БЕСсильный чемпион. Том 7 Григорий Володин
        Гроза ада #7
        В этом томе Перун наконец надает звездюлей Градгробу (ага, спойлер, и на самом видном месте, теперь живите с этим ;))
        Глава 1. В аду
        - Бетти, ты точно уверена, что нужно впускать в Британию этого русского головореза? - обеспокоенно спрашивает Людовик, оглядывая собравшихся репортеров в аудиенц-зале во Дворце Монарха.
        Французский король и британская королева стоят в дверях позади трибуны, на которой секретари уже разложили оперативно подготовленные два указа. На белых листах бумаги чернеет шариковая ручка.
        Еще не прошло и часа с момента покушения, как Элизабет велела созвать представителей мировых СМИ, в том числе английских. В первую очередь, английских. Так же она распорядилась на скорую руку набросать необходимые указы.
        - Бетти? - напоминает Людовик о заданном вопросе.
        Элизабет на миг вспоминает сильные руки Перуна, державшие ее над трупами и ревущим пламенем. А сейчас этот юноша гоняется за крысой Белишем по кварталам Парижа. Ради нее.
        - Уверена, Луи, - твердо говорит королева. - Тем более, что я уже отдала все распоряжения МИ-5 и Оборонному совету армии. Я созвонилась с генералами еще на больничной койке. Отныне вымесы вне закона, а князь Артем - вместе со своими людьми и оружием - допущен в Англию. Перун - мой первейший союзник. Осталось довести это до моих подданных.
        - Понятно, - вздыхает Людовик. - Тогда мне ничего не остается, как поддержать тебя, коллега.
        - Спасибо, коллега, - коротко улыбается Элизабет и двигается к трибуне.
        Десятки камер смотрят на девушку. Сейчас на королеве лаконичное серое платьепростого кроя, без вычурных деталей. Впрочем, Элизабет всегда предпочитала демократичный стиль, за что ее и любили англичане. На ее спортивной фигуре одежда любого, даже самого бюджетного бренда сидела отлично.
        - Сегодня на меня, Элизабет Вторую, царствующую королеву Великобритании, совершили покушение, - объявляет Элизабет и убирает со лба синюю челку, обнажив красную ссадину, которую она специально не позволила залечить Целителям.
        Репортеры ахают. Десятки камер наводят на лицо Элизабет, чтобы запечатлеть ссадину над ее тонкой бровью. Сейчас в прямом эфире вся Британия, весь мир смотрит на красную ранку. В зале нарастает гвалт, который тут же затихает, едва королева поднимает руку.
        - Была совершена государственная измена и попытка устранить действующую королеву, - продолжает Элизабет и берет шариковую ручку. - В связи с этим я издаю два указа. Первый - «О применении специальных вооруженных мер, в связи с выявлением преступного заговора британских аристократических родов». Исполнителями назначаю Службу безопасности МИ-5 и Оборонный совет Министерства обороны. Этим указом поручаю немедленно отстранить от всех постов в правительстве и объявить в розыск членов Домов-изменщиков Белиш, Мирел, Данби, Вустер, Ратленд, Джерси, Сетланд… - она причисляет рода вымесов и ставит подпись под указом. - Второй - «О допуске дружины и вассалов русского князя Артема Бесонова на территорию Соединённого Королевства Великобритании». Именно Артем Бесонов спас меня от изменников, рискуя жизнью, - поясняет королева свое решение, и ближайшие к ней репортеры замечают в глазах Элизабет странный волнительный блеск. - Князь Бесонов - настоящий герой, и я награждаю его орденом Подвязки.
        Теперь удивленный гул зала так просто не остановить. Орден Подвязки является старейшим в мире. Кавалерами ордена становятся видные государственные и военные деятели. До сих ими были только британцы. И настолько высоко признать заслуги чужака - первый в Британии прецендент.
        Если бы собравшиеся были менее воспитаны, то уже бы пошутили вслух, что, похоже, некий Бесонов победил не только изменников, но и сердце королевы. Не зря же у нее так зарумянились щеки, когда нахваливала этого русского.
        - Поручаю Оборонному совету Министерства обороны беспрепятственно пропустить дружину Бесонова на Британские острова, - заканчивает Элизабет и подписывает указ немного дрожащей от волнения рукой. - С этого дня Артему Бесонову открыта дорога в Британию!
        За всем этим, сидя в выделенном ему кабинете в Версале, наблюдает Владимир. Кулаки цесаревича сжаты, брови нахмурены. Он не отрывает взгляда от телевизора на стене. А точнее - от пунцового лица британской королевы. За столом, напротив цесаревича, также расположились двое самых доверенных российских делегатов.
        Один из них обращается к престолонаследнику:
        - Вы позволили Артему Бесонову вторгнуться в Англию? Без участия российской армии? Это же скажется на прочности власти вашего отца. Ведь индивидуальные контракты и связи с Британией несказанно усилят Дом князя, без того объединивший рода Настьевых и Бородовых. Неужели Бесонов пользуется вашим особым расположением?
        - Особым расположением? Да я его ненавижу! - вдруг выкрикивает Владимир, хлопнув по столу, но тут же берет себя в руки. - Всеми фибрами души, уж поверьте. Но Артем - единственный, кто может вытащить нас из задницы, полной иномирян и вымесов. Мы нуждаемся в Бесонове, как бы прискорбно это ни звучало. И сейчас остается только надеется, что у него хватит ума не отбирать у меня трон, иначе он всё погубит.
        Неожиданно от дверей раздается женский бархатный смех:
        - Вот как, значит? Прямо погубит? Ха! Честный мальчик с высоким чувством справедливости не способен править? Так вы считаете? - София Бесонова скрещивает руки на высокой пышной груди. - Править страной может только тот, кто понимает принцип меньшего зла?
        - Верно, - нехотя признает Владимир. Княгиня услышала его истинное мнение, и отступать нет смысла. - Перун не готов мараться, даже когда это необходимо.
        Белозубая княгиня широко улыбается и оглаживает изящный подбородок.
        - Не волнуйтесь, Ваше Высочество, для таких вещей у Перуна есть я.
        Владимир безотрывно смотрит на Софию-Гюрзу. Когда-то он использовал эту красотку, еще юную и невинную, в государственных целях, день и ночь заставлял пытать людей в жандармских камерах, и вот теперь поглядите на нее - настоящее хладнокровное чудовище. Можно гордиться собой, как учителем.
        - Что же вы намерены делать? - цесаревич весь на пределе.
        - Не беспокойтесь. Ваш трон меня не волнует, - София указывает на синеволосую Элизабет в телевизоре. - А вот ее - возможно. Вы ведь не против, Ваше Величество?
        Владимир прикидывает варианты. Отправить Перуна на другой конец континента? Вообще лучшего и пожелать нельзя. Интересно, как София задумала усадить Перуна на английский престол? Через соблазнение Элизабет? Что же, судя по румянцу и блеску в глазах синеволосой королевы, Гюрза на верном пути.
        - Такой исход меня устраивает.

* * *
        Множество мелких солнц заглядывают в пещеру, разгоняя полутьму подгорья. У влажной стены за компьютерами держатся бледный канцлер Белиш и остальные делегаты. Похоже, это место что-то вроде временной базы для перетранспортировки между точками на Земном шаре.
        Башлаш встает с валуна у грота и снова приседает нам на уши гудящим басом:
        - Так что ты пожелал, червяк?
        - А тебе хватит мозгов запомнить? - фыркаю.
        В ответ раздается такой силы обиженный рев, что у меня уши закладывает.
        - Я оторву тебе руки и сожру их на твоих глазах!
        На нас надвигается настоящий серокожий Халк. Выше двух с половиной метров, с широкой, как гранитная плита, грудью и длинными накаченными руками.
        - Кто это? - хмуро спрашивает Ясна.
        - Сучка Градгроба, - я быстро собираю Эмулятор. Волосы обращаются в густой черный дым, кожа темнеет, зубы становятся непривычно большими и острыми, что едва помещаются во рту. - Я его задержу, а вы грохнете вымесов. Затем сразу отступаем.
        - Так точно, - Ясна окружает себя сферами и бросает в бой. Али сигает за ней.
        Сам шагаю навстречу разъяренному великану. Не собираюсь драться с ним до победного. Не в той я форме, чтобы одной левой завалить командира демонских ВДВ. Бой выйдет слишком долгим и изнурительным. Эмулятор треснет на одном использовании атакующего генеральского фрактала. А одними Когтями замаешься шинковать эту серую глыбу.
        Башлаш же и сам не стремится встревать со мной в рукопашку. Может, Когти Швара его насторожили? Потому как здоровяк хватает торчащий из пола пещеры остроконечный сталагмит и швыряет как копье. Ну, Отвод включен, поэтому каменная колонна огибает меня по дуге и чуть не врезается в стойки с серверами. Ух, было близко! Еще бы чуть-чуть - и как бы мы вернулись? Пешком через весь ад? Срочно убираю Отвод. Камень в голову уж как-нибудь переживу.
        Срываюсь в галоп и настигаю Башлаша прежде, чем ему удается, подпрыгнув, сорвать с потолка сталактит для нового броска.
        Башлаш ориентируется в моменте, и при приземлении пытается расквасить мне голову десятипудовым кулаком, словно кузнечным молотом. Врубаю Холодец, и ухожу с линии атаки, едва не сдуваемый порывом ветра, образованным взмахом великана.
        Вдох-выдох. Наблюдаю за миром в замедленном времени.
        Башлаш выстреливает с места как торпеда. Его мощные ноги обладают силой пусковой установки реактивной системы залпового огня. Если бы время не замедлилось, меня бы уже растоптало. А так я пропускаю серокожего монстра мимо и быстро, как только могу, рублю его по боку, сорвав себе бедренные мышцы. Но Эмулятор я не зря врубил - Эсклоп моментально чинит надорвавшиеся мускулы.
        - Р-А-А-А! - взвывает Башлаш, схватившись за кровоточащий живот.
        Пользуюсь его замешкой, чтобы оплести демонюгу одновременно кислотными плетями, Паутинкой и сверкающими зигзагами молний. Под обжигающим его толстую кожу ворохом плетений, Башлаш вертится на месте в поисках меня. Я же кружусь вокруг чудовища, пытаясь достать Когтями - мешают его длинные руки, которыми он машет бешено, как оглоблями. Один такой удар - и меня размажет по стенке. А если в захват к этому тяжеловесу попаду, превращусь в раздавленный блин. Пока Эсклоп починит - Башлаш меня слоновьими ножищами и растопчет в труху. Не хочу!
        Между тем Ясна швыряется желтыми сферами в вымесов. Бах, бах, бах. Британцы уже приняли демонский облик, так что взрывы их не всех прикончили. Вот поднимается опаленный канцлер Белиш - черный и клыкастый, как пантера. Но Али тут как тут - сзади подкрался к вымесу. Крокодилья пасть смыкается на глотке Белиша, и черная мохнатая голова, словно отрезанная ножницами, падает на пол. Али же наклоняется, чтобы подобрать вкуснотищу.
        - Некогда жрать! - кричит Ясна, подрывая маленькой сферой оторванную голову. Она разлетается на ошметки, и Али, грустно вздохнув, налетает на вымеса-сороконожку, которого взрывы только слегка покоцали.
        Крокодил покрывает когтистые руки красным бархатным покровом из огня - наследие Гоши. Фракталы царевича ведь достались Али. Этими пылающими когтями мутант и пробивает насквозь хитон насекомого-вымеса. Тварь издыхает, повиснув на руках Крокодила.
        - Этого можешь съесть, - смеется рыжая девушка, прекрасно зная ответ.
        - Фу-у, аднака, таракана не ям, - Али брезгливо отбрасывает омертвевшего врага.
        Я же всё кручусь вокруг Башлаша, как Человек-паук вокруг Халка. Швыряю молнии, которые лишь обжигают монстра, но повалить не могут. А Генерал машет руками как угорелый. Один удачный хлоп - и меня сплющит. Могу сам собрать фрактал Башлаша, но Эмулятора хватит лишь на один удар, поэтому берегу. Вся надежда на Когти. Синие крошки уже оставили еще пару кровоточащих ран на бедре и торсе.
        Увидев закономерность в моих скаканиях, Башлаш делает рывок, загребая накаченными ручищами там, где я должен оказаться. Вместо этого отклоняюсь назад. Сгибаю колени. Твердые, как камень, пальцы демона мелькают у меня перед глазами, и тогда, ощущая, как рвутся косые мышцы живота, распрямляюсь вверх, даже подпрыгиваю и с криком, рублю плоско. Звук ломающихся костей сопровождает удар. Затем я ухожу в сторону, расхожусь с раненым Башлашем, словно тореадор с огромным быком.
        Мы с демоном стоим напротив друг друга. Оба тяжело дышим. Чувствую, как пульсируя восстанавливаются мышцы брюшнины.
        Башлаш качает головой, внезапно на его груди, наискось, раскрывается темная, лоснящаяся, похожая на змейку рана.
        Достал-таки!
        - Перун! - слышу сбоку голос рыжей девушки. Они с Али уже завалили вымесов, а я всё вожусь.
        Девушка заляпалась в крови, с волос стекает красная струйка.
        - Ты ранена? - быстро спрашиваю.
        - Нет. С чего ты взял? - спецназовка непонимаюше хлопает глазами, но, проследив за моим взглядом и потрогав рукой кровищу на кудрях, сразу же качает головой. - Ой, это не мое.
        - Слава Сварогу, - киваю и поворачиваюсь к Башлашу, щупающему рану на груди.
        - Быстро слижи, - застыженная Ясна шепчет Али, наклонив голову. Крокодил чешет когтем висок. Видимо, соображает, а не проверка ли это его манер, и не получит ли он от Ясны по кочерыжке, если сделает как она якобы просит.
        Я не даю им время заниматься ерундой.
        - Ясна, атакуй серого мудня! - сам швыряю струи молний.
        Град желтых сфер обрушивается на Башлаша с другой стороны. Он отмахивается от светящихся шаров, как от мух, но их взрывы все равно пошатывают демона.
        Не переставая крыть монстрюгу молниями, иду ему навстречу.
        - Ответь на вопрос! - ревет Генерал, закрываясь руками от синих вспышек. - И уходи, червь! Что ты загадал?
        - Чтобы ТЫ. СДОХ.
        Яка легонько качает великана:
        - Что правда? - бас серого недоумка полон недоверия. - А мы разве раньше виделись? Когда это ты загадал?
        - Прямо сейчас, - подходя почти вплотную, поднимаю руку с Когтями.
        Башлаш реагирует мгновенно. Бьет на опережение, целясь мне огромным кулаком в лицо. Несмотря на огромные габариты, он был чертовски быстрым благодаря развитым рефлексам, переполненным чудовищной силы. Как бурый медведь, который при массе в полтонны способен развивать скорость автомобиля.
        Но меня выручает Холодец - «замедлялка» делает Башлаша не таким шустрым. Хотя все равно быстрее человека. Ну так и я не простой гомосапиенс, а с прошивкой Швара.
        Успеваю выстрелить встречным ударом Когтей. Активировав фрактал Башлаша.
        Два вытянутых кулака врезаются друг в друга. Громовые когти прошивают серые костяшки, насквозь разрезают огромный кулак и выходят из запястья.
        Морда Башлаша искажается от чудовищной боли, он еще и надсадно ревет что-то, может мамочку зовет, но ни хрена не слышно - столкновение чудовищной силы ударов порождает настолько оглушительный грохот, что заглушает всё на свете. Сыплются сталактиты с потолка. У меня даже лопаются барабанные перепонки. А еще слетает Эмулятор, и в итоге подлечивает меня не чудодейственный Эсклоп, а приземленный Гиба.
        Башлаш бахается на колени, из-под огромных ног взлетают выбитые осколки каменного пола. Чудовище успевает взмахнуть целой рукой, попав мне по плечу и разломив кости в труху. Он даже не бьет, а просто хлопает, но мой фрактал Башлаша слетел вместе с Эмулятором, поэтому легкой оплеухи гиганта хватает, чтобы я покатился кубарем.
        Сломанное плечо восстанавливается, когда я вскакиваю из переката.
        - Демонский выродок! - рычу, готовясь вернуться и срубить голову плачущему Генералу.
        - Аднака, Перуну, - раздается зов Али. Оглядываюсь и поджимаю губы - Крокодил поддерживает за плечо шатающуюся Ясну. Из ушей девушки течет кровь. У спецназовки нет фрактала регенерации, как у нас с Крокодилом, и хлопок моего и Генеральского кулаков тяжело ранил ее.
        А тем временем Башлаш, баюкая раненую руку, поднимается с колен. Сопливая серая морда рассерженна. Удачный момент упущен.
        - Быстро в портал! - командую.
        Али с Ясной сигают в желто-красный свет арки, следом и я прыгаю.
        В спину мне бьет обиженный Генеральский рев:
        - Не уходи!
        Бедный демон, оставили одного в песочнице.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна».
        В первую брачную ночь Перун и София лежат в постели.
        22:00
        - Перун, можно?
        03:00
        - Перун, можно?
        06:00
        - Перун, можно?!
        10:00
        - Перун, можно?..
        - Ладно, слезаю…
        Глава 2. Круг попугаев
        Едва мы вываливаемся из ада в лабораторию, Бестия бросается лечить Ясну. У рыжей кровь идет вовсю из ушей, а она не позволяет себя усадить, вертит головой:
        - Где Перун? Где?!
        - Тут-то я, - ласково обнимаю спецназовку за плечи, заставляя сесть на пластиковую табуретку, которую подвинул Кот.
        Только тогда девушка успокаивается и, крепко взяв меня за руку, позволяет Бестии исцелить травмированные барабанные перепонки. Та подносит светящиеся сиреневым цветом ладони к ее ушам и держит на расстоянии.
        - Что это был за демон? - заглядывает мне в глаза Ясна, не отпуская. - Огромный и сильный…Его не брали ни мои сферы, ни твои молнии.
        - Даже молнии Перуна? Такое вообще возможно? - удивляется Аяно.
        - Ага, - киваю. - Это новый уровень сложности, средне-сильной прожарки.
        - Это как у стейков что ли? - хлопает глазами Бестия.
        - Али любят стайкы, аднака, - мечтательно задирает голову Крокодил.
        - Боюсь представить тогда полную прожарку, - хмурится Аяно. Она взмахивает клинком в самурайском ритуальном жесте, прежде чем провернуть рукоять в пальцах и убрать меч в ножны. - Кот, выруби эту штуку.
        Она имеет в виду портал.
        - Занимаюсь, - слепец щелкает рычагами и кнопками на большом машинном модуле. Я хрен знает, чем он там смотрит на широкие экраны, но портал скоро гаснет. Скорее всего, Кот просто прислушивался к приборам, отслеживая векторы взаимодействия в аппаратуре. Либо он просто жал всё подряд.
        Ясна же все еще не отпускает меня, напряженно вглядываясь в мои глаза. Сильно же ее впечатлил Башлаш. Наверняка, волнуется о следующей встрече с «серокожим Голиафом». Вообще, если бы я напрягся как следует, то бы мог замочить Генерала-силача, да хоть чтобы рыжая крошка не переживала. Только вот Башлаш - шумный парень, и в буйстве мог переломать всю аппаратуру в пещере, по-тихому такого не уложишь. Хрен бы я потом вернулся. Я еще надеялся, что он за нами поскачет, тут можно всё громить, не жалко. Но времени прошло достаточно, прежде чем Кот вырубил портал. Застеснялся Башлашик заглянуть в гости.
        Поэтому решаю успокоить спецназовку как умею. Прижимаю к себе Ясну, заглядываю в обеспокоенные глаза и накрываю рот губами. Ммм, сладко. Она офигевает от такого моего «успокоительного», но спустя секунду тихо постанывает от удовольствия. Мои пальцы слегка мнут ее крепкие бедра, обтянутые черной тканью спецовки.
        - Али, закрой глаза, - громко говорит Аяно, на самом деле, чтобы я обратил внимание, что мы с рыжей не одни.
        - Ты чего это? - спрашивает Ясна, ошеломленно хлопая ресничками, когда отпускаю.
        - Просто ты была права, - отвечаю и на недоуменный взгляд рыжей красотки поясняю. - Счастье где-то рядом.
        - А! - улыбается Ясна, глазки радостно блестят. - Хорошо, что ты понял.
        Бестия смотрит на нас довольным взглядом - рада за подругу. А вот Аяно недовольно бурчит, теребя темляк на рукояти убранного меча:
        - Вы какие-то странные. Чем вы в аду вообще занимались?
        Я усмехаюсь.
        - Слово «ад» говорит само за себя. Чертовщиной мы занимались.
        Посреди лаборатории высится с зажмуренными глазами Крокодил.
        - Аднака, аткрыть ужа мажна?
        - Да, выдвигаемся назад, - я выхожу из лаборатории.
        Уже в Версале узнаю от Софии, что Элизабет объявила войну вымесам и наградила меня орденом…
        - Привязки? - кричу я, перекрикивая шум воды. Стою под душем у себя в покоях. Тщательно натираюсь мочалкой, чтобы смыть с себя кровь, гарь и вонючие ароматы поджаренных вымесов.
        - Подвязки, - поправляет София, заглядывая из-за дверцы душевой кабины. - Высший рыцарский орден Великобритании. Им могут быть одновременно вознаграждены не больше тридцати человек. Кстати, одного из кавалеров ордена ты убил летом.
        - Аурукс? - сразу догадываюсь, что это инферно. Стольких бриташек охмурил, конечно, сволочи накидали орденов.
        - У тебя замечательная интуиция, - София не отрывает блестящего взгляда от моего атлетического тела. - Но Сварог с этими наградами. Сейчас ты возвращаешься в Москву. Сергей Ливер уже готовит к вылету дружину, включая наших вассалов.
        - Умница моя, - хвалю свою невесту за быструю реакцию - это ведь она пнула Ливера. - А зачем мне в Москву? Мне в Британию надо же.
        Я поворачиваюсь к ней передом, струи воды смывают остатки пены с тела, и София сглотнув, подступает ближе. Ее длинные нежные пальцы скользят по моим грудным мышцам вниз, оглаживают кубики пресса, обводят рельеф каждого.
        - Затем, мой любимый женишок, - охрипшим голосом объясняет София, уперевшись взглядом мне в низ живота, - что завтра ты выступаешь на собрании Круга Домов. Дом Бесонова, как приемник Дома Бородовых, является руководящим членом Круга, соответственно имеет право созывать заседание всех Домов. Мы не можем положить всех своих людей в Британии. Нет, дорогой, ты обязан предложить всем Домам участвовать в войне с вымесами.
        Брызги душа орошают платье княгини, и сквозь намокшую ткань проступают идеальные округлости грудей в белом лифчике. София подступает ближе, гладит мои плечи, пытается сжать дельтовидную мышцу, конечно, это не происходит - мускулы у меня как стальные, и от этого княгиня приходит в еще большее возбуждение.
        - Но, по уговору с Элизабет, в Британию пустят только моих вассалов, - замечаю.
        - Сделай тогда все остальные Дома своими вассалами, - отмахивается София от моих слов, как от какой-то ерунды. Блеск ее глаз говорит, что сейчас ее волнует другое…и еще как волнует!
        - Можно и сделать, - задумчиво говорю. - На время операции.
        - Вот видишь, - прижимается мокрым телом ко мне София. - Всё ты знаешь.
        Ощущаю сквозь промокшее платье мягкие податливые пышности.
        В коридоре кто-то стучит в дверь. Не обращаю внимания - помыться с любимой невестой не дадут! Но стук повторяется.
        - Князь Артем, у вас открыто, - раздаётся приглушенный водой знакомый звонкий голос.
        Игривый огонек вспыхивает в глазах Софии. Она тоже узнала вошедшую.
        - Ваше Величество, мы в душе, заходите, не стесняйтесь - как раз обсуждаем будущее вашей страны, - княгиня подмигивает мне, прижавшись ещё больше и обвив мою шею руками.
        - В душе? - неуверенно переспрашивает королева, но спустя секунду ее тихие шаги приближаются.
        Я смотрю вопросительно на Софию, а она вдруг впивается мне в губы. Глаза княгини закрыты, мои же открыты.
        Отворяется дверь, в проеме показывается синеволосая женщина. Увидев меня с Софией целующимися под струями душа, она застывает на месте.
        - Я…вы… - растерянно пищит королева Великобритании, Ирландии и Британских Заморских Доминионов.
        Оторвавшись от меня, София победоносно улыбается, видя смущение Элизабет. Ее кончики ушей краснеют, глаза бегают по душевой, лишь бы не смотреть на голого меня.
        - Простите, но я улетаю через час в Лондон, - быстро лепечет королева, сгорая от стыда. - Буду вас ждать, Артем, в Букингемском дворце.
        - До скорого, - серьезно говорю. - Надеюсь завтра-послезавтра уже быть. С армией.
        - Буду ждать! - пылко восклицает королева, на миг взглянув мне в глаза, и тут вспыхивает и срочно ретируется из ванной.
        Мокрое от брызг воды лицо Софии сияет. Она цокает язычком.
        - Какая жалость, что бедняжка не смогла задержаться.
        Я шагаю вплотную к княгине и вытягиваю руку. Кладу ладонь на плечо девушки.
        - За твои шалости тебе придется отрабатывать, - и давлю сверху на княгиню, заставляя встать предо мной на колени …
        А через шесть часов я уже прилетаю в Москву. Сразу направляюсь на ожидавшем меня кортеже в центр города на собрание Круга. Время уже ночь, желтая осень окутывает город холодным дыханием.
        Круг обычно заседает в здании по соседству с Адмиралтейством. Большой зал переполнен влиятельными дворянами. Около сотни представителей Домов сидят в креслах за длинными узкими столами. Зал для проведения заседаний спроектирован в современном деловом стиле. Каждое место оснащено элементами системы конференц-связи: микрофонами, дисплеями, дублирующими необходимую информацию, разъемами для зарядки гаджетов. Отделка стен из деревянных панелей в разы улучшает акустику.
        Впереди всех разместились руководящие члены Круга. Андрей Миронов, сына которого я будто бы убил. Эдуард Эльс и Виктор Курбышев, которых я заставил выплатить огромную контрибуцию. Юрий Долгоногий, которого я держал в плену и допрашивал. Доброжелательная, в общем, компашка.
        Сам я пока стою за ширмой напротив трибуны, скрытый от глаз аристократов. Жду Сербину. Сегодня вызвал пернатую в Москву, ибо она - моя тяжелая артиллерия в плане аргументов. На мне надет костюм, стоящий целое состояние. На запястье блестит «ролекс». Из нагрудного кармана торчит уголок белоснежного платка.
        Слышу цокот каблучков и оборачиваюсь. Ангелесса как всегда шикарна. Длинные золотые волосы завиты и ниспадают водопадом. Сербина облачилась в длинные белый балахон, сквозь который выпирают пухлые груди. Правда, покрасневшие глаза и слегка опухшие губы выбиваются из образа.
        - Ты не спал с Луизой? Не спал?! - сходу накидывается пернатая на меня. Сама едва не плачет. - Скажи, что не спал, иначе я выпрыгну в окно! Клянусь!
        Я протягиваю руку и тереблю сквозь балахон на спине Сербины сложенные пушистые крылья.
        - Зачем в окно? Полетать захотелось?
        - Перун!!! - она требовательно трясет кулачками. Слезы застыли в глазах.
        - Да не спал, не спал, - сразу расхотелось мучить американку. - Расслабь уже булки.
        - Фу-у-ухх, - с облегчением выдыхает блондинка, и тут же огромные глаза загораются озорством. - А со мной будешь? Я же ради тебя буду сегодня стараться.
        От ее откровенности только морщусь. Сербина в любой реальности останется Сербиной, похотливой штучкой. Но как-то не хочется звонко шлепать ее по ягодицам.
        - Посмотрим, - не отказываю, а то еще спадет мотивация. - Ладно, пойдем общаться с народом.
        Я поворачиваюсь к трибуне.

* * *
        Стоя чуть позади за Перуном, Сербина наблюдает, как этот юноша противостоит влиятельным аристократам. Больше всех ему возражает герцог Андрей Миронов. Сербина слышала, как от рук Перуна пал его сын. Но сам виноват - нечего было лезть на сильнейшего в мире бойца!
        - Да какое ты имеешь право требовать от нас отдавать тебе свои дружины? - надрывается Андрей.
        - Цесаревич Владимир дал разрешение, - холодно отвечает Перун. - Так что вам не на что ссылаться в отказе, кроме как на свою трусость.
        - Как ты смеешь! - рычит Андрей, отбросив всякие приличия.
        - Я слышал, дворяне жить не могут без войны, - фыркает юный князь. - Так я вам ее даю - воюйте на здоровье.
        - Ты не можешь нам указывать ни по титулу, ни по воинской должности, господин поручик, - Андрей с наслаждением произносит офицерское звание.
        Перун лишь пожимает плечами.
        - Может, и не могу, но вы летите в Британию.
        Спокойный тон юноши приводит герцога в бешенство.
        - И что же ты нам предлагаешь? Земли и природные ресурсы Британии?
        - Нет, я обещал королеве Элизабет, что русские не разорят ее королевство. Кто же попробует - умрет от моих Когтей.
        Аристократы в удивлении смотрят на Перуна.
        - Судари и сударыни! - оглядывается Андрей на дворян. - Вы сами слышали эту неслыханную дерзость! Кто в здравом уме согласится?
        - Скажите, Артем, - обращается граф Юрий Долгоногий, тоже руководящий член Круга. - Смысл тогда нашим людям умирать на чужбине?
        - Чтобы спасти будущее для своих детей, - просто отвечает Перун.
        - Подробнее, пожалуйста, - хмурится Эдуард Эльс.
        Перун оборачивается к Сербине:
        - Прошу вас, леди Гиллер. Или вернее - служительница Небесного престола.
        На нее аристократы и так невольно поглядывали - всё-таки мало подобных ей сногсшибательных блондинок. А теперь и вообще не отрывают глаза, когда ангелесса проходит к трибуне.
        Сербина одним грациозным движением скидывает с себя балахон, оставшись в легкой белой сорочке, и расправляет ангельские крылья. Огромные и белые, покрытые перьями, они элегантно распрямляются. Охи и возгласы удивления наполняют зал.
        - Что за?!
        - Какая красота!
        - Моего младшего женить бы на такой! Внуки загляденье выйдут! С крылышками!
        Сербина бросает торжествующий взгляд на Перуна. Ты будешь со мной долго расплачиваться, милый. У тебя нет выбора. Твои бастионы, наконец, падут.
        Перун прикасается к белому крылу и легко гладит. Сербина вздрагивает от до жути приятного ощущения.
        - На случай, если кто-то заподозрил иллюзию, - Перун пушит пальцами перья. Мурашки пробегают по телу Сербины, она едва не стонет, но успевает сомкнуть губы.
        Многие аристократы смотрят с завистью, как юноша прикасается к совершенной крылатой женщине. Соблазнительные бедра, покатые плечи, ровная линия спины, пышные груди и белоснежные крылья. Настоящий идеал женской красоты.
        - И что это всё значит? - спрашивает герцог Андрей.
        Перун взглядом просит американку продолжить.
        - Меня зовут Сербина Гиллер, известная как генеральный директор корпорации "Идиомы". А еще я - слуга Небесного престола или, по-другому, ангел, - начинает речь ангелесса. - Всё сущее разделено на три уровня миров. Человечество живет в Среднем мире, иномиряне или демоны - в Нижнем, а мои сородичи - в Верхнем. Демоны и вымесы служат Хаосу, трансмерному существу не из нашей реальности, которое стремится попасть в Верхний мир. Ему это удастся только, если на всей Земле число разумных существ сократится до определенного числа.
        - Какого числа? - хмурит седые брови Юрий Долгоногий.
        - Ровно сто тысяч особей, - вежливо улыбается Сербина.
        Дворяне в ужасе переглядываются.
        - То есть вымесы хотят пустить свыше семи миллиардов человек в расход? - переспрашивает Эдуард Эльс.
        - Верно, - соглашается Сербина, так же продолжая улыбаться. Взгляд ее прикован к Перуну. Он говорит:
        - Либо вы сейчас впрягаетесь, либо ваши рода оборвутся вместе с остальным человечеством.
        Зал взрывается. Дворяне гомонят, не в силах успокоиться. Дебаты продолжаются еще долго. Уточняющие вопросы сыплются на Сербину, и она отвечает. Ей приходится сложить крылья - устала держать. А бесконечный поток демагогии всё длится и длится. Лишь к утру знатные мужи наконец выдыхаются.
        - Крантец какой-то же, - нервно гладит бакенбарды граф Юрий, не заметив, что его микрофон включен. - Ой, простите, судари и сударыни. Наследство моей няни из Суздаля.
        - Вранье! - неожиданно кричит Андрей Миронов, вставая. - Это всё сказки и надумки этого Перуна! Я открыто заявляю! Вы лжец, князь Бесонов!
        Наступает тишина. Аристократа обозвали лжецом, и очистить свое имя он может только одним способом. Как и должно, юный князь реагирует на обвинение одним словом:
        - Поединок.
        Андрей бледнеет и Сербина понимает: это приговор.
        - Можете выбрать себе Защитника, - сжалился над герцогом юный князь.
        - Не торопитесь сострадать, - возражает герцог и смотрит на соседний ряд столов.
        Со своего кресла встает дворянин Великого Дома Брежнова.
        - Вы лжец, князь Бесонов.
        И с другого конца зала подает голос аристократ Дома Обломова:
        - Вы лжец, князь Бесонов.
        Со всех сторон сыплется одно и то же, будто треть аристократов разом превратились в говорящих попугаев:
        - Вы лжец, князь Бесонов.
        - Вы лжец, князь Бесонов.
        - Вы лжец, князь Бесонов.
        - Вы лжец, князь Бесонов.
        ….
        А Перун невозмутимо ждет, когда поток обвинений закончится. Будто не слушая, юноша внимательно разглядывает свои ногти.
        Наконец наступает тишина, и Перун поднимает удивленные глаза, мол, уже всё? Сербину всегда восхищало, как этот мальчик умел держаться. Ни тревоги, ни растерянности на молодом лице. А он наклоняется к микрофону и произносит, как американка и ожидала, всего одно слово:
        - Поединок.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Встретился как то Перун и Григорий…С тех пор мы все в ожидании проды… (Автор Святослав)
        Глава 3. Пятнышки
        - Поединок, - бросаю я в микрофон.
        Дворяне затихают. Молчание густым туманом повисает в зале.
        - И перед этими жалкими невеждами я раскрылась, - шипит Сербина, с презрением оглядывая сидевших аристократов. Она давно сложила крылья, а теперь поднимает с трибуны балахон, прикрывая просторными складками обольстительную фигуру. Кто-то из мужчин разочарованно вздыхает.
        Где-то треть аристократов обозвала меня лжецом, среди них женщины и старики, но эта категория, наверняка, выберет себе защитников среди Слуг рода. Молодым и зрелым мужчинам же будет позорно прятаться за спины других.
        - Сражаться будем сейчас на соседней арене, - я достаю мобильник и пишу сообщение Софии, чтобы забронировала Стадион Овал, по соседству со зданием Круга.
        - Если вы вдруг забыли дуэльный артикул, князь Артем, - насмешливо произносит герцог Андрей Миронов, который у меня уже в печенках сидит, - то напоминаю: условия поединка определяет тот, кого вызвали. Мы с другими благородными лицами, конечно, согласны ответить за свои слова и доказать, что вы лжец, уже в сражении. Ведь поединок - есть ордалия, когда правота или неправота изобличается «Сварожьим судом». Можете присылать секундантов в мое поместье, до них донесут дату и время поединка. До свиданья, судари и сударыни.
        В процессе этого монолога я не отрываю взгляда от мобильника и набираю текст княгини.
        «Сейчас?» - спрашивает София.
        «Да, пошли кого-нибудь в усадьбу Аяно, пускай она будет моим секундантом».
        Андрей уже встает со своего места и собирается смыться по лестнице, довольный как индюк, что отодвинул свой смертный час. А я же снова говорю в микрофон:
        - Ваш сын не продержался против меня и пяти минут, - Андрей застывает, занеся ногу над последней ступенькой. - Мигом сдулся, даже с учетом того, что Глеб Миронов струсил сразиться один на один, как подобает мужчине. Они, три Полковоя, накинулись на меня скопом, как шакалы на льва, и я раскидал их пинками, словно дворовых собак. Последние минуты жизни Глеба продемонстрировали всему миру его истинную заячью натуру. Ваш сын - ссыкун и тряпка. Я видел женщин, которые проявляли большую храбрость, чем воспитанный вами недомужчина, - перевожу взгляд на Сербину и она краснеет, приняв слова на свой счет. Хотя, в сражении с итальянцем Тендо, она действительно была смела и воинственна, подобно ангелу-воителю.
        - А-РРРР! Заткнись, чернь! - Андрей с бешеными глазами кидается вниз, к трибуне.
        Какие бы веревки ни пытались вить из меня аристократы, гордыня остается их слабым местом. На нее я и надавил туфлей.
        Андрей подскакивает к трибуне и хочет влепить мне ледяным копьем, материализовавшемся из воздуха. С кошачьей ловкостью пригибаюсь под опытным взмахом, делаю резкий шаг к герцогу и перехватываю занесенную для удара руку. Сжимаю запястье Андрея всего двумя пальцами - не сильно, но лицо герцога перекашивается от боли. Он даже не позаботился о доспехе, ломанулся вперед, как баран.
        - Отребье! - шипит герцог, превозмогая резь в кисти. - Скот! Плебей! Шлюхин сын!
        Вторую руку я поднимаю к лицу Андрея и держу, растопырив пальцы, на расстоянии пяти сантиметров.
        - Считайте, я нанес вам пощечину, - он пытается замахнуться свободным кулаком, и я отталкиваю настырного аристократа и брезгливо отступаю. - Свой вызов конкретно к вам отменяю. Живите с позором и знайте, что на вашей щеке красуется отметина моей ладони. Пускай и в фигуральном смысле. Всего доброго.
        - Не так быстро! - ненавидяще сипит герцог, потирая запястье. - Я вызываю тебя, скотское отродье! За то, что оскорбил моего сына, ты расплатишься кровью. Я опустошу твои вены до последней капли!
        - Тогда я принимаю вызов, - спокойно киваю. - И на правах вызываемого задаю условия поединка. Сражаемся сейчас. На Стадионе Овал, - поднимаю взгляд на застывших, бледных как моль, аристократов. - Надеюсь, ваши сподвижники, которых я вызвал за личное оскорбление, тоже захотят провести поединки сегодня же, а не откладывать лет на десять.
        - Не волнуйся, - шипит Андрей. - Мы все будем сражаться с тобой сегодня по очереди. Пока не отделим твою голову от туловища, отродье. Жду на этом Овале через час.
        И он, перебарывая себя, уходит. Поддавшись эмоциям, герцог отключил инстинкты самосохранения. Обида за сына подавила страх. А ведь неплохую многоходовку он затеял в самом начале - заставить меня бросить вызов оскорбившим дворянам, а они бы назначили поединок, допустим, через месяц. И летел бы я в Британию один. Но теперь все эти мудни в одной лодке с Андреем, и либо уступят мне, либо потонут все вместе в собственной крови. В любом случае, после сегодняшней кровавой демонстрации остальные главы Домов уже не посмеют спорить.
        Ловлю на себе ошарашенные взгляды аристократов. Почти все, конечно, уже поняли, что я развел Андрея на лоха. Юрий Долгоногий задумчиво накручивает пальцами ус, несколько солидных дам в дорогих представительных платьях пораскрывали ротики. Одна зеленоглазая дамочка как раз из тех, кто обозвал меня лжецом. Подмигиваю ей, и она, покраснев, прячется за крышку открытого ноутбука.
        - Собрание не окончено. Все отправляются на стадион Овал, - говорю в микрофон. - Заседание переносится на арену боя.
        Только тогда толпа начинает вставать и двигаться к выходу, куда скрылся герцог Андрей.
        - Ты не только сильный, как медведь, но и хитрый, как лис, - никого не стесняясь кидается мне на шею Сербина и смачно целует в щеку. - Я едва не рассмеялась, когда этот герцог ушел, пыхтя как чайник. Жаль, ему недолго осталось, и он больше не сможет меня смешить.
        - Ну ты и злыдень! - офигеваю, погладив ее по крыльям под накинутым на плечи балахоном. Перья мягкие, как пух. Приятно трогать. Да и не только мне - Сербина вся пылает, сопя носом. Кажется, она потекла, да еще как шею резко сдавила, не вырваться, блин.
        Мой чуткий слух Шарика слышит перешептывания аристократов на последнем ряду:
        - Так Сербина Гиллер - невеста Перуна? - удрученно спрашивает лощеный молодой денди.
        - Не слышал. У него пять официальных невест, в том числе сестры Бородовы, и Гиллер среди девушек не числится.
        - Значит, они просто любовники! - загорается надеждой денди. - У меня есть шанс позвать ее замуж и заполучить эту красоту себе.
        - Позвать - да, а вот заполучишь ты, разве что, Когти Перуна промеж глаз.
        Дальше разговор не слушаю. Вырвавшись из объятий пернатой, выхожу вместе с ней через черный вход за трибуной.
        Небо над Стадионом Овал розовеет, знаменуя наступившее утро. Стадион построили, прежде всего, для крикетных матчей. В этой реальности крикет популярен в России не меньше хоккея и футбола. Даже в спорт-барах смотрят матчи по крикету. А всё из-за того, что издавна крикет - это любимая игра аристократов, которые сохранились в бояръ-Росси до нынешних времен. Хотя мне лично, когда на физкультуре играли в крикет, как-то не зашла беготня с битой и мячом. На любителя, в общем.
        Я стою посреди огромного поля, покрытого покошенной зеленой травой. Аристократы Круга рассаживаются на трибунах. Там же и Сербина пристраивается в первых рядах. Напротив меня застывает герцог Андрей. Он все еще не успокоился и нервно сжимает кулаки. Переодеваться герцог не стал - на нем классический черный костюм. На мне тоже. Прямо битва джентльменов.
        Между нами встает вместо судьи Юрий Долгоногий.
        - Господа, бой до сдачи либо момента, когда противник не сможет продолжать, - перечисляет граф. - Прошу только одного - без убийств. Это того не стоит.
        Смотрит при этом только на меня. Конечно, Миронова я сделаю как нечего делать, и все это понимают. А вот дальше настанет жара. Еще бы! Треть высшего света против одного школьника, пускай и хорошиста. Причем Якой фигачить чревато - не счесть, сколько женщин на трибунах. Даром что благородные - превратят меня в быка-осеменителя.
        Поэтому еще в самолете заготовил новый фрактал. Благо, что улучшилось сцепление астрального тела с физическим, и я могу выдержать еще одну постоянную способку, не собирая Эмулятор. Видимо, Башлаш очень впечатлил мое подсознание. Хоть я и уверен, что победил бы эту груду каменных мускул, но мое тело все равно прочувствовало угрозу до мурашек. Когда на тебя несется огромный бугай, которому чхать на молнии, способные, на минуточку, превращать грязь в стекло, воспламенять кости и уничтожать толпы демонов, - поневоле заволнуешься. Ничего, уверен мы с Генералом еще встретимся.
        - Где ваш секундант, князь? - обращается ко мне Юрий. Секундант Андрея встает у края поля, держа в руках полотенце и маленькую аптечку.
        - Скоро будет, господин судья, - вежливо обращаюсь к графу Долгоногому. - Надеюсь, мой противник не против японки?
        - Да хоть бедуинка, - дергается Андрей, нервничая. Злость отступила и понял, во что встрял. - Давайте уже начнем быстрее.
        Но без секунданта Юрий отказывается давать разрешение на поединок. Аяно является минут через двадцать - да в таком виде, что любо-дорого на нее посмотреть: нагримированные добела щеки сверкают, подведенные чуть раскосые глаза горят, а изо рта валит пар. Глава Дома Кимура является в парадном черно-белом кимоно, из-под длинных пол сверкают белые носочки вместе с гладкими ножками, а черный пояс-оби, разукрашенный золотой нитью, точно стоит целое состояние.
        Непривычный вид полковника производит огромный эффект среди невольной публики. Не обращая внимания, японка подступает ко мне, шелестя полами кимоно по траве.
        - Это что еще за наряд? - опешил я. - В Японии так принято одеваться на поединки?
        - Да русская я! - рычит Аяно. - Ты меня сорвал с собрания с вассалами, мы праздновали Шу-бун-но Хай.
        Скептически смотрю на нее. Ага, русская. И, как всякая русская, празднует Шу-буа-но…тьфу. Славянизмом так и прет.
        Девушка церемонно протягивает на вытянутых руках свой меч:
        - Слышала у тебя сегодня сорок боев. Артефактом нельзя пользоваться в поединках, но между боями ты сможешь подпитать свою искусственную суперчакру из Кусанаги-но цуруги.
        - Обойдусь без батареек, - улыбаюсь. А еще замечаю, как с трибун на японку ревниво смотрит Сербина, пернатая блондинка аж щеки надула. - Спасибо, что пришла. А теперь иди к краю поля, пожалуйста.
        Аяно бросает оценивающий взгляд на толпу аристократов у края стадиона.
        - Похоже, ты быстро управишься. Может, потом вместе отправимся на Шу-бун-но Хай?
        - Дорогая, никто больше меня не обожает славянские праздники, ты же знаешь, но потом я встречаюсь с поляницами, - делаю виноватое лицо.
        Опечаленно вздохнув, японка отступает к краю поля. Аристократы глаз не отрывают от Аяно - шелковое кимоно идеально подчеркивает ее стройный стан и фигуру песочных часов. А я свободно вздыхаю. Отмазался вроде, а то еще на их празднике не так сделаю очередной чудан, и меня сразу же принесут в жертву японскому краснорожему Ёкаю, который, по мнению Аяно, самый что ни на есть славянский.
        Юрий еще раз повторяет правила и громко провозглашает:
        - В бой, судари!
        Андрей сразу пытается завалить меня градом ледяных стрел. Мужик он опытный и понимает - вблизи Когти разрежут его, как колбасу. Доспехи мне не помеха. Единственный его мини-шанс - вынести на расстоянии.
        Ну я включаю Отвод и даже не думаю приближаться к герцогу. Хочу опробовать новую игрушку. Не зря же столько поединков я себе подарил. Всласть наиспытываюсь.
        Стрелы огибают меня, как зачарованные, я врубаю фрактал Пятнышко. Телепортационная способка, но с особенностями. Практически в любом участке пространства я могу образовывать два черных пятна диаметром не больше тридцати сантиметров. И использовать их как передатчики друг другу в любом направлении. Что я сейчас и делаю.
        Одно черное, как зимняя ночь, пятно возникает в воздухе рядом со мной - пихаю в него руку с Когтями. Другое раскрывается напротив бедра Андрея.
        Моя рука исчезает в пятне рядом и вылезает из портала возле ноги герцога. Синие Когти прошивают ему бедро вместе с доспехом.
        - А-а-а-а-ррр!
        Надсадный крик боли наполняет стадион. Герцог падает на траву, кровь из раны заливает мерзлую землю. От лужи поднимается пар.
        Да, Пятнышко - крутая тема. Только вот я не смогу сделать свыше пяти телепортаций в день. И большие предметы перемещать нельзя. Обрубить с помощью пятна чью-то конечность тоже нельзя. То есть, если я заставлю кого-то засунуть руку в пятно, а потом его выключу, она не обрежется, а вернется назад. Вот такой предохранитель у фрактала. Вообще демон Пятнышко имел большие перспективы. Думаю, он бы мог дорасти даже до Генерала. Только фрактал недозрел из-за ленивости владельца. А всё потому, что Пятнышко служил сторожем гарема Яки и целыми днями лапал через порталы знойных монстряшек Генерала Страха.
        Я за этим делом его и застал, когда крушил Цитадель. Вламываюсь в гарем и вижу, как когтистая лапень, торчащая прямо из воздуха, лапает за огромную грудь волосатую обезьяну-демона. Любил Яка мохнатых самок, что поделать. Я тут же обрубил Когтями руку по плечо, ну Пятнышко и истек кровью, где бы он сам ни сидел, тем самым подарив мне фрактал. Гадал я потом, правда ли Яка такой баран - нашел тоже кого поставить сторожем своих шестиглазых красоток. И пришла мне в голову мысль, что Яка, чертов хитрец, специально поставил на это место Пятнышко, чтобы тот, сутками напролет развлекаясь с его женами, никогда не дорос до Генерала. Сам-то фрактал Пятнышки полезный, но развиваться ему Яка не хотел давать, боясь за свою власть.
        Катаясь по траве, герцог Андрей кричит, схватившись за рассеченную до кости ногу.
        - Сдавайся, - подхожу и направляю на Миронова Когти.
        - Руби, Бесонов, и будь ты проклят, - он кричит в сторону аристократов у трибун. - А вы, господа, решите, кто следующий! И поставьте людей у выхода, чтоб не вздумал сбежать! Не выпускайте его отсюда живым.
        Я брезгливо отворачиваюсь от герцога к Юрию.
        - Забирайте этого сумасшедшего, он больше не боец.
        Граф кивает и дает отмашку санитарам. Миронова, уже отключившегося от анемии, уносят на носилках.
        Следующим против меня выставляют Полковоя огня.
        - Что дальше? - скучающе спрашиваю.
        - Я убью вас, князь, - напряженно говорит Полковой. Ну хоть этот обучен манерам.
        - А если не выйдет?
        - Если не выйдет - будете драться со всеми остальными, по очереди. Пока вас не убьют. Артем, избавьте меня и моих товарищей от этого испытания. Откажитесь от своей затеи с Британией.
        - У вас только два пути: согласиться либо умереть, - качаю головой.
        Юрий Долгоногий кричит:
        - Бой!
        Я не даю Полковою сделать ни одной атаки. Также засовываю Когти в «пятно», и синие резаки вылезают напротив руки Аристократа. Жуткая рана расцветает на его плече. Он бахается на землю и собирается кричать, что сдается. Такой возможности не даю. Энерготолчком по лицу выбиваю из огневика заготовленные слова.
        - С ума сошли? Дайте ему сдаться! - кричит Юрий, надвигаясь, но молния бьет в землю перед его носками, и граф бледнеет, застыв.
        Я поворачиваюсь к поверженному Полковою:
        - Согласиться либо умереть.
        Аристократ сипит, едва не срываясь на крик из-за чудовищной боли:
        - Согласен, - выдыхает он сквозь сжатые зубы.
        Тогда я разрешаю санитарам унести раненого. Сам больше не собираюсь терпеть этот концерт и шагаю прямиком к толпе аристократов. Ко мне подбегает Аяно и следует за мной, держась за спиной, как японская ниндзя. Обнаженный клинок качается в ее руке.
        Аристократы напряженно, с суеверным ужасом, смотрят на меня. Меньше, чем за две секунды завалить их Полковоя дорогого стоит.
        - Ваш соратник согласился следовать за мной в Британию, - делюсь последними новостями. - Все, кто меня вызвал - либо тоже соглашайтесь, либо умрете на этом крикетном поле.
        Наступает гробовое молчание. Наконец один дворянин в возрасте берет слово:
        - Бесонов, мы слышали слова прекрасной ангелессы, но обещайте, что не используете нашу службу во вред отчизне. Мы лучше умрем, чем уроним честь России.
        Помолчав, отвечаю:
        - Обещаю, что ваша служба мне принесет России больше пользы, чем все, что вы делали до этого, вместе взятое.
        - Тогда мы присягаем вам в верности на время интервенции, - провозглашает дворянин за всех. Другие аристократы лишь нервно кивают.
        - Тогда быстро готовьте дружины к вылету, - отдаю свой первый приказ. - Жду сегодня к обеду отчет о готовности.
        Дворянин в возрасте коротко кланяется, обозначая, что принял приказ к исполнению.
        И я ухожу навстречу Сербине - пока она при всех снова не кинулась мне на шею, испортив крутой момент. Аяно разочарованно убирает меч в ножны и не отстает.
        - Скоро надерешься еще, с вымесами, - подбадриваю японку.
        - Да, - она подступает ближе и берет меня под руку, как дама кавалера. - Тогда давай пройдемся, как гуляющая парочка. Этого у нас еще долго не будет.
        Она прижимается грудью к моему плечу, и против такого аргумента мне противопоставить нечего.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Услышал Перун о нападении демонов и сорвался в бой. На выходе из дома его вслед из окна дама кричит:
        - Поручик, а как же деньги!
        - Демоник денег не берёт! (Автор Lafoli)
        Глава 4. Десерт
        У выхода с крикетного поля Сербина все же настигает меня. Американка на ходу расстёгивает балахон и сбрасывает с плеч прямо на землю, оставшись в одной сорочке. Короткая рубашечка едва прикрывает идеальные длинные ноги в белых капроновых чулках и полностью демонстрирует белоснежные крылья за спиной.
        Нисколько не смущаясь нарядной японки, держащей меня за руку, пернатая подступает ко мне вплотную и накрывает нас вдвоем куполом из крыльев, обрезая от шума мира. Пушистые перья шлепают Аяно по лицу, отодвигая. Невольно японке приходится отпустить меня.
        - Мой рыцарь! - ангелесса впивается в губы и азартно шерудит у меня во рту языком. - Вот твоя награда за победу!
        Мягкие пышности Сербины сплющиваются о мою грудь. Она страстно стонет, не разрывая поцелуй. Сердце ее быстро колотится.
        Слышу за стеной из перьев, как пыхтит недовольная Аяно.
        - Отпусти его, американка! Нам еще спасать семь миллиардов жоп!
        Сербина не реагирует. Свистит вынимаемый из ножен острый клинок.
        - Сейчас я тебе крылышки то обрежу, чтобы ты, курица, не перелетала за чужие заборы!
        Ноль внимания от перантой. Отдалась всецело изучению полости моего рта. А я не то, что даже против такой награды - целоваться Сербинка обучена хорошо, - но боязно за дурочку. Аяно ведь не шутки шутит. Приходится звонко шлепнуть по топорщащимся под сорочкой ягодицам.
        - А-у-у-и-у-и! - хватается блондинка обеими руками за попец. - Перун! За что?!
        В ее глазках наворачиваются слезы. Зато крылышки опустила, а Аяно, соответственно, разжала пальцы на черной рукояти катаны. Клинок остался в ножнах.
        - Раньше тебе вроде нравилось, - делаю удивленное лицо. - Уже нет?
        - По-прежнему нравится, - возражает горячо блондинка. - Но может продолжим наедине?
        Она бросает косой взгляд Аяно, которая снова невозмутимо взяла меня под руку. Лицо японки становится равнодушным и непроницаемым, на пернатую смотрит, как на диковинную мебель.
        - Извини, полковник Кимура верно сказала, - вздыхаю. - Дела зовут.
        У Сербины даже крылья опустились.
        - Когда же мы снова увидимся? - надувает она щечки.
        - Скорее уже после спецоперации в Британии.
        - Буду ждать, - заявляет пернатая, и, кивнув ей на прощание, огибаю дивное создание, всё никак не бросающее попытки заполучить сильнейшего демоника в ряды своих постельных рабов.
        Едва отхожу, как к Сербине чуть ли не подбегает граф Юрий Долгоногий:
        - Леди Гиллер, не будет у вас минутки? Мой сын Дмитрий постоянно о вас говорит после его чудесного излечения вашими стараниями. Дима вас буквально превозносит! Не могли бы вы принять мое приглашение и заглянуть к нам на обед.
        - Не могу, - резко холодным голосом отвечает Сербина. - А ваш сын мне уже порядком поднадоел постоянными звонками и любовными письмами. Это совсем неприлично! Прошу займитесь его воспитанием!
        - Простите, - растерянно кланяется Юрий, бросаю непонимающий взгляд на оголенные ноги американки. Похоже, у графа когнитивный диссонанс - явно раскрепощенная девушка, с пышными формами, в сорочке, демонстрирующей ее лучшие качества, оскорблена вежливым вниманием наследника одного из влиятельнейших в мире Дома. Но вот такие эти женщины - поди их разбери. Принцу откажут, а за свинопасом гоняться будут.
        На парковке провожаю Аяно до черной «Чайки». Рядом с машиной курит японец-водитель. При нашем появлении он спешно бросает сигарету на асфальт и растаптывает ее подошвой.
        - Госпожа, - подбежав, японец с поклоном распахивает дверь перед командиром «зорь».
        Не обратив на слугу внимания, Аяно задерживается и смотрит на меня с какой-то чувственной болью:
        - Всё хорошо? - невольно беспокоюсь.
        - Нам, Кимура, иногда снятся вещие сны, - вдруг признается японка. - Особенно перед Шу-бун-но Хай.
        Не зря меня этот праздник насторожил. Точно бы там мой чудан не прокатил бы.
        - И что же тебе приснилось в этот раз?
        Девушка пристально смотрит в мои глаза.
        - Что ты, Перун, не вернешься из Британии в Москву.
        В ответ наклоняюсь и целую свою японку-предсказательницу в алые уста.
        - Правила созданы, чтобы их нарушать. С предсказаниями та же песня. Так что забей и готовь людей к вылету. - Отныне, как и остальные Дома на время операции, Кимура тоже под моим вассалитетом.
        - Так точно, - кивает Аяно.
        Сам в машине с водителем двигаюсь на запад города. Договорился встретиться с поляницами в кафе, что принадлежит отцу Кали. В том кафе на меня впервые бузила Кали, потом она требовала поединка, а я ее поцеловал и сбежал в больничку. Эх, воспоминания. Тогда еще надеялся, что обошлось и демонов этой реальности нет. Как говорится, не судьба.
        Мы паркуемся рядом с лимузином девушек.
        - Бес! - радостно встречают меня поляницы, выскакивая из салона. - Тоже только приехали!
        Белоснежка первой до меня добегает и, показав язык остальным девушкам, обнимает мою шею. От княжны исходит сладкий запах мармелада. До сих пор старается, жует. Остальные девочки скоро тоже присоединяются к обнимашкам.
        - Мы скучали! - потирается щекой об мою щеку Алла. На ее голове, от волнения, распускаются змеи, и гадинки целуют меня в нос и лоб. - Ой, какой ты красивый!
        Она с восхищением оглядывает мой дорогой костюм с белоснежным платком в нагрудном кармане.
        - Не покидай нас надолго больше! - теребит мой рукав Белоснежка. - Невесты мы или кто?
        - А мы медитировали без тебя и теперь лучше контролируем свои фракталы! - хвастается пышногрудая Вика. Кажется, ее грудь стала еще больше. Вот чьим детям точно хватит молока, да еще и мужу останется.
        - Ну-ну, пойдемте уже в кафе, - бурчит Кали, ей меньше всех досталось кусочка меня.
        Девочки поправили волосы и курточки, и мы двигаемся по тротуару. До яркой вывески кафе где-то триста метров. Нужно только завернуть за супермаркет.
        За проулком мы едва не сталкиваемся с тремя кавказцами. Один под два метра ростом, другие двое поменьше, тоже настоящие смуглые «быки». На фоне меня, школьника, пускай жилистого и крепкого, выглядят богатырями. Судя по телосложению явно бойцы. А еще густые черные бороды, сломанные носы и уши дополняют облик бандюганов.
        Дети гор не отходят в стороны. Высокий окидывает неприятным взглядом пышную грудь Вики, красноволосая барышня морщится от такой наглости. Лица мужчин изображают похабные улыбки. Алла же обгоняет Вику с Кали, отступает в сторону и проходит мимо кавказцев, показывая девушкам пример, как нужно поступать. Алла - мудрая не по годам барышня и не хочет провоцировать конфликт, особенно зная, что без смертей он не закончится. Остальные поляницы, разочарованно вздохнув, следуют за змееволосой княжной. В боях девчонками руководит Кали. В эстетике, женском стиле, да и в сексе наставляет моих малышек Белоснежка. За правильным питанием и утренними пробежкам следит Вика. Алла же задает общее направление и вовремя охлаждает горячие головы остальных девчонок.
        Я же спокойно прохожу между бородатыми здоровяками, когда один из них, с залысиной, гогочет:
        - Смотри, Човка, змеи на голове, гы. А в целом ничо, клевая!
        - Давай ее себе, а я цапну белую.
        Останавливаюсь, а Алла уже обернулась и вернулась.
        - Бес, пускай их. Мне не терпится в кафе! - берет княжна меня за руку и тянет за собой. - Кали так круто расписала чизкейки - просто слюнки текут!
        - Эй, змееволосая куколка! - кричит кавказец с залысиной. - Да брось ты этого безусого сопляка, пойди к настоящему опытному мужчине, - он почесывает себя по волосам на груди, которые торчат из расстегнутого воротника рубашки. - Видишь, сколько тестостерона, гы?
        Я оборачиваюсь и, сбросив руку Аллы, шагаю прямиком к невоспитанному козлу.
        «Залысина» окидывает меня пренебрежительным взглядом.
        - Чего надо, сынок?
        Поправляю загнувшийся лацкан пиджака, оглядываю заросшую бородой челюсть. Очень уж хочется ее сломать. Но драка испортит наше с девочками свидание. Мы собирались просто поесть пирожных, а не бить морды всяким гастарбайтерам.
        Поэтому я даю шанс кавказцам и улыбаюсь одними углами губ:
        - Мерзко, дядёк, ведешь себя, - окутываю себя Бригантиной, ну и поляницам уязвимые места заодно. - Вас в вашем ауле банальным манерам не учили? Извинитесь перед моими девушками и забудем.
        Кавказцы насмешливо оскаливаются. Интересно, откуда они? Из княжества Тарковского? Невольно вспоминаю Амину, дочь князя Умалата. Как она? Замуж уже, поди, выдали. За другого джигита.
        «Залысина» расслабляется, посчитав меня слабаком, умеющим только болтать. Сначала кавказцы были напряжены, но, не дождавшись от мажора стремительной реакции, совсем распоясались:
        - Харе строить из себя мачо. Трясешься, как ягненок, и девок явно многовато для тебя одного. Да и смотри какие молодухи - спелые, сочные, как раз для настоящих джигитов. Беги отсюда, а мы сами раздвинем ноги твоим шлю…
        Не даю договорить похабщицу. Подступив ближе к «залысине», хватаю его нижнюю челюсть. Со всей силы сжимаю.
        Раздается отвратительный хруст, челюсть гада рассыпается, как кусок глины. «Залысина» теряет сознание от болевого шока и валится под ноги. Переступаю мерзкую тушу.
        - ИЗВИНЯЙТЕСЬ. - рычу на остальных бородачей, сразу же надевших доспехи.
        Страх парализовывает их. Кавказцы молча хлопают ртами. Я теряю терпение. Паутинка выстреливает из моей руки и обвязывает голову высокого бородача. Резко дергаю в сторону, и его лобешник вбивается в кирпичную стену супермаркета.
        Бах!
        Из-под его головы стреляют осколки разбитых кирпичей. Сам бородач сползает на асфальт и со стоном пытается подняться. Я снова дергаю Паутинку вниз, и лицо кавказца разбивает тротуар.
        Бах!
        Еще раз!
        Еще раз!
        Бах!
        Больше сын гор не встает.
        Отпускаю конец больше не нужной Паутинки. Серебристая леска со стуком падает на асфальт.
        - Охрана! - кричит в телефон Алла. Еще со времен Гоши с его «пересмешниками» за поляницами всегда ездит группа сопровождения.
        Последний бородач, скорее от отчаяния, пытается пробить меня боковым джебом. Только кулак не достигает цели - его волосатые костяшки оказываются в плену ладони Вики. Красноволосая барышня с силой тавра перехватывает удар и довольно улыбается.
        - Значит, настоящий джигит? Ну-ну, - Вика сжимает пальцы, и кавказец слезно, с громогласным ревом прощается со своей рукой.
        - А-а-а-а! Пощади! - его слышит, наверное, вся улица.
        После этого, словно потеряв интерес к бородачу, барышня отпускает его. Но кавказца ловит за плечо Кали.
        - Оставлю тебе помаду на память, - обещает Леди Волчица. Вспыхивают багровым светом Когти Махжи. Кали проводит резаками по лицу плачущего джигита, состригая бороду и оставляя три красных борозды на смуглой щеке.
        Боль затмевает сознание кавказца, невозможность нормально вдохнуть вырубает его. Три кавказца разлеглись на тротуаре. Грязное желание насильно полакомиться молодыми девочками обернулось для них тяжелыми увечьями. Поделом.
        - Последнее было вовсе не обязательно, - морщится Белоснежка, увидев, что Кали учудила.
        - Не обязательно? - фыркает Кали. - Эти убожества - насильники и бандиты!
        - Да, но ты запачкала платье, - указывает беловолосая княжна на красные капли на Калином платье в горошек.
        - Ой, - виновато пищит грозная Леди Волчица и смотрит на меня, не заметил ли, какая она неряха.
        Мне же сейчас не до небрежности девушки. Телохранители поляниц наконец прибежали.
        - Вы, сука, ДОЛГО, - рычу я, не совладав с собой. Ведь будь эти кавказцы вымесами и пойди девушки в кафе без меня, им пришлось бы туго.
        - П-простите, князь, - склоняет голову начальник группы. - Но прошло всего тридцать секунд с момента звонка Ее Сиятельства Аллы. Максимальное время реагирования зафиксировано в регламенте.
        - Ладно, - приходится остыть, ведь прав боец. Другое дело, что и тридцать секунд - это чертова прорва времени, хватит, чтобы напасть и убить. - Схватите этих людей и допросите. Доложите результаты Глумилеву.
        - Так точно.
        Телохранители оттаскивают тела к машинам. А я кладу руку на плечи Кали и притягиваю ее к себе:
        - Да забей ты на это пятнышко. Красавицы вы все у меня, - целую ее в лобик.
        - В кафе пойдем уже? - бросив ревнивый взгляд на нас с Кали, спрашивает Белоснежка.
        - А вы еще хотите? - спрашиваю. Мало ли, вдруг после мордобоя расхотелось.
        - Хотим! - почти одновременно говорят поляницы.
        В кафешке занимаем столик у окна. Кушаем пирожные и пьем молочные коктейли.
        - А ты знаешь, Бес, что Вика подала заявку на Всеимперский чемпионат по тяжелой атлетике, - вдруг оповещает меня змееволосая Леди Горгулья.
        - Алл! - возмущенно пищит Вика. - Я же просила не рассказывать ему!
        - Почему? Это же круто! - искренне недоумеваю.
        - Ты правда так думаешь? - смущается кркасноволосая. - Не боишься, что моя фигура станет еще…больше?
        - Я обожаю твою фигуру, - усмехаюсь, оглядев бидончики Вики, выпирающие сквозь кофточку, как торпеды. - Так что отбрось эти глупости и занимайся любимым делом.
        - Спасибо, Бес, - она одаривает меня влюбленным взглядом.
        - А я записалась в модели! - вдруг выпаливает Белоснежка, требуя внимания, и краснеет.
        - Я восхищен! - усмехаюсь, коснувшись ладонью точеного подбородка княжны. - И ни капельки не удивлен. Подиумы по тебе плачут.
        Белоснежка радостно улыбается, чуть ли не мурлыча от моего касания.
        - На следующей неделе мой первый показ. Ты же придешь?
        Молчу, и девушки всё понимают.
        - Опять война? - коротко спрашивает Кали. - Далеко?
        - В Британии.
        Девушки переглядываются и кивают Алле. Змееволосая говорит за всех:
        - Мы с тобой.
        Я задумываюсь. Еще до похода в кафе точно собирался отказать, но кавказцы заставили заволноваться. Что безопаснее для невест? Брать с собой на гражданскую войну в Британии или оставить в мирной Москве? Вымесы могут попытаться захватить их опять как пленниц. Первый раз я повелся на приманку и полез в катакомбы долины Кирзу. И теперь сволочи знают, что это верняк. Нет лучшего способа заманить Перуна в капкан.
        - Бесик, - Белоснежка вдруг переходит на ласковый тон и пробегается пальчиками по моему запястью. - А еще мы ужас как скучали. Может, сперва уединимся в спальне, а потом решишь?
        Хе, похоже, меня хотят купить. А глазки у девочек вон как загорелись. Значит, не против.
        - Мне вылетать сегодня, - с сожалением отказываю. - Не смогу уделить вам всем время по очереди, а обижать никого не хочу.
        Пальчики Белоснежки сначала останавливаются. Быстренько посмотрев на девчонок, потом в мои глаза, она кладет руку поверх моих пальцев.
        - А если - не по очереди? - красная как помидорка спрашивает княжна. - Если…все вместе?
        Я смотрю в ее возбужденные глаза.
        - Не думаю, что твои «сестры» захотят…
        Не успеваю закончить предложение, как Кали крепко сжимает мои и Белоснежкины пальцы.
        - Захотим.
        Следом подтягиваются Вика и Алла.
        - Мы - ведь семья.
        - И твои невесты.
        Все четыре девушки - возбужденные и смущенные - держат руки поверх моей. «Да меня хотят купить групповым сексом!» - мелькает очешуительная мысль. Но я уже решил, что беру поляниц с собой, так почему бы не воспользоваться «подкупом».
        Все девушки в волнении ждут моего ответа.
        - Так что? - не выдерживает Белоснежка. - Не томи, Бес!
        Я задумчиво изучаю красноту на ее аристократических худых щечках.
        - Я думаю, что… - поляницы задерживают дыхание. - … нам понадобится большая кровать.
        Смеюсь. Я что дурак? Какой парень откажется?
        Девушки облегченно выдыхают.
        - Пошляк, - Кали расслабленно улыбается.
        - Тогда идем? - Белоснежка ерзает на стуле ягодицами. Похоже, мое согласие тронуло что-то внутри естества красотки.
        - Какая нетрепливая, - показываю на княжну ложечкой для чизкейка. - Дай хоть доесть десерт.
        - В спальне будет тебе десерт, - вскакивает Белоснежка и тянет меня за локоть из-за стола. - Четырех вкусов!
        Приходится оставить вкусный тортик. Чего только не сделаешь ради удовольствия любимых девушек, хе.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - Ты Перуна видишь?
        - Нет.
        - А он есть!!! (Автор Богдан)
        Глава 5. Посадка
        - Лорд Барден, докладывайте, - приказывает Элизабет, заходя в зал для совещаний. Жестом она разрешает вставшим со стульев генералам занять свои места. Остается на ногах лишь низкий офицер в красном мундире.
        - Ваше Величество, вымесы бежали из Лондона. Восток Англии освобожден.
        Королевские артиллеристы ликвидировали пятнадцать опорных пунктов. На севере тоже всё спокойно. Шотландская аристократия изначально противилась Дарам Хаоса. Другое дело, что вымесов полностью поддерживает Уэльс. Таким образом, практически весь запад острова остается за противником.
        Элизабет сидит во главе деревянного стола, на ее миловидном лице ноль эмоций, а в сердце гремит тревога и страх. «Где Перун? - хочет она задать один-единственный вопрос. - Где он пропадает, когда так мне нужен?» Ведь не предложи князь-демоник ей свои Когти, королева никогда бы не решилась воспротивиться вымесам. Теперь же страна потонула в гражданской войне, а Перуна всё нет.
        Но нельзя показывать перед своими генералами зависимость от чужестранца. В первую очередь, королева должна узнать обстановку и поддержать своих офицеров.
        «Где Перун?».
        - Что с ядерным арсеналом? - спрашивает Элизабет. - Надеюсь, вымесы не заполучили самое страшное оружие?
        - Благодаря оперативным действиям Службы МИ-5, склады с ядерным оружием полностью под нашим контролем, - отчитывается Барден и на секунду замешкивается. - Но, к сожалению, вымесы заполучили склады с химическим оружием, а также, тяжелое вооружение Сухопутных войск. У них в достатке танков, БТР, гаубиц, минометов… Борьба за запад Англии и Уэльс обещает быть жестокой.
        Элизабет хлопает глазами, пораженная новостью. Она, словно в трансе, качает головой, и синяя челка соскальзывает на лоб. «Где Перун? Где Перун?».
        - Что с рейтингом одобрения? - поворачивается она к секретарю. После ее ответа Элизабет уже ничто не помешает спросить, где Перун.
        Симпатичная брюнетка, с малиновыми прядями в черных волосах, поднимает планшет к лицу.
        - Вас поддерживают только пятьдесят девять процентов подданых.
        «Где Перун?». Но ответ секретарши вызвал беспокойство генералов и сановников. Элизабет снова вынуждена задать другой вопрос:
        - Так мало?
        - Вымесы ведут агитацию через газеты и телеканалы, которыми владеют их роды, - объясняет брюнетка. - Вдобавок, исконные земли редко восстают против своего феодала. Так, к примеру, графство Оксфорд полностью поддерживает своего лорда-вымеса сэра Джонвана.
        - Понятно, - к всеобщему удивлению, равнодушно принимает новость Элизабет. Ведь Оксфорд находится в дне пути от Лондона и несет прямую угрозу столице.
        Нет, а что вы хотели? Ведь Элизабет - всего лишь женщина, она не создана воевать. Для войн природа создала сильных и прагматичных мужчин. Пускай они и разбираются, а женское стезя - всего лишь найти самого достойного. Элизабет как раз себе и нашла такого, только почему-то его до сих пор нет рядом с ней.
        - Где Перу…? - уже было разлепила королева губы, как генерал авиации Ленсол восклицает:
        - Ваше Величество, беда с нашим союзником - князем Бесоновым.
        - Говорите же! - едва не вскакивает с места Элизабет, хлопнув по столешнице.
        Генералы удивленно переглядываются, озабоченные реакцией синеволосой королевы. Значит, повсеместное сопротивление вымесов и народная поддержка врага ее не волнуют. А неприятности с каким-то русским за живое берут?
        Генерал ВВС Ленсол продолжает:
        - Русские дворяне должны приземлиться на военный аэродром Бризли Вуд, самый близкий к Лондону. Но вымесы открыли артиллерийский огонь по летающим над аэродром объектам. У русских нет возможности совершить высадку.
        - Так снесите вражескую артиллерию точечными ударами ракетных залповых систем, - предлагает Барден.
        - Невозможно без жертв среди мирных жителей, - заявляет Ленсол. - Вымесы расположили свои ударные комплексы в городе Эшкер - прямо в жилых кварталах. Мы открыли гуманитарные коридоры, но противники не выпускают горожан. Сами засели плотно. Вот и бомбят по аэродрому из Эшкера, чуть ли не из окон квартир, школ и детских садов.
        - Сволочи! - не выдерживает один из генералов. - Прикрываться детьми и женщинами? Это же дворяне! Где их честь и гордость?
        - Изменники больше не дворяне, - замечает Элизабет. - Теперь они только вымесы. Лорд Ленсол, что сказал сам князь Перун? Вы с ним связывались? Описывали обстановку?
        - Описывал, - кивает генерал ВВС и немного растерянно пожимает плечами. - Князь отнесся к моим словам вообще без волнения. Он сказал странное русское выражение: «Не очкуй, всё на мази».
        - «На мази»? - удивляется генерал с густыми пышными усами. - Это что, новое высокоточное оружие русских? Почему МИ-6 не докладывали? Чем наши агенты «два нуля» вообще занимаются?
        - Думаю, генерал, это секретный жива-стиль, как и недавно объявленная цесаревичем Владимиром в Версале «Кузькина мать», - задумчиво роняет главный разведчик и руководитель МИ-6 лорд Бортвен. - Русские научились хорошо конспирироваться. Но в войне с вымесами у князя Бесонова не останется выбора, кроме как продемонстрировать свои уникальные техники. Тайное станет явным.
        «Кто о чем, а голый о бане! - сжимает кулаки Элизабет. - Там Перун рискует жизнью ради нас, а этот боров думает о том, как прищучить Российскую империю».
        Королеве с трудом удается направить мысли в холодное русло.
        - Докладывайте о прохождении операции князя Перуна, - распоряжается Элизабет.
        - Есть, - кланяется Ленсол.

