опасается нападения мародёров. В свете нового дня можно понять почему.
        Когда-то на той стороне поля был то ли завод, то ли фабрика. Может быть, даже производство работало до начала войны. А, может, оно повторило судьбу обувной фабрики «Баф» на западе Зинганана в Гаочане. Второй вариант более вероятен, иначе недалеко от фабрики никто бы не стал строить посёлок для далеко не самых бедный людей. Но это всё было до войны.
        Клан «Сталь» не зря обосновался на бывшей фабрике. В первую очередь территория огорожена капитальным бетонным забором метра три высотой. Будто и этого мало, по верхнему краю пушена колючая проволока типа спираль Бруно. Через каждые пятьдесят метров над забором выделяются караульные вышки. О-о-о! Верблюд мысленно присвистнул. В отличие от базы «Чёрной воли», здесь из узких амбразур то и дело выглядывают квадратные дула пулемётов. Да и на крышах главных корпусов то тут, то там можно разглядеть огневые точки из бетонных блоков и силикатных кирпичей. Уж не там ли находятся позиции для миномётов?
        Та самая асфальтированная дорога с пристаней недалеко от бетонного забора разделяется на две части. Одна огибает базу с правой стороны, зато другая заходит на территорию бывшей фабрики. Капитальные железные ворота наглухо перегораживают въезд на базу. Будто и этого мало, из-за бетонных блоков по обоим сторонам выглядывают чёрные стволы танков. А это ещё серьёзней! Бывшие военные превратили некогда грозные боевые машины в ДОТы. Любой, кто попытается протаранить ворота на легковушке или даже грузовике, рискует получить в лоб сто миллиметровый снаряд. Или какой там калибр у танков ВС Юрании?
        И последнее очень важное отличие от «Чёрной воли» - база клана «Сталь» не сияет в предрассветном сумраке кучей электрических огней. Бог знает, какие у них там системы защиты и охраны, однако многочисленные прожектора на вышках отключены. Лишь у ворот, над калиткой, одиноко светит квадратный прожектор. Да и на самой территории бывшей фабрики можно заметить немногочисленные отблески фонарей.
        Ладно, хватит пока, Верблюд опустил бинокль. Разузнать больше всё равно не получится. Лучше вздремнуть. На всякий случай Верблюд притаился за плетёным коробом со старой одеждой. Если кто случайно заглянет на чердак, то не сможет засечь его сразу. Рюкзак возле изголовья. ЭМАГ-88 ОП под правую руку, Верблюд растянулся прямо на полу. Главный блок УТП немного мешает, но к этому можно привыкнуть. Верблюд поправил под головой свёрнутую в подушку розовую куртку. О полноценном сне можно смело забыть. Но жизнь в экстремальных условиях научила его пользоваться тем, что есть и не пищать понапрасну.
        Возможность принять горизонтальное положение, расслабиться, закрыть глаза - уже дорого стоит. Особенно когда первую половину суток провёл на ногах, а возможность нормально поспать просматривается не раньше чем ещё через сутки. Сознание легко заскользило по грани бытия. УПТ вещь клёвая, но собственные уши надёжней.
        Может, и в самом деле остаться в «Другой реальности» навсегда? Верблюд улыбнулся с закрытыми глазами. Клан «Сталь» явно сильнее и богаче «Чёрной воли». Вон, глянуть хотя бы их базу. Сразу видно, что её оборону организовали профессиональные военные. Взять цитадель клана штурмом без тяжёлого вооружения не получится в принципе. Но не стоит торопиться, Верблюд перевернулся на левый бок. Сперва нужно посидеть, понаблюдать и ещё раз подумать. Нет ничего хуже поспешных решений. За шикарным фасадом очень часто скрывается нелицеприятная грязь.
        Рёв мотора и матюги прогнали сон. Верблюд резко сел прямо, правая рука подхватила с пола «гайдук». Но нет, это не по его душу. Через чердачное окно вовнутрь вливается яркий поток солнечного света. Если не день, то утро в разгаре. Верблюд остановился возле окна. Левая рука вытащила из кармана разгрузки бинокль.
        Вот что его разбудило, Верблюд улыбнулся. Тёмно-зелёные ворота на территорию клана распахнуты настежь. Наружу почти выехала фура. Точнее, Верблюд подкрутил окуляры настройки, это когда-то была обычная грузовая фура. Умельцы клана «Сталь» изрядно переделали её в стиле «постапокалипсиса». Кабина водителя дополнительно укреплена листами железа. На грузовой платформе организованно несколько огневых гнёзд с пулемётами. Однако фура всё же сохранила своё главное предназначение: между огневыми гнёздами оставлено достаточно пространства под грузы.
        «Постапокалиптическая фура» осторожно выбралась из ворот и неспешно укатила по асфальтированной дороге. Следом за ней с территории базы неторопливо вышла большая группа людей. Господи, неужели заключённые? От удивления Верблюд попятился назад. Полсотни мужиков в грубых рабочих робах охраняет с десяток вооружённых солдат в камуфляжах и армейских ботинках. У каждого в руках электромагнитный автомат. Процессия свернула по асфальтированной дороге следом за грузовиком.
        Пусть на календаре второй выходной день, однако на базе «Стали» выходным и не пахнет. Вслед за первой группой показалась ещё одна. Картина всё та же - толпа мужиков в рабочих робах и охрана в камуфляжах с «гайдуками» наперевес.
        На высоких стенах базы и на крышах главных корпусов показались ещё люди. Изнутри долетел пронзительный визг то ли сверлильного станка, то ли перфоратора. Через ворота выкатила пара тракторов. В прицепе одного из них расположились женщины под охраной пяти вооружённых дам в камуфляжах и в хорошо знакомых армейских ботинках.
        При свете Таяны, местной звезды, выяснилось, что поле вспахано не полностью. В правой его части нарезаны длинные грядки. Ещё одна группа женщин принялась сосредоточенно выдёргивать сорняки и складывать их в большие корзины. Пара крепких парней взялись переносить их на дальний конец поля. И, Верблюд усмехнулся, рядом торчит ещё пяток солдат в камуфляжах и с оружием в руках.
        Самыми последними из ворот вышло стадо коров. Десятка два бурёнок с чёрными пятнами подгоняет пара пастухов. На этот раз их никто не охраняет, хотя у каждого поперёк спины висит винтовка. Коровы и так знают, куда им идти. Стадо рассыпалось по обширному лугу справа от базы клана. Здоровенный чёрный бык с обломанным рогом прошёлся у бетонного забора с видом хозяина и повелителя земель на этом берегу Нинхаи.
        Минут двадцать Верблюд сосредоточенно водил биноклем из стороны в сторону. Постепенно перед глазами сложилась картина трудового выходного дня клана «Сталь». Нужно признать, «живопись» получилась не самая весёлая и радужная.
        В принципе, это логично. Ядерная война на уничтожение отбросила цивилизацию на Ксинэе далеко назад. Но откат получился неравномерный. Так, яркий пример, клан «Чёрная воля» опустился до первобытной демократии. Череп, его глава, хоть и пользуется огромным авторитетом, но он всё равно лишь самый первый среди равных. Остальные боевики «Чёрной воли» подчиняются ему по той простой причине, что политика Черепа устраивает всех без исключения. Ну а кого не устраивает, тот волен в любой момент убраться к чёртовой матери.
        А вот клан «Сталь» скатился несколько меньше, до уровня патриархального рабства. Солдаты и офицеры вооружённых сил Юрании не просто создали клан, а стали его элитой, аристократией. Физическим трудом бывшие вояки себя не утруждают. Их дело управление и защита, считай, война. Очень быстро к ним примкнули гражданские, в массе своей беженцы из Гаочана. В обмен на защиту они стали рабами и взвалили на свои плечи основную тяжесть физического труда по созданию материальных средств и продуктов питания. Иначе говоря, пахать, сеять, жать, убирать мусор, ковать пока горячо, строить и всё остальное.
        Конечно, до кандалов и колодок дело ещё не дошло. В клане «Сталь» рабство носит добровольный характер. Хочешь быть свободным? Ради бога, валяй за ворота. Заодно тебя освободят от регулярной кормёжки, крыши над головой и защиты от бандитов и мародёров большого и очень опасного внешнего мира.
        Военные и добровольные невольники зависят друг от друга, причём сильно. По этой причине принудительный труд в клане «Сталь» носит патриархальный характер, самый мягкий из возможных. До более высокой ступени, классического рабства времён Древнего Рима, клану «Сталь» ещё расти и расти.
        Верблюд нахмурился, есть над чем подумать. Из чердака коттеджа через поле клан «Сталь» уже не кажется таким привлекательным. Принять его примут, это не вопрос. Особенно если в качестве впускного билета он принесёт пару ящиков консервов и тройку электромагнитных автоматов с накопителями энергии и пулями. Вопрос в другом - на какой ступеньке в иерархии клана ему назначат место?
        Воин, в смысле, солдат? Это вряд ли. Верблюд глянул в сторону. У края поля пятеро работников спорно вскапывают последний кусочек целины. Здоровых, крепких мужиков в клане хватает. Воины не нужны. А вот бесправных тружеников быть много не может по определению. Закончить свою жизнь в качестве добровольного раба вот на этот самом поле? Что-то не хочется. Продвинуться в иерархии до воина? Это можно, но, опять же, вряд ли. Элита общества во все времена и у всех народов традиционно стремится замкнуться сама на себя и не принимать в свои ряды чужаков. Местная новоявленная аристократия, сто пудов, не исключение.
        В довоенной жизни в Гаочане, да и в реальности на Земле, Верблюд никогда не был любителем различных реалити-шоу. «Звёздная пыль», новости и сплетни о жизни звёзд шоу-бизнеса, его вообще никогда не интересовали. Но-о-о… На чердаке заброшенного коттеджа Верблюд почувствовал себя как перед экраном телевизора. И в самом деле интересно наблюдать за повседневной жизнью клана. Причём не просто наблюдать, а буквально каждый час делать то маленькие, то большие открытия. Вот, например, как сейчас.
        Через распахнутые ворота на территорию клана входили и выходили не только люди. Мимо прикопанных танков и караула проехало множество самой разной техники. «Постапокалиптическая фура», правда, была всего одна. Зато различных авто, начиная с грузовиков и до простеньких мотоблоков, проследовало не меньше десятка двух. И надо же, Верблюд усмехнулся, прямо сейчас из ворот выехала вереница самых настоящих деревянных телег. Уже знакомые работяги в робах правят рослыми ухоженными конями.
        Это плюс. Несомненно, это огромный плюс руководству клана. Понимают, что раз цивилизация рухнула, то всей технике ездить осталось недолго. Скорее рано, нежели поздно, накопители энергии большой ёмкости выработают свой ресурс и сломаются. И вот тогда очень кстати будет проверенный веками транспорт - гужевой. Когда ещё удастся возродить хотя бы производство двигателей внутреннего сгорания? Да и не факт, что найдётся, чем их заправить. А коню нефть не нужна, его «бензин» в поле растёт.
        Наблюдательный пункт на чердаке заброшенного коттеджа хорош, но и у него есть один фатальный недостаток. Главная база клана чересчур близко. Под лучами яркой Таяны обследовать прилегающую территорию на своих двоих будет слишком рискованно. Как минимум этот день придётся провести на чердаке. И лишь ночью, под прикрытием темноты, можно будет либо сменить наблюдательный пункт, либо убраться с территории клана восвояси.
        Минута за минутой равномерно уходят из будущего в прошлое. Нельзя сказать, что время тянется мучительно медленно, но и назвать наблюдение веселухой тоже не получается. Работа - самое точное определение. Перехват радиопереговоров Верблюд отключил за бесполезностью. С наступлением нового дня тактический прибор принялся то и дело ловить переговоры на разных частотах. Только проку от них? Они все зашифрованы.
        Как бы ни было интересно тайком наблюдать за жизнью клана, однако во второй половине дня «реалити-шоу» окончательно надоело. Верблюд подкрепился и завалился спать всё за тем же плетёным коробом со старой одеждой. Полный желудок, усталость и нервное напряжение дали о себе знать. Едва Верблюд растянулся на полу, как сознание отключилось словно автоматическая лампочка в кладовке.
        
        
        
