Чужая здесь, не своя там. Часть 2 Рина Гиппиус
        Дорогами Адарии #2
        Когда «большая и чистая» любовь оборачивается разочарованием, когда теряешь самого близкого человека, когда обретение дара не радует, а приносит муку, что остаётся делать? Уж точно не отчаиваться, а строить новую жизнь, в новом месте, с новыми людьми.
        Рина Гиппиус
        Чужая здесь, не своя там
        Часть вторая
        1
        Я думала, что Саганион просто обязан был измениться. Ничуть. Он остался таким же. Оно и понятно - я покинула его совсем недавно. Хотя, мне и казалось, что прошёл минимум год, а то и не один.
        После портала Данфер притих, да я и сама впервые им воспользовалась - до этого как-то не приходилось. А лишние слова, казалось, спугнут волшебство перемещения. К тому же и ощущения были не из самых приятных, хоть наместник и попробовал утешить:
        - Это с непривычки. Скоро все пройдёт.
        Как будто мне позволят еще куда-нибудь отправиться…
        От Управления перемещениями до резиденции наместника путь был короткий, но Данфер успел оживиться и засыпать меня кучей вопросов. Я терпеливо отвечала.
        В Саганионе нам предстояло задержаться на несколько дней. Сколько точнее - сказать было нельзя. Будет зависеть от того, сколько со мной провозятся следователи, и как долго будет решаться вопрос с Данфером. Официально я все же считалась его похитительницей.
        Я заходила в дом, опять же, думая, что меня будет сжигать обида, тоска, горечь. Ничего. Только когда проходили мимо музыкальной комнаты, я не выдержала и всхлипнула. Данфер крепче сжал мою руку и обеспокоенно посмотрел. Я выдавила из себя подобие улыбки.
        В бывшую свою комнату заселиться не смогла. И как не настаивал бывший опекун, я попросила Эидис подготовить комнаты мне и Данферу в том крыле, где была мастерская Руна.
        И пока мы располагалась, обычно молчаливая Эидис без умолку делилась новостями.
        Эдель Фордис активно занялась благотворительностью. Целыми днями она теперь пропадала в больницах и приютах. Наместник злился. Зато Эйрик радовался - удушающая забота матушки ослабла. Хотя, эдель Фордис все равно неусыпно за ним следила: «Чтобы мальчик не утомился».
        Диль готовилась к свадьбе. Даже не столько к торжеству, сколько к переезду к будущему мужу, ведь праздник устраиваться не будет. Только скромный, тихий обряд, хоть и в главном храме Саганиона.
        Рун уехал, а вместе с ним и его сестры. Даже Иса не бросила брата. Их родовое поместье ещё не было облагорожено, но жить там вполне было можно.
        Эидис принесла мне парочку моих старых платьев, которые я когда-то забыла здесь. Я выбрала один из нарядов, самый неброский, оказавшийся мне заметно свободным.
        Данферу тоже нашлось пару костюмов. Новые, совсем ещё не ношеные Эйриком - с его больной ногой такие носить неудобно.
        Мысленно занесла в список: купить побольше самой лучшей одежды мальчику. Мальчишки же активно протирают, рвут штаны, рукава на куртках. Пока мы добирались до Саганиона, этот список ощутимо рос.
        Мне не хотелось бросать Данфера одного, а сам он не желал пока выходить на общий ужин. Столько всего неизвестного, неведомого, нового, а потому пугающего. Непривычная ему обстановка.
        Поэтому ели мы в моей комнате.
        Надеюсь, Ровенийские не обиделись, что я не пришла на ужин. А даже если и иначе, то что?
        Данфер быстро уснул утомленный событиями дня и долгой дорогой.
        Ко мне же сон не шёл.
        В музыкальной комнате было видно, что сюда давно никто не заходил, разве только что слуги порядок наводили - пыли не было. А вот инструменты стояли как будто неприкаянные, брошенные.
        Флейта моя лежала на том же месте, где я её и оставила при последнем посещении комнаты. Как давно это было… Когда я уезжала, то и в мыслях не было забирать её с собой. Не до того как-то было. Играть получается только тогда, когда душа хочет, требует. Иначе это просто извлечение наборов звуков из инструмента, бездушно, механически.
        И вот сейчас нестерпимо захотелось вспомнить давно забытые ощущения, когда от дыхания образуются звуки, струятся, летят, завораживают слушателей и играющего.
        В саду было уже свежо, но холода я особо не чувствовала. С ногами забралась на крышку старого колодца и достала флейту. Бережно, как сокровище.
        Первые звуки получились рваные, прерывистые. Мне не сразу поддалось отчасти подзабытое умение. Я как будто искала нужную мелодию, подбирала её, перебирала, чтобы найти то звучание, которое не просто льётся, а доставляет удовольствие, которое может смыть гарь воспоминаний и обид. Все ж таки призраки прошлого хоть и отступили, но не так уж и далеко.
        На обратном пути меня уже дожидалась эдель Фордис. Она сидела на скамеечке у пианино, на котором, со времен короткого им увлечения Диль, никто не играл.
        - Здравствуй, Астари.
        При виде меня она поднялась. А голос у неё тихий, приглушённый, уставший, даже как будто чуть осипший.
        Эдель Фордис сделала ещё один шаг мне навстречу, вскинула руки в порыве меня обнять, но не обняла. Её остановил мой колючий взгляд.
        Вот только в её глазах промелькнула такая горесть, что я не выдержала и сама обняла.
        - Астари, девочка моя, - всхлипнула эдель Фордис.
        Она пригладила мне волосы, провела рукой по щеке, плечу, другой рукой удерживая мою ладонь. Я еле совладала с порывом отдернуть руку.
        - Как же ты похудела… - вздохнула женщина.
        А у меня, всмотревшись в её лицо, промелькнула мысль: «Как же вы постарели». Но такое говорить эдель нельзя.
        За эти несколько месяцев чистая, гладкая кожа лица эдель Фордис покрылась ещё не особо заметными, но уже обозначившимися морщинами. Но даже не это выдавало изменения. Взгляд, чуть померкнувший, как будто выцвел, утратил былую яркость.
        - У тебя что-то случилось? - спросила она обеспокоено.
        Я покачала головой.
        - Ты так редко мне писала, а на последние письма вообще не ответила. У тебя точно все в порядке?
        И она, и я знали - я сейчас совру. Ну какой может быть порядок, если я стою перед ней в старом, висящем мешком на мне платье, а на щеках только-только высохли слезы?
        - К сожалению, я была в отъезде, а почтовик с собой не брала, - я почти не соврала.
        - Так не стоило поступать, - упрекнула меня эдель Фордис, - я же волновалась. Да и родители твои, наверняка, тоже.
        Чтобы не сказать лишнего, я попросту промолчала.
        - Ты здесь по каким-то делам, а иначе бы не приехала, да?
        - Так получилось.
        - Все верно, ты уже взрослая, живешь своей жизнью. Зачем тебе люди, вырастившие тебя.
        - Ну зачем вы так?
        Мне стало обидно от упрёка.
        Хотя, с другой стороны, я бросила матушку Фордис в самый тяжелый для неё момент. Не смогла с ней разделить горе, может быть чем-то облегчить страдания, горечь потери. Но иначе я не могла, не выдержала бы здесь больше. Предел есть у всего.
        Частично я это озвучила.
        - Все так. Ты права. На тебя столько всего навалилось. А ты, девочка моя, так и не видела ещё толком счастья. - Она сжала мои руки и пристально заглянула в глаза. - И если ты не будешь всех нас видеть, но от этого станешь хоть чуточку счастливее, то я готова принять такое твоё решение.
        От неожиданности и изумления я даже не стала выдергивать руки из крепкого хвата хрупкой эдель.
        - Я не могу с вами, но и совсем без вас… Это неправильно. - Я покачала головой. - Не часто, но я буду вас навещать.
        Слова дались мне с трудом, и я не особо была уверена в разумности такого решения. Меня проняла настолько глубокая скорбь в глазах матушки Фордис, что даже ком в горле возник, и другой ответ произнести не получилось.
        К завтраку мы с Данфером все же вышли. Во время приветствия и знакомства он крепко держал меня за руку, как будто боялся, что я оставлю его одного среди этих незнакомых, хоть и представленных, людей. Хотя, думаю, он видел в них намного больше, чем я.
        За столом было непривычно малолюдно. Только наместник, его супруга и Диль. Эйрик спускаться не стал. И я подозревала - не потому, что ему было тяжело, скорее всего стеснялся своего увечья.
        Данфера эдел Вистар представил как моего подопечного, над которым я в скором времени возьму опеку.
        Все с удивлением посмотрели на меня, а я на наместника. Неужели ему удастся это провернуть? Я хоть и рассчитывала на подобное, но вот уверенности совсем не было.
        - Астари, ты же сама только вышла из подопекунского возраста, - громким шёпотом, но так, что слова были слышны всем, произнесла Диль.
        - И что? - хмуро спросила я.
        - Не сильно ли ты молода для такой ответственности?
        - Нет, - твердо ответила я.
        - Неужто папенька позволит тебе?
        - Диль! - наместник не сильно повысил голос, но девушка замолчала.
        Блондинка хитро мне улыбнулась, подмигнула и приступила с уже постным выражением лица к завтраку.
        А Данфер смотрел на нее такими глазами… Как Эйрик смотрел обычно на книгу, которая оказывалась самой интересной из всех, что он читал до этого. Как Сивина смотрела на самый прекрасный цветок в саду. Ну и так далее. В общем, как на неожиданное увиденное чудо, сокровище.
        Красавица перехватила взгляд мальчика и вопросительно изогнула бровь. Данфер смутился и быстро перевел свое внимание на еду в тарелке.
        - Ну, рассказывай, чем понравилась? - не выдержав, спросила я, как только мы вернулись к себе.
        Данфер не захотел осмотреть дом и сад.
        - Кто? - Полные недоумения глаза.
        Я хмыкнула.
        - Дильмари.
        - И вовсе она мне не понравилась.
        Увы, также как Диль, я бровь изогнуть не могла, поэтому обошлась словами.
        - Не верю.
        - Да я же говорю - не понравилась. - А краска смущения уже выступала даже на ушах. - Она просто… такая!
        - Какая?
        - Ух… ну не знаю. Необычная. Представь себе огонек, заключенный в лед.
        - Разве такое возможно?
        - А разве так сложно просто представить?
        Данфер даже глаза закатил.
        - Знаешь, ты наверно видишь все же не ауры, а что-то другое… - задумчиво заключила я.
        И моих скудных знаний хватило, чтобы понять - ауры, это нечто другое. Возможно, более многогранное и многоцветное. А Данфер использует лишь такие определения: тепло, холод, огонь, лед. И цвета только с ними связанные. Самим нам в этом точно не разобраться.
        - И что?
        - Надеюсь, скоро узнаем и со всем разберемся.
        Меня вызвали в Управление внутренней стражи. Бросать Данфера одного не хотелось, да и не то, чтобы одного - просто без меня.
        - Не переживай, я присмотрю за ним, - заверила меня Диль. - Найдем, чем заняться. Баловаться не будем.
        Не переживать я не могла, но была уверена - эти двое найдут общий язык. Ну и может Эйрик наконец-то выберется из своего убежища.
        - Ты знаешь куда я иду?
        - Догадываюсь. Везет мне оказываться в неудачное время в ненужном месте и слышать то, что мне не предназначается.
        Диль ничуть не изменилась.
        До Управления сопровождал меня, разумеется, бывший опекун.
        Все тот же эд Фритьеф ожидал меня в кабинете.
        - Доброго дня, несравненная эдель Астари. - Он кивнул мне, приглашая присесть. - Вас похищают с завидной регулярностью.
        Радушие и улыбка его не казались напускными, но не особо вязались со словами.
        - Как уж вышло, - буркнула я, не разделяя странного и неуместного восторга.
        - Что же в вас такого, что настолько привлекает похитителей? Ведь у всех были разные причины.
        Он даже голову склонил к плечу и чуть прищурил глаза, будто прикидывал, что и впрямь такого во мне?
        - А то вы не знаете.
        - Вдруг вы что-то новое поведаете?
        - Не думаю. Стечение обстоятельств, родственные связи. Мои собственные качества тут не причем. Не могла же я их заинтересовать как личность?
        - Кто знает…
        На этом благодушие следователя закончилось. Уже вполне сухим, строгим голосом он начал засыпать меня вопросами.
        В некоторые моменты мне приходилось нелегко - не все ситуации я могла поведать. Например, видение или… прощание с Никласом.
        Порой казалось, что следователь понимает - я что-то не договариваю. Он намеренно переспрашивал по несколько раз одно и тоже, сыпал вопросами, иногда, предположениями, временами очень странными предположениями.
        Я сбивалась, эд Фритьеф хмурился, но на лжи подловить меня не смог.
        Мне было боязно спрашивать, но я не сдержалась - поинтересовалась судьбой Никласа.
        - Утром, после попытки вызволить вас из поместья, туда прибыл еще один наш отряд, так как никто из предыдущего не вернулся. Никого из живых на территории обнаружить не удалось.
        Я вздохнула слишком громко. Следователь внимательно посмотрел мне в глаза. Он явно ловил все мои эмоции и реакции.
        - Эдел Никлас обнаружен также не был.
        - Но как так? - Я, конечно, была рада, что его не было среди погибших, но не понимала, как это произошло. Точнее делала вид, что совсем-совсем не понимала. Догадка же одна была, вернее надежда. - Он же самостоятельно передвигаться не мог…
        - Никаких следов и зацепок, указывающих кто и куда мог увезти вашего знакомого, не было найдено.
        Неужели тот старик действительно сдержал слово? Оставалось только гадать. Сдержать вздох облегчения мне удалось, хотя под проницательным взглядом эда Фритьефа это было тяжело.
        Мои сомнения следователь тут же уловил и принялся с особым усердием заваливать новыми или перефразированными старыми вопросами.
        Прошлая наша беседа, по сравнению с нынешней, была милой дружеской болтовней.
        - Знаете, Астари, вы удивительная девушка, - когда у следователя, наконец, закончились вопросы, вдруг произнес он.
        Я удивленно приподняла брови.
        - Да-да. Несмотря на все перипетии жизни, вы все равно…
        - Не опустила руки, не поддалась унынию и вообще, странно, что до сих пор живу? - совсем не как эдель, перебила я. Страх ушел, остались лишь усталость и раздражение.
        - Не совсем так, но вроде того, - хмыкнул эд Фритьеф. - М-да, наглость молодости… Можете идти, эдель Астари.
        Еще мое отличие от «истинной» эдель - совсем не умею принимать комплименты. Правда, они были несколько обидными что ли…
        Не знаю, каким бы увидел Фритьефа Данфер, но мне думалось, что следователь представлял из себя закрученную спираль, где витки чередовались из огня и льда, и только он сам выбирал, какой виток преобладает в нужный момент.

* * *
        - Как-то подозрительно легко все прошло. Не ожидал, - протянул наместник.
        В этот раз в кабинете следователя он со мной не сидел. Оставив меня, он уехал по делам. Как оказалось, решал вопрос с Данфером. О нем мы теперь и разговаривали, когда вернулись домой.
        - Это же хорошо, - я не столько утверждала, сколько спрашивала.
        - Пожалуй. Дело обстоит так. - Настроение у бывшего опекуна было явно хорошее. Мало того, что улыбался весьма довольно, он еще и закинул руки за голову и откинулся на спинку кресла, приняв расслабленное положение. Все эти действия подчеркивали постоянные его утверждения, как будто он решил постоянно мне об этом напоминать, что я не чужая, а своя. - Мать Данфера не отказывалась от подданства Адарии. Возможно, рассчитывала когда-нибудь вернуться. Соответственно, она не могла принять подданства Лаксавирии. В связи с этим, Данфер - подданный Адарии. Именно это обстоятельство и облегчило нам задачу. Через несколько дней от Мирвари Икстли придут все необходимые документы, где она подтвердит право передачи опеки над Данфером тебе. Усыновить его ты не сможешь, он же не сирота. А совсем уж отказываться от сына Мирвари не стала.
        - И его мать так просто согласилась? - выдохнула я.
        В отличие от наместника, я сидела в напряженной позе, даже спина затекла, а руки нервно сжимали юбку.
        - Не просто. Однако, были приведены такие доводы, что не согласиться она не могла. В Адарии мальчику ведь будут обеспечены все условия, чтобы он мог получить достойное образование, воспитание. Так ведь?
        Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть.
        - Астари, ты действительно уверена, что потянешь такую ответственность? Диль отчасти права - ты ведь так молода…
        - Потяну, не сомневайтесь, - уверила я его. - Эдел Вистар, а почему вы нам так рьяно помогаете?
        - Ты близкий нам человек. Да и почему я не должен помогать, если могу? - Видимо мой взгляд выражал неприкрытый скепсис, так как наместник запнулся, но продолжил: - Можешь считать это еще и компенсацией.
        Во рту у меня стало горько.
        Бывший опекун добавил:
        - К тому же после войны магов в Адарии поуменьшилось, поэтому к каждому одаренному ребенку теперь пристальное внимание. С этим и связано решение сделать школы для них бесплатными.
        «Что не помешало все также неохотно воспринимать одаренных женского пола», - заметила я про себя.
        - И после этого вы оставите нас в покое? - Я сама не верила в это, но попытаться стоило.
        - Астари, - с укором произнес эдел Вистар. - Я очень надеюсь, что ты не будешь больше пропадать (во всех смыслах этого слова) и будешь сама, вместе с Данфером, конечно, нас навещать.
        Не ответил на вопрос, да еще и укор сумел выразить. Политик.
        Вот интересно, наместник указал на то, чтобы приезжали, а по какой причине? Действительно хочет меня видеть, как бывшую воспитанницу и не чужого человека, или потому, что так проще меня контролировать?
        И тут пришла внезапная догадка. Наверняка, такое скорое содействие в решении проблемы с Данфером было еще и потому, что теперь, когда я отвечаю еще и за мальчика, то точно никуда не сбегу и не пропаду по собственной воле. Да и вообще, к своей безопасности буду относится строже.
        Горечь пришлось запить водой.
        - Компенсация, говорите… А могу я попросить об еще одной?
        Наместник благосклонно кивнул.
        - Вы можете попросить, - я выделила это слово, - мастера Джетмира, чтобы он взял меня в ученики?
        Бывший опекун нахмурился, разом сбросив все благодушие. Он одарил меня уже не особо добрым взглядом вкупе с каплей изумления.
        - Вот не дает тебе покоя магия. Зачем тебе это?
        Я не отвечала. Он не поймет меня - мужчина, всегда имевший свободный доступ к своему дару, получивший отличное магическое образование.
        - Видишь ли в чем дело… эд Джетмир не простой человек. Он талантливый мастер-артефактор, добившийся немалых успехов на своем поприще и благодаря этому он обладает и некоторыми привилегиями. М-м-м… на него сложно давить…
        - Я прошу всего лишь о просьбе! - заметила я, возмущаясь.
        - Просьба такова, что просто так согласия не добиться. Думаешь почему он согласился помочь нам на границе? Деньги, какие-то уступки, привилегии? У него всего этого и без того хватает. Обычный интерес. Проверка своих возможностей. Ему было интересно, нет, даже важно узнать, сможет ли он справиться. Смог.
        - Думаете, я его не заинтересую… - заключила я.
        - Скорее всего нет. Прости, но твои данные слишком скудны, чтобы работать с мастером. Поэтому просить смысла нет, а воздействовать на него не получится.
        - За ним кто-то стоит, кто выше вас? - догадалась я.
        - Молодец, догадалась. Зачем тебе этот мастер? Может попробуешь поступить в Университет?
        - Я подумаю.
        - Если что, обращайся. Котелок пройти помочь не смогу, но с остальным - пожалуйста.
        Вот из-за котелка я и не могла туда даже пробовать поступать. Вдруг направит на провидческий? Тогда все, конец спокойной жизни. Хотя, какая там спокойная… Но зачем усугублять?
        - А может попробовать найти другого учителя, если так хочешь заниматься? Что ты в этого уцепилась?
        - Других в Геделриме я не знаю. Да и этот самый лучший, вы же знаете.
        Вот только какой в этом толк? Силы у меня мало, мастерства нет и не факт, что появится. Но я хочу ещё раз попробовать.

* * *
        В этот раз ни одного осуждающего взгляда не было, когда я пришла на кладбище с белыми розами. А вот эдель Фордис и Диль не стали отходить от традиций.
        В гранитной вазе у надгробия уже стояли те же белые розы.
        - Каждую неделю приносят, - сказала Диль, кивнув на них.
        От кого были цветы, я могла бы понять, только взглянув на блондинку. Её руки чуть дрожали, когда она ставила свои цветы в вазу, предварительно заменив в ней воду. С каким-то благоговением Диль прикасалась к белым бутонам. В этот момент глаза её также угасали, как и у матери.
        Ровенийские тактично отошли в сторону, оставив меня наедине с подругой.
        - Здравствуй, родная.
        Я провела рукой по шершавому и холодному камню надгробия. Четкие выгравированные буквы скупо передавали всю ту горечь потери родных. «Мы всегда будем тебя помнить». Разве можно забыть?..
        Шёпотом я разговаривала с ней. Как будто она и впрямь рядом. Поделилась с ней рассказом о последних событиях. Увы, радостного было мало. Но я, казалось, что слышу, будто наяву: «Ты справишься. А я буду рядом. Просто помни обо мне».
        - Мне очень тебя не хватает.
        Ветер растрепал мои волосы.
        Возвращались мы в тягостном молчании.
        Вечером после ужина Диль позвала меня на террасу. Бросать одного Данфера было уже не столь боязно - он не скучал. Ещё днём Эйрик все-таки решился спуститься и поприветствовать нас. Оба мальчика сумели найти общий язык.
        - Держи, - Диль протянула конверт.
        Внутри оказалось приглашение на свадьбу.
        - Там же будут только самые близкие.
        - Я хочу, чтобы ты тоже присутствовала.
        Я с сомнением посмотрела на неё.
        - Рини нет, не бросай и ты меня.
        И я сдалась.
        Хотелось спросить, будет ли и Рун там, но догадывалась - приглашение он получил, но вот согласился вряд ли. Может оно и к лучшему.

* * *
        Перед отъездом в Геделрим эдел Вистар вызвал меня на ещё один разговор.
        - Когда ты была одна, то ещё могла себе позволить не пользоваться услугами прислуги. Но теперь, когда с тобой этот мальчик, такое поведение попросту неприемлемо. Вот список женщин, которые могут стать твоими помощницами по дому. Их подобрала одна знакомая моей супруги из Геделрима. Все они имеют хорошие рекомендации и большой опыт. А насчёт оплаты можешь не беспокоится - я обо всем позабочусь.
        Мне казалось, что от возмущения даже мои кудряшки стали топорщиться сильнее. Я нервно их пригладила.
        - Эдел Вистар, если вы настаиваете, чтобы я завела прислугу, то я сделаю это, - процедила я, ничуть не успокоившись. Хотя и понимала, что одно дело обслуживать только себя, а другое - ещё и мальчишку. - Но выберу я её сама. И жалованье вполне могу обеспечить.
        - Поэтому для тебя и был подготовлен целый список.
        - Я же сказала - сама, - тихо, но твёрдо возразила я.
        Бывший опекун прищурил недобро глаза, но кивнул.
        - Учти, на благонадежность выбранных тобой кандидатур, все равно будут проверять.
        А дальнейший наш разговор напоминал спор на рынке: кто выторгует большую выгоду. Я - за свободу, наместник - за контроль.
        - Я больше не заложница!
        - Пойми же ты, упрямый ребёнок, безопаснее от этого твоя жизнь не стала. А на тебе теперь ещё и мальчик. О нем-то ты думаешь?
        Результатом наших переговоров стало то, что охрана у меня все равно будет. Не то, чтобы пристальная и тотальная, но более тщательная, чем ранее. Но в дом свой я соглядатаев пустить отказалась.
        Ну и как минимум раз в две недели наместник будет ждать письмо от меня самой.
        - Это просьба. Мы с эдель Фордис очень надеемся, что ты к ней прислушаешься.
        Я вытребовала у наместника еще и обещание, что Данфера точно трогать не будут. «Спасибо, что помогли с ним, но дальше я сама». Гарантий никаких не было, надавить я не могла, осталось только честное слово. А есть ли оно, это слово у политиков?

* * *
        Дом. Короткое слово, но вмещает так много.
        То место, куда я сбежала ото всех, но где поняла - одиночество не выход. То место, куда мне хотелось возвращаться. Место, которое обязательно станет моим ДОМОМ, пристанищем. Я не могла знать этого наверняка, но очень надеялась и хотела этого.
        Теперь же, я как будто смотрела на него в первый раз. Или раньше не обращала внимание особо? Двухэтажный, с покатой черепичной крышей и тёплыми стенами цвета охры. Милый и уже почти родной.
        - Нравится? - спросила я у Данфера.
        Мы подъехали к дому и теперь стояли на лужайке перед ним. Мне безумно хотелось, чтобы и для подопечного моё пристанище стало родным домом.
        Мальчик рассматривал строение с любопытством, но все же несколько настороженно.
        - На втором этаже есть две свободные комнаты. Твоя - любая из них на выбор.
        Разумеется, Данфер выбрал ближайшую ко мне спальню. Разбаловала я мальчишку - он отказывался засыпать без зеденивской сказки на ночь. Как будто нагонял то, чего был лишён ранее. И отказывать я ему не могла. Хотя в остальном Данфер и пытался показать, что он уже не маленький. В этом мы были очень похожи.
        Дня три мы обустраивались, приводили дом в порядок, так как за полутора месячное отсутствие пыли скопилось не мало. И откуда только набралась? К уборке я беззастенчиво привлекла и Данфера. Честный труд - дело благородное. К тому же потом, зная сколько усилий требует порядок, будет аккуратнее. Хотя, у Данфера и без того с аккуратностью было все в порядке. Породой даже чересчур.
        А вот дар Даника, как я стала его называть ласково, очень нам пригодился, когда мы выбирали помощницу по дому.
        Я отказалась от помощи наместника в этом вопросе, поэтому пришлось сначала поразмыслить, где же нам искать помощницу. Хотела поинтересоваться у соседей и тут поняла: за то время, что я пробыла в Геделриме, я даже не удосужилась с ними познакомиться. Пришлось срочно исправлять недоразумение.
        Я, опять же, поступала совсем не как эдель. Нужно было организовать дома званный ужин, пригласить гостей или познакомиться через знакомых. Но ни то, ни другое меня не устраивало. Званный ужин я бы сама не потянула - готовила не настолько хорошо, да и не пристало это эдель. А знакомых у меня в этом городе крайне мало. Сказывалась прежде всего моя замкнутость и нежелание кого бы то ни было подпускать к себе. Теперь же хотелось наверстать все.
        В результате я напекла черничных пирогов, которые стали у меня получаться значительно лучше, потому как не пригорали и оказались вполне съедобными и вроде бы вкусными. В чем убедился сначала Даник, получивший пару подзатыльников, когда пытался умыкнуть лишние кусочки, хотя до этого вполне наелся.
        Итог: сосед слева оказался отставным военным. Правда, об этом мы узнали не от него и значительно позже. Он открыл дверь нам сам, окинул хмурым взглядом, буркнул что-то вроде приветствия, выслушал моё и забрал пирог, захлопнув перед нашими носами дверь. Приятный тип. Мы с Даником переглянулись, похихикали и пошли искать счастья у соседей справа.
        Дом у них был раза в три больше нашего. Дверь нам открыл не дворецкий, ни кто-то другой из прислуги, ни даже хозяева (если только будущий). Дверь открыла прелестная девочка лет пяти, которая вместо приветствия улыбнулась нам щербатой улыбкой - не хватало передних зубов.
        - А деда с бабой в саду, - заявило нам это чудо.
        И даже любезно проводило в сад.
        Я насчитала около десяти детей разных возрастов, снующих по внушительному саду, больше напоминавшему парк. А во главе всей этой неугомонной братии были «деда и баба». Они-то, узнав кто мы есть, тут же пригласила нас на свои посиделки. Хотя сидящих там замечено не было.
        Нас как-то быстро втянули в разговор, точнее меня, а Даника в игры.
        А ещё всем по душе пришёлся мой пирог. Да так, что пришлось идти за добавкой, благо я наготовила с запасом.
        Не отпускали нас до самого вечера. Хотя и самим уходить не хотелось. Уж больно атмосфера была тёплой.
        Представились мы сердобольному семейству как брат с сестрой, которые временно оказались без присмотра родителей. Те, якобы, уехали по делам. Честно говоря, я была уверена, что соседи мне не поверили, но почему-то приняли такие мои объяснения… Мое же появление здесь ещё раньше я объяснила тем, что заранее готовила дом к приезду брата, хотя и не особо в этом преуспела. К тому же так и не смогла найти подходящую помощницу по дому.
        Суетливая женщина (старушкой как-то язык не поворачивался её назвать) с неугомонной и неунывающей деятельной жилкой решила нас взять под своё крыло.
        Когда мы с Даником уже шли домой, я не удержалась и спросила:
        - А какие они?
        - Тёплые такие. Приятные, - протянул мой подопечный. - А эда Элодия… Она так вообще искристая!
        - Это как?
        - Не знаю как объяснить. - От досады он потёр лоб.
        - Ладно, не переживай. Вот пойдёшь в школу через месяц и там тебе объяснят, научат. Все обязательно поймёшь.
        - Надеюсь, - вздохнул Даник.
        - Не сомневайся.
        Эда Элодия подсуетилась и через пару дней организовала нам список наилучших кандидаток на должность помощницы по дому. Беспокоить и дальше женщину не хотелось, но она сама вызвалась, да ещё и весьма рьяно, хоть и не назойливо. Казалось, что ей действительно было приятно нам помочь.
        - Не посоветую я тебе плохого, - соседка похлопала меня по руке, затянутой в перчатку, поэтому я не дернулась. - Позволь старой женщине просто помочь деткам, оставшимся одним. И как вас только родители смогли оставить?
        Спустя еще несколько дней у нас на пороге появились соискательницы. Эда Элодия также вызвалась присутствовать при «собеседовании». Она не была бесцеремонной, она была… ну как квочка, которая беспокоилась о своем выводке. И почему-то нас она быстро приняла за «своих».
        - Еще задурят вам головы. Хоть и старалась подобрать не абы кого, но мало ли…
        В этой ее молниеносной заботе не было навязчивости. Не было чувства, как будто душат и лишают выбора, как я ощущала от эдела Вистара. Была искренняя забота о «цыплятках», оказавшихся без присмотра. И при ней у меня не была желания хорохорится: «я сама справлюсь, я сама все знаю». Ее теплота и внимание были обескураживающими. От такой заботы у меня комок в горле порой возникал.
        Совместными усилиями мы выбрали помощницу - женщину по имени Банафрит. Чем-то она мне напомнила и нашу неожиданную покровительницу: бойкая, активная, в чем-то даже шебутная, но какая-то… душевная, что ли. Наверно, та, которая была нужна нашему тихому болотцу.
        Разумеется, я не преминула поинтересоваться у Даника:
        - Какая она?
        - Искрит, - рассмеялся он.
        И даже чуть прищурился, как будто грелся в ее искрах или лучах, как будто даже слепило сияние.
        Я теперь частенько спрашивала у Данфера о том или ином человеке: какой он? Было интересно соотнести наши мнения. Иногда любопытство возникало даже о первых встречных. Меня поражало многообразие оценок и описаний. Все в чем-то разные, в чем-то схожие. Кто-то ярко горел, кто-то был слишком тусклым, чтобы быть интересным. Я и сама иногда пыталась угадывать. Но ответ совпадал в одном случае из десяти.
        Следующая неделя прошла… как феерия! Банафрит ураганом пронеслась по дому. Чистотой блестели даже самые укромные уголки, куда я и не догадалась бы заглянуть. А уж готовила наша домоправительница как!
        Эта женщина уже не тянула на просто помощницу по дому. Мне даже иногда казалось, что она - настоящая владетельница нашей обители. Наше скромное хозяйство она взяла крепко в свои не слабые руки. В общем-то, оно и к лучшему, потому как я стала забывать о своем титуле, хоть и не произносила его больше нигде.
        И все же нам удалось найти ту грань, которая не возвышает наемного рабочего, но и не принижает его перед нанимателем. Не то, чтобы дружеские, или сродни родственным отношениям, но что-то вроде того.
        Постепенно жилище приобретало не только чистоту, но и уют. Необходимые вещи, а также бытовые мелочи, безделушки превращали его в уютное гнездышко. Учитывая теперь уже двух наседок - определение было наиболее точным.
        Я не могла нарадоваться, а иногда даже поверить, что все действительно налаживается. Но уже не казалось странным, что люди, которых я знала так мало, стали такими близкими.
        Данфер… Поначалу испуганный зверек, оказавшийся в незнакомом месте, обстановке, он долго привыкал, обживался. Не всегда с охотой участвовал в наших общих начинаниях, но втянулся.
        Его комнату три ненормальных женщины хотели обставить по своему вкусу, учитывая, что он у каждой разный, но тут маленький мужчина проявил твердость характера, разве только что кулаком по столу не стукнул. «Я сам выберу».
        Мы даже умилились, но скрыли улыбки от сурового Даника.
        В результате комната Данфера, по моему мнению, выглядела несколько аскетичной, строгой, но действительно мужской. Я не возражала - пусть сам свободно выбирает, как ему удобнее, потому как на уговоры Банафрит повесить хотя бы «веселенькие» занавесочки, Даник ответил категорическим отказом. Если его все устраивает - значит так тому и быть.
        Эда Элодия и Банафрит… Две женщины, непохожие происхождением, положением, но так схожи по характеру. Я, как и Даник, отогревалась в их присутствии. Их деятельные натуры заражали такой же активностью, что порой и мне сложно было усидеть на месте.
        Пока эту брызжущую энергию удавалось направить только на обустройство дома.
        Соседка практически каждый вечер звала нас на свои семейные ужины. Было приятно становиться хоть немного сопричастными к этому большому, дружному семейству. Пусть и в качестве гостей, но явно желанных. Ну а Данферу шло только на пользу общение со сверстниками. Внуки четы Рекур могли разговорить даже самых застенчивых - все в бабушку.
        Хотя изредка и хотелось отдохнуть от шумной компании. Тогда мы с Даником устраивались в его спальне, где, несмотря на скромность обстановки, было приятно находится, и я вновь вспоминала так полюбившиеся Данферу зеденивские сказания.
        Обе женщины часто сетовали, что я жутко худая. К тому же с Банафрит мы много времени вместе проводили на кухне - мне хотелось освоить еще немало блюд. Помощница в такие моменты, и это еще помимо обедов, пыталась напичкать меня лишним (хотя, по его ее мнению отнюдь не лишним) кусочком чего-нибудь вкусного.
        Я помнила, как уезжая от Ровенийских и эдель Фордис заметила мою худобу в очередной раз и добавила:
        - А знаешь, тебе идет. Осталось только убавить грусти в твоих необыкновенных глазах.
        Тогда-то мне было все равно, как я выгляжу.
        А сейчас, когда немного схлынули тяготы, когда мысли занимали не только нерадостные события, я как будто заново себя разглядывала в зеркале. Настолько давно не обращала внимания на собственную внешность. Я и впрямь будто бы увидела другого человека. Сильнее выдавались скулы, глаза казались больше, придавая моей внешности большую экзотичность, нездешность. Ну а губы, за которые Диль когда-то обзывала жабой… Рот был все также широковат, а губы не в меру пухлыми. Кто ж его ушьет? Но вкупе с остальными чертами, все выглядело органично.
        Повертелась, разглядывая фигуру. И не так уж и худа. Можно было бы желать и побольше объемы в районе женских прелестей, но поправься я - вряд ли там что особо прибавится. Не для кого желать выглядеть лучше, чем я есть. А если и найдется… Не буду думать о плохом.
        Вот только есть продолжила все так же понемногу, несмотря на трепетную любовь к сдобе и сладостям.
        По приезде в Геделрим я так и не открывала почтовик. Было боязно читать письма от родителей. Вдруг напишут то, что пропасть между нами сделает только глубже, непреодолимей?
        Малодушно, трусливо, я откладывала чтение писем на потом. Может было слишком кощунственным купаться пусть в не так давно обретенном счастье с чужими по крови людьми, в то время как я не знала, что там с родными.
        Даже когда уже наконец достала письма с ящика, долго не могла решиться прочесть.
        «Я категорически была против этой затеи. Не одобряла, ругалась, молила, призывала. Но кто послушает женщину, когда власть у мужчин? Вся беда мужчин в том, что они мыслят слишком широко. Что им за дело до мыслей и чаяний слабых женщин, детей, когда они решают судьбы всех их вместе взятых? Как, как я должна была понять и принять, что твоя жизнь менее ценна, чем чьи-то другие? Чудовищный выбор, но я сделала его не раздумывая: ты дороже тысячи неизвестных мне людей. Да даже пусть и известных. Доводы разума, рассудка? Чушь. Материнское сердце - больше я ничего слушать не хочу».
        В этом месте слова были не особо разборчивыми, как будто чернила плохо проявились. Что странно, так как кристалл почтовика был еще достаточно заряжен. А это значит, на оригинале письма были слезы…
        Всхлипнула и утерла свои.
        «Я ненавижу политику, ненавижу всех этих чудовищ, что развязали войну.
        Прости меня, дочь, что я всего лишь слабая женщина, которая не может пойти по головам, чтобы прекратить эту несправедливость. Как же я хочу тебя увидеть…»
        Мамины письма… Сумбурные, сбивчивые, полные любви, отчаяния, надежды…
        Мама писала так много о ненависти к властям и всем тем, кто развязал войну, что я начинала опасаться, как бы она не начала ненавидеть отца. Он-то не остановил войну, хотя, наверняка, мог.
        Сам отец написал всего лишь одну строчку: «Прости и пойми».
        Я отказывалась понимать не любовь к своей семье, которую заменяла ответственность за всю страну. Эгоистично, неправильно это было. Но не понимала.
        Я не знала, будут ли у меня свои дети, потому как пока что ни на шаг не приблизилась к этому. Одно я знала точно - ради своих близких, того же Данфера, я наплюю на все государства вместе взятые.
        Несколько дней я ходила погруженной в свои мысли, рассеянной и задумчивой. Пугала близких. Пока эда Элодия не решила взбодрить меня и повезла всю нашу компанию в крупнейшую оранжерею Геделрима.
        А там, совершенно случайно, нам встретилась Сивина.
        2
        Никогда не питала слабости к цветам и прочей растительности. Растёт, цветёт, благоухает. Кому-то нравится, а мне было все равно. Мне нравилось лишь делать их из проволоки и бисера. От чего-то искусственная красота, произведенная своими же руками, пленяла меня больше.
        Вот только попав в оранжерею, я чуть не задохнулась от восторга. Концентрат прекрасного! Яркие, или скромные, но милые, пестрые, или робко окрашенные в нежные цвета, без запаха, или пахнущие так, что голова кругом, утопающие в зелени раскидистых листьев, самые разнообразные цветы поражали своей красотой, изяществом, а некоторые и простой.
        Одна из работниц оранжереи устроила нам экскурсию, рассказывала дотошно, но не заумно и скучно о своих подопечных, которые, и это было видно по её взгляду, обращенному на растения, словно её дети, были родными и взлелеянными.
        По началу и меня рассказ заинтересовал, но довольно быстро я отстала от нашей группки, в которой были Элодия и её внучки, под предводительством работницы.
        Напевая под нос незамысловатую мелодию, я шла по дорожкам и разглядывала все это великолепие.
        - Хорошо-то как! - негромко вслух произнесла я. Прикрыла глаза и вдохнула пряный, пьянящий аромат, чересчур насыщенный, но все равно очень приятный.
        - Полностью с тобой согласна, - раздался знакомый голос.
        Я обернулась и увидела Сивину.
        Чуть растрепанная прическа, руки в земле, повязанный и также заляпанный землёй передник.
        - Я тут помогаю, - она заметила мой удивленный взгляд и пояснила.
        Взмахнула рукой, убирая непослушную прядку. На щеке остался темный след.
        И, несмотря на несколько неопрятный вид, выглядела Иви значительно краше сестры. По крайней мере для меня. Не той яркой, уже расцветшей красотой, а мягкой, только-только начинающей раскрываться. Ну а добрая улыбка и открытый взгляд только добавляли приятных красок в картину её привлекательности.
        - Неужели работаешь? - спросила я.
        Я подошла к ней, достала платок и вытерла след от земли. Как когда-то для меня делала Рини… Сама-то Иви нескоро заметит, что выпачкалась. Рассеянная и мало обращающая внимание на свой внешний вид.
        - Не поймут же. Не положено, - вздохнула Иви. - Поэтому просто помогаю.
        И мы обе замолчали. Неловкость и тишина. Никто из нас не знает, что сказать. Да и что уместно будет?
        Вот только я подзабыла уже, что из всего окружения у Ровенийских, Иви была самым искренним, светлым человеком. Разве только что ещё Рини… А уж из Натсенов так точно.
        Она обняла меня первой, опять забыв про грязные руки. Провела ими по моим плечам, чуть сжала.
        - А я скучала.
        - Я тоже.
        - Ты так и не приехала нас проведать.
        - Вы тоже.
        - И то верно, - невесело усмехнулась Иви. - Как-то не до того было.
        - Вот и у меня также. Да и разве меня у вас будут рады видеть?
        - Обязательно, - уверенно заявила младшая из Натсенов.
        А вот я не была уверена, что старшие Натсены того же мнения.
        Мы никогда много или очень доверительно не общались с Иви. Да и она не из самых разговорчивых людей. Все как-то больше сама в себе, своих мыслях. Должно быть у неё этих мыслей очень много, раз не всегда легко из них выныривала.
        Вот только рядом с Иви всегда было легко и… тепло.
        Тепло. Все чаще я использовала такое определение, а все влияние Даника.
        Я никогда не слышала от Иви злого, недоброго слова вообще или о ком-то в частности. Светлая, добрая девушка. И я действительно по ней соскучилась. Тихому, вкрадчивому голосу. Говорила она и впрямь обычно немного, но чаще всего, как говориться, «не в бровь, а в глаз».
        - Мне бы не хотелось, чтобы мой приезд к вам был неприятным сюрпризом для твоих брата с сестрой.
        - Не будет. Приезжай смело.
        Я очень хотела ей поверить, поэтому согласилась.
        Домой я возвращалась не с соседкой, а сама.
        Хотелось ещё прогуляться. Одной. Хотя, погода не располагала. Осень уже настойчиво пыталась доказать, что она имеет право хозяйничать.
        Побродив немного по шумным улицам города, я пришла к так полюбившейся мне чайной.
        Посетителей, как и я, озябших под пронизывающим ветром, который и загнал их в большинстве сюда, было много. Свободных мест не наблюдалось. Расстроенная, я уже хотела было покинуть чайную, как один из официантов, уже знакомый мне по прошлым приходам, провёл меня до столика, на котором стояла табличка «Заказан».
        - Гость ещё нескоро придёт, поэтому пока можете тут присесть. Потом, как только другой столик освободится, вы пересядете. Вы же не против? - учтиво поинтересовался молодой человек.
        Ещё бы я была против.
        Горячий, душистый чай с примесью ароматных травок грел руки и отогревал изнутри.
        Мне нужны были эти минуты одиночества, как бы я им не тяготилась раньше, чтобы поразмыслить о встрече с Сивиной.
        Вот зачем мне ехать Натсенам? С Иви мы можем видеться и тут, в Геделриме. Как я поняла, её помощь в оранжерее - на постоянной основе и больше напоминала все же работу.
        А вот с Рун и Исгельна… С ними я рассталась не самым лучшим образом. С каждым своё, но от этого не менее непримиримое. Может зря пообещала младшей?
        Чай уже давно остыл, а заказанное пирожное рассеянной, безжалостной рукой было превращено в мешанину из крошек.
        - Местечко в углу у окна освободилось, ваше любимое, - отвлёк от размышлений официант.
        - Но если хотите, можете остаться и здесь. Вы мне не помешаете.
        Ну прямо-таки день встреч!
        Он оказался настолько загорелым, что был лишь ненамного светлее, чем я. Учитывая, что хозяин скромного домика у границы в Лаксавирии был светловолосым, а значит, наверняка и являлся обладателем очень светлой кожи, на солнце он явно находился много. На фоне смуглой кожи светло-серые глаза горели особенно ярко. Холодные глаза именно горели…
        Я хотела поступить в своей излюбленной манере - сбежать.
        - Останьтесь, - уже настойчивее произнёс тот самый незнакомец, что так сильно помог нам с Даником.
        Не попросил, скорее приказал. Ишь, раскомандовался!
        Не сбежала и осталась сидеть на месте. И пока мужчина разглядывал меню, я разглядывала его.
        Теперь-то мне было видно, что волосы у него не просто светлые - выгоревшие. А в уголках глаз в мелких морщинках солнце не смогло пригреться. Только вот не похож он на часто улыбающегося.
        Внешний вид незнакомца был каким-то небрежным. Несколько растрепанные волосы с милыми колечками завитков, рубашка расстегнутая на одну пуговицу больше, чем положено, рукава чуть закатаны. Одежда явно дорогая, но, как мне казалось, для носящего её, была важна не цена, а качество.
        Потом моё внимание переключилось на его руки. Крепкие и тоже сильно загорелые. Грубоватые даже на вид. Руки человека, который явно умеет ими работать и не гнушается этой работы. Вспомнились руки Рона. Сильные, заботливые, хоть и оказались лживыми. Белые, лощённые, с длинными пальцами аристократа. По сравнению с руками хозяина домика, руки Рона были как у неженки.
        Мужчина не был красивым в общепринятом смысле, но что-то привлекательное в нем определенно было. И это заметила не только я. Сидящие за соседними столиками дамочки не без интереса разглядывали моего нечаянного спутника. Мне же, к чему я давно привыкла, доставались неприязненные взгляды.
        - Я тоже закончил изучение, - произнес он, отложив меню.
        Мой взгляд упёрся в крошево на тарелке.
        - Здесь есть обычный чай? - с раздражением спросил все ещё незнакомец.
        - А чем вас не устраивает этот? - я кивнула на перечень того, чем угощают тут.
        - Боюсь, он будет пахнуть как парфюмерная лавка.
        И покосился на мою чашку.
        Надо же, унюхал что-то. Но ведь приятно же пахнет!
        - Мне такой нравится, - из чистого упрямства вставила я.
        - Не сомневаюсь.
        Я со вздохом отобрала чайную карту, открыла последнюю страницу и, указав на нужные строчки, вернула обратно.
        - То, что нужно. Спасибо, - хмыкнул он.
        Дальше мы чаёвничали уже в молчании. Мне принесли свежий напиток, который пах самой лучшей парфюмерной лавкой.
        «Он заказал столик заранее, но при этом оказался недоволен столь обширным ассортиментом чая. Зачем тогда вообще сюда пришёл?», - размышляла я.
        Впрочем, мужчину по-видимому тишина абсолютно не смущала. А я вот чувствовала себя неуютно.
        - Меня зовут Стейнир, - прервал тишину он и наконец-то соизволил представиться.
        От неожиданности я растерялась и молча на него уставилась. Если назвал имя, значит хочет не просто познакомиться, но и продолжить знакомство. А зачем? Хотя, странный вопрос. Зачем ещё знакомятся?
        По выжидательному взгляду стальных глаз и нетерпеливому постукиванию пальцев по столу я поняла, что несколько увлекалась в мысленных предположениях. Он назвал своей имя, а я нас чуть не поженила. Надо все-таки чаще общаться с людьми.
        - Астари.
        Вот так, обошлись без фамилий, титулов. Более чем достаточно.
        - Как же вы перебрались через границу, Астари?
        Тут же стало не по себе и как будто даже зябко.
        - Зачем вам это знать?
        - Беспокоился.
        А если не так? Или беспокоился по причине того, что мы наоборот миновали границу? Позволить себе такую роскошь как доверие, тем более к почти первому встречному, я не могла. Хотя ещё пару минут назад надумала бог весть что про нас. А с другой стороны, она нам очень помог…
        - Без проблем перебрались.
        И ведь не соврала.
        Вероятно, такой ответ вполне устроил Стейнира.
        Пока я цедила одну единственную чашку с парфюмированным чаем, Стейнир выпил целый чайник.
        Он больше не беспокоил меня вопросами. Сама же я с разговорами не лезла.
        Впрочем, одни вопрос они мне все же задавал с периодичностью в пять минут.
        - Я закажу вам что-нибудь к чаю?
        Не утруждая себя ожиданием моего ответа, хотя я и яростно качала головой, Стейнир на свой вкус заказывал мне угощения.
        Стол уже был уставлен разнообразными пирожными, печеньем. Я глотала слюну, глядя на все это великолепие голодными глазами. И молила всех богов, чтобы желудок меня не выдал. А все мой зарок - ни крошки лишнего! За фигурой слежу…
        Отказываться было бесполезно - стол целенаправленно, настойчиво, со странным упрямством заполнялся сластями.
        Может, все же мой горестный вздох, а может и возрастающая в глазах паника, дали Стейниру понять - пора с этим заканчивать.
        - Прошу прошения, я, вероятно, вас задерживаю. Позвольте вас проводить.
        Ложка, которой я ковыряла ещё мною заказанное пирожное, с противным звоном стукнулась о тарелку. В тарелке уже давно был не бисквит, а почти мука.
        - Не позволю! - чуть ли не взвизгнула я.
        Я только представила, как Элодия и Банафрит прильнут к окнам, а потом и замучают расспросами, когда увидят меня с этим эдом. Или эделом? Я не определилась. Было в нем и то, и другое. Не спрашивать же, уточнять. Будь у меня чуточку больше бесцеремонности, ну прям как у моей соседки порой…
        На миг мне показалось, что глаза Стейнира, чуть оттаившие, затянуло льдом.
        Ведь могла же смягчить отказ, объяснить… Не успела.
        - Тогда, действительно, не смею задерживать, - холодным голосом отчеканил Стейнир.
        Он кивнул мне и стремительным шагом покинул кафе. На столе осталась значительно большая сумма, чем стоил его заказ. И это помимо так и не оценённых пирожных.
        От расстройства я не удержалась и попробовала то пирожное, которое настойчивее всего на меня смотрело и так и манило завитушками крема.
        В пропасть диеты, с такими огорчениями!

* * *
        Первые дни, как Данфер пошёл в школу, он возвращался мрачнее тучи. Вытянуть же из него причины такой хмурости мне не удавалось. А говорить с учителем-куратором за спиной подопечного казалось не очень честным.
        Спустя неделю мне удалось-таки разговорить Данфера. Одно наложились на другое. Сверстники Даника, а классы набирали по возрасту, уже многое умели, так как пришли в школу на пару лет раньше. Моему же мальчику приходилось их в спешном порядке догонять. А взяли его в этот класс по причине достаточно развитого дара. Одноклассники охотно задирали Даника, а он толком не знал, как дать им отпор. Одному против многих… К тому же тут ещё наложились завышенные и не сбывшиеся ожидания по поводу учебы в целом. Данфер-то думал, что его сразу же всему научат, все разъяснят. А оказалось - все постепенно. Только по общим предметам, таким как правописание, история, география, арифметика и другие, ему предоставили чуть более ускоренный курс. С даром же его работали неспешно. А Данферу вообще казалось, что подвижек не было и все слишком медленно развивается. Хотя, по сравнению с другими учениками, он на порядок выше владел своим даром.
        Но самое главное - ему наконец-то рассказали о сути его дара. Данфер видел не саму ауру, а скорее внутреннюю сущность человека, которая проецировалась в том своеобразном виде. Сложнее было дать оценку этой сущности. Ведь она зависела от многих факторов: настроение человека, его общее состояние, отношение к окружающим в данную минуту людям и самому Данферу и многое другое. Вот и заключалось в основном обучение Данфера в работе с этими тонкостями: отбрасывать ненужное, выделять главное, выявлять, анализировать. Хотя, наставники обещали со временем научить его распознаваться и ауры - предпосылки к этому были. Но все это - кропотливый и нелёгкий труд, а порой и тяжело преодолеваемый. Данику же хотелось здесь и сейчас…
        Я не справлялась.
        Вспоминала себя, когда оказалась в тяжелом состоянии и как из него выбиралась. В общем-то по-разному, но для начала, со мной была, к примеру, Рини, матушка Фордис…
        Но Данфер - мальчик. Я не всегда могла найти для него уместное слово, подсказать нужный совет. Ну а как разрешить мальчишеские разборки - совсем не знала и не понимала.
        Эд Канер, муж Элодии, говорил, что это обычное дело и Данфер сам разберётся.
        Я же переживала, не находила себе места и не находила решения проблемы.
        А разговоров по душам больше не получалось. И я потихоньку начала впадать в отчаяние, видя, что с каждым днём Данфер как будто угасает.
        - Я сам, - отвечал он на все мои вопросы, чем я могу помочь ему.
        Собственно, сам он и разобрался. Совершенно по-мальчишески - банальной дракой.
        Я сидела и краснела, хоть румянец и не особо был заметен на моих щеках, перед куратором Данфера. Оказывается, он умудрился подраться с главным задирой, но тем не менее и неформальным лидером класса. Несильно, но пострадали оба. Впрочем, это не освободило их от обоюдного наказания - уборки школьных дорожек от опавших листьев.
        Однако результат драки в целом можно было назвать положительным: нападки на моего мальчика прекратились, его приняли за «своего» и больше не задирали. А когда наладились отношения со сверстниками, учеба тоже стала даваться легче.
        Все это было хорошо, вот только я пыталась донести до Даника, что решать проблемы кулаками, а не словами - последнее дело. Подопечный кивал, но было ясно, что он оставался при своём мнении.
        Вот если бы с ним поговорил какой-нибудь мужчина, который бы был для Данфера авторитетом. Увы, такого в нашем окружении не было.
        За переживаниями за Даника, я совсем забыла о приглашении Сивины. Вспомнила, когда шла мимо оранжереи. Несколько дней раздумий и я решилась.

* * *
        Мое прошлое представлялось мне камнем, который веревкой был привязан ко мне. Веревка была расслабленной, совсем не мешала, провисала, когда я стояла на месте. Стоило только начать двигаться вперед, пожелать что-то поменять в жизни, стремиться к этому, осуществлять, решать самой свое будущее - веревка натягивалась, камень двигался, но тяжесть мешала движению вперед. Как только я отпускала какое-то событие, не обязательно прощала, как было с Никласом, просто принимала, возможно, сожалела, но отпускала - кусок от камня отваливался, становилось легче.
        Поэтому я и поехала к Натсенам.
        Путь был не самый близкий, но я как раз укладывалась в то время, что Данфер находился в школе.
        Я проезжала мимо владений эда Астела. Давно я туда не наведывалась. Однако успела узнать, что Звездочку все-таки продали. Не дождалась меня…
        Экипаж обогнал всадник, показавшийся смутно знакомым. Стейнир? Или я сама придумала, слишком надеясь на такое совпадение. В любом случае окликнуть я его не успела - всадник стремительно удалялся. Мне до сих пор было стыдно за то глупое восклицание. Могла бы ведь и потерпеть расспросы Элодии и Банафрит. Или я сильнее испугалась собственной реакции? Мне безумно хотелось, чтобы он меня проводил и столь же сильно я этого боялась. Страх влюбиться - еще один кусок булыжника-прошлого. Вот только чем отколоть его? Вряд ли я еще раз встречу Стейнира. А жаль. Да и я, к тому же, так и не утолила своего любопытства: выше ли он меня? Рядом мы не стояли…

* * *
        У него был совершенно пустой взгляд. Равнодушный, блеклый. Черные глаза больше не горели яркой обсидиановой глубиной. Они были тусклыми, как засохшая грязь на дне высохшей лужи. Если бы его увидел Данфер, то я уверена, она бы сказал, что Рун не холодный, и уж тем более не горячий. Никакой. Как усохшая деревяшка.
        Он шел следом за мной и Сивиной и молчал. В то время как его сестра весело щебетала - рассказывала и показывала, как они здесь устроились. Веселость и разговорчивость Иви были напускными. Такое поведение для нее - неестественно. Младшая из Натсенов не любила привлекать к себе внимание.
        В поместье многое поменялось, в особенностью по сравнению с тем, что я видела тут, когда была впервые.
        Больше всего Сивина гордилась садом, которым занималась преимущественно сама.
        - Сейчас в разгаре осень и, к сожалению, всего великолепия ты не застала. Вот как приедешь летом… - заверила меня Иви. Переубеждать и огорчать ее не стала.
        Оказалось, что Рун кое в чем, но помогал Иви в саду, что несказанно удивило меня. Я обернулась к нему. Рун спокойно встретил мой взгляд. Даже улыбнулся, но улыбка - пустая, как будто безжизненная, совсем не красила его осунувшееся лицо. Он молча кивнул мне, указывая на свою сестру.
        Мы с Иви остались в саду вдвоем. Рун пошел работать, а Исгельна вообще даже не появилась, чтобы поздороваться со мной.
        - Я не знаю, что с ним делать… - вздохнула Иви.
        Она бросила на меня взгляд полный надежды. Так обычно смотрят дети на взрослых, когда уверены, что те способны справиться со всем на свете. А ведь между нами разница всего в пару лет…
        Я покачала головой. Если он сам не хочет дробить свой груз прошлого, слабая сестра точно не поможет, как бы ни старалась. И тем более я.
        Иви поджала губы, отвернулась, как будто жмурясь. Она не плакала, но плечи ее поникли. Не то она ожидала.
        Мои пальцы сжались в кулаки. На секунду мне показалось, что швы на перчатках не выдержат.
        Младшая Натсен отошла от меня чуть подальше, подняла обломленный неизвестно кем цветок хризантемы и чуть задержала руку с бутоном у стебля. Иви вернулась на дорожку, а бутон, чуть покачиваясь, остался на стебле. Как так и было.
        Я не сдержала удивленного возгласа.
        - Вообще, Рун хотел дождаться моего двадцатилетия, но я его заверила, что справлюсь. А брат всегда верил в меня…
        - Как давно?
        - Как он вернулся насовсем. Иса не захотела убирать блок - у нее сил не очень много.
        Мы дошли до скамейки и присели.
        - Рун помогает мне с даром, обучает общим методикам. Он, понятное дело, мало разбирается в моей сфере. Да мне много и не надо. Основы-то я знаю, хоть и немного. Пока хватает и этого.
        - Маг земли. Кто бы мог подумать?..
        Я улыбнулась. Нет, в то, что Иви обладает именно этим даром, я вполне могла поверить. Достаточно было взглянуть как трепетно она относилась к растениям, как любила проводить время именно на природе. А вот в то, что Рун сам снимет блокировку…
        - Он сам, - ответила Иви. - Правда, предложил сначала Исгельне.
        Сивина зажмурилась, прижала пальцы к глазам и потом продолжила.
        - Для него дар, и тогда, и уж тем более сейчас - опора, смысл существования, источник в том числе и душевных сил, стимул. Даже не мы с Исой. За что упрекать я его точно не могу и не буду. Поэтому Рун сейчас весь в работе. Знала бы ты, какую активную деятельность развела тут Иса, как только мы сюда приехали. Дом в считанные дни приобрел тот необходимый жилой вид. Потом она взялась за сад, но я не дала ей развернуться там. Прилегающие постройки, участок в целом… Она пыталась втянуть в это и Руна - он ведь так хотел навести здесь порядок. Вот только брат практически не выходил из флигеля - там находится его мастерская. Нам бы радоваться, что его дела налаживаются - работы, клиентов много, ведь он мастер, каких немного! Да и опасаться, что денег может не хватать, теперь уже не стоит… Если так и дальше пойдет, эти деньги девать будет некуда. И толку?! Зачем они, такой ценой?.. Даже Исе все равно на них. Наряды, украшения, экипажи… Зачем, если брат теперь и сам не живет? Иса хоть и упертая, но мне кажется, что долго она так не выдержит.
        - Инеп все еще ждет?
        - Я не знаю. Она не говорит об этом.
        - Исгельне, значит, не удалось его привлечь к благоустройству поместья, а ты смогла брата… припахать?
        - И то, только потому, что я в это время работала с даром, - ответила Иви. - Я ведь тоже пытаюсь его растормошить. Вот только уже не знаю, что делать…
        И вновь это взгляд, просто удушающий меня своей мольбой.
        - Я попробую с ним поговорить… - сдалась я.
        - Спасибо! - выпалила Иви и порывисто обняла меня.
        - Вот только вряд ли он меня послушает… - закончила я.
        Рун не работал. Он сидел за своим рабочим столом и смотрел в окно. Обстановка в его кабинете мало чем отличалась от той, что была у Ровенийских.
        - Тоже пришла возвращать меня к нормальной жизни? - спросил он язвительным тоном, что даже обрадовало меня. Эмоции - это хорошо.
        - Нет. Разве я могу сказать тебе что-то новое, что ты ещё не слышал?
        Рунгвальд хмыкнул, прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Меня никто не пригласил присаживаться, поэтому молча села напротив.
        - Как у тебя дела? - так и не открывая глаз, спросил Рун.
        - Отлично.
        - Врешь же, - Рун открыл глаза.
        - Ты тоже, наверняка, врешь сёстрам, что у тебя все в порядке и помощь не требуется.
        - Уела, - протянул Рун и даже слабо улыбнулся.
        - Мне кажется, я знаю в чем главная ошибка твоих сестёр, - не дождавшись вопроса, я пояснила: - они тебя жалеют, хоть и пытаются это скрыть. Вот только все равно видно же. Жалость, для такого мужчины как ты, сама по себе унизительна. Да ещё и постоянно напоминает о том, что ты потерял. Точнее кого.
        - О своей жизни ты таких умных вещей сказать не можешь? В чужой же проще разобраться, так ведь? - вновь прорезались язвительные нотки.
        Мне ни к месту вспомнилась Диль - нечто подобное и она мне говорила.
        - Так. Вот только я права.
        - А ты, значит, не жалеешь, - заключил Рун.
        Я посмотрела на молодого, сильного, здорового, наделённого замечательным талантом мужчину, который мучает себя, своих сестёр.
        - Нет.
        Правда, и сестры мучают его… Нужен кто-то третий, точнее четвёртый, но я на эту роль точно не гожусь.
        - Зачем ты тогда вообще сюда пришла?
        - Разве я не могу просто так навестить старого друга?
        - Друга, хм… - хмыкнул Рун, - Может и так. Друг, наверно, тот, кто не боится сказать правду в глаза. Вот и скажи: что мне делать?
        В его блеклых глазах как будто даже огоньки загорелись. Рун поддался чуть вперёд, с нетерпением ожидая мой ответ. А я не знала, что сказать. И правда, зачем пришла? Пару минут просидели в молчании, пока я собиралась с мыслями.
        - Вот Рон не умер. Он скорее убил меня. Мою гордость, самооценку, веру в любовь, верность. Я как будто рассыпалась на кусочки. Он разбил меня, мои надежды…
        Дрожащими руками дотянулась до графина с водой, понюхала, наполнила стакан и выпила залпом. Негромким голосом я продолжила:
        - Как я собирала себя, спасалась? Ты и сам помнишь. Вот помогло ли? Возможно. Но последствия все равно иногда преследуют меня. Впрочем, ты тоже, как говорит Иви, погружён в работу. Тебе помогает?
        - Отчасти.
        - Живи, цепляйся за то, что тебя тут держит. Кто тебя держит. Я… Я не знаю, что советовать. Банально и пафосно: но ты сам придёшь к тому, что тебя спасёт, вытянет. Все пройдёт, - я судорожно вздохнула, так и не совладав с дрожанием рук. Поэтому спешно отставила пустой стакан. - Ты и сам это знаешь. Может не хочешь в это верить, может не позволяешь себе верить. Отпусти её…
        - А ты отпустила? - зло выговорил Рун.
        - Я просто знаю, что никогда не встречу человека лучше, чем Рини. У меня не будет подруги лучше, чем она. Вот только воспоминания о ней меня греют, а не замораживают.
        - Иди.
        Я растерялась.
        - Иди отсюда! - выкрикнул Рун и ударил ладонью о стол.
        Я скомкано попрощалась с Иви и поехала домой. В том место, где меня ждут.