* * *
        - Бес, как же круто! - восхищенно кричит Леди Носорог, паря в полном мильфиновом доспехе. Высотные ветра обдувают ее красные волосы, выпавшие из-под носорожьего шлема. За спиной машут перепончатые крылья. На толстых латных перчатках сверкают синие Когти. Только что Вика сожгла молниями залп реактивной системы вымесов.
        Рядом качаются в воздухе Леди Волчица, Горгулья и Паучиха. Ну и я, как воздушный инструктор, тоже тут. Мильфиновая броня поляниц отливает красным в отблесках взрывов. Шесть паучьих глазок Белоснежки оглядывают море огня с восхищением.
        Вокруг царит пустота и огненные вихри.
        Мои поляницы - лучшая система противоракетной обороны.
        Я надел только мильфиновый доспех, без Биохазарда. Хватит того, что активировал Эмулятор и почернел-позолотел. Но по другому не собрать Терминал, чтобы подключить девчонок к своим фракталам.
        Новые ракеты разукрашивают вдали черное небо. Летят красивые, блестящие, похожие на серебряных птиц. С шипением, оставляя огненный след, мчатся они к цели. Снаряды оснащены спутниковой навигацией, эффективная система управления огнем направила их в наш самолет, который кружит подальше, дожидаясь, когда мы с поляницами очистим путь.
        Час назад некий лорд Ленсол связался с нами и вежливо объяснил, что нас обстреляют вымесы. Зенитки размещены в жилых кварталах в городе рядом с аэродромом, и помочь Королевские войска ничем не могут. Я поблагодарил лорда и сказал, чтоб не волновался зря, а шел пить свой английский чай с лимоном. Он сказал, что уже, и шумно в рацию забулькал кипятком. На том и попрощались.
        - Кали, Белоснежка, - командую, и названные поляницы срываются навстречу ракетам. Хлопают перепончатые крылья за стройными мильфиновыми спинами.
        Леди Волчица швыряет красную, как кровавый закат, молнию. Следом несется синий зигзаг, выпущенный Белоснежкой. Молнии с грохотом взрывают ракеты. Смотрю, как волны огня расплескались по небу.
        - Ну как, ну как…клац-клац? - шесть глазок Белоснежки уставились на меня, клешни в железном рту возбужденно щелкают. - Кстати, я бы и без простолюдинки справилась!
        - Седая, зато без фрактала Беса ты бы не подожгла даже валежник, - ощеривает волчий рот Кали, демонстрируя алые Когти. Леди Паучиха фыркает, пренебрежительно махнув «мохнатками».
        - Кто скажет, зачем их парами отправил? - строго спрашиваю.
        Поляницы задумываются. Алла открывает железный клюв:
        - Для подстраховки. Вдруг одна бы промахнулась.
        - Молодчинка, - улыбаюсь под мильфиновым шлемом, и Алла смущенно опускает багровы глазки.
        Огромная зеленая морда заслоняет мне княжну.
        - Аднака, Али таже хачет рукету, - встревает летающий Крокодил.
        Заодно и животину взял с собой на воздушный тир, ибо воспитателей в детском саду должно быть как минимум двое.
        Поворачиваюсь к Крокодилу, пару секунд наблюдаю, как он ловит пастью языки затухающего пламени, расплескавшегося вокруг. Мда, наверно, на меня помутнение нашло, когда причислил Кожеголового к взрослым.
        Штурмовики выпускают новый залп. Громадные головастые ракеты. Взрыв одной круглой головы, весом под полсотни килограмм, создает воронку до десяти метров. К счастью, у вымесов, засевших в Эшкере, всего одна зенитка или РСЗО, и выпустить больше шести ракет за раз они не могут. Вот и остается нам с поляницами дежурить в небе, пока запасы снарядов не закончатся.
        - Кожеголовый, Алла, - назначаю очередную вахту.
        Мутант с Леди Горгульей отлетают взрывать ракеты. Сверкают молнии и улетают, исчезая вдали, как брошенные снежки. Спустя секунду раздаются взрывы, струи пламени стекают вниз на взлетно-посадочную площадку аэродрома.
        - Аднака, молодец, - хвалит Кали Крокодила, когда он с Аллой возвращается.
        - Али сделатя балошо-о-ой ба-бах, - мутант радуется как ребенок, разводя руки в стороны и показывая размер учиненного взрыва.
        Я от греха подальше выключаю Кожеголовому Когти. А то размахался руками, еще заденет своих. Взял, блин, воспитателя, которому чуть ли не подгузники надо менять.
        Какое-то время ждем. Больше залпов в нашу сторону не происходит, и я говорю в передатчик на ухе:
        - Мононоке, прием, больше атак не наблюдается. Всех отбили. Садитесь.
        - Так точно, - отвечает японка.
        Мы отлетаем в сторону и караулим в оба, пока транспортный самолет совершит посадку. Пташку взяли отнюдь не маленькую - реактивный воздушный корабль сверхбольшой грузоподъёмности «Айнастия». Внутри на судне, помимо «зорь», пятьсот дружинников Дома Бесоновых, целый батальон. Еще следом летят двадцать пять таких красавиц. Итого, за ночь высадятся больше десяти тысяч бойцов. Конечно, поток дворянских частей продолжит поступать и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Кроме самолетов, отправлены по морю крейсеры и десантные корбали. В итоге, к концу недели, на Британских островах наберется под сто тысяч русских туристов.
        Когда «Айнастия» совершают посадку я разрешаю поляницам и Крокодилу спуститься. Пока лечу за ними, любуюсь девчонками-монстряшками. Стальные округлые попки, рельефные обтянутые полисплавом бедра, узкие талии.
        «Зори» уже выгрузились вместе командованием дружины. За командира вассалов, как и в Афгане, Сергей Ливер. Он, щурясь, оглядывает небольшие сооружения по краям аэродрома. Хоть и ночь, но взрывы от ракет сверху еще не полностью потухли.
        - Придется ставить палатки, - заключает Серега.
        Аяно смотрит на меня:
        - Тоже спать будем?
        При слове «спать» поляницы тут же напрягаются. Начинается борьба взглядов, в которой проще всего победить шестиглазой Белоснежке.
        - Палатка небольшая… клац-клац, - заявляет княжна-Паучиха. - Поэтому согревать Бесу постель будет самая опытная невеста.
        - Ага, утрись своей «мохнаткой» - оскаливает полную черной тьмы пасть Кали. - Ты не согревать будешь, а ерзать всю ночь, ненасытная.
        «Зорьки» в перепалке глупых девчонок не участвуют. Ясна, глядя на это всё, строго говорит:
        - Вообще-то у нас тут армия, а не гарем, - пристыженные поляницы замолкают, а рыжая спецназовка ухмыляется. - Поэтому ложиться с Перуном будем в порядке старшинства званий. Первая ночь - Аяно, вторая - я, третья - Бестия. А так как вы, малышки, не служивые, даже не рядовые, то из очереди исключаетесь.
        Ясна явно прикалывается, но поляницы воспринимают угрозу всерьез. Даже встают вместе, сгруппировавшись против общего врага.
        - Эту ночь точно спать не будем, - предотвращаю страшную ругань. - Выдвигаемся в Эшкер. Очистим городок от драной зенитки, а то следующие «Айнастии» не смогут сесть.
        - Утрем нос бриташкам, - довольно говорит Бестия, - уберемся, где они зассали.
        Решили - сделали. Ну, точнее, направились на английском грузовичке к небольшому городку. Взял только поляниц и группу Смерч: Ясна, Бестия, Кот, Али. Ну еще Аяно с нами захотела. Гарнизон аэродрома пытался было настоять, чтобы мы никуда не рыпались без согласования с командованием Королевских войск. Но гарнизон, с прибытием батальона дружинников, стал в меньшинстве, и мы с Ливером просто взяли аэродром под свой контроль. А то подпустили тут вымесов под самый бок, слепошары.
        Маленький Эшкер находится меньше, чем в десяти километрах. Дороги в город перекрыты бронемобилями противника. Решаем избегать открытого сражения. Это вымесам комфортно воевать, прикрываясь мирными жителями. У нас же нет такой роскоши, как бессовестность. Поэтому бросаем грузовичок задолго до постовых. Через Терминал включаю Отвод поляницам и Али. Кот держится рядом с Бестией, Аяно и Ясной - чтобы отвести оптические лучи пролетающих мимо дронов, если такие тут водятся.
        По английским зеленым лугам и холмам добираемся до застроенных двухэтажными домиками улиц. Все двери закрыты, окна занавешены шторами. Испуганные люди попрятались в своих норках. Двигаясь по подворотням, чуть ли не натыкаемся на патрульных. Хорошо, что полог темноты скрывает нашу большую дружную компанию.
        - Мочите тихо, - из-за угла проулка я оглядываю приспешников вымесов. Три Воина, один Кмет. Первая троица с автоматами, а их командир-огневик с одним лишь пистолетом на бедре.
        - А кто? - шепчет Аяно, беззвучно вынимая катану из ножен.
        Выбираю самых нешумных.
        - Ты, Кот, я, ну и пускай Бестия.
        Вырубаем патрульных за минуту. Кмета я забираю себе. Выхожу из темноты, хватаю сзади локтевым изгибом за шею и утаскиваю обратно во мрак. Второй рукой, понятно, зажимаю рот. Нечего будить горожан.
        Он, понятно, врубает доспех. Покрываю милфиновые наручи слоем кислоты, усиливаю захват, и защита мигом спадает. Англичашка едва не теряет сознание. Встряхиваю, чтоб не вздумал спать, и вместе смотрим на резню перед глазами.
        Вынырнув из темной подворотни, Кот без затей касается двумя пальцами носа Воина, и бриташку изводит внезапный инсульт. Аяно, тоже без затей, вспарывает клинком глотку другому автоматчику. И Бестия, так же без затей, хватает своего Воина за грудки и целует в губы….Чего?!!!!
        - И вот это моя девушка, - делюсь печалью с Кметом. - На глазах у парня целуется. Пипец, да же?
        - Мммм, - солидарен со мной бриташка. Рот его все еще зажат моей ладонью, что не мешает выражать сочувствие.
        Опустошенный труп падает под ноги Бестии, а она вытирает рукавом губы. На мой обвинительный взгляд краснеет и поясняет:
        - Руки в перчатках были, а их так просто на стянешь - на заклепках. Пришлось выкручиваться.
        - Выкрутилась, ага, - бросаю Кмета на асфальт и приставляю Когти к его глотке.
        Вопрос у меня один:
        - Чем по самолету ПАЛИЛИ? - немного Яки не помешает.
        - Реактивная система залпового огня на колесном шасси «Химас», - как на духу выдает изменник.
        - Где развернули?
        - В школьном дворе через два квартала.
        - Школа пустая?
        Он медлит, и легонько тычу резаком ему в шею.
        - Нет, там гарнизон и заложники - дети, учителя.
        Как и предполагалось от сволочей.
        - Еще зенитки или РСЗО есть в городе?
        - Запасной «МЛРС», - признается бриташка. - В микрорайоне Мирф, в другую сторону. Рядом с супермаркетом.
        - Спасибо, - искренне благодарю и рассекаю ему трахею. Сам отхожу подальше, чтобы кровью не забрызгало.
        - Как действуем? - спрашивает Аяно.
        - Поляницы и Али со мной в школу, Мононоке и остальные - к запасной установке.
        - Так точно, - уже по привычке произносит японка, и мы разделяемся.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Ходят слухи, что Эсклоп получил свой фрактал, проглотив кругляш вьетнамской звездочки. (Автор Tenebry)
        Глава 6. Ищем пропажу
        - Аднака, Грамавая кракадил! - радуется Али как ребенок, получив в пользование Когти Швара. Мощные бицепсы мутанта обвивают синие жгуты молний. Секунды не проходит - и он уже бежит вприпрыжку на помощь Вике. Леди Носорог только что боднула рогом танк, и он перевернулся на бок. Изнутри до сих пор слышится ругань на английском.
        Мы, конечно, двигались в школу. Но по дороге наткнулись на пост изменников. Сучки вымесов караулили многоэтажный дом, держа его жителей в заложниках. Заодно и танк поставили вблизи горожан, чтобы ракеты ВВС не подорвали ценную технику. Боевая машина вплотную приткнулась к низеньким окнам, за прозрачными занавесками которых маячат привязанные к стульям заложники.
        Конечно, гарнизон в школе в приоритете. Танк и на потом можно было оставить, но из окон многоэтажки раздались женские крики и мужской хохот. А еще рыдания: «Оставьте мою дочь в покое, мерзавцы!» не оставили сомнений в происходящем. Изменники решили вкусить власти над заложниками.
        Оставив Крокодила с Викой доламывать танк, с остальными поляницами влетаем в окна квартир. Брызжут осколки на потоптанный ламинат. Оглядываюсь. Так, десятки заложников - несколько привязаны к стульям поближе к окнам, остальные сидят на полу у стены, - а также семь боевиков. Пять с автоматами караулят горожан. Двое растянули на тахте в углу девушку. Длинные каштановые волосы ниспадают с дивана на грязный пол, бледное личико заплакано, блузка порвана, оголив кружевной лифчик.
        - Мочите, - коротко командую.
        Кали тут же вспарывает глотку первому автоматчику. Белоснежка пускает в ход «мохнатки», и восемь черных лап бьют по лицам изменников, а летящие следом железные перья Аллы вонзаются им в глотки. Двое насильников бросают свою жертву и нападают на меня. Сверкают в кулаках желтые лезвия. Давненько я не видел мортидо-ножей. Боевики наносят удары одновременно. Первый целится в бедро, рассчитывая перерубить полисплав и мышцы. Второй выстреливает коварным уколом в грудь.
        Включаю Холодец, и атаки сразу замедляют скорость.
        Хватает сделать полшага назад и сойти с линии ударов. Разворачиваюсь плечами перпендикулярно к нападающим и потягиваюсь Когтями к шее левого боевика. Мимолетное касание - и он труп. Второму британцу резким взмахом мильфиновго щупальца подрубаю сухожилия под коленом сзади. Боевик падает, нож с грохотом укатывается под стулья заложников.
        Девушка на тахте свернулась калачиком, прикрыв руками порванную блузку, и плачет:
        - Сенкью, сенкью…
        Сверкают бледные ягодицы под задранной юбкой. Быстрым движением поправляю симпатичной англичанке подол и отворачиваюсь к стонущему боевику:
        - Сдурели? Это же твой народ. Англичане, как и ты.
        - Я с Уэльса. Кельт, - шипит сквозь стиснутые зубы бриташка. - Ненавижу англосаксов. Пусть горят в аду.
        - Пусть. Покажи дорогу.
        Ударом ботинка ломаю насильнику шею.
        Возвращаюсь к поляницам. Когда прохожу мимо тахты, бывшая жертва, бросив прикрывать лифчик, пытается ухватить меня за броню, но свирепый взгляд Кали останавливает ее руку на полпути. Англичанка бледнеет и отодвигается. Наверняка, всё поняла. Ведь округлые вытачки на грудной кирасе Кали не вызывают сомнения - в броне именно девушка, и очень ревнивая и опасная, вон как багровые глаза сверкают.
        С Белоснежкой, Аллой и Кали выходим наружу. Вика и Крокодил нехило разошлись. От танка осталась только груда мятого металла, да четверо трупов - экипаж машины. Ну и нечего было у многоэтажки парковаться.
        - Бегом к школе, - командую. - Мы хорошо пошумели, теперь придется пробиваться с боем.
        Срываемся в быстрый темп. Алла выравнивается со мной, при каждом шаге за спиной княжны звякают металлические крылья.
        - Бес, - тихо говорит Леди Горгулья. - Тот боевик сказал, что он кельт с Уэльса, поэтому может…насиловать англичанок. Как же так? Ведь они живут на одном острове, в одном королевстве! Разве он не понимал, что творит ужасное?
        - Не бери в голову, Ал. Мерзавцы всегда найдут оправдание сделать плохо своему ближнему. Причем, именно ближнему. Им просто хочется навредить людям рядом, потому и отмазки никудышные.
        - Понятно, - качает клювом княжна. - Теперь даже как-то легче мочить этих сволочей.
        - То-то же.
        За минуту добегаем до симпатичного здания. Три школьных корпуса стоят посреди зеленого парка. Идиллию портит дальнобойная артиллерия прямо в школьном дворе. Огромный бронированный грузовик прижался плотно к центральному корпусу. Станок с шестью ракетами поднят в небо в сторону аэродрома. Вот он - реактивный «Химас» на колесах.
        - Кожеголовый, Вика, зачистите двор, - эта парочка хорошо потоптала танк, так что пускай и здесь приберутся. - Только грузовик не вздумайте громить.
        - Обижаешь, Бес, - дуется Леди Носорог. - Это понятно.
        - Аднака, дась? - хлопает глазами Али. - А чегось?
        Вика чуть не делает фейспалм, но удерживается, - видимо, рог мешает.
        - Там ракеты - подорветесь, аднака, - Кали откровенно угорает.
        - Огось, - Крокодил обескуражен, - Ну лада, грузовичка не таптать, как танчика. Вику, ясни? Тама ракита. А ракита - это баха-баха.
        - Ага, - закатывает багровые глаза Вика.
        Мне остается только сделать Сварожий круг, и понадеяться, что не взлетим на воздух во время зачистки школы. Кто бы мне напомнил, почему я опять взял зеленую морду вместо того же Слепого кота?
        Алла, Кали, Белоснежка идут со мной. Включаем Отвод и по-тихому пробегаем двести метров до черного входа. Караульных не трогаем - ими займутся Вика с Али.
        Внутри коридоров двигаемся туда, откуда несет запахом вымесов. По пути зачищаем классы. Тут я больше девчонкам даю разогреться. Воинов с автоматами поляницы устраняют на раз, а у меня пока еще Когти не чешутся. Так что только смотрю по сторонам, да кислотной плетью стегаю по спине слишком резвого боевика, чтобы Алла нафаршировала его перьями. Между тем снаружи грохочут автоматные очереди, горят за окнами вспышки молний. Мою спину под доспехом пробивает пот. Хоть бы не попал в ракетную установку, зеленая морда.
        Спустя четыре класса попадем в просторный актовый зал. На полу, заложив руки за головы, сидят заложники - в основном школьники. Из террористов только два вымеса - огромные летучие мыши. Видимо, братья. Очень уж похожи клыкастыми рылами и черной шерстью, которой покрыты голые тела и сложенные перепончатые крылья.
        Вымесы устроились на высоком потолке - свесились головами вниз и смотрят на меня.
        - Сэр Бесонов, - вежливо кивает чудовищная харя одного вымеса. - Для меня честь убить такого великого воина, как вы.
        Другой утырок кивает:
        - Надеюсь, вы не против, если мы отведаем вашей печени после?
        - А шерсть на заднице не слипнется? - любезно интересуюсь. А сам гадаю: убить сразу или подождать что братья-акробаты выкинут.
        Крылья вымесов раскрываются и теперь видно, что они держат в руках. Здоровые дымовые гранаты. ВГ-40 МД, если не ошибаюсь. Нашенские. Стоит их активировать - зал мгновенно накроет дымовой завесой.
        - Правильно понимаю, это не простой дым?
        Левый утырок кивает:
        - Приятно иметь дело с догадливым врагом. В гранатах газ с примесью Осколка. Наш род полностью обратился в вымесов, поэтому мы очень рады, что нашли новое применение старому ненужному камню.
        А, Гоша всё-таки поделился с британцами сведениями об Осколках. Нагадил психопат напоследок.
        За мой спиной напряженно стоят поляницы. Ждут команды.
        - Ну кидайте и улепетывайте, - щедро разрешаю.
        Вымесы переглядываются. Не такого они ожидали.
        - Как вам угодно, - бубнит левый и бросает активированную гранату в толпу заложников под ним. Сам, растопырив крылья, срывается в окно под потолком. То же самое делает и второй нетопырь.
        - Нет! - кричит вдруг Алла. - Бес! Спаси их!
        Княжна на инстинкте раскрывает крылья. Стальные листы выпрямляются, сверкая в притушенном свете ламп. Кали и Белоснежка затаили дыхание, обе стоят в напряжении.
        Фрактал Пятнышко в студию! Гранаты не долетают до земли. Я раскрываю два черных пятна прямо под снарядами, и источники смертельного газа пропадают в порталах.
        - Трехочковый. Дважды, - довольно ухмыляюсь. Даже полисплав убираю с лица, чтобы девчонки видели мой триумф.
        А поляницы удивленно смотрят на меня, распахнув монстряшные ротики.
        - Клац-клац…а где гранаты? - спрашивает Белоснежка.
        Ей отвечает дикий ор снаружи. Кричит улетевший первым нетопырь, почти сразу ему вторит братишка.
        - Они долго будут петь, - ухмылка не сходит с моих губ.
        Алла бросается мне на шею, едва не снеся расправленными крыльями «сестер».
        - Какой ты все же у меня крутой!
        Стальной рукавицей оглаживаю наплечники княжны.
        - Взаимно, крошка.
        Выходные порталы я открыл снаружи, напротив окон. Там, куда кинулись нетопыри. Гранаты, как бумеранги, вернулись бросавшим. А так как газ уже выходил, то вымесов и ошпарило.
        Ор за окном обрывается. Неужели оклемались?
        - Бес, прием, - слышу в наушнике голос Вики. - С неба свалились летучие мыши-переростки. Короче, мы их с зеленым добили.
        - Молодца, аднака, - лыблюсь.
        Вскоре Аяно отчитывается, что захватила вторую пусковую установку. Постовыми боевиками на границе города уже занялась королевская армия. Осталось добить еще пару танков, размещенных в жилых районах, и Эшкер будет освобожден от захватчиков. Раз плюнуть.
        А утром мы выдвигаемся на внедорожниках в Лондон. Два часа езды, и я один сижу в роскошной гостиной Букингемского дворца. Жду королеву. Мильфин снял, остался в спецназовской экипировке - черные кофта и штаны.
        По приезду мою команду отправили завтракать в местную столовую, а меня лакеи повели в королевское крыло. Напомаженный мужик в парике объяснил, что Ее Величество нуждается во мне. Ладно, местную овсянку потом попробую.
        - Перун! - влетает в комнату Элизабет. Не раздумывая, она прыгает ко мне, в гигантском прыжке преодолев комнату.
        Я подумал, что меня сейчас обнимут и зацелуют, даже губы подставил, на всякий случай. Оказалось - не то. Меня хватают за плечи, заглядывают в лицо плачущими глазами. Замечаю - синие волосы растрепаны, домашнее платье измято.
        - Спаси мою дочь, прошу! - выдыхает королева Великобритании.
        О-о-о…Чего?! Дочь?
        - Извини, я ночь не спал. Послышалось, что ты сказала «дочь», - как-то само собой на «ты» перешел.
        - Да, мою Белу, - Элизабет берет себя в руки, отступает, сжав кулаки. - Прости, распустила руки.
        В голове синтезируется ядерная цепочка: дочь - зачатие - секс - мужчина - муж.
        - А ты замужем?
        - Что? - хлопает заплаканными глазами королева. Не такого вопроса она ожидала в ответ на свою панику. - Вдова. Чарльз погиб три года назад. Воевал в Индии.
        - А! Хорошо…то есть соболезную…А с дочкой что?
        Хриплый мужской голос раздается из дверей:
        - Ее Высочество Изабеллу похитили ночью, князь Бесонов.
        В комнату заходит делегация из мужчин в костюмах. Элизабет, не глядя на них, представляет только говорящего:
        - Лорд Бортвен, глава разведки.
        Худой англичанин с залысиной, коротко поклонившись, продолжает.
        - Постовые у комнаты принцессы были погружены в спячку. Камеры никого не засекли. Кметы с астральным сканированием тоже ничего не почувствовали.
        - Ну вы даете, - провожу рукой по лицу. Час от часу не легче. - Похитители связывались?
        Бортвен кивает на лакея. Слуга держит в руках сверкающий поднос с беспроводным телефоном, а рядом с трубкой дымится фарфоровая кружка с черным чаем. Долька лимона плавает в ароматном кипятке.
        - Да, похититель - некий Евгений Аксюк. Сказал, чтоб вас привезли во дворец ровно к одиннадцати утра и угостили цейлонским чаем с лимоном.
        Слуга протягивает мне поднос с телефоном и чаем. Сука Женя! Ребенка похитил, еще и издевается!
        - Пожалуй, откажусь, - морщусь.
        - Что же он не звонит? Уже почти одиннадцать, - ломает себе пальцы Элизабет.
        - Не волнуйтесь, - при посторонних перехожу на «вы». - Я спас вас, спасу и вашу дочь.
        На эти слова Бортвен кривит лицо, может, думает, что бахвалюсь. А королева благодарно улыбается - слабо, тускло, но уже хоть что-то.
        - Я знаю, - говорит тихо. - Только вы и можете, Перун.
        Звонит телефон, королева напрягается. По жесту Бортвена слуга снова протягивает мне поднос. Беру трубку.
        - Бес, уже попробовал здешний чай? - спрашивает Аксюк.
        - Верни ребенка, Женя, - тихо, с напряжением говорю.
        - Забери девочку сам, - предлагает барон. - Ферма Смитов на берегу Темзы, совсем рядом с Лондоном. Только приходи один, иначе малышка не вернется к маме.
        Скриплю зубами. Я бы этому сопляку столько ласковых слов сказал! Но не ценой жизни ребенка.
        - Буду, - обхожусь одним словом.
        - В три часа дня. Не опаздывай, - Женя не продолжает разговор угрозой, но я уже понял, что он не остановится и запросто убьет девочку, если не приду.
        - Ну что? - подается вперед Бортвен.
        - Сказали приходить одному. Ждите, скоро принесу принцессу, - я прохожу мимо главного разведчика.
        - Так не пойдет, князь, - хватает он меня за плечо, останавливая. - Здесь я решаю, как проводить операцию. И одного я вас не пущу, прицепим к вам жучки, разместим группы слежки вблизи объекта.
        Даже не смотрю на лорда. Скидываю руку и поворачиваюсь к королеве:
        - Ваше Величество, разрешите мне спасти принцессу Беллу.
        Синеволосая женщина поджимает губы и кивает.
        - Назначаю князя Перуна главой операции.
        - Что? - хлопает глазами Бортвен. - Простите, но…
        - Это не обсуждается, - обрезает королева и выходит из гостиной, бросив напоследок на меня умоляющий взгляд.
        Через полчаса «зори» через спутник находят ферму Смитов. К тому времени я уже выехал на внедорожнике вдоль Темзы на восток. С собой никого не взял, группа поедет отдельно и остановится в пяти километрах от места встречи.
        - Перун, в воздухе полно бешеных тварей, - докладывает в наушник Аяно. - То ли демонов, то ли свихнувшихся вымесов. Всех дронов переловили. Не подглядеть, что на самой ферме происходит. А еще по лесам тоже гниды бродят.
        - Ясно.
        - Что Ясна? Позвать?
        - Просто ясно.
        - А-а! Ясно.
        Я заезжаю в самое сердце английских вересковых пустошей, где среди холмов теперь гуляют не только олени, коровы и любопытные овечки, но и опасные твари. Благодаря Жене.
        Наконец, сворачиваю на ферму. Вокруг простираются желтоватые поля и зеленые луга, а перед глазами высится настоящий средневековый замок.
        Паркуюсь напротив старого каменного амбара. Женя уже встречает. Машет мне с тусклой улыбкой на сером лице.
        - Даже чуть раньше, - произносит барон, когда выхожу из машины.
        - Где принцесса?
        - В амбаре, - кивает на строение Женя. - Иди, я не буду тебя задерживать.
        Мы смотрим друг другу в глаза. Слабый ветерок развевает наши волосы.
        Как бы мне раньше ни был симпатичен этот парень, его время пришло. Нельзя воровать детей и устраивать с помощью них ловушки. Таких сволочей я убиваю. Исключений нет.
        - Ты бы мог сразиться со мной в чистом поле один на один, как мужчина, - произношу. - Но предпочел утонуть в грязи.
        - Чтобы убить тебя наверняка, - Женя не улыбается. - Моя честь - такая же жертва, как ты и синеволосая девочка.
        - Белла жива?
        - Да.
        - Войти ты мне дашь, а что на выходе?
        - А на выходе тебя встретят они, - Женя указывает на сараи и коровники.
        Какофония гремящих звуков наполняет ферму. Из всех щелей выползают твари, одна кошмарнее другой. Когда-то это были вымесы, но они окончательно потеряли человечность и обрели фракталы. Лорды и леди стухли, как гнилые фрукты. Горят настоящим огнем гривы, испускают леденящее зимнее дыхание оскаленные пасти. С неба, в ореоле смерчей и ураганов, спускаются крылатые монстры.
        - Ни один демонский Генерал не одолеет эту орду, - признается Женя.
        - Подвинься, - отталкиваю его плечом с дороги и двигаюсь в амбар. С радостью бы грохнул придурка, но только Сварог знает, что тогда станет с девочкой.
        За спиной ревут беснующиеся твари, а я, не оглядываясь, вступаю в душный мрак амбара.
        Глава 7. Операция по спасению
        Глаза быстро привыкают к темноте. Амбар достаточно высокий, вместо второго этажа, вдоль стены, тянется галерея. Но там, вроде, никого нет. Кто-то шевелится на первом. Среди мешков с зерном и мукой и круглых тюков сена прячется пятилетняя девочка с синими волосами. Встаю на месте и пытаюсь говорить на чистом английском, без махрового русского акцента:
        - Ваше Высочество, меня послала ваша мать, царствующая королева Элизабет. Позволите спасти вас?
        Замешкавшись, девочка все же выходит. Быстро оглядываю ее на предмет ранений. Синие волосы завязаны в хвостики, сиреневое платье не запачкано, на пухлых щечках бледнота, но в глазах лишь испуг. Аксюку хватило совести не трогать ребенка.
        - Сэр, вы не представились, - упрекает меня принцесса Белла, надув губы.
        - Простите за отсутствие манер, - виновато кланяюсь. - Князь Артем Бесонов, позывной Перун.
        - Какое странное имя, - подозрительно говорит, но тут же мило улыбается. - Но звучит очень по-рыцарски.
        - Благодарю, - приходится снова поклониться перед малышкой ростом с вершок. - У меня даже доспехи есть, - по ментальному приказу мильфин вытекает из кармана «разгрузки» и облепливает правую руку, формирую железную перчатку, как у рыцаря. Протягиваю принцессе раскрытую стальную рукавицу. - Позволите вас спасти, Ваше Высочество?
        Девочка смотрит восторженно на обтянутые стальными кольцами фаланги пальцев.
        - Позволяю, - милостиво разрешает. Она кладет маленькую ручку поверх железной ладони. - Сэр Перун, снаружи страшные монстры.
        - Спасибо за сведения.
        - А еще здесь один прячется в тюках…
        Шуршит сено на втором ярусе. Принцессу я уже накрыл Бригантиной, поэтому просто отодвигаю девочку за свою спину. Белла вцепляется в мой жилет сзади.
        Тем временем, к деревянным перилам галереи выползает мохнатый вымес. Морда у него звериная, больше всего смахивает на оскал медоеда. Верхняя часть головы окрашена в белый цвета, а нижняя полностью черная. Больше всего меня напрягает разгрузочный жилет, полный дымовых гранат. Уверен, и в этих тоже необычный газ. Опять перетертый Осколок.
        Глаза у вымеса безумные. Очередная марионетка Жени. Недолго думая, «медоед» срывает чеку с гранаты прямо на жилете. Потом с другой, третьей, четвертой. Зеленое, шипящее газовое облако окружает вымеса. Любой жива-юзер или вымес уже бы перевалился через перила. А этот продолжает, даже не кашлянув, активировать гранаты. Отменный иммунитет. Прямо как у медоеда. В детстве читал, что африканскому зверьку побоку яд кобр и скорпионов. Вот и у этого переростка от смертельного газа только стеклянные глаза покраснели.
        Облако расширяется и стекает вниз, на первый этаж. Я выпускаю кислотную плеть. Техника хреначит вымеса по черному кожаному носу. Он отлетает, падает, но сразу же встает. Шерсть дымится, только говнюку явно даже не больно. У медоедов еще толстая кожа и большой жировой слой.
        - Ваше Величество, отпустите, пожалуйста. Нужно сразить монстра, - бросаю вцепившейся в экипировку девочке.
        - Обещайте, что вернетесь, сэр Перун, - она вся трясется от страха.
        - Обещаю.
        Маленькие пальчики разжимаются, и я сигаю на галерею. Пинаю вымеса подальше от перил - чтобы принцесса не видела, что с ним сейчас сотворю. Когти с радостным свистом разрезают воздух. Какая толстая шкура ни была бы у вымеса, резаки Швара не отличат ее от бумаги. Даже железобетонное кулачище Башлаша легко проткнулось. Что уж там какой-то чокнутый бриташка.
        Голова вымеса улетает в сторону, тело еще постояло, подумало, безголовые всегда долго думают, а я бросаюсь обратно к принцессе. Даже не полюбовался веселым фонтанчиком крови. Некогда. Газ уже заполнил половину амбара.
        Отвожу Беллу за маленькую ручку в заднюю часть помещения, за ряды сенных тюков.
        Я, конечно, школьник, но школьник, которому за третий десяток, так что уже сообразил, что Женя напридумывал. Газ из Осколков должен убить меня, а нет - зоопарк снаружи докусает.
        Но сейчас соберу Эмулятор и врублю Эсклопа. И нипочем мне будет дурацкая "зеленка". Только надену маску из мильфина, чтобы принцессу не шокировать черно-золотой бабайкой. Да и демонскую ауру попридержу.
        - Сэр Перун, - пятится Белла от приближающейся зеленой стены, крепко держа меня за руку.
        - Сейчас вы побудете немного рыцарем, Ваше Высочество.
        Бригантина не способна защитить от этой дряни. Поэтому накрываю тело принцессы мильфионвым слоем. Девочка удивленно ойкает. Теперь ее тельце сплошь закрыто, и газ не обожжет кожу. Принцесса машет маленькими бронированными ручками.
        - Как круто… - она тут же краснеет. - То есть необычно, сэр Перун.
        - Благодарю, Ваше Высочество, - спина уже не гнется. Да можно и заканчивать с поклонами, ребенок мне уже доверяет.
        Остается одна проблема - чем ей дышать? Уж точно не «зеленкой». А газ уже повсюду, сейчас начнет задыхаться.
        - Ваше Высочество, сейчас вы перенесетесь к матери-королеве. Точнее перенесется только ваша головка, - Белла хлопает ресницами. - Не пугайтесь - это магия, через пять минут, вы вернетесь назад ко мне, и мы отправимся вместе в Лондон.
        - Хорошо, - не спорит принцесса. Любопытство загорается в ее больших глазах. - Вы еще и волшебник, сэр Перун?
        - Ага, сам Мерлин меня учил, а Фея Моргана списывала на контрольных работах.
        - Так они же давно жили, - удивляется принцесса.
        - Да и я уже не молодой, - грустно вздыхаю.
        Между тем запускаю два пятна. Одно поглощает голову принцессы, она и стоит будто бы безголовой девочкой, со струящимися по мильфиновой спине синими хвостиками, растущими из пустоты. Размера портала хватает лишь на одну голову. А выходной портал открываю в гостиной в Букингемском дворце. Там сейчас и Элизабет, и главный шпион Бортвен, и лакей с кружкой чая на подносе.
        - Мама! - слышу из мини-портала радостное визжание. А затем - глухой звук упавшего тела.
        - Нашатыря королеве! - орет Бортвен.
        Мда, неловко вышло. Увидев висящую посреди комнаты голову дочери, Элизабет, похоже, бахнулась в обморок. Но другого безопасного места я навскидку не нашел. Пришлось показать королеве перфоманс.
        Кха…кха. Кашляю кровью. Газ проник в легкие, но Эсклоп справляется. Главное, Белла в безопасности. Пускай и по частям. Тело наглухо закрыто полисплавом, а голова убеждает очнувшуюся королеву, что всё хорошо, просто сэр Перун использовал магию, которой его научил древний чародей Мерлин.
        Так что Женя опять съел коричневый желудь из задницы. К его стаду я не пойду, а если они в амбар полезут - полягут штабелями после первого же вдоха. Другое дело, что могут подорвать нас чем-то, поэтому надо готовить путь к бегству.
        - Аяно, прием, - трогаю наушник.
        - Здесь, - сразу же окликается японка.
        - Сейчас у поляниц и Али появятся крылья и Когти. Отправляй их по воздуху к ферме. Девчонки, Кожеголовый, слышите?
        - Така тачна, аднака.
        - Слышим, Бес, - за девочек отчитывается Кали.
        - Пересечемся с вами на западе от фермы. В воздухе передам с рук на руки принцессу. Вы с ней тут же отступаете. За мной будет лететь туча монстров. Но вас она уже не будет касаться. Ваша задача - уберечь принцессу. Как поняли?
        - Поняли, - отчитывается Леди Волчица.
        Али молчит. Слышу шорканье когтей по чешуе. Видно, репу чешет.
        - Кожеголовому объясни еще раз, Кали.
        - Так точно. По дороге сделаю.
        Я поднимаю Когти вперед и вверх. С синих остриев срываются ветвистые молнии. Деревянную кровлю взрывает, обломки балок и черепицы падают на тюки с сеном. Я одной рукой поднимаю принцессу и прижимаю к груди. Горизонтальное пятно следует за телом.
        - Ой, сэр Перун, это вы? - детский голосок из черного мини-портала.
        - Он самый, - взмываю на крыльях в пролом в потолке. - Скажите матери, чтоб не волновалась. Сейчас вы вернетесь ко мне, и мы улетим над облаками.
        Белла послушно исполняет сказанное.
        - Мама, не волнуйся. Сейчас мы с сэром Перуном полетим над облаками.
        Опять звук упавшего тела и крик Бортвена: «Куда дели вату с нашатырем?! Быстро сюда! Не видите, королеве плохо?»
        Надо бы мне быть поосторожнее в выражениях. Бедная Элизабет, довел ее до двух обмороков.
        На распахнутых крыльях устремляюсь ввысь. Душная «зеленка» остается в амбаре. Убираю пятно, и маленькая синеволосая голова выныривает из лондонской гостинной. Нас как раз принимает белоснежная пелена облаков.
        - Вау! - не сдерживается дочка Элизабет, крепко обняв меня за шею.
        Ферма, полная разнородных тварей, остается позади. Злополучный амбар и прочие строения теряются среди лиственного леса. Но почти сразу же голубое небо за спиной, слегка окрашенное предвечерней синевой, наливается огромной черной тучей. Десятки визжащих тварей садятся на хвост.
        - Держитесь, - крепче сжимаю ребенка и ускоряюсь. Выжимаю максимум из фрактала крылатой обезьяны.
        Вымесы чуть отстают. Женя не нарастил им фрактала скоростного полета, рассчитывая завалить меня телами на ферме. Но и я не Спиди-гонщик. Поэтому разрыв небольшой. Даже не припомню, есть ли в загашнике спринтерский аэрофрактал. Так что действую по первоначальному плану. Чуть оторваться, сдать принцессу и принять бой.
        Вот впереди показываются Али с поляницами. Тяжелый, как фургон, Крокодил плывет по воздуху гладко, без рывков, не проседая. Взмахи перепончатых крыльев не подкидывают мутанта, словно они подмахивают для красоты, а летает он сам по себе.
        - Ого-о-о-о, - маленькая принцесса в восторге.
        Ну да, крокодилы еще в Англии не летали. А следом несутся поляницы в серебряных доспехах.
        - Девы-рыцари, сэр Перун! - находится у Беллы свой эпитет для монстряшек-красавиц.
        - Ваше Высочество, это мои девы…тьфу, рыцари, - поясняю обстановку. - Они доставят Вас в Лондон, к матери.
        Поляницы в ужасе смотрят на воздушный батальон за моей спиной. Тем не менее, приказ есть приказ. Белонсежка протягивает черные «мохнатки», и я передаю принцессу.
        - Улепетывайте.
        Леди Паучиха тут же срывается с места прочь, прижав принцессу к стальным грудям, сверкающим на солнце, подобно серебряным куполам. Материнский инстинкт точно сработал. А вот остальные поляницы не двигаются с места. Жалко, у меня с собой не партия детей, раздал бы каждой девчонке по карапузу, их бы след и простыл.
        - Чего встали?
        - Но… - возражает Вика. - Один против этого моря? Хотя бы кого-нибудь оставь с собой!
        - Ладно, Кожеголовый, - не возражаю. Беру того, кого не сильно жалко. Все равно генотип у Крокодила не ахти какой. Большого ума его потомкам не видать.
        - А чегась я?
        - Потому что герой.
        - Это дась, аднака.
        - Возьми еще кого-нибудь, - Вика уперлась и качает рогом. Алла и Кали рядом парят, поддерживая.
        Позади уже гремят хлопки крыльев. Так, пора заканчивать с демократией. У нас в стране монархия, значит и в семье также должно быть. Князь я или либерота подворотная?
        - Выметайтесь нахрен!
        - Так точно, - короткий отчет от Кали, и мы с Крокодилом только и видим три удаляющиеся спины.
        Вот оно как надо, оказывается. А я-то думал, эх…
        А сами с зеленой мордой разворачиваемся в другую сторону. Отводим тучу тварей подальше от девушек. Ни один вымес не отщипывается от улья. Как я и думал, марионеткам Жени дела нет до принцессы. Их цель - дружелюбный демоник Перун.
        Марионетки Аксюка хлопают крыльями, визжа резиной, мчатся нам навстречу.
        - Давай на землю, - командую. В небе фиг отобьешься - окружат справа, слева, снизу, сверху.
        Пикируя, напоследок швыряю сноп молний в чертов улей. Несколько тварей с визгом вспыхивают. В нас тоже чем-то пуляют, но Отвод сберегает.
        Приземляемся в безлюдном лесу. Вокруг могучие раскоряченные дубы со черными дуплами. Трещат ветви, и первые вымесы набрасываются, оскалив клыки и кинжалы-когти.
        Али разрезает воздух. Счастливо звенят Громовые когти, заглушая нечеловеческие крики и визги. Горячая кровь прыскает на траву, как дождик в жаркий августовский вечер. Трое рухнули, рассеченные резаками.
        Я не отстаю от зеленой морды. Уже скосил башки четверым марионеткам. Враги не пугаются трупов сородичей. Они безумны и тупы. У них один приказ, одна цель.
        Мясорубка идет страшная. Во всем теле играет мощь, кровь кипит в жилах. Узкий луч солнца падает на мильфиновое щупальце, швыряющее врагов, и дробится на сотни узких стрел, прекрасных и ослепляющих. Горят деревья, подожженные шальными молниями и атаками вымесов.
        Мне легче рубиться, чем Кожеголовому. Полисплав дает дополнительную защиту, пускай и тратит энергию суперчакры. Но у мутанта нет суперчакры вообще, только запас энергии фрактала. Поэтому неудивительно, что спустя пару часов, движения Али замедляются. Лес рядом давно сгорел и утонул в вражьей крови. Марионетки бросаются в очередную неустанную атаку. Али хохочет, ревет и заносит Когти. Жало вымеса-скоприона вонзается ему в шею, и он заваливается вперед, грудью на отростки-мечи. При этом напоследок размашистыми взмахами рубит своих кольщиков. Руки его останавливаются вместе с дыханием последней марионетки. Так он и замер, распростертый на острых лезвиях. Веки падают на усталые глаза, как мешки. Конец сцены. Занавес.
        - Кожеголовый, - тяжело дышу из-под шлема. - Ты чего разлегся? Я тебе фрактал Эсклопа почти сразу включил.
        - А, дась? - распахивает глазенки Крокодил и с натугой выдергивает из себя отростки. - Праста приляг. Палежать маленку низзя.
        Наступает передышка. С удивлением оглядываю сожженные дубы. Эх, жалко природу-мать. Ни за что пострадала. Ну хоть лес сырой после дождика, и огонь не распространился.
        - Валим, пока подкрепление не подлетело.
        Спотыкаясь о сожженные трупы, поскальзываясь на лужах крови, мы куда-то бредем плечом к плечу. Тяжело дышим, цепляемся друг за друга, чтоб не свалиться.
        - А кудась шагаям?
        - А леший его знает.
        Леший выводит на зеленый берег маленькой речушки. Пока умываем потные рожи в прохладной водице, замечаем купающихся девушек на другой стороне. Они нас не видят, и мы с Кожеголовым некоторое время ловим эстетическое удовольствие от созерцания. Я от разглядывания девушек, мутант же углядел курицу-гриль в плетеной корзине в траве.
        Девушки в самый раз, после криворожих вымесов. Молодые, рыженькие, поди школьницы или студентки. Плещутся без купальников, полностью голые, но из-за их невинной хрупкости и нежности совсем не выглядят голыми - всего лишь обнаженными.
        Безмятежность и спокойствие нарушают вымесы. К девушкам, проломив заросли, вламываются двое марионеток. Водят по воздуху поросячьими носами, хлопают огромными обвислыми ушами. Девчонки сразу визжат в испуге, и монстры двигаются к ним - видимо, прихлопнуть, чтоб не мешали нас вынюхивать-выслушивать.
        - Ну наконец-то будем спасать не детей, а красавиц, - выпрямляюсь и взмахиваю крыльями. - Тем хоть есть чем отблагодарить.
        - Агась, - соглашается Крокодил взгляд от корзинки для пикника. - Куряцей.

