Спящий джинн. Кладбище джиннов. Война с джиннами. Возвращение джинна Василий Васильевич Головачев
        Пробуждение джинна
        Содержание:
        Спящий джинн (повесть), стр. 5-200
        Кладбище джиннов (повесть), стр. 201-312
        Война с джиннами (роман), стр. 313-590
        Возвращение джинна (роман), стр. 591-853
        Спящий джинн
        Тогда какой-то злобный гений
        Стал тайно навещать меня. А.С. Пушкин. Демон
        Я враг небес, я зло природы… М.Ю. Лермонтов. Демон
        Пролог
        Возвращение звездной экспедиции - всегда событие, особенно если она возвращается из глубокого поиска. Но крейсер пограничной службы Даль-разведки «Лидер» с экипажем, укомплектованным пограничниками и сотрудниками отдела безопасности Управления аварийно-спасательной службы, пришел незаметно, имея связь только с руководством погранслужбы.
        Он выполнял особое задание и груз на борту имел специфический: оружие.
        Четыре года назад военные историки, изучающие документы конца двадцатого - начала двадцать первого века, обнаружили сверхсекретные материалы блока НАТО - военного союза ведущих капиталистических держав, в которых говорилось об отправке в космос армады автоматических космических кораблей с оружием. Маньяки, цеплявшиеся за тезис наращивания вооружений «для защиты Земли от космического нападения», не могли спокойно смотреть, как после выхода документа ООН о всеобщем и полном разоружении уничтожаются запасы ядерного и обычного оружия, и тайно отправили опасный груз с тем, чтобы перехватить его в удобное время и использовать по назначению если не на Земле, то где-то в другом районе космоса.
        Сведений о перехвате у историков не было, но не проверить правдивость документов служба безопасности человеческой цивилизации двадцать третьего века не имела права, и «Лидер» был отправлен в космос в направлении Гаммы Геркулеса - именно в том направлении должны были двигаться ракеты с оружием, вылетевшие с Земли два века назад.
        Три года ушло на расчет и уточнение траектории ракетного поезда и поиск груза, и вот «Лидер» вернулся, загруженный оружием, вернее, образцами оружия для музеев истории и военной техники, остальное было уничтожено далеко от Солнечной системы. Представители умиравшего блока НАТО так и не смогли догнать свой страшный, смертоносный и опасный арсенал…
        Крейсер подошел к одной из финиш-баз спасательного флота, «привязанной» орбитальным лифтом к Марсу, и запросил разрешения на стыковку.
        Спустя полчаса экипаж крейсера был отправлен на карантин, длившийся трое суток.
        Последним после карантина крейсер покидали его командир Калаев и руководитель десанта Игнат Ромашин.
        - Вот мы и дома, - сказал Калаев, глядя на близкую громаду Марса в растворе главного виома.
        - Дома. - Ромашин мельком взглянул на виом, упаковывая в громадную белую сумку вещи, разложенные на пульте.
        Калаев пригладил вихры пышной шевелюры, посмотрел на его спину с буграми мышц, хмыкнул:
        - Зачем тебе это барахло?
        - Сувениры. Память. Если бы Лапарра услышал, что ты назвал его бесценные реликвии барахлом, он бы не простил. Хорошо, что мне удалось прихватить лишние экземпляры, коллекционеров среди моих друзей хватает.
        Калаев покачал головой.
        - Ну карабин, положим, еще можно повесить на стену как трофей, хотя это чистой воды снобизм, а регалии?
        Ромашин со скрежетом затянул «молнии» на сумке и закинул ремень на плечо.
        - Зам. моего начальника Первицкий - заядлый фалерист, который собирает значки, медали и ордена с доисторических времен. Видел бы ты его коллекцию! Это ему презент. Пошли?
        Калаев взял свою сумку с эмблемой Даль-разведки, окинул рубку печальным взглядом и грустно проговорил:
        - Это мой последний дальний поход, Игнат. В следующую экспедицию пойдешь с другим командиром.
        - Не пойду, - улыбнулся Игнат. - Меня ждет Лапарра. Я обещал ему, что вернусь в отдел при первой возможности.
        - Наземный сектор?
        - Наземный. Неплохо звучит?
        Земной, наземный, Земля…

* * *
        Он возвращался домой со сложным чувством сожаления, вины и радости. Оказывается, он отвык от Земли! Прошло всего три года вдали от нее, а он уже забыл детали, помнил, что Земля - это что-то большое, зеленое, доброе и радостное. И теперь «детали» напоминали о себе сами: автоматикой зданий и технических сооружений, ветром сквозь лапы елей, улыбкой солнца, голосами детей, потоком людей у станций тайм-фага. Оказывается, он многому разучился, несмотря на тот же распорядок жизни на корабле, разучился даже вести себя. Иначе почему тогда многие оглядываются вслед? Может, потому что в его облике видна внутренняя тревога? Постоянное ожидание опасности? Готовность к немедленному действию? Наверное…
        Калаев заметил это сразу, но он на пятнадцать лет опытнее…
        Игнат оставил такси на крыше дома, потом вспомнил правила и скомандовал киб-пилоту: «Свободен». Двухместный пинасс умчался, приняв чей-то вызов.
        Игнат подумал несколько мгновений, улыбнулся в душе, вспомнив, как звонил домой под чужим именем, узнать, есть ли кто дома. Ему ответили, и хотя голоса он не узнал, главного добился. Он зашел в одну из ниш вечернего отдыха, созданную зарослями тенистого клена, достал из сумки парадную форму официала спасательной службы и переоделся. Затем подмигнул сам себе, накинул на шею ремень карабина, о котором говорил Калаев, и спустился к лифту. Через минуту он стоял перед знакомой дверью, снившейся ему не раз, и странная робость закралась в душу, будто ждал его за дверью неведомый экзамен, не сдать который он не имел права.
        Дверь в ответ на мысль-приказ утратила монолитность, Игнат шагнул сквозь ее голубую завесу в прихожую. Из гостиной ему навстречу вышла тоненькая девушка с сеткой эмкана на пышных волосах. Увидев ослепительно белую фигуру, сверкающую множеством пряжек, застежек, карманов и поясков, с устрашающего вида карабином на плече, она невольно попятилась и стянула с головы эмкан.
        - Простите, вам кого?
        Игнат растерялся, так как ожидал увидеть лицо матери или отца, но перед ним стояла удивленная не меньше его незнакомка, имевшая с кем-то отдаленное сходство. Она была очень молода, мила, крупный рот не портил лицо, а глаза были серые, лучистые и внимательные.
        У Игната мелькнула мысль, уж не промахнулся ли он этажом, но прихожая была знакома, гостиная тоже, запахи напоминали ему детство: он был дома.
        - Извините, - пробормотал он. - Вы, кажется?..
        Девушка вдруг зажала рот рукой и тихонько засмеялась.
        - Ой, не узнал! Вот здорово! Здравствуйте, дядя Игнат.
        - Привет, - тупо сказал Игнат. - Ну, конечно, Дениз!
        Это была Дениз Сосновская, которую он помнил тонюсенькой, как стебелек ромашки, светлоголовой, доверчивой девчушкой, большеглазой и серьезной.
        Игнат засмеялся вслед за девушкой.
        - Низа! Вот это сюрприз! Не узнал, честное слово! Я звонил, думал, мать ответила или кто-то из гостей.
        - Это была я. Мы уже неделю гостим у вас.
        Они отсмеялись, поглядывая друг на друга сквозь матовое стекло памяти, потом Игнат поднял сумку, которую оставил у порога, достал оттуда пакет, развернул фольгу и подал Дениз букет цветов.
        - Это тебе, из оранжереи корабля.
        Дениз молча приняла цветы, глаза ее вспыхнули восхищением. Цветы были ярко-алыми, крупными, похожими на пляшущие языки пламени и пахли незнакомо: нежно и тревожаще.
        - Какие красивые! Спасибо!
        Игнат поймал ее взгляд и хмыкнул про себя: похоже, то время, когда его боготворили, не успело забыться.
        Он прошел в свою комнату, бросил сумку на диван, с удовольствием ощущая полузабытые запахи знакомой обстановки. Включил видеопласт, и домашний координатор послушно преобразил комнату в поляну, окруженную березовым лесом. Дениз остановилась на пороге, поглядывая на него из-за букета.
        - Садись, - спохватился он, подвигая сумку. Снял карабин и сел рядом, размышляя, ждать ли родителей дома или махнуть к кому-нибудь из них: мать работала в Институте видеопластики, а отец… три года назад, как раз перед полетом, его назначили на пост директора УАСС.
        Дениз встретила его взгляд и покраснела чуть ли не до слез. Тогда Игнат начал рассказывать, где был, пока девушка не заслушалась. Наконец он прервал поток красноречия:
        - Извини, я могу делиться впечатлениями целый день, а ведь ты, наверное, занята?
        Дениз покраснела.
        - Готовлюсь к экзаменационной сессии, но… все наоборот, это ты меня извини, что не даю оглядеться. Я поставлю цветы в воду?
        - Конечно, только посоли воду.
        Дениз вышла.
        Игнат встал, прошелся по комнате-поляне, выключил видеопласт, комната приобрела прежний вид. Что-то мешало ему, какое-то давнее воспоминание, будоражащее память. Что-то связанное с Дениз… или с ее братом… не вспомнить, пожалуй. Игнат с досадой щелкнул пальцами, волнение не давало сосредоточиться.
        Вошла Дениз.
        - Поставила. Ну и красивый же у тебя костюм, дядя Игнат!
        Она принялась с интересом рассматривать нашивки, кармашки, ремни и отличительные знаки официала аварийно-спасательной службы.
        - Это парадная форма спасателя-безопасника, - ответил Игнат, в свою очередь незаметно разглядывая девушку. - Никогда не видела? Отец же надевал.
        Память настойчиво тасовала картины прошлого: как Дениз делилась с ним школьными новостями, плакала на груди, смеялась, сердилась, когда он не принимал ее переживаний всерьез… Но тщетно Игнат пытался вызвать в памяти образ прежней девочки, возникала абстрактная фигурка… светлое пламя волос… глаза с вечным вопросом… и тихий смех… Перед ним же стояла взрослая, оформившаяся девушка, серьезная, естественная в каждом жесте, еще не осознавшая своей привлекательности.
        - А это - оружие?
        Мысль с переодеванием уже не казалась Игнату удачной. К тому же накатило нетерпение: ждать не хотелось, появилось желание действовать, звонить на работу отцу, бежать, мчаться, лишь бы не ждать. Но он сдержал себя. Взял карабин за ствол и передал Дениз.
        - Это «дракон», ракетный карабин с автоматической сменой боя. Ужасно тяжелая и неудобная машинка.
        - Машинка? - фыркнула девушка. - Ой, действительно тяжелая! А ты стрелял из него?
        Игнат, помедлив, кивнул, закатал рукав куртки и показал на левой руке три длинных, белых, неровных шрама.
        - След так называемой веерной пули. Она рикошетирует от любого предмета, и от нее очень трудно увернуться, особенно когда она расщепляется на десять иголок. Мы не знали, вот и получилось.
        Дениз потрогала шрамы и спрятала руку за спину.
        Игнат засмеялся, отобрал карабин.
        - По твоему лицу легко читать, о чем ты думаешь. Если честно, полет был трудный. Многие из моих друзей были ранены, один погиб, а я… я был осторожен. Ты ждала меня?
        Дениз вспыхнула и выбежала из комнаты.
        Игнат улыбнулся и стал переодеваться в любимый голубовато-серый костюм, включив сумматор моды. Чувствуя некоторую скованность, он вышел в гостиную, где Дениз строила замок впечатлений от их встречи. Неизвестно от чего оба смутились, хотя Игнат отметил этот факт для себя с изумлением, он протянул девушке ажурный браслет удивительно тонкой работы из голубого металла.
        - Мы нашли целый сейф таких безделушек. Красивый, правда?
        - Очень!
        Браслет был холодным и тяжелым, и Дениз удивленно подняла взгляд, в котором смешивались радость, и смущение, и еще что-то, чему Игнат не мог сразу подобрать названия, но что радостным толчком отозвалось в сердце.
        - Браслет из чистого осмия, - пояснил он. - Два века назад он стоил баснословно дорого.
        - Но ты, наверное, вез его для мамы…
        - Не беспокойся, маме тоже есть подарок.
        Он помог Дениз нацепить браслет, и в это время в прихожей чуть слышно всхлипнул дверной автомат.
        Игнат выскочил в прихожую - это пришла мама…
        Витольд Сосновский, стажер отдела безопасности УАСС
        Игнат, прищурясь, смотрел на утреннее солнце, застрявшее в ажурном перекрытии террасы, а я смотрел на него. Внизу под нами дымился и плавился сааремский пляж, продавленный обилием человеческих тел. И это называется пятница, обычный рабочий день…
        Игнат искоса посмотрел на меня и неожиданно подмигнул:
        - Может быть, лучше позагораем?
        - Издеваетесь, инспектор? - вздохнул я в ответ.
        Игнат оценивающе прошелся взглядом по моей фигуре, отчего я невольно втянул живот.
        - Похвально, варяг, на попятную и правда идти поздно.
        Я пожалел, что уговорил Игната поехать с утра сюда. Самолюбие, видите ли, взыграло! Надо мне было затрагивать эту тему… Теперь доказывай, что ты не верблюд… а осел!
        Игнат повернулся и пошел к эскалатору, а я смотрел, как он идет. Ноги Игнат ставил так, будто при каждом шаге пробовал ступней зыбкую почву, и только убедившись в прочности земли, переносил тяжесть тела на всю ногу. Раньше я никогда не видел у него такой походки, а может, просто не присматривался. Три года назад, перед тем как он улетел в свою долгую командировку, мне было шестнадцать, и ценил я в то время в своем старшем друге такие качества, как сила, ловкость, реакция. Я, конечно, и сейчас ценю эти качества, но теперь они не кажутся мне главными… Через десять минут мы вошли в гулкий, прохладный и почти пустой эллинг виндсерферов, разделенный надвое каналом.
        - Для начала тебе подойдет тип «Мастодонт», - сказал Игнат, колдуя у пульта координатора спортивной базы.
        - «Мастодонт»? - Я слегка запаниковал, вызывая в памяти образ волосатого и клыкастого предка слона. - Что за зверь?
        - Не бойся, «Мастодонт» - это серфер с фиксированным центром тяжести. На «Колибри» тебе еще рано, с него падают и мастера.
        Пока мы раздевались в одной из кабин, ловкий, как паук, робот приволок и спустил на воду выводного канала две совершенно одинаковые, на мой взгляд, доски с килями, посреди которых торчали тонкие, членистые, словно сделанные из бамбука, мачты со свернутыми в тугие валики парусами.
        Игнат, посматривая на меня с неопределенной усмешкой, пошевелил мачты серферов, пробуя подвижность сочленений, потрогал ногой шаткую палубу и вилкообразный гик. Что-то щелкнуло, и валик на мачте развернулся в прозрачный косой парус. С таким же щелчком раскрылся парус второго серфера.
        - Или все же пойдем на пляж?
        - Инструктируй, - махнул я рукой, хотя, честно признаться, лезть на неуютную палубу верткого суденышка не хотелось.
        - Инструктаж прост. - Игнат отлично понял мимику моего лица. - Делай, как я.
        Он шагнул на палубу своего серфера, ловко развернул парус, ровный ветер аэродинамической полости эллинга тут же подхватил странное плавучее сооружение, не лишенное, правда, изящества и красоты, и отнес на несколько метров от берега.
        Я набрал в грудь воздуха, сделал свирепую мину и прыгнул на второй серфер, будто хотел взять его на абордаж…
        История эта с виндсерфингом началась две недели назад, когда в отделах управления провели очередной экзамен на отработку комплекса ВВУ - внезапно возникшей угрозы. Внешне это выглядело как спортивно-техническое многоборье, состоящее из целого ряда состязаний, плюс проходка полигона ВВУ. В отделах работали разные люди, с разными характерами, способностями и увлечениями, каждый из них был профессионалом в какой-нибудь из технических или научных дисциплин, а также в совершенстве владел одним из видов спорта. Но, по мысли руководителей управления, в идеале каждый сотрудник аварийно-спасательной службы должен быть универсалом, потому что, несмотря на применение автоматов, вычислительных компьютеров и киберсистем, работа требовала от спасателей всесторонней подготовки, колоссальных физических и нервно-психических нагрузок, обширных научных и технических знаний, умения мгновенно ориентироваться в любой обстановке. Универсализм в подобных ситуациях помогал находить необходимое решение в кратчайшие сроки. А что такое время, особенно если счет идет на секунды, знал даже я, стажер отдела безопасности, не
допущенный пока ни к серьезным операциям, ни к архивам управления.
        Отработка ВВУ выявила в среде безопасников своих универсалов, в числе которых по праву оказался и Игнат, месяц назад вернувшийся из экспедиции «Погоня». Кстати, именно по его просьбе меня и приняли в отдел, хотя обычно стажерами безопасности становились пограничники. Я же в этом году только собирался поступать в Академию пограничной службы.
        Спортивную программу многоборья и психологическое тестирование я прошел нормально, однако «срезался» на технической ее части, и меня даже не допустили к прохождению полигона. Это обстоятельство настолько уязвило мое самолюбие, что я по неосторожности отозвался с пренебрежением о виндсерфинге, любимом виде спорта Игната. Теперь я пожинал плоды своих заявлений, далеко не уверенный в том, что справлюсь «одной рукой» с виндсерфером, этой «обыкновенной овальной доской с килем и парусом». Но я надеялся на свою реакцию и чувство равновесия, натренированные годами занятий борьбой тайбо. Как оказалось, напрасно надеялся…
        Серфер в море я все же вывел: через двадцать минут и примерно столько же падений. В конце концов я разозлился, и парус стал мне покоряться.
        Игнат не смеялся и не подшучивал, и я был благодарен ему за это, потому что с детства не люблю насмешек - такой уж у меня комплекс. Если к этому добавить мою вспыльчивость, с которой я борюсь с переменным успехом, подверженность резким сменам настроения и нелюбовь к нравоучениям… характерец, в общем, не из легких. Недаром Игнат прозвал меня варягом.
        В море дела у меня пошли лучше. Волна была спокойная, пологая, ветер дул с юга, нас постепенно относило к пляжу.
        Игнат перестал давать советы - мне бы его чувство такта! - и крикнул:
        - Вот тебе эмоциональная разрядка перед дежурством. Предлагаю возвращаться, а то вынесет на пляж.
        Мы выбрались в полосу ровного берегового ветра, в полукилометре светилась золотом полоска сааремского пляжа, над которой вырастала белесая шпага орбитального лифта. И в это время похолодало, откуда-то пришло странное беспокойство, томление, желание оглянуться, что я и сделал, мгновенно очутившись в воде. Вода, наоборот, была как кипяток, а может, мне так показалось после морозного ветра над морем. Я попытался вылезти на доску серфера, но над водой холод был собачий, поэтому я снова окунулся в запарившую воду, словно в термальный источник зимой. Игнат непрерывно глядел на берег, лавируя серфером в полусотне метров от меня. Я перевел взгляд выше и увидел, как белый столб лифта на окраине Сааремаа, в двух километрах от пляжа, разгорелся мигающим светом и погас. Нарастающая волна булькающего гула накрыла пляж и залив, закричали люди.
        - К берегу! - донесся сквозь утихающий гул крик Игната. Я выскочил на серфер, забыв о волне холода, но она сама напомнила о себе: пальцы рук и кожа лица стали неметь, будто я очутился на льду под свирепым ветром в тридцатиградусный мороз! Я бросил серфер и поспешил к берегу вплавь.
        Гул постепенно стих, закончившись коротким стоном взрыва. Над невидимым вокзалом орбитального лифта вырос черный веер дыма.
        Я понял, что на станции произошла одна из тех аварий, которые влекут за собой человеческие жертвы.
        Плыть мешало все то же ощущение холода, хотя в воде оно притупилось. И все же что-то происходило вокруг, действовало на психику, заставляя мозг напрягаться в осмыслении непонятной угрозы, искать источник холода, тревоги и беспокойства, а тело принуждая действовать, куда-то мчаться, оглядываться, размахивать руками, словно непонятная сила заблокировала умение трезво оценивать обстановку и логически мыслить…
        Купающиеся в заливе, все как один, с криком плыли к берегу. Такая же паника охватила и тысячи загоравших на пляже: люди метались по песку, кричали, звали друг друга, дети зарывались в песок. Ответственный за работу пляжа, очевидно, вовремя сориентировался и вызвал смену киб-спасателей; два из них - тонкие плоские диски с вакуум-подушками и гибкими хоботами манипуляторов - уже вытаскивали кого-то из воды.
        В двадцати шагах от берега было уже мелко, по грудь. Игнат первым выбрался на песок, я за ним, с нарастающей тревогой прислушиваясь к своим ощущениям.
        Холод усиливался, несмотря на августовское солнце и наступившее безветрие. Люди на берегу все еще суетились и перекликались, хотя большинство убежали к станции тайм-фага, и лишь один человек резко выделялся из толпы своим неадекватным моменту поведением. Одетый в белую рубашку-сетку, он стоял у волейбольной площадки, расставив ноги и сунув пальцы за пояс, и с каменным равнодушием наблюдал за происходящим на пляже, изредка посматривая в небо. У ног его стоял плоский черный предмет, издали похожий на кейс.
        Я с недоумением остановил на человеке взгляд, но в это время Игнат подогнал пинасс.
        - Прыгай!
        Я с места прыгнул на сиденье, аппарат тут же рванул в небо.
        - Видел? - крикнул я.
        - Что?
        - Ну того, на пляже…
        - Потом поговорим. Идем к лифту, там что-то серьезное. Ну и влипли мы с тобой, варяг!
        Я понял: мы не должны были находиться на сааремском пляже, и виноват в этом был я со своим варяжьим самолюбием и упрямством.