        Глава 15. Бабы раздора
        
        Пи. Пи. Пи. Пи.
        Сон в тылу врага не бывает ни крепким, ни глубоким. Тревожный сигнал тактического прибора едва не взорвал мозг. Верблюд тут же сел прямо, правая рука подцепила с пола автомат. Где противник? Но нет, сознание вовремя перехватило контроль над телом. Сработал один из охранных датчиков, а это ещё не повод палить во всё, что движется.
        Автомат брякнулся на колени, правая рука сдёрнула защитный клапан с тактического экрана на левом запястье. Понятно, Верблюд кивнул, сработал всего один датчик у входной калитки, он же «смотрел» за воротами. В сам дом пока никто не проник. По крайней мере, через переднюю или заднюю двери. Не стоит пороть горячку.
        Вход на чердак как и прежде открыт. Верблюд специально не стал закрывать его, а оставил как было. Но, глаза устремились в проём в полу, изнутри не доносится ни звуков, ни шагов, ни скрипов, ни голосов. Конечно, среди военных должны быть профи, что смогут пройти даже по самым скрипучим доскам как кошка. Только зачем такие сложности? На боевую операцию по захвату потенциально опасного лазутчика никак не похоже. Тогда что?
        Через тактический экран на запястье Верблюд включил сканирование эфира. И-и-и… От напряжения спёрло дыхание, уши едва не свернулись в трубочки. И ничего. Эфир чист. Как раз в этот самый момент никаких переговоров. Конечно, вполне возможен вариант, что его решили взять «втихую». Только, опять же, зачем такие сложности? Ни один человек в здравом уме и в твёрдой памяти не будет гоняться за тараканом с кувалдой. Чтобы прибить серого вредителя вполне достаточно свёрнутой в трубочку газеты или классического тапка.
        На калитку и ворота как раз выходит противоположное чердачное окно. Верблюд осторожно выглянул наружу. На улице скоро стемнеет. Да и небо затянуто серыми тучками. У ворот притаилась фигура в тёмно-синем комбинезоне. Верблюд машинально пригнул голову.
        Стоп! Если это за ним, то клановец должен сидеть по ту сторону ворот. Что-то здесь не так. Осторожно, будто по стеклу шарит не меньше десятка красных лучей лазерных прицелов, Верблюд вновь выглянул наружу.
        Фигура у распахнутой калитки никуда не делась. От удивления глаза едва не выскочили из орбит, да это и не солдат вовсе. Точно не солдат, а добровольный раб. Тощему парню с бритой головой едва ли больше двадцати лет. Рабочий комбинезон с капюшоном болтается на его плечах. Из оружия на потёртом ремне что-то вроде самодельной заточки в ножнах и-и-и… Верблюд вытянул шею. И всё. Ничего больше нет. По крайней мере, ничего больше не видно. Но самое интересное другое - парень притаился за калиткой. Что находится у него за спиной в доме, его не интересует вовсе. Тревожные взгляды добровольный раб то и дело бросает вдоль улицы. Для него опасность находится снаружи, а не внутри огороженного участка и коттеджа.
        Верблюд нахмурился. Если это попытка заставить его выйти из дома, то какая-то слишком тупая попытка. Её даже примитивной назвать нельзя. Верблюд, насколько это возможно, вытянул шею. Никого. Что слева по улице, что справа на опушке дубовой рощи, никого и ничего не видно. Верблюд стрелой рванул к противоположному чердачному окну. И-и-и… И там никого нет. Неужели боевики «Стали» окружили коттедж словно киношные ниндзя-невидимки? Ни тени, ни шороха, ни скрипа, вообще ничего. Не, бред. Тогда что у входной калитки делает добровольный раб?
        Раз непосредственной опасности не видно и не слышно, то лучше не дёргаться. Верблюд вновь присел возле чердачного окна. Парень у калитки никуда не делся. Зато вдали на улице показался… Прости господи, показалась девушка. Тёмные волосы собраны на затылке в хвост. Светло-коричневый китель от рабочей спецовки несколько великоват, зато аккуратный и чистый. Вместо штанов, брюк или потёртых джинсов в цвет кителю юбка до колен.
        Кем бы ни была эта девушка, но и её больше пугает направление от асфальтированной дороги, нежели коттедж на окраине посёлка. Незнакомка то и дело бросает испуганные взгляды через плечо и с опаской озирается по сторонам. Будь она разведчиком в тылу врага, то заработала бы очень твёрдый «неуд» в виде пули в лоб.
        Странная парочка ни разу не похожа на группу захвата. Едва девушка протиснулась через распахнутую калитку, как парень тут же обнял её за плечи и прижал к себе. Девушка было пискнула от страха, но тут же узнала парня и обняла в ответ.
        Господи! Верблюд прижал левую ладонь к виску, да тут своя «санта-барбара» получается. Между тем парень подхватил девушку на руки и лихо унёс в дом. В тот же миг пискнут УТП. Ну правильно, Верблюд сдвинул с тактического экрана защитный клапан, это сработал охранный датчик у парадной двери.
        Да-а-а… Теперь понятно, почему в угловой спальне к стене прислонён матрас, да ещё укрытый сверху прозрачной полиэтиленовой плёнкой. Парочка молодых людей свила в этом коттедже любовное гнёздышко.
        Группы захвата и самого захвата не будет. Влюблённая парочка в виде отвлекающего манёвра - это слишком тупо. Зачем «мочить таракана кувалдой»? Как гласит принцип бритвы Оккама, если существует несколько объяснений какого-либо явления, то самое простое из них очень часто оказывается верным. Парень и девушка пробрались тайком в этот заброшенный дом для интимного свидания.
        Можно спокойно отсидеться на чердаке. Любовники насладятся друг другом и сами уйдут, откуда пришли. Но-о-о… Верблюд нахмурился, что-то здесь не так. Какая-то непонятная деталь выбивается из картины классического свидания влюблённых. Нужно разобраться.
        Как можно тише, как можно более незаметно Верблюд спустился на первый этаж. «Тише» и «незаметно» - это громко сказано. Лестница с чердака, лестница между этажами и пол не раз и не два натужно скрипнули под его ногами. Но для влюблённой парочки внешний мир прекратил существование. Перед входом в угловую спальню с матрасом Верблюд присел на колено. «Мак-Гид» замер в правой руке.
        - Минван, у меня мало времени, минут двадцать максимум, - голос девушки дрожит от возбуждения и страха.
        - Плевать, - коротко выдохнул парень. - Пусть всего двадцать, но они наши.
        Тела плюхнулись на матрас. Шелест ткани и сладострастные стоны. Верблюд усмехнулся. Когда времени в обрез, не до прелюдий, успеть бы главное.
        Точно! Шарики с треском столкнулись с роликами. От искр в голове вспыхнул огонь озарения. Верблюд тупо уставился перед собой. Это же так очевидно. И как только сразу не догадался?
        Каких-то семь месяцев назад Ксинэя пережила ядерную войну. Население планеты резко сократилось едва ли не до нуля. Но сократилось неравномерно. Так уж заведено, что мужчины гораздо чаще цепляются за жизнь руками, ногами и прочими конечностями. А вот женщины гораздо чаще умирают от страха. Вот почему в запредельных ситуациях мужчин выживает несоразмерно больше. Как следствие, баланс между полами нарушился, причём сильно. Вон, в «Чёрной воле» женщин не оказалось вообще.
        На парне грубая спецовка добровольного раба. Девушка одета гораздо более опрятно и, чёрт побери, богаче. И при этом они любят друг друга как в самых слезливых мыльных телесериалах. Классическая ситуация: она богачка, он бедняк. Но!
        Очень похоже на то, что в клане «Сталь» с женщинами очень даже негусто, раз столь страстно влюблённым не дали воссоединиться. Парня определили в бесправные работяги, а вот молодую и сексуально привлекательную девушку военная аристократия забрала себе. Бог знает, какое её положение в клане. В лучшем случае она жена какого-нибудь офицера. А то, скорей всего, наложница сразу нескольких вояк. Чтобы сексуальная служанка не испортилась раньше времени, её и кормят лучше, и одевают богаче, и не загружают тяжёлой физической работой.
        Только для любви преград не существует. Парень и девушка встречаются тайком за пределами базы. Бог знает, какие порядки и правила царят в клане, но они оба рискуют. Парень явно рискует больше.
        А ведь это же… Огонь озарения в голове в одно мгновенье вспыхнул сверхновой. Это же идея! Очень даже гениальная идея! Но, Верблюд тряхнул головой, наваждение тут же рассыпалось на тысячи осколков, нужно действовать. Это же такой шанс, такой шанс, другого не будет. Авантюра, конечно же, но когда в его жизни бывало иначе?
        Интимное свидание набирает обороты. Матрас в комнате ритмично скрипит как сумасшедший. Так, это не понадобится, «Мак-Гид» вернулся в кобуру на поясе. Рядом на пол тихо опустился ЭМАГ-88 ОП.
        А теперь войти в комнату и-и-и... А оно того стоит? Нежданная мысль стрельнула в голову, Верблюд вновь опустился на колено. Если он сейчас умыкнёт девушку, то тем самым поссорится со «Сталью» и сожжёт за собой мосты. Тогда у него не будет даже теоретических шансов войти в число воинов. Только, опять же, добровольный раб, тяжёлый физический труд и никаких женщин. Разве о такой жизни он мечтал? Точно не о такой. Если уж на то пошло, то Ксинэя большая. Клан «Сталь» не единственный, к которому можно примкнуть. А здесь и сейчас лучше действовать, пока у него есть такая возможность.
        Всё, пора. Верблюд поднялся на ноги. Сомнения прочь. Надо действовать!
        Молодые любовники настолько заняты друг другом, что не заметили бы появление в комнате даже стадо слонов. Как и следовало ожидать, девушка с распущенными волосами лежит на матрасе, парень на ней. У обоих такие счастливые лица… Такие… Верблюд тряхнул головой. Не стоит жалеть компьютерных ботов.
        В два шага Верблюд подскочил к матрасу. Классический приём: левая рука на затылок, правая ухватила нижнюю челюсть. Резкий поворот! Шея парня смачно хрустнула. Мгновенная и тихая смерть. Верблюд тут же столкнул труп в сторону.
        Девушка распахнула глаза и приподнялась на левом локте. На её лице в одно мгновенье промелькнули непонимание, удивление и страх. Сейчас заорёт. Как бы не так! Резкий удар в лоб, девушка тут же плюхнулась обратно на матрас. Чистый нокаут. Немного грубо, зато эффективно. Верблюд тряхнул правой кистью, костяшки взвыли от боли. Человеческий череп довольно крепкая штучка.
        Только не это! По телу будто проскочил ток высокого напряжения, Верблюд тряхнул головой. Девушка вырубилась в той же позе, что и лежала. Ноги в стороны, юбка задрана, белые кружевные трусики сдвинуты. Хоть сейчас… Нет! Верблюд судорожно сдёрнул юбку на место. Закон подлости ещё никто не отменял. Может статься, что парочку уже ищут. Ведь не зря они встретились тайно. Будет глупо, крайне глупо, разделить судьбу молодого любовника.
        Блин, чем связать? Верблюд развернулся к парню. Труп так и валяется на полу, голова неестественно повёрнута вправо. Молодой любовник успел скинуть китель и остаться в одной серой футболке. Впрочем, достаточно чистой.
        Да это же… Верблюд нахмурился. Ну да, точно он! И, взгляд упал на красотку. Ну да, точно она! Парня, кажись, звали Минван, а девушку Кхира. Оба бывшие пленники кодлы Забоя. Тогда, три месяца назад, Верблюд спас их, перебил бандитов и помог выбраться из стальной клетки. Парню грозила судьба быть съеденным. А девушке сначала стать секс-рабыней, а потом всё равно быть съеденной. Они, и ещё две женщины, сумели добраться до клана «Сталь». Только, вот, Минване и Кхире было не суждено воссоединиться. Девушка точно секс-служанка. Уж больно трусики на её бёдрах белые и кружевные. Как-никак, а это её спецодежда и орудие труда.
        Какая ирония, Верблюд криво усмехнулся. Он сперва спас парня, а потом сам же и убил. Спас девушку от очень печальной участи, чтобы потом… Впрочем, хватит рассуждать. Надо действовать.
        Верёвки нет. Не догадался прихватить, не за «языком» же шёл. Верблюд торопливо изорвал китель парня на длинные лоскуты. Господи, как же трудно совладать с собой! Верблюд что было сил шлёпнул сам себя по щеке. Некогда! Некогда с пленницей развлекаться! Самопальные верёвки плотно перехватили руки и ноги девушки. Кляп надёжно заткнул ей рот. Не дай бог, очнётся и заверещит в самый неподходящий момент.
        Труп парня Верблюд прислонил к стене и приставил матрас. Да! Ещё укрыть сверху прозрачной полиэтиленовой плёнкой. Не шиш маскировка, но на пару минут должно хватить. Теперь пора уносить ноги.
        Кхира хоть и обслуживала интимные потребности аристократии клана, однако её всё равно не перекармливали. Верблюд легко взвалил девушку на плечи.
        На улице сумерки ещё только-только намечаются. Наступил момент, когда Таяна, местная звезда, уже опустилась за линию горизонта, но её свет всё ещё освещают землю. Опасно? А что делать? Кто не рискует, тот может навсегда застрять в «Другой реальности».
        Верблюд не зря провёл полдня на чердаке с биноклем наперевес. Возле своей базы клановцы минами не увлекаются. Так что по дубовой роще можно бегать спокойно. А вот наткнуться ненароком на патруль - это запросто. Хорошо, что хоть тащить пленницу недалеко.
        Торопливый переход через дубовую рощу. Впереди, между деревьями, мелькнула вода. Нинхая рядом совсем. Где лодка? Верблюд вытянул шею. Слева, примерна в сотне метрах, угадывается пристань клана. Значит, нужно идти вправо.
        Вполне ожидаемая сложность: один и тот же лес ночью и днём как будто совершенно два разных леса. Кажется, здесь. Верблюд опустил девушку на землю. Защитный клапан слетел с тактического экрана на левом запястье. «Окликнуть» охранные датчики. Великолепно! Верблюд улыбнулся. Лодку так никто и не нашёл. Заодно электронные сторожа подсказали направление. Что особенно приятно, он почти вышел на кусты, где спрятал лодку. Не зря, значит, долго и упорно учился ориентироваться на местности без всяких спутниковых навигаторов.
        Так, вытащить лодку из кустов, спустить на воду, девушку погрузить и… Проклятье! Верблюд очень вовремя заткнул сам себе рот. Трёхэтажные русские слова едва не вылетели из глубины души. Это надо же! Забыл! Забыл в коттедже рюкзак и «гайдук». Да и дефицитные охранные датчики бросать упорно не хочется. Огромная зелёная жаба уже стиснула горло холодными склизкими пальцами. Придётся вернуться. А девушка пусть пока полежит под прикрытием кустов.
        Сумерки медленно наползают на землю. Внизу, под сенью молодых дубов, уже достаточно темно. Верблюд рванул через рощу прямиком к заброшенному коттеджу на краю посёлка. Вот и тот дом. Верблюд бросил взгляд вдаль по улице. Никого и ничего.
        Первый универсальный охранный датчик рука подхватила возле калитки. Второй у входной двери. Нужно ещё подобрать третий у задней.
        - Кхира! Ты где! Ну нельзя же так рисковать!
        Женский голос будто врезал кулаком прямо в лоб. Верблюд едва не свалился с крыльца. Правая рука рефлекторно выдернула из кобуры «Мак-Гид».
        - Кхира! Это не смешно!
        Так, в первую очередь нужно успокоиться, Верблюд опустил пистолет. Это точно не группа захвата, а всё та же местная «санта-барбара». В любовной интрижке между добровольным рабом Минваном и секс-служанкой Кхирой замешана третья женщина. Не иначе, подруга, которая прикрывает её на базе «Стали». Ну а когда Кхира не вернулась в назначенный срок, то «сообщница» не придумала ничего лучше как отправиться на её поиски. Эта самая женская дружба «сообщнице» Кхиры выйдет боком.
        - Ну только попадись мне! - женщина выскочила на крыльцо.
        Отпускать её ни в коем случае нельзя! Верблюд резко поднялся на ноги. Рукоятка «Мак-Гида» врезалась женщине в затылок. Подружка Кхиры едва не рухнула на землю, Верблюд еле успел подхватить её под руки.
        О-о-о! Да это вечер встреч какой-то! Верблюд заволок женщину обратно в брошенный коттедж. Да это же Тулана, ещё одна бывшая пленница банды Забоя. Как и Кхира, она одета в светло-зелёный опрятный китель и такого же цвета юбку до колен. Это не может быть простым совпадением. Верблюд аккуратно опустил Тулану на пол. Опрятная юбка легко задралась до самой талии. Точно! И на ней такие же белые-белые кружевные трусики. Ещё одна секс-служанка. Более зрелой Тулане приходится обслуживать интимные потребности если не старшего офицерского состава клана «Сталь», то младшего или рядового точно.
        Последний охранный датчик у задней двери перекочевал в карман разгрузки. С чердака заброшенного коттеджа Верблюд забрал рюкзак и подобрал у входа в угловую спальню с матрасом свой электромагнитный автомат.
        Верблюд навис над женщиной. Что делать с Туланой? Оставлять просто так нельзя. Не дай бог, придёт в себя раньше времени и поднимет ор. Прирезать? Пальцы нащупала на поясе рукоятку армейского ножа. Она хоть и компьютерный бот, но хватит крови. Связать и оставить рядом с трупом Минвана.
        Верёвки как не было, так и нет, а искать её некогда. Верблюд торопливо сорвал с Туланы юбку. Тонкая ткань легко разошлась на длинные лоскуты. Не прошло и минуты, как вторая пленница оказалась надёжно связана по рукам и ногам. Для полной гарантии Верблюд не поленился затолкать ей в рот кляп. Теперь точно никуда не денется. Но-о-о…
        Верблюд скривился, будто надкусил очень кислый лимон. Две пленницы, это же гораздо круче, чем одна. Это же… Да ради них двоих… Да будь оно всё проклято! Верблюд рывком взвалил Тулану на плечи. Раз уж «Другая реальность» подбросила джекпот, то будет очень глупо отказаться от него. Тем более тащить вторую пленницу по хорошо разведанной дороге не так уж и далеко.
        Снаружи сумерки окончательно укутали землю. Лишь на западе краешек неба всё ещё светлый, но это ненадолго. Короткий переход через лес прошёл гладко. Вторая пленница опустилась на землю рядом с первой. Кхира до сих пор лежит в отключке.
        Плеск воды, лодка легко соскользнула на речную гладь. Верблюд торопливо, но осторожно, погрузил обоих женщин на борт. Когда вода стала по колено, Верблюд что было сил оттолкнулся от дна и запрыгнул в лодку. Левая рука дёрнула переключатель на малые обороты. Под упругим днищем тут же тихо загудел движок.
        Опять наперегонки со временем. Верблюд направил лодку к противоположному берегу. Как быстро на базе клана хватятся двух женщин? Как быстро их начнут искать? А кто его знает? Верблюд улыбнулся собственным мыслям. А вот кого точно волноваться не будут, так это Минвана. Отсев добровольных рабов неизбежен. Наверняка подневольные работники регулярно убегают из клана «Сталь».
        Гнать во всю прыть? Или, всё же, сбавить обороты? Да ну их всех! Верблюд перевёл рычаг управления на полную мощность. Сейчас время важно как никогда. Оба поста наблюдения в самую первую очередь ждут вторжения со стороны Гаочана.
        Тревожно запикал УТП, Верблюд тут же, как получилось, прилёг на дно лодки. Обе пленницы всё ещё в отключке. Если повезёт, то его не заметят. Правый берег сверкает на экране радара как одна большая полоса. Но нет, пронесло. УТП со временем затих. Остался ещё пост, самый сложный и опасный.
        Во второй раз УТП разразился предупредительной трелью. Верблюд плотнее сжал рукоять руля. Сердце стучит как бешеное! Либо сейчас, либо… О втором лучше не думать.
        На левом берегу вспыхнул прожектор. Засекли! Рука толкнула было регулятор скорости, но он и так выжат до предела. Лодка нагружена под завязку и тяжело осела в воду, а потому существенно потеряла былую скорость.
        Человеческий фактор, Верблюд возвёл глаза к небесам, помоги!
        Боги «Другой реальности» услышали его молитву. Луч прожектора так и не наткнулся на загруженную лодку. Верблюд включил сканер радиоэфира - ничего. Передовой пост наблюдения так и не разразился треском торопливых переговоров. Это радует.
        Постепенно тактический прибор успокоился и окончательно затих. Верблюд перевёл дух. Правый берег мельтешит в опасной близости. Вот теперь и только теперь бояться больше нечего, Верблюд вывернул лодку на середину реки. Самая опасная, самая авантюрная часть скоропалительного плана осталась позади.
        Несомненно, двух женщин скоро схватятся, может быть, уже схватились. Сперва их будут искать на территории базы клана. Потом кто-нибудь обязательно проболтается о любовной интрижке между Минваном и Кхирой. Поиски переместятся за пределы базы. При первом же худо-бедно внимательном обыске заброшенных коттеджей найдут аккуратно прикрытый полиэтиленовой плёнкой матрас и труп парня. И вот тогда поднимется настоящая суматоха.
        Всё это так, только, Верблюд самодовольно улыбнулся, клановцы упустили самое главное - время. С каждой секундой резиновая лодка приближается к Гаочану. С каждой секундой в геометрической прогрессии расширяется зона поисков. А там ещё немного и ловить будет совершенно бесполезно. Вот, только, последнее как раз и не нужно.
        Впереди показались развалины Южного моста. Три бетонные опоры возвышаются над водой. Когда началась война, то достаточно мощная, но, слава богу, не ядерная высокоточная ракета угодила в центральную арку как раз над фарватером. Но остальные уцелели. Вот, только, Южный мост перестал быть мостом. Теперь по нему невозможно перебраться с берега на берег даже ползком. Обломки центральной арки торчат из воды возле бетонных опор.
        Южный мост, считай, городская черта Гаочана. Сразу за ним потянулись жилые кварталы.
        Тихий стон, одна из пленниц слабо шевельнулась. Верблюд опустил глаза, это более молодая Кхира. Пусть в темноте разглядеть лицо проблематично, но если не светит голыми ногами, значит точно Кхира. Тулана связана собственной порванной на лоскуты юбкой.
        Верблюд вновь устремил взгляд вдаль. Какая жаль, какая ирония. На дне его лодки лежит сладка конфетка и чуть менее сладкая печенюшка. Но! Не судьба надкусить хотя бы одну из них. Может, оно и к лучшему. На ухаживание, цветы и ужины при свечах нет времени. Нет и не будет. А брать их силой - только деградировать в собственных глазах. Наверно, и в самом деле нужно было «жениться» на Тагизе Нибулиной. Регулярный секс и всё такое. Тогда бы половые гормоны не пудрили бы мозги.
        Кхира что-то промычала и попыталась приподняться на локтях.
        - Лежи и не дёргайся, - строго произнёс Верблюд.
        Кхира тут же упала на дно лодки. Нелёгкая жизнь в постъядерном мире научила её не дёргаться когда не нужно. Следом зашевелилась Тулана, но и она быстро успокоилась.
        Через погруженный во тьму Гаочан Верблюду приходилось плавать множество раз. Даже в очках ночного зрения, которые не отличаются дальнобойностью, можно легко сориентироваться между набережными и островами. Верблюд свернул в северный проток. Вообще-то, можно оплыть Тихнан и с южной стороны, но так будет длиннее.
        Когда бежишь наперегонки со временем, то кажется, будто надувная лодка еле тащится. Хотя, на самом деле, скорость у неё вполне приличная. По правую руку показался остров Оман. Минут через десять над головой плавно проплыла крайняя левая арка Навального моста. И вот, наконец, показалась набережная острова Хурган. Верблюд стащил с глаз очки ночного зрения. Ага! Так оно и есть - вдалеке можно заметить отблески огней. Это Речной порт, он же главная база клана «Чёрная воля».
        Очки ночного зрения опустились на место, Верблюд развернул лодку к левому берегу. Плыть до самого Речного порта ни к чему. Гораздо ближе находится пост «Запад». Интуиция подсказывает, что погоня близка. У клана «Сталь» было более чем достаточно времени, чтобы очухаться, собраться и пуститься в погоню. Благо на пристани Верблюд сам видел как минимум парочку гораздо более скоростных катеров, нежели его надувная резиновая лодка, да ещё нагруженная под завязку.