* * *
        Стоя по плечи в реке, Венди в ужасе смотрит на двух выскочивших чудовищ. Эрин прижимается к ней голой грудью. Венди чувствует под водой гусиную кожу на сжавшихся бедрах подруги.
        «Нам конец».
        Но на чудовищ, прямо с неба, прыгает рыцарь в серебряных латах. Не как на иллюстрациях к женским романам. Броня полностью гладкая, без разделений на составные части, будто рыцарь в ней родился. Да и шлем без яркого перьевого плюмажа. За булатной спиной вьются железные щупальца, а подле держится, словно ручное животное, огромный крылатый крокодил.
        «Может, это дракон?» - возникает закономерная мысль в голове Венди, ведь она очень любила рыцарские романы. Читала их даже на уроках.
        Рыцарь и его дракон мигом разделываются с страшными монстрами. Венди этого не видит - она зажмурилась, поэтому всё сражение лишь ощущала третий размер Эрин на своей двоечке.
        - Убирайтесь из леса, леди, - обращается к ней рыцарь, стоя стальным сапогом на трупе монстра. - Здесь еще полно таких.
        - Д-да, благодарю, - Венди смущается от заботы своего спасителя, но заставляет себя показать свою двоечку из воды. Для этого приходится оттолкнуть сисяндры Эрин. - Можем ли мы вас как-то отблагодарить, милорд?
        - Боюсь, вы уже это сделали, - рыцарь кивает на своего ручного дракона. Тот уминает за обе щеки жареную курицу. - Берегите себя, леди.
        И, раскрыв черные крылья, оба улетают. О том, что рыцарь не был сном, говорят лишь два мертвых чудовища и смятая фольга от курицы на траве.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Али - экспресс! Вам просто оторвёт башню от наших предложений! (Автор Aetterron)
        Глава 8. Защитник детей
        Очередная атака отбита, вокруг дымятся сожженные трупы.
        - Аднака, отбялись, - Али сплевывает здоровый красный комок. Приглядываюсь - пережеванная башка очередного вымеса.
        - А чего не ешь?
        - Ясня наругаит.
        - Дак ее ж здесь нет!
        - А вдраг оня за дерявам прячатся, - не унимается Крокодил, бросая подозрительный взгляд на далекую лиственную стену. - Ясня можат.
        Переубеждать не стал. Глубоко засел в Кожеголовом страх получить ремня от рыжей девушки. Тут только дорогой психотерапевт поможет. Эх, грустно. Если бы не я, царил бы в «зорях» настоящий матриархат.
        До ближайшего населенного пункта добираемся к вечеру. Оба изгаженные в крови, уставшие, как собаки. Крокодил из зеленого превратился в темно-красного, под цвет багровых глаз. Я сам напоминаю кровавого рыцаря из какого-нибудь шутера. Только рогов и черного плаща не хватает. Говнюк Женя не поскупился на марионеток. На каждом шагу налетали стаи тварей. Только поубиваешь нечисть, вылезешь из-под горы трупов, откопаешь Крокодила, отойдешь с ним на свежую полянку, чтобы вдохнуть теплый запах ели и сладкий аромат живицы, вместо кровавых испарений, как снова налетят из кустов.
        Аяно пробовала связаться, спрашивала, где мы, а я только и мог, что сказать - в лесу. Это мало, что дало - лес здесь всюду. Прыгая по веткам, белка может пробежать всю Англию от края до края. Телефон не определял геолокацию, связь барахлила, голые рыжие девчонки давно уже забылись и их не найти. Взлететь? Так тучи марионеток нападут. Поэтому договорились с японкой двигаться к ближайшему городку Слоу.
        Вот к темноте мы с мутантом наконец и добираемся к оборонительной полосе. Королевские войска наделали в городе кучу укреплений, настроили дотов, раскопали траншеи.
        - Стоять! - кричат автоматчики за колючей проволокой. - Кто такие?
        Ответить мне не дают.
        - Сэр сержант, это иномиряне! - заявляет самый глазастый рядовой. - Гляньте на морду высокого! Вытянутая, большая, как у динозавра! Разрешите палить по ней!
        - Отставить палить по морде, - раздраженно рявкаю на ту сторону. - Я - князь Бесонов, союзник вашей королевы, а это мой человек…крокодилочеловек, вернее. К вам русские прибыли? Вот ведите нас к ним.
        Услышав, кто перед ним, сержант соглашается провести нас к бревенчатому домику за траншеями и бетонными надолбами, которые устанавливаются против танков. Я замечаю надолбы, и мне это не нравится. Значит, у вымесов в распоряжении не один-два танка, раз так хорошо подготовлена противотанковая оборона.
        Домик оказывается караулкой. В ней и тусуются наши «зори». Сидят на скамьях, английский чай попивают, вместе со сменными караульными. Английская солдатня безотрывно смотрит на моих девушек-спецназовок, даже огромный Вендиго рядом не смущает, а те, завидев меня, вскакивают с улыбками облегчениями.
        - Фу-ух, наконец! - Аяно оглядывает покрытый кровью полисплав. - Где вы так замарались?
        - Пока ходили по грибы, - сворачиваю мильфиновую броню в маленький тугой шар из нанобобиков и убираю его в карман разгрузочного жилета. - Бегом по машинам и в столицу.
        «Зори» тут же засобирались. Ясна подозрительно поглядывает на кровавую пасть Али.
        - Это как еще понимать?
        - Да не жрал он вымесов, не жрал, - прихожу на выручку поджавшему хвост мутанту. - Застращали совсем блохастого, дождетесь, что станет пацифистом.
        - Ну ты вообще, Перун! - пристыжается рыжая девушка и отходит с надутыми щеками.
        - Уже уходите, леди? - расстроенными глазами смотрит английский солдат на Бестию. - Могу я надеяться на нашу новую встречу?
        - Почему бы нет, - пожимает плечами спецназовка. - Я не против, но что бойфренд скажет?
        Кивает в мою сторону, и англичанин сразу тушуется.
        Добираемся до Лондона за полтора часа. Слоу не так уж далеко от английской столицы. А еще рядом Оксфорд, полный вымесов. Вот куда нам скоро врываться. По дороге Аяно докладывает обстановку. Поляницы доставили принцессу к матери, и теперь девочка в безопасности. Ферму Смитов зачистили объединенные силы дружины и королевских войск. Там же задействовали и группу Скомороха «Игла». Поэтому жертвы среди своих минимальные.
        По прибытию в резиденцию королевы меня вместе с Аяно сразу же ловят секретари и уводят во дворец. Через анфиладу комнат попадаем в просторный кабинет. Здесь же и худощавый Бортвен, главный шпик. А также огромный медведеподобный мужчина в черном мундире и с генеральскими звездами на погонах. Ну и два самых главных человека королевства тоже здесь. Элизабет сидит в кресле с прямыми плоскими подлокотниками и спинкой метра в два ввысь. Она выглядит восхитительно. И речь не про голубое платье, которое идеально подходит к ее фигуре. Нежное лицо горит тихим материнским счастьем.
        - Князь Артем, - искренне улыбается синеволосая женщина, немного приподнявшись с кресла при моем появлении. Усилием воли она заставляет себя усидеть на месте. Чтобы удержаться, - ножки в туфлях так и ерзают, - ей приходится взяться за подлокотники. Не пристало леди, тем более королеве, вставать при мужчине, явившемся позже остальных на совещание. - Благодарю вас от всей души!
        - Волшебник Перун! Как замечательно, что вы наконец-то пришли! - в отличие от матери, малышка Белла совсем не разрывается между этикетом и своими желаниями. Не раздумывая, принцесса вскакивает с места и едва не вприпрыжку бежит навстречу мне.
        Меня хватают за руку и радостно трясут.
        - Ваше Высочество, я тоже рад видеть вас в добром здравии. Этот наряд вам к лицу. - Принцессу помыли, расчесали и переодели в новое платьице.
        - Спасибо! - краснеют щечки девочки. - Скажите, вы расправились с чудовищами?! - в больших глазах ребенка прячется беспокойство. - Вы же здесь - значит, вы победили?
        Элизабет затаивает дыхание и с мольбой смотрит на меня.
        - Победил, - приходится соврать. Хоть марионетки Жени скошены как сорняк, сам Аксюк жив, а значит еще насоздаст хренову тучу монстров.
        Элизабет одаривает меня благодарным взглядом.
        Я же смотрю на лорда Бортвена.
        - Но принцессе совсем не помешает усиление охраны.
        - Это учтено, - кивает шпик. - Охрана Ее Высочества увеличена, а также следует за ней неотступно. - он кивает на закрытую дверь. Там, правда, слышно дыхание чуть не десятка людей.
        - Ура! - между тем хлопает в ладоши принцесса и оглядывается на Элизабет. - Мама, сэра Перуна же наградят за то, что он очистил английские земли от чудовищ?
        - Конечно, родная, - королева ласково мурлычет дочке. - А также за то, что спас престолонаследницу.
        Принцесса снова оборачивается ко мне:
        - Сэр Перун, могли бы вы после совещания зайти ко мне в гости. Хочу показать вам свой сад.
        - Почту за честь, - куда ж мне деваться.
        На этом мы прощаемся с Ее Высочеством. Служанка, стоявшая у стены, уводит принцессу, и сейчас должны начаться взрослые разговоры. Только прежде Бортвен высказывает мне претензию:
        - Князь Перун, в следующий раз предупреждайте о перфомансах. Ваши фокусы с головой принцессы едва не свели с ума Ее Величество.
        Даже не веду бровью на это блеянье. Аяно уже собирается высказаться покруче, но коротко качаю головой, и японка сдерживает порыв. Зато не сдерживает Элизабет.
        - Вы в своем уме, лорд? - гремит голос королевы. И даже я повожу плечом от образовавшегося напряжения. Этой женщине в гневе даже сковородка без надобности. - Упрекаете нашего союзника в том, что он спас мою дочь?
        - Боюсь, я не так выразился, - сразу же дает заднюю шпик.
        - Извинитесь перед князем за свою ошибку, - Элизабет не сводит с Бордвена разгневанных глаз.
        Тот едва заметно морщится, но не смеет оспорить королевское слово.
        - Князь Артем, я погорячился с жалобой. Прошу простить.
        Смотрит в ожидании.
        - Вообще все равно, - нехотя отвечаю. - Давайте ближе к делу. Что с вымесами?
        Элизабет указывает на медвдеподобного генерала:
        - Лорд Роберт Стивенсон, командующий Сухопутной армией, доложит обстановку.
        Генерал включает на интерактивном столе посреди комнаты карту острова Великобритании. Длинный такой аппендикс на теле Европы.
        - Красный цвет - это земли в подчинении Королевских войск, - уверенно басит генерал. - Черные - вымесы. Как видите Шотландия и юг Англии полностью лояльны королеве, изменников там не наблюдается.
        Север и юг острова густо закрашены красным цветом. Зато весь запад острова, почти полностью покрытый горными хребтами, - большое черное пятно.
        - Проблемы с горцами? - спрашивает Аяно.
        - С Уэльсом. - вынужденно признает Стивенсон. - Когда-то он был отдельным королевством кельтов. Там ярко выражены повстанческие настроения. Оттуда и тянутся пополнения вымесов.
        Рассматриваю Англию - серединную и восточную части острова. Черных пятнышек немного. Благодаря дружине Сергея Ливера и прилетевшим бойцам Круга, Королевские войска отбили маленькие города и несколько станций. Остатки укрепрайонов вымесов в Англии окружают Оксфорд, столицу графства Оксфордшир.
        - Чтобы очистить Англию от вымесов и взяться за Уэльс, нам надо взять Оксфорд, - говорит вслух Стивенсон. - Тамошний граф Лейс тоже вымес, он призвал вассалов и сделал из города настоящую крепость. Разведка докладывает, там засветились иномиряне.
        - А еще по улицам города с автоматами разгуливают мародеры и бандиты, - добавляет Бортвен. - Граф раздал оружие горожанам, и началась анархия. Видимо, вымес хотел создать народное ополчение. На руках у неизвестно кого теперь пятнадцать тысяч автоматов и около восьми миллионов патронов. На центральном проспекте, посреди белого дня, не раз уже зафиксирована пальба.
        Стивенсон кивает.
        - Когда будем пробиваться к замку графа, от любого жителя стоит ожидать пулю в спину. При этом наше продвижение замедлится - как и везде, изменники устроили базы в жилых кварталах. Квартиры, школы, детсады… Придется зачищать чуть ли не дом за домом. Просто бахнуть гаубицей по многоэтажке, например, не вариант. Пострадают подданные королевы, - генерал делает паузу. - Ваши люди помогут, князь? Вы будете брать Оксфорд вместе с нами?
        Элизабет не отрывает взгляда от моего лица. Аяно смотрит на меня, не сомневаясь в ответе.
        - При одном условии, - если не выпендрюсь, это уже не я буду.
        Королева распахивает глаза. Бортвен многозначительно хмыкает, мол, русский, что с него взять. Дикари, варвары, без оплаты ни одного шага не сделают.
        - Каком? - напряженно спрашивает генерал.
        - Я, с моей личной командой, буду брать замок графа.
        Стивенсон сразу же выдыхает облегченно. Бортвен тоже дует себе в усы, но удивленно. Губы Элизабет трогает тихая улыбка.
        Решил, что главного вымеса на территории Англии надо брать «зорям» и поляницам. Скорее всего, Женя тоже там засветится, а его уж точно пора прикончить. Последняя ловушка доказала, что некая Мать окончательно свела с ума барона. Он даже малышку принцессу готов был пустить в расход. В плен мудака взять не выйдет, Женя способен сделать любого воробья монстром-марионеткой. Остается только убить.
        - Князь, как ваш отряд записать в распоряжение? - спрашивает Стивенсон. - Не называть же постоянно «люди князя».
        - Ну назовите… да хоть Перуновцы, - вроде поляницы предлагали что-то похожее, вот и пригодилось.
        - Вроде разобрались со всем, - хлопаю себя по штанам. - Завтра выдвигаемся мочить прихвостня изменников, графа Чипсы.
        - Какого еще Чипсы? - хлопает глазами Бортвен.
        - Который Лейс, - поправляюсь. - До скорого.
        И я уже разворачиваюсь и сигаю вперед Аяно, как сзади доносится мягкий голосок Элизабет:
        - А как же сад моей дочери, князь Перун?
        - А я туда и собирался, - нагло вру, ничего другого не остается.
        - Я вас провожу, - мило улыбается королева и встает. - Остальные, свободны.
        При этом смотрит в упор на Аяно. Японка отвечает хмурым взглядом, выпрямившись и выпятив вперед грудь. В то время, как Стивенсон и Бортвен спешат убраться, японка не не двигается с места. Что ей какая-то заморская королевна, когда ее мужчина может одним словом повергнуть на колени целые армии.
        Не дождавшись нужной реакции от невозмутимой японки, Элизабет переводит ожидающий взгляд на меня.
        - Аяно, предупреди, пожалуйста, отряд о завтрашнем выдвижении, - мягко произношу. - Пусть выспятся. Им рано вставать.
        Девушка сразу кивает и выходит за дверь. Мы остаемся с королевой наедине. К моему удивлению, Элизабет кокетливо наматывает синюю прядь на палец.
        - У тебя в личном отряде очень много женщин, - замечает королева, перейдя на «ты». - Много красивых женщин.
        - Неудивительно. Я люблю женщин, - считаю лишним скрывать правду.
        Лицо Элизабет вытягивается, она смущенно отворачивается.
        - Ты сама бесстыжесть.
        - Я сама честность, - возражаю. - Так мы идем смотреть сад принцессы?
        - Д-да, - неуверенно она приближается. - Пойдем.
        Но она мешкает. Женщина будто не хочет покидать кабинет, где мы находимся вдвоем. Напоследок бросает быстрый взгляд на интерактивный стол, потом смотрит на меня, и ее лицо неожиданно вспыхивает. Резко королева выскакивает в коридор, будто ее ошпарили кипятком. Пожимаю плечами самому себе и следую за Элизабет.
        На пороге крытой веранды радостно встречает принцесса Белла.
        - Наконец, сэр Перун, вы пришли, - девочка берет меня за руку и ведет показывать небольшие пышные цветники. В стороне, за дверями веранды, остается охрана принцессы из шести офицеров.
        - Я сама поливаю и удобряю цветы, - с гордостью рассказывает Белла. - Вот здесь, у южного окна, стоят светолюбивые растения. Пальма и гибискус. А вот здесь, рядом с фонтаном, теневой участок. Смотрите как красиво по стене вьется плющ, а листья шеффлеры, правда, ярко-желтые как солнышко?
        - Ага…то есть да, Ваше Высочество, - оглядываю настоящий заморский уголок. Ничего себе хобби пятилетки! Ей бы в куклы играть, а не заниматься ботаникой. Конечно, физическую работу выполняют слуги, но сам факт увлечения говорит о многом. Молодец девочка.
        Королева держится сзади, с улыбкой наблюдая за нами.
        Во время показов пестрого соцветия бутилона принцесса вдруг перестает верещать и затихает. Личико ее мрачнеет.
        - За окном уже так темно, - тихо замечает девочка и крепко сжимает мою руку. - Почти как в том амбаре. - она начинает дрожать. - Без вас там было очень страшно, сэр Перун. - Белла разрыдалась, только сейчас. - Сэр Перун, эти чудовища были очень страшными! Очень-очень!
        Девочка утыкается лицом мне в живот. Поглаживаю девочку по синим, как у матери, волосам.
        - Спасибо за вашу Мерлинскую магию, сэр Перун! - всхлипывает принцесса. - Спасибо! Спасибо! Спасибо!
        Элизабет застыла и со страданием в глазах смотрит на дочь, плачущую в жилетку русскому.
        - Все хорошо, Ваше Высочество, - неловко прижимаю девочку к себе. - Теперь всё хорошо. Обещаю, что никому не дам вас в обиду.
        - И маму? - поднимает Белла заплаканные глазки. Элизабет изумленно раскрывает рот.
        - Конечно. И Ее Величество тоже не дам в обиду, - улыбаюсь. - Вы обе под моей защитой.
        Девочка крепко держится за мою рубашку. Ее начинает слегка пошатывать. Чувствую, что принцесса устала. Вот, зевнула даже. Неудивительно - столько испытаний и ужаса за один день. Но хотя бы больше не дрожит. Успокоился ребенок, и то хорошо.
        - Прошу на ручки, Ваше Высочество, - подхватываю и поднимаю девочку. Она, засопев, прижимается к моему плечу. - А сейчас Перун - экспресс доставит вас в кроватку, - смотрю на изумленную Элизабет, королева будто бы даже моргать разучилась. - Ваше Величество, не покажите дорогу?

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Стоунхендж - это детская площадка для Мерлина и Морганы, которую сделал Перун… Из того, что было. (Автор Andy Miller)
        Глава 9. В город Чипсов
        - Как быстро она привыкла к тебе, - говорит королева, когда мы, уложив девочку в детской, спускаемся по винтовой лестнице куда-то в глубины Букингемского дворца. - Даже любимый сад показала, хотя посторонних обычно сюда не пускает.
        Меня больше удивляет, как резво Элизабет перешла на «ты». Да и ведет себя со мной не менее дружественно, чем принцесса. С малышкой-то всё понятно, я ведь ученик великого Мерлина да и сам тот еще волшебник, так с чего бы мне не доверять? А вот взрослые королевские особы должны быть очень подозрительными, к тому же редкостными говнюками. Ну это я сужу по цесаревичу и его отцу с братом. Так что, еще как предвзят.
        - Рад, что твоя дочь успокоилась, - коротко улыбаюсь. В детскую я бы все равно заглянул. Хотел быстренько простукать стены на предмет полостей в камне, проверить, что окна в комнате бронированные, а охрана за дверью дежурит достаточно близко.
        - Да она уснула как сурок, всё благодаря тебе, - говорит королева. - Рядом с тобой Белла почувствовала себя в безопасности.
        Элизабет приводит меня в уютную гостиную. Широкая софа, кресло, низкий столик с бутылкой вина, двумя хрустальными бокалами и закусками.
        - Хочу хоть немного снять стресс. - волнуется Элизабет, словно боясь, что я убегу из комнаты. - Не откажешь мне в компании?
        - Почту за честь, - приходится согласиться, хотя и нет сильного желания.
        Остается только надеется, что мы не засидимся. Спать демоникам тоже желательно, особенно перед боем.
        - С софы легче тянуться к закускам, - замечает королева, когда я было хотел упасть в кресло напротив.
        Обхожу столик к месту ближе к Элизабет. Пока рассаживаемся, королева сама ловко наливает бокалы.
        - За твою мужественность! - произносит Элизабет тост.
        - И за твою! - не отрываю от нее глаз. - Мало людей решились бы воевать с вымесами.
        Чокаемся, звонко звенит хрусталь. Пробую тарталетку с сыром и ветчиной. Явно вкуснее сухпойка, которым перекусил на оборонительной полосе Слоу.
        - Белле тоже досталась изрядная доля твоей мужественности. Она почти не боялась, пока ее спасали.
        - За это спасибо тебе, - смотрит на меня Элизабет. - То, что ты притворился, будто будешь нас защищать, очень помогло.
        - А я не притворялся, - серьезно говорю.
        Королева округляет глаза, а потом отворачивается, смущенная. Ее пухлые губы сами собой растягиваются в тихой улыбке. Я убираю стакан, из которого едва-едва пригубил. Моя рука гладит необычные синие волосы королевы Великобритании, Исландии и прочих Шотландий.
        - Что ты делаешь? - удивленно хлопает она глазами.
        - Ты хотела снять стресс, - усмехнувшись, забираю ее бокал с недопитым напитком и с легким стуком ставлю на стол. Затем осторожно обнимаю талию Элизабет освободившейся рукой.
        - Но…но…так нельзя… - лепечет женщина, покраснев.
        - Почему? - наклоняюсь к ней так, что наши губы разделяют считанные сантиметры.
        - Я - королева! Сначала я должна дать свое позволение!
        С широкой усмешкой оглядывая женщину, что захотела распить со мной вино наедине.
        - Ты уже дала.
        - Когда это? Не было такого!
        - Правда? Тогда я не так тебя понял, - наигранно вздыхаю. - Что же, время позднее, пойду к себе.
        Делаю серьезное лицо и совсем чуть-чуть отстраняюсь. Элизабет тут же подается навстречу:
        - Этого я тебе тоже не позволяла!
        Я резко впиваюсь ей в губы, и она, на секунду застыв, отвечает страстно и жадно, будто умирающий от жажды припал к ручью. После долгого поцелуя отстраняюсь, чтобы дать ей вдохнуть, и прижимаюсь губами к изгибу точеной шеи. Моя рука поднимается вверх и сжимает королевскую грудь, заставляя правительницу дождливого острова громко застонать. Наконец она находит достаточно самообладания, чтобы проговорить:
        - Наглец! Мне говорили, что ты пробился в князи из простолюдин! Но я не верила!
        Мои ладони опускаются ей на крепкие бедра и, скользнув под платье, задирают его. Пальцы проходятся вдоль резинки колготок. Как бы громко ни ругалось Ее Величество, внизу она вся мокрая. Мокрая и горячая.
        - За эту ошибку вы жестоко поплатитесь, - спускаю до колен колготки вместе с бельем.
        - Хам! - заявляет королева Великобритании, Ирландии и чего-то еще, а затем стягивает с себя платье через голову…
        Спустя час она протягивает руку и щекочет меня за ухом:
        - Тебе не пришло в голову жениться на мне?
        - Женщина, когда? Сейчас я был занят совсем другим, как ты могла ощутить, а до этого как-то не замечал намеков с твоей стороны.
        - Потому что ты слепой! Я тебе намекаю с самого Парижа!
        - Слепой у нас только Кот, а про твои намеки даже не догадывался.
        - Я тоже, - признается она, смущенно прикрыв платьем грудь. - Сама только сейчас поняла.
        Поворачиваюсь к ней и целую в губы.
        - Полежи еще немного, может, еще что поймешь.
        - Например?
        - Что ты уже моя, а женитьба - это всего лишь условность. Которая во время нынешней гражданской войны сыграет тебе плохую службу. Представь газетные заголовки. «Королева воюет со своими дворянами и выходит замуж за русского интервента».
        - И что теперь, мне никогда не познать счастья? - заявляет вдруг. - Я устала быть сильной, хочу мужа, за которым буду, как за крепостной стеной.
        - Будет муж. Но тебе придется потерпеть, - усмехаюсь. - Открою тебе страшный секрет. Я еще даже школу не закончил.
        - Налей мне вина, - надувает щеки.
        Наполняю бокал напитком и передаю Элизабет. Она смотрит в вино, но не притрагивается.
        - Ты прав, как закончишь с вымесами, уходи в свою холодную Россию. Через полгода я забуду, как тебя зовут.
        - А я приеду и напомню, - хмыкаю. - И мы снова выпьем.
        - Как сейчас? Вдвоем? - смотрит с надеждой.
        - Может, в компании моих жен.
        Она поднимает бокал, пригубливает немного, затем поворачивается и выплескивает остаток мне в лицо. И сразу же плачет. Я беру салфетки со стола и вытираю нам обоим лица.
        - Прости, - просит, взяв мою руку. - Не знаю, что на меня нашло.
        Я улыбаюсь и наливаю заново вина.
        - Не удивила. Женщины никогда ничего не знают. Особенно про самих себя. Пей.
        Я ложусь на софу и смотрю, как она полностью осушает бокал. Затем Элизабет с легким пьяным блеском в глазах падает на меня и прижимается всем телом. Длинные волосы разметались по моей груди.
        - Ты не прав. Самое главное я уже знаю, - она целует мою шею и засыпает.

* * *
        Кали топчется у двери уборной. Гостевые апартаменты во дворце, где разместили поляниц, украшены золотом и белым мрамором. При таком роскошном убранстве додумались же построить на всё крыло одну туалетную комнату!
        Девушка дергает за ручку, но по-прежнему закрыто.
        - Померла что ли, седая? - недовольно бурчит Кали. Больше туалет занять некому. С Викой и Аллой она только что общалась, хотя, если по-честному, сплетничала по поводу будущей свадьбы. Как это вообще: пять невест, один жених? Кали не аристократка, поэтому ни разу не была на таком мероприятии. И даже не представляет, кто где должен стоять. Вот Алла ее и просвещала.
        - Как! Серьезно?! - раздается приглушенный дверью возглас Светы.
        Кали прислушивается. Невольно взыграло любопытство.
        - Беременная?! Ужас! Как это твою мать возможно!
        У Леди Волчицы округляются глаза. Седая на сносях? Она первая зачала ребенка Беса? Вот же жизнь несправедлива!
        Неожиданно из туалета доносит грохот и стеклянный звон.
        - Света! - кричит Кали, испугавшись за «сестру» и, в первую очередь, за ребенка. За маленького Беса!
        Кали вонзает Когти в дверь над ручкой, ощущает давление железного корпуса замка, и резко дёргает вправо, распиливая его. Дверь распахивается. Белоснежка стоит злая, как собака. Ее тонкая рука обратилась в кривую клешню демонсеры, которой она со всех крушит раковину. Из сломанного крана брызжет фонтанчик.
        - Чего надо? - рычит Света на Кали. Голубые глаза горят бешенством, длинные белые волосы растрепаны. Высокая грудь тяжело вздымается под белой блузкой.
        Кали в растерянности.
        «Почему она в ярости? Она будущая мать! Это же чудесно! Бес ее будет на руках носить!»
        Былая вражда с княжной забылась. Чувство ревности вытеснило беспокойство за «сестру».
        - Всё хорошо? - осторожно спрашивает Кали.
        - Не твое дело, - шипит Леди Паучиха.
        «Спокойствие, Кали. Она же беременна. Это всё гормоны». Твердый, даже свирепый характер девушки в этот раз не вспыхивает как факел. Девушке легко дается положительно настроиться по отношению к раздраженной «сестре». Их уже многое объединяло. Общие трудности, общий жених, общая постель.
        - Я слышала разговор. О беременности, - мягко говорит Кали.
        - Вот как. Если кому-нибудь проболтаешься, - дергает губой Белоснежка, затем звонко щелкает клешней. Клац-клац. - То тебе не жить.
        Раньше за такую угрозу Кали уже макнула бы княжну лицом в унитаз. Но сейчас лишь успокаивающе улыбается:
        - Неужели ты не хочешь ему рассказать?
        - Конечно, не хочу! - Белоснежка дергает головой. - И ты не смей! Поняла? Это тебя не касается.
        Кали проглатывает обидные слова. «Мы же семья. Как это не касается?»
        - Обещай, - требует Белоснежка.
        - Хорошо, - Кали приходится отступить. - Но если захочешь поговорить, я всегда готова…
        - Я лучше выброшусь в окно, чем буду с кем-то говорить об этом, - заявляет Белоснежка и проходит мимо. - Тем более с тобой, простолюдинка.
        - Не нужно в окно. Я буду молчать, - робко говорит Кали, но пепельноволосая княжна не реагирует. Так и уходит с гордо выпрямленной спиной.

* * *
        Светлеет утреннее небо, на его фоне разгорается пожар от бомбежки вражеской артиллерии. Горят леса на границе Оксфорда. Повсюду взрывы, взрывы, один за другим, снаряды, рвущие деревья, снопы осколков, брызгающие щепки от разорванных сосен.
        - Пригнитесь, - говорит Аяно, не оглядываясь на «зорь». Каждый прекрасно ее слышит, благодаря передатчику в ухе.
        Мы едем верхом на танках. Все «зори» с поляницами. Облепили их, как муравьи. Вокруг летят снаряды, взрываются пораженные боевые машины. Я сижу на броне между Белоснежкой и Аллой, прямо под крупнокалиберным пулеметом. Справа из квадратной башни на танке торчит пушка. Иногда она громко бахает по дотам и траншеям. Кали и Вика тоже со мной на одной «лошадке». Мы впятером облачены в полисплав, каждая девушка сейчас Леди Хаос с активированным Биохазардом.
        На соседних танках «разлеглись» «зори». Команде достались лучшие места на зрелище под названием «прорыв в оборонительной полосе». Взять пограничные доты ничего не стоило королевским и дружинным войскам. Накинулись скопом и выкурили изменников, затем всё повзрывали. Вот когда в прорыв двинулась танковая дивизия, войска подверглись бешеному обстрелу издали. Подлецы хорошо устроились. Нелегко достать вражескую артиллерию среди массивов жилых домов и зданий социальных служб. Вот вымесы безнаказанно и отыгрываются за павший рубеж - бомбят градом снарядов, пока танки торопливо штурмуют укрепрайон.
        Больше всего повезло двум танкам, где мы пристроились. Свой я оберегаю Отводом, а соседний Кот охраняет векторным щитом.
        Я оглядываюсь на лагерь нашего командования. Конечно, его не видно за дымами и горящими деревьями. Где-то там Элизабет, сидит в палатке, содрогается от взрывов. Королева решила, что должна присутствовать в Оксфорде после его захвата, дабы выступить на телевидении с речью о победном продвижении доблестных солдат. Пиар-акция, короче.
        Рядом чуть не взрывается танк. Гремит снаряд, знаменуя скорое удачное попадание. Вздрагивает Алла, она прижимается ко мне и зарывается клювом в мою нагрудную кирасу. Княжне вовсе не страшно. Просто она не хочет видеть, как умирают люди. Тем более, что незадолго до выдвижения танкисты именно этой машины дали княжне флягу с водой.
        Я успеваю поймать взглядом снаряд до попадания. Взмахиваю рукой, и портал-пятно заглатывает конусное навершие. Бомба небольшая, она целиком влетает в тридцатисантиметровое пятно и выходит из другого пятна навстречу снаряду покрупнее. Двойной взрыв в небе знаменует о помпезной встрече ракет.
        - Ал, ложная тревога, - Вика улыбается острым черным ртом на носорожьем шлеме. - Бес спас твой танчик.
        Алла поднимает голову и смотрит на всполохи в небе. Багровые глазки сверкают.
        - Спасибо, Бес.
        - Ты должна знать, что пятна у меня в ограниченном количестве. Больше использовать их не для нас с вами я не буду.
        - Понимаю, - вздыхает Леди Горгулья. - И это правильно.
        - Хорошо, что понимаешь, детка, - я жестом подзываю подползти поближе остальных поляниц. - Граф Оксфорда лорд Принглс…
        - Он разве не Лейс? - спрашивает Вика.
        - Вот придем в его замок и увидим, какая на нем этикетка, - отмахиваюсь. - Граф раздал горожанам оружие. Много оружия. Поэтому в городе нас ждут чудовищные сцены. Чудовищные не в плане разнородных монстров. Нет, люди могут творить с людьми нечто похуже всяких монстров. Да вы и сами были в Афгане, помните моджахедов. Иногда в Страшном мире я удивлялся, зачем создан ад, ведь люди сами наполовину демоны, - делаю паузу, оглядываю монстряшные мордашки девушек. Я вспоминаю благородство Кали из Страшного мира, а также других моих почивших соратников. - А потом кто-то мне напоминал, что люди также наполовину и ангелы. Просто сегодня мы увидим их демонскую сторону, только сегодня.
        Девочки сосредоточенно кивают, не обращая внимания на свистящие снаряды и фонтаны земли, образованные взрывами. Опять затащил своих невест в самое пекло. Это должен быть последний раз.
        - Свет, тебе особенно нельзя волноваться, - Кали вдруг обращается к Белоснежке.
        - Заткнись, - бурчит Леди Паучиха, грозно сощурив шесть глазок.
        - Почему это именно ей нельзя? - удивляется Вика.
        - А у нее…несварение просто, - отвечает Кали.
        - Несварение? С регенерацией гарпии? - теперь Алла удивленно качает клювом.
        Белоснежка всем видом игнорирует разговор. Леди Волчице лишь пожимает стальными наплечниками.
        - А без регенерации бы вообще слегла.
        Танки буксуют на баррикадах и вкопанных в землю бетонных столбах - надолбах. Группы сопровождения из каменных Кметов принимаются сносить препятствия. Пока они тут разгребут, время потеряем.
        - Дальше на своих двоих, - командую в передатчик. - Проберемся через город в замок графа Читос.
        - Он разве не Лейс? - спрашивает Аяно.
        - Да неважно, - отмахиваюсь. - Главное, чтоб хрустел забористо.
        - Аднака, дась, как куряца гряль, - звучит в наушнике мечтательный возглас зеленомордого.
        Соскочив с танков, разбившись на группы, движемся по переулкам, избегая главных улиц. Со мной, понятно, поляницы, а также группа «Смерч» и Аяно.
        Сцены нам попадаются, мягко говоря, нелицеприятные. Кругом красивые старинные дома, но вандализм превратил их в подобие кладбищенских склепов. То тут, то там зияют пустотой разбитые окна или снесенные двери. Витрины прилавков разбиты. Повсюду следы пуль на стенах, трупы валяются прямо на тротуарах. Вряд ли вымесы грабили бы каждый киоск. Жители Оксфорда сами сделали это с собой. Слепили бандитский Готэм-сити на максималках. А все из-за розданных кому ни попадя автоматов.
        Мы оставляем позади одну разгромленную улицу за другой, пока сбоку не вырастает огороженная забором постройка. На табличке указано, что школа. Сбоку к ней примыкает собственная католическая часовня.
        Я бы прошел мимо здания, но из распахнутых окон на втором этаже раздается женский крик:
        - Помогите!
        Наружу высовывается симпатичная англичанка в брючном костюме. Опрятная и миловидная. Только каштановые волосы растрепаны и блузка порвана на соблазнительной пышной груди. Женщина смотрит умоляющим взглядом прямо на меня. Ее тут же хватают сзади за волосы и тащат в глубь кабинета. Еще пара тощих рук вцепляются ей в грудь и жадно мнут мягкие выпуклости, как тесто. Считаю руки. Да там не двое, не трое собралось придурков-то.
        Женщина пропадет внутри классного кабинета. Только визг и слышно. Да тупое ржание:
        - Гы-гы, мисс Грэбс, ох, как вы замотали меня с двойками. Щас я сам вам преподам биологию. Пестики, там, тычинки, гы-гы. Смотрите - вот это пестик…
        - Али, со мной, - коротко командую. - Остальные - идите вперед. Догоним.
        - Почему свезло опять Али-то? - недовольствует Ясна.
        Я выпускаю Когти - вспышки искрометного синего света.
        - Просто хочу, чтобы он сожрал головы тем сволочам.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Проблему армии крылатых вымесов Перун решил фразой "Али, завтрак подан" (Автор Tenebry)
        Глава 10. Такие новости
        Крылья распускаются за спиной, и я взмываю в небо. На лету вламываюсь в окно, прикрытое, но не запертое. Что не мешает мне разбить его ударом мильфинового щупальца. Ибо правильно так, когда всё ломается и крушится. Мы же не шпионы какие. Мы город штурмуем по чести, с чистой совестью. Значит, по-тихому не положено. Надо с грохотом и миллионными ущербами для города. Чтобы все видели, что пришли не тати, а герои, которые народ освобождают. Да и сопляки сразу перестали училку раздевать. Оглянулись удивленно на звон стекла.
        За мной влетает Али с Ясной на руках. Рыжую насторожила моя фраза с гастрономическим обещанием Крокодилу. Заявила, что лично проследит, чтоб никого зеленая морда не слопал.
        Итак, перед нами мерзкая картина. Спустившись с крокодильих лап, Ясна морщится. Есть от чего: четыре школотрона со спущенными штанами только что примеривались к закинутой на парту сексуальной училке. Мисс Грэбс заломили руки, спустили брюки вместе с трусиками, на белоснежной пышной пятой точке сияет красная отметка пятерни одного из двоечников. Женщина всхлипывает и причитает. Она смотрит на нас полукруглыми ягодицами, поэтому не в курсе, что спасение на подходе. На фоне этих двух белоснежных облаков торчат тощие тела гопников. Придурки застыли, не отрывая глаз от нас.
        Ух, суки! Вчетвером накинулись на красивую преподшу! Такой надо цветы дарить, на дополнительные задания напрашиваться, помогать относить учебники в учительскую, но не толпой же брать, как стадо баранов!
        Громко лязгая сапогами по полу, подхожу к ближайшему гопнику. Он нацеливает на меня пистолет, который вынул из кармана спущенных дырявых джинсов. Даже даю школьнику выстрелить - просто посмотреть, спустит ли курок. От этого и зависит приговор.
        Спускает. Секси-училка вскрикивает, испугавшись грохота выстрела.
        Пуля застревает в размягчившемся мильфине на груди. Так случайный рикошет не достанется заложнице. Нанобобики шустро выталкивают сплющенный свинец под ноги.
        Разглядываю дрожащего со стволом гопника. Лет семнадцати, а может уже и совершеннолетний. А, значит, за свои действия уже должен отвечать по полной программе.
        Мильфиновое щупальце вылезает из спины. Сгребаю придурка за шиворот и без затей выбрасываю в окно. Помереть не помрет, но ноги поломает.
        Тем временем Али раскидывает хвостом остальную гопоту. Хреначит кожаная оглобля не сдерживаясь. Хрустят кости, как фарфор. Переломанные гопари визжат как девчонки, пока розданные через хвост лещи их не успокаивают.
        Между тем Ясна помогает секс-училке одеться, вытирает платком ей слезки и потекшую тушь, успокаивает ласковым голосом: «Всё хорошо, всё хорошо. Мы - королевские солдаты».
        А за окном продолжает визжать выброшенный парень. Мягко приземлился, видать.
        Секси-училка водит по сторонам кукольным лицом, будто не веря в случившееся:
        - Я же их учила, людей хотела из них воспитать. Классной была…За что так со мной? Почему? - ответ третьего размера у нее прямо под подбородком, но отмалчиваюсь. До некоторых истин люди должны дойти сами. - Может они молодые? Может им еще можно помочь? Указать дорогу…
        В затруднении смотрю на учительницу, на Ясну, даже на Крокодила. Тот мне отвечает широким ароматным зевком. Пришлось срочно открыть второе окно, дабы проветрить комнату.
        Секси-училке же надо вду…хм… втолковать. А то, как уйдем, еще кинется перевязывать поломанных гопников, мол, они ведь дитятки, хоть и здоровые лбы, не соображали и всё такое, а те в благодарность натянут ее на свои "автоматы".
        Приходится собственноручно сломать Эмулятор и Терминал удаленного доступа, лишив Крокодила крылышек. Благодаря марионеткам Жени, фракталов теперь у меня куча и маленько. На десяток Эмуляторов хватит.
        - Мисс Секси, посмотрите на меня, - полисплав оттекает с моего лица, обнажает полностью мою юношескую физиономию.
        Училка ахает:
        - Вы так молоды!
        На самом деле нет, но ей не нужно это знать.
        - Ага, не старше ваших учеников, - киваю. - Но я же не кидаю вас на стол и не забираюсь сверху на вашу очень соблазнительную, надо сказать, фигуру.
        - Спасибо, - краснеет секси-училка.
        - Не стоит. - Указываю рукой на бомбежку вдалеке. - Именно такие ситуации, когда человеку дают в руки оружие, показывают, каков он на самом деле. Вот тогда видно его истинную суть. Может этих придурков и можно перевоспитать. Но если попробуете заняться этим сейчас, они вас изнасилуют и, может, убьют. Думайте о себе. Бегите. Прячьтесь. Понятно выражаюсь?
        Учительница в растерянности смотрит на вырубленных паршивцев. Я предупреждаю ее вопрос:
        - Они не умрут от ран. - На самом деле опять вру. Без понятия, как серьезно их Крокодил приложил. Может, у них внутренности всмятку. Но это точно не должно быть проблемой такой замечательной красотки. Пускай переживет этот ад, выйдет замуж и родит таких же красивых дочек.
        - Хорошо, я спрячусь, - учительница встает и поправляет блузку на объемистой груди. - Спасибо, что защитили, а главное - научили меня беречь себя.
        Хе, я бы тебя таким позам научил. Делаю лицо строгим и суровым, как у рыцарей на гобеленах в Букингемском дворце.
        - Берегите себя, мисс Секси, - взбираюсь на подоконник, чтобы выпорхнуть. Али снова берет Ясну на руки.
        - И вы, - отвечает учительница, восхищено оглядывая мою мильфиновую броню, будто только увидела. - Благородный сэр Серебряный рыцарь.
        Услышав, Ясна хихикает на ручках у зеленого:
        - По-моему, ему не меньше идет «сэр Чернокрыл».
        Собираю Эмулятор, следом Терминал и, подключив к нему Кожеголового, разрешаю ему использовать крылья.
        До команды летим низко, а то еще бахнут зенитками или гаубицами. Попасть не попадут, но Отводом может сместить снаряд в сторону жилых районов.
        Догоняем «зорь» и поляниц ближе к центру города.
        - Хорошо продвинулись, - делаю похвалу.
        Аяно улыбается краешком губ:
        - Нам просто больше не попадались симпатичные учительницы в беде.
        - И слава Сварогу…клац, - мычит недовольная Белоснежка, щелкая клешнями на шлеме. - Еще одна прошмандовка попадется - я ей глаза вырву.
        О как! Княжне пришлась не по душе моя отлучка. Ну, переживет. Вот и Кали рваный волчий рот на шлеме открыла, сейчас припечатает нашу фифу крепким словом, как обычно.
        - Свет, ты только не волнуйся. Бес теперь рядом, никуда он от тебя больше не денется.
        Мы с Аллой и Викой роняем мильфиновые челюсти. Белоснежка же передергивает плечами, как королевна.
        - Я спокойна…клац. Сама лучше уймись.
        Вот сейчас точно достанется Паучихе на орехи. Кали ей не спустит.
        - Извини, - виновато опускает голову свирепая Леди Волчица.
        Ай, нахрен. Ничего не понимаю. Потом расспрошу Кали, не заболела ли чем.
        Проходим ряд разграбленных магазинчиков. Осколки витрин хрустят под сапогами, людей нигде не видно, прячутся. Немудрено. Королевская высокоточная артиллерия уже рядом грохочет. Хоть мишенями и является военная инфраструктура противника, а английские гаубицы считаются точными, но проверять на себе вряд ли кто-то захочет.
        - Опять двадцать пять, - бормочет Бестия. Она двигается чуть впереди.
        Вскоре и остальные видят пригорок с многоэтажкой. Десяток танков мухами облепили здание и бомбят с вершины холма по наступающим войскам королевы. Боевые машины используются как артиллерия. Под прикрытием квартир изменники не боятся, что их сметут ракетами, либо тяжелыми огнеметными системами. Вымесы не изменяют своей стратегии войны исподтишка. А сами трезвонят по своим СМИ как самопожертвенно защищают британский народ от предательницы-королевы.
        - Наверняка, в здании заложники, - предполагает Аяно и смотрит на меня. - Оставим кого-нибудь разобраться?
        - Надо бы, - киваю. - Затор создали серьезный. Бьют прямо по центральной улице. Если не поможем, получится жесткая мясорубка. Но всем нам застревать незачем. На зачистку со мной пойдут Ясна, Али, Вендиго, Бестия. Остальные - двигайтесь вперед.
        - Бес, я тоже с тобой хочу, - оставляет заявку Белоснежка.
        - Не стоит тебе, - сразу же вставляет Кали.
        Княжна Паучиха грозно смотрит на Леди Волчицу:
        - Почему это…
        - Верно, не стоит, - обрезаю дальнейшие пререкания. - Когда нужна будешь - позову. А не хочешь по заднице ремня получить и затем домой отправиться - лучше тебе слушаться.
        Белоснежка инстинктивно прячет стальную попу за клубком из «мохнаток». Свеж еще Афган и звонкий шлепок у водоводов.
        С обозначенными бойцами движемся к многоэтажке. Танки заслонили ее спереди с боков. Двери перекрыты. Выйти можно только через окна первого этажа. Люди внутри точно пленники.
        Где-то полроты пехотинцев бросаются навстречу. Ну двадцать Воинов и Кметов нам на раз. Али и Вендиго вцепляются в клинч с первыми рядами и раскидывают их, как тряпочные куклы. Я, по привычке, шинкую Когтями, скручиваю молниями и кислотными плетьми. Бестия, наша карманная артиллерия, сносит задние ряды огненным ураганом.
        Вообще, благодаря контролю над множеством жива-стилей, Бестия единственная, кто способен соединять их в нечто новое. Например, слепить огненную технику с водной и получить раскаленную жидкую массу, типа лавы. Или огненную с земляной и путем обжига выпечь кирпич…ну а его можно запылить в рожу врагу на крайняк. Короче, талант есть, а как использовать еще нужно сообразить.
        Разноцветные полосы техник и завесы дыма расчерчивают небо. Я шмаляю молниями направо и налево. Раненые падают на обугленный асфальт.
        А между тем, основную задачу выполняет Ясна-«солнышко». Все десять танков остались на ней, красавице. Но рыжей спецназовке большего труда не составляет справиться с отрядом боевых машин. Ее чудо-сферы стайками залетают в стволы пушек, проскальзывают вглубь, по прямой наводке, и подрываются. Конечно, в современных танках для таких номеров предусмотрен затвор, который открывается только в момент перед выстрелом и продувки, после сброса снаряда. Но эта защита сработает лишь против ручных гранат и другого неуправляемого слабосильного оружия. Сферы Ясны - другое дело. Она ими управляет, словно живыми. Вдобавок и мощность регулируемая. Поэтому у огромных бронированных машин, с экипажем в четыре человека, нет шанса против рыжей девушки. Вот гирлянда сферок долетает до затвора, сносит его единым крупным «бабахом», а следом детонирует и следующие на очереди подарки, добивая экипаж.
        За несколько минут от десятка танков остаются лишь дымящиеся остовы. Вся электронная начинка сожжена. Экипаж тоже уничтожен. Ну а мы управляемся с пехотинцами на страже.
        Любой член «зорь» уникален. Бестия вот обладает множеством жива-стилей, Ясна со своими сферами тоже понятно, Кот крутит-вертит векторами всего на свете, Али выговаривает «курица» через «я»… Так что мне надо беречь их и следить, как бы они случайно не грохнули Высших и не лишились жива-мутаций. Ну кроме Али - этого давно пора отвести к логопеду.
        - Танки подбиты, сэр Чернокрыл Серебряный рыцарь, - Ясна с кривой усмешкой прикладывает ладонь к лбу.
        Я подхожу к нашей сударыне-армии, одновременно убрав полисплав с правой руки, и отвожу, упавшую девушке на лицо, прядь. Ясна сразу порывисто задышала.
        - Хорошая работа, солдат, - говорю тихим голосом, и она опускает голову, покраснев. Поворачиваюсь к остальным. - Обыщите многоэтажку. Найдите жителей.
        Через окна залезаем в дом и обследуем квартиры. Скоро находим и проживающих здесь горожан. Изменники заперли их в подвале. Вот же скоты! В случае попадания в дом ракеты, никто бы не выбрался из-под завала. Раненых, к счастью, не оказалось. На обратный случай я и взял с собой Бестию. Она же у нас к тому же Целитель. Зато поберегли ее живу для дальнейшей операции.
        Выпустив пленников, спешно догоняем отряд. Замечаю, что Салад искупал кулаки в крови, поляницы держатся напряженно, словно после боя. На обнаженной катане Аяно тоже прибавилось красных пятен.
        - На мародеров наткнулись, - поясняет японка на мой вопросительный взгляд. - Грабили квартиру одной бабушки. Пришлось подсобить.
        Не повезло грабителям. «Зори» не зря зовутся красными. По исходу любой их миссии можно наполнить кровью бассейн до краев. Вот они и привыкли решать всё радикально. Хоть бахни ядерной ракетой по мегаполису, хоть укради конфету в магазине, разговор один - катана в горло и свободен, гуляй дальше.
        До графского замка остается пара кварталов. Мы преодолеваем их марш-броском. По дороге не останавливаемся. Попадаются какие-то воршики, что тащат телевизоры из, и так на половину разгромленного, магазина. На бегу Аяно вопросительно смотрит на меня, тряся катаной. Качаю головой, мол, ну их. Так что проскакиваем мимо. Но мимоходом Али все равной швыряет в одного люком от колодца. Словно кеглю, воришку сносит с места вместе с плазмой в руках. А прочие компаньоны разбегаются, бросив товар.
        Вот наконец и он - Чипсовый замок. Из красного кирпича, кажется одним большим домом, настолько все компактно и плотно сбито в одну кучу. А так замок замком: высокие смотровые башенки, на вершинках трепещутся ярко-красные флажки, пулеметы и минометы на стенах… Прямо в средневековые стены впаяны бетонные пупки дотов, из бойниц торчат огромные артиллерийские стволы, рядом виднеются «пестики» поменьше - пулеметы.
        - Укрепления мощные, - оглядываю я огневые точки. Противотанковые рвы - фигня, у нас нет с собой танков, а вот артиллерия крутая, наверняка еще и Рыкари у бойниц дежурят. - Участвовать будут все.
        - Навесной огонь из гаубиц для прикрытия атаки не нужен? - спрашивает Аяно. - Может, подождем твоих дружинников?
        - Не. Так, хитростью возьмем, - отмахиваюсь. - Сначала мы со Скоморохом пролезем…где его группа кстати?
        - На юге от замка согласно плану, чтобы разведать обстановку.
        - Ну и что там?
        - Говорит «жопа».
        - Значит, замок укрепили так же хорошо со всех сторон. Пусть Скоморох сюда катится. Короче, план таков…
        - Бес, - вдруг меня прерывает Кали.
        Я морщусь - терпеть этого не могу, но молча жду, Кали из-за ерунды не влезет.
        - Свете нельзя штурмовать это каменное чудовище, - кивает Леди Волчица на укрепленный замок.
        Белоснежка смотрит на нее как на дуру. Дырявит взглядом шести паучьих глаз.
        - Совсем рехнулась, простолюдинка…клац? Хочешь меня за борт вышвырнуть? Дудки!
        - Нельзя тебе, - настаивает Кали, сощурив багровые глаза. Такие не продырявишь.
        Я вздыхаю. Ну конечно, в двух шагах от минометов с пулеметами мне только не хватало девичьих разборок.
        - Кали, почему ей нельзя?
        Леди Волчица мешкает, бросает взгляд на отвернувшуюся Белоснежку.
        - Кали!
        Мой рык заставляет ее вздрогнуть и торопливо сказать:
        - Света носит твоего ребенка.
        Все удивились. Но больше всех удивилась Света-Белоснежка.
        - Чего…клац?! Что, что за чушь ты несешь?!
        Кали мигом теряется и даже отступает на шаг под моим недоуменным взглядом.
        - Но…но в дворцовом туалете ты сама сказала, что беременна!
        Теперь я перевожу суровый взгляд на Белоснежку.
        - Простолюдинка не так поняла, Бес… клац, - оправдывается княжна. - Беременна вовсе не я. Какая была бы я тогда дура, если бы с твоим ребеночком внутри потащилась в Оксфорд! Да ни за что бы! Закрылась бы в комнате и окружила себя сотней дружинников!
        Ммм…соображает.
        - Но ты сказала, что беременна, - настаивает Кали.
        - Я говорила с сестрой…клац, - вынужденно сообщает Белоснежка. - Это Соня на сносях. Обогнала меня опять, - от злости она скручивает «мохнатки» в кольца. - Вот ведь везучая, стерва!
        Стою в ступоре. София носит моего ребенка? Блин, конечно, моего. Я - отец!
        Полисплав будто сам собой оттекает с моего лица.
        - Похоже, мы потеряли командира, - усмехается Ясна, махая рукой перед моими затуманенными глазами.
        Ловлю ее руку и целую пальцы. Она удивленно распахивает глаза. А я подхватываю рыжую за талию и, прижав к себе, крепко целую в губы. Даю выйти захлестнувшим меня диким штормом эмоциям. Такой кайф в душе! Я - отец! Ясна пытается вырваться, отстраняет лицо. Сжимаю ее затылок, снова прижимаюсь губами.
        Я - отец! Отец!
        И Ясна сдается, отвечает мне. Глубоко и нежно. Пальцы ласково гладят мое лицо. От нее пахнет порохом и кровью. В груди у меня всё сжимается нахрен!
        Я - отец! Как же круто!
        Чувствую, как бешеный пульс утихает. Ритм сердца окончательно успокаивается, и я отпускаю Ясну. Облизывая губы, она отворачивает лицо.
        Дыхание успокоилось, самочувствие восстановлено, только губы слегка горят. Снова надеваю мильфиновую маску. Обращаюсь к группе:
        - Давайте уже разнесем этот курятник под названием замок!
        - Аднака, куряца! - радостно кивает Али, первым поддерживая меня.
        Кожеголовый, конечно, красавчик, но к логопеду его все же надо сводить.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Перун, стоя у кремлевской стены, стучал в ворота.
        - Дань, он не уходит…
        Младший Багров, отставляя MP40 и выглядывая в окно, улыбается:
        - Брат! (Автор Пан Профессор)
        Глава 11. Прорвемся
        Я пригибаюсь, держа Когти наготове. Втроем, со Скоморохом и Бестией, крадемся вдоль стены замка к крепостным воротам. С внутренней стороны. От города и остальных «зорь» нас отсекает высокая каменная кладка.
        - Скоморох, слушай сюда, - окликаю спецназовца, обернувшись. - Это очень важно.
        - Что? Оксфордцы? Где? - быстренько подбегает командир группы «Игла», оглядываясь по сторонам.
        - Да нет, - отмахиваюсь. - Я - теперь папка! Поздравь меня!
        Он глазеет на меня сквозь прорези коричневой маски. Явно в непонятках.
        - Тьфу ты, - наконец выговаривает. - Нашел время. Не посреди же осиного гнезда!
        - Думаешь, я буду хорошим батей? - у него свои тревоги, у меня свои.
        - Откуда мне знать?! - он продолжает нервно высматривать караульных среди серого камня древних оборонных строений.
        - Но ты же командир моей группы. А, как говорится, «полк - мой родной дом, а отец - командир». Или еще - «солдату отец - командир».
        - Придуриваешься? - шипит Скоморох, взмахнув рукой. - Ты сам давно подмял всех «зорь». Это ты мой командир!
        - Но тогда мы с тобой лучшие друзья, - привожу новый довод.
        - Да с каких пор?! - он уже на взводе.
        - А я вот думаю, Перун, что ты будешь замечательным отцом, - тихо замечает Бестия.
        - Спасибо, - благодарно смотрю на девушку, и она смущенно отводит взгляд. - Ну а теперь проверьте выкладку. Вдруг чего полетело после перемещения.
        Пять минуть назад нам не составило труда незаметно подбежать к крепости и юркнуть во двор сквозь древний монолит строения. Спецназовец в шутовской маске протащил через камень Бестию. Скоморох обладал силой не только сам просачиваться сквозь предметы, но и других проводить. Моя «мигалка» такой роскоши не позволяла, зато плюс был в другом.
        - Черт, - шепчет Бестия, снимая гарнитуру с уха. - Передатчик больше не пашет. Вот всегда с тобой так, Ском. Еще и мой фитнес-браслет полетел, - она трясет рукой с черным резиновым ободком.
        При перемещении вместе со Скоморохом почти всегда ломается электроника. Вот в чем побочное действие его способки. У меня такой проблемы нет.
        На обвинительный взгляд девушки «шут» никак не реагирует. Вырез ухмылки на кожаной маске всегда одинаков.
        - Уже не в первый раз со мной ходишь, Бестия. Давно пора запомнить, что смартфоны и прочие гаджеты со мной сгорают, - невозмутимо говорит спецназовец. - Я сам с собой не ношу электронику, когда знаю, что буду прыгать через стены. Нахрена не сняла браслет перед выходом?
        - Забыла, - бурчит спецназовка. - Мог бы напомнить.
        - Мой передатчик тоже сдох, - невозмутимо отчитывается Скоморох.
        - Главное, моя рация пашет, - проверив сигнал, отвечаю. - Этого достаточно.
        - Да, но мой браслетик жалко, - снова вздыхает Бестия. - Я в нем подсчитывала калории. История за несколько лет пропала.
        - В «облако» не сохраняла что ли? - спрашивает Скоморох.
        А мне вот интересно, зачем хранить историю расхода калорий за года? Тем более Бестии. Уверен, подсчет калорий для нее не критичен, пусть хоть уестся до отвала тортиками. Благодаря активным ежедневным тренировкам у девушки отличная спортивная фигура. Сочные ляжки, живот с четырьмя кубиками пресса на тончайшей талии. Мускулатуру нарастила она отличную, хоть выбивай с нее мраморную статую Артемиды-охотницы. Наверное, очередной женский «бзик».
        - Да сохраняется автоматом куда-то, - задумывается Бестия. - Пароль бы вспомнить…
        Кладу ей ладонь на плечо и чуть встряхиваю. Бестия оборачивается и разглядывает в тени стены мою мильфиновую маску. Молчу, но лицо девушки виновато розовеет.
        - Прости, Перун. Расстроилась просто.
        - Не отвлекайся.
        - Да!
        Мы взбираемся по лестнице, примыкающей к стене, на самый верх. Поблизости нет караульных, но мы пригибаемся за парапеты, чтобы не светить силуэтами на фоне заполненного дымом и кометами снарядов неба.
        Бросаю взгляд на огромную паутину рассыпанных внизу городских построек. Дым, гарь и взрывы. Много взрывов. Изменники продолжают сопротивляться, но королевские войска и дружинники неумолимо зачищают Оксфорд. Подгруппы захвата, используя маневр, зачищают дом за домом, комнату за комнатой. Вдалеке гремят ручные пулеметы, причем звук удаляющийся, пушками явно стреляют на бегу, а вот их словно приглушили бетонные стены. Похоже, пулеметики применяются при захвате. Интересно. Обычно РПК используются группой поддержки, но почему бы не задействовать их в зачистке? Наверняка, Серега Ливер додумался. А мысля дельная - ручные пулеметы превосходят по боевым возможностям штурмовые винтовки и автоматы. Вот только тяжелые, но для крепких Воинов не проблема.
        Продвигаемся по стене. Натыкаемся на одного защитника крепости - взобрался между парапетами, приспустил брюки и беззаботно пускает струю на разрываемый снарядами город. Бестия сморит на меня умоляющим взглядом. Киваю, хоть и зрелище предстоит малоприятное. Ну, чем бы дитя не тешилось. Радостно улыбнувшись, Бестия отстегивает перчатку и сдергивает ее зубами с пальцев.
        Затем спецназовка без затей стаскивает за ноги бойца и зажимает ему голой ладонью рот. Оксофордец бешено дергается, выпучивает глаза, но Бестия, не отпуская, мягко шепчет будущему покойнику:
        - Тихо…тихо…ты мой хороший.
        Бедняга на глазах бледнеет, как мухомор, глаза стекленеют, дерганье затихает и прекращается. Всё, откинул копыта, отдав жизненные соки без остатка. У меня по спине пробегают мурашки размером с черепаху. И вот эта энергетическая вампирша - моя девушка. Ну что же, нет людей без недостатков. Зато у нее спортивные ляхи блеск.
        Ладно, оставляем высосанного позади. По скользкой каменной кладке двигаемся дальше на поиски двери внутрь стен.
        Скоморох вдруг спрашивает:
        - А когда ты научился проходить сквозь стены?
        - На продленке. Внеклассные занятия.
        - Всё шутки шутишь, - угрюмо говорит спецназовец.
        - Ага, твою работу выполняю, - киваю на его старую шутовскую маску. - А то «шут» у нас совсем не смешной.
        Скоморох отмалчивается. Расстроился поди, что больше не уникальный «ходок» в команде. Зато Бестия ярко улыбается, сверкая белыми зубами. Лицо у нее посвежело и похорошело. И всего-то одного чувачка высосала. Фигня.
        - А мне всегда нравятся твои шутки, Перун, - подлизывается красотка.
        Легонько тереблю ее по выбившемся из-под бронешлема каштановым кудряшкам, и она чуть ли не мурлычет. Видимо, либидо обострилось после подпитки. Ладно, потом отпразднуем мое отцовство мощным марафоном. Если есть повод для радости, надо радоваться и дарить радость другим, хе.
        Проходим еще немного под парапетами с бойницами. Башни боковых ворот надвигаются высокими близнецами-великанами. Солнце будто насаживается на одну из смотровых башен и горит оттуда яростным Оком Саурона.
        Останавливаемся у окованной железом двери. Соратники отодвигаются, позволяя мне заняться сваркой. Вырезаю замок по кругу, а также запирающие щеколды сверху и снизу. Остается только толкнуть дверь, и она со скрежетом отворяется. Мигом сигаем внутрь. Черная пасть заглатывает нас, словно червячков, а дальше проносятся коридоры и лестницы.
        Я иду впереди, как самый чуткий к запахам и шумам. Резко замираю. Скоморох по инерции делает шаг вперед. Моя протянутая рука останавливает его и оттаскивает обратно. Сам стою рядом с дверью, из-под которой пробивается свет. Внутри звучат голоса: гулкий смех, фразы на английском. Кто-то отодвигает железный стул, жалобно стонет камень пола.
        Я выпускаю все Когти и толкаю дверь. На пороге возникает удивленный оксфордец. Хватаю его мильфиновыми щупальцами и притянув к себе, протыкаю Когтями. Пробитый ментальный доспех гаснет вместе с жизнью. За моей спиной прыгают в дверной проем Бестия и Скоморох. «Шут» вынимает трофейный мортидо-нож и рассекает им горло ближайшему оксфордцу. Под действием энергии Хаоса голова бойца неконтролируемо распухает и превращается в подобие огромной раковой опухли.
        Бестия создает каменное копье и разбивает огромный гранитный наконечник об головы двоих оксфордцев.
        Деремся мы в узкой комнате, освещенной парой настольных ламп. Караульная битком забита Воинами с автоматами, а также Кметами. Посреди комнаты вздымается древний средневековый барабан, обмотанный цепями. Этот барабан открывает ворота. Несовременно, но до сих пор замок все время был открыт. С началом гражданской войны граф Чипсонь решил сделать из своей резиденции оборонительную крепость. Тогда барабан только и пригодился.
        Я срубаю голову ближайшему из караульных. В меня летит ледяной град, полисплав на плече выпучивается и образует небольшой щит. Эта пластина принимает на себя морозные колышки, пока сам я, преодолевая напор атаки, подступаю к Кмету-ледышке. Один тычок Когтей в плечо - он падает и больше не встает.
        Замечаю, как Бестия сносит ветряным ураганом двоих автоматчиков. Их вбивает в стену с такой силой, что кладка жалобно ухает. Кто-то спускает курок, пули прыгают по комнате, отскакивая от доспеха Бестии и моей мильфиновой брони звонким рикошетом. Скоморох просто пропускает автоматные очереди сквозь себя, будто призрак.
        Стреляющих мы быстро разделываем под орех. Комната небольшая, раз-два взмахнул Когтями - и всех положил штабелями.
        - Поднимите ворота! - кричу сослуживцам.
        Бестия кидается к деревянным колесам. Скоморох сразу отнекивается:
        - У меня физуха, как у обычного человека. Быстрее ты.
        - Охраняй тогда караулку, - выпускаю мильфиновые щупальца. Отростки вцепляются во второе колесо и крутят его с Бестией на пару. Стенания раненых тонут в скрежете цепей и деревянном скрипе.
        Сейчас решетки ворот поднимутся, и «зори» под пулеметными очередями рванут во вторую надвратную башню. Ясна подавит обстрелы - запустит сферы в бойницы и хорошенько прочистит там трубы. Так что спецназовцы спокойно добегут и разнесут расчеты пулеметов и гаубиц. Мы же должны зачистить первую башню. Здесь тоже полно артиллерии.
        - Перун, мы во второй, - отчитывается по общей волне Аяно. - Потерь нет. Зачищаем укрепточки.
        - Принял, мы продолжаем зачищать первую.
        - Подкрепление не нужно? Нас много.
        - Да не, справимся вдвоем с половиной, - бросаю взгляд на слабосильного Скомороха. Без Египетской казни он для штурма не сильно годится. Но Казнь крушит всех без разбору: и чужих, и своих. Так что пускай своим ножичком выпиливает по одному.
        Оставив караульную, несемся с Бестией и Скоморохом дальше по коридорам. Найти комнату с амбразурами не составило труда. За двустворчатыми дверями засели расчеты гаубиц и пулеметов. Машины смерти уперлись станинами в камень пола, из только бомбивших стволов вытекают струйки дыма.
        - Зачистите тут всех, - я выстреливаю молнией в самых дальних Воинов.
        Даже можно было не приказывать. Бестия уже выпустила огненные смерчи. Пара расчетчиков сгорает в красном свете.
        - За нашего графа! За лорда Лейса! - обреченные оксфордцы изрыгают клич.
        Знаете, кому нужно дать премию Дарвина? Этим мудням, что сейчас так восторженно жертвуют собой за пачку чипсов.
        */ Премия Дарвина - виртуальная антипремия, ежегодно присуждаемая лицам, которые наиболее глупым способом умерли.
        Многие додумываются развернуть тяжелые пулеметы в нашу сторону.
        На нас обрушивается шквальный огонь. Трассы пуль перекрещиваются, грохот и дым наполняют комнату. От стен и пола откалываются куски камня. Попавшая под обстрел амбразура осыпается.
        Бригантиной накрываю только себя и Бестию. Скоморох перебьется, у него неосязаемость. Пули с грохотом отскакивают от моих плеч и головы. Пулеметы, понятно, несильно нас отвлекают. Но вот один хрен додумывается развернуть к дверям гаубицу. Это уже никуда не годится. Завалит проход, как потом выбираться?
        Хотя идею мне расчетчик подкинул.
        Я швыряюсь молниями в сторону груды ящиков с артиллерийскими снарядами у противоположной стены. Сразу же хватаю щупальцами Бестию за талию и сигаю с ней назад в коридор. Девушка удивленно вскрикивает. Еще бы - даже идти не надо. Еще не женились, а уже на руках носит. Ну или на полисплавных отростках. Всё равно я молодец.
        Держа Бестию перед собой, несусь прочь. Поворот, десять метров прямо, поворот, ступеньки. Успеваем глазки друг другу построить. А что? У нас цветочно-конфетный период еще не закончился. Интерес не притупился. Я готов обласкать красотку в любое время. Как говорится, завел гарем - неси ответственность. Или не неси, а держи трубой. Молодой организм позволяет. А регенерация Шарика не даст ему состариться и опасть вялым шлангом. Вот и выходит: вечно молодой и с гаремом. Здорово всё, крутяк, лафа, лишь постоянно снящиеся голые бабы немного мешают. Издержки, что поделать. Пробовал как-то не ужинать, чтобы вместо баб снились бутерброды с колбасой. Стало только хуже - ночью видел голых баб, аппетитно жрущих бутерброды.
        Только вот девушка расширенными глазами смотрит вовсе не на меня, а куда-то за мою спину. Там ничего интересного - взрыв десятков снарядов породил огромный огненный шторм. От него, кстати, сейчас и убегаем. Артиллерия взлетела на воздух, и башня, крякнув, начала проваливаться внутрь себя. А кумулятивный эффект пустил ливни огня по коридорам. На лестничной площадке попадается окошко. Не амбразура, не дырка-бойница, а нормальное человеческое окно. В которое и сигаю.
        Этаж второй, поэтому не создаю крылья. С грохотом приземляюсь на мощеный двор. Трещины разбегаются из-под железных сапог. Бестия не отрываясь смотрит, как башня складывается, будто карточный домик. Поднимаются клубы пыли, скрежещут многовековые камни, языки огня выплескивается из-под завалов.
        - Лихо ты, Перун, - присвистывает она, немного отойдя, и смеется. - Спасибо, что прихватил с собой, хотя я слышала, что мужчины со своим самоваром не ездят.
        - Это в Тулу не ездят. То бишь в пределах безбрежной нашей, - опускаю спецназовку на ноги. - На чужбину только со своим и надо.
        - А зачем? - встречает она мой взгляд, улыбаясь.
        Полисплав оттекает с моего лица.
        - Чтобы было с кем Родину вспомнить, - кладу руку ей на ягодицы. - Ее высокие холмы и глубокие ложбины.
        Я целую красотку, она впивается мне в рот не менее страстно. А вокруг ревут пожары и валятся камни.
        На секунду отрываюсь от Бестии:
        - Я, кстати, говорил, что стал отцом?
        - Сто раз, - она вцепляется мне в броню и притягивает к себе. - Дай уже поздравлю по-нормальному.
        Она сама прильнула к моим губам уже напористей.