* * *
        Когда мы вошли, кабинет начальника отдела безопасности представлял собой склон холма, обрывающийся в море - так был настроен видеопласт кабинета. Я стал осматриваться, впервые попав к высокому начальству, а Игнат прошел к столу на «вершине холма».
        Ян Лапарра закончил разговор по селектору, кивнул нам на стулья и молча уперся взглядом в Игната.
        Был начальник отдела невысок, на вид медлителен и постоянно хмур; разговаривал тихо, спокойно и скупо. Я встречался с ним всего три раза, и с первой же встречи он показался мне чем-то недовольным, мрачным и суровым. Не знаю, был ли он таков на самом деле, но, во всяком случае, я ни разу не слышал, чтобы Ян повысил голос или устраивал кому-то разнос.
        - Каким образом вы оказались на сааремском пляже? - спросил он обыденным тоном. «Вместо того, чтобы заниматься порученным делом», - мысленно добавил я.
        Игнат покосился в мою сторону и ответил не моргнув глазом:
        - В качестве утренней зарядки мы выбрали виндсерфинг, а потом собирались идти по заданию.
        Я виновато поерзал на стуле, но Лапарра не обратил на мои гримасы внимания.
        - Странная история, парни. Рапорт ваш я читал. Итак, что это, по-вашему, такое?
        Он взял кассету рапорта и вставил в проектор. Вспыхнула световая нить виома, развернулась в плоский двухметровый квадрат, который плавно приобрел глубину и резкость, и мы увидели то, что осталось от сааремского орбитального лифта…
        Из разрушенных взрывом складов, эстакад, платформ киберпогрузки и здания вокзала с кольцом старт-камеры лифта вырастали странные лопасти из полупрозрачного материала, соединяясь на высоте десятков метров в одну стекловидную конструкцию, ажурную, с прожилками и утолщениями наподобие сросшихся стрекозиных крыльев. Но высота сооружения говорила сама за себя - триста сорок метров!
        - Что это такое? - повторил Лапарра.
        Игнат не ответил.
        Начальник отдела убрал изображение и повертел в пальцах еще одну кассету видеозаписи.
        - Что говорят эксперты?
        - Молчат, - усмехнулся Игнат. - Эта чертовщина выросла за несколько секунд сразу после взрыва лифта. Масса равна нулю, электрический заряд - тоже нулю, электромагнитных полей нет, но руками пощупать можно. О чем тут говорить? Таким примерно манером строили воздушные замки сказочные джинны.
        Лапарра поставил локти на стол, постучал ногтем по кассете и придвинул ее к краю.
        - Это вам, ознакомьтесь. Новое задание. Вполне возможно, что оно каким-то образом связано с прежним… и с происшествием на Сааремаа. Полгода назад при невыясненных обстоятельствах в Северной Америке погибли чистильщики из «Аида». Восемь человек, группа Шерстова. Работала группа по документам архива двухвековой давности. Здесь, - Лапарра снова подтолкнул пуговку кассеты, - вы найдете только общие сведения, самое основное.
        - Невыясненные обстоятельства? - пробормотал Игнат. - За полгода так и не выяснили обстоятельств гибели группы?
        - Она работала по обезвреживанию складов с бактериологическим оружием, было похоже, что они выпустили на волю какой-то неизвестный вирус. Недавно эксперты… гм-гм… установили наконец, что никакой вирус не мог быть причиной их гибели.
        У меня вертелся на языке вопрос: «При чем здесь взрыв лифта на Сааремаа?» - но я сдержался.
        Игнат повертел в пальцах кристалл из кассеты.
        - Состав моей рабочей группы?
        Лапарра хмыкнул, царапнул меня острым взглядом, мигнул.
        - Состав твоей группы прежний - ты и стажер.
        Игнат хмыкнул в свою очередь и встал.
        - Тогда все в порядке.
        В коридоре он притянул меня к себе за плечо и прошептал:
        - Нам оказано небывалое доверие - два задания сразу! О чем это говорит?
        Я подумал и сказал:
        - О том, что задания не слишком сложные.
        - Плохо, стажер! Оба задания относятся, как говорится, к разряду «дохлых», но тем интереснее их разматывать. Или ты иного мнения?
        Он не сказал, что будет, если мы не справимся с заданиями, а я не спросил. Конечно, какой из меня, честно говоря, помощник Игнату… Спасатели, и особенно безопасники, - люди энциклопедических знаний, а у меня за плечами детский учебный городок и школа.
        - Начнем, пожалуй, - Игнат посмотрел на часы, - с изучения документации, я - по «Аиду», ты - по ТФ-теории. Возьми в библиотеке популярное изложение теории тайм-фага и постарайся уяснить, что такое ТФ-космолет и почему ему нельзя стартовать с земли. Ровно в два ноль-ноль быть в отделе. Вопросы?
        Я заколебался, вопросы у меня были, но вспомнил мрачный лаконизм начальника отдела и отрицательно мотнул головой.
        Первое задание, которое было выдано Игнату и мне, звучало так: выяснить, чей ТФ-космолет совершил неразрешенный старт, вызвавший «сахарную» эрозию почвы, с острова Сан-Мигел в Атлантике двенадцатого мая сего года. То есть почти два месяца назад. Игнат назвал это задание: ищи ветра в поле!
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Заповедник Ховенвип, январь 21-208
        Их было девять - группа Шерстова, одна из лучших групп бригады «Аид». Их называли чистильщиками - неофициально, дружески, отдавая дань уважения людям этой профессии. Специалисты из «Аида» занимались обезвреживанием чудовищного наследия военной машины прошлого: складов, секретных лабораторий, законсервированных заводов по производству химического и биологического оружия, могильников с радиоактивными и бактериологически активными веществами и прочих следов эры капитализма.
        Двадцатого января в архивах «Сенткома-2000», объединенного командования вооруженными силами капиталистических государств эксперты «Аида» отыскали документ, в котором говорилось, что в Северной Америке, на территории заповедника Ховенвип, расположен склад бактериологического оружия двухвековой давности. Двадцать первого января в пять часов утра по местному времени Шерстов поднял группу по тревоге. В шесть утра все девять человек прибыли на базу «Аида» в Ньюкасл. Еще через час Шерстов выходил из флейта на поляне в дубраве: сзади и с боков - лес, впереди - обрыв, за обрывом - горно-пустынный массив Ховенвипа.
        К восьми территория заповедника в радиусе двух километров от точки с координатами склада была обследована сверху на антигравах. Магнитные искатели отметили несколько аномалий, другие датчики помогли сориентироваться точнее, и в восемь часов ровно помощник Шерстова Зо Ли установил белый вымпел над хитро замаскированным входом в пещеру, где предположительно находился склад.
        - Отдых, - объявил Шерстов, доставая из багажника командирской машины плоскую флягу. - Кто хочет пить? У меня солар.
        Пить хотели почти все. Пока Шерстов разливал дымящийся шипучий тоник по стаканчикам, Зо Ли взобрался на стену обрыва. Со стометровой высоты были хорошо видны холмы зеленоватой пыли внизу, красный уступ в нескольких километрах к северу, хаос скал слева от уступа и хвойный лес на плато справа.
        Зо Ли посмотрел на браслет личного информа (рубиновые цифры часов показали семь минут девятого) и перевел взгляд на каменное поле. В этот момент из стены под обрывом совершенно беззвучно вытянулся колоссальный факел прозрачно-голубого пламени. Он накрыл песчаные холмы, флейт, людей, пьющих сок на каменных глыбах, начал расти в длину… По нервам ударило жгучей болью, Зо Ли закричал, упал на колени, расширенными глазами продолжая наблюдать за проявлением неизвестных сил.
        Факел побледнел, собрался в прозрачное голубоватое облако, что-то остро засверкало в нем - снова волна боли скрутила тело Зо Ли, на уши навалилась глухота. Он почувствовал дуновение холодного ветра - в безветрии! Потом холод охватил все тело, руки и ноги онемели, стало трудно дышать…
        Зо Ли пытался подняться, но тело не слушалось, наступила вялость и сонливость, словно после огромной нервной перегрузки. Затем Зо Ли показалось, что он сошел с ума! Скалы под обрывом вдруг зашевелились, обросли длинным черным мехом, превратились в чудовищную многолапую птицу-змею с обликом отвратительным и злобным. «Птица» зашевелилась и ожила…
        Светящееся облако, в котором, словно зрачок исполинского глаза, вдруг проявилась черная дыра, пало на скалы, коснулось Зо Ли ледяным дыханием, и бездна распахнулась перед ним - он понял! Он понял, что это такое! Но прозрение длилось недолго: неимоверный холод сжал сердце когтистой безжалостной лапой; Зо Ли перестал видеть и слышать, осталась лишь боль, хлынувшая в мозг, как океанская вода в шлюзы тонущего корабля…
        Игнат Ромашин, инспектор-официал отдела безопасности
        Как я и ожидал, мой кабинет с номером «21» оказался пустым: двое cотрудников отдела, с которыми я делил его рабочую площадь, еще с утра отправились на объекты, у них были свои задания. Я сел за личный стол-пульт, выбрал видеопласт для комнаты - светлый ясеневый лес и вставил в проектор кассету видеозаписи, выданную Лапаррой.
        Запись началась с происшествия на плато Ховенвип…
        Спустя полчаса я выключил проектор, задумчиво походил по «лесу» и взял в баре запотевший бокал солара. Отпив глоток, сел на диван «для гостей» и вытянул ноги, продолжая размышлять над тем, что узнал.
        Бригада «Аид» была создана при ВКС более тридцати лет назад. Примерно шесть лет она работала по вызовам с мест, потом за основной источник информации были взяты архивные документы, что повысило оперативность и позволило предотвратить многие беды, влекущие за собой человеческие жертвы.
        Нам с Витольдом досталось расследование происшествия с одной из групп «Аида» - «Аид-117», прочесывающей Североамериканский континент. Группа обнаружила в архивах упоминание о складе бактериологического оружия в Аризоне, в пустыне Пейнтед-Дезерт, точнее - на территории памятника природы планетарного масштаба Ховенвип, расположенного к северу от реки Сан-Хуан. Группа вылетела в Пейнтед-Дезерт в составе девяти человек и не вернулась. Сигнала тревоги она не подавала, оснований беспокоиться за ее судьбу не было - специалисты в группе не раз выполняли аналогичные задания, да и технически бригада «Аид» оснащалась лучшим из того, что мог дать инженерный гений человечества аварийно-спасательной службе.
        Лишь спустя сутки, когда связь с группой так и не восстановилась, на место ее базирования вылетел техник контроля связи. Он нашел развороченный взрывом вход в систему подземелий, нечто похожее на металлическую многоножку трехсотметровой длины с головой, застрявшей в пещере, и восемь трупов. Девятый член группы все же уцелел, но был без сознания, и его срочно отправили на лечение в клинику «Скорой помощи» в Мексикан-Хате. Останки металлического «насекомого» исчезли таинственным образом в тот же день, и эксперты, прибывшие на место, решили, что технику контроля связи «насекомое» померещилось. Обстоятельства гибели группы долгое время считались тривиальными - утечка неизвестного вируса из обнаруженного склада, но спустя несколько месяцев медиками экспертной комиссии «Аида» было доказано, что это не так, и дело передали в отдел безопасности УАСС.
        Я допил тоник и налил еще бокал. Задание меня заинтересовало, был в нем некий таинственный элемент, шанс на открытие, несмотря на стандартность завязки. Если люди погибли не из-за утечки отравляющих веществ или вирусов, то появляется таинственная сила, о которой не известно ничего. И что за «многоножка» длиной в триста метров померещилась технику связи?
        - Невыясненные обстоятельства… - пробормотал я вслух. Тяга к таинственному, романтика тайн влекли меня с детства, хотя я и не признавался в этом ни друзьям, ни товарищам по работе. Не я выбирал профессию спасателя-безопасника, она выбрала меня, когда я окончил Инженерно-физический институт и, казалось, с карьерой определился. Но причин жалеть у меня пока не было.
        Я сел за стол и для начала записал на личный информ возникшие вопросы: кто этот уцелевший из «Аида-117»? Где он находится в данный момент? Не упоминается ли в документах архива заповедник Ховенвип в связи с другими историческими мерзостями? И наконец, не страдал ли техник связи, обнаруживший погибших, галлюцинациями? Затем я связался с отделом информационного обеспечения и попросил диспетчера выдать мне всю информацию по делу «Аида-117». Через несколько минут копир выдал три разноцветные таблетки видеозаписи. Я внимательно изучил каждую, заинтересовываясь все больше, потом выключил видеопласт и направился в Центральный архив управления.
        Пользоваться массивами информации архива мог далеко не всякий работник УАСС. Предъявив роботу свой сертификат безопасника, я прошел в длинный зал выдачи документации, три стены которого представляли собой терминалы кристаллокартотеки, а посередине располагались ряды столов-дисплеев с лючками копиров. Набрав код, я занялся поиском, прогнав все мысли, которые могли помешать работе. Поиск информации по моим запросам неожиданно затянулся, главный компьютер-архивариус долго консультировался с «коллегами» параллельных банков информации, зато меня ожидала удача. В архиве отыскался странный документ, касающийся Ховенвипа! В нем говорилось, что где-то на территории заповедника почти двести лет назад располагалась секретная лаборатория Института технологии военно-космических сил США. Лаборатория носила название «Суперхомо», но никаких данных о профиле ее работы не нашлось. Не упоминалась эта лаборатория и в других документах института. И все же я был доволен: интуиция меня не подвела. «Суперхомо», лаборатория в Ховенвипе, склад бактериологического оружия там же… и гибель чистильщиков! Случайность?
        Я с ходу дал запрос о «Суперхомо» в Центральный архив Института социологии Земли и повторил его спецотделу архива «Аида», хранящему все данные о деятельности бригады за время ее существования, однако немедленного ответа не получил.
        Утомленный не столько лавиной информации, пропущенной через мозг, сколько собственными фантазиями, я выключил дисплей и вспомнил об обеде. В здании управления были и рестораны, и столовые, рассчитанные на «вдумчивое вкушение пищи» и приятный отдых в компании друзей, но я любил персоналки - одноместные кабинки для еды, где можно было, не стесняясь посторонних глаз, вкусно и быстро поесть.
        Опустившись на пятнадцатый - бытовой - горизонт, где в воздухе витали необычайно вкусные запахи, я с трудом отыскал свободную персоналку (любителей есть в одиночку хватало) и заказал обед: прозрачно-розовый бульон из жубо, к нему горку зажаренных ломтиков амарантового хлеба, по преданиям - хлеба ацтеков, соленый папоротник, по вкусу напоминающий жареные грибы, и напиток солар. Все это гастрономическое великолепие я уничтожил за полчаса, сожалея, что не заказал бокал шампанского.
        В два часа дня вернулся в отдел, скомандовал «Вольно!» вскочившему с дивана стажеру и прыгнул в кресло метров с четырех, точно рассчитав прыжок.
        - Как успехи, варяг?
        Сосновский с хмурой неопределенностью пожал плечами. Лицо у него было открытое, тонкое, нервное, подвижное, чутко и точно отражающее все движения души. Сам же он был высок, массивен, с крупными ногами и руками, белокур и голубоглаз, эдакий великан-викинг из древних скандинавских саг. Правда, характер у Витольда отличался от характера настоящего викинга, и лицо служило зеркалом этого характера.
        В отделе он работал недавно. После моего возвращения из экспедиции мать Витольда обратилась с просьбой к моему отцу принять сына в управление. Отец сначала отшучивался, потом спихнул все на меня, и я уговорил Лапарру взять Сосновского-младшего в резерв отдела стажером. Ян, конечно, отнесся скептически к надеждам Вита стать спасателем, а тем паче безопасником.
        «Для безопасника Сосновский не годится, - сказал Ян. - Слишком открыт и эмоционален. От таких людей чрезвычайно трудно добиться той степени сдержанности, которая необходима для работы в условиях непредсказуемой опасности. Спасатель линейной службы из него, возможно, и вылупится, но…» - «Он молод, - возразил я, - сырой материал. Это - иное дело». - «Ну конечно; свежо и оригинально повторять, что время было другое, отношение к обязанностям тоже…» - «Ладно, сдаюсь. Тебе виднее, ты его рекомендовал, но я бы не торопился с выводами. Были случаи, когда в управлении не удерживались куда более волевые и сильные натуры…»
        Разговор этот я запомнил потому, что и сам сомневался в искренности желания Витольда работать в управлении. Но отступать было некуда, и я переложил груз сомнений на плечи времени.
        - Постигаю премудрости ТФ-теории, - сказал наконец Сосновский, не удержался принятого сдержанного тона и виновато посмотрел на меня. - Но очень много непонятных формул!
        Я засмеялся. В последнее время Витольд явно стал стесняться меня. Раньше, до вступления в УАСС, он не стеснялся, потому, очевидно, что тогда его действия не подпадали под власть моей оценки. Теперь же он не хотел выглядеть в моих глазах абсолютным дилетантом и старался изо всех сил.
        - Формул в теории тайм-фага действительно много, но мы постараемся обойтись без них. Сначала слетаем на остров к месту происшествия.
        - Я уже был там.
        - Да? - удивился я. - Делаешь успехи. Когда же ты успел?
        - Утром, сразу после получения задания.
        - Тогда рассказывай.
        Сосновский тронул пальцами нижнюю губу - эту привычку я знал за ним с детства, - заметил, что я за ним наблюдаю, убрал руку.
        - Сверху это место напоминает карровый ландшафт: на свежем лавовом поле пятно километра три в поперечнике, зеленоватого цвета, а вблизи застывшая лава похожа на… полурастаявший кусок сахара - рыхлая, пористая и хрупкая.
        Я вспомнил, как десять лет назад впервые попал на полигон УАСС в Австралии, под Маунт-Айзой, и мне показали поле экспериментальных пусков ТФ-крейсеров. Поле было огромно, километров двадцать в поперечнике, и напоминало гигантскую чашу изъязвленного зеленоватого студня: при ударе скалярного ТФ-поля в момент трансформации корабля разрушаются межатомные связи вещества, и любая материальная субстанция тает, как… действительно, как сахар.
        - Понятно. Что еще интересного ты узнал?
        - Я поговорил с одним туземцем - вполне интеллигентный парень, студент геофака, он сообщил, что никакой ТФ-космолет с острова не стартовал, зато имело место любопытное природное явление: ни с того ни с сего возбудился старый вулкан острова, лава пошла по северному склону, а потом вдруг извержение прекратилось, словно его выключили. И главное, лава остыла буквально за пять минут, будто ее охлаждали специально жидким кислородом. И пятно «студня» появилось на лаве именно в момент остывания.
        - Откуда он знает такие подробности?
        - Я же говорил - он студент геофакультета Исландского университета, проходит практику, изучает особенности строения вулканов, а на Сан-Мигел его направили руководители практики. А еще он клялся, что видел торчащую из лавы странную штуковину длиной в полкилометра, похожую на скелет динозавра. Правда, «скелет» на вторые сутки пропал, рассыпался или растаял, но что он был - парень готов доказать.
        - Интересная информация. - Я вдруг вспомнил рассказ техника связи о металлическом «насекомом» на месте гибели «Аида-117», оно тоже растаяло на другой день. Странные галлюцинации у этих ребят, очень странные… Связи вроде нет никакой, но почему Лапарра вскользь заметил, что Сан-Мигел может быть связан с Ховенвипом? Чем и как? Между ними тысячи километров… - Планы у нас несколько меняются, остров подождет. Я тоже раскопал в архивах любопытную информацию по нашему второму объекту, Ховенвипу. Оказывается, в тех местах когда-то была скрыта странная лаборатория - «Суперхомо». Слышал о такой?
        Сосновский помотал головой.
        - И я тоже. Пока я буду разбирать материалы «Аида», покопайся в личном деле Зо Ли, того парня, который уцелел. Выясни, где он сейчас, что помнит, подробности какие-нибудь… в общем, все, что сможешь. Задание понятно?
        - Так точно, - вытянулся Сосновский, начиная ощущать себя детективом. - Разрешите выполнять?
        - Ну-ну, не увлекайся, - понизил я голос. - Этот человек - пострадавший, волновать его нельзя. Кстати, дай-ка мне координаты твоего туземца с Сан-Мигела.
        - Арманд Элсландер, голландец, - с готовностью ответил Витольд, демонстрируя неплохую память. - Живет в Роттердаме, улица Нью-Пульвир, сорок один - четыреста сорок девять.
        - Молодец!
        - Рад стараться! - расплылся от удовольствия Витольд и исчез.
        В этот момент виом, запрятанный в нише над столом, воспроизвел кабинет Лапарры напротив и его самого у стола.
        - Ты один?
        Я кивнул.
        - Расскажи-ка подробнее, что случилось на сааремском пляже. Свои ощущения, впечатления… замеченные странности.
        Я удивился, но виду не подал.
        - Мы шли на серферах, ветер сначала дул к берегу, потом повернул, приходилось лавировать, напрягаться, и поэтому я, наверное, не сразу среагировал… вернее, реагировать-то и не на что было. Почувствовал духоту, нечто подобное испытываешь в парилке в бане, стало неуютно, как… в сыром, но безводном колодце, я ползал по таким на полигоне ВВУ.
        Лапарра мигнул, не меняя выражения лица.
        - Потом… резко похолодало. Словно пошел невидимый ледяной дождь. И это ощущение было, пожалуй, самым сильным и оставалось до конца, то есть до взрыва лифта.
        - А потом оно сразу исчезло?
        - Не помню. Когда взорвался лифт, я перестал прислушиваться к своим ощущениям. Поймал пинасс - и туда…
        - Ага. - Лапарра походил по кабинету, сел. - Холодно стало, значит. Прекрасно.
        Я молча смотрел на него, стараясь не выдать своего полнейшего недоумения. Ян редко говорил загадками, но коль уж говорил, значит, случилось нечто из рук вон выходящее, в чем он еще не разобрался сам.
        Лапарра искоса посмотрел на меня. Он прекрасно ориентировался в моих чувствах, да и не только в моих. Просто уму непостижимо, как точно он мог оценить человека с первого взгляда! Не знаю, какое у него сложилось мнение обо мне, но, видимо, все слабости мои он знал наперечет.
        - Прекрасно в том смысле, - поправился начальник отдела, - что укладывается в полотно моих умозаключений. Теперь поделись впечатлениями от «стрекозиных крыльев», выросших на останках лифта.
        - Впечатлениями? - пробормотал я, вспоминая. - Я поначалу глазам не поверил. Когда мы примчались с Витольдом к лифту, перевалив через цепь холмов, там уже висела модульная связка спасателей: четыре «Иглы» и базовая «Катушка»; ребята примчались так быстро потому, что их база находится практически рядом, в Орииссааре.
        Склады догорали, мы было сунулись помочь, и в этот момент… да, было все еще довольно холодно, это я помню хорошо… так вот, в этот момент из всех разбитых взрывом сооружений лифтового комплекса с шипением вылезла пенистая белая масса и вытянулась вверх и в стороны, образовав полупрозрачные, с четким рисунком тонких жил внутри плоскости. Ни дать ни взять - «стрекозиные крылья», разве что размером в несколько тысяч раз больше.
        - М-да. - Лапарра снял с меня тяжесть взгляда своих прозрачных глаз, в которых затаилась не то боль, не то усталость. - Чертовщина, да и только! Масса равна нулю… а? Ладно, продолжай действовать по плану. Кстати, там, на пляже, ты больше ничего не заметил… подозрительного?
        Я честно напряг память.
        - Пожалуй, ничего… Разве что один из экспертов сказал, что ударная волна взрыва должна была докатиться до пляжа, и кто знает, чего бы она там натворила. Однако этого не случилось. Эксперт был весьма удивлен, я тоже.
        - Еще?
        - Еще? Гм… да вот, пожалуй, не знаю, стоит ли внимания… Шум на пляже поднялся невообразимый, все куда-то бегут, кричат, на три четверти отдыхающие - женщины и дети, а этот стоит одетый и смотрит совершенно спокойно…
        - Кто - этот?
        - Мужчина, примерно моих лет, невысокий, смуглый, а лицо интересное: скуластое, неподвижное, как маска. Вероятнее всего - уроженец Юго-Восточной Азии.
        Лапарра встал, глаза его странным образом изменили цвет - поголубели. Такое с ним я видел только однажды, когда в отдел пришло сообщение о гибели его друга. Он несколько мгновений смотрел на меня так, что я даже перепугался неизвестно отчего: смотрел тяжело, пристально, но не прицельно, не видел он собеседника в этот момент, и протянул руку к столу.
        В моем виоме «откололась» часть изображения, появился человек, в котором я с некоторым трудом узнал давешнего незнакомца с сааремского пляжа.
        - Он?
        - Откуда ты его знаешь? Кто это?
        Лапарра выключил проектор.
        - Это Зо Ли. До связи.
        Я очутился один в пустой комнате, оглушенный поднявшимся в голове тарарамом.
        Зо Ли, чистильщик из отряда «Аид-117», единственный свидетель трагедии на Ховенвипе… Почему он объявился на пляже в Сааремаа? Впрочем, пути человеческие неисповедимы. Ведь оказались же мы с Витольдом там в тот же самый момент.
        - Думай, голова, - сказал я своему умеренно надоевшему отражению в зеркале стены, - картуз куплю…
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Эль-Пасо, февраль 16-208
        Город Эль-Пасо расположен на реке Рио-Гранде, пересекающей Техасскую равнину. К началу описываемых событий он насчитывал тридцать тысяч жителей и фактически представлял собой климатический курорт, работающий круглый год.
        И это случилось над Рио-Гранде утром в восемь часов, когда рабочий день города и его окрестностей только начинался.
        Немногочисленные свидетели происшествия сначала не обратили внимания на легкое помутнение воздуха над одним из консольных мостов, соединяющих левый берег реки с пригородами Эль-Пасо с правым, на котором начинались пригороды мексиканского города Сиодад-Хуарес. Однако помутнение не исчезло, а сгустилось в прозрачное голубоватое облачко неправильной формы поперечником в километр. Оно медленно спустилось с небес на мост, откуда-то потянуло морозным ветром, хотя температура и так была ниже нуля.
        В следующее мгновение с гулом и грохотом мост рухнул на лед замерзшей реки. Раздался стонущий крик монора - монорельсового трамвая, успевшего затормозить у обрыва буквально в одном метре. Замершие пешеходы с ужасом увидели, как сквозь ландшафт с рекой, тисовым лесом и коттеджами пригорода проросли багрово светящиеся копья, на высоте нескольких десятков метров пустили пучки «веток», которые соединились в ажурную решетку, выгнувшуюся куполом. Новые «побеги» рванулись вверх из узлов пересечения «ветвей», и вскоре взорам свидетелей предстала полукилометровой высоты решетчатая башня, асимметричная, неровная, но поражающая рисунком и особым впечатлением живого - не то растения, не то существа…
        Воздух очистился, лишь в небе еще некоторое время держалась белая редеющая полоса, похожая на след капсулы метеоконтроля.
        Километровая дуга моста осталась лежать неровной грудой металла и альфа-бетона на льду реки, сквозь который кое-где уже проступила черная недобрая вода.
        Патруль спасателей, прибывший на место происшествия, оторопело подивился на башню, но сориентировался быстро и вызвал бригаду строителей, а также экспертов управления.
        Но экспертам и ученым, прибывшим в Эль-Пасо к вечеру, осталось только развести руками: башня продержалась ровно сутки и, начав таять сверху, в конце концов исчезла без следа. Приборы и средства измерения на нее не реагировали совсем, будто ее и не было…
        Ян Лапарра, начальник отдела безопасности УАСС
        Пейзаж я выбрал осенний: опушку почти голого осинового леса, речной обрыв, низкие лохматые облака, готовые пролиться дождем: такой пейзаж не позволяет отвлекаться. Запахи мокрой листвы, травы, земли и дыма заполнили кабинет, и если бы не стол - иллюзия уголка природы была бы полной.
        По черной доске стола все еще ползли световые строки бланк-сообщений.
        Я бегло просмотрел последние и переключил прием и отработку информации на киб-секретаря.
        Походив по «мокрой траве над обрывом», вспомнил рассказ Ромашина-младшего и вызвал координатора отдела:
        - Прошу дать сводку происшествий за последние полгода.
        - По Земле или районированную? - уточнил в ответ женский голос.
        - Региональную, по Североамериканскому континенту. С момента гибели «сто семнадцатой» Шерстова.
        - Ждите.
        Я снова принялся обходить «опушку леса», мысленно возвращаясь к открытию Игната. То, что лаборатория «Суперхомо» объявилась на Ховенвипе, меня не удивило, территория заповедника, дикая и неухоженная, по всем статьям подходила для сверхсекретной лаборатории, о которой история сохранила только факт ее существования. Настораживало другое: совпадение места гибели группы чистильщиков с местом расположения лаборатории. В случайные совпадения таких событий я не верю не только по должности. «Суперхомо», то есть сверхчеловек… Над чем же работали ученые этой лаборатории со столь претенциозным названием? Или над кем? Над новым вариантом Голема? Над сверхчеловеком по Ницше, Гитлеру или все же - над гигантом по духу и мысли? Впрочем, какой «духовный гигант» может родиться у воинственных маньяков эпохи капитализма - нетрудно догадаться. Остается загадкой конечная цель работы лаборатории: человек, его тело и интеллект или сверхмашина, делающая его сверхчеловеком, диктатором, почти равным богу… А может быть, название лаборатории дано чисто условно и не отражает решаемых ею задач? И еще одно обстоятельство
заинтриговало меня: более чем странные явления в местах катастроф. В Ховенвипе, по словам техника связи, он застал металлическое «насекомое» длиной в триста метров, свидетели извержения вулкана на Сан-Мигеле видели «скелет динозавра», в Орхусе во время взрыва прогулочного лайнера появился чудовищный ажурный «гриб» высотой в километр, а на месте взорванного лифтового комплекса на Сааремаа выросли колоссальные «стрекозиные крылья». «Насекомое» на Ховенвипе исчезло в тот же день, испарилось, как сухой лед, «скелет» и «гриб» тоже не продержались больше суток, а «стрекозиные крылья» стали уже вдвое меньше и, похоже, к ночи испарятся. Ясно как дважды два, что это явления одного порядка. Шехерезада! Ученые разводят руками, а эксперты техцентра плачут по ночам от беспомощности…
        Напротив вдруг возник видеопризрак Анатолия Первицкого, моего заместителя.
        - Не помешал? Или моя интуиция меня подвела?
        Я пробежал глазами несколько лаконичных текстов сводки происшествий, выданных автоматикой стола. Черт, сколько их тут! Неужели так много за полгода? Поднял глаза на заместителя.
        - Не подвела, ты мне нужен.
        Первицкий, худой, высокий, рыжий, с запавшими глазами и ртом-пуговкой, снял с головы эмкан вычислителя.
        - Тогда я весь внимание.
        У него был один достаточно серьезный недостаток: он непроизвольно копировал мимику собеседника, на что многие, не знавшие его хорошо, часто обижались, думая, что он их передразнивает.
        - Игнат на Сааремаа видел Зо Ли, случайно. Именно во время взрыва.
        - Это уже становится закономерностью.
        Первицкий имел в виду, что Зо Ли до Сааремаа видели в районах известных нам аварий, то есть и в Орхусе, и на Сан-Мигеле.
        - Именно это и пугает. Зо Ли - единственный, кто уцелел после трагедии на Ховенвипе. Теперь сопоставь эти факты с тем, что там же функционировала двести лет назад лаборатория «Суперхомо».
        Первицкий поморгал светлыми редкими ресницами.
        - Не обижайся, я пока особой связи не вижу. При чем тут лаборатория? И почему ты уверен, что Зо Ли является виновником аварий? Я в это не верю.
        - Если бы я тоже был уверен… Хочу проанализировать события, входящие в нашу компетенцию, за истекшие полгода, а ты пока свяжись с информслужбой «Аида» и попроси дать карту операций бригады по Аризоне. Нет ли поблизости от Ховенвипа чего-нибудь еще, требующего нашего внимания? Кроме того, найди тех, кто занимался расследованием аварий вместе со спасателями. Скорее всего ими занимались научники из отдела изучения быстропеременных явлений природы Академии наук.
        Я продолжал изучение сводки. Из всех происшествий, случившихся на Североамериканском материке за полгода, мое внимание привлекли три: в Эль-Пасо, совсем недалеко от Ховенвипа, рухнул в реку совершенно исправный мост, в Хьюстоне - утечка энергии на кварк-станции и в Тампе - дикая, абсолютно непонятная вспышка страстей на стадионе под грифом «антисоциальное поведение». Все три случая укладывались по времени в цепочку: Ховенвип - Эль-Пасо - Хьюстон - Тампа… И через месяц после события в Тампе - Сан-Мигел и Орхус, добавил я мысленно. И последнее событие - на Сааремаа. А между ними?
        Пришлось снова побеспокоить координатора.
        - Прошу такую сводку по Атлантике и Европе. Сроки те же: полгода, с января по сей день.
        Через несколько минут стол выдал набор бланк-сообщений. Я прочитал сводку, выбрал события, укладывающиеся в мою гипотезу, и записал данные в память машины срочных оперативных работ. После этого соединился с начальником «Аида».
        Гриффитс внимательно выслушал мои соображения, подумал, выпятив толстые негритянские губы.
        - Не думаешь же ты, - говорил Мартин на русском медленнее, чем на родном языке, - что Зо Ли мог явиться причиной происшествий? Тем более что в некоторых случаях его алиби безупречно.
        - Не думаю, - признался я. - Но совпадения слишком разительны, а последствия в случае недооценки опасности слишком сокрушительны, чтобы не перестраховаться.
        Гриффитс кивнул, снова выпятил губы.
        - Согласен. Чем могу быть полезен?
        - К тебе скоро обратятся мои работники. Вполне может статься, что дело не стоит и выеденного яйца.
        - Допускать мы можем только обратное, к сожалению. Можешь весь аппарат «Аида» считать в своем распоряжении.
        - Спасибо, такие силы не понадобятся.
        Я включил аппаратуру кабинета и несколько минут размышлял, справится ли Игнат с заданием, размеров которого он еще не представляет. Как и я, впрочем. Помощник-то из Сосновского липовый: что может знать и уметь мальчишка в девятнадцать лет? Правда, по словам самого Игната, Витольд старателен и работоспособен, а такая оценка в устах инспектора стоит многого. С другой стороны, в самом Игнате я уверен полностью, как в самом себе. Инициативен, умен, силой бог не обделил… легче перечислить его недостатки, тем более что их, по моему мнению, всего два: любовь к сладкому и лиризм. Не сентиментальность, нет, хотя Игнат добр и чувствителен больше, чем положено мужчине по норме, вернее, больше, чем мне бы хотелось, и выражается это по-разному: в любви к стихам и к музыке, в тонко подмеченной характеристике литературного произведения, в поэтичности гипотез, касающихся многих аспектов работы безопасника, и так далее. Хотел бы я, чтобы у меня был такой сын. Ромашин, сын Ромашина…
        С гонгом прямой связи - я поставил такой зуммер на канал связи с директором - напротив возник Филипп Ромашин, директор УАСС, отец Игната. Легок на помине…
        - Думаешь? - В его вопросе прозвучали утвердительные интонации.
        Я молча ждал продолжения. Лицо у Ромашина-старшего жесткое, властное, по-мужски красивое, взгляд острый, холодноватый, умный. Он должен нравиться женщинам, подумал я вдруг с неожиданной для себя самого завистью, мы с ним одногодки, а выглядит он лет на семь моложе…
        С Филиппом я знаком уже восемь лет, с момента моего перехода на должность начальника отдела. Он тогда был вторым заместителем директора. Уже в то время я отметил в нем качества, которые ценю в руководителе: волю, гибкое, раскованное мышление, самообладание, чувство долга и умение работать с людьми. С годами эти качества не пропали, что только укрепило мое уважение к Филиппу. Работать с ним нелегко, но интересно.
        - Что нового по Ховенвипу?
        - Намечаю контуры задания. Работать будет Игнат.
        - Знаю, он мне уже сказал. Что это за организация - «Суперхомо»?
        - Не знаю.
        Ромашин хмыкнул.
        - По-моему, одного Игната будет мало. Я еще раз просмотрел отчеты комиссии по расследованию обстоятельств гибели группы Шерстова, новое расследование необходимо форсировать.
        Меня не нужно было убеждать, но я имел в руках только отчеты той же комиссии, сводку странных происшествий с участием Зо Ли, единственного свидетеля гибели чистильщиков, да кое-какие туманные предложения. Новых данных не было. Не поздно ли я подключил Игната? Впрочем, раньше не было особых причин ворошить это дело, к тому же Игнат вернулся всего месяц назад.
        - В начальной стадии расследования достаточно одного-двух человек, - сказал я. - Потом, по мере развития, буду подключать людей.
        Ромашин кивнул, утвердил подбородок на сплетенных пальцах рук:
        - Не нравится мне эта история… Несколько странных аварий с полумистическим финалом - и везде видели Зо Ли… Читал акт медэкспертизы? Почему так долго медики не могли определить, отчего погибли чистильщики?
        - Власть авторитета.
        - Как? Не понял.
        - К сожалению, до сих пор встречаются случаи, когда заявление одного из корифеев считается верным априори только потому, что его сделал, видите ли, непререкаемый авторитет. Так было и в этом случае. Руководитель медкомиссии усмотрел виновником смерти чистильщиков редкий вирус, за изучение которого он лет сорок назад получил академическую степень. Вирус вызывает спастическое сокращение сердечной мышцы и почти мгновенную смерть. Слов нет, очень похоже… Профессору пробовали возражать, робко и недолго, но он сумел отстоять свою точку зрения. И лишь пять месяцев спустя нашелся медэксперт, один из оппонентов профессора, у которого остались сомнения и который решился сделать анализ и доложить о результатах.
        - Ошибка с далеко идущими последствиями. Такие специалисты не должны работать в управлении. Как назовешь дело?
        Я пожал плечами.
        - Может быть, «Сверхчеловек», по названию лаборатории?
        - Предлагаю «Демон». Кстати, почему ты связываешь в одну цепь Ховенвип, Зо Ли и «Суперхомо»?
        - Почему я связываю? - хмуро удивился я. - Разве не Зо Ли связал эти события? Что касается дела - пусть будет «Демон».
        Директор кивнул, бросил короткое: «Будь», - и исчез. Я снова остался один в кабинете, запрятанном в недрах оперативного центра УАСС, и вдруг подумал, что директору управления действительно известно о трагедии на Ховенвипе нечто большее, чем мне, иначе он не стал бы четко формулировать название новому расследованию. «Демон»… Кто демон, уж не этот ли Зо Ли?
        Я невольно усмехнулся каламбуру и посмотрел на часы: первый час ночи восьмого июля двести восьмого года.
        Проходя мимо комнаты Игната, я увидел, что зеленый кружок номера светится, очевидно, кто-то из хозяев забыл заблокировать дверной автомат. Непорядок. Я шагнул в дверь и увидел Ромашина-младшего сидящим на столе с пирожным в одной руке и стаканом молока в другой.
        - Так, - сказал я. - Пир во время сна. Это же явное нарушение режима. Выйдешь из формы - уволю!
        Игнат вместо ответа поставил недопитый стакан на стол, гортанно крикнул и прыгнул ко мне через всю комнату - это метров шесть - в манере школы «тигра». Я с трудом ушел от удара ногой в голову, зафиксировал ответный удар в живот, но Игнат непостижимым образом перехватил прием и ответил серией «колено - печень - шея». Ловок, шельма!
        - Ну хватит, хватит, - буркнул я, потирая шею. - Что я тебе, тренажер? Будь я помоложе… Почему засиживаешься?
        - Читаю кое-какие умные документы о древних военных организациях, союзах и спецслужбах типа НАТО, «Сентком-2000», Норд-Армад, Пентагон, ФБР, ЦРУ, МОССАД, Какурэдан и других.
        - Зачем?
        - Чтобы выиграть сражение, надо хорошо знать не только свои возможности, но и потенциал противника. Аксиома. Военные союзы давно вымерли, как динозавры, а мы все еще сражаемся с ними. Это сколько же ошибок надо было совершить предкам, чтобы потомки сотни лет их исправляли?
        - Полегче, мой друг, полегче. - Я сел, с любопытством поглядел на страницу какого-то древнего манускрипта, воспроизведенного в глубине черной панели стола; я читал эти документы лет семь назад. - Мы тоже подчас совершаем ошибки, не заботясь о последствиях. Не все предки были одинаковы, и не всем их потомкам можно судить о прошлом с позиций холодного разума. Хотя, с другой стороны, не стоит забывать и о том, что человечество в недавнем прошлом напоминало канатоходца, балансирующего на тонком нерве командира одной из стратегических ракетных установок. Слова не мои. Я не спорить зашел. Поздно уже, предлагаю пойти в ближайшее кафе, посидим, поужинаем - и по домам. Идет?
        Игнат поколебался немного, я понял, что он кого-то ждет.
        - Понимаешь, - сказал он, - мне сегодня позвонить должны.
        - Часом не сестрица стажера?
        Игнат изумленно вытаращился на меня, я засмеялся.
        - Не переживай, это не утечка информации, а только интуиция. Девица звонила в твое отсутствие и спросила, не берем ли мы в отдел стажерами девушек.
        - Дениз спросила?!
        - Ну да. Я ответил, что не слышал об этом. А что тут такого?
        - Ничего особенного, просто не думал, что она настолько… осмелеет, что ли.
        - Мне она показалась отнюдь не робкого десятка. А ты, оказывается, не знаешь, что такое треугольник любви.
        Игнат с интересом посмотрел на меня.
        - Это когда третий лишний?
        - Это йога. Первый угол - любовь не торгуется, второй - не знает страха, третий - не замечает соперника.
        - Арифметика любви? Что-то слишком рационально. Не хочешь ли ты сказать, что Дениз…
        Я сделал протестующий жест.
        - Ничего не хочу, разбирайтесь сами. Ну, так ты идешь?
        Игнат не успел ответить, мяукнул сигнал вызова. Ну и звук!
        Вспыхнул виом связи. Ну конечно, Дениз Сосновская.
        Я похлопал Игната по виноватой спине - не переживай, мол, за меня, все понимаю, поздоровался с Дениз и вышел. И лишь в коридоре спохватился, что забыл предупредить Игната об осторожности контактов с Зо Ли. «Демон» не «демон», а береженого бог бережет, как говаривали встарь.
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Сан-Антонио, март 8-208
        По разработкам центра изменения погоды Северной Америки, на юго-востоке Техаса в день восьмого марта должна была установиться теплая, без осадков, солнечная погода: температура до десяти градусов тепла, ветер слабый, облачность нулевая, относительная влажность воздуха - семьдесят процентов.
        Утро восьмого марта в долине Сан-Антонио началось точно в соответствии с погодной программой дня, тихое, солнечное, теплое. Тем более удивительным для многочисленных жителей города, вышедших с утра в парки и скверы на зарядку, показалось событие, начавшееся без двадцати минут восемь. Привыкшие верить разработчикам погоды, жители Сан-Антонио с недоумением, а некоторые с негодованием наблюдали… снегопад!
        Снег шел полосой шириной в несколько километров ниоткуда, с безоблачного неба! Он шел всего полчаса и так же быстро растаял, и случай этот, наверное, стерся бы из памяти старожилов уже на другой день, если бы не три факта. Первый - снегопад оказался полной неожиданностью и для метеоцентра, второй - несколько свидетелей явления обратили внимание на необычные ощущения, пережитые ими во время снегопада: мгновенный колющий мороз, от которого двум свидетелям стало плохо - вплоть до вызова машин «Скорой помощи», а третий - удивительное видение, не поддающееся никаким объяснениям, ибо оно противоречило здравому смыслу: после снегопада над городом возникла из воздуха сияющая снежно-белая конструкция, напоминающая гигантскую снежинку диаметром около двух километров, разве что рисунок «снежинки» не был симметричным.
        Продержалась она примерно полдня - на нее любовались, не подозревая, что это такое, - и растаяла в четырнадцать часов, не оставив следа.
        Снегопад и «снежинка» вошли в сводку не объяснимых наукой событий как курьез работы метеоцентра, и сообщение о них было передано в спецвыпуске новостей Интервидения. В информбанк Управления аварийно-спасательной службы оно не попало.
        Игнат Ромашин
        Утро выдалось росистое, хрустальное, синее. Над лугом, цепляясь за кусты ивы, стлался туман, пели птицы, и где-то в глубине лесной зоны ворочался кто-то тяжелый и угрюмый - судя по ворчанию и треску.
        Я побегал по мокрой траве, окунаясь в низине в туман с головой, поискал ворчуна - он оказался громадным быком. Как он сюда попал - неизвестно. Я сделал зарядку и умылся росой. Спустя полчаса я уже был в семейной столовой.
        - Чья сегодня программа?
        - Моя, - сказал отец. - Надеюсь, всем понравится. А ну-ка, ставь руку.
        Я с готовностью уперся локтем в стол и встретил твердую руку отца. С минуту пытался сломить его сопротивление, будучи не очень уверенным в успехе: я еще помнил, как эти руки с легкостью подбрасывали меня в воздух. Мать смотрела на нашу борьбу с улыбкой, и я знал, что душа ее сейчас поделена на равные части…
        Борьба закончилась ничьей, хотя мне понравился мгновенный косой взгляд отца на мать.
        - Жульничаешь? - обиделся я. - А еще директор УАСС!
        Отец улыбнулся.
        - Ничуть, хотя резервы у меня еще есть. А ты, брат, вырос, я бы даже сказал - возмужал. Там часто приходилось использовать физику тела на пределе?
        Мать, разливая дымящийся бульон, замерла.
        Я взглядом показал на нее, отец виновато заморгал. «ТАМ» означало - в экспедиции. Я небрежно пожал плечами.
        - Мало. За нас все делали роботы.
        Я вспомнил, как в трюме головного корабля армады с оружием, которую мы догнали в семи световых годах от Солнца, сработала автоматическая защита и на группу десанта обрушился огонь «драконов»: пули гудящими белыми шмелями жалили корпус десантного когга, прожигали металл переборок и перекрытий. Двое бойцов были ранены, третий убит пулей в голову… Если бы я не успел взорвать блок управления всей электроникой трюма, уйти в живых из бункера никому бы не удалось… Завтрак прошел в молчании, потом я заспешил, пожелал всем творческих забот и оставил родителей выяснять ту меру опасности, которой я подвергался в полете; мама ничего об этом, конечно, не знала, но догадывалась, а тут эта неосторожная фраза отца…
        В отдел я прибыл на полчаса раньше остальных сотрудников. Сосновский заявился следом и молча выложил на стол две пронумерованные кассеты к видео.
        - Здесь все, что удалось узнать.
        Я перестал диктовать на информбраслет программу предстоящих дел и вынул из копира «таблетку» кассеты.
        - Отлично. Сейчас мы с тобой летим в Северную Америку, на место гибели чистильщиков, по дороге введешь в курс дела.
        Тайм-фаг мгновенно перенес нас из здания главного оперативного центра УАСС в Финикс, откуда нам предстояло добираться до места еще неизвестным мне видом транспорта.
        Разница во времени между Брянском, где располагалось управление, и Финиксом составляла десять часов. В Финикс мы прибыли около шести часов вечера по местному времени, и я первым делом направился в линейный отдел американского филиала УАСС.
        В отделе, занимавшем шестиэтажную башню в стиле «опрокинутая пирамида», диспетчер любезно выделил нам четырехместный триер с неограниченным запасом хода - аппарат имел устройство подзарядки от высотных, невидимых человеческому глазу энерголиний. Стартовали в седьмом часу вечера.
        Я набрал курс на пульте «джорджа», как называли автопилот англичане и американцы, устроился поудобней и закрыл глаза.
        - Рассказывай, что там у тебя нового. До цели минут сорок ходу.
        Витольд встрепенулся - он любовался вечерним пейзажем Американского континента.
        - Зо Ли - малаец, родился в Пинагре. Тридцать шесть лет, рост метр семьдесят восемь, вес семьдесят два килограмма - это данные его личного дела. По образованию он инженер-механик больших интегральных систем, в «Аиде» работает уже шесть лет. Имеет феноменально быструю реакцию на опасность, спортсмен - золотой пояс по тайбо.
        - Ого! - не выдержал я, и не зря. В Системе всего несколько человек имеют золотой пояс абсолютного чемпиона по тайбо. Чтобы овладеть таким поясом, надо чуть ли не со дня рождения заниматься борьбой и не прекращать тренировки ни на один день.
        - Серьезный парень! Что у него за школа по тайбо, узнал?
        - Школа «скорпиона».
        М-да, есть чему позавидовать! Школа «скорпиона» родилась в Южном Китае более двух тысяч лет назад и была наиболее сложной и секретной. Ни одна из школ тайбо - самообороны без оружия - не могла соперничать с ней по количеству приемов и знанию нервных узлов человеческого тела, даже школа «тигра», навыки которой освоил я. Где же он проходил обучение? Может быть, и в живых он остался благодаря своим способностям?
        - Продолжай.
        - Собственно, это все, что мне удалось узнать. Данные паспорта… личное дело… характеристика… Он не женат, родителей нет…
        - Как это - нет? Он что же, в пробирке родился?
        - Ну, не знаю… нет, и все… я не интересовался. Разве это важно?
        - Может быть. А друзья у него есть?
        - Близких, кажется, ни одного.
        - Кажется или точно нет?
        Сосновский молчал так долго, что я невольно засмеялся, представив, как он мучается.
        - Так что же ты все-таки узнал? Личное дело и характеристику можно было изучить потом.
        - Еще информация о лечении Зо Ли…
        - Это другой разговор, но запомни: в таком поиске, как наш, нет мелочей, и анализировать события надо со всех, даже самых неожиданных сторон. С кем ты разговаривал о Зо Ли?
        - Только с заместителем начальника американского «Аида» Ларри Хэмпстером. Те, кто его знал лично, сейчас в командировках.
        - И что сказал Ларри?
        Сосновский вздохнул.
        - Он его мало знал. Сказал только, что кадровики готовили Зо Ли начальником группы, но Гриффитс назначил Шерстова, хотя в резерве стоял именно Зо Ли…
        - Интересно. Зо Ли был обижен тем, что вместо него назначили другого?
        - Не знаю, но Гриффитс дважды отклонял кандидатуру Зо Ли.
        - Чем же он руководствовался? Впрочем, это я у него выясню сам. Итак, где же наш подопечный?
        - Он две недели находился на лечении в клинике «Скорой помощи» в Мексикан-Хате, потом в Симуширском центре нервных заболеваний, однако, пролежав там пять дней, таинственно исчез из палаты, не оставив никаких объяснений. Я побывал у его лечащего врача, привез все, что дали: диагноз, методы терапии, мнение врачей.
        - Странное поведение, странное… Исчезает из лечебницы, чтобы появиться в Сааремаа… Помнишь на сааремском пляже спокойного незнакомца? Это был Зо Ли.
        На крохотной панели управления триера загорелся желтый огонек, означающий конец курсограммы, аппарат плавно притормозил.
        - Мы почти у цели. Километров через сорок за рекой Сан-Хуан и начинается Ховенвип. Я сяду за управление, а ты понаблюдай за пустыней внизу.
        Через несколько минут я выбрал место и посадил триер на дно неглубокого ущелья, заросшего молодыми елями, пихтами и папоротником. Под козырьком одной из стен ущелья струился ручей, вода в нем была необычайного темно-орехового цвета.
        - Порядок, - сказал я, пробуя готовность мышц к мгновенному напряжению, - можно выступать. Пойдем так: впереди я, метрах в двадцати сзади - ты. Сначала просто обойдем местность вокруг пещеры, потом вернемся за снаряжением. Вопросы?
        - Разве здесь надо кого-то бояться?
        Я внимательно присмотрелся к лицу Витольда.
        - Привыкай ходить в разведку, стажер. Бояться не надо, мы на Земле, но у меня неопределенное предчувствие… короче, пойдем так, как я сказал.
        У меня и в самом деле появилось знакомое ощущение скрытого наблюдения, и хотя я внимательнейшим образом осмотрел местность вокруг триера и ничего не заметил, тем не менее в интуицию свою верил и спокойным поэтому быть не мог.
        Прыгая с валуна на валун, я выбрался на длинную каменистую насыпь, прошел по ней до поворота, и вдруг под ногами тускло блеснула металлическая полоска. Присев на корточки, я разгреб щебень и присвистнул. Полоса оказалась… старым рельсом, непонятным образом сохранившимся в эпоху безрельсового транспорта в таком виде, будто им пользовались вчера.
        О рельсах в докладной записке экспертной комиссии не было ни слова. Или мне невероятно повезло, и это след «Суперхомо», или я просто набрел на древнюю дорогу к какому-нибудь не менее древнему карьеру или руднику, и тогда это след ложный.
        Рельсы, утонувшие в щебенчатой подсыпке, тянулись почти на километр, следуя изгибам ущелья, а потом нырнули в отвесную скалу, казавшуюся настоящей. Без техники делать здесь было нечего. И все же совпадение настораживало: «легальных» технических сооружений на Ховенвипе быть не могло, а все «нелегальные» так или иначе были связаны с военными организациями прошлого. Что ж, рельсовый путь, насчитывающий, по крайней мере, полтора столетия - именно столько лет назад перестали эксплуатироваться железные дороги, - появился в этой глуши неспроста.
        Махнув рукой точно соблюдавшему дистанцию Сосновскому, я вскарабкался по склону ущелья наверх и попал совсем в другой мир. Надо мной нависли величественные вековые дубы, образующие сплошной тенистый полог. Подлеска в этом лесу не было совсем, под ногой зашуршал толстый пружинящий слой опавших листьев, сквозь который с трудом пробивалась трава; листья сменились ковром из мхов. С самых громадных деревьев свисали толстые ползучие кольца ядовитого сумаха и плети дикого винограда.
        Через несколько сот метров лес внезапно кончился, и я оказался на длинном скалистом обрыве, на котором бледными копнами обосновалось несколько папоротников и росли крохотные голубоватые лесные цветы.
        Под обрывом влево открылось волнистое пространство низких холмов до горизонта, поросших редкими куртинами полыни, а справа тянулся стеноподобный уступ алого с пурпурным оттенком цвета, усеянный выемками, выпуклостями, вертикальными рытвинами колоссальных размеров. Рытвины порой складывались в сложные узоры ниш и пещер. Между обрывом, на котором я стоял, и уступом располагались странные конусы зеленоватой пыли и щебня, будто ссыпанные сюда из огромных бункеров, и веяло оттуда, несмотря на вечернее время, зноем и раскаленной духотой, как из жаровни.
        За уступом, высоту которого я определил метров в двести, шел хаос стенок, барьеров, башен и других замысловатых скальных образований всех оттенков красного цвета.
        - Преисподняя! - сказал над плечом незаметно приблизившийся Сосновский. - Смотри, нам, кажется, сюда.
        Место гибели группы было помечено металлическим шестом с флагом УАСС. Шест стоял на краю воронки, выбросившей из недр язык каменного крошева. До него было с километр, не больше.
        Я нашел более или менее пригодный для спуска склон и сбежал на знойную равнину, стажер без особого труда преодолел этот путь следом.
        Вход в пещеру со складом бактериологического оружия находился почти под тем самым местом, где мы вышли к обрыву из леса. Он был взорван, и груда каменных обломков большим языком лизала отверстие еще одной пещеры, почти скрытой от взора несколькими особенно большими блоками.
        Мы в молчании осмотрели место высадки десанта Шерстова, поднимая облачка зеленой пыли. Я обратил внимание на то, что эта пыль лежала везде и покрывала даже обломки скал и валуны. Стена обрыва, камни и холмы были изъедены необычной коррозией, отчего стали пористыми, как пемза.
        Делать здесь без аппаратуры было нечего, и я уже решил было поворачивать назад - эксперты следственной комиссии, работавшей полгода назад, наверняка все перерыли, - как вдруг снова почувствовал наблюдение. Оценить, откуда пришло ощущение взгляда, было трудно, но все же мне показалось, что наблюдали из ближайшей пещеры, той самой, полускрытой обломками весом в несколько тонн каждый.
        Я зашел за один из обломков, сделал вид, что исследую его поверхность, и тихо сказал появившемуся стажеру:
        - Оставайся здесь. Следи за ближайшими пещерами, да и по сторонам поглядывай, но особенно не высовывайся, уяснил?
        Витольд смотрел на меня округлившимися глазами, в которых теснилось многоточие, но я не дал ему возможности выплеснуть это многоточие на язык.
        - Главное, следи за мной. Мне почему-то кажется, что мы тут не одни.
        Оставив стажера за камнем, я с беспечным видом направился ко входу в пещеру, посвистывая, перепрыгивая через трещины и груды более мелких камней, а сам зорко следил за тем, чтобы между мной и черным, непросматривающимся оком пещеры непременно находилось какое-нибудь препятствие.
        Подъем к пещере был некрут, но мешали языки мелких и острых обломков, ступать по которым приходилось осторожно и с опаской. И чем ближе я подходил к мрачному зеву, тем меньше мне хотелось туда идти. Я остановился, всей кожей ощущая на себе чей-то внимательный взгляд, посвистел, делая вид, что заинтересовался камешком, и высунулся из-за ребристой глыбы, последней из самых крупных, упавших совсем недавно с вершины уступа.
        Меня спасло мгновенное чувство опасности, возникающее остро и отчетливо. Увидеть в глубине пещеры я ничего не успел, но тут же, повинуясь инстинкту, рывком бросил тело обратно за скалу.
        Вслед из-под свода пещеры гулко прогрохотала короткая автоматная очередь. Пули, сшибая ребра с глыбы и выбивая в ней борозды, легли впритирку к голове.
        «Дьявол! - подумал я, ожидая новой очереди. - Да это же «дракон»! Автоматический ракетный карабин! Откуда он здесь?! И кто это нас так встречает?!»
        Тишина наступила чудовищная, и я невольно взмолился, чтобы не психанул стажер, не выскочил из-за укрытия. Тогда мне придется переть на рожон, не имея ни одного шанса на успех, - без оружия против «дракона» не спасет ни реакция, ни физические данные, ни даже выучка безопасника.
        Тишина не нарушалась ни одним звуком, и я решил попытаться обойти осыпь слева. Однако, едва я только метнулся за соседний камень, из пещеры снова ударила короткая - в пять выстрелов - очередь. Пули веером прошлись над спиной, я, холодея, почувствовал их прицельную, злую мощь.
        Дьявол тебя задери! Стреляет, как снайпер! Эдак он, чего доброго, не даст нам никаких шансов довести расследование до конца. Надо уходить, пока не сорвался стажер. Тогда конец!
        Я осторожно отполз назад, прижимаясь к острой каменной крошке, впивающейся в тело.
        Карабин ударил на звук: пули, гудя и звеня, низким рикошетом ушли в небо.
        Не похоже, чтобы он шутил - стрелок высокого класса. Только непонятно, почему он не сменит позицию и не расстреляет нас в упор. Боится, что мы вооружены? Или это не входит в его планы?
        - Игнат! - раздался невдалеке приглушенный возглас Витольда.
        - Жив! Сиди и не двигайся! - быстро крикнул я. - Держи пещеру на прицеле, не давай ему высовываться!
        Оружия у нас не было, но я надеялся на психологический сбой неведомого противника, дающий нам шанс уйти, и не ошибся. Из пещеры никто не появился, лишь спустя минуту карабин щелкнул дважды одиночными выстрелами и замолчал совсем.
        Мне удалось пробраться к Сосновскому, бледному и возбужденному, и я жестом показал, что надо делать, когда по тебе стреляют, а ты без оружия.
        Витольд, старательно вжимаясь в горячий бок скалы, пополз прочь от негостеприимной пещеры. Я пополз следом, ожидая новой очереди. Но все было тихо, словно и не было здесь никого, кроме нас двоих, словно не гремели только что выстрелы, выстрелы по человеку в начале двадцать третьего века! Выстрелы, не звучавшие на Земле более века!
        - Хорош сюрприз! - пробормотал я, с сожалением разглядывая свой безнадежно исполосованный о камни костюм, когда мы взобрались на знакомый скалистый обрыв. - Но ты молодец, варяг, выдержка у тебя есть.
        Сосновский, все еще возбужденный и довольный похвалой, молча протянул мне тяжелый, черный, косо срезанный цилиндрик величиной с палец.
        Я подкинул цилиндр в руке: это была неразорвавшаяся ракетная пуля «дракона», так называемая «инфрапуля», способная прожигать сорокамиллиметровую броню.
        - Вошла прямо под камень сзади меня, - гордо сказал Витольд.
        «Значит, последние выстрелы были по нему!» - сообразил я и вдруг отчетливо осознал, как близко от гибели мы побывали. Холодный ручеек страха протек у меня по пищеводу. Мать Витольда никогда не простила бы мне этого, и Дениз, и отец… не отец юноши, а мой собственный отец, Филипп Ромашин, доверивший жизнь Витольда мне. Хотя сам я и не был ни в чем виноват…
        - Надо было взять кое-что из снаряжения сразу, - сказал я, посмотрев на часы. - Бинокли, рации, пробойники… Учись, стажер, не делать ошибок. Пошли отсюда, ждать нечего. Нас не очень вежливо выдворили с занятой территории, и теперь необходимо подкрепление. Но едва ли мы обнаружим стрелка.
        По-моему, стрелять мог только больной человек. Единственное, что оставалось по-настоящему загадочным, где стрелок достал карабин, снятый с вооружения полтора века назад. Вместе с остальным вооружением. И еще было непонятно, почему стрелок не сменил вид боя. Начни он с ракет более крупного калибра - остались бы от нас рожки да ножки!
        - Значит, у него не было ракет, - резонно заметил Сосновский.
        Я кивнул. Мыслил стажер логично. Достать боеприпасы к «дракону» сложнее, чем раздобыть сам карабин.
        Настороженность, привычная в косморазведке, вернулась ко мне, и хотя ни глаз, ни интуиция ничего подозрительного не отмечали, я не позволил себе расслабиться.
        Стрелок задал нам такую задачу своей стрельбой, что факт этот весил больше всех известных мне загадок по обстоятельствам гибели группы «Аида»…
        За деревьями показался нос триера. Мы спустились в ущелье.
        - Вызвать патруль? - спросил Витольд, залезая в кабину.
        - Нет смысла. Придется повторить поход в полном боевом, хотя, думаю, оружие не понадобится.
        Спецключом я вскрыл бронированный кубик сейфа под задним сиденьем триера и достал оттуда пистолет.
        Через пять минут мы повторили поход, но пещера была пуста. Она уходила в глубь скального массива на многие десятки метров, вычищенная ассенизаторами до блеска, местами узкая, петлистая, переходящая в просторные залы.
        Мы облазили только часть ее до первого зала, обнаружив три боковых ответвления, два из которых были погребены под обвалами. Дальнейшие поиски были бесполезны, здесь требовалась целая армия поискеров с соответствующей аппаратурой типа хомодетекторов, и мы решили не тратить времени зря.
        Я постоял в том месте, где прятался стрелок, поддал ногой разорванный фруст-пакет - упаковку патронов к «дракону», и опустил пистолет.
        Позиция была выбрана удачно, склон осыпи, ведущей к пещере, просматривался отлично, и тот камень, за которым прятался я, не мог служить мне хорошим укрытием. Стрелок должен был снять меня первыми же выстрелами, стрелять он умел. Но… не сделал этого. Значит, просто отпугнул, и все. Потом спокойно сделал свое дело, ради которого явился, и ушел, даже не потрудившись уничтожить фруст-пакет…
        - Мы ему чем-то помешали, - пробормотал я, измеряя на глаз расстояние до первых круглых каменных глыб. - Явись мы на полчаса позже - никого бы не встретили.
        - Надо здесь все обыскать, - сказал Витольд, - причем с помощью больших исследовательских комплексов типа БИИМ, которыми оснащаются экспедиции Даль-разведки на другие планеты… Дай разок пальнуть, Игнат! - вдруг взмолился он.
        Я поколебался, взвесил в руке «универсал», поставил планку на разряд-факел и протянул Витольду. Сосновский осторожно принял пистолет с благоговением юнца, никогда не державшего в руках оружия, прицелился и нажал на спуск. Ахнуло длинное кружево разряда, ближайшие камни разлетелись в пыль, дальние сдуло прямо к задымившимся конусам пыли. Когда пыль осела, на ставшей ровной, как стол, осыпи показались две блестящие нитки рельсов…
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Хьюстон, март 28-208
        Хьюстонская энергостанция мощностью в две тысячи альбертов обслуживала сам Хьюстон с его полуторамиллионным населением, несколько заводов зонального масштаба по производству искусственного белка, пластмасс и органосинтеза, аграрно-промышленные комплексы, а также тайм-фаги, транспорт района и множество мелких потребителей в виде институтов, музеев, торговых центров и предприятий бытовых услуг. Располагалась она за городом, в двенадцати километрах от порта, в сосновом бору.
        Утро двадцать восьмого марта не предвещало никаких неожиданностей, обычное рабочее утро середины недели. Было пасмурно, изредка накрапывал мелкий холодный дождь - не слишком веселая погода для конца марта.
        В залах управления и машинных залах дежурные инженеры и диспетчеры готовились к смене, предвкушая отдых и личную жизнь. Станция на сорок процентов работала в режиме передачи мощности, то есть в хьюстонский район шло шестьдесят процентов вырабатываемой энергии, а остальные сорок передавались в другие районы материка, где уже кипела дневная жизнь.
        Начальник смены Кен Кроуфорд привычно обежал глазами панели сигнализаторов состояния, отметил, что все параметры реакторной цепи в норме, перекинулся парой фраз с инженерами связи и защиты, терпеливо коротавшими дежурство в соседних креслах, и в это мгновение над окном оперативного виома загорелись три красных глаза и прозвенел приглушенный звонок.
        Секунда, последовавшая за этим, ушла у всех троих на мгновенную проверку подконтрольных систем: натренированный мозг дежурных не требовал времени на переключение из состояния покоя в состояние готовности к действию. К выводу они пришли одновременно и действовали соответственно своим обязанностям; автоматика в подобных случаях не вмешивалась, счет шел на миллионные доли секунды.
        - Второй резервный - пуск! - скомандовал начальник смены. - Утечка на базовых три и четыре. Третьему резервному - готовность!
        - Центральная, Хьюстон в эфире, - сказал инженер связи. - Сигнал по зоне: будьте готовы к перебросу энергии по всем векторам отдачи, у нас утечка, причины пока неизвестны.
        - Аварийной на выход! - сказал инженер защиты. - Третий и четвертый упали по мощности на ноль семь. Автоматика защиты в норме, компьютер рекомендаций не дает.
        В течение последующих трех минут дежурные занимались анализом происшествия, после чего начальник смены вызвал центр управления энергосистемой южной зоны Северной Америки.
        - Де-Риддер, на линии Хьюстон. Похоже, у нас нештатная ситуация. Третий и четвертый реакторы дают прогрессирующую утечку. Энерговыход в район прекратил. Отключаю оба.
        - Отключайте, - отозвался Грегори Пенроуз, старший диспетчер центра. - Мы готовы. Аварийную пустили?
        - На выходе, молчит. Что-то странное…
        - Немедленно дай сигнал тревоги в УАСС!
        Кроуфорд после двухсекундной заминки:
        - Дал, будут минут через пять. Грег, третий и четвертый на нуле, но резервные тоже начинают снижать выход! Если через минуту ситуация не изменится, буду выключать станцию!
        - И никаких догадок, в чем дело?
        - Аварийная все еще молчит, координатор твердит о зоне поглощения энергии… дьявол! Что со связью?..
        Это было последнее, что услышал старший диспетчер центра в Де-Риддере. Виом связи с Хьюстоном померк…
        Спустя четверть часа от бригады спасателей, прибывшей в Хьюстон, поступило короткое сообщение:
        - Станция выключена. По неизвестной причине произошел спонтанный разряд запасов активного вещества. Зал управления разрушен, есть жертвы среди персонала станции. Из здания реакторного кольца вырос «мыльный пузырь» диаметром около трехсот метров. Он колышется под ветром, внутри нечто вроде зернистой икры, каждая икринка размером с арбуз. Приступаем к изучению и ликвидации аварии…
        Витольд Сосновский
        Уже второй раз меня вызывали в кабинет начальника отдела вместе с Игнатом, разумеется, но привыкнуть к манере разговора Лапарры за такое короткое время я, естественно, не успел.
        - Крайне любопытно! - сказал он, рассматривая нас по очереди своими прозрачными, почти не мигающими глазами. - Каким образом «дракон» мог оказаться у стрелявшего? В наше время проще достать лучевой пистолет, чем ракетный карабин.
        Игнат пожал плечами. Было видно, что его занимает какая-то мысль, однако я не настолько опытный физиономист, чтобы разбираться в выражении его лица. Да и разбираться, по сути, было не в чем: лицо Игната постоянно спокойно, внимательно и серьезно, и лишь иногда в глазах мелькают иронические или насмешливые огоньки, говорящие о наличии у него чувства юмора и сбивающие, кстати, меня с толку.
        - Ну хорошо. - Лапарра включил окна кабинета. - Еще одна загадка к сонму прежних, причем тревожная. Давно мы не работали по социально опасным.
        - Утечка исключается? - быстро спросил Игнат.
        Лапарра исподлобья взглянул на него.
        - Маловероятна. «Драконы» на Земле имеются только в трех местах: в сейфах нашего отдела, у погранслужбы Даль-разведки и в Военно-историческом музее. Из наших хранилищ утечка исключена, что касается пограничников и музея… выясните. Теперь о ваших дальнейших планах. Насколько я понял, вы не нашли ничего нового по делу группы Шерстова…
        - У нас было мало времени на тщательное расследование, - сухо сказал Игнат. - В ближайшее время планируем провести на Ховенвипе поиск с помощью больших комплексов. Кроме того, выявлены любопытные детали по конфигуранту Зо Ли.
        Лапарра поднял брови.
        - Поиск на БИИМах? На каком основании?
        - Во-первых, потому, что Ховенвип - это около шести тысяч квадратных километров горного хаоса и обнаружить точное место базирования «Суперхомо» иным способом невозможно. Во-вторых, мы со стажером обнаружили старую железную дорогу недалеко от места гибели чистильщиков, о которой в отчете экспертов не сказано ни слова, и это по меньшей мере странно, дорогу обнаружить они были обязаны.
        Игнат сидел так же неподвижно, как и Лапарра, и я подумал, что они здорово похожи, не внешне - внутренне.
        - Зо Ли сбежал из Симуширского медцентра еще в середине февраля, и с тех пор его никто не видел… кроме свидетелей необычных аварий и катастроф вроде взрыва сааремааского орбитального лифта. Не появлялся он ни на работе, ни дома. Эксперты, работавшие по этому делу в январе, с Зо Ли не встречались, потому что подозревалось «бактериологическое» заражение группы Шерстова. Зо Ли как свидетель оказался не нужен. Странно, что медики после его побега не передали дело нам. И сами, по-моему, не искали. Во всяком случае, информации об этом в их статистическом отделе нет.
        - Не ходите по старым следам, - нахмурился Лапарра. - Информация о Зо Ли была закрыта, поэтому медики молчат. О побеге малайца они сообщили своевременно.
        Я растерянно посмотрел на Игната, тот, прищурясь, рассматривал Лапарру, словно не узнавая. Я его понимал: мы проделали работу, которую уже кто-то проделал до нас. Почему же начальник отдела не поставил нас в известность?
        - Не удивляйтесь, - хмуро усмехнулся Лапарра, понимая значение наших взглядов и молчания. - Вы не спрашивали, хотя были обязаны. Учитесь мыслить самостоятельно. Вернемся к Зо Ли. Известно ли вам, как он вел себя в клинике?
        - В общих чертах. Он пролежал всего пять дней и сбежал; давай, стажер, покороче, самое главное.
        Я кашлянул, вспоминая памятный мне визит в Симуширский центр нервных заболеваний…
        - Понятно, - сказал главврач, рассматривая мой сертификат - серебряный дискос с изображением Земли в ладонях и выбитым на обратной стороне именем. - Зо Ли, кажется, ваш сотрудник?
        - В данный момент он свидетель, - веско проговорил я, - по очень важному делу.
        Главврач удивился: получилось это у него отлично.
        - Разве вам не сообщили?
        К его удивлению прибавилась тревога.
        - О чем?
        - О том, что пациент Зо Ли сбежал из медцентра полгода назад? Он пробыл у нас на излечении всего пять дней.
        Такого оборота событий я не ожидал и даже грешным делом нехорошо подумал об Игнате: он-то должен был меня предупредить. Я попытался сохранить достоинство, но по улыбке в глазах главного врача понял, что мне это удается плохо.
        - Ах да, - пришел он на помощь. - Зо Ли был, кажется, из другого отдела, у него был такой же диск, но с другой эмблемой: в черном круге маленький золотой чертик.
        Зо Ли действительно работал в другом ведомстве, золотой чертик в черном круге - эмблема «Аида», но я же не мог признаться главному врачу, что сам пока не состою ни в каком отделе, и мой сертификат - документ стажера, а не безопасника-официала, как бы ни хотелось.
        - Зо Ли - работник «Аида», - сказал я, чтобы хоть что-нибудь сказать. - Где же он сейчас?
        Главный врач медцентра развел руками.
        - Извините, вопрос не по адресу. Мы в тот же день сообщили в ваше управление об исчезновении пациента. Если хотите, поговорите с лечащим врачом Зо Ли, это все, чем я могу быть полезен.
        Я вздохнул.
        - Да, пожалуй. Как мне его найти?
        Главврач ткнул пальцем в замерцавшее индикаторное окошко на панели селектора.
        - Шоллак на приеме, - отозвался слегка картавый мужской голос.
        - Вацек, прими гостя. Комната двести шесть, - повернулся ко мне главврач. - Удачи вам.
        Врач, лечивший Зо Ли, казался с виду моим ровесником. Глаза у него были дерзкие и веселые.
        - Зо Ли поступил к нам из клиники «Скорой помощи», - сказал он, усаживая меня в кресло перед прозрачным окном-стеной, сквозь которое открывался вид на бухту Броутона. - Ему нужен был депрограммист, то есть психиатр, лечащий от навязчивых, внушенных идей. За пять дней, что он у нас находился, причин его болезни установить не удалось, хотя у пациента был целый комплекс маний.
        - Чего? - переспросил я, озадаченный новым обстоятельством.
        - Мания - это состояние болезненно-повышенного возбуждения при некоторых видах психоза или травмах мозга. Во-первых, он бредил каким-то сверхчеловеком по имени Джинн, которого нельзя выпускать на волю. Во-вторых, ему казалось, что за ним следят, - так называемая мания преследования. В-третьих, всем доказывал, что он ни в чем не виноват, - это комплекс несуществующей вины. Ну и тому подобное.
        - Как же ему удалось уйти в таком состоянии?
        Шоллак смутился.
        - Понимаете, невероятно, но факт - он каким-то образом изменил параметры регистраторов, следящих за здоровьем, и автоматы открыли дверь палаты. До сих пор не знаю, как это ему удалось!
        Я попросил у Шоллака информацию о Зо Ли, которая имелась в медцентре, получил кристаллы и регистрокарту после пятиминутных дебатов Шоллака с главврачом и покинул медцентр…
        - Ум-гум… - неопределенно промычал Лапарра, выслушав меня, и посмотрел на Игната. - Зо Ли бредил сверхчеловеком… это не наш ли «Суперхомо»?
        Игнат промолчал. Он всегда молчит, если ему нечего сказать. А вот у меня, увы, такого качества нет.
        - Это все?
        - Все.
        Я виновато опустил голову.
        - Мало! Неоперативно работаете. Есть древняя - ей около двух десятков веков - пословица: «Делай все не спеша, словно тебе еще жить тысячу лет, но так основательно, будто завтра умрешь». Итак, ваши отправные точки: Зо Ли, «дракон», лаборатория «Суперхомо». Вопросы?
        - Нет, - сказал Игнат, который, как и я, не видел особых причин недовольства начальника отдела.
        В своем кабинете мы сели на диван и стали не торопясь потягивать тоник, думая каждый о своем.
        - Ничего я что-то не соображаю, - признался наконец Игнат. - Стадия накопления тумана продолжается.
        Он встал и вернул бару пустые бокалы.
        - Сегодня снова будешь заниматься Зо Ли. Попробуй узнать, где он в настоящее время, что с ним, почему удрал из лечебницы, не закончив курса лечения.
        - Но, может быть, это уже известно? - рискнул я возразить. - Шеф только что врезал мне…
        - Во-первых, не тебе, а мне, во-вторых, выяснение местонахождения Зо Ли - наша прямая обязанность. Кроме всего прочего, разузнай о Зо Ли все, что можно, у сотрудников по отряду. Для розыска нужен его физический и психологический идентификат, а мне почему-то кажется, что придется объявлять по малайцу всеземной розыск. Задание понятно?
        - Неужели информация уцелевшего свидетеля катастрофы так ценна? Его же нашли без сознания, что он может знать? Да если бы он хоть что-нибудь знал, давно рассказал бы. И вообще странно, что этим делом занялись лишь полгода спустя.
        - Вот именно! - поднял палец Игнат. - Вот именно, варяг, неспроста начальство заинтересовалось этим делом повторно. Надо нам поторопиться. Я постараюсь договориться с Даль-разведкой о предоставлении нам исследовательского киберкомплекса БИИМ, завтра же прочешем всю территорию Ховенвипа. Не дает мне покоя найденная нами железная дорога.
        Я нехотя встал, показалось, что Игнат поручил мне самую неответственную часть задания, но высказывать свои сомнения вслух не решился.
        - Тебе привет от Дениз, - сказал я через плечо уже на пороге. - Зашел бы как-нибудь, она там ждет твоих звонков каждый день…
        Я оглянулся и впервые увидел на лице Игната нечто вроде растерянности. Но я говорил правду: Дениз каждый день спрашивала меня об Игнате.
        По дороге в архив я прикинул, сколько времени понадобится мне на выполнение задания, и вспомнил эту прикидку к вечеру, когда дальнейшие события показали, что свободного времени у стажера отдела безопасности УАСС в общем-то меньше, чем ему хотелось бы иметь.
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Тампа, апрель 12-208
        Двенадцатого апреля, в День космонавтики, тампинский стадион «Грин фиал» был заполнен с утра: спортивный праздник, посвященный началу проникновения человека в космос, собрал триста тысяч жителей города и многочисленных гостей центра туризма Флориды.
        К шестнадцати часам над городом установилась прекрасная «летняя» погода. Синоптики превзошли самих себя: солнце сияло вовсю, ветер стих, воздух прогрелся до двадцати градусов. Стадион пел и смеялся, ждал основного события - футбольного матча между сборной города «Тампа» и испанской «Барселоной».
        Матч начался в шестнадцать десять под нарастающий гул голосов и музыкальные аккорды: болельщики всех времен и народов мало чем отличаются друг от друга.
        На двадцатой минуте защитники «Барселоны» остановили нападающего «Тампы» недозволенным приемом в пределах вратарской площадки. Стадион взорвался бешеным свистом и криками, судья остановил игру, но вместо того чтобы наказать виновных, дал свисток в пользу «Барселоны», усмотрев нарушение со стороны защитников команды хозяев поля. Часы над стадионом показывали половину пятого.
        Стадион, недовольный решением судьи, ревел. И в этот момент все триста пятьдесят тысяч болельщиков ощутили волну холода, странное будоражащее волнение, нетерпение, гнев и десятки других негативных эмоций. Стадион превратился в ад!
        Тысячи зрителей ринулись на поле, давя друг друга, набросились на судей и игроков. Тысячи других кинулись защищать этих последних, свалка росла, грозя перерасти в невиданное по масштабам побоище. Работники стадиона, отвечающие за общественный порядок, попытались вмешаться в события, но были сметены в первую же минуту. Над стадионом повис многоголосый рев разъяренной толпы - явление, чрезвычайно редкое для начала третьего справедливого века.
        И почти никто из болельщиков, присутствующих на трибунах, не заметил странных световых эффектов над чашей стадиона, на высоте шестисот метров…
        Когда к стадиону примчались машины «Скорой помощи» и городского линейного отдела УАСС, волна холода, а с ней и волна отрицательных эмоций пошли на убыль. Опомнившиеся болельщики с недоумением начали оглядываться, приводить себя в порядок, искать виновника переполоха. К счастью, судья остался жив…
        А над стадионом таяла полупрозрачная фигура - нечто вроде гигантской когтистой лапы - не то облако, не то след капсулы метеоконтроля…
        Игнат Ромашин
        В три часа дня я вспомнил о своем предположении, нуждающемся в проверке, и, внутренне его отвергая, все же решил перестраховаться.
        - Я, кажется, забыл выключить дома утюг, - обратился я к соседям по комнате, с утра занятым расчетами и моделированием какой-то аварийной ситуации. - Если шеф начнет искать, буду через полчаса как штык.
        - Нам и так надоело отвечать, что тебя нет, - поднял голову от панели драйвера один из инспекторов, Дайнис Пурниекс, флегматичный, белобрысый, в распахнутой на груди рубашке. - Кстати, час назад он тебя искал весьма настойчиво.
        - Зачем? - поинтересовался я.
        - Очевидно, затем, чтобы еще раз дать втык за оперативность, - сказал суровый Аристарх Видов, снимая с головы эмкан.
        - Ну у вас и осведомленность! - Я с любопытством посмотрел на Видова. - Прямая связь с бункером начальника отдела?
        - Стараемся, - отозвался Аристарх.
        - Если серьезно, то тебе в помощь придается военный историк из СЭКОНа. - Дайнис аккуратно закатал рукава рубашки. - Очень красивая женщина, зовут Люция.
        Я озадаченно пожал плечами: новость была из разряда неожиданных и не совсем приятных.
        В это время мягко прозуммерил координатор связи комнаты, и динамик интеркома проговорил голосом Лапарры:
        - Игнат, спустись в холл к седьмому информу.
        - О! - выпрямился Дайнис. - Сейчас и получишь.
        - Да ну вас! - Мне было не до шуток.
        В громадном холле, отделанном под инму - китайское «дерево с туманными картинами» и крипп - искристый лунный базальт, я подошел к стойке седьмого информа, еще издали увидев Лапарру. Рядом с ним стояла поразительной красоты женщина в летнем костюме, который во все времена назывался сафари. Смуглая, с фигурой и грацией богини, с волосами, схваченными у затылка рубиновым обручем и свободно падающими за спину. Глаза дерзкие и предостерегающие одновременно, черные, как пространство, губы крупные, четкого рисунка и без малейших признаков косметики. Вкус недурен. И, по всему видно, шутить не любит.
        - Знакомьтесь, - буркнул Лапарра. - Ромашин-младший.
        - Игнат, - слегка поклонился я.
        - Люция, - подала руку незнакомка. Я не решился поцеловать ей пальцы, почувствовав, что выйдет не слишком по-светски.
        - Люция Чикобава - военный историк, - продолжил Ян. - Будет работать в твоей группе по делу «Демон». Я введу ее в курс дела, ты сообщишь подробности.
        Приказ есть приказ, оспаривать его бессмысленно, да я и не стал бы. С женщинами в одной связке я не работал, да еще с такими.
        - С инструкцией отдела вы хорошо знакомы? - спросил я, невольно глядя на ее губы, и получил в ответ короткий изучающий взгляд.
        - Достаточно. - Голос у нее был гортанный, бархатистого тембра, глубокое контральто. - Я вижу, вы не рады. Но это решение директора вашего управления. Если не возражаете, встретимся вечером. В восемь вас устроит?
        - Вполне.
        - Тогда до встречи. А у вас, Ян, я буду в шесть.
        Люция повернулась и пошла по залу к одному из выходов, а мы молча смотрели ей вслед.
        - Она пять лет работала в погранслужбе, - сказал Лапарра через минуту. - Имеет степень историка-универсалиста, хорошая спортсменка.
        - Похожа на индонезийку. Больше вы с отцом ничего не могли придумать? Я же завалю задание.
        Лапарра фыркнул.
        - Шутишь, значит, все в норме. Ну, будь, встретимся в девять.
        Он подошел к лифту, а я, размышляя о высших законах, соединяющих людские судьбы, поднялся на седьмой горизонт управления, в зал тайм-фага.
        Станция тайм-фага занимала весь седьмой горизонт южного крыла здания. Так как работникам управления приходится переноситься во все точки земного шара и за его пределы на планеты Солнечной системы и других звезд, то и станция пассажирского ТФ-сообщения была самой крупной для официальных организаций: зал тайм-фага занимал площадь в тридцать тысяч квадратных метров, и располагалось в нем полторы тысячи кабин.
        Я нашел свободную кабину, набрал код Москвы и через секунду вышел из тайм-фага Басова, на площади Славы. От площади до моего стодвадцатиэтажного дома идти всего полчаса, но я все же взял такси - в сердце закопошилась тоскливая, как ненастье, тревога.
        Дома оказался отец - разговаривал в гостиной по виому, переодетый в домашний халат. Рано он сегодня.
        Я прошел в свою комнату, открыл стенной шкаф и хмыкнул. Потом переложил из угла в угол виброласты, флайтинг для глубоководной охоты, пакет надувной лодки с баллончиком газа, пакет со значками и орденами, который я так и не удосужился отдать однокашнику, тихо присвистнул и уставился в пустую нишу: «дракона» в шкафу не было.
        - Пришел? - весьма оригинально отреагировал отец, появляясь на пороге. - Что ищешь?
        Я оглянулся.
        - Па, ты из моего шкафа ничего не брал?
        - Нет, конечно, это же твой шкаф.
        - Понимаешь… - Я почесал переносицу. - Домой из полета я привез кое-какие трофеи, думал удивить друзей… ну, и до сих пор не сдал облачение. Короче, пропал мой карабин.
        Отец с интересом посмотрел на меня и заглянул в нишу.
        - Пропал «дракон»? Ты хоть представляешь, что говоришь? Везде искал? Может быть, оставил в тире?
        - Я не ходил с ним в тир, не успел. Он был здесь.
        - А если мать переложила?
        - Зачем? - Я снова принялся перекладывать вещи, уже зная, что карабина в шкафу не найду. Предчувствие не обмануло меня. Еще на Ховенвипе у меня мелькнула мысль, что по мне вели огонь из моего собственного карабина, но тогда я лишь посмеялся над собой. Вот, значит, где стрелок его достал!
        Отец, прищурясь, ждал объяснений, и я вкратце пересказал ему события на Ховенвипе, опустив кое-какие подробности нашего с Витольдом отступления. Он слушал молча, с непроницаемым лицом, но я-то знал его хорошо, почти как себя.
        - А патроны? - спросил он, когда я закончил. - У тебя же их не осталось.
        - Патроны он мог достать в другом месте… тем более что не перевелись на свете безголовые разини вроде меня. Никогда не думал, что такое может случиться.
        Не произнеся ни слова, отец вышел из комнаты.
        - Ты явно не представляешь, что произошло, - донесся из кухни его голос. - Звони немедленно Лапарре, иначе рискуешь вылететь из отдела.
        От неожиданности я выронил рубашку и, переодеваясь на ходу, зашел на кухню, изумленно уставился на отца, набиравшего программу ужина на домашнем комбайне «Комфорт-8».
        - Ты серьезно?
        Отец, не оборачиваясь, повел лопатками.
        - Вполне может быть, что ты вооружил какого-то маньяка из тех, которых все-таки иногда рождает человечество. В таком случае ты подверг риску ни в чем не повинных людей.
        Я медленно вернулся в комнату, размышляя над словами отца, вдруг подумал: а ведь для того, чтобы взять карабин у меня, сотрудника отдела безопасности, надо быть очень информированным человеком! Сверхинформированным! Надо знать, что я был в экспедиции под кодовым названием «Погоня», что вернулся и привез карабин и что не сдал его вовремя в сектор учета… Кто мог знать такие подробности? Только Умник - главный оперативный компьютер отдела…
        Я выдвинул из стены пульт домашнего координатора и набрал телекс отдела. К счастью, Ян был на месте. Я рассказал ему то же, что и отцу.
        - У меня даже мысли подобной не возникало! - угрюмо проговорил Лапарра. - На кой ляд тебе карабин? Ты же не коллекционер. Да и куда смотрел сектор учета, хотел бы я знать?! Будто у меня забот не хватает…
        - Кто же мог предполагать…
        - Ты мог, обязан был предполагать, не опускайся до оправданий. За то, что не сообщил о карабине учетчикам, ты свое получишь, как и они, что не потребовали. Давай в отдел, будем думать, как выходить из положения.
        Я вспомнил скалы Ховенвипа, мерзкий посвист пуль, влипавших в камень рядом с телом, и понял отца. И Лапарру. Карабин «дракон» в руках маньяка - это пострашнее стихийного бедствия!
        - Бежишь? - окликнул меня отец, продолжая колдовать на кухне. Вмешиваться в разговор с Яном он не стал.
        - Извини, ты, кажется, прав, па, я в отдел.
        - А что я матери скажу?
        - Ты же видишь, в какое положение я попал. Придумай что-нибудь, скажи - пошел в спортзал.
        Я вздохнул, представив, как огорчится мать - в последнее время мы почти не разговаривали по вечерам, и шагнул за порог. Вечер я себе испортил окончательно. И не только себе…
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Атлантический океан, район подводной горы Роккевей, апрель 28-208
        Не видимая глазу холодная масса воздуха диаметром около двух километров опускалась с неведомых высот к океану. Чем ниже она опускалась, тем интенсивнее охлаждался воздух, зона низких температур расширялась, закручивалась, выдавливая теплые слои воздуха к Американскому материку и порождая барометрические волны - инфразвук с частотой в доли герца.
        Первые слабые толчки воздуха достигли автоматических датчиков синоптической сети и включили режим повышенной опасности. Дежурные геопатруля главного центра изменения погоды Северной Америки с любопытством приняли сообщения автоматов и взялись за проверку данных. Они еще не догадывались, в чем дело, да и не могли догадаться: программа погоды над Атлантикой не предусматривала глобальных изменений в течение ближайших суток, а так как, кроме людей, никто не мог вмешаться в программу, то, по мысли дежурных, сведения о зарождении тайфуна были просто интересным казусом, сбоем в цепи автоматической сети регистраторов.
        Между тем область холодного воздуха все увеличивалась, скапливаясь над поверхностью океана и закручиваясь все сильнее в спираль. Ветры из-под ее основания устремились к берегам материка, поднимая зыбь на спокойной доселе глади воды. Первый смерч образовался спустя полчаса после падения «массы холода» - невероятно быстро по меркам метеорологов. Затем образовались еще два смерча. Захватив гигантские массы воды, они слились в один и устремились в сторону Африки, постепенно наращивая скорость.
        Лишь через двадцать минут опомнившиеся дежурные метеоцентра выслали к восточной окраине Северо-Американской котловины истребители ураганов. Битва с тайфуном длилась пять часов, почти ночь, поэтому никто из пилотов-истребителей не заметил необычных эффектов, сопровождавших тайфун до его распада.
        Причин возникновения необычайно холодной массы воздуха, которая и породила тайфун, отыскать не удалось. Загадка тайфуна «Роккевей» вошла в сводку происшествий климатологов Академии наук Земли и была похоронена под слоем других информационных сообщений, требующих дополнительного анализа.
        Витольд Сосновский
        С высоты в четыреста метров Ховенвип выглядел иначе, чем с горизонтали земли. Я долго разглядывал хаос кроваво-красных, причудливо-чудовищных гребней, фестонов и шпилей, среди которых проглядывали иногда ровные столообразные участки, и меня все больше увлекала красота этого дикого уголка природы, не тронутого, хотя бы внешне, руками человека. Теперь нам предстояло разобраться в том, что же люди соорудили в глубинах этих гор и ради чего они когда-то посягнули на такую неповторимую ни в одном из районов Земли красоту.
        - Не налюбовался? - подошел ко мне Игнат. С ним был невысокий, но плотный - этакий крепыш-боровичок - начальник летающей лаборатории БИИМ-3 по фамилии Юранов. У начальника были седые виски и совершенно ледяные глаза.
        - Красиво, - сказал я, невольно краснея.
        - Вид хорош. - Юранов бросил взгляд вниз, как прицелился.
        Летающая лаборатория - шестиугольная платформа размером с треть поля зимнего стадиона, накрытая прозрачным изнутри куполом, медленно дрейфовала на юго-восток над заповедником Ховенвип. Десять человек ее команды готовились к пуску аппаратуры научно-исследовательского комплекса.
        - Итак, что мне вводить в программу? - обратился к Игнату начальник БИИМа. - Какова сфинктура объекта?
        - Сфинктура?
        - Что, незнакомый термин? Ввели его около двухсот лет назад, и происходит он от слова «сфинкс». Обозначает степень загадочности объекта, качественные характеристики его таинственности.
        - В таком случае сфинктура плато Ховенвип - искусственные сооружения в его недрах: туннели, машины, аппаратура, кабели связи, волноводы, энерговоды и тому подобное.
        - Годится. Этот комплекс проходит последние полевые испытания перед дальней звездной заброской, ваш запрос решили удовлетворить в первую очередь. После Ховенвипа нам предстоит работать под водой - это уже заказ археологов.
        Они направились по кольцевому коридору ко входу в центральный зал лаборатории, разговаривая на ходу. Я поплелся сзади, с одной стороны захваченный потрясающей дикой красотой Ховенвипа, а с другой - осознающий свою ненужность на борту этого летучего агрегата.
        Зал лаборатории был круглым, с прозрачным потолком и мерцающими стенами от работающего вхолостую панорамного виома. У пульта управления интеллекторными системами сидели операторы в черно-голубых комбинезонах с короткими рукавами. Напротив входа в зал в сплошном кольце виома выдавалась ниша, в глубине которой прятались еще один пульт и кресло. Юранов направился к нише и поманил нас за собой.
        - Это пульт пилота и начальника исследовательской группы. На время испытаний командую парадом я. Садиться не предлагаю - некуда, так что придется потерпеть.
        Начальник сел в кресло, привычно ткнул пальцем в квадрат сенсора общего включения.
        - Внимание! Сфинктура третьего типа, класс подземный, степень опасности не определена, принимаем индекс «Ад-01». Готовность три минуты.
        Я с любопытством выглянул из ниши в зал. Операторы лаборатории уже надели ежистые шлемы эмканов, по залу разбежались, словно рассыпанные горстью, странные звуки: попискивания, тоненькие звоночки, шелесты, басовитые тихие гудки.
        - Людей внизу нет? - оглянулся начальник лаборатории. - Можем ли мы использовать жесткую компоненту в излучении интравизоров?
        - Людей внизу быть не должно, - сказал Игнат, подумал и добавил: - Но полностью гарантировать не могу. Наши патрули, конечно, прочесали Ховенвип с утра, перед запуском БИИМа, но…
        - Понятно.
        Юранов не спеша натянул эмкан и вдавил красный грибок кнопки в углу пульта. Над лесами и горным хаосом Ховенвипа разнесся вопль сирены.
        Прозрели стены ниши, исчез зал за спиной, мы оказались висящими в воздухе без опоры. За то время, пока длился наш разговор, лаборатория добралась до холмистой серой равнины, почти лишенной растительности.
        - Откуда начнем? - обернулся Юранов к Игнату.
        Тот нашел глазами участок плато, от которого мы успели удалиться на несколько километров, и кивком указал на него.
        - Вернемся к уступу, видите? Оттуда можно пойти по разворачивающейся спирали. Местность там уже обследована, однако новые данные не помешают.
        - Разве здесь уже работал БИИМ?
        - Работали эксперты с обычной переносной аппаратурой и, как мне кажется, участок захватили недостаточный для всестороннего анализа.
        Юранов повернул лабораторию назад, и через несколько минут мы снова очутились над стопятидесятиметровой стеной, испещренной узорами выбоин, трещин и пещер. С высоты было особенно заметно, что стена отделяет каменные джунгли от джунглей лесных.
        - Ориентир - белый флаг слева, у двух пещер.
        На пульте метнулись световые стрелы и сложились в красную надпись: «Пуск программы». Снова над скалами раздался грозный вой сирены.
        В зале, отделенном от нас призрачной стеной светозавесы, звуковая обстановка не изменилась, но мне показалось, что воздух вокруг странно загустел и завибрировал на грани слышимости, и где-то внутри меня родилось ощущение тревожного напряжения гигантского копья, нацеленного в спину из зала и готового вот-вот сорваться и ударить…
        Я поймал оценивающий взгляд Игната и криво улыбнулся, хотя обмануть его, конечно, не мог.
        - Не пугайтесь, не оборачивайтесь, - произнес начальник БИИМа, в то время как руки его бегали по сенсорной клавиатуре пульта. - Включилась АРЗ. С непривычки ощущение не из приятных.
        Я расшифровал аббревиатуру АРЗ как «антирадиационная защита» и успокоился.
        Лаборатория прошла над стеной. Из зала за спиной донеслись оживленные голоса операторов. Я из любопытства высунул голову из-за светозавесы и удивился: зал тонул в темноте, лишь напротив каждого пульта, слабо освещенного призрачной иллюминацией индикаторов, светились экраны дисплеев, не рассеивая мрака уже на расстоянии ладони.
        Внезапно лаборатория замедлила движение.
        - Девятый, Левченко! - резко окликнул начальник лаборатории. - Ваш канал выпал из резонанса, извольте не зевать!
        - Автомат отрабатывает повышение радиационного фона, - отозвался невидимый Левченко обиженным тоном. - Прошу две минуты на топосъемку.
        - Следите внимательней за изменением рельефа. Даю две минуты. Всем остальным - повтор серий.
        Юранов жестом поманил Игната. Я тоже придвинулся ближе.
        - Посмотрите-ка, это вам знакомо?
        На черной, доселе непрозрачной панели справа от пульта проявился странный светлый узор, похожий на рисунок червяка-древоточца на коре дерева.
        - Штреки?
        - Система пещер, в которой некоторые естественные ходы соединены искусственными туннелями. Глубина самой нижней пещеры около ста шестидесяти метров.
        Игнат некоторое время рассматривал изображение, потом покачал головой в сомнении:
        - Никак не сориентируюсь…
        - Это флаг, - ткнул пальцем в панель Юранов.
        Игнат кивнул. Судя по всему, ему было интересно, а мне становилось скучно.
        Словно почувствовав перемену в моем настроении, Игнат посоветовал мне пройти в зал, а Юранов, откровенный и лаконичный, как скальпель хирурга, добавил:
        - Там у входа есть кресло наблюдателя, подключитесь к машине, отвечающей за синтез полученных сведений и отмечающей к тому же все выявленные элементы искусственности вашего объекта. Если же не хотите терять время - берите машину и летите по своим делам. Работы у нас часа на три-четыре, плюс обработка результатов поиска. Закончим - сообщим.
        Игнат поразмышлял, посматривая на мою удрученно-ждущую физиономию, и принял последнее предложение.
        - Не очень романтическая профессия, - сказал он в пинассе, глядя на уплывающую от нас лабораторию, похожую на отломившийся снежный купол одной из гор. - Да, стажер?
        - Не очень, - пробормотал я, чувствуя угрызения совести. Думал я в это время о своей профессии и о том, что доминантой спасателя во все времена было терпение. То есть именно то, чего мне не хватает. Игнат, конечно, об этом не скажет, но подумает, ушел-то он из лаборатории из-за меня. Хотя, с другой стороны, дел у нас достаточно, а начальнику БИИМа мы были не нужны.
        - Вот это уж точно! - сказал вдруг Игнат одобрительно.
        Я не особенно удивился. Видимо, снова утратил контроль над лицом, врагом моим.
        Мы сделали круг над голубоватыми холмами пыли, и вдруг взгляд Игната остановился. Что он там увидел, внизу?
        - Черт побери! - раздельно сказал Игнат. - Как это я с первого раза не заметил?
        Я не успел ничего спросить, как мы уже пикировали вниз и через минуту головокружительной карусели приземлились на обрыве возле букового леса. И только выйдя из кабины пинасса, я понял, в чем дело.
        Деревья в лесу неестественным образом были искривлены, наклонены в сторону обрыва. Вернее, не искривлены, а как бы расплавлены и раскатаны - других терминов не подберешь - в плоские языки, доскообразные стены, изогнутые лопасти, усеянные наплывами и утолщениями. Ветви деревьев тоже изменились, превратились в канделябры и фестоны, а листья вытянулись в длину и походили на зеленые перья с жемчужным отливом.
        Игнат обошел несколько буков, дотрагиваясь до них рукой, присвистнул и присел на корточки. У ног его начиналась россыпь каких-то мелких зеленых пузырей, густо усеявших взгорбок обрыва.
        - Знаешь, что это такое? Догадайся.
        Я подошел, неосторожно наступил на один из пузырей, и тот превратился в мокрое пятно.
        - Тише, медведь! Это трава, понял? Жди меня здесь, попробую вызвать бригаду экспертов-биологов. Такого, брат, мы еще не видали.
        Я кивнул, ошеломленный настолько, что был в настоящий момент только зрителем, а не помощником инспектора безопасности.
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Остров Сан-Мигел, Азорские острова, май 12-208
        Сан-Мигел ничем не выделяется из островов Азорской гряды. Гористый, с обилием термальных источников, он суров и не слишком приветлив и требует постоянного внимания со стороны Атлантического сектора УАСС Земли, потому что входит в сейсмически активную зону земного шара.
        Три сейсмостанции, установленные на острове, контролируют малейший шорох в его недрах, и уже больше века в районе Азор не случается мощных землетрясений и вулканических взрывов: аварийные бригады геопатруля вовремя предотвращают попытки бунта земных недр.
        Известно, что активность недр не проявляется внезапно. Прежде чем родиться землетрясению или вулкану, идет долгая подготовка в глубинах астеносферы и мантии Земли, на границах континентальных глыб и срединных океанических хребтов - в местах разломов земной коры. Земля уже давно была окутана глобальной сетью автоматических сейсмостанций и вычислительных геокомплексов, выдающих долговременные прогнозы поведения недр во всех точках планеты; машины, как правило, ошибались редко. Но то, что случилось двенадцатого мая на острове Сан-Мигел, ни автоматы, ни люди предусмотреть не могли.
        В полдень сейсмостанции острова зарегистрировали необычные электрические явления в районе кальдеры вулкана Фурнаш, расположенного в его восточной части. Пока озадаченные диспетчеры геопатруля сверяли сводки по Атлантике с поступившим сигналом, в недрах Сан-Мигела зародились странные звуки, сопровождаемые вибрацией, с амплитудой в десятые доли миллиметра. По всем признакам вот-вот должно было начаться извержение вулкана, в то время как карты прогнозов выдавали на ближайшие сутки и вообще на год вперед полнейший штиль в районе Азор.
        Спустя полчаса скрипы и участившиеся подрагивания почвы на всех островах Азорской дуги показали, что давление лавы ближайшего к поверхности океана магматического очага превысило допустимую норму и лава начинает пробиваться из глубин по древнему жерлу вулкана Фурнаш. Еще через пять минут последовал первый громовой удар неожиданно проснувшегося вулкана.
        Когда к Азорским островам прибыли модули геопатруля, остров Сан-Мигел был окутан тучей пепла, дыма и пара, сквозь которую проглядывались факелы пламени и языки лавы, сползавшие в океан.
        После двухчасовой схватки стихия покорилась людям, вулкан успокоился, дым рассеялся, и взорам спасателей предстал удивительный новый ландшафт острова: из свежего поля лавы торчали изъязвленные порами каменные клыки - все, что осталось от конуса вулкана Фурнаш. В радиусе километра поле лавы тоже было пористым и покрытым зеленоватым налетом. Такой след оставляет ТФ-космолет, стартующий с поверхности Земли в рейсовом режиме. А из центра лавового поля торчал странный предмет: не то искореженная ферма какого-то моста, не то скелет апокалиптического зверя длиной в километр!
        Из двухсот жителей и отдыхающих на острове удалось спасти сто семьдесят девять человек. Трое из них умерли по пути в клинику на Азорах от внезапной остановки сердца, остальные твердили о жутком холоде, предшествовавшем извержению, о «чудовище, пляшущем над вулканом», о необычном беспричинном страхе, охватившем их перед извержением, и о прочих странных вещах…
        Игнат Ромашин
        Результаты разведки, проведенной над Ховенвипом с помощью киберкомплекса БИИМ, которыми оснащали дальние звездные экспедиции, стали известны только к вечеру.
        По своему личному каналу я получил кассету, разобрался в сопроводительном послании. Всего в кассете было пять кристаллов. Три из них содержали записи физико-геологических свойств плато Ховенвип, в четвертом были витайры - цветные объемные снимки подземного мира Ховенвипа, выполненные в различных диапазонах электромагнитного спектра, в пятом - обнаруженные объекты искусственного происхождения, вернее, их изображения.
        Отработав обязательную дневную норму физподготовки: час - разминка и тренировка гибкости и подвижности мышц, час - доведение до автоматизма приемов тайбо, - я позвонил домой, сказал, что задержусь, создал в кабинете вечернее освещение и сел в кресло, смакуя возникшее чувство соприкосновения с тайной.
        Первый витайр отображал всю сложную систему подземелий Ховенвипа. Я сравнил новый снимок с имеющимся в архиве и сразу заметил отростки туннелей, неизвестные ранее. Но не это привлекло мое внимание: на схеме пересекающихся извилистых ходов горели огоньки найденных искусственных объектов. В основном - прямые туннели, одетые в бетонно-броневой каркас, но были и другие находки: бункера, трубопроводы, камеры, какие-то агрегаты и машины. Кое-что из этого было уже исследовано в процессе следствия по делу погибших чистильщиков - ряд пустых камер вокруг бункера с бактериологическим оружием, стены и военные машины, однако я нашел и совершенно новые объекты, о которых ни документы архива, ни материалы следствия ничего не упоминали. Например, странная полость в форме идеального шара, рядом бункер, соединенный с полостью металлической трубой, сложный агрегат в узком каменном мешке - скорее всего старинный термоядерный реактор, станция с электропоездом - недалеко от того места, где мы с Витольдом нашли в ущелье рельсы. Все эти находки группировались примерно в четырех километрах от места гибели чистильщиков,
немудрено, что эксперты не смогли полностью разгадать тайну Ховенвипа, скрытую скальной толщей в полтораста метров. Больше всего меня заинтересовала шаровидная пустая полость, к которой подходили пучки труб разного диаметра и десятки кабелей. Эвакуированный центр управления всем подземным хозяйством лаборатории? Стендовый зал? Полигон?
        - Отлично! - сказал я вслух, встал и, разминаясь, заказал в баре горячее молоко. Ян будет доволен. Сначала дикая биологическая аномалия с буковым лесом на плато, теперь подземная лаборатория. Интересно, что скажут ученые мужи о причинах лесных изменений? Мутации? Генетический дрейф? Так быстро лес не мутирует. Ну и задачка! А «Суперхомо» гораздо более мощная организация, чем мы думали. Восемь квадратных километров площади, около двадцати шести километров подземных выработок! И все это ради… ради чего? Какой такой «сверхчеловек» создавался в лаборатории? Какими путями? «Био», «физико» или «психо»? И почему даже в архивах Пентагона и «Сенткома-2000» о лаборатории - ни слова? Почему только в одном-единственном документе из тысяч других сверхсекретных есть указание на отчисление «Суперхомо» ста восьмидесяти миллионов долларов? За что? За какую «научную» деятельность?..
        - Так, - сказал я и с удовольствием отпил несколько глотков горячего молока. - Умели предки держать тайны в секрете.
        Просмотрев остальные снимки, я вернулся к шаровидной пещере. Этот подземный зал занимал меня все больше, но, как известно, на песке догадок не построишь фундамента факта, а отправных пунктов для цепи логических умозаключений я пока не нашел. Стадия накопления тумана в деле «Аид-117» продолжалась.
        Я прикинул в себе степень несоответствия желаний и возможностей для дальнейших плодотворных размышлений, как вдруг почувствовал чей-то мгновенный взгляд. Ощущение тут же прошло, но я уже знал, что в кабинете я не один. Кто-то абсолютно бесшумно вошел в комнату и остановился у двери, настороженный и опасный, как боль в сердце. Он был достаточно опытен - взглянул на меня лишь раз, зная, что прямой взгляд тут же выдаст наблюдателя, и все же он не учел моего опыта.
        Пока я допивал молоко, нарочито медленно, ощущая на губах не вкус молока - вкус тревоги и прикидывая, что лучше: прыгнуть к стене с сейфом или упасть на пол, - вошедший приблизился и остановился за спиной.
        В следующий миг мягко мурлыкнул вызов интеркома. Одновременно с ним я нанес удар ногой в пространство за спиной, попал, получил ответный удар в шею, ослабленный наклоном, отскочил и оглянулся. У двери мелькнул человеческий силуэт, дверь бесшумно пропустила его и сомкнулась. Я потрогал гудящую шею, удар был нанесен по всем правилам тайбо - прием «косой флинт», и если бы я не уклонился с ответным ударом - лежал бы сейчас без сознания у стола, а таинственный незнакомец не торопясь сделал бы свое дело.
        Я швырнул стакан на пол, запоздало кинулся к двери.
        В конце коридора успел заметить мелькнувшую тень - человек нырнул в лифт и был таков, догонять его не имело смысла.
        Я постоял в коридоре, унимая дыхание, вытер лицо ладонью и усмехнулся. С ума сойти можно! На Земле, в самом надежном и спокойном месте, в Управлении аварийно-спасательной службы, застрахованном от всех и всяческих случайностей, подвергнуться нападению! Расскажи кому - не поверит!.. Или это чья-то неудачная шутка?
        Сквозь открытую дверь снова послышался сигнал вызова: автомат знал, что я из здания не выходил, и был настойчив. Я закрыл дверь, прошел к столу. Звонила Люция.
        - Извините ради бога. - Я развел руками. - Я не смог вернуться к восьми, был на Ховенвипе. Вы знаете, что там обнаружена, говоря словами экспертов, аномальная интуссусцепция букового леса?
        - Знаю. - Люция сдержанно улыбнулась. - Вы сможете меня принять сейчас?
        «Уже поздно», - хотел было сказать я и тут же мысленно обругал себя устрицей.
        - Конечно. И простите, пожалуйста, больше не повторится.
        Звонила она, по-моему, из спортзала: из-за зеленой стены декоративного домашнего кустарника слышались удары по мячу, возгласы, смех и плеск воды.
        - Бывает. - Люция снова улыбнулась. - Вы чем-то расстроены?
        - Скорее озадачен. - Я невольно оглянулся на дверь. - Тут у меня побывал странный посетитель… Сколько вам нужно времени, чтобы добраться до управления?
        Она поняла подтекст моего вопроса: одета она была в пушистую полупрозрачную кофточку и отливающие металлом брюки - костюм для прогулки, а не для работы; я снова мог оценить красоту Люции, красоту зрелую, сильную, властную и тревожную, - и ответила: «Десять минут».
        - Жду, - сказал я, взглянув на часы. - Комната номер двадцать один.
        Я выключил работающий проектор, собрал рассыпавшиеся кристаллы информсообщений и положил в сейф. Поднимая стакан с пола, неожиданно обнаружил под креслом маленький значок: в черном круге золотой чертик. Эмблема бригады «Аид»!
        Хмыкнув, я подкинул значок на ладони и спрятал в карман. Интересно, как прореагирует на мое заявление Лапарра? Шеф, скажу я, на меня кто-то покушался, но, увидев, как мощно я пью молоко, перепугался и скрылся в неизвестном направлении. А для отвода глаз подкинул значок «Аида». Иди, отдохни день-другой, скажет в ответ затравленный моим юмором Лапарра, и я пойду, вдохновленный… Может, все-таки кто-то просто пошутил?
        Я вспомнил удар в шею и покачал головой. Такими вещами не шутят. И все же не верится, что это всерьез. Цель? Какая цель этого дурацкого нападения?..
        Я сел на диван и расслабился. Десяти минут вполне достаточно для возвращения спокойствия и рабочего тонуса.
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Орхус, восточное побережье Ютландии, май 26-208
        К концу двадцать второго века город-порт Орхус, расположенный на восточном побережье полуострова Ютландия, славился как один из немногих городов-музеев Земли. Фахверковые дома Орхуса представляли собой редкое сочетание образцов древнего зодчества - внешне и современного жилищно-бытового обеспечения - внутри. Жители города пользовались привилегией собственноручно ухаживать за его архитектурными памятниками и содержать их в чистоте и первозданном виде. Именно памятники архитектуры, такие, как романо-готический собор, церковь Фру-Крике, комплекс зданий «Старого города», и привлекали в Орхус многочисленных любителей старины и ценителей древнего искусства архитектуры.
        Вечером двадцать шестого мая на улицах, площадях и в скверах города было много отдыхающих, в основном пожилых, любящих тишину, уют и неторопливость бытия. Многие собирались у видеорам послушать последние новости в мире, другие неторопливо прогуливались по улицам-лабиринтам старого Орхуса, встречались с друзьями, обменивались мнениями по поводу последних событий науки, техники и спорта. И лишь один человек из тысяч прохожих выделялся своим неадекватным моменту поведением. Он был напряжен, постоянно оглядывался, то и дело смотрел в небо сквозь какой-то прибор с окулярами и решеткой антенны. На него обращали внимание, но не трогали: мало ли чем может заниматься увлеченный делом человек. Но по тому, как он действовал во время происшествия, начавшегося в девятом часу вечера, можно было понять, что только он один и знает причину этого происшествия.
        Все началось с резкого похолодания. Зона холода захватила центр города и двинулась в сторону залива Орхус-Бугт.
        Вместе с похолоданием к людям пришло чувство тревоги, неуверенности, желания бежать и прятаться, многих охватил беспричинный страх. Стоило одному крикнуть в испуге, как паника завладела улицей, другой и захлестнула город.
        А затем в порту взорвался прогулочный лайнер «Дания», перед отплытием заправлявшийся энергией из ближайшего воздушного энергоканала. В результате взрыва пострадали ближайшие к заливу кварталы города, а стоящие у причалов катера и яхты были выброшены на берег гигантской волной.
        Трагедия разыгралась буквально в течение пяти-шести минут. Патрули УАСС прибыли в порт спустя четверть часа и работали до ночи, туша пожары и спасая пострадавших при взрыве. Они первыми стали свидетелями поразительного явления: спустя несколько минут после взрыва в центре залива сформировалась необычная фигура, напоминающая громадный гриб сморчок. Пока шли спасательные операции, «гриб» достиг километровой высоты и застыл, накренившись над городом на сравнительно тонкой ножке. Был он сделан словно из мутного стекла, и рисунок узора на его боках - из-за чего он и походил на сморчок - медленно и непрерывно менялся. Наутро он съежился, ножка «гриба» сократилась и увлекла его под воду.
        Кит Дуглас, инспектор-официал американского филиала «Аид»
        Когда нас вызвал Мартин Гриффитс и сказал, что нужна помощь чистильщиков, он ни словом не обмолвился, какая работа предстоит. А через час мы с Фарди выгружались на южной оконечности Ховенвипа, в смешанном буково-дубовом лесу. С воздуха я заметил, что небольшой участок леса оцеплен и в нем полно людей, но счел это естественным явлением. Встречал нас высокий широкоплечий парень с малоподвижным лицом и цепкими серыми глазами. Говорил он по-английски безукоризненно, и я поначалу не смог угадать его национальность, что меня поразило: в таких делах опыт имею немалый. Передвигался парень несколько необычно, словно крадучись и в то же время совершенно нескованно, и я по этому штриху определил в нем профессионала-безопасника: ребята туда подбирались лучшие из лучших по всем параметрам, хотя хочу отметить, что и в «Аиде» работают не хлюпики.
        Парня звали Игнат Ромашин. Русский. Я с опозданием вспомнил, что у директора управления тоже фамилия Ромашин, хотел спросить - не родственник ли, но удержался. Работал он, как я и думал, в отделе безопасности. Его напарниками были двое: красивая смуглянка по имени Люция, военный историк, и совсем мальчишка, стажер, смущенный осознанием своей непрофессиональности и потому готовый пойти в огонь и в воду - только дай ему команду. Впрочем, мне он понравился, а вот я ему едва ли - ростом не вышел.
        Что поделаешь, в детстве я немало натерпелся из-за своего роста, да и сейчас метр семьдесят два - рост нормального двенадцатилетнего парнишки. Но в работе это не мешает, а что касается личной жизни… я знаю, по крайней мере, одну женщину, для которой малый рост не имеет никакого значения.
        Ромашин быстро ввел нас в курс дела. Фарди начал было по обыкновению ворчать, поглядывая на Люцию, но я его остановил. О «Суперхомо» я ничего не слышал, но случай с группой Шерстова в этом проклятом Ховенвипе еще был достаточно свеж в памяти. Наверное, я никогда не устану мериться силами со злым гением предков, создавших чудовищный военно-промышленный комплекс, следы которого то и дело вскрываются под пластами времени.
        Я не приверженец тринадцатого пункта инструкции спасателей, именуемого в просторечии «срам» - сведение риска к абсолютному минимуму, тем не менее, прежде чем идти в атаку на подземелье Ховенвипа, продумал с Ромашиным все варианты возможных осложнений. В том, что неожиданности будут, я не сомневался. Фарди тоже. Причем он высказался об этом весьма недвусмысленно - такая у него была манера поведения. Ромашин, кажется, тоже понимал толк в таких вещах, но я чувствовал, что у него есть свое мнение насчет целесообразности риска, и я Фарди не поддержал, хотя впоследствии пожалел об этом.
        Мы пригнали из Мексикан-Хаты грузовой катер с необходимым снаряжением и материалами, в том числе с установкой направленного взрыва и роботом-универсалом. Затем определили первый маршрут и установили вокруг намеченной зоны маяки, высвечивающие в воздухе при появлении человека грозные надписи: «Стой! Опасно для жизни! Работает «Аид».
        В десятом часу утра приступили к выполнению плана. Проникнуть в сеть подземных ходов решили в ущелье, где Ромашин показал старую железную дорогу, сохранившуюся благодаря микробиологической консервации.
        - Пойдем таким образом: впереди я, потом Фарди, потом вы, Игнат, - сказал я сухо, ожидая возражений со стороны Ромашина; обычно неспециалисты спешат проявить свою храбрость и показать презрение к опасности, но в «Аиде» это не проходит. Вопреки моим ожиданиям Ромашин спорить не стал, только пожал плечами, и я вздохнул с облегчением: он, очевидно, тоже угадал во мне профессионала и тем самым укрепил мое мнение о нем. Приятно работать в такой компании, на редкость молчаливой, но оперативной.
        - Сначала надо пробить дорогу, - сказал вечно угрюмый Фарди, исследуя скалу, в которую упирались рельсы. - Вероятно, когда-то скала поворачивалась на шарнирах и открывала вход, но теперь ее придется взрывать.
        - Может быть, поищем механизм? - робко предложил стажер. Ромашин полушутливо называл его варягом, парень внушал уважение своими габаритами.
        - Потеряем время, да и управлялся вход скорее всего централизованно, изнутри. Я, пожалуй, начну с разрядника, Кит?
        Фарди взял гравитудный разрядник - широкий черный диск на рукояти, подсоединил к нему энерговод и направил диск на скалу.
        Я жестом предложил остальным отойти.
        Звонкий удар потряс теснину ущелья, поверхность скалы покрылась частой сеткой трещин. От серии невидимых силовых шлепков скала стала расползаться грудой обломков, облако дыма и пыли скрыло под собой машины и Фарди с его грозным оружием. Только иногда в перерывах между грохотом гравитационных залпов доносилось его не менее мощное чихание.
        Наконец канонада стихла, пыль осела, и Фарди, серо-белый от пыли, как мельник, привел в действие робота, похожего на помесь металлического паука и осьминога. Робот принялся разгребать кучу щебня, оставшуюся от скалы. Вскоре мы увидели черный зев туннеля. Это был именно туннель - искусственный ход в глубины каменного щита Ховенвипа. Диаметр его я определил в три метра. Перебравшись через груду не убранного полностью щебня, я заглянул под своды туннеля, и у меня отпало всякое желание идти туда.
        - Пожалуй, в первую вылазку пойдем только мы двое, - сказал я Игнату. - Незачем рисковать всем. Что это? - Я заметил в руках стажера маленький серебристый конус.
        - «Светлячок», - сказала Люция. - Индикатор опасности. Выдается косморазведчикам. Штучка на молектронных чипах и биоточных датчиках. Нацепим на всякий случай?
        Я поколебался немного, не очень-то верю в микротехнику психопрогноза, но значок взял.
        - Фарди, пойдешь сзади, для страховки, а Витольд и Люция останутся у входа.
        В начале туннеля поставили робота и включили его прожекторы. Под сводами туннеля все звуки усиливались и приобретали металлический оттенок, словно стены его были сварены из металлических плит. Клацание шагов рождало дребезжащее эхо, уносящееся вперед, в темноту, куда не доставали лучи прожекторов робота. Две нитки рельсов уходили в эту темноту, как в воду, отблескивая в свете прожекторов словно вчера отполированными плоскостями.
        Я мельком посмотрел на «светлячок» - тот уже замерцал малиновым угольком, оценив степень опасности подземелья, - и тут же забыл о нем, интуиция еще раньше начала подавать тревожные сигналы, ничего нового «светлячок» добавить не мог.
        Пройдя всего около полусотни метров, тщательно просвечивая каждый метр туннеля, мы наткнулись на преградившую путь решетку, сваренную из металлических прутьев толщиной в палец. Я старательно осмотрел ее, не касаясь руками, хотя электрических полей приборы не отметили, и отошел к замершему Игнату.
        - Боюсь, при ликвидации решетки сработает какая-нибудь ловушка, не раз сталкивался с коварством древних военно-защитных систем.
        - Но уничтожать ее придется, иначе не пройти. Или есть другой выход из положения?
        Я вздохнул. Хорошо, если ловушка рассчитана на случайного искателя приключений, но если она предназначена для активной защиты при нападении противника - о последствиях такой защиты можно только догадываться.
        Подошел Фарди с роботом, и мы втроем облазили туннель у краев решетки с интравизорами и анализаторами источников энергии. Скрытой проводки не обнаружилось, похоже, решетку отпирали и закрывали вручную. А может, секрет входа в подземелье был сложнее, чем казался на первый взгляд.
        Поднимая диск разрядника, я вдруг услышал тоненький… детский плач! Замер с поднятой рукой. И только потом понял, что «плачет» индикатор опасности на груди, «светлячок». Хмыкнув, я с минуту размышлял, чувствуя растущую тревогу, потом решительно отослал ворчащего Фарди с Игнатом поближе к выходу, встал под защиту робота и снова поднял разрядник. Прозвучал резкий, как щелчок кнута, удар «плоского» импульса, вырванная из гнезд решетка отлетела в глубь туннеля, со свода посыпались куски отслоившегося бетона. В тот же миг глыба бетона над нами стала мягко оседать вниз, где-то близко зашипел сжатый воздух.
        - Поле! - скомандовал я роботу и метнулся к выходу, не дожидаясь, пока обрушится весь коридор.
        Робот послушно включил силовой «зонтик» и дал мне возможность избежать каменной могилы. Увидев меня бегущим, Игнат и Фарди сориентировались надлежащим образом, и мы втроем выскочили под открытое небо. Словно дождавшись этого момента, в глубине туннеля сверкнуло неяркое пламя - защита робота не выдержала. Вздрогнули скалы, внутри горы с тяжелым гулом что-то рушилось и падало. Отбежав от дыры, мы смотрели на вырвавшееся из отверстия туннеля облако пыли и молчали. Гул стих, и стало слышно, как Фарди делится сам с собой впечатлением от бега и что он думает по поводу хитроумия древних вояк. Но оказалось, что еще не все окончено. В тот самый миг, когда Фарди выдохся, в теле горы словно вздохнул великан: качнулись стены ущелья, из туннеля вылетели хриплый рык, хрип, стон, затем длинный и торжественный грохот обвала. Скала над входом в туннель медленно съехала вниз, словно клином закупорив трехметровое отверстие.
        Пыль, поднятая новым катаклизмом, осела, установилась пугливая птичья тишина.
        - Все! - сказал Фарди и сплюнул. - Нарвались на ОСОТ.
        Игнат посмотрел на меня вопрошающе, и я пояснил:
        - Общая система охраны тайны, наш узкоспециальный жаргон.
        - Надо было работать по всем правилам, - продолжал Фарди. - Здесь на неделю одной только подготовки… а теперь застрянем на месяц, если не больше, пока будем разбирать завалы. - Он махнул рукой. - Что будем делать, Кит?
        Игнат с виноватой полуулыбкой взял меня под локоть.
        - Это я виноват, хотел все сделать быстро… хотя все равно повторное расследование обстоятельств гибели группы Шерстова надо было начинать отсюда. На земле - только намек на тайну их гибели, остальное под землей. Понимаете?
        Я понимал. Случай с группой «Аид-117» был беспрецедентным по масштабам, в таком количестве чистильщики не гибли ни в одной из операций. Выходит, не только меня одного не удовлетворили объяснения экспертов, если спустя полгода делом «Аида-117» занялся отдел безопасности.
        Игнат правильно понял мой взгляд.
        - В этом деле много странного, - подтвердил он. - Итак, придется работать по полному профилю?
        - Да уж придется, - буркнул Фарди. - Только на скорый результат не рассчитывайте. Если сработала ОСОТ - входы в подземный лабиринт завалены все до единого и пробиться к интересующим вас объектам будет нелегко. Черт бы побрал все эти лаборатории!
        Мы одновременно посмотрели на скалу, скрывшую за собой вход к загадкам «Суперхомо».
        ИНФОРМАЦИЯ К РАССЛЕДОВАНИЮ
        Сааремаа, июнь 8-208
        Сааремаа - это наполовину пляж, наполовину порт рыболовных судов-автоматов, плюс базы отдыха и скансены - музеи под открытым небом. Пляж занимает все юго-западное побережье острова и замыкается, с одной стороны, причалом прогулочных яхт и базой виндсерфинга, с другой - рабочей зоной орбитального лифта. Лифт снабжает спутники Приземелья в основном продукцией сааремского рыбозавода.
        Орбитальный лифт - это комплекс эстакад, складов, платформ для погрузки и разгрузки магнитопланов, станций обслуживания и собственно лифт с его энергохозяйством.
        Все началось с непривычных ощущений у операторов управления лифтом.
        Первым пожаловался на недомогание оператор связи - самый старший по возрасту из обслуживающего персонала. Потом и остальные почувствовали похолодание и беспричинный страх. Однако это не помешало им продолжать работу: времени на анализ собственных ощущений ритм работы лифта не оставлял.
        Техника реагировала на необычное условие более резко.
        Сначала ощутимо упал энергопотенциал основного столба лифта, соединяющего старт-камеру на Земле и финиш-камеру на орбите. Снизился энергопоток на обе камеры. Автомат включил резерв, но одновременно с этим - редчайшее совпадение! - отключилась нагрузка. Энергия устремилась в накопитель, состоящий из набора пакетов так называемого квазижидкого металла. Накопитель не выдержал перегрузки в канале лифта, соединявшем спутник и вокзал на Сааремаа, произошел разряд, и на стартовый стол величиной с две цирковые арены обрушился реактивный удар силой в два миллиона тонн! Ударная волна разнесла в щепы вокзал и служебные пристройки. Семь человек обслуживающего персонала лифта не успели даже понять, что произошло.
        Но до пляжа ударная волна не дошла, хотя от лифта до берега по прямой было всего около четырех километров. А потом из догоравших зданий комплекса с шипением полезли вверх белые ростки, утолщаясь, расширяясь и пенясь. Через несколько минут над лифтовым хозяйством воспарили радужные, полупрозрачные, с необычайным рисунком… «стрекозиные крылья»! Они гнулись от ветра и шевелились, как живые, пока не срослись боками, превратясь в колоссальную наклонную плоскость.
        Игнат Ромашин
        В кабинете Лапарры находился его заместитель Анатолий Первицкий, худой и узловатый, как ствол саксаула. Глаза у него запрятаны под нависшими надбровьями, и кажется, что он смотрит, как из колодца, настороженно и оценивающе. Кстати, мужик он мировой.
        Лапарра ходил по кабинету, сунув руки в карманы и вглядываясь в светящийся изнутри пол. Первицкий неподвижно сидел за столом и что-то читал.
        - А-а, - поднял голову Ян, заметив меня, и остановился. - Явился, не запылился. Так что там у вас стряслось?
        - Обвалы, - коротко ответил я, пожимая руку Первицкому. - По-видимому, сработала ОСОТ лаборатории, все выходы из системы подземелий, известные нам, завалило одновременно.
        - Этого следовало ожидать. - Лапарра снова пошел кругами по кабинету. - Неподготовленный «штурм унд дранг» еще никогда не выручал спасателей.
        - ОСОТ, кажется, по терминологии чистильщиков, система охраны тайны? - тихо спросил Первицкий, отрываясь от чтения.
        Я кивнул.
        - Пункт «срам» инструкции у тебя, кажется, не в почете… Сядь, Ян, чего мечешься?
        Лапарра остановился, озадаченно посмотрел на заместителя, подумал и сел у стола.
        - Что же теперь, начнешь разбирать завалы?
        - Слишком долго, и нет гарантии, что в туннелях не осталось ловушек. Нет, я начну проходку шахт сверху, прямо к интересующим объектам. Завалы тоже придется разбирать, но в последнюю очередь. Ты говорил с Гриффитсом? Тех двоих, что он дал, мне мало.
        - Будет сколько надо. Главное, определить - есть ли какая-нибудь связь между деятельностью лаборатории «Суперхомо» в прошлом и гибелью чистильщиков в настоящем. Свежая информация от биологов есть? Что они успели определить?
        - Практически ничего. Разводят руками и рвут остатки волос на головах. То, что произошло с буками и дубами, совершенно невероятно, с их точки зрения. Вопросов ко мне больше нет?
        Лапарра и Первицкий переглянулись.
        - Как Люция? - помедлив, проговорил Ян.
        - Почти никак. Мы редко видимся, она в основном пропадает в архивах, но отдачи нет. Пользы тоже.
        - Польза будет, особенно когда вы проникнете в лабораторию. Она хороший мастер своего дела. Тебе есть новое задание. Два часа назад возле Пскова произошла авария на атмосферном заводе. Эксперты уже там, тебе придется связаться cо старшим комиссии и выяснить все, что удастся.
        - Почему именно мне? А Ховенвип?
        - Авария произошла странная, симптоматика ее очень схожа с катастрофой лифта на Сааремаа.
        - Ну и что? Авариями занимаются линейные отделы, зачем впутывать туда еще и нас? Не проще ли позвонить в техсектор после расследования и узнать подробности?
        Лапарра молча смотрел в угол кабинета. Первицкий качнул головой. Я ответил ему вопросительным взглядом. Честное слово, экивоки начальства на странность некоторых аварий находились пока для меня под горизонтом событий. Лапарра уже второй раз намекал на какую-то связь между открытием «Суперхомо», трагедией на Ховенвипе и случаем в Сааремаа. Какая между ними может быть связь? Да еще новое событие - авария на атмосферном заводе… Не люблю разбирать ворох недомолвок, особенно если не вижу, куда клонит начальство. С другой стороны, Ян учил меня строить цепь доказательств параллельно цепи интуиции без ссылок на мнения авторитетов, дабы у самого не создавалось предвзятого мнения до окончания расследования. Выходит, в данном случае я тоже должен думать сам?
        - Хорошо, - сказал я. - Лечу в Псков. Карабин не нашли?
        - Пока нет. - Лапарра посмотрел на заместителя, и тот сказал:
        - Ищем. Установили контроль за боезапасом к «драконам». Кстати, сегодня утром кто-то пытался проникнуть в сейфы пограничников Даль-разведки.
        Я вспомнил загадочного посетителя, пытавшегося на время вывести меня из строя, и мне стало не по себе. Во взгляде Первицкого ясно читались укор и сожаление, он не мог примириться с тем, что такую оплошность с карабином допустил достаточно опытный инспектор-официал. Я внезапно понял, что оба моих непосредственных начальника вынуждены теперь исправлять чужие промахи. Мои промахи!
        - Ступай, - сказал Лапарра. - Стрелок никуда не денется. Если он умный, стрелять больше не будет. Вторая попытка применить карабин - это конец его свободе. - Ян слегка усмехнулся. - Разобрался, как он попал в дом?
        - Элементарно - через окно. Летом они у нас не закрываются.
        - Хорошо, иди. «Дракон» мы отыщем, не подведи в главном.
        Лапарра не объяснил, что считает для себя главным, но я и так понял. Было бы обидно для нас обоих, если бы Ян переменил свое мнение обо мне. Уже на пороге меня окликнул Первицкий:
        - Игнат, постой.
        Я обернулся.
        Анатолий смотрел на Лапарру, а тот смотрел на меня, и было в их молчании нечто такое, от чего мне снова стало не по себе.
        - Что с вами? - удивился я. - Словно боитесь сознаться в собственных грехах. Или случилось что-то еще?
        - Пока нет, - пробормотал Лапарра. - Но может выясниться, что во время, предшествующее аварии, или во время нее там видели…
        - Зо Ли, - с иронией вставил я.
        Молчание, наступившее вслед за моими словами, многое бы подсказало подготовленному уму, но я торопился уйти, и мысли мои были заняты предстоящим делом.
        Наконец Ян вздохнул, перестал взглядом сверлить во мне дырку и неопределенно мотнул головой:
        - Я думал, ты и в самом деле догадываешься… Короче, вполне может статься, что у атмосферного завода перед аварией крутился именно Зо Ли. Так вот, этот человек опасен! Выводы сделай сам.
        Я кивнул и вышел.
        В голове стоял туман, рожденный не обилием сведений, а обилием недомолвок и тем смыслом, который вкладывали в них мои уважаемые начальники. Впрочем, эта мода была мне знакома, отец не раз помогал мне решать логические задачи как в школе, так и в жизни именно таким путем.
        В Псков я добрался в четвертом часу дня. Заметив на Синегорской площади полосатый триер технической службы УАСС, я подошел, и водитель, откликнувшись на просьбу, быстро домчал меня к месту происшествия.
        Атмосферный завод - это круглая платформа диаметром около сотни метров, накрытая решетчатым куполом, и служит он для поддержания стабильного состава воздуха тропосферы и озонового слоя стратосферы. Маршруты таких заводов рассчитываются заранее, а компьютеры ведут их туда, куда прикажут люди.
        Этот завод не плавал в воздухе - лежал на брюхе, придавив всей массой молодой подлесок на берегу реки Великой, и являл собой печальное зрелище, нечто вроде раздавленной черепахи. Но не это привлекло мое внимание в первый момент. Из-под брюха завода вытягивался странный хвост - корявая черная труба, диаметр которой по мере удаления от завода возрастал, причем возрастал скачками: метра два тянется труба толщиной с пинасс, потом утолщение, снова падение диаметра и снова утолщение, но уже больше прежнего. Труба пересекла реку, ни на что не опираясь, и конец ее грозно смотрел в небо исполинской пушкой, а стенки трубы сплошь усеивали гнезда шипов в метр длиной.
        Возле завода стояли четыре аппарата: два пинасса - такие же полосатые, как и доставивший меня триер, третий - красно-синий триер линейного отделения УАСС Псковской области и куттер экспертов управления.
        Человек пятнадцать в костюмах спасателей ковырялись у смятого ударом о землю кожуха завода и возле гигантской трубы, еще четверо что-то выясняли между собой. Один из собеседников, широкий, плотный, с крупным мясистым лицом, глянул на меня вопрошающе из-под тяжелых век. Я скромно поздоровался и представился.
        - Младен Лилов, - ответил он, оказавшись начальником экспертной комиссии. Его спутниками были научники, специалисты научно-техническго центра управления. - Что привело вас сюда? - Лилов кивнул остальным и отвел меня в сторону. - Не вас лично - отдел?
        Я кивнул на трубу.
        - И эта штука тоже. Я был свидетелем аналогичного случая с сааремским орбитальным лифтом. А когда такие совпадения повторяются с разрывом всего в несколько дней, приходится отрабатывать тринадцатый пункт инструкции…
        - «Срам», - пробормотал Лилов, - в приложении к безопасникам. Разумно. И все же, что именно вас интересует?
        - В первую очередь - причина аварии и подробности. Во-вторых, эта труба. Свидетелей нашли?
        - Их всего двое, место, как видите, здесь не очень оживленное. Мы их давно отпустили.
        - Координаты дадите?
        Лилов позвал через плечо:
        - Шарафутдин, подойди на минуту.
        Подошел высокий смуглый парень.
        - Дай координаты свидетелей.
        Парень с любопытством посмотрел на эмблему спецсектора на рукаве моей куртки и отошел.
        - Причина? - продолжал Лилов. - Причина, к сожалению, неизвестна. Тут вы правы: случай чем-то похож на аварию с лифтом. Я там не был, но знаю. Пойдемте в куттер, расскажу, как это было.
        Мы уселись под дымчатым колпаком куттера, повеяло приятной прохладой.
        Авария на атмосферном заводе - дело почти невероятное, настолько завод напичкан всякого рода системами защиты и безопасности. Однако авария все же произошла. Случилось это так.
        Завод на высоте двухсот метров пересекал неширокую реку Великую, как вдруг резко возросло энергопотребление гравитационных двигателей. Платформа пошла на снижение, автомат защиты мгновенно повысил расход энергии на двигатели, но это не помогло - энергия словно утекала в бездну. Последовал полусекундный анализ ситуации всеми наличествующими на борту завода «кибермозгами», координатор принял решение выстрелить контактный волновод к ближайшей энерготрассе, чтобы избежать катастрофы; энерготрассы - невидимые потоки энергии, обегающие Землю и сплетающие всеобщую энергосеть, - в районе Пскова были расположены на километровой высоте, казалось бы, ткни в небо - и попадешь.
        Однако решение координатор принял правильное, но капсулу волновода выстрелил в… землю, под себя! А затем завод массой около двухсот тонн рухнул на берег реки…
        - Ну и ну! - сказал я, когда Лилов закончил. - Внезапный «шизофренический синдром» мозга завода? Или одна из случайностей, подвластных только теории вероятностей?
        Лилов взглянул на меня из-под каменных век.
        - Может быть, случайность, а скорее всего координатор в момент принятия решения был обесточен. Труба же, по словам свидетелей, выросла сразу после падения завода.
        Лилов оглянулся на экспертов, ползающих возле трубы со своей спецтехникой.
        - Уже есть результаты?
        - По трубе никаких. Масс-детекторы, как и детекторы полей и частиц, молчат. Материал трубы науке неизвестен. Единственное, что доступно исследователям, это возможность ощутить ее материальность: на ощупь она твердая и холодная. Что касается завода… там сейчас работает бригада специалистов по двигателям и энергетиков. Посудите сами - куда могла деться энергия МК-батарей? Допустить спонтанный разряд энергии в землю мы не можем, на этом месте образовался бы приличный кратер. Разряд в воздух? Был бы повышен радиационный фон… Ничего этого нет. В то же время завод полностью лишен запасов энергии. МК-батареи превратились в пыль, словно кто-то высосал из них весь гигаваттный ресурс!
        Лилов поморщился и отвернулся.
        Я его понял. Если эксперт не может разгадать причину аварии, это не только задевает его профессиональное самолюбие, но и ложится пятном на техсектор УАСС. Такие случаи были редки, но поднять настроение Лилова подобное соображение не могло. Как и эксперта Ларина, расследовавшего причины катастрофы на Сааремском лифте. И того, кто расследовал причины гибели чистильщиков на Ховенвипе. Не слишком ли много «редких» случаев за последние полгода?
        - Спасибо, - сказал я. - Значит, по-вашему, причина аварии - мгновенная утечка энергии в…
        - В подпространство, - с иронией закончил Лилов. - Утечка куда? Абсурд! Поговорите с физиками, может быть, в районе Пскова мы открыли новое физическое явление?
        Шутка начальника экспертной комиссии была из разряда невеселых.
        К нам подошел тот же парень по имени Шарафутдин и протянул белую пластинку звукозаписи.
        - Адреса и телексы свидетелей аварии.
        Поблагодарив, я обошел завод кругом, постоял рядом с трубой, потрогал ее черную стенку: твердая, шершавая, не холодная и не теплая, но ощутимо материальная. Зато шип, вырастающий из трубы, оказался студнеобразным: при касании он вдруг потерял свои очертания, расплылся желеобразной массой и лишь через несколько секунд восстановил форму.
        - Вот именно, - проговорил Лилов, наблюдая за мной. - Кстати, обратите внимание. - Он подвел меня к лесной опушке, где тоже работали эксперты.
        Я застыл, изумленный.
        То, что я издали принял за сосны и ели, таковыми не являлись. То есть, несомненно, они были когда-то деревьями, но в данный момент представляли собой карикатуры на деревья, сплющенные, изуродованные, скрученные неизвестной силой в декорации к неизвестному спектаклю. И в то же время они были зелеными, пропитанными соками, живыми.
        - Любопытно, - медленно проговорил я, вспоминая Ховенвип. И слова Лапарры о том, что события на Ховенвипе могут быть связаны с событиями в Сааремаа. - Весьма любопытно, если не сказать больше. Что ж, изучайте, мне нечего сказать, кроме… вы, случайно, не верите в колдовство?
        Лилов шутку не принял, хотя я не очень-то и шутил. Назад меня вез на триере все тот же Шарафутдин, высадил на окраине Пскова, в зоне действия городской транспортной сети, и умчался.
        После ужина я первым делом отправился по указанным адресам свидетелей аварии на атмосферном заводе.
        Первый из них, инженер-строитель Вадим Волкобоев, жил в самом Пскове, в старинном - ему было не менее полутораста лет - многоэтажном доме, первом из модульных зданий нового типа. Правда, в сравнении с современными зданиями дом выглядел несколько помпезно - все же вкусы современников отличались от вкусов строителей полуторавековой давности, да и материалы изменились, тем не менее дом был своеобразен - нечто напоминающее гроздь винограда, и неплохо вписан в ландшафт старинного города, города-памятника.
        В день аварии Волкобоев работал с комплексом роботов-диггеров на расчистке левого берега Великой - предполагалось соорудить здесь пляж и водный стадион для одного из детских учебных городков Пскова.
        Проверив запуск программы и убедившись, что киберкомплекс начал работу, Волкобоев собрался искупаться и в это время почувствовал охвативший его холод. К холоду прибавилось еще и ощущение невосполнимой потери - абсолютно чуждое натуре Волкобоева ощущение. Инженер осмотрелся и увидел, как над рекой, метрах в двухстах от него, атмосферный завод, к которому он привык, как к детали пейзажа, вдруг накренился, клюнул носом и врезался в берег реки.
        - Ну я и побежал, - закончил Вадим, пожилой, полный, с залысинами. - Переплыл, значит, реку, думал, может, спасу кого… не знал, что завод без людей. Одного, правда, встретил. Странный такой парень, быстрый, а лицо какое-то… равнодушное, что ли, безразличное. Я ему - привет, есть кто живой? А он увидел меня, обежал завод, значит, кругом и исчез. Вот и все, собственно. Потом подбежал второй, Сергей, кажется. Тут полезла эта труба, с шипением таким жутким… мы и вызвали ваших…
        Я уже успел оценить способность хозяина создавать в квартире уют. Исподтишка во время его рассказа пытался составить психологический портрет, отгадать главные черты характера, но то ли проницательности не хватило, то ли отвлекали мысли о случившемся, то ли Волкобоев был сложнее, чем казался на самом деле. Так и не запомнилось мне в нем ничего существенного, кроме словечка «значит».
        - А ощущения ваши «морозные» когда пропали? - спросил я.
        - Да вы знаете, не помню. Когда плыл - было холодно, это точно, а потом… - Волкобоев пожевал губами. - Не до ощущений, значит, было.
        Я кивнул, вспоминая свои ощущения на сааремском пляже. Лапарра был прав, почерк аварии на заводе почти полностью совпадал с почерком катастрофы на орбитальном лифте. Ощущение холода, таинственное исчезновение энергозапаса завода и утечка энергии на лифте… разве что финалы аварий не совпадали: колючая труба, выросшая за минуту, совсем не походила на «стрекозиные крылья». А вот волшебное превращение леса в зоне аварии - это уже ниточка к Ховенвипу. Прав Ян и в том, что направил меня в Псков, это дополнительные данные к расследованию. Надо срочно послать стажера в Сааремаа, там тоже должна появиться сила, изменяющая растительность.
        - А роботы ваши? - вспомнил я. - Продолжали работать без вас?
        - В том-то и дело, что нет. Прихожу, а комплекс стоит, автомат защиты вырублен, значит. До сих пор ломаю голову - по какой причине. Пришлось восстанавливать питание.
        - Скажите, а в лес на другом берегу реки, где упал завод, вы не заходили?
        - Я там все исходил, люблю грибную охоту.
        - И ничего особенного до аварии не замечали?
        Волкобоев недоуменно поднял брови.
        - А что я должен был заметить? Лес как лес…
        Так, ясно, что лес претерпел трансформацию во время или после аварии, иначе Волкобоев заметил бы.
        Я достал кнопку витайра Зо Ли, сдавил пальцами, и между нами возникла объемная фигура чистильщика.
        - Вы этого человека видели у завода?
        - Его, - кивнул Волкобоев, - только одет он был по-другому. А что? Он таки виноват?
        - Скорее всего он, как и вы, оказался там случайно. Но интересно было бы поговорить с ним. Встретите, сообщите мне, пожалуйста, вот номер.
        Попрощавшись с инженером, я отправился по другому адресу. Разговор с Сергеем Поздняковым не занял много времени. Он подтвердил все то, о чем говорил Волкобоев, разве что субъективные его ощущения были несколько иными: он, например, после падения завода видел над рекой странные картины - не то летящие огненные языки, не то громадных светящихся птиц. Одна из «птиц» снизилась возле завода и превратилась в шипастую трубу.
        Я недоверчиво сощурился, и Поздняков торопливо добавил:
        - Не хотел говорить, но галлюцинациями не страдаю. Так что хотите верьте, хотите нет…
        Уже в двенадцатом часу ночи я вломился в кабинет Лапарры и застал его в позе роденовского «Мыслителя».
        - Каковы успехи? - спросил он, не меняя позы.
        - Ты не ошибся. - Я сел напротив и с удовольствием вытянул ноги. - Случай идентичен с катастрофой cааремского лифта. Только выросло там другое - труба с шипами. Пощупать можно, измерить ничего нельзя. Однако по двум точкам нельзя построить график закономерности какого-то явления.
        - Почему ты решил, что имеются только две точки?
        - Ах, так их больше? - с сарказмом воскликнул я. - Простите, шеф, меня об этом никто не уведомил.
        Лицо Лапарры осталось таким же угрюмо-спокойным, как и всегда, но мне почему-то стало неуютно.
        - В свое время получишь исчерпывающую информацию. Какие еще особенности ты отметил на месте?
        - Общим у свидетелей было ощущение интенсивного похолодания. И вот что интересно: под Псковом в зоне аварии видоизменился лес. Практически точно так же, как и на Ховенвипе.
        Лапарра поднял голову, взгляд его просветлел, словно он только что понял, о чем идет речь.
        - Биологи это подтверждают?
        - Я не спрашивал, но это видно и непосвященному. Я уточню. Выходит, смерть чистильщиков, взрыв лифта на Сааремаа и падение завода у Пскова суть явления одного порядка.
        - Об этом говорить рано. Тебе. Что с Зо Ли?
        - Ведет он себя по меньшей мере странно, нестандартно.
        - Ага. - Лапарра помолчал. - Нестандартно. Тебя не удивляет, что он появляется именно там, где потом происходят аварии? Это хорошо, что удивляет. Меня тоже. Интересно, не правда ли? Кстати, звонили из архива Института социологии. Старший архивариус выразил удивление по поводу того, что сотрудники УАСС отрывают от дела целый сектор в поисках несуществующей информации.
        - Не понял.
        - Люция дала туда запрос на поиск документов о «Суперхомо», и оказалось, что месяц назад ту же информацию потребовал сотрудник нашего отдела Золин.
        - Золин?! Может быть, Зо Ли?
        - Пусть будет Зо Ли. Информации больше не нашлось. Кроме того, звонили из нашего архива и передали, что месяц назад ту же информацию запрашивали из американского филиала «Аида» и все материалы, которые нашлись, были отправлены в Нью-Гемптон.
        - Так материалы все же были? И теперь они…
        - У Зо Ли, - докончил Лапарра. - Вот мозгую, что делать.
        - Постой, но как же… архив обычно выдает дубликаты документов, копии.
        - Заказ из «Аида» был на подлинники.
        Я почесал в затылке и попрощался с полноценным семичасовым сном.
        Люция Чикобава, военный историк, член СЭКОНа
        Глядя снизу вверх на руководителя следственной комиссии отдела, я вдруг остро захотела увидеть Игната. Очевидно, потому что главный следопыт, как его за глаза звали сотрудники, чем-то напоминал Ромашина-младшего, то ли строгим лицом, то ли ощутимо сильной фигурой. Заметив, что я перестала его слушать, он остановился и махнул рукой.
        - Иногда я жалею, что ты женщина.
        - А что было бы, будь я мужчиной? - наивно спросила я.
        - Я бы стал женщиной, - улыбнулся главный следопыт. - И мучил бы тебя, как ты других. Я прошу, Люци, не лезь там на рожон. Расследование обстоятельств чьей-то гибели - дело серьезное и опасное, а уж связанное с «Аидом» и вовсе не женское. Безопасники - мужики тертые, профессионалы, им не впервой…
        Главный следопыт СЭКОНа - звали его Павел Жданов - был мне симпатичен и сдерживать себя умел. Почти как Игнат. Вот откуда у меня ощущение, будто они похожи.
        - Хорошо, попробую не лезть на рожон, - вздохнула я. - Хотя смертельно надоело ходить в теоретиках, которые всегда бывают правы лишь относительно. Правы абсолютно только экспериментаторы-практики. Знаешь, почему я не хочу выходить за тебя замуж? Потому что твоя забота переходит всякие границы. Это надоедает очень быстро, приедается. До связи, Паша, не сердись.
        Я оставила Жданова в состоянии грогги, чувствуя облегчение, что наконец смогла объясниться. В общем-то, он неплохой парень, весьма перспективный, как говорит начальство. Мы дружим уже третий год, и я знаю все его плюсы и минусы. Да, он отличный спортсмен, великодушный человек, умный, но… без фантазии, что ли, без тех неожиданных нюансов души, которые ведают оригинальными поворотами поведения и факторами принятия решений. Как, например, у Игната. Похоже, что Игнат близок к моему идеалу, пора в этом признаться. И знаю-то я его всего несколько дней, а уже готова и в огонь, и в воду…
        Ох, Игнат, Игнат, какой рок столкнул меня с тобой? И почему так несправедливо устроено: не ты жаждешь встреч со мной, как многие другие, а я? Жажду наперекор гордыне, объяснимой для любой красивой женщины. Я ведь знаю, что недурна и неглупа, так в чем же дело? Ни жены у тебя, ни невесты - девочка Низа не в счет, детская привязанность, не больше, - но и интереса особого в глазах твоих я не вижу…
        Покинув здание ВКС (Рязань, парк Победы), я переоделась дома (Джакарта, район Танджунгприок) в тюник из дымчато-серого индшифона, сколола волосы на виске изумрудным бандо с белым пером, критически осмотрела себя в зеркале и только тогда разложила на столике документы (копии, естественно), которые мне удалось отыскать по делу «Демон». И в это время позвонил Игнат.
        Выглядел он, как всегда, спокойным и уравновешенным, однако я каким-то восьмым чувством угадала, что он озабочен или встревожен.
        - Заняты?
        Взгляд Игната скользнул по мне, и я поняла, что выгляжу, как павлин в клетке. Интересно, что он подумает? Я сижу дома разодетая и жду гостя?
        - Собралась поработать с документами, - пролепетала я, злясь на себя за этот лепет.
        В глазах Ромашина мигнул и погас веселый огонек.
        - Это терпит?
        - В общем-то, да…
        - В таком случае жду вас в Мексикан-Хате. Потом объясню зачем. Полчаса хватит?
        Я подумала, вернее, сделала вид, что думаю.
        Настроение у меня, несмотря на растущую злость, поползло вверх, как столбик ртути в старинном термометре. Игнат был первый в моей жизни мужчина, кто, образно говоря, владел копьем Геракла, раны от острия которого залечивались прикосновением древка. Сам того не зная, отношением ко мне Игнат то причинял боль, то усмирял ее, а я не могла прямо сказать ему об этом.
        В Мексикан-Хату я прибыла, успев переодеться, как и рассчитывала, через двадцать минут после разговора с Игнатом. Он ждал меня у выхода вместе с Витольдом, стажером отдела, которого называл варягом. Парню шел девятнадцатый год, и он был бы интересен, если бы не подвижность лица, отражавшего малейшие оттенки настроения. По-моему, для мужчины это недостаток.
        Игнат галантно поцеловал мне руку, и мы направились к стоянке летающего транспорта, разговаривая на ходу о всяких пустяках вроде концертной программы эмоциоансамбля «Четыре стихии»; кстати, Игнат на удивление эрудирован в этой области. Он с рассеянным видом посматривал на меня искоса, а потом вдруг спросил, чем я расстроена, и я подивилась его чуткости: трудно увидеть в человеке зерно плохого настроения, если он того не хочет.
        - Это необъяснимо, - коротко ответила я.
        Разговор прервался.
        О причинах вызова я не спрашивала, было ясно, что летим мы на Ховенвип. Подошли к стоянке, Игнат предложил мне выбрать машину по своему вкусу.
        Не люблю водить комфортные пинассы и триеры типа «Шус», снабженные киберняньками, - так я называю невыключаемые системы безопасности, и в загородных полетах предпочитаю водить юркие быстроходные машины с неограниченным запасом хода и ручным управлением.
        Таких машин на стоянке было всего две: серый каплевидный «Скат» и ярко-зеленый «Дхаммакханд», похожий на голову хищной птицы.
        Игнат сунул в щель замка свой сертификат официала УАСС - скоростные аппараты разрешалось водить не всем, - и мы влезли в кабину «Дхаммакханда».
        - Куда? - спросила я, нашаривая эмкан управления и занимая место пилота.
        - Северо-восток, - сказал Игнат, подмигивая в сторону удивленного его решением стажера. - Пейнтед-Дезерт, заповедник Ховенвип. Там нас встретят.
        - Пристегнитесь, - посоветовала я, отвечая Игнату понимающей полуулыбкой. Стажер не знал, что я когда-то, еще до погранслужбы, работала испытателем летающей техники на полигоне в Австралии.
        Триер набрал высоту и плавно увеличил скорость.
        Не буду описывать полет. По-моему, напарник Игната впервые ощутил на себе, что такое скорость: я нарочно выбрала самый нижний горизонт, чтобы земля под нами сливалась в одну многоцветную полосу.
        Через двадцать минут мы были над Ховенвипом. Я засекла на указанной Игнатом частоте маяк посадочной площадки, но он попросил вдруг подняться метров на восемьсот.
        Поднялись, зависли.
        - Теперь взгляните чуть влево, за те скалы. - Игнат показал рукой. - Площадку видите? Что она вам напоминает?
        Я несколько минут рассматривала в частоколе скал ровное, как стол, пространство. Площадка была невелика - три на четыре сотни метров, и усеяна ржавыми пятнами, похожими на термические удары. В центре площадки виднелось правильной формы полукольцо, к которому вела невысокая оплывшая насыпь. Насыпь кончалась у скал, окружающих площадку, но я разглядела, что именно в этом месте стену скал прорезает ущелье. Дорога?.. Стартовая площадка, вот что это такое. Причем очень старая, в наше время старты грузовиков любого тоннажа не оставляют следов на грунте.
        - Похоже на старинный космодром, - сказала я. - Вернее, на стартовую площадку грузовых ракет.
        - Я предполагал нечто подобное, - кивнул Игнат. - Видимо, «Суперхомо» была связана еще и с космическими исследованиями. Вот где открывается поле дополнительного информационного поиска.
        - Соседство стартодрома с лабораторией еще не говорит об их связи, - возразил Витольд в манере Яна Лапарры. Скорее всего копирует бессознательно тех, кто ему нравится.
        - Не говорит, но настораживает. - Игнат сел за пилота сам. - Спасибо, Люция, сегодня нам не раз пригодится ваш опыт военного историка.
        Сели у разрушенной временем гряды рядом с тремя куттерами и шеренгой машин непонятного мне назначения. Вне кабины оказалось жарко, и я порадовалась, что надела среднеширотный костюм с терморегуляцией.
        Игнат, извинившись, отошел к группе людей, возившихся в полукилометре от нас, возле широкой металлической колонны. Колонна вибрировала и гудела.
        - Комбайн для шахтной проходки, - пояснил Витольд в ответ на мой взгляд; отойти от меня и догнать Игната он не решился. - Скорость проходки десять метров в час. Пойдемте и мы.
        Игнат уже подзывал нас к себе.
        - Сейчас идем вниз, готовы?
        - Вопрос излишен, - сухо сказала я.
        Игнат молча пошел вперед, и я подумала, что, будь на его месте Паша Жданов, не обошлось бы без оправданий и извинений.
        Вход под землю оказался рядом с грызущим камень механизмом.
        Шахта была уже оборудована подъемниками, и спуск вниз на глубину двухсот метров занял всего две минуты. На дне шахты нас ждал мужчина небольшого роста, скуластый, с твердым взглядом уверенного в себе человека. Звали его Кит Дуглас. Это был тот самый чистильщик, с которым мы начинали разведку Ховенвипа.
        Я впервые оказалась под землей, поэтому с интересом стала разглядывать ровную и прямую пещеру, в которую мы проникли через ее потолок.
        Пещера была освещена люминесцентными лампами, прикрепленными к стенам через равные промежутки. По дну змеились разноцветные кабели, стояли какие-то аппараты. Трое людей в таких же оранжевых комбинезонах, как и у встретившего нас, работали невдалеке у одной из стен пещеры.
        - Метров сорок, - сказал Кит Дуглас, видимо, продолжая разговор. - Извините, - оглянулся он на меня, - что напоминаю: подземелье не обследовано, будьте осторожней. Фарди, - позвал он.
        От группы работающих отделился долговязый парень с дубленым мрачным лицом, кивнул мне, узнавая, поздоровался с Игнатом за руку.
        - Присмотри сзади.
        Фарди угрюмо кивнул, не удивляясь. Так гуськом мы и пошли: Игнат и Дуглас впереди, потом Витольд и я и последним Фарди. Страховка чистильщиков общеизвестна, но я с ней сталкивалась всего второй раз.
        Ход вывел нас на балюстраду громадной полости в форме идеального шара диаметром никак не менее трехсот метров. Потолок полости был проломлен, и в пролом была видна часть туннеля, освещенного все тем же белым светом люминесцентов.
        - В стенах - генераторы поля, - сказал Дуглас. - Выключены сравнительно недавно, с полгода назад. Питание подводилось от автономного термоядерного реактора типа «Токамак-супер».
        - Реактор до сих пор работает? - удивился Игнат.
        - Работал в полностью автоматическом режиме, но выработал ресурс и отключился.
        По ступенькам лестницы, вырубленным в пористом материале стенок сферы, мы спустились на дно полости. Запах здесь стоял едкий и неприятный, отчего запершило в горле и на губах появился металлически-горький привкус. Я нагнулась: пол сферы казался покрытым толстой шубой пыли зеленоватого цвета, но это была не пыль. Дуглас наклонился тоже, ковырнул пальцем пол и легко выломал кусок, пористый, как вспененный пластик.
        - Гранит, - сказал он. - Был. Сантиметров десять - как пенолит, потом постепенно возвращается к твердости настоящего гранита.
        - Похоже на след ТФ-удара, - пробормотал Витольд. - Помнишь, я рассказывал о лаве на Сан-Мигеле?
        Игнат повертел в руках рассыпающийся на хлопья ком, понюхал и выбросил.
        - Интересно. А что там? - Он кивнул на пролом в куполе пещеры.
        - Естественный ход. Пошли, посмотрим. - Дуглас обернулся. - Вы подождите здесь, пожалуйста.
        Они поднялись на балюстраду, и голоса их вскоре донеслись уже из пролома в куполе.
        - Не провались, здесь везде тот же «пенный» слой…
        - И куда ведет ход?
        - Как раз это самое интересное: выход расположен точно над тем местом, где погибли люди Шерстова.
        Молчание.
        - Как далеко отсюда выход?
        - Три километра с небольшим…
        Голоса постепенно стихли, доносился лишь звук шагов - словно люди шли по хрустящему льду. Я с интересом огляделась, пытаясь представить, что находилось в этом шарообразном бункере.
        - ТФ-удар, - повторил Витольд, растирая в ладонях комок материала стены.
        - Ошибаетесь, - немедленно отозвался басом Фарди. - «Молекулярное таяние» - нарушение молекулярных связей вещества… Кит! - вдруг крикнул он. - Мне можно идти?
        - Иди, - глухо донеслось сверху.
        Фарди, ни слова не говоря, исчез. Мы с Витольдом обменялись взглядами и засмеялись.
        - Довольно мрачный товарищ, - сказала я. - Вы уже разобрались, что это за бункер?
        - Я здесь всего второй раз, - признался стажер. - А эта полость вообще ни на что не похожа. Хранить здесь что-нибудь неудобно, лабораторию не разместишь.
        - Ну почему же? - возразила я. - Если в стенах полости стоят генераторы поля, то она была скорее всего хранилищем чего-то особо опасного, например, плазмы.
        - Неплохая идея, - послышался сверху голос Игната: я не слышала, как он вернулся. - Поднимитесь сюда, Люция.
        Мы поднялись на балюстраду, потом по лестнице через люк в потолке коридора выбрались в туннель с неровными стенами и полом, видимо, естественную пещеру. Игнат стоял с Дугласом метрах в двухстах от нас, подсвечивая себе фонариком под ноги.
        - Осторожнее, смотрите, куда ступаете, - предупредил он.
        В скудном свете редких светильников мы приблизились к стоящим, и я увидела на полу и на стенах какие-то бахромчатые наросты, ярко-розовые в свете фонаря и омерзительно живые при близком рассмотрении. Мне даже показалось, что эти наросты, напоминающие по форме сросшиеся морды летучих мышей, дышат и смотрят на нас.
        - Знаете, что это такое? - спросил Дуглас, заметив мою гримасу. - Это обыкновенный пещерный лишайник. А выглядит так потому, что полгода назад мутировал, претерпел биотрансформацию. Лес на плато сверху видели? Игнат вам покажет. Зрелище, честно говоря, жуткое.
        - Я поработаю в паре с Фарди, - сказал Игнат, - а Кит проводит вас на место вашей основной работы, они нашли не то архив, не то информарий…
        - Ни то, ни другое, - покачал головой Дуглас. - Размеры маловаты. Но документы там кое-какие имеются. Пойдемте разбираться?
        - Ведите, - твердо сказала я, ощущая, как в душе появляются горячее желание работать, быть полезной и ожидание зловещих тайн.
        - Я найду вас, - сказал Игнат, - и буду недалеко.
        Стажер неловко повернулся и наступил на розовый нарост видоизмененного лишайника. Я отчетливо услышала слабый тоненький вскрик…
        Ян Лапарра
        Душ чуть снял усталость, хотя полностью отстраниться от действительности я, конечно, не мог. Да мне и не дали бы этого сделать. В кабинете ждало сообщение Игната о событиях на Ховенвипе, о новых находках. Кричащий лишайник и трансформированный лес были самыми загадочными и самыми тревожными из них. Мне вспомнился отчет Гриффитса о ликвидации склада с оружием на острове Диего-Гарсия в Индийском океане: на корпусах автоматов и лазерных карабинов были выгравированы цинично-издевательские надписи на английском: «Контроль за рождаемостью»… Интересно, встретим ли мы находки подобного типа на Ховенвипе?
        Я привычно передал бразды правления отделом Первицкому, сказал, что буду к вечеру, и убыл на Американский континент.
        Игнат встретил меня в шесть вечера в Мексикан-Хате, откуда мы летели к Ховенвипу на грузовом куттере. По дороге он поделился впечатлениями от подземелий заповедника, но я видел, что его волнует другое. «Дракон», догадался я, карабин, из которого кто-то может выстрелить в других людей… Но вслух я ничего не сказал, пусть поволнуется, это полезно после таких проколов.
        Сели возле громадных серых холмов пыли и щебня. С двух сторон площадку отгораживали скальные обрывы, отороченные «мехом» лиственного леса, с третьей - вертикальная стена с узором пещер и ниш; четвертая открывалась на холмистое плато, край которого терялся в дымке за горизонтом. Несмотря на вечерний час, здесь было душно, жарко, от пыльных холмов несло зноем и пересохшим болотом.
        Я сначала побродил по обезображенному неизвестной силой лесу, потом снова спустился вниз, ощущая гнетущее беспокойство.
        Бригада чистильщиков, выделенная Мартином, времени зря не теряла. Плато было продырявлено в трех местах, и возле каждой шахты трудились люди и роботы.
        Игнат подвел меня к одной из них, подъемник унес нас в недра плато. Жара сменилась холодом каменного склепа. Выбрались на пересечении узких горизонтальных коридоров-ортов явно искусственного происхождения. Орты освещались белыми люминесцентами, на их стенах со следами грубой обработки уже висели указатели: «Бункер», «Сейф», «Центр» и «Центр-2». Игнат уверенно зашагал в сторону указателя «Центр».
        Коридор вывел в небольшой естественный грот, перегороженный рыжей от ржавчины металлической стеной. В стене чернел прямоугольник двери, сама дверь - из толстой брони, с орнаментом из выпуклых змеек - лежала на полу грота. Мы вошли.
        Помещение, открывшееся взору, было невелико: круглое, с куполовидным потолком, вдоль стен - потухшие пульты и панели индикации, устройства скоростной печати, над пультами - экзары разного калибра, преимущественно разбитые. Пять кресел, три столика с ножками в виде сказочных драконов. Но не это приковало мое внимание. На полу, захламленном битым стеклом, осколками пластмассы, коробками, бумагой, гильзами, в разных позах лежали четыре скелета. Одежда на них полностью истлела, лишь на одном сохранились лохмотья черного цвета. В руках скелеты держали старинные пистолеты, вернее, их ржавые слепки, время не пощадило и металл оружия. В двух креслах у пультов тоже сидели скелеты, у одного на костях коленей лежал автомат. Я представил, какая драма разыгралась здесь около двух веков назад, и на мгновение неприятное чувство гадливости охватило меня.
        - Убиты, - сказал Игнат, наблюдая за мной. - По всем признакам мы обнаружили императив-центр «Суперхомо». Сюда сходятся цепи сигнализации и управления всеми бункерами, благодаря чему мы обезвредили многие ловушки, рассчитанные на непрошеных гостей.
        - Может быть, их ухлопали по приказу? - предположил я.
        В зал вошел низкорослый Дуглас. Под эмблемой «Аида» на его рукаве выделялся шеврон руководителя группы.
        - Добрый день. Вы правы, их уничтожили по спецприказу. С тех пор в подземелье никто не проникал.
        - Понятно, - сказал я. - Последние хозяева лаборатории решили не рисковать. За что же их убили?
        - Эти уже не ответят. - Дуглас кивнул на скелеты. - Может быть, прояснят дело документы? Мы нашли два хранилища, в одном архив, в другом техническая библиотека, в ней работает ваша Люция. Архив с трудом просверлили, там броня в два метра толщиной, но открыть пока не удалось.
        - Пошли посмотрим. - Игнат повернулся к выходу. В коридоре он уверенно направился в сторону указателя «Сейф».
        Через сто метров коридор повернул налево, в его стенах изредка открывались глубокие ниши и узкие ответвления. Издали доносились голоса, металлические лязги и прерывистое гудение. Впереди мелькала спина кого-то из чистильщиков. Человек оглянулся и тут же свернул, а Игнат вдруг насторожился, я увидел это по его напрягшемуся лицу.
        - Ты что? - вполголоса спросил я.
        Он остановился у бокового прохода, куда свернул идущий впереди, прислушался.
        - Могу поклясться… подождите здесь. - Он шагнул в узкий коридорчик, исчез в темноте. Ни звука, ни шороха, тишина, словно не человек шел, а его тень.
        Я переглянулся с Дугласом. Не знаю, о чем думал начальник аидовцев, но у меня мелькнула мысль о Зо Ли. В этот момент из бокового хода донеслось шипение, возглас Игната, и на нас выплеснулась волна такого зловония, что меня чуть не вывернуло наизнанку. Следом выскочил Игнат, зажимая нос рукой.
        Задыхаясь от кашля, мы отбежали по коридору метров двадцать, но волна запаха погнала нас дальше, пока мы не наткнулись на одного из чистильщиков, копавшегося в груде снаряжения. Он с удивлением посмотрел на нас, принюхался, ни слова не говоря, разворошил кучу снаряжения и достал респираторы.
        - Этилмеркаптан, - глухо сказал из-под маски Дуглас и засмеялся. - Игнат, очевидно, спугнул скунса.
        - Откуда здесь скунсы? - с недоумением спросил я. - На глубине свыше ста пятидесяти метров под землей?
        - И все же мы нашли семейство скунсов. Сначала думали, что сработало одно из хитроумных устройств защиты лаборатории, удар запахом по обонянию действует не хуже дубинки, однако же скунсы…
        Игнат покачал головой, задумался.
        - Зо Ли? - спросил я негромко.
        - Я мог и ошибиться. Что ему здесь делать?
        Помолчали. Дуглас в это время привел команду подчиненных, и те принялись дезодорировать коридор. Через четверть часа вонь исчезла, хотя желудок все еще не мог забыть тошнотворного запаха, в котором, казалось, смешались все гнусные запахи гниения пищевых отбросов и разложения трупов животных…
        - Ф-фу! - выдохнул Игнат, снимая респиратор. - Пойду все же проверю.
        Он исчез и вскоре вернулся, сопровождаемый Дугласом.
        - Никого, там дальше тупик, ничего не видно. Пошли.
        - Погоди, - остановил я Игната. - Человек ведь туда заходил? Куда он делся? Ты не ошибся коридором?
        Ромашин посмотрел мне в глаза и бросился назад. Он понял: вошедший в боковой проход человек не мог выйти через другой выход, раз коридор заканчивается тупиком. Мы тоже никого не видели. Значит, либо незнакомец получил такую дозу этилмеркаптана, что потерял сознание, либо… он не хотел, чтобы его видели.
        Я подбежал к тому месту, где мы видели неизвестного. Ничего не понимавший Дуглас рысил сзади. Из коридора вышел Игнат, подсвечивая путь фонарем.
        - Никого. Странно…
        - Проверь другие коридоры, может, он вошел не сюда.
        - Проверил, тупики. Но он вошел в этот, я помню точно.
        - Что с вами? - полюбопытствовал Дуглас. - Что вы обнаружили?
        - Здесь все коридоры заканчиваются тупиками? - спросил я. - Нет выхода в параллельные штреки?
        - Есть, конечно, хотя точно не помню, в каком месте. По-моему, какой-то из ближайших ортов и ведет к параллельному туннелю.
        Игнат нырнул в проход, где его атаковал испуганный скунс.
        Коридорчик заканчивался тупиком: бугристая, фиолетово-коричневая стена, ничем не отличающаяся от стен штрека. Но Игнат сунул руку в эту стену, и она по локоть вошла в «камень». Инспектор хмыкнул, пошарил рукой, и стена исчезла. Коридор здесь не кончался, уходя куда-то в полумрак. На ладони Игната лежал плоский брусок с окошечком и тремя кнопками.
        - КОТ, - сказал он. - Как же я сразу не догадался…
        КОТ - это «конструктор теней», стандартный аппарат, создающий видеоизображение любого предмета. Он может воспроизвести в зависимости от программы даже тело человека в движении и применяется весьма широко - от театра, для быстрой смены декораций, до косморазведки. Здесь он кому-то понадобился для маскировки коридора, создал видимость глухой стены.
        - Ерунда какая-то! - сказал сзади озадаченный Дуглас.
        Он был прав. Логики в происшедшем я пока тоже не видел. Допустим, это был Зо Ли, неуловимый, вездесущий, чем-то или кем-то напуганный, скрывающийся даже от друзей и от нас тоже. Но зачем ему возвращаться на Ховенвип? Что он может здесь искать? Стоп! Как это что? Он уже, бесспорно, владеет какой-то тайной «Суперхомо», но этой тайны ему мало! Есть еще что-то, необходимое ему позарез, и это «что-то» находится в данный момент здесь!
        - Связь с поверхностью есть? - повернулся я к Дугласу. - Немедленно перекрыть выходы из подземелья! Никого не выпускать, вплоть до применения силы! Только… - Я помедлил. - Пожалуйста, осторожнее. Скорее всего это все-таки Зо Ли. Другому просто незачем торчать на Ховенвипе.
        Дуглас продиктовал по рации мой приказ и бегом направился к своим людям. Игнат побежал следом.
        Запоздалая реакция, подумал я, он настороже и не будет ждать, пока его накроют в подземных лабиринтах…
        Я оказался прав. Прочесывание подземелий лаборатории ничего не дало, хотя чистильщики применили всю свою технику по отысканию новых, неизвестных ходов и пещер. Зо Ли ушел. Он, очевидно, ушел сразу же, как только разрядил в Игната дапль - пистолет запахов, баллончик из-под этилмеркаптана потом нашли в клетке ближайшего подъемника!
        - Вот так скунс! - почесал в затылке Дуглас. - Но зверюшек мы, честное слово, видели.
        Это могло быть и совпадением, а могло быть и работой того же КОТа, неизвестный конспиратор пользоваться им умел.
        Архив лаборатории, или, как его назвали чистильщики, «Сейф» открыть в этот раз так и не удалось. Мы с Игнатом поговорили с Люцией - она тоже ничем похвастать не могла, в библиотеке оказалась литература по всем отраслям науки - от психологии до космологии, и только, - и улетели с Ховенвипа поздно ночью по местному времени, так и не дождавшись результатов.
        В Москве шел четвертый час дня, и я решил провести совещание по делу «Демон». Игнат в шутку называл такие совещания брифингами. Однако не успел я начать, как позвонил Ромашин-старший.
        - Очень хорошо, - сказал он, бегло оглядев компанию. - Как раз все, кто нужен. Прошу ко мне.
        Виом погас, я посмотрел на Игната. Тот пожал плечами: мол, ты же начальник отдела.
        - Что ж, - сказал я. - Шеф приказал быть. У него и поговорим.
        В кабинете директора уже сидели трое: старший эксперт техцентра УАСС Младен Лилов, его я знал хорошо, хотя он был доступен лицезрению практически только на оперативке у директора, и суровый на вид незнакомец, седоголовый, с залысинами, худой, длиннорукий и нескладный.
        - Садитесь. - Ромашин кивнул на стулья.
        Я бегло оглядел свою «гвардию»: Игната, Первицкого, Витольда Сосновского, и пожалел, что не дал Игнату в помощники более опытного человека еще в начале работы. Расселись. Директор тронул сенсор, стена слева превратилась в кабинет с таким же столом-пультом. За столом сидел Мартин Гриффитс, напротив - уже знакомый мне Кит Дуглас.
        - Начнем, - сказал Ромашин и посмотрел на меня. - Докладывайте, Ян. Дело номер одиннадцать «Демон». Краткую историю, меры, выводы, предложения.
        Из всех присутствующих только Лилов и худой незнакомец не были в курсе событий, и мой рассказ предназначался, очевидно, для них.
        Я быстро и сжато пересказал историю дела «Демон».
        С минуту в кабинете было тихо, потом Филипп сказал:
        - Это поле событий. Ваши выводы, обобщения.
        Выводов и обобщений у меня не было, были только предположения, нуждающиеся в проверке. Не люблю скороспелых заявлений и быстрых действий в таких делах, тем более что застряли мы пока на периоде накопления информации, по Игнату - на «периоде накопления тумана». Надо было думать, размышлять, разрабатывать рабочий вариант и лишь потом обобщать, делать выводы и предложения. Поэтому я уклонился от прямого ответа и рассказал о принятых отделом мерах.
        Филипп улыбнулся глазами, он меня понял.
        - Ясно. В данном деле наиболее тревожны следующие моменты: совпадение биоаномалий на Ховенвипе и в месте падения атмосферного завода под Псковом, стрельба из «дракона», изъятие информации о «Суперхомо» из архивов управления и Института социологии Земли, осведомленность таинственного похитителя «дракона» о работе отдела безопасности. Если это не Зо Ли, то кто? Если Зо Ли, почему не объявлен его целевой розыск?
        - Не было уверенности, что Зо Ли замешан во всех этих событиях, да и сейчас нет.
        - Сегодня, сейчас же, дать ориентировку по розыску Зо Ли, составить его идентификат личности и разослать всем линейным отделениям правопорядка. Одна его стрельба говорит о том, что он социально опасен. Разберитесь, зачем он стрелял, какие цели преследовал. Кстати, он должен быть каким-то образом связан с отделом комплектации и снаряжения Даль-разведки. Патроны к «дракону», пистолет-дапль с этилмеркаптаном, аппаратура КОТ… Начните поиск и с этой стороны. Возможно, выйдем на того, кто ему помогал. Теперь главное. Почему вы думаете, что аварии, известные нам, тоже дело рук Зо Ли?
        - Я так не говорил, - запротестовал я; у меня внезапно резко и сильно заломило в висках, как всегда, в самое неподходящее время.
        - Ну не так, но смысл тот же. Основания?
        - Фактов у нас действительно нет, - сказал я сухо. - Могу предложить гипотезу, объясняющую почти все. Во время разыгравшейся на Ховенвипе трагедии Зо Ли случайно овладел неким фактором, назовем его фактором «Д», который является конечным результатом деятельности лаборатории «Суперхомо». С его помощью он и совершает «диверсии», те самые необъяснимые с точки зрения логики аварии.
        - Малоубедительно, Ян, - прогудел Гриффитс.
        - Говорил же - фактов нет, - разозлился я. - Это гипотеза. Предлагаю использовать ее в качестве прикидочного варианта дела. Не нравится - предлагайте свои версии.
        - Ты сказал, что твоя гипотеза объясняет почти все, - проговорил Первицкий. - Почему почти?
        - Потому что она подразумевает несколько вопросов типа «зачем». Зачем, например, Зо Ли творить с помощью фактора «Д» безобразия с риском попасться на месте преступления? Он же прекрасный работник… был, во всяком случае. Все о нем отзываются хорошо. Второе: зачем он стремится проникнуть в подземелья «Суперхомо»? А именно это он и пытается сделать. Такое впечатление, будто он знает о лаборатории нечто такое, чего мы не знаем, и хочет… что? Завладеть новым фактором «Д»? И третье: зачем он стрелял в Игната со стажером?
        - М-да, - сказал Гриффитс после недолгого молчания. - «Суперхомо» - твердый орешек. Но исследования лаборатории не закончены, и мы надеемся найти сведения, проливающие свет на все загадки.
        - Я тоже надеюсь, - вставил Филипп. - То, что Зо Ли неким образом связан с авариями и катастрофами, еще предстоит доказать. Вполне вероятно, что речь здесь идет о новом физическом явлении. Но не исключена возможность, что это…
        - Пришельцы, - серьезно сказал Игнат.
        - Вот именно. - Ромашин-старший остался невозмутим. - Веселого тут, кстати, мало. Вспомните интуссусцепцию букового леса на Ховенвипе. Ни один из земных факторов так повлиять на лес, изменить его так сильно за считанные секунды или минуты не мог. На плато рядом с подземным хозяйством лаборатории обнаружен космодром. Почему бы «Суперхомо» не быть связанной с космическими исследованиями? Она работала под эгидой Института военно-космических исследований и могла экспериментировать с чем-то или с кем-то в космосе. Помните, полтора века назад на Луне был обнаружен объект «Зеро»? Об этом тогда много писала западная пресса, еще до Соединения… Ну конечно, откуда вам помнить дела давно минувших дней? Дело в том, что с этим объектом работала одна из тайных лабораторий Пентагона, вдруг это была именно лаборатория «Суперхомо»? Поднимите архивы еще раз, поищите, с этой стороны мы быстрей выйдем на разгадку лаборатории. Итак, если вы не хотите делать выводы, попробую я.
        Дело под кодовым названием «Демон» движется слишком медленно. Действия неизвестного стрелка подпадают под статью «объявлено вне закона». Отсюда - усилить меры по его розыску, пока не произошло более тяжкого преступления. Ускорить исследования «Суперхомо», направить туда наиболее опытных специалистов. Материалы подавать мне на стол через каждые шесть часов (Гриффитс кивнул). Для исследования феномена «Демона», или, как его назвал начальник отдела, фактора «Д», то есть собственно причин аварий, привлекаются группы экспертов и науч… э-э, ученых техцентра под руководством Младена Лилова и доктора физики Вахтанга Басилашвили.
        Вот кто этот седой и длиннорукий - физик, научник техцентра, если вспомнить общепринятый в управлении жаргон.
        - Вопросы? - сказал Филипп.
        - Один, - снова вмешался Игнат. - Не лучше ли назвать операцию «Чеширский кот»?
        Ромашин-старший посмотрел на него, потом на меня.
        - Пусть решает начальник отдела. Добавлю: не плодите гипотез. Безжалостно отсекайте ненужное, отвлекающее в сторону. Бритва Оккама - наше самое мощное оружие. На расследование даю сроку… - он на мгновение задумался, - пять дней. Все свободны.
        В коридоре я сказал Игнату вполголоса:
        - Дерзить отцу - последнее дело, мальчик, это плохо кончается. - Повернулся к остальным. - Прошу в мой кабинет, коллеги, договорим.
        Предстояло построить схему взаимодействия с подключенными к делу организациями, уточнить обязанности и наметить план работы на те пять дней, которые дал нам директор управления.
        Игнат Ромашин
        Басилашвили и Лилов оказались дотошными мужиками. Только к обеду они перестали терроризировать вопросами меня и Лапарру, и оба мы наконец вздохнули с облегчением.
        - Попытайся все же сначала узнать, почему Зо Ли стрелял в вас, - сказал Ян, морщась от головной боли.
        Для меня его болезнь - новость, он никогда не жаловался, а тут вдруг признался.
        - Хорошо, - сказал я. - У меня уже есть кое-какие соображения по этому поводу, проверю - сообщу.
        - Во-вторых, перекройте с Дугласом подступы к «Суперхомо», но так, чтобы со стороны это не было заметно. Подключаю к тебе группы Пурниекса и Видова. Третье: проверь отдел подготовки экспедиций Даль-разведки, твой отец прав - утечка информации происходит, вероятнее всего, там. И последнее: возьми у Первицкого перечень странных аварий по Америке, Атлантике и Европе и проверь районы аварий на предмет биоаномалий. Появятся соображения - доложишь.
        - Значит, интуиция меня не подвела: ты дал мне не всю информацию.
        Лапарра снова поморщился и с силой потер виски.
        - Я хотел проверить сам, но не успеваю. Не нравятся мне экивоки твоего отца на космос. При чем тут события столетней давности? Объект «Зеро»? Ну, с этим я сам разберусь. Занимайся своими делами и побыстрее заканчивай «копить туман», пора намечать вектор основных усилий по «Демону». Пять дней - слишком малый срок для расследования такого дела.
        Я кивнул, помолчал.
        - Что у тебя с головой? Надеюсь, ничего серьезного?
        Лапарра вскинул на меня глаза, криво улыбнулся.
        - Предлагаешь «поплакать в жилетку», так тебя понимать? Спасибо. С головой у меня действительно не все в порядке, побаливает, результат давней травмы… пройдет. - Он подозрительно посмотрел мне в глаза. - Что, заметно? Плохо выгляжу? С чего это ты такой заботливый с утра?
        Обидный вопрос, но тон его запрещал обижаться. Лапарра явно был не в форме сегодня, мог бы и в «жилетку поплакать», я бы понял. Отец как-то сказал, что спасателями становятся по зову сердца, а не следуя доводам разума и уж тем более не из-за «романтики риска». Еще он сказал, что если вдруг захочется отдохнуть от этой работы, значит, выработал ресурс доброты, пора уходить из управления. Яну еще далеко до этого, тем не менее забота и поддержка нужны и ему.
        Он все еще смотрел на меня вопросительно, потом выражение глаз изменилось, они стали печальными и усталыми.
        - Ладно, иди, - проворчал он. - Благодарю за заботу…
        Я ушел из кабинета, унося в душе согревающее чувство взаимопонимания. Надо все же поинтересоваться в медцентре, опасны ли его боли. Не может быть, чтобы это было неизлечимо.
        В отделе я первым делом сообщил соседям приятную весть, что они вместе со своими опергруппами теперь находятся в моем непосредственном подчинении. Дайнис и Аристарх не возражали, прекрасно разбираясь, когда я шучу, а когда нет. Дайниса я сразу направил на Ховенвип для блокировки выходов и входов «Суперхомо», а ребят, Видова и стажера, послал по местам событий, имевших место в Америке, Атлантике и в Европе после трагедии на Ховенвипе, взяв у Первицкого список происшествий с участием Зо Ли.
        - А ты, - сказал я сам себе, - умри, но найди причину ненависти к нам неизвестного стрелка!
        Лапарра был уверен, что стрелял Зо Ли, но я пока этой его уверенности не разделял. Вспомнился термин «сфинктура» - коэффициент неизвестности. «Сфинктура души» Зо Ли мне тоже была неизвестна, но натура его из бесед с сослуживцами и из личного дела вызывала симпатию, никакой «психопатологии» в его прежнем поведении не ощущалось, да и рапорт главврача медцентра УАСС, где мы все были на учете, категорически утверждал, что Зо Ли абсолютно нормальный человек, в роду которого не было выявлено больных с передающимися по наследству нарушениями психики.
        Смущали, правда, два обстоятельства: то, что врачи знали генеалогию Зо Ли до определенного предела, ниже которого предки чистильщика вполне могли оказаться больными, и то, что в личном деле черным по белому было написано - «пассионарность к власти». Я полистал справочник и нашел, что пассионарность - это характерологическая доминанта, непреоборимое внутреннее стремление, чаще неосознанное, к осуществлению какой-либо цели. Не очень украшающая человека характеристика, но и не такая уж страшная, если работают сдерживающие центры, а у Зо Ли они работали… до катастрофы.
        - До катастрофы, - повторил я. - А после? Травма головы, например, - вот вам причина нарушения психики! Нечаянный поворот к этой самой «пассионарности к власти»…
        Нет, как бы он ни был мне симпатичен, но психопатологию Зо Ли сбрасывать со счетов нельзя. В этом случае меняется лишь формула оценки его действий, суть остается той же - «вне закона».
        Пообедав, я вдруг вспомнил об объекте «Зеро» и решил навести справки независимо от Лапарры. Интересно, почему отец связал воедино «Суперхомо» и объект «Зеро»? Неужели только из-за того, что компания бравых ребят из Пентагона обслуживала все военные лаборатории? И вообще что это за история с объектом «Зеро»? Ничего раньше не слышал…
        И я пошел в архив. А в коридоре нос к носу столкнулся с Дениз.
        - Или я грежу, или ты сестра Витольда, - сказал я неосторожно с радостным удивлением. И тон моего возгласа заставил щеки Дениз вспыхнуть.
        - Решила навестить брата, - проговорила она своим низким контральто, от которого нежность вскипала у меня в душе и пенящейся волной ударяла в голову, прося язык перевести ее в слова. - Он уже две ночи не появляется дома.
        - С ним все в порядке, - отрапортовал я. - Успокой мать, сегодня он будет спать в своей постели.
        Я невольно сравнил Дениз и Люцию. Ценю в женщине чистоту, непосредственность, готовность к ответной ласке, нравственный контроль и нечеткое представление о своей красоте. Люция же в отличие от Дениз, обладая первыми четырьмя достоинствами, слишком хорошо знала себе цену. Она была, безусловно, красива, но ее красота обжигающая, с характером пляшущих языков пламени. Такая красота беспокойна, заставляет держаться в напряжении и неуверенности в завтрашнем дне. А красота Дениз тихая, даже не очень заметная с первого взгляда, но чем больше к ней присматриваешься, тем больше она завораживает… Считайте это признанием, инспектор.
        - Я тоже порядочная свинья, - сказал я смело, зная, что от истины недалек. - Не звонил двое суток.
        - Трое…
        Я изобразил раскаяние.
        - Вот видишь! Но у нас тут такое наклевывается, что умыться некогда. Не оправдываюсь, констатирую факт. А чтобы компенсировать вину, предлагаю сегодня вечером встретиться в парке у Есенина, в восемь. Идет? Программа твоя.
        - Идет. Опоздаешь - снова приду в управление. Иди по своим делам, я же вижу - спешишь.
        Не удержавшись, я чмокнул Дениз в щеку, вскинул руку и пошел прочь. А потом с полдороги вернулся и сказал серьезно:
        - Закрой глаза, загадай желание, и оно исполнится.
        Дениз послушно закрыла глаза, и я поцеловал ее в губы…
        В архив я вбежал вприпрыжку, изумив сослуживца, идущего навстречу. Отыскал свободный стол и набрал шифр запроса.
        - Нужны данные по космическим исследованиям начала позапрошлого века. Луна, Море Спокойствия, объект «Зеро».
        - Ряд Б-аш, массив сто тридцать пятый, код сорок три сто семьдесят, - ответил киб-регистратор.
        Сведения об объекте «Зеро», дошедшие до нашего времени, оказались скудными. То ли потому, что в свое время были засекречены и спрятаны, то ли по причине тривиальной - часть документов не выдержала испытания временем. Вот что я прочитал.
        В две тысячи девяносто шестом году работники частной космической компании «Демоны мрака», сотрудничавшей с военными фирмами, занимаясь разработкой рудников редкоземельных элементов в районе Моря Спокойствия на Луне, наткнулись на глубине километра на громадный, около четырехсот метров в поперечнике, шар! Автоматы-комбайны, ведущие прокладку штреков, остановились: водоплазменные буры не брали его оболочку. Начали допытываться, в чем дело, просветили породы, обнаружили шар. Поскольку идеальная форма и неизвестный материал оболочки объекта явно указывали на его искусственное происхождение, открытие было засекречено, и научная общественность Земли так ничего и не узнала, кроме самого факта находки. Исследования объекта «Зеро» вели сначала лаборатории компании «Демоны мрака», а потом Институт технологии военно-космических сил блока капиталистических государств. Результаты исследований канули в неизвестность, а рудник с объектом «Зеро» в один прекрасный день взлетел на воздух, и теперь в том месте располагается воронка диаметром около трех километров. Вот и все.
        Я перечитал сообщение и отправился на Ховенвип. По пути довольно придирчиво перебрал варианты - как могли сотрудничать Институт технологии военно-космических сил и лаборатория «Суперхомо», но ничего путного не придумал. Объект «Зеро» не вписывался в произошедшие на Земле спустя сто десять лет события. Идеальный шар, почти равный по возрасту Луне! След древнейшего во Вселенной разума? «Зерно жизни», сброшенное неизвестными сеятелями и не сумевшее прорасти за миллиарды лет? Здесь моя фантазия истощалась, уткнувшись в барьер штампов мышления.
        Встретивший меня Дуглас был чем-то взволнован.
        - Мы все-таки взломали «Сейф», - сказал он, ведя меня по лабиринту подземного хозяйства «Суперхомо», - но не учли, что хозяева сильно не хотели, чтобы кто-то посторонний в этот «Сейф» проник. Это, несомненно, архив. В контейнерах - блоки кассет магнитозаписи, есть и документация на бумаге, вернее, была. Мы вскрыли один из неповрежденных контейнеров, внутри прах либо пустые кассеты. Сработали устройства уничтожения.
        Мы подошли ко входу в «Сейф» - арка в виде целующихся динозавров, вырезанная лазерами дверь с выпуклыми змейками, у двери робот-проходчик с набором лазерных насадок-сопел. Внутри кубического помещения крошево пластмасс и стекла на полу. Запахи здесь витали неаппетитные: кислые и неприятные. В глубине помещения люди в знакомых оранжевых комбинезонах устанавливали над одним из контейнеров решетки гамма-голографа и неизвестную мне аппаратуру. В углу между ними я заметил нишу с двумя темными пультами, разбитые экраны дисплеев.
        Дуглас принял мое молчание за недовольство и виновато развел руками:
        - Лазер - самый простой и быстрый способ, а времени у нас мало. Код замка оказался слишком сложным, причем рассчитанным на биологические особенности какого-то конкретного человека в прошлом. По-видимому, только этот единственный сторож и мог открыть дверь архива снаружи… Попробуем теперь узнать содержимое контейнеров, не вскрывая. Может быть, механизмы уничтожения документов у каждого контейнера индивидуальные.
        - Пробуйте, - вздохнул я; сказать мне больше было нечего. - Выход здесь только один?
        - Есть второй, аварийный люк. Замок там проще, на электронике, но питание давно сдохло, так что и там пришлось бы резать.
        - И куда ведет коридор от люка?
        - Это и не коридор вовсе, а естественный лаз, он выходит на поверхность в стене обрыва, неподалеку от того места, где вас обстреляли.
        Я задумался. Какая-то неоформившаяся мысль зудящей мухой беспокойства вторглась в мои размышления. Контейнер… где-то я видел подобные этим… Стрелок из «дракона»… Вход в архив… Нет, сначала контейнеры.
        Я подошел ближе, осмотрел продолговатый ящик высотой в мой рост. Линия, разделявшая ящик на две части, какие-то встроенные в него цилиндры, окошко из черного стекла, под окошком вязь знаков и цифр и нечто вроде эмблемы: переплетенные латинские буквы «D» и «G» в черном треугольнике.
        - Такие контейнеры применялись для транспортировки грузов на модульных космических кораблях, - сказал Дуглас. - Ну что, показать, где выходит лаз из «Сейфа»?
        Я с сожалением выпрямился. Подсознательное ощущение какого-то открытия ушло.
        Мы вылезли в раннее утро Ховенвипа, и Дуглас показал мне пещеру, где выходил на поверхность ход из архива лаборатории. Я хмыкнул, недоверчиво осмотрел пещеру. Сомнений не было - именно из нее неизвестный обстрелял нас с Витольдом из «дракона». Совпадение? Не может быть таких совпадений, если учесть информированность стрелка о делах на Ховенвипе.
        Лаз выходил в ста метрах от входа в пещеру на высоте метра, и я не обратил на него внимания при первом осмотре с Витольдом, после «знакомства» со стрелком; мне с моими габаритами пролезть в него было бы затруднительно.
        - Вы этот аппендикс проверили?
        - Еще нет, - помолчав, ответил Дуглас. - На объемной карте он виден отчетливо, по-моему, пуст.
        - И все же проверьте на всякий случай, пожалуйста.
        Побродив с полчаса, мы ничего нового не обнаружили, но сам факт связи пещеры с важнейшим объектом лаборатории давал известную ниточку для дальнейших размышлений. Стрелок не хотел, чтобы его застали в этом месте, а может быть, и прятал что-нибудь в узком естественном каменном коридорчике.
        Я зашел в библиотеку, побеседовал с Люцией, недовольной своей работой, вернее, отсутствием ощутимых результатов, и покинул Ховенвип. Пока добирался в управление, думал о том, что мне сообщил Дуглас о контейнерах. Космические перевозки… космодром на плато, рядом с подземельями «Суперхомо», железная дорога, соединяющая один из выходов из подземелий с космодромом, - именно на нее я наткнулся в ущелье, до встречи со стрелком… Лаборатория была связана с космическими исследованиями и с Институтом технологии военно-космических сил. Я вдруг вспомнил эмблему на контейнере: черный треугольник с буквами «D» и «G»… «Demons gloom» - «Демоны мрака», частная космическая компания по разработке радиоактивных месторождений… и объект «Зеро»…
        - Гоп-ля! - сказал я вслух, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. В этот момент я был гений! Связь «Суперхомо» и объекта «Зеро» существовала! Вернее, лаборатория каким-то образом была связана с компанией «Демоны мрака», а это уже говорит о многом. Интересно, как отец смог догадаться о связи «Суперхомо» с «DG»? Интуиция? Опыт? Сумма знаний? Вот уж кого действительно можно назвать гением. И не потому ли он дал название операции - «Демон»?
        В отделе я немного успокоился, сожалея, что позволил себе расслабиться, и вызвал Лапарру. Начальник отдела, редко моргая, выслушал меня внешне спокойно.
        - Все? - спросил он, когда я закончил.
        Я кивнул, предчувствуя головомойку.
        - Чем я приказал тебе заниматься?
        - Стрелком, отделом подготовки экспедиций…
        - Уже есть результаты?
        - Пока нет.
        - Выходит, ты просто растратил время на никому не нужное дублирование. Я же сказал, что займусь объектом «Зеро» сам.
        Лапарра несколько секунд смотрел на меня хмуро, с неудовольствием, и я почувствовал, как у меня растут уши, растут, растут, ими уже можно обмахиваться, и я несколько раз хлопнул ими себя по щекам: поделом, «гений»!
        - Связь лаборатории с «Демонами мрака» существовала, - сказал наконец Лапарра. - Может, и с объектом «Зеро» тоже. Твой отец догадывался об этом с самого начала. Занимайся по плану, не отвлекайся, и вот еще что: я дал ориентировку на фигуранта всеземного розыска Зо Ли, но применил ограничение. Как говорил Гилле: «Свободный черт лучше связанного ангела». Задерживать Зо Ли не надо, при обнаружении только установить наблюдение.
        Я в сомнении покачал головой.
        - Едва ли он позволит водить себя. Судя по всему, он в отличной форме, экстрасенс и мастер конспирации… - Подумав, добавил: - Идеал для безопасника.
        - Разве в управлении нет оперативников такой квалификации? Вот и выдели в группу наблюдения лучших. У тебя все?
        Я кивнул, и Лапарра отключился. «Так тебе и надо», - подумал я сердито. Хотя, если разобраться, бьют меня не за то, что виновен, а за то, что попался. Не надо было сразу лезть к Яну со своими «гениальными» прозрениями, он не глупее и работает пока быстрее. Итак, со стрелком на данный момент имеем «зеро» информации, займемся отделом подготовки…
        Я набрал телекс Первицкого, и в это время позвонил Кит Дуглас. Я интуитивно понял - неспроста. Очевидно, начальник группы чистильщиков решил реабилитировать «Аид» в глазах отдела безопасности. Интересно, что они раскопали?
        - Мы проверили отросток пещеры, ведущий к запасному люку «Сейфа», - начал Дуглас без предисловий. - И почти у самого люка нашли вот это. - Он отодвинулся в сторону, я увидел небольшой футляр какого-то прибора. Прибор имел цилиндрическую форму, на одном его торце крепился черный рупор, на другом две миниатюрные шкалы, верньер и сенсорная клавиатура.
        - Это не забытый работниками лаборатории прибор, как мы подумали, а современная штучка. Внутри кристаллическая начинка, молектронные диафрагмы, чипы, резонаторы МД и прочая микрошелуха. Короче, это широкодиапазонный радиопередатчик с программным управлением. Прислать?
        - Непременно! Спасибо, Кит, от души! Присылай в отдел тотчас же, комната двадцать один.
        Дуглас вскинул вверх сжатый кулак и исчез. Ей-богу, приятный парень. А я подумал, что Ян отругал меня не зря. Только имея такой козырь, как находка передатчика, я мог идти к начальнику отдела с докладом. Права поговорка: «Семь раз отмерь - один раз отрежь». Итак, найдена одна из причин, из-за которой стрелок открыл по мне с Витольдом стрельбу. Ясно как дважды два, что он хотел проникнуть в «Сейф», то бишь архив лаборатории, но не успел, мы его спугнули, когда он подбирал код к электронному замку люка, не ведая, что тот обесточен.
        Наконец-то мы вышли на реальный след, по которому можно восстановить картину событий тех дней.
        Младен Лилов, официал-эксперт технического центра УАСС
        Мы с Басилашвили заканчивали последнюю серию вычислений по тем данным и материалам, которые удалось получить в отделе безопасности, когда позвонил Игнат Ромашин и попросил явиться с полученными результатами.
        Мы переглянулись.
        - Разогнался, - усмехнулся Басилашвили. - Он думает, что мы семи пядей во лбу и сейчас все ему объясним и покажем.
        Длиннорукий худой физик понравился мне дотошностью и способностью к редким по красоте и неожиданности обобщениям. Гипотезы, разработанные нами в результате исследования феномена «Демон», - это в основном его заслуга. Мне показалось, что мы с ним примерно одного возраста - мне шестьдесят. Поэтому я сказал:
        - Молодость всегда нетерпелива.
        Басилашвили снова усмехнулся, встал, накидывая куртку.
        - Если вы считаете молодость недостатком, то по сравнению с Игнатом я еще более нетерпелив.
        Я недоверчиво посмотрел на физика. Тот тихо рассмеялся.
        - Сколько мне, по-вашему, лет? Двадцать восемь! А все это, - он одним движением руки очертил свою фигуру, - только видимость. О катастрофе на мысе Светлом в Хронополисе вы, наверное, слышали? Я один из немногих уцелевших.
        Я вспомнил этот случай. Во время одного из экспериментов лаборатория времени «провалилась» в прошлое, из тридцати трех человек научно-технического персонала Хронополиса в живых осталось только одиннадцать, ровно треть… Когда их обнаружили, никто не хотел верить, что это те самые молодые сотрудники лаборатории, - выглядели они, по крайней мере, семидесятилетними… Да, Хронос, бог времени, не любит, когда без спроса вторгаются в его владения. Я с уважением посмотрел на физика, но тот шел к двери, худой, высушенный жутким зноем пустыни времени…
        В кабинете Ромашина собрались другие сотрудники отдела, с которыми мне уже выпала честь познакомиться. На столе я заметил небольшой цилиндр с черным раструбом излучателя и узнал радиопередатчик, разработанный нами для отдела комплектации «Аида». Странно, зачем он понадобился Ромашину?
        - Что, знаком? - перехватил мой взгляд Игнат.
        - Передатчик с усилителем биополя, - сказал я. - Разработка Саши Первенцева из лаборатории нейристорной микротехники. Они сделали, насколько я помню, три экземпляра с разными характеристиками и передали в «Аид». Откуда он у вас?
        Глаза Игната сузились, стали холодными и чужими.
        - Это сюрприз! Вы знаете, где нашли передатчик? В одном из подземных коридоров «Суперхомо», у люка «Сейфа». А чистильщики, кстати, не знают, что сделан он для них.
        - Еще и «Аид» здесь замешан, - пробормотал молодой парень, всюду сопровождавший Игната, повернувшись ко мне. - Не помните, кто давал заказ на разработку передатчика?
        Я пожал плечами.
        - Спросите у Первенцева, я знаю только то, что уже сказал.
        - Спасибо и за это, - медленно проговорил Игнат. - Мы займемся передатчиком позже. Еще раз убеждаюсь, что в формуле успеха большую роль играет Его Величество Случай. Но к делу. Предоставляю слово ученым.
        - Давай ты, - сказал я Басилашвили.
        - Мы успели проанализировать события, странность которых уже оговорена, поэтому повторять начальные условия нет надобности. Мы имели: катастрофу на плато Ховенвип - фактов почти нет, кроме констатации гибели людей от «остановки сердца» и видоизмененного леса; рухнувший в реку мост в Эль-Пасо; утечку на энергостанции в Хьюстоне; взрыв орбитального лифта Сааремаа; аварию атмосферного завода под Псковом. Объективных данных очень мало, субъективных больше, я имею в виду оценки происшедших событий свидетелями. Наши выводы: параметры всех аварий схожи, отклонений в пределах вектора случайного смысла практически нет. Причиной всех аварий может служить некая зона активного поглощения энергии. Именно она способна вызвать утечку на энергостанции, разрушить опоры моста, поглотить защитное поле лифта и ударную волну взрыва и вызвать у людей те ощущения холода, которые запомнились им прежде всего. Зона, очевидно, невелика, около километра в диаметре. Почему она образовывалась в моменты, соответствующие авариям, мы не знаем. Если же она существует постоянно, то шанс обнаружить ее имеется: над водоемами - по
термическому следу на воде, в воздухе - по инверсионному следу.
        - Почему зона должна оставлять следы?
        - Поскольку она поглощает энергию, а это, по-моему, бесспорно, то из-за резкого падения температуры воздуха область вокруг зоны должна служить ядром конденсации тумана. Отсюда и туманная полоса, то есть инверсионный след. На воде также должны оставаться следы в виде переохлажденных полос, видимых в инфракрасном спектре со спутников погоды, например, рассасываются они медленно.
        - Понял, продолжайте.
        - Как я уже сказал, причин возникновения такой зоны мы не знаем. Могу предложить гипотезы о сущности самой зоны. Первая: зона - это устойчивая комбинация каких-то полей. Вторая: реализованная кем-то область двенадцатимерного пространства, и третья - иная вселенная.
        По тишине, наступившей вслед за речью Басилашвили, и по взглядам безопасников я понял, что они о нас думают. Ромашин изучающе посмотрел на своих подчиненных.
        - Что скажете?
        - Надо подумать, - Дайнис Пурниекс почесал затылок. - Я не имею полной информации по данному делу. Но вот вопрос: может ли ваша зона поглощения трансформировать растительность в местах появления, как на Ховенвипе и в других районах?
        - Гипотеза нуждается в экспериментальной проверке… - начал Басилашвили, я его перебил:
        - Свойства зоны могут не исчерпываться эффектом поглощения энергии. Объект-носитель зоны вполне может оказаться чьим-то зондом-разведчиком, у которого центральный мозг-координатор просто «сошел с ума».
        - Наш обмен фантазиями непродуктивен, - сказал рассудительный Аристарх Видов. - Объяснять сущность самой зоны, мне кажется, преждевременно.
        - Ничуть, - возразил Басилашвили. - Отрабатывая гипотезы, мы быстрее выйдем к истине, тем более что задача сводится к максимально быстрому обнаружению зоны, или просто Демона. А обнаружить - значит предотвратить грядущие аварии. Если у вас есть новые факты, данные свидетелей, прошу передать информацию. Кстати, обращаю ваше внимание на тот факт, что «мощность» аварий по цепи Ховенвип - Псков растет, то есть растет масштаб разрушений и жертв.
        - Мне непонятно одно, - обратился к Ромашину Дайнис. - Какую роль во всем этом играет фигурант всеземного розыска Зо Ли?
        - Вопрос не по адресу, - ответил Игнат, о чем-то размышляя. - Достаточно того, что он видел аварии, но не явился к нам и не рассказал. Младен, - обратился он ко мне, - ваши сведения не лишены сумасшедшинки, чем и ценны. Задание остается тем же: исследование моделей Демона, его возможностей, причин возникновения, а также воссоздание причинно-следственной связи событий, о которых мы говорили. И вот еще что: летите на Ховенвип и тщательно исследуйте подземное хозяйство лабораторий «Суперхомо» вместе с экспертом «Аида», особенно необычный бункер в форме сферы. Координаты я вам сообщу, а там поможет старший группы чистильщиков Кит Дуглас. Результаты немедленно мне на стол. Не возражаете?
        Я не возражал, как и Басилашвили. Он понимал свою задачу. Работа предстояла интересная, и если б не тревожный ее подтекст - заинтересованность отдела безопасности УАСС, - работать было бы одно удовольствие. Впрочем, в наше время чисто физических проблем не существует, любая порождает комплекс проблем этики, морали и ответственности за последствия.
        Витольд Сосновский
        Суровый Видов (я его несколько побаивался) тут же ушел.
        - Аристарх, - сказал Игнат, - возьми двух ребят посмышленей и поработай в отделе подготовки экспедиции Даль-разведки. Надо осторожно выяснить, от кого неизвестный стрелок из «дракона» мог получить информацию о моем возвращении из экспедиции и о том, что карабин еще у меня. Это первое. Второе - с чьей помощью он добыл патроны к карабину. Вполне возможно, это разные люди, но через них мы наверняка выйдем на личность стрелка.
        Мы стояли на террасе технического центра УАСС. Над головой нависала наклонная ячеистая стена километрового здания, под нами склон холма уступами обрывался в Десну. Вид был хорош, и даже три спицы орбитальных лифтов одна за другой не портили пейзаж.
        Игнат задумчиво смотрел вниз, на реку. Было видно, что мысли занимают его не очень веселые. Кто бы мог его развеселить, отвлечь от дум, так это Дениз. Она это умеет.
        - С этим куда? - напомнил о себе Дайнис, второй помощник Игната. В руках он держал передатчик, найденный в пещерах Ховенвипа.
        - С этим? - очнулся Игнат. - Как и решили, в лабораторию микротехники. Найдешь Первенцева, объяснишь ему ситуацию и выяснишь, кто давал задание на разработку передатчиков. Да, еще узнай, нет ли других подобных заказов. И помни о тайне расследования.
        Дайнис кивнул и исчез так же быстро, как и Аристарх.
        Игнат посмотрел на квадрат видео, на котором промелькнули цифры времени, кивнул на полускрытые кустарником скамейки.
        - Сядем, варяг. Расскажи-ка подробней, что вы отыскали с Видовым в местах пришествия Демона. Твой отчет я передал физикам не читая.
        Мы уселись в тени ивы, и я рассказал Игнату все, что узнал сам.
        Кроме известных нам происшествий на Ховенвипе, в Эль-Пасо, Хьюстоне и других местах, не менее загадочные события произошли в Сан-Антонио - с пустого неба выпал снег полосой в три километра, в Орхусе упал спутник связи и взорвался прогулочный лайнер, в Корке глиняный плывун снес участок старинной магнитной дороги. Конкретных причин этих событий линейные отделы УАСС не доискались, и нам теперь предстояло довольствоваться лишь констатацией фактов и отработкой аварийных ситуаций на вычислительных комплексах. И везде в местах, посещенных Демоном, проявились неожиданные и порой жуткие последствия. В Хьюстоне после утечки энергии вырос из реактора «мыльный пузырь» с «зернистой икрой» внутри. В Эль-Пасо после падения моста из его опор выросла алая ажурная башня. В Орхусе после взрыва лайнера вырос гигантский «гриб». В Сан-Антонио сформировалась из ничего двухкилометровая «снежинка». Все эти сооружения свидетелям, да и экспертам, изучавшим их, казались омерзительно живыми, несущими угрозу, и имели еще одно общее свойство: они исчезали спустя некоторое время, от десяти часов до полутора суток. И еще один
момент: растительность в местах пришествия Демона претерпела чудовищные изменения формы, клетки деревьев, травы, кустарников переродились, хотя и продолжали нести свои основные функции. И ни одна из форм не походила на другую, хотя многие виды деревьев повторялись, росли и в Америке, и в Европе.
        - Понятно. - Игнат помолчал. - То есть непонятно, почему флора реагировала на Демона так сильно. Тебе придется заканчивать начатое. Звони в отделы управления, занимавшиеся ликвидацией последствий аварий, еще раз слетай на места, поговори с очевидцами, короче - разберись и в физике, и в психологии. И посети еще американский метеоцентр. Басилашвили предложил хорошую идею насчет следов Демона в атмосфере и на воде. И вот еще что, увидишь Дениз, скажи ей… впрочем, не надо, я сам.
        Игнат пожал мне локоть, и я ушел, унося в душе смутное желание подбодрить его, а он остался сидеть, погруженный в свои думы.
        В метеоцентре я пробыл недолго. Работники там дежурили опытные и в полчаса нашли мне то, чем я интересовался. Синоптики в самом деле нашли следы, похожие на те, которые, по мысли ученых, должен был оставлять Демон.
        В Сан-Антонио, например, перед странным весенним снегопадом отмечалась полоса тумана, откуда и выпал снег. В Атлантике спутники погоды заметили термические полосы, напоминающие выходы на поверхность океана холодных подводных течений, которых раньше там и в помине не было. Я не очень надеялся, что этот случай несет нужную информацию, но по времени он укладывался в цепочку Ховенвип - Псков, и я внес его в реестр загадок. Кстати, у побережья острова Сан-Мигел, на котором самовозбудился вулкан, тоже были отмечены переохлажденные полосы на воде.
        Из метеоцентра я со всей возможной скоростью кинулся в обход отмеченных географических точек, познавая Землю с несколько неожиданной стороны, но, как ни старался, освободился лишь к одиннадцати часам вечера.
        Игнат все еще находился в отделе. Я было начал рассказывать о своих похождениях, но он меня перебил:
        - Погоди, варяг, расскажешь потом все подробно. Точно, что в местах загадочных происшествий видели чистильщика?
        - Я показывал снимки Зо Ли свидетелям, он там был.
        - Хорошо. Отдыхай пока, в двенадцать ноль-ноль сбор у Лапарры, без опозданий. Я отлучусь на час.
        Он ушел, а я добрел до дивана, сел и вытянул ноги, только теперь почувствовав, что устал. До двенадцати успею и поужинать, и отдохнуть, и подумать о той пользе, которую приносит отделу стажер Витольд Сосновский, то есть я. Польза была, иначе Игнат не похвалил бы. Но не слишком ли я самонадеян? Главные задачи-то решают другие… Ну и что? - сказал внутренний голос. По Сеньке и шапка! Во-первых, как сказал отец, ты еще птенец, и по возрасту, и по жизненному опыту. Во-вторых, в управлении работают профессионалы, и чтобы стать с ними наравне, надо иметь волю и кое-какие задатки. Есть они у тебя?.. Что я мог ответить внутреннему «я»? Ничего. И я промолчал.
        Поужинав, я позвонил домой, перекинулся парой шутливых ретирад с Дениз и направил стопы в кабинет начальника отдела. Правда, порог кабинета я переступил не без внутреннего трепета.
        Лапарра молча указал на стул и продолжил работу, всматриваясь в бегущие по панели стола столбцы цифр, строки и команды, иногда переключая что-то на доске связь-координатора. Вторым пришел Аристарх, сел рядом. Игнат заявился в первом часу ночи с худым и рыжим заместителем Лапарры.
        Начальник отдела негромко сказал «Отбой!» в панель стола, нажал выключатель, и световая беготня на столе прекратилась.
        - Слушаю. - Лапарра мельком посмотрел на Игната. - Сожалею, что смог освободиться так поздно. Как чувствует себя Дайнис?
        - Нормально, однако в форму войдет не раньше чем через сутки.
        - Что с ним случилось? - вырвалось у меня.
        Лапарра продолжал смотреть в угол кабинета, морща лоб. Игнат нехотя ответил за него.
        - На Дайниса было совершено нападение. - И добавил, чтобы у меня больше не возникало вопросов: - С целью отнять передатчик.
        Я был ошеломлен так, что соображать начал не сразу.
        - Кто нападающий, выяснили?
        Игнат знакомым жестом обхватил пальцами подбородок.
        - Нападающий подошел сзади и провел прием «коготь дракона». Передатчик исчез.
        - Это мог быть Зо Ли?
        - По тому, как все было сделано, можно судить, что нападающий занимался тайбо по школе «скорпиона». Это мог быть и Зо Ли. В таком случае он смел не по росту…
        - Не отвлекайся. Что выяснили?
        - Первенцев подтвердил, что получил заказ на разработку передатчиков, и не только их. Несколько дней назад он закончил монтаж и проверку многодиапазонного биоизлучателя. Излучатель таинственным образом исчез в тот же день из закрытого сейфа лаборатории. Кроме излучателя, исчез и серийный усилитель эмоций. Это к сведению.
        - Кто выдавал и подписывал задание на разработку?
        - Выдавал Ларри Хэмпстер, подписывал Мартин Гриффитс.
        - Что?!
        - Вот именно, заместитель начальника и сам начальник американского филиала «Аида». Но ни один из них и в глаза не видел этого задания. Подписи на бланках заказа поддельны.
        - Кто приходил с бланками?
        - Первенцев не помнит. Думаю, стрелок из «дракона» послал их почтой по каналу особой срочности. Аристарх провел осторожный зондаж отдела подготовки Даль-разведки. Зо Ли там никто не видел, и вообще никто не вел разговоров о моем возвращении. Но что любопытно, память компьютера, в которой были заложены данные о работе отдела безопасности в экспедиции «Погоня», оказалась стертой! Не вся, конечно, только та часть, которая касалась лично меня. К тому же патроны к «дракону» исчезли из закрытой секции отдела комплектации, точно так же, как и биоизлучатель из лаборатории.
        - Одна и та же рука…
        - Мы проверили: все сейфы, из которых были произведены хищения, одного и того же завода, замки в них стоят на электронике. А Зо Ли работал лет восемь назад именно на этом заводе, по специальности он чип-механик больших интегральных систем.
        - Специалист по сейфам. - Лапарра хмыкнул. - Интересно. Он мог и в компьютере похозяйничать, профессионал. Что еще?
        - Наши бравые физики Лилов и Басилашвили высчитали скорость и предполагаемые условия возникновения своей зоны поглощения энергии, то есть Демона, но делиться непроверенной информацией не хотят, боятся. Я пробовал провести локацию ближайших к Пскову районов с пятого спутника, обнаружить ничего не удалось.
        - Плохо! Что говорят сами ученые? Можно ли каким-нибудь техническим способом обнаружить Демона?
        - По-видимому, зона Демона действительно поглощает все виды радиации. Обнаружить ее локаторами любых типов невозможно. Может быть, помогут детекторы слабых взаимодействий? - термин Лилова. По его словам, зона с такой концентрацией энергии, каковая предполагается у Демона, должна порождать некоторые физические эффекты, вроде рождения элементарных частиц…
        - Плохо, - повторил Лапарра глухо. - Время идет, а мы топчемся в болоте предположений и догадок. Например, ответьте мне на вопрос: зачем стрелку понадобился многодиапазонный радиопередатчик? Люк в архив лаборатории он не открыл, но, выходит, передатчик еще нужен стрелку, если тот осмелился напасть на Дайниса и отобрать?
        Игнат молчал.
        - Теперь этот специализированный биоизлучатель с усилителем эмоций… он-то зачем? - Лапарра подождал и махнул рукой. - Ладно, прибавь эти вопросы к своему «туману». У вас все?
        - Стажер был на местах событий, укладывающихся по времени и загадочности в нашу схему. Следы Демон оставил везде. И во всех местах очевидцы видели Зо Ли. Вероятно, он тогда ни от кого не скрывался.
        - Потому что никто его не искал. Все? Тогда продолжайте работу. - Лапарра был озабочен и недоволен и не скрывал этого. - Придется мне одному краснеть перед начальством за нашу «оперативность».
        - У меня вопрос. - Игнат подумал. - Есть ли новые данные по объекту «Зеро»? Или по фирме «DG»?
        - Фирмой занимаюсь я, объектом «Зеро» тоже занимаются. Нового ничего. Если что отыщется, тебе сообщат.
        Худой заместитель начальника отдела, видя, что все встают, негромко проговорил:
        - Одну минуту. Есть одно обстоятельство. Стажер говорит, что Зо Ли видели везде, где произошли необъяснимые события. Так?
        Игнат и Лапарра одинаково вопросительно посмотрели на Первицкого.
        - А что вы скажете о такой подробности: в момент снегопада в Сан-Антонио Зо Ли видели в другом месте?
        - Чепуха, - спокойно сказал Лапарра. - В раздвоение личности я не верю. Кто-то из свидетелей ошибается.
        - Это не единственный случай, - покачал головой Первицкий. - Игнат видел Зо Ли и во время взрыва сааремского лифта, а работники связи космоцентра в то же самое время имели с ним разговор в ПКП номер двадцать три.
        - Где-где?
        - В посту контроля за пространством над Землей.
        Наступила тишина. Я посмотрел на Игната, но на его лице прочитал лишь заинтересованность. Впрочем, как я уже говорил, чтец по лицам из меня плохой. На лице Лапарры я вообще прочитал желание поспать, но едва ли это соответствовало истине.
        - Откуда тебе это известно? - спросил наконец начальник отдела.
        - Совершенно случайно. Я ведь член комиссии СЭКОНа по экоэтике и вынужден изредка проверять, как выполняется устав различными организациями. И когда я проверял систему связи, мне вдруг пришла в голову мысль показать связистам фото Зо Ли и предупредить их, что он фигурант розыска.
        - Этого нам только не хватало! Проверьте самым тщательным образом, а потом посмотрим, куда это нас заведет.
        Мы ушли из кабинета и до двери своей резиденции шли молча. В голове у меня кипела лава фантазии, я уже представлял, что Зо Ли может делать с себя копии - не это ли секрет «Суперхомо»? - и поэтому он вездесущ и неуловим, и тут меня посетила мысль, от которой я потерял дар речи.
        Игнат с Аристархом вошли в комнату, включили видеопроектор и стали просматривать какие-то документы, изредка бросая краткие реплики. Наконец Игнат заметил мое отсутствие:
        - Ты где, Витольд? Нарушаешь режим секретности.
        Я остановился в дверях и сказал чужим голосом:
        - Я знаю, зачем стрелку, а это наверняка был Зо Ли, нужен многодиапазонный радиопередатчик.
        Игнат поднял брови, Аристарх с любопытством оглянулся.
        - Браво, стажер! И зачем же?
        - Чтобы управлять Демоном!
        Они переглянулись, одновременно посмотрели на меня.
        - Он или гений, или близок к помешательству, - изрек Аристарх. - Еще надобно доказать, что Демон - изделие лаборатории. Да и как может быть управляема зона поглощения энергии?
        Игнат встал, подошел ко мне и с нежностью в голосе сказал, стукнув легонько кулаком в плечо:
        - Ух ты, варяг! Молодец, варяг!
        А мне почему-то захотелось плакать, честное слово! То ли потому, что я «птенец» и меня редко хвалили, то ли потому, что похвала исходила от дорогого мне человека…
        Филипп Ромашин, директор УАСС
        Центр оперативного управления секторами занимал первый этаж здания УАСС и представлял собой один зал, разделенный прозрачными перегородками на семь отдельных помещений - по числу секторов. Я направился в левое крыло зала, которое почти полностью занимал сектор планетарной службы Земли, самый большой из всех.
        В квадратном помещении было прохладно, пахло сеном и цветущим кипреем. Три сотни панелей-пандармов, установленных пятнадцатью рядами, то показывали какие-то участки земной поверхности или морские глубины, то превращались в черные доски, по которым снизу вверх текли потоки цифр, символов, световые стрелы бланк-сообщений, схемы и строки приказов. Тишина в зале стояла почти полная: аппаратура здесь работала на мыслеприеме, а не на звуке. Три стены помещений занимали ВСПС - видеосистемы первого сигнала о катастрофах, авариях и несчастных случаях.
        У центрального виома меня встретил Калашников, мой второй заместитель, высокий, слегка сутулый, с большой головой и крупными чертами лица.
        - Только что пришел ответ. Тропосфера и стратосфера, по данным метеоконтроля, чисты. Ретроспективный анализ на полгода назад тоже ничего нового не выявил. Но есть масса «метеоштрихов» - по выражению главного синоптика, с которыми еще предстоит разобраться.
        Я кивнул, нашел на плоскости командного пульта нужный сенсор, и виом распахнулся на всю ширь акваторией Балтийского моря.
        - Проверили институты? Физики никаких экспериментов не проводили в момент трагедии на Ховенвипе?
        - Проверили. Ни один из проводимых на земле, под землей и над землей экспериментов не совпадает по времени, месту проведения и последствиям ни прямо, ни косвенно.
        - Данные по Луне?
        - Луной занимается Егоров, он в секторе СПАС.
        Я включил связь с сектором периферийной ветви аварийно-спасательной службы: станции СПАС вылавливали сигналы тех аварий, которые не могла достать система постов оперативного дежурства.
        - Егорова.
        - Слушаю, - появился в малом виоме толстяк Егоров, начальник техцентра управления.
        - Что нового по Луне?
        - Прощупали весь шарик. Нашли следы старой шахты, посадочной площадки, но взрыв там был мощный, воронка диаметром около трех километров! Ничего, конечно, не осталось. Правда… - Егоров пожевал нижнюю губу. - Эксперты при анализе обнаружили в воронке мизерные следы сто двадцать шестого элемента, магия. Может, хоть это что-то даст?
        - Магия?!
        - Именно. Как вы знаете, в число элементов, составляющих все тела Солнечной системы, этот дважды магический элемент не входит. Более того, по данным астрофизиков, он не обнаружен нигде в Галактике.
        - Магий можно получить в лаборатории, - сказал Калашников.
        - Стоп, - сказал я. - А двести лет назад существовали такие лаборатории?
        Егоров задумался.
        - По-моему, нет, но я уточню.
        - Хорошо. Пришли мне информацию по магию.
        Я подключил к виому информканал и принялся читать сообщения о событиях на Земле за последние двое суток. Аварий было семь, в основном на автоматических заводах, что меня всегда удивляло, случаев, относящихся к рубрике «нарушения экоэтики», не выявлено совсем, зато мелких региональных нарушений равновесия «природа - технология» обнаружилось около трехсот.
        Я поставил в последней записи значок «особый контроль» и вызвал Лапарру, Игната и Гриффитса.
        Виомы сработали почти одновременно, и рядом с моим «генеральским» креслом возникли кресла начальника американского филиала «Аида» и Лапарры. Игнат явился в сектор самолично через минуту.
        - Получил новые данные, - сказал я, - поэтому и вызвал вас раньше срока. Но сначала что у вас.
        - Удалось найти кое-какие интересные детали, помимо биотрансформации флоры, - начал Лапарра, - и прочей чертовщины, если не сказать иначе. - Моему вызову он не удивился, из чего я сделал вывод, что он его ждал. - Наш фигурант розыска Зо Ли «раздваивается»! Его трижды видели в двух местах одновременно.
        - Вот как? - нахмурился я. - Раздваивается? Может быть, КОТ?
        - КОТ - имитатор голографического призрака, не умеющего разговаривать самостоятельно, да и работает аппаратура КОТ на расстоянии до ста метров. В нашем же случае между «обоими Зо Ли» было не меньше трех сотен километров.
        - Весьма интересно. И как вы себе это объясняете?
        - Никак. Пока приняли к сведению, передали информацию физикам и экспертам, которые работают над созданием датчиков, могущих засечь Демона в воздухе. Обещали утром представить первый экспериментальный образец.
        - Долго они копаются. - Мне не понравилось выражение лица Игната. - А ну-ка, что там у вас стряслось? Выкладывайте.
        Игнат переглянулся с Лапаррой, потом Ян сказал:
        - На Дайниса Пурниекса было совершено нападение. Он нес найденный на Ховенвипе радиопередатчик в лабораторию. Передатчик исчез, личность нападавшего не установлена.
        Лапарра мельком посмотрел на меня и добавил:
        - Это еще не все. На Игната тоже было совершено нападение, вернее, попытка нападения. Случилось это несколько дней назад, а сказал он только сегодня. Предполагаем, нападающий хотел завладеть картой подземных ходов Ховенвипа.
        Игнат виновато поежился под моим взглядом. Неужели так расслабился на Земле, что перестал обращать внимание на мелочи? Забыл, что мелочей в нашей работе, как ни тривиально подобное умозаключение, не бывает?
        - Час от часу не легче! Вы хоть представляете, чем это пахнет? Сначала стрельба на Ховенвипе из «дракона»! Теперь еще два случая! Почему до сих пор неизвестно, кто стрелял и нападал?
        - Поиск ведется, - тихо сказал Лапарра, сжав побелевшие губы. - По всем данным, это дело рук одного и того же человека, а именно Зо Ли.
        - Прекрасно! Осталось только выяснить у него самого. Где он, кстати? Не знаете? А кто знает? Если не знает руководитель отдела безопасности, то зачем вообще этот отдел в управлении?
        Лапарра молчал. Игнат хотел что-то сказать в его оправдание, но я остановил его жестом.
        - С поиском Зо Ли надо кончать. Объявите «Шторм» - поиск по Системе, но найдите его! Человек - не иголка.
        - А я думаю, не в нем дело, - все-таки вставил Игнат. - Вернее, не только в нем одном. Кто-то еще «играет» под него.
        Лапарра поморщился.
        - Не торопись, Игнат. «Раздвоение» Зо Ли - еще не аргумент в пользу твоей идеи. Я считаю, что Зо Ли овладел каким-то секретом лаборатории, что дает ему возможность гулять по Земле безнаказанно, да еще и следить за Демоном. Все его действия находятся за гранью человеческих возможностей. Нормального профессионала мы давно взяли бы. Коммуникационная служба трижды засекала его в Европе, и каждый раз он уходил от наблюдения!
        - Ну, насчет «нечеловеческих» возможностей ты преувеличиваешь. - Игнат улыбнулся. - Реакция у него, прямо скажем, изумительная, но ведь и мы кое-что умеем.
        Он неуловимо быстро пригнулся, прыгнул через меня, сидящего в кресле, бесшумно приземлился и… исчез! Во всяком случае, так это выглядело со стороны. На самом деле он применил прием «тень невидимки», один из самых трудных приемов тайбо школы «тигра», рассчитанных на скорость движений, ускользающих от наблюдателя.
        - Браво! - похвалил Гриффитс и дважды хлопнул в ладоши.
        Игнат вышел из-за спины недоумевающего Калашникова.
        - Цирк! - буркнул Лапарра неодобрительно. На самом деле он был доволен, а я подумал, что мой сын еще во многом ребенок, несмотря на возраст. Правда, мне тоже приятно видеть его в форме…
        - Так, - подвел я итог своим размышлениям. - По Зо Ли: службе коммуникаций подключить к его поиску все оперативные отделы. Проанализировать его «раздвоение» и, если факты подтвердятся или повторятся, срочно собрать Совет безопасности с привлечением Академии наук. Теперь по Демону. Есть что-нибудь новое?
        - Почти ничего, - угрюмо сказал Лапарра. - Смерть людей Шерстова не оставляет сомнений, что в момент их появления на Ховенвипе Демон вырвался из бункера «Суперхомо» на волю. Помните акт медэкспертизы? «Смерть наступила от внезапной остановки сердца…» По мнению медиков, остановка сердца могла произойти и от громадной энергопотери. То есть чистильщики попали в зону поглощения энергии Демона.
        - У стажера есть гипотеза, - сказал Игнат. - Демон - это «черная дыра» человеческого зла. Она поглощает все отрицательные эмоции людей, и в зоне ее действия ускоряются события, идущие человеку во зло.
        - Поэтическая вольность, не более, - произнес Лапарра. - Но мысль заслуживает внимания. Ведь и Зо Ли зачем-то понадобился биоизлучатель с усилителем эмоций. Больше у меня ничего нет.
        - Усилитель эмоций, кажется, используется только в медицине?
        - Верно, при лечении угнетенных состояний и депрессий.
        - Ясно. Что у тебя, Мартин?
        Гриффитс по привычке выпятил толстые губы.
        - Нам удалось сохранить часть документов второго вскрытого контейнера. Эксперты разбираются в записях, но кое-что уже расшифровано. Лаборатория экспериментировала на людях, причем весьма своеобразно: их по одному и группами «скармливали» Демону с разных сторон через «окна» проницаемости в его оболочке. Таким образом «экспериментаторы» искали ключ к управлению Демоном, откуда ясно, что Демон не является изделием лаборатории. Он откуда-то привезен на Ховенвип. Список прошедших Демона включает шестьсот сорок четыре фамилии. Выживших после этого насчитывается девяносто пять человек, из них шестьдесят умерли в течение месяца после эксперимента.
        В зале установилась тишина.
        Все работники ВСПС, Лапарра, Калашников, Игнат, потрясенные, молча смотрели на Гриффитса. Молчал и я; хотя давно знал, что пределов цинизму и человеконенавистничеству «ученых» убийц эры капитализма не было.
        - Это все, что удалось прочитать? - тихо спросил Лапарра. - Нашли они ключ к управлению Демоном? И что он такое?
        - По-видимому, нет, хотя прямых доказательств, подтверждающих мой вывод, не обнаружено. Кстати, в бункере, где предположительно находился Демон, химики обнаружили следы магия.
        Еще несколько минут назад слова Мартина были бы для меня сюрпризом, теперь же я только кивнул в ответ, убедившись в своем предположении.
        - Спасибо, Мартин, - сказал я. - Хорошо, если бы вы сообщали мне новости сразу, а не сутки спустя. Теперь я могу определенно сказать, что такое Демон. Это объект «Зеро».
        Молчание длилось минуту. Потом Лапарра, хмыкнув, вскинул глаза:
        - Считаешь, объяснил, что такое Демон?
        - Объяснил, просто вы этого еще не видите. Дело в том, что по моему заданию было проведено обследование местонахождения шахт фирмы «Демоны мрака» на Луне. Там тоже обнаружен магий. Плюс к этому последние данные Мартина о том, что Демон привезен на Ховенвип, а не создан в лаборатории. Отсюда и вывод: объект «Зеро» был привезен на Землю и спустя сто с лишним лет вырвался на волю как Демон.
        Я отметил время - пора заканчивать внеплановую оперативку.
        - Подхожу к главному. Неизвестно, владеет ли ваш Зо Ли секретом Демона, это мы узнаем, когда чистильщик будет у нас, но, по-видимому, мы выходим на контакт с внегалактическим разумом! Следы объекта «Зеро» - магий, а он в Галактике не обнаружен. Вот и считайте теперь, какова цена нашей работы. Локация со спутников и высотных ПКП поверхности Земли тоже ничего не дала, значит, вся надежда на светлые головы физиков. Не обнаружим Демона - сам дьявол не знает, что он выкинет в следующий…
        Я остановился, потому что работавший неподалеку Калашников вдруг сделал знак рукой.
        Операторы ВСПС рядом с ним запорхали пальцами по клавиатуре пульта, перебрасываясь неслышными фразами.
        Наконец Калашников выслушал сообщение, сказал:
        - Будем, - и повернулся ко мне: - Авария под Новгородом! В реку обрушился мост с магнитопоездом. Есть жертвы. Патруль линейных уже пошел…
        Я оглянулся на Лапарру и встретил его нестерпимо светлый взгляд. И вспомнил очень древнее стихотворение о потерянном времени:
        Пляс
        Потерянного времени
        Дик, зловещ, и не угас
        Глаз
        Потерянного времени,
        Не взирающий на нас…
        Игнат Ромашин
        В Новгороде мне бывать не приходилось, хотя я знал, что это старинный русский город-памятник и в нем есть что посмотреть. Однако на этот раз было не до его каменных и прочих красот, потому что мы мчались к городу с отчаянной скоростью опаздывающих. И все-таки опоздали.
        Катастрофа произошла в тот момент, когда грузовой магнитопоезд пересекал мост через реку Мсту. Ширина реки у моста была метров сто пятьдесят, и он рухнул по всей длине! Ну ладно бы одна опора (мост был, конечно, старый, трехопорный, из напряженного стеклобетона), а то ведь все три!
        Наш пинасс прилетел в тот момент, когда над бурлящей у развалин моста рекой повис модуль патруля стихийного бедствия. Спасатели действовали быстро и в нашей помощи не нуждались, да мы и не предлагали помощь, у нас были свои задачи.
        Лапарра еще в центре дал в эфир «шторм» по отделу, и аппараты с эмблемой отдела безопасности прибыли после нас с опозданием всего в пять минут. Первым делом мы перекрыли радиобарьером весь район катастрофы площадью в двадцать пять квадратных километров, чтобы никто не ушел из этого района незамеченным. Затем всей имеющейся на бортах машин техникой прочесали воздушное пространство на предмет выявления Демона. И лишь не обнаружив ничего похожего на зону поглощения энергии, начали планомерный поиск и выявление «подозрительного» в оцепленной зоне, а также опрос случайных свидетелей.
        С согласия Лапарры я присоединился к экспертной группе техсектора, которую возглавил Младен Лилов.
        - Везет нам с вами, - угрюмо сказал он, отвечая на рукопожатие.
        - Снова что-то странное?
        - Еще бы! Совершенно крепкий мост, не доживший до первого капитального ремонта! Как в сказке - дунул злой волшебник, и мост рассыпался на части.
        - А может быть, так оно и было?
        - Я привык верить фактам, а когда их нет, я не измышляю гипотез, а ищу новые факты.
        - Кредо эксперта. Что ж, появятся другие странные факты - дайте знать. Кстати, Демон повторяется: в Эль-Пасо два месяца назад с его помощью произошла точно такая же история с мостом - рухнул по всей длине.
        Я кивнул Лилову, и ко мне пришло вдруг знакомое характерное беспокойство, зародившееся на уровне «мысленного эха», - подсознание зафиксировало некую опасность, и тут же сработали сторожевые центры тела, не засыпающие даже во сне. Возникла потребность действовать, что-то делать. Я вызвал по микро Лапарру и поделился с ним своим ощущением. К моему удивлению, Ян не стал иронизировать; я подумал и спросил:
        - Зону мы оцепили, но если он здесь, то как мы его обнаружим?
        - Демона?
        - Нет, Демон свое дело сделал, я имею в виду Зо Ли.
        - Проще всего было бы провести перекличку и поднять всю нашу гвардию в воздух, одновременно наблюдая за землей. Если Зо Ли остался у моста, мы обнаружим его «мозговиком».
        «Мозговиками» в среде спасателей назывались хомодетекторы, с помощью которых можно было найти погребенного при аварии в шахте человека даже на глубине в сто метров.
        - Правильно, действуй. Я поднимусь повыше и возьму на себя контроль связи и проверку взлетающих машин.
        Обнаружив стажера у машин «Скорой помощи», я приказал ему следовать за мной и принялся командовать, не уверенный до конца в том, что у нас что-нибудь получится.
        - Внимание! Патрулям горизонта перейти на связь на волне «четыреста». Ответы по ранжиру. Как приняли?
        На панели монитора связи перемигнулись зеленые цифры: все десять машин услышали приказ.
        - Начинаю перекличку. После ответа каждый стартует на высоту триста метров. Начали. Первый.
        - Я первый, Полесов, пошел.
        Пинасс Полесова вырвался из-за деревьев и взвился вверх.
        - Второй.
        - Я второй, Бабаджанов, пошел.
        - Есть третий, Томпсон, пошел…
        Один за другим стартовали пинассы и триеры патруля отдела, потом дошла очередь до машин Новгородского линейного отделения УАСС.
        Я дал в эфир «две тройки» - сигнал особого внимания всем спасательным группам и передал тот же приказ подняться в воздух.
        - Не понял, повторите, - ответил мне чей-то отрывистый резкий голос. - Кто командует?
        - Это я, Зигмас, - отозвался Лапарра. - Потом объясню. Поднимай своих, это ненадолго, только дай перекличку на волне «четыреста», чтобы я видел и слышал.
        - Ян? Что вы там мудрите? Вы же видите, чем мы заняты.
        - Надо, Зигмас. У меня «шторм» по отделу.
        Короткое молчание.
        - Понял. Ну, смотри.
        Неведомый мне начальник линейного патруля по имени Зигмас быстро провел перекличку, и в небо ушли последние триеры и ремонтные «тюлени». У реки остался чей-то одноместный пинасс, беспилотный энергокатер и модуль ПСБ.
        - Чья машина осталась? - спросил Лапарра.
        - Не знаю, не наша.
        - И не наша, - отозвался Зигмас. - И что дальше?
        - Конец открытой связи! Дайте чистый эфир. Игнат, всем группам прочесать район внизу с помощью «мозговиков». Брать всех, кто окажется в зоне. Модуль ПСБ и катер я проверю сам.
        - Понял. - Ожидание чего-то не покинуло меня.
        - А как это - брать? - спросил заметно нервничавший Витольд. Он чувствовал себя лишним и был чересчур возбужден и суетлив.
        Времени на ответ у меня не было, и я жестом показал стажеру, что такое «брать».
        Лес под нами по обе стороны реки был тих и солнечен, напоен своей обычной щебечущей, шуршащей и скрипящей жизнью, с высоты в нем ничего нельзя было разглядеть, но через минуту поиска подал голос Полесов:
        - Я первый, вижу объект!
        - Ромашин, две группы вниз! - голос Лапарры.
        - Дайнис, к Полесову! - отреагировал я и дал знак пилоту своей машины. - Я за вами.
        Через несколько секунд стремительного скольжения мы оказались под пинассом Полесова, от которого вниз ударил тонкий рубиновый луч лазера, указывая направление. Лес ринулся на нас, тени и контуры деревьев выросли вокруг мгновенными росчерками. Отскочил колпак кабины, я выпрыгнул на траву, оглянувшись на остальных, жестом послал их в цепь.
        Сели мы в небольшой низине, заросшей дубками и орешником. Слева местность понижалась, упираясь в близкую реку, справа склон холма был свободен от деревьев и зарос высокой, почти по пояс, травой. Там, под одинокой сосной, копьем пропоровшей небосвод, стоял человек в зеленом комбинезоне лесничего и с любопытством посматривал то на нас, то в небо, где кружил пинасс Полесова. Это был не Зо Ли, видно было издалека.
        - Осторожно, - напомнил о себе Лапарра. - Он очень опасен!
        - Это не Зо Ли. Вижу впервые. Скорее всего лесничий, и здесь оказался случайно.
        - Я Видов, вижу объект у границы контролируемой зоны. Движется быстро, может уйти.
        Сердце «ёкнуло», как принято говорить в таких случаях, я четко и ясно понял: нашли именно того, кто нужен.
        - Полесов, - позвал я. - Задержите этого, только тихонько, не испугайте. Я иду к Аристарху.
        Зеленый пинасс Аристарха стоял носом вниз над вершиной голого глинистого бугра и, когда я подошел ближе, спикировал к щетине соснового бора у подножия бугра. Я бросил машину следом. Сзади послышались удар и восклицание. Я оглянулся - стажер! Когда это он успел влезть в кабину?!
        - Варяг? Ты как здесь оказался? А ну, марш к мосту!
        Не оглядываясь, я побежал туда, где Видов уже командовал своими оперативниками.
        - Где он? - выдохнул я, найдя Аристарха за стволом старой сосны.
        - Метрах в пятидесяти от нас, идет на северо-восток, в сторону Малой Вишеры.
        - Оцепили?
        - Ведем по экранам «мозговиков», но… знаешь, сигнал какой-то странный…
        - Что значит «странный»?
        - Посмотри сам.
        Видов подозвал одного из подчиненных, на плече которого была закреплена труба хомодетектора с металлическим стержнем, поддерживающим плоский и тонкий экран, расчерченный координатной сеткой. Экран чуть заметно светился, и в его центре пульсировала желтая многолучевая звезда. Я с недоумением уставился на нее. Отметка от цели - человека - на экране «мозговика» всегда представляла собой набор бегущих светящихся окружностей, но звезда!.. И в то же время детектор сработал. Значит, впереди человек?
        Накатило вдруг чувство нависшей над всеми беды. «Опасность! Опасность!» - загорелся в мозгу алый транспарант тревоги.
        - Ян, - позвал я, жестом останавливая Аристарха. - Что там с первым задержанием?
        - Нормально, это лесовод. Что у вас?
        - Немедленно перекрой зону сверху! Не знаю, в чем дело, но у меня сработала экстрасенсорная… я вижу опасность! Понадобится, по-моему, энергобарьер и силовое заграждение. Следите за воздухом, я пойду к нему один.
        Лапарра помедлил мгновение:
        - Принял. Разрешаю огневой контакт… если…
        Он не договорил, но и так было понятно, что стоит за этим «если»: если появится прямая угроза жизни.
        - Всем оставаться сзади, - сказал я и заметил Витольда. - Опять ты здесь? О, у тебя украшение? Поздравляю.
        Под глазом стажера разгорался синяк.
        - Это я в кабине, - неловко ответил стажер.
        - Аристарх, посмотри за ним.
        Я проверил, как на мне сидит костюм, отстегнул клапан на кобуре «универсала», включил видеокамеру на лацкане куртки и, пригнувшись, нырнул в мелколесье. Через минуту бега я оказался на тропинке, вьющейся в зарослях боярышника и липы. Метрах в двадцати у куста акации стоял лицом ко мне человек и смотрел, как я приближаюсь. Одет он был в черный костюм испытателя со шнуровкой на груди, плечах и бедрах, и это тоже был не Зо Ли. Сказать, что я был разочарован, - значит, ничего не сказать. И все же странное чувство темной, разверзающейся у ног бездны не покинуло меня.
        - Кто вы? - хрипло спросил я, продолжая медленно подходить к незнакомцу. И внезапно почувствовал, что не могу ступить дальше ни шагу. Что за чертовщина?! Остановился, зорко следя за действиями незнакомца. Тот не двигался с места, склонив голову на плечо, словно прислушиваясь к чему-то. Я снова попытался двинуться к нему - с тем же успехом, будто в стену уперся! Неужели у него генератор поля? Как будто не видно…
        В этот момент сзади незнакомца шевельнулись ветки акации, и на тропинку выскочил стажер. Незнакомец оглянулся, Витольд как от толчка упал и покатился в кусты. Пистолет был уже у меня в руке, но стрелять я не мог, невидимая стена все так же отгораживала меня от неизвестного. Тот посмотрел в мою сторону, подпрыгнул вверх - мне показалось, что его дернули за ниточку, тонкий, светлый лучик, - взлетел над деревьями, приостановился на мгновение, словно привлекая внимание мчавшихся со всех сторон летательных аппаратов, и исчез! Ни звука, ни шороха, ни следа!
        - Где он?! - Из-за кустов выскочил Аристарх с «универсалом» на изготовку, за ним остальные. Последним появился помятый, но целый, слава аллаху, Витольд.
        Я молча спрятал пистолет в кобуру и подошел к нему.
        - Мальчик, за такие вещи ты можешь запросто вылететь из отряда… если в следующий раз останешься в живых! Говорю тебе это в первый и последний раз.
        У Витольда прыгнули губы, он покраснел до слез, так что мне стало его жаль. И все же пусть знает - без дисциплины в УАСС делать нечего, без самодисциплины в первую очередь.
        - Иди, возьми в машине витальгиновую мазь, - продолжал я хмуро, заметив, что синяк под глазом Сосновского сдвинулся по цвету в ультрафиолетовую часть спектра.
        - Ушел? - спросил Аристарх. - Как?
        - Его дернули за ниточку, - ответил я, вспоминая мелькнувший из головы незнакомца лучик света.
        - Игнат, поднимись вверх, - послышался голос Лапарры.
        Я вернулся к пинассу, усадил прячущего глаза стажера и взлетел. Пинасс вырвался из-за лесной стены - и меня аж мороз продрал вдоль позвоночника!
        Из уцелевших опор моста с тихим треском росло что-то радужное, скользкое на вид, колышущееся, как живой слизняк! Оно достигло примерно трехсотметровой высоты и застыло, вздрагивая иногда, как сформированное желе, теряя прозрачность и яркие краски. Через две минуты нашему взору предстала чудовищная конструкция: помесь космического корабля, старинной вычислительной машины и агрегата нефтяной перегонки, с тысячами более мелких деталей, создающих впечатление пупырчатой брони динозавра.
        - Что это?! - сдавленно прошептал стажер.
        - Звездолет Демона, - сказал я первое, что пришло в голову.
        Ян Лапарра
        Запершись в кабинете, я принял две таблетки витальгина, и голова несколько прояснилась, хоть боль, засевшая, как мне казалось, где-то в костях черепа, лишь ослабила нажим. Если так пойдет и дальше, на первом же профилактическом медосмотре врачи просто-напросто поставят поперек карточки штамп: «К работе в УАСС не пригоден», и, как говорится, гуляй, пенсионер…
        Я усмехнулся, получил укол боли в левый висок, с силой потер висок ладонью и перестал думать о себе.
        Итак, главные вопросы. Где Демон? Движется ли он по своей воле или им управляет Зо Ли? Кто был таинственный незнакомец, ушедший прямо из-под носа патруля, несмотря на поставленную силовую завесу? Неужели тоже Зо Ли - оборотень, «сверхчеловек», владеющий тайной лаборатории «Суперхомо»? Но для того, чтобы уйти из-под энергобарьера, как это сделал неизвестный, нужна колоссальная энергия! В принципе Зо Ли мог добыть где-то генератор поля с преобразователем МК, но генератор не спрячешь в карман, да и не было его у незнакомца, Игнат не заметил. К тому же генератор не объясняет исчезновения. И на Зо Ли незнакомец не похож. Тогда кто это был? И что он делал у реки в момент катастрофы? Почему ушел таким экстравагантным способом?
        Я снова прокрутил снятый Игнатом фильм - его контакт с незнакомцем. С виду - абсолютно нормальный человек, симпатичный даже, но вот то, как он ушел!.. Когда появился стажер, незнакомец подпрыгнул в воздух выше деревьев, из головы его ударил в зенит тонкий белый лучик. Потом вообще пошли странные вещи: тело неизвестного стало таять, ноги укорачиваться, втягиваться в туловище, затем и туловище сократилось, «влилось» в голову, и последним исчез в небе лучик света! Все это - за три четверти секунды! Чушь какая-то несусветная! Но ведь записано…
        Я подумал и решил посоветоваться с физиками и посмотреть, что они уже успели сделать.
        Лифт понес меня на сорок второй горизонт. Мысли вернулись к работе, к тысяче других забот, которых хватало и без главной заботы о Демоне. В море упал почтовый телетрансор… в чем причина? Начали «слепнуть» СПАСы Приземелья - причина? Странные бури в стратосфере, не относящиеся к деятельности синоптиков, - причины? Кстати, не Демон ли буянит? Надо выяснить… Кроме того, отмечены случаи антиобщественного поведения за одни сутки в Парагвае, Швеции, Канаде - причины?..
        Очнулся я у двери физического отдела техсектора, нашел лабораторию Первенцева.
        Небольшой зал с тремя полутемными нишами, в глубине каждой - пульт, блестящие дула постановщиков засад, плоские экраны мыслепроекторов, аппараты связи и контроля, нарамники и окуляры прямого наблюдения за «горячими» цехами лаборатории, где роботы создавали новые аппараты и машины по командам людей.
        В креслах центральной ниши сидели трое, едва видимые в цветном сиянии огней пульта. Один из них - сам Первенцев - сделал резкий взмах рукой, снял эмкан, кинул под пульт и ушел прямо в стену слева. Второй подобрал шлем, заметил меня и вышел навстречу. Это был Лилов.
        - Решил зайти, - сказал я, ощущая неловкость. Выглядел Лилов неважно: постаревший, уставший, мешки под глазами, выпирающие скулы, шелушащиеся губы… Едва ли стоило напоминать ему о важности задания. Правда, на его месте я постарался бы больше внимания уделять своей внешности.
        - К вечеру будет готов экспериментальный образец, - сказал, не удивляясь, Младен. - Делаем все возможное, но чувствительность прибора должна на порядок перекрывать все, что имелось у нас до сих пор.
        - Я понимаю. Торопитесь не спеша, Демон не даст времени на разработку нового датчика, если не пойдет этот. Какие новости из Новгорода?
        - Следы Демона налицо: лес уже начал перерождаться, «звездолет» пока держится. Штука странная, но не нелепая. А вот параметры замерить не удается. Это иная физика, неевклидова, неэйнштейнова, вообще чужая, понимаете?
        Я не понимал. Лилов, по-моему, тоже, оттого и страдал.
        - Зо Ли там не видел никто, - сказал я, помолчав, - зато при прочесывании района аварии мы наткнулись на интересного незнакомца… - Я поведал Младену историю с попыткой задержания неизвестного в лесу под Новгородом.
        - Это мог быть и случайный гость, - сказал Лилов, выслушав.
        - Но он ушел из-под силового колпака!
        - Мистика! - поморщился эксперт. - У него что же, в кармане был индивидуальный тайм-фаг?
        - А как ты объяснишь его исчезновение? Игнат вел видеосъемки, все так и есть, как я рассказал: взлетел выше деревьев и превратился в луч света. Я дам вам копию фильма.
        - Ну что ж, тогда это был «призрак», КОТ.
        - Я уже думал об этом, но хотя и не специалист, все же на КОТа наш незнакомец не похож. Но пусть это будет даже КОТ, возникает сразу несколько вопросов: кто управлял «призраком», каким образом он остался не замеченным оперативниками, почему пошел на этот фарс с «конструктором теней»?.. Впрочем, почему - понятно, не хотел контакта с нами, как и Зо Ли на Ховенвипе.
        - Вот и на этот раз «незнакомец» - КОТ Зо Ли. - Лилов усмехнулся; это выглядело так, как если бы улыбнулся камень. - Я не утверждаю, что так все и было. Первым приходит на ум самое простое и верное объяснение. Может быть, тот человек действительно может тайм-фагироваться из любого места без ТФ-кабин.
        - Тогда это не человек. У вас еще что-нибудь есть, что может нам пригодиться?
        - Вы скоро, Младен? - окликнули эксперта из ниши.
        - Сейчас! - Лилов оглянулся, вздохнул, пожал плечами. - Вахтанг высчитал геодету движения Демона. Он считает, что Демон при насыщении поднимается в ионосферу, а «проголодавшись», опускается в нижние слои атмосферы. Пробовали засечь его след?
        - Инверсионный? Туманных полос над Новгородом хватало, но попробуй отыщи, который из них относится к следу Демона.
        Лилов кивнул, постоял немного и ушел в нишу.
        Перед его пультом открылся длинный туннель, проложенный в недрах каких-то чудовищно сложных установок. Многосуставчатые лапы манипуляторов начали что-то собирать на залитой белым светом платформе, я с минуту смотрел на их работу и вышел. Называется - лаборатория микротехники: громада вычислителя, комплекс информационного просеивателя, связанный со всеми банками данных по физике твердого тела, радиофизике, технике и так далее… и многосотметровые цеха-автоматы. Прямая связь: мысленная разработка - проверка - программирование исполнительного комплекса - исполнение прибора в материале - эксперимент - массовое производство… если образец удачен. Цикл расчетов и производства экспериментального образца обычно занимает полмесяца-месяц, но я-то столько ждать не мог. Искатель Демона должен быть готов сегодня, в крайнем случае завтра утром. Главная задача - найти Демона и успеть обезвредить. Найти и обезвредить…
        Вызов директора застал меня в коридоре, когда я направился в центр оперативного управления к Калашникову.
        - Зайди, - коротко сказал Филипп и отключился. А у меня снова заболела голова. Ох, и паршивая это штука - предчувствие новой беды! Никак не привыкну. Впрочем, если бы привык, Филипп первым посоветовал бы уходить из управления. Равнодушные спасатели - уже не спасатели…
        В оперативный центр я все же заскочил. Сначала дал задание Первицкому связаться с метеослужбой Новгородской области, пусть поищут метеоследы Демона, если только это возможно. Потом договорился с Калашниковым о резервах и техническом обеспечении и, наконец, нашел Игната по связи и сообщил ему о готовых расчетах предполагаемой траектории Демона.
        - Сейчас зайду к ним, - сказал Игнат, несколько осунувшийся в последнее время. - Больше ничего?
        - Не спускай глаз с Новгорода. Как бы трансформация флоры не стала прогрессировать. Посоветуйся с научниками-биологами.
        - Не думаю. Во всех районах, посещенных Демоном, размеры зон интуссусцепции ограниченны, диаметр самой большой не превышает километра.
        - И все же посоветуйся. По Зо Ли ничего?
        Игнат помялся и нехотя проговорил:
        - Он был под Новгородом.
        - Что?!
        - Он сел в триер местного отделения, когда мы объявили поиск, отрекомендовался экипажу как безопасник, а когда пилот засомневался, Зо Ли успокоил его приемом «ядовитый коготь», как и двух других сотрудников отдела. И спокойно ушел после отбоя тревоги.
        - Когда это стало известно?
        - Час назад позвонили из Новгорода. Парни живы, так что не беспокойся. Пролежали в триере два с лишним часа, но все обошлось. Зо Ли в совершенстве знает приемы типа «укол в нервный узел».
        - А что ты хотел? Он профессионал школы «скорпиона». Поэтому и наблюдение за ним установить не удается. Уходит. Надо брать при первом же случае. От Люции польза есть?
        - Как молока от… известного тебе животного.
        - Грубиян. Девица она серьезная… и красивая.
        - Не отрицаю, но чистильщики могли бы справиться на Ховенвипе и без нее, они тоже неплохие специалисты по военной истории. Единственное, что она сделала, это расшифровала уцелевший отчет об испытаниях на Демоне разного рода взрывных устройств. Хотя вру, она еще смогла разобраться с найденным в лаборатории оборудованием.
        - Не обижай ее, она делает, что может. И последнее: почитай-ка ты рекомендации ИВК[1] по непреднамеренному конфликту, у нас есть их разработки контактов. До связи.
        Я выключил виом и несколько секунд сидел неподвижно, переваривая слова Игната, не замечая суеты и светового урагана центрального поста оперативного управления. Потом попросил дежурного по управлению записать в официальный рапорт Совету безопасности просьбу дать разрешение на особые полномочия Игнату Ромашину.
        Директор УАСС ждал меня не один. Рядом с ним у развернутой модели атмосферы Земли стоял человек, внушающий уважение габаритами, в голубовато-сером костюме, с красным шевроном на рукаве: три стилизованные, переплетенные между собой буквы - «ВКС»,[2] и ниже римская цифра «два». Он оглянулся, и я узнал председателя ВКС Ореста Шахова. Лицо Шахова впечатляло: не то чтобы оно было некрасивым, но все же кто-то в его роду был-таки потомком Квазимодо. Маленькие светло-голубые глазки Шахова, потерявшиеся в каменных складках лица, ощупали меня с ног до головы.
        - Садись, - кивнул мне Филипп и сел рядом.
        Шахов, ответив на приветствие, остался стоять.
        - У нас тут возник небольшой теоретический спор, помоги разрешить.
        Я невольно посмотрел на председателя совета и снова встретил его оценивающий, тяжелый, без тени усмешки взгляд.
        - Что, по-вашему, представляет собой Демон? - спросил он негромко.
        - Зону активного поглощения энергии… - начал я и остановился, уловив недовольный взгляд Ромашина.
        - Да-да, зону поглощения энергии. Это физика, принцип действия, одного из его свойств. А глубже?
        - Есть предположение, что это объект «Зеро», найденный в континентальных породах Луны около двухсот лет назад фирмой «Демоны мрака». К сожалению, многие документы архива лаборатории «Суперхомо» безнадежно утрачены и уточнить…
        Снова нетерпеливый кивок Ромашина. Что это он так нервничает? Из-за моей недогадливости? Чего я не вижу, что видит он?.. Демон… объект «Зеро»… следы магия, не встречающегося в Галактике… чужой объект…
        - Мы вышли на контакт с чужим разумом, - сказал я медленно. - Это имеется в виду?
        - Жестче: это начало агрессии!
        Я невольно хмыкнул.
        - Скорее это контакт-конфликт типа «Слон в посудной лавке» - по терминологии специалистов Института внеземных культур. Хотя лично я думаю, что Демон не является ни автоматическим зондом, ни аппаратом с разумными существами, много неувязок, алогичностей, странных следов, ведущих к мистическому «не может быть!».
        - Но, следуя вашей логике, контакт с ним сто с лишним лет назад уже был установлен.
        - Не контакт - захват. Демона захватили, посадили в бункер, откуда он и вырвался спустя столетие.
        - Нонсенс! Если Демон так могуч, то почему дал себя захватить? А если он не готовит агрессию, то почему не вступает в контакт с нами после своего освобождения?
        - Он обиделся, - сказал Ромашин серьезно.
        - Скорее всего он уже контактирует с кем-то из людей. Например, с Зо Ли… Это очень необычайный объект, очень, он страшно далек от всего земного… и близок одновременно.
        - Не понял, поясните.
        - То, с какой легкостью он перекраивает природу и строит в точках своего выхода жуткие сооружения, граничит с волшебством. А волшебство, как известно, атрибут земных сказок.
        - Не вижу связи… - Шахов замолчал и задумался. - Впрочем, я готов поверить и в волшебство, которое всегда отражало степень человеческого незнания законов природы. Но вы говорите, что возраст объекта «Зеро» - около трех миллиардов лет! Никакой автомат не может работать так долго, сохраняя оперативную память.
        - Много мы знаем о возможностях разума, существовавшего столько лет назад, - философски заметил Филипп. - А что, Ян, вдруг наш Демон действительно злой волшебник?
        Шахов угрюмо улыбнулся.
        - Вы неисправимы, простите. Веселого тут, конечно, мало. Контакт с Демоном может плохо кончиться, если даже он просто «сумасшедший робот», пролежавший забытым или законсервированным столько лет. Во что я не верю. Филипп прав, мы действительно не знаем возможностей разума, облик которого даже представить невозможно. Меня насторожило, что вы так легко рассуждаете об этом. Представьте, что Демон в самом деле робот и этот ваш Зо Ли может в какой-то степени управлять им. Новый Аладдин! Какое зло он причинит завтра? Сегодня? Через час? Из Америки Демон шел через Атлантику довольно мирно, океан не завален так, как материки. Но в Европе десятки заводов, энергостанций, тайм-фагов, городов и поселков! Взрыв одного тайм-фага, работающего на дальний космос, взроет материк на глубину в десять километров! Вы представляете последствия такого «контакта»?!
        Ромашин молчал, постукивая по столу костяшками пальцев. Я боролся с болью в затылке и думал о том, что Демон - моя последняя работа в должности начальника отдела безопасности.
        - Мы готовы дать «шторм» по земному сектору, - сказал наконец директор УАСС. - В любое время. Но при существующих обстоятельствах он будет неэффективен и чреват паникой в районах его применения.
        - Боюсь, «шторм» по сектору - слабая мера, - покачал головой Шахов. - Необходима тревога по всему управлению.
        - Рано, - упрямо сказал Ромашин.
        - Не оказалось бы поздно. Завтра я соберу экстренное совещание Совета безопасности по этому вопросу. Будьте готовы доложить о принятых мерах.
        - Я могу идти? - спросил я в пространство.
        Оба посмотрели на меня.
        - До свидания, - сказал Шахов.
        В кабинете я снова принял витальгин и стал ждать звонка Игната. А через несколько минут позвонил Гриффитс:
        - Ты один?
        - Один, - буркнул я. - Ближе к делу. Что-нибудь стряслось? В последнее время ты звонишь только с плохими новостями.
        - Увы, стряслось. Кто-то проник в подземелья лаборатории и выкрал из «Сейфа» всю уцелевшую документацию, как расшифрованную, так и необработанную.
        Мне стало жарко, голова заболела сильней.
        - Постой, постой, там же наши посты, они не могли пропустить…
        Гриффитс поморщился.
        - Не знаю, твой инспектор разбирается сейчас в деталях. Документы исчезли, кроме тех, что мы успели забрать в «Аид». Я там был буквально за час до похищения, эксперты как раз успели расшифровать еще один документ, где сказано, что Демон реагирует на биополе, человеческие эмоции, причем на отрицательные - реакция разрушения, на положительные - реакция созидания или что-то в этом роде. Короче, у него две программы. Это все, что я помню.
        Я потрогал голову, говорить было трудно, казалось, голова стала в два раза больше, я боялся потерять сознание.
        - Почему вы не забрали контейнеры в свои лаборатории?
        - Потому что они нетранспортабельны, кассеты записей и бумажные документы рассыпаются от любого сотрясения. Ну все, до связи, с Ромашиным разговаривай сам, я боюсь.
        Гриффитс отключил канал, а я остался сидеть с ощущением своей полной непригодности к работе.
        Витольд Cосновский
        Игнат отпустил меня поздно ночью. Прежде чем покинуть отдел, я позвонил Алене, разбудил ее, конечно, и лишь потом сообразил, что уже действительно поздно.
        - Ты что, не мог позвонить утром? - спросила заспанная Алена, стоя перед виомом в одном пеньюаре.
        - Ага, - сказал я, балдея, потом спохватился. - Извини, Аленыч, совсем плохой стал, заработался. Ты уже, наверное, спала?
        - Какой сон в три часа ночи? Откуда ты свалился?
        - Из управления. У нас тут, понимаешь, сложная операция намечается, вот и звоню, чтобы предупредить: завтра я могу не успеть к шести.
        - Какой ты занятой! Ну никак твои безопасники не могут обойтись без тебя! Кстати, что это с тобой? - Алена заметила мое «украшение» под глазом: витальгиновая мазь сделала свое дело, но синяк был еще виден.
        - Так… - сказал я небрежно, - оперативная травма.
        Не мог же я сообщить, что просто не совсем удачно приложился глазом о спинку сиденья пинасса.
        - Бедный мой! - посочувствовала Алена. Моих жестов, что я не один в комнате, она не замечала или делала вид, что не замечает. - Ничего, терпи, синяки только украшают мужчину.
        - Шрамы украшают, а не синяки, - угрюмо возразил я.
        Когда Алена начинала разговаривать в таком тоне, самое лучшее было перевести разговор на другую тему. Но она не дала времени на отступление.
        - Отдыхай, стажер. Готовься к своей «сложной операции». Но если завтра не успеешь к шести, я уеду на гонки с Владиком.
        Виом погас. Поговорили. Не надо было звонить ей так поздно.
        Я уныло пожелал спокойной ночи Игнату и его молчаливым помощникам, поплелся к двери.
        - Мне кажется, Владику не стоит доверять сопровождать такую решительную и красивую девушку на гонки, - сказал мне в спину Игнат. - Тебе завтра следует быть в форме. К шести, я думаю, мы тебя освободим. Отдыхай, привет Дениз.
        Я спустился на пятый горизонт центра и, пока шел к залу тайм-фага, думал о том, что забросил тренировки по тайбо и вышел из формы, что завтра все мои друзья, в том числе и Алена, будут участвовать в традиционных гонках на ветроходах в Каракумах, а попаду ли я на гонки, одному Демону известно; что во вторник на ипподроме в Челтнеме разыгрывается ежегодный Челтнемский золотой кубок и не хотелось бы нарушать семейную традицию - мы каждый год с отцом посещаем скачки; что я обещал Аленке пойти с ней на эмоциомузыкальный ансамбль «Вулкан», а у Владика вполне хватит нахальства пойти вместо меня… Крутились еще какие-то мысли, но эти были главными.
        Тайм-фаг равнодушно перенес меня из-под Брянска в Рязань. Влезая в кабину трехвагонного монобуса, я оглянулся. Станция тайм-фага светилась в ночи глыбой голубовато-бирюзового стекла. Сеть дорожек вокруг него была пустынна, редкие фонари не нарушали очарования темноты. На севере, в стороне парка Победы, вставали в небо башни бледного сияния и тонкие световые спицы орбитальных лифтов. Вдруг вспомнились слова Игната об «исключительной немноголюдности» Земли. Раньше я как-то не задумывался над этим, а тут подумал, что Игнат прав. В жизни Земли, как ночной, так и дневной, нет суетливости и напряжения, потому что давно исчезли многотысячные праздные толпы на улицах городов, так хорошо знакомые мне по школьному курсу истории.
        Пустой монобус понес меня по виадуку через Оку, а я принялся размышлять о Демоне и обо всем, что было с ним связано. Не выходил из головы случай под Новгородом, когда я так неудачно вмешался в разговор Игната с таинственным незнакомцем. До сих пор оторопь берет при одном только воспоминании о «звездолете», выросшем над разрушенным мостом. Была в нем какая-то завораживающая, как огонь костра, притягательная сила, заставляющая всматриваться в него до рези в глазах, и в то же время было нечто отталкивающее, омерзительно живое, как… гниющее мясо, что ли! Нет, не передать словами. Жуткая штука этот «звездолет», бесконечно чужая нашей природе… и несчастная, будто выброшенная за ненадобностью квазиживая игрушка…
        Дома меня встретила Дениз, на «привет от Игната» только плечом повела и молча уставилась на мое лицо. Черт бы побрал этот синяк и неудобные сиденья в пинассах!
        - Как дела у вас с Игнатом? - спросил я, умываясь в ванной. - Ты на него не обижайся, если не звонит, ему и спать-то некогда.
        - Вот еще, защитник выискался! - фыркнула Дениз и удалилась в спальню. Я поплелся за ней, вытираясь на ходу.
        - Нет, серьезно, я же вижу твое… - Тут я заметил на столике Дениз странные голубые цветы в форме перистых звезд. - Ух ты, красота! Кто это тебе подарил?
        - Кому надо, тот и подарил.
        Дениз вдруг покраснела и стала выталкивать меня из спальни.
        Я поплелся на кухню и уже там вспомнил, что видел точно такие же цветы в кабинете на столе у Игната. Оказывается, он успевает не только звонить, но и цветы дарить?
        Есть не хотелось, я выпил стакан клюквенного морса и с наслаждением бухнулся в чистую, благоухающую свежестью постель. Только тот достоин звания человека, кто способен оценить прелесть отдыха в чистой постели! Это с некоторых пор мое убеждение.
        Но поспать мне не дали. Не успел я задремать, как в гостиной прозвенел вызов домашнего видео. Пришлось встать. Звонил Игнат:
        - Спишь?
        - Только собираюсь.
        - Быстро ко мне, я в парке возле твоего дома. Буду ждать у колонны с универсальными часами.
        Мне показалось, что говорит Игнат как-то в нос, словно сквозь узкую трубку, но я не придал этому значения. С меня слетел весь сон, заработало воображение, и я, одеваясь на ходу, вихрем промчался через холл, скатился по лестнице центрального входа, рванул в боковую аллею парка, ведущую к бассейну: колонна с часами стояла у его входа.
        Темнота мне помехой не была, и я домчался до указанного Игнатом ориентира за несколько минут. Треугольная площадь с колонной часов, едва освещенная розовым пузырем светильника на шпиле бассейна, была пуста. Я огляделся, недоумевая. От стенки невысокого подстриженного кустарника отделилась тень и направилась ко мне. Я с облегчением пошел навстречу и вдруг насторожился: это был не Игнат. Невысокий, стройный, во всем черном, человек ничем не напоминал Игната, лица его в полутьме, как ни старался, я разглядеть сразу не смог.
        - Витольд Сосновский? - сказал он тихо, с горловыми интонациями.
        - Да, - ответил я машинально. - А кто вы?
        - Не узнали? Я Зо Ли.
        Сердце у меня в груди дало сбой, стало жарко и холодно одновременно.
        - А разве не Игнат меня…
        - Нет, вызывал вас я. - Зо Ли тихо рассмеялся. - У меня к вам несколько вопросов, не согласились бы вы ответить на них?
        - Д-да, конечно… - пробормотал я, а у самого закрутилась лихорадочная карусель мыслей: «Что делать?! Задержать? Как? Усыпить бдительность, а потом… Позвонить незаметно Игнату? Как это - незаметно? Дать сигнал в отдел? Пока там разберутся, в чем дело, и след Зо Ли простынет… Что же делать? Ну и встреча! Неужели Зо Ли подстроил ее нарочно? А ты сомневаешься? Конечно, нарочно, никакой Игнат меня не вызвал, ночь ведь… Как я не догадался? Вот влип! Зло удачи, как говорится. Что же делать?»
        - Сядем, пожалуй. - Зо Ли указал на скамейку в подкове кустов. Шел он совершенно бесшумно, и это тревожило меня и заставляло самого идти так же тихо.
        Сели. В полутьме лицо Зо Ли казалось нечетким и плоским, как рисунок акварелью, и не чувствовалось в нем ни угрозы, ни напряжения.
        - Вопрос первый, цела ли документация «Суперхомо»?
        «Что же делать? Отвечать? Ну и ситуация! Как же поступить?»
        - То есть как цела? - пробормотал я. - Разве не вы похитили из контейнеров найденные документы?
        - Что?! - изумился Зо Ли.
        Я не поверил глазам - лицо у него осталось совершенно неподвижным, как бы сонным, но в голосе слышалось неподдельное волнение.
        - Я похитил документы?! Когда это произошло?
        - А то вы не знаете…
        - Честное слово, не знаю!
        - Кто же тогда похитил?
        Зо Ли сидел прямой и бесстрастный, но голос его изменился, стал отрывистым и хриплым.
        - Это новость! Меня, что же, видели в момент похищения?
        - Кажется, нет, но… кому еще это надо, кроме вас?
        - Хотел бы и я знать, кому… Среди пропавших документов была инструкция по управлению джинном?
        - Кем? - тупо переспросил я.
        Зо Ли наконец усмехнулся, глаза его блеснули в полутьме остро и хищно.
        - Демоном.
        Ну и нахал, однако! Знает, что его ищут, и так спокойно задает вопросы! Будто берет интервью… и я еще должен отвечать? Я проглотил горькую вязкую слюну, сделал вид, что размышляю, а сам примерился, как бы взять Зо Ли на прием, не вставая.
        - С какой стати я должен отвечать на ваши вопросы?
        - Потому что это и в ваших интересах.
        - Докажите.
        - Доказывать мне недосуг, да и вижу я, что ничего ты не знаешь, парень. Поэтому последний вопрос: зачем вы разыскиваете меня? О том, что произошло на Ховенвипе, я знаю не больше вас.
        На этот вопрос я мог бы ответить, но никто не уполномочивал меня отвечать на вопросы фигуранта всеземного розыска, касающиеся работы отдела. Итак, пора действовать?..
        - Тоже не знаешь, - констатировал Зо Ли с легкой усмешкой.
        Свет фонаря сместился, и я наконец разглядел его лицо: не лицо - маска с тонкой улыбкой превосходства.
        - Я думал, что тебе доверяют больше. Передай своим начальникам: искать надо не меня, я ничего худого не сделал.
        - Почему же тогда скрываетесь от нас?
        - Потому что за мной охотится кое-кто более опасный, чем служба безопасности, и более могущественный к тому же. Я вынужден…
        И в этот момент я бросился на него…
        Я был готов ко всему: к ответному удару, к перехвату рук, контрприему, выстрелу, наконец, но только не к тому, что произошло. Руки мои прошли сквозь тело Зо Ли, зацепили спинку скамейки… Я отшатнулся, снова попытался схватить Зо Ли, а он словно не замечал моих попыток, сидел и улыбался. А потом встал и исчез! В кустах за скамейкой раздался смешок, прошуршали шаги, и все стихло. Я продолжал сидеть с растопыренными руками, таращился на пустую скамейку, и сердце в груди танцевало самбу, и росло мерзкое ощущение обиды, обмана и недовольства собой…
        Домой я вернулся только через полчаса, обшарив парк до самых темных уголков в поисках Зо Ли. Чистильщик пропал без следа. А я вспомнил, что обязан позвонить Игнату.
        - Зо Ли? - тихо спросил Игнат, стоя перед виомом в одних плавках. - Где, когда?
        Я рассказал все, как было, опустил голову, ожидая упреков. Но Игнат не сказал больше ни слова, он просто выключил связь! Правда, ненадолго, минуты на две, но что я передумал за эти минуты!.. Даже подумал, а не подать ли рапорт об уходе из УАСС? Все равно от меня никакого толку, «окромя вреда», как выражается Владик…
        - Извини, надо было связаться с центром. - Игнат появился передо мной уже одетым. - Сюрприз нам Зо Ли преподнес хороший, одно плохо, надо было тебе позвонить пораньше. Не думаю, чтобы он повторил этот прием, но все же в следующий раз сначала проверь связь, прежде чем пойдешь на встречу с кем-то. Так ты говоришь, он не похищал документов? А кто похитил?
        - Он не знает, наверное, потому что сам был здорово удивлен.
        - Ладно, варяг, не кручинься, это нам урок. Я дал тревогу коммуникаторам, город они закроют, хотя я не верю, что Зо Ли будет ждать, пока мы примчимся за ним. Да, не ослышался ли ты? Как он назвал Демона?
        - Джинном.
        - Джинн… странно и непонятно… Ну, отдыхай, завтра расскажешь подробней.
        Игнат посмотрел мне за спину, я оглянулся. В гостиную вошла Дениз и остановилась, глядя на Игната. Молчание затянулось. Я запоздало спохватился, что очень хочу спать, на цыпочках выбрался из комнаты. Пусть сами разбираются в своих отношениях… если они есть, эти отношения.
        Игнат Ромашин
        В пять утра меня разбудил Лилов. Лег я в четвертом, поэтому прошло несколько секунд, прежде чем я сообразил, кто передо мной, и сон мигом слетел с меня: эксперт мог позвонить среди ночи только по делу Демона.
        Он заметно волновался - даже не извинился за столь ранний видеовизит.
        - Вы можете приехать в Новгород?
        - Зачем?!
        - Посмотреть на место недавней катастрофы с мостом.
        Я посмотрел на часы, потом на Лилова: едва ли человек с таким лицом способен шутить.
        - Хорошо, буду через… минут двадцать пять.
        - Жду у тайм-фага на машине.
        Связь прервалась.
        Я оценивающе посмотрел на себя в зеркало: спал я в последнее время мало, и это начинало сказываться на внешнем виде.
        За десять минут умылся, перекинулся парой слов с отцом - ему тоже не спалось, и поспешил к монобусу, вынесшему меня к тайм-фагу Басова. Ровно через двадцать пять минут я вышел из тайм-фага Новгорода и на стоянке малых машин увидел Лилова.
        Молча сели, поднялись в воздух.
        Солнце уже встало, но город под нами все еще находился во власти тумана. Полосы его стлались над рекой и в низинах по береговым откосам, на полях и в перелесках.
        Летели недолго, миновали городскую черту, то есть последние жилые комплексы, и Лилов остановил пинасс на высоте полукилометра, искоса взглянул на меня.
        Сначала я ничего особенного не увидел: лес под нами как лес, река впереди как река, и «звездолет», след Демона, вроде бы на прежнем месте, но потом до меня дошло - Мста текла по синусоиде, причем синусоиде вертикальной! Она ныряла вниз, в образовавшуюся на месте упавшего моста котловину, и взбиралась на крутой бугор высотой метров в сто! Если сделать разрез земли по вертикальной плоскости в этом месте, то получится именно синусоида, вернее, один ее период. И вода при этом спокойно, не ускоряясь, текла сверху вниз и, попирая законы физики, снизу вверх, не замедляясь!
        - Святые пришельцы! - пробормотал я. - Я сплю! Что это?
        Эксперт усмехнулся угрюмо, откинулся на сиденье.
        - На этот вопрос я могу ответить совершенно точно: не знаю! Никаких гравитационных аномалий, силовых полей и прочих физических процессов, способных создать подобный эффект! И тем не менее факт налицо.
        Я проглотил ставшую горькой слюну.
        - Дьяволиада! Это похлеще сказок Шехерезады! Когда все свершилось?
        - Процесс начался сразу после появления «звездолета», но заметили только ночью. Кстати, обратите внимание на форму «звездолета»: впечатление такое, будто он не завершен, остановился в росте.
        У меня тоже создалось впечатление незаконченности в этой жуткой конструкции, названной «звездолетом» с моей легкой руки. Чего-то ей не хватало, так и казалось, что проект бросили на полпути к финишу, хотя на первый взгляд все детали этого левиафана были на месте и добавить уже ничего нельзя.
        Из тумана у реки вынырнул голубой триер и промчался рядом. Двое в кабине не обратили на нас внимания, они работали, и я разом разглядел десятки машин у реки, возле «звездолета», и цепочку патрульных пинассов над лесом.
        - Под Псковом эффект поменьше, там под трубой, выросшей после падения завода, искривление пространства заметно только вблизи: река сузилась до десяти метров, словно какой-то великан сжал берега да так и оставил. Но вода течет как ни в чем не бывало.
        Помолчали. Я вспомнил Сааремаа.
        - Младен, надо проверить район лифта на Сааремаа…
        - Уже проверил, ничего подобного. Разве что лес вокруг лифта изменился, ушел в землю, будто деревья были сделаны из воска и под действием высокой температуры оплыли.
        Мы облетели район катастрофы, и Лилов отвез меня обратно в Новгород, к тайм-фагу. Размышляя над увиденным, успокаивая разбушевавшееся воображение, я машинально набрал код Брянска и в половине седьмого утра подлетел к «вигваму» Лапарры, пытаясь отделаться от зябкого ощущения скрытого наблюдения.
        Ян Лапарра жил в стандартном модульном доме системы Панасенко: сорокавосьмиэтажная «гроздь винограда», каждая квартира - отдельный модуль. По желанию можно отстыковать любой модуль от данного здания и состыковать с другим таким же домом в любой части света.
        Пневмолифт вынес меня на лестничную площадку, я позвонил, дверь открылась.
        - Проходи, - пробурчал Ян, отступая в глубь прихожей. - Посиди в гостиной, я сейчас.
        Все еще находясь под впечатлениями искривленного, перерожденного ландшафта, я осмотрелся: квартиру Лапарры я посещал впервые.
        Одна стена комнаты была совершенно невидимой, и утренние лучи солнца пронизывали ее насквозь. Стена рядом представляла собой фасад кристаллобиблиотеки, две другие были увешаны стереофотографиями диковинных пейзажей, очевидно, пейзажей других планет. Я узнал четыре из них: марсианский Большой Каньон, плато Жары на Венере, туманно-волокнистый ландшафт Титана, спутника Юпитера, и болото Тритона. Остальные снимки были незнакомы. Я остановился у последнего: белая пустыня, твердая, как кость, частокол тонких голубых жердей с шапками белого пуха - деревья? Белое небо и белесое, сильно сплюснутое светило, и странные существа - «камни» на летящей коробчатой конструкции…
        - Интересуешься? - Лапарра сунул мне в руку бутерброд с паштетом из гусиной печени. - Поешь, не завтракал небось. Это Орилоух.
        - Орилоух? - удивился я. - Но ведь мы с ними не контактируем. Насколько мне известно, они не пропустили на поверхность планеты ни одной экспедиции.
        - Я и не говорю, что снимок сделан нашей экспедицией, хотя разведчики работают и там. При одной из попыток прямого контакта аппаратура контактерского космолета поймала передачу с планеты, это фрагмент. Садись, в ногах правды нет.
        Я сел на диван, выскочивший из стены. Лапарра примостился рядом, сосредоточенно жуя бутерброд и запивая чаем. Я съел свой, отобрал у него стакан и допил несладкий чай.
        - Ну? - сказал он, вытирая губы. Выглядел он неважно: лицо бледное, худое, круги под глазами… не спал? Черт, забыл спросить у медиков о его болезни.
        - Я только что из Новгорода. В месте аварии изменен не только лес, но и ландшафт. Локальная трансгрессия пространства, как говорят физики, но я сомневаюсь, что они понимают, о чем говорят.
        - И как она выглядит?
        Я рассказал. Лапарра закрыл глаза и сидел так несколько минут. Я кашлянул.
        - Что еще? - спросил он, открывая глаза, спросил будничным тоном, будто не понял значения того, чему я был свидетелем. Впрочем, я на его месте реагировал бы почти так же.
        - Зо Ли приходил к стажеру. - Я пересказал подробности встречи Витольда с чистильщиком.
        - Снова КОТ. Стандартный прием, не находишь? Где он их достает, КОТы эти, хотел бы я знать… Может, проверить театры? Или базу театральных обществ? - Ян поднялся, сходил на кухню и принес по стакану молока.
        - Не хочу… - заикнулся было я, но он молча сунул мне стакан. Пришлось выцедить холодное топленое молоко. Не без удовольствия, надо признаться. Вызов Лилова лишил меня завтрака.
        - КОТы применяются довольно широко, - сказал я. - Зо Ли мог достать их где угодно, в том числе и там, где достал патроны к «дракону» - в отделе комплектации космоэкспедиций. Аристарх проверил утечку материалов: отчетность в порядке, но контроль за расходом и хранением снаряжения эпизодический. Кстати, начальник группы индивидуальной подгонки Тхи Ланг - приятель Зо Ли, но он ничего не знает или скрывает от нас свои контакты с чистильщиком. По его словам, Зо Ли не появлялся у него два с лишним месяца. В общем, в этом направлении обозначился элементарный тупик. Не станем же мы уличать Тхи Ланга во лжи.
        - Значит, говоришь, коммуникаторы город перекрыли, но Зо Ли не нашли? Этого следовало ожидать. Интересно, если Зо Ли не похищал документы, кто же это сделал?
        - Тот, кто маскируется под него, наверное.
        - Тогда это разведчик.
        Я понял Лапарру, он говорил о разведчике иной цивилизации. Если Демон - объект внегалактического происхождения, то «второй» Зо Ли вполне мог прилететь за ним или по его вызову.
        - Пора переходить на форму «экстра», как ты думаешь?
        Я уже давно думал об этом, форма «экстра» - состояние повышенной готовности к крупномасштабным операциям, пришло время объявить ее по сектору, если не по всему управлению.
        Лапарра понял все по моему лицу.
        - Твой план на сегодня?
        - Сначала потревожу синоптиков, нужен глобальный контроль атмосферы, особенно над Европой.
        - В метеоцентр я позвоню сам. Демон движется не очень быстро и не успел далеко уйти от последней точки выхода у Новгорода. Надо начать с этой области в радиусе…
        - Километров триста.
        - Поменьше, километров сто пятьдесят. Что дальше?
        - Физики обещали к восьми утра продемонстрировать свой Демон-индикатор. Затем подключу группы к синоптикам и обыщу с индикатором район Новгорода. Свяжусь с Дугласом, может быть, есть сведения с Ховенвипа, хотя вряд ли, у них сейчас копается комиссия по расследованию похищения во главе с Калашниковым. С этим похищением вообще ничего не ясно…
        - Твой отец прав: мы скорее всего вышли на контакт с внегалактическим разумом.
        - Что-то Демон мало похож на представителя разума.
        - Не повторяй общепринятых заблуждений. Разум, владеющий энергиями, превышающими те, какими владеем мы, необязательно должен иметь антропный морально-этический кодекс. Еще надо определить, что такое вообще высший по сравнению с человеческим разум. Я говорил о контакте не с Демоном, а с его хозяином. Если будет что-нибудь новое от Лилова, звони немедленно. Я неважно себя чувствую и, наверное, буду пока дома, но к обеду постараюсь выбраться в отдел.
        - Может, вызвать врачей? К чему неоправданный риск?
        - Понадобится - вызову сам, - отрезал Лапарра. - Иди. Звони почаще, не нравится мне активизация Зо Ли и его намеки относительно того, что Демон уже натворил. Как он назвал Демона?
        - Джинн.
        - Арабских сказок начитался? Значит, он все же знает что-то о Демоне, чего не знаем мы, и скрывает это. Зачем? Или демонстрирует нам свою неуязвимость и силу?
        - По словам стажера, Зо Ли опасается своего двойника, - сказал я. - Потому и скрывается от всех, в том числе и от нас.
        - Ты в это веришь?
        - Не знаю… хотел бы верить. В противном случае он просто болен. Патология морали и этики не появляется просто так, от дуновения ветра. Зоологические атавизмы человека - агрессивность и эгоизм - надо еще разбудить.
        - Болен он или не болен - не суть важно. - Лапарра потрогал затылок, поморщился. - Важно, что Зо Ли так же опасен, как и Демон, если только он не есть сам Демон… Ступай, ты сейчас координатор операции, у Первицкого много других забот. А я, наверное, свалюсь.
        Я осторожно пожал горячую и влажную ладонь Лапарры и вышел, с крыши дома вызвал к нему дежурного врача управления, предупредив, что я к этому вызову не имею никакого отношения.
        В лаборатории микротехники меня встретил совершенно лысый Первенцев в окружении своих «чудо-богатырей» нейристорного моделирования и вручил нечто ажурное, с двумя «ушами» антенн и крохотной панелью управления, размером с мужской кулак.
        - Д-индикатор, - сказал он без выражения; не уважаю я, честно говоря, такую манеру разговора. - Радиус действия до трехсот метров. Принцип…
        - Не надо, - поспешно сказал я. - Объясни только, что нажимать, куда смотреть и за что держать.
        Обступившие нас работники лаборатории засмеялись. Первенцев взглядом заставил их разойтись по рабочим местам и сжато пояснил, как работает датчик.
        - Отлично! - произнес я. - Сколько вы их сделали?
        - У нас не завод, - буркнул Первенцев. - Готов пока только один прибор. К вечеру, может быть, отладим еще один.
        - Спасибо, Александр, вы бесконечно любезны.
        Первенцева я терпел с трудом, и он это знал.
        Поскольку Лилов снова улетел под Новгород, я начал поиск Басилашвили и обнаружил физика в вычислительном центре управления.
        ВЦ УАСС - это четыре этажа здания, общей площадью свыше двухсот тысяч квадратных метров. Басилашвили работал на четырнадцатом горизонте больших машин типа «Аналитик». В треугольном зале, занятом терминалами компьютера, кроме Басилашвили, работали еще семь человек, каждый у своего пульта. Физик встретил меня сдержанно.
        Да, он рассчитал геодету - траекторию движения Демона в пространстве над Землей, предполагая при этом, что Демон - самостоятельное явление, не связанное с определенными действиями неведомых хозяев. Я сказал, что последнее еще требуется доказать, потому что связь Демона с Зо Ли все-таки есть, но Басилашвили спорить не стал. По его расчетам выходило, что следующего появления Демона стоило ожидать в районе Торжка, за двести пятьдесят километров от Новгорода.
        - С точностью плюс-минус двадцать километров, - добавил Вахтанг.
        В глазах его то и дело загорались насмешливые огоньки, будто он заранее знал объемы моего скепсиса и готов был к защите своих теоретических построений. Но я его разочаровал - взял кристалл с расчетами, поблагодарил и попросил сообщить все, что «взбредет» на ум относительно Демона и его следов. Басилашвили, умница, на «взбредет» не обиделся, он понимал юмор.
        - Ну а как вам кульбит реки под Новгородом? - спросил я.
        - Физика этого явления мне неизвестна. Вмятина под Псковом уже уменьшилась, а «синусоида» под Новгородом держится, но едва ли мы сможем изучить явление, чтобы сделать определенные выводы. У нас нет даже приемлемых гипотез. Конечно, будем работать, что остается? Вчера я взялся проанализировать эмоциональные состояния всех известных свидетелей появлений Демона. Получается вот что: каждое пришествие Демона влечет за собой, по крайней мере, две устойчивые психологические полосы: ощущение холода и ощущение страха и разверзающейся бездны. Советую привлечь к изучению Демона специалистов из отдела биоэнергетики Академии наук.
        - Непременно. - Меня подмывало продолжить разговор о следах Демона, загадка которых далеко выходила за рамки обычной операции расследования, но не было времени.
        - Прошу учесть следующее, - сказал Басилашвили, рассеянно теребя подбородок. - Судя по хронологии событий, выходы Демона учащаются, время от одного к другому сокращается. Для сравнения: взрыв лифта на Сааремаа произошел восьмого июня, катастрофа на атмосферном заводе под Псковом - шестнадцатого, а мост под Новгородом - уже двадцать первого. Получается, что нашествие Демона на Торжок следует ожидать двадцать четвертого июня.
        - Понял.
        - Кроме того, - продолжал физик, - я уже говорил, но повторюсь: мощность катастроф с каждым разом растет. По расчетам, мощность появления Демона над Торжком будет равна сорока-пятидесяти кларкам. Имеется в виду, что Демон отнимет эту энергию у окружающей среды, а это значит, что под угрозой жизнь ста пятидесяти тысяч человек, жителей региона, и памятники культуры.
        Ошеломленный перспективой, нарисованной физиком, я покинул ВЦ. Если расчет его верен, в моем распоряжении осталось двое суток до следующего прихода Демона. Кто же он, просидевший в породах Луны миллиарды лет? Живое существо или «забытый» робот, если только уместны для его описания человеческие аналогии? Почему Зо Ли назвал его Джинном? Потому что он сидел в «бутылке» - своем шаровидном коконе? Каким образом он оставляет свои чудовищные следы? Почему невидим? Почему творит зло, и творит активно? Кто его обидел? Тот, кто засунул в «бутылку»? Работники «Суперхомо», в конце концов перестрелявшие друг друга, чтобы завладеть Демоном единолично, или кто-то еще?..
        В отделе я просмотрел материалы Басилашвили более детально, вызвал Аристарха и предложил обследовать Новгородскую и соседние с ней области сверху с помощью локаторов СПАС.
        - На всю глубину атмосферы? - уточнил уравновешенный до флегматизма Видов.
        - Ионосферу тоже, - подтвердил я. - Сам понимаешь, это перестраховка, едва ли мы что-нибудь увидим с орбит СПАС. Созвонись с синоптиками. Ян хотел усилить планетарный контроль атмосферы над Русской равниной, может, выявились какие-нибудь аномалии.
        Видов собрал своих оперативников, в течение нескольких минут выдал всем задания и незаметно улетучился.
        Дайнис все еще работал по закрытому каналу розыска Зо Ли, он был уверен, что Зо Ли рано или поздно осядет в гребенках всеземного розыска, идентификат его личности был разослан всем линейным отделам УАСС. Лапарра снял ограничение на поиск, и коммуникаторам можно было брать чистильщика в любых условиях и любыми способами.
        Стажер, ожидавший меня с раннего утра, начал вспоминать подробности своей схватки с Зо Ли, но я слушал его вполуха. У меня было муторно на душе, потому что я вдруг понял - не так уж и далек от истины физик Басилашвили в своих гипотезах о «другом измерении и черных дырах». Непрост наш Демон, оч-чень непрост! Джинн, по терминологии Зо Ли. Почему же все-таки джинн? Насколько я помню сказки, прочитанные мною в детстве, джинн - это дух, способный творить чудеса. Выходит, Демон - джинн? Существо, «созданное аллахом» из чистого огня? Бредятина!.. И все же что-то знаешь ты, по воле случая фигурант всеземного розыска, о Демоне, что-то знаешь, чего не знаем мы… Почему бы тебе не поделиться своим знанием? Многих бы уберег от ненужного риска, многих бы успокоил… Или не можешь забыть мелких обид, нанесенных товарищами, обид, требующих «отмщения»? Каким образом разгадать сфинктуру твоей души? Ах, Зо Ли, Зо Ли…
        - Все, поехали, - прервал я разговорившегося стажера, увидел его ошеломленное лицо и понял, что веду себя некрасиво. - Извини, варяг, потом дорасскажешь, мы сейчас с тобой прочешем пространство над Новгородом с новым Демон-индикатором. Повезет, так встретим Демона…
        Но нам не повезло. До самого вечера пинасс сновал челноком из конца в конец Новгородской области на всех высотах, вплоть до тропопаузы. Д-индикатор был глух и нем. Демон скорее всего давно покинул этот участок земной поверхности.
        В десятом часу я вспомнил, что обещал встретиться с Дениз в рязанском парке Победы, недалеко от дома. Уже не надеясь на ее терпение, я рванул по коридору управления на горизонт тайм-фага, потом у тайм-фага Рязани нашел такси и опоздал всего на полчаса. Дениз стояла у барельефа Героев, тоненькая, хрупкая, какая-то покорно-беззащитная, и у меня сжалось сердце, и нежность хлынула в глаза и на язык, который я, к счастью, удержал.
        Я молча опустился на колено возле девушки, подставляя шею «под удар топора», и она, слабо улыбнувшись, потянула меня за ухо. Я был прощен. Нить понимания связывала нас, и ничего не надо было объяснять.
        Мы молча шли по парку, не сговариваясь, выбирали самые безлюдные тропинки. Остановились над речным обрывом. Я как-то сразу стал слышать сотни звуков: шорохи леса, скрип коростелей, звон ночных насекомых, посвисты ветра, гул крови в ушах - мое сердце. На речной заводи копился тяжелый лунный свет, рождая ворожбу теней, тайны бытия очаровывали, увлекая в глубь подсознания, забывались тревоги дня, заботы, мысли о Демоне и все связанное с ним, но полностью отключиться от проблем я не мог, да и не имел права, хотя рядом шла девочка, которую я любил. Мгновения разрядки - как они важны! И уметь ценить эти мгновения - искусство. Нет, я не думал об этом, я это чувствовал, стараясь не поддаваться взявшемуся откуда-то ужасу: Дениз была в опасности! Все люди на Земле были в опасности, потому что Демон существовал и ждал своего часа…
        Анатолий Первицкий, заместитель начальника отдела безопасности
        Звонок виома застал меня в постели. Машинально посмотрел в потолок - светящиеся цифры в толще перекрытия показывали шестой час утра. Мог бы понежиться еще минут сорок, кому это не терпится? Или «слава и проклятие» спасателя - тревога?
        Звонок повторился. Я вздохнул, откинул одеяло и прошлепал в гостиную, к панели домашнего координатора. Жена и дети еще три дня назад уехали в Заполярье отдыхать, так что будить в квартире звонки могли только меня. Звонил Лапарра:
        - Разбудил? Извини. Вам с Игнатом придется отдуваться теперь без меня: врачи взяли в оборот, нашли какой-то усложненный арахноидит… кто-то им подсказал. Придется поваляться в постели, подлечиться.
        Только теперь я обратил внимание на вид Лапарры: выглядел он действительно скверно, к тому же был наголо обрит - это было видно сквозь дырчатый белый шлем, из которого выходили три тонких кабеля разного цвета.
        - Красавец? Но к делу. Вчера я звонил в Европейский метеоцентр, чтобы синоптики усилили контроль атмосферы над всей территорией Русской равнины. А сегодня пришла мысль, что хорошо бы в этой области установить еще и патрулирование с сеткой-графиком аварийного поиска. Что нового по Ховенвипу? Никто больше не пытался похитить документы из «Сейфа»?
        - Похищать практически нечего, - сказал я, одеваясь. - Да и не похоже это на похищение. Контейнеры целы, не взломаны, однако документов в них нет. Чертовщина, в общем! Похититель, или кто он там, просто не мог проскользнуть мимо постов незамеченным. Если только не был призраком или не надел шапку-невидимку.
        - Призрак… - хмыкнул Лапарра. - В мистику мы не верим. Если человек не мог похитить документы, то это сделал нечеловек.
        Я выронил ботинок.
        - Ты хочешь сказать…
        - Не хочу, так получается. Игнат, вероятно, прав, в действие вмешались таинственные силы, проявлением которых был тот самый двойник Зо Ли или незнакомец, ушедший от нас под Псковом.
        Я оделся, помолчал и стал пересказывать новости:
        - Басилашвили установил, что в центральном бункере находился сам Демон. Во всяком случае, стенки бункера напоминают полурастаявший кусок сахара именно в результате соприкосновения с зоной поглощения энергии, кою и представляет Демон.
        - Определили, почему он вырвался?
        - Исчезло удерживающее поле кокона, не того, который построили люди, а первоначального, в котором он пролежал три миллиарда лет. Демон «выпрямился», коснулся стенок бункера, нашел лазейку и вырвался на волю.
        - Что совпало с появлением в этом месте группы Шерстова. Трагическая случайность, не больше. С этим понятно. Архив все еще сопротивляется?
        - Из всех уцелевших документов, вовремя вывезенных из Ховенвипа в «Аид», Люции удалось пока воссоздать и расшифровать лишь инструкцию по охране бункера. Но зато эксперты обнаружили в бункере следы…
        - Магия, - быстро сказал Лапарра, глаза его заблестели.
        - Магия, - подтвердил я, - сто двадцать шестого элемента.
        - Лишнее доказательство того, что Демон - объект «Зеро», найденный на Луне специалистами фирмы «Демоны мрака». Но что же он такое на самом деле, черт побери?!
        - Или кто, - пробормотал я. - Кроме следов магия, химики обнаружили еще несколько необычных изотопов других элементов, не встречающихся в естественном виде в природе.
        Лапарра оглянулся.
        - Ну вот, кажется, за мной пришли, сейчас будут вязать… Держи в курсе, до связи.
        Виом стал белым, как высотное облако. Я выключил связь.
        Спать уже не хотелось. Мной овладело обычное рабочее беспокойство, сопровождавшее напряженную мыслительную работу во время операций. На нервную систему я никогда не жаловался, она была у меня устойчива к любым воздействиям внешней среды, я всегда гордился умением держать себя в руках. Жене, кстати, эта черта не нравится. Она работает конструктором в Институте кибернетики и решает проблему «эмоциолизации» роботов четвертого поколения. Что за жизнь, говорит, на работе роботы эмоциональней, чем муж!
        Я позавтракал, потом решил позвонить Игнату, чтобы он прилетел в управление пораньше. К моему удивлению, он оказался не дома, а на борту крейсера СПАС-флота «Сташевский», зависшего над Европой на высоте пятисот километров.
        - Ты что там потерял? - спросил я.
        Игнат сделал грозное лицо и зловещим жестом вытянул руки вперед:
        - Трепещем: рок суровый погрузил нас в гущу схватки первозданных сил! Понимаешь, - сказал он уже нормальным тоном, - есть интересная информация. Поднимись-ка сюда, наверх, на крейсер. Похоже, кто-то мешает нам проводить с орбиты гравитационный зондаж атмосферы над Русской равниной.
        - Буду через полчаса, - сказал я.
        Уже через пять минут я был в управлении. Забежал в отдел, приказал оперативным группам начать патрулирование над Русской равниной, особенно густо - над Новгородской и Тверской областями, и снова поспешил к тайм-фагу. Спустя еще четверть часа мы встретились с Игнатом в экспедиционном зале крейсера, возле главного обзорного виома. Пульт здесь был всего один, да и то небольшой - аппаратура работала на мыслеуправлении и звуковых командах.
        В растворе виома торчал размытый край Земли, голубые отсветы ложились на пол и стены зала, превращая лица людей в металлические маски.
        - Я здесь уже второй час, - сообщил Игнат, усаживая меня рядом с плотным пышноволосым командиром крейсера. - Познакомься - это Владимир Калаев, бывший командир «Лидера». Мы вместе участвовали в экспедиции «Погоня». Помнишь, - Игнат посмотрел на Калаева, - ты говорил, что в следующий поход я пойду с другим командиром?
        - Помню, - сказал Калаев. - Из Даль-флота меня перевели в СПАС-флот только два дня назад. Мир тесен…
        - Первицкий, - представился я. - По-видимому, Игнат предъявил карт-бланш?
        - Особые полномочия - редкая штука в наше время, - ответил Калаев. - Но я почему-то так и думал, что Ромашин рано или поздно влипнет в подобную историю.
        - В общем, мы решили прозондировать атмосферу всеми мыслимыми способами, - продолжал Игнат, - начиная с высот мезопаузы и ниже. И наткнулись на странное «непрохождение» гравитационных импульсов. Я не физик, но налицо явное нарушение законов природы!
        Я тоже не был специалистом в гравидинамике, тем не менее знал, что даже звезды прозрачны для гравитационных волн. Каким же образом гравитационное излучение могло «застрять» в воздухе?
        - Все ясно, - оценил мой взгляд Игнат и посмотрел на Калаева. - Товарищ озадачен не меньше, чем мы. Повторим серию?
        - Мои инженеры продолжают зондаж до сих пор, - проговорил командир крейсера погромыхивающим голосом. - Атмосфера для гравиизлучения остается непрозрачной.
        - У меня есть три новых Д-индикатора, - повернулся Игнат ко мне. - Пущу-ка я три пинасса с разных сторон в эту «непрозрачную» область.
        - Пошли меня, - раздался над моим ухом голос.
        И стажер здесь. Естественно: куда иголочка - туда и ниточка.
        - Подождите, - спохватился я. - А что нам сообщают синоптики? Ян еще вчера просил их усилить контроль атмосферы с помощью всего метеотехнического арсенала.
        Командир крейсера поправил на виске усик с капсулой микрофона.
        - Иван, дай на главный виом связь с Евроцентром погоды.
        - Даю, - донесся голос бортинженера.
        Через минуту Земля в носовом квадрате главного виома исчезла, и вместо нее появился круглый зал метеоцентра с громадной выпуклостью модели части земного шара с выступом Европы. Над моделью ползли светляки спутников погоды и капсул гидрометеоконтроля, разгорались и гасли транспаранты, указывающие основные направления ветра, параметры температуры, давления и влажности воздуха, места вмешательства различных отделов службы погоды, уровни соответствия погоды картам прогнозов. Но на всю эту красочную феерию никто не смотрел: диспетчеры и операторы погоды работали за пультами своих пандармов, и было их сотни две, не меньше.
        На вызов ответил один из пяти координаторов Евроцентра. Над его пультом крутился метровый глобус Земли, на котором высвечивались связи Евроцентра с остальными центрами контроля погоды на всех материках Земли.
        - Мы недавно звонили в управление, - сказала координатор - полная женщина с букетом марсианских алмазид в волосах. - На юге Новгородской области отмечены нерасчетные колебания температуры и скорости ветра. Похоже, метеопатруль пропустил зародыш зоны низкого давления.
        - Точные координаты можете дать? - быстро спросил Игнат, подбираясь, как перед прыжком, и оглянулся на меня.
        - Синоптики привыкли оперировать цифрами с точностью в плюс-минус пятьдесят километров, - усмехнулась женщина-координатор, - но для вас сделаем исключение. Координаты нарушений: тридцать пять градусов три секунды восточной долготы, пятьдесят восемь градусов северной широты, плюс-минус пять километров. Устраивает вас такая точность?
        - Вполне, но верните свой патруль назад, немедленно!
        Координатор с сомнением посмотрела на Игната.
        - Вы шутите?
        - Ни в коем случае, - вмешался я. - УАСС имеет карт-бланш на любые действия в связи с проведением важной операции. Свяжитесь с директором управления и отзовите патруль.
        Изображение диспетчерской Европейского метеоцентра погасло.
        - Володя, - обратился Игнат к командиру, - сбрасывай свой десант - две связки по пять модулей. В осевом первой связки пойду я. Все-таки Демон выходит на сцену раньше, чем его ждали.
        - Есть! - отозвался командир крейсера, по отсекам пронесся звон тревоги.
        Через семь минут мы сидели в кабинете осевого модуля связки, выброшенной катапультой из недр крейсера. В кресло пилота сел Игнат, «настоящий» пилот уступил место безоговорочно, он знал Игната лично.
        Стены модуля превратились в панорамный виом, и оказалось, что мы скользим кормой вверх над облаками, а поскольку в модуле поддерживалась искусственная гравитация, казалось, не мы летим над Землей, а она нависла над нашими головами.
        - Вышли в квадрат, - раздался с монитора управления голос бортинженера крейсера, ведущего модульную связку на луче целеуказания.
        - Внимание! - произнес Игнат. - «ДМ-1» и «ДМ-2» - маневр влево от точки выхода со сменой горизонта. «ДМ-3» и «ДМ-4» - маневр вправо. Искать инверсионный след, обо всех ощущениях и необычных явлениях докладывать немедленно!
        В виоме с четырех сторон отделились боковые модули связки и через мгновение скрылись в облаках.
        - Задание ведомой «пятерке»? - послышался ломкий юношеский басок командира второй десантированной связки.
        - Широтное барражирование лесенкой всего квадрата. Докладывать о любых странных явлениях в воздухе и на земле.
        Ведомая связка модулей вынырнула из-за кармана нашего шлюза и ушла влево, распадаясь на пять тонких игл.
        - А Д-индикаторы? - вспомнил я. - Ты говорил, готовы еще три.
        - Один у меня, два я отдал на «ДМ-1» и «ДМ-3». Только не уверен, будут ли они работать сквозь обшивку модуля. Скорее всего - нет.
        Игнат достал белый цилиндр, окутанный паутинкой антенны, сунул стажеру.
        - Включай, варяг.
        Модуль окунулся в пелену облаков и вышел уже под ними. Стала видна панорама земной поверхности - лесной ковер с редкими проплешинами полян и горбами холмов.
        - Константиновка, - сказал Игнат, глядя вниз. - Володя, дай прямую связь с оперативным центром и синоптиками Евроцентра. Будь готов принять форму «экстра».
        Я с уважением посмотрел на спину Игната. Парень вырос и не нуждался в советчиках. Во всяком случае, моя помощь ему была не нужна. Рост подчиненного всегда незаметен, а сказывается внезапно. Не очень тонкое наблюдение, но верное.
        - Садись на свое место, - уступил Игнат кресло пилоту.
        Я пожалел, что пошел с ним. На крейсере или в управлении я был бы полезней.
        - Даю связь с синоптиками, - предупредил Владимир Калаев.
        - Что нового над Русской равниной? - тут же спросил Игнат.
        - Центр похолодания сместился на два градуса к югу, - ответил мужской голос, очевидно, начальник смены. - Отмечено выпадение осадков над Торжком.
        - Прошу сообщать об изменении обстановки каждые десять минут.
        Игнат оглянулся.
        - Басилашвили ошибся во времени, хотя, может быть, это не его вина. Демон появился на сутки раньше. На этот раз мы хотя бы «пощупаем» его руками, как ты думаешь?
        - Даю справку, - пробасил командир крейсера. - Орбитальные СПАСы только что поймали высокочастотный ТФ-сигнал из Торжка. По имеющимся данным, в районе Торжка нет грузовых тайм-фагов, работающих в этом диапазоне.
        Игнат несколько секунд смотрел на меня, не видя, потер лоб:
        - Я не ошибся, это подтверждение. Внимание! Второму СПАС-флоту принять форму «экстра»! Перекрыть выход в космос с территории Русской равнины! Очистить атмосферу на этом участке от всех видов транспорта! Выключить орбитальные лифты и станции ТФ-связи, а также пассажирские тайм-фаги.
        - Принято, - донесся знакомый голос Лапарры из оперативного центра УАСС. - Игнат, Анатолий с тобой?
        Я чуть было не подавился языком.
        - Ян? - с недоумением спросил Игнат. - Ты же должен быть в…
        - Спокойно, Ромашин, спокойно, я нахожусь там, где надо. Все в порядке. Не горячитесь там, держите связь.
        - Черт! - выругался Игнат шепотом. - Ему лежать надо…
        - Я «ДМ-3», вижу необычной формы облако, - доложил вдруг командир третьего модуля десанта. - Похоже на медузу диаметром около двух километров. Что делать?
        - Ждать, иду к вам. - Игнат сделал знак пилоту. - Курс по пеленгу, быстрее!
        Модуль ускорил движение. На горизонте открылось свободное от леса пространство, блеснула змейка реки, показались маковки старинных церквей Торжка.
        - Вот оно! - воскликнул стажер, но мы уже и без него обратили внимание на странное переливчатое облако, опускавшееся к городу. За ним тянулся белесоватый хвост тумана, исчезая, рассасываясь в трех-четырех километрах сзади.
        - Ближе! - скомандовал Игнат. - Ну что, варяг? Включил датчик?
        - Давно, но он не фурычит…
        - Дай-ка мне.
        Игнат взял Д-индикатор, несколько раз включил и выключил, и Демон словно ждал этого момента - мы почувствовали дуновение холодного ветра, будто из люка потянуло морозным сквозняком. Модуль вздрогнул, рявкнул откуда-то сверху гудок.
        - Произвожу посадку, - прошелестел голос координатора. - Сбои в командных цепях.
        - Отстрел автоматики! - среагировал пилот. - Перехожу на ручное!
        - В чем дело?
        - Восьмое чудо света - потухла автоматика!
        «Потухла автоматика» на жаргоне инженерного состава флота означало - отказали киберсистемы управления.
        - Это дыхание Демона! Странно, что датчик не сработал. Наверно, броня модуля все-таки экранирует излучение Демона. Открой внешний биммер, я выскочу на пинассе. - Игнат метнулся из рубки и крикнул мне уже из горловины люка: - Возьми общую связь, я буду руководить непосредственно захватом.
        Модуль выплюнул пинасс. Я видел, как блестящая стрела выписала крутой вираж, вознеслась над полупрозрачной громадой облака и скрылась из глаз. Затем модуль вздрогнул второй раз, и мимо видеокамер правого борта проскользнул еще один стреловидный контур.
        - А это кто?!
        - По-моему, стажер, - отозвался пилот.
        Чтоб тебя!.. Как же я его упустил из виду?
        - Игнат, стажер вышел вслед за тобой.
        Ромашин не ответил.
        - Что это за облако? - спросил пилот, шевеля руками: на запястьях рук и на щиколотках ног у него были нацеплены кольца биодатчиков ручного управления.
        - Не знаю, - сказал я. - Возможно, сам Демон. Чувствуете холод?
        - Вы знаете, действительно похолодало. Я думал, неисправен кондиционер рубки.
        - Поднимитесь выше.
        Модуль повис над краем двухкилометровой «медузы», все еще продолжавшей медленное падение на город и не обращавшей на нас ни малейшего внимания. Над куполом «медузы» я заметил три черточки пинассов, а чуть выше цилиндрик модуля.
        - Анатолий, - позвал меня с пульта голос Лапарры. - Отзови стажера, немедленно! Почему там видны три аппарата? Кто третий?
        - Витольд, немедленно отваливай в сторону и финишируй в лесу! - раздался наконец голос Игната, тонувший в помехах. - Анатолий, третий на вызовы не отвечает.
        - Ну что там? - напомнил о себе Лапарра.
        - Третий на вызовы не отвечает.
        - Это может быть только Зо Ли. Передай Игнату, что десант второго флота выбросится минут через пять. Пусть попробует захватить третий пинасс. И вообще дай мне прямую связь с Игнатом.
        - Даю, - невозмутимо сказал пилот, исправляя мою ошибку.
        - Игнат, слышишь меня? - Лапарра был встревожен. - Попробуй захватить чужой пинасс. Учти, пилот может быть вооружен.
        - Понял, - отозвался Игнат. - Если только он даст себя захватить. Всем десантным модулям принять меры к задержанию пинасса типа «фаст» голубого цвета!
        Я видел, как оба аппарата бросились наутек, так что непонятно было, где аппарат стажера, где пилота, пожелавшего остаться неизвестным.
        - Ян, что-то здесь не так. Раньше мы не видели Демона, а тут первый же сигнал, и он как на ладони! Владимир, что видят твои локаторы?
        - В электромагнитном диапазоне сплошное молоко! Гравизондаж дает странную картину - нечто вроде скопища клякс.
        - Пройдитесь еще раз над Торжком, можете взять мой пеленг. Воздушная зона очищена от транспорта?
        - Посадили последний грузовик. Над всей областью воздух чист. Второй флот вышел над вами, разворачивается из походной колонны.
        - Приказ прежний: перекрыть выход в космос и прикрыть Торжок сверху.
        - Выполняем.
        - Хорошо бы точно определить, Демон это или не Демон, - проговорил Лапарра.
        Динамики донесли хрипловатый смешок Игната.
        - А ты спроси у него открытым текстом. Кстати, что делать дальше? Подоспеет десант, окружим облако и крутанем программу контакта? Или попробуем закапсулировать полем?
        Тишина в эфире да шорох помех. Потом короткий ответ:
        - Думай сам, ты видишь его ближе.
        - Игнат, через несколько минут облако начнет утюжить архитектурные памятники, - напомнил я, прикинув расстояние от облака до города.
        - Облако - еще не Демон. Где Зо Ли? Задержали?
        - Пинасс нашли, пуст, - сказал командир модуля погони. - Но пилот где-то в лесу, далеко не ушел. Ищем.
        - Ищите. Где десант?
        - Над вами, - раздался чей-то энергичный баритон. - Видим вас визуально. Шесть «пятерок» и «десятка».
        «Десятка» - это когг с энергетическим оборудованием. С его помощью можно вышвырнуть на орбиту Юпитера массу порядка десяти тысяч тонн или укротить вулкан!
        - Наконец-то! - повеселел пилот нашего модуля. - Сейчас мы его придавим, если только ваш Демон не ушел.
        - Не ушел, вероятно, где-то рядом с облаком.
        - Слушай команду… - Игнат не договорил.
        Впереди модуля и «медузы» в полутора километрах образовалось вдруг растущее черное пятно в форме чудовищной когтистой лапы, выбросило «когти» во все стороны. Один «коготь» пробил навылет наш модуль. Впечатление было, будто перекосился горизонт.
        Резко похолодало. В затылке родилась странная боль и перетекла в пальцы рук и ног, словно под ногти загнали иголки.
        - Аварийный финиш! - крикнул пилот. - Нуль энергоресурсов!
        - Всем прочь! - пробился сквозь крики в эфире и усилившийся прибой помех голос Игната. - Старт до высоты два! Крейсеры - силовое заграждение по вызову, финиш на высоту сорок над Торжком!
        - Ромашин, уходи сам! - рявкнул Лапарра.
        Наш модуль продолжал падать на лес. Я увидел, как чей-то пинасс на полной скорости вывернулся из-за холма и вонзился в «лапу» Демона. Пропал из поля зрения. На месте «кошачьей лапы» вырос вдруг ослепительный многолучевой шатер, вытянулся копьем в небо, засиял, как лопнувшее солнце…
        Удар! Хруст и звон, тонкий свист и вслед проклятие пилота:
        - Приехали! Конец связи.
        Виомы погасли, в рубке медленно разгорелась оранжевая лампа аварийного освещения, но и она вскоре истлела угольком.
        Пилот успел ударом ноги открыть люк и крикнул из коридора:
        - Вылезайте.
        Я выскочил следом.
        В небе таяла белая облачная полоса. Из-за нее искрой вынесло пинасс, закрутило в штопор, вонзило в лес. За ним хищно метнулся чей-то модуль, оба скрылись за деревьями. Я ждал удара и взрыва, но их не было.
        - Успел, - сказал пилот и сплюнул. - Бред сивой кобылы! Модуль по горло был заправлен энергией, куда она девалась?
        Я не ответил, хотя и мог: ее «съел» Демон. Мы накрыли его в момент появления… или образования, и все же он ушел, ушел наверняка. Только вот где его след?
        Я оглянулся. Сели мы удачно. Модуль в падении срезал верхушки у нескольких сосен и приткнулся кормой к муравейнику, едва его не раздавив. В направлении на север лес редел, опушка его просматривалась шагах в тридцати. Пилот полез сквозь малинник в ту сторону, и скоро донесся его приглушенный волнением голос:
        - Идите сюда, быстрей!
        Я пробрался на голос, вышел на опушку и без подсказки пилота увидел след Демона…
        Орест Шахов, председатель Высшего координационного совета Земли
        Директора УАСС я знал хорошо. Знакомство наше состоялось лет семь назад, я тогда был председателем Земплана. Филипп Ромашин уже в то время производил впечатление цельной натуры, хорошо знал свои достоинства и недостатки, был силен в умении доказать правильность своих решений и требований. Мы не стали близкими друзьями, но уважали друг друга: я его за ум, решительность, прямоту, чувство юмора, он меня… тут я - пас, не за красоту же? Громаден, волосат, неприветлив с виду - какая уж тут красота…
        Ромашин позвонил мне в конце дня, и вскоре мы с ним мчались из Твери на десятиместном куттере к месту схватки с пресловутым Демоном, слухи о котором уже пересекли Землю от полюса до полюса. Я был посвящен в основные тайны Демона, но, оказывается, знал далеко не все. Не думал, во-первых, что он так опасен, не знал, во-вторых, на что он способен.
        Пока мы летели, начальник отдела безопасности Ян Лапарра, на голове которого красовалась легкомысленная спортивная шапочка, быстро посвятил меня во все подробности операции «Демон». Закончил он в тот момент, когда куттер по команде Ромашина поднялся над Торжком на двухкилометровую высоту и снизил скорость.
        Первое, что я увидел в центре города, не поверив глазам, - колоссальное дерево! Высотой в километр, оно и в самом деле напоминало издали дерево, клен или тополь зимой, без листвы, но деревом эта штука не была: просто земля, с домами, лесом и рекой, оформилась в «дерево», вспучилась, вылепила подобие ствола и ветвей, и так и застыла! Венчал «дерево» музей Пушкина, не претерпевший никаких изменений, не считая высоты над уровнем моря. Окончательно сразила меня река - она текла как ни в чем не бывало, снизу вверх, по «стволу дерева», обвивала его и стекала вниз, на «нормальную» землю, словно презирая законы тяготения!
        Затем я перевел взгляд и увидел, что натворил Демон вокруг «дерева». Со времени разрушения Торжка монголо-татарами в тысяча двести тридцать восьмом году на город не обрушивались такие бедствия.
        Центр города возле «дерева» представлял собой пустырь с грудами камня, кирпича и деревянной трухи, а еще утром здесь располагались здания музеев золотошвейного ремесла и льна. Чуть поодаль, в зеленом травяном ковре парка, виднелись странные черные полосы, похожие на ожоги. Они задели деревянную церковь Вознесения и комплекс Борисоглебского монастыря - собор, колокольню и настоятельский корпус. Одна из выжженных полос прошла через кольцо жилых домов, выстроенных в восемнадцатом веке в стиле классицизма, а другая коснулась стены Спасо-Преображенского собора.
        - Русский ампир, - глуховатым голосом сказал Лапарра, поглядывая на меня. - Эпоха лаконически-монументальных сооружений. Здесь теперь ремонтно-восстановительных работ года на три. Не считая возни со «скульптурой» Демона.
        - М-да! - промычал я, покосился на молчавшего Ромашина. - Не предполагал!
        - Мы, к сожалению, тоже, - сказал директор УАСС. - Кроме потерь материальных и моральных, были жертвы среди населения города. Погибли восемь человек, пропали без вести семь. «Скульптура» - не галлюцинация, реальная вещь. Никаких растяжений и перенапряжений почвы, никаких остаточных эффектов вроде радиоактивности или повышения плотности полей. Просто земля вспухла и вылепилась в «дерево», попирая все законы физики. Я ходил по «стволу», направление силы тяжести - перпендикулярно поверхности - везде, впечатление, конечно, необычайное. Хотите попробовать?
        - М-да! - повторил я и с новым чувством оглядел панораму Торжка с «деревом». - И что дальше? Где сейчас ваш Демон?
        - Наш, - усмехнулся Ромашин. - Где Демон, мы не знаем. По расчетам, должен был появиться здесь только завтра, и до этого момента все сходилось. Но если это лишь случайные совпадения… неизвестно, где ждать его следующего пришествия. Космические мосты и орбитолифты мы заблокировали, с достаточной плотностью перекрыли пространства над Землей….
        - Достаточной для чего? - спросил я.
        Ромашин поднял спокойный и твердый взгляд.
        - Достаточной для того, чтобы обнаружить любое физическое тело размером в один сантиметр. Игнат, - обратился он к пилоту, - посади машину на одну из «ветвей дерева».
        Куттер нырнул вниз, показалось, что меня перевернули вниз головой: слева круто поднималась в зенит цветная стена - «основная» плоскость земли со старинными постройками и современными сооружениями Торжка, справа, в десятке шагов, начинался обрыв с вертикальными полосами облаков, под ногами - круглая труба диаметром с полсотни метров из обычной земли с травой, шпалерами кустарника, пластолитовой дорожкой, спускавшейся к «стволу дерева». Внизу просматривались другие «ветви», «ствол» и пустое воздушное пространство за ними, еще ниже: мы стояли параллельно плоскости Земли как планеты и не падали!
        Я с опаской шагнул на «ветвь» - обычная почва лесопарковой зоны, - с любопытством разобрался в необычном ландшафте слева, ожидая, что вот-вот что-нибудь случится: либо «дерево» рассыплется, земля-то, из чего оно сделано, материал непрочный, либо кто-нибудь сорвется с «ветви» вниз и улетит в голубой бесконечный провал под ногами… Ничего не происходило. Пассажиры куттера разбрелись по «ветви», меняя ориентацию тел по отношению ко мне: «ветвь» была круглой, а сила тяжести, как уже предупреждал Ромашин, была направлена к центру «ветки», и по мере удаления от меня люди начинали наклоняться, словно падая, так что замирало в груди…
        - Поехали вниз, - сухо сказал я, чувствуя, что сыт по горло экзотикой пространственных нарушений.
        Через две минуты мы вышли на край проплешины в гуще лесных зарослей парковой зоны, над которой вздымалось фантастической неправдоподобной горой «дерево». Все здесь: землю, голые безлистные деревья, дорожки - покрывала желтовато-зеленая пыль или пепел, не разберешь. При каждом шаге из-под ног взлетали легкие желтоватые облачка, долго висевшие в воздухе. Мы подошли к руинам одного из зданий, возле которых уже возились невеселые строители ремонтно-восстановительной бригады.
        - Химики обнаружили здесь следы магия, - сказал пилот, пересыпая из ладони в ладонь щепотку пыли. - И еще кучу необычных изотопов железа, хрома, кобальта и других элементов. Следы Демона.
        - Расскажите, почему Демон ушел. Вы же его «держали».
        Лапарра посмотрел на пилота, продолжавшего рассеянно пересыпать пыль из руки в руку. Начальник отдела явно был зависим от этого молодого человека, и я поневоле присмотрелся к нему. Высок, поджар, по-мужски красив естественной и ненаигранной уверенностью. В парне угадывался стержень воли, немалая сила и координированность - кто занимался гимнастикой или акробатикой, тот знает, о чем я говорю. Я был, к сожалению, слишком громоздок и тяжел для гимнастики, в молодые годы занимался борьбой, где мне недаром присвоили кличку «гризли». Да и все сто тридцать семь при росте два метра… Зато в силе мне не откажешь. Но и этот парень был неслаб, это я научился видеть безошибочно. Игнат… Ну конечно, это сын Ромашина, недаром они похожи. Он же мне говорил, что сын работает в управлении, пошел по стопам отца.
        - Игнат - координатор операции, - пояснил проницательный Лапарра, поняв мои взгляды.
        - Мы «держали» Демона только визуально, - сказал наконец Игнат, высыпая пыль и отряхивая ладони. - Силовые заградители для его удержания не годятся, нужны иные методы. В какой-то момент он просто исчез, а может быть, стал абсолютно невидим и неосязаем.
        - Поехали в управление, - сказал Ромашин-старший. - Посмотрели, и хватит, здесь нам больше делать нечего.
        Побродив по зоне разрушения с полчаса, поглядывая на невероятное «дерево» - пространство, деформированное неведомой силой, мы вернулись к машине. За управление сел Лапарра, Игнат не возражал, лишь как-то странно, тревожно и вопрошающе, посмотрел на своего начальника.
        Взлетели. Снова открылась панорама искалеченного Торжка с исполинской «скульптурой дерева» в центре. Сжалось сердце, сколько разрушений! И жертвы! Откуда у Демона, этого чудовищного пришельца из тайников древней военной лаборатории, такая дикая злоба, жажда разрушений? Что он этим доказывает? Какую истину? Неужели не знает древнерусского: «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет»?..
        - Как случилось, что стажер столкнулся с Демоном? - спросил вдруг директор УАСС.
        - Моя вина, - поморщился Игнат, - забыл о его энтузиазме. Он выскочил из модуля на пинассе за мной. Когда начались эти странные метаморфозы, он внезапно взлетел с земли - перед этим я заставил его приземлиться - и направил машину прямо в Демона! Сейчас он в Симуширском центре нервных заболеваний. Как жив остался - загадка!
        Лапарра покосился на Игната.
        - След под Новгородом растаял?
        - Пока нет, хотя депрессия уменьшилась. Кстати, я сопровождал стажера в медцентр, он в бреду высказал интересные вещи. Не хотите послушать?
        - Только бреда нам и не хватало.
        - Что же он говорил? - заинтересовался Ромашин-старший.
        - Во-первых, называл Демона джинном.
        - Да?! - удивился Лапарра, на что куттер рыскнул в сторону. - Как и Зо Ли?
        Только сейчас я заметил, что голова его под спортивной шапочкой наголо обрита. Что-то быстро он облысел.
        - Как и Зо Ли, - подтвердил Игнат. - Только с добавлением - спящий джинн. Нравится? Далее, что управлять Демоном можно с помощью какого-то эмоционального трансформатора, что он - нечто среднее между живым существом, кибером, сгустком биополей, корректором вакуума и чем-то еще, чему в лексиконе человечества нет названия. Бормотал Сосновский еще о том, что с помощью Демона человек приобретает неограниченные возможности, становится неуязвимым властелином топологии Вселенной, что у джинна две программы - разрушения и созидания… Продолжать?
        Помолчали. Куттер продолжал пожирать расстояние до тверского тайм-фага в своем воздушно-транспортном коридоре.
        - Красиво придумано, - подал голос Лапарра. - «Корректор вакуума»… «Властелин топологии». - Он хмыкнул. - Что еще наговорил стажер?
        - Понравилось? Еще он бормотал о «генераторах нереальных ситуаций», о каком-то «инспекторе», ждущем гостей, об энерголиниях… - Игнат замолчал и вдруг хлопнул себя по лбу. - Я, кажется, знаю, как быстро определить местонахождение Демона!
        Ромашин-отец с интересом взглянул на него.
        - Раньше не знал?
        Игнат не обратил внимания на реплику.
        - Что такое Демон? Зона поглощения энергии. Так? Но ведь над Землей с высоты от полукилометра и выше простирается сеть энерголиний, над городами гуще, над остальными районами реже. И там, где появляется Демон…
        - На распределительных станциях происходит утечка! - подхватил Лапарра. - Как в Хьюстоне! Жаль, что никто не подумал об этом раньше. Проверишь все случаи утечки, немедленно.
        Директор УАСС промолчал, но, по-моему, он был не особенно доволен прозорливостью сына, и я его понял: эту догадливость следовало проявить еще в начале расследования.
        Через несколько минут лифт мчал нас в кабинет директора УАСС, запрятанный в недрах гигантского здания центра оперативного управления.
        Игнат оставил группу еще в зале тайм-фага вместе с Лапаррой. В кабинет мы входили уже вдвоем с Ромашиным. Он предложил сесть, и мы посмотрели друг другу в глаза.
        - Давай-ка начистоту, - предложил я, удовлетворившись осмотром. - Что мне докладывать совету?
        - Тебе решать, - ответил Филипп. - Никакой тайны из работы по Демону мы не делаем. Много необычного, непонятного, следы Демона, например, сам же видел, или «раздвоение» Зо Ли. Не домыслы - факты! Кто этот второй? Сам Зо Ли, получивший «неограниченные возможности» от Демона? Во время последнего Демон-пришествия мы снова наткнулись на двух Зо Ли, и оба ушли! От оперативников-профессионалов! А «дерево»? Или депрессия ландшафта под Новгородом? Прямая деформация континуума! О такой спецы по математике многомерных пространств только мечтали! А Демон это делает шутя. Никаких научных предпосылок, кроме идеи Басилашвили, что Демон оперирует двенадцатимерным пространством, а то, что мы видим, - остаточный эффект его действий.
        - Идея достаточно бредовая, чтобы оказаться истинной. Наша Вселенная тоже, по расчетам космологов, рождалась двенадцатимерной, и лишь потом девять измерений скомпактифицировались, то есть свернулись в «линии», осталось только три плюс время. Что касается захвата Зо Ли, то вы плохо готовили захват, вот он и ушел. Хорошо, буду решать сам, уговорил, только дай мне подробный отчет обо всех событиях, придется знакомиться с Демоном детально. Не люблю выносить суждения, основанные на испуге ответственных лиц.
        Ромашин испытующе посмотрел мне в глаза.
        - Не побоюсь признаться, что боюсь Демона. Извини за тавтологию. Эта штука таит в себе исполинский заряд неизвестной опасности! «Спящий джинн»… А если так оно и есть? «Джинн» из чужого мира, способный изменять реальность нашего?!
        - Не боюсь, что боюсь… Я, кажется, тоже начинаю бояться - вашей растерянности в первую очередь и неоперативности аварийно-спасательной службы - во вторую. Кстати, вчера в сводке я прочитал о каких-то неполадках в работе системы СПАС, разобрались, в чем дело?
        - Нет, - помолчав, ответил Филипп. - Неполадок никаких нет, просто на аварийных частотах кто-то регулярно подает непеленгующиеся сигналы. Один такой сигнал мы ухитрились поймать сегодня из района Торжка во время прихода Демона.
        - А говоришь - непеленгующиеся…
        - Точного пеленга взять не удалось, хотя наблюдение велось с трех спутников связи. Разброс координат - сто километров.
        Я представил, что может натворить Демон в энергоузлах Европейской зоны.
        - Где ожидать Демона в следующий раз?
        - Если верить прогнозу, то в районе Рыбинского водохранилища, но я не верю в прогноз.
        - Плохо! - Я встал, времени у меня оставалось совсем мало, ждали десятки других неотложных дел. - В тех местах множество памятников культуры, нельзя допустить их разрушения, как Торжка! Нельзя допустить гибели людей! Запрашивайте любую помощь, делайте что хотите, но остановите Демона, кем бы он ни был!
        Я не ждал ответа. Как сказал Джордж Герберт двести с лишним лет назад: «Самый короткий ответ - ответ действием». Я не мог упрекнуть службу УАСС в бездействии, но ее директор должен знать цену минутам.
        Игнат Ромашин
        Всю дорогу до Симуширского медцентра Дениз молчала, держалась отчужденно, так что я терялся в догадках: чем провинился, за что впал в немилость? Но, стоя на пятачке такси возле тайм-фага Симушир-2, она вдруг взяла мою руку, на мгновение прижалась к ней щекой, и я понял, что она просто волнуется за брата.
        Симуширский центр нервных заболеваний представлял собой несколько ажурных ветвящихся башен, собранных из отдельных модульных блоков лечебных и процедурных палат, кабинетов и залов отдыха. Он был построен, насколько я помнил, около века назад, но изменений претерпел мало - так удачно вписали строители комплекс зданий в ландшафт острова. Со стороны платформы такси башни казались игрушечными, лучи полуденного солнца высекали в их гранях искры алмазного огня.
        Оглянувшись на бухту Броутона с неправдоподобно голубой водой, мы направились к первой из башен.
        Витольд Сосновский лежал в сто седьмой палате на десятом этаже. Он уже пришел в себя, но врачи продолжали держать его в «саркофаге» оксигенной барокамеры, откуда он мог разговаривать с посетителями через видео. Лицо его казалось бледным, даже учитывая то, что он был блондином.
        - Привет, - сказал я, увидев на экране голову стажера, когда старший врач после короткого осмотра панели медицинского комбайна включил связь с барокамерой. - Как дела?
        - Голова пока цела, - скривил губы в усмешке стажер. - Говорят, через месяц буду как живой. Кто это с тобой? А-а, Дениз, целую в носик, не смотри сентябрем, все будет в порядке.
        Дениз отвела в сторону покрасневшие глаза.
        - Тебе не больно?
        - Ну что ты? Мягко, тепло, уютно… щекотно - кожа новая растет… вот разве что кончиков пальцев не чувствую пока. Но врачи обещают - пройдет.
        Правильно, парень, ей незачем знать всю правду. Эх, если бы ты еще научился уважать дисциплину! Едва ли после этого случая тебя оставят в управлении. Лапарра уже небось и рапорт подписал об отчислении.
        Я знал, что у Витольда паралич периферийных нервных путей, приведший к мышечному тремору - постоянному дрожанию, и что он испытывает чудовищные внутренние боли от спастических сокращений гладких мышечных волокон внутренних сосудов. Все это наделал Демон, его способность выкачивать энергию из любого энергоносителя, в том числе и из тела человека. То же самое, что и со стажером, произошло с людьми Шерстова, когда Демон вырвался на волю, только помощь к ним пришла слишком поздно. Но главное, что тело стажера тоже претерпело изменения, трансформировалось: руки сохранились, но кости в них потяжелели, стали толще, кожный покров ног стал прозрачным, а пальцы на них срослись в подобие плавников. Кроме того, в груди появились «лишние органы», назначение которых было пока тайной для медиков и биологов. Витольд Сосновский превратился в химеру, нечеловека, но жил. И была у меня, как и у врачей, надежда, что все еще изменится, и тело стажера примет прежний вид, ведь до сих пор следы Демона исчезали, раны от его ударов-появлений затягивались, хотя и медленно, как трансформированный лес, например…
        - Ничего, крепись, варяг, - сказал я. - За битого двух небитых дают. Поправляйся, пока мы будем ловить твоего обидчика.
        - Он снова ушел?
        - О работе постарайтесь говорить поменьше, - быстро сказал врач, следивший за приборами комбайна.
        Я кивнул, отвечая обоим сразу. Покосился на молчаливую Дениз.
        - Вит, вспомни, пожалуйста, ты бредил каким-то «инспектором» и «спящим джинном»…
        - Это не бред, - тихо сказал Витольд. - Не могу вспомнить, как это было. Помню густой цветной туман, головокружение, словно я повис над бездной… а потом сразу все понял! Словно меня включили в память машины. Но, к сожалению, многое забылось, а то, что помню, сам не понимаю… отрывки в памяти… Демон - это… мне послышалось «спящий джинн». В детстве я сказки любил… волшебные… о джиннах тоже, вот и выплыло - «джинн». Он может выполнить практически любое желание, с его помощью можно изменить реальность событий в любом районе Вселенной, повернуть историю вспять, создать новую историю, стать властелином судеб любого народа, человечества в целом… не смешно?
        - Не смешно, - сказал я. - Никогда не думал, что волшебные сказки о джиннах могут обернуться жуткой реальностью в нашем далеком от сказок веке. Конечно, кое-какие чудеса из арсенала сказочных джиннов мы можем делать и сами с помощью мыслесвязи и роботов, но изменять реальность мира!..
        - Демон - артефакт из другой Вселенной, с двенадцатимерным пространством, его специально оставили, спрятали в скалах Луны, зачем - не знаю, здесь провал в памяти. Помню еще, что управлять им невероятно трудно, наша физика на него почти не действует, лишь биополе эмоционального взрыва, причем в такой концентрации, какой люди создать не в силах. Нужен эмоциональный трансформатор… - Витольд виновато поморгал. - Что он такое, я тоже забыл, хоть плачь. И еще помню, что Демон «спит», он не включен, просто питается во сне…
        - Заканчивайте, - сказал врач. - Он начинает волноваться.
        Сосновский задумался.
        - Пожалуй, остальное помню менее отчетливо. Да, еще «инспектор»… он как-то связан с Демоном, кажется, прилетел за ним, если можно говорить «прилетел», и хочет включить, но ему кто-то мешает, причем не только люди.
        - Зо Ли?
        - Кроме него, еще кто-то, не земляне, это точно. Может быть, мне действительно все пригрезилось? Ведь все знания я получил мгновенно, как удар по голове!
        - Удар, - пробормотал я. Все-таки чудо, что стажер остался жив после объятий Демона. - Кто тебе разрешил снова ввязываться в драку? Кто разрешил вообще выходить из модуля? Выздоровеешь, еще получишь за геройство! Ну пока, мы тебя будем навещать.
        - Приходите чаще, а то сбегу.
        Врач встал и проводил нас до двери палаты. Дениз так больше и не проронила ни слова. Лишь прощаясь у тайм-фага Симушир-2, снова молча прижалась щекой к моей ладони. Милый мой ребенок, знала бы ты, как оглушающе действует на меня твоя крохотная ласка!..
        С Симушира я направился в Торжок, где продолжали работать бригады экспертов техцентра, историков и реставраторов, строителей и ремонтников. Басилашвили и Лилов еще утром направились туда и теперь должны были поделиться своими соображениями о последнем Демон-пришествии. Но, размышляя о Демоне, я не мог даже и представить, какой сюрприз ждет меня в Торжке.
        Меня встретил Аристарх, обычно наглухо застегнутый в кольчугу самоконтроля, но сейчас я с удивлением отметил, что он волнуется. Оказывается, железный Видов тоже может волноваться! Отрадная весть. Однако что за причина заставила его взволноваться?
        Вместо ответа Аристарх усадил меня в триер, целое стадо которых осаждало «дерево» в центре города, и мы поднялись над Торжком на полукилометровую высоту.
        Я не поверил глазам: разрушенные корпуса музеев и старинных зданий вокруг «скульптуры дерева»… стояли на месте, сияя золочеными куполами, металлом крыш и стеклянными витражами окон. Будто и не лежали никогда грудами кирпича и черепицы, обломками бетонных перекрытий, клубками арматуры и деревянной щепы!
        Я зажмурился, помотал головой и сказал слабым голосом:
        - Это сон! Не буди меня, Аристарх!
        - Не сон, - разжал челюсти оперативник. - Это все произошло полчаса назад, я еще никому не успел сообщить, кроме Первицкого. Я работал в группе Лилова, и вдруг внутри, в голове, раздался голос. Не помню точно, что он говорил, но смысл был такой: «Уходите! Уходите далеко, мошкара… не мешайте!» Сначала все подумали - чья-то шутка, а потом стало страшно, знаешь, такой чужой страх, темный, внушенный… Все и отбежали от развалин. Не успели прийти в себя - здания вдруг словно из-под земли выскочили! Вспышка зеленого света - и они уже стоят! Мы сразу-то к ним не пошли, ребята Лилова опытные, замерили параметры среды - ничего, даже радиационный фон в норме…
        Я выхватил из рук Видова бинокль и принялся жадно разглядывать город под триером. Музей золотошвейного мастерства, музей льна, Борисоглебский монастырь… церковь Вознесенеия… Спасо-Преображенский собор… все на месте! Целы и невредимы! О великий космос, неужели такое возможно?!
        - Но главное там, внутри, - бубнил Видов за спиной. - Здания целы только снаружи, внутри все чужое!
        У меня в душе все оборвалось, родник пробившейся радости мгновенно пересох.
        - Как чужое?!
        - Вот так, сейчас убедишься.
        Триер рухнул вниз, и спустя несколько минут мы вышли на площади перед Спасо-Преображенским собором.
        Собор был оцеплен сотрудниками отделения охраны правопорядка области, машинами спецслужб и научных институтов. Новость уже облетела Торжок, и любопытных хватало, к тому же начали прибывать люди из соседних поселков и городов.
        Мы прошли сквозь оцепление, воспользовавшись удостоверениями безопасников, и у громадной, обитой железными полосами дубовой двери в собор встретили Лилова.
        - Желаете полюбоваться? - хмуро спросил он на ходу. - Ну любуйтесь, любуйтесь, потом поговорим.
        Я с невольным трепетом переступил порог входа и через пять шагов вынужден был остановиться: дальше пути не было. Вместо трансепта - зала с мраморным полом, иконами, расписанными ликами святых и увешанными иконами, сводчатым потолком и витражами, хорами и аналоем, в нескольких метрах от входа простиралась гладкая черная поверхность, из которой вырастали слабо светящиеся колонны, чрезвычайно похожие на худые человеческие руки, начинавшиеся у пола от локтя и сжатые вверху в кулаки. Потолок этого зала был куполообразным, черным, с узором из светящихся извилистых линий, напоминавших корневую систему дерева; узор постепенно менялся, жил. Если судить по количеству и высоте колонн, то изнутри здание собора должно было иметь гораздо больший объем, чем казалось снаружи.
        В гулком пространстве невероятного зала раздавались человеческие голоса, шаги, позвякивание, тихое гудение - люди, оправившись от потрясения, начали методическое обследование феномена, и эти обыденные звуки вернули меня к действительности.
        Аристарх повернул ко мне мертвенно-бледное в фосфорном свете колонн лицо:
        - Почти то же самое и в остальных зданиях, можем посмотреть.
        Я верил и так.
        И не верил одновременно! Выйдя из «собора», окинул его стены взглядом - русская готика, красиво, и величественно, и целесообразно… Великий космос! Неужели Демон «проснулся», включил программу созидания и вернулся, чтобы как-то компенсировать содеянное?! Невероятно! Почему же он не воссоздал первоначальный облик зданий полностью? «Забыл», какие были внутри? Маловероятно… Но если не он, то кто?..
        - Оставайся здесь, - приказал я Аристарху, - держи меня в курсе событий. Впрочем, это нерационально, оставь кого-нибудь из наших, ты мне будешь нужен. Кстати, увидишь Лилова или Басилашвили, передай, что я жду их в управлении к трем.
        Мы сели в триер и с высоты еще раз полюбовались на «дерево», невозмутимо высившееся в центре города, вернее, слепленное из почвы центрального района, на воссозданный неизвестным благодетелем облик Торжка. В пустом объеме головы ворочался один вопрос, ставший громоздким и тяжелым: кто?
        В управление прибыли в восьмом часу утра. Лапарру снова заперли в клинике центра, и отделом правил Первицкий, нисколько не изменивший в условиях умственной, физической и психологической гонки кроткому и непоколебимому простодушию.
        - Где пропадаешь? - встретил он меня вопросом, когда я ввалился в кабинет. - Тебя ищут, по крайней мере, два десятка человек, в том числе три женщины.
        Шутил Первицкий редко, да и не всегда удачно, поэтому я воспринял его слова всерьез. Одна из женщин, наверное, мама (тут я почувствовал прилив раскаяния), вторая - Люция (еще один укол раскаяния - забыл начисто, как она там, на Ховенвипе?), а третья?
        - Заведующая большим ТФ-телескопом в Двингелоо, - сказал Первицкий, изучая меня голубыми глазами провидца.
        - Зачем я ей понадобился?
        - Вчера вечером после событий в Торжке Лапарра просил астрономический центр дать на время один из больших ТФ-телескопов для просвечивания атмосферы над Европой и пеленгации необычных ТФ-сигналов, мешающих работе СПАС-центра. Заказ был на твое имя, вот заведующая и звонила, чтобы получить задание.
        - Надеюсь, ты с ней справился сам?
        - Не мог же я заставить такую женщину ждать. Твою мысль насчет энергоутечек проверил, занимался я сам. В общем, ты прав - во всех посещенных Демоном районах Земли на энергоузлах отмечались утечки энергии в воздушных линиях. Я дал распоряжение по всем энергосистемам сообщать об утечках немедленно.
        Я кивнул, наклонился над его плечом и бегло прочитал бегущие по панели стола световые строки бланк-сообщений: все они касались операции «Демон» - отец полностью переключил отдел на эту операцию.
        - Ого! Когда ты все это получил?
        - Только что, еще не ввел в сумматор.
        Сообщения были важными, с далеко идущими выводами. В одном говорилось, что Люция Чикобава расшифровала еще два уцелевших в архиве лаборатории документа. Первый был отчетом группы Т-2 об испытаниях образцов металлов. То есть эти образцы совали Демону и смотрели, что получится. Получались интересные вещи: в металлах с атомным весом ниже свинца начиналась цепная реакция распада, а металлы тяжелее свинца превращались в элементы с атомными номерами от 114 до 126, то есть до магия включительно! Во втором документе с жутким хладнокровием перечислялись результаты опытов над людьми: все те, кого пропускали через Демона, становились чудовищами, изменялись внешне до неузнаваемости, у них вырастали другие органы, гипертрофировались отдельные способности, исчезали руки или ноги, и только головы не изменялись, оставались человеческими…
        Я машинально вытер вспотевшие ладони и расстегнул ворот куртки.
        - То же самое чувствовал и я, - тихо сказал Первицкий. - Думал, что достаточно закален всем тем, с чем мы встречались, но ошибался…
        - Стажер, - сказал я хрипло и откашлялся. - Стажер тоже трансформировался после попадания в Демона, я был у него… калека на всю жизнь…
        - Подожди отпевать, - нахмурился Анатолий. - Медицина еще не сказала своего слова, да и у нас есть шанс договориться с Демоном.
        - Не знаю, уж больно велик к нему счет. - Я прочитал второе сообщение. Оно касалось работы «Аида» и новой находки Дугласа. Под бункером, где томился Демон, нашли узкий естественный орт, совершенно сухой, а в нем склад страшных предметов с зашифрованными описаниями. Расшифровкой еще только начали заниматься, но и так было понятно, что эти предметы тоже когда-то побывали в пасти Демона, изменив свою форму и свойства.
        - Молоток Дуглас, - сказал я, пряча мокрый платок. - Да и Люция молодец. Тебе звонил Аристарх?
        - Звонил. Не увлекайся физикой и оккультными науками. Конечно, интересно было бы посмотреть на все эти церкви и монастыри изнутри, но у нас своя частная и очень важная задача - поймать Демона, остановить его разрушительный путь. Так ведь?
        Слова Анатолия несколько остудили мой эмоциональный костер, он был прав: следами Демона занимаются те люди, для которых это работа, для нас же главным было решить свою задачу - поймать и обезвредить Демона, а потом уж ахать и удивляться - ах, как необычно! ах, как интересно!.. и страшно! Правда, совсем не удивляться было просто не в моих силах.
        - Директору я новости передал, - продолжал Первицкий, - и знаешь, что он сказал?
        - Посмотрел на тебя недовольно и буркнул: «Это можно было предвидеть».
        - Ты подслушивал.
        Я пожал плечами.
        - Яблочко от яблони… я его знаю, как себя. К тому же он знает о Демоне что-то еще или догадывается, интуиция у него будь здоров.
        Помолчали. Я вспоминал то чудовищное «дерево», то виноватое лицо Витольда, то странное внутреннее убранство собора, и одна мысль не давала покоя: воссоздавал памятники архитектуры некто абсолютно чужой всему земному. Чужой! Но не Демон. Все факты - против его внезапной «доброты». Не мог он сам «проснуться» и начать действовать. Пусть он не кибер в нашем понимании, а нечто более сложное, живое, джинн, в самом деле способный творить чудеса в двенадцатимерном пространстве, - почему бы не принять сообщение стажера за истину? - но у него должен быть хозяин, тот, кто может им управлять. Зо Ли? Не похоже, не верю. Но тогда остается тот самый третий, двойник Зо Ли, «инспектор» - по терминологии стажера… и кто-то еще… Кто?
        - Пора переходить на режим «спрута», - напомнил Первицкий. - Банк данных по Демону готов к подключению через Умника.
        Я кивнул, очень давно ожидая этого момента. «Спрут» - это система компьютерной связи, включаемая в случае необходимости в конечной фазе любой спасательной операции. В отделе безопасности подключение «спрута» означало исключительную важность операции и гарантировало наивысшую оперативность. Умником же мы называли большой компьютер отдела, работающий в режиме разделения времени на любое количество абонентов.
        - Оповести директора и все группы, участвующие в деле, что сегодня с десяти утра мы включаем «спрут». Кстати, что с Лапаррой? Откуда у него головные боли? Я спрашивал - молчит.
        - Самое обыкновенное нервное истощение, заработанное им еще во время орилоухской экспедиции. Не первой - второй.
        Об орилоухских экспедициях разведки-контакта я знал мало, поэтому продолжать тему не стал, достаточно и констатации факта: головные боли Яна имеют под собой реальную основу. Хотя, конечно, интересно было бы узнать, что там случилось на Орилоухе, нервное истощение люди получают не за здорово живешь.
        В своем кабинете я первым делом позвонил Яну, однако дома он так и не появлялся, вероятно, врачи взялись за него всерьез. Затем я облачился в компенсационный костюм спасателя, интуитивно ощущая, что скоро он мне понадобится со всей его встроенной микротехникой, и, наконец, нахлобучил элегантный эмкан «спрута» с усами антенн и микрофонов, именуемый на жаргоне безопасников «боссом». Связь с Умником через «босса» была мысленной, а с подчиненными и начальниками - посредством многодиапазонной рации. При включении «босса» каналы связи всех служб УАСС становились моими информаторами и исполнителями и я превращался в самого могущественного человека на Земле.
        Будь я помоложе и менее опытный, я почувствовал бы, наверное, гордость и удовлетворение, но в данный момент я ощущал лишь желание поскорее покончить с Демоном, по возможности не совершив больших ошибок и не нарушив хлопотливой жизни Земли.
        Прежде чем включить координирующую сеть УАСС, я позвонил Лилову. Эксперт техцентра сидел вместе с Басилашвили уже в своей лаборатории и был хмур и неразговорчив.
        - Можете забирать еще десять Д-индикаторов, - сказал он. - Или они уже не нужны?
        - Еще как нужны, - успокоил я его. - Как вам события в Торжке?
        - Еще не решили как, мы такие же смертные, как и все.
        - Может ли воскрешение разрушенных зданий быть делом Демона?
        - Насколько я знаю, раньше Демон оставлял только следы разрушений. Мое мнение - в Торжке поработал кто-то другой.
        - Если верить стажеру, у Демона всего две программы - разрушения и созидания.
        Лилов поджал губы.
        - Всего… у каждого из нас тоже только две программы, добра и зла. Если верить стажеру, то Демон-джинн «спит».
        - И я того же мнения, - кивнул Басилашвили. - Демон сдеформировал пространство, локально изменил топологию мира, превратив часть ландшафта в «скульптуру дерева». Но Торжок чинил не он. Другое дело, что он может помнить все детали разрушенных им построек. Тогда у нас есть шанс при захвате Демона воссоздать первоначальный облик города.
        Я понял мысль физика сразу, идея была неплохой. Но до ее реализации было еще далеко. Главное, наши мнения сходились: «ремонтировал» Торжок действительно кто-то другой.
        - Если хотите, можете выслушать несколько соображений частного порядка, - продолжал Басилашвили, оценив мою мимику.
        - Давайте свои соображения, - без особого энтузиазма согласился я. Соображений хватало, не хватало уверенности в их истинности.
        - Нет сомнений, что объект «Зеро», найденный в горных породах Луны, и Демон - одно и то же. Нет сомнений и в том, что возраст Демона в таком случае сравним с возрастом Луны, то есть Демон - очевидец рождения Солнечной системы. Я, как и вы, считаю, что нет также причин подвергать сомнению сведения стажера, хотя его впечатления наверняка субъективны. Пусть Демон - «спящий джинн», «живое автоматическое устройство», «робот», оставленный кем-то у Солнца, способный мгновенно, с нашей точки зрения, выполнять любые материальные преобразования, решать любые непарадоксальные задачи. Не это суть главное. Главное, что он может это делать! Если бы он не «спал», он давно изменил бы реальность нашего уголка Вселенной, а пока что он оставляет только следы, исчезающие после его насыщения через двое-трое суток. За таким объектом рано или поздно должны были вернуться хозяева, вот и появляются на сцене «инспектор», двойники, исчезающие невероятным способом незнакомцы. Убежден, Демона спрятали на Луне специально.
        - Почему? - тупо спросил я, с усилием переваривая идею физика.
        - Потому что он был законсервирован в шаровом коконе, пока на него не наткнулись добытчики. Бодрствуя, он поглотил бы в поисках энергии все вещество Солнечной системы еще до рождения планет из протопланетного облака. Чем не пассивная «корректировка реальности»? По всем данным, объем его растет, растет и аппетит, да и следы один другого чудовищней. Предсказать, во что выльется очередное Демон-пришествие, я не берусь.
        - Да-да, насчет предсказаний… - очнулся я. - По вашему прогнозу, Демон должен был появиться над Торжком только сегодня. Почему прогноз не оправдался?
        - Я не бог, - спокойно сказал Басилашвили, хотя я видел, что вопрос ему неприятен. - Я проверил расчеты, все сходится, ошибки нет. Но скорее всего мы не учли еще один фактор, а именно прилетавших за Демоном. Подтверждение тому - факт воссоздания разрушенных зданий, да и другие факты, о которых вы знаете.
        Я вдруг представил расстановку сил вокруг Демона. С одной стороны, мы, работники отдела безопасности УАСС, с другой - сверхинформированный Зо Ли, один, но тем не менее представляющий реальную силу (обратных доказательств не было), а с третьей, чужие - прилетевшие за Демоном «повелители джиннов».
        - Да, - сказал я, возвращаясь к яви. - Ну и что же?
        - Идея, что Зо Ли управляет Демоном, несостоятельна. Слишком хорошо путь Демона как независимого тела укладывается в расчетную геодету как по времени, так и в пространстве.
        - Но случай с Торжком выпадает из расчета.
        - Известный закон: случайные отклонения подтверждают правило.
        - Поэтому и правомерно предположение о вмешательстве чужих, - тихо сказал Лилов, подавляя зевок. Сколько суток он уже недосыпает? Давненько его лаборатория не работала с такой нагрузкой.
        - Еще вопрос: где и когда ждать Демона в следующий раз?
        - По расчетам - сегодня у Рыбинского озера, но гарантий дать не могу. Если снова вмешаются чужие…
        - Понял. Что же, спасибо, отцы, - с преувеличенной бодростью сказал я. - Словим Демона и спросим, прав ли был физик Басилашвили. Я понимаю, вы устали, но необходимо сделать еще одну работу - найти способ визуального наблюдения за Демоном. Иными словами, надо, чтобы он стал видим.
        - Чего уж проще! - с угрюмой иронией сказал Лилов.
        - Попробуем, - сказал Басилашвили, с удивлением посмотрев на эксперта. - Вообще-то мы уже думали над этим и над тем, каким способом заэкранировать Демона, удержать в ловушке. В бункере «Суперхомо» он находился в «родном доме», специальном коконе с такими характеристиками, что черт голову сломит! Те генераторы, которые установили спецы лаборатории, удержать его, конечно, не могли. Но плясать нужно отсюда. Мы попытаемся.
        Не очень я надеялся на успех физиков, но попытка - не пытка. Если бы мы могли видеть Демона до его появления и имели бы средства для задержания, проблема Демона не просуществовала бы и часа.
        Отец ходил по кабинету крупными шагами, опустив голову. Увидев меня, он остановился, прищуренными глазами окинул с головы до ног и медленно проговорил:
        Я только странник, проходящий мимо,
        но неусыпным сердцем я постиг…
        Я подхватил:
        Непостижимый ужас пилигрима,
        застывшего над бездной в смертный миг.
        Отец любил стихи Рубена Дарио, старинного никарагуанского поэта, а я в детские годы познавал мир через его любовь к поэзии. По-моему, лирика Дарио, поэта далекого двадцатого века, не устарела и поныне.
        - На самом деле мы с тобой не странники, проходящие мимо. - Голос отца был тих и невыразителен, но я-то знал, какое напряжение кроется под маской внешнего спокойствия и сдержанности. - И в этом все наши беды. Выходим на финишную прямую? О делах в Торжке и на Ховенвипе я уже наслышан. Тебе снова потребуются неограниченные полномочия?
        - Да, отец. Если ты знаешь иной способ концентрации усилий для предотвращения стихийного бедствия - сообщи его мне.
        - А ты ничего не находишь в словах «неограниченные полномочия»? Скажем, абсолютную власть…
        - Я нахожу, что тяжесть этой власти столь велика, что либо возвышает человека, либо уничтожает его. Если бы я думал о себе…
        - Хорошо, не надо развивать мысль, я мог бы тебя и не проверять, но лично я в словах «неограниченные полномочия» вижу чудовищный заряд ответственности за все живое на Земле. Я нужен?
        - Пришел просить тебя… - Я поискал в каше ненужных слов самые искренние и не нашел. - Разреши мне принять дозу усилира. Он может сегодня понадобиться.
        Отец прошел к столу, вгляделся в бегущие строки, сел. Молча. Молчал и я. Время ощутимо сгустилось, утекая сквозь меня в какую-то бездну. Уже лет пять усилир - сильнейший из стимуляторов центральной нервной системы - был изъят из употребления. Отрицательные его свойства проявлялись не всегда и не у всех, но и тех единичных случаев, что произошли за время испытаний, хватило для наложения моратория на его производство и использование. Но я знал, что в медцентре управления остались запасы усилира.
        - Я не предупреждаю о последствиях. - Отец поднял голову, и в глазах его я впервые увидел растерянность. - Ты уверен, что это необходимо?
        - Почти, - сказал я, - может быть, и нет, но я не хочу рисковать. Я координатор операции, вполне может случиться, что первым выйду на Демона, и принимать решения придется мгновенно.
        Отец снова посидел в оцепенении за столом.
        - Иногда я жалею, что ты работаешь в управлении.
        Я понял его без подсказки. Отцу было бы гораздо легче, если бы я работал где-нибудь в более спокойном месте, например, в погранслужбе или в косморазведке.
        - Хорошо, я дам распоряжение. Все?
        - Да.
        - Тогда ни пуха…
        - К черту!
        Я вышел, и дверь с надписью «Директор УАСС» бесшумно закрылась за мной, и начался для меня длинный-предлинный день, равный жизни по плотности заполняющих его событий…
        Игнат Ромашин
        (продолжение)
        Из кабинета отца я сразу направился в центр оперативного управления и там включил своего «босса». С этого момента задачи, решаемые службой УАСС, отодвигались на второй план, а все отделы должны были отрабатывать мои приказы в первую очередь.
        Первицкий был уже там, и Дайнис, и Аристарх, и замдиректора Калашников, вернувшиеся с Ховенвипа после расследования загадочного похищения документов из архива лаборатории. Не было среди них только Лапарры.
        - Внимание! - сказал я и почти физически ощутил это слово, способное укротить вулкан. - Аристарх, поднимай команду, забери готовые Д-индикаторы и вылетай в район Рыбинского водохранилища на патрулирование. Обычные патрули верни на базы. Инструктаж по ТБ проведи сам. Помни историю со стажером.
        Видов безмолвно вышел.
        - Новости с Ховенвипа? - повернулся я к Дайнису.
        - Почти ничего, - ответил тот. - Чистильщикам удалось отыскать, а Люции прочитать последний из уцелевших документов, но это всего лишь история открытия Демона на Луне.
        - Останешься в резерве… Вызываю транспортную инспекцию Евроцентра. Немедленно отменить полеты всех транспортных средств над территорией Русской равнины до особого распоряжения! Как поняли?
        - Понял, исполняю.
        - Вызываю отдел охраны среды ВКС.
        - Отдел на связи, - строгий женский голос.
        - Сутки назад управлением аварийно-спасательной службы был выдан заказ на планетарный контроль атмосферы. Есть данные?
        - Минуту… данные есть. На высотах двести пятьдесят и триста девяносто километров отмечены магнитные аномалии линзовидной формы. Структура не выяснена, эксперты продолжают работу. По сравнительным характеристикам аналогий с естественными образованиями, равно как и с искусственными, не имеют.
        - Почему не сообщили об этом раньше?
        - Заказ вашего управления пришел с пометкой «поиск опасности», а магнитные линзы опасности не представляют.
        Я выругался в душе. Сам виноват, надо было проследить за выдачей заказа лично. Черт бы побрал пунктуальность экспертов ООС! Может быть, это и не Демон, но наверняка что-то, связанное с ним. В атмосфере Земли давно не открывали аномалий такого типа.
        Калашников смотрел на меня пытливо и с интересом, и я понял значение его взгляда: до сегодняшнего дня он знал меня только как сына директора, а не как инспектора, причем по оценкам Лапарры, а не лично. То, что я стал координатором операции, для него неожиданность. Впрочем, я тоже знаю его неважно, три года назад, когда я уходил в поиск, заместителем отца был другой человек. Хорошо, что не вмешивается, и на том спасибо.
        - Передайте координаты линз на крейсер УАСС «Сташевский» и в ТФ-обсерваторию в Двингелоо. Параметры каналов связи вам сейчас сообщат. - Я нашел глазами Первицкого и жестом дал понять, что требуется сделать. - Вызываем центр системы СПАС.
        - СПАС-центр на связи, - ответ на интрелинге, а не на русском.
        - Отчет за последние сутки.
        - Кто запрашивает?
        - Ромашин, отдел безопасности.
        - Безобразие продолжается, камрад Ромашин! СПАС не может работать эффективно! - Голос резкий, с дифтонгами в нос, говор быстрый, с проглатыванием окончаний; обладатель такого темперамента обязательно должен жестикулировать. - На аварийных частотах каждый час шумовое эхо! Займитесь этим побыстрее.
        - Понял. К вам сейчас прибудут специалисты. - Я наклонился к Калашникову. - Вызовите Лилова и экспертов по ТФ-связи, пусть помудрят с анализом шума на пределе теории. Нужно узнать хотя бы вектор неизвестных ТФ-передач… Вызываю флагман флота-два «Сташевский».
        - Здесь, - отозвался не по уставу крейсера Володя Калаев.
        - Ваши инженеры должны слышать ТФ-эхо на аварийных частотах. Проверьте, не является ли это следствием сигнала на сверхвысоких частотах, у вас же имеются трассеры, работающие на всех мыслимых диапазонах.
        - Не на всех, но сделаем.
        Виом перед нашим сектором общего пульта показывал Землю с высоты ста километров - спокойная, сотни раз виденная картина. Лишь приглядевшись, можно было заметить несколько искусственных тел: спутники контроля погоды и связи, станцию СПАС, крейсер СПАС-флота, несколько лучей орбитальных лифтов, кольца энергопередатчиков, ничто не говорило о концентрации над Европой сил, направленных на поиск Демона, разве что присутствие крейсера на столь низкой высоте. В разрывы облаков проглянул затушеванный синью контур Европы.
        - Теперь ждать? - спросил Первицкий.
        - Теперь будем действовать, я - на «Сташевский». Будь готов к приему командования, на случай, если мне придется стать исполнителем.
        На крейсер я прибыл через пятнадцать минут. Начинались кардинальные события, и крейсер был самым подходящим в смысле подвижности и мобильности центром связи и управления силами УАСС.
        - Сообщение из Двингелоо, - встретил меня Калаев в командном зале. - Источник ТФ-шума находится в атмосфере Земли. Не те ли магнитные линзы?
        - Вполне может статься, - сказал я, снова включая «босса». - На Демона, правда, они не похожи, но вдруг это те самые, кто прилетел за ним? Анатолий, узнай, что там с Яном, где он, может понадобиться его консультация.
        - Точно запеленговать источник ТФ-передачи невозможно, сам знаешь, - продолжал Калаев. - Насчет высших частот ты был прав - сигнал передается где-то в гипердиапазоне, и даже наши трассеры для его опознавания не годятся. Ничего подобного ни эксперты, ни специалисты по ТФ-связи не встречали, даже теорией не решены проблемы передачи такого сигнала! Может, телескоп в Двингелоо захватит хотя бы край диапазона? У них аппаратура помощней.
        - Пусть сделают все возможное.
        Было ясно, что этот необычный сигнал - «след» переговоров двойника Зо Ли с «начальством» или еще с кем-то здесь, на Земле, или в Солнечной системе.
        - Магнитные линзы мы обнаружили, - продолжал Калаев. - Их две, и обе медленно кружат над северной частью Европы. Пробуем прозондировать. Правда, там крутятся модули ООС, изучают, так сказать.
        - Модули вернуть на базу. Если линзы представляют собой природные образования, время на их изучение у экспертов еще будет, а если линзы связаны с Демоном… Отдел коммуникационной службы УАСС на связь.
        - Отдел на связи, - отозвался суровый мужской голос. - Срочное сообщение Ромашину. Фигурант всеземного розыска Зо Ли в настоящее время находится в Угличе, ведем наблюдение. Ваши приказания?
        - Ждите моего прибытия, - сказал я, оглядываясь на Калаева. - Продолжайте работать по линзам. Анатолий, пока не появился Демон, я возьму Зо Ли, на это время ты главный. Как понял?
        Молчание. Наконец голос Первицкого:
        - Понял. Не рискуй, Зо Ли нам нужен не больше, чем ты.
        - Пришлите в Углич Дайниса. Конец «босса-один».
        - Принял «босс-два».
        Я боялся, что вмешается отец, он тоже слышал все переговоры. Но он промолчал.
        У выхода из тайм-фага Углича меня ждали Дайнис и сотрудник отдела коммуникационной службы, назвавшийся Валентином.
        - Мы засекли его в Торжке, - сказал Валентин, ростом выше меня, тонкий и нескладный на вид, как начинающий баскетболист. - Вели до Новгорода, чуть было не потеряли, способность к игре в прятки у него чудовищная, даже техника пасует. Сейчас он в кафе «Идальго» пьет сок. Такое впечатление, будто он кого-то ждет. Именно поэтому мы не стали брать его сами и позвонили вам.
        - Понятно. - Решать надо было быстро. - Идем к нему, спросим у самого, кого он ждет.
        Улицы Углича заросли травой и столетними тополями, и я с удивлением проводил глазами старинное авто в сопровождении стайки велосипедистов.
        - Сегодня здесь гостит автосалон «Ретро-19», - пояснил Валентин.
        - Кафе далеко отсюда?
        - В пяти минутах ходьбы. Не беспокойтесь, не уйдет.
        - Я пойду к нему один. Дайнис, будешь сзади, на подстраховке, в кафе не входи, пока не дам сигнал. Ничего не предпринимайте без приказа.
        Я поправил эмкан «босса», на всякий случай вызвал Первицкого:
        - Анатолий, как там общая обстановка?
        - Без видимых изменений.
        - Хорошо, ждите.
        И в это время впервые дал о себе знать Умник, телепатический «шепот» его показался мне гласом Всевышнего:
        - Информация «боссу-один». Биологическая: после статистической и аналитической обработки данных по биотрансформации флоры в районах Демон-пришествия отмечается нарастание генетических изменений флоры от Ховенвипа к Новгороду, что привело к появлению новых качеств у всех видов растений. Практически единственным свойством, оставшимся у дневных растений, является способность к фотосинтезу. Многие из трансформированных растений представляют несомненную опасность.
        - Ясно, - ответил я мысленно, шагая к кафе; времени на обдумывание новостей у меня не было. - Все?
        - Информация физических институтов: по крайней мере, в местах двух последних появлений Демона отмечены тонкие нарушения свойств вакуума и метрики пространства - рождение кварко-глюонных струй с нарушением причинно-следственных связей и неизвестных науке частиц, на шесть порядков превосходящих по массе протон. Если влияние Демона усилится, возможен спонтанный фазовый переход вакуума.
        - В объеме?
        - От километра до Галактики.
        - А точнее?
        - Разброс вероятностей от ноля двух до ноля шести. С вероятностью ноль шесть в масштабах Земли.
        - Не ошибаешься, старина?
        - Нет, - сказал Умник с виноватыми интонациями в «голосе». - Рад бы… Конец бланк-связи.
        - Что случилось? - поинтересовался Валентин, заметивший, как изменилось мое лицо.
        - Ничего, - сказал я, а у самого перед глазами стояла картина, которую я когда-то видел воочию: взрыв сверхновой - вздувшийся шар звезды и безжалостные струи огня, разлетающиеся на сотни миллионов километров… Фазовый переход вакуума - это в миллионы раз страшнее взрыва сверхновой, по сути, это рождение новой Вселенной!..
        Я на ходу заставил себя успокоиться и отключиться от всех проблем, кроме встречи с Зо Ли.
        Кафе «Идальго» - довольно экзотическое название для древнего Углича - располагалось неподалеку от церкви Успенской, или «Дивной», как я узнал впоследствии. Строители сделали его в форме рыцарского шлема. Издали, возможно, кафе и походило на шлем, но вблизи больше напоминало застенок или тюрьму. Правда, внутреннее убранство кафе полностью компенсировало недостатки его внешнего вида.
        Два зала были небольшими, уютными, в меру модными, то есть сочетали в себе черты старинных харчевен с современным оборудованием и оснащением.
        Зо Ли одиноко сидел в малом зале, хотя мог пить сок и есть мороженое на открытой веранде в окружении берез и кленов.
        - Разрешите? - сказал я, осторожно берясь за спинку стула.
        Зо Ли поднял голову.
        - Давно вас жду, Ромашин.
        Я сел, Зо Ли подвинул мне полный бокал с мерцающим рубиновым соком. Бокал был старинный, массивный, под русское стекло середины девятнадцатого века, на его гнутых боках было выгравировано изображение всадника с саблей. Я отпил глоток и поставил бокал на полированный квадрат стола.
        - Почему вы скрываетесь от нас? - спросил я, разглядывая лицо чистильщика, бесстрастное, неподвижное, холодное. Тяжелые веки, черные брови в хищном изгибе, непроницаемые глаза - примечательное, в общем-то, лицо. Чем же ты удивишь нас на этот раз, бывший работник «Аида»?
        То, что Зо Ли настоящий - не изделие КОТа, я определил сразу, еще с порога, с помощью микроаппаратуры костюма: пригодилась, как я и предполагал.
        Зо Ли был собран, сосредоточен и опасен, и это я угадал безошибочно по манере держаться свободно, раскованно, по скупым движениям, лаконичной речи и по многим другим приметам, которые чувствуются только подсознанием.
        - У меня не было времени объяснять вам все сначала, - заговорил Зо Ли. - Это на вас эмкан «босса»? Первый раз вижу в натуре. Значит, вы руководитель операции по моему захвату?
        - Не преувеличивайте своего значения, я координатор операции по Демону.
        - Да, это серьезное дело. Думал, успею подчинить джинна раньше, чем вы спохватитесь, но в одиночку заново найти способ управления им невозможно. Даже мне. А документы «Суперхомо», в которых был описан этот способ, вы ухитрились проворонить, отдать Хозяину. Кстати, к катастрофам я непричастен, как вы понимаете, я просто следил за джинном.
        - Мы думали иначе.
        - Знаю, но ваше заблуждение - ваши проблемы.
        - Вы не ответили на вопрос, почему скрываетесь от всех.
        - Потому что боюсь, - спокойно ответил Зо Ли. - За мной охотятся.
        - «Инспектор»?!
        - Что? Почему «инспектор»? Хозяин. Я называю его иначе - Аладдин. Аладдин, потерявший лампу, помните древнюю сказку? А кто говорил об «инспекторе»?
        - Стажер после столкновения с Демоном.
        Зо Ли едва заметно улыбнулся.
        - Название, однако, вы ему выбрали удачно. Пусть будет Демон, хотя название «джинн» соответствует его назначению. И стажер остался жив?
        - К счастью, да, хотя стал биотрансформантом: у него изменилось тело. Кстати, как вам удалось сохраниться после встречи с Демоном?
        - Полгода назад он был слабее, «спал» очень глубоко, а насчет изменений… - Зо Ли повернулся ко мне спиной, откинул с затылка волосы, и - я едва не вскочил со стула! - на меня глянул прозрачно-голубой пристальный глаз!
        Зо Ли сел на место, усмехнулся с удовлетворением.
        - Вижу, потрясены. Это не единственный подарок от Демона, я, например, слышу ультразвук любой частоты, могу не дышать больше часа - дольше не проверял, не хватило времени. И так далее.
        - Сверхчеловек, - сказал я насмешливо, постепенно обретая ясность мысли.
        Зо Ли понял мою подковырку и немедленно отреагировал:
        - Хорошо смеется последний. Стажер в сознании?
        - В полном. Он получил информацию о Демоне и передал все, что запомнил, в том числе и об «инспекторе». Только не делайте вид, что не знаете, о чем идет речь.
        Зо Ли покачал головой.
        - Я догадываюсь, о чем вы говорите. Не забывайте, что ощущения от Демона у разных людей разные. Он нечто сенсибельное, а не интеллигибельное. Аладдин, или пусть будет «инспектор», хочет включить Демона, но тот почему-то сопротивляется, мне это непонятно, потому что это же их вещь… или не вещь, не знаю даже, как назвать.
        - А вы тоже хотели бы включить Демона? Зачем?
        Зо Ли отпил глоток сока. Рука его едва заметно дрожала.
        - Разве непонятно? Власть над джинном дает власть над миром! Кто не хотел бы стать властелином судеб Вселенной, ее главным творцом, равным богу?
        Я откинулся на спинку кресла.
        - Напрасно иронизируете, многие думают о вас именно так.
        Глаза Зо Ли стали ледяными.
        - Я не иронизирую. Многое на Земле следовало бы изменить, улучшить, и я мог бы это сделать. Что касается власти… страшная штука - власть, если ее нет, ее добиваешься, а когда добьешься, оказывается, что приобрел меньше, чем рассчитывал. И все же мне она не помешала бы! Я смог бы распорядиться ею «во благо»…
        Он был уверен, а я нет. Теперь стало особенно заметно, что этот человек болен. Удар по психике при столкновении с Демоном все-таки не прошел бесследно. Пассионарность к власти в наглядном изображении… Властелин Вселенной! Творец… Улучшить кое-что на Земле! Чушь какая! Да, наломал бы он дров, завладев Демоном! Третий глаз на затылке - и гарантия обладания высокими моральными принципами.
        Меня внезапно прошиб нервный озноб.
        - Ясно, - сказал я, прикидывая, как попроще обезвредить Зо Ли.
        Он был вооружен: на правом бедре лежал «универсал», готовый к бою, а в манжеты куртки были встроены сеточки парализаторов. Кроме того, у него был антиграв, а у ноги стоял кейс, тоже, наверное, не пустой. Что ж, посмотрим.
        - Почему бы вам не рассказать все, что вы знаете о Демоне? Ваша помощь пришлась бы кстати. А если ваш протеже включит Демона по своему усмотрению? А тем паче на разрушение? Представляете, что произойдет?
        Зо Ли пожал плечами.
        - Если не включил до сих пор, не включит и дальше. Вы профессионал и должны понимать ситуацию. Такой шанс дается только раз в жизни, и не воспользоваться им может только круглый идиот. Мне и так долго не везло, мало кто ценил мой опыт и знания. Но вас я тоже недооценивал.
        - В управлении? - Я невольно потрогал место на шее, куда пришелся удар Зо Ли. - Зачем вы напали?
        - Мне нужна была схема подземелий «Суперхомо».
        - Мы так и предполагали. А на Ховенвипе? Стреляли, чтобы отпугнуть и успеть спрятать передатчик?
        - Вы оказались слишком оперативными. Но, насколько я осведомлен, вы ничего на Ховенвипе не нашли?
        - Лишь результаты «экспериментов» маньяков лаборатории, они совали в Демона что попало… и людей тоже, изуверы! Но способ управления Демоном они скорее всего не нашли. Иначе пустили бы его в ход не задумываясь.
        - Это спорный вопрос. А стажеру повезло, он, как и я, совершенно случайно влез в «нервный узел» - глаз Демона, отсюда его «внезапное озарение». Вонзись он на десяток метров в сторону, не осталось бы и пыли!
        Я мысленно поблагодарил Его Величество Случай за вмешательство в судьбу стажера: никогда не простил бы себе его гибели!
        - Итак, Демон - джинн. Каким же образом он действует? Каковы способы изменения реальности?
        - Этот ваш физик Басилашвили прав, Демон оперирует двенадцатимерным пространством. Да и зачем вам объяснение? Главное - он способен это делать. Вспомните трансформированные леса, все эти «динозавры», «звездолет», «трубу», «дерево» в Торжке: абсолютно чужое, непривычное, непонятное… А ведь всего-навсего следы Демона, осколки его таинственного мира. Он, как я уже говорил, игрушка не из нашего космоса, и кто-то вернулся забрать его обратно. Вы видели его мощь, а он просто спит, выключен, понимаете? И питается во сне… - Зо Ли невольно повысил голос, раскраснелся даже в запале, он не говорил - вещал. - Эх, если бы я смог подобрать ключик к его управлению! Какие возможности открылись бы, какие перспективы! Он должен быть управляем, владельцы «Суперхомо» подошли довольно близко к разгадке управления и оставили записи, а вы бездарно позволили моему конкуренту уничтожить нащупанную ими формулу. Это совсем иной путь управления, чем тот, который знаю я, - с помощью биополей, эмоций… Но все же я не теряю надежды.
        Черт возьми, неужели он и в самом деле верит, что хозяева «Суперхомо» нашли способ управления Демоном?
        В кафе заглянула молодая пара и проследовала на веранду, я поспешил успокоить чистильщика.
        - Случайные гости, на встречу шел я один.
        - Не разочаровывайте меня, вокруг кафе давно дежурят ваши люди. Я мог бы уйти от наблюдения, но решил подождать вас. Надеюсь, вы не станете задерживать меня силой? У вас еще есть вопросы?
        - Боюсь, вам теперь трудно уйти от нас. Честное слово, непонятно, как вам удавалось уходить так долго. Или прав начальник отдела, говоря, что вы можете становиться невидимкой?
        - Могу, - серьезно кивнул Зо Ли, окинув меня взглядом. - По-моему, как тайбист вы тоже можете это делать. Школа «тигра»?
        - Неужели заметно?
        - Заметно глазу профессионала. Ваш рост и масса как раз в пределах «тигра», хотя есть и лучшие, более древние школы.
        - Почему вы боитесь двойника?
        - Потому что он опасен гораздо больше Демона. Потому что он равнодушен. Ко мне, к остальным, к Земле, к тому, что мы создали и что ценим. В последнее время вы стали мешать ему возней вокруг Демона, и он может взбеситься.
        Я покачал головой, вспоминая воссозданные «неизвестным доброжелателем» здания в Торжке.
        - Вы не менее равнодушны, чем он, хотя и пытаетесь выглядеть привлекательней, человечней. Кто-то пытался восстановить разрушенные Демоном памятники старины в Торжке, вы там были?
        - Был, но я тоже удивлен, как и вы. - Зо Ли вдруг заторопился. Из кейса у его ног раздался тонкий писк. - Мое время истекло. Хочу дать совет. - Зо Ли поколебался немного. - Учтите все, что я рассказал о Демоне. Если хотите справиться с ним - попробуйте прорваться в его глаз и включить «контур гуманизма», порог срабатывания которого наиболее близок сильнейшим человеческим эмоциям - ненависти и любви. Но не промахнитесь - это смерть!
        Пора было заканчивать разговор, но Зо Ли еще не сказал, зачем искал встречи со мной, не затем ли, чтобы просить убрать с дороги «конкурента»? Или не просить, а хотя бы намекнуть?
        - Зачем все-таки вы меня искали?
        Зо Ли оторвал взгляд от бокала, который вертел в ладонях.
        - По-моему, вы догадываетесь. Мой двойник может включить джинна первым, и я пришел предупредить вас об этом. Я не так опасен, как он.
        Мне стало смешно и грустно, хотя это ни на мгновение не ослабило боеготовности. Эх, парень, напрасно ты поддался зоологическим атавизмам психики: эгоизму, стремлению к власти, необщительности, равнодушию к чужому горю. Пожалеешь потом, что позволил одержать им верх над собой… И все же не все ты сказал, хотя и пытаешься выглядеть откровенным. Скорее всего не мы мешаем твоему «конкуренту», а ты сам, иначе не пришел бы к нам с «предупреждением»…
        - Хорошо, мы подумаем, - медленно сказал я. - Еще вопрос, последний: каким образом вы угадываете, где появится Демон?
        - Я не угадываю, - ответил Зо Ли, к чему-то прислушиваясь. - Я вижу. У меня неплохо развита экстрасенсорная система, а после столкновения с джинном чувствительность к пси-излучению еще более возросла. В верхних слоях атмосферы Демон дрейфует по воле геомагнитного поля и при этом абсолютно невидим, но потом наступает фаза питания и он опускается на поверхность Земли, где плотность энергии на два порядка выше.
        - Он похож на гигантскую кошачью лапу?
        Зо Ли отрицательно качнул головой, на лице его внезапно отразилось беспокойство.
        - Это излученный им видеопризрак, мираж. В действительности он не имеет определенной формы и становится видимым только в момент полного насыщения, да и то на короткое время.
        Зо Ли вдруг напрягся и повернул голову к двери. Он не должен был этого делать, зная, чего можно ждать от меня, и я не мог не воспользоваться случаем.
        Пистолет из руки Зо Ли я выбил сразу и даже успел «связать» одну приемом «кнут», но Зо Ли все-таки имел золотой пояс по тайбо и ответил мне немыслимым «ударом змеи», и я грохнулся на стол, сшибая бокалы. Ума не приложу, почему он не применил парализаторы, включающиеся мысленным приказом.
        Мгновенно вскочив, я увидел, что Зо Ли отступает к стене кафе, белый, как вата, и на него идет безоружный Дайнис, и с веранды в зал бегут любопытные отдыхающие.
        - Просил же не мешать, - сказал Дайнис чужим голосом. - Проснется корректор реальности - разнесет вашу Галактику на атомы! Предупреждал же - опасно играть с джинном и иной вселенной, ситуация далека от сказочной. Отдайте передатчик и пси-излучатель…
        Рука Дайниса потянулась к Зо Ли, удлиняясь на ходу. Зо Ли побледнел еще больше, хотя и так было уже дальше некуда, упал на колени, и я понял, кто это: таинственный «конкурент», двойник, враг… впрочем, почему враг? - мелькнула мысль. В следующее мгновение я уже падал на пол, рукоять «универсала» легла в ладонь, и я выстрелил не целясь между лже-Дайнисом и Зо Ли.
        Выстрел разнес стену кафе с баром, закричали люди… Лже-Дайнис превратился в луч света и исчез, в дверь вбежал настоящий Дайнис, за ним Валентин и сотрудники коммуникационной службы. Зо Ли куда-то пропал, воспользовавшись суматохой, мы выскочили из кафе. Примчались пинассы наблюдателей. В наушниках «босса» пробился голос отца:
        - Всем, всем, всем! Управлению объявляю тревогу по форме «шторм»! СПАС-флоту-один и флоту-три - старт! Обеспечить прикрытие Европейского материка с воздуха!..
        Дайнис потянул меня за рукав, показывая куда-то вверх.
        - Посмотри-ка, что это?
        И я увидел след Демона…
        Филипп Ромашин, директор УАСС
        Не думал, что когда-нибудь отдам приказ принять высшую форму тревоги всему управлению! Нет, недаром теоретики разрабатывали всеобщий «шторм», и недаром я гонял сектора в учебном порядке отрабатывать комплексы ВВУ - внезапно возникшей угрозы, хотя они и рассчитаны на «бунт» природных стихий. Каждый сектор знал свое дело, и мне оставалось лишь давать конкретные задачи, все остальное зависело от оперативности начальников секторов и отделов.
        Аппаратура и службы центра были уже готовы к работе. Я кивком поблагодарил Калашникова и Первицкого, нацепил протянутый заместителем эмкан «босса» и сел в центральное кресло. Операторы по команде разбили изображение главного виома на несколько квадратов, каждый из них показывал теперь оперативную обстановку над Европой на разных уровнях и с разных позиций: левый верхний - Европа с высоты в пятьсот километров, правый верхний - Русская равнина в районе Рыбинского водохранилища с высоты в сто километров, левый нижний - Углич с высоты в три километра, правый нижний - небо над Угличем с белесоватым «призраком», близким по форме к гигантскому спруту.
        Я попросил вызвать ВКС, проверил дислокацию флотов и нашел по связи Игната:
        - Оставь Дайниса в Угличе, пусть поищет Зо Ли, далеко тот уйти не мог, а сам стартуй на «Сташевском». Мне будет нужна твоя оценка в этом районе. С этой минуты координатор операции я.
        - Принял, - коротко отозвался Игнат.
        ВКС ответил через минуту. Орест Шахов, громадный, волосатый, угрюмый, вопросительно смотрел на меня: видимо, его нашли где-то в художественной мастерской, - кругом стояли скульптуры, подставки, манипуляторы и переносные пульты видеопласта.
        - Я объявил «шторм» по Системе, - сказал я. - Нужен квалитет ответственности.
        - Сейчас буду. - Шахов сразу сообразил, в чем дело, в глазах его мигнули и погасли колючие огоньки. - Демон?
        - Похоже, не только.
        - Где?
        - Над Угличем.
        - Буду, - повторил Шахов, и я выключил связь.
        - Наблюдаем странные оптические эффекты, - доложил командующий первым спасательным флотом. - На высотах триста десять и двести пятьдесят выявлены светящиеся линзы. Вокруг них отмечается увеличение напряженности магнитного поля.
        - За этими объектами ведет наблюдение флагман-два «Сташевский», ищите новые объекты.
        - По данным линейных отделений, над Европой падают по неизвестным причинам спутники связи и метеопатруля, - сообщил Первицкий.
        - Уточните координаты. Игнат, над Угличем Демон или только оптический феномен?
        - Демон рядом с ним, - отозвался Игнат. - Мы видим его с помощью лиловских датчиков. Пока что он на высоте двух километров, движется к югу, в направлении на Угличский энергоузел. Расстояние между фантомом и Демоном больше километра.
        - Понял. Приказ флоту-три: аварийный финиш в Угличе! Эвакуировать население города, поставить на высоте полукилометра над городом силовую завесу.
        - Выполняю, - донесся голос командующего третьим флотом УАСС.
        - Учтите, в Угличе и его окрестностях три детских учебных городка. Институт леса и осмолечебница, - добавил я. - Флот-один, заблокируйте Углич по вертикали до высот в двести километров. Никого не выпускать и не впускать!
        - Принято!
        - Флот-два, подтянитесь к центрам магнитных линз. Флагману-два переключить внимание на Демона. Прошу всех ответить на волне «триста сорок».
        Пока я выслушивал рапорта начальников служб, секторов и флотов, прибыл Орест Шахов. Он остановился возле моего кресла и жестом дал понять, что вмешиваться ни во что не собирается.
        - Сообщение СПАС-центра, - доложил Калашников. - Появился ТФ-шум на всех частотах. Впечатление такое, будто в Системе заработали мощные ТФ-станции, использующие запредельные частоты.
        - Внимание СПАС-центру! «Подметите» Систему для выявления чужих ТФ-передатчиков, в первую очередь проверьте Приземелье. Работу координируйте с астрономическим центром, они включат для той же цели телескопы в Двингелоо, Австралии, Ситиу-Грандэ и в Крыму.
        В нижнем квадрате виома было видно, как садятся и взлетают модули с крейсеров третьего флота, эвакуирующие население Углича. Демон продолжал дрейфовать на километровой высоте, снижаясь над окраиной города к упрятанному под землю энергоузлу. А вслед за ним, вернее, под ним бежала бесшумная судорога искривления пространства: земля, лес, попадающиеся реки, луга и поля вздымались бугристым валом, некоторое время этот вал колебался и вздрагивал, будто был сделан из желе, и застывал, приобретая удивительные формы - не то сростки кристаллов, не то грибные наросты! И реки продолжали нести свои воды по этим колоссальным буграм и рытвинам как ни в чем не бывало, не меняя скорости течения, что вниз, что вверх!
        Сам Демон виден не был, но были видны модули, окружившие его со всех сторон и создавшие объемную фигуру - нечто вроде атомной решетки какого-то минерала. «Спрут» - вероятно, порождение Демона, приблизился к нему на несколько метров, превратился в полупрозрачный обломок коралла и метал во все стороны пучки злых ослепительных искр.
        - Что это за искры? - спросил я Умника.
        Ответ последовал через несколько секунд:
        - В зоне Демона становится возможным спонтанный распад простых элементов вплоть до азота. Искры - следы цепной реакции распада кислорода.
        - Но это невозможно! Нет таких катализаторов в природе, которые инициировали бы распад элементов малых атомных масс!
        - Не было, - сочувственно поправил меня Умник, - но теперь есть. В теории единого поля нет запрета на подобный катализатор.
        - Если он опустится до пятисот метров, - будет поздно что-либо предпринять, - проговорил Шахов над ухом. - Взрыв энергоузла превратит местность в кратер вулкана.
        Я оглянулся.
        - Что ты предлагаешь?
        - Вышвырнуть Демона за пределы атмосферы.
        - Каким образом? Силовые поля вплоть до гравитационного диапазона на него не действуют, уже пробовали.
        - Тогда надо нанести по нему ТФ-удар, лучше всего снизу.
        - А если там внутри живые существа?
        - А если Демон пройдется по Угличу? Смотри, что творится под ним в пригороде!
        С минуту мы смотрели друг другу в глаза. У Шахова глаза были голубые и прозрачные, вот уж действительно - озера среди «горного хаоса» морщин и складок, и читалась в них холодная, почти враждебная решительность. «Храбрым человек становится тогда, когда трусом оставаться значительно опаснее», - вспомнилось чье-то изречение. Из двух зол Шахов выбрал меньшее: мы не имели права рисковать жизнью ни в чем не повинных людей, едва ли спасатели третьего флота успеют эвакуировать всех жителей города за оставшиеся полчаса до подхода Демона.
        - Флоту-три… - медленно начал я (Шахов легонько похлопал меня по плечу, как бы успокаивая, что квалитет ответственности соблюден: за действия УАСС отвечали мы оба). - Поднять машины до высоты пятьсот, убедиться в отсутствии любых аппаратов и произвести залп ходовыми ТФ в горизонталь.
        - Повторите, - помолчав, попросил командующий флотом.
        Я повторил, но уже быстро и уверенно, и добавил:
        - Будьте готовы нанести удар непосредственно по Демону. После залпа - полная защита! При малейшей угрозе жизни экипажам немедленно стартовать в любом безопасном направлении.
        Я подозвал Калашникова:
        - Передайте по всей Системе, что в связи с проведением службой УАСС операции «Демон» необходимо, во-первых, соблюдать режим радиомолчания, во-вторых, отменить полеты всех транспортников, работу орбитальных лифтов и тайм-фага Системы.
        Первицкий выслушал чей-то доклад и повернулся ко мне:
        - Взяли Зо Ли, он требует встречи с вами.
        - Требует? Это интересно, ведите.
        Ребята Дайниса ввели Зо Ли, и я увидел того, с кем встречался Игнат минут сорок назад в Угличе.
        - Что вы хотите мне сообщить? И почему именно мне?
        - Потому что только вы, обладая реальной властью, можете помочь, - тихо сказал Зо Ли. Он был бледен, лицо изредка передергивал нервный тик. Однако! И этот человек водил за нос профессионалов коммуникационной службы?!
        - Чем же я могу вам помочь?
        Зо Ли был явно напуган, и напугать его мог только двойник, «конкурент». Информация о «конкуренте» была бы очень кстати.
        - Я все расскажу, только помогите, я очень устал.
        - Жаль, что вы не пришли к нам раньше. Рассказывайте, пока мы еще в состоянии контролировать события.
        - Это заблуждение. - Зо Ли виновато-нервно поднял глаза на меня. - Я имею в виду, что вы… мы, люди, бессильны влиять на джинна… Демона, и особенно на тех, кто за ним стоит. Они вездесущи и неуязвимы и обладают колоссальной силой…
        Я нетерпеливо повел рукой.
        - Налицо явное противоречие: если бы те, кто прилетел за Демоном, были так могущественны, им ни к чему было бы «играть» под вас, создавать двойника. Это мелко.
        Зо Ли упрямо покачал головой.
        - Антропологика. У пришельцев логика своя. Они… некоторые из них, «инспектор», например, по терминологии стажера, не хотят причинять зла, лишний раз привлекать внимание, вмешиваться в нашу жизнь. Но есть и другие…
        - Хорошо, успокойтесь и расскажите специалистам все, что знаете. - Я кивнул Первицкому. - Анатолий, отведи его к экспертам, пусть побеседуют с ним через Умника, чтобы он мог дать рекомендации.
        Первицкий увел чистильщика. В это время в зал вошел обритый наголо - без шапочки - Лапарра. Он не успел объяснить причины своего появления в центре, хотя должен был находиться у медиков, - динамики донесли голоса сразу нескольких человек. Командующего третьим флотом:
        - К залпу готов!
        Умника:
        - Кривизна пространства вокруг Демона растет, он уже деформирует материю по топологическим преобразованиям третьего порядка. Преобразования высшей мерности необратимы.
        Начальника линейного отдела в Угличе:
        - Ветер над городом достиг ураганной силы! На западной окраине появились смерчи! Могу ли я вызвать модули ИС?
        - Нет. - Я и сам уже видел все, о чем докладывали наблюдатели. Ветер в городе кое-где повалил летние веранды и навесы, разметал площадки аттракционов, обломал ветви на деревьях; было заметно, что дует он сверху вниз! Демон опустился уже до восьмисот метров, на экране гравилокаторов представлял собой эдакого «морского ежа» величиной с крейсер, а в кильватере вздымалась волна преобразованного вещества - верхнего слоя почвы со всем тем, что на ней было выстроено и росло, и застывала причудливым гребнем, искрящимся тысячами сверкающих точек-звездочек.
        - Флот-три - залп! - скомандовал я.
        Между Демоном и землей выросла переливчатая пелена, выстрелила во все стороны миллионы ослепительных стрел и погасла. В зал донеслось неистовое шипение, за которым последовала волна грохота и свистящего гула.
        - Что там? - повысил я голос. - Что Демон?
        - Никакой реакции, опускается!
        Я оглянулся на Шахова. Тот молчал. Лапарра выслушал торопливый шепот Калашникова и подошел ко мне ближе.
        - Где сейчас Игнат?
        - На «Сташевском». - Я выдернул из гнезда пульта капсулу звуковой связи. - Можешь говорить.
        - Игнат, слышишь меня?
        - Ян? - донесся удивленный голос сына. - Ты?.. Слушаю тебя.
        - Попробуйте пустить в Демона снизу беспилотный модуль с полным энергозапасом.
        - Подтверждаю, - буркнул я.
        В виоме было видно, как один из модулей, стерегущих Демона, спустился почти на крыши зданий Углича, завис на мгновение и стрелой метнулся в «дно» Демона.
        Я ожидал всего - взрыва, вспышки, фейерверка обломков, но модуль просто исчез, растаял без следа, едва пересек невидимую границу объема Демона.
        - Остановился! - послышался голос командира «Сташевского». - Стоит! Разрешите запустить еще один.
        - Пусть подождет, - сказал Лапарра.
        - Подождите. - Я дал знак принести эмкан «босса» начальнику отдела. Пока он пристраивал «босса» на бритой голове, включился Умник:
        - Информация «боссу-один»: беседа с Зо Ли, у которого отмечено сильнейшее нервное истощение, позволила уточнить следующие детали. Для управления Демоном в принципе нужны мощные усилители эмоций. Чтобы заставить его повиноваться, надо уметь любить и ненавидеть, радоваться и страдать, но - на высшем накале души.
        - Это подтверждается какими-нибудь данными?
        - Косвенно, по анализу психологического влияния Демона на людей в моменты выхода. Уверенности нет, шанс есть.
        - Ну что, Ян? - сказал я вслух; он слышал наш псиразговор.
        - Думать некогда, в нашем положении нужно использовать любой шанс.
        - Но где взять усилители эмоций? Едва ли ими оснащены крейсеры СПАС-флота. На крейсерах есть биотехника?
        Я не спросил главного - где найти того человека, который способен любить и ненавидеть, радоваться и страдать на высшем накале чувств.
        - Усилители эмоций - сугубо медицинская аппаратура, на крейсерах нет, но в техсекторе найдутся любые излучатели и усилители. Через полчаса они будут на крейсере. Я тоже пойду к Игнату, вдвоем будет легче ориентироваться.
        Лапарра ушел, не спрашивая разрешения. Он всегда точно знал, где должен быть в трудную минуту. Я продолжал наблюдать за действием флотов и вскоре понял, что Зо Ли прав: в действие над Угличем вмешались чужие и чудовищные силы. И если доселе мы кое-как контролировали ситуацию, то с этого момента превратились в простых наблюдателей, статистов, несмотря на обладание огромной - по земным меркам - технической мощью. И я впервые почувствовал самый настоящий, морозный, первобытный страх! Я предвидел появление критической ситуации, так как давно догадывался о глобальной сущности творящихся вокруг Демона чудес, не представлял только, что есть предел и человеческой фантазии, и предвидению…
        Игнат Ромашин
        Крейсер, очевидно, слишком близко подошел к Демону, потому что я ощутил гнетущее беспокойство, пахнуло холодом…
        Пилоты среагировали молниеносно, и «Сташевский» прыгнул вверх по вертикали на несколько сот метров.
        - Кажется, он поднимается, - пробормотал Володя Калаев. - Неужели насытился модулем? Смотри-ка!
        Пустой до сих пор воздушный объем, окруженный когтями, в котором находился невидимый Демон, вдруг засветился. Неведомая сила разбросала когти в разные стороны, эфир донес голоса пилотов, докладывающих о «гравитационном волнении». Свет померк, словно стянулся в точку, и в этом месте медленно проявился переливающийся всеми цветами радуги «призрак» - растопыренная «кошачья лапа» длиной в километр!
        Странно, неужто Зо Ли соврал? Он говорил, что у Демона нет определенной формы, а «лапа» - всего-навсего фантом…
        Внезапно рядом с нами объявились светящиеся линзы - те самые объекты с концентрацией магнитного поля. Они «лопнули», выбросив из нутра десятки огненных лоскутов в виде плоских ромбов. Крейсер ощутимо качнуло с боку на бок.
        - Силовой пик в три гравитуды! - доложил бортинженер.
        - Всем покинуть зону! - быстро сказал я.
        Ромбы очень быстро выстроились в горизонтальное мозаичное поле и выпустили тонкие голубоватые лучи к Демону. «Кошачья лапа» засияла, как маленькое солнце, и это было исключительно красиво - ударившие во все стороны снопы света чистых спектральных тонов: фиолетового, голубого, зеленого, желтого, алого… И вдруг откуда-то из глубины одного из окраинных парков Углича выметнулся столб белого пламени, вонзился в плоскость ромбов и превратился в колонну черного бурлящего дыма. Грохот, гул, вой! Крейсер кинуло вверх, виомы на секунду погасли, а когда заработали вновь, взору представилось поле огня, затопившего пространство под нами на добрый десяток километров. В зале крейсера заверещали счетчики радиации.
        Эфир взорвался множеством голосов, пробился голос отца:
        - Флоту-три поставить силовую завесу над городом! Флоту-один сформировать силовой «стакан» вокруг Демона! Флот-два, попытайтесь захватить непрошеных гостей!
        Калаев сделал жест инженерам силовых установок - словно обнял кого-то, и заработала система аварийной отработки команд: компьютеры, расчетчики бортовой аппаратуры, мыслепередатчики, координаторы и только потом люди!
        Ромбы, оказывается, уцелели в бушующем огне, только потеряли строй. Они сбились в стаю, словно растерялись от неожиданности. Демон стал бледнеть, уходить в невидимость. Последние клочья огня с улюлюкающим свистом растаяли в воздухе, и у стаи ромбов со всех сторон выросли крейсера второго флота УАСС. Но включить генераторы силовых полей не успели - их вдруг отнесло от ромбов, как тополиный пух дуновением ветра. Чудовищный рывок «Сташевского» обезвредила лишь защитная автоматика, иначе от экипажа остались бы мокрые пятна на стенах рубки.
        - Флоту-два покинуть зону операции и присоединиться к флоту-один, - послышался голос отца, заглушаемый помехами.
        Демон снова стал виден - нас отнесло от него километра на два. Он медленно поднимался вверх, волоча за собой хвост вздымающейся земли, застывающей жутким, почти вертикальным горным пиком! И лишь на семикилометровой высоте произошел отрыв Демона от сформированного им шпиля.
        На высоте пятнадцати километров Демон вдруг превратился в великолепный серебряный замок, потом в белую гору, напоминающую голову слона, в колоссальную решетку, та - в ртутно-блестящее море, и пошло, и пошло - миражи за миражами, фантомы в виде непонятных технических устройств, призраки в форме безголовых великанов и невиданных животных… Видимо, кто-то на ходу пытался включить Демона, но у него ничего не получалось.
        На высоте в тридцать километров Демон расплылся в километровую черную кляксу, и тут же крейсер получил ощутимый толчок.
        - Пик в семь гравитуд! - сообщил компьютер управления.
        Ромбы начали превращаться в жгуты белого пламени, потом соединились в знакомые линзы. Они ускорили ход, Демон тоже. Крейсеры не отставали. Семьдесят километров над Землей, сто, сто двадцать… неужели уйдут?
        Не ушли! Снова атмосферу Земли пронизал бледный столб неизвестной субстанции - не то излучение, не то эффект разряда какого-то физического поля. Новое море огня залило горизонт, причем языки огня ударили во все стороны, в том числе и в глубь атмосферы, достигли крейсеров второго флота.
        - Гамма-излучение! - истошно закричал кто-то в эфире.
        - «Боссу-один», - отозвался Умник. - Эффекты спонтанного распада легких элементов в зоне усилились. Началась цепная реакция распада кислорода и озона. Масштабы реакции локализованы и малы только потому, что плотность воздуха на этих высотах достаточно низка.
        - Эдак они загадят атмосферу, - хмуро сказал Калаев, оборачиваясь ко мне. - Что делать? Они и так посбивали всю орбитальную технику над Европой! А если реакция охватит весь шарик?!
        - Отец, - сказал я с усилием; надо было что-то делать, и делать немедленно, но я не знал что. - Отец… нужен ТФ-удар по всем этим… Демонам на гиперчастотах, близких частоте их переговоров.
        Треск и писк в эфире, долгие свисты, хрипы и шорохи. Отец молчал. И в этот момент в рубку крейсера вошел Лапарра.
        - Что это у вас так трясет? Пройти невозможно. Игнат, получена дополнительная информация от Зо Ли. Умник ее проигнорировал как неподтвержденную. Короче, Демона оставили на Луне специально, спрятали, а теперь вернулись за ним. Причем из «разных лагерей» того мира, представляющих противоположные социально-политические группировки: «инспектор», или «Аладдин» из лагеря закона, назовем его так, и «контрабандисты» из лагеря «торговцев джиннами». Термины, конечно, условны, все гораздо сложней, но наш язык беден и адекватно перевести все, что знает Зо Ли, невозможно. «Инспектор» хочет увести Демона с Земли, но ему мешают «контрабандисты», пытаются захватить Демона сами и включить. Ну и тряска!.. - Лапарра рухнул в кресло рядом. - Демон, оказывается, вовсе не лежал в глубинах Луны четыре миллиарда лет, а всего лишь четыреста лет, но в условиях нашей четырехмерной физики он «уснул» и несколько «ослабел», отчасти потерял свои способности корректора реальности. Включить его обычными средствами извне невозможно, нужны мощные усилители эмоций, он только на психоизлучение и реагирует. А у нас таких мощных нет,
не было надобности в разработке, и я приволок, что мне дали спецы техсектора. Вот если бы попасть внутрь, в область «нервного узла»… Зо Ли говорит, что лишь одно место Демона безопасно для проникновения - «глаз». Больше он ничего сообщить не может.
        - Мне он рассказал и того меньше, - усмехнулся я. - Чем ты понравился этому «супермену»?
        - «Супермен» сам напуган до предела. Он не спит уже полгода, вес его увеличился в полтора раза, изменения организма начинают давать такие эффекты, которые нуждаются в немедленном устранении. Короче, он серьезно болен. К тому же тот, кому он в чем-то помешал, грозился превратить его в «камень». Что касается управления Демоном, то дальнейшее будет зависеть от индивидуальности исполнителя, силы его воли и конкретности фантазии.
        - «Контрабандисты» - это магнитные линзы?
        - Кто их разберет? По поведению линзы - это как раз «инспектор», но, может быть, все они похожи друг на друга. Учти, кто-то из них сидит в Угличе.
        - Откуда Зо Ли добыл такую информацию?
        - Он утверждает, что у него прямая психосвязь с этим самым «инспектором». Помнишь встречу в кафе? Так что будем делать?
        Свистопляска в это время в верхних слоях атмосферы продолжалась. Воздух здесь был разрежен настолько, что не проводил звука, поэтому битва за обладание «спящим джинном» казалась просто красочным фейерверком. Демон перестал подниматься в космос и сплел вокруг себя удивительную черную рельефную сеть.
        Новая волна неистового огня поднялась над ним, стремительные огненные стрелы прянули из нее, одна из них вонзилась в бок крейсера слева, пробила навылет! Закричал Калаев:
        - Второй, Алексей, ответь флагману!
        Молчание - равнодушное, страшное, мертвое… Крейсер стал распухать, расплываться, превратился в облако багрового дыма.
        Через минуту динамики отчетливо донесли приказ отца:
        - Флот-два, снять блокаду по вертикали, уйти в тропопаузу и прикрыть Землю! Прикрыть Землю!
        - Выполняю! - глухо сказал Калаев.
        - Флот-три, попытайтесь уничтожить Демона выхлопом ходовых, - продолжал командовать отец. - Диапазон - запредельный!
        Командующий третьим флотом ответил очень быстро:
        - Готовы.
        - Залп!
        Словно светящийся дождь хлынул на огненное горнило чужого сражения. Тяжесть проникала в тело, душная тяжесть и боль в нервных узлах, потемнело в глазах.
        И вдруг голос в мозгу, именно в мозгу - не звук:
        - Опять мешают, мошкара… бесполезно объяснять… не знают и не помогут… долго не удержу, мошкара не поможет… не знают, как помочь… разные, иные, совсем чужие… больно… больно… больно… - С каждым разом все слабее и слабее, и наконец все стихло. Ничего. Тихо. Сладко ноет голова, словно наступила реакция…
        Телесенсорный контакт! С кем? С «инспектором»?! Но почему он так пренебрежителен? Это же мы, мошкара, мы мешаем! Мы - чужие! Почему же он не обратился за помощью прямо, не объяснил, как помочь? Давно справились бы с Демоном вместе. Пусть в его мире дела идут не блестяще, повторяя прошлое Земли, но ведь всегда можно найти общий язык, достигнуть взаимопонимания, надо лишь захотеть! Прав Ян: заблуждение, что цивилизации, владеющие мощью в масштабе звездных систем, обязательно стоят выше по нормам морали и этики. Или я упрощаю?..
        - Стой! - тихо сказал я.
        - Стоп по вертикали! - повторил Калаев пилотам.
        Крейсер повис на грани голубой бездны атмосферы: двести километров до земной тверди и бесконечность от нее.
        - Упаковка крейсера полная?
        - Штатная, - ответил Калаев. - Сто пять человек.
        - Высаживай экипаж и десант на модули.
        Командир крейсера посмотрел на меня, не понимая.
        - Под нами Земля, - сказал я. - Понимаешь, Володя? Нельзя допустить, чтобы Демона включили чужие!
        Лапарра и Калаев смотрели теперь на меня оба, но по-разному: в глазах Яна не было вопроса, он меня понял.
        - Мы включим джинна сами, - продолжал я скорее для себя, чем для них. - Пусть они не добры и не злы, хотя равнодушие, по мне, - худшее из всего, что только можно встретить. И все же у нас есть надежда - не так уж они и равнодушны, иначе не предприняли бы попытку восстановления разрушенного Демоном Торжка. Пусть они чужие нам и не ведают, что творят, но мы-то люди! Шанс невелик, высаживай экипаж, мы справимся втроем.
        - А потом?
        - Потом найдем «глаз» Демона, разгонимся, включим усилители эмоций - и по Демону! Ты умеешь ненавидеть?
        - Не знаю, - засомневался Калаев, - не пробовал.
        - Сможешь! - помрачнел Лапарра. - Вспомни погибших! И если не мы, то кто же? Знаешь, - обратился он ко мне, - удивительное ощущение - у меня совсем не болит голова!
        Мы высадили экипаж крейсера и группу аварийного десанта - сто четыре человека, отыскали в недрах грузового отсека привезенную Лапаррой биоаппаратуру, перетащили усилители эмоций в рубку, подключили, выпили по глотку усилира - все это в лихорадочной спешке, почти рефлекторно, не думая.
        Лапарра занял место бортинженера, я - инженера защиты, Калаев сел в кресло пилота и нацелил крейсер на ядерный костер, зажженный непрошеными гостями в опасной близости от Земли. Нам что-то кричали: Первицкий, Шахов, Калашников, наблюдатели… Отец сказал только одно слово: «Сынок!» - и замолчал, и я был благодарен ему за все, что он не сказал.
        Володю Калаева я знал давно, три года мы провели бок о бок на борту трансгала в экспедиции «Погоня», но мне было приятно, что он не разочаровал меня, пошел молча, понимая, на что идет. Яну я тоже благодарен, но я удивился бы, если бы его не было рядом.
        Мы вышли точно над адским пламенем адского костра. Демон был в его центре, равнодушный ко всему происходящему. Он спал.
        - На абордаж! - закричал вдруг Калаев с веселой злостью, сжимая мою руку до боли. - В ТФ-режиме! Вперед, джентльмены! Ух, как я зол! Три человека в крейсере СПАС-флота на сундук мертвеца, йо-хо-хо, и бутылка рому!
        Внизу в золотом мареве вдруг протаяла черная дыра - словно из преисподней выглянул дьявол! «Глаз» Демона…
        Таран, подумал я, вот как это называется, таран, а не абордаж! Я вспомнил, как люди, мои далекие предки, в сорок первом году двадцатого века шли на своих несовершенных машинах на таран, рискуя жизнью, сознательно, во имя спасения других, ради жизни на Земле. Они смогли это сделать - спасти мир и человечество, сможешь ли ты, Игнат Ромашин? Умеешь ли ты любить и ненавидеть, радоваться и страдать?..
        Неужели Демон - мой фатум, рок, судьба? Короток путь у падающих звезд, но держитесь, демоны, я иду, человек!..
        Кладбище джиннов
        Осторожно: злая охрана!
        Пространственный рейдер «Зоркий» под командованием молодого амбициозного драйвер-примы Гонзалеса да Сильвы, патрулируя окраину звездного Рукава Стрельца в радиусе тридцати тысяч световых лет от Солнца, услышал слабый сигнал, который не удалось расшифровать инку[3] рейдера. Источник сигнала запеленговали: им оказалась неяркая желтая звездочка класса G2, по параметрам излучения близкая к земному Солнцу, и Гонзалес да Сильва принял решение повернуть рейдер к звезде.
        Двадцать второго июня две тысячи четыреста второго года корабль приблизился к звезде, имевшей в каталогах земных астрономов лишь порядковый номер, и обнаружил планету, с которой и уходил в пространство странный пульсирующий электромагнитный сигнал, похожий на испуганный вскрик.
        Аппаратура «Зоркого» позволяла ему определять природу любого естественного или искусственного объекта на больших расстояниях, однако в данном случае она с этой задачей не справилась. Инк рейдера не смог идентифицировать источник сигнала и лишь сделал предположение, что он искусственного происхождения и принадлежит древней негуманоидной расе гиперптеридов, исчезнувшей за миллион лет до появления в Галактике человечества.
        - Что нам известно о гиперптеридах? - поинтересовался да Сильва, занимавший в коконе управления рейдера центральное кресло.
        - Гиперптериды воевали с другими негуманами - иксоидами, - ответил инк, - облик которых до сих пор неизвестен, споры ученых по этому поводу до сих пор продолжаются, несмотря на открытые Даль-разведкой остатки сооружений и развалины. Войну и те и другие вели с использованием так называемых Демонов - роботов, изменяющих реальность мира в очень широком диапазоне форм. Один из таких псевдороботов был обнаружен на Луне в начале прошлого века и перемещен на Землю…
        - Я помню этот случай из истории, - перебил инка командир рейдера. - Почему ты считаешь, что источник сигнала - гиперптеридский передатчик?
        - Сигнал передается в «пи»-коридоре, то есть на волне, используемой когда-то негуманами для предупреждения о нападении. Эти сведения заложены в моей памяти.
        Да Сильва прислушался к доносившимся из динамика звукам. Каждые три и четырнадцать сотых секунды в эфире раздавалось необычное, сверлящее уши:
        - Ди-и-и-взг!
        Не то крик о помощи, не то угроза, не то предостережение.
        Звук порождал беспокойство и душевное смятение, его нельзя было выдерживать долго, перед глазами начинали мерещиться зыбкие фигуры каких-то жутких существ.
        - Ди-и-и-взг!.. Ди-и-и-взг!.. Ди-и-и-взг!..
        Да Сильва приглушил громкость приемника, трансформирующего электромагнитный «пакет» сигнала в звук, и вызвал экипаж; в кокон-рубке рейдера вместе с командиром находились пятеро пограничников, включая стажера.
        - Каковы предложения?
        - Поставить бакен, вызвать базу и продолжить патрулирование подконтрольный зоны, - сказал драйвер-секунда Иван Потанин. В погранслужбе он работал уже больше десяти лет и знал цену неожиданным открытиям.
        - Мы должны определить координаты передатчика и попытаться выяснить, что случилось, - предложил навигатор Ким Твонг.
        - Присоединяюсь к этому мнению, - подал голос наблюдатель за пространством Стив Беккер.
        - Я против, - поспешил ответить стажер Арвидас Лицитис, осторожность которого уже ставили преподаватели Академии погранслужбы в пример другим ученикам.
        Повисла пауза.
        Мнения членов экипажа разделились, и решение зависело от самого да Сильвы. Впрочем, еще не было случая, чтобы он принимал решение, опираясь на мнение экипажа. Он думал ровно три секунды:
        - Идем по пеленгу! При входе в атмосферу сбрасываем бакен. Время поиска передатчика - двенадцать часов.
        Рейдер нацелился на звезду с планетой и перешел в состояние «суперструны». Мгновением позже он вышел в двух миллионах километров от планеты.
        Пограничный корабль «Зоркий» принадлежал к «спейсмагам», то есть представлял собой класс адаптационных спейсеров автономного плавания с запасом хода до пяти тысяч парсеков. По сути это был квазиживой организм, способный защитить свой экипаж от большинства космических катаклизмов. Такие корабли запускались по «струне» с базы погранслужбы, а дальше действовали самостоятельно, предназначенные для патрулирования звездных скоплений на предмет контакта с чужими цивилизациями, спасения терпящих бедствие, разрешения разного рода конфликтов и поиска пропавших без вести. «Зоркий» имел собственный генератор свертки пространства в «струну», тройное дублирование систем, спасательные катапульты, защитные экраны и несколько систем оружия, предназначенных опять же для защиты корабля в случае внешней агрессии. Эксплуатация таких рейдеров в течение последней полусотни лет показала их высокую надежность и способность решать в космосе самые разные задачи.
        Два миллиона километров от точки выхода из «струны» до планеты, с поверхности которой доносился тоскливый вскрик «ди-и-и-взг», «Зоркий» преодолел шпугом, то есть в режиме двойного ускорения, за десять минут и вышел на тысячекилометровую орбиту, чтобы изучить данные о планете и осмотреться.
        Планета по размерам и массе была примерно равна Земле, имея окно прозрачности атмосферы практически в том же диапазоне электромагнитных волн. Мало того, газовый состав ее атмосферы почти не отличался от земного. Им вполне можно было дышать.
        Локаторы и видеосистемы рейдера, несмотря на пелену облаков, скрывающую поверхность планеты, обнаружили на ней ряд плоскогорий удивительных конфигураций, пустыни с редкими оазисами, тысячи мелких речек и ручьев и гигантские - по планетарным масштабам - болота глубиной до двух километров, протянувшиеся на тысячи километров вокруг плоскогорий и пустынь. Но не болота поразили воображение членов экипажа корабля, а огромные, километровой и двухкилометровой высоты черные конусовидные башни, разбросанные по планете и соединенные самыми настоящими дорогами из блестящего, похожего на полупрозрачное стекло или пластик, пятнистого, зеленоватого материала.
        Однако членам экипажа не удалось рассмотреть эти явно искусственные сооружения в деталях.
        Как оказалось, планета была окружена системой спутников, почти не отражающих свет и вообще электромагнитное излучение в очень широком диапазоне спектра. Обнаружить их можно было только вблизи, причем в основном по колебаниям гравитационных полей. Впоследствии удалось установить, что они представляют собой особую сторожевую сеть, названную спайдер-системой, не пропускающую на поверхность планеты ни одно искусственное тело.
        Аппаратуре рейдера удалось засечь странные «вздрагивания» пространства вокруг планеты, складывающиеся в гармоничную геометрическую «рябь», но определить назначение «ряби» ни инк «Зоркого», ни тем более его экипаж, ранее не сталкивающийся с подобными проблемами, за то короткое время, что у него оставалось до контакта с сетью «сторожевых псов планеты», не смогли.
        - Начинаем отработку поискового режима, - предупредил экипаж Гонзалес да Сильва, подсоединяясь к полю оперативного управления инка. - Ныряем по пеленгу в атмосферу и ищем источник сигнала.
        «Зоркий» нацелился на район планеты, откуда доносился унылый вскрик, начал разгон в рассчитанном коридоре входа в атмосферу, а когда миновал слой гравитационной «ряби», по нему внезапно был нанесен мощный гравитационный удар, едва не сплющивший корабль в лепешку.
        Защита «Зоркого» спасла хрупкий человеческий груз от гибели, но пока люди приходили в себя, был нанесен еще один удар, затем еще, и Гонзалес да Сильва сделал единственно правильный выбор - направил рейдер к планете!
        Однако это решение запоздало.
        Когда «Зоркий» прыгнул в атмосферу негостеприимной планеты зигзагом противоракетного маневрирования, его настиг последний удар, превративший все, что находилось под его оболочкой, в желеобразную массу.
        Прочертив короткую дугу, рейдер вонзился в пустыню уже практически с мертвым экипажем. Единственное, что успел сделать инк спейсера незадолго до разрушения, - катапультировать капсулу аварийного бакена, передающего на всех мыслимых волнах короткую формулу SOS.
        Найди то, не знаю, что
        Главное было - уравнять скорость «голема» со скоростью потока астероидов и выбрать оптимальную «кульбиаду» - траекторию движения, равно удаленную от ближайших глыб, которая позволила бы маленькому кораблику окунуться в кольцо астероидов как можно глубже и найти цель - осколок с бриллиантидами.
        Артем вошел в поток со второй попытки, проявив недюжинное мастерство спейс-оперирования и острую интуицию. Он занимался экстремальным космоплаванием в кольцах Сатурна, практически превратившимся в вид спорта, уже пять лет.
        Конечно, это было опасно. Однако риск, щекочущий нервы молодых косменов, являлся неприменным атрибутом добычи бриллиантид, этих экзотических «моллюсков» космоса, выращивающих свои прекрасные панцири только на астероидах внутреннего кольца Сатурна.
        - Внимание, впереди пиркс-возмущение! - предупредил Артема инк «голема» по имени Гоша.
        - Вижу, - отозвался Артем. - Обойти успеем?
        - Потратим много времени и энергии, лучше пропустить.
        - Тогда давай поступим иначе: дадим себя увлечь и на глиссаде сойдем в глубь потока.
        - А если нас затянет еще глубже?
        - Поймаем обратный «сквозняк» и выберемся.
        - Готов подчиниться, - сказал Гоша после паузы. - Хотя вряд ли экстренное маневрирование является необходимой частью погружения.
        - Зато помогает держать себя в форме. Вперед, ворчун!
        Инк бросил «голем» в спираль гравитационного возмущения, и аппарат закрутился в водовороте летающих камней самых разных размеров - от песчинки до скальных обломков сотен метров в диаметре, уворачиваясь от мелких и обходя крупные. Иногда все же он сталкивался с неожиданно выворачивающимися булыжниками, получившими от соударений с другими астероидами кольца большую скорость, но «голем» потому и назывался «големом» - капсулой индивидуальной защиты, имеющей собственный двигатель, чтобы сохранять жизнь пилоту в самых экстремальных условиях. Полет внутри астероидного кольца толщиной в несколько километров являлся для него чем-то вроде тренировочного теста. Хотя бывали случаи, что и «големы» не выдерживали дайвинг-плавания в кольце, попадая в гравитационные ловушки с нелинейной геометрией потоков камней.
        Один такой случай произошел несколько лет назад, когда Артем только-только увлекся опасным «спортом» поиска бриллиантид.
        Стажер Академии погранслужбы Бенвенуто Мальдини нырнул на «големе» в кольцо недалеко от щели Кассини, попал в кохлеоидное завихрение и был захвачен скоростным многовекторным потоком, унесшим его в глубину кольца. Что случилось дальше, было нетрудно догадаться: парень не справился с управлением, не помог и драйв-инк, «голем» закрутило и затянуло в «свисток» - щель между двумя каменными глыбами, сыгравшими роль жерновов.
        - Входим на цыпочках! - предупредил Гоша.
        «Голем» тряхнуло.
        - Плавней, мой друг, плавней, - недовольно сказал Артем. - Мы не на родео.
        - Я просто обошел шатун.
        - Давай за ним, попробуем пересечь поток за его широкой спиной.
        - Он взбаламутил весь поток, в кильватере куча щебня, набьем шишек.
        - Щебень мелкий, пусть бомбардирует, твою шкуру ему не пробить.
        - Так ведь больно же!
        - Не ной, не пожалею!
        «Голем» - четырехметровый сгусток энергии и материи, способный менять форму в зависимости от внешних условий, - метнулся вслед за стометровым обломком скалы, пристроился сзади, уклоняясь от крупных камней и отбивая «лбом» мелкие, и шел так около минуты, пока инк и пилот «отдыхали» от сверхскоростного маневрирования.
        - Сорок первый, вызывает база, - раздался голос дежурного погранслужбы в районе колец Сатурна; база располагалась на спутнике окольцованного гиганта - Мимасе. - Мы вас потеряли.
        - База, Костантин, все нормально, - ответил Артем. - Вошел в бэта-слой с резонансами, начинаю поиск.
        - Ромашин, ты нервируешь моих парней, пора возвращаться. К тому же тебя только что запрашивал очень большой босс.
        - Кто? Надеюсь, не командор погранслужбы?
        - Напрасно иронизируешь, тебя искал твой дед.
        Артем поежился. Дед Игнат был комиссаром службы безопасности УАСС и не одобрял увлечения внука глубоким нырянием в кольца Сатурна.
        - Чего он от меня хотел?
        - Комиссар ждет тебя через час на сто шестой базе.
        - Он знает, чем я сейчас занимаюсь?
        Голос дежурного стал виноватым.
        - Не мог же я сказать, что не знаю, где ты, если тебя зарегистрировала служба наблюдения за кольцами. Когда тебя ждать?
        - Скажи деду, что я буду у него через два часа. Кстати, почему он ждет меня на сто шестой?
        - Спроси что-нибудь полегче.
        Артем хмыкнул. Сто шестая база УАСС располагалась не на Земле и даже не в Солнечной системе, а на спутнике планеты-гиганта возле звезды Омикрон-2 Стрельца. Почему комиссар выбрал местом встречи с внуком эту базу, было непонятно.
        - Выходим из резонанса, - предупредил Гоша.
        «Голем» снова тряхнуло, в него попал довольно крупный - с полметра - обломок.
        Гоша чертыхнулся.
        - Вот он! - воскликнул Артем, не увидев, а буквально ощутив блеск скалы, на которой жила колония бриллиантид.
        - Сгущение типа «карусель», - озабоченным тоном отозвался инк. - Не попали бы под пулеметный обстрел.
        - Обойдем его снизу, через пустой «карман».
        - «Карман» закрыт длинной струей пыли.
        - Аннигилируем пару тонн пыли, и вся недолга.
        Инк послушался.
        С десяток несущихся под углом к «голему» сгустков пыли исчезли, точнее, превратились в фотонно-плазменные струи: Гоша применил «неймс» - стандартный нейтрализатор молекулярных связей, - и аппарат сквозь них нырнул в «карман» - в одну из нередко образующихся спонтанно зон, свободных от астероидов. Скала с колонией бриллиантид выросла в размерах, приблизилась, закрывая фронтальное поле обзора. Формой она напоминала человеческий череп и была проедена пещерами насквозь. Колония бриллиантид обосновалась в нише, там, где у «черепа» должен был бы располагаться нос.
        Артем замер от восхищения, разглядывая сверкающую в лучах фонарей «голема» россыпь «моллюсков космоса».
        Их было не меньше двух сотен разного размера и всевозможных форм, и сверкали они, как обработанные алмазы, испуская лучики света чистых спектральных тонов или пуская крохотные радуги, действующие на зрение так же, как великолепная мелодия на слух.
        Ученые до сих пор спорили, можно ли бриллиантиды считать живыми существами, так как они не имели органов дыхания и передвижения, зрения и слуха, систем кровообращения и энергопитания, однако по сути они были сродни простейшим вирусоподобным структурам, достигавшим макроскопических размеров; самая большая из найденных бриллиантид превышала в поперечнике тридцать сантиметров. Но охотников за «моллюсками» научные споры трогали мало. Бриллиантиды считались самым экзотическим и прекрасным творением природы Солнечной системы, за которое многие ценители красоты готовы были платить немалые деньги. Торговля бриллиантидами не стала бизнесом лишь потому, что они водились в труднодоступном районе Системы, и немногие из косменов соглашались на риск дайвинг-спуска в кольцо Сатурна ради добычи «живых» бриллиантовых изделий.
        Впрочем, живыми они в полном смысле слова все-таки не были. Бриллианты идеальных форм генерировались каким-то процессом под влиянием многих факторов, хотя никому из охотников за ними не приходило в голову заняться исследованием этого процесса. Главным являлся сам факт роста кристаллов углерода, чистота и форма камней заставляли ахать от восхищения женщин, а мужчин переживать острое желание завладеть искрящимися сокровищами.
        - Подходи и закрепляйся, - опомнился Артем.
        - Начинается «сквозняк», - быстро проговорил инк. - У нас всего пара минут.
        - Успеем, не суетись.
        - Подчиняюсь, но вынужден заметить: никто никогда ничем не довольствуется.
        - Это ты к чему? - удивился Артем.
        - У вас уже есть коллекция бриллиантид, какой может позавидовать любой музей. Зачем рисковать снова и снова?
        - Тебе не понять, знаток изречений, закрепляйся побыстрей.
        «Голем» подошел к скале-черепу вплотную, выбросил четыре якоря. Кокон управления вывернулся чулком, выталкивая пилота сквозь мембрану люка наружу, и Артем, обтянутый прозрачной пленкой пакета индивидуальной защиты, называемого косменами «пузырем», оказался в безвоздушном пространстве в двух метрах от сверкающей «лужайки» бриллиантид.
        Екнуло сердце, проваливаясь в пятки: внутри «голема» поддерживалось искусственное поле тяготения, здесь же царила невесомость. Артем оттолкнулся от упругой стенки мембраны и подплыл к россыпи «моллюсков космоса».
        Форму бриллиантиды принимали самую разную - от пирамидальной до сферической и параболоидной, но чаще всего это были друзы - сростки кристаллов самых удивительных сочетаний и конфигураций, напоминающих и земные кораллы, и раковины, и цветы, и вовсе уж неожиданные предметы, как, например, миниатюрные колеса, шлемы, бокалы, шпаги, мечи, кресты и рога. Попадались и совсем непохожие на что-либо знакомое. Ученые, исследовавшие бриллиантиды, называли такие экземпляры «фрактальными артефактами».
        Артем сразу же заметил один из кружевных «артефактов», выросший на тонкой ножке, бережливо снял его с пористого каменного бугра. Затем начал отделять от скалы одну бриллиантиду за другой, укладывая их в специальный контейнер и считая секунды.
        Глыба с колонией бриллиантид содрогнулась от удара.
        - Все, уходим! - напомнил инк. - До точки стыка всего двадцать секунд!
        Артем послушно оттолкнулся от поверхности астероида коленом и вдруг заметил чуть в стороне одинокую друзу. Сердце рванулось в груди, как при выходе в космос. Сказать, что бриллиантида была красивой, значило ничего не сказать. Хотя вряд ли Артем смог бы объяснить себе, почему она показалась ему идеально прекрасной. Три веточки переплетались самым причудливым образом в странную фигурку, которая создавала удивительный эффект живого взгляда. От этой фигурки невозможно было отвести глаз.
        Опомнился Артем только после беззвучного содрогания астероида под рукой: скала попала под закрученный спиралью поток обломков, порожденный «сквозняком» - гравитационным резонансом кольца. Он изо всех сил оттолкнулся рукой и ногой от скалы, и в то же мгновение на то место, где он только что находился, обрушился угловатый камень диаметром около метра.
        Струей осколков Артема отбросило от «голема» на несколько метров, он завертелся в струе пыли и мелких камешков, ослепленный лучом фонаря, но не потерял ориентации и успел коленом отбить еще один обломок, отбросивший тело по направлению к аппарату. В следующий миг инк высунул «язык» лифтовой системы и одним движением упрятал пилота внутрь «голема»: так хамелеоны выстреливают свой длинный язык, хватая муху на лету.
        Получив несколько попаданий, к счастью, не повредивших корпус и следящие системы, «голем» устремился прочь от опасного потока скал, но вынужден был вскоре войти в него как один из астероидов, хотя и обладавший большей свободой маневра. «Сквозняк» гнал его еще четверть часа сквозь слои камней, пока не выбросил к относительно разреженной зоне вблизи внешней границы D-кольца. Таким образом, «голем» по сути пронзил кольцо и вышел из-под него «снизу», преодолев за время рейда около тысячи километров «по горизонтали» и два километра «по вертикали».
        Напоследок Артем не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться видом колец под триангалом - когда Солнце освещает их сбоку под углом в тридцать градусов. Все пять колец Сатурна, разделенные где четкими, а где туманными щелями Кассини, сверкали, как платиновые, зернисто-«пушистые» вблизи и «твердые» вдали.
        К базе Артем направлялся с чувством сожаления, сопровождаемый ворчанием дежурного, довольного тем, что охота на бриллиантиды закончилась благополучно.
        В эллинге базы Артема ждал отец.
        - Па, ты? - удивился пограничник, вылезая из «голема» с контейнером. - Вот уж не ожидал тебя увидеть здесь. Что-нибудь случилось?
        - Пока еще нет, - ответил Кузьма Ромашин, одетый в уник официала; уже четвертый год он работал заместителем председателя СЭКОНа. - Просто ты долго к нам не заходил, мама волнуется.
        - У меня все в порядке, - смутился Артем, чувствуя раскаяние. - Но я обязательно забегу, сегодня же. Пусть не переживает.
        - Хорошо, я ей передам, - усмехнулся Ромашин-старший. - Хотя я бы советовал тебе поменьше заниматься такими вещами, как сатурн-дайвинг. Не переболел еще?
        Артем покраснел.
        - Пап, я же должен держать себя в форме…
        - Существуют другие методы. Хотя я ни в коем случае не ограничиваю твоей свободы. У тебя сегодня встреча с дедом…
        - Откуда ты знаешь?
        - Знаю, положение обязывает. Так вот, хорошенько подумай, прежде чем соглашаться на его предложение.
        - Какое предложение?
        - Узнаешь от него. Гены у тебя прадеда Филиппа, тот в молодости тоже любил риск ради его переживания, но обещай мне все тщательно взвесить и оценить.
        Артем внимательно посмотрел на твердое волевое лицо отца с двумя морщинками у губ, подошел и обнял.
        - Обещаю, папа.
        - Тогда иди.
        - Разве ты не со мной?
        - У меня много других забот, доберешься сам, не маленький. Удачи тебе, гриф.
        Артем вскинул вверх руку, сжатую в кулак, и направился в отсек станции метро. Но тут же вернулся и передал отцу контейнер с бриллиантидами.
        - Забери с собой, па, выбери себе и всем родственникам. Я нашел очень интересные экземпляры.
        Через несколько минут он выходил из кабины метро сто шестой базы УАСС, располагавшейся на небольшом планетоиде диаметром в семьсот километров, который обращался вокруг огромной - втрое больше Юпитера - планеты, в свою очередь обегающей по орбите оранжевую звезду Омикрон-2 Стрельца.
        Дед Игнат ждал его в рабочем модуле начальника базы. Кроме комиссара, в небольшом помещении находился еще один человек, с густым ежиком седых волос и коричневым от загара морщинистым лицом, на котором буквально светились прозрачно-голубые глаза.
        - Знакомьтесь, - сказал Игнат, кивая внуку. - Это и есть мой внук Артем. Закончил с отличием Академию, два года работал в патруле Системы, год - в наземной службе. Мечтает о конфликтном космосе.
        - Наслышан, - кивнул собеседник комиссара, окидывая фигуру Артема заинтересованным взглядом.
        Они были очень похожи - дед и внук: высокие, поджарые, ощутимо сильные и легкие в движении, со слегка выдающимися скулами и упрямыми подбородками, что являлось отличительной чертой рода Ромашиных. Только цвет глаз у обоих был разный: желтый, с «тигриным» блеском, у Игната, и зеленовато-серый у Артема. Кроме того, дед полсотни лет назад столкнулся с артефактом по имени Демон, о чем распространяться не любил, долгое время лечился, но здоровье до конца к нему так и не вернулось. А выпавшие волосы он выращивать искусственно не стал, хотя медицина позволяла это сделать без особых проблем. Почему - оставалось загадкой и по сей день, но факт оставался фактом: голова у комиссара была голой как бильярдный шар. Да и возраст сказывался (Игнат недавно отметил семидесятипятилетний юбилей), отчего лицо у него было гораздо менее подвижным, чем у Артема.
        - Показывай, - сказал он.
        - Что? - не понял Артем.
        - Улов.
        Артем смущенно покосился на собеседника деда, вспоминая, где он мог его видеть, и вытащил из кармана уника бриллиантиду, которую он назвал «Оком радости».
        - Остальные остались у отца.
        Игнат повертел в пальцах хрупкую на вид, изумительно тонкой «работы» вещицу, передал гостю. Тот с таким же видом покрутил ее перед глазами, и Артем наконец вспомнил этого человека. У деда в витейр-альбоме хранилась его объемная фотография. Это был Владимир Калаев, командир спейсера, на котором дед вместе с ним и тогдашним начальником отдела безопасности Яном Лапаррой атаковали Демона.
        - Интересная штука, - сказал Калаев. - Трехвекторная симметрия с очень редкой пентагональной ориентацией и гексагональной огранкой через вершину напряжений. Механическим путем такую огранку сделать невозможно, кристалл просто разрушится. Такую бриллиантовую ветку можно только вырастить, причем - не в нашем трехмерном пространстве.
        - Что вы хотите сказать? - озадаченно пробормотал Артем.
        - Есть гипотеза, что кольца Сатурна были когда-то искусственным сооружением, выполненным по законам дробной метрики, то есть не в трехмерном пространстве с ортогональной симметрией, а в пространстве с мерностью, превышающей число три.
        - Владимир - специалист по артефактам, - сказал Игнат, возвращая бриллиантиду, - и заведует отделом квантовой истории ИВКа. Но об этом мы поговорим в другой раз. Я пригласил тебя по другому поводу. Что ты знаешь о Полюсе Недоступности? Присаживайся, разговор будет долгий.
        Артем, сбитый с толку, сел на выросший из пола бутон стула.
        - Ну, это планета… открыл ее рейдер «Зоркий» двадцать с лишним лет назад… Охраняется сетью «псов»… э-э, то есть спутников, созданной негуманами… Все наши мечтают попасть на службу в систему Полюса…
        - А ты?
        Артем слегка порозовел, исподлобья бросил взгляд на седоголового Калаева.
        - Я тоже.
        - Твоя мечта может осуществиться. Но обо всем по порядку. Сначала - факты. Полюс Недоступности был открыт в две тысячи четыреста втором году, когда тебе исполнилось два года. С тех пор пограничники и безопасники занимаются исследованием планеты и причин, заставивших негуман около миллиона лет назад закрыть планету наглухо от вторжения извне. Логика негуман - предположительно, это были иксоиды - нам недоступна, ибо она базируется на этике, выходящей за пределы детерминированных логик и религий, а также на усложненной информационной метрике. Они почему-то оставили передатчик, посылающий предупреждение об опасности посадки, на поверхности Полюса, а не на орбите, из-за чего погибло много людей, пытающихся сесть на планету ради «спасения» попавших в беду.
        - А это уже чисто человеческая логика, - усмехнулся Калаев, - спасать всех подряд: тех, кто просит помощи, и тех, кто не просит.
        - Теперь легенда, - продолжал комиссар, не отреагировав на реплику. - Миллион лет назад между двумя расами негуманоидов - гиперптеридов и иксоидов - началась война с использованием роботов, способных изменять метрику пространства по желанию хозяев.
        «Конечно, я слышал об этом», - хотел было перебить деда Артем, но вовремя удержался.
        - Гиперптериды и их враги, - вел рассказ дальше Игнат, - свободно передвигались в космосе и успели обжить несколько галактик в скоплении Волос Вероники, поэтому война началась за пределами Млечного Пути, но впоследствии докатилась и до нашего галактического дома, о чем свидетельствуют находки так называемых «Черных Ям» - многомерных провалов пространства на окраине Галактики и «дымящихся кварковых огарков» - звезд, метрика вокруг которых до сих пор осциллирует, «ползет и трескается». Нам неизвестна причина войны, а также победой какой расы она закончилась.
        - Как говорится, мы знаем гораздо больше, чем понимаем, - снова вставил Калаев, продолжая наблюдать за Артемом.
        - Вот именно, - серьезно кивнул Игнат. - Однако два прямых свидетельства окончания войны у нас имеются - Полюс Недоступности и обнаруженный на Луне Демон - робот негуман. Как он там оказался - вопрос другой. По легенде, остатки армии побежденных эвакуировались с планеты на гигантском корабле с грузом боевых роботов, один из которых якобы «сбежал» в Солнечную систему. Мне пришлось гоняться за ним по всей Земле, пока мы его не обнаружили и не протаранили. - Комиссар мельком посмотрел на Калаева, побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. - М-да… таким вот образом. А корабль проследовал дальше. Затем уже на краю Рукава Стрельца его настигли победители и посадили на планету, которая, между прочим, уже была обитаема, причем - жили там гуманоиды, существа, практически не отличимые от людей. За исключением некоторых пустяков, вроде двух сердец в груди и кое-каких дополнительных органов чувств.
        Игнат налил себе из сифона минеральной воды, отпил полстакана.
        - Хочешь?
        Артем отрицательно мотнул головой.
        - Идем дальше. Роботов всех переловили и дезактивировали, а потом закапсулировали в особых могильниках. Если ты интересовался историей Полюса, то видел витейры черных башен. Всего их разбросано по планете сорок семь штук. Однако, по легенде, якобы остался один «живой» робот, законсервированный, но еще способный выполнять желания.
        - Поэтому негуманы и оставили на Полюсе, кроме бакена с предупреждением об опасности, еще и сторожевую систему, - осторожно добавил Артем.
        - Возможно, - согласился Игнат. - После дезактивации, а может быть, и в результате дезактивации цивилизация гуманоидов на Полюсе практически перестала существовать. Погибли миллионы людей - полюсидов. Осталось лишь два-три десятка поселений в оазисах и труднодоступных горных районах планеты. Теперь я подхожу к главному.
        За двадцать пять лет со времени смертельного открытия Полюса Недоступности было совершено триста девяносто шесть попыток преодолеть спайдер-систему негуман, препятствующую посадке на планету: сто три - с разрешения СЭКОНа и службы безопасности, остальные - авантюристами, любителями приключений и острых ощущений и охотниками за «демонами». Насколько нам известно, увенчались успехом всего двадцать девять попыток прорыва, хотя никто из прорвавшихся на планету… - Игнат допил воду, - не вернулся обратно.
        - Двадцать девять? - с недоверием посмотрел на деда Артем. - Говорили о двенадцати…
        - Это объективные данные наблюдателей службы безопасности. Данные, разумеется, секретные.
        - И кто же эти смельчаки?
        Комиссар переглянулся с Калаевым, тот едва заметно покачал головой.
        - О смелости речь не идет. Ставки гораздо выше: овладение так называемой короной управления роботом и, как следствие, власть над миром. Ради этого многие готовы пожертвовать жизнью… в том числе своей.
        - Ну, не стоит драматизировать, - проворчал Игнат. - Корону еще надо найти и заставить подчиняться человеку. Однако дела обстоят именно так: в Правительстве Системы есть люди, недовольные своим положением, они хотят большего и готовы изменить свой статус, ради чего тайно послали на Полюс экспедицию.
        - Когда?! - поразился Артем. - Об этом ничего не сообщали…
        - Я же говорю: экспедиция была послана в тайне от широкой общественности и спецслужб. Возглавил ее некто Зо Ли…
        - Один из тех, кто хотел завладеть Демоном на Земле?! Разве он еще жив?
        - Ты не забыл мои рассказы. Зо Ли жив. И он сейчас на Полюсе Недоступности.
        Наступила пауза.
        - Ты хочешь, чтобы я…
        - Не спеши, я еще не закончил. Полгода назад нам удалось послать на Полюс своего агента, Селима фон Хорста. Он благополучно приземлился в рассчитанном районе, установил контакт с аборигенами и как будто даже определил район падения корабля с роботами.
        - Как будто? Вы не уверены?
        - Три дня назад он замолчал, успев сообщить, что у него на хвосте банда.
        - На Полюсе есть… банды?!
        - На поверхность Полюса прорвалось более трех десятков авантюристов, охотников за сокровищами древних цивилизаций, которые вполне могли объединиться в отряды искателей корабля роботов.
        - Значит, я буду не первый.
        Игнат внимательно посмотрел на обманчиво невозмутимое лицо внука.
        - Если бы я мог обойтись без тебя, я бы не приглашал тебя для разговора, хотя твой отец и возражал против твоей кандидатуры. Но я уже не молод и не в тех кондициях, чтобы идти на такое дело.
        - Отец в меня не верит?
        - Глупости, он просто переживает за тебя. К тому же ты сам подаешь повод, рискуя жизнью по пустякам.
        - Охота за бриллиантидами не пустяки.
        - Это по-твоему. Но не будем спорить. Я пригласил тебя, чтобы сообщить о своем выборе. Ты согласен пойти на Полюс?
        - Согласен, - быстро ответил пограничник.
        - Все-таки он еще слишком молод, - вздохнул Калаев.
        Артем вспыхнул.
        Игнат сдвинул брови.
        - Все мы проходили стадию молодости, одни раньше, другие позже. Мне тоже было немногим больше, чем ему, когда мы столкнулись с Демоном.
        - Да я в общем-то не возражаю, просто обидно, что мы постарели.
        Оба выжидательно посмотрели на молодого пограничника.
        - Я справлюсь! - убежденно заявил Артем.
        Калаев засмеялся.
        - Как говорил кто-то из древних философов: обещай только невозможное, и тебе не в чем будет себя упрекнуть.
        По губам комиссара скользнула усмешка.
        - Мы эту мудрость применяли с лихвой. Итак, ты согласен. Тогда у тебя день на подготовку и отдых, и в путь. Естественно, никому ни о чем ты говорить не должен, ни друзьям, ни тем более знакомым девушкам.
        - Я не…
        - Шутка. Вот тебе интенсионал по Полюсу, в нем все имеющиеся у нас сведения о планете. - Игнат подал Артему металлический на вид браслет. - Экипировкой заниматься тебе не придется, все уже готово. Стартуешь к базе у Полюса по особому каналу метро.
        - Как я попаду на планету?
        - Мы пока не нащупали оптимальный способ спуска в условиях постоянно работающей сторожевой системы негуман, однако Селим высадился успешно. Идея такова: мы запускаем тебя в катере по ТФ-каналу до границы защитного экрана, затем катер катапультирует тебя в атмосферу в «пузыре», ты приземляешься, а катер в это время расстреливают сторожевые «псы» спайдер-сети негуман.
        - А если они возьмутся за меня?
        - Не исключено, но Селим прошел именно таким путем.
        - Почему мы не можем бросить «струну» прямо к поверхности?
        - Негуманы знали «струнные» технологии и позаботились о блокировании «струнного» доступа к планете с помощью зонного барьера. Тайфы бесполезны, ТФ-канал вблизи Полюса размывается, груз или исчезает вовсе в неизвестном направлении или расплывается «кварковым дымом». Мы пробовали. Однако после многих попыток сбросили-таки на поверхность несколько автономных капсул с оружием, НЗ и летающей техникой, в том числе стандартный полевой модуль «Пикник». Координаты ты получишь. Хотя мы не уверены, что до них не добрались бандиты.
        - Что я должен буду делать?
        - Найти Селима, добраться с ним до корабля гиперптеридов, найти корону управления и уничтожить.
        - Уничтожить?! - не поверил ушам Артем.
        - Да, уничтожить! - сурово подтвердил комиссар. - Никто не должен завладеть техникой управления боевым роботом негуман, даже если у него самые благие намерения. Действия такого робота в условиях управления им человеком непредсказуемо опасны. Кто знает, какие программы у него проснутся.
        - Но вы же не знаете этого наверняка.
        - Не знаем. Но прецедент уже есть - судьба мощных цивилизаций негуманоидов. Где они теперь?
        Артем хотел было возразить, но посмотрел на Калаева и не стал. Ему доверили важную миссию, и думать о последствиях древних войн между двумя цивилизациями негуман не хотелось.
        - Иди, - сказал Игнат, прекрасно разобравшись в мимике внука. - Готовься и жди сигнала. Тебе позвонят.
        - Удачи тебе, гриф, - добавил Калаев рассеянно.
        Артем поклонился обоим и вышел. Уже в коридоре он натянул на запястье руки браслет интенсионала и через несколько секунд знал о планете Полюс Недоступности все, что было выяснено о ней за двадцать пять лет службой безопасности.
        - Ты сказал ему не все, - заметил Калаев, когда за пограничником закрылась дверь кабинета. - По сути, задача у него сложная: пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что.
        - Пусть ищет дополнительную информацию сам, - хмуро ответил комиссар. - Пусть думает. Он и Селим - разные люди почти во всем, это неплохо. Они будут уравновешивать друг друга. Дай бог, чтобы они нашли программатор раньше Зо Ли!
        - Он неплохой мастер боя, у него отменная реакция, но он неопытен.
        - Главное, что он боец, не пасующий перед обстоятельствами. Да и где набираться опыта, как не в экстремальных ситуациях?
        - И все же я бы посвятил его в наши планы. Парень не обрадуется, когда узнает всю правду.
        - Селим смягчит удар. Мы все рискуем.
        - Но он больше всех нас, вместе взятых.
        - Он мой внук, - просто сказал комиссар. - Он справится.
        Что чувствует пуля, попадая в цель
        Его никто не провожал, что уменьшало масштабы выполняемой задачи, но повышало значимость личного опыта в собственных глазах. Дед Игнат, отец и прадед Филипп, тоже посвященный в замысел секретного посыла агента на планету, были немногословны во время инструктажа, и не попрощался Артем только с мамой, которая не догадывалась о его задании. Для нее он просто убыл на патрулирование границ Галактики.
        До базы, располагавшейся в ста тысячах километров от Полюса Недоступности, Артем добирался по секретной ветке метро УАСС, которую не контролировала транспортная служба Правительства. Там, в отсеке экипировки, он влез в компенсационный костюм спасателя, именуемый «кокосом», снабженный новейшей системой жизнеобеспечения и вместе с инком представлявший собой квазиживой организм, немногословные подчиненные комиссара проверили работу адаптационных, следящих и анализирующих систем «кокоса», заполнили многочисленные карманы спецкостюма оружием, блоками НЗ, инструментами и всякого рода приспособлениями и оставили пограничника в камере тайм-фага.
        Ровно в два часа дня по зависимому времени тайм-фаг базы метнул «голем» с Артемом векторным каналом до границы защитного поля, за которым начиналась зона контроля спайдер-системы негуман. «Голем» вышел точно по расчету в центре ячейки, в углах которой находились невидимые «сторожевые псы» спайдер-сети, и мгновенно катапультировал пилота к поверхности планеты, начиная отвлекающий маневр. Пока его гравитационными залпами добивали «псы» сети, Артем метеором влетел в атмосферу Полюса Недоступности, защищенный коконом силового поля, и хотя «псы» среагировали на катапультирование и выстрелили вслед десантнику, гравитационный импульс не повредил кокон, а лишь ускорил падение.
        Пронзив атмосферу всего за три десятка секунд, десантный модуль не смог снизить скорость до безопасной даже ценой выработки почти всего энергозапаса, и Артем врезался в планетарную твердь, как пуля в мишень. Спасло его только везение (если не учитывать защитные возможности костюма): упал он в небольшой водоем диаметром всего в два десятка метров и глубиной в двести.
        То, что ему действительно повезло, Артем осознал позже, когда вспомнил особенности ландшафта планеты. На Полюсе не существовало ни озер, ни тем более морей и океанов, только гигантские болота, связанные сетью рек, и около тысячи так называемых суперколодцев - открытых водоемов небольшого диаметра, но весьма глубоких - от сотен метров до двух километров. Именно в такой колодец десантник и угодил.
        Очнулся он от электрического укола и резкого запаха: инк десантного костюма пытался привести хозяина в чувство. Артем поморщился, задерживая дыхание. Запах исчез.
        «Как самочувствие?» - раздался мысленный голос инка по имени Визирь.
        «Я думал, мы разобьемся в лепешку! - так же мысленно проворчал Артем. - Такое впечатление, будто у меня не осталось ни одного целого ребра».
        «Ребра целы, но ушибов много, придется лечить».
        «Потом займемся лечением. Где мы? У меня почему-то темно в глазах».
        «Мы лежим в воде на глубине двести метров, а наверху к тому же еще и ночь. Не беспокойся, герметичность костюма не нарушена».
        «Давай вылезать и осматриваться».
        Инк уравновесил тело Артема в воде, добавил в «кокос» воздуха, и пограничник всплыл. Тотчас же заработала аналитическая аппаратура костюма, выявляя источники потенциальной опасности и выдавая информацию прямо на зрительный и слуховой нервы человека. Темнота расступилась, стали видны скалы вокруг колодца, лес, лежащие тут и там валуны, хотя диапазон видения был иным, отличным от дневного.
        «Все тихо-мирно, - прошелестел Визирь. - В пределах километра нет ни одного существа крупнее мыши».
        Артем приказал инку включить антиграв и медленно поднялся в воздух, продолжая вслушиваться в ночную тишину планеты и всматриваться в детали пейзажа, мало отличимого от горных ландшафтов Земли.
        На Полюсе Недоступности росли почти такие же деревья и кустарники, а главное - густые травы, по сути играющие здесь роль земных сине-зеленых водорослей, снабжающих атмосферу кислородом. Днем цвет лесов и трав был бы желтым, с уймой оттенков от зеленоватого до оранжевого, теперь же в инфрадиапазоне Артем видел всю гамму голубовато-синих и фиолетовых тонов. Поднявшись над уровнем воды колодца на два десятка метров, он завис, разворачиваясь вокруг оси, и на фоне вишнево-коричневого небосвода увидел на горизонте черный палец. Замер. Это был один из могильников, в котором, по легенде, был заключен мертвый робот негуманоидов, робот-джинн, когда-то способный выполнять желания своих создателей. До него было километров пятнадцать.
        «Вперед!» - скомандовал Артем.
        «Кокос» устремился к башне на горизонте.
        «Быстрее!»
        «Во-первых, я растратил весь энергозапас, компенсируя удар в спину, - заметил Визирь. - Надолго энергии не хватит, придется искать подпитку».
        «Нам обещали сбросить где-то неподалеку модуль жизнеобеспечения. Маяк слышишь?»
        «На всех волнах тишина».
        «Сообщи на базу о прибытии».
        «Уже».
        «Ответ получил?»
        «Нет».
        «Странно. Они должны были ответить».
        «Возможно, наш передатчик поврежден. Или приемник».
        «Ты не можешь это определить?»
        «Я потерял связи с системой обслуживания костюма. Все-таки мы грохнулись в колодец со скоростью триста метров в секунду».
        «Этого нам только не хватало. Давай свое «во-вторых», раз начал с «во-первых».
        «Во-вторых, надо быть начеку, нас могут засечь те, кто прибыл сюда раньше нас».
        «Вот и будь начеку, смотри и слушай, пока не обнаружишь следы присутствия врагов или друзей».
        «Уже обнаружил».
        Артем и сам получил данные от аналитической системы о присутствии в радиусе ста метров искусственного сооружения, настроился на боевой режим и послал «кокос» в сторону объекта. Через несколько секунд стало ясно, что это за сооружение.
        Над поверхностью плоскогорья простиралась от горизонта до горизонта лента дороги, соединявшая по всей планете могильники с роботами. Но идеальными эти дороги казались лишь с большой высоты, из космоса, вблизи же даже ночью было заметно, насколько они износились за миллион лет с момента их прокладки. Впрочем, дорогами эти висящие в воздухе без видимых опор ленты назвать можно было только с натяжкой. Вряд ли они предназначались для проезда по ним шагающего или колесного транспорта. Толщина их когда-то была одинаковой - около метра, теперь же они стали тоньше, оплыли по краям бахромчатыми кружевами и сосульками, в них повились более тонкие окна и сквозные дыры, а материал дорог стал крупнопористым, чешуйчатым и полупрозрачным, как мутное стекло.
        Самое интересное, по отзывам экспертов, было то, что температуру, плотность и состав этого материала невозможно было замерить дистанционно, приборы отказывались это делать. Один и тот же участок мог иметь температуру до тысячи градусов и одновременно - по оценке другого измерителя - быть холодным, как водородный лед.
        «Предлагаю начать поиск сброшенного контейнера по спирали от места приземления, - сказал Визирь. - Потом начнем искать точку, откуда поступило последнее сообщение фон Хорста».
        На горизонте - Артему показалось, прямо из черного, с заметным коническим уклоном, карандаша могильника - сверкнул огонек.
        «Засек?! - возбужденно воскликнул Артем. - На ловца и зверь! Это наверняка сигнал Селима!»
        «Скорее это выстрел из «глюка», - мрачно возразил Визирь. - Спектр его разряда невозможно спутать ни с чем».
        «Ты хочешь сказать…»
        «Выводы - не моя епархия, я только констатирую факты. В данном случае я могу утверждать, что видел следствие разряда из «глюка».
        Артем заставил себя не ввязываться в спор. «Глюком» называлось оружие, способное «раздирать» кварки, а выстрел из «глюка» означал, что впереди идет бой с применением одного из самых мощных видов оружия, когда-либо созданных человеком наряду с аннигилятором «шукра» и компактификатором[4] «схлоп». Таким оружием обладал посланный раньше Артема агент службы безопасности Селим фон Хорст. Но им же вполне могли быть вооружены и искатели «кладов», прорвавшиеся на поверхность планеты вопреки запретам погранслужбы.
        «Маскировка?» - напомнил Артем.
        «Кокос» был снабжен системой визуальной защиты, делающей его практически невидимым человеческому глазу.
        «Включена».
        «Снижаемся и на бреющем идем туда в режиме «инкогнито». Разберемся и начнем действовать по обстоятельствам».
        «Лишь бы хватило энергии», - меланхолически отозвался Визирь.
        Ушибы все еще болели, суставы ломило, организм с неохотой отзывался на призывы к действию, но Артем хлебнул тонизирующей смеси из подшлемного патрубка и заставил себя думать только о деле.
        «Кокос» тенью метнулся вдоль дороги к черному столбу могильника.
        Визирь оказался прав.
        Возле угрюмой башни «могилы робота» шел бой. Она была окружена со всех сторон людьми в маскировочных комбинезонах, не в таком, какой был на пограничнике, а в «хамелеонах», применяющих принципы «адаптирующего светоотражения» и голографии, хорошо работающих днем, однако аппаратура «кокоса» быстро выявила всех владельцев «хамелеонов», сжимающих кольцо окружения башни, и вышла на их волну связи.
        Говорили на унилинге, что подтверждало информацию центра о наличии на планете земных охотников за сокровищами. Вожак отряда по имени Уан давал короткие команды, ему так же коротко отвечали. Всего отряд насчитывал двенадцать человек.
        Тот, с кем они вели перестрелку, был один и прятался то ли в складке стены могильника, то ли вообще внутри него, как показалось Артему. Во всяком случае, шпага импульса «глюка» дважды сверкнула из какой-то «амбразуры» в стене башни.
        Парню явно не повезло, он никуда не мог отступить и спрятаться, в то время как его противник, вооруженный аннигиляторами и «неймсами», имел преимущество в маневре и на один выстрел отвечал пятью-шестью.
        Окружавшие башню люди не спешили. Они уже понесли потери - Артем обнаружил два неподвижных тела за скалами в сотне метров от башни - и тщательно рассчитывали каждый свой шаг.
        «Может, пугнем их? - задумчиво предложил Артем. - Вряд ли они станут сражаться на два фронта».
        «Этих ребят не испугаешь, - хладнокровно ответил инк. - Их надо бить на поражение, иначе костей не соберем. Я думаю, это одна из банд, о которых говорил комиссар, и зажала она здесь или кого-то из таких же любителей приключений, или кобру Селима фон Хорста. Точно сказать не могу, нет достоверной информации».
        «Попробуй еще раз позвать его».
        «Бандиты наверняка прослушивают эфир и засекут нас тотчас же. Потеряем фактор внезапности. У нас три «ствола»: «глюк», «шукра» и «неймс», - я могу управлять двумя, ты начнешь стрельбу из аннигилятора. Одним залпом накроем сразу трех-четырех бандитов».
        «Я бы все же предупредил их…»
        «Тогда мы не выполним свою задачу».
        Артем поколебался еще несколько мгновений, воспитанный на уважении противника и вежливом обхождении с любым человеком, потом все же принял решение атаковать отряд внезапно. Мысль о том, что дед может пожалеть о том, что послал внука на планету, была невыносима.
        «Огонь!»
        Турель с «глюком» на плече «кокоса» трижды плюнула бледным сгустком поля, в котором распадались даже элементарные частицы и кварки, и трое боевиков Уана, прятавшихся за каменными останцами, с тихими вскриками перестали двигаться. Артем выстрелил самолично - из аннигилятора, целя в четвертого «хамелеона», который начал стрелять в его сторону. Трасса огоньков унеслась к боевику, метнувшемуся за деревья, но «пуля» из антипротонов нашла его, и он исчез в более мощной световой вспышке.
        В эфир вдруг вылилась буря криков на разных языках:
        - Тревога!
        - Нас предали!
        - Это федералы, Уан! Уходим!..
        - Молчать! - раздался гортанный четкий голос на английском языке. - Нас больше! Атакуйте на зигзаге!
        Артем выстрелил еще раз. Над полем боя прокатился вопль боли. Инк стремительно вывел «кокос» из-за скалы, сделал петлю и выстрелил дважды. Еще двое боевиков отряда исчезли в «ямах» пространства, вырытых глюком.
        Банда дрогнула.
        - Да пошел ты! - крикнул кто-то пронзительным голосом. - Я ухожу!
        Затем донеслось короткое ругательство.
        - Бежим! - прилетел еще один истерический голос.
        - Ухожу! - послышалось отовсюду.
        - И я… и я!..
        Фигуры в «хамелеонах» начали разбегаться, кое-кто поднялся в воздух, имея антиграв. Их спокойно можно было сбить во время паники, но Артем не стал этого делать, лишь зорко следил за тем, чтобы кто-нибудь из банды не остался и не выстрелил в спину из засады.
        Через полминуты движение вокруг башни прекратилось, сбежал и вожак отряда по имени Уан, тщетно пытавшийся образумить своих вояк. В россыпях камней остались лежать только тела убитых членов банды.
        У подножия остающейся черной во всех диапазонах видения башни могильника зашевелилась более светлая тень. Послышался негромкий хрипловатый голос:
        - Эй, спасители, вы кто?
        «Идентификация!» - быстро приказал инку Артем.
        «Характеристики голоса соответствуют голосу Селима фон Хорста».
        - А вы? - поинтересовался Артем, не спеша тем не менее выключать режим маскировки.
        - Я Селим фон Хорст, кобра[5] группы «Вабанк» СБ.
        - Почему не отвечаете на позывной?
        - Потому что остался без техники и связи. Эти шакалы загнали меня на минное поле, чудом жив остался.
        - Что еще за минное поле?
        - Вы на антигравах, надеюсь?
        - Я один.
        - Один?! - удивился обладатель хриплого баса. - Я думал, сюда пошлют по крайней мере обойму. Ну, что ж, значит, нас будет двое. Подскакивай сюда, земляк, только не опускайся ниже двух метров над землей, нарвешься на мину, здесь их полно.
        - Не слышал ни о каких минах.
        - Иди сюда, не хочу объясняться за километр. Только осмотрись, эти шакалы умеют прятаться.
        Артем послушно оглядел недавнее поле боя, выслушал рапорт Визиря и перелетел к подножию башни, где виднелась темно-бордовая в инфраспектре фигура разведчика.
        Вблизи стена могильника производила странное впечатление рыхлой пластинчатой массы, похожей на гигантский гиф - пластинчатое тело гриба под шляпкой, как у лисички или сыроежки. Мало того, в стене зияла десятиметровой высоты брешь, образуя пещеру, в которой и прятался Селим фон Хорст, облаченный в изодранный, неопределенного цвета, потерявший форму комбинезон.
        Артем выключил систему «инкогнито», опустился на спекшийся, ноздреватый, в стеклянных пузырях камень, осветил на мгновение лицо человека, измазанное копотью и грязью. Это и в самом деле был фон Хорст, командир обоймы риска особой группы «Вабанк» службы безопасности, прославившейся самыми рискованными операциями во всех уголках обитаемой зоны космоса.
        - Кто ты? - усмехнулся Селим. - Новенький? Я тебя не узнаю.
        - Я не из вашей группы, - ответил Артем сухо, выключая систему герметизации. - Меня зовут Артем Ромашин, я гриф[6] погранслужбы внутреннего пояса.
        Шлем «кокоса» собрался пластинками к воротнику, открывая голову пограничника. Артем перестал видеть лицо фон Хорста, но понял, что тот улыбается.
        - Вот это честь! Комиссар послал мне на выручку собственного внука?
        - Я кое-что умею, - еще суше и официальней сказал Артем. - Вы говорили о минном поле…
        - Не обижайся, гриф, я действительно удивлен. В наши времена сынки высокопоставленных чиновников предпочитают служить в более спокойных структурах, нежели погранслужба или отдел безопасности. Где ты приземлился? Далеко? Мне бы тоже не помешал такой костюмчик, как на тебе. Мой, как ты видишь, пришел в негодность.
        - К сожалению, я не знаю, куда упал контейнер со снаряжением, эфир на волне вызова молчит, и база не отвечает. А мой «кокос» практически сдох. К вам я долетел буквально на последнем писке.
        - Именно этого я и боялся. - Раздался короткий смешок. - Теперь придется отвечать еще и за внука особо важной персоны.
        - Я сам за себя отвечу, - холодно сказал Артем; безопасник из группы «Вабанк» ему определенно не нравился. - Если вам не подходит моя компания…
        - Не кипятись, гриф, я просто шучу, - вздохнул Селим. - Но без техники нам будет нелегко добираться до корабля роботов.
        Обида и злость мгновенно улетучились. Артем недоверчиво вгляделся в фигуру безопасника.
        - Вы знаете, где находится корабль?!
        - Примерно. Он сейчас лежит на дне одного из гранд-болот южного полюса. Мы же с тобой сидим на экваторе. Представляешь, сколько времени нам придется потратить, чтобы дойти туда пешкодралом?
        - Откуда вы знаете, что он там?
        - Я здесь уже полгода болтаюсь, успел кое-что разузнать. Познакомился с аборигенами, даже язык выучил. Они практически не отличаются от нас по виду, разве что уши поострее да кожа пожелтей у северян или посмуглей - у южан. А теперь я тебе покажу, что такое минное поле. Посвети-ка.
        Артем включил нагрудный фонарь.
        - Повернись к дороге.
        Луч света выхватил из темноты оплывшие под ядерным огнем аннигиляторов скалы, огромный ров шириной в двадцать с лишним метров, напоминающий шрам, отрезавший от башни могильника дорогу. Край дороги по ту сторону рва выглядел бахромчатым языком полурасплавленного зеленоватого стекла, задравшимся вверх на восемь-десять метров.
        - Приглядись внимательней.
        Артем сосредоточил взгляд на «стеклянном» языке и увидел медленное струение внутри его, будто язык был сосудом, в котором текла какая-то жидкость.
        - Что это?
        - Наши яйцеголовые эксперты были правы, утверждая, что дороги на самом деле нечто вроде энергопроводов, соединяющих башни. Точнее - трансляторы условий сохранения. Только делали их из материала с иными топологическими свойствами. Есть даже мнение, что они сами - суть энергетические каналы, но с другой мерностью. Если мы привыкли к миру с тремя измерениями, то негуманы жили в пространстве с мерностью большей трех, но меньшей четырех. И все их вещи тоже.
        - Я знаком с выводами ученых.
        - Не сомневаюсь, тебе должны были дать интенсионал. Теперь смотри чуть правее, на этой стороне рва в ямочке блестит зеркальце, словно лужица воды.
        - Вижу.
        - Это осколок дороги.
        Селим подобрал камень величиной с кулак, бросил. Камень лег точно в яму с «водой», но не булькнул, образуя волну и брызги, как ожидал увидеть Артем, а превратился в тающий язык дыма, исчез. От ямы с «водой» донеслось потрескивание и шипение.
        - Вот это и есть «мина», - пояснил безопасник. - Узел пространства с нарушенной евклидовой метрикой. Смертельно опасен в радиусе двух метров. Этот еще виден визуально, а есть мины, внедренные в камни, кучи песка, пласты земли. Попробуй, определи на ощупь, где они прячутся. Хорошо, что я сталкивался с минными полями и знаю, что это такое. Когда мои преследователи зажали меня в ущелье, я только благодаря минному полю и ушел. Но они догнали меня здесь, у другого поля. Выключи свет.
        Артем погасил фонарь.
        - А как образуются эти… минные поля?
        - О том, что по планете бродят стаи охотников за Демонами и кладами древних полюсидов, ты знаешь, так вот некоторые из них попытались вскрыть могильники. В нескольких случаях это им удалось, вот как здесь. Сначала они взрывают дороги, прерывая подпитку башен, потом пробивают стену могильника.
        - Аннигилятором?
        - Эти стены не берет даже «глюк». Но кто-то наверху снабжает банды оружием, в том числе и «нульхлопами».
        - Вакуумными бомбами! - пробормотал Артем.
        - Совершенно верно. Удара фазовой перестройки вакуума ни дороги, ни башни не выдерживают. К счастью, за миллион лет с момента окончания войны негуман между собой «трупы» Демонов успели «разложиться», «высохнуть». Пойдем, покажу.
        Селим направился к вывалу в стене башни, пробитому вакуумной бомбой. Часть стены в этом месте просто растаяла, как кусок сахара, превратившись в излучение, и стены образовавшейся пещеры были все в порах и ямках «вакуумной» коррозии. Прошагав около тридцати метров - такова была толщина стены могильника, десантники вышли в гигантский зал, тонувший во мраке. Луч фонаря не доставал ни до потолка помещения, располагавшегося почти на километровой высоте, ни до противоположной стены зала, диаметр которого был не менее двухсот метров. Зато света хватало, чтобы обозначить в центре зала контуры какой-то чудовищной сложности конструкции, ажурно-ребристой, сложенной из дырчатых изогнутых стоек, похожих на ребра из полупрозрачного зеленовато-белесого материала, перепонок, чешуй, усов и жил. Высота этого монстра достигала не менее сотни метров, и веяло от него застарелым застывшим ужасом и угрозой.
        Артем невольно сглотнул ком в горле и положил руку на рукоять аннигилятора.
        - Хорош урод? - покосился на него фон Хорст. - Не напрягайся, это всего лишь «скелет» Демона, причем - виртуальный, голографический.
        Безопасник метнул в огромный «скелет» захваченный с собой камень, и тот пролетел сквозь «кронштейны», «ребра» и «шпангоуты», как сквозь пустоту. Правда, вся конструкция при этом вздрогнула, исказила очертания, заиграла сотнями радужных переливов и успокоилась.
        - Как «скелет» может быть голографическим? - пробормотал Артем.
        - На самом деле я этого не утверждаю, - пожал плечами Селим. - Это всего лишь мое предположение, основанное на наблюдении и знании нашей физики. Вполне возможно, что боевой робот остался материальным объектом, но в своем пространстве, метрика которого отличается от метрики нашего. Он как бы наполовину там, наполовину здесь. Точнее - там он на все девяносто девять процентов, а у нас мы видим лишь его фотонный «каркас».
        Артем подошел к «скелету» ближе, разглядывая растяжки, дуги, ряды ребер и пластин, чешуйчатые выступы, похожие на рога. Покачал головой.
        - «Демон», которого ловил на Земле мой дед, был вообще невидим.
        - Тот робот «спал», то есть был живым, хотя и неактивированным, а этот мертв и не способен ни питаться, ни двигаться, ни действовать, ни исполнять желания.
        - Почему негуманы их просто не уничтожили? Зачем понадобилось строить могильники такой высоты, заточать роботов внутри, дезактивировать?
        - Спроси что-нибудь полегче. У негуман своя логика, далекая от человеческой. Может быть, они хотели когда-нибудь воспользоваться столь ценной армией, а может, эти роботы вообще неуничтожимы. Ведь и наши фольклорные ангелы, черти и джинны - бессмертны. Ну как, налюбовался?
        Артем очнулся, зябко повел плечами, ощущая слабый ток внимания от «скелета» некогда существовавшего суперсущества. Впечатление складывалось такое, что монстр шевельнулся и приоткрыл веко, чтобы разглядеть потревоживших его вечный сон людей.
        - Он… смотрит!
        Селим усмехнулся.
        - Я встречался еще с одним «скелетом», и у меня иногда тоже появлялось подобное ощущение. Но если бы демон был жив хотя бы на одну тысячную, он вряд ли позволил бы нам войти в его усыпальницу. Не будем терять времени, пора убираться отсюда. Шакалы Зо Ли вскоре соберутся вместе, осмелеют и снова попытаются отомстить.
        - Вам? За что?!
        Селим провел ладонью по лицу, пытаясь стереть пятна копоти, но лишь размазал грязь.
        - Я уничтожил их последнюю базу. Теперь они не имеют запасов и рыщут вокруг оазисов и городов в поисках сброшенных для меня контейнеров.
        - Откуда они знают о контейнерах?
        - Операция разработана таким образом, чтобы о моей миссии стало известно тем, кто с Земли поддерживает бандитов. Там, в определенных кругах, поднялась тихая паника, Зо Ли получил приказ найти разведчика, то есть меня, и уничтожить. А наши наверху получили доступ к файлам Правительства и перекрыли каналы доставки грузов на Полюс. Так что помощи Зо Ли не получит. Но и мы, если не найдем твой модуль, долго не продержимся.
        - А ваши контейнеры?
        - Один воткнулся в болото и утонул, второй упал на дорогу и разбился вдребезги, превратился в конгломерат проросших друг в друга предметов. Все, что удалось отделить, я вытащил. Ситуация ясна?
        - Предельно, - кивнул Артем после паузы.
        - Тогда в путь.
        Они вышли из могильника в глухую ночь планеты, закрытой облаками от полюса до полюса. Артем выключил фонарь, и стало видно бледно-зеленое свечение задранного вверх, растопыренного пятерней листа дороги.
        - Куда ведет это шоссе?
        - К другому могильнику. Кстати, по нему можно передвигаться, как по обыкновенной асфальтовой ленте. Можем некоторое время использовать ее в этом качестве.
        - А как же «мины»? Я имею в виду, что они являются осколками дороги…
        - «Мины» - это уже активированные, преобразованные осколки дороги, так сказать, сдвинутые по фазе, вступившие во взаимодействие с нашим пространством и вакуумом. Дорога же остается частью иномерного континуума, закапсулированного законами нашей физики. Но ты прав, безопасней всего путь, который никуда не ведет. Пойдем лесом.
        - Куда?
        - Я знаю неподалеку, всего километрах в сорока отсюда, одно селение, где мы попытаемся выяснить судьбу твоего модуля.
        - Откуда аборигены могут знать о посадке модуля? Они что - имеют службу наблюдения за небом?
        - Нет, конечно, такой службы у полюсидов нет, как нет и локаторов, но среди них встречаются так называемые чаровники, видящие суть явлений. С их помощью я и нашел свой второй контейнер. Между прочим, антиграв твоего «кокоса» в состоянии подбросить нас до селения обоих.
        Артем вспомнил о предупреждении Визиря, поинтересовался энергозапасом и получил лаконичный ответ инка:
        - Ресурс практически на нуле.
        Пограничник повернул голову к фон Хорсту, бесстрастно сообщил:
        - Придется идти пешком.
        - Понятно. С базой связь имеется?
        - Нет.
        - Это не есть хорошо. Прояснили бы ситуацию с грузом. Но что имеем, тем и владеем. Перенеси меня хотя бы через минное поле. Хватит энергии?
        Артем молча подставил Селиму спину.
        Банда в оазисе
        С плоскогорья, где Артем так удачно вмешался в судьбу спецагента «Вабанка» Селима фон Хорста, им удалось спуститься только на следующий день. Сначала десантников задержало минное поле возле могильника, преодолевать которое пришлось-таки на чистой интуиции и опыте Селима (энергии антиграв ел много и не сумел вынести обоих в безопасное место), для чего оба вынуждены были дожидаться утра.
        Затем им встретилась система ущелий, которую они преодолели бы шутя, имей антигравы, - по воздуху, а так как антигравов у них не было, для прохождения горных склонов, спусков и подъемов им пришлось использовать опыт скалолазания, который, к счастью, имели оба.
        Селение, о котором говорил Селим, располагалось в одном из оазисов на краю пустыни, названной земными наблюдателями Змеиной. Однако название свое она получила не за обилие змей, хотя похожие на них твари водились и там, а за свою форму: пустыня извивалась трижды, зажатая с одной стороны плоскогорьем, а с другой болотом, и с высоты действительно напоминала змею.
        Энергозапас костюма Артема окончательно истощился, аппаратура перестала работать, и лишь инк иногда подавал голос, поддерживая хозяина. Для его функционирования хватало и тех крох энергии, которые оставались в аккумуляторах.
        Небо практически на всех широтах Полюса было затянуто пеленой облаков, не очень плотных, иногда образующих длинные щели-окна, и светило на небосклоне появлялось редко, тем не менее температура воздуха на экваторе держалась на уровне тридцати градусов Цельсия, поэтому брести по пустыне в плотно обтягивающем комбинезоне, переставшем обеспечивать хозяину комфортную температуру и влажность, было довольно утомительно.
        Привыкший к неудобствам походной жизни, наученный обходиться минимумом сервисных услуг, а точнее - их полным отсутствием, фон Хорст шагал легко и быстро, успевая наблюдать за местностью и ориентироваться в совершенно одинаковом пространстве барханной ряби.
        Артем, хотя и был подготовлен физически к длительным нагрузкам, все же не имел практики долгих изнурительных странствий, поэтому держался на самолюбии и зубовном скрежете.
        За время похода Селим успел поведать пограничнику всю историю своего разведрейда по планете, и теперь Артем знал о ней гораздо больше, чем до своего десантирования. Лишь на один животрепещущий вопрос не знал точного ответа безопасник: действительно ли в корабле негуманов остался «живой» законсервированный робот-джинн, которого якобы можно было заставить подчиниться воле людей.
        - Я так думаю - вряд ли, - закончил свое повествование Селим, глядя из-под козырька руки на вырастающий из-за горизонта горный пик необычной формы. - Если наши отцы и деды сто лет назад на смогли включить Демона, заставить его выполнять их желания, то это не под силу ни одному человеку.
        - Тогда почему нас послали уничтожить систему управления роботами, если они все равно не управляемы людьми?
        - Чтобы исключить все случайности, - спокойно ответил Селим. - Уверен, изделие негуман и подчиняться должно только негуманам вследствие объективной разницы в мировоззрении и психике между ними и людьми, но лучше перестраховаться, нежели потом расхлебывать последствия мирового бедствия. Мы уже четыреста лет летаем по Галактике, наткнулись на три негуманоидных цивилизации и два гуманоидных уровня каменного века, обнаружили маяки и бакены чужих разведчиков на двух десятках планет, но еще ни одна цивилизация не поспешила выслать к Земле парламентеров для переговоров. Почему, как ты думаешь?
        Артем перевел дух, вытирая пот с лица. Вспомнил услышанный где-то афоризм, принадлежащий древнему философу:
        - Самое верное доказательство существования внеземного разума - что никто во всей Вселенной не пробует установить с нами контакт.
        Селим улыбнулся. Он смыл с лица грязь и копоть и, несмотря на отросшую бородку и усы, уже не выглядел головорезом. Безопасник с виду был старше Артема лет на двадцать, хотя это, возможно, только казалось.
        - Образно, но верно. Мы до сих пор остаемся дикарями, варварами и каннибалами, несмотря на владение супертехникой и всеми благами цивилизации. Подтверждение тому - неизжитая преступность и жажда власти, желание добиться цели любой ценой, даже ценой гибели мира, которое владеет подонками, шатающимися по планете. Кстати, обрати внимание на объект слева.
        Артем перевел взгляд на орехового цвета изогнутый рог на горизонте, похожий на бивень мамонта, раздвоенный на конце. Горным пиком этот рог уже не казался.
        - По-моему, там утонул в песке слон или мамонт.
        - Это не слон и не мамонт, а искусственное сооружение - маяк негуман, который и передает проклятое предупреждение о запрете на посадку. Можем подойти поближе, хотя наш путь лежит южнее. Но крюк небольшой, километра три.
        - Я с удовольствием, - сказал Артем ровным голосом, стискивая зубы; ему совершенно не улыбалось предложение спутника увеличить дорогу на три километра, но отказаться он не мог.
        Через час пути по довольно плотным слежавшимся барханам с острыми песчаными гребнями они приблизились к «бивню мамонта» вплотную и остановились, разглядывая маяк негуманоидов, с одной стороны явно имевший следы технологической обработки, с другой - создающий впечатление колоссального организма или части организма, выступающей из песка.
        Диаметр «бивня» у основания был равен сотне метров, высота достигала полукилометра, так что вершину разглядеть в деталях было трудно из-за вуали низких облаков. Маяк был светло-коричневого цвета, с ореховыми и белесыми наростами, опоясывающими «бивень» по спирали до самой вершины, раздваивающейся, как хвост земной двухвостки. Кроме того, весь корявый ствол сооружения усеивали крупные поры, словно он был изъеден жуком-древоточцем. У подножия виднелся блестящий, металлический на вид обруч, такие же обручи опоясывали ствол сооружения с шагом в сто с лишним метров до его раздвоенной верхушки.
        - Как впечатление? - поинтересовался Селим. - Хорош рог?
        - Жуть! - пробормотал Артем. - Что же все-таки за существа его строили? Какими гигантами они были?
        - Ну, огромные сооружения необязательно должны строить гиганты. Мы тоже козявки по меркам космоса, а смотри чего понастроили в Галактике - от километрового диаметра станций до тысячекилометровых энергопоясов и телескопов. Насколько я знаю, гиперптериды были помесью насекомых и птиц, а вот об иксоидах почти ничего не известно. Есть предположение, что они были разумными моллюсками.
        Артем скептически хмыкнул, но возражать не стал. Маяк негуманоидов высился над ним угрюмой «живой» башней и продолжал безостановочно бросать в просторы космоса предостерегающий крик «ди-и-и-взг». Уже миллион лет! Это свидетельство былой мощи строителей башен-могильников потрясало.
        - Я пытался проникнуть внутрь, - обыденным тоном сказал безопасник, - размеры пор позволяют это сделать, но даже в скафандре не смог пройти дальше двух десятков метров.
        - Почему?
        - Давление на психику становится таким сильным, что не выдерживаешь. Начинают мерещиться всякие ужасы, хватаешься за оружие, понимая, что это просто сильнейшее внушение, но ничего поделать не можешь… в общем, я сбежал.
        - Излучение?
        - Какой-то вид спинтор-поля, от которого наши костюмы не имеют защиты. Все, пошли отсюда, у меня дурное предчувствие.
        Селим зашагал прочь от «бивня мамонта», спускаясь в ложбину между барханами. Артем невольно огляделся, ничего подозрительного не увидел и догнал безопасника.
        - Если нас увидит банда Зо Ли…
        - Пустыни бандитов не привлекают, нечем поживиться. Вот оазисы - другое дело, там всегда можно найти воду, и пищу, и местных девочек.
        Артем с недоумением посмотрел на профиль спутника.
        - Они… с аборигенками?..
        - Местные девушки очень красивы, - усмехнулся в бороду Селим. - Сам увидишь. И практически не отличаются от земных. Все у них на месте: глаза, губы… грудь… и так далее. А что уши больше похожи на кошачьи, так это даже вносит определенный шарм.
        - Но у них же другая физиология?
        - Кого из охотников это волнует?
        - Неужели это возможно?! - Потрясенный Артем оступился и съехал с бархана носом вниз.
        - Все возможно в нашей Галактике, - философски ответил безопасник. - История повторяется. Во все времена местное население страдало от набегов кочевников и бандитов, террористов и завоевателей. Что изменилось от того, что мы покорили Землю, Солнечную систему и вышли в Галактику? А ничего.
        Селим вдруг замедлил шаг, понюхал воздух и поднес ко лбу ладонь козырьком.
        - Погоди-ка… ты ничего не чуешь?
        Артем вызвал Визиря:
        «Обстановка вокруг?»
        «Запах дыма», - ответил инк.
        - Пахнет дымом, - вслух сказал Артем.
        - Молодец, учуял. А дыма, как известно, без огня не бывает. До оазиса осталось километра два, гляди в оба. Как бы мы не опоздали…
        Селим быстро направился вдоль гребня бархана к более высокому песчаному холму, снова попытался разглядеть на горизонте какое-нибудь движение, но оазис прятался в низине за песчаными волнами, и, что там творится в данный момент, увидеть не удалось.
        Десантники побежали, утопая в песке, хотя скорость передвижения увеличилась ненамного, и все же через полчаса они приблизились к краю оазиса, преодолели последнюю сотню метров ползком и высунули головы над гребнем последнего бархана.
        Оазис был невелик: ложбина с небольшим водоемом в центре тянулась с востока на запад на три километра и в самой широкой части не превышала восьмисот метров. Цепочка скал отделяла ее от песков по всему периметру. Затем начинался кустарник, напоминавший земной саксаул, который переходил в редкий лесок, весьма смахивающий на осенний березняк. Во всяком случае, стволы деревьев были белыми, в черную крапинку, а листва желтой, будто здесь царила осень. Но Артем знал, что желтый - основной цвет природы Полюса Недоступности, а осень на планете красила растительность в багрово-коричневые тона.
        Селение аборигенов располагалось вокруг озерца в середине оазиса, диаметр которого не превышал двух десятков метров. Возможно, это был колодец, водяная трубка, подобная той, в какую свалился Артем во время приземления.
        Десантники насчитали одиннадцать пирамидальных домиков, напоминающих глинобитные строения земного Ближнего Востока в девятнадцатом-двадцатом столетиях и одновременно чумы жителей российского Севера. Два из них еще дымились, три или четыре были разрушены полностью. А возле самого большого дома с узкими, похожими на бойницы, окнами суетились фигурки в неопределенного цвета и формы одеяниях. Они подбегали к пирамидальному строению, что-то сбрасывали к его стенам и отбегали в сторону.
        - Что они делают? - прошептал Артем.
        - Пытаются поджечь дом старосты, - сквозь зубы проговорил Селим. - Это туареги, местные бандиты, судя по халатам и чалмам. Но среди них есть и наши соотечественники. Бинокль у тебя имеется?
        - К сожалению, шлем не работает, - виновато сказал пограничник.
        - Напряги зрение, глянь левее того столба с гнездом наверху. Что видишь?
        - Человек в муаровом комбинезоне… нет, двое…
        - Все верно, это земляне, охотники за кладами. Обычно они используют местных в качестве проводников и носильщиков. С ними лучше бы не связываться. Уходим.
        - Но ведь они уничтожают деревню, убивают людей!
        - Всех не спасешь. - Селим начал отползать назад.
        - Я так не могу! - твердо заявил Артем. - Надо попытаться спасти хотя бы тех, кто остался в живых.
        - Не дури, гриф, у нас есть более важные задачи.
        - Можете отправляться дальше без меня. - Артем вытащил из захвата «глюк». - Или подождите здесь. Я скоро вернусь.
        Он пополз с бархана вниз, ящерицей скользнул в заросли колючего полюсидского саксаула.
        Селим фон Хорст беззвучно произнес энергичное ругательство и последовал за пограничником, догнал его у опушки «березового» леса.
        - Подожди, торопыга, надо обдумать план действий. Я не одобряю благородство и гуманизм, ведущие к непредсказуемым последствиям, но ты меня выручил, а долг платежом красен. Я пойду левее, ты правее, возьмем деревню в клещи. Но когда выйдешь на позицию - забудь о гуманизме напрочь, бей наверняка. Они нас не пощадят в случае чего.
        Безопасник встал и, пригибаясь, побежал по лесу вправо, исчез за деревьями. Метнулся в другую сторону и Артем, забыв об усталости и жажде. Организм перешел в боевое состояние и перестал требовать обычных для современного землянина удобств, опирающихся на интеллектуальную автоматику. Пограничников не зря учили обходиться без нее, использовать лишь возможности своего тела и ума.
        Банда не выставила охранения на окраине деревни, уверенная в своей безнаказанности.
        Артем миновал разрушенные строения, тенью перенесся через ровные участки земли, засеянные какими-то злаками, выглянул из-за невысокой стены на площадь в центре селения, где радовались, празднуя победу, бандиты.
        Их было полтора десятка, смуглолицых, бородатых и волосатых, среди которых находились и трое землян в комбинезонах типа «хамелеон». Автоматика комбинезонов давно не работала, поэтому цвет они имели неопределенно бурый, с более светлыми разводами и пятнами. Держались земные охотники отдельной от туарегов группой, не мешая им добивать жителей деревни и поджигать их дома.
        Пирамидальная постройка, принадлежащая старосте деревни, все еще держалась, не желая загораться, кто-то оттуда вел редкий неприцельный огонь из винтовки или ружья, и туареги, потеряв терпение, начали стрелять по дому из каких-то устрашающего вида карабинов. Очевидно, это было оружие местного производства, сохранившееся с тех времен, когда на планете существовала технологически развитая цивилизация и еще работали заводы.
        Пули, выпущенные из карабинов, пробивали в стенах строения дыры величиной с кулак, превращая их в решето, однако земляне-охотники заржали, перекидываясь шутками, затем один из них отстранил туарега, вытянул вперед руку и выстрелил. Бледно-лиловая молния сорвалась с дула аннигилятора, и вершина пирамиды исчезла в ослепительно-синей вспышке.
        Больше Артем не колебался.
        - Эй, земляки! - окликнул он людей в «хамелеонах», выходя из-за стены на площадь с «глюком» и «неймсом» в руках. - Может быть, договоримся? Вы прекращаете противоправные действия и уходите, а мы вас не трогаем.
        На мгновение все действующие лица драмы замерли, оглядываясь на пограничника, как на привидение. Потом один из землян проговорил сдавленным голосом:
        - Я предупреждал, это федералы… бежим!
        И тотчас же началась стрельба. Опомнившиеся туареги открыли огонь по Артему из карабинов, а земляне-охотники бросились врассыпную и тоже начали палить во все стороны из аннигиляторов и бластеров, превращая площадь в огненный ад.
        Не ожидавший иной реакции, Артем ответил двумя точными выстрелами, нырнул в яму за стеной, которую высмотрел заранее, и огненные трассы аннигиляторов его миновали. А затем в схватку вмешался Селим и за несколько секунд уменьшил число бандитов вдвое, после чего оставшиеся в живых с воплями покинули поле боя. Наступила тишина.
        - Эй, гриф, живой? - раздался через минуту приглушенный голос фон Хорста.
        - Здесь я, - отозвался Артем, выбираясь из ямы и выходя на опустевшую, в шрамах и воронках, центральную площадь селения, на которой лежали восемь неподвижных тел.
        Из-за толстого ствола сухого дерева, похожего на баобаб, выглянул Селим с «глюком» в руке. Подошел к убитым в форме земного спецназа - все трое погибли в перестрелке, - отобрал у них аннигиляторы и повернулся к помрачневшему пограничнику.
        - В следующий раз, когда захочешь сделать глупость, предупреди. Бандитов надо бить без сомнений и насмерть, иначе не выживешь, в романтику лучше играть виртуально - включайся у себя дома в Игросеть и кайфуй, ничем не рискуя. Здесь за увлечение высокими идеалами платят жизнью.
        - Я не мог иначе! - глухо сказал Артем, стискивая зубы.
        Селим хотел сказать что-то резкое, но посмотрел на упрямое лицо пограничника со сжатыми губами и вздохнул.
        - Добрый платит дважды, глупый - всегда. Постарайся быть умным, гриф, я могу не успеть тебя выручить в следующий раз.
        Внезапно часть стены дома, в котором, по словам безопасника, жил староста, ушла внутрь. Артем мгновенно направил в проем двери ствол «глюка», но Селим отвел его руку. На пороге дома появился тоненький мальчик-подросток с удивительно симпатичным лицом. Кожа у него была золотистого цвета, а глаза необычного «грустного» разреза имели фиолетово-синий - фиалковый цвет. Носик был прямой, с красивым вырезом ноздрей, а губы, пунцовые, вполне человеческие, красивые и свежие, были полуоткрыты и выражали страх и надежду.
        Одет мальчик был в песочного цвета шаровары и кафтан с бахромой. Волосы его прикрывала шапочка, похожая на головные уборы земных киргизов. Он посмотрел на Артема, на Селима, снова на Артема, сложил на груди руки ладошками вместе и поклонился.
        Мрак за его спиной сгустился и превратился в седого старика с такими же, как у подростка, фиалковыми глазами. В руке он нес карабин. Он тоже поклонился, и земляне ответили ему тем же. Затем старик что-то проговорил, еще раз поклонился, прижав руку к груди.
        - Он нас благодарит за спасение, - сказал Селим и произнес несколько слов на неизвестном языке; язык был похож не то на греческий, не то на итальянский.
        Старик ответил. Селим спросил что-то, указывая на тела бандитов. Их разговор длился минуту, и все это время подросток не сводил глаз с Артема, теребя бахрому на куртке. У пограничника вдруг родилось сомнение, что это мальчишка. К тому же, стало казаться, что он хочет у него спросить, как его зовут.
        Артем дружелюбно улыбнулся, ткнул себя пальцем в грудь.
        - Артем. - Он показал на мальчишку, поднял брови. - А тебя?
        Лицо молодого полюсида приобрело оранжевый оттенок, он спрятался за деда или отца и проговорил нежным звенящим голоском:
        - Зари-ма…
        - Как? - не понял Артем.
        Селим с любопытством посмотрел на спутника.
        - Ее зовут Зари-ма, что на полюсидском означает Нежный Цветок. Это дочь старосты.
        - Дочь?! Я думал он… она - мальчишка…
        - Староста предлагает взять ее с собой проводником. Она чаровница, ведунья, по нашим понятиям, и хорошо знает те места, куда нам надо попасть.
        Ошеломленный Артем посмотрел на дочь старосты, стоявшую позади отца с независимо-смущенным видом, - мимика полюсидов почти не отличалась от человеческой и была вполне понятна, - покачал головой.
        - Сколько же ей лет?
        - Семнадцать. Она совершеннолетняя, полюсиды достигают зрелости в шестнадцать. Если учесть, что год на Полюсе длинее земного на полтора месяца, то ей по нашим меркам больше девятнадцати. Ну, что, берем? Здесь она пропадет. Деревню бандиты вырезали, а один отец ей не защита.
        - А он куда же?
        - Похоронит родичей - вся деревня - это, по сути, клан, одна большая семья, - пошлет весть о гибели племени и будет ждать мигрантов. Оазисы вещь редкая, есть места, где жить гораздо труднее, какая-нибудь семья, возможно, захочет переехать.
        - Она… Зари-ма выдержит поход?
        Селим понимающе усмехнулся.
        - Думаю, вопрос надо ставить иначе: выдержим ли мы? Итак, ты против?
        Артем перехватил умоляющий взгляд фиалковых глаз полюсидки, и ему вдруг остро захотелось, чтобы она была рядом.
        - Я не возражаю, - пробормотал он.
        - Я так и думал, - кивнул безопасник, пряча насмешливые искры в глазах. - Киомосту райопулос пао ту йодос, - обратился он к старосте уничтоженной деревни.
        Старик закивал, прижимая руки к груди, из глаз его покатились слезы. Он обнял дочь, проговорил ей что-то на ухо и оттолкнул.
        - Хыщь! Яурдос ннэ бия кричис.
        - Кричис, - отозвалась девушка-полюсидка, низко кланяясь старику и роняя на утоптанную твердую поверхность площади крупные слезы.
        У Артема сжалось сердце. Расставание всегда действовало на него угнетающе, а слезы в глазах женщин вообще заставляли немедленно проявлять сочувствие. Захотелось успокоить полюсидку, сказать ей что-нибудь ободряющее, доброжелательное.
        Она вдруг вскинула голову, с удивлением посмотрела на него, и Артем понял, что девушка прочитала его последнее желание.
        - Уходим, - прервал Селим молчаливый диалог молодых людей.
        Артем очнулся, тряхнул плечами.
        - Надо помочь ему похоронить убитых.
        Селим хотел было возразить, но посмотрел на пограничника и заговорил со стариком. Обмен словами длился недолго.
        - Он говорит, что справился бы и сам, но уж коль мы предложили помощь, то не откажется. В знак благодарности он даст нам трех нагирусов. - Фон Хорст подмигнул Артему. - Понравился ты ему. Да и девице, я гляжу, тоже.
        Артем порозовел, бросил взгляд на дочь старосты, уловил ее ответный заинтересованный и смущенный одновременно взгляд, и настроение сразу улучшилось. Сердиться на необоснованные намеки спутника уже не хотелось.
        - Что такое нагирусы?
        - Местные скакуны. - Селим подошел к ближайшему трупу туарега. - Берись за ноги. Этих похороним за деревней в одной яме, а односельчан староста отпоет на кладбище.
        Через час они закончили хоронить убитых, напились холодного, мутного с виду, но очень вкусного местного квасу, и взобрались на гигантских, обросших косматой синевато-желтой шерстью, «скакунов» - нагирусов, похожих одновременно на верблюдов и крокодилов.
        - Кричис Ра йа! - напутствовал их староста, сделав жест, будто гладит издали группу всадников.
        - С нами бог! - перевел Селим и ударил в бока пятками своего «коня».
        Нагирус издал сиплый рык и двинулся вперед, переваливаясь с боку на бок, затем ускорил шаг, и неуклюжесть его исчезла. Бегуном этот зверь был неплохим.
        За Селимом тронулась Зари-ма, управляя своим «скакуном» так, будто он читал ее мысли. Последним двинулся в путь Артем. Он боялся, что нагирус его не послушается, но зверь словно почувствовал его нежелание ударить лицом в грязь и зашагал вслед за ушедшими вперед всадниками без понуканий и ударов пятками.
        Вскоре оазис затерялся сзади в песках, будто его и не было. Всадников поглотило серо-желтое песчаное море без конца и края.
        Облака в той части неба, куда направлялись десантники и проводник, разошлись, выглянуло неяркое, оранжево-золотое, совсем неземное, буквально медовое солнце, и Артему остро захотелось, чтобы их поход закончился благополучно.
        Зари-ма оглянулась на него. В ее огромных фиолетовых глазах читалась та же мысль.
        Хвала проводнику!
        Пустыню они пересекли всего за один день, благодаря нагирусам, развивающим скорость до сорока километров в час.
        «Крокодиловерблюды» показали себя мощными, выносливыми и послушными животными, несмотря на устрашающий вид, и Артем даже подружился со своим «конем», дав ему имя Смирняга.
        За пустыней началась Великая Золотая Степь, как назвал ее про себя Артем, на которой их ждала встреча с удивительным народцем дилгиков - разумных тушканчиков, подсказавших десантникам, где искать упавший контейнер. Произошло это утром следующего дня.
        Маленький отряд оставил за спиной тоскливое застывшее море песка, горячее как жаровня, несмотря на редко выглядывающее солнце, и углубился в степь, террасами поднимавшуюся к плоскогорью на юге. Здесь на одной из террас земляне обнаружили странное сооружение, наполовину утонувшее в земле. Сооружение напоминало гигантское птичье крыло, переходящее в «плечо» - куполовидное утолщение, и воображение Артема дорисовало туловище гиганта с головой орла, второе крыло и ноги. Получился гиперптерид - представитель негуманоидного разума, которому принадлежал корабль роботов-джиннов.
        Артему перед отправкой показывали предполагаемый облик гиперптерида и иксоида, оговорившись, что это всего лишь реконструкция по имеющимся косвенным данным, но тогда изображения этих существ не произвели на молодого пограничника особого впечатления. Теперь же он мог оценить фантазию природы, создавшей этих существ, в полной мере. Хотя понимал, что найденное сооружение вряд ли является на самом деле скелетом погибшего гиперптерида.
        Селим почему-то заинтересовался необычным объектом и долго возился внутри полого корпуса и осматривал «крыло» снаружи, пока не сделал вывод:
        - Нет сомнений, что эта штуковина не из наших пространств - пропорции машины абсолютно далеки от «золотого сечения». Наверняка это остатки корабля иксоидов. Жаль.
        - Чего жаль? - с недоумением спросил Артем.
        - Так… это я своим мыслям.
        - Но почему это корабль иксоидов, а не гиперптеридов? Ведь иксоиды, вы сами утверждали, были моллюсками. А тут вроде бы как торчит крыло…
        - Уж если мечтать, то ни в чем себе не отказывая, - хмыкнул Селим. - Я просто рассуждаю логически. Корабль с роботами принадлежал гиперптеридам, а догнали его иксоиды. А поскольку корабль лежит в болоте на южном полюсе, то здесь может покоиться только аппарат иксоидов. Логично?
        - Однобоко, - подумав, ответил Артем, поглядывая на Зари-му, которая с опаской косилась на стометровое «крыло». - А если корабль имел несколько челноков и успел катапультировать парочку? Или вообще мог разделяться на несколько индивидуальных аппаратов, как наши «пакмаки»?
        - Логично, - помедлив, кивнул Селим, с уважением глянув на пограничника. - Здраво мыслишь. Возможно, все так и было. Хотя, с другой стороны, догнавшие беглецов не могли не просчитать этого варианта и должны были предусмотреть маневр противника. Так что…
        - Куда это она? - перебил фон Хорста Артем.
        Селим оглянулся.
        Дочь старосты направила своего «коня» к небольшому пологому холму, переходящему в террасу следующего уровня, остановилась за грудами камней, наклонилась к земле, не слезая с нагируса.
        - Там кто-то есть, - сказал Селим, пришпоривая своего «крокодиловерблюда».
        Артем подъехал к спутникам последним и увидел трех существ, похожих на больших - высотой больше метра - тушканчиков, стоящих на задних лапках. У «тушканчиков» были самые настоящие человеческие ручки и умные мордочки с черными глазками, и они были одеты в блестящие маечки из металлических на вид колечек, напоминающие кольчуги.
        Заметив еще одного человека на огромном нагирусе, «тушканчики» опасливо отодвинулись к горкам камней, под которые вели проделанные в земли лазы.
        Один из «тушканчиков» что-то пролопотал. Зари-ма оглянулась на Артема, улыбнулась и ответила зверьку на том же языке.
        - Кто это? - тихо спросил Артем.
        - Дилгики, - рассеянно ответил Селим. - Следующая генерация разума на Полюсе. Люди здесь не выжили после схватки негуман меж собой, а свято место пусто не бывает, как говорится. Эта планета - потенциальный источник разума, запрограммированный на воспроизведение гуманоидных цивилизаций, как и наша Земля.
        - О чем они говорят?
        Селим обратился к проводнице с тем же вопросом на ее языке. Она ответила. Кое-какие слова Артем уже понимал, но связать их по смыслу пока не мог.
        - Они предупреждают, что надо опасаться плохих людей с «палками, стреляющими огнем». Недавно здесь проходила банда, многие дилгики погибли.
        - Может быть, они знают, где упал контейнер?
        Селим снова заговорил с Зари-мой, а та - с дилгиками. «Тушканчики» с умными обезьяньими мордочками засуетились, один из них нырнул в нору, смешно взбрыкнув ногами с черными подошвами, и вскоре вернулся еще с одним «тушканчиком». Они зачирикали, обращаясь к проводнице и не делая при этом ни одного жеста ручками; видимо, жестикуляция была несвойственна этим существам.
        Зари-ма наконец выяснила все, что могла, повернулась к землянам, заговорила с фон Хорстом. Тот перевел:
        - Они говорят, что вчера «черный огонь» слетел с неба и скакал по полю в районе «горизонтально растущего мертвого дерева».
        - Они имеют в виду дорогу?
        - У дилгиков нет понятия дороги, но говорили они, наверное, именно о ней.
        - До-ро-га, - сказала Зари-ма на унилинге, затем улыбнулась и добавила. - Ид-ти.
        Селим покосился на Артема, подмигнул ему.
        - Скоро она будет говорить на нашем языке свободно.
        Артем не ответил, но решил в ближайшее же время выучить язык полюсидов, чтобы иметь возможность разговаривать с Зари-мой без посредника.
        Попрощавшись с дилгиками, проводившими их печальными глазками, путешественники направили своих «скакунов» в глубь степи. Зари-ма сначала ехала впереди отряда, выбирая направление, затем Артем пристроился к ней, и молодые люди занялись обучением друг друга языку.
        Полюсидка уже перестала стесняться землянина, Артему же она нравилась, в чем он, разумеется, не хотел признаваться даже себе, и вместе чувствовали они себя вполне комфортно и легко, будто дружили с детства.
        Селим фон Хорст им не мешал, отстав на два десятка шагов. Он задумчиво поглядывал по сторонам, на темнеющее к вечеру небо, и оживлялся, лишь заметив на горизонте подозрительное движение. Но все его тревоги, к счастью, оказались напрасными.
        Первый раз - двигались столбы пыли, поднимаемые спиральными ветрами в местах выхода на поверхность геотермальных вод. Второй - небольшое стадо паригидирусов - полюсидских четырехногих страусов - меняло место кормежки.
        Уже в сумерках отряд наконец вышел к дороге, висящей над степью удивительно ровной, невесомой лентой. На фоне наливающегося багрово-фиолетовой тьмой небосвода стал виден черный столб могильника.
        Зари-ма спрыгнула с нагируса, огляделась и побежала к небольшому холмику неподалеку. Артем хотел было последовать за ней, но безопасник его остановил.
        - Не мешай девочке. Она должна поговорить с духами природы.
        Проводница поднялась на холм, стала лицом на запад, где над горизонтом еще не погасло зарево заката, поклонилась свету, прижав ладошки к груди. Потом подняла вверх правую руку с раскрытой ладонью, левую прижала ко лбу и начала поворачиваться вокруг оси. Остановилась, постояла неподвижно несколько мгновений, поменяла руки местами, сделала несколько поворотов и легко сбежала с холма, взобралась на смирно стоявшего нагируса.
        - Там, - вытянула она руку в сторону могильника. - Близко… небесный камень…
        Селим тронул нагируса с места. Зари-ма обогнала его, крикнув по-детски звонко:
        - Я смотреть вперед…
        Она не ошиблась. Преодолев два километра вдоль дороги, отряд уже почти в полной темноте достиг места, где упал «небесный камень». Это и был контейнер, сброшенный на поверхность планеты для Артема, но отклонившийся от места приземления пограничника примерно на шестьдесят километров.
        При падении капсула с грузом вонзилась в холм, развалила его надвое, пропахала километровой длины борозду и аккуратно закатилась в щель между полотном дороги и почвой. Такую посадку вряд ли можно было признать удачной, так как корпус капсулы не выдержал удара, разломился, система радиооповещения оказалась поврежденной, половина груза превратилась в невосстановимый конгломерат, но все же кое-что уцелело, в том числе «нульхлопы» - вакуумные бомбы и модуль «Пикник». После долгих стараний десантникам удалось вскрыть уцелевший контейнер, в котором лежали комплекты защитных костюмов, антигравы, энергобатареи, пищевой синтезатор «Сам» и блок НЗ.
        Земляне повеселели. Облачившись в «кокосы», они почувствовали себя намного уверенней, так как получили возможность передвигаться по планете с большей скоростью и гораздо быстрее определять опасность.
        Однако Зари-ма надеть «кокос» отказалась наотрез. В конце концов после долгих уговоров мужчинам удалось убедить ее взять антиграв и объяснить, как он действует. Но тренировочные полеты решили отложить до утра. Ночью можно было так напугать полюсидку, что впоследствии она никогда не смогла бы доверять земной технике.
        Впервые с момента посадки на планету Артем мог расслабиться, доверив аналитическим системам костюма следить за природой вокруг и охранять хозяина. Мешало полностью ощущать себя счастливым только нежелание Зари-мы пользоваться удобствами цивилизации. Девушка отказалась ночевать в развернутом модуле «Пикник», имевшем три комнаты отдыха и шесть коек, а также искупаться в озонированной кабине или хотя бы принять душ. С интересом осмотрев все помещения модуля, она помотала головой в ответ на предложение Селима провести ночь в отдельной комнате, и с независимым видом влезла на «коня». Проговорила что-то на своем языке, тронула поводья нагируса и ускакала.
        - Куда это она? - пробормотал слегка обиженный в душе Артем. Ему очень хотелось увидеть юную полюсидку переодетой в земное платье (экип-автомат модуля мог выдать любой костюм в соответствии с заданной программой), хотя вслух свое желание он высказывать, естественно, не стал.
        - Девочка хочет привести себя в порядок, - пояснил Селим философски, - но стесняется тебя.
        - Почему это меня, а не нас?
        - Потому что ей нравишься ты. Полюсидки весьма щепетильны в отношениях с теми, кто им по душе.
        - Откуда вы знаете?
        - Одно время я жил среди аборигенов северной деревни, они меня выходили после одного инцидента с туарегами, и молодая полюсидка ухаживала за мной. Очень красивая.
        - А потом?
        - Потом? - Лицо фон Хорста на мгновение застыло. - Потом она погибла.
        Артем вздрогнул.
        - Извините…
        - Ничего, я уже привык, что ее нет.
        - Ее убили… бандиты?
        - Нет, как ни странно, она просто упала со скалы. - Селим начал бриться, потом опустил сетчатый карандашик бритвы и посмотрел в глаза Артема. - А виноват во всем, по сути, я. Девочка видела, как я летаю без всяких видимых приспособлений - на мне был ремень антиграва, - и решила попытаться летать сама. Взобралась на скалу и…
        Селим отвернулся, снова начал бриться, а пограничник, проглотив ком в горле, молча смотрел на него и не знал, что сказать. Перед глазами стояла картина: высокая скала и падающая с нее на камни внизу Зари-ма…
        Перед сном Артем вышел из модуля и несколько минут вглядывался в беззвездное небо планеты, в едва заметно светящуюся дорогу, уходящую к башне могильника, в ночной пейзаж планеты, затем включил систему многодиапазонного видения, и мрак вокруг растаял, отодвинулся до горизонта.
        Рядом с модулем смирно стояли два нагируса, изредка поводя узкими и длинными мордами из стороны в сторону. Нагируса Зари-мы и ее самой нигде видно не было. Артем уже собрался нырнуть под купол модуля, когда заметил в небе красноватое светящееся пятнышко. Открыл рот, чтобы поднять тревогу, но тут же сообразил, что охранная автоматика давно сработала бы сама, заметив чужака. Это в километре от них испытывала земную летающую технику девочка-полюсидка.
        Первым порывом Артема было присоединиться к проводнице и помочь освоить антиграв. Потом вспомнились слова фон Хорста о щепетильности полюсидских девушек, их застенчивости и упрямстве. Он вполне мог разрушить хрупкий мостик понимания, протянувшийся между ним и Зари-мой, а этого Артем не хотел. Вздохнув, он направился к сегмент-люку в модуль, шагнул внутрь и остановился, прислушиваясь. Показалось, будто его окликнул тоненький голосок девушки.
        Артем оглянулся. Светящаяся в инфракрасном диапазоне черточка все так же висела вдали над лесом. И тут он вдруг вспомнил признание фон Хорста в своей ответственности за гибель женщины.
        Сердце екнуло. Не размышляя больше, он скомандовал инку костюма подъем и понесся к выписывающей хаотичные петли фигурке.
        Он прибыл вовремя.
        Зари-ма не поняла порядок включения индивидуального антиграва, при котором сначала включается адаптирующая система поддержки равновесия, а потом сам флай-блок, и стартовала. А когда в воздухе на высоте полусотни метров ее перевернуло вниз головой, она запаниковала и забыла все наставления инструкторов. Если бы Артем не примчался на помощь, все могло бы закончиться печально: Зари-ма готова была отстегнуть ремень антиграва, а позвать землян ей не позволяла гордость.
        Кое-как приземлившись, она сняла-таки антиграв и убежала в темноту, не поблагодарив спасителя ни жестом, ни словом. Обескураженный такой реакцией девушки, Артем подобрал ремень, гадая, правильно ли он сделал, что вмешался в ситуацию, хотел было подняться в воздух, чтобы лететь к модулю, и в этот момент из-за кустарника вынесся нагирус со всадницей на спине. Зари-ма спрыгнула на землю, очевидно, прекрасно видя в темноте, выхватила у Артема ремень антиграва и приказным тоном проговорила:
        - Надеть!
        Артем опешил, но повиновался, решив подчиняться и в то же время контролировать ситуацию,
        - Только не спеши, сначала нажми вот на эту кнопку…
        - Я понимать, - перебила его девушка и поднялась в воздух.
        Артем стартовал за ней, готовый дать совет или поддержать полюсидку в воздухе, однако его помощь не потребовалась. Зари-ма разобралась в управлении антигравом и стремительно набрала высоту, смеясь от восторга и чувства легкости, свободы и возможности летать, как птица. Вскоре они гонялись друг за другом, кричали, проделывали сложные пируэты, радовались свободе и прекратили «тренировочные полеты» лишь при появлении Селима.
        Пристыженный Артем остановился, подождал девушку и сказал ей, удержав за руку:
        - Пора заканчивать, Зари-ма. Нас могут увидеть плохие люди.
        Зари-ма замерла, прислушиваясь к чему-то, потом выдернула руку и полетела прочь. Но вернулась и шепнула пограничнику на ухо:
        - Мы неправильность… но хорошо…
        Затем Артем почувствовал прикосновение губ к своим губам, и Зари-ма унеслась в темноту искать своего нагируса.
        К пограничнику приблизился фон Хорст.
        - Вы уже целуетесь?
        Темнота позволила скрыть запылавшие щеки Артема, однако оправдываться он не стал, просто направился к модулю.
        - Я же не знал, что у полюсидов тоже имеется обычай целоваться…
        Селим догнал его, сказал добродушно:
        - Не обижайся, гриф, я понимаю, она красивая девочка, и поцелуй вполне заменяет обмен мнениями, но ведь мы в разведрейде, кругом полно неразгаданных тайн, причем весьма опасных.
        - Я понимаю, - отозвался Артем, вдруг переставая злиться на спутника и на самого себя. На губах все еще держался слабый цветочный запах губ девушки-полюсидки.
        В поход выступили рано утром, как только рассвело.
        Рассвет на Полюсе на любых широтах - зрелище примечательное во всех отношениях.
        Селим разбудил Артема в пять утра по местному времени, и пограничник не сразу понял, чего от него хотят.
        - Какой рассвет? - переспросил он с недоумением.
        - Вставай и увидишь, - объяснил безопасник.
        Артем быстро вытер лицо антисептической салфеткой, что вполне заменяло в походных условиях процедуру умывания, и вышел из модуля.
        На востоке небо приобрело зеленоватый оттенок, и на этом фоне проявились более светлые вертикальные паутинки, по мере восхода светила сиявшие все ярче и ярче. Наконец, восточная часть небосклона стала напоминать золотистый холм, поросший светящейся травой. Это свечение охватило все небо, затем центральные «травинки» вспыхнули золотым огнем, их концы стали оранжевыми, эта корона начала сдвигаться вверх, зажигая контуры облаков, и вскоре вертикальная «трава» пересеклась с горизонтальными волнистыми линиями облаков, образуя удивительной красоты сетку.
        А затем картина скачком изменилась.
        Линии сетки расплылись в дымчатые светло-желтые полосы, «трава» погасла, светило Полюса скрылось за пеленой облаков и превратилось в тусклое, белое, с золотыми прожилками, пятно.
        Артем всей грудью выдохнул воздух, сбрасывая оцепенение. Он был очарован красотой полюсидского рассвета.
        - Ну как? - раздался сзади голос Селима.
        - Высший класс! - честно признался пограничник. - На Земле я такого восхода не наблюдал нигде и никогда, даже в горах и в Антарктиде. Да и на других мирах тоже. На Марсе он тоже красив, но не так. Где Зари-ма?
        - Отправляет нагирусов домой.
        - Как отправляет? - не понял Артем.
        - Эти «крокодиловерблюды» неглупые звери, а она, ведунья, знает волшебное слово. Если их по пути не перехватят туареги, нагирусы дойдут. Хищников местных они не боятся.
        На фоне короны рассвета появилась летящая тень, превратилась в полюсидку. Девушка лихо выписала петлю в воздухе и опустилась на траву в десяти шагах от мужчин. Ее лицо было свежим и чистым, словно она умывалась росой, глаза сияли, пунцовые губы улыбались, и Артем почувствовал учащающееся сердцебиение и нечто вроде электрического удара. У него перехватило дыхание.
        - Я готовность, - доложила полюсидка на земном языке.
        - Э-э… - с трудом разлепил губы Артем.
        Фон Хорст посмотрел на него оценивающе, похлопал по спине и пошел к модулю.
        - Через пару минут выступаем.
        - Как отдохнула? - наконец выдавил Артем на полюсидском наречии.
        - Спасибо, хорошо, - почти без акцента ответила Зари-ма; она явно делала успехи в изучении чужого языка и вполне могла объясняться. - Мы лететь быстро, пять-де-сять лига - нехороший, очень плохой люди.
        - Ты хочешь сказать - туареги близко?
        - Нет туареги, плохой злой люди, чужой, такой одеваться, как вы.
        Из модуля вышел Селим, ведя за собой полутораметрового диаметра полусферу грузового кибера. Он должен был сопровождать отряд и нести запасы продовольствия, энергобатареи, оружие и кое-какое походное снаряжение.
        - О чем речь?
        - Она говорит, что в пяти лигах отсюда…
        - Километров пятнадцать.
        - Расположилась банда землян.
        - Если она утверждает это, значит, все так и есть. Чаровники обладают экстрасенсорными способностями и чувствуют изменения пси-полей. Сколько их? - обратился безопасник к девушке.
        - Скоолькоо? - повторила она с ударением на последнем слоге.
        - Имко ре? - задал тот же вопрос Артем на полюсидском.
        - Тесять и… - Она показала еще два пальца.
        - Дюжина, - кивнул Селим. - Если у них такие же спецкостюмы, как у нас, они нас могут засечь, если мы полетим. С другой стороны, пешком до места назначения нам не дойти. Рискнем?
        Артем посмотрел на проводницу. Та отважно махнула сразу двумя руками:
        - Риск… нем!
        Селим засмеялся.
        - Повезло мне с помощниками: ничего не боятся! Что ж, придется рисковать.
        Он дал команду инку модуля, и на глазах Артема и испуганно-удивленной полюсидки купол «Пикника» свернулся гармошкой в метровой длины рулон.
        - Захвати с собой, - приказал безопасник киберу сопровождения.
        Летающая полусфера с батареей узких щелей-глаз выпустила щупальца, подхватила свернутый модуль жизнеобеспечения и принайтовила к своему боку гибкими кронштейнами.
        - Держитесь в кильватере и делайте все, как я, - произнес Селим, обращаясь к спутникам. - Пока не выберемся из опасной зоны, разговаривать запрещаю. Не нравится мне наше соседство с бандой охотников, особенно если это группа Зо Ли… Пойдем низко-низко, не выше двух метров над землей, на расстоянии не более десятка метров друг от друга. Вопросы есть?
        - Вы уверены, что корабль с роботами утонул в южном болоте? - задал Артем давно мучивший его вопрос.
        Селим хотел ответить шуткой, но встретил вызывающе-предостерегающий взгляд пограничника и улыбнулся.
        - Прежде чем начать поиски корабля, я изучил фольклор полюсидов. Старейшинами многих полюсидских племен из рода в род передается легенда о пришествии в незапамятные времена Мраг-Маххура - это их Бог Зла - на огромном хвостатом драконе. Кстати, когда он прилетел, то начал пускать огненные стрелы, превратившиеся потом в черные тульпы - могильники. Возможно, ты прав, и катапультирование Демонов имело место. Так вот, проанализировав легенду и перенеся ее на реальную почву, я выяснил координаты места падения ковчега джиннов. Им оказалось южное гранд-болото, называемое полюсидами Тирран-Маххур-дан, что в переводе означает: болото Источника Власти. На этом месте когда-то располагалась живописная речная долина, окруженная горами, в центре которой стояла столица Южного царства Тиррана.
        - Но ведь эта история может оказаться просто мифом, - разочарованно проговорил Артем.
        - В отличие от обычных фольклорных историй, корневые мифы не лгут, все они основаны на реальных событиях. К тому же за двадцать пять лет со времени открытия Полюса экспедиции охотников прощупали на планете чуть ли не каждый камушек, но так и не нашли Ковчег. Я думаю, у нас есть шанс. Зари-ма выведет нас к болоту, - Селим кивнул на внимательно прислушивающуюся к разговору проводницу, - а мы попробуем отыскать Ковчег.
        Артем подумал немного и признался, что логика в словах фон Хорста имеется.
        - Больше возражений нет, - сказал он.
        - Вот и отлично, - серьезно сказал Селим, пряча насмешку в глазах. - Тогда поскакали.
        Он первым поднялся в воздух, взял курс на запад и полетел над дорогой к мрачному столбу могильника на горизонте. За ним, как привязанный, двинулся кибер. Переглянувшись, молодые люди последовали за командиром отряда. Уже в воздухе Артем включил все системы «кокоса» и сразу стал видеть и слышать гораздо больше и дальше, чем прежде.
        - Прикрывай нам спину, - раздался в наушниках шлема голос фон Хорста. - Стереги заднюю сферу обзора. Попробуем обойти группу охотников по дороге, вряд ли они ее контролируют. От могильника повернем на юг.
        - Понял, - коротко отозвался Артем.
        И тотчас же вскрикнула Зари-ма:
        - Харрух! Трревоха! Плохой люди затылок смотреть!
        Артем невольно оглянулся, никого не увидел, но в способности чаровницы-полюсидки уже поверил и отмахнуться от ее предупреждения не мог. Она чувствовала приближение опасности на больших расстояниях лучше, чем это делала земная техника.
        Словно в ответ на мысль пограничника, заговорил инк скафандра:
        - В шести километрах восточнее вижу группу людей, предположительно в количестве десяти человек.
        - Они нас все-таки засекли! - проворчал Селим. - Теперь нас спасет только скорость и знание местности. Зари-ма, где мы можем укрыться от погони? Вьес ле бигой эстафато?
        - Пятнадцать лига прямо город мургах… мертвый развалин… я знать глубокий место…
        - Тогда аллюр три креста!
        С возрастающей скоростью отряд помчался на запад, мимо могильника, к долине, где когда-то стоял город полюсидов.
        Мертвый город
        Городом эти развалины назвать было в общем-то уже нельзя. Сотни тысяч лет простоял он в долине после того, как его покинули последние жители, и можно было только удивляться искусству строителей, создававших в былые времена столь прочные сооружения, стены которых, а иногда и целые здания, сохранились до сих пор. А точно в центре города торчал угрюмый, километровой высоты, черный останец - могила Демона. Видимо, догнавшая корабль роботов «похоронная команда» негуман не обратила внимания на то, что вокруг кипит жизнь, когда пеленала робота-джинна и заточала его в башню вечного склепа.
        Самое интересное, что в этом мертвом городе сохранились больше всего именно те здания, которые окружали могильник. Будто мрачная сила, спящая внутри башни, законсервировала не только плоть Демона, но и все материальные предметы в радиусе нескольких сот метров.
        Однако беглецам было не до разгадок тайн сохранения древнего полюсидского города, на хвосте у них висела упорная команда преследователей, и главная задача отряда состояла в том, чтобы оторваться от погони или спрятаться в надежном убежище, чтобы не допустить вооруженного столкновения. Шансов победить в открытом бою искателей приключений, в большинстве своем - профессионалов спецназа, у маленького отряда землян и девочки-полюсидки, пусть и наделенной способностью сверхчувственного восприятия, было мало.
        Могильник негуман высился над городом и долиной исполинской, геометрически правильной скалой, придавая пейзажу гротескный зловещий вид. У пролетавших мимо беглецов невольно возникло ощущение, что заточенный внутри Демон встрепенулся и проводил их внимательным взглядом.
        Артем понимал, что робот негуманоидов давно мертв и не способен ожить, но вблизи башни нервная система начинала «бледнеть и сжиматься», создавая впечатление незримого присутствия монстра в самой атмосфере этого места, и объяснить такую реакцию организма одним страхом было нельзя. Скорее всего, вокруг могильника все еще сохранялось некое «некротическое поле», отражавшее состояние «трупа Демона».
        Едва ли боевого робота существ, не похожих на человека ни в чем, можно было назвать носителем зла, но и ждать от него добра не стоило. Один такой робот уже попутешествовал по Земле и даже в «спящем» состоянии натворил много бед. А уж если кому-либо удастся включить его программу выполнения желаний, последствия могут быть самыми жуткими…
        Обо всем этом думал Артем, пролетая мимо башни могильника вслед за проводницей.
        Зари-ма лишь на мгновение остановилась над центром города с белыми улицами - словно сделанными из пористого фарфора - и чуть более темными развалинами зданий в основном пирамидального типа, затем уверенно свернула к одной такой ступенчатой пирамиде, сохранившейся лучше остальных.
        Нижняя ступень пирамиды оказалась гигантской колоннадой, поддерживающей все остальные ступени здания. Зари-ма нырнула в проход между колоннами, оглянулась, махнула рукой:
        - Здесь держаться, как я… глубоко проходить.
        - Подземный ход? - уточнил Артем.
        - Наверное, город имеет подземный уровень, - сказал Селим. - Если это так, мы имеем шанс оторваться. Подождите меня пару минут.
        Он поколдовал над полусферой кибера, достал пистолет, стреляющий специальными якорями с тросиком, зарядил его МК-батареей и вылетел из-под пирамиды наружу. Вернулся он буквально через полминуты, Артем и Зари-ма успели только обменяться вопрошающе-недоуменными взглядами.
        - Все в порядке, можем направляться дальше.
        - Зачем вам понадобился МК? - поинтересовался Артем.
        - Чтобы отвлечь погоню.
        Внезапно ослепительный свет проник за колоннаду первого этажа пирамиды, стены здания задрожали, издалека донесся грохот и затихающий гул.
        - Вот! - поднял вверх палец фон Хорст. - Я запустил инициированный на саморазряд МК с помощью метателя в башню могильника. Это на какое-то время собьет погоню с темпа. Веди нас, девочка.
        Зари-ма послушно углубилась в сгустившуюся темноту надземного горизонта здания, кружа по залу между колоннами, пока не нашла пандус, вычурными изгибами опускавшийся под землю. Земляне последовали за ней, настороженно вглядываясь в проходы и закоулки нижнего уровня древней постройки, образующие самый настоящий лабиринт. Многие коридоры были завалены каменными блоками осевшего или рухнувшего потолка, некоторые сужались из-за вспучившихся стен. Встречались и достаточно широкие и высокие залы с колоннами разного сечения, загроможденные кучами слежавшегося мусора и земли. Изредка в стенах коридоров попадались дыры диаметром с голову человека. Возле одной такой дыры Зари-ма остановилась, освещенная фонарем «кокоса», показала пальцем:
        - Дилгики…
        - Здесь живут «тушканчики», - сообразил Селим. - А что, если они выведут нас за черту города?
        - Их норы слишком узки для нас, - покачал головой Артем.
        «Внимание! - вдруг напомнил о себе инк «кокоса». - Слышу посторонние шумы».
        «Где?»
        «Ориентация затруднена обилием отражающих слоев, однако осмелюсь предположить, что по нашему следу идут люди».
        - Кажется, мне не удалось сбить погоню с толку, - сказал Селим. - Мой инк подает сигнал тревоги.
        - Мой тоже. Что будем делать?
        - Отступать, что же еще? Пока есть возможность. Пока не упремся в тупик. Ситуация еще не безнадежная. Как говорится, в ситуации с выходом есть лишь один выход, в безвыходных ситуациях выходов, как правило, несколько. Вперед!
        Зари-ма снова заняла место проводника, и отряд понесся дальше по лабиринту, чувствуя затылками дыхание погони.
        Добрались до лестницы, ведущей на более глубокий уровень подземных коммуникаций, спустились на десять метров ниже и неожиданно оказались в огромном зале со сводчатым потолком и ячеистыми, сочащимися сыростью стенами. Свет фонарей обоих «кокосов» едва доставал до центра зала, где располагалась какая-то огромная скульптура, наполовину засыпанная грудой камней и обломков потолочного перекрытия.
        Скульптура изображала полюсида с плоским лицом и тремя глазами, два из которых были полузакрыты, а третий в свете фонарей отсвечивал ледяной голубизной. У фигуры полюсида были три руки, в каждой из которых он держал какие-то непонятного назначения предметы: изогнутую трубку с раздваивающимся концом, нечто вроде песочных часов и трезубец. Материал скульптуры отсвечивал серебристым металлом и, по словам инка, сделавшего спектральный анализ, в самом деле оказался металлическим сплавом индия, серебра и железа.
        - С нами аллах! - пробормотал чем-то взволнованный Селим. - Этой глыбе цены нет! Сто тонн индия! Плюс серебро!..
        - В спектре звезды Полюса много полос индия, - равнодушно сказал Артем, не понимая волнения безопасника. - Неудивительно, что и планета богата индием и серебром, формировались-то они из одного протооблака.
        - Я не об этом. На Полюсе нет ни одной уцелевшей шахты по добыче металлических руд. Как полюсиды добывали металлы, а тем более индий, требующий особых способов обработки?
        - Спросите у Зари-мы, у аборигенов.
        - Спрашивал, но за миллион лет подробности процесса забыты напрочь, даже легенды не сохранились.
        - Хурамазда, - сказала Зари-ма, кивая на скульптуру, не понимая, о чем говорят земляне. - Собирать много люди… думать… просить… - Она сложила ладони перед лицом и закрыла глаза, заговорила на своем языке. - Хурамазда та урних толюс исконо брание крипитолос…
        - Первый полюсид, - пояснил Селим. - Они сделали из него Святого. Это его алтарь. Здесь собирались высшие чины полюсидской власти для поклонения и выражения всенародной любви.
        - Почему эта скульптура установлена под землей?
        - Потому что первые полюсиды жили в подземных пещерах. Зари-ма, куда теперь?
        Девушка перестала шептать молитву, побежала вниз по ступеням амфитеатра к фигуре Хурамазды, потом поднялась в воздух. Артем последовал за ней, прислушиваясь к скороговорке инка, предупреждавшего, что погоня совсем близко. Селим несколько мгновений колебался, не устроить ли у входа в зал засаду, но Зари-ма радостно воскликнула: - Млинь! Так правильность сказать есть! - и безопасник метнулся к ней.
        За грудой каменных блоков, камней, металлических полос и кусков плоских плит - остатков некогда существовавшего вокруг статуи Хурамазды «алтаря», в полу зала виднелась квадратная дыра, в которую могли по одному протиснуться беглецы.
        - Глубокий даль под город, - сообщила Зари-ма, довольная находкой. - Идти много-много давно искать. Я говорить отец, я верить и находить.
        - Понятно, - кивнул Селим. - Вы идите, а я их задержу.
        - Я тоже останусь, - возразил Артем.
        Взгляд фон Хорста стал тяжелым.
        - Слушайся старших, гриф, это поможет тебе избежать их ошибок. Я вас догоню.
        Артем с трудом удержался от спора, сжал зубы.
        - Давайте хотя бы спросим, что им от нас надо.
        - Один раз ты уже проявил благородство, и тебя чуть не убили. Не стоит повторять одну и ту же ошибку. Бандитам все равно, за кем гнаться, у них один принцип: отнять и разделить! А мы трое - идеальная добыча, есть что отнять… кроме жизни. Уходите!
        Артем перекусил все свои возражения и оправдания, молча полез в темную дыру шахты, проделанную неизвестно кем, неизвестно для чего и неизвестно когда.
        Первые два десятка метров он двигался за проводницей, потом вертикальный ход уперся в горизонтальный штрек, и появилась возможность двигаться рядом. Штрек явно прокладывали древние полюсиды, так как его стены имели следы термической обработки, а потолок и вовсе был перекрыт ребристыми плитами серо-серебристого цвета. Он уходил в обе стороны, исчезая во мраке, но Зари-ма уверенно выбрала поворот налево, и Артему пришлось следовать за полюсидкой, выглядевшей целеустремленной и бодрой.
        - Селим, - вызвал Артем безопасника по рации, - мы свернули налево.
        - Разберусь, - донесся сквозь шелест помех слабый голос фон Хорста.
        Миновали еще одну дыру в потолке, потом еще. Было видно, что вертикальные колодцы, соединяющие штрек с городскими подвалами, сделаны гораздо позже, чем сам тоннель. Они были грубее и несли следы механической обработки, проделанные не то кирками, не то ломами, не то острыми когтями.
        - Дилгики? - кивнул на отверстие колодца Артем, пролетая под ним.
        - Нет, - откликнулась Зари-ма, - люди искать еда, машина.
        - Земляне, что ли?
        - Нет земляне… старый рачикос.
        - Кто-кто?
        - Это есть я - рачикос.
        Только теперь Артем сообразил, что не знает, как сами полюсиды называют свою планету.
        - Как вы называете свой мир?
        - Рачи-ка, - с какой-то печалью ответила девушка. - На ваш язык - Мать и много мать…
        Артем улыбнулся.
        - Мать Матерей?
        - Так есть.
        - А звезду? Ту, что светит днем?
        - Рада-ил. Отец много отец…
        - Отец Отцов.
        Артем хмыкнул, с интересом глянув на летящую рядом полюсидку (рачикоску?), но в это время они подлетели к повороту коридора, и Зари-ма внезапно остановилась.
        - Там… грязный… неприятно! - Она поежилась.
        Артем выключил фонарь, прислушался к своим ощущениям. Идти вперед не хотелось.
        «Визирь, - вызвал он инка, - что там впереди?»
        «Слышу слабый электромагнитный шум. Ничего серьезного. Скорее всего в подземельях живут какие-нибудь местные крысы или насекомые».
        «На всякий случай приготовь оружие».
        «Всегда готов».
        Артем свернул шлем, жестом показал Зари-ме сделать то же самое, сказал тихо:
        - Моя аппаратура ничего не фиксирует. Может быть, тебе просто показалось?
        Полюсидка поняла его без перевода, легко согласилась:
        - Так есть быть показаться… можность повториться шум слово…
        - Эхо.
        - Так есть - эхо.
        Зари-ма двинулась было дальше, но Артем остановил ее за руку.
        - Теперь моя очередь идти первым.
        Он выглянул за угол коридора. Видеосистема шлема перешла на тепловое и микроволновое зрение, синтезируя поле обозрения, и мрак вокруг раздвинулся, стены коридора стали темно-бордовыми, потолок фиолетовым, а пол коричневым, с пятнами и прожилками вишневого цвета. На пределе видимости стены коридора сходились в точку, ничего подозрительного в нем видно не было.
        - Порядок, - сказал пограничник, включая фонарь. - Держись за спиной. Далеко ведет этот тоннель?
        - Тонелль? - повторила девушка.
        - Коридор, штрек. - Артем коснулся рукой стены, показал вдаль.
        - Ахой, - кивнула Зари-ма; Артем уже знал, что это слово сродни русскому «ага». - Мы назвать коридор - старжань.
        Они подвесили себя в центре подземного хода и увеличили скорость. Стены неизвестно для чего созданного тоннеля давили на голову, и Артем был бы рад побыстрее выбраться на поверхность.
        - Селим, - позвал он.
        Безопасник не отозвался.
        Артем попробовал связаться с ним на других волнах, и ему показалось, что он слышит какие-то хрипы, стоны и тяжелое дыхание фон Хорста.
        - Селим! Что происходит?!
        Серия тресков (выстрелы?!), тягучий шорох, стоны…
        - Дьявольщина! - Артем остановил Зари-му. - Жди меня здесь! С моим товарищем несчастье, там идет бой, может быть, он ранен… короче, оставайся на месте и жди!
        - Какой несчастье? - удивленно проговорила полюсидка. - Я совсем знать… он хорошо… порядок…
        Но Артем уже не слышал, разворачиваясь и давая антиграву полную тягу. И только удалившись от девушки на полкилометра, вспомнил ее слова и сообразил, что она действительно могла чувствовать состояние безопасника и что с ним на самом деле ничего не случилось.
        Тревожно сжалось сердце. Нельзя было оставлять ее одну, пришла трезвая мысль. Артем остановился, вызвал фон Хорста, ответа не услышал (дьявол, просто стены не пропускают электромагнитные волны!) и метнулся назад.
        - Зари-ма!
        Крик отразился от стен тоннеля, унесся в бордово-фиолетовый полумрак, вернулся слабым эхом. Через несколько мгновений донесся тонкий крик девушки:
        - Нет!.. Нельзя!.. Ждать плохой… - голос ее захлебнулся.
        На темном фоне сужающихся впереди стен проявились алые пятна, изменяющие очертания. Их появление означало, что Зари-ма не зря предупреждала спутника о «грязном и неприятном»: беглецов ждала засада. И он сам, по сути, отдал девушку в руки тех, кто хладнокровно готовил ловушку!
        Первым побуждением было броситься на врагов и попытаться отбить полюсидку. Однако вторая мысль остановила пограничника. В перестрелке Зари-му могли ранить или убить, а этого допустить он не мог. Нужен был какой-то нестандартный ход.
        «Думай!» - бросил Артем сам себе, медленно плывя у потолка тоннеля в режиме «инкогнито». До места, где он оставил Зари-му, оставалось еще метров триста, и захватившие девушку люди его не видели и пока не стреляли.
        Инк «кокоса» принял пожелание хозяина на свой счет.
        «Над нами пустоты, - сообщил он деловитым тоном. - Возможно, там проложен параллельный штрек».
        Решение созрело мгновенно.
        «Неймс!»
        Визирь послушно сменил на плечевой турели вид оружия.
        «Вырезай люк в потолке до пересечения с пустотами!»
        Невидимый луч ударил в потолок тоннеля, превращая его материал в пыль, в излучение. Через несколько секунд дыра выросла настолько, что Артем смог протиснуться в нее. Еще через полминуты он в облаке пыли вырвался в другой тоннель, пошире и погрубей, явно проложенный гораздо позже, чем нижний. Судя по стенам, полу и потолку, его буквально прогрызала какая-то машина вроде земного горнорудного комбайна двадцатого века - с фрезами и механическими бурами.
        Достичь точки, расположенной над местом, где осталась Зари-ма, было делом десятка секунд. После чего Артем сосредоточился на проникновении в камень - так же он действовал среди астероидов кольца Сатурна в поисках бриллиантид - и включил «неймс» на полную мощность.
        Беззвучный взрыв, вихрь пыли и тусклого света, глухой треск обвалившейся плиты - и он уже в нижнем тоннеле.
        Слева две вишнево светящиеся кляксы (люди в «хамелеонах», с оружием): выстрел из «глюка»!
        Справа еще тень: выстрел из аннигилятора!
        Тихий вскрик Зари-мы.
        Один из тех, кто волок девушку, ударил ее по голове.
        Выстрел из «глюка»!
        Дикий вопль: бандиту, ударившему полюсидку, оторвало руку! Второй «хамелеон» отпустил девушку, выстрелил из аннигилятора, но он не видел Артема и не попал. Всплеск огня и дыма отбросил Артема в сторону, однако он все же не потерял ориентацию, выстрелил еще раз.
        Бой закончился.
        Сквозь пелену дыма и пыли Артем опустился на пол тоннеля, склонился над Зари-мой. Девушка была жива, но лежала без движения. Антиграва на ней не было - сорвали, очевидно, во время борьбы, куртка была разорвана. Артем подхватил ее на руки, не зная, что делать дальше, и сквозь хрипы и писки помех услышал по рации едва слышный голос фон Хорста:
        - Живы?
        - Зари-ма ранена, со мной все в порядке, - отозвался обрадованный Артем. - Нас ждала засада.
        - Туареги?
        - Нет, люди в комбезах типа «хамелеон».
        - Значит, наши. Они тоже знали этот ход. Дальше пока не идите, ждите меня.
        - Мы будем во втором коридоре,
        - Каком втором?! - В голосе Селима послышалось удивление.
        - Доберетесь до трупов, увидите вверху дыру…
        - Понял.
        Связь прекратилась.
        Артем кое-как с ношей на руках протиснулся в проделанную в потолке брешь и опустил Зари-му на пол второго тоннеля. Свернул шлем, прижал ухо к ее груди и услышал стук двух сердец девушки. Одно билось чаще другого, но о чем это говорило, пограничник не знал. Нечаянно коснувшись груди полюсидки, он отдернул руку, но все же успел почувствовать, что грудь инопланетянки не отличается от груди земных женщин. Порадовался этому обстоятельству, тут же прикрикнув на самого себя: нашел время о чем думать! Потрогал ноги, руки девушки - целы, к счастью, а вот на темени обнаружилась горячая шишка. Сюда и пришелся удар бандита.
        «Что у нас имеется в медарсенале?» - вызвал он Визиря.
        «Смотря для каких целей», - откликнулся инк.
        «Видишь, она без сознания?»
        «Могу предложить газовый адаптоген».
        «Давай».
        На поясе «кокоса» раскрылся пенал медицинской аптечки, в ладонь Артему выпал тонкий стержень зеленого цвета с огоньком на торце. Пограничник щелкнул ногтем по огоньку: зашипело. В нос проник резкий возбуждающий запах. Артем поднес стержень к носу девушки, та поморщилась, чихнула, слепо отмахнулась рукой и открыла глаза, затем быстро села. Глаза ее расширились.
        - Все в порядке, - поспешил успокоить Зари-му Артем, отводя луч фонаря в сторону. - Мы в безопасности.
        Подумав, повторил эту фразу на полюсидском.
        - Они прятаться яма в стене… я нет видеть… после плохо совсем…
        - Они, наверное, выстрелили в тебя из парализатора, - сказал Артем, мешая русские и полюсидские слова. - Правда, не понимаю, как им удалось так спрятаться, что не учуяла ни ты, ни аппаратура «кокоса».
        - Я нет понимать вместе, - пригорюнилась Зари-ма. Завертела головой, встала на ноги. - Ты я есть какой место?
        - Я обнаружил второй коридор. - Артем осветил стены и потолок тоннеля, направил луч света в его глубину; тоннель в полусотне метров сворачивал в сторону. Артем посветил назад: и этот участок тоннеля сворачивал, но уже в противоположную сторону. Образовался странный зигзаг в форме буквы «z», перекладина которого располагалась точно над первым тоннелем - нижним.
        - Интересно, кто проделал этот ход и зачем?
        - Нет знать, - пожала плечами полюсидка; заметила, что куртка у нее разорвана, запахнула полы. - Старжань старый нет полный… запах чужой… нет рачикос…
        - Ты имеешь в виду, что ход проложили не рачикосы?
        - Предположность так есть… нет уверенность…
        Артем вдруг подумал, что, кроме землян, Полюс Недоступности могли посетить и другие инопланетяне. Тогда становилось понятным замечание девушки о «чужом запахе». Этот тоннель могли проложить чужие существа. Только зачем?
        - Где наш друг? - спросила Зари-ма; слово «друг» она произнесла по-полюсидски, оно звучало как «радог». - Мы ждать?
        - Я здесь, - раздался приближающийся бас фон Хорста, и его фигура вынырнула из дыры в полу в облаке пыли. За ним выплыла полусфера кибера. - Вот вы где! Действительно, тоннель. Неужели я наконец нашел их?
        - Кого? - не понял Артем.
        - Так, никого. - Селим осветил Зари-му. - Вы уже пришли в себя, мадемуазель?
        - Он спасать я, - объявила Зари-ма и провела пальцами по щеке Артема, так что у него по спине от удовольствия побежали мурашки. - Я благодарность.
        - Понятно. - Селим тоже свернул шлем, пригладил волосы. - Как это случилось?
        - Они устроили засаду. Не понимаю, почему Зари-ма их не почуяла.
        Фон Хорст подкинул в руке цилиндрик, похожий на фонарь, с рядами отверстий и выпуклым стеклянным глазом на торце.
        - Я нашел внизу вот это.
        - Динго?!
        - Совершенно верно. Только с эйдоэффектом. Такой аппарат создает не только голографическое изображение любого предмета, но и включает пси-сопровождение. Можно пройти рядом с живым человеком, будучи уверенным, что это дерево или скала.
        - Я не предполагал…
        - Это спецразработки техотдела СБ. Мы снова наткнулись на людей Зо Ли, которого снабдили самой современной техникой, в том числе секретной. Я же говорил, у этого человека очень высокие покровители.
        - Вперед нам теперь идти нельзя, бандиты наверняка будут ждать нас на выходе.
        - Назад тоже. Я взорвал ход за собой. - Селим осветил коридор, как это делал недавно Артем. - Придется воспользоваться этим ходом. Знать бы, куда он нас выведет. Итак, леди и джентльмены, куда направимся?
        Зари-ма показала в один конец коридора, Артем в другой.
        Безопасник улыбнулся и направился в ту сторону, которую выбрал Артем.
        След Червя
        Этот коридор отличался от нижнего, как ход жука-древоточца от прокола шилом. Он петлял, поднимался и опускался, сужался и расширялся, хотя вел примерно в одном направлении.
        Анализаторы «кокоса» долго собирали информацию, пока отряд двигался по тоннелю, и наконец инк выдал предположение, что ход проложен в толще осадочных пород долины каким-то агрегатом со множеством фрез, хотя кое-где сохранились и следы плазменной обработки, если судить по выплавленным в стенах нишам.
        Селим не пропустил ни одной такой ниши, обследуя их с особой тщательностью и не отвечая на вопросы Артема, но что он искал, так и осталось невыясненным. Единственное, в чем окончательно убедился пограничник, было его собственное предположение о том, что фон Хорст знает больше, чем говорит. И еще в душе Артема зрело убеждение, что ему выдали не всю информацию о положении дел на планете. Он гнал от себя эту обидную мысль, но она упорно возвращалась, и лишь ситуация не позволяла ему обратиться к Селиму с прямым вопросом и выяснить правду.
        Они преодолели около двух километров по странному выгрызенному тоннелю, когда Зари-ма окликнула мужчин и остановилась, прижав ладонь левой руки ко лбу и закрыв глаза.
        - Там темный… недобрый… очень большой… верх и низ…
        - Колодец? - уточнил Селим.
        - Верх большой тяжелый… низ глубоко… так есть колодец…
        Мужчины переглянулись.
        - Кажется, я понимаю, - пробормотал Артем. - Мы приближаемся к башне могильника. Надо было идти в другую сторону. Поворачиваем?
        - Теперь уж давай посмотрим, что там впереди, зачем кому-то понадобилось прокладывать ход под башню. К тому же возвращаться уже поздно, ход наверняка перекрыт охотниками. Я пойду первым, ты последним.
        Фон Хорст дал команду киберу, и полусфера устремилась вперед, играя роль впередсмотрящего.
        Спустя несколько минут тоннель вильнул и вывел отряд в низкий круглый зал, стены, пол и потолок которого были усеяны кавернами, более мелкими ямками и порами. В центре зала потолок подпирали два десятка кривых, бурых, с сизым налетом колонн, похожих на гигантские берцовые кости. Они окружали дыру в полу, испускавшую тусклое серое свечение. Над дырой в потолке виднелась какая-то кристаллическая прозрачная масса, напоминавшая растрескавшуюся выпуклую линзу. От этой линзы исходила волна живого ожидания. Казалось, она смотрит на людей, тяжело, подозрительно, недоверчиво, с угрозой.
        - Глаз Мраг-Маххура! - прошептала Зари-ма, прячась за Артема. - Я нет верить!.. Рассказывать отец…
        - М-да! - сквозь зубы проговорил Селим. - Не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Легенды действительно не врут. Вот он, Червь, а я искал его наверху, в горах…
        Артем с недоумением посмотрел на безопасника. Тот разглядывал не линзу Глаза Мраг-Маххура, а странное сооружение у стены зала, похожее на огромный, в два человеческих роста, ссохшийся гофрированный шланг. Кое-где оболочка шланга потрескалась и разошлась, открывая белесые дуги и кольца, систему тонких жил и растяжек, заполнявшую внутренности шланга ажурной объемной вязью.
        - Что это? - подлетел к Селиму пограничник, успокаивающе беря Зари-му за руку.
        Фон Хорст очнулся, подозвал кибера и развернул малый исследовательский комплекс «Знаток». Затем подлетел к «шлангу», запустил «Знатока» внутрь необычного сооружения. Блестящий жук выпустил усы и деловито пополз в паутинные заросли жил и растяжек.
        - Вы от меня что-то скрываете, - требовательно заявил Артем.
        Безопасник оглянулся. Сосредоточенное лицо его разгладилось, стало добродушным и лукавым. Правда, всего на несколько мгновений.
        - Извини, гриф, я думал, тебе дали весь информпакет. Дело в том, что безопасность занимается на Полюсе не только проблемой поиска корабля роботов. Найти оставшегося «живого» Демона особой надежды нет. Но вот если вернуться к легендам, бытующим на Полюсе, то одна из них рассказывает о посещении планеты Червем Угаага уже после того, как здесь появились усыпальницы джиннов. Понимаешь, о чем речь?
        - Пришельцы, - пробормотал Артем. - Я начал догадываться… Значит, этот «шланг» в зале…
        - Червь Угаага, один из тех, кто прилетел на Полюс сотни тысяч лет назад. Почему он остался здесь, под башней могильника, я не знаю, легенды об этом не говорят ничего. Но факт налицо. Мы искали следы Червей на поверхности, а надо было заглянуть под землю.
        - Мы?
        Селим отвел глаза.
        - Я не первый разведчик СБ на Полюсе, до меня здесь работали другие парни.
        - Мне говорили… Но ведь они не вернулись…
        - К сожалению, не вернулись. Хотя информацию собранную передали. Кстати, тот объект в виде крыла, который мы с тобой обнаружили в степи, скорее всего является космолетом Червей. Хотя утверждать не берусь. Возможно, это в самом деле один из катеров, выпущенных кораблем роботов.
        - Почему же меня не предупредили?
        - Не переживай, мне тоже в свое время не выдали всей информации, так как боялись утечки. Меня посылали найти центр, управляющий спайдер-системой негуман, а уж потом дали еще несколько заданий.
        - Каких, если не секрет?
        - Секрет. - Селим усмехнулся. - Хотя тебе могу сказать. Кроме спайдер-центра, мне надо было найти корабль Демонов, шахты и заводы полюсидов по добыче руды и производству индия, следы чужих косменов и установить контакт с охотниками за кладами. Многие из них отдали бы полжизни, чтобы вернуться на Землю.
        Артем некоторое время не сводил потемневших глаз с лица фон Хорста, мотнул головой, приходя в себя. Глухо проговорил:
        - Меня послали найти вас и взорвать корабль…
        - Все правильно, гриф, одному человеку не под силу решить все задачи одновременно. Я успел многое лишь благодаря тем, кто работал на Полюсе передо мной. Теперь нам с тобой гораздо легче. Думаю, нам удастся дойти до гранд-болот юга и найти корабль.
        - Но эти… сзади… - Артем оглянулся.
        - Стая Зо Ли изрядно поредела, еще одна стычка - и он останется без помощников.
        - Он очень опытный и упорный человек.
        - Он уже не человек, по большому счету, хотя действительно опытный и упрямый. Ты даже не представляешь, до чего он упрям и опасен. Законы этики для него не существуют. Ничего, как-нибудь прорвемся.
        - Я подумал… может быть, маяк негуман, мимо которого мы пролетали, и есть центр управления спайдер-системой?
        - Эта мысль приходила в голову всем нашим предшественникам, и они ее проверили… ценой нескольких жизней. К сожалению, идея не подтвердилась.
        Селим похлопал ладонью по шершавой шкуре Червя.
        - Прощай, последний Угаага. Не повезло тебе.
        - Кто он? Я имею в виду - живое существо или инк?
        - Угаага были, естественно, негуманами, разве что другого вида, отличного от гиперптеридов и иксоидов. Они каким-то образом узнали о корабле роботов и попытались найти, но не преуспели. Хотя это все мои домыслы, а не прямые доказательства.
        - Зачем им понадобилось пролагать тоннель под башню?
        - А зачем нашим охотникам понадобилось взрывать могильники? Чтобы посмотреть, что там, внутри, и, если можно, оживить сдохшего Демона и заставить служить себе.
        - Глаз! - вырвалось у Артема. - Глаз Мраг-Маххура! - Он посмотрел на осмелевшую Зари-му, приблизившуюся к центру зала.
        - Это, вероятно, нечто вроде объектива интроскопа, - кивнул Селим. - Черви через него заглядывали внутрь башен. Не взрывая их.
        - Невероятно!
        - Почему же? Вполне может быть.
        - А мы можем заглянуть в башню через этот… объектив?
        - Попробуем, если только нам не помешают. Чувствуешь, какая здесь атмосфера? Наверное, существует определенного рода обратная связь между этим залом и башней через Глаз. То ли Демон там, внутри, не окончательно истлел, то ли это эффект работы самого Глаза. В общем, действуем осторожно.
        - Глаз Мраг-Маххура! - торжественно заявила Зари-ма, показывая на линзу в потолке зала. - Отец видеть такой горы Плиния… глубоко пещера… очень страх!
        - Наверное, ее отец действительно натыкался на ходы Червей в горах, - задумчиво сказал Селим, подходя к колодцу. - Но меня больше интересует эта дырка. Почему она расположена точно под Глазом? Ну-ка, погаси свет.
        Артем выключил фонарь.
        В зал хлынул мрак. Однако над колодцем он был неполным, будто глубоко внутри располагался источник света. Артем и фон Хорст осторожно приблизились к трехметровой дыре в полу зала и увидели совсем неглубоко шапку светящегося серовато-жемчужного тумана.
        «Оцени», - приказал Артем инку.
        «Глубина не поддается измерению, - почти тотчас же отозвался Визирь. - Субстанция в колодце не имеет конкретных характеристик: температуры, плотности, вязкости, состава. Во всяком случае, я их определить не могу».
        - Что за чертовщина?! - вслух произнес Артем.
        - Да, на обычный туман эта пелена не похожа, - хмыкнул фон Хорст. - Погляди-ка вверх.
        Артем поднял голову, и ему показалось, что на него посмотрел кто-то огромный и ощутимо массивный, как гора. Отшатнувшись, он едва не свалился в колодец, но Визирь включил антиграв и вынес хозяина из зоны действия линзы. Селим же еще несколько мгновений всматривался в стеклянно-кристаллическую глыбу, рассеченную сеткой трещин, вздрогнул и отпрыгнул назад.
        - Зараза! Не хуже гипногенератора!
        - Что?! - Артем включил фонарь и взялся за оружие.
        - Похоже, Демон внутри этого могильника действительно еще не сдох окончательно. Мне показалось… - безопасник замолчал.
        Артем выжидательно посмотрел на него.
        - Вы… видели…
        - Да ничего я практически не увидел. Показалось, что на меня сейчас рухнет потолок, вот и все.
        Вскрикнула Зари-ма, вытягивая руку к линзе.
        Мужчины одновременно выхватили аннигиляторы, оглядываясь, и увидели, как из линзы Глаза Мраг-Маххура капнула в колодец сияющая капля. Воздух и корявые стойки вокруг колодца шатнуло странной беззвучной ударной волной. Свечение тумана усилилось, но ненадолго. Вскоре все успокоилось, лишь ощущение взгляда не проходило, будто великан наверху продолжал мрачно, с вечной тоской следить за людьми, изредка роняя в колодец «слезы света».
        - Надо уходить отсюда, - глухо сказал Селим, подходя к остову Червя и забирая «Знатока». - Для изучения находки нужна хорошо оснащенная экспедиция. Главное, что мы получили подтверждение высадки на Полюс еще одного отряда негуман - Червей Угаага.
        Зари-ма вдруг сорвалась с места, вцепилась в локоть Артема, глядя в темноту зала.
        - Плохо приближаться! Много люди… недобрость желания… смерть!
        - Он все-таки последовал за нами, - нахмурился Селим. - Надо было взорвать и этот ход за собой.
        - Поздно! Занимаем оборону и…
        - Ни один «кокос» не выдерживает выстрела из аннигилятора, а тем более из «глюка». Всех мы все равно не перестреляем одновременно, кто-нибудь из охотников непременно уцелеет и выстрелит. Надо бежать.
        - Куда?! Ход сюда один!
        - А колодец?
        Артем изумленно глянул на спокойное лицо фон Хорста.
        - Но мы же не знаем, куда он ведет. Вдруг в тупик? К тому же он заполнен странным «туманом».
        - У тебя есть еще варианты?
        Артем оглянулся на Зари-му, не сводящую глаз с дыры тоннеля, через который они проникли в зал Червя.
        - Она погибнет без защиты…
        - Она знала, на что идет.
        - Без нее я…
        - Тогда убеди ее надеть «кокос», - оборвал пограничника Селим. - Я попробую задержать их на пару минут.
        Он метнулся к зеву тоннеля, исчез в темноте.
        Артем повернулся к полюсидке, взял ее за руку.
        - Зари-ма… поверь мне… мы погибнем, если останемся. И можем погибнуть, если прыгнем в колодец. А чтобы мы не погибли…
        - Я понимать, - перебила его девушка. - Я надо надеть искусственный шкура? - Она потрогала упругую пленку «кокоса».
        - Да!
        - Так есть. Ты помогать.
        - Конечно, - обрадованно засуетился Артем, подзывая кибера и доставая запасной комплект костюма.
        И не успел он его развернуть, как девушка сняла с себя куртку и шаровары и осталась в одной белой юбочке. Ошеломленный Артем молча смотрел на золотистое тело юной полюсидки, отвечающее всем канонам земной женской красоты, до тех пор пока она не посмотрела на него удивленно.
        - Ты помогать? Я плохо?
        - Ты ангел! - очнулся Артем, понимая, что обычаи полюсидов не позволяют ей стесняться переодевания при мужчинах. - Вдевай сюда ноги.
        Девушка послушно влезла в костюм. Артем нечаянно коснулся ее живота, кровь прихлынула к щекам, сердце дало сбой, руки дрогнули.
        Зари-ма повернула к нему голову, удивленная его реакцией, глаза их встретились. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, разговаривая на языке чувств, потом Зари-ма погладила пальцами щеки Артема и поцеловала.
        - Нет знать будущее… ты ждать… хорошо?
        - Хорошо! - выдохнул он.
        Из отверстия тоннеля в зал вылетела волна грохота, задрожали стены и пол зала. Затем в облаке коричневой пыли появился стремительно мчавшийся Селим.
        - Вы еще не переоделись?! Нашли время выяснять отношения! Быстро уходим, они вот-вот будут здесь!
        Артем помог Зари-ме быстро зарастить «кокос», объяснил, что голос в ушах, который она слышит, принадлежит не «духу», а существу, обслуживающему костюм, и бояться его не надо, надо лишь приказывать мысленно, что он должен делать. Зари-ма поняла все мгновенно, она вообще все схватывала на лету, попробовала побеседовать с инком «кокоса», но в этот момент пространство зала прочертила огненная трасса аннигиляционного выстрела, вспышка ярчайшего света ударила по глазам. Одна из уродливых «костяных» колонн исчезла. Взрывная волна отбросила Зари-му и Артема к остову Червя.
        Еще одна трасса пронзила воздух, но это уже стрелял Селим, профессионально занявший позицию для точного выстрела. В тоннеле вспыхнул радужный шар аннигиляции, грохнуло, волна пыли и дыма выплеснулась в зал. На несколько мгновений стрельба прекратилась.
        - Ныряйте! - рявкнул фон Хорст.
        Артем помог Зари-ме встать, без слов подхватил ее на руки, так как инк еще не разобрался в ее желаниях и не включил антиграв. Прочертив в воздухе короткую дугу со своей ношей, пограничник прыгнул в колодец со светящимся туманом.
        За ним метнулся Селим.
        Жуткое ощущение неминуемого удара в спину охватило беглецов. Артем взмолился в душе: господи, вынеси нас отсюда живыми! Тихо вскрикнула Зари-ма. Что-то глухо пробормотал фон Хорст. Светлая пелена окутала падающих в колодец людей. Что-то звонко скрипнуло, будто отворилась металлическая дверь, странная темная вспышка ударила по глазам, тела беглецов пронзила судорога неведомого разряда, и наступила темнота…
        Темнота и тишина…
        Слабый стон…
        Артем пошевелился, с трудом разлепил веки.
        Стон повторился.
        Он открыл рот и понял, что стонет сам. Позвал мысленно:
        «Визирь!»
        «Слушаю, хозяин», - отозвался инк тонким шелестящим пси-голоском, будто ему стиснули горло.
        «Где мы?»
        «Плотность среды в полтора раза выше плотности воды. Это не жидкость, а скорее жижа или взвесь. Температура плюс восемнадцать, давление - две атмосферы. Предположительно мы находимся в болоте на глубине двух десятков метров».
        «Как мы здесь оказались?!»
        «Для вывода не хватает информации. При погружении в туман колодца аппаратура зафиксировала сильные полевые искажения. Возможно, произошел стохастический ТФ-переброс».
        Артем вдруг вспомнил, что он был не один.
        «Где Зари-ма?! Селим? Позови их!»
        «Вызываю».
        В ушах зашумел «океанский прибой» эфира, затем шум резко стих, отсеченный фильтром, лишь изредка слуха касались тонюсенькие всхлипы, принадлежащие каким-то волновым процессам в толще болота. И вот Артем услышал чье-то дыхание и тихий шепот-мольбу на полюсидском языке. Горло пограничника сжал спазм. Девушка считала, что находится уже на том свете (по-полюсидски - в «нижнем мире отсутствия всего»), и молилась своим богам, чтобы они спасли «светлого землянина».
        - Зари-ма! - позвал он.
        Шепот прекратился. Мгновение изумления и радостного недоверия. Тихий вскрик:
        - Арти?!
        - Да, милая.
        - Ты жизнь!
        - Жизнь, жизнь, - раздался ворчливый голос фон Хорста. - Вылезайте из болота, сколько можно там торчать?
        - Это понять - я нет нижний мир?
        - Мы просто сидим в глубине болотной трясины, - сказал Артем.
        Радостный вопль и вслед за тем жалобное:
        - Я ничего нет видеть…
        - Вызови инка… существо, которое сидит в костюме, и попроси его вынести тебя на поверхность болота.
        Пауза, тихий вскрик и нервный смех.
        - Он просить повторение… вежливость страшно…
        Еще пауза, потом радостный вздох:
        - Он понять… я двигаться!
        Артем приказал Визирю выбираться из болота. Тьма вокруг (в инфракрасном диапазоне толща жижи излучала малиново-бордовое свечение; казалось, ты висишь в бездне, пронизанной затейливо изогнутыми лентами водорослей) стала светлеть, зеленеть, отступать вниз. Приблизился верхний мутно-белесый слой, и с гулким чмоканьем «кокос» вылетел в сумрачный воздух.
        Небо над болотом было затянуто зеленоватыми тучами, скрывающими светило. Кроме того, над болотом стлался серовато-салатовый туман, скрывающий горизонт, а из этого тумана выступали размытые бугристые стволы гигантских деревьев, вершины которых уходили буквально в нижний слой облаков. Чуть поодаль, в просветы между стволами, виднелась угрюмая черная колонна могильника. Дорога, связывающая ее с другими башнями, очевидно, пряталась в глубине болота.
        С тяжким плеском в десяти метрах от Артема из мшистого буро-желтого месива вылетела бесформенная масса, зависла над поверхностью болота, роняя комья грязи, водоросли и ручьи воды. Это был «кокос» Зари-мы. Артем понял, что выглядит примерно так же, похлопал руками по груди и ногам, сбивая грязь.
        - Кажется, нам придется смывать эту липучую слизь. Как ты себя чувствуешь?
        - Хорошо, - ответила возбужденная, осмелевшая девушка. - Очень удобность одежда… я одомос карионис!
        - Что?
        - Она просто в восторге, - послышалось ворчание Селима. И между стволами растительных великанов мелькнул белый «кокос». - Как самочувствие?
        - Нормально. Что произошло? Как мы здесь оказались, в болоте?
        - Я вижу только одно объяснение: Демон выполнил наше желание.
        Артем в изумлении не сразу нашелся, что сказать.
        - Неужели вы считаете… что мертвый робот…
        - Он не совсем мертв. Вы же сами чувствовали его взгляд.
        - Но если он еще жив и может выполнять чьи-то желания, то почему не выполнил желание Червя и не переместил его на родину?
        - Кто может знать, какие желания возникают у негуман? - философски заметил Селим. - Может быть, у Червя были более важные цели, нежели спасение жизни и возвращение домой. Вряд ли он и его соотечественники стали бы прокладывать тоннели под башни могильников и сооружать линзы «интроскопов» ради того, чтобы попросить Демонов отправить их обратно. К тому же я не уверен, что это желание по силам Демону. Факт же налицо: мы оказались здесь, на краю одного из южных гранд-болот, и перенести нас мог сюда только Демон.
        - Не согласен, - возразил Артем. - Колодец могли соорудить Черви. Что, если это их станция метро с нестандартным резонансным ТФ-контуром? Стоило нам возбудить его, контур сработал, и нас выбросило по «струне» по случайному вектору. Хорошо еще, что не в космос.
        - Возможно, - согласился фон Хорст после короткого раздумья. - Но что-то мне подсказывает, что прав я - Демон услышал наши желания и перенес туда, куда мы хотели попасть. Хотя это уже не имеет значения. Слава богу, мы на юге и можем двигаться дальше к цели. Зари-ма, девочка, пора включать свои способности чаровницы.
        - Я готовность, - тут же отозвалась проводница.
        Шлем ее «кокоса» свернулся к воротнику, и стало видно довольное лицо полюсидки с сияющими фиалковыми глазами.
        Все дороги ведут в болото
        Таких гигантских - по всем параметрам - болот Артем не встречал ни на одной из планет Солнечной системы и других звезд. Создавалось впечатление, что на Полюсе жили великаны, для которых планета и вырастила гранд-болота глубиной до двух километров. С трудом верилось, что около миллиона лет назад - по данным исследователей-дистанционников - болота на Полюсе Недоступности практически не существовали. Они начали появляться и расползаться по планете только после ухода негуманоидов, оставивших мрачные башни «демонических склепов».
        В этом болотном мире поражало все: глубины, колоссальной высоты и толщины деревья - своеобразные многоходульные мангры, создающие целые надводные «острова», диковинные запахи (особенно сильными были запахи железа), странные существа и «живые струи» - медленно движущиеся сквозь теплую толщу болотной жижи потоки мелкодисперсных водорослей, обладавшие, как оказалось, зачатками воли и разума. Во всяком случае, они всегда собирались там, где останавливались люди, и с любопытством разглядывали их «коллективным полем чувствования». Самое интересное, что Зари-ма не боялась этих медленных болотных созданий и даже могла общаться с ними в пси-поле. Хотя и не знала, что такое поле существует.
        Артем предположил, что многие необычные существа болота являются мутантами, порожденными влиянием черных могильников, и Селим с ним согласился. Он и сам думал так же. Природа Полюса Недоступности и природа Земли шли сходными эволюционными путями, экспериментируя с почти одинаковым генетическим материалом, однако существовали и отличия, обусловленные рядом факторов, присущих только данной планете. Плюс влияние «темной ауры» могильников.
        После «несанкционированного» катапультирования ТФ-каналом из подземелья под могильником в глубины болота беглецы полдня приходили в себя, изучали местность, ради любопытства осмотрели несколько мангровых «островов», позавтракали - в этом южном районе начиналось утро. Потом Артем учил Зари-му пользоваться «кокосом» - освоилась она довольно быстро, и лишь после этого выступили в поход на поиски легендарного корабля негуманских боевых роботов.
        Башня могильника, возле которой они вынырнули из болота, несмотря на свою высоту, выступала над густо заросшей водорослями и «кувшинками» поверхностью всего на двести метров, хотя и в «усеченном» виде производила впечатление мощной цитадели, внутри которой спит жуткий великан-монстр. Ее разведчики обошли стороной, не желая испытывать душевный дискомфорт от «потустороннего общения» с мертвым Демоном.
        Девушка-полюсидка за это время успела выучить еще около двух сотен слов и разговаривала на унилинге все уверенней, забавно коверкая слова. Да и Артем постарался не отстать от нее в изучении полюсидского языка, так что диалог у них получался вполне сносный.
        Зари-ма каким-то образом сориентировалась на местности и сообщила, что они находятся на окраине Парлевуанского гранд-болота, охватывающего Лысину - стокилометрового диаметра гладкий каменный купол, который олицетворял на планете южный полюс. Тирранское гранд-болото, в котором по легенде утонул дракон Мраг-Маххура, начиналось на сто километров севернее, отделенное от Парлевуанского полосой Горелой Степи. Таким образом, нырок в колодец со светящимся туманом сократил отряду путь примерно на три тысячи километров. Оставшиеся сто километров он преодолел бы и не имея транспортных средств, а уж в спецкостюмах с антигравами и вовсе это расстояние не казалось препятствием.
        Действительно, стокилометровую Горелую Степь они на бреющем полете пересекли за час, вдоволь налюбовавшись буро-коричневой, с проплешинами черного и ослепительно белого крупного песка, поверхностью, а также глубокими воронками ядовито-синего цвета и горами голубовато-серого пепла. Почему этот пепел не развеивался ветрами, Зари-ма не знала.
        По ее словам, здесь некогда располагалось некое Производство, сгоревшее во время «небесного гнева». Что подразумевалось под «небесным гневом», не знала и сама проводница, но, вероятнее всего, над этим районом, представлявшим собой технологическую зону полюсидской цивилизации, произошла одна из стычек между беглецами с корабля роботов и догнавшими их иксоидами.
        Бой разгорелся нешуточный, причем с применением магических средств, иначе трудно было объяснить миллионнолетнее сохранение местности в том состоянии, в каком она оказалась после битвы. Башня могильника стояла на краю Степи, но не она делала погоду в этом мертвом краю, застывшем навеки, пронизанном вибрацией чужих физических законов.
        Конечно, разведчики не преминули бы задержаться в Степи для изучения древнего поля боя, будь у них свободное время. Но времени-то как раз и не было. Уже при подлете к болоту, появившемуся на горизонте в виде зыбкого туманного марева зеленовато-серого цвета, из которого высовывались растопыренные перья и колючки исполинских деревьев, Зари-ма почуяла приближение «плохих людей», и земляне поняли, что от погони избавиться им так и не удалось. И хотя они успели нырнуть в туманную завесу, затрудняющую локацию на многих диапазонах электромагнитных волн (из-за присутствия в частицах тумана включений железа и индия), прежде чем их заметили, настроение у Артема испортилось. Он предчувствовал новое столкновение с охотниками за Демонами, которое могло закончиться не столь благополучно, как первые.
        - Как они вышли на наш след? - поинтересовался он у фон Хорста, возившегося с кибером.
        Они остановились у одного из лесных великанов, десяток стволов которого уходил в болото на добрые две сотни метров, а крона представляла собой нечто вроде гигантской многоножки, покрытой желто-сиреневыми листьями-иглами.
        - Скорее всего, это просто еще одна стая охотников, - буркнул безопасник, - блуждающая по южным областям. Но, возможно, наши преследователи прыгнули за нами в колодец с жаждой догнать, и тот переместил их в то же место. Придется теперь сохранять режим радиомолчания, чтобы нас не запеленговали. Общаться будем только на звуке, сняв шлемы.
        - Надо бы посоветоваться с базой.
        - Я сообщил на базу о наших приключениях, но ответа не получил. Не знаю, в чем там у них дело. Может, нашу миссию раскрыла служба охраны Правительства, у них своя контрразведка, а может, твой дед ушел в отставку и службу безопасности прикрыли, поэтому помощи ждать не стоит. Будем пробираться «тенью», в режиме «инкогнито», чтобы исключить любые случайности. Уж слишком близко мы подошли к цели.
        - Что вы хотите сказать?
        - Просто рассуждаю вслух, - рассеянно ответил Селим, заканчивая сортировать запасы в пузе кибера. - Зари-ма, девочка, снова твой выход. Ищи «дракона», на котором прибыл на вашу планету Мраг-Маххур. Сможешь?
        - Я попробовать, - несмело улыбнулась девушка. - Здесь много неприятность место. - Она передернула плечами; в «кокосе» это выглядело, как танцевальное па.
        - То, что мы ищем, - очень большое и имеет необычную форму. Причем лежит где-то на дне Тирранского болота.
        - Я понимать. Только я мешать этот шкура. - Она указала пальцем на свой «кокос». - Необходимость снять.
        - Что ж, снимай и колдуй, он будет тебя охранять. - Селим кивнул на Артема. - А я вернусь через десять минут, посмотрю на Степь.
        Безопасник нырнул в туман.
        - Ты помогать, - безапелляционно заявила Зари-ма, поискала глазами место, где можно было стать на ноги, и указала на горизонтальный ствол «мангра» толщиной в три десятка метров. - Здесь.
        - Снимай костюм, - вздохнул Артем, не двигаясь. - Инк подскажет, как это сделать.
        - Он слушаться я, - гордо сказала Зари-ма и удивленно посмотрела на пограничника. - Почему ты отворачиваться?
        Объяснять, почему по земным нормам женщина предпочитает не оставаться в компании незнакомого мужчины без одежды, было делом безнадежным, поэтому Артем сказал первое, что пришло в голову:
        - Пока ты будешь колдовать, я посмотрю, не спрятались ли где-нибудь опасные звери.
        - Я сама видеть опасность зверь, - сообщила девушка. - Здесь нет зверь, только урххи. - Этим словом полюсидка называла «живые» водорослевые струи. - Идти там стоять я.
        Артем подумал и согласился.
        На почти плоском от толщины стволе «мангра» Зари-ма освободилась от «кокоса» и осталась в одной своей коротенькой нижней юбочке, заменявшей ей все нижнее белье. Артем отвернулся, держа костюм девушки, красота молодого тела полюсидки приводила его в трепет, и он с удивлением признался самому себе, что ни одна из земных девушек, с которыми он встречался, не действовала на него, как это юное инопланетное создание с задатками ведуньи.
        Зари-ма же спокойно повернулась к югу лицом, не предполагая, какую бурю чувств подняла она в душе землянина, сосредоточилась, прижав одну руку к глазам, а вторую подняв над собой, как антенну, и начала шептать что-то на своем языке, медленно поворачиваясь вокруг оси. Через несколько секунд замерла, пошевелила пальцами поднятой вверх ладони, постояла так немного и снова начала поворачиваться. Замерла. Повернулась. Еще раз. Отняла руку от лица, опустила вторую.
        - Восемь-твенадцать лига - нехороший место глубоко твердость. Неприятность место. И так еще один и один такой двадцать лига…
        - Три района, - уточнил Артем, помогая девушке надеть скафандр. - Интересно, что это может быть? Ведь не три корабля садилось, а всего один. Укажи направление до ближайшего «неприятного места».
        Зари-ма вытянула руку в сторону накренившегося засохшего лесного великана с чешуевидной корой малинового цвета.
        - Там есть. Восемь-десять лига. Очень сердце биться. - Она прижала руки к груди.
        - Селим, - позвал пограничник.
        Голос увяз в тумане, не создавая эха. Фон Хорст не отозвался.
        - Селим!
        Глухая ватная тишина, нарушаемая лишь редким бульканьем и вздохами трясины. Любопытная урхха, похожая на жидкого зеленовато-оранжевого кальмара, подплыла ближе, извиваясь в серо-желтой каше, раздвигая пятна звездчатой сиреневой ряски и огромные белые крестообразные «лилии». Казалось, она разглядывает висящих над болотом людей и силится что-то сказать.
        - А ну, поговори с ней, - вдруг предложил Артем, не особенно обеспокоенный молчанием безопасника. В случае появления опасности фон Хорст наверняка сумел бы дать сигнал тревоги.
        Зари-ма послушно исполнила процедуру вхождения в природное пси-поле планеты, но, во-первых, костюм в самом деле мешал ей сосредоточиться, а во-вторых, показался быстро скользивший между деревьями Селим со своим кибером.
        - Что вы орете?
        - Мы закончили поиск, - виновато сказал Артем. - Зари-ма определила три источника «неприятных» ощущений. Одно из них находится всего в десяти лигах отсюда.
        - Поехали.
        Зари-ма посмотрела на пограничника, тот махнул рукой.
        - Потом поэкспериментируем.
        - Что вы затеяли? - осведомился фон Хорст.
        - Хотели пообщаться с урххами.
        - Хорошая мысль, но сначала проверим, что отыскала наша милая проводница.
        Отряд устремился к центральной части болота, провожаемый «взглядом» разочарованного болотного создания.
        По мере продвижения в глубь территории болота деревьев попадалось все меньше, зато сами они становились все больше и массивней. Разведчики даже замедлили полет, минуя одного из растительных колоссов, диаметр трех «ног»-стволов которого достигал не менее пятидесяти метров. Такие гиганты должны были расти десятки, если не сотни тысяч лет, по мере роста болот, и не исключено, что возраст большинства исполинов достигал миллиона лет.
        Первое «неприятность-место» удалось обнаружить быстро.
        Зари-ма притормозила, сделала круг над бездонной трясиной - здесь в толще болота образовалось стометровое окно почти чистой воды - и указала на центр окна:
        - Здесь смотреть.
        Артем и фон Хорст включили анализ-комплексы «кокосов», но земная аппаратура не смогла сказать ничего определенного, кроме вывода о загрязнении воды окислами железа и индия, а также об изменении некоторых полевых параметров данного участка болота. На глубине в полкилометра образовалась некая гравитационная аномалия, причиной которой могла быть как масса металла, так и выход металлоносных пород типа железо-индиевой руды. Системы же видения костюмов не просматривали толщу вод болота ниже пятидесяти метров.
        - Глубина болота в этом месте восемьсот метров, - задумчиво сказал Селим. - Гравитационный «бугор» выступает, таким образом, всего на триста метров. А Ковчег Демонов, по всем расчетам, должен иметь вдесятеро большие размеры. Тем не менее проверим.
        Он пообщался с инком грузового кибера, освободил его от лишнего груза, сложив на ближайшем стволе «мангра» модуль «Пикник» и кое-какие контейнеры, и полусфера кибера нырнула в воду.
        - Подождем, - сказал безопасник. - Мы могли бы и сами спуститься под воду, да времени потратим больше. Вот если окажется, что это негуманский спейсер…
        Ждать возвращения кибера пришлось около сорока минут. Он с плеском вынырнул из воды в полусотне метров от точки входа в болото и устремился к хозяину, роняя хвост водяных капель и ржавые хлопья водорослей и мхов.
        - Наконец-то!
        Селим поколдовал над вириалом управления кибером, вытащил усы информвыводов с иглами штеккеров.
        - Подсоединяйтесь, посмотрим, что он принес.
        Артем воткнул один из штеккеров в разъем на шлеме «кокоса» Зари-мы, подсоединился к инку кибера сам. Включился просмотр записи, сделанной видеосистемой аппарата. Перед глазами людей развернулась картина подводного, точнее, подболотного мира, которую он увидел.
        Серо-зеленые сумерки с искрами всевозможных мелких существ сменились глухой темнотой, вскоре разгоревшейся багровым пожаром более теплых глубин болота: сменился диапазон видения. Появились бурые и темно-синие щупальца уплотнений среды, похожие на земные водоросли. На самом деле это были не расплывающиеся в жидкости сгущения отмерших микроводорослей и грибов.
        Цвет глубин болота еще раз изменился, стал багрово-фиолетовым. Показались «заросли травы» оранжево-сиреневого цвета - щеткообразные сгущения ила и торфяной взвеси. Мимо объективов видеосистемы кибера проплыл длинный извивающийся предмет неопределенных очертаний, испускающий облака мути. Наконец, в «траве» появилась черная тень в виде гигантского гребня.
        На фоне видеокартины промелькнули белые цифры и буквы бланк-сообщения: гребень, утопающий в торфяно-илистом придонном слое, обладал огромной массой и был явно искусственного происхождения.
        - Все ясно, - прервал Селим показ фильма. - Это не Ковчег, а какое-то местное сооружение из индия. Непонятно, почему Зари-ме оно кажется неприятным.
        - Он есть холодный и предназначенность убивать, - убежденно проговорила девушка.
        - Возможно, это действительно остатки оружия полюсидов, - согласился безопасник. - Или негуман. Сворачиваемся и идем дальше.
        - Сколько же тайн сокрыто в болотах! - покачал головой Артем. - И вообще на планете! Взять бы, собрать всех охотников, сколько интересного они бы рассказали!
        Селим с уважительным любопытством глянул на пограничника.
        - А голова у тебя варит, гриф. Большая вышла бы польза от реализации идеи. За четверть века поисков и блужданий наши соотечественники много чего узнали о Полюсе. Боюсь только, им твоя идея не понравится.
        Артем не обиделся, с улыбкой кивнул.
        - Это уж точно.
        Отряд двинулся дальше, к смутно видимой сквозь болотные испарения колонне могильника, до которой оставалось всего четыре километра. Она почти вся утонула в болотной жиже, и над ржавой поверхностью цветущей полюсидской «ряски» виднелась лишь стометровая вершина, полосчатая и черная, как глыба угля. Однако что-то в ней показалось Артему неестественным, как бы лишним, пока они не приблизились к башне, и тогда стало видно, что вершина могильника разделена вдоль оси на две части.
        Разведчики остановились.
        - Мать честная! Она… разрублена! - поразился пограничник.
        - М-да, похоже… - кивнул Селим, для которого эта новость тоже оказалась неожиданной. - Никогда не видел ничего подобного. Это и есть второе «неприятное место»?
        Зари-ма неуверенно огляделась, закрыла глаза, прислушиваясь к «шепоту духов», беззвучно зашевелила губами.
        Артем вызвал Визиря, не слишком надеясь на его помощь.
        «Микроволновое излучение, - доложил инк. - Фон впятеро выше естественного на планете».
        Мужчины обменялись взглядами. Селим кивнул. Видимо, его инк сообщил ту же информацию.
        Наконец Зари-ма закончила обряд «колдовства», показала пальчиком на болото под основанием черной башни.
        - Здесь глубокое… мрачный… недобрый…
        - Проверим, - решил фон Хорст, снова посылая на разведку своего помощника-носильщика.
        Нашли неподалеку исполинское дерево, похожее на папоротник, разгрузили кибера на ветке, и тот без возражения отправился в глубины болота. Отсутствовал недолго, чуть больше четверти часа. Вынырнул, облепленный наростами липкой бурой грязи, самостоятельно искупался в более чистом верхнем слое болота и сел на ветку. Проделав тот же ритуал подключения к видеосистеме автомата, путешественники увидели мало отличимую от первой картину глубин болота. Однако выявленное девушкой «неприятное место» скрывало кое-что более интересное, нежели обнаруженная металлическая гребенка.
        Могильник был разрублен сверху донизу неизвестным способом - следов «меча», сумевшего разделить его надвое, не осталось, - а основание склепа Демона окружал странный светящийся белый «лес», напоминающий геометрически правильные заросли саксаула, усеянные гигантскими шипами и «стрекозиными крыльями». Смотреть на этот «лес» почему-то было неуютно и тягостно, словно на убитое животное, из которого вывалились внутренности.
        Сравнение пришло в голову неожиданно, и Артем поделился им со спутниками.
        - Кто знает, - задумчиво проговорил Селим, выключая запись. - Может быть, так оно и есть на самом деле. По сути, могильник - это почти живой организм, призванный поддерживать внутри себя, в своем «желудке», определенные условия неопределенно долгое время. Когда его разрубили, произошла разгерметизация и утечка «внутренностей» с останками полудохлого Демона, которые начали преобразовывать местную растительность, но не выдержали давления чужих законов. А потом здесь образовалось болото.
        - Но кто мог с такой легкостью разрубить башню? Неужели Черви Угаага?
        - Спроси что-нибудь полегче. Мы не знаем, кто побывал на Полюсе до нас, кроме Червей. Возможно, планету посещала не одна чужая экспедиция, сумевшая обмануть сторожевых «псов» спайдер-системы. В легендах полюсидов присутствуют намеки на этот факт. Что приуныла, девочка?
        - Ужасный! - вздрогнула Зари-ма, все еще находясь под впечатлением увиденного.
        - Согласен. Не повезло вашему народу. Если бы не этот дьявольский Ковчег, наши цивилизации могли бы дружить давно. Итак, уходим отсюда?
        - Так есть, быстрый, здесь дрожать, неприятность сон!
        - К сожалению, это не сон. К тому же, как говорится, страшен не сон, а его толкование. Иди вперед, мы за тобой.
        Отряд набрал высоту и скорость, и через минуту раздвоенная вершина могильника скрылась в тумане за спиной. Впереди открылось бугристое, кочковатое, пузыристое пространство с редкими призраками деревьев и островами ядовито-желтой растительности, из которых то и дело высовывались хвосты и усы прятавшейся внутри живности.
        Вскоре Артем почувствовал какое-то томление, приближение неясной угрозы, и в тот же момент Зари-ма замедлила полет.
        - Там вперед очень большой глубокий страх!
        - Я тоже чувствую… - пробормотал Артем.
        - Похоже на всплеск пси-поля, - хмыкнул Селим. - Нас просто отпугивают, чтобы мы не двигались дальше. Неужели мы дошли?
        - Ты думаешь?.. - перешел на «ты» Артем незаметно для себя самого.
        - Зачем думать? Проверим, - не обратил внимания на оговорку безопасник. - Терять нам нечего. Мы или найдем Ковчег, или…
        - Я страх! - прошептала Зари-ма.
        - Не бойся, девочка, мы рядом. И даже если это действительно то, что мы ищем, оно давно мертво. Веди нас. Я ничего пока не вижу.
        Полюсидка жалобно посмотрела на Артема, тот ободряюще улыбнулся, и Зари-ма все же нашла силы преодолеть свой слепой страх и нежелание идти вперед. Отряд устремился в самое сердце Тирранского болота, куда вряд ли добирался кто-либо из соотечественников девушки или из охотников-землян.
        Скорость движения упала, но лететь долго не пришлось.
        Из прозрачно-серых струй тумана показался странный предмет, напоминавший косо и низко торчащую из болота гигантскую ручку трости с наплывами и нишами. Рядом виднелась еще одна такая, а в сотне метров - еще. Три одинаковые «трости» светло-коричневого цвета, блестящие, словно полированные, вырастали из зеленовато-оранжевой жижи на одинаковую высоту - около сорока метров - и, казалось, с нетерпением ждали гостей, чтобы превратиться в суставчатую лапу гигантского насекомого, схватить их и отправить в пасть неведомого монстра.
        - Ковчег!.. - изменившимся голосом проговорил Селим. - Черт возьми! Здесь ничего не должно быть! Мы же отсканировали все болота сверху! И ничего не увидели!..
        - Потому что в воде слишком много железа и индия, - сказал Артем. - Вот локаторы и не взяли. Но уж больно невзрачный этот ваш Ковчег.
        - Он весь глубоко болото, - робко проговорила Зари-ма.
        Селим не ответил. Он вызывал базу.
        Неприятность-место
        Все шло хорошо, пока не появилась команда, гоняющаяся за фон Хорстом по всей планете.
        Разведчики успели запустить под воду кибера, полюбоваться через его видеокамеры жутким туловищем «дракона Мраг-Маххура», как назвала корабль роботов Зари-ма, и даже поговорить с урххой - живым скоплением водорослей. Разговаривала с ней, естественно, полюсидка - на уровне эмоциомысленного восприятия, что уже никому не казалось удивительным.
        Урхха сообщила любопытные вещи.
        Несмотря на то что болото на месте падения корабля роботов образовалось лишь сотню тысяч лет позднее, природа этого уголка планеты хранила в коллективном пси-поле сведения о былых временах, и урххи тоже владели информацией о прибытии «дракона» с неба. Причем не одного, что в общем-то не требовало объяснений: вслед за сбежавшим гиперптеридским спейсером появились корабли преследователей-иксоидов. Так вот, урхха «рассказала», что уже после битвы преследователей с беглецами и ухода с планеты победителей корабль роботов - «дракон Мраг-Маххура» - долгое время «излучал смерть». В радиусе сотен километров былая растительность долины сначала засохла, почернела, долина оголилась, а потом покрылась лесом светящихся белых колючек. И лишь рост болота, постепенно заполнившего долину, прервал экспансию чужой «мертвой жизни». Хотя, возможно, это было просто отражение столкновения физических законов - местных и привнесенных, изменивших реальность.
        - Спроси ее, - сказал Селим, озадаченный сообщением Зари-мы, - сейчас не опасно приближаться к «дракону»?
        Девушка «заговорила» с урххой, привычно закрыв глаза и вытянув руку, но закончить «беседу» ей не дали. Как раз в этот момент инки «кокосов» и сообщили о появлении группы людей в маскировочных костюмах в нескольких километрах от торчавшей из болота хвостовой части корабля.
        - В воду! - скомандовал Селим. - Держитесь за мной! Включите рации. Надеюсь, они не успели нас засечь.
        Последнюю фразу он произнес уже после того, как все трое оказались в глубине болота.
        Свет дня сменился серо-зеленым сумраком водо-водорослевой толщи. Включились фонари «кокосов», но видимость от этого улучшилась не намного. Инки костюмов сменили диапазон визуальных систем, поэкспериментировали с синтезом изображений в разных лучах спектра, и горизонт раздвинулся. Толща воды с примесями водорослей и торфяных взвесей стала полупрозрачной - в странном сиреневом оттенке, изредка сотрясаемая беззвучными волнами изменений цветовых сочетаний от коричневых до малиновых и синих.
        Глубоко внизу, в невероятной бездне, проступили очертания гигантской уродливой глыбы корабля гиперптеридов, облепленной колониями водорослей и «болотных кораллов». Понять его истинную форму было трудно, просматривались лишь самые общие обводы корпуса. Больше всего корабль напоминал тупорылого бегемота без лап, но с длинным трехкилевым хвостом.
        - Рачи-ка! Я есть один страх!.. - прошептала Зари-ма.
        Артем подплыл к ней ближе.
        - Не бойся, я буду рядом.
        - Да-а, хорош! - с чувством проворчал Селим, разглядывая чудовищное сооружение. - Трудно представить, что он когда-то летал в космосе. Не отставайте, ребята.
        «Кокос» фон Хорста начал уходить вниз, уменьшаясь в размерах. Опомнившийся Артем подтолкнул Зари-му, и оба устремились вслед за безопасником, набравшим приличную скорость.
        Спуск в глубины болота продолжался полчаса.
        Корабль роботов вырос, загородил собой все пространство, темно-зеленый, в более темных или, наоборот, светлых наростах и чешуях, нелепый и страшный, храня в себе тайны давно исчезнувших цивилизаций негуманоидов. Смертоносная аура его перестала воздействовать на животный и растительный мир планеты, что подтверждалось скоплениями водорослей и мелкой живности вокруг корабля, но пси-атмосфера этого места оставалась мрачной и тягостной, что говорило о каких-то защитных механизмах или о процессах, происходящих на его борту. Подтвердили это ощущение и приборы «кокосов»: корпус исполина излучал в радио - и глубоком инфрадлинновом диапазоне. И это излучение пульсировало с частотой три и четырнадцать сотых герца, будто внутри мертвого великана все еще работало его «сердце».
        Первое препятствие ныряльщики встретили, не ожидая его: их спецкостюмы не выдерживали давлений среды выше четырехсот атмосфер, и опуститься ниже трехсот пятидесяти метров им не удалось. Однако Селима это обстоятельство не обескуражило.
        - Будем искать вход в корабль на разрешенных глубинах. Не найдем - попробуем пробиться с помощью имеющихся средств.
        Отряд разделился, занимая места лесенкой, и начал прочесывать корпус левиафана по горизонтали. Продвижение замедлилось, так как вмятин, ям и отверстий обшивка Ковчега имела предостаточно. В каждую дыру надо было заглядывать, ждать вывода инка и идти дальше. Легче всего в этом отношении было Зари-ме: она сразу видела, сквозная это дыра или нет. Она же первая и отыскала брешь в стене размерами семь на десять метров.
        Эта овальная дыра имела ровные края, что указывало на ее «технологическое» происхождение. Возможно, это был один из люков корабля, оставшийся открытым. Находился он на глубине двухсот десяти метров, то есть открывал доступ к верхним палубам гиганта, если, конечно, он имел палубы.
        Первым в отверстие нырнул фон Хорст. Через минуту раздался его тихий шелестящий голос (корпус корабля, да и сама вода, экранировали радиоволны):
        - Можете присоединиться ко мне. По-видимому, это настоящий тамбур.
        Артем и Зари-ма углубились в овальный коридор, который через двадцать метров расширился и образовал шаровидную полость. Свет фонаря Селима рассеивался водой - здесь она была довольно чистой, с редкими струйками водорослей и стайками крошечных рачков, и вся полость сама казалась гигантским светящимся фонарем, зеленовато-голубым и полупрозрачным. Фон Хорст, напоминая белую рыбину, поманил их рукой.
        - Давайте искать люк внутрь корабля. Открыть мы его вряд ли откроем, зато его пластина будет наверняка тоньше стенки корпуса.
        Они опять разбрелись по светящемуся шаровидному «фонарю», осматривая его внутреннюю поверхность, заросшую комковатым слоем слизи и островками нитевидных водорослей. Аппаратура «кокосов» работала вовсю, но все же не смогла определить более тонкий участок стены раньше Зари-мы. Девушка снова опередила земную технику, несмотря на мешающий ей костюм.
        - Я находить! - заявила она спустя несколько минут. - Здесь пустой видеть.
        Мужчины собрались напротив колонии красноватых болотных «кораллов», на которую указала полюсидка.
        - Похоже, она права, - обрадовался Селим, после минутной паузы освещая участок полосы своим фонарем. - Там, за стеной, действительно нечто вроде коридора, причем явно заполненного воздухом, а не водой. Либо корабль герметичен весь, либо заполнен водой не доверху. Какие будут соображения?
        - «Глюк», - сказал Артем. - Вдвоем ударим по площади и пробьем стену сразу на всю толщину.
        - Получится слишком большое отверстие, образуется мощный поток, засосет нас и выбросит неизвестно куда. Предлагаю вырезать аккуратную щелочку по окружности диаметром в полтора метра, чтобы пролез наш кибер, давление воды выдавит ее, как пробку, и мы по одному пролезем на ту сторону. Точнее, напор воды сам вынесет каждого в корабль.
        - Встряска все равно получится приличная.
        - Но меньше, чем при первом варианте. Пойдешь первым. Не возражаешь?
        Артем сдержал радостное волнение, солидно проговорил, помедлив:
        - Не возражаю.
        - Ну вот и отлично.
        Они объяснили Зари-ме свою идею и приступили к ее исполнению. Щель решили вырезать сразу с двух сторон, чтобы сэкономить время. Инки рассчитали мощность импульсов «глюков», пробивающих десятиметровую толщу материала «люка», нацелили турели с оружием, и мужчины включили «кварковые раздиратели». Тонкие струи пара вонзились в стену полости, заклубились мутные облачка слизи, закрывая поле обзора, но управляли огнем компьютеры, земляне лишь старались держаться на одном месте, и отверстие продолжало расти слева направо и справа налево, пока лучи «глюков» не встретились в верхней точке получившейся полуокружности.
        Отдохнули пару минут, переговариваясь с Зари-мой, взволнованной ожиданием. Затем снова прицелились, и щель в стене поползла с двух сторон вниз. Когда осталось прорезать около двух дециметров окружности, Артем остановил процесс.
        - Подожди… подождите, Селим.
        Фон Хорст выключил свой «глюк». Вода перестала бурлить, кипеть и парить, хотя уже чувствовался напор - сквозь прорезанную щель она начала просачиваться в корабль.
        - Можешь на «ты», гриф, я не обижусь.
        Артем смутился, но продолжал в деловом тоне:
        - Когда перемычка будет прорезана, вода начнет выдавливать пробку, и вас… тебя засосет тоже. Я дорежу один.
        - Логично. Удачи, гриф. Встретимся уже в Ковчеге.
        - Но…
        - Что?
        - Ведь вода начнет заливать корабль…
        - Нам это не помешает.
        - По движению воды преследователи отыщут этот ход и легко пройдут в корабль.
        - Они и так пройдут. Но ты прав, пусть помучаются, если доберутся сюда. Однако я не вижу способа заткнуть дыру с той стороны.
        - У нас есть «Пикник»…
        - Понял, идея классная, разве что она лишает нас нормального бытия и отдыха. Хотя, в принципе, мы здесь не задержимся… если выполним задание. Попытаемся заткнуть дырку модулем.
        Фон Хорст отплыл назад, увлекая за собой Зари-му.
        Артем включил «глюк», невидимая струя энергии уничтожила перемычку, и тотчас же вырезанный кусок стены в виде полутораметрового диаметра стержня длиной в десять метров начал уходить в глубь отверстия, ускоряя ход. Артем пристроился сзади - ногами вперед, приготовился к удару и, когда «пробка», сопровождаемая струей воды, вылетела в коридор внутри корабля, заполненный воздухом, успел до удара о противоположную стену и саму пробку резким финтом выскочить из струи. Подвесил себя на антиграве на высоте двух метров над полом и начал осматриваться, водя лучом фонаря из стороны в сторону.
        Помещение, в котором он оказался, тоже было сферической формы, как и «тамбур» за стеной, но от него в глубины корабля отходили два овальных в сечении тоннеля с оплывшими буро-красными стенами. Бурный поток воды устремился в один из них, располагавшийся ниже и уходящий налево, вдоль обшивки корабля.
        Стены сферы тоже были в наплывах, ямах и утолщениях, и цвет имели тот же - ржавый, буро-красный с желто-синим отливом, цвет огня и окалины. Впечатление складывалось такое, будто внутри сферы некогда бушевал ядерный пожар, и ее стены оплавились, вспучились и потекли. Кроме того, кое-где из стен торчали какие-то зеркально отсверкивающие вкрапления и острые углы кристаллов, но Артем к ним не присматривался, надо было заканчивать процедуру проникновения внутрь древней межзвездной развалины.
        - Все в порядке, - сообщил Артем по рации. Но ответа не услышал. В эфире царила шуршащая, поскрипывающая тишина. Стены корабля практически не пропускали электромагнитные волны тех диапазонов, которые использовались земной аппаратурой для связи. Артем приготовился было использовать в качестве антенны ревущий поток воды, копьем бьющий под сильнейшим напором в стену полости, и в это время в отверстии мелькнул белый силуэт и врезался в стену. Бурлящий поток подхватил его, понес в коридор, но Артем метнулся наперерез и выхватил из воды «кокос».
        - Зари-ма!
        Девушка не ответила, потеряв сознание от сильного удара.
        «Хоть бы не сломала шейные позвонки!» - похолодел Артем.
        - Зари-ма!
        В полость влетела полусфера кибера, ловко избежала удара о стену и зависла в центре сферы. За ней пулей вынесся Селим, попытался сманеврировать, но все-таки чиркнул «кокосом» по стене и сделал сальто.
        - Все живы?
        - Зари-ма очень сильно ударилась, не отвечает. Не понимаю, почему инк не предотвратил удара.
        - Приводи ее в чувство, я пока попытаюсь заткнуть дырку.
        Фон Хорст подозвал кибера и начал объяснять ему, что надо сделать.
        Артем вытащил из шейного блока штеккер связи и воткнул в гнездо на воротнике «кокоса» Зари-мы.
        - Прошу ответить.
        - Слушаю вас, - отозвался инк скафандра девушки.
        - Что случилось? Почему она не подает признаков жизни?
        - Получила шок от сотрясения. Сейчас я вывожу ее из этого состояния.
        - Почему ты не уберег ее от удара?
        - Я не получил предупреждения об изменении обстановки, затормозил в последнюю секунду.
        - Мог бы среагировать раньше.
        - Извините, - виноватым тоном произнес инк. - Я не всегда понимаю, чего от меня хочет хозяйка. Она уже приходит в себя.
        Послышался тихий вздох, невнятное восклицание. Девушка зашевелилась.
        - Где я быть?
        Артем отсоединился от ее шлема.
        - Ты уже со мной, все нормально. Как себя чувствуешь?
        - Болеть кружить голова… спина неприятность…
        - Шевелить руками-ногами можешь?
        - Так есть.
        - Тогда все пройдет, инк тебя подлечит, только вовремя предупреждай его, что ты хочешь сделать.
        Спустя минуту Зари-ма полностью пришла в себя, завертела головой, включила антиграв и повисла рядом с Артемом.
        - Ой, интересоваться! Мы уже внутрь?
        - Селим собирается перекрыть струю, а то затопим весь корабль.
        - Я смотреть!
        Полюсидка подлетела к фон Хорсту, закончившему инструктаж кибера.
        Полусфера автоносильщика медленно приблизилась к бьющей из огромной дыры струе воды, примерилась и одним движением вошла в нее… тут же выбитая из струи гигантским напором.
        Зари-ма вскрикнула.
        - Спокойно, - сказал Селим. - Он рассчитывает характеристики потока, чтобы учесть импульс и отдачу.
        Кибер снова ринулся в струю и снова был выброшен назад. Затем чуть изменил угол наклона полусферы и скрылся в потоке, поднимая ревуще-визжащий вихрь пара и струй воды. Еще через несколько секунд раздался двойной хлопок, череда взрывов, и поток резко иссяк. Еще некоторое время из отверстия, проделанного «глюками», лились ручьи, но и они вскоре обмелели и исчезли. Рев прекратился. В сферовидной полости наступила тишина.
        Из дыры в облаке пара показался кибер, встряхнулся, как собака, разбрызгивая грязе-водяные капли, и подплыл к людям.
        - Молодец, - ворчливо похвалил его Селим. - Хотя модуль все равно жаль. К тому же вряд ли он способен долго играть роль пробки под таким давлением.
        - Как ему удалось закрепить модуль?
        - Сначала он сделал зарубки с помощью «глюка» и чуть расширил дыру, затем испарил половину потока с помощью «неймса» и развернул в образовавшейся полости модуль.
        - Гениально! Я думал, будет гидроудар.
        - Ну, я тоже кое-что соображаю, - усмехнулся фон Хорст. - Кстати, можете свернуть шлемы, здешний воздух пригоден для дыхания, я проверил.
        Они сняли шлемы и некоторое время принюхивались к запахам корабля, запахам сырости, плесени, тления, сгоревшего пластика, ржавого железа, дыма и огня. И лишь теперь вдруг ощутили угрюмую пси-атмосферу, пронизывающую весь гигантский корабль тревожной звенящей нотой. Отстроиться от этого не слышимого, а внушаемого «звона» не удалось впоследствии никому, и он сопровождал людей повсюду, словно в голове и в самом деле звенела басовитая гитарная струна.
        - Ну, что, господа диверсанты, с прибытием на борт Ковчега? Будем двигаться дальше? Или сначала подкрепимся?
        «Диверсанты» переглянулись и одновременно проговорили:
        - Двигаться! - Зари-ма.
        - Дальше! - Артем.
        Селим засмеялся и направился в коридор, ведущий в недра корабля гиперптеридов.
        Почти пять часов они блуждали по коридорам, трюмам и палубам колоссальной машины пространства, поражаясь их размерам и разнообразию геометрических форм. Уже после осмотра первых же попавшихся на пути помещений стало окончательно ясно, что разумные «птице-насекомые», создавшие корабль, действительно пришли из другой области Вселенной, где царят иные физические законы, а метрика пространства не исчисляется тремя измерениями.
        Коридор, начинавшийся от сферической полости тамбура, привел разведчиков сначала в странное помещение, проросшее рядами скрученных как лопасти винта пластин, а потом в огромный грот неопределенных очертаний с оплывшими стенами и ребристым полом. Словосочетание «неопределенных очертаний» не вполне отражало истину, потому что форма грота на самом деле складывалась из множества пересекающихся объемных фигур, причем топологически связанных: сфер разного диаметра, эллипсоидов, гиперболоидов, цилиндров и конусов. На первый же взгляд все это сочетание форм казалось хаосом и действовало на психику угнетающе.
        Вообще богатые неожиданными ракурсами архитектура и геометрия внутренних пространств Ковчега, не признающие острых углов и прямых линий, были далеки от эстетики земных человеческих форм, вызывая неприятие и отторжение. Неизвестно, пользовались ли строители гиганта такими понятиями, как «золотое сечение» и «золотой вурф», возможно, в их мире пропорции подчинялись другим формулам, но долго любоваться интерьерами помещений корабля десантники не могли. Уставали глаза, портилось настроение. Все здесь было чужое, нечеловеческое, странное, раздражающее, и психика людей реагировала на это, протестовала, заставляла стискивать зубы и тревожно оглядываться.
        А «струна» пси-давления продолжала звенеть и звенеть, добавляя негатива в ощущения землян и полюсидки.
        Проблуждав пять часов по верхним палубам левиафана, разведчики поняли, что так они могут бродить здесь год и ничего не найти. Следовало изменить тактику поиска и идти целенаправленно, а не наугад, хотя все понимали, что принципы, по которым строили корабль негуманоиды, оставались тайной за семью печатями. Тогда снова решили прибегнуть к помощи способностей Зари-мы.
        - Здесь должен находиться центр управления кораблем, - сказал Селим. - А также трюм, в котором по легенде спрятан «живой» Демон. Конечно, мы могли бы установить «нульхлоп» в любом помещении, взрыв разворотит корпус, и корабль будет затоплен. Но кардинально проблемы это не решит, кто-нибудь из охотников все равно будет иметь шанс добраться до трюма. Поэтому нам надо сначала выйти на рубку управления, а потом через нее на трюм и заложить там бомбу. Возражения есть?
        - Нет, - ответил за двоих Артем.
        - Тогда, Зари-ма, напрягись и поищи «нехорошие» места внутри корабля. И трюм, и рубка должны фонить, то есть отличаться «по запаху» и влиянию от остальных помещений этой колымаги. Сможешь?
        - Я пробовать, - просто ответила девушка.
        Приготовления не заняли много времени.
        Они в этот момент находились в овальном помещении с четырьмя «ванными» в полу, со светящимся бугристым потолком сизо-серого цвета, и Зари-ма устроилась в одной из «ванн», сначала в «кокосе», потом без него. Температура внутри корабля держалась на уровне двадцати шести градусов по Цельсию, и замерзнуть девушке не грозило. Поговорив с «духами», она заявила:
        - Три очень темный совсем плохой яма и много пустота дрожит внутрь. Нет проходить! - Она подумала и добавила. - Враждебность и страх!
        - Понятно, - кивнул Селим. - В другое время мы постарались бы обойти эти пустоты «со страхом», но именно они нам и нужны. Итак, где находится первая «темный яма»?
        - Высота где мы есть.
        - То есть чуть выше? Возможно, там и располагается рубка управления. Полетели, а то у меня что-то опять разыгралось воображение. Как бы чего не произошло.
        Мужчины пристроились с двух сторон возле Зари-мы, кибер занял свое обычное место в арьергарде, и отряд устремился по извилистому, как кишка, тоннелю, соединяющему пустые камеры и залы внутри корабля, как кровеносный сосуд - органы человеческого тела. Артему пришло в голову, что, возможно, эти тоннели и в самом деле играли роль кишок или кровеносных сосудов, артерий и вен или же нервных волокон, особенно если негуманский спейсер был не построен, а выращен, как искусственный организм. Земные квазиживые аппараты и космические машины создавались именно таким образом.
        С час они плутали по широким и узким ходам, выбираясь на ту палубу корабля, которую Зари-ма ощущала как «плохую темную яму», хотя внутри космолета и так почти везде было темно. Наконец отряд попал в одно из помещений верхней палубы, имевшее немыслимую форму пересечения множества овалов и бубликов, и Зари-ма указала на стену зала, проговорив:
        - Много здесь всякий сложность и опасность.
        - Осматриваемся, - бросил фон Хорст, подлетая к стене помещения, имевшей в свете фонарей цвет морской волны.
        Артем тоже приблизился к стене зала, включая аппаратуру физического анализа. Увидел вздутие, ободком опоясывающее часть стены диаметром около трех метров.
        - Кажется, это люк…
        - Очень даже похоже. Только их тут много. Какой выбрать?
        Артем заметил еще несколько таких же овало-кругов на стенах в разных концах зала, покачал головой.
        - Такое впечатление, что это нервный узел. Только непонятно, почему все люки находятся не у пола, а на разных уровнях.
        - Ты забываешь, что гиперптериды были птице-насекомыми, они летали или же в крайнем случае свободно бегали по стенам и потолку. Ровные полы им были ни к чему. Однако надо решать, как проникнуть в соседние помещения. Инк говорит, что в ободках люков циркулирует какая-то энергия, но вряд ли мы найдем механизм, который откроет люк.
        - Придется пробивать дырку.
        - Уж придется. На всякий случай зарастите шлемы.
        Артем и Зари-ма послушались.
        Селим прицелился, выстрелил из «неймса». Часть перегородки люка расплылась облачком сизого дыма. Ободок люка заискрился яркими радужными звездочками, затрещал, и в то же мгновение бугристая неровная поверхность люка конвульсивно дернулась, как живой мускул, сжимая образовавшееся отверстие… и разгладилась, разошлась вялыми кольцами, вздрагивая. Звездочки погасли.
        - Сдох бобик! - прокомментировал шарахнувшийся на всякий случай в сторону фон Хорст. - Надо же, как долго живут механизмы этой колымаги. Надо будет учесть это обстоятельство в дальнейшем.
        Он выстрелил еще раз. Дыра в перегородке увеличилась. Толщина люка в этом месте была не меньше метра, «неймс» не сразу пробивал его насквозь. Еще несколько выстрелов, и образовалось достаточно большое рваное отверстие, сквозь которое стало видно свечение, заполнявшее зал за перегородкой люка.
        - Я нет идти! - заявила Зари-ма.
        - Тебе не интересно? - улыбнулся Артем.
        Девушка посмотрела на него исподлобья.
        - Интересно и очень просто страх!
        - Тогда жди нас здесь.
        Зари-ма оглянулась, нервно облизала губы, прислушиваясь к звону невидимой струны, и покачала головой.
        - Нет я и вы вместе.
        - Надо говорить - я с вами.
        - Нет оставаться, я с вами. Здесь страх тоже.
        Селим послал в проделанное отверстие кибера, выслушал его доклад и перебрался в соседний зал. За ним последовала чувствующая нарастающий дискомфорт Зари-ма. Последним сквозь дыру в люке протиснулся Артем. Когда он уже миновал неровный край отверстия, перегородка люка вздрогнула, из недр корабля прилетел приглушенный гул.
        - Слышите?! - замер Артем.
        - Думаю, это корабль осел от сотен тонн просочившейся воды, - сказал Селим, также прислушиваясь к доносившимся звукам. - Но возможен и худший вариант: команда Зо Ли пробила корпус самостоятельно и проникла в Ковчег. Нам следует поторопиться.
        Они медленно вплыли в открывшийся взору огромный отсек, выключили фонари. Серо-зеленые стены отсека, ребристые, в рытвинах и ямках, светились изнутри, и в зале было почти светло. Пол помещения больше напоминал гигантское корыто и стиральную доску одновременно, хотя ребра «доски» не были ровными, а их волнистый рисунок чем-то походил на грудную клетку великана. «Корыто» занимало почти всю площадь пола, лишь у стен отсека оставалась двухметровая полоса, обегающая весь зал по периметру.
        Потолок помещения буквально протек серо-зелеными и желто-синими сосульками, похожими на сталактиты. Их концы тоже светились, будто внутри горели неяркие лампочки.
        Но взоры людей приковали не они, а некие объекты на дне «корыта», вызывающие странное отторжение, неприятие, дискомфорт и стеснение, вплоть до слабого протеста желудка.
        Селим, за ним Артем и последняя Зари-ма - подлетели ближе и зависли в центре зала, разглядывая объекты.
        Один напоминал одновременно сложную конструкцию из льда и снега и скелет гигантской многоножки с остатками панциря. Кроме того, на нем сохранились самые настоящие перистые крылья, отсвечивающие перламутром. Одно из них распласталось на всю длину - около четырех метров, другое было отрублено и лежало рядом. Не оставалось сомнений, что на дне «корыта» действительно располагался скелет гиперптерида.
        А вот объект напротив имел асимметричную форму - нечто вроде конвульсивно изогнувшейся грубой человеческой руки с рядами ребер и острым гребнем сверху, накрытой жестким с виду каменным панцирем в дырах и трещинах. «Рука» - пятипалая гофрированная трубка метровой толщины - почти касалась крыла гиперптерида, словно пытаясь достать его последним усилием.
        - Иксоид! - прошептал Артем. - Это же иксоид! Они сражались и убили друг друга!
        Зари-ма подлетела к нему ближе, вцепилась в руку.
        - Страх! Агори полико ньяма утуу! Ужасный!..
        Артем опомнился, погладил ее по локтю.
        - Они давно мертвы. А эта находка подтверждает гипотезу ученых, что иксоиды были гигантскими моллюсками. Интересно, как они передвигались? Неужели ползали?
        - По-моему, они вырастили себе особые механизмы для передвижения. Видишь, из-под него высовываются какие-то рычаги? Один, два… пять… восемь. Это самые настоящие лапы.
        - Возможно, они жили в симбиозе с какими-нибудь пауками, используя их в качестве «лошадей»?
        - Гадать можно долго и оставаться далеко в стороне от истины. Чего я не понимаю, так это почему этих драчунов не похоронили.
        - Может, у негуман нет такого обычая?
        - Не бросают же они умерших и погибших на месте смерти. Здесь что-то другое. Иксоиды спешили, покидая корабль, и не успели забрать труп собрата. Ладно, об этом будем размышлять на досуге, когда появится свободное время. Уходим отсюда.
        Зари-ма с готовностью понеслась к выходу и вздохнула с облегчением только в соседнем отсеке со множеством закрытых люков, а точнее - мембран, закрывающих входы в другие отсеки.
        - Теперь лететь вниз. Я чувствовать глубокий черный пустота и холод. Жуть!
        - Нижний трюм, - нахмурился фон Хорст. - Это скорее всего консерватор Демона. Нам бы в первую очередь отыскать программатор.
        - Что?
        - Так называемую «корону управления» роботом. Где она может располагаться?
        Артем подумал.
        - В том же отсеке, где спит и сам Демон.
        Селим поколебался немного, размышляя, потом махнул рукой.
        - Проверим. Все равно там тоже придется устанавливать «нульхлоп». Вперед, следопыты.
        И отряд начал спускаться вниз по коридорам-артериям, ведущим в нижние трюмы мертвого корабля.
        Не будите лихо, пока спит тихо
        Прошло еще несколько часов, прежде чем они разобрались в ориентации коридоров-артерий негуманского космического монстра. Один коридор спиралью обвивал корпус корабля под внешней обшивкой, остальные веером расходились от двух центральных отсеков, нередко пересекаясь между собой.
        Селим надеялся, что один из этих отсеков и представляет собой центр управления махиной, но первый же из них, к которому они в конце концов вышли, оказался главным трюмом корабля, в котором и находился кокон с законсервированным - но не мертвым! - роботом-Демоном. Разведчики поняли это сразу, как только проникли в трюм с помощью испытанного метода - пробив его стену залпом из «глюков».
        Трюм немного напоминал отсек, в котором хранились останки погибших гиперптерида и иксоида, но был в три-четыре раза больше. Длина зала достигала четырехсот метров, ширина - двухсот, и высота - около ста пятидесяти. В нем свободно можно было разместить весь спасательный флот такой планеты, как земная Луна.
        Стены трюма ничем не отличались от стен других отсеков и тоннелей - ребристые, крупночешуйчатые, красновато-бурые, с фиолетовым и синим отливом, а потолок представлял собой соты с ячейками в двадцать метров глубиной. Ячейки были шестигранные, но без острых углов, каждая их сторона представляла собой отрезок эллипса, плавно переходящий в другой. А на гофрированно-ребристом полу располагались странной формы перепончатые сморщенные вздутия лилового, с оттенками красного и желтого цветов, высотой в двадцать-тридцать метров. Чем-то они напоминали опавшие коровьи соски, дряблые, вызывающие неприятное впечатление живых опухолей. Но самое главное - одна «опухоль» светилась - по ней медленно ползли световые ручейки и пятна, а над ней возвышалось гигантское ажурное синеватое яйцо высотой в сто метров, сквозь неровные дыры которого виднелось нечто непрерывно текущее, пульсирующее, вспыхивающее искрами, похожее на клуб тумана и одновременно на каплю жидкости неопределенного серо-серебристого цвета. И эта «капля» внимательно рассматривала взломщиков трюма, в свою очередь разглядывающих ее с восторгом и ужасом.
Всем было понятно без слов, что это и есть самый настоящий «спящий робот-джинн», миллион лет ожидавший освобождения.
        Иногда пульсация туманной субстанции под оболочкой яйца усиливалась, внутри ее мелькали зарницы, на пол начинали стекать рои искр, и тогда очертания трюма искажались, начинали струиться, будто видимые сквозь марево раскаленного воздуха, но потом Демон прекращал «ворочаться и шевелиться» во сне, и пространство вокруг переставало корчиться и вздрагивать, успокаивалось до следующей судороги.
        - Боже мой! - выдохнул завороженный зрелищем Артем. - Так это все-таки правда! Один робот все-таки остался!..
        - Воин Ада, - хмыкнул Селим. - Носитель зла, так сказать. Как ты думаешь, боевой робот негуман способен творить добро или нет?
        - Не знаю, не думал. Наверное, все зависит от вложенной в него программы.
        - Логично, хотя и спорно. На мой взгляд, боевой робот должен только разрушать созданное противником его хозяина, а не строить и творить. А ты бы не хотел покомандовать Демоном? Стать Повелителем Мира, его законодателем и властелином?
        Артем с недоумением оглянулся на фон Хорста. Перед вторжением в трюм они все загерметизировались, и лица безопасника не было видно.
        - Не понял…
        - Я пошутил, - со смешком сказал Селим. - Многим из моих знакомых хотелось бы завладеть Демоном ради высоких целей «улучшения жизни народа». Да только мало кто из них помнит пословицу: благими намерениями вымощена дорога в ад. И все же мне жаль уничтожать это чудо негуманской техники. По сути, здесь проходит граница между нашим миром и вселенной негуман, и мы могли бы с помощью робота установить контакт с негуманами, создать постоянно действующий трансфинитный канал обмена информацией.
        Внутри дырчатого яйца кокона родилась тусклая вспышка света, взметнулись струи искр, стены зала обежала волна искривления. Люди почувствовали тяжелый, угрюмый взгляд Демона, рождающий неуверенность, страх и желание поскорей убраться отсюда.
        - Мы не имеем права так рисковать, - глухо сказал Артем. - Никто не давал нам полномочий такого рода.
        - Успокойся, гриф, - усмехнулся фон Хорст. - Я просто рассуждаю вслух. Соблазн изменить мир к лучшему велик, но риск еще больше. Будем действовать в соответствии с планом.
        Он подозвал кибера и вместе с ним приблизился к «опухоли», на которой стоял кокон робота, медленно облетел его кругом, выбирая место для установки вакуумной бомбы.
        - Что вы хотеть делать? - вздрагивающим голосом проговорила Зари-ма. Ее пси-сфера была намного нежней и чувствительней, чем у землян, и девушке приходилось тяжело.
        - Сейчас установим «нульхлоп» и уберемся отсюда, - пообещал Артем.
        - «Нульхлоп» что есть?
        - Вакуумная бомба. Этот кокон с роботом надо уничтожить, чтобы никто не смог воспользоваться им во зло.
        - Есть правильность вы. - Зари-ма зябко поежилась. - Он большой страх! Хотеть уходить! - Она перешла на полюсидский язык и произнесла фразу, которая переводилась как: а почему этот робот невидим и не похож на изделие из дерева или металла?
        Артем вспомнил «скелет» мертвого робота, который показал ему фон Хорст в поврежденном могильнике. Подумав, ответил, переходя с полюсидского на унилинг и обратно:
        - Потому что он сейчас находится в пространстве иной мерности. Как только законы физики его мира перестанут действовать, он начнет подчиняться законам нашего мира и станет видим.
        Неизвестно, поняла пограничника девушка или нет, но в этот момент Селим перестал возиться с бомбой и вернулся к висящим у стены трюма спутникам.
        - Все, можем отправляться на поиски рубки. Для надежности там тоже надо установить «нульхлоп». Что приуныли? Жалко Демона?
        Артем промолчал. Зари-ма, уставшая от обилия впечатлений и «запаха» негативно влияющих на нервную систему пси-полей, жалобно прошептала:
        - Я хотеть отдых…
        - Хорошо, - согласился Селим. - Уберемся отсюда подальше и перекусим. Можем позволить себе расслабиться минут на десять. Я, кстати, есть хочу.
        Один за другим они, с трудом оторвав взгляд от вновь зашевелившегося монстра в коконе, покинули трюм и вздохнули с облегчением только полчаса спустя, удалившись от трюма с Демоном на полкилометра. Остановились в небольшом отсеке лепешковидной формы с центральным возвышением, напоминавшим стол. Селим развернул пищевой синтезатор, в просторечии называемый скатертью-самобранкой, приготовил грибной бульон, три косбургера, салаты, кофе. Зари-ма уже привыкла к земной пище и находила ее вкусной. Не пила она только тоники и кофе, и Селим налил ей чистой воды с минеральными добавками.
        Артем с удовольствием ухаживал за девушкой, лицо которой приняло отсутствующее выражение, и под влиянием чувств вдруг вытащил из кармана коробочку с бриллиантидой, подал ей.
        - Держи.
        - Что есть этот предмет? - очнулась Зари-ма.
        - Подарок. Открой коробочку.
        Девушка послушно выдвинула пенальчик, и глаза ее расширились, в них загорелись изумление и восхищение.
        - Оллачарива инва! Красивое как есть! Имя этот?
        - Бриллиантида. Я нашел эту друзу в космосе, на астероиде.
        Селим, заинтересовавшись, подплыл ближе.
        - Действительно, очень необычная вещица. Я сам как-то не любитель охоты на бриллиантид, а вот мой друг часто летает к Сатурну ради удовольствия потолкаться с булыжниками.
        - Я его знаю?
        - Возможно. Его зовут Володя Калаев.
        Артем вспомнил встречу с Калаевым и дедом на базе. Ему показалось странным, что фон Хорст назвал другом Калаева, возраст которого приближался по крайней мере к восьмидесяти годам.
        - Между прочим, - продолжал Селим, - Демон, которого таранил твой дед, останавливался возле Сатурна.
        - Ну и что?
        - Существует гипотеза, что бриллиантиды - следствие какого-то процесса, запущенного Демоном в кольце астероидов.
        - Мне об этом ничего не известно.
        - Не сочли нужным давать тебе лишнюю информацию. Ну, насытились? Повеселели? Тогда в путь.
        Зари-ма отвела от себя руку с бриллиантидой подальше, полюбовалась, погладила алмазные веточки пальцем и внезапно приблизилась к Артему, погладила пальцем по щеке - этот жест у полюсидов означал признательность и служил выражением нежности и благодарности, - а потом поцеловала пограничника.
        - Ты есть я любить!
        Она порхнула к выходу из отсека вслед за оглянувшимся Селимом, а Артем остался недвижим, медленно выходя из шока. Потом догнал фон Хорста и некоторое время летел рядом. Безопасник покосился на него.
        - Ну, что, вопросы физиологии полюсидов тебя уже не волнуют?
        - Нет, - покраснел Артем, понизил голос. - Я не понял, что она сказала.
        - Ее слова можно квалифицировать как объяснение в любви, - улыбнулся Селим. - В одной фразе констатируется факт, что вы любите друг друга. Она не ошиблась?
        Артем смутился еще больше, но не возразил, некоторое время размышлял над словами спутника.
        - Никогда бы не поверил, скажи мне кто-нибудь, что я влюблюсь в инопланетянку. Как ты думаешь, она останется на Полюсе или полетит со мной на Землю?
        - Думаю, об этом вы как-нибудь договоритесь. - Селим увеличил скорость, зарастил «кокос». - Загерметизируйтесь, начинается самая ответственная часть задания. Интуиция мне подсказывает, что мы не одни в корабле.
        - Я чувство плохой приближение, - тотчас же откликнулась Зари-ма. - Оно верх идти низ.
        - Поторопимся, мальчики и девочки, надо успеть заложить в рубку бомбу, прежде чем нас догонит стая Зо Ли.
        - Почему ты уверен, что это именно он идет по следу?
        - Только Зо Ли имеет технические возможности переговариваться с теми, кто его послал. А они в свою очередь имеют доступ к аппаратуре сканирования поверхности Полюса. За нашим передвижением следят сверху и наши парни, и не наши, так что нет ничего удивительного, что именно Зо Ли сидит у нас на хвосте. Он получал ЦУ и точно знал, куда мы направлялись.
        - Но ведь большую часть пути мы шли в режиме «инкогнито»! Как за нами могли следить сверху, даже с помощью скан-системы?
        - Потом объясню. Зари-ма, девочка, мы правильно идем?
        - Так есть правильность, плохой пустота есть близко.
        Коридор, грушевидный в сечении, слился с еще одним ходом, превратился в ряд пустот разного калибра. Это говорило о приближении отряда ко второму «суперцентру» корабля, от которого по радиусу отходило множество широких и узких тоннелей, как и от трюма с коконом робота. И все они вблизи этих двух полостей превращались в цепочки каверн и пещер.
        Миновав два десятка пустых камер, разведчики вылетели в сфероидальную полость с «рисунком вен» на стенах и зависли в центре зала, прислушиваясь к своим ощущениям. К звенящей «струне» пси-воздействия они уже привыкли и почти перестали на нее реагировать, но здесь, вблизи центрального отсека, струнный звон ввинчивался в уши так, что требовались дополнительные волевые усилия для отстройки от него.
        - Очень страх! - замирающим голосом проговорила Зари-ма, стараясь держаться рядом с Артемом.
        - Аналогично, - проворчал Селим. - Хотел бы и я быть подальше отсюда… Если это рубка управления - мы наконец у цели, если еще один трюм с каким-нибудь опасным грузом - шансы выполнить задание в полном объеме падают почти до нуля. Будьте внимательнее, входим.
        Тусклый лучик «глюка» вонзился в стену полости - точно в середину гладкого пятна, окруженного валиком; здесь когда-то был люк. Сизо-коричневая гладь пятна судорожно сжалась и расслабилась, подрагивая, испустила рой искр. В механизме люка еще оставались крохи энергии. В центре люка возникла метрового диаметра дыра.
        Селим выстрелил еще дважды, углубляя и расширяя проход.
        - С богом, господа грабители! Если бы в этой колымаге остался энергозапас, вряд ли ее автоматика позволила бы нам так варварски пробивать себе путь.
        Безопасник послал в пробитую дыру кибера и последовал за ним. Артем погладил локоть «кокоса» Зари-мы, легонько подтолкнул ее к отверстию.
        - Это последнее неприятное место, малыш. Обещаю, мы здесь не задержимся.
        - Я понимать, - тихо ответила девушка. - Все равно страх! Ты - я… нет бросать?
        Артем подумал, свернул шлем. Полюсидка сделала то же самое. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Потом Зари-ма слабо улыбнулась и погладила щеку пограничника пальчиком.
        - Я глупый… ты хотеть взять я на твой планета… я согласиться…
        - Где вы там застряли? - донесся недовольный голос фон Хорста.
        Оба вздрогнули, одновременно накинули шлемы и поспешили на зов.
        Этот зал не был столь велик, как трюм с «законсервированным роботом», его длина не превышала сотни метров, и в сечении он представлял собой почти правильный эллипсоид. Стенки эллипсоида имели малиновый цвет с интенсивно светящимися алыми прожилками, выступающими, как вены на руках человека. На потолке они были мельче и светились сильнее, на полу же эти прожилки были крупнее, образуя волнистый узор «вен и артерий», вздувающихся на метровую высоту.
        Один торец эллипсоида был отгорожен от остального пространства выпуклой ажурной сеточкой черного цвета, похожей на паутину. Из второго торца высовывался самый настоящий слоновый хобот, нависавший над тускло отблескивающим синеватым зеркалом.
        Из пола по центру зала вырастали три полупрозрачных, коричнево-зеленых, необычной формы образования, состоящих из перепонок, наплывов, стяжек, лепестков и ребер. Они напоминали диковинные ротонды тюльпановидной формы. Две ротонды казались омерзительно живыми, и смотреть на них было неприятно. Третья отличалась от соседних цветом - она была серая, тусклая, словно присыпанная пеплом, - и формой: из нее к потолку тянулись пять жил, разворачиваясь в огромные перистые крылья, которые врастали в более темные вздутия на потолке.
        Еще одна ротонда - уж и вовсе не мыслимой гиперболически-параболической формы, со множеством чешуй и перьев - вырастала из опухолевидного наплыва за черной «паутиной».
        - Если это рубка управления, - хрипло проговорил Артем, ощущая нарастающую в душе тревогу, - то я председатель СЭКОНа.
        - К счастью, ты не председатель, - угрюмо пошутил Селим, уже начавший действовать: кибер выгружал из своего нутра оставшуюся вакуумную бомбу. - А вышли мы все-таки точно: это центр управления кораблем с программатором. Куда посоветуешь установить «нульхлоп»?
        Артем опомнился, перестал вертеть головой и оценивающе оглядел рубку негуманского спейсера.
        - Мне почему-то не нравится вон то креслице за черной паутиной.
        - Аналогично. Не зря оно стоит отдельно от трех других и отличается размерами и формой при общем сходстве. Вероятно, это и есть программатор или «корона управления» роботами.
        - Скорей уж не корона, а «трон управления». Такое впечатление, что он живой. Не представляю, каким образом гиперптериды командовали роботами. С помощью мыслепередатчиков?
        - Можешь попробовать, - со смешком предложил фон Хорст. - Только сам не превратись в монстра.
        - Ты… серьезно?
        - А что, почему бы не попытать счастья? Шутка. Такие эксперименты смертельно опасны. Сейчас вот установим нашу хлопушку и… - Селим не договорил.
        Откуда-то из-за крыла «трона управления» протянулся к людям бледный голубоватый лучик, воткнулся в кибера, и тот превратился в тусклую вспышку света. Во все стороны полетели осколки, струи дыма и огня, и тотчас же взорвался МК-аккумулятор аппарата.
        Взрыв на этот раз получился гораздо мощней. Ударная волна отбросила разведчиков к стене рубки и впечатала их в глянцевитые лиловые потеки с такой силой, что защита «кокосов» с трудом смягчила удар и компенсировала нешуточный всплеск радиоактивного излучения. И тем не менее Артем не сразу пришел в себя, а когда обрел способность видеть и слышать, вопрос: все живы? - застрял у него в горле.
        Он лежал на полу отсека между вздутиями «вен», а над ним висели на двухметровой высоте четверо незнакомцев в «хамелеонах», но без шлемов. Трое - плечистые здоровяки, - Артем видел только их мясистые затылки с коротким ежиком волос, - четвертый - хрупкий на вид мужчина с длинными черными волосами. Он заметил движение Артема, посмотрел на него сверху вниз, и пограничник узнал Зо Ли, фигуранта федеративного розыска на протяжении последней полусотни лет.
        - Не пытайся, - сказал он гортанным голосом, качнув головой. - Мы слишком долго гнались за вами, чтобы дать шанс выжить. Ты уже труп, парень. Как только признаешь это - сразу станет легче.
        Артем попытался дать команду инку уничтожить залпом из «глюка» все четверку, но в ответ услышал лаконичное:
        «Мы обезоружены».
        Пограничник приподнялся, оглядываясь, увидел невдалеке еще два лежащих неподвижно тела. Сердце рванулось в груди.
        - Зари-ма!
        - Я же говорил, - ухмыльнулся один из здоровяков. - У них был проводник из местных.
        - Девка, - подтвердил второй. - Это весьма кстати. Давно я не расслаблялся.
        Артем вскочил и увидел направленный ему в лоб ствол аннигилятора.
        - Спокойно, парень, будь философом, проживешь на несколько минут дольше. Попользовался телкой, дай попользоваться другим.
        - По-моему, она разбилась, - буркнул третий, опускаясь на пол и подходя к одному из «кокосов». Наклонился, умело открыл шлем, прижал пальцы ко лбу девушки. - Нет, вроде дышит.
        В то же мгновение Артем прыгнул к нему, сделал сальто с поворотом и ударил локтем в голову. Здоровяк отлетел назад и остался лежать неподвижно. Однако отобрать у него аннигилятор пограничник не успел. Рядом в пол вонзилось полотнище разряда - стреляли из бластера, и Артема отшвырнуло в сторону.
        - А ты ничего, прыткий парень, - задумчиво сказал Зо Ли. - Мне говорили даже, что ты мастер боя, это правда?
        - Проверь, - с ненавистью предложил Артем, поднимаясь и садясь на корточки.
        - А что, это идея. - Черноволосый посмотрел на своих приятелей. - Развлечемся, господа? Кто хочет уложить федерала? Рекомендую - это Артем Ромашин, гриф погранслужбы, внук комиссара.
        - Держу пари, - сказал белобрысый громила с белыми ресницами; у него практически не было бровей. - Я уложу его за полминуты.
        - О'кей, - согласился второй великан, с бородкой и длинными стрелками усов, свисающих по сторонам губ. - На что играем?
        - Если я выиграю - девчонка моя.
        - Идет.
        - Снимай костюм, гриф, - сказал безбровый с пренебрежительным видом, опускаясь на пол и расстегивая комбинезон. - Бой будет честным (при этом приятели здоровяка захихикали), но коротким. Покажи, чему тебя учили.
        - Спокойно, Ромашин, - заговорили наушники рации голосом Селима. - Попытайся продержаться подольше, я что-нибудь придумаю.
        Артем сдержал радостное восклицание, снял костюм, оставаясь в одном подслойтрико темно-синего цвета. Безбровый здоровяк сбросил свой пятнистый комбинезон, под которым также оказалось спецтрико, но уже грязно-бежевого цвета. Такое белье выдерживало удар ножом, в отличие от трико Артема, и он понял, что удары по телу противника бесперспективны.
        - Делайте ставки, господа, - хвастливо проговорил безбровый атлет, играя мышцами. - Сейчас я уделаю этого грифа в два удара.
        - Осторожнее, Мейюс, - предупредил Зо Ли, наблюдая за приготовлениями к поединку. - У этого мальчишки были хорошие учителя.
        - Плевать! - махнул рукой Мейюс и без предупреждения атаковал Артема в стиле солсина - универсальной боевой защиты, принятой на вооружение внутренними полицейскими силами Солнечной системы.
        Удар левой рукой - поворот - удар правой - поворот - удар ногой - поворот - удар ребром правой ладони.
        Однако Артема действительно обучали мастера воинских искусств - от деда Игната до инструктора по русбою, получившего квалификацию Витязя, поэтому боец солсина был ему не соперник, несмотря на размеры, массу и устрашающие мускулы.
        Заблокировав три первых удара связки, Артем опередил здоровилу на повороте, вонзил палец под мышцу плеча - едва не сломав его (чертово трико!), тут же отбил летящее в переносицу ребро ладони и тыльной стороной ладони треснул противника по носу. А когда тот невольно отшатнулся, закрывая ладонью лицо, Артем вошел в «клинч», захватил шею и голову парня и сдавил горло так, что тот мгновенно потерял сознание.
        Артем отпустил обмякшее тело, и безбровый кулем свалился на пол.
        - Кто следующий?
        - Один - ноль не в нашу пользу, - прокомментировал усатый приятель безбрового, заключивший с ним пари. - Придется мне вразумлять щенка.
        «Кокос» фон Хорста шевельнулся.
        Зо Ли направил в его сторону ствол аннигилятора.
        - Эй, полковник, хватит притворяться, вставай.
        Селим не ответил.
        - Уан, проверь, что он там дергается, - шевельнул Зо Ли стволом «шукры» в сторону третьего громилы.
        - Сейчас, - кивнул тот, не спеша выполнять приказ.
        - Проверь, я сказал! - В голосе черноволосого лязгнул металл.
        - Да куда он денется, - проворчал Уан, опускаясь к лежащему без движения фон Хорсту. - Тайфы здесь не действуют, оружия у него нет…
        В следующее мгновение «кокос» безопасника взвился в воздух, что-то блеснуло - и смуглолицый Уан завертелся на месте, взлетел, махая руками, как крыльями, затем перестал дергаться, застыл, удаляясь; антиграв был включен и продолжал держать бандита в воздухе.
        Во лбу Уана торчало нечто, напоминающее черное перо.
        Зо Ли выстрелил, однако Селим невероятным образом увернулся от короткой трассы огоньков аннигилятора, и удар пришелся по одному из кресел рубки управления, проделал в ее основании приличную дыру.
        - Великолепно, полковник, - с иронией усмехнулся Зо Ли, снова наводя на фон Хорста оружие. - Ты не потерял кондиций, хотя гоняешься за мной… с какого же года, напомни?
        - Уже полсотни лет, - хладнокровно ответил Селим.
        - А ведь действительно полсотни. Круглая дата, надо бы отметить, да жаль - времени нет. Спасибо, что вывел меня на программатор, без твоей помощи я бы отыскал его нескоро.
        - Зачем он тебе, если не секрет?
        - Неужели не догадываешься? - прежним ироническим тоном проговорил Зо Ли.
        - Тебя послали на Полюс, чтобы ты…
        - Да плевал я на тех, кто меня послал! Только я могу себе приказывать, и только я достоин того, чтобы править миром! Я гонялся за Демоном так долго, и вот он наконец у меня в руках. Ты не представляешь, каково это - приблизиться вплотную к осуществлению своей мечты!
        - И какова же цель?
        - Власть, разумеется.
        - А какова цель власти? В твоем понимании?
        - Цель власти - власть, как говорил философ, причем в любом понимании. Самый сильный раздражитель и ублажатель. Теперь я буду диктовать свою волю миру, а не он мне!
        Селим усмехнулся.
        - Допустим, программатор ты добыл. Ну, а если он тебя не послушается?
        - Еще как послушается, - ощерился Зо Ли. - Первый Демон, которого протаранил дед этого мальчишки, одарил меня бессмертием и пониманием сути управления роботами. Я знаю, как его разбудить и как заставить повиноваться. И ни один твой «нульхлоп» этому не помешает, так как мы нашли их и обезвредили. Проиграл ты, однако, полковник, и прощай, больше не увидимся. А жаль, привык я к тебе, хотя много ты мне крови попортил.
        - Давай расстанемся по-честному, - сказал Селим. - Один на один. Ты был непревзойденным мастером тайбо, я тоже кое-чем владею.
        - Кое-чем… - усмехнулся черноволосый. - О твоем мастерстве легенды складывали в свое время.
        - Тогда в чем дело? Неужели боишься проиграть? Ты же бессмертен. Убить человека легко, победить трудно.
        - Почему бы и не доставить себе удовольствие? - Зо Ли помедлил немного, глянул на застывшего усача. - Павло, уговори мальчишку, а я разберусь с моим старым врагом полковником фон Хорстом. Он чуть постарше меня, но все еще опасен. Проводим его в ад с почестями, а потом займемся негуманским роботом. Торопиться уже некуда.
        Зашевелилась Зари-ма.
        - Вот и награда пришла в себя, - кивнул на нее Зо Ли, снимая «хамелеон» и оставаясь в трико черного цвета. - Кто победит, тому и достанется. Ну что, начнем, пожалуй?
        Селим снял «кокос», и Артем впервые увидел безопасника голым, точнее - в плавках. Если верить словам Зо Ли, фон Хорсту действительно исполнилось не меньше восьмидесяти лет, но тело у него было телом тридцатилетнего мужчины - перевитое тугими, хотя и не чрезмерно развитыми, мышцами, гибкое, сильное, без единой капли жира. Тело воина, а не старика.
        Зари-ма увидела приготовившихся к схватке мужчин, вскрикнула. Артем невольно оглянулся, и в голове его взорвалась бомба! Противник не стал ждать рукопожатия перед поединком и нанес удар первым, отлично понимая важность внезапной атаки.
        Сознание пограничника померкло, но тело в боевом режиме не нуждалось в подсказках сознания и продолжало действовать не менее эффективно, хотя предпочитало пассивное уклонение от атак, а не опережение и перехват инициативы. Поэтому когда к Артему наконец вернулась способность соображать и оценивать обстановку, рисунок боя резко изменился.
        Ураган ударов вислоусого Павло стих, он стал проваливаться, получил затрещину по уху, обозлился - победа, казалось, была уже у него в руках! - налетел на Артема коршуном, промахнулся и лег на пол между вздутиями «вен» лицом вниз, чтобы уже не встать.
        Зашевелился было придушенный Артемом безбровый Мейюс, но пограничник без всякой жалости коротко ударил его в подбородок. Подобрал оружие бандитов, успокоил подлетевшую к нему Зари-му и лишь после этого перевел внимание на вторую пару поединщиков.
        Что дерутся большие мастера - было видно сразу.
        Они не махали руками и ногами, не делали лишних движений, не прыгали и не уклонялись от ударов. Они пресекали все возможные комбинации в самом начале и лишь изредка, покачавшись друг против друга, как это делают стоящие на хвосте кобры, вдруг начинали стремительный танец атаки-защиты в темпе, немыслимом для непосвященного человека. Но все же как бы ни был искусен Зо Ли, фон Хорст потихоньку теснил его к центру отсека, нанося редкие, но точные уколы в голову или шею. Прыгая с «вены» на «вену», они сделали круг по залу, возвращаясь к точке, откуда начали схватку, Зо Ли сделал угрожающее движение, словно намереваясь броситься на Селима, тот отшатнулся, и тотчас же Зо Ли прыгнул в другую сторону, к своему костюму и оружию.
        Ему оставалось метра четыре до лежащего на бугре аннигилятора, когда Артем выстрелил.
        Перед носом черноволосого охотника за Демонами пронеслась очередь аннигилирующих на лету сгустков антипротонов, вонзилась в бугор и обратила его в вихрь пламени и дыма. Но Зо Ли не остановился! Он просто изменил направление бега и помчался к черной «паутинной» перегородке, за которой располагался «трон управления» роботами.
        - Куда же ты, охотничек? - окликнул его Селим. - Мы не закончили.
        - Плевал я на вас, - донеслось в ответ. - Плевал я на вашу службу, на вашу планету и вашу Галактику! Вы не сможете мне помешать!
        Артем прицелился, но фон Хорст пригнул его руку с аннигилятором к полу.
        - Не надо, пусть бежит. Забирай Зари-му и уходи.
        - Не понял! Почему?! Что происходит?!
        - Все идет по плану. Потом объясню.
        - Объясни сейчас! - Артем направил на фон Хорста ствол «шукры». - Ты обманывал меня! Я понял. Ты заодно с ним! Предатель!
        Селим поморщился, следя за действиями Зо Ли, потом посмотрел на пограничника, и лицо его разгладилось, а в глазах сквозь озабоченность и печаль проступила улыбка.
        - Неправильный вывод при верных предпосылках. Я не предатель. Вся операция была задумана так, чтобы Зо Ли клюнул на удочку и бросился в погоню за нами. Я знал, что за нами ведется наблюдение с помощью сканирующей радарной системы. И я специально включал проблесковый маячок, чтобы нас могли отыскать, когда стая Зо Ли теряла след.
        - Но зачем?! - выдохнул Артем, бледнея.
        Зари-ма вцепилась в его рукав, не понимая смысла происходящего, но он этого не заметил.
        - У нас мало времени…
        - Зачем?! Говори! Почему ты гоняешься за этим мерзавцем пятьдесят лет? Мне сообщили, что ты кобра спецгруппы, а не полковник кримрозыска…
        - Я и не являюсь полковником криминального розыска. Я полковник контрразведки Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст, и я действительно пытаюсь задержать Зо Ли практически полсотни лет, с тех пор как стал работать с твоим дедом. Ты удовлетворен?
        - Да… н-нет! Ведь он сейчас включит программатор и…
        - Зо Ли, конечно, уже нечеловек, но и ему вряд ли это удастся сделать. А если удастся… уходите! - Селим начал торопливо натягивать «кокос». - Быстрей! Когда все начнется, вы должны быть вне корабля.
        - Что начнется?
        - Потом! - рявкнул Селим, поднимая с пола аннигилятор Зо Ли. - Хочешь сохранить жизнь себе и девочке - уводи ее отсюда! Живо!
        Артем закрыл рот и только сейчас обнаружил, что Зари-ма плачет и зовет его:
        - Арти… уходить так есть! Плохой… быстро! Уходить!..
        - Она была учтена вашим планом? - мотнул он головой на полюсидку.
        - Нет, - отрезал фон Хорст, сдерживая проклятие. - Она попалась на пути случайно. Хотя недаром говорят: случай - это псевдоним бога, когда он не хочет подписываться своим собственным именем.[7] Убирайтесь, черт бы вас побрал!
        Артем прикусил возражения, теснившиеся на языке вопросы, быстро влез в «кокос», взял девушку под локоть, приказал инку уносить ноги. У дыры в перепонке люка оглянулся.
        Зо Ли достиг огромной гиперболической ротонды за черной паутинной сетью и вскарабкался на опухолевидную выпуклость, из которой вырастало основание «трона». Затем встал на «сиденье» великанского сооружения, всунул руки в дыры на чешуях с двух сторон «трона».
        Опухоль под всем сооружением конвульсивно содрогнулась, засияла мириадами искр, расслоилась и превратилась в «ромашку». Засветились угрюмым багровым накалом крылья над головой Зо Ли, распушили перья, обхватили «трон» с черной человеческой фигуркой. И вдруг тело Зо Ли стало изменяться, течь, прорастать в чешуи и складки «трона», ликующий вопль донесся из дальнего конца рубки. Стены ее вздрогнули, потемнели, рельефнее выступил рисунок «вен и артерий».
        «Трон» превратился в гигантское чешуйчатое насекомое с птичьими крыльями, повернул к замершим людям чудовищную голову…
        Больше Артем не ждал. Схватив Зари-му за руку, он стремительно нырнул в отверстие выхода и помчался по анфиладе пустот прочь от центра управления кораблем роботов, прочь от взгляда просыпающегося монстра, от догоняющего их невыносимо мерзкого, чужого, холодного, ужасного хохота.
        Бегство по вздрагивающим, корчившимся коридорам-артериям корабля длилось всего четверть часа, хотя беглецам этот отрезок времени показался вечностью. Артем не стал искать в корпусе Ковчега дыру, которую они заткнули модулем, а направился по радиальному коридору вверх, туда, где располагалась верхняя палуба корабля и выступали из воды три «трости» его хвостовой части. Достигнув спирального коридора, пограничник, не задумываясь, проделал в корпусе дыру с помощью аннигилятора, и хотя в корабль хлынула вода и грязь, ее напор оказался несильным, и беглецам удалось выбраться наружу, преодолеть десятиметровую толщу торфяной жижи болота и взлететь над его бескрайней, затянутой пеленой тумана поверхностью.
        Но под влиянием растущего пси-воздействия они продолжали подниматься выше и выше, пока не достигли трехкилометровой высоты, и только тогда остановились, чтобы отдышаться и посмотреть вниз.
        Белое пятнышко мчалось к ним сквозь туман, приблизилось, превратилось в «кокос».
        - Поднимайтесь еще выше, - раздался повелительный голос Селима, - уходите из зоны удара.
        - Куда? - не понял Артем.
        - За мной!
        Фон Хорст понесся к фосфоресцирующим облакам, забирая к северу. Артем и Зари-ма устремились за ним. И в этот момент из болота показался бурый, облепленный комьями грязи и космами водорослей, в пятнах свечения, корабль гиперптеридов. Он поднимался медленно и величественно, на глазах меняя очертания, превращаясь в конгломерат светящихся, как угли костра, фигур.
        - Сейчас жахнет! - сказал Селим, останавливаясь.
        Остановились и его спутники, оглядываясь назад.
        Они удалились от трансформирующегося корабля километров на пять, но он все равно был отлично виден во всех текучих пылающих деталях.
        - «Нульхлоп»? - догадался Артем. - Ты успел его активировать?
        - Нет, спайдер-система, - рассеянно ответил фон Хорст.
        - К-какая спайдер-система?!
        - Обыкновенная, спутниковая сеть сторожевых негуманских «псов». Она не только препятствует кому бы то ни было садиться на планету, но и не дает возможности случайно ожившим роботам реализовать свои программы.
        - Ты… вы знали это… с самого начала?
        - Извини, гриф, так было нужно. Твой дед рискнул, но не ошибся. Ни в оценке ситуации, ни в тебе. Да, я знал все, но вот Зо Ли этого как раз и не знал. И не узнает.
        Небо над головой повисших в воздухе людей вспыхнуло. В нем протаяло множество крестообразных огней, сливающихся в одну гигантскую сеть. И вот из каждого светящегося креста протянулись к раздувающемуся кораблю роботов светлые полосы, похожие на лучи прожекторов. Одна, вторая, третья… двадцатая… сотая…
        Корпус корабля покрылся сеткой радужных молний и вдруг сжался в черный шарик, в точку… исчез! Гулкий удар гравитационного коллапса поколебал воздух. Людей качнуло сильным порывом ветра.
        Сеть светящихся крестов погасла.
        Наступила темнота и тишина. Лишь тучи продолжали светиться над местом гибели корабля с ожившим боевым роботом.
        - Мы… жить? - раздался неуверенный голосок Зари-мы.
        - Жить, - с трудом разлепил губы Артем.
        - Вот и конец сказке о всемогущем «спящем джинне», - с неожиданной грустью сказал полковник Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст. - Жаль, что пришлось его нейтрализовать. Но было бы хуже, если бы им завладели Зо Ли или его земные покровители.
        - Он… смерть? - робко спросила девушка.
        - Возможно. - Безопасник пожал плечами. - Хотя утверждать не берусь. Как говорится, что такое смерть, не знают даже мертвые. Ну что, девочки и мальчики, не пора ли подумать о возвращении домой?
        - Как же мы вернемся, если спайдер-система негуман продолжает работать? - посмотрел на него Артем озадаченно.
        - Сообщим на базу, пусть что-нибудь придумают. Или у тебя есть идеи?
        - Надо просто найти центр управления спайдер-системой и отключить ее.
        - Свежая мысль, - с иронией сказал Селим. - Разве я не рассказывал, что этот центр искали многие?
        Артем не смутился.
        - Я подумал, что дороги, поддерживающие энергообеспечение могильников, должны иметь общий генератор. Давай попробуем проследить, откуда они расходятся, там и располагается центр.
        Селим окинул обманчиво спокойное лицо пограничника задумчивым взглядом, покачал головой.
        - Далеко пойдешь, гриф. И это не насмешка, а констатация факта. Только ведь поиск центра - рисковое дело.
        Артем слегка порозовел.
        - Не более рисковое, чем поиск корабля негуманов. К тому же Зо Ли нет в живых.
        - Зато остались другие банды охотников. Но я в принципе - за. А как наш милая проводница?
        Артем невольно посмотрел на Зари-му, и та прочитала его мысль.
        - Ты нет оставить одна я здесь?
        - Нет! - твердо заявил он, протягивая ей руку.
        Что-то сверкнуло в вышине. Артем поднял голову и увидел светящееся зеленое кольцо среди туч, похожее на зрачок гигантского нечеловеческого глаза, внимательно разглядывающего людей.
        Артем посмотрел на фон Хорста, встретил его оценивающий взгляд и подумал, что ему тоже жаль последнего «спящего джинна». И тут же пришла мысль: а вдруг он… не последний?!
        - У меня родилась еще одна идея. Мне кажется, есть смысл проверить другую легенду полюсидов - о Глазе Мраг-Маххура. Черви Угаага наверняка изучили все подходы к могильникам…
        - Я понял.
        Артем посмотрел на Зари-му.
        - Ты пойдешь с нами?
        - Я идти где есть ты, - заявила девушка.
        - Надо каким-нибудь образом передать на базу, что мы остаемся. Вдруг действительно не все роботы спят мертвым сном в своих могильниках? Ведь один из них перенес нас из подземелья в болото?
        Словно в ответ на его слова зеленое кольцо светящихся туч на мгновение усилило свечение и погасло. Словно кто-то огромный и невыносимо чужой подмигнул, отвернулся и уснул.
        Демон?..
        Лимассол - Чисмена
        Июль 2000
        Война с джиннами
        Глава 1
        ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ
        Он выпустил ее из виду буквально на минуту, отвлекся на возглас Селима фон Хорста, изучавшего скелет Червя Угаага, но этого оказалось достаточно, чтобы Зари-ма допустила фатальную ошибку. Девушку подвело любопытство. Она привыкла чувствовать себя в безопасности, одетая в земной защитный костюм, и перестала обращать внимание на природные стихии. Здесь же, в глубине подземелья, созданного Червями Угаага под могильником с «трупом» Демона, следовало опасаться не природных катаклизмов, а неведомого! Но она этого не учла.
        Услышав тихий вскрик девушки, Артем оглянулся и увидел последние мгновения драмы, на всю жизнь запечатлевшиеся в памяти.
        Зари-ма включила антиграв «кокоса»,[8] поднялась над колодцем с опалесцирующим туманом внутри, заглянула в него, и по трагической случайности в этот момент из потрескавшегося бельма «глаза Мраг-Маххура» сорвалась вниз капля светящейся субстанции. Девушка почуяла опасность, но сделать ничего не успела. Капля вобрала ее в себя и звучно шлепнулась в колодец, так что завибрировали стены пещеры. Вверх выметнулся грибообразный султан искрящегося тумана, а откуда-то снизу донесся утихающий рокочущий гул.
        Гул стих.
        Туман в колодце перестал волноваться.
        А Зари-мы не стало!
        - Не-е-ет! - закричал Артем, бросаясь к колодцу, надеясь, что она там, внутри, и сейчас костюм вынесет ее наверх.
        Но колодец был пуст до самого дна. Лишь струйки тумана продолжали кружиться вдоль стен, постепенно редея и исчезая. Артем метнулся было в колодец, но его остановила твердая рука фон Хорста…
        Кто-то тронул его за плечо.
        Артем глянул на подошедшего пограничника и очнулся от воспоминаний.
        - С тобой все в порядке? - озабоченно спросил напарник. - Стоишь как монумент и смотришь в пространство отсутствующим взглядом. Или привидение увидел?
        - Извини, - пробормотал Артем. - Вспомнил старое… Ты куда?
        - В спортзал, через полчаса там соберется приличная команда. Составишь компанию?
        - Позже.
        Артем кивнул и двинулся по коридору погранбазы к своей каюте. Напарник остался, глядя ему вслед, потом пожал плечами и заспешил в спортзал. Он был хороший парень, отзывчивый и обязательный, но делиться с ним своими переживаниями Артем не привык. А длилось это его состояние «полуприсутствия» ни много ни мало - целый год. С момента гибели Зари-мы. Хотя Артем до сих пор сомневался в том, что она погибла.
        Они с Селимом искали ее много дней, даже рискнули еще раз нырнуть в колодец под «глазом Мраг-Маххура», представлявший собой по сути «активный контур тайм-фага с нелинейным выходом» - по оценке специалистов. Была надежда, что тоннель тайм-фага вынесет девушку в одно из гранд-болот Полюса Недоступности, как это было во время боя с бандой Зо Ли. И колодец действительно вынес Артема и фон Хорста в болото, где недавно находился корабль с роботами-«джиннами», но Зари-му они там не нашли.
        Артем искал ее потом по всей планете полгода, один и вместе с полковником, однако напрасно. Девушка исчезла. Затем на Земле нашли способ вытащить их с Полюса (на языке аборигенов планета называлась Рачи-ка), и Артема перевели в погранслужбу окраины Галактики, подальше от звезд Рукава Стрельца, в число которых входило и солнце Полюса - Рада-ил. Хотя душа его продолжала рваться сюда, в этот забытый богом и заблокированный спайдер-системой негуманоидов уголок пространства.
        Уже после всех этих событий, связанных с поиском корабля «джиннов», Артем узнал от деда Игната, что полковник сектора контрразведки погранслужбы УАСС Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст явился на прием к заместителю председателя Правительства и дал ему пощечину. Именно этот человек был причастен к организации экспедиции Зо Ли на Полюс в обход всех существующих законов, и он же настоял на том, чтобы Селим фон Хорст и Артем Ромашин остались на Полюсе для исследования и попытки включения одного из Демонов, особых боевых роботов, созданных негуманоидами миллионы лет назад.
        Скандал замяли, фон Хорста тихо отправили в отставку, слишком уж он много знал, а затем его дальнейший путь затерялся в контролируемой землянами области космоса. По крайней мере - для Артема. Дед на все его вопросы относительно судьбы полковника отмалчивался, лишь сказал однажды, что Селим «работает». Где и кем - оставалось тайной по сей день.
        В каюте Артем разделся, постоял под струями озонированного душа и, выключив стены, несколько минут любовался тремя разного цвета светилами, образовавшими в пространстве хоровод: тускло-малиновым гигантом, ярко-зеленым карликом и неистовым золотым пузырем в форме яйца, с более острого края которого, обращенного к зеленому карлику, то и дело срывались сияющие струи и фонтаны жидкого огня. Погранзастава вращалась вокруг общего центра тяжести системы, известной земным астрономам под названием Омикрон-два Лебедя, и с ее борта можно было наблюдать удивительные эффекты перетекания вещества от одной звезды к другой.
        Рада-ил, вспомнилось Артему. Слово означало на языке полюсидов - Отец Отцов…
        Все, все! - приказал Ромашин сам себе, укладываясь спать. Пора забыть и Рада-ил, и Рачи-ку, и спящих в своих чудовищных могильниках «джиннов», и Зари-му, иначе свихнешься!..
        Он лег, расслабился, мысленным приказом создал в каюте полумрак и включил грезир.[9] Однако отдохнуть ему не дали. Внезапно тихо прозвенела мелодичная гамма кодера консорт-линии. Артем с недоумением повернулся на бок, включил связь. Из развернувшегося бутоном виома на него глянул дед Игнат Ромашин, советник-официал службы безопасности УАСС. Год назад он занимал пост комиссара СБ, но ушел в отставку после возвращения Артема с Полюса Недоступности и был назначен советником.
        - Здрав будь, внук.
        - Привет, дед, - ответил обрадованный Артем, выключая грезир.
        - Занят?
        - В общем-то, нет, сдал дежурство, хотел отдохнуть.
        - Тогда собирайся и ко мне. Жду в одиннадцать по среднесолнечному на базе-2 Управления.
        - Это на Меркурии? Буду. Что случилось?
        - Ничего особенного, есть разговор.
        Виом собрался в линию, погас.
        Артем полежал, глядя на светящийся глазок аппарата, чувствуя странное волнение, не объяснимое словами, и начал торопливо одеваться.
        В одиннадцать часов по среднесолнечному времени он вошел в кабинет начальника второй базы Управления аварийно-спасательной службы, расположенной на терминаторе Меркурия, на границе дня и ночи. Одна стена кабинета была прозрачной, и с высоты двух километров, - база располагалась на верхушке базальтового монолита Владимир, принадлежащего Южному Хребту, - открывалась великолепная панорама Саймакского плато с гигантским косматым куполом Солнца. Специальные фильтры и визуальная обработка изображения видеоаппаратурой базы позволяли рассматривать дневное светило Системы без темных очков.
        Однако полюбоваться на пейзаж сумеречной зоны ближайшей к Солнцу планеты не удалось. Как только Артем остановился посреди кабинета, его хозяин выключил ось прозрачности стены, и она стала пепельно-серой, с золотистыми искорками внутри.
        Артем не удивился, узнав в начальнике базы Владимира Калаева, друга и соратника деда, с которым тот его познакомил перед экспедицией на Полюс Недоступности год назад. Космен практически не изменился за это время, разве что больше загорел, что добавляло контраста между бронзой кожи лица и серебром роскошной седой шевелюры.
        Кроме Калаева в кабинете вокруг стола сидели в низких креслах еще двое мужчин: дед Артема Игнат Ромашин в бело-голубом костюме официала службы и незнакомый молодой человек, бледнолицый, узкоплечий, худой, с длинными русыми волосами, со шрамом на лбу. Глаза у него были прозрачно-голубые и рассеянные, будто он постоянно решал в уме какую-то сложную задачу.
        - Знакомьтесь, - представил внука Игнат. - Артем, кобра[10] погранслужбы, вектор 2-зет, драйв-группа «Соло». Артем, это Ульрих фон Хорст, поручик группы «Ва-банк» службы контрразведки. Присаживайся.
        Артем сел в кресло, с любопытством окинул взглядом молодого человека, и Ромашин-старший добавил:
        - Внук Селима фон Хорста.
        - Очень приятно. - Артем сделал короткий поклон.
        - С Володей ты уже знаком, - продолжал Игнат, - поэтому не будем терять время. Я понимаю, что тебе трудно разговаривать на темы, касающиеся проблем Полюса, но речь пойдет именно о планете с кладбищем «джиннов».
        Артем проглотил ком в горле, помедлил, унимая волнение, кивнул.
        - Слушаю.
        - На Полюсе в районе Северного гранд-болота обнаружен еще один ковчег.
        - Что?! - не удержался Артем от восклицания. - Еще одна матка с роботами?!
        - На сей раз это предположительно рейдер Червей Угаага. Ульрих как раз занимается проблемой Червей, - Ромашин-старший посмотрел на внука фон Хорста, - хочет найти их родину, считает, что цивилизация Угаага еще не канула в Лету.
        Артем сцепил зубы, с усилием сдерживаясь, постарался приобрести прежний невозмутимый вид.
        - Вы хотите послать туда экспедицию? Вряд ли я смогу чем-либо помочь. О Червях Угаага я знаю мало.
        - Полгода назад в район ковчега отправился Селим фон Хорст. - Игнат помолчал, сочувственно глядя на замершего Артема. - Месяц назад Селим замолчал.
        В кабинете Калаева повисла хрупкая тишина.
        Ульрих фон Хорст шевельнулся, внезапно обретая интерес к разговору.
        - Я прошу вас пойти со мной на Полюс в район высадки деда. Один я не смогу найти его, не обладая вашим опытом и знанием особенностей планеты. Но если этот поход кажется вам слишком рискованным, я пойду один.
        Артем по-новому глянул на внука бывшего полковника, проявившего твердость духа и решительность, перевел взгляд на деда.
        - Каким образом Селиму удалось добиться разрешения на экспедицию?
        - Он не добивался разрешения, - сказал Калаев флегматично. - Селим действовал как частное лицо.
        Артем скептически усмехнулся.
        - Но ведь это невозможно… без поддержки… без экипировки… втайне от всех…
        Игнат и Калаев переглянулись.
        - Ну, не совсем тайно, и не совсем без экипировки, скажем так. Мы знали о его планах и кое в чем помогли. То есть дали линию высадки. Хотя Правительство, конечно же, не поддерживает такие проекты и не знает о походе Хорста. К великому сожалению, человек, которому полковник дал по морде, все еще находится при власти и надеется заполучить «джинна». Но это дела не меняет. Селим сообщил, что нашел нечто сногсшибательное и готовится к контакту.
        - С кем? Неужели Черви Угаага… выжили?!
        - Этого мы не знаем. Он замолчал и с тех пор не выходит в эфир. Я не могу тебе приказывать, и даже просить не вправе. Тем более что действовать снова придется скрытно, однако у нас нет другого выхода. Ты можешь со спокойной совестью отказаться от похода, и никто не вправе тебя осудить. В любом случае я тебя пойму.
        Артем помолчал, глядя в пол, сцепив пальцы на колене. Вспомнил улыбку Зари-мы, поднял глаза.
        - Я согласен.
        Ульрих фон Хорст вскочил, сжал его плечо в порыве благодарности и тут же сел обратно, устыдившись столь красноречивого проявления чувств.
        - Извините… я так рад, что вы согласились!
        - Но я пойду один, - сухо добавил Артем.
        Взгляд молодого внука Селима стал беспомощным.
        - То есть как один? Почему один? Вы считаете меня обузой? Я закончил ИВТ и ШВПС, работал в ИВКе.[11]
        - К тому же он мастер по экстремальному выживанию, - добавил Ромашин-старший, пряча улыбку. - Вдвоем вам будет сподручней.
        Артем упрямо поджал губы.
        - Я привык работать без оглядки на спину. Может быть, он действительно классный специалист, но на Полюсе не был и специфики планеты не знает, а объяснять ему каждый свой шаг я не хочу.
        - Специфику Полюса я знаю, - возразил Ульрих с обидой. - И даже прошел полигонные испытания.
        - Виртуальный полигон и реальность - небо и земля, - хмуро проговорил Артем.
        - Ну, когда мы тебя посылали на Полюс, ты тоже не знал, с чем тебе придется столкнуться, - хмыкнул Калаев. - Этот парнишка будет тебе неплохим напарником, особенно при контакте с Червями… если, конечно, они там отыщутся.
        Артем хотел было привести ответный контраргумент, но встретил изучающий взгляд деда и сдался.
        - Хорошо, пусть идет. Но предупреждаю: никакой самостоятельности во время похода не потерплю! Это не прогулка по Диснейленду.
        - Шаг влево, шаг вправо - стреляю! - усмехнулся Калаев.
        Артем порозовел, однако оправдываться не стал.
        - Иди собирайся, - сказал Ромашин-старший. - С твоим начальством я договорюсь, ты временно переводишься в резерв СБ с двухмесячным испытательным сроком. О том, что ты десантируешься на Полюс, не должен знать никто, а из твоих сослуживцев будет знать только командор службы. Сбор здесь же, на базе, в семнадцать по среднесолнечному.
        Артем встал, направился к двери.
        - Вы не пожалеете, что согласились взять меня, - сказал ему в спину Ульрих.
        - Надеюсь, - бросил Артем, не оглядываясь.
        Дверь за ним закрылась.
        - Не обижайся на него, поручик, - сказал Игнат. - Он потерял на Полюсе даму сердца и не может забыть. Для него возвращение туда связано с немалым психологическим напрягом. Если бы я мог, я бы послал туда кого-нибудь другого, но, во-первых, доверяю только Артему, во-вторых, только он сможет вытащить твоего деда.
        - Я понимаю, - кивнул младший отпрыск фон Хорстов. - Наверное, я реагировал бы на его месте точно так же. Поверьте, мы справимся.
        - Не сомневаюсь, - вздохнул Ромашин-старший, понимая, что лукавит: он сомневался и еще как.
        Операция по десантированию землян на Полюс была разработана до мелочей.
        Для всех комиссий и органов надзора служба безопасности УАСС в плановом порядке посылала на планету исследовательские киберкомплексы типа «Добытчик». На самом деле - о чем знали только несколько человек во всей сложной системе взаимосвязей человеческой цивилизации - под видом «Добытчиков» запускались автономные капсулы высшей защиты класса «голем» с пилотами внутри. Разумеется, пилотами были Артем Ромашин и Ульрих фон Хорст.
        Процедура десантирования напоминала начало войны.
        К планете приблизился спейсер погранслужбы «Зоркий», остановился на расстоянии тысячи километров от спайдер-системы Полюса, накрывавшей всю планету невидимой энергетической сетью. От него отделились три когга и с нарастающей скоростью устремились к планете. Когда до облачного слоя осталось около полусотни километров, два когга метнули в атмосферу два аппарата, предназначенные для сверхскоростного маневрирования и отвлечения спайдер-системы.
        Аппараты - четырехметровые капли из «квазиживого металла» - вошли в атмосферу Полюса, напоминая древние ракеты с ядерными боеголовками, и тотчас же сторожевая сеть, созданная негуманоидами для пресечения попыток посадки на планету чужих космических кораблей, в том числе - снабженных «суперструнной» техникой, отреагировала на «залп».
        Район атмосферы в радиусе двух сотен километров от точки высадки десанта оделся в сеточку нежного переливчатого сияния, каждое колечко которой испустило навстречу «ракетам» лучик света. Аппараты в свою очередь отреагировали на это каскадом фигур высшего пилотажа, пытаясь освободиться от систем пеленгации, но все их маневры не помогли. Через несколько секунд пеленгирующие лучи сменились ливнем боевого удара, и от «ракет» не осталось ничего: ни пыли, ни атомарной взвеси, ни электромагнитного излучения. Спайдер-система иксоидов, как называли существ, создавших сеть «сторожевых псов», превращала приближавшиеся объекты в массивные «сверхточки» - в «черные дыры».
        Но за то время, пока спайдер-сеть уничтожала «ракеты», третий когг выстрелил в режиме «инкогнито» два «голема», которые невидимыми молниями пронзили светящийся слой спайдер-системы и воткнулись в атмосферу планеты. «Псы» системы успели только дать вдогонку гравитационный импульс, настигший аппараты, но не сумевший ни уничтожить, ни повредить их. «Големы» проскочили двадцатикилометровый слой тропосферы за одно мгновение, вышли из пике в сотне метров от поверхности плато и воткнулись в каверны предгорий Лемианского хребта на севере Полюса, исчезнув из поля зрения наблюдательной техники землян, выведенной на орбиты разного радиуса вокруг планеты.
        - Мы их потеряли, - лаконично доложил старший дежурный смены погранслужбы в системе Полюса.
        - Понял, - не менее лаконично ответил представитель СЭКОНа,[12] присутствующий на борту спейсера «Зоркий» в качестве одного из «углов» квалитета ответственности. - Доложите командору.
        Командор погранслужбы Федор Конюхов, находившийся в этот момент в своем рабочем модуле в Управлении на Земле, выслушал доклад подчиненных и посмотрел на своего гостя.
        - Все прошло по плану. Они там.
        - Помоги им господь, - отозвался Ромашин-старший со вздохом.
        Глава 2
        КОВЧЕГ
        Артем разглядывал пейзаж со странным чувством отторжения и ожидания, хотя никаких надежд на встречу с полюсидкой не питал. Зари-ма молнией ворвалась в его жизнь и так же мгновенно покинула ее, оставив в душе неизгладимый след. Умом он понимал, что она скорее всего погибла, а душа - душа сопротивлялась этой трезвой оценке действительности и жаждала встречи.
        «Големы» при посадке потеряли весь энергозапас, но все еще могли служить капсулами защиты. Средствами же передвижения они должны были стать только спустя какое-то время, после накопления необходимой энергии. Однако использовать их в качестве транспорта было нельзя, так как у земных наблюдателей сразу возникли бы вопросы: кто и с какой целью проник на поверхность планеты вопреки мораторию на экспедиции, установленному Правительством по рекомендации СЭКОНа. Артему и Ульриху фон Хорсту предстояло добираться до Северного гранд-болота в режиме «инкогнито», поэтому план похода не предусматривал использование массивных «големов». Двигались они только по ночам и не выключали маскировочных систем «кокосов», что снижало темп передвижения, но гарантировало скрытность и относительную безопасность.
        На третьи сутки после высадки они вышли на край гигантского болота, занимавшего площадь в сто тысяч квадратных километров, глубина которого в некоторых местах достигала полутора и больше километров. Могильников с заключенными внутри роботами-«джиннами» здесь насчитывалось три. Макушка одного торчала в центре болота, окруженная непроходимыми зарослями великаньего леса, второй стоял на краю, накренившись, как Пизанская башня, и был кем-то взорван и пуст, третий прятался среди скал Лемианского хребта, обрывавшихся в трясину так отвесно, будто край гор отхватили ножом. В сорока километрах от берега и от этого хребта и был обнаружен хвост утонувшего в болоте корабля, который, по оценкам специалистов, представлял собой ковчег Червей Угаага.
        И вот Артем со своим спутником, слушавшимся его беспрекословно, смотрели на болото с высоты «отрезанной» горы Лемианского хребта, думая каждый о своем. Сверху болото напоминало гладкое серое бетонное поле с темными пятнами плесени и цветными разводами, покрытое кое-где кочками, «шерстью» кустарника и скелетами засохших мангров, похожих на колоссальные многоножки. На этом фоне хорошо была видна зеленоватая паутинка дороги, соединявшей могильники с «джиннами». Правда, оба десантника знали, что на самом деле дорогой эта зеленая жилочка никогда не была и представляла собой систему «трансляторов условий сохранения», как называли ее земные ученые. Когда-то она поддерживала энергетический баланс могильников, но со временем утратила свое значение и пришла в негодность, хотя и сейчас еще встречались участки, сохранившие энергопотенциал и физические законы иного пространства.[13]
        - Ковчега отсюда еще не видно, - сказал с сожалением Ульрих, не понимая долгого молчания спутника. - Может быть, рискнем спуститься к болоту до захода солнца? Никто нас не обнаружит с орбиты, пока работают маскеры костюмов.
        Артем поднял голову, окинул взглядом глубокий синий небосвод с вихревой вуалью ослепительно белых облаков и лиловатым пузырем Рада-ила над горизонтом, заставил себя встряхнуться. Ульрих оказался неплохим напарником, выполнявшим все команды Ромашина, и вообще исполнительным и предупредительным человеком, так что к концу маршрута Артем проникся к нему уважением с ноткой снисходительности, и отношения их потеплели, стали почти дружескими. К тому же младший Хорст действительно прекрасно знал условия и особенности планеты, что позволяло не отвлекаться на пространные объяснения встречающихся на пути явлений природы Полюса и на присмотр за парнем. А его рассказы о цивилизации Червей Угаага и об исчезнувших гиперптеридах и иксоидах, воевавших меж собой с помощью роботов-«джиннов», оказались по-настоящему интересными и добавили Артему желания добраться до ковчега Червей. Эти странные существа, нашедшие корабль с «джиннами» уже после войны негуман, но задолго до появления в Галактике человека, не зря нарыли тысячи километров подземных ходов в породах Полюса, пытаясь подобраться к могильникам. Они знали, что
некоторые «джинны»-Демоны еще способны функционировать.
        - Рискнем, - сказал наконец Артем. - Но пойдем не самым коротким путем. Попробуем использовать дорогу.
        - Зачем? - удивился Ульрих. - Ты собираешься идти по ней пешком?
        - Мы пойдем под ней, тогда нас точно никто не увидит с орбиты. Дорога проходит в семи километрах от утонувшего ковчега - минута лета в наших костюмах. Доберемся до места, дождемся темноты и подскачем к ковчегу.
        - Отличная идея, командир! - отозвался обрадованный Ульрих и добавил, уже не скрывая нетерпения: - Я готов идти первым.
        - Если ты начал считать себя кумом короля и сватом министра, - усмехнулся Артем, - то пора возвращаться домой.
        - Прости, командир, хмель в голову ударил, - легкомысленно покаялся Ульрих. - Уж очень хочется побыстрей дойти. Всего-то ничего осталось, полчаса лета, даже меньше. Раз - и мы у цели!
        Артему самому хотелось добраться до ковчега Угаага побыстрей, но он знал цену непродуманной поспешности и сдерживал желание увеличить скорость передвижения, подспудно ожидая подвоха от планеты, ставшей кладбищем «джиннов».
        - Пойдем медленным шагом, робким зигзагом, - решил он. - И вообще не шуми во хмелю, пока я не велю, как говаривали предки.
        - Слушаюсь, командир, - упавшим голосом сказал Ульрих. - Как прикажете.
        - То-то, - проворчал Артем. - Не отставай.
        И первым спикировал с отвесного обрыва к паутинке дороги, спускавшейся с отрогов хребта и пересекавшей болото.
        Дорогой эту полупрозрачную зеленоватую ленту с воздушными пузырьками и черными зернами вкраплений, висящую без видимых опор над поверхностью планеты на высоте от шести до пятнадцати метров, назвать можно было с натяжкой. Она изначально не предназначалась для проезда по ней колесного транспорта и перемещения пешеходов. Толщина ее когда-то везде была одинаковой - около метра, а ширина достигала двадцати метров, теперь же дорога стала тоньше, оплыла по краям сосульками и потеками «киселя», в ней появились более тонкие окна, каверны и даже сквозные дыры, а материал представлял собой нечто вроде мутного бутылочного стекла, из которого на Земле три с половиной века назад делали сосуды для соков, молока и хмельных напитков.
        Артем, поднырнувший под дорогу раньше Хорста, дотронулся до нее снизу рукой в перчатке, и Савва - инк костюма, управляющий всей его аппаратурой, в том числе - исследовательской, доложил:
        «Плотность не поддается измерению, температура не поддается измерению, материальный состав не поддается определению, микроволновой фон в пределах допустимого, энергонасыщенность - около десяти в пятнадцатой эргов на сантиметр кубический».
        «Значит, эта ветка дороги работает», - сделал вывод Артем.
        «По всем признакам - да, - согласился инк. - Хотя можно убедиться в этом, запустив туда щуп».
        «Чтобы нас засекли по вспышке?»
        «Прошу прощения, я только предлагаю, вы решаете».
        Появился Ульрих, запыхавшийся, как после хорошей пробежки. Видеть его Артем в нормальном световом диапазоне, конечно, не мог, но адаптационная оптика «кокоса», использующая весь электромагнитный диапазон и гравитационные датчики, синтезировала изображение, и перед Артемом висел в воздухе колеблющийся, как облако нагретого воздуха, стеклянно-прозрачный призрак. У кибера тоже была система маскировки, но в отличие от Ульриха его синтезированное изображение имело форму половинки шара, хотя настоящая форма кибера была намного сложней.
        - Мим, скотина, ты должен был прикрывать нас! - возмутился Ульрих.
        - Тебе было велено не отставать, - огрызнулся инк кибера, имевший почти человеческий интеллект. - Изволь слушаться.
        - Командир, прикажи ему выполнять инструкции!
        - Я такой же член группы, как и все, - сварливым голосом отозвался Мим.
        - Ты должен беспокоиться о нашей защите!
        - Я беспокоюсь.
        - Ты отлыниваешь от выполнения обязанностей!
        - Я делаю все, что требуется, а если тебе хочется разрядиться, то обратись к командиру отряда, он посочувствует.
        - Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Командир, он хамит!
        - Отставить перепалку! - сказал Артем, улыбнувшись.
        Создатели Мима не ошиблись с выбором программы психотипа кибера, он вел себя как зануда-человек, что, несомненно, помогало живым членам отряда сбрасывать негативные эмоции без эксцессов, в ходе общения.
        - Мим, держись в кильватере, - продолжал Артем. - Поход заканчивается слишком благополучно, следует ждать неприятных сюрпризов. Поручик, попрошу не отвлекаться и не ковырять дорогу острыми предметами, она здесь под током.
        - Это не ток - вид энергии, по расчетам экспертов, сеть дорог на Полюсе скоро превратится в цепочку пространственных «ям» с разной мерностью.
        - Твой дед называл такие «ямы» «топологическими минами». Время неумолимо, исчезают не только цивилизации, но и планеты, и звезды, и галактики. И целые вселенные. Искусственные сооружения негуман не исключение.
        - Это еще надо доказать. Я имею в виду…
        - Отставить споры! Глядеть в оба! За мной!
        Артем устремился вперед, держась в полуметре под зеленоватой «стеклянной» лентой дороги. Мим и Ульрих молча последовали за ним. Инк кибера знал пределы своего «своеволия», а младший Хорст вдруг осознал, что они почти дошли до цели и пора отнестись к этому серьезно.
        Дорога была прямой как стрела, но иногда погружалась в болото или пронизывала заросли мангрового леса, и тогда приходилось выходить из-под нее и преодолевать затопленные и заросшие участки над пузырящейся поверхностью. В принципе это следовало бы делать ночью, но Артем и сам чувствовал нетерпение по мере приближения к ковчегу Угаага и решил пренебречь инструкциями деда, полагая, что короткие выходы в воздух не позволят земным наблюдателям заметить их над болотом, мчавшихся в режиме «инкогнито».
        Сорок километров от края болота до точки «съезда» с дороги они преодолели за час. Укрылись в зелено-фиолетовой листве гигантского мангра, возвышавшегося над болотом на двести с лишним метров, и принялись разглядывать участок болота, ничем не отличимый от остальных, где, по расчетам специалистов, затонул ковчег Червей Угаага. Впрочем, слово «утонул» не соответствовало истине. Болота на Полюсе образовались позже вторжения негуман и позже появления флота Червей. Когда-то их корабли - те, что прошли спайдер-систему, садились (и разбивались) на суше, в долинах, на равнинах и в ущельях, и лишь спустя тысячи лет оказались погруженными в болото.
        - Вот он! - воскликнул возбужденный Ульрих. - Видишь длинное бревно, уходящее под ходули мангра? Это наверняка он!
        Артем тоже увидел коричнево-зеленое вздутие, напоминавшее выступавшую над поверхностью болота часть бревна, только размеры этого «бревна» были на порядок больше земного аналога. По расчетам экспертов, диаметр его достигал шестисот метров, а длина - двух километров. По форме он напоминал огурец или чешуйчатого червя. Среди экзобиологов ИВКа даже бытовало мнение, что космические корабли цивилизации Угаага на самом деле представляли собой специально клонированных Червей, у которых выращивались новые органы - энергогенераторы, устройства перехода на «струну», аппараты связи и жизнеобеспечения. В общем-то, эта гипотеза имела под собой основание: обнаруженные звездные корабли гиперптеридов и иксоидов тоже имели форму, почти идеально повторяющую облик создателей - «птице-насекомых» и моллюсков. Похоже было, только люди создавали аппараты для преодоления космических пространств, не отражающие форму человеческого тела.
        - Странно, что ковчег не обнаружили раньше.
        - Он почти весь в болоте, а спина скрыта манграми. Даже вблизи не сразу поймешь, что это такое. Ну что, прыгнем, как ты говорил, или подождем ночи?
        Артем посмотрел на заходящее светило Полюса, помедлил.
        - Интересно, как твой дед проник внутрь этого левиафана? Я не вижу ни одной дырки.
        - Большая часть обшивки скрыта мангром, надо искать там.
        - Тогда ныряем под мангр, осматриваемся, ищем вход и наносим визит хозяевам. Надеюсь, они будут гостеприимны.
        - Дохлые Черви? - фыркнул Ульрих.
        - Охотники, - сказал Артем, имея в виду банды искателей «джиннов», все еще рыскающие по планете.
        Хорст не нашелся, что ответить.
        Один за другим они метнулись к утонувшему «бревну» ковчега Угаага и спрятались под стволом мангра, похожего на колоссальную многоножку, стерегущую не менее гигантского червяка.