        Хорошо знакомая Туанарская набережная. Где-то здесь должен быть такой очень удобный спуск до самой воды. Не полноценная пристань, но вполне сгодится. Верблюд вытянул шею. Ага! Вот и он.
        Шикарная гранитная лестница спускается почти к самой воде. Верблюд причалил к небольшой прямоугольной площадке два на четыре метра. Может, здесь когда-то швартовались прогулочные суда, может, полицейские катера. Верблюд потянул за причальный конец, надувная лодка легко выскользнула на гранитную площадку.
        Нужно развести огонь, только как? Широкие каменные плиты сверкают чистотой. Верблюд вытащил из рюкзака пластиковую бутылочку для разведения костра. Нет, не годится: жидкости хватит на пару минут максимум. Нужны дрова, или хоть что-то, что может гореть. Придётся подняться на набережную.
        Какая удача! Верблюд прямо на ходу вытащил из ножен армейский клинок. Чуть дальше по набережной легковой автомобиль с разгона врезался в декоративное деревце. Бампер помят, лобовое стекло вдребезги, но и тонкий ствол не выдержал столкновения и надломился. За полгода дерево окончательно засохло.
        Лезвие армейского ножа с глухим стуком вошло в тонкую кору. Проклятье, Верблюд нахмурился, топор был бы лучше, но его нет. Всего за пару минут всё же удалось оторвать надломленное дерево от пенька. По дороге к гранитному спуску Верблюд подобрал пару рекламных брошюр. Бумага потемнела от сырости, но, вроде как, успела высохнуть - растопкой будет.
        На каменной площадке Верблюд торопливо оторвал от ствола тонкие ветки и покидал их в кучу. С самим стволом пришлось повозиться несколько дольше, прежде чем удалось переломить его на две части. Верблюд критически осмотрел откровенно тощую кучу дров - костёр будет так себе и вряд ли согреет даже в эту относительно тёплую ночь. Но выбора нет.
        Ожил УТП «Сайдан 2.7». Верблюд нервно дёрнулся. Тактический прибор нащупал в эфире действующий радиоканал. Но, чёрт побери, он зашифрован. А это может означать только одно - бойцы клана «Сталь» рядом совсем. Оперативно сработали, сволочи.
        Верблюд стрельнул глазами по каменной площадке. Здесь, кажись, пламя их недостанет. Обе женщины без писка и мычания позволили вытащить себя из лодки и почти аккуратно уложить на гранитные плиты. Лишь Тулана недовольно дёрнулась, когда её ноги по самые бёдра оказались на холодных камнях.
        - Лежите смирно и не дёргаетесь. Вас очень скоро подберут, - торопливо бросил Верблюд.
        Руки едва ли не с мясом сорвали пластиковое горлышко, бутылочка опрокинулась над кучкой дров. Средство для разведения костра обильно смочило импровизированное топливо. Следом плюхнулась пустая бутылочка.
        Пламя взметнулось дай боже, Верблюд едва успел отскочить в сторону. Окружающий мир тут же окрасился всеми цветами радуги. Ну да, средство для розжига чем-то похоже на бензин, разве что не испаряется также быстро. Красиво горит, но пора убегать.
        Пустая лодка легко соскользнула в воду. Верблюд запрыгнул на скамеечку возле мотора. Левая рука плавно перевела рычаг скоростей до максимума. Лодка тут же дёрнулась с места. Вот, только, от гранитного берега удаляться не нужно.
        Тактический прибор исправно перехватывает разговоры бойцов клана «Сталь». Только толку от них. Верблюд сдёрнул защитный клапан с тактического экрана на левом запястье. Ага! УТП перехватил ещё один радиоканал.
        - …еть на том берегу костёр! Огромный такой. Зуб даю: там что-то есть. Приём, - голос клановца на посту «Запад» дрожит от возбуждения.
        - Тогда какого хрена ты лясы точишь? - второй голос рассердился не на шутку. - Хватай катер и марш туда! Если сигналят, значит, срочно надо. Я группу подниму. Скоро у вас будем. Конец связи.
        Щелчок, радиоканал отключился.
        Сработало!!! Верблюд самозабвенно улыбнулся во все тридцать два зуба. На речной глади, да ещё в темноте, огонь виден на многие километры. Не удивительно, что наблюдатели «Чёрной воли» быстро заметили его и доложили на базу. Ситуация складывается как нельзя лучше! Верблюд трижды плюнул через левое плечо, не сглазить бы.
        Уходить выше по течению Нинхаи, в сторону родного и хорошо знакомого Зинганана, не стоит. Слишком опасно. Недолго угодить под огонь бойцов клана «Сталь». Единственный путь - на северо-восток, ниже по течению Нинхаи. Впрочем, Верблюд оглянулся по сторонам, не зря же он не так давно более чем основательно обследовал подступы к базе «Чёрной воли».
        Впереди показался ещё один спуск к воде. Это точно такая же гранитная лестница и маленькая прямоугольная площадка два на четыре метра. Легко дёрнуть причальный конец, лодка тут же выскочила на гранитные плиты.
        Со стороны реки долетел гул движков. Верблюд тут же притаился за каменной оградой. По Нинхае в сторону Навального моста проскочило не меньше четырёх огней. Ага, самодовольная улыбка растянула губы, «кавалерия» на подходе. Ладно, в первую очередь нужно думать о себе.
        Как хорошо, что лодка надувная, Верблюд распахнул все клапаны. Не прошло и минуты, как все баллоны сдулись. Правильно сворачивать некогда. Комом-ломом Верблюд скатал лодку. Главное, убраться от спуска как можно быстрей и как можно дальше.
        На проезжей части Туанарской набережной очень вовремя попалась небольшая грузовая машина. Эдакая местная «Газель» с крытым кузовом. Задние дверцы распахнуты настежь. Недолго думая, Верблюд забросил сдутую и кое-как скатанную лодку в кузов. А вот дверцы закрывать не нужно. Если повезёт, её не найдут. Ну а если не повезёт, то в заброшенных магазинах Гаочана можно будет подобрать новую. А теперь срочно в «первый зрительский ряд», ну или на крышу ближайшего дома.
        «Другая реальность» - игра коварная. Но неужели она сейчас подкинет джекпот? Бешеное нетерпение словно допинг разгоняет в жилах кровь. Верблюд не просто поднялся, а забежал, заскочил на последний этаж ближайшей пятиэтажки. Надо было бы притормозить, оставить пару охранных датчиков. Да куда там!
        - О-о-о!!! Сундук, ты не поверишь! Здесь бабы!!! Две такие крали!!!
        Эфир взорвался от восторга. Верблюд плечом вышиб дверь на крышу.
        - Хватайте баб и мотайте оттуда!!!
        От неожиданности и крайне приятного сюрприза боевики «Чёрной воли» начисто позабыли о правилах ведения переговоров по рации. Верблюд остановился перед бетонным ограждением. Рука судорожно выдернула из кармана разгрузки бинокль.
        - Ещё чего!!! - голос взорвался от праведного возмущения. - Мы их первыми нашли! Мы их первыми пользовать будем! Мне надоело пидоров дрючить!
        Очки ночного зрения судорожно сдвинуты на лоб, окуляры бинокля едва не выдавили глаза. Верблюд лишь дёрнулся от боли.
        - Козёл похотливый!!! - Сундук разразился сочной бранью. - Хочешь, чтобы тебе в жопу «гайдук» вставили? На реке огни! «Сталь» прёт! Хватайте баб и мотайте оттуда!
        - Ой! Ё-ё-ё! Мотаем! Мотаем!
        Бинокль судорожно дёрнулся туда-сюда. Ага! Так оно и есть! Верблюд тихо расхохотался. Жаль, подробности не разглядеть, но и так видно, как по речной воде с юго-запада спорно приближаются огни. Не меньше четырёх катеров клана «Сталь» будто стая собак заходят на добычу.
        Верблюд сдвинул бинокль чуть в сторону. А вот и добыча. Жёлтое пламя костра потеряло былую мощь, однако дрова принялись и не дают каменной площадке погрузиться во тьму. Буквально в последний момент Верблюд заметил, как от неё поспешно отвалил небольшой катер.
        Успеет удрать или нет? Верблюд нахмурился. Моторные лодки «Стали» устремились за боевиками «Чёрной воли», благо движки у них мощнее и скорость выше. Четыре носовых прожектора уже взяли катер «Чёрной воли» в световые клещи. Да где же подмога!
        Бинокль сместился чуть влево. А вот и «кавалерия»! Верблюд вновь тихо рассмеялся. Навстречу «Стали» во всю прыть мчатся катера «Чёрной воли». Сами того не желая, солдаты стального клана подсветили сами себя. Ну, сейчас начнётся!
        Грохот очередей разорвал ночную тьму. Ух-х-х! Верблюд недовольно выдохнул. В ход пошли электромагнитные автоматы. Гремят они дай боже, а вот световых вспышек нет. Кто в кого пуляет - а хрен его знает?
        Перестрелка набирает обороты. Катера вот-вот сблизятся. И тогда…
        - Сундук! Прикрой нас! Мы уже!
        - Твою мать! - Сундук вновь разразился сочной бранью. - К нам гони! К нам! А не к берегу!
        С перепугу боевики «Чёрной воли», что нашли женщин, рванули не вниз по течению, не навстречу своим, а к родному посту «Запад. Так оно и есть. Верблюд усмехнулся. Катер в перекрестье прожекторных лучей наконец-то свернул на встречу с «кавалерией».
        - Сундук! Они нас сейчас пристрелят!
        - Козёл похотливый! Бабами прикройтесь!
        О-о-о! Верблюд машинально кивнул, совет что ни на есть в бандитском духе. Солдаты клана «Сталь» вряд ли будут стрелять в своих женщин. По крайней мере, без прямого приказа командования.
        Треск автоматных очередей грохочет без перерыва. Катера двух кланов перестали мчаться сломя голову навстречу друг к другу, а принялись выписать на воде танцевальные па. Вполне естественная тактика почти морского боя. Хотя вряд ли одной из сторон придёт в голову мысль пойти на абордаж.
        Однако! От восторга Верблюд едва не запрыгал на месте. Тот самый катер с женщинами вполне уверенно проскользнул между своими и продолжил мчаться в сторону Речного порта.
        - Сундук! Мы проскочили! Прикройте нас!
        - Отлично! Чапайте на базу. Мы прикроем.
        Представление лучше некуда. Жаль, на освещении режиссёры сэкономили. Но и то, что видно через обычный оптический бинокль, радует глаза. Боевикам «Чёрной воли» удалось выхватить двух женщин едва ли не из-под носа солдат «Стали». Круговерть огней и катеров на речной глади постепенно смешается вниз по течению. Верблюд сдвинул бинокль влево. А там уже главная база «Чёрной воли» сверкает всеми огнями. Солдатам клана «Сталь» смелости не занимать, только на штурм они не пойдут.
        - Внимание! Говорит майор Мышрин, клан «Сталь», - новый голос вклинился в базар боевиков «Чёрной воли». - Вы похитили двух наших гражданских, женщин. Во избежание дальнейшей эскалации насилия, я требую прекратить огонь и вернуть гражданских. Приём.
        Голос майора Мышрина звенит, как название его клана. Понял, вояка, что освободить двоих гражданских своими силами не получится.
        - Говорит Сундук, командир дежурного отряда, клан «Чёрная воля». Ещё чего, майор! Мы первыми этих баб нашли! Какого хрена мы должны их вам отдать! Приём.
        - Эти женщины являются гражданами клана «Сталь», - матюги и блатные закидоны ничуть не смутили майора Мышрина. - Вы похитили их. Верните, пока не поздно. Приём.
        - Никого мы не похищали! - тут же возразил Сундук. - Череп не велит нам дальше Южного моста плавать. Мы никогда не лезли на вашу территорию. Так что убирайтесь с нашей. Приём.
        В эфире повисла тишина, и над рекой тоже. Катера клана военных не стали приближаться к Речному порту. Пусть они погасили носовые прожекторы и прочие огни, но можно не сомневаться, что остались поблизости. Зато фонари катеров «Чёрной воли», Верблюд подкрутил резкость бинокля, почти достигли причалов Речного порта.
        - Не имеет значения, - голос майора Мышрина загрохотал вновь. - Обе женщины являются гражданами клана «Сталь». Приём.
        - Отсоси, майор! - сказанул, будто плюнул, Сундук. - Бабы наши и точка! Приём.
        Верблюд тихо расхохотался. «Видеопредставление» на глади Нинхаи закончилось, зато следом началась «радиопостановка». Если бы на гранитной площадке у воды клановцы «Чёрной воли» нашлидва сундука с золотом, то майор Мышрин без проблем и без стрельбы увёз бы эти сокровища в родной клан. Будь на месте золота два ящика с довоенной тушёнкой, то офицеру «Стали» пришлось бы поорать, пригрозить расправой, но, десять к одному, он увёз бы и тушёнку. Но женщины… В «Чёрной воле» женщин нет и не предвидится.
        Клан крутых мужиков оказался в своеобразном тупике. На востоке и на западе гораздо хуже непроходимых болот или гор протянулись поражённые радиацией земли. На севере Сегарский залив. На юге - клан «Сталь». Под контролем «Чёрной воли» оказалась обширная и относительно чистая территория с кучей материальных ценностей. Но вот женщин на ней нет. Гаочан, некогда богатый и людный мегаполис, окончательно превратился в железобетонную пустыню, где лишь на северной окраине острова Хурган сохранился оазис жизни.
        - Это ваше окончательное решение? Приём, - голос майора Мышрина зазвенел как замороженная сталь.
        - Не кипятись, майор, - в беседу вклинился новый голос. - Говорит Череп, глава клана «Чёрная воля». Мы, в натуре, не крали ваших баб. Приём.
        - Тогда кто это сделал? Приём.
        - Верблюд. Слышал о таком? Приём.
        В эфире повисла тишина. Верблюд замер на месте, ботинки будто примёрзли к крыше пятиэтажного дома. От былого веселья не осталось и следа.
        - Отставной спецназовец, - охотно пояснил Череп. - Он до войны в Зинганане жил. Ловкий, сука, и скользкий. Приём.
        - Верблюд? Да, у нас имеются сведенья о таком выживальщике, - нехотя признал майор Мышрин. - А, разве, он не к вам присоединился? Приём.
        - Пусть только попробует, - голос Черепа загудел от возмущения. - Я ему лично яйца отрежу и сожрать заставлю. Этот сукин сын завалил больше десяти моих бойцов. Кучу провианта из-под носа увёл. Это он, падла, подставил нас. Больше некому. Приём.
        - Зачем ему это нужно? Приём.
        - Начальник, сам в шоке. Он две недели назад, только прикинь, к нам на базу залез. Троих наших положил. На кой хрен это ему нужно было - понятия не имею. Но Верблюд, сука, давно в нашу сторону неровно дышит. Вот и вас, зуб даю, спецом натравил. Приём.
        Да что б вас всех, Верблюд нахмурился. «Другая реальность» - коварная игра. Ещё до войны он пытался скрыть свою подготовку к концу света, и ни хрена не получилось. Уже после конца света «Другая реальность» очень ловко поссорила его с кланом «Чёрная воля». А теперь ещё и «Сталь» обиделась. Что-то в этой компьютерной игре инопланетян есть нехорошее. Как-то само собой получается, что она толкает тебя на самый трудный, на самый опасный путь из всех возможных и более простых решений.
        Верблюд опустил голову. Вот не стал бы он ругаться с «Чёрной волей», получилось бы всё гораздо проще. Просто присоединился бы к ним, спокойно и легально прошёл на их базу, нашёл точку выхода и без проблем, без стрельбы и трупов, вышел бы в реальность. Так нет же…
        - Это не имеет значения, - майор Мышрин заговорил вновь. - В любом случае два гражданина клана «Сталь» оказались в вашем распоряжении. Верните их немедленно. Приём.
        - Не могу. Приём.
        Голову на отсечение: от столь горького признания Череп едва не расплакался. Вот она первобытная демократия во всей красе.
        - Вы отказываетесь? Приём, - голос майора Мышрина аж заледенел.
        - Не кипятись, начальник. Я не генерал ваш. Я не могу братанам просто так приказать. Мне им долго и упорно объяснять придётся, почему тёлок воротить надо. Завтра, в пять часов, за Южным мостом, мы их вернём. Ну, в смысле, не сегодня, десятого апреля, а завтра, одиннадцатого. Приём.
        - Целыми и невредимыми? Приём, - тут же уточнил майор Мышрин.
        - Ну, попользуем слегка. Без этого никак. Но вернём. Зуб даю. Приём.
        В эфире вновь повисла тишина. Верблюд усмехнулся. В голове майора Мышрина шарики воюют с роликами. Как военный, он привык мыслить конкретно: либо мы, либо нас; либо да, либо нет. А тут какая-то хитровывернутая дипломатия. Череп согласен вернуть женщин. Но сделать это здесь и сейчас он не может. Хотя и был бы очень рад избавиться от столь токсичного «подарка».
        - Хорошо, - майор Мышрин заговорил вновь. - Завтра, одиннадцатого апреля, в пять часов, выше по течению Нинхаи от Южного моста, вас будут ждать. Приём.
        - Договорились, - голос Черепа засверкал от радости. - Заодно шепни генералу своему: пусть он нам этих баб продаст. За ценой не постоим. Приём.
        - Я не уполномочен давать подобные обещания. Приём, - тут же заявил майор Мышрин.
        - Во, блин. Майор, да от тебя никто и не требует что-то там обещать. Просто шепни генералу: за тёлок этих «Чёрная воля» кучу бабла отвалит. У вас и так баб лишка. Не убудет. Приём.
        - Конец связи, - отрезал майор.
        «Радиопостановка» закончилась. Или нет? Верблюд переключил универсальный тактический прибор на перехват радиоканала бывших военных. Нет, может и не закончилась, но между собой солдаты «Стали» пользуются очень даже хорошей шифровкой. Но вот замолчали и их рации.
        Внизу, на речной глади, вновь вспыхнули огни. Верблюд тут же поднял бинокль. Ну да, катера «Стали» взяли курс домой. Ну а коль с «Чёрной волей» установлено некое перемирие, то и таиться в темноте смысла нет. Минут через двадцать огни носовых прожекторов скрылись за поворотом острова Тихнан. Да и количество света на базе «Чёрной воли» заметно поубавилось.
        Верблюд присел прямо на крышу, спина прислонилась к бетонному ограждению. Если коротко, то гениальный замысел столкнуть лбами два клана забалансировал на очень тонкой жёрдочке.
        Конечно, у Кхиры и Туланы впереди крайне неприятные сутки. Если уговорить клановцев вернуть женщин Череп ещё может, то запретить трём-четырём сотням «голодных» мужиков не пользоваться ими он не в состоянии. Даже хуже - «сытые» боевики «Чёрной воли» будут несколько более сговорчивыми. Женщин, конечно, жаль. Впрочем, не с руки жалеть компьютерных ботов. Хуже другое.
        В клане «Сталь» женщин и в самом деле хватает. Пусть не настолько, чтобы каждый добровольный раб мог обзавестись персональной женой, но вполне достаточно, чтобы у стального клана было будущее. Лет через двадцать-тридцать дисбаланс между мужчинами и женщинами выровняется. Несколько позже их будет даже больше.
        Генерал Винс, глава стального клана, не дурак. Он прекрасно понимает, что без женщин, без детей, без воспроизводства, «Чёрная воля» обречена на вымирание. Лет через десять тому же Черепу будет за полтинник. Ещё через десять количество боеспособных в клане «Чёрная воля» резко сократится. А ещё через десять в Речном порту останется кучка безвредных стариков. Иначе говоря, одним конкурентом меньше.
        Если же Кхира и Тулана останутся в «Чёрной воле», то у клана появится шанс обрести будущее. Пусть от интенсивного использования и родов женщины вряд ли смогут дожить до пятидесяти, но зато они успеют главное - произвести на свет с десяток, а то и два десятка, девочек. А там, лет через тридцать, глядишь, «Чёрная воля» начнёт набирать силу.
        Дело в принципе. Конечно, конкретно ради Кхиры и Туланы «Сталь» на рожон не полезет. Генерала Винса вполне устроит вариант, если Череп вернёт не самих женщин, а их головы на блюдечке с голубой каёмочкой. Лишь бы только лишить «Чёрную волю» будущего.
        С каждым месяцем, буквально с каждым днём, шансы крутых мужиков найти, украсть, купить женщин падают катастрофически. Война закончилась больше шести месяцев назад. Ситуация худо-бедно устаканилась. Время бродячих выживальщиков прошло. Кто сумели пережить ядерный армагеддон, сбились в кланы и осели на относительно чистых от радиации территориях. В некотором роде на Ксинэе вновь воцарился каменный век с его огромными пустыми пространствами и редким населением. В том же Гаочане, в некогда крупнейшем мегаполисе планеты с двенадцатью миллионами жителей, осталось от силы четыре сотни человек.
        Но, проклятье, Череп отлично понимает и другое: если дело дойдёт до войны, то «Сталь» раскатает «Чёрную волю» в лепёшку. В большую кровавую лепёшку с начинкой из пуль и осколков снарядов. Вояки пока не трогают «Чёрную волю» исключительно ради экономии дефицитных боеприпасов. Да никто в здравом уме и твёрдой памяти не будет добивать больного пса. Зачем? Сам сдохнет.
        Ладно, это всё лирика. Верблюд с кряхтением подняла на ноги. Усталость, вселенская усталость, давит на плечи. Или это так потяжелел рюкзак? Удалось ли ему столкнуть лбами два клана или нет - это скоро выяснится. А сейчас нужно элементарно подкрепиться и отоспаться. Верблюд расфокусировал взгляд и развернул внутренний интерфейс игры. Во! Как раз недалеко от Туанарской набережной, у него заложена вспомогательная база. Было бы здорово вернуться в родной Зинганан, но он далеко. Ещё нужно будет аккуратно закатать надувную лодку и перепрятать её в более верное место. Благо Верблюд заранее присмотрел несколько относительно надёжных тайников недалеко от речного берега.
        Вот что значит не поставить хотя бы пару охранных датчиков. Верблюд осторожно выбрался на Туанарскую набережную. Пусть солдаты стального клана уплыли восвояси, но боевики «Чёрной воли» могут запросто ошиваться поблизости. Если Череп не дурак, а считать его дураком нет оснований, то он непременно послал братков прочесать Туанарскую набережную как минимум. Или не послал?
        У гранитного парапета Верблюд стянул с глаз очки ночного зрения. Мир тут же стал тёмным и потерял чёткие очертания. Зато на другой стороне реки, несколько ниже по течению, засиял электрическими огнями Речной порт. Нет, прочёсывания Туанарской набережной не будет. И дело не в том, что Череп дурак. Его власть над кланом покоится на авторитете, на уважении, а не на беспрекословном подчинении, армии отлично вооружённых аристократов и раздутом бюрократическом аппарате.
        Сейчас во всей «Чёрной воле» не найдётся ни одного боевика, который согласился бы прочесать Туанарскую набережную в столь поздний час ночи. Верблюд тихо рассмеялся. Голову на отсечение, сейчас весь клан со спущенными штанами выстроился в две очереди к Тулане и Кхире. Ну а пидоры получили нежданный выходной. Единственное, что может сделать Череп, так это самым первым воспользоваться одной из женщин.
        Череп, Череп… Ненавистное имя забренчало в голове словно заезженная пластинка. Если Забой просто трус и шакал, который умудряется оказываться в самое ненужное время в самом ненужном месте, то Череп враг гораздо более серьёзный. Хотя…
        В голове долгожданным рассветом взошло озарение. Ну конечно же! Череп - вот ключ к решению проблемы. Если глава клана получит пулю в лоб, то в недрах «Чёрной воли» развернётся кровавая междоусобица. Каких-либо традиций передачи «трона» в клане просто нет. Бандиты в массе своей живут одним днём. Что с них взять? Любой, у кого объём бицепса превышает объём головного мозга, будет претендовать на власть. Как минимум переговоры одиннадцатого апреля будут сорваны. А там, глядишь, генерал Винс, глава «Стали», потеряет терпение и прикажет «нафаршировать «Чёрную волю» свинцом».
        Верблюд натянул на глаза очки ночного зрения. Противоположный берег Нинхаи тут же пропал из вида. Зато поблизости из темноты вынырнул тот самый небольшой грузовой автомобиль типа земной «Газели», где припрятана надувная лодка. Однако проблема - как добраться до Черепа?
        Как? Да очень просто, Верблюд остановился перед распахнутыми дверцами кузова грузового автомобиля. Южный мост - великолепное место для снайперской засады. Один точный выстрел, и проблема будет решена.
        