* * *
        Элизабет ждет в своем шатре новостей. Она избегала общества офицеров и Сергея Ливера, доверенного Перуна, потому что знала: они обсуждают продвижение штурма, а в этом королева ничем не способна помочь. Она только покажет свою некомпетентность в военных делах.
        Она даже поехала на позиции, чтоб просто быть ближе к Перуну как его женщина и поддержка. Были и другие, прагматичные причины, но сердце Элизабет откликалось только на одну единственную. Как он там?
        Элизабет сидит на табуретке спиной к пологу шатра. Неожиданно теплая рука обнимает ее и ложится на живот. Перун!
        Улыбнувшись, Элизабет оборачивается и прижимается щекой к его груди. Это произошло на инстинкте, на жажде любви от этого странного мужчины, но потом она вспоминает - ей не докладывали о захвате замка Лейса.
        - Что ты здесь делаешь? - озадачивается королева. Перун словно бы стал пониже. Выражение лица немного другое. Нет лукавости в глазах и ухмылки.
        - Голодаю по тебе, моя королева, - его губы тянутся к ней.
        Элизабет зарделась и поддалась песне своего сердца и жару его влажного рта. Спустя несколько сладких мгновений наслаждения королева Великобритании слышит вопрос:
        - Ты случайно не знаешь, что я пожелал, когда изменил реальность?

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Сидят на берегу речки Темзы, Перун, Кот и кракадила Али:
        - Перуна, ты куряца видеш? - тяжко вздохнув, спросил Али
        - Нет, Кожеголовый… Не вижу… -
        - И я не вижу - промурлыкал слепой Кот, съёжившись под взглядом кракадила
        - А она есть… -
        - Туман, аднака… - сделал вывод Али. (Автор Денис Аитов)
        Глава 12. Иллюзии мечты
        - Что ты спросил? - спрашивает Элизабет.
        - Сейчас повторю.
        Жестко потянув ее за руку, Перун толкает королеву на походную койку. Она переворачивается на спину и тонет в его обжигающем напоре. Его губы накрывают ее рот, его колено раздвигает ее ноги, его руки елозят под ее платьем, грубо, неумело, причиняя боль, но все же даря удовольствие. Ведь это был он, сильнейший мужчина из всех! Спаситель ее дочки!
        В промежутках между этими касаниями Элизабет слышит крики и стрельбу за стенами шатра. Надсадный вой сирен. Тревога! На лагерь напали!
        А Перун, будто не слыша, продолжает ее трогать. Шарить по ней руками, будто дорвавшийся до женщины школьник.
        - Ты что не слышишь? Пусти! - Элизабет пытается вырваться, но ее удерживают, как безвольную рабыню. Она видит злобную усмешку на любимых губах, и это дарит понимание, - Ты не Перун!
        Настоящий он никогда бы не улыбнулся так гадко. Уж точно не распростертой перед ним женщине.
        Королева наполняет кулак ледяной силой и выстреливает им в лицо самозванца.
        Щелк.
        Лжеперун перехватил ее руку. Жива-техника потухла. Элизабет в ужасе смотрит на мориновый браслет на своем запястье. А затем ладонь самозванца взметается к тряпочному потолку. От мощного удара королева падает с койки на земляной пол. На разбитых губах выступает кровь.
        А Лжеперун смеется, глядя на избитую женщину у его ног.
        - Быстро ты меня разоблачила. Эх, а я так хотел взять человеческую самку, которую многие из этих червей почитают своей правительницей.
        - Откуда ты знаешь про нас с Перуном? - кричит королева. «Неужели во дворце шпионы?».
        - Ты красивая, - пожимает самозванец плечами. - А мне нашептал наш человеческий союзник - хотя к людям его уже сложно отнести, - что демоник Перун хватает всех красивых женщин в поле своего зрения. Тем более, королеву он точно не пропустит.
        «Хватает? Что за ерунда? Я сама его, можно сказать, соблазнила».
        Полог шатра сотрясается от рева снаружи.
        - Мои собачки, - лыбится подделка, а потом его юное лицо расплывается в перекореженную чудовищную морду. - Так поделись, милая Бетти, не рассказывал ли тебе Перун про изменение реальности?

* * *
        - Смотрю, весело время проводите, - укоряет нас с Бестией Скоморох, вынырнув из-под груды камней, словно призрак. - А обо мне не думали побеспокоиться? Подорвали всё нахрен и рванули сосаться, чертовы голубки.
        На спецназовце нет ни ожогов, ни грязи, ни даже пыли, экипировка чистенькая, будто только из химчистки, без дыр и торчащих ниток. Пробежал завалы в состоянии неосязаемости, а теперь права качает.
        - Не думали, - честно отвечаю. - Ты же у нас привидение. Чуть что - сразу делаешься бесплотным. Не подловить.
        - А ты будто только что пытался? - с подозрением смотрит Скоморох.
        - Нет, конечно. Просто верил в твою реакцию. Пошли к своим уже.
        Он настороженно поглядывает в мою сторону, но я не подаю вида. У второй башни встречаемся с остальной командой.
        - Огневые точки устранены, - отчитывается Аяно, не отпуская взглядом руины рядом. - Хоть и не так радикально.
        - Сойдет, молодцы, - одобряю.
        На похвалу Аяно сдержанно кивает, но скулы чуть порозовели.
        Из других башен к нам никто не выбегает. А жаль, придется выкуривать. Сразу движемся в главный донжон замка. Швейцары с пулеметами, или хотя бы с автоматами, не встречаются в холле. Какой-то граф Чипсоня негостеприимный. Либо скряга и на персонале экономит.
        Когда мы вступаем в вытянутую бальную галерею, помещение стремительно зарастает огромными зелеными папоротниками и кустами. Вздымаются деревья, названия которых я не знаю, не ботаник, это ели, сосны, дубы еще отличу, но не африканскую экзотику, поэтому просто деревья.
        Толстые лианы обвивают колонны и канделябры в стенах, словно щупальца гигантского монстра. Зал заполняет кусочек джунглей.
        - У вымеса скилл по цветоводству? - приподнимает рыжую бровь Ясна.
        - Вряд ли, - я выпускаю молнии. - Слишком уж шустро состряпал Амазонские джунгли.
        Сверкающие синие линии ползут по заросшему травой и кустарниками полу. Там, куда падает обжигающий свет молний, иллюзия разлетается, лианы тускнеют и гаснут, деревья становятся полупрозрачные, как призраки. И за угасшими джунглями вырисовываются фигуры боевиков с автоматами. Кого-то молнии уже настигли, и они катятся по исчезающему травяному ковру, пытаясь сбросить высоковольтных змей, словно настоящих. За других принимается команда. «Зори» бросаются в битву. Поляницы тоже не отстают. Белоснежка красуется передо мной, избивая «мохнатками» бедного Воина. Тонкий стан изгибает, качает бедрами в мильфиновой броне. Прямо модель. Не зря собралась на подиумы. Точно все гламурные журналы покорит.
        Али же в любимой манере откусывает головы, а потом сплевывает их как семечки. Отличие только в том, что Крокодил полностью выбрасывает, даже ушко, даже глазик себе не оставляет. Видимо, из оперы «не съем, так поднадкусаю».
        - Молодец, животина, - Ясна не оставляет без внимание старание Али, я даже видел, как она губами шевелила, пересчитывая головы. - Шесть съел - шесть выплюнул.
        - Аднака, слажу Отчеству, - радостно лыбится кровавыми клыками зеленая морда.
        - А какое у него, интересно, на самом деле Отчество? - задается вопросом Леди Волчица.
        - Джамшутович, - отвечает рыжая.
        Ну понятно. Была еще версия Равшанович. Одно из двух.
        - Али Джамшутович, - катает в монстряшном рту Кали, затем оскаливается. - Звучит, аднака.
        Вдруг Али роняет слезинку из багрового глаза.
        - Ты чего, животина? - Аяно тоже замечает дрожание в своих рядах.
        - Пакайнаго батяшку вспамнил, - грустно вздыхает Крокодил, даже хвост опал.
        - Не грусти, - Вика-Носорог хлопает бронированной пятерней мутанта по хребтине так, что он даже пошатывается.
        - Двигаемся дальше, - командую я, а то развели крокодила на нюни. - Если поможет, Кожеголовый, можешь съесть одну из выплюнутых голов.
        - Нельзя, - категорично заявляет Ясна, уперев руки в бока.
        - Или не можешь, - покладисто соглашаюсь. Не сегодня, но когда-нибудь продавим тетушку Ясну. Здоровому Крокодилу нужен белок. И чужие мозги не помешают. Раз своих маловато.
        Сразу за галереей коридоры ведут нас в анфиладу очередных залов. Сбоку от первого дверного проема стоит бронзовая статуя, странным образом очень напоминающая миниатюрного Градгроба. Такой вот Владыка выводка на минималках. Кривая пасть, длинные когти на лапах, шипы вдоль позвоночника в форме лепестков. Я подхожу и протыкаю насквозь Когтями скульптуру.
        - У-а-а-а! - раздается визг.
        Вспыхивают молнии на резаках, морок статуи распадается, а насаженный на Когти изменник загибается, испустив дух.
        - Вымес берет из наших голов образы для иллюзий, - поворачиваюсь к остальным. - Будьте внимательны, и, если заметите то, чего не должно быть, бейте это.
        Но меня никто не слушает - коммандос, весь отряд, застыли со стеклянными глазами. Массовый столбняк не избежал даже Кота. Слепой спецназовец вдруг мурлычет:
        - Ну, как ты старушка, ужель не довольна? На пенсию скоро выйду, и заживем получше.
        Видимо, жена привиделась. А что остальные?
        - Куряца! - пускает слюни Али. С этим всё как обычно. - Мнага куряц! Мнага пушастах куряц! Много пушастых талстых куряц! И тухолах яяц!
        - Ой, ты делаешь мне предложение, Бес? - хлопает шестью глазками Белоснежка и протягивает ладонь так, будто кто-то перед ней на колени встал. - Мне первой? А как же София? Как же девочки? Выгнал? Я тебе одна нужна? Как замечательно! Наш ребенок будет самым счастливым! - она оглаживает «мохнаткой» несуществующий разбухший живот. - Прижмись ухом - послушай! Твой сын пинает ножкой!
        Без комментариев. Белоснежка это… просто Белоснежка.
        Но еще больше я удивляюсь, когда бросаю взгляд на остальных поляниц. Все девочки гладят ладонями воздух напротив животов и что-то сюсюкают.
        - Будешь сильным, как папа, - шепчет Вика, оглаживая броню под выпирающими бидончиками грудей.
        - …свирепой и безжалостной как отец, - воркует Кали-Волчица, радостно щеря черную пасть на шлеме.
        - … блистать на балах, - мечтательно раскрывает Алла железный клюв.
        О-о-о…Что за массовый бэби-бум?
        Похоже, не один я принял близко к сердцу новость о беременности Софии, поляницы тоже заволновались, замечтались о материнском счастье, а вымес этим воспользовался и захватил мечты девушек, чтобы пленить их сознания.
        А что другие «зори»?
        На всякий случай сделав Сварожий круг, поворачиваюсь к Аяно. Японка стоит не двигаясь, лицо непроницаемо, лишь губы приоткрыты и дышит тяжело через них. Ну хотя бы не натирает живот. Значит мерещится не малыш.
        - Ниже, Перун, - шепчет японка, раздвигая ноги и выпячивая вперед лобок. - Поцелуй меня там… Да-а-а… пройдись своим наглым сильным языком.
        Лицоладонь. Спасибо вымесу Лейсу, теперь знаем, чем доставить японке удовольствие в постели.
        - Перун, да-а-а! - этим стоном Ясна меня удивила, конечно. Но еще больше удивила, когда замурлыкала: - Бестия, хочешь к нам? Давай иди в постель, детка, вдвоем отшлифуем этого негодника до идеального мужчины. Ты - руками, а я….
        Чувствую, как зарделся под шлемом, словно воспитанница института благородных девиц. Ну и фантазия и у рыжей красотки. Ох, как мне с этим жить? Придется реализовывать.
        К Бестии боюсь даже прислушиваться. Но всё для пользы дела, вымес не зря старается, нам в личной жизни пригодится еще как!
        - Какой пушистенький, просто прелесть, правда, Перун? - умиляется спецназовка, присев на корточки и водя рукой, словно кого-то гладя. Я, наученный горьким опытом, уже напредставлял себе всякого, но разгадка оказывается невинно очаровательной. - Смотри-смотри - песику нравится, как я его глажу! Это так здорово!
        Бестия звонко смеется, поглаживая воображаемого собакена, а мне становится грустно. Ведь в жизни она не способна вот так запросто погладить животное. Касание ее ладони просто убьет пушистика.
        У мужской половины «зорь» желания примитивные. Вендиго просит стайку самочек ублажить мохнатого. Скомороху мерещится латинская кинозвезда из сериала «Ручной демон». Салад завалился в лимузин с фотомоделями…
        Не обходит стороной вымес и меня. Мерещится какая-то фигня. Вообще совсем даже прекрасная и радушная картина. Будто бы демоны истреблены поголовно, ад зачищен, я, молодец, сдал выпускные экзамены на «пятерки», да еще дома ждут жены с выводком с детей. Вот прямо сейчас просится на ручки один из малышей, карапуз в памперсах с белыми, как снег, волосами и голубыми Сониными глазами, он сам распускает крылья летучей обезьяны и взлетает к папке в объятия… Усилием воли подавляю иллюзию. Я ученый, меня не взять ментальными атаками, тем более такими топорными.
        Только я один справился с мороком. Остальные до сих пор качаются с двумя стеклышками под бровями. Ну не долго думая, притворяюсь, что тоже в столбняке. Авось граф Чипсонь клюнет.
        Лорд Лейс не подводит. Из глубин анфилады выныривает худой и черный, как деготь, вымес в белоснежной сорочке, его окружает отряд Кметов.
        Будто бы стеклянным взглядом оглядываю выродка. В своем демонском облике граф очень даже смахивал бы на человека, если бы не смольная кожа да желтоватые глаза, ну еще немного мешают такие мелочи, как свиной пятак вместо носа, клешни на руках, чешуйчатый хвост, жабры на шее, четыре рога между вислыми ушами, выпирающие саблевидные клыки, рот от уха до уха и мохнатые козлиные ноги. А так типичный бриташка, в Лондоне каждый второй почти так же выглядит.
        - Уничтожьте русских, - распоряжается лорд Мутировавший чипсонь.
        Кметы напрягают меридианы, чтобы бахнуть по моему отряду файерболами, ледяными стрелами, каменным градом и прочей гадостью. Но не успевают - из пола им в ноги впиваются кислотные плети. Крики боли наполняют зал.
        - Прямо фразочка мультяшного злодея, - разлепляю я губы и наношу удар Когтями по орущему рядом Кмету. Кислотные нити пригвоздили его к месту. В болезненной агонии парень как раз отшатывается, и шею задевает лишь самый кончик резаков. Брызгает тугая красная струя, знаменуя завершение жизни. А я шагаю к следующим изменникам.
        Взмах. Смерть. Взмах. Смерть. Не спеша, но шустро уменьшаю поголовье врагов до одного трясущегося недодемона иллюзий.
        - Как…Как ты смог побороть мой Дар Хаоса? - в ужасе отшатывается козлоногий лорд.
        - Это не сложно, - усмехаюсь. - Когда за всю жизнь уничтожил десятки демонов иллюзий. Ты лишь жалкий фокусник, по сравнению с ними. Морок не обточен, граница с реальностью не сглажена, а само наполнение - сахарный сироп, от которого у меня чуть вся прямая кишка не слиплась.
        - О да, Бес! - вдруг радостно ахает Белоснежка. - Вези меня под венец, вези на розовом «мерседесе»! Засори цветами весь город!
        Я морщусь.
        - Женщины, - поясняю вынужденное отступление и шагаю к вымесу. Пора кончать тварюгу и высвобождать команду и невест из-под ментального «экстази».
        Лейс испуганно отступает, шаркая копытами по блестящему полу.
        - Думаешь, вы победили? Хе, Оксфорд - всего лишь шахматный гамбит.
        - Гамбит? - непонимающе смотрю. Мы, демоники, в шахматы не играем, да и в диспутах не участвуем. Зачем оно нам? С такими Когтями плевать на всякие докторские.
        - Это когда жертвуют фигурой ради удачного исхода, - поясняет вымес, радостный что оттянул свою кончину на целое предложение. - Сейчас демон Метазар громит королевский лагерь. Тебе не успеть пробиться назад через весь город. Как известно, побеждает тот - кто захватил вражеского короля, - он лыбится кривыми клыками. - Или королеву. Вы можете попытаться обменять меня на Элизабет…акаххх..
        Вонзаю Когти ему в грудину. Граф ошарашенно округляет желтые глаза.
        - К чёрту компромиссы, - плюю Лейсу в морду и вспарываю вымеса до самого паха, как рыбу.
        Сразу же команда приходит в себя, хлопают ресницами, поляницы щупают свои животы, ничуть не распухшие, а плоские, как доски.
        - Ну блин, - топает ножкой Белоснежка, - Блин, блин, блин…Где моя беременность, где мой розовый «мерседес», и самое главное, почему они опять здесь? - машет «мохнатками» в сторону поляниц.
        - И гдя куряца? - вздыхает Али.
        - Просыпайтесь, фантазеры, - я убираю полисплав с груди и достаю один из заготовленных Биохазардов в карманах жилета. - Некогда спать. Надо королеву спасать.
        Аяно смотрит на разрубленного вымеса и, кажется, поняв, поднимает взгляд:
        - На лагерь напали.
        - Вроде как.
        - Что делать? - напрягается японка. - Нам не успеть обратно. И даже тебе лететь минут двадцать, не меньше.
        Креплю гаджет с семенем Хаоса к наплечнику и активирую его.
        - Есть один способ. Сейчас ??п????б??ю.
        Мой голос изменяется под действие Биохазарда. А вместе с ним и полисплав меняет структуру.
        Сэр Гепард вселяется в броню. Экзоскелет мгновенно деформируется под его облик. Часть конструкции, перераспредяющая вес, - назовем ее хребет - приобретает подвижность, чтобы сжимать и растягивать тело во время бега. Ноги и руки удлиняются за счет дополнительных слоев нанобобиков. Пневмомускулы на конечностях утолщаются.
        Как декорация, от задницы отпочковывается длинный кошачий хвост из железных колец. На шлеме вырастают треугольные стальные уши. Глаза загораются багровым светом.
        Я встаю на четвереньки и срываюсь в карьер. Анфилада остается позади. Как мгновением позже и тесные коридоры, и широкие лестницы Оксфордского замка. Узкие ступеньки и разноцветные плиты весело простукивают под железными лапами. Наконец яркий свет солнца брызжет в глаза, руины взорванной башни машут мне вслед дымными ладонями, горящий город бросается навстречу…