* * *
        Артем не первый раз рассматривал изнутри такую огромную машину, созданную разумными существами, совершенно не похожими на человека. Год назад он уже бродил по кораблю гиперптеридов, ужасаясь и восторгаясь нечеловеческими интерьерами, пропорциями, формой и логикой. Черви Угаага тоже пришли из другой области Вселенной, где царили иные физические законы, а метрика пространства не исчислялась тремя измерениями. Это стало ясно, когда десантники проникли под обшивку корабля через трещину в корпусе, созданную явно искусственным путем, но не людьми, во всяком случае - не Селимом фон Хорстом, и очень давно. Возраст трещины инки скафандров определили в двести с лишним лет.
        Ковчег Угаага не был похож на корабль гиперптеридов ни снаружи, ни внутри, но форма его помещений все же имела одну отличительную черту, объединяющую эти сооружения: она создавала неприятное ощущение живого организма. Все длинные коридоры ковчега преимущественно круглого или овального сечения, а также гроты и полости с оплывшими складчатыми стенами напоминали кишечник или кровеносные сосуды, от их пропорций тошнота подкатывала к горлу и хотелось побыстрей выбраться на волю.
        Как ни странно, ковчег внутри не был заполнен жижей болота. Он был огромен и массивен, коридоры обвивали его по спирали, вели к центральной полости, сухие и просторные, светящиеся и темные, то сужающиеся, то расширяющиеся, и бродить по ним можно было не один месяц.
        Повиснув у стены центрального отсека корабля, Артем не сразу понял, что ему не нравится в интерьере и вообще в корабле.
        Отсек не имел определенной формы. Стены его походили на ребра стиральной доски, собираясь к полу странным интерференционным узором. Потолок прогнулся, представляя сложное сочетание геометрических фигур - без единой прямой линии и острых углов, и вся эта мешанина форм действовала на человека угнетающе. Но только здесь становилось окончательно ясно, что ковчег действительно когда-то был живым организмом, выращенным для одной-единственной цели - доставлять создателей в нужную им точку пространства в своей утробе. Любое другое искусственное сооружение было бы заполнено оборудованием и аппаратурой. Этот корабль был пуст и мертв!
        - Матка! - заявил сосредоточенный на своих изысканиях и переживаниях Ульрих. - Это не просто корабль. Точнее - не только корабль. Существуют две гипотезы. Одна утверждает, что ковчеги Угаага выращивались искусственно, и Черви во время полета жили внутри примерно так же, как люди внутри своих квазиживых космолетов. Вторая гипотеза интереснее: с Угаага запускали матку, экипажа в ней никакого не было! Матка прилетала к месту назначения, затем рожала экипаж, обучала его, и Черви расползались по планете, имея определенное задание. Ты согласен?
        - Мое мнение не имеет значения, - сказал Артем. - Возможно, эта идея близка к истине. Но ковчег пуст, а твой дед не стал бы изучать его ради подтверждения гипотезы. Черви Угаага сажали свои корабли подальше от могильников и лишь потом рыли ходы к ним снизу. Поскольку полковник пропал в этом районе, значит, он нашел ход. Логично?
        - Логично.
        - Вот и давай его искать.
        - Я бы тут еще повозился, - заикнулся Ульрих. - Когда еще удастся пощупать негуманскую технологию…
        - У нас есть определенное задание, поручик, - отрезал Артем. - Потом пощупаешь. Лучше посоветуй, где следует искать вход в подземный тоннель.
        - Внизу, наверное, - хмуро отозвался Ульрих. - Где же еще? Логично?
        - Логично, - хмыкнул Артем. - Я тоже так считаю. Тогда давай подкрепимся и пойдем вниз, на дно этой звездной колымаги… э-э, матки. Просьба не отвлекаться.
        Ульрих не ответил.
        - Не слышу, поручик.
        - Да понял я, - спохватился младший фон Хорст. - Мы обязательно потом вернемся сюда. Можно?
        - Потом решим.
        Из недр корабля прилетел тихий треск. Артем с минуту прислушивался к тишине гигантского сооружения, но треск больше не повторился. Вполне вероятно, это потрескивал под давлением вод болота корпус ковчега.
        Глава 3
        КОЛЬЦА САТУРНА
        В середине двадцать третьего века человек начал активно обустраивать окраины своей территории - Солнечной системы, в том числе - окрестности больших планет: Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна. Все эти планеты имели весьма значительные свиты спутников, от крохотных планетоидов размером в сотни метров до крупных лун, таких, как сатурнианский Титан, уранианский Тритон и юпитерианский Ганимед. На многих из этих спутников исследовательские базы возникли еще в конце двадцать первого века, но уже с середины двадцать второго появились первые реперные базы и станции, а потом купольные поселки и города, где с комфортом могли жить как исследователи, так и туристы, искатели приключений и люди, вынужденные по тем или иным причинам покинуть обжитые планеты - Землю, Луну и Марс, а также стремящиеся найти покой вдали от цивилизации.
        В начале двадцать четвертого века такие города выросли практически на всех крупных лунах больших планет. Лишь ледяной Харон, спутник Плутона, избежал нашествия землян, представляя собой рыхлый снежно-ледяной ком.
        Кроме купольных городов и баз всевозможных хозяйственно-административных служб на спутниках планет располагались также погранзаставы и центры оперативного реагирования Управления аварийно-спасательной службы (УАСС), и, кроме всего прочего, автоматические станции сети наблюдения за космическим пространством Солнечной системы, плюс станции службы безопасности. Иногда на поверхности спутников возникали и короткоживущие поселки научных экспедиций или лагеря туристов, путешествующих по Системе в поисках неземных красот и ярких впечатлений.
        Так, например, когда на астероидах колец Сатурна были найдены бриллиантиды, необычайно красивые «фрактальные артефакты», похожие на сростки алмазов, на Энцеладе, спутнике Сатурна, появился лагерь охотников за бриллиантидами. Хотя официальное постановление службы безопасности УАСС после гибели нескольких охотников запрещало самостоятельные полеты в кольца Сатурна, находились смельчаки, которые занимались поиском бриллиантид негласно, так сказать, контрабандно. Однако власти иногда полуофициально разрешали некоторым общественным деятелям, чиновникам правительства, их детям и представителям властных структур посещать «заказники» колец Сатурна и охотиться за бриллиантидами, и тогда поселок на Энцеладе оживал, а соответствующие службы переходили на режим усиленного патрулирования и обеспечения безопасности в пространстве вокруг Сатурна. Такие посещения колец начальством в УАСС назывались «наездами диких любителей драгоценностей».
        Энцелад представляет собой водяное ядро, окруженное плотной ледяной коркой толщиной в один-два километра. Его диаметр - пятьсот километров, а сила тяготения на поверхности примерно в сорок раз меньше земной, что не являлось для искателей приключений какой-либо помехой. Силу тяжести на любом сооружении можно было поддерживать в любых пределах, хотя туристы и путешественники, как правило, предпочитали близкую к земной, а экстремалы - искатели острых ощущений довольствовались тем, что предоставляла им природа.
        С высоты в пару сотен километров Энцелад похож на сияющий, белый, растрескавшийся бильярдный шар с двумя сотнями оспин и тремя-четырьмя пушистыми фонтанами, окруженными сверкающими ледяными кольцами. Фонтаны представляют собой выбросы метана пополам с водяным паром и водой. Это - вулканы Энцелада, одно из красивейших явлений в Солнечной системе наряду с марсианскими гранд-каньонами, пульсирующими венерианскими змеепотоками, юпитерианскими циклонами типа знаменитого Красного Пятна. Как и десяток других лун Сатурна: «пастухи» Пандора, Атлас и Прометей, коорбитальные Эпиметий и Янус, Калипсо, Мимас, Тефия, Диона, - Энцелад вращается вокруг «хозяина» в кольце Е, состоящем из пылевых частиц, порождая в нем вихревые следы - «кильватерные струи», хорошо видные невооруженным глазом с поверхности любого спутника. И это тоже одно из самых захватывающих зрелищ Солнечной системы. Однако обломки скал, на которых были обнаружены бриллиантиды, вращаются в потоках колец А и В, разделенных щелью Кассини, и для их поисков необходимо спускаться в самую гущу и толчею камней, составляющих кольца Сатурна. И хотя
сатурн-дайвингеры, как называли охотников за бриллиантидами, использовали довольно мощные и хорошо защищенные аппараты для дайвинг-спуска - от аварийно-спасательных катеров типа «носорог» до автономных спасательных капсул «голем», все же случались неудачи, пилоты гибли, высокое начальство УАСС снимало с должности очередного диспетчера службы безопасности в районе Сатурна… и все начиналось сначала.
        С момента обнаружения бриллиантид погибло двенадцать человек - по официальным данным, хотя ходили слухи, что число погибших на самом деле чуть ли не в десять раз больше. Но контроль за добычей драгоценнейших артефактов внеземного происхождения все же существовал, и, по данным погранслужбы, за пять лет открытия на Землю было вывезено не менее десяти тысяч бриллиантид общим весом в сто с лишним килограммов. Если учесть, что каждая бриллиантида стоит не менее пятидесяти тысяч гео,[14] то некоторые охотники за «фрактальными артефактами», или, как их еще называли, за «моллюсками пространства», становились обладателями целого состояния. Правда, таких удальцов можно было сосчитать по пальцам.
        Одним из них был известный спортсмен-гонщик, чемпион Солнечной системы в гонках «Формулы-1»[15] Оскар Файнберг. Он спускался в кольца Сатурна двадцать семь раз, - запрет на погружения в кольца на него не распространялся, так как он был, во-первых, сыном главы Канд-региона Земли, а во-вторых, другом Павла Куличенко, начальника службы охраны главы Евро-региона, - и по признаниям его знакомых и приятелей, добыл не менее сотни бриллиантид.
        Тридцатого ноября две тысячи четыреста двадцать шестого года Оскар Файнберг снова появился под куполом поселка дайвингеров на Энцеладе. На этот раз он был не один. Вместе с ним прилетел и его друг Паша Куличенко в сопровождении целой ватаги красивых девушек и парней, многие из которых являлись сотрудниками правительственной службы обеспечения, а двое-трое - личными телохранителями Паши. Все они привыкли относить себя к властной элите и позволяли себе многое из того, что запрещалось обычному законопослушному гражданину Земной Федерации. Короче говоря, вели себя соответственно. То есть исключительно раскованно, свободно, по-хозяйски, как у себя дома.
        Зная крутой нрав Оскара, дайвингеры редко протестовали против выходок компании, и даже пограничники и спасатели, дежурившие на кораблях СПАС-флота и на погранзаставах, не рисковали связываться с друзьями Оскара, вынужденные не только терпеть их поведение, но еще и переходить каждый раз на усиленный режим работы, чтобы не дай бог не случилось инцидента с трагическим исходом.
        Объявившись в поселке, компания Оскара сначала совершила прогулку к ближайшему водо-метановому вулкану на снегокатах - поверхность Энцелада на девяносто процентов состоит из водяного льда и снега, - затем устроила грандиозное по меркам поселка боди-шоу с показом мод и вокально-музыкальным сопровождением, закончившееся дракой. Администраторы и охрана поселка попытались успокоить не в меру разгорячившихся гостей, а наутро следующего независимого[16] дня Оскар Файнберг и Паша Куличенко с двумя парнями и двумя девицами отправились на спасательном «носороге» в глубь кольца В, на глыбах которого и созревали бриллиантиды.
        Энцелад вращается вокруг Сатурна почти по круговой орбите на расстоянии в двести тридцать восемь тысяч километров от его поверхности, то есть выше, чем основные астероидные кольца А, В, С, D и F. Чтобы достичь срединной зоны кольца В, «носорогу» предстояло преодолеть около ста десяти тысяч километров, на что у него ушло почти час времени. Сначала аппарат сопровождали пограничники на пакмаке, а потом он шел самостоятельно по лучу целеуказания, руководствуясь командами центра слежения за кольцами, имеющего разветвленную сеть навигационных спутников над Сатурном.
        «Носорог» представлял собой спасательный бот пятого поколения, скоростной и маневренный, защищенный силовыми полями и энергодинамическим отражающим экраном. Кроме того, он имел «неймс» - нейтрализатор межатомных связей для уничтожения астероидов массой до пяти тонн, реаниматор, систему экстремального жизнеобеспечения и мог принять на борт десять человек.
        Команда Оскара, если эту разношерстную компанию можно было назвать командой, расположилась поначалу в кокон-рубке аппарата, не особенно заботясь о соблюдении правил поведения на суднах СПАС-флота. Затем, когда «носорог» приблизился к кольцу В сверху, - хотя это положение могло считаться верхом лишь относительно, поскольку кольца Сатурна в данный момент находились под ногами людей, - Оскар и один из его глыбистых приятелей-телохранителей надели «кокосы», прикрепили на груди и на поясе специальные комплекты выживания, а также контейнеры для бриллиантид и приготовились выйти в космос через шлюзовую камеру. В рубке таким образом остались девушки, Паша Куличенко и второй молодой человек, занявший место драйвера-примы вместо Оскара.
        «Носорог», ведомый инком, расположился в километре от удивительной пушисто-крученой «реки» кольца, освещенного далеким Солнцем под углом в двадцать восемь градусов, и уравновесил свою скорость со скоростью камней в кольце. «Река» тотчас же превратилась в бесконечную каменистую дорогу, по которой, казалось, можно было шагать как по булыжной мостовой. Для того чтобы пронзить кольцо насквозь, надо было ждать «окно» в сплошном потоке летящих камней либо положиться на реакцию инк-пилота и ринуться вниз с песней о безумстве храбрых. Возможно, Оскар и был безумно храбрым гонщиком, но рисковать в кольцах Сатурна не хотел и велел инку «носорога» ждать благоприятной ситуации.
        Ширина кольца В достигает двадцати восьми тысяч километров, поэтому с малой высоты оно кажется бесконечным, уходящим в космические дали тонким пушистым покрывалом. Его толщина не превышает двух километров, и сквозь него иногда виден сам Сатурн, когда резонансные возмущения потоков камней образуют недолговечные зоны пониженной плотности и так называемые «струйные окна оптической прозрачности».
        Дождавшись рождения «струйного окна», инк «носорога» бросил бот в спираль пикирования и буквально ввинтил аппарат в поток камней кольца В, играя роль такого же камня поперечником в двадцать метров, хотя и обладающего в отличие от других каменных и ледяных глыб свободой маневра. Началась гонка и скоростное маневрирование, уберегающее спасательный бот от столкновений.
        «Носорог» ушел от «сквозняка» - быстрой струи щебня, пыли и ледяных брызг, некоторое время следовал в кильватере двадцатиметровой глыбы, похожей на обглоданную кость, избежал «свистка» - щели между двумя глыбами, способными сыграть роль жерновов, и вошел в более спокойное ламинарное течение, обломки которого летели с одинаковой скоростью и не создавали нестабильных завихрений.
        Включилась система поиска бриллиантид.
        - Ну что там? - напомнил о себе Оскар из шлюзовой камеры. - Долго возитесь. Девочки, наверное, заскучали.
        Ответом ему был хор восклицаний, охов и ахов. Девочки млели, чувствуя приобщение к полной риска, приключений и опасностей жизни великого дайвингера, охотника за бриллиантидами.
        - Идем по «зеркалу», - доложил Карен, инк бота. - Ищем блеск.
        Имелось в виду, что полет проходит в дежурном режиме и что система поиска настроилась на блики бриллиантид.
        - Ищите масконы, - посоветовал Оскар. - Брюлики, как правило, растут на крупных астероидах остроугольной формы. Хотя я и так привел вас в заповедник брюликов, которые знаю только я. Эту парочку я пасу давно, пришла пора снимать урожай.
        Инк промолчал. Он знал, что бриллиантиды действительно находили в основном только на массивных, в полтысячи-тысячу тонн, глыбах камня «готической» формы, то есть рыбообразной, стрельчатой, геометрически угловатой.
        Наконец система поиска уловила радужный просверк в глубине кольца В, и «носорог» сорвался с орбиты, понесся между глыбами, нагоняя обнаруженный обломок скалы.
        Астероид, на котором росли бриллиантиды, издали напоминал ракету времен покорения Луны. Его длина достигала сорока пяти метров, а масса «зашкаливала» за тысячу сто тонн. Он был окружен свитой камней помельче, вращающейся вокруг него как спутники вокруг планеты, и подобраться к его поверхности вплотную было трудновато.
        Это понял инк. И понял Оскар. Но из гордости не согласился поискать более спокойный объект. Да и бриллиантиды здесь росли необычные. Во всяком случае, Оскар действительно давно заприметил их, еще во время прошлых спусков в кольцо, но не снимал, надеясь на рост кристаллов. И не ошибся: они выросли, да так, что Оскар и представить не мог, что бриллиантиды могут быть такими большими.
        Бриллиантид было всего три, но они оказались огромными - более полутора метров в поперечнике! - и походили на сростки кораллов странной формы, создающие жуткое и влекущее впечатление чего-то живого.
        - Открывай шлюз! - скомандовал Оскар, когда «носорог» разогнал щебень и мелкие камни у астероида. - Выходим.
        - Может, лучше вызовем транспортник? - предложил молчаливый Паша Куличенко. - Где мы их разместим?
        - Сами справимся, - отрезал возбужденный Оскар. - Ты только посмотри на них! Они потянут на пару миллионов!
        - Да уж! - завистливо отозвался пилот бота. - Везет же некоторым! Я пять раз погружался в кольца, а привез только пару горошин на двенадцать карат.
        - Места знать надо, - хохотнул Оскар. - Не переживай, я поделюсь. Всем хватит. Бен, держись рядом, готовь сетку и захваты. Как только я отделю брюлик от камня, накрывай его сеткой. Но берегись, грани веток очень острые, могут и костюм разрезать.
        Две фигуры в спецкостюмах с прозрачными конусами шлемов отделились от корпуса бота и устремились к «кораллам» бриллиантид, изредка бросающих снопы радужных искр при попадании на них лучей Солнца или нагрудных фонарей. Подплыв к ним поближе, Оскар остановился, уловив неприятное холодное дуновение угрозы. Как спортсмен он обычно доверял интуиции, будучи специально тренированным на дистанционное определение опасности, однако на этот раз ситуация была другая, он был не один, и товарищи, ожидавшие чуда, не поняли бы его колебаний. Поэтому, удвоив внимание, Оскар осторожно приблизился к бриллиантиде, вблизи похожей на скопление алмазных многоножек, прикрепился к бугристой поверхности астероида и достал лазерный резак.
        - Внимание всем! Начинаем охоту!
        - Ура-а-а! - закричали девушки.
        - Осторожнее, - сказал Паша Куличенко, также почуявший некое беспокойство.
        Сверкнул сиреневый лучик лазера.
        В следующее мгновение случилось то, чего никто не ожидал.
        Искрящийся, брызжущий радугами чистых спектральных тонов «куст коралла» ожил и накрыл человека своими колючими ветвями со всех сторон, как бы проглатывая его. Оскар закричал, задергался: острейшие кристаллические иглы бриллиантиды пробили «кокос» (который невозможно было пробить даже пулей!) в нескольких местах, - начал было кромсать ветви лучом лазера, но тут же обмяк и перестал сопротивляться.
        Его напарник Бен невольно отпрянул, но это не спасло его от гибели. Метнувшиеся к нему ветви бриллиантиды, ставшие гибкими и живыми, достали парня, и ему не удалось отлететь от астероида на безопасное расстояние.
        Между тем драма продолжалась.
        Кристаллические ветви обеих гигантских бриллиантид вдруг начали расплываться жемчужным сверкающим дымом и всасываться в тела Оскара и Бена через пробитые в «кокосах» дыры. Через несколько секунд обе бриллиантиды превратились в облака быстро редеющего алмазного дыма, окутав вздрагивающие в конвульсиях тела Оскара и Бена подобием полупрозрачного скафандра. И вдруг бывший гонщик «Формулы-1» и его приятель внезапно ожили, задвигали руками и ногами как марионетки, завертели головой, словно пытаясь понять, что происходит. Затем началось уж и вовсе невероятное.
        Правая рука Оскара удлинилась, увеличилась в размерах в несколько раз, скачком уменьшилась до крохотных размеров и лишь потом восстановила прежнюю величину. То же самое произошло с его левой рукой, затем с ногами и головой, будто он никак не мог установить оптимальных размеров тела. Еще через некоторое время фигура Оскара стала расти, пока он не превратился в гиганта стометровой высоты. Одной рукой он оторвал от астероида третью бриллиантиду, сунул куда-то в ухо сквозь прозрачный конус шлема (бриллиантида исчезла), а второй схватил своего приятеля, застывшего в шоке неподалеку. Тот вскрикнул, дернулся и умолк.
        Оскар-великан поднес его тело к глазам, с минуту разглядывал на ладони и тоже сунул в ухо. Затем посмотрел на зависший в полусотне метров от астероида «носорог».
        - Назад! - опомнился Паша Куличенко. - Уходим! Живей, Карен!
        Инк аппарата сориентировался быстрей пилота.
        Когда исполинская рука висящего рядом с астероидом Оскара Файнберга протянулась к «носорогу», бот рванул назад шпугом[17] и успел отплыть на достаточное расстояние, прежде чем рука гиганта схватила его.
        Девушки завизжали сначала от удара ускорения, ослабленного защитой рубки, потом от страха.
        Паша Куличенко выругался.
        Пилот взмок от нахлынувших чувств, с трудом ориентируясь в потоке данных, выдаваемых ему аппаратурой аппарата прямо в мозг. Он не был гонщиком, как Оскар, и реакцию имел далеко не оптимальную для подобных инцидентов. Бот несколько раз тряхнуло - в него врезались крупные камни потока. Затем инк сообразил, что от драйвера-примы мало толку, и полностью взял управление на себя, лавируя между струями щебня и потоками более крупных глыб, уводя аппарат от места жуткой метаморфозы, случившейся со знаменитым дайвингером Оскаром Файнбергом. Великан, в которого превратился Оскар, преследовать бот не стал. Проводив его взглядом, он ударом кулака раздробил астероид на мелкие части и клубы пыли, поискал что-то, не обращая внимания на столкновения с другими глыбами, зашагал прочь от этого места. Именно зашагал, поднимая и опуская ноги, как показалось обалдевшим от всего происходящего свидетелям. Вскоре он скрылся среди бесчисленного множества каменных и ледяных глыб кольца В.
        Очнувшись, Паша Куличенко вызвал базу СПАС-флота на Мимасе и сбивчиво доложил о случившемся. Естественно, ему не поверили. Но отреагировали оперативно, выслав по пеленгу «носорога» патрульный пакмак, который прибыл к месту происшествия всего через двадцать четыре минуты. Спасатели знали цену секунде в экстремальных ситуациях и не жалели ни технику, ни себя.
        Однако найти Оскара Файнберга, на глазах приятелей превратившегося в гиганта, им не удалось. Он исчез. Хотя должен был наблюдаться отовсюду, выделяясь на фоне потоков камней формой и размерами. Но его не смогли увидеть ни спасатели, ни наблюдатели за пространством, обозревающие кольца Сатурна. Охотник за бриллиантидами и его приятель Бенджамин Фокс словно растворились среди струй пыли, щебня и астероидов, если только не превратились в такие же астероиды, не отличимые от других. Такая сумасшедшая мысль приходила Куличенко в голову, однако делиться ею с кем бы то ни было он не стал.
        Экипаж «носорога» добирался до Энцелада в молчании. Все понимали, что случилось нечто экстраординарное, не укладывающееся в рамки привычных понятий, но не знали, как на него реагировать. Проще всего было списать все на галлюцинации, возникшие в результате психологического напряжения. Хотя это не объясняло причин исчезновения Оскара и Бена.
        Больше всех происшествием был озадачен Павел Куличенко, прикидывавший степень ответственности за участие в походе за бриллиантидами. Следственной комиссии СЭКОНа он не боялся ввиду отсутствия прямой вины в гибели (исчезновении) Файнберга, к тому же у них была запись трансформации Оскара, сделанная инком «носорога». Но главным козырем Павел считал свое положение в структуре Правительства Земли. Он работал руководителем службы безопасности Евро-региона, главой которого был Пурвис Джадд, заместитель председателя Правительства Земной Федерации, чье слово стоило больше многих бумаг с золотыми печатями и VIP-удостоверений.
        Так оно в конце концов и получилось.
        Экипаж «носорога» сняли пограничники на Энцеладе и переправили на Мимас. Оттуда они попали в руки правоохранительных органов Системы Сатурна. Следователь прибыл на базу через час после первого допроса свидетелей, побеседовал с каждым из них, просмотрел запись происшествия и тут же доложил об этом в службу безопасности. Примчавшиеся особисты мгновенно засекретили дело, заставили друзей Файнберга и пограничников подписать документ о неразглашении тайны и переправили их в Управление СБ на Земле. Там Павла Куличенко и освободили по требованию Пурвиса Джадда. Остальные участники злополучной экспедиции за бриллиантидами остались задержанными «до выяснения обстоятельств происшествия». Когда они выйдут на свободу, Павел Куличенко особенно не интересовался. Их судьба была ему безразлична.
        Глава 4
        НАПАДЕНИЕ
        Поиски Оскара Файнберга и его приятеля Бенджамина Фокса, пропавших в кольце В Сатурна во время охоты на бриллиантиды, длились несколько дней. Однако найти знаменитого дайвингера и гонщика не удалось. О том, что его «проглотила» бриллиантида, после чего Оскар превратился в гиганта, знали только очевидцы события и спецслужбы. У них были свои основания соблюдать режим молчания и сохранения тайны, так как случай с Оскаром был не единственным в своем роде. Но об этом знали уж и вовсе единицы во всей разветвленной структуре поселений человечества в Солнечной системе.
        Павла Куличенко допрашивал лично комиссар службы безопасности Земли Витольд Сосновский, похожий на постаревшего и заматеревшего викинга - и статью, и обликом, и характером. Несмотря на все попытки Пурвиса Джадда помешать этому, Сосновский, пользуясь поддержкой директора УАСС Джорджа Монтэга, сумел доказать целесообразность разговора с очевидцем события в кольцах Сатурна. Дело оборачивалось скандалом, и Джадд скрепя сердце дал согласие на допрос начальника своей службы безопасности.
        Куличенко был еще молодым человеком - ему исполнилось всего двадцать восемь лет, но очень амбициозным и целеустремленным. Еще в детстве он поставил себе цель стать великим - не важно кем - ученым, изобретателем, общественным деятелем, чиновником, правителем, спасателем, косморазведчиком - и шел к этой цели упорно и хитро. Правда, ученого и косморазведчика из него не получилось, зато он добился успеха на поприще боевых искусств, стал мастером по унибосу, закончил Европейский институт связи и информации в Стокгольме, а затем попался на глаза будущему главе Евро-региона Пурвису Джадду и возглавил его предвыборную кампанию. После того как Джадда избрали президентом Европы, Куличенко стал начальником его личной охраны.
        С виду Павел не казался богатырем и атлетом. Небольшого роста - метр восемьдесят два, широкоплечий, но не накачанный, белобрысый, тихий и незаметный, он производил впечатление скромного служащего небольшой компании. Но на татами это был тигр, а в жизни - змей, умеющий в нужный момент заползти в щель и спрятаться, чтобы потом одним броском завладеть добычей. Кроме того, это был человек с большими связями, нужный шефу и крайне необходимый Службе безопасности Евро-региона.
        На вопросы Сосновского Куличенко отвечал лаконично, подтвердил свое присутствие на борту спасательного «носорога», однако своего мнения насчет поразительной трансформации Оскара Файнберга в гиганта не высказал. Во-первых, у него не было своего мнения. Во-вторых, у него имелось секретное задание Джадда разыскать Оскара в кольцах Сатурна и доставить на Землю, в резиденцию главы Евро-региона в Брюсселе. Необходимые технические и финансовые средства на эту операцию выделялись ему по первому требованию. Но оповещать об этом федеральную Службу безопасности он не собирался.
        На второй день после допроса Куличенко начал реализовывать задание шефа, для чего сначала отправился на Энцелад, чтобы побеседовать с дайвингерами и выслушать их мнения по поводу происшествия. Затем он намеревался через друзей в СЭКОНе и УАСС выяснить подробности поисковой операции в кольцах Сатурна. Особенно Павла интересовали использованные для этой цели средства и силы, так как ему самому предстояло заняться тем же, хотя и негласно, в условиях строжайшей секретности.
        Вопрос: «Зачем Пурвису Джадду понадобилось искать Оскара Файнберга?» - Паша себе задавал, но справедливо полагал, что ему все будет объяснено в надлежащее время. К тому же он смутно подозревал, что деятельность Джадда в этом направлении как-то связана с бриллиантидами. Точнее, с легендой о том, что эти «моллюски космоса» - след «спящего джинна», или, как его еще называли, Демона - обнаруженного на Земле в пустыне Ховенвип негуманского боевого робота. Полсотни лет назад этого робота удалось изгнать с Земли, но, покидая Солнечную систему, он ненадолго задержался у Сатурна. Точнее, «погулял» по кольцам гигантской планеты.
        Но поскольку кроме легенды о «джиннах» существовал Полюс Недоступности - планета в Стрельце, на которой были обнаружены могильники с Демонами, оказавшимися действительно боевыми роботами древней негуманоидной цивилизации гиперптеридов, то Куличенко догадывался, что его шеф метит в гораздо более значимую цель, нежели проблемы ксенопсихологии. И цель эта находится не в Солнечной системе. Недаром же полковник контрразведки СБ УАСС Селим фон Хорст, вернувшись из похода на Полюс Недоступности, прилюдно дал пощечину Пурвису Джадду. За что и был уволен из службы…
        Куличенко скрипнул зубами.
        Перед тем как пойти на столь беспрецедентный шаг, как пощечина президенту Европы (!), фон Хорст буквально унизил Павла и его сотрудников, свободно преодолев две линии охраны Джадда и войдя в зал Еврозаседаний во время очередного экономического форума. Поэтому пощечину видели все присутствующие и миллионы зрителей, смотревшие трансляцию из Дворца Наций. Джадд был взбешен и едва не задушил Куличенко в своем кабинете (Павел не сопротивлялся, понимая, что карьера может быть загублена окончательно). Однако Пурвис его не уволил, хотя и пригрозил ограничить свободу на несколько лет, если начальник охраны не учтет печального опыта. И Куличенко учел, выполняя не только свои прямые обязанности, но и все самые деликатные поручения шефа. В душе он поклялся найти Селима фон Хорста и убить.
        В поселке охотников за бриллиантидами на Энцеладе царило уныние.
        Ровно два часа назад вышло постановление службы безопасности о полном и безоговорочном запрете на все экспедиции в кольца Сатурна и особенно - на поиск бриллиантид. Запрет не имел срока окончания действия, а его нарушение каралось уголовным преследованием и ограничением свободы на срок до пяти лет.
        Куличенко проникся сочувствием к племени дайвингеров, в большинстве своем - молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет, и нашел собеседников, которые пожаловались на «идиотское» решение начальства, поделились с ним своими горестями, а главное - слухами о причинах запрета. Говорили, к примеру, что пропавший в кольце В Сатурна Оскар Файнберг (тайну его исчезновения сохранить спецслужбам не удалось) нашел живого дракона, свободно плавающего среди камней как рыба в воде, и тот проглотил беднягу вместе с грузом бриллиантид. Тем не менее никто из приятелей и знакомых гонщика ничего толком о пропаже Оскара не знал, а тем более не слышал о появлении в кольцах Сатурна «неопознанного агрессивного объекта». Если кто и видел Файнберга-гиганта среди потоков камней и ледяных глыб, так это наблюдатели за пространством. А они молчали. То ли действительно ничего не смогли разглядеть, то ли получили приказ не распространяться о своих открытиях.
        Потолкавшись среди расстроенных решением службы безопасности дайвингеров, Куличенко решил навестить местный астрономический центр, принадлежащий системе наблюдения, и отправился туда на триере местных транспортных линий вместе со своим сотрудником Игнасио Родригесом, исполняющим помимо прочих обязанностей роль телохранителя. Карт-бланш, выданный Джаддом, действовал безотказно, и новичков, каковыми по сути были гости, выпустили наружу без проволочек и расспросов.
        Триер пронзил окно стартового створа в куполе поселка и поднялся над ощутимо выпуклым, растрескавшимся, в шрамах, кратерах и метеоритных оспинах, ледяным полем Энцелада. Стали видны два искристых бело-голубых фонтана пара неподалеку от поселка - вулканы маленькой планетки, наглядно говорящие о довольно высокой температуре ее ядра. Поговаривали, что в подледном океане Энцелада толщиной от восьми до пятнадцати километров имеется жизнь, хотя и не столь богатая, как в океанах Европы - спутника Юпитера.
        Внезапно какая-то тень мелькнула над идущим с небольшой скоростью триером. Пассажиры аппарата почувствовали леденящий душу взгляд, облились потом, переглянулись, не понимая причин столь негативных ощущений.
        - Мамма миа… - начал Игнасио. - Это еще что… вот он, смотри!
        Но Павел и сам увидел переливчатое, почти прозрачное облако в форме медузы, уплывающее назад, резко развернул триер, собираясь догнать необычный объект, но передумал. Взгляд, которым их одарила «медуза», немного ослабел, однако продолжал давить на психику как некое предостережение, и Куличенко внял голосу интуиции, шепнувшей ему словечко «погоди».
        «Медуза» достигла купола поселка дайвингеров - триер успел отдалиться от него всего на три километра, - зависла над ним и вдруг стрелой метнулась вниз.
        Купол, выдерживающий удар крупного метеорита, разлетелся на мелкие куски.
        Напарник Куличенко вскрикнул. Да и сам Павел открыл рот в изумлении, не веря глазам.
        На один миг «медуза» сформировалась в подобие человеческой фигуры и снова растеклась по территории агонизирующего поселка студенисто-прозрачной массой, перестала быть видимой. Зато площадка под куполом с полусотней строений и разного рода антенн вдруг расплылась разноцветными слоями дыма, коттеджи поселка в течение нескольких секунд потеряли четкую форму, превратились в языки алмазного сверкающего дыма и застыли причудливыми фестонами, подобиями снежно-ледяных сосулек удивительных спиралевидных форм.
        Затем над жутко изменившимся поселком охотников за бриллиантидами вновь встала прозрачная гигантская человеческая фигура.
        - Оскар! - прошептал Куличенко.
        - К-какой Оскар?! - не понял Игнасио.
        - Файнберг… больше некому… я чую…
        - Но он же погиб… далеко отсюда!
        - Это он!
        - Тогда надо уходить! - опомнился напарник.
        - Не надо, - остановил его Павел. - На ловца и зверь, как говорится… мне нужно поговорить с ним… установить контакт.
        - Ты с ума сошел! Он же нас - как их…
        Павел приказал инк-пилоту триера подлететь к поселку поближе, и тот повиновался. Аппарат скользнул к удивительному конгломерату странных конструкций, в который превратился поселок дайвингеров. То пропадающая, то появляющаяся гигантская человеческая фигура заметила аппарат, протянула к нему руку.
        Игнасио закричал…