        
        
        Глава 16. Никого, опять никого
        
        Утро. Прекрасное раннее утро, когда Таяна только-только поднялась над горизонтом. Тёплые лучи местной звезды разогнали тревожную и опасную темноту над жилыми кварталами южной оконечности Гаочана. Хотя, Верблюд криво улыбнулся, ему лично темнота нравится гораздо больше. Но для того, что сегодня он собирается провернуть, нужен яркий день.
        «Астана», снайперская винтовка, пока сдвинута в сторону. Через оптический бинокль Верблюд принялся внимательно, метр за метром, осматривать окрестности. Впрочем, вид с крыши вставшей навеки фуры и так более чем знаком.
        За Южным мостом, ниже по течению Нинхаи, начинаются жилые кварталы Гаочана. На окраине оказались наиболее современные здания. Никаких тёмно-красных двадцатиэтажек, а вполне приличные пяти-четырёх этажные домики с просторными квартирами и широкими балконами, зелёными дворами и детскими площадками.
        Перед Южным мостом, выше по течению Нинхаи, Гаочан официально закончился. Но то официально. Фактически он разросся дальше на юг и юго-запад. Вместо уютных пятиэтажек по обоим берегам потянулись ещё более уютные посёлки с коттеджами на одну семью. У каждого домика в обязательном порядке гараж и зелёная лужайка. Лишь на центральных площадях подобных посёлков можно найти более широкие и высокие универсальные магазины.
        Такая несколько странная планировка объясняется просто - на Ксинэе процесс дезурбанизации зашёл гораздо дальше, чем на Земле. Гаочан, в некотором смысле, расползся по пригородам. Зачем жить в тесном центре, если добраться до работы в том же центре можно на личном авто? Зачем вообще каждый день толкаться по пробкам на городских улицах, если можно работать у себя дома? Развитие транспорта и линий связи сделали крупные города пережитком старины. Лишь исторические центры типа Гаочана сумели сохранить свои размеры. Но, опять же, до войны властям города приходилось прикладывать колоссальные усилия, чтобы районы с наиболее плотной застройкой не превратились в криминальные трущобы.
        Но это всё в прошлом. Верблюд развернулся на месте. А в настоящем мир скатился в новый каменный век. Следы трагедии видны буквально повсюду. Что в городской черте Гаочана, что за его пределами, в домах и домиках практически не осталось целых окон. Что не сумел выбить двойной ядерный взрыв, то добили мародёры, они же вандалы. На дорогах застыли брошенные машины. Верблюд, конечно, слышал по радио о пробках. Но реальность переплюнула все представления. Дороги не просто заставлены машинами, а забиты под завязку едва ли не в два слоя от обочины до обочины. Самая большая пробка замерла на Южном мосту.
        Многие жители правого берега Нинхаи попытались покинуть Гаочан по Нардинскому шоссе, через Южный мост и дальше по Крайданскому шоссе на юг. Но не получилось. Сперва встала Крайданская автотрасса, причём капитально. А потом в Южный мост угодила высокоточная ракета. Центральный арочный пролёт над фарватером приказал долго жить и рухнул в речную воду. А пробка на мосту так и осталось.
        Южный мост - наиболее подходящее место для снайперской засады. Была мысль засесть на самом верху стальной арки. С неё был бы просто фантастический вид и возможности для наблюдения и стрельбы. Но от этой затеи пришлось отказаться. Самый верх арки, это не только весьма удобная позиция, но ещё и смертельно опасная ловушка. Велика вероятность, что придётся очень быстро и очень срочно уносить ноги. Вот почему в конечном итоге Верблюд расположился на крыше брошенной фуры - если что, удрать с неё будет гораздо легче. Хотя да - металлические конструкции моста то и дело перекрывают обзор.
        Охотиться на Черепа предстоит посреди яркого дня. По этой же причине удрать на резиновой лодке по Нинхае не получится. Хотя именно на ней он добрался до Южного моста. Времени на подготовку было мало. Единственное, что Верблюд успел разведать, так это ближайший вход в канализацию Гаочана. Но и до него, прости господи, километра четыре. В жилом квартале перед Южным мостом для отвода нечистот используют керамические трубы, а не подземные туннели.
        Загорать на солнышке предстоит долго, не меньше двух местных часов. А это почти пять земных. Но, что поделаешь? Лучше явиться пораньше и как следует разведать местность, нежели опоздать и полагаться на слепую удачу. В голову опять полезли непрошеные мысли. А вдруг войны между кланами не будет?
        Череп - мужик умный. С него станется вернуть «Стали» обоих женщин. Да ещё не в виде двух голов на блюдечке с голубой каёмочкой, а живыми. Правда, насчёт их психики никаких гарантий нет. И тогда, чем чёрт не шутит, кланы мирно разойдутся, а сам Верблюд останется в дураках.
        Армейский бинокль едва не брякнулся на землю. От долгого любования окрестностями заболели глаза. Как бы ни пришлось покинуть Гаочан и попытаться примкнуть к другому клану где-нибудь подальше от мегаполиса. Такой исход, увы, наиболее реальный. Нет, конечно же, он останется в Гаочане на недельку-другую, может быть даже на месяц. Только, опять же, нет никакой гарантии, что ему удастся найти другое решение.
        Перестрелять боевиков «Чёрной воли» поодиночке? Верблюд нахмурился. Не вариант. Любое действие вызывает противодействие равное ему по модулю и обратное по направлению. Если клановцы поймут, что на них начата планомерная охота, то они начнут не менее планомерно, дом за домом, прочёсывать весь Гаочан. И начнут с Зинганана. А там и мины, и растяжки, и банальные ямы-ловушки посыплются как из рога изобилия. Коллектив был, есть и будет сильнее одиночки. Кто в итоге победит в противостоянии, даже не стоит гадать.
        Всё опять возвращается к тому, что нужно, кровь из носа нужно, пристрелить Черепа. Именно на нём, на его авторитете, держится «Чёрная воля». Но, Верблюд тихо вздохнул, здесь и сейчас у него будет одна-единственная попытка поразить Черепа, один-единственный выстрел.
        Местное время - начало четвёртого. Или половина девятого, если перевести в земные мерки. Ждать ещё часа два, или, Верблюд поднял бинокль, значительно меньше.
        О! А это что такое? Выше по течению Нинхаи показался речной флот клана «Сталь». Может быть, он не очень большой, но весьма внушительный. Впереди рассекает воду пассажирское судно. Вытянутый нос, три яруса широких окон. На самом верху, над прогулочной палубой, выделяется небольшая надстройка под мостик. И где только надыбали? Верблюд качнул головой.
        Что интересно, пассажирское судно переделано под боевой корабль. На носу установлена самая настоящая пушка калибром не меньше сорока миллиметров. Ещё одна торчит у мостика. Из окон то и дело выглядывают крупнокалиберные пулемёты. Но это только вооружение. Умельцы клана «Сталь» не забыли о защите. Пушка на носу прикрыта щитом из листового железа. Нужно думать, достаточно толстого и прочного, чтобы защитить обслугу от пуль. Окна, из которых торчат стволы пулемётов, заложены мешками с песком. Не-е-е…, Верблюд усмехнулся, это уже не пассажирское судно, а самый настоящий речной постапокалиптический линкор.
        По бокам «линкора», словно боевое охранение из эсминцев, вспарывают воды пять речных буксиров. Места для пушек на них не нашлось, зато из широкого окна мостика торчит пулемёт. Четыре серых полицейских катера переделывать не пришлось вообще. Единственное, умельцы «Стали» установили на каждый из них по пулемёту. Наверно, именно эти четыре полицейских катера чуть было не отбили у «Чёрной воли» Кхиру и Тулану.
        Клан «Сталь» решил сыграть либо на опережение, либо просто заранее занял выгодную позицию. «Речная эскадра» остановилась на почтительном удалении от Южного моста. Бывшие полицейские катера выдвинулись вперёд, буксиры остались позади. «Линкор» встал на якорь в центре охранения.
        Однако, не прошло и пятидесяти минут, как со стороны Гаочана показалась речная флотилия «Чёрной воли». Верблюд вновь поднял бинокль.
        Да-а-а… Крутым мужикам далеко до стального клана. Хотя бы потому что флагманом у них служит всего лишь крупный полицейский катер. На борту до сих пор можно различить надпись «Речная полиция». Окна укреплены стальными листами. Над мостиком в самодельной башне установлен пулемёт. Наружу торчит чёрный квадратный ствол.
        Рядом с флагманом плывёт пара точно таких же речных полицейских катеров, что и у клана «Сталь». Разница только в том, что пулемётов у них нет. Похоже, боевики «Чёрной воли» палили из автоматов прямо с палуб.
        И это всё? Верблюд приподнялся на локтях. Точно всё. Череп, чтоб его, не стал посылать все наличные речные силы. То, что приближается к Южному мосту, можно назвать сопровождением, больше для понта, нежели для реального речного боя. Быть того не может, будто «Чёрная воля» не смогла найти в Морском порту на северной оконечности острова Хурган хотя бы один аналог «линкора» клана «Сталь». Или не захотела?
        Речная флотилия «Чёрной воли» торопливо-медленно приближается к Южному мосту. Верблюд подхватил снайперскую винтовку «Астана». Оптика у прицела ничуть не хуже, чем у бинокля. Другое дело, что наблюдать за окрестностями через него гораздо удобней.
        Да что б вас! Верблюд ругнулся про себя. На палубе флагмана никого нет. Лобовое стекло мостика почти полностью забрано листовым железом. Через немногочисленные смотровые щели ни хрена не видно. А ведь Череп там! Там! Сто пудов там! Стоит, зараза, рядом с рулевым и отдаёт ценные указания.
        Та же самая хрень с более мелкими полицейскими катерами. Лобовые стёкла кабин затянуты тонировкой - ни хрена не видно! Череп, глава «Чёрной воли», может быть на любом катере. Но снаружи никого не видно. Вообще никого.
        Злость прорывается изнутри вместе со скрежетом зубов. Катера «Чёрной воли» всё ближе. Вот уже и без всякой оптики можно разглядеть каждый болт, каждую заклёпку на палубе и бортах. Но, опять же, не видно никого, вообще никого. Бандиты ничего не понимают в навигации и с уверенностью дилетантов прут кратчайшим путём по фарватеру. Перспектива напороться на обломки рухнувшего пролёта ничуть их не пугает.
        Последняя надежда, Верблюд переполз на другую сторону крыши фуры. Катера «Чёрной воли» выскользнули из-под моста. И-и-и… Верблюд едва не вдавил окуляр снайперского прицела себе в глаз. Опять никого. Бандиты то ли не хотят показываться наружу, то ли специально не показываются наружу.
        Облом. Верблюд стукнулся лбом о крышу фуры. Пустой кузов отозвался эхом. Катера «Чёрной воли» удалились на безопасное расстояние. Теперь даже если Череп выберется на крышу капитанского мостика в красных трусах и футболке, всё равно будет в него не попасть - слишком далеко.
        - Говорит Череп, глава клана «Чёрная воля». Мы прибыли. Приём.
        Ожил универсальный тактический прибор. Верблюд сдвинул в сторону бесполезную «Астану». Всё, что теперь ему осталось, так это слушать.
        - Говорит генерал-лейтенант Винс, глава клана «Сталь». Женщины с вами? Приём.
        - Да, генерал, целые и почти невредимые. Продайте их нам. За ценой не постоит. Приём.
        Верблюд усмехнулся. Кто о чём, а вшивый о бане. Черепу удалось-таки убедить соклановцев вернуть женщин. Но он не может, не имеет права, да и не хочет, не поторговаться.
        - Сделки не будет, - сказал как отрезал генерал-лейтенант Винс. - Причаливайте к правому борту «Марии». Приём.
        - Но почему, генерал? - категорический отказ ничуть не смутил Черепа. - Даю десять кило золотых побрякушек. За каждую, генерал! Приём.
        - Да хоть тонну. Сделки не будет. Причаливайте. Приём.
        - Пятнадцать килограмм, - Череп тут же накинул цену. - Это тридцать кило ювелирного золота высшей пробы, генерал. Приём.
        - Череп, - отчеканил генерал-лейтенант Винс, - мы не заинтересованы, чтобы в вашем клане появились женщины. Именно по этой причине мы до сих пор не обращали на вас внимания. Приём.
        - Двадцать килограмм за каждую! - Череп опять накинул цену. - Да кто ещё отвалит вам за пару потрёпанных тёлок сорок кило золота? Приём.
        - Да на кой хрен нам ваше золото! - сердито выдохнул генерал-лейтенант Винс. - У нас самих пара центнеров в подвале валяется. Если ты не в курсе, Череп, то денежная система давно накрылась медным тазом. Торговать нам не с кем и нечем. Причаливайте! А то прикажу открыть огонь на поражение. Приём.
        - Ну ладно, ладно, не кипятись. Причаливаем. Приём, - Череп тут же пошёл на попятную.
        Верблюд тихо расхохотался. Интересно, Череп и в самом деле надеялся выторговать двух женщина за сорок килограмм золотых украшений? Или он специально ломал комедию для братвы? Бог его знает. С равным успехом может быть и то и другое.
        С крахом цивилизации золото потеряло былую роль универсального и самого желанного товара, всеобщего денежного эквивалента. Теперь оно просто красивый металл для колец, кулонов, серёжек и прочих безделушек. Череп вполне мог бы предложить генерал-лейтенанту Винсу пару тонн боеприпасов, вагон-другой накопителей энергии. В Гаочане наверняка нашлась бы тяжёлая строительная техника, трактора, экскаваторы, бульдозеры, краны. Или, другой вариант, станки по обработке и выплавке металла. Да мало ли что ещё могло реально заинтересовать главу «Стали». Глядишь, Кхира и Тулана так и остались бы в клане в качестве общих жён. Но нет, на встречу с генералом Череп повёз золото, практически бесполезный в постапокалиптическом мире металл.
        Большой полицейский катер скрылся за бортом речного «линкора». Два остальных благоразумно остались на приличном расстоянии. Тактический прибор молчит. Да и зачем болтать по рации, когда оппоненты прекрасно видят друг друга. Да и сам обмен не обещает быть ни сложным, ни долгим. Единственное утешение - Череп ничего не выиграет. Женщинам нужно будет просто подняться на борт пассажирского судна «Мария», и всё. Всё, главная причина для войны между кланами испарится. Аминь. Тихо, почти про себя, прошептал Верблюд.
        Может, они хотя бы Черепа пристрелят? Пальцы скрестились наудачу. Проклятье! Бинокль дёрнулся в правой руке. Полицейский катер «Чёрной воли» благополучно отошёл от борта «Марии». Пушка на носу речного «линкора» даже не шелохнулась. Хотя всего одного снаряда вполне хватило бы, чтобы разнести капитанский мостик катера вдребезги. Бог знает по каким причинам генерал-лейтенант Винс отпустил с миром главу вроде как враждебного клана.
        В прежнем порядке маленькая флотилия «Чёрной воли» проследовала под Южным мостом. Ну а вдруг! Верблюд перебрался на противоположный край фуры. Квадратный ствол «Астаны» вновь уставился в сторону полицейского катера. Верблюд едва ли не прирос к снайперской винтовке.
        И-и-и… Левая рука до хруста в суставах стиснула пластиковое цевьё. Никого. Опять никого. На палубе полицейского катера ни Черепа, ни одного из его подручных. Ещё минута… Флотилия клана спокойно вышла из зоны поражения.
        Верблюд обернулся. Гораздо более солидная флотилия «Стали» снялась с якоря. Речной «линкор» успел развернуться. Оказывает, на его полукруглой палубе ещё одна пушка калибром миллиметров сорок. Остальные катера и буксиры уже повернули носом против течения Нинхаи. Не пройдёт и десяти минут, как флотилия бывших военных скроется за поворотом реки. Иначе говоря, война между кланами благополучно закончилась так и не начавшись. Аминь.
        И что теперь делать? Верблюд аккуратно прикрыл оптику «Астаны» пластиковыми крышками. Очень похоже на то, что его жизнь в «Другой реальности» затягивается на неопределённый срок. На очень и даже очень неопределённый. Как бы ни сталось, что навсегда.
        Торчать на крыше фуры смысла больше нет. Верблюд осторожно спрыгнул на проезжую часть. Южный мост является границей между двумя кланами. Хотя, если быть более точным, ни «Сталь», ни «Чёрная воля» к нему просто не приближаются на близкое расстояние. Эдакая нейтральная полоса. Но расслабляться всё равно не стоит.
        Через сорок минут Верблюд с комфортом расположился в брошенной квартире на первом этаже одной из пятиэтажек недалеко от речного берега. Охранные датчики, как и полагается, притаились у входа в квартиру и во все три подъезда. На всякий случай последние два Верблюд установил на подступах к дому.
        По идее, нужно вернуться в родное убежище под полом «Антикварной мастерской». В кладовке припрятан ящик водки. Очень хочется нажраться до поросячьего визга, чтобы лёжа качало. Идей как жить дальше нет и не предвидится.
        Верблюд плюхнулся на диван. Ржавые пружины пронзительно скрипнули. Уходить нужно, да только не хочется ни ноги ломать, ни бросать надувную лодку. Она как раз припрятана в щели между какими-то стальными будками недалеко от берега. А пока можно и нужно отдохнуть. Пусть на крыше фуры он пролежал чуть больше местного часа, но нервы и эмоции выкачали из тела массу сил.
        Тихо и незаметно Верблюд уснул. Даже не уснул, а отключился от реальности. Глаза закрыты, но уши напряжённо вслушиваются в звуки внешнего мира. Да и УТП «Сайдан 2.7» на всякий случай настроен наперехват радиопереговоров. Пусть «Сталь» весьма успешно шифрует собственные разговоры в эфире, но сам факт их появления может значить очень и очень много.
        
        
        
        Глава 17. Мудрая обезьяна
        
        За длинный-длинный день Верблюд успел отлежаться, отоспаться, подкрепиться и ещё раз отлежаться. Как обычно, время тянется невыносимо медленно. Кажется, будто прошла целая вечность, а на самом деле день только-только закончился. Скоро вечер и ночь. Таяна, местная звезда, уже подсветила тучи на западе красным. А это значит, что она очень скоро скроется за линией горизонта. Вот тогда и только тогда можно будет оторвать задницу от дивана и уходить.
        Поток сознания словно мутный ручеёк струится через голову. Иногда на его поверхность всплывают уж совсем глупые мысли. Верблюд вдруг вспомнил, как на Земле любил читать книги по самоорганизации.
        Смешно, право слово, Верблюд улыбнулся собственным мыслям. Авторы, один умней другого, каждый на свой лад объясняли и доказывали важность времени, что жизнь конечна и скоротечна, что важно правильно использовать каждый час, буквально каждую минуту. А он здесь и сейчас тупо валяется на диване и ещё более тупо тратит собственную жизнь. А что делать? Он на войне. А у неё свои правила. В том числе и по части рационального использования ограниченного и невосполнимого ресурса под названием время.
        Единственное, что ему удалось надумать за четыре местных часа, так это вернуться в убежище под «Антикварной мастерской», нажраться в хлам и как следует отоспаться. Ибо только там Верблюд может полностью расслабиться и действительно уснуть крепким сном. В любом другом месте, в том числе и на всех без исключения запасных базах, получается всего лишь подремать вполуха, отключиться от реальности вполглаза и не более того. А там, глядишь, свежая голова сумеет родить хотя бы одну новую идею. Впрочем, Верблюд тихо вздохнул, статься ему уготовано навсегда застрять в «Другой реальности». Может быть, подобным образом в слишком реальной игре так и остались те два добровольца. Как их там звали? Верблюд наморщил лоб. Нет, дохлый номер, память упорно отказывается назвать их имена.
        Писк УТП словно удар кувалды разрушил мысленное наваждение. Верблюд рывком поднялся на ноги. Правая рука подхватила со стула верный «Мак-Гид». Нападение? Сработали охранные датчики? Верблюд судорожно оглянулся по сторонам. Господи, ну нельзя же быть таким нервным. Тактический прибор всего лишь перехватил зашифрованные переговоры клана «Сталь».
        Верблюд плюхнулся обратно на диван, пружины под ним дружно скрипнули. Вздох облегчения словно признание в собственной глупости. Когда флотилия «Чёрной воли» отчалила домой, то эфир минут десять бурлил разговорами, но потом всё стихло. Лишь в чётко отмеченные промежутки времени наблюдательный пост на реке как обычно докладывал на базу.
        Так-то оно так, но то были короткие сообщения из разряда: «У нас всё нормально, мы не спим, службу бдим». А сейчас передача явно затянулась. Это не похоже на короткий рапорт о порядке и сне. Не похоже. Очень нехорошее предчувствие кольнуло в затылок. Верблюд рывком подскочил к окну.
        Твою дивизию! Верблюд машинально пригнулся. Вниз по Нинхае движется речной флот клана «Сталь» в полном составе. Даже хуже. К хорошо знакомому «линкору», переделанному пассажирскому судну, буксирам и катерам добавилась небольшая баржа. На грузовой палубе под ярко-зелёным брезентом что-то укрыто. Это какая-то техника типа трактора или танка. Хотя для танка у неё должна быть длинная пушка. Зато под другим ярко-зелёным брезентом без всяких затей угадывается внушительный штабель ящиков.
        «Линкор» и баржа благополучно проплыли под Южным мостом, но не по фарватеру, который загромождён рухнувшей секцией, а под целой левой аркой. Очень похоже на то, что военные имеют прекрасное представление о речной навигации. Куда направился клан «Сталь» догадаться несложно - в «гости» к «Чёрной воле». Флотилия никак не похожа на торговый караван.
        Не распылять силы - именно так гласит один из базовых военных канонов. Генерал-лейтенант Винс, глава «Стали», дураком не может быть по определению. Иначе он ни за что не сумел бы создать островок цивилизации в море постъядерного хаоса и возглавить его. Военные решили раскатать клан «Чёрная воля» в кровавую лепёшку. Там, в ящиках, под ярко-зелёным брезентом, находится «начинка». Вряд ли стальному клану сейчас до одинокого выживальщика. Пусть на улице ещё достаточно светло, но рискнуть можно.
        Верблюд быстро свернул стоянку и выскочил на улицу. Охранные датчики - очень ценное имущество. Пришлось немного задержаться, но Верблюд собрал их все. Надувную лодку в щели между какими-то стальными будками недалеко от берега Нинхаи так никто и не тронул. На всякий случай Верблюд внимательно её осмотрел. Но нет: ни растяжек, ни прочих мин-ловушек не видно.
        Пока Верблюд собирался и спускал на воду резиновую лодку, флотилия клана «Сталь» успела отойти на приличное расстояние. Ещё лучше, Верблюд передвинул рычаг скорости на малые обороты, лодка тут же устремилась вдоль берега. У него хорошее преимущество в скорости. Речной «линкор» обладает колоссальной огневой мощью, а вот ходит он не очень быстро. Зато задаёт скорость всей флотилии. Верблюд улыбнулся. Это хорошо, это надо использовать.
        Пункт назначения «Стальной армады» известен, маршрут - более-менее предсказуем. Едва флотилия свернула в северную протоку между островом Тихнан и левым берегом, как Верблюд тут же направился в южную протоку между всё тем же островом Тихнан и правым берегом. Такой маршрут до Речного порта в полтора-два раза длиннее, зато можно будет опередить «Сталь» и без опасности быть замеченным. Военные, как пить дать, не будут разбираться, кто там за ними следует, а пальнут без предупреждения и сразу на поражение.
        Опасней всего было пробраться между островами Оман и Хурган вблизи наблюдательного поста «Южный». Но к тому моменту на землю спустились сумерки. Чёрным призраком Верблюд проскользнул по протоке между островами. Он едва-едва успел прибиться к левому берегу Нинхаи, как показалась армада клана «Сталь». Так оно и получилось: речной «линкор» существенно затормозил всю флотилию.
        Это самое настоящие вознаграждение за бешеную гонку со временем, Верблюд как раз успел к началу главного представления. Сдутая резиновая лодка благополучно припрятана в подвале одного из домов на Туанарской набережной. В брошенной квартире на пятом этаже, где из окна гостиной открывается великолепный вид на Речной порт, Верблюд устроил наблюдательный пункт. Если повернуть голову в правую сторону, то будет отлично видна флотилия клана «Сталь». Речной «линкор» бросил якоря недалеко от гранитной набережной. А вот небольшой баржи почему-то не видно. Не хватает и четырёх полицейских катеров. Неужели «Сталь» решала взять «Чёрную волю» в клещи? Наверняка военные прихватили с собой радар и теперь пытаются зажать «Чёрную волю» на острове. Получится или нет - это другой вопрос.
        - Говорит Череп, глава клана «Чёрная воля». Вызываю на связь майора Мышрина, генерала Винса, или кто там у вас главный. Какого хрена вы вторглись на чужую территорию? Приём.
        Универсальный тактический прибор - крайне полезная вещь. Верблюд вытянул шею. «Сайдан 2.7» вновь перехватил радиоканал.
        - Говорит Череп, глава клана «Чёрная воля». Вы вообще думаете отвечать? Приём.
        Нервничает Череп, очень нервничает. Понимает, что вояки явились к нему не на блины. Однако главе «Чёрной воли» так никто и не ответил. Верблюд пошарил по эфиру. «Сталь» и не собирается вступать в переговоры с Черепом, хотя между собой военные трещат весьма и весьма активно. Жаль только, Верблюд грустно вздохнул, что все их переговоры зашифрованы. Из воя, писка и треска невозможно выудить ни одного слова.
        Верблюд терпеливо проторчал у окна пятьдесят минут, но ничего так и не случилось. Единственное, что удалось засечь, так это место на Туанарской набережной, где бойцы клан «Сталь» развернули палатки. Несколько ярких костров осветили брошенные дома.
        Лагерь на берегу как ничто иное говорит о том, что штурма Речного порта на ночь глядя не будет. Военные дождутся рассвета, а уж там… Впрочем, к чему загадывать?
        Верблюд расположился прямо на полу возле окна. Рядом застыла развёрнутая антенна внешнего приёмника. С ней УТП сканирует эфир ещё лучше, ещё эффективней. Да и охранные датчики у входа в дом на более надёжной связи.
        Вот что значит хорошая привычка запасаться едой на неделю, даже если уходишь всего на один день. Верблюд подпихнул под голову свёрнутую в рулон штору. Его запасов провизии хватит ещё дней на пять. Да и если что, то недалеко находится одна из запасных баз. Так что с пропитанием проблем не будет. Из воды - под окнами огромная река, а хорошие армейские фильтры позволяют пить её без страха просидеть пару дней на унитазе или в кустах. Впрочем, так называемая война вряд ли продлится дольше одного дня. У клана «Сталь» слишком явное преимущество в тяжёлом вооружении. А пока можно и нужно вздремнуть.
        