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Перун побеждает Гардроба и перед ним появляется табличка "вы прошли вторжение из ада на уровне слонжости *средний*. Продолжить с уровнем сложности *тяжело*???
        Перун: Б*@ (Автор Богдан)
        Глава 13. Не ходите, дети, в Африку гулять
        Ветер свистит в кошачьих железных ушах. Руины города стремительно проносятся перед глазами. Я скачу изо всех сил, именно скачу. Передние лапы-руки отталкиваются при каждом шаге. Каждую вторую секунду всё мое стальное тело буквально парит над землей - четыре конечности оказываются в воздухе. Один прыжок покрывает пятнадцать-двадцать метров за раз.
        Обычные гепарды развивают скорость около ста километров в час. Сэр Гепард же запросто обгонит самый современный спорткар. Двести километров в час, если уши прижать - все двести два.
        Граф Лейс не обманул. Связь с лагерем прервалась. Это вовсе не значит, что со штабом покончено. Наверняка, первым делом демонов послали уничтожить радиовышки, дабы убедить королевских солдат в городе, что их разбили с тылу. Если посеять панику в рядах войск - победа у вымесов в кармане.
        То-то ранее разведка докладывала об иномирянах в Оксфорде, а мы ни одного не встретили, пока пробивались в замок. Суки захоронились, чтобы бахнуть по штабу командования.
        Я уже почти пересек город. Прошло чуть больше минуты. Остаются позади черные раковины взорванных дотов, ряды длинноствольных гаубиц, груды смятых танков. Разбитые окна домов смотрят мне вслед, машут, будто прощаясь, горящими занавесками и обрывками штор. Когда дорогу загромождают дымящиеся остовы подбитых БМП, я пружиню вверх и мчусь по ветхим крышам, словно ветер. Подпрыгнув, растягиваю тело в длину и приземляюсь на третий этаж. Сбегаю по скату крыши и перескакиваю на соседний дом, на этаж ниже. Прилетаю в гущу залегшего отряда вражеских снайперов, сразу же ухожу в сторону, забрав по дороге взмахами чудовищных стальных лап пять жизней. Крики боли и растерзанные тела тут же забываются, будто меня там и не было никогда.
        Грохот лап, ритмичное дыхание не способных устать легких. Снова на тротуаре. Мимо проносятся последние дома, словно воспоминания, и каждый отличается английским консерватизмом и строгостью деталей. Над головой мелькает автомобильный путепровод. Как раз очередная ракета подрывает конструкцию, обломки сыплются с неба, будто каменный град. Но я уже далеко. Дорога в прошлом. Перепрыгиваю окопные траншеи, сношу заборы с колючей проволокой, огибаю противотанковые надолбы, сбиваю с ног хвостом подвернувшегося изменника, не останавливаясь, ступаю ему на грудь, разламывая ребра…
        Две минуты. У Элизабет должно хватить сил дождаться меня. Другой мысли не допускаю.
        Дубовая роща пропускает меня сквозь себя, как нож сквозь масло, и я замедляюсь у первого шатра, проламываюсь сквозь полыхающие палатки. Посреди извилистого коридора из шатров вырастают три серокожих демона-гиганта с дубинами. Сынки Башлаша. Он народил орду себе подобных чайников, но далеко не каждый дозрел до Высшего, и уж тем более никто не обладает Генеральской силой.
        Заслышав металлический лязг, они оборачиваются, но тут же отворачиваются, видимо, приняв меня за своего. Тупые, говорю же. Все в отца. Я в галопе кидаюсь к ним. Прыжок. Тело растягивается в полете. Выключаем сэра Гепарда. В воздухе вынимаю из глубин полисплава новый Биохазард, вжимаю в наплечник. Активация.
        - Я лупил вашего папашу. ?? ????????Т И Г??И????.
        Сэр Бегемот заставляет мильфиновую броню распухнуть, словно тесто. Гибкая гепардовая лапа вздувается, обращается в мощный бронебойный кулачище, размером с шар для боулинга. Челюсть серого демона от столкновения с ним разлетается в хлам.
        Я стал огромный, как гиппопотам. В прямом смысле слова. Тяжелый железный панцирь утолстился и нарастил слои нанобобиков. Ушки сэра Гепарда втянулись в полисплав, но забрало шлема раздалось вперед и округлилось, образовав широкий ротан, полный рваных железных клыков-копий и тьмы.
        Знакомьтесь, яростная четырехтонная махина сэр Бегемот. Не ходите, дети, в Африку гулять!
        Выродки Башлаша охеревают от моего видка. Только что был худым железным кошаком, а теперь гигант в распухшей чудовищной броне, не уступающий в весе этим переросткам. Первого я с ходу грохнул хуком в морду. Двое других в это время подняли свои дубины-палицы. Бах. Бах. Удары не причиняют вреда мощной броне. Взревев, я вбиваю одному голову в плечи, затем другого двумя лютыми хуками отправляю обратно в Преисподнюю. Даже Когти не пригодились.
        Срываюсь на бег, оставляя позади себя серые трупы. Бегемошка, конечно, не Гепард, с его движком, как у дорогой спортивной тачки, но не уступит в скорости семейному минивэну. Хотя, сейчас я больше смахиваю на танк.
        Вокруг сплошняком палатки. Внезапно, из-под прикрытия шатров, выскакивает целая толпа челядников, лакеев и прочей обслуги. Бегут куда глаза глядят. А завидев меня, с воплями ринулись в противоположную сторону. За демона или вымеса приняли. Правильно сделали. Не до них.
        Несусь мимо разбитой военной техники. Зенитки в труху стерли, рядом БМП, смятый в блин. На боковой броне виднеются следы от кулаков. Голыми руками свернули, демонюги.
        За спиной раздается хор басистых воплей, фырканье и топот, будто несется стадо буйволов.
        Спереди те же звуки. Меня окружают десятки серокожих гигантов. Словно камни отрастили ноги и научились ходить. Одними кулаками, хоть и бегемотными, долго месить. Выпускаю Громове когти - выглядят они немного смешно на фоне бочек-кулачищ. Самый умный из гигантов, глянув на Когти, басит на языке ада:
        - Перун? Это ты ранил нашего деда-Генерала?
        Деда? Так это не дети Башлаша, а вообще внуки. То-то я гадаю, чего они такие дохлые, чуть ли ветром не сшибает. Мельчает народ, мельчает.
        Резко разворачиваюсь и несусь туда, где громил поменьше. Сношу двоих плечами, еще двух пронзаю Когтями. Сбрасываю четыре тела на пыльную землю, резкий рывок - и разрубив еще парочку, сигаю в проход между палаток. А гиганты за мной несутся. Брошенные дубины летят мне вслед и отскакивают от брони. Кого-нибудь другого эти бревна запросто бы прихлопнули, но не сэра Бегемота.
        Твари все-таки настигают меня. Прыгают мне на плечи, хватают за ноги. Рублю переростков направо и налево, особенно налево, не потому, что туда мне нравится ходить, просто гигантов скопилось больше. Но все равно меня сваливают. Мы кубарем катимся огромной кучей из живых и мертвых тел. Сшибаем палатки, откуда-то вынырнувший солдатик открывает по нам очередь из автомата, вдобавок швыряется файерболами.
        - За королеву! - кричит парень, пуская очередь метко мне в лобешник. - Боже, храни Элизабет Вторую!
        Ну раз за королеву, то я не в обиде. Тем более пульки все равно не вредят ни мне, ни внукам Башлаша. Солдатик собрался в свой смертный бой громогласно, с ярким кличем. Похоже, всю остальную личную гвардию Элизабет уже положили. Остался один рыцарек, да и у того крыша съехала, лезет в самое пекло.
        А потом я замечаю, что это девка. Длинные зеленые волосы выбились из-под бронешлема, да и грудь примечательно оттопыривает солдатскую рубаху. Не спутать. Черт! Еще одна на мою голову! На мужика бы болт положил, Элизабет важнее, но и эту дурочку нельзя оставлять.
        Разрубая Когтями серых увальней, я пускаю кислотную волну в спину гиганту, что двинулся на дурочку. Множество зеленых нитей опутывают мускулистую тушу, и надрывно взвыв, увалень падает грудой сожженного мяса. А девчонка бесстрашно шагает навстречу гигантам. Опустевший автомат отбросила подальше. Кулачки светятся, наполненные огнем. Глаза горят зеленым блеском. Ух, дура. Куда ты идешь?
        Окружаю себя громыхающими всполохами молний. Твари сгорают. Не сразу - кому-то приходится помочь: рубануть с плеча или тяжелым коленом поддать под дых, чтобы внутренности перемешались. Молнии лишь сдерживают таких крепких демонов, поэтому быстрее сделать шустрый надрез и двигаться дальше.
        Всех убивать некогда. Раздвинув Когтями серую мешанину, загребаю солдатку в руки и бегу в сторону шатра Элизабет. Внуки Башлаша решают не преследовать, видимо, инстинкт самосохранения зачесался под ложечкой.
        - Отпусти! Мразь! - визжит девка. Ее ладная попа почти умещается у меня на стальной рукавице. Крепче прижимаю рыпающуюся солдатку к толстой грудной кирасе. Если уроню, подбирать некогда. А одну ее мигом схавают серые переростки.
        Девчонка визжит, бьет, пинается, даже обнимает - предварительно покрыв руки огнем. Ее пламя даже не нагревает броню. Забавная англичанка. Так и хочется затискать, а во время умилительного порыва сделать кое-что взрослое, но никак не наоборот. Слишком детская грудь, слишком пухленькие щечки, ассоциирующие с младенцами.
        Центр лагеря, треклятые шатры окружают со всех сторон. Где же нужный! Ах вот он, самый вышитый, с гербом на стене. Полог скрипит и хлопает на ветру.
        Сердце бешено стучит. Вдруг не успел? Так, спокойно. Это королева, а не крестьянка какая-то. Живая она ценнее. Даже граф Принглс обмолвился, чтоб его обменяли на нее. Значит, в любом случае не убьют.
        - Не смей! - девчонка колотит меня по бегемотному шлему. - Не смей идти в шатер королевы, чертов вымес!
        Ох, бестолковая. Будь я враг, то ты только что растрепала ему, что внутри очень ценный потенциальный пленник.
        Вместе с неустающей молотить кулачками девчонкой заходим за полог. Поначалу ничего не видно - слишком темно. Лишь тени и хрипящие звуки.
        - Отпусти, - не успокоится зеленоволосая. Разжимаю пальцы, и она бахается на пятую точку.
        Вижу перед собой самого себя. Двойник держит за горло упавшую на колени Элизабет. Синеволосая королева не может произнести ни слова, лишь хлопает глазами, в которых таится боль. А глаза демона сверкают отвратительным экстазом.
        Зеленоволосая солдатка удивленно смотрит на двойника:
        - Сэр Перун? Что вы делаете?! Отпустите Ее Величество!
        Тот не обращает внимания.
        - Какие люди! И люди ли?! - восклицает демон на английском. Выучил язык, надо же. Немногим Высшим хватит мозгов для этого. Но этого мудака я, кажется, знаю. Встречал в Страшном мире. Шавка Генерала Беумуса, того самого, что плачет лиловой нафтой из глаз.
        Интересная компания: лакей Беумуса и выводок Башлаша. Только Градгроб мог приказать этим двоим работать сообща. Потому что друг друга они не выносят.
        Нащупав пальцами гаджет, я отключаю Биохазард. Броня утончается, плечи сужаются, шлем принимает обычную форму. Полисплав оттекает с моего лица.
        - Сэр Перун?! Но тогда кто… - снова восклицает солдатка, не вставая с земли. Она переводит шокированный взгляд с меня на демона и обратно. Игнорирую, сейчас совсем не до девчонки.
        - Метазар, выродок, отпусти ее и иди ко мне. Я тебе устрою классное времяпровождение.
        Но тот лишь усмехается:
        - Ответь на мой вопрос и дай уйти, человек Перун, а я пощажу твою женщину. Я не собирался ее убивать, у меня лишь задание от моего Генерала.
        На это пойти я не могу. Демон-метаморф слишком опасен. Снова прикинется мной и наделает дел. Да и фрактал полезный.
        - Ну, задавай, - хмыкаю, хотя прекрасно знаю, что демонюга спросит.
        Я заметил мориновые наручники на руке Элизабет. Она беззащитна. Метазару достаточно дернуть пальцами, чтобы сломать королеве шею. Бригантиной нет смысла накрывать - рука демона уже на ее коже, ее не отодрать щитом.
        Метазар раскрывает рот:
        - Что ты загадал, когда изменил реаль…
        Переиграть говнюка дело трех секунд. Я создаю пятно прямо под своей правой рукой, а затем выпускаю Когти. Синие резаки входят точнехонько в портал и исчезают, будто нырнув в пустоту. Выныривают Когти напротив предплечья Метазара.
        Четыре сверкающие штриха, и демон с воем падает. А Элизабет сразу же отшатывается ко мне, пытаясь отодрать от шеи отрубленную руку.
        - Перун! - вцепляется женщина мне в руку. Слезы брызгают из красивых глаз.
        - Тише-тише, ты в безопасности.
        Я отодвигаю Элизабет себе за спину, кинув солдатке:
        - Вставай и охраняй свою королеву.
        - Е-есть, сэр, - спохватывается девушка и заслоняет Элизабет.
        Я подхожу к воющему демону. Метазар встает, запрокинув голову к провисшей крыше шатра и крича. Распелся он громко.
        - Мы договорились, человек! - еще и жалуется.
        Бью его сапогом в живот и метаморф снова падает. Его лицо - мое лицо - раскрывается, как будто уголки рта растянулись от шеи до волос. За вспухшими чертами прорезаются глаза без век, десны без губ.
        Я рычу:
        - Ты поставил мою женщину на колени и называешь это «договорились»?!
        Снова пинаю. Затем нацеливаю на этого симпатягу Когти.
        - Я скажу тебе, как мы договорились. Либо ты говоришь, где Аксюк, и сдыхаешь быстро, либо не говоришь, и я тебя по частям разрезаю.
        Он смотрит в ужасе, растянутая морда плавает, различные лица гуляют на ней, как ветер на морских волнах. Метазар и в Страшном мире был ссыкуном. Кто же из друзей его грохнул? Никак не могу вспомнить. Шершень? Кали? Ай, не важно. В этот раз мне подфартило.
        - Носитель Матери в Уэльсе, - сдает сообщника Метазар. - Он готовит сумасшедших вымесов, чтобы уничтожить тебя.
        - Спасибо за дополнительную информацию, - срубаю демону голову. И замираю под легким приходом. Голова чуть кружится. Отлично - теперь у меня фрактал метаморфа. В разведке пригодится, может быть.
        Оборачиваюсь к девушкам, зеленоволосая солдатка смотрит виновато:
        - Вы спасли меня, а я вас мразью обозвала. Простите, сэр Перун. Тупая я дура!
        - Все мы временами бываем неумными, - смотрю на обессиливающий браслет Элизабет. - Просто кто-то чаще других. Ваше Величество, позвольте.
        Она протягивает руку. Осторожно подцепляю Когтем и срубаю железку.
        - Спасибо, - нисколько не стесняясь телохранительницы, Элизабет прижимается к твердой мильфиновой броне. - Если бы не ты…
        Она всхлипывает. Нелегко девушке далось ощущение бессилия. Я глажу ее по волосам и связываюсь с «зорями»:
        - Аяно, прием, вы где?
        - В лагере уже, - рапортует японка. - Разобрались с остатком серых демонов. Видимо, это ты положил основную массу.
        - Командование живы? - Мне некогда было их искать, спасал Элизабет.
        - Мы встретили лишь четверых генералов. Ливера вот еще, - Аяно грустно сообщает. - Многих раздавили всмятку.
        Оксфорд взяли дорогой ценой.
        Я поворачиваюсь к Элизабет. Она смотрит ожидающим взглядом:
        - Что там, Перун?
        - Ваше Величество, жертв много, бои в городе еще продолжаются, но уже затихают и, главное, резиденция графа зачищена. Сам Лейс устранен. Змея лишилась головы.
        Королева облегченно выдыхает:
        - Благодаря тебе, - она обращает внимания на зеленоволосую. - Офицер, найдите командование лагеря. Нужно быстро оценить наши потери, а также наградить отличившихся воинов.
        При последнем слове королева бросает быстрый взгляд на меня.
        - Есть, - солдатка удаляется, и я провожаю взглядом упругую маленькую попку. Но недолго - Элизабет страстно впивается мне в губы.
        - Я так испугалась, - шепчет она и бросает взгляд на мертвого демона. - А потом обрадовалась. Если бы ты действительно предал меня, я бы не пережила. Ты же никогда этого не сделаешь?
        Я усмехаюсь и нежно целую ее в горячую щеку.
        - Не беспокойся. Я и демоны несовместимы.
        Потери наших оказались не такими большими. Сокрушительная атака выводка Башлаша, конечно, разнесла лагерь, разломала всю технику, но человеческие потери мы понесли небольшие. Серые бугаи не целились всех передавить. Их натравили, в первую очередь, уничтожить пункты артиллерийского наведения и радиостанции.
        К концу дня Оксофорд был уже практически взят. Остались несколько засевших в домах группировок, но их держат в осаде и возьмут как-нибудь потом.
        Элизебет настояла, чтобы бойцов наградили прямо в поле. Причем, мне первому досталась такая честь.
        Я стою посреди разгромленного лагеря, перед строем солдат и дружинников. Элизабет вешает медаль «За мужество во имя свободы» прямо на разгрузку с Биохазрадами и мильфиновыми шариками. Такие же ордена достаются и всем «зорям», а также отборникам Ливера. Эта британская награда дается иностранным гражданам, отличившимся на службе королеве.
        Забавно, что спустя час я положу эту медальку в карман и отправлюсь дальше громить вымесов. Уже в Уэльсе. Англия, считай, освобождена. Дело осталось за горным регионом на западе острова.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Победив генерала Яка, Перун решил толкнуть речь перед освобожденным гаремом:
        - Товарищи женщины! Революция освободила вас. У вас нет теперь господина. Называйте меня просто товарищ Перун. (Автор Пан Профессор)
        Глава 14. Уэльс
        Снаружи, по потолку шатра, барабанит мелкий дождик. Ритмичная дробь постепенно затихает.
        - Почему не сказала, Соня? - строго смотрю на экран ноутбука.
        София оделась в свободное сиреневое платье из домотканой материи, с вырезом на груди и длинными рукавами. Княгиня сложила руки на колени и смотрит кротким послушным взглядом. На прекрасном лице минимум косметики. Серебряные волосы распущены и зачесаны за спину, обнажив лебединую шею. Прямо застенчивая барышня. А на самом деле - та еще Гюрза.
        - Мой будущий супруг, любимый, я же о тебе заботилась, - говорит она, после короткой заминки, робким голосом, красиво и почтительно. - Не хотела отвлекать тебя перед решительным штурмом. Ведь во время сражения любая посторонняя мысль, любое секундное промедление опасны, - и тут же улыбается хитро, с игривым блеском в глазах, разрушая весь образ трепетной лапочки. - Не удержалась только сестренке рассказать. Подразнила ее своим счастьем. Слышал бы ты вопль Светки! Когда она узнала, то от зависти всё вокруг себя разнесла. Гремели сломанные трубы, шумела вода… Дворец твоей Элизабет еще стоит?
        - Вроде бы, - смотрю прищурившись. - Ну а еще раньше, до Оксфорда, почему таила?
        - Я сама узнала на днях, - признается София. - Всю неделю чувствовала недомогание, тошноту, решила сделать тест - а там сюрприз.
        - И сколько дней нашему счастью?
        - Седьмая неделя уже.
        - Ясно, - киваю. - Вот тебе приказ, невеста моя беременная. Допоздна больше не засиживаешься, еще десять недель занимаешься делами Дома максимум семь часов в день. Постепенно передаешь своим замам, пусть к тебе обращаются только по срочным вопросам.
        - Декрет мне хочешь устроить? - хмурит личико София. - Но сейчас же переломный момент, милый. Дом Бесонова разрастается, сопротивления почти никакого. Круг молчит в тряпочку, явно тебя боится, после того показательного массового поединка. Для законников находим разные уловки, в том числе,1 лоббируем правки в антимонопольном законодательстве, нанимаем лучших юристов, ну и подкупами местами не грешим. Мы почти подмяли под себя всю строительную и частную банковскую отрасли. Заключили контракты по поставке пищевого оборудования для нового завода. Да даже в авиационную сферу вложились - она качает головой. - Так что нет, родной, придется мне еще поработать.
        - Я тебе поработаю, - сухо говорю. - Приеду и отобью ладонью задницу, чтобы ты могла находиться только горизонтально. Брось эти игры с перетягиванием покрывала. Дом не убежит, даже, если он не будет самым-самым, меня устроит.
        - Поздно, - София гордо выпячивает грудь. - Мы уже самые-самые.
        - Тогда пора притормозить. Прекрати корпоративные войны. Твоя первостепенная миссия - родить здорового ребенка. Следующая - воспитать его. Понятно?
        - Да, - кивает княгиня и ласково гладит себя по животу. - Ты прав, в первую очередь буду заботиться о самом главном. О нашем ребенке.
        Счастливая улыбка трогает ее четко очерченные губы. Я любуюсь будущей матерью своего ребенка, когда она вдруг спрашивает:
        - Ты уже делишь постель с Элизабет?
        Вздыхаю. Гюрза в своем репертуаре. Глупо спрашивать, откуда такие мысли. Скажет глупость, что у королевы нет шансов устоять. Будто я какое-то безумно вкусное пирожное, от которого нельзя отказаться. Торт «Перун». Как «Наполеон», только без заварного крема.
        - Делю, но королем я не стану, - решительно обрываю властительные мечты Софии. - Так что не обольщайся.
        - Обольщаться? Да я даже рада! - вдруг признается княгиня. - Думаешь, охота делить тебя со всякими королевами? Если это лишь интрижка на время войны, с целью сбросить пар после нарезки очередного мятежного вымеса, то и замечательно.
        Я задумываюсь. Вообще, вряд ли это всего лишь интрижка. Точно не с моей стороны. А как Элизабет воспринимает наши отношения, еще увидим после войны. Сейчас она видит во мне сильного союзника, и может путаться в себе.
        Но мы с княгиней заболтались. Прощаюсь и обрубаю связь. Пора разузнать позиции наших.
        Дождь прекратился, сквозь густую листву окружающих лагерь деревьев потянулись теплые лучи. Мой шатер окружили полноводные лужи. Сформировав на ботинках Водозащиту, иду напрямик к будке связного, не обращая внимания на сверкающие на солнце брызги.
        Кругом вздымаются дымчатые пики Кембрийских гор. Третий день войско пробирается через возвышенности Уэльса. Элизабет вместе с Беллой осталась в Лондоне. Прощание королеве далось с трудом: глазки влажно заблестели, носик засопливил. Пришлось утешать. Успокаивал Ее Королевское Величество всю ночь, и она, утомленная, чуть не проспала мой отход.
        - Ваше Сиятельство, - не вставая кланяется дружинник, сидящий за радиостанцией. Даже не кланяется, кивает. Мог бы вообще не дергаться. У нас в дружине во время военных походов заведено так - чтоб без «лизинга».
        - Как там Ливер и королевские? Где «зори»? - спрашиваю.
        Сегодня утром мы с отрядом разделились. Аяно повела шесть тысяч дружинников брать городок Титли. Я же, с поляницми и еще батальоном вассалов, двинулся на перевал Глибши. Здесь, по данным разведки, засели вымесы или демоны, пойми их отличи, что те, что эти писаные красавцы. Основное войско же устроило базу в вересковой долине, рядом с овсяными полями.
        - В штабе спокойно, - отвечает дружинник. - А вот в Титли ЧП. Обнаружился целый выводок вемесов. Командир Аяно докладывает, что операция затянется.
        Я хмурюсь. А мы сами встретили всего лишь свору Гончих. Твари скакали между деревьями, воя и рыча. Разделались с «псами» на раз-два. Хотя искали долго, даже очень. Горы покрыты лесами, и чужакам сложно не заплутать. Местные валлийцы-кельты совсем не помогали, хуже того, дали неверные координаты, и мы чуть мимо перевала не прошли. Возможно ли, что враг разделяет наши силы, чтобы устроить в Титли котел?
        А чего я мудрствую? Сейчас сам погляжу. Одна нога здесь, другая там.
        - Поляницы, прием, - связываюсь с девочками через местную волну.
        - Прием, Бес, - Кали.
        - Я слетаю в Титли, вы возвращайтесь с батальоном в штаб. Отбой.
        - А…тебе помощь не нужна? - поспешно вставляет Леди Волчица. - Хотя бы одну возьми. Мне вот и Когти не нужны, только крылья, значит сил будешь меньше тратить на меня.
        - Бригантину забыла, - усмехаюсь.
        - Да без щитов переживу, - отмахивается Кали, готовая терпеть ранения, лишь бы рвануть со мной в небо. - Махжа выдерживал, и я смогу. Честное полянницкое!
        Невольная улыбка трогает мои губы.
        - Бегом в будку связиста.
        - Уже, - отчитывается Кали, срываясь с места.
        - Эй, так нечестно! - вдруг в передатчике раздается звонкий голос Белоснежки. - Я тоже пригожусь, Бес!
        - Пригодишься, но в следующий раз.
        - Но… - Белоснежка явно хочет присесть мне на нервы, но ее обрывает Алла.
        - Свет, не мешай Бесу. Лучше пойди ко мне в палатку и помоги выбрать прическу из змеек. Они из-под шлема все время вылезают, непутевые.
        - Может, побрызгать средством для фиксации? - подключается Вика.
        - Налысо их, - бурчит Белоснежка.
        Со вздохом я отключаюсь. Даже в полевых условиях умудряются вести женские разговоры.
        Как раз подбегает Кали в полной броне, я собираю Эмулятор, дарую своей невесте-школьнице крылья, а себе еще и черно-золотой фейс.
        Взлетаем, внизу остаются леса и луга. Несемся сквозь мутно-белое небо. Горные пейзажи окружают со всех сторон. Возвышенности в Уэльсе низкие, белых шапок нет, только зеленые горы, будто покрытые сукном для бильярдных столов.
        Пока ритмично хлопаем крыльями, пробую сменить морду-лица. Фрактал Метазара же не зря я заныкал себе. Полисплав оттекает с лица, и прошу Кали глянуть. Она распахивает багровые глаза на мильфиновом шлеме.
        - Бес…ты… выглядишь как Али!
        Щупаю свое удлинившееся рыло. Чешуя на ощупь, как настоящая, но это имитация конечно, как и сабли-клыки. Головы вымесам ими не отгрызть.
        - Аднака, круто, - усмехаюсь, и Леди Волчица хрипло смеется.
        Меняю фейс на более симпатичный. Кали хмурит брови.
        - А почему сразу София? - ревниво спрашивает.
        - Окей, - пробую слепить лицо Кали, и ее шлем довольно оскаливается волчьей пастью. Значит, похоже.
        - Я очень рада, что ты хорошо помнишь мое лицо! - делится поляница, звонко хлопнув крыльями. - Даже родинку над левой бровью не забыл!!
        - Как я могу забыть ее? - мое лицо обращается в демонскую морду. - Это моя любимая родинка.
        Кали довольно щерится. А вдалеке уже показались домики в готическом нормандском стиле. По количеству зданий Титли самая настоящая деревня. Но это же британцы, они и три дома называют городом.
        Часть черепичных крыш дымится, улицы огорожены дружинниками. С автоматами наперевес бойцы держат в оцеплении главный донжон в центре - косую каменную башенку. Отряды захвата зачищают дом за домом. Я перевожу передатчик в ухе на волну «зорь». Расшифровка связи занимает несколько секунд.
        - Аяно, прием, где вы?
        - Перун? Наверху донжона. Вымесы подготовили нам ловушку…
        Связь барахлит, возможно, глушилки, или просто стены башни слишком толстые.
        Верхние окна донжона освещают молнии. Вместе с Кали пикируем к сооружению, разбиваем стеклянные рамы и оказываемся внутри тесных коридоров.
        Тут Аяно, Ясна, Бестия, Али. Девушки удивленно оглядываются.
        - Фу-у-ух, слава Сварогу, - радуется Ясна. - Я уже подумала еще один вымес.
        А сумасшедших биртанских лордов здесь и так собралось немало. Три десятка будет. Точно марионетки Жени. Глаза горят безумием, из кривых пастей стекают водопады слюней. Сам воздух пропитался вирусом бешенства.
        - Перун, ты вовремя, - улыбается Бестия.
        Аяно молча салютует клинком. Лицо ее расстроено, в глаза не смотрит. Вообще, японка налажала, что меня сразу не позвала. Хотя, может враги просто заглушили связь. Ловушка ведь. Интересно, на что рассчитывал Женя, когда кинул ложную наводку о перевале? Хотел сбагрить меня ловить Гончих в лесу, чтобы лишить части личного состава? Либо думал, что я пойду в городок без части команды?
        Груда вымесов, захрипев, взвыв, рыкнув и издав еще множество мелодичных звуков, надвигается на нас. Перед ними валяются несколько трупов марионеток. Видимо, только что «зори» попугали тварей, собрав жатву, но те снова набрались смелости, либо просто Женя нарастил им фрактал Рыбки. Ненавижу всех, не помню почему.
        Перед столкновением даже бесстрашный Крокодил побледнел и сделал движение взяться за живот.
        - Не боись, Кожеголовый, - подбадриваю животину, с барской руки подключая его к Когтям. Синие резаки вырастают на зеленых лапах. - Вот тебе сто миллионов вольт для храбрости.
        - Спасиба, - радуется мутант, как ребенок игрушке. Сразу пробует облизать Коготь, так сильно соскучился по фичам Швара, но наполняющий оружие разряд шарахает в крокодилий рот, и здоровяк бахается на задницу, прифигев.
        Как там фейсплам по-английски? Да фейспалм же и есть!
        - Как в первый раз, блин! - начинаю давать подробнейшую инструкцию для пятилеток. - Жги не себя, мудень, а вот тех уродов, на кого твоя левая… или правая рука, они обе твои, нацелены.
        - Понёл, - кивает Кожеголовый, поднимаясь.
        - Перун, - всё же говорит японка. - Займись пожалуйста тем, что с диодами в башке. Его молнии слишком резвые.
        У Аяночки вот прорезался фрактал «Позязя».
        Смотрю, куда она показывает катаной. У одного вымеса вместо рогов торчат диоды или резисторы, а между этими палками вьется нитка электричества. Сейчас она вспыхивает, из диодов выстреливает молния - прямиком в меня. Встречаю атаку Когтями, и сияющий высверк пропадает в глубине резаков, сначала окружив его синими обручами.
        Дальше начинается буча. Вымесы решились подобраться, и мы с Али и Кали встречаем толпу плотным клинчем. А девушки-«зори», стоя позади, бросают дальнобойные атаки. Огненные вихри Бестии, сферы Ясны, взрывы из катаны Аяно. Классика уже.
        Кали, конечно, накрываю Бригантиной. Пускай в лагере поляница и храбрилась, что не надо щитов, типа так заживет, с регенерацией любая рана, даже сквозная, всего лишь царапина, все равно я не позволю, чтобы моя невеста выла и шипела от боли, как сало на раскаленной сковородке. Смотрю сейчас, как Леди Волчица багровыми Когтями шинкует вымесов, а чудовищные лапы тварей соскальзывают по Бригантине, будто дождливые капли по стеклу, смотрю, как поляница весело щерится на бесполезные удары фрагов, и сразу легче на душе, и солнце за окном светит ярче, да даже рожа вымеса напротив не такая уродливая, пускай хоть и представляет собой свиное рыло, ведь свиньи тоже люди или люди тоже свиньи, не помню.
        - Животина! - кричит Ясна голосом мамочки на детской площадке, чей карапуз бахнулся с качелей.
        Оборачиваюсь. Огромный вымес-медвежатина повалил Али. Вдвоем они кувыркаются по горящему полу. Под огромной мохнатой тушей Крокодил сдает, не может скинуть с себя обезумевшую тварь. А та прижала лапы с Когтями к полу и приближает оскаленную пасть к зеленому крокодильему носу. Щас как куснет, блин!
        Куча вымесов заслоняет этих любителей борьбы в партере. За пару секунд не пробиться, поэтому ору:
        - Кожеголовый! Чего разлегся! Бей!
        - Лапы застряны, - хрипит Али, показывая прижатой к полу рукой мне фигу, но думаю, он неспециально. - Вишь?
        Сегодня он какой-то несамостоятельный. В обычно багровых глазах розовый блеск, который обычно бывает от бессонницы или беспробудного пьянства. Хотя у рептилий, может, по-другому всё.
        - Кусай ему морду, балда! - кричу. - Только без языка, а то тогда это будет французский поцелуй! Сожри этого Винни-Пуха!
        - Неззя жрять, - заявляет Кожеголовый, кивая на Ясну. Ну что, довольна? Зашугала мутанта так, что он в смертельную минуту думает о веганской диете.
        Тем не менее Али распахивает огромную крокодилью пасть и заглатывает голову медведеподобного вымеса. Хрясь. Обезглавленный бриташка падает на Крокодила, он отпихивает мохнатое тело и встает. Сразу бы так.
        - Выплюнь! - крик Ясны перекрывает шум битвы.
        Али избавляется от деликатеса. Крокодил пробивается к нам с Кали и больше не дает себя повалить.
        Мильфиновыми щупальцами я прикрываю мутанта и поляницу в то время, как рублю и сжигаю вымесов перед собой.
        Вымес с диодами в черепе сам прет на меня. Что ж, я как раз расчистил себе путь, пустил раскаленные голубые линии по полу, сжег вымесов, что бросились на меня.
        Бриташка с диодами обрушивает снопы молний, я отвечаю встречным иссиня-белым потоком. Есть только один демон грома! И его убил Перун! Дважды!
        Слабые разряды вымеса встречают столп обжигающего света и гаснут. Молнии сбивают безумного британца с ног, он разбивает диоды о камень пола и катится в синем пламени, окутанный пенно-голубыми искрами. Монстр сгорел в одночасье, как Икар, посягнувший на солнце.
        Битва заканчивается. Кругом дымятся сожженные трупы чудовищ. От напряжения в воздухе у девушек-«зорь» волосы наэлектризовались и поднялись дыбом. Особенно у Аяно - она выглядит, как черный пудель. Милота.
        - Как хорошо, что я в сплошном шлеме, - радуется Кали.
        Не обращая внимания на поляницу и на свои взбунтовавшиеся волосы, японка подходит ближе, встав по стойке смирно, рапортует:
        - Князь, Титли зачищен от вымесов.
        - Хорошая работа, - киваю. У меня, конечно, остались вопросы по отсутствию своевременных донесений о такой заварухе от Аяно, но после тяжелой битвы людей надо хвалить, а вопросы и муштровка как-нибудь потом.
        Надо еще разобраться с местными горными жителями, которые так не хотят с нами работать. Партизан в Уэльсе только не хватало. Эти лесистые горы сами по себе сплошная головная боль. Поэтому с горняками надо завязать дружбу, чтобы не было никаких мясорубок, как в Афгане.
        Мысли эти уже проносятся по возвращению в лагерь и общению наедине с Аяно. Отмуштровал ее по максимуму, у самого дыхание перехватило…
        - Еще! Еще, Перун! - из глаз обнаженной японки брызгают слезы. Ее мускулистое тело качается, оседлав меня, как я давеча непокорного коня Грома. - Накажи меня, мой командир!
        Скольжу руками по тонкой женской талии к двум бледным полушариям, на которых виднеются отпечатки моих ладоней. Протяжный всхлипывающий стон означает, что процесс воспитания идет в верном направлении…
        Глава 15. Береги честь смолоду
        Немного переведя дух с Аяно, я спрашиваю японку:
        - Так почему ты со мной не связалась в Титли, когда повеяло жареным?
        - Вымесы заглушили связь, - зевает нагая красотка, растянувшись на мне и крепко обхватив руками и ногами. Чувствую, как мягкие груди сплющились о мой живот.
        - Э-э… тогда за что просила наказать?
        - Ни за что. Просто, - с озорством улыбается японка и мурлычет, прижимаясь всем тело. - Ты такой теплый…ммм…как батарея.
        Несмотря на суровый нрав, Аяно очень теплолюбивая киска и любит греться в моих объятиях. Да, киса, хотя прической она все еще похожа на нестриженого пуделя. Сжимаю крепко японку, она сладко потягивается, разминая мышцы и пытаясь успокоить дыхание.
        - Еще наказать, мазахисточка? - подмигиваю девушке
        - Нельзя, - со вселенской грустью вздыхает она. - Совещание с командованием через пятнадцать минут.
        Ах, точно. Сам я и забыл уже.
        Разлепив объятия, одеваемся и выходим наружу, под противную уэльскую изморось. Через три ряда палаток, в шатре для собраний, уже сидят за большим складным столом королевские генералы и командиры от Круга. Ливер тоже тут. А еще граф Дмитрий Долгоногий, как командующий войсками своего Дома. С небольшой задержкой этот блондинчик кивает мне, вроде бы как выражая признание моего авторитета. В боях на границе Англия-Уэльс он уже отличился, поэтому отвечаю дружеской улыбкой.
        - Итак, леди и лорды, - начинает здоровяк лорд Стивенсон, командующий британской Сухопутной армией. - Восток Уэльса взят, хоть и с трудом. Спасибо отважным дружинникам князя Бесонова, а также оперативно-тактическому мастерству самого князя, что огневые точки на границе подавлены без больших потерь. Равнина позади. Основной фронт сдвинулся в сердце горного массива. Здесь наши солдаты уже не смогут действовать единым мощным кулаком, так как местность вводит свои коррективы.
        - Фронт теперь не сплошной, - кивает Серега Ливер, - а представлен редкими оборонительными пунктами, чаще всего блокпостами. Проблема в доступе к этим пунктам. Мы совершенно не знаем грунтовых дорог и горных троп, по которым передвигаются кельты. Не раз бывало, что их отряды оказывались у самого нашего носа. Лесная ширма хорошо прикрывает вражеские высокогорные маршруты от объективов дронов.
        - Обстановка понятна, - я смотрю на Стивенсона. - С местными никак не сдружиться? Пусть укажут нам тропы. Это же подданные Элизабет.
        - Кельты верны своим лордам, а потом уже королеве, - морщится командующий. - К сожалению, Уэльс всегда был страной в стране. Сейчас мы для местных горожан и сельских жителей - оккупанты, которые вмешиваются в их личные дела. Такова действительность, придется нам ее принять, князь.
        - Не пойдет, - жестко обрываю, и огромный лорд удивленно смотрит мне в глаза, а его офицеры напрягаются, недовольные такой фамильярностью. - Если мы не наладим отношения с кельтами, то среди населения будут тысячи невинных жертв. Мы будем убивать не только изменников, но и партизан. Вправьте последним мозги. Проводите просветительные работы с народом, объясняйте, почему их лорды-изменники в опале, вербуйте интеллигенцию: учителей, врачей, а за ними потянутся и остальные. Война это не только пушки и танки.
        Стивенсон морщится от того, что опытного генерала учит сопляк, пускай он князь и сильнейший коммандос.
        - Это верные меры, конечно, - спокойно говорит лорд. - Мы можем с них начать только на захваченных территория. Да и результат проявится спустя месяца. К этому времени либо завершится война, либо мы спустим страну в экономическую яму. Снаряды денег стоят. А сталелитейные заводы как раз сосредоточены в Уэльсе.
        Ситуация выходит не ахти. Если столкнемся с партизанами, то они будут бить по военной инфраструктуре в тылу, перебивать снабжение. Сейчас армия в горах, дороги спрятаны среди лесистых возвышенностей. Партизаны спокойно могут пробежать незамеченными от сопки до сопки. Если поставка, например, бензина перекроется, то узнаем об этом в последние минуты.
        Чтобы сбросить напряжение, я стучу пальцами по столу. Выбиваю ноты услышанного некогда джаза. Эх, когда же я теперь сыграю на саксофоне.
        Вслух признаю:
        - Вы правы, лорд, все эти меры должны были приниматься заранее, до войны. Но даже сейчас они лишними не будут, только лишь недостаточными. Поэтому обращусь к вам, британцы, - внимательно смотрю по очереди на офицеров Элизабет. - Есть способ перетянуть кельтов на свою сторону? Возможно, дерзкий или глупый. А может даже… бесчестный.
        Глухой ропот поднимается среди не только британских, но и русских аристократов. Дворяне удивленно переглядываются. Бертвен вскидывает косматые брови. Я только что сказал нечто неслыханное. Попросил людей чести забыть о чести. И неважно, что ради собственного народа.
        На моем лице не вздрагивает ни один мускул. Аяно, почувствовав волнение окружающих, встает ближе к моей спине так, что я ощущаю ее теплое дыхание на шее. А еще слышу скрип рукояти катаны - ладонь японки, будто невзначай, упала на навершие.
        Один из генералов-британцев, рыжий лорд с бледным гранитным лицом, говорит:
        - У русских принято в трудную минуту забывать о собственном достоинстве?
        Бросаю на него равнодушный взгляд:
        - У русских - у настоящих русских - принято проливать только ту кровь, что должна быть пролита. Вы думаете, сэр, запутавшиеся королевские подданные относятся к таковым?
        Лорд фыркает:
        - Я склоняюсь к мысли, что, если кто и запутался, так это наша королева. Иначе как еще можно было нанять бесчестного варвара сражаться за независимость британской короны?
        Наступает полная тишина, нарушаемая лишь сморканием одного простуженного лорда. Деваться некуда, рыжий сам напросился.
        - Очень просто, - я сдержанно отвечаю. - Этого варвара не нанимали. Он сам себя нанял за бесплатно спасать вашу страну. Точно также, даром, он сейчас надерет ваш честолюбивый зад.
        - Поединки чести запрещены во время кампании, - хмуро бросает Стивенсон. - Лорд Вирт, воздержитесь от оскорблений.
        - Не могу, Ваше Сиятельство, - улыбается рыжий. - Они уже нанесены. Поэтому дайте нашему гостю шанс очистить свое имя. Иначе мы покажем себя негостеприимной страной.
        Стивенсон дергает себя за ус и смотрит на меня:
        - Князь?
        - Не хотелось бы уезжать из Англии запачканным в свином навозе, - усмехаюсь.
        Рыжий Вирт бросает злобный взгляд.
        - Ну и черт с вами двумя! - рычит гигант командующий. - Деритесь. Но только чтобы никто в лагере не видел. Соответственно, секундантов выбирайте из присутствующих. Бой пройдет сейчас, а потом вернемся к собранию. Куда наступать, мы так и не решили.
        Вирту есть из кого выбрать секунданта, британцы чуть ли руки не тянут. Я оборачиваюсь к японке:
        - Аяно, не могла бы ты…
        - Почту за честь, - кивает девушка, лихо стукнув каблуками сапог друг о друга.
        - Князь Артем, - окликает Дмитрий Долгоногий. Его лицо немного розовое от странного смущения.
        - Слушаю, - смотрю ему в голубые глаза.
        Перебарывая что-то в себе, граф говорит:
        - Тебе нужен секундант. Я с радостью выполню его обязанности.
        Искоса бросаю взгляд на победно улыбнувшуюся Аяно:
        - Ты опоздал, граф. Полковник Кимура первой высказала желание, но мне не будет лишним еще один болельщик. Хотя весь этот цирк продлится, от силы, минуту.
        - Это бесспорно, - кивает Дмитрий, посматривая на рыжего лорда. - Британцы будто бы не слышали о боевике Перуне, хотя немало потеряли так называемых «инструкторов» в Афгане.
        Пожимаю плечами:
        - Может, этот Вирт считает, что у страха глаза велики.
        - В данном случае, наоборот, страху не помешали бы очки, - замечает Дмитрий, с уважением глянув на мои руки. Видимо, представил Когти.
        Вот так планерка превратилась в тусовку-поединок. С дворянами что ни день, то драка. Всем командованием отходим на западный край лагеря, к противотанковому рву. Мы с Виртом встаем друг против друга на свободном участке, посреди небольшого луга. Различные симпатии разделили остальных офицеров на две толпы. Британцы, понятно, собрались ближе к Вирту. Русские дворяне встали у моей половины арены. Не все земляки меня поддерживали, тем более многих смутило, что я попросил выдвинуть даже бесчестные предложения. Аристо и в Африке аристо. Похрен им, что о людях забочусь, бесчестно значит бесчестно, хоть сбрось кирпичи на голову. Но члены Круга еще помнили поединки, которые я устроил им в Москве. А силу аристо тоже уважают.
        Аяно остается позади меня на расстоянии трех метров.
        - В первых рядах, - хищно улыбается японка.
        Оставив секунданта у края рва, Вирт приближается. Роль судьи выполняет сам командующий Сухопутными войсками Стивенсон. И это еще одно доказательство, что дворянам плевать на запреты на поединки. Не для этого они меридианы качают. Как в волчьей стае - кто сильнее, тот и прав.
        - Никакого убийства, - строго говорит Стивенсон. - Иначе устрою вам военный трибунал. Будьте достойными рыцарями. Поверженного врага не добивать. Сражаетесь до потери сознания противника, либо пока он не сдастся. Понятно, сэры?
        - Да, Ваше Высокопревосходительство, - подлизывает Вирт начальству упоминанием генеральского титула.
        - Понятно, - киваю. Про трибунал Стивенсон преувеличил, конечно. Какой суд, когда он сам участник поединка? Просто попробовал припугнуть.
        - Файт! - командует Стивенсон.
        Вирт наполняет меридианы живой, дело трех секунд, но я не даю Полковою шарахнуть огненными техниками. Выпускаю шаровую молнию, и синий шар бахает его в грудь, сбивая с ног. Доспех мерцает. Подбегаю к упавшему лорду. Он неистово орет от боли, при этом пытаясь достать меня ступней. Я отскакиваю - на теле Огнеупор, а не Бригантина, поэтому физические повреждения не желательны. Вскакивая и шатаясь, Вирт умудряется провести незатейливую, но быструю комбинацию. Земля под моими ногами раскаляется, глина плавится, вырвавшиеся огненные языки охватывают ноги. Меня окутывают клубы пара, в которые превратились лужи.
        Вирт ухмыляется. Думает, что мне горячо? Забавно. Решаю подыграть рыжему. Пусть покажет всё, на что способен.
        - Сдохни, варвар, - кричит лорд и хлопает в ладоши, правда, я не понимаю зачем.
        Видимо, для большего эффекта, потому что в следующую секунду на меня обрушиваются валы красного пламени. Клубы пожара охватывают мое тело, голова пылает, как свеча. Народ с криками отбегает от огня. Аяно достает катану и двумя взмахами тушит подобравшийся к ней фонтан огня, но не отступает ни на шаг.
        - Роберт! - кричит Стивенсон Вирту. - Я сказал без убийств! Убери огонь!
        - Не нужно, - вдруг говорю из сердца стрекочущего жара. - Не останавливайте бой, лорд.
        Мой спокойный тон из утробы адской печи заставляет Вирта вздрогнуть. Охи удивления вырываются из толпы - большей частью оттуда, где британцы, русские-то уже знакомы или наслышаны обо мне.
        - Бесонов? - сощурив глаза, Стивенсон пытается разглядеть меня среди ярких всполохов. - Вы ранены?
        - Нет, даже не нагрелся, - я выступаю из огненного столба и предстаю перед офицерами, покружившись. - Убедились? Разрешите продолжать клоунад…э-э…поединок.
        Игнорирую шокированные взгляды британцев. Я еще вас всех к ногтю прижму, гордецы гребаные. Вирт у рва впопыхах пытается создать огненное копье, но дрожащие руки мешают.
        - Продолжайте, - вздыхает Стивенсон. - Только помните - без убийства, князь.
        - Да помню-помню, - моя ладонь машет командующему. - Вы же католики, у вас постоянно «не убий», зато калечь сколько хочешь.
        - Калечить можно, - охотно соглашается Стивенсон. - Для этого есть Целители.
        - Жалко нет некромантов.
        Возвращаюсь обратно на сожженный луг, иду прямо сквозь стену пламени. Гифер скрипит, перестраивая Огнеупор, увеличивая плотность скреп.
        Вирт бросает заготовленное копье. На лету оно дробится на еще десяток пылющих комет. Огненные струи в бессилии соскальзывают с Огнеупора, а я продолжаю наступать по печеным углям, в которые превратилась глина.
        Вирт пытается отступить, но я уже близко. Вспыхивают Когти. Снопы молний взрывают землю вокруг бриташки, не трогая его самого. На плечо Вирта падает моя рука.
        - НА.КОЛЕНИ.
        Он бахается, обессиленный, и смотрит вверх неверящим взглядом. Ноги резко перестали слушаться? Бывает.
        - КТО. ГОВОРИЛ. О ЧЕСТИ? - указываю Когтями на штаны лорда. Темное пятно медленно, но верно разрастается на ткани. - КТО. ГОВОРИЛ. О. ДОСТОИНСТВЕ?
        Из глаз рыжего брызгают слезы. Титаник протек еще и в верхней палубе.
        - Сука, - рычит он, сжимая кулаки и пытаясь совладать с собой. - Я всегда всего боялся. Боялся, но шел на бой. А сейчас не могу даже подняться. Почему?
        Стоя на коленях, лорд Вирт хрипит от ненависти и презрения к самому себе. А я смотрю на его мучения, смотрю, как доблестный рыцарь спускает себе в штаны.
        Почему-то вдруг вспоминаю о милосердии, о соразмерности наказания, думаю еще, что для меня это нетипично, я же не гиперэстетик какой-нибудь, а человек действия.
        - СДАВАЙСЯ, - хмыкаю. - С. ЧЕСТЬЮ. ТЕБЕ. ДАЖЕ. НЕ. ПРОИГРАТЬ.
        Вирт еще пытается бороться с собой. Но мы уже оба поняли - он трус. Люди разные. Кто-то смелый и отбитый на всю голову, а кто-то наоборот. Бывает, что человек может всю жизнь прыгать на амбразуры, но себя не удается переделать, как бы ни старался. Да, когда нужно, и такой может, наперекор заячьей натуре, пойти защищать Родину от фашистов, любимую женщину от хулиганов или соседку от колотящего по пьяни мужа. Но он все равно будет бояться. Вот и лорд Вирт боится Яки. Дорос до Полковоя, добился высокого звания, а, стоило дыхнуть псих-волной, размяк.
        Я тычу Когтем рыжему в бледную щеку. На коже выступает красная капля, и лорд испуганно блеет:
        - Сдаюсь.
        - Победитель поединка - князь Бесонов, - провозглашает дожидавшийся исхода боя Стивенсон. - Леди и сэры, все возвращаемся в шатер завершить собрание. И Бог свидетель, я больше не потерплю дуэльных вызовов до самого конца совещания!
        Сказал, как отрезал. Толпа офицеров, бурно переговариваясь и бросая на меня уважительные взгляды, потекла назад.
        Вирт вытирает каплю с лица, смотрит на красную мазню на пальцах и рычит:
        - Мог хотя бы нормальную рану нанести.
        - Русские проливают лишь ту кровь, что должна быть пролита, - отворачиваюсь от лорда и двигаюсь с пепелища навстречу Аяно. Там же и Дмитрий стоит, о чем-то с ней разговаривая.
        Японка сдержанно улыбается графу, кивнув на меня.
        - Сами и спросите Артема.
        - О чем? - смотрю выжидательно на блондина.
        - Красиво выступил, - делает комплимент Дмитрий. - Да я просто заметил баронессе, что ты специально дал лорду выпустить всё пламя, на которое способен. Госпожа Аяно согласилась. Затем я спросил, не знает ли она зачем.
        Теперь уже он смотрит на меня с выжиданием.
        - По приколу, - отвечаю с ухмылкой.
        Блондин хлопает глазами. А чего он ждал? Древнюю восточную мудрость? От школьника?
        Аяно фыркает с улыбкой:
        - Позёр.
        - Пойдемте уже на собрание, - не оборачиваясь, я шагаю в центр лагеря.
        В огромном шатре собрались все, кто был раньше. Даже Вирт вернулся в новых брюках (и когда успел сменить?) и заныкался в угол, ни на кого не смотрит.
        - До поединка вас прервали, князь, - обращается ко мне Стивенсон. - Будете продолжать?
        - Конечно, буду, - беру слово и снова громко обращаюсь к офицерам. - Так что, британские леди и сэры? Времени на раздумье было достаточно. Есть способ заслужить доверие народа Уэльса? Любой сойдет, - я ухмыляюсь. - Особенно самый бесчестный.
        На этот раз никто не гудит. Молчат в тряпочку, переглядываясь. Задира Вирт убедил, что с русским варваром надо поосторожнее, а то брюки придется менять.
        Наконец, одна леди-офицер неуверенно поднимает руку в белой лайковой перчатке.
        Глава 16. Меч в камне
        Смуглая рука в белой лайковой перчатке высоко поднята.
        - Полковник Даре Хичкок, - представляется женщина с волнистыми каштановыми волосами. - Я не знаю, насколько данный способ бесчестный, но придется притвориться другим.
        - Кому притвориться? - смотрю на офицера, прямо в большие лазуревые глаза на кукольном личике. Даже не верится, что передо мной солдат и боец. Слишком миниатюрная, слишком хрупкая на вид. Так нет же - форма, шевроны, кобура, всё при ней. Конечно, физическое телосложение в бою не важно, только прокачка меридиан и прочность доспеха для жива-юзеров или мощность фрактала для демоников. Но впечатление создается именно такое - хрустальная вазочка, которую пережмешь - рассыплется.
        Она не выдерживает мой взгляд и опускает на стол, правая рука берется за манжет перчатки на левой и теребит его.
        - Вам, князь, кто-либо другой вряд ли сможет, - неуверенно улыбается полковник.
        Офицеры навострили уши, кто-то протестующе выпятил грудь, чего это он сразу не сможет, еще как сможет, даже очень. Словом, куколка заинтриговала всех.
        - Интересно. А кем притвориться?
        - Древним валлийским королем, - выдает леди Хичкок. - Правителем Уэльса.
        Она так и будет выдавать информацию в час по кончику пипетки? Смущается, видно, полковник, хотя я сам попросил устроить мозговой штурм и говорить все, что придет в голову. Девушка поглядывает на сурового Стивенсона и вжимает голову в плечи, жалея, что ляпнула при начальстве о такой ерунде.
        - Не гожусь, - с сожалением качаю головой. - За молодого, или, на крайний случай, зрелого сошел бы, но вот для древнего явно надо ус побелей, а у меня еще даже пушок толком не пробился.
        - Князь, усы вовсе не важны, - широко улыбается шатенка. Развеселил ее, и она почувствовала себя увереннее.
        - А понимаю…Накладные сделаем? - отвечаю заговорщицкой ухмылкой, и девушка надувает щеки, чтобы не засмеяться. Гранитоподобный Стивенсон смотрит на меня с укоризной: что еще за хохмы на военном собрании. Не обращаю внимания. Своего я добился, улыбка развязала шатенке язык:
        - Можете налепить, но только если вам самому хочется, - подкалывает меня британка. - А под древним правителем я имела в виду потомка или, вернее даже, реинкарнацию великого уэльского короля Дартера, прозванного Медвежутью. По легенде он должен вернуться в Уэльс и указать своему народу Истинный путь кельтов.
        - Откуда вернуться? С того света? - недопонимаю.
        - По легенде король отправился на эльфийский остров
        Аблах, чтобы узнать тот самый Истинный путь, - посвящает меня леди Даре в английский фольклор. - Он обещал вернуться, сказав, что, когда это произойдет, кельты станут сильными и едиными.
        - А во времена этого Дартера кельты были что ли слабыми и в ссоре?
        - Легенда зародилась в темное Средневековье, - поясняет шатенка. - Шли междоусобные войны, брат шел на брата. Даже сын короля восстал против отца и был повержен его рукой. Огорченный король Медвежуть сел на корабль и уплыл искать счастье для Британии, - она выставляет вверх палец. - Но обещал вернуться.
        - Ммм, - смотрю на ее аккуратный маленький пальчик. Конечно, я просил выдавать всё, что в голову придет, но по делу. Как сказка может помочь в войне с вымесами?
        - Красивая история, - кивает вдруг Дмитрий. - Популярная на весь мир, мне няня читала в детстве.
        Бросаю на него подозрительный взгляд, но граф не насмехается, правда, вспомнил беззаботное детство, даже мечтательно заулыбался во все сверкающие тридцать два, ну хоть кому-то помогла сказочка.
        - Не только вам, - замечает шатенка. - Это любимый эпос валлийцев. Я сама наполовину валлийка и прекрасно знаю, насколько каждый ребенок страны проникается этой историей. А проигрышные войны только помогают ей укорениться в нас. Сначала Уэльс проиграл Англии, уступив ей в первенстве в составе Британии, теперь вот, англичане громят законных лордов Уэльса. Да, их лорды - чокнутые маньяки-вымесы, но других у Уэльса нет, и народ держится за этих каннибалов. С древних времен Уэльс постоянно теснят. Вот поэтому до сих пор валлийцы ждут короля, что укажет Истинный путь победителей.
        - А ведь идея! - шумно выдыхает Стивенсон, как будто из бетонного склепа. - Выдать князя Артема за валлийского короля Медвежуть. Теперь вижу: вы правы были, князь, что настояли на любом предложении, даже не избежали поединка. Это не совсем честно, конечно, - выдавать себя за другого, но жизни людей стоят дороже гордыни.
        Теперь я смотрю на громилу-великана. Но нет, не глумится, простой мужик, как стеклышко, даром, что лорд и командующий, да и англичанин к тому же.
        - Вы предлагаете мне сойти за умершего сотни лет назад валлийца? - уточняю.
        - Верно, - машет огромным как наковальня подбородком Стивенсон. Утвердительно так. Да еще остальные генералы задумались всерьез. Может, кто пустил в шатер отупляющий газ?
        - Хм…а нельзя выбрать кого-нибудь другого, с более британской внешностью? - хмурю брови. - У меня, как бы, славянское черты лица. На валлийца не очень смахиваю.
        - Другой не сможет вынуть из камня меч, - качает котлом на плечах лорд командующий.
        - Меч? - уже ничего не понимая, бросаю взгляд на катану Аяно. - Я по мечам как-то не очень, лучше «калаш» или «миниганчик», а так у меня Когти. Синие.
        - Да, мы видели на поединке! - восторженно кивает леди Хичкок, и японка супит брови от восторга шатенки.
        Вирт в углу пристыженно вздыхает:
        - Мы не собираемся вас вооружать средневековыми зубочистками для аутентичности, - рыжий обращается к гиганту. - Лорд командующий, судя по всему, русский князь не в курсе легенды и про памятник Свординстон* тоже не слышал.
        */ Меч в камне (англ.).
        Вняв сэру, Стивенсон наконец решает разъяснить.
        - Перед тем как уплыть король Медвежуть оставил меч, воткнутый в камень.
        - Зачем? - смутно что-то вспоминаю про Камелот, Круглый стол и Озерную фею.
        - Тест на достойного. Только тот, кто знает Истинный путь кельтов, сможет вынуть меч из скалы, - под взглядами офицеров командующий смущается. - Ну так в легенде сказал Медвежуть.
        Что-то прорисовывается в голове. А именно - как выдать себя за крутого парня, знающего Истинный путь кельтов.
        - А меч настоящий? Дожил старичок до нашего времени?
        - Да, это один из самых знаменитых археологических памятников в мире, - с пылом заявляет леди Хичкок и сразу потупляет взгляд. - Свординстон. Странно, что вы не слышали, князь.
        - Просто я не местный, - пожимаю плечами.
        - Но он известен во всем мире, - настаивает шатенка.
        Усмехаюсь.
        - Значит, я не от мира сего, - перехожу на серьезный тон. - Так что с мечом? Его никто до сих пор не вынул из скалы.
        - Не вынул, - отвечает Стивенсон. - Меч Каледвулх - это жива-артефакт. На нем стоит энергетический замок, который не позволяет разделить меч и камень. Ученые давно хотят уничтожить камень алмазным буром, чтобы извлечь и изучить артефакт, но он находится под защитой «Английского наследия», а также ЮНЕСКО, поэтому разрушать памятник им никто не дает. А просто вынуть меч не позволяет замок из плетений живы.
        - Есть способ обойти замок? И что это даст? - последний вопрос насущнее первого. Просто нельзя в таком обществе спросить: «нахрена сдалась старая железка?», я же дворянин, аристо, тем более князь, и если брякну не тот шибболет, у этих лордов замигают бортовые радиолокационные датчики, сообщая о необходимости немедленного понижения моего статуса до середины среднего класса. А мне их еще в бой вести. Война чтоб ее.
        - Способ не найден, - Стивенсон чешет пальцем противотанковый ров, который у него заместо ямочки на подбородке. - Но вы полны сюрпризов, князь, и я понимаю, почему полковник Хичкок вспомнила легенду о короле Медвежути.
        - Я поверила в вас, - заявляет с блестящими глазами шатенка. - Ваши Когти - это нечто, а в своем серебряном «жидком» панцире выглядите, как настоящий рыцарь из легенд. Если к тому же возьмете в руки меч Каледвулх, то сложно не поверить, что вы достойны указать кельтам Истинный путь.
        - То есть таков план? - недоумеваю. - Я покажусь в полисплавной броне и со старым мечом - и народ Уэльса примет нашу сторону?
        Для современного общества как-то дико, но Стивенсон соглашается:
        - Именно так, валлийцы суеверны, а легенды о Медвежути впитывают вместе с молоком матери. Сами подумайте - этот клинок, торчащий в камне, никто никогда не держал в руках. Зато вся Великобритания видела на школьных экскурсиях. Младшеклассником я тоже пробовал его дергать. Вот прямо сейчас рука зачесалась - вспомнила потертую, неподвижную, как влитую в гору, рукоять. Код энергетического замка за сотни лет так и не взломали, сколько ни пытались. Но не все так просто, князь. Вы сначала выньте меч из камня.
        Оглядываю его медеведеподобную руку. Моя меньше раза в два. Но меч я, конечно, достану, раз надо. Какой бы там ни стоял ментальный замок.
        - Где он?
        - Свординстон стоял в трех часа пути на колесах на восток.
        - То есть на отбитой нами территории? Тогда по железным коням и к памятнику. - вопросительно смотрю на шатенку. - Полковник Хичкок, укажете дорогу?
        - Я бы с радостью, - смущенно тупится куколка-офицер. - Но Каледвулха нет на прежнем экскурсионном месте. Когда наши колонны проезжали там, я заглянула, не удержалась, - она краснеет, признаваясь в легком пороке. - Остался лишь пустырь, каменная площадка. Скалу с мечом аккуратно срезали и забрали.
        - Кто забрал? - требовательно смотрю на Стивенсона.
        Командующий вздрагивает, словно разбуженный медведь во время зимней спячки.
        - Леди Вдова, - тихо выговаривает кто-то из офицеров. Стивенсон кивает.
        - Да. На ум приходит только леди Роанна Маебета. Она является феодалом тех земель. Скорее всего, когда началось вторжение в Уэльс, леди велела убрать памятник в безопасное место.
        - Логично. А почему Вдова? - просто интересуюсь.
        - Она пережила десятерых мужей, - отвечает Стивенсон.
        Аяно округляет глаза, так что они перестают быть раскосыми. Значит, россказни о мече, которым можно покорить целую нацию, японку не так смутили, как новость о чьем-то десятом вдовстве.
        - Лояльна к Элизабет? - мне важно совсем другое. - Не вымес?
        - Не вымес, конечно. - Стивенсон даже обижается от допущения, что могли пропустить врага. - Соблюдает нейтралитет. И нам не помогает, и изменников не поддерживает.
        - Свяжитесь с ней сегодня же, - звучит как распоряжение, но командующий не принимает близко к сердцу, не из обидчивых, лишь кивает огромной головой.
        - Полковник Хичкок, займитесь сразу, - отдает Стивенсон приказ, и девушка, стукнув каблуками, уходит.
        Дальше собрание проходит в более реалистичном ключе. Без всяких волшебных мечей и медведей-королей. Бытовые вопросы: куда двигаем полки, какой город штурмуем следующим, где перерезаем пути отступления, снабжения сейчас вызывать или солярки пока хватает и прочее. Решается, в основном, без меня. Но я не в обиде, потому что уже показал себя замечательного, да к тому же, решил заделаться древним кельтским королем, что и самого шокировало немного. Надеюсь, в Уэльсе не попросят остаться после этого маскарада в
        Дартера Медвежуть и окончания войны. Неловко отказывать, когда сам сделал заявку на мифическую корону.
        После собрания Даре Хичкок заглядывает ко мне в шатер. Я как раз прилег помедитировать, но не судьба, коронация не за горами.
        - Князь Артем, - мордашка полковника мокрая из-за мелкой измороси. - Леди Роанна действительно забрала памятник.
        - Отлично, - я поднимаюсь и указываю девушке на койку. Стульев в шатре нет. - Пускай отдает.
        Даре присаживается на краешек кровати. Достаю ей полотенце из походного шкафа, и она, поблагодарив, вытирает лицо и кончики длинных каштановые волос.
        Чтобы не смущать куколку и не нависать над ней Скалой Гордости из «Короля льва», я усаживаюсь на другом конце койки и поворачиваюсь к девушке. Ожидаю, когда она ответит. Даре медлит.
        - Роанна хочет, чтобы вы приехали в ее поместье и попросили лично.
        - Я? - Действительно, что от меня нужно десятикратной вдвовушке?
        Шатенка отводит взгляд.
        - Сама удивилась, но графиня настаивает, чтобы приехал русский князь. Только при этом условии она готова подумать, чтобы отдать в руки королевской армии достоянии Уэльса.
        - А ничего, что у нас как бы война? - фыркаю. - И мы можем просто прийти и забрать меч для нужд армии. А заодно арестовать и саму вдову.
        - В таком случае Роанна точно откажется говорить местоположение меча, - на слова девушки я хмурюсь, и она поспешно добавляет. - Так сказала графиня.
        Явно неспроста такое условие. Западня? Продалась вдовушка вымесам?
        Я машу шатенке указательным пальцем, чтобы она придвинулась ближе. И Даре придвигается.
        - Ну что думаете? Ловушка? - отклоняюсь немного от ее лица - слишком близко подсела, - и встречаюсь с Даре взглядом. Она почему-то краснеет, ее дыхание учащается. - Говорите, как есть? Мы же с вами в одном котелке варимся. Может, вдова продалась врагу?
        - Я думаю, что графиня…хочет за вас замуж, - выдает шатенка, не отводя взгляд от моих глаз. - Я думаю, что она попросит у вас именно это в обмен на реликвию.
        Этого точно не ожидал. Хотя стоило - десять раз замужем, да она же на игле, хе. Задумываюсь, как выйти из ситуации.
        - Не молчите, - просит Даре. - Как мы поступим?
        Вместо ответа тянусь рукой к её неподвижному лицу. И полковник позволяет дотронуться грубым пальцам до её нежной кожи. Всё же ментальный доспех - изумительная штука. Благодаря его защите мягкие лица и руки военнослужащих девушек не грубеют в жестоких полевых условиях. Коготь войны не оставляет шрамов в виде морщин и хронической крапивницы.
        Касаюсь белоснежной щеки, краешка губ. И молча убираю руку. Даре приходит в себя не сразу. На щеках вдруг вспыхивает едва заметный румянец, надо же, смутилась, полковница.
        А я задаюсь важным вопросом бытия:
        - Сначала скажите, леди Роанна милашка?
        У нее не находится слов, удивленно распахивает рот.
        - Вы что, согласитесь жениться на ней?! - наконец восклицает почему-то в ужасе.
        Ситуация меня откровенно забавляет. Решаю подколоть куколку-полковницу (интересно в каком роде войск она служит?):
        - Это зависит от многих факторов, в том числе от ответа на мой вопрос.
        - Она старше вас, - отрезает шатенка.
        - Не удивили. Четыре моих будущих жены тоже, - ладно уж, Ясну авансом зачислим в гарем, потом отработает.
        - Четыре? - хлопает ресницами Даре.
        - Вас удивляет число? Всего невест у меня девять.
        - Ого, - даже с каким-то уважением проговаривает девушка, окинув меня прощупывающим взглядом. Уголки ее губ поднимаются вверх. Может быть, понравилось увиденное?
        - А вы в каких войсках? - резко сменяю тему.
        - Воздушные силы, - что ж логично - маленькая и хрупкая же. Точно не десант.
        - Вау, как-нибудь погоняем наперегонки, - улыбаюсь.
        - Вы летаете? - радостно раскрывает розовый ротик. - На чем?
        - На вас…хм, то есть ни на чем. Скоро увидите, а пока давайте собирать группу к выдвижению.
        Она нехотя поднимается, разорвав нашу близость, и уже с несравненно большей охотой отдает честь правой рукой с открытой ладонью.
        - Есть, сэр.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Встретились как-то Перун, Неведомая Хрень и Китайский рандом. Решили они устроить битву с зелёным змием и Змеем-укуром. И началась страшная битва в одной мультивселенной и закончилась во второй. Так в одной мульти вселенной пал Зелёный змий от самогона настоянным на Хосе света. Во второй Змей-укур от чудо-травы из огорода Неведомой хреновости. А наши герои два дня отпивались рассольником на копчёных змеях. (Автор Валерий Дружинин)
        Глава 17. По дороге
        Надо было взять с собой умелого дипломата. Чтобы на понятном языке объяснил вдове, что нам не до ее хотелок, которые она, наверняка, потребует исполнить в обмен на реликвию. А если упрется - припугнуть штрафами, конфискацией имущества, арестом, казнью, субботними отработками. Поэтому поехал сэр Скали из военной полиции. Еще Дмитрий вызвался. А также симпатяжка-летчица Даре, как первая связавшаяся с графиней. Аяно тоже взял проветриться.
        Все уместились в огромном внедорожнике, водитель прилагается, а также машины сопровождения в количестве трех бронеавтомобилей с пулеметами на крыше. Места неспокойные, хоть и в тылу. Не хотелось бы получить из кустов фугасный заряд в двигатель, чтобы встать на ремонт или дожидаться нового картежа из лагеря.
        Всю дорогу Даре щебечет, как маленькая птичка. Рассказывает об Уэльсе, какие тут достопримечательности. Девушку я специально посадил рядом с собой, дабы просвещала. С другой стороны от меня уселась Аяно. Дмитрий и полицай заняли средний ряд из трех. На передних местах водитель и боец группы сопровождения.
        От шатенки пахнет цветочными духами. Мой острых нюх усиливает этот аромат. А тепло, которое исходит от девушки, заставляет проснуться некоторые части моего всё так же подросткового тела. Да и она, будто не замечая, хотя щечки зарумянились, то и дело придвигается ближе, трется бедром об мою ногу, чтобы указать на очередной туннель, самый длинный в Британии, или направление на город, который она бомбила со своим отрядом, конечно, высокоточным оружием и только по военной инфраструктуре. Аяно, заметив подвижки летчицы, сама подобралась ближе, слегка задевая грудью мое плечо. С двух сторон оберегаемый женскими телами, я чувствую, как малый Перун пробуждается ото сна. Ох, как не вовремя.
        Даре снова возвращается к легендам о короле Медвежути. О злобном вожде саксов Пуфе, которого он убил. О его жене-изменнице Гванвре, которую он тоже убил. О его восставшем сыне Медрауте, которого также не избежала участь быть убитым рукой этого отца года. Слушаю и удивляюсь вкусам народа Уэльса. И это справедливый король? Мясник какой-то. Что за Истинный путь он может указать кельтам? Дорогу на мясокомбинат? Но о вкусах не спорят, и я молчу в тряпочку.
        Шатенку обрывает грохот впереди. Броневик сопровождения сносит с дороги огненным столпом. Не взрывает, металлическая броня уберегает, но толчок скидывает внедорожник в овраг, машина только и успевает махнуть на прощание стволом пулемета, плохо закрепленным на башне.
        Девушек сразу накрываю Бригантиной. Сейчас по нам бахают автоматы. Пули весело скачут по бронированным окнам, будто дождевые капли. Напавшего огневика не видно. Выстрелил из-за кустов и затих. Нас в овраг не скинуть - справа сопка начинается. Поэтому ждет, когда мы выскочим, либо драпанем назад, чтобы бахнуть на развороте. Тогда есть возможность столкнуть нас ударом по бамперу в лощину. Эта узкая яма как раз тянется у дороги слева. А автоматами всего лишь подгоняют, чтобы быстрее попали в ловушку.
        - Чего встал? - дергано кричит на водителя полицай Скали. - Гони назад. В нас стреляют!
        - Не смей назад, - прерываю британца, спешащего домой пить чай с лимоном. - Иначе колеса потеряем. Стреляют для острастки. Нас хотят спихнуть в лощину сбоку.
        - И что делать, князь? - полицай оборачивается. - Так и так сейчас либо из гранатометов начнут крыть, либо тот огневик сожжет резину.
        - Делать? Понятно, что делать, - отвечает Дмитрий и берется за ручку двери. - Мужчины выскакивают и сражаются с врагом.
        Блондин бросает взгляд на меня, ожидая разрешения. Аяно многозначительно берется за катану, которую, когда садилась в машину, сняла с бедра и положила рядом.
        - Не только мужчины, - быстро поправляется граф, поняв свою ошибку. - Дамы тоже могут.
        - С ума сошли? - сэр Скали категорически против лезть на рожон. - Пускай наши люди уничтожают налетчиков. Мы здесь в качестве переговорщиков и представителей власти.
        Он показывает на солдат в окне. Десяток бойцов шустро выбежали из бровневиков и бросились в кусты, откуда крыли огнем. Только, судя по звукам, драка затягивается. Крики боли то и дело раздаются и от чужих, и от наших.
        - Аяно, Дмитрий - со мной бить морды, - быстро отдаю приказы. - Полковник Хичкок, легавый Скали - сидеть в тачке.
        - Есть, сэр, - кивает летчица. Ей без воздушного судна делать нечего на поле битвы.
        - А почему легавый? - не понимает полицай. - Это же охотничья собака, если правильно понимаю.
        - У нас в России так еще называют ментов, - говорю на ходу, выскакивая под пули. Дверь открываю немного, чтобы шальная не залетела и не пробила тот же руль.
        - А кто такие менты? - слышу вслед.
        - Загугли. - захлопываю дверцу за выскочившей Аяно.
        Судя по выражению лица дотошного Скали, такое слово он тоже не знает. Ну, да, замусорил ему мозги, каюсь. «Гугла» в этом бояр-мире нет, «мент» это советчина, а СССР тоже здесь не строили, «легавый» вроде бы пришло из Штатов, которые здесь Соединенные Королевства Америки, так что словцо тоже вряд ли используется.
        Дмитрий вышел через дверь в среднем ряду. Молча двигаемся навстречу пулям. Свинец отскакивает от Бригантины и доспеха, выбивает пыльные фонтанчики у ног. На ходу Аяно вынимает меч из ножен, так стремительно, что лезвие вспыхивает на солнце от рукояти до самого кончика, как огненный факел. Я по привычке выпускаю Когти.
        Первый взмах делает Аяно, взрыв соскальзывает с клинка, будто шайба с клюшки. Заросли вспыхивают, горящие листья летят во все стороны, грохот заглушил крики, если они были. Но вряд ли эти двое разорванных на куски автоматчиков умерли молча. Так только самураи умеют, судя по фильму «Сёгун».
        Сгоревшая листва показала наших людей. Они лежат в дымящейся траве, весь десяток. Рядом трупы уэльских Воинов и Кметов. Кожа мертвецов опалена, пара изуродована рваными ранами. Что ж, я ошибся. Посчитал, что на нас напал огневик-Полковой. Оказалось - вымес пожаловал. Огромный, как вулкан, и рогатый, как черт, он стоит посреди трупов и с акульим оскалом смотрит на меня. Голый, краснокожий и мускулистый, как Конан-варвар. В желтых глазах нет сумасшествия. Из разумных, значит, не марионетка Жени. Тогда нахрена?
        - Зачем своих поджег, чучело? - спрашиваю вымеса.
        - Под удар попались, - пожимает мускулистыми плечами вымес, качая рогами. - А ты, варвар, решил не сбегать, а встретить свою смерть?
        Дмитрий наклоняется ко мне и шепчет:
        - Перун, этот монстр огромный. Давай вместе с двух сторон его?
        - Зачем? - непонимающе смотрю на графа. Он прифигает от вопроса:
        - Ну как…Вдруг один не осилишь?
        Аяно фамильярно хватает блондина за плечо и оттаскивает от меня:
        - Граф, не мешайте князю своим профанством, - с трудом сдерживается японка. - Перун отдаст нужный приказ, если потребуется ваша помощь.
        Блондина чуть ли не за шиворот отпихивают в сторону, даром что граф, который, кстати, выше титула баронессы. Но Аяно - настоящая русская женщина, хоть и японка. Та, что «коня на скаку» и «в горящую избу». Даже косу носит.
        Возвращаясь к выродку, встречаюсь с его огненным взглядом.
        - Дай угадаю, - скучающе говорю, шагая навстречу. - Пятый круг? Отсюда такое бахвальство?
        Вымес ржет, одновременно напрягает и расслабляет мышцы, любуясь как
        гуляют под кожей эти теннисные мячи. Бодибилдер чертов. Сама кожа, красная как кровь, выглядит крепкой. Такую не всякая пуля возьмет, если не в упор, конечно.
        - Обижаешь, русский, - на его ладони вспыхивает огненный шар, который начинает раздуваться. - Шестой! Я - один из трех, кто смог пробиться за пятый круг. Мне под силу спалить весь лес и даже не вспотею. Я могу устроить огненный дождь. Я могу превратить мир в адскую печь! Я могу сжечь небо и обрушить его на землю…Акххх!
        Вымес с неописуемым удивлением смотрит на выглянувшие из пустоты Когти. Резаки по самые мои костяшки вонзились британцу в живот, прямо в два из восьми кубиков. Кровь плещется из раны на землю.
        Сам я стою на расстоянии двух метров, опустив правую руку близко к черному пятну. Когти словно обрубило, остались только синие основания на кулаке. Ощущаю, как на другом конце портала резаки чуть касаются кончиками хребта демона. Перерубить не выйдет, не достают, а портал ближе не сделать - толстая туша мешает, внутри же органической материи пятна не создаются.
        - Ка-а-к? - шепчет вымес, падая на колени. Когти с парящим пятном тоже опускаются вниз. Необъятная сила шестого круга резко оставила его, даже шарик потух, а руки повисли вялыми плетьми.
        Не думаю, что бодибилдер гнал про поджог леса и огненный дождь. Просто тупая мощь не решает. Не зря самым опасным животным Африки считается не лев, не носорог, не крокодил (Али, наверняка, икает), а муха цеце. Мелкая пакость незаметно подлетела, куснула, пустив яд в кровь, и всё, ты - трупак. Так и я с Когтями поступил, под дых вдарил, не мудрствуя, пока вымес просвещал нас, какой он классный. Жалко, уже не увидим на деле.
        Вымес еще борется со слабостью, вызванной раной. Широкая пасть распахивается, в ней клокочет пламя. Сейчас плюнет огнем, как вулкан. Я включаю Холодец, и движения монстра замедляются. Красная морда едва-едва шевелится, глаза расширяются - силится понять, почему я так резко ускорился. А это не я ускорился, а он замедлился, вот и чудится, что противник на сверхскорости.
        Убираю пятнышки за ненадобностью. Уже стою почти вплотную, поэтому не спеша разрубаю противнику мускулистую шею. Он еще успевает промычать будто на замедленной перемотке:
        - По-о-о-ожа-а-а-алу-у…
        Хрусь.
        Треск перерубленных позвонков звучит посреди тихого леса как гром.
        - Готов, - с грустью усматриваю тела павших солдат. - Вот и съездили за железкой.
        - Это война, - ровным тоном произносит Аяно. - Жертвы неизбежны.
        В своей холодной манере она пытается меня поддержать. Таким способом говорит, что я не виноват. Но я виноват, всё командование виновато. Мы прорвались в сердце Кембрийских гор, нисколько не заботясь, чем это обернется.
        Мы думали, что двигаемся по уже своей территории. Но врагу ничего не стоило послать диверсионную группу в самый тыл. Потому что враг знает возвышенности и ущелья, а мы нет. Вот и пожинаем плоды. Почему раньше никто не вспомнил об этом мече?
        - Надо вызвать группу, чтобы забрали тела, - решаю. - Сами двигаемся дальше к леди Роанне.
        - Я сообщу в штаб о потерях, - кивает Дмитрий и отходит, доставая компактный радиопередатчик.
        Когда садимся в машину, Даре в ужасе смотрит на мое лицо:
        - На вас кровь.
        - Это вымес обронил, - пододвигаюсь к шатенке.
        Не отстраняясь, шатенка сразу же достает из поясной сумки упаковку влажных салфеток.
        - Позвольте, - ее бедро прижимается к моему.
        Принимается вытирать мне лицо. Не стесняется задевать мою кожу своими ласковыми пальчиками.
        Ее испуг понятен. Летчики не видят кровь и мясо, лишь точки на радаре. Цель в зеленом кружке погасла - значит уничтожена, а нет - надо наддать еще залпов. Для пилотов враги - неодушевленные объекты, мишени. Иногда им все же полезно выбираться, взглянуть на плоды войны. Чтобы не превратиться в подобие машин «Скайнет».
        Рядом сопит Аяно, взгляд у японки недовольный. От комментариев воздерживается.
        - Едем дальше, - велю водителю, отдавшись неге, испускаемой нежными ручками.
        - Без группы сопровождения?! - вскрикивает Скали. - Князь, простите за оспаривание приказа, но вынужден не согласиться. Нам срочно нужно вернуться, пока новые диверсанты не напали.
        Я отвожу руки Даре от шеи - теперь не до милашки, полицай влез, надо разобраться.
        - И какую группу сопровождения вам надо? - вдруг раздраженно спрашивает Аяно. - С вами едут ветеран ранга Рыкарь, командир русского спецназа, а также сильнейший воин Российской Империи, - японка бросает быстрый взгляд на шатенку. - Ну и летчица без крыльев.
        Услышав о себе лестные слова, Дмитрий сразу приосанивается и, посмотрев в отражение в окне, убирает пальцем кружок грязи с щеки. На глазах такой красивой женщины как Аяно действительно хочется выглядеть красиво и мужественно, отпускать остроты и делать вид, что ничего не боишься.
        Но вот сэру Скали последнее совсем не хочется.
        - На нас только что напали, полковник, - замечает очевидное полицай. - Раз опасность передвижения не вызывает сомнения, я выступаю за пересмотр протокола безопасности. Кортеж должен быть увеличен вдвое, помимо двадцати автоматчиков, группа должна включать хотя бы двух Рыкарей и…
        - Выметайся, - резко говорю.
        Тишина. Полицай хлопает глазами, отвисшие шеки стремительно бледнеют.
        - Князь, я вовсе не хотел вас…хфф…
        Потягиваюсь к нему через спинку кресла. Шея британца оказывается в моих пальцах. В то же время второй рукой открываю дверь за его спиной. Толкаю полицая, и он вываливается из салона на землю.
        - Закрой, - велю Дмитрию, мне самому уже не дотянуться до распахнутой двери. Граф беспрекословно слушается, только кидает напоследок Скали:
        - Охраняйте ваших павших соотечественников, чтобы их не растащили звери. Группу эвакуации я уже вызвал, значит, вас скоро доставят в лагерь, как вы и хотели.
        Водитель заводит двигатель, и мы едем дальше, уже без галдежа и жалоб британца.
        - Нам бы разведка не помешала, - задумчиво проговаривает Аяно. - А то нападут снова и лишимся транспорта.
        - Я буду разведкой, - успокаиваю девушку. - Через километров пять примусь за работу.
        - Вы распустите свои крылья? - с восторгом спрашивает миниатюрная шатенка. Она же пилот, наверное, тоже мечтает о крыльях - не на самолете, а своих собственных.
        - Ага, - усмехаюсь. - Смотрите внимательно на небо - я вам буду махать с облаков.
        - Обязательно, - она кивает множество раз, как ребенок.
        Потешная куколка, так и хочется сказать ей «ути-пути», но нельзя - леди же, аристократка, обидеть можно.
        Где-то через пять минут останавливаемся, чтобы я выпорхнул. Улетаю вперед, но не далеко. «Глаза Жамбы» должны уловить узоры меридиан, если затаилась засада.
        Полчаса ничего не происходит, разве что в небе на востоке клубится дым. Это работают комбинаты и заводы города Тор, столицы графства Торшир, принадлежащего леди Роанне Маебете. Город небольшой, около ста тысяч жителей, но по меркам Уэльса мегаполис.
        Вечереет, дым фабрик теряется на фоне пришедших сумерек.
        Еще час полета (не забываю иногда махать Даре) - и справа от дороги блестит что-то оранжевое. Присмотревшись, различаю крыло дорогого спортивного автомобиля. Подлетаю ближе, и спорткар предстает во всей красе. На капоте красуется серебристая фигурка ягуара в прыжке.
        Я и не заметил, как лес плавно перешел в лесопарк в черте города. Жужжит трасса за зеленым массивом, дыма стало больше.
        Ну а чья тачка-то?
        Мои глаза как магнитом притягивает стройная золотоволосая девушка в сером плаще. Она словно бы вычленилась из пятнистых стволов одинаковых берез. Только что не было - и вот материализовалась. Я рассматриваю ее золотую косу, длинные стройные ноги, мелькающие под запахнутым плащом, гибкую фигуру. И как такую сразу не заметил?
        Девушка идет к спорткару на обочине, сама пока еще под сенью облысевших берез, как я вижу, что к ней наперерез из кустов направляются двое мужчин, крепких, с ногами в растопырку, как у гопников из Мухосранска. Девушка не замечая, идет беспечно, золотая головка склонена, в пальчиках вертит то ли цветок, то ли шишку, не разглядеть.
        Мужчины явно не свои - один обходит сзади, обрезая дорогу к бегству в лес. Другой неторопливо шагает навстречу зазевавшейся красотке.
        Я дергаюсь с резкой силой вперед и вниз. Потому что, когда навалятся на нее, отсюда могу не успеть прийти на помощь.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Ядовитые змеи не жалят Перуна - боятся отравиться! (Автор Voronina S).
        Глава 18. К графине
        Девушка все это время плела венок из цветов. Вроде бы это астры - у них лепестки такие же крупные и пушистые. Стремительно лечу к ней, в ушах свистит ветер, осенний лес размазывается в желто-коричневую полоску. Вижу, как златовласка одевает венок на голову. Сиреневые лепестки красиво смотрятся на светлых волосах.
        Мужчины смеются, перерезая ей дорогу. Вокруг ни души. Логично, что они чувствуют себя свободно, со своим рангом Воин. Один широко распахивает руки, второй уже за спиной девушки, теперь глупой красотке не убежать, а до этого могла спокойно, ноги у нее быстрые и длинные, как у кобылки.
        Картина с будущим преступлением приближается. Девушка останавливается, оглядывается. Ее испуганные глаза настолько огромны, что даже я их вижу. Мужчины встали рядом. Тот, что напротив нее, с ухмылкой что-то говорит, недвусмысленно показывает рукой на кусты, явно намекая на сдачу гибкого женского тела без сопротивления, тогда и дадут уйти живой. Второй зашел сзади, меридианы накалены. Судя по положению рук, приготовился схватить стан девушки и ударом об землю оглушить, как рыбу.
        Я уже близко, моя крылатая тень накрывает девушку и мужчин. Нападающий спереди вскидывает голову вверх посмотреть, что же заслонило солнце. Отвлечение стоит ему жизни. Он еще успевает дернуться, лицо его перекашивается. И нет, я не причем, мне еще лететь метров триста.
        Девушка изящно изгибается и всаживает воздушное лезвие в горло горе-насильнику. Из рассеченной гортани вырываются свистящий хрип и бульканье. Труп оседает на землю. Выстреливший фонтан крови не долетает до золотых локонов и цветочного венка. Ветряным порывом девушка сдувает красные брызги на траву.
        Хладнокровная красотка разворачивается ко второму. Свист ветра, удар. Но тот заранее надел доспех, и горло его выдержало острый тычок воздушной техники. С гортанным криком мужчина прыгает на девушку. Если он собьет ее с ног и вынудит к партеру, то у Воина есть шанс победить Кмета. Главное, не дать пользоваться ветряными техниками, молотить кулаками по прекрасному лицу, пока не спадет доспех и жесткие костяшки не начнут месить нежную кожу…
        Но я не даю насильнику даже приблизиться к красотке. Моя рука ныряет в пятно и выныривает у ног мужчины. Тычок Когтей рассеивает доспех и подрезает сухожилия коленного сустава. С ором боли мужчина падает, как подкошенный, схватившись за ногу.
        Девушка не теряется и резвым пинком по зубам отправляет насильника в нокаут. Сломанные зубы высыпаются изо рта белой горстью.
        Не торопясь, я преодолеваю последние десять метров до земли. Девушка даже на смотрит на труп и покалеченного. Голубые смеющиеся глаза не оставляют моего лица. Длинные ноги в замшевых полусапожках переступают лужу крови. Хлопают полы кожаного плаща. Она оказывается ближе ко мне, чем положено, но не останавливается, будто желая проверить мою мужественность, не отступит ли ее спаситель сам. Я не двигаюсь с места. Что мне девица-убийца по сравнению со всеми этими вымесами, демонами и прочими Градгробами.
        - Уважаемый князь Артём, - после короткой заминки звучит ясный чистый голос, с нотками благодарности и почтения. - Леди Ребекка Маебет к твоим услугам.
        Я встречаю ее бесстрашный веселый взгляд. Фамилия меня заинтересовала, мягко говоря. А, главное, девушка смотрит на меня, будто прекрасно знает цель моего визита. Вопреки ее ожиданиям, не задаю провокационные вопросы. Вместо этого перехожу к нейтральной теме. В светских обществах же принято порассуждать о погоде, спорте и прочем.
        - Умелый удар, - киваю на убитого насильника.
        Она мило улыбается:
        - Пустяки! Вот то, что вы устроили со вторым, было потрясающим. Точный резкий росчерк прямо под коленом. Хирургическая филигранность на таком расстоянии. У вас глаз орла, князь. Ведь он даже не покалечен! Это была фрактальная техника?
        Она снова нарывается на вопросы своей осведомленностью обо мне.
        - Да, - а я снова удерживаюсь, чтобы сделать, как она ждет. - Вы здесь гуляли, чтобы полюбоваться цветами?
        Киваю на ее венок. Она, не отрываясь смотрит на мое лицо, будто влюбленная школьница. При этом мы даже не знакомы, вроде бы…
        Молчит и смотрит. Мне надоедает служить экспонатом.
        - Леди Ребекка?
        - Простите, - встрепенулась она и виновато улыбается. - Задумалась. Я здесь, чтобы выловить этих мерзавцев, - нисколько не стесняясь пинает вырубленного мужчину. - За осень они изнасиловали уже трех девушек в этом парке, а так, как он находится вблизи нашего родового особняка, я решила пресечь это беззаконие.
        - Похвальная забота о подданных, - искренне признаю. - Только почему вы одни пошли, без прикрытия и охраны?
        Ребекка озорно прищуривается, зубы сверкают в лучезарной улыбке.
        - Приключение, - пожимает леди плечами. А я начинаю подозревать, не поджидала ли она меня. Может, Маебеты были в курсе моего скорого приезда и устроили вот такой странный прием?
        Не дождавшись от меня вопросов, девушка сама идет в наступление:
        - Скажите, почему вы не били насмерть?
        - Не знал тяжести вины этого человека, - отвечаю, как есть.
        - Но теперь знаете, - не перестает улыбаться британка. - Искалеченная психика трех девушек на его совести. Я лично знаю каждую, они служат в нашем доме. Как раз по дороге домой с работы их и выловили. Как считаете, достаточно этого знания, чтобы убить мерзавца?
        - Более чем, - киваю.
        Девушка проговаривает довольно:
        - Вы сами его добьете, князь?
        Вот, значит, куда она ведет.
        - У вас в графстве разве нет полиции? - хмыкаю.
        Теперь она не понимает.
        - Есть, конечно. Но вы же сами сказали…
        - В процессе драки нет смысла сдерживаться, особенно защищая свою жизнь. Но линчевать по прихоти бессмысленно и недальновидно. Сдайте его органам или своей службе безопасности, пускай им займутся следователи.
        Она смотрит недоверчиво, сдувает пшеничный локон, упавший на лицо, и мне приходится привести еще один прагматичный аргумент:
        - От рук этого насильника могли пострадать не только знакомые вам девушки, но и кто-то другой. Ситуации разные. К примеру, он мог убить жертву и запрятать тело. Жертва может до сих пор числиться пропавшей без вести. Убьете мерзавца - и кто-то никогда не сможет похоронить своего родственника.
        - Ого, - округляет глаза девушка. - Как проницательно, князь! Тогда вы правы, лучше допросить его.
        Я бросаю взгляд на вырубленного мужчину. Благодари голливудские фильмы, чувак. Если бы не «Молчание ягнят» и «Зодиак», тебя бы уже кокнули.
        Ребекка достает мобильник и набирает службу безопасности. Из обрывочных фраз понимаю, что она решила передать парня своим, а после допроса-таки кокнуть. Я не против, но в душе немного не по себе. Внешне леди такая лапочка, а внутри настоящий киборг. Из той же породы, что Бестия или София. Современный идеал женщины. Не то, что в Средневековье, во времена короля Медвежути, когда ценились верные и послушные, которые робко прячутся за твою спину, пока ты на белом коне и с мечом наголо рубишь своего восставшего сына…э-э…нет, не то, лучше уж красотки-киборги.
        Пока девушка разговаривает с СБ, я трогаю гарнитуру в ухе.
        - Аяно, прием. Я тут встретил одну из Маебет. Леди Ребекка.
        - Где ты? - раздается озабоченный голос японки.
        - Вы через десять минут будете проезжать мимо. Заберете меня. Достаточно разведки, налетался, до особняка графини меньше двадцати километров. Уж этот отрезок проедем.
        - А эта Маебет что делала посреди дороги? - беспокоится Аяно. - Тебя что ли ждала?
        - Не исключено.
        Ребекка вернулась и слушает с любопытством, как я разговариваю. Она будто запоминает мой голос. Прямо чувствую себя кинозвездой. Внимание голубых глаз слишком пристальное. Кого-то девушка напоминает, да никак не врублюсь.
        Леди достает из кармана плаща пластиковые штрипсы. Смотри-ка - подготовилась к задержанию.
        - Их заберут, так что нас больше ничего не держит, - она присаживается и связывает насильнику руки и ноги. - Позвольте пригласить вас в гости, князь, - не отрываясь от дела, она хитренько улыбается. - Тем более, вам все равно по пути.
        Лицо мое не дрогнуло, а голос такой же спокойны и равнодушный:
        - Хорошо, мои люди сейчас меня заберут. Увидимся в вашем родовом особняке.
        - Я хотела бы вас лично доставить, - она выпрямляется, длинные бледные пальцы указывают на оранжевый «ягуар» у дороги. - И скрасить дорогу беседой.
        - С благодарностью принимаю ваше приглашение. Тогда мои люди прибудут следом за нами.
        - Как вам угодно, - по ее губам скользит торжествующая улыбка.
        По дороге к машине я связываюсь с Аяно и уведомляю, что меня доставит леди Ребекка.
        - Я спросила Даре, - говорит японка. - Ребеккой зовут единственную дочь леди Роанны.
        - Спасибо. Полезная информация.
        Отключаю передатчик. Мы садимся в машину. Кремовая обивка салона выглядит «вкусно», материалы отделки благородные, шумоизоляция на высоте, но не заглушает «рык» мотора, эргономика досконально придумана. Ребекка заводит движок, легонько нажимает на педаль, и вот мы уже несемся по трассе около двух сотен километров в час. Злополучный лесопарк теряется в темноте осеннего вечера.
        Девушка ведет машину в расслабленной позе. Специально отклонилась назад, одной рукой расстегнув плащ, так что вырез оголил упругое бедро.
        Мой взгляд скользит вниз, к бархатной коже, Ребекка победно улыбается.
        - Откуда вы меня знаете, леди? - задаю вопрос, когда она его меньше всего ожидает.
        Улыбка девушки гаснет, она сосредотачивается на ответе:
        - Я наводила справки в интернете, читала статьи о вас.
        - Статьи?
        - Их множество, - сообщает девушка. - Только ленивый военный журналист не упомянул хотя бы пару строк о вас. Часть уже позиционирует демоника Перуна, как живое тактического оружие России в одном ряду с авиационными бомбами и баллистическими ракетами. Вы не знали?
        - О таком масштабе нет, - чешу я подбородок. Неужели мои военные походы в Афгане и Англии заинтересовали иностранных обозревателей?
        - «Когтистый», «Летун-взрывун», «Дьявол», «Черный Зевс», - перечисляет Ребекка. - Это всё кодовые прозвища, которые вам дали в европейских военных союзах. Но моё любимое придумали Соединенные Королевства Америки.
        - Какое же?
        - «Коготочек», - хихикает она.
        - Забавно, - усмехаюсь. Нет, серьезно, забавно. Обидного в этом ничего не вижу. Даже наоборот. Люди любят называть то, чего бояться, нелепыми прозвищами, пытаясь хотя бы смешным словом преуменьшить свой ужас. Так в моем старом мире американцы кодифицировали разрушительный ракетный комплекс С-400 «Триумф» как Ворчун, а советский вертолет Ми-8 вообще кликали «Бедром» почему-то.
        Странные интересы у девушки. Читает статьи о каком-то русском боевике, пускай он и бегает, как ужаленный, по родному Уэльсу, вынюхивая всюду вымесов.
        - Так вы моя фанатка? - пристально смотрю на Ребекку. Кого же она напоминает белозубой улыбкой, голубыми глазами, золотыми, словно сноп пшеничных колосьев, волосами…
        - Верно, - краснеет она и отводит взгляд на дорогу.
        - Давно?
        - Фанатка - совсем нет, - честно отвечает леди. - Но заинтересовалась вами с самого вашего прихода в Британию. Когда вы взяли Оксфорд. А затем вы вступили в Уэльс, валлийские графства стали один за другим падать перед вашими Когтями. Я смотрела рубрики, читала статьи, пересматривала нарезки видео обывателей и как-то незаметно для самой себя я… влюбилась в вас, князь Артем, - решительно договаривает. Ее голубые глаза не отрываются от дороги. Горячая кровь прилила к ее щекам, окрасив румянцем.
        Мда… я почувствовал себя каким-то Майклом Джексоном. Прямо корейский айдол, а не секретный коммандос. Девушке где-то лет восемнадцать, в ее возрасте хлебом не корми, дай влюбиться и жить как на пороховой бочке. Но что-то надо сказать, желательно нейтральное.
        - Очень признателен, - держу ровный тон. - Ваши искренние теплые чувства делают мне честь.
        Она поджимает губы, бросив искоса взгляд на меня, и принимает правильное решение, не продолжая разговор.
        Далеко на холме, за рощей и за полем, вырисовывается причудливый особняк. Настоящий средневековый замок. Стены, сложенные из массивных каменных глыб. Плоская крыша в обрамлении тупых зубьев-парапетов. Разве что окна пластиковые герметичные, из которых льется белый свет люминесцентных ламп.
        - Ваша мать в курсе, зачем я еду, Ребекка? - не помешает расширить обзор перед встречей.
        - Она догадывается, - не скрывает девушка.
        - Будет ли она лояльна к просьбе британской короны? - Ох, как мне надоели эти хитровывернутые предложения. Но с аристократами по-другому никак. С ними надо правильно разговаривать, иначе обидятся, и тогда останется только угрожать Когтями.
        - Скоро узнаете, - Ребекка надувает щеки. Обиделась? Интересно на что.
        Девушка сбавляет скорость перед коваными воротами. Железные створки распахиваются по дистанционной команде. Мы въезжаем внутрь, когда сзади, бибикнув, приближается броневик с товарищами.
        - Мои люди, - поясняю Ребекке.
        - Хорошо, - она нажимает кнопку громкой связи. - Пропустите внедорожник со слугами гостя.
        Ворота держат открытыми, пока броневик не оказывается внутри стен. Вслед за «ягуаром» внедорожник огибает фонтан в центре и останавливается у крыльца особняка.
        Покинув машины, встречаемся с товарищами.
        - Леди Ребекка Маебет, это мои боевые соратники, - представляю друзей поименно, одновременно обозначая, что никакие они мне не слуги, и вообще я демократ и прогрессор, хоть в то же время феодал и князь, но это не я такой - жизнь такая.
        Замечаю, что Дмитрий смотрит на дочку графини не отрываясь, как влюбленный барашек. Хм, успел уже от Сербины отсохнуть? А мне казалось, пернатая ему в сердце крепко запала. Но тем и лучше.
        На крыльцо выходят встречать дворецкий и лакеи. Ребекка, не обращая на слуг внимания, сама ведет нас в холл. Когда поднимаемся по лестнице фэнтезийного ограждения, Дмитрий возбужденно шепчет чуть ли не в самое мое ухо:
        - На миг мне показалось, что перед нами леди Гиллер?
        - Сербина? С чего бы… - я перевожу взгляд на золотистые волосы впереди идущей Ребекки. - А!
        - Вот-вот, - кивает опечаленный граф.
        Действительно, похожи. Хе, бывают же на свете двойники. Леди тоже напомнила мне пернатую, но я никак не мог их сопоставить из-за различий в характерах. Ребекка больше смотрится, как помесь Сербины и робота-убийцы. Как ловко прищучила того мерзавца в лесу, и второго хотела туда же.
        Зато объяснилась «ветреность» блондинчика. Никуда не делась тяга к полногрудой ангелессе, просто он увидел ее отражение.
        За лестницей мы проходим длинный коридор до дверей кабинета. Внутри пусто, лишь куча кресел, да диванчик с низкой спинкой.
        - Располагайтесь, - улыбается Ребекка. - Мама сейчас подойдет.
        Дмитрий и девушки уступают мне дорогу, первому выбрать место. Я подхожу к креслу во главе журнального столика, но не сажусь, жду когда дамы усядутся. А потом нам с Дмитрием не дает упасть в кресла тихий скрип двери. В кабинет входит статная женщина сорока лет.
        - Добрый вечер, уважаемые офицеры королевской армии и союзники, - звучит сильный звонкий голос.
        - Добрый вечер, прекрасная леди, - усмехаюсь я, рассматривая графиню. Мои глаза откровенно скользят с приятного лица на сочную грудь, обтянутую белой блузкой.
        На дочь леди Роанна совсем не похожа. Ребекка - стройная блондинка-тростинка с достойными формами, графиня же - настоящая секс-бомба с вихрем каштановых кудрей.
        От Роанны не ускользает мой пристальный взгляд в районе ее двух гордых возвышенностей. Накрашенные пухлые губы графини растягиваются в улыбке.
        Что же, приятное хозяйке я сделал. Пора перейти к делу.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - За маму, за папу, - приговаривал Перун, когда его дети резали демонов. (Автор Чез)
        Глава 19. Сватовство
        Как командир операции, я представляю себя и своих людей. Смотря в мои глаза, графиня благосклонно улыбается. На Аяно, леди Даре и Дмитрия лишь бросает мимолетный взгляд. Мое же внимание всецело поглощает огромная грудь леди. Кажется, что она имеет гигантскую силу притяжения, как планеты. Златовласая Ребекка, заметив, на что я отвлекся, недовольно сопит.
        - Князь Артем спас мне жизнь от бандитов, мама. Тех, что нападали на наших девушек.
        - Как спас?! - подкрашенные серебристой тушью глаза графини не выражают ни капли удивления, хоть алые губы и вытянулись в букве «О». Я убеждаюсь, что Ребекка специально ждала меня в лесу. Интересно, как она подгадала с насильниками? В то, что бандюги подставные, верилось с трудом. Ведь это можно легко проверить: пробить их личности, разузнать у полиции, происходили ли в лесопарке нападения. - Большое вам спасибо, князь! Вы уберегли мою единственную кровиночку. Мой род вовек у вас в долгу!
        Вот и сама ляпнула. А должок я потребую уже сегодня.
        Поднимаю взгляд на уровень холеного лица графини. У Роанны фигура идеальных песочных часов, и даже слегка поплывшая с возрастом талия не мешает ей быть источником мужских фантазий. Красивые округлые тела всегда останутся в почете. Так уж заложено природой, что мужчины выбирают женщин с широкими бедрами и большой грудью.
        - Я не мог поступить иначе, - отвечаю с улыбкой. - Да и признаюсь, моя помощь была мизерной. Ребекка сама способна постоять за себя.
        - Вот как? - Роанна бросает недовольный взгляд на дочь. Видимо, та должна была сыграть беззащитную деву в беде, чтобы после спасения запрыгнуть на шею своему герою. Вышло немного иначе, спасать от Ребекки пришлось неудавшегося насильника. - И всё же, прошу, не преуменьшайте своей заслуги.
        - Ни за что, - покладисто соглашаюсь. Пускай я - герой, так и быть, уговорили.
        Дамы наконец усаживаются, а затем и мы с Дмитрием. Располагаясь в кресле напротив меня, Роанна спрашивает:
        - Надеюсь в остальном ваш путь был легок, князь? - графиня складывает пальцы в замок, закидывает сочную ногу поверх другой. Черная юбка натягивается, подчеркивая ее талию и пышные бедра. - Неправда ли в Торшире изумительная природа? Наши пологие возвышенности образовались в период Девонского оледенения, их склоны покрыты лиственным лесом и злаково-разнотравными лугами.
        - Ваши возвышенности, бесспорно, стоят того, чтобы ими любоваться, - согласно киваю, бросив внимательный взгляд на грудь графини. - И скажу вам, леди, никакие они не пологие. Крутые, как кавказские пики.
        Роанна застывает в ступоре. Смотрит на меня расширенными глазами секунду, вторую. Затем пухлые губы растягиваются в улыбке, раздается звонкий смех:
        - Ха-ха…Видимо, я давно не выбиралась из особняка, и горы успели вырасти, - переводит она мои слова в шутку, хотя видно, что комплимент на грани пошлости ей приятен. Искренний смех ни с чем не спутать. Редко аристократок откровенно хвалят, это уж точно. А ведь они те же женщины, им хочется слышать не только про «глаза как звезды» и «золотые водопады волос», иногда они нуждаются в прямом и простом «у тебя классные сиськи».
        Ребекка натягивает улыбку и вынужденно сверкает белоснежными зубами. Мамка заливисто смеется, приходится соответствовать. Даре и Дмитрий тоже вежливо улыбаются, только у Аяно лицо беспристрастное, даже угрожающее, как будто сейчас она сорвется и порубит всех в комнате.
        Роанна прикрывает красивое лицо рукой и пытается успокоиться. Глаза влажно блестят, алый ротик приоткрыт, грудь потряхивает от смеха.
        - Вы явно побеждаете в войне, - успокоившись, графиня переходит к более серьезной теме. - Ваши войска уже пересекли горы.
        - Мои, а также королевы Элизабет, - дополняю я. - Но есть сложности и нам нужен меч из памятника Свординстона, чтобы решить их.
        - Удивлена, - без малейшего удивления сообщает Роанна. - Чем вам поможет реликвия? За тысячу лет никто не вынул меч. Это невозможно.
        - Просто тот, кто может, еще не пытался, - отвечаю. - Где памятник, леди?
        - Я не могу сказать, - она качает головой. - Это наследие всего королевства Уэльса, реликвия мне не принадлежит, но я, как правительница графства Торшир, в ответе за его сохранение, я обязалась перед обществом «Английского наследия» беречь и охранять памятник, невзирая на трудности и внешние обстоятельства…
        - Что вы хотите взамен? - прерываю я высокопарный монолог и стучу пальцами по подлокотнику кресла. - Откупные? Расширение графства? Разрешение не платить налоги Элизабет?
        Роанна смотрит на мое лицо. Конечно, графиня понимает, что мы в любом случае заберем меч. Не даст по-хорошему - заберем силой. Сейчас война, нам не до ее прихотей. Единственное, проще договориться, чем штурмом брать огромное поместье. Поэтому командование готово дать послабление лояльной аристократке.
        Графиня разлепляет сексуальные губы:
        - Женитесь на моей дочери.
        Свистит вынимаемый из ножен клинок. Схватившись за рукоять, Аяно без слов потянула катану на свободу. Японка разошлась не на шутку, глаза сузились и горят двумя щелочками, лицо налилось кровью. Я никогда еще не видел Аянушку такой разгневанной. Роанна пугливо оглядывается на японку. Интуитивно, чувствуя опасность, Ребекка накаляет меридианы.
        - Полковник! - огреваю японку резким командным тоном.
        Аяно замирает и удивленно округляет глазки. Опускает взгляд на обнаженный клинок, на белые, как снег, костяшки взявшейся за меч руки. Несколько секунд девушка плавает в прострации. Затем вдруг доходит, что погрузилась в боевой транс. Сразу же прячет лезвие, вскакивает и низко кланяется мне, едва ли не до пола.
        - Простите, князь, - признается сквозь сжатые зубы. - Я потеряла контроль.
        - Сядь и сделай дыхательную гимнастику, - я разговариваю намного мягче. Аяно сама себя сурово накажет. Эти японцы по степени самобичевания за малейшую оплошность не уступают русским. Как бы сэппуку вообще не учудила. После этой мысли у меня засосало под ложечкой. Спешу сказать. - Ничего страшного не произошло. Подумаешь, вынула меч, может, ты хотела показать графине, что это такое вообще, чтобы леди не перепутала, что нам нужно.
        Аяно, пунцовая от стыда, усаживается обратно и опустив голову не смеет даже посмотреть на меня.
        - Князь, - графиня скромно напоминает о себе.
        - Да-да, - я смотрю на сочные груди леди, ловля релакс, сбрасывая напряжение. Вроде полегчало, неплохо еще бы помять, чтобы наверняка, но ладно уж, обойдемся. - Жениться? Что за странное предложение?
        - И ничего не странное! - горячо восклицает раскрасневшаяся Ребекка. - Я еще в машине призналась вам, что влюблена в вас!
        - Ага, заочно.
        Дмитрий ревниво смотрит на меня.
        - Ну и что? - девушка сдувает упавший на нос золотой локон. - Я прочитала про вас всё! Нашла даже русские газеты еще со времен, когда вы участвовали в поединках со своими одноклассниками. Я знаю, что вы честный, сильный,
        интересный и разносторонний, целеустремлённый и решительный, необыкновенно добрый и справедливый!
        - Сказать, что вы не знаете? - фыркаю. - Вы не знаете, что я люблю клубничные йогурты, а также шипучую газировку. Не знаете, что мой любимый фильм «Брат 2», а любимая книга - «Васёк Трубачев и его товарищи». Что моя любимая одежда на женщине - нарядная обнаженность, а моя любимая поза… но не будем об этом, - обрываю себя, заметив, что девушка уже телефон достала и пытается тайком записывать, да и глазки Даре взволнованно заблестели. - Вы не знаете меня как человека, леди. А то, что я там рублю демонов и вымесов, так тут нет меня ни на грамм, просто пришлось идти защищать Родину с мамой и папой, вот и весь сказ.
        - Попрошу слово, князь, - улыбается графиня. - Признаюсь, чувства дочери не решают в моем желании сосватать ее за вас. Здесь больше играет то влияние, что вы можете нам дать.
        - И какое же?
        - После гражданской войны Британия так или иначе ослабнет, - поясняет Роанна. - Элизабет, конечно, победит, но королевство лишится сильнейших аристократов, их людей, их вассалов. Разрушенные города, тысячи убитых среди военных и мирного населения оставят шрам на лице страны… Решающую роль в мировой геополитике начнет играть Россия, ее княжеские и графские Дома. Моему роду не помешает содружество с сильным русским Домом. Мы готовы даже влиться в более могущественную ветвь аристократии, - она наклоняется ближе ко мне, качнув пышным бюстом. - А дочь я предлагаю в качестве вашей будущей супруги только по одной причине - подошел ее возраст. Она красива, стройна, юна, гляньте на эти золотые волосы, на эти прекрасные голубые глаза, у нее нет отбоя от кавалеров, при этом Бекка не робкая овечка, как вы уже заметили в лесопарке. Еще, к тому же, сердце моей дочери покорили ваша воинственность и непобедимость в бою, - заметив, как я тяжко вздыхаю, Роанна протягивает руку через журнальный столик и касается моих пальцев. - Но, возможно, вам по душе дамы поопытнее и… посочнее? Тогда я готова предложить… себя.
        - Мама!!! - кричит Ребекка, в ужасе дергая себя за пшеничные волосы.
        Мы встречаемся с графиней взглядами. Оба не обращаем внимания на крики и причитания златовласки. Глаза Роанны чуть пьяны. От только что сказанного. От своей смелости. От моего волчьего взгляда…
        - Я согласен.
        Роанна подпрыгивает на месте, а вместе с графиней и ее груди, завораживая мой взгляд чудными движениями. Аяно поднимает голову. Брови Ребекки взлетают вверх, образуя на гладком лобике продольные морщинки.
        Я удивленно оборачиваюсь к Дмитрию. Блондин смущенно прячет глаза.
        - Только, леди Роанна, не на вас, а на вашей дочери, если угодно.
        - Но…но… - Роанна хлопает влажным ртом, как акула упустившая вкусную рыбку.
        - А мысль! - я хлопаю Дмитрия по плечу. - Граф Дмитрий Долгоногий является наследником главы Великого Дома Юрия Долгоного, сенатора Государственного Совета. Если его Дом и уступает моему во влиянии, то совсем немного. А уж по знатности точно превосходит Бесононовых, ведь я бывший простолюдин. Так что вот ваш жених, леди Ребекка. Прошу любить и жалова….
        - Нам нужна сильная кровь! - вскакивает Роанна. Графиня обходит столик и встает близко ко мне, скрестив руки на груди. Её ягодицы так и старались вырваться из тенет чёрной юбки. - Такая как у вас, князь. Мало власти и древнего имени. Моя дочь - или я! - не будем рожать от слабака, - она задевает мою ногу сочным бедром, будто говоря: одумайся, ведь я отдаюсь тебе, тебе!
        Не обращаю внимания на ее подкаты. Эта женщина полна желания, вполне возможно ее покойных десятерых мужей извела пылающая страсть графини, таким красоткам всегда мало, но меня не пугает женское пламя, в любое другое время я бы с радостью покувыркался с ней. Только сейчас война. Да и я не намерян связывать себя ненужными обязательствами.
        - Граф - огненный Рыкарь, ветеран двух войн, - рекомендую я товарища, как настоящая сваха. - Его доблести и отваге можно позавидовать. Настоящий феникс. И силы ему не занимать.
        Дмитрий, покраснев, бросает несмелый взгляд на Ребекку. Девушка не смотрит на блондина, ее обиженные глаза застилают слезы.
        - Как же так? Князь Артём? - чуть ли не плачет прелестная блондинка. - Ма-ама?
        Зато Аяно торжествует и победно улыбается.
        Графиня в бешенстве. Почему-то ей хочется захомутать именно меня, но дворянское слово сказано - ей нужен сильный русский род. Так мы его и предлагаем, просто не того кандидата, на которого упал ее красивый распутный глаз. Если она откажется просто "потому что", то я от ее особняка не оставлю камня на камне.
        - Пусть докажет свою силу, - Роанна выдыхает пар, как дракониха. - Вы сказали - он сильный. Пусть докажет.
        - Как? - вскидываю брови.
        - Чтобы жениться на моей дочери, граф должен одолеть трех наших рыцарей-Рыкарей по очереди. В вас, князь, я не сомневаюсь. Вы запросто сразите и десяток Полковоев, но граф - человек мне незнакомый. Три победы подряд убедят меня, что у него сильная кровь.
        - Мама! - в который раз взывает Ребекка, хлопая мокрыми ресницами. - Ты не можешь…
        - Держи себя в руках, дочь, - резко затыкает ее Роанна. - Слово сказано, слово должно быть исполнено.
        - Хорошо, что вы понимаете, - киваю. - Призывайте своих людей. Бой будет недолгим, граф быстро раскидает ваших слуг.
        От моей похвалы Дмитрий выпрямляется, плечи пошли в стороны, чуть отодвинулись, а грудь с треском выдается вперед. Русский богатырь готов крошить иноземных рыцарей.
        Бросив на меня злой взгляд, графиня связывается по телефону с СБ. Она приказывает начальнику безопасников направить трех определенных людей в спорткомплекс. Затем и мы направляемся туда же.
        - Разрешишь быть твоим секундантом? - по дороге спрашиваю Дмитрия.
        - Почту за честь, - радуется он как ребенок.
        Мы приходим в большой спортзал, примыкающий сзади к господскому дому. Вдоль стен стоят скамейки, посреди дощатого пола раскинулась песочная арена. Переодеваться графу не требуется, мы и так в боевой спецэкипировке, только снимает разгрузочный жилет со всяким барахлом да бронешлем. Всё это я принимаю как секундант и отношу на скамейку у стены. Затем поднимаю другую огромную скамейку и, на глазах удивленных женщин и графа, иду к краю арены. Ставлю скамью близко к границе песочного круга.
        - Зачем это? - подходит Дмитрий.
        - Пригодится отдохнуть, когда вымотаешься.
        Хлопает дверь, и внутрь входят три британца. Видимо это аристократы, но младшей вассальной ветви. Меридианы прокачаны до Рыкарей. Стили совсем разные, названные в честь кельтских богов: Гоибниу, Таранис, Беленус. Камень, ветер и пламя.
        Не обращая внимания на противников, Дмитрий светится от счастья. Его глаза не отпускают Ребекку, она же, убитая горем, отходит от матери и стоит одна, с бледным лицом и фиолетовыми губами.
        - Граф, потом насмотришься на свою невесту, - одергиваю блондина. - Противники у тебя серьезные, придется попотеть. Слушайся моих советов, и ты победишь.
        - Весь во внимании, князь, - он с трудом отворачивается от девушки.
        - Первым с тобой дерется каменщик, - я разглядываю меридианы разминающегося бойца. - Он натренировал каналы на прочный гранитный доспех. Твои стандартные техники не причинят ему вреда.
        - Камень - злейший враг огня, - мрачнеет Дмитрий. Он спустился с небес на землю и понял, что трое Рыкарей это перебор для него. Он победит каменщика только если шибанет по нему объемной техникой. Но тогда не останется сил на дальнейшие сражения.
        - Не ссы, граф, - я указываю пальцем вокруг соперника. - Ему тоже надо тебя бить. Когда он нанесет удар, то ослабит покров камня. Жива утечет с защищающих меридиан на те, что атакуют. Тогда и стандарт прокатит. Придержи пока объемные атаки.
        При таком сдерживающем факторе бой Димке дастся нелегко, но и золотоволосая награда того стоит.
        Бойцы выходят на арену. Судья в центре зачитывает короткое правило: драка до сдачи или потери сознания, затем командует:
        - Файт!
        Первым делом каменщик покрывает тело гранитным слоем. Огненное копье Дмитрия напарывается на твердый камень. Поздно. Не пробить. Граф кружит по арене, осыпая фаерболами соперника. Тот выставляет перед собой окаменевшие руки. Пламя бессильно рассыпается.
        Рывок каменщика на соперника. Граф присаживается на полусогнутые и сигает в сторону. Молодец. Сшибаться в рукопашку нельзя. Нужно вынудить британца использовать дальнобойные каменные техники, чтобы открылся.
        Но каменщик упертый. Снова рывок. Отскочить граф будто бы не успевает, и каменщик выставляет плечо, нацеливаясь сбить русского с ног, как трехтонный носорог. Граф идет на сближение, но в последний миг сигает в сторону. При этом его нога изворачивается на излете и пробивает каменщика в корпус.
        Пшшш!
        Огненный фонтан выстреливает прямо из пятки. Вблизи атака слегка пробивает каменщика, он падает вслед за графом и достает его ударом в грудь. Оба катятся в одну сторону, поднимая клубы пыли.
        - Пхе-е-е!
        Хватаясь за бок, граф вскакивает, шаркая ногой, отдаляется от опасного ближника. Каменщик же наконец решается на технику. Серая глыба выстреливает в спину графу, и тут он разворачивается, одновременно отступая в сторону, и взмахом руки создает из воздуха огненный смерч. Отличная уловка. Каменщика настигает пламя, и ослабевший покров терпит урон, нагрудный гранит осыпается, в брешь летят новые огненные стрелы. Доспех гаснет, обожженный соперник улетает в нокаут.
        Судья объявляет окончание поединка.
        Я подбегаю к Дмитрию и, подхватив за плечо, помогаю уйти с арены.
        - Не нужно, - хрипит граф, пытаясь отпихнуть меня. - Леди Ребекка смотрит…
        - Заткнись, - рычу я, сжимая крепче его руку. - Тебе сломали три ребра, кретин!
        Он сплевывает кровь на песок арены:
        - Дерьмо!
        Да. Ведь у него еще два поединка.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - Эх, засада за засадой… - приговаривал Перун, разглядывая впечатляющих хозяек красавиц из замка Маебет (Автор Созидатель).
        Глава 20. Пояс Брунгильды
        Я стираю ботинком кровь с песка и бросаю искоса взгляд на графиню с дочерью. Если заметят, что Дмитрий уже сдает, то Роанна может бойкотировать следующие поединки. Заклюют графа, что слабак и не годится в женихи.
        Но графиня слишком недовольна, что каменщик продул. Вот он в покаянии встает на колено и целует Роанне кольцо с огромным бриллиантом. Интересный способ извинения.
        - Ложись, - укладываю блондина на скамейку (не зря притащил), и пускаю ему «толчки» в меридианы. Жива ускоренно циркулирует по каналам, это подхлестывает обмен веществ и дыхание. Зрачки графа расширяются.
        - Ух, прямо прилив сил! - восторженно говорит. - И ребра не так болят. Не знаю, что это за ментальный энергетик, но спасибо, князь, удружил. Сейчас всех порву!
        - Тем не менее на два боя тебя не хватит, - остужаю его пыл. - Я мобилизовал резервы твоего организма, но не исцелил переломы. Целителя позвать мы тоже не можем, графиня не оценит. Сразу же обвинит в провале поединка. И не видать тебе дочки-блондинки. Поэтому пойдем на обман.
        Мои слова вызывают бурную бурю недовольства.
        - На обман? Ни за что! Я дворянин! - пыжится он.
        - Значит, готов лишиться надежды на брак с леди Ребеккой? - тут же остужаю его пыл.
        Он стихает, бросает молящий взгляд на девушку, но та на него не смотрит, а когда и бросает мимолетный взгляд, то теплоты в голубых глазах меньше, чем в зимнем солнце.
        - Хорошо, - плечи Дмитрия опускаются. - Согласен сделать по-твоему.
        Я присматриваюсь к следующему сопернику.
        - Твой противник - воздушник. Ловкий, быстрый. Стандартные техники, вроде огненных стрел, он сметет встречным смерчем. Поэтому бьешь объемной техникой.
        - В этом случае не останется сил на огневика, - морщится граф, осторожно касаясь рукой груди. - Как я сделаю последнего?
        - Сделаешь, не беспокойся. Правда, уже не ты.