* * *
        Игнат Ромашин, советник-официал службы безопасности УАСС, получил сообщение о происшествии на Энцеладе спустя полчаса после его завершения. Имея личную кабину тайм-фага, или, как недавно стали называть сеть мгновенного «струнного» транспорта - метро, он через несколько минут перенесся из дома под Волоколамском в Управление в Брянске и успел застать комиссара СБ в его рабочем модуле.
        - Ты понимаешь, в чем дело? - спросил Ромашина озабоченный Витольд Сосновский, начинавший стажером службы еще в те времена, когда Игнат был оперативным работником.
        - Пока нет, - ответил Ромашин. - Но не сомневаюсь, что исчезновение Оскара Файнберга и уничтожение поселка дайвингеров - звенья одной цепи.
        - Почему ты так думаешь?
        - Боюсь, мы снова столкнулись с «джиннами». Нет сомнений, что бриллиантиды - след нашего Спящего Демона, за которым мы с тобой гонялись полсотни лет назад. Мало того, наши эксперты утверждают, что бриллиантиды, по сути, являются «алмазоподобными хромосомами», то есть генетическими структурами. Понимаешь, о чем речь?
        - По-твоему, бриллиантиды являются зародышами Демонов?!
        - Скорее всего да.
        - Почему же ты мне об этом раньше не доложил?!
        - Этим делом занимается особый отдел, спроси у Калаева. Контрразведка тоже пытается что-то делать, но ей мешают, и ты знаешь - кто и зачем.
        Сосновский поморщился.
        - Джадд метит в председатели Правительства и не брезгует никакими средствами. Для того он и забросил Зо Ли на Полюс Недоступности. И, к сожалению, у него есть мощная поддержка в лице этой вздорной бабы…
        - Делануа? Директрисы СЭКОНа?
        - А также других лиц, которых лучше не упоминать всуе. Впрочем, об этом потом. Что произошло на Энцеладе, по-твоему?
        - Ты туда собрался?
        - Жду представителя СЭКОНа.
        - Сам доберется, не маленький. Полетели.
        Они вышли из кабинета и направились к залу метро Управления, не обращая внимания на двух появившихся словно из-под земли молодых людей. Один из них был живым телохранителем комиссара, второй витсом.[18] По штату Сосновскому полагалось иметь четверых телохранителей, но он довольствовался двумя, справедливо полагая, что если кто-то серьезно захочет его устранить, он сделает это, несмотря на все усилия охраны.
        Путь от кабинета комиссара до базы на Мимасе занял всего четверть часа. Затем Сосновский и Ромашин сели на когг пограничников и полчаса добирались до Энцелада, пространство над которым уже было заблокировано кораблями погранфлота во главе с флагманом флота спейсером «Гепард».
        Когг, ведомый молчаливым драйвером погранслужбы, завис над поселком дайвингеров на высоте трехсот метров, и прибывшие официальные лица увидели, что осталось от километрового в диаметре купола поселка.
        Сосновский сжал зубы так, что заходили желваки, раздул ноздри.
        Ромашин помрачнел, хмуря брови.
        Поселка, по сути, не существовало. На месте купола красовались невообразимые заросли полупрозрачных спиралевидных сталагмитов, сосулек, языков, лент, перепонок, стрел и башен, часть из которых достигала стометровой высоты. Больше всего этот дикий невероятный пейзаж напоминал гипертрофированно увеличенный кусок мха, покрытый изморозью.
        Молчание в рубке когга длилось несколько минут.
        Потом Сосновский придвинул к губам усик рации:
        - Я ЭС-первый, кто взял зону?
        - Я П-первый, - ответил командор погранслужбы.
        - Здравствуй, Федор. Каким ветром тебя занесло к Сатурну?
        - Случайно проводил инспекционный рейд по Системе, и тут эта беда.
        - Нашли живых?
        Короткая пауза.
        - Только двоих, Игнасио Родригеса и Павла Куличенко. Их триер обнаружили в трехстах метрах от поселка. Оба без сознания, но живы.
        Сосновский и Ромашин переглянулись.
        - Остальные?
        Снова короткое молчание.
        - Ни одного. Людей можно опознать с превеликим трудом, но все они…
        - Понятно. Сколько всего?
        - По предварительным данным, не менее шестидесяти человек.
        Сосновский пошевелил губами, собираясь выругаться, но посмотрел на спутника и опомнился.
        - Закройте зону наглухо! Сейчас сюда ринутся родственники погибших, начнется неразбериха, паника. Этого допустить нельзя! Я послал следственную группу…
        - Она уже работает с моими парнями.
        - Объяви тревогу степени «А»! Необходимо усилить контроль за пространством вокруг Сатурна. Особое внимание обратить на кольца.
        - Я уже отдал распоряжение. Но ведь степень «А» - это боевая тревога…
        - Боюсь, Федор, нам скоро придется воевать.
        - С кем?!
        - Объяснимся позже.
        Пауза.
        - Для объявления степени «А» необходим квалитет ответственности.
        - Сейчас сюда примчится инспектор СЭКОНа по особым делам, он составит «третий угол» квалитета.
        - Хорошо, жду.
        Командор отключился.
        Сосновский отодвинул микрофон, сгорбился, проговорил глухо, разглядывая под аппаратом ледяной ландшафт Энцелада с гигантским «куском заиндевевшего мха»:
        - Ты прав, это дело рук Демона. Все признаки налицо. Что будем делать?
        - Прежде всего надо проинформировать председателя Правительства. Будет лучше, если это сделаешь ты. И надо делать свое дело - искать Демона.
        - Надо негласно перекрыть каналы метро из зоны Сатурна на Землю и на планеты внутреннего пояса, усилить охрану станций…
        - Это детали. Решай глобальные задачи.
        Сосновский дернул уголком губ.
        - Я уже работаю, советник, и отдал все необходимые распоряжения. Жаль, что в системе нет твоего внука, я бы скинул это дело на него.
        Ромашин отвел взгляд, с усилием сохраняя бесстрастный вид. Артем, посланный на Полюс Недоступности, не выходил на связь уже третьи сутки.
        - Вернется, я его заберу у пограничников, не возражаешь? - продолжал комиссар.
        - Не возражаю, - шевельнул каменными губами Игнат. - Надо срочно допросить Куличенко.
        - Кого? - не сразу сообразил Сосновский.
        - Начальника службы безопасности Джадда. Он засветился в этом деле дважды: когда летал с Оскаром Файнбергом во время пропажи гонщика и теперь. Это отнюдь не случайно.
        - Ты думаешь?..
        - Думаю я редко, - усмехнулся Ромашин. - Я просто уверен. Допроси этого сукиного сына прямо сейчас, пока его босс не перехватил инициативу.
        Сосновский снова подвинул к губам микрофон:
        - Федор, где сейчас находятся уцелевшие парни, Родригес и Куличенко?
        - На борту моего «Гепарда», разумеется, в госпитале.
        - Я сейчас поднимусь к тебе. У меня к ним есть пара вопросов.
        Комиссар посмотрел на пилота, и пограничник все так же молча погнал когг к яркой звездочке спейсера, зависшего над Энцеладом в полутысяче километров от его поверхности. На громаду Сатурна, освещенного сбоку Солнцем, и на гигантское сверкающее поле колец пилот, в отличие от пассажиров, не обращал никакого внимания. Он работал в системе Сатурна давно и, очевидно, привык к его красотам, хотя, по мнению Игната, привыкнуть к диковинной панораме гигантской планеты с ее сверкающими кольцами было невозможно.
        Когг крутанул карусель финиш-стыковки со спейсером «Гепард», хищно-зализанным видом чем-то действительно напоминавшим животное из семейства кошачьих, и оказался в транспортном ангаре огромной - четыреста метров по длине - машины для преодоления космических пространств и контроля границ человеческих поселений в Галактике.
        Гостей в зале оперативного управления спейсера ждали трое: командор погранслужбы Федор Конюхов, кряжистый, седовласый, с тяжелым бугристым лицом, начальник службы наблюдения за пространством Танака, маленький, тихий и бесстрастный, как и все японцы, и заместитель главы СЭКОНа Кийт Нордиг. По-видимому, Нордиг прибыл на борт спейсера буквально за минуту до безопасников, потому что Конюхов втолковывал ему что-то, показывая на виом, в растворе которого вариаторы со всех сторон показывали место трагедии.
        Нордига Игнат не любил за вечно недовольный вид и заносчивость, однако с ним приходилось считаться, так как этот желчный человек имел большие связи во властных структурах и мог подложить свинью кому угодно и когда угодно. Вместе с директором СЭКОНа Фариной Делануа он составлял дуэт так называемой «белой оппозиции» нынешнему председателю Правительства Касонго Нкуву (Нкуву был афроидом, родился в Эквадоре) и давно пытался вместе с другими претендентами на пост председателя, в том числе с Пурвисом Джаддом, объявить Касонго Нкуву импичмент.
        - Иди к Куличенко, - одними губами сказал Сосновский Ромашину. - Поговори с ним, я отвлеку этого индюка.
        Игнат поздоровался со всеми присутствующими в зале и тут же вышел, пообещав присоединиться к ним через минуту. Куличенко и Родригеса он нашел в госпитальном отсеке спейсера. Оба пострадавших уже пришли в себя и требовали у медперсонала выпустить их на основании прекрасного самочувствия.
        Увидев Ромашина, Куличенко умолк, вопросительно поднял брови. Он хорошо знал бывшего комиссара службы безопасности, с которым ему приходилось сотрудничать во время перемещения Джадда по земле и в космосе. Со своей стороны и Ромашин знал его не хуже. Поэтому сразу взял быка за рога:
        - Что случилось, Павел? Мне сказали, что вы были очевидцами трагедии.
        Родригес и Куличенко переглянулись.
        - Мы ничего особенного не увидели, - сказал начальник службы безопасности Джадда ровным голосом. - Что-то сверкнуло, купол поселка разлетелся на части, как при попадании ракеты, и наш триер бросило взрывной волной в штопор. Инк с пилотированием не справился, мы вонзились в ледяной торос. Это все, что мы помним.
        В глазах Игнасио мелькнула неуверенность, и Ромашин понял, что Куличенко чего-то недоговаривает, а может быть, и вовсе лжет.
        - Вы действительно больше ничего не видели?
        - А это что, допрос? - воинственно осведомился Игнасио Родригес.
        - Еще нет, - спокойно сказал Игнат. - Допрашивать вас будут другие люди и в другом месте.
        - По какому праву?
        - По праву выявления истины. Вы говорите неправду, мистер Куличенко, и если я это докажу…
        - Не слишком ли много на себя берете, господин советник? - раздался сзади чей-то скрипучий голос.
        Ромашин обернулся.
        В зал управления входил Пурвис Джадд в сопровождении целого отделения охраны числом в шесть человек. Это был коротышка с морщинистым неприятным лицом человека, только что убившего всю свою семью. На узких синих губах Джадда вечно, как прикленная, лежала кривая брезгливая усмешка.
        - Если вы не оставите моего служащего в покое, я подам на вас в суд, - продолжал Джадд, семеня короткими ногами. - Прошу вас уйти.
        Игнат молча поклонился и вышел из госпитального отсека, уже будучи твердо уверенным, что Куличенко и Родригес знают, что произошло на Энцеладе.
        Глава 5
        ТЮРЬМА МРАГ-МАХХУРА
        Несмотря на протесты психики: все на этом корабле казалось гипертрофированным, странным, чужим, раздражало и подавляло, - им удалось пройти по его коридорам на самое «дно» гиганта и обнаружить зал, из которого Черви Угаага начинали буравить землю, прокладывать подземный ход.
        Зал имел форму сморщенного коровьего вымени с одним соском. Вверху - шире, книзу сужался, превращаясь в гофрированный «коровий сосок» диаметром около десяти метров. Стены его были гладкими, словно покрытыми глазурью, и отливали серебром. Он был совершенно пуст и темен, светился лишь гофрированный отросток, уходящий в глубину земли, искать здесь было совершенно нечего, но Артем не пожалел времени на обследование зала и был вознагражден за терпение.
        Прямо в центре потолка, точно над начинавшимся тоннелем он обнаружил аккуратно проплавленную ямку в форме креста. Оставить же этот знак мог только Селим фон Хорст, предвидевший появление соотечественников. Другого объяснения находке у Артема не было. Ульрих тоже считал, что крест вырезал дед, чтобы дать понять идущим вслед, куда он направился, однако поручика больше интересовал тоннель, поэтому он рвался вперед, не желая отвлекаться на мелочи.
        По относительному времени похода им пора было делать привал, разбивать лагерь, ужинать и отдыхать. Но у Артема тоже возникло ощущение приближения к цели, и он решил сдвинуть на час распорядок дня, а в случае необходимости развернуть защитный модуль прямо в тоннеле.
        Подвесив себя по оси хода, они начали спускаться вниз, разглядывая проплывающие мимо складчатые, зализанные, гладкие стены тоннеля, косо уходящего в недра планеты. На глубине примерно ста метров от дна болота ход повернул в сторону башни могильника, вершину которого десантники видели с высоты горного хребта, и стал горизонтальным, хотя далеко не таким прямым и ровным, как дороги, соединявшие могильники с «джиннами». По-прежнему внутри его не попадалось ничего, что указывало бы на посещение этих мест другими людьми или аборигенами, и лишь след, оставленный старшим фон Хорстом в ковчеге, грел душу, обещая какие-то открытия и встречи.
        Если только полковник жив, заключил Артем беседу с самим собой. Хотя в глубине души он был уверен, что все обойдется. Селим фон Хорст был не из тех людей, кто сдается в плен обстоятельствам, даже в самых безнадежных ситуациях.
        От ковчега Червей Угаага до могильника с «джинном» по прямой было около восьмидесяти километров. Большую часть этого расстояния отряд преодолел за полчаса, не встретив ни одной живой души, ни одного пятна плесени, колоний грибов или каких-либо растений. Тоннель, проложенный Червями в толще пород планеты, был стерильно чист, будто его охраняла и поддерживала в первозданном виде какая-то незримая сила. Затем инки «кокосов» уловили изменения полевой обстановки внутри хода, и Артем снизил скорость передвижения.
        - Пахнет жареным, - сказал Ульрих, переводя цифровой доклад инка на образный человеческий язык.
        Артем с ним согласился.
        - В воздухе действительно появились слабые следы дыма, расплавленного металла и камня, сгоревшего пластика и дерева, словно в тоннеле не так давно бушевал пожар.
        Или шел бой, подвел итог своим размышлениям Артем.
        Он оказался прав.
        Десантники вылетели в дынеобразный зал с неровными светящимися стенами и остановились, разглядывая его внутренности.
        Стены, пол и потолок зала оказались не просто неровными, они были покрыты шрамами, кавернами, дырами и длинными зигзагообразными оплавленными полосами. В потолке зиял овальный пролом, явно пробитый «глюком», а пол пересекала глубокая канава, покрытая спекшейся коркой горевшего камня, которую мог проделать только разряд аннигилятора. Здесь действительно шел бой, причем относительно недавно, с месяц назад, с применением новейших систем оружия от лучевых излучателей до «неймса» и «глюка».[19] Кто с кем воевал, было неизвестно, однако, судя по совпадению срока молчания полковника и времени, прошедшего с момента боя, речь могла идти только о схватке Селима с одной из банд, охотившихся за живыми «джиннами». Она следила за полковником и, настигнув в подземелье, заставила сражаться. А так как он не вышел после этого на связь, вывод был неутешителен: скорее всего полковник Хорст погиб.
        - Они его… здесь… - прошептал Ульрих.
        - Не торопись хоронить деда, поручик, - глухо отозвался Артем. - Я его хорошо знаю, его невозможно застать врасплох. Будем надеяться, что он остался в живых.
        Прежде чем двинуться дальше, он еще раз внимательно осмотрел место боя, находя новые детали и предметы. В одну из стен был вплавлен зазубренный металлический обод, на полу из лужи застывшего камня торчала скрюченная рука с почерневшим бластером. Еще одна металлическая крышка была впрессована в потолок, пересеченная очередью стеклянных всплесков. По-видимому, бой шел и между кибер-защитниками наподобие того, который имелся у десантников, и эти машины дрались до тех пор, пока не уничтожили друг друга.
        - Рука! - воскликнул Ульрих, заметив своеобразный памятник погибшему здесь человеку.
        - Вижу, - сказал Артем. - Успокойся, это не полковник. Твой дед был вооружен посерьезней, а это обыкновенный бластер. Я вижу здесь три трупа, точнее, то, что от них осталось, но Селима среди них нет. Идем дальше. Мим, на разведку.
        Кибер-защитник послушно скользнул к дальнему концу зала, углубился в тоннель и спустя минуту вылетел в другой зал, намного больше первого. Его видеокамеры передали изображение зала десантникам, и те увидели внутренности гигантской пещеры, которую вырыли Черви Угаага под могильником со спящим «джинном».
        Пещера имела форму купола с достаточно ровным блестящим полом коричневого цвета. Стены купола испускали прозрачное желтое свечение, изрезанные параллельными линиями таким образом, что создавалась ромбическая насечка. В полу пещеры виднелся котлован конической формы, самый натуральный кратер, окруженный валом из громадных каменных глыб, внутри которого мерцала какая-то дымящаяся жидкость. Кроме того, котлован окружали огромные неровные колонны в форме берцовых костей человеческого тела, подпиравшие купол зала. А в потолке была видна выпуклая светящаяся линза диаметром в полсотни метров, прозрачно-оранжевая, с бродящими внутри более яркими искрами.
        - «Глаз Мраг-Маххура»! - пробормотал Артем.
        - Что? - не понял Ульрих, также поглощенный созерцанием картины. - Какой глаз?
        - Аборигены называют такие линзы «глазом Мраг-Маххура», это их бог зла. Точно такую же линзу мы видели с твоим дедом… и кое с кем еще дважды.
        - Да, я не сразу сообразил… Эксперты считают, что «глаз» - это своеобразный интраскоп, смотровой колодец Червей. С его помощью они наблюдали за «джиннами» внутри могильников.
        - Возможно, назначение «интраскопа» шире. Твой дед предполагал, что «глаз» представляет собой канал обратной связи. Черви каким-то образом общались с несдохшими Демонами, а те в свою очередь влияли на Червей.
        - Может быть, даже исполняли их желания?
        - Ну, это вряд ли возможно. Тогда изменился бы весь мир, я имею в виду планету, да и сами Черви тоже.
        - Они могли использовать силу «джинна» потихоньку, не на всю мощь, чтобы не отреагировала спайдер-система, как это было с Зо Ли. Ведь он включил Демона, и «псы» уничтожили их обоих. Не так ли?
        - Не понимаю, как это можно использовать «джинна» потихоньку. Он же не консервы. Хотя, с другой стороны, неизвестно, чего хотели добиться Черви, зачем пытались разбудить «джиннов».
        - Для войны с кем-то…
        - Допустим. Хотя логика негуман темна, а их этика непонятна. Факт, что они по каким-то причинам воевали друг с другом, факт, что их соседи пытались воспользоваться их оружием. Пусть выводы делают экзопсихологи ИВКа. Мы пришли, чтобы спасти твоего деда.
        - У меня есть еще одно задание, - тихо проговорил Ульрих.
        Артем оглянулся на прозрачный силуэт спутника.
        - Не понял!
        - Контакт. Мне нужно установить контакт.
        - С кем?!
        - С… Червями Угаага.
        - Но ведь они давно ушли с Полюса!
        - По косвенным данным, Червям удалось запустить «джинна». Изредка пространство вокруг Полюса сотрясает судорога нелинейного ТФ-разряда. Впечатление такое, будто кто-то выбрасывает с планеты в ТФ-режиме энергопакеты.
        - Ну, это могут быть наши ученые… кто-то из них экспериментирует с тайм-фагом…
        - Мы тоже так думали, но характеристики разряда настолько необычны, что… в общем, мое начальство считает, что по крайней мере один из Червей использует уцелевшего «джинна», и мне нужно попытаться установить с ним связь.
        - Зачем?
        Ульрих не сразу нашелся, что ответить.
        - Ну, ты задаешь вопросы! Да ведь это даст толчок всей науке! Мы обретем братьев по разуму, начнем изучать их культуру, достигнем небывалых высот знания! Выйдем за пределы домена, наконец! Да мало ли что еще приобретем?!
        Например, власть, подумал Артем трезво. Похоже, юный контактер не понимает, чью волю выполняет под лозунгом благих намерений. Его начальник почти наверняка связан с заинтересованным лицом в Правительстве, которому его дед дал по морде. А того интересует только одно - власть! Как говорится, не мытьем, так катаньем. Не получилось с Зо Ли, почему бы не попробовать подойти к проблеме с другой стороны? Но как он узнал о посылке Селима? И почему дед Игнат этого не просчитал, посылая обоих внуков выручать старшего Хорста?..
        - А как же дед? - осведомился Артем холодно.
        - Конечно, конечно, мы сначала выручим деда, - заторопился Ульрих. - А потом я попробую запустить программу контакта. Мим везет с собой спецконтейнер.
        - Мне об этом ничего не известно. Но допустим, нам удастся найти Селима. Где ты предполагаешь искать Червя?
        - Да он же здесь! - удивился Ульрих. - Посмотри внимательней!
        Артем вгляделся в изображение, передаваемое кибером, и увидел тело Червя, кольцом обвивающее «глаз Мраг-Маххура».

* * *
        Видеосистема кибера не могла передать всей необычности и чужеродности атмосферы подземелья, в котором Черви Угаага создали устройство для связи с «полуживым» Демоном. В этом Артем убедился, когда они проникли в зал вслед за Мимом и оказались в ином мире, в мире со своим временем и пространством. Причем эта оценка не была метафорой, так как в зале действительно царила другая физика, законы которой отличались от земной. Их реализовало и поддерживало запущенное едва ли не миллион лет назад, но работающее до сих пор устройство Червей, таинственный «глаз Мраг-Маххура».
        Черви Угаага родились и жили в области Вселенной с нецелочисленной мерностью пространства, что, несомненно, играло важную роль в их жизни. Вполне возможно, эта особенность пространства компенсировала их видимую неуклюжесть, медлительность и малое количество степеней свободы. В трехмерном пространстве они действительно являлись всего лишь гигантскими червями и подчинялись законам тяготения, приковывающим их к поверхности планет. Но в условиях, близких к естественным, Черви превращались в грациозные, быстрые, красивые, изменяющие форму создания, что и продемонстрировал единственный страж подземелья, он же - последний из оставшихся в живых Червь Угаага, общавшийся с Демоном в могильнике посредством своего «интраскопа».
        Стоило Артему и Ульриху появиться в зале, как сверкающее живой ртутью чешуйчатое кольцо вокруг линзы «глаза Мраг-Маххура» буквально стекло струей металла на пол пещеры и скользнуло к людям, превратившись в двухголового дракона без глаз, но с огромными клыкастыми мордами. Неизвестно - как, но Червь их увидел!
        - Не стрелять! - быстро скомандовал Артем, понимая, что драконом Червя делает его собственное человеческое воображение.
        - Я и не собирался, - ответил Ульрих севшим голосом. - Странно, что этот зверь не отреагировал на Мима.
        - Может, он реагирует только на живых существ? Мы ничего не знаем о возможностях Червей.
        - Что будем делать, если он нападет?
        - Не бойся и думай о приятном, тогда не нападет. Мы ему не враги. Если он нас видит, то, возможно, и мысли читает.
        Словно услышав последние слова Ромашина, Червь Угаага неуловимо быстро изменил форму, из дракона превратился в гигантское существо, напоминающее металлического ската, и, облетев зал, снова пристроился мерцающим, дышащим, пульсирующим кольцом вокруг линзы «глаза Мраг-Маххура».
        Артем с облегчением расслабился. Одно дело - утверждать, что Червь безопасен, другое - заставить поверить в это себя.
        Он огляделся.
        В такт пульсациям тела Червя пульсировал световой поток, льющийся из линзы «глаза» в кратер под ним, вместе с ним дышал весь объем зала, как живые дышали «костяные» колонны, поддерживающие потолок, подрагивали стены и пол. Подземелье было наполнено дыханием чужой жизни, а кто ее поддерживал - Червь Угаага или «джинн-заключенный» - определить было невозможно.
        - Они должны быть здесь, - хрипло сказал Ульрих.
        - Кто? - не понял Артем.
        - Охотники… те, с кем воевал дед.
        - Только в том случае, если он погиб. Но мы бы уже обнаружили их. Или они нас. Здесь никого нет. Тем не менее придется внимательно осмотреть подземелье, вдруг найдем какие-нибудь следы. Мим, прикрой напарника с тыла. Поручик, будь повнимательней и не экспериментируй ни с чем. Уже был прецедент.
        - Ты имеешь в виду Зари-му? Я помню.
        Артем стиснул зубы и промолчал.
        С полчаса они обследовали зал с живым Червем Угаага, то и дело свешивающим голову и следящим за ними, ничего особенного не обнаружили, если не считать валявшийся на полу разряженный аннигилятор «шукра», и сошлись у вала кратера, в который слепо смотрела линза «глаза Мраг-Маххура». Впрочем, совсем не слепо. Только вблизи стало видно, что «глаз» имеет самый настоящий зрачок - отверстие диаметром в три-четыре метра. Это отверстие дышало, то сдвигалось, то расширялось, и раз в три минуты роняло в кратер облачко более яркого свечения.
        Артем вспомнил свой первый поход, когда они с Селимом и Зари-мой обнаружили подобное устройство. Зари-ма тогда сказала, что «глаз Мраг-Маххура» плачет.
        Этот «глаз» тоже плакал, но чуть иначе. Его удивительная световая «слеза» казалась живой, а не мертвой, как в прошлый раз. Хотя вряд ли - менее опасной.
        - Давай посмотрим, куда ведет этот колодец! - загорелся Ульрих.
        - Не вздумай сунуться! - отрубил Артем. - Не забывай, что наверху стоит могильник «джинна». - Он подумал и добавил: - Тюрьма Мраг-Маххура. И еще стоит помнить, что все Демоны были боевыми роботами.
        - Все, наверное, зависит от желания хозяина… - робко сказал Ульрих. - Ведь один из них, когда путешествовал по Земле полсотни лет назад, послушался-таки твоего деда.
        - Во-первых, дед находился в крейсере, имеющем защиту не чета нашим «кокосам». Во-вторых, он был не один, вместе с ним в крейсере сидели еще двое…
        - Я помню, Ян Лапарра и Владимир Калаев. И все же они заставили «джинна» убраться с Земли.
        - Надеюсь, у тебя не возникло желания заставить слушаться этого «джинна»?
        - Н-ну… почему бы и нет?
        - Не понял!
        - Я пошутил.
        - Вот и славно. Будем отдыхать. Как говорится, утро вечера мудренее. Все эксперименты - завтра.
        - Как прикажете, командир, - вздохнул Ульрих, внезапно ощущая навалившуюся усталость.
        И они начали разворачивать стандартный полевой модуль «Пикник», предназначенный для поддержания всех условий для полноценного отдыха землян на любой планете и в космосе.
        Нервничающий Червь Угаага и законсервированный в могильнике «джинн» настороженно следили за ними, продолжая чего-то ждать.
        Глава 6
        МОБИЛИЗАЦИЯ
        Спейсер погранфлота «Гордый», двухсотметровой длины «еловая шишка», способная своим ходом достичь любой звезды в радиусе десяти парсеков от Солнца, присоединился к флотилии в двенадцать единиц у Сатурна на вторые сутки после жуткой трагедии на Энцеладе. Командир спейсера капитан первого стар-класса Гарри Конечко получил задание барражировать над всем потоком кольца В Сатурна в поисках «необъяснимого», о появлении оного немедленно докладывать начальству и постараться это самое «необъяснимое» зафиксировать, заблокировать, перехватить в случае попытки «противоправных действий» или уничтожить в случае нападения на поселения людей или технические сооружения.
        Третьего декабря спейсер «спустился» с высоких орбит - из-за Титана - к кольцу F Сатурна и начал круглосуточное бдение, включив все свои сенсорные системы. Точно таким же образом действовал еще один спейсер погранслужбы, флагман пограничного флота «Гепард», сосредоточивший свое внимание на кольце В. И тем не менее именно «Гордому» повезло наткнуться на «необъяснимое» и стать первым в истории космоплавания кораблем, атакованным боевым роботом негуманоидов. Правда, об этом стало известно позднее, сначала речь шла о схватке с «неопознанным агрессивным объектом». Случилось это четвертого декабря, когда спейсер менял положение, использовав для этого щель между кольцами А и В, которую называли делением Кассини.
        Всего колец вокруг Сатурна насчитывается семь, если не считать того, что почти каждое из них само состоит из множества менее четких струй-колечек, и между ними существуют промежутки, которые практически свободны от частиц и камней. Эти промежутки, называемые щелями или делениями: деление Кассини, деление Энке, деление Максвелла, деление Гюйгенса, - образованы резонансными возмущениями орбит колец в результате пролета спутников Сатурна - Мимаса, Энцелада и Тефии.
        Кроме делений, орбитальные резонансы образуют в кольцах гигантской планеты еще более экзотические структуры - так называемые «люки Кирквуда»[20] и спицы, радиальные, более темные или же более светлые лучи, действительно напоминающие спицы велосипедного колеса. Вращаются они вокруг Сатурна в его кольцах с одинаковой угловой скоростью, живут недолго - от пятнадцати-двадцати минут до нескольких часов и состоят из скоплений мелких ледяных частиц, по размерам близких к длине волны света. Протяженность спиц колеблется от десяти до сорока тысяч километров по радиусу и до тысячи километров по ширине луча. Образуются же они в результате волновых колебаний в плазме колец под влиянием магнитных полей Сатурна.
        Однако Умник - инк оперативного управления спейсера, анализирующий поступавшую от следящих систем информацию, первым обратил внимание командира на появление «нестандартной» спицы в кольцах, и Гарри Конечко принял решение приблизиться к этому образованию для детального изучения. Для этого и понадобился проход в деление Кассини, позволяющий сэкономить время маневра.
        Спица, о которой доложил Умник, действительно оказалась необычной. Более всего она напоминала длинное, полупрозрачное, светящееся веретено, пересекающее кольцо В и острием направленное в космос, от облачной поверхности Сатурна. Кроме того, внутри этого веретена длиной в тридцать тысяч километров пульсировала, то пропадая, то появляясь, неяркая фиолетово-зеленая молния, что уж и вовсе не укладывалось в рамки общепринятых физических теорий и объяснений.
        Спейсер «Гордый» пронзил щель Кассини, приблизился к спице, сформировавшейся всего полчаса назад, и выпустил дюжину зондов с различной аппаратурой для изучения явления. Однако получить какие-либо данные от зондов не успел.
        Внезапно внутри спицы-веретена просияла гигантская прозрачная фигура, похожая на фигуру человека и скопление «медуз» одновременно, высунула руку-медузу длиной в тысячу километров и одним движением сгребла все выпущенные спейсером зонды. Затем эта фигура расплылась внутри веретена сияющим туманом, растаяла. Все веретено пронзила фиолетовая молния неведомого разряда, породившего волну колебаний внутри потоков камней кольца, и веретено исчезло. А вместе с ним исчезли и зонды, словно они были не материальными объектами, имеющими определенные размеры, массу, энергетику, а виртуальными голографическими картинками.
        Несколько секунд в центре управления спейсера царила изумленная тишина, потом эфир взорвался хором голосов. Кроме экипажа и оперативной пограничной бригады спейсера, за кольцами наблюдали многие специалисты из других служб, также увидевшие странное образование, но спейсер находился гораздо ближе и наблюдал весь процесс в деталях.
        Однако это было еще не все.
        На том месте, где только что пульсировала необычная спица, вдруг снова вспыхнула молния энергетического разряда, на этот раз - лиловая, очень яркая, и воткнулась в борт спейсера, свободно пробивая его насквозь! Как лист бумаги!
        Инк-пилот отреагировал на этот внезапный удар мгновенно, бросая корабль на шпуг-вектор ухода, однако второй разряд все же настиг спейсер и аккуратно прорезал в его корме еще одну овальную дыру.
        Возможно, третий вакуумный разряд, инициированный неизвестно кем и неизвестно как, добил бы погранкорабль, но Гарри Конечко не зря славился быстротой и адекватностью принимаемых решений и сумел уберечь корабль. В тот момент, когда вторая молния прожигала в корме спейсера дыру, он ответил ударом ходового генератора тайм-фага, свертывающего пространство в «струну», и в кольце В возникла «трубка пустоты» диаметром в два километра и длиной в десять тысяч километров, тут же свернувшаяся в одномерную «струнную структуру».
        Третьего разряда не последовало. Тот, кто напал на спейсер, очевидно, получил неприятную энергетическую оплеуху и не смог завершить начатую атаку.
        «Гордый» добрался до базы своим ходом, хотя потерял половину энергоресурса и был серьезно поврежден. Трое членов экипажа погибли, еще четверо получили тяжелые ранения, остальные отделались контузиями, стрессовым состоянием и головной болью. Разряды неизвестного рода энергии, пробившие корпус спейсера, несмотря на полевую и компенсационную защиту, повлияли на людей как мощное пси-излучение, негативно сказавшееся на психическом здоровье. Всему экипажу спейсера пришлось потом лечиться и проходить реабилитацию.
        Лишь командир «Гордого», проявивший недюжинную смекалку, реакцию и умение разбираться в сложной обстановке, практически не пострадал. Медики отнесли этот феномен к так называемой «отдаче красной зоны» организма: человек действовал в чрезвычайных обстоятельствах с наивысшим напряжением психических и умственных способностей, чем и защитил свой мозг от воздействия извне.

* * *
        Два дня космофлот погранслужбы тщательно обследовал район инцидента, используя дополнительно поступившее с Земли специальное оборудование и технику. В поисках неведомого агрессора участвовало более двух десятков кораблей разного класса, астрономические центры систем Сатурна, Юпитера и Урана, обсерватории свободного пространства, пограничные следящие комплексы. Тысячи людей, специалистов разного рода, были привлечены для сбора информации и анализа обстановки. Задачу обнаружения «неопознанного агрессивного объекта» решали даже большие инки УАСС и СЭКОНа, подсоединенные к единой тревожной сети. Но пока спейсеры и малые сторожевые корабли пахали космос над кольцами Сатурна, «неопознанный агрессивный объект» проявился на Мимасе, уничтожив базу Управления аварийно-спасательной службы.
        Трагедия произошла шестого декабря в шесть часов по среднесолнечному времени, что совпадало с шестью часами утра по зависимому времени на всех космических поселениях человечества. Ее удалось записать во всех подробностях экипажу пакмака, приближавшегося к базе после патрулирования окрестностей спутника.
        База УАСС «Наполеон» на Мимасе представляла собой укрепсооружение, почти целиком упрятанное под поверхность малой планетки; диаметр Мимаса не превышал трехсот девяноста километров. Лишь сверху шахта базы была накрыта прозрачным куполом, как и все сооружения подобного рода, а также поселки землян в Солнечной системе.
        Началось вторжение примерно так же, как и драма с уничтожением поселка дайвингеров на Энцеладе.
        Над куполом базы (диаметр - один километр, высота - двести метров) возникло переливчатое прозрачное облако в форме гигантской медузы, внутри которой пульсировал целый букет голубоватых звездочек и молний. Облако заметили наблюдатели, инк базы сыграл тревогу, но люди ничего не успели предпринять. В их распоряжении было всего лишь полминуты.
        «Медуза» подплыла ближе к куполу и метнулась к нему. Сверхпрочный купол, защищенный к тому же энергоэкраном, разлетелся на мелкие брызги, словно стеклянный. Все, кто в этот момент находился под куполом, погибли мгновенно. Но не спаслись и те, кто работал на нижних ярусах базы.
        Внезапно светящаяся «медуза» вытянулась вверх километровой ажурной башней, на мгновение приняла форму человеческого тела. Этот прозрачный, колеблющийся, бликующий, как мыльный пузырь, великан протянул руку к пакмаку, словно намереваясь схватить его, но не дотянулся, - инк аппарата успел форсажно сдать назад, - снова превратился в сложную медузообразную конструкцию из светящихся перепонок, жил, молний и звезд. А затем на глазах ужаснувшихся пограничников шахта базы под разбитым куполом вскипела, потекла струями в небо Мимаса, превратилась в сросток светящихся «водорослей» и застыла губчато-сталактитовой массой, напоминающей кусок лишайника или мха.
        «Медуза» преобразилась в гигантское прозрачное веретено и унеслась к громаде Сатурна, закрывшей полнеба планетки. Со времени ее появления прошло чуть больше двух минут. Но база УАСС перестала существовать. Все ее сотрудники погибли. Спасать было некого.
        Не удалось и догнать агрессора, несмотря на неплохую реакцию тревожных служб. Как только пограничники сообщили о случившемся в центр координации всех сил в районе Сатурна, расположенный на Титане, по тревоге был вызван спейсер «Гепард». Но ему понадобилось семь минут, чтобы добраться до Мимаса в режиме «струны». «Медуза», уничтожившая базу, к тому времени уже скрылась в верхнем облачном слое Сатурна.
        Еще сутки прибывшие на Мимас спасатели пытались разобраться в мешанине «лишайника», выросшего на месте базы, и найти уцелевших сотрудников. С большим трудом им удалось пробиться в глубину шахты, используя плазменные резаки и нейтрализаторы материи, но везде их ждала одна и та же картина: все помещения на всех уровнях базы, все объекты, сооружения, аппараты, контейнеры, машины, а также люди (!) превратились в снежно-ледяные ленты, сосульки, перепонки и растяжки, соединившиеся в единый конгломерат, в сросток «мха», смотреть на который без содрогания было невозможно.
        Живых людей в недрах базы обнаружить не удалось.
        Доложив о нападении на базу председателю Правительства и генеральному секретарю ВКС, Сосновский объявил зону вокруг Сатурна закрытой для всех видов транспорта и развернул над кольцами гигантской планеты резервную бригаду Службы безопасности: пять спейсеров типа «универсал-абсолют», около полусотни боевых и спасательных катеров, медицинские галеоны, госпитали и две тысячи человек оперативного персонала. Это еще не означало тотальной мобилизации тревожных служб, предусматривающей развертку системы ГО, но УАСС все же начало отработку комплекса мероприятий по тактике императива ВВУ,[21] чтобы снизить риски для всех служб на орбите Сатурна, а также уменьшить вероятность негативного развития ситуации. И тем не менее этих мер оказалось недостаточно.
        Седьмого декабря в двенадцать часов дня по среднесолнечному времени «неопознанный агрессивный объект», который получил неофициальное название Демон, снова заставил говорить о себе, появившись на Титане, крупнейшем спутнике[22] не только Сатурна, но и вообще самом большом спутнике в Солнечной системе.
        Титан был открыт еще в шестнадцатом веке. Это единственный из всех спутников, имеющий довольно плотную атмосферу, которая состоит в основном из азота и метана. Поверхность Титана сложена из водяного льда с вкраплениями силикатов и покрыта обширными озерами из жидкого метана при температуре около минус ста восьмидесяти градусов по Цельсию.
        Первые поселения землян появились на этой удивительной луне Сатурна еще в двадцать втором веке. Естественно, это были исследовательские станции и передвижные научные лаборатории. Затем к концу двадцать второго века и в начале двадцать третьего здесь были построены поселки шахтеров и работников горно-рудных комбинатов, а спустя еще два десятка лет появились центры досуга и отдыха, парковые зоны и коттеджные комплексы, ничем не отличимые по комфорту и прочим условиям от других человеческих поселений в космосе.
        В начале двадцать пятого века на Титане насчитывалось около сотни городов и поселков, научные, астрономические, добывающие центры, базы, оранжереи, медицинские комплексы, прочие технические сооружения, изменившие древний лик спутника.
        «Неопознанный агрессивный объект» в форме прозрачной светящейся медузы объявился в трехстах километрах от Титана прямо над ажурной чашей Большого Т-телескопа. Пространство вокруг Титана контролировалось плотно, поэтому «медузу» заметили практически сразу после ее «вытаивания» из вакуума. Спейсер службы безопасности «Кларк» метнулся к ней по лучу целеуказания в режиме шпуга, преодолев тысячу двести километров за полминуты. Однако предотвратить атаку «медузы» не успел.
        Странное мерцающее облако протянуло к обсерватории громадное светящееся «щупальце», на пару мгновений превратилось в подобие человеческой фигуры и растаяло. Но когда спейсер завис над поверхностью Титана, готовый атаковать «медузу», его экипаж увидел на месте обсерватории и километровой чаши телескопа знакомую подушку гигантского «мха». Прикосновение «медузы» изменило не только форму сооружений и купола обсерватории, но и саму структуру вещества, превратив ее в «вырожденный твердый газ» - по выражению ученых, то есть в нейтронно-кварковый кластер, подчиняющийся законам нецелочисленной размерности. Из двенадцати человек коллектива обсерватории не уцелел ни один.
        И еще раз в тот же день «неопознанный агрессивный объект» проявил активность, напав на единственный поселок на одной из самых крошечных лун Сатурна - Фебе. Диаметр этой ледяной планетки равен всего пятидесяти километрам, и она не представляла бы для людей особой ценности, если бы не одно обстоятельство: почти вся Феба сложена из пластов дейтериевого и тритиевого льда, являющихся ценнейшим сырьем для земной промышленности. На поверхности этой планетки была заложена шахта-завод для добычи дейтерия и трития, а рядом возвели купол поселка для дежурных смен шахты.
        «Неопознанный агрессивный объект» возник рядом с Фебой неожиданно и опустился прямо на поселок шахтеров. Через минуту, когда он поднялся в космос и растаял в пустоте, на месте поселка выросла шапка стеклянно-серебристого гигантского «мха». Погибли двадцать шесть человек. Уцелели трое, в момент трагедии находившиеся в шахте по случаю настройки добывающих лед агрегатов.
        Спейсер «Гепард» погнался было за «медузой», но не догнал. Демон был неуловим, используя для движения и маскировки в космическом пространстве какие-то неизвестные людям методы и технологии.
        Еще через двое суток, девятого декабря, он вдруг объявился в системе лун Нептуна, возле самого крупного спутника этой планеты - Тритона.
        Так же, как и Титан Сатурна, Ганимед Юпитера, земная Луна - самые большие луны Солнечной системы, Тритон к этому времени был обжит людьми и представлял собой ценный объект, особенно в этико-эстетическом отношении. Шахт и заводов на нем не было вовсе, несмотря на залежи ценнейших минералов, зато хватало обсерваторий, лечебных и оздоровительных центров и зон отдыха. Неплотная азотная атмосфера Тритона не мешала его обитателям и гостям любоваться пейзажами планетки и великолепными панорамами Нептуна с его вихревыми облачными структурами вроде Большого Синего Тайфуна и жемчужно сверкающими прозрачными кольцами.
        «Медуза» Демона возникла над одним из поселков с известным на всю Солнечную систему казино «Вояджер». Купол поселка возвели на берегу озера из жидкого азота, нередко превращавшегося в ледяной каток, когда температура воздуха в этом районе падала до тридцати семи градусов по Кельвину. Еще одной достопримечательностью здешних ландшафтов был жидкоазотный вулкан. Пробуждался он довольно часто: неглубоко под поверхностью плато располагался огромный пузырь с жидким азотом под давлением, - и выбрасывал струи жидкости с газом на высоту до сорока километров, где фонтан рассеивался сверкающей короной небывалой красоты.
        В этот вечер - по зависимому времени - вулкан заговорил снова, и жители поселка собрались на смотровых площадках и в парке, чтобы полюбоваться на необычное зрелище. Именно в этот момент над куполом и появился «неопознанный агрессивный объект» в форме медузы.
        Никто не ждал его здесь, так далеко от района «боевых действий» в кольцах Сатурна. Система Нептуна тоже просматривалась комплексами визуального и полевого контроля, и здесь тоже дежурили корабли пограничной службы, но появление Демона было слишком неожиданным, застало всех врасплох, и отреагировать на действия агрессивной «медузы» должным образом тревожные службы Нептуна не смогли.
        Она застыла над куполом поселка на несколько десятков секунд, словно раздумывая, что делать дальше, скользнула вниз и… остановилась! А затем метнулась к фонтану жидкого азота, извергаемому вулканом. Зависла над ним, вырастила щупальце, коснувшееся перистых струй фонтана, и окутала весь вулкан искрящимся облаком. Еще через мгновение над каменно-ледяными торосами Тритона встала исполинская, колеблющаяся, прозрачно-светящаяся фигура человека. Когда она растаяла, ошеломленные зрители на месте вулкана увидели огромную колючую «елку» с гирляндами сверкающих капель… Они так и не поняли, что по какой-то счастливой случайности только что избежали гибели. Демон заинтересовался вулканом, а не поселком. Хотя никто не мог дать гарантий, что он не вернется.
        Через час после этого происшествия в системе Нептуна службой безопасности была объявлена тревога степени «А» - «вторжение агрессивной инопланетной формы жизни», и все тревожные службы Системы начали отработку первой ступени плана ГО - режима планетарного карантина.

* * *
        Десятого декабря в резиденции Правительства Земли, возведенной еще в двадцать третьем веке в столице Эквадора Кито, состоялось чрезвычайное заседание Совета безопасности Земной Федерации.
        По иронии судьбы первым президентом Земной Федерации двести лет назад стал эквадорец Дзигаро Квано. Теперь же его земляку и последователю Касонго Нкуву предстояло решать проблему, которую в те далекие времена никто не мог даже представить.
        Комплекс зданий Всемирного Правительства был построен в одном из кратеров вулкана Котакачи, на высоте трех тысяч метров над уровнем моря, вокруг горного озера Куикоча, которое издавна почиталось местными индейцами как священное. Основное же строение - семисотметровая Башня Власти выросла на центральном острове озера, похожая издали на геометрически правильный кактус из стекла, металла и пластобетона. С его высоты открывалась живописнейшая панорама Кито со статуей Богоматери на центральном холме, изумительной красоты плато и предгорья Анд, между хребтами которых и располагалась долина Сьерры с главной автомагистралью, пересекающей страну с севера на юг и когда-то имевшей большое значение. Дорога эта сохранилась до сих пор, хотя ездили по ней теперь только велосипедисты и редкие любители колесных экипажей на своих электрических или РТС-монстрах.[23]
        Почему два века назад земное Правительство решило соорудить свою резиденцию именно в Эквадоре, сейчас уже и не помнили. Возможно, немалую роль сыграло то обстоятельство, что страну пересекает нулевой меридиан. С другой стороны, разнообразие растительного и животного мира Эквадора столь велико, что конкурировать с ним в этом отношении способны лишь немногие страны мира: Колумбия, Аргентина, Перу, Индия, Россия.
        Еще одной достопримечательностью региона стал «Парк Юрского периода», разбитый недалеко от вулкана Котакачи. Почти все виды древних рептилий были клонированы, выпущены на волю за особую укрепленную прозрачную стену высотой в пятьдесят метров, и теперь посетители Башни Власти и чиновники, работающие здесь, могли любоваться гигантскими ящерами, ничем не отличающимися от своих предков.
        Заседание Совета безопасности началось в «пчелином» зале Башни Власти, расположенном на сто одиннадцатом этаже. «Пчелиным» этот зал называли из-за того, что его стены напоминали светящиеся пчелиные соты, каждая ячейка которых могла превращаться в виом или в объемную видеокомпозицию, радикально преобразующую интерьер зала.
        С докладом о положении дел в районе Сатурна выступил комиссар службы безопасности Солнечной системы Витольд Сосновский. Затем высказали свое мнение глава СЭКОНа Фарина Делануа, нелицеприятно отозвавшаяся о деятельности погранслужбы и службы безопасности УАСС, и начальник контрразведки Тадеуш Вильковский. После этого начались прения.
        Выступили многие руководители земных регионов и космических поселений человечества на других планетах, в том числе - на планетах других звезд, проявив озабоченность ситуацией. Некоторые из них предлагали свои варианты действий спецслужб или свое видение событий, но наиболее резко, даже яростно, с грубыми нападками в адрес комиссара и особенно - в адрес председателя Правительства высказался глава Евро-региона, вице-премьер земного руководства Пурвис Джадд.
        - Что это такое?! - выкрикнул он после потока желчной критики, театральным жестом вытягивая руку к ячейке «сот», в которой высветилось изображение диковинного «мха» на Энцеладе. - Что это такое, я вас спрашиваю?!
        Палец Джадда указал на Сосновского.
        - Это последствия воздействия на материальные структуры неизвестного нашей науке поля, - ответил комиссар осторожно. - Эксперты называют образовавшуюся структуру «пространством Тейхмюллера с отрицательным шварцианом для дву-универсальности».
        - Я не требую научных объяснений! Я требую ответа на вопрос: почему это случилось?! Почему служба безопасности не предотвратила трагедии?! Почему, наконец, вы допустили этот беспредел в кольцах Сатурна, потакая любителям бриллиантид?!
        В запале Джадд не заметил, что проговорился. Положил начало трагическим событиям в районе Сатурна его же собственный охранник - Павел Куличенко.
        - Погибло более двухсот человек! - с пафосом продолжал президент Евро-региона. - А вы благодушно рассуждаете о высоких материях!
        - Принимаются все необходимые меры, - сухо сказал Сосновский.
        - Не все! - повысил голос Джадд. - Раз люди продолжают гибнуть, значит - не все! - Он вперил пылающий праведным негодованием взгляд в председателя Правительства. - А вы, дражайший господин президент, идете на поводу у руководителей спецслужб! Вместо того, чтобы объявить об их полном служебном несоответствии! Может быть, вы устали нести бремя ответственности, возложенное на вас народами Земли? Тогда так и скажите!
        - Успокойтесь, Пурвис, - укоризненно покачал головой руководитель Ислам-региона. - Мы собрались здесь не для выяснения отношений, а для выработки оптимальной стратегии по борьбе с агрессивной формой жизни. У вас есть конкретные предложения?
        - Есть! - сверкнул глазами Джадд. - Предлагаю отправить в отставку комиссара, командора погранслужбы и председателя Правительства! Назначить на их места, согласно конституционному праву и ввиду чрезвычайных обстоятельств, компетентных и ответственных людей! Я сам могу заменить господина Нкуву и решить проблему!
        По амфитеатру зала заседаний прокатился гул голосов и восклицаний. На лицах многих членов Совета промелькнули улыбки. Ни для кого не была секретом неприязнь Джадда к главе Правительства и его неистовое стремление занять кресло президента.
        - Думаю, уважаемый руководитель Европы торопится, - сказал директор УАСС Джордж Монтэг. - Комиссар и командор вполне справляются со своими обязанностями и делают все от них зависящее. Предлагаю не поднимать панику, тщательно проанализировать случившееся: уже не секрет, что в Системе объявился некий чрезвычайно агрессивный и опасный объект, обладающий свободой воли и руководствующийся нечеловеческими нормами морали, - и выработать план ответных действий. А пока план будет разрабатываться и утверждаться, необходимо мобилизовать все силы в поясе внутренних планет[24] и перекрыть подступы к этому району. Чтобы исключить проникновение Демона на Землю, Марс и ко всем нашим важнейшим коммуникациям.
        Стало тихо.
        - Я все же настаиваю… - начал Джадд.
        Чернолицый, бесстрастный афроид Касонго Нкуву, ведущий заседание, звонко шлепнул ладонью по светящейся прозрачной пластине столешницы, висящей перед ним.
        - Остановитесь, мистер президент Европы! Иначе я буду вынужден привлечь вас к ответственности! Не время искать виноватого, хотя я готов уступить вам свое кресло в любой момент! Предлагаю создать чрезвычайный комитет для координации и развертки ГО и наделить его главу особыми полномочиями. Называйте кандидатуры, господа.
        - Кузьма Ромашин, - почти сразу же предложил Федор Конюхов. - Ваш заместитель по безопасности.
        - Я против! - вскочил Джадд. - Предлагаю моего начальника охраны Павла Куличенко.
        - Еще кандидатуры будут? - остался спокойным Касонго Нкуву.
        - Предлагаю моего заместителя Кийта Нордига, - подняла руку Фарина Делануа.
        - Еще?
        По залу снова прошла волна перешептывания, тихих восклицаний, споров и выкриков.
        - Достаточно! - вставил слово молчавший до сих пор генеральный секретарь ВКС Георгий Саковец.
        - Голосуем, - кивнул Нкуву.
        Вспыхнувший над амфитеатром экран показал результаты голосования. С перевесом всего в семь голосов руководителем ЧК был избран Кузьма Ромашин, сын Игната и отец Артема.
        Глава 7
        БУНТ КОМАНДЫ
        Отдохнуть как следует не удалось.
        Защита модуля не справлялась с воздействием чужих физических законов, восстанавливающие тонус программы инка «Пикника» сбоили и «глючили», и в конце концов Артем вынужден был отказаться от услуг модуля, чтобы попытаться восстановить силы старинными методами, с помощью зарядки, водных процедур и стимулирующих напитков. Отчасти это удалось, и спустя четыре часа после развертки лагеря десантники приступили к завершающей стадии операции, хотя ни один из них не представлял, что нужно делать в создавшейся ситуации.
        - Запускай-ка свою программу контакта, - решил Артем, тщетно пытавшийся найти выход из положения. - Я пока проинструктирую Мима и дам ему задание подняться вверх, по каналу «зрачка». Посмотрим, куда он ведет и что там вообще творится, в могильнике.
        - Я только «за», - обрадовался Ульрих, обретая долгожданную самостоятельность.
        Они занялись каждый своим делом.
        Ульрих распаковал контейнер, который таскал на себе кибер, и принялся настраивать и тестировать «жука» - специальный аппарат для многодиапазонного прокручивания программы контакта с негуманоидами, созданной коммуникаторами ИВКа.
        Артем проинструктировал Мима, разгрузил его - кибер носил запасы продовольствия, оружие, энергобатареи, модуль «Пикник» - и послал на разведку в «глаз Мраг-Маххура».
        Червь Угаага, обвивающий линзу «глаза», шевельнулся, протянул к полусфере кибера чешуйчатое голубоватое щупальце. Наткнувшись на защитное поле, отдернул щупальце, приблизил к Миму округлую морду, превратив ее в подобие линзы, и успокоился.
        Артем перевел дыхание. Он боялся, что страж «интраскопа» не пропустит кибера, тогда пришлось бы искать другой способ проникновения в «тюрьму» Мраг-Маххура.
        Мим скользнул внутрь «зрачка» «глаза». Включилась видеопередающая система кибера. Стал виден складчатый тоннель с алыми светящимися стенами, уходящий вверх на неведомую высоту. Впрочем, по расчетам инка, длина этого колодца, упиравшегося в дно могильника, не должна была превышать трехсот метров.
        Мим двинулся дальше, преодолел сотню метров, вторую, остановился, заметив спускающееся навстречу облачко света - «слезу Мраг-Маххура». Изображение заколебалось, мигнуло, исчезло, появилось вновь, но теперь уже размытое и дрожащее. «Слеза» - скорее всего сгусток какой-то энергии, сопровождающийся свечением, - пробила-таки защиту кибера и подействовала на его видеокамеры.
        Артем сглотнул ком в горле, вспоминая вскрик Зари-мы, когда на нее упала почти точно такая же «слеза».
        Однако Мим встряхнулся, как собака, и, несмотря на то, что зрение восстановить не удалось, направился дальше.
        Приблизилось более светлое кольцо устья колодца. Изображение стало шататься так, что ничего понять в нем было нельзя. Кибер, похоже, выбрался в какой-то зал с текучим огнем посредине, закрутился от удара волчком, мелькнули какие-то странные наросты на стене зала, фигура в форме запятой, хороводы огней, и видеокартинка перед глазами Артема погасла.
        Послышался вздох Ульриха.
        - Ты видел?! Там сидит «джинн»! Живой!
        Внезапно Червь Угаага сорвался с «насеста» и заметался по залу, лавируя между колоннами, сунул голову в «зрачок» «глаза Мраг-Маххура», словно пытаясь протиснуться в него, не смог и отпрянул, спасаясь от «слезы», ринулся на людей, будто желая проглотить их или расплющить в лепешку.
        Ульрих метнулся в сторону, крикнув:
        - Он сбесился! Я открываю огонь!
        - Не стрелять! - рявкнул Артем, оставаясь на месте.
        Червь затормозил в метре от него, встопорщив чешуи, как перья. Воздушная волна толкнула Артема (весь объем силового пузыря с «кокосом» внутри) к стене, но не сильно, защиту «кокоса» она повредить не могла. Долгое время они смотрели друг на друга, не двигаясь, Червь и человек.
        - Он что, с ума сошел? - прошептал Ульрих.
        Артем не ответил, пристально разглядывая застывшую перед ним колонну живого металла, и ему показалось, что он слышит чей-то слабый тонкий голосок, говорящий на неизвестном языке, умоляющий и приказывающий одновременно.
        - Давай я его пугну, - предложил Ульрих.
        - Не смей, - шепотом отозвался Артем, пытаясь мысленно заговорить с Червем. Но тот вдруг фыркнул, как застоявшийся конь, клубом дыма и вернулся к «глазу». Голосок, который все это время бился в ушах Артема, стал совсем тихим, исчез.
        - Рискуете, командир, - неодобрительно сказал Ульрих.
        - Он со мной говорил, - задумчиво ответил Артем.
        - Говорил?! - Ульрих засмеялся от неожиданности. - И что же он сказал? Привет, земляне? Я вас тут давно дожидаюсь?
        - Это не шутка. Я его действительно слышал.
        - Почему же я ничего не услышал?
        - Это нечто вроде направленной пси-передачи. Такое впечатление, что Червь спохватывается, хочет что-то сказать, но тут же забывает об этом.
        - То есть у него склероз, - развеселился поручик. - Да и немудрено, возраст-то уж больно почтенный.
        - Запускай «жука», - сухо сказал Артем.
        Ульрих развернул вириал управления кибер-коммуникатором, с минуту возился с «жуком», проверяя его работоспособность, и захлопнул футляр вириала.
        - Готово!
        «Жук» поднялся в воздух, действительно напоминая гигантское насекомое, и направился к шевельнувшемуся Червю. Дальнейшие события развивались в течение нескольких секунд.
        Червь снова заметался по залу, сунул голову в «глаз Мраг-Маххура», бросился на людей, затем раскрыл металлическую пасть и проглотил «жука». Замер, как бы прислушиваясь к своим ощущениям, ударил хвостом по колонне, так что она лопнула, а по залу прошлась волна гула, и рухнул на пол прямой, как палка.
        - Он его сожрал! - ахнул Ульрих. - И сдох!
        Но Червь Угаага не сдох. Он вдруг задымился, начал дышать, вспухать, пульсировать, встал на хвост, вырастил корявые «псевдоподии», похожие на руки, ноги и голову, и стал походить на человека.
        - Доннерветтер! - прошептал ошеломленный Ульрих. - Неужели он хочет…
        - Замолчи! - выдохнул Артем.
        В подземелье стало тихо.
        Затем в наушниках раций послышался чей-то свистящий, полный металлически-стеклянных обертонов голос:
        - Привет, гриф… кажется, это уже входит в традиции - спасать меня…
        - Селим! - глухо проговорил Артем.
        - Дед?! - воскликнул Ульрих. - Ты жив?! Где ты? Выходи!
        - Рад бы, - засвистел-заскрежетал голос, - да не могу. Я теперь симбиот, одно целое с этим монстром. Иначе нельзя было. Меня догнала банда, двенадцать человек, все с оружием, пришлось придумать этот трюк - внедриться в Червя…
        - Как тебе это удалось?!
        - Долго рассказывать…
        Червь оплыл бесформенной унылой глыбой, затем приобрел прежнюю форму и вернулся к «глазу Мраг-Маххура». Но голос, принадлежащий не человеку, а скорее синтезатору, продолжал звучать. Очевидно, Селиму фон Хорсту каким-то образом удалось использовать для связи передатчики «жука».
        - Я не ждал тебя так скоро, гриф…
        - Не так уж и скоро, прошел месяц с момента, когда ты замолчал.
        - Значит, время здесь течет медленнее, нежели вне зоны отсоса…
        - Какого отсоса? - жадно спросил Ульрих.
        - Это я так назвал подземный зал… Черви установили здесь своеобразный «доильный аппарат» - для отсоса энергии «джинна». Каким-то образом они ее передают на свою родину для поддержания жизнедеятельности… их цивилизация гибнет… Червь, в котором я сейчас, можно сказать, обитаю, - один из последних… и жив он только благодаря подпитке «джинна»…
        - Выходит, «джинн» тоже жив?! И может функционировать? Исполнять желания?!
        - Узнаю внучка… гутен таг, Ульша… ты уж прости, что тебе пришлось спускаться сюда… я не рассчитывал, что все так закончится…
        - Я думал, ты погиб. Мне дали задание законтачить с Червями. Теперь благодаря тебе я это сделаю! А может, и большего добьюсь!
        Артем наконец понял, что ему изначально не нравилось в характере младшего Хорста. Парень не боялся риска, но интересовало его только исследование, процесс изучения тайн природы и чужих цивилизаций, а вовсе не судьба деда. И согласился он на опасный поход на Полюс Недоступности только ради контакта с представителем цивилизации Угаага. А может быть, и с «джинном».
        Червь сорвался с потолка, упал на пол пещеры и заскакал по ней в конвульсиях, сшибая камни в центральный кратер, ударяясь о колонны и о стены зала.
        - Прошу прощения, парни, - раздался заметно ослабевший голос полковника. - Мой «скакун», к сожалению, давно перешел границу старости и теряет последние остатки разума, несмотря на постоянную подпитку через «доильный аппарат». Я с ним не справляюсь. Поспешите с вопросами, я не смогу долго контролировать его сферу интеллекта.
        - Дед, что из себя представляет… - начал было Ульрих, но Артем перебил его:
        - Селим, где охотники, гнавшиеся за тобой?
        - Ушли вверх, к «джинну».
        - Они… дошли?
        - Вряд ли. Они не знали о «слезах» Демона. А я их, разумеется, предупреждать не стал.
        - Они погибли?
        - «Слезы» представляют собой многомерные энергоинформационные сгустки, способные каким-то образом реализовывать если и не мысли, то движения души. Я думаю, «слеза» вышибла охотников из колодца и зашвырнула куда-нибудь далеко отсюда, в болото или вообще в космос. Или же прямо на планету Червей. Но до могильника с «джинном» они не добрались, это точно, иначе я бы почувствовал.
        - Считаешь, он бы выполнил их… желания?
        - «Джинн» - боевой робот, поэтому может только разрушать. Если его включит человек с нарушенной психикой, может случиться катастрофа. Но этот «джинн», что сидит над нами, уже на последнем издыхании. Почти миллион лет Черви сосали его энергию, остались крохи… хотя какое-то уж совсем неистовое желание он, наверное, выполнить бы смог…
        - Я пройду наверх! - воскликнул Ульрих. - Я включу его! Пусть уничтожит спайдер-систему и поможет найти других «джиннов», еще живых…
        - Не стоит этого делать, Ульша… боевые роботы негуман непредсказуемы, да и управлять ими человеку не под силу. Какое-то желание он, конечно, выполнит, но при этом наверняка с дикими последствиями… для того, кто пожелает им воспользоваться… и для всех людей… Зо Ли он, к примеру, наградил чуть ли не бессмертием, но при этом убил остальные человеческие чувства, сделал из него властолюбивого монстра! Ты этого хочешь?
        - Но, дед, с помощью «джинна» мы узнаем столько нового! Прорвемся на родину Червей, выясним причину войны гиперптеридов с иксоидами! Да и на Земле многое можем изменить в лучшую сторону…
        - А вот это уж совсем лишнее, внучек! Да и не твои это слова и мысли. Боюсь, ты всерьез поверил в благие намерения твоего начальства, потому и рискнул нырнуть на дно преисподней…
        - Да, я верю Павлу!.. - запальчиво выкрикнул Ульрих и осекся.
        Некоторое время в эфире царила тишина. Потом послышался звук, похожий на тяжелый вздох. Заскрежетал новый голос Селима:
        - Этого я и боялся. Мне жаль тебя разочаровывать, Ульша, но ты напрасно согласился стать посредником между Пашей Куличенко и «джинном». Отсюда тебе к «джинну» хода нет.
        Артем молчал. Паша Куличенко был начальником Службы безопасности Европы и подчинялся тому самому заместителю председателя Правительства, которому Селим фон Хорст дал пощечину и который жаждал изменить существующий на Земле порядок вещей. В свою пользу.
        - Ты меня слышишь, гриф? - спросил полковник.
        - Слышу, - очнулся Артем. Он давно был руководителем группы, коброй, а не грифом - специалистом-одиночкой, но говорить об этом не стал.
        - Есть одна возможность… для тебя…
        Сильно забилось сердце. Артем понял, на что намекал Селим.
        - Но это… невозможно!
        - Кто знает, что возможно, а что невозможно для Демона. Может быть, он не в силах оживлять людей, но, если Зари-ма жива, он доставит тебя к ней, где бы она ни находилась.
        - Как?
        - Помнишь, ты дарил ей бриллиантиду? А бриллиантиды, как известно, являются зародышами «джиннов». Тот, с которым сражался твой дед, уходя из Солнечной системы, оставил в кольце Сатурна программатор-инкубатор, начавший выращивать бриллиантиды. Но суть не в этом. «Джинн» должен найти Зари-му по пеленгу ее бриллиантиды.
        - Не знаю… не верю!..
        - Но это шанс, согласись.
        Артем облизал пересохшие губы, судорожно ища возражения и одновременно подтверждения идее Селима. Тряхнул головой, избавляясь от наваждения.
        - Я не боюсь рискнуть головой, но это все-таки… невозможно. Хотя я знаю, что нужно сделать…
        - Будьте вы прокляты, идиоты, идеалисты! - взорвался вдруг Ульрих, открывая огонь по Артему и Червю из аннигилятора. - Я не дам вам сделать очередную глупость! «Джинн» должен служить…
        Последние слова Хорста-младшего слились в бормотание, он рванулся к «глазу Мраг-Маххура» сквозь огонь и дым, исчез в отверстии, прежде чем ошеломленный неожиданным нападением Артем успел что-либо предпринять.
        Импульс аннигилятора не причинил ему вреда, погашенный защитным полем «кокоса», а вот Червю Угаага досталось. Разряд пробил его тело насквозь, и гигантский металлический червяк сорвался с линзы «глаза», грохнулся на пол и начал биться в агонии, меняя очертания, пока не затих, распластавшись в форме ската.
        - Селим! - подскочил к нему Ромашин.
        - Беги… догони… этого запрограммированного дурака… - послышался скрежещущий голос полковника. - Пока… не произошло… беды… Дождись «слезы»…
        Голос истончился, пропал.
        Артем несколько мгновений вслушивался в наступившую шелестящую дождем тишину, ударил себя кулаком о ладонь и метнулся к «глазу Мраг-Маххура», из которого вдруг сорвалась и звучно шлепнулась в кратер окрашенная в алый цвет световая капля.
        Глава 8
        ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ
        Могильник изнутри представлял собой нечто вроде готического собора с пластинчатыми стенами, напоминающими гиф сыроежки. Цвет его стен был черный, с фиолетовым отливом, поэтому «собор» производил гнетущее впечатление. Посреди него возвышалась пульсирующая коричнево-малиновая опухоль, по которой бродили пятна и ручейки свечения, вызывающая неприятное ощущение живого оголенного сердца, а из этого «сердца» вырастало стометровой высоты ажурное синевато-сизое яйцо, сквозь дыры в котором виднелось нечто непрерывно текущее, пульсирующее в такт пульсациям «сердца», стреляющее искрами, похожее на облако дыма и на каплю жидкости пепельно-серого цвета. «Капля» иногда сильно вздрагивала, и тогда из «сердца» вылетала молния, вонзалась в прозрачный пузырь, закрывающий дыру в полу зала, пузырь заполнялся светящимся туманом и проваливался в дыру, превращаясь в «слезу Мраг-Маххура». При этом очертания могильника искажались, начинали шататься, пространство зала судорожно вздрагивало, и защита «кокоса» едва справлялась с проявлением буйства стихий иного мира, хотя это был всего лишь «храп» спящего Демона.
        Артем уже видел, как выглядит «джинн», закапсулированный законами чужой физики, но и на него подействовало дыхание исполина, способного, по легендам, творить чудеса, великолепные и жуткие.
        Эллипсоид «джинна» снова вздрогнул, «сердце» его основания метнуло молнию, новая «слеза» упала в колодец, проделанный Червями Угаага для того, чтобы отсасывать энергию исполина для своих нужд. Артем почувствовал дурноту и встряхнулся, вспоминая, зачем он здесь. Долго выдерживать «храп» «джинна» было невозможно.
        Только теперь Ромашин заметил, что «капля жидкости» внутри ажурного эллипсоида заполнена искрами света неравномерно. Снизу она светилась сильнее, затем постепенно темнела, к середине становилась серой, а к концу и вовсе чернела. Селим был прав: энергия Демона была на исходе. Если он и мог выполнить желание, то скорее всего только одно и вряд ли качественно.
        Артем сжал зубы, гася в душе волну неуверенности и страха. Он знал, что не простит себе ошибки, и готов был отдать жизнь, чтобы его желание исполнилось.
        На всякий случай он облетел зал кругом в поисках тех, кто пришел сюда раньше, но, кроме поврежденного Мима, слепо кружащего по залу, ни охотников за «джиннами», ни Ульриха не обнаружил. Они или погибли при столкновении со «слезами» Демона, или были действительно выброшены за пределы могильника, на поверхность планеты или в космос. А может быть, и на планету Червей Угаага, пришла вдруг неожиданная мысль, ведь «доильное устройство» Червей каким-то образом связано с их миром и гонит энергию туда?..
        - Я проверю, - пообещал сам себе Артем. - Жди меня, девочка, я найду тебя, где бы ты ни была…
        Он сосредоточился на основной задаче, толком не зная, как ее решать. Ему были известны лишь две попытки воздействия на Демонов. Первая - когда Зо Ли столкнулся со «спящим джинном» на Земле и получил от него кое-какие суперспособности. Вторую попытку осуществил дед Игнат вместе с соратниками: Володей Калаевым и Яном Лапаррой, - ради того, чтобы уговорить «джинна» покинуть Землю. Им это удалось, хотя и дорогой ценой. Но главное, что они «десантировались» в глубину Демона и выжили! «Джинн» их услышал, несмотря на полевую защиту крейсера. На Артеме же был защитный костюм, и он не знал, услышит ли «джинн» его желание сквозь оболочку «кокоса». Надо было разгерметизировать «кокос» и за то время, которое у него было до потери сознания в смертельно опасной, насыщенной излучениями атмосфере могильника, успеть включить негуманский робот.
        Колебался он недолго.
        Хотелось удрать отсюда и как можно быстрей.
        Хотелось жить.
        Очень хотелось жить!
        Но желание довести задуманное до конца и выйти из схватки с «джинном» победителем было еще сильней.
        Артем приблизился к живому ажурному кокону, внутри которого ворочался и слепо смотрел на человека заключенный в нем «магический» робот, глубоко вздохнул, выключил защиту, свернул шлем и молнией метнулся сквозь одно из отверстий яйца в светящийся «желток» Демона.
        Ему показалось, что он погрузился в ледяной огонь, мгновенно заморозивший и спаливший его, превративший в ледышку из расплавленной лавы, высосавший все силы, мысли и чувства.
        В глазах потемнело.
        Показалось, что он вылетел на край бездны, заполненной еще большим холодом, из которой на него с удивлением глянул некто без глаз, конечностей, тела и формы. Затем голову пронзила острая боль, и он потерял сознание, чувствуя стремительный страшный полет…
        Если бы он мог наблюдать за собой со стороны, то увидел бы, как при пролете сквозь оболочку гигантского яйца его тело оделось в ореол дивного золотистого сияния, превратилось в череду призраков, ныряющих один за другим в туманно-жидкую «каплю» робота, исчезло… и тут же вылетело обратно, одетое в пленку огня, ударилось о край отверстия в коконе, свалилось на пол у «сердца» и осталось лежать без движения.
        «Джинн» буквально выплюнул человека, оставив его в живых. И погас! Туманно-жидкий эллипсоид внутри кокона почти весь отвердел, превратился в удивительный шипастый куст саксаула, вырастающий из оставшейся на дне дымной подушки, в которой еще теплилась искра жизни.
        Погасло и «сердце», поддерживающее кокон «джинна». Лишь несколько светящихся струек продолжали ползать по его полусфере, постепенно тускнея. «Джинн» выработал весь свой магический энергоресурс, отдав остатки сил на реализацию воли человека.
        Хотя сам человек при этом тоже потерял все свои силы и самостоятельно выйти из бессознательного состояния не мог.
        Так они и умирали рядом: боевой робот, созданный разумом, абсолютно отличным от человеческого, но способный воспринять его гнев или боль, и землянин, рискнувший жизнью ради спасения другого человека.
        И в это время в зал могильника сквозь дыру колодца, прорытого Червями Угаага, ворвался еще один человек, в костюме со свернутым шлемом! Метнулся к Ромашину, нагнулся над ним.
        Это был Селим фон Хорст!
        Желание Артема исполнилось. Он так страстно хотел спасти полковника, что полумертвый «джинн» вернул фон Хорсту человеческий облик!
        Конечно, во время атаки робота Артем мечтал и о спасении Зари-мы, но как бы с печальной обреченностью, прощаясь с ней, понимая, что должен думать о друге, который ради него тоже не пожалел бы жизни…
        Он очнулся и увидел над собой мужское лицо.
        - Наконец-то, - проворчал полковник Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст, - очухался. Хватит валяться, гриф, вставай.
        - Ты…жив… - констатировал Артем слабым голосом. - Все… получилось…
        - Еще не все. У нас впереди дорога.
        - Где… мы?
        - В «Пикнике», в подземелье под могильником. Хорошо, что я успел тебя сюда дотащить.
        - Что ты… собираешься… делать?
        - Как что? Искать Зари-му, разумеется. Я думаю, она сейчас где-то в мире Червей бедствует, ждет тебя. Заодно поищем там и моего глупого внучка. А пока канал, связывающий нашего «джинна» с родиной Червей, еще держится, давай-ка быстренько махнем туда. - Селим кивнул наверх, подумал и дипломатично добавил: - Если ты, конечно, не потерял желания найти девочку.
        Артем приподнялся, еще не придя в себя окончательно, и встал, опираясь на твердую и сильную руку человекочервя.
        - У вас есть конкретные предложения?
        - Черви Угаага высасывали энергию не только из этого «джинна». - Селим кивнул на потолок пещеры. - Всего ими были разбужены одиннадцать роботов.
        - Откуда вы знаете?
        Фон Хорст усмехнулся. Его шея на несколько мгновений удлинилась на метр, превращаясь в подобие кольчатого тела червяка, и снова сократилась, вернув прежний вид.
        Артем вздрогнул, сглатывая ставшую горькой слюну.
        - Знаю, сынок, - проговорил Селим, понимая чувства спутника. - Спасибо тебе, что ты хотел спасти меня, но даже «джинну» не удалось очистить мое сознание от «шлаков» сознания Червя. Состояние, могу признаться, удивительное, то и дело хочется поползать по стенам и проделать в земле парочку-другую ходов. Но с этим я справлюсь. Зато есть и преимущества: сфера моего чувствования значительно расширилась. Я теперь хорошо вижу сквозь толщу горных пород и чую колебания электромагнитных, гравитационных и прочих полей, так что шанс выжить у нас имеется. Но вернемся к нашим проблемам. Предлагаю поискать уцелевшего «джинна» с «глазом Мраг-Маххура» и заставить его перебросить нас на родину Червей.
        - Почему не на родину «джиннов»?
        - У «джиннов» нет родины как таковой, они искусственно созданные существа, киборги, боевые роботы с весьма высоким интеллектом. Впрочем, их интеллект не превышает интеллекта собаки или дельфина, насколько я понимаю, иначе они давно обрели бы самостоятельность.
        - Вы уверены, что Зари-ма… и Ульрих отправились именно на планету Червей? Вдруг «джинн» перенес их в какое-нибудь гранд-болото на Полюсе? Или вообще выбросил в космос?
        Селим фон Хорст покачал головой.
        - Рассуждай логически. Существует система энергомагической связи «джиннов» с планетой Червей Угаага. Она работает не одну сотню тысяч лет. Работала, пока не пришла в негодность по причине старения и «остывания» самих «джиннов». Тем не менее «джинны» были сориентированы на векторную отдачу, посылая свою энергию и магические возможности по преобразованию реальности цивилизации Угаага.
        - Но ведь нас во время первого похода «джинн» перебросил в болото, к ковчегу…
        - Здесь есть определенный нюанс, - согласился Селим. - Но я объясняю его просто: мы все страстно хотели попасть именно к ковчегу с «джиннами», и наше коллективное пси-поле сориентировало «джинна», послужило прямой командой. Случай же перемещения Зари-мы и моего непутевого внучка - иного рода. Они не думали о конкретном географическом месте выхода - это раз. Их силы желания не хватило для того, чтобы достучаться до сознания «джинна», - это два.
        - Но мы не можем… быть уверенными…
        Селим вздохнул, глядя на Артема мудрыми, все понимающими глазами.
        - У тебя есть другое решение, гриф?
        Артем стиснул зубы, отвернулся. Сказал глухо:
        - Нет…
        - Тогда пошли искать последнего «джинна». Его могильник находится неподалеку, всего в трехстах милях отсюда, в гранд-каньоне Расс-долл, как называют его аборигены. Хотя если ты не хочешь рисковать… - добавил фон Хорст дипломатично.
        - Я готов рисковать, - разжал зубы Артем. - Но не хочется ошибаться. Вы уверены, что мы сможем вернуться обратно, если не найдем… своих?
        - Пятьдесят на пятьдесят, - улыбнулся бывший полковник контрразведки. - Но пока мы живы - надо идти вперед. Поверь мне, старому битому волку, прошедшему огни и воды: кто не рискует…
        - Тот не пьет шампанского, - хмуро улыбнулся в ответ Артем.
        - Тот не любит, - серьезно закончил Селим. - Если ты согласен, то в путь. Здесь мы ничего стоящего не найдем, все разрушено и уничтожено, а тебе надо экипироваться получше. По пути найдем костюм поприличней, отдохнем и примемся искать могильник с последним «джинном».
        - Разве вам экипировка не нужна?
        - Червям никакая экипировка не требуется, - небрежно отмахнулся фон Хорст. - Разве что для камуфляжа. Не забывай, я теперь - наполовину Червь, в моей власти вырастить себе любую оболочку, ну, или почти любую. Жаль, что я не могу летать. Пошли.
        Он повернулся и зашагал к выходу из зала, в котором недавно располагалась линза «глаза Мраг-Маххура». Артем оглянулся на дымящийся кратер в полу зала, спохватился и бросился догонять спутника, олицетворявшего в их нынешнем положении последнюю надежду найти Зари-му.
        Глава 9
        ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ-2
        Переодеться им удалось только спустя двое суток после выхода на поверхность из подземелья, созданного Червями Угаага. Преодолев около ста километров по горам и пустыням Полюса Недоступности, путешественники вышли к деревне полюсидов, соотечественников Зари-мы, сумели договориться со старостой деревни, и он согласился на обмен: блестящий скафандр Артема - на местные костюмы, - а также предоставил землянам транспорт - двух старых нагирусов, представляющих собой местных скакунов и вьючных животных одновременно. Староста пытался выклянчить у гостей еще и оружие - «неймс», но Селим остался непреклонен, хотя и пообещал в следующий раз принести подарки. Этого обещания морщинистому, высохшему, как саксаул, старику оказалось достаточно. Жители Полюса Недоступности не знали, что такое ложь и обман. Впрочем, Селим и не намеревался обмануть старосту деревни, действительно рассчитывая вернуться и отблагодарить его. Хотя и не знал, когда.
        Оставшиеся двести с лишним километров до каньона Расс-долл путешественники преодолели за трое суток, не встретив ни хищников - животных, ни хищников - людей, точнее, землян, банды которых все еще бродили по планете в поисках уцелевших «джиннов».
        Очень хотелось сообщить о своем положении наверх, контрразведчикам и деду Игнату, которые ждали доклада Артема о событиях на поверхности Полюса. Однако у Селима передатчика не оказалось, никаких резервных баз на территории планеты не осталось, и доложить об успехе - частичном, так как Селима-то он выручил, а Ульриха потерял - Артем не имел возможности, что сказывалось на его настроении.
        Нагирусы, похожие с виду на крокодилов и верблюдов одновременно, слушались всадников и хлопот не доставляли. Вполне возможно, что эти животные имели зачатки разума, как и дилгики, местные «тушканчики». Об их уме можно было судить уже хотя бы по двум обстоятельствам: они сами находили себе пищу, не отходя от лагеря, и сами же находили дорогу назад, в деревню, несмотря на отделяющее их от дома приличное расстояние. В этом Артем убедился еще во время первого похода по планете, когда они с Селимом искали ковчег с уцелевшим «джинном».
        Разговаривали в пути мало. Артему беседовать не хотелось, а фон Хорст и вовсе не отличался разговорчивостью. Как-то на привале он признался, что чувствует себя не в своей тарелке, хотя уже начал привыкать к открывающимся возможностям.
        - Я эволюционирую, - добавил он со смешком. - Прошел уже стадии адаптогенеза, энергогенеза и сенситивогенеза.[25] Еще немного, и я начну размножаться делением.
        Артем с любопытством посмотрел на внешне бесстрастное темное лицо бывшего полковника. Он не боялся, что фон Хорст превратится в Червя или в непредсказуемо опасное страшилище, но Селим все же сохранил память одного из представителей цивилизации Угаага и нормальным человеком быть не мог, представляя существо с симбиотическим мышлением.
        В свою очередь Артема тоже донимали мысли о выходе из ситуации, об их положении, о тайнах отношений Червей Угаага с боевыми роботами гиперптеридов, о войне между этими странными существами и победителями - иксоидами, облик которых - гигантские моллюски, похожие на улиток - никак не казался оптимально вписывающимся в планетарную среду. Правда, вполне могло быть, что иксоиды жили в иной среде, в мире с другими физическими законами, и уж абсолютно точно - в пространстве с нецелым числом измерений.
        - До сих пор не понимаю одной вещи, - признался в свою очередь Артем во время очередного привала. - Если спайдер-система, развернутая иксоидами вокруг Полюса для охраны «джиннов», так могуча, что запросто может справиться с любым из них, не говоря уж о наших спейсерах, то почему сами иксоиды не уничтожили всех роботов? Зачем они их закапсулировали?
        - Спайдер-система не уничтожает «джиннов», - уверенно ответил Селим. - Она их компактифицирует, свертывает. Имея соответствующую технологию, эти «точечные» коконы можно развернуть. А во-вторых, иксоиды, очевидно, надеялись когда-нибудь вернуться и воспользоваться оружием своих врагов.
        - Зачем?
        - Для войны с другими существами, мешающими осуществлять их замыслы, или для изменения реальности в каких-то неуютных для них областях космоса. Хотя могли быть и другие причины.
        - Психология негуман - темный лес, - поддакнул Артем.
        Селим странно посмотрел на него, усмехнулся и промолчал. У него было свое мнение на сей счет, основанное на знании цивилизации Червей Угаага, которых никак нельзя было отнести к гуманоидам.
        На четвертый день пути они наконец вышли на край гранд-каньона Расс-долл и остановились, одинаково потрясенные его величественной первозданной красотой. Впрочем, впоследствии оказалось, что «первозданность» каньона ложна и создан он не природой, а столкновением двух боевых роботов - гиперптеридского «джинна» и боевой «машины» иксоидов. Но впечатление величия и масштаба, дикой красоты ландшафта, захватывающей дух, так и осталось в памяти Артема, не поколебленное истинной причиной возникновения столь грандиозного памятника природы.
        Чем-то каньон походил на подобные колоссальные структуры Марса - Тиу, Арес или Валлес Маринерис, а также на волновые «коробчатые» долины Венеры, но был, во-первых, глубже и сложней, с цепочками вертикальных стен и башнеподобных слоистых останцов-скал, а во-вторых, геометричней, то есть казался созданным искусственно или, в крайнем случае, представлял собой древние руины какого-то огромного города.
        - Я не вижу могильника, - сказал Артем после получасового созерцания каньона. - И не помню, чтобы в отчете об исследовании поверхности Полюса в этом районе упоминался могильник.
        - Он прямо перед нами, в шести километрах.
        Артем вгляделся в слоистые стены и башни каньона из-под козырька руки.
        - Там только стены… и останцы…
        - Один из останцов, похожий на гигантский оплывший сталагмит, и есть могильник. Его потому и не засекли наши наблюдатели, что он оплыл, потерял форму и цвет, стал неотличим от соседних скал.
        - Никогда бы не подумал…
        - В свое время я здесь все обходил, но тоже ничего не увидел. Слезай, дальше пойдем пешком, а нагирусов отпустим, пусть возвращаются.
        Артем спрыгнул на пористую каменную плиту, присел пару раз, разминая ноги. Снял с седла своего «коня» сумку с продовольственными запасами, которыми их снабдил староста деревни рачикосов. Селим сделал то же самое, шлепнул своего нагируса по крупу ладонью:
        - Домой! Возвращайся домой! Ихха не доунгам мера!
        Крокодило-верблюды заворчали, переглядываясь почти как люди, повернулись и трусцой побежали по своим следам обратно, скрылись за скалами.
        - Все-таки я бы дал сигнал нашим… - неуверенно проговорил Артем. - Они должны знать, что мы живы.
        - Стоит нам обнаружить себя, и нас уничтожат, - угрюмо проворчал Селим. - Не забывай, кроме контрразведчиков, за Полюсом наблюдают и молодцы нашего недруга - господина Джадда. Он до сих пор не оставляет надежды завладеть «джинном» и прибрать к рукам власть в Системе.
        - И тем не менее дед будет волноваться…
        - Твой дед должен понимать, что ты не на прогулке. Попробуем что-нибудь придумать. Но прежде надо найти ходы Червей. Следуй за мной.
        Селим сориентировался и начал спуск в каньон, выбрав наиболее пологий склон горы. Через два часа они стояли на дне каньона, ощущая себя песчинками по сравнению с колоссальными стенами и башнями, образующими поразительно гармоничную систему.
        - Город… - сказал Артем, оценивая свои ощущения.
        - Фрактальный аттрактор, - отозвался Селим фон Хорст. - Квазиэквиангармоническое многообразие. Здесь когда-то схлестнулись две разные физики, изменив третью - физику Полюса.
        - Как это - схлестнулись? - не понял Артем.
        - На этом месте произошла битва между гиперптеридским и иксоидским боевыми роботами. Представляешь их возможности? Площадь этой системы каньонов - более десяти тысяч километров!
        - И кто же победил?
        - Никто. Оба уничтожили друг друга.
        Артем поежился.
        - Откуда вы знаете о битве?
        Селим постучал пальцем по своему лбу.
        - Память Червя. Он, очевидно, был свидетелем боя или же знал о нем от своих сородичей. Ходи здесь осторожнее, можешь провалиться в таффон.
        - Куда?
        - В яму, их здесь видимо-невидимо.
        Артем и сам обратил внимание, что стены и дно каньона покрыты крупными порами и напоминают губку. Ноги то и дело с хрустом продавливали в каменистой поверхности углубления, поэтому двигаться по такой дороге было нелегко.
        Селим несколько раз останавливался, прислушиваясь к своим ощущениям, затем свернул к одной из удивительных кольцевых стен, которые все вместе образовывали систему фрактального многообразия, как выразился фон Хорст, издали похожую на полуразрушенный город.
        - Куда мы? - поинтересовался Артем. - Могильник же правей.
        - Вход в подземные пустоты, прогрызенные Червями, находится под этой стеной.
        Селим еще раз свернул, обходя цепочку глубоких ям, и остановился у трещины в стене, в которую с трудом мог протиснуться человек.
        - Держись за мной. Фонарей у нас нет, придется идти в темноте, поэтому прислушивайся к моим командам.
        - Я неплохо вижу в темноте.
        - Тогда мы сэкономим время.
        - Я бы все же хотел…
        - Экий ты настырный, - поморщился полковник. - Единственное, что я могу посоветовать, так это использовать неймс.
        - Каким образом?
        - Найдем ровную площадку и напишем пару слов. Что-нибудь типа: «Дед, я жив». Или: «Дед, жди». Потом попробуем запалить костер, авось кто-нибудь из наблюдателей заметит огонь через спутник.
        Артем подумал и согласился. Другого решения он не видел.
        Они нашли недалеко от кольцевой стены достаточно ровный участок поверхности, и Артем с помощью неймса вырезал на камне метровой высоты буквы: «Мы живы д. Жди». Затем Селим отрегулировал разряд неймса таким образом, чтобы его луч нагревал воздух, и они зажгли вал кустарника, собранного кольцом вокруг надписи. После этого настало время лезть под землю.
        Полковник первым втиснулся в расщелину. Артем оглянулся: показалось, что кто-то посмотрел ему в спину, - и с чувством странной растерянности полез за Селимом. Как во сне. Словно это все происходило не с ним. Лишь ударившись головой о свод расщелины, он пришел в себя и собрался с духом. Хорошо, что полковник не видит его неуверенности, пришла трезвая мысль. Он бы разочаровался. «Я просто устал», - возразил Артем самому себе. И получил ответ: соберись, главное - впереди…
        Расщелина привела путешественников к тоннелю, явно пробитому человеческими руками. У него даже были ступени, где спуск под землю становился слишком крутым.
        - Этот ход кем-то проделан, - предположил Артем, следуя за бордовым пятном впереди - спиной фон Хорста, светящейся в инфракрасном диапазоне. Стены тоннеля тоже светились, но слабее, хотя для ориентации этого «света» вполне хватало.
        - Аборигенами, - отозвался Селим, - очень давно.
        - Я думал - наши поработали.
        - Могильник издали похож на обыкновенную скалу, поэтому никто из наших дражайших соотечественников сюда и не стремился попасть. А вот полюсиды знали, что здесь спит их злой бог.
        - Им-то зачем рыть ход под могильник?
        - Наверное, были какие-то резоны, иначе они бы такую работу не затевали.
        - Могильник был здесь установлен раньше или позже схватки роботов?
        - Раньше. Я думаю, один из «джиннов» каким-то образом смог освободиться из своей тюрьмы уже после того, как иксоиды попрятали роботов по могильникам, и им пришлось для перехвата использовать своего собственного робота. Вот в результате схватки торчавший в этом месте могильник и скукожился, потерял форму. Осторожнее, впереди яма.
        Беседа прервалась.
        Тоннель, пробуравленный в горных породах аборигенами, чуть сузился и вывел «спелеологов» в гораздо больший коридор, пробитый, без сомнений, уже Червями Угаага. Артем не раз путешествовал по системам тоннелей, проложенных в коре Полюса Червями, и хорошо в них разбирался.
        - Порядок, - сказал Селим с удовлетворением. - Осталось пройти пару километров. Не устал?
        - Нет, - соврал Артем.
        - Я тоже устал, - хмыкнул Селим. - Но задерживаться здесь не стоит, отдохнем уже на планете Червей.
        Они продолжили движение. Стены этого тоннеля, или, вернее, цепочки подземелий, слегка светились, поэтому идти стало легче. Через два километра очередное расширение тоннеля привело путешественников в низкий, но широкий зал с «гофрированным шлангом» высохшего Червя у стен, с колодцем посредине и тусклым бельмом «глаза Мраг-Маххура» под ним.
        Артем почувствовал поднявшееся в душе волнение, но постарался скрыть от спутника свои чувства.
        - По-моему, здесь давно все умерло…
        Селим, не отвечая, подошел к нависшей над колодцем выпуклой линзе «глаза», посмотрел на него и с облегчением расслабился.
        - Кажется, нам повезло. Энергии у этого «джинна» почти не осталось, но нам должно хватить.
        Артем тоже приблизился к центру зала, заглянул в колодец, глубокий и темный, с пятнами светящейся плесени на стенах. Потом поднял голову и увидел точно в центре линзы, действительно похожей на бельмо, пульсирующее черное отверстие с искрой внутри. Отверстие напоминало зрачок человеческого глаза, и в него свободно мог поместиться человек.
        Искра увеличила блеск.
        Голова закружилась. Артем отшатнулся назад, холодея. Показалось, что на него сверху посмотрел кто-то огромный, тяжелый, смертельно опасный и при этом больной и слабый. Это в зал проникло эхо «мыслей» «джинна», умирающего от старости или же от потери энергии.
        Селим похлопал Ромашина по спине.
        - Ощущение не из приятных, ты прав. Система отсоса энергии Червей в данный момент работает как петля обратной связи. «Джинн» почуял нас и «посмотрел», кто его беспокоит.
        - Все-таки «джинны» - страшное оружие! - покачал головой Артем. - Это ж какой силой надо обладать, чтобы держаться в могильнике по миллиону лет!
        - Если еще учесть, что могильники являются усилителями энтропии, рассеивающими энергию и снижающими активность «джиннов», то эти машино-существа действительно могучи. Наше счастье, что они «высохли», истощились. Можно представить, что бы произошло, вырвись на волю робот, полный сил.
        Артем поежился.
        - Странно, что они выполняют желания людей…
        - Ничего странного, они запрограммированы подчиняться, хотя не каждая человеческая воля, к счастью, способна преодолеть потенциальный пси-барьер управления «джинном». Между прочим, эти роботы не только могут воевать и разрушать, но и восстанавливать реальность, поддерживать физические законы своего мира и многое другое, о чем мы еще не знаем.
        Селим подошел к «гофрированному шлангу» умершего Червя диаметром в полтора человеческих роста, постучал костяшкой пальца по ставшей жесткой и морщинистой шкуре создания.
        - Приветствую тебя, смотритель. Надеюсь, ты содержал оборудование переноса в должном порядке. - Фон Хорст боднул лбом воздух, еще раз стукнул по звонкому остову Червя кулаком и вернулся к линзе Глаза. - Пора, друг мой. Не передумал?
        Артем постарался выглядеть достойно.
        - Я готов.
        - Тогда залезаем в колодец и ждем «слезы».
        - А если она не упадет?
        - Попробуем объяснить «джинну», чего мы хотим от него, пусть поплачет немного.
        - Мы рискуем…
        Селим остро заглянул в глаза Ромашина.
        - Если бы я не знал тебя так, как знаю, я бы решил, что ты трусишь.
        - Трушу, - признался Артем со слабой улыбкой. - Я боюсь погибнуть и оставить Зари-му на произвол судьбы.
        Он хотел добавить: если она еще жива, - но передумал.
        - Ты изменился, - задумчиво сказал Селим. - Повзрослел, что ли? Раньше ты бросился бы с гранатой под танк, не задумываясь.
        Артем порозовел.
        Фон Хорст ободряюще похлопал его по плечу.
        - В моих устах это почти похвала. Если ты и дальше будешь анализировать ситуацию и рассчитывать результат своих действий, из тебя вырастет большой…
        - Слон, - пошутил Артем.
        - Руководитель, - закончил полковник. - Помоги-ка мне. Неймс еще сохранил крохи заряда, этого должно хватить.
        Он покромсал невидимым лучом неймса «гофрированную трубу» Червя на куски и с помощью Ромашина соорудил в колодце помост. Затем оба они спустились на этот импровизированный помост и запрокинули головы, заглядывая в «зрачок» «глаза Мраг-Маххура».
        Голову Артема пронзила бесплотная струя слепого взгляда «джинна». Он напрягся, пытаясь поставить заслон и отразить струю.
        - Не сопротивляйся! - быстро сказал Селим. - Открой мозг и думай о том, что нам нужна энергия для перехода в систему Червей.
        Артем послушно расслабился.
        Голова закружилась. Он стал плыть и растворяться в прозрачном потоке чужой воли, нейтрализующей мысли и чувства. Что-то сверкнуло в отверстии «зрачка».
        Артем на мгновение сбросил с себя паутину расслабляющего равнодушия, проговорил или, может быть, хотел проговорить:
        - Зари-ма… я иду…
        В ту же секунду «зрачок» «глаза» уронил каплю света - «слезу» «джинна», и сознание померкло. Последним ощущением Артема было ощущение падения в бездну…