        
        
        Глава 18. Много крови
        
        Громоподобный выстрел разбудил не хуже будильника. Верблюд резко сел прямо, рука тут же подхватила с пола электромагнитный автомат. Что это было? Верблюд опустил «гайдук». По его душу не похоже.
        УТП молчит, мимо охранных датчиков также никто не проходил. Зато в широкое окно гостиной вливается тусклый свет. Верблюд поднялся на ноги. На улице раннее утро, Таяна, местная звезда, ещё не выглянула из-за горизонта, небо на востоке будто пропиталось кровью. Это точно, Верблюд кивнул, сегодня будет много крови.
        Второго выстрела не последовало. А почему? Верблюд поднёс к глазам бинокль. Ага, понятно почему. Одним словом, началось! «Постапокалиптический линкор» стального клана уже замер точно напротив Речного порта. За ним, словно за стеной, притаились буксиры.
        Верблюд подкрутил резкость. Ага, десант. На палубах всех пяти речных буксиров яблоку негде упасть. Солдаты, солдаты и ещё раз солдаты. На каждом не обычный камуфляж из хлопка, а самые настоящие тактические костюмы «Киргач». Правда, Верблюд недовольно фыркнул, гораздо более продвинутые модели, чем его собственный «Киргач 2». В любом случае это не крутой прикид боевиков «Чёрной воли», это посерьёзней будет.
        - Говорит генерал-лейтенант Винс, глава клана «Сталь». Вызываю на связь Черепа, главу клана «Чёрная воля». Приём.
        Ну да, Верблюд машинально кинул, хорошая война начинается с переговоров.
        - Череп на связи. Приём.
        - Во избежание напрасного кровопролития я предлагаю вам капитулировать. В случае добровольной сдачи мы гарантируем каждому члену клана «Чёрная воля» жизнь. Приём.
        Верблюд тихо рассмеялся. Ящик тушёнки на кон, генерал-лейтенант Винс в этот самый момент преисполнен чувством собственной важности.
        - И это всё? - от возмущения Череп забыл добавить традиционное «Приём».
        - Это ещё много. Приём, - как ни в чём не бывало подтвердил генерал-лейтенант Винс.
        - Нет, генерал, так не годится. Мы знаем, что значит жить у вас. Это рабство! Самое натуральное! - Череп взорвался от возмущения. - Работа и только работа от рассвета и до заката. Никаких баб и выпивки. За малейший залёт плеть, а то и сразу виселица. Несколько наших братанов уже жили у вас. Еле ноги сделали. Приём.
        - Не рабство, а гарантированное трудоустройство, еда три раза в день, крыша над головой и безопасность. Естественно, за наше гостеприимство нужно платить усердным трудом и соблюдать установленные нормы и правила. Предлагаю в последний раз - сдавайтесь. Приём.
        Генерал-лейтенант Винс упрямо гнёт своё. С такой риторикой ему точняк в мэры Гаочана баллотироваться. Самое натуральное рабство глава клана «Сталь» очень ловко вывернул в благотворительность.
        - Нет, генерал, так не годится, - Череп торопливо заговорил вновь. - На кой хрен нам воевать? Мы же мирно жили. Баб мы вам вернули почти в целости и сохранности. Говорю же, это всё Верблюд, сука. Давайте вместе его поймаем, яйца отрежем, и дело с концом. Приём.
        От такой заявки главы «Чёрной воли» по спине скатилась нервная дрожь. Верблюд с трудом перевёл дух. Вот она неизбежная расплата за подлую провокацию. Не дай бог, прокатит.
        - Очередь до одинокого выживальщика по кличке Верблюд дойдёт в своё время, - произнёс генерал-лейтенант Винс. - На данный момент вы, Череп, и ваш клан «Чёрная воля» являетесь для нас самой большой проблемой сейчас и ещё большей проблемой в будущем. Вас надо решить. По сравнению с вами одинокий выживальщик - шкодливый кот. Конец связи.
        Щелчок, генерал-лейтенант Винс отключился.
        Верблюд тихо расхохотался как идиот при виде цветного фантика. Сказать, что с души свалился камень, это ничего не сказать. И с души, и с плеч, и с печёнки, а также прочих частей тела свалился преогромный горный хребет. Дойдёт до него очередь или нет - это ещё бабка надвое сказала. Шкодливый кот - очень приятное определение. Пока реальных потерь клан «Сталь» от одинокого выживальщика не понёс. Ну, не считая убийства добровольного раба. Нет, дело в другом.
        Верблюд смахнул с глаз непрошенную слезинку. Он только сейчас сообразил, что до сих пор мыслил категориями цивилизованного мира. Как раз в этом и была роковая ошибка. Сейчас на Ксинэе воцарился постъядерный мир. Международных институтов больше нет. Дипломатии больше нет. Общественного мнения больше нет. Цена любых договоров не больше стоимости бумаги, на которых они подписаны.
        Сейчас на Ксинэе правит сила. У кого больше сил, тот и прав. Генерал-лейтенант Винс, да и руководство «Стали» в целом, просто не стал вникать в суть проблемы. Главе клана совершенно фиолетово, кто там на самом деле убил добровольного раба и увёл двух женщин. Был ли это одинокий выживальщик Верблюд и на кой хрен он подставил другой клан. «Чёрная воля» сама по себе представляет одну большую проблему для бывших военных. Похищенные женщины и «морской бой» у Туанарской набережной стали последними каплями, что переполнили чашу терпения.
        В руководстве стального клана победили взяли ястребы. Руки дошли, ничего личного. Почему бы не решить давнюю проблему одним махом? Тем более «Чёрная воля» вернула обоих женщин и тем самым показала собственную слабость. У тех боевиков, что хватит ума сложить оружие, появится шанс выслужиться и стать полноправными членами клана «Сталь». А остальных можно пустить в расход прямо на развалинах Речного порта.
        Грохот выстрела прокатился по воде. Верблюд тут же подхватил с подоконника бинокль. Где-то на территории клана поднялся султан взрыва. Так и есть: речной «линкор» открыл огонь на поражение. Береговая стена «Чёрной воли» укреплена лучше всего. Если сейчас бросить десант на штурм, то солдаты тупо и бесполезно полягут прямо у кромки воды.
        Вновь бабахнуло. Верблюд судорожно дёрнул биноклем туда-сюда. Во засада! Не понять. Пассажирское судно повёрнуто к берегу правым бортом. Все три орудия, на носу, корме и возле мостика над верхней прогулочной палубой, смотрят в сторону Речного порта. Какое именно из них выстрелило - не понять. Это не порох, а электромагнитный импульс. Огненного выхлопа и дыма нет.
        На этот раз султан взрыва поднялся почти возле берега. Понятно, Верблюд подкрутил резкость, это классическая пристрелка. Первый выстрел перелёт, второй недолёт, а третий, по законам жанра, должен угодить прямо в прибрежную крепостную стену. Ну а что «Чёрная воля»? Неужели клан крутых мужиков тупо позволит расстрелять себя из пушек?
        Будто отвечая на незаданный вопрос, на территории «Чёрной воли» сразу в четырёх местах что-то грохнуло. Причём грохнуло славно. Верблюд нахмурился. Воздух прочертили четыре дымовых следа. Четыре чёрные точки устремились к речному «линкору». Но-о-о… Точность вообще никакая.
        Четыре всплеска окружили флагман «Стали». Гладь реки в местах падений вспучилась подводными взрывами. Буксиры изрядно тряхнуло. Десантников славно окатило с ног до головы.
        Что это было? Верблюд на миг опустил бинокль. Миномёты? По характеру выстрелов и падению снарядов - да, но всё равно не похоже. Что-то в «миномётах» «Чёрной воли» не так. Между тем дуэль между берегом и речным «линкором» набирает обороты.
        Три пушки на борту пассажирского судна пристрелялись. Одна из охранных вышек разлетелась вдребезги от прямого попадания. Прямоугольный прожектор плюхнулся в речную воду. В прибрежной стене появились первые пока ещё относительно маленькие прорехи. Но и миномётчики «Чёрной воли» не сидят без дела.
        Странные миномёты наращивают обстрел. Вокруг речного «линкора» всё чаще и чаще поднимаются всплески и взрывы. Десантники на буксирах промокли с ног до головы. Но, Верблюд машинально кивнул, точность никакая. Будь у «Чёрной воли» нормальные миномёты, хотя бы дедовские пороховые, то пассажирское судно давно бы отправилось на дно Нинхаи. Залп сменяется залпом, а точность остаётся прежней. В смысле, никакой. Или миномётчики «Чёрной воли» враз окосели на оба глаза?
        Нет, не окосели, Верблюд усмехнулся. Одна из «мин» угодила почти точно в центр прогулочной палубы. Недалеко от мостика вспух не хилый взрыв. Не будь вокруг пушки хорошего каземата, то осколки выкосили бы артиллеристов стального клана к чёртовой матери. А так…
        На миномётчиков «Чёрной воли» работает теория вероятности. Никчёмную точность вполне успешно компенсирует количество. Ещё одна «мина» угодила в борт речного «линкора». Взрыв вышиб окна и мешки с песком сразу в двух каютах.
        А это что такое? Пальцы подкрутили окуляры бинокля. На нижнюю палубу что-то упало. Это… Верблюд вновь подправил резкость… Какая-то самопальная хрень. За леерное ограждение зацепился самодельный стабилизатор: треугольные пластины приварены к оторванному днищу. Да это же… Верблюд тихо расхохотался. Да это же баллон. Ну да! Точно - газовый баллон, у которого по бокам торчат самодельные стабилизаторы.
        Вот оно что! У «Чёрной воли» нет и быть не может настоящих хотя бы пороховых миномётов. Зато они понаделали так называемых баллономётов - неких аналогов. В качестве метательных снарядов клановцы использовали самые разные баллоны. Внутри самодельная взрывчатка. Одно плохо - подкачали самопальные взрыватели.
        Заводская мина разорвалась бы у поверхности воды. Ну или чуть глубже. Тяжёлые баллоны ныряют в Нинхаю сразу на два, три, а то и на четыре метра и лишь после детонируют. Вода отлично поглощает энергию взрыва. Многочисленные осколки и смертоносная начинка если и могут кого поразить, так это рыб.
        Понятно, Верблюд коротко кивнул. Теперь понятно, зачем боевики «Чёрной воли» собирали в городе самые разные баллоны. Череп вполне благоразумно решил обзавестись самопальными миномётами. И-и-и… Очередной залп ударил по ушам, худо-бедно у крутых мужиков получается.
        Миномётчики «Чёрной воли» кое-как пристрелялись. Ещё два баллона угодили в борт речного «линкора». Дуэль пошла на равных. Артиллеристы стального клана превратили прибрежную крепостную стену в решето. Очередной залп разнёс в клочья последнюю охранную вышку. Пара снарядов угодила в главный корпус Речного порта. Ну да, Верблюд поднял бинокль чуть выше, два баллономёта «Чёрной воли» запускают самопальные мины как раз с крыши главного корпуса.
        Очередной выстрел не просто хлестанул по ушам, а долбанул по ним словно молотом. Бинокль чуть было не выпал из рук, Верблюд едва успел перехватить его. На крыше главного корпуса Речного порта поднялся весьма славный султан взрыва. И-и-и… Верблюд вытянул шею. И всё, новых пусков из баллономётов так и не последовало.
        Опять чудовищной силы выстрел. Уже не на крыше главного корпуса, а на его заднем дворе земля встала дыбом. Куски асфальта и бетона посыпались в воду. И тут же заткнулись последние баллономёты «Чёрной воли».
        Что это было? Верблюд лихорадочно заводил биноклем из стороны в сторону. Это была «Сталь», больше некому. Но что именно? Третий чудовищный грохот. Верблюд едва ли не наполовину высунулся из окна пятого этажа.
        Ага! Вот оно что! Верблюд торопливо нырнул обратно в гостиную. Миномёт. На асфальт набережной выкатила самоходная миномётная установка с просто чудовищным калибром не меньше двух сотен миллиметров. Это мощь! Мины весом под сто пятьдесят кило на территории «Чёрной воли» посекли в лапшу всё, что только может двигаться. Неудивительно, что ответный огонь со стороны Речного порта тут же прекратился. У боевиков «Чёрной воли» сдали нервы. Они же крутые мужики, а не солдаты.
        Выстрел. Ещё выстрел. И ещё. Две первые мины упали где-то на территории базы «Чёрной воли». Последняя вновь угодила в крышу главного корпуса. Пушки на борту речного «линкора» поддержали берегового собрата, но и они вскоре замолчали. Первичное сопротивление подавлено.
        Все пять буксиров тронулись с места, винты на корме вспенили речную воду. Десант пошёл в прорыв. Интересно, Верблюд чуть подался всем телом вперёд, из защитников хоть кто-нибудь остался?
        Как ни странно, остались. Едва речные буксиры подошли ближе, как на развалинах крепостных стен появились чёрные фигуры. По воде долетел треск автоматных очередей. Палить по речному «линкору» из «гайдуков» и дробовиков бесполезно - далеко. А вот по буксирам - самое то. Но, увы, стальной клан не лыком шит.
        В ответ «десантные посудины» разразились очередями. У каждого на мостике стоит парочка электромагнитных пулемётов калибром не меньше семи миллиметров. Первые же очереди срезали смельчаков, как острая коса срезает свежую травку. Это подавление, отличное подавление. Огонь с берега тут же прекратился.
        Чёрный борт передового буксира ткнулся в бетонный причал. Солдаты стального клана словно горох высыпали на берег. Тут же из окон главного корпуса загрохотали выстрелы. В действие вступил очередной рубеж обороны «Чёрной воли». Ого, Верблюд поднял бинокль чуть выше, у клановцев уцелела пара пулемётов.
        Прямо с бортов речных буксиров протянулись дымовые следы. На фасаде главного корпуса расцвели взрывы. Понятно, Верблюд кивнул, гранатомёты. Попасть из пушки на речном «линкоре» в окно на первом или втором этаже весьма проблематично, а вот из ручного гранатомёта - в самый раз.
        Чувствуется, очень даже чувствуется настоящая армейская выучка. Солдаты стального клана наступают на главный корпус не кучей, не толпой, а рассеянной стаей. Пока одни стреляют, другие перебегают от укрытия к укрытию. Вот двое солдат добрались до окна первого этажа. В проём улетела граната. Хлопок! Наружу вырвался столб дыма. Оба бойца синхронно запрыгнули во внутрь.
        Вслед за передовой парой в то же самое окно заскочила вторая, третья и пошло-поехало. На берег перед главным корпусом высадилось около сотни человек, а на пристанях и возле стен осталось лежать едва ли с десяток. И то над некоторыми из них уже склонились санитары. О-о-о… Верблюд мысленно захлопал в ладоши, у клана «Сталь» сохранилась полевая медицинская служба. Четверых раненых уже перенесли на борт, речной буксир тут же отчалил от пристани.
        Каким бы гениальным вождём ни был бы Череп, но бандиты сами по себе никудышные солдаты. Это против мирного населения боевики «Чёрной воли» крутые мужики, а против бойцов регулярной армии они как стадо баранов перед стаей волков. Бой внутри главного корпуса продолжался не больше пятидесяти минут. Верблюд успел заметить, как с десяток чёрных фигур метнулись в сторону северной оконечности острова Хурган. Ну да, сопротивление подавлено, остатки «Чёрной воли» кто как может уносит ноги.
        Ещё через двадцать минут речной «линкор» выбрал якоря и сдвинулся с места. Неужели уходят? Верблюд нахмурился. Как бы не так! Пассажирский пароход просто причалил рядом с главным корпусом. Наверняка ему уже приходилось швартоваться на этом самом месте.
        Из глубины самого большого здания показались первые пленные. С десяток фигур в чёрных кожаных куртках с опущенными головами проследовали на борт речного «линкора». У каждого руки сдвинуты за спину и, наверняка, крепко связаны. Всего два солдата стального клана сопроводили первую партию.
        В принципе, смотреть больше нечего. «Сталь» победила. Как будто у этой так называемой войны мог быть иной исход. Ну а после началась самая приятная часть - сбор трофеев. Вряд ли стальной клан так остро нуждается в трусах и штанах. На глазах Верблюда пара солдат затащила на борт речного «линкора» большой полиэтиленовый тюк с белыми трусами. Нет. Цель столь тщательной мародёрки иная - не дать клану «Чёрная воля» возродиться вновь.
        Два часа, два долгих местных часа солдаты «Стали» грузили на борт пассажирского судна всё, что только смогли найти ценного на базе «Чёрной воли». С особой торжественностью провели двух коров и быка. А стальной клан ещё и хозяйственный. Вместо нескольких центнеров первоклассной говядины генерал-лейтенант Винс предпочёл пополнить стадо клана новыми коровами. Правда, Верблюд усмехнулся, не факт, что молодого бычка не пустят под нож сразу же по прибытии домой. Даже для большого стада коров очень часто вполне хватает всего одного быка-производителя. Хотя генетическое разнообразие лишним тоже не бывает.
        Следом за коровами на борт пассажирского судна перекочевало большое количество самодельных мин. Получается, стальной клан решил забрать их либо для собственного употребления, либо чтобы позже, в более спокойной обстановке, вытащить из них взрывчатку.
        В равной степени возможны оба варианта. Научно-техническая деградация неизбежна. Как не старайся, а наступит момент, когда электромагнитное оружие придётся аккуратно сложить в дальнем углу склада до лучших времён. А то и сразу выбросить. И вот тогда самопальные баллономёты станут грозным оружием.
        Интересно, «Сталь» оставит в Речном порту гарнизон, чтобы уж наверняка не дать «Чёрной воле» возродиться? Ответ пришёл сам собой, когда речной «линкор» отошёл от бетонного причала. На берегу так никто и не остался. Ни на стенах, ни в раскуроченном главном корпусе также никого не видно. Верблюд потёр кулаками натруженные глаза. В лучшем случае через месяц-другой «Сталь» вернётся для контрольной зачистки. «Чёрная воля» лишилась главного - запасов и оборудования. Даже если Череп сумел сбежать, то у него вряд ли получится возродить клан. А если погиб, то у «Чёрной воли» шансов нет вообще.
        Флотилия стального клана повернула домой. Следом за «речным линкором» пристроилась небольшая баржа. Самоходная миномётная установка вновь замерла на её палубе под ярко-зелёным брезентом. Единственное, количество ящиков поубавилось. Похоже, это очень дорогое оружие, раз генерал-лейтенант Винс пустил его в ход лишь тогда, когда самодельные «мины» несколько раз угодили в речной «линкор». Через двадцать минут последний полицейский катер клана «Сталь» скрылся за поворотом Нинхаи. Несколько дольше универсальный тактический прибор ловил зашифрованные переговоры. Но вскоре заглохли и они.
        Верблюд плюхнулся на диван. По телу разлилась приятная истома. Господи, как же он устал. Вроде мешки с цементом не таскал. Вон, за остатками «Чёрной воли» не бегал, а всё равно вымотался сверх всякой меры. Душа рвёт и мечет, стучит кулаком и требует немедленно отправиться на тот берег, самому проверить базу «Чёрной воли» и найти трижды проклятую точку выхода. Последнее вряд ли будет сложно. Верблюд развернул внутренний интерфейс игры, стрелка виртуального компаса показывает точно на главный корпус Речного порта. Но! Не стоит, ох как не стоит, сей момент слезать с дивана и мчаться во весь дух на остров Хурган.
        Клан «Сталь» изначально не собирался истреблять «Чёрную волю» буквально до последнего боевика. Да и зачем? Наиболее стойкие погибли защищая базу, запасы и оборудование либо вывезены, либо уничтожены. Те, кто сумел удрать, спасти собственную задницу, обречены на голод и деградацию. Да и этим недобиткам придётся убраться из Гаочана навсегда.
        Нервное возбуждение и усталость несколько отпустили. Верблюд вновь выглянул в окно. Так и есть: по развалинам уже бывшей базы «Чёрной воли» бродят недобитки. Пара фигур прошлась вдоль берега. Ещё один бывший клановец показался на крыше главного корпуса. Из окна на третьем этаже потянулся серый дым. Электричества больше нет. Недобитки не придумали ничего лучше, как развести огонь прямо в одной из комнат главного корпуса.
        Нет, рациональней выждать день, два, а то и все три. Верблюд опустил бинокль. Встречаться со злыми и голодными недобитками просто опасно. Если они всё же решат остаться в Речном порту, то… Впрочем, не стоит загружать собственную голову гипотетическими проблемами. Как говорят в армии: не спеши выполнять приказ, отменят. В подобных случаях профессиональные охотники оставляют тушки подстреленных зайчиков полежать на земле, чтобы блохи сами убрались с остывшего тела.
        