* * *
        «Перчатки были как вторая кожа». Фраза настолько избита, насколько актуальна для меня. Как никакая другая, она отражала то, как мне приходилось жить, с чем мириться, к чему привыкать. Дома я, понятное дело, перчатки снимала. Близкие бы не поняли. Да и подспудно во мне все еще сидела мысль: успей я тогда с вестью о Рини чуть раньше… Я не хотела повторения истории.
        Стоило только начать даже просто собираться куда-то, я перчатки надевала чуть ли не первыми. Близкие - одно, посторонние - другое. Может быть и чудовищно было считать, что важные для меня люди более достойны жить, чем чужие. Вот только каждое такое видение как будто хоть и на самую малость, но приближало меня к моей смерти. Мне вообще иногда казалось, что я как будто притягиваю смерть. И в то же время в такие моменты я как будто сама умирала на мгновение, прощалась с этим миром. Правда, так и не успевала попасть в другой. И возвращение к живым было не самым приятным, не говоря уже о последующем…
        После Никласа достаточно долгое время видений не было. Это позволило даже поверить, что все минуло. И не будет больше картинок гибели людей. И не будет моих маленьких смертей.
        Диль несколько раз переносила свою свадьбу. Поводы были серьезными, существенными и посему уважительными - неважное здоровье ее матери. Хотя, отчасти казалось, что эдель Фордис не особо пока готова отпустить дочь. А может Диль хваталась за эту причину, чтобы отложить свадьбу с нелюбимым. Вот только она сама дала согласие. Ее никто не неволил. Чего ждала?..
        Очередная дата свадьбы была назначена на середину осени. Совсем не романтичная пора: листья облетели, ветер пронизывающий, тучи низкие.
        Выбранное ранее мною платье уже не походило для нынешней погоды. Пришлось заказать другое.
        Я пришла к портнихе, которая готовила мой наряд. Не самый торжественный, так как праздник намечался не очень-то и веселым, но в то же время и соответствующий событию. Я не особо хотела посещать это мероприятие, наверно поэтому к выбору платья отнеслась не то, чтобы наплевательски, но без искры, интереса. И цвет выбрала невеселый: темно-фиолетовый. Мне он даже не слишком шел. Почему тогда выбрала? Под настроение наверно.
        Наряд был почти готов. Да и сидел он на мне хорошо, за исключением некоторых нюансов. Портниха, поджав губы, критично осматривала свою работу.
        - Хороша, - протянула она. - Цвет не ваш, а фасон… Жаль, не переубедить вас было. Жаль.
        Еще раз она обошла меня, окинула внимательным взглядом.
        - Надо только пару складочек немного по-другому перешить, - заключила она. - Да и рукава чуть подправить. Но это недолго.
        Перед примеркой платья я сняла перчатки.
        Рука портнихи задела мою ладонь, когда она поправляла край рукава.
        У портнихи была дурная привычка: когда она подкалывала булавками складки, то часть булавок держала во рту - ей было так удобнее. А специальная подушечка покоилась на комоде.
        Она поправила нужные места, подколола их. И тут раздался стук в дверь. Громкий, неожиданный. Да еще и шум с улицы донесся. Я вздрогнула и не удержалась на стульчике, на котором стояла для удобства портнихи. Чтобы удержать равновесие, мне пришлось ухватиться за нее. Я удержалась, а вот женщина - нет. Она неловко взмахнула руками, покачнулась и упала, ударившись головой об угол стола. Булавка же застряла у нее во рту…Женщина умирала у меня на руках…
        - Ну слава Рауду, вы очнулись! - перепуганная портниха убрала флакон с нюхательной солью от моего лица.
        - Простите.
        - Ничего-ничего.
        - Тут просто душно.
        - Да-да.
        И она покосилась на мой живот.
        Я резко вскочила. Голова слегка закружилась, да и локоть неприятно заныл.
        - В следующий раз зайду, - срывающимся голосом практически прошептала я.
        Портниха рассеянно кивнула.
        Я больше к ней не пришла. Обратилась к другой. Да и платье выбрала зеленого цвета. Ведь в видении на мне был наряд практически траурный: темно-фиолетовый, почти черный.
        Если до этого момента я становилась лишь невольной свидетельницей гибели людей, то теперь… оказалась виновницей.
        Не будь у меня Данфера, я бы просто заперлась дома и никуда не выходила, а то и пострашнее чего выкинула.
        Посоветоваться не с кем, обратиться не к кому. Пугающе страшно, жутко.
        Я дала себе только день на терзания - не смакуя их, а пытаясь отыскать выход. Решить как быть. Как бы я не выстраивала стену вокруг, это не оградит меня от возможных контактов с людьми. А значит - нужно смириться. Вот только пока никак мне это не удавалось.
        Может стоило запечатать дар вообще? Блокировка - и проблемы больше нет. Ни видений, ни возможности хотя бы попробовать себя в артефакторике. И что тогда? Хотя, что мои терзания по сравнению с тем, что чувствуют умирающие, или его близкие после смерти дорогого им человека.
        Будь, что будет…
        Раз с людьми пока проблемы, то восстановить хоть некое подобие равновесия в душе, я решила при помощи животных.
        - Давненько вас не было видно, эдель Астари, - улыбнулся управляющий эда Астела. - Мы уже и любимицу вашу продали.
        - Зато я сегодня не одна, - улыбнулась и я, выдвигая вперед Данфера, стоявшего позади. - Мой воспитанник - Данфер.
        - Приятно познакомиться. Я эд Фамлер Шевран, - он протянул Данику руку.
        С самым серьезным видом мой подопечный пожал протянутую ладонь. По внимательному взгляду я поняла - изучает нового знакомого.
        - Хотите покататься верхом или все-таки решились на приобретение? - поинтересовался эд Фамлер.
        - К сожалению, пока некуда приобретать. Так что просто покатаемся.
        Верхом Данфер ездил только со мной - когда ехали к границе. Разумеется, с того времени ничего не поменялось.
        - Сам попробуешь?
        Я уже на всякий случай начала присматривать для него самую-самую смирную лошадку, вот только Даник возразил:
        - Можно я пока с тобой?
        Вздохнула я с облегчением. Все-таки опыта у него никакого, но упрямства порой не занимать. И пресловутого «я сам».
        Как и в прошлые разы, разрешили выехать за территорию конюшни. Не знаю с чего было такое доверие. Хотя, залог-то я оставляла не малый.
        Я любила ездить по окрестностям Геделрима, которые теперь с удовольствием показывала и Данферу.
        Будь я одна, неслась бы так, что слезы в глазах от порывов воздуха, растрепанная коса и восторг пузырьками в крови.
        Вот только с Даником я себе этого позволить пока не могла, хотя и выбрала скакуна по резвее, чем Звездочка. И все же мне хотелось заразить и воспитанника любовью к скорости, свободе, граничащей с ощущением полета. Хотелось, чтобы и Даник полюбил лошадей, как и я. Этих чистых в своих несложных помыслах, добрых, преданных и даже в чем-то более справедливых, чем люди, животных.
        Данфер чуть расслабился, тем более ход был и не слишком быстрым, нет так крепко цеплялся за луку седла и даже с удовольствием оглядывался по сторонам, подставляя щеки уже не теплому ветру.
        Яркий румянец на щеках, задорный блеск в глазах мальчишки… Вот что мне было нужно. Вот что ослабило удавку, что сжимала мне сердце, перекрывала воздух, опутывала меня всю.
        - В следующий раз я сам, - заявил Данфер, когда мы остановились.
        С холма любовались видами долины. Лес, как будто озябший без листвы, река, напитавшаяся серыми дождями…
        - Сам, так сам, но только по паддоку.
        Данфер чуть прищурил глаза.
        - А ты хотел вот так сразу в скачку, туда, к закату? - чуть поддела я.
        - Ну не так. Просто по дороге.
        - Подожди, пока в седле будешь уверенней держаться.
        Даник хотел что-то возразить, но на нос ему упала большая дождевая капля. Мальчишка забавно фыркнул и смахнул каплю.
        - Да уж, опять нам с тобой не повезло, - вздохнула я и чуть пригладила растрепавшиеся волосы подопечного.
        Ехать обратно к конюшням Астела или ждать, пока не закончится дождь? Вот только обкраденное ветром дерево от дождя не спасало.
        А потом я поняла: отсюда же совсем недалеко до Уотиненов. Я про них как-то забыла, а ведь обещала навещать.
        К дому полковника мы добрались уже изрядно промокшие и озябшие.
        - Откуда мальчишка? - спросил меня полковник.
        Я сидела укутанная в плед и пила чай. Данфера же отправили прогреваться в ванной.
        Врать я не стала.
        - Я не могу все рассказать.
        Эдел Нелнас кивнул, а вот его жена еще хотела что-то спросить, но полковник так на нее посмотрел, что эдель Брита предпочла замолчать.
        Поэтому я решила немного пояснить.
        - У него редкий дар, а там, откуда Данфер родом, с обучение у него не получилось.
        - Неужели живет у тебя как постоялец? - улыбнулась эдель Брита.
        - Вроде того. Он под моей опекой.
        Полковник присвистнул. Это получилось даже как-то по-молодецки.
        - Ну и хорошо. Вдвоем веселее. Малец-то хороший? - поинтересовался Уотинен.
        - Очень.
        Хороший малец, укутанный в халат Нелнаса-младшего, присоединился к нам в столовой. Взъерошенным и нахохлившимся воробьем он уселся за стол.
        Полковник пытался разговорить Данфера. Сначала настороженно, с неохотой мой подопечный отвечал на вопросы. Однако по мере того, как его тарелка с горячим супом пустела, Даник все оживленнее болтал с Уотиненом.
        Заминка случилась лишь, когда я пододвинула Данферу булочки и масло. Эдель Брита хотела помочь ему: разрезать парочку булок. И уже взяла в руки нож. Вот тут-то Даник и намеревался произнести свою излюбленное: «Я сам!». Наверно я предугадала его действия потому, что уже успела изучить подопечного. И это упрямое выражения лица, выражающее полную независимость и стремление во что бы то ни стало упрочить свою самостоятельность… Мне бы радоваться: какой самостоятельный в будущем мужчина растет. Вот только иногда с этим нежеланием принять чью-то помощь был перебор. Я успела слегка ущипнуть его за бок и взгляд свой по выразительнее сделать. Даник, слава всем богам, понял и кивнул.
        - Спасибо! - поблагодарил он эдель Бриту.
        Хозяйка дома расплылась в улыбке заботливой бабушки. И это при том, что она редко кого подпускала к себе. Для нее были важны только ее семья и весьма узкий кружок близких людей, к которым, не знаю за какие заслуги, когда-то отнесли и меня.
        Дальнейшие наши посиделки проходили спокойно и доброжелательно. Я только все еще мысленно себя корила, что раньше не приезжала к Уотиненам.
        - А где же ваш внук? - спросила я. - Неужели родители уже забрали? Помнится, его оставляли минимум на год вам.
        - Если бы, - ответил полковник. - У нас тут сосед объявился. Земля-то выкуплена была давно, еще до нашего суда переезда. А вот активная стройка началась с полгода назад. В общем, рядом тут теперь конезавод.
        Я была готова поспорить на что угодно, что знаю, кем является хозяин коневодческого хозяйства. Не может же быть таких совпадений!
        Дальнейшее я слушала с особым вниманием.
        - Вот. Наш оболтус и стал туда наведываться. В основном мешался, конечно. Пока не сманили его работой, в обмен на возможность проехаться на отличных скакунах, - в голосе полковника проскользнула гордость. - Ты представляешь, этот хитрец сумел каким-то образом обзавестись целым выводком шенсеров!
        - Внук? - удивленно переспросила я.
        - Какой внук? Маршез, хозяин завода. Ты бы видела, что это за кони, - протянул эдел Нелнас. - Даже не кони, статуэтки! А скорость-то какую развивают. Ну точно ветер!
        Уотинен с сожалением посмотрел на своё колено.
        - Младшенький наш умудрился даже на одном из таких жеребцов прокатиться. Да.
        Завидовал младшенькому теперь не только полковник.
        Шенсеры - это существа на грани реальности и вымысла. Такие кони встречались довольно редко. Стада диких, необъезженных лошадей кочевали у границ Заденива с Эрнесией. Случаи, когда кому-то удавалось их обуздать, приручить, заставить слушаться и служить, были столь немногочисленными, что действительно порой считались выдумками.
        Однако я-то знала: приручить шенсеров хоть и неимоверно сложно, но осуществимо. У моего деда в молодости был такой скакун. Как ему удалось удержать у себя эту лошадку, он никому не рассказывал. К моему рождению та лошадь давно скончалась, а потомства она не оставила - с другими породами не скрещивалась, и случаев приручения не одного, а нескольких шенсеров, вообще не было.
        А тут Уотинен сказал, что целый выводок…
        - Вижу ты впечатлилась, - ухмыльнулся полковник. - Побежишь смотреть?
        Я повернулась к притихшему Данферу.
        - Нет, - не без сожаления вздохнула я. - Нам уже собираться пора, чтоб засветло домой успеть.
        - А может останетесь? - спросила эдель Брита.
        - Спасибо, но не сегодня.
        Данфер только привык к новому дому, окружению. Пусть и к семье полковника постепенно привыкает, не столь быстро. Думаю, мы теперь часто будем к ним наведываться…
        Ехать нам нужно было совсем в другую сторону, не ту, где нежданный сосед объявился. «Вот только если мы сделаем совсем небольшой кружок, буквально на несколько минут, то не так уж и много времени потеряем», - оправдывала я своё желание хоть краем глаза взглянуть на соседние владения.
        - Эти кони, о которых говорил полковник, они какие-то необычные? - поинтересовался Дафнер.
        - Говорят, что самые быстрые и выносливые. А ещё очень красивые. Правда, сама я их никогда не видела.
        - Мы же посмотрим на них?
        - Поздно уже, - я обернулась к выглянувшему сквозь тучи солнцу, которое было над линией горизонта. - Как будут у тебя следующие выходные, так и приедем, посмотрим.
        Территория огороженный владений была большой. И как назло, все постройки находились в глубине, подальше от границ участка и дороги. Вот так, мельком и крайне скупо, полюбовались на коневодческое хозяйство, не увидев ни одного коня. Да и людей тоже не заметили.
        3
        Дильмари не выглядела как счастливая невеста. Бесстрастный взгляд, поникшие плечи. Она смотрела в окно, но, казалось, не видела там ничего. Вся в себе и не толики эмоций снаружи.
        - Привет, - я постаралась, чтобы мой голос прозвучал бодро и жизнерадостно. Хотя, так себя я не чувствовала. Чтобы успеть вовремя, пришлось торопиться, да и порталом воспользоваться, чего и не очень-то хотелось.
        - Здравствуй, - она улыбнулась, но улыбка вышла прохладной.
        «Замороженная красавица», - промелькнула у меня мысль. Да и Данфер говорил про нее нечто подобное.
        - Как ты?
        - Отлично, - все также, отстраненно кивнула она. Вот только Диль была бы не Диль, если бы в ее голосе все же не прорезалась язвительность: - Не видно что ли? Я - счастливая невеста и с нетерпением ожидаю свадьбы.
        - Ага, видно. Как же.
        Диль приподняла свою бровь, внимательно посмотрела на меня и покачала головой. Теперь уже ее улыбка была грустной.
        - Церемония завтра в десять утра. И, пожалуйста, не одевайся как на похороны. - Во взгляде ее было осуждение. Платье-то на мне было темно-серое. В дорогу - самый практичный вариант. - Мы же не мою молодость хоронить будем.
        - Да я и не собиралась.
        - Хорошо.
        Я уже намеревалась уйти, но Диль добавила:
        - Спасибо, что приехала. Для меня это очень важно.
        - Не за что.
        Вот только чем мое присутствие для нее так важно - я не понимала.
        Нерадостное торжество проводилось у жениха, хотя по традиции первый день празднований, как и сама церемония, должны были проходить у невесты, точнее в ее родительском доме. Вот только из-за траура пришлось отступить от правила. Как мне когда-то, из-за невозможности приехать к родителям.
        Дом наместника Фреванисии мало чем отличался от такой же резиденции Ровенийских. Однако разглядывать дом и его окрестности мне не хотелось. Настроение не то. Да и обстановка тут была не располагающая - довлеющая, угнетающая. А может мне так казалось, потому что переносила свой собственный настрой и хмурое состояние. Поэтому из комнаты, выделенной мне, я почти не выходила. Читала книги, взятые в библиотеке Геделрима. И с приехавшими немногочисленными гостями не виделась.
        Помогать невесте принято незамужним девушкам из близкого окружения. Иса не была рада моей компании, но перечить Диль не стала.
        Я думала, что для меня это будет мукой: ведь непременно одолеют воспоминания, разбередят, разъедят защиту, что не давала прорваться им раньше. Наверно, на меня подействовала холодность Диль. Как будто и я заморозила свои эмоции, мысли о несбывшемся. Столько всего уже было после несостоявшейся свадьбы… Об этом ли теперь горевать?
        Поэтому на платье, вынесенное Исгельной, я смотрела без зависти, сожаления или чего-то такого.
        На тоненькой, стройной фигуре Диль белое, простое платье смотрелось замечательно. Аккуратное, без каких-либо изысков, даже на ткани никаких узоров не было. И это выглядело контрастом с тем, как обычно одевалась она. Изысканно, порой слишком роскошно. А тут изящная простота.
        Невеста, стоя перед зеркалом, окинула себя безразличным взглядом.
        - Может волосы лучше на косой пробор расчешешь? - спросила у неё Иса.
        Диль повела плечом и произнесла:
        - Так сойдёт. Было бы для кого прихорашиваться.
        - Но Диль! - воскликнула её подруга.
        - Ну а что? Куда он теперь денется. Не сбежит же из храма или перед ним. Хотя, - и бросила взгляд на меня.
        Я лишь покачала головой. Уже на обидно.
        - Прости, - Диль приложила пальцы к губам, как будто тщетно пыталась удержать то, что уже произнесла. Стало заметно, как ее пальцы дрожат. Ледяной панцирь дал трещину.
        В молчании мы дошли до кареты, на ходу поздоровавшись с Ровенийскими. Рона среди них не было. В молчании сели в экипаж.
        Перед тем, как выйти уже у храма, Иса решилась спросить:
        - Ты уверена?
        «Вовремя, однако», - усмехнулась я про себя.
        Все тем же нервным жестом Диль повела плечом, отбросила пшеничные волосы за спину и твердо произнесла:
        - Нет.
        Она посмотрела на наши изумленные лица и расхохоталась. Смех её не был нормален.
        - Я все равно не отступлю.
        У входа в храм она оставила свою обувь, отдала нам плащ. Босиком и в одном платье, простоволосая невеста входила в храм. Ровная, гордая спина, вздернутый подбородок и взгляд: «Неужели кто-то может усомнится в том, как я прекрасна?». Диль не шла - плыла и вроде бы плавно, но неумолимо и уверенно.
        Жених у алтаря встречал свою нареченную тёплой улыбкой. Он-то выглядел спокойным, даже несколько расслабленным.
        Слова священника, торжественное «да» жениха, отстраненное «да» невесты, потушенные свечи у статуи Рауда. Все прошло спокойно, даже как-то буднично.
        А дальше был скромный, по меркам глав двух провинций, праздник.
        Меня не покидало стойкое ощущение, что все это как будто не по-настоящему. То ли спектакль, то ли представление. Лживое, неправильное, наигранное.
        Когда я уже прощалась с Диль, она обняла меня так крепко, будто расставалась со мной навсегда, не рассчитывая больше увидеться. Однако её слова были противоположными:
        - Я буду приезжать к тебе, к вам. Можно?
        - Конечно можно, - я сумела скрыть удивление.
        - Спасибо. И спасибо, что все-таки приехала.
        Домой я возвращалась со смешанными чувствами и непониманием: что вообще там произошло? Куда Диль позволила себя втянуть?
        Книги уже не читались, из бисера не плелось, даже готовка надоела. Последнее неимоверно огорчало Банафрит. Она так радовалась моим кулинарным успехам, а тут я отступила… Лишь прогулки с Данфером спасали от полного скатывания в уныние. Да и вообще общение с ним мне очень помогало, как и ему. Но раствориться в другом человеке - значит потерять себя.
        У меня был еще один дар - не пугающий, интригующий, увлекающий своими возможностями. Вот только реализовать эти возможности без основы в виде знаний не получалось. Виной тому - трудность самостоятельного изучения. Я могла прочесть весь учебник, могла разобрать сама на составляющие схемы, заклинания, но правильно их применить… Всегда был какой-то недочет, чего-то не хватало. А подсказать - некому.
        Я стояла у двери и не решалась войти. Безумная идея попытаться еще раз уговорить мастера Джетмира пришла ко мне после того, как в очередной раз я создала странно работающий амулет. Он работал, но как-то не так. И разобраться в чем проблема - я не смогла. Эд Йеннер считался лучшим артефактором не то, что Геделрима, пожалуй, всей империи. И если есть такой мастер, то зачем размениваться на меньшее? Да, он мне уже отказал, да, он не посчитал меня интересной для своего обучения. Ну так ведь он даже не знает, на что я способна. Впрочем, как и я сама. Но ведь предназначение учителя в том, чтобы раскрыть талант ученика в полной мере. Подумаешь, сам мастер не стремился к учительству…
        Мысленно я перебирала то, чем смогу его убедить взять меня в ученики. Мыслей было немного, да и то все сумбурные. И честно говоря, бредовые. Однако я пришла сюда с твердым намерением добиться своего. При этом понятия не имела, как это намерение осуществить. Буду импровизировать.
        Задержала дыхание и зашла, как будто нырнула. И если мне не протянут руку помощи… Не буду о плохом.
        В выставочном зале никого не было. Обманчивая беспечность хозяина, оставившего такие сокровища без присмотра.
        Пока я рассматривала великолепные работы, ко мне неслышно подошел помощник мастера - тот самый полноватый паренек. Милый и добродушный. Надеюсь, я не ошиблась в нем.
        - Добрый день, - вежливо поздоровался он. - Приобрести что-то желаете, или…
        Он явно меня узнал.
        - Или! - перебила я его.
        - Мастер не любит, когда ему надоедают.
        - Я еще не начинала.
        Парень удрученно вздохнул, покачал головой и ушел.
        Все мое внимание вновь сосредоточилось на амулетах.
        - Приветствую, - хмурый мастер кивнул. - Значит, слово «нет» вы не понимаете?
        Идеально выглаженный костюм, накрахмаленная белая рубашка, начищенные ботинки. За пару секунд я успела оглядеть его. Строгий, аккуратный. Скорее всего придется мне не просто.
        - Вы не дали мне даже шанса.
        - А почему я должен был вам его предоставлять?
        Эд Йеннер явно был раздражен, но почему-то не бросал разговор со мной. А поскольку терять мне было нечего, я шла напролом.
        - Что вы теряете?
        - Но и ничего не приобрету.
        - А вдруг? Вдруг во мне скрыт немалый потенциал?
        - Потенциал, хм… - взгляд мастера переместился с моего лица куда-то ниже. - Может быть. Но ведь вы - женщина!
        - Спасибо, я и сама это знаю. - Эд Йеннер подавился смешком. Во мне же бурлило безрассудство и я продолжила: - Разве пол определяет способность к обучению?
        - Не знаю, не знаю. - В его голосе уже появилось некоторое замешательство, поэтому я продолжила настаивать:
        - Я не уйду, пока вы не дадите мне шанс!
        - Выгоню.
        - Останусь под вашими окнами. Слух-то у меня есть, а вот хорошим голосом Рауд не наградил. Все окрестности будут слышать мои завывания, и стыдно мне не будет.
        - Вызову стражу.
        - Я им скажу… скажу… Еще не придумала, но обязательно выдумаю про вас что-нибудь по хуже.
        - И вновь стыдно не будет? - Мастер оставался серьезным, хотя губы подрагивали в еле скрываемой улыбке.
        - Нет.
        - Ты так и не сказала, в чем же моя выгода? Мое время недешево, а ты уже и так его немало отняла.
        - Вам слабо? - недоверчиво протянула я. Надеюсь, не переигрывала.
        - Что? Да как ты?!
        - Слабо обучить девушку с минимально развитыми способностями, чтобы она смогла сделать что-то стоящее? - Я, что называется, разыграла на последние.
        Эд Йеннер побагровел.
        - Пари! - выпалил он.
        Теперь уже я удивилась.
        - Даю тебе неделю: создашь амулет, определяющий отравлена ли еда. Материал и место работы я тебе предоставлю. Заодно и прослежу, чтобы не обманула меня. Создашь - возьму в ученицы.
        - А если не создам? - осторожно поинтересовалась я.
        - А там уж как получится. Проверять правильность работы амулета будешь сама.
        Я стояла на крыльце и переводила дух. Получилось! Да, теперь придется хорошенько постараться, чтобы воспользоваться предоставленным шансом. Но ведь выбила его! Победа, хоть и маленькая.
        Эмоции схлынули, накатила усталость. Я даже чуть дрожать начала. Пробирающий ветер торопил домой, в тепло и уют.
        Завтра в два. У меня чуть меньше суток, чтобы собрать сведения и подготовится. И пусть мне дан срок в неделю - завтра-то позориться не хочется.
        Всю вторую половину дня и вечер мы с Банафрит пекли пироги, пирожки и булочки. У храма Данлии завтра будет устраиваться благотворительная ярмарка. Собранные на ней средства пойдут в приют для детей и госпиталь. В большом торговом городе просто так мало кто хотел расставаться с деньгами, а вот такие мероприятия, как ни странно, заполучали достаточно финансов, чтобы поддержать учреждения. Участвовать в ярмарке считалось почетным даже для самых родовитых семей. Вот только для них это порой становилось ярмаркой тщеславия… Впрочем, какая разница у кого и какие мотивы. Главное - конечная цель акции.
        Даник тоже порывался помочь нам с готовкой. Пока чуть не обжег руки. Пришлось посадить его за наименее опасное занятие - чистить орехи, благо уже расколотые.
        К ночи я была вымотана настолько, что хотелось упасть и уснуть.
        Почти до самого рассвета я листала книжки. Выписывала схемы, аккуратно и тщательно их вычерчивая, знакомилась с заковыристыми заклинаниями, перебирала характеристики материалов, изучала их свойства и особенности. Разумеется, толком я ничего не успела. Спала я плохо. Снились кошмары, перемежаясь откровенно странными снами.
        Пробую я свое самое любимое пирожное, то, которое с заварным кремом. А крем на моих глазах темнеет. Джетмир, в образе белого и пушистого кота, на это дело говорит:
        - Балбеска ты. Кто ж так готовит? Потравишь детей.
        На встречу к мастеру я шла как на казнь. Учитывая мое задание - определение очень подходящее.
        Банафрит я сказала, что иду в библиотеку.
        - Какая ж библиотека сегодня?
        - Я успею. - Вот только в этом я и сама не была уверена.
        Помощница не одобряла моих походов в библиотеку. Зачем молоденькой девушке забивать голову всякой ерундой? А уж если бы она узнала, что даже не в библиотеку иду, а к мастеру-артефактору… «Такая красавица, а все еще не замужем. Вот у госпожи Стен замечательный сын…» Лучше пусть будет библиотека.
        - Мастер просил вас проводить, - такими словами встретил меня помощник эда Йеннера.
        - Спасибо.
        Второй этаж, последняя дверь в коридоре. В этой части здания, судя по всему, и были расположены служебные помещения.
        - Вам сюда. Все, что может понадобиться, найдёте тут.
        И ушёл. Замечательно.
        Комната с одним окном и кучей хлама. Скорее всего это - кладовка, куда складывали вещи, которые вроде бы и не нужны, но выбросить жалко. Разумеется, понадобиться мне может только хлам.
        Переложила на свободную полку в шкафу какие-то свертки, тем самым освободив себе место на стуле. И принялась разглядывать, что же мне предоставили.
        На столе была коробка с «болванками» - заготовками под амулеты. Мастер не побоялся доверить мне алмазы. Хотя, испортить я их все равно не смогла бы. Единственное, что я могла - поместить неограниченный алмаз в уже готовую оправу. Кулон, кольцо, браслет…
        Мастер Джетмир не просто предлагал мне сделать действующий амулет. Сделать амулет как положено - в виде какого-то предмета, а не просто зачарованного каменья. Это я поняла по наличию не только болванок, а заготовок для украшений. Впрочем, я сама напросилась.
        Я не была уверена, что справлюсь с плетением заклинания, а тут ещё и работа с оправкой и остальным.
        Закрыла глаза, глубоко вздохнула. Паниковать нельзя, иначе точно ничего не получится. Мне дали неделю, за это время смогу что-нибудь сделать. Корявую загогулину, подразумевающую, например, кулон, я же сделаю? Главное выполнить условие - чтоб он работал как надо.
        Я повернулась к окну. Созерцание пейзажа помогает сосредоточиться и успокоиться. Обычно, но не в это раз. Слой пыли и грязные потеки на стекле точно не могли способствовать спокойной умственной работе. Я огляделась в поисках чего-нибудь подходящего. Нашёлся кусок холстины. Ею и попыталась протереть окно. Удалось лишь отчасти, но хотя бы можно было что-то разглядеть за окном.
        Вот за этим занятием меня и застал мастер.
        - Интересный подход к работе, - хмыкнул он.
        - Плохо видно было.
        - Да-да, хорошее освещение - залог точной работы. Прощу прощения, не подумал об этом.
        И улыбочка такая ехидная. Значит подумал, но не стал об этом беспокоится.
        - Вы предлагаете мне тут убирать самой?
        Не то, чтобы я была белоручкой, но как-то это несолидно. В своём доме я могла спокойно наводить порядок, но на то он и мой дом.
        - Ну не мне же. - Я постаралась взгляд сделать как можно мрачнее. Реакцию мастер оценил. - Хорошо, к завтрашнему дню тут наведут порядок. Недостаток слуг не испытываю. - На какое-то время эд Йеннер задумался, рассеянно потирая пальцем висок, а потом продолжил: - А поскольку слуги имеют привычку делать только то, что им прикажут, ты же сама и проконтролируешь, чтобы твоё рабочее место было организовано, как тебе нужно.
        И зачем весь этот спектакль был нужен? Ещё как только я зашла в эту комнату, мне бросился в глаза контраст - тут так пыльно, неопрятно, грязно. В то время, как все помещения, все здание, да и сам его хозяин производители впечатление своей аккуратностью, чистотой, порядком.
        Но не в моей ситуации спорить. Проконтролировать - это я смогу.
        - Все задачи ясны?
        - Вполне.
        - Так уж и быть, сегодня отпускаю пораньше тебя. Тем более сегодня ярмарка, а я про неё только вспомнил. Ты же участвуешь?
        Я кивнула.
        - Всего доброго.
        Вчера я уходила отсюда радостная, но все ещё испуганная. Сегодня же - в растерянности.
        На ярмарку я опаздывала. Банафрит сама уже разложила на прилавке наготовленное вчера и вела бойкую торговлю. Людей у лотков со сдобой было немало. С одной стороны я опасалась и шла с некоторой боязнью к такому скоплению людей, а с другой - одну же Банафрит я оставить не могла. И так её подвела и задержалась. А уж увидев, кто с немалым удовольствием угощался пирожками с вишней, собственноручно мною приготовленных от и до, я прибавила шагу.
        - Добрый день, - бойко поздоровалась я и улыбнулась. И постарались сделать улыбку чуточку теплее, чем следовало.
        - Добрый, - спустя минуту все же ответил Стейнир. Не сразу, потому что дожевывал пирожок.
        - Спасибо, что купили у нас выпечку, - поблагодарила я его.
        - Для доброго дела не жалко.
        «И только?» - не спросила я.
        Тут Банафрит освободилась, разобравшись с другим покупателем.
        - Вкусные, да? Я же говорила, - заявила она.
        - Да я и не сомневался, - ответил ей Стейнир.
        - А все потому, что готовила их эдель Астари. Сама, - и засветилась довольством и гордостью за меня. Я же смущенно опустила глаза, как всегда радуясь, что румянца не видно.
        Меня смущала сама ситуация, как будто помощница решила… сосватать меня, поэтому и расхваливала.
        - Знаете, я, пожалуй, ещё возьму. Остались же? - вдруг поинтересовался Стейнир.
        А вот это уже лестно. Теперь я смущалась по другой причине.
        В результате он скупил все оставшиеся, что-то около двух десятков. Банафрит отпускала веселые замечания по поводу мужского аппетита, а я молча складывала пирожки в бумажный пакет. Вдруг боязно стало поднимать глаза на мужчину, встречаться с ним взглядом. Ладошки в перчатках, несмотря на довольно прохладную погоду, вспотели.
        - Можно вопрос?
        - Да, - все также не поднимая головы и продолжая складывать купленное в пакет, ответила я. Что же спросит, что же спросит?
        - Зачем вам, эдель Астари, - подчеркнул он, - уметь так вкусно готовить?
        Рискнула все-таки посмотреть ему в глаза. Он смеялся, не вслух, даже на губах улыбка не играла, но в глаза его улыбались. Я чуть не уронила пирожок.
        - Эдель должны уметь готовить, - повторила я, когда-то сказанное мне эдель Фордис. - Тем более вкусно. Вдруг захочется побаловать… мужа, - я хотела сказать «близких», но произнесла другое.
        - Конечно, мужа, - нейтрально повторил Стейнир. - Спасибо за пирожки.
        - И вам спасибо, эдел Стейнир. - Он покачал головой. - Эд Стейнир, - исправилась я.
        Вот только почему-то я ни капли не поверила. Выдавало в нем что-то благородное происхождение. Хотя, может я путала это с благородством поступков.
        Мы распродали практически все, что было заготовлено. Ярмарка подходила к концу, поэтому мы начали потихоньку собираться.
        - Ах вот вы где. Я думал вы будете представлять кружевные шали или вышитые платочки, - раздался голос, который я точно сегодня больше не хотела слышать.
        - У вас есть ещё несколько минут, прежде чем мы пойдём к храму, - я вежливо улыбнулась, но губы плохо слушались. Улыбка, наверняка, вышла кривой. Надеюсь, все же не пугающей.
        - А разве осталось из чего выбирать? - мастер, напротив, улыбался широко и почти дружелюбно.
        - Остался один пирог с капустой и два яблоками. - Банафрит, не в пример мне, радушно общалась с эдом Йеннером. - Будете?
        - С яблоками, оба. - Он кивнул, бросил критичный взгляд на пироги и спросил все с той же противной ехидцей в голосе: - Благородная эдель сама изволила их выпекать?
        Банафрит хотела заверить, что дескать да и это я готовила. Однако это было неправдой. Я успела слегка сжать её руку, прося помолчать.
        - Нет, моя помощница справилась с этой задачей лучше.
        - Жаль, хотелось оценить именно вашу работу, - протянул мастер.
        У меня чуть не вырвалось: «В другой раз. И другую работу».
        - Опоздаем, - строго заметила Элодия.
        Я посмотрела на видневшуюся и отсюда очередь у храма.
        - Успеем. Все равно людей слишком много, - ответила я.
        У меня был свой интерес - подождать, когда скопление желающих поделиться заработанным сегодня на ярмарке убавится.
        Элодия со своей внучкой присоединились к нам. Они-то сегодня как раз и торговали вышитыми платочками и прочим рукоделием. Я тоже прикупила у них парочку.
        - А в аукционе ты участвовать не собираешься? - недовольно спросила соседка.
        - Я про него забыла…
        - Оно и видно. Хоть бы платье повеселей выбрала!
        - Не собираюсь я в этом участвовать! - вспылила я. - Да и кто меня там выберет. Простою статуей, попозорюсь…
        Элодия и Банафрит обменялись странными взглядами.
        - Глупая девчонка, - покачала головой соседка.
        - Не буду говорить так про свою хозяйку… Хотя не могу не согласиться, - вторила ей помощница. - Все хорошо будет. Да и записали мы уже тебя.
        - Как записали? - выдохнула я. - И не спросили, не предупредили.
        - Только что, - хмыкнула Элодия.
        - Если я так и останусь одна, это будет на вашей совести! - прошипела я и даже невежливо указала на них пальцем.
        - Ещё благодарить будешь, глупая, - несмотря на обидное замечание, тепло протянула соседка.
        А ведь если меня никто не выберет, для меня действительно это будешь большим ударом по самолюбию. Почти у всего города на глазах…
        Мы с Рини не успели поучаствовать в подобном мероприятии в Саганионе. Теперь вот мне представился случай. А подруге… Я представила, что было бы, окажись она рядом. «Не трусь, найдутся желающие. Из тех, на кого бы ты даже подумать не могла. Ты будешь ни чуть не хуже других. Ты будешь - лучшей. Я-то знаю какая ты», - сказала бы она мне. Одной фразой Рини умела подбодрить меня, придать уверенности.
        С помоста вещал Глава города, который и проводил аукцион.
        - В этот раз площадку предоставил нам эд Топиас.
        Из толпы раздались одобрительные возгласы. Ещё бы, даже я, ставшая жительницей Геделрима не так давно, знала - у эда Топиаса лучшая ресторация города.
        - Девушек, решившихся скрасить время достопочтенных мужей нашего города нашлось немало. Мужчины, не скупитесь, вытряхивайте свои кошельки!
        Поскольку подошли мы одними из последних, я оказалась крайней в очереди. С моего места мне было видно - поучаствовать в аукционе решились самые красивые девушки города. Были, конечно, и не ослепительные красавицы, а обычные, но вполне симпатичные девушки. И я, не относившая себя ни к одной из групп.
        За возможность поужинать в лучшей ресторации города с прекрасной девушкой, некоторые мужчины отдавали немалые суммы. Торги порой шли ожесточенные, упорные. Довольные «лоты» только улыбались и с нетерпением ожидали, кому же достанется их общество.
        Разумеется, все вырученные деньги шли для тех же нужд - приют и госпиталь.
        Я наблюдала за девушками, оглядывала собравшихся мужчин. Все что угодно, лишь бы не думать, что и моя очередь скоро настанет. И что за этим последует.
        Нет, статуей я на помосте не стояла. Каждая девушка, когда подходила её очередь, садилась на некое подобие трона - высокий стул со спинкой и подлокотниками. И вот уже оттуда, с высока, наблюдала за «представлением». Как королева - снисходительно и величественно. Ещё бы - мужчины бились за её внимание.
        Я села на этот стул хоть и с улыбкой, но внутренне робела. Да что там робела - боялась жутко.
        - Астари Эттов, - представил меня Глава. - Прекрасная эдель, приехавшая к нам издалека.
        Мне улыбались, кто-то даже хлопал. Так непривычно и странно…
        - Начнём с обычной цены - тысяча скалдров.
        Для сравнения, цена обеда в ресторации Топиаса начиналась от ста скалдров. Хоть деньги шли и не в ресторацию, но сумма набиралась приличная. Согласится ли кто?
        Мне захотелось зажмурить глаза и не видеть ожидающих взглядов, направленных на меня. Закрыть уши и не слышать тишину.
        Я сидела с ровной спиной, гордо поднятым подбородком, вежливой улыбкой и, надеюсь, не сильно затравленным взглядом.
        - Полторы тысячи!
        Все обернулись к отозвавшемуся мужчине. А эд Астел, перехватив мой взгляд, улыбнулся мне и слегка кивнул, приподняв шляпу над головой.
        Удивлённый возглас чудом не вырвался у меня.
        - Полторы. Замечательно, - произнёс Глава. - Кто-нибудь перебьёт?
        Я вцепилась в подлокотники.
        - Две!
        Это уже был Стейнир. Он не улыбался, наоборот, был предельно серьёзен. Мазнул по мне безразличным взглядом и перевёл его на Астела.
        Прежде чем Глава успел что-то сказать, эд Астел воскликнул:
        - Три!
        Дальше я не вслушивалась с произносимые ими суммы. Просто смотрела то на одного, то на другого. Чья возьмёт?
        Спор затянулся. А я, вместо того, чтобы радоваться - вот он, миг моего триумфа, какие мужчины борются за моё внимание, задумалась совсем о другом.
        Астел - крупнейший конезаводчик империи. Стейнир - появился в Геделриме сравнительно недавно, но у него есть то, чего не смог добиться опытный Астел - шенсеры. И только этим обходил более опытного коллегу.
        Они что, вздумали и меня так разыграть, посостязаться? Восторг разом спал.
        Никто в их спор не вмешивался - разбирались эти двое между собой. Одна сумма, другая.
        «Двадцать тысяч!», - хорошо, что деньги на благое дело пойдут.
        Никто никому не уступал.
        Глава вытер платком пот со лба. Я ему послала ободряющую улыбку и пожала плечами.
        «Откуда мне было знать, что эти двое решили так утереть нос друг другу», - словно говорила я.
        Глава подмигнул мне.
        «А вы, Астари, не промах».
        - Пятьдесят! - Объявился новый участник.
        Эду Йеннеру пришлось поднять руку, чтобы его было лучше видно.
        И пока Астел и Стейнир оборачивались к Джетмиру, пока соображали, что вмешался кто-то ещё, Глава, который уже порядком устал, хоть его и веселила эта ситуация, провозгласил:
        - Кто больше? Никто? Продано! Ужин Астари Эттов будет с эдом Йеннером! Поздравляю и объявляю аукцион закрытым.
        Поздравления, аплодисменты.
        А после - праздник, гулянья, подведение итогов - сколько же средств в общей сложности собрали.
        Мастер Джетмир подал мне руку, когда я спускалась с помоста.
        - Ловко я их обошёл, - еле слышно прошептал он мне на ухо. Для чего ему пришлось чуть привстать на цыпочки. Выглядело забавно. Да и вообще, наша парочка со стороны наверняка представлялась весьма комичной.
        Я не сдержала смешок:
        - Очень.
        Ответом мне была широкая, по мальчишески озорная улыбка, которая придала ему вид на лет эдак пять меньше. Не то, чтобы мастер выглядел старым - чуть больше тридцати, а учитывая его дар - кто знает сколько ему на самом деле лет? Может оказаться, что раза в два больше.
        - Зачем вам это было нужно? - я не удержалась от вопроса.
        - Ты что-то имеешь против?
        С ответом я не нашлась. Воспользовавшись моим замешательством, мастер положим мою руку себе на локоть и повёл прочь с площади у храма.
        - Дамы, - он обернулся к Банафрит и Элодии с внучкой, - Вы же не против, если я провожу эдель Астари?
        Дамы переглянулись и милостиво кивнули, хотя особого восторга и не выказывали. Неужели им не понравился эд Йеннер? Или ожидали совсем другого итога аукциона. Я мысленно усмехнулась - немолодые интриганки просчитались.
        - А у меня вы об этом поинтересоваться не желаете? - спросила я.
        - Разве ты мне отказала бы?
        Неужели так сложно нормально ответить, а не вопросом на вопрос?
        Я вновь никак не прокомментировала, на что мастер усмехнулся.
        - Если бы я сказал, что хочу обойти этих двух лошадников… в смысле конезаводчиков, то ты бы обязательно обиделась. То есть получилось бы, что ты тут совершенно не причём. Вот только для ужина с тобой мне ведь аукцион не нужен - достаточно будет задержать тебя до вечера в мастерской.
        - Третий вариант?
        - Именно. А в чем его суть - не скажу.
        - Он что, все-таки меня не касается?
        Мне был послан загадочный взгляд.
        Несмотря на эту идиотскую ситуацию, общение с мастером мне доставляло даже некоторое удовольствие. Ну вот как будто со старым знакомым говорю - легко и непринужденно, и в то же время, ничего о нем не знаю, поэтому он постоянно открывается с новой стороны. И это при том, что когда только шла к нему недавно - жутко боялась.
        - Не готовите, рукоделием не занимаетесь. - Загибал пальцы свободой руки мастер. - Чем же увлекается благородная эдель, кроме лошадей?
        - Как легко вы делаете выводы, - хмыкнула я.
        - Разве я в чем-то не прав? - деланно удивился эд Йеннер.
        - И готовлю, и рукоделием занимаюсь.
        - Неужели? Где же оно все?
        - Предлагаете завтра прийти к вам с вышитыми платками и свежеприготовленными пирогами?
        - Не откажусь.
        Я неприлично фыркнула. Вот ещё, буду я к нему таскаться с угощениями.
        - На самом деле, если ты вышиваешь, а ещё лучше вяжешь или плетёшь, то это может оказаться весьма хорошим подспорьем в работе артефактором.
        - Неужели? - повторила я и вопрос, и тон, не так давно произнесенный мастером.
        - Даже больше, чем ты себе можешь представить, - неожиданно серьёзно ответил он. - Только человек обладающий усидчивостью, способный хорошо сконцентрироваться, может попробовать начать заниматься артефакторикой.
        Помниться Рун тоже нечто подобное говорил про рукоделие, но только все равно несколько с другой стороны. Он имел в виду плетения, а Джетмир про усидчивость…
        - Только попробовать?
        - Дальше все будет зависеть уже от способностей. Однако умение работать с плетениями, пусть и такими, лишним точно не будет.
        Я пыталась вытянуть из мастера подробности, но он отделывался общими ответами или вообще шутками. А то и такими фразами, что было непонятно - то ли шутит, то ли всерьёз говорит.
        Так мы и дошли до дома.
        - Спасибо, что позволили себя проводить, - нарочито громко произнёс эд Йеннер. Нас уже догнали Банафрит с Элодией и внучкой. - Буду с нетерпением ждать ужина.
        И пока дамы не видели, подмигнул мне. Завершением картины был поцелуй руки. Быстрый, вежливый и совершенно равнодушный.
        Спустя минут двадцать вернулся и Дафнер из школы. Пока Банафрит на скорую руку готовила ужин, мы расположились в гостиной.
        А после мне устроили допрос. Ну а что я могла ответить? Сами меня втянули и сами удивлялись неожиданному результату.
        - Вы что же, знали кто будет торговаться на аукционе? - решилась я на нападение.
        - Эд Астел встретил меня вчера по дороге в школу, - вдруг начал говорить Данфер. - Спросил будешь ли ты на ярмарке и про аукцион…
        - И ты рассказал это не мне, а Банафрит.
        - Так получилось, - пожал он плечами.
        Мне хотелось много чего высказать, но я промолчала.
        - А мастер Джетмир вполне себе хороший вариант, - как бы невзначай протянула Банафрит.
        - Это вы себе или мне говорите? - спросила я у дам, которые переглядывались между собой.
        - Всем, - лучезарно улыбнулась Элодия. - Вот только роста не хватает ему немного.
        - Пусть лучше у мужчины не хватает роста, чем мозгов, - буркнула я.
        Элодия прыснула, Банафрит сдержанно хохотнула, а вот Данфер даже подавился.
        - Кушай, кушай, - я прохлопала его по спине. - А то не вырастешь.