* * *
        Падение замедлилось…
        Звезды перестали мчаться мимо с огромной скоростью…
        Пространство успокоилось, наполнилось теплотой и покоем, перестало корчиться и колотить летящего об острые углы невидимых препятствий.
        Где-то далеко-далеко, на краю света, послышался чей-то зовущий голос.
        Артем встрепенулся, открывая глаза.
        - Зари-ма!
        Однако лицо склонившегося над ним человека не было лицом девушки. На Артема смотрел Селим фон Хорст, заросший седой колючей щетиной. Артем разочарованно зажмурился, но тут же снова открыл глаза.
        - Наконец-то, - проворчал бывший полковник. - Хлипкая молодежь пошла нынче, даже пустяшного броска по «струне» не выдерживает.
        Артем понял, что лежит на песчаном бархане, приподнялся на локтях, обшаривая взглядом горизонт.
        Пустыня, барханы, груды каменных обломков, редкие скалы… Странные скалы, если приглядеться. Вылитые коровьи соски, разве что в сто-двести раз больше. Один «сосок» рядом, расколот трещиной, дымится. Такое впечатление, что по нему долбанули из гранатомета. А небо над головой сиреневое, не земное… Хотя дышится легко, и запахи знакомые. Вот только сила тяжести чуток побольше земной.
        - Где мы?
        - Где и положено, в системе Угаага, - ответил Селим, поднимаясь. - Вставай, некогда разлеживаться.
        Артем сел, чувствуя себя разбитым, потом с усилием встал, опираясь на руку спутника. Кивнул на расколотый «коровий сосок» в двадцати шагах.
        - Наша работа?
        - Наша. Одна из последних действующих финиш-камер. Нам повезло, что она сначала приняла нас, а потом сдохла.
        - Светло, а солнца не видно.
        - Вселенная Червей - почти антипод нашей, мой друг. Ты думаешь, мы на планете?
        Артем пожал плечами, внимательно вглядываясь в пустынный ландшафт, и ему показалось, что на грани видимости горизонт как бы задирается вверх, образуя чашу с туманно-прозрачными краями.
        - Здесь очень сильная рефракция.
        - Планета Червей на самом деле представляет собой воздушный пузырь в толще вещества, близкого по составу к нашим горным породам. Черви живут… жили не на внутренней поверхности пузыря, а в глубинах этих пород, в оптимально поддерживающем их жизнедеятельность слое. Все их сооружения по сути - сложнейшие системы тоннелей и ходов, образующие своеобразные архитектурные комплексы.
        Артем озадаченно почесал затылок.
        - Вы хотите сказать, что пузырь… где мы сейчас находимся… для них…
        - Космос, - улыбнулся Селим. - «Коровьи соски», которые ты видишь перед собой, являются тамбурами выхода Червей в их космос и приемниками энергии. Как для нас энергостанции, вынесенные за пределы атмосферы Земли и других планет.
        Артем покачал головой, ошеломленный известием.
        - С ума сойти! Вы мне не говорили, что мир Червей имеет «твердый» вакуум.
        - Ты не спрашивал.
        - А если бы в этом пузыре был другой газовый состав? Или вовсе отсутствовал воздух?
        - За кого ты меня принимаешь? - прищурился Селим. - Я знал, что атмосфера Угаага годится для дыхания.
        - И далеко этот мир расположен от Полюса?
        - А вот этого не скажу, - развел руками полковник. - Может быть, за миллиарды световых лет от нашей Галактики, а может, совсем рядом.
        - В соседнем измерении…
        - Не ерничай, гриф, что ты знаешь о структуре Вселенной? Она многомерна и многоэтажна. Иксоиды и гиперптериды - тоже жители какого-то «подвала», как и Черви. - Селим подумал. - Хотя, с другой стороны, может быть, именно наш космос является «подвалом».
        Артем еще раз огляделся.
        - Как и где мы будем искать наших?
        Рука Селима вдруг удлинилась, превратилась в подобие кольчатого щупальца. Он озадаченно посмотрел на нее, спрятал за спину.
        - Черви путешествовали по «этажам» Вселенной миллионы лет и привозили из своих путешествий все, что находили. В том числе - предметы, вещи и машины, созданные другими разумными существами. Поищем этот склад или, скорее, музей и, я уверен, найдем все, что нам нужно для поисков Ульриха и твоей девочки.
        Артем сделал вид, что не заметил метаморфозу руки спутника, расправил плечи.
        - Что ж, давайте искать ваш музей. Далеко идти?
        Селим повертел головой, определяя направление, и небрежно ответил:
        - Пустяки, километров сто пятьдесят, не больше.
        Глава 10
        ЭСКАЛАЦИЯ
        Рано утром Игнату по консорт-линии позвонил начальник контрразведки СБ Тадеуш Вильковский:
        - Прошу прощения, советник, что беспокою вас в такую рань, однако у нас есть некоторые основания считать полученную информацию важной.
        - Полученную откуда? - коротко осведомился Игнат, разглядывая большеголового, флегматичного, белобрысого, усатого Вильковского.
        - С Полюса. Наши наблюдатели засекли в районе гранд-каньона Расс-долл кольцевой костер, явно зажженный с целью его обнаружения с орбиты. Внутри кольца оказалась надпись, вырезанная на поверхности ровной каменной площадки.
        Часть виома рядом с Вильковским превратилась в пелену тумана и затем в изображение черного кольца из пепла, сажи и обгоревших веток, внутри которого виднелась коряво выбитая надпись: «Мы живы д. Жди».
        Сердце рванулось в груди радостно и тревожно. Сомнений не было: надпись сделал Артем! Что-то случилось на Полюсе, и он потерял связь, но смог напомнить о себе другим способом, простым и эффективным. Вот только что означает его «мы живы»? Кто жив? Он и Ульрих? Или еще и Селим?..
        - Надпись скорее всего выплавлена с помощью неймса, - добавил Вильковский, с сочувствием глядя на Ромашина. - Полная версия: «Мы живы, дед, жди». По моему мнению - это весточка от вашего внука.
        - Больше ничего?
        - Ничего. Специальной съемки поверхности Полюса в том районе мы не проводили. Только после обнаружения надписи подключили наш спутник и заметили недалеко от каньона двух нагирусов.
        Игнат кивнул.
        - Артем и Ульрих раздобыли себе «коней», не имея летательных аппаратов. Но зачем их понесло в каньон? Причина?
        Вильковский дернул себя за вислый ус.
        - Не знаю.
        - А причина должна быть. Попробуйте просканировать этот участок плато с помощью всех доступных средств. Артем не стал бы путешествовать по планете ради любования пейзажами.
        - Я уже дал команду. Как только что-нибудь увидим, дам знать.
        - Что еще случилось за последние несколько часов?
        - Демон появился на Каллисто[26] и уничтожил базу отдыха ксенологов. Погибло тридцать пять человек.
        Игнат сдержал готовое сорваться с губ проклятие, пощипал себя за подбородок.
        - Ареал военных действий явно расширяется. Необходимо срочно начать эвакуацию всех поселений у внешних планет на Землю.
        - В десять по ССВ состоится очередное совещание ЧК, ваш сын доложит о планируемых мерах. До связи, советник. - Вильковский помялся. - Боюсь, кроме нас о сообщении с Полюса будет знать и Джадд. Как глава Евро-региона он имеет собственную службу безопасности и разведки…
        - Чему быть, того не миновать. Конечно, он узнает о костре и надписи, но вряд ли догадается, кто ее сделал и что имел в виду.
        - Пурвис раскричится на всю Систему о несанкционированной деятельности федеральной службы безопасности на поверхности архиважного объекта - Полюса Недоступности.
        - Это неприятно, однако неизбежно. Будем работать как работали.
        Вильковский кивнул и отключил связь.
        Виом в спальне Игната свернулся в световую нить, погас.
        Он задумчиво походил по комнате в халате, поглаживая себя по гладкому черепу, потом вызвал Калаева.
        Виом воспроизвел объемное изображение человека в темно-серой, с белым кантом, форме официала УАСС, заштрихованное кодером консорт-линии.
        - Привет, советник, - сказал Калаев, возглавлявший не только меркурианскую базу УАСС - официально, но еще и особый отдел службы, так называемый отдел внутренних расследований.
        - Салют, особист. Слышал новость?
        Калаев приподнял бровь.
        - Какую именно? Их сегодня много. К примеру, только что наши парни засекли в кольце А Сатурна огромную дыру в форме веретена длиной в пять тысяч километров. Этакий экзотический свищ без единого камешка и пылинки.
        - Демон?
        - Пока никаких комментариев, туда пошел «Гепард», но, вероятнее всего, это дело рук Демона.
        - Не сомневаюсь. Экзотические свищи просто так не возникают. Хорошо бы изучить это явление, чтобы научиться обнаруживать Демона в пространстве.
        - Похоже, он в Системе не один.
        Теперь уже поднял бровь Игнат.
        - Есть подтверждения?
        - В его выходах наблюдается какая-то определенная система. Такое впечатление, что он кого-то ищет, кружась вокруг Сатурна. А вот уничтожение наших поселков и баз на спутниках Урана и Нептуна не вписывается в эту систему.
        - Значит, это другая система. Оскар Файнберг был не один. Вместе с ним пропал без вести его приятель Бен Фокс.
        - Я тоже подумал об этом. Демонов - два. А может быть, и больше, если принять во внимание недавнее появление одного из них у Юпитера.
        - Ищите бриллиантиды. Вполне возможно, эти зародыши «джиннов» дозрели и вскоре начнут запускать их одного за другим.
        - Разумеется, мы ищем. Но бриллиантид тысячи, и все они расползлись по Системе, поди найди. Музеи мы уже обшарили, остались частные владельцы, которые едва ли добровольно согласятся расстаться с приобретенными сокровищами.
        - Это проблема, - согласился Игнат.
        Калаев пригладил пышный ежик волос.
        - Никто из нас не мог предполагать, что бриллиантиды на самом деле - свернутые генетические структуры, так сказать ДНК «джиннов».
        - Нам следовало догадаться раньше, еще когда наш Спящий Демон вздумал вдруг остановиться у Сатурна.
        - Его конвоировал иксоид, если ты помнишь, хотя мы его так и не смогли обнаружить. Может быть, это по его приказу «джинн» и оставил свою «икру» - бриллиантиды.
        - Вряд ли, хотя наверняка утверждать не берусь. С иксоидом мы тогда крупно лопухнулись. Надо было установить с ним контакт и договориться о дальнейшем сотрудничестве. Я вообще считаю, что это был не взрослый иксоид, а ребенок…
        - Ну-ну?
        - В каком-то смысле ребенок, разумеется. Либо вообще не иксоид.
        - А кто? Один из создателей «джиннов», гиперптерид?
        - Не создатель, нет. Еще один «джинн». Высоким интеллектом там не пахло, как ты помнишь. Мощь, необузданность, неуправляемость, равнодушие к нашей этике - да, интеллект - нет.
        Калаев задумался.
        - Возможно, ты прав. Так что за новость ты имел в виду?
        - На Полюсе обнаружено послание Артема.
        - «Мы живы, дед, жди». Я знаю. Не хотел тебя будить. Как ты думаешь, им удалось вытащить Селима?
        - Наверное, удалось, иначе текст послания был бы другим. Я попросил Тадеуша прочесать район Расс-долла большими гляделками ксенологов, может, удастся добыть дополнительные сведения.
        - Если Джадд узнает о походе Артема, он нас по стенке размажет.
        - Пусть попробует, мы в ответ предъявим следствию записи его же переговоров с Зо Ли. А нам надо думать, как вытащить наших парней с Полюса.
        - Готов основной вариант, сейчас работаем над запасным. Завтра в район каньона запустим модуль с экипировкой, оружием, антигравами и НЗ.
        - Плюс витс.
        - Естественно. Кто же еще возьмется искать тех, кого на Полюсе нет? Витс будет снабжен самоликвидатором и замаскирован под местного тушканчика - дилгика, так что никто не должен заподозрить его в принадлежности к земной технике. Ты будешь на заседании ЧК?
        - Обязан быть, я же советник.
        Они обменялись беглыми улыбками, отлично зная статус-кво друг друга.
        - Тогда до встречи. - Калаев исчез.
        Игнат еще некоторое время смотрел на светящийся зрачок виома, потом сбросил халат и привычно начал делать зарядку. Через полчаса искупался в бассейне и только после этого разбудил жену. Подсел к ней на кровать.
        - Доброе утро, родная. Есть хорошая новость.
        - От Артема?! - догадалась Дениз, подхватываясь.
        Игнат полюбовался ее вспыхнувшим лицом, опустил глаза ниже, и она натянула на грудь легкое воздушное одеяло. Он улыбнулся.
        - От него. Темка прислал сообщение, что жив и здоров. Скоро мы вернем его оттуда.
        - Когда?
        - Через три-четыре дня. Не волнуйся, все будет хорошо. Внук у нас бедовый, весь в деда, но и за себя постоит, и друга выручит.
        - Скорей бы уж он вернулся. - Дениз ткнулась лицом в грудь Игната. - Я так за него переживаю! А он так редко бывает у нас… Кузьма не звонил?
        - Я встречаюсь с ним довольно часто. Ему сейчас приходится несладко. Ты же знаешь, что творится. Назревает война с негуманами, объявлена мобилизация, люди испуганы, паникуют, началось бегство с окраин системы на Землю… В общем, положение аховое.
        - Бедный Кузьма!
        - Ничего, справится. Видимо, судьба у рода Ромашиных такая - спасать близких, друзей, родину, Землю, а то и Вселенную. - Игнат улыбнулся, поцеловал Дениз в ухо и встал. - Мне пора идти. Выпадет свободная минутка, позвоню.
        - Я буду в мастерской. Ты… поосторожнее там.
        Он послал жене от двери в спальню воздушный поцелуй, вышел. В холле его ждал витс-телохранитель, внешне ничем не отличимый от живого человека. Разве что неразговорчивостью. Они поднялись на крышу бунгало, - как работник высокой социальной значимости Игнат имел право на особняк, - и сели в личный пинасс Ромашиных. Через четверть часа аппарат доставил их к станции метро Волоколамска, откуда они практически мгновенно перенеслись во второй по величине город Марса - Патфайндер, где в настоящее время располагался штаб ГО Солнечной системы и откуда Кузьма Ромашин руководил действиями своего Чрезвычайного комитета.
        Патфайндер сверху, с высоких орбит, напоминал красивую прозрачно-серебристую семиугольную снежинку, гармонично встроенную в ландшафт бывшего моря Марса - Ареотетиса. Его население составляло к началу двадцать пятого века около ста тысяч человек, и это был второй по величине - после столицы Марса - город за пределами Земли, созданный когда-либо людьми.
        Для решения задач режима ГО штабу была предоставлена четвертая база погранслужбы, занимавшая один из лучей «снежинки» Патфайндера. Эта база пограничников была самой мощной и современной из всех существующих в Солнечной системе, располагающей собственным космофлотом.
        Видеть город сверху Игнат не мог, воспользовавшись каналом метро, просто вспомнил ландшафт Марса с красивой «снежинкой» Патфайндера, и у него на мгновение сжалось сердце, когда он представил появление над городом «медузы» Демона. Этого нельзя было допустить ни в коем случае! Но люди пока не имели ни средств защиты от этого вторжения, ни средств для обнаружения Демона. Родившийся в кольцах Сатурна негуманский робот-«джинн», поглотивший двух людей и, очевидно, каким-то образом встроивший их в цепь управления, метался по Солнечной системе (как малый ребенок, мелькнула мысль) невидимым карающим орудием и без жалости уничтожал человеческие поселения вместе с их обитателями. Хотя, возможно, совсем не хотел этого, мелькнула еще одна мысль.
        Игнат кивнул сам себе, отмечая важность и неординарность возникшей оценки событий, сел в лифт базы и через несколько минут, оставив витса в коридоре, вошел в зал оперативного контроля, заполненный всеми мыслимыми формами инк-мониторов и объемных порталов связи, а также легким гулом человеческих голосов и специфическим шумом сложного работающего информационно-энергетического центра.
        Кузьму он нашел в отдельной «банке» - десятиметровом рабочем модуле управления с прозрачно-светящимися стенами. В модуле располагался кокон-монитор, внутри которого сидел Ромашин-средний и на который сводились линии связи со всеми службами и институтами Солнечной системы, два кокон-кресла операторов сопровождения и зона видеомонтажа, при необходимости предоставляющая сиденья для тех гостей, кто имел намерение присутствовать в модуле лично.
        Здесь уже сидели пять человек: заместители председателя ВКС, командора погранслужбы и службы безопасности, начальник контрразведки СБ Тадеуш Вильковский и Калаев, контролирующий, кроме всего прочего, систему баз Управления аварийно-спасательной службы. Еще пятеро присутствовали нематериально, как голографические «призраки».
        Директор УАСС Монтэг.
        Директор Института внеземных коммуникаций.
        Заместитель главы СЭКОНа Нордиг.
        Губернатор Марса Наталья Божко.
        Начальник службы безопасности Евро-региона и он же начальник личной охраны Джадда Куличенко.
        Последний не относился к лицам, допущенным к оперативной работе штаба ГО, поэтому Игнат счел возможным обратить внимание на это обстоятельство других членов комитета и получил высокомерно-вежливое объяснение Кийта Нордига:
        - СЭКОН рекомендует ввести Куличенко в состав комитета как высококомпетентного в области VIP-охраны специалиста, а также как свидетеля, дважды сталкивающегося с объектом наших поисков. Его советы, я полагаю, будут иметь большую ценность.
        Игнат переглянулся с Калаевым. Мысль ввести Куличенко в комитет явно принадлежала Джадду, но возразить на это по существу было нечем, логически идея выглядела безупречной.
        Кокон центрального монитора раскрылся тюльпаном, кресло повернулось к сидящим в модуле членам ЧК.
        - Начнем, леди и джентльмены, - сказал Кузьма Ромашин, выглядевший непривычно официальным и суровым. - Поскольку все вы включены в сеть «спрута» с постоянным оповещением об изменениях обстановки, никаких докладов не будет. Время дорого. Поэтому ограничимся короткими сообщениями о деятельности подчиненных структур и деловыми предложениями, если они продуманы и могут помочь работе комитета и штаба ГО в целом.
        - Хотелось бы все-таки выяснить, чем занимается комитет, - бесстрастно проговорил Куличенко. - Основные, так сказать, направления его деятельности. К тому же мне хотелось бы знать, какой участок работы вы поручите мне.
        - Обратитесь в службу информации и связей с общественностью, - отрезал Кузьма. - Вам обо всем расскажут подробно. Что касается вашего участия в работе комитета, то я пока не вижу подразделения, где пригодился бы ваш опыт и высокая компетентность.
        - Зачем же так… некорректно? - поморщился Кийт Нордиг. - Куличенко молод и хочет сразу влиться в коллектив. Да и мне хочется знать, чем занимаются мои коллеги.
        Заместитель главы СЭКОНа бросил пренебрежительный взгляд на Игната и Калаева.
        - Уважаемый коллега, - в тон ему сказал Кузьма. - Заседания комитета проводятся уже в двадцатый раз, и каждый раз вы заставляете меня отклоняться от сути. Вы мне мешаете, господин Нордиг! И если это будет продолжаться, я поставлю вопрос о вашей замене! Зарубите это у себя на носу!
        Кузьма сделал паузу, поговорил с одним из операторов, задал ему какой-то вопрос, кивнул.
        Красный как рак Нордиг злобно сверкнул глазами, демонстративно отключил свою линию общения, но тут же включил снова, видимо, оценив угрозу руководителя ЧК, имевшего в связи с создавшимся положением большие полномочия.
        Кузьма снова повернулся к членам комитета.
        - Прошу прощения, друзья. Мне доложили, что в кольце F Сатурна появился еще один свищ. Возможно очередное «вытаивание» Демона.
        - Нужно объявить тревогу! - забеспокоился зампредседателя ВКС китаец Лу Синь.
        - Тревожные службы реагируют на изменения обстановки должным образом без напоминаний, - качнул головой Кузьма. - Наша задача - выработка стратегии и тактики действий этих служб в случае непредвиденных осложнений и угроз нападения Демона на районы массового заселения. Вот приоритетные направления нашей работы. Вы их в принципе знаете, но ради удовлетворения любопытства новых членов комитета я их повторю. Первое: эвакуация. Следует переселить из пояса внешних планет на Марс и на Землю по меньшей мере три миллиона человек. Этим занимается Управление аварийно-спасательной службы и соответствующие подразделения ВКС, руководимые господином Лу Синем.
        Китаец кивнул.
        - Второе: поиски Демона, или «джинна», как называют в народе эти объекты инопланетного происхождения. Возможно, «джиннов» в Системе два или даже три. Поисками и разработками технических средств обнаружения «джиннов» занимаются подразделения контрразведки и научные институты системы УАСС. И, наконец, третье: исследование мотивов поведения Демона и разработка рекомендаций по контакту с ним. Этими вопросами занимаются ксенопсихологи ИВКа, отдел ксенологии СЭКОНа и погранслужба. С этой проблемы и начнем. У вас есть что сказать, господин Нордиг?
        Зампред СЭКОНа открыл рот, закрыл, побагровел, оттянул пальцем воротник белоснежного костюма, будто он мешал ему дышать, выдавил из себя:
        - Н-нет…
        Торопливо добавил:
        - Но я не брал на себя…
        - Достаточно, - оборвал его Кузьма. - Займитесь этим немедленно. Вас ждут специалисты ИВКа, у них есть кое-какие идеи. Да, и пусть к вам подсоединится Павел Куличенко. Действительно, его воспоминания могут оказаться полезными.
        «Призраки» Нордига и Куличенко посмотрели друг на друга и исчезли.
        По рядам зоны совещаний пролетел шепоток.
        Игнат встретил взгляд Калаева, говорящий: сынок-то твой умеет постоять за себя, - и кивнул. Если Кузьма брался за какое-то дело, он действовал обстоятельно, максимально эффективно и решительно.
        - Поехали дальше. С эвакуацией все понятно, эта задача решается последовательно, хотя и требует определенных усилий множества служб и решений руководителей о предоставлении жилья для заселения. У вас есть что сказать, Наталья Остаповна?
        Губернатор Марса, женщина средних лет с круглым и добрым лицом, но с жесткими и умными глазами, коротко проговорила:
        - Марс примет двести тысяч человек.
        - Этого недостаточно.
        - Мы ищем возможности увеличить прием.
        - Хорошо. Господин Лу, вы отвечаете за размещение эвакуированных на Земле, и, насколько я в курсе, у вас тоже возникли сложности.
        - Не все регионы готовы принять беженцев, - сказал Лу Синь. - К сожалению, отказались сотрудничать в этом вопросе руководители Европы, Канады, Индии, Британии и Японии. Но завтра состоится внеочередное заседание ВКС, и проблема, я надеюсь, будет решена.
        - Тогда перейдем к конкретным предложениям и делам…
        Через четверть часа совещание закончилось.
        Присутствующие голографически члены комитета исчезли, остальные начали расходиться по своим рабочим местам.
        - А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - сказал Кузьма серьезно, глянув на Игната. Перевел взгляд на Калаева: - И вас тоже.
        В модуле остались трое, не считая работающих операторов. Кузьма вылез из своего разверстого кокон-кресла, подсел к оставшимся.
        - Зона закрыта для прослушивания, поэтому можем говорить смело. Буквально перед нашим совещанием господин Джадд снова сделал резкое заявление в адрес Сосновского, Конюхова и председателя Правительства, обвинив их в некомпетентности и недальновидности. Боюсь, Совет пойдет у него на поводу и объявит импичмент господину Нкуву. А вместе с ним придется уйти в отставку и Витольду с Федором.
        - Это еще не самое страшное, - проворчал Калаев. - Плохо, если исполняющим обязанности председателя назначат Джадда. Тогда всех нас ждет ссылка.
        - Давайте говорить о деле, - сказал Игнат. - Система, поддерживающая Джадда, действительно сильна и способна угробить все наши светлые начинания, однако и наша система не из слабых. Поборемся.
        - Что мне делать, советник? - посмотрел на него Кузьма. - Я вязну в потоках информации и в чиновничьих помехах, приходится согласовывать с администрациями СЭКОНа, ВКС и Правительства каждый шаг, что снижает эффективность работы комитета и требует времени и нервов.
        - В этом вопросе я тебе не помощник, - покачал головой Игнат. - С чиновниками всех уровней, блокирующими решения, тебе придется воевать одному. У тебя же карт-бланш, используй его на всю катушку. Что касается конкретики, то изволь выслушать несколько советов и предложений.
        - Для этого я вас и оставил.
        - Контрразведка Тадеуша находится под пристальным контролем Джадда, поэтому нам надо действовать самостоятельно и тайно.
        - Это рискованно.
        - Иначе не получится, - поддержал Ромашина-старшего Калаев. - Наша задача - разоблачить Джадда и его клику в глазах общественности до того, как он захватит власть в свои руки.
        - Согласен. Насколько я понимаю, у вас уже разработан план действий.
        - Поскольку ты имеешь право подключить к работе комитета любые службы и организации, нам будет легче маскировать деятельность особого отдела. Кое-что мы уже делаем. К примеру, ищем бриллиантиды, добытые охотниками до рождения Демона и разошедшиеся по Системе. Каждая из них - потенциальный «джинн», и если они начнут активироваться… сам понимаешь, что может произойти.
        - Артем тоже занимался охотой на бриллиантид…
        - Я его сокровища уже изъял, эксперты сейчас их изучают.
        - Мама небось огорчилась, эти космические «бриллианты» действительно красивы.
        - Кроме сбора бриллиантид необходимо срочно выявить всех друзей Оскара Файнберга и Бена Фокса.
        - Зачем?
        - Володя прав: в выходах Демона есть определенная система. Так вот, я считаю, что в моменты «просветления» сознания Оскар, встроенный в «джинна», вспоминает своих знакомых…
        - И Демон мчится туда, куда его направляет воля Оскара! Папа, ты гений!
        - Иногда я и сам так думаю, - согласился Игнат с шутливой интонацией.
        - Я немедленно дам задание сыскарям начать поиск приятелей Оскара! - Кузьма нырнул в свое кокон-кресло, на две минуты закрылся в объеме управления, затем снова присоединился к собеседникам. - Ребята пошли по следу. Если мы найдем приятелей Оскара и Бена в поясе внешних планет, у нас появится шанс опередить Демона и устроить ему засаду.
        - Не торопись с засадами. Мы еще не знаем, чего хочет Демон-Оскар и как уговорить его не творить безобразия.
        - Мы его просто уничтожим!
        - Это как раз далеко не просто, сынок. Демон - реализатор законов чужой физики, технология создания таких чудовищно сложных и мощных машин, по сути, ничем не отличается от магии, поэтому он и сам - маг с высоким энергетическим потенциалом. Вот почему иксоиды не уничтожили боевых роботов своих врагов - гиперптеридов на Полюсе: не смогли!
        - А хорошо бы подружиться с одним из них! - мечтательно проговорил Калаев.
        - С кем? - не понял Игнат. - С иксоидом или гиперптицей?
        - С «джинном». Он бы помог нам найти нашего доморощенного Демона в системе. Может, дадим задание Артему установить контакт с одним из уцелевших «джиннов»?
        - Ты с ума сошел! - сказал Кузьма. Посмотрел на отца. - Или ты с ним заодно?
        Игнат ответил не сразу.
        - Холуи Джадда уже не раз пытались включить «джиннов» в могильниках. Попытка Зо Ли едва не удалась. Но он не был человеком в полном смысле этого слова, а я убежден, что для контакта с Демонами человеческая психика не годится. Поэтому задания Артему мы давать не будем. Когда он выйдет на связь, будем вытаскивать всех троих.
        - Да я просто фантазировал, - пробормотал Калаев.
        Игнат посмотрел на него, прищурился.
        - Тебе есть работа. Установи наблюдение за Куличенко. Не нравится он мне категорически.
        - Мне тоже, но ради чего?
        - Он контактировал с Демоном! Это очевидно. Хотя и не признается в этом. Надо знать о каждом его шаге. И хорошо бы понаблюдать за его господином - Джаддом.
        - Никто не даст нам санкцию на слежку за Джаддом!
        - Плевать! Мы не будем никому докладывать об этом, пока не соберем компромат. На карту поставлена судьба человечества, судари мои, и с этим надо считаться. Риск оправдан.
        Ошеломленные Калаев и Кузьма переглянулись.
        - И последнее, - добавил Игнат твердым голосом, не позволяя себе выглядеть колеблющимся; он сомневался в своем решении, еще как сомневался! - Надо найти приятеля Куличенко, с которым он был во время последнего свидания с Демоном на Мимасе. Найти и допросить!
        - Папа, ты анархист! - слабо улыбнулся Кузьма.
        - Я просто хочу, чтобы нами управляли умные, сильные, гордые и добрые люди, - сказал Игнат. - А не авантюристы вроде Джадда, рвущиеся к власти любой ценой.
        Глава 11
        СИСТЕМА УГААГА
        К сожалению, увидеть извне творения Червей, их сложнейшие многоуровневые сети подземных ходов Артему не довелось. Это было доступно только фон Хорсту, наполовину Червю, наполовину человеку, обладавшему волновым объемным зрением. Но и он не смог описать города Червей Артему, передать их своеобразие, гармоническую законченность и нечеловеческие масштабы: каждый из них занимал не меньше миллиона кубических километров под поверхностью «планетарного пузыря»! И все они были пусты. Цивилизация Угаага исчезла, умерла. Не в войне с другими цивилизациями и не от смертельных вирусов, случайно выпущенных на волю, а по вполне тривиальной причине - от старости. Черви потеряли интерес к жизни, и даже подключение к магической энергии «джиннов», созданных другими существами, не спасло их от самих себя, от равнодушия и безволия.
        «Коровьи соски» величиной с Эйфелеву башню, найденные путешественниками на поверхности «планетопузыря» Угаага, оказались приемниками и преобразователями энергии «джиннов». По их количеству и величине можно было судить о размерах городов Червей, так как устанавливались они только над крупными городами. Земляне дважды спускались по внутренним каналам «сосков»-приемников в местные горные недра в поисках средств передвижения, но доходили лишь до «окраин» города. Несмотря на ослабление силы тяжести по мере углубления в кору «планетопузыря», передвигаться по тоннелям, проложенным Червями, было нелегко. Ходы изгибались в разные стороны и часто превращались в шахты, колодцы и наклонные штреки. Без антигравов путешествовать по этим петлистым ходам нечего было и мечтать.
        На третьи сутки похода - по земным часам - они набрели на торчащее из каменного купола гигантское птичье крыло, отливающее тусклым серебром, и Селим оживился, останавливая уставшего спутника за локоть.
        - Кажется, нам повезло.
        - Что это? - вяло поинтересовался Артем.
        - Антенна контроля размерности. Черви поддерживали условия существования своего мира искусственно, с помощью особых генераторов, сохраняющих дробную размерность их пространства. Генератор уже давно не работает, и пространство «скатилось» к евклидовости, как ты можешь убедиться, поэтому антенна ничего не излучает, иначе мы не смогли бы подойти к ней близко.
        - Чем она может быть нам полезна?
        - Дело в том, что Черви для обслуживания своих энергоцентров и заводов использовали искусственных существ.
        - Роботов?
        - Что-то в этом роде. Для определенности будем называть их… ну, хотя бы чедомами, от слов «домовые Червей», по аналогии с нашими инк-домовыми. Не возражаешь?
        Артем молча качнул головой.
        - Ну и славно. Так вот эти чедомы свободно проникали сквозь толщи пород местного «вакуума» и летали внутри «планетопузыря». Можно попытаться отыскать одного чедома, и у нас появится весьма лихое транспортное средство.
        Артем скептически поджал губы.
        - Даже если мы найдем чедома и зарядим, он вряд ли станет нас слушаться.
        - Обижаешь, гриф, - ухмыльнулся Селим. - Или я не Червь, по-твоему? Жди меня здесь, никуда не отлучайся, я пойду вниз один.
        - Это опасно, - слабо возразил Артем, надеявшийся отдохнуть.
        - Не опаснее, чем идти на медведя с голыми руками, - снова ухмыльнулся Селим. - Не вздумай меня искать, заблудишься или свалишься на дно «червивого» города. Я вернусь через пару часов.
        Бывший полковник направился к серому, в коричневых и желтых прожилках куполу, из которого вырастало «птичье перо» высотой в двести метров, и внезапно исчез.
        Артем встрепенулся, не понимая, что произошло, быстро подбежал к месту, где только что стоял фон Хорст, и расслабился. В шрамовидном углублении, тянувшемся до самого купола, виднелось овальное отверстие хода, заполненного темнотой. Селим просто прыгнул туда, не боясь провалиться в бездну и разбиться. Артем представил себе эту картину, и по спине его протек холодный ручеек. Только теперь он окончательно осознал, что его спутник по сути действительно нечеловек. Или по крайней мере не совсем человек, хотя и сохранил человеческую форму и основные человеческие качества.
        Обойдя купол кругом и обнаружив еще с десяток ложбин, веером расходившихся от «антенны контроля размерности» и заканчивающихся дырами подземных ходов, Артем присел на камень у дыры, в которой скрылся Селим, посидел немного, потом прилег и не заметил, как задремал. Проснулся же он от веселого возгласа:
        - Вставай, лежебока, карета подана!
        Артем вздрогнул, открыл глаза и увидел склонившегося над ним улыбающегося фон Хорста. За спиной полковника виднелось нечто шипастое, паукообразное, коленчатое и перепончатое, отсверкивающее серебром и хрусталем. Артем встал, во все глаза разглядывая чудо угаагской «техники».
        Больше всего оно напоминало чудовищное творение скульптора-модерниста, смешавшего в одну конструкцию два десятка живых форм, от паука до осьминога и от саксаула до кактуса. «Чудо» висело над землей и само казалось живым, хотя материал, из которого его сотворили, напоминал фарфор, керамику, металл, стекло и драгоценный камень одновременно.
        - Мать честная! - хрипло выговорил Артем. - Это и есть… этот, как его… чедом?
        - Можешь не сомневаться, - хмыкнул Селим фон Хорст. - С трудом смог его уговорить подчиниться, сначала брыкался что твой мустанг необъезженный.
        - Он… не опасен?
        - Это не боевой робот, обыкновенный витс, причем не сильно интеллектуальный, только создан он негуманами. Садись, поехали.
        Артем с опаской приблизился к осьминого-кактусо-пауку и вздрогнул, когда членистые лапы-ветки чедома отогнулись в стороны, открывая щель люка.
        - Как вам удалось зарядить его? Здесь же, наверное, нет ни капли энергии.
        - Здешние роботы имеют собственные генераторы, сосущие энергию отовсюду, в том числе из вакуума. Наши питатели практически не отличаются от них. Основная трудность заключалась в том, чтобы заставить это чудо угаагской техники меня слушаться. Пришлось доказывать, что я тоже в некотором роде Червь.
        Селим полез в люк.
        Артем сглотнул слюну и полез следом, стараясь не думать о характере демонстрации фон Хорстом своей принадлежности к роду Угаага.
        Внутри чедом оказался вовсе не таким, каким он представлялся снаружи.
        Тесный, бугристый, мягкий, гладкий, даже скользкий, слабо светящийся мешок, в котором с трудом уместились оба путешественника. Желудок! - пришло на ум неожиданное сравнение, отчего Артему сразу захотелось на волю. Однако он стерпел.
        - Конечно, не слишком удобная кабина, - заметил Селим, поняв чувства товарища, - но главное, что она функционирует.
        Артем хотел спросить: как они будут ориентироваться в полете? - но не успел.
        Рука Селима превратилась в знакомое кольчатое щупальце, воткнулась в конвульсивно вздрогнувшую стенку кабины-«желудка», и через несколько мгновений перед лицом Артема в стенке образовался желвак, потянулся к нему живой скользкой лапкой.
        Ромашин отпрянул.
        - Не пугайся, это видеовариатор, - сказал Селим. - Натяни его на голову, как чулок, оставь свободными только нос и рот.
        Перед фон Хорстом вырос такой же зеленоватый, похожий на лягушачью голову, желвак, и он одним движением надел его на голову. Желвак растянулся пленкой, отвердел, стал похожим на яйцеобразный гладкий шлем.
        Артем сжал зубы и взялся за «лягушачью голову».
        К его удивлению, она оказалась нескользкой, теплой и мягкой, приятно податливой, и охватила голову до переносицы почти неощутимой пуховой пленкой. В глазах потемнело. По коже черепа под волосами побежали легкие иголочки.
        - Открой глаза, - услышал Артем голос полковника, послушно приподнял веки.
        Темная пелена перед глазами налилась светом и протаяла в глубину. Артем увидел знакомую бугристую равнину с разбросанными по ней скалами в форме кактусов, края которой где-то далеко-далеко задирались вверх, образуя колоссальную чашу - «дно» «планетопузыря». Только бугры этого «дна» теперь были не округлыми или волнообразными, как прежде, похожими на дюны, а пирамидальными, с острыми ребрами. И цвет равнина имела другой - серо-зеленый, тусклый, неприятный, цвет увядания и смерти.
        - Освоился? - прилетел откуда-то издалека голос Селима. - Как впечатления?
        - Нормально, разве что иной диапазон цветопередачи, - отозвался Артем с запозданием. - И формы скал иные…
        - Ничего удивительного, система обозрения чедома не рассчитана на трехмерное человеческое зрение, ее создавали существа с восприятием нецелочисленной мерности.
        - Мне в школе говорили, что биологические формы жизни возникают только в трехмерном пространстве…
        - Черви не являются биологической формой жизни, мой друг. Это энерго-кристаллические существа.
        Артем попытался «оглянуться», и равнина перед глазами послушно сдвинулась, поехала «вокруг головы». Стала видна «антенна контроля мерности», превратившаяся в сросток удивительных прозрачно-серебристых паутинок-капель.
        - Красиво!..
        - Согласен, мне тоже нравится. Все-таки эстетика творений Червей не намного отличается от нашей при соответствующей коррекции восприятия, ты не находишь? Впрочем, это все не имеет отношения к делу. Поехали.
        - Куда?
        - Куда глаза глядят, - пошутил Селим, добавил - Я примерно знаю, где располагается угаагский музей ксенокультур. Сначала летим туда. Потом отправимся на поиски наших сородичей. Я почему-то уверен, что они здесь.
        Мне бы вашу уверенность, подумал Артем, но вслух ничего не сказал.
        Пейзаж сдвинулся. Впечатление было такое, будто люди не лежали бок о бок в тесном «желудке» кабины чедома, а сидели в удобных креслах на открытой платформе, парящей над удивительным ступенчато-пирамидальным ландшафтом.
        Скорость движения скачком возросла, хотя тело не почувствовало рывка ускорения, да и в ушах не засвистел ветер от быстрого полета.
        Еще один скачок скорости. Пейзаж по бокам чедома превратился в текучие серые полосы. Затем аппарат поднялся выше, и равнина под ногами путешественников поплыла медленней, даль распахнулась, чаша «планетопузыря» стала ощущаться сильнее. Показался скособоченный «кактус» одинокого энергоприемника, ушел назад. Чедом начал подниматься в светящееся сиреневое небо и поднимался до тех пор, пока не оказался в сияющей пустоте без конца и края, повис без движения - по ощущениям седоков, стал растворяться в этом сиянии.
        - Мы не заблудимся? - поинтересовался Артем безразличным голосом.
        - Все под контролем, - откликнулся Селим. - Чедом понял мои намерения и летит кратчайшим курсом.
        «Движение без движения» длилось несколько минут. Потом в сиреневом мареве впереди возникло размытое сизое пятно, похожее на рисунок акварелью, медленно расползлось в стороны и превратилось в гигантскую чашу «планетопузыря» с четким рисунком пирамидальных барханов, русел и «кактусов». Не замедляя хода, чедом продолжал мчаться вниз, как стрела, выпущенная из лука, двигаясь со скоростью не менее двух-трех километров в секунду.
        Артем невольно сжался, ожидая удара о дно чаши и неминуемой гибели. Но Селим молчал, и это означало, что беспокоиться ни о чем не надо. Полковник знал возможности угаагского робота.
        Приблизилась круглая впадина с центральной горкой, похожая на след падения метеорита. Чедом миновал горку, оказавшуюся огромным «кактусом» приемника энергии, и вонзился в твердое дно кратера.
        Однако ни удара, ни встряски Артем не почувствовал. Вообще ничего не почувствовал! Словно полет негуманского аппарата был всего лишь иллюзией, хорошо сделанным объемным видеофильмом.
        Свет в глазах сменился багровой полутьмой со множеством штрихпунктирных линий, проносившихся мимо. Только по ним и можно было судить о движении чедома, продолжавшего углубляться в недра верхнего слоя «планетопузыря».
        Штрихи и линии замедлили верчение, превратились в твердые зерна, жилы и петлистые образования, оказавшиеся линиями слоев горных пород. Мелькнул и исчез более светлый шнур, похожий на червоточину в яблоке. Впрочем, это и был след червя, только не яблочного, а угаагского.
        Чедом повернул, вошел в другой такой же приблизившийся след и очутился внутри круглого в сечении тоннеля диаметром в шесть-семь метров, с оплывшими гладкими стенами, светящимися в мрачном фиолетово-вишневом диапазоне. Дальше он продвигался медленнее, то и дело останавливаясь, как бы принюхиваясь к чему-то, ныряя в стены тоннеля и возвращаясь обратно. Хотя, вполне возможно, он просто переходил из тоннеля в тоннель.
        - Хочешь увидеть город Червей? - спросил Селим.
        - Конечно, хочу, - ответил Артем. - Но ведь это невозможно.
        - Система «зрения» у чедома имеет свои особенности. Попробуй попросить его подстроиться к твоей рецепторной кожной сети с прямым выходом на глазной нерв.
        - Он понимает наш язык?
        - Он реагирует на мысли и чувства.
        Артем сосредоточился на желании увидеть систему ходов Червей изнутри, некоторое время боролся с потоком мешающих мыслей, перестал отвлекаться, и чедом наконец понял его.
        Фиолетово-вишневые оттенки бегущих мимо стен тоннеля сдвинулись в коричнево-медовый диапазон. Стены перестали быть плотными, превратились в кисейно-прозрачные слои желе. Волна прозрачности прянула во все стороны, протаивая в глубины подземной страны Угаага, и Артем в коричневой прозрачной тьме увидел сложнейший конгломерат пересекающихся более светлых жил - ходов, проложенных Червями. Этот конгломерат, похожий на два пересекающихся мотка ниток или скорее на ажурные крылья бабочки, к которому приближался чедом, и был угаагским городом.
        - Боже мой! - прошептал Артем.
        - Получилось? - тотчас же отозвался фон Хорст.
        - Я даже представить не мог… что червоточины могут образовывать такой сложный узор…
        - Эта фигура называется аттрактором Лоренца. Есть города и посложней этого, с выходами в «тупики» и на «чердаки» следующей за третьим «половинки» измерения. Хотя даже я не могу себе это представить наглядно.
        В центре «мотков ниток» протаяла многолучевая полость, стала увеличиваться. Очевидно, это была центральная «площадь» города Червей, играющая особую роль.
        - Ксеномузей, - сказал Селим, угадав ход мыслей Артема. - Сейчас мы наконец сможем сменить одежонку и обзавестись оружием. Вот чего я не обещаю, так это пропитания. Едва ли Черви вывозили с открытых миров пищу в качестве экспонатов для своего музея.
        Чедом пронизал с полсотни встретившихся на пути тоннелей и более объемных полостей - «зданий» города и выбрался на край центральной «площади», затканной хрустально-прозрачными арками, дугами, фермами, мостами и вантовидными конструкциями.
        - Вылезаем, - сказал Селим, сбрасывая с себя «шлем» обзора и управления.
        Один за другим они выбрались из кабины аппарата на поверхность огромной пещеры, освещенной прожилками текучего пламени в толще стен, и Артем не поверил глазам: никаких арок, мостов и прочих ажурных конструкций видно не было! Пещера казалась пустой, точнее, она была заполнена какими-то предметами, висящими в воздухе без всяких опор. Однако стоило Артему сделать шаг, как он чувствительно приложился лбом обо что-то твердое.
        - Осторожнее, слепой, - проворчал Селим. - Здесь кругом полно стеллажей.
        - Я ничего не вижу. - Артем потрогал рукой невидимое препятствие, твердое, шероховатое и холодное как лед.
        - Эти стеллажи сделаны не из определенного материала, а из полевых композиций, поэтому человеческому глазу они недоступны. Стой здесь, я сам поищу нужные нам вещи.
        Фон Хорст огляделся и вдруг быстро и ловко полез вверх, перебирая руками и ногами, как паук, по невидимой лестнице, хотя со стороны это выглядело так, будто он цеплялся за воздух. Через несколько минут Селим углубился в лабиринт предметов самых разных форм и размеров, поднялся над «площадью» на полсотни метров, изредка задерживаясь возле экспонатов музея.
        Артем от нечего делать начал рассматривать ближайшие к нему экспонаты, мало похожие на изделия рук человеческих.
        Гигантский желто-зеленый пупырчатый «овощ», похожий на бородавчатую тыкву.
        Три черных «ежа», соединенные кольцом из серебра.
        Потерявшая форму серая «фетровая шляпа» диаметром в три метра.
        Клубок «змей» с десятком стеклянных шариков в зубах.
        Огромная «зубная щетка» с красиво изогнутой рукоятью.
        Лишь один экспонат, висящий чуть в стороне, напоминал некую машину вроде земного флайта. Заинтересовавшись, Артем направился к ней, шаря впереди руками, чтобы не стукнуться о невидимые опоры и несущие фермы «стеллажей».
        Сигаровидная машина с необычными вздутиями на корме (или, может быть, на носу) действительно оказалась летательным аппаратом, увенчанным прозрачным колпаком кабины. Только конструировали ее не люди. Существа, близкие по виду к человеку, но не люди. Одно из них сидело в кабине, похожее на земное насекомое - богомола и на человека одновременно. Оно было одето в скафандр со множеством зеркальных блях, нашивок, кнопок и «молний» и смотрело перед собой остановившимся навеки взглядом.
        Артем содрогнулся, представляя, как это существо умирало в кабине от жажды, голода и холода. Потом пришла успокаивающая мысль, что это, возможно, не останки создателя аппарата, а всего лишь муляж, копия, а то и вообще голографический призрак.
        - Есть! - послышался откуда-то довольный голос полковника.
        Артем задрал голову.
        Селим стоял на невидимой опоре на высоте ста метров над уровнем «мостовой» и держал в руках нечто похожее на спасательный круг алого цвета.
        - Держи!
        Алый круг полетел вниз, дважды ударился о выступы невидимых ферм, раскрылся на лету, и на голову Ромашина посыпались какие-то белые и серебристые свертки. Он поймал один, удивляясь его легкости и мягкой текучести.
        - Что это?
        - Образцы адаптирующейся одежды, созданной по биотехнологии «универсал».
        - Разве Черви обладали такими технологиями?
        - Эту одежду делали не Черви и не люди, хотя изготовители и близки по параметрам к гуманоидам.
        - Откуда вы знаете?
        - Я много чего знаю. - Селим замолчал, скрылся за роем каких-то непонятных объектов, затем позвал: - Чедом, ко мне!
        Угаагский робот, застывший неподалеку суставчато-коленчатой раскорякой, послушно метнулся на голос, как собака на зов хозяина.
        Артем покачал головой, провожая его взглядом, принялся разглядывать пойманный белый сверток без каких-либо деталей, отверстий, швов и «молний». Впечатление было такое, будто внутри пластикового пакета переливается легкая шипучая жидкость. Ощупав пакет, Артем не нашел никаких подсказок, как раскрыть сверток, пожал плечами, собираясь позвать спутника, шлепнул свободным концом свертка по ладони и выронил его от неожиданности: сверток вскипел белой пеной и превратился в подобие длинной пушистой перчатки.
        - Чтоб тебя!..
        - Не пугайся, - прилетел голос фон Хорста. - Костюм активировался и принял ту форму, которая была ближе всех. Сейчас я спущусь.
        Через две минуты чедом принес на себе Селима, и тот, сбросив со спины аппарата два волнистых ножа и чехлы к ним, спрыгнул на морщинистые плиты «площади», держа в руках какие-то угрожающего вида предметы, напоминающие пистолеты со множеством приспособлений.
        - Плазменные излучатели, - пояснил он рассеянно. - Там наверху зона гуманоидных экспонатов, Черви открыли в свое время массу технологически развитых цивилизаций, близких к нашей, и натаскали сотни изделий. Кстати, до нас в музее кто-то побывал.
        - Что? - удивился Артем. Сердце в груди дало сбой. - Наши?!
        - Не знаю. Но по логике больше некому. Цивилизация Угаага умерла тысячи лет назад, а живых существ в этом мире, кроме самих Червей, не было. Разве что сюда прилетала чья-либо разведэкспедиция… во что я не верю.
        - Может быть, они еще здесь?!
        Артем завертел головой во все стороны, вглядываясь в ряды экспонатов музея и в темные отверстия «червоточин».
        Селим поморщился.
        - Город пуст. Я бы почуял, если бы здесь был кто-то живой. Но музей навещали совсем недавно и забрали оружие и скафандры. Это повышает наши шансы отыскать Ульриха и девчонку.
        - Но как они могли догадаться, что в музее хранятся раритеты чужих цивилизаций?
        Селим пожал плечами.
        - Может быть, набрели случайно, а может, Ульрих вычислил координаты музея. Он хороший ксенолог и специалист по культуре Угаага. Бери костюм, переодевайся.
        Артем посмотрел на пушистую «перчатку» под ногами.
        - Как?
        - Очень просто.
        Селим снял ботинки, сбросил свой видавший виды рачикосский комбинезон, оставаясь в одних плавках, затем взял один из белых свертков и обернул его вокруг шеи. Кожа на лице полковника на мгновение стала чешуйчато-металлической. И тотчас же сверток вскипел и потек струями вниз, охватывая тело Селима, пока не превратился в пушистое белое трико с бахромчатым воротником. Фон Хорст пошевелил плечами, пару раз присел, похлопал себя по животу.
        - Порядок, работает.
        Артем, с любопытством наблюдавший за спутником, с сомнением во взоре начал снимать свой костюм.
        - Как эти вещи смогли сохранить работоспособность, если прошло несколько тысяч лет со дня их помещения в музей?
        Селим надел ботинки, застегнул на талии старый ремень и прицепил к нему нож в чехле.
        - Черви знали способы хроноконсервации объектов. Ты ведь не удивляешься, что мы тоже давно научились хранить вещи и музейные экспонаты на Земле.
        Артем приладил на шее сверток, сжал его пальцами и с трудом удержался от изумленного возгласа. Сверток превратился в живую волну жидкости, скатившуюся по телу вниз до щиколоток и по рукам до запястий. Селим изучающе смотрел на него, и Артем ответил полковнику кривой улыбкой:
        - Шелк… и шерсть… немного сдавливает тело… что за материал?
        - Это не материал, - усмехнулся фон Хорст. - Колония дрессированных микроорганизмов. - Он поднял еще один сверток - поменьше, серебристого цвета. - А это защитная система, нечто вроде шлема.
        Сверток в его руке вдруг ожил, пошел рябью. Селим водрузил его на голову, и тот расплылся лужицей, обтекшей голову до шеи. Голова полковника превратилась в ртутно бликующую металлическую болванку с едва намеченными губами, ушами и носом. Затем металлическая пленка стекла с головы на шею, превращаясь в валик воротника.
        - Отлично сохранилась, - удовлетворенно сказал Селим. - Ребята, создавшие эти живые организм-костюмы, знали свое дело.
        Артем набрал в грудь воздуха и проделал ту же процедуру, уже не страшась того, что «шлем» несколько секунд не пропускал ни света, ни воздуха. По коже головы пробежали легонькие электрические разрядики - «колония дрессированных микроорганизмов» оценивала биопараметры хозяина, и Артем почувствовал, что может дышать. Мрак перед глазами рассеялся: пленка, очевидно, поменяла ось поляризации и стала прозрачной с внутренней стороны.
        - Не жмет? - прищурился Селим.
        - Нет… нормально… приятно…
        - Ну и ладушки. Можем отправляться дальше. - Селим похлопал Ромашина по плечу. - Сейчас подзарядим оружие, глотнем водички и в путь.
        Артем подумал, что неплохо бы свернуть шлем, пока можно обходиться без него, и «колония микроорганизмов» послушно сползла с головы на шею, превратилась в толстый трубчатый воротник.
        Селим в это время поднял плазменные пистолеты, сунул оба в дыру в корпусе висящего рядом чедома.
        - Давай-ка займись их активацией, дружок, найди возможность зарядить батареи. - Махнул рукой Артему. - Поехали.
        Артем проводил его взглядом, находясь в каком-то эйфорическом состоянии, опомнился, быстро опоясал талию ремнем, надел ботинки, схватил волнистый нож и полез вслед за Селимом в щель люка.
        Глава 12
        ОХОТА ЗА БРИЛЛИАНТИДАМИ
        Разведслужба особого отдела расстаралась и собрала максимально возможный интенсионал на Джадда, использовав для составления досье все доступные и тайные методы вплоть до применения хакерских криптотехник. В лавине поступившей информации разбирались лучшие эксперты контрразведки, и уже на третий день после включения режима «разработка крота», применяемого еще сотни лет назад контрразведками независимых государств мира для поиска и захвата резидентур других государств, на рабочий стол Калаева легло пятигигабайтовое досье на Джадда.
        Начальник особого отдела службы безопасности УАСС бегло ознакомился с пакетом сведений и вызвал Игната Ромашина к себе на меркурианскую базу Управления. Вдвоем они прочитали досье более внимательно и наряду с другими фактами отметили те, которые были наиболее значимы и интересны.
        Факт первый.
        Пурвис Вогей Арвидас Джадд кроме официально известных постов занимал еще один, тайный, довольно впечатляющий и неожиданный: он был генералом мистического Ордена Белого Крыла, еще триста лет назад отколовшегося от европейской масонской ложи Князей Мира. Именно Орден и дал Джадду возможность взойти на политический олимп и стать фигурой номер один в Евро-регионе.
        Факт второй.
        Пурвис Джадд собирал бриллиантиды. По данным досье, за последние несколько дней он скупил около сотни «моллюсков космоса» у охотников за ними и у тех, кто приобретал бриллиантиды раньше. Таким образом он опередил контрразведчиков и особистов Калаева, занявшихся выявлением обладателей бриллиантид, что указывало на некую настораживающую заинтересованность Джадда в накоплении, а может быть, и в экспериментировании с этими удивительными творениями кольца Сатурна, подозреваемыми в хранении генетических кодов «джиннов».
        Факт третий.
        Как лицо с очень высоким социальным статусом Джадд имел право жить в отдельном коттедже на территории Европы, однако, судя по докладу экспертов, у него был не один, а целых одиннадцать коттеджей на разных планетах Солнечной системы, в том числе - в живописном уголке Марса, на вулканическом щите Тарсис Ди, с которого открывался великолепный вид на величайший вулкан Солнечной системы - Олимп. Именно там, по утверждениям разведчиков Калаева, Джадд и хранил свою коллекцию бриллиантид. Во всяком случае, Павел Куличенко, активно участвующий в их поисках и добыче, приносил найденные бриллиантиды именно сюда, в бунгало Джадда, скрытое в недрах гор Тарсис Ди.
        Дочитав досье, Калаев и Ромашин посмотрели друг на друга с одинаковой озабоченностью.
        - Если он развернет хотя бы одну бриллиантиду на Земле… - начал Игнат.
        - Человечеству конец! - угрюмо кивнул Калаев. - Наши парни тоже работают с бриллиантидами, изучают их свойства и возможности, но до определенных выводов еще далеко. Предварительное заключение: бриллиантиды не являются ДНК-вирусами в полном смысле этого слова и вообще живыми организмами. Если генетическая программа и записана внутри их, то на каком-то недоступном нам уровне.
        - Ребята рискуют.
        - Они знают, ради чего рискуют. Не ради славы, как поется в песне, ради жизни на Земле. К тому же для снижения риска мы выделили им бункер твоего деда Филиппа на Марсе в долине Викинга, где он когда-то хотел испытать первый ТФ-резонатор.
        - Все равно риск остается, хотя другого выхода нет. Джадд не догадывается о слежке?
        - Мы используем дифференцированные системы с диффузным распределением следящих элементов. Метод требует мощного компьютерного сопровождения, и я использую Умников УАСС и ВКС для этих целей.
        - Операторы Умников наши люди?
        Калаев ухмыльнулся.
        - Не всегда. Но мы замаскировали обработку данных слежки решением приоритетных правительственных задач и выяснением общественного мнения. Выдача и съем информации осуществляются через инк-серверы Правительства.
        - Хорошее решение. Кто ведет Куличенко?
        - Обойма Потапова. Паша Куличенко в последнее время зачастил на Марс, да и в кольцах Сатурна появляется регулярно. А его бывший напарник Игнасио Родригес и вовсе прописался на шестой оперативной базе СЭКОНа на Каллисто, даже участвует в патрулировании колец Сатурна, хотя и не на пограничных пакмаках, а на коггах европейской службы безопасности.
        - Разве СБ Европы имеет на это право?
        - Джадд добился от СЭКОНа разрешения на участие европейских спецслужб в контроле границ обитаемой зоны Системы, начиная с пояса астероидов. Якобы это гарантирует защиту Земли от проникновения Демона. А так как Нордиг - друг и собутыльник Джадда, - они часто встречаются за картами у него дома, - то СЭКОН как следует и не анализировал предложение Джадда. Утвердил его, и все.
        - И теперь клевреты Пурвиса имеют возможность действовать открыто и заниматься любыми делами в рамках режима ГО.
        - Мало того, корабли Еврофлота и станции Еврометро согласно подписанным документам не подлежат пограничному контролю и таможенному досмотру.
        Игнат встретил понимающий взгляд Калаева, покачал головой.
        - Мы начинаем сдавать позиции.
        - Быстро работает, гад! - оскалился начальник особого отдела. - Везде успевает! Я подозреваю, что он отлично знает положение вещей и добивается давно поставленной цели.
        - Ты имеешь в виду?..
        - Демон пляшет под его дудку!
        Игнат снова покачал головой в сомнении.
        - Не верю. Возможно, через Куличенко Джадд и контактирует с Демоном, но не командует им напрямую. Иначе он давно вызвал бы его на Землю и убрал Нкуву, а сам стал бы полновластным диктатором Системы.
        - А может быть, он хочет стать диктатором законно! Чтобы его на должность председателя Правительства посадил народ, возмущенный нерешительностью и ошибочными действиями нынешнего премьера. Ведь если он взойдет на трон с помощью Демона, то есть, по сути, совершит военный переворот, против него немедленно объединятся все демократические силы, начнется война, а гарантий, что он победит, у Джадда нет. Если родился один боевой робот негуман, где-то может родиться еще один, а то и больше. Окажись они на стороне врагов, Демон Джадда вряд ли долго сможет сопротивляться и защищать хозяина. А вот если сместить Нкуву и его сторонников политическим путем, заставить ВКС и СЭКОН поверить в свои благие намерения - сторонников и там и там у Джадда хватает, - вот тогда его власть будет обоснована! Никто и не пикнет, когда он отменит прежние законы и утвердит новую Земную Конституцию. Конституцию диктатуры!
        Игнат задумался.
        Калаев достал из бара полулитровый пластет минералки, отпил сразу половину, предложил ему:
        - Глотни брянской водички, полегчает.
        Игнат почувствовал жажду, взял пластет, допил воду. Пустой пластет съежился, превратился в прозрачную каплю, испарился.
        - Не пора ли использовать стратегический резерв?
        Ромашин понял. Речь шла о команде ветеранов Филиппа Ромашина, которая когда-то много лет назад помогла Службе безопасности Солнечной системы справиться с волной террора, прокатившейся по всем обитаемым мирам от Меркурия до спутников Нептуна. Большинство главарей террористических организаций, таких, как «Эль Хамас», «Аль Махмуд», «Ар Джазира», «Армия свободы», «Союз непримиримых», «Черная месса», «Инквизитор», «Освобождение Кавказа», были устранены физически за сравнительно короткое время, и волна террора схлынула. Заслуга в восстановлении порядка и спокойствия была приписана тогда СЭКОНу, «грамотные и профессионально правильные» действия которого спасли тысячи людей. Главой СЭКОНа в те времена был духовный наставник Пурвиса Джадда Берз Есиом, нынешний советник ВКС.
        - Я бы повременил, - сказал Ромашин. - Ситуация не настолько безнадежна. Конечно, нам кое-кого не хватает. Внука моего, к примеру, Селима фон Хорста. Но я надеюсь, что они скоро будут с нами.
        - Я бы тоже хотел… - Калаев замялся.
        - Что? - насторожился Игнат. - Чего я не знаю?
        - Нам удалось запустить в район каньона Расс-долл «микробуса», который проник в систему подземелий под открытым недавно могильником…
        Игнат продолжал молча смотреть на него, и Калаев закончил:
        - Там никого нет. Датчики «микробуса» обнаружили слабые следы энергетического воздействия на стены одного из залов подземелья, но людей найти не удалось.
        - Может быть, их там и не было?
        - Были. Трое. Их следы тоже обнаружены. Но они исчезли. Есть подозрение, что Артему и Селиму удалось…
        - Активировать «джинна»?!
        Калаев отвел глаза.
        - Это всего лишь гипотеза. Будем искать дальше. Группа перехвата над Полюсом готова принять их в любой момент. Лишь бы они нашлись.
        Игнат опустил голову, переживая минутное отчаяние и страх. Инициатором посылки Артема на Полюс Недоступности был он, и на нем же лежала ответственность за возвращение внука. Лишь бы тот был жив!..
        - Что у тебя еще плохого в запасе? - спросил Ромашин глухо.
        Калаев понял его, но утешать не стал.
        - Хочешь развеяться? Сегодня группа Резника идет в бунгало Джадда на Марсе, за брюликами. Мы хотим лишить нашего противника возможности вырастить еще одного «джинна». Можем пойти с группой.
        Игнат некоторое время размышлял, взвешивая «за» и «против», потом отрицательно качнул головой.
        - Это не прогулка по парку. Наше участие сузит вариабельность группы. Да и кондиции у нас с тобой уже не те, что тридцать лет назад. Пусть работают молодые и рьяные, мы же понаблюдаем.
        Калаев хотел было возразить, но встретил грустный взгляд Ромашина и передумал.
        - Хорошо, уговорил. Хотя я еще могу посоревноваться с молодыми и рьяными. Операция начнется в три ноль-пять по ССВ. Я буду на борту «Незаметного», патрулирующего окрестности Марса.
        Игнат поднялся, сунул руку Калаеву и вышел из кабинета. В коридоре базы его встретил молчаливый витс охраны, ставший постоянной и практически незаметной деталью обстановки. Не обращая на него внимания, Игнат поспешил к залу метро базы. Мысли его витали далеко отсюда - на краю Галактики, где вокруг небольшой желтой звезды класса G вращалась планета под названием Полюс Недоступности.

* * *
        Вулканический щит Тарсис Ди на Марсе ничем не отличался от других таких же вулканических экструзий, причиной образования которых являлась миллионы лет назад конвекция горячей магмы в недрах планеты, последующее поднятие поверхности, растрескивание и вулканическая деятельность. Как правило, щиты располагаются вокруг вулканических конусов и окружены системами трещин-ущелий и каньонов. Щит Тарсис Ди тоже образовался вокруг вулкана, но невысокого, сглаженного эрозией и потому не впечатляющего туристов. Зато всего в сорока километрах от него начинался щит Олимпус Монс, на котором располагался самый величественный вулкан не только Марса, но и вообще планет Солнечной системы, поэтому не стоило удивляться, что «эстет и созерцатель природы» Пурвис Джадд построил себе бунгало именно здесь, на границе щитов, на краю плато, с которого открывался изумительно красивый вид на каньоны и конус Олимпа высотой в двадцать два километра.[27]
        Бунгало Джадда представляло собой трехэтажное строение, два этажа которого были упрятаны в естественную нишу в горных породах плато, прямо на краю километровой высоты обрыва, а третий был накрыт непрозрачным куполом из ударопрочного металлопластика. Смотровая башня, увенчанная прозрачным шариком визинга, поднималась над колпаком на высоту двух километров, только когда в свои владения прибывал хозяин, как правило - с многочисленной свитой. Поднятая башня символизировала его появление в бунгало, да и летающей вокруг бунгало техники прибавлялось, поэтому в такие моменты к данному району Тарсис лучше было не приближаться.
        Однако девятнадцатого декабря две тысячи четыреста двадцать шестого года в три часа по среднесолнечному времени пейзаж вокруг дачи Джадда был пустынен и тих.
        Солнце в этом районе Марса собиралось нырнуть за горизонт, и по равнинным участкам щита тянулись длинные зубчатые тени, повторяющие профили горных хребтов.
        Башня обзора была втянута в защитный купол, флейты охраны не летали, и никто в окрестностях дачи не появлялся. Кроме одинокого куттера с эмблемой геологической службы Марса, медленно пролетающего мимо всего в сотне метров от купола.
        Внезапно что-то случилось.
        Под овальным крылом куттера сверкнуло пламя, он вздрогнул, клюнул носом и стал косо валиться на купол строения. Затем выровнялся на несколько мгновений, оставляя за собой дымный след, окончательно сорвался вниз, вонзился в каменистую площадку на краю обрыва, всего в трех десятках метров от купола, и взорвался.
        Во все стороны ударили струи дыма и багрового пламени. Край плато вздрогнул, отзываясь на удар, по горам и ущельям пошло гулять дребезжащее эхо взрыва.
        Огонь погас быстро. А вот дым стал гуще и накрыл чуть ли не весь купол, из-за чего следящие системы на какое-то время перестали видеть ландшафт со стороны обрыва. Впрочем, это обстоятельство обитатели бунгало не анализировали. Их было четверо, не считая витсов охраны и обслуживающего персонала, двое из них сразу же бросились к выходу из-под купола, натягивая маски, чтобы разобраться с упавшим летательным аппаратом на месте, а двое других выдвинули башню обзора, собираясь наблюдать за происходящим с высоты.
        - Пошли! - произнес в этот момент одно слово командир десантной группы Потапов, и операция началась.
        К объятому дымом куполу рванулись из-под обрыва две молнии скоростных десантных машин, давно ждавших сигнала и укрывавшихся в кавернах стены плато. Когда двое обитателей бунгало выбежали из тамбура на площадку перед куполом, их в дыму встретили два бесшумных выстрела из парализаторов «кобра». Понять, что происходит, охранники не успели.
        То же самое случилось и с остальными живыми - витсы охраны не в счет - обитателями бунгало. Шар визинга на верхушке телескопической башни, в котором они находились, вдруг лопнул, в звездообразном проломе мелькнуло что-то туманно-прозрачное и текучее, как струя расплавленного стекла, и оба работника лаборатории Джадда потеряли сознание, парализованные импульсами «кобры».
        Витсов охраны, сбежавшихся к тамбуру выхода, оперативники Потапова просто расстреляли из неймсов, не желая тратить время на поиск программ подчинения. Никто из них не смог поднять тревогу и перекрыть доступ к другим помещениям дачи, что намного облегчало работу десантникам. Правда, это обстоятельство не давало повода для расслабления и успокоения группы, поэтому операция продолжала развиваться в том же темпе. И, как оказалось, не напрасно.
        Инк, обслуживающий дачу Джадда, все же доложил своему владельцу о проникновении под купол неконтролируемых сил, да и висящий над районом Тарсис Марса спутник заметил взрыв куттера, и по тревоге в этот район помчались две группы оперативного реагирования: спасатели на пакмаке, база которых находилась в четырехстах километрах от вулкана Олимп, и перехватчики Куличенко - из Брюсселя, где располагалась резиденция правительства Евро-региона, по линии спецметро на борт пограничного корвета «Желябужский», а оттуда на когге в район бунгало.
        Первым требовалось около восьми минут времени на подготовку и весь путь, вторым чуть больше. Куличенко вообще мог появиться внутри строения через две минуты после получения сигнала тревоги, так как дача Джадда была снабжена кабиной метро. Но люди Потапова первым делом заблокировали выход секретной линии метро, и Павлу с командой пришлось двигаться «в обход».
        Преодолев сопротивление витсов, группа десанта посыпалась вниз с этажа на этаж, добралась до подземного зала с энергозащитой и задержалась здесь на две минуты, пока компьютерщики наверху, в рабочем модуле Джадда, «уговаривали» инка-управляющего открыть им двери в лабораторию. Еще две минуты потребовалось десантникам на взлом сейфов, где хранились бриллиантиды, и на установку специальных взрывных устройств. И, наконец, последние две минуты группа потратила на отход, погрузку в десантные катера и старт на орбиту в режиме шпуга, где их ждал спейсер «Незаметный».
        Когда к бунгало Джадда прибыла бригада спасателей на пакмаке, потерпевший аварию и взорвавшийся по неизвестным причинам куттер геологов еще дымился, а в полусотне метров от купола лежали четыре неподвижных тела. Это были обитатели дачи, к счастью, живые, но находящиеся в глубоком сне. Их допросили уже потом, после того как врачам УАСС удалось привести всех четверых в чувство. Но сообщить что-либо определенное они не смогли, так как ничего не помнили.
        Однако все это было позже.
        А в тот момент, когда пакмак спасателей завис над телами людей, собираясь выбросить десант, дача Джадда взорвалась!
        Выглядел этот взрыв необычно, жутко и красиво!
        Сначала над куполом выросла гигантская, прозрачная, переливчато-светящаяся «медуза» с сотней щупалец. Затем купол расколола огненная струя, пронзившая «медузу» и ушедшая в небо на десятки километров. И вслед за струей раздался собственно взрыв, разнесший купол в пыль и образовавший дымно-пламенный факел, истекающий лепестками прозрачного фиолетово-голубого огня.
        Оторопевшие спасатели, чей пакмак отбросило в сторону, на скалы, все же не оробели и смогли забрать лежащих людей, не обращая внимания на метаморфозы «медузы», а затем начали тушить догорающий кратер на месте дачи. И только тогда к месту катастрофы примчался когг с командой Паши Куличенко.
        Словно дождавшись этого момента, трехсотметровая «медуза» начала бледнеть и подниматься в зеленоватое вечернее небо Марса, превратилась в струю бледного свечения, исчезла.
        Куличенко, катапультировавшийся из когга на антиграве, проводил необычный объект горящим взглядом, выкрикнул вслед непонятное слово, но превратившаяся в язык света «медуза» не отреагировала на этот крик, и Паша метнулся к развороченному взрывом бунгало Джадда. Вместе с тремя перехватчиками европейского спецназа он спустился в дымящийся кратер, не нашел ни лаборатории, ни сейфов с бриллиантидами и доложил об этом Джадду по консорт-линии.
        Его разговор с главой Евро-региона был перехвачен и расшифрован, несмотря на хитроумные код-системы, защищавшие личную консорт-связь Джадда. Игнат Ромашин, Витольд Сосновский и Владимир Калаев, находившиеся во время операции на борту спейсера «Незаметный», получили расшифровку буквально через две минуты после выхода Куличенко в эфир.
        - Их нет! - сказал Павел.
        - Ты уверен? - сказал после короткого молчания Пурвис Джадд.
        - Мы все обыскали. От дачи ничего не осталось, даже обломков. Бриллиантиды уничтожены. Или…
        - Короче.
        - Над домом стояла «тень». Ее видел не только я, есть свидетели.
        Калаев и Ромашин переглянулись. Под «тенью» Куличенко, очевидно, подразумевал «медузу» Демона. Видеодвойника, естественно, изготовленного специалистами особого отдела.
        - Ты думаешь, это был ОН?! - проскрипел Джадд. - Или вылез еще один «джинн»?
        - Я не уверен ни в том, ни в другом. ОН не мог появиться на Марсе без консультаций со мной. Что касается рождения «джинна», то и оно под большим сомнением. Наши мудрецы возятся с бриллиантидами давно, однако далеки от каких-либо результатов.
        - Может, они скрывали истинное положение дел?
        - Едва ли. Но я это выясню, как только медики приведут их в сознание. Для рождения «джинна» нужны особые условия. Возможно, они способны активироваться только в кольцах Сатурна.
        - Нужно перенести вторую лабораторию туда.
        - Я уже думал над этим. Обсудим детали, когда вернусь.
        - Если это не ЕГО рук дело, то существует кто-то, кто знает о наших изысканиях. Найди мне этого таинственного «кого-то» и ликвидируй!
        На этом разговор Куличенко со своим боссом прервался.
        Мужчины в кокон-рубке спейсера «Незаметный» смотрели друг на друга и молчали, размышляя над тем, что услышали. Потом Сосновский сказал без всякого выражения:
        - А ведь господин Пурвис под «кем-то» подразумевал нас.
        - Пусть попробует ликвидировать, - угрюмо усмехнулся Калаев. - Полковник Куличенко неплохой оперативник, голова у него варит, и он, по всей видимости, действительно связан с Демоном-Оскаром, но ему с нами не справиться. Кишка тонка!
        - Тем не менее он способен сильно осложнить нашу жизнь.
        - Переживем, не таких противников побеждали. Главное - не пустить козла в огород, то бишь Джадда во власть. Что скажешь, эксперт?
        - Эта запись очень важна, - тихо произнес Игнат. - Куличенко открыто признался в том, что контактирует с Демоном, а Джадд контролирует эту связь. Нужно сделать копии и дать послушать тем, кто нас поддерживает: Нкуву, Конюхову, Саковцу. Кроме того, считаю необходимым упрятать запись в зашифрованном виде в инках ВКС, УАСС и СЭКОНа. Чтобы в нужный момент извлечь ее оттуда и продемонстрировать суду.
        - Зачем прятать запись в Умниках? - не понял Калаев. - У нас же будут копии.
        - Обладатели копий, как и все люди, смертны, - тем же невыразительным голосом сказал Игнат. - Мы тоже. Возможно, мы недооцениваем угрозы. Вспомните нашего Спящего Демона. Если он во сне натворил столько дел, то что было бы, проснись он?
        - Ну, это уже не секрет. Демон-Оскар хорошо порезвился в поясе внешних планет, так что мы знаем, на что способны «джинны».
        - Это цветочки, комиссар, детские шалости, так сказать. Родившийся «джинн» пока еще ребенок, но он растет. Если им начнут управлять холуи Джадда, будет беда.
        - Разве им не управляет Оскар Файнберг?
        - Проанализируйте поведение Демона: сознание Оскара включается спорадически, к нашему счастью, на короткое время, после чего «джинн» и проявляется физически в тех точках пространства, куда направляет его воля Оскара. Кстати, вы хотели вычислить его очередное пришествие.
        - Он побывал в пяти местах, где работали или отдыхали приятели Оскара, точнее, приятельницы. - Калаев криво усмехнулся. - У знаменитого гонщика, как выяснилось, уйма поклонниц в Солнечной системе. В поясе внешних планет остались еще три его девицы, с которыми он изредка проводил время: на Тритоне, на Миранде и на Ганимеде.[28] Мы готовимся перехватить Демона одновременно на всех трех спутниках.
        - А где находятся остальные его поклонницы?
        - На Земле. - Калаев помолчал. - На Марсе. Ты хочешь сказать, что он рванет на Землю?
        - Я просто размышляю. Почему он действительно не ринулся на Землю? Что его остановило?
        - Может быть, не что, а кто? - вставил слово Сосновский.
        Игнат посмотрел на него поощряюще.
        - Куличенко! - стукнул себя по колену кулаком Калаев. - После их встречи на Мимасе Паша сумел установить с ним связь и велел ждать!
        - Вряд ли он может приказывать «джинну», что делать, - усомнился Сосновский. - Даже через сознание Оскара. Механизм связи человека с негуманским роботом мне лично неизвестен. Воли одного человека недостаточно.
        - Это если взять уже созревшего «джинна», запрограммированного хозяевами. Случай с Оскаром иного плана, его сознание вполне могло послужить программой для родившегося с «чистым листом» памяти «джинна».
        - Душой, что ли?
        - О душе речь не идет. Такие люди, как Оскар Файнберг, вряд ли являют собой образец душевной теплоты, добра и любви. Будем считать, что Демон-Оскар еще не созрел как инструмент воздействия на реальность и еще учится.
        - Все равно я не понимаю, чего ждет эта камарилья во главе с Джаддом.
        - Момента, - тяжело сказал Игнат, пригладив череп. - Они ждут удобного момента. Сценарий нам понятен, осталось вычислить момент атаки и упредить.
        В рубке спейсера наступила тишина.
        Глава 13
        А ВОТ И Я!
        Момент, когда у них кончилась еда, наступил внезапно. Селим, заглянувший в сумку с припасами, которыми их снабдил еще староста деревни полюсидов, пошарил в ней с некоторой растерянностью, достал флягу с водой, взболтал ее и сказал с коротким смешком:
        - Похоже, мы переходим на экономный рацион: глоток воды в день плюс пару глотков воздуха. Если, конечно, не отыщем чего-нибудь, что можно употребить в пищу.
        Артем, давно ощущавший голод, с трудом проглотил слюну.
        - Мы нигде не видели ни животных, ни растений. Песок, скалы, пыль… Такое впечатление, что здесь никогда не было биологической жизни.
        - Так оно и есть. Жизнь мира Червей имеет… имела другую базовую основу, хоть и углеродно-азотную, но не белковую, не органическую. Живыми существами здесь были кристаллические мультиплеты с «плавающей» осью симметрии на основе кремний-ванадиевых соединений. К тому же надо учитывать два важнейших фактора существования такой жизни: холодный ядерный синтез и нецелочисленная размерность пространства. Во времена расцвета цивилизации Угаага пространство их мира имело три с половиной измерения. Это теперь оно «скатилось» до трехмерной евклидовости, позволяющей нам, кстати, ориентироваться, дышать и свободно передвигаться.
        - Тогда мы скоро умрем от голода, - констатировал Артем, подумав о судьбе пропавших без вести. - И никого не найдем. Если Ульрих и Зари-ма тоже перенеслись сюда, то они давно…
        - К черту твои умозаключения, гриф! - рассердился Селим. - Кажется, зря я тебя взял с собой. Я уверен, что они живы. В музее, кроме оружия и скафандров, я искал пищевой синтезатор, а поскольку его там не оказалось, значит, синтезатор сейчас у наших беглецов. Они были в музее и забрали его с собой.
        Артем промолчал, глядя на осточертевший пустынно-каменистый ландшафт «планетопузыря» Червей с торчащим неподалеку «коровьим соском» приемника энергии. Селим хмыкнул, похлопал спутника по спине, проговорил с отеческой заботой:
        - Не размякай, парень. Потеряешь надежду - потеряешь…
        - Жизнь?
        - Хуже - любовь. Зари-ма где-то ждет тебя. Загляни в свое сердце и услышишь ее зов. Что касается жизнеобеспечения, положение наше не безнадежно. Я вспомнил, что кроме ксеномузея Черви имели нечто вроде ксенозаповедника, куда свозили животных с открытых ими миров. Не уверен, что заповедник сохранился, но шанс есть.
        Артем молчал.
        - Кроме того, этот заповедник мог найти и Ульрих, - добавил фон Хорст.
        Артем с усилием вышел из меланхолического транса, расправил плечи.
        - Простите, Селим… я захандрил… это больше не повторится. Давайте искать этот ваш заповедник. Возможно, наши ребята и в самом деле находятся там.
        - Поехали, - будничным тоном сказал Селим. - Тут неподалеку располагается исследовательский центр Червей, нечто вроде нашей центральной базы Даль-разведки, завернем туда на минутку, а потом отправимся искать заповедник. Идет?
        - Черви имели Даль-разведку?
        - Родственную ей систему. Во всяком случае, существовал какой-то технический комплекс посыла Червей на Полюс и принимающий экспедиции обратно. Туда мы сейчас и полетим, это всего три часа лета на нашем «пегасе».
        - Поскакали, - решительно сказал Артем, чувствуя прилив сил. Надежда снова вспыхнула в душе молодого человека, заставив его переоценить свое отношение к себе и к миру вокруг. Зари-ма ждала его. Жизнь продолжалась.
        Селим спрятал усмешку: сеанс передачи энергии прошел успешно, парень ожил, - и первым полез в люк чедома.
        Как и в прошлый раз, угаагский кибер помчался к цели напрямую и снова как бы повис в светящейся сиреневой пустоте, чтобы через три часа полета вынырнуть из нее у поверхности «планетопузыря» над тем районом, куда стремился попасть Селим фон Хорст.
        Сразу стало видно, что они не промахнулись.
        Местность вокруг «кактуса» приемника энергии, символизирующего наличие под ним города Червей, густо поросла удивительным лесом, растениями которого служили белоснежные «птичьи перья» стометровой высоты, гигантские прозрачно-стеклянные «стрекозиные крылья», длинные коленчатые хлысты грязно-зеленого цвета, похожие на стволы бамбука, и пушистые серебристые вздутия, напоминающие огромные грибы-дождевики поперечником до трехсот метров.
        - Что это?! - удивился возбужденный Артем.
        - Батюшки-светы! - проговорил фон Хорст с не меньшим удивлением. - Будь я проклят, если это не интрузия!
        - Не понял…
        - Это след «джинна»! Такие «леса» когда-то вырастали на Земле во времена пробуждения Спящего Демона, за которым гонялся твой дед. Неужели Червям удалось переправить сюда с Полюса одного из них?!
        Ответить Артем не успел.
        В зарослях чудовищного «леса» сверкнула неяркая вспышка, и выметнувшийся из-за «птичьего пера» алый лучик чисто срезал бок чедома, как нож - шляпку гриба.
        - Дьявол! - выругался Селим. - Эт-то еще что такое?!
        Аппарат дернулся, стал косо валиться вниз.
        Луч лазера стегнул воздух еще раз, снес чедому корму.
        Свет перед глазами Артема померк: инк чедома, или то, что его заменяло, отключил своих пассажиров от видеосистемы.
        Селим выдохнул сквозь зубы энергичное проклятие, и Артем почувствовал его гнев и ярость, волной обрушившиеся на обалдевшего угаагского кибера и заставившие его работать еще некоторое время.
        Чедом сделал кульбит, две петли, рыскнул вправо-влево, так что лазерный луч миновал его, и вломился в заросли серебристо-стеклянного «леса», проделал в каменисто-песчаной почве длинную рваную борозду, остановился.
        Оглушенный ударом Артем не сразу пришел в себя, потом почувствовал, что его дергают за ногу, и стал вылезать из конвульсивно сжавшегося «желудка» - кабины чедома.
        Селим помог ему выбраться, поднес палец к губам, прислушиваясь к чему-то. В руке он держал пистолет - плазмер, найденный в музее Червей и заряженный чедомом. На поясе Артема висел такой же плазмер.
        Он тоже ушел в слух, но ничего не услышал. Вокруг царила мертвая тишина. Воздушные течения внутри «планетопузыря» если и возникали, то ненадолго и несильные, поэтому ветер не шевелил перистые «растения леса», не передвигал барханы и не поднимал пыль. Скалы и камни в этом мире рассыпались в песок лишь от времени.
        Чедом выглядел так, будто его разрубили гигантским топором с целью анатомического изучения. Как ему удалось приземлиться и уберечь пассажиров от гибели, было непонятно.
        Артем покачал головой, сочувствуя инку аппарата, поймал взгляд Селима и снял с пояса свой плазмер.
        - Сюда кто-то движется, - быстро прошептал полковник. - На таком же чедоме. Это скорее всего наши, но лучше перестраховаться. Спрячемся. Ты за тем «грибочком», я за этим «пером».
        Они разошлись с тем расчетом, чтобы видеть сбитый чедом и заросли «леса» вокруг. С минуту ничего и никого не было слышно и видно. Потом между «стрекозиным крылом» и кустом «бамбука» мелькнул знакомый силуэт угаагского кибера с растопыренными суставчатыми лапами. Некоторое время чужой аппарат прятался за «деревом», изучая обстановку, и медленно двинулся к остаткам чедома землян, завис над ним. Из брюха аппарата выдвинулась перепонка, на которой сидел, свесив ноги вниз, человек в точно таком же бело-пушистом трико, что добыли себе Артем и Селим. Это был Ульрих Хорст, заросший редкой рыжеватой щетиной, худой и бледный, но живой и здоровый, с азартным огоньком в глазах. В руке он держал необычной формы пистолет с округлой насадкой на стволе в форме фасетчатого глаза, бросающего радужные высверки. Очевидно, это и был тот самый лазер, луч которого поразил чедом путешественников. Артем, затаив дыхание, ждал, что вслед за Ульрихом появится Зари-ма, но, к его разочарованию, из чедома больше никто не вышел.
        - Привет, внучек, - раздался приглушенный голос полковника. - Рад видеть тебя в полном здравии.
        Ульрих мгновенно повернулся на голос и выстрелил.
        Алый лучик срезал «птичье перо», за которым прятался Селим, и оно с хрустом и грохотом рухнуло на соседние «деревья», сбив несколько «бамбуковых» хлыстов.
        - Полегче, внучек, полегче. - Селим фон Хорст выступил из-за «пня» с плазмером в руке. - Это я, твой дед.
        Несколько мгновений Артему казалось, что Ульрих сейчас выстрелит еще раз, и приготовился открыть огонь на упреждение. Но внук полковника наконец овладел собой, признал деда и опустил оружие.
        - Дед?! Ты здесь?! Ты жив?!
        - Жив, жив, - проворчал полковник, вставляя плазмер в петлю на ремне. - Что это ты вздумал палить по нашей машине? Чем она тебе не понравилась?
        - Я не знал… - пробормотал Ульрих без всякого раскаяния в голосе. - Я думал… тут еще кто-то…
        - А где Зари-ма? - спросил Артем, выходя из-за укрытия.
        Ульрих вздрогнул, обернулся, вскидывая лазер.
        - Артем?! И ты здесь?!
        - Как видишь. Мы решили попытаться отыскать тебя и мою… девушку. Ты ее не видел?
        - Н-нет, - сказал Ульрих с запинкой, и эта запинка подсказала Артему, что его бывший напарник врет. В душе поднялась радость пополам со страхом. Если Ульрих встречал Зари-му, то почему не сказал правды? Если не встречал, почему запнулся?
        Очевидно, те же мысли бродили и в уме Селима. Полковник покачал головой, подходя к сидящему на своеобразном сиденье внуку.
        - Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь, внучек. Она должна быть здесь. И ты должен был ее встретить.
        Глаза Ульриха потемнели. Он упрямо нагнул голову, сказал с каким-то странным вызовом:
        - Ни с кем я не встречался. Зато нашел кое-что очень интересное и перспективное.
        Селим встретил вопрошающий взгляд Артема, ответил ему глазами: не суетись, все выяснится.
        - Значит, девушку ты не встречал. Это скверно. По моим расчетам, она должна быть здесь, на Угаага. Надеюсь, ты не откажешься помочь нам отыскать ее. Так, говоришь, что ты там нашел, перспективное?
        Ульрих оживился, спрыгнул на землю.
        - Не поверите! Под этим насекомьим «лесом» на глубине двухсот метров… - Он сделал паузу. - Сидит «джинн»!
        Артем с недоверием посмотрел на бывшего напарника, потом на озадаченного, но не потерявшего хладнокровия Селима.
        - Я чувствовал, - хмыкнул полковник. - Я чувствовал источник энергии, но не оценил его происхождение. Червям-таки удалось перетащить одного из роботов к себе домой. Только им это не помогло. - Он глянул на торжествующе-возбужденного поручика. - Ты уверен, что это боевой робот с Полюса?
        - Я с ним контактирую! - гордо объявил Ульрих. - Хотите, продемонстрирую?
        Селим и Артем переглянулись.
        - Задержимся на часок? - предложил Селим.
        Артему не терпелось отправиться на поиски Зари-мы, но он понял, что у полковника сложился какой-то план, и возражать не стал.
        - Разве что на часок.
        - Поехали. - Ульрих снова залез на язык подъемника. - Кабина у этого урода тесная, но мы уместимся. Если бы вы знали, чего мне стоило убедить его меня слушаться.
        - Постой, - вспомнил Селим. - Перекусить бы сначала. Ты случайно в музее не находил пищевого синтезатора? Ведь это ты там был до нас?
        - Вы хотите есть? - обернулся Ульрих. - Синтезатор у меня, но… - он смутился. - Выдает только воду и клетчатку. Я не смог настроить его должным образом. Все-таки его делали не люди.
        - Что ты подразумеваешь под клетчаткой?
        Ульрих залез внутрь чедома и вытащил ребристую чашу диаметром в полметра, с выступами, щелями, рядами круглых дырок и одним большим отверстием, в которое можно было засунуть кулак.
        - Эта инопланетная скатерть-самобранка варит какую-то кашу. Я попробовал - съедобно.
        Ульрих сунул руку в отверстие синтезатора.
        Внутри щелей и рядов дырок вспыхнули разноцветные огоньки. Что-то зашипело, защелкало. С тихим звоном из дна чаши вылепился сизый пузырь, стал расти и превратился в желтый горшок с дымящейся, коричневой, желеобразной, с белыми зернами, массой.
        Селим с подозрением понюхал «кашу».
        - Ты уверен, что она не была съедена до нас?
        Ульрих подцепил пальцем кусочек желе, сунул в рот, прожевал и проглотил.
        - Не сомневайтесь, не отрава. Я уже два месяца ею питаюсь.
        Селим и Ромашин снова переглянулись.
        - Очевидно, время в мире Червей течет быстрее, - предположил Артем.
        - Похоже, что так. - Селим зачерпнул ножом Ульриховой «каши», лизнул. - Действительно, клетчатка. Нечто среднее между соломой и горохом. Присоединяйся, гриф, досыта не наедимся, но желудок набьем. Потом по свободе я попытаюсь наладить этот иноземный агрегат.
        Они съели всю кашу, изготовленную «скатертью-самобранкой» неизвестного происхождения, сделали по глотку воды, синтезированной ею же, - пресная, чистая, безвкусная, - и полезли в нутро чедома вслед за Ульрихом. Однако в отличие от сбитого младшим Хорстом этот кибер не предлагал шлемы для видеообзора, и управлял им Ульрих с помощью каких-то коленчатых рычагов, торчащих из панели в торце кабины. Да и кабина выглядела иначе - почти как рубка земных летательных аппаратов, хотя и без кокон-мониторов. По-видимому, инк чедома создал эту обстановку в соответствии с желанием пилота, то есть Ульриха, и сохранял интерьер даже в его отсутствие.
        Пассажиры с трудом уместились в тесной кабине за спиной Ульриха, прижимаясь боками. Из стены перед пилотом выдвинулся тубус наподобие бинокля, Ульрих прижался к нему лицом, взялся за рукояти, и по изменению веса пассажиры поняли, что угаагский кибер взлетел.
        Пока летели, Артем старался не думать о Зари-ме, но девушка упорно стояла перед глазами как живая, и он ничего не мог с собой поделать. Ему даже показалось, что он слышит ее мелодичный печальный голос. Однако в этот момент, совершив очередной поворот, чедом прибыл на место, и Ульрих снял руки с рычагов управления.
        - Все, прибыли.
        Они по очереди вылезли на язык подъемника, опускавшего пассажиров по одному, и спрыгнули на пол куполовидного подземелья с блестящими, как лед, стенами. Потолок подземелья был черного цвета и казался закопченным, пол напоминал растрескавшийся слой льда. А посреди подземелья слабо тлело гигантское, наполовину серое, потухшее яйцо внутри ажурного кокона из какого-то крупнопористого багрового материала. Яйцо вырастало из неприятного на вид складчатого розового вздутия, напоминающего коровье вымя. Одного взгляда на это яйцо было достаточно, чтобы воскресить в памяти картину годичной давности, когда Артем и Хорст-старший впервые увидели в ковчеге гиперптеридов «законсервированного», но еще вполне дееспособного «джинна».
        - «Джинн»! - озадаченно сказал Селим.
        - Я же говорил! - обернулся Ульрих. - Конечно, он сильно исхудал и почти не шевелится, энергии много потерял, но еще наверняка способен на отдачу. Давайте попробуем втроем его активировать.
        - Если он проснется - разнесет здесь все в пыль, на атомы!
        - Ничего не разнесет, он смирный. Зато если мы заставим его нас слушаться, это будет эпохальное событие! К тому же только «джинн» и может вернуть нас обратно на Полюс.
        - Насчет эпохального события я сомневаюсь. - Селим бросил на кокон «джинна» критический взгляд. - Парень, похоже, действительно еле дышит. Да и на Полюс нас вряд ли отправит, для этого у него не хватит сил.
        - А вы спросите у него сами.
        - Ты думаешь, он нас поймет?
        - Я же с ним разговаривал.
        - Ну-ка, покажи, как тебе это удается.
        Ульрих достал свой суперлазер, подошел к яйцу «джинна» поближе, крикнул:
        - Эй, спящий, проснись!
        Ответом ему была тишина. Нижняя часть кокона продолжала испускать пепельное свечение и течь сама сквозь себя, верхняя - темная - по-прежнему оставалась непрозрачной, твердой, мертвой.
        - Отзовись, урод! - Ульрих выстрелил в нижнюю часть яйца сквозь одно из отверстий ажурного кокона, оплетающего яйцо.
        Никакой реакции.
        - Ты же говорил, что контактируешь с ним, - хмыкнул Селим.
        Ульрих смутился.
        - Иногда он капризничает… Ничего, сейчас я заставлю его ответить!
        Он поднял лазер.
        - Не торопись, малыш, - покачал головой Селим. - Я бы не советовал тебе связываться с ним. Бесперспективное это дело. - Он прищурился. - Или ты все еще надеешься доставить «джинна» на Землю на радость своему боссу? Ведь это Пурвис Джадд дал тебе задание заставить какого-либо «джинна» подчиниться ему, пообещав золотые горы?
        Ульрих набычился, глаза его угрожающе сверкнули.
        - Не знаю я никакого Джадда! Мы говорили о «джиннах» с моим другом Павлом Куличенко, и он советовал… хотя зачем я это вам говорю? Я сам заставлю «джинна» подчиняться! И он будет служить мне, а не какому-то там Курвису Джадду! Просто… втроем у нас получилось бы наверняка…
        Селим снова покачал головой, сожалеюще и удрученно.
        - Не я тебя воспитал, внучек. Тараканы у тебя в голове, а не идеи. Большая власть требует большой ответственности, а уж тем более власть над реалиями мира. Ты к ней не готов. И про то, что девочку не встречал, сказал неправду. Может быть, ты неправильно себя повел с ней и она убежала?
        Ульрих бросил косой взгляд на Артема, криво улыбнулся.
        - Она психованная… я пошутил, а она… взбеленилась… к тому же у нее есть защитник. И вообще она не та, за кого себя выдает.
        - Что значит - не та? - заинтересовался Селим.
        - И что значит - у нее есть защитник? - с угрюмым сомнением сказал Артем.
        Ульрих хихикнул.
        - Встретите - поймете. Вас ждет большой сюрприз.
        - Объясни.
        - Чтобы вы потом обвинили меня в предвзятости и аморальности? Не буду. Найдете эту взбалмошную полюсидку и убедитесь.
        - Поосторожнее с определениями, - сдерживаясь, сказал Артем, переживая одновременно с гневом прилив радости: Зари-ма была жива и находилась здесь! - Ты оскорбляешь не только Зари-му.
        - Подумаешь, - скривил губы Ульрих. - Было бы кого оскорблять. А что ты сделаешь, гриф? - Он окинул Ромашина пренебрежительным взглядом. - Отшлепаешь? Не удастся! Я тоже кое-какие приемчики знаю.
        - М-да! - сказал Селим с осуждающей интонацией. - Связь с Пашей Куличенко не пошла тебе на пользу, малыш. Будет жаль, если ты и дальше станешь плясать под его дудку. Однако это твой выбор, тебе и отвечать. Скажи только одно: где искать девочку?
        Ульрих положил пальцы на рукоять лазера, поглядывая то на деда, то на Артема, то на кокон «джинна». Артем приготовился выхватить плазмер, но молодой ксенолог, специалист по цивилизации Угаага и вместе с тем поручик контрразведки не стал демонстрировать ковбойские приемы с выхватыванием револьвера.
        - Ищите сами, если хотите. Здесь в пузыре есть одно местечко, где Черви разводили каких-то животных, по-моему, она там. Я хотел этот заказник посетить, но эта ненорма… эта нервная особа меня не пустила. Так вы поможете мне? Все-таки это единственный шанс выбраться отсюда.
        - Ошибаешься, - проворчал Селим. - Где-то недалеко отсюда располагается центр переброски Червей на Полюс. Попробуем его реанимировать.
        - В таком случае на меня не рассчитывайте, да и я обойдусь без вашей помощи. Но предупреждаю - не мешайте мне! - Ульрих снова дотронулся до рукояти лазера. - А подруга твоя, гриф… - Он замолчал, увидев окаменевшее лицо Артема. Бледно улыбнулся. - Впрочем, сам увидишь.
        Артем заставил себя успокоиться, отвернулся.
        - Занимайся своим делом, - сказал Селим, - никто не собирается тебе мешать. Хотя, на мой взгляд, это напрасная трата времени. Мы же займемся своими. Не одолжишь свой транспорт на пару часов?
        Ульрих хотел возразить, но наткнулся на изучающий взгляд деда, вздрогнул и махнул рукой.
        - Берите, только не забудьте пригнать обратно.
        - Поехали, Ромашин, - кивнул Селим, направляясь к чедому. - Я знаю, где находится заповедник Червей, мы доскачем туда за час.
        - А если он… разбудит «джинна»? - понизил голос Артем, кивая на удалявшегося напарника.
        Селим оглянулся.
        - Вряд ли, «джинн» еле дышит, а разбудить его можно, только проникнув в программатор, так сказать, в мозг. Это было по силам только Зо Ли.
        Перед тем как залезть в кабину чедома, Артем тоже оглянулся.
        Ульрих Хорст в задумчивой позе стоял перед гигантским яйцом «джинна» и играл рукоятью лазера. На соотечественников он больше ни разу не посмотрел.
        Глава 14
        КОМУ ВЫГОДНО
        Двадцать второе декабря началось для Кузьмы Ромашина с неприятного известия: с отчетом о проделанной работе и о планах ЧК его срочно вызвали в бюро расследований СЭКОНа.
        Поскольку он дни и ночи проводил не дома, а в штабе ЧК на Марсе или на борту одного из спейсеров погранслужбы, Кузьма не мог посоветоваться по этому поводу с женой или с друзьями, поэтому ограничился тем, что позвонил отцу и коротко сообщил ему о вызове.
        Игнат прореагировал на это быстро и резко:
        - Не торопись! Ты сейчас где находишься?
        - В штабе.
        - Дай мне десять минут на развертку «эшелона». Вылетишь в Брюссель, только когда я разрешу.
        - Но вызов срочный!
        - Подождут.
        Связь прервалась, Игнат отключил линию. Пожав плечами, Кузьма подсоединился к сети «спрута», обслуживающей всю развернутую систему ГО, и продолжил работу с подчиненными, отвечающими за свои зоны контроля ситуации. Игнат же, находившийся дома под Волоколамском, вызвал Калаева, как раз прибывшего на финиш-базу УАСС на Меркурии:
        - Срочно пошли Потапова с обоймой в Патфайндер для сопровождения Кузьмы! Его вызвали в бюро расследований СЭКОНа, якобы для отчета, но я уверен, что Фарина не знает о вызове. Она могла бы связаться с Кузьмой напрямую. И дай проводку всей траектории Кузьмы до терминала Брюсселя.
        - Принял, - лаконично сказал Калаев, отключая связь.
        Игнат посидел с минуту перед свернувшимся в световую нить виомом, мысленно перебирая в памяти пункты посадки-высадки сына, где его могли бы перехватить некие силы, заинтересованные в исчезновении начальника ЧК. База погранслужбы в Патфайндере не имела собственной станции метро, поэтому Кузьме предстояло покинуть территорию базы, дойти до городского терминала метро, сесть в кабину и выйти из кабины метро СЭКОНа в Брюсселе. В принципе перехватить его можно было на любом участке траектории движения, с большим или меньшим риском. Однако самым неожиданным вариантом являлся захват руководителя ЧК в здании СЭКОНа, охраняемом по высшему разряду службой VIP-охраны, где никто не ждал нападения. Посетители отделов и комитетов СЭКОНа чувствовали себя здесь уютно, комфортно, свободно и расслаблялись, зная, что здание Всеземной службы социально-этического контроля - одно из самых безопасных мест на Земле.
        - Да! - сказал сам себе Игнат и начал собираться.
        Через две минуты он в сопровождении витса-телохранителя мчался к станции метро Волоколамска на личном пинассе. По пути предупредил Калаева о возможности прямого физического уничтожения Кузьмы - если планы Джадда вдруг изменятся и он не станет пытаться закодировать Кузьму. Калаев ответил, что запустил императив «сопровождение А», что означало подключение к охране определенного лица всех тревожных служб и компьютерных баз. Игнат слегка успокоился. Но потом ему пришла в голову неожиданная мысль, и он снова вызвал начальника особого отдела:
        - Володя, немедленно подключи к операции кого-нибудь из ветеранов, работающих в СЭКОНе, кому доступен Умник! Паша Куличенко вполне способен перебросить мостик из финиш-кабины СЭКОНа куда-нибудь в тупичок, где Кузьму и будет ждать группа захвата! Понял?
        - Это очень трудно сделать технически.
        - Трудно, но выполнимо. Джадд никогда не упустит шанса, какой бы он крошечный ни был.
        - У нас там работает Лапарра, подключу его. - Калаев вышел из зоны слышимости.
        Игнат представил, как по тревоге поднимаются один за другим боевые порядки сил безопасности, и мрачно усмехнулся. Вряд ли господин Джадд знал о существовании второго уровня СБ, отвечающего за человечество в целом, а не за отдельный социально-экономический регион. Хотя, с другой стороны, и он имел возможность манипулировать огромными финансовыми, энергетическими потоками и техническими ресурсами.
        Калаев вышел на связь, когда Игнат был уже в здании СЭКОНа:
        - Лапарра уже работает, пытается взломать сервер охраны метро СЭКОНа. Но для этого нужно время.
        Игнат вспомнил бывшего комиссара службы безопасности Яна Лапарру, с которым он много лет назад таранил «джинна», и его рыжеватого молчаливого сына Вилора, пошедшего по стопам отца и служившего теперь в особо секретном подразделении контрразведки.
        - Я иду к нему.
        - Седьмой горизонт, модуль сорок один.
        Игнат сел в лифт и через полминуты вышел в светлый коридор седьмого этажа здания, где располагались технические и вспомогательные службы СЭКОНа. Рация в ухе заговорила голосом Кузьмы:
        - Отец, мне пора. Задержка может показаться подозрительной, а секретарь комиссии по расследованию ждать не любит.
        - Потерпи еще пару минут и выходи. В случае чего сошлешься на объективную занятость. Мы тебя поведем, но, как говорится, на бога надейся, а сам не плошай. Удачи, сынок!
        Кузьма хмыкнул, его баритон уплыл в шумы эфира, закончился щелчком отбоя контроля связи.
        Дверь под номером «41» бесшумно скользнула в сторону, Игнат вошел в рабочий модуль Вилора Лапарры, представляющий в настоящий момент поляну в чащобе хвойного леса - так был настроен видеопласт кабинета. Хозяин модуля сидел в кокон-кресле служебного монитора и на визитера не обратил внимания. Только слабо шевельнул рукой, указывая на соседнее кресло.
        Игнат сел, упаковался и стал видеть всю сложную систему связей тревожных служб, окутывающую Землю. По желанию он мог внедриться в любой узел системы и стать свидетелем разворачивающихся в этом узле событий. Точно так же в данный момент операторы особого отдела вели Кузьму Ромашина, организуя эшелон защиты. В отличие от них Вилор Лапарра занимался другими делами, а именно - пробивал брешь в защитных бастионах Умника СЭКОНа, чтобы извлечь нужную информацию, но и он имел доступ к сети «спрута» и работал с оглядкой на других операторов, чтобы корректировать свои поиски в соответствии с изменением обстановки.
        - Есть! - послышался его лишенный эмоций мысленный голос, «окрашенный» модемом линии в цвета «своей» команды. - Все кабины станции метро СЭКОНа замкнуты на кольцо, имеющее сбросовую нишу в неконтролируемую зону.
        - Где находится ниша? - раздался голос Калаева.
        - Трудно сказать. Она энергетически независима и может располагаться в любом районе Земли или на других планетах.
        - Паша Куличенко должен иметь свой тайный бункер неподалеку, чтобы удобно было работать.
        - Я попробую поковыряться в их сети, но она защищена не слабее сети Правительства. Потребуется время.
        - У нас его нет.
        - Игнат, что посоветуете делать? Может, Кузьме не стоит пользоваться тайм-фагом СЭКОНа? Пусть летит с пограничниками на их катере.
        - Поздно, он уже в пути. Вилор, нельзя ли каким-нибудь образом нейтрализовать кольцо съема на короткое время?
        - Я уже подумал об этом. Ваш отец когда-то решал подобную проблему, я воспользуюсь его опытом - попробую «закоротить» кольцо виртуальным посылом двойника. Оно должно сработать как на реальное физическое лицо и отсоединиться. Спецы, которые программировали кольцо, должны понимать, что если оно будет подключено постоянно, его рано или поздно засекут.
        - Действуй!
        Игнат перестал интересоваться работой инкера[29] и вошел в линию оператора, ведущего Кузьму. Он увидел зал станции метро Патфайндера с рядами хрустально сверкающих колонн. Поток пассажиров, желающих за одно мгновение переместиться в другое место Солнечной системы, вливался в зал и разбивался на редеющие ручейки, которые в свою очередь таяли и испарялись внутри колонн. Впереди мелькнула спина Кузьмы Ромашина, одетого в серо-синий «уник». Витс охраны шел рядом, готовый прикрыть хозяина, но Игнат знал, что для профи снайпер-команды, специализирующейся на захвате людей, такие витсы-телохранители не помеха. Спасти от захвата ведомого ею человека могла только такая же снайпер-команда антитеррора с подключением инк-системы типа «эшелон».
        Кузьма и витс вошли в кабину метро.
        Игнат переключился на зал станции метро СЭКОНа, где стояли ряды таких же хрустально-бликующих и вместе с тем непрозрачных колонн.
        - Запускаю вирус! - предупредил Лапарра. - Надеюсь, нас они вычислить не успеют.
        Секунда, другая, третья…
        Одна из кабин-колонн в зале налилась молочно-белым свечением и потухла. Зато из соседней вышли Кузьма Ромашин с охранником и не спеша двинулись к пронзающим лифтам.
        - Порядок! - донесся голос Калаева. - Дальше его прикроют парни Потапова. Однако я рекомендую ему возвращаться другим путем - через орбитальный лифт и на борт «Незаметного». Командир предупрежден.
        - Согласен, - ответил Игнат.
        В зале метро СЭКОНа в это время началась тихая паника. К потухшей колонне подбежали трое людей в форме технического персонала станции, взломали дверь. К ним присоединился четвертый с каким-то сложным агрегатом на антиграве.
        - Уходи из сети, Вилор! - встревожился Калаев. - Они ищут хакера.
        - Пусть ищут, - со смешком отозвался Лапарра. - Поздно спохватились, я уже скачал все, что было нужно, и обеспечил некоммутативный отход. Теперь пусть Паша ломает голову, что произошло и как восстановить вход в свой тайм-фаговый аппендикс. Постараюсь определить, где он находится.
        - Будь осторожен, полковник.
        - Не первый раз замужем, генерал.
        Раздался чей-то смешок. Переговоры начальника особого отдела и засекреченного агента слушали сейчас по крайней мере трое: Игнат, оператор связи «эшелона» и кобра Потапов, сопровождающий Кузьму Ромашина.
        - Можешь давать отбой «эшелону», - сказал Игнат, перед глазами которого в узле визуального контроля маячила спина сына, идущего по коридору СЭКОНа. - Они не посмеют напасть, слишком много свидетелей.
        - Не стоит расслабляться… - начал Калаев, помолчал немного и быстро добавил: - Демон только что замечен у Нептуна! Я мчусь туда, присоединяйся. Встретимся на борту «Гепарда».
        - Лечу! - коротко ответил Игнат, выбираясь из кокон-кресла, пожал руку Лапарре и выбежал в коридор, к лифту.

* * *
        Тритон является самой крупной луной Нептуна. Его диаметр равен двум тысячам восьмистам километрам. Вокруг Нептуна он вращается в противоположную сторону по отношению ко всем большим планетам Солнечной системы. Некоторые участки Тритона покрыты коркой розового льда, похожего на ажурную накипь. Розовый цвет льду придают органические примеси, выбрасываемые вулканами из недр планеты.
        Имеются на его поверхности и метеоритные бассейны, и вулканические кратеры, возвышенности и впадины, а также наряду с гигантскими ледяными катками - глубокие озера темной густой жидкости и целые океаны жидкой грязи фиолетово-коричневого цвета. Самое удивительное, что эти озера и океаны не замерзают даже при той температуре, какая царит на Тритоне, - от минус двухсот десяти до минус двухсот сорока градусов по Цельсию.
        Вулканы Тритона необычные: они извергают либо ледяную «лаву» низкой вязкости, либо пузыри жидкого азота, либо газы - тот же азот, водород, гелий, метан.
        Азотная атмосфера Тритона хоть и простирается от его поверхности на восемьсот километров, однако ее плотность в миллионы раз меньше плотности земной на уровне моря. Поэтому она не мешает астрономам и физикам заниматься исследованиями Нептуна и звезд, а жителям небольших купольных поселков любоваться огромной планетой с пятью кольцами и десятком спутников, самый маленький из которых - Гном имеет диаметр всего в семь километров, а самый большой (после Тритона) - Протей - четыреста двадцать.
        Нептун с поверхности Тритона очень красив - эдакая тяжеловесная громада густо-синего цвета с фиолетовыми тенями, с голубыми и белыми прожилками и перьями облаков. Синий цвет планеты объясняется присутствием в его атмосфере - которая состоит в основном из водорода и гелия - метана. Ветры и воздушные течения со скоростью в шестьсот пятьдесят километров в час взвихривают перистые облака замерзшего метана при температуре минус двести двадцать градусов и создают удивительную струйно-сетчатую структуру верхних слоев атмосферы, красота которой восхищает не только романтически настроенных туристов, но и старожилов Нептуна.
        Однако прибывшим к Тритону на кораблях службы безопасности и погранслужбы оперативникам Калаева было не до любования красотами самого спутника и Нептуна. Демон был замечен наблюдателями еще в полутора миллионах километров от синей планеты, при попытке «пощупать» автоматическую станцию болидного патруля, изучающую комету Миеко. Уничтожив станцию, то есть превратив ее в сросток пуха, мха и колючек, Демон, по расчетам наблюдателей, подался в сторону Нептуна. А так как в одном из поселков на Тритоне под названием Голливуд отдыхала молодая особа по имени Ираида, с которой не раз встречался Оскар Файнберг, следовало ожидать появления Демона именно над этим поселком.
        Спейсер службы безопасности «Тандерболт» прибыл к Тритону первым и развернул все свои поисковые системы, а также сеть зондов с датчиками излучений и полей. Спейсер погранслужбы «Гепард» появился у Тритона чуть позже и тихо приземлился, точнее, приледнился у поселка Голливуд в режиме «инкогнито». Его задачей была попытка контакта с Демоном либо его уничтожение с помощью всех имеющихся на борту средств.
        Кроме экипажа из семи человек во главе с командиром Ярошевичем на борту спейсера находились специалисты ИВКа - контактеры и ксенологи, представитель СЭКОНа, спецгруппа Калаева, сам начальник особого отдела и Игнат Ромашин. В свою очередь в состав спецгруппы входили не только высокопрофессиональные оперативники, мастера воинских искусств и рукопашного боя, но и техники, инженеры витс-систем, инкеры и эксперты-универсалисты, физики и математики. Они должны были дать рекомендации - как действовать команде спейсера, если ни договориться с Демоном, ни захватить, ни уничтожить его не удастся. Впрочем, и Калаев, и Ромашин, и сами эксперты не обольщались насчет этих рекомендаций. Родившийся в Солнечной системе подросток-«джинн» продолжал жить по законам иной физики, и, чтобы его уничтожить, надо было эти законы знать. Ученые же только-только начинали разбираться в этой проблеме.
        Тем не менее оружие «Гепарда» - генераторы «суперструн», аннигиляторы, лазерные и плазменные излучатели, гравипушки и «раздиратели кварков» - «глюки» были приведены в боевую готовность. По сигналу командира спейсера они могли обрушить на предполагаемого противника лавину яростной энергии, которой хватило бы на уничтожение всего Тритона. Однако атаковать Демона надо было осторожно, можно сказать, ювелирно, и это накладывало на действия экипажа весомые ограничения. В крайнем случае боевого робота гиперптеридов, вылупившегося в «инкубаторе» колец Сатурна, надо было хотя бы отогнать от поверхности Тритона, чтобы он не успел трансформировать строения земных инженеров в нечто, не поддающееся никаким объяснениям и логическим умозаключениям.
        Игнат, Калаев и представитель ИВКа ученый-ксенолог Шоммер находились в зале визинга спейсера «Гепард», занимая кокон-кресла оперативного управления, что позволяло им контролировать ситуацию и своевременно вмешиваться в события. Официальный руководитель операции Тадеуш Вильковский и представитель СЭКОНа предпочитали наблюдать за происходящим из рубки спейсера «Тандерболт». Это несколько облегчало жизнь Калаеву и его подчиненным. После того как главой СЭКОНа стала Фарина Делануа и поменялись властные структуры этой суровой организации, многие проекты Правительства, направленные на улучшение жизни населения Земли, были заблокированы СЭКОНом, и среди друзей Игната и Калаева мало кто относился с симпатией к любым его эмиссарам. Хотя и среди них встречались отличные работники и умные люди.
        Уже после прибытия спейсера к Тритону Игнат получил короткое сообщение от сына: «Отец, все в порядке, я на рабочем месте», - и успокоился. Относительно успокоился, конечно. Первую попытку нейтрализации Кузьмы они сорвали, но впереди наверняка их ждала серия покушений на мешающего Джадду проводить свою политику - Кузьма успешно справлялся со своими обязанностями - начальника Чрезвычайного комитета.
        Поселок Голливуд располагался в самом центре крупного метеоритного бассейна, прямо на плоской вершине его центральной горки. Вид на панораму Тритона с его пыльно-ледяными образованиями открывался с этой вершины великолепный. Да и нависшая над горизонтом пухлая масса Нептуна с отчетливо видимым струением облаков, его сверкающие, как алмазная пыль, кольца придавали пейзажу захватывающую дух гротесковость. Искорки зондов и звезда спейсера «Тандерболт», освещенные далеким Солнцем, вносили в эту картину дополнительные штрихи законченности, хотя причина появления россыпи искр была вполне прозаической и вместе с тем мистической: люди готовились встретить Демона, продолжавшего крутиться возле больших планет Солнечной системы и их спутников.
        Игнату нравились космические панорамы, среди которых встречались поистине выдающиеся шедевры, и, если бы не подтекст тихого бдения сотен людей над Тритоном и на его поверхности, созерцание ледяного цирка, испещренного буграми и трещинами всех оттенков голубого цвета, доставило бы ему удовольствие. Однако он отчетливо представлял последствия новой встречи родившегося «джинна» с людьми, поэтому настроение у советника службы безопасности наличествовало далеко не философское.
        Подсказать что-либо пограничникам и безопасникам, непосредственно привлеченным к операции, Игнат не мог, его опыт встреч со «спящим джинном» давно был изучен и применен. Оставалось только ждать появления ребенка-«джинна» с частицей человеческого сознания и гадать, какой сюрприз он преподнесет на этот раз. И еще Игнат считал, что включение памяти Оскара Файнберга, а в особенности - его пси-сферы с раздутым самомнением, самолюбием и убежденностью в собственной исключительности, еще не раз аукнется во время контактов людей с Демоном.
        - Внимание! - взлетел над всеми порядками земных сил голос Тадеуша Вильковского, официального руководителя засады. - Все разговоры в зоне ответственности прекратить! Объявляется нулевая готовность!
        В эфире повисла шелестящая настороженная тишина, изредка нарушаемая тоненькими посвистами разной тональности - это переговаривались между собой инки спейсеров и станций в зоне Нептуна. Ожидание могло продлиться не один час, и Игнат подключился к линии связи со штабом ЧК. Перед глазами развернулся объем видеопередачи с фигурой абонента.
        - Что они от тебя хотели?
        - Ничего особенного, - ответил Кузьма, не удивляясь звонку отца. - Рекомендовали больше опираться на опыт Паши Куличенко, посоветовали чаще привлекать агентов СЭКОНа и запретили прибегать к помощи оперативников СБ без рекомендаций заместителей Фарины.
        - Джадд хочет ограничить твои полномочия, а главное - сузить сферу деятельности, снизить вариативность и активность Комитета.
        - Я догадался.
        - Держи меня в курсе всех дел.
        - Хорошо, отец. - Кузьма помял лицо ладонью, бросил на Игната взгляд исподлобья. - От Артема ничего?
        Кузьма знал, что ему доложат о выходе на связь Артема в числе первых, наравне с Игнатом и другими ответственными лицами, пославшими младшего Ромашина на Полюс Недоступности, и его вопрос лишь символизировал волнение за судьбу сына.
        - По-прежнему, - буркнул Игнат, отключая консорт-линию. Подумав, развернул кокон-кресло, собираясь пройтись по залу визинга, и увидел в соседнем развернутом кресле Калаева. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
        - Есть кое-что новое в деле посыла на Полюс Артема и Ульриха Хорста, - заговорил Калаев негромко. - Мы установили связь Ульриха с Павлом Куличенко. Оказывается, они встречались несколько раз перед полетом на Полюс.
        Игнат сжал зубы, хотя с виду остался сосредоточенно-спокойным.
        - Это существенно меняет ситуацию.
        Калаев кивнул, вылез из кресла.
        - Мы пытаемся передать эти сведения на Полюс, пока никто не отвечает, ни Селим, ни Артем. Не думаю, что Ульрих сможет чем-то навредить нашим, он всего лишь амбициозный молодой человек с задатками индивидуала. Зато теперь понятно, почему Джадд во всеуслышание не заявляет о противоправных действиях службы безопасности и контрразведки на Полюсе. Он знает об отправке Артема с Ульрихом, но надеется… на что?
        Игнат тоже вылез из кресла, и они подошли к стене зала, представляющей панорамный виом с видом на кратер Тритона и иссиня-фиолетовую, в голубом ореоле, перечеркнутую витыми кольцами тушу Нептуна над ним.
        - Возможен только один ответ на твой вопрос, - проговорил Игнат после минутного созерцания ландшафта. - Ульриху дано задание активировать «джинна». Как и в свое время Зо Ли.
        - Но одному человеку это не под силу! Только Зо Ли смог включить «джинна» в ковчеге, потому что он уже не был человеком, да нам троим когда-то посчастливилось внушить ему идею покинуть Землю. Но это были мы! Трое! Ульрих же один!
        Игнат долго не отвечал, глядя на округлую гору Нептуна над горизонтом, потом тихо сказал:
        - Мы чего-то не учитываем, Володя. Да, Ульрих молод и неопытен и может не понимать, что его ожидает при контакте с «джинном». Но так ли уж это важно для тех, кто его послал? Для Куличенко главное - иметь послушное орудие исполнения желаний, судьба Ульриха его не интересует. Может быть, парня… закодировали? Тогда дело худо.
        По остановившемуся взгляду Калаева стало ясно, что до него дошел смысл идеи Ромашина.
        - Советник, ты попал в яблочко! Вот чего мы не учли - вложенный в голову Ульриха файл какой-то программы! Дьявол! Надо срочно посылать на Полюс еще кого-нибудь из ветеранов!
        - Внимание! - разлетелся по залу мягкий баритон инка спейсера. - Аппаратура «Тандерболта» фиксирует фазовый сдвиг вакуума над поселком! Начинаю отсчет!
        Калаев и Ромашин переглянулись и бросились к своим креслам.
        Глава 15
        ЗАПОВЕДНИК
        Нетерпение Артема достигло предела, когда они наконец приблизились к району, в глубинах которого, по расчетам Селима, находился угаагский ксенозаповедник, созданный Червями в незапамятные времена неизвестно для каких целей. В пищу они свозимых со всех концов вселенной животных не употребляли, ухаживать за ними так, как это делают люди в зоопарках, не имели возможности, исследовать жизнь зверей не собирались, и, возможно, лишь любопытство - единственное качество, роднившее Червей с людьми и другими разумными существами, и послужило двигателем проекта по созданию заповедника, а также музея. Иных причин Артем не видел.
        Чедом Ульриха, управляемый старшим Хорстом, нырнул под землю, попетлял там в поисках лабиринта, ведущего к полости заповедника, и вскоре выскочил из стены в гигантское подземелье, уходящее вдаль насколько хватало глаз. Конечно, оно имело границы, однако сгущавшаяся на горизонте дымка не позволяла оценить его размеры, и лишь со слов полковника Артем узнал, что диаметр заповедной полости достигает не менее тысячи километров, а высота потолка пещеры в иных местах - двух километров.
        Неровный бугристый потолок подземелья испускал кое-где призрачное золотисто-зеленоватое свечение, и эти редкие светящиеся пятна служили единственным источником освещения местности, поэтому здесь царил вечный вечер. Или вечное утро - если учитывать настроение Артема. Он пытался казаться спокойным и естественным, но у него это плохо получалось.
        Чедом воспарил к потолку и медленно двинулся в глубь территории заповедника. У самых стен подземелья почва была каменистой, неровной, усеянной множеством валунов и ям. Ничего на ней не росло. Лишь когда аппарат удалился от стены на несколько километров, под ним появилась какая-то растительность рыжего цвета, похожая на слой засохшего мха с редкими, более светлыми и высокими травинками. Ковыль, пришло на ум Артему сравнение с аналогичными растениями на Земле, хотя это, конечно, был не ковыль.
        Вскоре показалась полоса кустарника, тоже засохшего, с черной и серой неопавшей листвой. За кустарником пошел лес, немного напоминающий земные бамбуковые заросли. Только стволы этого бамбука были перекручены так, что походили на мотки толстой коленчатой проволоки. Листьев на них не было видно. Среди бамбуковых чащоб встречались и «пальмы», и «елки» - по аналогии с земными они имели веерные ветки, листья и иголки, разве что иной формы, цвета и размеров. Было видно, что лес этот умер давно и вряд ли способен когда-либо восстановить былое величие и жизнедеятельность.
        Селим поднял угаагский кибер к самому потолку подземелья, панорама заповедника распахнулась во всю ширь, и Артем вздрогнул, впился глазами в появившееся на горизонте зеленоватое пятно. Потолок пещеры над этим местом светился сильнее, поэтому ошибиться было невозможно: в центре заповедника сохранился небольшой живой оазис!
        - Там! - вытянул руку вперед Артем.
        - Вижу, - отозвался Селим.
        Чедом рванулся вперед, за считаные секунды преодолел половину расстояния до зеленой зоны и вдруг словно налетел на стену!
        - Доннерветтер! - выругался фон Хорст.
        Удар был сильным, но кибер имел защиту, и пассажиры практически не пострадали. Оба впечатались головами в переднюю упруго-мускулистую стенку кабины чедома, но сознания не потеряли.
        - Что за хреновина! - прошипел Селим, пытаясь включить погасший экран обзора и определить причину столкновения.
        Кружась, как кленовый лист, поскрипывая и постанывая, чедом начал падать, то выравнивая полет, то проваливаясь вниз сразу на десяток метров. Сам собой открылся выходной люк. В кабину буквально вдавилась волна холода. Грохот, сухой треск ломающихся ветвей, тупой удар, тишина…
        - Приехали, - проворчал Селим, пятясь задом к выходу.
        Артем последовал за ним.
        Лифт кибера не работал, им пришлось вылезать в щель люка, повисать на руках и прыгать вниз, так как чедом висел в четырех метрах над землей, запутавшись в ветвях бамбука.
        Селим спрыгнул на землю первым, поднял голову, присвистнул. Артем приземлился рядом, на ковер рыжего сухого мха, глянул вверх и тоже присвистнул.
        Кибер выглядел так, будто его облизало какое-то чудовище, превратив в гладкий леденец без всяких выступов и отверстий. Крылья у аппарата отсутствовали вовсе, как и суставчатые лапы, рога, манипуляторы и антенны.
        - Ничего себе! - проговорил Артем. - Что произошло?
        - Нас сбили, - уверенно сказал Селим.
        - Кто?!
        - Думаю, одна решительная молодая особа.
        - Зари-ма?! Но зачем?! И как?!
        - По-видимому, мой внучек пришелся ей не по нраву, и она решила его не пускать сюда совсем. А вот как она это сделала - вопрос! Такое впечатление, будто у чедома высосали всю энергию до капли и даже прихватили верхний слой корпуса.
        - Но это же… - У Артема перехватило дыхание, он с трудом сглотнул. - Такой эффект может создавать только…
        - «Джинн», - кивнул Селим. - Именно такие и подобные этим следы оставлял «спящий джинн», за которым гонялся твой дед и мой друг Игнат.
        - Но откуда здесь еще один «джинн»?! И почему он слушается Зари-му?! Она же девушка… женщина…
        - Ну, женщины способны на многое, - усмехнулся Селим, - даже на то, что недоступно ни одному мужчине. - Посерьезнел. - А вот как ей удалось законтачить с «джинном», если только наши предположения верны, это вопрос. Правда, у меня есть догадка…
        - Какая?!
        - Не спеши, все скоро выяснится. Убивать Ульриха она не хотела и стреляла, не зная, что внутри чедома сидим мы, поэтому лишь сбила его средство передвижения. Подождем немного, она вот-вот появится.
        Артем прислушался к ватной тишине подземелья, и ему показалось, что кто-то тихо окликнул его по имени. Он чуть было не закричал: «Зари-ма!» - но вовремя остановился.
        Внезапно воздух над головами землян засветился красивой переливчатой медузой. Резко похолодало. «Медуза» внимательно посмотрела на землян, прощупывая их мыслесферы бесплотно-неощутимым «щупальцем», и, словно удовлетворившись полученной информацией, подпрыгнула вверх, вытянулась красивой многолепестковой светящейся лилией и стянулась в ярко просиявшую нить, погасла. Волна холода спала, разошлась морозными струйками, оставившими на рыжем мху полосы инея.
        - Что это было? - шевельнул занемевшими губами Артем.
        Его спутник пожал плечами, прислушиваясь к тишине странного леса, собрался ответить, и в этот момент из-за колючей колонны дерева, напоминающего земную елку, в сотне метров от чедома раздался приглушенный вскрик:
        - Артем?!
        Путешественники оглянулись.
        В зарослях перистого кустарника мелькнуло что-то белое, и между деревьями показалась фигурка стройной девушки в пушистом, серебристо-белом, обтягивающем тело костюме. Это была Зари-ма.
        Артем замер, разглядывая исчезнувшую больше года назад полюсидку, которую уже не чаял увидеть, сорвался с места, уже ни о чем не думая, подчиняясь властному зову сердца. Зари-ма тоже бросилась к нему навстречу, они столкнулись на полпути и замерли в объятиях друг друга.
        Селим фон Хорст задумчиво наблюдал за этой сценой, склонив голову к плечу. И лишь ему удалось увидеть облачко опадающих искр над головами влюбленных, похожее на внезапно возникшую просыпавшуюся струйку снежных иголочек.
        - Кажется, я не ошибся, - пробормотал он себе под нос. - Ульрих был прав: девочка имеет защитника, и этот защитник…
        Струйка опадающих снежных искр возникла совсем рядом, сопровождаемая дуновением холодного ветра. Селим почувствовал чей-то заинтересованный взгляд, покалывание в затылке, давление на мозг. Кто-то настойчиво пытался проникнуть в его тело, заглянуть в душу, прочитать мысли, но не агрессивно и враждебно, а как ребенок, точнее, щенок, познающий мир с простодушным любопытством и дружелюбием, «виляя хвостом».
        Фон Хорст вытянул к струе снежных искр удлинившуюся на несколько метров руку-щупальце, ощутил мгновенный укол холода, но не отдернул руку, продолжая с л у ш а т ь энергетическое дыхание невидимого существа. Волна холода побежала от пальцев руки до плеча и дальше в голову.
        Селим втянул щупальце обратно, погрозил струйке изморози пальцем:
        - Не шали, малыш! Я тебе не враг. Твоя хозяйка это подтвердит.
        С мелодичным хрустальным звоном струя снежных иголок превратилась в переливчато-прозрачный ком шерсти, близкий по форме к гигантской собаке, словно отвечая на мысли человека, и растаяла. Селим с облегчением вздохнул, понимая, что произвел на защитника Зари-мы благоприятное впечатление. Теперь он был абсолютно уверен в своей оценке этого существа.
        Зари-ма и Артем перестали целоваться, взялись за руки и направились, раскрасневшиеся и возбужденные, к сбитому угаагскому киберу.
        - Селим, она приручила «джинна»! - сказал еще не совсем пришедший в себя Ромашин.
        - Я знаю, - улыбнулся фон Хорст. - Мы только что познакомились. Единственное, чего я не понимаю, так это как ей удалось договориться с ним.
        - Бриллиантида, - заговорила девушка-полюсидка, порозовев под взглядом полковника.
        Он поднял брови, переведя взгляд на Артема.
        - Я подарил ей бриллиантиду, если помните, - пояснил тот. - И она превратилась в «джинна».
        - Вот оно что! - протянул Селим фон Хорст глубокомысленно. - Значит, бриллиантиды и в самом деле являются чем-то вроде «икры», свернутых геномов, из которых могут вылупляться «джинны». Вот почему «спящий джинн» твоего деда останавливался в кольцах Сатурна: он «метал икру»! И вот почему этот защитник-«джинн» показался мне щен… гм, ребенком. Он еще совсем мал.
        - Я так и зову его - Лам-ка, - застеснялась Зари-ма.
        - Малыш, - перевел Артем, не выпуская руки девушки из своей.
        Селим засмеялся.
        - Все хорошо, что хорошо кончается. Я был уверен, что эта девица не пропадет. Надеюсь, ты расскажешь мне, как бриллиантида превратилась в «джинна»?
        - Ульрих… он… когда я была одна… попытался… я сопротивлялась… и бриллиантида вдруг ударила его… - Зари-ма беспомощно посмотрела на Артема. - Не так, как рукой, а иначе… засветилась ярко и превратилась в облако искр. Вот… а потом…
        - Я догадался. - Селим перевел взгляд на Артема и понял, что Ульриху не поздоровится при следующей встрече с пограничником. - Ладно, поговорим об этом позже. Остается один нерешенный вопрос: как тебе удалось целый год обходиться без воды и пищи?
        - То есть как - целый год? - удивилась Зари-ма. - Я была одна всего чуть-чуть… может быть, два дня. А потом появился Ульрих.
        Селим и Артем переглянулись.
        - Время, - неуверенно сказал Ромашин.
        - Выходит, что так, - кивнул фон Хорст. - Время в этом «червивом» раю течет по-другому, нелинейно, иначе трудно объяснить парадокс. Ульрих ведь попал в канал связи на год позже, а встретились они буквально через два дня. Впрочем, не стоит забивать этим себе голову. Предлагаю найти более уютный уголок, где мы сможем отдохнуть, поесть и побеседовать. Есть тут такой?
        - Совсем недалеко, - оживилась Зари-ма и дернула Артема за руку. - Я там живу и провожу вас.
        Артем послушно направился за ней, смущенно оглянулся на Селима, и тот подмигнул ему, вполне понимая чувства молодого человека. Все, что естественно - то правильно, говорил его взгляд. Тогда Артем повернулся к девушке, остановил ее, повернул к себе и коснулся губами щеки…

* * *
        Если бы не «джинн», спонтанно родившийся из бриллиантиды после переброса Зари-мы с Полюса в «планетопузырь» Червей, девушка, наверное, не выжила бы в этом опустевшем мертвом мире. Запасов пищи и воды у нее не было, и она скорее всего погибла бы от истощения и обезвоживания организма. Однако малютка-«джинн», принявший ее за свою «маму» или скорее имевший императив-принцип подчиняться тому, кто его активирует, - неважно, что Зари-ма даже представить не могла, какой подарок сделал ей землянин, важно, что она оказалась в момент рождения «джинна» рядом, и он включил ее сознание и память в свою программу как изначальный закон служения, - по сути превратился не в боевого робота, а одновременно в своеобразную няньку, слугу, защитника и ребенка, требующего ухода.
        Поначалу он не всегда понимал, что хочет его хозяйка-«мама», тем не менее с течением времени они научились понимать друг друга, малютка-«джинн» понемногу рос, набирался опыта, учился исполнять желания Зари-мы, дважды отгонял от нее Ульриха, не оставлявшего попыток уговорить красивую полюсидку заняться любовью, а потом унес ее в угаагский заповедник, где реанимировал уголок чужой природы и построил в его центре нечто похожее на шалаш, где хозяйка могла спокойно жить.
        С месяц девушка питалась плодами местных «яблонь», «груш» и «пальм», пока Лам-ка не научился изготавливать пасты и хлеб, а затем - заменители мясных и прочих блюд. Жить стало легче. Зари-ма, привыкшая к суровому быту деревни на Полюсе, нашла в себе силы не комплексовать и занялась благоустройством подконтрольной ей территории, а потом принялась путешествовать, избегая встреч с Ульрихом.
        Так она обнаружила ксеномузей Червей, забрала оттуда некоторые понравившиеся ей и полезные вещи, в том числе - эмбриомеханические зародыши чедомов, одежду, кое-какую утварь, и «джинн» Лам-ка без труда оживил угаагских киберов. После этого Зари-ма спроектировала себе дом, «джинн» воплотил ее проект в материале, и она переехала из скромного шалаша в самый настоящий двухэтажный коттедж, представлявший по сути развернутый модуль «Пикник», в котором отдыхала еще во время первого похода к ковчегу гиперптеридов вместе с землянами.
        - Так и живу с тех пор, - закончила девушка свою историю, сидя в уютной кают-компании модуля, где расположились все трое после встречи. - Хотела вырастить каких-нибудь зверюшек, например, дилгиков, но Лам-ка меня не понял, и теперь вокруг дома живут странные существа, всю землю изрыли. Я их называю ламутами - детьми Лам-ки. - Девушка смущенно улыбнулась. - Они смешные и похожи на колючих дилгиков без ушей и глаз.
        - Я тебя искал, - тихо сказал Артем. Он уже освоился с мыслью, что все это не сон, и взял себя в руки, пообещав самому себе круто поговорить с Ульрихом при встрече.
        - Я чувствовала, - кивнула девушка. - И знала, что ты меня обязательно найдешь.
        - Это его нужно благодарить, - кивнул Артем на полковника, с удовольствием потягивающего квас, который им приготовил Лам-ка по рецепту самого Селима. - После того как мы обшарили весь Полюс, он предложил использовать последнего «джинна», чтобы тот послал нас сюда.
        - Эти подробности ни к чему, - проговорил фон Хорст, промокая губы салфеткой. - Главное, что мы не ошиблись. Теперь пора подумать о возвращении домой. Скажи-ка, милая барышня, не находила ли ты что-либо вроде работающих энергоцентров наподобие того, где сейчас мой внук пытается оживить «джинна»?
        Зари-ма подумала, виновато покачала головой.
        - Меня они не интересовали. Я много путешествовала и даже хотела помочь Ульриху, но здесь все давно умерло и рассыпалось в прах, разве что в музее сохранились кое-какие вещи, да и те - не изделия Червей. Конечно, редкие сохранившиеся… коло-гоос… не знаю, как это сказать по-русски…
        - Объекты, - подсказал Артем.
        - Кое-какие объекты я встречала, такие большие башни, розовые, как… как некоторые части тела наших нагирусов, - Зари-ма снова покраснела. - Но они тоже мертвые. Если бы не Лам-ка…
        - Понятно, мы бы не встретились. А как ты посмотришь на мою просьбу познакомиться с механизмом управления Лам-кой? Как ты это делаешь?
        - Ну, просто думаю, что мне нужно… Сначала, конечно, зову его, не голосом - мысленно… он откликается…
        - Как?
        - Знаешь, будто теплый ветер в голове дует… причем по-разному. Я даже научилась отличать разные оттенки «ветра». Он как бы говорит: я здесь! А когда я объясняю ему, что предстоит сделать, он даже радуется и отвечает: слушаюсь! Иногда же он вообще словно обнимает… - Зари-ма виновато посмотрела на Артема. - Так странно это, тепло, радостно… я тогда такая сильная…
        Селим бросил на Ромашина косой взгляд, хмыкнул.
        - Похоже, он действительно принимает тебя… ну, если и не за мать-отца, то за друга-хозяина. Нам повезло, что он, родившись, в качестве программы скачал твою личностную информацию. Уникальное явление: мощнейший боевой робот гиперптеридов превращается в подобие щенка, в защитника и друга… м-да! Колоссальная находка для наших ксенопсихологов и ксенобиологов. Уговори ее лететь с нами на Землю.
        - Надо сначала вернуться на Полюс, - пробурчал Артем.
        - Я согласна! - заявила Зари-ма. - Мне очень хочется посмотреть на твою родину. Но Лам-ку я никому не отдам!
        - Никто его у тебя не отбирает, - махнул рукой полковник. - Да это, наверное, и невозможно. Другое дело, как он отнесется к специалистам, которые попытаются начать с ним диалог. И к тебе, кстати. - Селим посмотрел на Ромашина.
        - Лам-ка хорошо к нему относится, - застенчиво проговорила Зари-ма. - Я его предупредила… и он не возражал…
        - Это как? - заинтересовался Селим.
        Девушка покраснела; цвет лица у нее был смуглый, и выглядело это как появление медного оттенка на загорелых до золотистого цвета щеках.
        - Я почувствовала тепло… щекотное такое… а это значит, что Лам-ка принял Артема за друга… и тебя тоже, - добавила она великодушно.
        Селим улыбнулся, отставил белую кружку необычной формы, добытую полюсидкой в музее Червей, встал.
        - С вашего позволения, сударь и сударыня, я пройдусь по окрестностям, подышу свежим воздухом. Вернусь через два часа.
        - Но мы же собирались… - начал Артем неуверенно.
        - Мне кое-что надо обдумать и выяснить. - Селим повернулся к Зари-ме. - Ты говорила, что у тебя есть свои чедомы.
        - Что? - не поняла она.
        - Угаагские киберы, такие же, как и тот, на котором мы сюда прилетели. Мы называем их чедомами.
        - Да, есть, целых два, стоят в охолуше… в пристройке. Могу помочь включить. - Девушка вскочила.
        - Справлюсь, - отказался Селим. - Ждите, через два-три часа вернусь, и мы решим, что делать дальше. Ты нам свою историю рассказала, теперь его очередь.
        Фон Хорст вышел из кают-компании.
        Артем встретил взгляд Зари-мы, в глазах которой сквозь сомнения, легкую панику и смущение мерцал огонек ожидания и обещания, любви и нежности, протянул к ней руки… И девушка шагнула к нему…
        Глава 16
        ЗАСАДА
        Он появился над Тритоном спустя восемь часов после уничтожения станции болидного патруля. К этому моменту на спейсерах засады на дежурство заступила уже вторая смена тревожного режима, но все руководители оставались на местах, и даже те, кому не обязательно было присутствовать на борту «Гепарда» - Игнат Ромашин и Калаев, не решились покинуть свои посты. Система «спрута» позволяла им быть в курсе событий, происходящих во всех уголках Солнечной системы, и они могли работать здесь почти так же свободно, как и в своих кабинетах. К ним на два часа присоединился начальник Чрезвычайного комитета, однако не дождался Демона и убыл на Марс. У него было слишком много дел, требующих его живого участия.
        «Медуза» Демона проявилась из пустоты во всей красе в четырнадцать часов по среднесолнечному времени в полусотне километров от поверхности Тритона. До этого момента ни один датчик из арсенала наблюдательной техники землян не подал сигнала, что говорило о бессилии людей вовремя обнаруживать и пеленговать опасный объект. Эксперты уже давно склонялись к выводу, что Демон способен абсолютно бесшумно, без каких-либо световых и гравитационных эффектов пробивать в пространстве Солнечной системы тайм-фаговые «струны». Хотя не меньшую вероятность имел и, с позволения сказать, другой вариант объяснения: чужепланетный боевой робот пользовался доселе неизвестным землянам способом передвижения и маскировки, основанным на законах иной физики.
        Тем не менее мгновение спустя земные силы пришли в движение и начали отработку императива ВВУ, разработанного спецслужбами много лет назад и подкорректированного для данного случая.
        К «медузе» Демона устремились зонды видеоконтроля и катера коммуникаторов ИВКа, запустившие свои мудреные программы контакта с внеземной формой жизни, также разработанные много-много лет назад, но так и не нашедшие применения в силу одной-единственной причины: разумных цивилизаций в контролируемой землянами области космоса (часть рукава Стрельца диаметром в десять тысяч световых лет) не оказалось. Единичные встречи с представителями таких цивилизаций не в счет, а с полюсидами, жителями планеты Полюс Недоступности, называемой чаще «кладбищем джиннов», земляне не смогли установить полноценных отношений по причине почти полной недоступности планеты.
        Однако Демон не обратил на земные аппараты ни малейшего внимания. Растворив в себе с десяток зондов и катеров, гигантская прозрачно-светящаяся «медуза» начала опускаться на купол поселка Голливуд, славящегося тем, что здесь постоянно отдыхали звезды театра и видео, знаменитые режиссеры, артисты, художники и дизайнеры, шоумены и бизнесмены. Среди них находилась и Лора Дейч, ведущая программ новостей первого видеоканала Солнечной системы, подруга Оскара Файнберга. Правда, к этому моменту все жители поселка были эвакуированы, в том числе обслуживающий персонал, и под куполом ждала космического гостя засадная группа контрразведчиков. Калаев и Ромашин возражали против расположения группы в поселке, но просьбу Тадеуша Вильковского поддержал Сосновский, обосновав ее тем, что кому-то надо контролировать систему «динго»: Демон должен был увидеть не пустой поселок, а заполненный гуляющими и веселящимися людьми. Поэтому с высоты казалось, что поселок живет и радуется по-прежнему, не ожидая никаких бед и каверз.
        Видя, что Демон не реагирует на сигналы и видеопередачи коммуникаторов, Сосновский бросил ему навстречу модули заграждения. Три десятка колючих «каштанов» поперечником в четыре метра устремились с поверхности Тритона к опускающемуся Демону. Когда до щупалец «медузы» осталось всего около двух сотен метров, заградители включили генераторы полей, и перед «медузой» образовалась переливчатая сиренево-розовая пелена энергии в форме чаши, смертельно опасная для всего живого. Концентрация ее была так велика, что любой земной аппарат, коснувшись этой пелены, тут же сгорел бы.
        Однако Демон спокойно достиг энергетической чаши, щупальца «медузы» коснулись ее, отдернулись - в залах и рубках спейсеров начался шум, люди, наблюдавшие за происходящим, оценили ситуацию как успех - и тут же жадно набросились на светящиеся стенки чаши и на сами модули. Несколько модулей взорвалось: вспышки взрывов были тусклыми и быстро погасли, а потом погасла и вся гигантская энергочаша. Засиявшая ярче «медуза», остановившись на некоторое время, снова начала опускаться к поселку.
        - Мы его накормили, - констатировал Игнат со вздохом, обращаясь к Калаеву. - «Джинны» способны поглощать и утилизировать любой вид энергии. Я предупреждал.
        - Такой резонансной энергоструктуры мы еще не создавали, - мрачно отозвался начальник особого отдела. - Даже когда ловили с тобой «спящего джинна». Вот теперь проверили. Что ж, попытка не пытка, будем знать в дальнейшем, что это исчадие ада жрет все подряд. Витольд, пора запускать следующую серию сюрпризов.
        Имелось в виду, что с борта спейсера «Тандерболт» десантируется дюжина «големов» с генераторами магнитного поля, а за ними - зонды с гравитационными установками, и все они попытаются окружить Демона мощной сетью силовых полей, чтобы потом отнести его в этой «авоське» подальше от Тритона.
        - Фаза два! - скомандовал комиссар.
        «Тандерболт», опускавшийся вслед за «медузой» Демона в сотне километров над ней, выстрелил очередью «големов» и зондов. В эфире повисла звенящая напряжением и надеждой тишина. Даже Игнат затаил дыхание, хотя и не верил в положительный результат операции захвата «джинна», разработанной учеными УАСС.
        «Големы» - пятиметровые черные тетраэдры и гравизонды - шестиметровые сверкающие баранки с остриями излучателей настигли «медузу» Демона и слаженно обняли ее со всех сторон, образовав подобие сетчатого шара. Включились генераторы. Пространство вокруг «медузы» в радиусе десятка километров содрогнулось и завибрировало, что отметили даже наблюдатели на борту «Гепарда». Концентрация гравиполя, создаваемого генераторами земных аппаратов, была столь велика, что в нем искривлялись лучи звезд, а форма «медузы» начала искривляться и плыть.
        Демон остановился.
        По залам спейсеров пронесся шумный вздох.
        Секунда, две, три… десять…
        «Медуза» засияла еще ярче и… двинулась вниз, прорвав «дно авоськи» и поглотив несколько «големов» и зондов, как гоголевский герой «Вечеров на хуторе близ Диканьки» - галушки.
        - Мать твою! - проговорил Сосновский. - Володя, похоже мирные переговоры кончились. Пора переходить на язык боя.
        - Советую не тратить зря ресурсы и не рисковать людьми, - озабоченно сказал Игнат. - Вряд ли его остановят наши мушкеты и рапиры.
        - Надо испробовать все, что у нас есть, - возразил комиссар. - Чтобы потом не рассчитывать на эти мушкеты. Всем внимание! Начинаем «фазу три»!
        - Принял, - отозвался командир «Гепарда».
        «Фаза три» означала атаку Демона всем арсеналом, имеющимся на борту спейсера, начиная с плазменных инжекторов и заканчивая ТФ-генераторами, свертывающими пространство в «суперструну». Однако Ярошевич не успел атаковать Демона. Вместо него это сделал - по неизвестной причине - командир «Тандерболта» Ахмед Масуд. Лишь много позже выяснилось, что приказ ему отдал Павел Куличенко, находившийся на борту спейсера все это время… и покинувший его через кабину метро аккурат в момент атаки.
        - Прошу не мешать! - вышел в эфир на общей волне Ахмед Масуд. - Во имя Аллаха и в согласии с императивом ВВУ я атакую!
        Эфир заполнился криками, гулом голосов, требованиями остановиться, командами операторов и даже руганью. Однако «Тандерболт» уже стартовал к «медузе» Демона, и остановить корабль никто не мог. Отделявшие его от Демона сто километров он преодолел за двадцать секунд, непрерывно передавая в эфир на всех диапазонах: «Пилот неопознанного объекта, прошу ответить! В противном случае вынужден открыть огонь на поражение! Пилот неопознанного объекта, прошу ответить…»
        Но ни сигнализация, ни угрожающая передача, ни стремительное приближение земного корабля не произвели на Демона никакого впечатления. Он продолжал опускаться вниз, к куполу поселка Голливуд, до которого оставалось всего пять-шесть километров. И тогда спейсер - километровая махина сложной формы, похожая на двурылого кита - произвел залп из плазменных пушек. Пять рек жемчужного огня протянулись к «медузе» Демона - полная тишина в эфире! - и обтекли ее прозрачной пеленой, дробясь на ручейки и струйки, бессильно погасли, не причинив «медузе» никакого вреда.
        Волна возгласов в эфире. Мгновение, другое…
        Спейсер выстрелил из аннигиляторов.
        К «медузе» устремились пучки антипротонов, оконтуренные «шубой» частых алмазных вспышек: антипротоны аннигилировали с протонами атомов редкой атмосферы Тритона. Пучки достигли «медузы» и беспрепятственно пронзили ее, продолжая двигаться все дальше и дальше, за пределы атмосферы спутника Нептуна, в космос, постепенно рассеиваясь, но оставаясь смертельно опасными для всего, что могло встретиться на пути.
        Гул голосов на волне «спрута» снова сменился тишиной.
        - Масуд, отставить атаку! - попытался Сосновский остановить командира «Тандерболта». - Назад! Пойдете под суд!
        «Гепард» в это время стартовал в режиме «инкогнито», оставаясь невидимым для земных средств обнаружения, и находился в двух километрах от места сражения спейсера с Демоном. Если бы не вмешательство Масуда, исповедующего радикал-исламистскую религию и готового пожертвовать ради благородной цели не только собой, но и всем экипажем спейсера, «Гепарду», может быть, и удалось бы остановить Демона, появись он под ним во всей красоте и мощи - как бы предупреждая чудовищного агрессивного пришельца: остановись, прикинь, стоит ли связываться?! Но «Гепард» не успел начать свою программу контакта-предупреждения-атаки.
        «Тандерболт», как и все корабли службы безопасности, вооруженный «глюком» - генератором особого итерированного поля, в котором даже кварки - «элементарные кирпичики» вещества начинают распадаться на стринги и суперточки, то есть на еще более элементарные кванты материи, что сопровождается ливнями других частиц, - нанес по «медузе» импульсный удар.
        Вопль раздираемого вакуума и материальных образований, попавшихся на пути луча, зафиксировали приборы и датчики всех земных станций и кораблей за тысячи километров от Тритона!
        Пространство содрогнулось.
        Защиты от луча «глюка», точнее, от солитона,[30] не существовало, разве что - сгусток зеркального поля, и попади он в спейсер или в другое сооружение, защищенное от многих космических катаклизмов, в том числе от ядерных взрывов, их не спасла бы никакая «абсолютная» защита.
        Однако Демон выдержал удар!
        Солитон «глюка» вонзился в колокол «медузы», проделав в ней черную трубу. Она взмахнула всеми своими щупальцами, колыхаясь как раненое живое существо, отлетела в сторону, теряя очертания, превращаясь в букет агонизирующих светящихся струй. Казалось, еще несколько мгновений, и неведомая тварь, в которой подразумевали боевого робота негуманоидов-гиперптеридов, окончательно развалится, растает, исчезнет. Кто-то из наблюдателей даже крикнул: «Ура! Мы победили!..»
        И в эту секунду клубок пульсирующих извивающихся струй света сложился в один язык, в длинное веретено, побледнел, почти перестал быть виден, превратился в гигантскую фигуру, карикатурно напоминающую человека. Этот прозрачно-светящийся зыбкий силуэт вдруг схватил приближающийся спейсер обеими руками, и тот превратился в маленькое солнце!
        Автоматика земных кораблей спасла своих хозяев от световой вспышки, тем не менее прошло время, прежде чем едва не ослепшие свидетели боя смогли снова видеть. Но ничего не увидели. Ни Демона, ни спейсера «Тандерболт». Оба исчезли, будто их и не было никогда. Лишь прокрутив запись, сделанную аппаратурой наблюдателей, руководители операции досмотрели последний акт драмы, длившийся несколько секунд.
        Превратившись в сгусток яркого голубого огня, «Тандерболт» взорвался. Струи пламени десятикилометровой длины ударили во все стороны… и тут же погасли, словно включилась какая-то невидимая противопожарная система. Гигант-псевдочеловек, держащий в руках огненный шар спейсера, засветился сильнее. Выглядело это так: сначала засияли руки, затем волна свечения побежала к плечам, стекла на туловище, скатилась к ногам, достигла головы, в голове ярко вспыхнули три лучистых овала, похожие на глаза, и Демон исчез! А вместе с ним исчез «Тандерболт», один из самых мощных кораблей космического флота человечества. Вернее, превратился в излучение, в свет, в мощный всплеск электромагнитного поля, в ничто…

* * *
        Спустя двенадцать часов после трагедии на Тритоне в Доме Правительства в Эквадоре состоялось заседание Совета безопасности Правительства Земной Федерации. С очередным демаршем против действий Правительства и его председателя, а также против федеральных сил безопасности выступил глава Евро-региона Пурвис Джадд. Его речь была полна гневных филиппик, но самое главное, основывалась на известных всем фактах, что возымело действие на многих членов Совета.
        Во-первых, Джадд заявил, что гибель «Тандерболта» целиком и полностью лежит на совести комиссара СБ и на руководителе ЧК, не сумевших обеспечить должный контроль над операцией по захвату Демона.
        Во-вторых, глава Евро-региона привел доказательства несанкционированной слежки за ним самим и за руководителем европейской службы безопасности Павлом Куличенко. И хотя о принадлежности наблюдателей к определенной спецслужбе не говорилось, намеки Джадда были понятны: он обвинял во всем контрразведку СБ, ее начальника Тадеуша Вильковского, погибшего вместе с экипажем «Тандерболта», и опять же комиссара федеральной службы безопасности Сосновского.
        В-третьих, Джадд обвинил в нападении на его дачу на Марсе все ту же службу, уничтожившую дачу со всеми ее гостями (что являлось чистейшей ложью) и обслуживающим персоналом. Об исчезновении коллекции бриллиантид глава Европы не сказал ни слова.
        И, наконец, в-четвертых, Пурвис Джадд обвинил службу безопасности в противозаконной деятельности на поверхности Полюса Недоступности, где остались могильники с боевыми роботами цивилизации гиперптеридов.
        Кроме того, в заявлении Джадда упоминались имена и фамилии известных руководителей спецслужб, экспертов и ученых, в том числе - Игнат Ромашин, Гилберт Шоммер и Селим фон Хорст; указывались даты и места проведения встреч агентов СБ и погранслужбы, где якобы обсуждались способы ликвидации неугодных лиц, - имелись в виду, разумеется, приближенные из свиты Джадда, он сам и глава охраны, - а также приводились примеры личного участия комиссара и начальника федеральной контрразведки в попытках взлома секретных инк-сетей СЭКОНа, ВКС и Совета безопасности, что было уже полной чушью, так как ни Сосновский, ни Вильковский, естественно, не участвовали ни в каких взломах. Впрочем, нашлись деятели, которые поверили и в это заявление Джадда.
        - Ваша противоджинновая оборона никуда не годится! - орал Джадд, брызгая слюной. - Люди продолжают гибнуть, а ответственные за оборону и в ус не дуют! Если так будет продолжаться и дальше, мы скоро вынуждены будем начать массовую эвакуацию жителей внутренних планет к другим звездам! Будут жертвы и жертвы! Правительство не в состоянии оградить граждан от опасности! Его председатель - слаб и неопытен и не знает, что делать! Зато знаю я! Дайте мне соответствующие полномочия, и я уверяю вас: кто бы это ни был - Демон, «джинн», боевой робот, черт, дьявол! - он будет обнаружен и обезврежен!
        Кое-кто в зале совещаний иронически улыбнулся, слушая энергично-хвастливую речь маленького сморщенного человечка, а кое-кто захлопал в ладоши. Как известно, от проникновения во властные структуры дураков не застрахована и небесная канцелярия, чего уж говорить о правительствах земных государств и всей Федерации.
        Совещание длилось долго, более пяти часов, и после бурного обсуждения речи главы Евро-региона Совет безопасности вынес вердикт: комиссара службы безопасности Федерации временно отстранить от исполнения обязанностей, назначив на его место заместителя председателя ВКС по вопросам безопасности китайца Лу Синя. Начать служебное расследование деятельности СБ на Полюсе Недоступности. Начать расследование факта нападения на дачу Пурвиса Джадда на Марсе. Начать расследование причин гибели спейсера «Тандерболт». Начать уголовное преследование работников спецслужб, виновных в слежке за уважаемыми персонами. И, наконец, начать строительство укрепрайона в области пояса астероидов, чтобы не допустить прорыва «неопознанного агрессивного объекта» под оперативным названием Демон к густонаселенной зоне Солнечной системы.
        Однако предложение Джадда объявить импичмент председателю Правительства не прошло. И особых полномочий он не получил. Единственное, с чем согласился Совет безопасности, было предложение сменить главу Совета - этот пост занимал руководитель Ислам-региона Исмаил Хусейн - на Пурвиса Джадда. В принципе это давало последнему довольно большую власть при решении вопросов, связанных с масштабной разверткой сил человечества, с другой же стороны, это было вовсе не то, чего он добивался.
        Взбешенный решением Совета глава Европы хлопнул дверью - покинул совещание раньше его окончания, чем выказал явное неуважение ко всем присутствующим. На выходе из зала он, обернувшись, с бледной улыбкой бросил загадочную фразу: «Он вам еще покажет!» - и удалился в сопровождении своей многочисленной свиты.
        Игнат Ромашин собирался после совещания лететь домой, где его уже вторые сутки ждала жена. Хотелось отвлечься от всех забот и получить заряд бодрости и энергии: Дениз как никто умела успокаивать мужа. Однако получилось не так, как он рассчитывал.
        - Советник, сбор по форме «три-арм», - пискнула в ухе рация. - Через четверть часа.
        - Слушаюсь! - отозвался Игнат лаконично, подавив вздох сожаления.
        Форма «три-арм» предписывала ему явиться в определенное место сбора руководителей тревожных служб. Уровень доступа определялся не социальным статусом руководителя, а степенью ответственности. Триармовый доступ означал высшую форму секретности и ответственности для спецслужб Солнечной системы, ему подчинялись всего семь руководителей высших эшелонов власти: председатель ВКС, глава Правительства Федерации, командор погранслужбы, директор УАСС, начальник первого Управления СЭКОНа, комиссар службы безопасности и начальник контрразведки. Плюс еще три человека, отвечающие за решение оперативных вопросов безопасности всего человечества, но всегда остающиеся в тени: Игнат Ромашин, Владимир Калаев и глава Русь-региона Велислав Боянов, руководитель службы безопасности второго уровня. На памяти Игната за все время существования «три-арм»-доступа руководители этой организации собирались всего дважды. Этот был третий.
        Ровно через четверть часа Игнат переступил порог бункера, имевшего собственную станцию метро и располагавшегося в недрах гор Максвелла на Венере.
        Глава 17
        ПОДГОТОВКА К ВЫХОДУ В ЗАКРЫТУЮ ДВЕРЬ
        Селим отсутствовал два часа с минутами, словно и в самом деле давая время влюбленным, чтобы они побыли вдвоем и смогли расслабиться и насытиться друг другом. Артем чувствовал некоторое стеснение, понимая подоплеку желания полковника «погулять», но, с другой стороны, был благодарен ему за такой подарок. Улучив момент, он сунул фон Хорсту ладонь и пробормотал, глядя в сторону:
        - Спасибо…
        - Не за что, - хмыкнул Селим, хлопнув его по плечу. - Сам был молод и влюблен. Собирайтесь, поехали.
        - Куда?
        - Придется возвращаться к Ульриху. Я попытался проверить один из ближайших энергоцентров Червей, но он полностью разрушен. Возможно, на весь их мир остался только один-единственный более или менее сохранившийся портал запуска Червей на Полюс.
        - Там, где находится «джинн»?
        - Именно, гриф. Попробуем его восстановить.
        Артем вернулся к Зари-ме, коротко пересказал ей задумку Селима, и они забрались внутрь одного из чедомов, кабина которого позволяла разместиться всем троим, а стены светились, так что можно было видеть друг друга. Через минуту угаагский кибер унес их из зеленой зоны заповедника, воссозданной детенышем «джинна». Артем хотел спросить: где же Лам-ка? Но посмотрел на умиротворенно-спокойное лицо Зари-мы и понял, что «джинн» сопровождает их в режиме «инкогнито» и не отстанет от хозяйки, куда и с кем она бы ни направлялась. Щеки запылали. Только теперь он осознал, что Лам-ка скорее всего был свидетелем их ласк.
        Хорошо, что не вмешался, пришла на ум трезвая мысль.
        Артем криво улыбнулся, встретил понимающий взгляд Селима. Несколько мгновений они смотрели друг на друга как заговорщики. Потом полковник подмигнул спутнику, сжал его локоть и шепнул:
        - Не стоит стыдиться естественных отношений, парень. Но тебе теперь придется привыкать к такой жизни.
        Артем невольно оглянулся на Зари-му, воткнувшую голову в узкую нишу в носу кабины. Спину охватил озноб. Кто-то еще незримый и неощущаемый присутствовал в кабине, наблюдая за людьми и прислушиваясь к их разговорам и мыслям. Лам-ка. Малыш-«джинн». Зародыш негуманского боевого робота, еще не осознающий своей силы и не догадывающийся о своем предназначении. Что же будет, если он осознает себя боевой машиной, способной изменять реальность мира? Сдержит ли его воля и разум Зари-мы? Ее душа, психика, ставшая своеобразной программой для искусственного существа, созданного негуманоидами, чья логика непостижимо далека от человеческой?..
        Селим, очевидно, понял, о чем думает его напарник, и молча покачал головой. Он тоже не мог ответить на вопросы Ромашина, хотя и обладал кое-какими знаниями и возможностями других негуманоидов - Червей Угаага, переняв опыт одного из них.
        Зари-ма выдернула голову из ниши, служившей, по-видимому, средством визуального контроля или чем-то вроде шлема управления.
        - Вы поведете чемод… э-э, чедом? Или мне доверите?
        - Если ты знаешь, куда лететь, то веди, - великодушно разрешил Селим.
        - Конечно, знаю, - обрадовалась девушка. - Сначала я плохо ориентировалась в местных ландшафтах и под землей, а теперь обхожусь без проводников.
        Под «проводниками» она скорее всего имела в виду своего защитника.
        Зари-ма снова всунула голову в нишу. Мужчин прижало спинами к стенке кабины. Чедом помчался сквозь горные породы верхнего слоя «планетопузыря» с нарастающей скоростью.
        - Еще совет, - внезапно вспомнил Селим. - Не суди Ульриха чересчур строго. Он воспитан не так, как мы с тобой, и живет как большинство его сверстников.
        - Нагло и беспринципно!
        - Согласен. Но будь выше осуждения его поведения. Обещаешь?
        Артем сцепил зубы, отвернулся, помолчал, глядя на узкую спину Зари-мы с азартно шевелящимися лопатками под белым пушистым трико. Буркнул:
        - Обещаю…
        - Вот и славно. А когда вернемся на Землю, я изыщу возможность перевоспитать поганца. Уверяю, он еще придет просить прощения.
        Артем хотел сказать: мне его прощение до лампочки! - но промолчал. Он далеко не был уверен, что деду удастся перевоспитать взрослого внука, зарекомендовавшего себя с самой пакостной стороны.
        До района, где располагался крупный технический центр Червей с коконом полумертвого «джинна», чедом домчал их за полтора часа, побив рекорды скорости. Не отвлекаясь на созерцание «перисто-стрекозиного» леса, Селим сам сел за управление кибером и вскоре вывел аппарат в грот с «джинном», где в гордом одиночестве обитал Ульрих Хорст, поручик контрразведки, не потерявший надежды подчинить «джинна» и стать великим человеком.
        Ульрих встретил их недружелюбно, не удивившись, что вместе с дедом и бывшим напарником прилетела Зари-ма, которой он предлагал недавно отнюдь не руку и сердце, а кое-что попроще. Парень выглядел подавленным, похудевшим и утомленным и на приветствие Селима ответил безучастным взглядом.
        - Не хочет, собака, разговаривать, - пробурчал он, имея в виду почти потухшего «джинна», с надеждой посмотрел на старшего Хорста. - Может, вы все-таки подсоединитесь ко мне? Я согласен на все, лишь бы оживить этого урода.
        Артем окинул парня брезгливым взглядом и не ответил, отошел к Зари-ме, делавшей вид, что Ульриха не существует. Тот проводил молодую пару глазами, скривил губы, и Селим сказал негромко:
        - Держись от них подальше, внучек. Позволишь себе еще раз посмотреть на девчонку голодными глазами, и не спасет тебя ни знание рукопашки, ни чье-либо покровительство. Мы оба знаем, на кого ты рассчитываешь, не так ли? Лучше не рассчитывай, не советую.
        - Не такой уж он и крутой, гриф Ромашин, - окрысился Ульрих. - Паша даст ему сто очков вперед.
        - Напрасно ты так думаешь. Какой бы Артем ни был, тебе до него далеко, да и Паше тоже. Не особенно полагайся на его поддержку. Когда вернемся, тебе придется дать отчет о своем частном задании, а также о связях с Куличенко.
        - Я дам отчет! - пообещал Ульрих нехорошим тоном. - Кому надо. И не стоит меня воспитывать, дед, я уже взрослый и сам отвечаю за свои поступки.
        - Вот это уж точно, - хладнокровно кивнул Селим, поворачиваясь к нему спиной.
        - Ты не понимаешь! - прошипел ему вслед Ульрих. - Мы могли бы… - он замолчал, видя, что Хорст-старший не останавливается, и сплюнул. - Черт с тобой, старый болван. Ты еще пожалеешь!
        Селим подошел к спутникам, разглядывающим гигантское яйцо «джинна» в ажурном коконе. Верхняя часть яйца была совсем черной, ниже середины оно светлело, становилось пепельным и к самому основанию - молочно-белым. Изредка в массе этой белой субстанции протаивали прозрачные окна с более яркими прожилками, и тогда создавалось впечатление, что кто-то огромный, мощный, грозный, но тяжело больной, открывает глаза и смотрит на людей-невидяще, слепо, обреченно…
        Зари-ма передернула плечами, вцепилась в локоть Артема.
        - Он еще живой!.. Мне его жалко…
        - Скорее мертвый, чем живой, - поправил ее Артем, к своему удивлению, тоже ощущая нечто вроде жалости. - Никак не пойму, как Червям удалось вытащить его из могильника и перетащить сюда с Полюса. И если это оказалось возможным, почему они не перенесли остальных «джиннов», предпочитая выкачивать их энергию дистанционно?
        - Объяснений может быть много, - пожал плечами Селим. - Я думаю, эта операция слишком опасна и непредсказуема, ведь «джинн» - это не просто робот, но боевой робот! Уверен, Черви боялись, что он вырвется на волю и натворит бед. А этого «дохлого» «джинна» они перетащили к себе для изучения и экспериментов, рассчитывая, что он совсем ослаб.
        - Может быть, - согласился Артем. - Заря, твой Лам-ка не пытался установить контакт с этим дохляком?
        - Не знаю, - неуверенно сказала девушка. - Я его не спрашивала и не просила этого делать.
        - Может, попросишь?
        - Зачем?
        Артем посмотрел на старшего Хорста. Тот задумчиво пригладил свою седую бородку, помолчал и отрицательно качнул головой:
        - Вполне возможно, что Лам-ке удастся разбудить спящего зверя. Но где гарантия, что он при контакте не сменит программу мира на программу войны? Так сказать, милость на гнев? Сейчас он наш друг… то есть друг девочки, а если станет врагом? Что тогда?
        Артем невольно поежился.
        - Об этом я не подумал…
        - Вот потому и не станем рисковать понапрасну. Если нам не удастся запустить механизм портала, перебрасывающего Червей на Полюс и возвращавшего их обратно, тогда и будем взвешивать степень риска.
        - Этот механизм еще надо отыскать.
        - Он прямо под нами, под этим залом. Не отставайте и не удивляйтесь, если я… гм, гм, буду вести себя необычно. - Селим сделал страшную гримасу. - Все-таки я наполовину негуман.
        Они снова залезли в кабину чедома, - Ульрих отошел к раскрытой палатке со своим хозяйством, делая вид, что не замечает их, - и Селим повел угаагский кибер, превратив правую руку в кольчатое щупальце и воткнув его в стенку кабины. Зари-ма при этом широко раскрыла глаза, она еще не знала подробностей спасения полковника, и Селим кивнул Артему:
        - Расскажи ей…
        Полет длился несколько минут, в течение которых Артем успел поведать девушке историю превращения фон Хорста в Червя и обратно. Она слушала с удивлением и страхом, переживая не столько за полковника, сколько за Артема, и пограничнику это было приятно, хотя он и старался говорить о себе поменьше.
        - Великий Маххур! - прошептала она, когда рассказ закончился. - Бедные, вы так много пережили! И я так благодарна, что вы меня нашли!..
        Ужасаться тому, что Селим фон Хорст по сути перестал быть человеком, Зари-ма не стала. Она искренне жалела его и готова была пожертвовать всем, чтобы полковник был жив и здоров. Но при этом психологические нюансы положения Селима ей были скорее всего недоступны.
        - Спасибо, - усмехнулся Селим, оценив ее переживания, косо глянул на Артема: - Завидую, ей-богу! Такие чуткие непосредственные девочки в наше время редкость, цени подарки судьбы, гриф.
        - Я ценю, - пробормотал Артем.
        Чедом остановился.
        - Вылезаем.
        Это подземное сооружение Червей отличалось от всех, что попадались на пути раньше.
        Две идеальные полусферы, обращенные друг к дружке раскрытыми основаниями и разделенные поясом. Радиус нижней полусферы достигал около сотни метров, радиус верхней - метров на двадцать больше, поэтому в месте соединения получилось нечто вроде ровной круговой дорожки, обегающей нижнюю полусферу по ее кромке.
        Вышележащая часть этого подземелья была истыкана острыми черными кольями длиной в два-три десятка метров. Концы кольев блестели, тускло освещая все сооружение.
        Нижняя полусфера напоминала сито, она вся была покрыта круглыми дырами диаметром в два метра, глубину которых оценить было невозможно, так как в них стоял густой текучий мрак. Кроме того, из вертикального пояса, разделяющего полусферы, вылезали толстые, отблескивающие жидким металлом, овальные трубы, которые спускались вниз, в полусферу, и там сплющивались таким образом, что их концы соединялись и создавали одну непрерывную щель.
        По сути, перед глазами людей виднелась некая технологическая установка, предназначенная, по словам Селима, для транспортации создателей - Червей из их «твердой» вселенной в иную, ту, где существовали «нормальные» звезды, галактики, Солнце, Земля и планета Полюс Недоступности - «кладбище джиннов».
        - Какая большая машина! - тихо восхитилась Зари-ма, с опаской приближаясь к краю естественной балюстрады. - Я таких еще не видела!
        - Зона запуска портала, - рассеянно проговорил Селим. - Все, естественно, обесточено, энергии нет ни грамма, но оборудование цело. Это обнадеживает.
        - Надо найти бункер управления порталом, - сказал Артем, посматривая на девушку; ему все время казалось, что рядом находится призрачная струя Лам-ки, это сбивало с мысли и стесняло.
        - Именно этим я сейчас и занимаюсь, - обронил фон Хорст.
        Шея его удлинилась на метр, превратилась в металлический кольчатый шланг. Уши вытянулись, засеребрились, голова начала вращаться то в одну, то в другую сторону.
        Зари-ма, оглянувшись, закрыла рот ладошкой, во все глаза рассматривая метаморфозы старшего спутника. Артем уже был свидетелем трансформации тела полковника, но и ему стало не по себе. С одной стороны, «джинн» спас Селиму жизнь и возвратил человеческий облик, с другой - вряд ли сам Хорст был счастлив тем, что сохранил многие инстинкты и опыт Червей.
        Селим втянул голову в плечи, превратился в человека.
        - Побудьте здесь немного, я проверю кое-что и вернусь.
        Он влез в люк чедома, и кибер унес полковника из гигантского зала угаагского «червивого тайм-фага», как мысленно назвал установку Артем.
        - Мне его так жалко… - призналась Зари-ма, передернув плечами. - Ему будет очень трудно скрывать свои возможности оборотня. И жена может испугаться.
        - У него нет жены, - сказал Артем, обнимая девушку. - Только дети. Они поймут. Ты бы поняла на их месте?
        Зари-ма высвободилась из объятий, пристально заглянула в глаза Артема.
        - Я - да! А ты?
        Он стойко выдержал ее взгляд, понимая подтекст вопроса. Зари-ма не была землянкой, хотя и мало чем отличалась от людей в физиологическом плане, но в данный момент она являлась половинкой симбиотической пары, и второй половиной был не кто иной, как боевой робот гиперптеридов, пусть еще совсем юный и неокрепший.
        В сущности, она тоже стала кем-то большим, чем человек, имея в распоряжении даже не дополнительный орган или сверхспособность, а «второе тело» с невероятно мощной энергетикой и возможностями. Впрочем, это не мешало Зари-ме оставаться доброй и простодушной девушкой, мечтающей о счастье и тепле.
        - Я бы тоже понял, - проговорил он медленно.
        - А ты не боишься, что я… что у меня…
        Артем улыбнулся.
        - Разве это главное? Я ведь тоже, можно сказать, ношу в себе гены «джинна».
        Она недоверчиво сморщила носик.
        - Ты шутишь?
        - Ни капельки. Во-первых, мой дед Игнат в молодости встречался с «джинном» у нас на Земле и даже таранил его, так что кое-какую информацию при прямом контакте получил. А я ведь его внук. Во-вторых, спасая Селима на Полюсе, я тоже влез в сердце «джинна», и он меня послушался. Разве это не доказательство косвенного, но родства?
        - Нет, ты не шутишь, - констатировала Зари-ма, подумала и заявила: - Тогда мы с тобой друг друга стоим!
        Он засмеялся, поцеловал ее в щеку, потом в нос и в губы. Девушка не сопротивлялась. Она ему доверяла полностью. И доверял бесшумно круживший где-то неподалеку невидимый малыш-«джинн» Лам-ка.
        - Ты очень хорошо говоришь по-русски, - похвалил Артем, заставив себя оторваться от любимой. - Когда успела выучить язык? Перед тем как мы неожиданно расстались… - он замолчал на мгновение, переживая одновременно страх и радость, - ты знала всего три десятка слов.
        Зари-ма виновато шмыгнула носом.
        - Мне было страшно… и еще Ульрих… я попросила Лам-ку помочь, и он каким-то образом дал мне знание языка Ульриха… а потом я разговаривала с ним, училась правильно повторять слова.
        - С кем разговаривала?
        - С Лам-кой, конечно. Он не говорит, как мы, но может оценить и дать понять, где я ошибаюсь.
        - Он нас слышит сейчас? - неожиданно для себя самого спросил Артем.
        - Ну да, наверно. А что?
        - Нет, ничего, я привыкну. Иногда мне кажется, что я ощущаю его присутствие и даже вижу - в форме струйки снежных иголочек.
        Зари-ма странно посмотрела на него, но ничего не сказала. Возможно, она видела Лам-ку иначе.
        В этот момент появился рыскающий из стороны в сторону чедом, спикировал вниз, к трубам нижней полусферы, что-то поискал там и вернулся. Из него выбрался флегматично настроенный Селим фон Хорст.
        - Ну что? - сдержанно поинтересовался Артем.
        - Порядок, - отозвался человекочервь. - Аппаратура, если ее можно так называть, в рабочем состоянии, несмотря на прошедшие сотни тысяч лет с момента последнего приема хозяев. Не законсервирована, просто не подключена к источнику энергии. Конечно, ее топологическая сопряженность внушает определенные сомнения, да и сможет ли она создать объем с эквивалентной метрикой Минковского, неизвестно, однако у нас нет выбора.
        - В таком случае мы останемся тут навеки.
        - Не торопись, гриф, есть одна сумасшедшая идея.
        Артем прищурился, разглядывая отрешенное лицо старшего Хорста.
        - Лам-ка? - догадался он. - Попытаться уговорить его послужить генератором энергии?
        - Не его, взрослого «джинна».
        - Какого «джинна»? - не сразу сообразил Артем. - Ах, вы имеете в виду того, с кем возится Ульрих? Но он же совсем дохлый…
        - Не совсем. Его энергии должно хватить на один запуск, а больше не потребуется. - Селим оценивающе посмотрел на полюсидку. - Заря, девочка, требуется твоя помощь. Сможешь объяснить нашему юному другу Лам-ке, что нужно сделать?
        - Смогу, - повела плечиком девушка. - А что надо делать?
        - Создать канал между тем полуживым «джинном» наверху и генератором запуска портала.
        - Я попробую, но мне нужно знать конкретное… э-э, наполнить… части… чанка-ла…
        - Детали, - подсказал Артем, выудив из памяти перевод полюсидского слова.
        - Конкретные детали.
        - Боюсь, я не смогу тебе объяснить все тонкости процесса, - покачал головой фон Хорст. - Портал, насколько я понимаю, пробивает тоннель между вселенными Червей и нашей, в котором время преобразуется в пространство и обратно. Что касается канала между «джинном» и порталом, то он вообще должен быть топологически независимым от местных условий. Его надо пустить в обход установки, чтобы не повредить зону запуска.
        - А где находится сам генератор? - спросил Артем.
        - Генератор под нами - та нижняя полусфера с трубами, но энергию «джинна» еще надо преобразовать, а трансформатор-преобразователь находится еще ниже… вот что, - решил вдруг Селим, - попытайся подключить мое сознание к Лам-ке. Пусть он прочитает мои мысли напрямую, так будет надежнее.
        - Хорошо, - согласилась Зари-ма с ноткой неуверенности. - Только это опасно. Лам-ка, выходя из… м-м, как это сказать… из-под куурих ни ал-каас…
        - Из-под шапки-невидимки, - перевел Артем с улыбкой, хотя точный перевод фразы был несколько иным: «из-под савана не-жизни».
        - Да, так, - кивнула Зари-ма. - Лам-ку можно увидеть только по кривля… по искривлению…
        - По струйке снежинок.
        - Да, он очень сильно охлаждает воздух… и все остальное.
        - Ничего удивительного, - сказал Селим. - Он просто отовсюду высасывает энергию, так сказать, питается и растет. Я буду осторожен. - Он посмотрел на Артема. - На всякий случай отойди подальше, мало ли как прореагирует малыш на мое предложение.
        - Я не боюсь, - заупрямился Артем.
        - Геройство будешь проявлять в другом месте и в другое время, - нахмурился фон Хорст. - У тебя еще будет шанс.
        Артем встретил умоляющий взгляд Зари-мы и проглотил вертевшиеся на языке возражения. Отойдя от оставшейся у чедома пары на несколько шагов, он оглянулся.
        Сначала ничего не было видно.
        Селим сел на шероховатую поверхность балюстрады в позе лотоса, Зари-ма продолжала стоять.
        Затем над их головами замелькали падающие искорки инея, образовали прозрачную искрящуюся конструкцию в форме дракона с крыльями. Этот почти невидимый струящийся дракон стал расти, вытягиваться, достиг верхнего купола, распростер крылья.
        Артем почувствовал вылившуюся на балюстраду волну холода, невольно отступил.
        Дракон в это время обнял крыльями застывших людей, струйками искр начал втягиваться в их головы. Зари-ма тихо вскрикнула, прижав ладошки к вискам.
        Артем бросился к ней, но остановился, упершись телом в стену холода.
        - Селим!
        Полковник не ответил, оставаясь неподвижным и немым. Кожа на его лице засеребрилась, будто покрылась инеем.
        Замерз! - обожгла Артема жуткая мысль.
        Он снова бросился вперед, уже не обращая внимания на усиливающийся холод, и в этот момент лучистый дракон - проявление «джинна» в воздухе - пропал. Зари-ма шагнула к фон Хорсту, опустилась перед ним на колени, заглядывая в заиндевевшее лицо. Подбежал Артем, наклонился к нему, боясь дотронуться.
        - Селим!
        Полковник открыл глаза, несколько мгновений оставался неподвижным, потом шевельнул застывшими синими губами:
        - Не шуми, гриф, живой я. - Он протянул руку, и Артем помог ему встать.
        - Как ты себя чувствуешь? - робко спросила Зари-ма. - Я испугалась, когда ты потерял сознание…
        - Было дело, - признался Селим, начиная разминаться. - Надо было сразу переходить на энергетику Червей, а я промедлил. Ничего, все прошло хорошо, он меня понял. Оставайтесь здесь, я полечу за Ульрихом.
        - Зачем? - не понял Артем.
        - Не оставлять же его здесь, - пожал плечами полковник, забираясь внутрь чедома.
        Угаагский кибер сорвался с места и с ходу вонзился в стену полусферы, не оставив в ней никакого следа, как призрак. Артем вздрогнул, подумав, что никогда не привыкнет к эффектам иной материальности, где твердь для местных жителей является вакуумом, пустотой, воздух остается воздухом, а планеты представляют собой гигантские воздушные пузыри в безбрежном океане твердой материи, похожей на горные породы Земли.
        Глава 18
        ВОЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
        Совещание «особой десятки» длилось недолго, всего двадцать минут. Эти люди, наделенные властью и ответственные за слаженное функционирование сложнейшего организма человечества, знали цену времени и не любили переливать из пустого в порожнее. Состояние дел в Солнечной системе было известно всем, поэтому никто никому ничего не объяснял и ответных объяснений не требовал. Говорили коротко и по существу.
        Утвердили вероятностный «ствол стратегий», охватывающий все виды деятельности цивилизации в решении проблемы Демона.
        Приняли «пучок тактик», каждая веточка которого соответствовала одному виду деятельности и учитывала положение остальных. Главными веточками в этом «пучке» были задачи, выполняемые тревожными службами УАСС.
        И, наконец, обсудили кандидатуру вице-премьера, способного заменить председателя Правительства Солнечной системы в случае ухода его с поста. Касонго Нкуву имел семь заместителей, исполняющих обязанности главы Правительства в случае недееспособности последнего, в том числе главу Евро-региона Пурвиса Джадда. Но «десятка» сделала другой выбор - в пользу губернатора Марса Натальи Божко. Осталось только подготовить к этому выбору других руководителей с высокой степенью ответственности и соответствующим образом настроить общественное мнение. Данную часть плана поручили выполнять имидж-службе Американ-региона, поднаторевшей в этом виде шоу-деятельности за сотни лет существования.
        После совещания «десятки» Калаев, Сосновский и Ромашин собрались в кабинете начальника особого отдела на меркурианской базе УАСС и принялись пить чай, думая каждый о своем.
        - Плохо, что тебя освободили, - сказал Калаев, предпочитавший пить чай с ароматическими добавками. - Это отразится и на моем положении.
        - Я знаю Лу Синя, - ответил бывший комиссар, сосредоточенно прихлебывая чай с травами. - Некоторое время мы будем с ним общаться напрямую, пока я буду сдавать дела, и мне наверняка удастся привлечь его на нашу сторону. Китайцы упрямы и хитры, но если они выбрали направление - будут придерживаться его даже вопреки логике.
        - Будем надеяться, что его еще не обработали психологи Джадда. Однако Пурвис не остановится на достигнутом, следует ждать развертки боевых действий в сфере политического шантажа и провокаций. У него много сторонников в СЭКОНе и ВКС, и, если ему удастся сместить с постов Федора, директора Управления и Жору Саковца, нам придется туго.
        - Может быть, взять да и убрать его? - небрежно предложил Сосновский. - Физически. Засадная дружина ветеранов сделает это без труда.
        - Не увлекайся, комиссар, - заговорил Игнат, допив свой чай с лимоном. - Убрать такую фигуру, как Джадд, непросто. Операция потребует больших средств и много времени на разработку и подготовку, у нас нет ни того, ни другого. Точнее, мы не имеем права распылять свои силы. Джадда надо переиграть, разоблачить в глазах людей всего мира, а не ликвидировать, иначе так и будем всю жизнь сражаться с его преемниками и последователями.
        - Согласен, - вздохнул Сосновский с сожалением. - А так как ему не удалось победить Нкуву, следует ждать новой атаки Демона на окраинные поселения Системы. А также на тех людей, кто ему мешает.
        - На Кузьму, - кивнул Калаев. - На Монтэга и, возможно, на самого Нкуву.
        - Нет, на Нкуву нападать он не станет, - не согласился Игнат. - И мы знаем почему. Джадд хочет прийти к власти законным путем или хотя бы сделать вид, что законным. А вот за нами он наверняка устроит охоту.
        - Пусть поохотится, - мрачно оскалился Сосновский. - Мы ему пальчики-то прищемим, тоже не лыком шиты.
        - И все же пружина сжимается, - буркнул Калаев. - А мы до сих пор не знаем противоядия. Чтобы справиться с «джинном», нужен такой же по возможностям объект, а то и помощней. Но, с другой стороны, если даже нам удастся натравить на Демона своего прирученного «джинна» - которого у нас нет, то они в бою запросто разнесут в пыль всю Систему!
        - Ученые работают, - начал Сосновский, - ищут оружие…
        - Они опаздывают.
        - Я в этом не виноват. Кстати, где Селим? Почему до сих пор не ответил на вызовы? Это вы посылали его на Полюс, чтобы он разобрался с оставшимися «джиннами», уверяли, что он справится. Ну, и где результат?
        Калаев налился темной кровью, хотел ответить резкостью, но Игнат его остановил:
        - Остынь, Володя, он прав. Предвидеть развитие событий - одно, а предупредить их - другое. Предупредить мы, к сожалению, не смогли, Джадд опередил нас, отсюда и все наши беды. Тем не менее я верю, что Хорсты и Артем вернутся. Что касается оружия, то главное наше оружие - душа и воля! Сумели же мы когда-то разбудить «спящего джинна» и объяснить ему, что мы не враги. Вот и теперь надо попытаться сделать то же самое.
        - Прежде надо создать пеленгаторы и локаторы, способные обнаруживать «джиннов». Ведь мы до сих пор не понимаем природы явления. Из какой материи родившийся «джинн» формирует свое тело? Какими полями защищается? Если мы не сможем его видеть, безнадежно мечтать о захвате или о контакте.
        - Не так уж и безнадежно, - возразил Игнат. - Конечно, боевой робот негуман - объект экзотический и пользуется экзотическими видами энергии, к примеру, «зеркальной» или материей с отрицательной массой. В этих областях нашим исследователям и надо искать ответы. Однако «джинн» вынужден «проявляться» в нашем континууме как объект трехмерного мира, и тогда он становится уязвимым. Это дает нам еще один шанс. Упредили же мы его появление сегодня? Значит, можем действовать так же резво и эффективно и в дальнейшем. И, наконец, главная надежда на контакт - проявление в действиях Демона человеческой доминанты.
        - Ты имеешь в виду влияние воли Оскара Файнберга? - Сосновский скептически поджал губы. - Мне кажется, наоборот, его влияние сказывается негативно. Судя по личностным характеристикам, - я читал его досье, - парень привык к поклонению, возвеличиванию и жил согласно известной эгоистической формуле: плевать мне на ваше мнение, что хочу, то и делаю!
        - И все же он - человек. Просто нам надо найти его слабые струнки и обыграть их, заставить человеческую зону пси-сферы «джинна» служить всему человечеству, а не одной ущербной личности.
        - Возможно, ты прав, старик, - сказал Сосновский. Поколебавшись, налил себе еще чаю и взял конфету. - Однако у нас теперь связаны руки, мы не сможем следить за Джаддом. Да и за Пашей Куличенко. Кстати, наблюдение вели твои люди, где они прокололись?
        - Разберемся, - мрачно пообещал Калаев. - Мы использовали диффузные методы слежки, без прямого визуального контакта, засечь такое наблюдение практически невозможно. Либо в наших рядах окопался «крот» Джадда, либо господин Пурвис блефовал. В любом случае расследование ничего не даст, можете не волноваться. Да и наблюдение за Куличенко и его телохранителем Игнасио Родригесом я не сниму. Они единственные, кто контактирует с Демоном и могут привести нас к нему.
        Сосновский допил чай, встал.
        - Гуд бай, отцы, мне пора писать рапорт о проделанной работе и сдавать дела. Буду на связи на запасной линии. Успеха нам всем!
        Он вышел.
        Оставшиеся в кабинете продолжали не спеша допивать свой чай. Потом Игнат сжал свою чашку так, что она сплющилась, перехватил взгляд Калаева.
        - Володя, надо вытаскивать наших с Полюса. Срочно! Они нужны нам здесь.
        - Будто я этого не понимаю, - горько усмехнулся начальник особого отдела. - Нет их на Полюсе, Игнат, понимаешь? Нет! Мы прочесали локаторами весь южный регион вокруг каньона Расс-долл, подключили систему хомодетекторов, обнаружили две новые деревни полюсидов, полсотни пастухов и с десяток полюсидских почтальонов… - Он замолчал, залпом допил горячий чай, смял свою чашку и бросил в стену с такой силой, что автоуборщик не успел ее подхватить. - Я тоже почему-то уверен, что они живы, - сказал Калаев уже спокойнее. - Если Артем нашел Селима, то вдвоем они составляют идеальную опер-пару. Но я не знаю, где они в настоящий момент!
        Помолчали.
        Потом Игнат встал и пошел к двери.
        - Я пошлю туда Джуму Хана, - сказал ему в спину Калаев. - Он их найдет.
        Игнат не ответил.