        
        
        Глава 19. Выбора нет
        
        Нос надувной лодки мягко ткнулся в грязный бетон набережной. Верблюд торопливо спрыгнул на берег. Левая рука едва успела перехватить носовой причальный конец. Как оно сегодня получится - бог его знает. А терять отличную лодку раньше времени ох как не хочется.
        На Гаочан опустились сумерки. Если с воды ещё можно было что-нибудь разглядеть, то в тени бетонной набережной темно, хоть глаза выколи. Либо надеть очки ночного зрения.
        Верблюд вытащил из кармана разгрузки очки ночного зрения. Окружающий мир тут же окрасился в чёрно-белые цвета, зато прорисовался в деталях и подробностях. Это всё тот же спуск, через который не так давно ему пришлось удирать после неудачной попытки проникнуть на базу клана «Чёрная воля». Бывшей базы бывшего клана, Верблюд мысленно поправил сам себя.
        Металлическая будка возле стены бетонного стока никуда не делась. Верблюд осторожно запихнул резиновую лодку в широкую щель между стенками. Какая-никакая, а всё нычка. Как знать, может быть ещё до рассвета придётся вытащить лодку обратно.
        Была идея добраться до Речного порта по канализационным туннелям. Это гораздо безопасней и проще. Как раз на такой случай Верблюд прихватил маску. Идея была, но не хочется. В кое-то веки появилась возможность прогуляться вдоль западного берега острова Хурган. Тем более ночь намечается достаточно тёмная. Возле зданий на Арской набережной будто плещется чернильная темнота.
        Хорошо быть умным и терпеливым, Верблюд осторожно выбрался на Арскую набережную. Как бы душа ни стучала копытом, как бы не требовала ринуться как можно быстрее прямо в главный корпус Речного порта, но холодный разум в очередной раз оказался прав. На одной из временных баз недалеко от Туанарской набережной на левом берегу Нинхаи Верблюд доблестно просидел два дня и лишь в сумерках двинулся на остров Хурган.
        Остатки «Чёрной воли» собрались на бывшей базе клана. С наблюдательного пункта на Туанарской набережной Верблюд насчитал человек двадцать, может быть даже больше. Бандиты провели в Речном порту ночь. Почти до самого рассвета в окнах на третьем этаже плясали отблески костра.
        Утром второго дня на причале возле главного корпуса пришвартовалась парусная яхта. Некогда шикарное прогулочное судно изрядно потускнело и растеряло былой лоск. На белоснежных бортах проступили чёрные полосы, а на полотнище ярко-жёлтого паруса расцвели серые пятна грязи. Это оказалась одна из тех яхт, на которой клановцы ловили рыбу. Зачем она им потребовалось вновь выяснилось очень скоро.
        Ближе к полудню недобитки «Чёрной воли» погрузились на яхту и отправились вниз по течению в сторону Сегарского залива. Бандиты приняли более чем правильное решение. Уходить из Гаочана в западном или восточном направлении слишком опасно. Пройти-то можно, только убойная доза радиации всё равно доконает их либо через день, либо через неделю. Пробираться по Нинхае или вдоль неё на юг не менее опасно, можно запросто наткнуться на патруль клана «Сталь». Единственный верный выход - уплыть на парусной яхте по водам Сегарского залива. Ну а дальше как повезёт. Где-то на западе или востоке должны быть чистые земли.
        По факту Гаочан и его окрестности отошли к владениям клана «Сталь». Может быть, в Речном порту спустя месяц-другой появится форпост бывших военных. Ведь в мегаполисе осталась масса материальных ценностей.
        Даже когда ярко-жёлтый парус с грязными пятнами скрылся за поворотом Нинхаи, даже тогда Верблюд не сорвался с места, а продолжил наблюдение за Речным портом. Не исключено, что кто-то из боевиков клана всё же рискнул остаться на разгромленной базе.
        Верблюд целый день наблюдал за Речным портом, но так никого и не заметил. Ближе к вечеру запасы терпения окончательно иссякли. От наблюдательного пункта до проклятой точки выхода меньше двух километров. Сил переждать ещё ночь и день не осталось вовсе.
        Хорошо знакомая Арская набережная. Пусть Верблюд никогда не ходил по ней, зато успел изучить её вдоль и поперёк с наблюдательных пунктов с противоположного берега Нинхаи. Пятиэтажные здания до сих пор источают домашний уют и сытую жизнь верхнего слоя среднего класса. Следов былого катаклизма почти не видно. Немногочисленные брошенные машины аккуратно припаркованы в строго отведённых местах. Единственное, темно и тихо, неестественно тихо. Так тихо в крупных городах не бывает. Да ещё выбитые окна светят тёмными провалами.
        Из-за угла показалась крепостная стена бывшей базы клана. Артиллеристы «Стали» знатно поработали над ней. Куски колотого бетона и обломки силикатных кирпичей ковром устилают асфальт набережной. В самой стене зияют огромные бреши. Бог знает какого типа были снаряды на речном «линкоре», но они не сколько вгрызались в бетонные блоки, а рвали их и опрокидывали.
        Соваться в первый же проём не следует. На всякий случай Верблюд прошёл на несколько десятков метров дальше. Очередная брешь, здесь снаряд угодил точно в кирпичную заплатку. Обе бетонные плиты опрокинуты навзничь, будто гигантский кулак шибанул по ним со всей дури. Верблюд осторожно заглянул вовнутрь.
        Вот что значит армейская выучка, Верблюд качнул головой. В чёрно-белых тонах очков ночного зрения отлично видно, как кучно упали снаряды с пушек речного «линкора». А чуть дальше зияет большая воронка. Это, должно быть, от мины тот самоходки. Ну и хрень была! Рядом, в десяти метрах, останки баллономётной батареи. Взрывная волна опрокинула самодельные станины для запуска баллонов, а многочисленные осколки посекли их как плетью. Зря они так, Верблюд пролез в проём. Самопальные миномёты так и не помогли «Чёрной воле», зато придали ей губительную самоуверенность. Результат закономерен - клана крутых мужиков больше нет.
        За остатками крепостной стены хорошо знакомый тошнотворный запах взял за горло, Верблюд торопливо натянул на лицо маску. Повсюду валяются трупы, много трупов. Солдата клана «Сталь» забрали только своих. Тела боевиков «Чёрной воли» брошены на произвол судьбы и крыс. Едва под ботинком Верблюда треснул колотый осколок, как во все стороны тут же метнулись чёрные хвостатые тени.
        Вот и знакомая дверь со строгой табличкой «Посторонним вход воспрещён». Господи, как давно и недавно это было. Верблюд остановился возле стены. Прямоугольный прожектор над верхним косяком уцелел, только ему уже вряд ли суждено засветиться вновь. Металлическая дверь распахнута настежь, изнутри сочится тьма.
        Из кармана разгрузки Верблюд вытащил «удочку», простейшее приспособление для поиска растяжек. В темноте тонкие и почти прозрачные лески очень трудно заметить даже с помощью яркого фонаря, чего уж говорить об очках ночного зрения.
        Начищенная до блеска гайка на конце метровой лески перестала болтаться туда-сюда, Верблюд осторожно понёс «удочку» вперёд. Ага! От радости сердце в груди дёрнулось. Не зря, ой не зря, он не поленился прихватить с собой «удочку». В пятнадцати сантиметрах от пола тонкая леска заметно изогнулась. Растяжка - простейшая ловушка. Где-то рядом запрятан заряд взрывчатки с поражающими элементами. Бомба может быть промышленной, может быть самодельной, может быть даже обычная осколочная граната.
        Верблюд осторожно переступил через невидимую растяжку. Кто её установил - бог его знает. Возиться, снимать, нет ни времени, ни желания.
        Широкий коридор уходит в глубину главного корпуса Речного порта. Одинаковые тёмные двери по сторонам распахнуты настежь. Стены испещрены следами от пуль. Цепочки маленьких кратеров пересекают пол и потолок. Местами видны широкие пятна от дроби. Нужно признать: боевики «Чёрной воли» сопротивлялись как могли.
        По левую руку лестница на верхние этажи, но Верблюд тронулся дальше по коридору. «Удочка», как и положено, в вытянутой руке. Он уже бывал здесь и почти дошёл. Вот и дверь с табличкой «Зал №5», не так давно в этом месте была казарма «Чёрной воли». Стальные петли вновь тихо скрипнули, когда Верблюд осторожно протиснулся вовнутрь.
        Мощности очков ночного зрения не хватает, чтобы в деталях и подробностях осмотреть зал №5. Из кармана разгрузки Верблюд вытащил фонарик. Синее пятно обежало просторное помещение. Когда-то здесь был зал для конференций, совещаний и прочих массовых мероприятий. Боевики «Чёрной воли» устроили здесь общую спальню. Стальные койки до сих пор расставлены вдоль стен. Широкие окна наглухо заделаны фанерой. А вот там, Верблюд подошёл ближе, была стойка для оружия. У дальней стены, на небольшом возвышении, нагромождена куча металлических стульев и столов.
        Но это ладно, где точка выхода? Верблюд слегка расфокусировал взгляд и раскрыл внутренний интерфейс игры. Если верить стрелке виртуального компаса и счётчику расстояния, то-о-о..., Верблюд развернулся на месте, до точки выхода осталось четыре метра.
        Три острожных шага, «удочка» в левой руке нервно дёрнулась из стороны в сторону. А теперь? Меньше метра. Верблюд поводил фонариком туда-сюда. Синее пятно пробежалось по изрядно потёртому линолеуму - ничего. Вообще ничего. Может, Верблюд задрал голову, синий луч осветил высокий потолок и пыльную квадратную лампу. И снова ничего.
        Как рассказывал Виант Фурнак, точка выхода представляет из себя некую ярко-зелёную кнопку с выпуклым крестом в виде четырёх прямоугольных уголков. Здесь же, Верблюд оглянулся по сторонам, ничего подобного нет и в помине.
        Может, у его миссии немного другие правила? Шаг вперёд. Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Стрелки виртуального компаса больше нет. Вместо неё возникла белесая окружность с точкой по середине. Счётчик расстояния светит рядом нулей. Отпали последние сомнения - он точно в точке выхода, но ничего так и не произошло. Верблюд нахмурился. Он тупо торчит как три тополя на Плющихе посреди простого зала.
        Что за хрень? Почему не сработало? Верблюд оглянулся по сторонам. Впрочем… В голове закружились далёкие воспоминания. Что-то подобное с Виантом Фурнаком уже было. Да! Верблюд выпрямил спину. Точно было! Стрелка виртуального компаса указывает на точку выхода, а счётчик показывает расстояние до неё с точностью до метра. Это верно, но только в горизонтальной плоскости. Ни стрелка, ни счётчик не учитывают высоту. Да, точка выхода точно здесь, но либо под ним, Верблюд склонил голову, либо над ним.
        Всего и нужно обследовать все этажи главного корпуса Речного порта. Или же, Верблюд вновь опустил взгляд, лучше всего начать с подвала. Там точка выхода в реальность или нет - бог его знает, но оставлять такую вероятность в тылу не стоит.
        Путь по коридору первого этажа хорошо разведан, но лучше перестраховаться, нежели недостраховаться. Верблюд вытянул перед собой «удочку». Тёмный коридор остался за спиной. Обычно вход в подвал располагают на лестнице. Верблюд осторожно спустился по бетонным ступенькам.
        Перед входом в подвал «удочка» «подцепила» ещё одну растяжку. Интересно, Верблюд присел на корточки, кто тут так баловался? Солдаты клана «Сталь»? Непохоже. Зачем им разбазаривать ценное довоенное вооружение. Скорей всего, это недобитки «Чёрной воли». То ли цыплячья месть, то ли излишки, которые всё равно с собой не унести. Как и с растяжкой перед входом Верблюд аккуратно переступил через невидимую нить.
        Синий луч фонарика метнулся из стороны в сторону. Мастерская. Да, здесь была мастерская «Чёрной воли» и, одновременно, химическая лаборатория. По правую руку стена заставлена стальными верстаками. В дальнем углу до самого потолка возвышается штабель пустых баллонов. На противоположной стороне какие-то стеклянные колбы, плитки, короба мощной вытяжки над серыми длинными столами. В небольшом закутке из стальной сетки сложены мешки с химикатами. Удивительно, Верблюд осторожно, держа «удочку» перед собой, продвинулся вглубь подвала, клан «Сталь» почему-то не позарился на химикаты для самодельной взрывчатки.
        Мастерская и лаборатория поражают размерами. Когда-то здесь был склад, но подчинённые Черепа сгребли всё лишнее в большие кучи по углам, проделали дополнительные проходы и натаскали всякого оборудования. И-и-и… Верблюд переступил через труп в чёрной кожаной куртке, здесь был бой. Солдаты стального клана не поленились зачистить и это просторное помещение. Как и в коридоре на первом этаже, стены местами испещрены цепочками миниатюрных кратеров от пуль. А вот здесь, между верстаками, явно взорвалась граната. Ладно, где точка выхода?
        Сильный взрыв в пустом подвале словно сотрясение вселенной. Верблюд машинально пригнулся. Что это было? Взгляд упал на «удочку». Вроде как, это не он. Или, Верблюд осторожно выглянул из-за верстака, кто-то тупо напоролся на растяжку на входе в подвал.
        Увы, мощности очков ночного зрения не хватает, чтобы просмотреть просторный подвал из конца в конец. Но тут, словно по заказу, под потолком одна за одной вспыхнули лампочки аварийного освещения. Пусть светло не как днём, но вполне достаточно, чтобы мир вокруг вновь заиграл цветами и красками.
        - Верблюд!!! - громогласный рык прокатился по освещённому подвалу. - Я знаю, что ты здесь! Это ты установил растяжку у входа?
        Твою дивизию, Верблюд торопливо смотал «удочку». Правая рука вытащила из-за спины электромагнитный автомат. Забой, давний соперник и враг, опять оказался в самое ненужное время в самом ненужном месте. Не иначе, это прямая заслуга «Другой реальности», компьютерная игра упорно не хочет мирно отпустить его в нормальный мир.
        Шаги и хруст мелких камешков под ногами. Да их не меньше трёх.
        - Верблюд!!! Я знал! Я всегда знал, что ты вернёшься и ждал тебя!
        Снова шаги и хруст. Верблюд осторожно, стараясь не высовываться из-под прикрытия верстака, перескочил под более надёжную защиту бетонной опоры.
        - Я не понимаю, чеслово не понимаю, - голос Забоя раздался с левой стороны, Верблюд тут же развернулся на месте. - Мне Шпилька всё о тебе рассказала. Сначала ты упорно сидел три года в Зинганане и готовился к ядерной войне. Откуда ты, сволочь такая, знал, что она будет?
        Кажется, будто шаги и шорохи окружают со всех сторон. Бандиты, а Забой, к гадалке не ходи, сколотил новую кодлу, принялись прочёсывать подвал. Главное, не слушать «пение» Забоя, а активно перемещаться с места на место. Верблюд на полусогнутых завернул в проход между столами с химической посудой.
        - А потом, через полгода, когда это грёбаный мир обратился в радиоактивный пепел, ты, всё же, выбрался за пределы Зинганана и на какой-то хрен полез на базу «Чёрной воли». Зачем? Какого лешего ты здесь забыл?
        Так, Верблюд развернулся на месте, квадратный ствол автомата вильнул в ту же сторону, что и глаза. Бандитов, вместе с Забоем, всего трое. Не так уж и много, но всё равно опасно.
        - Ещё я не могу понять, на кой хрен ты натравил на «Чёрную волю» стальной клан? Это из-за тебя, сука, её больше нет! На общем собрании Черепу пришлось лично пристрелить четверых особо похотливых козлов, что упорно не желали вернуть тёлок. Но и сам Череп кончил по-свински. Его Додон пристрелил, когда тот предложил задрать лапки и сдаться.
        А ты сам, Забой, Верблюд проскользнул по проходу между столами, опять очень вовремя сумел сделать ноги, пока солдаты стального клана не проникли на территорию базы.
        Забой относится к тому сорту подонков, которым наглость заменяет храбрость, а трусость - осторожность. Кроме того, Забой обладает фантастической способностью собирать вокруг себя шакалов, точно таких же подонков, как и он сам.
        Игра в кошки-мышки. Бог знает почему, но бандиты чувствуют себя хозяевами положения и свободно расхаживают по подвалу. Их слишком мало, чтобы можно было бы организовать «загонную охоту». Но, Верблюд притаился за очередной бетонной опорой, Забой не забывает главного - держать под прицелом выход из подвала.
        Можно рискнуть, шансы очень даже неплохие. Но-о-о…, Верблюд сердито выдохнул, как-то не хочется получить очередь из «гайдука» в спину. Перед ним стоит задача добраться до точки выхода, а не выскользнуть из подвала любой ценой. Эта самая цена может легко оказаться пирровой.
        - Но сейчас мы тебя не упустим, - Забой мелко и противно захихикал. - Знаю, у тебя в Зинганане схрон со жратвой и выпивкой остался. Ты ещё у «Чёрной воли» хавчика дохренища спёр. Но прежде, чем я отрежу тебе яйца, ответь - на кой хрен ты опять полез на базу «Чёрной воли»? Ведь клана больше нет!
        Теперь понятно, каким макаром Забой сумел сколотить новую банду. У него нашлись сторонники, что не захотели бросать привычный Гаочан и пускаться по Сегарскому заливу в туманную неизвестность. Не иначе Забой посулил новым подельникам запасы выживальщика. Верблюд хмыкнул, его, между прочим, запасы.
        - Чего молчишь, Верблюд? Я жду!
        Надо присесть поудобней. Это, как пить дать, провокация. Стоит подать голос, как бандиты тут же поймут, где он находится. Но-о-о.. Задолбало! Как же его задолбало все эти три с половиной года изображать из себя переселенца из Тунара. Захотелось, до дрожи в коленях захотелось, хотя бы раз рассказать правду. А дальше… В конце концов, игра в кошки-мышки не может продолжаться бесконечно. Зато её можно обернуть себе на пользу.
        - На самом деле, Забой, я - реальный человек! - крикнул Верблюд. - Всё вокруг - компьютерная игра. А ты сам - всего лишь компьютерный бот!
        А теперь сменить дислокацию. Верблюд торопливо прополз под столом и метнулся к соседнему верстаку. Стальные ящики не только спрятали его от глаз, но и, дай бог, уберегут от пуль.
        - Ну ты загнул! - Забой расхохотался. - Но продолжай, я слушаю!
        Ага, Верблюд развернулся на месте. Забой недалеко от выхода из подвала. Значит, его подельники должны быть… Из-за соседней бетонной опоры выглянул квадратный ствол «гайдука».
        - Я не подросток задрот, а и в самом деле спецназовец. Даже больше - специалист по выживанию! По условиям игры, мне нужно было провести три года в Зинганане до начала войны. Почему я точно знал о ней и готовился!