* * *
        На следующий день помощник мастера, которого, как оказалось, звали Понтер, встретил меня на крыльце.
        - У нас тут есть второй ход. Мастер просил через него вас провести.
        Пришлось обходить здание. Неприметная дверь вела в узкий коридорчик, упирающийся в лестницу.
        - В следующий раз так и заходите.
        - Как же эд Йеннер выставил разрешение на пропуск меня? - не удержалась я от вопроса. Все-таки для такого нужно личное присутствие объекта, которого охранка должна пропускать.
        - На то он и мастер, - пожал плечами Понтер.
        Я приступила к работа.
        Ни на минуту я не пожалела, что выбила себе этот шанс. Просто у меня ничего не получалось. Ни заклинание, ни хоть какое-то подобие украшения. Сначала я держалась на упрямстве. Потом на злости: на себя, на мастера, на все на свете. Наверно именно злость и придала мне силы сделать хоть что-то. Злость разрушает, не созидает. Однако именно благодаря ей, сцепив зубы, я продолжала работать. Эд Йеннер не надоедал мне своим вниманием: заглянул пару раз, спросил все ли в порядке. Разумеется, я ответила, что у меня все отлично и все будет готово в срок. Врала, конечно же.
        Поскольку в «библиотеке» времени я проводила много, мне нужны были перерывы на обед. Я присмотрела недалеко отсюда небольшой трактирчик. Не ресторация, конечно, но место считалось вполне приличным.
        - Не составите мне компанию за обедом? - робко поинтересовался Понтер, когда я на второй день вновь направилась к выходу, чтобы пойти в трактир.
        - Я вообще-то собиралась…
        - Пожалуйста! - перебил меня помощник мастера. - Вас не затруднит, а мне приятно будет, не скучно и вообще…
        Мне показалось, что к концу своего выступления тот запал, с которым он начал, растерялся и конец фразы получился смазанным. А ярко-алые пятна на щеках - даже не румянец, а вот такие пятна, довершали это странное выступление.
        Вот опять он передает свои распоряжение через помощника, да еще так! Неужели сложно было просто сказать: в моем доме ты можешь рассчитывать и на обед? Ну не верила я, что это инициатива самого Понтера.
        Расположились мы на просторной кухне, где была и обеденная зона. Простая еда, без изысков, но вкусная. Сначала вежливый, натянутый разговор. А потом непринужденная беседа. Слава всем богам, Понтер перестал меня смущаться, отвечал уверенней, спокойней. Пока мне в голову не пришла дурная мысль.
        - Он что, вас принуждает? - тихо прошептала я.
        - К чему? - лицо Понтера вновь покрылось красными пятнами.
        Тут я поняла, что несколько поторопилась - за пару десятков минут доверительные отношения не выстраиваются, но меня не оставляла в покое мысль, что что-то не так в отношениях между мастером и его помощником.
        - К работе на него. И меня позвать сюда, или вот та история с библиотекой.
        - Он попросил - я выполнил, - несколько обиженно ответил Понтер. - Разве эд Йеннер о чем-то предосудительном попросил?
        - Нет, но…
        - Тогда почему вы могли такое подумать?
        Идиотская ситуация. И ни одной умной мысли в голове.
        - По вам не очень-то было заметно, что вас устраивает работа здесь, что вы подходите для нее, а она для вас.
        Тяжкий вздох и взгляд, сразу придавший молодому человеку несколько лет. Теперь он уже не казался моим ровесником. Определенно старше лет на пять.
        - Я вообще-то повар. И то, что я появляюсь в зале, или выполняю какие-то другие поручения - моя добрая воля. Помощь хорошему человеку.
        Как же стыдно! Понапридумывала всякой ерунды и обидела человека.
        - А работа поваром меня целиком и полностью устраивает. Она мне подходит. Уж поверьте.
        В это я верила без сомнений. Вот только аппетит у меня пропал, несмотря на вкусную еду.
        - Разве мастер не может нанять… - я запнулась, - более компетентного человека, чтобы в зале работать?
        - Не просто компетентного, а еще и уверенного? - улыбнулся Понтер.
        Я с облегчением кивнула. Значит не сильно задела его.
        - Может. Нанимал не раз, но пока как-то не складывается.
        Мне вновь хотелось ляпнуть что-то вроде: «не выдерживают работы с гением», но вовремя успела поймать едва не выскользнувшую язвительную фразу.
        Помимо Понтера, оказавшегося вдруг поваром, на Джетмира работали еще две или три служанки, хотя я видела только одну, и конюх. Со служанкой Кернин я познакомилась ранее - она убирала выделенную мне каморку.
        - А почему не складывалось? - все же не удержалась я от вопроса.
        - Понимаете, не все способны спокойно расставаться с сокровищами, пусть они им и не принадлежали.
        Ответ не удивил. Я бы тоже с такими сокровищами не смогла бы расстаться. Правда, интерес у меня был к ним не меркантильным. Да и дальше мечтаний такой интерес не ушёл бы.
        Чтобы сгладить неловкость разговора и окончательно не настроить против себя Понтера, я предложила ему:
        - А может будем на ты? - и смягчила просьбу максимально доброжелательной улыбкой.
        - Рассчитываешь тут задержаться?
        - Хотелось бы, - не стала отпираться я.
        - Удачи, - вполне искренне пожелал Понтер.
        - Она мне пригодится.
        В течение недели мастер заходил еще несколько раз. Интересовался моими успехами, которыми, разумеется, я похвастаться не могла. Пару раз спрашивал нужна ли мне помощь, все ли мне понятно и по силам. Проверял сдамся я или нет? Я не сдавалась и пыталась, как могла, сделать то, что от меня требовалось.
        За день до назначенного срока он заглянул еще раз.
        - Как успехи? - вкрадчиво спросил и нагло сдвинул материал, лежащий на столе.
        Эд Йеннер уселся прямо на угол стола, который себе освободил.
        - Отлично, - уверенно заявила я, а сама украдкой пыталась спрятать то, что сделала.
        - Завтра будем проверять. - Он сделал вид, что не заметил моих попыток. Только уголок губ чуть приподнялся, как будто он сдерживал улыбку.
        - Травить меня будете? - буркнула я.
        Улыбку он больше не сдерживал, даже рассмеялся в голос.
        - Это уже будет зависеть только от тебя. Как справишься.
        Вот спасибо.
        - Так мне завещание писать или нет?
        - Много добра нажила? - Мастер даже чуть склонился ко мне. Как будто его действительно интересовало мое добро, нажитое за недолгую жизнь.
        - Нет. Но если вы так настаиваете, свой набор для плетения бисером я оставлю вам.
        - Буду польщен. - Он шутливо поклонился, спрыгнул со стола и огляделся. Стульев тут больше не было, поэтому он довольствовался лишь маленькой табуреткой.
        Теперь уже смех сдерживала я. При своем небольшом росте, на низком стульчике эд Йеннер смотрелся крайне забавно. Понятное дело, уступать свой удобный и высокий стул ему я не собиралась.
        - А если серьезно, - произнес он уже без улыбки, но смех в глазах искрил, - завтра продемонстрируешь то, что у тебя отлично получилось. После пойдем в ресторацию - праздновать твои достижении. С эдом Топиасом я уже договорился. Поэтому приходи к шести сюда, а там уже разберемся.
        - Или будете там меня поминать.
        - Я все же надеюсь, что до этого не дойдет, раз все отлично.
        Мне бы его уверенность, но виду не подала - кивнула.
        - Тогда, до завтра.
        - Всего доброго.
        4
        Я проснулась рано - будоражили мысли о сегодняшнем вечере. И все же дома сидеть я не могла, да еще и у Даника был выходной. Поэтому нужно было отвлечься.
        К тому же и погода была обманчиво ласковой и теплой для этого времени: солнце светило ярко, ветра пронизывающего не было. Вот только стоило оказаться в тени, как холод тут же пробирался под одежду и опутывал снаружи. Как будто он таился и ждал, когда кто-то зазевается, чтоб напасть: покусать за щеки, ущипнуть пальцы.
        - Поехали кататься? - с надеждой спросил он у меня.
        Почему бы и нет? Времени у меня еще достаточно до вечера, а находиться в тягостном ожидании и не зная чем себя занять - точно не вариант.
        До конюшен Астела мы доехали с извозчиком. Было несколько неловко идти туда, и я очень надеялась, что хозяина здешних владений мы не встретим. Вот только первым, кого мы увидели, и был эд Астел. Вежливый жест приветствия - он приподнял шляпу, кивнул, доброжелательно улыбнулся. Однако глаза сквозили холодом и взгляд расчетливо поблескивал. Хотя, какой он может быть у дельца?
        - Зачастили к нам. Наверстываете?
        - Да. - В разговор вступать с ним не хотелось, но не отвечать - невоспитанно. - Заодно приобщаю подопечного.
        - Я бы с удовольствием присоединился к вам, но увы, дела.
        «Мы и не настаивали», - подумалось мне.
        - И мне очень жаль, что не получилось с аукционом.
        А вот тут я растерялась. Что ответить? Мне-то жаль не было. Я вообще недоумевала над его поступком.
        - Как уж получилось. - Я пожала плечами и легонько толкнула в спину Данфера. Надо скорее уходить.
        - До встречи!
        Я кивнула, побыстрее уходя от него. Что-то неприятное, неестественное просачивалось сквозь его фразы и улыбку. Вроде бы и ничего особенного, но мне было не по себе.
        - Он странный, - признался мне Даник, когда мы уже были на достаточном расстоянии от Астела.
        - А подробнее? Ты что-то заметил?
        - Понимаешь, - начал Данфер, - вот когда я его в прошлые разы встречал тут, он был ровный… Ну вот без вспышек… - подопечный забавно начал щелкать пальцами, размышляя, какое же слово удачнее подобрать, - вокруг себя. - Даник взмахнул рукой. - Теплый, но спокойный что ли. А вот когда я его встретил не так давно, ну когда он про тебя спрашивал… В нем был какой-то огонь, яростный. Я подумал… - тут Даник густо покраснел и замолчал.
        - Неужели подумал, что я ему нравлюсь? - подсказала я мальчику.
        Тот закивал.
        - И сейчас ты пришел совсем к другому выводу?
        - Как бы тебе сказать… - я терпеливо ожидала, пока Данфер закончит свою мысль. Когда он говорил о своем даре, то почти всегда прерывался, долго подбирал слова, но старался, чтобы мне было понятно. Хотя было ясно, что ему самому слишком неведомо еще, что же на самом деле представляют и раскрывают его способности. - Так было раньше. Кто-то кому-то нравится и тогда сияние вокруг человека меняется. Или вот когда не нравится, тоже. Но обычно одно от другого легко отделить, но не всегда. Там слишком путано.
        - То есть теперь ты думаешь, что я не нравлюсь эду Астелу?
        - Я… я не знаю, - он покачал головой. - Просто предупреждаю. Хотя, зря наверно. Мне могло показаться, а ты вон уже разволновалась.
        - Ничего. - Я улыбнулась и приобняла Даника. - Все в порядке. И спасибо, что поделился.
        Уотиненов мы не предупреждали, но видеть нас это семейство было радо. Хотя и встретила нас сначала только эдель Брита.
        - Моих мужчин пока нет дома. Вот как раз и поможешь мне на кухне - встретим их вкусным обедом, - сразу же озадачила меня хозяйка дома.
        - А я? - обижено протянул Даник.
        Мы с эдель Бритой переглянулись. Что же придумать?
        - Хм… почему бы тебе не присоединиться к моему внуку и полковнику?
        - А где они? - Тут же повернулась к ней я.
        - У соседа. Что старший, что младший теперь все свободное время там проводят.
        - Ну ладно Нелнас-младший, а полковник же как?
        Эдель Брита отмахнулась: то ли не хотела отвечать, то ли…
        - Данфер, так почему бы тебе к ним не присоединиться? - обратилась она к моему подопечному. - Все ж интереснее, чем слушать наши женские разговоры.
        - Но ведь он там никого не знает, - вместо мальчика ответила я.
        - Внука моего знает, полковник его в обиду не даст. Что не так?
        Данфер ничего не отвечал. Терпеливо ждал, что я решу. Только вот видела я, что он поглядывал в окно - там виднелся луг, за которым и были владения конезаводчика.
        - Как же он дойдёт…
        - Далеко идти? - поинтересовалась эдель Брита. - Миновать луг, подойти к постройкам. Если он скажет, что ищет полковника, его точно пропустят и даже проводят к нему. Чего ты боишься?
        Я пожала плечами. Все равно как-то не по себе было. Местности он не знает, хотя и заблудиться тут сложно…
        - Ну что ты как наседка! - Хозяйка дома даже руками всплеснула.
        Данфер же помалкивал и с любопытством наблюдал за нашим противостоянием.
        - В школу он же сам ходит? - Я кивнула. - А ведь в городе с ним может случиться больше неприятностей, чем здесь.
        - Все так, но…
        - Астари, - строго произнесла эдель Брита. - Мальчишке не место у твоей юбки.
        Я позволила себя поколебаться ещё пару минут.
        - Обещай, что в случае чего, тут же вернёшься обратно?
        - Ну что я, разве не дойду, Астари? - с укором спросил Даник.
        - Дойдёшь, конечно же дойдёшь. Я так, на всякий случай.
        Он не пошёл, побежал. Подопечный быстро скрылся из вида.
        - Не родной, а переживаешь как за самого близкого, - произнесла эдель Брита.
        Она подошла ко мне со спины вплотную, положила руку мне на плечо и легонько сжала, пока я смотрела за удаляющимся Данфером.
        - Так ведь у меня действительно ближе него никого и нет.
        Я не врала. У меня есть родители, да. Вроде бы и родные, но далёкие во всем смыслах. И регулярные письма ничуть не делали нас ближе. Да даже когда мы увидимся, я уже не особо верю, что встреча нас приблизит.
        - Ну и замечательно! - нарочито бодро воскликнула хозяйка дома. - Пошли тогда готовить.
        - А они точно к обеду вернутся? - все ещё всматриваясь в окно и не оборачиваясь, обратилась я к женщине.
        - Будем надеяться.
        - Мне же до вечера нужно возвратиться.
        - Наслышана-наслышана. Ужин с известным мастером, - кивнула эдель Брита.
        Я чуть не отрезала себе кусочек пальца, пока резала овощи. И даже тут знают!
        - И откуда же вам известно? Вы же не были там, да и не особо местными новостями интересуетесь. Или меняете привычки?
        - От соседа. - Пожала плечами хозяйка дома, но в то же время бросила на меня внимательный взгляд.
        Сейчас же мне захотелось стукнуть себя по лбу.
        - Зато столько денег пойдёт на сирот и больных.
        - И это замечательно. - И тут в её голосе появились наставительные нотки: - Но что ты знаешь о мастере Джетмире?
        - Эдель Брита, вы же знаете, что я имею некоторое отношение в артефакторике. Поэтому можете, надеюсь, понять моё восхищение этим мужчиной, как мастером своего дела. Он же такие вещи создаёт! Просто невероятные!
        - Все-все, - как будто сдаваясь, перебила меня женщина, - я поняла, ты покорена им как специалистом или как у вас там это называется.
        - Вы решили, что он мне нравится как мужчина? - удивленно выдохнула я.
        - Ну, насколько я поняла, ты была рада, что пойдёшь именно с ним на ужин.
        - Сосед сказал? - поморщилась я.
        - Да и по тебе самой видно.
        Я удивленно приподняла брови.
        - А что вы имеете против мастера Джетмира?
        - С чего ты взяла? - недоуменно переспросила эдель Брита. - Я его совсем не знаю, вот и пытаюсь выяснить все.
        Не поверила. Вот не верила я ей и все тут! Темнила полковничья жена, явно темнила.
        Я сложила руки под грудью и в упор посмотрела на неё. Эдель Брита не выдержала.
        - Не от меня, так от других узнаешь, - махнула она рукой. - Говорят, у него репутация повесы.
        Совсем неприлично, но от души я расхохоталась. Невысокий, худощавый и невзрачный лицом эд Йеннер - повеса? Ах да, там и ещё скверный характер прилагался.
        - Не веришь?
        - Не-а, - покачала я головой.
        - Ну и ладно. Давай лучше готовить, а то скоро придут.
        Занятые делом, разговоры мы не бросали. Обо всем и ни о чем - действительно обычная женская болтовня.
        Однако к обеду так никто и её пришёл. Я разволновалась.
        - Успокойся, придут, - заверила меня эдель Брита. - В крайнем случае пошлю конюха за ними.
        За всем этим я как-то не придала значению словам эдель Бриты, что обедать должны прийти мужчины. Именно во множественном числе.
        Поэтому часам к трём пришли двое мальчишек и двое мужчин.
        Первыми зашли оба Нелнаса. При этом старший усиленно хромал. Правда, заприметив жену, тут же распрямил спину и попытался как можно непринужденнее ступать на больную ногу. Эдель Брита сделала вид, что не заметила. Можно на что угодно поставить - после полковнику достанется за самонадеянность и наплевательское отношение к своему здоровью.
        А вот Даника не было.
        - Где он? - я вскочила со стула навстречу зашедшим Уотиненам.
        - Чего ты переполошилась, золотце? В холле он, раздевается, - ответил мне полковник.
        Эдель Брита, не скрывая улыбки, покачала головой.
        - Это же… Это же волшебно! Вот честно! И как только до такого додумались? - с чрезвычайно важным, но в то же время воодушевленным видом вещал Данфер. - Ты точно расскажешь об этом Астари?
        Подслушивать - не хорошо. И благородная эдель так точно не должна поступать. Однако ж я не раскрывала своё присутствие, А наблюдала за беседующими, украдкой выглядывая из-за угла.
        - А ты думаешь ей это действительно будет интересно? - скептически заметил Стейнир.
        - Ещё бы! Не сомневайся.
        Судя по смешку конезаводчика, он Данику не поверил. Что же они там обсуждали?
        - Вот увидишь! - не унимался мой подопечный.
        Я не выдержала и вышла к ним.
        - Данфер, я тебя заждалась! - и сделав вид, что только-только обнаружила присутствие его собеседника, добавила: - Добрый день, эд Стейнир.
        - Добрый, эдель Астари.
        Мне вновь хотелось поторопить Данфера, так как времени у нас было уже не так много. Вот только в очередной раз такая моя реплика будет невежливой по отношению к Стейниру. Или он решит, что я намеренно его избегаю.
        - Ну, так ты будешь рассказывать? - мой подопечный дёрнул Стейнира за руку.
        А я недоуменно на них смотрела. И это мой вежливый, порой чересчур кроткий Даник! Вот так, по-свойски обращается к мужчине, которого видел второй раз в жизни. Когда только успели спеться?
        - Ну не на пороге же. Да и нас там действительно наверно заждались, - осадил Данфера Стейнир.
        Поздний обед не принёс мне никакого удовольствия. Вся собравшаяся компания неплохо проводила время: наслаждалась вкусной едой и не менее приятными разговорами. Даже мой подопечный активно участвовал, рассказывал что-то, сам расспрашивал. А я… на меня напала стеснительность. И вновь все падало из рук: вилка, хлеб, чашка. Вот чашку я вообще разбила.
        - Ничего страшного, - ухмыляясь в усы, произнёс полковник и подмигнул мне. - Мне она вообще не нравилась.
        - Нелнас! Ты же говорил, что это сервиз твой любимый, - эдель Брита сурово сдвинула брови.
        - Сервиз может и любимый, а вот эта чашка - нет.
        Я послала полковнику благодарную улыбку и вызвалась убрать беспорядок, организованный мной. Хотя эдель Брит и пыталась меня остановить, но я упорно решила устранить все сама. И пока убирала осколки, пару раз порезалась. А все потому, что некто не сводил с меня задумчивый взгляд. И приятно, и волнительно, и приводит к вот таким неловкостям.
        Что ж мне так не везет с руками? Первым, кто заметил мою неприятность, был Стейнир. Он поднялся со своего места и хотел предложить свою помощь. Я закусила губу и покачала головой. Перед глазами стояли сцены годовой давности.
        - Я сама, - получилось излишне резко. В попытке смягчить, добавила: - Спасибо, но лучше я действительно сама.
        Сбежала на кухню, где вместо поисков аптечки, забыв о ранках, оперлась руками на столешницу и пыталась восстановить душевное равновесие.
        Вдох-выдох.
        Что было, то прошло? Отступило, отпустило и не держит?
        Вдох-выдох.
        Прошлое - в прошлом. Я не буду его тянуть и дальше за собой.
        - Астари! - Даник залетел на кухню и обхватил меня руками за талию, уткнулся лицом в спину. - Ты ушла, чтобы никто не видел, как ты плачешь?
        Вместо ответа я развернулась к нему, крепко обняла и спрятала лицо в волосах подопечного. Еще один глубокий вдох, и как успокоительное по нервам растеклось.
        - Уже почти не больно, - заверила я Даника.
        Мы быстро вернулись к остальным, скомкано попрощались, поблагодарили за гостеприимство и поторопились к выходу.
        - Я вас провожу, - вызвалась эдель Брит.
        - У вас же гость, - возразила я.
        Женщина отмахнулась.
        - Считай, что он уже и не гость.
        Быстро освоился. И с Данфером вон тоже какие-то разговоры вел, свойские.
        - Я прошу прощения, но времени у нас уже действительно больше нет.
        - Прихорашиваться будешь? Боишься не успеешь? - Тон, которым это спросила эдель Брит, мне категорически не понравился. Злой, отрывистый. И утихшая было горечь вновь поднялась во мне.
        - Да думайте что хотите. А не то, что опаздывать в принципе нехорошо.
        - Астари, девочка, просто буду осторожна.
        «Нянюшкам», Банафрит и Элодии, мастер не внушает доверия, эдель Брита тоже придерживается этого мнения. Тут-то мне и хотелось назло им рассказать, что за отношения у нас с эдом Йеннером. Тем более я сама фактически навязалась ему. Но кому от этого легче станет?
        Данфер держался в седле все ещё неуверенно, поэтому быстро ехать мы не могли. И я катастрофически опаздывала. Рассчитывала, что везде успею, а на деле…
        - А скажи-ка, хороший мой, о чем вы секретничали с эдом Стейниром, да ещё и на «ты» к нему обращался? - чтоб отвлечься от неприятных дум спросила я.
        - Он сам тебе все расскажет, - буркнул Даник, явно недовольным нашим спешным отъездом. - Наверно.
        Привести себя в порядок я не успела толком. Лишь переодела платье, наспех собрала волосы в привычный пучок, да заколола вечно выбивающиеся непослушные пружинки волос.
        Мастер стоял на крыльце. Ни дать не взять строгая маменька, встречающая припозднившуюся дочь. Он демонстративно достал часы, открыл их крышку, внимательно посмотрел на циферблат.
        - Намекаешь, что нам все же стоит перейти к другим отношениям? - В голосе его как будто даже мурлыканье послышалось. А мне стало не по себе. Что вообще происходит? Неужели «нянюшки» правы?
        - Я прошу прощения, не рассчитала со временем.
        - А я задал вопрос, - все также вкрадчиво промурлыкал мастер.
        - Но я не понимаю, что вы имеете в виду, - недоумевала я.
        - Опаздывать принято на свидания, а не деловые встречи! - рявкнул эд Йеннер, круто развернулся на каблуках и захлопнул перед моим носом дверь.
        Растерянно уставилась на дверь. И что, это все? Я упустила так лелеемый мной шанс? От обиды хотелось плакать. Хотя на кого обижаться? Если только на себя.
        Дверь открылась. Хмурый мастер, прищурив глаза, произнёс:
        - Благородная эдель, вам нужно особое приглашение?
        Если назвал меня на вы, значит он зол и даже очень. Один раз уже убедилась, когда потеряла один из инструментов и рассказала об этом мастеру. Правда, инструмент нашёлся у самого эда Йеннера - он взял его у меня и забыл.
        Но еще одного приглашения мне не надо было. Быстро проскользнула в коридор и аккуратно прикрыла за собой дверь.
        В мой каморке на столе стояли шесть тарелок с пирожными, причем моими любимыми.
        - Прошу. - В их сторону взмахнул рукой мастер. - Выбирай.
        - Сколько? - мой голос сорвался на хриплый шепот. Я не верила, что эд Йеннер меня отравит, однако моего страха это не отменяло.
        - Только одно.
        А вот теперь страх полностью завладел мною. Дрожащими руками я достала из ящика заготовленный амулет - корявое подобие подвески. Мне не хватило ни физических, ни магических сил сделать надежные захваты для камня, поэтому в любой момент алмаз грозил выпасть из оправы. Неограненный камень не сверкал, выглядел неказисто, но именно в таком виде на нем лучше всего держалось заклинание. Сама подвеска была на шнурке, обычном, кожаном, грубоватом. Мне было не до изысков. Хотя можно было попросить мастера об одолжении…
        Я кивнула мастеру и принялась за то, что от меня и ждали.
        Подвеска как маятник раскачивалась в моей руке. Одно, второе третье… Я ничего не чувствовала. Не мог же меня эд Йеннер обмануть? Значит, амулет не работал. От напряжении лоб покрылся испариной. Закусив губу, я все равно продолжала водить амулетом над угощением, которое в данный момент вызывало у меня отнюдь не аппетит.
        Мастер стоял у стены. Сложил руки на груди и внимательно следил за мной. Спокойный, даже несколько расслабленный. Уже ни тени недовольства или злости.
        Амулет должен был дать мне знать легким покалыванием в пальцах, какое именно пирожное отравлено. А учитывая, что отравленными должны быть пять… Ни одного намёка не было.
        Я присмотрелась. Лёгкое, еле заметное свечение амулета над всеми тарелками. Провела ещё раз. Сравнила. Лишь над одним свет практически потух и был таким тусклым, что едва наблюдался. Проверила в последний раз. Тоже самое. Пусть будет это!
        - Вот это.
        - Ну что же вы застыли, благородная эдель. Пробуйте! - едко отозвался мастер.
        Я перевела взгляд с него на пирожное. Красивое, с шоколадной поблёскивающей глазурью. Желудок тревожно сжался.
        - Не любите сладкое?
        Во рту у меня пересохло. Я откусила кусочек и с трудом сглотнула. Наверное и правда вкусно, вот только я этого не ощущала.
        Пирожное камнем обосновалось у меня в желудке. Вполне возможно было достаточно и одного кусочка, но я с остервенелой жадностью расправилась со всем.
        - И долго ждать? - прокашлявшись, поинтересовалась я.
        Мастер вновь ловко вытащил из кармашка жилета часы на изящной цепочке.
        - Мы должны были выйти отсюда еще полчаса назад, - скучающим голосом произнес он.
        - И больше вы мне ничего не скажите? - упавшим голосом спросила я.
        - О-о-о, я вам, - противно протянул мастер, - много чего скажу, выскажу. Как только придём. - И уже более спокойным тоном бросил: - Времени мало, пошли.
        И мы действительно пошли, пешком, при том, что опаздывали.
        Ну вот что он за человек, почему ничего не говорит сейчас?! Специально меня нервирует? Нет, я была уверена, что со мной все в порядке, и что амулет сработал. Хотя не все же яды мгновенные… Подумаешь, скончаюсь во время ужина на глазах у половины знати города. В голову лезли дурные мысли: даже если яда вообще никакого не было, то мне стоило бы подавиться, например, косточкой, чтоб гадкому мастеру неповадно было! Вот назло ему!
        Шли рядом мы, вроде как и вместе, но порознь. У эда Йеннера было такое непроницаемое выражение лица, что я понимала - задела его, очень сильно задела.
        - Почему пешком? У вас же должен быть экипаж. Ну извозчик, в крайнем случае… - Последние слово я уже говорила очень тихо - перехватила раздражённый взгляд мастера.
        - Я люблю пешие прогулки. И даже из-за твоего опоздания не собираюсь лишать себя этого удовольствия.
        Так в молчании мы и дошли до ресторации.
        - Остались два столика, - оповестил нас метрдотель. - Если бы вы пришли чуть раньше…
        Мастер укоризненно на меня посмотрел, но все же поинтересовался моим мнением:
        - В центре зала или угловой?
        В связи с аукционом сегодня тут было достаточно людно: знатные или просто обеспеченные мужчины со своими спутницами. Многие из них были будущими супружескими парами - это я успела услышать, когда ожидала своей очереди тогда у помоста.
        - Угловой.
        Небольшой столик, как раз на двоих, находился в углу, поэтому был не особо заметен для других.
        Нам принесли меню, но эд Йеннер отодвинул свою в сторону, склонил голову набок, чуть прищурил глаза и сказал:
        - Неправильная реакция.
        - Что простите?
        - Где восхищение интерьером, собравшегося здесь общества, восторги и все остальное?
        Я поперхнулась водой, которой торопилась запить все ещё не дающее мне покоя пирожное.
        - Здесь мило, - пожала я плечами.
        - И только? - удивился мастер.
        Ничего не ответила и уткнулась в меню. Не рассказывать же ему, что меня таким местом не удивишь. Не то, чтобы я часто в них бывала, но приходилось иногда. Хотя он сам прекрасно знал, у кого я жила до этого. К чему тогда удивляться?
        Есть мне, понятное дело, абсолютно не хотелось, но и совсем не делать заказа было нельзя. Пришлось выбрать что полегче. Мастер же ни в чем себе не отказывал. «Куда только все это в него влезет?», - подумала я.
        И пока эд Йеннер перечислял свои многочисленные пожелания, я прожигала его взглядом. Официант ушёл, а мастер послал мне, можно даже сказать, обворожительную улыбку.
        - Ну ладно, ладно, - он даже рассмеялся, - ты угадала.
        - Как угадала? - выдохнула я. - Амулет не сработал?
        Мастер откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и широко улыбнулся. При этом не сказал и слова, лишь улыбался и смотрел на меня веселым взглядом.
        Я села так же как и он - скопировала позу.
        - Хорошо, - чуть ли не прорычала я, - что я сделала не так?
        - Да все. Желаете подробностей, благородная эдель? - Чуть подался вперед эд Йеннер.
        Его привычка задавать очевидные вопросы, все больше меня раздражала. Однако ж я мило улыбнулась и спокойно сказала:
        - Было бы неплохо, досточтимый мастер.
        - Подождем, пока не принесут заказ, - растягивал ожидание он. - И за вкусным ужином вернемся к занимательной беседой.
        Надеюсь, то, как я скрежетала зубами, было не слишком слышно.
        Мастер как ни в чем не бывало действительно отдавал дань превосходной кухне эда Топиаса. Я же к еде не прикасалась, а хмурым взглядом буравила сидящего напротив. Мысли были вообще-то крамольные: от «чтоб ты подавился!» до «может, когда поест, наконец-то подобреет?». Взгляд мой никакого действия не возымел. Совсем наоборот, промокнув салфеткой губы, мастер едко ухмыльнулся и вкрадчивым голосом спросил:
        - Что же ты не кушаешь?
        Я - человек вполне себе спокойный, порой даже чересчур, хотя и бывало иногда иначе. Но вот сейчас еле удержалась, чтоб не запустить в это ухмыляющееся лицо чем-нибудь потяжелее.
        Помучил он меня еще минут пять - настойчиво дегустировал местные винные запасы.
        То одно, то другое, и все ему не нравилось. Правда, вино, выбранное эдом Йеннером входило в отдельную плату. Наконец, он утолил и голод и жажду.
        - Приступим, - деловито заявил мастер. Я подобралась. - Такие амулеты делать лучше всего в виде кольца или перстня. Почему так, надеюсь, объяснять не надо? - Я кивнула, а он продолжил. - Это раз. Ты не умеешь распределять энергию по всему плетению. Поэтому оно получается рваное. Как результат - амулет не сработал. - Я хотела возмутиться, но взмахом руки мастер вынудил меня промолчать. - Сработал, это когда не визуально дал понять, что в еде яд. Ты должна была почувствовать покалывание в пальцах.
        Тут мастер посмотрел на мои руки и спросил:
        - Ты постоянно ходишь в перчатках?
        Даже сейчас я их не снимала. Привычка укоренилась, и только дома перчатки были в кармане - а то мало ли что. Хотя, пока работала над амулетом, снимала.
        - Почти.
        - Почему?
        - Вот это уже не ваше дело.
        Эд Йеннер прищурил глаза, раздраженно отбросил попавшуюся под руку салфетку.
        - При работе перчатки можно использовать, только если работаешь с материалом. Когда плетешь заклинание - перчатки недопустимы.
        С этим я и не спорила. Не совсем же я глупа или не понимаю.
        - Это два, - продолжил Йеннер. - Ты в принципе не могла справиться с поставленной задачей.
        Вот тут я уже перебила его:
        - Зачем же тогда ставили?!
        - Мне было интересно, сдашься ли ты или нет. Не сдалась, молодец, но… - И вновь намеренная пауза, пока мастер отпивал вино. - Ты же шла ко мне, чтобы учиться. И почему же на все мои вопросы, все ли понятно, нужна ли помощь, ты отвечала, что все отлично?
        - Вы же сами сказали, что от того справлюсь ли я с задачей, будет зависеть возьмете ли меня в ученики… - растерянно проговорила я.
        - Однако заметь, ни слова о том, что тебе нельзя обращаться за консультацией ко мне, я не сказал. Вот это три. И главная твоя ошибка. Мастер не должен быть излишне самонадеян. Уверенность в своих силах - отрадно, главное, чтобы эта уверенность не затмевала здравую оценку собственным творениям и вообще возможностям. А в твоем случае даже не уверенность, а я даже склонен думать, что глупая упертость добиться моей благосклонности во что бы то ни стало, чуть не стала для тебя фатальной.
        - Вы же не дали бы мне отравы? Ведь так? В смысле не дали бы мне съесть…
        - Знаешь, была у меня такая мысль, - неприятно оскалился мастер, - чтоб проучить тебя. Дать что-нибудь почти безобидное, например, со слабительным эффектом. Впрочем, одно из пирожным именно с таким веществом и было… Однако ты меня удивила - угадала единственное ничем не приправленное.
        - Я не угадала! Амулет сработал!
        - Он сработал не так, как следовало, - припечатал мастер. - И почему, я уже сказал.
        - Это что же, я не справилась с заданием? - обреченно спросила я.
        Я обвела взглядом залу. Красивая, торжественная, наполненная счастливыми людьми. А у меня тут мечты рушатся!
        Показалось, будто бы мелькнуло знакомое лицо. Вероятнее всего просто показалось, и я не стала заострять внимание.
        Мастер с задумчивым видом барабанил пальцами по столу. Я же терпеливо ждала его вердикта.
        - Завтра придешь к одиннадцати, и я расскажу и наглядно покажу, из-за чего решил взять тебя в ученики, - ленивым тоном протянул Йеннер и вновь нахально улыбнулся. - Ну все, можешь расслабиться и спокойно поесть.
        Наверно мне следовало послушаться, однако…
        - Что вы там за вино заказывали? Берите и на меня.
        Йеннер недоверчиво на меня уставился.
        - Благородная эдель полна сюрпризов, - хмыкнул он и подозвал официанта.
        Когда-то я любила заедать нервное состояние сладким. Наверно нескоро вернусь к этой же практике.
        Глупость чаще всего наказуема. На голодный желудок, а пирожное точно можно было уже не считать, вино быстро ударило в голову. Пришлось налечь на еду, но было уже несколько поздно.
        Спиртное, как известно, развязывает язык. Этим-то и решил воспользоваться мастер.
        - Как так оказалось, что благородная эдель избавилась от блокировки? - начал расспрос эд Йеннер.
        - А как оказалось, что паренёк из простой семьи добился такого успеха? - Не осталась в долгу я. Хмель лениво двигал мои мысли в голове, однако это не мешало ему слишком быстро выталкивать слова на язык.
        - Талант, - не без самодовольства ответил мастер.
        - Вот и мне стало интересно, что у меня за талант.
        - И твой опекун спокойно к этому отнёсся?
        Я проказливо улыбнулась.
        - Ну нет, конечно. Я много неприятностей на свою…эм голову нахватала после этого. И все же, как видите, добилась своего.
        - Тебе это отлично удаётся, - усмехнулся Йеннер. - И все же, зачем тебе место моего ученика? Ты вполне обеспеченная. Или сытая жизнь вынуждает искать развлечения?
        - Учеба у вас - развлечение? - фыркнула я. - Что-то мне подсказывает, что мне точно будет не до веселья. Вы же не станете меня жалеть только потому, что я не мужского пола?
        - Тебя жалеть? Вот уж точно чего не будет.
        Я удовлетворенно кивнула и принялась за очередное блюдо.
        Так слово за слово мы и болтали. Можно даже сказать почти непринужденно, легко. Да, я все же избегала некоторых запретных тем. Хотя иногда казалось, что мастер как будто специально меня к ним подводит. На тонюсенькой ниточке здравого смысла, который окончательно не затмился пьяными парами, я умудрялась удерживать нужные сведения, не выбалтывая лишнее.
        А потом хмель вмиг выветрился у меня из головы.
        - Что ж ты там такое увидела, Астари? - спросил мастер и повернулся в ту же сторону, куда смотрела и я.
        Необходимо было проверить, не ошиблась ли я.
        - Мне нужно… - Я поднялась со стула и растеряно запнулась.
        - Носик попудрить? - ехидно подсказал мастер.
        - Именно!
        - Ты итак излишне побледнела, - уже серьезно заметил Йеннер.
        - Я скоро вернусь.
        Мой спутник подозвал официанта. Я собиралась идти в уборную, понятия не имея, где она находится. Хорошо, что мастер оказался более предусмотрительным.
        Я шла за официантом и старательно всматривалась в ту часть зала, где заметила темно-русую макушку.
        - Вам туда, - кивнул мой сопровождающий.
        - Спасибо, - вежливо ответила я и пошла в указанное место. Правда, несколько по другому пути. Мне пришлось сделать небольшой круг. Ну как небольшой… Пойти сначала в противоположную сторону.
        Это не мог быть он. Ладно волосы - их и обрезать можно. Но глаза карие, а нос крупнее… и все же, что-то неуловимо-похожее в облике этого мужчины было. Похожее на Никласа.
        Он тоже заметил меня. Видимо, моя попытка не привлекать излишнего внимания, провалилась. Внимательно посмотрел на меня, поджал губы, на секунду прикрыв глаза, и как ни в чем не бывало повернулся к своей спутнице. Его улыбка, обращенная к девушке, была такой теплой, доброй, трогательной и нежной, что я убедилась - мои подозрения ошибочны.
        До уборной я все-таки добралась. Умылась холодной водой, попыталась заколоть как всегда выбившиеся прядки. Потом плюнула на это практически бесполезное занятие и оставила все почти также.
        Открылась дверь и зашла девушка. Хрупкая, стройная. Их тех, про которых говорят - фарфоровая статуэтка. Огромные «оленьи» темные глаза на фоне безупречной светлой кожи посмотрели на меня несколько зло. Неужели все-таки заметила мою заинтересованность своим спутником?
        Она молча взяла мою руку, не обратив внимание, что я вздрогнула от этого прикосновения, вложила записку и ушла.
        «Спасибо».
        Скомканная бумажка полетела в мусорное ведро. А я еще минут пять стояла с опущенной головой и не решалась выйти.
        Он здесь. Как? Зачем? Почему?
        К нему я с этими вопросами не пойду. Если изменил внешность, значит скрывается. А ведь я под пристальным вниманием. Подставить его? После того, как моя совесть успокоилась? Ведь получается, я не бросила его на верную смерть и он спасся. Возможно даже благодаря мне. И если благодарит - следовательно так оно и есть. Можно, конечно, подумать, что Никлас вернулся к своему излюбленному занятию. Однако его спутница выглядела не недовольная своим положением, а сам Никлас смотрел на нее… Любая женщина за такой взгляд готова поступиться всем. Такие чувства не сыграешь, каким бы хорошим актером Никлас не был.
        У меня, действительно, было к нему много вопросов. Вот только могу обойтись без ответов на них. Моя совесть чиста и я могу спокойно жить дальше. А совесть Никласа… уже целиком полностью его проблема.
        Когда я выходила, то столкнулась с еще одной девушкой.
        - Прошу прощения! - воскликнула я.
        Полностью погруженная в свои мысли, я не заметила миловидную блондиночку и достаточно сильно наступила ей на ногу. На изящной лакированной туфельке осталась некрасивая вмятина.
        - Ох, - выдохнула она, досадливо поморщилась и подняла на меня свои бирюзовые глаза. - Ничего страшного. С кем не бывает.
        А мне было безумно стыдно.
        - Я не хотела, мне очень жаль, - начала оправдываться я.
        - Ничего-ничего. Все в порядке, честно, - заверила меня девушка.
        Я хотела еще что-нибудь добавить, но она меня остановила:
        - Досадное недоразумение, - улыбнулась она. - Не стоит заострять внимание.
        Муки совести это не охладило, однако ж я вынуждена была кивнуть и с хмурым настроением вернуться к мастеру.
        - Тебе совсем не идёт эта пудра, - авторитетно заявил мастер, когда я села на своё место.
        - С чего бы это? - раздраженно ответила я.
        - Слишком светлая. Не для тебя, - ответил он и добавил: - А если серьёзно, ты пришла действительно ещё более бледная, чем уходила. Что случилось?
        - Ничего.
        - Приведения увидела?
        Я грустно усмехнулась.
        - Почти.
        - Для приведения он выглядит слишком живым.
        - Что? - я испуганно проследила за взглядом Йеннера. И увидела лишь спину той блондинки, которой отдавила ногу. Перевела взгляд в сторону столика, где сидел Никлас со своей девушкой - их там не было. Они направлялись к выходу.
        - Значит, я все не так понял. Ладно, - невозмутимо произнёс мастер и принялся за десерт.
        При виде красивых и, наверняка, вкусных пирожных я поморщилась. Даже чай пила без сахара, на что Йеннер лишь усмехнулся.
        - И все-таки, как ты уговорила опекуна снять блокировку? - не унимался Йеннер.
        День у меня выдался тяжёлый, длинный. Голова разболелась так, что даже тошнило. Сил поддерживать пиетет к мастеру уже не осталось.
        - Я все еще считаю, что это наше с опекуном дело, - устало и негромко ответила я.
        - А я думаю, дело было так. Он снял блокировку, а взамен решил тебя использовать для одной работенки, - заговорщицким тоном начал вещать Йеннер. Слушала я его не без интереса. - Количество одаренных магией людей у нас убавилось после войны. Ведь хуже всего то, что после воздействия зогвуром родить ребёнка с магией получалось в одном случае из десяти. Вот и стала ты помогать эделу Вистару привозить из-за границы особых деток.
        От возмущения у меня даже слов не нашлось.
        - Гнев - неплохая косметика. Вон, уже и бледность спала, - ухмыльнулся мастер. - Только увлекаться таким не стоит.
        Ещё с минуту я ошарашенно на него смотрела, не зная что и произнести. А потом просто расхохоталась, прикрывая ладошкой рот, чтоб не смущать соседей. Ну каков, а? Оригинальный способ отвлечь использовал. Однако ж получилось, и я заливалась смехом, пока не полились слезы. Мастер протянул мне салфетку.
        - Спасибо, - с трудом поблагодарила я.
        - Обращайся, - подмигнул он мне.
        Мы еще какое-то время посидели, каждый погруженный в свои мысли.
        - Я прошу прощения, но время уже позднее…
        Йеннер перебил меня:
        - Что, домашние дамы волноваться будут?
        - Да. Отпустили свое золотце на ужин с…
        И вновь он оборвал меня:
        - С охотником до сокровищ?
        Взгляд исподлобья никакого действия на него не возымел.
        - Может мне и говорить ничего не надо, вы и сами все замечательно расскажете?
        - Извини, - я действительно услышала раскаяние в его словах, - не у одной тебя выдался трудный день. Спасаюсь как могу.
        Я кивнула и мы отправились к выходу. Как и положено, я держала мастера под локоть, а когда проходили мимо блондиночки, мастер ускорился и чуть ли не потащил меня за собой. Хотела возмутиться, но…
        За одним столом с той девушкой сидел Стейнир.
        Он улыбался так искренне, по-доброму, что мне хотелось зажмуриться, однако смотрела, как завороженная. Я даже заметила у него ямочку на щеке. Правда, почему-то только на одной.
        У меня не было оснований, прав на такую реакцию, но я злилась. Сегодня все было… слишком.
        Он нас не заметил, а мы мимо прошли молча и быстро.
        - Думаю, прогулок на сегодня достаточно, - заметил мастер и подозвал извозчика.
        Не согласиться с ним я не могла.
        Ехать до моего дома было не очень-то и далеко, вот только мне казалось, что путь несколько удлинился. А может я просто от усталости уже плохо оценивала происходящее вокруг, в том числе и время.
        - Чтобы попасть сегодня к Топиасу, нужно было выкупить приглашение у одного из счастливчиков аукциона, - произнес Йеннер, даже не глядя в мою сторону, как будто сам себе.
        - И что? - безразлично отозвалась я.
        - Цена повышалась вдвое, к тому же нужно было еще и найти того, кто согласится уступить… Непросто это.
        - Повторюсь: и что? - уже с раздражением спросила я.
        - Так, к слову пришлось. - Наконец мастер повернулся ко мне, пожал плечами и продолжил рассматривать город в сумерках.
        К слову… А мне все равно! Кто, с кем, куда и за какую цену пошел. Тут некстати вспомнилось, какую сумму выложил сам мастер за наш поход. Они же на благое дело, ведь так? И мало чем примечательная моя личность тут не при чем.
        - Нет, я так больше не могу! - вдруг воскликнул Йеннер. - Сестра это его, точнее кузина. Поэтому прекрати киснуть!
        - Угу, - кивнула я и отвернулась.
        Со стороны мастера послышалось неприличное ругательство, которое в присутствии эдель не произносят уж точно. Я хотела это поставить в укор ему, но не успела.
        - Завтра можешь не приходить. Буду ждать послезавтра. Отдыхай.
        - Вы обещали меня не жалеть.
        - Что? - недоуменно переспросил мастер.
        - Вы. Обещали. Меня. Не. Жалеть! - чуть ли не по слогам повторила я.
        - Замечательно, - едко отозвался он. - Тогда завтра не в одиннадцать, а в девять.
        Идя по дорожке к дому, а Йеннер не стал меня провожать до крыльца, я поняла кое-что. Мастер, судя по всему, не просто знаком со Стейниром, а неплохо его знает.
        Дома меня ждали, куда же без этого. И уже хотели было потребовать подробности, но…
        - Все завтра, - тут же предупредила я Элодию и Банафрит.
        Они так и застыли с открытыми ртами, даже не успев ни о чем расспросить.
        Вдовствующая Банафрит давно жила одна, а дети не часто баловали её своим вниманием. С этим и было связанно то, что она большую часть времени проводила со мной и Данфером. Чему я, разумеется, была рада. Однако иногда она была несколько навязчивой, в особенности, если сговаривалась с Элодией. Та, судя по всему, после ужина со своим семейством решила наведаться ко мне. А я невежливо оставила их ни с чем.
        По пути в свою комнату заглянула к Данику. Он уже спал, так и не погасив светильник, а учебник небрежно валялся на полу. Я подняла книгу, поправила одеяло и легко погладила по волосам подопечного. Несмотря ни на что, у меня есть поводы не унывать.
        5
        Утром я встала так и не отдохнувшая и поэтому хмурая.
        Банафрит постаралась: такой завтрак мог бы и у Топиаса подаваться. Однако ж я с трудом заставила себя съест булочку с изюмом и выпить чаю.
        - Я сейчас уйду и не знаю во сколько вернусь, - подняла я глаза на помощницу.
        - Опять библиотека?
        - Нет.
        Вот тут Банафрит нахмурилась. Она не успела ничего спросить, как хлопнула входная дверь и зашла Элодия.
        - Что я пропустила? - бодро поинтересовалась она.
        - Я иду не в библиотеку, а к мастеру Джетмиру.
        Сцена с удивленными дамами повторилась.
        - Превеликий Рауд, это же не то, что мы думаем? - выдохнула Элодия.
        - А что вы думаете? - не без улыбки спросила я.
        Женщины переглянусь, но с ответом не нашлись.
        - Он берет меня в ученики, - не стали я их томить.
        - Теперь это так называется? - ворчливо отозвалась Банафрит.
        - А ведь я вам говорила, с чем связан мой интерес к нему.
        - Астари, девочка моя, ты не понимаешь… - начала было Элодия, но я ее перебила.
        - Не понимаю что? Наверно мне должна быть приятна ваша обеспокоенность относительно меня, но смею вас заверить: мастер - учитель, я - ученица. И ничего больше.
        Возможно у них были основания не особо верить в мои слова. Были высказаны фразы о том, что это неприлично, неправильно и все в таком духе. А мне была нужна эта практика, эта учеба. И мне очень хотелось донести свои доводы до близких мне людей.
        - Я пойду с Астари и все проконтролирую, - с важным видом заявил Данфер. Он стоял у входа на кухню сонный и растрепанный и подпирал косяк. - Тем более у меня выходной.
        Даник дотянулся до вазы с фруктами, ловко подбросил в руке апельсин и, поймав его, попытался снять с него кожуру. Сок брызнул и Даник смотрел на нас уже одним глазом - второй был зажмурен.
        - В конце концов, кто ее кроме меня защитит? - сквозь некрасивое чавканье раздались слова.
        - А что, замечательная идея! - поддержала я его.
        Дамам пришлось сдаться.
        Пока добирались до мастерской, я уже несколько растеряла настрой. Учитывая непредсказуемый характер мастера, как он отнесется к присутствию Даника? А поскольку охранка с черного входа моего подопечного не пропустила бы, пришлось идти к парадному.
        Даник с любопытством осматривал залу. Я вполголоса рассказывала ему, что знаю обо всем этом. В каморке я усадила его на табуретку, а сама принялась наводить порядок на столе - вчера так и не успела.
        Сдвинутые брови, мрачный взгляд, поджатые губы. Мастер явно был не в настроении.
        - Оставить не с кем было? - вместо приветствия бросил он вопрос и кивнул на Даника.
        - Нет, но…
        - Погоди, ты решила, что тут тебе развлечение, просто приятное времяпрепровождение, что даже детей можно водить? - напирал Йеннер.
        - Данфер не будет мешать.
        - Позволь мне самому решать это!
        - Не смейте с ней так разговаривать! - Даник вскочил со стула и встал между мной и мастером.
        Как ни странно, но выражение лица мастера Джетмира смягчилось. Он хотел потрепать по макушке моего подопечного, но тот увернулся, все ещё буравя мужчину взглядом из-под бровей.
        - Молодец, так и надо. Кто ещё её защитит? - Мастер поднял глаза на меня. - Вот только не разобравшись, словами не бросайся. Понял?
        - Понял, - буркнул Даник. - Но кричать на Астари не смейте.
        У эда Йеннера вырвался смешок.
        - Это в воспитательных целях. Она поди сама на тебя прикрикивает, когда вразумить пытается.
        - Ну бывает, - застенчиво улыбнулся Даник.
        - То-то же. А пока сядь на место и не мешай, - уже строже обратился мастер и сунул мальчику в руки первую попавшуюся книгу. - Держи, изучай.
        Мастер терпеливо дожидался, когда я закончу наводить порядок, сопровождая все моя действия насмешливым взглядом.
        Никого не стесняясь, он уселся на освободившийся стол. Ну а может так чувствовал себя увереннее - все ж таки возвышался надо мной.
        - Я действительно не могла его не взять с собой.
        - Ладно, на первый раз прощаю. Впредь - предупреждай, - он дотянулся до полки, взял листок и карандаш и набросал что-то.
        Адрес почтовика! Наверно вот такая, короткая фраза может сказать о человеке очень многое. Ведь зачастую люди относятся к такой простой вещи, как придумывание адреса, очень серьёзно и вкладывают в неё особый смысл, порой понятный только хозяевам почтовика.
        «Все сокровища мира ради одного».
        - Молодой был, вот и придумал пафосную, - как будто оправдывался мастер.
        Я сделала вид, что поверила.
        - Ну а теперь вернёмся к тому, зачем, собственно, и собрались, - протянул Йеннер и достал с кармана моё корявое творение. - Смотри внимательно.
        Он держал подвеску в руках, просто держал. Я сначала не поняла в чем дело, а потом… По нитям плетения силы наложенного мною заклинания пробежали искорки, сеть загорелась и свет как будто мягко впитался. Узор проступил сильнее, явнее, и словно его фрагменты сложились в совсем другую картинку. Не ту, которую смогла сплести, а ту, какой она и должна была выглядеть.
        - Вы переделали моё плетение? - недоуменно спросила я.
        - Нет, - ответил мастер, забавляясь моим удивленным видом.
        - Быть того не может, но как же… Я не могла!
        - О, значит поняла, что я сделал, - хмыкнул Йеннер.
        Может я и поняла, но это не значит, что поверила.
        - А что вы там разглядываете? - вдруг подал голос Данфер. Он тихонько подобрался ближе, оперся локтями о стол и внимательно наблюдал за нами.
        - Работу твоей опекунши. Смотри как она умеет, - мастер потряс перед Даником подвеской.
        Тот поджал губы, переел взгляд на меня и, словно нехотя, произнес:
        - Честно сказать или чтоб не обидеть? - И выражение глаз такое, будто бы ему жаль меня. «Ну что за ерунду ты тут делаешь?».
        Йеннер рассмеялся и слегка сжал плечо Данику.
        - Далеко пойдешь, парень, - и подмигнул ему.
        - Я же пришла учиться, - обиженно ответила я.
        Смеются они надо мной. Как благородно!
        - Ладно, иди на место, не мешай, - подтолкнул к табуретке мастер моего подопечного. Он посмотрел на меня, дождался моего кивка и сел обратно.
        - Скажи мне, пожалуйста, а зачем ты тогда вообще тут распиналась, требовала дать тебе шанс, если теперь не веришь, что способна выполнить плетение заклинания, которое бы работало?
        - Если бы вы его не подпитали своей силой, я бы и дальше об этом не знала… - буркнула я.
        - Если бы я случайно не догадался это сделать, я бы тоже об этом не знал, - улыбнулся Йеннер. - Зашел я, значит, вчера днем сюда. Нашел твое творение. Посмотрел на него, посмеялся, - невозмутимо продолжал он, а я от злости кулаки сжимала под столом. - Я ведь сразу понял, что оно не сработает. Силы-то в тебе мало, поэтому плетение хиленькое получилось, слабое, а кое-где и рваное. Только в одном месте тебе хватило сил сделать все как положено. Вот тут-то я и пригляделся. Узор был не просто четким, ровным. Он был… - мастер начал прищелкивать пальцами, подбирая слова. Мы с Даником переглянулись, еле сдерживая усмешки. - В общем, он был таким, каким должен быть. К сожалению, это был лишь фрагмент, а не все плетение. Ну а как бы оно выглядело, будь у тебя достаточно силы, я тебе продемонстрировал.
        Пару минут я сидела и обдумывала услышанное. Как-то все просто. Где-то есть подвох.
        - Думаешь все так легко, да? - словно прочитал мои мысли мастер. - И зачем тогда шесть лет учиться в университете, постигать науки? Разве только что штаны протирать? По стандартной схеме, по сути, легко делать. Все давно просчитано, выверено. Бери болванку, да накладывай готовое заклинание. Вот этим и занимаются в промышленных масштабах, изготавливают по штамповке бытовые амулеты, стандартные охранки и тысячи других вещей. А если у тебя нет подходящего материала или нестационарная задача? Вот тут надо уже включать и мозги. Самому просчитывать, как лучше сделать плетение, сколько силы в него влить, выбирать материалы не по готовым таблицах, а самому их подбирать, исходя из параметров и задач перед тобой поставленных. Именно этому-то и учат в университете, а после и сам продолжаешь учиться. Ты хочешь этому учиться? Или хочешь работать по уже давно выдуманным правилам?
        Ответ был настолько очевидным, что я особого смысла произносить его вслух не было.
        Йеннер усмехнулся и покачал головой.
        - Может быть ты и научишься работать так, как и должен работать настоящий мастер. Теоретически, потому как силы у тебя не прибавится. Соответственно, что-то действительно серьезное, сложное ты вряд ли сама сможешь делать. Ты готова к этому?
        - Так если не попробую, то не узнаю - получится у меня или нет, - растерянно прошептала я.
        - Что, что? Не слышу, - и даже руку к уху преподнес, будто дед старый.
        - Я буду учиться, - уже громко и твердо произнесла я.
        - То-то же, - довольно отозвался мастер и повернулся к Данферу. - А у тебя-то как с учебой?
        Мальчик поднял глаза от книги, словно был погружен в чтение.
        - Хорошо, - бодро ответил он, с любопытством на нас посматривая.
        - Тогда учись и не отлынивай, чтоб потом не страдать, как наша благородная эдель, - я хотела было возмутиться, но он уже обратился ко мне: - Хотя, ты не стала пробовать поступить в университет по другой причине. Ведь так? С твоим-то упорством Урда бы лично тебя проводила до нужного факультета.
        Я упорно молчала, а присутствующие терпеливо ждали моего ответа.
        - Астари, а ведь правда, зачем тебе… - тут Даник запнулся и испуганно посмотрел на мастера, - один учитель, если в университете их больше и они тоже могут научить?
        Что же, что же ответить?
        - Вы думаете с моим слабым даром я могла бы попасть туда? - поинтересовалась я у эда Йеннера.
        - Ты могла хотя бы попробовать, - протянул мастер. - С тебя не убыло бы точно.
        - Ну и ни к чему теперь об этом думать и сожалеть. Вы согласились меня взять в ученики, - излишне бодро и торопливо проговорила я. - Ну так и учите.
        - Знаешь, это очень даже хорошо, что ты попала ко мне. Твое умение создавать довольно сложные плетения очень даже пригодится. Я же теперь смогу доделать один любопытный артефакт… - задумчиво произнес мастер, потирая один указательный палец о другой. Артефактор даже глаза чуть прищурил, явно обдумывая предстоящую работу.
        - Вы, но с моей помощью?
        - Именно это я и имел в виду, - с лукавой улыбкой нашелся с ответом Йеннер.
        Впрочем, сегодняшнее занятие практически ничем не отличалось от того, чем нагружал меня когда-то Рун - я сидела и изучала справочники по материалам.
        - Будем чередовать теорию с практикой, - заявил мастер, вручая мне стопку книг, попутно отобрав одну из них у Даника. - Интересно хоть было? - успел спросить он у моего подопечного.
        - Не-а, - с абсолютно довольным видом ответил Даник.
        - И то верно. Твой-то дар в другом, - заметил Йеннер. - Расскажешь в чем?
        Данфер поджал губы и вопросительно посмотрел на меня. Я, нахмурившись, покачала головой.
        - А что рассказывать? Учителя еще и сами толком не знают, - развел руками мальчик. - Вот учат всякому, что всем положено знать. Может и разберутся в скором времени, что там со мной.
        Я не удержалась от улыбки - а ведь он ни в чем не соврал.
        Когда мы уходили от мастера, я поинтересовалась у подопечного:
        - Слушай, в прошлый раз ты говорил уже что-то о эде Йеннере. Все таким его видишь?
        - Ну да. Что там может поменяться? - пожал плечами Даник. - Вот только знаешь что… - задумался он и пристально на меня посмотрел, но тут же отвел глаза. - А не важно…
        - Нет уж, договаривай давай, - нарочито строго произнесла я.
        - Это всего лишь мои догадки, откуда мне знать так оно или нет? - чуть тише сказал Данфер. - Поэтому зря я вообще начал.
        - Данфер, - протянула я.
        - Ну хорошо, хорошо, - сдался мальчик. - Да, он все такой же «горячий», «яркий», только мне кажется, что он… перегорит скоро.
        - Что? - я даже остановилась. - Умрет что ли?
        - Нет, это что-то другое, - успокоил меня Даник. - Я же сказал, что зря тебя опять взбаламутил… Ну просто в нем огня надолго наверно не хватит. А вообще, я не знаю.
        Ну и собственно, какая разница, что там привиделось Данику? Едкий мастер мне всего лишь учитель. Вот только чего я действительно, как сказал Даник, взбаламутилась?
        Какая там гордость? Я уже через неделю хотела взвыть и умолять мастера пожалеть меня. Количество информации, практических занятий, а вместе с ними и едких насмешек, порой даже на грани оскорблений, посыпались на меня в неимоверных масштабах. Иногда казалось, что я не вынырну из-под всего этого. Было тяжело, но… потихоньку я начала втягиваться. Дома тоже все успокоилось. Когда мы с Данфером вернулись, он заверил обеспокоенных женщин, что опасаться нечего.
        - Вы бы знали, какие заумные книжки он ее заставляет учить, - будто по секрету сообщил Даник им.
        Элодия и Банафрит смотрели с недоверием.
        - Честно-честно, - продолжил Даник, - я сам одну такую листал. Ничего не понял.
        Я еле удержалась от улыбки.
        Разумеется, время от времени они интересовались моим успехами на ученическом поприще, пытались выведать о моих взаимоотношениях с мастером… Пока не услышали, как я называла его совсем неприличными словами, не подобающим благородным эдель, когда корпела над особо заковыристым заданием, обложившись справочниками и учебниками.
        И вроде бы все налаживалась, все было хорошо и жаловаться не на что. То ли я отвыкла от спокойной жизни, то ли еще что, но все равно какое-то беспокойство подтачивало благостную картину.
        Каждый раз, когда я открывала почтовик, сердце как будто тисками сжималось и холодели руки. Плохих вестей от родителей не было. Впрочем, как и хороших. Письма были странными… И вроде бы мама все также интересовалась моими делами, и вроде бы все также же рассказывала о своем, но все равно как будто что-то поменялось. Она выспрашивала меня о Геделриме, сначала понемногу, и мне казалось, что ей интересно как я тут обустроилась. Потом расспросы стали более подробными. Я решила, что они собираются перебраться сюда. И мне бы радоваться… В ответ вопросы: «Вы что, хотите тоже здесь обосноваться, когда все уляжется?», я получала: «Мне же нужно знать, как ты там, дочь». Сомнение грызло меня изнутри, не давая покоя, а недоверие обижало. Возможно, мама не хотела обнадеживать меня раньше времени, тем более с мятежниками все еще ничего решено не было - они затаились и вылавливать их стало тяжелее. А возможно они еще и сами не определились - ехать сюда или нет. Но ведь поделиться планами можно было?
        Папа же тоже стал иногда слать мне послания. Про себя ничего не писал: узнавал лишь как я. Интересовался, чем я занимаюсь, раз живу теперь самостоятельно, да еще и подопечный у меня появился. Позже я поняла: он откуда-то знает, что я теперь уже без блокировки и решила освоить магию. Сначала нехотя, а потом уже больше раскрываясь отцу, я поделилась с ним своими достижениями. Он хвалил и явно радовался за меня. Ни одного слова упрека, что, дескать, не женское это дело, мне не было адресовано. Хотя когда я об этом заикнулась маме, она была категорична: такое занятие мне ни к чему, хватит мне и видения. Почтовик был отцовским, поэтому и получалось, что письма сначала проходили через его руки. Маме я писала одно, папе другое, и судя по тому, что мама так и не узнала о моих успехах на этом поприще, папа с ней не всем делился. Я начала вносить разлад в собственную семью. А мне всего лишь хотелось, чтобы родители за меня радовались.
        Брат тоже не обделял меня своим вниманием, вот только оно было… односторонним что ли. Он рассказывал о себе, а обо мне уже не особо интересовался. А началось это после того, как я сообщила о том, что у меня появился Данфер. Возможно, он так проявлял ревность. Но ведь он мой брат - один единственный, родной. Мне очень хотелось, чтобы он меня понял, но мы, наоборот, начали отдаляться.
        Учеба, общение с Данфером, вечерние посиделки с Банафрит и Элодией - я спасалась как могла. Это все то, что не давало мне погрязнуть в унынии, то, что не давало захлестнуть меня ощущением безысходности.
        Однако даже мастер заметил, что я несколько осунулась и слишком часто погружаюсь в собственные мысли, забывая об окружающем.
        Учеба не то, чтобы перестала меня привлекать, но стоило только начать чем-то заниматься, как мысли все равно возвращались к семье, и я забывала обо всем остальном.
        Так один раз даже чуть не оттяпала себе кусок пальца, когда работала с родицитом - резец сорвался, не оставив следа на камне, но поранив палец.
        - Держи, - Йеннер кинул мне уже потертый справочник.
        Я с недоумением посмотрела мастера, но придвинула к себе книгу.
        - Я что сказал тебе сделать? - недовольно спросил он у меня.
        - Обработать камень, - все еще не понимая, что не так, ответила я.
        - И тебя ничего не смутило?
        В руке я все еще зажимала платок, хоть кровь и остановилась. Я пожала плечами. Дал задания, я его выполняю. Что не так?
        - Ищи таблицу коэффициентов твердости минералов, - в голосе Йеннера уже было ледяное спокойствие, но я понимала - разозлила его. Вот только чем, не могла понять. - И благородная эдель, будьте так любезны, не заляпайте страницы кровью.
        Я сжала зубы, но сделал то, о чем он сказал. Увидела искомое и ахнула - у родицита коэффициент был шестнадцать из двадцати.
        - Поняла? - процедил мастер. - И куда ты полезла с обычным резцом?
        Мне было безумно стыдно - хотелось закрыть лицо руками.
        - Дай сюда руку, - приказ он.
        Мастер вложил мне в ладонь амулет из алунита. Две минуты и ранка затянулась.
        - Спасибо, - тихо прошептала я, боясь даже глаза поднять на Йеннера.
        - Пожалуйста, - едко отозвался он. - Через неделю наделаешь с десяток таких. А пока, благородная эдель два дня не будет у меня появляться.
        - Почему? - воскликнула я, даже подскочив. Неужели настолько разозлила?
        - Значит так, дорогая моя, пока ты не приведешь себя в нормальное состояние, не появляйся здесь. Не знаю что там тебе нужно будет сделать - выспаться, пробежаться по магазинам, накупив тряпок, - тут он посмотрел на мой непрезентабельный наряд и осекся, - что вы там еще женщины делаете? Вот пока ты не будешь способна со всем усердием, спокойствием и прилежанием, а главное желанием, относиться с своим заданиям, я тебе видеть не желаю.
        Я ошарашенно молчала.
        - Ведь все же нормально было, Астари, - уже спокойнее, даже с ноткой досады и примесью замешательства, добавил мастер. - Что случилось?
        - Ничего из того, с чем бы я не смогла справиться, - сухо ответила я. - Спасибо, что не прогоняете меня совсем. Я обещаю, что в положенный срок вернусь и все будет как надо.
        - Ну смотри, - задумчиво произнес Йеннер, пропуская меня к выходу.
        А вечером меня и Даника встречали у себя Уотинены - мы решили наведаться к ним с ночевкой.
        Солнце висело уже у линии горизонта, поэтому пришлось нанимать экипаж - в относительном тепле ехать все ж лучше. Да и сил уже у меня, и тем более у Даника, не нашлось бы для верховой езды. Ещё успеем вдоволь накататься.
        Гостеприимный дом полковника стал для меня не в первый раз тем самым убежищем, где я «зализывала раны». Уж не знаю, что на меня тут так влияло, но именно здесь я оттаивала.
        Мы расположились в уютной гостиной. Я забралась с ногами в огромное кресло, в котором даже меня не было видно со стороны спинки. Даник уселся на широкий подлокотник. Нелнас-старший вместе с внуком обосновались на диване.
        Эдель Брита еще ранее ушла спать.
        - В бейн? - спросил полковник.
        Мы с Даником закивали.
        Мне с самого начала не везло - загадки попадались сложные, очков выпадало мало. И, как ни странно, я ничуть не злилась. Мне наоборот было хорошо. Перчатки давно были сброшены также, как и условности. Как беззаботная, смешливая девчонка я хохотала над рассказами полковника - он делился старыми военными байками; удивлялась тому, как Даник разговаривал с более старшим по возрасту внуком Уотиненов - как равный, ничем ему не уступающий, а в чем-то даже более сообразительный. Сама же я не задумывалась над тем, что мне нужно говорить, как себя вести. Словно отпустила себя, отпустила все-все мысли. Наверно так себя ощущают пьяные, однако крепче чая я ничего не пила.
        Видя моё бедственное положение, Данфер даже стал мне подыгрывать - пытался подсказывать ответы на загадки. И я без зазрения совести принимала его помощь. Радовалась отыгранным ходам, награждала благодарственными объятиями своего спасителя и наслаждалась каждым мгновением чудесного вечера.
        Полковник разогнал нас по комнатам ближе к полуночи.
        Я заглянула к Данику пожелать хороших снов и не удержалась - обняла ещё раз. Прижала к себе, уткнулась в темноволосую макушку и прошептала:
        - Спасибо тебе, хороший мой, - голос подрагивал.
        - За что? - Почти черные в свете ночника глаза подопечного смотрела на меня с беспокойством.
        - За то, что не побоялся тогда выйти и напроситься в дорогу со мной.
        Ответные объятия были не менее крепкие.
        Проснулась я как всегда рано. Рассветные лучи только заглядывали в окна, а я уже чувствовала себя выспавшейся.
        Тихонько пробралась на кухню, где уже хлопотала эдель БритЭ.
        - Доброе утро! - бодро поздоровалась я с ней.
        - Ранняя пташка, - улыбнулась она, кивая мне на стол - там уже остывали оладьи. - И тебе доброго. Чего так рано поднялась?
        - Да вот, выспалась, - пожала я плечами и выхватила из тарелки один из оладьев. Тут же пришлось вернуть на место и дуть на пальцы.
        - Вроде бы воспитанная девушка, - покачала головой хозяйка дома.
        - Не люблю я их есть как надо: с ножом, вилкой, - поморщилась я. - Умею, знаю - мне же положено. Но вы же не против, если я отдохну от правил?
        Ответ я знала заранее. Эдель Брита улыбнулась, погладила меня по голове и кивнула. А взгляд её… Так на несмышлёных детей смотрят, прощая шалости. И как ни странно, мне наоборот было приятно. На меня так бы моя бабушка посмотрела, если бы была со мной… Маминой мамы давно не было в живых, а папина ушла ещё раньше.
        - Пойду лучше прогуляюсь, - предупредила я эдель Бриту.
        - Помнится не так давно ты Данфера не хотела отпускать отсюда, - заметила она.
        Хотелось сказать, что я все ж таки старше, но учитывая недавний взгляд эдель Бриты, лишь ответила:
        - Я недалеко.
        Сад Уотиненов, луг, позади их владений - неспешным ходом все это я миновала, перешла дорогу и подобралась к соседним территориям. Я могла сколько угодно себя убеждать, что просто бесцельно бродила. Однако ж саму себя не обманешь.
        Даник, наверняка, в прошлый раз быстро вышел к центральному входу. Я же шла в противоположную сторону, неторопливо передвигалась и с любопытством озиралась. Владения были огромными. Противоположного края видно не было, хотя это и немудрено - холмистая местность скрадывала видимые расстояния. Пожухлая, грязно-коричневая трава, серое, низкое небо - пейзаж глаз не радовал. Хотя летом тут наверняка красиво.
        Я уже хотела было остановиться и опереться на перекладины ограждения, но повременила. Приподняла длинную тёплую юбку, придвинулась чуть ближе и наклонилась, рассматривая столб, к которому крепились перекладины.
        С мастером я работа чуть больше месяца, однако его почерк уже знала. Ему было присуще пижонство, некоторая самоуверенная небрежность не только в собственном гардеробе, оформлении дома и выставочного зала - и в целом по жизни он старательно это демонстрировал. Разумеется, в работе он проявлял те же качества. Щедро лил силы в плетения, даже если требовалось и меньше. Просто для того, чтобы показать - он может. Он мог с точностью до последнего узелка сделать сеть заклинания и небрежно его закрепить. Нарочито небрежно, хотя на самом деле, конечно, довольно крепко и надежно. Мне казалось, что все это настолько уже закрепилось в его умениях, что сам Йеннер этого не замечал. Для него такой стиль работы был естественен и логичен. Вот тут и был корень всех наших проблем. Мне сил не хватало, поэтому каждую их крупицу я скрупулезно вплетала в сеть, старательно закрепляла и по сотни раз проверяла. Тем более я помнила о своей поверке. Мастер же постоянно забывал, что мои возможности ограничены, или делал вид, что не помнит. Поэтому то, что ему казалось простым, для меня было сложно в исполнении. Каждую задачу
я дробила на подзадачи и только тогда могла выполнить. А мастеру Джетмиру, казалось, подчинялось почти все. И не было ничего такого, с чем бы он не мог справиться.
        Вот на очередное его творение я сейчас и смотрела. Правда, зачаровывать весь столб Йеннер явно не стал бы, поэтому я выискивала место, где же прятался амулет.
        Это же сколько амулетов должно было быть, чтоб обеспечить всю ограду такими охранками? Я поднялась, осмотрела забор. Да уж, столько вручную делать-не переделать. Вот же обманщик! Хотя, я и сама могла бы догадаться, учитывая количество болванок, которые находились в закромах мастерской. У мастера явно где-то есть, помимо основной мастерской, ещё и цех, где организованно масштабное производство. А ведь говорил, что занимается только штучной работой, тонкой и сложной. Впрочем, тут действительно работа не простая. Вспомнилось его участие в вызволения меня и Даника из-за границы. А ведь эдел Вистар тогда говорил, что мастер Джетмир не захотел участвовать в организации пограничной защиты, однако согласился на её взлом с формулировкой: «Это может быть интересно». Я же думаю, что он в очередной раз хотел проверить - справится ли?
        И, судя по всему, Йеннера идея с реализацией значительной оградительной полосы не отпустила. Забавно - с государством работать не стал, а обычному конезаводчику помог.
        Наконец, я нашла искомое - в самом основании столба был виден небольшой зазор. Вот там и пытались спрятать амулет. Оттуда еле заметные потоки силы растекались по всему столбу, перетекая на перекладины и соединяясь с аналогичными нитями с соседнего столба. Разглядеть их было и несложно, зная, что искать, но это совсем не значило, что охранки были слабыми. Однако проверять я не стала - последствия предсказать возможности не было. Лишь понимала - соваться не стоит.
        Вот так - меня отослали, чтоб я немного отвлеклась в том числе и от учебы, а сама стою разглядываю очередное творение мастера.
        Я разогнула уже несколько затёкшую спину и выпрямилась. Меня в упор прожигали такие же серые и хмурые, как нынешние тучи, глаза.
        - Нашли что-то интересное? - холодно спросил мужчина.
        - Да, - растерянно ответила я, про себя отмечая: ну наконец-то! Теперь я знаю - Стейнир одного со мной роста. Просто мы чуть ли не впервые раз оказались вот так близко, при этом стоя, а не сидя, как уже было пару раз.
        - Тогда не буду вам мешать. Изучайте дальше, - бросил он и развернусь, чтобы уйти.
        Я недоуменно смотрела ему в спину.
        Меня так увлекла разработка мастера, что я не заметила, как хозяин здешних владений приблизился, и не просто, а на коне, который сейчас стоял в отдалении. Я впервые увидела шенсера. Выглядел он заметно крупнее представителя любой другой породы: мощный, явно сильный и, несмотря на наличие практически полного снаряжения для верховой езды, казалось, будто не замечал этих вещей. В его облике сквозила неприкрытая независимость, словно он лишь делал одолжение - на какое-то время подчинялся человеку.
        Стейнир легко вскочил на своего скакуна. Они неспешным ходом двинулись вглубь территорий. Из-за холма показались другие шенсеры - пару жеребцов и, видимо, их мамочки. Вот к ним и направился Стейнир.
        Я отошла от ограды. Пожалуй, на сегодня с её изучением надо закончить - лучше потом расспрошу самого мастера. У близлежащего дерева я остановилась, опёрлась о ствол спиной и сложила руки на груди. Отсюда открывался замечательный вид на… лошадок. Да, именно их. Кто знает, когда мне ещё предоставится ещё такой шанс поразглядывать этих необычных созданий? Жаль только, что все же далековато, но хотя бы так.
        Самообман в очередной раз не помог. Статная фигура всадника удерживала мой взгляд. Я пыталась его отвести - без толку. Взор упорно возвращался к Стейниру и я продолжала любоваться его уверенной посадкой, естественностью, с которой он держался в седле, чёткие движения, в которых не было ничего лишнего, словно все выверено. А потом я поняла - конь не подчиняется ему. Нет! Тут было что-то другое. В том смысле, что шенсер слушался своего седока, но было это… в общем, странно. Ну разве можно сказать, что животное радо служить человек? Разве только что про собаку…
        Я уже хотела было уйти, продрогла изрядно, да и вдруг неудобно стало - стою тут, смотрю чересчур пристально… Стейнир резко развернул коня и вновь приблизился к границе своего участка. Он спрыгнул, отбросил поводья, явно зная - скакун никуда не денется, и подошёл к ограждению.
        - Желаете прокатиться? - Стейнир упёрся руками в перекладину и кивнул в сторону своего коня.
        Захотелось как ребёнку заверещать: «да!» и подскочить, победно взмахивая руками.
        - Не откажусь, - спокойно ответила я.
        - До ближайшей калитки, - на миг он задумался, - минут десять.
        И посмотрел на меня с вызовом.
        А вот за дальнейшее эдель Фордис посадила бы меня под домашний арест минимум на месяц.
        - Ничего, я так. - И подошла к ограждению. Правда, тут же с тоской осмотрела плотную теплую юбку - неудобно будет перелазить.
        Теперь уже Стейнир смотрел на меня с восторженным изумлением.
        - Вот только меня же просто так ваша защита не пропустит, - заметила я.
        - Да, конечно.
        Он подошел и положил руку на перекладину.
        - Прошу, - и взмахнул другой рукой, приглашая.
        «О превеликий Рауд, только бы не упасть! И зачем я вообще решила доказать то ли ему, то ли себе, что вполне себе лишена предрассудков и вообще, уверенная в себе барышня, которая не боится даже вот таких препятствий? Ну дуреха же, самая настоящая», - все это проносилось у меня в голове, когда я взбиралась по перекладинам.
        Наверно Рауд меня услышал, потому как все обошлось: юбкой я не зацепилась, не подскользнулась. Когда я уже оказалась по другую сторону и собиралась спрыгнуть, Стейнир протянул мне руку. По своей излюбленной привычки я хотела отказаться от помощи, но сейчас я понимала - не тот момент.
        Оперлась об его руку и аккуратно спустилась. А у самой вдруг колени чуть не подогнулись и даже сквозь перчатку чувствовалась тепло его крепкой ладони. Высвободила свою руку я даже с некоторым трудом, при этому испытывая и собственное недовольство, чего уж там.
        - Спасибо, - сдержанно поблагодарила я.
        К шенсеру я подходила с некоторой опаской, оказалось - не зря.
        - Слишком близко не подходите, - предупредил меня Стейнир, выйдя из-за моей спины. - Тут не все так просто.
        Он приблизился к своему коню, подобрал поводья и как будто что-то шепнул ему. Я с интересом наблюдала за ними. Конь скосил глаз в мою сторону, словно присматриваться ко мне.
        - Не торопливо подходите ко мне, - произнес Стейнир. - Только без резких движений. И не бойтесь, - он подкрепил фразу улыбкой.
        Если до этого я и не боялась, то сейчас начала. Крупный, сильный конь уже вызывал не просто опасения. Не зря же про них наверно ходят слухи, что уж очень буйные, потому и не приручаются. А вот у Стейнира и тени опасений не было. Он спокойно стоял рядом со своим скакуном и ждал, когда же я решусь. А ведь я не трусиха!
        - Можно вашу руку? - спросил Стейнир, когда я все-таки приблизилась к ним.
        Я в нерешительности замерла.
        - Так надо, - произнес он и вновь протянул свою ладонь.
        Ну если надо действительно надо…
        - Только без перчатки.
        Пару глубоких вдохов, чтоб унять волнение, и я сняла перчатку.
        - Я не кусаюсь, - он опять улыбнулся, - да и Гапор тоже не станет этого делать, надеюсь.
        Стейнир повернулся к коню и как будто спросил у него. Тот дернул головой, словно говоря: «Ну чего застыли, быстрее! Я долго ждать не буду» и притопнул передней ногой.
        - Гапор? Его так зовут? - спросила я.
        - Да. На одном из наречий Лаксавирии это означает сильный.
        Сильный значит. Ничего удивительного.
        Я несмело вложила свою руку Стейниру в ладонь. Он улыбнулся мне, подбадривая, и слегка сжал мои подрагивающие пальцы.
        На подперсье у коня крепился амулет. Вот к нему и приложил свою вторую руку Стейнир, не отпуская меня. Наверно что-то должно было произойти, но я ничего не почувствовала. Все мысли и ощущения сконцентрировались на совсем другом.
        Я отвыкла от таких прикосновений, обычных, вроде ничего не значащих, но все равно нужных и приятных. Только Даника я могла подпустить настолько близко. И все же это не совсем то…
        Я не слишком долго была тогда счастлива, но помнила то время очень хорошо, как бы не старалась забыть. И остро помнила разочарование и боль предательства.
        «Не смей сравнивать! Не смей!» - твердила я сама себе. - «Он другой!»
        Какой? Я понятия не имела, но точно другой, или в этом пыталась убедить себя…
        Рука Стейнира уже не просто грела, жгла мою ладонь.
        - Видимо об этом Данфер уговаривал вас рассказать мне, - внезапно охрипшим голосом заметила я. Пришлось прокашляться.
        - Видимо об этом, - удивился Стейнир.
        А я поняла, что только что сдала себя, и он догадался - я подслушивала. Нужно было отвлечь, поэтому я тут же спросила:
        - Как он работает?
        Внезапно Стейнир помрачнел и бросил:
        - Вот это лучше спросите у мастера, - последнее слово он протянул едким тоном.
        Я растерянно на него посмотрела и хотела высвободить свою руку. Он не позволил.
        - Ещё рано.
        - И все же?
        - Привязка к конкретному человеку.
        - То есть вот так просто можно любого коня заставить привязать к человеку, чтоб служил только ему? - удивилась я.
        - Не просто, да и не любого.
        Весьма лаконично. Однако настаивать я не стала - лучше действительно расспрошу Йеннера.
        - И долго ещё?
        - Неприятно?
        Я даже охнула - откуда у него такие мысли?
        - Нет, просто…
        - Я скажу, когда все.
        Он так остро ощущался рядом, как будто не просто за руку держал, а крепко прижимал меня к себе. Я не могла определиться - нравится мне это или нет. Отторжения уж точно не вызывало.
        - Ой, - пискнула я, когда Гапор положил свою голову мне на плечо. Я даже чуть присела от неожиданности и не сразу заметила, что руку мою отпустили.
        - Вот теперь точно все, - заметил Стейнир с непривычно мягкой улыбкой.
        Конь фыркнул, обдав меня тёплым дыханием, а я погладила его по коричневому носу.
        - Прости, я без угощения, - проговорила я, проводя рукой по гладкой, короткой шёрстке на морде. - В следующий раз обязательно что-нибудь принесу. А что они любят? - я обернулась к Стейниру.
        - Именно Гапор - яблоки.
        - Спасибо, учту, - кивнула я, даже не задумываясь, что только что чуть ли не сама констатировала - я обязательно ещё сюда наведаюсь. И слов возражения не слышала.
        Я перехватила взгляд Стейнира, в котором, как мне показалось, виделось некое предвкушение. Довольную улыбку сдержать удалось, тем более, что тут я поняла, что у меня, кажется, проблемы.
        - Седло не женское! - заметила я очевидное.
        - Ну да, - усмехнулся Стейнир. - Я могу отправиться за женским.
        - Это долго, - пробормотала я.
        Боком в таком седле я не удержусь: стоит будет только коню чуть ускориться, и я покачусь на землю. Медленно же скакать смысла нет - а как же удовольствие от быстрой езды?
        - Есть ещё одни вариант, - заявил Стейнир. - Я могу вас придерживать.
        К запылавшим щеках захотелось приложить уже чуть озябшие ладони.
        - Это не очень удобно…
        - Проверим?
        Он вновь меня провоцировал, и я вновь поддалась. Наверно вчерашняя бесшабашность не выветрилась у меня из головы, иначе как объяснить, что я согласилась?
        Скорости я не чувствовала - конь мчался быстро, но так легко, невесомо, как будто почти не касался земли, лишь на миг отталкивался и словно тут же взлетал.
        Неудобства я никакого не ощущала, чего наверно не скажешь о Стейнире, но ведь он сам предложил. Он касался меня лишь руками, в которых держал поводья. И все же спиной я отчётливо чувствовала тепло, которое исходило от него. В какой-то момент я вообще потерялась: пейзаж мелькал, сливаясь в одну смазанную картинку, а я перестала понимать где я, что вокруг. Только какая-то пронзительная близость со Стенийром, не связанная с тем, что он рядом.
        Он не делал попыток придвинуться ко мне, как-то прижаться - ничего из того, что могло бы меня испугать, насторожить. За что я ему была очень благодарна. И при этом я была уверена - он меня удержит, не даст сорваться.
        - Что-то не так? - нахмурился Стейнир, когда помог мне спустится на землю.
        - Все так, но честно, я ожидала другого, - откровенно призналась я.
        Прозвучало настолько двусмысленно, что я тут же поспешила добавить:
        - Я просто думала, что шенсеры чем-то кардинально отличаются.
        Стейнир склонил голову на бок, терпеливо дожидаясь, когда я внятнее сформулирую свою мысль, при этом не скрывая насмешливой улыбки.
        - За те деньги, что вы за них просите, они должны явно что-то более экстраординарное из себя представлять.
        Он рассмеялся и вновь я увидела ямочку на его левой щеке. Нестерпимо захотелось приблизиться и потрогать её пальцем. Какое-то глупое и неуместное желание.
        - Вы правы, - отсмеявшихся произнёс Стейнир. - Но, все преимущества шенсеров лучше проявляются при других условиях. - И он принялся загибать пальцы: - Быстрая скорость, дальняя дорога, возможно даже более холодная погода.
        - Разве мы не быстро ехали? - удивилась я, вспомнив мелькающую перед глазами округу.
        - Гапор может значительно быстрее.
        Я скептически осмотрела коня. Неужели?
        - А на самом деле, вы отчасти правы. Они так дороги просто потому, что объездить их крайне сложно.
        - Но ведь вам удалось, - заметила я.
        - В некотором роде. Плюс к этому, иметь такого коня - престижно. Вот так и складывается цена на них.
        - Спасибо за разъяснение.
        - И вам спасибо, - вдруг произнёс он.
        Я не сразу поняла, за что Стейнир благодарил. Неужели за шанс?
        Ну вот, опять я уже невесть что, начала себе придумывать! Может ему скучно было и он благодарил за составленную компанию и не больше?
        Попрощалась я с ним скомкано, к своему неудовольствию и, если мне не показалось, вызвала этим у Стейнира раздражение. А мне хотелось поскорее скрыться от него просто потому, что под взглядом холодных глаз мне от чего-то становилось излишне жарко.
        К вечеру, когда уже вернулись домой, стало понятно - жар был неспроста. Я простудилась.
        6
        Банафрит и Элодия развели активную деятельность по моему спасению: укутали не в одно теплое одеяло, достали откуда-то не менее теплые, но колючие носки, навели чаев с травами и малиновым вареньем. Данфера ко мне не пускали: «Не хватало еще и тебе заболеть!». Однако ночью, пока бдительные дамы отсутствовали, пробрался ко мне и принес кусок пирога.
        - Даник, мне же сейчас ничего в горло не лезет, - еле слышно прохрипела я.
        - А откуда ты тогда сил наберешься? - удивился он. - Не из куриного же бульона.
        Он выразительно скривился - у него-то бульон энтузиазма не вызвал.
        Я клятвенно его заверила, что все обязательно съем и шикнула, чтоб все-таки пошел к себе, хотя мой подопечный и хотел покараулить меня ночью.
        - Ну не совсем же я беспомощная, - заметила я.
        И вновь этот взгляд, как будто на маленького ребенка смотрят.
        - Если что, зови!
        Как только он вышел, я не выдержала и всхлипнула, а из глаз, и без того слезящихся, потекли соленые капли по щекам.
        Совершенно чужие по крови мне люди заботились обо мне как о самом близком человеке… О родных в этот момент я старалась не думать.
        Весь следующий день я провела в своей комнате под все тем же бдительным надзором Элодии и Банафрит. Их забота мне была, безусловно, приятна. И все же она начала утомлять.
        Джетмира я предупредила, что буду некоторые время отсутствовать. Ведь прервать свой навязанный отдых я собиралась значительно раньше, а тут…
        «Выздоравливай. Однако домашнее задание я спрошу с тебя как положено».
        - пришел мне ответ на почтовик.
        Я выдержала только два дня. Как только смогла подниматься с кровати, не испытывая сокрушающей слабости, тут же отправилась в «библиотеку».
        Мастера на месте не было, поэтому я на кухне пила чай с Понтером. Он тоже пытался подкормить меня.
        - А то бледная ты какая, - произнес он и тут же смутился. - Прости, я не хотел обидеть.
        - Все в порядке, - улыбнулась я ему. А сама украдкой посмотрела в отражение в буфете. Если я выгляжу бледной, то наверно действительно все печально. Хотя утром, глядя на себя зеркало, я ничего такого не заметила.
        - Скоро мастер будет?
        - Не знаю, - пожал плечами Понтер. - Он наверно не рассчитывал, что ты сегодня придешь. Может тебе лучше домой вернуться?
        - Подожду все-таки, если ты не против.
        - Нет, конечно, - тут же замахал он пухлыми руками.
        Я осталась на кухне и стала наблюдать, как Понтер, несмотря на грузную фигуру, легко двигается по помещению, виртуозно обращается с ножами, с вдохновленным лицом творит некое волшебство. Честное слово, судя по тем запахам, что доносились, там точно должно получиться что-то волшебное.
        - А зачем столько еды? Неужели эд Йеннер так много ест? - удивилась я.
        Понтер замялся.
        - Он сегодня гостей ждет, - нехотя ответил он и вновь залился краской.
        Я попыталась придать как можно более серьезное выражение своему лицу, но удавалось с трудом.
        - Свидание?
        Понтер сделал вид, что ничего не услышал, а я негромко фыркнула.
        Сидеть мне надоело, поэтому принялась ходить хвостиком за Понтером, благо он не возражал.
        - А это ты что высыпал? - полюбопытствовала я.
        - Кардамон.
        - А он точно подойдет для паштета?
        - Пробуй, - недовольно пробурчал повар, протягивая вилку.
        Я попробовала.
        - О-о-о, как вкусно. Можно еще?
        - Нужно.
        Так я с интересом и наблюдала за творимым волшебством кулинарии.
        - Слушай, ты же действительно потрясающе готовишь. Не жалко тебе растрачивать свое мастерство? - Понтер побагровел, но в это раз скорее всего от гнева. - Прости, я не так выразилась, - тут же добавила я. - Неужели ты не хотел бы открыть свой ресторанчик, чтоб развернуться?
        Повар вздохнул, взял платок, вытер выступившую испарину на лбу и произнес:
        - Хотел бы. Более того, знаешь, кому принадлежит тот трактир, что напротив?
        - Вот как… - выдохнула я.
        - Нет, не мне, - усмехнулся Понтер. - Джету. Он его выкупил для меня, но… Я же не могу его вот так принять. Поэтому пока не заработаю достаточных средств…
        - А зачем мастеру для тебя выкупать трактир?
        Вот тут Понтер видимо понял, что сболтнул что-то лишнее. Но ведь я его не заставляла - все сам.
        - Он мой брат.
        - Вот это да… - ошарашенно произнесла я. - Вы же совсем не похожи.
        - Мы сводные. Мой отец и его мать поженились, когда мне было пять, а Джету двенадцать.
        На минуту Понтер замолчал, а я обдумывала услышанное.
        - Я когда сосредоточен на готовке, на все остальное мало обращаю внимание. Ты меня подловила, - печально улыбнулся повар. - Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться об этом не стоит?
        - Да я и не собиралась. Вот только к чему такие тайны?
        - Тайны мы из этого не делаем. Но просто, пожалуйста, не говори об этом никому.
        - Хорошо, я молчу и вообще уже все забыла, - заверила я его.
        Понтер кивнул и продолжил колдовать над блюдами.
        - Неожиданно, - произнес мастер, когда наконец вернулся и увидел меня. - Честно говоря, отвратительно выглядишь. Ты точно не умрешь прям здесь? Мне проблемы со стражей не нужны.
        - Я тоже рада вас видеть, эд Йеннер.
        - Пошли наверх, пока Понтер, отвлекаясь на тебя, не пересолил тут чего-нибудь.
        Мы с поваром переглянусь - кто-то сегодня не в духе. И пока я проходила мимо Понтера, успела ему шепнуть:
        - Наверно свидание не состоится, - мы оба захихикали. И стыдно совсем не было.
        Мы поднялись на второй этаж, но мастер прошел мимо моей каморки, не останавливаясь.
        - Иди за мной, - бросил он через плечо, так и не повернувшись ко мне.
        А вот это уже интересно.
        Уже по одной двери можно было судить - это его рабочий кабинет. Массивная, крепкая, даже внушительная какая-то. А за ней… Многочисленные стеллажи, полки которых были заполнены самыми разнообразными вещами, большой рабочий стол, у которого стояло удобное кресло и огромное количество коробок, скорее всего хранящих немало сокровищ.
        - Вон табуретка, - кивнул мастер, а сам прошёл к столу.
        - Почему тут? - не удержалась я.
        - Мне работать нужно, а тут светлее, чем в твоём углу.
        Он достал инструменты, развернул лупу и принялся ковыряться в каком-то браслете.
        - Сядь уже! - практически рявкнул он.
        Быстро уселась на низенькую табуретку и стала с интересом наблюдать, как Йеннер работает. Такое зрелище представилось мне впервые. Впрочем, оказалось, что совершенно зря я рассчитывала увидеть настоящее мастерство - не клеилась работа у артефактора.
        - И чего молчим? - вновь раздался его голос. - Давай, рассказывай своё домашнее задание.
        И тут я поняла, что забыла свои листочки с нужным материалом на кухне. А в тех записях я детально расписала создание 'нагревателя' - амулета, позволяющего прежде всего повышать температуру воды. В принципе, я помнила основные моменты, но подсмотреть не мешало бы. Глубоко вздохнула и начала рассказывать, бросая в сторону мастера робкие взгляды. Он время от времени кивал, порой морщился, как будто неприятное что-то слышал, хмурился.
        - Возьми там бумагу и начерти схему заклинания, - махнул в сторону одной из полок Йеннер.
        На какой именно из них искать надо было бумагу, я не поняла, а переспрашивать… Решила все-таки самой справиться. Нашлась и бумага, и карандаши, причём остро заточенные, но почему-то они были на самой верхней полке. Я хмыкнула и подумала: «а как же мастер за ними добирался?». Перевела взгляд на табуретку…. Хоть уже и поздно было, но все же достала платочек, протерла им стул и вновь села. Попробовала пальцем кончик карандаша. «Таким и проткнуть можно», - про себя заметила я.
        - Долго ещё настраиваться будешь? - недовольно буркнул мастер.
        У меня возникло нестерпимое желание показать ему язык. Вот так, по-детски. Но я постаралась придать себе как можно более строгий вид и сосредоточилась на схеме. Старательно выводила линии, красиво выводила плетения, больше напоминающие узоры. От усердия чуть ли не язык высунула.
        - Показывай, что там, - требовательно сказал мастер.
        - Вот.
        - Отвратительно, - поморщился он, скомкал лист и ловко забросил его в мусорную корзину, что стояла у двери.
        - Но я же все верно сделала, - растерянно возразила я.
        - Все отвратительно, - повторил мастер и потёр своё лицо руками, откинувшись на спинку кресла.
        Спросить все ли у него в порядке, было бы глупостью. Видно же, что нет.
        - Вот скажи мне, Астари, - он вдруг поддался чуть вперёд, пытливо всматриваясь мне в глаза. У меня даже мурашки по коже пробежали, как от мороза. - Когда совершаешь доброе дело, нужно ли ждать в ответ благодарности?
        - Смотря для чего или кого вы это делаете. Если для себя - то да. Для другого человека - нет.
        - Поди ж ты, умница какая, - едко протянул мастер. - Ну а ты, зачем добрые дела делаешь?
        Мне совсем не понравился ни тон, ни вообще направление, в которое вдруг повернул разговор.
        - А я их делаю по глупости, в основном. Вижу, что человеку плохо - иду и помогаю. И совсем не задумываюсь: а зачем оно мне? Наверно выгоду искать надо, да? - я тоже перешла на едкий тон.
        - Не умница, - усмехнулся Йеннер и покачал головой. - А если помогаешь близкому тебе человеку, то тут как?
        - Лучшая благодарность - благополучие близкого.
        - Угу, спасибо за ответ, - тихо произнёс он и вновь устало потёр лицо. - Иди уже отсюда. И завтра не приходи, не выздоровела же ещё.
        Я кивнула и поторопилась покинуть комнату, но у двери все же остановилась.
        - Эд Йеннер, а почему вы мне тогда помогаете?
        Он поднял на меня глаза, растянул губы в лукавой улыбке и сказал:
        - По глупости.
        Мне действительно надо было бы посидеть пару дней дома, но я вновь не выдержала и пошла на этот раз в настоящую библиотеку. Вот только я выбрала раздел не связанный с артефакторикой.
        Почти за полтора года я наверно пересмотрела уже тысячи книг. Был ли в этом толк? Весьма мало. Находились решения проблемы, но все это было не то: большие риски, слишком призрачные гарантии, расплывчатые условия. Иногда хотелось опустить руки, забыть, забросить. Если и не суждено, то зачем ещё трепыхаться и пытаться что-то сделать? Однако вот так просто отступить я не могла и продолжала поиски дальше.
        - Привет, Астари, - раздалось у меня за спиной.
        От неожиданности тяжёлый фолиант выпал у меня из рук и с грохотом встретился с полом.
        - Лесвен! Напугал меня!
        - Прости, не хотел. Видимо ты была слишком увлечена… - Он поднял книгу с пола. - 'Целительство в Амистарине'? Интересный выбор литературы.
        - Какой есть, - пожала я плечами и забрала книгу.
        - Как у тебя дела?
        - Все хорошо. Спасибо за беспокойство, - сухо ответила я. - А ты как?
        - Астари, - покачал Лени головой, - что ж ты такая колючая. Случилось что-то?
        - Да нет, - а мне действительно стало стыдно, что я ему несколько грубо отвечала. - У меня действительно все хорошо.
        - Тогда надеюсь, что ты эти книги изучаешь с целью общего развития?
        - Вроде того. И ты не ответил: как ты поживаешь?
        - А у меня тоже все хорошо. Вот, пришёл жену на обед забрать.
        Точно! Он же говорил, что жена у него библиотекарь.
        На секунду Ленсвен задумался, а затем сказал:
        - Ты обещала написать мне, но пропала, а ведь я звал тебя в гости. Может хотя бы сейчас к нам присоединишься? Или слишком занята?
        Не рассказывать же Лени, почему я пропала… Хотя после возвращения могла бы с ним связаться, но было как-то не до того.
        - Хорошо. А куда пойдём?
        - Тут недалеко есть замечательное местечко. Мы часто туда заходим - готовят замечательно. Ну пошли? Сириль будет очень рада с тобой познакомиться.
        Скромная, но не дешевая одежда, строгий пучок, в который были собраны пшеничные волосы, внимательный взгляд светло-зеленых, как трава в конце лета, глаз и при этом открытая, располагающая улыбка, - такой оказалась Сириль.
        Как только мы устроились за столиком, Ленсвен тут же произнес:
        - Сириль все знает.
        - Что ты имеешь ввиду?
        - Кто мы, оттуда, почему тут.
        Сириль ободряюще мне улыбнулась, а меня так некстати накрыл приступ зависти. То, что Ленсвен любит свою жену было и так видно: по жестам, взглядам. Чувства проявляются не словами. На них было приятно смотреть: такая гармоничная, замечательная пара. И теперь вот осознание - он ей полностью доверяет. Нет, я не могла на него злиться за раскрытие и моей тайны, я могла лишь молча завидовать, что у него есть человек, с которым он может поделиться самым сокровенным. Интересно, какого это? Я сама уже забыла…
        - Если тебе будет нужна какая-то помощь, ты всегда можешь обратиться к нам, - мягко произнесла жена моего соотечественника.
        - Вы же меня совсем не знаете.
        Я недоверчиво прищурила глаза, а у самой ком в горле образовался.
        - Мне кажется, я знаю о тебе достаточно, - заметил Ленсвен.
        - Ну а вы Сириль? - возможно прозвучало излишне резко.
        - А я просто доверяю своему супругу.
        Нам принесли меню и я молча в него уткнулась, чтобы скрыть неловкость.
        - Ты обещала прийти к нам в гости, - напомнил Ленсвен. - А потом пропала. И дома у тебя никто не появлялся…
        - Меня не было некоторое время, - глухо сказала я.
        - Это связано с…
        - Да.
        Если мой бывший сосед и доверял своей жене, то у меня же не было на это оснований.
        - Тебя увозили в безопасное место? - продолжил он расспросы.
        У меня вырвался нервный смешок.
        - В некотором роде, - невесело улыбнулась я. - Погоди, но с чего ты взял? В Дрине опять что-то произошло?
        - Нет. Все также.
        И голос его был спокоен и почти безмятежен, вот только Сириль несколько напряглась.
        - Лени, пожалуйста, ответь честно, - умоляюще произнесла я, предвидя уже нечто нехорошее.
        - На твоего отца вновь было покушение.
        Воздух резко закончился в груди, а вздохнуть было больно.
        - В этот раз он совершенно не пострадал. - Ленсвен сжал мою руку, на что я почти и не обратила внимание. - Зато смогли поймать нескольких мятежников. Не организаторов конечно, но достаточно значимых.
        - Все хорошо уже? - обеспокоенно спросила Сириль, протягивая мне стакан воды.
        Я смогла только кивнуть. Вода проталкивалась мелкими глотками, и ее прохлада как будто пробила пробку в груди, а болезненные вдохи наконец-то наполнили легкие воздухом.
        - Спасибо, - прошептала я супруге Ленсвена.
        На некоторое время за столом было тихо. Нам присели еду, но никто не торопился приступать к обеду.
        - Наверно, чтобы искупить свою вину, раз так и не пришла к вам, как и обещала, стоит пригласить вас ко мне. Устроим дружеский ужин, я познакомлю вас со своими близкими.
        Пара недоуменно на меня посмотрела.
        Я прокашлялась, выпила ещё воды и продолжила:
        - Скажем, послезавтра в семь вечера вас устроит?
        Сириль несмело растянула губы в улыбке и ответила:
        - Обязательно придём.
        Ленсвен же молча придвинул к себе тарелку, но сначала одарил меня хмурым взглядом, в котором сквозило как будто неверие. То ли не верил, что я ничего не знала, то ли не купился на моё спокойствие и перевод темы. Ещё бы, вилку в руки я боялась брать: она бы начала резво стучать о тарелку - так дрожали мои руки.
        Я готовилась к этому дружескому ужину в кругу близких как к какому-то важному приему. Меню, скатерть, столовые приборы, тарелки: все-все подбиралось с особой тщательностью.
        - Они какие-то значимые персоны, эти ваши знакомые? - глядя на мое беспокойное воодушевление, спросила Банафрит.
        - Можно сказать и так.
        Данфер же, как будто тоже подпитался моей суетливостью: носился по дому, таскал стулья, переставлял почему-то книжки на полках, порывался с Банафрит на рынок сходить, но вовремя был остановлен. Ему поручили караулить тесто для пирогов. Впрочем, с этой миссией он успешно справился: застали мы его увлеченно пробующего сладкое тесто на вкус.
        - Живот потом болеть будет! - сокрушалась Банафрит.
        Меня после этого словно отпустило: уже не так волновалась, не так переживала, что что-то пройдёт не так. Смеялась с подопечным и успокаивалась: да, это первая такого рода встреча в моем доме, но все обязательно будет хорошо.
        Когда я предоставляла Данфера Ленсвену, тот был несколько удивлён. Тихо, еле слышно он произнёс:
        - Неужели брат?
        - Нет, мой подопечный, - растерянно ответила я.
        - Прости, я…
        - Все нормально, - я сделала вид, что меня действительно не тронули эти слова. - Они и впрямь похожи.
        - Ты его видела? - недоумевал Лени.
        - Увы, только пересланный портрет.
        Жена соотечественника с сочувствием посмотрела на меня. Но слава Рауду, подопечный нас не услышал.
        Ужин проходил тихо, спокойно. Без неловких пауз, когда возникает тягостная тишина. Да, всей истории, как у меня появился Данфер, я рассказать не могла, поэтому была предоставлена уже давно оговоренная и не раз пересказанная версия: Данфер здесь на учебе, а познакомились через моего бывшего опекуна. Однако заострять внимания на этой теме никто не стал. К тому же мне не давало покоя образование Сириль: что там может быть за учёба у библиотекарей?
        - Обычная, - пожала плечами супруга Лени. - Первые пару лет идёт стандартный курс, который у всех, включая даже магов. Общие дисциплины. О них вам даже Данфер может рассказать. Просто чуть более углублённые.
        - Что, даже математика? - удивлённо спросил мальчик.
        - Даже она, - с мягкой улыбкой ответила Сириль.
        Мой подопечный и тут не сдержал любопытства, озвучивая в том числе и мои невысказанные вопросы:
        - А зачем она библиотекарю? Количество книжек вы бы и так могли подсчитать.
        Вместо того, чтобы обидеться, Сириль вновь рассмеялась. Муж её тоже не сдержал улыбки.
        - Так все думают. Вот только в любой специальности, даже далёкой от сложных вычислений, не помешает широкий кругозор и знания в самых разнообразных областях. - Даник чуть нахмурился, а Сириль хитро прищурила глаза и чуть наклонилась, как будто собиралась сообщить что-то по секрету: - Да и можно потом сумничать лишний раз.
        И подмигнула растерянному мальчику.
        А после мы постепенно добрались и до профессии Ленсвена.
        - Неужели вам не страшно? - спросил Данфер, как только узнал, что гость наш не просто во Внутренней страже служит, а является там штатным некромантом.
        - А чего я должен бояться? - с лукавой улыбкой ответил мой соотечественник.
        - Ну как же… - растерялся мальчик, - они же… Такие… Неживые!
        Все рассмеялись, а Данфер начала смутился, но потом сжал губы, и в глазах его промелькнуло какое-то упрямое выражение.
        - Кто, некроманты? - вставила я.
        В мою сторону был брошен уже хмурый взгляд, но подопечный тут же обратился к гостю:
        - Те, с кем вы работаете.
        Не знаю, что меня сподвигло, но я не громко произнесла:
        - Сослуживцы?
        Данфер не услышал, зато Сириль фыркнула в попытке сдержать смех.
        - Если бы я не мог с ними справиться, не мог ими управлять, заставлять делать то, что я им приказываю, а только лишь боялся, то что бы я делал на своей должности? - заметил Ленсвен.
        Мальчик с серьёзным видом кивнул.
        Ну а на попытки расспросить, что же за дар у самого Данфера, тот сначала отвечал с неохотой, пока не дождался от меня одобрительного кивка. И то, только после того как он сам мне тихонько, пока гости не видят, шепнул:
        - Хорошие, тёплые.
        После ужина мы расположились в нашей небольшой гостиной, где Банафрит уже успела расставить до этого тщательно отобранные из представленного многообразия в посудной лавке фарфоровые чашки с изящным чайником. А пирог, хоть уже и остывший, все ещё благоухал тем горячим и пряным сытным запахом домашней выпечки.
        Сириль с искренним интересом расспрашивал Данфера об успехах в школе, которыми он с удовольствием делился. Тем более, что дела его там действительно пошли на лад. Я решила воспользоваться моментом.
        - Ленсвен, мне нужна твоя помощь, - обратилась я к гостю. Он на меня внимательно посмотрел. - Мне не к кому обратиться, ты уж извини, что я с такой просьбой. И вообще, ты совсем не обязан мне помогать, поэтому я и не требую, а просто спрашиваю, даже хотя бы совет может очень помочь…
        - Успокойся, - мягко произнёс Ленсвен, явно встревоженный моей сбивчивой речью, произносимой с нескрываемым волнением, но явно не наполненной пока смыслом. - Я понял, что дело точно должно быть серьёзным и поэтому постараюсь разобраться и по возможности обязательно помогу. Так что рассказывай.
        - Ты не обязан…
        - А ты уже начала, продолжай.
        Пока окончательно не растеряла смелость и не упустила мысли, я начала говорить.
        - Сам понимаешь, что дар у Данфера редкий и, как бы это выразиться, он может оказаться весьма полезным, если применять его с умом. Я стребовала у своего бывшего опекуна обещание, что мальчика не будут трогать хотя бы до конца его учёбы в школе. Но у меня нет никаких гарантий, да и повода тоже нет, верить этому обещанию.
        - Ты хочешь подстраховаться?
        - Да. И я не знаю как это сделать. А у тебя могли бы оказаться определенные связи, может быть возможности… - я почти выдохлась, а от неловкости, что я обращаюсь к хоть и давнему, но просто знакомому с такой просьбой… Мне было несколько стыдно и неудобно. Силы придавала мысль лишь о том, что прошу не для себя. - Ты можешь хоть что-нибудь предложить? Да, я понимаю, что Данфера в любом случае не упустят из виду и рано или поздно найдут способ на него воздействовать, чтобы вынудит работать на определенные структуры. Но мне хотелось бы, чтобы это произошло как можно позже. - Я бросила взгляд в сторону Сириль и Даника - они установились у книжкой полки и жена соотечественника что-то поясняла мальчику. - Мои страхи могут показаться тебе надуманными, глупыми женскими фантазиями, но я очень хочу оградить Данфера.
        - Твои страхи вполне обоснованы, так что ничего глупого в них нет. Но на данный момент мне даже посоветовать тебе нечего, не говоря уже о конкретных действиях, - разочаровал меня Ленсвен. - И все же не отчаивайся, я пробую обратиться за…хм, консультацией к одному человеку. Если что-то конкретное узнаю, то обязательно тебе сообщу.
        - Спасибо, - несколько кисло поблагодарила я.
        - Вот уж точно не за что, - невесело усмехнулся он. - Можно несколько неприятный вопрос?
        Я хоть и кивнула, но нахмурилась.
        - Почему ты не можешь доверять своему бывшему опекуну?
        Действительно, вопрос оказался неприятным.
        - Ты, я, другие вадомийские сыны - оказались выкупом для мира, причем нами откупились собственные родители. Мы все можем понимать причины, но ведь от понимания горечь расставания с родными, горечь от потери веры в то, что родители могут все ради своих детей, она ведь никуда не денется. А я наивно думала, что эдел Вистар никогда меня так не огорчит. - Я поднялась и долила гостю чая. - Прости, но не хочу заострять на этом внимание.
        Ленсвен кивнул, не скрывая сочувствия своём взгляде. Хотя казалось бы, мы оба были заложниками, однако сложилось для каждого все по-своему. И Ленсвен тем не менее теперь счастлив. А я… Бросила взгляд на Даника… Да, в чем-то я тоже счастлива.
        Остальная часть вечера прошла за оживлённым разговором на самые разнообразные темы. Гаустофы оказались приятные собеседниками, иногда лютыми спорщиками, но не прибегающим к грубостям - просто упорно отстаивали своё мнение, причём Сириль спорила наиболее рьяно, хорошими слушателями и действительно «тёплыми» людьми. Рядом с ними и я, и Данфер чувствовали себя спокойно, комфортно, как с давними знакомыми или уже почти друзьями.
        Я проводила гостей и отправила Данфера спать. И пока сама готовилась ко сну, размышляла: почему же я все-таки решилась довериться Ленсвену? Причин было несколько, но прежде всего я была уверена, что человек, которого столь глубоко и горько предали, сам вряд ли был способен на подобное.
        Несложное бытовое заклинание: всего лишь для амулета чистки одежды, и то у меня не удавалось целиком, поэтому я по настоянию мастера дробила задание. Сначала основа: тот самый каркас, с которым в своё время меня доставал Рун, потом на каркас нанизывала «бусины» - части плетения, постепенно складывались в небольшое, но точное полотно заклинания. Амулет был несложным, даже наоборот, одним из самих простых, но вот парадокс: те, что проще удавались мне не сразу. Приходилось долго сидеть над ними, усердно и тщательно выплетать заклинание. А вот те, что были сложными сами по себе почему-то получались у меня не то, чтобы слёту, но времени тратила на них я значительно меньше.
        И вот сейчас, я как раз и билась над вроде бы и простым, но не желающим подчиняться мне плетением, которое упорно отскакивало от амулета, не торопясь закрепиться на нем.
        Мастер сегодня ко мне не заглядывал: знал, над чем я работаю и поэтому понимал, что я буду злая и раздраженная. В такие моменты даже он не решался ко мне приближаться. Не потому, что боялся меня, нет конечно, а потому, что знал - проще оставить меня в покое, пока я сама не доделаю задание. Он поначалу пытался лезть с советами, точнее умничал и указывал, не щадя и отпуская колкие реплики, в чем я не права. Видимо в такие моменты забывал, что упорства, хотя мастер называл его ослиным упрямством, у меня предостаточно.
        - Ты же пришла учиться, глупая! - восклицал в такие моменты эд Йеннер.
        - Вот я и учусь. Все что нужно, вы мне рассказали, что применять необходимо, я теперь знаю. Может быть все-таки не будете мне мешать?
        От такой моей наглости в первый раз у мастера не нашлось слов. Это потом он понял, что действительно проще сначала мне все рассказать, даже «разжевать» и оставить в покое, чтобы знания, так сказать, усвоились. До тех пор, пока я все-таки не признаю собственное поражение, если ничего не получится, и не приду с повинной. Правда, тут уже мне приходилось изворачиваться. Оказалось, что артефактор жутко обидчивый, но на моё счастье, падкий на лесть. Вот только льстить нужно было не в лоб, а завуалированно.
        Однако сегодня мастер Джетмир отчего решил прервать мои потуги на магическом поприще. И использовал для этого Понтера.
        - Еще не позеленела тут? Сидишь чахнешь над своими сокровищами.
        Повар артефактора заглянул ко мне в комнату и принялся с любопытством разглядывать обстановку - он ещё ни разу тут не был после моего появления.
        Я растерла уже изрядно уставшие руки. Перед глазами запрыгали чёрные точки.
        - Чуть-чуть осталось.
        - До окончательного позеленения?
        - Что? - заторможенно переспросила я, включая лампу, которая уже действительно отливала зелёным цветом - кристалл освещения видимо почти разрядился. - До более менее удовлетворительного результата.
        До меня дошло, что он имел в виду и я продемонстрировала самую обычную щётку для одежды. Это по внешнему виду. Благодаря моим усилиям она должна была стать именно амулетом - взмах руки и одежда очищалась, без лишних манипуляций. Вообще, Джетмир любил придавать некоторым амулетам самый обычный вид, однако закладывать в них функции предпочитал не самые простые. Например, из-под его руки такой бы амулет вышел бы непросто очищающим, но и отталкивающим: после его воздействия никакая бы грязь в течение суток не прислала бы к вещам. Ну и стоил бы такой амулет в разы больше.
        - Это все замечательно, но на обед же ты не спустилась.
        - Некогда, - вздохнула я, на что Порнтер укоризненно покачал головой. - Зато ты излишне бодрый. Что такое?
        - Пока не придёшь на кухню, не узнаешь, - весело заявил он и сделал приглашающий жест рукой.
        Я уже хотела было сказать, что пока не доделаю, никуда не пойду, но мой организм выдал меня. Сделала вид, что вообще не имею отношения к этому заунывному зову желудка, я спокойно поднялась со стула, быстро навела на рабочем месте минимальный порядок и отправилась вслед за поваром.
        - Рассказывай! - потребовала я, пока Понтер искал что-то по шкафчикам. И раз он отвернут, решила воспользоваться моментом - потянулась из стороны в сторону, разминая порядком затекшую спину.
        - Я приготовил потрясающий соус! Ты обязана его попробовать и по достоинству оценить, - не оборачиваясь, похвастался повар.
        - Тебя случаем мастер не покусал? - спросила я и все же принюхалась: пахло действительно потрясающе.
        Понтер повернулся ко мне, вопросительно приподняв брови.
        - Откуда такая бравада? Вдруг ты безбожно пересолил соус? - пояснила я и потянулась за кусочком белого пышного хлеба, испечённого самим Понтером.
        Тот в шутку замахнулся на меня кухонным полотенцем. Задело оно меня по руке.
        - Не перебивай аппетит! - строго произнёс повар.
        - Не переживай, меня на все твои шедевры хватит. Я весьма проголодалась. Да и пахнет уж очень вкусно.
        Взгляд Понтера потеплел.
        - Ну как? - не терпеливо поинтересовался повар, наблюдая как я пробую его новое творение. Щедро политое новым соусом мясо просто таяло на языке.
        - Вкусно, - протянула я, от восторга чуть ли не закатывая глаза. - Ты гений. Это однозначно шедевр.
        Щеки Понтера тут же залила краска довольного румянца. Однако кивнул он мне с видом, будто принимает похвалу как должное. Ну точно у Джетмира набрался!
        - Эд Норвен, вас там спрашивает эд Часттар, - на кухню заглянула служанка Кернин.
        - Я совсем забыл! - всплеснул пухлыми руками Понтер. - Меня там один знакомый ждёт, мне нужно идти. Если хочешь, бери там еще. Кернин потом все уберет.
        - Ага. Беги-беги. - Уже не стесняясь, я накладывала себе ещё одну порцию. - Очередная подработка?
        - Да, - несколько нехотя ответил повар.
        Уже как неделю мастер нашёл себе помощника - продавца для выставочного зала. Это и была ещё одна из причин, почему он заваливал меня самыми противными заданиями и редко ко мне заглядывал - ему было некогда. Ну а Понтер пользовался образовавшейся свободой - брал подработки: званные ужины, обеды на множество персон. Причём в лучших домах Геделрима. Видимо тут ещё сыграла роль и его основного работодателя.
        - Извини, что бросаю тебя. Звал и сам теперь ухожу, - огорчённо произнёс Портер.
        - Да иди уже и не беспокойся.
        Он удовлетворенно кивнул и поторопился к выходу, по пути бормоча что-то под нос и загибая пальцы.
        Ну а я использовала сложившуюся ситуацию по полной: ещё одна порция чудесного мяса с соусом и гарниром точно не была лишней. Я смаковала каждый кусочек и мысленно благодарила кудесника от кулинарии. А когда со всем было покончено, то не удержалась: собрала хлебом с тарелки оставшийся соусом. Увидь такое эдель Фордис, я бы не отделалась только одним нравоучением. Минимум пару дней мне бы припоминала: «Астари, это же верх неприличия! Эдель так не поступают». Впрочем, так бы говорила прежняя эдель Фордис. Нынешней же было бы не до того…
        Под прищуренным лукавым взглядом эда Йеннера я чуть не подавилась.
        - Кушай-кушай, не стесняйся. Меня здесь нет, - сказал мастер и принялся заглядывать в кастрюли и сковороду.
        Я аккуратно вытерла салфеткой губы, собрала всю используемую мной посуду и отнесла к мойке.
        - Я уже наелась. Понтер ушёл, а Кернин где-то была здесь.
        - Да я и сам справлюсь. Уже уходишь? - Он видимо обнаружил то, что его устроило, поэтому принялся накладывать в тарелку еду. - Не составишь мне компанию? Не люблю, честно говоря, есть в одиночестве.
        Я вернулась за стол.
        Супруга моего бывшего опекуна не раз говорила, что то, как ведёт себя человек за столом, наглядно демонстрирует и его поведение в целом по жизни. Его особенности, возможно и его принципы.
        Мастер ел аккуратно, даже несколько чопорно. Мне вспомнился наш ужин у Топиаса. Однако тогда я не особо присматривалась, как-то не до того было. А вот сейчас… Мастер не торопился вовлечь меня в разговор, полностью сосредоточившись на еде. Зачем тогда, спрашивается, нужна была моя компания? Поэтому я продолжила ненавязчиво его разглядывать. Он заметил мой интерес, но его совсем это не смущало. И все же, как бы эд Йеннер не старался, а именно старание порой проскальзывало в его жестах, скрыть нарочито суверенные движения, как будто заученные, а не естественные, ему не удавалось. Вывод? Да все просто: учиться подобным манерам он начал в довольно позднем возрасте. Учитывая, о чем мне проболтался Понтер, оно и понятно. Повар даже не пытался проявлять хоть какое-то изящество манер: обычный, воспитанный в рамках и правилах своей среды. Им-то уж точно никто не твердил изо дня в день: «Воспитанные эделы так не поступают!».
        На кухню заглянула служанка, округлила глаза, заметив хозяина, и принялась хлопотать. На стол выставлялись тарелки с печеньем, пирожными (тут я поморщилась), зазвенели хрупкие чашки, которые служанка перебирала - видимо не могла определиться, какую лучше предложить мастеру. Чай она налила не только в чашку, но и на стол. Эд Йеннер поднял на Кернин глаза, и та торопливо пробормотала:
        - Сейчас все уберу.
        Голос её дрогнул.
        А мне почему-то сделалось смешно. Неужели мастер производил такое гнетущее и страшное впечатление? Впрочем, иногда такое за ним все же водилось…
        Служанка все убрала и собралась уже уйти, но перехватила тяжёлый взгляд хозяина. Её руки суетливо мяли повязанный передник, а мастер не торопился ничего говорить. Через минуту, видимо решив, что мучить неведением Керини уже достаточно, наконец, произнёс:
        - А гостье не хотите налить чаю?
        - Да, конечно, простите.
        Мне чай, слава Рауду, налит был только в чашку, а не на стол или юбку.
        Когда служанка все же покинула кухню, я повернулась к мастеру и спросила:
        - Вы же сказали, что сами справитесь? Что это тогда было?
        - Поддерживаю свою репутацию.
        - Строгого, бескомпромиссного, сурового?
        - Именно.
        - Но вы же не всегда такой…
        Йеннер удивленного поднял брови, а потом усмехнулся.
        - Действительно. Да кому как не тебе знать, что не всегда. - И тут же добродушная маска слетела: - Задание выполнила?
        - Не до конца. - На самом деле до того конца ещё два дня нелегкого пути. - Меня Понтер отвлёк. Как вам, кстати, его новое творение?
        Мастер посмотрел уже в почти пустую тарелку так, как будто только сейчас увидел, что же он ел.
        - Обычно, - пожал плечами он. Не в первый раз, кстати, он так пренебрежительно относился к работе Понтера.
        Я хоть и не имела к этому отношения, но меня такая реакция Йеннера задела.
        - А он старался, - заметила я.
        - Это его работа, - невозмутимый ответ меня в конец разозлил.
        И видимо эта злость и вынудила меня на дальнейшие расспросы.
        - Однако вы сами не всегда относитесь к работе только как к способу заработка.
        Тарелка неприятно проскрежетала по столу.
        - Что ты имеешь в виду? - вид мастера был абсолютно спокоен, но было ясно - я тоже его вывела из себя.
        - Можно задать вопрос?
        - А разве мое нежелание сейчас тебя остановит? - несмотря на обоюдную разозленность, Йеннер все же улыбнулся.
        - Не так давно я была в гостях у своих давних друзей, прогуливалась в окрестностях их владений, и вот оказалось, что у соседей очень интересная ограда. Нет, по виду она самая обыкновенная, а вот по своим охранным возможностям… Я занимаюсь у вас не так много времени, но уж извините, почерк вашей работы знаю уже весьма хорошо и вряд ли с чьим-то другим спутаю, а, подсчитав, во сколько же хозяину того забора могла обойтись ваша работа… Я не знаю, каков у него достаток, но мне не очень-то верится, что он мог бы себе позволить такую роскошь.
        Я выжидательно на мастера посмотрела.
        - Итак, благородная эдель, где же ваш вопрос? - с ехидной ухмылкой поинтересовался мастер.
        С ответом я не нашлась, так как мне казалось - все что нужно, я произнесла.
        - Ну хорошо, - не долго измывался над моим любопытством Йеннер, - это не роскошь, а лишь необходимость, за которую эд Маршез заплатил мне немалую сумму.
        - Но не полную стоимость? - не удержалась от вопроса я.
        - Тебе так важно узнать, сколько же я получил за эту работу? - не без интереса спросил мастер Джетмир.
        - Мне совсем не важна сумма. Однако я была бы не прочь узнать, почему вы скрывали, что у вас есть поточное производство и…
        - И почему все же Маршез не заплатил мне всю сумму?
        Я уже тысячу раз пожалела, что пристала с этими вопросами.
        - А вам не кажется, благородная эдель, что это не ваше дело.
        От смущения и стыда я не знала куда деть свой взгляд и как Кернин уже издергала, только не передник, я складку на юбке.
        А мастер в свою очередь совершенно не стесняясь, разглядывал меня, чуть склонив голову на бок.
        - Я ведь совсем не обязан тебе отвечать на эти вопросы. Ты просила разрешения их задать, но никак не можешь требовать ответы.
        Я поднялась, одернула юбку и убитым голосом пробормотала:
        - Пожалуй, пойду дальше заниматься.
        - Сядь! - рявкнул мастер. - Раз хватило смелости спросить, то уж будь добра, дослушай до конца. Первое. Неужели ты думала, что при таком количестве заказов я справляюсь только своими силами?
        - Но вы же сами говорили, что только точеная, ручная работа. Сложная и неповторимая…
        - И тем не менее одно другому помешать не может. Я разрабатываю вещь, довожу ее до нужного состояния и отправляю на… Как ты там сказала? Поточное производство. Где только таких слов набралась? - Я пожала плечами. Вспомнилось от чего-то, наверняка где-то вычитала, вот и подвернулось удачно. - Вот поэтому и времени на учеников у меня и не хватает. Предпочитаю брать уже готовых специалистов, которых уже можно сразу бросать на сложные работы. А с помощниками в зале… Понтер тебе наверняка все уже рассказал.
        Йеннер замолчал, видимо ждал, что я как-то прореагирую. Вот только я всем своим видом демонстрировала интерес к его словам и встревать пока не спешила.
        - А второе… По поводу второго я тебе ничего говорить не буду.
        Мне пришлось досчитать про себя до десяти, чтобы не произнести какой-нибудь глупости и придумать нужный ответ.
        - Он ваш близкий друг, - заключила я. И принялась загибать пальцы: - Вы знаете про его родню, вы не взяли с него полную сумму, ну и вы просто приступили к такой работе, хотя от государственного заказа отказались.
        - Молодец. Скушай пирожное.
        Чудом удержалась от того, чтобы не запустить пирожным в этого несносного человека. И вернулась к прежней тактике.
        - Только друга вы бы не смогли практически разорить. Ведь ваша работа стоила… Ух. Я даже сумму не могу такую вслух произнести! И это помимо стоимости самих материалов. Или Маршез как ваш друг согласился на эту авантюру, чтобы протестировать вашу разработку? Вот в это я тоже не поверю: вы бы без уверенности, что все будет функционировать как надо, точно бы не стали воплощать все на практике. - И тут же немного перевела тему: - А что, заклинание просто отбрасывает человека, приблизившегося, точнее дотронувшегося до ограды?
        - Просто отбрасывает, - от неожиданности мастер слишком быстро ответил.
        - И больше ничего? И реагирует только на прикосновение человека? А как же, допустим, животные? Те же кони могут случайно приблизиться.
        Мастер из внутреннего кармана достал карандаш, в одном из шкафчиком нашел стопку бумажных салфеток и принялся чертить схемы и пояснения к своей разработке. Я внимательно слушала разъяснения, кое-где вставляла вопросы и не прекращала поражаться изворотливости ума эда Йеннера. Это ж надо было все продумать, предусмотреть! Тему заказчика мы больше не затрагивали, но я уверилась: да, Стейнир точно друг Джетмира. Тем более опровержения так и не прозвучало.
        Когда я шла домой, меня поразила совсем другая мысль. А ведь мастер ни разу даже не заикнулся о том, чтобы я подписала договор о неразглашении. И даже слова не сказал, что я не должна кому-то распространяться об услышанном от него. Или это очередная проверка с его стороны?
        Зато я несказанно была рада: тактика-то моя сработала. Что поделать, раз мастер любит лесть, пусть и завуалированную.
        7
        Зима наступила быстро, неумолимо и основательно. Снега выпало столько, что нам пришлось даже нанимать человека, чтобы расчистить подход к дому: Банафрит после очередной снежной ночи к калитке так и не подобралась. Пришлось ждать подмоги. Зато Даник был только рад: в школу он попал лишь на следующий день, а раз уж время освободилось, то почему бы вместе с внуками Элодии не построить снежных крепостей?
        Темными зимними вечерами особенно щемило сердце, когда я устраивалась в кресле у камина, чтобы почитать письма от родителей.
        Они писали дважды в неделю. Иногда мне казалось, что это слишком часто, когда их весточки душили меня тоской по родным, постоянно напоминая, чего мне так не хватает. Иногда, казалось, что редко, когда скучала по ним особенно сильно. А потом отец наконец-то признался, что как только станет возможно, они обязательно переедут из Дрины, причём в Адарию. Я сначала-то обрадовалась, пока не прочла куда именно. Оказалось, в Зордди, так как оттуда ближе добираться до Зеденива. И вновь я почувствовала, что меня словно лишили выбора…
        Сколько я жила в Геделриме? Несколько месяцев. А сколько я тут приобрела? Да столько и за всю свою жизнь наверно у меня не было…
        Близкие мне люди, ставшие почти родственниками: Даник, Банафрит, Элодия, Уотинены, с которыми я хоть и общалась раньше, но тут - особенно близко.
        Люди, с которыми я сдружилась: Ленсвен с супругой. К ним мы с Даником пришли сначала с ответным визитом в гости, а потом не раз встречались, общались, ходили вместе на выставки, прогулки.
        Занятие, которое не просто помогло коротать свободное время, но и по-настоящему затянуло. Да и мастер, наверно он стал мне если не другом, то действительно наставником.
        Дом, мой собственный, уютный и родной.
        Мне было что тут оставлять и о чем жалеть.
        Стейнир… Мы не раз виделись у полковника дома. Внимание конезаводчика не было навязчивым, оно было уютным как та шаль, что мне связала эдель Брита. Поэтому в нем хотелось кутаться и нежиться в его тепле. Отогреваться. Но было страшно - я боялась забыться и привязаться, опасалась подпустить слишком близко. И видела в глазах Стейнира обиду, разочарование каждый раз, когда он не мог пробиться сквозь мою холодную вежливость. Вот только решительность его не покидала, а я уже страшилась того, что он не отступится, а потом переживала: а вдруг ему надоест и на этом все? И при этом я понимала, что дать мне ему нечего, ну кроме внимания определённого толка…