* * *
        Мрачное пророчество бывшего комиссара сбылось на второй день после заседания Совета безопасности.
        Демон объявился снова, причем в двух местах сразу, что дало повод ЧК заявить о двух независимых «неопознанных агрессивных объектах». Один из них всплыл в поясе астероидов, располагавшемся между орбитами Юпитера и Марса, второй был замечен возле Марса. И оба они в открытую атаковали корабли погранфлота и службы безопасности, будто получили приказ начать военные действия.
        Демон, обнаруженный в поясе астероидов, сначала уничтожил станцию болидного патруля, располагавшуюся на астероиде под номером 11213, а затем напал на примчавшийся к астероиду фрегат погранслужбы «Конфуций».
        Экипаж «Конфуция» был полностью китайским, командовал им молодой драйв-капитан Ло Вейянь, совсем недавно закончивший Академию погранслужбы. Опыта у него было немного, а вот азарта и пренебрежения к Уставу предостаточно, поэтому и действовал он слишком рискованно и нерасчетливо.
        «Медуза» Демона, оторвавшись от астероида, превратив последний вместе со станцией в диковинную елочную игрушку, направилась прямо к фрегату. Двигалась она быстро, но не настолько, чтобы земной корабль не смог уйти от погони. Однако вместо того, чтобы отступить, запустить исследовательские зонды и бакены с программами контакта, разработанными ксенологами ИВКа, и подождать подмогу, командир «Конфуция» поступил иначе. Он сообщил в эфир, что подвергся нападению «неопознанного агрессивного объекта» и принял решение взять его на абордаж.
        Запрет на самостоятельные действия начальника ЧК Кузьмы Ромашина, а также энергичный протест начальника базы погранслужбы на Титане, спутнике Юпитера, к которой был приписан фрегат, Ло Вейянь проигнорировал. Он был уверен, что действует в соответствии с обстановкой военного положения и сможет ответить агрессору адекватно.
        Когда расстояние между фрегатом и Демоном сократилось до пятнадцати километров, Ло Вейянь скомандовал инку фрегата открыть огонь из бортовых бластеров.
        Лазерный залп в космосе смотрится гораздо менее эффектно, нежели в атмосфере планеты. Шестнадцать прозрачно-фиолетовых лучей устремились к «медузе» Демона, образуя ажурную световую трубу, пронзили переливчато-световое тело «медузы», не причинив ей никакого вреда, и унеслись в космос. На расстоянии примерно в сто километров от фрегата они наткнулись на каменную глыбу соседнего астероида массой в сорок тысяч тонн и превратили его в облако щебня, пыли и газа.
        - Назад! - скомандовал Ло Вейянь, видя неумолимое приближение противника. - Р-атака!
        Фрегат дал ракетный залп.
        Четыре ракеты типа «Смерч», несущие термоядерные боеголовки эквивалентом в сто мегатонн каждая, понеслись к «медузе» и взорвались прямо внутри ее километровой величины колокола. Свет взрыва был так ярок, что затмил Солнце и звезды, заставив автоматику фрегата отключить видеосистемы. Когда через несколько секунд обзорные виомы прозрели, экипаж фрегата с изумлением обнаружил мчавшуюся к ним с прежней скоростью «медузу». Термоядерные взрывы не только не уничтожили Демона, но даже не остановили его! Он даже форму не изменил, словно был призраком или того хуже - галлюцинацией, а не материальным объектом, имеющим определенные, поддающиеся измерению параметры.
        Расстояние между противниками составляло всего три километра, когда фрегат начал маневр отхода и ударил по «медузе» из аннигилятора. Однако было уже поздно. Луч аннигилятора, видимый по трассе редких радужных вспышек - там, где антипротоны луча натыкались на атомы межпланетного газа и частицы пыли, пронзил «медузу» и умчался дальше, не доставив ей никаких неприятностей, а затем она одним прыжком настигла фрегат и окутала его щупальцами и всем прозрачным телом.
        Ло Вейянь успел передать в эфир лишь одну обрывистую фразу:
        - Холодно!.. мы ничего не… прощ…
        После этого наступила тишина.
        Примчавшийся к месту схватки спейсер службы безопасности «Киев» обнаружил дрейфующий объект удивительной формы, похожий на букет гигантских белоснежных птичьих перьев. Это было все, что осталось от двухсотметровой стрелы фрегата. Демона здесь уже не было. Превратившись в огромное светящееся веретено, он унесся по направлению к Юпитеру.
        Примерно в это же самое время «медуза» другого Демона была замечена над Марсом, недалеко от его спутника Фобоса.
        На сей раз все происходило по другому сценарию, да и флот, защищавший планету от внешнего нападения, действовал намного слаженней, быстрей и правильней.
        Вокруг Марса кружили по разным орбитам два десятка кораблей от пограничного корвета «Смелый» до линкора УАСС «Иван Ефремов». Как только наблюдатели за пространством доложили о появлении возле Фобоса подозрительного объекта, к этому району тотчас же метнулись три корабля: корвет «Смелый», спейсер «Могучий» и патрульный катер «Чимборасо». Буквально через минуту после объявления тревоги они вышли к Фобосу и окружили опускавшуюся в атмосферу Марса «медузу».
        Пока они мчались наперехват, за терминал управления всеми космическими силами Марса сел Кузьма Ромашин, руководитель Чрезвычайного комитета. Именно он и отдал приказы, по сути сорвавшие попытку Демона «познакомиться» с одним из крупнейших городов Марса - Патфайндером, население которого составляло к этому времени сто пять тысяч человек. Там же располагались и резиденции губернатора Марса и ЧК, база погранслужбы и многие хозяйственно-технические службы Марса.
        Кузьма не стал тратить время на попытки уговорить Демона не приближаться к Марсу, он сразу начал активные действия с целью создать такую преграду, которая была бы «неопознанному агрессивному объекту» не по зубам.
        Корвет «Смелый» и катер «Чимборасо» поднырнули под опускающегося со скоростью двухсот метров в секунду Демона и открыли по нему снизу огонь из «глюков». Это заставило его снизить скорость, так как импульсы «кварковых раздирателей» каким-то образом негативно действовали на призрачную плоть «медузы», а потом открыть ответный огонь.
        Внутри «медузы» запульсировала ветвистая лиловая молния, веточки которой вырвались за пределы ее купола и потянулись к земным кораблям.
        Корвет успел увернуться от ручья зеленовато-лилового пламени, всколыхнувшего вакуум, а катер «Чимборасо» смог лишь совершить овердрайв и подставить под удар корму. Молния неизвестного разряда воткнулась в нее и проделала сквозную звездообразную дыру, несмотря на полевую защиту катера. Если бы Демон метнул еще одну молнию, катер был бы уничтожен вместе с экипажем. Но «Смелый» снова нанес удар из «глюка», отвлекая внимание Демона, и спас тем самым безопасников «Чимборасо». Молния, предназначавшаяся катеру, досталась корвету. И хотя он снова увернулся, имея неплохой запас маневренности и классного пилота, молния все же коснулась обшивки корабля и проделала в ней рваную борозду, повредив защитные системы.
        И в этот момент в бой вступил спейсер «Иван Ефремов». Сориентировав свое положение в атмосфере Марса таким образом, чтобы не нанести удар по его поверхности, он включил носовой ТФ-эмиттер, свертывающий пространство в «струну».
        Для того чтобы корабль мог двигаться в стринг-режиме, должен включаться синхронно и кормовой ТФ-эмиттер, переводящий в состояние «одномерной солитонной волны» весь корабль, но «Иван Ефремов» не собирался бежать с поля боя, и его носовой тайм-фаг сыграл роль мощного орудия.
        Невидимый канал трансформации пространства пронзил «медузу» Демона, и в ее колоколе мгновенно образовалась несветящаяся черная дыра, а в нее устремились волокна и струи света, из которых состояло собственно тело «медузы». Она конвульсивно вскинула все многочисленные щупальца, вытянулась вверх, выдирая из черной дыры световые нити, и на секунду превратилась в великана-рыцаря в сияющих латах. Затем из головы этого великана во все стороны ударили змеистые лиловые молнии, достигшие всех трех земных кораблей, и великан исчез. Не сразу. Быстро, но не мгновенно. Запись боя, ведущаяся наблюдателями со спутников в этом районе, показала, что Демон сначала превратился в тысячекилометровое веретено, и лишь потом это веретено метнулось прочь от Марса, задев по пути Фобос.
        Так закончился второй бой космических сил человечества с Демоном, явно проявившим неуверенность, если не трусость. Анализ энергетического воздействия, оказанного им на земные корабли и на район атмосферы Марса, позволил людям оценить его мощь, намного превосходящую мощь защитных порядков планеты.
        Молнии, выпущенные головой великана, едва не уничтожили все три корабля, повредив их генераторы хода, а Фобос со всеми его сооружениями превратился в сросток стрекозиных крыльев размером в двенадцать километров. Погибли пятнадцать человек, операторы энергостанции, обсерватории и генераторов воздуха, установленных на спутниках Марса для создания более плотной атмосферы.
        Тем не менее масштабной катастрофы удалось избежать, хотя и немалой ценой. Если бы Демон добрался до купола Патфайндера, произошла бы глобальная трагедия с гибелью сотен тысяч человек. Лишь благодаря энергичным действиям руководителя ЧК и командиров кораблей, вовремя среагировавших на появление Демона и давших отпор пришельцу, все закончилось относительно благополучно. Правда, это не помешало Пурвису Джадду обвинить Кузьму Ромашина в некомпетентности, отсутствии организаторских способностей, выдержки и в пренебрежении к человеческой жизни.
        Впрочем, после соответствующего разбирательства инцидента действия Ромашина были признаны правильными, и предложение Джадда заменить начальника ЧК не прошло. Зато Совет безопасности впервые за последние три сотни лет ввел военное положение на всем пространстве Солнечной системы. Согласно этому положению жизнь человечества с этого момента начинала подчиняться законам военного времени, главным из которых был закон ограничения передвижения граждан Федерации по Системе и за ее пределы, а также полное блокирование линий метро в зоне военных действий, то есть - от пояса астероидов до орбиты Урана включительно.
        Вечером того же дня - по зависимому времени суток[31] - Кузьма пригласил в штаб ЧК ученого-ксенолога Гилберта Шоммера, чтобы обсудить с ним конкретные идеи контакта с Демоном. Они просидели до десяти часов, вызывая для консультаций нужных специалистов, и в конце концов пришли к выводу, что Демон не реагирует на передачи не потому, что не понимает людей, а вследствие личного отношения симбиота - Оскара Файнберга к людям вообще и коммуникаторам в частности. Диктуя свою волю подсознанию формирующегося новорожденного «джинна», отпечаток личности Оскара вел себя, как когда-то и сам Оскар, презирая чужое мнение, чужие страдания, заботы, цели, идя на поводу у собственных желаний. Если он хотел есть, он ел, не заботясь о других, не задумываясь о последствиях «обеда», будучи уверенным в своем праве питаться там, где его настиг голод, и тем, что ему нравилось. Если ему была нужна женщина, он вспоминал своих знакомых и мчался туда, где они когда-то жили и отдыхали, не понимая или не желая понимать, во что может вылиться его встреча с очередной подругой.
        Передачи надо было ориентировать именно на контакт с человеческой доминантой «джинна», ибо только Оскар, каким-то образом управляющий Демоном, мог остановить «слона в посудной лавке» - чужого боевого робота, не осознающего всей своей мощи, а главное - только Оскар мог остановить самого себя.
        Как заставить его понять пагубность дальнейшего противостояния боевого робота гиперптеридов и человечества, еще надо было придумать.
        - К сожалению, не все так просто, как мы себе представляем, - закончил уставший за день Кузьма, потрогав пальцем колючий подбородок. - Я уверен, что Павел Куличенко каким-то образом контактирует с Демоном-Оскаром и направляет его деятельность. Ведь не зря же Демон начал боевые действия сразу после окончания заседания Совета безопасности. Джадду не удалось добиться единовластия, и он решил подтолкнуть к этому решению Правительство, показать всему миру, кто в Системе хозяин.
        - У вас нет доказательств, - покачал крупной седой головой Шоммер, чей кривой нос давно служил предметом острот среди сотрудников ИВКа. - Конечно, Пурвис Джадд не самый приятный собеседник, но я не верю, что он способен на такое вероломство. На дворе, как говорится, не Средние века.
        - Не средние, - вздохнул Кузьма, - но о власти продолжают мечтать не меньше, причем не те, кто смог бы распорядиться ею во благо всех, а, как правило, морально уродливые люди, без души и совести. Джадд именно из таких, уж вы мне поверьте. Знаете что, Гилберт, вы сильно торопитесь?
        - В общем-то, собирался отдохнуть, - признался Шоммер. - Хотя могу и потерпеть.
        - Я предлагаю посидеть часок в кафе с одним моим другом, обдумать одно практическое соображение и заодно расслабиться. Соединить приятное с полезным. А потом и по домам. Я знаю отличное местечко на Венере - ториевый рудник, его бар - одно из самых тихих и приятных заведений во всей Системе.
        - Урановая Голконда, - кивнул Шоммер с улыбкой. - Я там бывал однажды, действительно неплохо. Что ж, можно позволить себе посидеть часок в приятной компании. Кто ваш друг?
        - Джума Хан, ветеран службы безопасности. Очень интересный человек и собеседник.
        Шоммер встал, он был на голову выше Кузьмы.
        - Поехали. Не возражаете, если я позвоню в Институт?
        - Ни боже мой.
        Ксенолог связался со своими сотрудниками, объяснил им идею Ромашина, и Кузьма отключил аппаратуру кабинета. Через минуту они в сопровождении витсов охраны добрались до станции метро Патфайндера и в мгновение ока перенеслись на рудник Урановая Голконда, расположенный на краю тессеры[32] Магеллан, рядом с вулканом Хиус. Вулкан этот славился на всю Солнечную систему своей лавой с беспрецедентно высоким процентом содержания тория и других заурановых элементов. Почему рудник, построенный в середине двадцать четвертого века, назвали Урановой Голкондой, а не ториевой, теперь уже не помнил никто.
        Основное строение рудника, в котором обитала смена шахтеров и управленческий аппарат, представляло собой невысокую пирамидальную башню с зеркальными стенами, отражающими все виды радиации. Бар, о котором говорил Кузьма, венчал пирамиду. Сквозь его прозрачные изнутри стены можно было наблюдать за сумрачным ландшафтом тессеры, похожим на застывшее каменное море, за несколькими метеоритными кратерами и за горбом вулкана Хиус, похожим на металлический ребристый купол с четырьмя башнями по краям.
        Пустовал бар редко, хотя и до предела заполненным не был никогда. Молодежные компании появлялись здесь от случая к случаю, предпочитая более свободные и модные заведения подобного рода.
        Когда Ромашин и Шоммер вошли в бар, там были заняты всего два столика. По местному времени шел уже второй час ночи, шахтеры отдыхали, а гостями Урановой Голконды были какие-то космены в стандартных серых «униках»: трое за одним столиком, у западной стены, степенные, пожилые, пьющие пиво, и четверо за другим - у восточной стены, смотрящей на склоны вулкана Хиус. Они были моложе и вели себя шумней.
        Бар имел встроенную автоматику обслуживания, но по желанию можно было вызвать витса-бармена, если кому-то хотелось «живого» общения.
        Чувствуя легкую эйфорию - сила тяжести на Венере была на двадцать процентов ниже земной, гости выбрали столик у северной стены зала с видом на метеоритные кратеры, почти заплывшие крупнозернистым белым песком, заказали напитки: Шоммер - джин с тоником, Кузьма - нефильтрованное пиво «Сибирский князь», а также копченую рыбку.
        - Хорошо! - с улыбкой зажмурился ксенолог, отпив треть кружки, вытер усы тыльной стороной ладони. - Давно не сидел так спокойно и беззаботно. А где же ваш друг?
        - Сейчас придет.
        - Он случайно в картишки не играет? - Шоммер бросил на собеседника смущенный взгляд. - Люблю, знаете ли, азартные игры. У меня есть компания приятелей, и мы изредка встречаемся за игорным столиком, в преферанс поигрываем. Вы не балуетесь?
        Кузьма покачал головой.
        - Я далек от этого, если и играю, то в шахматы. А вот мой дед заядлый преферансист, мастер, у него очень трудно выиграть.
        - Было бы интересно сразиться с ним. Впрочем, я просто расслабился, атмосфера в баре, знаете ли, способствует. Пиво хорошее?
        - Отменное!
        - Тогда я тоже, пожалуй, закажу кружечку.
        Однако сделать заказ он не успел.
        Четверо молодых людей, потягивающих тоник за столиком у восточной стены бара, неожиданно вскочили и бросились к Ромашину, выхватывая оружие - парализаторы и «универсалы». Поскольку витсы охраны остались ждать своих подзащитных этажом ниже, у входа на лестницу, ведущую в зал, - заходить в рестораны и другие подобные заведения с телохранителями считалось дурным тоном, - внезапная атака незнакомцев, наверное, увенчалась бы успехом. Даже Кузьма, обладавший хорошей реакцией, не успел бы отреагировать на это нападение, хотя имел штатное оружие - такой же «универсал», что и у парней.
        Но их атака так же внезапно захлебнулась.
        Трое степенного вида косменов, сидящих за столиком у западной стены зала, вдруг открыли огонь из парализаторов, неизвестно как оказавшихся в их руках, и трое атакующих сунулись на бегу в плитчатый пол, роняя оружие. А перед четвертым, тоже успевшим выстрелить из парализатора, выросла вдруг будто сформировавшаяся из воздуха человеческая фигура и нанесла ему один короткий удар в переносицу. Парень без звука опрокинулся на спину, не успев ничего сообразить.
        Мужчина в обычном гражданском костюме: серая водолазка, серые брюки, туфли, смуглолицый, жилистый, с блестящими черными волосами, падающими на шею, с умными черными глазами, поднял руку, подзывая кого-то. К нему неторопливо приблизился один из косменов западного столика.
        - Проследили?
        - Так точно, командир, - ответил пожилой с виду мужчина, пряча парализатор. - Четверо здесь, двое в лифте, двое на тамбуре. Плюс экипаж когга в низинке. Сейчас мы его пугнем, пусть убирается.
        - Унесите этих на вторую базу, допросите. Я буду на связи.
        Пожилой кивнул своим собутыльникам, и те вызвали антиграв, быстро погрузили террористов на тележку и увезли. Смуглолицый подошел к столику, за которым сидели начальник ЧК и ошеломленный случившимся ксенолог ИВКа.
        - Добрый вечер. Прошу прощения за опоздание.
        - Знакомьтесь, - сказал Кузьма. - Это Джума Хан. Это Гилберт Шоммер. Мы тут уже десять минут сидим.
        - Пришлось задержаться, - пожал плечами смуглолицый; определить, сколько ему лет, было трудно, на вид он выглядел сорокалетним, но по морщинкам под глазами и невероятно спокойному взгляду ему можно было дать и все восемьдесят.
        Вырастив себе стул, он сел.
        - Твоя консорт-линия взломана и прослушивается, - продолжал Джума Хан. - Как только им стало известно, куда вы направляетесь, заработала система перехвата. Мы еле успели включиться в контригру.
        - Понятно, - кивнул Кузьма. - А теперь давайте поговорим о наших проблемах. Мне только что пришла в голову одна идея…
        Глава 19
        КТО НЕ УСПЕЛ, ТОТ ОПОЗДАЛ
        Селим не возвращался долго, и Артем забеспокоился, подозревая, что внук фон Хорста будет сильно недоволен решением деда вернуться на Полюс, да еще воспользоваться для этого энергией «джинна», которого поручик пытался оживить и подчинить своей воле.
        - Что будем делать? - вопросительно посмотрела на Ромашина Зари-ма, также обеспокоенная отсутствием Хорста-старшего. - Ульрих только кажется тихим, он внутри… чордаас…
        - Злой? - перевел Артем. - Скорее циничный, без царя в голове. Я вообще думаю, что пацана закодировали перед отправкой на Полюс, иначе трудно объяснить его фанатизм и неистовое желание завладеть «волшебной палочкой».
        - Чем? - не поняла девушка.
        - Волшебная палочка - непременный субъект некоторых земных сказок. Выполняет все желания. Хотя я имел в виду «джинна».
        - Как бы Ульрих не сделал что-нибудь Селиму…
        - Ну, это вряд ли, - мрачно усмехнулся Артем. - Полковнику нет равных в рукопашке, и он намного сильнее и опытнее поручика. Плохо, что мы не догадались взять второй чедом, без него передвигаться по «червоточинам» весьма неудобно.
        - Я могу попросить Лам-ку, и он доставит нас куда угодно и без этого… м-м, чемодана.
        - Чедома, - улыбнулся Артем, заинтересованно посмотрел на девушку. - Это правда? Лам-ка послушается?
        Теперь уже улыбнулась Зари-ма.
        - А ты думаешь, я ходила здесь пешком? Подойди.
        Артем повиновался.
        - Обними меня и закрой глаза.
        - Я боюсь, - пошутил он.
        - Не бойся, я с тобой, - не поняла она шутки.
        Артем с удовольствием обнял полюсидку, чувствуя поднявшуюся в душе бурю чувств, однако глаза не закрыл, с любопытством ожидая, что будет дальше.
        Зари-ма что-то прошептала.
        Тотчас же обнявшуюся пару качнуло порывом холодного ветра, и одновременно в голове прошумел легкий теплый ветерок, воспринимаемый как чей-то доброжелательный взгляд. Артему показалось, что кто-то осторожно сжал тело гигантскими ладонями, так что пресеклось дыхание. В глазах потемнело. И вдруг наступила невесомость!
        Артем сильнее сжал Зари-му в объятиях, отлично понимая при этом, что пол у них под ногами не провалился и они никуда не падают.
        Состояние невесомости, темноты и легкой вибрации длилось всего несколько секунд. Крыло призрачного света смахнуло с глаз пелену мрака, тело ощутило привычную тяжесть, и Артем с некоторым смятением осознал себя стоящим в зале с коконом «джинна» посредине.
        Селим находился здесь. Он стоял возле чедома, напротив гигантского ажурного кокона, заложив руки за спину и глядя на почти потухшее яйцо «джинна».
        Ульрих Хорст тоже был в зале, но Артем увидел его не сразу. Поручик группы «Вабанк» контрразведки каким-то образом сумел пролезть в одно из отверстий кокона и выглядывал оттуда, не прикасаясь к светящемуся боку яйца, но и не желая вылезать. На лице его была написана целая гамма чувств: злость, возмущение, раздражение, вызов и страх. В руке он держал свой страхолюдный бластер, направленный на деда.
        Артем отпустил Зари-му, шагнул к полковнику.
        - Что здесь происходит?
        Селим искоса посмотрел на него, не удивляясь появлению пограничника, кивнул на Ульриха:
        - Да вот возникла небольшая проблема: парень не хочет возвращаться домой и готов пожертвовать своей жизнью, а заодно и нашими, если потребуется, ради исполнения своей мечты.
        - Наконец-то и наш гриф-романтик пожаловал, - оскалился Ульрих. - Интересно, он тоже начнет уговаривать меня вернуться? Или попытается восстановить справедливость путем мордобития? Предупреждаю, я вооружен и не потерплю менторского тона!
        Артем повернулся к полюсидке, удивленной таким оборотом дела, быстро и почти беззвучно проговорил:
        - Заря, Лам-ка может выдернуть этого психа оттуда, так, чтобы он не смог начать пальбу?
        - Я поняла, - ответила девушка. - Сейчас.
        Глаза ее потемнели, губы шевельнулись, словно она произносила молитву.
        В ту же секунду над коконом «джинна» просыпалась струйка искрящегося инея, какая-то невидимая сила скрутила Ульриха, сложила чуть ли не вдвое - он только испуганно пискнул - и вынесла к ногам Зари-мы, бросила на пол зала.
        Артем поднял выпавший из руки Хорста-младшего лазерный пистолет, мельком глянул на него и прицепил к поясу.
        - Отличная работа, Заря!
        Селим подошел к внуку, помог подняться.
        - Все в порядке, ничего не повредил?
        - Н-нет, - пробормотал обалдевший Ульрих.
        - Вот и славно. Все-таки старших надо уважать, внучек, это аксиома. Были бы мы дома, я бы поучил тебя хворостиной уму-разуму, запускать болезнь нельзя, но ничего еще не потеряно. Залезай в чедом.
        - Не полезу! - огрызнулся поручик.
        Селим молча сгреб его за шиворот и швырнул с такой силой, что Ульрих пролетел по воздуху несколько метров, врезался плечом в борт чедома и упал.
        Зари-ма тихо вскрикнула.
        Селим подошел к внуку, поднял его и всунул головой вперед в разверстую щель люка. Не оглядываясь на спутников, буркнул:
        - Садитесь.
        Артем и Зари-ма переглянулись, поспешили к чедому.
        Через минуту кибер высадил их на балюстраде, опоясывающей нижнюю полусферу угаагского портала. Однако Селим, выбравшийся из аппарата первым, тут же полез назад.
        - Забирайтесь обратно. Будет лучше, если мы останемся во время перехода внутри чедома. Какая-никакая, но защита. Зари-ма, дочка, начинаем. Подключай меня к Лам-ке, и я объясню, что следует сделать.
        - Вы еще пожалеете… - обрел голос пришедший в себя Ульрих.
        Артем с удовольствием бы врезал бывшему напарнику по челюсти, но вынужден был мириться с присутствием в тесной кабине родственника Селима.
        Что-то изменилось вокруг.
        Стены «желудка» чедома, приспособленного людьми под кабину управления, прозрели. Непрозрачным остался только упруго-податливый бугристый пол. Казалось, весь чедом растаял, и его пассажиры остались сидеть на небольшой чашевидной площадке, напоминающей лист кувшинки. Эта площадка поднялась в воздух и зависла в центре соединения двух полусфер - верхней, играющей роль куполовидного потолка, и нижней, с трубами энергоприемников.
        Чья-то мягкая лапа погладила каждого человека по спине, легонько сжала голову. Под черепом Артема прошелестел теплый дружелюбный ветерок. Лам-ка приветствовал людей в своей обычной манере - действительно как щенок, завилявший хвостом.
        Селим закрыл глаза, твердея лицом. Над головой его засветился нимбом воздух. Такой же нимб возник и над головой Зари-мы, хотя она глаз не закрывала. Артем со страхом ждал каких-либо изменений облика девушки, но их не было, все оставалось по-прежнему, лишь воздух в кабине странно загустел и завибрировал.
        Ульрих перестал глядеть на всех затравленным зверем, с интересом принялся вертеть головой, глядя то на деда, то на полюсидку. Рука его невольно несколько раз коснулась пояса, как бы нащупывая рукоять пистолета, и Артем мимолетно подумал, что бывший напарник наверняка вмешался бы в процесс, имея оружие, и попытался бы заставить деда и Зари-му исполнять его требования.
        Воздух в кабине чедома пронизали сотни вспыхивающих и гаснущих искр. Резко похолодало.
        Очертания верхней и нижней полусфер портала потеряли былую форму, исказились, поплыли. Огромные сплющенные трубы под аппаратом засветились угрюмым багровым светом, из них в чашу хлынули потоки искрящегося алого тумана.
        Чедом дернулся.
        Селим открыл ставшие бездонно черными глаза, видящие некие не поддающиеся разуму глубины Вселенной. Артем содрогнулся, встретив его слепой взгляд, исполненный воли и силы. Впрочем, страха он не чувствовал. Лам-ка был рядом, снаружи и внутри каждого из них, везде, его присутствие согревало - при дальнейшем понижении температуры в кабине - и внушало удивительное чувство уверенности.
        Нижняя полусфера портала наполнилась жидким алым сиянием - энергетической «кровью» полуживого «джинна», внутри этой кипящей искрящейся субстанции вспыхнула фиолетовая молния.
        Чедом бросило вверх.
        - Держитесь! - проскрипел Селим черными губами, на миг превращаясь в сросток червей!
        Сияние под аппаратом выметнулось вверх фонтаном, подхватило чедом, завертело, ударило о прогнувшуюся пузырем пустоту, растворило в себе…
        В кабине наступила темнота и тишина… Сознание Артема померкло…

* * *
        Подземный зал угаагского портала на Полюсе, куда землян и полюсидку перенес канал связи между мирами, был точной копией портала на родине Червей. Очнувшись, путешественники огляделись и сначала решили, что опыт не удался и они по-прежнему находятся в недрах «планетопузыря». Но сила тяжести немного уменьшилась, а состав воздуха изменился, судя по запахам и другим признакам: к примеру, стало легче дышать, так как в здешнем воздухе было меньше азота - и земляне с облегчением поняли, что портал сработал! Они были на Полюсе.
        Чувствовали себя невольные пассажиры угаагского тайм-фага довольно неплохо. Он перенес их в родную Вселенную «нежно», без особой встряски организма. И лишь Ульрих, потерявший последнюю надежду заполучить живого «джинна» в личное пользование, не радовался возвращению. Впрочем, его чувства никого не волновали, в том числе Хорста-старшего.
        Чедом тоже выдержал прыжок по «струне» из мира в мир и даже не потерял способности летать. Правда, как оказалось, горные породы Полюса он пронзать как вакуум или воздух уже не мог. Сказался переход на другую систему физических законов и в особенности - на другую метрику. Мир Полюса был стопроцентно евклидовым, то есть трехмерным и «плоским», в то время как вселенная Угаага имела три измерения «с хвостиком».
        Артем попытался определить, смог ли вместе с ними на Полюс переместиться Лам-ка, и по холодной струйке, взъерошившей волосы на затылке, убедился, что малыш-«джинн» не бросил свою хозяйку.
        - Что будем делать? - спросила возбужденная и гордая успехом Зари-ма; она обрадовалась возвращению больше всех и буквально светилась от счастья. - Надо выбираться отсюда наверх.
        - К сожалению, там нас никто не ждет, - покачал головой Селим, прислушиваясь к гулкой тишине подземного зала, освещенного тускнеющим пятном в центре купола.
        Все четверо стояли на балюстраде, обегающей нижнюю полусферу, по щиколотку в текучей пыли. Было видно, что энергетический удар сработавшей линии транспортировки не прошел даром для портала, чей возраст исчислялся миллионом лет. Верхний купол потрескался, покрылся множеством язв и дыр, трубы нижней полусферы лопнули, сама она деформировалась, и стало очевидно, что портал по его прямому назначению использовать уже нельзя.
        - Тем не менее вылезать на поверхность надо, - сказал Артем. Неизвестно отчего, но он чувствовал прилив бодрости и сил, хотелось что-то делать, строить планы, решать невыполнимые задачи и действовать.
        Причем немедленно!
        Селим внимательно посмотрел на него, заметил блеск в глазах пограничника, дернул уголком губ.
        - Чувствуешь легкость? Там ты выглядел как снулая рыба. Да и я держался с трудом, честно признаться. Что значит - иные физические отношения, иные связи, иное время. Этот мир - наш! - Он заторопился. - Ты прав, пора выбираться отсюда. Эта полость находится на глубине одного километра, и слава Аллаху, что не под гранд-болотом, а под горами. Аборигены называют эти горы Эль Джазира Маххур.
        - Логово Детей Мраг-Маххура, - перевел Артем.
        - Я знаю эти горы! - воскликнула Зари-ма. - Это на севере, за Драконьим Болотом, очень далеко от моей деревни. - Она умоляюще прижала кулачки к груди. - Мы завернем туда? На отца посмотреть…
        - Если получится, - качнул головой Селим. - Выясним, что происходит в мире, сколько прошло времени, как нас будут эвакуировать, тогда и решим. Залезайте в чедом. Придется искать ходы Червей, ведущие на поверхность, и подниматься по ним. Выше портала находится еще какой-то большой зал, посмотрим, что там соорудили Черви, и пойдем дальше.
        - Откуда ты знаешь, что над нами еще зал? - спросила Зари-ма; в отличие от Артема, так и не рискнувшего обращаться к Селиму по-дружески из-за разницы в возрасте, девушка с первой же минуты знакомства стала обращаться к нему на «ты».
        - Знаю, - равнодушно ответил полковник и, не теряя времени на объяснения, полез в люк чедома.
        - Он теперь хорошо видит почти во всех диапазонах спектра, - шепнул Артем на ухо Зари-ме.
        - Я тоже вижу пещеру над нами, - заявила девушка.
        Артем не нашелся, что ответить, помог ей забраться в щель люка, оглянулся на торчавшего в стороне с безучастным видом Ульриха.
        - Ты ждешь особого приглашения?
        - Я останусь, - буркнул поручик.
        - Ради бога, - пожал плечами Артем, залезая внутрь раскоряченного, как каракатица, угаагского кибера.
        Ульрих помедлил немного и забрался следом.
        Чедом медленно поднялся в воздух, царапнул манипуляторами поверхность купола и, кренясь, пошел по кругу, облетая зал портала. Затем Селим обнаружил зев тоннеля, выходящего из стены пояса, соединяющего полусферы, и направил аппарат туда.
        Неизвестно, каким образом ему удавалось в полной темноте ориентироваться в ходах, проделанных Червями под землей, но спустя полчаса Селим вывел чедом в другой зал - в форме конуса, наполненного тусклым зеленоватым свечением, и путешественники увидели посреди зала странную глыбу металла высотой в два десятка метров, покрытую мелкими кристалликами. Больше всего эта глыба напоминала скульптуру, изображавшую упавшего на колени и прижавшего к ним голову великана.
        - Мне… страшно! - прошептала Зари-ма после минутного созерцания металлической глыбы.
        Над «скульптурой» просыпалась струйка изморози - Лам-ка исследовал заинтересовавший его объект, и Артему показалось, что «скульптура» шевельнулась.
        Впрочем, это показалось не только ему одному.
        Зари-ма вздрогнула, прижалась к Ромашину.
        Селим выругался:
        - Доннерветтер! Сматываемся отсюда! Кто бы мог подумать?!
        Чедом метнулся назад в тоннель. Артем успел заметить, что металлический великан поднял голову без лица и посмотрел им вслед с такой явственной угрозой, что молодого человека прошиб пот.
        - Что это было?! - осведомился он, когда зал с необычной «живой скульптурой» остался позади.
        - Еще один «джинн», - не сразу отозвался фон Хорст. - Боевой робот. Только не гиперптеридский.
        - А чей?!
        - Не знаю, каким образом Червям удалось захомутать моллюскора, но это он!
        - Моллюскор? Вы имеете в виду…
        - Боевой робот иксоидов.
        В кабине чедома наступила тишина. Аппарат продолжал мчаться по темному тоннелю, иногда задевая его стены антеннами и манипуляторами, постепенно поднимаясь вверх, но его пассажирам все еще казалось, что чудовищная машина уничтожения, принадлежащая врагам гиперптеридов, смотрит им вслед и вот-вот бросится в погоню.
        - Надо вернуться, - обрел дар речи Ульрих. - Если это и в самом деле моллюскор, нам выпала колоссальная удача! Мы законтактируем с ним и…
        Чедом стукнулся о потолок тоннеля, Ульрих прикусил язык и замолчал. На его предложение никто не откликнулся.
        Тоннель повернул, сделал петлю и превратился в колодец, который вывел угаагский кибер с пассажирами в большой грот, освещенный через несколько дыр в потолке. На широте горной страны Эль Джазира Маххур царил день. А так как за поверхностью Полюса велось визуальное и инструментальное наблюдение, появляться в поле зрения земных следящих систем было нельзя. Кроме пограничников, безопасников и контрразведчиков УАСС следящими комплексами пользовались и оперативники Джадда, внедренные им в федеральные структуры, поэтому вернувшимся на Полюс надо было искать какой-то секретный способ связи с теми, кто посылал Артема и младшего Хорста.
        Селим подвесил чедом в центре грота, вытащил из стенки кабины руку-щупальце, вздохнул.
        - Увы, господа, наш кибер не имеет рации и вообще чего-то похожего на аппаратуру связи. Будем ждать ночи, потом соорудим костер и попытаемся с его помощью посигналить нашим.
        - Зачем ждать ночи? - хладнокровно сказал Артем. - У нас есть прекрасное средство связи.
        Селим поднял бровь, пытливо глянул на пограничника, потом хлопнул себя ладонью по колену.
        - Лам-ка? Отличная мысль, гриф! А я, похоже, старею. Не подумал о такой возможности.
        - Мало того, я думаю, он поможет нам эвакуироваться. В крайнем случае хотя бы накроет нас своей «шапкой-невидимкой».
        Селим несколько мгновений изучал нарочито простодушное лицо Ромашина, стукнул его по плечу и повернулся к Зари-ме:
        - Вызывай нашего друга, девочка, начнем очередной сеанс прямого общения с ним. Я объясню ему нашу идею.
        - Высадите меня, - сердито буркнул Ульрих. - Я останусь. Мне… мне надо в туалет.
        Мужчины посмотрели на него с одинаковым выражением лица, переглянулись. Оба подумали об одном и том же: Ульрих наверняка имел запасной вариант связи со своими истинными хозяевами, а также способ возвращения на Землю, минуя каналы контрразведки.
        - Обойдешься, - сказал Селим со стальной ноткой в голосе. - На базе сходишь.
        Ульрих попятился, хотел было юркнуть в щель люка, но наткнулся на локоть Артема. Поднял голову, прошипел сквозь зубы:
        - Пусти!
        Артем продолжал молча загораживать выход.
        Глаза Ульриха метнули молнии, но в открытую связываться с пограничником в присутствии деда он не стал. Отполз назад. Артем с грустью подумал, что окончательно приобрел в его лице врага.
        - Поехали, милая барышня, - сказал фон Хорст, делая вид, что ничего не случилось.
        В кабине повеяло холодом. Воздух загустел и завибрировал. «Джинн» Лам-ка высунул «голову» из-под своей «шапки-невидимки» и приготовился беседовать с людьми.
        На этот раз сеанс связи длился всего пару минут. Селим сделал надлежащие выводы из предыдущего контакта и не замерз, как в прошлый раз, разве что волосы заиндевели.
        - Порядок, - сказал он, открывая бездонные черные глаза, с усмешкой пошевелил плечами. - Кажется, я начинаю привыкать к магическим консультациям с этим малышом. Да и он быстрее стал ориентироваться. Подождем.
        - О чем вы с ним говорили? - не удержался от вопроса Артем.
        - Вряд ли это можно назвать разговором. Но он меня понял. Я попросил его выйти в космос, найти на орбите спейсер «Зоркий» и внушить его командиру сообщение, что мы живы и ждем десантный модуль в горах Маххура. Точные координаты сообщим ночью.
        - Вы уверены, что Лам-ка справится с поручением?
        - Не обижай маленьких, - нахмурила брови Зари-ма. - Он все понимает, только говорить не может.
        - Да я не обижаю, - пробормотал Артем.
        Ульрих язвительно хихикнул.
        - Детский лепет на лужайке! Черта с два он вам поможет! Это же негуманский робот, машина, хотя и с серьезным энергопотенциалом. Послушались бы меня, сейчас у нас был бы в руках взрослый «джинн», а не этот свихнувшийся недомерок.
        В кабине чедома снова похолодало.
        - Лам-ка вернулся! - обрадовалась Зари-ма.
        Селим прислушался к себе, лицо его поголубело, стало на несколько секунд чешуйчато-металлическим. Затем волна холода сменилась дуновением теплого ветра, фон Хорст расслабился, вопросительно глянул на полюсидку:
        - Я его правильно понял? Все в порядке?
        - Он все сделал! - Зари-ма бросила на Ульриха уничтожающий взгляд. - Нашел ваше судно «Зоркий», связался с его старостой и сообщил о нашем появлении.
        - Ему ничего не передали в ответ?
        - Лам-ка ведь не разговаривает по-людски, - укоризненно покачала головой девушка, поправилась. - По-человечески. Но насколько я его поняла, ваши друзья на судне будут ждать сигнала.
        - Я бы все-таки рискнул, - вполголоса заметил Артем.
        Зари-ма и Селим вопросительно посмотрели на него, и он пояснил:
        - Почему бы не попросить Лам-ку сразу перенести нас на орбиту, поближе к спейсеру? Справился же он с перебросом канала между полудохлым «джинном» и угаагским порталом ТФ-транспортировки.
        Селим помедлил, прикидывая последствия этого шага, повернул голову к Зари-ме:
        - Как ты думаешь, дочка, это возможно?
        - Охлосс… - вырвалось у полюсидки, хотя она тут же добавила: - Он еще совсем ребенок, но он справится!
        Артем улыбнулся. Полюсидское словечко «охлосс» переводилось на русский язык как «чудаки».
        Улыбка тронула и сухие губы Селима.
        - Рискнем, - решил он, кинув предостерегающий взгляд на шевельнувшегося внука. - История учит, что только безумные идеи и имеют шанс на осуществление.
        - Высадите меня! - потребовал Ульрих без особой уверенности в голосе. - Вы психи! Я не хочу рисковать жизнью, доверившись негуманскому киллеру!
        - Что есть киллер? - потребовала ответа Зари-ма.
        - Убийца, - хмыкнул Селим.
        - Лам-ка не убийца! Он совсем не…
        Селим жестом остановил ее.
        - Пусть болтает, коль у него язык без костей. Вызываем Лам-ку и летим к своим. Присоединяйся, гриф, пора и тебе участвовать в прямых контактах с юным «джинном». Когда-нибудь тебе это пригодится.
        Артем хотел было отшутиться, но встретил оценивающий взгляд Зари-мы и рассудительно молвил:
        - Давно пора. Я просто не хотел навязываться.
        Зари-ма просияла.
        - Вот и славно, - проворчал Селим. - Мы тебя подстрахуем если что.
        В кабине чедома с волной холода замелькали снежные искорки. Артем набрал в грудь воздуха и мысленно нырнул в это прозрачное облако, как в воду.
        Голову словно ошпарили кипятком! Затем последовала быстрая смена ощущений, конечным из которых было ощущение сияющей морозной бездны под ногами, в которую он и провалился с головой. Нервная система отреагировала на холод, и сердце заработало с удвоенной частотой, борясь с переохлаждением организма.
        «Иди дальше», - прошелестел под черепом чей-то бесплотный голос.
        Артем собрался с духом, «шагнул вперед».
        Ему показалось, что его сознание раздвоилось, вернее, расчетверилось! Он ощутил себя сразу и Селимом (сильная мысленная «рука» полковника поддержала его), и Зари-мой (нежное объятие, полный любви взгляд), и «джинном»: множество пересекающихся нечетких образов, складывающихся в странный текучий «букет», создавало удивительное впечатление скрытой мощи, ограниченной нечеловеческим желанием услужить. Захотелось ответить тем же, пожать руку Селиму, обнять Зари-му, погладить «по спине» Лам-ку.
        «Не отвлекайся, - услышал Артем всем объемом сознания тот же мысленный голос. - Думай только о конкретном деле».
        Артем послушно отбросил мешающие думать эмоции, представил спейсер «Зоркий», плывующий над Полюсом в тысяче километров от поверхности планеты, и мысленно соединил его с чедомом светящимся шнуром. Затем попытался представить, как чедом прыгает в небо…
        Чедом окутался серой дымкой и прыгнул в небо, пронзив атмосферу планеты, вынесся в космос, миновав сторожевую спайдер-систему гиперптеридов. Совсем рядом возник знакомый конусовидный силуэт спейсера.
        Сознание поплыло струями, разбиваясь на отдельные зыбкие фрагменты. Артем начал растворяться в сиянии небытия… и почувствовал, что его поддерживают чьи-то живые горячие руки. Показалось, что из сияющей бездны кто-то посмотрел на него виновато и сожалеюще и скрылся.
        Сознание прояснилось, глаза снова стали видеть.
        Он по-прежнему находился в кабине чедома. Никто его не поддерживал. Селим и Зари-ма даже не смотрели в его сторону. Как и Ульрих. Они как завороженные разглядывали приближающийся борт спейсера «Зоркий».
        Артем преодолел онемение мышц, с трудом поднял чудовищно тяжелую руку, чтобы дотронуться до локтя фон Хорста, и только теперь осознал, что видит сквозь прозрачную стенку кабины черную бездну космоса с иглами звезд, пушистую желтовато-оранжевую глыбу Полюса Недоступности и конус спейсера.
        Эксперимент удался!
        «Джинн» Лам-ка без труда перенес их с поверхности планеты туда, куда они хотели попасть.
        Из борта спейсера вырос длинный ажурный язык приемного узла, подхватил чедом и втянул в корпус, как лягушка муху.
        Глава 20
        ШАКАЛЫ ВЛАСТИ
        Радиус орбиты спутника Юпитера Каллисто равен одному миллиону восьмистам тысячам километров. Это вообще самый удаленный по отношению к патрону спутник Солнечной системы.[33] Именно поэтому Юпитер с его поверхности не выглядит столь грозно и впечатляюще, как с поверхности более близких лун - Амальтеи, Ио, Европы и Ганимеда.
        Диаметр Каллисто равен четырем тысячам восьмистам сорока километрам, поэтому сила тяжести на его поверхности не превышает одной десятой земной. Это обстоятельство создает больше неудобств, чем преимуществ для обитателей станций и баз, поэтому в поселках поддерживается «щадящая» гравитация, равная марсианской.
        Кроме научных станций, баз Управления аварийно-спасательной службы, рудников и технических сооружений самого разного назначения объекты типа игорных центров и баз отдыха на Каллисто отсутствуют. Особых восторгов пейзажи небольшой планетки, усыпанной кратерами, ни у кого не вызывают. Каллисто представляет собой трехслойный шар: силикатное ядро, слой перемешанных со льдом камней и внешний слой толщиной в пятьсот километров, представляющий довольно рыхлый конгломерат льда и пыли с редкими каменистыми включениями. Поэтому даже кратеры на Каллисто, - а их много, и в большинстве своем они крупные,[34] - не впечатляют. Все кратеры имеют плоское дно, заплыли льдом, и лишь часть их покрыта твердым диоксидом углерода, придающим поверхности видимость снежных торосов и дюн.
        Тем не менее у руководителя Евро-региона была на Каллисто своя секретная база, подсоединенная к руднику, где добывался дейтериевый лед для нужд земной Европы. Такие рудники имели и другие земные регионы, нуждающиеся в собственных хозяйственно-технических службах и транспортных коммуникациях, в том числе и на других планетах и спутниках планет, но Джадду удалось создать эффективную систему перекачки ресурсов, принадлежащих всему человечеству, в пользу Европы, и в начале двадцать пятого века Европа, превратившаяся по сути в единый мегаполис, потребляла до сорока процентов ресурсов Солнечной системы, что негативно сказывалось на жизни людей в других регионах планеты. В то время как большинство европейцев предпочитало вообще не работать, - такая система была реализована еще в двадцать первом веке в Соединенных Штатах Америки до Мирового Кризиса, связанного с падением доллара, - люди в других регионах Земли и на других планетах Солнечной системы вынуждены были трудиться ради выживания на любых условиях.
        Конечно, во все времена и во всех странах Земли существовал слой людей, которых можно назвать воинствующими тунеядцами. Эти люди нигде не работали, презирали всякий труд и существовали за счет разных пособий и талонов на питание, распространяемых государственными фондами. Но если процент «свободных паразитов» по всей Земле не превышал к двадцать пятому веку десяти процентов от всего трудоспособного населения, то в Европе он достигал рекордной величины в шестьдесят шесть и шесть десятых процента!
        Впрочем, главу правительства Евро-региона такие данные не волновали совершенно. Его в первую очередь заботило собственное положение и благосостояние, поддерживаемое пирамидой власти. Насущные потребности людей удовлетворялись по остаточному принципу: народ получал то, что оставляли ему чиновники всех уровней.
        Рудник Норвежский располагался в низких широтах Каллисто, на плато Голубой Стадион. Все его шахты и технические службы прятались в толще льда плато, лишь рудничное управление было выведено на поверхность и накрыто стандартным колпаком, как и все города и поселки Солнечной системы, построенные там, где отсутствовала атмосфера или же воздух не годился для дыхания. Но из официальных лиц властных структур Федерации мало кто знал, что рудник Норвежский является лишь прикрытием секретной базы Европравительства, имеющей значительный энергетический и транспортный потенциал. Мало того, под рудником начиналась шахта к ядру Каллисто длиной в две тысячи метров, заканчивающаяся бункером, в котором могли жить три десятка человек в течение десяти лет. Бункер был снабжен автономной станцией метро и соединялся прямыми каналами тайм-фага с десятком других подобных бункеров, располагавшихся в недрах других планет Солнечной системы и планет других звезд. Пурвис Джадд основательно готовился к захвату власти и не отказывал себе ни в чем, а тем более - в строительстве схронов, рассчитанных на долговременную осаду в
случае политического или военного поражения.
        Двадцать восьмого декабря Джадд появился в бункере рудника Норвежский на Каллисто без своей обычной свиты и сразу вызвал начальника службы безопасности Евро-региона.
        Павел Куличенко появился в кают-компании бункера через двадцать минут после вызова в сопровождении своего заместителя и постоянного телохранителя Игнасио Родригеса. После контакта с Демоном на Энцеладе оба изменились, стали более флегматичными, не сразу отвечали на вопросы и походили друг на друга как братья, несмотря на явные физические отличия. Иногда в глазах обоих мерцал некий темный огонь иного знания, и в такие моменты душу Джадда охватывал страх. Эти люди были непредсказуемы, несмотря на слепое подчинение приказам босса, и Джадд иногда подумывал, что не мешало бы их ликвидировать. Но сейчас они были ему нужны в гораздо большей степени, и с поведением обоих и внутренним потенциалом приходилось мириться. Тем более что контактировать с Демонами, имеющими отпечатки личностей Оскара Файнберга и Бенджамина Фокса, Джадд мог только через своих помощников.
        Прибывшие почтительно поклонились хозяину, стоя у порога.
        Джадд милостиво кивнул на кресла у низкого столика, на котором уже стояли пузатые вычурные бутылки с армянским коньяком, мексиканской текилой, украинской горилкой с перцем и испанским виноградным вином.
        - Наливай, - приказал Джадд возникшему, как привидение, витсу.
        Тот разлил по рюмкам и бокалам напитки: Джадду - текилу, Павлу Куличенко - горилку, Родригесу - вино, - расставил блюда с легкими закусками и исчез.
        - За успех кампании, - поднял свою рюмку глава Евро-региона.
        Выпили. Закусили. Две пары глаз с одинаковым выражением снисходительного терпения и философского безразличия уставились на хозяина бункера.
        - Отличная текила, - елейным голосом продолжал Джадд, не глядя на подчиненных. Посмаковав во рту ломтик копченого слоновьего хобота, он движением брови включил проектор.
        Перед гостями возник объем видеозаписи, сделанной во время захвата оперативников Куличенко в баре рудника Урановая Голконда на Венере. Пока длился показ записи, Джадд глотнул еще текилы, закусил бутербродом с приготовленным по-особому ласточкиным гнездом, и глаза его метнули молнии. Лицо окаменело, стало тяжелым и неприятным. Он выключил проектор.
        - А теперь, джентльмены, попрошу внятно объяснить причину провала.
        Молодые люди переглянулись.
        - Мои парни ошиблись, - тихо проговорил Куличенко. - Их спровоцировали на быстрый ответ, подготовиться они не успели.
        - Зато успели охранники Ромашина!
        - Это была заранее спланированная акция…
        Джадд хлопнул ладонью по столику, лицо его перекосилось.
        - Почему же вы не планируете подобных операций?! Почему срываются ваши планы?! Кто работает против меня?! Кто шпионит за тобой и мной?!
        Куличенко помолчал, оставаясь с виду совершенно спокойным.
        - Судя по некоторым слухам, это особая группа, подчиняющаяся непосредственно комиссару СБ. Что-то вроде частной службы охраны и спецопераций. Данных на нее у меня пока нет. Но мы ищем следы, организаторов, связи…
        - Плохо ищете! Даю на все поиски два дня! Захватите Сосновского, выпотрошите, вытяните из него все, что он знает! И ликвидируйте!
        Джадд выпил третью рюмку текилы, расслабился. Шальной огонь в его глазах погас. Губы тронула обманчиво миролюбивая улыбка.
        - Надеюсь, господа, провалов больше не будет. Некоторых успехов мы все-таки добились, напугали обывателей до потери пульса, так, что они теперь в туалет боятся ходить без охраны, да и кое-кого из больших персон потревожили, так что еще пару ударов, и Нкуву свалится. А я займу его кресло. Но для этого вам придется исправить ошибки и выполнить несколько простых, но ответственных поручений.
        - Мы готовы, герцог, - сказал Игнасио Родригес.
        Джадд мельком глянул на него, но не отреагировал. Налил себе еще текилы, посмотрел сквозь рюмку на Куличенко.
        - Первое: кровь из носу, как говорят русские, но выясните, кто работает против нас помимо федералов. Второе: ликвидируйте советника СБ Игната Ромашина, он активно мешает мне проводить мою политику. Третье: выявите организаторов слежки и соберите убедительные доказательства ее достоверности. В крайнем случае соорудите убедительную «липу», чтобы мне поверили олухи в Совете. Имея на руках такие козыри, я добьюсь смены всего федерального руководства.
        Начальник европейской Службы безопасности взял со стола ломтик ананаса, проглотил, не жуя.
        - Убедительных доказательств у меня нет и не будет. Они используют технологию массивного графа с распределением скаляров по…
        - Должны быть! - перебил его Джадд.
        - Слушаюсь.
        - И, наконец, последнее. - Глава Европы допил текилу, швырнул рюмку в стену, где она растворилась без следа. - Дайте задание Оскару атаковать Башню.
        Куличенко и Родригес продолжали не отрываясь смотреть на хозяина, и Пурвис повторил с иезуитской улыбочкой:
        - Дайте задание Оскару атаковать Башню Власти на Земле.
        В гостиной стало совсем тихо.
        Родригес посмотрел на своего командира. Лицо Павла оставалось равнодушным и отрешенно-безучастным, но в глазах неожиданно загорелся хищный огонек.
        - Давно надо было…
        - Не спеши, генерал, - снова перебил его Джадд. - Время глобальных перемен еще не пришло. Мне нужен единичный наскок, а не поголовное истребление инакомыслящих. Объясни это Оскару.
        - Он на это не пойдет.
        - Убеди его! Пообещай что-нибудь исключительное, пригрози, посули власть, не знаю, что еще, но заставь его слушаться!
        - Сознание Оскара фрустировано, он воспринимает действительность искаженно, через призму эмоций «джинна». С ним трудно общаться. По сути, Демон - это гигантский энергоаккумулятор с интеллектом дебила. Я уже не говорю о Фоксе. От того вообще сохранился лишь небольшой осколок личности, поэтому он непредсказуемо опасен даже для нас.
        - Тем не менее до сих пор они вам подчинялись. Короче, мне нужен удар по Башне Власти. Но без развертки общих военных действий. Я заставлю эту чернозадую образину отдать мне кресло!
        Джадд, тяжело дыша, вытер платком лоб, с трудом успокоился, лицо его превратилось в маску.
        - Теперь докладывайте о своих проблемах.
        - Вашему высочеству не стоит разбираться в наших проблемах, - сдержанно сказал Куличенко. - Но у нас есть новость: вернулся Ульрих Хорст.
        Джадд подпрыгнул.
        - Как вернулся?! Когда?! Почему мне не доложили сразу?!
        - Он сейчас у наших медиков. Парень на грани нервного истощения.
        - Доставить его сюда! Немедленно!
        Некоторое время начальник Евробезопасности смотрел на босса ничего не выражающими глазами, потом перевел взгляд на телохранителя.
        - Привези его сюда.
        Родригес хотел возразить, но глянул на морщинистое темное лицо Джадда и передумал. Встал, вытянулся, щелкнул каблуками:
        - Слушаюсь, командир.
        Вышел.
        Джадд проводил его свирепым взглядом, налил себе коньяку и залпом выпил. Погрозил пальцем невозмутимому Куличенко:
        - Впредь докладывай о таких событиях сразу! Я не люблю ждать! Пока твоего агента приведут, вкратце расскажи, что знаешь. Почему он не выходил на связь так долго?
        - «Джинна» разбудить не удалось. Точнее, один из них работал на Червей Угаага, и, когда Ульрих попытался войти в прямой контакт, «джинн» отправил его прямиком на планету Червей. Или что там эту планету заменяет.
        Брови Джадда полезли на лоб.
        - Куда-куда?!
        - По гипотезе ученых ИВКа, занимающихся Червями, мир Угаага находится в каком-то «соседнем» измерении, где правят иные физические законы. Так вот Ульрих утверждает, что это так и есть. Вселенная Червей настолько необычна…
        - Черт с ней! Меня интересует результат!
        - По словам Хорста, он провел в мире Червей больше года, это связано с какими-то временными процессами, а потом появился его дед Селим и этот пограничник, Артем Ромашин, бывший напарник Ульриха.
        Джадд потемнел, дотронулся пальцем до щеки, вспоминая пощечину фон Хорста, скрипнул зубами:
        - Живуч полковник, однако! Когда ты его уберешь?
        - Скоро, - ответил Куличенко. - Как только он появится на Земле.
        - Дальше, дальше. Как им удалось выпутаться?
        - Черви успели каким-то образом перетащить к себе с Полюса «джинна». Ульрих пытался его активировать и, по его словам, был близок к успеху. Но вмешался Селим, и «джинн» перебросил всех четверых обратно на Полюс.
        Джадд засопел.
        - Как же он мне надоел, бывший полковник контрразведки! Ликвидируй его как можно быстрее! Пока он еще чего-нибудь нам не поломал. А кто с ними был четвертый?
        - Девушка-полюсидка, возлюбленная Ромашина. - На губах Куличенко впервые промелькнула пренебрежительная усмешка. - Наш бравый пограничник довольно впечатлительная натура, а она девица красивая, его можно понять.
        - К черту его чувства! Как им удалось уговорить «джинна» перенести всех обратно на Полюс?
        - А вот тут начинается самое интересное. Пусть Ульрих сам об этом расскажет.
        - Говори!
        - Боюсь ошибиться. - Начальник службы безопасности упрямо качнул головой. - Потерпите, сейчас он будет здесь.
        Джадд едва удержался от ругани, вскочил, закурил тонкую и длинную коричневую пахитоску, походил из угла в угол и сел обратно за стол. По кают-компании поплыл дурманящий дымок.
        - Где они сейчас?
        Куличенко понял, о ком идет речь.
        - На Земле, но точных координат не знаю. Выясняем. Ульриху удалось сбежать прямо из конторы СБ, куда приволок его дед для дачи показаний.
        - Молодец, поручик. Придется его повысить в звании.
        Глава Евро-региона и его подчиненный обменялись понимающими взглядами. Ульрих Хорст находился под контролем внедренной в подсознание программы и готов был выполнить любой приказ за минимальную награду. Хотя не догадывался об этом.
        Через несколько минут сработала кабина метро, и в кают-компанию вошли Ульрих и его конвоир.
        Хорст-младший выглядел бодрым и энергичным, хотя под глазами парня пролегли тени, а лицо похудело, заострилось и все еще оставалось бледным, нездоровым.
        - Рассказывай, - кивнул Куличенко.
        Ульрих вытянулся.
        - Слушаюсь!
        - Садись, - милостиво кивнул ему Джадд. - Выпьешь что-нибудь?
        - Никак нет, ваше высочество! Я не пью!
        - Тогда к делу.
        Ульрих сел в предложенное кресло и принялся рассказывать свою историю похождений по иным мирам в поисках гиперптеридских боевых роботов. Пока он делился своими впечатлениями, по лицу Джадда пробежала целая гамма чувств, но глава Европы ни разу не перебил рассказчика. Лишь дважды беззвучно выругался, когда Ульрих вспоминал о стычках с дедом и бывшим напарником.
        - Так мы оказались на борту «Зоркого», - закончил молодой человек, преданно поглядывая то на Павла, то на его босса. - Я даже не успел ничего предпринять.
        - Очень интересно! - сказал Джадд, в свою очередь разглядывая контрразведчика с долей уважения; парень пережил массу критических моментов, но не сломался и явно готов был идти дальше. - Значит, ты утверждаешь, что в распоряжении этой полюсидки находится «джинн»?
        - Так точно, ваше высочество! Судя по их разговорам, этот «джинн» якобы вылупился из бриллиантиды, но это явная чушь! Они просто пытались повесить мне лапшу на уши, чтобы скрыть действительное положение вещей. Где-то им удалось найти живого «джинна» и подчинить его.
        - Ты не все знаешь, поручик. - Джадд посмотрел на Павла Куличенко. - Объясни ему.
        Тот коротко поведал Ульриху историю с рождением «джиннов» из бриллиантид.
        - Вот это да! - воскликнул Хорст-младший, ошеломленный известием. - Они не врали?! Вот гады!
        - Они не врали, - улыбнулся руководитель правительства Евро-региона, посерьезнел, сдвинул брови. - И теперь у нас возникла новая проблема. Предстоит нейтрализовать эту девицу и ее защитника, пока он не испортил нам обедню.
        - Как? - вопросительно поднял брови Куличенко.
        - А вот это уже ты сам должен решить! Думай! Задействуй наших яйцеголовых ученых, найди резервы… не мне тебя учить. Но сделай это быстро!
        - Хорошо, герцог.
        Джадд посмотрел на Ульриха.
        - Ты принес плохую весть, поручик. Очень плохую! До сих пор «джинны» были только у меня… э-э, у нас… но теперь они есть и у противника! Понимаешь, чем это грозит нашему делу?
        - Есть и хорошая весть, - жизнерадостно проговорил несмутившийся Ульрих. - Что мне за нее будет?
        Джадд и Куличенко обменялись быстрыми взглядами. Павел шевельнул плечом, как бы говоря, что он не знает, о чем идет речь.
        - Вознаграждение будет адекватно сообщению, - пообещал глава Европы.
        - На Полюсе торчит моллюскор!
        - Что?! - Джадд недоуменно глянул на руководителя Евробезопасности. - Какой еще моллюскор?
        Павел на миг сбросил маску хладнокровия, сверкнул глазами, резко придвинулся к Ульриху.
        - Ты мне об этом не говорил!
        - Ты сам учил меня приберегать козыри, - отмахнулся Хорст-младший.
        - О чем вы говорите?! - взъярился Джадд.
        - Моллюскор - это боевой робот иксоидов. Если только поручик не блефует.
        - Ничего я не блефую! - обиделся Ульрих. - Когда угаагский тайм-фаг перебросил нас на Полюс, в зале над порталом мы обнаружили моллюскора. И он еще наверняка живой!
        В гостиной наступила тишина. Потом раздался сдавленный голос налившегося кровью Джадда:
        - Немедленно!.. Фак ю!.. Немедленно послать туда!.. На куски разорву! Уничтожу! Я тебе покажу «козыри», идиот!..
        Ульрих испуганно отшатнулся.
        Куличенко встал.
        - Попытаюсь послать обойму охотников. Но боюсь, нас уже опередили.
        - Столько времени потеряли! - Джадд ударил кулаком по ладони. - Недоделок! Ты хоть понимаешь, что натворил?!
        Ульрих сжался в кресле, бледнея.
        Куличенко кивнул Родригесу, направился к двери.
        - Забирайте этого кретина! - прохрипел им вслед Джадд. - Чтоб духу его здесь не было! Вырвите ему язык и выбросьте в космос!
        Павел задержался, оценивающе глядя на затрясшегося в ознобе Хорста.
        - Он нам еще пригодится, герцог, для нейтрализации Селима. Не возражаете?
        - Уберите его с глаз моих! - махнул рукой Джадд, тяжело дыша.
        Ульриха увели.
        - Вот дерьмо! - выругался глава Евро-региона, оставшись в одиночестве. - Как было бы хорошо, будь на его месте полковник, а не это юное ничтожество!.. Моллюскор… В наших руках был моллюскор!
        Одним движением руки он сбросил со стола рюмки и бутылки. И вдруг успокоился. Проговорил трезво и задумчиво:
        - А может быть, еще не все потеряно? Ведь им тоже нужно время на подготовку экспедиции… Теперь кто не успеет, тот опоздает.
        Подумав еще немного, Джадд вызвал начальника европейской службы контрразведки и велел усилить контроль за пространством над Полюсом Недоступности. Надо было не упустить момент запуска противником десантного модуля и попытаться помешать ему. А потом высадить свой десант!
        Глава 21
        ТАРАН
        Вечером двадцать четвертого декабря сигнал тревоги - ужасающе пронзительный вопль сирены впервые услышали жители столицы Эквадора Кито и ее окрестностей. Да, они были предупреждены о возможном применении чрезвычайных мер по защите населения в случае появления «неопознанного агрессивного объекта» над Землей, но никто из них всерьез не предполагал, что это случится. Война с Демоном велась где-то далеко от Земли, на окраине Солнечной системы, земной космофлот представлялся мощным и непобедимым, опасность казалась надуманной и иллюзорной. И вот Демон появился над родной планетой, выскользнув из-под скорлупы невидимости всего в сорока километрах от поверхности Земли. Прямо над вулканом Котакачи с озером Куикоча, из центрального острова которого вырастала семисотметровая зеркальная Башня Власти, как ее называли, или Дом Правительства Земной Федерации.
        Издали Башня напоминала ветвистый кактус, сверкающий стеклом и металлом, и символизировала гордый вызов человечества небу и тяготению. Не верилось, что это сооружение достаточно прочно и безопасно, и рассчитано даже на землетрясение силой до десяти баллов по шкале Рихтера, уж очень оно казалось воздушным, ажурным, летящим. Тем не менее Башня простояла в целости и сохранности уже два столетия и могла простоять еще столько же, явив собой шедевр архитектуры и гений математического расчета ее конструкции.
        Когда «медуза» Демона вышла над краем атмосферы Земли и начала опускаться к озеру Куикоча, рабочий день в Башне уже закончился, большинство чиновников и служащих Дома Правительства разъехались по домам, но все же в ней еще оставалось достаточно много людей: операторы, технические специалисты, инкеры, дежурные хозяйственных служб и те, кто нередко задерживался на работе допоздна. Всего в Башне на этот момент находилось около двух тысяч человек, и едва ли они понимали, что происходит, даже услышав сигнал тревоги. Лишь немногие из них поспешили к станции метро, располагавшейся в цокольном этаже главного ствола Башни, и терминалам общественного и личного транспорта. Большинство продолжало заниматься своими делами.
        Первым об опасности, грозящей Дому Правительства, подумал начальник ЧК Кузьма Ромашин. Получив сообщение о пришествии «неопознанного агрессивного объекта», он сразу смекнул, что может произойти в случае атаки Башни Демоном, объявил район вулкана Котакачи зоной бедствия и отдал приказ спасателям эвакуировать остающихся в комплексе зданий Правительства людей.
        Второе распоряжение предписывало погранфлоту не допустить уничтожения земных сооружений, для чего использовать все имеющиеся в его распоряжении средства.
        Кузьме не нужно было мчаться на Землю самому и руководить обороной Земли с борта одного из кораблей. Кокон-терминал штаба ЧК позволял ему находиться во всех нужных местах одновременно и наблюдать за ходом операции с десятка направлений. Спейсеры космофлота в данном положении подчинялись ему как пальцы собственной руки. Командиры кораблей находились в оперативном поле связи «спрута» и могли отреагировать на приказ моментально, хотя и сами обладали правом маневра и адекватного ответа. Лишь одно обстоятельство мешало Ромашину начать отработку мер по императиву ВВУ - отсутствие квалитета ответственности. Для проведения операции такого масштаба, как защита Земли, требовалось согласие трех руководителей, наделенных полномочиями данного уровня. Такими полномочиями обладали всего несколько человек в Солнечной системе: председатель Правительства, директор УАСС, командор погранслужбы, начальник службы безопасности и директор СЭКОНа. Но для их вызова требовалось время, чего у Кузьмы не было. Поэтому он не стал ждать появления в штабе ЧК гарантов выбора решения. Предупредив соответствующие секретариаты, он
приступил к тому, ради чего и был создан Чрезвычайный комитет.
        «Медуза» Демона вошла в атмосферу Земли в девять часов сорок минут по среднесолнечному времени, что соответствовало двадцати одному часу сорока минутам по времени столицы Эквадора, и уже через две минуты над предгорьями Анд появились корабли пограничников и службы безопасности: спейсеры «Пересвет» и «Ослябя», фрегат «Анаконда» и барк «Брамапутра». Поскольку Демон на передачи и сигналы не реагировал, Кузьма не стал ждать результатов попыток связаться с ним и двинул корабли вперед, выстроив их таким образом, чтобы они могли прикрывать друг друга и отступить в любой момент.
        - Начинаем! - передал он в эфир, глядя на панораму разворачивающихся событий сверху, с высоты спутника, обозревающего Землю в районе Эквадора. - Даю расчетные сетки свободных векторов.[35] Первый удар наносит «Брамапутра» - под объект, для демонстрации силы. Остальные ждут команды.
        - Степень воздействия? - донесся голос командира барка.
        - Максимальная! Не тратьте боезапас понапрасну. Сначала попробуем «глюки». Если он не остановится - влупим по этому монстру из ТФ!
        - Понял!
        Барк - блестящая труба с тремя выпуклыми обтекателями ТФ-генераторов - совершил маневр, выходя на ударную позицию в лесенке эшелона, и выстрелил из «глюка» перед «носом» опускавшейся вниз «медузы».
        То же самое мгновением позже сделали один за другим остальные корабли.
        Четыре светящиеся нити пронзили воздух стратосферы под «медузой» и превратились в реки неистового огня, расплывшиеся вихрями и струями призрачного тумана. Ни один земной аппарат, попади в него луч «глюка», не уцелел бы, превратился в плазму, в фотонное излучение. Разве что капсулы высшей защиты типа «голем», обладающие анизотропно-вакуумным экраном, который отражал все виды радиаций. Но Демон не испугался демонстрации мощи земных кораблей. Словно не заметил возникшее на пути энергетическое препятствие.
        Он спокойно прошел сквозь пелену огня и дыма, погасив пламя как вылитое на угли костра ведро воды!
        В эфире установилась пугливая тишина.
        - Как идет эвакуация? - запросил Кузьма оперативный центр УАСС.
        - Сколько у нас времени? - вопросом на вопрос ответил диспетчер Управления по южноамериканскому региону.
        - Минут семь-десять.
        - Не успеем!
        - Сделайте все возможное! Машинам эшелона - огонь на поражение!
        Спейсеры «Пересвет» и «Ослябя» федеральной погранслужбы и корабли патруля службы безопасности Американ-региона, которой принадлежали фрегат «Анаконда» и барк «Брамапутра», ответили включением носовых ТФ-эмиттеров. Четыре «сверхструны» проваливающегося само в себя пространства прострелили купол «медузы», создавая мгновенные «трубки коллапсирования», в которые устремились воздушные массы и все материальные предметы, находящиеся в радиусе километра от оси каждой «трубки». В колоколе Демона образовались черные тоннели, тут же схлопнулись в «одномерные жгуты». Один из них вследствие ошибки в расчетах задел гондолу орбитального лифта в сотне километров от этого места и «упаковал» ее в микрочастицу, а затем чудом миновал Луну.
        «Неопознанный агрессивный объект» остановился, вскинув призрачно светящиеся щупальца, как раненое живое существо.
        - Еще раз! - скомандовал Кузьма.
        Однако выстрелить успел только спейсер «Пересвет».
        За мгновение до этого «медуза» Демона метнула четыре гигантские зелено-лиловые молнии, настигшие земные корабли. Ни один из них увернуться не успел.
        Барк «Брамапутра» превратился в язык огня.
        Спейсер «Ослябя» потерял носовую часть и тоже взорвался.
        «Пересвет» и «Анаконда» получили огромные пробоины в корпусах и начали заваливаться на корму, падать в атмосферу: отключились генераторы антигравитации.
        - СПАС-флоту - старт! - отреагировал Кузьма. - Флоту СБ - повторить атаку Демона!
        К этому моменту к месту схватки подтянулись еще шесть кораблей, в том числе линкор «Сергий Радонежский», принадлежащий флоту Русь-региона. Это был самый мощный и современный спейсер Солнечной системы, сошедший со стапелей всего полгода назад. По энерговооруженности он превосходил все корабли Федерации и мог совершать автономные рейды в пределах всей контролируемой землянами зоны Галактики. Именно он первым открыл огонь из носового ТФ-эмиттера, находясь в двадцати километрах от района сражения.
        «Неопознанный агрессивный объект» успел пройти стратосферу и нырнул в верхние облака тропосферы, выходя к району озера Куикоча, когда его настигло черное копье ТФ-разряда, свернувшего пространство в «струну».
        Демон дернулся, колыхаясь всеми светящимися бахромчатыми щупальцами, метнул молнию в сторону «Сергия Радонежского», - спейсер отбил ее «зеркалом» преобразованного вакуума, - и внезапно ускорил падение, буквально спикировал вниз, превращаясь в гигантское многокилометровое веретено.
        Никто ничего не успел предпринять.
        Корабли перестали стрелять, так как неминуемо поразили бы наземные сооружения. А зенитно-ракетных и защитных энергетических комплексов Эквадор, равно как и другие государственные образования Федерации, не имел. Войны давно ушли в прошлое вместе с гонкой вооружений, а для борьбы с террористами хватало космофлота.
        И в этот момент наперерез веретену Демона метнулся оживший фрегат «Анаконда».
        Все произошло в течение очень короткого времени.
        Корабль нанес удар из ТФ-эмиттера.
        В боку гигантского призрачно-светового веретена возникла черная дыра. Веретено развернулось лепестками тюльпана и свернулось, охватывая корабль со всех сторон, как бы проглотило его. И тут же выплюнуло обратно, прыгнуло вверх, превращаясь в прежнюю «медузу». А фрегат внезапно нырнул в облака и спикировал точно на здание Дома Правительства!
        Перехватить его остальные корабли не успели. Никто из командиров флота, а также начальник ЧК не могли знать, чем обернется прямой контакт Демона с одним из кораблей.
        «Анаконда» преодолела оставшиеся несколько километров до озера Куикоча за несколько мгновений и вонзилась в основание Башни Власти на уровне тридцать третьего этажа основного ствола, пробив его насквозь!
        С другой стороны здания вырвался длинный факел огня, дыма, пыли и обломков, внутри самого здания замелькали более тусклые вспышки взрывов.
        А затем Башня медленно, с тяжеловесной грацией и с торжественным гулом начала оседать, разрушаться, падать, пока не превратилась в гигантское облако дыма и пыли, накрывшее озеро Куикоча и весь кратер вулкана Котакачи…
        Демон тем временем превратился в гиганта высотой в два километра, замер, словно любуясь сотворенным им катаклизмом, и метнулся в небо струей призрачного света.

* * *
        Витольд Сосновский получил известие о нападении Демона на Дом федерального Правительства, находясь в ванной собственного коттеджа. Он только что вернулся из Управления аварийно-спасательной службы после сдачи дел Лу Синю и встречи с директором УАСС и собирался впервые в жизни посвятить остаток дня и вечер семье, обрадованной таким обстоятельством. Прилетела даже сестра Дениз, жена Игната Ромашина, с которой Витольд виделся от случая к случаю раз в месяц.
        Узнав о трагедии: по предварительным данным, при нападении на Башню Власти погибло больше тысячи человек, в том числе около сотни спасателей, - Витольд сообщил встревоженным домочадцам о происшествии, уединился в кабинете и связался с Игнатом:
        - Ты уже в курсе?
        - Да, сейчас лечу в Кито.
        - Я с тобой! Встретимся в метро на выходе.
        - Секунду! Возьми телохрана.
        - На кой он мне в такой момент? Тем более что я уже не комиссар.
        - Возьми, ты все равно кандидат на ликвидацию, так как слишком много знаешь.
        - Хорошо, - рассеянно пообещал Витольд, выключая консорт-линию.
        Вернувшись в гостиную, где собрались пять человек: жена, Дениз, дочь и сын и сильно постаревшая мама, - он развел руками:
        - Не суждено нам посидеть в спокойной домашней обстановке. Хотя, может быть, через пару часов я вернусь.
        Оставив огорченных родственников, Сосновский переоделся в стандартный «уник», облегающий его богатырскую фигуру, - и сел в личный пинасс. Витса-телохранителя он с собой, вопреки обещанию, не взял.
        Аппарат доставил его к станции метро Смоленска за пять минут, а еще через две минуты Витольд вышел из финиш-кабины в зал метро Кито, столицы Эквадора.
        Ромашин уже ждал его здесь, выделяясь в потоке пассажиров голым черепом. С ним стоял рослый парень, рассеянно поглядывающий по сторонам. Это был витс-телохранитель советника. Увидев, что Сосновский один, Игнат осуждающе покачал головой.
        - Ведешь себя как мальчишка. Наши враги не прощают ошибок, и ты это знаешь. Не дорожишь своей жизнью, пожалей родных. Каково им будет без тебя?
        - Ладно, не ворчи, старик, - примирительно сказал пристыженный Витольд. - Учту. Как будем добираться к месту назначения? Метро Башни, поди, не работает.
        - Калаев должен прислать транспорт.
        Они вышли из зала метро на площадь Панамерикана, окруженную старинными зданиями, сохранившимися еще с двадцатого и двадцать первого веков. Все здания служили музеями быта прошлых времен, в том числе Дворец Правительства Эквадора, построенный в тысяча семьсот сорок седьмом году, и сами входили в комплекс архитектурного музея под открытым небом. Сосновский уже бывал в Кито по делам службы, хотя мог бы пройтись по его улицам еще раз, любуясь памятниками старины. Однако сейчас ему было не до архитектурных красот города.
        Сверху на площадь упал каплевидный галеон медицинской службы с крестами на бортах и днище. Откинулся колпак просторной кабины, в которой уже сидели трое парней в белых «униках» медиков «Скорой помощи».
        - Садитесь, - пригласил их пилот, бросив на Ромашина короткий взгляд.
        Сосновский с готовностью полез в кабину, а Ромашину вдруг очень не понравились равнодушные лица пассажиров. Они были слишком равнодушными для медиков, получивших известие о трагедии и готовых оказать помощь раненым людям.
        И тотчас же заговорила рация «спрута» в ухе:
        - Игнат, где вы? Мои ребята ждут вас на втором транспортном терминале, темно-серый галион с номером «ноль семь».
        На раздумья не оставалось времени, и Ромашин начал действовать, не успев даже ни предупредить витса охраны, ни просчитать варианты ситуации, но будучи абсолютно уверенным, что шансов больше не будет.
        Он протянул руку одному из медиков, якобы для того, чтобы опереться на нее и войти. Парень привстал, собираясь помочь бритоголовому старику, и мгновенно вылетел из кабины с выражением полнейшего изумления на лице. Он был вооружен парализатором, укрепленным в локтевой кобуре: при подаче мысленной команды оружие само вскакивало в ладонь, - и непроизвольно выхватил его, но Игнат оказался быстрей. Парализатор достался ему. И когда медик еще летел по воздуху с выпученными глазами, Ромашин уже открыл стрельбу, двумя точными выстрелами поразив пилота.
        Второго медика успокоил витс, реакция которого превосходила человеческую и была абсолютно адекватной.
        Третьего парня достал Сосновский, проявивший немыслимую для его возраста реакцию и скоростные качества. Он успел перехватить руку медика, который уже достал парализатор, выкрутить и ударом в лицо ослепить. Второй удар - в болевую точку между бровями - послал парня в беспамятство.
        Все произошло в течение нескольких секунд, так что никто из прохожих и гуляющих по площади людей не успел вмешаться в схватку. И лишь когда летевший медик упал наконец на плиты площади и не поднялся, люди шарахнулись в разные стороны и закричали.
        Что-то сверкнуло высоко в небе.
        Игнат толкнул Витольда в плечо:
        - Вон отсюда! Ложись!
        Они выскочили из кабины галиона, вполне понимая друг друга. Витс кинулся к ним, прикрывая упавших на плиты своим телом.
        Стрела огня вонзилась в блистер машины. Взрыв разнес галион на куски, сжег витса и отшвырнул сбегающихся к этому месту людей. Те, кто пытался захватить Ромашина и Сосновского, открыли огонь на поражение, наблюдая, очевидно, за своими коллегами с борта какого-то летательного аппарата.
        Однако выстрелить еще раз неизвестным террористам помешали.
        Заработал эшелон прикрытия станции метро, над столицей появились модули защиты и катера местной службы безопасности, да и зависший неподалеку над Сьеррой и вулканом Котакачи спейсер «Молинос» обратил внимание на стрельбу.
        - Сволочи! - выругался Сосновский, стоя на коленях с «универсалом» в руке и глядя в небо. - Своих не пожалели!
        - Лишние свидетели, - буркнул Игнат, вставая, включил рацию. - Дежурный, срочно следственную группу в Кито! Неизвестными был расстрелян галион медицинской службы!
        К ним подбежали какие-то люди, тараторя на разных языках, замолчали, увидев оружие в их руках, начали отодвигаться. Подлетел патрульный катер, высланный Калаевым, из кабины выпрыгнул пограничник, которого Ромашин знал в лицо, подбежал.
        - Что случилось?!
        - Потом, - поморщился Игнат, протянул ему отнятый у медика парализатор и с облегчением забрался в катер. - Поехали.
        - Извини, - сказал Сосновский ему в спину, когда катер взлетел. - Я чересчур расслабился. Но кто же мог подумать…
        - Ты должен был подумать! - отрезал Игнат. - Сам же уверял, что за нами начнется охота. Я тоже расслабился, старый дурак! Надо было с собой обойму охраны брать, а не одного телохрана.
        - Витса жалко.
        Игнат сжал зубы. Ему тоже было жаль телохранителя, к которому он привык, как к живому человеку.
        Катер свечой взмыл в небо, и с высоты двух километров стала видна шапка серо-голубого дыма над кратером Котакачи.
        Глава 22
        НЕЧАЯННАЯ ВСТРЕЧА
        Ни с чем не сравнимое чувство свободы охватило Артема с такой силой, что он на какое-то время потерял ощущение реальности. Эйфория длилась весь день. Пока он вместе с Селимом и Зари-мой объяснялся с пограничниками. Пока его осматривали медики Управления. Пока он принимал душ и переодевался в привычный земной костюм. Пока, наконец, встречался с дедом Игнатом и шефом особого отдела в кабинете последнего, а потом обнимался с отцом и мамой, примчавшимися на базу, чтобы убедиться в его возвращении.
        Тревожную минуту он пережил только после знакомства мамы с Зари-мой. Однако мать сразу прониклась к полюсидке теплыми чувствами, обняла ее, и Артем вздохнул с облегчением, снова погружаясь в расслабляющее, эйфорическое состояние. Его даже не повергло в уныние бегство Ульриха, которого по непонятной причине оставили одного в кабинете старшего инспектора внутренних расследований службы безопасности. Хорст-младший, недолго думая, сбежал, чем расстроил не только инспектора, но и деда Селима.
        Впрочем, Хорст-старший не выдал своих чувств. Побеседовав с Калаевым, он убыл в неизвестном направлении, не попрощавшись с Артемом. В другое время пограничник обиделся бы на такое поведение полковника, однако в настоящий момент он был вполне счастлив и простил Селиму его невнимание.
        После обсуждения похода Ромашина и фон Хорста на Полюс, а также положения дел в Солнечной системе Артема и Зари-му отпустили с его матерью домой. Калаеву, Ромашиным-старшим и Витольду Сосновскому надо было проанализировать поступившую информацию и решить, что делать с полученными сведениями для исправления создавшегося положения. В руках секретной федеральной службы защиты цивилизации появились новые инструменты воздействия на ситуацию: «джинн» Лам-ка и живой моллюскор, - грех было этими инструментами не воспользоваться.
        Больше всего удовольствия Артему приносило наблюдение за гостьей.
        Зари-ма никогда прежде не видела таких городов, как Волоколамск, не говоря о мегаполисах с десятками миллионов жителей, не встречала столько людей и даже представить не могла, что существуют планеты без гигантских болот и пустынь, но с морями, озерами, океанами и с хорошо сохранившимися лесами.
        Чтобы показать Землю из космоса, Артем предложил всем воспользоваться не метро, а летающим транспортом, поэтому с меркурианской базы они сначала таймфагировались на Луну, полюбовались Землей оттуда, а потом сели на борт фрегата «Русич», принадлежащего УАСС Русь-региона, который и доставил семью Ромашиных вместе с гостьей на окраину Волоколамска. К дому Ромашиных они летели на пинассе уже втроем: Артем, Зари-ма и мама. Кузьма улетел на фрегате, его ждали неотложные дела. Он хотел было оставить им витса-телохранителя, но Артем отказался, о чем впоследствии пожалел. В данный момент ему казалось, что опасности никакой не существует, раз светит ласковое солнце, дует теплый ветер, а по голубому небу спокойно мчатся во всех направлениях летательные аппараты разных классов.
        Зари-му удивляло и восхищало все, что встречалось на пути. Прозрачно-светящиеся шпаги орбитальных лифтов. Ажурные башни-комплексы городов. Амфитеатры стадионов. Пирамиды технических сооружений, полусферы погодных корректоров, многоуровневые висячие сады и парки вокруг башен, леса, реки, горы, потоки людей и летающих машин. Она ничего не спрашивала, только смотрела круглыми глазами, замерев и не дыша, и Артем с не испытанным ранее чувством снисходительной гордости иногда объяснял ей, что она видит.
        Все путешествие от Меркурия до коттеджа Ромашиных, расположенного на берегу Ламы, заняло полтора часа. Но и дома нашлось немало вещей, удивлявших гостью, так что и матери Артема досталось поучаствовать в процессе ознакомления девушки с земной бытовой техникой, особенно в части туалета и интимных подробностей. В конце концов гостья освоилась со своим положением, привыкла к невидимой обслуживающей и говорящей технике, к вечеру пришла в себя и начала задавать вопросы.
        Артем отвечал пространно, находя в роли гида немало приятного. Потом предложил Зари-ме погулять, посмотреть мир, и она с радостью согласилась.
        - Отца предупреди, - сказала мама, с нежностью глянув на полюсидку; было видно, что она от нее без ума. - Все-таки в Системе неспокойно.
        - Хорошо, - кивнул Артем, не собираясь этого делать; его эйфория продолжалась. Зари-ма загляделась на стенной виом, показывающий первенство мира по лыжам, и он тихонько шепнул маме на ухо - Как она тебе?
        - Чудо! - улыбнулась мама. - Это настоящий бриллиант!
        - Дуракам везет, - улыбнулся он в ответ.
        - Ну, слава богу, ты у нас не дурак. Однако береги ее.
        - Сам знаю. Думал, потерял ее навсегда… - Он передернул плечами. - Однако нашел! Если бы не Селим…
        - Ты так и не рассказал, что там с вами случилось.
        - Потом как-нибудь. Главное, что мы здесь, на Земле. Честно говоря, иногда не верилось, что мы вернемся.
        - А отец уверял меня, что вы в безопасности, - укоризненно покачала головой мама. Понизила голос: - Сынок, не хотела тебя расстраивать, но сама не понимаю… тебе не кажется, что иногда от нее веет холодом?
        Артем улыбнулся. О существовании Лам-ки мама еще не знала.
        - Мы погуляем, и я тебе все расскажу. Ужинать будем дома или пойдем в ресторан?
        - Лучше дома, я приготовлю твои любимые салаты и овощное рагу.
        - Спеки любимчики с творогом.
        - Хорошо.
        - Тогда решено. Заря, поехали.
        Полюсидка с готовностью вскочила с дивана.
        Они переоделись в дорожные «уники», чтобы не выделяться из потоков гуляющих или спешащих по делам людей, и выбрались на крышу коттеджа, где стоял личный четырехместный флейт Ромашиных.
        Шел уже седьмой час вечера на широте Волоколамска, давно стемнело, хотя слово «стемнело» можно было произносить с натяжкой. Небо над городом было расцвечено рекламой, и его улицам вполне можно было обходиться без освещения.
        Декабрь в Волоколамске - это зимний месяц, со снегом, замерзшей рекой, холодными ветрами, снегопадами (правда - регулируемыми) и прочими атрибутами зимы. Конечно, метеокорректоры старались поддерживать температуру воздуха и другие климатические характеристики в оптимальном сочетании, чтобы не допускать резких изменений погоды, тем не менее вечером двадцать пятого декабря в Волоколамске было холодно - около минус десяти градусов по Цельсию, и не привыкшая к таким температурам Зари-ма сразу замерзла. Пришлось отогревать ее уши и губы в кабине флейта, на что ушло немало времени. В конце концов она согрелась в теплой кабине, и Артем поднял аппарат в воздух.
        Целый час они бороздили воздушное пространство над Волоколамском, по сути представлявшем собой пригород мегаполиса Москвы, подолгу зависая над его памятниками архитектуры и воинской славы. Зари-ма ничего не спрашивала, только смотрела, полуоткрыв рот, и Артем сам рассказывал ей историю тех или иных старинных сооружений, получая от этого истинное удовольствие. Мешало вечное мельтешение световых реклам, расцвечивающих ночное небо и превращающих его в пульсирующий ковер. Артем к рекламе привык и не обращал на нее внимания, а вот Зари-ма все время отвлекалась, поэтому рассказ приходилось иногда повторять дважды.
        С наступлением ночи жизнь в мегаполисе не замирала полностью, люди привыкли жить по среднесолнечному времени, перебираясь с материка на материк или на другие планеты в течение недолгих минут, абсолютно свободно, довольно большая часть населения Москвы и Волоколамска отдыхала и работала в других местах Земли и Солнечной системы именно в вечерние, ночные или утренние часы, и улицы города, - как и в других районах мира, - никогда не пустели.
        - Теперь я покажу тебе другие города Земли, - сказал Артем, видя, что спутница насытилась видами ночной Москвы и Волоколамска. - Не устала?
        - Не-а, - замотала головой Зари-ма. - Великий Маххур! Как же у вас красиво! Голова кружится!..
        - Когда-нибудь и на Полюсе… э-э, то есть на твоей Рачи-ке все изменится к лучшему. Вот разминируем сторожевую систему иксоидов и начнем освобождать планету от могильников с «джиннами», стирать и чистить чужие следы.
        - Это когда еще будет, - вздохнула девушка.
        - Непременно будет! - утешил он ее.
        Флейт поднялся повыше и направился к светящейся прозрачно-кристаллической друзе станции метро, видимой издалека. Оставив машину на паркинг-поле, они влились в поток пассажиров метро, вошли в старт-кабину.
        - Что ты хочешь посмотреть в первую очередь?
        - Ты же сам предлагал показать другие города Земли. Вот и показывай.
        - На Руси сейчас ночь, не то я показал бы тебе Санкт-Петербург с Зимним Дворцом и Эрмитажем и другие старинные города, поэтому давай посмотрим на дневные районы Америки. Тамошние города своеобразны, они намного выше нашего Волоколамска. А потом утром я тебе покажу Питер, Таллин и Ригу с ее Старым Городом. В общем, программа у нас большая, не то что за одну ночь все не посмотришь, но и за месяц. Главное - начать.
        - Начнем, - кивнула девушка, в огромных глазах которой отражалась россыпь огоньков на панели управления метро.
        Артем поцеловал ее и ткнул карандашом курсора в гнездо задатчика, над которым в окошечке высветилось слово «Торонто».
        Столица Канд-региона произвела на Зари-му неизгладимое впечатление. Девушка никогда не видела такого разнообразия высотных зданий, вписывающихся в общую «гроздь» мегаполиса и создающих единый гармоничный комплекс.
        Впрочем, и другие города и столицы Земли подействовали на нее так же потрясающе. Каждый из них имел свой неповторимый колорит, несмотря на общие тенденции «вертикальной» архитектуры двадцать пятого века, и в каждом был свой старинный центр с памятниками архитектуры прошлых веков, также производивший незабываемое впечатление.
        Побывав за три часа в пяти столицах Америки, Артем предложил посидеть в каком-нибудь ресторанчике над Землей, отдохнуть и полюбоваться на планету с высоты двухсот километров.
        Сеть орбитальных станций, имеющих собственные уголки отдыха, визинги и рестораны, насчитывала около тысячи сооружений подобного типа. Выбрали ту станцию, которая смотрела на ночную сторону планеты, и просидели в ней полтора часа, беседуя и созерцая величественные панорамы космоса и моря света над городами. Потом Артему захотелось показать девушке Солнечную систему, они «оседлали» метро и отправились в поход по планетам, на которых были возведены станции тайм-фага.
        Первой планетой в списке ознакомления был Плутон.
        Самая дальняя[36] планета Солнечной системы была открыта астрономом Клайдом Томбо еще в тысяча девятьсот тридцатом году, и с тех пор Плутон был известен как девятая планета Системы. Вокруг Солнца он обращается за двести сорок восемь лет. По величине[37] Плутон уступает даже спутникам больших планет, таким, как Ио, Ганимед, Титан и Тритон, зато у него самого есть собственный спутник - Харон, открытый в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году. Оба они состоят из смеси камней и льда, но если поверхность Плутона покрыта замерзшим азотом и фракциями метана, то Харон покрыт снегом и сам является рыхлым комом снега с включениями водяного льда и пыли. Это свидетельствует о различном происхождении планеты и его спутника, хотя оба они представляют собой огромные астероиды, захваченные Нептуном из пояса Койпера[38] и превратившиеся в самостоятельные планетарные объекты.
        Атмосфера у Плутона есть, но очень разреженная и состоит из метана и азота. Поэтому редкие научно-исследовательские станции и руднично-металлургические комплексы, добывающие здесь редкоземельные элементы, накрыты защитными куполами, как и другие космические сооружения землян.
        На Хароне располагались всего два объекта, созданные людьми: обсерватория «Млечный Путь» и научно-исследовательский передвижной комплекс «Геркулес». Так как «Млечный Путь» имел великолепную систему телескопов и визинговый зал, Артем и выбрал эту обсерваторию, из которой можно было, не выходя за пределы станции, полюбоваться любым объектом Солнечной системы.
        Прецезионная аппаратура обсерватории не терпела каких-либо вибраций, встрясок и энергетических колебаний, поэтому станцию метро на поверхности Харона решили не устанавливать. Добираться до обсерватории новоявленным туристам пришлось на катере погранслужбы.
        Добрались, нашли зал визинга, подключили в качестве гида местного инка, и, глянув на потрясенное лицо Зари-мы - виом показал ближайшую к Плутону планету - Нептун, с кольцами и спутниками, - Артем не пожалел, что потащил полюсидку на край Системы. Она была потрясена панорамами человеческого дома и размахом жизни людей, практически освоивших окрестности Солнца.
        За Нептуном инк визинга показал им семейства Сатурна и Юпитера, Марс, Меркурий, затем Солнце - издали и вблизи. Вид кипящего, фонтанирующего протуберанцами горнила звезды поразил Зари-му до глубины души, но еще больше потрясло присутствие на поверхности светила земных станций.
        - Великий Саарх Маххур! - прошептала девушка, глядя на океан пламени, в котором плавал купол солнечной станции. - Вы - боги! Только боги могут жить на звездах!
        - Возможно, когда-нибудь мы и станем богами, - усмехнулся Артем, - но пока мы люди, совершающие большие глупости. Налюбовалась? Полетели домой? Мама небось заждалась.
        - Да, я устала, - очнулась Зари-ма. - А что мы будем… - она не договорила.
        Внезапно панорама Солнца в растворе виома исчезла, стены зала визинга приобрели плотность металла, в зале вспыхнул свет.
        - Прошу прощения, - раздался мягкий баритон инка. - Объявлена тревога первой степени. Над Плутоном замечен «неопознанный агрессивный объект».
        Двое сотрудников обсерватории, заглянувшие в зал на минутку, стремглав выбежали из зала. Артем почувствовал смутную тревогу и пожалел, что не взял с собой рацию «спрута». С ее помощью можно было бы связаться с отцом или дедом и выяснить, что происходит.
        - Бежим! - схватил он девушку за руку.
        - Куда?
        - К директору обсерватории, узнаем, что случилось. У него есть терминал связи.
        Они выскочили из визинг-зала, сели в лифт и через минуту добрались до центра управления обсерваторией, включавшего терминал связи и служебные модули сотрудников. Терминал представлял собой визинг-зал в миниатюре - стены его служили сферическим виомом, но имел еще и кокон-кресла для операторов. Все они в данный момент были заняты, а виом показывал панораму Плутона с огоньками на поверхности, в местах, где располагались поселения людей.
        Несколько мигающих звезд медленно плыли к Харону, образовав окружность, в центре которой…
        - Вижу «неопознанный агрессивный объект», - тихо прошелестел из скрытых динамиков голос инка. - Расстояние - двести километров, скорость движения - сто метров в секунду.
        - Всему персоналу - немедленно перейти на борт спасателя! - перебил инка более громкий голос начальника обсерватории. - Приказ не обсуждать! Повторяю: всем сотрудникам немедленно покинуть обсерваторию!
        Кокон-кресла терминала развернулись бутонами невиданных лилий, из них выскочили двое мужчин и женщина, бросились к выходу.
        - Не стойте, спасатель ждать не будет! - посоветовала на бегу женщина.
        Артем и Зари-ма переглянулись и припустили вслед за сотрудниками обсерватории, еще не осознавая до конца причин такой спешки. Демон был обнаружен, окружен кораблями погранфлота и не имел свободы маневра. Между тем люди явно запаниковали, что говорило о реальном основании их страхов. Лишь оказавшись в эллинге транспортного отсека, куда начали прибывать остальные сотрудники обсерватории, Артем вдруг подумал, что появление Демона над Плутоном не случайно. Кто-то навел его на Плутон, зная, что на спутнике планеты находятся в данный момент Ромашин и Зари-ма.
        Стены эллинга вдруг потеряли плотность, потекли струйками дыма на пол, какая-то сила начала мять их, сплющивать, морщить, искривлять.
        Зари-ма издала испуганный возглас, вцепилась в локоть Артема.
        - Что это?!
        - Демон! - сквозь зубы проговорил пограничник. Махнул рукой выглядывающему из люка молодому парню. - Улетайте!
        - А как же вы?
        - Не теряйте времени! Стартуйте в шпуг-режиме! Мы возьмем другой летатель.
        Люк модуля зарос защитной перепонкой. Спасатель подпрыгнул на метр, рыская из стороны в сторону, как пьяный, но все же долетел до светящейся окружности тамбур-окна, продавил его и исчез.
        - За мной! - скомандовал Артем, бросаясь к ярко-оранжевой капле вакуумплотного флейта.
        Забраться в кабину аппарата и включить автоматику управления было делом нескольких секунд. Гораздо больше времени потребовалось Артему для того, чтобы инк согласился стартовать. Какой-то умник все аппараты обсерватории снабдил контурами особого доступа, и драйв-инк требовал этот самый доступ предъявить. Взбешенный Артем хотел было уже вылезать обратно, однако инк понял, что происходит что-то необычное, далекое от штатной ситуации, и преодолел запрет на старт.
        Шатаясь и вздрагивая под волнами невидимой силы, флейт поднялся в воздух, с трудом нашел стартовую шахту и оказался за пределами купола обсерватории.
        Спасательного модуля над снежным полем Харона уже не было видно, он успел скрыться за горбом ближайшей ледяной горы.
        Над горизонтом торчал округлый купол Плутона, над головой раскинулся безбрежный звездный океан, пересеченный искрящейся рекой Млечного Пути. Зрелище звездного неба всегда приводило Артема в торжественно-приподнятое восторженное состояние, но не в этот раз. Демона он еще не видел, но чувствовал, что тот где-то совсем близко, так как купол обсерватории под флейтом уже начал выбрасывать прозрачно-белые побеги и превращаться в «перья» и «стрекозиные крылья», да и сам аппарат потерял былую форму и на глазах таял, вскипал пузырями и вот-вот должен был разгерметизироваться.
        - Лам-ка! - вскрикнула Зари-ма.
        В кабине флейта похолодало. Чья-то огромная рука накрыла аппарат, защитив его от равнодушно-грозной силы, искривляющей, трансформирующей все материальные объекты, встречавшиеся ей на пути.
        И тут Артем сквозь заиндевевший колпак кабины увидел носителя этой чудовищной силы.
        На купол обсерватории опускалась с неба необычная призрачно-светящаяся «медуза», внутри которой роились бесчисленные искорки, складываясь в странные ветвистые узоры. Взгляд пронизал людей. Чей-то пристальный, высокомерный и вместе с тем пренебрежительно-равнодушный взгляд.
        К флейту, бессильно повисшему чуть в стороне от обсерватории, потянулось одно из многочисленных щупалец «медузы» диаметром в два десятка метров. Артем ощутил грохочущий удар по нервной системе, сердце больно рванулось в груди, волна боли побежала по рукам и ногам, выплеснулась в голову, едва не разорвала барабанные перепонки.
        Зари-ма схватилась за уши.
        - Лам-ка! - прохрипел Артем, с трудом удерживаясь на грани беспамятства. - Унеси нас отсюда!
        Удивленный взгляд, недоумение, озабоченность…
        Чей-то стон…
        Перед глазами Артема возникла струящаяся призрачная морда апокалиптического зверя, сквозь которую проглядывали черты человеческого лица. Открылась клыкастая пасть, высунулся длинный огненный язык…
        Кто-то с силой ударил Артема по щеке, так, что у него из глаз посыпались искры.
        - Очнись! Сопротивляйся! Не дай ему нас сожрать!
        Это была мысль Зари-мы!
        Он напрягся, чувствуя заструившуюся по жилам силу, мысленно ударил наотмашь по оскаленной морде.
        Зверь отшатнулся.
        В голову просочился ручеек нечеловеческого удивления.
        - Держись, Заря! - прошептал Артем непослушными губами, ударил зверя еще раз, с гневом и желанием освободиться.
        Голова окончательно прояснилась.
        Он все еще находился в кабине флейта, безвольно откинувшись на сиденье. Зари-ма лежала на полу между сиденьями, свернувшись в комочек, закрывая голову руками. Над ней висело облачко вспыхивающих и гаснущих искр. Лам-ка защищал хозяйку, как мог, но не знал, что делать дальше.
        Артем поднял глаза, увидел отдернувшееся щупальце висящей над аппаратом «медузы». С помощью Лам-ки ему удалось отбить щупальце - нечто вроде полевого эффектора, позволяющего Демону «знакомиться» со своими жертвами, но о долгом сопротивлении боевому роботу гиперптеридов нечего было и мечтать. Тогда Артем всунул голову в облачко искр и крикнул изо всех сил, мысленно:
        «Лам-ка, выручай! Уноси нас отсюда!»
        В голове словно хрустнул сухой древесный сучок.
        «Куда?» - отозвался Лам-ка голосом Зари-мы.
        «Куда угодно! Лучше всего на ближайшую базу на Плутоне! Видишь планету?»
        «Вижу».
        «Вперед!»
        И когда озадаченный сопротивлением людей, которых он собирался уничтожить по заказу хозяев, Демон снова протянул щупальце к летательному аппарату, тот исчез.
        Зато «медузу» догнали спейсеры погранслужбы, открыли огонь из «глюков» и ТФ-эмиттеров, и Демон вынужден был отвлечься на схватку с ними. Над снежно-ледяным карстом Харона встала исполинская световая фигура рыцаря…
        В этот самый момент флейт Артема и Зари-мы внезапно выплыл из пустоты над куполом плутонианской базы, едва не врезавшись в смотровую башню. На летательный аппарат он походил мало, скорее - на ком смятых белых птичьих перьев. Генераторы антигравитации его не работали, поэтому он тут же начал падать на ледяные торосы у купола, медленно - из-за слабого поля тяготения Плутона, - и неотвратимо. Но пассажиры флейта остались живыми и невредимыми, хотя вытащить их успели из потерявшей герметичность кабины в последний момент, когда давление воздуха в ней упало уже почти до нуля.
        Глава 23
        ПРЕДАТЕЛЬСТВО
        Селим фон Хорст жил в Берлине, в доме-колоссе высотой в три километра на Ремарк-штрассе. Жилой модуль бывшего полковника контрразведки имел три комнаты, выглядевших почти одинаково: Селим давно жил один, без жены и детей, и квартирой не занимался. Видеопласт в комнатах он настроил однажды и навсегда, и каждая из них теперь представляла собой площадку на склоне заснеженных гор.
        Альпинистом он никогда не был, на лыжах с гор не катался и экстремальным горным туризмом не занимался, но горные пейзажи любил. Его первая жена погибла в море - утонула во время шторма. Вторая жена Хельга погибла в космосе во время взрыва на меркурианской энергонакопительной станции. Третья просто ушла. Она очень любила бродить по лесам в одиночестве, чего терпеть не мог Селим.
        Женщина, которую он встретил шесть лет назад в горах, была горноспасателем. Однако любила другого. Обычная история. Поэтому Селим Базил Дельвиг Мария фон Хорст часто любовался горными ландшафтами в своей квартире, прекрасно при этом понимая, что век свой ему придется коротать одному.
        Звонок видеофона раздался утром двадцать шестого декабря, когда Селим завтракал. Посмотрев на часы - звонить ему мог только Володя Калаев, но с ним они уже договорились о встрече, - Селим включил обратку, недоумевая, кто бы это мог быть.
        Ранним визитером оказался Ульрих.
        - Извини, дед, что я сбежал, - сказал он, глядя в сторону. - Не надо было этого делать. Но я запутался…
        - Приезжай ко мне, вместе распутаем. Ты где?
        - В одном месте… никто не знает… по-моему, за мной охотятся. Лучше ты прилетай ко мне. Я не хочу рисковать.
        - Что случилось?
        Ульрих косо глянул на деда, криво улыбнулся, снова отвел взгляд.
        - Кажется, мне не следовало полагаться на слово Павла… я рассказал ему о находке моллюскора…
        - И стал лишним?
        - Да.
        - Хорошо, я прилечу. Как тебя найти?
        - Я у друга, он живет на острове Курумоту.
        - Где это?
        - Архипелаг Туамоту, самый северный остров. Ближайшее метро в Карфаксе, на Паумоту, оттуда на любом транспорте лета пять минут. На острове увидишь каменные шары и бунгало, я буду там. Только прилетай скорей, мне… мне страшно!..
        Виом связи свернулся в линию, погас.
        Селим задумчиво погладил пальцами непривычно гладкий подбородок, оценивая ситуацию, и начал собираться. Через несколько минут он вышел из квартиры, одетый в серо-бежевый костюм со встроенным спецснаряжением. Обстановка в мире после тарана Башни Власти была такой, что следовало быть готовым к любым неожиданностям. Враги знали о возвращении старшего Хорста с Полюса и наверняка начали его искать. Смущало лишь их поведение относительно Ульриха, верой и правдой отрабатывающего авансы, выданные ему Павлом Куличенко. Было непонятно, чем внук проштрафился перед начальником европейской службы безопасности.
        Привычно пообщавшись с инком костюма, анализирующего энергопотоки в радиусе сотни метров от объекта охраны - то есть самого Селима, полковник направился к транспортному причалу дома и сел в пинасс-такси, которое доставило его к ближайшему метро Берлина. Через минуту он вышел в Карфаксе, столице архипелага Туамоту, в состав которого входило около шестидесяти небольших и средних коралловых островов.
        Остров Курумоту представлял собой невысокую песчаную подкову с коралловым основанием и лагуной диаметром в полкилометра. Пальмы росли только на одном конце подковы, второй был усеян гигантскими каменными шарами, между которыми кое-где высились пирамидальные вигвамы из пальмовых листьев, представлявшие собой жилища островитян. Строений насчитывалось десятка два, и среди них высился вполне современный двухэтажный коттедж из розового материала, похожего на ракушечник.
        Вечерело, и жители островной деревни собрались у одной из хижин, под большим навесом, где стояли небольшие столики. Очевидно, это было местное кафе или бар. Розовый коттедж стоял на краю деревни и казался покинутым. Территорию вокруг него не освещали фонари, а в окнах не горел свет.
        Селим облетел остров, зорко вглядываясь в простенький ландшафт и вслушиваясь в доносившиеся со стороны бара голоса, обрывки песен и смех. Никаких тревожных признаков присутствия здесь посторонних людей сторожевая система не обнаружила, и Селим посадил такси у каменного шара высотой в два человеческих роста. Кому понадобилось вырубать эти шары из горных материковых пород и доставлять на остров, было непонятно. Разве что хозяину коттеджа, которого посетило вдохновение создать своеобразный «парк шаров».
        Коттедж не охранялся и был окружен чем-то вроде низкого палисадника из вбитых в песок стволов пальм. Селим еще раз проконсультировался с инком костюма, который по-прежнему ничего подозрительного не отмечал. Из окон коттеджа никто не выглядывал, видеокамеры отсутствовали, электромагнитные приборы в радиусе двух десятков метров не работали, и охранники не подавали признаков жизни, так как их, судя по всему, здесь и не было.
        Селим перешагнул ряд полых труб из пальмовых стволов, приблизился ко входу в коттедж.
        - Эй, есть кто живой?
        Ответом ему была тишина.
        - Ульрих!
        Где-то внутри коттеджа послышался скрип, дверь приотворилась, в щель выглянул низкорослый, бородатый, смуглолицый мужчина в одних красных штанах. Волосы у него были заплетены в десятки косичек и спускались до плеч.
        - У? - спросил он.
        - Ага, - ответил Селим. - Я ищу молодого человека по имени Ульрих. Он здесь?
        Абориген молча отступил в сторону, распахивая дверь шире.
        Селим вошел.
        В небольшом холле было темно, однако не настолько, чтобы нельзя было разглядеть его убранство: статуэтки в нишах стен, фикус, росший из пола и пропадавший в потолке, две лесенки на второй этаж, соединявшиеся в крохотную балюстраду. Одна из трех дверей, выходящих на эту балюстраду, открылась, из нее выглянул Ульрих, по пояс голый, одетый так же, как и смуглолицый абориген с косичками, - в алого цвета шаровары.
        - Проходи, - сказал он с некоторым смущением. - Извини, что заставил тебя лететь в эту дыру, но мне без тебя крышка.
        Смуглолицый мужчина закрыл за Селимом дверь и неслышно исчез в коридоре первого этажа коттеджа. Полковник хмыкнул, поднялся по лестнице наверх, вошел вслед за Ульрихом в небольшую комнату, освещенную тусклой панелью в потолке. Так как снаружи окна коттеджа казались темными, следовало полагать, что они не пропускали света изнутри.
        В комнате стояла кровать, в углу - кресло и напротив хрустальный «ананас» инк-вириала с мигающими внутри зелеными и желтыми огоньками.
        - Рассказывай, - потребовал Селим, удовлетворившись изучением интерьера.
        - Садись, - кивнул на кресло молодой человек, по-прежнему не глядя на деда. - Что-нибудь есть или пить будешь?
        - Я не голоден.
        - Тогда я принесу себе кокосового молока.
        Он двинулся к двери.
        - Разве нельзя попросить домового, чтобы тебе принесли молоко? - поинтересовался Селим.
        - Здесь нет домового, - на ходу объяснил Ульрих. - Все хозяйственные дела ведет Кумар.
        Он вышел, оставив дверь полуоткрытой.
        Селим прошелся по комнате, чувствуя себя неуютно, еще раз выслушал доклад костюмного инка, что «все спокойно», сел в кресло. Однако в душе зашевелились смутные подозрения, включились собственные сверхчувственные сферы, отмечающие ранее неслышимые и невидимые потоки внимания, и он понял, что попал в элементарную ловушку.
        Первой реакцией было - бежать! Прорваться сквозь засадные порядки, весьма удачно замаскированные, сесть в пинасс и улететь!
        Но следующая мысль отрезвила.
        Тебя просто пристрелят! Не паникуй! Физический бой - это вынужденная мера, когда исчерпаны иные способы выкрутиться из безвыходного положения. Надо попытаться начать контригру, сделать вид, что ситуация была предугадана, выяснить, кто устроил ловушку такого уровня и зачем. А уж потом дорого продать свою жизнь, если не останется другого выхода.
        Селим горько усмехнулся, покачал головой. Ах, внучек, внучек, как же тебе задурили голову эти подонки, что ты решился подставить родного деда! Как же ты потом будешь жить с таким грузом на душе? Смотреть в глаза отцу и матери, своим друзьям? Ведь никто не любит предателей! Человек, предавший один раз, предаст и второй. Неужели в контрразведке этому не учили? Хотя, может быть, совесть твоя заблокирована программой, внедренной в психику? И ты не понимаешь, что творишь?..
        Селим сел в кресле поудобней и остался сидеть, когда в комнату ворвалась тройка «призраков» - оперативная обойма спецназа в масккостюмах «хамелеон». Увидеть человека в таком костюме очень трудно, разве что по струению воздуха и легким искажениям очертаний предметов. Однако Селим не только имел опыт использования и обнаружения «хамелеонов», но и видел их, обладая новыми центрами внечувственного восприятия. Поэтому он улыбнулся как можно приветливей и обратился к первому «призраку», вооруженному турелью с «универсалом» на плече и парализатором.
        - Опаздываете, любезный. Я вас уже пять минут дожидаюсь. Опустите оружие, оно не понадобится.
        Остолбеневшие «призраки», приготовившиеся к схватке, обменялись радиофразами, рассредоточились, держа фон Хорста под прицелом, один из них выключил контур маскировки и превратился в кибер-солдата в комбинезоне со множеством приспособлений, блях, кармашков, светящихся чешуй и заклепок. Черная лицевая пластина шлема стала прозрачной, на Селима глянули бешеные глаза незнакомого парня.
        - Сидеть! Не двигаться! Руки на затылок! - проревел динамик «хамелеона».
        - Сижу, - усмехнулся полковник, сцепив пальцы рук на груди. - Зови начальника, говорить будем.
        Спецназовец никак не отреагировал на эту просьбу, но через несколько секунд послышались шаги поднимающихся по лестнице людей, и в комнату вошли еще три человека: двое - в камуфляжных комбинезонах, третий - в сине-коричневом «унике» с эмблемой Евробезопасности на плече. Это был Павел Куличенко.
        Спецназовец подошел к нему, что-то сказал. Глава европейской службы безопасности кивнул, проговорил:
        - Он блефует, никто его не прикрывает. Забирайте полковника ко мне.
        - Может, объяснимся? - спокойно предложил Селим.
        - Объяснимся, но не здесь. - Куличенко достал парализатор и выстрелил в Селима. - Так будет лучше. Этот человек - мастер боя и прекрасный тактик, не будем рисковать. Обыщите его и наденьте наручники.
        Павел вышел, не оглянувшись на обмякшего фон Хорста. Однако он ошибался, считая полковника парализованным. Селим не потерял способности двигаться и думать, хотя уже не по-человечески. Просто он начал игру, надеясь успеть получить нужные сведения и перехватить инициативу. Подручные Куличенко не знали о его возможностях и ошиблись, не убив его сразу при захвате. Пусть думают, что он в отключке. Впереди их ждет большой сюрприз…
        Глава 24
        ПОРА ВЫХОДИТЬ НА СЦЕНУ
        После инцидента на Плутоне Артем долго не мог простить себе, что расслабился до полной потери бдительности в условиях военного времени. Он должен был сразу осознать и принять действительность такой, какой она стала: в Солнечной системе шла самая настоящая война между людьми и боевыми роботами гиперптеридов. Забывать об этом не стоило ни на минуту.
        Сутки Артем и Зари-ма провели в бункере прадеда Филиппа на Марсе, приходя в себя после схватки с Демоном, потом в бункер прибыли дед Игнат, Калаев и Сосновский, и отдых для младшего Ромашина закончился.
        Собрались в кают-компании.
        Артем хотел предложить всем горячие напитки, но встретил взгляд деда, поежился и не рискнул.
        - Плохие известия, судари мои, - сказал с озабоченным видом начальник особого отдела. - Исчез Селим.
        - Как исчез? - не поверил Артем, переглядываясь с Зари-мой.
        - Его следы затерялись на острове Курумоту, принадлежащем архипелагу Туамоту в Тихом океане. Насколько нам известно, ему позвонил Ульрих, и полковник полетел к нему на остров, не предупредив никого, в том числе меня. Это было вчера утром - в начале восьмого по среднесолнечному, на островах наступил вечер. С тех пор он на связь не выходит.
        - И… никаких следов?
        - На острове его нет. Коттедж, где произошла встреча - нашлись свидетели, которые видели подлетавшее к коттеджу такси, - пуст.
        - А Ульрих?
        - Естественно, его тоже там нет.
        - Значит, он… подставил полковника? И Селим теперь в руках Джадда?
        - Брал его не Джадд, разумеется, а команда Паши Куличенко, так что он сейчас «гостит» скорее всего у Паши. Мы начали поиски. Пора и тебе присоединиться к оперативной обойме.
        - Я готов!
        - Не очень-то ты готов, - проворчал Игнат, - раз допустил такой промах, решил погулять по Системе без прикрытия.
        Артем виновато опустил голову.
        - Больше не повторится.
        - Он не виноват, - вступилась за друга Зари-ма. - Это я упросила его показать мне жизнь человеков… людей.
        Мужчины посмотрели на нее одинаково оценивающе, и девушка застеснялась, покраснела, хотя тут же с вызовом вздернула подбородок.
        - Да, это я во всем виновата!
        - Хорошая у тебя защитница, - усмехнулся Калаев. - Ладно, учтем. Для нас всех это хороший урок. Теперь расскажите-ка еще раз, как вам удалось справиться с Демоном.
        - Не справиться, - криво улыбнулся Артем. - Сбежать. Нам помог Лам-ка. - И он рассказал историю схватки с Демоном, едва не закончившейся бедой.
        Калаев посмотрел на Зари-му, огляделся.
        - Что же, этот ваш… Лам-ка сейчас находится здесь?
        - Нет, - покачала головой полюсидка. - Точнее, он и здесь и не здесь. Я его чувствую как… - она попыталась найти нужное слово, - как тень… нет, как вибрацию… не знаю, как сказать.
        - Лам-ка живет в ином пространственном континууме, - пришел ей на помощь Артем, - из которого высовывается его «глаз», или, точнее, пси-щупальце. Поэтому он действительно все время и с нами, и не с нами. Но делает ли он что-либо самостоятельно, я не знаю.
        - Конечно, - простодушно кивнула Зари-ма. - Он свободный и летает где хочет, изучает мир. Ему же интересно.
        - С ним можно побеседовать?
        Полюсидка с некоторым сомнением посмотрела на Артема. Тот покачал головой:
        - Лам-ка - не разумное и даже не живое существо в полном смысле этих слов. Да, с ним возможен контакт, и мы с Зари-мой общаемся с ним, но не на вербальном и даже не на мысленном уровне, а скорее на пси-энергетическом, эмоциональном. К тому же он в каком-то смысле ребенок.
        Мужчины обменялись красноречивыми взглядами.
        - Итак, мы имеем, с одной стороны, маньяка, рвущегося к власти, - сказал Игнат задумчиво, - имеющего в своем распоряжении мощный финансовый, энергетический и технический потенциал Европы, а также двух негуманских боевых роботов. С другой стороны, имеется безвольный Совет безопасности, зомбированный СЭКОН, федеральный флот, не способный сражаться с Демонами на равных, и совсем юный «джинн» Лам-ка.
        - Маловато для победы, - хмыкнул Сосновский. - Хотя, может быть, нам удастся переманить на свою сторону моллюскора?
        - Я по-прежнему убежден, что наше главное оружие - мы сами, - твердо проговорил Игнат. - Наша воля, ум и терпение. Хотя моллюскор не помешал бы.
        - Джума Хан с обоймой своих орлов уже на Полюсе, - сказал Калаев. - Будем надеяться, что ему удастся активировать моллюскора. Но, к сожалению, и наши враги не дремлют. В район хребта Эль Джазира Маххур запущено пять «големов». Три из них прорвались к поверхности. А это означает, что за моллюскором начали охоту и люди Джадда.
        - Джуме нужна подмога, - нахмурился Сосновский. - Пошли туда еще одну обойму.
        - Мы думаем над этим. Возможно, туда пойдут Артем и Селим фон Хорст. Но прежде надо найти и вызволить Селима. У кого какие соображения?
        - Надо захватить Куличенко и допросить, - предложил Артем.
        - Легче сказать, чем сделать, - вздохнул Сосновский. - Его постоянно прикрывает эшелон VIP-охраны. Но вот его друга и телохранителя Игнасио Родригеса можно попытаться заарканить. Он тоже должен знать, где шеф держит полковника.
        - А если Селим уже убит?
        - Он им нужен живой - до тех пор, пока они не выкачают из него всю информацию.
        - Его нелегко убить, - пробормотал Артем.
        - Естественно, он же профессионал и мастер единоборств, что-нибудь придумает.
        - Нет, я имел в виду другое: он - не человек.
        - То есть как это - не человек? А кто?!
        - Наполовину Червь. Я же рассказывал, что случилось на Полюсе.
        - Я думал, что это… э-э, только образный оборот речи.
        - Селим демонстрировал свои возможности не один раз. Психика и знания Червя записаны в его память на генетическом уровне. На Полюсе полковник признавался, что в его организме начался сенситивогенез,[39] и он не всегда может контролировать этот процесс.
        - Надо было отдать его в руки экспертов.
        - Надо было не спускать с него глаз, - сухо отрезал Игнат. - Ясно же было, что за ним и за Артемом начнется охота.
        - Виноват, - поморщился Калаев. - Чего уж теперь. Исправлюсь. Итак, начинаем активную фазу сопротивления, насколько я понял ваши предложения. Будем брать Родригеса.
        - Он почти не расстается с Пашей, - предупредил Сосновский.
        - Знаю, мы ведем за ними обоими наблюдение. Что-нибудь придумаем. Игнасио живет в городке Ортигейро на берегу Бискайского залива, там у него родители и девушка, к которой он изредка заглядывает. Сделаем так, чтобы она позвонила ему, и когда он появится у нее…
        - Ты уверен, что он клюнет на эту удочку?
        - Уверен, - ухмыльнулся Калаев. - Наши психоаналитики даром хлеб не едят, они способны создать любую убедительную дезу. Он примчится к своей подруге как миленький.
        - Можно я пойду в обойме захвата? - сказал Артем.
        Руководители спецслужб переглянулись.
        - Я не возражаю, - пожал плечами Калаев. - Тестирование показало, что его кондиции по-прежнему высоки. Что скажет советник?
        - Пусть идет, - согласился Игнат, преодолевая внутреннее сопротивление.
        - Я с ним! - заявила помалкивавшая Зари-ма.
        Артем накрыл ее ладонь своей.
        - Ты не знаешь специфики ситуации. Здесь должны работать профессионалы.
        - На Рачи-ке ты так не говорил, - обиделась девушка.
        - На Полюсе ты была у себя дома и знала то, чего не знали мы. На Земле все иначе. Ты останешься и будешь ждать меня.
        Зари-ма выдернула руку и в гневе отвернулась.
        - Ваше участие еще понадобится, девушка, - проговорил Калаев мягко. - Особенно при контактах с Демонами. Только вы умеете разговаривать с «джинном» и только вы сможете убедить его помочь нам.
        - Он тоже умеет, - покосилась Зари-ма на Артема.
        Калаев вопросительно поднял брови.
        - Почему ты мне об этом не сказал?
        - Я не вполне уверен, - нехотя сознался Артем. - Лам-ка не отторгает меня и даже пытается понять, но слушается только ее.
        - Разве он тебя не послушался? - фыркнула Зари-ма.
        - Только в твоем присутствии.
        - Я понял. - Калаев озабоченно потер переносицу. - Придется учитывать это обстоятельство в дальнейшем. Вы не будете возражать, девушка, если наши ученые попытаются установить контакт с… э-э, с Лам-кой? В вашем присутствии, разумеется. Возможно, это поможет нам создать методы защиты от атак Демонов.
        Зари-ма посмотрела на Артема. Тот кивнул.
        - Я согласна.
        - Отлично! Витольд, сопроводи ее до базы и не отходи ни на шаг. Она тоже является объектом охоты киллеров Джадда, и охранять ее надо по уровню «А».
        - Будто я этого не понимаю, - усмехнулся бывший комиссар службы безопасности.
        - А теперь давайте обсудим конкретику операции по захвату Игнасио Родригеса. Сейчас сюда придет Валя Потапов, и приступим.

* * *
        Звонок мобика раздался в два часа по среднесолнечному времени.
        Игнасио, находившийся в этот момент в ресторане ночного клуба «Леон», в Брюсселе, вместе с приятелями, тронул колечко на браслете инфора, и над окошечком мобика вырос миниатюрный объем видеосвязи, внутри которого появилась головка смуглой красавицы с бровями-крыльями.
        - Ты сильно занят, мой Игнасио? - проворковала красавица.
        Родригес покосился на заинтересованные лица приятелей, встал из-за стола и вышел на веранду, опоясывающую на высоте двухсот метров иглу ресторана «Леон», не обращая внимания на призывы друзей остаться и познакомить их с девушкой.
        - Лола, я просил тебя не звонить без необходимости, - сказал Игнасио. - Что случилось?
        - Ничего не случилось, дорогой, - сморщила носик красавица. - Просто я соскучилась по тебе и схожу с ума. Не могли бы мы встретиться?
        Ее взгляд просиял таким призывающим светом, что Игнасио почувствовал, как по жилам побежала неистовая волна горячей крови.
        - Я сейчас не могу… - попытался он бороться с магией взгляда девушки.
        Свет в ее глазах стал еще ярче.
        - Прилетай скорей, я буду ждать, милый. Я просто таю от любви!
        - Хорошо, - сдался он, не вполне осознавая, почему его так потянуло к девушке. - Но у меня очень мало времени, не больше часа.
        - Нам хватит, любимый.
        - Лечу. Где ты?
        - У себя, в нашей уютной спальне. Прилетай скорей, я вся дрожу!..
        Воркующий, обволакивающий сознание, жаркий шепот проник в сердце Родригеса, и он больше уже ни о чем не думал. Выключил мобик, предупредил приятелей, что отлучится по личным делам максимум на час, взял с собой телохранителя-витса и вызвал такси.
        В Ортигейро он прибыл в половине третьего ночи. Полет на патрульном полицейском галионе от станции метро до трехсотметровой высоты «термитника», в котором жила Лолита Эстевес, занял всего семь минут. Игнасио поблагодарил полицейских, оставил телохранителя на крыше здания и спустился на лифте до сто тридцать первого горизонта «термитника», где располагалась квартира Лолиты. В ушах еще звенел зовущий шепот девушки, и нетерпение молодого человека достигло предела. Он даже не стал включать индивидуальный защитный контур, встроенный в рабочий «уник», аппаратура которого анализировала степень опасности того или иного района, вычисляла, следит ли кто-нибудь за обладателем «уника» и не ждет ли его засада, а также включала радиомаяк, чтобы спутниковая система могла отследить передвижение охраняемого объекта.
        Дверь в квартиру открылась, Игнасио увидел в полумраке прихожей фигурку девушки в позе соблазнительницы: одна рука придерживает полу халатика, вторая закинута назад, за шею, ножка отставлена, - бросился к ней, раскрывая объятия… и на голову ему обрушился потолок! Понять, что происходит, он не успел. Выстрел из парализатора, рассчитанный на его личностные пси-характеристики, мгновенно погрузил его в состояние нокаута. Он уже не увидел, как фигура Лолиты растаяла - это был прекрасно исполненный динго, в прихожей появились «призраки» - люди в маскировочных костюмах, быстро уложили тело Родригеса в контейнер и погрузили на антиграв-тележку. Через несколько секунд контейнер перекочевал внутрь подлетевшего к дому модуля «Скорой помощи», модуль стартовал на орбиту, долетел до спейсера погранслужбы «Патриот», и спейсер сразу же ушел на «струну», чтобы объявиться в скором времени возле Меркурия. Там он выбросил медицинский модуль из своего чрева и снова нырнул в «струну» ТФ-движения.
        Модуль же спикировал к блистающему металлом куполу меркурианской базы спасателей и вскоре появился в транспортном ангаре, где из него извлекли контейнер с телом Родригеса и отвезли на антиграве в спецбункер на глубине ста метров под основным подземным хозяйством базы.
        - А вы сомневались, что он клюнет, - брюзгливо заметил Калаев, когда контейнер вплыл в лабораторный зал бункера. - Если мы беремся довести кого-либо до экстаза, мы это делаем. Психомоторное возбуждение - страшное оружие!
        Присутствующие в зале Игнат Ромашин и Витольд Сосновский переглянулись.
        «Призрак», доставивший контейнер на базу, выключил маскировочную систему, откинул шлем и превратился в Артема.
        - Все прошло без сучка и задоринки, - сказал он, пригладив волосы на затылке. - Пси-двойник Лолы сработал безукоризненно.
        - Даже я купился бы, увидев такое сексуально влекущее совершенство, - ухмыльнулся Калаев. - Все-таки слабы мы, мужики.
        - Не все, - обронил Игнат. - Не перегибай палку. Кстати, нам не мешало бы найти противоядие от твоего «страшного оружия». Они тоже могут применить его к нам и к нашим близким.
        - Этот уровень воздействия евробезопасникам недоступен, - махнул рукой Калаев.
        - Хорошо, коли так, но лучше перестраховаться. - Игнат посмотрел на Артема. - Следов не оставили? Его скоро начнут искать.
        - Обижаешь, советник, - качнул головой Артем.
        - Тогда приступим.
        Контейнер вскрыли, переложили на операционный стол тело Родригеса, опутали датчиками, подключили к диагносту. За вириал управления сел эксперт особого отдела, психолог и врач Тим Хьюитт. Некоторое время он работал молча, глядя на вспыхивающие перед ним разноцветные панно, говорящие о состоянии пациента. Постепенно зеленые и желтые огни сменились синими, фиолетовыми и красными. Последняя развертка данных оказалась наиболее мрачной.
        - У него пассионарный блок, - сказал эксперт, продолжая работать с инком диагноста. - Очень глубокий. К тому же его психика задублирована, точнее, раздвоена. Одна половина отвечает за человеческие качества, а другая…
        Игнат и Калаев обменялись быстрыми взглядами.
        - Что это может означать?
        - Он закодирован.
        - Кем? Не Демоном ли?
        - Несомненно, он и Паша встречались с Демоном, и тот мог каким-то образом воздействовать на них, передать часть негуманской информации.
        - Дело плохо, - сказал эксперт. - Мы не сможем снять блок без разрушения памяти, слишком глубоко «закопали» они ключи от подкорки, ниже порога фрустрации. Для полного пси-сканирования нужен стационарный медкомбайн типа «Эскулап», да и то я не уверен, что он справится.
        - «Эскулап» имеется в медцентре Управления, - сказал Сосновский.
        - Нам нельзя появляться там с Родригесом, риск слишком велик, - проворчал Калаев. - Тим, сделай что-нибудь, нам позарез надо допросить этого нелюдя.
        - Боюсь, после этого он станет идиотом.
        - Ну и черт с ним! - скривил губы Сосновский. - Они наших людей не жалеют.
        - Нет, не годится, - покачал головой Игнат. - Мы и так нарушили этические принципы всех земных Конституций, не стоит усугублять ситуацию.
        - Нам всего-то и надо выяснить, где они прячут Селима.
        - Тим, один-два вопроса сильно дезорганизуют его психику?
        - Если свести контакт к точечному проколу блока, может быть, ничего и не произойдет.
        - Тогда задай ему два вопроса. Первый: где полковник Хорст? Второй: как они контактируют с Демонами?
        - Хорошо бы еще выяснить, - буркнул Калаев, - где базируются Демоны, куда скрываются после атак на корабли флота.
        - Хорошо, сделаю, что смогу, - кивнул Хьюитт, вытаскивая из панели диагноста две черные чашечки с проводками и закрывая ими глаза лежащего неподвижно Игнасио Родригеса.
        Гамма огней, характеризующих общее состояние пациента, сместилась к желто-оранжевому участку спектра.
        - Начинайте! - скомандовал врач.
        Калаев наклонился к лицу Родригеса:
        - Игнасио, ты у друзей. Ответь на вопрос: где находится полковник Селим фон Хорст?
        Губы Игнасио шевельнулись:
        - В доме Паши…
        - У него не один дом. В каком именно?
        - Модуль «Диоген»… Львов…
        - Еще один вопрос: как вы поддерживаете связь с Демонами, вызываете их?
        Тело Родригеса вздрогнуло, пальцы рук начали дергаться.
        - Заканчиваем! - быстро сказал Хьюитт. - Похоже, они встроили в подсознание программу самоликвидации, она вот-вот проснется.
        Губы Игнасио снова шевельнулись:
        - Связь… на вакуум… шепот…
        - Все! - Врач отключил систему сканирования мозга, снял с тела Родригеса датчики, вколол ему несколько кубиков какого-то препарата. - Это максимум того, что допустимо без разрушения психики. Я не хотел бы прослыть палачом.
        - Спасибо, Тим, - сказал Калаев. - Этого достаточно. Мы выяснили главное. Хотя я не понял, что Игнасио говорил насчет связи на «вакуумном шепоте».
        - Спин-торсионное возбуждение, - сказал Игнат. - Ничего нового, наши «мгновенные» рации тоже используют этот принцип передачи информации. Возможно, специалисты Паши нашли ранее не используемый диапазон, на грани вакуумных флуктуаций, то есть на грани «шепота». Можно поискать.
        - Сейчас же сориентирую ребят, - подхватился Калаев. - А что будем делать с ним? - Он кивнул на Родригеса.
        - В темпе вернуть домой, пока его не хватились.
        - Логично. Артем, забирай этого урода и доставь таким же манером обратно.
        - Это сделают и без меня. Я хотел бы отправиться на выручку Селима.
        Калаев подумал, кивнул.
        - Хорошо, отправляйся за полковником. Обоймы Потапова тебе хватит? Плюс эшелон поддержки.
        - Вполне.
        - Ни пуха ни пера! - пожелал внуку Игнат.
        - К черту! - ответил Артем, направляясь к выходу.
        В зал вошли двое парней в спецкомбинезонах, погрузили тело Родригеса на антиграв и увезли.
        Процедура возвращения телохранителя Павла Куличенко была зеркальным отражением его захвата и транспортировки на меркурианскую базу.
        Ровно через час после того, как он переступил порог квартиры Лолиты, Игнасио Родригес очнулся в ее постели один, раздетый догола. В голове шумело, трещало, посвистывало, горло пересохло, хотелось пить, однако он так и не смог вспомнить, что произошло, встречался ли он с девушкой или нет. В квартире ее не оказалось. Домовой же на вопрос гостя: где Лола? - ответил: ушла пять минут назад.
        Сбитый с толку Игнасио поплелся в душевую кабину, чувствуя себя совершенно разбитым, и в это время зазвонил мобик. Обеспокоенный отсутствием телохранителя, Паша Куличенко хотел знать, где он запропастился. Выяснив, что Игнасио находится у своей подружки, он велел ему никуда не отлучаться и пообещал через четверть часа присоединиться к нему.
        В это же самое время к дому Павла - элитному коттеджу типа «Диоген», расположенному в самом престижном районе Львова - на Площади Незалежности, опустился пузатый бело-зеленый катер санитарно-экологической службы. Из него неторопливо вылез пожилой толстяк с блинообразной физиономией, одетый в зелено-голубой «уник», открыл багажный отсек и вывел оттуда антиграв-тележку с каким-то сложным устройством, напоминающим фарфоро-металлического осьминога со множеством гибких щупалец, стержней и антенн.
        К мужчине присоединилась красивая девушка в белом комбинезоне, не скрывающем стройную фигурку. В руке она держала плоский серебристый кейс с мигающей зеленой искрой на торце. Они подошли к узорчатой ограде, отделяющей территорию коттеджа от других таких же, и остановились у калитки. Девушка раскрыла кейс, вытащила из него дугу с наушниками, нацепила на голову. Мужчина сделал несколько переключений на боковой выпукло-вогнутой стенке устройства, выдвинул из него сложную зонтичную антенну.
        - В чем дело? - осведомился скрытый динамик у входа на территорию коттеджа Павла Куличенко.
        - Санэпидконтроль, - веско проговорил толстяк. - В районе произошла утечка радионуклидов. Мы делаем замеры радиации и выясняем уровни заражения. Вот постановление мэра.
        Он достал из кармашка на груди квадратик белого пластика.
        - Можете позвонить в мэрию и выяснить наши полномочия, - добавила девушка. - Извините за беспокойство.
        - Это частная территория, - с запинкой сказал динамик.
        - Радиация не считается с границами, - буркнул толстяк. - Она одинаково заражает и частную, и муниципальную собственность. А фон возле вашего коттеджа, между прочим, повышен. Если вы отказываетесь впустить нас, я буду вынужден доложить начальству о нежелании сотрудничать.
        Короткое молчание. Инк, обслуживающий дом Куличенко, советовался с охранниками и, очевидно, выяснял, соответствует ли заявление визитеров действительности.
        - Проходите, - наконец проговорил динамик. - У вас пять минут на все замеры.
        - Успеем, - пообещал толстяк равнодушным голосом.
        Калитка отворилась. У коттеджа, снаружи представляющего собой пересечение цилиндров разного диаметра, по-прежнему никто не появился, но, без сомнений, за гостями наблюдали внимательные глаза.
        Мужчина втолкнул тележку с экспресс-лабораторией за ограду и направился по дорожке, выложенной разноцветной плиткой, ко входу в коттедж. Девушка осталась у калитки, делая вид, что работает с инком прибора, над которым возникло объемное изображение какого-то математического графа. На самом деле она прослушивала все линии связи коттеджа и даже разговоры людей, находившихся внутри.
        Мужчина подошел к двери центрального входа.
        - Откройте на минуту.
        - Об этом мы не договаривались, - раздался скрипучий голос «живого» охранника. - Делай свои замеры и уходи.
        - Мне нужно взять пробы воздуха в коттедже, для сравнения. Входить я к вам не собираюсь.
        После небольшой паузы дверь скользнула в сторону, на пороге показался здоровенный верзила в серо-черном «унике», с трезубцем на рукаве.
        - Стой, где стоишь. Я сам сделаю пробу. Давай колбу или что там у тебя.
        - Спасибо, - буркнул сотрудник санэпидстанции. - Колба не нужна, вот щуп. Отнеси его за порог, подержи пару секунд и верни.
        Он выдернул из мигающего огнями экспресс-анализатора сетчатый карандаш толщиной в два пальца, на гибком проводе, подал верзиле. Тот вошел в холл коттеджа, сетчатый карандаш в его руке издал короткое шипение, и охранник упал.
        В то же мгновение мужчина натянул на себя маску и толкнул антиграв с устройством в распахнутую дверь. Тележка скользнула в проем, миновала потерявшего сознание охранника и буквально взорвалась струями бурно испаряющейся коричневой жидкости. Раздался сильный хлопок, за ним густое стихающее шипение.
        Мужчина подождал несколько секунд и метнулся в холл, проявив недюжинную сноровку и быстроту, нехарактерные с виду для людей его комплекции. За ним с еще большей скоростью бросилась девушка, цепляя маску. Они скрылись в доме. А мгновением позже на газон перед коттеджем спикировали два десантных модуля, из которых выскочили шесть «призраков» и метнулись в коттедж вслед за «сотрудниками санэпидстанции».
        Однако драться с охраной верхнего уровня им не пришлось. Парализующий сверхтекучий газ, проникающий даже сквозь щели толщиной в несколько атомов, сделал свое дело, и обитатели коттеджа уснули, не успев осознать, что происходит. Инк-домовой поднял тревогу, когда гости уже проникли в подземный бункер под коттеджем, где хозяин устроил себе оружейную палату и игровую комнату с кабиной личного тайм-фага. Там же он содержал и пленника, прикованного к стене металлическими браслетами и охраняемого двумя витсами.
        Парализующий газ на витсов не подействовал, поэтому десантники вынуждены были применить оружие. Витсы ответили из «универсалов», и бой, наверное, мог продлиться долго, если бы в схватку не вмешался сам пленник, внезапно освободившийся из захватов. Он напал на витсов сзади, легко свернул одному голову и выстрелил из его же «универсала» во второго охранника.
        В расстрелянную из «неймсов» дверь толщиной в полметра в бункер вбежали два «призрака». Один из них выключил маск-систему, откинул шлем, и на Селима глянули глаза Артема.
        - Я за вами, полковник!
        - Благодарю, гриф, - отозвался Селим фон Хорст, медленно возвращая себе человеческий облик; несколько секунд назад он больше походил на гигантского червя с четырьмя отростками-щупальцами. - Я уже начал волноваться, не забыл ли ты обо мне. Ты один?
        Артем понял, что полковник имеет в виду Зари-му, точнее, «джинна» Лам-ку.
        - Брать их с собой не было нужды.
        - Согласен. Как вы меня нашли? Неужто внучек сжалился и дал координаты?
        - Сами нашли, - качнул головой пограничник. - Уходим, пока они не опомнились. Инк уже поднял тревогу, и Паша знает, что мы здесь.
        - Полиция! - донесся голос координатора операции - того самого толстяка, который первым подошел к коттеджу. - У вас всего полминуты! Быстрее уходите!
        - Не успеем!
        - Здесь есть метро, - сказал Селим, поняв мимику Ромашина.
        - Инк не откроет дверь в кабину.
        - Я его нейтрализую.
        - Машинам десанта - взлет! - принял решение Артем. - Всем, кто находится в коттедже, спуститься в бункер! В темпе!
        Селим - абсолютно голый - метнулся в коридор, ведущий в оружейную палату и к кабине тайм-фага. Приник всем телом к двери в кабину, прижал ладонь к глазку монитора с выходом на канал управления инка. Рука полковника на несколько мгновений превратилась в чешуйчато-металлический шланг, расплющенный на конце, волосы на голове встали дыбом, заискрились.
        Дверь в кабину тайм-фага бесшумно скользнула в сторону. Селим сделал приглашающий жест.
        - Прошу, джентльмены. Кстати, у вас нет с собой какой-либо одежды?
        - Не подумали, - с замешательством признался Артем.
        - Что ж, придется соорудить себе передник.
        Низ живота полковника покрылся чешуями и складками, которые образовали нечто вроде металлического пояса.
        Вбежавшие в коридор десантники невольно остановились.
        - В кабину! - коротко приказал Артем.
        «Призраки» повиновались.
        - Где Юля?
        - Наверху, она ушла с Потаповым.
        - Поехали.
        Десантники с трудом уместились в кабине, дверь закрылась, и «струна» метро унесла всех в Брюссель: тайм-фаг коттеджа Павла Куличенко имел векторный выход. Однако это не помешало бывшему пленнику вместе с четверкой освободителей пересесть в зале метро Дома Правительства Европы на другую линию и исчезнуть.
        Сам Павел прибыл к себе домой только спустя несколько минут после ухода гостей, обнаружил отсутствие пленника и спящих защитников коттеджа и в ярости едва не перестрелял их. Остановило его только присутствие полицейского офицера.
        - Кто здесь был?! - заорал начальник Евробезопасности на офицера.
        - Не знаю, - пожал тот беспомощно плечами. - Свидетели видели машину санэпидстанции, мы проверили…
        - Ну?!
        - Здесь были не экологи.
        - Найти! Догнать!.. - Павел осекся, внезапно понимая, что Селима фон Хорста освободили профессионалы более высокого уровня, чем те, с которыми работал он. И некоторых из этих профессионалов он знал лично.
        Глава 25
        ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ
        Стартовали, когда район горной страны с массивом Эль Джазира Маххур находился на ночной стороне планеты.
        Спайдер-систему «голем» преодолел только благодаря высшему пилотажу, продемонстрированному пилотом в паре с инком аппарата. Пилотский кокон занял сам Джума Хан, не потерявший кондиций в свои восемьдесят три года. В группе десанта были парни и в два с лишним раза моложе, побыстрее и поактивнее, но вряд ли их реакция и опыт позволили бы им чувствовать ситуацию так, как чувствовал Джума, обладавший паранормальными способностями. Он отлично угадывал, куда ударит молния разряда спайдер-системы, и успевал предупредить инк «голема». Ни одна из молний, способных разнести аппарат на атомы, не поразила юркую мишень. «Голем» станцевал короткий танец в окружении смертельно опасных клинков огня и спрятался среди скал горного массива Эль Джазира Маххур.
        Придя в себя после встряски, десантники разобрали снаряжение, вывели «мустанга» - летающую полусферу кибера поддержки, проверили экипировку спецкостюмов, снабженных системами голографической маскировки, и Джума произнес короткую речь, смысл которой сводился к двум словам: будьте бдительны!
        Затем он велел инку «голема» ждать возвращения экипажа в режиме «инкогнито», и пятерка десантников взмыла в воздух, направляясь к району, где начинались подземные выработки Червей Угаага. Пещера, из которой «джинн» Лам-ка перенес Артема Ромашина, обоих Хорстов и Зари-му на борт спейсера «Зоркий», была вычислена приблизительно, однако Джума не сомневался, что они найдут ее. Группа была укомплектована новейшей поисковой аппаратурой, серьезным оружием и энергозапасом, позволявшим ей долго сохранять живучесть и боеспособность.
        Поиски входа в подземелье действительно оказались короткими. Уже через три часа после высадки десантники обнаружили неровный каменный купол с дырами, проникли в одну из них и поняли, что не ошиблись. Это была именно та самая пещера, куда вывел беглецов из вселенной Угаага тоннель, проделанный Червями.
        Остановились на небольшой перекур.
        Потом Джума послал на борт спейсера сообщение о находке системы тоннелей, и группа направилась в глубь пещеры, ведущей в недра хребта. Впереди летел «мустанг», играющий роль грузолета и патрульного защитно-исследовательского комплекса, за ним - ромбом - пятерка десантников. Никаких следов пребывания здесь людей аппаратура кибера и костюмов не отмечала, и Джума слегка расслабился. Все-таки они опередили спецназ Джадда. Теперь надо было по-быстрому найти моллюскора и уговорить его присоединиться к людям. Надежда на благополучное завершение переговоров была: моллюскор принадлежал иксоидам и был создан для войны с боевыми роботами гиперптеридов. По идее он должен был согласиться уничтожить Демонов, терроризирующих землян в Солнечной системе.
        Спустя еще три часа отряд выбрался в огромную, тускло освещенную подземную полость, и десантники увидели посреди зала кристаллическую глыбу сизо-синего металла, похожую не то на тушу медведя, не то на человека, согнувшегося в поклоне. От глыбы исходила волна угрозы и ожидания, она казалась живой и неживой одновременно, но главное - металлический монстр ощущался абсолютно чужим людям и этому миру! Трудно было представить, что можно найти с ним общий язык, какие-то общие интересы, точки соприкосновения, наладить взаимный обмен информацией.
        - Матерь божья! - проговорил вполголоса один из десантников, чех Иржи Новак. - Он же нас по стенам размажет, если очнется!
        - Начинаем программу, - сухо сказал Джума Хан, чувствуя слабые токи внимания, испускаемые монстром; внутри глыбы пульсировал огонек жизни - то ли работала какая-то сторожевая система, то ли просто светился энергетический контур.
        Десантники распаковали аппаратуру, включили оборудование «мустанга», настроенное на установление контакта с негуманоидным разумом, и приступили к выполнению основного задания. Все прекрасно понимали, что времени мало, что за ними вот-вот явятся другие охотники за боевыми роботами, и надо было успеть сделать все возможное и невозможное, чтобы моллюскор не достался другим.
        Прошел час, другой, третий…
        Боевой робот иксоидов не отвечал на сигналы, по-прежнему наблюдая за людьми «из-под приспущенных век» - такое складывалось впечатление, но все же аппаратура показала медленное нарастание волнового фона вокруг «медвежьей глыбы», и десантники поверили, что их усилия не проходят даром. Моллюскор начал просыпаться.
        А еще через два часа, когда гигантский металлический «медведечеловек» впервые шевельнулся, разгибаясь, сработал датчик слежения, оставленный Джумой в тоннеле. Под землей появились «долгожданные» гости в количестве девяти человек.
        - Занять оборону! - приказал Джума Хан, прекрасно понимая, что уйти живыми им не дадут.
        Впрочем, и противнику непросто было попасть в зал с моллюскором. С поверхности сюда вел только один тоннель, поэтому прорваться сквозь завесу огня, которую могли создать десантники, не смог бы ни один аппарат, не говоря уже о людях в скафандрах с любой защитой. Однако энергоресурс защитников был не бесконечен. Время работало против них, оставалась надежда только на то, что они успеют оживить робота иксоидов и договориться с ним. Слабая, в сущности, надежда. Ибо Джума хорошо знал, что договориться с боевыми роботами негуманоидов удавалось лишь дважды за всю историю открытия «джиннов».
        Десантники рассредоточились. Трое взяли под прицел тоннель, выходящий на поверхность. Джума активировал боевого витса, похожего на паука, и запустил его в тоннель, навстречу приближающимся чужакам. Четвертый член команды, Стив Кохинг, взял на всякий случай контроль над нижним тоннелем, ведущим в недра горного массива, к порталу Червей, по словам Селима фон Хорста. Сам Джума присоединился к пятому десантнику, индийцу Чандрагупте, инкеру и ксенологу, хорошо знавшему коммуникационные технологии и участвовавшему в свое время в программе контакта с негуманоидами.
        Моллюскор уже начал вздрагивать в ответ на импульсные посылки мощных, кодированных разными способами сигналов и массивов информации. По оценке инк-анализатора, внутри его начался какой-то направленный процесс, сродни «разгону» ядерного реактора. Источник энергии не проявлялся так, как земные генераторы и аккумуляторы, однако тело моллюскора стало излучать радиоволны и нагреваться, и темп нагрева возрастал с каждой минутой.
        - Что тут у нас? - спросил Джума, останавливаясь за спиной индийца. - Объект оживает?
        - Во всяком случае, его сфинктура[40] падает, - рассеянно заметил Чандрагупта. - Он потихоньку «вытаивает» из-под скорлупы чужого континуума, образно говоря, сбрасывает «лишние» измерения.
        - Как долго будет идти этот процесс?
        - Не знаю, градиент перехода нелинеен, но надеюсь, что он скоро окончательно «вылупится».
        - Гарантия, что он нас поймет, есть?
        - Гарантий нет, командир, - усмехнулся индиец, - только надежда. Это всего лишь робот, запрограммированный на определенную деятельность. В данном случае - для боевого применения. Его реакция может быть абсолютно неадекватной ситуации. Но я не хотел бы оставаться в зале во время его пробуждения.
        - Я тоже, - хлопнул его по спине Джума Хан. - Дашь знать, когда он начнет «зевать и тереть кулаками глаза».
        Из верхнего тоннеля донесся грохот, замелькали вспышки света.
        - Прибыли гости! - послышался голос Новака. - Угрохали нашего витса. У них в наличии кибер-разведчик. Мы его отогнали.
        - Сколько продержитесь? Помощи ждать неоткуда.
        - Мог бы хотя бы пообещать, - проворчал один из десантников. - Мы бы поверили.
        Рация принесла смешки. Десантники все понимали и относились к своему положению с юмором.
        - Все будет зависеть от того, что у них есть, - добавил Новак. - Если только автоматическое оружие, то отобьемся.
        Стены зала содрогнулись. Из отверстия тоннеля вынеслась туча дыма и пыли.
        - Вот зараза! - спокойно сказал кто-то.
        - Что там у вас?
        - Они применили «нульхлоп».
        Джума беззвучно выругался. «Нульхлопами» называли коллапсарные гранаты и бомбы, сворачивающие пространство в «сингулярную точку». В зависимости от мощности такие миниколлапсары могли захватывать материю в радиусе от двух до сотен метров.
        - Иди к ним, командир, - сказал Чандрагупта. - Ты мне здесь не помощник.
        Джума метнулся к верхнему тоннелю, устье которого продолжало испускать клубы дыма и пыли. Появились «призраки» - струящиеся искажения в дымной пелене. Это были отступившие десантники.
        - Никого не задело?!
        - Мы вовремя «зазеркалились» и сбили ракету на подлете, - отозвался Новак. - Но защиты от «нульхлопа» нет, сам знаешь. Они ничем не рискуют, запуская МК, а мы можем промахнуться.
        Словно иллюстрируя слова десантника, из зева тоннеля вылетела черная стрела с огоньком на конце, миновала висящих вокруг отверстия десантников, и все четверо с похвальной реакцией открыли по ней огонь из «универсалов». Стрела закувыркалась в воздухе, превратилась в стеклянно-дымчатый шар диаметром в десять метров, и этот шар мгновенно стянулся в точку. Раздался громовой раскат обратной ударной волны, десантников швырнуло дважды - к центру схлопывания гранаты и обратно.
        Новак заглянул в жерло тоннеля, выстрелил. Молния десятимиллионновольтного разряда унеслась вдаль, лопнула красивым лиловым полотнищем в сотне метров от входа, послужив своеобразным предупреждением тем, кто запускал «нульхлопы».
        - Чандра, что у тебя? - спросил Джума, размышляя, что предпринять.
        - Он «дышит», - отозвался индиец. - Возможно, даже слышит меня, но вот понимает ли, чего от него хотят, я не уверен.
        - Сворачиваемся!
        - Что?! - в один голос воскликнули изумленные десантники.
        - Отступим в нижний тоннель и будем ждать, чем закончится активация моллюскора. К нам охотники сунуться не рискнут, зато мы сможем контролировать их передвижение.
        - Но ведь они могут завладеть моллюскором!
        - Пусть попробуют. У меня предчувствие, что закончится их контакт с роботом плохо.
        Новак выстрелил в тоннель еще раз.
        - Берегитесь!
        Из дыры тоннеля вырвалась очередная граната, вспухла туманно-зыбким облаком и тут же сжалась в просиявшую ярким огнем точку. В сферу действия коллапсара на сей раз попало устье тоннеля, и в нем образовалась огромная полусферическая каверна. Еще бы пара метров - и десантники были бы втянуты в сжимающийся объем искусственной сингулярности.
        - Назад! - скомандовал Джума Хан.
        Десантники метнулись к нижнему тоннелю. Последним присоединился к ним Чандрагупта со своим кибером. Наступила короткая гулкая тишина. Затем в зале лопнул еще один «нульхлоп», совсем близко от моллюскора, и тот вдруг вскинулся вверх текучей металлической горой. Издали этот процесс походил на то, как человек, уткнувшийся головой в колени, вдруг стал разгибаться.
        - Он ожил! - удивился Чандрагупта. - Какая незадача! Командир, мне надо туда!
        - Не высовываться! - прорычал Джума. - У тебя еще будет шанс рискнуть задницей.
        Сквозь дымную пелену, струящуюся из устья верхнего тоннеля, в зал выпрыгнул блестящий эллипсоид, утыканный стеклянными волдырями. Это был кибер-разведчик преследователей, идущих за десантниками. Его не сориентировали должным образом на поиск определенных объектов - людей в спецкостюмах, и, зафиксировав движение, он открыл огонь.
        Клинок яркого зеленого огня вонзился в «голову» разогнувшегося моллюскора, отразился сотней зеленовато-сиреневых искр.
        Десантники затаили дыхание, ожидая реакции иксоидского робота.
        В этот момент в зал один за другим выскользнули из тоннеля «призраки» отряда преследователей. Джума насчитал восемь бликов, прочертивших дымное облако. Последним в подземелье появился еще один кибер, похожий на старинный танк без гусениц. Очевидно, именно он и запускал «нульхлопы».
        Джума набрал в грудь воздуха, собираясь подать команду: огонь! И в этот миг моллюскор, обиженный полученной энергетической затрещиной, ответил на удар.
        Десантники на какое-то время ослепли.
        Всем показалось, что в зале вспыхнул ослепительный свет, хотя приборы скафандров никакого света не зарегистрировали.
        Короткая дурнота, наступившая вслед за слепотой, едва не погрузила людей в бессознательное состояние. Судорога пробежала по стенам зала, исказила его форму, сплющила тоннели, скрутила тела десантников. Кто-то из них закричал…
        Гулкий удар поколебал пространство, отзываясь в головах десантников жутким болезненным эхом. Затрещали стены тоннеля.
        - Назад! - прохрипел Джума, борясь с тошнотой и болью в позвоночнике.
        Однако гул и грохот стихли, стены перестала корчить какая-то чудовищная сила, в подземелье вернулась тишина.
        Джума выждал несколько секунд, выглянул в зал.
        Показалось, что вся огромная пещера, заполненная светящимся золотистым туманом, пуста. Затем стала видна туша моллюскора, ставшая зыбкой и прозрачной, как глыба расплавленного стекла. Но кроме боевого робота иксоидов в зале больше никого не было. Ни киберов, ни их хозяев. Они исчезли!
        - Матерь божья! - прошептал Новак, высунувшийся из тоннеля вслед за Джумой. - Куда они пропали?!
        В этот момент глыба моллюскора шевельнулась, и на десантников лег его тяжелый угрожающий взгляд…

* * *
        Выспаться Джадду не удалось. В шесть часов утра двадцать восьмого декабря его разбудил звонок начальника Евробезопасности.
        - Что, такая хорошая новость, - осведомился Пурвис сварливым тоном, почесывая впалую волосатую грудь, - раз ты решился нарушить мой сон?
        - Плохая, - бесстрастно сказал Куличенко. - В горах Эль Джазира Маххур на Полюсе пропали две обоймы наших парней.
        - Что значит - пропали? - рассердился Джадд. - Провалились в болото, утонули, разбились, уничтожены?
        - На связь вышел кобра Ширкель, он единственный, кто остался в живых. Две группы нагнали обойму федералов, опередившую наших парней на несколько часов, спустились в подземный ход и… исчезли. Была перестрелка. Ширкель дошел до зала, где предположительно должен находиться объект поисков, но никого там не обнаружил. Во всяком случае, так он утверждает.
        - Моллюскор там?!
        - Он видел нечто, но моллюскор это или нет, не уверен.
        - Что значит нечто?! Твой Ширкель настолько косноязычен, что не в состоянии описать, что он видел?
        - Вероятно, форма моллюскора такова, что описать ее в двух словах невозможно. Однако Ширкель напуган…
        - Где ты нашел такого кобру? Не мог подобрать получше?
        - Если Ширкель напуган, то причина наверняка стоит того. Напугать его мог только моллюскор.
        - Значит, он еще там. Это обнадеживает. Пошли туда еще одну команду.
        - Федералы ужесточили контроль за Полюсом. Им известно, что мы запустили пять десант-модулей. Еще один бесконтрольный посыл они не допустят.
        Джадд побагровел.
        - Это твои проблемы! Зря я, что ли, плачу тебе такие суммы?! Но если ты этого не сделаешь, я тебя уволю! Ты слишком часто стал ошибаться, милый друг!
        Куличенко сохранил внешнее безразличие, но в глазах его мелькнул и пропал угрожающий огонек.
        - Повинуюсь, ваше высочество.
        - Так-то лучше, - остыл глава Евро-региона. - Больше никаких проколов! В ближайшее же время разыщи полковника Хорста и ликвидируй. А вместе с ним двух Ромашиных, старшего и младшего, плюс эту девчонку-полюсидку. И займись моллюскором! Он мне нужен. Кстати, не послать ли за ним нашего друга Оскара?
        Куличенко шевельнул бровью, помолчал.
        - Я попробую его сориентировать, но не уверен, что он согласится. Носителем Оскара является «джинн», боевой робот гиперптеридов, а моллюскор - боевой робот иксоидов. Они воевали между собой.
        - Не имеет значения. Вдруг получится?
        - Слушаюсь.
        Виом связи погас.
        Джадд почесал живот, вспомнил темный огонь в глазах помощника, вздрогнул и выругался.
        Глава 26
        СЛАБОЕ ЗВЕНО
        Чудеса земной жизни продолжали восхищать Зари-му, хотя к удобствам быта она привыкла быстро. Тем не менее не проходило дня, чтобы ей не открылось очередное чудо, и девушка в отсутствии Артема часто обращалась за разъяснениями к его матери, с детской непосредственностью задавая наивные или же иногда очень точные вопросы.
        На третий день своего пребывания в доме Ромашиных она узнала, что одежда, которую носят люди, изготавливается репликаторами, а не шьется в мастерских или на фабриках из специальных тканей. Выяснив, что репликатор - это сложное устройство, позволяющее на основе нанотехнологий производить молекулярные дубликаты любых предметов, а также украшения и продукты, из любого вещества - хоть из грязи! - Зари-ма долго не могла прийти в себя от изумления, то и дело щупая свой халат и приглядываясь к окружающим ее вещам с новым интересом.
        Одна из дома она выходить не решалась, поэтому Екатерине, матери Артема, приходилось устраивать небольшие совместные экскурсии, чтобы полюсидка не чувствовала себя лишней. Артем стал исчезать все чаще, избегая разговоров о том, чем он занимается. Но Зари-ма и так понимала, что его деятельность связана с попытками службы безопасности ограничить агрессивные устремления родившихся в кольцах Сатурна «джиннов» - гиперптеридских боевых роботов. Несколько раз она просила Артема взять ее с собой, но тщетно. Пограничник либо отшучивался, либо туманно обещал в будущем прибегнуть к ее помощи.
        Днем двадцать восьмого декабря он снова улетел по каким-то делам, Екатерина тоже ушла из дома, так как ее срочно вызвали для важных консультаций, и Зари-ма осталась предоставленной самой себе. Полчаса она слушала новости на видео, переключаясь с канала на канал, приготовила сама себе живель, горячий напиток из ягод куманики и экстракта лунного женьшеня - ей очень понравился этот густой, как сироп, прозрачно-медовый тоник, хотела было понежиться в ванной - эта процедура приводила ее в состояние блаженства, так как на родине ничего подобного не существовало, и в это время зазвонил видеофон.
        - Включи, - приказала обрадованная Зари-ма домовому; она уже привыкла, что всем домашним хозяйством коттеджа управляет невидимый «дух» - компьютер, которого хозяева называли домовым.
        Зрачок видеофона выстрелил световую нить, та развернулась в плоский экран, который обрел цвет и глубину, и девушка увидела лицо Ульриха с бегающими глазами.
        - Ты? - нахмурилась она, разочарованная. - Что тебе нужно?
        - Не выключай, - торопливо проговорил внук Селима фон Хорста. - Ты одна?
        - Какое это имеет значение?
        - Артем попал в беду! Требуется твоя помощь!
        Глаза полюсидки стали большими и тревожными.
        - Что случилось?! Где он?! Артем жив?!
        - Жив, но в страшной опасности! А помочь ему сможешь только ты. Сейчас же садись в метро - знаешь, как это делается? - и мчись сюда, ко мне.
        - Мне надо посоветоваться с Катей… и с его дедом…
        - Опоздаешь, он погибнет! Вылетай немедленно! В кабине метро наберешь код: сто шестьдесят эс ро двести пять мир ноль один. Запомнила?
        Зари-ма кивнула, помотала головой.
        - Мне все равно надо дождаться…
        - На станцию напал Демон! Артем у него! Ты хочешь его спасти?
        - Хочу!
        - Тогда не мешкай. Жду!
        Объем связи опустел, стал туманно-белым, Ульрих выключил канал. Он знал, что полюсиды не умеют лгать, поэтому не ждут этого от других. Зари-ма должна была поверить сообщению, тем более что речь шла о жизни любимого человека.
        И она поверила.
        Сбросила халатик, натянула «уник» и вызвала такси, сообщив домовому, что она идет спасать Артема. Пинасс объявился у коттеджа мгновенно, будто ждал вызова. Девушка забралась в кабину, автоматически отметив, что сфера внимания Лам-ки по-прежнему рядом, и назвала конечный пункт доставки.
        Коттедж Ромашиных охранялся эшелоном службы безопасности. Ничто не могло ускользнуть от бдительного ока инк-часового, наблюдавшего за территорией коттеджа. Но дежурному оператору эшелона в голову не могло прийти, что гостья Ромашиных решится воспользоваться тайм-фагом. Он был уверен, что она всего лишь хочет прогуляться по Волоколамску и это согласовано со всеми заинтересованными лицами. Такое уже было, хотя Зари-ма до этого выходила из дома только в сопровождении Екатерины Ромашиной.
        Тревогу оператор поднял, лишь когда Зари-ма вошла в терминал метро Волоколамска. Но было уже поздно: полюсидка села в кабину и исчезла.
        Вышла она в незнакомый коридор, который привел ее под купол абсолютно пустого помещения с небольшой силой тяжести. По-видимому, это была станция на спутнике одной из планет Солнечной системы. Зари-ма уже научилась отличать такие станции от других сооружений и поселков землян, строго ориентированные - ничего лишнего - на выполнение определенных функций.
        Стены купола внезапно стали прозрачными.
        Зари-ма увидела сморщенные и гладкие ледяные поля, цирки, ледяные пики и синевато-зелено-серую пушистую сферу над близким закругленным горизонтом, перечеркнутую множеством[41] жемчужно сверкающих неровных колец. Это был Уран, седьмая планета Солнечной системы. Спутник же, на котором оказалась девушка, назывался Мирандой,[42] хотя этого Зари-ма не знала.
        Она подняла голову и увидела над куполом странную светящуюся фигуру, напоминающую гигантскую морскую тварь, которую люди называли медузой.
        - Демон?! - прошептала она.
        - Совершенно верно, - раздался за ее спиной чей-то безразличный голос. - Вы прекрасно ориентируетесь в обстановке, милая девушка.
        Зари-ма вздрогнула, оглянулась.
        К ней подходили двое мужчин в необычных черных комбинезонах: Ульрих и незнакомый молодой человек с равнодушным лицом и пустыми глазами.
        - Ульрих?! Где Артем?!
        - Его здесь нет, - криво улыбнулся Хорст-младший.
        - Но ты говорил, что Демон… это ведь он? - Девушка посмотрела на «медузу» в небе маленькой планеты.
        - Он, - подтвердил спутник Ульриха, - но Артема здесь нет. А вот Демон хочет познакомиться с вами, и в особенности с вашим другом Лам-кой. Надеюсь, вы не будете возражать?
        Зари-ма прикусила губку.
        - Ульрих, что это значит?!
        - Это значит, что вам придется принять наши условия, - равнодушно проговорил молодой человек с пустыми глазами. - Иначе наш друг Оскар, он же тот, кого вы называете Демоном, проглотит вас как муху, не поможет и юный «джинн» Лам-ка.
        - Вы плохие люди! - гневно раздула ноздри Зари-ма. - Я прикажу Лам-ке, и он вас…
        - Я так и думал, - перебил ее молодой человек. - Придется подстраховаться.
        Он вынул парализатор и выстрелил в девушку.
        Тьма хлынула ей в голову.
        - Лам-ка, помоги! - хотела крикнуть она и потеряла сознание.

* * *
        Артем вздрогнул. Показалось, кто-то окликнул его по имени тоненьким голоском. В голову плеснуло жаром: он узнал мысленный голос Зари-мы.
        - Что? - оценивающе посмотрел на него внимательный Игнат.
        Они находились в рубке управления спейсера «Иван Ефремов», идущего малым ходом вдоль кромки внешнего кольца Сатурна, и разглядывали сверкающее алмазное поле колец, разрезающее, казалось, планету на две полусферы.
        - Зари-ма! - глухо выговорил Артем. - Позвала…
        - Где она сейчас?
        - Дома… должна быть… с ней мама…
        - Звони.
        Артем посмотрел на соседнее кокон-кресло, занятое командиром спейсера Ярославом Казаковым.
        - Разрешаю, - кивнул тот.
        Инк спейсера отреагировал на просьбу пассажира мгновенно, подсоединился к сети «спрута», нашел абонентскую линию Ромашиных и подключился к ней. Однако, к удивлению Артема, ответил ему домовой, сообщивший о звонке Ульриха и о том, что гостья только что умчалась на такси в неизвестном направлении.
        - Только не это! - беззвучно произнес Артем.
        Игнат по лицу внука понял, что случилось нечто непредвиденное, вызвал дежурного службы VIP-охраны. Через несколько мгновений он знал, что Зари-ма самостоятельно добралась до станции метро Волоколамска и исчезла.
        На щеках Игната вспухли желваки.
        - Почему не сообщили мне сразу?!
        - Мы пытались определить, куда она направилась, - попытался оправдаться дежурный. - Прошло всего несколько минут…
        - И куда она направилась?
        - Финиш-пункт неизвестен. Мы выяснили код кабины, но такого кода, какой она набрала, не существует.
        - Чушь! - взорвался Артем, вскакивая; он слышал переговоры деда по сети «спрута».
        - Спокойно, кобра, - недовольно посмотрел на него Игнат. - Гневом дела не исправишь. Лети срочно домой, поищи какие-нибудь следы, поговори с домовым, выясни, почему девочка решилась на этот шаг. А я займусь организацией поисков. Почему она осталась одна?
        - Ума не приложу, с ней должна была быть мама. Но ее нет!
        - Я выясню. Похоже, все было тщательно спланировано. Катерину могли отвлечь специально, придумав важную встречу. Короче, беги.
        Артем бросился вон из рубки, не глянув на потрясающе красивую панораму колец Сатурна, освещенных далеким Солнцем.
        Дома он оказался через двенадцать минут, преодолев за это время один миллиард четыреста двадцать миллионов километров.
        Мамы все еще не было, и домовой не знал, куда она ушла. Зато Артема ждал гость - Селим фон Хорст, озабоченно разговаривающий с кем-то по рации.
        - Я в курсе, - сказал он, пожимая Ромашину руку. - Лапарра сейчас ищет финиш-кабину с кодом, который назвала Зари-ма, но это триармовый доступ, его просто так не взломаешь.
        - Не понимаю, куда подевалась мама…
        - Катерину вызвали в СЭКОН для консультаций, но это, конечно, лажа, прикрытие. А виноват во всем ты сам. Надо было предвидеть такой поворот событий и подстраховаться.
        Артем вспыхнул, хотел ответить резкостью, но сдержался. Бесцельно прошелся по гостиной. Пробормотал, не глядя на гостя:
        - Я понадеялся на Лам-ку…
        - Лам-ка всего лишь негуманский робот с интеллектом растущего щенка. Он не понял, что произошло. Сядь, не мечись из угла в угол, как головастик в луже.
        Артем озадаченно посмотрел на полковника, перестал мерить шагами комнату, вызвал домового, чтобы выслушать запись разговора Зари-мы с Ульрихом. Проговорил с ненавистью:
        - Я убью его!..
        Селим не ответил, снова включаясь в переговоры по рации.
        Чувствуя себя как на иголках, Артем позвонил Игнату, коротко доложил об отсутствии каких-либо полезных данных и улик, выслушал пожелание успокоиться и ждать и снова пошел кругами по гостиной, пытаясь отстроиться от недобрых предчувствий. Мысль позвать Лам-ку, пользуясь помощью человекочервя, пришла ему на четвертой минуте ожидания.
        - Они должны позвонить, - сказал Селим. - И предложить обмен. Я думаю, они потребуют в обмен на Зари-му доступ к моллюскору. Или в крайнем случае отставки твоего отца. Он мешает Джадду. - Фон Хорст заметил остановившийся взгляд Ромашина, прищурился. - Тебя озарила идея?
        - Позвать Лам-ку… Заря говорила, что он находится «везде»…
        - Она имела в виду не пространственное положение. Тем не менее попытаться можно. Садись рядом, в ногах правды нет. Помнишь, как мы настраивались на контакт на родине Червей?
        Артем кивнул, упал в кресло напротив Селима, глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Закрыл глаза, сосредоточивая внимание на солнечном сплетении. Потом начал накачивать тело энергией и уходить в трансовое состояние, изменяя диапазоны видения. Вокруг сомкнулась серая пустота, сотрясаемая биением сердца и собственными мыслями, лишними в данный момент.
        Рядом проявилась более светлая сфера, вскипающая фонтанчиками прозрачного «лунного» света. Один фонтанчик проник в пустоту Артема, и он услышал-ощутил мысленный голос партнера:
        «Поддержи меня…»
        Артем представил, что протягивает Селиму руку.
        Светлая сфера скачком расширилась, вливаясь в пустоту вокруг Ромашина и создавая внутри ее причудливые переливы прозрачных струй. Эти струи роились вокруг метелью, толкались, проникали в тело Артема, в голову, в душу, пробились в сознание.
        «Думай о Лам-ке…»
        Артем представил облачко вспыхивающих снежных искр, сопровождаемое холодным сквознячком, и вдруг получил самый настоящий удар огромной мохнатой лапой по затылку! Вскрикнув от неожиданности, он защитился мысленной рукой и услышал вибрирующий мыслеголос полковника:
        «Он сильно напуган! Не отбивайся, просто продолжай думать о Зари-ме, с любовью…»
        Артем осторожно высунулся из-под скорлупы ментальной защиты, услышал угрожающее «рычание» и обнял собеседника, мысленно прижимая к себе при этом Зари-му.
        Второго удара «лапой» не последовало.
        Прошло мгновение, другое…
        Затем Артему послышалось настоящее «щенячье» повизгивание. Кто-то задышал в затылок, пушистая лапа дотронулась до волос, погладила по спине…
        Из пустоты высунулась мохнатая звериная морда, скорее лемурья, чем собачья, на Артема глянули светящиеся розовые глаза с вертикальным зрачком. Так воображение отреагировало на появление «джинна».
        «Лам-ка! - обрадовался Артем. - Не бойся, свои! Где твоя хозяйка?»
        Голову пронизала струйка недоумения.
        Артем спохватился, представил Зари-му и мысленно «пробежался» по планетам Солнечной системы, каждый раз создавая в пустоте общения сферу вопроса.
        В голове проявился парус кружевного золотистого света, развернулся искаженным изображением ледяных морщин и зеркал, над которыми вырос дымно-пушистый сине-зеленый шар.
        «Это Уран, - прилетел вибрирующий мыслеголос фон Хорста. - Похоже, я знаю, где Зари-ма. Сворачиваемся. Лам-ка, держись рядом и будь готов помочь».
        Артем почувствовал стремительное погружение в ледяную прорубь, изо всех сил забарахтался, чтобы не захлебнуться и не окоченеть… и обнаружил, что сидит в кресле мокрый от пота. Руки и ноги онемели, так что не чувствовались пальцы, уши и нос замерзли, словно он и в самом деле только что вылез из полыньи с ледяной водой.
        Из соседнего кресла выбралась металлическая, синеватая, раскоряченная фигура, превратилась в Селима.
        - Помочь? - наклонился он над Артемом.
        - Спасибо, я справлюсь, - с трудом шевельнул языком Ромашин, сосредоточился на сердечной чакре и послал по всему телу волну тепла. Через минуту он почувствовал, что может двигаться.
        Селим исчез, появился, снова исчез и возник в проеме двери как привидение. Впрочем, скорее всего у Артема что-то случилось со зрением.
        - Поднимайся, нас ждут.
        - Где? - вяло поинтересовался Артем.
        - Если верить Лам-ке, Зари-ма на Миранде, спутнике Урана. Насколько я знаю, там никогда не было стационарных баз и поселков, только автономные исследовательские комплексы да резервная платформа для приема экспедиций, ныряющих в океаны Урана. Но у нее нет своего тайм-фага.
        Артем молча выбрался из кресла, направился к выходу, все еще находясь под впечатлением контакта с Лам-кой. Юный «джинн» не только откликнулся на призыв, но и сообщил координаты Зари-мы, хотя чувствовалось, что он растерян и напуган. Кто же мог напугать боевого робота, пусть даже не созревшего?..
        - Там их скорее всего ждал Демон, - на ходу ответил Селим, хотя Артем не высказывал свою мысль вслух. - Зари-ма, очевидно, не успела ничего сделать, предупредить Лам-ку, все произошло слишком неожиданно.
        - Он ее… бросил?!
        Селим сел в кабину флейта, подождал, пока сядет Артем. Аппарат рванул в небо, включая аварийную сигнализацию.
        - Лам-ка, очевидно, ничего не понял. Он наверняка контактировал с Демоном и получил психическую травму, если говорить нашим языком. Он испуган и дезорганизован.
        - А Зари-ма?
        Селим помолчал.
        Приблизилась хрустальная друза волоколамского метро. Флейт спикировал к ней, нарушая все мыслимые правила аэровождения. Они выбрались из аппарата и бросились в зал отправки, не обращая внимания на сигналы патрульного когга инспекции воздушного движения, едва не перехватившего флейт. Через минуту кабина тайм-фага метнула их на борт спейсера «Пересвет». Еще через несколько минут спейсер пересек Солнечную систему и вышел из «струны» в двухстах километрах от Миранды.
        Прошло всего сорок две минуты с того момента, когда Зари-ма вышла из дома и села в такси, чтобы помчаться выручать любимого.
        Глава 27
        ГДЕ ТЫ, ГДЕ ТЫ, СЫН НЕБА?
        Шквал решений и действий, вызванных похищением полюсидки, встряхнул всю систему связей второй, глубокой системы безопасности землян, о существовании которой не догадывались даже такие ответственные руководители, как главы государств-регионов Земли. Буквально за несколько минут были подняты по тревоге оперативные команды по отработке императива ВВУ, и к моменту появления спейсера «Пересвет» возле Урана руководитель операции - им стал Кузьма Ромашин - уже знал обстановку и владел необходимым аппаратом воздействия на нее.
        Возле Миранды вышли из «струны» мгновенного движения спейсер «Иван Ефремов» и фрегат «Стремительный». Стало известно, что наблюдатели в течение нескольких минут видели над Мирандой «медузу» «неопознанного агрессивного объекта», которая медленно ползла по ледяной поверхности этого спутника, и аппаратура кораблей сразу же начала «щупать» пространство, искать возможное место базирования Демона.
        Инкеры службы безопасности в это время обшаривали гигантскую разветвленную сеть станций тайм-фага по всей Солнечной системе в поисках станции метро, которая могла принять Зари-му и затем отключиться, чтобы ее невозможно было запеленговать. Повезло патриарху службы Вилору Лапарре, который и обнаружил засекреченный выход, имеющий особую блокировку и защиту против несанкционированного доступа. Взломать эту защиту уже было делом техники.
        Затем спейсер «Иван Ефремов» опустился к Ипподрому - огромному скругленному участку поверхности Миранды, напоминающему вспаханное поле, на котором располагалась законсервированная платформа для приема уранианских экспедиций, и выбросил десант: четыре «голема» и шесть разведмодулей. Они устремились к платформе, представляющей собой ангар из металлопластика с четырьмя башенками причалов, и, с ходу пробив в куполе ангара дыру, ворвались внутрь стометровой длины сооружения.
        Через две минуты стало известно, что платформа и все ее технические пристройки пусты. Судя по всему, здесь уже много месяцев никто из людей не появлялся. Платформа обслуживалась автоматикой и в присутствии живых дежурных не нуждалась.
        Кузьма Ромашин, получавший на свой координационный пост донесения от всех задействованных в операции служб, раздумывал над создавшимся положением недолго. Надо было срочно выходить из цейтнота, что-то делать, но он не знал, что именно, а время уходило. Оставалось или принять какое-то решение, или сложить с себя обязанности руководителя операции. Тогда он связался с Игнатом, который находился на борту «Ивана Ефремова»:
        - Отец, мы проваливаемся…
        - Ищи следы Демона! - быстро посоветовал Игнат. - Ясно, что у Джадда здесь имеется тайный схрон, замаскированный так, что хрен его обнаружишь. Но если Демон был здесь…
        - Понял! - Кузьма переключился на канал целеуказаний. - Внимание наблюдению! Ищите на Миранде трансформированные участки поверхности - следы Демона! Погранфлоту в районе Урана подключиться к поиску!
        Потянулись минуты ожидания, особенно тягостные для тех, кто лично не участвовал в поисковой деятельности. Ждал Кузьма Ромашин, передав на время решение других вопросов своим заместителям, ждал Игнат, поддерживая связь с Калаевым, и ждал Артем, не знавший, куда себя деть от переживаний за судьбу Зари-мы.
        Наконец Умник сети спутников над Ураном, переключивший внимание с планеты на ее крошечный спутник, обнаружил «нечто нелогичное» в ландшафтах Миранды, и замершая на короткое время армада земной техники пришла в движение.
        Спейсеры «Иван Ефремов» и «Пересвет» с двух сторон ринулись к необычному образованию на поверхности Миранды: это была длинная полоса вставших дыбом снежных игл и сосулек, заканчивающаяся шапкой искрящегося, кружевного, снежно-ледяного «мха». Сомнений не оставалось - здесь совсем недавно «гулял» Демон.
        «Иван Ефремов» метнул два «голема» с десантом.
        Артем хотел было влиться в команду третьего «голема», которую собирался запустить командир «Пересвета», но в это время его нашел по каналу «спрута» начальник ЧК:
        - Сынок, Вилор взломал код метро этой базы, можно попробовать перехватить похитителей, пока они не отступили. Будь осторожен и…
        Дальше Артем отца уже не слушал. Он мчался к отсеку тайм-фага спейсера, на ходу застегивая «кокос». Систему маскировки костюма он включил уже в кабине метро, где его ждал невозмутимый Селим фон Хорст. Артем не удивился этому обстоятельству, перестав пугаться прозорливости полковника еще на родине Червей Угаага.
        В кабине раздался голос инка спейсера, назвавший код финиш-станции, переданный Кузьмой. Селим быстро набрал код, зарастил шлем, превращаясь в «невидимку», и тайм-фаг швырнул обоих в пространство, как пистолет - пулю.
        Свет в глазах мигнул, ударило в ноги, словно они спрыгнули на пол с небольшой высоты.
        Дверь кабины открылась.
        И время послушно замедлило свой бег, повинуясь боевому трансовому состоянию Артема, сознание которого на порядок ускорило темп восприятия действительности.
        Короткий прямоугольный коридор, освещенный скрытыми светильниками. Три человеческие фигуры на нем, застывшие с поднятыми ногами: они направлялись к кабине тайм-фага и явно не ожидали встретить гостей. За их спинами - выход в какое-то большое помещение с опалесцирующими стенами, судя по всему - пустое, как зал визинга. Впрочем, как оказалось, оно и в самом деле представляло собой визинг-систему.
        Двое мужчин были незнакомы Артему, а по неподвижности лиц в них можно было признать витсов. Третьим был Ульрих Хорст, проявивший недюжинную, хотя и специфическую, реакцию на появление «невидимок». В то время как сопровождавшие его витсы попытались оказать сопротивление, доставая «универсалы», Ульрих вдруг бросился бежать обратно в зал, словно хотел скрыться от преследователей. Возможно, это ему бы удалось: зал был оборудован лифтом, который мог доставить беглеца к еще одной кабине тайм-фага, которую десантники обнаружили позже. Но дорогу поручику контрразведки преградил Артем, не ставший отвлекаться на бой с витсами. Селиму пришлось нейтрализовать охрану Ульриха самому, что он и сделал, не тратя времени на пустые уговоры «поднять руки вверх и не сопротивляться».
        Ульрих вбежал в пустой зал и внезапно наткнулся на что-то текуче-невидимое, но физически ощутимое и отлетел назад, не успев прыгнуть на засветившийся в центре зала квадрат пола - основание лифта. «Привидение» перед ним приобрело форму, плотность и цвет, превратилось в человека, одетого в спецкостюм. Шлем «кокоса» свернулся к его плечам, и Ульрих узнал Артема. Затравленно оглянулся, увидел вышедшего из коридора деда, схватился за рукоять «универсала» и отпустил. Выпрямился, вскинув голову с язвительной усмешкой на губах.
        - Двое на одного, да? Где же ваша честь, господа федералы?
        - Где Зари-ма?! - с жутким спокойствием спросил Артем.
        Улыбка сбежала с губ поручика, он вздрогнул, снова дернулся за оружием и с усилием разжал ладонь, понимая, что шансов справиться с двумя профессионалами одновременно у него нет.
        - Я не знаю, о чем вы говорите…
        Селим подошел к внуку, некоторое время рассматривал его бледнеющее лицо, качнул головой:
        - Неплохо они тебя приручили, внучек. Я кое-что выяснил насчет твоей дружбы с Пашей Куличенко. Не помнишь, как ты с ним заходил в медцентр Управления Евробезопасности в Брюсселе?
        - Не помню, - огрызнулся Ульрих, потея.
        - А вот запись твоего посещения сохранилась. Тебя запрограммировали, а память об этом событии стерли, и теперь ты не человек, а робот, послушно выполняющий приказы «друга» Паши.
        - Докажи!
        - Нет ничего проще. Вот запись. - Селим вынул из кармашка на груди радужно сверкнувшую пластинку дискеты. - Ты ее посмотришь и убедишься, что это правда. А потом мы снимем с тебя заклятие, и ты снова станешь человеком, это я тебе обещаю. Но сначала скажи, где Зари-ма.
        - Я скажу, а вы меня убьете!
        - Не пори чепухи.
        Ульрих затравленно огляделся, бледный до синевы и потный. Он все еще надеялся на помощь «друзей». Облизнул губы.
        - А если не скажу, вы все равно меня убьете?
        Селим косо глянул на неподвижного Артема, пожал плечами.
        - Похоже, ты привык жить по волчьим законам, внучек. Мы живем иначе. Но лучше бы ты сказал добровольно. Тебе будет потом очень трудно жить, после лечения, когда ты поймешь, что сотворил. Совесть - жестокая штука, хотя и справедливая.
        Ульрих снова облизал губы, выпрямился, принимая какое-то решение.
        - А если я… вызову вас на дуэль… и выиграю… вы меня отпустите?
        Хорст-старший и Артем переглянулись.
        - Глупое решение, - сказал Селим. - В Системе нет такого мастера, который справился бы со мной. Да и с ним тоже.
        - И все-таки я попытаюсь. Даете слово?
        Селим помедлил:
        - Слово офицера.
        - Я готов! - разжал зубы Артем. - Для него хватит меня одного. Если он пройдет меня, вы его отпустите. Но если нет…
        - Я скажу, где Зари-ма, - торопливо, с нехорошей улыбочкой проговорил Ульрих.
        - Хорошо, - кивнул Селим после небольшого раздумья. - Времени у нас мало, поэтому постарайся уговорить его побыстрей. Только без летального исхода. Я пока объясню нашим, что происходит. Внучек, дай-ка мне на всякий случай твое оружие.
        Ульрих, поколебавшись, протянул ему «универсал».
        - Надеюсь, он сделает то же самое.
        Артем молча снял «кокос», оставаясь в обыкновенной майке и плавках. Ульрих тоже стащил свой «уник», под которым оказался обтягивающий тело, как трико, матово-черный комбинезон с широким поясом, тоже черным, но блестящим.
        - Это гимнасион, - небрежно пояснил Хорст-младший. - Я наращиваю мышцы. Под ним у меня ничего нет.
        - Начинайте, - нетерпеливо сказал Селим, включая рацию и сообщая дежурному на борт спейсера о завершении операции.
        Артем шагнул к Ульриху, и тот сразу вихрем налетел на него, ударил ребром ладони, кулаком, локтем, коленом и отскочил. Его последний удар оказался неожиданно мощным, так что заныла рука, которой Артем поставил блок. Однако Ульрих не дал ему времени на оценку атаки, снова бросился вперед, демонстрируя комбинацию хироукэ: удар-тычок пальцами одной руки, взмах-удар «лезвием» другой, выпад коленом в пах и удар сверху, - он владел японской боевой системой тэгатана школы Тоява-рю. И снова финальный удар поручика потряс Артема, в то время как его «лапа барса» никак не подействовала на противника, хотя и остановила его. Впечатление было такое, будто рука Ромашина наткнулась на упругометаллическую плиту, а не на грудь поручика.
        Ульрих начал очередную атаку.
        Артем прервал ее, ударив из неожиданного положения, без разворота и акцентации, и едва не сломал себе пальцы на руке. Ушел от свистнувшего над ухом комэками и охнул, получив сильнейший удар по ключице, сломавший ее как спичку. Отскочил назад, с изумлением глядя на противника, поймал его гаденькую улыбочку и вдруг понял: на Ульрихе был надет не обычный тренировочный костюм, а экзоскелетон! Особая пленка, увеличивающая мышечные усилия и защищавшая тело. Парень схитрил, надеясь победить Артема до того, как тот поймет, в чем дело.
        По-видимому, Селим тоже сообразил, что происходит.
        - Переходи на темп, - проворчал он.
        Артем перестал отвечать и блокировать выпады Ульриха, ушел в движение и, сплетя сеть триггерной комбинации, одним импульсным ударом в лоб отправил поручика в нокаут. Пролетев по воздуху восемь метров (сила тяжести под куполом станции поддерживалась на десять процентов меньше земной), Ульрих врезался затылком в стену зала, свалился на пол и остался лежать без движения.
        Артем опустил руки и только теперь почувствовал боль в сломанной ключице, прижал ладонь к месту перелома.
        - Черт!..
        - Попал? - понимающе глянул на него Селим.
        - Ключицу сломал, гаденыш… на нем экзоскелет…
        - Я понял. Мальчик неплохо перенимает негодяйские приемы своего босса. Помочь?
        - Потерплю. Надо закончить с ним.
        Они подошли к Ульриху, Селим перевернул парня и положил руку ему на лоб. Подержал немного, отнял. Глаза Ульриха открылись, пустые и равнодушные, потом наполнились жизнью и болью. Он повернул голову, встретил взгляд деда и криво улыбнулся.
        - Что это было?
        - Обвал, - сказал фон Хорст флегматически. - Стихийное бедствие. Я тебя предупреждал. Где Зари-ма?
        Блуждающий взгляд Ульриха нашел Артема. Улыбка на губах поручика стала шире.
        - Жаль, не получилось тебя прищучить, напарник, ты оказался быстрее. Но вряд ли ты обрадуешься. Я не знаю, где твоя подружка.
        Артем рывком приблизил лицо к лицу Ульриха, так что тот испуганно отпрянул. Глаза пограничника засветились угрожающим тигриным блеском.
        - Ты обещал!
        - Я и не отказываюсь. Просто полюсидку забрал Оскар… ну-у… этот… Демон, и где она сейчас, я действительно не знаю.
        Артем оцепенел. Хорст-старший посмотрел на него, похлопал по плечу. Боль в ключице отрезвила.
        - Демон… - пробормотал Ромашин. - Не может быть… зачем она ему?..
        - Успокойся, гриф, не все потеряно.
        - Он лжет!
        - А вот и не вру, - обиделся Ульрих. - Паша выстрелил в нее из парализатора и… - Он виновато шмыгнул носом, опасливо отодвинулся, ежась под светящимся ледяной ненавистью взглядом Артема. - Потом Паша погрузил ее в «голем», сел сам, и Демон утащил их вместе. Куда - неизвестно. Честное слово!
        В зал вбежали десантники, посланные вслед за Ромашиным и Хорстом по каналу метро, остановились, глядя то на полулежащего на полу Ульриха, то на присевшего над ним на корточках обнаженного Артема, то на стоявшего Селима. Полковник оглянулся.
        - Забирайте его.
        Артем поднялся, пребывая в состоянии ступора. Селим протянул ему «кокос».
        - Одевайся, пойдем лечиться. Потом…
        - Демон ее…
        - Ничего он с ней не сделает. Не забывай, Демон забрал их обоих - Пашу и Зари-му. Она нужна Паше живой.
        - Зачем?
        - Джадду и Паше нужна не столько она, сколько Лам-ка. Они попытаются через нее завладеть им. Очень хорошо, что Паша парализовал девочку, теперь ему придется ждать, пока она придет в себя.
        - Ему не нужно ждать, - глухо проговорил Артем. - Он ее просто запрограммирует, как Ульриха…
        - Тем не менее для этого необходимо время. Попытаемся найти ее раньше, чем Паша сделает свое черное дело.
        - Как? Где?
        - Встряхнись! - жестко сказал Селим. - У нас есть Лам-ка!
        Артем зачарованно посмотрел на полковника, медленно переваривая сказанное, вздрогнул и стал быстро натягивать спецкомбинезон, не обращая внимания на боль в сломанной ключице. Через несколько секунд он уже стал прежним Артемом, целеустремленным и энергичным.
        - Немедленно вызываем Лам-ку!
        - Не здесь, - остудил его горячность Селим. - Нам понадобится техника и оперативная помощь. Лучше вызвать Лам-ку на борт «Ивана Ефремова».
        Артем молча повернулся и быстро зашагал из зала к метро тайной базы Павла Куличенко. Селим бросил взгляд на опустившего голову внука, с растерянным и просительным видом оглядывающегося на него, и поспешил за Ромашиным.

* * *
        Сеанс связи с Лам-кой на этот раз протекал гораздо легче, без особых энергетических потерь и негативных ощущений. Артем почти не почувствовал холода, нервная система не вибрировала от «потусторонних» прикосновений молодого «джинна», голову не тревожила пульсирующая боль, и по телу не разливались онемение и слабость. А вот сам контакт оказался намного информативней, насыщенней, интенсивней, хотя еще чувствовалось, что Лам-ка не пришел в себя в полной мере и не восстановил внутреннюю энергетику. Тем не менее он вполне адекватно отреагировал на просьбу Артема и фон Хорста найти Зари-му, о чем сообщил им на своем своеобразном «пси-собачьем» языке и умчался. То есть просто перестал общаться, исчез, растаял в неведомых измерениях.
        Сеанс общения проходил в зале визинга спейсера «Иван Ефремов», где находились только контактеры - Селим и Артем. Чтобы не напугать Лам-ку, решено было никого больше не привлекать, тем более что происходящее в зале записывалось аппаратурой спейсера. Конечно, эта аппаратура не запечатлела «джинна», практически невидимого во всех диапазонах электромагнитного спектра, но кое-какие любопытные физические эффекты зафиксировала. Самое интересное, что облако снежных искр, сопровождающее «вытаивание» гиперптеридского робота из кокона иномерия, иногда принимало форму странного существа, напоминающего не то лемура, не то собаку с гипертрофированно большой головой.
        Несколько минут после ухода Лам-ки из поля общения контактеры сидели в креслах посреди зала молча. Потом Селим шевельнулся, помял лицо ладонью и глубокомысленно изрек:
        - Скорей бы старость, да в детство впасть!
        Артем невольно улыбнулся.
        - Что это вы о старости вспомнили?
        - Чувствую, что начинаю сдавать. Устал я от всех этих приключений, гриф, отдохнуть хочется. Или это во мне заговорила апатия Червей?
        - Старость - не самое худшее, что ждет нас в жизни.
        - Зато самое неожиданное.
        Они понимающе улыбнулись друг другу.
        - Что это вы о старости заговорили? - повторил вопрос Артема Игнат Ромашин, входя в зал. - Поюморить решили?
        - Похоже, мне пора на покой, - философски заметил Селим. - Укатали сивку крутые горки.
        - На тебе еще пахать можно, полковник. О покое начнешь думать лет через пятьдесят. Как прошел контакт?
        - Ты же слышал. Лам-ка побежал искать свою хозяйку.
        Игнат вопросительно посмотрел на Артема. Внук кивнул, скрывая нетерпение и тревогу.
        - Все прошло нормально, он понял.
        - Вы уверены, что ваш Лам-ка найдет ее?
        - Найдет, - сказал фон Хорст, мельком глянув на Артема. - Демон, по свидетельству моего внучка, забрал с собой обоих - Куличенко и Зари-му. К себе домой Паша вряд ли рискнет пригласить своего бывшего дружка. Я имею в виду Оскара, личность которого теперь «вморожена» в Демона. Отпадают и другие большие планеты, которые усиленно контролируются спецслужбами. Думаю, у Паши есть еще какой-то схрон, расположенный в достаточно тихом уголке Солнечной системы.
        - Это ж где такой уголок можно найти? - полюбопытствовал Игнат.
        Селим задумался.
        - Ну, скажем, за орбитой Меркурия, ближе к Солнцу. Или наоборот, в поясе Койпера.
        Игнат подошел к стене зала, разглядывая панораму Урана с его кольцами и спутниками; «Иван Ефремов» все еще дрейфовал над Мирандой, ожидая команды, чтобы помчаться в любой район околосолнечного пространства.
        - Там же, наверное, «пасутся» и Демоны, - добавил Селим.
        - Резонно, - согласился наконец Игнат.
        - Хорошо бы застать их врасплох.
        - Что толку? Мы все равно не можем сражаться с ними на равных. Даже самые мощные наши оружейные системы не способны их уничтожить.
        - Почему же, ТФ-эмиттеров они побаиваются. Я бы еще попробовал испытать на них «нульхлопы».
        - Вот если бы нам удалось заманить их на Полюс, - мечтательно проговорил Артем. - Под удар спайдер-системы!
        Игнат и Селим посмотрели на него с одинаковой иронической снисходительностью.
        - Ты же понимаешь, что это невозможно, - сказал Ромашин-старший.
        - В таком случае надо перенести сюда саму спайдер-систему. - Артем подумал. - Или на крайний случай моллюскора. И натравить их друг на друга.
        В зале повисла хрупкая тишина.
        - Этот вариант уже рассматривался, - хладнокровно сказал Селим.
        - Я его не одобряю, - покачал гладкой, отбрасывающей блики головой Игнат. - Мы рискуем приобрести еще одного агрессивного монстра.
        Селим хотел возразить, и в это время в зале заметно похолодало. Из-под купола посыпались вниз сверкающие серебристые паутинки инея.
        - Выйди! - быстро сказал фон Хорст. - Лам-ка вернулся!
        Игнат послушался.
        Оставшиеся контактеры без лишних слов настроились на связь с молодым «джинном» и через несколько секунд выяснили все, что хотели.
        Селим оказался прав. Глава европейской службы безопасности Павел Куличенко имел еще одну секретную базу, замаскированную под ледяной астероид, который вращался вокруг Солнца вместе с другими такими же глыбами льда и снега далеко за орбитой Плутона, в сорока астрономических единицах от Земли.
        Сеанс связи закончился.
        Лам-ка спрятался в скорлупу невидимости и затаился.
        Селим открыл глаза и встретил взгляд Артема, полный боли и надежды, любви и ненависти.
        - Лам-ка может перенести нас туда!..
        - Не дури, - поморщился Селим. - Мы не справимся с ними, силы слишком неравны. Демоны перекодируют Лам-ку, а Паша убьет Зари-му.
        - У тебя есть план? - Артем впервые перешел в общении с полковником на «ты», хотя и не заметил этого.
        - Нам нужен моллюскор. Только он в состоянии остановить гиперптеридских боевых роботов.
        - Паша не станет ждать…
        - Вероятно, он в ближайшее время свяжется с нами и предложит обмен: Зари-му на Лам-ку.
        - Да ради бога! - вырвалось у Артема.
        Селим усмехнулся.
        - Есть задачи поважнее. Но я с тобой согласен. Мы пообещаем Паше, что отдадим ему юного «джинна». Как только найдем. Но до этого поговорим с самим Лам-кой и объясним ему ситуацию. Он не должен отзываться на вызовы девочки, во имя ее же безопасности. Если отзовется - конец всему! У них будут три «джинна», у нас - только вера в светлый гений ученых, разрабатывающих оружие против Демонов, да слабенькая надежда на помощь моллюскора.
        - Он не станет контактировать с нами.
        - Я попробую его уговорить.
        Артем недоверчиво посмотрел на собеседника, и Селим мрачно оскалился.
        - В некотором роде я тоже негуман, Червь, мне будет легче договориться с ним. Через час я убываю к Полюсу, где наши парни готовят десант.
        Артем закрыл глаза. Душа рвалась туда, где сейчас находилась беспомощная Зари-ма. Но туда было нельзя. Оставалось ждать чуда, молиться и верить, что все закончится благополучно.
        - Я с тобой! - сказал молодой человек, стиснув зубы.
        Глава 28
        УЛЬТИМАТУМ
        Сообщение пришло по кольцевой спутниковой связи, и отследить координаты абонента, пославшего сообщение, по сути - ультиматум, специалистам Калаева не удалось. Предназначалось сообщение Артему Ромашину, а говорилось в нем точь-в-точь о том, о чем предупреждал Селим фон Хорст: Павел Куличенко предлагал обмен - Зари-му на «джинна» Лам-ку.
        Артем, находившийся к этому моменту на борту спейсера «Зоркий» и готовившийся к прыжку на Полюс, ответил на сообщение немедленно. Все было обсуждено, рассчитано, спланировано, оставалось только следовать выбранной линии поведения. Он сыграл растерянного и возмущенного человека, пообещал «оторвать все, что можно» подателю сообщения, «если с головы девушки упадет хотя бы один волосок». Потом Артем «спохватился» и вслед за первым ответом послал второй, пообещав сделать все, что в его силах.
        Куличенко не ответил ни на первое заявление Ромашина, посланное в эфир на определенной частоте, ни на второе. Но не было сомнений, что он их получил. Теперь инкерам Калаева предстояло ждать очередного выступления Павла, чтобы успокоить его от имени Артема, «усиленно решающего проблему». Сам же Артем в четыре часа по среднесолнечному времени двадцать девятого декабря десантировался вместе с фон Хорстом в капсуле «голема» на поверхность Полюса Недоступности, в район горного массива Эль Джазира Маххур.
        Спуск и посадка прошли удачно.
        Спайдер-система иксоидов уже не справлялась в полной мере со своей задачей - не пропускать к поверхности планеты космические корабли, кому бы они ни принадлежали. Да и люди научились преодолевать этот защитный пояс без потерь, используя запуск отвлекающих ракет. По расчетам ксенологов, на планете уже не осталось ни одного полноценного боевого робота гиперптеридов, и спайдер-система должна была отключиться, но она почему-то продолжала работать, возможно, по инерции, хотя маяк, передающий взвизг-предупреждение на всех мыслимых волновых диапазонах, перестал работать.
        Существовало еще одно объяснение «упрямства» спайдер-системы: иксоиды оставили на Полюсе не только могильники с «джиннами», но и базу с законсервированными моллюскорами. В таком случае они предполагали вернуться за своими боевыми роботами, охраняемыми колоссальной планетарной сетью сторожей. Но не вернулись. Находка же моллюскора подтверждала гипотезу о присутствии на Полюсе замаскированной базы иксоидов. Вероятно, сотни тысяч лет назад Черви Угаага, приспособившие могильники с «джиннами» для нужд своей цивилизации, наткнулись на эту базу и попытались переправить одного моллюскора на свою родину, но по какой-то причине не смогли. Теперь такую же попытку предстояло повторить землянам.
        В душе Артем сомневался, что им удастся договориться с моллюскором, однако он понимал, что это единственный шанс, что отступать некуда, что от решения этой задачи зависит не только судьба Зари-мы, но, может быть, и всего человечества, и от сомнений своих пограничник постарался избавиться.
        «Голем», послуживший катером доставки десантников на Полюс, имел новейшие системы жизнеобеспечения и анализа обстановки. С их помощью Селиму удалось миновать спайдер-систему, а потом и обнаружить в горах три модуля, судя по маскировке, принадлежащие европейским охотникам за «джиннами». Неподалеку прятался в расщелине еще один «голем», но это уже был аппарат федеральной команды под предводительством Джумы Хана, а так как он соблюдал режим «инкогнито» и не отзывался, было ясно, что десантников Джумы на его борту нет.
        Оставив свою машину рядом с «големом» предшественников, Хорст и Ромашин в сопровождении двух киберов двинулись ко входу в подземную систему ходов, проделанных Червями, и почти сразу же столкнулись с противником. К счастью, он был один, да и принял их за своих коллег, поэтому особых хлопот десантникам, экипированным намного серьезнее, не доставил. Поняв, что ошибся, он боя не принял, задал стрекача и освободил вход в подземелье.
        Вскоре десантники обнаружили следы боя и замедлили темп передвижения. Однако тоннель на всем своем протяжении оказался пуст и вывел их к шарообразной полости - здесь совсем недавно взорвался «нульхлоп», - которая граничила с еще большим подземным залом. Селим, летевший впереди, вслед за полусферой кибера, остановился. За ним остановился Артем. Показалось, что на него сверху - и изнутри! - посмотрел кто-то огромный, тяжелый, грозный, свирепый и непереносимо чужой.
        - Он здесь, - удовлетворенно передал по рации Селим. - Оставайся на месте, я высунусь.
        - Я подстрахую.
        - Жди здесь, я сказал. Понадобишься - позову.
        - Почему мы не встретили наших ребят? Они… погибли?
        - Я хорошо знаю Джуму, он не полезет на рожон. Думаю, моллюскор загнал их глубже, в нижние тоннели, и не выпускает.
        - Почему же они не отзываются?
        - Либо у них сдохли «кокосы», либо поле моллюскора экранирует передачи. Приготовься, я пошел.
        Кибер двинулся к выходу в зал, заполненный серо-зеленоватым светящимся туманом, окунулся в туман, исчез. Селима видно не было - маскировочная система его костюма сделала полковника невидимкой, но обострившимся чутьем Артем буквально видел его как прозрачно-стеклянный силуэт, растаявший в тумане.
        Прошла секунда, другая, третья, десятая…
        Ничего не происходило, только до плотности физического прикосновения усилилось ощущение взгляда, проникающего сквозь все защитные поля и оболочку костюма, сквозь кожу и мышцы в сердце и в мозг пограничника. Досчитав до ста, Артем подобрался к проему тоннеля и выглянул в подземный зал.
        Сначала он ничего не увидел, кроме лениво плывущих струй и слоев светящегося тумана. Потом видеосистема «кокоса» подстроилась под особенности местной волновой среды, туман слегка поредел, и Артем увидел зыбкие очертания какой-то почти невидимой, гигантской, текуче-стеклянной горы, пульсирующей на дне зала, создающей жуткое впечатление живой силы.
        А на самом верху «живой» горы виднелся более плотный, синевато-хрустальный нарост, имеющий очертания человеческой фигуры. Впрочем, фигура эта пульсировала и медленно изменяла форму, вытягивалась, превращалась в подобие полупрозрачного гофрированного шланга. Это был Селим фон Хорст, человекочервь!
        Артем сглотнул ставшую кислой слюну, понимая, что полковник каким-то образом разбудил моллюскора, внедрился в его плоть и теперь «беседует» с ним, пытаясь заинтересовать. Хотя, может быть, иксоидский робот просто проглотил его и теперь переваривает?..
        Артем невольно дернулся вперед, выплывая в зал, и тотчас же колоссальная прозрачная туша боевого робота иксоидов «встала на дыбы», заметив новый предмет для изучения. Артем ощутил грохочущий, полный недоверия, недоумения и неприятия пси-удар и едва не потерял сознание. Стены зала искривились, поплыли, словно глаза наполнились слезами. Послышался чей-то скрипучий сдавленный голос:
        - Нет!
        И чуть тише:
        - Он со мной!..
        И совсем тихо, на грани слышимости:
        - Отключи защиту, гриф! Быстрее! Расслабься, открой душу… пусть читает…
        Артем послушно выключил защитные системы «кокоса», свернул шлем, вдохнув дрожащий, полный незнакомых ароматов воздух подземелья, и снял все блоки, защищавшие мозг от внешних воздействий. На голову свалилась гора черного света, горло сдавили невероятно холодные щупальца… и разжались, так что он не успел ни испугаться, ни задохнуться. Моллюскор ознакомился с пси-сферой пограничника, заметил следы генетической памяти «спящего джинна» - гиперптеридского боевого робота, с которым когда-то столкнулся дед Артема Игнат, - насторожился, конвульсивно отреагировав на эти «вражеские» следы, и отпустил пограничника. Боевому роботу иксоидов достало-таки интеллекта, чтобы понять людей, не числившихся среди подлежащих уничтожению объектов.
        Голова закружилась, появилось ощущение застрявшего в ней постороннего предмета. «Слезы» на глазах испарились, хотя видеть отчетливее Артем не стал. Казалось, перед глазами находится невидимая призма, искажающая очертания предметов. Стены зала при каждом движении глаз искривлялись, плыли и зыбились, фигура Селима то распадалась на веер призрачных перьев, то превращалась в гигантского кольчатого змея, а моллюскор и вовсе становился скоплением шевелящихся прозрачных струй и языков огня.
        Артем попытался помотать головой, протереть глаза, но не смог пошевелить даже пальцем.
        Где-то внутри его - в желудке, по первому впечатлению - проклюнулся пульсирующий росток, живой горячей каплей протек в голову и лопнул.
        «Мы в сфере коррекции программ моллюскора, - прошелестел бестелесный голос фон Хорста. - Он нас изучает, анализирует получаемую информацию, сравнивает с той, что у него имеется. Не сопротивляйся, но и не становись покорным - превратишься в элемент программы, как я».
        «Я не могу двинуться с места!»
        «Потерпи, моллюскор решает, что с нами делать».
        «А если он решит, что мы ему не нужны?»
        «Что ж, значит, не повезло. Но я надеюсь, что все обойдется. Я успел нарисовать ему картину происходящих событий, он заинтересовался».
        «Каким образом робот, да еще боевой, предназначенный для ведения войн с себе подобными, может чем-то интересоваться?»
        «Ты же не удивляешься тому, что наши инки, по сути - компьютеры с высоким быстродействием и интеллектом, способны вести себя как люди? Вот и моллюскоры, равно как и „джинны“, хоть и искусственные существа, киборги, но тоже обладают интеллектом. Пусть этот интеллект и отличен от человеческого».
        «Но как же ты теперь… освободишься? Если стал… элементом программы?»
        «Не бери в голову, гриф, не впервой».
        Еще одна «почка» лопнула в желудке Артема, добралась до головы, развернулась в «капустный кочан» удивительных ощущений и видений. На миг Артему показалось, что он понимает чувства и мысли сверхробота иксоидов…
        И тотчас же все негативные ощущения исчезли, невидимые щупальца, исследующие тело и сознание пограничника, распались на дымные струйки, рассосались, исчезли. Голова окончательно прояснилась, глаза стали видеть окружающее с прежней четкостью, тело обрело способность двигаться. Артем с облегчением шевельнул плечами и вдруг осознал, что несвободен! Тоненький, почти бесплотный, но все же ощущаемый лучик темного света соединял его с моллюскором!
        Артем замер.
        Посмотрел на гору иксоидского робота. Показалось, что сквозь текучие струи его прозрачного тела проглянуло лицо Селима.
        «Не психуй, гриф. Мы будем слышать каждое твое слово, каждую мысль. Но так даже лучше. Мы с тобой не приучены кривить душой, пусть знает это. Главное, что мы победили».
        - Еще нет, - криво улыбнулся Артем.
        «Я имел в виду, что он - с нами! Теперь мы имеем возможность освободить наш дом от всякой нечисти вроде Демонов и Джадда. Хочешь, поэкспериментируем?»
        - Как?
        «Для начала свяжемся через него с нашими парнями на орбите».
        Напротив висящего в полсотне метров над полом Артема затвердел воздух, превратился в почти невидимый прозрачно-стеклянный шар. Внутри шара медленно сформировалась рубка спейсера «Зоркий». Корабль находился в состоянии полной боевой готовности, и экипаж бодрствовал на рабочих местах: все четыре кокон-кресла были заняты и «застегнуты».
        «Войди туда».
        - К-куда? - не понял Артем.
        «В рубку. Не удивляйся. Моллюскоры созданы в ином пространстве и времени, где работают законы иной физики, магической».
        Артем приблизился к «твердому» шару с рубкой земного космолета, дотронулся до оболочки шара. Произошло нечто вроде бесшумного сотрясения воздуха, палец проткнул невидимо-прозрачную оболочку, и по ней побежали волны, как по воде от брошенного камешка. Артем отдернул палец, но устыдился своего порыва и сунул в шар всю руку, порождая очередное «волнение воды». Затем протиснулся сквозь невидимую преграду весь и оказался в рубке управления спейсера.
        Одно из кресел развернулось лепестками лилии, на пограничника вытаращился изумленный командир корабля Виталий Малкович.
        - Ромашин?! Как ты здесь оказался?! Где Хорст?!
        Развернулись и два соседних кресла, занимаемые инженерами бортсистем корабля. Лишь драйвер-прима спейсера не рискнул отвлечься на небывалое событие, хотя и он был удивлен не меньше остальных.
        - Это эффект связи, - хрипло выговорил Артем, чувствуя вздрагивание «твердого шара», соединившего рубку спейсера с подземным залом, где находился боевой робот иксоидов. - Мы нашли моллюскора и договорились с… - Артем запнулся, не зная, как объяснить положение, в каком оказался фон Хорст. - Селим сейчас находится в непосредственном контакте с ним и освободиться не может. Чуть позже мы снова выйдем на связь. Сообщите руководству, что робот согласен выступить на нашей стороне.
        - Но почему сам Селим… - начал Малкович, однако Артем уже повернулся к нему спиной, проткнул телом стену рубки и исчез, оставив ошеломленных косменов в состоянии внезапно проснувшихся людей.
        Он оказался в зале, где за минуту отсутствия ничего не изменилось.
        «Твердый шар» с рубкой внутри пропал.
        «Прекрасно, - проник в голову пограничника мыслеголос фон Хорста. - Теперь займись парнями Джумы. Они сейчас сидят в километре от нас, вне зоны воздействия полей моллюскора. Найди их и приведи сюда. Будем выбираться».
        - А как же… ты?
        Синевато-прозрачный желвак на «голове» моллюскора выбросил гибкий гофрированный отросток, похожий на хвост червя. Это Селим «помахал Артему рукой».
        «За меня не беспокойся, я еще в состоянии контролировать свою психику, а лишние знания не помешают. Попытаюсь разобраться в памяти этого боевого парня, может быть, он поможет мне закончить разумогенез».[43]
        - Попроси его, чтобы он тебя отпустил.
        «Рано, гриф. В таком положении мне легче будет направлять нашего друга и втолковывать ему, что следует делать».
        Артем «потоптался» в воздухе, не зная, как выразить сочувствие полковнику, а тем более помочь, и скрепя сердце направился к нижнему тоннелю, в глубинах которого пряталась команда Джумы Хана.
        Он нашел их через четверть часа. Все были живы и здоровы, на сообщение пограничника о контакте с моллюскором прореагировали сдержанно, и лишь когда Артем рассказал, какой ценой достигнуто взаимопонимание с боевым роботом иксоидов, десантники помрачнели.
        - Везет Селиму, - пробормотал Джума Хан. - Сколько я его помню, всегда ему доставалось больше всех.
        - Карма такая, - хмыкнул кто-то из десантников.
        Командир обоймы усмехнулся, покачал головой.
        - Он ее не выбирал. Так что нам делать дальше, гриф?
        - Возвращаться.
        - Ну что ж, мы честно заработали одобрение начальства, можно и вернуться. Ты уверен, что моллюскор нас пропустит?
        - Пока с ним полковник…
        - Понятно. Пошли, ребята.
        Отряд двинулся к выходу из тоннеля, продолжая оставаться боевой единицей, способной мгновенно «ощетиниться» и отреагировать на любую опасность. В зал с моллюскором десантники тем не менее выбрались с опаской. Зависли в воздухе «лесенкой» недалеко от устья тоннеля, разглядывая живую «дышащую» гору боевого робота. Тишину нарушил голос Джумы:
        - Селим, ты где?
        «Здесь я, дружище, - отозвался фон Хорст, вскидывая в приветствии „червещупальце“. - Не похож?»
        - Узнаю, - скупо улыбнулся Джума. - Этот зверь тебе подчиняется?
        «Скорее да, чем нет. Во всяком случае, мы, как негуманоиды, друг друга понимаем. Давайте-ка выбираться отсюда, парни. К нам направляются плохие люди, Джадд все еще надеется захватить нашего друга, так что лучше с ними не связываться».
        - Наш «голем» ждет наверху…
        «„Голем“ не потребуется. Сейчас мы спроворим нечто вроде тайм-фаговой „струны“ прямо на борт „Зоркого“, и вы спокойненько перейдете туда».
        Посреди зала снова образовался «твердый» воздушный шар, в котором медленно проявилась обстановка рубки спейсера.
        «Ромашин, покажи ребятам, как это делается».
        Артем подлетел к шару, проник в рубку и вылетел обратно, не отвлекаясь на беседу с экипажем корабля, в растерянности взиравшим на стену рубки, из которой он вышел и в которую снова ушел.
        - Ясно, - сказал Джума Хан хладнокровно. - Действительно, все просто. Пошли, ребята. А ты как же?
        «Мы с моллюскором присоединимся к вам уже в Солнечной системе».
        Десантники один за другим переместились из подземелья в рубку спейсера. Артем задержался.
        - Может быть, мне лучше остаться с тобой? Пусть и меня подсоединит… к себе…
        «Спасибо, гриф, - мысленно улыбнулся фон Хорст. - Я справлюсь. У тебя есть другая не менее важная забота - Лам-ка. Поддерживай с ним постоянную связь и жди».
        Артем повернулся спиной к горе моллюскора и проник в рубку корабля, где десантники уже обнимались с членами экипажа.
        Глава 29
        И ТУТ ВЫХОЖУ Я, ВЕСЬ В БЕЛОМ
        Джадд узнал о неудаче, постигшей охотников за моллюскором, от Игнасио Родригеса. Неизвестно, чем руководствовался начальник Евробезопасности, посылая своего телохранителя в штаб-квартиру главы Евро-региона в Брюсселе с докладом о событиях на Полюсе Недоступности. Но факт оставался фактом: Павел Куличенко не посчитал нужным лично доложить боссу о том, что произошло, проявив тем самым неслыханную самостоятельность.
        Первой реакцией Джадда было немедленно вызвать Куличенко «на ковер» и потребовать отчета. А потом уволить! Однако, глянув на равнодушно-безучастное лицо Родригеса, он изменил решение.
        - Садись, - кивнул Джадд на удобное кресло под пальмами в уголке кабинета, сделав доброжелательную мину. - Выпьем.
        Игнасио послушно сел в кресло, без удивления принял из рук хозяина кабинета бокал вина.
        - Значит, мы опоздали, - сказал глава Евро-региона, отхлебнув любимой «бриллиантовой» текилы, в которую добавил несколько капель алкалоида пейотля. - Моллюскором завладели наши друзья-федералы.
        - Павел считает, что моллюскор уничтожил всех, в том числе оперов СБ. Их «големы» так и остались на Полюсе, в горах. Если бы они были живы, забрали бы и модули.
        - Что ж, будем надеяться, что иксоидский боевой робот действительно не поддался дрессировке. Хотя интересно было бы узнать, куда он подевался. Что говорят наши разведчики?
        - Ничего, - лаконично ответил Родригес.
        Джадд покивал, допил текилу, налил еще. Глаза его стали маслеными, в них затлел легкий огонек безумия.
        - А как ты смотришь на то, чтобы резко повысить свой социальный статус?
        - Вы думаете, это возможно? - остался безучастным к словам босса Родригес.
        - Для меня нет ничего невозможного. Я давно наблюдаю за тобой, ротмистр: ты исполнителен и активен, однако достиг немногого. Пора подниматься по служебной лестнице вверх.
        Родригес вопросительно посмотрел на собеседника. В черных непроницаемых глазах его впервые промелькнула искра интереса.
        - Вы хотите, чтобы я…
        - Занял место Паши, - небрежно закончил Джадд. - Он не справляется со своими обязанностями. К тому же - скрывает от меня кое-какие свои делишки. Ведь так?
        - Возможно, - ушел от прямого ответа Игнасио, слегка ошеломленный перспективой. - Но почему вы думаете, что я справлюсь?
        - Потому что вижу твои нераскрытые способности. Ты согласен?
        Взгляд Родригеса остекленел. Потом он вспомнил о вине, залпом допил бокал и, оживившись, посмотрел на Джадда.
        - Что я должен делать?
        - Умница, - растянул в ироничной усмешке бледные губы руководитель Европы, метивший в диктаторы всей Солнечной системы. - Мы прекрасно поладим. Для начала поделись тем, что скрывает от меня наш милый Паша.
        Родригес на мгновение протрезвел, но внутренне он уже сломался и почти без колебаний перешел границу, отделяющую дружбу от предательства. То есть поменял одну зависимость на другую.
        - Паша задумал…
        - Ну-ну?
        - Одну комбинацию…
        Джадд налил Игнасио вина, добавил сока пейотля. Родригес выпил. Лоб его покрылся испариной, глаза заблестели.
        - Ему надоело выполнять ваши идиотские… простите, ваше высочество, это его слова… ваши приказы. Он собирается начать настоящую войну с федералами. Захватив полюсидку, мы… он надеется поймать недозревшего «джинна»…
        - Лам-ку? Так его зовут, кажется?
        - В общем, как только Лам-ка окажется в наших… в его руках, Паша начнет атаку на здания ВКС, СЭКОНа и Управление УАСС. С Оскаром и Беном… ну, то есть с Демонами он уже договорился.
        - Ах, даже так, - покачал головой Джадд, ошарашенный признанием телохранителя Куличенко. - Великие планы, однако, зреют в головах моих верных вассалов… И что же он хочет делать после победы? Неужели станет править Системой?
        - Ну да.
        - Один? Без меня? Не имея никакого опыта?
        Родригес осоловел, сам налил себе вина, выпил, сунул в рот дольку лайма.
        - История учит, как он говорил, что большими политиками и властителями становятся, как правило, маленькие люди. Он хочет исправить это положение.
        Джадд усмехнулся.
        - Выходит, себя Паша считает большим человеком. Видит бог, он ошибается, являя собой классический пример: из грязи - в князи. Придется популярно объяснить ему эту аксиому. Вы готовы приступить к своим обязанностям, генерал?
        - Готов, ваше сиятельство! - вскочил Родригес.
        Джадд поморщился.
        - Где и когда вы встречаетесь с Пашей?
        - Через час на вашей базе на Каллисто.
        - Отлично. Я отдам в твое распоряжение спецгруппу: захвати мне его живым! И позвони мне. Я хочу лично допросить его в моей лаборатории. Она восстановлена?
        - Так точно, ваше высочество!
        - Ступайте, генерал.
        Родригес, шатаясь, вышел.
        Джадд посмотрел ему вслед, презрительно сплюнул и вызвал начальника личной контрразведки:
        - Ты все слышал, Джозеф?
        - Йес, экселенц.
        - Начинаем операцию «Кот и мышь». Объект находится на моей базе на Каллисто. Этот глупец захватит Пашу, а ты проконтролируй и обеспечь полное молчание.
        - Будет сделано, экселенц.
        Джадд выключил виом связи, допил текилу и закрыл глаза, переживая приятные минуты эйфорического блаженства…

* * *
        Через час позвонил Родригес:
        - Все в порядке, ваше высочество, можете приходить.
        Джадд, обсуждавший с референтом рекламу «умных» женских прокладок в небе Европы, движением бровей отправил референта за дверь, дождался, пока дверь закроется.
        - Где он?
        Фигуру Родригеса в виоме сменило изображение лаборатории в подземном бункере базы Джадда. Павел Куличенко лежал на специальном столе, пристегнутый к нему браслетами. Глаза его были закрыты.
        - Он жив?
        - Парализован.
        - Сейчас буду.
        Джадд вызвал начальника контрразведки:
        - Джозеф, ничего подозрительного не заметил?
        - Все под контролем, герцог.
        - Спусти к базе обойму подстраховки, я хочу быть стопроцентно уверенным в своей безопасности.
        - Вас прикроет корвет «Странник» и группа «Ва-банк».
        Джадд вызвал охрану и в сопровождении двух витсов и одного живого телохранителя направился к метро Дома Европравительства. На своей базе, замаскированной тритиевым рудником, он появился спустя двадцать минут после звонка Родригеса.
        Его встретили два спецназовца из группы «Ва-банк», проводили в лабораторию, охраняемую еще двумя бойцами из отряда, который Джадд выделил бывшему телохранителю Куличенко.
        Родригес и командир отряда кобра Эджворт ждали босса в помещении лаборатории, где находился и начальник Евробезопасности, уже начавший подавать признаки жизни. Джадд остановился у стола, на котором лежал спеленутый по рукам и ногам его недавний гарант безопасности, изобразил отеческую озабоченность:
        - Надеюсь, они тебя не сильно покалечили, полковник? Руки-ноги не затекли? Говорить можешь?
        Глаза Куличенко, пустые и безразличные до этого момента, наполнились пониманием происходящего, в них загорелся зловещий огонек.
        Джадд не дождался ответа, наклонился ближе.
        - Ну так что, великий стратег, поговорим? Расскажи-ка мне, что ты собирался сделать, поделись планами.
        - Вы не поняли… - послышался свистящий шепот.
        - Все я прекрасно понял, - улыбнулся глава Евро-региона. - Игнасио сообщил мне о твоих замыслах. Они почти гениальны. Но - почти! Ты не учел главного - кто из нас главный!
        - Игнасио дурак…
        - Не скажи, этот парень далеко пойдет, если не остановят. Во всяком случае, тебя он заменит легко. Итак, полковник, начинай.
        - Вы не поняли… - Глаза Куличенко заполнились тьмой. - Вы не поняли, герцог, с кем вы связались! Я не хотел вас убивать, но теперь…
        - Ах, какой пассаж! - саркастически взмахнул руками Джадд. - Мы сейчас обделаемся от страха! Неужели ты всерьез считаешь… - он не договорил.
        В бункере лаборатории внезапно резко похолодало. Из потолка свесилось вниз кисейно-прозрачное осьминожье щупальце. Стены помещения свела странная судорога, они проросли снежной шерстью и прозрачно-ледяными птичьимим перьями.
        Джадд отшатнулся, бледнея и озираясь.
        - Что это?!
        Щупальце тем временем коснулось головы Куличенко и буквально всосалось в нее. Одним рывком Павел разломал браслеты на руках, затем на ногах, сел на столе, покрываясь слоем голубоватого свечения. Голос его стал гортанным и гулким. Это был скорее голос Оскара Файнберга, чем Паши Куличенко.
        - А вот и я, мальчики. Соскучились? Давайте поиграем. Вы будете убегать, а я вас догонять и кусать. Идет?
        - Убейте его! - прошипел Джадд.
        Телохранители Пурвиса, Эджворт и Родригес, без колебаний открыли огонь из «универсалов»… и застыли на месте с выпученными глазами, словно пораженные молнией. Впрочем, они и в самом деле были поражены разрядом какого-то неизвестного вида энергии, так как спустя мгновение стали рассыпаться рыхлыми хлопьями, оседать, разваливаться, пока не превратились в холмики ржавого пепла. Игнасио какое-то время сопротивлялся разряду, меняя цвет кожи от телесного до малинового, но и его воли и энергозапаса не хватило, чтобы отбить выпад Демона-Оскара, вызванного Павлом.
        Куличенко проследил за превращением бывшего телохранителя в комья пепла - разряды «универсалов» на него не подействовали, поглощенные телом Павла без остатка, - и повернулся к замершему Джадду.
        - Теперь ваша очередь, герцог. Вы мне больше не нужны.
        - Н-но… я же н-не… - прохрипел глава Европы. - Т-ты… н-не посмеешь…
        - Посмею, - жутко, совсем не по-людски, улыбнулся Куличенко. - А затем примусь за эту клоаку, называемую человечеством. Уверяю вас, герцог, живые позавидуют мертвым, когда я выйду на сцену истории.
        - Т-ты мерзавец!..
        - А вы дурак, экселенц!
        Глаза Павла метнули черные молнии, и сердце Джадда остановилось. Он уже не увидел, как его тело рассыпалось в прах, как и тела четверых людей до этого. Павел Куличенко рассмеялся лающим смехом, поднял голову.
        - Забирай меня отсюда, Оскар. Нас ждет встреча с младшим Ромашиным. Надеюсь, он меня не разочарует, как этот напыщенный осел.
        В помещении вспыхнул дымный синий свет, и Павел исчез. Когда в лабораторию вбежали спецназовцы Эджворта, они не поверили глазам: она была пуста!
        Глава 30
        ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
        Существование пояса малых небесных тел как источника короткопериодических комет предсказал в Солнечной системе астроном Джерард Койпер еще в тысяча девятьсот пятьдесят первом году. Этот пояс и в самом деле располагается от Солнца на расстоянии от тридцати пяти до пятидесяти астрономических единиц.
        Первые объекты пояса Койпера были открыты чуть позднее - в тысяча девятьсот девяносто втором и девяносто третьем годах. Оба они имели примерно одинаковые размеры[44] и состояли из льда, пыли и рыхлого снега. Вообще же, по оценке астрономов, пояс Койпера содержит более миллиона таких астероидно-кометных тел[45] - их назвали плутино, «маленькими плутончиками», так как все они располагаются далеко за орбитой последней планеты Солнечной системы - Плутона. Среди этих астероидов скрывался и ничем с виду не отличающийся от других угловатый обломок льда и камня, внутри которого располагалась тайная база, принадлежащая главе Евробезопасности Павлу Куличенко, о чем не знал даже Пурвис Джадд, не говоря уже об официальных лидерах Солнечной системы.
        Однако Павел напрасно считал свое убежище идеально секретным и надежно защищенным. К моменту его расправы над бывшим боссом спецслужбы уже знали о местонахождении тайной базы начальника Евробезопасности и начали подготовку к ее штурму. Хотя все понимали, что сражаться придется не с людьми, вооруженными по последнему слову техники, а с боевыми роботами гиперптеридов, программы которых были «промодулированы» сознанием двух далеко не лучших представителей человечества.
        Взбешенный попыткой Джадда ликвидировать его, Куличенко появился в кают-компании своей базы с твердым намерением исполнить обещание. Однако для укрепления собственных тылов надо было прежде закончить разборки с теми, кто мог хоть как-то помешать его планам. Первым в этом списке стоял Артем Ромашин, пообещавший в обмен на полюсидку дать прямой доступ к «джинну» Лам-ке. Вторым - Селим фон Хорст, упорно встающий на пути и отравляющий жизнь, сорвавший многие замыслы Пурвиса Джадда и самого Павла. Третьим в списке значился дед Артема Игнат Ромашин, советник федеральной службы безопасности и, по некоторым косвенным данным, - руководитель секретной службы контроля за деятельностью спецслужб.
        База обслуживалась в основном инк-автоматикой. Живых людей Павел предпочитал не посвящать в свои дела, хотя полностью обойтись без них не мог. Поэтому на базе присутствовали не только витсы, но и люди из числа тех, на кого он мог положиться. Правда - до определенной степени. Предательство Игнасио Родригеса показало, что надеяться и верить никому нельзя, даже близким друзьям.
        Всего на базе находилось три человека, не считая пленницы: распорядитель хозяйства и два оператора. Распорядителем был старинный приятель Павла Герман Панк, с которым он учился вместе в колледже во Львове. Операторов подбирал Герман, и это были надежные молодые парни, способные выполнить любой приказ начальника.
        - Приведи ее, - коротко бросил Павел, усилием воли согревая тело, замерзшее во время контакта с Демоном.
        Герман, низкорослый, кряжистый, с непомерно большой головой, заросший волосом чуть ли не до глаз - бороду и усы он подбривал раз в год, - вышел из кают-компании и через несколько минут ввел Зари-му, которая находилась все это время в специальном бункере с зеркально-вакуумной экранировкой. Выглядела она бледной и подавленной, лишь в глазах вспыхивал и гас дерзкий огонек.
        - Доброе утро, - сказал Павел почти вежливо, внезапно осознавая достоинства фигуры полюсидки, окинул ее оценивающим взглядом. - Буду краток, сеньорита. Мне нужен твой недалекий защитник, бросивший тебя и удравший в неизвестном направлении. От того, согласишься ты мне помочь или нет, будет зависеть и твоя жизнь, и жизнь твоего друга. Повторить? Или ты хорошо понимаешь наш язык?
        - Понимаю, - ответила девушка, закусив губу.
        - Замечательно. Вызывай Лам-ку.
        - Он не отвечает.
        Павел нахмурился.
        - Не обманывай меня, милашка. Ульрих утверждал, что ты с Лам-кой на короткой ноге.
        - Я не обманываю! Если бы Лам-ка откликнулся, меня бы здесь уже не было!
        Павел встал, подошел к девушке, пристально заглянул ей в глаза с расширяющимися зрачками, на дне которых плавились горечь, гнев и надежда.
        - Я же сказал: только от тебя зависит жизнь Ромашина и твоя собственная. Ты должна делать все, что я прикажу!
        - Никогда! - с вызовом вскинула подбородок Зари-ма.
        - В таком случае я вызову сюда Ромашина и убью его на твоих глазах! А тебя отпущу. Живи, зная, что это ты виновница его смерти.
        - Ты даг-акус! Подлец!
        Волосатый Герман зажал девушке рот и взревел: она укусила его за палец. В бешенстве он ударом тыльной стороной ладони отбросил ее к стене.
        - Дрянь! Командир, разреши, я с ней…
        - Позже, - оборвал управляющего Куличенко, покачал головой. - Ты избрала неправильную тактику, сеньорита. Мы однозначно добьемся своего, разве что потеряем пару минут. А ты потеряешь все: честь, душу, жизнь. Выбирай.
        Зари-ма приложила ладошку к запылавшей щеке, смерила Германа презрительно-воинственным взглядом.
        - Артем убьет тебя, даг-рех!
        Герман шагнул к ней, но Павел остановил его.
        - Не торопись, она мне еще нужна. Итак, дикарка, ты отказываешься сотрудничать со мной? Или все же вызовешь своего трусливого защитничка?
        - Он не трус! Он ребенок! Твой Демон хотел задавить его!
        - Он хотел только скорректировать программу. Впрочем, это неважно. Будешь вызывать Лам-ку?
        - Я пытаюсь! - выкрикнула Зари-ма простодушно, со слезами на глазах. - Он не отвечает! Демон убил его! - Она всхлипнула.
        - Дай я с ней потолкую, - предложил Герман с гадкой улыбкой. - Она станет как шелковая.
        - Внимание! - раздался в кают-компании мягкий голос инка. - В радиусе пятисот мегаметров замечены пять неопознанных объектов, использующих режим «инкогнито».
        Павел и Герман переглянулись.
        - Кажется, нас вычислили, - бесстрастно проговорил Куличенко. - Ромашин обманул меня.
        - Но они не должны знать, где находится база! - воскликнул Панк. - Никто не должен знать! Строители уничтожены, документация тоже…
        - Иди, готовь арсенал. Придется дать федералам урок. Я хотел закончить сначала с этими глупцами, вставшими на пути, обезвредить недозревшего «джинна», однако этим можно заняться и позже. Ну что ж, господа, начнем!
        Павел взял Зари-му под локоть и повел, невзирая на ее сопротивление, в пост управления базой. Там он одним движением швырнул полюсидку в кресло, наставил палец:
        - Сиди тихо и смотри! Сейчас я разделаюсь с этими кретинами из погранфлота, а потом займусь Ромашиным и тобой.
        Герман сел в одно из кокон-кресел, рядом с креслом оператора, запеленался. Павел остался стоять посреди небольшого круглого зала поста, стены которого представляли собой панорамный виом. В настоящий момент они слегка светились изнутри как пчелиные соты, но стоило Павлу послать мысленный приказ включить обзор, как стены растаяли, и помещение объяла глубокая, подчеркиваемая иглами звезд, черная бездна. Стали видны бледные мерцающие облачка, плавно перемещавшиеся среди неподвижных звезд. Это были такие же астероиды-плутино, освещенные более крупной звездой - Солнцем, что и использованный Павлом для маскировки базы.
        Внезапно звездная полоса Млечного Пути исказилась, будто между ней и зрителями пролетела некая прозрачная вуаль. Эта вуаль накрыла астероид со всех сторон, и в зал с волной холода просочился сгусток тьмы, оформившись в прозрачно-зыбкое подобие человеческого тела.
        - Оскар, друг мой, - сказал Павел небрежно, - к нам пожаловали нежданные гости, надо их пугнуть так, чтобы остальным неповадно было совать сюда свой нос.
        Глыба текучего воздуха заискрилась изнутри и втянулась обратно в стену зала, растворилась в темноте. По звездам снова пробежала волна искривления: прозрачная тень Демона унеслась в бездну космоса, спеша выполнить директиву хозяина.
        Прошла минута, и вот среди немигающих звездных игл вспыхнули один за другим три ярких язычка пламени. Тьму прорезали лучи света, радужные искры, паутинки синих и зеленых молний, неэффектные из-за большого расстояния: боевой робот гиперптеридов начал бой с кораблями пограничников, занявшими позиции в полумиллионе километров от астероида с базой. Однако силы были далеко не равными. Бой закончился так же быстро, как и начался. Передовые силы землян были уничтожены в течение минуты.
        - Порядок, - удовлетворенно сказал Павел, оглядываясь на застывшую с кулачками у груди пленницу. - Они получили неплохой урок, пусть усваивают. Итак, сеньорита, где же твои друзья? Почему они не спешат тебя выручить?
        Зари-ма покачала головой. В глазах ее стояли слезы.
        - Ты… Мраг-Маххур! Тебя ждет карм… ад!
        - Гера, пошли кольцевое сообщение, - повернулся к помощнику Павел. - Если Артем не ответит мне в течение получаса, я скормлю его принцессу «джинну».
        Герман Панк, запеленутый в полупрозрачные лепестки кокон-кресла, ответил коротким кивком, посылая в сеть связи спецслужб Солнечной системы непеленгируемую передачу.
        Внезапно словно иней осыпался с потолка зала - в воздухе замелькали снежные иголочки. Похолодало.
        Зари-ма широко открыла глаза, веря и не веря собственным ощущениям.
        - Лам-ка?..
        Между кокон-креслом операторов и Павлом Куличенко возник прозрачно-текучий вихрик и превратился в…