        Оставаться на месте нельзя. Верблюд перебежал за ряд металлических верстаков. По левую руку осталась груда газовых баллонов. В то место, где он только что был, глянул один из бандитов, камуфлированная бандана лишь на миг показалась из-за бетонной опоры и пропала. А жаль, Верблюд поджал губы, почти сработало.
        - Ещё полгода мне потребовалось прожить в Зинганане после начала войны! - крикнул Верблюд.
        - А на базу «Чёрной воли» тебя какой чёрт принёс?
        Верблюд машинально пригнулся. Забой впереди по курсу. Но опасно, очень опасно, мчаться на него прямо по широкому проходу вдоль стены.
        - Здесь точка выхода! Без неё я не могу вернуться в реальность!
        Короткий рывок в сторону. Один из бандитов попытался было зайти в тыл, но не успел. Проклятье, автомат качнулся в руках, опять не успел.
        - Ну ты и врать, Верблюд! - голос Забоя долетел из другого конца подвала. - Я чувствую себя человеком, более чем живым!
        А если попробовать зайти с другой стороны? Верблюд крысой переметнулся через широкий проход между мастерской и химической лабораторией. Но, для начала, пусть бандиты подтянутся к этой стене.
        - Мои слова легко проверить, Забой! - Верблюд перевёл дух. - Где-то здесь, буквально над нами, должна быть кнопка выхода! Такая, ярко-зелёная! А на ней выпуклый крест в виде четырёх прямых углов. Мне нужно нажать на неё, чтобы вернуться в реальность!
        - Забой! А он не врёт! - из-за соседнего ряда столов долетел удивлённый возглас одного из бандитов.
        Ага! Верблюд улыбнулся как кот при взгляде на упитанную мышь. Вот он где, голубчик.
        - Я сам видел подобную хрень на крыше! Там! Под антенной, и в самом деле кнопка! Я даже пытался нажать на неё!
        Бандит продолжает говорить, но при этом, во дурак, остаётся на месте. Верблюд заглянул под стол. Вот он! От радости защипало щёки. Из-под ряда выдвижных ящиков выглядывает спина тёмной кожаной куртки и камуфлированная завязка банданы. Бывший боевик «Чёрной воли» так и не сообразил, что его задница осталась без прикрытия. Верблюд поднял автомат.
        - А на кнопке и в самом деле крест выпуклый такой…
        Указательный палец утопил спусковой крючок. «Гайдук» разразился короткой очередью. Пули, маленькие, но очень быстрые и острые иглы с оперением, распороли чёрную кожаную куртку. Бандита отбросило от стола.
        Предчувствие кольнуло в затылок, Верблюд тут же отпрыгнул в сторону. Сразу две автоматные очереди, поток пуль вспучил бетонный пол на том самом месте, где он только что был.
        Перекат и снова прыжок. Верблюд одним махом перескочил через два ряда столов и плюхнулся на пол. Следом посыпались колбы и прочая химическая посуда. В спину опять грохнули автоматные очереди, только поздно. У этого стола два ряда широких металлических ящиков.
        Игра в кошки-мышки закончилась. Верблюд машинально стряхнул с руки осколки стекла. Забой, шакал, во всей своей красе - пустил одного подельника вперёд как приманку. Почти получилось.
        - Мочи его! - заверещал второй подельник Забоя.
        Грохот автомата, химическая посуда на столе с громким хрустом разлетелась на куски. Металлические ящики натужно дёрнулись, но выдержали очередь в упор.
        Верблюд выставил наружу автомат. Ответная очередь заставила бандита заткнуться. А теперь сменить позицию.
        Рывок! Верблюд закатился под защиту гораздо более основательного стального верстака. Следом грохнули выстрелы. У бандитов, вот непруха, «гайдуки». Но, Верблюд осторожно выглянул из-за столешницы, как солдаты, что Забой, что его ещё живой подельник, вообще никакие.
        Левая рука вытащила из кармана разгрузки последнюю осколочную гранату. Забой с подельником засели за верстаком через проход. За ними как раз капитальная бетонная стена.
        Автомат в левую руку, гранату в правую. Чека отлетела в сторону. Верблюд на миг приподнялся из-за верстака. Короткий замах! Ребристый шарик сорвался с ладони. Спусковой рычаг со щелчком соскочил с гранаты.
        В тот же миг из-за верстака высунулся Забой. «Гайдук» в его руках разразился короткой очередью. Только поздно, Верблюд рухнул на пол. Пули лишь бессильно шаркнули по стальной столешнице.
        - Граната!!!
        Истошный вопль огласил подвал. Верблюд едва успел распахнуть рот, как грохнул взрыв. Осколки с визгом отскочили от потолка и стен.
        И тишина… Звенящая тишина. Верблюд поднял голову. В ушах гудит. Граната в замкнутом пространстве - это что-то с чем-то. Но, вроде как, можно разобрать бульканье. Через монотонный звон прорывается чьё-то натужное дыхание и бульканье. Это же…
        Ствол «гайдука» вперёд. Верблюд приподнялся из-за верстака. Получилось! Забой успел заметить гранату и гаркнуть во всё горло. А вот его подельник вообще никак не среагировал на предупреждение. Взрывная волна вынесла бандита из-за верстака. Лицо и кожаная куртка изодраны осколками, банданы нет. Из многочисленных рваных ран сочится кровь, на полу прямо на глазах разрастается красная лужа. Всё, этот не жилец. А что Забой?
        Личного врага нигде не видно. Похоже, очень похоже, что Забой, трусливый шакал, успел-таки сигануть из-за верстака. Но-о-о… Верблюд тихо рассмеялся. Из-за соседнего верстака тонким ручейком струится кровь. Оттуда же доносится натужное дыхание. Не успел. Забой всё равно не успел. Осколки гранаты посекли и его.
        Натужное дыхание прекратилось. В проход упал «гайдук», следом шлёпнулась левая ладонь. Из чёрного рукава выплеснулась кровь.
        Готов! Верблюд осторожно двинулся вперёд. Сдох, зараза. «Другая реальность» назначила Забоя в качестве личного врага, ему же выпала честь сыграть босс локации перед самым выходом из слишком реальной компьютерной игры.
        Шаг, ещё один. Ствол электромагнитного автомата смотрит на кисть Забоя. «Другая реальность» - коварная штучка. Ещё шаг… Из-за угла верстака с выдвижными ящиками показались ноги в чёрных штанах, потом грудь и, наконец, голова Забоя. Правая рука будто прикрыла сердце. Но на груди и лице нет кровавых отметин. Похоже, осколки угодили ему в спину. Шакалу - шакалья смерть.
        Неожиданно Забой натужно выдохнул. На его грудь выплеснулся кровавый фонтан. Следом грохнул выстрел.
        Верблюд машинально качнулся в сторону. «Гайдук» в ответ разразился длинной очередью. Пули разнесли череп Забоя вдребезги. Верблюд рухнул на левый бок.
        Что это было? Электромагнитный автомат брякнулся на пол. Забой мёртв, на этот раз окончательно и однозначно. Но-о-о…, в его правой руке зажат маленький чёрный едва заметный пистолет. Кровавые брызги последнего выдоха словно прорисовали его и выделили на фоне чёрной кожаной куртки.
        Верблюд скосил глаза. Этого… Этого… Этого просто не может быть! На правом боку, прямо поверх серой ткани тактического костюма «Киргач 2», расползается красное пятно.
        Не может! Не может! Не может быть! Одна-единственная мысль запульсировала в голове словно заезженная пластинка. Пуля угодила в аккурат под самый нижний карман разгрузки, чуть выше ремня. Не выше, не ниже, а точно в самое уязвимое место. Через дырку в прочной ткани перелилась кровь.
        Нужно действовать. Верблюд сел прямо. На пол грохнулся рюкзак, следом упала разгрузка. Молния с визгом расстегнула китель. Какой бы крепкой ни была ткань тактического костюма, но и она не выдержала выстрела почти в упор. Пена! Нужна медицинская пена. Да где же эта чёртова аптечка!
        Трясущиеся пальцы с трудом извлекли из бокового кармана рюкзака плоскую коробочку с красным крестом. Верблюд откинул крышку. Вот и баллончик с тонкой трубочкой, но сперва хотя бы попытаться почистить рану.
        Белая салфетка быстро впитала кровь и покраснела сама. Верблюд придвинул баллончик, указательный палец судорожно вдавил спусковую кнопку. Из тоненькой трубочки вырвались розовые хлопья пены.
        Боль. Верблюд на миг закрыл глаза. Острая боль стрельнула в голову, но следом пришло облегчение. Розовая пена вспухла множеством мелких пузырей. Местный анестетик сбил острую резь. Ещё несколько томительных секунд, медицинская пена пробкой перекрыла рану. И последний штрих - широкий квадратный пластырь прямо на кожу.
        Местные армейские аптечки - это чудо. Верблюд перевёл дух. Но медицинская пена и пластырь - это временная мера. Это же… Это же… Прости господи, проникающее ранение брюшной полости. Наверняка задет кишечник, а то ещё что-нибудь серьёзное. Ему позарез нужен хирург, профессиональный хирург и срочная операция. А где это всё взять?
        Вместе с новым приступом боли в голову ударила паника. Верблюд тихо замычал. Ну как? Как? Как такое могло произойти? Он прошёл через множество «горячих точек». Прямо на его глазах умер не один десяток врагов. Да и, Верблюд сглотнул, и друзья тоже умирали. Забой сдох. Он не мог, физически не мог, так долго сдерживать дыхание, а потом ещё и нажать на спусковой крючок в самый нужный момент. В один-единственный нужный момент. Даже хуже!
        Верблюд еле-еле застегнул китель. Левая рука опёрлась о пол. Как такое могло быть? Пуля из паршивенького пистолета угодила точно в живот, в самое уязвимое место между ремнём и нижним карманом разгрузки. Специально так не попадёшь. А тут, почти покойник, сумел. Или… На душе большими чёрными кошками заскребли подозрения. Это всё игра, игровое допущение. «Другая реальность» ещё коварней, чем кажется. В самый последний момент она послала Забоя не для того, чтобы помешать выйти в реальность. Нет, Верблюд кивнул, наоборот - чтобы не дать ему шансов добровольно остаться в игре.
        Верблюд неловко сел прямо. Дрожащие руки кое-как застегнули молнию. Все эти три с половиной года его терзали сомнения: остаться в слишком правдоподобной игре навсегда или вернуться в реальность? Оба варианта были по-своему хороши. Будь он в полном здравии, то ещё неизвестно, чтобы он в итоге выбрал. А так у него больше нет выбора: либо он сдохнет в игре, либо успеет выбраться в реальность. В ту самую скучную, серую реальность. Зато там имеется профессиональный хирург и хорошо оборудованная операционная комната.
        Рюкзак? Разгрузка? Автомат? К чёрту! Левая рука ухватилась за край верстака, Верблюд рывком поднялся на ноги. Сколько у него осталось? Пять? Десять? Двадцать минут? Сколько бы ни было, а надо идти.
        Без рюкзака, разгрузки и автомата показалось, будто за спиной выросли крылья. Двадцать кило, не меньше,остались валяться на полу возле дохлого Забоя. Верблюд склонил голову. Лужа крови уже подмочила рюкзак и приклад «гайдука». Чтобы там ни было впереди, он либо успеет дойти, либо нет.
        Резь в животе всё сильнее и сильнее, каждый шаг отдаёт болью. Но надо идти! Нужно идти! Верблюд на миг опёрся рукой о стол, на серой пыльной столешнице остался кровавый отпечаток.
        Выход из подвала. Возле ступенек валяется труп. Это, Верблюд поморщился, от рези в животе путаются мысли. Это бандит, свеженький, один из подельников Забоя, что умудрился напороться на растяжку перед входом в подвал. Ну и чёрт с ним! Заодно разминировал проход.
        Ещё никогда низенькие бетонные ступеньки не казались такими высокими, а крепкие армейские берцы на толстой рифлёной подошве такими тяжёлыми. Верблюд, словно сомнамбула, зашагал вверх по лестнице. Правая рука проскользнула по гладким перилам. Это, взгляд упёрся в раскрытую ладонь, это кровь. Нужно стереть.
        Передвижение пошло несколько легче. Вдоль лестницы тускло горят светильники. Бог его знает каким образом Забою удалось включить аварийное освещение. Наверняка где-нибудь в главном корпусе Речного порта стоит батарея накопителей энергии. И почему солдаты стального клана не унесли её? Боже! На лестничной площадке между первым и вторым этажами Верблюд неловко качнулся, что за мысли?
        Какая ирония! На очередной лестничной площадке Верблюд ненадолго остановился. Если бы он только знал тогда, когда в первый раз тайком проник на базу «Чёрной воли». Эта самая лестница была у него перед глазами, буквально под носом. Ещё тогда, две недели назад, он мог бы спокойно, без всяких проблем и дырки в животе, добраться до точки выхода. Но! Верблюд судорожно вздохнул, не судьба. Создатели «Другой реальности» не любят простеньких сюжетных поворотов. Какой-то клановец очень вовремя спустился по этой лестнице и тем самым отпугнул Верблюда от подъёма на крышу.
        Ещё этаж и ещё. Кажется, взгляд с трудом сфокусировался на двери с большой цифрой три, в главном корпусе Речного порта всего три этажа. Ах! Да! Нужно ещё выше!
        Дверь на крышу настежь. Холодный поток воздуха омыл разгорячённое лицо. Берцы смачно шаркнули о низкий порог. Верблюд натужно охнул. Левая рука судорожно вцепилась в дверной косяк.
        Крыша. Да. Бандит говорил о крыше. Точка выхода должна быть здесь. Но где именно? От боли и потери крови глаза расфокусировались сами, стрелка виртуального компаса указала точно вперёд.
        Без опоры на перила тело колбасит из стороны в сторону. Зато шагать по ровной поверхности не в пример легче, чем подниматься по ступенькам. Верблюд несколько раз усиленно моргнул. Взгляд чуток прояснился. Похоже, трижды проклятая «Другая реальность» всё же решила помочь ему. Анита, местная Луна, очень вовремя выглянула из-за туч. Крышу главного корпуса Речного порта залил призрачный серебряный свет.
        Прямо по курсу кирпичная будка. В лунном сиянии она похожа на красивый кубик из сказки. На плоской вершине застыла полусфера спутниковой антенны. Серый рефлектор направлен в тёмное небо.
        Руки упёрлись в стену из силикатного кирпича. Верблюд перевёл дух. Прошёл от силы метров двадцать, а кажется, будто пробежал с полной выкладкой все двадцать километров. Нужно, нужно шевелиться, пока силы окончательно не оставили его.
        Верблюд поднял глаза. Что за хрень на будке? А. Ну да. Антенна. Пособник Забоя говорил что-то об антенне. Слегка расфокусировать взгляд, стрелка виртуального компаса указала точно на стену из силикатного кирпича. Да и расстояние подходит, меньше двух метров. Точка выхода должна быть здесь. Или не здесь?
        Паническая мысль выступила на лбу обильной испариной. А вдруг пособник Забоя ошибся? А вдруг точка выхода находится не здесь, а в другом месте. Например, на втором этаже? Верблюд тряхнул головой. В любом случае нужно залезть на эту чёртову будку и глянуть. На то, чтобы проверить второй и третий этажи главного корпуса у него не хватит ни времени, ни сил.
        Верблюд вновь поднял голову. Как залезть? Если есть антенна, то должна быть и лестница. Шаг в правую сторону, нужно обойти кирпичную будку кругом. Закон подлости во всей красе. Небольшая дверца вовнутрь и железная лестница наверх нашлись на четвёртой стене. Что было сразу свернуть в левую сторону?
        Ребристые перекладины железной лестницы покрыты ржавчиной. Верблюд привстал на цыпочках. Резкая боль едва не распорола живот на две половинки. Зато обе руки зацепились за перекладину над головой. Теперь приподнять левую ногу и плавно опустить её на самую нижнюю перекладину. И-и-и… Верблюд кое-как подтянулся, правая нога встала рядом с левой. А теперь снова приподнять левую ногу.
        Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, Верблюд вскарабкался на верх будки из силикатного кирпича. Вскарабкался, это ещё громко сказано. С трудом, буквально на брюхе, удалось перегнуться через невысокий парапет. Последнее усилие! Верблюд кубарем скатился на плоскую крышу. Главный блок УТП «Сайдан 2.7» больно ударил в спину.
        От резкого движения в животе развернулась ядерная бойня на уничтожение. Пластырь чуть сдвинулся в сторону. Через дырочку в кителе тактического костюма выплеснулся кровавый сгусток. Верблюд опустил глаза. Вон, кровь опять пошла.
        Подняться на ноги нет ни желания, ни сил. Верблюд перевернулся на живот. Антенна, спутниковая антенна, от него в каком-то метре. А под ней, Верблюд напряг зрение, между металлическими стойками, и в самом деле что-то есть. Оно самое? Или нет?
        Крошечный рывок вперёд. Руки почти уцепились за склизкий битум. Зато ноги очень даже удобно упёрлись в низкий парапет. Вот как надо!
        Ещё толчок! От резкой боли в животе перед глазами затанцевали кровавые чёртики. Верблюд сдавленно охнул. Ещё только не хватало сдохнуть прямо возле точки выхода. Будет очень обидно.
        Ещё толчок! Левая рука уцепилась за металлическую стойку. А теперь плавно подтянуться всем телом. Верблюд крякнул от натуги.
        Да, это она. Точно она! Радость, внеземная радость, словно благая весть свыше, наполнила душу и грудь приятным теплом. Улыбка растянула губы от уха до уха. В свете Аниты круглая кнопка кажется тёмно-зелёной, едва ли не чёрной. Зато сверху можно хорошо разглядеть выпуклый крест из четырёх прямых углов.
        Он дошёл. Дошёл! И пусть «Другая реальность» останется с носом. Верблюд подтянулся на левой руке, обе ноги разом оттолкнулись от низкого парапета. Боль снова завязала кишки в тугой узел, но Верблюд даже не поморщился. Здесь, на пороге выхода, он не имеет права сдохнуть.
        Правая рука плюхнулась на точку выхода. Под ладонью тёмно-зелёная кнопка чуть прогнулась. Теперь она больше не кажется нелепым украшением. Последнее усилие! Верблюд как смог надавил на кнопку. Из узких щелей вокруг неё, а также из всех прямых углов, брызнул яркий свет. Верблюд сощурился. А она и в самом деле ярко-зелёная, будто малахитовая.
        Тонкий писк. Что за? Верблюд едва-едва приподнял голову. Чуть выше, на парапете, пара крысиных силуэтов. Оба хвостатых грызуна будто зрители в зале приподнялись на задних лапах и принялись махать передними. Сил больше нет, голова плюхнулась обратно на крышу.
        Белый свет словно яркая белая жидкость растёкся по крыше. Вытянутая рука будто впитала его в себя. Манжет тактического костюма засиял словно лампочка дневного света. Ещё немного…. И вот уже левая рука сияет вместе с правой. Ещё момент… Под аккомпанемент весёлого крысиного писка яркий белый свет накрыл Верблюда прохладной волной.
        