* * *
        Леди Роанна стоит вся, как на иголках. Она чувствует внутри напряжение, негативное, которое, стоит ей бросить взгляд на юного князя, сразу же уступает другому, женскому, поднимающемуся снизу живота. Почему Артем-Перун такой бескомпромиссный? Когда он разговаривал с ней, его глаза не отрывались от ее бедер, от ее груди. Но оказалось, этот огонь в глазах, эти хищные взгляды и полные силы жесты, эта смелая, даже дерзкая, игра слов всего лишь обманка. Легкий флирт без обязательств. Графиня не заинтересовала князя как женщина, либо не настолько, чтобы связаться родством с британской аристократией.
        Роанна бросает взгляд на восемнадцатилетнюю дочь, на ее растрепанные золотые пряди. Самой графине тридцать девять - тот самый возраст для женщины, когда она демонстрирует чего в реальности стоит. В восемнадцать все мы прекрасны, юны, восхитительны, кожа нежная, как бархат, голос звонкий, словно журчание ручья, лик нимфы, фигура модели. Только с годами познается истинная цена женщины: износится она, как дешевая китайская подделка, или сохранит себя, как дорогая фирменная вещь. Бесспорно, графиня достойна зваться роскошной женщиной, никто никогда бы не дал ей больше двадцати пяти. Настолько сохранила она свою красоту и молодость. Настолько хранила себя для своих мужей. Которые все равно покинули ее.
        Время перерыва закончилось. Роанна наблюдает, как на арену выходит рыцарь Георг, владелец стиля Таранис. Аналогом в русской войстезе часто называют стиль Стрибога, в честь славянского бога ветра. Это очень приближенный эквивалент, как если бы, например, осу назвали пчелой. Практикующие Таранис обладают, помимо воздушных техник, еще некоторыми умениями в сфере молний и грома. Роанна надеется, что Георг вымотает светловолосого русского, и у того не останется сил сражаться с огневиком-Роббом. А в идеале - графенок сляжет уже в этом раунде.
        Дмитрий ступает на песок. Лицо бледное, губы поджаты, прошлый бой дался ему нелегко. Этот тоже не будет обычным спаррингом. Георг жесток, а графиня дала ему позволение не сдерживаться. Если у рыцаря появится возможность, он убьет русского.
        Первым атакует Дмитрий. Да еще как! Яркий желтый свет обрушивается на арену. Не остается ни одного свободного участка. Охваченный огнем Георг падает на колено. Доспех выдерживает, но рыцарю дается выстоять огромной, непомерной ценой. Скорым проигрышем. У него просто не останется сил контратаковать. Графиня хорошо знает возможности своих вассалов. Выносливость не конек Георга, его стиль боя - атаковать молниеносно, наперед, и свой шанс он упустил.
        Русский продолжает бить в беспощадной, эффектной манере. Струи пламени обрушиваются на арену, прячут его немного согнутую фигуру, а за ним и, прямого как копье, князя Артема. Горящий песок плавится, площадка местами серебристо сверкает - там от жара образовалось стекло.
        Графиня наблюдает за спутницами Перуна. Лицо японки - наверняка, походной любовницы князя - безразлично. Стоит, как сосенка, никак не реагируя на огненную бурю. Зато у второй, у шатенки, эмоции плещутся через край. Она прикрывает раскрытый рот тонкой рукой и то и дело причитает: «Божечки! Что же делается?»
        Ребекка смотрит на эту огненную вакханалию, раскрыв рот. Ее лицо бледное и встревоженное.
        - Мама, он какой-то псих, - шепчет девушка, решившись подойти к графине. - Зачем он творит это, если практически победил?
        Графиня удерживается от насмешки в сторону дочери. Конечно, блондинка все еще обижена на мать, обида не скоро забудется, ну а как по-другому, когда она пыталась увести ее любимого? Но неудача графини и риск выйти замуж за немилого заставили ее подавить гордость.
        Роанна победно усмехается:
        - Неважно, родная, что за блажь ударила русскому в голову. Главное, он растерял все силы на атаку. Раз этот юноша - Рыкарь, то «колодцы» его опустошлись больше, чем наполовину. За час такой запас живы не набрать без экстренных медитаций, а медитировать ему никто не позволит. Следующий бой начнется сразу, как только пожар стихнет.
        - Действительно… - узрев перспективу, Ребекка радостно улыбается и едва удерживает себя, чтобы не захлопать в ладоши. - А это значит, мама, что белобрысый граф проиграет, и ради получения реликвии князь снова будет вынужден рассмотреть перспективу взять меня замуж.
        - Всё почти так, доченька, кроме одного - не тебя, - ласково улыбаясь, Роанна смотрит Ребекке прямо в глаза и произносит по слогам: - А ме-ня.
        Золотоволосая девушка кривит рот от ярости. Крылышки ноздрей расширяются. Высоко вздернув подбородок, Ребекка отходит.
        - Посмотрим, мама. Посмотрим.
        Мать и дочь снова стали соперницами. Приз - сильнейший мужчина - достанется лишь одной.

* * *
        Отблески пожара пляшут передо мной. Песок арены и воздух тихо гудят. Ревущее пламя перекатывается по площадке. Огневики-помощники судьи не дают ему растечься по залу и сжечь спорткомплекс.
        Дмитрий выпустил весь огонь, на который способен. Как я ему и сказал. Теперь у меня появилась возможность ему помочь. Не зря же тренировался с фракталом Метазара.
        Экипировка у нас с графом одинаковая. Так что дело только за физиономией. Черты моего лица изменяются, на носу возникает горбинка, брови и волосы осветляются. Должен быть похож.
        Окутанный Огнеупором, сигаю в пламя. Огненные шторы пропускают меня сквозь себя.
        За краем арены Дмитрий, раскрыв голубые глаза, стоит столбом.
        - Похож, - шепчет.
        - Выметайся, - щелкаю пальцем его в грудь, и он уходит на место секунданта.
        Пламя уже начинает гаснуть, но зрители еще нас не видят. Я замечаю, что дымящийся воздушник на четвереньках отполз за арену, и помощник судьи тут же оттащил беднягу, другой помощник занялся исцелением. Сейчас главное прикрыть морду лица Дмитрия, иначе спалимся.
        Я выпускаю споры слизняка из долины Кирзу. Тогда демон заставил Али увидеть «куряцу» ростом с двухэтажный дом, а девушкам подкинул образ кого-то голого в плавках. Сам я видел Софию в беде.
        Высший не контролировал влияние спор на психику жертвы. Они просто являлись возбудителем визуальных искажений. Но я смог, с помощью Гифера, донастроить эти бактерии, и они прекратили быть лишь наркотиками-галлюциногенами. Теперь видения можно подкорректировать. Только действие спор недолгое, минут двадцать-тридцать.
        Еще один момент с фракталом слизняка. Близко иллюзию разглядят, как нечего делать. Дмитрий должен стоять в стороне и не отсвечивать. Пока он не привлек пристальное внимание графини и Ребекки, им будет казаться, что там за ареной топчется Перун.
        Огонь стихает, остатки пламени тушат помощники судьи.
        Замечаю, как победоносно усмехается Роанна. Женщина горда собой - из-за плана подкинуть Дмитрию трех разносортных бойцов. Стоит как Венера, выпятив пухлую грудь, также на виду широкие бёдра и плоский живот. Конечно, после такой мощной атаки Рыкарь бы уже сдулся. Так и случилось. Дмитрий больше не боец где-то пару часов.
        Но он по-другому и не осилил бы воздушника. Только объемная техника способна накрыть шустрого противника. Соответственно, последний враг взял бы графа тепленьким. Поэтому я и провернул рокировку. В последнем из трех боев произошла скрытая замена.
        Судья показывает два пальца. Две минуты на отдых. Я разминаюсь на дощатом полу спортзала, дожидаясь, когда помощники приведут в порядок арену.
        Чем сражаться?
        Когти не вариант. Пятнышки, Паутинка, техники Змиулана, Холодец - всё в топку. Остается только Огнеупор, да намозоленные кулаки. То, что я не буду использовать огневой стиль, легко объяснить моим истощением. Но тогда и Огнеупор придется убрать - иначе возникнут вопросы, чего это я такой непробиваемый, а даже не ударю жалким файерболом. Остались только кулаки, локти да пятки. Кстати, регенерацией тоже нельзя светить. Вот такие дела.
        Судья встает в центре арены:
        - На бой приглашаются граф Дмитрий Долгоногий и сэр Сильвестр Сигл.
        Дмитрий застывает. От стыда весь краснорожий, но для зрителей его лицо каменное и непроницаемое, потому что они видят мое лицо. Да, понимаю, нечестно вот так выходить вместо соратника. Я отдаю себе в этом отчет. Но мне нужен меч, а ему - невеста. Люди Уэльса ни за что не погибнут из-за дворянских правил.
        Я выхожу на горячий песок арены. Взгляды дам сосредотачиваются на мне. Аяно откровенно скучает, куколка Даре взволнована и кусает пальчики от напряжения. Леди Роанна ухмыляется накрашенными губами и в душе уже празднует победу. Леди Ребекка настороженно следит за каждым моим движением. Я подмигиваю девушке и залихватски ухмыляюсь. Она хмурится. Да, нетипично для Дмитрия. Граф больше походил на овцу и постоянно ловил взгляд своей избранницы, стараясь его удержать.
        Бриташка-огневик смотрит на меня с презрением:
        - Что ты за номер учудил в прошлом бою? Кретин года просто. Теперь тебя можно брать тепленьким.
        - Ручки не обожги, - лыблюсь ему в конопатую рожу. Среди британцев полно рыжих и веснушчатых, но этот заслужил первое место, ни одного участка обычной кожи.
        Он зло дергает губой:
        - Тебе конец! Леди Ребекка - не достанется русской свинье!
        Расист, значит. Теперь приятней будет его мордовать.
        Судья делает знак конопатому заткнуться. Отмашка рукой, и уже привычная команда:
        - Файт!
        Сразу же меня атакуют целым ворохом огненных шаров размером с арбуз. Но чем больше снаряд, тем легче увернуться. Без ловкости Мурки я уже упал бы поджаренным окороком. Даже так три шара приходится отбить голыми руками. Без Огнеупора. Без регенерации. Прикрываюсь слабым доспехом, таким что от огненного столкновения сразу рассыпается. Экипировка на руках прожигается насквозь, хоть и сделана из огнеупорного материала.
        Предплечья и ладони обожжены. Чертовски больно! Эразин потухни!
        Замечаю «глазами Жамбы», как огневик опять что-то готовит. От огненной плети я ухожу в перекат. Кувыркнувшись вдоль края арены, я уже приготовился прыгать и вытворять кульбиты. Чудес нечеловеческой акробатики опять же нельзя показывать, заподозрят, но достаточно «Жамбы» и своевременных уклонов, чтобы не попасться. Пока гад не применит объемную технику. Тогда придется несладко.
        На выходе из кувырка меня ждал неожиданный подарок. Рыцарь не стал распаляться на плети и стрелы. Он сам ко мне подскакивает, я еще подняться не успел, а в голову летит охваченная пламенем нога.
        Что ж, понятно. Конопатый видит ожоги, понимает, что доспеха нет, а значит я обесточен, как старая батарейка. Одного удара должно хватить. Тем более, как отказаться от удовольствия собственноручно прибить русскую свинью на глазах леди Ребекки? Госпожа, наверняка, оценит.
        Перехватываю ногу противника выше огненного слоя, обнимающего ступню и голень, будто полили бензином и подожгли. Одновременно ногами пихаю опорную конечность огневика и резко толкаю. Сильвестр как его там с криком удивления падает зубами в пыль. Урона нуль - в доспехе ведь, но эффектно. Даже Ребекка округляет голубые глазки и подходит к арене. Замечаю, потому что судья окрикивает леди не подходить близко - сражаются не абы кто, Рыкари!
        Тем временем Сильвестр пытается встать, опирается руками о землю. Но я выстреливаю вверх обеими ногами, взлетая, словно на пружине, и приземляюсь задницей огневику на макушку.
        Бах!
        Лицо Рыцаря вбивается в пол. Не вовремя распахнувший рот, Сильвестр снова жует песок. Под моей пятой точкой раздаются рычания и скрежет песчинок между зубов. Затылок рыцаря щекотно вошкается. Руки огневика я прижал ногами к земле. Силы обесточенного жива-юзера не хватило бы удержать Рыкаря, но я ведь демоник.
        Получилось так, что моя спина чуть отклонена, колени широко раздвинуты, а между них как раз стоит Ребекка. Леди внимательно следит за нашей возней. В такой бесстыдная позе я второй раз подмигиваю красавице. Она удивленно хлопает ресницами.
        Всё это хорошо, но сейчас Силя как бомбанет объемной техникой. Он-то в доспехе, легко выдержит градусов тысячу, а мне либо терпеть ожоги, либо объяснять, куда пропали. Поэтому соскакиваю с поваленного, он тут же пытается вскочить, чего я и ждал. На полпути ловлю его локтем за шею и перекидываю через себя. В бросок добавляю силы Шарика.
        Рыцарь бахается боком о землю, подняв клубы пыли, отскакивает, проезжает метр-другой. Я снова ловлю и снова вдалбливаю в землю, при этом добавив в Чело «толчок» - чтобы сбить концентрацию живы. Теперь точно не накроет огнем.
        Накрыть не накрыл, но снова повалявшись, у Сильвестра отыскалось достаточно сосредоточенности, чтобы задымить кулаки. Всё, что он смог выдавить, и это неплохо. Горящие руки пробивают резкую двойку. От первого выпада уворачиваюсь, а второй отвожу встречным ударом в сторону. Мой кулак обжигает пламенем, влажные пунцовые ожоги расцветают как розы.
        Рррр…Жерло Эразина! Пора его кончать!
        Подножка, толчок, и огневик валится на облюбованный им песок. Минуту катаю его по земле, временами обжигаясь, когда отвожу очередной выпад. Но «толчки» не использую, терплю сквозь сжатые зубы. Он бы уже меня и в огненный смерч засунул, «колодцы» восстановились, только я так тормошу, что сконцентрироваться не может. Едва сплюнет песок, как новый «бамс» носом в гребень.
        Времени проходит достаточно, когда чувствую - поддается доспех. Не выдерживаю и пускаю «толчок», защита гаснет, тут же беру на излом руку.
        Хрусь.
        - А-а-а-а! Сдаю-юсь!
        Готов.
        - Победитель - граф Дмитрий!
        Оглядываюсь - тишина в зале. Голыми руками уделать Рыкаря - это не кось-мось. Удача тоже сыграла свою роль. Если бы Силя сразу ударил объемной техникой, мне бы пришлось несладко. А потом еще он подбежал и пытался лягнуть, как конь. Опять удача. Ну или высокомерие противника.
        Так, но надо и что-то сказать. Глянув на Дмитрия за ареной, я направляюсь из песочного круга прямиком к Ребекке. Блондинка смотрит на меня во все глаза, а именно на ожоги, что сочатся кровью и розовой сукровицей. Руки - сплошные раны.
        - Вам не больно, граф? - спрашивает озабоченно девушка. - Сядьте на скамью, сейчас вашими ожогами займется наш Целитель.
        - Царапины подождут, - небрежно отмахиваюсь раненой рукой, и Ребекка изумленно хлопает ресницами. - Именно сейчас я хочу получить свою награду. Хочу поцеловать свою невесту.
        Двумя не сожженными пальцами беру ее тонкую ладонь и встаю на одно колено. Ребекка пискнула как школьница от удивления, но руку не вырвала. Влажные глаза сверкают. Хороший знак.
        «Ну, Димон, будешь должен за эту показуху».
        Я прижимаюсь губами к прохладным пальчикам, ощущая через их кончики как бешено бьется сердце девушки.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        После гражданской войны в Британии происходит заседание насчёт её итогов. В зале находятся Королева Британии и её приближённые. Так же и со стороны России. Вдруг в кабинет врывается растрёпанный Перун с бумажной золотой короной на голове. Все переводят взгляд на Перуна. А главы государств вскидывают брови, увидев корону.
        - А, в чём дело? - удивленно спрашивает Перун, вскинув голову и корона слетает с его головы. Увидев её, он удивился, а затем ухмыльнулся.
        - В чём дело?
        - Сынок проказничает. (Автор It have sense?)
        Глава 21. От графинь в полымя
        Роанна Маебет чувствует, как горят глаза от жжения соли. Нет, она не плачет. Графиня не проронила ни одну слезинку на лакированные доски спортзала. Пускай она зла, пускай сердце разбито вдребезги, а горло готово взорваться от сдерживаемых рыданий, но владычица Торшира не проявит слабость. Вместо жалких женских стенаний графиня ответит местью. Этот мальчишка ее отверг! Впихнул ей подсадную утку в виде белобрысого зятя! Как будто жалкий Рыкарь, пусть и одолевший трех рыцарей своего ранга, способен заменить сильнейшего демоника. Она сделала идеальное предложение. Дочь или мать взамен за бесценную реликвию. А в ответ получила пощечину.
        - Мама, - Ребекка до сих пор теребит пальцы, которых коснулись губы этого выскочки-графа. - Почему ты расстроена? Да, Дмитрий далеко не Перун, но твои цели достигнуты. Связь рода с русским Великим Домом получена. Это я должна реветь, - вздыхает она. - Хоть граф и отличный воин, но сердцу не прикажешь.
        Сейчас графиня с Ребеккой остались вдвоем в отгремевшем зале.
        Минут десять назад Роанне пришлось исполнить свою часть сделки. Она сообщила Перуну, где находится Каледвулх. После обработки Целителем ран графа, князь забрал его, своих прошмандовок и был таков. Потерпевший поражение Сильвестр начал было с извинениями лобызать перстень Роанны, она тут же послала неудачника с глаз долой.
        - Бестолковая! - шипит Роанна на дочь, выплескивая ярость и обиду. - Плевать мне на связи! Родство с русским Домом - лишь предлог. Я затеяла это всё ради Перуна и его фракталов!
        - Фракталов? - опешила девушка. - Но зачем?
        - Зачем? Чтобы твои или мои дети унаследовали великую силу князя, вот зачем! - графиня раздраженно машет ладонью. - Хоть я и не примкнула к вымесам, но поддерживала с ними связи. Изменники до последнего надеялись сманить меня этими своими Дарами Хаоса, и не только ими. Вымесы рассказали о могучих фракталах, которые выпадают с убитых иномирян. По данным их разведки, князь убил могущественного иномирянина Генерала Швара. Кроме того, Перун владеет еще, как минимум, десятком других фракталов. Он сильнее любого Воеводы! А значит, его гены - настоящее сокровище.
        Ребекка пораженно смотрит на мать. То, что Перун силен, она и так знала. Блондинка грезила демоником с тех пор, как увидела в сети видео с Громовыми Когтями. Но, оказывается, и графиня подсела на князя, просто у нее другие источники вдохновения.
        - Ему конец! - рычит Роанна. - Да как он посмел мной пренебречь!
        Из-за отказа Перуна мать рассвирепела не на шутку. Роанна гордилась своим лицом, фигурой и грудью. "Твой отец не мог насытиться моими бомбами" - хвасталась она. Действительно, мало кто мог устоять. А теперь ее торпеды пролетели мимо.
        - Ма, успокойся, - взывает Ребекка к голосу разума графини. - Не наломай дров, прошу!
        Но Роанна, круто развернувшись, уже вышла из зала. Остается лишь эхо от цокота каблуков. Широко шагая по зимнему переходу, между спорткомплексом и особняком, графиня прекрасно знает кому позвонит. Вымесам.
        Изменников, бесспорно, заинтересует, куда направится демоник Перун.