* * *
        В моей каморке нормального отопления не было, поэтому мастер щедро предоставил мне целый угол в своем рабочем кабинете. Единственное условие: не мешать и не трогать ничего с его стола. Да мне было и не привыкать - Рун требовал того же.
        По привычке я закуталась в шаль, которая словно все еще хранило тепло рук эдель Бриты, и принялась дальше изучать схему для заклинания уже даже не амулета, артефакта.
        - Вы уверены, что я справлюсь? - с сомнением спросила я.
        - Там только заклинание. Саму основу под артефакт я уже приготовил.
        Мастер приподнял бровь, видимо ждал, чем я еще возражу.
        Подумаешь артефакт маскировки силы сделать! Да и не простой, а усиленный. Пф-ф-ф, конечно, такое проще всего поручить мне, недоучке с минимальным уровнем силы. Я ведь даже уровень чужого дара рассмотреть не могу, а значит, даже не буду знать - сработает ли вообще заклинание.
        - Астари, неужели ты думаешь, что я смог бы тебе доверить это задание без уверенности, что ты справишься?
        - Помнится, вы так уже делали, - заметила я.
        - Помнится, - передразнил мои интонации мастер, - тогда была совсем другая ситуация.
        - Ну да, конечно, - буркнула я себе под нос и вновь опустила глаза на листок со схемой.
        Усиленное заклинание… Значит будет крепче держаться, лучше работать, дольше не разрядится? Оказалось, как бы не так.
        - Оно что, для универсального мага? - не веря, что действительно верно разобралась, спросила я.
        Вместо ответа поверх листа со схемой лег другой. Я вгляделась в текст.
        - Не доверяете больше?
        - Глупая, - по-доброму усмехнулся Йеннер. - Наоборот, скорее оберегаю тебя. Может ты и не захочешь рассказать, но могут найтись желающие разговорить.
        Я кивнула.
        Передо мной лежал договор наподобие того, что я когда-то подписывала для бывшего опекуна.
        - Чем хоть палец резать? - почти жалобно поинтересовалась я.
        Мастер протянул мне небольшой ножик. Видя мою нерешительность, он произнёс:
        - Нож не для работы. Да и чистый он, я протер.
        - Заранее готовились? - Я кисло улыбнулась.
        - Если бы не догадалась, что за секрет у схемы, то договор бы не понадобился.
        - Опять проверки, - протянула я, в то же время примериваясь, где резать палец. Никак не получалось настроиться.
        - В нашем деле без них нельзя.
        «В нашем»… Меня уже почти приняли за свою, должно было стать лестным. Но нет, слишком неприятная процедура близилась, не оставляя мыслей о другом.
        Палец прижался к бумаге и кровь с него тут же впиталась.
        - Вот и отлично. Продолжай работу.
        Я поправила сползшую с плеч шаль, при этом задев пораненный палец. На кружевном узоре из коричневой шерсти остался красный кровяной след. Хотела было его оттереть, но не успела: провалилась сначала во тьму, быстро сменившуюся вдруг ярким полуденным солнцем.
        На фоне окна, из которого лился столь яркий свет, что почти слепил, стоял женский силуэт. Фигура чуть приподнялась на цыпочки, протянулась вверх рука, открывающая кухонные шкафчики. Один, второй… А потом женщина упала. Судорожно дёргающееся тело, закатанные глаза и хрип, который точно был предсмертным…
        Я хватала воздух как вброшенная на берег рыба. И воздуха катастрофически не хватало.
        - Вот уж не думал, что вид капли крови способен тебя свалить, Астари, - мастер пытался пошутить, что никак не вязалось с его бледным и несколько испуганным лицом. - Мне казалось, ты крепче.
        - Мне нужно… - прошептала я и попыталась схватить Йеннера за руку, но мои пальцы соскользнули.
        Он сам сжал мою ладонь.
        - Я сейчас позову за целителем. Сейчас.
        - Джетмир, до того, как выглянет солнце… Мне надо до того…
        - Какое солнце, Астари! Неделю тучи без проблеска! Сейчас я отнесу тебя в гостевую и прибудет врач.
        - До солнца, мне надо успеть до солнца…
        Больше ничего сказать мне не удалось. Я провалилась в беспамятство.

* * *
        Комната была роскошной: огромная кровать под балдахином из плотной, дорогой ткани, аккуратная мебель из явно ценных пород дерева, стены, оббитые тканевыми обоями с вычурным рисунком. А вот сидящая на стуле у кровати девушка выбивалась из этой композиции. Простое, строгое платье, волосы собраны в пучок так, что ни одной волосинки не выбивалось. И лицо такое серьёзное, даже как будто суровое.
        - Вы кто? - негромко спросила я.
        - Очнулись, замечательно.
        Она поднялась и пошла к двери.
        - Погодите! Ответьте на вопрос, пожалуйста! - уже громче и настойчивее потребовала я.
        - Я сиделка.
        И на этом, вежливая и добрая сиделка вновь направилась к выходу.
        Я ещё раз огляделась. На банкетке у кровати лежал мой халат. Тот, который должен был находиться в шкафу в моей комнате. Стараясь не делать резких движений, я встала и надела на себя халат, попутно заметив, что и сорочка на мне была моя домашняя. Сиделка переодевала? А вещи, наверняка, Банафрит принесла. О Рауд, как они там? Переволновались за меня наверно.
        Сиделка остановилась у двери и с неодобрением на меня смотрела.
        - Вам предписано лежать и не вставать, пока не разрешит целитель.
        - Угу.
        Я продолжила подходить к ней.
        - Мне велено не выпускать вас.
        В качестве весомого аргумента, девушка расставила руки в стороны, упираясь ими в косяк по обе стороны от неё.
        Я на миг прикрыла глаза - пережидала дурноту. А потом развернулась и пошла к окну.
        - Вы что, из окна собрались выпрыгнуть? - взвизгнула девица. - Не смейте! - И уже тише: - Он же меня сам убьет.
        Да уж, нервную сиделку нанял мастер.
        Я чуть отдернула штору - за окном все также низко висели тучи, грозясь вот-вот рассыпаться на тысячи снежинок.
        Сиделка была уже у меня за спиной.
        - Мне действительно необходимо выйти.
        - Здесь для вас есть все необходимое. А уборная вон за той дверью.
        Она совсем неприлично указала пальцем на неприметную дверь.
        - Вы не поняли. Мне нужно не просто выйти, мне уйти нужно.
        - Я сейчас схожу за доктором, а потом уже как он решит.
        Увидев, что я никуда выбрасываться не собираюсь, сиделка осмелела, и переупрямить её не удавалось. Она опять встала у двери и, видимо, стоять там собиралась насмерть. Не драться же с ней? Пришлось сдаться.
        - Идите за целителем, - вздохнула я.
        Девица победоносно улыбнулась и ловко развернулась, закрыв дверь у меня перед носом. В замке провернулся, ключ. Я сквозь зубы ругнулась. У этого Йеннера все действительно основательно и обдуманно.
        Пока никого не было, я принялась осматриваться уже более тщательно. Увы, больше никаких вещей не обнаружилось. Не в халате же мне разгуливаться? Ладно перед целителем…
        Целителем оказался молодой человек, по виду старше меня всего лишь лет на шесть. Интересный такой, приятный. А вот взгляд - не очень. Цепкий, изучающий, чересчур пристальный и внимательный.
        Он осмотрел меня, поспрашивал о самочувствии. Поинтересовался, боялась ли я раньше вида крови, да ещё и настолько. Я даже не знала, что на это ответить, поэтому быстро перевела тему на то, как скоро мне можно будет выйти из этого каземата.
        - Я впервые вижу, чтобы нервное потрясение от такого несерьёзного повода, вытягивало четыре пятых резерва. Поэтому я настоятельно рекомендую, да что там, настаиваю, чтобы вы строго придерживались постельного режима и пока никуда не покидали эту комнату. - Я хотела возразить, но быстро была перебита: - Я буду регулярно к вам наведываться и проверять ваше состояние. Контролировать ваше восстановление.
        От досады я чуть не застонала.
        - А если я вам скажу, что со мной это не в первый раз. И тогда восстановление проходило нормально, и никакого контроля со стороны целителя не понадобилось.
        Врач вцепился в эту информацию как собака в кость. Я еле отбилась от него. Максимум, что смогла выторговать - два дня покоя и под его присмотром. А дальше все будет зависеть от самочувствия и состояния.
        Когда целитель наконец-то ушёл, не забыв, конечно, оставить кучу предписаний, я чувствовала себя так, словно перетаскала кучу тяжестей. Вот тебе и врачеватель.
        Я с тоской посмотрела в окно - вечерело. Сейчас сбегать нет смысла, да и сил для этого тоже нет. А вот рано-рано утром…

* * *
        - А где та милая барышня, что вы приставили ко мне? - хриплым после сна голосом спросила я.
        Мастер отложил книгу на прикроватную тумбочку, без какого-либо смущения потянулся и нахально улыбнулся мне.
        - Доброе утро, благородная эдель. Я как знал, что сиделка тебе понравится.
        Я не стала заострять на этом внимание и решила сразу перейти к наиболее важному.
        - Мне нужно съездить в одно место.
        - Ну как Форден разрешит, так и поедешь. Как твое самочувствие? Признаться, напугала ты меня сильно.
        - Ну почему меня никто не понимает, - я вздохнула еле слышно и подняла кверху глаза. Мастер хмыкнул. - Мне как можно скорее нужно пасть к Уотиненам. А самочувствие у меня нормальное.
        - По Маршезу соскучилась? - уже без веселья спросил Йеннер.
        - Да причём здесь он! - вспылила я. - Мне к эдель Брите надо!
        Мастер смотрел на меня с недоверием.
        - Вопрос жизни и смерти?
        - Вы не представляете насколько, - тихо ответила я.
        - Нет. Пока что тебе никуда нельзя ехать.
        Без капли смущения я отбросила в сторону одеяло и, сидя на краю кровати, дотянулась до мастера, схватив его за руку.
        - Я вас умоляю, заклинаю! Не выпустите, сбегу. Из окна выберусь!
        - Зачем ты туда так рвешься?
        - Надо.
        - И не расскажешь. - Не спросил, а скорее подтвердил Йеннер.
        - Не расскажу.
        Он потер лицо руками, на миг задержав ладони на глазах.
        - Хорошо. Под мою ответственность и твоё хорошее поведение.
        - Спасибо, - тихо прошептала я.
        - Сопровождать буду тебя сам. - Я хотела возразить, но он был непреклонен. И затем добавил: - Да, и ещё кое-что. После того, как я таскал тебя на руках, как-то странно слышать твое обращение ко мне на вы.
        - Я не смогу, - ошарашенно произнесла я.
        - Сможешь-сможешь. И сама не заметишь, как привыкнешь.
        За лукавой улыбкой я все же заметила, что мастер хоть и бодрится, и шутит, но вид у него очень уставший. Мне бы устыдиться, что потащу его в пригород, до которого отсюда полчаса пути, но я не хотела и дальше откладывать поездку. Иначе с ума сойду от беспокойства и страха.
        - После завтрака поедем. Вещи сейчас принесут.
        - Спасибо, - ещё раз поблагодарила я… Джетмира.
        - На здоровье. А пока прикройся хоть халатом, что ли, - кивнул на эту вещь мастер.
        И до меня только сейчас дошло, что я сидела перед этим мужчиной в одной лёгкой сорочке. До одеяла было ближе, им я спешно и накрылась, скрывшись чуть ли не с головой.
        Экипаж довольно быстро ехал по улицам Геделрима. Меня потряхивало так, что могло показаться, будто бы дороги настолько отвратительны или у кареты напрочь отсутствуют рессоры. А я уже жалела, что не выпросила у эда Фордена успокоительного. Чтобы немного отвлечься, я обратилась к сидящему напротив мастеру.
        - Банафрит приходила?
        - Да. Вещи твои принесла, заверила, что присмотрит за Данфером, осмотрела мой дом… - тут взгляд Джетмира засветился весельем, и артефактор добавил: - А еще она заявила, что будь на моем месте другой, она бы заставила его на тебе жениться.
        От удивления у меня даже дрожь унялась.
        - Почему это?
        - Ты провела в доме неженатого мужчины пару дней. Да, находилась в бессознательном состоянии, но тем не менее компрометирующая ситуация на лицо.
        - Чушь какая. - Я потерла лоб, пытаясь уяснить с чего вздумалось Банафрит бросаться такими словами.
        - Твоя экономка заявила, что уж лучше ты переживешь несколько недель слухов, чем всю жизнь со мной.
        За высказывания Банафрит стало стыдно мне. Мастер ни разу не дал повода заподозрить его в нечестных намерениях и неблаговидных поступках. А она о нем так отозвались, да ещё и в лицо…
        - Прошу прощения, - негромко произнесла я.
        - Не стоит, - отмахнулся Джетмир. - Во многом она права. Поэтому я ей и сказал, что если ты будешь согласна, то женюсь хоть завтра.
        Я громко ахнула, а мастер не выдержал и расхохотался.
        - Неужели надумала?
        - Вы же заранее знали мой ответ!
        Джемтир приподнял бровь, не скрывая недовольного взгляда.
        - Хорошо-хорошо, ты! Ты знал, что я не соглашусь.
        - Эх, - притворно вздохнул он, - попробовать же я мог?
        - Еще раз прошу прощения за Банафрит.
        - Она решила, что это я довел тебя до обморока. «Совсем заездил девочку!». Только что она подразумевала под «заездил»? - недоуменно поинтересовался мастер.
        И все же я видела, что недоумение наигранное, а сам он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.
        - Банафрит это не оправдывает, - строго заметила я, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться тоже.
        - Она просто по-своему заботится о тебе.
        - Ты тоже, - вырвалось у меня. - Однако это не оправдывает мою помощницу. Я поговорю с ней.
        - Не стоит, - повторился Джетмир. - Хотя… Я придумал, как простить вас! Пригласите меня в гости.
        - Банафрит этого не переживет… - покачала я головой, в это раз не скрывая улыбки. - А ведь скоро праздники…. Замечательная идея! Я потом тебе сообщу конкретную дату.
        За этой легкой болтовнёй я и не заметила, как мы оказались уже за городом и приближались к поместью Уотиненов. Я была Джемитру благодарна не только за то, что позаботился обо мне, но и вот сейчас, видя мое нервозное состояние, отвлек. Если бы не он, не знаю, как бы выдержала это хоть и короткий, но трудный путь.
        Из экипажа я выскочила, как только он остановился.
        - И это благородная эдель, - покачал головой мастер, который не успел мне даже руки подать.
        Я чуть притормозила, оборачиваясь.
        - Мне срочно надо.
        - Я уже понял, - усмехнулся Джетмир. - Через пару часов вернусь сюда от друга. - Он кивнул в сторону соседних владений. - Так что не задерживайся, а то Банафрит точно меня убьет. Я же ей обещал тебя беречь.
        - Спасибо, - не помню в который раз за сегодня я его поблагодарила.
        Дверь мне открыл Нелнас-младший.
        - А эдель Брита где?
        - Бабушка в малой гостиной, - ответил он, растерянно посмотрел мне в след, когда я на ходу стянула пальто и не глядя бросила его.
        Эдель Брита сидела в кресле у окна. На ее коленях лежало вязание: какой-то бешеной расцветки пряжа, которая должна была стать, судя по всему, пестрыми варежками.
        Она не заметила меня, а услышала: я сдавленно всхлипнула и сползла по стене. Ноги меня уже не держали.
        - Астари! Что случилось? - Она подбежала ко мне. - Мне сказали, что ты приболела. Чего примчалась-то?
        Я спрятала лицо в ладонях.
        - Все хорошо, - прошептала я. - Просто соскучилась. Да и взаперти сидеть надоело.
        Как ни в чем не бывало я поднялась, поправила юбку, вытерла слезы и даже улыбнулась. От облегчения меня слегка пошатывало: словно я была под водой и тут вдруг вынырнула, вмиг опьянев от воздуха.
        - И все-таки? - не сдавалась эдель Брита.
        Она поддержала меня за локоть и провела до кресла, в которое я с удовольствием упала, блаженно в нем растекаясь.
        - Заработалась я и не рассчитала силы, - отмахнулась я. - Вот и решила на свежем воздухе набраться сил. Вы же не против?
        Эдель Брита все еще с подозрением смотрела на меня, поэтому я поспешила ее отвлечь расспросами. Тем более, что я давно у них не была - пару недель, так точно.
        Потом мы переместились на кухню, где хозяйка дома хотела меня накормить, а я еле уговорила ее всего лишь на чай. При всем моем уважении к эдель Брите, Понтер готовил значительно лучше, а я даже его кулинарные шедевры не смогла сегодня осилить.
        Слово за слово, и я постепенно смогла вывести женщину на нужную мне тему.
        - На вас весь дом держится, и вы не хотите себе никаких помощников. Так и никакого здоровья не хватит, - сокрушалась я, внимательно следя за реакцией эдель Бриты.
        - Да что мне сделается, - пожала она плечами. - Вот полковника я никак не могу заставить всерьез взяться за лечение.
        Но я не дала себя увести.
        - Однако вам и про себя забывать не стоит.
        Эдель Брита бросила на меня удивленный взгляд.
        - Астари, я себя замечательно чувствую, мне не на что жаловаться. - В ее голосе прозвучала даже укоризна.
        И все равно я ей не верила. Дерганным движением она отставила чашку, раскрошила печенье, чего за ней обычно не бывало, бросила хмурый взгляд в окно, откуда все также не лился солнечный свет - низкие, хмурые тучи решили поделиться снегом.
        На некоторое время я еще позволила двигаться беседе в другую сторону, но заметив, что времени у меня осталось не так много, пошла в атаку.
        - И все-таки, эдель Брита, вы так часто пеняете полковнику, что он не желает лечить свои старые боевые раны, но ведь и вы не железная. Я помню, как когда мы с Даником оставались у вас с ночёвкой, вам нездоровилось.
        - Ну что ты прицепилась к моим болячкам? - раздраженно спросила хозяйка дома. Мне даже на миг совестно стало - действительно, прицепилась. Может и впрямь все хорошо?
        - Простите, я всего лишь беспокоюсь о вас.
        Несколько минут мы просидели в молчании. Эдель Брита явно о чем-то задумалась - она рассеянно водила ложкой в чашке, все также смотря в окно. Я же рассматривала ее, совсем не опасаясь, что смущу ее пристальным вниманием. И отмечала чуть более глубокие складки у рта, чем мне раньше казалось, легкое дрожание в руках, может быть и не заметное, если бы не еле слышный дребезг чашки, седину, которая была уже не только у висков, и взгляд, какой-то резкий, более пронзительный, острый и в то же время, было в нем что-то отчаянное. А может я все себе придумала…
        - Я никому не говорила, - хрипло произнесла эдель Брита, повернувшись ко мне. - Но я так больше не могу.
        Она нервно сжала губы, словно тут же коря себя за несдержанность. Однако теперь я точно знала - отчаяние мне не показалось.
        - Наверно тебе я все же рассказу, - голос звучал ее глухо. Видимо, борьба с собой была проиграна. - Я действительно не здорова. Не буду утомлять тебя рассказом о моих болячках. Сообщу лишь то, что жить мне осталось… А я не знаю сколько!
        Эдель Брита всплеснула руками в совсем не свойственной ей манере. И принялась нервно ходить из угла в угол.
        - То есть как не знаете? - хрипло прошептала я.
        - Вот так. В любой момент могу отправиться в гости к Оттару, - совсем не весело пошутила она.
        - Но ведь можно же наверно что-то сделать? Найти лучшего целителя?
        - Я нашла. Полковнику тогда сказала, что еду старшего сына навестить, а сама поехала в Амаллион… У меня был уже приступ и как видишь, пережила его. А вот следующий скорее всего не переживу. И когда он будет, даже лучшие предсказать не могут.
        Я не была лучшей, но знала когда…
        - Эдель Брита, - я вскочила ей навстречу и схватила за нервно вздрагивающие руки. - Неужели совсем-совсем ничего нельзя сделать?
        - Ну почему же… - Она вдруг успокоилась и посмотрела на меня, несмотря на разницу в росте, сверху вниз. - Я могу и пережить следующий приступ, до него вообще может и не дойти. Точнее он будет таким слабым, что не особо на мне отразится.
        - Но?
        - Но мне тогда уже будет все равно. Я стану овощем, не человеком.
        Я выпустила ее руки и отошла на шаг.
        - Хотя это и не факт, но вероятность уж очень большая.
        - То есть вы хотите сказать, что все-таки есть надежда, что некий метод лечения поможет вам справиться с болезнью, но он может и привести к овощеобразному состоянию?
        - Да.
        - И каковы соотношения шансов?
        - Равновероятны.
        Я сглотнула от чего-то горькую слюну и вернулась к своему стулу. В голове было совсем пусто и я совершенно не знала, что на все это можно ответить.
        - Я бы может и уцепилась в такой шанс, но не смогу. Не прощу себе, если стану обузой своим родным.
        - Что вы такое говорите! - воскликнула я. - Какая обуза, вы же их жена, мать, бабушка!
        - Пусть лучше они сразу отстрадаются, чем будут наблюдать за моим медленным угасанием. Без возможности спасения.
        - Но ведь совсем не обязательно, что вы сляжете, а вдруг получится?
        - Не хочу так рисковать.
        - Эдель Брита, так нельзя! Нельзя без надежды…
        - Я свое отжила.
        Настроена она была решительно и переубедить мне ее не удавалось. С одной стороны, я понимала ее желание, с другой - ведь не зря же было видение, значит был, был тот самый шанс!
        - Вот уж не знал, что моя жена такая эгоистка, - заявил полковник, слегка прихрамывая, заходя на кухню.
        - Ты все слышал… - прошептала его супруга, прижимая пальцы ко рту. Она перевела негодующий взгляд на меня.
        - Я не знала, что эдел Нелнас тут.
        А дальше мы слушали отповедь полковника, грозную, строгую, обвиняющую и призывающую к надежде.
        - Ты подаешь отвратительный пример, - поморщился эдел Нелнас. - Мне вот, Астари. Нельзя, слышишь, нельзя опускать руки! Не смей! Есть шанс, будем использовать его по полной! И не допустим, чтоб ты так просто, вот ни за что, отдала свою жизнь. Я не допущу.
        - Нелнас, ты не понимаешь… - тихо возразила эдель Брит.
        - Это ты не понимаешь! - рявкнул полковник. - Не смей, не смей меня бросать! Ты не трусиха, а сейчас именно трусишь. Ты же не такая…
        - Я не смогу…
        - Сможешь! - перебил ее муж. - Мы же будем рядом и уж точно не бросим тебя. Как ты собиралась нас!
        Несмотря на то, что полковник уже кричал, смотрел он на жену с такой нежностью и в то же время решительностью, что я не знаю каких сил мне стоило не разрыдаться.
        А вот эдель Брита не сдержалась. Сюртук полковника быстро намок, но супруг не обращал на это внимание, придерживая жену за плечи, а второй рукой опираясь о стол. Впрочем, глаза его тоже блестели.
        - Я напишу сегодня тому целителю, - тихо произнесла эдель Брита, не поднимая взгляда.
        - Вот и славно, - выдохнул полковник.
        - Астари, там за тобой приехали, - Нелнас-младший заглянул на кухню и недоуменно посмотрел на своих стариков. - Бабуль, что случилось?
        - Я поехала. Всего доброго, - быстро попрощалась я.
        Полковник кивнул, а его жена обернулась и еле слышно прошептала:
        - Спасибо.
        На обратном пути Джетмир пытался завести разговор, но я не была настроена на беседу, поэтому молча следила за падающими снежинками.

* * *
        Кресло было таким большим и массивным, что даже я в нем терялась. Искала я его долго и упорно - хотелось точно такое же, как и у полковника. И теперь такая же громадина стояла и в моём кабинете. Ну как кабинете… Это был и рабочий кабинет, и библиотека, и учебная комната для Даника.
        Вот и сейчас каждый использовал по-своему, хотя и почти одинаковому, усмотрению: я, потонув в приятной мягкости уютного кресла, полностью погрузилась в учебник по теории построения порталов, Даник, расположившись за столом, который был покрыт ровными стопочками черновиков, выполнял домашнее задание. Впрочем, рядом со мной тоже лежал не один исписанный лист - не в книге же делать пометки. А вот, например, мастера это никогда не останавливало: чуть ли не все его справочники, пособия и другая сопутствующая литература была с исписанными полями.
        - Думаешь у нас тоже построят портал? - отвлёк меня от особой заковыристой формулы Даник.
        - Скорее всего. - Я подняла уже порядком уставшие глаза от книги. - Во всяком случае, такой слух я слышала.
        - Поэтому и изучаешь?
        Я кивнула, а Даник не унимался:
        - Тебе же они не нравятся. - Он даже сам поморщился. Видимо вспомнил своё знакомство с достижением адарийской магнауки.
        - Ну почему же, экономия времени мне очень даже нравится. Вот ощущения при этом… Бр-р-р! - Я передернула плечами. - Что не мешает мне попробовать разобраться в устройстве порталов.
        И тут Даник растянут губы в улыбке, явно позаимствованной у Джетмира.
        - И как успехи?
        С кислым выражением лица я без утайки ответила:
        - Честно говоря, не очень. Да, это один большой и жутко мощный артефакт, но там все очень сложно. - Я с досады потерла лоб. - В такие моменты я жалею, что нет возможности отправиться на учёбу в университет.
        Даник знал историю моей жизни. Разумеется, ему был рассказан максимально смягченный вариант, но основных моментов я не скрывала. Как и то, что помимо артефакторских способностей, у меня были и у другие.
        Ну а я, чтобы не зацикливаться на грустных мыслях, быстро перевела тему.
        - Так кого будем звать на предпразничный обед?
        Данфер переместился ко мне в кресло, усевшись на широком подлокотнике.
        - Ну смотри. - Он принялся загибать пальцы: - Ленсвен и Сириль, мастера своего ты упоминала, Элодия сказала, что если внуки отпустят, то точно будет, потом девушка-роза…
        - Дани-и-ик, - укоризненно протянула я, но от смешка не удержалась.
        - Она же действительно такая… - Он привычно щелкнул пальцами. - Цветущая!
        - Я передам Иви.
        Вплоть до кончиков ушей подопечный покраснел.
        - Я же секрету.
        - Ладно, ладно. Не буду.
        - Свер и Хемин, - назвал своих школьных товарищей Даник. - Можно же их позвать?
        - А драк точно не будет?
        - Ты что, мы с этим завязали, - Совершенно серьёзно заверил меня бывший драчун.
        - Никого не забыли?
        Он пожал плечами.
        - К нам тут в гости Дильмари хотела наведаться.
        - Ледяная королева? Здорово!
        - Данфер! Только попробуй сказать, что так оно и есть на самом деле. - И тут я передразнила его: - «Она же действительно холодная и величественная».
        - Ты все сказала сама.
        Я притворно зарычала и с устрашающим видом попыталась наброситься на подопечного. Он ловко увернулся, воспользовавшись тем, что выбраться из кресла с первой попытки мне не удалось. А потом нагло принялся меня щекотать. В отместку я могла только растрепать аккуратную прическу Даника.
        - Весело тут у вас. Наверно не зря я приехала.
        - Диль!
        - Холодная и величественная!
        Наши возгласы прозвучали почти одновременно.
        - Мы ждали тебя чуть позже, - сказала я, поправляя свои тоже чуть растрепавшиеся волосы и успевая отпустить легкий подзатыльник Данферу.
        - Я заметила, - кивнула блондинка.

* * *
        - У тебя тут точно такого нет, - сказала Диль и поставила на стол закупоренную бутылку вина.
        - Не нуждаемся. - Пожала я плечами, хотя все-таки задумалась - к праздничному обеду точно нужно будет парочку приобрести.
        - В хорошей компании, да под душевный разговор, - гостья подмигнула мне и по-хозяйски осмотрелась. - Из чего пить-то будем?
        Я отправилась на кухню. Банафрит уже ушла, а Даник давно спал. Это мы с Дильмари засиделись что-то в гостиной.
        - Совсем другое дело, - протянула блондинка. Она вытянула ноги, расслабленно откинувшись на спинку кресла, и с довольным видом пригубила вино. - А то при твоей экономке и слово лишнее боязно сказать. Строга она у тебя.
        - Какая уж есть, - ответила я, тоже пробуя напиток. Терпкий, в меру сладкий, окутывающий горло и разливающий в груди тепло. Блаженство.
        - И это благородная эдель, - покачала головой Диль. - Так и не научилась держать нужное расстояние с прислугой?
        - Банафрит - не прислуга, не экономка, а именно помощница.
        Диль поморщилась.
        - Как тебе удобнее. Но факта же не отменяет. Впрочем, не будем о ней. Лучше расскажи, как ты тут?
        То ли вино подействовало, то ли просто располагающая обстановка, но я рассказала Диль почти все, разумеется, опуская некоторые подробности.
        - А что, мастер действительно такой интересный мужчина?
        - Интересный, да только не в том смысле, что ты думаешь, - хмыкнула я. - Хотя, судя по некоторым слухам, многие женщины находят его занимательным именно в этом смысле.
        - Но не ты, - насмешливым тоном произнесла гостья. - Кто ж тогда твои глазки зажег?
        Я успела отставить бокал на столик, иначе бы точно облилась.
        - Никто. Просто жизнь налаживается. Это не то, что ты подумала.
        - Ага-ага, - согласилась Диль с таким видом, что точно было понятно - не верит.
        - Но что-то счастливого блеска в твоих глазах я не вижу, - заметила я. - Да и какая счастливая новобрачная будет разъезжать, а не греться под боком мужа?
        - Ну и язва же ты стала! - Гостья не без восхищения посмотрела на меня.
        - А ты не ответила на вопрос.
        - Муж в разъездах, я вот решила развеяться. А праздники у родителей проведу.
        - Почему не с мужем?
        - Он занят, - сухо сказала Диль и потянулась за новой порцией вина.
        - Чем? - я не унималась.
        - Работой.
        - Что ж за работа такая?
        - Я как на допросе! Отстань! - вспылила блондинка, но быстро остыла. - Серьёзная у него работа, важная. Важнее меня.
        Я замолчала - не знала, что на это ответить.
        - Не смей меня жалеть. Моя жизнь меня полностью устраивает, - холодно произнесла Диль. - Я свободна и вольна делать, что пожелаю. Не без рамок, конечно. Но связанной себя не чувствую.
        - Даже брачными узами?
        - Уж ими-то точно.
        Я покачала головой. Довольно гостья точно не выглядела.
        - Зачем нужна была свадьба? Тебе-то понятно, но ему? - недоумевала я.
        Некоторое время гостья колебалась.
        - Чтобы отстали родственники. Почти как у меня: пора бы семьей обзаводиться, а Вестейр не торопился. Да и ему с его работой некогда было заниматься розыском подходящей невесты. Хотя, я бы сказала - не зачем, - Диль усмехнулась. - И вот нашлась я. Отличный вариант! Родословная, воспитание, внешность. - Она явно специально говорила о себе, как о породистой… зверушке. - Правда, характер я умело скрывала перед посторонними. Впрочем, тогда ещё жениха это приятно удивило. Ну то, что я не совсем мямля. Вот и договорились. Ну а теперь каждый живёт своей жизнью, никому не мешает, не беспокоит по пустякам. Красота!
        - И тебя все устраивает?
        - Конечно.
        Наверно я бы поверила или попыталась себя убедить: так оно и есть. Вот только Диль нервным движением отбросила локон со лба, а затем, хоть и не залпом, но несколько поспешно, в четыре глотка осушила бокал.
        8
        Банафрит, к сожалению, в подготовке предпраздничного обеда не участвовала - к ней решили приехать дети, поэтому не отпустить я её не могла. А вот Понтер, как только узнал, что я собралась пригласить повара, присоветованного Банафрит, разобиделся на меня.
        - Но у тебя же в это время все расписано. Ни минутки свободной!
        - Для тебя я время найду. Не позовешь - на кухню ко мне заглядывать не смей! - неожиданно сурово заявил повар.
        Был ли у меня теперь выбор?
        Вот только одного Понтера было мало, тем более я рассчитывала и его усадить за стол, поэтому было приглашено еще двое человек прислуги. Не самой же мне накрывать на стол, разносить блюда и следить, чтобы у всех все было? Сама-то я в общем-то, была бы и не против, но Диль не давала мне забыть, что благородной эдель это не положено. Следить за порядком и руководить - пожалуйста, и то, лучше все же иметь для этого дела специального человека.
        Я полностью доверилась Понтеру - он взял всю организацию обеда на себя. А Диль потащила меня наверх, где нас уже дожидался парикмахер.
        - Будем делать из тебя красавицу! - заявила она.
        Я бы с этим поспорила, но, когда увидела себя в зеркале - обомлела. Приглашенная Диль мастерица сумела с моими непослушными волосами сотворить чудо - прическа была аккуратной, элегантной и очень непривычной. Легкие штрихи - чуть подкрашенные глаза и губы, и я выглядела совсем другим человеком. А темно-зеленое платье с золотистым узором по подолу только украсило образ.
        - Я же тебя предупредила, что сделаем красавицу, - подмигнула в отражении Диль. Она стояла позади меня и тепло любовалась.
        Хоть это был и дружеский обед, но я хотела действительно выглядеть очень хорошо, поэтому обернулась и порывисто, не скрывая благодарности, обняла Диль.
        - Спасибо тебе, - у меня даже горло свело от переизбытка чувств. - Не знаю, как тебя отблагодарить.
        - Ну попробуй деньгами.
        Я отодвинулась и ошарашенно на нее посмотрела.
        - Шучу, - кривовато улыбнулась блондинка. - Должна будешь. Вот найдешь себе успешного и богатого мужа, тогда и отблагодаришь.
        - Ди-и-и-иль! - протянула я со смехом.
        - А что? Теперь-то, я думаю, от поклонников у тебя точно отбоя не будет. Только ходи, выбирай. - Она прищурила один глаз и начала взмахивать указательным пальцем, словно уже выбирала для меня кандидатов.
        Я не выдержала и расхохоталась. Правда, подумалось мне: очень жаль, что Стейнир не увидит меня сегодня. Я бы его пригласила, но в качестве кого? Не друг, и уж тем более не жених…
        Во время обеда я тихо млела. Друзья, близкие мне люди были рядом. Диль обменивалась колкими репликами с мастером, но без неприязни, скорее они, наоборот, были довольны тем, что нашли достойного собеседника, который не тушуется на порой язвительное замечание. Иви во всю что-то обсуждала с Данфером и его друзьями. Элодия совсем по-девичьи хихикала над репликами Ленсвена, а его супруга активно расспрашивала Понтера. Он же расцвел: преисполненный важности, без какого-либо смущения, наверняка делился своими кулинарными секретами. Я периодически обращалась ко всем, примыкая к той или иной компании. В особенности, когда мы перешли в гостиную, где продолжили все чаепитием. Собеседники менялись, перетасовывались, но всем было интересно, не скучно.
        А мне было тепло и так хорошо, что, извинившись, я покинула комнату. Добежала до чуланчика под лестницей, не глядя села на какой-то ящик, и расплакалась. Когда хорошо, тихо, спокойно, в жизни нет больше бурь, то сложно привыкнуть к этому, осознать, возможно даже принять и ждешь какого-то подвоха. Да, у меня еще хватало проблем, но вот в этой самый момент я была самым счастливым на свете человеком. И оттого плакала.
        - Я старалась, а ты мои старания размазываешь по щекам, - проворчала Диль, протягивая мне платок. Свет больно ударил по глазам, и мне пришлось зажмуриться.
        - Прости, - прохрипела я.
        - Ладно, мне несложно еще раз нарисовать. Вот только глаза-то все равно красными останутся. - Она втиснулась в чуланчик и прикрыла за собой дверь, при этом бесцеремонно подвинула меня на ящике. - А теперь рассказывай, чего слезы льешь?
        - Все хорошо, - заверила я Диль.
        - Я заметила.
        - Нет, правда. Все действительно хорошо. - Я смутилась, но продолжила: - Поэтому и расплакалась.
        - От счастья, значит. Ну бывает. - Она неловко приобняла меня.
        - Дильмари, я помню, ты обещала ко мне приезжать. И обещание сдерживаешь. Но зачем? Я же тебе почти чужая.
        - Чушь какая. Чужая, скажешь тоже. Мы же выросли вместе.
        - И все-таки?
        - Ну к Исгельне поехать я не могла, - голос Диль почти не дрогнул. - У родителей тоже все непросто. Да, на праздники я к ним обязательно съезжу, но долго пробыть у них не смогу. Кстати, не хочешь со мной отправиться?
        - Нет, я уже обещала Уотиненам, что праздник у них проведу. Может быть позже.
        - Все еще дружишь с полковником. Хорошо. - И замолчала.
        - Ну так почему я? - продолжила расспрос я.
        - А больше мне и не к кому было съездить. Мне нужно было где-то провести предпраздничную неделю, чтоб не одной, а с кем-то. Так почему бы и не у тебя? Или ты против?
        - Нет, я только рада.
        - Вот и замечательно.
        Какое-то время мы просидели в тишине, пока дверка опять не отворилась, явив нам озадаченного Джемтира.
        - Оригинальное место вы выбрали, эдель. Неужели темный чулан лучше светлой гостиной?
        - Я искала салфетки, - произнесла я.
        - А вы, эдель Дильмари, помогали? - хмыкнул мастер.
        - Именно, - важно кивнула блондинка, величественно принимая протянутую руку Джемтира, который помог ей выбраться из чулана. Йеннер обернулся ко мне, подмигнул и повел Диль в гостиную.
        Когда все гости разошлись, а Данфер уже отправился спать, мы с Дильмари продолжили свои девчачьи посиделки. Вытащили из шкафа все мои наряды, перебрали их. Большинство из них безжалостной рукой холодной блондинки были отправлены в сторону.
        - Не смей больше это убожество надевать! - строго сказала она.
        - Что же тогда мне носить? - растерялась я.
        - А вот что-нибудь такое, или такое. - Диль выбирала самые яркие, нарядные платья, блузки, которые мне казались слишком откровенными, и я сама не понимала, как они ко мне попали, юбки, слишком облегающие, под которые нельзя было надеть нижнюю юбку или даже длинную сорочку.
        - Дильмари! Ты зачем навезла мне нарядов? - возмутилась я, когда до меня дошло.
        - Это подарок, - небрежно отмахнулась она и принялась дальше складывать комплекты. - Смотри, вот это будет лучше смотреться с вот этим костюмом. Как тебе?
        Я перевела взгляд на сложенные на диванчике юбку, нежно-бежевого цвета, темно-синюю юбку и почти такого же цвета бархатный жакет. Все было неимоверно красивым и гармоничным, а главное - я никогда такого не носила.
        - Это все очень дорого, - попыталась я возразить.
        - Не мне переживать о деньгах. Да и не тебе тоже. К тому же подарок от тебя не дешев.
        Так оно и было - любимые духи Диль найти было непросто и стоили они немало. Хотя денег мне было не жаль, а теперь - тем более.
        До глубокой ночи мы перебирали вещи, спорили, смеялись, болтали об обычных женских вещах. Единственное, чего не касались - темы замужества Диль. О муже она почти ничего не говорила, а если я и задавала вопросы, она ловко уводила тему, поэтому больше не настаивала.
        Провожала Дильмари я не без сожаления - за те несколько дней, что она у нас провела, мы сблизились так, как не могли за десяток лет. Иногда, правда, я ловила себя на мысли, что как будто предаю память о Рини. Наверно, поэтому мне и сложно было с кем-то подружиться, сблизиться из своих ровесниц и, видимо, поэтому моими подругами в последнее время были только Банфарит и Элодия, и лишь недавно Сириль. И не знаю почему, но я рассказала об этом Диль.
        - Мне Рини тоже очень не хватает. Мы не были с ней так близки, как ты, хоть они и моя сестра. Но все же… Ее никто не заменит. Вот только я думаю она, глядя на нас с чертогов Рауда, наоборот, радуется, что мы с тобой не ругаемся, а вполне себе мирно общаемся.
        - Наверно ты права.
        На прощание Диль сама меня обняла, чем все же удивила.
        - Спасибо, что приютила, - хриплым голосом сказала она.
        - Приезжай, когда захочешь!
        - Боюсь, надоем быстро. Так что раньше весны не жди, - не без сожаления произнесла она и повернулась к Данферу. - Всего доброго, молодой человек.
        - Я был очень рад с вами пообщаться, - важно заявил Даник и даже поцеловал руку Диль.
        - Быстро учиться, - хмыкнула блондинка и, послав нам воздушный поцелуй, пошла к экипажу, откуда махала из окна, пока не скрылась из вида.
        За два дня до праздника Самой Темной Ночи мне пришло приглашение на бал у Главы города.
        Я долго вертела в руках приглашение, не понимая - с чего вдруг? Неужто я ему так запомнилась с ярмарки?
        Все оказалось значительно проще.
        - Он же сокурсник моего супруга, - заявила Элодия, когда я поделилась с ней.
        - И вы попросили за меня?
        - Что тут такого? - округлила глаза соседка. - Ты же молодая, красивая девушка. Сходишь, развеешься.
        И действительно, почему бы и нет?
        Отправилась на бал я в компании четы Рекур.
        Здание, где проводилось торжество, освещалось праздничными огоньками, уже создавая ощущение праздника.
        Людей прибыло немало. Все веселые, задорные, чуть более раскрепощенные, чем я привыкла в Саганионе.
        - Ну как тебе? - спросил эд Канер.
        - Замечательно, - не скрывая улыбки, ответила я.
        Зала заполнялась гостями, которые тут же разбредались по группкам. Со всех сторон раздавался смех, веселый гомон.
        Знакомых у меня было слишком мало, чтобы я могла кого-то из них разглядеть в толпе, поэтому я практически не отходила от своих соседей.
        Мое настроение испортилось лишь тогда, когда раздались первые аккорды танца, открывающего бал. Я была уверена - меня никто не пригласит.
        - Очень рад тебя видеть, - раздался вдруг голос.
        Я обернулась и увидела мастера.
        - Доброго вечера, - кивнула я.
        Джет вдруг рассмеялся, покачал головой и протянул руку.
        - Пошли.
        Я заколебалась.
        В Саганионе никто из мужчин, кто был ниже меня, никогда не решался меня пригласить. Кому охота терпеть насмешки?
        Над мастером никто не смел смеяться. Или может быть в этом городе действительно все по-другому?
        Джетмир закружил меня в танце. Двигался он хоть и уверенно, но мастерства ему явно не доставало. И все же мне пришлось покорно следовать за ним, не делая даже попыток чуть исправить положение. Что, в общем-то, не мешало мне наслаждаться танцем.
        - Ты сегодня выглядишь особенно восхитительно, - заявил Джетмир после того, как выполнил особо сложный элемент. И все же он успел меня поймать и даже не наступил на ногу.
        - Что это такое? - округлила я глаза. - Ты флиртуешь со мной?
        - Астари, - с укором произнес он, - это же первый танец! Дай мне хоть поддержать видимость, что я пригласил тебя с определенной целью.
        - Когда Банафрит об этом узнает… - Я не удержалась от смешка.
        - Думаешь, точно заставить жениться?
        - Она может.
        Я не ловила насмешливых взглядов устремленных на нашу пару. Благодушие, доброжелательность, искристое веселье. В какой-то миг мне показалось, что я попала в сказку. Пока не перехватила взгляд, наполненный такой злостью, что даже сбилась с шага и уже сама наступила мастеру на ногу.
        Рыжеволосая молодая женщина в темно-синем, подчеркивающем излишнюю бледность, платье, прожигала меня такой ненавистью, что стало очень даже не по себе. Но довольно скоро я потеряла ее из виду и продолжила отдаваться танцу.
        Джет поцеловал мне руку и откланялся.
        - Еще столько не перетанцованных дам, - хмыкнул он.
        Я рассмеялась.
        Элодия смотрела на меня с неодобрением. Я же пожала плечами и отправилась к столику, где стояли напитки.
        Как только я утолила жажду, ко мне тут же подошел молодой мужчина.
        Дальше я ни одного танца не пропустила.
        У меня кружилась голова от куража, который я поймала. Партнеры сменялись, сменялись танцы, но оставалось главное - ощущение легкого, воздушного счастья, которое наполняло меня азартом, разжигало во мне радость.
        И все же, чтобы почувствовать себя окончательно и бесповоротно счастливой мне чего-то не хватало. Точнее - кого-то.
        Увы, Стейнира на балу не оказалось. Поэтому приходилось соглашаться на танец с теми, кто предлагал. Как ни странно, недостатка в партнерах я не испытывала.
        Во время одного из танцев по залу вдруг раздался удивленный вздох и все уставились вверх. Почти под самым расписным потолком летела птица. Присмотревшись я поняла, что это голубь. В его клюве что-то зеленело. Птица сделала круг над собравшимися и замершими людьми. И вдруг она полетела в ту сторону, где были я и мой партнер. Когда голубь поравнялся с нами, он выпустил свою ношу, оказавшуюся пушистой веточкой ели. Веточку я поймала. К ней крепилось еще и украшение - маленький красный бант.
        Внезапно все отмерли и продолжили танцевать.
        Я решила приколоть веточку брошью к корсажу. Зеленый не очень хорошо сочетался с жемчужным цветом платья, но мне был все равно.
        Мимо пронеслась совершенно незнакомая мне пара, и женщина успела воскликнуть:
        - Праздник же! Чудеса!
        Вот уж действительно, чудеса!
        Последний, закрывающий торжество танец я хотела пропустить. Такое желание возникло у меня впервые, и это несмотря на то, что танцы я обожала. И впервые я не пропустила ни одного круга - желающий станцевать со мной было так много, что порой мне приходилось даже выбирать. В какой-то момент мне хотелось ущипнуть себя - не сплю ли я? К концу праздника я настолько выдохлась, что ответила категорическим отказом всем. Понаблюдать же тоже было любопытно.
        - Мне вы тоже откажите?
        В шумном зале подойти тихо было совершенно несложно.
        Со Стейнира я перевела взгляд на свое новое яркое украшение и ничего не ответила, а просто протянула руку.
        И уверенность, и мастерство. То легкое, без видимых усилий. Когда мужчина ведет в танце, ведет непоколебимо, ловко. С таким партнером танец был не просто танцем, чем-то большим. Каким-то единением, феерией эмоций.
        - Честно говоря, я ненавижу танцевать, - вдруг заметил Стейнир.
        Я не сбилась только потому, что его твердая рука меня крепко держала, в то время как вторая, не касаясь, очертила мой стан.
        - Поэтому вы объявились только сейчас? - Я нашла в себе смелость задать вопрос.
        - Для вас - да.
        Во время предыдущих танцев некоторые мои партнеры имели смелость прижимать меня слишком близко, почти на грани приличий. Без особых усилий мне удавалось возвращаться к нужной дистанции. Я даже имена их тут же забывала, стоило только им распрощаться.
        Сейчас же мне до безумия хотелось прижаться чуть сильнее самой. Увы, Стейнир даже не делал попыток приблизиться к той грани.
        Как только музыка стихла, конезаводчик проводил меня до моих соседей. На прощание же он успел мне еле слышно шепнуть на ухо:
        - Если женщина нравится мужчине, то ему совершенно плевать на то, что думают окружающие. Ему неважно каков у нее рост, цвет кожи и волос. Для него она самая красивая и желанная. Тем более если она действительно хороша, пусть даже и сама не желает замечать этого.

* * *
        Праздники завьюжили нас круговертью, словно метель снежинки: везде хотелось успеть, побывать, посмотреть; дарили подарки, получали в отчет. Наверно самым главным подарком для меня было письмо от родителей: летом они приедут. Да, это было не точно, просто в планах. Однако после одиннадцати лет неизвестности даже такой приблизительный срок был хоть и не уверенностью, но надеждой, которая поддерживала в этом томительном ожидании.
        Встретить канун Самой Темной Ночи нас приглашали и Элодия с мужем, и Гаустофы, Диль же звала к Ровенийским, но решили мы провести праздник именно у Уотиненов.
        Собрались все четверо детей полковничьей четы вместе с внуками. Прибыли с семьей брат эдель Брит, брат эдела Нелнаса (правда, один), армейский товарищ полковника, подруга эдель Брит еще времен ее пансионской молодости. И Стейнир.
        Подготовкой праздника эдель Брит занималась только в качестве руководителя и организатора: полковник нанял целый штат прислуги, который бы раньше его супруга не потерпела, а сейчас просто не посмела перечить мужу. Да и глупо это было бы. Соответственно, места за столом распределяла сама эдель Брит, поэтому я совсем не удивилась, когда по правую руку от меня оказался Стейнир.
        Эд Маршез, казалось, не особо-то и замечал меня, полностью увлекшись разговором с племянницей эдель Брит. И я начала жалеть, что детей посадили отдельно - Данфер отлично проводил время в компании возглавляемой Нелнасом-младшим, хотя последний вполне мог и за взрослым столом уже сидеть.
        Я попыталась завести разговор с другой своей соседкой, но оказалась не готова к пространственной лекции подруги эдель Брит. Эта дама оказалась весьма специфичных взглядов: она не то, чтобы не любила мужчин, но относилась к ним столь высокомерно и пренебрежительно, что я не удивилась - женщина не замужем и семьи у нее нет. Что ее связывало с хозяйкой дома и как они могли столько лет дружить - загадка.
        Однако эти недоразумения не испортили мне настроения, ну если только немного. Хотя может и больше… В общем, хандре я старалась не предаваться, а просто отдыхала и грелась в атмосфере большого семейного сбора, пусть даже и моих родных тут не было. Но ведь родство не всегда определяется общей кровью?
        Когда с праздничным ужином было покончено, то для чаепития все взрослые переместились в гостиную. Дети же, несмотря на уже позднее время, пошли кататься с горки: полковник разорился на большой фонарь пред своим поместьем.
        Я держала в руках большую чашку с горячим чаем и смотрела в окно террасы: отсюда как раз хорошо было видно горку, с которой, старавшийся обычно казаться старше Данфер, катился, вереща также громко, как и пятилетняя правнучка Уотиненов.
        Отвыкшая от такого количества людей, я вышла передохнуть на застекленную террасу.
        - Здесь прохладно, - произнес Мэрет, внук полковника.
        И попытался накинуть на меня свой сюртук.
        Я как-то растерялась и даже не успела ничего ответить. Впрочем, мне это и не понадобилось.
        - Спасибо за заботу, - сухо сказал Стейнир и бесцеремонно отодвинул парня, накрывая мои плечи пледом. - Не стоит.
        Мэрет пожал плечами, отвернулся от гостя и пытливо на меня посмотрел. Я сдержанно кивнула, а он с досадой поджал губы и ушел.
        - Странный праздник. - Стенир говорил, не глядя на меня. Он также рассматривал ребятню за окном.
        «Странное начало разговора», - подумала я.
        - Почему?
        - Люди радуются тому, что Рауд запер Оттара в царстве теней, чтобы потом в минуты скорби обращаться именно к Оттару. Просить о милости к умершим.
        - Думаете умершим еще нужна чья-то милость?
        Маршез повернулся ко мне с веселым удивлением.
        - Живые сами строят свою судьбу, а умершим остается только ждать милости богов. Ведь если будет хоть один человек, который с добром вспоминает ушедшего, то тогда ему будет открыт путь в чертоги Рауда. Хотя почему Рауда, если они в ведении Оттара?
        - Я имела в виду немножечко другое. А что, если это было придумало прежде всего для нас самих? Чтобы мы не забывали своих близких и родных?
        - Интересная мысль, - заметил Стейнир.
        - А что касается того, что чертоги Райда, хотя следит-то за ним Оттар… Так ведь все просто привыкли считать Оттара воплощением зла. - Несмотря на то, что я не понимала к чему он завел это разговор, но тема меня заинтересовала. - Он оступился один раз и ему это не простили.
        - Он бог, его ошибки масштабнее, чем у обычных людей. Последствия страшнее. Однако если он раскаялся, то почему бы и людям не простить, раз даже старший брат это сделал?
        - Люди злопамятнее. Да и раскаялся ли?
        - Наверно Рауду виднее. - Стейнир провел пальцем по морозному узору у рамы окна. - Однако вы правы - люди злопамятнее богов.
        - И вы?
        - Что я?
        - Злопамятен?
        - Весьма.
        Мне почему-то от этого ответа стала не по себе, хотя и произнесён он был спокойным голосом.
        - А вы, видимо, нет, - заметил он.
        Я задумалась, ведь раньше я этим вопросом никогда по-настоящему не задавалась.
        - Наверно нет. По-разному.
        Поводов у меня было достаточно, но, если бы я не просто помнила, а лелеяла мысли, о том зле, что было вокруг меня, что оборачивалась бедами со мной - наверно сошла бы с ума.
        - Неужели простить проще, чем наказать, отомстить?
        - А чем тогда я была бы лучше тех, кто поступил непорядочно?
        В полутемной террасе, освещенной только отблеском от фонаря с улицы, глаза Стейнира будто бы светились каким-то лихорадочным, хоть и холодным огнём. Словно лед растаял и теперь плескался всполохами серого цвета.
        - Даже если человек поступил не просто непорядочно, а чудовищно? Все равно простите?
        - Не простила, - твердо произнесла я. - Отпустила. В моей жизни не так много радостных событий, чтобы я хранила воспоминания о злых.
        - Мне остается только восхищаться вами, эдель Астари. Однако с одним я поспорю - радости у вас хватает, но видимо этого недостаточно… - Он кивнул в сторону горки.
        А вот это было несколько невежливо с его стороны. Не настолько мы были близки, чтобы говорить о таком. Стейнир, видимо, почувствовал мое отчуждение и сказал:
        - К чему я вообще начал разговор о теме высших сил. Не так давно видел вас у храма Оттара. Не думал, что вас недавно кто-то покинул…
        И вот опять он вроде бы невзначай начал расспрашивать о моей жизни, окружении, близких. Только вот в храме Темного бога я была по несколько другой причине.
        - Подруга. Самая лучшая.
        - Так ведь это было давно…
        - Полгода. Малый срок чтобы забыть. - И тут я спохватилась. - Позвольте, но откуда?
        - О той трагической гибели дочери наместника все знают.
        Я хотела расспросить откуда он вообще знает, что я имею отношение к Ровенийским, но передумала - настроение вконец испортилось, и я отвернулась к окну.
        Только сейчас я поняла, что тут действительно несколько прохладно и запахнула сильнее плед.
        - Пойдёмте уже отсюда, вы достаточно продрогли, - строго заметил Стейнир и протянул мне свою ладонь.
        Я вложила в нее свою руку, затянутую как всегда в перчатку, а он… Он взял мою руку, снял перчатку, и я думала, что поцелует. Я не удивлялась и не отстранялась, руку не убирала. Однако, после он меня все же удивил. Поднял мою ладонь к своему лицу и начал согревать своим дыханием, неотрывно глядя мне в глаза. Мне бы отвести взгляд, но не могла. А он был каким-то вызывающим, совершенно неприличным, интимным. Руке стало так жарко, даже не от его горячего дыхания, что мне казалось, что от нее пар пойдет. И это тепло разливалось по всему телу, высушивало мои мысли. И во рту пересохло.
        Легкий поцелуй в центр ладони, мимолетный, но ощутимый мной так, как будто губы мужчины крепко были прижаты к руке.
        Руку я все же выдернула, излишне резко даже, и перчатку забрала. И в смятении, чуть ли не бегом, вернулась в гостиную.
        Первый раз Маршез настолько явно демонстрировал свою симпатию. До этого было лишь вежливое, может быть чуть более настойчивое внимание, но оно никогда не нарушало приличий. Впрочем, те его слова после танца… Хотя не сказать, что и сейчас было что-то неприличное… Это было просто вызывающе!
        Я в который раз порадовалась, что отчаянную красноту моих щек никто не мог бы заметить. А щеки горели нещадно.
        Покидать гостеприимное поместье Уотиненов Данфер совсем не желал, и я чуть ли не силой тащила его к выходу. Он уже отогрелся, напился чаем с тортом и, сверкая взбудораженными глазами и ярким румянцем, болтал со своими новыми знакомыми. А ведь еще не так давно завести новое знакомство ему было непросто…
        На прощание я крепко обняла эдель Бриту.
        - Завтра мы точно сюда вернемся, иначе меня не оставят в покое, - сказала я ей, кивая на Даника.
        - Мы будет только рады, - пробасил полковник, обнимая меня и моего подопечного разом.
        Извозчик, с которым я заранее договорилась, нас не ждал.
        - Я вас провожу, - обратился ко мне Стейнир и предложил свой локоть.
        Устраивать сцен я не стала, а отказываться смысла не было - по-другому нам сейчас никак отсюда не уехать.
        Данфер, как только мы разместились в экипаже, тут же уснул. И я, наконец, дала волю своему раздраженному шепоту.
        - Как вы посмели?!
        - Иначе бы вы не разрешили вас проводить.
        - Но это же нечестно! Могли бы спросить, поинтересоваться моим мнением!
        - Чтобы услышать в ответ отказ?
        - Я ненавижу, когда меня лишают выбора, - еле слышно произнесла я.
        - Он у вас будет, не переживайте.
        Я недоуменно на него посмотрела.
        - Я повременю, но не думайте, что отступлю. Просто даю вам время.
        - Время на что? - Мой тихий голос почти не дрогнул.
        - На осознание того, что я не отступлюсь, сколько бы отказов не было.
        - Поэтому вы просто решили доводить все до того, что бы выбора у меня все же не было? - язвительно поинтересовалась. - Так в чем же выбор?
        - Как долго продлится период вашего принятия ситуации.
        Оставшийся путь мы провели в молчании, прерываемого лишь сонным сопением Данфера.