        
        
        Глава 20. Метр проволоки
        
        Натужный выдох. Верблюд распахнул глаза. Прямо над ним внутренний свод «малахитовой капсулы». Боже, как давно он видел его в последний раз. Не нужно никаких лампочек, фальшивый малахит сияет сам по себе. По светлым прожилкам будто бегают крошечные яркие искорки.
        Едва уловимый шелест. Верблюд выгнул голову, прямо над ним появилась узкая щель. Ну да, «малахитовая капсула» открывается. Ещё немного и он сможет выбраться наружу. Радость распёрла изнутри. Получилось! Верблюд вдохнул полной грудью. И тут же резкая боль в животе едва не вышибла из него дух.
        Твою дивизию! Он же ранен! Верблюд опустил глаза. На лёгком кителе стального цвета расплылось большое красное пятно. Правая рука зажала рану. От нового приступа боли Верблюд натужно захрипел.
        Трижды проклятая компьютерная игра перенесла на его реальное физическое тело тяжёлое проникающее ранение в брюшную полость, но забыла прихватить затычку из медицинской пены и пластырь. Ничем не сдерживаемая кровь хлынула наружу.
        «Малахитовая капсула» распахнулась полностью. Верблюд склонил голову. Рядом с ней на тонком стальном штативе торчит серебряный прямоугольный приборчик. В чёрном пятне видеокамеры чуть отражается бок «малахитовой капсулы».
        - Помоги! - натужно крикнул Верблюд. - Я ранен!
        Проклятье! От нового приступа боли глаза едва не выскочили из орбит. Верблюд натужно замычал. Это же дитарский. Кто его здесь, на Земле, понимает.
        - Помогите! Я ранен!
        Вторая попытка позвать на помощь получилась на русском. Как неизбежная расплата, вновь долбанул приступ боли. Верблюд едва не поперхнулся. Если так и дальше пойдёт, то он сдохнет прямо в «малахитовой капсуле». Да не быть ей «малахитовым надгробьем»! Нужно выбираться от сюда.
        Правая рука держит прострелянный бок. Левой Верблюд уцепился за край «малахитовой капсулы». Теперь подтянуться, сесть прямо и вылезти. Но вместо этого Верблюд вывалился опрокинутым кулём из липового надгробья. Голова едва не долбанулась о пол, ноги выскользнули наружу следом. Сбитый прибор наблюдения отлетел в сторону.
        Да что б вас всех! Верблюд мелко-мелко задышал открытым ртом, словно выброшенная на берег рыба. Как же так! Как же он мог забыть! Он же - инвалид! Ноги, его собственные ноги, плюхнулись на пол будто два полена. Левый носок выгнулся в сторону. Проклятая «Другая реальность» перенесла из игры тяжёлое ранение в живот, но так и не исцелила его паралич.
        Громкие шаги. Верблюд с трудом поднял глаза. В широком проходе между капсулами показался мускулистый охранник в светло-зелёных рубашке и брюках.
        - Держись, братан, - охранник присел на корточки, рядом брякнулся пластиковый чемодан с красным крестом на выпуклой крышке. - Куда тебя?
        - В живот, - Верблюд шевельнул правой рукой. - Огнестрел. Проникающее.
        - Понял.
        Мускулистые руки вмиг разорвали лёгкий китель на груди Верблюда. Правая ладонь устало отвалилась в сторону. На пол тут же пролилась кровь.
        - Сейчас я тебя перевяжу, - охранник распахнул медицинский чемоданчик. - Серый, напарник мой, за Гановым побежал. Ты, это, не вздумай сдохнуть.
        - Постараюсь, - чуть слышно прошептал Верблюд.
        - Сейчас мы вот так.
        Медицинская салфетка накрыла дырку в животе. Рука охранника тут же надавила на неё. Новый приступ боли взорвался в голове огненным шаром. Верблюд тут же вырубился.
        Пробуждение прошло более гладко. Не то, чтобы легко, но всё мягче, чем сон. Или это был не сон? Верблюд распахнул глаза. Перед взором тут же возник белый туман, а в ушах раздался звон. В голове всё ещё крутятся странные образы. Или это были сны? На языке химический привкус, будто одним махом выдул пузырёк лака для ногтей.
        Дыхание глубокое и ровное. Постепенно туман перед глазами начал рассеиваться. В самую первую очередь из белого марева прорисовался потолок. Два квадратных светильника тут же принялись слепить глаза, Верблюд склонил голову набок.
        Белая простыня всё равно слепит. Но это ладно. Где это он? Впрочем, понятно - в больничной палате на хорошо знакомой кровати с металлическим ограждением. Где-то поблизости должен быть такой маленький пульт управления, чтобы можно было приподнимать или опускать переднюю или заднюю части.
        Рядом с кроватью на металлической подставке какой-то медицинский прибор мигает зелёными лампочками. Пучок разноцветных проводов от запястий и головы связывает Верблюда с ним. Да, он точно в реальности.
        Вместе со зрением вернулась память. Это не больничная палата, а его личная комната на секретной базе «Синей канарейки». Верблюд шмыгнул носом. Прежде, чем Николай Павлович, куратор, лично отвёз его в «малахитовую комнату», ему довелось прожить здесь чуть больше четырёх месяцев. Дитарский язык с «крысиным диалектом», изучение мира Ксинэи и всё прочее. Вот такое получилось далеко не самое приятное напоминание о его физическом состоянии.
        Радоваться бы надо. Как-никак, а ему удалось выбраться в реальность и остаться в живых. Здесь не нужно бороться за существование. Здесь тепло и чисто. Здесь его будут регулярно кормить и менять простыни. Если коротко, его будут обхаживать как инвалида. А всё потому, что он опять превратился в инвалида.
        Верблюд поднатужился. От усердия запылали щёки. Ещё разок! Бесполезно. Тяжёлый вздох разочарования. Тело едва ли не в прямом смысле растёкся по мягкому матрасу. Что левая нога, что правая, что обе вместе даже не дёрнулись. Не удалось шевельнуть хотя бы одним пальчиком.
        Главная ставка не сработала. Уж лучше бы он остался в «Другой реальности». Верблюд склонил голову набок. На кой хрен он полез на разгромленную базу «Чёрной воли» и сыграл с бандой Забоя в войнушку? «Сталь» - не единственный нормальный клан на Ксинэе. Нужно было найти крепкий и просторный катер, загрузить его припасами и двинуться выше по течению Нинхаи. А там, глядишь, повезло бы найти другие поселения людей, другой клан и прожить хотя бы десяток лет полноценным человеком. А так…
        Обида, лютая обида на самого себя, на собственную глупость, тягучей и очень горькой слюной скатилась по пищеводу. Верблюд зажмурился. От напряжения заболели глаза. Поздно. Поздно пить боржоми, когда цирроз съел печень.
        - Доброе утро, Геннадий Григорьевич.
        Верблюд распахнул глаза. Возле кровати стоит незнакомая медсестра. На вид женщина несколько старше тридцати лет. Белый халат сияет чистотой.
        - Как вы себя чувствуйте? - голос медсестры полон сочувствия.
        - Благодарю. Нормально, - Верблюд с трудом вытолкнул из горла всего два слова.
        - Простите? - в голосе медсестры промелькнуло неподдельное удивление.
        - Благодарю. Нормально, - уже на русском повторил Верблюд.
        Медсестра глянула на приборчик возле кровати, что-то произнесла себе под нос и ушла. Верблюд закрыл глаза, сознание едва отметило её уход.
        Это надо же было столько всего пережить, столько всего вынести, но так и не добиться главного. Верблюд печально вздохнул. Он так и не стал здоровым, полноценным человеком. Ведь именно ради этого, ради возможности ходить на своих двоих и любить женщин, он нырнул в тёмную воду с высокого обрыва. Нырнул в неизвестность, в надежде, что там, внизу, достаточно глубоко и нет острых камней.
        Депрессия чёрной волной захлестнула Верблюда. Какой теперь смысл в его жизни? Опять вернуться в такие милые, в такие приятные и невыносимые «Липки»? Только не это.
        - Доброе утро, Геннадий Григорьевич, - раздался бодрый мужской голос.
        Верблюд раскрыл глаза. На пороге палаты стоит Николай Павлович. Чёрный деловой костюм на плечах куратора сияет ещё ярче, чем на его губах улыбка. Николай Павлович доволен, жутко доволен, и не собирается скрывать собственного приподнятого настроения.
        - Вижу, вы пришли в себя. Ваше самочувствие вполне удовлетворительное, - Николай Павлович опустился на круглую табуретку возле кровати. - По крайней мере, Танечка, эта наша медсестра, именно так доложила мне.
        Николай Павлович пышет оптимизмом, как хорошо натопленная печка жаром.
        - Вас, Геннадий Григорьевич, очень вовремя к Ганову, это врач наш, доставили. Охранники, молодцы, как следует вас перевязали. Ещё бы немного, и-и-и, - Николай Павлович рубанул ладонью воздух перед собой. - Но всё обошлось.
        Если вам интересно, то в бессознательном состоянии вы пробыли двое суток. Мы уж думали тяжёлое радиационное облучение, но на деле всего лишь проникающее ранение в брюшную полость. Я лично бригаду хирургов привёз. Так что, уважаемый, - Николай Павлович хлопнул ладонями по коленям, - жить будет. Надеюсь, долго и счастливо.
        Разговор не клеится. Верблюд тупо уставился в потолок. Уж лучше бы он сдох прямо на операционном столе.
        - Та-а-ак, - протянул Николай Павлович, - вижу, вы не в духе. Но ничего, я знаю, что вам поможет.
        Тихо зажужжал электрический моторчик. Что он задумал? Верблюд вяло шевельнулся. А, всего лишь приподнять переднюю часть кровати. И зачем?
        - Вот так вполне достаточно, - Николай Павлович положил на прикроватную тумбочку пульт управления. - А теперь взмахните перед собой руками, будто мух отгоняете.
        Верблюд глянул на куратора. И кто здесь сошёл с ума, спрашивается. Николай Павлович сидит на табуретке с самым серьёзным видом.
        - Давайте! Давайте! Взмахните, - ещё раз попросил Николай Павлович, хотя, скорее, приказал.
        Хрен с ним, пусть подавится. Верблюд поднял руки и будто взмахнул дирижёрскими палочками. Ещё миг, обе ладони вновь плюхнулись на одеяло.
        - Ничего не заметили? - Николай Павлович самодовольно улыбнулся, ну впрямь котяра, которому хозяйка щедрой рукой плеснула в миску свежей сметаны.
        Верблюд так ничего и не ответил. Да и что говорить?
        - Понятно, - неудача ничуть не смутила Николая Павловича. - Попробуем иначе.
        На живот Верблюда плюхнулась пустая стальная кружка.
        - Давайте, возьмите её, - приказал Николай Павлович. - Давайте! Давайте!
        Глупый цирк без коней. И чего куратор добивается? Правой рукой Верблюд подцепил металлическую кружку.
        - Отлично. А теперь перебросьте её в левую руку, а потом обратно.
        Верблюд нахмурился. Послать к чёрту? Или запустить эту самую кружку ему в лоб? Ладно, легче сделать, что он хочет, быстрей отстанет. Едва ли не через силу, Верблюд перебросил кружку из правой руки в левую, а потом обратно.
        - Ничего не заметили? - Николай Павлович сама учтивость.
        - Нет, - буркнул Верблюд.
        - Тогда продолжайте, продолжайте, - Николай Павлович веселится вовсю, ещё только не ржёт в полный голос и не тычет пальцем. - Продолжайте, говорю: из правой руки в левую и обратно. Итак ещё и ещё раз.
        В цирке появились кони, но веселей не стало. Правая рука легко подбросила кружку, левая легко её поймала. Верблюд тут же перекинул её обратно. А потом опять в левую руку.
        - Не останавливайтесь, - Николай Павлович лыбится во все тридцать два зуба.
        Трижды несчастная металлическая кружка заметалась туда-сюда между рук. И чего, спрашивается, Николай Павлович хочет добиться? Верблюд насупился. Тупая игра, тупее не придумать. Но, чёрт побери, куратор и в самом деле чего-то ждёт, чего-то добивается. Но чего именно?
        Вопрос повис в воздухе. Верблюд, словно заведённый, перекинул кружку из левой руки в правую. Только на этот раз круглая ручка смачно стукнула по фаланге большого пальца. Боль будто прорвала плотину. Верблюд тупо уставился на кружку. А ведь здесь что-то есть. Только что?
        Мысли в голове словно скользкие холодные камни. Верблюд в бог знает какой раз перекинул несчастную кружку в левую руку. Да! Вот оно что! Озарение, долгожданное озарение будто вспыхнуло перед глазами яркой сверхновой. Правая рука с силой подбросила кружку вверх.
        Да, он как был инвалидом, так им и остался. Но! Эмалированная посудина бухнулась на живот. Верблюд вновь подцепил её за ручку правым мизинцем. Когда он уходил в «Другую реальность», то, кроме ног, которые вообще не двигались, он мог более-менее свободно манипулировать только левой рукой. Правая едва шевелилась. Теперь же…
        - Руки, - Верблюд растопырил перед собой обе ладони, кружка плюхнулась на одеяло. - Мои руки совершенно здоровы. Я вновь могу легко ими манипулировать. Может быть, даже писать.
        - Верно, - Николай Павлович выпрямился на табуретке, указательный палец куратора уставился в потолок. - Я специально велел врачам обследовать тебя более тщательно. Каких-либо повреждений твоих рук они не нашли. Да и на видео из «малахитовой комнаты» я сразу обратил внимание, как ты машинально зажал правой рукой дыру в животе. И не отпустил её, даже когда шлёпнулся на пол. «Малахитовая капсула» всё же подлечила тебя. Пусть немного, но гораздо больше, чем все земные врачи вместе взятые.
        Чёрная депрессия тут же испарилась, как капля воды на раскалённой сковородке. Верблюд тихо рассмеялся. Радость вновь наполнила его по самую маковку. Это прогресс. Пусть и маленький, но очень важный прогресс. Теперь он может свободно манипулировать обоими руками. А это значит… От вновь открывшихся перспектив захватило дух. Верблюд шумно выдохнул.
        Руки, «малахитовая капсула» вернула ему руки. Теперь он сможет самостоятельно кушать, самостоятельно перебираться с кровати на инвалидное кресло, а из кресла на унитаз и обратно. Можно будет не только писать, но и печатать на клавиатуре компьютера. А это лёгкий доступ в Интернет и всё такое. Жизнь, грядущая жизнь, больше не кажется чёрной и беспросветной. И это только начало!
        - Очень, очень рад за вас, - Николай Павлович усмехнулся. - Вы только что с блеском доказали, что в «Другую реальность» можно смело отправлять инвалидов. А это, знаете ли, существенно расширяет наши возможности. У меня как раз есть на примете кандидат.
        - Какой ещё кандидат? - Верблюд уставился на куратора.
        - Ну, не кандидат, а кандидатка, - Николай Павлович хитро прищурился. - Ты непременно похвастаешься ей личными успехами, так сказать.
        Что там несёт куратор - бог его знает. Верблюд, будто дирижёр, взмахнул обоими руками.
        - А если я снова залезу в «малахитовую капсулу», то во второй раз она исцелит меня полностью? - Верблюд, словно преданная собачонка, уставился на Николая Павловича.
        «Другая реальность» продолжает поражать своим коварством. Пусть она может легко убить, но и дать она может очень и очень много чего.
        - Понятия не имею, - Николай Павлович пожал плечами. - Но коль вы горите подобным желанием, то мы обязательно предоставим вам такую возможность. Но только не сегодня и не сейчас.
        - Это ещё почему? - Верблюд насторожился.
        - Прошло два дня, как вы вернулись из компьютера инопланетян. Только сегодня, каких-то полчаса назад, пришли в себя. Начальство бьёт копытом и требует результат, - Николай Павлович добродушно усмехнулся. - Настала пора окупить расходы на «Синюю канарейку». Да и вам нужно как следует подлечиться. Пуля в кишках, это, знаете ли, очень даже серьёзно. А пока вы исцеляетесь и набираетесь сил, расскажите о своих приключениях.
        - Вас интересует, что я узнал?
        - К чему скрывать очевидное, - Николай Павлович кивнул.
        Ну да, Верблюд отвёл глаза в сторону, в «малахитовую капсулу» его уложили не для лечения.
        - Думаю, - Верблюд вновь глянул на Николая Павловича, - в первую очередь мне удалось вынести из «Другой реальности» полноценный дитарский язык. От «крысиного диалекта» мне и в самом деле пришлось избавляться.
        «Ядерный конфликт» я прошёл как человек, как выживальщик. Заодно могу много чего рассказать о социальной жизни людей на Ксинэе. Например, как совершать покупки, как запустить свой бизнес, особенности законодательства и менталитета. В отличие от Вианта Фурнака, мне довелось жить в Юрании. Это Лига свободных наций. Последующим игрокам будет гораздо легче и быстрее адаптироваться на Ксинэе.
        Но, понимаю: - Верблюд выставил перед собой растопыренную ладонь, - в первую очередь вас интересуют продвинутые технологии. К сожалению, здесь всё не так просто.
        - Вы так ничего и не узнали, - лицо Николая Павловича в секунду стало мрачнее грозовой тучи.
        - Нет, почему же, узнал, и даже много чего, - торопливо ответил Верблюд.
        Морщины на лбу Николая Павловича тут же разгладились. Куратор с преогромным облегчением улыбнулся вновь.
        - Да, - продолжил Верблюд, - в самую первую очередь мне пришлось готовиться к выживанию в грядущей ядерной войне. А потом бороться за собственное выживание в последние полгода. Кстати, сколько я пробыл в «Другой реальности»?
        - Ровно один год, восемь месяцев и десять дней, - тут же ответил Николай Павлович.
        - Странно, - Верблюд нахмурился. - В «Другой реальности» я прожил три года и семь месяцев. Похоже, чем больше в ней находишься, тем медленней бежит время в реальности. Ещё я заметил кое-какие накладки с ним, но об этом позже.
        Николая Павловича совершенно не интересуют временные аномалии «Другой реальности», ему нужен конкретный результат.
        - Так вот, - Верблюд вновь собрался с мыслями, - пусть мне приходилось много работать и бороться за выживание, но и времени на изучение продвинутых технологий цивилизации на Ксинэе у меня было более чем достаточно. К теоретическим знаниям я могу добавить практические навыки. Те же генераторы на низкопотенциальном тепле и накопители большой ёмкости мне самому приходилось устанавливать, подключать, обслуживать и частично ремонтировать. Проблема в другом.
        - В чём же? - Николай Павлович вновь насторожился.
        - Как бы вам это объяснить, - Верблюд скосил глаза в сторону. - Давайте возьмём такую широко известную и повсеместно распространённую на Земле технологию как электричество. Кажется, что там может быть сложного? Ан нет! Электричество, это не отдельная технология из разряда керамических горшков. Это же целый букет прорывных открытий.
        Так, Ампер нашёл у электричества силу тока, Вольт - напряжение, Ом - сопротивление, Фарадей - электромагнитную индукцию. Заметьте, - Верблюд поднял указательный палец, - это всё разные учёные из разных стран. Свои открытия они совершили в разное время. И это ещё далеко не все гениальные учёные, что приложили руку к такой вроде бы простой технологии под названием «электричество».
        А ещё были люди, которые запустили электричество в производство, в массовое использование. Которые изобрели электродвигатели, электрогенераторы, трёхфазную систему. Например, Томас Эдисон сам принцип лампочки накаливания не открыл. Это верно. Но именно он создал первую коммерчески успешную лампочку накаливания. Это именно он догадался закачать в стеклянную колбу инертный газ, чтобы тонкая витая нить, которая, собственное, и светит, не перегорала как можно дольше. Надеюсь, вы уловили суть?
        - Уловил, - Николай Павлович вновь превратился в хмурую тучку.
        - Так вот, - Верблюд грустно ухмыльнулся. - Вы сами предупредили меня, что некое общее описание продвинутых технологий вас не интересует. Вам нужны конкретные схемы, чертежи, формулы и прочее. Я внял вашему предупреждению и, для начала, решил разобраться с одной единственной технологией - с высокотемпературными сверхпроводниками. Даже ещё проще - с куском сверхпроводящей проволоки длиной в один метр.
        Я потянул за эту проволоку и-и-и… - Верблюд выждал небольшую паузу, - вытащил огромный букет технологий и прорывных открытий, которые у нас на Земле ещё только предстоит совершить. Здесь и создание сверхчистых сплавов с точно заданными параметрами, и молекулярная сборка, и новые разделы математики и даже новые открытия в астрономии. В итоге я погрузился до самого «дна», до атомной физики.
        Ещё со школы я помнил, что атом состоит из ядра и электронов. Что там есть ещё, я благополучно позабыл, да мне это было и не нужно. Со сверхпроводниками мне пришлось вспомнить и углубиться. Не буду загружать вас физическими подробностями. На Ксинэе давно были построены и дали фундаментальные открытия сразу два аналога земного БАКа, то есть, Большого адронного коллайдера. На Ксинэе оттого и сумели создать высокотемпературные сверхпроводники, что смогли гораздо глубже проникнуть в секреты мироздания.
        В общем, всё, что мне удалось, так это наметить круг фундаментальных открытий и углубиться в атомную физику. До, собственно, сверхпроводящей проволоки длиною в метр я так и не дошёл. Поверьте: это колоссальный объём знаний. Чтобы усвоить его зараз нужно лет десять только учиться, учиться и ещё раз учиться. Мне же пришлось работать, работать, а потом ещё и выживать с автоматом наперевес. Вон, дыру в животе заработал. Но и это всего лишь половина проблемы.
        - И в чём же заключается вторая половина проблемы? - спросил Николай Павлович.
        Объяснение пришлось куратору не по душе. Он похож на покупателя лотерейного билета, которому только после уплаты вдруг объяснили, какие у него на самом деле шансы хотя бы просто вернуть потраченные деньги.
        - Я солдат, а не учёный, - чётко произнёс Верблюд. - Чтобы разобраться со сверхпроводящей проволокой, мне пришлось заниматься самообразованием. А это высшая математика, физика, химия, даже биология. Это же целый университет. И это притом что я осознанно не касался таких предметов, как философия, история, география.
        В своём развитии Ксинэя ушла заметно дальше, чем Земля. Всего лишь одно очень неприятное сравнение.
        Я окончил Рязанское училище ВДВ. По меркам Земли, у меня высшее образование. Однако Ксинэя «вручила» мне диплом всего лишь начального профессионального. Почему, собственно, мне и пришлось заняться самообразованием. Очень надеюсь, что в следующий раз «Другая реальность» «выдаст» мне диплом хотя бы о неоконченном высшем.
        Вам придётся кардинально поменять подготовку будущих игроков. Прежде, чем уложить их в «малахитовую капсулу», им придётся дать профильное высшее образование и очень серьёзно поднатаскать в науке и технике. Даже больше - отправлять в «Другую реальность» не за продвинутыми технологиями вообще, а за одной конкретной технологией. И, соответственно, именно в этой области серьёзно поднатаскать игрока. Только так, иначе каждый раз вам вновь и вновь будут приносить самые общие описания крутых пушек и космических кораблей.
        В идеале, конечно, нужно отправлять седых учёных, которые в своей области знаний не одну собаку съели. Только, - Верблюд усмехнулся, - ума не приложу, как они переживут ядерную войну. Сколько именно народу мне пришлось перебить я не считал, но количество на десятки. Это точно.
        - Да-а-а… Проблема, - задумчиво протянул Николай Павлович. - Наверно, придётся отправлять игроков парами, а то и целыми командами. Так сказать, «мозги» и «мускулы».
        А ты понимаешь, - Николай Павлович вновь улыбнулся, - что только что накинул сам себе новый срок.
        - В смысле? - Верблюд нахмурился, в груди скопился холодный шар очень неприятного предчувствия.
        - Ну как же, - Николай Павлович кивнул. - Прежде, чем вновь уложить тебя в «малахитовую капсулу», нам придётся не только основательно почистить твою память, но и дать тебе высшее образование, очень даже серьёзно поднатаскать тебя в атомной физике, а то ещё и напарника найти. «Мозги», так сказать. А это год как минимум.
        Твою дивизию! Верблюд едва не ругнулся вслух. Об этом он как-то не подумал. Но Николай Павлович прав: знания, продвинутые технологии - вот ради чего правительство Российской Федерации финансирует «Синюю канарейку». Без этих самых знаний и технологий вход в «малахитовую комнату» просто зальют бетоном. Её и так чуть было не замуровали. Спасибо двум игрокам, которым не повезло застрять в «Другой реальности».
        - Кстати, - Верблюд поднял голову, - а что там с другими игроками? Если мне не изменяет память, Виант Фурнак лёг в «малахитовую капсулу» ещё до меня. Причём не один, а с какой-то девушкой.
        Николай Павлович недовольно нахмурился, будто Верблюд попросил у него взаймы два миллиона рублей.
        - С этой парочкой всё не так просто, - Николай Павлович с хрустом сжал пальцы. - Инга Вейсман уже вышла из игры и вовсю даёт показания о мире Ксинэи. Будет интересно сравнить их с вашими. Да, скорей всего, она и будет твоими «мозгами», когда в следующий раз ты отправишься в «малахитовую капсулу». А с Виантом Фурнаком творится что-то непонятное.
        По словам Инги Вейсман, им удалось более-менее благополучно закончить игру. По крайней мере, на точке выхода из «Другой реальности» непосредственная смерть или тяжёлое ранение никому из них не грозила.
        Инга Вейсман первой нажала на ту самую ярко-зелёную кнопку и благополучно пришла в себя в «малахитовой капсуле». А с Виантом Фурнаком получилось иначе. Прибор видеонаблюдения зафиксировал, как его капсула открылась, но потом тут же закрылась. Причём каких-либо признаков жизни Виант Фурнак так и не подал. Инга Вейсман, хоть и была в соседней капсуле, так и не успела подойти к нему.
        Интересно девки пляшут, Верблюд отвёл глаза в сторону. Вполне возможно, что в следующий раз ему доведётся встретить Вианта Фурнака в «Другой реальности». А он жив, это точно. «Малахитовые капсулы» сразу же отдают трупы. Заодно новая ходка подарит новую надежду на исцеление. Верблюд расслабленно улыбнулся. А что ему терять в реальности, кроме парализованных ног?
        
        Конец.
        
        
        
        
        
        Специалист по выживанию. Том IIСпециалист по выживанию. Том II(50074)