* * *
        Артему стоило огромных усилий убедить Лам-ку в том, чтобы тот не отвечал на вызовы Зари-мы. «Щенок-джинн» не понимал его, сердился по-своему, окуная собеседника в «ледяную воду» своих нечеловеческих эмоций, уходил и возвращался, но все же в конце концов понял, что от него требуется, и подчинился. После пятиминутного контакта с ним Артем отходил два часа, прежде чем восстановил силы и успокоил растревоженную нервную систему.
        Еще труднее было уговорить Лам-ку познакомиться с моллюскором. Здесь уже заработали его инстинкты, то есть императив-программы, записанные на генетическом уровне и не зависящие от воли самого Лам-ки, а тем более - от желания человека, пытавшегося его успокоить. Лишь опыт и воля Селима фон Хорста, внедрившегося в психику моллюскора, позволили не допустить конфликта между боевыми роботами негуманоидов, каждый из которых отстаивал точку зрения на мир своих создателей.
        Лам-ка «облаял» моллюскора, но «кусаться» не полез.
        Сверхробот иксоидов «занес ногу», чтобы ударить «щенка», но не ударил, с помощью Селима оценив ситуацию.
        Они не подружились, но и, благодаря терпению и настойчивости людей, не стали врагами, создав небывалый прецедент мирного диалога между представителями антагонистически настроенных цивилизаций, миллионы лет назад уничтоживших друг друга.
        Контакт происходил на Меркурии, на его дневной стороне, обращенной к Солнцу, вне зоны контроля спутниковых систем телеметрии. После него Селим-моллюскор сразу умчался куда-то, а Артем, отпустив Лам-ку, снова принялся восстанавливать свою «встопорщенную» психику в каюте второй меркурианской базы УАСС, которая на самом деле принадлежала особому отделу под руководством Калаева.
        Сам начальник базы ничем не мог помочь своему квартиранту, так как был занят. Спецслужбы Солнечной системы «стояли на ушах» режима ГО, и у руководителей защитной системы человечества не было ни минутки свободного времени.
        Восстановление на сей раз прошло быстрее, да и сам Артем чувствовал себя значительно легче, что указывало на рост его психоэнергетического потенциала и на явный прогресс в понимании нелинейных логик вообще и логики боевых роботов в частности. В принципе стоило гордиться уже тем, что оба робота не стали выяснять отношения между собой и согласились помочь людям отстоять свободу и независимость в войне с такими же роботами, но настроенными на уничтожение любых разумных существ.
        Кроме всего прочего Артем начал получать и дополнительные знания, изредка просачивающиеся в голову из каких-то неведомых источников, по ощущениям - из костей черепа и позвоночника. По-видимому, небывалое нервное напряжение ослабило блоки между сознанием и подсознанием, где ждала своего часа генная информация, полученная еще дедом Игнатом при встречах со «спящим джинном».
        Так Артем вдруг понял, что иксоиды и гиперптериды не являются создателями «джиннов» и моллюскоров. Они просто приспособили эти чудовищно мощные искусственные организмы для своих целей. То же самое пытались сделать и Черви Угаага. Кто на самом деле сотворил боевых роботов и для чего, оставалось загадкой, хотя Артем был уверен, что когда-нибудь узнает об этом.
        Вторым открытием, потрясшим его даже больше, чем информация о «джиннах», была догадка об отношениях гиперптеридов, иксоидов и Червей Угаага. Ни с того ни с сего в голову Артему пришла мысль, что они представляют собой три стадии развития одного разумного вида, а не три разные ветви негуманоидного разума! Почему эти ветви начали воевать друг с другом, пока оставалось неясным.
        Придя в себя, пограничник доложил Калаеву о готовности выполнить любое задание и занял одно из кокон-кресел, включаясь в сеть «спрута», связывающую все тревожные службы человечества. Через несколько минут он знал обо всем, чем занимаются пограничники, контрразведчики, спасатели и безопасники.
        Солнечная система «гудела».
        Космические флоты концентрировались вокруг Земли, Луны, Марса и Венеры, готовые отразить атаку «неопознанных агрессивных объектов». Институты вооружений спешно создавали зенитные комплексы, способные поражать летающие цели на подступах к планетам с помощью вакуум-зарядов и ТФ-эмиттеров. Правительства регионов торопливо эвакуировались из высотных зданий в подземные убежища. Большинство работников социальной сферы училось отрабатывать мероприятия по императиву «Военная угроза», чтобы не допустить паники. Метро Солнечной системы работало с невиданной нагрузкой: жители поселков и научно-исследовательских станций с окраин Солнечной системы перебирались на Землю, многие пытались бежать в города и селения на планетах других звезд, случались даже попытки захвата спейсеров для бегства в космос, куда глаза глядят. В этой суматохе были забыты увеселительные заведения, центры развлечений, экскурсии и прочие способы ухода от реальной жизни. Невиданным спросом начали пользоваться средства индивидуальной защиты, комбинезоны типа «кокос» и «орех», а также летательные аппараты и спасательно-защитные модули типа
«каштан» и «голем».
        Помаявшись полтора часа в кресле, пресытившись разнородной и по большей части ненужной информацией, Артем, не зная, чем себя занять, решил было найти фон Хорста, чтобы обсудить с ним проблему контакта с «джиннами», и в это время пришли два сообщения: одно - об исчезновении главы Евро-региона Пурвиса Джадда (его контрразведка подняла шум о «нападении» на рудник Норвежский на Каллисто), второе - об атаке Демонами пограничных кораблей в поясе Койпера.
        Инк «спрута» отсек шумы общей тревожной сети, и стали слышны переговоры руководителей высшего эшелона защитной сети человечества.
        - Это не обманный ли маневр Пурвиса? - прилетел голос командора погранслужбы Федора Конюхова. - Может, он что-то задумал?
        - Все, что он мог задумать, - это выпустить Демонов для уничтожения Правительства, - сказал Игнат Ромашин. - Уверен, произошло что-то неожиданное, не учтенное ни Джаддом, ни нами.
        - Мы объявили тревогу первой степени…
        - Для отражения атаки Демонов нужен уровень «А».
        - В таком случае я перекрываю метро, - заявил новый начальник службы безопасности Лу Синь.
        - А я - все транспортные линии, - добавил командор.
        - Начнется паника, - вмешался Нкуву.
        - Паники надо избежать любыми способами!
        - СЭКОН требует передать бразды правления ЧК и СБ в руки Павла Куличенко и Кийта Нордига. В противном случае Фарина грозится заблокировать все решения Совета безопасности.
        - Пусть блокирует, - грубо сказал Калаев. - Эти кретины из СЭКОНа не понимают, что происходит. Предлагаю направить в пояс Койпера вторую эскадрилью во главе с «Иваном Ефремовым». На какое-то время она отвлечет на себя внимание Демонов, а мы тем временем подготовим контрудар.
        - Вы считаете, что ваш контрудар остановит «джиннов»? - поинтересовался директор УАСС.
        Калаев помолчал.
        - У нас нет выбора.
        - Надо послать туда спецгруппу, - бросил Сосновский. - По лучу метро. Чтобы захватить вожаков, связанных с Демонами. Тогда и с «джиннами» будет легче воевать. Могу возглавить обойму.
        - Мы не знаем кода выхода.
        - Дед! - позвал Артем. - Я знаю, как туда пробраться!
        - Слушаю, - отозвался Игнат.
        - Лам-ка!
        Двухсекундное молчание на канале спецсвязи.
        - Хорошо, - коротко сказал Ромашин-старший.
        - Мы поддержим тебя, начнем атаку извне, отвлечем их, - добавил Калаев, моментально оценивший предложение, - а ты иди изнутри.
        - Может быть, вам лучше пойти вдвоем с Селимом? - предложил Игнат.
        - Нет, вдвоем мы только нашумим и не обеспечим внезапности. Селим присоединится позже, в нужный момент.
        - Согласен. Будь осторожен.
        - О чем идет речь? - осведомился Монтэг, не посвященный в тайну связи Ромашина-младшего с юным «джинном».
        Ответа Артем уже не услышал. Он развернул кокон-кресло, поднял руку в ответ на жест Калаева, сидевшего в соседнем кресле, и сосредоточился на вызове Лам-ки.
        Защитник Зари-мы откликнулся почти тотчас же, будто все время находился рядом. В зале управления похолодало. Стены, пол и потолок зала поколебала некая сдержанная сила, заставив операторов и самого Калаева поежиться. Затем вокруг кресла Ромашина вспыхнул призрачный лучистый ореол, и пограничник исчез. А вместе с ним зал покинула и колеблющая его сила…

* * *
        …вихрик превратился в сгусток тьмы, пронизанный лучиками золотистого света, и приобрел очертания человеческой фигуры. Павел с оторопью узнал того, кто стоял в его списке на уничтожение первым.
        - Ромашин!..
        - Он самый, - кивнул Артем, стряхивая с кистей рук ручейки холодного голубоватого сияния. Увидел Зари-му, смотревшую на него с недоверием и восторгом. - Как ты?
        - Артем! - вскочила девушка.
        - Сидеть! - каркнул Павел, направляя на нее турель «универсала» на плече. - Одно движение - и она мертва!
        Глаза Артема наполнились силой света.
        Турель с оружием Павла внезапно расплылась металлическим дымом, растаяла.
        Однако глава Евробезопасности имел отличную реакцию и ответил гулко-гортанным выкриком:
        - Оскар!
        Пространство зала управления базой поколебала глубокая внутренняя судорога! Фигура Куличенко оделась в пушистую «шубу» призрачно-желтых искр. Глаза его наполнились силой тьмы. Почерневшие губы раздвинулись в язвительно-брезгливой ухмылке.
        - Поздравляю, пан Ромашин. Ты меня приятно удивил. Я так понимаю, ты привел мне Лам-ку?
        - Командир, к нам приближается армада погранфлота в составе десяти единиц! - доложил нервничавший Герман Панк, оглядываясь на застывших друг против друга соперников.
        - Им показалось мало, урок не пошел впрок. Что ж, покажем им, что козыри в наших руках. Бен, дружище, займись флотом!
        За стенами базы проявилась над торосами астероида зыбкая прозрачная «медуза», метнулась прочь, навстречу приближавшейся эскадрилье земных кораблей.
        - Теперь закончим с тобой, дружок, - посмотрел Павел на Артема. - Надеюсь, ты не станешь больше демонстрировать нам чудеса негуманской техники, дабы освободить свою даму сердца. Сам понимаешь, твой недоделанный Лам-ка - ничто против моего друга Оскара. Вы оба в моих руках. Честно говоря, я не ждал тебя, так как только сумасшедший или полный дурак может всерьез надеяться на благополучный исход предложенной сделки. Но ты рискнул, и за это я отблагодарю тебя - убью быстро и безболезненно.
        - Не надорвись! - таким же звучным гортанным голосом проговорил Артем. - Ты проиграл, полковник, хотя еще не знаешь об этом.
        Брови Павла изогнулись, глаза метнули черные молнии, превратившиеся в ручьи фиолетово-зеленого пламени. Одна молния вонзилась в грудь Артема, но не пробила струящуюся пленку голубоватого свечения, разбилась на множество быстро потухших искр. Вторая молния обтекла вскрикнувшую Зари-му и превратила ее в металлический слиток. Однако в следующее мгновение по слитку ширкнуло полотнище пронзительно-голубого огня и разбило его на быстро испарившиеся капли «металла». Зари-ма, получившая пси-энергетический удар, упала на колени, уперлась руками в пол, борясь с головокружением.
        Еще одна черно-фиолетово-зеленая молния метнулась к ней, но наткнулась на световой вихрь и ушла в пол, проделав в нем глубокий шрам.
        Павел ударил Артема со всей злобой, умноженной мощью «джинна». Артем с трудом парировал удар, и по залу пробежала волна искривления, ломая кресла, фермы и стойки, пол и потолок. Закричали операторы, получившие микроразрывы тканей и сосудов и потерявшие сознание. Герман Панк выругался, побледнел, схватился за горло, выпучив глаза.
        Борьба двух сил на некоторое время прекратилась.
        - Надо же! - удивленно-озадаченно ухмыльнулся Павел. - Ты решил посопротивляться! Это по-мужски, ценю.
        - Предлагаю честный поединок, - проговорил Артем ровным голосом, не показывая, что он потрясен; Демон-Оскар был явно сильнее Лам-ки, и еще одну его атаку «щенок-джинн», наверное, не выдержал бы. - Без поддержки роботов. Ульрих говорил, что ты мастер единоборств. Или это всего лишь легенда?
        Павел мрачно оскалился, подумал несколько мгновений, затем кивнул, отвечая своим мыслям.
        - Не откажу себе в удовольствии показать мастер-класс. Но учти, гриф, пощады не будет!
        - Взаимно, - усмехнулся Артем.
        - Командир, к нам шпарит еще одна армада! - прохрипел Герман.
        - Бен справится с ними со всеми, - отмахнулся Куличенко. - Не паникуй и не мешай мне развлекаться. Оскар, друг мой, присмотри за этим несмышленым сородичем Лам-кой, чтобы он не испортил мне настроение. Вздумает шевельнуться - закопай его в вакуум!
        Артем шагнул к Зари-ме, положил ей руки на плечи.
        - Все в порядке, двигаться можешь?
        Девушка кивнула, не в силах ответить.
        - Посиди, скоро все закончится. - Он понизил голос и добавил быстро и почти беззвучно, чтобы не услышал Павел - Подключись к Лам-ке!
        - Какие мы сентиментальные, - скривил губы Павел. - Обнять и плакать. Кончай свои телячьи нежности, гриф! Считай, что ты с ней попрощался.
        Артем молча снял «кокос», оставаясь почти голым.
        Куличенко тоже разделся, но у него под спецкостюмом оказалось черное трико, и Артем понял, что это экзоскелетная пленка, такая же, какую использовал Ульрих. Учитель недалеко ушел от своего ученика по части благородства.
        - Давай, показывай, что умеешь, - пренебрежительно бросил Павел, играя мышцами. - У меня мало времени.
        Артем шагнул к нему, включая темп, и бой начался.
        Длился он всего три четверти минуты.
        Павел действительно был профессионалом экстра-класса, знатоком боевых искусств, и владел триггерным - вибрационно-скоростным движением. Поэтому никаких демонстраций приемов, ударов и блоков, прыжков и красивых комбинаций не было. Был исключительно быстрый спиралевидно-вибрационный танец двух биологических боевых систем, изучающих друг друга на ментальном уровне, который закончился одним-единственным обоюдным ударом.
        Но Артем оказался точнее. Его удар в болевую точку над верхней губой потряс Павла, заставил отпрыгнуть и согнуться, в то время как удар Куличенко хоть и сломал Артему совсем недавно вылеченную ключицу, все же не отправил его в бессознательное состояние.
        - Командир! - крикнул Герман, вдруг выдираясь из кресла. - Бежим! Там происходит что-то невероятное! Бен не может уничтожить флот! Ему кто-то мешает!
        - Чушь! - прошипел Павел, разгибаясь. - Ничто и никто не может остановить боевого робота! Оскар, убей их!
        В то же мгновение облако искр окутало Зари-му и Артема и растаяло. Фиолетово-зеленая молния, сорвавшаяся с потолка зала, стегнула воздух, разбрызгала по пути Германа и проделала в полу глубокую звездообразную дыру.
        - Дьявол! - прорычал Павел, в бешенстве топнув ногой. - За ними!
        Серая пелена окутала его и вынесла из недр астероида в космос, сверкающий звездными и рукотворными огнями. Со всех сторон к последнему убежищу человекодемона, которым стал Павел Куличенко, приближались корабли земного космофлота. Но не это остановило озлобленного неудачей Павла.
        Противник ждал его в километре от поверхности астероида: гигантский, призрачно-светящийся волк с двумя человеческими фигурами внутри. А рядом с ним…
        Рядом с волком высилась еще более мощная глыба прозрачно-светящегося стекла, напоминающая человека и червя одновременно.
        - Моллюскор! - глухо пробормотал Павел.
        Больше он ничего не успел сказать. И сделать.
        Моллюскор прыгнул…
        Через два часа Артем с перевязанным плечом, Зари-ма, Игнат Ромашин, Владимир Калаев и Селим фон Хорст - человек, а не Червь и не моллюскор, сидели в кают-компании меркурианской базы, беседовали, отдыхали, пили вино и ждали прибытия Нкуву и остальных членов «десятки».
        Выбрав момент, Селим наклонился к уху захмелевшего Артема, которого обнимала Зари-ма, и проговорил с флегматичной интонацией:
        - Как насчет поговорить без свидетелей, гриф?
        - Чего? - не понял Артем.
        - Проблема с «джиннами» еще не решена.
        - Что ты хочешь сказать? - с трудом сосредоточился на словах собеседника пограничник.
        - Бриллиантиды.
        - Ну?
        Селим вздохнул.
        - Тебе нельзя пить вино. Все почему-то забыли о бриллиантидах, то есть о носителях «джинн-хромосом». Всего в Солнечной системе обретается около десяти тысяч добытых бриллиантид. Плюс те, что еще не найдены в кольцах Сатурна. Соображаешь?
        Артем мотнул головой.
        - Нет…
        И тут до него дошло.
        - Они тоже… могут?!
        - Тише, - остановил его Селим. - Все, что произошло, - лишь прелюдия к настоящей войне с «джиннами». Если только мы не найдем способ ее предотвратить. Пошли, поговорим?
        - Я с вами! - заявила Зари-ма, не пропустившая ни одного слова.
        Оба посмотрели на нее, потом друг на друга.
        - Вообще-то женщинам положено рожать детей, - сказал Селим, - а не путаться под ногами у мужчин.
        - Я еще успею!
        Артем засмеялся. Затем рассмеялся фон Хорст. И Зари-ма. Все сидевшие за столом оглянулись на них с веселым недоумением, и лишь Игнат Ромашин посмотрел на внука задумчиво и печально. Он тоже понимал, что, пока человечество продолжает порождать джаддов, павлов и ульрихов, войны неизбежны. Вслух, однако, свою мысль советник высказывать не стал, не желая портить застолье друзьям и близким. Они выиграли очередной бой и имели полное право шутить и смеяться.
        Февраль 2002
        Москва - Чисмена
        Возвращение джинна
        Глава 1
        ЭКСКУРСИЯ НА ТОТ СВЕТ
        Дорофей Львович Пивторыкобылы ни разу в жизни не покидал Земли, хотя прожил уже больше шестидесяти лет. Работал прорабом строительной компании «Домострой» в Харькове, столице Вкраины, любил порыбачить с друзьями на озерах Роганьского края, за чертой города, выращивал на дачном участке овощи и фрукты, воспитывал внуков. А вот уезжать за пределы родной Вкраины не любил, несмотря на возможности - в связи с созданием глобальной сети метро - побывать на любой планете Солнечной системы и даже за ее пределами. Что подвигло его согласиться на экскурсию по Луне, он и сам не в состоянии был ответить. Вероятно, сыграли свою роль рассказы друзей, хваставшихся своими путешествиями, и у него взыграло любопытство - посмотреть вблизи, что же это такое - спутница Земли, о которой так много говорят дети, внуки и друзья.
        Как бы то ни было, а утром двадцать третьего декабря, аккурат в начало святок, Дорофей Львович втайне от родных и близких позвонил в Бюро экскурсий Солнечной системы, запинаясь, объяснил, чего хочет, и в тот же день с помощью метро добрался до Аполлонтауна, города на Луне, откуда должна была начаться экскурсия по самым красивым и загадочным местам спутницы Земли.
        Аполлонтаун располагался на равнине Моря Спокойствия, недалеко от знаменитой борозды Маскелайн, похожей на извилистое русло реки. Именно здесь когда-то в конце двадцатого века совершил посадку американский пилотируемый корабль «Аполлон-11», а точнее - его посадочный модуль. Естественно, экскурсантам, занимавшим кабину двадцатиместного экскурсионного флайта, сначала показали памятник «Аполлону-11» - пирамиду из лунного базальта с посадочной платформой и американским флагом, а затем флайт отправился в путешествие по Морю Спокойствия, залитому ярким солнечным светом.
        Экскурсантами оказались молодые люди в возрасте от восемнадцати до двадцати лет, поэтому поначалу Дорофей Львович чувствовал себя не в своей тарелке, смущаясь под любопытными взглядами спутников. Но потом его захватила суровая красота лунных пейзажей, и он перестал обращать внимание на веселящуюся компанию, жадно разглядывая проплывающие под днищем флайта цирки, эскарпы, кратеры и живописные группы скал.
        Море Спокойствия получило свое название не случайно, его ровная сглаженная поверхность типична для обширных морей на дневной стороне Луны и редко радует наблюдателей проявлением вулканической деятельности. Однако и здесь имелось немало интересных мест и объектов, которые десятки лет волновали астрономов, изучающих спутницу Земли.
        Загадочная цепочка кратеров под названием Теннисная Ракетка: около двух десятков ямок диаметром от пятидесяти до ста метров протянулись удивительно ровной линией, заканчиваясь кратером побольше - диаметром около шестисот метров. Впечатление складывается такое, будто по лунной поверхности действительно прокатился, подпрыгивая, теннисный мяч, оставив в пыли цепочку следов.
        Совиный Мост - каменная арка через борозду Маскелайн длиной около трех километров.
        Изумительно ровная стена обрыва длиной около тридцати километров, будто кто-то отхватил ножом кусок лунной поверхности и выбросил в космос, оставив срез и ложбину глубиной в километр.
        Борозда Золотой Ручей - самое настоящее русло реки шириной в полтора километра и длиной в полтораста, сверкающее под лучами Солнца кристалликами пирита.
        Цветочная Клумба - возвышение рыхлой породы оранжевого цвета диаметром около двух километров и высотой в двести метров. Действительно «клумба», если посмотреть сверху.
        Стоунхендж - группа скал с плоскими вершинами, соединенных поверху достаточно ровными плитами. Практически не отличается от земного мегалитического комплекса в Англии.
        Золотая Шахта - дыра диаметром в сто десять метров в центре небольшого восьмикилометрового кратера, устье которой и в самом деле отсвечивает золотом.
        И, наконец, борозда Маскелайн длиной около четырехсот километров, также здорово похожая на русло реки шириной от километра до трех. Как объяснил гид, борозда на самом деле представляет собой сдвиговый разлом лунной коры, случившийся десятки миллионов лет назад в результате подвижки щита от удара метеорита. Но сверху борозда все равно напоминает реку, и Дорофей Львович даже представил, как по руслу течет вода.
        Останавливались и выходили из флайта, одетые в «пузыри» вакуумплотных спецкостюмов, несколько раз. В кабине аппарата поддерживалась нормальная сила тяжести, почти земная, а вне ее царило лунное тяготение в шесть раз слабее земного, поэтому не обошлось без курьезов и неловких движений. Правда, все в конце концов привыкли к необычайной легкости в теле и с удовольствием скакали по местным буеракам, в том числе и Дорофей Львович, получивший ни с чем не сравнимые ощущения.
        - А теперь я вам покажу объект «Зеро», - сказал гид, приглашая экскурсантов в кабину после очередного выхода наружу. - Ходят легенды, что в этом месте на глубине двухсот метров располагался загадочный шар, из которого впоследствии вылупился на Земле боевой гиперптеридский робот.
        - Демон, - авторитетным тоном заметил кто-то из компании молодых людей. - Или «джинн».
        - Совершенно верно.
        - Но ведь он потом оставил в кольцах Сатурна свою «икру»…
        - Бриллиантиды.
        - Это уже другая история, вы, наверное помните, война с «джиннами» закончилась всего лишь год назад. А здесь остался след Демона.
        - Что в нем интересного?
        - Увидите.
        Флайт с прозрачными до самого пола стенками поднялся над кратером Авакова и понесся к горизонту с висящей над ним почти полной Землей, окрашивающей равнину в голубоватый цвет - в местах, где лежала тень от скал, освещенных прямыми солнечными лучами.
        Приблизилась «река» борозды Маскелайн, раздалась вширь, превратилась в крутой - глубиной до километра - каньон. На одном из плоских гребней каньона появилось бело-серебристое пятнышко, превратилось в холмик, затем в гору с дырой в центре. Флайт завис в паре километров от этой странной горы, и экскурсанты начали рассматривать объект, имевший необычное название - «Зеро».
        Больше всего серебристый купол с кратером диаметром в три километра напоминал человеческий глаз, радужка которого высохла и пожухла, превратившись в белоснежный слой мха. И вызывал этот «глаз» отнюдь не приятные и радостные ощущения. Не омерзение, нет, но и не восторг. Слишком много в этом зрелище было пугающего и отталкивающего и одновременно притягивающего взор.
        Молодежь притихла.
        Дорофей Львович почувствовал стеснение в груди, посмотрел на гида. Тот улыбнулся как настоящий человек, хотя был всего-навсего витсом.[46]
        - Нравится?
        - Что это такое?
        - Эффект квантовой эффузии, как говорят ученые. Образно говоря, на горные породы подействовало «дыхание Демона». На этом месте более двухсот лет назад находился ториевый рудник, шахта которого достигла шаровидной полости, где и спал «джинн». Непосредственно к шахте нас не пропустит охрана, но тут рядом есть интересное ущелье, оно образовалось совсем недавно, всего два месяца назад, и мы можем полюбоваться на рудник с обрыва.
        - Полетели…
        - Здорово!
        - Очень интересно!
        - Мы хотим прогуляться, - раздались голоса.
        Дорофей Львович хотя и не испытывал больше желания гулять, однако возражать не стал. У него возникло ощущение, что он здесь уже был когда-то, хотя никогда раньше Луну не посещал.
        Флайт облетел снежно-серебристый «глаз» бывшего ториевого рудника кругом, повернул вдоль борозды Маскелайн к югу, снизился. Стали видны трещины, разорвавшие боковые стенки борозды, совсем свежие, судя по блеску, узкие и пошире. Очевидно, это был результат недавнего лунотрясения, о котором говорил гид.
        Приблизилась очередная трещина, действительно образовавшая живописное ущелье со слоистыми стенами.
        Флайт подпрыгнул и сел на обрыве, с которого были хорошо видны купол объекта «Зеро» и борозда Маскелайн. Экскурсанты посыпались из аппарата, радуясь возможности размяться, гурьбой направились к обрыву, перебрасываясь шуточками и дурачась. В них играла щенячья энергия молодости, и Дорофей Львович на мгновение позавидовал задору и оптимизму юношей и девушек, годящихся ему чуть ли не во внуки. Он тоже полюбовался на снежно-белый купол в трех километрах от обрыва, потом тихонько отошел от резвящихся молодых людей и прошелся вдоль обрыва, вглядываясь в противоположную стену ущелья. Взгляд наткнулся на ряд черных отверстий, похожих на следы пулеметной очереди. Заинтересовавшись, Дорофей Львович прыгнул вниз и, включив антиграв, пересек ущелье, опустился на узкий карниз перед самой большой дырой. О предупреждении гида - не отходить далеко от флайта - он забыл.
        Дыра оказалась входом в пещеру.
        Заинтригованный, Дорофей Львович шагнул в густую тень пещеры, включил нагрудный фонарь. Он уже приспособился к слабому лунному тяготению и двигался более или менее уверенно.
        Тоннель со складчатыми стенами угрюмого вишневого цвета, напоминающий тело гигантского червя или не менее огромную кишку. Стены отсвечивают глазурью и покрыты сеточкой трещин. Пол тоже складчатый, гладкий, без каких-либо следов пыли. Кое-где на его вздутиях видны странные звездчатые царапины, похожие на следы пуль.
        «Что-то мне лезут в голову одни пули, - мимолетно подумал Дорофей Львович. Хотел было вернуться, позвать гида и остальных экскурсантов, но любопытство пересилило. - Пройду метров десять, посмотрю, что за поворотом. Странная пещера, будто червоточина в яблоке, таких на Земле не встретишь. Зато будет что ребятам рассказать за стаканчиком горилки».
        Дорофей Львович сделал шаг, другой, третий, внезапно нога соскользнула с бугра, он потерял равновесие, нырнул головой вперед, взмахнув руками, и заскользил на животе по тоннелю, круто обрывавшемуся вниз, в недра Луны. Крепко приложился затылком об очередной бугор, сознание померкло. Опомнился он, только углубившись в горные недра метров на триста. С трудом преодолел панику, пролетев еще около сотни метров, стукаясь всеми частями тела о гладкие валы и складки тоннеля, включил антиграв, затормозил падение. Потом и вовсе остановился, подвесил себя по оси тоннеля, превратившегося почти в колодец, растерянно осмотрелся, щурясь от бликов, порождаемых отсветами фонаря от стен. Позвал гида.
        Рация тихо шуршала и молчала. Ни гид, ни экскурсанты не отзывались, даже голосов их не было слышно в наушниках, что говорило о мощных экранирующих свойствах окружающих пород.
        В душе снова поднялась тихая паника. Однако Дорофей Львович заставил себя успокоиться, вспомнил, что над головой не больше полукилометра камня - столько он преодолел, прежде чем остановиться, и скомандовал инку «пузыря» подниматься вверх.
        Кто-то посмотрел ему в спину.
        Дорофей Львович облился холодным потом, выключил фонарь, затаил дыхание. И увидел слабое колечко света под ногами, там, куда уходил тоннель. Что за чертовщина! Откуда свет?
        Радиация! - мелькнула первая мысль, пугающая.
        Откуда здесь радиация? - пришла вторая, скептическая.
        Третья мысль была более адекватна ситуации, трезвая: гид говорил, что в этих местах был ториевый рудник, а торий - радиоактивный элемент. Вполне может быть, что это шахта рудника.
        Таких шахт не бывает. И вообще надо уносить отсюда ноги!
        «А если взглянуть одним глазком, что там светится? - робко вопросил еще один внутренний голос, характеризующий остатки детского любопытства в душе прораба. - Вдруг алмазы или еще что поинтересней? Глядишь, сувениры внукам привезешь…»
        Подумав еще несколько мгновений, Дорофей Львович решил рискнуть.
        Двадцать метров, тридцать…
        Тоннель продолжал опускаться вниз, хотя уже и не так круто, как раньше.
        Пятьдесят метров, семьдесят…
        Свет стал чуть ярче, по стенам запрыгали золотистые зайчики отражений. Тоннель выровнялся, превратился в сплюснутый грот с ровным блестящим полом. Вдоль одной из стен проложена громадная гофрированная труба, вызывающая неприятные ассоциации. Грот заканчивается тупиком. А источником света является дыра в полу грота, такая большая, что в нее свободно пройдет экскурсионный флайт.
        Дорофей Львович снова почувствовал на себе чей-то тяжелый давящий взгляд, но храбро двинулся дальше и заглянул в дыру, из которой просачивался в грот прозрачно-золотистый «лунный» свет.
        Сначала он увидел лишь сияющее облако искр, роящихся на глубине полусотни метров под полом, который служил потолком нижней пещеры. Потом разглядел очертания странного сооружения, состоящего из огромных гладких полусфер, вздутий и волдырей, напоминающих коровье вымя. Эти вздутия образовывали нечто вроде неровной пирамиды, плохо видимой в струящихся испарениях и облаках искр, которые и являлись источником призрачного света. Пирамида зыбилась в струях света, плыла, качалась и казалась омерзительно живой, оставаясь при этом скоплением «мертвых» округлых валунов.
        - Божечко ж мiй! - прошептал Дорофей Львович пересохшими губами. - Шо це за джерело картопли?!
        Огромный синеватый желвак, венчающий «гору картопли», шевельнулся, открыл глаза… во всяком случае, так показалось отважному путешественнику. Взвизгнув, Дорофей Львович метнулся вон из грота, влетел в тоннель, цепляясь плечами и ногами за стены, и помчался наверх, прочь от чудовищной твари (или скопления тварей, не суть важно), не помня себя от страха.
        Путь назад занял всего две минуты.
        Выскочив из тоннеля и взлетев над ущельем, Дорофей Львович услышал спокойные голоса спутников, голос гида, звавшего его, и пришел в себя. Успокоил дыхание, отозвался. Вскоре он был возле флайта с экскурсантами, встретившими его хором веселых восклицаний и шуток.
        - Больше так далеко от группы не отходите, - укоризненно заметил гид. - Мы вас потеряли.
        Дорофей Львович хотел было признаться, где он был и что видел, но вспомнил шевелящуюся гору вздутий, напоминающих коровье вымя, и прикусил язык. Молодежь его бы засмеяла, а гиду рассказ об открытии был без надобности.
        Дальнейший полет протекал уже в обычном порядке и закончился на площади Президента в Аполлонтауне, откуда и началась экскурсия. В родной Харьков Дорофей Львович Пивторыкобылы прибыл спустя четырнадцать часов с момента начала своего неожиданного путешествия.
        Своим родным и близким - жене, детям, маме и теще - он рассказал лишь о первой части экскурсии, не желая пугать их своим «секретным походом в недра Луны», а вот на очередном мальчишнике, за картами, признался друзьям, что видел на Луне «жуткую живую конструкцию», которая смотрела на него «як кот на сало» и облизывалась.
        - Ну, это ты загнул, - пробасил давний партнер Дорофея Львовича Толя Новик, пригладив роскошные усы. - Сам же описал эту «конструкцию», рта у ней не было.
        - Это я образно выразился, - смутился прораб, тасуя колоду карт; сидели на веранде великолепной виллы Новика в Алексеевке, которую ему построил сам Дорофей Львович по разрешению социально-статусной комиссии; Анатолий Иосифович Новик ушел на пенсию генералом Погранслужбы и имел право на личный коттедж.
        - Ты правильно выражайся, - хихикнул круглый, полный, лысоватый Юра Полевброд, также давний приятель Дорофея Львовича. - Много выпил горилки, вот и померещилось черт-те что.
        - Ничего не померещилось, - возразил Дорофей Львович. - Я видел эту тварь вот как вас. Она сидела в пещере и шевелилась. Если бы я не дал деру, она бы меня сожрала.
        - Сказки про белого бычка, - засмеялся захмелевший Юра Полевброд. - На Луне нет жизни, это всем известно.
        - Зато есть загадочные объекты, которые не объяснимы с точки зрения науки. А вдруг тот хмырь внизу из того же теста, что и объект «Зеро»?
        - Чушь!
        - Что скажешь? - посмотрел Толя Новик на Петра Диченко, четвертого сотрапезника и партнера, молчаливого, чернобородого, похожего на священника.
        - Ничего, - ответил тот коротко. - Сдавай, Дорофей, не мусоль карты.
        - У тебя нет мнения по этому поводу?
        - Дорофей переутомился во время экскурсии, вот ему и померещилось. Пусть лучше признается, какого ляда его туда понесло. Луна - не самая интересная планета для экскурсий, есть покрасивее. Может, он любовницу завел?
        - Молодую, - засмеялся Толя Новик.
        - Ну вас, - обиделся Дорофей Львович, сдал карты. - Ничем вас удивить нельзя, все вы видели, все знаете.
        - Пика, - сказал Толя Новик, заказывая игру.
        - Отпасовал, - разочарованно глянул на свои карты Юра Полевброд.
        - Трефа, - качнул головой Диченко, повышая масть, искоса глянул на насупившегося Дорофея Львовича. - Ты и в самом деле видел на Луне монстра?
        - Конечно, видел, можешь издеваться как хочешь.
        - Не собираюсь я издеваться. На твоем месте я бы заявил о находке в безопасность. Мало ли что это может быть.
        - Ты серьезно?
        - Более чем. Вы были рядом с объектом «Зеро», а это натуральный след Демона, давно доказано. Вдруг там торчит еще один такой же?
        - Не может быть, - усомнился Юра Полевброд. - Ученые и безопасники наверняка пропахали всю Луну в поисках других «джиннов», они не могли пропустить те пещеры возле рудника.
        - В наше время нельзя быть уверенным на сто процентов ни в чем.
        - Кончайте споры, умники, давайте играть. Семь пик.
        - Вист.
        - Пас.
        Разговор прекратился. А Дорофей Львович уныло подумал, что друзья не слишком поверили в его «лунное открытие». Правда, он и сам начинал подумывать, не пригрезился ли ему поход по Луне вообще и находка тоннеля и пещеры с «монстром» в частности. Объяснить свой поступок становилось все трудней даже самому себе, а с другой стороны, он был доволен своей решительностью и тем обстоятельством, что мог теперь со знанием дела поддерживать беседы на космические темы. Он тоже побывал за пределами Земли.
        Игра закончилась в пользу Толи Новика.
        Допили сухое винцо, вызвали такси, которое доставило гостей Толи к ближайшей пирамиде метро. Через двадцать минут Дорофей Львович был дома. Он жил в стандартном трехкомнатном модуле, в жилом комплексе «гроздь винограда» напротив Национального университета, вместе с женой и котом Лоботрясом британской породы, существом серьезным и не склонным к разного рода играм.
        Жена уже спала.
        Дорофей Львович постоял пару минут под душем, напился холодного огуречного рассола и поплелся через гостиную в спальню, стараясь не шуметь. Повернулся выключить свет… и замер, обнаружив перед собой нечто вроде призрака, струящегося облачком нагретого воздуха. Удивленно встопорщил брови, открыл рот, собираясь вслух выразить сомнение в реальности происходящего, но не успел. Призрак взмахнул рукой, и Дорофей Львович провалился в черную яму беспамятства, почуяв легкий укол холода в сердце.
        Призрак подхватил падающего хозяина квартиры, бесшумно опустил на пол. Превратился в человека в маскировочном спецкомбинезоне, постоял над телом несколько секунд, вслушиваясь в мертвое спокойствие груди - Дорофей Львович не дышал, - снова превратился в облачко струящегося воздуха, бесшумно покинул спальню через открывшееся окно. Его подобрал тенью приблизившийся небольшой летательный аппарат, метнулся в ночное небо Харькова, расцвеченное светозавесами рекламы.
        А Дорофей Львович остался лежать на полу спальни, глядя в потолок ничего не видящими глазами. Сердце его не билось.
        Глава 2
        СЮРПРИЗЫ
        Идти по росистой холодной траве было несказанно приятно, вокруг стояла тишина, лишь откуда-то из тумана время от времени доносился странный звук - будто звонил колокольчик на шее коровы. Вот он прилетел опять… и Артем проснулся, открыл глаза.
        Звонил модем консорт-линии в кабинете.
        Зари-ма вздохнула, повернулась на другой бок.
        Стараясь двигаться тихо, чтобы не разбудить жену, он слез с кровати, на цыпочках вышел из спальни, мельком глянув на циферблат часов в толще стены: половина седьмого утра, время самых сладких снов. Вставал он обычно в восемь.
        Световой лучик виома развернулся в объем передачи. На Артема глянули светло-серые озабоченные глаза Калаева, сохранившего за собой пост начальника отдела внутренних расследований Службы безопасности. Он по привычке пригладил вихор седоватых волос, выпятил губы.
        - Извини, если разбудил. Все время забываю, что ты теперь гражданин другой страны.
        Соратник и друг деда Игната шутил, имея в виду, что, женившись, Артем переехал в Харьков, столицу Вкраины, где время на час отставало от времени Рязани, где располагался комплекс зданий УАСС.
        - Ничего, я собирался вставать, - деликатно соврал Артем. - Что случилось?
        - Понимаешь, майор, мы получили некий сигнал… а тут странное происшествие с летальным исходом, причем в твоем Харькове, недалеко от тебя. Умер человек ни с того ни с сего. Никогда ничем не болел, и вдруг не выдержало сердце, остановилось.
        - Ну и что? В чем проблема?
        - Этот человек, прораб местной строительной компании, только что вернулся с экскурсии по Луне.
        Артем продолжал вопросительно смотреть на Калаева, и тот добавил:
        - Как нам стало известно, маршрут экскурсии пролегал по Морю Спокойствия, а последним объектом в списке посещения оказался заброшенный ториевый рудник. Точнее - объект «Зеро».
        - Вы хотите сказать…
        - Пока я только рассуждаю. Два месяца назад в районе борозды Маскелайн произошло лунотрясение, причина которого не выяснена до сих пор. Борозду разорвали сотни трещин. А флайт с экскурсантами как раз произвел посадку недалеко от объекта «Зеро». Они там находились какое-то время. Но самое интересное, что наш прораб потерялся на десять минут, а потом вдруг нашелся.
        Артем подобрался.
        - Он что-то увидел?
        - Вот и дед твой думает так же.
        - А другие экскурсанты?
        - Они не отходили от гида. В общем, попробуй-ка копнуть это дело, не поднимая шума. Слетай на квартиру прораба, там как раз сейчас работают следаки Управления, потом посети Луну. Уж очень не хочется получить новую проблему после войны с «джиннами». Тем более что след ее все еще не зачищен до конца.
        Калаев имел в виду спонтанное рождение «джиннов» из бриллиантид, расползшихся по всей Солнечной системе. В свое время, более года назад, охотники за бриллиантидами добыли около десяти тысяч этих изумительно красивых «кораллов космоса», растущих в кольцах Сатурна и представляющих собой по сути «икру» «джиннов». Службе безопасности удалось собрать примерно три тысячи бриллиантид, но остальные оставались недоступными, так как находились в руках частных владельцев, а их обладатели не спешили расстаться со своими сокровищами, втайне надеясь заполучить в свое пользование «настоящего домашнего джинна», исполняющего любые желания. Каждый из них при этом забывал, что имеет дело не с «добрым волшебником», а с боевым гиперптеридским роботом, способным уничтожить любую планету, звезду, а может быть, и галактику.
        Правда, никому из них до сих пор не удавалось подчинить вылуплявшихся из бриллиантид «джиннов». По данным СБ рождавшиеся Демоны тут же устремлялись в космос, к Сатурну, и собирались где-то в его кольцах, избегая любых контактов с землянами.
        - Я понял, - сказал Артем. - Адрес этого… экскурсанта.
        - Площадь Национального университета имени Каразина, жилая гроздь А-17, двенадцатый уровень, модуль двенадцать ноль-три.
        - Полномочия?
        - Как всегда - «три-арм». Но это лишь для тех, кто должен знать. Мы провели тебя в комиссию по расследованию вторым экспертом. Будь осторожен. Дед склонен полагать, что дыма без огня не бывает.
        - Где он? Почему сам мне не позвонил?
        - Он сейчас на борту погранбазы «Ассоль» в Сатурне, вместе с твоим отцом и ксенологом из ИВКа Шоммером. Тревожно там.
        - Я хотел бы работать с ними.
        - Ты - птица свободного полета, и ты пока в резерве. Это задание я тебе даю, чтобы ты не потерял форму.
        - Но…
        - Все, майор, потом поговорим. Желаю удачи.
        Виом сжался в световой луч, угас.
        Артем почесал затылок, глубокомысленно изрек:
        - Слово начальника - закон. Сполняй, майор.
        Вспомнилась чья-то удачная шутка: «Мою просьбу следует считать приказом, а приказ - стихийным бедствием». Владимир Калаев, бывший космен-дальразведчик, а ныне глава службы внутренних расследований, принадлежащей базовой системе защиты человечества, был не из тех, чьи приказы следовало считать стихийным бедствием, но ослушаться его не рисковал никто из подчиненных, даже Селим фон Хорст, самый засекреченный агент контрразведки СБ, ставший в результате контактов с неземными формами жизни «человекочервем».
        Надо бы узнать, где сейчас Селим, мелькнула мысль.
        Артем почувствовал затылком взгляд, оглянулся.
        Зари-ма, розовая ото сна, прелестная, в одной коротенькой ночной рубашке, смотрела на него тревожными глазами.
        - Что-то случилось, Тем?
        - Ничего, - подошел он к ней, обнял, - просто срочное дело.
        - Кто звонил?
        - Мой шеф.
        - Калаев? Я его боюсь. Он строгий.
        - Строгий не значит - несправедливый. Володя идеальный начальник, с ним интересно работать.
        - Был бы идеальным, не звонил бы ни свет ни заря.
        Артем улыбнулся, подхватил жену на руки, отнес в спальню, но сам рядом на кровать не упал, как бывало раньше. Развел руками.
        - Спешу, Заря, я действительно должен срочно убыть.
        - Позвонишь?
        - Непременно.
        За три минуты он собрался, натянул стандартный уник, обслуживаемый инком по имени Пух; оружие, полагавшееся по службе, брать не стал. Закрыл дверь, сел в прибывший за ним куттер и отправился по адресу, сообщенному Калаевым.
        На двенадцатый уровень жилого комплекса А-14 на площади Национального университета, где жил прораб «Домостроя» Дорофей Львович Пивторыкобылы, его поначалу не пропустили. Уровень был блокирован местной полицией. Пришлось показывать удостоверение офицера федеральной СБ. Пожилой полицейский, огромный, тучный, пузатый, на голову выше Артема и вдвое шире, с неприятным рыхлым лицом, повертел в руке малиновые «корочки» с золотой полосой универсального доступа, хотел было спрятать удостоверение в карман и отдать приказ своим подчиненным задержать майора-эксперта из центра - мысли его читались легко, - но встретил взгляд Артема, вздрогнул и вернул.
        - Проходите.
        - Предъявите-ка теперь вы свои документы, - вежливо попросил Артем. - Будьте любезны.
        - Зачем? - вытаращил и без того выпуклые глаза полицейский.
        - Будьте любезны! - Тон Артема стал ледяным.
        Пузан переменился в лице, вспотел, оглянулся на придвинувшихся ближе коллег, отмахнулся пальцем.
        - Проходите… пока я разрешаю. Здесь наша территория, дело находится под нашим контролем.
        - Ошибаетесь! Документы, быстро!
        Полицейские переглянулись. Артем говорил так уверенно, что у них зародились сомнения в своей непогрешимости.
        Из двери, ведущей с аэроплощадки в коридоры двенадцатого этажа, выглянул озабоченный молодой человек в серо-голубом костюме официала федеральной следственной комиссии. Артем узнал его, встречал в Управлении, это был полковник Валентинов, известный не только как прекрасный специалист своего дела, но и как писатель-историк.
        - В чем дело? - протянул он руку Артему.
        - Вот, знакомлюсь, - кивнул тот на полицейского.
        Валентинов косо глянул на пузана.
        - В чем дело, поручик?
        - Э-э… - промямлил полицейский. - По распоряжению… э-э… моего… э-э… начальства…
        - Перед вами стоит генеральный эксперт центра. Ваша задача делать то, что он прикажет. Ясно?
        - Так точно! - вытянулся пузан, стараясь убрать живот.
        - Идемте, Ромашин. - Валентинов поманил его за собой.
        - Я бы хотел знать, кто этот ретивый служака, - сказал Артем, направляясь вслед за полковником.
        - Не связывайся, - брезгливо буркнул тот, - он всего лишь поручик, но его дядя - полковник юстиции и глава местного отделения СЭКОНа, большая шишка, хотя, к сожалению, гнилая. Племянник в него.
        - Фамилию не скажешь? На всякий случай.
        - Сашко Глянько. Фамилие такое. Я же говорю, не связывайся, тебе же дороже станет. Дрянной человек, власть любит, давно придавил бы тут всех, да ума не хватает. Ты зачем сюда заявился?
        - Сомнения кое-какие развеять, - усмехнулся Артем.
        - Чьи?
        - Моего начальства.
        - Вряд ли я тебе помогу.
        Они прошли оцепление коридора, посторонились, пропуская бригаду медиков в голубоватых униках, с антиграв-тележкой медицинского комбайна. Врач-патологоанатом остановился, снял очки, глянул исподлобья на полковника.
        - Ничем не могу помочь, голубчик. Он абсолютно здоров.
        - Был.
        - Что? Да, да… Причина остановки сердца мне абсолютно непонятна. У меня есть кое-какие подозрения… - врач замолчал, покосился на Артема, водрузил очки на нос, - но я напишу об этом в рапорте. Всего наилучшего, голубчик.
        - Подожди здесь, - сказал Валентинов Артему, беря врача под локоть, отошел с ним в конец коридора, пошептался и вернулся. - Идем.
        - Что он заподозрил?
        - Врач «Скорой», которую вызвала жена покойного, тоже сомневался, что хозяин умер от стандартного сердечного приступа. Мужичка скорее всего убили. Но причины нам неизвестны.
        Артем подумал, что причиной убийства вполне может оказаться экскурсия покойного на Луну, но промолчал.
        Зашли в квартиру, где все еще работала бригада дознавателя местного отделения внутренних дел. Лица сотрудников были сосредоточенны и угрюмы. Харьков славился низким уровнем нарушений общественного порядка, не говоря уже об отсутствии криминальных разборок в течение последних двух десятилетий, и насильственная смерть Дорофея Пивторыкобылы сильно могла ударить по репутации местной полиции.
        В спальне, рядом с телом хозяина, которое уложили на кровать, сидела заплаканная женщина средних лет, кутаясь в пуховой платок. Это была жена Дорофея Львовича. С ней как раз и беседовал дознаватель, совсем юный, неопытный, суетливый и потому старательно сохранявший на лице сурово-значительную мину. Он мельком взглянул на вошедших, повернул на пальце кольцо инфора микрофоном вниз, встал.
        - Я закончил, господа. Дело ясное.
        - Да? - приподнял бровь Валентинов.
        - Перед смертью покойный играл в карты в компании приятелей и выпил довольно большое количество спиртного. Это и послужило причиной сердечного приступа. Никакого криминала, причина вполне естественная.
        - Да? - повторил полковник. - Это радует. Вот только как вы объясните, что покойный вот уже лет тридцать пять играет в карты и выпивает в той же компании, причем не так уж и много? Почему же сердце остановилось именно сегодня? Вполне здоровое сердце, между прочим, по мнению врачей.
        - Ну-у… - дознаватель сделал паузу, - не выдержало… количество перешло в качество…
        - Дорофей не был алкоголиком, - тихо возразила женщина. - Он всегда знал меру.
        - Ну-у… - сделал еще одну паузу дознаватель, - всякое бывает. Если бы его отравили, в крови остались бы следы яда, а врач не обнаружил…
        - Существуют яды, - качнул головой Валентинов, - которые распадаются через минуту после срабатывания. Единственное «но»: я не вижу пока, кому бы это было выгодно.
        - Я тоже.
        - Ладно, занимайтесь своими делами, коллега, потом сравним наши данные и выводы. - Валентинов кивнул на окно спальни. - Елена Сергеевна, вы не помните, окно было открыто, когда вы вошли к мужу?
        - Д-да…
        - А перед тем, как пришел муж, оно было закрыто или открыто?
        - Не помню, - смутилась жена Дорофея Львовича. - Хотя, по-моему, я закрывала на ночь.
        - Спасибо. - Валентинов направился к выходу из квартиры, косо глянул на Ромашина.
        Артем догнал его в коридоре.
        - Ты думаешь?..
        - Я уже говорил. Есть подозрения, что его убили, и очень веские. Кто-то убрал мужичка, не просчитав последствий. На их беду Дорофей Львович вел практически здоровый образ жизни. У таких людей сердце просто так не останавливается.
        - Яд?
        - Может быть. Хотя я лично считаю, что это был мощный разряд парализатора. Если я прав, вскрытие покажет изменения в структуре головного мозга покойного. Скрыть их невозможно.
        - За что его могли убить?
        - Вот и я задаю себе тот же вопрос. Судя по словам жены и отзывам соседей и друзей, прораб не был конфликтным человеком, со всеми ладил и дружил. Кстати, он был не то чтобы домоседом, но кроме как на рыбалку и по грибы никуда больше не ездил. Зачем его понесло на Луну?
        Артем выдержал пытливый взгляд полковника, пожал плечами.
        - Душа человеческая - потемки.
        Валентинов раздвинул губы в иронической усмешке.
        - Это уж точно. Вполне может быть, что клиент отдал Богу душу, исчерпав все попытки продать ее дьяволу.
        - Ты о чем?
        - Ни о чем, просто размышляю вслух. Вдруг наш прораб из тех, кто живет двойной жизнью?
        - Не похоже, - засомневался Артем.
        - Я тоже так считаю, но обязан отрабатывать все версии. Поделился бы своими, а?
        - Да я ни слухом ни духом, - честно сказал Артем.
        - Так я тебе и поверил, - вздохнул Валентинов. - Твое начальство не пошлет спецагента раскапывать рутинное дело. Мог бы хотя бы намекнуть, что вы зацепили.
        - Ей-богу, сам не знаю. Но если найду что - сообщу, - пообещал Артем.
        - Ладно, все равно на вас надежды мало. Тебе еще что-нибудь здесь надо?
        - Пожалуй, нет. Если только… побеседовать с друзьями покойного?
        - Я с ними уже разговаривал. Чувствовал себя покойный нормально, ни на что не жаловался. Рассказывал, что был на Луне, видел много интересного. Утверждал даже, что сделал какое-то открытие.
        - Какое?
        - Тоннель с пещерой, в которой будто бы дремал какой-то страшный зверь. Но гид-контролер экскурсии этого не подтверждает, мои парни беседовали с ним в турагентстве, да и откуда на Луне звери? Померещилось мужику от избытка чувств, он ведь первый раз вылез за пределы своего Харькова. Да ты сам с его приятелями побеседуй, может, они скрыли от меня чего. Могу дать адреса.
        - Едва ли, но все равно спасибо.
        - Не за что, бывай, майор, может, еще встретимся.
        Полковник махнул рукой кому-то из своей свиты, отошел, а Артем медленно двинулся к посадочной площадке личного транспорта обитателей дома. Не глядя на поручика Глянько, проводившего его настороженным взглядом, сел в куттер. Аппарат взлетел. Площадь Национального университета с древним зданием самого университета и жилыми башнями ушла вниз, горизонт раздвинулся, стали видны другие жилые комплексы столицы Вкраины, белесые шпаги орбитальных лифтов, лесные массивы, реки и озера.
        - Куда? - осведомился инк куттера.
        - Домой, - сказал Артем рассеянно, поправился: - Базис-район, жилмассив И-21, шестнадцатый уровень.
        Пока летели в потоках других воздушных машин, он любовался весенним пейзажем - наступило утро пятнадцатого мая - и приятно греющим лицо солнцем. В половине девятого куттер сел на площадку шестнадцатого этажа жилой зоны И-21. Артем мельком посмотрел на зависший над площадкой шестиместный флайт с затемненными стеклами: показалось, что его внимательно рассматривают пассажиры флайта (он их не видел, но чувствовал), и направился к своей квартире. Флайт еще некоторое время парил в воздухе, словно его пилот раздумывал, садиться ему или нет, потом улетел. Судя по раскраске и эмблеме, он принадлежал местному департаменту авиаинспекции.
        Зари-ма еще нежилась в постели, принадлежа по натуре к «совам», а не к «жаворонкам», и очень обрадовалась возвращению мужа. Вскочила, повисла на шее. Настроение Артема нельзя было назвать игривым, но Зари-ма была так пленительна и соблазнительна, что он не заметил, как разделся сам.
        Жаркое дыхание, жадные объятия, восхитительные ласки… любящие меры не знают… да и кому она нужна, мера, в данный момент?..
        Завтракали они в половине десятого: оладьи со сметаной, пацики, викайя с вареньем из фейхоа и зеленый чай с чабрецом. Зари-ма с удовольствием готовила сама, несмотря на наличие кухонного комбайна класса «скатерть-самобранка», а уроки брала у матери Игната.
        - Ты сейчас уходишь? - поинтересовалась она.
        - Вынужден, - кивнул он. - Но к обеду вернусь.
        - Что-то серьезное?
        - Убили человека. Выглядит это как естественная смерть от сердечного приступа, но скорее всего его убили.
        Глаза молодой женщины потемнели.
        - За что?
        - Это мне и предстоит выяснить. Не беспокойся за меня, дело пустяковое, долго не продлится. - Он обнял жену, поцеловал. - Обедать будем вместе, выбирай ресторан.
        - Будь осторожен.
        - Обещаю.
        Артем переоделся в любимый «кокос», сунул в спецкарман на боку служебный «универсал», еще раз чмокнул жену в щеку и вышел из квартиры, оглянувшись на пороге:
        - Будь умницей, не заговаривай с незнакомыми мужчинами и не отвечай на вызовы чужих людей.
        Зари-ма погрозила ему пальцем:
        - Ты безнадежный ревнивец.
        - Я твой муж, и я тебя люблю, - не согласился он.
        Дверь закрылась. Отчего-то защемило сердце, будто предупреждая, что разлука будет долгой.
        Ну уж фиг вам! - показал Артем кукиш неизвестно кому, шагая по коридору к зоне отдыха, а потом вскакивая в куттер. Попробуйте только! Все под контролем!
        Вспомнились тревожные дни и ночи годовой давности, время войны с гиперптеридскими «джиннами», которыми завладела команда Пурвиса Джадда и Павла Куличенко. Война закончилась победой земной коалиции, Джадд и Куличенко погибли, «джинны» были нейтрализованы моллюскором, боевым роботом иксоидов, а потом и сам он исчез в неизвестном направлении.
        Покинул свою хозяйку Зари-му и «юный джинн» Лам-ка. Почему это случилось, в точности никто не знал. Лишь Артем догадывался, что растущий гиперптеридский робот уловил его желание «не мешать его личной жизни» (да и кому понравилось бы, что в интимные моменты рядом всегда находится чужой искусственный интеллект?) и вполне деликатно покинул влюбленную пару. Куда он направился, не знала даже огорченная расставанием Зари-ма.
        Так они стали жить вдвоем, сыграли свадьбу, переехали из отцовского дома на Брянщине в Харьков, в квартиру, принадлежащую другу деда Игната Арсену Авакову, известному на Вкраине бизнесмену и меценату. Арсен переписал квартиру на младшего Ромашина, оформил все документы, и теперь Артем и Зари-ма имели свой угол, очень даже комфортабельный и уютный, что положительно сказывалось на настроении обоих. Во всяком случае, год для них в новом жилом модуле пролетел незаметно.
        Куттер нырнул на финиш-поле воздушного терминала у пирамиды метро Харькова.
        Артем вылез, почувствовал затылком холодок чужого взгляда, оглянулся.
        Над терминалом неспешно кружил флайт авиаинспекции с темными стеклами.
        Артем проводил его оценивающим взглядом. Не хотелось думать, что это тот же аппарат, который сопровождал его до дома час назад. Потому что, если интуиция подняла панику не зря, за ним установлена слежка. Вот только кому понадобилось вешать «хвост» эксперту федеральной Службы безопасности? Чьи интересы он задел, начав расследование гибели прораба Дорофея Пивторыкобылы?
        Метро без малейших задержек доставило его на Луну, в Аполлонтаун. Вопреки ожиданиям, никто следом за ним из кабины метро не вышел, и Артем с облегчением подумал, что ему слежка просто померещилась.
        Город представлял собой стандартный комплекс квазиживых зданий-организмов, накрытый стометровой высоты куполом, с населением в двадцать тысяч человек. Большинство взрослых жителей Аполлонтауна работало здесь же, обслуживая технические сооружения, бытовые конвертеры, синтезаторы, генераторы энергии, магазины и увеселительные заведения. Остальные работали за пределами города, на шахтах, в обсерваториях и лабораториях разного профиля, разбросанных по территории Моря Спокойствия.
        Артем нашел контору местного отделения УАСС и получил в свое распоряжение вакуумплотный неф, имевший два «пузыря» для выхода в открытый космос. Через несколько минут его выпустили из города через силовое окно, предупредив о соблюдении правил движения и поведения в пространстве. Блистающий купол Аполлонтауна провалился вниз, стали видны ближайшие лунные цирки и понижения, испещренные длинными черными тенями. Артем сориентировался, направил неф на северо-восток, к борозде Маскелайн.
        Нельзя было сказать, что над Луной существует активное транспортное движение, однако летящих во все стороны на разных высотах аппаратов хватало. Один из них - скоростной триер малинового цвета с изображением головы носорога в круге на борту - догнал аппарат Ромашина, некоторое время летел рядом, как бы присматриваясь к соседу, потом отстал и затерялся на фоне черно-серебристого хаоса лунных гор.
        Приблизилась борозда Маскелайн, легла под нефом огромной извилистой рекой, заполненная чернильной тушью тени.
        Артем снизил скорость, внимательно вглядываясь в проплывающий внизу ландшафт. Было видно, что стенки «реки» Маскелайн действительно изрезаны трещинами, однако отыскать в хаосе теней ту, у которой сутки назад останавливался экскурсионный галеон, было непросто. Тогда Артем подвесил аппарат над горами, нашел бело-серебристую «опухоль» объекта «Зеро» - след «спящего джинна» и попытался определить место в трех километрах от него, откуда он был бы виден с обрыва борозды.
        Таковых мест оказалось несколько: борозда петляла, обходила бывший ториевый рудник дугой, а трещин с высокими гребнями здесь насчитывалось не меньше десятка. Прицелившись, Артем спикировал на один из скальных гребней, нависающих над ближайшим берегом «русла» Маскелайн. Серебристый холм объекта «Зеро» отсюда был виден неплохо, да и расстояние до него не превышало трех с половиной километров.
        Артем достал комплект пленочного защитного костюма для выхода в открытое пространство, именуемый в просторечии «пузырем», облачился в пленку, загерметизировал конусовидный прозрачный шлем и выбрался из нефа наружу.
        Что-то сверкнуло над пологими горами на севере.
        Триер!
        екнуло сердце. Все-таки слежка! Или местная безопасность отрабатывает императив превентивного предупреждения несчастных случаев, известный специалистам под аббревиатурой «срам»?[47]
        Понаблюдав за медленным скольжением аппарата в километре от места посадки нефа, Артем направился к обрыву, чувствуя приятную эйфорическую легкость во всем теле.
        Трещина, разорвавшая берег «реки» Маскелайн в результате недавнего лунотрясения, была узкой, всего в двадцать метров шириной, и заполнена непроницаемым мраком тени. Артем включил нагрудный фонарь, прошелся вдоль обрыва, вглядываясь в слоистые стены расщелины. Обычная картина, ни одной глубокой ниши или дыры, только сверкающие кристалликами горных пород бугры и ямки. Нет, это не та трещина. Дорофей Львович Пивторыкобылы не отходил от экскурсионного галеона далеко, метров на сто, не больше, и найденная им трещина была шире, судя по словам гида.
        Надо было просто взять маршрутную карту того галеона, пришла запоздалая мысль. Сразу бы стали известны координаты последней остановки.
        Артем кивнул сам себе, соглашаясь с идеей внутреннего собеседника. Проворчал мысленно: не найду сегодня, так и сделаю.
        Холодный ветерок тревоги взъерошил волосы на затылке.
        Не задумываясь, Артем метнулся в сторону, оглядываясь и сканируя небесную сферу с тысячами немигающих звезд всеми органами чувств.
        В двух метрах от него бесшумно развалился на две части каменный бугор, брызнули в разные стороны струи мелких обломков и крошек, вспухли и расплылись облачка сизого дыма.
        Триер! Это с него стреляли, причем из «глюка»! Ничего себе приемчик! Хорошо, целились вручную. Займись наведением «глюка» инк триера, остались бы от Артема рожки да ножки! Впрочем, и рожек бы не осталось.
        Триер над холмом вдали сделал пируэт, в его борту сверкнула звездочка.
        Артем рванулся в другую сторону.
        Буквально в сантиметре от левой ноги пролегла метровой глубины и десятиметровой длины рваная борозда. Струи пыли и камней сшибли Артема на лету, но, к счастью, ткань «пузыря» не пробили.
        «Вниз! В трещину!» - рявкнул внутренний голос.
        Артем включил антиграв на форсаж, сделал петлю, спикировал в густую тень расщелины. Третий выстрел срезал бугор на краю обрыва, однако беглеца не достал, и стрельба прекратилась. Пассажиры триера потеряли Ромашина из виду.
        «Если у них есть локатор, они найдут меня и в тени», - трезво подумал Артем, зависая на глубине двух десятков метров под обрывом. Стены трещины здесь сходились и вскоре должны были соединиться. Спрятаться, по сути, было негде.
        «Вызывай службу спасения», - посоветовал второй - «я».
        «Стыдно», - смутился Артем.
        «Лучше умереть от стыда, чем в натуре».
        «Тут ты прав. Однако поживем еще».
        Он достал «универсал», поднялся выше, пролетел полсотни метров к сужающемуся концу расщелины и осторожно выглянул из-за нависших над обрывом остроугольных каменных зубцов.
        Триер висел над нефом на высоте двухсот метров, словно раздумывая, что делать. Затем аппарат Артема вдруг разбрызгала клочьями металла и силигласса какая-то сила, вспыхнул яркий шар взрыва - не выдержал удара генератор нефа, во все стороны полетели быстро гаснущие клочья огня.
        Артем скрипнул зубами. В данном положении он был бессилен что-либо сделать. Из «универсала» сбить триер не представлялось возможным, аппараты такого класса имели полевую защиту, пробить которую мог только аннигилятор или «глюк».
        Сволочи! Что происходит?! Кому вздумалось убивать эксперта СБ на Луне, не обращая внимания на возможные последствия?
        Триер двинулся к расщелине.
        Артем приготовился стрелять.
        В этот момент заговорила рация «пузыря», настроенная на общую волну лунной системы связи:
        - Пилот нефа «ноль сорок один», что у вас происходит? Отзовитесь! Аварийный наблюдатель фиксирует в вашем районе широкодиапазонные энергоимпульсы. Борт нефа «ноль сорок один»…
        Это меня вызывают, сообразил Артем. Вовремя, парни! Интересно, что теперь станет делать этот поганый стрелок?
        Триер замер. На его борту тоже услышали вызов аварийно-спасательного патруля.
        Ну, чего ждешь?
        - Борт нефа «ноль сорок один», к вам направляется спасательный модуль И-105, ответьте на аварийной волне.
        Триер подождал еще пару мгновений и метнулся в небо, превратился в искру света, исчез.
        Артем с облегчением перевел дух, расслабился, всплыл над обрывом расщелины и дал себе слово найти ублюдка, посмевшего открыть по нему стрельбу на поражение.
        Глава 3
        МЫ ОТОМСТИМ!
        Знаменитая брюссельская ратуша, один из шедевров брабантской высокой готики, ведет счет времени с тысяча четыреста второго года, когда началась застройка Гран-Плас - центральной площади столицы Бельгии. Строительство ратуши было закончено спустя семьдесят восемь лет, в тысяча четыреста восьмидесятом году. С тех пор она оставалась внешне неизменной, несмотря на войны и пожары, хотя внутреннее убранство ратуши менялось как минимум раз в столетие. А после землетрясения две тысячи двести двадцать второго года, когда рухнула башня девяностометровой высоты с пятиметровой медной фигурой архангела Михаила, попирающего дьявола (через два года башня была восстановлена), в левом крыле здания расположилась епархия Ордена Белого Крыла, который и выделил средства для реставрации.
        Масонская ложа центральной Европы Орден Белого Крыла была создана еще в конце восемнадцатого века и называлась тогда весьма скромно - Цех вольных каменщиков. Орденом Цех стал в середине девятнадцатого века, объединив под своим «крылом» масонов Польши, Австрии, Франции и Нидерландов. В двадцатом веке он практически «не светился», сведя свою деятельность к созданию тайного мирового правительства. Да и потом, в двадцать первом, двадцать втором и двадцать третьем веках не слишком рвался к известности и шоу-представлениям, которыми не брезговали другие подобные структуры. Лишь в конце двадцать четвертого века, с появлением в руководстве Ордена выходцев из стран Балтии, уязвленных своим низким положением в Европе, Орден стал заявлять о себе как сила, способная влиять на многие мировые процессы.
        Пурвис Джадд, латыш, премьер-министр Европейского Правительства в две тысячи четыреста первом году, погибший во время войны с «джиннами», являлся герцогом Ордена Белого Крыла.
        Однако мало кто из официальных лиц знал, что в Ордене состояли также и его родственники и приятели: Стив Джадд, племянник, Герман Панк, с которым Пурвис учился в колледже во Львове, Фарина Делануа, бывший руководитель СЭКОНа, и Ульрих Хорст, внук полковника контрразведки СБ Селима фон Хорста.
        Главой Ордена - патриссимой в начале двадцать пятого века стала Марта Лярво-Фрейберга, занимавшая до этого момента пост матери-настоятельницы женского монастыря святой Эмилии в Кракове.
        Вечером пятнадцатого мая патриссима Ордена Белого Крыла принимала в своем личном кельеросе, расположенном на третьем этаже брюссельской ратуши, руководителей шельдов, базовых звеньев Ордена.
        Кельерос патриссимы представлял собой небольшой каминный зал с распятием Христа на стене, но с распятием, выполненным в авангардной манере - из материала, имитирующего человеческие кости. А гвоздями, которыми был прибит Иисус к этому кресту, служили белые птичьи перья.
        Центр зала занимал стол из потемневшего от времени африканского дерева «бетеле», вокруг которого стояли тяжелые деревянные кресла с резными - в форме звериных и птичьих лап - подлокотниками и ножками. Кресел было двенадцать. В данный момент все они, кроме главного, были заняты. Центральное кресло - гораздо массивнее и выше других - принадлежало патриссиме Ордена.
        Из одиннадцати руководителей шельдов лишь пятеро были мужчинами. Их возраст колебался от пятидесяти до восьмидесяти лет. Возраст всех женщин лежал в узком диапазоне от сорока до сорока четырех лет. Патриссима считала, что это возраст наивысшей деловой активности у женщин. Все они были маршалессами Ордена, в отличие от мужчин, носивших звание герцогов и герцог-матриксов.
        В зал вошла патриссима, одетая в бело-черную мантию, с короной из птичьих перьев на голове, украшенной драгоценными камнями. На вид ей можно было дать не более двадцати пяти лет, хотя Марта Лярво-Фрейберга давно разменяла пятидесятилетний рубеж.
        Разговор за столом стих.
        Поднялся герцог Алистер, занимавший пост секретаря Ордена, поклонился; на нем красовался красно-коричневый, с белыми полосами, уник чиновника-официала ООН.
        - Квалитет Полного Крыла соблюден, повелительница.
        - Вижу, - села в свое кресло патриссима, движением брови разрешила сесть герцогу. - К делу, братья и сестры. Начинайте, Кийт.
        Встал Кийт Нордиг, нынешний глава СЭКОНа, заменивший на этом посту Фарину Делануа. На его темном, гладком, сытом лице лежала печать значительности и властной непоколебимости.
        - Ночь Ордена кончается, повелительница, - произнес он напыщенно. - Мы постепенно отвоевываем утраченные позиции. На всех постах властных структур Системы работают наши люди, поэтому…
        - Кроме Русь-региона, - перебила его Лярво-Фрейберга.
        Нордиг сбился с тона, пожевал губами, нехотя признался:
        - Глава Русь-региона не идет на уговоры… нам он пока недоступен. Но мы…
        - И правительство России тоже, - снова перебила Нордига патриссима. - Почему вам до сих пор не удалось внедрить туда наших агентов влияния?
        - У них двойная структура контрразведки и…
        - Почему н а ш и службы работают хуже?
        - Мы… стараемся…
        - Плохо стараетесь, герцог! Даю вам три месяца на исправление положения! Разрешаю все методы, все доступные приемы. Вам понятно?
        - Так точно, повелительница. Но для достижения цели нам необходимо нейтрализовать Службу безопасности Русь-региона, сместить с постов комиссара Кузьму Ромашина и командора Погранслужбы Федора Конюхова, скомпрометировать или уничтожить Генерального секретаря ВКС Георгия Саковца и эксперта федеральной СБ Игната Ромашина. Лучше, конечно, уничтожить.
        - Вот и займитесь этой проблемой, герцог. Должны же мы отомстить за поражение. Хотя нет, вы для организации процесса не годитесь. Это ведь ваши люди убрали случайного свидетеля из Вкраины? Как там его звали? Дорофи Повтороко…
        - Дорофей Пивторыкобылы.
        - Странная фамилия. Зачем вы его убили? Нельзя было договориться?
        - Он мог… растревожить… спецслужбы… допустить утечку информации…
        - Грязная работа!
        - Парни ошиблись… - Кийт Нордиг потерял былую уверенность, глаза его вильнули. - С кем не бывает?
        - На меня смотреть! Это ваша ошибка, герцог! Надо было послать профессионалов, а не дилетантов, практически проваливших операцию!
        - Мы контролируем ситуа…
        - Да? А кто послал команду безнадежных тупиц на Луну, обстрелявших эксперта федеральной СБ Артема Ромашина? - Патриссима неожиданно обнаружила прекрасное знание мелких дел, которые вели ее подчиненные. - Ну, сделали ошибку, засветились, почему же не довели дело до конца? Младшего Ромашина тоже надо было ликвидировать! А теперь мы имеем опасное шевеление спецслужб, начавших расследование инцидента. Представляете, что случится, если они доберутся до объекта «Сторож»?
        - Не доберутся, мы замаскировали все вскрытые лунотрясением ходы, начинаем их заделывать…
        - Раньше надо было этим заняться! Садитесь, герцог! Разберитесь со своими непосредственными делами в СЭКОНе и Парламенте Европы. Вашей сферой ответственности займется настоятель вкраинского шельда герцог Панк.
        Нордиг сел с пылающими ушами, уничтоженный, бледный и вспотевший.
        Его сосед, крупнотелый, толстый, с круглым жирным лицом и бегающими глазками, степенно поднялся, вынул трубку изо рта, пригладил усы.
        - Слушаю, повелительница.
        - Немедленно активируйте спецкоманду для ликвидации последствий ошибок герцога Нордига! Даю на это три дня.
        - Будет исполнено, повелительница.
        - Необходимо также найти помощника такой же силы и мощи, какой был у наших противников.
        - Вы имеете в виду моллюскора?
        - Неважно, кто это будет, моллюскор или робот гиперптеридов. Он нам нужен!
        - Я сейчас же займусь этим, повелительница. - Панк сунул в рот трубку, пососал, вынул и под взглядом собравшихся спрятал ее за спину; он был заядлым курильщиком и знал, что хозяйка кельероса не терпит дыма. - Могу порекомендовать исполнителей.
        - Кого именно?
        - У меня тоже есть… - попытался завладеть инициативой Нордиг.
        - Я дам вам слово, герцог, если понадобится.
        - Во-первых, - начал глава вкраинского шельда, известный своими националистическими заявлениями, - это сестра Павла Куличенко Ираида. Очень волевая сильная женщина, знаток воинских искусств. Во-вторых, племянник погибшего Пурвиса Джадда Стив. В-третьих, Ульрих Хорст, внук всем вам известного полковника СБ Селима фон Хорста. Парня крепко обидели, и он рвется в бой. К тому же он спец по негуманам, контактировал и с Червями Угаага, и с моллюскором, и с «джиннами».
        - Прекрасная характеристика. Единственный минус - родственник. Не помешает ли он нашим замыслам?
        - По данным разведки шельда, он не работает в контрразведке и вообще отошел от дел.
        - Проверьте, этот человек опасен. Доукомплектуйте группу высококлассными бойцами и отправляйте на Полюс.
        - Думаю, им лучше начать со «Сторожа» на Луне.
        - Не разбудят ли они его раньше времени?
        - Они будут осторожны.
        - Хорошо, начинайте. Пора выходить из тени. - Лярво-Фрейберга посмотрела на женщину слева, черноволосую, смуглолицую, с холодными светло-серыми глазами и тяжелым подбородком. - Маршалесса, вы контролируете внешний[48] пояс Системы, что нового?
        Женщина - ее звали Ламия Искандер - встала:
        - Подтверждаются выводы ученых и экспертов ИВКа: рождающиеся из бриллиантид «джинны» покидают хозяев и слетаются к Сатурну. Там наблюдаются очень необычные эффекты…
        - Я в курсе. Что вы предполагаете делать?
        - Пытаемся установить контакты. Однако «джинны» пока не реагируют на наши попытки.
        - Жаль. В нашем распоряжении сотни бриллиантид, и если удастся привлечь на свою сторону хотя бы одного искусственного гиперптерида… Впрочем, это лирика. Продолжаем совещание, братья и сестры. Вам слово, маршалесса Фарина.
        Поднялась Фарина Делануа, успешно проводившая в жизнь политику «двойных стандартов». Во времена войны человечества с боевыми гиперптеридскими роботами она прославилась тем, что, будучи главой СЭКОНа, тормозила все решения Совета безопасности Федерального Правительства, что вполне могло привести к глобальной катастрофе из-за несогласованности действий защитных систем человечества. Она была снята с должности решением Чрезвычайной Комиссии и отдана под суд, но сумела избежать наказания, воспользовавшись услугами таких же беспринципных адвокатов, как и она сама.
        Холеное лицо маршалессы стало злым, глаза вспыхнули.
        - Я за ликвидацию всех наших врагов! - заявила она решительно. - В первую очередь семьи Ромашиных! Никаких компромиссов! Только так мы можем отомстить им, и мы отомстим!..
        Глава 4
        КОМАНДА ОРДЕНА
        Герман Панк лукавил: его команды, втайне от других руководителей шельдов, давно занимались проблемой контактов с «джиннами» и поисками живых гиперптеридских роботов. Команд было три, все они работали самостоятельно, но подчинялись непосредственно Панку. Вот из этих команд он и организовал спецгруппу, в которую вошли именно те, кого он предложил патриссиме Ордена, плюс двое бывших телохранителей Павла Куличенко, не слишком развитых в интеллектуальном отношении, зато прекрасно владеющих всеми видами оружия и рукопашным боем.
        Первое задание, которое выдал им герцог после совещания у патриссимы (почему ей нравилось устраивать «контактные» встречи, что требовало времени, вместо того чтобы вести совещания по видеосвязи, он до сих пор не понимал), было - ликвидировать проштрафившихся оперативников Нордига, охранявших периметр объекта «Сторож» на Луне. Задание группа - без Ульриха Хорста, который работал в это время на Полюсе Недоступности - выполнила безупречно, и теперь Герман единолично контролировал ситуацию вокруг «Сторожа», лелея тайные планы завладеть объектом и получить с его помощью неограниченную власть.
        Семнадцатого мая на Землю с Полюса был вызван Ульрих Хорст, чтобы группа могла приступить к активной работе со «Сторожем», «голову» которого увидел Дорофей Львович Пивторыкобылы во время своей первой и последней экскурсии по Луне.
        Подготовка к прямому контакту со «Сторожем» велась давно, практически год, с момента его обнаружения автоматическим разведчиком месторождений трансурановых элементов на территории Моря Спокойствия. Сведения о находке маскона вблизи объекта «Зеро» стали известны Павлу Куличенко еще до его гибели, и он мгновенно оценил и засекретил полученную информацию. Горнорудный разведчик был отключен, память ему стерли, и официальные лунные власти не узнали о находке ничего. Да им и не до того было. В Солнечной системе разворачивалась война с «джиннами».
        Затем погибли один за другим Пурвис Джадд, Павел Куличенко, начальник контрразведки СБ Тадеуш Вильковский, война с «джиннами» закончилась, и о находке забыли. Ровно на месяц. Информация о «Стороже» стала известна Ульриху Хорсту, покопавшемуся в личном инк-информарии Куличенко, а затем Кийту Нордигу и от него - генералитету Ордена Белого Крыла. Когда стало известно, что объект, найденный на Луне, является по сути «сторожем» другого объекта, запрятанного еще глубже, чуть ли не в ядре Луны, патриссима Ордена поняла, что получила шанс изменить свой статус и повлиять на цивилизацию на глобальном уровне.
        Естественно, те же мысли бродили и в головах ее вассалов, вынужденных до поры до времени работать вместе с ней и под ее началом.
        Для свободного доступа к объекту «Сторож», минуя посты и наблюдательные системы Луны, в одной из пещер под горами борозды Маскелайн специалисты Ордена установили кабину метро. Поэтому ученым и братьям Ордена не нужно было добираться до места назначения «на перекладных», использовать общественное метро и контролируемый службой безопасности движения транспорт.
        Спецгруппа Германа Панка прибыла на Луну в девятнадцать часов по среднесолнечному времени.
        В нее входили:
        Ираида Куличенко, высокая, по-мужски широкоплечая, почти без талии, с некрасивым скуластым лицом, на котором выделялись угрюмые черные глаза и широкий рот.
        Стив Джадд, чрезвычайно похожий на своего дядю-коротышку, бледнолицый, суетливый, похожий на обезьянку своими ужимками и гримасами. Хотя идиотом он выглядел только с виду.
        Фердинанд Сапковски, двухметрового роста, накачанный, мощный, с равнодушным квадратным лицом, напоминающим форпост с амбразурами прозрачно-желтых глаз.
        Жозеф Эстрада, практически копия Сапковски, только глаза у него были вдвое меньше и цвет имели другой - медного оттенка, отчего иногда казались красными угольками.
        Оба когда-то служили в охране Павла Куличенко рядовыми телохранителями и, хотя ничем особенным себя не проявили, слыли тем не менее крутыми профи.
        И, наконец, Ульрих Хорст, внук Селима фон Хорста, возмужавший за год, избавившийся от мальчишеской непосредственности, приобретший уверенность в себе и хищное стремление к достижению цели. Какую цель поставил перед собой Хорст-младший, знал только он сам.
        Все пятеро сошлись в небольшом расширении тоннеля, проделанного миллион лет назад - в соответствии с гипотезой Хорста-младшего - Червями Угаага. Именно на такой тоннель, разорванный трещиной во время лунотрясения, и набрел, к своему несчастью, Дорофей Львович Пивторыкобылы. Всего же тоннелей насчитывалось шесть, но лишь два из них вели к пещере в глубинах горных пород Моря Спокойствия, где находился объект «Сторож». Остальные четыре были «намотаны» на объект как моток проволоки на сердечник электромагнита. Впрочем, они скорее всего и в самом деле играли роль защитной «индукционной катушки», создающей какое-то неизвестное науке поле, которое и скрывало объект от посторонних глаз. Что это было за поле, ученым Ордена установить не удалось. Однако, судя по всему, оно работало до сих пор, так как обнаружить объект с поверхности Луны было невозможно, интравизоры, использующие высокочастотное микроволновое излучение и нейтринные пучки, его не видели. Лишь по незначительному усилению гравитационного поля можно было предположить, что здесь на глубине около километра залегает маскон - на жаргоне
планетологов, то есть лавовая интрузия с большей плотностью горных пород. Однако район Луны вблизи борозды Маскелайн считался изученным, и никто из руководства геологоразведки не планировал вести здесь планетологические исследования.
        Группу встретил лично Герман Панк в сопровождении двух телохранителей, одного «живого», в «пузыре», второго - витса, без скафандра; киберам этого класса защитные костюмы были не нужны. Руководитель вкраинского шельда оглядел группу и остался доволен сосредоточенным выражением лиц ее членов, видимых сквозь прозрачные конусы шлемов.
        - Задание понятно? - задал он риторический вопрос.
        - Абсолютно, - ответила за всех Ираида Куличенко, сверкнув глазами.
        - Даю на всю работу со «Сторожем» три дня.
        - Может быть, столько и не понадобится, - скривил губы Ульрих Хорст.
        Панк в сомнении вздернул бровь.
        - Откуда такая уверенность?
        - Мы на Полюсе даром хлеб не ели. - Ульрих имел в виду то обстоятельство, что он почти полгода провел на Полюсе Недоступности, пытаясь найти «живого джинна» и завести с ним дружбу. - Я довел алгоритм управления «джиннами» до совершенства, проверил его действие на шести дохлых гиперптеридах. Если бы они не «засохли», у нас сейчас был бы свой собственный «джинн».
        - Ты уверен?
        - Век воли не видать, - усмехнулся Ульрих, пряча в глубине глаз пренебрежение к руководителю шельда. - Я планировал довести программу до ума и испытать на «джиннах», вылупляющихся из бриллиантид.
        - Не исключено, что мы предоставим вам эту возможность. «Юные джинны» кучкуются в кольцах Сатурна, было бы неплохо уговорить их сотрудничать с нами. Но это - после того, как вы обработаете «Сторожа». Нам надо знать, что или кого он охранял вместе со «спящим джинном», которого придурки-американцы доставили с Луны на Землю, в заповедник Ховенвип. Нам надо знать, что такое или кто такой сам «Сторож». Есть предположение, что он - родственник моллюскора.
        Ульрих нервно потер руки, в глазах его мелькнул огонек фанатического интереса.
        - А что, ваши яйцеголовые не смогли законтачить с ним?
        Герман Панк пожевал губами, жалея, что не может поставить молодого наглеца на место, он был ему очень нужен.
        - Все попытки не увенчались успехом. «Сторож» сожрал троих специалистов Нордига… в общем, результат пока нулевой.
        - Прекрасно! Можете отозвать всех ваших грамотеев, они мне не понадобятся.
        - Не увлекайся, Ульрих, - заговорила Ираида, нахмурив тонкие брови. - Ты не бог, не царь и не герой. Выслушаем спецов - тогда и решим, нужны они нам или нет.
        - Как скажете, маршалесса, - пожал плечами Ульрих.
        - Идемте. - Герман Панк включил антиграв, поплыл по тоннелю, освещенному люминесцентами, по направлению к полости, внутри которой торчал объект «Сторож».
        Пятерка команды плюс два «мустанга», нагруженные научной и специальной аппаратурой, последовали за ним и его телохранителями.
        Тоннель нырнул вниз, стал вертикальной шахтой, обходя пещеру со «Сторожем» по окружности большого - около пяти километров - радиуса. Однако опустившись на тысячу пятьсот метров ниже лунной поверхности, лунопроходцы достигли круглой дыры в стенке тоннеля и свернули в нее. Это был горизонтальный штрек, также пробитый Червями Угаага в лунных породах и достигавший центральной полости. Он был уже других и служил какой-то неизвестной цели, преследуемой Червями.
        Через полкилометра штрек закончился расширением, и группа Германа вылетела в гигантский приплюснутый зал диаметром около километра, посреди которого восседала странная, угрюмая, приводящая в трепет формой и размерами фигура, состоящая из десятиметровых синеватых желваков, опухолей и вздутий. По бокам вздутий ползли ручейки золотистого свечения, отчего казалось, что фигура высотой в сто с лишним метров шевелится.
        Зал был освещен прожекторами, создающими вокруг объекта «Сторож» облако прозрачно-лунного сияния.
        В сотне метров от фигуры был раскинут лагерь коммуникаторов: жилой модуль «Комфорт-5», палатка с научным и бытовым оборудованием, три «мустанга» и купол энергогенератора. Чуть ближе к «Сторожу», на открытой прямоугольной платформе с вириалом инка и операционными виомами, сидели в кокон-креслах четверо ученых, командующих витсами и передвижными исследовательскими комбайнами. Их охраняли два витса, вооруженные весьма серьезно - «глюками» и «драконами». Впрочем, это была вторая линия охраны, первую представляли компьютеризированные системы, управляющие видеосканерами и ловушками, пройти которые, не зная кодов доступа и паролей, было невозможно. Дорофею Львовичу Пивторыкобылы в каком-то смысле повезло, что он наткнулся на неконтролируемый тоннель и дошел до своеобразного тамбура над «Сторожем».
        - Что за дыра? - кивнул Ульрих на отверстие в потолке пещеры, над «головой» «Сторожа». - Раньше ее не было.
        - Мы тоже обратили на нее внимание. Сменили спецов, яйцеголовых, как ты говоришь, работающих на Нордига, здесь двенадцать часов никого не было, а когда смена добралась до пещеры, увидели эту дырку. Как и почему она появилась, неизвестно. Камеры зафиксировали лишь, что она уже есть.
        - Странно.
        - Теперь это ваша забота - объяснить ее образование. Кроме всего остального.
        - Пустяки, разберемся. - Ульрих подлетел к платформе с операционными коконами, опустился на нее. - Привет, трудяги. Что тут у вас? Есть какие-нибудь сдвиги?
        Три кокона раскрылись. Четвертый, принадлежавший начальнику смены, остался закрытым.
        Из кресел выбрались на платформу трое мужчин в «пузырях», молча переглянулись, посматривая на приближавшуюся группу.
        - Чего молчите? - продолжал Ульрих, выходя вперед и разглядывая складчатую гору «Сторожа». - Эта скотина не хочет с вами общаться? Ничего, со мной заговорит.
        Раскрылся четвертый кокон. Из него выбрался худой высокий человек с рыжеватой бородкой. Сквозь прозрачный шлем «пузыря» было видно, что он озадачен и рассержен.
        - В чем дело, Герман? Какого дьявола…
        - Спокойно, Маттиас, - остановил его Панк. - Это ваш новый руководитель Ульрих Хорст, будете работать под его началом. Новости есть?
        Маттиас Шандор, универсалист-ксенолог, достаточно хорошо известный в научных кругах Европы работами в области ксенопсихологии гиперптеридов, открыл рот, собираясь выразить свое отношение к известию, но Ульрих не дал ему это сделать. Подошел, похлопал по плечу, ухмыльнулся:
        - Не переживай, старик, пора уступить место молодым и умным.
        Начальник смены ошарашенно посмотрел на Германа, тот засмеялся:
        - Ульрих у нас из молодых, да ранних, привыкай. Как говорится, когда ума нет - одним горем меньше. Итак, чем вы занимаетесь?
        - Я не буду работать с… этим ранним!
        Улыбка сбежала с губ руководителя шельда.
        - Что ж, мы тебя заменим. Тем более что успехами, как я понял, вы похвастаться не можете.
        Побледневший от неожиданного решения герцога Маттиас Шандор не сразу нашелся, что ответить.
        - Мы работаем… э-э… просканировали… его полевые характеристики позволяют…
        Ульрих влез в кокон начальника смены, закуклился.
        Тот замолчал, сбитый с толку, не зная, как на это реагировать. Панк обернулся к Ираиде, молча разглядывающей лоснящуюся многогорбую тушу «Сторожа».
        - Как, хорош?
        - Брат показывал мне витейры моллюскора. Они очень похожи - моллюскор и этот монстр.
        - Ульрих утверждает, что они родственники в какой-то мере. Хотя, может быть, это и есть моллюскор, только почти сдохший.
        - Отличная мысль, герцог, - раздался в наушниках раций голос Хорста. - А ты не такой рохля, каким кажешься.
        Панк и Ираида обменялись взглядами. Ираида покачала головой, перешла на личную волну:
        - Если этого умника не поставить на место…
        - Пусть тешится иллюзиями, что ему все дозволено, - улыбнулся Герман. - Щенок привык считать всех недоумками. Когда надобность в нем отпадет, мы его… уволим.
        - Поняла. И все же в моей команде он будет подчиняться мне.
        - А это уже ваша забота, маршалесса. - Панк переключил диапазон передатчика. - Ульрих, вылези на минутку, я проведу инструктаж.
        - На фиг мне ваш инструктаж… - Хорст не договорил.
        Ираида подошла к операционному кокону, что-то сделала, кокон раскрылся. Командир группы ухватила Ульриха за руку и одним движением выбросила из кресла. Молодой человек пролетел по воздуху с десяток метров, прокатился по платформе, свалился с нее на неровный пол зала, вскочил, ошеломленный.
        - Т-ты как смеешь…
        - Смею! - прошипела сестра Паши Куличенко. - Станешь хамить - выбью зубы! Понял?
        - Да я тебя… - Ульрих сделал движение, собираясь вытащить из зажима на поясе «универсал», и замер.
        Фердинанд Сапковски и Жозеф Эстрада навели на него плечевые турели с оружием.
        - Понял, я спрашиваю?!
        - Понял, - нехотя проворчал Хорст, сообразив, что переборщил. - Я тоже не потерплю такого отноше…
        - Повтори!
        - Успокойтесь, - поморщился Панк. - Пора заняться делом. Послушайте, что я скажу. Во-первых, вы должны докладывать мне обо всем, что происходит, каждые шесть часов. Во-вторых, никому нельзя покидать пещеру ни под каким предлогом. Только по моему разрешению. В-третьих, в случае успеха все вы будете поощрены.
        - Это как? - растянул Ульрих губы в ехидной усмешке.
        - Цена успеха высока, поэтому и поощрение будет соответствующее. Завтра я привезу каждому пакет с личным обращением патриссимы Ордена. Никто не будет обижен. Вопросы?
        - Да на фиг мне ее обраще… - Ульрих посмотрел на Ираиду и замолчал.
        - Приступайте, - сказал Герман, включил антиграв; за ним поднялись телохранители. - Маттиас, можешь остаться, если хочешь. Если нет - следуй за мной.
        - Я… останусь, - буркнул ученый, сжав зубы.
        Начальник шельда исчез в тоннеле.
        Ульрих расправил плечи.
        - Насколько я понял, коллега, вы успели только составить, так сказать, портрет «Сторожа», выявить его параметры. Но ваши вызовы он игнорирует. Так?
        - Он реагирует… - начал один из сотрудников Шандора.
        - Однако молчит, как партизан, на прямые вопросы не отвечает, так?
        Ученые переглянулись.
        - Прочитайте отчет, - хмуро предложил Шандор, уязвленный до глубины души, загоняя злость и разочарование поглубже в сердце. - «Сторож» действительно реагирует на радио - и видеопрограммы, но… как-то странно, вяло…
        - Потому что он голоден, - безапелляционно заявил Ульрих. - За миллион лет, что он тут сидит, его запасы энергии кончились, вот он и вялый. Вспомните «джинна», который сидел неподалеку, соблюдая паритет сил: он тоже «уснул». Таким его и перетащили на Землю кретины из «Суперхомо». Этот моллюскор, по-видимому, спит без задних ног. Ничего, разбудим. Парни, распаковывайте аппаратуру.
        Фердинанд и Жозеф посмотрели на Ираиду, та кивнула.
        Охранники группы направились к «мустангам» с грузом. Переглядывающиеся в сомнении ученые поспешили занять свои места. Только Маттиас Шандор остался стоять на платформе, колеблясь, не зная, что делать.
        - Залезай, - махнул рукой Хорст, - продолжай работу. Вернее, заканчивай свои эксперименты. У меня своя программа.
        Гигантский неземной робот, оставленный на Луне хозяевами миллион лет назад, шевельнулся и «посмотрел» на людей - равнодушно, слепо, невидяще, безразличный к их эмоциям и переживаниям.

* * *
        Несмотря на свой скверный характер, амбиции и самомнение, Ульрих был трудоголиком, заставлявшим и своих спутников работать, не соблюдая никакие режимы дня и ночи. Ни Ираида, ни ее клевреты не понимали сути проблемы, которую решал ксенолог, довольствуясь на этих порах ролью подсобных рабочих. Лишь Стив Джадд, закончивший когда-то мехмат Рижского национального университета, защитивший диссертацию по мультисегментальной динамике торсионных полей, а в последнее время увлекшийся ксенофилософией, мог беседовать с Хорстом на равных. Да и то до определенной степени. Ульрих действительно прекрасно разбирался в ксенологии, физике пограничных состояний и пространств, вообще в физике и математике, и мог дать фору почти любому специалисту ИВКа.
        Сутки прошли в установке новых датчиков возле «Сторожа» и отладке аппаратуры. Ульрих не сообщал коллегам о своих замыслах, это их злило и обескураживало, но не подчиняться ему они не могли и молча сносили насмешки и оскорбления молодого ксенолога.
        Правда, шутил он недолго.
        На вторые сутки состоялся запуск новой программы, разработанной Хорстом, и… ничего не произошло. «Сторож» отреагировал на это лишь равнодушным «взглядом», но не проснулся, продолжая находиться в «обморочно-философском» состоянии. Включение новых излучателей и передатчиков информации его не заинтересовало.
        Ульрих перестал ерничать, шутить и одергивать ученых Шандора, замкнулся, не вылезая из рабочего кокона, соединенного с инком по имени Академик и кокон-креслами коллег. Они роптали, но работали почти так же плотно, в ритме бега, исключавшем любые остановки. Ульрих отдыхал буквально три часа в сутки, ученые - около пяти. Остальные дежурили по очереди, и «гонка интеллекта» на них не сказывалась.
        Прошли еще одни сутки.
        Прилетел Герман Панк со своей свитой, понаблюдал за действиями отряда, побеседовал с Ираидой и улетел, дав Ульриху еще двое суток. Он понимал, что успех зависит не от дисциплинирования работающих, а от качества их разработок, и поэтому только делал вид, что недоволен отсутствием результата.
        На третьи сутки Ульрих, злой и осоловелый от усталости, вылез из кокона, подошел к «Сторожу» почти вплотную, насколько позволял защитный «пузырь», постоял, сверля взглядом ближайшую складку-«волдырь» с ползающими внутри паутинками света, потом погрозил кулаком:
        - Погоди, скотина, я тебя заставлю плясать под мою дудку!
        После этого он включил антиграв и вылетел из зала через дыру в потолке над «головой» монстра.
        - Ульрих, ты куда? - запоздало отреагировала Ираида.
        - Погуляю немного, подышу свежим воздухом, - донесся ответ. - Вернусь через час.
        - За ним, - махнула рукой командир группы Фердинанду.
        Охранник метнулся в дыру, исчез.
        Ульрих сам не знал, чего хочет. Мелькнула мысль: не проверить ли, куда ведет верхний тоннель, пробуравленный в толще лунных пород Червями Угаага? А поскольку он часто поддавался импульсивным порывам, не просчитывая последствий своих поступков, его и в данный момент не волновали чувства и мысли партнеров.
        Верхний зал представлял собой куполовидное расширение тоннеля, один конец которого загибался вверх, - по нему и попал в пещеру Дорофей Львович Пивторыкобылы, - а второй уходил вниз, огибая нижнюю полость с горой «Сторожа». Вдоль стены зала лежала гофрированная труба с ромбовидно иссеченной поверхностью диаметром в два человеческих роста. Это был скелет Червя, хранившийся здесь в условиях полного отсутствия воздуха и при температуре минус сто девяносто градусов по Цельсию уже сотни тысяч лет, если не весь миллион.
        Ульрих пожалел, что не взял с собой полевой анализатор, хотел было вернуться, но передумал. Изучение Червя можно было отложить до решения главной проблемы.
        Тоннель, ныряющий в недра гор, не был освещен, пришлось включать фонарь.
        Гладкие, складчатые, красно-коричневые с фиолетовым оттенком стены, кое-где покрытые сетью трещин. Трещины покрупнее, обломки упавших с потолка - где тоннель делал петли - каменных сводов. Ямы. Участки крупнопористых поверхностей, напоминающих полурастаявшие куски сахара. Блики от зеркальных плоскостей, искры в кристаллах кварцита.
        Ход снова нырнул вниз, уходя в глухую темноту горных пород. Верилось, что он тянется к самому ядру Луны, извиваясь и складываясь в петли как самая настоящая кишка. Неудивительно, что его прокладывали Черви Угаага, появлявшиеся везде, где жили и сражались их родичи - иксоиды-моллюски и гиперптериды, полуптицы-полунасекомые.
        Ульрих остановился, завис под потолком тоннеля. Запал его остыл. Он пролетел около полутора километров, но ход продолжал углубляться в недра Луны и казался бесконечным. На самом деле кибер-разведчики землян уже проходили этим маршрутом и возвращались обратно, обнаружив между объектом «Зеро» - пещерой, где когда-то находился «спящий джинн», и объектом «Сторож» еще одну полость, в несколько раз большую по размерам. Именно там и прятался еще один секретный объект, «упакованный» законами иной физики в нечто неописуемое. Этот объект, названный «Криптоидом», и охраняли боевые роботы, принадлежавшие двум разным цивилизациям, воевавшим между собой миллион лет назад. Что это был за объект, почему его понадобилось охранять сразу двум воюющим сторонам, прятать за десятки миллионов световых лет от театра боевых действий, никто из теоретиков объяснить не мог. У Хорста-младшего была, конечно, своя гипотеза на этот счет, но озвучивать ее он не спешил, надеясь когда-нибудь законтачить с одним из роботов и завладеть «Криптоидом».
        У Ульриха даже ладони вспотели от избытка чувств, когда он представил - какого масштаба властью он сможет обладать!
        - Ничего, всему свое время, - пробормотал он вслух, не заботясь о том, что его могут услышать.
        И его действительно услышали.
        - Ульрих, возвращайся, - раздался в наушниках рации слабый голос Ираиды Куличенко. - Погулял и хватит.
        - Как только, так сразу, - мрачно пообещал он и решительно двинулся по тоннелю вперед, увеличил скорость. Захотелось хоть одним глазком взглянуть на «Криптоида» и убедиться, что тот никуда не делся и ждет своего часа.
        Следящего за ним охранника группы он так и не заметил.
        Через триста метров кишка тоннеля превратилась в горизонтальный штрек. Вдали появилось колечко света. Тоннель расширился, приобретая форму оплывшего складками эллипсоида. В полу зала стал виден звездообразный пролом, сквозь который проникало тусклое малиновое свечение.
        - Радиация, - проснулся инк «пузыря». - Двести миллирентген в час. Плюс микроволновое излучение.
        - Чепуха, - отмахнулся Ульрих, - я не собираюсь задерживаться здесь на сутки.
        Дыра приблизилась.
        Он завис над ней, чувствуя волнение, успокоил дыхание, начал спускаться.
        Возможно, когда-то все объекты негуманоидов, оставленные ими на Луне, охранялись специальными системами контроля и защиты, впоследствии прекратившими свое существование. Возможно, эти системы нейтрализовали Черви Угаага, появившиеся позже своих предшественников и соединившие объекты тоннелями, в которых некоторое время сохранялась иная метрика пространства - с нецелочисленным количеством измерений. Но факт оставался фактом: люди могли свободно подходить к чужим артефактам и изучать их либо вообще переносить с места на место, как это сделали сотрудники лаборатории «Суперхомо», доставившие с Луны на Землю «спящего джинна».
        Павлу Куличенко и его последователям просто повезло, что они наткнулись на объекты «Сторож» и «Криптоид» первыми. Это уже потом они установили свои защитные и маскировочные системы в подземельях борозды Маскелайн, чтобы исключить утечку информации о находках. Лунотрясение, происшедшее два месяца назад, - Ульрих подозревал, что это «пошевелился» объект «Криптоид», - разорвало приповерхностный слой пород в районе Моря Спокойствия множеством трещин, одна из которых пересекла ходы Червей Угаага. Надо же было Дорофею Львовичу Пивторыкобылы наткнуться именно на эту трещину, сыгравшую в его жизни роковую роль.
        Впрочем, подобные мысли не занимали Ульриха Хорста, не привыкшего задумываться над «мелочами». Он миновал десятиметровой толщины стенки пролома и увидел объект «Криптоид»…
        Глава 5
        МЫ РАЗВОРОШИЛИ ОСИНОЕ ГНЕЗДО
        Дед выслушал рассказ внука молча. Калаев тоже не перебивал рассказчика, лишь поглядывал на него исподлобья, изредка приглаживая седой ежик волос.
        - Все? - спросил он, когда Артем дошел до финала.
        - Все, - кивнул Ромашин-младший, чувствуя себя виноватым.
        Калаев посмотрел на Игната.
        - Ну и что ты об этом думаешь, эксперт?
        - Похоже, мы разворошили осиное гнездо, - сказал Игнат спокойно. - Ты уверен, что тебя хотели убить, а не просто отпугнуть?
        - Некогда было думать, - криво улыбнулся Артем. - Лупили не из «универсала», а из «глюка», так что выводы делайте сами. Я сто раз пожалел, что со мной не было Лам-ки.
        Калаев и Ромашин-старший переглянулись.
        Речь шла о «юном джинне», вылупившемся из бриллиантиды, которую подарил Артем Зари-ме. В войне с «джиннами» Лам-ка принял сторону людей.
        - Интересно, где он сейчас? - задал сакраментальный вопрос начальник отдела внутренних расследований. - Нам он был бы очень полезен в нынешней ситуации.
        Артем вопросительно посмотрел на него, на деда:
        - Я чего-то не знаю?
        - Ты наш стратегический резерв, - проворчал Игнат, - поэтому мы тебя не трогали до поры до времени. Однако, похоже, пора и тебе влезать в наши дела.
        - Это из-за нападения? Или из-за эпидемии рождения «джиннов»?
        - Есть подозрение, что моллюскор остался в Системе. По нашим данным, он после уничтожения «джиннов-оборотней» за Плутоном зачем-то посетил Луну и затерялся в кольцах Сатурна.
        - Куда и сбегаются новорожденные «джинны», - добавил Калаев.
        - То есть вы хотите сказать, что моллюскор их каким-то образом собирает и уничтожает?
        - Не думаю, что уничтожает. Скорее - программирует для каких-то своих целей.
        - Каких?
        - На этот вопрос тебе даже Шоммер не ответит. Ты давно не смотрел новости по видео?
        Артем снова ощутил себя виноватым.
        - Ну-у… есть более интересные занятия… как говорил Козьма Прутков: «Спя - спи, бдя - бди»! Я же не обязан…
        - Не оправдывайся. Как-нибудь посмотри видеозапись колец Сатурна или слетай туда. Там сейчас растет нечто весьма необычное. Дерево.
        - Что?! Какое дерево?!
        - Выглядит это образование как исполинский кактус длиной около пятнадцати тысяч километров. Так что следует ждать каких-то сюрпризов. Отчего мы и стоим на ушах, пытаясь упредить… неизвестно что. А теперь о том, чего ты действительно не знаешь. Во-первых, на Луне видели Ульриха Хорста, если ты помнишь этого мерзавца.
        - Еще бы не помнить…
        - Во-вторых, поднял голову Орден Белого Крыла, членом которого были когда-то Пурвис Джадд и Павел Куличенко. Теперь по их стопам пошла сестра Павла Ираида, ставшая герцогиней Ордена. С ней во Львове недавно встречался известный вкраинский национал-шовонист Герман Панк, после чего Ираида также отправилась на Луну.
        - Откуда вы знаете?
        - Синичка на хвосте новость принесла, - усмехнулся Калаев. - Смерть харьковского прораба Дорофея Пивторыкобылы, побывавшего на Луне, только звено в цепи разворачивающихся событий. Как и нападение на тебя. Кстати, мы нашли тот самый галеон, с которого тебя обстреляли неизвестные лица. Он принадлежит частному лицу, имеющему собственный участок на Луне, некоему Костянтину Глянько, еще одному деятелю из Вкраины, полковнику юстиции, члену СЭКОНа.
        Артем вспомнил знакомство с унтером по имени Сашко Глянько в Харькове, покачал головой. Мир действительно тесен. Жаль только, что нехорошие люди почему-то встречаются чаще.
        - Костянтин заявил, что галеон угнали, - продолжал Калаев. - Но мы подозреваем, что это вранье. Потому что практически сразу после нападения на тебя в окрестностях Аполлонтауна обнаружили два трупа. Один из них опознан: парень год назад состоял в свите нынешнего главы СЭКОНа Кийта Нордига.
        Артем встретил взгляд деда, покачал головой.
        - Это были те, кто стрелял по мне?
        - Вероятнее всего, да. От них поспешили избавиться, чтобы не допустить дальнейшей утечки информации. Теперь ясно, что в недрах Моря Спокойствия прячется некий объект, который находится в руках наследников наших бывших врагов.
        - Еще не факт.
        - Вот тебе и предстоит добыть факты. Интравизоры со спутников по-прежнему ничего не видят в районе борозды Маскелайн, лишь отмечают некие пустоты и незначительное увеличение гравитационного поля. Однако сам понимаешь, дыма без огня не бывает. Никто не стал бы уничтожать свидетеля и нападать на тебя, не имей на то оснований. Может быть, недалеко от объекта «Зеро» торчит в породах Луны еще один «спящий джинн»? Или моллюскор?
        - Но ведь геологоразведчики все там пропахали…
        - В нынешние времена можно спрятать от людских глаз все, что угодно, даже статую Свободы. А уж тем более тем, кто владеет БОГ-технологиями.[49] Я имею в виду гиперптеридов и их врагов - иксоидов.
        Артем задумался, опустил голову.
        - Добавлю, - сказал Ромашин-старший. - Стив Джадд, племянник Пурвиса, взял отпуск в копенгагенском отделении ИВКа и тоже отправился на Луну.
        - Ну и что?
        - Он известный ксенопсихолог и знаком с Ульрихом фон Хорстом. Тебя эта связь не настораживает?
        Артем помолчал, поднял глаза на Калаева:
        - Похоже на сбор команды…
        - Именно! - кивнул начальник отдела внутренних расследований с удовлетворением. - Герман Панк создает некую спецгруппу, нацеленную на Луну. Зачем? Мы должны знать, что он задумал.
        - Вряд ли он один, - качнул головой Игнат. - Я думаю, он работает по приказу патриссимы Ордена.
        - Разве у нас нет агентов в Ордене? - поинтересовался Артем.
        - Есть, - усмехнулся Калаев, - но они не допущены к телу госпожи Лярво-Фрейберги. Итак, задание понятно?
        - Поди туда, не знаю куда…
        - Куда - ясно, на Луну, а остальное - согласен, сплошной туман. Как говорится, принеси то, не знаю что, но повкусней. И желательно без трупов.
        - Я буду работать один?
        - Мы подключим к расследованию обойму поддержки Романа Мигули. Ты его знаешь, профессионал и хороший парень.
        - А где Селим? Я бы лучше работал с ним.
        Калаев и Ромашин-старший обменялись понимающими взглядами.
        - Он отошел от дел, - нехотя сказал Игнат.
        - Переселился из трехкомнатной квартиры в Берлине на Ремарк-штрассе под Франкфурт, на дачу, выращивает теперь овощи и фрукты, - добавил Калаев с непонятной гримасой. - Да и сколько можно носиться по космосу наравне с молодыми, ему как-никак исполнилось уже восемьдесят лет.
        - Тебе тоже почти восемьдесят, - посмотрел на деда Артем.
        - Я не напрягался, как он, - отвернулся Игнат.
        - К тому же он далеко не простой человек, - добавил Калаев.
        - «Человекочервь»… - пробормотал Артем.
        - Вот-вот. Короче, принимайся за дело со всей серьезностью. Понадобится что - звони.
        Артем встал, кинул к виску ладонь:
        - Разрешите сполнять, товарищ енерал?
        - Разрешаю, ротмистр, - ответил Калаев, не моргнув глазом.
        Артем щелкнул каблуками, вышел из официального кабинета начальника отдела внутренних расследований, запрятанного в глубинах огромного здания УАСС.
        - Никак не отучу дурачиться, - проворчал Игнат.
        - Не придирайся к парню, старик, у него просто избыток сил, девать некуда. Уверен, он справится.
        - Ему нужен квалифицированный помощник, а я уже не в тех кондициях.
        - Найдем мы ему помощника, не переживай. Как ты думаешь, что скрывает на Луне Орден Белого Крыла?
        - Не люблю гадать на кофейной гуще.
        - Если это «джинн» или не дай бог моллюскор, нам всем понадобится помощник типа Лам-ки. Не пришлось бы его искать.
        - Типун тебе на язык!
        Калаев вздохнул, сгорбился, помял лицо ладонями, взглядом вызвал на стене отсчет времени.
        - Одиннадцатый час, пора по домам. Или, может быть, посидим где-нибудь в баре, расслабимся? Пока еще ситуация позволяет?
        Игнат тоже покосился на светящиеся цифры часов.
        - Некогда расслабляться… а с другой стороны, почему бы и нет? Ты звони своей жене, говори, что едешь ко мне, я своей - что еду к тебе, а сами по бабам.
        Калаев вздернул брови, в сомнении глядя на сумрачно-меланхолическое лицо Ромашина.
        - Ты серьезно?
        Игнат не выдержал, засмеялся.
        - Ты уже совсем форму потерял, старик, шуток не понимаешь. Айда в бар. Предлагаю франкфуртский клуб «Либфраумильх», очень уютное местечко, мне его Федя Конюхов показал. Заодно навестим Селима.
        Калаев задержал взгляд на собеседнике.
        - Зачем?
        - Да просто так, посидим, побеседуем, расскажем ему, чем занимаемся.
        - Вряд ли это его заинтересует.
        - Кто знает? Хотя, с другой стороны, это не главное. Пусть знает, что мы его не забыли.
        Оба вышли из кабинета, обманчиво неторопливые, рассудительные, старчески сдержанные. Лишь огонь, мерцавший в глубине глаз, говорил, насколько обманчива «старость» этих людей.

* * *
        Зари-ме Артем ничего о нападении на него на Луне говорить не стал. Она готовилась стать матерью, хотя животик был еще почти незаметен, и любые волнения ей были противопоказаны. С жизнью на Земле она давно освоилась и вела себя как земная женщина, готовая потратить целый день на хождение по магазинам, дай ей свободу. А вот этой желанной свободы у нее и не было, так как по настоянию мужа она пошла учиться и теперь была студенткой этно-гуманитарного колледжа в Харькове, который располагался в двух шагах от дома.
        Пообещав жене не задерживаться, Артем прижал ее к себе, поцеловал и умчался по делам, довольный хорошим настроением Зари-мы. Рабочее отсутствие мужа ее не особенно смущало и расстраивало, поскольку она знала, чем будет заниматься без него, куда направится после занятий в колледже и какие программы видео будет смотреть. Скучать она не собиралась.
        Первые спокойные дни после окончания войны с «джиннами» молодая полюсидка часто вспоминала Лам-ку, которого сама же отпустила по совету мужа, и жалела лишь о том, что не договорилась с ним поддерживать связь. Но жизнь постепенно вошла в нормальное русло, режимы ГО и ЧП перестали действовать в Солнечной системе, люди получили доступ к сети метро, и Зари-ма, попутешествовав с Артемом по Земле, налюбовавшись планетами Системы и других звезд, успокоилась окончательно. Хотя своего «слугу и телохранителя» иногда вспоминала, особенно если речь заходила о ее родине - Полюсе Недоступности, называемом аборигенами Рачи-ка. С помощью Лам-ки можно было без труда перебраться на любую планету, даже на Полюс, заблокированный спайдер-системой иксоидов от вторжения из космоса.
        Однако спустя полгода после окончания военных действий спайдер-система вдруг отключилась сама собой, и люди получили возможность свободно посещать исполинское «кладбище джиннов», доживавших свой век в угрюмых башнях-могильниках. Артем и Зари-ма тоже слетали на Полюс, нашли родное селение полюсидки, и, хотя родители Зари-мы давно умерли, все же она почувствовала себя почти счастливой, найдя каких-то родственников и проведя с ними несколько дней.
        О причинах отключения спайдер-системы ученые спорили долго. Часть отстаивала мнение, что просто вышел из строя энергогенератор, питающий систему. Другая часть ученых, чью точку зрения поддерживал и главный ксенолог ИВКа Шоммер, утверждала, что защитная спайдер-система выполнила свою роль и отключилась потому, что на Полюсе не осталось ни одного боевого робота гиперптеридов, способного активироваться и выполнять чьи-либо приказы.
        Как бы то ни было, Полюс Недоступности стал вполне доступным, и на него хлынули сотни авантюристов, жаждущих отыскать «живого джинна», вытащить его из «бутылки» могильника и заставить служить себе. Правда, еще не был зарегистрирован ни один случай находки здорового гиперптеридского робота, хотя планета была исхожена искателями приключений вдоль и поперек.
        Зари-ма поведала Артему историю о пещере в горах Ламианского хребта, на которую наткнулись ее родичи во время вынужденных миграций, где якобы обитал Мраг-Маххур; так полюсиды называли злого бога, миллионы лет назад создавшего «моровые язвы» - болота и Мраг-Ягвы - могильники со спящими внутри злыми демонами. Однако Артем в рассказ жены не поверил и искать обитель Мраг-Маххура не стал. Хотя изредка вспоминал об этом, особенно когда требовалась помощь «юного джинна» Лам-ки.
        Пригодилась бы его «волшебная сила» и сейчас, для поисков замаскированного в недрах Луны объекта. Но поскольку Лам-ка отсутствовал, и даже представить было трудно, где он находился в данный момент, пришлось действовать теми методами и средствами, которые имелись в арсенале спецслужб.
        Сначала Артем задействовал поисковую спутниковую систему Луны, чтобы окончательно убедиться в несостоятельности этого способа изучения лунных недр. На руках у него был карт-бланш сотрудника службы экологического мониторинга, поэтому никаких вопросов - для чего ему понадобилось широкодиапазонное сканирование Моря Спокойствия - у компетентных органов не возникло.
        Естественно, ничего нового, непонятного и странного он не открыл. За исключением трещин, избороздивших равнинные участки Моря Спокойствия и взломавших крутые берега борозды Маскелайн. Зато удалось определить координаты трещин - их отыскалось всего две такой величины, - которые вполне могли скрывать пещеры или ходы, в один из которых проник Дорофей Пивторыкобылы. До первой из них, находившейся в трех километрах от бывшего ториевого рудника, Артем в прошлый раз не дошел буквально трехсот метров.
        Определив местоположение предполагаемых входов в цепь подземелий борозды Маскелайн, он встретился с Вилором Лапаррой, сыном Яна Лапарры, по-прежнему официально числившимся программистом УАСС, а неофициально - инкером отдела внутренних расследований, и попросил порыскать по компьютерным сетям СЭКОНа и Министерства полезных ископаемых Солнечной системы в поисках «непонятного». Это «непонятное» должно было быть связано с гиперптеридскими «джиннами» и одновременно с исследованиями планет Системы с момента выхода человека в космос. Что конкретно хотел найти Артем, он и сам представлял плохо, но надеялся наткнуться на факты, необходимые для расследования и недоступные не только широкой общественности, но и спецслужбам в силу рассеянности подобного рода информации по тайникам и запасникам разного рода организаций, никак не относящихся к специализированным.
        Вилор Лапарра, невозмутимый пятидесятилетний крепыш с белыми волосами альбиноса и светло-голубыми, невероятно спокойными и умными глазами, прекрасно понял смысл слова «порыскать», предполагавший взлом систем защиты указанных контор, однако возражать и уточнять задание не стал. Догадывался, что младшего Ромашина влечет далеко не праздный интерес.
        Договорились, что как только появится результат, Вилор тут же сообщит об этом Артему.
        После этого тот покинул здание УАСС на Рязанщине и перенесся на вторую меркурианскую базу Погранслужбы, используемую одновременно и Службой безопасности. Там он встретился с Романом Мигулей, обсудил план действий и возможные последствия поиска «непонятного» на Луне и лично занялся экипировкой для предстоящей операции.
        Все эти хлопоты заняли больше десяти часов, к ужину он, конечно же, опоздал, зато принес домой букет меркурианских лилий, чем снял большинство упреков, приготовленных ему Зари-мой.
        Они все-таки поужинали в ресторане «Арсен» в центре Харькова, потом прогулялись по берегу Уды и вернулись домой под впечатлением хорошо проведенного вечера. Легкие касания рук, взгляды, поцелуи спровоцировали страстные объятия и более долгие поцелуи, одежда слетела с обоих сама собой, и оба отключились от реальности данного мира, перейдя в мир «параллельной реальности», полный жаркого дыхания, безумного биения сердца, стонов и неукротимого желания любить…
        Зари-ма уснула первой, продолжая оставаться желанной и зовущей.
        Артем долго любовался ее лицом, плечом, точеной грудью, с которой сползло покрывало, думал о будущем ребенке, вспоминал знакомство с полюсидкой и вновь переживал тоску разлуки, когда казалось, что он потерял Зари-му навсегда. Сон пришел незаметно, легкий и теплый, как дыхание жены…
        Однако проснулся Ромашин рано, в шесть часов утра, подчиняясь внутреннему будильнику, хотя проспал всего пять часов. Пора было заниматься делом. В семь часов по среднесолнечному времени его должен был ждать в Аполлонтауне Роман Мигуля со своими орлами и спецснаряжением.
        Город, построенный на месте посадки американского шаттла «Аполлон-11», не производил на Артема никакого впечатления. Он был стандартен и безлик, как американские бензозаправки середины двадцатого века. Ни шедевров архитектуры, ни уютных уголков отдыха он не имел. Поэтому и людей на его улицах и площадях практически не наблюдалось.
        Убедившись, что им никто не интересуется, Артем обошел терминал станции метро Аполлонтауна, сел в неф-такси и благополучно добрался до местной видеостудии, где его ждал галеон Романа Мигули. Для обеспечения секретности операции она была подготовлена как процедура «видеосъемок поверхности Луны для видео-шоу с участием знаменитостей». Необходимое разрешение местных властей на «съемку» было уже получено.
        Артем залез в галеон, поздоровался за руку с Романом и его тремя помощниками, играющими роль специалистов по шоу-технологиям. Ему дали «пузырь», он быстро натянул пленочный костюм прямо поверх уника, сел впереди, рядом с Романом. Почти весь объем кабины галеона занимали мультиконтейнер с аппаратурой и два «мустанга», поэтому пришлось потесниться.
        Галеон с буквами ВИВ, переливающимися всеми цветами радуги, и номером «11» на борту поднялся в воздух.
        На куполе города вспыхнули звездочки старт-окна. Галеон достиг купола, легко продавил слой анизотропного защитного поля, вылетел в открытый космос. Под ним легла панорама лунного пейзажа: серо-белые и серебристые равнины, освещенные низким солнцем, угольно-черные тени, скалы, кратеры, пологие горы. Стала видна «река» борозды Маскелайн.
        Пилот молча повернул аппарат на юг.
        Никто ему ничего не сказал. Все было обговорено заранее. Чтобы ни одно из заинтересованных в сохранении тайны Луны лиц не заподозрило в «шоу-компании» разведчиков Службы безопасности, точку будущих «съемок» выбрали таким образом, чтобы она располагалась в пятнадцати километрах от объекта «Зеро» и борозды Маскелайн, среди живописных скал Менетекелова холма.
        Долетели быстро, за четверть часа.
        Отыскали более или менее ровную площадку в долинке между группами скал, выгрузили контейнер, начали распаковывать его, устанавливать видеокамеры, прожектора, отражатели, изображать работу специалистов по видеосъемке. Если наблюдатели Ордена Белого Крыла сейчас смотрели на Море Спокойствия через доступные им системы обзора, то они должны были видеть лишь обычную деловую суету видеотехнологов, прибывших на Луну для съемок какого-то клипа.
        Артем из галеона не выходил. Во-первых, спутниковые системы обзора позволяли персоналу мониторинговой сети видеть на поверхности Луны даже мелкие камешки величиной с детский палец, не говоря уже о человеке. А так как Ромашина-младшего агенты Ордена знали в лицо, обнаружив его в компании шоуменов, они могли сделать правильные выводы. Во-вторых, Артем мог управлять группой, и не выходя из аппарата.
        Пока помощники Мигули «снимали пейзажи» с бортов «мустангов» и запускали голографических «призраков» знаменитых деятелей кино и эстрады - самим деятелям необязательно было участвовать в съемках, - Артем развернул капсулу «механоулья» и выпустил две сотни летающих нанороботов - нанитов - размером в доли миллиметра. Наниты и должны были обследовать трещины в стенах борозды Маскелайн. Радиус их действия достигал двадцати километров, поэтому точка высадки десанта и была выбрана с таким расчетом, чтобы наниты могли достичь цели и выполнить задачу.
        Рой нанитов улетел, мгновенно затерявшись на фоне серо-бело-черного горного хаоса.
        Артем поудобней уселся перед монитором управления, развернул виом связи, настроил изображение, синтезированное из всех двух сотен видеопередач нанитов, и стал ждать, разглядывая проплывающую под роем микророботов картину лунной поверхности, порядком уже осточертевшую.
        Наниты преодолели расстояние между галеоном и объектом «Зеро» за сорок минут.
        Приблизилась одна из трещин, превратилась в ущелье с вертикальными слоистыми стенами. Одна стена была освещена Солнцем, другая Землей, поэтому на них были видны все ямки, бугры, ребра и дыры. Дыр хватало, но все они не превышали размеры теннисного мяча. Входа в тоннель видеокамеры нанитов не видели.
        Артем переключил диапазон зрения роботов на инфракрасное излучение, потом на микроволновое.
        Картинка в виоме не изменилась. Никаких пещер в этом ущелье не просматривалось.
        Артем разочарованно вздохнул, скомандовал нанитам перелететь в другое ущелье.
        В кабину заглянул Роман.
        - Ну, что?
        - Глухо.
        - Может, не там ищем?
        - Или не там, или одно из трех.
        Роман вопросительно поднял брови, и Артем добавил:
        - Шутка. Нас еще не засекли?
        - Локатором уже прощупали, аппаратура отметила, и флейт подозрительный пару раз пролетал в отдалении. Но близко никто не суется.
        - Бдят, собаки.
        - О то ж. Ничего, мы хороший спектакль разыграли, вряд ли кто догадается, что тут происходит на самом деле.
        Артем мельком глянул на суету «съемок», снова повернулся к операционному виому.
        Рой нанитов достиг второй расщелины неподалеку от объекта «Зеро», рассыпался струйками «дыма», начал исследовать стены трещины. Однако и здесь не оказалось ни одной ямки крупнее человеческого кулака, ни одного намека на вход в тоннель, диаметр которого достигал, по словам Дорофея Пивторыкобылы, двух-трех метров.
        Наниты собрались в шарообразный рой, инк «улья» запросил корректировки программы.
        - Возвращайтесь… - вслух пробормотал Артем, не скрывая острого разочарования. Посидел немного в ступоре, размышляя о неудаче. Хлебнул горячего шоколада из высунувшейся из-под воротника шлема «соски», вдохнул запах шоколада. И вдруг пришло озарение.
        - Погодите-ка…
        Он установил с инком «улья» голосовую связь, объяснил задание.
        Наниты снова рассредоточились кисейным облаком, поплыли от стены к стене ущелья, «принюхиваясь» к «запахам», не свойственным местным породам. Как известно, любой материал в условиях вакуума всегда испаряется, сублимируется, даже если степень сублимации низка, над поверхностью все равно будут порхать отдельные атомы вещества. А поскольку Артем был уверен, что дыра в недрах Луны существует, ее отсутствие означало одно: ее либо замаскировали с помощью динго-маскера,[50] либо перекрыли бетонной пробкой, опять же - с установкой голографического маскера, создающего видимость стены.
        Через пятнадцать минут наниты нашли отличия в фоне испарений ущелья.
        - Пластибат… - пробормотал Артем, потирая руки, довольный своей догадливостью.
        Наниты, обладая микросистемами спектрального анализа, «вынюхали» атомы вакуумвязкого бетона, применяющегося для строительства сооружений в открытом пространстве. Дыра, ведущая в подземелья борозды Маскелайн, была на месте, но ее действительно закрыли пробкой, надеясь, что маскер справится с задачей и никто не обнаружит замаскированной замазки.
        Потолковав с инком нанитов и обрисовав ему новую программу, Артем напился сока и стал ждать.
        Летающие микророботы образовали ровный плоский круг, заскользили вдоль стены расщелины, окунаясь в ее густую тень. Но это не помешало им выполнить задачу. Спустя еще двадцать минут виом воспроизвел контуры пятна, отличающегося «запахом» от истинных лунных пород, и стало ясно, что вход в пещеру, где побывал Дорофей Львович Пивторыкобылы, найден.
        В кабину галеона снова заглянул Роман Мигуля:
        - Есть успехи?
        - Сворачивай спектакль, - ответил Артем уверенно.
        - Неужто нашел?!
        - Фирма веников не вяжет. Теперь давай думать, как нам, не поднимая тревоги, пробить пробку, закрывающую вход в тоннель.
        - Разберемся, командир, нерешаемых проблем не бывает.
        «Съемки» закончились.
        Наниты вернулись в свой «улей».
        Галеон забрал на борт «шоупостановщиков» и взлетел в густо-звездное небо Луны.
        Глава 6
        УЖ ПОСЛАЛИ ТАК ПОСЛАЛИ!
        Ульрих вернулся из своего похода с необычно рассеянным видом. На вопрос Ираиды, знавшей от охранника цель экскурсии Хорста: где ты был? - Ульрих невнятно ответил:
        - Грибы собирал…
        Объяснять свой поступок он никому не стал, даже Стиву, с которым сблизился больше всех за двое суток непрерывного бдения. Они даже были чем-то похожи, одинаково нацеленные на результат исследований, считающие, что для достижения цели хороши все средства.
        - У меня возникла идея, - заявил Ульрих вместо ответа на вопрос напарника: что он видел под землей?
        - Какая идея?
        - Эта дохлая иксоидская скотина не желает отвечать на вежливые вопросы. Что, если усилить мощность излучения? Задать вопросы грубо, ударно?
        - Ну-ну? - заинтересовался Стив. - Как ты себе это представляешь?
        - У нас есть плазмер и протонный излучатель. Промодулируем их излучение программой контакта, которая уже срабатывала на Полюсе, и «вколем» моллюскору всю дозу в режиме стрельбы на поражение.
        - Думаешь, он почувствует? - засомневался Стив.
        - Попытка не пытка. Мы ничем не рискуем.
        - Кроме своей жизни.
        - Ерунда, у нас классная защита. Зато в случае удачи отыщем золотой ключик, открывающий несметные богатства.
        - Давай попробуем, - загорелся племянник Пурвиса Джадда, обладавший одним несомненным достоинством: он ничего не боялся. Как и Ульрих.
        - Что вы задумали? - подошла к приятелям Ираида.
        - Объясни ей. - Ульрих скрылся в жилом куполе.
        - Великолепная идея, - обнадежил Стив командира группы. - До сих пор мы «Сторожа» гладили по головке, образно выражаясь, а теперь сделаем ему противостолбнячный укольчик в задницу. - Ксенопсихолог хихикнул.
        Ираида поджала губы:
        - Не поняла.
        - Мы попробуем увеличить мощность излучения до энергетически болевого порога, так сказать. Если, конечно, у моллюскора есть болевой порог.
        - Это рискованно?
        - Практически не больше, чем все наши эксперименты. Вы можете уйти из зала на время укола.
        Из кокона вылез хмурый Маттиас Шандор.
        - Мы не просчитывали последствий эксперимента. Я и мои коллеги отказываемся в нем участвовать.
        - Ну и катитесь отсюда, - появился из модуля Ульрих. - Без вас обойдемся. Стив, займи кресло.
        Шандор побагровел, не сразу найдя необходимые выражения, посмотрел на задумавшуюся Ираиду.
        - Сообщите Герману… если «Сторожу» не понравится этот… э-э, укол, он и Луну расколет пополам.
        - Не пугай, старичок, - усмехнулся Ульрих. - Он практически мертв, мы, по сути, пытаемся его реанимировать. Впрочем, это ваше дело, докладывать начальству об отсутствии результата.
        Ираида и Шандор переглянулись. В глазах женщины сомнение уступило место хищной надежде.
        - А если он прав?
        - Мы все погибнем…
        - Я же сказал - валите отсюда к чертовой бабушке! Мне надоело ваше бесконечное нытье. - Ульрих сел в кресло, закрылся. - Стив, ты программируешь ПИ-пушку, я плазмер. Поехали.
        - Может быть, добавим в программу приказ дать нам связь с его собратьями? Вдруг где-то ждут своего часа вполне живые и здоровые моллюскоры?
        - Отличная мысль! Добавь приказ в финальный файл.
        В эфире стало тихо.
        Из коконов вылезли на платформу растерянные коллеги Шандора, ожидая, что он скажет. Но ученый молчал. Идея Хорста действительно представляла интерес, однако признаваться в этом было уже поздно.
        - Отдыхайте, - посоветовала ему Ираида. - Неизвестно, чем кончится эксперимент. Я доложу руководству, и оно примет решение.
        - А-а, гори оно огнем! - махнул рукой Шандор, направляясь к жилому модулю.
        Остальные ученые потоптались возле платформы, оглядываясь на ставшую привычной гору «Сторожа», поплелись вслед за руководителем исследовательской группы.
        - А нам что делать? - поинтересовался немногословный Жозеф Эстрада.
        - Ждать, - коротко ответила Ираида.
        Ждать пришлось около часа.
        - Готово, - доложил Стив, устало откидываясь на спинку кресла. - Пусть попробует не отреагировать на наш укол!
        - Я тоже готов, - отозвался Ульрих. - Можем начинать. Где эти яйцеголовые индюки? Посмотрели бы, как мы будем будить эту тварь.
        - Одну минуту, - поднялась на платформу начальница всего отряда. - Прошу не забывать о защите. Мы не должны быть заложниками ваших суицидальных опытов.
        - Мы тоже не самоубийцы, - отмахнулся Хорст. - Но если боитесь, присоединяйтесь к яйцеголовым и уходите из зала.
        - Здесь я командую! - сверкнула глазами Ираида. - Если я сказала: обеспечьте защиту, значит, выполняйте приказ!
        - Да что вы все нервничаете? - вступился за напарника Стив. - Конечно, мы закапсулируемся, прежде чем включим систему. Но вы же видите, моллюскор еле дышит, его энергии хватит лишь на короткую беседу с нами.
        - Этого никто не знает. Включайте защиту!
        Почувствовав в голосе предводительницы грозные нотки, Ульрих не рискнул продолжать в том же духе. Буркнул:
        - Предупредите ту четверку… один защитный «мустанг» в их распоряжении.
        - Фердинанд, помоги ученым.
        Охранник молча оседлал аппарат, играющий роль переносчика тяжестей и генератора силового поля одновременно, подвел к жилому куполу. Оттуда выглянул Маттиас Шандор, махнул Фердинанду рукой: мол, сами справимся.
        Ульрих выбрался из кокона, поколдовал над оставшимся «мустангом», залез обратно.
        «Мустанг» выдвинулся вперед, за платформу, остановился в трех десятках метров от жуткой фигуры «Сторожа». Раздвинулись сегментальные створки люков, из них выглянули лафеты со стволами плазменного разрядника и протонного излучателя.
        Неизвестно отчего у Ираиды появилось нехорошее предчувствие. Она только теперь взглянула на монстра посреди зала другими глазами, глазами обыкновенного человека, и поняла, что это не просто житель чужого мира, но боевой робот, в самом деле способный уничтожать планеты и звезды.
        - Ульрих… - Ничего больше сестра Павла Куличенко сказать не успела.
        Хорст-младший скомандовал инку коммуникатора включить «ударные» излучатели, запрограммированные нанести энергетические «уколы» в определенном ритме, с частотной и амплитудной модуляцией.
        Сверкнули две вспышки света, в «Сторожа» вонзились два языка огня, один потолще и побледнее, другой - в виде лазерного луча неимоверной яркости, чистого голубого цвета. Даже сквозь поляризационное затемнение шлемов люди получили настоящий световой удар по глазам и вынуждены были отвернуться.
        Еще два клинка пламени воткнулись в складчатое тело моллюскора, кромсая его на ломти, проделывая в буграх и наростах узкие щели. Еще и еще раз. А затем «Сторож» зашевелился, вздрагивая от попаданий, открыл глаза… во всяком случае, так показалось зрителям. И на людей лег темный, полный выразительно-грозной силы пси-взгляд исполина.
        Закричали Фердинанд и Жозеф, хватаясь за уши, точнее, прижимая ладони к шлему: их оглушил немыслимой силы рев! Хотя в зале отсутствовал воздух, и никакие звуки достичь ушей не могли.
        Ираида тоже услышала громовой голос, задавший ей какой-то вопрос. Но сознание женщины начало плыть, двоиться, глаза наполнились слезами, и командир группы успела лишь крикнуть: «Ульрих, выключи излучатели!» - после чего потеряла сознание окончательно. Поэтому она не увидела, как оживший моллюскор превратился в огромный слиток жидкого металла, изменил форму на полусферическую, вскипающую фонтанчиками дыма, стреляющую извилистыми электрическими молниями. Эти молнии и дымки соединились в единое ажурное облако, прянувшее во все стороны и заполнившее всю гигантскую подземную полость. А когда облако погасло, пещера оказалась пустой. От людей, их аппаратов и сооружений не осталось ничего! Ни одного следа! Стены же пещеры стали похожими на крупнопористую пемзу или, скорее, на полурастаявший кусок сахара серо-сизого цвета.
        Полусфера «Сторожа» еще несколько минут содрогалась, как кусок желе, зыбилась, плескалась сама в себе, затем затихла, остыла, превратилась в слиток синеватого зеркального стекла, внутри которого кое-где еще какое-то время мигали искры и струились ручейки тускнеющего алого свечения…

* * *
        Герман Панк в сопровождении отряда спецназа прибыл в подземелье борозды Маскелайн спустя сорок минут после случившегося.
        Группа Ираиды Куличенко не ответила на контрольный вызов, служба связи подняла по тревоге бригаду быстрого реагирования Ордена, после чего последовал доклад руководителю шельда. А поскольку Герман представлял, чем может закончиться возня ученых с «дохлым» моллюскором, он прибыл по тревоге вместе с обоймой спецназа.
        Девять человек ворвались в темное жилище «Сторожа» и остановились в немом изумлении, ворочая фонарями, разглядывая пустой зал с полурастаявшими «облизанными» стенами.
        - Что здесь произошло, черт побери?! - оглянулся на Германа командир спецназа.
        «Одно из двух, - подумал начальник шельда, - либо Ульриху удалось достучаться до «мозгов» моллюскора, либо не удалось. В первом случае «Сторож» мог выполнить желание экспериментаторов, хотя и неизвестно, каким образом. Во втором он их просто уничтожил…»
        Однако вслух своими размышлениями Герман делиться с коброй группы не стал.
        - Обыщите здесь все… и установите новые контрольные и сигнальные системы.
        - Эта металлостеклянная лепешка в центре нам не помешает?
        - Не трогайте ее, не подходите близко.
        - А где ребята? Здесь же были мои парни, Фердинанд и Жозеф…
        - Здесь было много людей. Работайте.
        Герман Панк обошел зал, не пользуясь антигравом, некоторое время колебался, докладывать ли патриссиме о случившемся или нет, потом все-таки вызвал повелительницу Ордена. Похвастаться успехами и успокоить ее он не мог, зато мог слегка подкорректировать доклад с тем, чтобы происшедшее не выглядело полным провалом.
        «Чтоб у тебя хрен на лбу вырос! - подумал об Ульрихе Хорсте начальник шельда меланхолично. - Гений непризнанный! Как я теперь узнаю, удался эксперимент или нет?»

* * *
        Ульрих Хорст между тем находился в это время далеко от Луны. Впрочем, не только от Луны, но и от Солнца, и от Галактики вообще. Хотя сам он об этом еще не подозревал.
        Сознание вернулось пугливо и робко: будто постучал кто-то в окно хижины, и хозяин проснулся, не понимая, кто его разбудил.
        Ульрих открыл глаза, с минуту соображал, почему вокруг так светло, потом понял.
        Кокон-кресло, да и вся платформа с операционными системами и креслами, опиралась на две грубо обработанные до формы параллелепипеда скалы высотой в два десятка метров. Скалы же торчали посреди пустыни с барханами рыжего крупнозернистого песка. Их было больше десятка, и стояли они по окружности, накрытые по две-три скалы одной плитой или глыбой камня, и все это сооружение сильно смахивало на земной мегалитический памятник Стоунхендж. Разве что оно было на порядок больше по размерам и располагалось явно не на Земле.
        Серое небо, напоминающее высокую облачную пелену, с белыми и зеленоватыми прожилками. Два тусклых размытых диска, один желтого цвета, другой - чуть побольше - зеленоватого. Это, очевидно, были дневные светила планеты.
        Пустыня с загибающимися далеко на горизонте вверх краями.
        Группы скал бордового, красного, коричневого цвета.
        Какие-то две уродливые гигантские башни неподалеку, черные, с красной искрой, похожие на земные термитники, только в сотни раз больше.
        Плоская зеленоватая лента дороги, висящая над песками, соединяющая башни и уходящая к горизонту.
        И стая птиц, кружащих над башнями. Ни дать ни взять - стая земных ворон. Вот только птички эти… Одна из них отбилась от стаи, спикировала на платформу с оцепеневшими в креслах людьми и превратилась в жуткое шестилапое существо с крокодильей пастью и четырьмя перепончатыми крыльями.
        Сверкнул разряд «универсала».
        Летающая тварь потеряла два крыла и, кружась, как кленовый лист, суча лапами, махая уцелевшими крыльями, с шипением и свистом промчалась мимо, ударилась о скалу, свалилась на песок.
        И тотчас же из бархана, взметнув тучу пыли и песка, вылетела суставчатая лапа, схватила раненую тварь и втянула в бархан. Пыль опала, песок осыпался волнами, все успокоилось.
        - Ни черта себе! - прошептал Стив Джадд, раскрывая свой кокон. - Куда это мы попали?! Что случилось?!
        - Прошу не забывать об оружии, - хладнокровно напомнила о себе Ираида, вставая с колен; турель «универсала» на плече женщины смотрела на птичью стаю. - Мы не на Земле.
        - А где?!
        - В Караганде, - хмыкнул Ульрих, вылезая из кресла. - Кажется, я знаю, где мы. - Он топнул ногой, подпрыгнул, подошел к краю платформы. - Сила тяжести чуть больше земной… воздух - сплошной углекислый газ плюс азот… да, это не Земля.
        - Это «Сторож»! - догадался Стив. - Этот гад нас куда-то перебросил!
        - Куда? - подошла к Хорсту Ираида. - Что было в вашей проклятой программе, которую вы скормили моллюскору?
        - Ничего особенного, - спокойно пожал плечами Ульрих. - Моллюскор понял нас по-своему… и действительно переместил с Луны…
        - Куда, я спрашиваю?!
        - На кладбище.
        - Что?!
        - На кладбище. Только не на Полюс Недоступности с его «кладбищем джиннов», а на кладбище моллюскоров. Кое-какие догадки на этот счет у меня были, что где-то должно быть и «кладбище» иксоидских роботов, теперь это можно считать состоявшимся фактом. Видите те башни?
        - Термитники?
        - Это могильники моллюскоров, я вас уверяю.
        За спиной Ираиды выросли озиравшиеся Фердинанд и Жозеф. Они слышали разговор Ульриха и начальницы, поэтому вопросов по поводу неожиданной «телепортации» на неизвестную планету задавать не стали. Зато именно они вспомнили о коллегах Ульриха и Стива.
        - А где яйцеголовые? - спросил Фердинанд.
        Ульрих оглянулся с недоумением, посмотрел на Ираиду. Та подошла к краю платформы, посмотрела вниз.
        - Ничего не видать… Действительно, куда они подевались?
        - Может, остались на Луне? - пробормотал Жозеф.
        - А если их утащила та зверюга, что живет в песке? - предположил Стив. - Я вообще удивляюсь, что нас выбросило так удачно - прямо на скалы. Могло ведь зашвырнуть на песок.
        - Поискать? - нерешительно сказал Жозеф.
        - Где ты их будешь искать? - хмыкнул Ульрих. - Либо их и в самом деле сожрал местный «муравьиный лев», либо они остались на Луне. В обоих случаях помочь мы им не в состоянии. Нам бы кто помог. Предлагаю слетать к могильникам и убедиться, что наши предположения близки к истине.
        - Согласен, - оживился Стив. - Все равно делать нечего. Если моллюскор отреагировал на нашу программу, перенеся нас сюда, значит, здесь есть его живые собратья. Ведь мы хотели найти именно здорового моллюскора, разве нет?
        - Молодец, Степа, философ, - похлопал Стива по плечу Ульрих, - правильно мыслишь. Моллюскор тоже в какой-то степени «джинн», способный исполнять желания. Надеюсь, он не обманул мои ожидания. Ну, что, господа разведчики, поехали устанавливать контакты с местными заключенными?
        Ираида покачал головой:
        - Мы ограничены в своих маневрах. Палатка с запасами питья и еды осталась на Луне… или вообще исчезла. «Пузыри» имеют очень небольшой ресурс, их аккумуляторы надо подзаряжать. У нас остался только один «мустанг» и маловато огнеприпасов к оружию. Если те птички над могильниками обратят на нас внимание, не отобъемся.
        - Тем более надо побыстрее найти еще годного к употреблению моллюскора, скормить ему программу контакта и заставить нам служить.
        - Боюсь, нам это не удастся.
        - А разве есть другой выход?
        Ираида молча прошлась по платформе, разглядывая пустыню, скалы, «термитники»-могильники в нескольких километрах от места посадки платформы. Включила рацию на поиск радиопередач, но эфир был тих и нем. Планета с могильниками боевых иксоидских роботов - если это и в самом деле соответствовало истинному положению вещей - была пуста. В том смысле, что развитой технологической цивилизации она не имела.
        - Хорошо, идем к могильникам. Фердинанд, ты первый, затем я с Ульрихом, Стив и последним Жозеф. Оружие держать наготове. Выполнять все, что я прикажу. Как поняли?
        - Да поняли, поняли, - махнул рукой Ульрих; глаза его загорелись фанатическим блеском, было видно, что ксенолог в мыслях уже видит себя хозяином боевого робота. - Не тратьте времени на ненужные инструкции. Мы не дети, взрослые люди, и все понимаем.
        - Предупреждаю! - В голосе Ираиды лязгнул металл. - Я не потерплю неповиновения! Мы должны во что бы то ни стало выбраться отсюда живыми, и для этого я готова на все. Как поняли?
        Ульрих хотел отмахнуться в своей обычной манере, но встретил ледяной взгляд командира группы и переменился в лице.
        - Хорошо, хорошо, все уже поняли… повелительница. Инструктаж закончен? Тогда полетели.
        Фердинанд и Жозеф как по команде повернули головы к своей командирше, словно ожидая приказа скрутить своенравного молодого наглеца и уложить лицом вниз, на платформу. Однако Ираида не стала демонстрировать лишний раз крутой характер, понимая, что их судьба, по сути, находится в руках младшего Хорста. Только он мог установить контакт с моллюскором, обладая необходимыми знаниями и опытом общения с негуманоидным разумом, и только он мог реализовать призрачный шанс на спасение.
        Осмотрелись еще раз в надежде увидеть где-то поблизости жилой модуль и четверку ученых во главе с Маттиасом Шандором. Однако никаких следов пребывания людей у подножия скал и на песчаных барханах не было видно. Лишь Стив обратил внимание на три воронки на склонах дюн, одну из которых оставила лапа живущего в песке местного «муравьиного льва», и предположил, что воронки эти могла оставить та же лапа, утащившая в свою нору модуль с людьми.
        Никто Стиву возражать не стал.
        Ульрих был занят своими планами, предвкушая изучение «термитников» с моллюскорами. Фердинанду с Жозефом было, в общем-то, наплевать на судьбу ученых, защита которых не входила в их обязанности. А Ираида думала только о том, как добраться до дома и высказать все, что она думает о задании, Герману Панку, уверявшему, что риск невелик и все под контролем.
        Проверили ресурс «пузырей», рассчитанный на трое суток, и энергозапас «универсалов», а также готовность «мустанга», вооруженного «глюком», к эксплуатации в инопланетных условиях. Пожалели, что исчез второй аппарат, имевший на борту плазмер, протонный излучатель и массу необходимых вещей. Обыскали кокон-кресла, ничего полезного в них не нашли, кроме стандартных энергопитателей, которые по команде хозяйственной Ираиды сняли и уложили в багажник «мустанга».
        - Вперед! - бросила командир группы.
        Все дружно поднялись в воздух и поплыли над пустыней на высоте трех десятков метров к первой башне, с опаской поглядывая на зашевелившуюся под ними поверхность песка. «Муравьиный лев», живущий в глубине песчаных барханов, почувствовал, очевидно, передвижение добычи и провожал группу алчным взглядом, перемещаясь в песке так же свободно, как рыба в воде.
        Могильник приблизился, превращаясь в самую настоящую гору высотой не меньше километра, изрезанную неровными вертикальными бороздами и шрамами, действительно здорово смахивающую на земные термитники. И тотчас же кружащие над ней птицы обратили на людей внимание.
        Сразу пять зубастых тварей метнулись вниз, кувыркаясь не хуже нетопырей, протягивая вперед лапы с кривыми когтями.
        - Огонь! - скомандовала Ираида.
        Сверкнули бледные лазерные трассы, сбивая трех птиц.
        Ульрих и Стив замешкались, и Фердинанд с Ираидой сделали еще по одному меткому выстрелу, сбивая уцелевшую двойку атакующих.
        Однако от стаи отделились еще несколько тварей, понеслись к людям. За ними ринулись и остальные.
        - К стене! - крикнула Ираида, стреляя из «универсала» и увлекая группу за собой.
        До могильника оставалось всего сто метров, и беглецы бросились под защиту его стены, сбились в кучу на дороге из зеленоватого стеклянистого материала. Дорога достигала стены и как бы врастала в нее, растекалась бахромчатым воротником, разбиваясь на ручейки, ленты, тяжи и нити, которые без следа растворялись в ямках и бороздах «коры термитника».
        «Мустанг» с турелью «глюка» по команде Ираиды отстал, развернулся, прикрывая отступление отряда, ширкнул лучом ярких тающих звездочек, проделывая в атакующей стае длинную брешь. Остальные крылатые шестилапы разделились на две струи, образуя своеобразные крылья, и снова кинулись в атаку на прижавшихся к стене могильника людей. Однако, не долетев до них двух десятков метров, хищные звероптицы свернули, огибая дорогу, словно встретили невидимое препятствие, заметались вокруг, снова бросились на людей и снова круто изменили траекторию полета.
        - Отставить стрельбу! - приказала Ираида, первой оценив ситуацию.
        Охранники группы послушно прекратили огонь. Стив отреагировал чуть позже. Лишь Ульрих азартно палил во все стороны, кромсая мечущихся над ними птиц трассами «универсала». Наконец и он понял, что атака «крокодилов» с крыльями летучих мышей захлебнулась.
        - В чем дело, черт побери?!
        - Почему они больше не атакуют? - кивнула на кружащих вокруг птиц Ираида. - Чего ждут?
        - Они боятся дороги… - догадался Стив.
        - Это не дорога - энерговод для системы стабилизации могильников, или иначе - транслятор метрики. На Полюсе сохранились остатки точно такой же системы, хотя в тех могильниках были замурованы гиперптеридские «джинны».
        - Какая разница? Главное, что эта дорога их пугает. Может, и нам нельзя к ней приближаться? Вдруг она испускает какое-то опасное излучение?
        - Почему же молчит инк «пузыря»? - спросила Ираида. - Если бы здесь была радиация, он давно бы поднял тревогу.
        - Существуют разные виды радиаций… - начал Стив.
        - Ерунда, - перебил приятеля Ульрих. - Анализатор «мустанга» тоже молчит, так что обычной радиацией здесь не пахнет. Думаю, дорога еще служит по своему прямому назначению и снабжает могильники энергией. А точнее - поддерживает внутри их особое поле, «мумифицирующее» роботов.
        - Что еще за поле?
        - Иксоиды и гиперптериды жили в других условиях, их пространство имело нецелочисленное количество измерений: больше трех, но меньше четырех.
        - Откуда ты знаешь? - усомнился Жозеф.
        - Я долгое время жил в мире Червей Угаага, - сообщил Ульрих небрежно. - А Черви являются родственниками и тех, и других.
        - Это они тебе сами сказали?
        - Мой дед Селим сам практически стал Червем, прокачав через мозги информацию одного из них, он и сообщил мне об этом… когда мы еще общались. Однако что будем делать, герры и фрау? Так мы ничего не добьемся. А нам до зарезу необходимо найти ходы Червей, чтобы пробраться под могильник.
        - Почему ты решил, что Черви и здесь рыли ходы?
        - Если Угаага знали о существовании гиперптеридских роботов, то естественно должны были знать и об иксоидских, потому что те воевали друг с другом. Единственное, что мне непонятно до сих пор: кто заставил гиперптеридов и иксоидов помириться, кто прекратил войну.
        - Война могла прекратиться сама, когда они перебили друг друга.
        - Все равно неизвестно, кто рассадил уцелевших роботов по могильникам. Представляешь, какой мощью обладал этот гигант, если каждый боевой робот способен свободно уничтожить планету или даже звезду?
        - Не представляю, - пробормотал Стив.
        - А я бы хотел с ним повидаться.
        - Может, это Черви?
        - Нет, Черви просто искали источники энергии для своей умирающей цивилизации, источник поддержки их континуума. У них не было сил для контроля ситуации. Поэтому должен существовать еще какой-то вид негуман, который и остановил войну.
        - Или просто собрал роботов, запер в могильники и очистил пространство от следов войны.
        Ульрих озадаченно посмотрел на Стива.
        - Знаешь, не исключено. Я подумаю над твоими словами. Жаль, что у нас нет доступа к большим Умникам ИВКа, можно было бы обмозговать с ними эту идею.
        - Если гигант, как ты говоришь, собрал и запер роботов, то куда же он делся потом сам? Ведь наша Даль-разведка никого не обнаружила в Галактике.
        - Он мог жить далеко от Галактики, в другом скоплении.
        - Ну, не знаю…
        - Эй, теоретики, пора что-то делать, - напомнила Ираида собеседникам об их положении. - Есть дельные предложения?
        - Да какие могут быть предложения? - озлился Ульрих. - Охрана и вопросы выживания в вашей компетенции! У нас есть «глюк», вот пусть кибер и поохотится за птичками, может, отобьет у них желание полакомиться нами. Их не так уж и много, всего штук триста.
        Реакция у Ираиды была хорошая, да и думать она умела, поэтому уже через несколько секунд «мустанг» вознесся над дорогой летающим скатом и принялся палить по кружащей стае из «глюка», каждым выстрелом уничтожая по два-три шестилапа.
        Это вскоре подействовало.
        Через минуту звероптицы перестали бросаться на земной аппарат, собрались в стаю на высоте двух сотен метров, словно решили посовещаться, а потом и вовсе потеряли интерес к «больно кусающейся добыче». Зато живущему в песке монстру, а то и целой семье, досталась обильная пища. То и дело из барханов выбрасывались суставчатые «паучьи лапы», хватали бившихся в агонии птиц и утаскивали в свои песчаные норы. Ни один из этих «муравьиных львов» так и не показался на глаза людям, так что судить об их облике и размерах было трудно. Впрочем, никто из землян этим и не занимался.
        Стая звероптиц поднялась еще выше, облетела могильник, унеслась к горизонту. Пейзаж сразу потерял значительную часть жизненности, поблек, поскучнел. Только горы-могильники угрюмо и зловеще возносились над окружающей их пустыней.
        Все притихли, ощущая себя микробами рядом с великанами.
        - Полетели, - очнулся Ульрих.
        - Куда? - не поняла Ираида.
        - Посмотрим на второй могильник. Интуиция мне подсказывает, что он сильно отличается от этого.
        - Чем?
        - Видите, как он скособочен? Возможно, нам удастся с помощью «глюка» пробить дырку и добраться до внутренней камеры.
        - Дырку можно попытаться пробить и в этом.
        - Защита могильников такова, что ни «глюк», ни аннигиляторы, ни «нульхлопы» им не страшны. - Ульрих криво улыбнулся. - Мы пробовали в свое время.
        - Что нам даст проникновение в неработающий могильник?
        - Увидим.
        Ираида помолчала, прислушиваясь к своим ощущениям, конкретных возражений не нашла и сухо скомандовала:
        - Ферди, вперед! Мы за тобой.
        Группа поднялась в воздух.
        Пошел второй час пребывания землян в ином мире, куда их забросил полумертвый моллюскор на Луне.
        Глава 7
        ЛУНА ПОЛНА ТАЙН
        Встреча с Селимом фон Хорстом произвела на Игната Ромашина странное впечатление.
        Бывший полковник федеральной контрразведки, получивший орден Солнечной Федерации «Георгий Победоносец с бриллиантами и мечами» за существенный вклад в дело победы человечества над «взбесившимися джиннами», сразу же после окончания войны ушел в отставку, перебрался в свою усадьбу и практически перестал общаться с друзьями и соратниками по борьбе. Многие объясняли это возрастом - Селиму исполнилось восемьдесят лет, многие - усталостью, все-таки полковник прослужил в органах полвека и прошел все огни и воды. Однако Игнат подозревал, что на решение фон Хорста удалиться от дел и пореже встречаться с близкими людьми повлияла его «вторая половина души» - память и опыт Червя Угаага. После того случая на Полюсе Недоступности, когда Селиму пришлось внедриться в Червя - физически и психически, чтобы выжить и довести дело до конца, он так и остался «человекочервем», хотя и вернул себе человеческое тело.
        Селим встретил гостей на участке: обыкновенной лопатой он копал и ровнял клумбы под цветы.
        Ничего «демонического» или «червеобразного» в облике бывшего полковника Игнат не заметил, да и выглядел Селим как всегда спокойным и сосредоточенным на работе. Несмотря на то что голову он теперь брил наголо, как и сам Игнат, дать ему восемьдесят лет было нельзя.
        К визиту начальника реперной службы безопасности, каким, собственно, и мыслился отдел внутренних расследований федеральной СБ, а также эксперта той же службы, фон Хорст остался равнодушным. Странность же его поведения, отмеченная Игнатом, заключалась в том, что он не задал ни одного вопроса. Ни о делах, ни о здоровье, ни о знакомых и друзьях, ни об Артеме, с которым был связан больше чем дружбой: оба не раз спасали друг друга из самых безнадежных ситуаций и всегда были готовы прийти на помощь, чего бы это им ни стоило.
        Не заинтересовали Селима и события вокруг Луны с участием Артема. Выслушав Калаева, он остался равнодушно-невозмутимым, а на вопрос Игната: «Что ты об этом думаешь?» - лишь пожал плечами. За все время беседы в саду - гостей Селим в свой небольшой современный коттедж не пригласил, - он произнес всего несколько слов, не изъявляя особого желания не только говорить, но и слушать. Попрощался он с ними так же молча, пожал руки и вернулся к своему занятию. Таким он и запомнился Игнату: невдалеке высились жилые башни Франкфурта, по небу неслись потоки аэромашин, а Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст спокойно копал землю лопатой.
        В кабине неф-такси немецкой транспортной сети Калаев посмотрел на Игната и сказал:
        - Он изменился.
        - Да уж, - не стал спорить Игнат. - Этого следовало ожидать. Не понимаю, зачем ты потащил меня к нему. Его уже ничто не волнует.
        - Ошибаешься, старик, - качнул головой Калаев. - Я его чувствую, он принял нашу информацию к сведению. Мне почему-то кажется, что нам еще понадобится его помощь.
        - Вряд ли он согласится влезать в наши проблемы.
        - Это не наши личные проблемы, это проблемы безопасности цивилизации. От их решения зависит судьба и самого Селима.
        - Возможно, он с этим утверждением не согласится.
        - Посмотрим.
        Разговор прервался.
        В метро они разделились: Калаев направился на вторую меркурианскую базу, то есть к себе на работу, Игнат - на спутник Сатурна Энцелад, где его ждал сын.
        Энцелад, второй и самый светлый[51] спутник окольцованной планеты, представлял собой каменно-ледяную планетку диаметром чуть меньше пятисот километров. Поселений землян на нем не было, если не считать таковыми станции наблюдения за Сатурном и его кольцами, передвижной комплекс геологоразведки и базу погранфлота. Однако отсюда, с поверхности планетки, хорошо был виден «свищ» в кольцах гигантской планеты, образованный из вещества колец неизвестной силой, - подразумевалось, что это изделие принадлежит слетевшимся сюда новорожденным «джиннам», - поэтому Кузьма Ромашин, бывший глава Чрезвычайной Комиссии, сыгравшей огромную роль в победе над «свихнувшимися» боевыми роботами гиперптеридов, а теперь руководитель недавно образованного Пограничного Комитета по чрезвычайным ситуациям, второй своей резиденцией избрал именно энцеладскую погранбазу.
        Отец и сын встретились в зале визинга базы, в котором всегда толпились свободные от вахт пограничники, пилоты, специалисты по сатурн-дайвингу - так называли исследователей колец работники базы и официальные лица, имеющие соответствующие допуски на посещение местных сооружений.
        Зал визинга и на сей раз не был пустым. По нему прогуливались космены, парами и поодиночке, среди которых было немало девушек в красивых униках, смотревшихся не совсем уместно в интерьерах погранбазы, и Игнат обратил на это внимание.
        - Имеют право, - ответил на его вопрос Кузьма. - Многие здесь работают, некоторые прилетают по разрешению начальства, некоторые являются женами или родственницами сотрудников базы.
        - И та длинноногая? - кивнул Ромашин-старший на девицу в короткой юбочке, подчеркивающей фигуру; конечно, это был уник, но современные универсальные костюмы могли принимать любую форму, а законы, регулирующие ношение модной одежды в учреждениях закрытого типа, нарушали практически все.
        - Это Ламия Искандер, подруга известного дайвингера Исмаила Саудбея по кличке Дракон.
        - Мне знакомо это имя.
        - Дракон?
        - Я имею в виду его подружку.
        - По данным Калаева, Ламия Искандер является маршалессой Ордена Белого Крыла, и лет ей не восемнадцать, как может показаться с первого взгляда, а сорок два.
        - Хорошо выглядит.
        - Наша мама выглядит не хуже.
        Игнат улыбнулся, понимая чувства сына.
        - Я не собираюсь с ней знакомиться. Здесь, однако, шумновато…
        - Пойдем ко мне, поговорим и заодно посмотрим на изделие «джиннов». Там будет удобнее.
        Они вышли из зала, пронизанного потоком призрачно-голубоватого сияния от близкого Сатурна, спустились в недра базы.
        Рабочий модуль начальника Комитета по чрезвычайным ситуациям был невелик, стандартен и подчеркнуто аскетичен. Единственной деталью, которая вносила некий элемент интерьера, подчеркивающий личность владельца, был семейный витейр Ромашиных: сам Кузьма, загорелый, в одних холщовых брюках, его жена в купальнике и молодой четырнадцатилетний Артем с волосами до плеч, по-мальчишески угловатый и нескладный. Снимок был сделан на берегу озера Селигер, и пейзаж за спинами Ромашиных был безумно хорош.
        Игнат сел на мягкий диванчик для гостей, Кузьма забрался в кокон-кресло, включил систему экзовидения.
        Стены кабинета потеряли цвет и плотность, исчезли. Людей объяла густая чернота космоса, подчеркиваемая иглами звезд. Камера повернулась, и в глаза хлынул свет Сатурна, занявшего три четверти сферы обзора, и его колец.
        «Свищ», созданный «джиннами», пересекал кольца А, В и F и действительно напоминал светящийся кактус длиной около пятнадцати тысяч километров. В нем постоянно что-то сверкало, будто огни гелиосварки, а иногда от начала до конца по всей длине «кактуса» прокатывалась волна более яркого жемчужного свечения, отчего наблюдателям начинало казаться, что он шевелится как живой.
        - С борта «Сергия Радонежского» он виден лучше, - сказал Кузьма. - Внутри «кактуса» что-то происходит, создаются и исчезают какие-то геометрические фигуры и конструкции. А иногда наблюдатели замечают странные образования, которые получили название «призраки». Хочешь, покажу?
        - Покажи.
        Сатурн, кольца, черное звездное небо исчезли на мгновение и появились вновь, но теперь угол зрения видеокамеры был иным, кольца располагались как бы впереди, образуя зернисто-струйную стену, разделенную щелями, и «кактус» стал виден гораздо лучше.
        Некоторое время оба молча рассматривали гигантское образование, превосходящее по размерам Землю чуть ли не в два с половиной раза.
        - Он растет, - подал голос Кузьма. - И ест наши зонды и автоматические станции. Ученые в один голос утверждают, что «кактус» представляет собой узел пространства иной мерности.
        Игнат не ответил. Он общался с учеными, исследующими феномен в кольцах Сатурна, и знал их мнение.
        - Нет сомнений, что это дело рук «джиннов», - добавил Кузьма. - Но зачем им «кактус» - неизвестно. Может, они строят себе корабль, чтобы отправиться домой? Или терминал метро?
        - Смотри глубже.
        - Это как?
        - «Джинны», вылупившиеся из «икры» бриллиантид, несмотря на отсутствие целевых программ, продолжают оставаться боевыми роботами, то есть в первую очередь разрушителями. Не догадываешься, что именно они могут строить?
        Кузьма задумался.
        - Оружие?
        - Гиперптериды и иксоиды оперировали метрикой пространств, создавали области влияния законов своей физики. Вполне возможно, гиперптеридские роботы пытаются построить генератор своей метрики. А это - оружие колоссальной мощности.
        - Если ты прав, а я чую, что прав, нас ждет еще одно испытание… и война с «джиннами». Недаром аппаратура исследовательских модулей фиксирует странные эффекты на уровне вакуумных осцилляций. Пространство там как бы кипит.
        Еще помолчали, разглядывая «шевелящийся» «кактус».
        - Охотники за бриллиантидами все еще ныряют в кольца? - поинтересовался Игнат.
        - Уже нет. Бриллиантиды перестали встречаться везде, даже там, где их всегда было много. Очевидно, сезон роста и созревания «джинновой икры» закончился. Но нам от этого не легче. «Джинны» продолжают спонтанно рождаться во всех уголках Системы, и проконтролировать этот процесс мы не в состоянии. Поэтому количество жертв в результате многочисленных актов рождения будет расти. И ведь все равно владельцы бриллиантид не торопятся освободиться от них, идиоты! Хотя знают, чем это обычно кончается.
        - Такова человеческая природа: иметь все, не прилагая никаких усилий. Знаешь, какова статистика социальной занятости населения на Земле?
        - Никогда этим не интересовался.
        - А зря. Человечество ускоренными темпами идет в тупик, деградирует. Так вот в производственной сфере, сфере созидания материальных ценностей и жизненно необходимых средств, занято всего шесть процентов населения! В России - одиннадцать, в Европе - три, в Америке - пять. Вдумайся в эти цифры! Чего же мы хотим от людей? Наши нынешние войны с «джиннами» лишь результат наших же собственных желаний.
        Игнат помолчал:
        - Иногда я вообще думаю: кого мы защищаем? Зачем? Ведь мы защищаем потребителей от них же самих!
        Кузьма вылез из кокона, сел рядом с отцом:
        - У тебя неприятности?
        Игнат усмехнулся:
        - Думаешь, это обычное старческое брюзжание? Нет, сынок, это неожиданно пришла мудрость. Хотя вряд ли я перестану волноваться за судьбы близких мне людей, да и за судьбу человечества в целом. Обидно, если мы вымрем из-за того, что никто ничего не хочет делать, только управлять и властвовать.
        - Я тебя понимаю, отец. Веришь - с души воротит, когда я вижу сытые откормленные рожи деятелей Европарламента, с которыми мне приходится сотрудничать и общаться. Это полные уроды, как в моральном, так и духовном смысле. Но ведь кто-то же должен делать дело? Защищать нормальных людей?
        На столе начальника Комитета вспыхнул язычок света, похожий на пламя свечи, раздался приглушенный двухтональный сигнал вызова.
        Кузьма сел за стол, включил интерком, выслушал сообщение инка.
        - Через минуту освобожусь, ждите.
        Игант встал:
        - Не буду мешать, да и пора мне. Через полчаса Калаев собирает экспертный совет. Ты курируешь наши военные институты, что с оружием? Я имею в виду разработку новых видов для борьбы с «джиннами».
        Кузьма покачал головой.
        - Оружие самих «джиннов» - самая настоящая магия, наши технологии пока до нее не достают. Так что нашим главным оружием по-прежнему является воля к победе плюс лучшие человеческие качества. Но мы работаем. Первые образцы фазеров уже готовы к испытаниям.
        - Будь здоров. Увидимся вечером.
        - Сына давно видел?
        - Вчера.
        - Как я понял, он уже работает?
        - Володя отозвал его из резерва. Разве Артем тебе не рассказывал?
        - Наверное, я пропустил мимо ушей. Если увидишь его первым, передай, чтобы навестил маму.
        - Хорошо.
        Игнат бросил взгляд на «кактус», прорезавший кольца Сатурна, и вышел из кабинета сына. Через несколько минут он вошел в кабинет Калаева, расположенный в недрах меркурианской базы Погранслужбы, примерно такой же, как и рабочий модуль Кузьмы, только чуть побольше размерами и без объемных фотографий на стенах.
        По кабинету гуляли сквозняки, создающие впечатление свежего ветерка, напоенного запахами луговых трав. Видеопласт кабинета был настроен на пейзаж Приуралья: луг, лес, река, пологие горы вдали, живописные столбообразные скалы, - но как только Игнат переступил порог помещения, Калаев выключил видеопласт, и пейзаж исчез.
        - Привет, - привстал с диванчика толстяк Шоммер, ксенолог-универсалист Института Внеземных Коммуникаций, подавая руку. - Мы тут тоником балуемся, не присоединишься?
        - Чаю, - сказал Игнат, усаживаясь рядом.
        Калаев, разговаривающий с кем-то по консорт-линии, махнул рукой: я сейчас.
        Шоммер налил Игнату чаю, подцепил вилочкой ломтик лимона.
        - Сахару?
        - Два кубика. А где остальные?
        - Голицын на Луне, Чаушеску вообще на Полюсе. Крестовский скоро придет. Кто тебе нужен конкретно?
        - Ты, - усмехнулся Игнат.
        - Тут я, - ответил такой же усмешкой Шоммер, держа обеими руками чашку с глинтвейном.
        - Что обсуждать собираемся?
        - Ты слышал об открытии чилийских астрономов?
        - Ни гугу. Что же они открыли? Неужто родину гиперптеридов?
        - Ну, родина гиперптеров скорее всего уничтожена, равно как и родина иксоидов, иначе Даль-разведка на них уже наткнулась бы. Нет, астрономы открыли в Гидре странную расширяющуюся полость, так сказать рождающийся на наших глазах войд.[52]
        Игнат хлебнул чаю, добавил в чашку еще один кубик сахара.
        - Войд? Но это же невозможно. Войды образовались в результате инфляционного раздувания в самом начале рождения Вселенной.
        - А этот расширяется прямо на наших глазах. Расстояние до него около миллиона световых лет, то есть образовался он миллион лет назад, просто до нас только-только долетел свет оттуда. Точнее - был свет, а теперь он гаснет в этом месте, образуется абсолютно темная область пространства, размеры которой уже достигли двухсот тысяч парсеков.
        Игнат подумал, занялся чаем.
        - Ну и что? Какая связь…
        - Миллион лет.
        - Все равно не вижу… - Игнат замолчал, глядя перед собой остановившимся взглядом, почесал переносицу. - Ты хочешь сказать, что это раздувание как-то связано с войной между иксоидами и гиперптеридами?
        - Почему нет? Война между ними закончилась именно миллион лет назад. Войд может оказаться результатом уничтожения теми или другими скопления галактик с чьей-то цивилизацией. Мы же только сейчас начинаем обнаруживать следы этой войны в глобальных масштабах.
        - Это еще надо доказать.
        - Даль-разведка уже планирует экспедицию к объекту в Гидре, мы назвали его Антидырой. Возможно, я приму в ней участие.
        Калаев закончил разговор с абонентом, отключил связь.
        - Давайте о деле, эксперты, у меня мало времени. Игнат, Гилберт поделится своей гипотезой, а ты оценишь.
        - Уже поделился.
        - Это первая гипотеза, - расплылся до ушей ученый. - Есть и вторая, помощней.
        - Даже так? А она имеет отношение к нашим сегодняшним проблемам?
        - Не исключено, - кивнул Калаев. - Но сначала о новых данных. Служба сейсмоконтроля Луны доложила, что сегодня в три часа по ССВ в районе южной оконечности Моря Спокойствия произошло небольшое лунотрясение. Это уже второе лунотрясение в этом районе. Первое, как известно, произошло два месяца назад.
        - Их можно объяснить естественными причинами?
        - Вряд ли, - хмыкнул Шоммер. - Луна хотя и имеет жидкое ядро и раскаленную астеносферу, но они неактивные, а литосфера у нее мощная…
        - Короче.
        - Короче, локальные лунотрясения того типа, что регистрируют сейсмографы в районе Моря Спокойствия, с точки зрения науки невозможны.
        - Значит, мы имеем на Луне…
        - Еще одного «джинна», - закончил Калаев. - Первого - «спящего» нашли и доставили на Землю кретины из лаборатории «Суперхомо», второй остался на Луне и теперь «буянит». Именно на него и наткнулся несчастный прораб из Харькова с интересной фамилией…
        - Пивторыкобылы.
        - Первыми на него вышли люди Ордена, - качнул головой Шоммер, - и все засекретили. Утечка информации произошла случайно. Я думаю, они сделают все возможное, чтобы не допустить к своим секретам никого.
        Игнат встретил взгляд Калаева.
        - Да, - мрачно кивнул глава отдела внутренних расследований. - Твой внук в большой опасности. Мы, конечно, постараемся подстраховать его поплотней, но риск все равно велик. Можешь отозвать его, если хочешь.
        - С какой это стати? - сухо произнес Игнат. - Он и сам способен сделать выбор.
        - Ладно, я с ним поговорю.
        - Где он сейчас?
        - На Луне, разумеется. Похоже, мы вовремя направили его туда. Я дал ему обойму Романа Мигули, и они нашли пробку.
        - Что?!
        - В одной из трещин, расколовших стены борозды Маскелайн, причем недалеко от бывшего объекта «Зеро», обнаружилась дыра, заделанная изнутри реголитобетоном и скрытая маскером. Причем точно такая же пробка находится напротив первой на противоположной стороне расщелины.
        - Тоннель?
        - Гилберт утверждает, что это ход Червей Угаага.
        Игнат посмотрел на Шоммера. Тот сморщился, кивнул.
        - Черви, бесспорно, контролировали загрузку «джиннов» в могильники, побывали они и на Луне. Да и не только на Луне, но и на Земле, судя по сочиненным нашими предками мифам о драконах.
        Игнат скептически поджал губы.
        - Для объяснения возникновения мифов о драконах не обязательно привлекать Червей. Драконы - те же птерозавры - жили на Земле задолго до появления на Луне «джиннов».
        - Кто знает? - философски пожал плечами ксенолог. - Я лично не вижу в своей гипотезе больших натяжек. Но не суть важно. Я считаю, что гиперптериды, иксоиды и Черви Угаага представляют собой промежуточные стадии разумогенеза одного вида. Мало того, должны быть еще четвертый и пятый подвиды этого вида. Точнее - первый, материнский, и пятый - окончательный.
        Игнат вопросительно глянул на Калаева.
        - Вы серьезно?
        - Я здесь ни при чем, - сказал начальник отдела внутренних расследований. - Но особых противоречий в этой гипотезе я не вижу.
        - Ну и где они - эти подвиды? Почему мы не столкнулись с ними, изучая Галактику?
        - Потому что их нет! - поднял вверх палец Шоммер.
        Ромашин-старший покачал головой, усмехнулся.
        - Логично.
        - Ты не понял. Материнского подвида, который я назвал шоммероидами, уже нет, он давно канул в Лету, а пятого - еще нет. Он только должен появиться. Ну, или появился и куда-то подевался, я пока над этим вопросом не думал. Я назвал финальный подвид ангелоидами.
        Игнат засмеялся. Улыбнулся и Калаев.
        - Чего ржете? - не понял ученый.
        - Представили эволюцию разума - от шоммероидов до ангелоидов, - объяснил Калаев. - Уж очень ты хорош в качестве промежуточной стадии разумогенеза негуман.
        - Какая разница, как их называть? Идея моя, вот я и назвал…
        - Да мы не возражаем. Однако меня больше интересует практическая сторона гипотезы. Что мы с нее будем…
        - Подожди, у меня еще остались вопросы, - перебил Калаева Игнат. - Если иксоиды и гиперптериды были, как вы утверждаете, представителями одного разумного вида, но на разных стадиях развития, почему же они воевали?
        - Тут есть нюансы, - оживился Шоммер. - Произошел, как мне кажется, разрыв генотипа, и каждый подвид стал претендовать на финальное рождение идеального существа - ангелоида. Из-за этого и произошел конфликт. Они создали боевых роботов огромной мощи, и те принялись воевать, не считаясь с потерями, пока не уничтожили самих хозяев.
        - Допустим. Почему же мы обнаружили только «кладбище» роботов? Где следы цивилизаций?
        - Я считаю, что этими «следами» как раз и являются войды, области абсолютного пустого пространства с «голым» вакуумом. Мало того, эти области имеют другую метрику, нецелочисленную, специально подогнанную под облик и физику разных подвидов. Роботы гиперптеридов взрывали галактики, заселенные врагами, и устанавливали свои законы, роботы иксоидов - свои.
        - С какого же боку ты пристраиваешь в эту схему Червей?
        - Разумогенез выстраивался таким образом: шоммероиды… и не надо улыбаться! - рассердился ксенолог. - Если хотите, можете называть этот подвид протеями. Не перебивайте. Итак, первыми были шо… э-э, протеи, вторыми Черви Угаага, третьими иксоиды, четвертыми гиперптериды, и последний подвид - ангелоиды.
        - Почему ты расставил их именно в такой последовательности?
        - Потому что именно в этом направлении прослеживается рост и усложнение форм материи. Черви жили в пространстве с метрикой три целых тридцать три сотых, это доказал твой внук. Иксоиды - с метрикой три целых шестьдесят шесть сотых. Гиперптериды - три целых девять десятых. Таким образом мир протеев должен был иметь количество измерений три и четырнадцать сотых, а мир ангелоидов - ровно четыре.
        - Каким образом ты это рассчитал?
        - У тебя есть принципиальные возражения?
        - Может быть, не принципиальные, но не одно. К примеру, земные сложные организмы, имеющие промежуточные стадии развития от куколки-имаго до бабочки, не живут все сразу, одновременно, формы сменяют друг друга. Из яичка вылезает гусеница, плетет кокон, умирает, из куколки потом вылетает бабочка…
        - То на Земле, а законы жизненных циклов в космосе намного сложнее и гибче. Во всяком случае, ничто не запрещает подвидам сменяться на протяжении длительного времени. Одни иксоиды уже перешли в стадию гиперптеридов, другие еще нет. Но каждый подвид живет обособленно. Что еще тебя не устраивает?
        - Какого дьявола гиперптериды забыли на Луне? Зачем они оставили боевого робота?
        - Двух, - вставил Калаев.
        - Одного, - возразил Шоммер. - Вторым скорее всего был моллюскор. Его мы там и обнаружим. Это вообще интересная история, если поразмышлять. Вполне возможно, в недрах Луны торчит некое устройство, способное преобразовывать метрику пространства. Война между гиперптеридами и иксоидами закончилась, и устройство, а по сути - бомбу, не успели активировать ни те, ни другие. Вот и оставили на Луне сторожей - роботов, для паритета сил.
        - М-да! - крякнул Игнат. - Мощная идея! Похоже, у тебя есть ответы на все вопросы.
        - Не на все, - скромно потупил взор ксенолог. - Но разработка гипотезы близка к завершению, и та вполне имеет право на существование. А если вы хотите узнать о практическом аспекте теории, то извольте: Луна заминирована, а доступ к мине имеет только Орден Белого Крыла. Что взбредет в голову его вождям, одному Богу известно. Единственное, что утешает: они наверное еще не знают, каким оружием владеют.
        - Это слабое утешение.
        - Ну так решайте проблему, пока еще не все козыри у них на руках.
        Игнат и Калаев переглянулись.
        - Хорошо сказано, да? - дернул щекой начальник отдела. - Вы решайте, а я буду вас теоретически поддерживать.
        - А вы что хотели? - окрысился Шоммер. - Безопасность - ваша епархия, не моя. Каждый должен заниматься своим делом.
        Калаев вздохнул, сгорбился над столом. В толще полупрозрачного листа столешницы давно мигали огоньки вызовов, но он не торопился отключать блокировку связи, зная, как захватывает внимание стихия работы.
        - Твое мнение, эксперт.
        - Надо бы спросить мнения и у остальных экспертов Совета.
        - Мне важно твое. Хотя, конечно же, я опрошу всех.
        Игнат помедлил:
        - Если Гилберт прав… надо немедленно вводить режим ЧП в Системе. Ну, если и не ЧП, то хотя бы первую степень ВВУ.[53]
        Калаев еще раз вздохнул:
        - Вот и я о том же думаю. Но так не хочется ввязываться в очередную драку с «джиннами».
        - Хорошо, если только с «джиннами», - проворчал Шоммер.
        - А с кем еще?
        - С теми, кто заточил роботов в могильники.
        - И кто же это может быть?
        - Есть хорошее выражение, ему лет четыреста, если не больше: знал бы прикуп, жил бы в Сочи.
        - Какой прикуп? При чем тут Сочи? - озадачился Калаев.
        - Он имеет в виду побасенки игроков в преферанс, - усмехнулся Игнат.
        - Я не играю в преферанс.
        - А напрасно, хорошая игра, думать заставляет, рисковать учит.
        - Ну, учить рисковать меня не надо. Так кто же по-твоему заключил «джиннов» в могильники?
        - Не знаю, - нехотя признался Шоммер. - Есть одно подозрение…
        - Выкладывай.
        - Возможно, это сделали ангелоиды… Но я не уверен.
        Калаев покачал головой:
        - Никаких доказательств, одни умозаключения.
        - Но я же не…
        - Все, джентльмены, вы свободны. Буду бить тревогу.
        Шоммер и Ромашин-старший поднялись.
        - Бей свою тревогу, - пробормотал ксенолог, - только не забей до смерти.
        Однако никто на его шутку не улыбнулся. Умудренные опытом безопасники слишком хорошо знали цену слову «тревога».
        Глава 8
        МЫ НАШЛИ ЕГО. ЧТО ДАЛЬШЕ?
        Возвращались в Аполлонтаун в приподнятом настроении. Казалось, все проблемы позади и успех близок как собственный локоть. Однако, поразмышляв над итогами поисков, Артем понял, что все только начинается. Они не имели права подключать к операции официальные структуры, так как о возне на Луне тотчас же узнала бы служба охраны тайны Ордена. Не могли безопасники и действовать открыто, по той же самой причине. Надо было что-то придумать, чтобы никто не догадался о намерениях Службы проникнуть в недра Моря Спокойствия и определить, что или кого там прячут боевики Ордена Белого Крыла.
        - Есть идея, - сказал Роман Мигуля, когда они обедали в кафе местного отделения видеокомпании «Диво» под видом ее сотрудников. - Накрыть расщелину силовым колпаком, подключить маскер, имитирующий тот же пейзаж, чтобы сверху никто ничего не увидел, и спокойно раздолбать пробку тоннеля из неймса.
        Артем доел жаркое из хургады, промокнул губы салфеткой.
        - Допустим, мы накроем ущелье зонтиком маскера. Как мы сами туда попадем?
        - На «големах» в режиме «инкогнито».
        - Когда «големы» будут пробивать видеозонтик маскера, голографическая картинка может отреагировать кольцевыми волнами интерференции. А так как за Морем Спокойствия наверняка ведется наблюдение, эффект засекут, а нас вычислят и накроют.
        - В таком случае надо будет отвлечь наблюдателей.
        - Как?
        - Синхронно с пуском «големов» взорвать чего-нибудь над Луной, пустой модуль или зонд.
        Артем подумал, прихлебывая чай, потом протянул руку собеседнику:
        - Быть тебе прапорщиком, поручик.
        - Рад стараться, ваше благородие! - с улыбкой кинул к виску палец Роман. - Когда начнем?
        - Сделаю звонок в контору и приступим к исполнению плана. Можешь начинать готовить технику и необходимое оборудование. Я займусь организацией всего процесса. Нам нужен как минимум спейсер и карт-бланш на проведение операции.
        Допили чай, разошлись в разные стороны. Однако уже через два с половиной часа встретились на борту пограничного брига «Гордый», принадлежащего второй меркурианской базе. Бриг дрейфовал над Луной на высоте шестисот километров, объявив о проведении профилактического мониторинга лунной поверхности на предмет «опасных газовых выбросов», и через час должен был выйти в нужную точку над южной частью Моря Спокойствия для запуска «големов».
        Еще один «голем», накрытый силовым коконом и невидимый с орбитальных станций, в этот момент крался вдоль борозды Маскелайн, неся на борту модуль со специальной видеоаппаратурой, которая должна была развернуть изображение лунной поверхности.
        Артем и Роман Мигуля, одетые в «кокосы»,[54] находились в рубке брига, подключенные к оперативной сети «спрута» связи. Виомы рубки показывали сразу три разные картины: панораму Луны с высоты орбиты, лунный пейзаж с высоты подготовленного к взрыву метеозонда и вид вертикальной стены борозды Маскелайн, разорванной множеством трещин.
        - Мы готовы, - оглянулся на стоящих за кокон-креслами экипажа драйвер-прима корабля.
        - Три минуты до запуска программы, - сказал Артем. - Отсчет пошел.
        Вдвоем с Мигулей они спустились в транспортный отсек брига, влезли каждый в свой «голем». К ним присоединились еще двое оперативников Романа, по одному на модуль. Включились системы защиты аппаратов, и оба матово-черных тетраэдра исчезли, закутанные в силовую броню невидимости. Отсек изменил форму, превратился в подобие старинной пушки: бриг когда-то участвовал в десантировании исследователей на Полюс Недоступности и имел специальный стартовый комплекс.
        Время ожидания закончилось.
        Автоматический модуль с аппаратурой видеоимитации приблизился к расщелине, где были обнаружены заделанные пробками тоннели, включил систему маскировки. Над расщелиной развернулся объемный голографический купол, создающий точно такой же ландшафт, что был виден сверху, из космоса. Теперь что бы ни происходило под этим куполом, никто этого видеть не мог.
        Зонд метеопатруля, плывущий над кратером Араго в ста пятидесяти километрах от борозды Маскелайн, взорвался, приковав к себе внимание всех наблюдателей, контролирующих поверхность Луны в районе Моря Спокойствия.
        В тот же момент катапульта «Гордого» швырнула «големы» в Луну, словно собираясь пробить ее насквозь.
        Защищенные от большинства космических катаклизмов аппараты за доли секунды преодолели шестьсот километров, пронзили голографический мираж над расщелиной и резко остановились, легко преодолев стотонную инерцию ударного торможения.
        Несколько мгновений все участники операции молча вглядывались в лунные пейзажи и ждали какой-либо реакции местных служб и инспекций. Реакция последовала, но - только на взрыв зонда. Наблюдатели не заметили прорыва «големов» к расщелине, которую ценой жизни открыл Дорофей Львович Пивторыкобылы.
        - Удачи вам! - пожелал десантникам командир «Гордого». - Если что - мы будем неподалеку.
        «Големы» сориентировались, нашли пробки, закрывающие входы в разорванный трещиной тоннель. Выбрали ту, что была ближе к объекту «Зеро». Включили нейтрализаторы молекулярных связей - неймсы, и материал пробок начал таять, испаряться, превращаться в пыль, в атомарную взвесь.
        Неймсам потребовалось чуть больше сорока минут, чтобы испарить пробку диаметром в четыре и толщиной в шесть метров. «Големы» нырнули в облако пыли и тумана, оставшееся от искусственной преграды, медленно вошли в устье тоннеля. Включились прожекторы аппаратов, освещая тоннель с гладкими складчатыми стенами, состоящими из наплывов и утолщений.
        - Кишка, - хмыкнул Мигуля.
        - След Червя, - пробормотал Артем.
        - Ты уверен?
        - Их ни с чем не спутаешь, я повидал десятки «червоточин».
        - Ладно, тебе виднее. Идем дальше?
        - Ты останешься здесь, для страховки, я пойду один.
        - Почему не вместе?
        - Ты мне нужен в тылу, спину будешь прикрывать.
        - Тут все спокойно…
        - Отставить пререкания, поручик! - строго сказал Артем. - Как говорил мой дед: от глупости до героизма один шаг. И наоборот. Жди здесь.
        Роман засмеялся. Он не обижался на шутки и был исполнительным человеком.
        Подчиненный Романа по имени Филимон, занимавший второй лежак в кокон-рубке «голема», шевельнулся, но промолчал. Парень был молод, службу в команде начал недавно и высказывать вслух свое мнение еще не решался. Зато беспрекословно выполнял приказы.
        «Голем» выключил прожектор, переходя на инфракрасное и микроволновое зрение, скользнул вперед, в темноту тоннеля. Мимо поплыли каменные складки и наплывы стен, живо напомнившие Артему ходы Червей Угаага, по которым он и в самом деле отмахал не один десяток километров.
        Тоннель резко пошел под уклон, превратился в вертикальную шахту.
        «Голем» Романа скрылся из виду.
        Артем почувствовал неприятный холодок в груди, мысленно скомандовал инку аппарата:
        «Стоп! Оглядись. Мы слишком спокойно прошли триста метров. Здесь должны быть какие-то датчики слежения и охранные системы».
        «Колебания полей в пределах фона, - ответил инк. - Отмечаю слабые «запахи» газов: кислорода, азота, окиси углерода. Если датчики и вмонтированы в стены, они практически не шумят».
        «Все равно здесь были люди, которые и оставили следы газов. Они должны…» - Артем не закончил.
        Стены тоннеля беззвучно содрогнулись. В глубине пройденного отрезка тоннеля мелькнула еле заметная вспышка света. Наушники раций принесли тихий вскрик Мигули:
        - Черт!
        - Что случилось?! - рявкнул Артем, мысленно давая команду инку: «Возвращайся!»
        - Потолок рухнул! Нас завалило! Сейчас попробую пробиться…
        - Никаких резких телодвижений! Мы близко, сейчас подойдем.
        «Голем» метнулся назад, преодолел сто метров и… уперся в завал. Луч прожектора высветил катившиеся по тоннелю каменные глыбы и медленно оседающее облако пыли.
        - Ничего себе! - прошептал Филимон. - Метров двести накрыло!
        - Плохо дело, - согласился Артем.
        - Ничего, выберемся, - отозвался Роман. - «Голему» давление в центре Луны не страшно, не то что какая-то пара тысяч тонн.
        - Я не о том. Либо нас засекли и дистанционно включили заложенный в тоннеле фугас…
        - Не может быть, мы просочились сюда абсолютно незамеченными, гарантирую.
        - Либо сработали скрытые в стенках хода ловушки, - закончил Артем. - В любом случае надо ждать появления охраны, что не есть хорошо в нашем положении.
        - У нас есть «глюк»…
        - Нет, импульс «глюка» можно засечь с любой низкой орбиты, а лишний шум нам ни к чему. Включай неймс и выбирайся потихоньку, я же попробую пройти дальше, проверю, куда ведет тоннель.
        «Голем» развернулся, выключил прожектор. Снова мимо поплыли гладкие вздутия стен тоннеля, вскоре перешедшего в почти вертикальную шахту. Аналитически-исследовательский комплекс аппарата по-прежнему не видел никакой опасности впереди, отмечая лишь колебания электромагнитных полей и возросший радиационный фон. Но это как раз объяснялось просто: в двух-трех километрах отсюда располагались залежи трансурановых элементов, которые когда-то добывались на ториевом руднике. И все же на душе Артема было неспокойно. Интуиция подсказывала, что сюрпризы еще не закончились.
        Не подвела она и на этот раз.
        Когда шахта отклонилась от вертикали и превратилась в горизонтальный штрек, сработала вторая ловушка, реагирующая, очевидно, на изменение гравитационного поля. Все-таки «голем» имел немалую массу и, несмотря на силовую оболочку, делавшую его невидимым, улавливался гравитационными детекторами.
        Сначала Артем не понял, что произошло.
        Что-то мигнуло, стенки тоннеля внезапно сблизились - по первому впечатлению, словно он и в самом деле был кишкой, которую сотряс спазм. «Голем» резко остановился, будто уткнулся лбом в совершенно прозрачную стену.
        - Что случилось? - напрягся Артем.
        - Мы атакованы прозрачной полимерной липкой пеной, - доложил инк. - Пена застыла и приклеила машину к стенам коридора.
        - «Смирительная рубашка», - пробормотал Филимон.
        Артем наконец понял, в чем дело.
        Они наткнулись на ловушку, выбросившую мгновенно застывающую клеевую массу, которая действительно превращается в своеобразную смирительную рубашку. Прочность же некоторых полимеров такова, что попавший в них предмет можно освободить только с помощью аннигилятора или неймса, либо с помощью смеси кислот.
        - Включай неймс.
        Инк послушно активировал нейтрализатор и за несколько минут очистил корпус «голема» от слоя клейкой пены.
        Двинулись дальше.
        Пятьдесят метров… семьдесят пять… сто…
        Бесшумный «черный взрыв» впереди! Тоннель прорезала толстая решетка, покрытая голубоватыми электрическими змейками.
        Остановились.
        - Роман, - позвал Артем. - Как дела?
        - Голова пока цела, - прилетел ответ напарника. - Двигаемся помаленьку, еще минут десять, и освободимся. Что у вас?
        - Прошли «смирительную рубашку», уткнулись в решетку.
        - Странно…
        - Что странно?
        - Как же здесь прошел первооткрыватель тоннеля, этот, как его… Дорофей… э-э, Полторак…
        - Пивторыкобылы.
        - Во-во. Он же был, насколько я помню, только в «пузыре», без летающей техники.
        - Возможно, ловушки были вмонтированы в стены хода позже.
        - Разве что.
        - Убери препятствие! - скомандовал Артем.
        Инк выстрелил из неймса.
        Решетка закурилась дымками, пробитыми насквозь змейками молний, растаяла.
        Бликующие глазурью стены, испещренные сеточкой мелких трещин. Бугры и вмятины, складки и ложбины. Никаких сомнений - чистой воды «червоточина».
        Пятьдесят метров, шестьдесят, семьдесят.
        Впереди забрезжил свет.
        Артем снизил скорость движения, предчувствуя приближение затаившегося зверя. Снова заговорила интуиция, предупреждающая о неведомой опасности. Впрочем, он знал, кого может встретить в лунных пещерах, и был готов адекватно ответить на реакцию этого «зверя».
        Тоннель стал шире, превратился в зал в форме сплюснутого эллипсоида. В потолке зала светились три люминесцента, а в центре стояла самая настоящая кабина метро, накрытая прозрачным пузырем. Рядом с кабиной - штабель разнокалиберных контейнеров и шестиместный куттер, ослепительно белый, с эмблемой Земного Охотничьего Союза: голова орла в зеленом круге и две арбалетные стрелы.
        - Кажется, мы заблудились! - проговорил Артем.
        - Не понял, - откликнулся Роман. - Что значит - заблудились? Там развилка?
        - Никакой развилки, но есть модуль метро.
        - Шутишь?
        - Ничуть, настоящий ТФ-блок, контейнеры, куттер и никого рядом. А если верить словом Дорофея Пивторыкобылы, никакого метро он не видел.
        - Значит, модуль был установлен позже.
        - Что-то слишком много «позже». Хорошо. Идем дальше.
        - Будьте осторожны, мужики. Наверное, там база Ордена, которая должна хорошо охраняться. Мы уже почти выкарабкались из-под завала и готовы поддержать любое ваше начинание.
        - Ждем.
        «Голем» завис возле прозрачного купола, которым был накрыт пирамидальной формы модуль метро.
        - Я выйду, - сказал Артем, - подстрахуй.
        Филимон промолчал. Он хорошо знал свое дело.
        Стенки кокон-рубки конвульсивно сократились, выдавливая Артема из «голема».
        Он включил антиграв, подплыл к пустому куттеру, принадлежавшему Охотничьему Союзу Земли. Под блистером аппарата мигала красная искорка включенной охранной системы, что говорило о его принадлежности частному лицу, а не федеральной структуре.
        - Странно…
        - Что там у тебя?
        - На борту куттера эмблема Охотничьего Союза, но двери заблокированы охранкой.
        - Ничего удивительного, члены Союза имеют право рисовать его эмблему на своем личном транспорте.
        - Я не знал.
        - Что ты хочешь делать?
        - Проверить, кому он принадлежит. Но для этого надо его вскрыть.
        - Нет ничего проще, мы сделаем это за пять минут. У меня на борту все необходимое.
        Артем подумал:
        - Ладно, дуй сюда. Надеюсь, мы разминировали все ловушки, и вас уже не завалит.
        «Голем» Романа появился через пять минут. Он был невидим, но мигнул прожектором, раскрываясь на пару мгновений, и выбросил из своего чрева фигуру в герметически упакованном «кокосе», а также полусферу «мустанга», вмещающего универсальный инструментарий и блок управления нанитами.
        - Это и есть твой куттер? - послышался заинтересованный голос Мигули. - Сейчас мы его расколем как орех.
        - Не нужно ничего раскалывать, мне он нужен целым, но открытым.
        - Я это и имел в виду, не переживай.
        Роман побеседовал с инком «механоулья», объяснил ему, что требуется сделать, и умный аппарат приступил к работе, выпустив облако металлической «пыли» - рой крошечных микророботов.
        «Пыль» обволокла куттер тонким слоем, передавая характеристики аппарата и результаты спектрального и химического анализа инку управляющей системы. Затем слой нанитов изменил конфигурацию, превратился в подобие человеческого уха, прилипшего к лобовому стеклу куттера. Началась фаза считывания кода, с помощью которого были заблокированы его дверцы.
        Весь процесс взлома охранной системы аппарата длился шесть минут.
        Наниты сделали свое дело, «ухо» расползлось дымком, и дверцы куттера бесшумно поднялись вверх своеобразными крыльями.
        - Готово, - сделал приглашающий жест Роман. - Нет такого замка, который мы не смогли бы открыть.
        Артем промолчал. С одной стороны, ему было любопытно покопаться в кабине летающей машины охотников, с другой - хотелось побыстрее отправиться дальше, на поиски главной тайны подземелья. Точнее - подлунья.
        Осмотр кабины длился недолго. Инк аппарата, оглушенный ударом электромагнитного поля, знал мало, но достаточно для того, чтобы сообщить кое-какую интересную информацию.
        Во-первых, куттер принадлежал Костянтину Глянько, харьковчанину, члену Союза охотников, имевшему на Луне собственный участок. Во-вторых, вышеупомянутый владелец лунной собственности был знаком с Германом Панком, судя по сохранившейся записи их переговоров. Что делала машина Костянтина Глянько в пещерах борозды Маскелайн, как она туда попала и кого доставила, инк не знал.
        - Полетели дальше, - сказал Артем, запрыгивая в свой «голем».
        - И мы тоже? - обрадовался Роман.
        - Нет смысла идти порознь, неизвестно, кого мы встретим и каким путем будем возвращаться обратно. Следуйте за нами.
        Два «голема» набросили на себя «саваны невидимости», один за другим пересекли пещеру, нырнули в тоннель, ведущий в глубины лунной коры. Однако на сей раз их путь оказался короче того, что они прошли от момента проникновения в «червоточину». Через двести метров ход вывел земные аппараты в приземистый зал с гладкими стенами, состоящими из тех же наплывов и складок, что и сам тоннель. В центре зала виднелась дыра, из которой сочилось густое, как кровь, красно-бордовое свечение.
        Желудок Артема сократился, реагируя на чувства хозяина. Слюна во рту стала горькой.
        Кто-то посмотрел на него - слепо, недовольно, мрачно, огромный, как сама Луна, и почему-то больной. Во всяком случае, так Артему показалось.
        - «Джинн»! - пробормотал он.
        Но это был не «джинн».
        «Големы» проскользнули в дыру в полу зала и оказались под куполом еще одной пещеры, больше верхней в два-три раза. И люди наконец увидели того, кто жил в пещере много сот тысяч лет.
        - Моллюскор!..
        Мигуля и его спутник в «големе» не ответили, завороженно разглядывая боевого робота иксоидов, творение, отличное от человеческого разума, способное разрушить любое искусственное сооружение, целый город, цивилизацию, планету и звезду.
        Но этот моллюскор умирал. Либо уже был мертв.
        Светилась лишь верхняя часть его торса, напоминающая гладкий стеклянно-полупрозрачный волдырь. Остальное тело гиганта - высота всей фигуры достигала не менее сотни метров, - состоящее из множества переходящих друг в друга сфер, эллипсоидов, сплюснутых округлых деталей и складок, казалось отлитым из какого-то синеватого металла, застывшего навсегда. Изредка в этих наростах вспыхивали и гасли малиновые звездочки да мелькали, исчезая, тонкие паутинки багрового свечения.
        - Колоссально! - выдохнул Роман. - Неужели это и в самом деле боевой робот?! Глазам не верю…
        Артем очнулся, бросил взгляд на абсолютно пустой зал с пористыми полурастаявшими стенами, подвел «голем» к ближайшей.
        - Оцени состояние материала стен.
        - Лунный базальт, диабаз, морфиты, - начал перечислять инк, включив систему спектрального анализа. - Следы дислокационных нарушений, изотопный состав необычный…
        - Какой вид излучений способен произвести такое воздействие на материал? - перебил инка Артем.
        - Похоже на результат «анизотропного вытаивания» при мощном энергетическом выхлопе. Здесь недавно был запущен «голый» ТФ-эмиттер.
        - Вот в чем причина лунотрясения, - глухо проговорил Артем.
        - Да? - не сразу отозвался Роман. - Какая причина?
        - Моллюскор сработал! Здесь кто-то был, контактировал с ним, и робот исполнил его желание. Хотя странно…
        - Что странно?
        - Моллюскоры существенно отличались от «джиннов», которые действительно иногда слушались людей. Моллюскоры же - никогда.
        - По-моему, в прошлой войне участвовал только один иксоидский робот. И он согласился помочь нам.
        - Я имел в виду другое. «Джинны» выполняли приказы, хотя и неосознанно, может быть, которые не являлись программными, то есть они делали что-то, не связанное с их прямыми обязанностями - воевать. Моллюскор же всего лишь согласился уничтожить своих врагов - «джиннов». А этот, похоже, послушался коммуникаторов и что-то для них сделал. Что?
        - Почему ты уверен, что он послушался? Может, он их всех просто уничтожил. Поэтому мы и не встретили никого.
        - Логично. Но уничтожить команду Ордена можно было гораздо проще, а здесь произошел «выброс струны» с одновременным преобразованием материала стен пещеры в энергию. А это уже, как ты сам понимаешь, совсем другое дело. Моллюскор ответил и скорее всего отправил братьев Ордена…
        - Куда?
        - Если бы я знал.
        - На тот свет.
        - Не уверен. Хотя кто знает, что такое «тот свет»?
        - Давай его спросим.
        Артем озабоченно покосился на Филимона. Тот развел руками: мол, идея не моя.
        - Как ты себе это представляешь?
        - Да просто включим передатчики, предложим мир и дружбу.
        - Он же мертв.
        - Ну, значит, хуже не будет. А вдруг очнется? Надо только решить, что мы у него попросим. Я предложил бы…
        - Ничего мы не будем предлагать, это опасно. Если он очнется, нам никакие «големы» не помогут.
        - Ты боишься?
        - Боюсь, но не за себя. Нужен иной подход.
        - А я бы все же попросил у него дать канал связи с моллюскорами, живыми, конечно. Или еще лучше - с его хозяевами, иксоидами.
        - Они давно вымерли.
        - Это никому доподлинно не известно. Война между иксоидами и гиперптеридами шла где-то далеко от Галактики, туда наша Даль-разведка просто еще не добралась.
        - Может быть, ты и прав. Однако никаких резких телодвижений мы делать не будем. Доложим начальству, что найден мертвый моллюскор, а оно уж пусть решает, что с ним делать.
        - И все-таки я бы… - Роман не договорил.
        В головной «опухоли» моллюскора разгорелись две ярких звезды - будто гигант на мгновение ожил и открыл глаза.
        Люди ощутили болезненный удар по нервам, словно их выдернули из защитных коконов и окунули в кипяток.
        Вскрикнул Филимон, что-то прошептал Роман.
        - Назад! - прохрипел Артем, еле ворочая языком.
        «Големы» метнулись к выходу из зала…
        Глава 9
        «ЧЕЛОВЕКОЧЕРВЬ» И МОЛЛЮСКОР
        Прошлое давало о себе знать. Селим фон Хорст остался человеком, побыв в шкуре Червя Угаага и вернув себе человеческий облик с помощью Артема Ромашина, которому был чрезвычайно обязан. Но память Червя нередко просыпалась в самое неподходящее время, без каких-либо предупреждений, и Селим превращался в странное существо-симбиота, живущее чуждыми человеческому обществу законами. Если это случалось, когда он был один, ничего особенного не происходило. Если же «червь» просыпался, когда Хорст находился в компании, люди пугались и дело доходило даже до лечения нервных срывов, а затем и до судебных исков. После очередного такого случая, закончившегося истерическим визгом правозащитников, отстаивающих «права людей жить спокойно» и предлагавших «ограничить права монстров», хотя он в принципе ничего плохого не сделал, только напугал мадам министершу из Комиссии по социальному страхованию, на несколько секунд превратившись в чешуйчато-металлического «удава», Селим и решил отойти от дел и поселился в родовом имении Хорстов, принадлежащем еще прапрадеду Эриху Дитмару Хорсту, который получил право жить в
отдельном коттедже «за большие заслуги перед Отечеством».
        Первое время было трудно.
        Ульрих исчез из жизни деда и больше не появлялся.
        Женщина, с которой Селим встречался, увидев однажды, как во сне трансформируется тело лежащего рядом мужчины, едва не заработала инфаркт и ушла.
        Родственники тоже не изъявляли желания выказать бывшему полковнику контрразведки СБ свое расположение, привыкнув к уютной размеренной жизни.
        И Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст остался один.
        Конечно, он переживал.
        Никого ни в чем не упрекал, ничего ни от кого не требовал, ничего ни у кого не просил. По его глубокому убеждению, жизнь была прожита не зря. Он сам выбрал путь и следовал по нему до конца. Мог бы послужить людям и еще, сил хватало, желание не угасло, но драма на Полюсе Недоступности, едва не прервавшая жизнь, все же не позволила ему уйти из Службы так, как он хотел. Не героем, нет, геройством он переболел еще сорок лет назад, но - с почетом, востребованным человеком. Да и просто человеком. Не сложилось. И Селим затосковал, начал было пить, но организм перестал воспринимать алкоголь как расслабляющее средство. Для Червя Угаага, живущего в глубинах психики, алкоголь являлся ядом, и некие структуры тела просто разлагали его в крови, нейтрализовали, сколько бы Селим ни выпил.
        Тогда Хорст привел имение прадеда в порядок и начал заниматься разведением диковинных растений, а также генетически модифицированных цветов, соединяющих разные фенотипические признаки. Через четыре с половиной месяца участок превратился в удивительный сад, хандра прошла, и Селим почувствовал себя почти счастливым человеком, обретя вдруг смысл жизни.
        Визит бывших соратников и друзей, Игната Ромашина и Владимира Калаева, несколько поколебал его душевное равновесие, «взъерошил» память, но из колеи не выбил. Селим не помышлял возвращаться в стихию вечной погони за призраком «общечеловеческой безопасности», считая свою миссию выполненной.
        Однако второй визит Ромашина-старшего и начальника отдела внутренних расследований заставил фон Хорста вернуться из уютного внутреннего мирка в мир внешний, гораздо более неспокойный, несправедливый и недружелюбный. Мир, почти оторванный от Природы многими поколениями людей, живущих одним днем и не думающих о будущем.
        На этот раз Селим пригласил гостей домой, и они сели пить чай на веранде, хотя хозяин видел, что друзья торопятся и с трудом скрывают свое нетерпение.
        Витс принес чайный сервиз, все трое разлили чай по чашкам: Калаев - черный, с розмарином, Игнат - зеленый, Селим - китайский белый.
        - Как вам мое хозяйство? - полюбопытствовал хозяин, сделав крупный глоток. - Нравится?
        - Безусловно, - промычал Калаев, сдерживаясь.
        - Красиво, - поддержал его Игнат.
        - Понятно. Вам не до того. Что-то случилось?
        - Пропал Артем, - сказал Калаев. - Мы хотели…
        - Давайте с самого начала, - сказал фон Хорст.
        Гости переглянулись.
        - Начни ты, - предложил Калаев, - я нервничаю.
        Игнат отставил чашку, посмотрел в глаза Селима, на дне которых стыла мудрая печаль.
        - Предысторию ты знаешь. Артем нашел тоннель, проделанный в лунной коре, вероятнее всего, Червями, и проник в него.
        - Один?
        - Всего их было четверо, группа поддержки Романа Мигули, по двое в «големах». Они доложили, что пробили реголитобетонную пробку, которой кто-то заделал вход в тоннель, проникли внутрь. Потом «голем» Мигули завалило - обрушился потолок тоннеля.
        - Ловушка?
        - Несомненно. В процессе продвижения в глубь тоннеля пришлось нейтрализовать еще две ловушки. В конце концов они пробились в пещеру, нашли кабину метро…
        - С кодированным выходом, естественно, - вставил Калаев.
        - Но главную находку они обнаружили в другом зале.
        - Моллюскора?
        Игнат прищурился, глянул на Калаева, встретил его ответный озадаченный взгляд.
        - По всем признакам - мертвого моллюскора.
        - Возможно, это тот самый моллюскор, что помог нам в войне с «джиннами», - сказал Калаев.
        - Вряд ли, - не согласился Игнат. - Хотя по некоторым данным тот робот после боя с «джиннами» в поясе Койпера зачем-то посещал Луну, а потом кольцо Сатурна.
        - После чего исчезли практически все бриллиантиды, за которыми охотились дайвингеры. Наверное, он их собрал и уничтожил. Либо унес с собой.
        - В общем, Артем и группа Мигули исчезли.
        - И мы не знаем, где они сейчас. Во всяком случае, на вызовы никто не отвечает, а бриг «Гордый» перестал слышать маяки «големов».
        - Пустите по их следу спасателей, - пожал плечами Селим.
        Игнат и Калаев обменялись взглядами.
        - Мы не хотим поднимать шум… раньше времени, - признался начальник отдела внутренних расследований. - Судя по отсутствию реакции Ордена на поход наших ребят, братья Ордена еще не пронюхали об этом и не знают, что их тайна раскрыта. Вот почему нужна еще одна серьезная поисковая экспедиция.
        - А так как опытнее тебя косменов мы не знаем, - добавил Игнат, - мы пришли к тебе. Помоги разобраться с ситуацией.
        Селим допил свой чай, вызвал домового. Витс утащил поднос.
        - Не вижу причин, по которым нельзя было бы объявить тревогу.
        - Мы не хотим поднимать лишний… - нетерпеливо начал Калаев.
        - Это не причина. На кону жизнь людей.
        - Если в Луне сидит моллюскор, - тихо произнес Игнат, - лишь ты один способен поговорить с ним и выяснить, что произошло. Остальные парни, какими бы крутыми профи ни были, с этим делом не справятся. Риск слишком велик.
        - А для меня, значит, не слишком велик, - усмехнулся фон Хорст.
        - Если ты боишься… - хмыкнул Калаев.
        - Я могу пойти с тобой, - перебил его Игнат, бросив короткий предупреждающий взгляд. - И готов разделить с тобой любой риск.
        - Спасибо, не надо.
        - Ты согласен?
        Фон Хорст поднялся, подошел к перилам веранды, заложив руки за спину. Долго смотрел на свой сад, благоухающий цветочными запахами. Потом негромко сказал:
        - Мне надо побыть одному.
        - Ты… не согласен? - пробормотал Калаев.
        - Я вам позвоню.
        - Но дело не терпит долгих…
        - Я позвоню.
        Игнат встал, положил руку на плечо Владимира:
        - Идем, у нас мало времени.
        Они спустились с веранды на песчаную дорожку, сели в поджидающий их флейт, поднялись в воздух.
        Селим фон Хорст так ни разу и не оглянулся, продолжая стоять в той же позе и смотреть на сад.
        - Как ты думаешь, он возьмется за дело? - спросил Калаев, когда они были уже в воздухе.
        - Готовь спецгруппу, лучше всего «Ва-банк», - буркнул Игнат. - Я не знаю, что у него на уме.
        - Мне кажется, он обижен на нас.
        - Надо было не выпускать его из поля зрения, почаще встречаться или хотя бы звонить. А то мы вспомнили о нем только тогда, когда потребовалась его помощь.
        - Это я первый вспомнил…
        - Раньше надо было вспоминать. Хотя это и моя вина. Однако я абсолютно уверен, что только он способен помочь нам.
        - Что ж, буду запускать обойму «Ва-банка». Парни опытные, может быть, справятся.
        Больше они не разговаривали до самого пассажирского терминала франкфуртского метро.
        Селим проводил аппарат с гостями внутренним взглядом, сел за стол, размышляя о своих насущных проблемах. Потом перешел в кабинет и занял операционный кокон, имеющий связь с инк-системами многих земных институтов и служб. Запросил последние данные по геофизической обстановке на Луне, влез в сети УАСС и полчаса работал с Умником Управления. Закончил, переоделся, выгнал из гаража личный куттер, способный развивать скорость до двух тысяч километров в час и летать в космосе. Заполнил багажный отсек кое-каким спецоборудованием. Домовой бегал за ним как собачонка, ожидая команды, и Селим дал ему задание прибраться на веранде и охранять имение «аки верный пес».
        - Никого не пускай, - добавил он строго. - Если кто станет ломиться в дом, кусайся и сразу звони мне.
        После этого Селим сел в куттер с изображением медведя на борту и погнал его к терминалу грузового орбитального лифта, белесая шпага которого прокалывала небо в двух километрах от жилых башен города.
        Метро он решил не использовать вовсе, во избежание утечки информации. Все терминалы системы мгновенного транспорта контролировались федеральной службой охраны, в которой наверняка работали агенты Ордена Белого Крыла. Показываться же им на глаза не стоило.
        С причала орбитального лифта, висящего над поверхностью Земли на высоте ста сорока километров, Селим пересел на борт грузового парома «Селена-16», вместе с куттером, разумеется, и за час с небольшим добрался до орбитального лифта Луны в районе кратера Тарунций, венчающего северный «залив» Моря Изобилия. Лифт опустил куттер с пассажиром к городу Королев, откуда он и отправился на северо-запад, к Морю Спокойствия. Спустя два часа с минутами фон Хорст остановил аппарат над бороздой Маскелайн, в тридцати пяти километрах от объекта «Зеро».
        Осмотрелся, включил спецаппаратуру широкодиапазонного радиопрослушивания, несколько минут вслушивался в многоголосую какофонию эфира. Судя по репликам работников лунных служб, на его куттер никто не обратил внимания, никто гостем не заинтересовался, в том числе и местная аэроинспекция.
        Тогда Селим включил маскер, и его машина стала частью пейзажа. Правда, тотчас же рядом возникла другая такая же летательная машина, точная копия первой, но это уже была ее динго-копия. Для наблюдателей, обозревающих поверхность Луны в этом районе, пейзаж не изменился.
        Проследив за уплывающим вдоль борозды Маскелайн дублем куттера, Селим направил свою невидимую машину в другую сторону. Через четверть часа он был уже рядом с расщелиной, в которой прятался вход в систему тоннелей, прорытых Червями Угаага.
        Маскер, оставленный Артемом и его напарником над ущельем, продолжал работать, поэтому, поднырнув под его иллюзорный видеозонтик, Селим выключил собственную голографическую защиту. Сверху его все равно сейчас никто видеть не мог.
        Куттер подплыл к чернеющей дыре тоннеля, включил прожектор. Луч света выхватил из темноты язык осыпи, устилавший тоннель. В его глубине осыпь из каменных глыб становилась выше и полностью закупоривала ход. Здесь совсем недавно произошел обвал потолка, напрочь закрывший тоннель неизвестно на какую длину.
        Селим хмыкнул, рассматривая преграду, включил рацию. Но ни Артем, ни его спутники не отозвались. Это было странно, потому что их «големам» не страшен был даже ядерный взрыв, не то что падающие сверху камни. А их молчание говорило о том, что они либо вышли из «големов», все четверо, после чего и были засыпаны обвалом, либо находились в данный момент в другом месте и не слышали вызова.
        - Ну, что-то ты об этом думаешь? - осведомился фон Хорст у самого себя.
        - Это обычный лунный базальт, - отозвался инк куттера, посчитав, что вопрос задан ему. - Неймс легко с ним справится.
        - А если парни и в самом деле попали под обвал?
        - В таком случае надо просто разобрать камни.
        - На разбор завала потребуется не один час времени, а я спешу.
        - Ничем не могу помочь, - сконфузился инк.
        - Понимаю, - кивнул Селим.
        Некоторое время он размышлял, прикидывая, что может сделать в предлагаемых условиях. Потом поудобнее устроился на сиденье аппарата, закрыл глаза. Медитацией задуманный процесс назвать было нельзя, скорее - переходом в измененное состояние сознания, настройкой на вызов памяти «червивого гехаймтрегера», как Селим называл такое состояние. Через минуту душой и сознанием завладела темная бездна иных переживаний и ощущений. Человек в теле фон Хорста уступил место Червю Угаага.
        Сколько времени длилось это необычное состояние, Селим узнал не сразу. Лишь очнувшись и снова почувствовав себя человеком, он оценил длительность «вхождения в душу носителя тайн», кем являлся для него след Червя: около двенадцати минут. Но за это время его подсознание, связанное с памятью Червя, успело разобраться в «чужой метавселенной», образовало необходимые познавательные структуры и связи и вывело полученную информацию на уровень сознания. Теперь он знал, что ждет его впереди и какова степень опасности.
        Селим напился холодного чая с шиповником, позвал инка:
        - Врубай неймс.
        - А если там люди? - заикнулся инк.
        - В завале их нет.
        - Выполняю. - Инк включил деструктор, вмонтированный в каплевидный бампер аппарата.
        Камни осыпи начали расползаться дымными струями, таять, исчезать. Тоннель заполнился дымом и пылью, которая тоже редела, испарялась, но тут же возникала вновь по мере продвижения куттера вперед.
        Обвал потолка тоннеля произошел на расстоянии в двести метров. Однако большая часть камней оказалась уничтоженной, на полу тоннеля остался от них только метровой толщины слой текучей пыли, и Селим понял, что «големы» разведчиков попали-таки под обвал, но сумели пробить ход и освободиться. Двигаться же они могли только вперед, в глубь тоннеля.
        Куттер направился дальше, не включая носовой прожектор. Его пилот отлично видел в темноте.
        Показалось легкое колечко света.
        Тоннель раздался вширь, превратился в зал, освещенный тремя люминесцентными трубками, прикрепленными к потолку. В центре зала стояла под прозрачным гермокуполом кабина метро, рядом располагались штабеля контейнеров и ящиков, а также белый галеон с открытыми дверцами, на борту которого красовалась эмблема земного союза охотников: голова орла и стрелы в зеленом круге.
        Селим внимательно оглядел зал, облетел модуль метро кругом, но задерживаться не стал. Во-первых, поджимало время. Во-вторых, он чувствовал присутствие чужеродной психосферы, которая могла принадлежать лишь одному существу на свете, точнее, искусственному организму. А именно - боевому роботу иксоидов.
        Куттер нырнул в тоннель и вскоре вылетел в другую пещеру, побольше первой, а из нее через дыру в полу - в нижний зал, вовсе уж гигантских размеров. И фон Хорст наконец увидел того, кто терпеливо сидел в лунных пещерах сотни тысяч, а может быть, и миллион лет, подчиняясь воле своих создателей.
        Он облетел его кругом - колоссальный конгломерат черно-фиолетовых вздутий и складок, посадил куттер на пол пещеры, напротив гиганта, вылез и подошел почти вплотную, разглядывая редкие алые ниточки свечения, вспыхивающие внутри металлических на вид «волдырей». Дотронулся пальцем в перчатке до ближайшего нароста, пробормотал:
        - Привет, древний… одиноко тебе тут?
        В огромном «волдыре» зажглись две алые звездочки, будто монстр открыл на мгновение затуманенные глаза. Показалось, он услышал гулкий хриплый бас, проговоривший что-то на тарабарском языке.
        - Неужели жив еще, курилка? - озадаченно покачал головой Селим. - Это сюрприз.
        Звезды погасли, голос пропал.
        Селим снова покачал головой, медленно двинулся вокруг моллюскора, оставляя в полу следы. Несмотря на его малый - в условиях лунного притяжения - вес, материал пола и стен пещеры стал таким хрупким, что не выдерживал и этого давления.
        Что же здесь произошло? Энерговыхлоп или фазовый «переворот»? В первом случае «големы» вполне могли выдержать удар. А раз их здесь нет, значит, имело место второе. В таком случае парни в своих защитных скорлупках находятся очень далеко отсюда. Моллюскор их просто-напросто зашвырнул в пространство, за десятки, сотни, а то и тысячи светолет. Итак, возникает вечный вопрос: что делать? Ответ: да, в общем-то, известно что - надо побеседовать с иксоидом. Может, удастся разговорить его и выяснить, что он натворил.
        Селим снова медленно пошел вокруг моллюскора, прикидывая, каким способом можно «разговорить» чужого робота, далекого от всего земного. Вызвал Калаева:
        - Их здесь нет.
        - Ты где? - обрадовался начальник отдела внутренних расследований. - Мои люди засекли подозрительный экипаж у борозды Маскелайн…
        - Я на месте, нашел кабину метро и моллюскора. Артема и Мигули вашего здесь нет. Подозреваю, что моллюскор забросил их к себе на родину. Или еще куда-нибудь. Попробую побеседовать с ним.
        - Может быть, прислать тебе помощь? Все равно придется поднимать тревогу по Управлению и перекрывать Ордену доступ к лунным пещерам.
        - Никто из ваших спецов мне не поможет. Дайте время на изучение ситуации, я сообщу, когда можно будет поднимать тревогу.
        - Хорошо, ждем. - Калаев помолчал. - Селим…
        - Что?
        - Не рискуй сверх меры… ты нам нужен живой.
        Фон Хорст усмехнулся, отключил связь. И насторожился.
        Что-то изменилось вокруг.
        Будто в пещеру ворвался поток ледяного воздуха и заморозил спину.
        Он прислушался к себе, понял, что наверху сработало метро и в пещерах появились нежданные гости.
        - Заблокируй отверстие в потолке! - скомандовал Селим инку. - Появятся люди, открывай огонь на поражение!
        - Нужен квалитет ответственности… - вспомнил инк азимовские законы роботехники.
        - Всю ответственность я беру на себя. Выполняй! Только отдай ранец с вещами.
        - Слушаюсь.
        Куттер открыл багажник, выгрузил на пол спецранец, упакованный под завязку необходимым снаряжением, загерметизировался и взлетел к пролому в куполе пещеры, через который они проникли в обитель моллюскора.
        Селим проводил его взглядом, подобрал ранец, сел на него перед чудовищным творением иксоидов. Застыл.
        Минута прошла в полной неподвижности и тишине.
        Затем на верхней выпуклости моллюскора зажглись алые звезды. Погасли. Снова зажглись. Словно проснувшийся монстр моргнул.
        Однако наметившемуся контакту «человекочервя» и робота помешал начавшийся бой между куттером фон Хорста и гостями, прибывшими в подлунные пустоты по секретной линии метро. Засверкали частые вспышки выстрелов из «универсалов», в пролом вонзились лазерные трассы, мячиками заскакали по краям дыры шаровые молнии электрических разрядов. Но силы были не равны, и бой длился недолго. Куттер получил множество попаданий, пробивших его корпус, и взорвался, разбрызгивая вокруг себя клочья огня и струи дыма. А через несколько секунд сквозь сизое облако дыма в пещеру ворвались три блистающие ртутью фигуры - люди в защитных костюмах с турелями «универсалов» на плечах.
        Один из них с ходу выстрелил: огненный зигзаг вонзился в пол пещеры у ног сидящего. Тот поднял голову.
        - Не стрелять! - скомандовал влетевший в пещеру четвертый гость.
        Трое первых навели на Селима оружие, зависли над ним по кругу на высоте нескольких метров. Четвертый подлетел ближе.
        - Полковник Хорст? - удивился он. - Вы-то что здесь делаете?
        Селим молча встал, подхватил ранец за ручку, пошел к лоснящейся синеватой сталью туше моллюскора.
        - Эй, с тобой разговаривают! - окликнул его один из первой тройки, выстрелил. Молния разряда проделала в полу метровой длины дымящуюся борозду.
        Селим продолжал идти как ни в чем не бывало. Потом оглянулся, посмотрел на отряд. Сквозь прозрачный конус шлема хорошо было видно его странно поголубевшее лицо.
        - Советую вам уйти отсюда.
        - Будешь говорить, когда разрешат! - бросил презрительно тот же боец отряда, который только что стрелял. - Можно, я его замочу?
        - Остынь, брат, - недовольно проговорил командир отряда. - Что ты хочешь сказать, полковник?
        - Уходите.
        - А что будет?
        Вместо ответа тело фон Хорста вдруг начало корчиться, шевелиться, плыть, превращаться в металлический чешуйчатый гриб, вытягивающийся вверх. Еще несколько мгновений - и перед ошалевшими от удивления людьми стоял на хвосте самый настоящий, трехметровой высоты, кольчато-чешуйчатый… удав! Или скорее червь!
        - Чтоб я сдох! - воскликнул кто-то сдавленным голосом. - Что это с ним?!
        «Червь» поворочал верхним плоским отростком - головой, словно разглядывая застывших свидетелей удивительной трансформации, подцепил вытянувшимся снизу щупальцем ранец и поплыл к моллюскору. Очнулись гости, только когда «человекочервь» достиг туши моллюскора и стал медленно подниматься к его верхней части.
        - Убейте его! - прохрипел вожак отряда.
        Но было уже поздно.
        На головной «опухоли» иксоидского робота вспыхнули огненные звезды, весь он покрылся сеточкой тусклых багровых молний, и выпущенные бойцами отряда огненные трассы не достигли цели, срикошетировали от какой-то возникшей на пути прозрачной преграды.
        - Назад! - завопил командир спецназа Ордена, первым догадавшийся, что сейчас произойдет.
        Все четверо метнулись к дыре в потолке над «головой» моллюскора, с трудом избежали столкновений друг с другом, вырвались из нижнего в верхний зал.
        В тот же миг моллюскор заискрился, как огромная глыба раскаленного металла при попадании на нее струи кислорода, вобрал в себя колеблющуюся фигуру «человекочервя», сбросил слой искр, которые прошили пространство пещеры и вонзились в ее стены, проделывая в них мириады пор. Зал вздрогнул.
        Моллюскор еще светился некоторое время тусклым малиновым светом, погас. Перестал шевелиться. Последние искорки и паутинки света медленно растворились в чернеющем теле.
        Когда спецназовцы Ордена спустя какое-то время робко заглянули в дыру, соединявшую пещеры, они увидели только угрюмую гору металла, переставшую излучать ощущение живого существа. Моллюскор умер.
        - А этот где? - приглушенно спросил один из спецназовцев. - Червяк?
        - Взорвите здесь все к чертовой матери! - сквозь зубы проговорил командир отряда. - Завалите камнями все входы и выходы, чтоб ни одна падла не могла сюда пробраться!
        - Метро тоже взорвать?
        - Метро оставьте, оно еще нам пригодится.
        Троица принялась за дело, устанавливая в устьях тоннелей мигающие взрывные устройства. Одно из них прилепили к головной части моллюскора. Через час все было закончено.
        - Уходим, - бросил командир отряда.
        Спецназовцы оставили в одном из залов программатор и спешно покинули пещеру через метро.
        Еще через несколько минут раздался первый взрыв…
        - Прошу объявить тревогу степени «А», - угрюмо проговорил Калаев, глядя на невозмутимое лицо Лу Синя, комиссара федеральной Службы безопасности, появившееся в виоме. - На Луне обнаружен боевой робот иксоидов.
        - Вы хорошо все продумали, Владимир? - вежливо сказал китаец. - Для такого режима нужен квалитет ответственности. Иначе нас… э-э, не поймут.
        - Директор Управления Монтэг и генсек ВКС Саковец в курсе событий, председателю СЭКОНа звоните сами. Я же, с вашего разрешения, начинаю, не дожидаясь согласования кандидатур. Опасность слишком велика.
        - Хорошо, - наклонил голову Лу Синь.
        Виом погас.
        - Не переживай, - посмотрел на Ромашина-старшего начальник отдела внутренних расследований. - Селим найдет Артема, где бы тот ни находился. Я уверен.
        - Когда он в последний раз выходил на связь?
        - Час назад.
        - А когда произошло очередное лунотрясение в том районе?
        Калаев помедлил:
        - Чуть меньше часа.
        - В таком случае мы опоздали.
        - Да перестань ты психовать! Артем и Селим битые волки…
        Игнат встал:
        - Я хочу войти в группу десанта.
        - Вместе пойдем, - поднялся Калаев. - Пограничники «Гордого» уже ждут. Но неужели ты думаешь?..
        - Надо было действовать иначе, открыто, агрессивно и быстро. Тогды бы мы не потеряли…
        - Мы еще никого не потеряли! Я верю, что они живы.
        Игнат молча повернулся и вышел из кабинета.
        Глава 10
        ОТКРОЙ ЛИЧИКО, МОЛЛЮСКОР
        Могильник приблизился, могучий, асимметричный, похожий на колоссальный термитник высотой выше километра.
        - Почему у него такая форма? - проявил вдруг небывалый интерес к окружающему его миру Фердинанд.
        - Это реализация фрактала «Палица Перкунаса», - рассеянно ответил Ульрих. - Причем очень редкий вариант с правоплечевой симметрией.
        - А попроще?
        - Могильники для гиперптеридских и иксоидских роботов создавались как усилители энтропии, рассеивающие энергию заключенных, снижающие их активность…
        - Это мы знаем.
        - Да? - удивился Ульрих. - Поздравляю. Тогда зачем ты задаешь умные вопросы?
        - Я спрашивал, почему у них форма такая, как у наших термитников, только сложнее.
        - Красивая у них форма, фрактальная, а сложность лишь подчеркивает тот факт, что создавали могильники существа, живущие в пространстве с нецелочисленной метрикой, с другими законами физики.
        Фердинанд хмыкнул, но продолжать в том же духе не стал.
        Зато его поддержала Ираида, хотя ее фраза прозвучала не как вопрос, а скорее как размышление вслух:
        - Интересно все же, кто заключил боевых роботов страшной разрушительной мощи в такие вот изоляторы? Насколько он должен был быть сильнее их? И куда он потом подевался?
        Никто начальнице маленького отряда не ответил, даже всезнающий Ульрих Хорст, продолжавший разглядывать нависшую над головой гору «термитника-изолятора». Гора была изрезана бороздами, канавками и нишами, складывающимися в удивительно гармоничный узор, и на нее хотелось смотреть и смотреть. В принципе он догадывался, кто поместил «джиннов» в могильники после окончания войны между иксоидами и гиперптеридами, но не хотел делиться своей идеей ни с кем.
        - Он поврежден, - заметил летящий впереди Жозеф.
        Действительно, в левом боку гигантского сооружения зияла брешь, в которую свободно могла бы пройти одна из башен Московского Кремля.
        - Хороша дырка, - пробормотал Стив. - Такую можно проделать только «глюком».
        - Вряд ли, - возразил Ульрих. - Стены могильника имеют энергосиловую подпитку и магическую защиту. Я не знаю способа, с помощью которого их можно пробить. Даже «нульхлоп» с этим не справится. Разве что более изощренная магия?
        - Магия, колдовство, - фыркнул Фердинанд. - Сказки все это.
        - Речь идет не о колдовстве, а о технологиях класса «БОГ», которые, по нашим предположениям, не отличимы от магии. Впрочем, тебе это понять не дано. Ираида, нам надо попасть внутрь этого бункера.
        - Это опасно?
        - Уже не опасно, ни «джинна», ни моллюскора внутри его нет.
        - Жозеф, Фердинанд, на разведку! Остальным ждать!
        Охранники группы беспрекословно направились к пролому в стене могильника, включили фонари, скрылись из глаз. Через минуту раздался голос Жозефа:
        - Можете заходить, здесь пусто.
        Ульрих первым миновал рваные края пробоины толщиной в два десятка метров и оказался под куполом огромного зала готической формы, стены которого также были изрезаны бороздами и «каннелюрами», как и внешние стены сооружения. Света фонарей не хватало, чтобы осветить весь зал, и мельтешение лучей создавало иллюзию какого-то таинственного движения.
        - Дайте свет, - приказала Ираида.
        Охранники догадались включить прожектор «мустанга». Толстый луч света уперся в сходящийся готической ротондой потолок зала, тьма отступила в углы и щели стен. Стал виден странный нарост в центре могильника, напоминающий остатки скорлупы высотой в полсотни метров из полупрозрачного матово-белого материала, с острыми иззубренными краями.
        - Что это? - спросила Ираида, разглядывая «скорлупу».
        - Электрический стул, - со смешком ответил Ульрих.
        - Что еще за электрический стул?!
        - На котором сидел моллюскор. Точнее, это остатки «смирительной рубашки», удерживающей пленника.
        - Почему она разломана?
        - Потому что моллюскор каким-то образом освободился. Точнее, его освободили.
        - Кто?
        - Самому хотелось бы знать. На такое не каждый бог способен.
        - При чем тут бог? Может быть, Черви Угаага?
        - Им не было нужды освобождать роботов.
        - Почему?
        - Во-первых, для Червей Угаага жизнь - не более чем средство эволюции, так как и они тоже представляли собой лишь промежуточную стадию какого-то негуманоидного разума. Мой знакомый, ксенолог ИВКа, назвал этот вид ангелоидами. Во-вторых, Черви использовали боевых роботов утилитарно, всего лишь в качестве энергоисточников. Это доказано.
        - Наукой?
        - Мной.
        - Разве ты не можешь ошибаться?
        - Я - нет!
        Ульрих устремился к остаткам «смирительной рубашки», внутри которой, по его словам, сидел когда-то моллюскор. Притихшие охранники, Стив, Ираида, вдруг осознавшие масштабы тюрьмы боевого робота иксоидов, последовали за ним, с дрожью в душе разглядывая необычные формы «скорлупы».
        - Вот он! - воскликнул вдруг Хорст радостно, ныряя вниз.
        В полу за центральной развалиной обнаружилась круглая дыра, заполненная непроницаемой темнотой.
        - Что это?
        - Вход в тоннель, проделанный Червем. Я не ошибся! Черви были здесь и нарыли ходов. Уверен, по одному из них мы спокойно долетим до могильника с живым моллюскором. Ай да я, ай да сукин сын! Сработала-таки программа!
        - Ты о чем? - не понял Стив.
        - Тот дохлый моллюскор на Луне понял, что от него требуется, и перебросил нас на кладбище своих собратьев, где еще остались живые роботы. Мы же этого хотели? Законтачить с полноценным «джинном»?
        - Лучше бы он оставил нас на Луне…
        - Не лучше, все идет как надо. Мы захомутаем моллюскора и вернемся в Систему господами положения.
        - А потом?
        - Потом? Как говорится, держитесь за воздух, господа! Скручу всех в бараний рог!
        - Сначала надо выбраться отсюда живыми, - попытался остудить молодого ксенолога Фердинанд.
        Ответом ему был презрительный смех.
        Ульрих устремился в дыру тоннеля, не желая спорить с «быдлом», каким он считал практически всех людей.
        Тоннель действительно был прорыт Червями Угаага, судя по всем признакам, известным Ульриху. Стены его были сложены из гладких наплывов, складок и вмятин, придающих ему вид гигантской кишки. И вел он сначала в глубины горного плато планеты, а затем поворачивал и разветвлялся, образуя сеть ходов, соединявших могильники моллюскоров.
        Сориентировались, подгоняемые не только временем и неизвестностью, но и весьма неуютным ощущением инородности, «запахом» чужого мира, пронизывающим «червоточину». Свернули в левый ход, понеслись вереницей, напоминая движущиеся по кишечному тракту проглоченные куски пищи - по образному сравнению Фердинанда. Охранник почему-то нервничал, оказавшись за тридевять земель от родного дома, у черта на куличках, заставляя нервничать других.
        Впрочем, младший Хорст был равнодушен к его переживаниям, занятый собственными. К тому же он и в самом деле почти ничего не боялся, пережив множество опасных приключений вдали от Земли, которые вполне могли закончиться гибелью для менее удачливого человека. Но ксенолог выжил.
        Они не промахнулись.
        «Червоточина» привела их именно к тому могильнику, внутри которого, по мысли Ульриха, спал еще «не погасший» окончательно боевой робот иксоидов.
        Зал с линзой «глаза Мраг-Маххура», как называла устройство слежения и энергоотсоса аборигенка Полюса Зари-ма, подруга Артема Ромашина (Ульрих скрипнул зубами: он ненавидел Ромашина-младшего лютой ненавистью), был точно такой же, что и на Полюсе Недоступности.
        Гладкие стены с наплывами и утолщениями, красноватые, фиолетовые, коричневые, покрытые пленкой глазури, довольно низкий бугристый потолок, в центре - четыре толстые колонны, подпирающие потолок, похожие на огромные берцовые кости, колодец диаметром около десяти метров и белесая толстая линза с черным зрачком отверстия, в самом деле напоминающая глаз циклопа, покрытый бельмом.
        - Я же сказал, со мной не пропадете. - Ульрих нервно потер ладонь о ладонь. - Настроим аппаратуру, запустим «мустанга» и законтачим с моллюскором.
        - Если только он захочет выслушать нас, - проворчал Стив.
        - Да куда он денется? - легкомысленно отмахнулся Ульрих. - Я знаю, что ему предложить, чтобы он согласился служить мне… нам.
        - Что?
        - Увидите.
        - А это что за шланг? - кивнула Ираида на гофрированную мятую трубу, отсвечивающую серебром, опоясывающую зал по периметру.
        - Дохлый Червь.
        - Правда?! Тот самый Червь Угаага, который рыл тоннель?
        - Может быть, рыл и не он, их тут много было. А этот наверняка контролировал энергоотсос. Сдох давно, один скелет остался. Ну что, коллега, приступим?
        Стив нерешительно посмотрел на Ираиду.
        - Поесть бы…
        - Разбиваем лагерь, - скомандовала женщина. - Отдохнем в нормальных условиях и пообедаем. Потом начнете работать.
        - Лагерь - ваша забота, - недовольно буркнул Ульрих. - Мы со Стивом начинаем прямо сейчас.
        Командир отряда помедлила немного, решая, осадить строптивого ксенолога или нет, потом подозвала своих помощников:
        - Разворачивайте «орех».
        Работа закипела.
        Ульрих и Стив выгрузили из «мустанга» свое оборудование, дублирующее то, что было уничтожено моллюскором на Луне: зонд, программатор, вириал инка, датчики, сигнализаторы состояний, излучатели, - и начали монтировать коммуникационный комплекс, с помощью которого надеялись вступить в контакт с моллюскором, сидевшим наверху, в клетке могильника.
        Фердинанд и Жозеф активировали жилой модуль, закрепили его на ровной площадке недалеко от колодца с невысоким бордюром и подключили к генератору энергии. Через полчаса двухметровой высоты желтый купол был готов принять своих хозяев.
        - Перерыв, - объявила Ираида. - Двадцать минут на удовлетворение естественных потребностей плюс обед и отдых.
        Ульрих заикнулся было, что он сам будет устанавливать время обеда, но Фердинанд и Жозеф силой оторвали его от вириала инка, и Хорст-младший вынужден был подчиниться. К тому же и он устал не меньше остальных, чувствуя, что отдых необходим.
        Все процедуры, связанные с «удовлетворением естественных потребностей», заняли почти час. Потом ели то, что приготовил Жозеф с помощью кухонного комбайна «СС-20»: рисовую кашу, кюзеры со вкусом мяса антилопы, кукурузные хлопья в сливовом соусе и горячий бжезинский коктейль. И уснули! Не сумев справиться с навалившейся усталостью. Прямо за столом. Ираида хотела прикрикнуть на осоловевших подчиненных, заставить разойтись по крохотным спаленкам, но ее послушался только Стив, остальные так и остались сидеть в удобных позах, откинувшись на спинки надувных кресел.
        Ульрих проснулся первым, проспав около трех часов. Разбудил Стива. Оба умылись, торопливо выпили по чашке горячего шоколада и вылезли из модуля в зал с мертвым Червем и «глазом Мраг-Маххура». Ираида, выбравшаяся из своей спальной ячейки, разбудила охранников, и вскоре весь отряд собрался у колодца с нависающей над ним линзой.
        - Долго еще ждать, когда вы перестанете колупаться в этом железе? - осведомился мрачный Фердинанд.
        - Заканчиваем, - рассеянно ответил Стив.
        - Не мешайте, - бросил Ульрих, - погуляйте пока на свежем воздухе.
        Охранники переглянулись, посмотрели на предводительницу отряда.
        Атмосфера планеты, где располагалось кладбище моллюскоров, состояла в основном из углекислого газа и азота, кислорода в ней было мало, поэтому дышать здешним воздухом было нельзя.
        - Наблюдайте, - посоветовала им Ираида. - Будьте рядом.
        Охранники снова переглянулись, а поскольку возня ученых с аппаратурой не вызывала у них энтузиазма, они обратили внимание на пещеру с ее дохлым обитателем. Ни один из молодых людей никогда прежде не видел Червя Угаага в натуре, не говоря уже о «глазе Мраг-Маххура», и все им было в диковинку.
        Ульрих закончил приготовления к запуску зонда через час.
        - Готово, можем отправлять посредника к моллюскору. - Он похлопал рукой по блестящему корпусу зонда. - Надеюсь, он справится со своей миссией.
        - Как он к нему попадет?
        Ульрих кивнул на линзу «глаза»:
        - Через энерговод.
        - Разве это возможно?
        - Так как Червь давно сдох, то и энергосос не работает. Видите, колодец пуст? Если бы энергосос работал, в колодец все время капали бы из энерговода «слезы Мраг-Маххура» - кварковые солитоны. А их нет.
        - Значит, в колодце была не вода?
        - Это и не колодец вовсе, а стартовое устройство, аппарат посыла энергии на родину Червей. Однако хватит дурацких вопросов, надоело лекции читать. Начинаем.
        Ульрих еще раз похлопал рукой по носу зонда.
        - Давай, родной, на тебя вся надежда.
        Зонд, похожий на метрового диаметра черепаху с двумя десятками торчащих из «панциря» сопел и объективов, поднялся в воздух, скользнул к линзе энергососа. Примерился, нырнул в дыру «зрачка» диаметром около полутора метров, исчез.
        У Жозефа разыгралось любопытство, и он заглянул в отверстие, повиснув над колодцем. Однако тут же с приглушенным воплем метнулся назад:
        - Дьявол!
        Ираида и Фердинанд развернули стволы «универсалов» на линзу, ожидая появления «дьявола».
        Ульрих засмеялся.
        - Что, своего прадедушку увидел?
        - Там… там…
        - Моллюскор еще дышит, и его дыхание просачивается из камеры по энерговоду сюда, что и улавливает человеческая психика. Кстати, это действительно странно…
        - Что именно?
        - Почему боевые роботы излучают в диапазоне, очень близком к человеческим эмоциям и психическим полям. Создавали их негуманы, абсолютно далекие от всего человеческого.
        - Может быть, они не так уж и далеки, как ты думаешь, - хмыкнул Фердинанд.
        Ульрих озабоченно посмотрел на него.
        - Доннерветтер!.. Ты сам-то представляешь, какую идею родил? Жаль, нет времени над ней поразмышлять. Однако недаром же иксоиды похожи на наших моллюсков, а гиперптериды - на птиц и насекомых, да и вообще оба вида близки по филогенетическим параметрам…
        - Эй, требую синхронного перевода на нормальный человеческий язык, - возмутился Жозеф.
        - Хватит трепаться, - сказала Ираида. - Как мы узнаем, добрался зонд до камеры или нет?
        Ульрих подошел к вириалу управляющего аппаратурой инка, тронул одну из светящихся иголок, и над «бананом» вириала развернулся трехмерный объем видеопередачи. Камеры зонда видели пока лишь гладкую трубу энерговода, поднимавшегося вертикально вверх, к «усыпальнице» моллюскора. Длина энерговода, по расчетам Хорста, не превышала двухсот метров, но так как двигался зонд неторопливо, замеряя параметры полевой обстановки и передавая информацию руководителю эксперимента, требовалось достаточно много времени на преодоление и этих двухсот метров. Судя по его докладам, в канале энерговода постепенно росла радиация, а главное - увеличивалось давление физического закона, поддерживающего внутри могильника мерность пространства с другим количеством измерений. Выражалось это в том, что амплитуда вакуумных осцилляций также возрастала, и атомы «нормального» вещества, в том числе воздуха, не выдерживали этих колебаний «вакуумной плотности» и начинали распадаться, порождая ливни элементарных частиц.
        Изображение трубы энерговода стало дергаться, искажаться, мерцать. Защита зонда не выдерживала «дыхания» моллюскора, влияющего даже на внутриядерные процессы, и видеоаппаратура начала давать сбои.
        - Он не взорвется? - с тревогой проговорил Стив. - На такие силовые перепады защита зонда не рассчитана.
        - Не каркай, - сквозь зубы процедил Ульрих. - Должна выдержать. На Полюсе мы запускали зонды в могильники пачками, и они возвращались.
        - То было на Полюсе, там сидели «джинны», а тут - моллюскор…
        - Один черт!
        Изображение в виоме дернулось в последний раз и пропало. Объем передачи превратился в серое дымное облако с искрами внутри.
        - Я же говорил…
        - Пошел в задницу! Инк программы и без наших подсказок справится с заданием.
        - Надо было задублировать систему или разделить на…
        - Заткнитесь оба! - оборвала спорщиков Ираида. - Мы можем чем-то помочь?
        - Чем вы можете помочь? Разве что молчать в тряпочку. Понадобится рабсила, я вас позову.
        Ираида раздула ноздри, с трудом сдержала гневный ответ, но взгляд ее был красноречив: она терпела высказывания ксенолога вынужденно, обещая разобраться с ним позже.
        Прошла минута, другая… пятая…
        Объем видеоперадачи по-прежнему оставался серым бесформенным облаком, лишь изредка обнаруживая судорожные попытки показать какое-то непонятное движение.
        - Я думаю, нужен ретранслятор, - заметил Жозеф.
        - Ты еще и думаешь? - саркастически оскалился Ульрих. - Чем же, если не секрет?
        Жозеф оглянулся на Ираиду, пожал плечами.
        - Корой головного мозга…
        - Как же ты можешь думать корой головного мозга, если она тебе досталась от дуба?!
        - Хорст! - ледяным тоном бросила командир отряда. - Перестань издеваться! Он дело говорит. Надо было запустить видеотранслятор.
        - Никакой транслятор тут не поможет, умники. В условиях асимптотической свободы Гейзенберговской константы электромагнитные поля в здешнем континууме затухают гораздо быстрее, в соответствии с кубом расстояния, а не с квадратом.
        - Сам умник, - буркнул оскорбленный Жозеф.
        - А ты как думал.
        - Прекратите! Хорст, что мы можем сделать?
        - Ничего… ждать.
        Однако и сам Ульрих не вытерпел неизвестности. Спустя еще пять минут он вдруг сорвался с места и нырнул в отверстие «зрачка», крикнув:
        - Ждите, я догоню его…
        Голос ксенолога истончился до писка, пропал.
        Никто ничего не успел предпринять, даже Ираида, имевшая отличную реакцию.
        - Стой! - запоздало крикнула она. Оглянулась на охранников. - Я за ним! Фердинанд, жди минуту и следуй за нами! Остальные - здесь!
        Она скрылась в отверстии, прорезавшем бельмо «глаза Мраг-Маххура».
        Резко стемнело. Свет из пещеры с энергососом сюда не доставал.
        Ираида включила фонарь, и в глаза брызнули блики отраженного от стен канала луча. Стены его были настолько гладкими, что казались покрытыми тонкой пленкой ртути.
        Труба уходила вверх, как ствол огромного ружья, готового выстрелить пулей - человеком.
        Ираида передернула плечами, хотя никогда не считала себя робкой или вообще трусихой. Но таинственная, полная призрачных теней атмосфера подземелий подействовала и на нее.
        - Ульрих!
        Кто-то посмотрел на женщину сверху, огромный, тяжелый, грозный, злобный.
        Она вздрогнула, замедляя движение.
        - Ульрих! Отзовись!
        Еще один чужой взгляд, полный недоумения и недовольства. Ираида вдруг осознала, что это отреагировал на ее приближение заключенный - моллюскор. На всякий случай приготовила к стрельбе «универсал», хотя понимала, что ни «универсал», ни любое другое оружие боевому роботу иксоидов, владеющему магическими приемами, не причинит вреда.
        Вот и конец трубы.
        Перед женщиной распахнулся огромный зал, освещенный зыбким призрачным светом, исходящим от двухсотметровой высоты полупрозрачного кожисто-перепончатого яйца посредине. Внутри яйца пульсировало неяркое пламя, создающее впечатление вращавшегося потока жидкого металла. И этот металл казался живым и неживым одновременно, слепым и зрячим, грозным и беспомощным. Глядя на него, можно было поверить в любую сказку и легенду о «всемогущих джиннах», способных разрушать, убивать, калечить, уничтожать миры или создавать любые вещи, предметы, сооружения, планеты и целые вселенные.
        Текучий металл внутри яйца приостановился, посмотрел на замершую гостью - слепо и больно!
        Ираида очнулась, начала озираться, понимая, что долго мощное пси-давление монстра не выдержит. Да и защита скафандра не справлялась с перепадами «чужих физических законов» внутри могильника, то и дело переключая систему поддержки рабочего режима с нагрева на охлаждение.
        Ульриха она обнаружила не сразу.
        Из-за просачивающейся в зал сквозь дыру в полу атмосферы планеты, вместе с «евклидовой метрикой», происходили странные явления взаимодействия и «аннигиляции» разных физик, и по залу носились удивительные призрачные вихри, смерчи, рои молний, клочья ажурной «пены» и тающие световые конструкции необыкновенной - фрактальной красоты. Поэтому ориентироваться в этих условиях «шатания пространства» было трудно. Однако Ираида все же нашла ксенолога и зонд - в ста шагах от пульсирующего кожистого яйца и направилась к нему.
        - Ульрих! Немедленно вернись!
        Хорст не ответил. Он лихорадочно настраивал аппаратуру зонда, сбитую с толку пульсациями полей вокруг и сбоями в цепях.
        Ираида подлетела к нему вплотную, схватила за локоть.
        - Ульрих, сейчас же прекрати! Надо уходить отсюда!
        Ксенолог оглянулся, яростно стряхнул ее руку, крикнул в ответ:
        - Не мешай, убью! - Он ничуть не удивился появлению руководительницы отряда. - Моллюскор жив и готов к работе! Сейчас я заставлю его проснуться!
        - Разве он спит? - невольно удивилась женщина.
        - В нашем языке нет слов, способных адекватно описать его нынешнее состояние. Ближе всего слово «спит», но оно отражает лишь часть истины.
        - Но если он проснется…
        - Нечего было совать сюда свой нос! Убирайся, если боишься. Хотя нет, ты мне нужна. Приведи сюда «мустанг» с «глюком», надо будет пробить дырку в «скорлупе» изолятора, чтобы моллюскор мог заглотнуть зонд. Я об этом не подумал, а «универсал» проковырять дырку в защите изолятора не может, я пробовал.
        - Ты… псих!
        - Быстро, я сказал! Иначе все погибнем к чертовой матери, и я, и ты, и твои прихлебатели внизу!
        - Что происходит? - раздался голос Фердинанда, выбравшегося из отверстия энерговода.
        - Ныряй обратно, - сориентировалась Ираида, - сними с «мустанга» «глюк» и принеси сюда.
        - Диаболо! - Охранник во все глаза смотрел на гигантское яйцо в центре зала. - Так это он?! Моллюскор?
        - Он, он, выполняй, что приказано. Повторить?
        - А?.. - Фердинанд с трудом оторвал взгляд от живого пламени в яйце. - Нет, не надо… но это такая жуть!..
        - Быстро вниз! Одна нога здесь, другая там!
        Охранник, непрерывно оглядываясь, вернулся к дыре, окруженной стеклянным на вид кольцом, нырнул в нее, исчез.
        Ираида поспешила обратно к Ульриху, также не сводя взгляда с устройства, удерживающего боевого робота иксоидов в «стойле» уже миллион лет. Но долго смотреть на «расплавленный металл», переливающийся в яйце, было нельзя, психика не выдерживала слепого взгляда исполина, сердце колотилось о ребра все сильней, губы пересохли, легким не хватало воздуха, и хотелось бежать отсюда во все лопатки, чтобы никогда больше не возвращаться и не видеть чудовищного монстра, бьющегося всем телом о стенки клетки.
        Ульриху же зловещее «дыхание» моллюскора особых неудобств не доставляло, судя по его деловитости. Он находился в своей стихии и думал только о деле. На эмоции, как свои, так и чужие, ему было наплевать.
        Фердинанд вернулся похвально быстро, через десять минут, но не один, а с Жозефом и Стивом. Племянник Пурвиса Джадда не захотел оставаться один, пересилил страх и последовал за охранниками в «преисподнюю» с одним-единственным «грешником» - моллюскором.
        Гости на некоторое время ошалели, попав в абсолютно непривычную для них обстановку, и Ульриху с Ираидой пришлось забирать у них «глюк» и устанавливать на панцире зонда.
        - Все! - облегченно выдохнул ксенолог. - Пора протянуть этой неземной твари «руку дружбы».
        - Подожди, я отправлю парней назад…
        - Пусть остаются, уже недолго осталось ждать результата. Сейчас убедимся, прав я или нет.
        Ульрих стукнул кулаком по корпусу зонда, и аппарат всплыл над черным крупнопористым полом зала, направился к светящемуся эллипсоиду изолятора. Не доходя полусотни метров, он выстрелил из «глюка».
        В обычных условиях разряд «раздирателя кварков» почти незаметен в силу малой плотности воздуха, здесь же, внутри могильника, «командовали парадом» иные силы, иные законы, и разряд проявился сильнейшей вспышкой сине-фиолетового света, от которой зрители едва не ослепли. К тому же сопровождался разряд таким диким визгом, что у них чуть не полопались барабанные перепонки.
        Правда, выстрел оказался не только эффектным, но и эффективным. Кожисто-полупрозрачная перепонка яйца лопнула, разошлась рваной звездчатой дырой, и сквозь пролом стал виден кипящий золотисто-оранжевый студень, напоминающий солнечный протуберанец.
        - Вперед! - прохрипел Ульрих, в отличие от остальных не потерявший бодрости духа.
        Зонд устремился к пролому, покрылся слоем золотых искр, его форма исказилась, он претерпел быструю множественную трансформацию, превратился в струю зеркальных шаров разного диаметра и растворился в сиянии «текучего солнечного протуберанца».
        Пол зала, его стены, весь воздушный объем содрогнулись.
        Волна гула накрыла висящих тесной группкой людей, вызвала целую бурю отголосков и громовых раскатов.
        Вскрикнул Стив, прижимая ладони к прозрачному конусу шлема: звук был непереносим!
        - Что дальше?! - схватила Ираида Ульриха за плечо.
        - Он проглотил наш вирус, программа запущена! Будем ждать!
        - Ты уверял, что запросто договоришься с моллюскором, готовишь ему какой-то сюрприз…
        - Я пообещал ему дело.
        - Какое?
        - Войну с «джиннами».
        - С какими «джиннами»?! Их давно нет…
        - В Системе их полно, все вылупившиеся из «икры» бриллиантид «джинны» сбегаются в кольца Сатурна.
        - Они же никому не мешают…
        - Пока не мешают. Да и какая разница? Для моллюскоров все они враги, молодые «джинны» и старые. Пусть сам разбирается. А заодно решит и мои… наши проблемы.
        - Что ты задумал?
        Ульрих оглянулся, растянул губы в хищной улыбке. Лицо его было бледным, но решительным, глаза азартно горели.
        - Они у меня попляшут!
        Новый громовой удар потряс зал.
        Кожисто-перепончатая оболочка яйца пошла трещинами.
        Волны сияния ударили от изолятора во все стороны, порождая причудливые сполохи.
        - Мы все здесь сдохнем! - взвизгнул Фердинанд. - Делайте что хотите, я ухожу!
        Он метнулся к отверстию «червивого» энерговода, но скрыться не успел.
        Из дыры в перепончатой оболочке изолятора вдруг выбросился поток жидкого огня в форме мохнатой когтистой лапы, накрыл людей и повлек, вопящих, размахивающих руками, пытавшихся сопротивляться, к звездообразному пролому…
        Глава 11
        НАПАДЕНИЕ И ЗАЩИТА
        Комиссия социально-этического контроля за опасными научными исследованиями и военными разработками - СЭКОН - была создана еще в середине двадцать первого века как инструмент Организации Объединенных Наций, позволяющий не допускать превосходства отдельно взятого государства над остальными странами в военной силе, сохранять ядерно-силовой паритет и успешно бороться с террористами в любой точке земного шара.
        Всемирное объединение управленческих структур практически всех государств в единое Мировое Правительство в начале двадцать второго века, подчиняющееся трансформированному в соответствии с реалиями мирной жизни институту президентства во Всемирный Координационный Совет, упразднило армии и военные программы. Государства, как территориальные единицы, сохранились, но система управления ими изменилась. А вот СЭКОН хотя и претерпел множество трансформаций, слияний, разделов и «усадок», так и остался экспертно-контролирующим органом, без которого не могла быть реализована ни одна хозяйственная, научная, социальная или иная другая инициатива. Поэтому руководитель СЭКОНа, по сути, являлся чуть ли не главным руководителем Правительства наравне с премьером и председателем ВКС.
        На беду, главой СЭКОНа в начале двадцать пятого века сначала была избрана госпожа Фарина Делануа, люто ненавидящая - не меньше Пурвиса Джадда - всех неевропейцев, а затем ее место занял Кийт Нордиг, не отличавшийся большим умом, зато много поспешествовавший Джадду в борьбе за власть и скрытно поддержавший другую сторону в войне человечества с боевыми роботами гиперптеридов.
        К сожалению, у него оказалось много друзей в Европарламенте, а также в Ордене Белого Крыла, и он был избран на пост главы СЭКОНа большинством голосов. Правда, руководил он Комиссией из рук вон плохо, провалил многие начинания, в том числе - не смог скрыть от Службы безопасности тайну объекта «Сторож» на Луне, и в среде масонских структур Европы и Америки зрело недовольство его работой. Нордига надо было убирать с поста председателя. А до выборов Правительства оставалось ждать еще два года.
        Двадцать первого мая, сразу после объявления федеральной Службой безопасности тревоги степени «А» (вторжение агрессивной инопланетной формы жизни), глава Ордена Белого Крыла созвала чрезвычайное совещание в своей резиденции в Гран-Плас.
        Она была в ярости, хотя и тщательно скрывала свои чувства.
        Всего в кельеросе присутствовало шесть человек: сама настоятельница-мать, маршалесса Ламия Искандер, Герман Панк, начальница охраны Ордена герцогиня Вике Лярво-Фрейберга, племянница главы Ордена, а также Кийт Нордиг и Костянтин Глянько, полковник юстиции, член Совета СЭКОНа, отвечающий за спецоперации.
        - Господа, - начала Марта Лярво-Фрейберга, окидывая каждого пронизывающим взглядом. - Мы собрались по делу чрезвычайной важности. Кто-нибудь из вас в состоянии объяснить, каким образом федеральной Службе безопасности удалось добраться до объекта «Сторож» на Луне, а потом и объявить в связи с этим императив ВВУ?
        В комнате, пропахшей приятным дымком березовых поленьев, стало тихо.
        Потом Кийт Нордиг откашлялся и промямлил:
        - Э-э, повелительница, мы сделали все возможное…
        - Я не вас спрашиваю, - ледяным тоном оборвала его настоятельница. - Вы виноваты не меньше остальных. Почему СЭКОН дал согласие на развертку Службой безопасности комплекса мер ВВУ? Почему не заблокировал решение СБ включить общую тревогу по Управлению?
        - Но мы только участвуем в квалитете ответственности…
        - Вы могли выйти в Правительство и ВКС и нейтрализовать инициативу безопасников! Почему это не было сделано?
        - Мы… э-э… пытались…
        - Вы проявили преступную неоперативность и нерешительность! Думаю, в скором времени вы будете переизбраны. Или у вас другое мнение?
        Кийт встал и тут же молча сел на место, вытирая пот с бледного лица дрожащей рукой. Он был уничтожен.
        - А вы, герцог? - перевела Фрейберга взгляд на Германа Панка. - Как вы допустили проникновение к объекту «Сторож» сотрудников Службы безопасности? Почему не взорвали тоннели?
        - Мы взорвали…
        - Поздно! Они все же туда пробрались! А если бы безопасники прошли еще ниже и вышли на объект «Криптоид»? Представляете последствия?! Мы лишились бы рычага управления миром колоссальной мощи!
        - Судя по моим данным, безопасность ничего не знает о местонахождении объекта «Криптоид».
        - Хвала Вышнему! Однако объясните мне, куда девалась группа Хорста, работавшая со «Сторожем»?
        - Она… исчезла…
        - Как исчезла?
        - Есть надежда, что им удалось установить контакт с моллюскором… э-э, с объектом «Сторож», и он отправил их… э-э…
        - Куда? Встаньте, герцог, когда я разговариваю с вами!
        Герман побледнел, поднялся, но испуганным не выглядел.
        - Думаю, Хорст уговорил моллюскора послать группу на родину иксоидов… или в то место, где содержатся работоспособные моллюскоры. Они вернутся.
        - Вы уверены?
        - Да, - ответил герцог, не моргнув глазом. Хотя верил в сказанное с трудом.
        - Прекрасно. Итак, что мы имеем? А имеем мы всего лишь умершего моллюскора, замурованного в недрах Луны…
        - Он остается доступным, станция метро в пещере уцелела, мы проверили.
        - Плюс объект «Криптоид», которого вот-вот обнаружат федералы.
        - Ничего они не обнаружат, все тоннели, ведущие к нему, взорваны. - О том, что взорван и сам моллюскор, Герман решил не говорить.
        - И плюс слабая надежда на то, - закончила настоятельница Ордена, - что Хорст вернется в Систему верхом на «джинне».
        - На моллюскоре, - поправил ее Герман.
        - Садитесь, герцог. Братья и сестры, я готова выслушать ваши предложения по нормализации обстановки.
        - Братья не справляются с возложенными на них обязанностями, - заговорила маршалесса гортанным голосом. - Им не хватает терпения и мужества. Предлагаю заменить их сестрами.
        Мужчины, сидящие за столом, переглянулись.
        - Не слишком ли много на себя берете, сестра? - иронически поднял бровь Костянтин Глянько, осанистый, крупноголовый, с седыми усами и маслеными глазами; ему было далеко за шестьдесят, но выглядел полковник на сорок. - Занимайтесь лучше своим прямым делом, оно у вас хорошо получается.
        - Каким? - не поняла маршалесса.
        - Известно каким, - с гаденькой улыбочкой сказал Глянько. - Говорят, вы с большим удовольствием пользуетесь услугами братьев.
        - Полковник! - нахмурилась настоятельница. - Вам никто слова не давал. Кстати, вы тоже не святоша, насколько мне известно.
        - А я и не отказываюсь, - пожал плечами Глянько. - Женщины для того и существуют, чтобы… э-э, дружить с мужчинами.
        - Я требую!.. - встала маршалесса.
        - Оставь, Ламия, - недовольно посмотрела на нее Марта Лярво-Фрейберга. - Не хватало еще затевать ссору в моем кельеросе. Давайте лучше вместе подумаем, как нейтрализовать Службу безопасности, свернуть режим тревоги и уберечь объект «Криптоид» от посторонних глаз. Пока не вернется Хорст, «Криптоид» должен оставаться недоступным нашим врагам.
        - Это самое сложное в создавшейся ситуации, - вякнул Кийт Нордиг.
        - Благодаря вашим стараниям мы и имеем эту пакостную ситуацию! - отрезала патриссима. - У вас есть конкретные предложения, как ее изменить?
        - Н-нет, - пробормотал глава СЭКОНа.
        - Тогда сидите и молчите!
        - Предлагаю физически устранить федерального комиссара СБ и его экспертов Ромашина и Шоммера, - заговорил Панк. - Этого будет достаточно, чтобы безопасность отвернула вектор внимания от Луны.
        - Вы уверены, что мы справимся с этой акцией? Лишние подозрения и шум нам не нужны.
        - Справимся.
        - Лу Синя устранять не надо, - вмешался Глянько. - Луной занимаются не его люди.
        - А чьи?
        - Начальника отдела внутренних расследований Калаева.
        - Значит, надо убрать Калаева. Но это вряд ли осуществимо.
        - А это уже не моя забота, уважаемый герцог. Моя епархия - научные исследования и сохранение тайны, ваша - разведка, контрразведка и спецоперации.
        - Я сам знаю, чем мне следует заниматься.
        - Братья, прекратите! - остановила мужчин настоятельница. - Работать вам придется вместе. Даю вам двадцать четыре часа на разработку плана действий. Ламия, проконтролируешь выполнение задания.
        - Слушаюсь, повелительница.
        - Братья, вы свободны.
        Мужчины обменялись мрачными взглядами, поднялись из-за стола, так и не притронувшись к бокалам с тоником, и вышли из кельи, унося на спинах презрительно-высокомерные взгляды женщин.