* * *
        Всю дорогу до лагеря Дмитрий светится от счастья. Глаза Аяно тоже лучатся, как звезды. Она-то чего? Спросил. Сказала - от того, что уезжаем из гадюшника без потерь.
        Одна потеря-таки есть. Холостяцкая жизнь Дмитрия. Свадьбу отложили на послевоенное время. Самым сложным было незаметно устроить рокировку с графом обратно. Но управились сразу после излечения моих ожогов. Штирлиц не провалился.
        В машине Дмитрий отблагодарил меня уже где-то сотню раз. И еще мог бы сотню, но, слава Сварогу, мы уже подъезжаем к базе. Из темноты вырастают ряды острых, как зубья пилы, палаток солдат.
        По-быстрому заглядываю в шатер к Стивенсону. Огромный лорд как раз бреет свою рыжую щетину над ведром с водой. Я коротко отчитываюсь. Затем, обрадовав командующего, иду к себе.
        Завтра с утреца отправлюсь на север Кембрийских гор. Там, вдали от зоны военных действий, Роанна устроила схрон для реликвии.
        Отвожу полог своего шатра и натыкаюсь взглядом на своих ненаглядных невест. Вика, Алла, Кали, Белоснежка сидят рядком на моей койке, и мордашки у них нерадостные. Сразу вспомнился пёсик из Хатико.
        - А чего это вы не спите? - с ухмылкой спрашиваю.
        Услышав мой голос, барышни сразу же с диким визгом кидаются мне на шею.
        - Мы уже не ждали тебя сегодня! Да и завтра! - по моей груди текут слезы Аллы. - Думали, сразу из Тора бросишься за своим мечом. На неделю пропадешь.
        От волнения волосы княжны обращаются в змеек.
        - Лагерь по дороге, - объясняю я расклад, поглаживая красавиц по волосами. - Но завтра, чуть свет, отправлюсь.
        Кали и Вика подхватывают меня под руки с двух сторон и в один голос заявляют:
        - Мы с тобой!
        Коварно ухмыляюсь, качаю головой:
        - А это уж мне решать, дорогие мои. И что-то я не вижу большого смысла вас брать в турпоход.
        Девушки притихают, подозрительно изучая мою ухмылку.
        - Понятно с тобой всё, - Белоснежка первая расстегивает зеленую армейскую рубашку на груди. Показывается белоснежная ложбинка между пухлыми грудками. - Вы как хотите, девочки, но свой смысл я Бесу покажу прямо сейчас.
        Поведя плечами, она скидывает рубашку с плеч, а затем ловко вынимает руки из рукавов так, что освобождает свою молодую спелую грудь. Движения у княжны отточенные, смелые. Я любуюсь ее красотой и царственной обнаженностью. Остальные поляницы решительно следуют примеру «сестры», и вскоре я укладываюсь в койку в обнимку со стайкой голых нежных девиц. Поляницы осыпают меня поцелуями, вьются по мне, прижимаются всем телом, делясь своей любовью и теплом. Мое бедро что-то щекочет. Скорее всего, это гадинки нырнувшей между ног Аллы…
        Утром низкие тучи испускают новый заряд мелкой измороси. Небо спряталось за серой дымчатой пеленой. Но в нашем броневике словно взошли четыре солнца. Юные, счастливые лица поляниц лучатся свежестью и радостью. Аяно, которая сидит с нами в среднем ряду, подозрительно оглядывается на девушек.
        - То-то ночью я не могла уснуть из-за дикого воя, - бурчит японка. - На весь лагерь гремело. Еще на волков ни за что подумала.
        - А я на куряц, - не к месту вздыхает Али. Он тоже с нами в машине, как и Бестия с Ясной. Остальные «зори» едут следом.
        - В следующий раз не думай, командир, а присоединяйся к нам, - с усмешкой выдает Кали.
        Скулы Аяно розовеют, японка отворачивается с бухтением: «Вот еще», при этом сверкнув глазками. А вообще, даже я вскидываю брови - не ожидал от Леди Волчицы. Ясна присвистывает:
        - А твои девочки-то выросли, Перун.
        Теперь себя решила показать Вика, тряхнув красными косичками, которые ей заплела Алла:
        - Будешь тормозить, госпожа майор, мы и тебя обгоним так, что отстанешь на тысячелетие, - усмехается Леди Носорог, многозначительно глянув в мою сторону.
        Я слушаю в непонятках. О чем это она?
        Рыжая спецнзовка, видимо, понимает, о чем. Потому что вдруг тушуется и отворачивает от меня пунцовое лицо:
        - Я в процессе. Не все такие дерзкие.
        - Ну-ну, - хмыкает Белоснежка.
        Надо же, мелкие пигалицы, а засмущали опытных воительниц. Правда, сам я так и не выхватил, чем уели Ясну. Объяснение одно. Женщины!
        Между тем, мы с двумя батальонами дружинников едем на север гор. Кавалькада броневиков несется по дорогам, поднимая клубы пыли. Пулеметы на башнях пристально смотрят в заросли, покрывающие обочины непроглядными стенами. С дребезжанием трясутся на повозках гаубицы и минометы. Когда получу меч, сразу направимся бить ближайшие графства вымесов. Нечего засиживаться. Две трети Уэльса еще заняты силами врага.
        Два часа дороги пролетают быстро. Схрон где-то в десяти минутах езды. К базе нас ведут пара местных валлийцев, потому что ее нет ни на одной карте.
        Бу-у-у-ух!
        Выстрелы, как всегда, раздаются внезапно. Бахают артиллерией. Полосы и завесы дыма расчерчивают небеса, словно трещины шиферный лист. Машины впереди исчезают в клубах пламени и поднявшейся земли. Ореолы взрывов утихают, и открываются сплошные черные остовы броневиков и палящий огонь.
        - Сворачивай! - кричит Аяно водителю, прежде, чем мы врываемся в ад впереди.
        Колонна резко встает. Дружинники выбегают наружу, рассредотачиваются, готовясь встретить врага. Ракетчики срочно приводят в боеспособность противовоздушные ракетные установки.
        Поляницы сами, без команды, задействуют биохазарды, и мильфиновые пластины на их курточках растекаются, образуя чудовищные сплошные латы. Затем, только выскакивают наружу. Я заставляю мильфиновые шарики в карманах «разгрузки» тоже сформировать броню.
        - Ливер, прием, что с ПВО? - покинув броневик со всеми, я спрашиваю на общей волне.
        - Перун, установили, но огонь был прицельный, и мы уже потеряли две роты.
        Полбатальона?
        - Разведроту положили, остатки докладывают об окружении, - продолжает Серега. - Мы в котле. Нас завели в ловушку.
        - Ро-ан-на, - рычу я. - Сука.
        Автоматные очереди раздаются совсем близко. Бронебойные пули рикошетят от доспехов «зорь» и брони поляниц. Звенят разбитые зеркала автомобилей.
        Рассредоточенные дружинники прячутся за броневики, отвечают ответным огнем. Вспыхивают огненными столпами ели и сосны. Трещит в пожаре лес.
        Словно разъяренные осы, кельты собираются у флангов колонны и позади нее. Враги охватывают дорогу огромной дугой и осыпают наших бойцов техниками и свинцом. В первую очередь, они целятся в ракетные установки.
        Я выпускаю сноп молний и поражаю трех пулеметчиков, спрятавшихся за буреломом за обочиной. Поваленные деревья вспыхивают, как угли. Кричат охваченные огнем валлийцы. Ураган Бестии добивает напавших, переломав им кости.
        - Защищайте зенитки, - командую своему отряду. - Если кельты их снесут, наших перебьют ракетами.
        Поляницы тут же встают вокруг передвижной установки «Оса». Пока артиллеристы работают, девушки защищают их. Прекрасная, в своей воинственности, Вика с криком влетает в заросли. Ее серебряный рог наклонен, тяжелые наплечники ломают ветки, и кости врагов. Кали высвобождает багровые молнии, и белесо-красные вспышки сжигают подступивших в то время, как Алла режет их острыми перьями, а Белоснежка лупит мохнатками.
        Но число врагов не убывает. Наоборот, кажется, что деревьев стало меньше, чем кельтов. Сколько бы мы их ни сжигали, рубили, вбивали по уши в землю, напор на дружину не спадает. Уши оглохли от грохота оружия.
        Ко мне подскакивает бородатый валлиец с ледяным копьем:
        - Сдохни, вторженец!
        - Рано мне еще, дядя.
        Легкое касание Когтей разрубает надвое копье в то время, как мильфиновые щупальца выбивают дурь из кельта. Переломанной куклой он катится под горящий броневик.
        Мне срочно нужен меч Медвежути! Иначе они не поубавят пыл.
        - На разведку, - бросаю Аяно. Японка кивает, по пути срубив голову противника.
        Я распускаю крылья и взлетаю в охваченное взрывами небо. С высоты птичьего полета созерцаю полный кабзец. Орды кельтов прут из двух глубоких ущелий, на дне которых плещутся реки. Оттуда же бахает вражеская артиллерия. Неизвестна численность врага, но уже вылезло больше, чем нас, а поток не прекращается.
        Прав Серега Ливер. Мы в котле. Подвижные бронечасти перекрыли путь к отступлению. Пехота противника окружает нас, утолщая «стенки» котла. Либо нас «сварят», либо мы прорвемся. Вариантов, как это сделать, два.
        Первый - собрать все силы в кулак, бросить то, что не может быстро двигаться, в том числе ПВО, и прорваться, ударив всем остатком дружины в одно место. Но тогда мы лишимся артиллерии и понесем огромные потери. Особенно среди водителей, связистов, артиллеристов, словом, тех, кто не держал в руках винтовку и психологически не готов бросаться на танк.
        Второй вариант еще радужней. Это вариант отчаяния. Мы занимаем опорный пункт, держим круговую оборону и дорого продаем жизни. Заставляем врага убивать нас долго и с большими потерями. Безумно заманчиво, но, пожалуй, нет.
        Я бросаю взгляд на север. Вдалеке вижу скошенную траву у бетонного забора. Склад с реликвией совсем близко.
        Значит, третий вариант - пробиться к мечу. Если выну железку из камня, кельты будто бы поумерят пыл. Гарантий нет, но, авось, нагрянет моральный слом. Хорошо, беру. Достаньте с полки и заверните.
        Только надо туда прорываться не по воздуху. А то все кельты ломанутся следом за мной, и буду я не меч вынимать, а рубить пушечное мясо. Скрытно надо, да хоть по тому же ущелью.
        Когда возвращаюсь обратно на дорогу, «зори» стоят едва ли не по колено в крови. Оглядываю их усталые лица.
        - Али, Бестия - со мной, - решаю. - Остальные, всё так же защищайте артиллерию, - делаю паузу. - Аяно, береги моих невест.
        - Уберегу, - Аяно бьет себя в грудь рукоятью меча. - Пускай даже ценой своей жизни…
        Она замолкает, увидев выражение моего лица. Я специально убрал с него полисплав.
        - Бросай это, - сурово говорю. - Ты мне важна не меньше. И ты тоже, рыжая, - тычу я железным пальцем в Ясну. - Не убережете себя, найду на том свете и отобью жопы ремнем.
        - Он может, - тихо замечает Белоснежка, почесав «мохнаткой» стальную попу.
        - Поняли, - кивает Ясна, улыбнувшись.
        - Да, - лицо у Аяно довольное.
        Мы с Крокодилом и Бестией отступаем в гущу леса. Почти сразу напарываемся на отряд кельтов.
        - Аднака, на, - Али хватает одного за ногу и бросает беднягу в валлийцев, сбивая с ног сразу троих.
        Бестия сверху набрасывает гранитных плит. Ну, а я кислотными плетьми опутываю, чтоб уже не выбрались из-под камней. Получается братская могила. Двигаемся дальше, уже потише, не хочется весь лес завалить телами.
        Обходим буреломы, перепрыгиваем узкие овраги, поскальзываясь на мокрых после дождя хвойных коврах. Деревья постепенно редеют, и мы выбираемся к обрыву над большим ущельем. Внизу бурлит полноводная река, каменистое дно изъедено водой. Помню, что справа, за резким изгибом ущелья, кельты на броневиках выбираются на поверхность - там, где склон делается более пологим. Здесь их еще не видно, спуститься-то сможем незамеченными, а дальше нужно думать.
        Быстро и бесшумно сигаем вниз и оказываемся на берегу.
        - Оттуда слышен гул мотора, - прислушавшись, Бестия указывает за изгиб ущелья. - В лобовую ринемся, Перун?
        - Нет, под водой просочимся, - я вступаю в реку и на удивленный взгляд Бестии поясняю. - Нам главное на тот берег перейти, чуть дальше места, где они поднимаются. Проскочим тот узкий промежуток, и в темноте они нас не увидят.
        Попытка удается. Мы проплываем узкое место ущелья, где броневики кельтов залезают колесами в самую воду, а дальше стены раздаются вширь, и спокойно вылезаем у дальнего берега, тут уже обычный человеческий глаз не разглядит даже громадного Крокодила.
        Взобраться на склон, пройти узкий промежуток леса, затем пересечь луг до бетонного забора, бросить недоуменный взгляд на пустое КПП с распахнутыми воротами, - и мы во внутреннем дворе базы. А там нас встречают…
        Десятки вороненых стволов автоматчиков, раз.
        - Мои вассалы, перед вами - русский иноземец, что развязал войну в нашей стране! - гремит зычный голос трехрогого лорда-вымеса. - Перед вами - враг кельтов!
        Пускающие слюни марионетки-вымесы в другом углу, два.
        - Бес, пришло время нам покончить со всем этим, - грустно улыбается острыми акульими клыками Женя Аксюк. Он стал еще худее и еще меньше похожим на человека.
        Толпа гигантов-потомков Башлаша с дубинами наперевес, три.
        - Ты убил наших отцов, человек, - ревет один из выродков, распрямляя валуны-плечи. - Теперь встретишься с их сынами.
        Свезло так свезло. Делать нечего.
        Я выпускаю Когти. Двор наполняет бурлящее буйство ослепительно-синих высверков молний.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - Перун останься, - говорит Роанна. - Мой ласковый и нежный зверь! Я заварила кофе…и ДВЕРЬ! (Автор Voronina S)
        Глава 22. Трехручный меч
        Град техник обрушивается со всех сторон. Молнии, ледяные ветра, огненные бури смешиваются вместе с мглистыми небом в ослепительное сине-буро-малиновое безумие.
        - БРОСЬТЕ.СТВОЛЫ! - высвобождаю я ураган скопившихся эмоций в зычном крике. - ЖИВО!
        Психическая волна бьет по рядам Воинов, и ужас сотрясает людей, самые трусливые бросают винтовки и ломятся назад, смешав ряды. Но на смену убежавшим приходят новые кельты. Рота за ротой тянутся во двор из-за бетонного забора. Единицы Рыкарей, десятки Кметов, сотни Воинов-автоматчиков. И против лишь мы трое. Это ужасно нечестно… бедные валлийцы, у вас нет и шанса.
        Трехрогий лорд-вымес сам не лезет на рожон. Прячась за спинами солдат, британец направляет людей на убой взмахами красной когтистой лапы.
        - Уничтожьте второженца! - его голос напоминает звуки бензопилы. - Из-за русского гибнут ваши дети, ваши жены! Покажите врагу кельтскую ярость!
        Женя тоже прячется за своими марионетками. Чудовищные отродья со слюнявыми мордами и бешеными глазами гребут к нам сквозь море кельтов, по дороге сметая неосторожных валлийцев. Крики и стоны разрываемых людей наполняют двор. Выродки Башлаша проявляют не менее филигранную аккуратность. Монстры топчут валлийцев, как тараканов. Огромные дубины разбивают каски вместе с черепами. Демоны несутся ко мне, как мотыльки в горящую избу, им плевать на людишек.
        - Милорд, нас убивают иномиряне! - истошно взывает офицер-валлиец через толпу к трехрогому полководцу. - Остановите их!
        - Это необходимые жертвы! Уничтожь русского, боец! - Лорд-вымес поет свою шарманку. - Отомсти за собратьев, солдат!
        - Но… - валлиец бешено вертит глазами, а в следующий миг ему сносит голову дубина «башлаша» - легким движением великана, походя. Трехрогий лорд, не дрогнув бровью продолжает кричать:
        - Отомстите за друзей, кельты! Убейте русского! Во имя Уэльса и Бога!
        Враги окружают нас. Гремит сеча. Люди испуганно отшатываются от моего напора. Только бешеные марионетки ничего не боятся, да тупоголовые «башлаши». Я без разбору рублю монстров, изрыгаю молнии. Мои руки по локоть в крови. Эмулятор давно собран. Надсадный скрип эфирной машины глушит крики умирающих. Татуировки обжигают кожу под броней.
        Али ревет и разрывает Когтями марионетку-угря. Сумасшедший вымес обвил скользкими кольцами громадную фигуру зеленого мутанта. Тварь бьет разрядами. Электрические импульсы гуляют по агатовому змееподобному туловищу. Только Громовому Крокодилу не страшны молнии. Он сам молния.
        - Аднака, рыбя, беее!
        Взмах синих резаков. Обрывки красной плоти падают на землю, сплошь устеленную синими молниями.
        Бестия держится за мной, из девушки исходит буйство всех стихий: ревущее пламя, обжигающий лед, режущий воздух, сыпучий песок. Часть врагов пробивается к ней. Демонов и марионеток встречает огненная стена. Из завесы пламени бьют мои молнии и поражают тварей.
        На расстоянии Рыкари и Кметы швыряют ледяные шары в огонь, и пламя гаснет. Острое жало вымеса-скорпиона бьет Бестию в лицо. Послышался оглушительный треск ментального доспеха, девушка чуть не падает. Но вовремя накинутая мной Бригантина защищает ее от смертельного удара. Подскочив к твари, я отсекаю Когтями жало. Из обрубка стреляет дымящаяся кровь, вымес начинается заваливаться, когда пинок моего стального сапога отшвыривает мертвеца в толпу тварей и людей.
        Я взываю яростно:
        - КТО? - каскад молний обрушивается на врагов. - КТО. ЕЩЕ, ХОЧЕТ. УБИТЬ. МЕНЯ?
        Я не сдерживаюсь. Бью со всей силы. Нужно пробить путь к складу.
        Раскат грома. Свет померк. В следующий миг синие ленты молний взрывают сам воздух. Стены склада превращаются в руины.
        Искореженный бетон, словно смятый картон. Треснутый фундамент. Раненые, уползающие прочь. Обугленные трупы чудовищ.
        - За мной, - кричу своим, и мы клином прорываемся сквозь живую массу.
        Пальцы левой руки Бестии падают мне на плечо, чтобы не потеряться в этой мясорубке. Я ощущаю дрожь тонкой ладони. Наверное, это от адреналина. Оборачиваюсь - пухлые губы тоже трясутся, глаза круглые, с расширенными зрачками. Боится. Даже Бестия боится. Мильфиновыми щупальцами не позволяю ни одной твари приблизится к девушке. Потерпи, крошка, скоро кончится.
        - Еще чуть-чуть, - шепчу ей.
        - Да, - она смотрит в прорези меильфиновой маски искренне, без толики сомнения. Так можно смотреть только в глаза человеку, которому доверила всё.
        Разлом в стене остается позади, тучи тварей преследуют нас. Крокодил остается их задержать. Он плюет на Когти, которые шипят, как раскаленные угли.
        - Еща горяча, аднака, - довольно оскаливает широкую пасть и разрубает первого «башлаша».
        Внутри склада обширный ангар. Куча деревянных коробок свалена в угол. Посередине же место очищено, только громоздится округлый валун в половину человеческого роста. Из камня торчит рукоять огромного меча. Это даже не двухручник, а трехручник. Его навершие сделано в форме оскаленной пасти медведя из меди, позеленевшей от времени.
        Ворота ангара со скрипом распахиваются. Роты Кметов врываются внутрь. С ними трехрогий гад, а также Женя, худой как щепка, явно ничего не евший с самого ада. Лорд-вымес орет:
        - Русский посягнул на нашу реликвию! Уничтожьте! Убейте! Мы несем праведную ярость Уэльса!
        Но кельты не двигаются. Моя рука уже сжала рукоять Каледвулха, и они, замерев, смотрят. Слева гремит битва, грохочут молнии. Изо всех сил Али сдерживает натиск «башлашей».
        - Милорд, обычай требует дождаться конца попытки, - бросает старый валлиец с красной кудрявой бородой, наполовину сожженной. Из рассечения на его лбу течет кровь. - Раз он взялся за эфес, мы должны дождаться исхода.
        Лорд хотел возмутиться, но глянув на застывших солдат, лишь сужает вертикальные, как у змеи, зрачки. Валлийцы чтут традиции - те, что еще помнят.
        Глаза Жени лихорадочно блестят. Из клыкастого рта течет слюна. Аксюк почти сошел с ума, как его марионетки.
        - Бес, у тебя не получится, - усмехается он. - Это ведь не красивая женщина. Это меч. У тебя не получится его развести, хе.
        Не слушая я концентрируюсь на рукояти. Бестия занимает позицию впереди, готовая защитить меня.
        Полисплав оттекает с ладони и пальцев. Чувствую гладкость стертой поверхности. Мечом когда-то часто пользовались. От долгого употребления черен стал скользкий, как лед. Клинок сидит как влитой, не поддается, зараза. А что с замком? Присматриваюсь. «Глаза Жамбы» видят энергетические скрепы. Цикличное соединение живы защищает меч, а подпитка из разлитой вокруг энергии не позволяет сесть «батарейке» замка. Единственный способ взломать - обесточить. Но у меня нет подходящего инструмента. Фракталы не годятся. Придется пожертвовать суперчакрой. Другого ничего не успеваю придумать.
        Гифер, самый мой интеллектуальный фрактал, миленький, давай же соорудим отмычку. Раз уж меч Медвежути способен заполучить только ментальный «медвежатник».
        Секунды тикают. Не отпуская рукоять, подключаю Гифер к суперчакре. Его усики пронзают искусственный «колодец», на тончайшем эфирном покрывале фрактала пляшут узоры, которые создают красочный калейдоскоп. Я давно изучил этот странный язык. Быстрыми мыслекомандами задаю нужную постройку узоров. Гифер сам подправляет меня, где ошибся, предлагает варианты, я соглашаюсь или поправляю сам. Таким Макаром превращаем суперчакру в энергобомбочку. Пробуем. Прощай, мой прокачанный стиль Змиулана. Пока, абилы Рыкаря.
        Запуск. Активация. Взрыв.
        Внешне ничего не происходит. Разве что кельты и Бестия ощущают, как их «колодцы» прекращают наполняться. Пространство в ангаре отрезается от круговорота живы. Это происходит всего несколько секунд. Дольше и не нужно. Я успеваю энерго-«толчками» в рукоять ослабить замок. Таким образом опустошаю его «батарейку». Подпитки замку взять не откуда, в ближайшем пространстве больше нет энергии.
        Я дергаю меч вверх. С жутким скрежетом клинок выходит из щели в камне. Бестия оборачивается на звуки, ее круглые глаза становятся еще больше.
        Кельты ахают. Трехрогий лорд отшатывается и едва не падает на руки солдат. Женя кричит бессвязные проклятия.
        В моих руках освобожденный древний клинок сверкает, как гроза. Как ослепительная молния в ночи. Как фейерверки в День Победы.
        Я указываю гигантским трехручником на лорда-вымеса. Полисплав оттекает с моего лица. С помощью фрактала Метазара надеваю поверх демонского черно-золотого лика человеческую личину.
        - Он назвал! - оглашаю сильным, звонким голосом, и бормотанье среди солдат затихает.
        Сталь освобожденного Каледвулха вспыхивает золотым цветом. По ангару разбегаются темно-золотые, почти цвета медвежьей шкуры, молнии. Сплетаясь, они вздымаются вверх и образуют огромную оскаленную морду медведя. Родовая тамга Короля Медвежути! А посреди гигантского тотема, прямо в пасти, стою я. Мои серебряные латы отражают золотое сияние меча.
        - Он назвал меня вторженцем! Сказал, что на меня падет ярость кельтов!
        В стороне оттесняют Али. Безумные марионетки прорываются мимо Крокодила и мчатся прямо на меня. Кельты в ужасе смотрят, как три черных мохнатых монстра несутся на освободителя меча, как огромные штормовые валы. Среди них огромный нетопырь раскрывает широкие кожаные крылья, увенчанные костяными крюками.
        Я смотрю на роты кельтов. Испуганные лица, лихорадочно блестящие глаза, дрожащие руки, указывающие на неостановимых трех монстров.
        - А я говорю, что я - я! - и есть эта ярость!
        Разворот навстречу тварям. Врубаю Холодец, и марионетки становятся медленнее, словно их, как пчел, погрузили в янтарь. Огромный нетопырь уже в воздухе, крюки крыльев блестят остриями. Пригнувшись и подняв кверху меч, я бросаюсь под него. Клинок разрезает тварь от пупа до кадыка. Раскрывается рваная рана, как огромный рот на мохнатом теле. Место, где я только что пронесся, сверху заваливает внутренностями. Ухожу с линии атаки следующего монстра и вонзаю Когти левой руки в жабью морду. Третьему одним ударом сношу голову золотым клеймером.
        Оборачиваюсь к кельтам. Мое маскировочное лицо забрызгано кровью. За спиной горит огромная темно-золотая тамга Медвежути. Через рассеянную в пространстве живу она влияет на людей. Не подчиняет, но заставляет внимать владельцу королевского артефакта.
        - Убейте его! - гремит лорд-вымес.
        - Но, милорд, у него Каледвулх, - колеблется краснобородый кельт. - Обычай говорит…бульклкл…
        Внезапно офицер закашливается кровью - из его груди торчит рука трехрогового лорда. Вымес выдергивает влажные красные коги и облизывает пальцы раздвоенным языком. Солдаты в ужасе отшатываются от своего командира. А я провозглашаю откровение:
        - Истинный путь кельтов - в истреблении вымесов! - и со всей силы бросаю гигантский меч. - В истреблении ада!
        Клинок вонзается в средний рог лорда, прошивает насквозь красную голову. Тишина ошеломления. Кельты в молчании смотрят, как тело вымеса бьется в последних конвульсиях. Я иду к солдатам, они расступаются, словно волны перед ледоколом. Когда моя рука освобождает золотой клинок, ангар взрывается криками. Рев толпы - триумф и пир торжества. Неистовство понимания. Самые эмоциональные падают на колени и плачут. Они тянут ко мне руки и умоляют простить. Мой король, смилуйся! Все остальные же бросаются в сторону Али, чтобы исполнить свой путь. Свой истинный путь.

* * *
        - Как всё печально сложилось, - вздыхает Женя, наблюдая, как роты кельтов крушат его марионеток и последних «башлашей». Огненные вихри и песчаные колья громят тварей. Там же употевший Али вытирает пот с зеленого лба. Подмога пришла вовремя, Крокодил уже сдавал.
        Мы с Бестией застыли напротив Аксюка. Барона чуть ли не шатает ветром. Худой, сломленный, без марионеток, не знаю, может ли он что-то нам еще противопоставить.
        Кроме нас троих на десятки метров вокруг никого. Преклонившие колени солдаты уже очнулись и бросились помогать собратьям.
        - Да, - соглашаюсь. - Столько людей погибло из-за тебя, Жень. Но хватит. Твой час настал.
        - Ты прав, - грустно усмехается барон. - Даже не понимаешь, насколько сильно прав. А я ведь на самом деле хотел спасти мир. Пожалуйста, поверь мне, Бес! Я всего лишь хотел помочь родным. Алле, Лисичке, маме с папой! Я просто не видел другого выхода…Поверь, прошу!
        Слезы бегут по серым впалым щекам. Он вытирает рукавом блеклые водянистые глаза. А когда-то эти глаза лучились жизнью.
        - Я верю, Жень, - подхожу к нему близко и касаюсь Когтями его шеи. - Верю.
        Быстрый синий росчерк. Перерезаются шейные кровеносные сосуды вместе с дыхательным горлом. Барон умирает безболезненно. Тело падает на пол бесшумно, словно ничего не весит.
        А затем раздается смех.
        - Зря…ха-ха, - мертвое лицо оживает. - Очень зря.
        Мой хребет словно ошпаривает током. Фрактал регенерации? Он нарастил его себе? Но как! Он может создавать их только безумным…
        Худое тело разгибается. Женя встает без единой царапины на глотке. Из его груди вдруг вырываются десятки чудовищных голов на длинных шеях. Анаконды какие-то. Я отскакиваю в сторону, разрубив пять штук.
        Бестия вскрикивает от отвращения.
        - Я сошел с ума, Бес. Еще дней десять назад. И Мать забрала мое тело. Вот такие дела.
        - Тогда мне легче будет тебя убить! - рычу я, вскинув меч.
        Длинный клинок описывает сверкающий круг и срубает змеиные головы. Женя отступает, взвыв от боли. Его худые руки превращаются в огромные крабьи клешни, а ноги вытягиваются и становятся кривыми как у козла. Резкий скачок, и барон возле Бестии. Клешня излучает бледно-желтое свечение, он взмахивает ей и пробивает доспех на девушке. Вместе с моей Бригантиной.
        - НЕ-Е-ЕТ!
        В меня вселяется дьявол. Кровавая пелена застилает глаза. Отбросив меч, я набрасываюсь на Аксюка. Вонзаю Когти ему в голову.
        Разряд.
        Молнии сжигают его мозг, испаряют кровь в жилах. Но вижу по блеклым глазам - он жив. Восстанавливается.
        Гифер собирает новый фрактал. Я распахиваю глаза и выпускаю нафту Беумуса. Худое тело горит под обжигающим потоком кислоты. Когти не перестают бить молниями. Эмулятор ломается. Плевать, собираю новый и снова плююсь лиловой нафтой из глаз. Аксюк визжит, собирает свои ничтожные фракталы. Меня душат змеи, вылезающие из его горящего тела, рвут чудовищные пасти, бьет током. Я не останавливаюсь. Давлю, рву, сжигаю последнюю марионетку Матери.
        Пока в руках не остается один горячий пепел. Я победил. Сука, больно только…
        - Король Дартер, - теребят меня за плечи окружившие кельты. - Король Медвежуть!
        Разлепляю глаза и, оттолкнув солдат, ползу, обожженный и израненный, к Бестии. Сидящий на полу Али положил ее голову себе на колени. На груди девушки растеклось красное пятно.
        - Бо-бо, Бестя, - роняет слезы Крокодил и смотрит с надеждой на меня.
        - Аднака, я еще жива, - тихо шепчет девушка. - Жалко только, у твоих кельтов нет Целителей, мой король.
        Я оглядываюсь на солдат. Смотрю «глазами Жамбы» на их меридианы. Точно нет. Падла!
        Прекрасное лицо Бестии бледнеет на глазах, я слышу, как затихает ее дыхание. Нет, нет, нет, хватит сегодня смертей. Там еще котел вокруг наших «зорь», моих невесток. Нужно всех спасти, всех выручить. И самому не помереть.
        - Убей меня, - сам удивляюсь тому, что ляпнул. Но да, это выход. Фрактал Эсклопа передастся ей сразу после моей смерти.
        Девушка, похоже, даже забыла, что умирает. Округлив карие глаза, она хлопает ртом как рыба.
        - Ну ты вообще, - выдает красноречиво.
        А я беру ее холодную руку и приставляю аккуратный указательный пальчик к своему лбу.
        - Давай рази, красотка.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Из философского диспута, запечатленного в анналах:
        - Плачут вдовы, плодятся сироты, а всё почему? Взгляните в окно! Потому что мир в огне!
        Псссс.
        - О спасибо, Перун, потушил.
        - Не за что. Просто не люблю терпеть.
        Глава 23. Конец лимитеру
        - Ты с ума сошел?! - шипит Бестия, пытаясь убрать палец от моего лба, но я держу ее руку крепко, не пускаю.
        - Всё хорошо, детка, - усмехаюсь. - Не бойся. Погибать я не собираюсь. Самопожертвование - не мой путь. Просто ударь по моей команде молнией. Справишься?
        Дальняя половина ангара завалена трупами «башлашей» и вымесов. По моему приказу кельты перекапывают дымящиеся туши в поисках выживших марионеток Жени. Но живых, похоже, нет. Я вижу отсюда «глазами Жамбы».
        Моя мильфиновая броня разлетелась во время драки с Женей. Нанобобики сгорели и расплавились. Куртка маскхалата вся в прорехах, как и штаны.
        Лицо Бестии бледное и встревоженное. Круглые глаза всматриваются в меня, но я держу самоуверенную мину, хотя под ложечкой даже не сосет, засасывает в пенистый водоворот, которые создают колебания Ктулху на морском дне. Но это сомнения лишь по неопытности. Просто еще не пробовал такое. А в теории должно сработать.
        Пятно крови на груди Бестии расширяется. Компресс из прижатых тряпок промок насквозь. Девушка убила несколько марионеток Жени, только их недофракталы оказались слишком неустойчивыми, а Бестия слишком сильной, она буквально пропитана живой, энергия сочится из всех пор ее кожи, поэтому даже касание девушки убивает. Обычный фрактал сжег бы ее «колодцы», и она стала бы демоником. Но кустарные конструкты Аксюка, у которых срок жизни и так от силы пара дней, сразу рассыпались под напором бурного энергопотока.
        Жерло Эразина, дела дерьмо! У Бестии нет якоря-фрактала, чтобы я смог привязаться к девушке и дать ей регенерацию Эсклопа.
        До Целителей в лагере девушку не донести. Выживших марионеток не осталось. Выход один. Мое убийство. Тогда мои активные фракталы передадутся Бестии, и она исцелится.
        - Хорошо, - Бестия устало откидывает голову на колени Али. С каждой секундой у нее всё меньше и меньше сил. - На одну молнию меня должно хватить. Но если ты соврал, пеняй на себя. Я тебя достану даже из ада.
        - Значит, в рай меня не пустят? - хмыкаю.
        - Сам не пойдешь…. Что тебе там делать? Там нет демонов…
        - Всё, молчи, - опускаю ее пальцы на губы. - Разболталась, больная.
        На мне сейчас Эмулятор, демонская рожа спрятана под личиной Метазара. Остались последние приготовления.
        Во-первых, активирую фрактал Эсклопа. Сразу чувствую, как заживают ожоги и укусы, полученные в битве с Женей. Гиба почему-то не всё залечил. Метаболизм ускоряется. Начинаю мыслить четче и более ясно.
        Следующим активирую фрактал Пластинчика. Так я обозвал одного живучего демона. Он, единственный на моей памяти, не умер, когда Когти разрубили его сердце. Ну, не считая Эсклопа, но у того бешеная регенерация. Пластинчик же умудрился перестроиться и целую половину сердца сделать работающим двигателем. Должно и с мозгом прокатить. Этот фрактал я не привязываю к Эмулятору, а делаю своим собственным. Как Гибу, Жамбу, Пятно, Шарика и Мурку. Астральное тело прокачано достаточно. Нагрузку еще одного фрактала оно выдержит.
        - Молния, Дана, - говорю уверенно. - Пускай.
        Бестия даже жмурится, медлит секунд пять, мокрые ресницы дрожат от сквозняка, но не смеет спорить.
        Выстрел!
        Я чувствую разряд, разрывающий мозг, и, благодаря Громовым когтям, овладеваю им и направляю точечно.
        Больше шансов выжить после выстрела в голову, если пуля вошла в лоб и вышла из затылка, чем если выстрелили в один висок и пуля вылетела из другого. Дело в том, что при попадании в лоб пуля повреждает только одно полушарие мозга. Человеческий мозг - довольно пластичный орган и, подобно двухмоторному самолету, способен перестроиться и работать даже при потере одного «двигателя».
        С молнией то же самое.
        Я направляю обжигающий ток в голове. Сужаю электровольтную змею. Как скальпель или лазер, направляю мимо крупных кровеносных сосудов, доставляющих кислород. Манипуляция больше похожа на хирургическую операцию. Главное уберечь - ценные отделения, такие как ствол мозга и таламус. Тогда воспоминания сохранятся.
        Эмулятор трещит. Когнитивные функции нарушаются, и Эсклоп пытается восстановить поврежденные доли. Фрактал Бессмертного демона восстанавливает ожоги, но я жгу себя дальше, раздуваю молнию Бестии, не даю ей погаснуть. В любом ином случае это был бы дохлый номер, так как Эсклоп все равно бы восстановил меня. Но сейчас его работу поддерживает Эмулятор, а сломать искусственную демонскую душу очень просто. Перегрузил процессор - и сломалось. Что и происходит. Эмулятор со скрипом издыхает, не выдержав нагрузку от Генерала Эсклопа. Демонские надстройки сгорают, и виной тому молния девушки.
        Технически Бестия убила демона Перуна, а награда за убийство Высшего демона - его фракталы. Ибо главный закон ада - право на трофеи священно.
        - Бес! - вскакивает девушка. Рана между ее достойных грудей мигом затянулась. Лицо Даны снова свежо и лучится здоровьем. Улучшенный обмен веществ моментально сказывается на ней, делая еще красивее.
        - Бес! Не смей! Ты обещал!
        Я падаю на пол, мыслей совсем нет, только, что голова горит.
        Девушка с криком бросается ко мне. Хватает мое лицо, целует, что-то кричит. Мы поменялись ролями. Это ненадолго. Я отключился, но фракталы действуют сами. Ибо мертв демон Перун, но не демоник.
        Твой черед, Пластинчик. Не подведи.
        Одна регенерация Гибы не сдюжила бы с повреждением мозга. Но Пластинчик перестроит полушария таким образом, что та мозговая часть, что не повреждена, перекалибруется и заберет функции сгоревших отделов. Не зря я бил прицельно. Я пытался не самоубиться, а лишь перегрузить Эмулятор с обвесом из Бессмертного Эсклопа, что очень сложно. Но прошло удачно. Таламус уцелел, а значит, сейчас полежу немного, подожду, пока мозги заработают, потом подключу Удаленный Терминал к Бестии, и с помощью теперь уже ее Эсклопа залечу повреждения.
        Когда я открываю глаза, то ощущаю, что тону. В женских слезах.
        - Женщина, ты меня утопить хочешь? - хриплю.
        - Перунчик! Миленький!
        Дикий визг, радостные вопли, меня осыпают градом поцелуев. Кажется, что сейчас демоника задушат на радостях, и Бестии перепадет еще фракталов. Но обходится.
        Я лежу на полу и оглядываюсь. Кельты, молодцы, оттащили трупы поблизости, чтобы не составляли мне компанию. Сейчас стоят строем, ждут команды.
        - Что на фронте? - спрашиваю, пытаясь встать. Не выходит. Странно. Да и голос звучит как предсмертный шепот.
        - Мы связались с командованием, - докладывает полковник от валлийцев. - Но нас не слушают, мой король.
        Король? А, меч Медвежути. Я ж его вытащил, стало быть, король. Логика колется морфием. Ладно, надо лететь показываться перед наступающими в котле, пока мои поляницы не угробили всех валлийцев.
        Встать опять не получается. Мышцы не подчиняются, а еще в груди жжет.
        - Перун, всё хорошо? - в волнении подается ко мне Бестия.
        - Тссс.
        Она тут же замолкает. Я прислушиваюсь к себе. И охреневаю.
        Пойте дифирамбы!
        Астральное тело наконец исцелилось! Есссссс! Я снова сильнейший! Я снова демоник Перун, а не одно матерное слово! Я снова Гроза ада! Ха-ха-ха! Это потрясающе! Только вот Эсклопа отдал Бестии, но нисколько не жалею, тем более, что в любое время я могу пользоваться им через Терминал.
        Как же я восстановился? Видимо, астральное тело до жути испугала лоботомия молнией, и духовная сущность вцепилась в плоть, в прямом смысле ушла в пятки, тем самым образовав симбиоз с физической оболочкой. Ох. Но почему мне так херово? Почему я, как парализованный овощ? Алло, гараж! Как сильнейший может быть безвольным слабаком?
        Вглядываюсь в себя. Понятно. Физическое тело слишком слабое. В Страшном мире я обретал силу постепенно, убивая демонов друг за другом. Развитие заняло годы. Организм успевал подстроиться. Сейчас же я хряпнул вагон фрактальных анаболиков, и вылезла «побочка». Мощь вернулась, могу лить нафту Беумуса из глаз или плеваться огнем Сафра, но мышцы обессилены, тело будто плавает в пограничном состоянии.
        Так, это Градгроб знает когда пройдет и пройдет ли.
        - Меч мне! - шепчу.
        Двое кельтов сразу хватают с пола Каледвулх - один за рукоять, другой за клинок - и протягивают мне почтительно на вытянутых руках. А я лежу опрокинутым манекеном и хлопаю глазами. Сильнейший демоник, блин. Могу одним взглядом сжечь батальон Кметов и Рыкарей, а вот подняться - хрен с редькой.
        - Перун, может не надо? - робко спрашивает Бестия.
        - Надо, девочка моя, надо, - я использую фрактал Плюща.
        Хрясь.
        Бетонный пол трескается и разламывается, вскрывая содержимое фундамента. Кельты с ужасом отшатываются. Из щелей вылезают зеленые лианы. Они оплетаются мое тело, создавая растительный доспех. Земля отпускает зеленые порождения. Кольца лиан опутывают туловище, шею, ноги, руки, каждый палец. Я пробую сжать кулак. Точнее приказываю лианам, опутывавшим пальцы, сажать их. Древесная рука слушается. Пока так.
        Срываю листочек на мизинце и сжимаю протянутый меч. Распрямляюсь. Медленно, привыкая к новому способу передвижения, двигаюсь к выходу.
        - Куда ты, наш король? - спрашивает полковник кельтских рот.
        - Показывать вашим собратьям чертов Истинный путь, - сиплю сквозь зубы.
        За моей спиной раскрываются крылья - не привычные кожистые, что были у летучей обезьяны. Теперь весь ассортимент доступен. Я выбираю металлические, острые как бритва, крылья Архангела. Имечко неподходящее для демона, сам он еще тот людоед и псих, но у его фрактала вертящий момент на уровне.
        Быстрые взмахи крыльев, и я уношусь в небо. Лесистые возвышенности оказываются внизу. Навстречу бросаются полосы и завесы дыма, что расчертили небеса. Древесные кольца на теле скрипят. Своеобразный растительный экзоскелет слушается беспрекословно, будто дрессированные собаки.
        Вот я уже над фронтовым котлом. Наступление кельтов поутихло, наши дали достойный отпор, теперь валлийцы зализывают раны. Торопиться им некуда. Это не они окружены противником, не им перекрыты поставки обеспечения.
        Я лечу дальше. Пока еще вражеская артиллерия принимает меня за ВВС противника и осыпает градом громадных головастых ракет.
        Из моего рта льется огненный водопад. Жаркое дыхание Дракона Сафра растекается горящим покрывалом прямо под облаками. Охваченные пламенем ракеты детонируют, превращая небо в оранжево-алую простыню. Да, Сафр это нечто. В свое время повозился я с этим драконом. Огнеметная система «Солнцепек» отдыхает.
        Залп противника задохнулся минут как пять назад, а я все еще изрыгаю огонь. Просто наслаждаюсь вернувшейся мощью. Больше нет Эмулятора, который вечно ломается, словно бюджетный компьютер. Нет фрактального поводка. Нет ограничений. Только чистая сила. Моя сила.
        Небо превращается в Огненную геенну. Мои зрачки расширяются, подтачиваясь под зрительный фрактал. Взглядом дальнозоркого Орлана я вижу, как обе стороны прекратили сражение. Глаза их устремлены на ад в небе. Многие бросились на землю, боясь, что огонь рухнет им на головы, вот уже красные языки лижут верхушки самых высоких сосен, и те вспыхивают как сухостой.
        Я вскидываю громадный меч. Клинок светится ослепительным золотым светом. Брызжут темные молнии. За моей спиной раскрывается огромный оскал медведя. Тамга Короля Медвежути. Напрягаю слух Китауса и слышу тысячи вздохов удивления:
        - Знак Древнего Короля!
        - Былины ожили?!
        - Мне няня рассказывала в детстве, что он вернется, а я не верил!
        А потом все - тысячи этих людей под горящим небом - затихают, ибо я начинаю говорить…

* * *
        Ясна вытирает грязным рукавом кровь с лица. Ее глаза слезятся от яркого пожара, но она не отворачивается. Не горбится пугливо, как роты дружинников вокруг. Как и поляницы, как и Аяно, девушка тянется всем существом, всем гибким телом вверх - к крылатому мужчине с золотым мечом.
        Перун висит в воздухе высоко над лесом, ясно видимый и блистающий в отблесках огней. Огромная медвежья пасть темнеет за ним, будто голова огромного прирученного чудовища типа Годзиллы.
        Когда Перун говорит, голос его каким-то образом делится между всеми душами так, что каждый из солдат слышит его, словно приятеля рядом.
        - Я вынул меч из камня…
        Золотой взмах расчерчивает горящие облака.
        - Я оживил ваше предание…
        Люди приоткрывают рты. Ясна сжимает левую грудь. Странное чувство…Перун бросает им слова с высоты, в то же время он смотрит на каждого из разбитых зеркал броневиков, из осколков окон на взорванном асфальте, из начищенных до блеска вороненных стволов гаубиц. Будто Перун стоит сзади и нужно только обернуться, и ты встретишься с ним лицом к лицу, искупаешься в лучах его взгляда. Отражения Перуна сверкают даже в багровых глазах поляниц.
        - Я стал частью вашей Саги, стал главой истории Уэльса только ради того, чтобы вы наконец прекратили тупить.
        Ясна улыбается простоте его обращения. Перун в своем репертуаре. Поведение нахального школьника и хулигана. Такой вот Барт Симпсон с Громовыми когтями и мечом Короля.
        - …Раз я вынул эту золотую палку, вы спросите меня про Истинный путь кельтов. Я вам отвечу - думать головой. Кто такие вымесы? Кто эти чокнувшиеся монстры, пускай они и зовутся лордами и леди? Но они больше не лорды, не леди. Они убивают женщин и детей, призывают демонов-иномирян, заключают контракты с адом. Так кто такие вымесы?
        Миг ожидания. Поляницы вокруг гордо улыбаются - они знают ответ. Кельты на той стороне фронта, прервавшие наступление, съеживаются и опускают головы.
        - Будущие трупы. Вот кто.
        Мощный грохот, будто огонь наконец сточил скрепы небес и они сейчас рухнут. Но нет, это Перун обнажил Когти и вызвал гром. А затем понесся раскаленной кометой за лес, в лагерь кельтов.
        Ясна оглядывается. Наступление закончилось. Артиллерия давно замолкла. Опустив автоматы, роты кельтов переглядываются друг с другом, а потом они расходятся, оттекают в лагерь, следуя за своим королем.
        А девушка продолжает провожать взглядом могущественного школьника, похожего на метеорит.
        Перун действительно стал королем. Но не Уэльса, нет. Всего мира.

* * *
        Сила Медвежути - это не гипноз. Это аура, слепок души древнего правителя. Похоже, Медвежуть был крутым мужиком, пускай жена и наставила ему рога. Чувствуется величественность. Для кельтов король прошлого значит многое, поэтому они внимали, как завороженные. Тех же русских меч впечатлил бы намного меньше.
        С помощью фрактала Эхана я передал свой образ и слова на расстоянии. Каждый видел меня. Каждый слышал. Каждый знает, что я собираюсь сделать.
        Лагерь валлийцев встречает меня тишиной. Все артиллерийские залпы сгорели еще на подлете. Позади остается забор и противотанковые надолбы. Я приземляюсь в самый центр палаточного городка. Резервные роты валлийцев держатся в стороне. Винтовки опущены, глаза не отрываются от меча.
        - Братья, а ведь правда, - тихо говорит солдат своим. - Говорят же, лорд Комроал начал есть людей! Людей!
        - Суки эти вымесы! - в сердцах говорит другой. - Насилуют, убивают… И с каждым днем все ссучнее.
        Я углубляюсь в коридоры между рядами палаток. Доспех из лиан скрипит при каждом шаге.
        Первого вымеса нахожу в просторном шатре. В человеческом облике он сидит за складным столиком и что-то пишет. На глазах очки. Когда вхожу, он поднимает лицо с подстриженной бородкой.
        - Сэр, вы адресом не ошиблись? - сурово спрашивает.
        - Нет, - лиловая нафта брызгает из-под моих век.
        Вымес вспыхивает, точно облитый бензином. В процессе горения он превращается в огромного барсука и делает ко мне два шага, но заваливается на бок и больше не встает.
        Я прислушиваюсь, затем подхожу к огромному деревянному ящику в углу. Снимаю крышку, а там - связанная девушка. Во рту кляп. Пленнице и шестнадцати нет. Если судить по лицу. Фигурка-то уже развитая, вымес позарился не просто так.
        Освобождаю ее от пут, и бедняжка заливается плачем, благодарит. Спешно оглаживаю ее древесной ладонью по растрепанным русым волосам и ухожу. Нужно найти всех вымесов.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Убивая Градгроба в очередной раз, Перун ещё не догадывался, что в трипл-эй проектах всегда есть ещё и ультра-хард, для реальных отцов)) (Автор Aetterron).
        Глава 24. Восстановление
        На следующий день.
        - Князь, восемьдесят семь процентов территорий Уэльса наши, - докладывает Сергей Ливер в моем шатре. - Гарнизоны и укрепрайоны валлийцев сдались без боя в течение суток. Вы вселили в кельтов надежду и показали им этот, как его… Правдивый путь? В общем, вымесы повержены собственными людьми. Меньше надо было их жрать. Кардифф, столица Уэльса, тоже сдалась. Да, кстати, леди Роанна Маебет взята под стражу. Ее ждет трибунал за предательство. Хотите председательствовать в суде?
        - Это без меня давай уж, - хриплю я, свесив голову с подушки. Будто принц, лежу на койке помытый, причесанный, приодетый в чистую брендовую одежду. Но, сука, полностью обездвиженный!
        Со двух сторон от меня сидят поляницы, гладят нежными ручками, преданно заглядывают в глаза, готовые оказать любую услугу, что я попрошу. Судя по расстегнутой пуговке на вздымающейся груди Белоснежки - абсолютно любую. На коленях у княжны ноутбук, с экрана смотрит грустная София.
        Вчера я зачистил кельтский лагерь за полчаса. Собрал головы около двадцати вымесов. Больше их искал и выщипывал из шатров, чем сражался. Валлийцы бегали по лагерю, тоже шерстили палатки, а потом докладывали мне местоположение своих бывших сюзеренов. Лезть на рожон им самим я строго-настрого запретил. Велел только служить ищейками. А то зря полегли бы от когтей чудовищ. Мне же несложно было несколько раз рыгнуть драконьим пламенем или брызнуть лиловой нафтой.
        - Королева Элизабет прибыла в Кардифф, - напоследок говорит Серега. - Администрация Ее Величества докладывает, что она прибудет сюда сегодня-завтра. Передали, что королева очень надеется вас застать на месте.
        - Куда я денусь, - бурчу. Даже развести руками не могу без лиановых костылей. Дожил, сильнейший демоник.
        Когда Серега уходит, София говорит с экрана:
        - А что энергобаланс?
        - В порядке, - вздыхаю. - Да и всё остальное тоже. Нервные окончания в норме. Но мышцы не слушаются, будто чужие. Видимо, затык на соединении энергоканалов с физической оболочкой. Организм в ауте от бешеного фрактального ливня.
        - Есть способ, - вдруг говорит София. - Я сама практиковала его, когда стала Рыкарем. У тебя ведь невеста - уникум, дорогой. Самородок. Еще в школе я развилась до третьего ранга, - на похвальбу сестры Белоснежка лишь недовольно морщится. - И тоже тело отказывалось слушаться из-за прилива сил. Не всё было так печально, как у тебя - я ведь хапнула сил не могущественного полубога, а всего лишь продвинулась в живе - но похоже. Правда, способ интимный…
        - Не томи, Соня. Кого мне стесняться? Невесток?
        Поляницы дружно кивают.
        - Ну да, ну да, - в глазах моей беременной будущей жены вспыхивают хитрые искорки. - Сестренка, проверь у него в штанах всё работает?
        - Эй! - округляю я глаза, и вовсе не потому, что Белоснежка, запрыгнув в койку, бесстыже полезла мне в трусы. У меня появилась догадка по поводу матери моего нерожденного ребенка. - Так ты занималась каким-то тантрическим сексом что ли, Соня? С кем?
        - Не волнуйся, дорогой. С девушкой, - улыбается сереброволосая княгиня. - Без контакта, в одежде. Она из Тибета. Зовут ее - Дам. Очень умелая и способная девочка, преподает йогу для московских аристократов. Она и тебе поможет, милый. Лучшего профи не сыскать. Если всё в порядке, попрошу ее прилететь в Уэльс… Светик, ну что там?
        - Всё замечательно, сестра, - откликается Белоснежка, не вынимая руки. - Очень даже…
        - Никаких узкоглазых китаянок нам не надо! - вдруг заявляет Вика, уперев руки в бока. Она резко взмахивает красной гривой волос. - Мы сами своего жениха на ноги поставим! Как будто в нас нет женского либидо! Это ведь нужно, княгиня?
        Я офигеваю от напора поляницы. Оказывается, не только у меня собственнические инстинкты гипертрофированы.
        - Не только, - качает головой София. - Всё-таки тут важен профессионализм и опыт. А Дам как раз редкий мастер в тантре.
        - Не надо нам никаких «дамок», я сама ему дам! - Вика непреклонна. - Вместе с «сестрами»!
        - Да, - поддерживает подругу Алла. - Дадим вместе.
        - Конечно, - кивает Кали. - А то нам в супружеской постели только не хватало проституток.
        - Простолюдинка дело говорит, - соглашается Белоснежка, активно шурудя у меня в трусах.
        - Спорить не буду, - говорит София. - Мне самой не по душе привлекать Дам. Тогда я буду вашим учителем в процессе, девочки.
        - Как в процессе? - хлопает агатовыми глазами Алла. - Прямо…во время этого?
        Кажется, от этого диалога у меня еще тверже стал. Замечаю, как у Белоснежки глаза загораются. Мои штаны топырятся колом, треща. Да, точно. Как гранит.
        - Да, во время секса, дорогуша, - улыбается София. - Без меня вы не справитесь. Опыта в тантре ни у кого больше нет, - поляницы, секунду подумав, дружно кивают, согласные подчиняться старшей «сестре». - Для начала разденьтесь, о нашем женихе также позаботьтесь.
        - А без Дам точно получится? - вякаю я, когда Вика с Кали приподнимают мой таз, а Белоснежка с Аллой стягивают брюки с труселями.
        - Не волнуйся, Перун, - воркует София с экрана в то время, как поляницы раздеваются. - Конечно, мы не такие мастерицы, как тибетские женщины, но наша любовь настоящая, а значит, мы наполнены космической энергий с избытком. Этой энергией мы тебя и наполним.
        - Ну ладно, - не спорю я. Тем более, что девочки уже голенькие. Внизу их незагорелые тела бледные, а лица румяные от смущения. На камеру мы еще не занимались сексом.
        София берет на себя командование процессом:
        - Итак, главное поймать общую волну. Поэтому не торопитесь, прочувствуйте Перуна и друг друга. Медленно вдохните-выдохните, затем ложитесь на него…
        Конечно, настроиться друг на друга вышло далеко не с первого раза. Процесс целиком зависел не от меня, а от шестнадцатилетних девушек, от их движений и настроя. Конечно, мои невесты горячие барышни и полны желания, но именно из-за неопытности делают не всегда нужное, несмотря на подробные инструкции Софии, да еще часто торопятся. Только через три часа вышел какой-то результат, я ощутил небольшой прилив сил. Но девочки устали и пришлось сделать перерыв.
        Вечерний сеанс выходит лучше. Отчасти потому, что девочки потребовали от Ливера поставить в мой шатер большую кровать. Серега не подвел. Дружинники принесли огромную тахту. На такой и рота поместится.
        Согласно инструкциям Софии, девочки сначала делают мне массаж. И дальше всё идет гладко. Мое тело покалывает, волны приятного тепла обрушиваются на меня раз за разом. Энергия поляниц наконец нашла путь к моим каналам. Что они передают? Точно не фракталы. Скорее это разлитая в пространстве жива. Тантрические манипуляции преобразуют ее почти до неузнаваемости, делая своеобразным энергодопингом.
        На ночном сеансе число участниц неожиданно увеличивается.
        - Командир хочет поучаствовать в лечении своего солдата, - улыбается Аяно, снимая маскхалат. Она оборачивается к ноутбуку. - Ваша Светлость, не поможете мне советами?
        - Конечно, помогу, - серьезно кивает София. - Здоровье Перуна важно нам всем.
        Поляницы, уже раздетые и обложившие меня, словно львицы своего самца, не возражают. Ведь Кали сама на днях призывала японку присоединиться к нашей тусе.
        - Устала слушать волков? - подкалывает самурайку Леди Волчица.
        - Скорее самой захотелось повыть так же дико, как вы, - усмехается обнаженная Аяно, перекидывая через меня длинную ногу.
        - Тогда добро пожаловать, - Кали нежно проводит рукой по мускулистой спине японки, и та изгибается мурча, как кошка…
        С первыми лучами рассвета начинается утренний сеанс. И снова в рядах моих целительниц пополнение.
        - А можно нам к вам? - робко спрашивает Бестия, не отпуская руку Ясны. Обе девушки подкрасились, подвели тенями глаза и распустили помытые волосы. Но самое непривычное - Бестия держит свою подругу голой рукой. Поляницы округляют глаза.
        - А как же перчатки? - спрашивает черноволосая Алла, разминая мои икры. Девочки, как у нас теперь водится, уже разделись и сейчас хорошим массажем готовят меня к сеансу.
        - Перчатки в прошлом, - с улыбкой поясняет Бестия. - Перун освободил меня от проклятия.
        - Вау! Прямо как спящую принцессу! - восхищается черноокая княжна.
        - Нам так и стоять на пороге? - с ухмылкой спрашивает Ясна.
        - Да, - Белоснежка высоко задирает подбородок. А затем сереброволосая княжна, глядя как спецназовки напряглись, вдруг улыбается. - Если не разденетесь. У нас вход строго без одежды.
        Ясна с Бестией с облегчением выдыхают и помогают друг другу раздеться. Бестия снимает с Ясны всю одежду, вплоть до нижнего белья, и рыжая красавица отвечает взаимностью лучшей подруге. Летят в сторону шкафа зеленые рубахи камуфляжа, туда же брюки, трусики с лифчиками.
        Когда же спецназовки, снова взявшись за руки, шагают к нам, Аяно и поляницы приветливо их обнимают. София начинает давать инструкции нашей команде. Слушая приказы княгини, Ясна склоняется над моим лицом близко-близко, ее губы касаются моих. Ощущаю, как по лицу вверх разливается сладкая нега.
        - Ты уверена? - всё же спрашиваю. - Ведь ты говорила, что не бывает идеальных мужчин.
        - Есть один, - ее язычок шаловливо проходит по моим губам. - Угадай кто?
        - Ммм… без понятия.
        - Глупенький, вот тебе подсказка.
        И Ясна целует меня, прижимаясь прекрасной голой грудью…
        К ночи в лагерь приезжает Элизабет. Синеволосая женщина врывается в мой шатер, как ураган. Ее огромные глаза вспыхивают, как звезды, когда она находит меня взглядом. Я с большим усилием переворачиваюсь на бок и с ухмылкой смотрю на королеву Великобритании и прочих Ирландий.
        - О, Ваше Величество!
        Недавно закончился пятичасовой сеанс, и усталые, но довольные девушки уползли отдыхать к себе. Так что в шатре я один, почти. Только София осталась на экране и ни в какую не хочет отключаться.
        - Перун, - плачет Элизабет, бросаясь ко мне на кровать. - Сергей рассказал мне о твоей болезни! Боже, скажи, что это пройдет! Скажи!
        - Конечно, пройдет, - я поглаживаю ее волосы. После нескольких сеансов уже хватает сил на небольшие телодвижения. - Меня во всю лечат.
        - Кто? - хлопает она мокрыми ресницами.
        - Мои невесты, - я киваю на ноутбук. София приветливо улыбается королеве:
        - Ваше Величество.
        Элизабет вдруг принюхивается и водит по сторонам заплаканными глазами:
        - Перун, у тебя пахнет… сексом, - выдавливает королева. - Очень сильно пахнет. Будто здесь творилась кошмарная оргия!
        София продолжает молча улыбаться, а я горько вздыхаю:
        - Да, забыл сказать девочкам, чтоб проветрили, - Элизабет округляет глаза, и я решаю пояснить. - Мои невесты лечат меня тантрой под руководством Софии. Знаешь, что это?
        - Знаю, - краснеет женщина. - Точнее не знаю, просто слышала, - она сглатывает и бросает смущенный взгляд на ноутбук. - Это очень сложно?
        Я не понимаю, к чему этот вопрос, но зато София сразу сообразила.
        - Совсем нет, Ваше Величество, - вежливым тоном говорит княгиня. - Просто нужно делать то, что я говорю. Хотите помочь Перуну излечиться?
        - А м-можно? - спрашивает красная от смущения королева.
        София прикидывает что-то в уме.
        - Вообще свежие силы нам не помешают. Сейчас девочки отдыхают, пока они придут в себя, можно провести промежуточный сеанс.
        - Княгиня, это действительно принесет пользу князю? - в волнении спрашивает Элизабет. Ее явно смущает терпкий, щекочущий ноздри запах помещения. Он будто говорит ей, что здесь со мной спало много женщин. Королева не хотела бы становиться одной из многих, если это не поможет вылечить меня.
        - Не сомневайтесь, - твердо говорит София, и ее уверенность разрушает сомнения королевы.
        Элизабет берется за застежку платья за спиной и решительно дергает вниз. Легкая шелковая ткань спадает и мне предстает вид розового кружевного белья. Сквозь полупрозрачные сеточки на лифчике просвечивают округлые груди.
        Королева опускает пунцовое лицо.
        - Я готовилась, - шепчет она, чтобы София не услышала. - К нашей встрече, князь.
        Ее голос становится громче и сильнее:
        - Княгиня, я жду инструкций.

* * *
        В полдень Ребекка напросилась приехать к своему жениху. Лагерь английских войск и русских дворян раскинулся перед ней огромным городом из скрипящей на ветру ткани. Повсюду ходили сотни хмурых русских, потерявших собратьев из-за глупости ее матери. Теперь Роанну казнят, более мягкой кары она не заслуживает.
        Сейчас они сидят вдвоем на полене у костра. Дмитрий Долгоногий и Ребекка Маебет. Сын имперского сенатора и дочь опальной графини. Победитель трех поединков и его трофей. Шатер графа громоздится за спиной Ребекки, полог распахнут, и вскоре блондин понесет туда невесту, чтобы взять своё по праву. От этой мысли Ребекка передергивает плечами.
        - Вам холодно, леди? - спрашивает Дмитрий, насаживая кубики зефира на палочку.
        - Нет, - качает златокудрой головой девушка. - Вы, правда, не можете помочь, граф?
        - Боюсь, леди Роанну не способен спасти даже сам князь Перун, - вздыхает Дмитрий. - Ее вина доказана посредством признания на допросе. Наши люди не поймут такого помилования.
        - Да, - горько говорит Ребекка и смотрит, как граф держит палочку с зефиром над огнем. Белая корочка сладости стремительно темнеет.
        Очередной порыв разошедшегося ветра резко раздувает пламя, и красные языки обжигают руку графа.
        - А-а! Черт! - с русским ругательство Дмитрий отбрасывает шампур.
        Розовый ожог расцветает на его ладони. Граф шипит и дует на руку. На его голубых глазах наворачиваются слезы. Без ментального доспеха он оказался неподготовлен к огню.
        Девушка смотрит на человека, которого трясет от маленького ожога. Сердце Ребекки замирает, догадка сокрушает целое мироздание. «Меня тоже предали».
        Не дрогнув и бровью, она протягивает графу пластиковую бутылку с водой, что стояла у полена.
        - Ссс…благодарю, - он поливает красную кожу.
        Ребекка отворачивает лицо к звездам. Дмитрий резко потерял для нее всякий интерес.
        - Меня выиграл для вас Перун? - спрашивает, смотря в сторону. - Это он дрался в Торшире?
        Граф перестает брызгать рану. Теперь он смотрит на ожог обреченно, с ненавистью.
        - Только в последнем бою.
        Ребекка резко встает и уходит в ночь. Позади она слышит окрики и топот графа, но девушка скрывается в темноте за палатками, и блондин пробегает мимо. А она распрямляется и бредет по тряпочным коридорам. Влажная завеса заволакивает глаза, превращая костры и светильники в размытые желтые круги.
        У встретившегося солдата она спрашивает, где шатер Перуна и идет в ту сторону. Идет и идет, пока из темноты не вырастает целый пятиугольный дом из материи. Ребекка дрожащей рукой отодвигает полог и заглядывает внутрь. Распахнутый ноутбук на столе, складные стулья рядом, у дальней стены огромная тахта с нагим юношей. Это он. Человек, завоевавший ее для другого.
        Подчиняясь странному наитию, она подходит к тахте и заглядывает в лицо Перуна. Князь спит, такой красивый…
        Сердце Ребекки сходит с ума. Тук-тук-тук…
        - Правда, он милый?
        От звуков грудного голоса девушка подскакивает на месте. Ребекка оглядывается. Никого в шатре больше нет. С экрана ноутбука на нее смотрит сереброволосая женщина. Прекраснее лица и фигуры Ребекка никогда в жизни не видела. Настоящая богиня красоты.
        - Мне давно пора спать, - делится красавица и поглаживает свой плоский живот. - Но я почему-то не могу перестать на него смотреть. Как и ты.
        - Я? - переспрашивает девушка.
        - Ты не заметила, но уже минут десять стоишь над ним, - ослепительно улыбается сереброволосая. - Не бойся, он не проснется. Сильно вымотался за день. А еще…князь тяжело болен.
        - Болен?! - Ребекка чувствует, как в груди похолодело.
        - Обесточен после тяжелых битв, - отвечает красивая женщина. - Ему не хватает энергии, и только женская любовь может его исцелить?
        - Любовь? - Девушка переводит на спящего Перуна взгляд. Она с удивлением замечает, что этого чувства у нее с избытком. Несмотря на все, что произошло.
        - Тантрический секс, - кивает красавица. - Если ты по-настоящему хочешь ему помочь, то я скажу как.
        Ребекка в шоке отступает на шаг от кровати. Но потом берет себя в руки. Пускай Перун ее обидел, но она не способна его разлюбить и желать зла. Это великий воин. Он покорил Британию, сразил лордов-вымесов, и теперь серьезно ранен.
        - Говорите, леди, - решительно говорит Ребекка.
        - Раздевайся, - просто отвечает красавица.
        Девушка нащупывает ремень брюк и щелкает пряжкой.