* * *
        Разумеется, все мои мысли перед сном были о Стейнире. Я совершенно не знала как реагировать на его заявление, именно поэтому и предпочла промолчать. Тут поразмышлять надо, и не один день возможно. Впрочем, этого же он и добивался - предоставил время на раздумья, но как он это сделал… Просто поставил перед фактом! И понятное дело, думать о нем я буду теперь значительно чаще, чем раньше.
        Интересно, а что он сам делал у храма Оттара, раз меня там видел? Неужели у него кто-то умер? Не мог же он просто следить за мной - я не настолько самоуверенна или мнительна, чтобы такое вообразить. Да и не похож Стейнир на человека, который будет этим заниматься. Впрочем, а что я про него знаю?
        А ведь я его не то, чтобы обманула, скорее сказала лишь часть правды: в храм я приходила не из-за Рини. Конечно, за нее попросить я не забыла, но основная цель была другой.
        Для владельца самого большого поголовья скакунов эд Астел слишком много ходил пешком. Или мне так казалось, потому как я неприлично часто и совершенно случайно (так меня он уверял) встречала его по пути куда-нибудь. И, разумеется, он пользовался таким случаем - навязывался в провожатые. Кстати, делал он это также же категорично, что отказать ему - с моей стороны такой поступок казался бы слишком невежливым и грубым, тем более что причины для отказа я исчерпала еще в первые пару встреч. Я не обольщалась по поводу этого внимания - к сожалению, а может и к счастью, жизнь приучила меня искать в чужих поступках двойные мотивы.
        На пару дней пришла оттепель, растопив немного снега для того, чтобы потом присыпать застывший лед новыми белыми хлопьями. Дорожки-то расчистили и посыпали песком, но вот коварные скользкие участки кое-где остались. Вот на один из таких я и попала. Я сняла перчатку, чтобы поправить внезапно расстегнувшуюся пуговицу на полушубке, и подскользнулась. Сердце екнуло, в голове уже пронеслось: «Сейчас упаду и даже слой одежды не поможет смягчить падение!», как меня ухватили за руку и помогли удержать равновесие. Это и был Астел. А еще, своей ладонью, тоже оказавшейся почему-то без перчатки, он ненароком коснулся и моей руки.
        У меня иногда даже возникали мысли, что боги словно специально устраивали вот такие встречи и ненамеренные, вроде бы, касания. Ведь раньше, до того как открылся этот страшный дар, я не могла вспомнить, чтобы посторонние люди так часто прикасались ко мне. А теперь, словно нарочно, минимум раз в месяц происходили видения.
        В это раз я смогла отделаться от Астела: сказала, что мне надо в магазин готовой одежды. Он обаятельно улыбнулся и попрощался со мной, впрочем, не скрыв своего разочарования. Правда, мне вновь показалось, что разочарование были каким-то злым. Он завернул за угол, и на этом его путь прервался - с ближайшего дома сорвалась огромная сосулька.
        Кровь на снегу - такая контрастная картинка стояла у меня перед глазами. Ярко-алые капли быстро впитывались в свежий снег.
        - Все хорошо? - участливо поинтересовался мужчина, внимательно глядя на меня.
        - Да, спасибо. Все в порядке. Просто еще и голова закружилась, - тихо ответила я, попытавшись отодвинуться от эда Астела.
        Он не позволил, лишь перестал прижимать к себе слишком сильно - еще чуть-чуть и это было бы уже непристойно.
        - Тогда позвольте я вас провожу. А то вдруг еще раз подскользнетесь, - тут же нашелся конезаводчик.
        В этот раз отнекиваться я не стала. Положила руку на его локоть, тем более опора мне и впрямь была нужна - ноги все еще дрожали после увиденного, и повела его совсем в другую сторону.
        От мыслей про то случай я вновь вернулась к Стейниру. А что если попробовать? Решиться? Но что я смогу дать этому мужчине? И каковы у него намерения? Если действительно серьезные, то… Тут пока все очень плохо: я ни на шаг не сдвинулась в своих поисках решениях проблемы. А если намерения несерьезные, то я слишком уважаю себя, чтоб позволить такое. Впрочем, сейчас я лишь ищу отговорки, потому как ни на что согласиться не могу.
        Наверно, Маршез теперь ждет от меня ответного шага, но я его не сделаю. Причин много, но основная: я банально трушу. Страшно и от этого горько.
        Вот только засыпала я все равно с улыбкой на губах: он ведь сказал, что не отступится. Вдруг, как у мужчины, у него найдется больше смелости и решительности, чем у меня - глупой и слабой женщины?

* * *
        Солнце ярко светило и отражалось тысячью искрами от снега так сильно, что глаза слезились. Хотя повод расплакаться и так был, но я держалась ради Данфера. Если не стерплю, не пересилю себя, ему будет еще хуже, поэтому я сжимала губы и глубоко дышала, пытаясь не выпустить эмоции наружу.
        Почти все близкие Уотиненов и без того прибыли к ним на праздники, а теперь доехало не так много людей.
        Полковник стоял у гроба любимой жены и опирался на трость. Серое лицо, с морщинами, которые словно стали глубже, было настолько скорбным, что, глядя на него, я никак не могла сглотнуть комок в горле.
        А погода совсем не вписывалась в траурные настроения: яркое солнце, некрепкий мороз, который не переходил все же в оттепель. Мягкая зимняя погода, при которой так приятно гулять.
        Мы с Даником приблизились к гробу.
        Эдель Брита улыбалась. Теплая улыбка скрадывала у нее несколько лет - она выглядела моложе и как будто счастливее. Может быть потому, что отмучилась?
        Эдел Нелнас увидел нас. Его тусклый взгляд на миг словно подсветился, но тут же погас.
        - Она не отправила письмо, - тихо произнес он, прижимая меня к себе.
        Я уткнулась ему в плечо и все еще сдерживала слезы, а вот Даник обнимал меня за талию и тихонько всхлипывал.
        - Какое?
        - Тому целителю, что обещал попробовать ей помочь. Я нашел послание у ее почтовика.
        Никто из нас не задал вслух вопрос почему она так и не отправила. Это был ее выбор, пусть и тяжелый для нас всех, но, видимо, самый легкий для нее. Судить ли эдель Бриту за это?.. Вот уж вряд ли. Хотя, видя тоскливый взгляд ее супруга, и могли возникнуть такие мысли.
        Во время поминального обеда, скромного, как и положено, стояла все та же скорбная тишина. Обычно в таких случаях вспоминают все самое хорошее об усопшем, но сейчас почему-то это казалось каким-то лицемерным, пустым. Ведь получается, что нужно так говорить только потому, что она умерла. Вот только все и так знали, что эдель Брита была хорошим человек, достойным, замечательным. А говорит о том, что ее больше нет - тяжело. Все еще не верилось, казалось - она просто уехала и скоро вернется.
        Я подошла к старшему сыну Уотиненов.
        - А когда с дарами пойдём?
        - Завтра, эдель Астари. Сегодня, боюсь, отец уже не выдюжит. Так что завтра.
        Мне вдруг вспомнился недавний разговор со Стейниром по поводу Рауда и Оттара. Вот ещё одна несправедливость: поминальные дары относятся в храм Рауда, чтобы бездомные, обездоленные, нищие или просто нуждающиеся могли подкрепиться. Туда-то, в противовес скромной домашней трапезе, неслись самые лучшие продукты. Делалось это для того, чтобы вкусившие такие дары потом поминали добрым словом усопшего. Вот тут-то и загвоздка: обращаться-то надо было к младшему брату, а несли приношения старшему…
        Когда хоронили Рини я почему-то об этом не задумывалась. Наверно из-за того, что слишком была поглощена чувством вины… И все эти мероприятия как-то прошли мимо меня.
        Казалось еще чуть-чуть и я начну задыхаться. Мне срочно требовалось выйти на свежий, морозный воздух. Я проследила за Даником: он сидел вместе с новыми приятелями, вот только радостными они теперь не были. Убедившись, что с ним все в порядке и, если что, он под присмотром, я накинула на себя полушубок и выбежала на улицу.
        Мне сразу же бросились в глаза холмики снега, под которыми спали розы. Я знала, что корни у них заботливо присыпаны опилками, а сами они накрыты лапником. Эдель Брита никогда не была завзятой цветочницей, но, как они переехали сюда, ей захотелось начать разводить розы. Просто для души. Кто ж знал, что они окажутся капризными созданиями, за которыми надо заботиться, как о маленьких детях…
        Я судорожно вздохнула.
        - Вам так хочется простудиться? - проворчал Стейнир и набросил мне на шею забытый мной шарф. А на голову мне небрежно нахлобучил шапку так, что даже глаза скрылись.
        Я сдвинула ее на макушку.
        - Так получилось, - произнесла я нелепое оправдание.
        Он так выразительно на меня посмотрел, что я почувствовала себя неразумным ребенком.
        - Вот что удивительно, - как ни в чем не бывало произнес Стейнир. - Какой бы холодной эдель Брита не казалась внешне, но внутреннего ее тепла хватало всем близким.
        Я кивнула. Добавить мне было нечего.
        Молчание наше не было смущающим, оно было просто тягостным… Ну а что сказать, когда горло душат рыдания, которые, правда, только внутри, словно не могут пробиться и давят, давят…
        Я вновь отвернулась к розам и… меня наконец-то прорвало.
        - Долго же вы держались, - сокрушенно пробормотал Маршез, прижимая мою голову к своему плечу.
        Я вцепилась в него и совсем без стеснения плакала. Всхлипывала уже громко, надрывно.
        - Она так хотела, чтобы к лету они зацвели! Носилась с ними, как наседка. - Я вздохнула и некрасиво шмыгнула носом. - Я у Иви выпросила ее чудо-удобрение, которое она сама создала… Это было ее первое творение такого рода. Только-только научилась применять способности. И ведь сработало! Я видела. Она так хвалила, что я уговорила и мне выделить опытный образец, так сказать. Эдель Брита была бы счастлива. А она, она… Она теперь не увидит! И розы никто не увидит. Вот что теперь делать?
        Я еще много чего говорила, перемежая сбивчивую речь всхлипами, а порой и завываниями. Может быть потом мне будет стыдно, а пока я не могла остановиться.
        Стейнир молчал, лишь гладил меня по плечам и придерживал - ноги-то у меня вдруг ослабли.
        Успокоилась я не скоро. Немного в себя пришла, когда уже действительно стало трудно дышать, и вдохи тяжело давались. Платка, конечно же, у меня не нашлось - свой я еще раньше отдала Данферу, а другого у меня не было. Стейнир протянул свой.
        - Извините, - хрипло прошептала я.
        - Ничего.
        Отходить от него совсем не хотелось. Мне казалось, что стоит только отодвинуться, и я заледенею. Потом, потом будет стыдно и неудобно, а сейчас я только крепче прижималась к нему.
        - Я мало что понял из вашей речи. - Стейнир говорил растерянно. - Но что вам мешает взять заботу о бедных цветах на себя? Полковник точно против не будет.
        - Не в этом дело.
        - Разумеется.
        - Эдель Брита их уже не увидит…
        - Вот это я понял.
        - А я… а я… Да, пожалуй, с этим я справлюсь.
        - Не сомневаюсь.
        - Смеетесь надо мной. - Я подняла голову, а его глаза оказались слишком близко. Пришлось нехотя все же отодвинуться.
        - Ничуть.
        Я сделала еще пару шагов в сторону.
        - Верну вам уже чистый. - Я указала на скомканный в руках платок.
        - Можете не возвращать.
        Хотела было возразить, но не стала.
        - Спасибо вам. И извините за эту сцену, но…
        - Я все понимаю, - серьезно кинул Стейнир. - Ни платка, ни плеча мне для вас не жалко. Обращайтесь, если что.
        В саду я постояла еще какое-то время, погруженная в свои мысли. Даже не заметила, что Маршез так и не ушел.
        - Эдель Астари, мне пора. Всего вам доброго. И не забывайте навещать полковника.
        - Да, конечно. Еще раз спасибо вам.
        Он кивнул и пошел в дом.
        Я еще какое-то время побродила по дорожкам, пока окончательно не продрогла.
        Вечером мы с Даником, сидя в большом кресле, укрылись теплой уотиневской шалью и отогревались у камина.
        9
        Несмотря на довольно морозную погоду, людей в чайной было много. Возможно такая погода, наоборот, и привела их всех сюда - в уютной обстановке да в хорошей компании отдыхать и греться было приятно.
        Моей такой компанией был Данфер.
        - Вот ее, - я кивнула в сторону, где за столиком сидела группка девушек, но я не указала конкретной. Однако Даник меня понял.
        - И какая же она?
        Я уже хотела поделиться своими размышлениями, но решила еще раз присмотреться к девушке. Хотя даже скорее молодой женщине и уж точно эдель.
        Она не была красавицей. Милая, приятная, симпатичная, но не красавица, нет. И тем не менее, сидя рядом с еще тремя сверстницами, которым всем вероятно было около двадцати пяти, а может и больше, она выделялась. Ее спутницы были и миловиднее, и привлекательнее, но не притягательнее. Может сказывался ее огненно-рыжий цвет волос, может излишняя бледность, и без того свойственная рыжим, да еще и подчеркнутая темно-синим, почти черным платьем, и некий флер таинственности, сдобренный плавностью линий фигуры, мягкостью движений и грацией даже в каждом взмахе руки, или наклоне головы, когда она поднимала чашку чая и подносила ее ко рту.
        Видимо осмотр затянулся, потому как она перехватила мой взгляд. Мы точно не были знакомы, да и я бы наверняка запомнила девушку со столь неординарной внешностью, если бы встретила ее не только на балу, однако ж она посмотрела на меня так, словно узнала. И выражение в ее глазах светлых глазах вновь не свидетельство о дружелюбности.
        - Знаешь, сначала я хотела сказать, что она теплая, возможно оранжевая, ну такая, ближе к охре. - Я повернулась к Данферу и стала делиться своим мнением. - Но теперь почему-то кажется, что все-таки цвет платья выбран у нее неспроста, - произнесла я.
        И вдруг поняла, почему же учитель Даника говорил о том, что отношение к человеку влияет и на оценку его. И определении, как в случае моего подопечного, его «цвета» и «температуры».
        - Нет, мы так не договаривались. Говори, какая она?
        - Хм… Пусть будет прохладная и светлая. Может голубоватая, даже почти белая?
        Данфер с довольным видом потянулся к своему блокноту, и я поняла, что опять проиграла. На листочке была выведена еще одна аккуратная черточка. Их там уже было штук пять.
        - Она как раз-таки теплая и охристая.
        А потом Даник не выдержал и расхохотался, видя мое растерянное лицо. И знала же, что обмануть меня он не мог, хоть мы и поспорили.
        - Не переживай. - Он покровительственно похлопал меня по руке. - Я тоже в людях ещё плохо разбираюсь.
        Тут уже не удержалась я и рассмеялась. Данфер терпеливо дожидался, пока я переводила дух.
        - Ну что, когда идём?
        Я закатила глаза: кто про что.
        Практически сразу же после похорон эдель Бриты Данфер слег с простудой, вылившейся в бронхит. Лечили мы его долго и упорно. Измучились все: и сам Даник, и мы с Банфрит. Когда он наконец-то пошёл на поправку, я опрометчиво пообещала сводить его в не так давно открывшийся тир. Про него подопечный мне уже столько понарассказывал. И немудрено: все мужчины и не важно сколько им лет, говорили о нем, и мечтали побывать и попробовать свои силы.
        Так получилось, что долгое время огнестрельное оружие не пользовалось популярностью. Обходились либо магией и всем тем, что с ней связано, либо холодным или стрелковым оружием по типу арбалетов, например. К тому же любой, даже самый слабый маг мог не то чтобы с легкостью, но и без особо сильных усилий нейтрализовать угрожающего мушкетом: достаточно было, например, успеть намочить порох. Тогда происходила осечка. Ну это конечно, если было известно о намерениях злоумышленников. В общем, должного развития и внимания этому виду оружия не доставало, но после войны власти Адарии решили пересмотреть свои взгляды на него. Ведь оказалось, что маги не всесильны, да и к тому же их количество сократилось и как раз в рядах боевых магов. Вот тут-то и решили дать второй шанс мушкетам и ружьям. Цены на них, понятное дело, взлетели - маги-артефакторы зачаровывали пули так, что влага проникнуть не могла, да и много других интересных вещей продумали. Все это было на поверхности, просто раньше не обращали внимания и не задумывались.
        Меня эта тема не особо интересовала. Даже с профессиональной точки зрения, а вот Данфер увлекся.
        О своём решении - позволить все ж таки посетить тир ему, я пожалела, но и слово не сдержать не могла. А поскольку это слово было дано в минуту слабости я и придумала спор. В общем, я переоценила себя: в людях я разбиралась весьма плохо. И теперь Данферу будет позволено сделать целых пять выстрелов - по числу моих сегодняшних промахов.
        - А сил-то тебе хватит, удержать оружие в руках?
        - Я уже выздоровел.
        На это мне уже нечего было возразить, и я не стала строить из себя чересчур заботливую клушу.
        - Хорошо, тогда через два дня пойдем.
        - А почему не раньше? - не унимался Даник.
        Ну не могла же я сказать, что мне нужно время смириться: все-таки затея с оружием - опасное мероприятие. Не то, чтобы я волновалась, что нам не обеспечат должной безопасности, тем более, мне казалось, что в тире-то должно быть все предусмотрено. Я просто опасалась, может быть и зря, но отделаться от этого чувства не могла. Поэтому я придала своему лицу как можно более строгое выражение и сказала:
        - Я от своего слова не отказываюсь. Ну а сроков мы не оговаривали, молодой человек.
        Данфер лучезарно мне улыбнулся, словно понял мой маневр, и принялся вдумчиво распивать свой еще не успевший остыть чай с чабрецом. И вид у мальчишки был крайне довольный, будто его совсем не огорчает отсрочка.
        Кажется, меня где-то надули…
        Я еще раз ненароком перевела взгляд в сторону столика с девушками. Там вдруг все воодушевились: приняли такое положение, вроде бы и расслабленное, но в то же время и собранное (как же им удалось?), подтянулись, начали бросать взгляды из-под ресниц украдкой, на грани кокетства, одна даже мизинец оттопырила на руке, когда чашку поднимала (на этом моменте я чуть не фыркнула, скрыв свою улыбку за чашкой), видимо посчитала, что это добавит ей изящества.
        А потом я увидела, что же вызвало такую реакцию: в общий зал вошли двое. Я никогда их не видела раньше вместе. Они настолько были не похожи внешне, не похожи по характеру, занимались разными вещами, но судя по всему, друзьями были, что называется, закадычными.
        Джетмир улыбался широко и несколько лукаво. Поочередно всем дамам были обцелованы руки и, судя уже по их довольным лицам, сказаны комплименты. Лишь рыжеволосая держалась несколько прохладно и словно отчужденно. А вот Стейнир сухо кивнул всей компании и отвернулся, выискивая официанта, который проводил его до видимо заказанного ранее столика.
        Я только спустя минуту наверно поняла, что непроизвольно задержала дыхание. И на всяких случай отодвинула ножичек. И чашку, и тарелку. Вот только все равно ложечка слишком громко звякнула о блюдце. А затем я чинно сложила руки на коленях.
        - Не поздороваемся? - почему-то шепотом и склонившись ко мне близко-близко, спросил Даник.
        Я так же шепотом ответила:
        - Что, будем кричать через весь зал?
        Для вежливого мальчика, коим Данфер всегда казался выглядеть, это было чересчур.
        Кричать и не пришлось: Стейнир заметил нас сам. Вопросительно посмотрел от чего-то на Данфера. Тот ему кивнул. После таких странных мужских переглядов Маршез решил перебраться к нам. Меня же никто не спросил. Не то, чтобы я была против, но все же…
        Он поцеловал мне руку, для чего мне сначала пришлось снять перчатку. Я думала моя обычно прохладная ладонь прожжет скатерть, когда я позже положила руку на стол.
        Через пару минут на столике у нас стоял большой чайник с самым обычным и, судя по цвету и запаху, весьма крепким чаем, который Стейнир пил без сахара. Он обходился лишь сладким десертом.
        Завязался самый обычный, ничего не значащий разговор, пока мы не затронули тему наших общих знакомых.
        - Бываете у полковника? - поинтересовался конезаводчик.
        - Не так часто, как надо бы. Да и Данфер только выздоровел. - Тут я поймала себя на мысли, что болезнь моего подопечного, как бы чудовищно это не звучало, спасла меня. Не дала погрязнуть в тоске. - Через пару дней обязательно наведаемся. Лишь бы не показаться навязчивыми…
        - Этого точно не будет. Зато родители Нелнаса-младшего решили остаться тут. Так что присмотреть за старшим есть кому.
        - Это хорошо…
        Вежливый Даник все же решил меня перебить:
        - А может завтра съездим?
        - Почему? - удивилась я. - Не думаю, что ты уже в том состоянии, чтобы так долго времени проводить в пути.
        - Каких-то двадцать минут, - вздохнул он.
        - А-а-а, ты боишься, что я перенесу дату посещения тира?
        - Тира? - переспросил Стейнир.
        И началось. Теперь я чувствовала себя лишней: эти два субъекта принялись обсуждать свои сугубо мужские штуки, которые меня мало интересовали. Я даже не особо прислушивалась к их разговору, а они, в свою очень, по-видимому, забыли обо мне.
        Воспользовавшись полным безразличием к своей персоне, я заказала целых три пирожных. Самых больших, самых сладких. И начала их поглощать с превеликим удовольствием. А уж в компании сладостей, ароматного чая и интересного зрелища скучать мне не пришлось.
        Джетмир в окружении прекрасных дам чувствовал себя также уверенно, как и в своей мастерской. Только улыбка была не просто лукавая, а… я не верила своим глазам - обольщающая. Даже в чем-то чарующая. Как он преобразился! Поди попробуй его сейчас назови неказистым. Я его и не узнавала. Он явно шутил, расточал комплименты и сверкал глазами так, что рыженькая время от времени жмурилась. Или хмурилась? Остальные дамы слушали мастера чуть ли не с открытыми ртами и смотрели на него восторженными глазами.
        Наблюдая за забавной компанией, я даже не заметила, как съела все свое угощение.
        - Еще заказать? - спросил у меня Стейнир, откровенно забавляясь.
        - Да, - рассеянно ответила я.
        Пухленькая брюнетка так отчаянно флиртовала с Джетмиром, совсем не скрывая этого, что мне сделалось смешно. А потом я поняла, что несколько отвлеклась и перевела взгляд на Стейнира.
        - Если вас не затруднит, - добавила я, несколько смущенно.
        Впрочем, любопытства моего это не умерило. Тем более, что подглядывать за тем столиком было не так уж и сложно - он как раз находился за спиной Маршеза.
        Однако мужчины за моим столиком, вероятно, свои темы исчерпали, так как решили обратить и на меня внимание. Во всяком случае старший точно, так как младший был занят изучением меню на предмет не опробованных им сластей.
        - Он умеет производить впечатление на женщин, - с усмешкой заметил Стейнир.
        - Я заметила.
        - Но не на своем примере.
        И ведь не спрашивал. Меня это раззадорило, хотя чего уж там, спровоцировало.
        Я попыталась придать своему лицу выражение как у заговорщика.
        - Знаете, когда он не кричит, а тихим, почти спокойным голосом, в котором сквозит такая острая язвительность, что аж уши режет, говорит, что я бездарь, который испортил очередную заготовку, сложно поддаваться его обаянию.
        - Наверняка.
        Я кивнула и продолжила:
        - Даже если я добиваюсь определенных успехов, то слышу в основном: «Не так уж вы и безнадежны, благородная эдель». Как думаете, я и тут поддаюсь его обаянию?
        - Вряд ли.
        - В точку.
        Я вошла во вкус и даже взмахнула рукой с ложечкой, на которой остался кусочек крема. Разумеется, мне удалось вымазать своего собеседника - крем отцепился от ложечки и оказался на его рубашке.
        - Прости ради Рауда! - принялась восклицать я. - Я не хотела!
        При попытке помочь Стейниру, салфетки высыпались у меня из рук, попутно я чуть не задела его чашку, затем неудачно зацепила меню и выпало из рук Данфера.
        Данфер и Стейнир бессовестно хохотали. А я чувствовала, как кровь приливает к щекам: до чего же мне стыдно-то было!
        - Как-то не очень нам везет, когда оказываемся за одним столом, - отсмеявшись, заметил Маршез. - Все вместе.
        - Угу, - буркнула я, от досады чуть ли не плача.
        - Так на чем мы там остановились? От чего вы не поддаетесь очарованию эда Йеннера?
        - Теперь надо перечислить, когда я поддаюсь ему? Хорошо. - Я злилась на саму себя, но удержать эмоции в себе уже не могла. В общем, меня несколько понесло: - Когда он работает. Вы выдели его лицо в такие моменты? - Стейнир покачал головой, капельку нахмурившись. - А я видела. Ничего общего с этим, - я махнула рукой в сторону, где мастер сейчас был, - не имеет. Одухотворенное. Вот. Именно такое оно в такие минуты. Задумчивое, сосредоточенное. И одухотворенное. Повторяюсь, да. Неземное какое-то даже. И торжествующее, если получается. Но торжество не зловещее, а восторженное, хоть и самодовольное, не без этого.
        Выпалила я и поняла, что вообще говорила. Ну почему стоит только оказаться рядом Стейниру, и я несу всякую чушь? Это ж надо было додуматься: в присутствии одного мужчины, так говорить о другом. В присутствии нравившегося мне мужчины.
        - Повезло вам с наставником, а ему с такой преданной ученицей, - сухо заметил Стейнир.
        От досады хотелось настучать злополучном ложкой себе по рукам, а лучше по лбу.
        Тягостную тишину разрушил как раз обсуждаемый ранее.
        - Привет, болезный, - бодро произнес Джемтир, протягиваю руку Данферу.
        - Я уже выздоровел.
        - Вот и замечательно, - довольно кивнул Йеннер. - Значит отлынивающая ученица навестит своего бедного, старого мастера.
        - Скорее прибедняющегося, - заметил Стейнир.
        - Куда мне до некоторых, - с ухмылкой ответил его друг.
        Мне стало несколько неуютно, и я усиленно пыталась придумать, чем бы разбавить разговор, или как удачно ответить мастеру, как мужчину переглянулись и, видимо, поняв известную только им шутку, расхохотались.
        Успокоившись, мастер вновь обратился ко мне:
        - Ну так что, когда благородная эдель соизволит уделить внимание и учебе?
        - Через три дня.
        - А что ж не раньше?
        - Столько дел, столько дел. Учеба и подождет, - вмешался Стейнир. И не дал мне и слова вставить. - Завтра к Уотиненам, потом видимо день отдыха, ну а потом в тир. Это точно никак пропустить нельзя.
        - В особенности тир, - сухо заметил Джетмир, а глаза-то улыбались.
        - Именно. Будем Данфера учить стрелять.
        «Будем!»
        Я повернулась к Данику.
        - Инструкторы там может и хорошие, но Стейнир точно лучше все разъяснит, - совершенно серьезно произнес подопечный.
        Спелись, значит.

* * *
        - Я ждал тебя пораньше, - протянул мастер и вернул часы в карман явно парадного жилета, хотя в чайной он был совсем в другом.
        - Вообще-то я и не собиралась…
        - Конечно-конечно, я так и понял.
        Я действительно не собиралась приходить.
        Мы с Даником вернулись домой из чайной с совершенно разным настроением и состоянием. Подопечный был доволен, хоть и пытался скрыть негаданную радость. Я же была растеряна. И пока я сидела и задумчиво размешивала сахар в неизвестно уже какой за сегодня по счету чашке чая, к нам заглянула Элодия. Неугомонная женщина просто так, без повода, решила устроить у себя дома праздник: День яблочного пирога. Мне хоть и было предложено присоединиться, но я отказалась. Просто не вписалась бы в атмосферу всеобщего веселья. А портить другим настроение своим кислым видом не хотелось. Не сказать, что я была расстроена чем-то. Просто не было настроения и все тут. Да еще и мысли о том, что завтра ехать к полковнику… Что ему говорить, как с ним себя вести?
        Я осталась одна. Побродила по дому, попыталась найти себе занятие. Не нашла. И плюнув на все, пошла в мастерскую. Там-то я точно могла бы сообразить, чем себя отвлечь.
        - Ну значит сама виновата. Теперь будет меньше времени на объяснения.
        Я удивленно посмотрела на мастера, которого все еще не привыкла называть на «ты».
        - Какое еще объяснение?
        - Такое, - передразнил он. - Садись, разглядывай. - Он указал на свой стол, где были разбросаны листы с какими-то схемами. - И рассказывай, что видишь.
        Видела я настолько сложное плетение, что делай его, пальцы бы точно в узлы скрутила бы.
        - А слова заклинания? - безнадежно спросила я, догадываясь - там все еще хуже.
        - Без них не определишь ничего? Давай, вглядывайся тщательнее.
        Вздохнула я теперь уже даже обреченно. Что это может быть?
        - Вот тут, - я ткнула пальцем в особый зигзаг, называемый на древне-скалдоварийском «алхала», - что-то связано с внешностью. Только я не пойму с чем именно, потому как узор как-то слишком резко переходит в направление, связанное со зрением. Можно подумать, что это схема «отвлечения», но тогда должна быть связка, а тут резкий переход… - Я подняла глаза на Джемтира. - Такое вообще можно реализовать?
        - Вот ты мне и расскажешь, когда возьмешься за него, - невозмутимо ответил он.
        Если это была шутка, то даже улыбки она у меня не вызвала.
        - Хорошо, - совершенно спокойно произнесла я. - На чем работать и когда приступать?
        - Хоть сейчас, - великодушно разрешил мастер. - Заготовки в коробке под бумагами.
        - То есть над чем именно я буду работать, вы… то есть ты, мне не скажешь?
        - Поработаешь, узнаешь. Твоя задача только вплести заклинание в заготовку. Неужели не справишься?
        А я возьми, да и брякни:
        - А ты?
        Мастер в удивлении округлил глаза и хмыкнул.
        - Что за странный вопрос?
        - Заклинание сложное. Хотя для меня вообще любое, отличное от элементарных бытовых чар, сложнее некуда. А заготовка - самый обычный жадеит с уже петелькой для цепочки, но толком необработанный. И это уже будет не амулет, учитывая сложность плетения. Обычно такими непростыми вещами ты занимаешься сам, подпуская меня только сделать отдельные витки, или крохотную часть узора. А тут все мне…
        - Хочу проверить сможешь ли сделать все целиком. При этом я максимально упростил тебе задачу. К тому же на болванке уже есть «каркас» чар. Тебе остается только заполнить секторы между креплениями.
        - Я же чувствую, что есть подвох! И где же обещанные объяснения?
        Он любил устраивать мне проверки, давать порой непосильные задачи, как в начале нашей работы, чтобы потом безжалостно размазывать меня, указывая на недочеты. Вот и сейчас я не верила, что все так просто.
        - Как сделаешь, расскажу, - как ни в чем не бывало ответил мастер.
        - А срок?
        Джетмир забавно сморщил нос, вероятно прикидывая, сколько времени мне понадобиться, чтобы потерпеть неудачу.
        - Две недели. - А после не преминул вставить колкость: - И не поверишь, но можешь обращаться ко мне за помощью.
        Я повернулась вдохом. Сколько-сколько? Даже учитывая, что я малоопытная бездарность, все равно многовато.
        - Хорошо.
        - Раз хорошо, то сиди, разбирайся дальше. А я пошел.
        - На свидание опаздываешь? - уже в спину, даже не рассчитывая на ответ, бросила я.
        - Это только благородные эдель могут позволить себе опоздать. - Он все же обернулся и подмигнул мне.
        Замечание касалось, скорее всего, в том числе и меня. Но Джемтиру действительно следовало поторопиться: уж кто-кто, а та рыженькая точно бы не простила ему опоздания.

* * *
        Полковник держался хорошо. Он даже, казалось, пытался больше поддержать меня, чем сам нуждался в ободрении и поддержке.
        В гостиной мы пили чай вприкуску с яблочным пирогом, которым Элодия отблагодарила Даника за участие в празднике. А я обратила внимание на сервиз - эти чашки обычно стояли в буфете на кухне и ими редко пользовались.
        - Невестка хозяйничает. - Эдел Нелнас заметил мой интерес. Он произнес это спокойно, без осуждения или недовольства. - Чего стоять добру, пылиться?
        - А эдель Брита почему-то не любила этот сервиз…
        - Хрупкий очень, - отмахнулся полковник.
        Пустой какой-то разговор. Ни о чем. Ни к чему.
        Даник, как бы не крепился, все же не выдержал - ушел к Нелнасу-младшему. А полковник, словно несколько тяготившийся присутствием моего подопечного, заговорил совсем по-другому:
        - Не хватает ее, да? - грустно произнес Уотинен.
        - Очень.
        - Я никогда не думал, что переживу Бри. Болячки-то меня одолевали, а ее. А тут…
        - И как вы чувствуете себя сейчас?
        - Как будто все болячки разом воспалились. Впрочем, не пристало мне тебе жаловаться…
        - А вы пожалуйтесь. Может полегчает?
        - Золотце, - он похлопал меня по руке, - ну что я буду тебя загружать своими проблемами? На то они и мои.
        - Ваши. Но вы же не один… У вас дети есть, внуков вон сколько. И мы с Даником, надеюсь, вам не чужие.
        - А ведь ее это не удержало…
        - Полковник, мне не нравится ваш тон и ваше настроение. - Я попыталась добавить в свой голос нарочитую строгость. - Эдель Брита это бы точно не одобрила.
        - А что теперь толку?
        Я решила перевести тему.
        - Вы ведь так и не отправились к своему целителю. - Я кивнула на прислоненную к креслу трость.
        - Золотце, мои древние боевые раны уже никакой целителей не залечит.
        - И все же?
        - Пустое.
        - Ну уж нет. - Теперь я уже не на шутку разозлилась. - Сидите тут, вздыхаете, упрекаете собственную жену, а сами, сами-то! Завтра к вам приедет целитель. Можете попробовать его не впустить. Можете. - Я прищурила глаза, совсем не скрывая угрозы в своем тоне. - Так я с вашим сыном договорюсь или Нелнасом-младшим - откроют черный вход. То-то смеху будет, если за вами все ваше семейство во главе с доктором будет гоняться?
        - Астари! - Полковник рыкнул на меня - Не забывайся, золотце.
        Я уже поднялась, чтобы действительно выполнить свою угрозу - пойти к его сыну, но эдел Нелнас остановил меня - схватил за руку.
        - Ладно, ладно. Наверно ты права.
        То-то же. Осталось только найти подходящего целителя. В этом городе у меня был только один знакомый такого рода - эд Форден. Вот только я не была уверена, что он тот, кто нужен полковнику. Но может посоветует кого.
        - Эдел Нелнас, а как вы все-таки получили ранение, которое вот уже столько лет мучает вас?
        - Ты же не любишь такие рассказы? - удивился он.
        - А вот сейчас стало интересно.
        Я действительно раньше старалась не вслушиваться в военные байки полковника. Все, что было связано с войной меня отпугивало и вызывало только отвращение и тихую, глухую злость, а порой и отчаяние… Но сейчас просто хотелось как-то отвлечь его.
        - Прострелили мне колено. Ничего интересного в этой истории нет.
        - Чем прострелили? - выдохнула я. - Неужели тогда уже было такое оружие?
        - И даже раньше, Асти. Просто понимаешь в чем дело, маги всегда презирали огнестрельное. Это как признаться в собственной слабости: или не хватает сил или дара, чтобы защитить или напасть при помощи магии, или не хватает физических сил и навыков, чтобы сражаться холодным оружием.
        - Да какая разница чем сражаться, ведь результат же важнее.
        - Так логичнее, не спорю. Но у магов свой кодекс, свод правил. Понятия о чести, о том, что положено и что лучше.
        - И вы тоже не сторонник такого рода оружия?
        - Даже незыблемое с первого взгляда, со временем может поменяться. В этом я согласен с нынешней политикой власти. Последняя война показала, что на одной магии продержаться нельзя.
        - А вы ведь так и не ответили на вопрос.
        Полковник хитро улыбнулся и чуть подкрутил усы.
        - Скажу так: я жалею, что в свое время не стал даже пробовать изучить подробнее эти штуки. А теперь я уже слишком стар.
        - А мне кажется, что никогда не поздно. Не желаете завтра к нам присоединиться? Мы тут с Даником решили наведаться в недавно открывшийся тир. И сосед ваш там будет.
        Полковник на миг задумался.
        - Ну если Маршез тоже будет, то отчего и мне не попробовать?
        - Но целителя я все равно завтра привезу!
        - А я так надеялся, что ты забыла, - вздохнул он.

* * *
        - Не хотите попробовать? - поинтересовался Стейнир.
        - Ничуть, - ответила.
        В тире я чувствовала себя весьма неуютно. Было несколько прохладно - полушубок я снимать не стала, к тому же резко пахло порохом, от которого пощипывало глаза и становилось трудно дышать. Хотя может мне просто было не по себе: к оружию никогда не относилась хорошо, да и в принципе все то, что приносило за собой смерть, приятных чувств у меня не вызывало. А вот мужчинам тут все нравилось или они попросту не обращали внимания.
        - Ну и хорошо.
        - Неужели вы тоже приверженец того, что оружию не место в руках женщин? - Я позволила себе скептический тон только потому, что устала. Полдня выискивала нужного целителя полковнику, потом чуть ли не силой заставляла его пройти осмотр. Ну а после стояла у стрельбища и наблюдала за тем, как мужчины развлекаются: методично обстреливают свои мишени.
        - Женщины - созидательницы, а оружие - разрушение.
        - А если женщине нужно защитить себя, свою семью?
        - Для этого и нужны мужчины.
        - Но не у всех они есть.
        - Но и не всем грозит такая опасность, - тут же возразил конезаводчик и внимательно на меня посмотрел.
        - Я просто рассуждаю. - Пожала плечами я и попыталась увести тему: - Но ведь вы маг и вот - мушкеты…
        - Револьверы.
        - Да?
        - Мушкетами уже давно никто не пользуется. - Снисходительно улыбнулся он. - Вот только с чего вы взяли, что я маг?
        От удивления я даже не смогла никакого ответа придумать.
        - Но как же… Вы же…
        - Что? - Теперь уже улыбка у него вышла кривоватой. - Дар у меня настолько мал, что можно сказать его и нет. Так что в большей степени я самый обычный человек, но никак не маг.
        Я только открыла рот, как Стейнир меня перебил:
        - Я ни о чем не жалею. Меня и так все устраивает.
        И посмотрел на меня с вызовом.
        - Это самое главное, - пробормотала я и отвернулась, чтобы понаблюдать за своим подопечным.
        Он и полковник увлеченно слушали инструктора, которым перед ними разложим на столе оружие и что-то про него рассказывал.
        - Именно потому, что я не могу воспользоваться своим скупым даром в качестве защиты, я и решил изучить другие способы. - Тон его смягчился, словно он хотел исправить несколько резкое обращение раньше. - Фехтование, стрельба.
        - Погодите. - У меня возникла одна мысль, и я торопилась ее озвучить: - А почему во время войны вадомийцы не использовали огнестрельное оружие? Ведь так же было бы проще, да и эффективнее.
        Маршез удивился, а после нахмурился, будто услышал нечто неприятное, но дослушал меня не перебивая.
        - Ну почему же, без ружей они не обходились, но без зогвура. Правда, огнестрельного оружия у них было не так много - не смогли видимо найти на них средства. Насколько мне известно, зогвур не может быть использован в изготовлении пуль. Какие-то особенности сплава. Для холодного оружия, наконечников стрел или болтов - пожалуйста. Уж извините, в этом я не разбираюсь и в причины не вдавался. Хотя страшно представить, чем бы все закончилось, найди вадомийцев способ приплести и сюда зогвур.
        Я зябко повела плечами и плотнее запахнула полушубок.
        - У вас кто-то погиб на войне? - вдруг спросил мой собеседник.
        Мне стало еще холоднее.
        - Нет, но пострадали от нее мы достаточно сильно. - Голос даже не дрогнул и ничто не выдало моего внутреннего напряжения.
        - У меня брат погиб.
        А вот теперь я не просто замерзла - заледенела. И нужно было произнести слова о сочувствии, но я не смогла. Вовсе не от того, что не сожалела, не сочувствовала, как раз наоборот - жалела очень сильно. Обо всем.
        Впрочем, мою реакцию Стейнир истолковал по-своему.
        - Спасибо. - И он несильно сжал мою руку. - Слова тут не нужны.
        Я кивнула и отвела взгляд. А ведь секунду назад не думала, что слезы вдруг будут жечь глаза.
        Ну вот, еще одна трещина между нами. Стоим рядом, он держит меня за руку… А ведь нас разделяет теперь не просто какое-то недоразумение, моя нерешительность. Нас разделяет кое-что пострашнее. Брата он, судя по всему, очень любил…
        - Золотце, ты чего такая грустная? - К нам подошел полковник.
        - Все хорошо, - бодрилась я.
        Эдел Нелнас хоть и заметил, что Стейнир отпустил мою руку, но вида не подал. А вот Даник ни на что точно не обратил внимание. Он уже, чуть ли не захлебываясь восторгом, делился впечатлениями с Маршезом. Самое интересное, что к нему он обращался на ты. А мы друг другу все еще выкали…
        - Может тоже попробуешь?
        - Не думаю, что это хорошая идея…
        Но посмотрев еще раз в сторону подопечного и конезаводчика, я грустно улыбнулась и передумала.
        - Вот только хорошие идеи - это вообще не про меня. - Я подмигнула полковнику и пошла к стрельбищу.
        Мужчина должен защищать свою семью. Все верно. Вот только меня мужчины в основном предавали, оставляли, бросали прикормом врагу, откупом за чужое счастье и благополучие. Кто меня защитит? Кто, в случае чего, вступится за Данфера?
        - Ну и что нужно делать? - с деланным воодушевлением я обратилась к инструктору.
        Рассказывал мне дальше не он.
        Стейнир подошел, кивнул инструктору и встал у меня за спиной.
        - Не оборачивайтесь. Смотрите прямо на мишень.
        - А где Данфер и полковник?
        - Тут недалеко тоже есть чайная. Не отвлекайтесь от мишени.
        - Да что я там увижу?
        - Цель, - тихо произнес он.
        Перегородки тут были звуконепроницаемые, да и наверняка без магии не обошлось - звуков из соседних секций не доносилось, хоть они все и выходили на общую площадку. Именно поэтому тихий голос Стейнира звучал слишком отчетливо у меня в ушах.
        - Те, кто думают, что стрелять - довольно-таки простое занятие, глупцы. Нет, нажать на спусковой крючок не так уж и сложно. Но ведь при этом еще и попасть нужно.
        Я хмыкнула.
        - И не каждому дано это, - меж тем продолжал Стейнир. Вот только его голос ну никак не звучал, как у учителя, наставника. Если только это не были уроки чего-то неприличного. Хотя в принципе занятие стрельбой для благородной эдель нельзя было назвать приемлемым. От вкрадчивого тона, он царапающей хрипотцы, вдруг проявившейся в голосе Маршеза, мне стало жарко. А каких-то пару минут назад, я мерзла так, что казалось будто выдыхаю уже не воздух, а снежинки. - Тут нужна холодная голова, трезвый расчет и ясный взгляд.
        Чего у меня точно сейчас не было.
        - Однако стрелять по мишеням тоже не особо сложно.
        - Вы что, по людям стреляли? - я обернулась и чуть ли не уткнулась носом в Стейнира. Он стоял слишком близко. А ведь отступать мне было некуда - позади меня было ограждение.
        - Да. Но опережая ваш вопрос - я никого не убивал. И стрелял, защищая свои земли.
        - Неужели быть конезаводчиком столь опасно?
        - Вы не представляете насколько.
        Слишком близко. Я даже разглядела небольшую родинку в углу рта Маршеза. Она была довольно светлой, поэтому и не бросалась в глаза.
        Я спешно отвернулась, но не удержалась и бросила через плечо вопрос:
        - Погодите, вы что, таким образом ходите отвратить меня от занятий стрельбой?
        - Вы же и без того не хотели, но что-то изменилось. - Фраза прозвучала скорее, как вопрос, но ответ я произносить не стала. - Хорошо, давайте приступим.
        После этого говорил Стейнир уже совсем другим тоном: спокойно, без всяких намеков. Четко и по существу пояснил, что мне нужно делать.
        Все пули из барабана были выпущены в мишень. Разумеется, точностью я не отличилась, но как сказал мой нынешний наставник - для первого раза вообще замечательно.
        Ну а потом Стейнир уже показал к чему, в принципе, следует стремиться - все его выстрелы аккурат в центр мишени пришлись.
        - Не каждый маг таким похвастается, - заметила я.
        - Потихоньку мнение по поводу этого оружия меняется, и уже многие маги не считают зазорным его использовать. Так что хвастать тут уже особо нечем. Я лишь чуть раньше обратился к нему.
        - Магов как раз-таки и отпугивала кажущаяся простота, поэтому считалось недостойным использовать такое оружие. Но вы ведь сказали, что там далеко все непросто. Да я и сама убедилась…
        - Вариант со скромностью не прошел… - негромко, словно не мне, произнес Стейнир.
        - Что простите? - переспросила я, а потом сама же и поняла. - О.
        Смеялись мы вместе.
        Когда полковник и Стейнир провожали нас с Даником до дома, на прощание эдел Нелнас мне шепнул:
        - В этот раз я твой выбор одобряю, хоть и не думаю, что мое одобрение тебе нужно.
        - Нужно-нужно.
        10
        За две недели с заданием Джетмира я не справилась. Пришлось брать отсрочку еще на неделю. И вот теперь я смотрела на с виду неказистый, но безумно сложный и непростой артефакт. Нет, я не сделала его целиком и полностью. Всего лишь сплела узор заклинания, который плотной сеткой теперь покрывал поверхность камня, кое-где уходя вовнутрь его. Вот только в этой сетке все же имелись прорехи, которые и предстояло заделать мастеру. Мне самой никогда не хватило бы сил довести всю эту работу до конца. Если только лет через пять. И это без шуток.
        Зато я наконец поняла что к чему: вроде бы и обычный амулет, дающий небольшие изменения для внешности, но и особенностей в нем хватало, делающих его столь уникальной вещью. Изменение цвета глаз: с любого другого на карий. Такой амулет я когда-то прихватила у Руна, вот только тот придавал глазам кофейно-жгучий оттенок. А этот, когда я замкнула плетения, чтобы проверить работает ли нужный сектор, придал моих глазам потрясающий орехово-зеленый оттенок с золотистыми прожилками. Сначала я решила, что все из-за моего естественного цвета, но нет, даже усиление, почти на грани опустошения резерва, не поменяло результат. Дальше шёл уже цвет волос: с любого, опять же, до чистого блонда. Ни жёлтый, ни пепельный, а скорее пшеничный. И вновь, от натурального отличить нельзя было. Кожа также приобретала более светлый цвет. Я полдня тогда проторчала у зеркала, разглядывая, как бы я выглядела, окажись не такой смуглой. Всего лишь пару тонов, а результат, будто другой человек. Дал же Джетмир мне игрушку и развлечение! Насытившись этой игрой, я наконец, принялась за самые сложные составляющие: голос и маскировка. И
если с изменением тембра голоса я кое-как, но справилась спустя почти неделю, то вот способ, прячущий этот артефакт от любого любопытного взгляда, особенно, если он принадлежит профессионалу, я осилила лишь наполовину, оставив большую часть работы все же мастеру.
        - И все-таки, почему ты мне доверил эту работу?
        - Ты же справилась, к чему теперь вопрос? - Его ответ был раздраженным.
        Да и в целом Джетмир выглядел не очень: темные круги под глазами, чересчур яркие и оттеняемые бледностью щек, к тому же острые скулы выступали сильнее чем обычно. Зачем столько работать, ради чего? Впрочем, вслух я бы пока точно не решилась эти вопросы задать.
        - Справилась и разобралась, как ты и говорил.
        - Тогда рассказывай, - приказал он, а сам принялся дальше ковыряться в очередном творении.
        Я монотонно перечисляла особенности своей работы, но быстро увлеклась, даже выдвигала некоторые предположения, как можно было бы улучшить некоторые моменты, которые по моему мнению были недостаточно надежны к примеру.
        Джетмир отложил свою заготовку и принялся напитывать силой мои наработки. Я даже сбилась - так заворожило меня зрелище. Нити укреплялись, сплетались в те узоры, что первоначально должны были быть и теперь я точно знала - артефакт будет работать. Единственное в чем я все же сомневалась - достойно ли такое творение называться именно артефактом? Этот вопрос я все же решилась озвучить вслух.
        - А прочему бы и нет? - Мастер наконец-то довольно улыбался. Он разглядывал жадеит на свету и явно любовался результатом. Не особо ценный полудрагоценный камень сейчас сверкал так ярко, что даже слепил. Еще пару манипуляций и свет погас, вызвав у меня вздох удивления. - Денег-то мы за него получили побольше, чем за некоторые древние магические штучки. - И лукаво мне подмигнул.
        - Но ведь дело же не только в стоимости.
        - Разумеется. Общее количество сил, что мы в него вложили по сумме наверно хватило бы… ну на пару фенденов ограды нашего общего знакомого.
        Я попыталась прикинуть сколько же это, ведь вроде бы не так уж и много я потратила энергии. Скорее уж больше усердия, старания и внимания. Вот мастер, тот с кажущейся легкостью вплел в сеть энергии в разы больше. Но чтоб в сумме вышло столько?
        - Резерв у тебя чуть увеличился, плюс каждый день по чуть-чуть и в результате вышло достаточно.
        Мысли мои читает что ли?
        - Ты упорно уводишь меня от первоначального вопроса.
        Джетмир решил сделать вид, что ничего не понял.
        - Я на все ответил. Тебя еще что-то интересует?
        Взгляд я не отводила, но упертый мастер был не пробиваем.
        - Следующее свое задание получишь через неделю. А пока отдыхай.
        - Я не устала.
        - Устала-устала. Сама не видишь, но я знаю. А если и видишь и чувствуешь, то не признаешься. Ведь так?
        Я пожала плечами, попытавшись придать этому жесту равнодушие. Провести Джетмира не удалось.
        Вот только я действительно устала, хоть и усталость была в чем-то даже радостной, приятной. Заслуженно-трудовой. Тем более именно сегодня я напоследок попыталась напитать уже сплетенные нити заклинания энергией насколько смогла…
        Мысли расползались истлевшим полотном, прям как мои первые плетения для мастера: я пыталась удержать ниточку-мысль, но она рвалась и тянула другие за собой. Не голова уже, а решето. Как в кабинете оказался маленький чайник с ароматным напитком, тарелка с печеньем и пара чашек, я не заметила. Удивленно моргнула лишь тогда, когда на мои плечи опустилась теплая шаль. Джетмир мне даже уступил свое удобное кресло.
        - Я понимаю твое стремление максимально выложиться. Только вот тебе уже не надо ничего мне доказывать. Я и без того знаю на что ты способна, с чем справишься, а с чем нет. Именно поэтому я и доверил тебе это задание. Понимаешь ли в чем дело… - Тут он замялся, словно не знал, как именно донести до меня свои мысли. Если бы не вдруг накатившее утомление, я бы заподозрила неладное. - Ты пей, пей чай. - Мастер пододвинул ближе чашку, в которую успел уже налить чай, над которым туманно клубился пар. - И чего ты все время так мерзнешь?
        Я пожала плечами.
        - Я бы и сам все сделал как надо. Почти. Но у тебя получилось лучше.
        - Но ты же напитал силой, подправил…
        - Подправил. Вот только плетения, как у тебя, сам бы я не сделал.
        - Что? - С меня даже изможденность слетела и силы откуда-то взялись.
        - Не зря же женщины занимаются плетением там кружев всяких, вышиванием. Ну или как ты - с бисером работаешь. У вас это получается тоньше, искуснее, аккуратнее.
        - Я же видела твои заклинания. Как они выглядят, работают, настроены. Там же не просто плетения - произведения искусства. Куда мне до них?
        Джемтир растянул губы в довольной улыбке.
        - Скромность - это хорошо. Правда, не в случае незнания или неопытности. Будь у тебя больше сил, ты бы и сама все поняла.
        - И все равно мне до тебя далеко. Я же ничего не знаю. Все, что умею, все что получается - заслуга Руна, а теперь уже твоя в большей степени.
        - Для новичка ты действительно умеешь и знаешь много. Тебе бы в университете обучаться, потому как даже я не смогу дать тебе большего. Если только мы не потратим на это лет пять, как минимум.
        - Ну так давай потратим! - воскликнула я с горячностью. Темнит эд Йеннер, ох темнит. И ждала его ответ я с опасением.
        - Вряд ли у нас будут эти годы в распоряжении.
        - Почему?
        Добродушное выражение слетело с его лица и заменилось будто бы сожалением.
        - А ведь ты действительно не понимаешь или не задумываешься… Может год у нас и будет, но дальше… Ты же выйдешь замуж, заведешь семью, детей. Какие тут занятия?
        Я сдержалась, даже не вырвалось огорченного вздоха, ничем не выдала своего смятения.
        - А университет эту проблему бы решил?
        - Больше стимулов закончить обучение, - произнес как нечто само собой разумеющееся мастер. - Сейчас для тебя, несмотря на все стремления, наши занятия как средство от скуки, развлечение…
        - Это не так! - перебила я его, хоть отчасти он был прав. - Мне действительно интересно заниматься, учиться, создавать.
        - Пока, - припечатал он. - Пока не найдется более интересное увлечение, я бы даже сказал - жизненная цель. Если уже не нашлось.
        - Тогда почему ты со мной возишься?
        - Мне же тоже нужны развлечения.
        Я отставила чашку, чтобы ненароком не разлить уже несколько остывший чай и замерла в ожидании продолжения. Ну не может же быть все так!
        - И только?
        - Ну и выгода.
        - Какая еще выгода?
        Он смотрел на меня и видимо надеялся, что это-то пояснять не нужно. И я поняла. Молча кивнула и вновь взяла чашку в руки, чтоб согреть их, хотя тепла уже почти и не было. Ну а терпкий чай, к сожалению, смыть горечь от осознания не смог.
        - Я буду продолжать тебя учить всему тому, что сам знаю до тех пор, пока тебе это будет нужно. А взамен - ты будешь выполнять некоторые задания.
        - Которые тебе хуже удаются? Ну надо же, - хмыкнула я.
        - И такое бывает, - невозмутимо ответил он. - Вряд ли ты возгордишься этим, впрочем. Механическая работа - взять и сделать что-то по готовой схеме, с расписанными параметрами, продуманном заклинании, подобранными материалами. Ничего сложного. Все остальное, если только ты продержишься тут долго.
        Мне хотелось закричать, что продержусь и обязательно выучусь, смогу. Увы, все было слишком зыбко и о дальнейшей своей судьбе, пути, по которому буду идти, я не знала.
        - Я уверен, что, хорошенько обдумав все, ты совершенно точно поймешь меня и мои мотивы.
        - Никаких обид, что ты, - сухо ответила я.
        Чтобы больше не отвлекать мастера разговорами, я ухватила со стола газету и пошла вниз к Понтеру.
        Понтер, как всегда, колдовал над каким-то котелком, весело кипящим на плите.
        - Что будет? - полюбопытствовала я скорее из вежливости. Мне просто нужно было отвлечься, а домой идти не хотелось - Даник задерживался в школе, поэтому чем занять себя я не знала. А для деятельных натур Банафрит и Элодии у меня уже не оставалось сил.
        - Суп с копченостями, - бросил повар, особого внимания на меня не обративший. Занят, а тут еще я…
        - Тогда не буду тебе мешать, - сказала я и расположилась за столом, бывшим нечто средним между рабочим и обеденным. Еще одну порцию чая мне налила уже Кернен, которая незаметно проскользнула на кухню, выполнила свои обязанности и также тихо покинула ее.
        В «Хрониках Геделрима» меня интересовал раздел, связанный с культурным отдыхом. Куда бы с подопечным наведаться?
        - Не обижайся на него, - произнес Понтер, вытирая полотенцем руки и присаживаясь напротив меня.
        Я отложила газету, подперла рукой подбородок и ответила:
        - И не думала.
        - Он не со зла. Просто занят сейчас очень, практически не отдыхает, - вздохнул повар, явно переживающий за родственника, и добавил: - но на тебя все равно находит время.
        - Уж лучше бы отдыхал больше.
        - Тоже верно, но он уже наверно разучился не работать. Поди попробуй его заставь время на передышку взять. Куда там!
        - Ты сейчас пытаешься надавить на жалость и вынудить меня простить мастера, хоть действительно обиды и нет. Почему тебе это так важно?
        - Он многое сделал для меня, нашей семьи в целом, для других. Для тебя вот тоже не мало. Он, в сущности, хороший человек. Просто он не думает иногда, что говорит. Точнее, что думает, то и говорит… - Понтер запнулся, как-то покраснел и начал суетливо сминать полотенце. - Нет, не так… Уф… Ну ты, надеюсь, поняла?
        - Поняла-поняла. Важно-то чем?
        - Я не хочу, чтобы ты думала о нем плохо. Он же занят не абы чем. - тТт его голос перешел на шёпот. - Делом почти государственной важности. - И еще кивнул с важным видом.
        - Это каким делом?
        Понтер придвинул к себе газету и открыл ее на самой первой странице.
        - Вот.
        «Открытие первой школы магии для девочек в Геделриме».
        Какая я жутко невнимательная - такую новость пропустила!
        - Именно поэтому доступа в эту часть моего дома практически никто не имеет. А слуги, слава всем богам, у меня не болтливые, - проворчал Джетмир, когда появился на кухне. - Понтер, тебе заняться нечем, поэтому треплешь языком?
        - Не думал, что это не стоило было знать Астари.
        Я поспешила отвлечь недовольного мастера на себя.
        - Так какое отношение ты имеешь к грядущему открытию?
        - Непосредственное. Я - один из учредителей, - уже спокойно ответил мастер без тени хвастовства.
        - Как учредитель? - удивилась я. - А как же государство? - я бросила взгляд на Понтера, но тот сделал вид, что ничего мне не говорил.
        Джетмир, прежде чем ответить, тоже бросил взгляд на повара.
        - Ладно, оставайся. Больше же никому болтать не станешь? - Понтер поджал губы, но кивнул. - Разумеется, без контроля со стороны властей тут не обойдется. Но официально затея со школой - идея группы магов. Меня и еще пары моих знакомых. Мы и курировать будет это учреждение, а государство только присматривать. Понимаешь ли в чем дело… Хотя ты-то точно поймешь, - невесело хмыкнул мастер. - После войны количество одаренных людей сократилось. Среди боевых магов, конечно. Тем более, что дети, рожденные от все же спасенных, чаще всего оказывались без дара. Такая ситуация заставила все-таки пересмотреть взгляды на многие вещи. К примеру, в школы брать стали всех одаренных детей, вне зависимости от наличия денег для оплаты. Но только мальчиков. Девочкам была открыта дорога только в школы лекарства. Лишь единицы из них могли добраться до университета. Да и там им приходилось нелегко. Прорваться сквозь стену недоверия, пренебрежения удавалось вообще наверно одной из десяти. Вот только потихоньку мнение стало меняться, учитывая кто у нас теперь императрица***. - Тут улыбка Джетмира стала одновременно и
теплой, и… ехидной, что ли. Неужели все-таки лично знаком? - И все же закостеневшее, устоявшееся непонимание большого количества людей пробить не просто. Поменять, привести к другим мыслям… Для этого нужно значительно больше времени. Поэтому и приходится действовать издалека и постепенно.
        Как реагировать на такие заявления я не знала. Смесь эмоций вызывала во мне прежде всего смятение. Я и радовалась, что у будущих поколений будет возможность заниматься магией без утайки, и завидовала им жутко. И боялась, что затея не будет удачной.
        - Вы молодцы. - Улыбнулась я вполне искренне.
        - Не хочешь присоединиться? - вдруг спросил мастер.
        - Я?!
        - Ты, ты. И не надо сейчас о том, что ты и сама толком ничего не знаешь в магии. Это от тебя и не потребуется. Просто женщин у нас не так много, как ни странно, в нашем организационном комитете. И свежий, не замыленный взгляд, будет очень кстати.
        - Я подумаю.
        Джетмир тут же отвернулся от меня и обратился к Понтеру:
        - Что там у нас на ужин?
        И пока мастер утолял голод не одной порцией супа, я думала.
        - А чем мне тогда нужно будет заниматься?
        - Найдем, не переживай, тебе занятие. Открытие будет только осенью и нужно будет все достойно подготовить, хотя большая часть дел уже и решена, но сама понимаешь, задач еще хватает. Кстати, на открытие Ровенийские приедут. Нужно же власти показать, что все под контролем.
        Видимо Джетмир ждал от меня какой-то реакции, но я отнеслась спокойно к будущего визиту опекунов. В большей степени меня интересовало совсем другое.
        - А учениц в школу вы где набрали?
        - Думаешь мало желающих? - Я тут же покачала головой. - Среди знати, понятное дело, немного. Кто ж добровольно свою дочь благородных кровей отдаст в магички? Даже торговцы, успешные торговцы, конечно, небедные ремесленники и так называемая средняя прослойка неохотно отозвалась на призывы. Да мы и не настаивали. И все же на первый год почти все места заняты.
        - Для бедняков шанс не только устроить будущее ребенка, но и возможность лишний рот не кормить?
        - А благородная эдель умнее, чем кажется.
        Понтер с возмущением отбросил ложку и укоризненно посмотрел на брата.
        Как ни в чем не бывало, Джемтир продолжил:
        - Тем более школа будет не как та, куда ходит Данфер. У нас будет и жилье - девочки-то со всей страны будут приезжать. Хотя пока что набрали почти всех местных. Слухи уже нехорошие ходят. Впрочем, людям только дай повод… Ничего, год-другой и все действительно поменяется. А уж когда будет первый выпуск… Может и твоя дочь будет учиться у нас когда-нибудь, а? Ты же точно против не будешь, - Джетмир мечтательно улыбнулся.
        Комната закружилась, словно я оказалась на улице в разгар метели. Все смешалось перед глазами, только снежинки были не белыми, а черными точками. Они прыгали, танцевали. И похолодало тоже, точно, как в зимнюю непогоду.
        - Может эту комнату за тобой все-таки закрепить? - мастер попытался пошутить, но вышло у него не очень. Слабая тень улыбки, беспокойство во взгляде - какие уж тут шутки.
        - Банафрит тебя убьет. И меня наверно тоже, если узнает.
        - Суровая женщина, что уж говорить. - Серьезно кивнул Джетмир. - А знаешь, нам действительно нужен отдых. Ты неделю точно у меня можешь не появляться, если только не захочешь на самом деле занять эту комнату и сидеть в ней практически безвылазно, не считая походов на кухню и на прогулки. Мне вот тоже бы не помешал такой режим… - мечтательно протянул он. - Как откроем школу, обязательно возьму себе неделю отпуска от всего. - Не стесняясь меня мастер потянулся до хруста в спине. Покрутил головой, встряхнул руки. - А пока один выходной и обязательно с праздником!
        - Каким еще праздником?
        - Так у меня же день рождения был недавно. - Тут сквозь нарочитую бодрость вновь проступило утомление - он на миг зажмурился, потер переносицу. - Ну как недавно - почти месяц назад. - И он молчал! Даже Понтер ничего не говорил… А ведь это получается, приблизительно когда эдель Брита умерла. - А мне даже некогда было отметить. Так что решено! Через неделю жду тебя на торжественном мероприятии.
        - А где? - растерянно спросила я.
        - Ближе к дате и узнаешь.
        - Замечательно, - пробормотала я.
        Джемтир подмигнул.
        - Ну а пока оставлю тебя на растерзание Фордену.
        - Джет, подожди! - Он замер в ожидании. - Для кого же мы делали этот артефакт, что ты даже не побеспокоился о разрешении от внутренней стражи?
        - Для того, кому о таком беспокоится не надо, - серьёзно заявил мастер, так и не раскрыв мне имя заказчика. Он даже не удивился, что в таком состоянии я интересовалась не самыми важными вещами.
        Но далеко он не ушел - остановился у дверей и добавил:
        - Как в себя придешь, - на меня был брошен строгий взгляд, - все-таки нужно будет договор о неразглашении подписать. Не потому, что не доверяю тебе - скорее уж для твоей же безопасности. - И уже более веселым тоном произнес: - И вот еще что. В этот раз твоя экономка может не переживать - таскал тебя на руках не я - Понтер не позволил. Переживал, что я тебя еще уроню.
        От целителя Фордена я опять выслушивала возмущения по поводу безответственного отношения к собственному здоровью. «Нельзя же молодой девушке так много работать!»
        Молодой девушке нельзя было оставаться одной и много думать. И если в доме мастера я еще сдерживалась как-то, то придя домой сдалась своим чувствам. Я не плакала, нет. Меня просто била крупная дрожь, от которой не спасало ни теплое одеяло, ни горячий, прямо-таки обжигающий чай. Тепло от камина лишь бликовало в моих глазах, также не даря ощущения теплоты.
        Банафрит и Элодия довольно часто заводили типичные женские разговоры, тактично, а иногда и не очень, намекая, что девушка я хоть и молодая, но годы идут и пора задумываться о семье, детях. Почему-то их выпады меня не столь ранили, как сегодняшний невинный вопрос Джемтира. Может быть потому, что до сей поры я старалась не задумываться, не отчаиваться, просто пыталась найти выход с твердой уверенностью - он есть и я точно его обнаружу, добьюсь своей цели. В конце концов я наверно попросту до конца не верила в окончательность диагноза, хотя его и подтвердили еще пару целителей. Не верила и все тут. Задвигала эти мысли, не давала им пробиться, завладеть мной. А тут накрыло. Почти как тогда, когда узнала. Но хуже всего был страх - холодный, мерзкий, обволакивающий. Успокоится я смогла лишь когда наконец вернулся Данфер, долго отсутствующий по причине поездки в Саганион на экскурсию.
        Не сразу, но я отогрелась, пришла в себя и приняла твердое решение - выход искать конечно буду, но, если результатом будет тупик, просто сверну в другую сторону. А жить в отчаянии - не вариант уж точно.

* * *
        Наверно я никогда так тщательно не выбирала наряд, даже на свой первый бал, даже на бал у Главы города Геделрима. А уж подготовить его всего за неделю… Впрочем, экономить я не стала, правда оплата портнихе была практически сопоставима с гонораром, полученным за последнюю работу у Джетмира. Но я ничуть не жалела.
        Ярко желтое, с черными вставками кружева - платье подчеркивало мой необычный цвет глаз и не делало кожу тусклой, а наоборот, придавало ей золотистый оттенок. Мне, не любительнице столь ярких цветов, было несколько неуютно в нем. До тех пор, пока я не прибыла в назначенное место.
        Зато с прической все оказалось проще. Хоть Банафрит и не одобряла мое желание пойти к мастеру на праздник, наблюдала за моими тщательными сборами и качала головой, но с волосами помогла. В пику яркому наряду прическу она сделала для меня несложную, даже скромную.
        Джетмир заказал у Топиаса целый кабинет в собственное распоряжение. Входила я туда не без волнения, от которого дрожали руки, пересыхало во рту и путались мысли.
        Искреннее восхищение в мужских глазах я видела крайне редко, оттого наверно было и ещё приятнее.
        Стейнир хотел уже было подойти ко мне, но мастер его опередил.
        - Дорогой друг, извини, но сегодня хозяин вечера я. - И подмигнул ему.
        Мне же достался одобрительные взгляд, в котором промелькнуло ещё что-то неведомое мне.
        - Благородная эдель сегодня блистает. Хороша!
        - Спасибо, - пробормотала я.
        Он проводил меня до стола, за которым уже собрались некоторые гости. Понтера, подошедшего следом за нами Стейнира и целителя Фондера я и так знала.
        - Эдел Лапрет - ещё один учредитель школы для девочек. Пожалуй, даже основной. Автор идеи и главный воплощатель ее, если так можно выразиться.
        Высокий, выше меня почти на голову, рядом с Джетмиром именно этот мужчина смотрелся как ни странно комично, а не мастер рядом с ним, учитывая невысокий рост последнего. Худой как щепка, весь какой-то прямой, натянутый, как и его улыбка, словно обычная дань вежливости, но никак не искренняя эмоция. Хлесткий взгляд карих глаз не располагал к приятному общению, но я также не стала отступать от вежливости:
        - Очень приятно.
        - Взаимно.
        Он не поцеловал мне руку - просто пожал, как обычно делают мужчины между собой, чем вызвал нескрываемое удивление. Мастер же свою ухмылку попытался от меня спрятать.
        - Лапрет мой давний приятель ещё со времён студенчества. Правда специализация у него другая - водная стихия.
        Следующим мне представили эда Ньяла. Он тоже оказался давним студенческим приятелем мастера. В противоположность Лапрету Ньял был наоборот округлым, мягким. Чуть смазанные черты лица, про таких людей говорят - луноликие, пусть они и был мужчиной, а это определение чаще применяли к женщинам. Глаза большие, ярко-синие, рот словно в удивлении был приоткрытым и напоминал букву «о». В его пухлой руке моя ладонь просто утонула. Правда, после поцелуя руки мне очень хотелось тыльную сторону ладони все же вытереть. Но я опять играла: вежливая улыбка, приятные слова.
        Несмотря на все мое уважение к мастеру и безграничную благодарность к нему, эти его друзья произвели на меня отталкивающее впечатление, и вот так сходу я не могла понять, что же их могло объединять. А вот почему-то в дружбу Джемтира и Стейнира я поверила сразу.
        И только теперь я поняла, что среди мужчин я одна. Джетмир быстро понял моё смятение:
        - Сейчас ещё одна дама нас посетит.
        Та самая рыженькая. Сегодня она была также в темно-синем, но в этот раз не практически чёрном, а ярком и насыщенном.
        Эда Ульрика также оказалась одним их учредителем школы. И что-то мне подсказывало - она была близкой, очень близкой подругой мастера.
        Встретила она меня злым, раздражённым и явно недовольным взглядом, который чуть смягчился лишь тогда, когда мы стали рассаживаться - мне досталось место между Стейниром и Форденом.
        Я не могла сказать, что довольно быстро влилась в эту разномастную компанию, но чувствовала себя в окружении этих людей, как ни странно, не плохо. Что ещё раз доказывало, что я совершенно не разбираюсь в людях. Лапрет оказался довольно приятным собеседником, порой чересчур резким, но в то же время покупающим прямолинейностью. Ньял, под стать своей внешности, и в общении оказался мягким, плавным, он как ручей огибал колкости Ульрики, словно невзначай уводил тему, спокойно реагировал на выпады единственного эдела в этой компании и искренне подшучивал, совсем не обидно, над хозяином праздника.
        Стейнир и Понтер не отсиживались молча - они наверняка давно были знакомы с друзьями Джетмира и вполне находили общие темы с ними. А вот Форден предпочитал отмалчиваться и иногда переглядываться с мастером, при этом улыбаясь какай-то странной, загадочной улыбкой.
        Мастер также почти не говорил, изредка вставлял острые фразы, но в основном чуть прищурившись, словно довольный кот, по-видимому наслаждался обществом близких ему людей. И это еще раз вынуждало меня задаться вопросом: что я здесь делаю?
        Я явно выбивалась. Да, меня пытались втянуть в разговоры, вежливо выслушивали мои ответы, но… Не заладилось как-то, поэтому я в основном молчала, что не мешало не без интереса вслушиваться в разговоры, которые были весьма занимательными. Но спустя каких-то полчаса у меня возникли некоторые трудности.
        Слишком близкое, отчетливое и будоражащее присутствие Стейнира. Краем глаза, пытаясь не смотреть в открытую, я наблюдала за ним, ловила чуть ли не каждое его движение и нет, я не таяла, но в груди теплело от чуть хрипловатых, но в то же время твердых и резких нот его голоса.
        Вроде бы случайное прикосновение - он всего лишь протянул руку за чем-то (слуг вызывали лишь для перемены блюд, оставив на большую часть времени нашу компанию в таком уединении), а у меня перехватило дыхание. Через некоторое время вроде бы такое же совершенно случайное касание, а меня бросило в жар. Кто-то задал вопрос - и мне пришлось переспросить, ведь фразу я так и не расслышала. Если бы не парочка амулетов, которыми меня уже давно снабдил Джемтир, я была бы уверена, что меня чем-то напоили. Не то, чтобы резко накрыли все эти ощущения, но… Я не была к ним готова абсолютно.
        Вопрос от Ульрики оказался весьма кстати.
        - Джетмир упомянул, что хочет и вас приобщить к работе в школе. Я, честно говоря, не очень поняла: зачем? У вас нет соответствующего образования, каких-то навыков.
        Разумеется, взгляды всех присутствующих забегали от меня к мастеру. Хороша подруга у него: ладно меня поставила в неловкое положение, но друга… И все ж таки мастер молчал, а это значит, что грядет очередная проверка моего самообладания и способности быстро находить выход из, казалось бы, тупика.
        - Предложение от него поступило в тот момент, когда я не могла… - Я замялась, но все же подобрала нужные слова: - хорошенько обдумать его. Однако спустя теперь уже неделю, думаю, что приму его. И знаете почему? Кому, как не девушке, обделенной в свое время возможностью обучаться, развивать свои магические способности, знать, ну или хотя бы предполагать, что будет нужно будущим ученицам.
        - Вы можете предполагать сколько угодно, - холодно заметила моя оппонентка, - но наверняка вы ничего не знаете.
        - А вот для этого вы же и нужны там, не так ли? - Я постаралась улыбнуться как можно вежливее.
        Раздались смешки. Мужчинам видимо было очень забавно наблюдать за нашей перепалкой. Вот только мне смешно не было ни капли - я все гадала, чем же заслужила такой холод в ее голосе и во взгляде серо-голубых глаз, не говоря уже о произнесенных словах даже не с подтекстом - мысли она свои выразила явно.
        - Дамы, отведайте лучше этого превосходного амистаринского красного вина. Извините, название запамятовал, - вмешался Ньял. - Рика, а вот я догадываюсь почему Джет решил и Астари, - он повернулся ко мне, улыбаясь столь ярко и открыто, что от ответной улыбки я не удержалась, - я обойдусь без официоза, вы же не против? - я кивнула, - приобщить к этому делу. Знаешь, нереализованные мечты и желания детей, нередко помогают им уже во взрослом возрасте. Так почему бы и нам не использовать это? Не вижу ничего плохого в этом.
        - А иногда такие мечты и желания все портят, - не унималась рыжеволосая.
        - Но ведь для недопустимости такой ситуации мы и будем рядом.
        - Вот ты и будешь страховать мечтательницу. - А после она вернула мне такую же вежливо-ледяную улыбку и отсалютовала бокалом.
        - Астари будет всего лишь советовать, пока не определимся с ее должностью. Для этого она должна будет зарекомендовать себя наилучшим образом. И Ньял прав по поводу причин, побудивших меня предложить моей ученице оказать нам такую услугу. А принимать решения будем в любом случае мы. Так что можешь быть спокойна. - В разговор наконец-то вмешался и Джетмир. Но произносил он свои слова даже с некоторой скукой, будто обсуждали досужие слухи, мелкий пустячок, но никак не важные вопросы.
        - Я все равно не понимаю ее роль. - Ульрика явно провоцировала мастера.
        - Ко всему прочему, Астари неплохо ладит с детьми, чего за тобой, замечено не было, - словно и не услышав ее реплики, добавил Джемтир.
        - Нянечкой я быть точно не собиралась. - Она раздраженно отбросила салфетку. - По-моему, вы забываете, для чего вообще эта школа будет организовываться.
        - Для этого у нас всегда есть ты, - ухмыльнулся мастер.
        - А я вот сомневаюсь в удачном исходе вашей затеи, - вдруг подал голос Стейнир.
        - Почему же? - поинтересовался Лапрет.
        - Нет, я не вообще сомневаюсь, а сомневаюсь, что в ближайшее время вам удастся так резко поменять общественное мнение. Наверно стоило бы все же сначала дать свыкнуться с мыслью, что женщины могут спокойно заниматься магией, а не только платочки вышивать, - при этих словах Джетмир подмигнул мне, на что конезаводчик еле заметно, но нахмурился. - И только потом уже внедрять маг. образование с такого юного возраста.
        - Слишком долгий процесс, - ответил ему Лапрет. - Недовольства мы не избежим, но чем раньше продемонстрируем результат, тем лучше.
        Стейнир покачал головой.
        - Однако я слышал, что поддержкой, должной поддержкой, - подчеркнул он, - Ровенийского вы не заручились.
        - Ничего страшного, главное, что более вышестоящие люди на нашей стороне, - спокойно заметил Лапрет.
        А я чуть не расхохоталась. До чего же все просто! Поступки мастера никогда не отличались бескорыстностью. Все с каким-то умыслом, скрытой или не очень выгодой. Только вот я слабо верю, что бывший опекун прислушается к моему мнению.
        - Но зачем далеко ходить: наместники, власть. Вот ты, например, ведь вполне положительно относишься к самой идеи такой школы. И наверняка, своей дочери точно не запретишь обучение?
        Я чудом удержала вилку, которая чуть было не выскользнула из рук. Дочь?!
        - Если у меня будет когда-нибудь дочь, обладающая этими способностями, то конечно я ей запрещать обучение не буду. Но ведь здесь не только нужно учитывать мое мнение, но и мнение моей супруги и дочери?
        - Подловил, - рассмеялся Лапрет.
        - Как же вы тогда можете ратовать за права женщин самим распоряжаться своим даром, если у вас также в головы прочно вбито, что только мужчины имеют на это право?
        - Тут скорее право родителей выбирать, что лучше для их детей, - вмешался Понтер.
        - И мнение самих детей неважно? - повернулся к нему Стейнир. - Вы хоть у них-то будете спрашивать, прежде чем тянуть в свою школу? - обратился он уже к Лапрету. - Или думаете, что раз родители дали согласие, то все, дорога открыта?
        - Тейн, остынь, - произнес Джетмир. - Разумеется, девочек мы будем об этом спрашивать. Но сам согласись, в таком возрасте сложно принимать решения, от которых зависит будущее. К тому же обучать ведь будем не только магии, но и общим дисциплинам тоже.
        - Я совершенно спокоен, - сухо ответил Стейнир, однако подрагивающая на виске жилка говорила об обратном.
        - Вашей будущей супруге очень повезет, - внезапно сказала Ульрика. - Такая свобода действий.
        - А мне кажется, что не в свободе дело, а в доверии, - вставил свое слово Ньял. - Зачем нужен такой супруг, которому не сможешь доверять?
        - Тебе виднее, - заметила рыжеволосая.
        Все рассмеялись, я же ничего не поняла. Благо Джетмир пояснил:
        - Ньял у нас был уже трижды женат.
        - Но я не отчаиваюсь, - произнес он. - Может хоть четвертый раз будет удачным.
        Плутоватая улыбка, последовавшая за этой репликой, смутила меня. Но в этот раз я поддержала всеобщий смех.
        Вручение подарков оставили напоследок.
        Что подарить человеку, который и сам может себе позволить практически все? Наверно то, про что он попросту забывает. Казалось бы - респектабельный мужчина, у которого все предусмотрено в том числе и во внешнем виде, вплоть до платка в нагрудном кармане. А вот про часы он все время забывал. Цепочка, к которой они крепились, несмотря на работу знаменитого в этом деле мастера, постоянно обрывалась. Понтер как-то рассказал, что во время одного не очень удачного эксперимента остаточные чары развеялись таким образом, что зацепили и самого Джетмира. Он не пострадал, но вот крепление у часов вышло из строя, при этом механизм был не задет просто чудом. С руками-то у мастера все в порядке - он все починил сам. Однако ж он не рассчитывал, что ущерб окажется серьезнее - цепочка стала перекручиваться и обрываться. Сам мастер даже посмеивался, что его кто-то проклял. Починил и в следующий раз, а потом еще и еще. А потом плюнул на это дело и оставил так. Что, в общем-то, было на него совершенного не похоже.
        Наверно с моей стороны было большой смелостью не только найти часы не менее знаменитого мастера часовых дел (тут помог Ленсвен, пару дней назад вернувшийся из столицы, куда ездил на какую-то стажировку), но и усилить цепочку и крепление, чтобы точно не пострадали при всяких там экспериментах. Защита, конечно, была не абсолютной, но своей работой я могла гордиться - за неделю вложила я туда сил немало. Я ожидала, что Джемтир начнет меня отчитывать - ведь он предупреждал, чтобы я не притрагивалась вообще ни к каким вещам с целью помагичить в ближайшие пару недель. Ничего такого не было: он улыбнулся, сдержанно поблагодарил и принялся дальше собирать дары.
        Просидели мы почти до полуночи. Я изрядно утомилась и еле скрыла облегчение, когда хозяин праздника наконец решил свернуть свое торжество.
        На крыльце он меня все же окликнул.
        - Я не стал при всех тебя отчитывать, но это не значит, что свою долю нотаций ты не получишь.
        - Ведь тебе понравился подарок, - произнесла я, а сама задержала дыхание: а вдруг нет?
        - Понравился, - вот только в голосе его довольства не было. - Мне не понравилось твое разгильдяйство. И это я еще Фордену тебя не сдал - он-то только предположить может, сколько сил ты туда вложила, а я-то знаю…
        - Не злись, я лишь хотела тебя порадовать.
        Он отмахнулся, хотя улыбку, буквально в самом уголочке его рта я заметила.
        - Экипаж тебя уже ждет, - сказал Джетмир.
        - Спасибо.
        - И тебе спасибо, что пришла. Мне было очень приятно.
        - Все же я не поняла, зачем ты…
        - Мне было приятно твое присутствие, - перебил меня мастер, не дав договорить.
        Значит он больше ничего не скажет.
        - Доброй ночи.
        - Ага. Только не опаздывай послезавтра, а точно сдам Фордену.
        Все расселись по своим экипажам, а я замешкалась. Пошел снег. Крупные, пушистые хлопья неспешно опускались на землю. И было так тихо, так чудесно, как бывает, только если ощущаешь покой. Если бы не время суток, я бы обязательно прошлась пешком, чтобы впитать себя это состояние, окунуться в него с головой, как ныряешь летом в теплую воду водоема.
        - Хотите прогуляться? - Стейнир стоял рядом со мной.
        - Хорошая погода, не правда ли?
        Он улыбнулся, наверняка понимая мою уловку, и подставил свой локоть.
        Иногда желания сбываются, но это бывает столь редко, что когда все-таки происходит, то от ощущения если не счастья, то хотя бы толики довольства жизнью, даже голова кружиться начинает.
        Мы шли молча, не нарушая умиротворенную тишину, лишь снег поскрипывал под ногами. И что удивительно - мне совсем не было холодно. Мне было замечательно.
        Несмотря на неспешный ход, до моего дома мы добрались слишком быстро. Непозволительно быстро.
        Я думала Стейнир доведет меня только до калитки, но нет, он дошел со мной до самого крыльца. И вряд ли он рассчитывал, что я его приглашу, поэтому замерла в ожидании напротив него. Просто поблагодарить, что проводил, а потом попрощаться? Слишком мало. Что-то еще?..
        Он смахнул с моих ресниц снежинки, провел рукой по щеке и поцеловал. Коротко - всего лишь легкое касание к губам. На этот же миг у меня словно сердце остановилось. Стейнир отклонился от меня, а мое сердце забилось так сильно, что казалось выпрыгнет из груди. На мгновение показалось, что он вновь приблизится, поцелует, но нет. Стейнир не просто отклонился - отошел.
        Я растерянно на него посмотрела и не выдержала - сделала всего лишь полшага в его сторону.
        В его объятьях я потерялась, потерялась от всего, убежала от реальности в сказку. Светлую, чистую и стоящую на грани сна и яви.
        - Я бы так еще долго простоял, вы не подумайте. Но завтра утром у меня есть некоторые дела, которые требуют моего присутствия.
        - Ох, простите. - Я разжала руки и отошла.
        - Ничего страшного, - он мягко улыбнулся и на его щеке вновь появилась ямочка. - У меня тут совершенно случайным образом оказались два билета на концерт симфонического оркестра. На вечер послезавтра. Вы же любите музыку? - Я кивнула даже чересчур энергично. - Не желаете со мной посетить? Говорят, у них новая программа, с которой они скоро поедут на гастроли в том числе и заграницу.
        «Да хоть концерт уличных музыкантов!» - подумала я, а в слух сказала:
        - Желаю. Вы за мной заедете?
        - Всенепременно.
        Стейнир чинно склонил голову и спустился с крыльца, направившись к калитке, у которой все же обернулся, лукаво мне подмигнул и скрылся из виду.
        А я, воспользовавшись тем, что меня никто не видит, спустилась на лужайку, расставила руки и счастливо улыбаясь, закружилась, ловя ртом снежинки.
        11
        Я ожидала очередное письмо от родителей, поэтому заглянула в почтовик. Выхватила входящую корреспонденцию с предвкушением, и тут взгляд зацепился за «шапку» - «от Хилма».
        Как всегда, при волнении мне захотелось выпить воды. К тому же это была отсрочка - мне было страшно читать послание от целителей Ровенийских. Я дала себе пять минут, за которые настроилась на чтение - раз двадцать про себя проговорила: «все будет хорошо».
        «Чувствуя за собой нескончаемую вину, я не останавливался в поисках средств для решения твоей проблемы. Увы, из всех известных методов медицины ни один в твоей ситуации не подходит. Не спеши отчаиваться - возможно все-таки решение есть.
        К сожалению, всей необходимой информации я тебе предоставить не могу. Дальше поймешь почему.
        Об этом известно на уровне слухов, даже легенд, передается как в древних сказаниях (потому и достоверность подтвердить нет возможности), что морские ведьмы помогают женщинам, имеющим сложности в деторождении. Насколько мне известно в нашей стране морских ведьм нет, и проживают они в основном в Венорфате. В этом и главная трудность, как ты понимаешь.
        Прости, но к несчастью мне тебе сообщить больше нечего. В любом случае, если тебе понадобиться моя помощь и это будет в моих силах - обращайся.
        Очень надеюсь, что тебе все удастся».
        Я пожалела, что в стакане была всего лишь вода - захотелось чего-то покрепче. То ли отпраздновать хотя бы надежду на будущие благие вести, то ли запить горе, если даже и надежды не будет.
        Весь оставшийся день я провела в библиотеке, собирая сведения, касающиеся морских ведьм. Увлеклась этим настолько, что, когда ко мне заглянула Сириль и позвала выйти пообедать, я отказалась. Некогда же!
        В конце концов она выбрала момент, когда библиотекарь в этой секции отлучился, и протянула мне сверток, в котором оказалась пара бутербродов.
        - Надеюсь, что, во-первых, тебя никто не увидит за недопустимым занятием в библиотеке. - Она посмотрела на меня со значением. - А, во-вторых, ты не станешь потом вытирать руки о книги.
        - Ни в коем разе, - ответила я, удивленная такой заботой девушки. - И спасибо огромное.
        - Вопрос жизни и смерти? - Она кивнула на разложенные книги. В некоторые из них я засунула по пучку закладок.
        - Скорее уж жизни и жизни. С меня причитается.
        - Черничный пирог в эти выходные будет очень кстати… - задумчиво протянула Сириль, словно и не мне.
        Я не выдержала и прыснула, поспешно прикрыв рот руками, продолжая хихикать.
        - Т-с-с! - Она приложила палец к губам. - Не отвлекайся, а я пошла.
        Пожелание ее не сразу сбылось - я отвлеклась. Перегруженный таким количеством сведений мозг попросту не готов был вновь нырнуть в изучение различной литературы. Я задумалась о Сириль и не только. Вот почему именно в этом городе мне повезло встретить так много хороших людей, которые помогали мне, не прося ничего взамен? Пироги, конечно, не в счет. Может быть конечно Сириль просто меня жалела - ей-то муж рассказал все о нас.
        А я Стейниру вряд ли пока решусь даже намекнуть кто мой отец. И вроде бы до сих пор конезаводчик не давал мне даже повода подумать, что он склонен к поверхностным, скоропалительным выводам, может судить сгоряча, возможно даже несправедливо. Скорее уж, чем больше я его узнавала, тем отчетливее понимала - он не склонен к необоснованным суждениям и ко многим вопросам подходит не с одной стороны. И все же кто знает, как он прореагирует на такое мое откровение? Вспомнились слова о доверии, что говорил Ньял и настроение тут же испортилось.
        Размышления в этом направлении я все же прервала, вернувшись к главной своей цели на данный момент.
        Эд Хилм был прав - информация об этих загадочных женщинах скорее напоминали легенды, мифы, сказания, даже сказки. Никаких конкретных сведений кроме их места проживания. Не то, чтобы ведьмами никто не интересовался. Но насколько я поняла, образ жизни они вели очень закрытый, с чужаками на контакт шли неохотно и остров не покидали. Может быть конечно кто-то из них и успел покинуть свою родину до закрытия Венорфата, но ни одна об этом не распространялась. И не раскрыла своей личности.
        На территории Адарии, да и всего континента в целом, также встречались ведьмы, только они были лесными. В чем разница? Уже из названия было понятно - в источнике силы. Ведьмы, в отличие от обычных магов, своего источника энергии не имели и получали ее извне. Вот только лесные считались более слабыми, потому как природной силы получали меньше, чем их «сестры» от моря. И если про лесных можно было действительно много чего прочитать, то вот про морских были в основном скупые строчки.
        Наши местные ведьмы занимались преимущественно лЕкарством, зельеварением и травничеством, что чаще всего объединяло последние два пункта в первый. Разумеется, власти без пригляда их не оставляли, поэтому каждая ведьма обязана была получить лицензию на свою деятельность, но при этом школ или своего факультета в университете они не имели - в основе их обучения лежала преемственность и преданность своему роду. В принципе, вероятно все тоже самое относилась и к морским, но большая часть их способностей осталась неизученной. Точнее Венорфат эту информацию не распространял, даже когда страна была открытой. Ну а может ведьмы сами этого не хотели. Ходили слухи, что они показывались лишь тем, кому сами желали.
        В связи с этим и множились ничем не подтверждённые толком рассказы об этих ведьмах. Впрочем, все это меня интересовало не особо, мне-то нужно было найти хоть что-то, чтобы подтверждало слова целителя. И вот с этим была загвоздка - таких сведений я не обнаружила. Только намеки, расплывчатые формулировки и ни одного внятного подтверждения. Не сказать, что меня это совсем уж огорчило, учитывая общую таинственность окружающую этих женщин - ничего удивительного. Однако и радости мне не доставило, но и надежды не лишило. Вряд ли бы эд Хилм писал мне об этом, основываясь лишь на слухах. Наверняка он знал и больше, но по какой-то причине не озвучил. Или же, наоборот, дал мне ложное направление, не особо мною бы осиленное, зато способное занять меня и мои мысли? В общем, я запуталась.
        За пару минут до закрытия ко мне вновь заглянула Сириль.
        - Пошли уже домой. А то эд Келв будет очень гневаться, если еще хоть на минуту задержишься. - При этом она сделала страшные глаза и кивнула в сторону рабочего места здешнего властителя. - И не выдаст нужные книги в следующий раз. Ты же явно суда не последний раз наведываешься?
        Распрощались мы у перекрестка, где я пообещала, что обязательно приду к ним на выходные, не забыв, разумеется, черничный пирог.
        Я бы и следующий день провела в библиотеке, если бы не Банафрит.
        - Вы забыли, что у вас сегодня вечером? - строго поинтересовалась она, когда увидела, что я собираюсь выйти из дома.
        - Ни в коем разе. Но от одного часа ничего же не сделается.
        А потом поняла - сделается еще как, потому что один час точно выльется во множество. В общем, не без сожаления, но я осталась дома.
        Мой непозволительно скромный для эдель по размерам гардероб я перебрала вплоть до каждой вещички. Что надеть? Если к торжеству у Джемтира я могла подготовиться заранее, то тут я сама упустила лишний день. А у меня, в конце, концов первое в жизни официальное свидание! О том, как это было с Роном, я старалась не думать. Тут все по-другому.
        Разумеется, мысли мои метались между предстоящим свиданием и ведьмами. Из-за этого я была нервозной и раздраженной, что даже Банафрит не решалась приблизиться ко мне и помочь.
        - Может вам настоечки велерены выпить? - не выдержала она.
        - Ага. Ее-то мне еще и не хватало, - буркнула я. С досадой потерла свой лоб и присела на кровать, на которой были разбросаны немногочисленные платья. - Но ты права, это надо прекращать.
        Тем более решение-то моей проблемы уже давно было найдено. И даже не мной.
        Элегантный темно-синий костюм, подаренный мне Диль на праздник Темной ночи, как нельзя лучше подходил для сегодняшнего вечера. В меру нарядный, в меру строгий. А главное - уж точно не выдаст моих стараний в подготовке.
        - С прической что будем делать? - повернулась я к помощнице.
        Та тут же просияла, заметив изменившийся у меня настрой, и сказала:
        - Так я уже позвала госпожу Дерто. Она вам в миг все что нужно сделает.
        Чтобы я без Банафрит делала? Все-то он помнит, в отличие от меня. Хотя мне хотелось задать вопрос, почему же она о Дерто не напомнила мне, когда я собиралась к мастеру…
        Подопечный опирался о косяк двери и с задумчивым видом жевал яблоко, при этом он наблюдал, как вызванная Банафрит Дерто пытается укротить мои волосы. Когда откусывать было уже нечего, Даник достал салфетку, завернул в нее огрызок, на который посмотрел с сожалением, и произнес:
        - Зря только стараетесь.
        - То есть как зря? - возмутилась Банафрит.
        Эда Дерто только хмыкнула.
        - Столько усилий прикладываете. А зачем?
        - Зачем? - спросила уже я.
        - Все эти ваши женские штучки… - Данфер поморщился и покрутил пальцами вокруг головы, будто невидимые локоны накручивал. - Ты же ему и так нравишься!
        - С чего ты взял? Неужели видишь? - Улыбнулась я.
        - Вижу, - совершенно серьезно ответил мальчишка и для верности кивнул.
        Вот только каким образом он это видит…
        И все же слова подопечного подействовали на меня наилучшим образом: я успокоилась и расслабилась. Хотя до этого только и делала, что переживали и раздумывала: как мне себя теперь вести со Стейниром после того, что было позавчера?
        Он пришел ко мне с маленьким, аккуратным букетом сиреневых астр.
        - Спасибо… - растерялась я. Почему-то совсем не ожидала, что Стейнир мне что-то подарит. Вновь некстати вспомнилось, что Рон цветов мне не дарил…
        - Пожалуйста, - хмыкнул он. - Все, вы готовы? Можем отправляться? - В его голосе мне даже послышалось нетерпение.
        Букет пришлось отдать Банафрит. Не без сожаления.
        - А у нас же еще время есть? - обратилась я к своему спутнику, который довел меня до экипажа.
        - Смотря для чего.
        - Пешком тут не так далеко. Может прогуляемся?
        Сегодня погода была не столь романтичной, как в прошлую нашу прогулку, но захотелось продлить мгновения, что мы проведем вроде бы и на глазах других, но все же в большей степени вместе, чем когда окажемся в людном концертном зале.
        Я шла, опираясь о твердую руку спутника, вдыхала свежий морозный воздух и чувствовала себя вновь почти счастливой. Не хватало только всего-ничего. Или очень многого…
        - Вы же наверняка и сама играете на каких-нибудь инструментах? - обратился ко мне Стейнир.
        - С чего вы взяли?
        - Имею представление, как воспитываются благородные эдель.
        - Флейта.
        Мой ответ удивил его.
        - Почему?
        Я пожала плечами.
        - Она оказалась мне ближе всего. Не знаю отчего. Разве вы можете объяснить, почему именно лошади?
        - Могу. - Он искоса глянул на меня и улыбнулся. А мне вновь захотелось дотронутся до щеки, где мелькнула ямочка - Сильные, смелые, добрые, преданные животные.
        - Неужели собак нельзя назвать такими же?
        - Лошади же сильнее, - заметил Стейнир, словно делился со мной секретом. - Впрочем, вы правы. Внятнее я не смогу объяснить. Наверно потому, что они оказались мне ближе всего.
        Мы дружно рассмеялись, а я перехватила взгляд пожилой пары, что шла нам навстречу. Незнакомые мне люди смотрели на нас с одобрением.
        - Я могу надеяться, что когда-нибудь услышу как вы играете? - спросил мой спутник.
        - Вполне, - кивнула я.
        На площади перед зданием концертного зала было людно. Что же там внутри?
        Я помнила, как такие мероприятия проходили в Саганионе. Изысканно одетые обеспеченные дамы с сопровождении не менее блистательных мужчин. Каждый пытался затмить другого - все напоказ, нарочито небрежно, но с единственной целью - поразить окружающих. Какое кому дело было до музыки?..
        В вестибюле перед гардеробом я поразилась противоположному: люди тут присутствовали самые разнообразные. И вполне безбедные, одетые в меха, укутанные в драгоценности, опоясанные роскошью и достатком; и люди явно со средними доходами и возможностями, облаченные в добротные наряды не лишенные намека на красоту; и те, кто пришел не показывать себя, а именно за музыкой.
        Наши места оказались во втором ряду амфитеатра. Практически в самом центре, откуда хорошо просматривалась сцена. Но ведь мы пришли сюда не глазеть.
        - Почему здесь? - решила полюбопытствовать я. Все же Стейнир не производил впечатление искушенного в этом вопросе.
        - Знающие люди сказали, что тут самый хороший звук. Вот и убедимся.
        - Или опровергнем, - не удержалась я от замечания. О чем тут же пожалела.
        Нужно было чем-то сгладить свои слова, а потом мне пришла одна мысль. Если это по мнению «знающих людей» лучшие места, то учитывая всеобщий ажиотаж - а зал был заполнен полностью, - билеты на эти места достать было проблематично - нужно было покупать заранее. Я покосилась на своего спутника - это ж когда он приобрел эти билеты? Навскидку - месяц, два назад. Или перекупил их втридорога…
        Я ничего не успела произнести, так как концерт начался.
        Мне, никогда не видевшей моря, показалось, что меня снесло волной в самую пучину, погрузило на глубину, утянуло чуть ли не до дна, выбив из груди весь воздух, а потом резко выбросило на берег. Стейнир правильно сделал, что послушался своих знакомых - слышимость здесь была потрясающая. И музыка, словно морская вода - неистовая, своенравная, смыла меня из этого зала куда-то в неведомые дали, в совершенно другое место, словно действительно выбросило на песчаный берег далекого необитаемого острова. Музыка не была вокруг меня - она меня пронзала, опутывала, будто бы соленая вода разъела кожу и просочилась вовнутрь, в душу. Казалось, что музыкальные мотивы, как прилив и отлив чередуются, то уносят за собой, то выкидывают обратно. И только якорь не давал мне окончательно исчезнуть, скрыться в водовороте эмоций - только после окончания концерта я поняла, что сижу, уцепившись в руку своего спутника. Перчатки почему-то на месте не было.
        - Вы плачете? - обеспокоенно спросил Стейнир.
        - Просто это все музыка. Она такая… - охрипшим голосом произнесла я, так и не зная, как же выразить свое состояние.
        Именно под впечатлением от концерта мне вспомнился давний сон.
        « - Ты любишь море? - вдруг спросил он у меня.
        - Не знаю. Я его никогда не видела.
        - А оно тебя полюбит. И обязательно поможет.
        - Что ты имеешь в виду? Мне нужно уехать к морю? - недоуменно переспросила я.
        - Нет, - Инеп покачал головой. - Встретитесь случайно».
        Такая уверенность как сейчас никогда меня не сопровождала. И у меня наметился хотя бы приблизительный план действий, раз пока не очень-то везло. Случая я ждать не буду.
        Саганион встретил меня оттепелью: неприятной, сырой, пронизывающей ветром, хлюпающей кашей из полурастаявшего снега и песка.
        Встреча у Ровеснийских, наоборот, была теплой.
        - Ты так замечательно выглядишь. Словно… - эдель Фордис расцеловала меня, взяла за руки, отступила на шаг и принялась пристально разглядывать. - Я даже не могу подобрать слова. У тебя явно что-то хорошее произошло. Я рада.
        Она еще раз крепко меня обняла и прошептала на ухо - сообщала потаенное:
        - У нас тоже есть радость. Как пообедаем, будем делиться.
        Я поразилась теми изменениями, что случились с ней. Не то, чтобы исчез, но поутих огонек печали в ее глазах, морщинки словно чуть разгладились. Я не так часто, как эдель Фордис бы хотелось, навещала их, но всегда отмечала, что даже безупречная осанка у нее стала пропадать, и гордо расправленные плечи поникли. И вот сейчас все иначе: ясный взгляд, искренняя, лучистая улыбка, прямая спина. Все это не было наигранным.
        Одной из причин таких изменений оказалось резкое улучшение дел у Эйрика. К обеду он спустился довольно бодро с лестницы, хоть и трость в его руке казалась чем-то несуразным, чужеродным.
        - Бегать не смогу, но в седле уже держусь довольно крепко.
        Его мать тепло улыбнулась и погладила сына по руке.
        - Рик даже отказался от комнаты на первом этаже. Ты бы знала, как у меня сердце заходилось, когда он одолевал эти ступеньки. Упрямый, - последнее было произнесено чуть ли не с умилением.
        От руки, которой эдель Фордис хотела потрепать сына по волосам, он отклонился, хмуро покосившись на мать, а потом вдруг лукаво улыбнулся.
        - А Диль беременна, - сказал Эйрик.
        Я перевела удивленный взгляд на его мать. Так вот что за радость!
        - Она обещала мне в следующей письме рассказать о чем-то важном, но что такое… - я покачала головой.
        Мне сложно было определиться с эмоциями - надо бы действительно радоваться, но учитывая странные и непростые отношениями между ней и ее мужем… И наверно зависть, да.
        Видимо по моему лицу эдель Фордис поняла и растерялась.
        - Вы же хотели, чтобы и я своим поводом с вами поделилась. Только мне для этого еще нужен эдел Вистар.
        - Мы не ждали тебя сегодня так рано. Он занят пока что, хоть я и послала за ним.
        Она нахмурилась еще сильнее, а Эйрик переводил недоуменный взгляд с нее на меня.
        Бывший опекун явился только поздно вечером, из-за чего мне пришлось остаться с ночевкой. Но ждать утра для разговора я не могла.
        Эдел Вистар расположился в кресле в своей кабинете. На столе стоял бокал с чем-то алкогольным, при этом наместник курил трубку. И совсем не стеснялся присутствия своей жены. Представить еще совсем недавно, что он будет так себя вести… Словно он уже с ней не считается.
        Я и до этого нервничала, не зная как приступить к разговору, а после такого - и подавно.
        - Как можно попасть в Венорфат?
        Ровенийский выпустил колечко дыма и перевел взгляд на меня.
        - Зачем?
        - Надо.
        - Тогда никак.
        Присутствие эдель Фордис мне было важно тем, что придавало сил - при ней было легче вспоминать и рассказать о событиях полуторагодовалой давности со всеми подробностями. Ведь тогда эдель Фордис хоть и в сердцах, но всего не рассказала - лишь обозначила проблему.
        - Вот как, - задумчиво пробормотал эдел Вистар. - Не ожидал от Хилма. Будет жаль лишать его целительской лицензии.
        - Причем здесь это? - вспылила я. - Чудовищная случайность - еще не повод для таких мер.
        - Ты еще его и жалеешь, - бывший опекун покачал головой. - А ведь он помогал и Эйрику в лечении. Даже страшно представить, чтобы было с нашим мальчиком, ошибись он и в этот раз.
        - Но все обошлось, Эйрик ходит, он почти здоров. А я… Мне нужно в Венорфат!
        - И ты еще и веришь ему? Да он мог что угодно тебе наговорить, лишь бы снять с себя ответственность. Где гарантия, что все будет так, как он предполагает?
        - Их нет, но что мне остается?
        Эдель Фордис приобняла меня. И взгляд ее, обращенный на мужа, мне было сложно объяснить. Что же между ними произошло?
        - Ты должен помочь Астари, - произнесла она твердо.
        - Я понимаю, дамы, вы далеки от политики, но заверяю вас - если бы у меня была возможность, я бы помог. Но тут я бессилен.
        - Вы мне должны, - сказала я и поднялась.
        - Интересно что же?
        - Как же быстро вы забыли историю с моим похищением, - поморщилась я.
        - Я же тебя и вызволил.
        - Думаете без вас я границу не преодолела бы?
        - Уверен.
        - Вистар! - воскликнула эдель Фордис. Она тоже поднялась с кушетки, подошла к нам. Сейчас ее глаза на мужа смотрели с неверием и презрением. Это я поняла точно. - Неужели так все и было?
        - У меня не было другого выхода, - спокойно заметил наместник.
        Его супругу кивнула и вернулась на то же место. Словно она для себя что-то решила и скорее всего, что-то уже однозначно безрадостное.
        - Значит вы мне не поможете?
        - Увы, я не в силах. Дипломатические отношения между нашими странами только-только стали налаживаться. И все же открытого доступа туда пока так и нет. А организовать вызов для тебя, - сказал он с особой интонацией, - не получится никак. Мне жаль.
        Я скривила губы в горькой улыбке.
        Эдель Фордис вышла вместе со мной. Она вновь взяла меня за руки, словно в этом прикосновении передавая мне свое сочувствие, поддержку и надежду.
        - Я обязательно все разузнаю. Это муж думает, что раз я не вмешиваюсь в его дела, то ничего и не знаю. - Она покачала головой. - По возможности я тут же тебя оповещу. Я уверена, что у Хилма и в мыслях не было тебя обмануть, так что не теряй надежды. А если есть решение, то уж подходы мы к нему найдем. Вот увидишь.
        Сил сдерживать слезы у меня больше не было.
        Когда я вернулась домой, то первым делом написала Диль поздравление.

* * *
        Ленсвен подтвердил - мне не дадут разрешение на посещение Венорфата.
        - У тебя там нет родственников, которые могли бы выслать приглашение, - пояснил он.
        Мы сидели в милой гостиной уютного дома Гаустофов и ели мой черничный пирог. Как я и обещала.
        - Да и учитывая все связанное с твоей личностью… - продолжил Ленни, - не в ближайшие пару лет точно.
        - Неужели совсем никак? - уныло спросила я.
        - Я способов точно не знаю. А зачем тебе туда?
        - Надо.
        Друг хмыкнул и возобновлять расспросы не стал.
        Мысли мои, понятное дело, постоянно были заняты именно этим. Как попасть в Венорфат? Как?
        Я стала рассеянной, в то же время раздраженной, грубой. При Данфере срываться я не могла, все же держалась, а вот при мастере, как ни странно, пару раз сорвалась.
        Спасал меня Стейнир, но все равно при нем я также вела себя сдержанно, стараясь не выдать того напряжения, что не отпускало меня. Прогулки, походы в кафе, на выставку. И разговоры. Обо всем, но чаще всего не о том, что нужно. Меня терзали мысли, что обязательно надо открыться Стейниру. Если не про проблему со здоровьем, так про происхождение точно. Но об этом я молчала. Не сейчас, потом, когда точно разберусь с остальным.
        Я берегла каждую минуту проведенную с ним, наслаждалась, на это время все же забывая о невзгодах. Словно пыталась наверстать все то, чего была лишена ранее.
        Он больше не пытался даже поцеловать меня, как будто также сдерживал себя и чуть отступил. С одной стороны я радовалась, так как боялась и не знала, что же мне делать, если он вдруг усилит напор, с другой - огорчалась. Почему ничего не делает? Странное, двоякое чувство, вносящее еще большую сумятицу в мою душу.
        И все же каждый раз при прощании он целовал мне руку, не более. И легкое, почти невесомое, еле ощутимое прикосновение его с виду жестких губ к моей ладони вызывало у меня значительно больше эмоций, чем когда-то самые страстные поцелуи Рона.
        Стоило только Стейниру покинуть меня, как глухое отчаяние накатывало, порой все же прорываясь.
        - Кто испортил настроение благородной эдель? - поинтересовался мастер. - Вроде бы с личной жизнью, хвала всем богам, у вас наладилось. Наконец-то перестала издеваться над Тейном. Ну почти перестала.
        - Не ваше дело, - буркнула я, делая вид, что полностью погружена работой. И даже не заметила, что вновь сбилась в обращении.
        - Если ты и дальше будешь пытаться закрепить следилку на этой бедной пуговице, то она рассыпется на сотни кусочков. Можешь и без глаза остаться, тем более про очки ты опять забыла.
        Я со вздохом отложила заготовку в виде пуговицы и тоскливо посмотрела на забытые мною защитные очки. Это точно не дело.
        - Не понравился концерт? В любимом кафе отсырел чай? Современная живопись тебя не впечатляет? - ехидно вопрошал Джетмир.
        - Откуда ты знаешь? - Я замерла. Неужели Стейнир обо всем ему рассказывал?
        Мастер понял причины моего недовольства.
        - Из него ни словечка не вытащить. Более того, он забросил наши дружеские посиделки. - Он укоризненно покачал головой. - Поэтому только слухи, ничего больше.
        - У нас все хорошо.
        - Ну и замечательно. - Он вдруг посерьезнел и отбросил шутливый тон. - Расстроена-то чем? Родители?
        Вот тут я действительно испугалась. У меня, конечно, были предположения, что мастеру что-то известно из моей биографии, но, думаю, значительно больше, чем мне представлялось.
        - Что вы знаете об этом?
        - Ну-ну, успокойся. - Он отвернулся и потянулся за графином с водой. - Достаточно я знаю, но можешь не переживать - во вред тебе использовать эти знания не буду.
        - Наместник? - прохрипела я, принимая из его рук стакан.
        Мастер покачал головой, и все же говорить откуда именно - не стал.
        Мне вдруг стало смешно: из моей личности делали не то, чтобы тайну, просто за всеми этим недомолвками умело скрывали истину. Мне довольно часто не нужно было даже утруждать себя ложью - люди склонны и сами додумывать то, что им удобно. Я лишь поддерживала такое мнение. Самым сложным было не запутаться в том, кто и что предполагал.
        А тут выясняется, что для некоторых тайн-то и нет.
        - Интересное, а есть что-нибудь такое, чего ты не знаешь? - невесело усмехнулась я. Почему-то чувствовала себя, словно пьяная. Горько-хмельное настроение вдруг накатило, и язык развязался. - О, а я знаю такую вещь!
        На всякий случай принюхалась к воде в стакане. Ничем не пахла. Но вот стакан был странным. Заклинание оказалось умело спрятано, но зная небрежную манеру мастера, торчащий хвостик плетения все же нашла.
        - И что же это? - Джемтир наблюдал за мной с любопытством.
        На вопрос отвечать не стала - предмет в руках интересовал больше.
        - Часто гостей потчуешь из этой посуды? - Я нахмурилась, разгадав формулу.
        - Гостей я обычно уважаю и даю им шанс самим со мной разговаривать честно.
        - А сейчас подлый шаг, - поморщилась я.
        - По другому ты бы не стала говорить. Но не переживай, заклинание подталкивает, а не заставляет.
        - Ну так вот. Ты наверняка не знаешь, как можно попасть в Венорфат.
        - Приглашение.
        - Это же очевидно. Без него как?
        Он пожал плечами.
        - Никогда не задумывался, но думаю, можно было бы что-то придумать.
        - Даже для меня?
        Джетмир склонил голову набок, словно впервые разглядывая меня.
        - М-да, тут будет сложнее, но не невозможно.
        Он произнес что-то вроде: «Есть у меня один должник», но я не была уверена, что послышалось мне верно.
        От удивления я не знала, что и ответить, а мастер уже не обращал на меня внимание, погрузившись в свои мысли. Вынырнул он из них резко, прищурил глаза и вкрадчиво спросил:
        - А тебе зачем туда надо? Неужто к морским ведьмам собралась?
        - Наверно все же нет такого…
        - Какого? - сварливо переспросил Джемтир.
        - Чего ты не знаешь.
        Я закрыла лицо руками, уже не сдерживая нервного смеха.
        - Теперь я понимаю…
        - Что понимаешь? - Я отсмеялась и смогла немного успокоиться.
        - Все что надо. - Он улыбнулся мне открыто. А жалость в его глазах мне показалась. Определенно. - Ну и ехать тебе никуда не надо. Все ближе, чем ты думаешь.
        « - Что ты имеешь в виду? Мне нужно уехать к морю? - недоуменно переспросила я.
        - Нет, - Инеп покачал головой. - Встретитесь случайно».
        Вот и не верь после этого снам…
        - Ты знаешь такую женщину? Знаешь? Но откуда? - Я даже подскочила, всплеснув руками.
        - Знаю, знаю. Тише. - Он выставил вперед руки, удерживая наступающую меня.
        Я села на стул, обняла себя, сделал пару глубоких вдохов.
        - Ты же понимаешь, как для меня это важно, - еле слышно прошептала я.
        - Так уж получилось, что да, понимаю. - Он вздохнул отвернувшись. - Я напишу своей знакомой.
        - Спасибо!
        Вопросов у меня было много, хотелось все задать, но что-то подсказывало - не ответит. Только на один и решилась:
        - Я буду обязана тебе слишком многим. Плата?
        - Дочку-то в школу нашу отдайте.
        Смех перешел в всхлипы со слезами.
        - Как быстро она ответит?
        Он пожал плечами.
        - Для надежности можно было бы к ней съездить… Не дави на жалость! - В ответ на мой взгляд воскликнул мастер. - Ехать не так уж и далеко, но мне сейчас некогда.
        - Я не смею настаивать, что ты!
        Мастер хмуро на меня посмотрел и поджал губы. А затем вытащил из кармана небольшой блокнот и стал его листать.
        - Ладно, завтра успею. - И уже через минут он отцеплял меня от себя. - Задушишь!

* * *
        - Я уже не знала что и делать, к кому обращаться…А оказывается все рядом. Такое совпадение. - Я неверяще покачала головой.
        - Счастливое совпадение, - произнес Джетмир и поднял бокал, где плескалась красная жидкость.
        Из рабочего кабинета мы перебрались в другой, расположенный в противоположной части дома.
        - Мамина наливка. Будешь? - зачем-то спросил он, все равно наливая в стакан, благо лишенный скрытых свойств.
        - Как хорошо, что Даник сегодня на очередном празднике у Рекуров, - вздохнула я.
        Умиротворенная тишина успокаивала, расслабляла.
        - И все-таки, откуда тебе известны… подробности такие?
        Мастер вопросительно на меня посмотрел.
        - Про Венорфат, что мне там нужны именно ведьмы.
        - Несколько лет назад я столкнулся с похожей ситуацией.
        - Ты? - удивилась я.
        - Ко мне обратились с одной просьбой, связанной с этим делом. Подробностей рассказывать не буду, - тут же предупредил он. - И я заинтересовался данной темой.
        - Погоди. Ты что, делал артефакт, который может помочь?..
        - Я не стану выспрашивать у тебя детали твоей ситуации, но однозначно могу сказать - там было все по-другому и вряд ли такой же способ подойдет и тебе.
        - И видимо многое ты узнал?
        - О нет, - покачал головой Джетмир. - Слишком мало, чтобы можно было опираться на эту информацию. И даже случайная встреча с представительницей этих загадочных ведьм не раскрыла мне многого. Но достаточно, чтобы догадаться, зачем ты стремишься Венорфат.
        - А как ты с ней познакомился? - тут же влезла я.
        - Просто мимо ехал.
        - И?
        - И познакомился, - ухмыльнулся он.
        - Ты думаешь, он сможет мне помочь? - робко спросила я.
        - Вот что мне неведомо, того я и не знаю. Только она тебе ответит.
        - Ответит ли…
        - Ну я уж постараюсь… - загадочно протянул мастер. - И вообще, что за упаднический настрой, когда полчаса назад от радости кидалась на меня?
        Я пожала плечами.
        - А какая она? Это-то хотя бы расскажешь? Как зовут? Хоть что-нибудь!
        - Не терпится, да?
        Я кивнула.
        - Хильна ее зовут. И больше ничего не скажу. Сама все узнаешь, что будет позволено.
        - Так все строго? - удивилась я.
        - Еще как, - он хмыкнул. - А что еще сказать? Тут видеть надо, - мастер вдруг улыбнулся какой-то мечтательной улыбкой. - Она необычная и красивая, очень. Но ведь тебе это и не нужно?
        - Поэтому ты с ней и познакомился? - не удержалась я от замечания, правда, вполне доброжелательного.
        - В том числе, - согласился Джетмир. - Я, знаешь ли, люблю красивых женщин. А если они еще и не глупые - вообще замечательно.
        На пару секунду он замолчал, а потом бросил на меня странный взгляд и произнес.
        - Я на ней жениться хотел, но…
        - Неужели отказала?
        - Она почти с тебя ростом. Вот и заявила мне: «Не хочу, чтобы над тобой смеялись».
        - Разве тебя бы это остановило? - осторожно поинтересовалась я.
        - Нет, - твердо ответил мастер. И что-то такое яростное, даже злое промелькнуло в его глазах. - А тебя?
        - Речь же не обо мне, - удивилась я.
        А дело было явно не в разнице роста. Глупости какие, хотя…

* * *
        Все накопившееся ожидание разом на меня нахлынуло таким нервным состоянием, что я даже выпила успокоительной настойки. Без велерены, конечно.
        Весь день я провела с Данфером, у которого был выходной. Мы выбрали одну из книг, заданных для домашнего чтения, поделили ее на роли и читали. А после разбирали прочитанное, обсуждали. Детский взгляд на многие, вроде бы обыденные вещи, быль порой столь необычен, что вынуждал меня удивляться, недоумевать и поражаться. И смотреть уже под совсем другим углом на что-то давно знакомое. Такие моменты в общении с подопечным я любила больше всего. То ли настойка действовала, то ли увлекательные беседы, оживленный разговор привел меня в некое душевное равновесие, и я не бегала к почтовику проверять есть ли весточка от мастера.
        И все же Данфер заметил, что я поглядываю на свою волшебную шкатулочку.
        - А от нее письма так и не было?
        По поводу писем от матери Даника договоренности не было. Ей передали мой адрес и первое время она писала раз в две недели. Данфер делал вид, что совсем не ждет этих посланий, но каждое из них было зачитано так, что бумага по краям уже пообтрепалась. А за последние пару месяцев было получено лишь одно. Врать подопечному, что-то выдумывать, я не могла и говорила честно - писем нет. Было ли мне это такой честности легче? Нет, конечно. Я переживала за него безумно, но чем помочь не знала. Пробовала узнать что-нибудь через наместника, но кроме того, что Мирвари спокойно живет также, как и жила раньше, больше ничего не удалось выяснить.
        - Нет.
        Он спокойно кивнул и произнес:
        - Я к ней летом поеду. Ведь можно?
        - Конечно. Обязательно съездим, - ответила я, а сама замерла - насовсем или проведать?
        - Как думаешь, если она узнает прям от меня, как я тут, то будет рада? Ну за меня.
        Обескураживающий своей надеждой вопрос поставил меня в тупик.
        - Она же мама…
        Я потрепала его по волосам и приобняла.
        Мной никогда не ставилась цель заменить Данферу мать, да я бы и не смогла. Но в этот момент равнодушие его самого родного человека просто разрывало мне сердце. Где бы ни были мои родные, как бы они ко мне не относилась и как не поступали, я все равно знаю - они есть и будут рядом, несмотря на все расстояния. А тут…
        - Я ведь к лету буду знать еще больше. Она обязательно будет мной гордится, - твердо заявил Данфер. - И соскучится успеет.

* * *
        Мастер не присылал весточки, он явился сам непозволительно поздно.
        Взбудораженный, беззастенчиво растрепанный и грустно-счастливый.
        - Думаю, даже если ты завтра и занята, то в гости к моей знакомой обязательно наведаешься, - вместо приветствия заявил он. И отпихнул с дороги нашу новую служанку, явно направляясь в сторону столовой.
        - Обязательно, - растеряно ответила я. - Будешь ужинать?
        - Буду.
        Банафрит с неодобрением глядела на неожиданного гостя, но распоряжалась по поводу позднего ужина споро. Новенькая проворно накрыла на стол и с любопытством разглядывала мастера.
        Ее уговорила нанять Банафрит, уже давно изводившая меня замечаниями: «У вас слишком мало прислуги. Так не положено. Я справляюсь и сама, но будет лучше, если и у меня будет хотя бы одна помощница». Впрочем, дай ей волю, на одной она не остановится точно. Но Лойрен меня пока устраивала - с обязанностями своими она справлялась хорошо, поэтому и претензий к такому выбору и решению Банафрит у меня не было.
        Заметив взгляд девушки на себе, Джемтир почему-то повернулся к экономке и произнес:
        - Недурственно.
        Та вскинула подбородок и с гордо поднятой головой, предварительно все же бросив на меня взгляд и дождавшись позволения, ушла, захватив с собой и служанку.
        - Я тебя сам отвезу.
        - Хорошо.
        - И послушай. Как я уже говорил - Хильна женщина довольно… специфичная. Поэтому не делай скоропалительных выводов.
        - Я уж постараюсь.
        - Складывается впечатление, что я волнуюсь больше тебя, - хмыкнул мастер. - У тебя тут нет ничего спиртного?
        - Только настойка на травах от кашля для Даника. - И уже тише добавила: - Я уже устала волноваться.
        - Ну ничего. Итак справимся. - Он подмигнул мне.
        Комок у меня в горле мешал проглотить уже остывший чай и хрипотца в голосе не пропадала.
        - Почему ты мне помогаешь?
        И я имела ввиду не только нынешнюю ситуацию, к тому же этот вопрос я задавала не впервые. Что сейчас услышу?
        - Если у меня есть такая возможность, то почему бы и нет?
        - Так почему да? Только в возможности дело? - Именно сейчас мне почему-то было важным слушать ответ. Недомолвки, уход от прямого ответа надоели. Как же этого много в моей жизни! Как же проще было бы, не окружай меня столько тайн, скрытых мотивов, игр за моей спиной!
        - А в чем еще? - деланно удивился мастер.
        Вот тут я не выдержала.
        - Ну хоть раз ответь на вопрос, не прикрываясь ничем! Неужели так сложно? Или я знать не имею права? Ну, ответь! Давай!
        Я взмахнула рукой, и чашка с недопитым чаем скатилась со стола и оставила за собой грязно-коричневый потек на скатерти, но, упав на пол, так и не разбилась.
        - То есть просто сказать спасибо ты не можешь? - неожиданно сурово в ответ на мою истерику ответил Джетмир. - Сама много открываешь людям? Откровенно рассказываешь о своих мотивах?
        - Прости, я…
        Он перебил меня:
        - Ну так почему бы и мне не договаривать? Считай, что я помогаю другу, раз помощь себе ты так просто не принимаешь.
        - Джемтир, я не хотела…
        - Я помогаю тебе и взамен ничего не прошу. Так и ты не проси меня раскрыться, если я сам этого не желаю. Договорились?
        Мне уже было безумно стыдно за свою вспышку, и чувствовала я себя неблагодарной дрянью.
        - Конечно. Прости, я не хотела…
        Мастер в очередной раз меня перебил. Он просто поднялся, подошел и обнял меня.
        Я сначала опешила, но потом обняла в ответ. Рубашка на его груди промокла от моих слез. Стыдно стало еще и за это. Тем более, что в слезах он меня видит в последнее время чересчур часто.
        12
        Дом ведьмы оказался не таким уж и загадочным. Обычная постройка в один этаж, без изысков. Добротное жилище, не рассчитанное на большую семью. Расположен он был в живописном местечке на берегу реки недалеко от городка, где проживали Натсены.
        На крыльце стояла женщина. Действительно высокая и действительно необычная. В чем именно - так сходу и нельзя было сказать. Возможно мои ожидания перенеслись на ее образ, но было в ней что-то такое, что вызывало смутную тревогу. Несмотря на это, я ее жадно разглядывала. И высокую, стройную фигуру, одетую в платье явно нездешних мотивов, и яркое, выразительное лицо, с правильными чертами и темными глазами, которые также внимательно разглядывали и меня. Ее черные волосы не были собраны в прическу, а были просто распущены.
        - Заеду за тобой через два часа, - сказал Джетмир и уехал, оставив меня с ней. И даже не представил нас друг другу. Своей знакомой он вообще только кивнул головой.
        - Пошли в дом, - произнесла Хильна, круто развернувшись в сторону двери.
        Меня поразил ее голос. Хриплый, грубоватый, низкий, почти мужской. Словно она когда-то его сорвала или же много курила. Впрочем, говорят мужчинам нравятся такие бархатные голоса, будто бы севшие от страсти.
        Она провела меня в светлую - стены были выбелены, просторную комнату, в которой не было ничего, кроме большого, крепкого стола. Только одинокая занавеска трепетала от сквозняка открытой створки окна.
        - Раздевайся, я сейчас вернусь, - бросила мне ведьма и также резко развернулась, чтобы покинуть комнату.
        Я сняла полушубок, стянула шапку, однако положить их на стол не рискнула. Так и стояла, держа их в руках, пока не вернулась хозяйка.
        Она зашла со снежно-белой простыней в руках, которой застелила стол. Забрала одежду у меня из рук и вновь бросила через плечо, почему-то не глядя на меня:
        - Снимай полностью все: платье, белье, серьги, кольца, чтоб ничего не осталось на тебе. Ни ниточки, ни колечка, ни заколки.
        Да, я была в замешательстве, да, мне не хотелось тут же ее послушаться, но я все же доверяла Джетмиру, а она явно верил своей подруге.
        В комнате было не то что прохладно, учитывая что окно было приоткрыто, - пар изо рта шел. Именно поэтому раздевалась я неторопливо, морщилась и до последнего не снимала белье.
        Из-за нервного напряжения меня тянуло рассмеяться. И в голову лезли всякие дурные мысли. Например, я сейчас разденусь, а тут вернется мастер и они выскочат вместе с ведьмой с криком: «Разыграли!». И это я себя уверяла, что верю им…
        В комнату зашла одна Хильна. Ее внешний вид тоже поменялся: на ней осталась лишь рубашка до колен, напоминавшая нижнюю, но вряд ли она была таковой. Ткань выглядела слишком грубой, скорее всего домотканая из небеленого холста. По подолу были вышиты знаки, которые, судя по тем крупицам информации, что я все же нашла про морских ведьм, назывались «ларды». Эти символы могли быть защитными, целительными, укрепляющими, но в основном их смысл был потянет только самим ведьмам.
        Ступая босыми ступнями по ледяному полу она даже не морщилась. Лишь приподняла бровь - одним этим жестом указывая мне, что недовольна моей медлительностью.
        Все мои вещи она вновь вынесла за пределы комнаты.
        - Ложись на стол, - сухо приказала Хильна. Но все же добавила с улыбкой: - Не бойся, есть или насиловать не буду.
        Я посмотрела ей в глаза и тут же поняла, что в ней было не так - зрачки. Они, оказывается, были не черными, а темно-фиолетовыми, да еще и как будто переливались, чуть искрясь.
        И все же я решилась произнести:
        - Вы ничего у меня не спросили. Вам достаточно слов эда Йеннера?
        - Мне достаточно того, что я вижу сама. - Она обвела меня взглядом сверху донизу, задержавшись на уровне живота. - И если ты действительно хочешь, чтобы я тебе помогла, то ложись молча на стол.
        Я легла и закрыла глаза. Было холодно, но я начала дрожать не только из-за этого - еще и из-за страха. А потом все пропало. И твердая, неудобная поверхность стола, и сквозняк, вызвавший мурашки по всему телу. Я словно погрузилась во что-то мягкое, вязкое, теплое, убаюкавшее меня.
        Даже не знаю сколько времени прошло, прежде чем я открыла глаза. Будто я вынырнула откуда-то из глубины, судорожно глотая воздух, который с трудом проникал в легкие.
        - Держи. - Ведьма протянула мне кружку с чем-то дурно пахнущим.
        - Велерены там нет?
        - А ты волнуешься? - хмыкнула Хильна.
        - Уже нет. - И сама удивилась я. - Мне ее просто нельзя.
        - Учту.
        Она дождалась, пока я не выпью все, и сказала:
        - Пошли отсюда. Будем отогреваться.
        Грелись мы на уютной кухоньке. На окнах были яркие занавески, но столе - в тон им скатерть, тарелки с теми же лардами по стенам, под потолком, как и положено у добропорядочных ведьм, висели пучки пряно пахнущих трав.
        Я сидела укутанная в теплое одеяло, слегка колючее и благоухающее полынью. Руки обжигала чашка с самым обычным чаем, чуть разбавленным барбарисом.
        - Ну что? - спросила я у Хильны.
        Она молчала и также сжимала в руках чашку. Ее глаза были прикрыты, а из нос вдруг потекла кровь.
        - До полнолуния неделя? - спросила она, но словно и не обращалась ко мне, тут же рассеянно вытерла кровь и с удивлением посмотрела на нее. - Вот тогда и приходи. Будем изгонять из тебя хворь, - усмехнулась ведьма.
        - А сейчас что было?
        - Я посмотрела чуть внимательнее, - задумчиво ответила она.
        Через неделю… Как же долго! Хотя ждала я дольше…
        Внезапно Хильна открыла глаза, поддалась чуть вперед и впилась в меня своими колдовскими глазами, правда уже с обычными зрачками.
        - Что ты готова отдать?
        - Тебе? - растерялась я.
        - Нет, богам.
        - Все.
        - Уверена?
        Я твердо кивнула.
        Она загадочно улыбнулась.
        - Ну смотри, ты сама сказала. - Ведьма дотянулась до стола, взяла с него нож и повернулась ко мне. - Давай тогда руку, будем закреплять.
        - Договор?
        Хильна кивнула. Только она себе руку не резала - хватило крови до этого выступившей.
        Договор скреплялся артефактом, с подозрительно знакомой манерой плетением. Он горел такой силой, что в глазах искрило. Кровь быстро в него впиталась, словно вобрала все свечение заклинания в себя - сеть потухла.
        Я прищурила глаза, попытавшись разобрать в чем же назначение артефакта, но увы, ничего не поняла.
        - И что теперь будет?
        - Чтобы провести обряд, мне нужна будет твоя сила - это и есть твоя плата, - пояснила ведьма. - Вот этой штукой я ее и заберу.
        - Боги ничего просто так не дают?
        Хильна вновь улыбнулась.
        - У тебя есть целых два дара. Какой отдашь?
        Конечно, я тут же чуть не заорала: «Бери предвидение!»
        А потом перед глазами промелькнули лица тех, кого я все же спасла. Они были разными людьми: и хорошими, и не очень. Но они жили теперь благодаря моему вмешательству. Воспоминания о тех, кого я все же не смогла спасти, чуть было вновь не вызвали у меня слезы, но я сдержалась. И вот теперь я могу отказаться от этого дара, который, как мне иногда казалось, вытягивал из меня всю радость - даже спасение людей выматывало меня, словно и я была на краю.
        Ведьма видела мои колебания, но молчала, предоставив выбор мне самой. А в ушах звучал задорный смех внучки Элодии, которую я спасла совсем недавно. Малышка должна была выскочить на дорогу, заигравшись с братьями. Возница проезжавшего мимо экипажа не успел бы ее заметить.
        Если я откажусь от этого дара…
        - Я решила.
        - Хорошо.
        Мне нужно было одеться - вещи лежали совсем рядом, но выбираться из кокона одеяла не хотелось. Показалось, что вновь похолодало, хотя веселые языки пламени в очаге горели ярко, пышно.
        - Как угораздило? - вдруг спросила ведьма.
        Я поежилась, плотнее обхватила руками чашку и, не глядя на Хильну, ответила:
        - Я не предупредила целителя, что разблокировала дар, а сам он не проверил…
        - Никто не мог заподозрить благородную эдель в обмане, - хмыкнула она, слишком напомнив мастера. - Что же такого стряслось, что целитель так торопился?
        - Велерена стряслась.
        Ведьма кивнула.
        - Это было не праздное любопытство, - сказала она. - Такие сведения не будут лишними перед обрядом. - Хильна прикрыла глаза, под которыми уже были видны тени усталости. - В принципе, и того, что я увидела, хватило бы. Но лучше же подстраховаться? - Из-под ресниц темным огнем блеснули ее глаза.
        Пока я собиралась, Хильна не обращала на меня никакого внимания. Она смотрела в окно и пила чай - наверно уже четвертую по счету чашку. И также, не глядя на меня, бросила через плечо:
        - Вечером перед полнолунием приходи.
        - Я понимаю, глупо спрашивать, что будет за обряд и каков у него окажется результат, но…
        - Вот и не спрашивай. Дальше уже не твои печали и думы.
        Возможно, ответ был слишком высокопарен, но я ему вняла. Когда тонешь, даже крохотная ниточка кажется толстым канатом, который обязательно сможет вытянуть. Во мне с каждым шагом, что отдалял от дома ведьмы, росла уверенность - она может сплети канат самой нужной крепости.
        Перед экипажем, где ждал меня мастер я оглянулась - Хильна, как была - в одной рубашке, босая, простоволосая, шла в сторону реки.

* * *
        Джетмир внимательно меня разглядывал, словно ожидал, что у меня будет отсутствовать какая-нибудь конечность или я вдруг полысею.
        - Все в порядке? - обеспокоенно спросил он.
        - В полном.
        - То есть все получилось?
        - А сегодня ничего и не было. - Я грустно улыбнулась. - Подходящее время будет позже.
        Он удовлетворенно кивнул и отвернулся к окну. Я же не знала как ему преподнести новость, что занятий у нас больше не будет. Какое-то время я собиралась с мыслями, копила смелость. И только уже подъезжая к моему дому, смогла произнести:
        - Джетмир, с этого дня я больше не смогу быть твоей ученицей.
        Он удивленно на меня посмотрел и привычно скрыл растерянность едкой ухмылкой, будто и не замечал моего волнения:
        - Неужто Хильна запретила?
        - Нет. Просто богам нужна плата, и мне придется отдать свой дар.
        Его светло-голубые глаза потемнели.
        - Не слишком ли дорого?
        - Разве?
        Мастер не смутился, он лишь поджал губы, словно не хотел, чтобы у него вырвались какие-то слова, наверняка меня задевшие бы.
        - Ты настолько доверяешь Хильне?
        Теперь уже растерялась я.
        - Но ведь ты ей доверяешь… Я думала…
        Джетмир перебил меня:
        - Извини. - Он взял меня за руку и я даже не вздрогнула. - Просто я не верил, что она действительно способна на такое, но раз уж взялась, значит справится. В этом я могу тебя заверить.
        - А мне больше не на что надеяться. И отказ от дара… Я большую часть жизни без него прожила… - Пожала я плечами с деланным пренебрежением.
        - Ну что же, тебе решать, - вздохнул он. - Удачи и до встречи. Ты же не будешь отказываться видеться со мной, если появиться такая возможность? - Он быстро справился с собой и уже улыбался своей излюбленной улыбкой.
        - Я буду только рада. - Мне ответная улыбка далась тяжело. Впрочем, отвечала я искренне.

* * *
        Стейнир пришел на следующий день после поездки к ведьме.
        Мы расположились в столовой.
        Банафрит хотела поприсутствовать в качестве компаньонки, но я напомнила, что в логово бесстыдного развратника Йеннера отпускала она меня с некоторых пор без всяких опасений. А тут встреча дома, да еще и с благопристойным эдом Маршезом…
        Лойрен поставила вазочку с принесенными цветами - трехцветными фиалками, и принялась накрывать стол к чаю. Помимо цветов конезаводчик принес еще и пирожные. Стоило ли удивляться, что оказались они моими любимыми?
        Вот только от волнения перед предстоящим обрядом у меня напрочь пропал аппетит, а обижать Стейнира мне не хотелось и уж тем более повторять давнюю ситуацию. Не то, чтобы я давилась угощением, но ела без удовольствия точно.
        - Вы чем-то встревожены. У вас что-то случилось? - спросил гость, после того, как бы обменялись обычными вежливыми репликами.
        - Все хорошо, - ответила я, но осеклась, увидев скептический взгляд собеседника. - По крайней мере ничего такого, что может вызвать ваше беспокойство.
        - Неужели?
        Вздохнула, выдохнула и решилась:
        - Так получилось, что я не смогу больше заниматься с мастером.
        - Что произошло? Он вас обидел?
        Я хмыкнула.
        - Вы такого плохого мнения о своем друге?
        - Нет, - он мягко улыбнулся, но тут же посерьезнел. - Просто и он со вчерашнего дня… несколько раздраженный. Не могли же вы его так обидеть?
        - Мой отказ от занятий его видимо задел, впрочем, мне этого не хотелось. - Я взмахнула рукой, перебивая уже хотевшего задать вопрос Стейнира: - Я обязательно вам расскажу, что послужило причиной, но не сейчас.
        - У моей любимой секреты с моим лучшим другом. Мне стоит начинать ревновать? Хотя видит Рауд, я пытался сдерживаться до последнего.
        Он произнес все это довольно шутливым тоном, но льдисто-серые глаза оставались до предела серьезными.
        От подобного заявления кровь тут же прилила к моим щекам и ворот платья вдруг оказался слишком узким - сдавливал горло, мешая вдыхать воздух полной грудью. А у салфетки, которую я держала в руках, неожиданно оказался обтрепанным край - стали торчать ниточки; на моих же пальцах остались красные следы от этих нитей. Я не знала куда мне деть глаза, поэтому с удивлением взирая на испорченную салфетку, ответила:
        - У вас нет повода… для подобной реакции.
        - Это радует. И все же, Астари, обещайте мне, что если вам понадобиться помощь, вы обязательно обратитесь ко мне.
        Я наконец смогла посмотреть ему в глаза. И их выражение… На меня никто никогда так не смотрел, даже Рон… И только за один такой взгляд я без оглядки могла бы отказаться от дара.
        Прежде чем ответить, мне пришлось прочистить горло.
        - Я постараюсь.
        Стейнир усмехнулся.
        - Все равно ищите пути отступления? Видимо моя настойчивость вас несколько отпугивает. Прошу прощения.
        И вместо того, чтобы увеличить между нами дистанцию - как следовало бы из его слов, он придвинулся ближе и взял меня за руку.
        Наверно потому, что прикосновения к своим рукам я старалась сводить к минимуму практически со всеми, любое касание чувствовалось мной очень остро, будоражаще.
        Он всего лишь поцеловал меня в центр ладони, а затем слегка провел губами по запястью. Я же чуть не забыла как дышать.
        Мы знакомы чуть больше полугода, но что в нем такого, что я уже боюсь представить, что его не будет в моей жизни?..
        Стейнир оставил мою ладонь в своей, выпрямился и вновь проникновенно заглянув мне в глаза, произнес:
        - Раз уж вы обещали попробовать принимать от меня помощь, то… - Я насторожилась. - Насколько я знаю у вас конюшни не предусмотрено, поэтому содержать у себя лошадей вы не можете. И обращаетесь к эду Астелу. - Говорил он совершенно спокойно, но при упоминании имени конкурента я ощутила, как пальцы Стейнира немного напряглись. - И раз уж вы благосклонно принимаете мои ухаживания, то ваше взаимодействие с Астелом несколько лишнее.
        - Я не приму от вас такого подарка! - тут же выпалила я и выдернула руку.
        Стейнир рассмеялся.
        - Я совершенно не удивлен. Именно поэтому и не собираюсь вам дарить такой, - выделил он слово, - подарок. Просто хочу предложить вам сотрудничество на тех же условиях, что и с Астелом, кроме одного - денег от вас я не приму.
        Теперь уже смеялась я.
        - И чем же тогда это будет отличаться от дарения?
        - Лошадь все также будет принадлежать мне, но использовать ее будете вы. Ну и еще один момент. - Он улыбнулся лукаво. - У ваших соседей, Рекуров, конюшня как раз таки имеется. И любезная эда Элодия совершенно не против, чтобы вы оставляли свою…ох, прошу прощения, мою лошадку у них.
        Я смотрела на него в восхищении. Это же надо - уже и с Элодией договорился! Все предусмотрел! И если вдруг откажусь от этого подарка (а как еще это назвать?), то она меня съест.
        - Только оплачивать содержание лошади я буду сама, - твердо заявила я.
        - Вот уж не сомневался. - Он удовлетворенно выдохнул. - Когда будете выбирать?
        - На следующей неделе. Хорошо?
        - Да.
        В этот раз он поцеловал руку с тыльной стороны ладони.
        Опьяненная накатившими и вмиг обострившимися чувствами, я так быстро согласилась на предложение Стейнира, что даже и сама не поняла, как это произошло. И даже не особо успела задуматься - а что это вообще было?
        Я прищурила глаза и поинтересовалась:
        - Боитесь за репутацию конезаводчика или…
        - Я может быть и расскажу вам все, но не сейчас, - вторил мне Стейнир. - Мне бы очень хотелось, чтобы вы держались подальше от этого человека и со всем что с ним связано.
        - А есть повод?
        - Я очень надеюсь, что нет и это лишь мои домыслы. Однако перестраховаться не мешало бы.
        Мне вспомнилось то настойчивое внимание, которые мне уделял в последнее время Астел. Навязчивое поведение, правда, все-таки удерживающееся на грани приличий, но порой на самом краешке… И в некие романтические чувства с его стороны я не верила совершенно.
        - Неужели что-то опасное? - выдохнула я.
        - Ну вот, напугал вас, а хотел как лучше. Но я уверен, что опасаться вам точно ничего не стоит.
        - Я вам верю.