* * *
        Я просыпаюсь полный бодрости и сил. Даже не заметил, как уселся в кровати. Настолько легко это получилось. Рядом посапывает обнаженная блондинка, закинув аппетитную ногу мне на бедро. С удивлением узнаю в девушке Ребекку. Ну и ну.
        Осматриваю мятую постель. Простыню будто жевали, настолько она скомкана. Похоже, я переспал с невестой Дмитрия. Черт! Но как? Не помню такого! Вчера к ночи меня оставили силы, и я вырубился. Элизабет хоть и поделилось своей энергией, но еще и порядком утомила.
        Я с подозрением смотрю на ноутбук. Экран потух, София тоже должна спать.
        Осторожно выбираюсь из-под ножки Ребекки и, натянув трусы, выхожу на свежий воздух.
        - Хорошо поспал, князь?
        У полога на пятой точке сидит Дмитрий, возле него валяется пустая бутылка водки. Я морщусь. Неудобно вышло.
        - Прости, граф, - тихо говорю.
        Он смотрит на меня пьяными глазами и качает головой.
        - За что? Это ты ее завоевал, не я. Тебе и спать с ней. Правильно всё, - он сжимает кулак. Сначала пальцы покрывает ментальный доспех, затем поверх него вспыхивает яркое пламя. - Но жалко, что война закончилась. Сейчас я бы не отказался порвать пару-тройку врагов.
        До моих ушей доносятся странные звуки. Напрягая слух Китауса, я различаю тысячи чудовищных клёкотов. Тут же вскидываю голову вверх.
        Небо над горами вдалеке сплошь покрыто белым, как снегом, и эта поземка мерцает и движется к лагерю. Я не сразу понимаю, что на нас несется исполинская туча гарпиусов.
        - Граф, надеюсь, демоны тебе подойдут.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Решил однажды Перун поиграть в "Танчики".
        Программисты до сих пор разбираются, как ему удалось спешиться, где в игре он нашел спички, бензин, бутылки и почему четверо игроков из Германии просят политического убежища в Польше. (Автор Voronina S)
        Глава 25. Мини-орда
        София в белом махровом халатике выходит в свою спальню из примыкающей ванной. Серебряные волосы после душа влажные, пояс от халата княгиня не завязала, и ее великолепная грудь соблазнительно обнажилась. София смотрит на часы. Девять часов. Самое время для утренних новостей. И, конечно, там будет репортаж о войне в Уэльсе. Вдруг покажут Перуна. Тонкая рука княгини берет с тумбочки пульт. Вспыхивает плазма на стене.
        Голубые глаза княгини в ужасе расширяются.
        - Сварог!
        Горные долины заполнены демонами. Тавры, Гончие, вараниды, множество других… Тучи тварей, даже не так, масса, раскинувшаяся, подобно океану, сплетающаяся и закручивающаяся спиралями. София словно видит живое существо, громадного монстра, напомнившего кошмары о Страшном мире, монстра, объявшего и сжимающего отростками весь горный хребет.
        - Огромное полчище иномирян движется из глубин Кембрийских гор, - вещает корреспондент. - Королевские войска и русские союзники собираются принять бой. Как сообщил пресс-офицер армии, подданным Великобритании не о чем беспокоиться. Последние приготовления к столкновению сделаны. Монстры будут разбиты и уничтожены, все до единого.
        София мысленно проклинает испуганно бьющееся сердце. Но она ничего не может с собой поделать. Как же там Перун? Больной, обессиленный, как он справится с этой ордой…
        - Горстке демонюк далеко до Орды.
        Прямо напротив полуобнаженной груди княгини раскрывается черное пятно. Дыра в пространстве. Портал в космическую черноту. В следующий миг голова Перуна целиком заполняет отверстие.
        - Фу-ух, думал не пролезет. Хоть и смог расширить пятно на пару сантиметров, - усмехается демоник и оглядывает сочные груди Софии в обрамлении махрового халатика. - Ммм…прямо с душа. Пахнешь гелем - цветущие инжир и лотос.
        - Перун! - княгиня обнимает выскочившую из пустоты голову любимого. Прижимается нежным лицом к колючей щеке. Что это? Щетина? У Перуна начала расти борода?
        - Я на секунду, - Перун водит носом по ее чистой шее. - Сказать, чтоб не беспокоилась. Я восстановился. Спасибо, тантра сработала. Так что демонам хана. Скоро закончу и вернусь к тебе.
        - Очень жду, - на сердце у Софии неспокойно. Такое чувство, будто сейчас они прощаются, несмотря на только что сказанные слова. - Откуда взялось столько тварей?
        - Скорее всего, в горах запрятан хаб, - рассуждает Перун. - Все это время вымесы копили там демонов, перемещая их из ада. Но вот кто-то решил распахнуть свторки хаба. Возможно, остатки вымесов или сам Градгроб решил напакостить. Мне пора.
        - Подожди. Поцелуй нашего ребенка, - София поднимает полы халата, обнажая ровный живот и белые трусики.
        Перун с трудом отрывает взгляд от ее точеных ног. Он нежно приникает губами к пупку княгини. Сладкий трепет разливается по всему ее телу.
        «Это не прощание. Не прощание, - уговаривает себя София. - Прочь, женские страхи!»
        Поток слез пытается взять последние приступы, но она сдерживается до тех пор, пока Перун не уходит. Пятно еще висит, из него появляется сильная рука. Грубые пальцы тянутся к ее застывшему лицу. Перун проводит ими по нежной щеке, касается подбородка, а затем молча убирает руку. София приходит в себя не сразу. Она касается своих щек. Сухие. Молодец, не разревелась. Да и плакать больше совсем не хочется. Странное действие Перуна вселило в нее уверенность - он скоро вернется домой. А раз так, то надо купить новое красивое белье, чтобы порадовать его по возвращению.

* * *
        Ребекку будит страшный вой сирен. Вскочив, она проводит рукой по постели рядом. Там, где лежал Перун, нагрето, даже горячо. Значит, ушел недавно. Как князь себя чувствует? Хоть бы она смогла принести ему пользу в выздоровлении.
        Сирены продолжают надрываться.
        Девушка быстро одевается и выходит наружу. Чудовищное зрелище заставляет ее застыть на месте.
        Небо испещрено дымными полосами. Это следы ударов артиллерии. Горящие крылатые иномиряне с предсмертным клекотом летят кометами на землю. Гремят гаубицы и ракетные комплексы, снова расчерчивая черными линиями воздух над головами. Тысячи пораженных тварей сгорают прямо в небе, другие падают, так как сожженные крылья больше не держат их на лету.
        - Ой, а не знаете, Перуна у себя нет? - Ребекка оборачивается и видит кукольную девушку с короткими каштановыми волосами. - Я полковник Даре Хичкок. Просто волновалась о нем.
        - Его нет, - недовольно отвечает Ребекка. - А почему вы не сражаетесь со всеми?
        - Я - пилот, - девушка все-таки заглядывает в шатер, будто не веря блондинке. - А сейчас бьют артиллерией и пехотой.
        - Пехотой? На земле тоже сражаются?
        - Да, монстры повсюду, - девушка морщит маленький носик, принюхиваясь. - Что за странный запах внутри?
        Ребекка каменеет, лицо наливается краской.
        - А разве чем-то пахнет?
        - Еще как! Прямо несет! - девушка по пояс залезла за полог и не торопится обратно. - Это точно феромоны. Мужские. Их ни с чем не спутать.
        - Вам виднее, - блеет Ребекка. - У меня не было такого обширного опыта общения с мужчинами.
        Вынырнувшая Даре с подозрением на нее смотрит.
        - Как скажете, леди. Как скажете…
        Дикий рев заставляет обеих девушек вернуться взглядами в небо. Крылатые пернатые иномиряне расступаются, пропуская чешуйчатого дракона. Да, настоящего дракона. Огненно-красного, с золочёными рогом и когтями, длинной гибкой шеей. Грузный хвост и крепкие крылья внушают Ребекке ужас. Размером монстр, как минимум, с британский танк
        «Центурион». Только этот танк летает!
        - Мы будто попали в сказку про короля Медвежуть, - Даре вся сжимается. - В древний эпос, где по небу летают драконы, а по земле бегают оборотни.
        Артиллерия обстреливает чудовище, но он распахивает пасть и ливень кипящего золота расплёскивается по небу, будто кто-то смешал на холсте желтые и серо-голубые краски. Охваченные встречным пламенем снаряды взрываются. Небо превращается в безумный водоворот. Дракон оглушительно ревет, и рев этот напоминает победоносный смех.
        - Сафр бер-бра-бур, хуны! - хохочет Генерал крылатых иномирян.
        Звучит это как: «Сафр поимел вас, людишки!»
        - Наши ПВО нейтрализованы! - вскрикивает шатенка. Ноги ее больше не держат, и она падает на землю. - Сейчас все эти иномиряне обрушатся на лагерь!
        Громовой раскат. Смех золоторогой твари теряется на фоне гремящих басов. Монстру будто выключили звук.
        Ребекка ахает. Дракону и полчищам иномирян за его спиной преграждает дорогу Перун. Небольшая фигура человека зависает перед живым зеленым танком. Золотой меч сверкает, как желтая черточка. Металлические крылья сверкают, отражая свет клинка, играя отблесками пламени, разлитого вокруг. Тамга Медвежути вспыхивает за его спиной.
        Демоник Перун.
        Князь русский.
        Ребекка моргает, по коже пробегают мурашки.
        Перун бросается на бронированное чудовище. В одной руке меч, в другой синие Когти. Снова раздаются взрывы. Но теперь не от детонирования снарядов. Столкнулись две чудовищные силы. Без каких-либо колебаний Перун взмахивает Когтями, ливни молний осыпают золоторогого монстра.
        Взрывы, взрывы. Тела сожженных иномирян разлетаются в стороны, словно хлопья снега. Перун выпускает из глаз лиловую кислоту, которая, столкнувшись с драконьим огнем, производит такую яркую вспышку, что Ребекке приходится закрыть глаза руками. Затем оттуда выделились сияющие совершенные линии молний. Они образуют целые сети и клетки, схлопывающиеся вокруг дракона.
        Девушка понимает, что Перун не изменяет своему любимому оружию - Громовым когтям. Лиловая нафта и меч Медвежути всего лишь дополнение к ним. Это как войстезе. Лучше идеально владеть одним приемом, чем знать тысячу, но как попало.
        Перун сражается не в одиночестве. Четыре девушки в мильфиновой броне вторят ему вспышками молний, колыхаясь в воздухе, подобно серебряным листьям цинерарии. Гром, молнии и пожар рождаются из взмахов их Когтей.
        Новая синяя вспышка, и огромное горящее тело проваливается с небесного уровня…

* * *
        - Сафр, тупая ящерица, где Градгроб? - реву я на языке ада. - Он тоже сюда приперся?
        Вопрос неспроста. Внизу, перед оборонительными окопами и траншеями наши полки сдерживают натиск тавров, Гончих и других демонов. Так вот там затесался Башлаш. Серокожий великан хватает танк за пушку, без видимых усилий отрывает ее к чертям и швыряет в БМП. Снаряд сминает бронированный кузов, и боевая машина глохнет.
        Целых два Генерала объявились. Значит ли это, что ад пошел в наступление?
        Дракон раскрывает пасть:
        - Если бы Владыка был здесь, вас бы уже не было. Нигде.
        Новый залп огня. Поляницы прикрываются металлическими крыльями. Я же несусь сквозь пламя, Огнеупор почти сразу сдает, но Эсклоп мгновенно залечивает ожоги. И вот драконья пасть совсем близко. Сафр успевает только моргнуть, слишком резко я очутился рядом. Вертикальные зрачки ртутных глаз расширяются в ужасе.
        Размахиваюсь и вонзаю золотой меч в самое небо. Вгоняю по самую рукоять.
        - Белоснежка! - кричу я.
        Княжна выпускает молнию с Когтей, и я сразу же отключаю от нее Терминал доступа. Когти гаснут, а крылья у Белоснежки свои - трофей Высшего гарпиуса. Молния же ударяется в меч и по металлу струится вверх, в самый мозг Воздушного Генерала. Он ревет, машет крыльями в предсмертных конвульсиях. А потом вотчина Дракона - небо - отказывается от своего повелителя, и он падает горящим камнем вниз.
        - Готово, ящерица.
        Силу Сафра получает Белоснежка. Поэтому и отсек ее от Терминала, чтобы фрактал не передался в мою копилку.
        - Белоснежка, жги, - командую.
        Княжна распахивает кривой рот на паучьем шлеме. Золотой водопад изливается на гарпиусов, сжигает кричащих тварей.
        Пташки быстро заканчиваются. Небо, считай, зачищено.
        Опускаю взгляд вниз. Внизу с Башлашем схватилась Аяно. Ох, черт!
        - Носорог со мной, - быстро распределяю. - Остальные, разите тварей сверху.
        Мы с Викой торпедами падаем вниз. И очень вовремя - Башлаш едва не стискивает японку. В окружении мелких «башлашей» они дерутся. Аяно высовывает катану вперед себя, артефакт разряжается взрывом и мускулистого демона отталкивает на десяток шагов назад. Неандертальское лицо великана искажается от гнева:
        - Р-р-р-ра!
        Он бросается вперед, раскинув мощные руки для объятий, нисколько не боясь острой катаны. Никакая сталь не пронзит кожу Генерала Силача.
        Но Аяно демон не достигает. Я приземляюсь перед ним и закрываю стальными крыльями японку. А рядом, сотрясая землю железными сапогами, бахается Леди Носорог.
        - Ты-ы-ы! - гремит гигант, указывая на меня толстым пальцем.
        - Соскучился? - усмехаюсь и делаю к нему шаг. Мои Когти гаснут. - Я тоже. Давай обнимемся, Голиаф.
        Мои руки распахиваются, словно собираюсь обнять давнего друга. «Башлаши» вокруг ревут, взмахивая дубинами. А их прародитель, сильнейший из Генералов шагает ко мне с зычной угрозой:
        - Ты убил моих внуков. Я раздавлю тебя.
        Здоровенные ручищи хватают меня и прижимают к массивным грудным мышцам, тяжелым, как плиты из гранита, и широким, как рыцарские щиты. Металлические крылья гнутся и ломаются. Я чувствую головокружение, мои ноги оторвались от земли. От сильного сжатия кости едва не вывернулись из суставов.
        - Попался! - ревет Башлаш, стискивая меня в могучем объятии.
        Страшная ошибка. Лучше бы он обнял ядерный реактор.
        - ТЫ.БОЛЬШЕ.НЕ. СИЛЬНЕЙШИЙ.
        Башлаш округляет глаза под уступами бровей. Мощная челюсть вздрагивает:
        - Яка?
        Я бью его лобешником по зубам. Ровные ряды клыков осыпаются осколками. Едва хватка ослабляет, я тут же двигаю плечами, высвобождая руки - копай, копай, медведь, берлогу. Снова бью головой. Великан стонет, плоский нос превращает в красный ошметок, тиски теряют силу. Третий удар ломает ему нижнюю челюсть. Четвертый выбивает левый глаз. Руки разжимаются. Башлаш падает на колени. По силе мы равны. Но я умнее. Я знаю приемы.
        Вспыхивают Когти на моих костяшках.
        Я опаснее любого демона.
        Другие «башлаши» пытаются кинуться на помощь своему прародителю. С неба бьют снопы молний, и великаны сгорают в синих вспышках, дубины выпадают из сожженных рук. Мои поляницы начеку, умницы.
        Я поднимаю Когти и двумя синими росчерками наполовину разрубаю плечи гиганта. Десятипудовые кулаки падают на землю, гигант смотрит на меня единственным глазом. Он больше не в силах поднять руки.
        - Вика, добивай, - я отступаю в сторону.
        Леди Носорог уже приготовилась: плечи наклонены, ноги полусогнуты, шея вытянута вперед. Железный рог мерцает в отблесках горящего неба.
        Я отключаю барышню от Терминала, и она, гремя латами, сносит великана. Насаживает на рог его разбитую морду. Готово. Еще один Генеральский фрактал в копилку моих невест.
        - Перун, - Аяно подскакивает ко мне. - Смотри-смотри!
        Японка указывает катаной на бушующее море иномирян. Впереди батальоны танков тонут в наступлении тавров, а за ними прут стаи Гончих, косяки зрантов, еще неразличимые стада.
        - Что нам делать? - спрашивает японка.
        - Как и всегда, - я вдруг замечаю, что оскаливаюсь, выставив наружу зубы на манер волка. - Убивать демонов.
        Это была долгая битва. После смерти обоих Генералов демоны потеряли внешний стимул наступать, ведь Дракон и Силач больше не гнали их вперед палками, но по-прежнему оставались голодными, жадными до человеческого мяса, тварями. Зато мы сожгли всех гарпиусов с Драконом, и теперь артиллерия могла без проблем крыть огнем задние ряды демонюг, смешивая их в бестолковую толпу. Танковые силы и мотосрелковые дивизии же взяли полчище тварей в котел и методично истребляли их. Я с поляницами и «зорями» тоже устраивал несколько вылазок, убивая за раз несколько сотен демонов.
        К вечеру битва завершилась, но отдыхать было некогда, вся армия двинулась дальше по свежим следам. Вперед выслали разведроты, чтобы не попасться в ловушку. Ночь углублялись в горы, следовали по ущельям и пробитым в скалах туннелям. Маршрут демонов из их тайника целиком проходил под навесом гор и сенью безлюдных лесов. Вымесы хорошо всё подготовили. Только не успели выпустить демонов до своего поражения. За них это сделал кто-то другой. Возможно, Градгроб.
        - Какой ужас! - восклицает Алла, качая железным клювом. - Демоны что, ели друг друга?
        На рассвете мы дошли до тайника или схрона. Сейчас стоим на пороге огромной круглой ямы в гранитной скале. Гигантский колодец заполнен обглоданным костями демонов.
        - Тварей, похоже, здесь долго держали. Им же надо было что-то есть, - пожимает плечами Ясна и усмехается. - Я бы вот Бестиючку с радостью съела прямо сейчас.
        Спецназовка, попавшая в меню подруги, смущенно краснеет от странного комплимента.
        - А я бы Перуна, - подмигивает мне багровым глазом Вика-Носорог.
        - Ну Перун, бесспорно, любимое блюдо каждой из нас, - показательно облизывается Бестия.
        Так шутками разрядив жуткую обстановку, мы принимаемся изучать местность. Вскоре разведчики докладывают о целом лабиринте комнат, выдолбленных в скалах.
        - Мы нашли пещеру с оборудованием, с помощью которого призывали демонов, - сообщает дружинник. - Там есть странная стальная арка. Пространство в ней светится красным светом и мерцает.
        - То есть портал до сих пор включен? - хмурюсь я.
        - А еще там послание… похоже для вас, князь, - дружинник робеет. - Лучше вам самим взглянуть.
        Делать нечего. С поляницами и «зорями» идем смотреть пещеру. Квадратной формы зал, неровный пол, между сталактитами на потолке вьются кабеля электропроводки. Дорогое оборудование вымесы разместили прямо посреди пещеры, не приводя заранее ее в порядок. Даже не потрудились вымести сор и мелкие камушки. Фу, еще и плесенью воняет.
        Я смотрю на арку, состоящую из стальных столбов и перекладины. Под перекладиной красный воздух мерцает желтыми блестками. Выше арки прямо на скале выцарапано по-русски:
        «Вход только для Перуна. Иначе чел. мир погибнет. С почтением, Г.»
        - Перун, ты знаешь, кто такой Г? - спрашивает Аяно.
        - Гребаный шутник, - я в сердцах бью кулаком по сталагмиту так, что он рассыпается в труху.
        - Градгроб, - отвечает догадливая Кали.
        - То есть… - японка округляет глаза.
        - Самый главный демон, - кивает Алла. - По-нашему, Чернобог. По-христиански, Сатана.
        Подхожу к арке и оборачиваюсь лицом к отряду.
        - Так, команда, слушайте внимательно, - все замолкают. - Я вхожу внутрь. Один. Это не обсуждается. Вы дежурите здесь, будете нужны - позову. Приказ понятен?
        Аяно плотно сжимает губы, с большим трудом она сдерживается, чтобы не возразить. Остальные тоже стискивают кулаки и отворачиваются, перебарывая себя.
        - Ты, главное, только вернись, Перун, - просит Бестия.
        Я киваю с ухмылкой:
        - Обязательно, Дана, обязательно.
        Разворачиваюсь к порталу и делаю шаг в неизвестность.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Предлагаю переименовать термин "Режим Бога" на "Режим Перуна". (Автор Exile)
        Глава 26. Биг бос
        Таиланд, остров Ко Тно.
        У опушки тропического леса, на скалистом берегу возвышается огромный буддийский храм. Именно здесь, в «золотом зале», проходит религиозная служба, посвященная Хаосу. Песнопения сотен лысых монахов разносятся над прибрежными камнями и изумрудными волнами.
        Инферно Эрстар в церемониальных белых одеждах проходит к алтарю. Там его ждут братья Керасар и Товракс, такие же светловолосые богатыри, как их старший брат. Монахи стоят вдоль стен. Вместе с изысканными барельефами они смотрят, как идет их златокудрый учитель.
        Магистр Мальтийского ордена Афонсу де Ра бросает россыпь благовоний на горящие угли.
        Сладкие ароматы наполняют древний зал. Эрстар усмехается. Весь этот ритуал лишь прелюдия. Последняя молитва перед концом света.
        - Учитель, приготовления закончились, - склоняется старик Афонсу, когда Эрстар вступает на первую ступень подножию алтаря.
        Алтарь представляет из себя Осколок. Черный камень, наполненный обжигающей энергией. Некогда упавший на Землю метеорит. Такими же владеют могучие рода аристократов по всей планете.
        На ложах вокруг алтаря раскинуты двадцать иссушенных тел. Члены этих самых великих родов. У Афонсу много времени заняло похищение отпрысков могучих аристократов. Еще дольше инферно искали сам Черный Осколок. Но поиски завершены, необходимые жертвы сделаны. Осталось пожинать плоды. Осталось призвать Хаос.
        Эрстар оглаживает ладонью влажный черный гранит. Люди - глупцы. Сотни поколений древнейших аристократов веками впитывали энергию Осколков, возвышались с помощью неизвестной им силы. Бородовы, Тюдоры, Бисмарки, Ли, Нобунаги и другие. Эти дворяне приковали себя к Осколкам, с годами их родовые геномы менялись, связь с метеоритом становилась прочнее с каждым следующим поколениемь. Аристократы обрели удивительные способности, которые были всего лишь приманкой. На самом же деле Осколки - инструмент селекции Хаоса. А сегодня - день забоя выращенных ягнят.
        Одной из жертв должна была стать Светлана Бородова, одна из невесток демоника Перуна. Но ее безумный брат, Глеб Бородов, оплошал, и девчонке повезло. Потом же ее Осколок вообще стал неактивным, тем самым вычеркнув род Бородовых из списка жертв. Впрочем, двадцати отпрысков с родовым геномом вполне достаточно, чтобы вызвать Аватар Хаоса.
        - Начинаем, братья, - кивает Эрстар другим инферно.
        Павшие ангелы начинают призыв Хаоса. Сосудом для великой силы станет сам Эрстар.
        Инферно никогда не верили демонам. Они понимали, что Градгроб затевает Вторжение вовсе не затем, чтобы уничтожить человечество, нет, Владыка выводка играл в свои собственные игры. Но инферно никогда не полагалось всецело на Орду. Павшие ангелы предусмотрели запасной вариант, как очистить Средний мир. Поэтому их люди искали Черный Осколок.
        Человечество истребит не Орда, а Аватар Хаоса.
        Черный вихрь энергии выплескивается из Осколка. Сила крутится вокруг Эрстара, превращая инферно в нечто необъяснимое.
        Клубящаяся тьма превращается в огромный смерч. Нет, это Эрстар превращается в смерч. Мощный порыв ветра разрушает крышу над головами, водоворот тьмы устремляется в небо и заволакивает его.
        Монахи перестают петь, инферно отшатываются от своего окутанного тьмой брата, побледневший Афонсу хватается за грудь. Паника, словно тысяча крошечных коготков, вонзается в их сердца. Вместе с запоздалым сожалением. А затем смерч втягивает всех в себя. Впитывает. Древний храм осыпается обломками. Каменный дождь разлетается во все стороны. Даже циклопические камни фундамента устремляются в потемневшее небо. Смерч вырывается наружу и, сокрушая пальмы и скалы, устремляется сквозь вспененный океан в сторону материка. И людей.

* * *
        Нижние миры.
        Я выхожу из портала в широкий грот.
        Оглядываюсь. Никого живого. В пещере пылится оборудование: мониторы, гудящие сервера, толстые кабеля, стелящиеся по землистому полу. Мерно тарахтит дизельный генератор, мигают качающиеся лампочки. Подхожу к железной двери и толкаю ее.
        Передо мной простирается огромная долина. Повсюду вздымаются красные дымящиеся курганы. С серого неба взирают тысячи мелких солнц, похожих размерами на земную луну, только ярче.
        Судя по рассказам Сербины, меня занесло в демонский мир Бесфор, храм-планету. Где же Градгроб? Такую махину сложно не заметить, под камушком, как гусеница, не спрячется.
        Я спускаюсь по пологому склону в долину. Каждый шаг поднимает с земли красную пыль. Далеко от пещеры не ухожу - вдруг ловушка, - гуляю вокруг. Обойдя самый здоровый курган, наконец оказываюсь в гигантской тени.
        Долго ты шел.
        Мыслеречь гремит в моей голове, как камнепад. Выпустив Когти, задираю голову. Позабыл уже, насколько выродок огромен. Челюсти, точно решетки крепостных ворот. На блестящей черной чешуе играют блики от тысячи солнц. Здоровенный, как высотный дом, Градгроб поворачивается всем телом ко мне с таким грохотом, будто рухнул небоскреб. Поднимается туча пыли и песка. Кто-то громко кашляет у лап гиганта. Я опускаю взгляд и вижу идущих навстречу Генералов Эсклопа, Беумуса и Яка. Подавился песочком как раз Генерал Страха. Поле одного взгляда на этого красавца-богатыря - худого как бамбук, со свиным пятаком вместо носа, козлиными рогами, тощей впалой грудью и руками-спичками - у самцов-демонов поджилки начинают трястись от страха, а у самок подкашиваются колени. Даже двухметровый Беумус с почтением держится чуть позади дрыщевидного Генерала.
        Демоны не доходят до меня пару метров, видимо, пока просто преграждают дорогу к своему повелителю.
        Я усмехаюсь:
        - Один на один больше не хочется, а, башня?
        Сейчас тебе меня не одолеть…
        Едва он это сказал или, точнее, подумал, я срываюсь с места.
        Яка, прыгнув, перерезает мне дорогу:
        - ТЫ. НЕ. ПРОЙДЕШЬ.
        - ТЫ. НЕ. ГЕНДАЛЬФ. - отвечая ему встречной псих-волной.
        Поросячье глазки Генерала Страха ошеломленно раскрываются.
        Подскочив к Яке, срубаю ему свинячью голову, в то же время открываю рот, и золотой ливень Сафра сжигает до мяса красную чешую Беумуса. Обгорелый Генерал падает на колени. Я не упускаю возможности. Взмах Когтей. Еще один клыкастый кочан катится под лапу Градгроба. Пнув под дых Эсклопа, я заливаю демона кислотной нафтой, да добиваю тем же дыханием Сафра. Бессмертный Генерал сваливается под водопадом кислоты и пламени. Не останавливая поток, добавляю еще град молний. Демон кричит. Острые когти и клыки растворяются вместе с телом.
        Фракталы усваиваются, пока я, распустив крылья, срываюсь к адской Годзилле. Мои Когти вспыхивают. Черная чешуя озаряется молнией. Одновременно я изрыгаю пламя Сафра, брызгаю нафтой Беумуса. Охваченный молниями, пожаром и кислотой, Градгроб кричит.
        Топот гигантских ног, скрежет железных зубов. Рев, исторгнутый бурепускающими легкими, глубокий, словно стон горы, и пронзительный, словно визг дверных петель.
        Ментальный удар трясет меня в воздухе, как марионетку на нитках. Градгроб, изогнувшись, машет лапами. Фосфорические когти вшибаются мне в грудь. Бригантина и десятки других фрактальных щитов разлетаются в щепки. Мое переломанное тело вбивается в землю. Прежде, чем Градгроб втаптывает меня, успеваю перепрыгнуть через гребень образовавшейся вокруг места моего приземления ямы. Кости срастаются на ходу, разбитые внутренние органы заживают. Эсклоп лечит за секунды. Еще не до конца восстановившись, снова взмываю в небо.
        - Зубодробительный пинок! - реву я и со все дури бью ногой монстра по аспидному носу.
        Огромную тушу переворачивает, монстр падает брюхом на землю. Чешуйки блеснули во всполохах пламени. Клубы поднятого песка устремляются к солнцам, я прыгаю тварине на спину, разламываю хребет. Чувствую, как под ногами перебитые кости тут же начинают срастаться, образуют устойчивый каркас. Снова изрыгаю огонь, молнии, и кислоту….
        Кажется, это длится вечность. Наша битва. Я уничтожаю Градгроба, рву его Когтями и чуть ли не зубами, перетираю мощную тушу в труху, сжигаю до кровоточащего комка плоти, он накрывает себя щитами и восстанавливается, пока я пробиваюсь к нему. Потом то же самое он делает со мной. Бьет, швыряет, как мячик, осыпает огнем и молниями.
        Огонь. Огонь и молнии охватывают всё вокруг, превращая песок в стекло, воспламеняя осколки костей и останки Генералов.
        А я бью раз за разом, танцуя вблизи бешеного клацанья чудовищных челюстей, порхая словно мотылек. Градгроб бушует и крушит всё вокруг своей громадной тушей.
        Очередной пожар разливается между нами, оттесняя друг от друга, мы вынужденно останавливаемся и устало смотрим впереди себя, морально выжатые. Я набираюсь сил перед новым броском. Градгроб просто падает на задницу и оскаливает пасть.
        Славная битва! Поистине! Но тебе меня не убить, демоник Перун, - бухтит монстр, довольный собой.
        - Да неужели? - хриплю я. - Забыл Эразин?
        На Эразине я поддавался. Это был ясли-уровень. Я не использовал фрактал Бесконечности. Как, впрочем, и сейчас.
        Ртутные глаза чудовища на миг затягивает пленка третьего века.
        В тишине возникает гул. Он всё нарастает и нарастает, пока с неба не падает яркая комета. Оставляя длинный шлейф дыма, метеорит врезается в курган справа. Холм превращается в горящую яму. Обломки земли дождем рассыпаются по долине.
        Я во все глаза смотрю на место удара кометы. Дым, огонь и пепел, больше ничего. Пустота.
        Вероятности. Я ими управляю. Время и пространство для меня всего лишь податливый пластилин, из которого я и слепил тебя, моего сильнейшего врага. Могу пожелать, чтобы метеорит прямо сейчас упал тебе на голову, и он упадет.
        - Я не динозавр. Переживу, - хмыкаю. Хотя и стало тревожно. Не за себя. А если он так бахнет по Москве?
        Смех Градгроба - словно крики тысячи умирающих.
        Но не переживет твоя беременная самка. Не переживут четверка твоих самок в железных панцирях, что сейчас ждут тебя у портала.
        С рычанием надвигаюсь на монстра. Он явно шантажирует меня, склоняет к диалогу. Что же подыграем.
        - Я не позволю. Если ты пошлешь метеориты - я прикажу времени отмотать назад, а камням обогнуть Землю. Твой фрактал - мой фрактал.
        Да, ты получил мою силу, но не умение ее контролировать. Остановишь метеорит - а рядом оживет вулкан или разразится цунами.
        Не поспоришь. Кругом прав, это да.
        - Говори к чему ведешь, - я выпускаю Когти. - Пока есть чем болтать. Почему на Эразине ты не швырялся в меня метеоритами?
        В раскатистом унисоне слышится толика правды:
        Ради настоящей битвы с тобой. Той битвы, когда мы оба прекратим сдерживаться. Всё это время я готовил тебя. Позволил забрать мой фрактал, а затем натравил человечишку по имени Аксюк, чтобы ты поборол свою немощь и действительно стал равным мне по силе. Осталось только дать тебе контроль над ней, и мы уйдем с тобой в Вечную битву.
        Вечную битву? Меня передергивает. Идея всю жизнь провести в уединении с монстром совсем не радовала. Значит, на Эразине Градгроб позволил себя грохнуть, чтобы подняться на следующий уровень сложности и снова сразиться со мной, но уже прокачанным?
        Меня интересовало, что ты пожелал на Эразине, чтобы не ошибиться в манипулировании тобой. Кажется, я верно догадался. Чтобы не было Вторжения, так?
        - Хрена тебе лысого, а не вечная битва, понял? - просто говорю.
        Уже собираюсь снова броситься на тварь, но она едва заметно сдвигает фосфорные когти. В воздухе раскрывается портал. Эфирные волны складываются в репортаж новостей. Я словно смотрю кабельный по ящику.
        - Президенты Индии и Бангладеша объявили красный уровень опасности, - кричит корреспондент в микрофон. - Десятки городов сметены, число жертв насчитывает уже миллион человек. И это далеко не конец! Ураган прозвали Ненавистным. Синоптики заявляют, что его природа не связана с климатом. Тысячи «воздушников» пытались подавить Ненавистного, теперь их тела разорваны в клочья! Аура Ненавистного заставляет любого в сотне километров падать и зажимать уши. Двигается это чудовище точно по крупным населенным пунктам, будто чувствует и ненавидит людей!
        Камера показывает полностью черное небо. Мерцающая тьма, заливающая непроглядными валами горизонт, стягивается в огромный смерч, как будто кто-то руками скрутил тряпку. Небо и землю связала черная пуповина.
        Градгроб хохочет.
        Пока ты дерешься со мной, твой мир погибает.
        - Что это за херня? - я не отрываясь смотрю на смерч.
        Инферно не смогли устроить Вторжение, поэтому призвали Аватар Хаоса.
        Перевожу задумчивый взгляд на аспидную морду Градгроба. Смогу я разобраться с монстром? Или к черту его, надо бегом устранять этот смерч, пока он еще не дошел до России?
        Тебе не одолеть Аватар без моего фрактала. Но только я могу научить тебя использовать его без побочных последствий.
        Сделка с дьяволом, значит. Вот куда Сатанинская морда клонит уже который час.
        - А в обмен за… обучение ты хочешь эту свою Вечную битву?
        Да, мы уйдем в пустоту. Там мы создадим миры, где будем выращивать из ничего живые армии и бросать их друг на друга. Мы будем созидать стихийных чудовищ и стравливать их. А еще, сражаться сами в окружении своих созданий.
        Шахматы на максималках, короче. Ответ у меня один:
        - Пошел ты на…
        Попробуй убить Аватара сам, демоник Перун, без моего фрактала. Если же не выйдет, ты будешь мне должен Вечную войну.
        Он издает странный рык. Это оказывается сигналом - откуда-то из-за курганов выползает Высший демон. Полупрозрачный желтый слизень ползет медленно-медленно, как улитка, оставляя липкий след на красной земле.
        - Твой курьер? - приподнимаю бровь.
        Его фрактал поможет тебе контролировать силу Бесконечности.
        Хмыкнув, я пускаю одну-единственную молнию. Слизень сгорает с гулким хлопком. Отдача от нового фрактала незаметная. Приглядываюсь к подачке.
        Это что-то вроде моего Гифера. В смысле настроечный интерфейс. Только не узоры рисует, а работает, как предсказание, по отношению к другим фракталам. Например, я беру Когти и представляю, как сейчас бахну молнией по Градгробу. В голове тут же проносится флэшфорвард с будущим результатом - опаленной черной чешуей.
        Теперь решаю, что мне делать. Эфирный телек всё еще висит в воздухе и показывает смерч. Черный торнадо разрушает дома, засасывает в себя коровок, собак, кошек, людей, но самое страшное это далеко не погромы. За сотни километров от смерча, как докладывает корреспондент, у беременных женщин происходят выкидыши, здоровые розовощекие младенцы в роддомах вдруг умирают, люди сходят с ума и начинают убивать друг друга. Неважно, где находится Ненавистный, каждый человек его чувствует. Людям не нужно его видеть, чтобы знать где он.
        Что же, выбор очевиден. Если я продолжу изничтожать Градгроба, чертов смерч угробит всех индусов, потом примется за китайцев и тех, кто выше - казахи, монголы и русские.
        Отворачиваюсь и иду обратно, откуда пришел.
        Градгроб напоминает вслед.
        Прибегнешь к фракталу Бесконечности - ты мой навечно.
        Я вытягиваю руку за спину и показываю ему средний палец…
        По возвращению в Уэльс поляницы одновременно бросаются мне на шею.
        - Бе-е-е-е-с!!!!
        - Тише-тише, - глажу девочек по мильфиновым спинам. - Не раздавите.
        - Не придуривайся! - Вика сжимает меня чуть ли не со всей мощью Башлаша. - Тебя нельзя раздавить. Ты самый-самый…
        Не спорю. Девочкам важна моя безопасность, вот и доказывают себе, что меня нельзя даже ущипнуть. Что я монументален как крепость. Вообще же я в Бригантине, поэтому железные обнимашки не мнут шею.
        - С возвращением, - облегченно выдыхает Аяно, внезапные слезы бегут по ее лицу, и гордая самурайка нисколько их не стесняется. Тоже плачущие Бестия с Ясной одновременно улыбаются так искренне, что это осветило пещеру как прожектором, стены и мильфин поляниц заискрились ярким праздничным цветом.
        Обнимаю всех девушек по очереди. Мне отвечаю страстно, пылко. Влажные глаза каждой светятся счастьем и любовью, словно омытые ночной росой утренние звезды.
        - Тебя не было три дня! - сообщает Ясна. - Мы дежурили по очереди. Сейчас уже не выдержали и собрались идти за тобой в портал, как ты вынырнул.
        Три дня? То-то девчонки такие зареванные. Долго же мы с Градгробом мутузили друг друга. Похоже, про Вечную битву выродок не шутил. Запала у него хватит. Правда, оба можем так увлечься, что не заметишь, а уже солнце погасло.
        Хотелось бы потискать девчонок, поласкать, но там индусы мрут как мухи. Надо спасть их от хаосовой непогоды.
        - Срочно едем на аэродром, - командую в первую очередь Аяно. - Оттуда пулей в Индию.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна».
        Когда Перун внимательно вгляделся в кромешную тьму, она приобрела цвет детской неожиданности.
        Глава 27. Не прощаясь
        Наш военный самолет беспрепятственно сел в аэродроме в Калькутте. Индийские власти сейчас в такой панике, что сразу приняли помощь от русских, едва с ними связались переговорщики Дома Бородовых.
        Прилетевшая рота дружинников расположилась в аэропорту. Взял бойцов больше для охраны поляниц. Дары Хаоса отказались работать в Индии, и девушкам пришлось снять полисплавную броню. Нет худа без добра. Хоть перед боем с хаосовой чертовщиной посмотрю на юные красивые лица.
        - Я лечу к смерчу один, - сообщаю ровным тоном.
        Команда опять сникает, никто не смеет спорить. Лишь Белоснежка вцепляется мне в «разгрузку», но я непреклонно разжимаю ее нежные пальчики и легонько целую в напряженные губы. Княжна инстинктивно расслабляет лицевые мышцы и тянется навстречу мне, но я решительно отстраняюсь.
        - В этот раз управлюсь быстрее трех дней. Обещаю.
        - Ты обещал, - серьезно говорит Вика.
        Полет занимает два часа. За это время металлические крылья преодолевают около трехсот километров. Вблизи смерч выглядит еще больше. Черный непроглядный водоворот, вспахивающий очередную деревню посреди джунглей.
        «Глазами Жамбы» я вижу не природный катаклизм, а разумную чудовищную силу.
        Полное отсутствие света.
        Холод Изнанки мира.
        Эманации ужаса.
        Дыхание смерти.
        «Ты ничто», - говорит голос, созданный сотнями порывов бури.
        Еще и обзывается, скотина!
        Деревья и хлипкие домики вокруг падают, опрокидываются и переворачиваются, скользя по изгибам улиц. Сила Башлаша позволяет мне устоять перед всасывающим водоворотом. Я сам лечу навстречу выкидышу Хаоса. Огненные столпы Сафра изливаются в темноту смерча и мгновенно пропадают в ней.
        Тьма сожрала пламя.
        «Ты ни…»
        - Я. ДЕМОНИК. ПЕРУН.
        Оранжевый водопад обрушивается на смерч. Он сжирает пожар, не подавившись.
        Щупальца мрака тянутся ко мне. А я уворачиваюсь и ускользаю, кружа вокруг смерча и поливая его огнем, молниями и кислотой. Бесполезно. Это не тьма. Это пустота. И наполнить ее нельзя. Только вернуть домой, в чертов Хаос.
        - Гребаный Эразин, - рычу.
        «Ты…»
        - ЗАТКНИСЬ!
        Буду медлить - Аватар сожрет эту деревню, затем город неподалеку. А там и до аэропорта с девочками рукой подать…
        До моих ушей доносится ментальное эхо рокочущего смеха. Я узнаю отпечаток Градгроба.
        Думаешь, ты победил, отрыжка Кайдзю? Сам еще пожалеешь, что связался со мной, помесь диплодока с гиеной.
        Отлетаю прочь от смерча. С помощью предвидения Слизня прикидываю, какие параметры задать фракталу Бесконечности. Поток флешфорвардов заполняет мое сознание. Отталкиваясь от видений, формирую подробную мыслекоманду. Вроде бы готово. Запускаем.
        - Выродись, ветерок.
        Черное небо над головой разрезают грозовые молнии. Сонмы белых вспышек разгоняют тьму, и каждый световой удар сопровождает громовой триумфальный клич. Сверкающие серебряные нити бьют в центр пустоты. Скрип самих костей мироздания. Дождь обломков. Вой боли, созданный безумством бури. Я удивленно приподнимаю брови. Надо же, и пустоте может быть больно.
        Смерч исчезает, словно дымок задутой свечи, - повращался в бессилии и рассеялся. Вот так просто. Фрактал Бесконечности создал вероятность, где у Аватара сбоит внутренняя структура. Это как если бы у боксера на ринге внезапно подвернулась лодыжка на подскоке. Техническое поражение.
        Я разворачиваюсь и стремительно лечу обратно. Сверкнула на солнце голубая гладь равниной реки. Несусь так быстро, что кажется, будто Ганга подо мной застыла и течение остановилось. Чувствую, времени у меня осталось немного. Эхо ментального хохота глушит все мысли.
        В аэропорту постовые дружинники встречают меня радостно:
        - Князь! Живой! Ура! Мы знали, что вы сразите то чудовище! - не по уставу выражают они свои чувства. Я не сержусь, момент более чем располагает. - Сообщить госпожам о вашем прибытии?
        - Не надо, пускай будет сюрприз, - хлопаю служивого по плечу. - Спасибо за службу, бойцы.
        Дружинник смущенно краснеет и горячо восклицает:
        - Это вам спасибо, что деретесь со всяким демонским дерьмом.
        Поляниц и девушек-«зорь» застаю в апартаментах аэропорта. Дверь распахнута. Я замираю на пороге комнаты. Глаза каждой прикованы к ящику на стене напротив двери. Новостные сводки их явно обрадовали: сменяются кадры, где смерч развеивается.
        - Он победил! - восклицает Алла, ее волосы от возбуждения опять превратились в змеек. - Перун победил!
        - А как иначе? - фыркает Белоснежка, но улыбка все же пробивается сквозь ее спесивую мину. - Это же наш Перун! Что ему какой-то ветер?
        - Осталось дождаться его, - улыбается Бестия. - Он должен вот-вот вернуться.
        - Да, Бес у нас метеор, - кивает Аяно. - Один коготь здесь, другой там.
        Я размыкаю губы, чтобы удивить своих девчонок неожиданной репликой. Уже представляю, как они пискнут испуганно, а затем, оглянувшись, завизжат от счастья, словно щенята, и бросятся мне на шею…
        Пора.
        Нижняя челюсть сама собой захлопывается. Еще раз бросаю взгляд на улыбчивые лица поляниц и спецназовок. Веселая красота. Горящие глаза. Полные губы и безукоризненные зубы. Теперь девушки безотрывно смотрят в окно, следят за горизонтом, ждут, когда объявится крылатая фигура.
        Но она не объявится.
        Бесшумно я отступаю в коридор. Быстро шагаю прочь, больше не повернувшись.
        У выхода дружинники округляют удивленные глаза:
        - Ваше Сиятельство…
        - Когда уйду, передай Аяно, что я приходил и тут же ушел сражаться. Ушел очень далеко, не в ад. Запомнил?
        Под моим внимательным взглядом дружинник вздрагивает и выпрямляется смирно.
        - Да, Ваше Сиятельство. Ушли сражаться. Далеко. Не в ад.
        Последние слова даются тяжело, но именно из-за них я не стал прощаться. Поднимаю взгляд на камеру под потолком, устройство записывает мои слова. Уверен, девочки будут долго прокручивать запись снова и снова. Повышаю голос:
        - Еще передай, что не знаю, когда вернусь. Не ждите меня. Живите счастливо под мирным небом.
        - Ваше Сятельство - обомлевают дружинники. Лица побледнели. - Что вы такое говорите?! Как же мы без вас?!
        - Я уже сказал как, - отворачиваюсь и спешно выхожу на улицу под жаркое индийское солнце.
        Снаружи меня уже ждут. Странный портал раскрывается перед зданием аэропорта. Прямоугольник в человеческий рост переливается всеми цветами радуги. Я чувствую за порталом космическую пустоту. Ни воздуха, ни энергетических всплесков. Только вакуум.
        В голове раздается новый скрип гигантского горла:
        Заходи, демоник Перун. Там ты и я будем создавать миры и армии. Там мы будем сражаться ВЕЧНОСТЬ, мой сильнейший враг.
        С пренебрежительной усмешкой я качаю головой.
        - Ага, щас.
        Ты отказываешься?
        Я подхожу к порталу. Дыхание пустоты лижет кожу, словно шершавый песий язык, и взъерошивает волосы.
        - Отнюдь, морда. Знаешь, кто-то великий сказал: «Мы сами создаем своих демонов».
        Молчание, затем раздраженное:
        И что это значит?
        Перед тем, как ответить, я выпускаю Когти. Резаки превращаются в синие светочи, испускающие фонтаны искр. Мои глаза наливаются кровью и ненавистным огнем.
        - То, что своего демона ты только что создал, Градгроб.
        И демоник Перун покидает человеческий мир.

* * *
        Три месяца спустя.
        В одном из московских кафе собираются восемь ослепительно прекрасных девушек. Каждый месяц они приходят сюда, заказывают мороженое и общаются. Несмотря на радостную встречу, во время разговора красавицы всегда грустные. Даже редкие улыбки наполнены потаенной печалью и тоской по минувшим дням.
        Как обычно, девушки обсуждают насущные дела:
        - Аяно, слышала, ты теперь бригадир. Поздравляю Ваше Высокородие!
        - Спасибо, Сонечка. Цесаревич вдруг расщедрился, что удивительно. А как поживает наша принцесса?
        - В последнее время буянит, - София с улыбкой поглаживает округлый живот, подчеркнутый зеленым платьем. - Похоже, Лизочка будет вся в отца - такая же непоседа. Двенадцатая неделя всего, а уже пинается и наружу просится.
        - Ух, хорошо бы, - хлопает в ладони Бестия. - А что наши школьницы? Годовые экзамены успешно сдали?
        - Да мы уже на втором курсе, - любезно отвечает Алла. - Трудно было наверстать пропущенные занятия, но подобранные княгиней репетиторы очень помогли.
        - А как иначе? Вы же мои «сестры», - София отпивает из чашки цветочный чай. - Часть Дома Бесоновых.
        - Да, точно, Дома Бесоновых, - Белоснежка вздыхает и смотрит на печальную Кали. Леди Волчица всегда больше всех грустит на этих встречах. Хотя она сама и предложила собираться в кафе ее родителей. - Простолю…Оля, а почему ты всегда заказываешь клубничное мороженое с фисташками? Твое любимое?
        Кали поднимает глаза на княжну.
        - Я ела его, когда впервые встретилась здесь с Перуном. Не с Бесенком, а именно с Перуном, - девушка смотрит задумчиво на соседний столик, там сейчас сидят два карапуза, уминают шоколадный пломбир. - Вон там он сидел вместе с сестренкой, - по ее изящно вырезанным губам скользит улыбка. Даже не улыбка, а только намек. - Помню, я еще хотела его побить.
        - Побить Перуна? - округляет глаза Ясна. - У тебя был настолько плохой день, что ты решила покончить жизнь самоубийством?
        Дружный тихий смех раздается над столом.
        - Снова мы о Бесе, - произносит тяжко Вика.
        - Так о ком еще? - вздыхает Алла и ласково смотрит на живот Софии. - Он отец нашей Лизочки, наш жених, и вообще столько всего сделал для всех.
        - Я скучаю по нему. Без Перуна весь мир померк, - говорит Кали, ее взгляд устремляется на входную дверь. - Когда мы собираемся в кафе, мне кажется, что сейчас он толкнет дверь и войдет со своей фирменной нахальной ухмылкой.
        Слышится скрип петель, девушки дружно поднимают головы, но входит, конечно, не Перун. Всего лишь женщина с коляской.
        - Ой, - вскрикивает вдруг София.
        - Соня! Что такое, Соня?! - кидаются к ней все девушки разом.
        - Всё хорошо. Просто малышка опять толкнулась, - успокаивает «сестер» княгиня. - Не волнуйся, Лиза, - София нежно гладит живот. - Просто ждем твоего папу. Просто всегда ждем…

* * *
        За час до этого. Новые миры Градгроба и Перуна.
        - Как?! КАК?
        Последняя битва подходит к концу. Цитадель бога Новых миров, твердыня твердынь, осыпается в небо прямо над его головой. Кирпичи и куски кладки вместо того, чтобы отвесно рухнуть вниз, взлетают вверх и вовне, рассыпаются каменным дождём на двор крепости. Сам бог медленно умирает на глазах у своего могучего противника. Истерзанный, покрытый черной чешуей гигант медленно тонет в синем огне.
        Огонь. Мой огонь сжирает бывшего повелителя ада.
        - Это пламя тебе не потушить, - спокойно говорю я. - Оно существует в любой из мультивероятностей, какую бы ты ни создал. Пламя - часть меня, кровь моего сердца.
        Долго же я шел к тому, чтобы создать непобедимое оружие. Хотя всё относительно: три месяца - ничто в летописи Вселенной.
        - Вечность, мы должны были сражаться вечность. - с присвистом Градгроб издает драконий вздох. - Как? Это невозможно…
        Я усмехаюсь его скудоумию. Столько веков прожил, морда, и ничему не научился, кроме своих фракталов.
        - Всё возможно, когда тебя ждут, когда тебе есть кого защищать.
        Горячие синие языки поглощают чудовищную тушу, а я, отвернувшись, вступаю в возникший передо мной портал.
        Оказываюсь на безлюдном Николаевском переулке.
        - А-а-а…Монстр! Помогите! - с визгом какая-то женщина бросается прочь от меня. Отдается эхом от стен узкого переулка суматошный дробный стук каблучков.
        - Монстр? - с некоторой обидой я оглядываю себя.
        Ну да, видок не ахти. Рожа заросла, сам голый, без нитки одежды, за плечами железки Архангела, на руках мерцают Когти Швара, глаза горят золотым огнем Самана, чтобы видеть вокруг себя на триста шестьдесят градусов. Еще из спины растут десяток огромных скорпионьих жал Касара. Ладно, внешний вид подождет.
        Я применяю новый самодельный фрактал Зодчего и нахожу ментальным оком интересующих меня людей. Мое сердце накрывает волна облегчения. С родными полный порядок. Мама с папой дома, сестренка на секции по теннису. Мой дальнозоркий взгляд движется дальше, сквозь дома, заборы, машины. Я ищу своих невест, но по пути с интересом наблюдаю за попавшими в «объектив» знакомыми.
        Я вижу, как Лисичка идет на свидание с новым бойфрендом. Вижу, как розоволосая Кира встречается со своим мужем из Страшного мира, а в прикроватной тумбочке у нее лежит маленькая чура Перуна, на которую девушка по ночам молится.
        Вижу, как князь Тарковский нашел своей дочери нового жениха, как Амина подчинилась воле отца и полюбила своего суженного, пусть иногда и вспоминает Принца в серебряных латах.
        Вижу, как Мария Долгоногая полностью отдалась войстезе, целыми днями она тренируется в спортзале, отказывая себе в отношениях. Явно метит на чемпионский пояс. Вижу, как ее брат Дмитрий обручился с дворянинкой из рода Эльсов, блондинкой, похожей то ли на Сербину, то ли на Ребекку. Сербина же сидит в своих апартаментах в небоскребе и в одиночку распивает бутылку красного вина. Катая во рту напиток, пернатая смотрит видеозаписи, когда я впервые ворвался к ней в спальню.
        А что Ребекка? Обращаю взгляд на Туманный Альбион. Леди Маебет сидит в своем кабинете, она поднимает голову от документов на столе, на миг взгляд девушки становится мечтательным. Пухлые губки шепчут:
        - Перун.
        Мда.
        Ну раз уж здесь, заодно глазами проведываю Ее Величество Королеву Великобритании и прочих Уэльсов. Элизабет держит Беллу на коленях и читает сказку. Синие волосы матери и дочки смешиваются в прекрасный шелковый водопад.
        Ладно, в гости к британкам как-нибудь потом. Возвращаю ментальное око в Москву. Наконец вижу, как мои невесты едут в центр города. По их смскам и звонкам друг другу понимаю, куда все восемь направляются.
        Время еще есть. Пора приводить себя в человеческий вид, раз наконец вернулся в цивилизацию.
        Убираю Швара, Архангела, Самана, Касара. Затем чуть-чуть прибегаю к Фракталу Бесконечности:
        - Сто тысяч рублей.
        В вытянутую ладонь прямо с неба падает пачка денег.
        Прикрыв срамное место иллюзией одежды, направляюсь в ближайший бутик. Через полчаса выхожу оттуда в бежевом костюме-тройке с более темной, коричневой жилеткой. Белоснежная рубашка украшена галстуком бурого цвета. В лакированных носках коричневых туфель отражается улыбающееся солнце. Затем мой путь лежит в парикмахерскую.
        Выхожу постриженным по последней моде. Виски коротко побриты, челка уложена набок. Прохожие девушки заглядываются, глазки строят. Не обращаю внимания. Следующая остановка - кафе-мороженое. Мои невесты уже внутри. Вижу их в панорамном окне, но меня они не замечают или не узнают. На крыльце придерживаю дверь женщине с коляской, затем только сам вхожу.
        Девушки смотрят на живот Софии - округлый, выпуклый, с моим ребенком внутри. У меня щемит сердце. Мой ребенок! Я успел к его рождению! Первые шаги, первые слова, первое использование фрактала - всё это я увижу. Даже не верится, что время охоты кончилось. Всё, что нужно, у меня есть. Теперь предстоит только это защищать и приумножать. И если хоть один демон снова сунется на Землю, ему не жить. Ибо так говорю я, демоник….
        - Перу-у-у-н!!!! - Девушки замечают меня и кидаются навстречу.
        Да, демоник Перун, Гроза ада.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        У обычных людей две беды - дураки и дороги, у Перуна их пять. Ещё Градгроб, инферно и "где взять время на свою большую семью, когда отвлекают первые четыре?"!! (Созидатель)
        Эпилог
        Годы спустя. Кавказ, вилла на берегу Черноморского побережья.
        - Митя! Митя! Прекрати! Мамы запрещают нам летать в доме, - девочка с рыжими кудрями топает ножкой по дорогому паркету гостиной с такой силой, что едва не разламывает его.
        - А ты поймай, Тань, - хохочет красноволосый мальчик, расправив металлические крылья. Он, как дельтаплан, взмывает к высокому потолку мимо галереи на втором этаже. На металле крыльев играет бликами свет от канделябров. От резкого взлета поднимается ветер, слегка качается роскошная люстра из генуэзского стекла.
        Неожиданно фрактальные крылья оплетает серебряная леска. Резкий рывок, и мальчик грохается с высоты на мягкие подушки софы.
        Леску выпустила из руки беловолосая девочка, самая старшая.
        - Поймала, - довольно сообщает она.
        - Лиза, ну ты чего? Больно же! - стонет мальчик, выбираясь из подушек.
        - Не притворяйся, - фыркает беловолосая. - Женя мне всё рассказал. Ты уже освоил Бригантину.
        Красноволосый Митя тут же прекращает со стонами потирать поясницу. Выпрямившись, он смотрит уже на настенные часы.
        - Время почти три. Папа скоро начнет медитацию! Бегом!
        Обе девочки не отстают от парнишки. Медитация обычно проводится на садовой лужайке над береговой линией, с видом на изумрудные волны. Кроме Лизы, Тани и Мити, прибегают и другие мои дети. Я стою в одних шортах и кручу в руках волейбольный мяч. Выбежав на газон, Митяпринимает строгое выражение и говорит ровным тоном:
        - Здравствуй, папа.
        Я тереблю его ладонью по Викиным волосам.
        - В этот раз ничего не разбил, сорванец?
        - Нет, - мальчишка гордо выпячивает грудь.
        - Я спасла от него люстру, - тут же сдает брата Лиза с равнодушным нордическим личиком.
        - Ага-ага, - Таня подтверждает показания.
        - Неправда, я бы ее обогнул! - мальчик тут же сменяет тему. - Па, а зачем мяч? Это для медитации, да? А какой сегодня мы будем осваивать фрактал? Может, Бесконечности?
        Я усмехаюсь и кидаю ребятне мяч. Даичи первым ловит благодаря ловкости Мурки. Его слегка раскосые глаза довольные щурятся от яркого кавказского солнца и превращаются в две светящиеся черточки.
        - Я поймал, па!
        - Молодчина. Сегодня вы заслужили выходной от медитаций. Поэтому просто играем в волейбол. Марш на площадку.
        - Ура!!! - дружный крик детей раздается над солнечным берегом.
        Где-то через пять часов игру прерывают мамы моих детей, появившиеся в летних платьях: Вика, Алла, Кали, Белоснежка, София, Аяно, Ясна и Дана-Бестия.
        - Вот вы где! - улыбаются мои шикарные жены. - Опять устроили Вечную битву? Давно пора обедать.
        - Уже идем, - махаю красоткам. Пока ребята отряхивают с себя песок, я вдыхаю полной грудью морской воздух и усмехаюсь. В груди разливается теплая нега. Прекрасные жены, здоровые дети. Семейная жизнь - это классно.