* * *
        Хильна ждала меня все также на крыльце. Просто кивнула на мое приветствие и пошла в дом.
        - Даже не буду спрашивать готова ли ты, - бросила она через плечо, ведя меня в кухню.
        - Главное, чтобы была готова ты.
        - Тоже верно, - хмыкнула ведьма.
        Она взяла со стола большую чашку - кажется именно с нее я в прошлый раз пила ароматный чай, и протянула мне.
        - Пей.
        Жидкость была пряной, терпкой и горькой до тошноты. Но я проглотила все.
        Затем Хильна протянула мне рубашку по виду похожую на ту, в которой она была тогда.
        - Надевай. Ты должна быть только в ней и все. И опять же - никаких украшений и прочего.
        Она деликатно оставила меня одну, а когда вернулась, я уже зябко поджимала пальцы на ногах - несмотря на жарко натопленный очаг, по полу все равно тянуло прохладой. Хильна одета была в такую же рубашку, на которой отличалась только вышивка. По подолу моего одеяния узор был более частым и линии не отличались плавностью.
        - Ну а теперь пойдем.
        На кухне оказался черный вход, тропинка от которого вела к реке. Видя, как ведьма ступает босыми ногами по уже подмерзшему снегу, я задержалась в дверях. Хильна, не оборачиваясь, произнесла:
        - Не бойся, твои нежные пяточки не замерзнут.
        Я, конечно, сильно сомневалась, но спустилась с крыльца. Под ногами отчетливо ощущался шершавый снег - замерзший, состоящий из крупинок льда, больно впивающегося в ступни. А вот холода я не чувствовала.
        У кромки берега в реку вели ступеньки с перилами. Заканчивался этот спуск прорубью.
        - Там глубоко. Даже тебя скроет с головой. Так что спускайся в воду и держись за последнюю ступеньку.
        Вода казалась словно парной, нагретой ярким летним солнцем.
        Рубашка не облепила тело, наоборот, широко запузырилась вокруг меня, задравшись кверху. Отцепив одну руку, другой я попробовала прижать одежду к себе.
        - Держись крепко и закрывай глаза.
        А дальше я уже не чувствовала, что происходило вокруг. И как Хильна сделала разрезы на моих руках, и как шептала заклятие, как поливала меня водой, зачерпывая ее руками. Как сила по капле, вместе с кровью вытекала из меня, клубилась вокруг, чуть светясь, словно лунный свет решил меня выделить. Как мое тело выгнулось и только ведьма удержала меня за скользкие руки.
        Все это Хильна рассказала мне позже, когда я пришла в себя. Но вот как ей удалось дотащить меня до дома - этим она со мной не поделилась.
        Хильна сидела в кресле и читала книгу. Выражение ее лица была непривычно расслабленным, умиротворенным. Она перехватила мой взгляд, тут же подобралась, напряглась и внимательно всмотрелась мне в глаза.
        - Как ты? - Ее низкий, чуть хриплый голос звучал обеспокоенно.
        - Получилось? - прохрипела я.
        - Да. - Ведьма даже не скрыла торжество в голосе, но вновь повторила: - Как ты себя чувствуешь?
        Я прикрыла глаза.
        - Не знаю.
        Ощущения были странными: я плохо чувствовала свое тело, словно меня не то, чтобы парализовало, но как будто связь с конечностями нарушилась, или это сказывалась нехватка сил - поднять ту же руку я не могла.
        Хильна продолжила меня расспрашивать, но ничего конкретного я ответить не могла. Мной овладела отчаянная беспомощность, несмотря на накатившее от слов ведьмы облегчение и радость.
        - Тебе придется остаться у меня на неделю минимум. Согласия у тебя спрашивать я даже не буду - сама понимаешь, выбора у тебя нет. - Она криво улыбнулась.
        - А у тебя? - Голос плохо меня слушался и слова звучали еле слышно - не то шёпот, не то хрип.
        - У меня, представь себе, тоже. Впрочем, меня это не слишком беспокоит.
        Сил на удивление у меня также не нашлось.
        - Спи, - произнесла Хильна.
        И меня действительно потянуло в сон, но я успела все же сказать:
        - Предупредить же надо Банафрит…
        - Не переживай, твои близкие уже знают. Все в порядке.
        Что именно им известно - это спросить я не смогла уже. Зыбкая, тягучая темнота утянула меня.

* * *
        - Ну слава Рауду! - Банафрит подскочила ко мне, взяла за руку. - Надо ж было такому случиться - ты и упала с лошади. - Она покачала головой.
        После этих слов я поняла, что именно знают мои близкие.
        - Ты как? - поинтересовался Данфер, приблизившись.
        - Почти в порядке, - заверила я его, но подопечный у меня мальчик не глупый - не поверил, но покосившись на Банафрит, ничего добавлять не стал.
        - Эта милая женщина, что тебя приютила, сказала, что тебе нельзя неделю будет беспокоить, поэтому тебе придется остаться здесь. Неужели все действительно так?
        - Ну она же…
        - Ведьма, - перебила меня Банафрит.
        - О-о-о, ты и это знаешь.
        - Она не скрывала. Удачно, что все произошло недалеко от нее. Но может все-таки позвать целителя?
        - Он уже был здесь, - заявила Хильна, входя в свою гостевую спальню. Во всяком случае мне именно так показалось, когда я немного осмотрелась. - И порекомендовал, а если быть точнее - настоял, чтобы эдель Астари осталась на неделю здесь. - Ведьма виртуозно владела голосом - от уверенных, практически приказных ноток, до дружелюбных, даже доверительных. И судя по выражению лица Банафрит - та прониклась. - Перемещать ее куда-либо пока опасно. Но вы не переживайте, позаботится о ней я смогу. Лицензия на такого рода действия у меня имеется.
        - Да я и не сомневалась, - слегка растерянным голосом ответила моя экономка.
        Отпускала я своих домашних неохотно, мне было тревожно - как они там будут без меня? И несмотря на все заверения, что у них-то точно все будет как надо, я переживала. А еще мне было жутко неудобно перед Банафрит - фактически я вынудила ее остаться с Данфером. И хоть она и заверяла меня, что ее это нисколько не затруднит, все же некую вину я испытывала. Но о доплате она и слышать не желала.
        Приход моих близких сказался на мне благоприятно - в голове немного прояснилось, появились силы чуть приподняться на подушках, что не преминула заметить Хильна.
        А я в свою очередь поинтересовалась:
        - У тебя действительно есть лицензия?
        - А как бы я тогда могла работать? - Она заметила мое удивление и усмехнулась.
        - Просто для других - я обычная лесная ведьма. - Хильна тут же подняла руку и добавила: - Все потом! А теперь продолжай отдыхать.
        Уснула я через минуту, так и не успев возмутиться.
        Следующее мое пробуждение познакомило меня с одним любопытным человеком.
        В комнату заглянула девочка лет пяти-шести. Синие, прямо-таки аквамариновые большие глаза с интересом меня рассматривали. Девочка закусила нижнюю губу, а на палец наматывала такой же черный локон как и у ее матери. То, что это дочь Хильны - сомнений не было…
        - Привет, - произнесла я.
        - Здравствуйте, - вежливо ответила девочка. - Как вы поживаете?
        - Спасибо, хорошо. А ты?
        Она забавно захлопала даже с такого расстояния заметными черными, закрученными ресницами и ответила:
        - Хорошо. - И убежала.
        Тут же заглянула Хильны, на ходу вытирая руки полотенцем.
        - Илва тебе не докучала?
        - Нет.
        Она кивнула.
        - Пора тебя кормить.
        Если ведьма кормила Джетмира, то тогда я не удивлена, что он хотел на ней жениться. Впрочем, на мое мнение мог повлиять обычный голод.
        - Ну а теперь ты расскажешь как все прошло? И почему привело к… - я просто взмахнула рукой, как бы указывая на окружающую обстановку.
        Хильна забрала поднос с тарелками и поставила на крепкий, совсем не подходящий для спальни стол. Хотя я и успела заметить, что практически вся мебель, пожалуй, кроме кровати на которой я лежала, была какой-то основательной, я бы даже сказала в чем-то грубой.
        Было непривычно видеть ведьму такой… потерянной, словно она не знает, что сказать.
        - Я впервые в жизни проводила этот обряд. Мне было прекрасно известно что и как нужно делать, но… В теории. На практике же все вышло иначе. - Она остановила меня, пытавшуюся задать вопрос. - Как я сказала, тебе переживать тебе не о чем - все получилось. Только я не ожидала, что вместе с даром тебя будет покидать и жизненная энергия. - Хильна отвернулась, задумчиво поглядывая в окно. - До сих пор не могу понять, как это произошло. Но это все поправимо, только тебе действительно нежелательно будет покидать меня в ближайшее время. И еще один момент.
        Ведьма прикусила губу - жест до невозможности напомнивший ее дочь, и после произнесла:
        - Ты забеременеешь после первой близости.
        Пока я пыталась осознать эту новость, Хильна добавила:
        - Ну а давай я пока тебя нормально познакомлю с дочерью.
        Я смотрела на них таких похожих и в то же время разных и завидовала. И неимоверно сильно хотела себе дочку. Впрочем, привычная жгучая до отчаяния зависть больше не одолевала меня. Чувство скорее было просто тоскливым, но уже потихоньку наполнялось робкой надеждой - сходу в такие вещи сложно поверить. В плохое обычно верится и проще и быстрее.
        Наше девичье собрание нарушил приезд еще одних гостей. Однако Хильна их довольно быстро выпроводила, даже не дав им увидеть меня.
        Из комнаты я хоть и не выходила - попросту у меня пока даже еще не было возможности твердо стоять на ногах, но слышала настойчивые голоса Джетмира и Стейнира. Видимо убедить в том, что беспокоить меня пока не стоит, ведьма смогла. И буквально через пару минут она вернулась. А на мою просьбу хотя бы передать им записку, ответила: «Ничего страшного. Ожидание пойдет на пользу». И хитро мне подмигнула.
        Ну а Илва, со всей своей детской непосредственностью, спросила у меня:
        - Вы что, у нас еще и от жениха прячетесь?
        - И-и-илва! - протянула Хильна. - Опять тебе Элька читала дамские романы?
        Девочка скромно потупила глазки, хотя я успела заметить улыбку на ее пухлых губах. Красивая все-таки дочь у Хильны.
        Элька оказалась няней, которая присматривала за дочерью ведьмы, пока та работала в лавке в Регалане. Правда, няньке и самой было целых семнадцать лет.
        - Она девушка неплохая, вот только в силу возраста иногда ветер в голове погуливает… Но мне важно, что она отлично ладит с Илвой.
        Учитывая, что Илва пролила на мое покрывало чай, тут же попыталась его почистить - у нее, понятное дело, не получилось, потом попробовала своим пока еще слабеньким даром высушить его и чуть не подпалила, а после попросила не говорить маме, у Эльки терпение точно должно быть безграничным.
        Ближе к вечеру, я все же решилась еще раз спросить у Хильны:
        - Ты сказала, что у тебя тоже не было выбора - помогать мне или нет. Почему?
        Ведьма, не стесняясь, уселась на стол, хотя рядом стояло два стула, а у кровати было еще и кресло.
        - Между лесными и морскими ведьмами отличий хватает. Одно из них - мы можем выбирать кому хотим помочь. Если видим, что человек не заслуживает помощи - по разным причинам, то можем отказать. А вот лесные не могут - иначе лишатся всей силы. Они с природой связаны сильнее, хотя будет точнее сказать - по-другому, не как мы. Единственные кому мы не можем отказать ни при каких обстоятельствах - такие как ты.
        - Это же…
        - Мы не особо распространяемся. В Венорфате это не то, чтобы общеизвестно, но недостатка в желающих проверить - нет. А тут, на материке…
        - А что будет, если откажетесь?
        Хильна как-то судорожно сжала тряпичную куклу дочери.
        - Придется непросто. - Она криво улыбнулась.
        Больше я ее расспрашивать не стала. Впрочем, на следующий день я не удержалась от очередных вопросов - когда бы мне еще предоставилась возможность разузнать о столь загадочных личностях?
        Я вынужденно оказалась в компании ведьмы и ее дочки, о чем, как ни странно, совершенно не жалела. Ну кроме того, что пришлось на некоторое время расстаться с Даником. Про Стейнира я старалась не думать - несмотря на решение моей одной из самых главных проблем, будущее казалось не менее зыбким и непонятным.
        Мы с Хильной были как два попутчика, которые случайно встретились в дороге и расстались навсегда, но успели до этого поделиться чем-то таким, что бы ни за что не рассказали кому-то из близких. Ну а может сказалась моя общая слабость и перегруженность: я вымоталась во всех смыслах и так хотелось хоть с кем-то поделиться, рассказать свою историю. Без умалчивания, приукрашиваний, при этом зная, что этот человек не осудит. А даже если и осудит - на меня это так сильно не повлияет, не угнетет.
        И Хильна выделяла самую суть, точно вставляя реплики и вопросы.
        - Ты не очень-то и рада воссоединению с родителями, потому что винишь их.
        - Наверно. Меня не покидают мысли, что родители должны оставаться со своими детьми. Всегда.
        - Но ведь у них не особо и выбор-то был, - разумно заметила ведьма.
        - Знаешь, учитывая то, что мятежники почему-то в него уцепились - выбор у отца был. Другое дело, что он…
        - Струсил?
        - Я…я не знаю.
        - А ты не думаешь, что ему теперь значительно хуже - у него был выбор между предательством страны, предательством интересов, благополучия, а то и жизней тысяч людей, и предательством (а это твои слова) своего ребенка. Наверняка он страдает, что не защитил тебя, что оставил.
        - Я думала об этом…
        - Но с другой стороны, - напирала Хильна, - он бросил тебя в тяжелых условиях? Нет! Ты оказалась в семье, где тебя по большому счету приняли, где заботились, дали соответствующее образование. Ты в чем-то нуждалась? Нет! Ну а то, что все сложилось не очень радужно… Такова судьба.
        - Я все это понимаю, но… Принять это тяжело.
        - И наверняка жизнь в Адарии подарила тебе нечто такое, от чего бы ты теперь никогда не отказалась. Ведь есть?
        - Пожалуй, найдется, - я слабо улыбнулась. - Ну а ты как оказалась тут?
        - Долгая история, - отмахнулась ведьма.
        - И все же? - настояла я.
        - Ну ладно, - не долго сопротивлялась Хильна. - Расскажу тебе.
        Но для начала она вернулась с уже знакомым мне ножом. И тут мне стало почти стыдно - поддавшись порыву я выложила ведьме вещи, которые, попади они не к тем людям, могли бы ко многим бедам привести. А ведь раньше безрассудностью до такой степени я не страдала. Ну хоть кто-то из нас оказался умнее.
        - Ты можешь доверять мне сколько угодно, как и я тебе, но сама понимаешь - иногда же можно и случайно проболтаться. А никому из нас этого бы не хотелось.
        Я кивнула и уже спокойно отнеслась к очередному кровопускания. Ну ничего - говорят в разумных пределах это даже полезно.
        А после я удобнее устроилась в кровати - подложила подушки под спину, и принялась слушать необычную историю хозяйки дома, которая в непринужденной манере села в кресло у кровати и закинула на нее ноги.
        - В Венорфат приехала еще моя мать. И было это очень давно. Ты знаешь же историю про Венорфатского принца?
        - Да ладно? - тут же удивилась я.
        Хильна рассмеялась.
        - Моя мать хоть и имела отношения к этой истории, но не так, как ты подумала. - Ведьма вновь широко улыбнулась. - Ты никогда не задумывалась, почему принца так и не нашли, хотя искало его огромное количество людей, в том числе и сильнейшие маги? Они ведь могли зафиксировать любую маскировку, раскрыть кого угодно, выследить. Ну или хотя бы найти хоть какую-то зацепку. А тут - ничего. - Я покачала головой. - И все потому, что Фритхоф Даррней обратился к морской ведьме. - Последнее произнесла она не без гордости.
        - И как же ей это удалось?
        Хильна с хитрецой посмотрела на меня и ответила:
        - Легко, на самом-то деле. Просто мы же сами не имеем своего источника, пользуемся тем, что нам дает природа, ну или если вдруг щедрый маг поделится. Именно поэтому ведьм в некотором роде можно назвать… ну не знаю, преобразователями энергии, что ли… Мы используем не свое, из-за чего и сложнее определить источник сил и все сопутствующее: кто плел заклинание, как это делал, что конкретно произошло. Чем и воспользовался венорфатский принц.
        - Ого, вот это да, - выдохнула я потрясенно. - А почему твоя мама вообще согласилась ему помочь? Не в деньгах же дело.
        - Не в деньгах, да. Понимаешь ли в чем дело… - Тут она помрачнела. - Мы не способны любить. Можем испытывать симпатию, привязываться, но не любить.
        Я не рискнула ее перебивать - просто ждала продолжения разговора, свернувшего вот в такую странную сторону.
        - Я не веду речь про детей - тут другое. Дети для нас самое дорогое, мы их любим безмерно и неспособны бросить ни при каких обстоятельствах. - На этом моменте я судорожно вздохнула, но Хильна на меня совсем не обращала внимание. Казалось, что она полностью погрузилась в свои мысли, только при этом еще и озвучивала их. - А вот любовь к мужчине…
        - Но почему? - Я все же решилась спросить.
        - Ну так мы же проклятые, - она невесело усмехнулась. - Наша покровительница - Барро. Да-да, та, которая считается любовницей Рауда, и которую прокляла благочестивая жена Рауда - Данлия. - Она подняла на меня глаза и произнесла: - Что, не верится?
        - Да я просто и предположить такого не могла…
        - Барро была нашей покровительницей с незапамятных времен. Ею и остается. Ее прокляла Данлия, а нас зацепило. И вот результат. - Хильна развела руками. - Ну так вот, любить мы не можем, но других же чувств мы не лишены. Например, сострадания. Матери стало жаль несчастного принца и она согласилась ему помочь. Кто же знал, что его отец отреагирует именно так - закроет доступ в свое государство? Вот матери и пришлось остаться в Адарии. Впрочем, если бы она очень постаралась, то в принципе смогла бы вернуться обратно. Но видимо такой надобности уже не испытывала. Насколько я знаю, она пошла против воли матери, когда решила помочь Фритхофу. Наверно поэтому и решила обосноваться здесь.
        - А как же ее отец?
        - Она его никогда не видела, также, как и я своего. И так далее. Мужчины для нас лишь источники силы, удовольствия, ну и используем их для возможности забеременеть. И все.
        - Как так?
        - Так сложилось и никто из нас менять ничего не собирается - нас все устраивает. Да и представь себе, какого будет мужчине узнать, что его просто использовали… ну как племенного бычка. Вряд ли это кого обрадует.
        - Но ведь они имеют право знать о своем ребенке, да и детям без отцов не очень-то и хорошо приходится, наверняка.
        Хильна безразлично пожала плечами и я поняла - она действительно к мужчинам никаких особых чувств не может испытывать.
        - Я не слышала, чтобы кто-то из ведьм пробовал поступить иначе.
        Все-таки они действительно совсем другие… И получается, что бедная Илва тоже никогда не узнает отца?.. Как бы я не была обижена на своего папу, представить свою жизнь без него, пусть даже и такого далеко, я не могла.
        - Ну а ты никогда не думала вернуться на Родину?
        - Мне и здесь неплохо, - пожала плечами Хильна. - Да, удаленность от родной стихии, от мест родовой силы не самым лучшим образом складывается. Но в принципе, я могла бы жить на побережье и это было бы лучшим вариантом. Но… из-за Илвы придется остаться вблизи Геделрима.
        - Почему?
        - Я все же рассчитываю, что Джет своего добьется и школа для девочек откроется.
        - Погоди, а разве ведьмы смогут обучаться как и маги?
        - Так Илва и не ведьма. - В голосе Хильны послышалось сожаление.
        - Как? Я думала, у вас это передается из поколения в поколение. Ну там от матери к дочери…
        - Так и есть. Исключения бывают только если отец ребенка - очень сильный маг. Я бы даже сказала могущественный. Ну и только от такого мужчины мы можем родить сына. Во всех остальных случаях - только дочери. Но тут я пересилила. - Она мягко улыбнулась.
        - Почему ты…
        - Не сказала ему ничего о дочери? Я уже говорила. - Раздраженно отозвалась ведьма. - Я не хотела ничего менять в своей жизни, и уж тем более в его. К тому же он был женат…
        - Но как же он мог переспать с тобой, если у него была жена? - недоумевала я, пока не вспомнила свой печальный опыт.
        Хильна помрачнела.
        - Наверно это лучше узнавать у мужчин? Мне-то труда не составило его соблазнить.
        - Но зачем?
        - Я же говорила, что энергию мы берем извне. И это могут быть не только природные источники, но и щедрые маги.
        - Но зачем же вступать в такие отношения?
        Ведьма хрипло рассмеялась.
        - «Такие отношения», - передразнила она меня, - наиболее эффективный способ обмена энергией.
        - Я все равно не понимаю…
        - Мы проще к этому относимся. Интимные отношения для нас - и получение удовольствия, и возможность прихватить энергию. Практически задаром. В результате обе стороны довольны, и ни у кого никаких претензий нет. Тем более, что чаще всего мужчины могут и не догадываться, что я у них немного энергии почерпнула. Никогда с лихвой не обирала и брала то количество энергии, которое не могло его слишком ослабить.
        - А если в тебя влюбится мужчина?
        - Я стараюсь до такого не доводить. Чаще всего ограничиваюсь парой встреч. А то и только одной.
        - И все же? - настаивала я.
        - Ты про Джетмира. - Хильна прищурила глаза. - Поверить не могу, что он тебе рассказал!
        - Скорее это было произнесено как шутка.
        - Не знаю шутил ли он, когда делал мне предложение… - Он тяжело вздохнула и отвернулась. - Но ему нужна точно не такая женщина, как я.
        Она замолчала на некоторое время.
        - У нас была далеко не одна встреча. И наверно я виновата, что позволила нашему, пусть будет роману, длиться слишком долго. Это жестоко было с моей стороны - чувствовать себя если не любимой, но хотя бы ощущать, что я весьма ему небезразлична, когда сама не могла ему подарить и сотой доли тех чувств, что он ко мне испытывал.
        - А он знает о том, что ты не можешь ответить ему?
        - Думаю да, хоть я ему и не говорила. Джет и сам неплохо справляется с тем, чтобы добывать нужные сведения.
        Это уж точно.
        - И честно говоря, когда я узнала о тебе… Я подумала, что он нашел ту, с которой будет более счастлив, чем со мной.
        Я ошарашенно на нее посмотрела.
        - Он никогда не намекал, не говоря уже о прямых признаниях…
        - Да я уже поняла, что ошиблась. - Грустно улыбнулась ведьма. - Просто хотелось поскорее увидеть его счастливым.
        - Ну так у него есть же Ульрика, - заметила я.
        - Та рыжая? Не путай просто «такие отношения» и нечто больше.
        Хильна обернулась к часам, висящим на стене.
        - А время-то уже очень позднее. Как твой лекарь, настаиваю - укладывайся-ка ты спать. Пора тебе отдохнуть.
        В течение недели, что я провела у ведьмы, она к своим обязанностям подходила более чем ответственно: тщательно следила, чтобы я вовремя принимала различные снадобья, выводила меня на улицу на краткие прогулки, кормила сытными обедами, от которых я довольно быстро стала набирать не так давно потерянный вес. Но мне было ценнее всего то, что она со мной разговаривала - на совершенно разные темы и в основном те, которые я больше ни к кем и обсудить-то не могла. В ответ она делилась не менее сокровенным. Хотя разница в нашем воспитании, отношении ко многим моментам и в целом малосхожее мировоззрение порой складывались в преграду, преодолеть которую не всегда удавалось.
        И все же я была уверена, как бы Хильна не старалась делать вид, что она холодная, неприступная женщина - как и положено морским ведьмам, все же какие-то теплые чувства к Джемтиру имела. Пусть не любовь, но крепкая привязанность и уважение - точно.
        14
        Я внимательно разглядывала Илву, усиленно разыскивая знакомые черты. Девочка сидела за столом и рисовала, от усердия высунув язык. Затем я перевела взгляд на Хильну. Та сидела рядом с дочкой и вышивала полотенце: ларды у неё выходили четкие, строгие, как будто линейкой чертила. И выражение лица у ведьмы до невозможности было похоже на дочерино, только что язык не высунула. Ну точно, девочка вылитая мать, только цвет глаз совсем другой - яркий, завораживающий.
        Ведьма заметила мой интерес. Когда Илва выбежала из комнаты, чтобы пополнить запас мелков, Хильна спросила:
        - Думаешь на кого же похожа? - Она видимо совсем не обиделась и улыбнулась, но так, с хитрецой.
        - Ага. Она же не от Джетмира?
        - Знаешь, я была бы этому только рада, но нет.
        - Все равно не понимаю, как ты можешь скрывать и от её отца, и от неё самой?
        - Я в любом случае не могла бы ему рассказать - не знаю где он. - Она безразлично пожала плечами.
        - Астари, а вы умеете рисовать? - вдруг спросила Илва, вернувшаяся в спальню, которую называли теперь моей, но по сути обе хозяйки дома проводили в ней времени ненамного меньше меня.
        Пришлось в меру своих скромных возможностей помогать девочке. Та, совсем не церемонясь, забралась ко мне на кровать, разложила свои принадлежали - листы, цветные мелки, и принялась рассказывать, что бы она хотела изобразить. Я ей содействовала.
        Было видно, что Хильна хотела сделать замечание дочери, но передумала - поладили мы с девочкой неплохо, нам было вполне интересно друг с другом. И она мне не мешала и не утомляла. Скорее уж наоборот - общаясь с Илвой, я словно подпитывалась энергией.
        - А как ты познакомилась с отцом Илвы?
        Вопрос был бестактным, но в обществе ведьмы я вообще забыла обо всем манерах - она и сама была прямой, вежливой в той мере, чтобы это не казалось грубостью. Так было проще, спокойнее. Свободнее. У нее в доме даже дышалось по-другому, словно воздух был другим - чистым, чуть пьянящим, как вино, развязывающее язык и разливающее по крови легкость.
        Сама девочка дремала, положив голову мне на колени, поэтому мой вопрос ее бы ничуть не задел.
        - Он обратился ко мне за помощью. - Хильна поморщилась, будто воспоминания были неприятными. Но все равно ответила.
        - Интересно ты ему помогла. - Я усмехнулась, но тихо, чтоб не разбудить Илву.
        - Помощь нужна была прежде всего его жене… После они уехали, а мы вот остались. - Ведьма отложила вышивку, и повернулась ко мне, тут же изменив выражение лица - она улыбалась чуть лукаво. - Ну а ты видимо с отцом детей уже определилась?
        Я не смутилась, ни капли.
        - Нет, мы знакомы не так давно, чтобы я могла делать такие выводы. Мне просто нужна была уверенность, что с кем бы я ни была, он меня не бросит из-за бездетности.
        - Женщин бросают и с кучей детей. До сих пор не простила того?
        - Не простила. Там конечно темная история - и это я поняла уже значительно позже, но ведь факта самого предательства не отменяет.
        - И все-то тебя предают. Не слишком ли часто? - Хильна сокрушенно покачала головой, хотя скептический тон ее голоса это не отменяло.
        - Ты хочешь сказать, что дело во мне?
        Ведьма фыркнула.
        - Вот она, патологическая неуверенность в себе.
        Она встала и приблизилась к нам, аккуратно подняла дочь на руки и отнесла ее в детскую.
        Пока я, поджав губы, раздумывала о сказанном, ведьма вернулась:
        - Может нужно проще относится к людям и их поступкам? Не верить в клятвы, где говорят про вечность и жить одним днем? Ну ли пытаться приблизиться к этому…
        - Не умею. И может быть это глупо, наивно, но я верю, что есть такие мужчины, которые все же не предают.
        - Давай, давай, придумывай идеальный образ, чтобы потом разочаровываться было больнее.
        - Я все равно верю.
        - Ну-ну.
        На четвертый день прибывания у ведьмы она разрешила мне выйти на улицу. Недолгая прогулка на свежем воздухе под присмотром Илвы (хотя кто за кем еще присматривал) - и настроение у меня поднялось еще выше. Да и в целом чувствовала я себя хорошо - слабость отступила, порезы на руках подозрительно быстро зажили.
        - Я, конечно, должен был бы сейчас озвучить комплимент, но не очень-то приучен врать. Выглядите действительно неважно.
        На дорожке перед домом ведьмы появился Стейнир. И все же первой к нему обратилась Илва.
        - Вы наверно тот, который жених Астари, а она говорит, что не жених?
        Вот она детская непосредственность во всей красе!
        - Добрый день, маленькая эдель. - Стейнир наклонился к девочке и обаятельно улыбнулся. - Астари права - я еще не жених.
        И бросил на меня внимательный взгляд. Я же не знала то ли засмеяться мне, то ли просто не заметить неловкости, не говоря уже о том, чтобы ответить что-то внятное.
        А вот та самая маленькая эдель присмотрелась к нежданному гостю уже внимательнее. Он даже смутился.
        - Что-то не так?
        - Наверно. - Девочка тяжело вздохнула. - Раз еще не жених.
        Я еле сдержала смешок. А вот Стейнир коротко хохотнул и поправил девчушке сползшую на лоб шапку. Илва ему скромно улыбнулась и убежала выковыривать из снега вмерзшую палку. Я проследила, что девочка пока очень занята, поэтому повернулась к Стейниру.
        - И хорошо, что не лжете. Я и сама знаю, что выгляжу пока не очень хорошо.
        - А чувствую себя как? - обеспокоенно поинтересовался нежданный гость.
        - Чувствую себя уже лучше. - И тут я решила себе позволить некоторую резкость: - Вы что-то хотели?
        - Да. Увидеть вас. Поэтому врать не буду, что просто проезжал мимо.
        Из окна выглянула Хильна.
        - Илва, иди домой.
        Девочка подняла голову, отвлекшись на маму, и именно в этот момент неуступчивая палка наконец-то поддалась. Илва упала на снег, со счастливым видом держа трофей в руках.
        - Илва! - Уже строже выкрикнула Хильна. - Выбрось эту гадость и иди домой.
        К дому девочка шла, не выпуская добычу. Оставалось только догадываться, зачем она ей.
        - Забавная девчушка, - прокомментировал Стейнир. - Скучать, видимо, вам тут не приходится.
        - Да, с ней весело.
        - Джет прав - вы хорошо ладите с детьми. У вероятно есть младшие?
        - Да, брат.
        Я усиленно старалась вспомнить, что же говорила Стейниру о своей семье. Вроде бы то, что пока я вынуждена быть вдали от родных, но скоро уже их увижу. Понятное дело - без подробностей.
        - А у вас есть еще кто-нибудь?
        - Только старший брат. Был. - Он на миг нахмурился, а потом словно быстро справился с собой и лучезарно улыбнулся:- Давайте не будем о грустном. Вы еще надолго тут?
        - Как Хильна скажет. Она вела речь о сроке в неделю, да и чувствую я себя действительно уже сносно.
        В этот момент я подняла руку, чтобы поправить выбившиеся из-под шапки волосы.
        - Вы точно с лошади упали? - Его голос был полон недоверия. Еще бы! Из-под рукава показалась повязка, прячущая практически зажившие порезы.
        Стейнир повел пальцем по оголившейся коже и я спешно убрала руку за спину. И попыталась сделать вид, что ничего особенного не произошло.
        - Так получилось. Скользко же. - Я пожала плечами.
        - А вы ведь в седле держитесь лучше, чем большинство знакомых мне мужчин, - заметил конезаводчик.
        Я зацепиться за последние слова.
        - Меня отец учил. Но прежде всего дедушка, а он у меня из Зеденива. Так что сами понимаете - у меня другого выхода не было кроме как стать отличным наездником.
        - Зеденива? - удивился он. - Хотя да, конечно.
        - Внешность у меня специфичная, - хмыкнула я. - Думаю, тут нетрудно догадаться.
        - Я почему-то не придавал особого значения… - рассеянно ответил Стейнир. И вновь словно о чем-то задумался, но спохватился и взял меня под руку - повел в сторону от дома. - Не очень люблю пристальное внимание.
        У окна, из которого выглядывала Хильна. колыхнулась занавеска.
        - Я не стал рассказывать все полковнику, лишь сказал, что вы слегка приболели.
        - А начали сегодня с того, что не любите врать.
        - Всего лишь недосказал, - хмыкнул он. - Немного преуменьшил.
        - Как он там?
        - Делает вид, что ему все ни по чем. И все же видно, как он сильно сдал за последнее время.
        - Нужно найти ему занятие, - заявила я.
        - А что, собственно, искать? Эдел Нелнас увлекся огнестрельным оружием. Наверно лучше всего и двигаться в этом направлении. Уже интересовался, как можно раздобыть чертежи. Видимо решил попробовать собирать.
        - Думаете, у него получится?
        - Начать никогда не поздно. А главное - это займет его свободное время.
        Еще около получаса мы бродили вдоль берега, разговаривали, пока я не почувствовала недомогание.
        - Вам нехорошо? - забеспокоился Стейнир.
        - Все в порядке, - заверила я тут же. Не хотелось прощаться, уходить.
        - А вот обманывать не стоит. Пойдемте я вас провожу.
        Настаивать на своем я не стала, потому как поняла, что он прав. И от Хильны наверняка выслушаю за безрассудство.
        Калитки у ведьмы не было - по периметру участка был только «забор» из низких кустарников, покрытых сейчас капельками льда.
        - Спасибо, что проведали, - поблагодарила я Стейнира.
        - Обещайте, что если вам понадобиться помощь, то обязательно обратитесь.
        - Но у меня на самом деле все в порядке, ничего не надо.
        - Пообещайте, - стоял на своем он.
        - Хорошо.
        На прощание он поцеловал мне руку, быстро, легко. И бросил последний недовольный взгляд на виднеющуюся повязку.
        - Берегите себя, - произнес Стейнир и стремительно ушел. Я даже не успела ничего ответить.
        Хильна ждала меня сразу у входа: руки уперла в бока, смотрела исподлобья. Но приглядевшись к моему выражению лица, произнесла:
        - Пошли на кухню чай пить. Отогреваться будешь.
        Как всегда терпкий, ароматный чай в большой чашке уже дожидался меня.
        - Какой мужчина, - протянула ведьма, плутовато улыбаясь.
        Я подавилась чаем.
        - В смысле, какой?
        - Интересный. Ты не переживай, я ничего такого не имею в виду. Меня такой тип не интересует.
        От вопроса я не удержалась:
        - Почему?
        - Дар слабоват. А вот характер силен. Последнее радует, но мне без надобности.
        Я поморщилась. Такое, пусть будет не меркантильное, но уж очень корыстное отношением к людям, мне принять было сложновато.
        - А откуда ты знаешь про дар и характер.
        - Джет как-то обмолвился. Ты думаешь откуда у твоего конезаводчика шенсеры взялись, да еще и прирученные?
        - Это его дар, да? Управлять животными?
        - Скорее воздействовать. Ты не знала? Да?
        Вот тут мне вновь стыдно стало.
        - Не особо как-то интересовалась. Только догадывалась… Хотела спросить, но потом было как-то не до того.
        После моей единственного общения с этими животными я заболела, а потом совсем вылетело из головы.
        - О чем вы вообще разговаривали? - Глаза ведьмы блеснули лукавством.
        - Да так, о разном, - смущенно пробормотала я.
        - Ну-ну, - хмыкнула она. - А вообще, я Стейнира уважаю. При таком скудном резерве он мастерски научился владеть тем, что у него есть. И достиг впечатляющих результатов. Повезло еще то, что сумел свои способности направить в нужное русло. Весьма обеспеченный мужчина теперь, завидный жених. - И вновь хитрый взгляд в мою сторону.
        - Вот это меня интересует меньше всего, - заявила я.
        Хильна звонко расхохоталась.
        - Тогда остается только порадоваться за вас.
        - Нечему пока особо радоваться, - буркнула я. А у самой из головы не выходил обеспокоенный голос Стейнира - ведь действительно переживал за меня.

* * *
        Я пробыла у Хильны еще четыре дня. Дошло до того, что мне даже было грустно расставаться с ведьмой и ее непоседливой дочкой.
        - Обязательно буду к вам наведываться, - пообещала я Хильне и крепко ее обняла.
        - Просто в гости.
        - Просто.
        - И привезете мне большую куклу? - тут же вмешалась Илва.
        - Ну конечно, я же обещала.
        А как было не пообещать вознаградить ее за помощь? Илва добросовестно помогала матери: когда я еще не могла вставать, приносила обед, снадобья, даже пару раз поправляла мне подушку, одеяло. И не важно, что бывало суп не доходил до меня - проливался на пол в спальне, а одеялом она меня укрывала так, что из-под него был виден только мой нос. И не благодарности ради она все это делала. Действительно хотела помочь, и не ее вина, что получалось как-то не очень.
        - Мы будем ждать, - серьезно заявила девочка.
        Любую другую плату за свою помощь ведьма отказалась принимать.
        Данфер вызвался провести меня от дома Хильны до экипажа. Если бы не мой рост, вполне могла бы опираться на его руку, хотя и надобности уже такой не было. Но когда мы ехали уже домой, он всю дорогу не отпускал мою руку.
        Только оказавшись в уже родных мне стенах я поняла, как соскучилась. Хотя казалось бы - меня не было тут всего лишь восемь дней.
        И тем не менее, уже через полчаса нахождения дома я уже почти начала жалеть, что так быстро уехала от ведьмы. Там-то меня хотя бы не душили заботой, а тут… Банафрит с Элодией как две наседки носились вокруг меня, попеременно предлагая свою помощь, спрашивая о моем самочувствии, заглядывая мне в глаза - ведь были уверены, что я бессовестно лгу и срочно нужно вызывать целителя. На что я не выдержала и рявкнула, что скорее уж некроманта, так как еще немного и я точно не выдержу такого натиска - помру от переизбытка внимания и давления.
        Дамы извинились, чуть ослабили хватку, но без контроля меня не оставили. Прощения попросила и я у них за грубость и попыталась все же донести, что уже в порядке. Вроде бы они поняли.
        Тем же вечером наведался к нам и полковник Нелнас.
        - Испугала ты на, золотце, - пробасил он вместо приветствия и расцеловал мне в обе щеки. А вот обнял уже аккуратно, словно боялся навредить.
        - Я и сама испугалась.
        Ну а что? И ведь не врала же.
        Попробовала было попенять полковнику, что он приехал, на что получила довольно жесткий отпор:
        - Вот еще! Не так уж и далеко, да и сидеть дома мне уже невмоготу.
        В гостиной Банафрит сама накрыла стол, отправив служанку домой. И вот в такой теплой, дружной компании мы чаевничали. Мне, конечно, было жутко неприятно врать, поэтому я постаралась перевести разговоры в другую сторону. Слушала новости, рассеянно кивала, хотя мысли были убегали порой далеко.
        Я бы с удовольствием так просидела хоть всю ночь, но бдительные близкие отправили меня спать очень рано, хоть мне и не хотелось. Причем спорить было практически бесполезно и я сама скорее сбежала от этой опеки.
        Уснуть, разумеется не смогла.
        Я ворчала на Банафрит с Элодией, отбивалась от излишней заботы Данфера, сетовала на попытки полковника в очередной раз узнать все ли в порядке и как я вообще умудрилась упасть с лошади. Но это внимание, хоть и было временами удушающим, оно было мне приятным, согревающим. Пару раз даже комок в горле возникал. А вот родители… На почтовик пришло письмо, которое от обиды хотелось сжечь.
        «Я, конечно, понимаю, что ты не склонна посвящать нас в подробности своей личной жизни. И о появлении в твоем окружении молодого мужчины демонстрирующего больше, чем простой интерес, мы узнали от посторонних людей. Но то, что ты обратилась к ведьме, чтобы скрыть последствия отношений с этим мужчиной… Как ты могла?»
        Когда я только прочла начало письма, то даже предположить с чего такие обвинения, с чего мама вообще взяла, что все именно так?
        Дочитать послание сразу я не смогла. Скомкала лист, бросила его на пол. И только спустя полчаса набралась смелости поднять его.
        - Ты чего такая взбудораженная? - спросила Хильна, когда я буквально влетела на кухню. Даже легкой слабости не почувствовала - злость придала сил.
        - Хильна, это правда, что ведьмы могут избавить от беременности? Но ведь это совсем не вяжется с тем, что сделала ты…
        Ведьма вытерла руки о передник, пододвинула табуретку, села на нее и наконец-то ответила:
        - Ты знаешь, такое действительно бывает.
        Я удивленно уставилась на нее.
        - Редко правда. Но там не все так просто - имеется расплата. Они потом сами не могут иметь детей, но видимо им и не хочется. - Ведьма пожала плечами и отвернулась. - Да и лечить они также не могут.
        - А как же лицензия, ее не отбирают? И разве за это не наказывают?
        - Если только докажут, что сама понимаешь, не всегда возможно. А вообще для ведьмы такое постыдно, чуждо, но все равно находятся желающие поспорить с собственной природой.
        Я замолчала, обдумывая сказанное. Через минуту Хильна окликнула меня.
        - С чего ты вообще спрашивала?
        - Да так, любопытно стало, - отмахнулась я. Ведьма сделала вид, что поверила и не заметила в крепко сжатом кулаке письмо.
        Отец в своих высказываниях был не столь категоричен. Он-то действительно беспокоился о моем самочувствии и успокаивал меня, что еще несколько месяцев и мы наконец-то увидимся. Хотя про полноценное воссоединение речи уже не вел. Может быть тоже понимал, что вряд ли получится сложить два разбитых куска нашей семьи…

* * *
        Под бдительным надзором моих наседок я выдержала еще три дня и сбежала. Сначала в библиотеку. Теперь особой надобности в ней не было, и мой побег туда был скорее привычкой. Там я могла посидеть в тишине, рассеянно листая чуть ли не первую попавшуюся книжку. Так меня и застала Сириль. Мы немного пообщались, но я не стала надолго отвлекать ее от работы, поэтому довольно быстро ушла оттуда.
        Я бесцельно бродила по городу, пока не дошла до оранжереи.
        Сивина настолько была поглощена каким-то невзрачным с виду цветком, что не сразу заметила меня.
        - Привет!
        - Ох! - воскликнула младшая Натсен. - Привет!
        Она крепко обняла меня, как всегда забыв сначала хоть немного отряхнуть руки.
        - Как у тебя дела?
        Я внимательно всмотрелась в ее лицо. Оно было чуть осунувшимся, с темными кругами под глазами. Но взгляд был ясным, чистым и лучился тихой радостью.
        - Все хорошо.
        Иви взяла меня за руку, оставив на перчатке грязный след, и потянула вслед за собой.
        - Пойдем, посидим.
        Казалось, что она еле сдерживается - явно было чем поделиться. Заинтригованная, я поторопилась за ней.
        В маленькой подсобке практически не было свободного места. Но разнообразные вещи не были свалены кучей - все четко имело свое место: аккуратно поставленные в ряд коробки, стеллажи заполненные инструментами, емкостями, мешочками. Чего там только не было.
        Была и маленькая плита с чайником.
        Наконец Иви, не слушая моих вялых возражений, приготовила нам чай. Большая чашка, так странно смотревшаяся в ее руках, видимо согревала ее озябшие руки. Она чуть наклонилась к чашке, вдохнула терпкий аромат и подняла глаза на меня.
        - Мы переезжаем в Геделрим.
        - Как?
        - Руну предложили здесь работу. Он будет участвовать в строительстве портала.
        - Это же замечательно!
        Сивина закивала.
        - Очень замечательно. Проект подразумевается довольно продолжительным, поэтому без конца ездить из поместья в Геделрим будет неудобно.
        - А как к этому отнеслась Исгельна?
        Иви отставила чашку и поджала губы.
        - На следующий день после того, как Рун сказал, что продаем поместье и перебираемся сюда, она уехала.
        - И Рун ее отпустил?
        - Ты думаешь, он смог бы ее удержать? - невесело хмыкнула Сивина.
        - Когда-то попробовал, - заметила я. - Не представляю, как Исгельна сможет жить в тех условиях.
        - Мы тоже. Она излишне романтична в своих мечтах. Но знаешь, я ей в чем-то завидую…
        Я удивленно посмотрела на нее.
        - Ей есть к кому стремиться, забыв обо всем. Хотя она и не совсем забыла - ведь дождалась же, когда брат придет в себя наконец-то, тогда и уехала. А ведь Инеп ее ждет. Это-то меня не удивляет. Скорее уж то, что она действительно бросила все и поехала по сути в неизвестность только потому, что он там.
        - Иви, какие твои годы… - Я сняла испачканную перчатку и взяла девушку за руку.
        - Дело не в этом. - Она покачала головой. - Можно же всю жизнь прожить и так и не встретить того, ради которого пойдешь на все.
        - А если не взаимно? - осторожно спросила я.
        Взгляд Иви был таким серьезным, словно ей не девятнадцать, а больше раза в два.
        - И что? Счастье любви не только в этом.
        Я поспешно сделала глоток уже чуть остывшего чая.
        - Подожди. Ты сказала, что Рун решил продать поместье. Но как же так?
        - Видимо решил начать жить совсем-совсем заново. - Иви не выглядела расстроенной тем, что родительское наследие будет продано. - И я его поддерживаю.
        Еще некоторое время мы разговаривали. Я расспрашивала присмотрели ли он новый дом, нашли ли покупателя на старый. А из головы совсем не выходили слова Иви, что счастье любви не во взаимности. Мне почему-то вспомнилась Диль. Что-то не помню в ее глазах счастья, когда она смотрела на Руна…

* * *
        Следующие несколько дней уже я доставала Данфера. Дожидалась, пока он поест, вернувшись из школы, а после усердно проверяла, как он делает уроки, затем выводила его на прогулки, и в завершении пыталась занять еще чем-то. Поначалу он был рад моему вниманию, так как тоже очень соскучился, но вскоре… Мой подопечный как-то украдкой спросил:
        - Астари, когда ты уже найдешь себе занятие?
        Как назло, даже Стейниру было не до меня - дела требовали все его внимание.
        В качестве извинений он прислал посыльного с запиской и небольшой коробочкой, где оказался подарок - ярко-желтый с зеленым узором платок. Вместо того, что надевать его на шею, я приспособила его для другого - повязывала на голову, чтобы волосы не лезли в лицо. И так ходила по дому - распущенные волосы подвязанные платком-подарком. Почему-то не хотелось надевать его, выходя из дома туда, где есть посторонние, а не близкие. Возможно я преувеличивала значимость такого скромного подарка, но для меня он был дороже всех сокровищ. Правда, самому Стейниру в этом не признавалась, хоть и поблагодарила.
        Во время очередной прогулки по городу ноги сами вывели меня к мастеру. Вот только что я там забыла? Бесцельно прошлась туда-сюда перед домом и уже собиралась возвращаться домой.
        - И даже не зайдешь?
        У черного входа стоял Джетмир.
        - Я не думала. что это было бы уместным.
        - Почему? - Он был удивлен.
        И я сама задумалась: а почему?
        Понтер приготовил очередной кулинарный шедевр, но после вполне простой стряпни Хильны все эти изыски уже не производили на меня былое впечатление.
        - Не стыдно? - спросил у меня повар. - Совсем забыла про нас, не приходишь. Ладно-то с мастером не видишься. - На этих словах Джетмир поперхнулся. - Но я-то чем провинился?
        - Извини…те. Оба. - Кровь прилила к лицу и я низко опустила голову. - Я просто подумала, что…
        - Слышишь, - кивнул Дежтмир, обращаясь к Понтеру, - она, оказывается еще и думала. - Он поднял указательный палец вверх.
        - Да хватит уже! - вспылила я. - Я полностью осознала свою вину и каюсь. Можно мне еще добавки, - заискивающим голосом попросила повара.
        Понтер не проникся - суровое выражение с лица не ушло, но Кернин пошла за добавкой. Есть мне уже не сильно хотелось, но я старательно подчищала тарелку. За что получил от повара чуть более смягченный взгляд.
        - Интересно, как же ты будешь заглаживать свою вину, - протянул мастер.
        - Еще скажи, что еще не придумал, - улыбнулась я.
        - Да есть одна идейка.
        Он через минуту вернулся с папкой.
        - Что здесь?
        - Читай давай.
        В папке оказались бумаги для Попечительского Совета школы. Перечень его функций, который я быстро пролистала, а на последней странице обнаружила список из десяти человек, среди которых оказалась и я. Большинство из тех людей я не знала, где-то когда-то слышала лишь пару имен.
        - Думаешь, мою кандидатуру одобрит наместник?
        - Уже.
        - Когда ты только успел. - Я покачала головой.
        - Пока кое-кто не мог прийти проведать старого друга и лучшего учителя.
        - Я уже извинилась.
        - Я помню.
        Понтер, пытаясь скрыть улыбку, наблюдал за нами.
        - Но ведь ты даже не спросил моего согласия.
        - Ты обещала помочь со школой - я нашел наиболее оптимальный вариант в твоем случае.
        Я жалела о потере дара, с которым потеряла не только определенные способности - словно безвозвратно ушла частичка меня. А Джетмир сейчас так спокойно рассуждал о некоторой замене… Хотя может и надо относиться проще?
        - И что будет входить в мои обязанности?
        Мастер удовлетворенно кивнул.
        - В общем-то, там, - он указал на папку, - все расписано. Но если у тебя пока проблемы с восприятием написанного, то я поясню.
        Я старалась не выдать того, что его слова задевают меня сильнее, чем просто безобидная шутка - видимо Джетмира и я слишком сильно задела своим долгим отсутствием.
        - Ты вообще знаешь, что такое Попечительский совет, и чем он занимается?
        - Ну так, в общих чертах, - протянула я. - Группа доверенных лиц, которые занимаются чем-то вроде общественного надзора за расходом благотворительных средств, выделенных на определенные нужды какого-то социально важного учреждения, - уже с заумным видом выдала я, заученные когда-то слова. Разумеется, эдель Фордис следила, чтобы все ее девочки получили соответствующее образование и навыки, которые приняты в их среде. Поэтому я и не удивилась, что две трети имен в списке будущих попечителей - женские.
        Мастер хмыкнул, но наверняка удержался от реплики: «А благородная эдель, оказывается, еще что-то знает».
        - То есть мне придется содействовать, хотя скорее уж контролировать, но в моем случае, вероятнее всего вообще не мешать, в организации образовательного процесса, содействию в организации условий труда педагогов, совершенствовании материальной и какой-то там еще базы школы, привлечении дополнительных средств, содействовать в обеспечении безопасности и комфортного нахождения учеников в школе. Что-то еще?
        Джетмир откровенно расхохотался.
        - И после этого ты думаешь, что не справишься?
        - Я просто помню, что мне когда-то рассказывали.
        - Теперь-то я уже уверен, что у тебя все получится. В Совете собрались вполне компетентные люди, но и ты среди них не потеряешься.
        - Я все равно не понимаю, откуда такая уверенность во мне?
        - Сложно доказать, что я не зря в тебя верю?
        - Превеликий Рауд! Да откуда мне знать, на что я способна, если никогда этого не делала?
        - Узнаешь. Не переживай, все будет хорошо. Послезавтра я познакомлю тебя с остальными членами Совета.
        - Я не верю, что все так просто, - задумчиво пробормотала я. - У тебя есть еще какая-то причина, почему ты так упорно меня продвигаешь туда.
        - Понтер, выйди, пожалуйста, - вдруг обратился к брату мастер.
        Повар не стал спорить и спокойно покинул комнату, правда, не забыл бросить предостерегающий взгляд на старшего брата.
        - Список составлен наместником и его приспешниками. По большому счету, у меня нет никаких нареканий по этим кандидатурам. Единственный человек, которого предложил я - ты.
        - Ах вот оно что, - я улыбнулась вполне искренне, весело. - Нужен свой человек? Но тут ты точно промахнулся - лазутчик из меня никакой.
        - Ты себя недооцениваешь. - Показалось даже, что мастер разозлился. - Правда, и меня сейчас переоцениваешь - лазутчик мне не нужен. Просто человек, способный видеть чуть дальше, чем видит наместник и его люди.
        Я устало потерла лицо.
        - Хорошо, я попробую.
        - Так не пойдет! - сурово произнес Джетмир, но тут же мягко и чуть лукаво улыбнулся. - Не слышу уверенности в голосе.
        - Вот когда она будет, тогда и услышишь, - буркнула я.
        - Все придет. - Мастер выглядел довольным. - Тебе же хватит два дня на изучение первичных документов и основ? - Я обреченно кивнула. - Ну вот и хорошо.
        - Слушай, я все равно не пойму, как наместник мог одобрить мое назначение, если я… не самый благонадежный человек. В моей биографии немало… моментов, которые точно не смогут…
        - Я понял тебя, - перебил меня мастер. - Но мне кажется, что человек, в семье которого ты прожила десять лет, все-таки наверно знает что-то такое, что смогло зарекомендовать тебя как человека, способного справиться с этим.
        Показалось, что в голосе Джемтира был укор. Словно он не понимал, почему я такого мнения о своем бывшем опекуне.
        - И вообще, хватит искать причины, чтобы отказаться! Я не позволю тебе идти на попятную, - сурово заявил мастер. Подумалось, что еще чуть-чуть и из его глаз посыпятся искры.
        - Хорошо-хорошо, - тихим, спокойным голосом произнесла я. - Никуда я не пойду, а буду с лучшими, добропорядочными дамами и мужами нашего города бдительно следить за тем, чтобы вы строго придерживались оговоренных правил.
        - То-то же, - проворчал мастер.
        Теперь уже документы в папке я читала внимательно, пока не перехватила взгляд Джетмира.
        - Что-то не так?
        - Да нет, ничего. - Я хотела вернуться к чтению, но мастер продолжил: - Хотя… Я понимаю, это не мое дело… - Тут я хмыкнула. - Ты рассказала Стейниру о том, кто твои родители?
        Во рту моментально пересохло. На дне чашки чая осталось как раз на один глоток, но я не спешила. И глаза так и не поднимала от чашки на столе.
        - Еще нет. У него же…
        - Брат.
        - Да, поэтому я не знаю как ему сказать.
        - Не затягивай. Для вашего же блага. Стейнира это не обрадует, но он справедливый человек и никогда не будет обвинять тебя в чужих грехах.
        - Я понимаю, но честно, не знаю как вообще смогу преподнести…
        - Помни о доверии.
        Разумеется, вечером мне совсем было не до Попечительского Совета. Листая документы, я не видела, что в них написано. В голове было только одно: как рассказать Стейниру?
        15
        После такого письма от матери, в почтовик утром я заглядывала с опасением. Нашлось там только одно послание и то, от наместника.
        «Надеюсь, ты себя, Астари, уже чувствуешь достаточно хорошо, чтобы приехать к нам. Ждем тебя как можно скорее - это очень важно».
        Стало как-то не по себе: не случилось ли чего-нибудь? Но ни эдель Фордис, ни Диль ни о чем таком мне не писали.
        Чувствовала я себя более чем хорошо, да и такая возможность хоть немного развеяться. Единственное что огорчало - встречу с попечителями пришлось перенести. Впрочем, Джемтир отнёсся к этому спокойно.
        А тут еще и в школу Данфера закрыли на две недели на карантин - в конце зимы уж очень много учеников заболело. Банафрит перед отъездом развила бурную деятельностью, чтобы ее цыпленочек точно не заболел в пути, и чтобы, не приведи Рауд, не подхватил какую заразу в столице провинции. На что Данфер по секрету сказал мне: «Она хуже, чем ты».
        - Астари! Как же я рада вас видеть! - эдель Фордис распахнула объятия для меня, но для начала Данфер сдержанно ей улыбнулся и стойко снес проглаживание по голове.
        Мы расположились в малой гостиной.
        На мой вопрос: «Где же наместник?», хозяйка дома отмахнулась: «Опять занят». Я удивилась: срочно просил меня приехать, а по приезду занят…
        - Ты выглядишь как будто осунувшейся. У тебя все в порядке? - забеспокоилась эдель Фордис.
        Муж ей ничего не сказал, впрочем, тут я его поддерживала.
        - Ничего страшного - обычное недомогание. У Данфера вон вообще школу закрыли на пару недель, - тут же перевела я тему. - Но его самого мы отстояли.
        - И хорошо. А вот ты, по-моему, похудела опять.
        - Я не специально. Все в порядке у меня. Лучше расскажите, вы тут как?
        Чтобы Данфер с нами не скучал, отправили его к Эйрику.
        Через полчаса в комнату влетел эдел Вистар.
        - Дис, похищаю у тебя Астари. - Наместник проворно, чуть ли не бегом, подобрался к жене, поцеловал ее руку и тут же повернулся ко мне: - Пойдем в кабинет, нужно поговорить.
        А чтобы я не замешкалась, подхватил меня под локоть и повел.
        С эдель Фордис мы переглянулись растерянными взглядами.
        - Не томите, - у самого порога произнесла я.
        - Хорошо, - удовлетворенно кивнул бывший опекун. - Поймали твоих похитителей. Точнее мы надеемся, что это именно они.
        Я тяжело опустилась на стул.
        - А можно немного подробностей? - внезапно осипшим голосом еле слышно сказала я.
        - Сначала ты должна их опознать. Потом уже все остальное.
        - Погодите, но ведь я видела только двоих. И одни из них - Никлас.
        - А как же тот, что вынудил тебя написать второе письмо?
        - Я…я совсем не помню его. Смутный образ, мне не за что даже ухватиться там. Да и времени столько прошло…
        - Надо попробовать, - настаивал наместник.
        - Надо.
        - Ты справишься.
        Я усмехнулась.
        - Слишком часто в последнее время я это слышу.
        - Что? - переспросил эдел Вистар.
        - Я так понимаю, опознание должно состояться как можно скорее.
        - А мы прямо сейчас и отправимся. Собственно, поэтому я и задержался - договаривались об этом.
        Всю дорогу до Управления я тщетно пыталась успокоиться. Удавалось плохо. О похищении я не думала до этого момента. То острое чувство беспомощности, глухой, бессильной ярости - не те воспоминания, что бережно хранятся в памяти. С другой стороны, почему-то казалось странным, что эта история заканчивается так легко, тривиально - похитителей поймали, разоблачили. Ожидался какой-то подвох, что-то страшное, возможно даже трагичное, для меня, разумеется. А тут я спокойно еду в экипаже, который уж точно усиленно охраняется, и через каких-то пару десятков минут буду смотреть в глаза своему мучителю. Если это он, конечно. Было ощущение нереальности происходящего, и наружу рвался неуместный смех, вероятно, нервный.
        В этот раз в знакомом кабинете встречал меня другой следователь: сухопарый мужчина в грязно-коричневом костюме, с близкопосаженными глазами-бусинами черного цвета, упрямо сжатыми губами-ниточками и длинным, крючковатым носом. Понятное дело, интересоваться, где же эд Фритьеф, я не стала.
        Следователь Стег отрывистыми, рубленными фразами принялся задавать мне вопросы Отвечала я спокойно, уверенно, хоть и неприятно было вспоминать то, что так хотелось забыть. Правда, смысл повторного допроса я тоже не понимала - все ведь уже не раз оговорено. Неужто хотят поймать меня на чем-то? Но мне-то скрывать нечего. Почти..
        Наконец мы подобрались к главному.
        - Вы помните своих похитителей?
        - Только двоих.
        - А того, кто вынудил вас написать второе письмо?
        - Слишком плохо.
        - Опознать его не сможете?
        - Вряд ли.
        - Никаких примет, особенных черт?
        Я задумалась.
        - Нет. Ничего. Если только…
        Следователь даже поддался чуть вперед, впиваясь в меня своими черными глазами-буравчиками.
        - Говорите.
        - Голос.
        - Голос, - эхом отозвался эд Стег. - Понятно.
        - Я понимаю, этого недостаточно, но я действительно больше ничего не помню.
        От меня отмахнулись как от надоедливой мошки. В руке следователя замелькал карандаш - он крутил его пальцами так быстро, что очертания карандаша размылись. Эд Стег размышлял.
        - Все равно попробуем.
        Через десять минут меня отвели в комнату, где около стенки в ряд выстроили семерых мужчин. Я всматривалась в их лица. Ничего. Бритые, заросшие, симпатичные и не очень, с четким чертами, расплывчатые, одутловатые - разные. Только фигуры у всех были несколько схожими и рост. Никто не показался знакомым. Я трижды прошлась, по минуте задерживаясь у каждого из них. Без толку.
        Я обернулась к следователю и покачала головой.
        - По очереди произнесете фразу: «Верно служу Адарии», - приказал следователь.
        Я оценила сарказм Стега - даже улыбнуться хотелось.
        Они стали говорить. На четвертом я вздрогнула и даже закрыла глаза. Словно вновь оказался в той серой клетушке - беспомощная, ослабленная и на грани отчаяния. Картинка будто сложилась. Я подлетела к тому мужчине, внимательно вглядываясь в его лицо. Было такое ощущение, что пелена с глаз пропала и я вижу ясно - он. Некрасивый, даже отталкивающий, но с таким чарующим голосом. Он чуть наклонился ко мне и мягко прошептал, будто укутал в шелковистый бархат:
        - Вас все равно не оставят в покое.
        Я отвернулась и быстро, не оглядываясь, вышла.
        Вечером, когда все уже отправились спать и прежде всего эдель Фордис, бывший опекун рассказывал мне подробности.
        Ко мне вновь попытались подобраться. Правда, в этот раз позволять меня похитить никто не стал. Несколько посредников, пешек… И постепенно подобрались к организаторам.
        - Я все равно не пойму такой настойчивости. Зачем я им?
        Наместник крутил в руках набитую табаком трубку.
        - Первоначально казалось, что причина в том, чтобы вынудить твоего отца перейти на сторону заговорщиков. - Эдел Вистар выпустил колечко дыма. - Теперь же есть основания полагать, что дело не совсем в этом. Они с чего-то решили, что твоему отцу известно, куда сбежавший король Вадомы спрятал казну. Ведь не все же тот потратил на войну, тем более, что вероятнее всего войну оплачивала не только Вадома. Но дело не в этом, я отвлекся. - Он отложил трубку и потянулся за бокалом. Я поморщилась. - Вот и пытались с помощью похищения вынудить твоего отца не просто примкнуть к заговорщикам. Все оказалось банальнее - деньги и прочие ценности.
        - Мало.
        - Что? - удивился наместник.
        - Причин мало.
        Теперь уже бывший опекун смотрел на меня с недоверием, словно не я перед ним сидела.
        - Хм… Ну ладно. - Он даже отставил выпивку. - Возможно таким образом хотели еще и поссорить Адарию и Дрину. Наверняка всплыла бы история с заложниками в самом неприглядном виде. Собственно, секрета из этого уже никто особо не делает - тем более все дети выросли - совсем младенцев же не забирали. Выставили бы все так, будто Адария не может защитить тех, кого и без того лишила семьи. Из тебя бы сделали мученицу, символ, во имя которого можно было организовать много разных провокаций, возможно бунтов и мятежей.
        Если бы умела свистеть - точно бы присвистнула.
        - А теперь причин как-то уж очень много и они не особо вяжутся.
        - Ничего, вязальщики там такие за этим делом следят, и без тебя все ниточки в нужный узор сплетут.
        - Вы так говорите, что можно подумать, будто бы мне и опасаться больше ничего не надо.
        - Мы на это очень надеемся. Да и пока все указывает на это.
        - И охраны больше не будет?
        И только сейчас до меня дошло - а где же она была, когда у ведьмы находилась? Как я вообще о ней могла забыть!
        Наместник сам себя выдал.
        - Полностью наблюдение с тебя не снимут. А потом видно будет, да и родители твои скоро сюда переберутся - это будет уже их заботы в том числе. Но ты мне вот что скажи: а что там у тебя с ведьмой было? Я слышал твою историю про лошадь, но ведь ничего такого не было?
        - Все что было - касается только меня.
        - Астари!
        - А я не обязана вам отчитываться, - вполне спокойно возразила я.
        - У меня не праздное любопытство.
        - Это ничем не угрожало безопасности Адарии.
        - Астари! - Прозвучал новый укор. - Я не по этому поводу интересуюсь. У тебя действительно все в порядке?
        Мне даже послышалось неподдельное участие в голосе.
        - Все отлично. - Я лучезарно улыбнулась. - Еще что-то?
        - А ты разве больше ничего не хочешь узнать: кто организатор, как все это совершал, что будет с ними и вами дальше?
        Я осталась на месте, хотя уже намеревалась встать.
        - Вот прям мне все-все расскажете?
        - И откуда в тебе столько…
        - Недоверия? А разве у меня нет повода для него?
        Эдел Вистар покачал головой.
        - Одни из организаторов - бывший полковник вадимийской армии - Гаустоф. Ты, кажется, дружна с его сыном.
        Я кивнула.
        А в голове мысли: «Как же так?.».
        - У Лесвена из-за него не будет проблем?
        - А разве дети в ответе за поступки родителей?
        Я, не скрываясь, хмыкнула.
        - Но в случае Гаустофа старшего мотивом скорее всего была зависть. А тут подвернулся случай отыграться.
        - Долго же он ждал. А кто еще?
        - Остальные, думаю, тебе скорее всего неизвестны.
        Наместник еще какое-то время рассказывал мне некоторые подробности, но я особо не вслушивалась. Такое количество самых разных сведений за сегодня - голова была кругом. Хотелось просто взять и выкинуть все оттуда. И было стойкое ощущение, что сегодня вернутся кошмары.
        Я угадала.

* * *
        - Что-то плохое приснилось? - заботливо поинтересовалась эдель Фордис за завтраком.
        Я даже вздрогнула от такого вопроса. Неужто по мне так заметно?
        - Просто привыкла спать дома.
        - Дома… Ну да.
        Наместник отложил газету и обратился ко мне:
        - И скоро ты домой?
        - Я бы хотела сегодня после обеда…
        - А мы с Эйриком собирались сегодня навестить Диль, - сказала эдель Фордис. - Может быть вы с нами?
        Стоило бросить взгляд на своего подпочечного, как ответ был очевиден.
        - С удовольствием, - глядя на него, ответила я.
        Данфер покраснел и принялся усиленно кромсать содержимое тарелки.
        Пранрева встретила нас мокрым снегом в лицо и стылым ветром, пробирающим до самых костей, несмотря на теплую одежду. А вот в доме Диль нас ждал душевный прием. Такой счастливой, прямо-таки светящейся, я ее никогда не видела.
        - Мамочка! - эдель Фордис была расцелована в обе щеки.
        - Братишка! Да ты скоро догонишь меня!
        - Астари! Я так рада, что ты тоже приехала. - Дильмари обняла меня так крепко, что у меня сбилось дыхание.
        - Данфер, счастлива принимать тебя в нашем доме. - Ему была протянута рука, и мой подопечной галантно ее поцеловал, чем вызвал два слаженных удивленных вздоха - у меня и эдель Фордис. Я не ожидала от своего подопечного такого жеста. Эйрик не сдержал смешок.
        - Как ты себя чувствуешь? - после окончания приветствий тут же спросила эдель Фордис.
        - Замечательно, - заверила ее дочь.
        Эдель Фордис сначала недоверчиво смотрела на Диль, но та выглядела и впрямь хорошо и точно не давала повода не верить ей.
        В доме Диль и ее мужа я так и не побывала раньше, поэтому не скрывая любопытства разглядывала его. Хозяйка дома с удовольствием устроила нам экскурсию. Восторг, гордость за свое уютное гнездышко Диль не скрывала. Было настолько непривычно видеть ее такой, что даже не верилось - все это наяву. Впрочем, такие противоречивые чувств не мешали мне радоваться за Диль.
        Муж Диль, Вестейр, пришел значительно позже и присоединился к нам уже за ужином. И вот что удивительно: когда Диль смотрела на него, он вежливо, но несколько отстраненно ухаживал за ней, проявлял свое внимание почти услужливо, приторно-заботливо. Стоило только ей отвернуться, перевести взгляд в другую сторону… Тогда я видела искреннее чувство, трогательное, пронзительно-нежное. Но еще интереснее было то, что Диль вела себя точно также.
        Можно было радоваться за них вдвойне. Лишь бы только скорее разобрались, поговорили предельно откровенно. Хотя мне ли об этом говорить…
        Дильмари уговорила нас остаться на ночь. А вечером, когда все уже разошлись готовиться ко сну, прокралась ко мне в комнату.
        - Ну, рассказывай. - Диль уселась на кровать и всем своим видом показала: она внимательно меня слушает.
        Я пожала плечами.
        - Да что рассказывать, у нас почти ничего нового. Лучше ты делись. Как оно?
        Блондинка притворно удивилась.
        - Что оно?
        - Беременной быть.
        - Не объяснить. - Она махнула рукой. - Вот забеременеешь, сама узнаешь. - Диль лукаво улыбнулась: - Не надумала там еще?
        - Понимаешь в чем дело… - Я сделала вид, что замялась. - Для этого ведь нужно не только мое желание…
        - Ну и правильно, - вдруг поменяла тон Диль. - Всему свое время.
        - И твое время пришло сейчас. Я очень за рада, но я… не узнаю тебя, - прозвучало мое честное признание.
        - Астари! - Диль счастливо улыбнулась. - Я сама себя не узнаю, словно это не я, не со мной все.
        - Ты заслужила.
        - Не знаю. Но мне иногда страшно, что все закончится, оборвется нелепо.
        - Не говори глупостей. Пустые страхи. Все будет хорошо. Обязательно.
        Мы просидели полночи - болтали о разном. Я все же поделилась с Диль некоторыми своими сомнениями, переживаниями. Она отвечала мне легко, непринужденно.
        - Ты дуреха. Выбрось все мысли из головы и цени все те счастливые моменты, что выпадают.
        - На своем примере? - не удержалась от замечания я.
        Блондинка совсем не обиделась.
        - Почти. - Ее улыбка была мягкой и печальной. - Прошлое меня отпустило и поэтому я счастлива в настоящем.
        Она погладила живот, по которому еще нельзя было определить о том, что Диль в положении.
        - Ты любишь его?
        Вопрос был бестактным, но и моя собеседница не смущалась подобному.
        - Не знаю. Иногда кажется, что да. В особенности в последнее время, понятное дело. Может быть это сказывается мое состояние… - Диль пожала плечами. Она не выглядела расстроенной или недовольной, скорее немного потерянной. Вроде бы вот оно все, что нужно, но не хватает какой-то малости.
        - Но ты ему очень дорога.
        - Еще бы - ношу его наследника.
        Я покачала головой.
        - Не только поэтому.
        Именно в этот момент мне вспомнился почти такой же разговор с Рини, когда она сомневалась в чувствах Руна.
        - Ты чего плачешь? - забеспокоилась Диль.
        - Прости. Не хотела тебя расстраивать. Ничего страшного, так…
        - Ну! - нетерпеливо перебила она меня.
        - Я Рини вспомнила.
        Диль крепко меня обняла.
        - Как так получилась, что моя родная сестра ближе не мне, а тебе…
        - Не говори так!
        - Я до сих пор не могу себя простить, что так и не сказала, как ее люблю. Все время с ней была какой-то морозной, холодной, отчужденной. - Она заглянула мне в глаза. - Так нельзя с самыми близкими, несмотря ни на что, нельзя.
        Раздался стук в дверь. Я открыла. Там оказался Вестейр.
        - Прошу прощения, что беспокою, но Дильмари нигде нет, я подумал, что вы знаете.
        - Я здесь. - Она подошла. - Вестейр, все в порядке. Иди.
        Он внимательно всмотрелся в лицо жены, кивнул и ушел.
        С ошарашенными глазами, едва сдерживая смех, я обернулась.
        - Вот это да!
        - Это еще что. Если его нет или занят, то по дому за мной ходит горничная - следит, чтобы со мной ничего не случилось, ни в чем не нуждалась. Только вот сегодня еле отбилась. А после того, как Вестейр возвращается вечером домой…
        - Тебе же приятно. Ну! Признавайся!
        - Но иногда все это чересчур, - капризно заявила Диль. А после не удержалась и рассмеялась.
        Я подошла к ней, чтобы обнять. Легкое прикосновение и…
        - Эй! Ты чего! Это мне положено падать в обмороки, испытывать дурноту и прочую жуть.
        Диль хлопала меня по щекам. Моя голова была у нее на коленях, а расположились мы прямо на полу.
        - Это от голода. Я почти ничего не ела, да еще и переход по порталу. Прости, что вынудила тебя волноваться.
        - Врешь, - уверенно сказала блондинка. - Нужно вызвать целителя.
        Она уже собралась подниматься, как повернула голову ко мне, прищурила глаза и поинтересовалась:
        - А ты не того… Не беременна?
        Я неожиданно даже для самой себя рассмеялась. Не в первый раз такое мое состояние путают совсем с другим.
        - Нет. Со мной уже в порядке, не переживай.
        Диль смотрела на меня с недоверием.
        - Не договариваешь ты что-то, подруга.
        - Не бери в голову. Давай я лучше тебя провожу.
        - Зачем это?
        - Что угодно могу поставить на то, что Вестейр караулит тебя если не под моей дверью, то за ближайшим углом.
        Диль картинно закатила глаза.
        - И зачем вынуждать волноваться твоего супруга? - добавила я, широко улыбаясь.
        От этой улыбки у меня даже щеки разболелись - нельзя было выдать мое внутренне напряжение. Диль ни о чем не догадалась, что несколько успокоило меня.
        А дальше пошло все так, как было в моем видении.
        - Да иди ты уже обратно, я дальше и сама дойду, - заявила Диль.
        Мне во что бы то ни стало нельзя было ее оставлять одну. А как на зло ее супруг нигде не караулил свою жену.
        - Пока не доведу тебя в целостности и сохранности до спальни - не успокоюсь. И не спорь, я тоже могу быть упрямой.
        - Заметно, - буркнула она. - И чего ты так привязалась. Хуже Вестейра. Я только схожу вниз за водичкой и вернусь. Что со мной случится?
        - Давай схожу я. Или пошлю кого. - Я не отставала.
        - Прилипала. Надеюсь муж тебя не успел обработать. - Она вздохнула. - Ладно, если ты не отступишься, то пойдем вместе. Что-то мне еще и кушать захотелось…
        По лестнице Диль спускалась спокойно, даже беззаботно. И, разумеется, за перила не держалась. Я же следила за каждым ее шагом, дышала практически в спину. Мы прошли уже больше половины ступенек, как все и произошло…
        Я сломала руку, но это было пустяком по сравнению с тем, что Диль совершенно не пострадала - она упала на меня. Как я так смогла извернуться и сама не помнила и не понимала.
        На грохот сбежались все. Перепуганную Диль с меня поднял Вестейр. На руках он отнес жену в комнату на первом этаже, при этом не забыл распорядиться, чтобы меня отнесли в соседнюю комнату. Впрочем, я добралась и сама. Кроме руки больше ничего не пострадало - несильный ушиб ноги не в счет.
        Целитель разобрался с переломом довольно быстро - ловко наложил фиксирующую повязку, предварительно обезволив и закрепив все это дело заклинанием, чтобы кости быстрее срастались. Для меня это было не в первый раз. Не забыл целитель и о успокоительном. Он сослался на то, что я испугалась за себя, Диль. Но никто не знал правды чем именно был вызван мой испуг…
        И меня и Диль решили оставить на первом этаже - чтобы лишний раз не беспокоить. Тем более Диль слишком переволновалась, причем как сказала эдель Фордис - она переживала больше за меня, поэтому целитель дал ей безвредной сонной настойки. Мне от нее пришлось отказаться - она оказалась на основе велерены.
        Когда вся шумиха утихла и все разошлись, в том числе и Данфер, приговаривавший, что меня уже нельзя оставлять без присмотра, ко мне заглянул Вестейр.
        - Я теперь ваш должник. Все, что в моих силах - сделаю.
        Он на миг закрыл глаза. Дрожали его ресницы, руки, губы. Но он быстро с собой справился.
        - Безмерно вам благодарен.
        Вестейр наклонился и поцеловал мои пальцы, выглядывающие из-под повязки. От неожиданности я даже ответить ничего не успела, а он ушел.
        Я заплакала - от облегчения, переживаний. Впервые я сумела спасти близкого мне человека.
        Не зря не отказалась, не зря.

* * *
        На удивление, работа с Попечительским советом меня увлекла. Никогда бы не могла подумать, что ковыряние в бумажках, разбирательство с разными инстанциями, со счетами, инструкциями, сможет меня увлечь. Видимо сказывалось то, что я понимала для чего это. Было интересно разобраться, довести до нужного вида, сделать все так, чтобы детям в конечном итоге было хорошо.
        Да, мне приходилось непросто еще и потому, что другие члены совета относились ко мне настороженно, некоторые пренебрежительно, не воспринимая меня всерьез. Я была слишком неопытна, но пыталась восполнить отсутствие некоторых знаний и навыков терпением, старанием, работоспособностью.
        - Я смотрю ты втянулась, - заметил Джетмир, когда наведался в наш кабинет.
        Здание, где будет располагаться школа, раньше было приютом. Построили новый, более удобный. А этот перестроили, кое-что переделали. И некоторые переделки еще продолжались.
        В одной из многочисленных комнат и организовали кабинет для совета.
        - Сама не ожидала. - Я потёрла усталые глаза.
        - Как твоя рука?
        - И об этом ты в курсе! Как видишь, уже без повязки хожу.
        - Ладно, не буду тебя и дальше отвлекать.
        И зачем, спрашивается, тогда заглядывал?
        Я рассеянно смотрела, как закрывается дверь за ним. Дала себе пару минут на отдых, а потом вновь погрузилась в очередной отчет.
        Пока я втягивалась в работу совета, разговор со Стейниром отошёл на второй план. Но и дальше его откладывать было уже нельзя.
        Мы встретились в так полюбившейся мне чайной.
        Первое, что спросил Стейнир было:
        - Как ваша рука?
        - Спасибо, хорошо.
        И оба замолчали.
        Я заметно нервничала и конезаводчик это заметил. Пока делали заказ, я собиралась с мыслями.
        Наконец, не выдержал сам Стейнир.
        - У вас что-то случилось?
        - Нет! То есть да… Не совсем… - Я отпила принесенный чай и произнесла: - А расскажите о своей семье?
        Стейнир, как мне показалось, несколько растерялся.
        - Вам это действительно интересно?
        - А разве может быть иначе.
        Он кивнул. Растерянность сменилась каким-то ожесточённым выражением, что я почти пожалела о вопросе.
        - Мой отец потомственный военный, маг, в войне с Вадомой практически не участвующий по причине ранения, полученного в первую же неделю боев. Обошлось, правда, без зогвура. Мать - представительница древнего дворянского рода. Как и положено - дар у неё был заблокирован, что, разумеется, не помешало родить весьма одаренного в магическом плане моего старшего брата. Он также пошёл по стопам отца - стал военным. Родители им очень гордились. Впрочем, родительской протекцией он никогда не пользовался и всего достиг сам. Достиг бы и большего, если бы не погиб…
        Казалось, ещё чуть-чуть и ложечка в его руке переломится.
        - А как же вы?.. - осторожно поинтересовалась я.
        - В смысле? - Стейнир был удивлён.
        - Вы ничего не сказали о том, как у вас все складывалось с родителями.
        - Не очень-то и вежливый вопрос. - Он позволил себе скупую улыбку. - Но вам простительно. Неужели вы так и не поняли, что отношения с родителями у меня никак не складывались?
        « - И вам спасибо, эдел Стейнир. - Он покачал головой. - эд Стейнир, - исправилась я».
        - Прошу прощения в таком случае. Раз затронула неприятную для вас тему.
        - Вы имеете право знать, - веско заявил Стейнир. - Ну а я уже не в том возрасте, чтобы трепетно оберегать подростковые обиды.
        - Из-за слабого дара?
        - Ладно бы, если слабого - они бы ещё смирились. Просто не тот… Будто это был мой выбор. Впрочем, если бы я даже сам выбирал, не смог бы и лучше найти. Меня все устраивает: я занимаюсь любимым делом, оно приносит мне неплохой доход. Почти все, что нужно для счастья. К сожалению, родители были со мной не согласны. Я ушёл из семьи, отказался от рода… Спустя десять лет понимаю, что излишне погорячился. Но тогда… Я также переживал потерю брата, может быть даже больше, чем они. А родители… Они словно и меня похоронили. «Жаль, что ты не сможешь продолжить нашу династию».
        - Мне очень жаль. - Я даже решилась положить свою руку поверх его и слегка сжать.
        - Сейчас я уже с ними даже общаюсь. Вот, с праздниками поздравлял. А было время, когда несколько лет подряд и словом не перекинулся.
        Для меня, человека лишенного родителей столько лет, было слышать это несколько странно. Впрочем, это выбор каждого…
        - У меня тоже все непросто с родителями. - Я посмотрела на наши переплетенные руки и нехотя освободила свою. - Дело в том, что…
        Вокруг нас ходили люди, сидели за столиками, смеялись, грустили… А я решалась рассказать главную трагедию своей жизни.
        - Наверно мне стоит потребовать с вас обещание, что вы не будете судить сгоряча, что вы не отвернетесь от меня после моего рассказа. Но не буду.
        Стейнир не перебивал меня. Он слушал мое признание молча, все сильнее хмурясь и мрачнея.
        - Дело в том, что отец у меня тоже военный. Вот только воевал он на стороне Вадомы. - Краем глаза я видела, как напрягся конезаводчик, но продолжала, стараясь не отвлекаться на него. - Вадома проиграла и я оказалась здесь в качестве заложницы. Семья наместника взяла меня к себе по договоренности. Как и я, еще около пары сотен детей были размещенных в разных семьях. Об этом долго не распространялись, но сейчас, когда эти дети уже выросли, особой тайны не делают. Я не знаю как сложилось у остальных все в жизни, кроме моего дринского соседа. Для него переезд в Адарию оказался счастливым. Он-то не пожелал. А я…
        Слезы не текли, но горло словно в тисках зажали и слова вырывались с хрипом, еле слышно. Я знала, что тут, в людном месте я сдержусь, не разревусь и смогу высказаться, поэтому и выбрала его. Дам волю эмоциям лишь когда приду домой.
        - Наместник принял меня в семью, дал все, что нужно, воспитывал наравне со своими детьми. У него были еще воспитанники - дети друзей, которые погибли на войне. Между нами не делались различия. За что я Ровенийским благодарна буду всю жизнь. Но все же… у меня есть семья. Для Адарии они преступники, для меня - родные люди, от которых я не могу отказаться.
        Стейнир оперся локтями о стол, а подбородок положил на сжатые вместе ладони. Он не смотрел на меня - взгляд его был направлен на стол.
        Я замолчала и ждала, что он ответит мне, но он молчал. Тишина между нами была столь тягостной, словно меня вбивают в пол, втаптывают в землю, закидывают булыжниками.
        - Спасибо. что рассказали, - наконец произнес Стейенир. Я замерла, как мне казалось, на краю бездны, готовой меня уже поглотить. - Я не знаю, что на это ответить. - Он развел руками. - Дети не в ответе за поступки своих родителей, я все понимаю… Но отделить вас, от вашей семьи, от вашего отца, который убивал наших солдат, может быть убил моего брата… Не хочу даже предполагать такое… Я не могу вас отделить от этого… Пока что. Мне нужно время подумать.
        Прощания не было - он расплатился по счету и ушел. Остывший чай я допивала в одиночестве.
        Я запретила себе переживать, грустить. Огромное количество дел, друзья, с которыми нужно было срочно встретиться - мне было чем заняться, лишь бы не одолевали мысли о том, что Стейнир так и не объявился.
        16
        Весна пришла слишком быстро. Казалось, будто снег растаял вмиг, солнце светило нещадно, раздев всех до легких плащей, раскрасив улыбками.
        Мастер ворвался к нам в дом темным вихрем. Он был во всем черном, только светло-серая рубашка оттеняла его глаза.
        - Что случилось?
        Он ничего не ответил и молча протянул мне конверт. Хороших новостей я уже, понятное дело, не ждала, но то, что я там прочла…
        - Как это произошло?
        Мастер прикрыл глаза и, не глядя, упал в кресло. Казалось, он не услышал мой вопрос. Но рассказ свой начал, правда, издалека.
        - Хильна почему-то всегда считала, что с ней ничего не может случиться. Я просил ее обновить охранки в ее лавке, но она отмахнулась. Тогда я сам, втайне, сделал это. Она устроила мне безобразный скандал. Еще бы - посягаю на ее независимость. Глупости какие… - Он потер осунувшееся лицо. - Через неделю я все вернул, но тщательнее замаскировал - она ничего не сказала. То ли не заметила, то ли смирилась. Но вот носить охранные амулеты, сделанные мной, она все равно не стала… Думала и сама в случае чего справится. - Он зажмурился. Я будто даже слышала, как мастер скрипит зубами в тихой, яростной муке. - Не справилась. И что этим подонкам понадобилось в обычной лавке, где толком ничем и разжиться нельзя?.. Я найду их, уничтожу, сотру!
        И почему история повторялась? Я вновь слушала страдания мужчины, потерявшего возлюбленную.
        - Они подловили ее при входе. Во внутрь зайти же не смогли. Так и оставили Хильну на крыльце… Никто ничего не видел, не знает… Самое ужасное то, что ударили ее ножом с зогвуром. Если обычный маг после такого вполне может и оправиться, пусть даже и лишается дара, то для ведьм даже легкое ранение - смерть.
        Слушая ужасающие подробности, я зябко куталась в шаль. А в окно все также ярко светило солнце…
        - А как же Илва? С ней все в порядке?
        - Да. Она у меня, пока не разберемся с завещанием. За ней есть кому присмотреть. А родственников у них нет…
        В письме, которое сначала и показал мне Джемтир, говорилось, что в связи с кончиной Хильны меня ждут через неделю на оглашения завещания.
        - Джет, а я здесь причем? Мы не были столько близки.
        - Я не знаю. - Он покачал головой. - По какой-то же причине она упомянула тебя в своей последней воле. Когда только успела?.. Она ничего тебе не говорила? - Мастер встрепенулся и поддался чуть вперед, внимательно вглядываясь мне в глаза. - Ты же в последнее время часто к ней наведывалась.
        И это он знает!
        - Все было как всегда, ничего особенного. - Я пожала плечами. - Да и какая уже разница…
        Я внимательно слушала мастера, узнавала подробности, но вот осознания того, что Хильны, которую я видела буквально пару дней назад - приезжала с очередным подарком для Илвы, уже нет, так и не пришло.
        Какое-то время мы просидели в тишине - каждый со своими мыслями наедине.
        - Астари, у тебя не найдется ничего выпить? - вдруг спросил Джетмир.
        - Ты же знаешь, я у себя ничего такого не держу.
        Он кивнул. Вот только казалось, что ответ он особо и не слышал.
        - Ладно, я пойду.
        - Погоди. - Я тоже поднялась. - Ты домой? - Он кивнул. - Тогда я с тобой к Илве.
        Всю оставшуюся неделю я так и бегала от своего дома к Джетмиру. За Илвой присматривала все та же Элька. Но мастер решил их обеих переселить пока к себе - не хотел оставлять девочку в том доме. Самое интересное, что никому и в голову не приходило оспаривать его право распоряжаться этим. А Эльке наоборот было радостно перебраться в город. Родители ее были не против после того, как узнали о соответствующей оплате.
        Похороны, понятное дело, организовывал тоже мастер. Я по возможности помогала ему, стараясь все же большую часть времени проводить с Илвой.
        Девочка замкнулась, практически не разговаривала. И это было страшно. Говорят, время лечит. Но как можно излечить потерю матери?..
        Я выскочила из дому и столкнулась со Стейниром.
        - Добрый день. - Он подхватил меня под локоть. - Торопитесь? - Я кивнула. - Не уделите мне все же пару минут?
        - Прошу прощения, но я уже опаздываю.
        Я действительно практически опаздывала - сегодня оглашалось завещание Хильны.
        И дело было даже не в обиде на него - сейчас мне точно было не до того.
        - Я могу вас подвезти.
        Бежать от него не стала.
        - Я слышал о несчастье с вашей подругой. Соболезную.
        Я лишь кивнула и не стала поправлять, что Хильна, по большому счету, так и не успела стать мне близкой подругой… Мои мысли плавно перетекли на то, как много смерти вокруг меня…
        - Мне бы хотелось извиниться перед вами. Оправдания могут звучать глупо, но других у меня нет, - начал Стейнир. Я встрепенулась, вынырнув из своих размышлений. - Все как-то навалилось: ваше признания, проблемы в работе. - Я присмотрелась - он действительно выглядел неважно. Словно не высыпался и работал, работал… - И поэтому я бы хотел…
        - Надеюсь, все уже в порядке с вашими делами? - перебила я.
        - Что? Ах да, все уже хорошо, да и неважно. - Он на миг замолчал, прикрыл глаза и все же решился продолжить: - Я бы хотел предложить начать все сначала, будто и не стоит между нами война, которая хоть и была давно, но все же не отпускает ни вас, ни меня…
        - И вы сможете сделать вид, что я не дочь врага?
        - Во всяком случае я попробую.
        У меня вырвался смешок.
        - Вы же понимаете, что это не сфера, где стоит пробовать, предполагать. Я не переживу, если меня вновь предадут… - Последние слова я прошептала еле слышно дрогнувшим голосом. Не хотела говорить, но вырвалось.
        - Я же не могу точно знать, как все сложится. Не предсказатель же..
        О, тут ему вполне могла бы помочь моя матушка…
        - Простите, вы правы, я понимаю.
        - Ну хотите я поклянусь, что всегда буду судить о вас только по вашим поступкам, а не ваших родителей. - Стейнир наклонился ко мне и взял за руку. Я не возражала. Во всем.
        - Я попробую поверить вам и без клятв.
        Еще секунду назад я не собиралась произносить этих слов, но видя перед собой взгляд полный неприкрытого ожидания и надежды, мне ничего не оставалось как сказать это.
        Тут же я оказалась в объятиях Стейнира. Поцелуй не был нежным, лишь самую малость. Он был напористым, страстным и обжигающим. На какое-то мгновение я потерялась в нем практически окончательно.
        Благоразумие не покинуло только Стейнира. Он чуть отстранился и произнес, мягко улыбаясь:
        - Ты, кажется, опаздывала.
        Улыбка с моего лица слетела тут же.
        В одной из многочисленных комнат в доме Джетмира, напоминавшей кабинет, но только чуть менее официальный, уже все были в сборе. Хозяин дома, две женщины средних лет и явно среднего достатка, привлекательный мужчина несколько щеголеватого вида, еще один мужчина, простоватый и словно потерянный и, судя по всему, душеприказчик - строгий, солидный и равнодушный. Видимо, представитель какой-нибудь юридической конторы.
        - Раз уж мы все наконец-то собрались, то я могу приступать. - Душеприказчик бросил на меня взгляд, в котором с трудом, но можно было разглядеть раздражение.
        Впрочем, все остальные собравшиеся не особо выказывали нетерпение, кроме одной из дам.
        Я не особо вслушивалась в то, что зачитывал душеприказчик. Меня не оставляла мысль: что я здесь делаю? Зачем Хильна меня вписала в завещание. И вообще, как она успела это сделать. Вдруг стало страшно - может и мне тоже надо бы побеспокоиться об этом? Что будет с Данфером, если со мной что-то случиться? Неужто вернется к матери, так и забыв о мечте достигнуть чего-то на магическом поприще.
        - Астари Эттов! - Видимо, меня окликали уже не в первый раз. Мужчина смотрел на меня с явным неодобрением, только что головой не качал. - Хильна Ларен, при условии, что вы будете согласны, завещала вам опеку над своей дочерью, Илвой.
        Я растерялась. Хотелось сказать, что это какая-то ошибка. Да быть такого не может!
        - Ваш ответ? - вновь обратился ко мне душеприказчик. Он представился еще в начале, но я, понятное дело, прослушала.
        - Я согласна. - А что мне еще оставалось?
        Впрочем, мне все дальше пояснили.
        - При вашем отказе девочку пришлось бы передать в Геделримский приют. Впрочем, условия там вполне хорошие. Ну а опекунство, а не удочерение потому, что вы не замужем. У государства останется право в любой момент отобрать у вас Илву, если будет замечено, что воспитываете вы ее ненадлежащим образом, содержите ее у плохих условиях и так далее. Удочери вы ее, тут все было бы сложнее. Однако в вашу пользу уже то, что у вас есть один воспитанник и нареканий с ним не было.
        Я слушала и кивала, стараясь не выдать своей паники. Данфер, этот маленький шантажист, по сути сыграл на моих чувствах, вынудив меня взять над ним опеку. А теперь Хильна, даже с того света, тоже самое проделывала со мной в отношении с Илвой. У меня просто не было выхода, я не могла отказаться, но и понимала, что не смогу - как я брошу девочку.
        Когда все разошлись, мы остались с Джетмиром вдвоем.
        - Я почему-то был уверен, что Илва останется со мной.
        - Если ты думаешь, что я знала о намерениях Хильны, то ошибаешься.
        Джет отмахнулся.
        - Это в духе Хильны. Она ловко играла на чувствах других людей, использовала их. Ты вовремя ей подвернулась. - Я нахмурилась, что тут же заметил мастер. - Обижаться на нее уже смысла нет. - Он грустно улыбнулся. - Да и ради дочери она точно была готова на все. Видимо в ее окружении не оказалось никого более подходящего.
        - Джет, я догадываюсь почему она решила на тебя Илву не оставлять. Понимаешь ли в чем дело, ты мужчина, и… - Он выразительно хмыкнул. - И девочке наверно было бы лучше с женщиной расти. К тому же рано или поздно наверняка женишься. Как думаешь, как твоя гипотетическая будущая жена отнеслась бы к тому, что ты воспитываешь дочь своей бывшей возлюбленной?
        - Наверно ты права. Об этом я почему-то не подумал.
        Захотелось фыркнуть: «Мужчины!».
        В какой-то момент мастер успел принести бутылку с янтарной жидкостью и пару пузатых бокалов на низкой ножке.
        - О нет, я не буду, - тут же возразила я.
        - Поддержи меня, а?
        - Символически.
        Джетмир целенаправленно набирался. Я же цедила свой бокал. Правда, еще успела сходить посмотреть, как там Илва. Пока она никого к себе, кроме своей няньки, и не подпускала, несмотря на все мои попытки. Однако я все равно старалась держаться рядом, недалеко. Может что-то такое предчувствовала? А Илва прятала лицо у Эльки в юбке, стоило только к ней обратиться.
        Когда я заглянула в комнату, в спешном порядке переоборудованную под детскую, меня там не заметили. Поэтому, стоя в дверях, я могла спокойно наблюдать, как девочка сидит и рисует. И этого ребенка мне предстоит воспитывать… Я понятия не имела, что с ней делать, как быть. Спасибо Хильна, удружила. И почему ты выбрала именно меня?
        Внезапно Илва обернулась. Она своими дивными синими глазами посмотрела на меня. Тут же втянула голову в плечи, отложила свое занятие и поджала губы. Элька тоже меня заметила. Возникла неловкая пауза и тишина. Мне пришлось уйти, потому что как только я собралась пересечь порог, Илва сжалась и только что не зажмурилась. Я произнесла: «Не буду вам мешать» и вернулась к Джетмиру.
        - Знаешь, а ведь я ее не любил, - вдруг сказал он.
        С удивлением я обернулась к нему.
        - Но я думала…
        - Я и сам так думал одно время. Нет, я ее любил все же, как человека, не как женщину. Ну может и как женщину, только не так… Запутался, - пьяным голосом протянул он. - Я ею восхищался, любовался, восторгался, удивлялся, недоумевал, поражался… Могу перечислять долго. Она была необычная, притягательная, загадочная. С ней было непросто, а без нее… Без нее худо. Не могу, задыхаюсь. - Он рванул ворот рубашки - пуговица покатилась по полу.
        А я вновь вспомнила прошлогоднюю сцену. Сейчас все было иначе, однако ж легче мне не было.
        - Последний год у меня богат на потерю близких. К такому нельзя привыкнуть, относиться проще. И я… я не знаю что тут еще сказать можно.
        Джет дотянулся до моей руки, прижал ее к своей чуть шершавой щеке и грустно улыбнулся.
        - Да тут и нечего сказать. Просто посиди со мной немного, я надолго тебя не задержу.
        Он обманул - мы просидели почти до полуночи. Мастер рассказывал более подробно как они познакомились, как общались, что между ними было. Это было не мое дело и я не была уверена, что некоторые моменты мне нужно было слышать, но я его не останавливала.
        Даник не спал - ждал меня.
        - Прости, что так задержалась.
        Я потрепала его по волосам.
        - Что-то еще случилось? - обеспокоенно поинтересовался Даник.
        - В некотором роде. С завтрашнего дня с нами будет жить еще один человек. Девочка по имени Илва.
        - Это дочка той ведьмы?
        - Да.
        - А ей сколько?
        - Шесть.
        - Ну слава Рауду, теперь не я буду самым младшим у нас.
        А я радовалась тому, что мой подопечный так спокойно и радушно к этому отнесся.

* * *
        С Илвой было сложно, тяжело. Как дикий зверек она всех сторонилась кроме Эльки, которую также пришлось перевезти к нам. С сохранением жалованья на том же уровне, разумеется.
        Я не торопила девочку, давая ей время привыкнуть, обжиться в новой обстановке, с другим окружением. Банафрит со всей широтой своей немалой души тут же собралась и Илву накрыть своей заботой, но я все же ее остановила: «Не торопись».
        Дочка ведьмы ни с кем не общалась, я вообще ее голос слышала крайне редко. Первое время она даже ела только в комнате, выделенной ей. Постепенно, спустя пару недель, она уже смогла спускаться к нам в столовую.
        Я вспоминала себя. Да, мне тогда было чуть больше, чем Илве. Но я также долго привыкала к другой жизни. Вот только у меня была Рини…
        У Илвы оказался Данфер.
        Он не сразу, но сумел подобраться к девочке, чуть быстрее, чем кто бы то ни было, расположить ее к себе. Вывести хоть на какой-то контакт. Вызвать у нее другие эмоции, помимо испуга и замкнутости.
        Сначала Илве было любопытно, что же там в домашних заданиях у Данфера. Она молча подходила к нему, заглядывала через плечо и просто наблюдала. Ничего не спрашивала. Потом она уже решилась и спросить. После - объяснить. Сразу после закрытия последнего учебника Илва убегала обратно к себе.
        Я радовалась этим робким шагам и молила всех богов, чтобы это только продолжалось, укреплялось.
        Мы сидели в столовой - Данфер только вернулся со школы. Я услышала тихие шаги по лестнице, но сделал вид, что не заметила. В проеме мелькнул темный локон и тут же скрылся. Тем временем подопечный продолжил рассказывать, как его успехи в школе. Я внимательно слушала, задавала вопросы и просто наслаждалась его обществом. Илва уже выглядывала из-за косяка, почти не скрываясь.
        Наконец ее заметил и Данфер.
        - Что-то случилось?
        Она кивнула.
        Даник не поднялся, не продолжил расспросы - просто ждал, когда же она продолжит. Илва перевела испуганный взгляд на меня, потом уже жалобный на Данфера… Он не проникся. Девочка упрямо сжала губы и вошла в столовую. Каждый шаг она дела уверенно и лишь сжатая в кулачках юбка выдавала все то напряжение, что ее сковывало.
        - Ты обещал мне рассказать, как придешь.
        - Раз обещал, то сделаю, - спокойно ответил Даник. - Сейчас только доем. А пока ты можешь и со мной посидеть, покушать. Ты же еще не ела?
        Илва молчала. Данфер ждал, что же она скажет. А я замерла, боясь даже пошевелиться, громко вздохнуть.
        - Я уже кушала. Но посижу с тобой.
        На меня она принципиально не обращала внимание.
        И тем не менее я придвинула к ней вазу с фруктами. Не глядя, Илва взяла яблоко.
        Данфер обстоятельно и неторопливо продолжал есть.
        - О чем сегодня будет? - спросила девочка.
        - О драконах.
        Даник не читал ей сказки - придумывал сам. Впору было записывать эти истории, чтобы оставить потомкам. Я поражалась богатству фантазии своего подопечного. Он замысловато переплетал различные мотивы: истории, прочитанные им самим, рассказанные мной, в том числе и те, которые я помнила еще со своего зеденивского детства. Неудивительно, что Илва слушала его чуть ли не с открытым ртом, жадно ловя каждое слово. И после засыпала расспросами. За их такими посиделками я наблюдала украдкой…
        Наконец, Данфер доел. Он покровительственно кивнул Илве и пошел наверх в свою комнату. Девочка потрусила за ним.
        Я же осталась одна, чуть ли не плача от счастья - Илва хотя бы не убежала при виде меня.
        Мне было страшно - узнай соответствующие органы об этом обстоятельстве, то девочку у меня заберут. Поэтому я радовалась каждому хоть самому крошечному шажку на сближение.
        Постепенно, день за днем ситуация менялась.
        Илва, даже имя которой звучало твердо, рубленно-коротко, и в то же время словно ручей журчал, встретившись с порогом, оттаивала. Она все чаще присоединялась к нам за столом, оставалась и после обеда - все также ни с кем не разговаривала, но и не убегала. А мы - я, Данфер, Банафрит, довольно часто заглядывающая к нам Элодия, иногда с младшей внучкой, обычно располагались в гостиной и болтали, играли в бейн или что-то другое. Илва садилась где-нибудь в углу, брала рисовальные принадлежности и тихонько занималась своими делами. Ни во что не вмешивалась, лишь изредка бросала на нас задумчивые, слишком серьезные взгляды.
        Данфер с собой Илву не звал - знал, что откажется. Хотя время от времени обязательно во время таких посиделок подходил к ней, пытался разговорить, но та его не то, чтобы игнорировала, но такие сцены всегда заканчивались одинаково - Дафнер пожимал плечами и возвращался к другим.
        Вслед за ним к Илве шла Клэрия - наша маленькая соседка, которая уже сейчас активно демонстрировала яркие черты своей бабули. Но даже ей не удавалось разговорить Илву и попробовать ее упросить примкнуть к нашему собранию.
        Когда к нам в гости приходил кто-то еще, например, Джемтир, или Ленсвены, Илва вообще старалась не выходить из своей комнаты. И если последние относились довольно спокойно, то мастера это задевало. Он заваливал Илву подарками: игрушки, одежда и многое другое, что должно было приятным для обычной девочки. Но только не для нее.
        Джетмир злился, раздражался. Требовал от меня сделать хоть что-то… Принимал доводы, что времени прошло еще слишком мало. Может быть не один месяц пройдет, прежде, чем Илва хоть немного оживет. Но в следующий раз все повторялось, в том числе и его недовольство.
        Для меня даже предстоящий приезд родителей отошел на второй план. Они приедут к концу лета, а у меня тут, здесь и сейчас в разгар весны несчастная подопечная…Хотя это может быть мне так казалось, а Илву ее образ жизни и замкнутость устраивали. Впрочем, а что я хочу от шестилетней девочки? Она живет так, как ей комфортно. Комфортно в своей «норке», куда она никого почти не пускает, изредка выбираясь оттуда.
        Переломом наверно можно было считать мой день рождения.
        У нас собралось не так много гостей, но все люди были мне близки и важны. Стейнир тоже пришел.
        Со Стейниром мы виделись крайне редко, к нашему общему неудовольствию. Сказывался недостаток свободного времени - на обоих навалились дела, заботы, которые требовали всего внимания. Оттого наши встречи были столь долгожданными, трепетными, наполненными всеми теми чувствами, что скапливались и требовали выхода. Нет, ничего неприличного не было. Просто хотелось лишний раз прикоснуться, украдкой сорвать поцелуй, обнять. Сжать руку, ощутить ответ, отклик, теплоту, поддержку.
        Но самыми любимыми были встречи, когда я приезжала сначала к полковнику, а затем, верхом, отправлялась во владения конезаводчика. Когда сама, когда вместе с Даником.
        Миг свободы, чистого блаженства, незамутненный насущными делами, проблемами, навязчивыми мыслями… Только простор, ветер, сильное животное подо мной, уносящее в даль, от всего. И смех со стороны, крик восторга.
        Все то время, пока гости были у нас, Илва не выходила. Она была наряжена в праздничное платье, но показывать его гостям не собиралась.
        В какой-то момент я потеряла из вида Стейнира. Гости уже начали расходиться, а его все не было. Нашелся конезаводчик в детской.
        Я так и застыла в дверях.
        Все были на полу. Данфер лежал на животе, подпирал руками подбородок и задорно болтал ногами. Стейнир сидел и держал в руках какие-то листы. Илва, сидевшая рядом, с любопытством заглядывала в них. Она перевела взгляд с листов на мужчину… И я впервые увидела, как она общается с кем-то, кроме Эльки и Данфера.
        Выдал меня удивленный вздох.
        Все трое посмотрели на меня, как на нарушительницу их сплоченной группки.
        - Все уже разошлись… - растерянно произнесла я.
        Стейнир кивнул и продолжил что-то негромко рассказывать Илве.
        От затопившего и растопившего меня счастья я готова была стечь прямо по косяку двери, на который опиралась. Не знаю как долго я стояла с рассеянной улыбкой и наблюдала за ними. Я даже не слышала о чем они переговаривались.
        Позже, когда я спросила сначала у Данфера, он ответил: «Секрет». Тоже самое после ответил и Стейнир.
        Перед сном я тогда долго крутилась у зеркала. Подарков было много, но тот, что подарил Стейнир… Серьги с желтыми топазами до невозможности похожие на те, что когда-то дарила мне эдель Фордис. Как только я их увидела, то даже не знала, что произнести.
        Тихонько, чтобы никто из гостей не услышал, Стейнир спросил:
        - Неужели не понравились?
        - Что вы! Очень понравились! Просто я растерялась от такой красоты.
        Чудилась какая-то мистика даже.
        Впрочем, серьги тут же стали моими самыми любимыми.
        Утром мы с Данфером намеревались отправиться на верховую прогулку. Спустился Данфер не один - его за руку крепко держала Илва. Она была уже одета и полностью собрана.
        Я не подала виду, что удивлена.
        - Маленькая эдель, вы едите со мной. - Она кивнула, никак не выказывая своих эмоций. - Прости Данфер, но сам понимаешь.
        Илва явно не боялась ехать со мной. Наоборот, она с удовольствием оглядывалась по сторонам. А иногда жмурилась и будто также с наслаждением вдыхала воздух, отчетливо пахнущий свободой и еле уловимыми нотками весны.
        Когда к нам присоединился Стейнир, Илва спокойно перешла к нему.
        - Я к нему, можно? - она даже спросила меня.
        Разве я могла отказать?
        Не знаю чем, но он покорил ее. К каждому слову Стейнира Илва прислушивалась. На его улыбку чуть растягивала свои губы в ответной. Робкой, неуверенной, но такой, что я сама была готова улыбаться без остановки.
        В какие-то моменты я ловила себя на том, что начинаю ощущать нас как семью. Чувство было таким острым, таким радостным, что я боялась - выдам себя. Впрочем, как и вчера, на меня мало обращали внимание. Троице и без того было хорошо. Я была скорее сторонним наблюдателем, чем участником. И ущербной или ущемленной себя совершенно не ощущала.
        Данфер чуть отстал от своих товарищей и ждал меня.
        - Она зажглась. - Он кивнул в стороны Илвы.
        - А он?
        - Он и без того горит теперь ярко. В особенности рядом с тобой. - Мне был послан проказливый взгляд.
        Все налаживалось, не сразу, как с Илвой, но причин для расстройств было все меньше. И все же меня не оставляло ощущение, что вот-вот случиться что-то плохое, что все разрушит, переиначит, выкинет с удачной дороги, направит в сторону невзгод.
        Наверно, я просто разучилась принимать не только тяготы, но и обычную, спокойную жизнь, наполненную приятными моментами.
        Видимо поэтому, когда в мое окно раздался стук - будто кто-то кидает мелкие камешки в стекло, я испугалась.
        Под окном стоял до невозможности довольный Стейнир.
        - Выходи, - не очень громко произнес он.
        - Ты испугал меня. Что-то случилось?
        - Выходи. - Он настаивал.
        Я спешно оделась и спустилась вниз.
        Как только завернула за угол дома, Стейнир тут же подхватил меня и закружил.
        - Ты чего? - Я не выдержала и рассмеялась.
        - У меня все получилось! - воскликнул он.
        Наконец Стейнир поставил меня на землю, крепко поцеловал и пояснил все.
        - Я заключил договор с гильдией перевозчиков Теуты. Треть табуна! И это помимо того, что в Ерте нашлось два покупателя на шенсеров. Там, конечно, все сложнее. Но, думаю, все пройдет успешно.
        - Поздравляю, - заявила ему официальным тоном. Стейнир важно кивнул, подал мне руку, которую пожал, и тут за нее потянул, прижал меня к себе.
        - Давай праздновать.
        Он достал из сумки бутылку, вероятно, с вином.
        - Давай. Но может без этого? - Я кивнула на бутылку.
        - Как хочешь. - Он пожал плечами. А после с нежной улыбкой чуть коснулся моих волос, который были подвязаны его подарком. - Носишь…
        Банафрит и Лойрен на ночь уходили к себе. А вот Элька оставалась у нас. И поэтому мы со Стейниром крались как два злоумышленника на кухню. Не то, чтобы я боялась, что нас застукают, но хоть видимость приличий можно было создать?
        Праздновали мы обычным чаем и черничным пирогом. Смеялись, болтали - Стейнир делился подробностями сделки. Он заразил меня своим энтузиазмом, поэтому я забрасывала его вопросами - детские воспоминания о деятельности деда пригодились.
        В какой-то момент чашки, тарелки оказались отодвинуты, стулья же наоборот, придвинуты.
        Мы целовались. Упоенно, опьяняюще. Я потерялась в этих ощущениях, забылась. И не я одна.
        Шаги на лестнице я услышала, словно через вату, так приглушенно они прозвучали.
        Мы отпрянули друг от друга, насколько позволяла наше положение. На кухню заглянул сонный Данфер.
        Он удивленно моргнул и, еле скрывая зевок, спросил:
        - Чай пьете?
        - Угу, - растерянно ответила я.
        - А я, вот, водички захотел. - Он потянулся к графину.
        Смущены были все трое.
        Когда, наконец, мой подопечный вышел, мы со Стейниром тихо рассмеялись.
        - Прости, я увлекся. - Он погладил меня по щеке. - Поздно уже. Я, пожалуй, пойду.
        И хоть мне совсем не хотелось его отпускать, но пришлось согласиться. Пока хоть капля благоразумия осталась.
        Стейнир стал появляться у нас непозволительно часто - к моей радости, радости Данфера и, конечно, Илвы. Хотя Банафрит и ворчала, что негоже молодому мужчине в дом к девушке вот так наведываться, и все же мне иногда слышалось, будто бы она бормочет: «Ну когда же?».
        Зато я наконец-то узнала, о чем же эта троица болтает. Стейнир рассказывал им, каким образом он «общается» с животными.
        После этих разговоров Илва тоже загорелась идеей научиться ездить верхом. Разумеется, обучал ее Стейнир.
        Впрочем, девочка и ко мне потеплела. Стала чаще ко мне обращаться, иногда даже подходила и наблюдала, как я вожусь с бисером. А потом начались робкие попытки приобщиться к бисероплетению. Только Илве больше нравилось делать всякие браслетики-подвески. Ну а мне хоть и не было особой надобности в этом занятии, я его не оставила - оно расслабляло, успокаивало.
        - Можно мы пойдем на кладбище? - робко поинтересовалась Илва.
        - Ну конечно. - Я погладила ее по щеке и она не отстранилась.
        Девочка впервые выразила желание наведаться на могилу матери. До этого я у нее не спрашивала - не знала, как прореагирует. А тут она сама…
        Конечно же, сопровождал нас Данфер. Он держал ее за руку, которую Илва не отпускала ни на миг.
        У могилы она стояла и молчала. Широко распахнутыми глазами Илва смотрела на надгробие. Только губы ее подрагивали. А после она резко обернулась и уткнулась лицом мне в юбку. Плечики ее сотрясали рыдания.
        Впервые после похорон я увидела ее плачущей.
        Я гладила ее по голове, а Данфер все также сжимал руку.
        - Ей там хорошо? - Она подняла на меня красные, зареванные глаза.
        - Разумеется. Ведь она была хорошим человеком. Как иначе? А если ты будешь вспоминать о ней только хорошее, то будет еще лучше.
        В храм Оттара мы отправились сразу после кладбища.
        17
        Несмотря на не самую лучшую погоду, уже привычную верховую прогулку мы не отложили.
        Данфер держался в седле уже настолько уверенно, что можно было ему доверить и Илву. И пока они носились, распугивая притаившихся в траве птиц и другую живность, мы со Стейниром спешились и стали прохаживаться вдоль яблоневой рощи. Деревья только-только расцвели, а не по-весеннему холодный ветер принялся тут же срывать лепестки и разносить по всей округе, будто розовый снег пошел…
        - Тебе тяжело с Илвой. - Стейнир не спрашивал.
        - Уже легче.
        Он не смотрел на меня. А я спокойно могла рассматривал его четкий профиль - прямой нос, твердый подбородок, высокий лоб, чуть прищуренные глаза.
        Стейнир повернулся, перехватил мой взгляд, улыбнулся, приподняв уголок рта - этакая мягкая усмешка, и произнес:
        - Может вместе попробуем?
        - Что?
        Он нервным жестом провел рукой по волосам.
        - Ты выйдешь за меня?
        Хоть я и ожидала, что рано или поздно к этому все подойдет, но именно в это мгновение я была удивлена и растеряна.
        - В этом случае наверно надо в чем-то клясться, заверять, обещать. Я не знаю. В первый раз все-таки. - Стейнир развел руками.
        - Ты хочешь семьи со мной? - Зачем-то на всякий случай уточнила я. Он кивнул. - Только не забывай, что я не одна.
        - Никаких проблем. Чем больше семья, тем лучше. - Стейнир несмело улыбнулся.
        - Хорошо.
        Он замер.
        - Что это значит?
        - А что это может значить? - лукаво заметила я.
        Стейнир, совсем не стесняясь, придвинулся ближе и поцеловал меня.
        Со стороны раздался возглас Данфера:
        - Ну наконец-то!
        Он разглядывал нас со счастливой улыбкой. Правда, глаза Илве, которая хихикала, прикрыл ладошкой.

* * *
        Я рассказала родителям. И привычно недоумевала, получив ответ.
        «Будем тебе очень признательны, если ты не выскочишь замуж до того, как мы приедем. В этот раз хотим лично познакомиться с твоим избранником заранее».
        - Ты будешь рассказывать своим родителям? - спросила я у теперь уже своего жениха.
        - Наверно надо. - Он подошел ближе и обнял меня, развернув к себе спиной. Подбородком Стейнир уперся мне в плечо.
        Мы стояли у окна в столовой. Гости разошлись, дети отправлены спать и мы остались одни.
        Праздничный ужин в честь помолвки собрал у нас всех самых близких.
        - Но ты не хочешь? - Я обернулась к нему.
        - Можно я познакомлю вас после свадьбы? - голос его прозвучал почти жалобно.
        - Но ведь мы еще даже не определились с датой.
        - Хоть завтра, - с энтузиазмом сказал он.
        - А я вот хочу тебя познакомить со своими родителями до свадьбы.
        Стейнир нервно дернул плечом.
        - Ты уверена, что это хорошая идея?
        - У тебя больше поводов их недолюбливать. Но они все равно мои родители. - Я чуть было не сказала, что однажды уже обошлась без их присутствия и чем все это закончилось, но вовремя прикусила язык. - Два месяца, разве это много?
        - Бесконечно долго. - Он горестно вздохнул и потерся носом о мою шею. - Но если для тебя это так важно…
        Я развернулась, чтобы обнять его и жарко прошептать на ухо:
        - Спасибо, спасибо, спасибо!
        Слегка колючую щеку покрывали мои поцелуи.
        - Однако с моими родителями будет так, как я уже сказал.
        Я застыла. Пришлось прочистить горло и ответить:
        - Если для тебя важно поступить именно так…
        Я никогда не говорила ему о своих чувствах. Стейнир воспринимал это спокойно, считая, что удел мужчин об этом говорить. А еще лучше - доказывать. При этом никаких сомнений не выказывал.
        - Когда ты поняла, что любишь меня? - тихонько спросил он.
        Я вновь обернулась, чтобы заглянуть ему в глаза.
        - Не знаю. Не могу выделить какой-то конкретный момент. - Я пожала плечами. - Но еще в самую первую встречу, когда только тебя увидела, ощутила что-то такое… может тогда уже пришло осознание, что это не случайность.
        - И все же, - настаивал жених.
        - Наверно когда ты ел мои пирожки на ярмарке. - Стейнир хмыкнул. - Меня посетило стойкое женское понимание: я готова печь тебе пирожки всю жизнь. Правда, потом испортил все твой спор с Астелом.
        - А он-то тут причем? - недовольно поинтересовался Стейнир. Я пальцем расправила складочку у него между бровей.
        - Тогда мне показалось, что ваше противостояние - противостояние конкурентов, конезаводчиков. А я лишь повод.
        Стейнир замялся.
        - В том числе. Поэтому Джет все правильно сделал, что влез. За что я ему благодарен.
        - Так вот зачем…
        Я отошла от него. Это все уже в прошлом, но стало обидно, неприятно.
        На мою попытку еще отодвинуться, Стейнир никак не прореагировал. Никакого недовольства - только прижал меня крепче к себе. И принялся шептать на ухо:
        - А я влюбился, как тебя разглядел. В то, что вы с Данфером родственники, я не поверил. Но то, как ты его оберегала, как держалась в тяжелой ситуации, меня покорило. И я потом долго вспоминал, а после наша случайная встреча, а ты меня оттолкнула… Наверно взыграло уязвленное мужское самолюбие. Хотелось во что бы то ни стало добиться тебя. И тут Джет рассказал о своей негаданной ученице. Вот только подробностей я из него не вытянул. Он даже потешался надо мной. Правильно сделал, не говоря уже о произошедшем на ярмарке. Чувство росло, крепло. Я даже не знаю почему - ведь виделись мы редко, и ты неохотно со мной общалась. Наверно это и есть любовь, когда не знаешь, за что именно любишь, почему. Ведь если знаешь за что, то все волшебство, все таинство любви пропадает.
        Если я и обижалась на него еще пару минут назад, то теперь прикрыла глаза и расслабилась, слушая его вкрадчивый шепот. И грелась - объятиями, словами…

* * *
        - Ты не пришел на ужин, - сурово обратилась я к Джетмиру.
        - Прости, слишком много работы. Сама понимаешь. - Он извиняюще улыбнулся.
        Работы действительно было очень много - до открытия школы оставалось три с половиной месяца.
        - Понимаю. Просто у Стейнира не так много близких друзей.
        - Уже защищаешь его. Похвально. Ладно, давай уже, что ты там принесла.
        Пришлось протянуть ему бумаги, касающиеся мебели для классных комнат: парт, скамеек, шкафов. Хотя на самом деле это был всего лишь повод, чтобы поговорить с ним - в последнее время выловить его было не так-то просто.
        - Тебя что-то не устраивает?
        Я начала перечислять. Все это вылилось в спор.
        Приглядевшись к мастеру, я заметила, что выглядел он неважно: темные круги под глазами, и без того выступающие скулы еще более резко обозначились, губы были потрескавшимися.
        В разгар очередной тирады, я его перебила:
        - Джет, у тебя все в порядке?
        Он замолчал и удивленно моргнул.
        - Не понял суть вопроса.
        - Ты нормально себя чувствуешь, у тебя нет каких-то проблем? С тобой явно что-то происходит.
        - Ну не всем же светиться от счастья, - едко заметил он.
        - Я беспокоюсь о тебе.
        - Не стоит. Даже если у меня и есть какие-то проблемы, то это уж точно не твое дело.
        Словно пощечину отвесил.
        - Прости, не буду больше беспокоить. Я просто думала, что мы тоже… друзья. Ну или хотя бы приятели.
        - Ты меня прости, - мягко произнес мастер. - Навалилось все как-то. Уже и сам не рад, что ввязался в эту затею. Не бросать же.
        - Не похоже на тебя, чтоб ты так просто отступился. Может быть тебе стоит взять хотя бы недельный перерыв?
        - Вот тебя забыл спросить, - уже беззлобно отозвался Джет. - Как разберусь, тогда и отдохну.
        Когда я собралась уже уходить, он спросил:
        - Дату свадьбы хоть назначили?
        - Пока нет. Но тебя-то мы обязательно оповестим.
        - Надеюсь.

* * *
        - А нельзя как-то отложить, перенести эту поездку?
        - Нет, ехать мне нужно именно сейчас. Но в чем дело, Астари?
        Стейнир глядел на меня обеспокоенно, но я не знала, что ему ответить.
        - Мне как-то не по себе. - И я призналась честно: - Какое-то нехорошее предчувствие.
        - Вздор. - Он уверенно отмел мои переживания.
        - Стейнир, ну, пожалуйста,! Зачем именно сейчас ехать? Что там такого, что ты не можешь решить позже?
        - Они согласились на переговоры именно сейчас, я не могу упустить таких клиентов.
        - А помощники твои не справятся?
        - Не в этом деле. Астари, что за глупые женские капризы? Чем быстрее я уеду, тем раньше вернусь.
        Я и сама понимала, что веду себя, мягко говоря, не умно, но ничего поделать не могла. Какое-то упорное ощущение, что что-то случится, что Стейниру нельзя ехать. И что он мне врет. Последнее было прискорбнее всего.
        - Это не капризы, просто…
        - Ну что просто? Что? Что тебе придумалось? Астари, я тебя не узнаю.
        - А я тебя, - зло ответила я. - Ты же мне врешь! Расскажи мне правду, пожалуйста. Что бы это ни было, я пойму, не оттолкну тебя.
        Он сник.
        - Прости, не могу. Это то дело, которое я не могу отложить на потом. Боюсь, после мне будет не до того, и буду сам на себя злиться, и, не приведи Рауд, на тебя.
        - Тейн. - Я приблизилась к нему, взяла лицо в ладони, пристально всматриваясь в потемневшие глаза. - Ты понимаешь, что это не дело? Да, мы можем что-то друг другу не договаривать - право на личное пространство отбирать нельзя. Но сейчас ты не прав.
        Вместо ответа он меня поцеловал. А я ответила со всем пылом, пытаясь в поцелуе передать все то, что чувствую, ощущаю. Что мне страшно, что мне хочется с ним быть, не отпускать. Что хочу доверять, но не получается. Что хочу откровенности.
        Дома никого не было: дети ушли к Элодии, Банафрит отпросилась, а Эльку с Лойрен я сама отпустила.
        Никто нас не прерывал и поцелуй вот-вот грозился перерасти в нечто большее. Его руки под моей юбкой. Мои - в распахнутом вороте его рубашки. И прерывистое дыхание, смешанное со страстью и отчаянием.
        Разбитая вазы, снесенная чьей-то рукой, оборвала это безумие.
        - Так нельзя, - задыхаясь, прошептал Стейнир.
        Наши лица напротив друг друга, соприкасающиеся лбами, были раскрасневшимися.
        - Ты прав. Уходи.
        Я отпрянула и принялась поправлять одежду.
        - Я приеду и мы все решим, поговорим спокойно.
        - Ну конечно, - хмыкнула я.
        - Аста!
        - Уходи.
        - Я обещал, что не отступлюсь.

* * *
        Мой отец убил брата Стейнира.
        Это первое, что сообщил Стейнир, как вернулся. Его не было три недели. Все это время я готовилась к приезду родителей.
        И вот теперь эта новость.
        - Как это произошло? - я хрипло спросила у него.
        - Брат попал в плен. А потом войска Вадомы отступали. Не брать же пленных с собой? Вот твой отец и отдал команду.
        Голос его звучал горько, обвинительно и грубо. Он обещал не вешать на меня грехи отца, но у меня начали возникать сомнения…
        - Но ведь это же война…
        - Зачем брать тогда пленных? Проще было бы сразу их убить, - отчеканил он.
        - Ты из-за этого уезжал? Разузнавал?
        Он посмотрел на меня. В его глазах плескалась ненависть, отчаяние и мрачная решительность.
        - Я давно знал, кто убил Адельна, но я не знал, что именно он твой отец. Ты ведь так не назвала свою настоящую фамилию.
        - Я думала, что говорила тебе, - рассеянно пробормотала я. - Эттов - это название рода матери. Она ведь из Зеденива.
        - Что ж теперь поделаешь? А узнал я после того, как вызвал генерала Шевала на дуэль. - Тейн невесело усмехнулся.
        - Что? - вскинулась я.
        - Тише, - осадил меня Стейнир, но я вырвала свою руку. - Если бы я знал, кто он тебе, то точно бы не вызывал его. Мы разошлись миром с ним, а вот твоя мать…
        - Только не говори, что она узнала, - простонала я.
        Он просто кивнул.
        Я прикрыла лицо руками. Мать точно не простит, она злопамятная.
        - Что же теперь делать? - В голосе моей даже надежды не было. А потом я встрепенулась: - Так вот что ты собирался решить до свадьбы - убить моего отца!
        - Отомстить убийце своего брата, - отчеканил он. - Я бы не смог жить, зная, что даже не попробовал. Я его искал все это время, но он хорошо прятался. Теперь-то я понимаю в чем причина. А тут наконец-то объявился…
        Я видела, чего стоило Стейниру это признание. И видела, что он мечется. Впрочем, за то, что все же рассказал как есть, я ему была благодарна.
        - Ну почему все так… - с мукой выдохнула я.
        - Теперь я в растерянности…
        - Отступишься? - И я не имела в виду месть.
        Долго с ответом Стейнир не тянул.
        - Вот этого не будет, - твердо произнес он. - Скорее я опасаюсь того, что как только они приедут, ты уйдешь…
        - Знаешь, тяжело как-то свыкнуться, что жених собирался убить моего отца, - ядовито отозвалась я.
        - Мне ничуть не легче. Какое-то время я вообще только и жил мыслями о мести. Но кто я и кто главный военачальник Вадомы? Честно говоря, я вообще не верил, что мне удастся к нему подобраться. Но ведь месть, как говорят, надо подавать холодной. Я ее охлаждал больше десяти лет. И вот… - он развел руками.
        - Будь на месте твоего объекта мести кто-то другой, я бы тебя пожалела. А так… Я не знаю что мне делать!
        Мой голос сорвался на крик.
        - Поклянись, что и ты не отступишься! Поклянись!
        Стейнир приблизился ко мне, схватил за предплечья и слегка встряхнул.
        - Тейн, ты делаешь мне больно.
        Он отпустил.
        - Я не буду клясться, я могу лишь пообещать, что не буду решать сгоряча или позволять родителям решать за меня.
        - Хотя бы так. - Он слабо улыбнулся. - Я столько лет думал об этой мести. Столько лет лелеял надежду, что мне удастся подобраться к Шевалу. И вот, я у цели. Сам не верю, что отступил.
        Я уже не сдерживала слезы.
        - Тейн, если бы только можно было все исправить…
        - А ведь если бы все так не сложилось, мы бы не встретились, - вдруг заметил.
        - Но не такой же ценой.
        - Увы, не нам выбирать за что и как приходится расплачиваться в собственной судьбе…
        Вот она насмешка Урды - Стейнир увидел моих родителей раньше, чем я сама. Несмотря на вроде как поимку мятежников, в Дрину меня так и не отпустили. Решили, что так тяжелее будет обеспечить мою безопасность. И вот я ждала, когда родители сами приедут…

* * *
        Я встречала их у портала в Саганионе. Было жарко, но меня потряхивало, словно от холода.
        На этот момент я забыла обо всем - о всех наших разногласиях, о том, что между нами теперь эта несостоявшаяся дуэль.
        Первым вышел отец, за ним мать и Теор.
        Я сорвалась к ним.
        Все плакали, навзрыд, обнимались. Руки отца держали меня крепко, а иначе бы я точно упала.
        Не могла их не трогать, щупать. Вот они, здесь!
        Сквозь слезы разглядеть было тяжело, но я увидела, что отец практически полностью седой. Значительно худее, чем я его помнила. Лицо все в морщинах. Он отпустил бородку с усами, которые также добавляли ему возраста.
        Мама выглядела лучше, чем отец. В моих воспоминаниях она была такой высокой, что мне приходилось сильно задирать голову, чтобы всмотреться ей в лицо. Оказалось, она даже ниже меня. Но все также рядом с ней я чувствовала себя маленькой. И почему-то заранее провинившейся.
        Брат… В какой-то миг я просто прижалась губами к его лбу и замерла. Я сразу узнала этот запах - от него пахло моим детством.
        Теор был слишком высок для своего возраста, бледен и действительно он очень походил на Данфера.
        Наш дом не был предназначен для такого большого количества жителей, поэтому пришлось потесниться. Родителям спальню-то выделили, а вот Теора пришлось поселить с Данфером. Вроде бы тот не возражал.
        Первый большой семейный ужин прошел сумбурно. Не хватало взглядов, не хватало слов. Я болтала без умолку, говорила обо все и ни о чем. Жадно разглядывала родных. Расспрашивала, сама же перебивала. И смеялась.
        Родители снисходительно относились к такому моему поведению. Иногда мне казалось, что они уверены - я все та же десятилетняя девочка. Будто время для них застыло.
        Брат с любопытством разглядывал всех и все. Он изредка задавал мне робкие вопросы.
        Данфер и Илва сидели рядом со мной и помалкивали. Подопечный также внимательно разглядывал мою семью и явно уже что-то понял для себя. Девочка же неосознанно прижималась ко мне ближе и рассматривала их с некоторым опасением.
        Я засыпала, а мама, прямо как в детстве, гладила меня по волосам и что-то рассказывала. Я даже не вслушивалась. Просто впитывала в себя ее голос, интонации, ее присутствие.
        Откладывать разговор надолго смысла не было, поэтому на следующий день к нам пришел Стейнир.
        - Что это человек делает здесь?
        - Это человек, мама, мой жених.
        - Думаю, цветы вас не порадуют, - усмехнулся Стейнир.
        Я спешно позвала Лойрен, чтобы унесла цветы, пока мама и Стейнир не успели сказать друг другу еще грубостей. Ну и чтобы цветы в ход не пошли.
        - Я не дам согласия на ваш брак, - строго произнесла мама.
        - Мама, я уже и сама могу принимать такие решения.
        - Уже один раз приняла.
        - Мама!
        - Что мама? Ты думаешь по большой любви замуж собиралась?
        Отец помалкивал. Казалось, он вообще мыслями не здесь.
        Я бросила взгляд на Стейнира и тут же отвернулась.
        - Еще скажи, что меня приворожили!
        Мать не ответила, а я почувствовала, что задыхаюсь.
        - Сама знаешь, что у тебя есть одна особенность - при слишком большом эмоциональном потрясении ты сбрасываешь с себя любые воздействия. Будь-то блокировки, или вот привороты.
        - Нет, они не могли со мной так поступить… - выдохнула я.
        - Сомневаешься? - вдруг подал голос отец. - Скорее всего эдель Фордис не знала. А вот наместник…
        - Может быть мы будем обсуждать это без присутствия посторонних? - вновь вмешалась мама.
        - Стейнир не посторонний.
        - А может и к лучшему. Сам решит сбежать от нашей семейки после всех подробностей…
        - Эрнелд! - воскликнула мама.
        - Так что там с приворотом? - повернулась я к ней.
        - Какие-то чувства к младшему Ровенийскому ты все равно испытывала, иначе бы приворот не закрепился, но его сбросило с тебя воздействие. Поэтому ты и не поддалась на уговоры все равно вступить с ним в брак. Но даже твое несогласие тебя не спасло, если бы… Я выкупила тебя.
        У меня голова шла кругом от всех этих новостей.
        - Как? - выдавила я.
        - Рассказала про свои способности. У меня дар не слишком сильный, и будущее я предсказываю довольно расплывчато, но Адарии оказалось этого достаточно. Не бойся, о тебе они не узнали - наместник же столько лет за тобой наблюдал.
        - Просто, дочь, мне нечего было им предложить, - произнес отец. - Я хотел тебя выкрасть, организовать побег, но они как-то узнали.
        - То есть и ты мне выбора не оставлял. Поэтому было неважно согласилась я или нет?
        Он кивнул.
        Удавка на шее стала сильнее. Ослабла лишь когда Стейнир дотянулся до моей руки. Маме этот жест не понравился - она нахмурилась.
        - А как же загадочные сокровища, похищенные бывшим правителем Вадомы? Ты про них ничего не знал?
        - Вздор! - вместо отца ответила мама. - Придумали сказку, сами поверили и других убедили.
        - Ну что ж, спасибо, что открылись мне. Только я не пойму, как это относится к нынешней ситуации?
        - Как же мне не хотелось, чтобы моя дочь выросла такой глупой! - воскликнула мать. - Ты слепая? Он же использовал тебя, чтобы подобраться к отцу!
        Я неосознанно выдернула руку и покосилась на Стейнира.
        - Этого не может быть. - Несмотря на внутреннее смятение, говорила я уверенно.
        - Да неужели, - едко заметила мать.
        - А как же поездка? Не проще ли было просто дождаться, когда вы приедете?
        - Может быть хотел усыпить твое внимание.
        - Я не верю тебе.
        - Что же вы молчите, молодой человек? - обратилась она к Стейниру.
        - Вы же за меня уже все решили. Зачем тратить слова, которые вы с легкостью будете опровергать?
        Мать чуть ли не зашипела.
        - И знаете, - теперь уже Стейнир обращался к отцу, - сейчас у меня уже нет мыслей о мести. - Голос его был полон сожаления и будто бы жалости, со снисходительной ноткой. - Я смотрю на вас и мне вас даже жаль.
        - Тейн, - прошептала я.
        Он поцеловал мне руку и произнес:
        - Я все же пойду. Вам и без меня есть о чем поговорить.
        Провожать его не стала.
        Мы говорили чуть ли не до ночи. На меня много чего еще вылилось. А меня не покидали мысли, что с приездом родителей стало все еще хуже.
        Волшебство встречи развеялось, заменилось на горесть осознавания, что вся моя жизнь - все та же чья-то игра, где у меня нет своего мнения, нет права решать самой, выбирать. Нет свободы.
        Мать была категорически против нашего брака. Отец молчал - не поддерживал ее, но и не останавливал.
        Мне приводились разные доводы, но я для себя уже все решила - в этом я была точно уверена. Мать даже попробовала намекнуть на новый приворот.
        - Это уже смешно, мама.
        - Я не знаю как до тебя достучаться.
        - Ты хотела сказать, как вынудить сделать меня так, как нужно тебе?
        - Ты не права.
        - А откуда у тебя уверенность, что ты права?
        - Я мать.
        - Это все объясняет, - хмыкнула я. - Только мне всегда казалось, что мать должна поддерживать своего ребенка.
        - Со временем ты поймешь, что я действительно права. Эрнелд, что же ты молчишь?
        - Тебя сложно переспорить, когда ты так уверена в своих словах, Нел. - А затем он повернулся ко мне. - Я все же не верю, что у Стейнира дурные намерения.
        - Да ты и к Ровенийским благосклонно относился! Подумаешь, приворот, если девочка и без того симпатизирует парню.
        - Они могли ее защитить! - отец впервые повысил голос.
        Мать покачала головой.
        - От кого или чего защищать? Не вы ли сами из нее сделали потом приманку?
        - Ты же знаешь, если бы я не согласился, нас бы не отпустили в Адарию.
        Я переводила взгляд с одного родителя на другого и меня все сильнее накрывала какая-то безысходность. Не осталось сил на какие-то яркие эмоции. Все тускло и безнадежно.
        - Пожалуй, пойду. Выясняйте без меня, кто поступил и поступает правильно. А я буду дальше спокойно жить так, как и жила. Без вашего вмешательства.
        - Астари! - Меня окликнула мать.
        - Доброй ночи.
        Моя семья была со мной, а я не могла сказать, что рада. Они живы, здоровы, в относительном благополучии, но… Но не со мной. Мы все также далеки друг от друга.
        Но все это не относилось к моему брату. Вот с ним мне было легко, спокойно. Так, как и должно было быть.

* * *
        Со Стейниром мы виделись чуть ли не тайком. Пока родители были в нашем доме, он там появляться не мог. Мне не хотелось лишних ссор, стычек. Хотя я и понимала, что вечно это длиться не могло.
        - Почему я должна кого-то выбирать? - вздохнула я.
        Мы сидели прямо на перекладине забора, который ограждал территорию участка Стейнира.
        - Они столько лет не видели тебя, не могли как-то повлиять. И сейчас, видимо, уверены, что ты все та же маленькая девочка, которая не может сама что-то решать. Я иногда думаю, что если у нас будет дочь, наверно я тоже буду всяких типов к ней подпускать с большой неохотой. А уж тем более замуж-то…
        И тут у меня промелькнула мысль: Хильна говорила, что я забеременею сразу же после первой близости. Что, если воспользоваться? Тогда у родителей не останется иного выхода, кроме как смириться. Тейн не склонял к близости - оставил это до свадьбы, но если бы я настояла…
        Нет, ребенок не должен быть расплатой за что бы то ни было.
        Ну а что могло примирить? Как оказалось - трагедия. По-другому у меня и не бывало…
        Я получила письмо от Стейнира - наша встреча отменилась. Вновь какие-то дела. Мне же особо заняться было нечем, поэтому я сидела у окна и рассеянно разглядывала улицу. В руках у меня был платок, тот, который подарил жених. Я прижала ткань к носу - казалось, что на ней остался запах Стейнира. Еле уловимый, будоражащий. Хотя откуда бы ему взяться?
        Стейнир спускается с лестницы. Я воочию вижу, что лак на перилах потрескался. Я сама ему говорила, что нужно зачистить… Мы ведь собирались после свадьбы заняться благоустройством дома вместе. Почему не до свадьбы? Хотелось, чтобы к тому моменту мы были уже полноценной семьей. Видимо так проще проникнуться той атмосферой, что должна царить в настоящем уютном семейном гнездышке. Первое семейное дело, занятие…
        А внизу моего жениха ждут трое. Их лица скрыты масками, одежда темная, неприметная. И вот он с ними равняется и будто не видит их. Один ставит ему подножку, второй берет его за ворот. Третий, видимо, следит за обстановкой в целом. И вот голова Стейнира встречается с нижней ступенькой. Он даже не успел воспрепятствовать. Лужа крови растеклась очень быстро, но не быстрее, чем убийцы покинули его дом.
        Я будто вынырнула из глубины. Воздуха не хватало, кровь в ушах стучала, заглушая все остальные звуки.
        - Асти! - В комнату заскочил отец. - Дочь, что случилось?
        Зная, что мне не хватит сил самой отправиться к Стейниру, я быстро проговорила:
        - Папа, пожалуйста, отправь кого-нибудь к Стейниру. Прошу тебя! Ему грозит опасность!
        В проеме показалась мама.
        - Я уже вызвала целителя.
        Меня переложили на кровать.
        - Папа, ты сделаешь это? - Я не отпускала его руку.
        - Конечно, Асти. Сейчас сам к нему съезжу.
        Мама стояла у окна, сцепив руки перед собой и сжав губы.
        - Не о том беспокоишься, Астари. - Это было последнее, что я услышала, прежде чем темнота поглотила меня.
        В этот раз почему-то видение высосало все силы у меня. Я не могла толком прийти в себя, так и оставшись в вязкой серой дымке. Я хоть и слышала голоса, но они звучали слишком далеко. Я иногда различала свет, но он не пробивался сквозь туман. И это нечто утягивало меня все яростнее.
        Впрочем, временами становилось чуть легче и я могла разобрать некоторые фразы, что все же доносились до меня. Но что-то призрачное, все равно уволакивали меня в трясину небытия.
        - Служитель Оттара сам сюда придет. Нужно найти только жертву.
        - Думаешь поможет?
        - Должно. Хотя странно, времени прошло не так много, я думала срок больше.
        - Почему она все еще не приходит в себя? Служитель сказал, что жертва принята. Целитель заверил, что поводов для опасения нет. Со здоровьем все в порядке, лишь слишком большой упадок сил.
        - Я не знаю, Эрнелд. Не знаю!
        - Это ты виновата. Ты! Нужно было сразу же отправиться, а я задержался. А успей я чуть раньше…
        - Он жив. Разве важно остальное? Из-за этого человека наша дочь сейчас у грани!
        - Я его позову.
        - Не смей! Слышишь? Не смей! Я не впущу его!
        - Но вдруг…
        - Нет!
        - Здравствуй, Астари. Я уверен - ты меня слышишь. А раз слышишь, то знай - я люблю тебя и жду. Верю, что ты выберешься. Ведь тебя здесь ждут и остальные. Или ты забыла, что взяла на себя ответственность за других? А как же Данфер, малышка Илва? Я, в конце концов. Не смей уходить! Выбирайся, иди к нам! Ты же должна понимать, что если не вернешься, то я тоже сгину. Ведь как, как я без тебя? Зачем мне тогда быть тут, если тебя здесь нет? Возвращайся, Астари. Иди ко мне. Я буду ждать. Всегда ждать.
        Я слабо сжала его руку.
        Эпилог
        - Можно я придумаю ей имя? - спросила Илва.
        - Ну попробуй. - Я усмехнулась.
        - Т ак я уже придумала, - тут же нашлась девочка.
        Она прошептала мне его на ухо.
        - Не знаю, не знаю, - задумчиво протянула я. - Может у нее самой спросишь?
        - А можно? - тихо произнесла Илва.
        Я кивнула.
        Илва наклонилась к моему огромному животу и пробормотала имя. В ответ ей тут же достался тычок в щеку.
        - Видимо это да.
        Мы рассмеялись.
        Сзади ко мне подобрался Стейнир.
        - Что за веселье?
        Я повернулась к нему.
        - А мне вот что интересно, а кто это у нас разносит всем и всюду, что у нас будет дочка?
        - Моя драгоценная теща, - спокойно пояснил муж.
        - А ведь говорила, что видит будущее расплывчато…
        Он положил мне руку на плечо и я склонила на нее голову.
        А ведь этого могло и не быть…
        За покушением на Стейнира стоял Астел, что не удивляло. Удивили его мотивы…
        Основной, разумеется, конкуренция. Несчастный случай, и новоявленного соперника нет. А другой… я. Не в романтическом смысле, нет.
        Астел обладал одной интересной особенностью - не совсем дар, скорее способность видеть дар других. Даже не просто видеть, а понимать в чем его суть, что встречалось значительно реже.
        Узнав, что я видящая, Астелу загорелось использовать меня. Он-то понимал, какого могущества можно добиться, используй он мои способности. Вот и пытался подобраться ко мне. Он каким-то образом узнал, что у меня есть охрана, вот и искал способы обойти ее, чтобы не привлечь лишнего внимания. А тут объявился Стейнир, да еще и ненавязчиво отодвинул Астела в сторону. Во всем.
        Отец действительно не успел - его задержала мама. Но на наше счастье, когда он уже был в пути, то случайно встретил Джетмира. Я с ним родителей познакомила значительно раньше. Его-то они всегда были рады видеть в нашем доме. Отец рассказал, куда торопится и они поехали уже вместе. При этом Джет даже не удивился, что послужило причиной такой спешки.
        Только благодаря мастеру удалось задержать злоумышленников, нанятых Астелом. Отец не обладал уже даром, а вот Джетмир с легкостью разглядел, несмотря на их меры предосторожности. Как потом мне рассказали, мастер от ярости даже снес часть стены, благо не несущей.
        Ну и разговаривал с самим Астелом тоже сначала Джетмир, а не представители внутренней стражи. Последние потом нашли конезаводчика мертвым - покончил с собой, приняв яд. На мастера пытались надавить, но его вина никак не могла быть доказана, да и вряд ли он мог быть способен на такое.
        Стейнир, все же пострадал, правда, не так сильно, как мог. Рана головы оказалась не слишком опасной и он быстро пошел на поправку, в отличие от меня.
        Разобраться, почему так сильно я оказалась истощена, не смогли. Более менее в себя я пришла только в последнюю неделю лета.
        А в середине первого осеннего месяца наша со Стейниром свадьба все же состоялась.
        Мама, понятное дело, не стала относиться значительно лучше к нему, но хотя бы уже вслух своего неудовольствия не высказывала. Просто предпочитала как можно реже пересекаться с зятем.
        Они с отцом решили остаться тут в Геделриме. Теора определили в ту же школу, куда ходил и Данфер.
        Ну а я и подопечные перебрались к Стейниру.
        Прошлое не могло нас оставить, но я была уверена, что теперь будущее, когда рядом есть тот, на кого я могу положиться, довериться, будет хоть чуточку свободнее. И обязательно счастливее.
        Подул теплый, весенний ветер, обсыпав нас лепестками с яблони.
        - Что-то Джетмир к нам давно не заглядывал.
        Стейнир как-то нервно усмехнулся, вынудив меня нахмуриться.
        - Дела наверно. Это же ты отлыниваешь.
        - Да, как-то не везет мне. Только начинаю чем-то заниматься, как обязательно что-то случается.
        Я погладила живот.
        - Мне кажется, у Джетмира кто-то появился, - отозвался муж.
        - Да? А как же Ульрика?
        - Асти, - снисходительно улыбнулся, - ее увел твой давний знакомый.
        Я задумалась - кто?
        - Натсен, - подсказал Стейнир.
        - Вот уж не ожидала. Но все рада за них всех. - И уже тише: - Интересно, кто там у Джетмира?
        Стейнир только развел руками, хотя, как мне показалось, он догадывался.
        «Ну и ладно, - подумала я. - Рано или поздно же узнаю».
        Наконец муж обошел скамейку, стряхнул лепестки и придвинулся ко мне.
        - А знаешь, что мне еще нагадала теща? - Я вопросительно посмотрела на него. - Еще одну дочь.
        - Мне сначала эту родить надо, - проворчала я. Тейн приобнял меня и поцеловал в щеку. - И, по-моему, это произойдет уже скоро, - добавила я, охнув.
        27.09.2014 - 19.09.2016.
        Глоссарий
        БЕЙН - настольная игра, наподобие костей. Игроки передвигаются фишками по «дорогам» волшебного государства, изображённого на карте, после того как бросят кости. Дорога представляет собой пронумерованную линию с пометками. Однако перед бросанием нужно вытащить из стопки загадок карточку, с одной из них. Загадка отгадывается - можно бросать кости и ходить. Не отгадывается - ход пропускается. Можно попасть в сектор, который будет означать дополнительные задания: ещё одна загадка, передача загадки следующему игроку, бонус в виде дополнительного хода. Загадки ни в текущую игру, ни в последующие, не повторялись - карточки зачарованные. Выигрывает тот, кто раньше всех доберётся в столицу волшебного государства.
        ВЕНОРФАТ - северное государство, расположенное на одноименном острове. Остров размером с половину империи, можно сказать, почти материк. По причине своей удаленности достаточно закрытое государство. К тому же много лет назад, когда на престоле был дед нынешнего императора, страны разорвали все дипломатические отношения. Глава Венорфата окончательно закрыл свое государство для доступа извне, полностью отгородившись от практически любых контактов с другими странами. Исключение составляли родственники или другие люди, которым высылались приглашения от проживающих на острове. Приглашения лично подписывал глава Венорфата - Стигвальд Даррней. Ныне там правит его племянник - Хелмир Даррней.