* * *
        Лица, приговоренные Орденом Белого Крыла к физической ликвидации - Калаев, Ромашин-старший и Гилберт Шоммер - в этот момент находились на борту пограничного брига «Гордый», который парил над лунным Морем Спокойствия на высоте четырехсот километров. Бриг выполнял императив ВВУ, объявленный Службой безопасности, и Калаев использовал его в качестве передвижного штаба по устранению чрезвычайной ситуации, возникшей после обнаружения в недрах Луны «засохшего» боевого робота иксоидов.
        В принципе тревога степени «А» никак не отразилась на жизни Луны, Земли и Солнечной системы в целом. Или почти никак.
        Система метро работала в прежнем режиме, транспортные линии всех уровней не блокировались, средства массовой информации пока не паниковали, и население Солнечной системы в большинстве своем даже не догадывалось о включении Управления аварийно-спасательной службы в особый режим, режим террористической опасности. Однако мощная разветвленная система наблюдения за космосом напрягла все свои силы, и теперь Службой безопасности контролировался каждый квадратный метр Луны и каждый кубический километр околоземельного пространства. Кроме того, были взяты под негласный контроль все станции метро и транспортные узлы, о чем также мало кто знал из непосвященных.
        Бриг «Гордый», самый маневренный и быстрый из кораблей Погранфлота, имел, кроме всего прочего, мощную инк-систему класса Стратег, поэтому Калаеву не составляло особого труда руководить и режимом ВВУ, и рутинной деятельностью отдела. Стратег контролировал практически всю сеть «спрута» Службы и мог мгновенно выдать любые необходимые сведения и рекомендации.
        Начальник отдела внутренних расследований занимал одно из кокон-кресел в рубке брига; всего таких кресел было четыре. Ромашин и Шоммер, не занятые оперативной суетой, сидели в обычных креслах рядом с Калаевым и смотрели на ландшафт Луны, развернутый виомом корабля. Беседовали о посторонних вещах, ожидая, когда начальник отдела освободится и заговорит. Потом ксенолог ИВКа затронул главную тему повестки дня:
        - Да, кстати, я проанализировал данные ваших парней, замерявших полевые характеристики в подземельях. В горных породах верхнего слоя стен заметно «гуляет» компенсаторная тень ТФ-струны.
        - Переведи это на русский язык.
        Шоммер почесал затылок:
        - Налицо энергетический удар, как будто в зале произошел «голый» разряд ТФ-конденсатора. Иными словами, весь объем пещеры был свернут в «струну» и послан за пределы Луны.
        - Мы это предполагали. Моллюскор перед отключкой сначала запустил Артема с группой, потом Селима фон Хорста. Вопрос - куда?
        - Этого вам никто не скажет. Узнаем, когда они вернутся.
        - Ты уверен в этом?
        Шоммер сморщился в улыбке:
        - И твой внук, и старший Хорст уже не раз испытали на себе нелинейные броски на «струну» и всегда возвращались. Люди опытные, сильные… вернутся.
        - Твоими б устами да мед пить.
        - От меда не откажусь, особенно от лунного. Здешние пчелы не мед выдают, а божественный нектар. Да, и вот еще что… Кроме колебаний размерности в пещере наблюдались странные эффекты… Такое впечатление, будто во время ТФ-посыла были нарушены причинно-следственные отношения…
        - Ты хочешь сказать, законы времени?
        - Термодинамическая стрела процессов в горных породах…
        - Не калапуцкай нам мозги.
        - Да, были затронуты принципы временного согласования. И это очень интересное явление, потому что Артем твой побывал в мире Червей Угаага, где время вело себя иначе. Я даже рискну предположить, что оно там течет «под углом» к нашему.
        Игнат хмыкнул.
        - Не вижу ничего особенного.
        - Ты не понимаешь… - возбудился Шоммер, но в этот момент Калаев раскрыл свой кокон и повернулся лицом к собеседникам.
        - Я только что пообщался с триумвиратом: предложено дать исчерпывающие доказательства правомерности развертки императива чрезвычайного положения.
        Ромашин, поймав непонимающий взгляд ксенолога, отвечать ему тем не менее не стал, зная, что под «триумвиратом» Калаев понимает трех руководителей тревожных служб человечества: комиссара федеральной Службы безопасности Лу Синя, директора УАСС Монтэга и командора Погранслужбы Конюхова.
        - А находка моллюскора не является исчерпывающим доказательством? Плюс исчезновение группы Мигули и Артема, плюс пропажа Селима.
        - О Селиме они ничего не знают.
        - Все равно непонятно…
        - Доказательств, что в исчезновении группы виновен моллюскор, у нас нет. Их могли захватить боевики Ордена.
        - Так они и дали бы себя захватить.
        - Ты же понимаешь, для Лу Синя и Монтэга это всего лишь слова, нужны факты, очевидцы, свидетели. Где они у нас?
        Игнат отвернулся.
        - У нас есть данные замеров полевой обстановки в пещере с моллюскором, - сказал Шоммер. - Которые свидетельствуют о ТФ-разряде, в свою очередь подтверждающем активность моллюскора. Этого мало?
        - Недостаточно.
        - Ну, тогда я не знаю, чем вам помочь. Ты же утверждал, что в Ордене есть наши агенты. Они почему молчат, ничего не делают?
        - Они не молчат. Только что стало известно о совещании в резиденции настоятельницы Ордена… но о чем там шла речь, узнать не удалось. Зато удалось установить, что в совещании принимали участие Кийт Нордиг, Герман Панк и член СЭКОНа полковник Костянтин Глянько.
        Ромашин вопросительно изогнул брови:
        - Тот самый, владелец ранчо на Луне?
        - Тот самый.
        - Интересный факт. Надо бы понаблюдать за полковником.
        - Уже начали. Нам бы вычислить код кабины метро, установленной на Луне, о которой сообщил Артем. Получили бы прямой доступ к моллюскору.
        - Задействуй Вилора Лапарру, он его быстро расколет.
        - В том-то и дело, что Вилор уже работает по этой проблеме, а результата пока нет. Боюсь, эта ветка метро не имеет выхода в сеть, она соединяет определенный стартовый комплекс с финишным модулем, и только.
        - Тогда надо выяснить, где располагается стартовая кабина.
        - Есть два варианта. Первый: кабина установлена в резиденции Ордена Белого Крыла. Поди доберись до нее. Второй: кабина располагается на территории ранчо Глянько. В этом случае можно попытаться поискать подходы, но гарантировать успех нельзя.
        - Да, задача не из легких, - согласился Игнат. - И все же безвыходных ситуаций не бывает.
        - У меня мало людей, не хватает классных оперов.
        - Хочешь, я поговорю с Витольдом Сосновским или с Джумой Ханом? Они знакомы со многими бывшими безопасниками, уволившимися из Службы.
        - Все они старперы…
        - Тогда и меня можно причислить к таким же старперам, и тебя.
        - Ладно, не хватай меня за язык, психую я. Все идет не так, как нужно. Поговори с Витольдом, с Джумой, с кем хочешь, обрисуй им ситуацию, буду рад, если они согласятся помочь. Ну, а ты что молчишь, толстяк?
        - Да вот думаю, - не обиделся Шоммер на «толстяка».
        - О чем?
        - Зачем на Луне сидели два боевых робота, принадлежащие двум воюющим сторонам?
        - Хороший вопрос. И что ты надумал?
        - Тут есть два аспекта проблемы. Первый: человечеству, как теперь установлено, то есть виду разумному, исполнился миллион лет. И война между иксоидами и гиперптеридами закончилась миллион лет назад. И роботы появились на Луне примерно миллион лет назад, аккурат к моменту рождения хомо сапиенс.
        - Что ты хочешь этим сказать? - озадаченно наморщил лоб Калаев.
        - Просто размышляю пока, могут ли такие события являться случайным совпадением.
        - Ну и твой вывод?
        - По-моему, не могут. Иксоиды и гиперптериды посетили Землю не для того, чтобы спрятать здесь своих роботов. Они пытались запустить здесь процесс рождения пятого вида - ангелоидов.
        - С ума сойти! И где же эти твои… гм-гм, ангелоиды?
        - А вот почему у них ничего не получилось, это вопрос. Надо думать. И второй аспект, может быть, более вероятный: роботы были оставлены на Луне для того, чтобы охранять некий объект. Почему два разных робота, спросите вы? Да потому, чтобы этот объект не достался врагу, то есть одной из враждующих сторон.
        Калаев скептически поморщился, посмотрел на Игната, словно приглашая его ввязаться в спор.
        - Что это за объект, по-твоему?
        Шоммер слабо улыбнулся:
        - Это же просто. В Луне где-то ждет своего часа зародыш ангелоида. Его-то и охраняли оба робота.
        Калаев и Игнат переглянулись.
        В рубке стало совсем тихо.
        Оба пилота и командир брига сидели в своих рабочих коконах и занимались своими делами, не обращая внимания на пассажиров. Только изредка интерком приносил приглушенные переговоры кого-то с кем-то, и снова рубкой овладевала тишина.
        - Ты серьезно? - наконец вышел из ступора Калаев.
        - Что за вопрос!
        - Ну, у тебя и голова!
        - Да, голова - мой второй любимый орган, - скромно потупил глаза ксенолог.
        Игнат усмехнулся:
        - А первый?
        - Догадайся с трех раз.
        - Но если ты прав… - начал Калаев.
        - Конечно, прав.
        - Если ты прав… и если Орден уже нашел этот объект… зародыш ангелоида, м-да… что может произойти, если они его инициируют каким-то образом?
        - А черт его знает! - философски ответил Шоммер. - Может, ничего и не произойдет, а может, новорожденный скушает Луну.
        - Где-то я уже подобное читал, - пробормотал Ромашин.
        - В каком-нибудь сказочном романе небось, - предположил Калаев. - Гилберт, сделай мне какие-нибудь впечатляющие расчеты, чтобы я мог предъявить их триумвирату в качестве основания для развертки режима ЧП.
        - Запросто.
        - Займись немедленно.
        На подлокотнике кресла Калаева разгорелся огонек вызова.
        Начальник отдела откинулся на спинку кресла, прислушиваясь к шепоту инк-координатора связи. Лицо его застыло, взгляд на мгновение стал неуверенным. Он выключил канал, подался вперед.
        - Это Зари-ма, спрашивает, где Артем. Что мне ей сказать?
        Эксперты молча смотрели на него…
        Глава 12
        ВАС СРАЗУ УБИТЬ ИЛИ ПОМУЧИТЬ?
        Когда вокруг них образовалась лучистая сфера, а потом непреодолимая сила скрутила всех и «размазала» по всей пещере, Артем первым сообразил, что происходит. Но предупредить спутников не успел.
        Свет погас, а вместе с ним погасло и сознание.
        Очнулся он также раньше всех, благодаря природному экстрарезерву и огромному опыту бросков «на струну». А в том, что это именно бросок, Артем не сомневался, понимая, что моллюскор, подчиняясь каким-то своим внутренним побуждениям и «движениям души», вдруг проявил к ним интерес и отправил с Луны куда-то очень далеко. Во всяком случае, за пределы Солнечной системы, так как эта планета не напоминала ни одну из знакомых планет, судя по развернувшемуся перед глазами ландшафту.
        - Где мы? - послышался сквозь сопение и кряхтение очнувшихся оперативников Романа Мигули его хриплый глас.
        Артем не ответил, разглядывая два гигантских черных «термитника» в паре километров от них, группы скал, образующих круг, плиты, соединявшие эти скалы попарно, и барханную песчаную рябь до горизонта.
        Сила тяжести в этом мире была чуть выше земной, небо казалось туманной клочковатой пеленой, придавившей пустыню, а два размытых зеленоватых пятна света над горизонтом, очевидно, представляли собой местные светила.
        Вся группа вместе с «мустангом» Мигули оказалась на одном из горизонтальных каменных блоков, накрывших две прямоугольной формы скалы, а соседние скалы соединяла металлическая конструкция в форме платформы явно земного происхождения.
        Артем подошел к краю плиты, глянул вниз и в песчаных волнах у основания скал обнаружил обломки какого-то сооружения, порождающие знакомые ассоциации. Скорее всего это были остатки жилого модуля типа «Турист» или «Комфорт».
        - Где мы? - повторил вопрос Роман, подходя к краю плиты. - Что случилось?
        - Ты еще не понял?
        Роман механически поднес руку к затылку, собираясь погладить его, но наткнулся на гладкий конус шлема.
        - Ты хочешь сказать… нас запульнули… на другую планету?
        - Ты невероятно догадлив.
        - Это не Земля…
        - Совершенно верно.
        - И не Марс…
        - Это вообще неизвестная планета. Оглянись, кобра, ничего интересного не видишь?
        Роман кинул взгляд на песчаные волны внизу.
        - Обломки…
        - Уже хорошо. Что еще?
        - Платформа… такие используют космены-строители при монтаже сложных конструкций… откуда она здесь?
        - Хороший вопрос. А больше ты ничего не замечаешь?
        Роман порозовел, осмотрелся.
        - Мама дорогая! Термитники, что ли?! Не может быть! Такой высоты термитников не бывает!
        - Это могильники боевых роботов.
        - «Джиннов»?
        - Вряд ли. Нас забросил сюда моллюскор, значит, эта планета - кладбище моллюскоров.
        - Разве такое кладбище существует? Даль-разведка обнаружила только кладбище «джиннов»…
        - Даль-разведка обследовала только окраины нашей Галактики, да и то не все, так что кладбище моллюскоров может находиться у любой из неисследованных звезд. Или вообще в любой другой галактике.
        - Мать честная! Как же мы в таком случае вернемся обратно?!
        - Выкрутимся как-нибудь. Парни, как вы себя чувствуете?
        - Нормально, - в один голос отозвались подчиненные Романа.
        - Отлично, это обнадеживает. Давайте-ка проверим экипировку, посчитаем, что имеем, и начнем обследовать этот мирок. А поскольку до нас сюда прибыли еще какие-то люди, будем держать ухо востро.
        - С чего ты взял, что сюда прибыли люди? - с сомнением спросил Роман.
        - А как ты объяснишь появление платформы и обломков на песке?
        - Ну-у… здесь было поселение… наших первопроходцев…
        - Платформа выглядит абсолютно новой.
        - Хорошо, убедил, будем держать ухо востро. Однако на повестке дня главный вопрос: что делать?
        - Прогуляемся к могильникам, все равно с чего-то надо начинать изучение местности. Итак, что мы имеем?
        А имели они, по скорым подсчетам, больше, чем ничего, но меньше, чем необходимо для выживания в незнакомом мире.
        Оружие: «универсалы» на плечевых турелях с часовым энергозапасом (то есть огонь можно было вести непрерывно в течение часа), молики - ножи с молекулярной заточкой, один боеприпас объемного антивзрыва («нульхлоп», как окрестили в народе такие мины), две гранаты с управляемым вектором взрыва и «глюк»-комплекс на «мустанге».
        Запасы пищи: четыре блока НЗ (продукты, подвергнутые субмолекулярному сжатию), рассчитанные на три дня питания, пять литров кластерной воды, превращавшейся при раскрытии в двадцать литров обыкновенной воды, пять килограммов сухих концентратов, пять облаток таблетированной сурьи для поддержки мышечного тонуса.
        Транспорт: антигравы, вмонтированные в наспинные ранцы «кокосов», плюс «мустанг», кибер поддержки, способный взять «на борт» при особой нужде двух человек, плюс собственные ноги.
        Средства связи: шлемные рации и комплекс ТФ-связи на «мустанге».
        «Големы»: отсутствуют.
        Почему транспортно-защитных модулей не оказалось на планете, куда безопасников забросил моллюскор, не мог объяснить никто. Роман предположил, что «големы» чем-то не понравились боевому роботу иксоидов, почуявшему в них в некотором роде противника. Артем возразил, что у моллюскора просто не хватило энергии для переброски в данную точку пространства таких больших массивных тел. А спорить не стали, потому что вероятны были оба варианта.
        Запасы кислорода: пока не кончилась энергия «кокосов» и «мустанга», о кислороде можно было не беспокоиться. Если же аккумуляторы разрядятся, жидкого кислорода хватит каждому всего на шесть часов.
        - Классно! - покачал головой Роман Мигуля, когда подсчет закончился. - Через три дня начнем грызть локти и сосать пальцы. А ведь была у меня мысль взять побольше продуктов.
        - Кто же знал, что мы окажемся так далеко от базы, - проворчал Филимон.
        - Всегда надо рассчитывать на худшее. Помнишь, как поется в песне? «И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг».
        - Нет смысла укорять себя в недальновидности, - успокоил безопасника Артем. - В следующий раз возьмешь с собой пищевой синтезатор и водный танкер. Все, ребята, пора в путь.
        - Может, покопаемся в песке, поищем что-нибудь полезное?
        - Похоже, там уже кто-то копался, - сказал Филимон, разглядывая воронки в песке.
        Артем тоже пригляделся к барханам и ямам у подножий скал, и ему очень не понравился их вид.
        - Рисковать не будем.
        - Почему? Там же никого нет…
        Вместо ответа Артем выстрелил из «универсала» в режиме плазменного разряда, и тотчас же песок ожил, из него выметнулось вверх суставчатое щупальце оранжевого цвета, с треском развернуло и свернуло пучок когтей и втянулось обратно в песок. Бугор зашевелился, побежал прочь, как живой, оставляя за собой борозду в песке. И зрители поняли, что это движется таинственный житель песчаных глубин, получивший энергетическую оплеуху.
        - Хорошие тут водятся зверюшки, - пробормотал со смешком ошеломленный Роман.
        - И птички, - добавил его напарник Саша, молчавший до сих пор, показывая на стаю птиц, кружащих над ближним могильником. - У них по шесть лап и крокодильи морды.
        - Если они обратят на нас внимание…
        - Придется искать убежище.
        - А что это за висячая дорога соединяет термитники?
        - Скорее всего это не дорога, а такая же, как и на Полюсе, система поддержки условий в могильниках.
        - Посмотрим?
        - Сначала определимся, что мы будем исследовать, кого искать.
        - Предлагаю начать со второго «термитника», скособоченного. Видите, у него в боку дырка?
        Все четверо включили шлемные бинокли.
        - Да, этот могильник, наверное, уже пустой, можно заглянуть внутрь. Внимание, пойдем ромбом, «мустанг» впереди. Готовы? Вперед!
        Четверка безопасников поднялась в воздух и направилась к высившейся в двух километрах от скал громаде могильника, и в самом деле напоминающей земные термитники, только в сотни раз крупнее.
        Птицы, каруселью кружащие над первым из них, перестроились в своеобразный клин, нацелившийся на группу летящих людей.
        - Стоп! - остановил отряд Артем. - Приготовьтесь к отражению атаки! Защитник, по команде - огонь на поражение!
        - Жду команды, - ответил инк «мустанга».
        Но стая гигантских птиц, напоминающих крокодилов с крыльями летучих мышей, нападать на отряд почему-то не захотела. Хищно облетела его кругом, как бы оценивая, стоит ли связываться с пришельцами, и убралась восвояси, завертела над могильником прежнюю карусель.
        - Странно… - проворчал Мигуля. - Почему они отказались от своих намерений? Испугались? Не верится, их тут тысячи. Какая муха гуманизма их укусила?
        - Возможно, те, кто прибыл сюда раньше нас, дали достойный отпор птичкам, вот они и решили нас не трогать, не испытывать судьбу.
        - В таком случае здесь высадился чей-то спецназ.
        - Знать бы - чей. Хотя я догадываюсь…
        - Ребятки Ордена Белого Крыла, больше некому. Они пообщались с моллюскором так результативно, что тот и нас решил отправить вслед за ними.
        - Соображаешь.
        - А то! Что будем делать, командир?
        - Продолжаем движение. Других вариантов все равно нет.
        Отряд двинулся дальше, готовый открыть огонь из всех стволов. Однако этого не потребовалось. Птицы потеряли интерес к землянам. Лишь изредка то одна, то другая отделялись от стаи, пикировали на людей, но тут же возвращались обратно.
        Громада черного «термитника», асимметричного, изрезанного глубокими рваными бороздами, ямами и рытвинами, приблизилась. Пролом в его боку обозначился явственнее. И веяло от могильника такой угрюмой обреченностью, застарелым страхом, пылью времен и смертью, что подходить к нему не хотелось.
        - Нам обязательно надо знакомиться с обитателем этой тюрьмы? - осведомился Роман.
        - Там никого нет, уверяю тебя. Не представляю, кто мог проломить стенку могильника, способного выдержать не то что ядерный взрыв, но даже разряд «глюка», но коль уж это произошло, моллюскор наверняка там уже давно умер или сбежал.
        - Все равно жутковато.
        - Согласен. Оставайся с Сашей, я с Филимоном посмотрю, что там творится внутри.
        Артем скользнул к пролому в толстенной стене «термитника», и вдруг ему показалось, что кто-то его окликнул:
        - Ромашин!
        Он резко затормозил, так что следующий за ним Филимон едва не врезался ему в спину.
        - Кто меня звал?!
        - Не я, - отозвался удивленный Роман.
        - Мне послышалось…
        - Артем! - раздался в наушниках рации тот же тихий - и очень знакомый! - голос.
        - Селим?! - недоверчиво пробормотал Артем.
        От скал, образующих круг «мегалитического сооружения», отделилась бликующая серебром точка, устремилась к безопасникам, ошеломленным нежданным появлением бывшего полковника контрразведки.
        Точка приблизилась, превратилась в человека в блестящем скафандре, держащего в руке сумку. Одна из птиц метнулась было к нему, но вдруг растопырила крылья, останавливаясь: впечатление было такое, будто она чего-то испугалась! - и повернула назад.
        Человек в костюме из странного материала, похожего на сморщенную металлическую пленку, подлетел к Артему, и на безопасника сквозь прозрачный пузырь необычного шлема глянули мрачновато-спокойные светло-серые глаза Селима фон Хорста.
        - Привет, путешественник.
        - Здравствуйте…
        Артем сглотнул, внезапно осознавая, что означает цвет кожи лица фон Хорста - голубовато-металлический, с тонким муаровым рисунком, а также его «металлический скафандр»: в данный момент на Селиме не было никакого скафандра! А металлический вид его коже придавало состояние, в котором он находился, то есть состояние «человекочервя».
        - Вы…
        - Я. - Фон Хорст понял чувства Ромашина, усмехнулся. - Пришлось трансформироваться, иначе моллюскор не понял бы, чего я хочу.
        - Вы были на Луне?
        - Сразу после вас. Мне помешали, иначе я успел бы найти более приемлемый вариант вашего спасения. Где Ульрих?
        Артем и Роман переглянулись.
        - Ваш внук? Мы никого не встретили… ни на Луне, ни здесь.
        - Он был там, причем не один.
        - Вот, значит, какие люди опередили нас. Команда Ульриха. Это их платформа… и обломки жилого модуля…
        Селим оглянулся:
        - Вы тоже вышли из «струны» на тех скалах?
        - Так точно, - ответил Роман.
        - Скверно…
        - Почему?
        - Моллюскор отреагировал на желание Ульриха… а какие у него могут быть желания, нетрудно догадаться.
        - Он искал контакты с «джиннами»…
        - Он парень амбициозный и мстительный, и его мечта завладеть боевым роботом иксоидов может иметь далеко идущие последствия. Думаю, Ульрих достучался до сознания моллюскора на Луне, и тот направил его к роботам, сохранившим активность.
        - На кладбище моллюскоров.
        Селим не обратил внимания на реплику Мигули.
        - Скверно… Если вы никого не встретили…
        - Вы думаете, Ульриху удастся инициировать робота?
        - Я знаю, что он разработал какой-то эксклюзивный алгоритм контакта с негуманами, который вполне работоспособен, судя по факту заброса группы моллюскором на эту планету. Если ему удастся подойти к живому моллюскору поближе, можно ждать неприятных сюрпризов. Кстати, ты знаешь, зачем были оставлены на Луне роботы иксоидов и гиперптеридов?
        - Есть мнение, что их оставили для сохранения паритета сил в данном районе пространства…
        - Они сторожили спрятанную внутри Луны БББ.
        - Что?!
        - Так я назвал преобразователь метрики пространства: Безумно Большая Бомба. Как вам должно быть известно, иксоиды, гиперптериды, Черви Угаага и протеи - по терминологии вашего приятеля Шоммера, жили в метавселенных с иным количеством измерений.
        - Больше трех и меньше четырех.
        - И воевали они не так, как представляется людям. Они изменяли эту самую метрику таким образом, чтобы в образовавшейся области космоса работали законы ИХ физики, отрицающие законы тех, кто с ними воевал.
        - Войды!
        - Что?
        - Шоммер утверждает, что гигантские пустые области пространства между скоплениями галактик, образующими сетчато-волокнистую структуру нашей Вселенной, то есть войды, являются результатом войны между иксоидами и гиперптеридами. Они запускали в звездные системы врага такие преобразователи, взрывали, и от звезд и галактик ничего не оставалось!
        - Шоммер головастый мужик, берегите его.
        - Но если внутри Луны и в самом деле спрятан преобразователь, то есть БББ…
        - Тот, кто им завладеет, будет владыкой мира. Не только Солнечной системы, но и всего местного скопления галактик.
        - Ульрих…
        - Уровень моего внука не столь высок. Вряд ли он сможет включить преобразователь, хотя нервы всем попортить может.
        - Надо его остановить!
        - Для этого я и… - Селим не договорил.
        Гулкий удар потряс пустыню, песчаные барханы взвихрились пыльными смерчиками, стены могильника, возле которого висели в воздухе собеседники, заходили ходуном.
        - Это еще что такое? - удивился Роман.
        - Смотрите! - воскликнул Филимон, вытягивая руку.
        Стая птиц над черным «термитником» в двух километрах от поврежденного соседа вдруг как от выстрела шарахнулась врассыпную, стремясь как можно скорее оказаться подальше от него.
        В то же мгновение «термитник» выбросил во все стороны миллионы черных нитей, как бы обрастая шерстью, а потом взорвался! Точнее, взорвалась его вершина, превращаясь в черный веер обломков стен и клочьев красно-бордовой субстанции. Нижняя часть могильника уцелела, только растрескалась, напоминая лопнувший конусовидный сосуд. А из этого сосуда выметнулся в небо прозрачно-голубой язык огня, состоящий из тысяч более мелких язычков и волокон.
        Люди почувствовали болезненный удар по нервам, будто в кожу им воткнули множество тонких иголочек. На глаза навернулись слезы. Воздух в легких превратился в камень. Сердца остановились. Сознание померкло…
        Но длилось это состояние, к счастью, недолго. Уже через две секунды Артем очнулся и успел увидеть финал начавшихся с могильником метаморфоз, понимая, что пленнику удалось каким-то образом выбраться из своей тюрьмы на волю.
        Язык прозрачного огня выбросил несколько пронзительно-голубых лучей, пробивших тусклое небо и оставивших в нем самые настоящие черные дыры. При этом весь ландшафт пустыни исказился так, будто представлял собой голографический мираж, а не материальное образование. Люди снова почувствовали дурноту, получив очередное потрясение психики, но лишь двое из них, Артем и фон Хорст, понимали, что это означает: освободившийся из миллионолетнего заточения боевой робот иксоидов просто «разминал затекшие члены».
        Огонь струей стек на песчаную гладь, превратился в колышущийся конгломерат металлических и одновременно жидких на вид капель, некоторое время пребывал в этом состоянии, потом вдруг словно взорвался изнутри, разметал почти все «капли тела» по сторонам! Эти капли унеслись каждая по своей траектории - в небо, за горизонт, в песок - и исчезли. Осталась одна, самая большая, размером с баскетбольную площадку. Вздрагивая, пульсируя, непрерывно меняя цвет с голубого до ртутного и серебристого, она поползла по песку по направлению к поврежденному могильнику, возле которого застыла в воздухе тесная группа землян.
        На ее движение обратили внимание живущие в песке твари: сразу три песчаных бугра понеслись к живой металлической горе, выбросили два десятка суставчатых конечностей, собираясь схватить ее, разорвать на части и утащить в глубь песка. Но капля вдруг оделась в слой ярких фиолетовых искр, и картина резко изменилась. Щупальца с когтями попрятались в песок, их хозяева рванули обратно, оставляя за собой опадающие песчаные борозды, и пропали. Металлическая капля как ни в чем не бывало продолжала плавно скользить по песчаным барханам, налитая угрюмой силой и угрозой. В полукилометре от могильника с дырой в боку она остановилась.
        - Уходите! - глухо проговорил фон Хорст.
        - Нет! - качнул головой Артем. - Да и некуда.
        - В могильник! Потом в «червоточину»! Они не пойдут за вами.
        - Кто - они?
        Словно отвечая на вопрос, капля моллюскора выплюнула вдруг несколько капель поменьше - размером с человека, эти капли устремились к группе землян и превратились… в таких же людей, одетых в стандартные «кокосы».
        - Кто это?! - прошептал Роман.
        - Уходите же! - процедил сквозь зубы Селим. - Я попробую договориться с ними.
        - Но вместе мы…
        - Бегите, вашу мать! Речь идет не о жизни и смерти! Речь идет о судьбе человечества! Сообщите Калаеву, что Ульриху удалось перепрограммировать моллюскора!
        - Селим… я не могу…
        - Сможешь, Ромашин! К тому же мне не о чем жалеть, а у тебя все еще впереди. И даст Бог, мы не прощаемся навеки. Уходи!
        - За мной! - скомандовал Артем, ныряя в пролом.
        Остальные, не оглядываясь, последовали за ним, скрылись в густой темноте внутренней камеры могильника.
        Селим проводил их глазами, достал из сумки необычной формы агрегат, нацепил его на спину как рюкзак, направил два ребристых сверкающих дула к приближающейся группе людей - всего их было пятеро, - и стал ждать.
        - Кого я вижу! - раздался насмешливый и одновременно удивленный голос Ульриха. - Дед! То-то мне сразу показалось знакомым твое пси-поле. Какими судьбами? Кстати, а где твои спутники? Удрали, что ли? Бросили тебя одного?
        - Не страшно, если ты один, - проговорил ровным голосом фон Хорст, - страшно, если ты ноль.
        - Узнаю речь воспитателя-зануды. Ты всегда пытался доказать мне, что я ничтожество. Ан нет, дедуля, я тебя разочарую. И твоих спутников тоже. Зря они пытаются сбежать, от моего слуги им не скрыться даже в другой галактике.
        Ульрих небрежно махнул рукой за спину, на вздрагивающую каплю моллюскора.
        - Чего ты хочешь?
        - Да, в общем-то, ничего особенного. Теперь я буду иметь все и без чьих-либо советов и разрешений, так что не трать слов.
        - Кто это с тобой?
        - Мои охранники.
        - Ульрих! - раздался женский голос.
        Селим прищурился.
        - Женщина?
        Хорст-младший ухмыльнулся.
        - Могу познакомить. Ираида Куличенко, родная сестрица моего друга Паши, которого вы убили.
        - Он сам этого хотел.
        - Естественно, что ты еще можешь сказать в свое оправдание. Но я не буду спорить, хотя обещаю отомстить всем, кто убил Пашу и мешал мне. В первую очередь одному нашему общему знакомому. Ведь это он был здесь? Артем Ромашин?
        - Допустим.
        - Он сбежал, как трус!
        Фон Хорст покачал головой:
        - Трус тот, кто прячется за спиной монстра, не решаясь сразиться с противником один на один. Ведь ты смел только потому, что тебя охраняет искусственный иксоид, не так ли?
        - Мне плевать, что ты обо мне думаешь! - ощерился Ульрих. - Я убью любого, кто станет у меня на пути!
        - Ульрих, угомонись! - попыталась одернуть ксенолога Ираида. - У нас другие задачи.
        - И тебя тоже! - ткнул он в нее пальцем. - И твоих солдатиков! Не мешайте мне! Но сначала я разделаюсь с Ромашиным.
        - Нам надо возвращаться…
        - Успеем.
        Ульрих повернулся к «дышащей» металлической капле и щелкнул пальцами, словно подзывая собаку:
        - Зверь, догони беглецов и принеси их сюда. Живыми… пока. Вперед!
        Капля моллюскора задрожала, превратилась в струю жидкого металла, устремившегося к могильнику. Но на ее пути вдруг образовалась переливчатая прозрачная вуаль, похожая на мыльную пленку. Моллюскор ткнулся в нее «мордой» и резко отскочил назад.
        - Что за дьявольщина? - вытаращил глаза Ульрих.
        - Это он! - указала на Селима Ираида. - У него фазер!
        - Что еще за фазер?!
        - Последняя разработка ижевской военной лаборатории. Он что-то там ломает в вакууме…
        - Я понял, не ломает, а поляризует. Убейте его!
        Фердинанд и Жозеф оглянулись на свою командиршу. Ираида кивнула.
        Охранники открыли огонь по Селиму из «универсалов». Но плазменные «пули» наткнулись на такую же «мыльную пленку» и бесследно исчезли. А потом Селим ответил.
        Сверкнули две неяркие вспышки, обоих охранников отнесло назад на полсотни метров, как воздушные шарики.
        Та же участь постигла и Ираиду, начавшую стрелять мгновением позже, а затем Ульриха. Впечатление было такое, будто каждого отшвырнул удар огромного мощного кулака.
        - Господи, я ничего не вижу! - взвыл Хорст-младший, пытаясь сориентироваться и восстановить равновесие в воздухе. - Зверь, убей его!
        - Слепой душе глаза не поводырь, - пробормотал Селим, глядя на вставшую над ним металлическую «пиявку» размером с башню. - Что ж, зверь, давай знакомиться? Я Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст, человекочервь.
        В следующее мгновение он превратился в металлическую на вид змею и метнулся к гигантской «пиявке» моллюскора…
        Глава 13
        ПОЛЮС НЕДОСТУПНОСТИ
        Калаев позвонил поздно вечером:
        - Есть кое-какие новости…
        Игнат, собиравшийся лечь спать, оживился:
        - От Артема?
        - Нет, сведения о младшем Хорсте.
        Игнат погас, провел рукой по волосам, отвернулся.
        - Этот паршивец меня не интересует.
        - Наши разведчики проанализировали его действия на Полюсе Недоступности.
        - Ну и что?
        - Он и племянник Пурвиса Джадда Стив посетили около полусотни могильников с «джиннами», причем три из них еще «дышали».
        Игнат внимательно заглянул в мрачноватые глаза начальника отдела внутренних расследований:
        - Им удалось активировать «джинна»?
        - Нет, все роботы были не в той кондиции, чтобы представлять реальную угрозу. Но они явно пытались освободиться, о чем свидетельствуют обнаруженные следы. Похоже, Ульриху удалось-таки нащупать некую формулу контакта, заставляющую боевых роботов выполнять его приказы.
        - Но ведь этого не произошло? Иначе в Системе давно начался бы бедлам.
        - Боюсь, щенок не остановится на достигнутом. Если лунный моллюскор подчинился ему…
        - Он же совсем погас, судя по докладам твоих экспертов.
        - Он был еще жив и вполне мог отправить Ульриха с компанией туда, где остались живые моллюскоры. Так считает Гилберт. Представляешь, что произойдет, если Хорст-младший появится в Системе с ручным моллюскором?
        - Боевой робот иксоидов - не собака…
        - Да, это зверь пострашней. Поэтому нам надо предпринять эффективные превентивные меры. Как ты думаешь, что им движет?
        - Кем?
        - Ульрихом.
        - Не знаю. У него душа сломана, а от таких людей можно ждать чего угодно. Жаль Селима, что у него такой внук.
        - Что ты предлагаешь?
        - Надо попытаться установить связь с новорожденными «джиннами», окопавшимися в кольцах Сатурна. Это раз. И два: найти друзей, не менее мощных, чем моллюскоры.
        - Такие друзья на дороге не валяются. А дееспособных «джиннов» уже нет.
        - Не уверен.
        - Сам же говорил, что на Полюсе остались только мертвые «джинны».
        - Во-первых, Полюс еще не исследован в полной мере, поэтому кондиционные «джинны» могут отыскаться и там. Но я имел в виду одного нашего приятеля…
        - Лам-ку? - догадался Игнат, сделал жест, означающий разочарование. - Он же ушел, и никто не знает куда, даже его бывшая воспитательница.
        - Поговори с Зари-мой, вдруг она вспомнит что-либо важное? Может быть, попытается его вызвать или даст намек, где его искать.
        - Если бы знала, давно сказала бы.
        - Все равно поговори, попытка не пытка, а такой защитник, как Лам-ка, лишним бы не был.
        Игнат помассировал шею, поймал взгляд собеседника, криво улыбнулся.
        - Здоровья уже не хватает, чтобы заниматься такими проблемами.
        - Ну, если ты жалуешься на здоровье, значит, оно у тебя есть. Поговоришь?
        - Хорошо, попробую.
        - Только будь осторожен, эксперт. По моим данным, боевики Ордена готовятся начать на нас охоту. Видимо, понимают, что мы постараемся не допустить новых войн с негуманской техникой.
        - Сама техника не является носителем зла, все дело в том, как ею пользуются хозяева. Или владельцы. Поэтому такие люди, как Ульрих, опаснее любого негумана. У тебя все?
        - Пока все.
        Игнат хотел спросить, есть ли новости от Артема, но передумал. Калаев сообщил бы, если бы появилась новая информация о судьбе внука.
        Выключив канал связи, он посидел за столом, размышляя о жизни, потом сделал усилие, вгоняя себя в рабочий режим, и позвонил Зари-ме.
        Жена Артема еще не спала, слушала готик-рок, судя по долетавшим откуда-то звукам, и обрадовалась, увидев сосредоточенно-спокойное лицо старшего Ромашина:
        - Дед? (Она всегда звала его дедом, еще со времени знакомства, когда Артем представил Игната коротко: мой дед.) Как хорошо! Я думала о тебе. Очень здорово, что ты позвонил. Об Артеме ничего не слышно?
        - Пока ничего.
        Зари-ма погрустнела, вздохнула, провела пальцем по глазам, виновато посмотрела на Ромашина:
        - Извини, я переживаю, хотя чувствую, что он жив. Как ты думаешь, он скоро вернется?
        «Мне бы твою уверенность», - подумал Игнат, пряча мысли за маской сдержанной доброжелательности.
        - Нужна твоя помощь, девочка.
        - Всегда рада помочь, ты же знаешь. Что нужно делать?
        - Нам очень пригодилась бы помощь твоего Лам-ки. Ты, случайно, не помнишь, куда он собирался отправиться?
        - Нет, не знаю, - огорчилась полюсидка. - Мне без него тоже бывает скучно. А зачем он вам?
        - Тебе Артем ничего не рассказывал о характере своей работы?
        - Ну, он говорил, что на Луне нашли какой-то арф… артифок…
        - Артефакт?
        - Да, правильно, артефакт, и больше ничего.
        - На Луне нашли полумертвого робота иксоидов…
        - Моллюскора?! Святой Рада-ил![55]
        - После чего Артем с обоймой поддержки попытался установить контакт с моллюскором… и исчез.
        - Ты и твой друг Калаев говорили мне, что Артемша улетел в космос для выполнения секретного задания. Вы обманули?
        - Мы не хотели тебя волновать, - ушел от прямого ответа Ромашин. - Думали, что ситуация разрешится сама собой, и достаточно быстро. Но теперь мы поняли, что мир накануне новой войны, войны с моллюскорами. По крайней мере один из них скоро появится в Системе.
        - Откуда это стало известно? И при чем тут Артем?
        - Контакт с моллюскором первым установил твой знакомый, Ульрих Хорст, помнишь такого?
        Глаза девушки потемнели, на лицо легла тень.
        - Щень дабил Мраг-Маххура! Он плохой человек! Лгун и предатель! С чего вы взяли, что ему удастся подчинить моллюскора?
        - По некоторым сведениям, он разработал некую особую программу контакта с негуманами, и она действует. Мы считаем, что моллюскор на Луне отправил Ульриха на родину иксоидов или же на планету моллюскоров.
        - Зачем?
        - Именно затем, чтобы подчинить работоспособного робота. Мы также полагаем, что туда же отправился и Артем.
        Зари-ма прижала ладошку ко рту, глаза ее стали еще больше.
        - Святой Рада-ил!
        Игнат постарался сделать уверенный вид.
        - Не волнуйся, Артем умный и опытный оперработник, он не полезет в драку без нужды. Но ему понадобится помощь.
        Девушка вскочила, заметила взгляд собеседника, застеснялась, прикрыла грудь рукой; она сидела перед виомом в одной ночной рубашке.
        - Сейчас же, я готова, говори, что надо делать!
        - Успокойся, я и сам еще не знаю, что делать, нужен план действий, хорошая идея.
        - Мы полетим на Рачи-ку… на Полюс!
        - Зачем?
        - Я вспомнила! Я просила Лам-ку позаботиться о моих умамора-са… о моих родичах на Полюсе, он обещал…
        - Ты просила «джинна» Лам-ку, - удивленно поднял бровь Игнат, - позаботиться о твоих родственниках? Каким образом?
        - Ну, он должен был загнать в болото всех злых людей и бетла-ли-мана… как это по-русски… нотрализа…
        - Нейтрализовать?
        - Правильно, нейтрализовать черное дыхание Мраг-Маххура.
        - Что ты имела в виду?
        - Ну, злое волшебство, конечно, - простодушно ответила полюсидка, - вообще чтоб тихо было.
        Игнат взялся за подбородок, пожевал губами, качнул головой.
        - Ну и ну! Как все просто! А мы недоумеваем, почему перестала работать спайдер-система на Полюсе, не пропускающая к планете ни один наш спейсер. Лам-ка понял тебя по-своему и действительно нейтрализовал «злое волшебство» - сторожевую общепланетную систему, контролирующую кладбище «джиннов». Бог ты мой!
        - Правда? - Зари-ма виновато шмыгнула носом. - Я не знала.
        - Впрочем, может быть, это и к лучшему. Во всяком случае, на твою родину мы теперь попадем без особых проблем. Собирайся, думай, что взять с собой, что мы будем искать на Полюсе, куда полетим. Я заберу тебя завтра утром, часов в девять.
        - Почему не сегодня?
        - Мне тоже надо подготовиться. Кстати, ты в таком положении… - Игнат деликатно перевел взгляд на живот собеседницы. - Еще надо будет проконсультироваться у медиков, доступны ли тебе такие нагрузки.
        - Ой, никаких мне консультаций не надо! - всплеснула руками Зари-ма. - Я сильная и здоровая.
        - Хорошо, сильная и здоровая, спокойной ночи, - улыбнулся Игнат, выключая виом.
        Походил по комнате, размышляя, правильно ли он делает, вовлекая в опасное предприятие юную беременную женщину, потом мысли свернули в другое русло. Он сел к столу и набрал код консорт-линии Шоммера.
        Ксенолог еще не спал.
        Впрочем, жил он в другом часовом поясе, то есть в Англии, и время у него было еще «детское» - шел двенадцатый час ночи.
        - Что случилось? - рассеянно спросил он, увидев перед собой эксперта Службы.
        - Я отбываю на Полюс, - проговорил Игнат, - вместе с невесткой, поэтому хочу проконсультироваться.
        - На кой ляд вас туда понесло?
        - Есть идея поискать Лам-ку.
        - Кого? - удивился ксенолог, перестав почесывать волосатую грудь; он сидел перед виомом в одних штанах.
        - «Джинна».
        - Вспомнил, робота, которого приручила полюсидка. Разве он сейчас на Полюсе?
        - Вряд ли, но мы хотим начать поиски Лам-ки оттуда. В связи с чем вопрос: ты не занимался проблемой контакта с «джиннами»? Нам не помешала бы серьезная коммуникационная программа.
        - Ну, так серьезно, как работал с негуманами Ульрих Хорст, мы контактами не занимались, но кое-какие наработки, конечно же, у нас имеются.
        - Скинь мне файл на мою консортку.
        - У меня идея получше, - оживился Шоммер. - Что, если я пойду с вами?
        - Ты?
        - А что? Не внушаю доверия?
        Игнат усмехнулся:
        - Недаром говорится: седина в бороду - бес в ребро.
        - Это не про меня, я женщинами не увлекаюсь.
        - Ты же старый уже, еле ходишь.
        - Можно подумать, ты молодой. Я, между прочим, моложе тебя на четыре года. И вообще старость - это когда ты еще любишь жизнь, а она тебя уже нет. Вот ты можешь признаться, любит тебя жизнь или нет?
        - Могу. - Игнат подумал: - Но не хочу. Что касается твоего предложения… знаешь, почему бы и нет? Напарник из тебя, конечно, аховый, но проблемы наши ты знаешь, а это уже немало. Только времени на сборы всего ничего - ночь. Успеешь?
        - Мне хватит и часа.
        - Я зайду за тобой в восемь утра. Единственный затык - твоя работа. Директор Института может тебя не отпустить.
        - Это моя забота, отпустит, куда он денется, тем более что я не скажу, куда отбываю. Лучше посоветуй, что нужно взять с собой. Поход на Полюс - не прогулка по лугу.
        - А это уже моя забота. Единственное, чем я не смогу тебя обеспечить, зная твои запросы, это достойный компьютер. Плюс ксеноаппаратура.
        - Ксеноаппаратуру я возьму сам, а в качестве советчика возьму своего Умника.
        - Тогда до встречи, напарник.
        - Спокойной ночи, напарник.
        Виом погас.
        Игнат еще какое-то время обдумывал собственное решение, потом позвонил Калаеву. Заботу об экипировке можно было доверить только ему.

* * *
        Несмотря на то что расстояние между солнцем Полюса Недоступности Рада-илом и Солнцем Земли достигало пятнадцати тысяч световых лет, на весь путь до него потребовалось всего двадцать пять минут, с учетом двух пересадок: сначала с меркурианской базы Погранслужбы на борт брига «Гордый», оттуда по линии метро на борт спейсера «Зоркий», дежурившего на круговой орбите над Полюсом, и с борта «Зоркого» на базу Даль-разведки «Норфолк» на поверхности планеты.
        - Провожать вас не буду, - сказал Калаев, прощаясь. - До Полюса доберетесь по «зеленой линии», а дальше уж сами. Если что - бросайте все к чертовой матери и возвращайтесь. «Джинн» Лам-ка мне не столь дорог, как вы.
        - Спасибо за заботу, начальник, - ответил ему возбужденный Шоммер; ему не часто выпадало покидать Землю, да еще в таком экзотическом варианте, поэтому он переживал, хотя и храбрился. - Мы люди опытные, прошедшие огни и воды, так что прорвемся.
        - Смотри там за ним, - перевел Калаев мрачный взгляд на Ромашина, - такие вот опытные часто и попадают впросак. Я не одобряю твоего выбора, хлопот с ним не оберешься, но раз ты считаешь, что он не будет обузой…
        - Гилберт мне нужен, - твердо заявил Игнат, будучи не слишком уверенным в своем утверждении.
        Калаев дернул уголком губ, посмотрел на Зари-му:
        - Прости, девочка, что мы заставляем тебя выполнять мужскую работу, но без тебя пока не обойтись.
        - Я справлюсь, вот увидите! - горячо запротестовала полюсидка. - Не думайте, что если я сааб-жа-ни чайлд… как это по-русски… если я быть рожать, то совсем не пригодная? Я сильная! Я родилась на Рачи-ке и знаю свой мир лучше ваших мужчин!
        - Не сомневаюсь. Все, господа путешественники, удачи вам. Ни пуха ни пера!
        - К черту! - ответили Игнат и Шоммер.
        Зари-ма промолчала, не зная всех тонкостей русского языка.
        На базе «Норфолк» троицу с Земли встретили двое старожилов, олицетворяющих собой местную службу безопасности, помогли путешественникам погрузить багаж в шестиместный куттер с эмблемой Даль-разведки на борту, и группа сразу стартовала, не желая задерживаться на базе ни одной лишней минуты.
        Игнат занимал место пилота. Он ни разу еще не был на родной планете Зари-мы, однако хорошо был знаком с ландшафтами Полюса Недоступности, изучив их по видеосъемкам десантников и безопасников.
        Зари-ма, конечно же, знала свой мир реально, прожив на Полюсе девятнадцать лет, поэтому прилипла носом к прозрачному колпаку аппарата и жадно рассматривала проплывающие под ним пейзажи.
        С такой же, если не большей, жадностью рассматривал болота, пустыни, тундры и леса Полюса Шоммер, который знал о планете-кладбище «джиннов» в основном то, что рассказывали знакомые. Когда на горизонте показались первые могильники «джиннов», издали удивительно похожие на земные термитники, он замахал руками и разразился речью, в которой было мало слов, но много восклицательных знаков. Заметив, что его никто не слушает, он сначала обиделся, потом перестал жестикулировать и, наконец, сказал нормальным голосом:
        - Ну и ничего особенного в них нет. Обыкновенные термитники, разве что чуть покрупнее.
        Однако стоило куттеру приблизиться к одному из могильников и он навис над машиной ощутимо массивной каменной скалой, как Шоммер снова погрузился в благоговейный транс и долго молчал, находясь под впечатлением увиденного. Когда черно-коричневая громада могильника осталась позади, он произнес глубокомысленно:
        - Все-таки они не из нашей Вселенной…
        - Кто? - не поняла Зари-ма.
        - Все… Иксоиды, гиперптериды… Черви Угаага… В нашей они скорее всего непрошеные гости, пытавшиеся приспособить ее для своих целей.
        - Почему ты так думаешь?
        - Видишь, какая у них форма, у этих мавзолеев?
        - Что такое мавзо… леи?
        - У них фрактальная форма, - продолжал ксенолог, пропустив вопрос девушки мимо ушей, - причем с очень редкой цикличностью, равной числу «пи». А это говорит о том, что строили могильники существа, живущие в мире с нецелочисленным количеством измерений.
        - Не понимаю…
        - И не надо, на пальцах этого не покажешь. Но я почти на сто процентов уверен, что строители могильников жили в других Вселенных. Поход Артема в мир Червей убедительное доказательство моей парадигмы.
        Зари-ма посмотрела на Игната, и он сказал, пряча усмешку:
        - Наш спутник большой ученый, умеющий говорить сложно о простых вещах. Поэтому если хочешь услышать точный ответ, спрашивай у меня. Кстати, куда мы сначала полетим? К твоим родичам или сразу к тем могильникам, которые исследовал Ульрих?
        - К родичам! - быстро подняла руку Зари-ма. - Наша зема-а… ну, деревня, лежит в северо-западном укелеле… не знаю, как сказать по-русски…
        - Районе?
        - Нет, длинное такое…
        - Поясе?
        - Да, поясе, рядом с пустыней Нас-ка и большим болотом Натана-ил маххура. - Зари-ма виновато сморщилась. - Только я не знаю, куда надо лететь.
        - Найдем, - уверенно пообещал Игнат.
        У них были две карты: карта всех найденных на планете могильников и карта самого Полюса со всеми его гранд-болотами и горными странами. А поскольку над Полюсом уже работала сеть спутников геофизического мониторинга, с ее помощью можно было легко ориентироваться и в считаные минуты определять координаты нужных районов планеты и свое местоположение.
        - Могли бы и потом навестить твоих родственников, - проворчал Шоммер, но его никто не слушал. Игнат пообщался с базой, потом с инком аппарата, и куттер помчался на северо-запад от базы, набирая скорость.
        Деревню Зари-мы, которую когда-то посетил Артем, где и познакомился с будущей женой, они нашли через два часа с минутами. Несмотря ни на что, деревня уцелела, хотя из родичей Зари-мы практически никого не осталось. Отец полюсидки, бывший старостой общины, погиб во время боя с бандитами, троюродный дядя Дана-ил ушел на охоту и не вернулся, бабушка Се умерла от переживаний. Выжила лишь дальнородственная семейная пара хромого Лукия-на и его две дочки, с которыми Зари-ма когда-то дружила.
        Но деревня все же сохранилась, потому что располагалась она в оазисе, редком для данной местности, и в нее переселилась одна из общин заламианской равнины, полная клан-семья в сорок с лишним человек.
        Шоммер, поначалу настроенный как можно быстрей продолжить путь, преисполнился к Зари-ме сочувствия и все время успокаивал, чем удивил даже Игната. Девушка, правда, пришла в себя быстро, погоревала на погосте у могилы отца и теток, потом нашла подружек и оставила мужчин, пообещав поболтать часок и вернуться.
        Игнату и ксенологу ничего не оставалось, кроме как терпеливо ждать ее возвращения. Они обошли деревню, разглядывая похожие друг на друга круглые и конусовидные дома-яранги, крытые шкурами нагирусов, потом по косым взглядам аборигенов поняли, что им не очень-то и рады - жители деревни еще помнили времена, когда селение грабили банды землян, искателей «джиннов», - и вернулись к куттеру.
        Зари-ма прибежала через два часа, оживленная и печальная одновременно. В обтягивающем фигурку «кокосе», скрывающем растущий животик, она была похожа на мальчишку с чудесными фиалковыми глазами.
        - Лай-ма заболела, - сообщила она, хмуря брови. - С ума сошла от страха. А у Веры-сары будет ребенок. Ну что, поехали? Или на ночь останемся в деревне?
        - Нечего нам тут делать, - пробурчал истомившийся ожиданием Шоммер. - Не понравились мы твоим сородичам.
        - А что там произошло с твоей подружкой Лай-мой? - заинтересовался Игнат. - Почему она сошла с ума?
        - Ой, там такая жуткая история! - всплеснула руками полюсидка. - Лай-ма с отцом поехали на нагирусах в город Кра-ма-тор, это очень далеко отсюда, триста верст будет, за Ламианским хребтом, заночевали в горах, в пещере, а оттуда вдруг вылез Мраг-Маххур, и Лай-ма тронулась умом. Отец тоже сильно испугался, но не убежал, выбрался из пещеры и привез Лай-му домой. Вот с тех пор она такая.
        Игнат встретил взгляд Шоммера.
        - Ты думаешь… - начал ксенолог.
        - Почему бы не проверить? Вдруг найдем еще одного «джинна»? То есть могильник, который еще не обнаружили разведчики.
        - Давай прямо сейчас! - загорелся ученый.
        - А вот теперь спешить не резон. Я хочу еще раз услышать эту историю из уст очевидцев. Зари-ма, веди нас к Лай-ме. Она может разговаривать? Не испугается?
        - Не испугается, если я буду рядом.
        - Пошли.
        Заблокировав дверцы куттера, они двинулись в деревню.

* * *
        Как известно, случай - оборотная сторона закономерности. Еще говорят, что случай на самом деле - проявление закона, еще не изученного наукой. Именно этого мнения придерживался Шоммер, заявляя, что, если бы он не пошел с ними на Полюс, удача им бы не улыбнулась.
        Игнат ему не возражал. Ему было все равно, что думает по этому поводу ксенолог, так как главным мерилом любых заявлений являлся результат. В их же случае результат был налицо: Лай-ма, бывшая подружка Зари-мы, до смерти напуганная «Мраг-Маххуром», и ее отец не фантазировали, говоря о своей встрече «со злым демоном».
        Земляне нашли эту пещеру к вечеру и сразу поняли, что имеют дело с «дыханием» «джинна», просачивающимся сквозь систему пещер Ламианского хребта на поверхность земли.
        И если Игнат собирался поколесить по планете, начиная изучение «кладбища» «джиннов» с гигантского маяка, оставленного пленителями боевых роботов, то теперь у него мелькнула мысль попытаться побеседовать с «джинном» и выяснить, не общался ли с ним бывший защитник Зари-мы Лам-ка.
        Пещера была весьма необычной.
        Ее стены поросли странной объемной паутиной серебристо-зеленого цвета, а в глубине виднелись еще более необычные образования, похожие на полупрозрачные стрекозиные крылья.
        Зари-ма сразу вспомнила свое путешествие в мир Червей Угаага, где часто встречались сооружения в форме гигантских стрекозиных крыльев, а Шоммер со знанием дела пустился в пространные научные разглагольствования относительно феномена, суть которых сводилась к простой формуле: «стрекозиные крылья» представляли собой эффекты пересечения двух физик - местной, евклидовой, по законам которой жил и развивался мир Полюса Недоступности, и физики мира гиперптеридов, имевшего не три измерения, а чуть больше.
        - Выгружаемся, - скомандовал Игнат, чувствуя поднявшееся в душе волнение. - Наша задача: дойти до могильника, накрытого, судя по всему, древними лавовыми потоками, пробраться к изолятору «джинна» и попросить его найти Лам-ку. Гилберт, внеси в программу контакта необходимые дополнения.
        - Яволь, мой генерал, - браво козырнул Шоммер. - Практически я все подготовил, осталось только дать задание Умнику на корректировку.
        - Начали.
        Они активировали кибера поддержки, загрузили в него эмбрион жилого модуля «Турист», научную аппаратуру, запасы пищи и воды, а также оружие: Калаев снабдил их компьютеризированным комплексом «глюка», аннигиляторами, неймсом и даже только что прошедшей испытания защитно-боевой системой под названием фазер. Игнат еще не видел ее в действии, но знал, что фазер особым образом поляризует вакуум, образуя слой «абсолютного изолятора», который не может преодолеть ни одно материальное тело или излучение. Кроме того, каждый путешественник имел на плече «кокоса» турель с «универсалом», что придавало уверенности всем.
        Игнат оглядел свое «воинство» и подумал, что в такой компании ему будет нелегко поддерживать дисциплину и рабочее настроение. Не говоря уже о соблюдении пресловутого пункта инструкции УАСС под названием «срам». Однако менять что-либо было уже поздно.
        - Готовы, бойцы?
        - Я пойду первая! - вызвалась Зари-ма, с трудом сдерживая эмоции.
        - Первым пойду я, ты посредине. И никаких возражений! Если не будете слушаться меня беспрекословно, тут же возвращаемся.
        - Узурпатор, - проворчал ксенолог.
        - Ты понял, волюнтарист?
        - Понял, понял. Обязуюсь выполнять все ваши приказания, генерал… в пределах разумного.
        Игнат вздохнул и первым направился в глубь пещеры.
        Глава 14
        МЫ ТУТ КОЕ-ЧТО НАШЛИ
        Операция была разработана так тщательно и качественно, что ее проведение заняло не более десяти минут.
        Система контроля пространства над Луной, принадлежащая Ордену Белого Крыла, а также его защитно-разведывательная служба ничего не успели предпринять, несмотря на наличие агентов почти во всех эшелонах федеральных спецслужб. Проводили операцию силы специального назначения, подчинявшиеся отделу внутренних расследований СБ, а готовили ее лично начальник отдела и резервисты, о подключении которых не знал никто, ни комиссар СБ Лу Синь, ни чиновники СЭКОНа, ни Совет безопасности Правительства, ни даже руководители Погранслужбы и ВКС.
        В пять часов две минуты по среднесолнечному времени в двух тысячах километров от Луны по неизвестной причине взорвался исследовательский модуль, принадлежащий Институту пограничных физических проблем Европейской Академии наук. По официальным данным, его команда готовила эксперимент «глубокого вакуумного бурения» с использованием ТФ-эмиттера. Почему он взорвался, так и осталось загадкой. При взрыве погибло - опять же по официальным сведениям - девять человек. По неофициальным, о чем мало кто знал, не погиб никто, все экспериментаторы были заранее эвакуированы. Но главным результатом этого неординарного события была мощная волна электромагнитного поля, ослепившая все системы обзора и нарушившая радио - и лазерную связь. Именно по этой причине никто не заметил, как бриг «Гордый» высадил десант на территорию лунного ранчо в кратере Ариго, принадлежавшего известному украинскому бизнесмену, полковнику юстиции Костянтину Глянько. Сам бизнесмен в этот момент находился на Земле, на рабочем заседании СЭКОНа.
        Пять спасательно-защитных капсул класса «голем» за считаные секунды преодолели шестьсот километров, отделяющие бриг от кратера Ариго, аккуратно пробили дырку в защитном куполе, накрывающем шахту холла, высадили три группы оперативников и перешли в режим «инкогнито».
        Еще через секунду внутрь сооружения, большая часть которого пряталась под слоем горных пород, был пущен сверхтекучий усыпляющий газ, и все обитатели ранчо мгновенно уснули, не успев сообразить, что происходит.
        Девять «призраков» в ударном темпе прошлись по всем этажам владений Костянтина Глянько, отключая работающие системы жизнеобеспечения и тут же меняя программы обслуживания, а при необходимости - уничтожая системы защиты.
        На взлом главного «домового», управляющего всем хозяйством ранчо, специалистам десанта потребовалось около трех минут, после чего инк начал работать под контролем «стратега» операции и уже не мог поднять тревогу, что бы ни происходило во вверенных ему помещениях.
        На всем ранчо нашелся лишь один уголок, имеющий автономный контур энергоснабжения и управления - отсек метро. Его охраняли витсы, поэтому их пришлось брать силой, усыпляющий газ на них не подействовал.
        Всю зону с терминалом метро накрыли высокочастотным электромагнитным полем, нарушающим работу интеллект-систем любого уровня, затем кибер поддержки расстрелял из неймса дверь в отсек, а ворвавшиеся в него «призраки» залили двух витсов потоками липкой быстрозастывающей пены. Таким образом терминал был захвачен без потери темпа, а вообще на всю операцию по захвату ранчо, располагавшегося на территории площадью в тридцать тысяч квадратных метров, потребовалось всего десять минут.
        После захвата отсека метро началась, собственно, заключительная стадия операции, ради чего она и проводилась.
        Сначала были заблокированы, проверены и подключены к «стратегу» обе кабины мгновенного транспорта. Затем их проверили на функционирование в сети. Но лишь одна из них оказалась подключенной к общей транспортной сети Солнечной системы, вторая имела индивидуальный код и соединяла стартовую и финиш-кабины короткой «слепой» линией. Расчет Калаева оказался верным: эта камера позволяла перебрасывать людей и грузы в пещеру под лунной поверхностью в районе борозды Маскелайн. То есть - к убежищу моллюскора.
        На взлом инка метро ушло еще четыре минуты. После чего линия, ведущая в подземелья Луны, была переориентирована на спецобслуживание технической бригадой Службы безопасности. Еще через несколько минут операция закончилась, десантники вернулись к «големам», не оставив ни одного следа незаконного пребывания на территории частного владения (даже дверь в отсек метро и крыша холла были заменены за это время), модули взлетели, оставаясь невидимыми, и бриг «Гордый» подхватил их в расчетной точке пространства.
        Однако если эта операция закончилась, сразу же началась вторая: по линии секретного метро, только что перешедшей в руки безопасников, на Луну была послана спецгруппа, включающая высококлассных оперов, экспертов и ксенологов Службы, имевшая задание найти моллюскора и тщательно изучить обстановку вокруг него.
        Командовал группой бывший комиссар СБ Ян Лапарра, а помогал ему также бывший врач, бывший заместитель комиссара Службы безопасности Ислам-региона, бывший стармен Джума Хан.
        Вход в пещеру с моллюскором оказался взорванным.
        Пришлось применять спецтехнику - неймсы и плазменные резаки, чтобы расчистить завалы и приблизиться к дыре, соединявшей пещеру, где стоял блок метро, с залом, где спал вечным сном в своем потрескавшемся от взрыва бомбы коконе моллюскор.
        Ян Лапарра в свое время уже встречался с боевыми роботами гиперптеридов, поэтому для него знакомство с роботом иксоидов не было чрезвычайным событием. Для Хана и оперативников группы эта встреча была первой, и они чувствовали себя не в своей тарелке, разглядывая чудовищную гору оплывшего пузырями металла, вовсе не напоминающую некое существо или механизм.
        - Впечатляет! - заметил Джума Хан, когда группа налюбовалась мертвым моллюскором и приступила к работе. - Как ты думаешь, он еще может ожить?
        - Судя по отсутствию «дыхания» - вряд ли, - ответил Ян Лапарра. - Хотя категорично утверждать не берусь. Хватило же ему сил послать Ромашина-младшего, а потом и Селима.
        - Куда послать?
        - За кудыкины горы.
        - А если он их просто уничтожил?
        - Не исключено, хотя это больше вопрос веры. Я лично верю, что парни живы.
        - Командир, там еще один тоннель, - доложил кто-то из подчиненных Лапарры. - Тоже завален.
        - Попробуйте прочистить, проверим, куда он ведет.
        - Есть.
        Через час эксперты, посоветовавшись с инками своей сложной научно-исследовательской аппаратуры, установили окончательный диагноз: моллюскор полностью обездвижен, лишен источников энергии, частично разрушен взрывом и уже никогда не сможет быть магическим оператором. Под словом «магический» подразумевалась способность изменять характеристики среды в очень широком диапазоне, практически без ограничений, а также манипулировать энергиями, трансформациями, геометрией пространства, физикой мира и психикой существ, его заселявших. Все эти способности укладывались в принципы уже разрабатываемых людьми технологий класса «БОГ» и никого особенно не удивляли. Но тревожили. Потому что тот, кто владел технологиями «БОГ», по сути и являлся богом, то есть магическим устроителем и конструктором мира, от которого зависели судьбы любых его жителей.
        - Жаль, - заметил Джума Хан, выслушав резюме экспертов. - Можно было попытаться законтачить с роботом и выяснить, куда делись наши ребята.
        Лапарра промолчал, испытывая примерно те же чувства.
        Еще через час группе удалось пробить тоннель, заваленный глыбами обрушившегося потолка, и разведчики устремились по нему в глубины лунных гор, обнаружив целую сеть ходов, напоминающих червоточины в яблоке.
        - Возвращаемся? - предложил Джума Хан, которому порядком надоело путешествие по мрачным подлунным пещерам. - Здесь нам делать нечего, парни и без нас справятся, тем более что никто сюда теперь не сунется, метро под нашим контролем.
        - Подождем, - не согласился Лапарра. - Я не знаю, что докладывать Володе, похвастаться нам, по сути, нечем.
        Подождали, ощущая тяжелое давящее присутствие «магического трупа», действующего на психику так же негативно, как и труп гигантского живого существа. И, как оказалось, ждали не зря. Интуиция Лапарру не подвела. Когда терпение и у него подошло к концу, кобра группы десанта доложил:
        - Командир, мы тут обнаружили странный объект, не хотите взглянуть?
        - Иду, - сорвался с места Ян, махнув рукой Джуме.
        Путешествие по тоннелям подлунной сети оказалось не слишком длинным - около полутора километров. Ход вывел Хана и Лапарру в огромный зал, освещенный фонарями разведчиков, и командиры группы остановились, разглядывая представшую перед глазами картину.
        Человеческий череп!
        Колоссальных размеров - высота около километра, ширина тоже с километр - человеческий череп, слепленный из ажурных снежных перьев, стеклянных перепонок, металлических прутьев и жил. Во всяком случае, именно это сравнение первым приходило в голову при взгляде на объект. Конечно, ни о каком черепе речь не шла, да и отличий и мелких деталей в геометрии объекта набиралось немало. И все же общая форма его была так близка знакомой фигуре - черепу, что воображение невольно начинало подрисовывать к нему недостающие части, в том числе скелет, и у зрителей перехватывало дыхание от избытка чувств.
        - Ни хрена себе! - нарушил молчание Джума Хан через минуту. - Что это?!
        - Пушкин, - пробормотал Лапарра.
        - Что?!
        - Читал «Руслана и Людмилу»? Есть такая поэма у Александра Сергеевича. Там герой встречает говорящую голову.
        - Ну? - не понял юмора Хан.
        - Перед нами та самая голова… вернее, что от нее осталось. А под ней лежит меч-кладенец. Кто им завладеет, тот победит злодея Черномора.
        - Тьфу! - в сердцах сплюнул Хан. - Я думал, ты серьезно… И все-таки, что это за штуковина?
        - Спроси чего-нибудь полегче. Володя намекал, что моллюскор и «джинн» сидели в Луне не зря, они что-то стерегли. А стерегли они этот самый череп.
        - Жуть какая! Кровь в жилах стынет!
        - Что-то ты сегодня больно впечатлительный.
        - Просто представил, что могут охранять два боевых робота колоссальной мощи.
        Лапарра помолчал:
        - Да, ты прав, мон шер, это что-то очень серьезное.
        - Срочно докладывай Калаеву. Сюда надо немедленно вызвать бригаду экспертов и мощную охрану! Орден не зря засекретил находку, его братья наверняка знают, что это такое, или хотя бы догадываются. Надо брать их за жабры и допрашивать.
        - Это уже не наши заботы. Мы свое сделали.
        - Докладывай.
        Лапарра помедлил, глядя на гигантский сверкающий «череп» в центре пещеры, включил рацию:
        - Володя, мы тут кое-что нашли… да… нет слов!.. хорошо, ждем.
        - Что он сказал?
        - Сейчас прибудет сюда сам лично. Ну что, подойдем поближе, заглянем внутрь?
        - Нет уж, уволь, - буркнул Джума. - Мне этот «череп» не нравится.
        - Меня он тоже пугает, надо признаться, но ведь кто-то же должен делать первый шаг? Да и что нам терять, старикам?
        - Пошли, - усмехнулся бывший зам комиссара Службы безопасности.
        Глава 15
        ЗДЕСЬ ОНИ И СДОХНУТ!
        Все замерли, ожидая, что произойдет. Застыли и две фигуры, похожие чем-то друг на друга: стометровой высоты металлическая «пиявка» и «змея» «человекочервя».
        Прошло несколько томительных секунд. Ни робот, ни человек, превратившийся в подобие металлической змеи, не двигались.
        Ульрих очнулся:
        - Зверь, убей его!
        По телу моллюскора пробежала красивая - в виде интерференционной картины - рябь. Но приказу он почему-то не подчинился, изучая повисшее перед ним «родственное» создание.
        - Зверь, я кому сказал?! Убей его!
        Моллюскор оплыл каплей металла, выбросил из себя тонкое щупальце, протянувшееся к фон Хорсту. Впечатление было такое, будто робот хочет дотронуться до «человекочервя», погладить, убедиться в его материальности, и не решается.
        - Какого дьявола?! Зверь, немедленно…
        - Оставь его, Ульрих, - пробормотал Стив. - Если он не захочет убить твоего родственника-трансформа, ты его не заставишь, только разозлишь.
        - Еще как заставлю! Он мне по гроб жизни обязан свободой! Чего ждете? Стреляйте по нему!
        Ульрих развернул турель «универсала», выстрелил.
        Сгусток прозрачно-оранжевого пламени вонзился в тело Селима… и срикошетировал, изменил траекторию, влип в тело моллюскора. В точке удара возникла кольцевая волна, как при падении камня в воду, разбежалась по «жидкой» поверхности тела, исчезла. Моллюскор словно не заметил разряда, продолжая странное изучение «человекочервя».
        - Стреляйте же, болваны!
        - Ульрих, прекрати! - попыталась остановить ксенолога Ираида. - Стив прав, надо подождать. Мы не знаем, как он отреагирует, если начнем стрелять.
        - Дураки, нет человека - нет проблемы!
        Ульрих выстрелил еще раз.
        Свистнула плазменная «пуля», отразилась от «змеи» фон Хорста, влипла в тело моллюскора, породив еще одну мелкую металлическую волну.
        А затем щупальце робота накрыло «человекочервя» и втянуло в гору тела! Селим фон Хорст исчез! Без следа. Лишь по каплевидной горе моллюскора пробежала дрожь, порождая красивую интерференционную вязь.
        - Он проглотил его! - прошептал Стив.
        - Ну и фиг с ним! - делано бодрым голосом отозвался Ульрих. - Надеюсь, эта скотина не подавится моим родственничком. Однако у нас есть еще одно дельце: надо догнать и ликвидировать тех парней, что встречались здесь с полковником.
        - Мы и так потеряли много времени, - резко возразила Ираида. - Пора возвращаться домой, нас ждут.
        - Подождут, - небрежно отмахнулся Ульрих. - Погоня займет не больше двух минут. Зверь, найди людей, скрывшихся в саркофаге, и принеси их сюда, причем живыми. Я хочу с ними… э-э, побеседовать.
        Моллюскор всколыхнулся всей каплей тела, превратился в жидкий металлический фонтан, затем в текучую струю-пиявку, скользнул к отверстию в боку могильника, влился в него, пропал.
        - Так-то вот! - самодовольно поднял палец вверх Ульрих. - Слушается, зверюга! Сейчас он приволочет сюда Ромашина с его дружками, и я…
        С небес вдруг сорвалась гигантская фиолетовая молния, воткнулась в гору могильника, стены его заходили ходуном, начали трескаться.
        Люди невольно шарахнулись прочь от сооружения, не понимая причин явления.
        - Что происходит?! - изумился Ульрих.
        Новая молния слетела с небес, вонзилась в могильник, и он начал рассыпаться на куски, на глыбы, скособочился еще больше, но не рухнул, только задымился как головешка.
        - Сторож! - первым догадался, в чем дело, Стив. - Это сработала местная сторожевая система! Помните, над Полюсом Недоступности была раскинута спайдер-система, охраняющая кладбище «джиннов». Здесь имеется то же самое - силовая сеть, охраняющая кладбище моллюскоров.
        - Дьявол! Я об этом не подумал.
        - Система отреагировала на действия моллюскора, надо его срочно отозвать и сматываться на Землю!
        Ульрих с опаской посмотрел на небо, на дымящуюся черную гору могильника, хотел что-то сказать, но не успел.
        Из дыры в боку могильника выметнулась струя жидкого синеватого металла, превратилась в стометровую закорючку-кобру, нависла над попятившейся группой землян.
        - Эй, эй, ты чего? - озадаченно проговорил Ульрих. - Не шали, зверь, это же я, твой освободитель. Не возникай, а то получишь плеть от сторожей. Сядь рядом!
        Несколько мгновений «кобра» моллюскора возвышалась над землянами, плыла и качалась, покрываясь узорами волн, словно робот решал, что ему делать с «освободителями». Оплыл стеклянно-металлической массой, превратился в зыбкую каплевидную гору.
        - Так-то лучше, - с облегчением выдохнул Хорст. - Больше так меня не пугай. Где беглецы? Ты догнал их?
        По телу робота пробежала судорога, породившая цепочку всплесков. Люди почувствовали тяжелый угрюмый «взгляд», дурноту, давление на голову, покалывание в нервных окончаниях. Моллюскор ответил на вопрос, но понять его было трудно.
        - Не нервируй его! - быстро проговорила Ираида. - Я думаю, он догнал беглецов и сожрал, как полковника только что. Нет смысла заставлять его бегать за твоими обидчиками. Да и спайдер-система может отреагировать в любой момент. Уходим!
        - А черт с ним! - согласился Ульрих, не будучи твердо уверенным в беспрекословном подчинении моллюскора его командам, бросил опасливый взгляд на небо. - Даже если он их и не убил, сами здесь подохнут! Им никогда не выбраться отсюда без посторонней помощи. Возвращаемся.
        - Как ты себе это представляешь?
        - Сейчас увидите.
        Ульрих бросил еще один взгляд на серо-лиловую пелену небес, в глубине которой пряталась невидимая силовая система, стерегущая кладбище моллюскоров, откашлялся.
        - Зверь, слушай меня внимательно. Нам всем надо вернуться на Землю, точнее, в Солнечную систему. Где она находится, в какой стороне, я не знаю, поэтому определяй координаты сам. Нас перебросил сюда твой коллега, должен остаться какой-то след. Вычисли его по запаху… или как-нибудь иначе. Когда будешь готов к броску, дай знать. Понял? А вышли мы вон там, возле твоей тюрьмы, на тех скалах. - Ульрих показал на «развалины Стоунхенджа» возле черной горы могильника.
        Моллюскор «выпрямился во весь рост», превращаясь в знакомую «пиявку», струей метнулся прочь, не потревожив при этом ни песчинки, не колыхнув воздуха как бесплотный дух, сочетая в себе грозную мощь боевого робота и грацию танцующего мотылька. Через мгновение он был уже возле скал.
        - А если он не найдет координаты Солнечной… - начал молчавший все время Жозеф.
        - Заткнись! - оборвал его Ульрих. - Он не такой болван, как ты.
        - Ну, а все-таки?
        - Смотрите! - воскликнул Стив.
        Над скалами в двух километрах от поврежденного могильника вспухло грибообразное облако, пронизанное сетью зеленых молний. Через несколько секунд до зрителей докатился громовой раскат, поколебавший песчаную поверхность пустыни и могильник, расколотые стены которого стали рушиться, распадаться на отдельные глыбы.
        - Что он там делает?!
        - Может, это снова сработала сторожевая система, - предположил Фердинанд, - и разнесла моллюскора на атомы?
        - Помолчите! - процедил сквозь зубы Ульрих.
        Облако дыма и пыли поредело, все так же пронизываемое множеством ветвящихся зеленых и фиолетовых молний, и на глазах превратилось в язык прозрачного текучего пламени. И тотчас же в этот гигантский язык сорвалась с небес ярко-желтая молния, разбила его на тысячи мелких язычков огня, которые тут же снова соединились в сияющий факел.
        Еще одна молния, мощнее первой, ударила в факел, за ней сразу десяток! Послышался режущий свист, серия громовых раскатов, равнина заколебалась, ударные воздушные волны разметали висящих над песком людей в разные стороны. Могильник рухнул. Пелена пыли закрыла горизонт, снижая видимость.
        - Что делать, командир?! - взвыл Фердинанд. - Надо убираться отсюда!
        - Держитесь тесней! - крикнула Ираида. - Сейчас все кончится!
        Охранники и Стив Джадд попытались сблизиться, борясь с воздушным волнением.
        Между тем война сторожевой системы планеты с моллюскором продолжала развиваться.
        Молнии яростно стегали воздух, их количество все увеличивалось и увеличивалось, пока не встала сплошная стена сверкания и пламени! Грохот усилился до такой степени, что защита «кокосов» не выдерживала, и люди буквально глохли от дикого гула! В воздух поднялась туча песка и пыли, простреливаемая извивами горизонтальных и вертикальных клинков неистового зелено-фиолетового огня! Пустыня дрожала и ходила волнами как при землетрясении! Одна из небесных молний угодила в могильник, из которого недавно выбрался моллюскор, и разнесла его в клочья!
        А потом все разом прекратилось!
        Молнии перестали полосовать небо, буря пошла на убыль, песчаная туча опала, облако пыли рассеялось, и глазам людей, ошеломленных разгулом неведомых стихий, предстал изменившийся до неузнаваемости ландшафт.
        Лунный пейзаж!
        Десятки и сотни мелких и крупных кратеров, еще дымящихся, не остывших. Черно-багровая корка спекшегося и расплавленного песка. Красивые стеклянистые фестоны высотой в десятки метров. Борозды и ямы. Оплавленные бугры. Ветвистые «речные» русла, заполненные сизым пеплом и текучими дымами.
        От скал «Стоунхенджа» не осталось ни следа! Впрочем, от могильника тоже мало что сохранилось, а ведь это сооружение имело колоссальной мощности защиту, способную выдержать любой взрыв, любой энергетический удар, нанесенный любым видом земного оружия от аннигилятора до «глюка».
        Однако нигде не было видно и металлической глыбы моллюскора.
        - Мамма миа! - с дрожью в голосе произнес Стив. - Они его прикончили!
        - Не может быть, - растерянно пробормотал Ульрих. - Зверь наверняка перехитрил сторожей…
        Словно в ответ на его слова песок в километре от группы землян зашевелился, из него выбросились в воздух сотни жидких металлических струек, объединились в ажурный шар. К этому шару метнулись выскочившие из-за горизонта металлические капли, и через несколько мгновений на песок с тяжеловесной грацией опустилась колышущаяся гора-капля металла.
        С замиранием сердца все ждали, что вот-вот начнется новая атака сторожевой системы на сбежавшего из тюрьмы узника, но ее не было. То ли система посчитала свою задачу выполненной, то ли моллюскор убедил ее в своей покорности, не суть важно, главное, что небеса перестали метать ручьи и реки энергии, каждая из которых свободно могла уничтожить земной спейсер.
        - Он… живой? - робко поинтересовался Стив.
        - Слепой, что ли? - приободрился Ульрих. - Конечно, живой. Зверь, ко мне!
        Гигантская вздрагивающая капля металла покрылась мелкой рябью и покатилась по песку, набирая скорость.
        Люди попятились, переглядываясь.
        - Сматываемся отсюда! - прохрипел Фердинанд. - Он нас сейчас задавит!
        - Без паники! - прикрикнул на него Ульрих, оставаясь на месте. - Мы уже один раз побывали в его желудке, ничего страшного.
        Но моллюскор не стал глотать землян. Остановившись всего в полусотне метров от группы, он вытянулся «во весь рост», превращаясь в знакомую жидкометаллическую «пиявку», навис над людьми.
        - Я не хочу!.. - взвизгнул Фердинанд, закрывая голову руками.
        - Неси нас домой! - властно скомандовала Ираида, обнаружив присутствие духа. - В Солнечную систему! Слышишь?
        - Да, на Землю, в Солнечную… - торопливо добавил Хорст. - Выяснил координаты? Это просто: Галактика, Рукав Стрельца, желтая звезда класса G0… И оставь здесь на всякий случай одного минимоллюскорчика, пусть поищет беглецов…
        - Гуу! - потряс людей мощный гулкий бас, от которого содрогнулась каждая клеточка их тел.
        Это был не звук, а пси-импульс, воспринимаемый как звук, но не было сомнений, что моллюскор ответил им на своем «языке», причем ответил утвердительно. Что-то знакомое почудилось Ульриху в этом мысленном «голосе», но додумать свою мысль он не успел.
        В следующий миг землян подхватила непреодолимая сила и швырнула в черную бездну…

* * *
        Стена ослепительного жгучего пламени!
        Гигантские световые петли и фонтаны!
        Реки, ручьи, ленты и брызги ярчайшего огня!..
        Ульрих первым догадался, где они оказались.
        - Солнце! Мы совсем рядом, в двух шагах!
        - Сгорим к чертовой матери! - прохрипел Стив. - Он что, совсем с ума сошел?!
        - Ульрих, сделай что-нибудь! - рявкнула Ираида.
        - Зверь, защити нас!
        Вокруг людей, начинающих буквально вариться внутри «кокосов» от скачка температуры, возникла туманная сфера, и на землян словно пролился спасительный прохладный душ.
        Поверхность Солнца, до которого и в самом деле было не больше трех десятков миллионов километров,[56] стала багровой, видимой, как сквозь толстое матовое стекло, и на него теперь можно было смотреть, не отрываясь, долгое время.
        - Что дальше? - продолжала контролировать ситуацию сестра Паши Куличенко, проявляя жесткий целеустремленный характер. - Если мы и в самом деле перелетели в нашу Систему, да еще вышли к орбите Меркурия, нас скоро заметят солнечные патрули, чего надо избежать.
        - Понял. Зверь, спрячь нас, чтобы никто не мог увидеть со стороны, и спрячься сам.
        Ничего особенного не произошло.
        Вокруг повисших в космическом пространстве людей все так же текла белесо-туманная сфера, скрывшая звезды, в тысячи раз снизившая яркость солнечного излучения. Лишь цвет самого Солнца чуть изменился, из багрового стал вишнево-коричневым, с чуть более яркими факелами и зернами.
        - Может, он тебя не слышит? - неуверенно сказал Стив.
        - Если бы не слышал, мы бы уже изжарились. Все в порядке, он отлично меня понимает.
        - Я его не вижу.
        - Значит, он тоже накинул на себя «шапку-невидимку». Если уж мы научились прятаться от чужих взглядов, используя поляризационные свойства вакуума, то он и подавно владеет такими способами.
        - А если он уже свалил?
        - Куда?
        - Ну… по своим делам…
        - Нет у него никаких своих дел, он робот и должен подчиняться программе, которую мы ему ввели. Зверь, покажись!
        В белесом мареве протаяло черное окно, в это окно просунулось нечто похожее на чешуйчатый металлический язык, втянулся обратно, окно исчезло.
        - Видели? - хвастливо заявил Ульрих. - Он меня слушается! Все идет отлично! Теперь повеселимся.
        - Что ты намерен предпринять?
        - Для начала покажу Сатурн с кольцами, где обосновались недоделанные «джинны». Пусть позабавится, повоюет с ними. Вот будет потеха!
        - А потом?
        - Потом мы отправимся на Землю…
        - Предлагаю действовать иначе. Договорись с моллюскором, чтобы он постоянно держал с тобой связь. Это первое. Второе: пусть будет невидим, а главное, пусть не проявляет себя как сверхсила. До поры до времени. Третье: пусть закроет Луну, точнее, то место, где спрятан объект «Криптоид», так, чтобы никто, кроме нас, не имел к нему доступ. Четвертое: мы должны…
        - Я никому ничего не должен!
        - Щенок, ты же без нас… - начал Фердинанд.
        - Замолчи! - бросила Ираида. - Хотя ты прав. Ульрих, без нас ты уже был бы мертв. К тому же одно дело - натравить боевого робота иксоидов на роботов гиперптеридов, другое - воевать с мощнейшей системой человеческой безопасности. Без нас, без Ордена ты проиграешь.
        - Это мы еще посмотрим, - пробормотал Хорст менее уверенным тоном.
        - Нам надо держаться вместе и выработать стратегию поведения. Захват власти - дело очень непростое, во всяком случае, это не кавалерийский наскок на обоз. И в этом ты абсолютный нуль.
        - Поосторожнее… с нулем, - скривил губы Ульрих. - Я не люблю, когда меня держат за лоха.
        - Лишь бы ты не переоценил свои силы. Еще неизвестно, как поведет себя моллюскор после боя с «джиннами». Ты обещал ему войну - он доставил нас сюда. Но он не обязан подчиняться тебе и дальше. Если ты этого не понимаешь…
        - Я заставлю его!
        - Гуу! - послышался всем басовый мысленный рык, означавший, что боевой робот иксоидов прислушивается к разговорам людей и пытается их осмыслить.
        Сферу вместе с землянами качнула грозная сила.
        - Твою мать! - выругался Фердинанд. - Ты же всех нас погубишь! Я согласен на все, только отправьте меня на Землю!
        - Все там будем, - мрачно пообещал Ульрих, уверенность которого в авторитетном влиянии на моллюскора была поколеблена. - Хорошо, я согласен. Зверь, перенеси нас…
        - Лучше всего на Титан, - быстро подсказала Ираида, - там у дяди Стива был собственный бункер с модулем метро.
        - Зверь, перенеси нас на спутник Сатурна Титан. Там же, в кольцах Сатурна, прячутся и твои враги, ты их сразу увидишь.
        - Гуу! - отозвался невидимый моллюскор.
        И перед землянами возник пушистый зеленовато-сине-серый шар гигантской планеты, перечеркнутый яркой белой полосой колец.
        Глава 16
        КТО НЕ РИСКУЕТ, ТОТ…
        Если бы не надежда отыскать какой-нибудь нестандартный ход, ведущий к «личному» «джинну» Зари-мы, который мог помочь людям в будущем, Игнат вряд ли пустился бы в рискованное путешествие по тоннелям и пещерам Полюса. Тем более что пещера, где подруга Зари-мы повстречала «злого бога Мраг-Маххура», настолько пропиталась его «дыханием», что пробираться по ней между «стрекозиными крыльями», серебристыми «снежными наростами», сосульками и скоплениями «паутинных» вуалей было неприятно и страшно.
        Примолк даже разговорившийся поначалу возбужденный новизной обстановки Шоммер, почуяв зловещее присутствие враждебной всему живому чужеродной силы.
        Зари-ма тоже боялась углубляться в черный мрак подземелья, но держалась молодцом. Ее целью был вовсе не контакт с Лам-кой, а поиски мужа, и Ромашин вполне понимал чувства молодой женщины.
        Пещера вскоре пошла под уклон, превратилась в щелевидный проход, а потом и вовсе в неровный извилистый колодец. Если бы не антигравы, вмонтированные в наспинные ранцы костюмов, «спелеологам» вряд ли удалось бы углубиться в подземелье больше чем на два десятка метров.
        Включили генераторы антигравитации, на всякий случай загерметизировались, начали спускаться в провал, стены которого почти полностью заросли белой «шерстью» и «ледяными куртинами». Изредка цеплялись за эти наросты, твердые и острые, как алмазные иглы, но «кокосы» пока выдерживали прикосновения, а там, где заросли становились гуще, Игнат пускал вперед «мустанга», и кибер силой пробивал проход. Ломались «сосульки» с отчетливым металлическим треском.
        - Интересно, долго нам еще спускаться? - пропыхтел ксенолог, не привыкший к долгим физическим нагрузкам. - Я уже передохнул бы.
        - Потерпишь, - ответил Игнат, разглядывая появившееся впереди в луче фонаря препятствие - округлую каменную глыбу. - Кажется, мы в тупике.
        Шоммер подлетел ближе, шаря лучом фонаря по стенам хода.
        - Здесь есть щель. Но мы в нее не протиснемся.
        - Может быть, я пролезу? - храбро предложила Зари-ма.
        Игнат покачал головой:
        - Лучше не рисковать, костюмы порвем. Пустим вперед киба с неймсом, он пробьет проход.
        Так и сделали.
        «Мустанг» приблизился к щели, густо заросшей «снежно-ледяными» кружевами, включил неймс… и ничего не произошло! Излучение нейтрализатора молекулярных связей на материал зарослей не подействовало!
        - Вот так сюрприз! - восхитился Шоммер. - По-видимому, это не снег и не лед, а нейтронный кластер с итерированной решеткой связей.
        - Что?
        - Ну, как тебе объяснить… это вещество состоит не из молекул, а из кварковых ансамблей, удерживаемых сильной глюонной связью.
        - Почти понял. Здесь нам не пройти. Киб, попробуй расстрелять перегородившую ход глыбу.
        «Мустанг» перенес вектор действия неймса на крутой бок скалы, упавшей, очевидно, с потолка не так уж и давно. В скале появилось углубляющееся отверстие, вспухло облако дыма и пыли.
        Подождали, снедаемые нетерпением, ощущая затылками «взгляд» невидимого зверя, притаившегося в горных породах. Шоммер попытался обосновать свои ощущения с научной точки зрения, но его никто не слушал. И так было понятно, что они находятся в сфере «дыхания» «джинна», тюрьма которого то ли дала трещину, то ли была кем-то повреждена.
        «Мустанг» скрылся в проделанной им дыре.
        - За мной, - скомандовал Игнат, устремляясь вслед за кибером.
        Скала осталась позади, а тоннель внезапно расширился, практически свободный от «снежных» наростов. Лишь кое-где по его стенам вились искристые белые паутинки и пятна «изморози».
        - По-моему, мы заблудились, - сказал Шоммер, - свернули не туда.
        - Туда! - воскликнула Зари-ма. - Это же ход Червей! Неужели вы не видите?
        Мужчины присмотрелись к тоннелю, стены которого были очень гладкими и состояли из наплывов и складок.
        - А ведь верно, дочка, - сказал Игнат. - Это и в самом деле ход Червей. А они, насколько мне известно, ради развлечения ходы не рыли. Мы почти у цели.
        - В какую сторону повернем? - полюбопытствовал Шоммер. - Налево, направо? Как там у классика: налево повернешь - коня потеряешь, направо повернешь - тещу найдешь?
        - Интересно, какого именно классика ты имеешь в виду? Впрочем, неважно. Куда тебя тянет?
        Ксенолог повертел головой, хотел было почесать макушку, но наткнулся на прозрачный конус шлема.
        - Налево.
        - А ты что скажешь, девочка?
        - Налево, - серьезно кивнула Зари-ма. - Там… тревожность… неприятно…
        Игнат хмыкнул.
        - Что ж, налево так налево.
        Тоннель нырнул вниз, попетлял немного и вскоре действительно вывел путешественников к пещере, густо заросшей «снежным папоротником», «стрекозиными крыльями» и «пухом».
        - Глаз Мраг-Маххура! - прошептала Зари-ма.
        - Где?
        - Там, дальше, на стене… он смотрит прямо на нас… я такого еще не видела!
        Игнат, борясь с тяжестью в животе и легким головокружением, заметил слева огромный выпуклый белый овал с черной дырой по центру, похожий на заросший бельмом глаз циклопа.
        - Это есть ваш бог?
        - Он… плачет!
        - Что? - удивился Шоммер. - Кто тут плачет?
        - Мраг-Маххур…
        - Не смешите меня. Никакой это не глаз Мраг-Маххура, это всего лишь активный контур таймфага с нелинейным выходом.
        - Он плачет не слезами…
        Из черного отверстия «зрачка» диаметром около метра действительно выползла капля зеленоватой светящейся субстанции, беззвучно упала в глубокую нишу в форме кратера, обросшего поверху белым «пухом». Стены пещеры содрогнулись, волна странного искривления поколебала все «снежные» наросты, пол и потолок пещеры, достигла людей. Охнул Шоммер, почувствовав непривычный спазм сердца.
        - Работает, бляха муха! Вы понимаете?! Контур работает, качает энергию!
        - Насколько мне известно, он соединяет Полюс с миром Червей, - сказал Игнат. - Не мог Лам-ка полететь туда?
        - Хрен его знает, куда он полетел. Мог, конечно. Я сейчас посмотрю, что это такое, запишу параметры.
        Шоммер, не спрашивая разрешения, подскочил к «мустангу», развернул на нем консоль с аппаратурой, подогнал к «глазу Мраг-Маххура», забормотал:
        - Я так и думал… осцилляции на порядок выше… запороговые колебания поля… метрика трещит… явно не три, а больше… связи на грани разрыва… нейтринный поток…
        - Ты поосторожнее там! - недовольно сказал Игнат. - Предупреждай, что собираешься делать. Не подходи к «глазу» близко.
        - Ничего со мной не случится, - отмахнулся ученый.
        - Страшно! - пробормотала Зари-ма. - Он шевелится… Мраг-Маххур… и смотрит на нас… почему этот «глаз» лежит на боку, а не свисает сверху, как везде?
        - Наверное, этот могильник когда-то упал, от землетрясения или во время извержения вулкана, после чего был накрыт лавой. Вот Черви и подошли к нему не снизу, а сбоку.
        - Я чувствую…
        - Что?
        - Лам-ка был здесь…
        - Где? Прямо в пещере?!
        - Не знаю… везде… я внутри вижу… не знаю, как сказать. Запах как бы такой… и не запах вовсе… тонкая прозрачность…
        - Вполне допускаю. Артем говорил, что ты обладаешь экстрасенсорным резервом и даже можешь читать мысли.
        Зари-ма смутилась.
        - Я же не нарочно… не специально… если только тревожность мне…
        - Не переживай, все нормально. Значит, ты подсознательно чувствуешь следы присутствия Лам-ки. Попробуй еще раз позвать его.
        - Зову, - виновато ответила полюсидка. - Он не отклик… не отвечает.
        - Ладно, еще не вечер, может быть, и отзовется. А пока…
        - Ой! - прижала руку к сердцу девушка.
        Игнат оглянулся.
        Шоммер висел прямо напротив зрачка «глаза Мраг-Маххура» и с азартом манипулировал приборами на консоли, продолжая разговаривать сам с собой.
        - Назад, Гилберт! Немедленно… - Ромашин не договорил.
        Из черного отверстия выскользнула капля сияния, накрыла Шоммера вместе с «мустангом» и приборной консолью, шлепнулась в кратер и исчезла. А вместе с ней исчезли ксенолог и кибер поддержки. Волна сотрясения обежала пещеру, и все успокоилось.
        - Гилберт!
        - Он его… проглотил! - прошептала побледневшая Зари-ма. - И теперь выплюнет в своем жилище…
        Игнат дико посмотрел на нее.
        - Где?!
        - Мы там были с Артемом.
        - В мире Червей?! Ах ты клепаный бабай!.. Извини… Ну, конечно! Контур еще работает, причем векторно! Посылает энергию Червям. Он и Гилберта перебросил туда же. Собака бешеная! Что же делать?
        - Надо идти за ним, - простодушно предложила Зари-ма. - Без нас он пропадет.
        - А мы разве не пропадем?
        - Я там жила, знаю много…
        - А вернуться мы сможем?
        - Мы же с Артемом вернулись?
        - У вас был Лам-ка…
        - Может быть, он и сейчас там?
        Игнат раздумывал несколько секунд, взвешивая решение, взял девушку за руку.
        - Без «мустанга» мы даже не можем связаться с базой. Не боишься? Это ведь опасный шаг.
        - Мы обязательно должны найти Лам-ку… - голос полюсидки дрогнул. - И Артема… я согласная.
        - Идем!
        Они подлетели к слепо глядящему на пещеру «бельму глаза», выбрали момент и прыгнули в прозрачно-светящуюся «слезу Мраг-Маххура»…

* * *
        Несмотря на теоретическое знание предмета, Игнат никогда не был в мире Червей Угаага, поэтому потратил немало времени, чтобы осмотреться и пообвыкнуть, почувствовать себя не гостем непрошеным, а посетителем гигантского музея планетарного масштаба.
        Правда, планетой мир Червей назвать было нельзя. На самом деле это был колоссального объема воздушный шарик, застрявший в толще «твердого» здешнего вакуума. Черви Угаага селились в приповерхностном слое этого шарика размерами с земное Солнце, создавая там своеобразные «тоннельные города». На внутренней же поверхности шара, наполненного воздухом, близким по плотности к земному, встречались лишь редкие сооружения Червей, вынесенные ими в «космос»: антенны контроля метрики пространства, бункера с отходами неведомых производств, станции приема энергии; все эти сведения Игнат знал еще по рассказам Артема.
        Вышли они из одной такой станции, с виду напоминающей пучок гигантских стрекозиных крыльев, вырастающий из натуральной «стрекозиной головы» с фасетчатыми глазами; высота всего сооружения достигала не менее полукилометра.
        Конечно, встряска организма при «нелинейном броске на струну» мгновенного перемещения была достаточно сильной, и путешественники не сразу пришли в себя, оказавшись в странном месте, напоминающем внутренности арбуза, в котором они играли роль «семечек», равно как и повисшие неподалеку фигуры непонятного назначения. Однако спецкостюмы с честью выдержали перенос, и земляне не захлебнулись полупрозрачной розовой мякотью «арбуза». Огляделись. Поняли, что могут передвигаться, и потихоньку выползли из «арбуза» в сухой коридор, который вывел их наружу.
        Шоммера с «мустангом» они увидели одновременно.
        Ксенолог не запаниковал, оказавшись в незнакомом мире. Он увлеченно исследовал «стрекозиные крылья» с помощью кибера. Увидев спутников, ксенолог ничуть не удивился их появлению и радостно заорал:
        - Знаете, какова размерность этого шарика? Три и тридцать три сотых! Это мир Червей, честное слово! «Червивый» таймфаг забросил нас в их вселенную!
        - Гилберт!
        - Я сейчас…
        - Гилберт! Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Мы не должны были лететь в мир Червей!
        - А что мы должны были делать?
        - Установить контакт с «джинном» и попросить его найти Лам-ку.
        - Во-первых, ты мне этого не говорил. Во-вторых, еще ничего не потеряно, мы в любой момент можем вернуться обратно.
        - Каким образом?
        - Контур таймфага должен работать в обе стороны, найдем стартовую зону и махнем на Полюс.
        - Ты уверен?
        - Конечно. Только побудем здесь какое-то время, уж очень много интересного! Я же себе никогда не прощу, если не запишу все на флэшку и не замерю характеристики здешнего континуума. Не волнуйтесь, со мной не пропадете.
        Игнат и Зари-ма переглянулись.
        - Настоящий ученый, - слабо улыбнулась девушка.
        - По этому поводу есть другое выражение, - усмехнулся в ответ Ромашин. - Настоящий друг познается в беде, до которой он нас довел.
        Зари-ма прыснула:
        - Смешно…
        - К сожалению, не очень смешно. Я не знаю, чем закончится наш неплановый визит к Червям. Лам-ку чуешь?
        - Нет… не отзывается… его здесь нет.
        - Плохо.
        - Я не виноватая…
        - Да я тебя и не виню. Это я во всем виноват. Надо было не спускать с этого… ученого глаз.
        Игнат огляделся.
        Пустыня.
        Мелкая рябь барханов, груды камней, редкие скалы.
        Некоторые из скал имеют необычную форму: вылитые коровьи соски, разве что торчащие вверх и в сто-двести раз больше. Один «сосок» рядом, розовый, сморщенный, блестящий, именно из него и вышли путешественники. Другой, поодаль, расколот трещиной, скособоченный, серый, погасший. Еще два торчат у горизонта, загибающегося вверх краями гигантской чаши. Небо над головой сиренево-белесое, глубокое, равномерно светящееся, хотя солнца не видно. Да и нет его, солнца, поскольку мир Червей и в самом деле представляет собой гигантский пузырь в толще вещества, представляющего среду обитания Червей Угаага.
        - Здесь можно дышать, - несмело произнесла Зари-ма.
        - Знаю. - Игнат разгерметизировал «кокос», осторожно вдохнул, задерживая дыхание, кивнул. - Дышится легко… и запахи знакомые. А сила тяжести здесь чуть больше, чем на Земле.
        - Мы быстро привыкнем, - заявил Шоммер, услышав слова Ромашина. - Хорошо, что радиационный фон тут слабенький, хотя и повыше земного. Кстати, я готов к походу.
        - Еще надо решить, куда мы отправимся и стоит ли это делать.
        - Конечно, стоит. Особенно мне хотелось бы посмотреть на «червивые» города.
        - Прогулки по городам Червей не входят в наши планы.
        - Не будем же мы сидеть на одном месте?
        - Не вижу смысла устраивать прогулки по местным буеракам.
        - По отчетам твоего внука, которые я читал, здесь есть музей. Черви миллионы лет путешествовали по разным «этажам» Вселенной и привозили из путешествий все, что находили, в том числе машины, созданные другими разумниками. Вполне кондиционные аппараты, между прочим.
        - Чедомы, - кивнула Зари-ма. - Это такие летающие лодки, они даже сквозь землю проходят.
        - Давайте найдем чедом и полетаем тут, поищем Лам-ку.
        - Потеряем время.
        Шоммер оторвался от своих приборов.
        - Что ты предлагаешь?
        - Я предлагаю не задерживаться здесь надолго. Лам-ка не отвечает на вызовы Зари-мы, значит, его у Червей нет. Надо возвращаться на Полюс, к «джинну», устанавливать с ним контакт и просить найти Лам-ку.
        - И Артема! - добавила Зари-ма.
        - У меня есть идея получше. - Шоммер свернул шлем, подставил лицо ветерку. - А дышится здесь хорошо, почти как дома… Кстати, не пора ли перекусить?
        - Успеем, что за идея?
        Ксенолог оживился.
        - По моей теории Черви занимают вторую позицию в иерархии разумогенеза негуман этого вида. Первыми были протеи, вторыми - Черви. Икосиды - третьи, гиперптериды - четвертые…
        - Я знаком с твоей теорией, не отвлекайся.
        - Я уверен, что Черви имели связь и с теми, и с другими, и с третьими. Возможно даже, что и с ангелоидами. Но это не имеет значения. К чему я клоню? Лам-ку сделали гиперптериды, так?
        - Короче.
        - Вот он и вернулся к своим создателям, в мир гиперптеридов! Нам только надо найти терминал, соединяющий метавселенную Червей с метавселенной гиперптеридов, перебазироваться туда и позвать Лам-ку.
        Игнат посмотрел на Зари-му.
        - Что ты об этом думаешь?
        - Калимма-хха но-дур…
        - Что?
        Зари-ма покраснела.
        - Ну, у нас есть поговорилка…
        - Поговорка?
        - Да, поговорка, что гениальность не отличается от сумасшествия…
        Игнат улыбнулся:
        - Отличная поговорка. Так ты думаешь, что он сумасшедший?
        - Нет… я не хотела… но я - за! Надо лететь к гиптера… ну, к тем, кто делал «джиннов»! Лам-ка там!
        - Мне бы твою уверенность.
        - А что мы теряем? - бесшабашно взъерошил волосы на затылке Шоммер. - Не найдем Лам-ку у хозяев - вернемся.
        - Сначала надо найти работающий терминал метро… если он вообще существует. Был бы с нами Селим…
        - Пусть она поработает, - кивнул ксенолог на Зари-му. - Кто-то мне говорил, что она неслабый экстрасенс.
        Игнат задумчиво посмотрел на девушку.
        - Может быть, и в самом деле попробуешь?
        Зари-ма беспомощно пожала плечами.
        - Я не знаю… не думала… а что надо делать?
        - Мы только что вылезли из финиш-камеры «червивого» метро. - Шоммер указал на «коровий сосок». - Она представляет собой некий пространственный и энергетический объем. Ты это ощущаешь?
        - Да… он такой… как яма, а внутри огонь…
        - Отлично! Ищи другие такие же «ямы с огнем». Только эта камера имеет один выход - на Полюс Недоступности, а та, какая нам нужна, должна иметь выходы в общую сеть «червивого» метро. Понимаешь? Терминал метро должен состоять из многих «огненных ям».
        - Поняла… я попробую… только меня нужно сосредоточить.
        - Сядь на камешек и медитируй.
        - Хорошо.
        Игнат шагнул к Зари-ме, поднявшей на него затуманенные глаза, положил руки на плечи.
        - Не напрягайся до изнеможения, дочка, тебе вредно перенапрягаться в твоем положении. Получится - хорошо, не получится - найдем другой выход.
        - Я постараюсь.
        - Вот и прекрасно. Мы отойдем, чтобы не мешать, но будем неподалеку.
        Шоммер вернулся к «мустангу», повисшему на высоте двух десятков метров у «стрекозиного крыла».
        Игнат с удовольствием прошелся по плотному крупнозернистому песку, отливающему перламутром. Оглянулся на Зари-му. Полюсидка стояла, задумчиво глядя себе под ноги, потом присела на кристаллический полупрозрачный валун. Игнату пришло в голову, что этот валун, камни вокруг и песок вполне могут быть алмазами или модификацией углеродных соединений, но вслух эту мысль высказывать не стал. Еще раз огляделся, более внимательно. И на пределе зрения, там, где горизонт задирался вверх, образуя полусферу, увидел некий стеклянно-прозрачный силуэт, похожий на рог, раздваивающийся на конце. В памяти возникли ассоциации, складываясь в знакомый и одновременно пугающе чужой образ.
        Рог больше всего напоминал изогнутый раздвоенный бивень мамонта, а также заднюю часть насекомого, известного на Земле как двухвостка. Однако, судя по расстоянию, отделявшему «двухвостку» от людей, она была в сотни, если не тысячи, раз больше земного аналога.
        - Гилберт.
        - Подожди…
        - Гилберт, посмотри туда. Что-нибудь видишь?
        Шоммер приложил руку ко лбу козырьком, помолчал.
        - Змеиный язык…
        - Что?
        - Эта штуковина похожа на раздвоенный змеиный язык.
        Игнат хмыкнул:
        - Ну у тебя и воображение! Мне она больше напоминает одно противное насекомое.
        - А давай слетаем? - загорелся ксенолог. - Уж больно велик этот «змеиный язык», трудно представить, для чего Червям такое мощное сооружение.
        - Времени жалко. А вообще мне тоже…
        - Вижу! - раздался громкий шепот Зари-мы.
        Мужчины оглянулись.
        Полюсидка стояла с закрытыми глазами и показывала пальцем в ту сторону, где сквозь атмосферу воздушного пузыря Червей проглядывал таинственный «рог-бивень-змеиный язык».
        - Там… очень большое… много ям… очень глубоко!
        - Кажется, наши мнения совпадают, - хмыкнул Шоммер. - Не удивлюсь, если это и в самом деле терминал местного метро.
        - Артем не упоминал в отчете ни о чем подобном.
        - Сколько времени он тут был, твой Артем? Этот шарик гораздо больше Земли, можно всю жизнь потратить, чтобы его весь обследовать, да и то не хватит.
        Игнат подошел к Зари-ме:
        - Сильно устала?
        Девушка открыла глаза, большие, влажные, с огромными зрачками.
        - Не-а, не очень… но тот углар-гаах… та башня такая огромная есть… внутри большой огонь, только тлеющий. На Полюсе я видела примерно такую, Артем говорил - это маяк.
        - Что ж, посмотрим, что это такое в натуре. Гилберт, сворачивай лавочку, выступаем.
        - Без проблем, - согласился ксенолог. - Правильные решения надо принимать быстро, чтобы не пришли неправильные.
        Игнат усмехнулся, но отвечать не стал.
        Они уселись на «мустанг», взялись за рога эффекторов поля, и кибер понес путешественников к горизонту, плавно и быстро, не оправдывая свое «дикое» название - «мустанг».
        За время пути пейзаж под аппаратом практически не менялся. Лишь изредка мелькали по сторонам конусовидные холмы, похожие на вулканические кратеры, скопления кристаллически-прозрачных скал, «коровьи соски», «стрекозиные крылья» и геометрически правильные дыры в песчаной ряби.
        Шоммер порывался заглянуть в эти дыры, остановиться у конусов, но Игнат не позволял ему отвлекаться, твердо предупредив, чтобы он унял свой исследовательский пыл.
        «Змеиный язык» (он же «рог», «бивень мамонта» и «хвост двухвостки») оказался дальше, чем рассчитывали земляне. Он начал вырастать в размерах, приобретая материальную плотность и цвет, только после того, как «мустанг» оставил позади около четырехсот километров пустыни.
        - Бог ты мой! - пробормотал Шоммер, глядя круглыми глазами на чудовищное творение Червей Угаага, нависшее над головой. - Я чувствую себя Гулливером в стране великанов!
        - Ур-инсон Мраг-Маххур! - прошептала Зари-ма, прижимая кулачок к губам. - Рада-ил ул нал на-рока!
        Игнат не стал просить перевести сказанное с полюсидского на русский, и так было понятно, что девушка выражает эмоции, восторгаясь и ужасаясь масштабности объекта.
        Вблизи «змеиный язык» вовсе не походил на земной аналог, равно как и на «бивень мамонта». С одной стороны, объект явно имел следы технологической обработки, с другой - создавал впечатление колоссального - высотой не меньше двадцати километров! - организма или части организма, выступающей из песка.
        Диаметр «бивня» у основания был равен трем километрам, и уходил он в небо так высоко, что вершина становилась размытой и полупрозрачной, превращаясь в нечто нематериальное, воздушное, эфемерное.
        Башня имела синевато-фиолетовый цвет, с белыми и багровыми наростами, опоясывающими ее по спирали до самой вершины, которая и в самом деле раздваивалась, как хвост земной двухвостки. Кроме того, рифленый волнистый ствол сооружения усеивали крупные поры, словно он был изъеден жуком-древоточцем. Впрочем, кто проделал эти дыры, было понятно и без объяснений - сами Черви.
        У его подножия виднелся блестящий, металлический на вид обруч высотой около сотни метров. Такие же обручи, только потоньше, опоясывали «бивень-башню» с шагом в полкилометра вплоть до его раздвоенной макушки.
        - Колоссально! - проговорил Шоммер с восхищением.
        - Ужас! - пробормотала Зари-ма.
        - Да! - сказал Игнат с чувством, отвечая обоим одновременно.
        - Ну, и где мы будем искать старт-камеры? - осведомился Шоммер, возвращаясь к реалиям жизни. - Внутри этого левиафана заблудиться можно в два счета.
        - Сначала нужно туда попасть.
        - Допустим, через эти дырки. А дальше?
        - Дальше Зари-ма включит свое внутреннее зрение и найдет стартовую зону терминала.
        - Тогда пусть она заодно подскажет, где тут центральный вход. Чего зря ползать по башне в поисках люка?
        - Сможешь? - посмотрел Ромашин на девушку.
        - Попробую…
        Зари-ма зажмурилась, некоторое время вертела головой влево-вправо, открыла глаза.
        - Эти дыры… они все ведут внутрь.
        - А ты можешь сориентироваться, где в башне находится зал с кабинами метро? Те самые «ямы с огнем».
        Зари-ма снова зажмурилась, склонив голову, прикусила губу.
        - Вижу… не очень высоко… там такие большие трубы и округлые такие… паренхии-ма… у вас на Земле есть такие большие птицы…
        - Страусы?
        - Да, вот эти округлости похожи на страусиные яйца, только очень большие.
        - Поехали.
        «Мустанг» устремился к «бивню мамонта»…
        Глава 17
        КОВЧЕГ УГААГА
        Сердце сжималось, душа корчилась, но ум оставался острым и холодным, как лезвие кинжала. С одной стороны, Артем никогда не бежал с поля боя и не бросал товарищей в беде, с другой - он понимал, что надо во что бы то ни стало выбраться с кладбища моллюскоров живым и сообщить своим о том, что Ульрих Хорст каким-то невероятным способом завладел живым боевым роботом иксоидов и готов заявиться с ним в Солнечную систему.
        Шахта энерговода, проделанная Червями, вывела группу из опустевшего изолятора, в котором когда-то сидел моллюскор, в нижнюю пещеру с устройством передачи энергии в мир Червей Угаага. Это устройство Зари-ма и ее сородичи у себя на родине называли «глазом Мраг-Маххура».
        Из пещеры беглецы попали в тоннель, по которому и помчались прочь от могильника: впереди Артем, в хвосте отряда - кибер поддержки. Тоннель пересекся с другим таким же ходом, и Артем свернул, помня расположение деталей рельефа наверху и местоположение второго могильника, из которого вылупился моллюскор.
        Внезапно стены тоннеля задрожали, заходили из стороны в сторону. Людей накрыла волна низкого гула.
        Остановились, прислушиваясь к гулу, приготовив на всякий случай оружие к бою.
        - Что это? - прошептал Роман.
        Никто ему не ответил.
        - Надо вернуться…
        - Вперед! - бросил Артем, сжав зубы. - На форсаже! Не отставать!
        Снова помчались по тоннелю в неизвестность и мрак, оглядываясь, ожидая, что их вот-вот настигнет моллюскор, свирепый и страшный, и превратит в лягушек. Или в кузнечиков.
        Эта мысль пришла в голову Роману, и тот со смешком поделился ею с остальными. На что Филимон резонно заметил:
        - Мы не принцессы, чтобы нас в лягушек превращать. И еще пусть попробует догнать.
        Артем не стал разубеждать парня в его уверенности насчет «не догонит». Магическому оператору, каким, по сути, был боевой робот иксоидов, не было нужды физически догонять беглецов, ему достаточно было «произнести умерщвляющее заклинание» либо в крайнем случае телепортировать себя в нужную точку пространства для мгновенного перехвата группы. Почему он этого не сделал, можно было только догадываться. Артем склонен был полагать, что расправиться с ними моллюскору помешал Селим фон Хорст. Но как он это сделал, представить было трудно.
        Тоннель снова раздвоился. Очевидно, Червям Угаага ничего не стоило прорыть целую систему подземных ходов в горных породах планеты, так как и у себя на родине они делали то же самое.
        Мысль мелькнула и исчезла.
        Тоннель круто пошел вверх, к поверхности земли.
        Артем ожидал, что он выведет их к «глазу Мраг-Маххура», то есть в пещеру с контуром энергоотсоса, но ошибся. Ход расширился громадной воронкой, и земляне вылетели на белый свет, инстинктивно готовясь открыть стрельбу.
        По первому впечатлению это был цирк наподобие лунного - след падения гигантского метеорита. Ровная круглая впадина диаметром около десяти километров, центральная горка, вал выброшенной взрывом почвы, хаос горной страны за этим валом. Однако после более внимательного осмотра все поняли, что цирк - искусственное сооружение. Взять хотя бы равномерно располагающиеся ребра на внутренней стороне вала, похожие на деления на старинном часовом циферблате. Потом стал виден и прозрачный купол, накрывший «метеоритный кратер», сквозь который свободно проникали лучи двух высоко стоящих светил. И, наконец, горка в центре «кратера», рядом с которой располагалось устье тоннеля, оказалась носовой частью некоего искусственного монолита, похожего на земной ракетный корабль конца двадцать первого века.
        - Ракета? - неуверенно проговорил Роман, разглядывая стометровый, гладкий, металлический, светло-коричневого цвета утес. - Смотрите, она ведь в шахте стоит! Точно, ракета!
        Артем унял поднявшееся в душе волнение, подлетел к остроносой скале, действительно высовывающейся из шахты, заглянул в десятиметровую щель.
        - Кажется, я знаю, что это такое.
        - Зуб даю, ракета!
        - Ковчег.
        - Что? Какой еще ковчег? Старика Ноя, что ли?
        - Ковчег Червей. На Полюсе мы с Селимом встречали почти такой же, разве что он принадлежал гиперптеридам и был почти полностью погружен в болото.
        - Неужели он летал? Я имею в виду - что он собой представлял? Космический корабль?
        - Селим утверждал, что ковчег выполнял несколько функций, в том числе - родильного дома, представляя своеобразную матку, и транспортного средства.
        - То-то у него форма странная - червяка напоминает.
        - Практически все корабли негуман повторяют их форму, уж не знаю почему. Мы видели спейсер гиперптеридов, он точно повторяет форму хозяев - полуптиц-полунасекомых. Ковчег Червей тоже представляет собой гипертрофированно увеличенного Червя.
        - А корабли иксоидов?
        - Их я лично не видел.
        Артем вдруг всем телом почувствовал угрожающий взгляд и резко обернулся, ударно входя в состояние боевого транса. Почувствовали тревогу и остальные безопасники, завертели головами, пытаясь определить источник тревоги.
        - Вот он! - сдавленным голосом произнес Роман.
        - Занять оборону! - отреагировал Артем. - В круг, спина к спине!
        Из конусовидного устья тоннеля вылетела пятиметровая колышущаяся синеватая капля жидкого металла, повисла в воздухе, слепо разглядывая людей, хотя ничего похожего на глаза у нее не было.
        Земляне замерли.
        Прошло несколько томительных секунд.
        Напряжение достигло предела.
        - Не стрелять! - еле слышно выдохнул Артем, понимая, что их залп едва ли способен нанести «полномочному представителю» моллюскора хоть какой-то ущерб.
        Давление на психику людей усилилось настолько, что им стали мерещиться необычные картины: сияющие кресты в небе, летящие по воздуху призраки со звериными мордами, странные машины и геометрические фигуры.
        - Проклятье! - выругался Роман. - У меня что-то с глазами…
        - У меня тоже, - подхватил Филимон. - Чего эта тварь от нас добивается?
        Артем не успел ответить.
        Металлическая капля вдруг вытянулась вверх, на мгновение превращаясь в вибрирующую чешуйчатую змею высотой в десять метров, и стремительной стрелой метнулась в небо, исчезла. Давление пси-взгляда монстра скачком ослабло, земляне почувствовали облегчение, зашевелились.
        - Странно… - пробурчал Роман. - Он нас пожалел? С чего бы?
        - Это был не сам моллюскор. Точнее, нас догнал его посланник. Мне тоже хотелось бы знать, почему он нас не тронул.
        - А если бы мы выстрелили по нему из «глюка»?
        - Тело моллюскора только кажется металлическим, на самом деле это какая-то полевая форма материи, вряд ли луч «глюка» подействовал бы на нее.
        - Теорию надо проверять практикой.
        - А если бы он ответил? Что бы от нас осталось?
        Роман смущенно развел руками.
        - Извини, не подумал. Что будем делать?
        Артем очнулся.
        - Исследовать ковчег.
        - Зачем?
        - Есть идея. Следуйте за мной.
        Один за другим они облетели носовую «скалу» ковчега кругом, ища хоть какой-то намек на вход, однако носовая часть «червивого» транспорта была достаточно гладкой, ни одна из симметрично расположенных по конусу ниш не углублялась в тело ковчега более чем на метр и люком служить не могла.
        - Давай пустим вниз «мустанг», - предложил Роман. - Дадим ему задание найти люк, и дело с концом. У него есть локаторы, интравизор, пусть пощупает стенки ковчега.
        Артем подумал и согласился.
        Инк «мустанга» понял, что ему надо делать, и закрутил аппарат по нисходящей спирали вокруг ковчега, скрылся в щели, отделяющей корпус корабля Червей от каменной тверди дна кратера.
        - Отдыхаем, перекусываем, справляем физиологические потребности. На все - десять минут.
        Разбрелись кто куда, не теряя, однако, друг друга из виду.
        «Метеоритный кратер» оказался утыканным круглыми дырами диаметром в двести метров, и Артем понял, что он на самом деле представляет собой космический порт Червей, в стартовом колодце которого остался один-единственный космический корабль, он же - ковчег.
        - Здесь их полсотни, - доложил Роман, также обративший внимание на дыры. - На целый флот. Представляешь, сколько Червей прибыло сюда, чтобы попользоваться дармовой энергией моллюскоров?
        Артем не ответил. Не хотелось думать, что с момента высадки Червей на кладбище иксоидских боевых роботов прошел миллион лет и что их корабль-матка уже не в состоянии послужить транспортным средством. Потому что идея, которая пришла ему в голову, как раз и состояла в том, чтобы использовать корабль по его прямому назначению. Изучить, запустить и направить на родину Червей, где можно было попытаться найти активный контур «червивого» метро и перебраться с его помощью на Полюс Недоступности. А уж оттуда связаться с Калаевым, сообщить ему новость об Ульрихе и о поступке Селима фон Хорста. Который, по сути, пожертвовал собой, чтобы предупредить человечество об опасности новой войны с роботами негуман. Правда, у Артема еще теплилась надежда, что Селим жив. Но, для того чтобы убедиться в этом, надо было вернуться на кладбище моллюскоров.
        Группа собралась у колодца с ковчегом.
        Вызвали «мустанг».
        - Обнаружил три ниши с тонкими мембранами, - доложил инк аппарата, - за которыми просматриваются объемы пустого пространства. Обследую корпус корабля на глубине ста сорока метров…
        - Отставить! Возвращайся и покажи найденные ниши.
        - Это наверняка люки, - обрадовался Роман. - Я же говорил, кибер справится. Только как мы их откроем?
        - Что-нибудь придумаем.
        Появился «мустанг», сверкая прожектором.
        Безопасники пристроились за ним и нырнули в темноту щели, включая нагрудные фонари.
        Первая ниша, за которой кибер обнаружил нечто вроде коридора или тамбура, оказалась на шестьдесят метров ниже поверхности дна «червивого» космопорта. Она была диаметром около восьми метров, и в нее вполне мог поместиться любой Червь Угаага.
        - Толщина перегородки пять метров, - сказал Роман, пообщавшись с «мустангом». - Чем будем пробивать? Неймсом или «глюком»?
        Артем вспомнил свое первое знакомство с ковчегом, правда, не Червей, а гиперптеридов. Тот корабль, перевозивший в трюмах боевых гиперптеридских роботов - «джиннов», лежал на дне болота, и Артему, Селиму фон Хорсту и Зари-ме пришлось порядком помучиться, прежде чем они смогли проникнуть на борт корабля.
        - Наши неймсы маломощны, долго провозимся. Пустим в ход «глюк». Но так как мы не знаем, живы ли защитные системы ковчега, лучше всего в момент удара всем удалиться на безопасное расстояние.
        - Ты прав, рисковать надо с умом.
        - Здравое рассуждение.
        - Стараюсь, ваше благородие!
        Выбрались обратно на белый свет, объяснив инку «мустанга», что от него требуется.
        Артем подождал немного, борясь с переживанием дежа-вю, скомандовал:
        - Огонь!
        Инк включил «глюк». Но ничего особенного не произошло. Лишь из щели между корпусом ковчега и каменной толщей космодрома вылетел приглушенный взвизг. Луч «раздирателя кварков» разрушал любой материал без особых эффектов, превращая его в сгусток плазмы, в облако элементарных частиц.
        - Киб? - позвал Артем. - Что молчишь?
        - Задание выполнено, - доложил «мустанг». - Стена пробита. Расширяю проход.
        Артем нырнул в щель, опустился к сверкающему прожектором «мустангу», окруженному тающим облачком дыма.
        Мембрана люка, если это и в самом деле был люк, была продырявлена, кибер деловито расширял отверстие, и Артем почувствовал мимолетное сожаление, на этот раз связанное с мыслью, что им приходится проникать на борт гиганта силой. Потом пришла другая мысль: если корабль Червей не отреагировал на атаку, значит, его автоматика давно прекратила существование, а сам он превратился в гору мертвого металла и камня.
        Включили фонари, пролезли в пробитую кибером дыру и оказались внутри помещения сферической формы, своеобразный тамбур, из которого в разные стороны отходили два круглых в сечении коридора с оплывшими складчатыми стенами буро-красного цвета. Стены сферы тоже состояли из наплывов, ям и бугров, а их цвет был сиренево-оранжевый, с беловатым налетом, словно здесь когда-то текла вода, оставив после себя солевые отложения.
        Артем прислушался к своим ощущениям.
        Когда они с Селимом проникли на борт ковчега гиперптеридов, на них обрушилась волна пси-излучения, пронизывающего весь корабль, отстроиться от которого так и не удалось. Пси-звон сопровождал разведчиков повсюду, словно рядом с ними все время звенела басовитая гитарная струна.
        Здесь же, внутри ковчега Червей, стояла полнейшая тишина. И в душе снова шевельнулось сожаление, теперь уже по поводу того, что корабль скорее всего давно и безнадежно мертв.
        - Куда дальше? - осведомился Роман, озираясь.
        - Надо найти императив-центр ковчега.
        - Рубку управления, что ли?
        - Нечто вроде этого.
        - Допустим, мы это сделаем. Что ты задумал?
        - У нас только два варианта выбраться с этой планеты и вернуться на Землю. Первый - с помощью моллюскора. То есть надо найти еще живого робота и каким-то образом уговорить его отправить нас домой. Второй вариант - ковчег Червей. Если сможем запустить его и объяснить инку, куда надо лететь, он доставит нас в Солнечную систему или хотя бы в мир Червей.
        Роман скептически хмыкнул.
        - Оба варианта из разряда «дохлых».
        - Предложи свой.
        - Что тут предлагать…
        - Тогда вперед!
        Отряд направился в один из коридоров, уходящих в чрево корабля гигантской петлистой кишкой.
        Уже после прохождения первых встретившихся на пути помещений стало ясно, что ковчег Червей мало чем отличается от гиперптеридской машины пространства, которую штурмовали Артем вместе с фон Хорстом и Зари-мой. Черви Угаага, как и разумные «птице-насекомые», пришли сюда из другой Вселенной, где царили иные физические законы и пропорции, а метрика пространства не исчислялась тремя измерениями.
        Коридор, начинавшийся от сферической полости тамбура, привел беглецов сначала в помещение, проросшее рядами «опухолей» с грибообразными выростами, а потом в огромную пещеру неопределенных очертаний с оплывшими стенами и ребристым «корытом» пола. Форма пещеры на самом деле складывалась из множества пересекающихся объемных фигур: сфер разного диаметра, эллипсоидов, гиперболоидов, цилиндров, - но на первый взгляд это сочетание форм казалось хаосом и действовало на психику угнетающе.
        - Очень похоже… - пробормотал Артем.
        - Ты о чем? - не понял Мигуля.
        - Внутренности этой колымаги похожи на интерьеры гиперптеридского ковчега. Прямо почти один к одному.
        - Может быть, они в какой-то мере родственники?
        Артем озадаченно посмотрел на безопасника, качнул головой.
        - Хорошая мысль. Надо будет поделиться ею с Гилбертом.
        - Кто это?
        - Мой знакомый из ИВКа, Гилберт Шоммер, ксенопсихолог, биолог, философ. Он занимается проблемами контактов с негуманами.
        - До него еще добраться надо.
        - О то ж…
        Снова помчались по цепи коридоров и помещений, нанизанных на коридоры, как бусины на нить ожерелья. Помещения эти, богатые неожиданными переходами форм, не признающих острых углов и прямых линий, были так далеки от эстетики земных геометрических конструкций, что вызывали не восхищение, а неприятие и отторжение. Неизвестно, пользовались ли Черви Угаага такими формулами, как «золотое сечение», или нет, возможно, в их мире пропорции подчинялись другим принципам, но долго любоваться интерьерами помещений ковчега земляне не могли. Уставали глаза, портилось настроение, сжимался желудок. Все здесь было ч у ж о е, нечеловеческое, необычное, раздражающее, и психика людей реагировала на это, протестовала, заставляла испытывать тревогу и страх.
        Остановились в одном из отсеков корабля, чтобы отдышаться.
        - Зари-мы не хватает, - признался вдруг Артем.
        - Соскучился? - понимающе прищурился Роман.
        - Она экстрасенс, - сухо отрезал безопасник.
        - Ну и что?
        - В прошлом походе с Селимом именно она помогла нам найти люк в ковчег, а потом и центр управления.
        - А-а… извини, не сообразил. Так ты хочешь сказать, что мы заблудились?
        - Нет, здесь трудно заблудиться, путь один - куда ведет коридор. Он соединяет все отсеки корабля, как кровеносный сосуд - органы человеческого тела. Да и сам корабль, по сути, больше организм, чем техническое сооружение.
        - Большой Червяк, - кивнул Роман. - Очень даже похоже. Что ж, проверим.
        Отряд устремился вслед за «мустангом» в глубину коридора, петлявшего как кишка, но вполне целенаправленно закручивавшегося вокруг центральной оси-трубы ковчега, где должны были располагаться его трюмы.
        Через полчаса выбрались в одно из помещений, имевшее форму купола, и обнаружили у стены нечто вроде свернувшегося гигантского гофрированного шланга диаметром около трех метров. Сморщенная оболочка шланга отблескивала металлом и вызывала ощущение шкуры живого существа.
        - Червь… - дрогнувшим голосом сказал Артем, водя по «шлангу» лучом фонаря. - Мертвый…
        - Ничего себе червячок! - вполголоса отозвался Роман. - Он же размером с газовую трубу!
        - Мы видели Червей гораздо крупнее.
        - Неужели они и в самом деле были разумными существами?
        - Вполне.
        - Честное слово, плохо верится. Ни рук, ни ног, ни щупалец… и головы не видно…
        - У них все тело - голова, руки и ноги одновременно.
        - Ну разве что. Однако я не понял, это уже и есть центр управления? А он был членом экипажа?
        - Экипаж ковчегу не требовался. Как я уже говорил, корабль Червей представлял собой единый организм, объединявший собственно корпус, компьютер и экипаж. Но это еще не центр управления.
        - Мы не заблудились?
        Артем осветил потолок помещения, потом стены и пол. Луч фонаря отразился от бликующего обода в центре зала, опоясывающего вход в шахту.
        - Попробуем нырнуть сюда.
        Углубились в шахту, чувствуя нарастающий дискомфорт. Всем уже порядком осточертело изучать дикую геометрию внутренностей исполинского корабля, хотелось выбраться из него на волю и «подышать свежим воздухом».
        Внизу проявилось колечко света - вход в освещаемый отсек. Еще несколько секунд, и отряд вывалился в огромный грот.
        От пола, имевшего вид ребристого, как стиральная доска, корыта, до чешуйчатого потолка грот пронизывала толстая колонна с оплывшими, складчатыми, блестевшими, как ртуть, стенами. Колонну по центру опоясывала гофрированная труба, напоминающая сморщенный металлизированный шланг. Это был еще один Червь Угаага!
        Основание колонны утопало в огромном наплыве из полупрозрачного сине-зеленого материала, напоминающего стекло. Наплыв светился изнутри, освещая весь зал тусклым «мертвецким» светом, и создавал неприятное ощущение живого органа.
        Стены грота имели багровый цвет с тусклыми алыми прожилками, выступающими, как вены на руках человека. На потолке они были помельче, на полу крупнее, образуя волнистый узор «вен и артерий», вздувающихся на метровую высоту.
        Неподалеку от колонны из пола вырастало чешуйчатое щупальце, поддерживающее нечто вроде беседки с ажурными стенами и зеркальной крышей. Беседка соединялась с колонной, полом и потолком двумя десятками серебристых, клейких на вид тяжей и перепонок.
        За колонной виднелась странная конструкция, похожая на ледяную ротонду, из которой к колонне тянулись толстые жилы, разворачиваясь в червеобразные шланги. По ним изредка пробегали синеватые искры, отчего они конвульсивно вздрагивали.
        - Это и есть твой центр управления? - пробормотал озирающийся в растерянности Роман. - Интересно, каким образом ты заставишь его работать, даже если он еще не совсем дохлый?
        Артем опомнился, перестал прислушиваться к тишине зала, подплыл к «беседке», венчающей щупальце. С минуту разглядывал сооружение, проверяя свои ощущения.
        - Всем отойти!
        - Это почему? Что ты собираешься делать?
        - Это центральный нервный узел ковчега, я имею в виду весь зал. Эта «беседка» должна играть роль программатора.
        - С чего ты взял?
        - Ковчег гиперптеридов аналогичен этому, а он тоже имел программатор, ну, или считыватель файл-команд. Я попробую сыграть роль такого файла.
        - А ты уверен, что корабль способен летать?
        - Судя по всему, он просто законсервирован и ждет команды. Неужели не чувствуешь, что у него есть энергия?
        - Я не экстрасенс, как твоя жена. К тому же это опасно. Давай и я с тобой пойду.
        - Нет! Вы подождете результата подальше отсюда.
        Безопасники Мигули переглянулись. Роман покачал головой.
        - Не стоит делать из себя героя, а из нас послушных солдатиков. Если с тобой что-нибудь случится, мы все равно не сможем выбраться на Землю самостоятельно. Рисковать - так всем вместе.
        Артем почувствовал, как запылали щеки, с трудом удержал резкое слово, отвернулся.
        - Рисковать следует одному…
        - Ошибаешься, мы все сидим в одной лодке.
        - Хорошо… попробуем вместе.
        Пролезли между перепонками и тяжами внутрь «беседки», расположились в центре, имевшем несколько углублений. Взялись за надежный корпус «мустанга».
        - Что дальше?
        - Надо включить его…
        - Как?
        Артем снова вспомнил свой первый опыт изучения ковчега гиперптеридов. Источником энергии для корабля «птице-насекомых» служил один из «джиннов». Может быть, и в корабле Червей использовался тот же принцип? Только почему в таком случае атмосфера внутри гиганта не насыщена специфическими «эманациями» свирепой воинственности? Не потому ли, что «джинн» давно «откинул копыта», погас, умер? Или все же просто «уснул»?
        - Его надо разбудить.
        - Кого?
        - «Джинна». Черви использовали боевых роботов в качестве источников энергии.
        - Но мы никого по пути не встретили.
        - Потому что робот занимает один из нижних трюмов, мы до него не дошли.
        - И как же ты собираешься его будить?
        Вместо ответа Артем развернул турель «универсала» на плече и выстрелил в кольцо, созданное телом Червя вокруг центральной колонны. Сгусток плазмы проделал в кольце огненную дыру, и в то же мгновение оно развернулось, приобретая повадки живого удава, упало на пол отсека, судорожно извиваясь, с гулом задело колонну хвостом (или головой?) и… начало разваливаться на лохмотья, на части, как истлевшее за безмерное количество пролетевших лет изделие каких-то разумных существ.
        - Да он же живой! - оторопело проговорил Роман.
        - Нет, это всего лишь пароксизм жизни. Червь давно и безнадежно мертв. Не понимаю, что он здесь делал. Разве что… сосал энергию у «джинна»? Через эту колонну?
        Артем еще раз выстрелил.
        На этот раз плазменная «пуля» угодила в складку колонны, но не пробила ее, а заставила вибрировать и содрогаться, словно после удара дубиной.
        В тот же момент все почувствовали странный толчок, поколебавший весь объем зала и тела людей - снаружи и изнутри одновременно.
        Колонна посветлела, стала прозрачной, а в ней вздулось прозрачно-лиловое пламя, сквозь которое на землян слепо и в то же время пристально посмотрел кто-то большой, грозный и холодный, как айсберг. «Беседка», где расположились безопасники, конвульсивно вздрогнула, заиграла змейками лиловых молний.
        - Что происходит?! - прошептал Роман.
        - Он проснулся! - глухо ответил Артем. - Теперь будьте внимательны! Ничего не говорите! Думайте только о цели - как нам попасть на Землю. Или на Полюс Недоступности. Сосредоточьтесь на движении! Возможно, он нас поймет…
        Пламя внутри гигантской колонны заиграло сильнее, складываясь в призрачный облик неведомого зверя. Стены зала обежала судорога. Все строения отсека наполнились жемчужным светом.
        Ковчег ожил!
        А затем землянам показалось, что стены «беседки» сократились как мускулы человеческой руки и раздавили всех четверых! Наступили тьма, тишина и покой…
        Глава 18
        ЗАВАРУХА
        Корвет «Биг-Бен» пограничной службы Сатурна, ведомый экипажем из четырех человек под командованием шкипера Джона Уиндэма, скользил над краем кольца А, совершая обычное космографическое патрулирование, когда внизу, примерно в ста семидесяти километрах, в сплошном искрящемся зернистом поле кольца появилась дымчатая сфера диаметром в двадцать километров. Впечатление было такое, будто взорвался один из обломков кольца, образовав сферическое облако дыма и пыли.
        - Шкип! - отреагировал на явление драйвер-прима корвета.
        - Вижу, - лаконично отозвался Джон Уиндэм, не вынимая изо рта трубки; во время полета он не курил, но держал трубку во рту. - Сообщение на базу: видим необычный объект… - он не договорил.
        Дымчатая сфера выбросила из себя такое же туманное щупальце, протянувшееся на две сотни километров вдоль плоскости кольца, втянула обратно, а в том месте, где проходило щупальце, проявилась черная пустота. Обломки кольца исчезли! Словно щупальце дезинтегрировало их, превратило в газ, в ничто.
        - Ты видел, шкип?! Что это за хрень?!
        Джон Уиндэм не ответил, он вызывал базу.
        Однако сфера не дала возможности корвету доложить о происходящем начальству Погранслужбы. Еще одно щупальце протянулось к идущему со скоростью сто километров в секунду пограничному кораблику, и он перестал существовать. Не помогли ни маневр пилота, ни инк-содействие, ни защита. Служба контроля за пространством получила лишь начало фразы: «База, я двенадцатый, вижу…» - и больше ничего. Но в службе контроля работали опытные космены, и доклад шкипера корвета «Биг-Бен» не остался без внимания, не затерялся среди сотен других сообщений, пронизывающих сеть «спрута» связи Солнечной системы. Потеряв зеленый огонек на объемной карте патрулирования космоса в районе Сатурна, наблюдатели тотчас же доложили об этом комиссару контроля. Еще через несколько минут о происшествии узнал начальник отдела внутренних расследований СБ Владимир Калаев.
        Он раздумывал недолго. Любое происшествие в окрестностях Сатурна следовало рассматривать через призму недавней войны с «джиннами», следы которой до сих пор напоминали о трагедии. Поэтому расслабляться и благодушествовать было нельзя.
        Калаев соединился с Лу Синем, комиссаром федеральной Службы безопасности, потом с директором УАСС и главой ВКС. Резюме переговоров было кратким: объявить по Системе тревогу по форме А.
        Однако тревога фактически запоздала.
        В кольцах Сатурна началось странное брожение.
        То здесь, то там в сплошном поле колец появлялись пустоты, некоторые струи вдруг выносило в космос, словно какой-то исполин забавлялся тем, что сдувал обломочно-пылевой материал колец или баламутил астероидную «реку» гигантской рукой. Но главное действие началось в определенном месте колец - там, где располагался пятнадцатитысячекилометровый «кактус», по мысли ученых - изделие собравшихся там «джиннов», боевых роботов гиперптеридов, вылупившихся из «икры» бриллиантид, лишенных базовых программ.
        Сначала в этом районе появились необычные объекты - эллипсоидальные металлические капли размером от двух до десяти метров и посбивали всю земную автоматическую технику, наблюдавшую за «кактусом».
        Затем вокруг жемчужно-сияющего веретена начали проявляться в веществе колец области пустого пространства, искажающие форму колец и самого «кактуса». Гигантское веретено выбросило во все стороны дополнительные «колючки» и «усы», но это не помогло, и тогда «кактус» засиял как осколок солнца и начал медленно удаляться от колец и от Сатурна вообще. Достигнув орбиты Януса, ближайшего к кольцам спутника Сатурна,[57] он приостановился, но какая-то сила продолжала корчить тело «кактуса», искажать, рвать на струи и клочья, и «кактус» отправился дальше, изредка простреливая космос огненными стрелами и лучами. Словно отражал атаки невидимого противника. Но попадал ли по нему, причинял ли ущерб, просто отпугивал или успешно справлялся со своей задачей, оценить было трудно. Одно было понятно: созданное «бриллиантидными джиннами» сооружение в форме кактуса вело настоящую войну с врагом. Только назвать имя этого врага никто из наблюдателей не мог. Лишь Калаев догадывался, что им вполне может быть боевой робот иксоидов - моллюскор.
        Между тем в Солнечной системе начались таинственные исчезновения известных деятелей Управления аварийно-спасательной службы, Пограничной и Службы безопасности. Кроме того произошли не менее таинственные нападения на отдельные корабли Погранфлота и флота СБ, в результате которых были повреждены или уничтожены не только малые и устаревшие суда, но и новейшие спейсеры класса «Лидер», в том числе линкор Русь-региона «Иван Поддубный». Во всех этих случаях найти виновников нападения не удалось. Точнее, экипажи кораблей успевали обнаружить странные объекты в форме гигантских металлических на вид капель, но на этом все и заканчивалось. Открыть огонь по врагу спейсеры не успевали, так как не воспринимали «капли» как угрозу, а потом начиналась мощная атака, корабли сотрясала неведомая сила, искажая форму и ломая конструкцию как детскую игрушку, и корабль погибал.
        Калаев, прибыв к месту одного такого сражения, был поражен, увидев кувыркавшуюся в космосе кляксу диаметром с полкилометра - все, что осталось от линкора Ислам-региона «Багдад». Но при этом он окончательно утвердился во мнении, что виновником всех инцидентов был именно моллюскор. И что направляет его чья-то злая и скорее всего - человеческая воля! Иначе трудно было объяснить избирательность и точность нападений. Во всей этой заварухе прослеживалась некая логика, которую еще надо было понять и оценить.
        Двадцать шестого мая, ровно через сутки после начала всех этих страшных событий, решением Совета безопасности ВКС была создана Чрезвычайная комиссия по отражению агрессии. Ее возглавила Комиссар Службы безопасности внешних космических поселений человечества Грета Берримор. Ее экспертом и помощником стал глава Комитета по чрезвычайным ситуациям Кузьма Ромашин, едва не погибший во время одной из встреч с «металлической каплей» на Марсе.
        Через час после создания ЧК в Солнечной системе было объявлено о введении террористической опасности, и силы безопасности начали развертывать беспрецедентную по масштабам систему гражданской обороны, впрочем, уже оправдавшую себя во время недавней войны с «джиннами».
        Было закрыто большинство станций метро вне Земли. У всех технических сооружений, вынесенных в космос, установлено дежурство кораблей Погранслужбы и Службы безопасности. Была взята под особый контроль сеть связи Системы. Усилена охрана правительственных учреждений и культурных центров всех уровней, а также высокопоставленных чиновников и ценных деятелей науки и культуры. Была развернута в спешном порядке тревожная сеть наблюдения за пространством, использующая космические телескопы астрофизических исследовательских центров и системы наземного базирования. Последним пунктом этой программы была просьба главы ВКС Георгия Саковца, высказанная им по Всемирному видео, сообщать в Службу безопасности обо всех необычных происшествиях и встречах, особенно если люди становились свидетелями исчезновения знакомых или незнакомых людей.
        Официально отдел внутренних расследований не участвовал в разрабатываемых ЧК мероприятиях. На самом же деле именно он возглавил расследование происходящих событий, именно его специалисты и оперативные работники стали консолидирующей силой в новой войне с боевыми роботами, только теперь уже с моллюскорами, а не с «джиннами», как предполагал Калаев, уверенный, что виновником агрессии является Орден Белого Крыла. Точнее, Ульрих Хорст, имеющий покровителей среди руководства Ордена.
        В два часа по среднесолнечному времени произошло очередное столкновение сил земной обороны с «металлической каплей» в районе Рязани, где располагался комплекс зданий Управления аварийно-спасательной службы. Здесь впервые был применен новый вид оружия, разработанный в НИИ «Системточмаш» Ижевской губернии Русь-региона - фазер. И «капля», не успевшая нанести удар по УАСС, вынуждена была убраться восвояси «несолоно хлебавши», как выразился командир брига «Гордый», опробовавший новое оружие.
        Спустя полчаса после этого инцидента Калаев собрал в своем личном бункере на второй меркурианской базе всех руководителей тревожных служб человечества по форме «три-арм».
        Собрались шесть человек: директор УАСС Джордж Монтэг, командор Погранслужбы Федор Конюхов, глава ЧК Грета Берримор, ее заместитель Кузьма Ромашин, комиссар федеральной Службы безопасности Лу Синь и сам начальник отдела внутренних расследований. Он сжато обрисовал сложившуюся ситуацию и выжидательно оглядел напряженные лица руководителей тревожных служб.
        - Вы уверены, что командует парадом Орден Белого Крыла? - задал вопрос первым директор УАСС.
        - Пока мы имеем только косвенные доказательства, - ответил Калаев. - Идет следствие по делу Костянтина Глянько, полковника юстиции и ответственного работника СЭКОНа, охранная служба которого причастна к событиям на Луне, а также по делу Германа Панка, замешанного в том же процессе. Доказательства будут.
        - Кто занимается расследованием?
        Калаев помедлил.
        - Игнат и Артем Ромашины.
        - Однако, джентльмены, - проговорила Грета Берримор, широкоплечая, мужеподобная, с узкими губами и тяжелым подбородком, - насколько мне известно, Артем Ромашин исчез вместе с группой поддержки.
        - Он… в командировке.
        - Что это значит?
        - По соображениям охраны тайны следствия я не имею права говорить на эту тему. Одно могу сказать с полной ответственностью: Артем Ромашин - главный гарант успеха всей операции.
        - Какой операции?
        - Вам должно быть известно и о находке на Луне в районе объекта «Зеро» боевого робота иксоидов. Так вот, Ромашин-младший получил задание выяснить, кто и с какой целью скрыл от широкой общественности тайну моллюскора. Кстати, в том же районе обнаружен еще один объект с непредсказуемой степенью опасности, судя по предварительным заключениям экспертов.
        - Что это за объект?
        Калаев снова помедлил.
        - Поскольку объект охранялся сразу двумя боевыми роботами - «джинном» и моллюскором, мы считаем, что он представляет собой важный атрибут взаимоотношений иксоидов и гиперптеридов. Однако сфинктура объекта, получившего название «Криптоид», близка к единице, и точное его назначение мы пока определить не смогли. Однако с определенной уверенностью могу сообщить, что он опасен.
        Наступило молчание.
        Присутствующие молча переваривали полученную информацию.
        - Кто занимается объектом? - спросил минуту спустя командор Погранслужбы.
        - Драйв-группа «Соло».
        - Могу отдать в ваше подчинение обойму «Ва-банк». Это профессионалы высокого класса.
        - Я знаю, благодарю за предложение и принимаю.
        - Почему на совещании я не вижу представителей СЭКОНа? - поинтересовался с мягкой извиняющейся улыбкой Лу Синь.
        - Потому что в ряды СЭКОНа затесались агенты Ордена Белого Крыла, - сухо ответил Калаев. - А мы не имеем права допустить утечку информации, принимая решения уровня «три-арм».
        - У вас есть конкретные предложения?
        - Есть.
        - Мы вас слушаем, - сказал Монтэг.
        Но Калаев не успел сообщить свой план действий. В комнате совещаний неожиданно прозвучал гулкий гонг тревоги и под потолком загорелся алый огонек.
        - Сосна-десятая - Клену-первому, - раздался приглушенный голос оператора.
        - Слушаю, - откликнулся Калаев.
        - Связь с группой «Соло» прекратилась. Над Луной сбит пограничный драккар «Викинг». Район объекта «Зеро» в радиусе ста километров заблокирован неизвестным видом силового поля.
        - Чем заблокирован?! - изумленно переспросил Кузьма Ромашин.
        - Неизвестным видом силового поля, - терпеливо повторил дежурный. - Наши «орехи» и «големы» преодолеть его не в состоянии.
        - Понял! - сжал зубы Калаев. - Проверьте ветку метро в районе подлунного объекта…
        - Линия метро также заблокирована, доступ к нему перекрыт.
        Калаев встал.
        - Прошу прощения, друзья, мне надо срочно убыть на Луну. Совещание переносится на пять часов.
        Руководители тревожных служб человечества дружно поднялись из-за стола.
        Глава 19
        ВСТРЕЧА СТАРЫХ ДРУЗЕЙ
        Вполне возможно, что «бивень мамонта» создавался Червями для каких-то особых целей, и функции мгновенного транспорта были для него дополнительными. Однако факт оставался фактом: внутри этот колоссальный артефакт действительно имел камеры метро, хотя и отличные от создаваемых человеком.
        Блуждали путешественники по коридорам и помещениям гигантского сооружения долго, испытывая неприятные чувства инородности и неуюта от кошмарно организованного интерьера, подчиняющегося иным архитектурным пропорциям и законам. Все здесь было огромным, асимметричным, пугающе чужим и отталкивающим, все предназначалось для использования иными существами, да и строилась башня-«двухвостка» в те времена, когда пространство на «планете-пузыре» имело другое количество измерений, что дополнительно усиливало эффект эстетического неприятия местной геометрии.
        Коридоры здесь все были овальными в сечении или грушевидными, реже - круглыми. Фиолетово-коричневые стены их блестели словно смазанные жиром, гладкие, складчатые, неровные, они создавали впечатление внутренних поверхностей кишечника.
        Помещения, нанизанные на коридоры, поражали своей замысловатой формой и тоже создавали ощущение неких внутренних органов живого существа наподобие легких, сердца и желудка, видимых изнутри. Некоторые из них были пустыми, некоторые заросли объемной серебристой «паутиной» или полупрозрачными перепонками непонятного назначения. Встречались и такие, где высились горы странных геометрически правильных глыб не то из камня, не то из металла, и стояли необычного вида устройства, слепленные из тысяч пересекающихся разнокалиберных труб и шлангов.
        В конце концов Зари-ма, державшаяся молодцом, несмотря на давящую атмосферу башни, вывела отряд к самому большому коридору с рядом отверстий в его стенах и сказала, сморщив носик:
        - Пришли! Очень глубоко, просто страх! И огонь внутри!
        Игнат и сам чувствовал раздражающее присутствие «шевелящегося в клетке хищного зверя» и был уверен, что они не ошиблись с оценкой данной части башни: здесь располагались камеры метро, созданные Червями Угаага бездну лет назад и, судя по реакции полюсидки, еще работающие.
        Шоммер сунулся было вперед, полный исследовательского пыла, но Ромашин преградил ему путь.
        - Никаких экспериментов! Никаких резких телодвижений! Нас всего трое, мне нужен безопасный тыл, поэтому пойдешь в арьергарде и будешь охранять нам спину.
        Ксенолог открыл рот, собираясь возразить, но встретил сверкнувший взгляд Игната и сник.
        - Ладно, понял. Но аппаратуру я все-таки включу, пусть инк потихоньку занимается структурным анализом местности. Я бы вообще здесь остановился на пару дней…
        - В другой раз.
        Игнат подозвал «мустанга» и первым углубился в ближайшее к ним отверстие, ведущее в «яму с огнем». Диаметр отверстия позволял передвигаться вперед всем троим одновременно, и предназначалось оно, очевидно, для прохода Червей. Что, впрочем, не казалось удивительным: создавали эту гигантскую машину Черви для себя.
        Лучи фонарей выхватили из темноты гладкую стену.
        - Тупик! - разочарованно проговорил Шоммер.
        - Перегородка, - не согласился Игнат. - Камеры должны закрываться, как и на наших станциях.
        - Как мы их откроем в таком случае? Или будем пробивать дырку?
        - Дырявить дверь нельзя, камера может не сработать. Может быть, она среагирует на движение?
        - Как у нас?
        - Попробуем. Не отставайте, идем все вместе, одновременно и целенаправленно.
        Отряд двинулся дальше как единый кулак, и - чудо! - гладкая, металлическая на вид стена вдруг конвульсивно содрогнулась и разошлась в стороны лепестками диафрагмы. Перед землянами открылся проход в темную бездну.
        - Не останавливайтесь!
        Продолжили движение.
        И тотчас же впереди вспыхнул неяркий свет: в стенах открывшегося помещения, напоминающего длинный тоннель метро (старинного метро, по которому еще бегали поезда на колесах), потекли ручейки бледно-зеленоватого сияния. Камера «червивого» метро, прямая и ровная, явно была рассчитана на запуск Червей Угаага, так как имела примерно такую же форму и размеры.
        - Классный тоннельчик! - произнес Шоммер с восхищением. - Какой же мощью должен обладать генератор «струны», чтобы запустить Червя?
        Игнат не ответил, разглядывая внутренности тоннеля с его волнисто-ребристыми стенами и бегущими внутри ручьями света.
        - Мне страшно! - простодушно сказала Зари-ма, передернув плечами. - Он сейчас…
        Раздался глухой тупой звук, будто на землю упала каменная плита. По тоннелю прошла воздушная волна. Все оглянулись.
        Отверстия сзади не было, проход закрылся.
        - Она сейчас сработает и запустит нас к черту на кулички! - быстро проговорил Шоммер. - Надо уходить!
        - Мы пришли сюда не для того, чтобы тут же сбежать.
        - У тебя есть алгоритм управления этим терминалом? Ты знаешь, как он работает и куда отправляет груз?
        - Нам нужно найти Лам-ку… - тихо сказала Зари-ма.
        - Где ты собираешься его искать?
        - Я… не знаю… надо думать…
        - Некогда думать! Надо или уходить, или…
        - Отставить панику! - прервал ксенолога Игнат, следя за усиливающимся сверканием стен и чувствуя нарастающее напряжение: камера метро начала «разгон». - В конце концов не принципиально, куда нас отправит «червивый» таймфаг. Давайте все вместе думать о Лам-ке и дублировать мысли в радиодиапазоне: мы хотим встретиться с боевым роботом гиперптеридов! Он был здесь и оставил след! Его зовут Лам-ка и он наш друг! Поняли?
        - Детский лепет на лужайке, - скривил губы Шоммер.
        - У нас нет другого выхода! Начали!
        - Мы хотим встретиться с Лам-кой… - послушно начала Зари-ма.
        - Хочу к негуманам… - вырвалось из уст Шоммера.
        - Нам нужен гиперптеридский робот… - выговорил Игнат, показав ксенологу кулак.
        Больше они ничего не успели сказать.
        Стены зала метро вспыхнули прозрачным белым пламенем, и путешественники буквально растворились в этом неистовом сиянии…
        Темнота, тишина, ощущение дискомфорта…
        Тело кажется рыхлым и пропитанным водой, как губка. Кто-то пытается отжать эту воду, больно сдавливая грудь, но у него ничего не получается…
        Игнат собрал все силы, напряг мышцы, не чувствуя их… и зрение восстановилось.
        Он лежал на гладком полу длинного тоннеля, по стенам которого бегали змейки тусклого оранжевого света. Скосил глаза, увидел округлый заиндевелый бок «мустанга» и вспомнил, где находится. Рывком сел, едва не потеряв сознание от нахлынувшей слабости. Рядом лежала Зари-ма, с другой стороны кибера - Шоммер. Игнат с трудом поднялся на ноги, все еще «насыщенный водой слабости», подошел к полюсидке, но она тут же зашевелилась и приподняла голову.
        - Болит… везде… как будто по мне нагирус потоптался…
        Игнат подал ей руку, помог подняться.
        - Это называется «бросок на «струну» в нештатном режиме». Ничего, все пройдет, главное, что «червивое» метро функционирует.
        - Знать бы, куда оно нас занесло, - раздался ворчливый голос ксенолога. - Шоммер подтянул под себя руки, сел, потом встал. - Такое впечатление, что меня пропустили через соковыжималку. Однако, друзья мои, мне не терпится выяснить, где мы оказались. Вот будет смеху, если на Земле.
        - А что, есть шансы? - прищурился Игнат.
        - Почему нет? Если Черви побывали на Луне, то они вполне могли навещать Землю.
        - По-моему, ни одна археологическая экспедиция не находила следов пребывания Червей на Земле.
        - С тех пор прошел миллион лет, материки разбежались, по Земле прокатилось не одно оледенение, да и вулканы резко изменили ландшафт материков. Плохо, если «червивый» терминал попал под извержение и накрыт теперь километровой толщей застывшей лавы.
        - Ты серьезно?
        - Я просто рассуждаю. Но скорее всего мы не на Земле. Здесь другая гравитация, чувствуете?
        - Легко… - призналась Зари-ма стеснительно.
        - Почти как на Венере.
        - Значит, мы на Венере?
        - Не знаю, - рассердился Шоммер. - Не уверен. Надо выйти.
        Игнат подозвал «мустанг», направился к ближайшему торцу тоннеля, представлявшего собой камеру метро. Однако выход открываться не спешил. Диафрагма люка осталась на месте.
        Шоммер подошел к ней вплотную, стукнул кулаком по гладкой поверхности:
        - Сезам, откройся!
        Плита не дрогнула.
        - Вот зараза! Похоже, этот драндулет окончательно пришел в негодность. Хорошо еще, что он не сломался во время таймфагирования, не то нас можно было бы собирать по атомам по всей длине канала.
        - Не пугай девочку.
        - Я не пугаю, а радуюсь. - Ксенолог повернулся к плите спиной, стукнул по ней пяткой. - Открывай, червивая твоя душа!
        Люк не отреагировал.
        - Отойди, будем пробивать дырку.
        Игнат выставил вперед «мустанг», и кибер включил нейтрализатор молекулярных связей.
        По блестящей выпуклой поверхности люка пробежала короткая судорога, лепестки диафрагмы начали расходиться и замерли. Одновременно погасли и ручейки света в толще стен тоннеля. Стало темно.
        Путешественники включили фонари.
        - Кончился таймфаг, - резюмировал Шоммер. - Всю энергию потратил на перенос.
        «Мустанг» снова вонзил в люк луч неймса. Фонтаном ударил дым, в луче фонаря обозначилось углубляющееся отверстие.
        - Шарахни по нему «глюком», - посоветовал ксенолог. - Провозимся тут…
        Игнат промолчал.
        Через десять минут неймс пробил в толстой перегородке люка метровое отверстие, и пленники наконец смогли выбраться из камеры метро. Но вышли вовсе не в коридор терминала, запрятанного в недрах «бивня мамонта».
        Всего в десяти шагах от пробитого люка начинался обрыв, и у путешественников захватило дух. Они оказались на вершине скалы километровой высоты, а рядом - и до неблизкого горизонта - высились такие же скалы необычной формы, напоминающие снежно-ледяные перисто-перепончатые крылья. Подножия скал тонули в молочно-белом тумане, и точно такая же туманная пелена скрывала небо. Она светилась изнутри, заменяя этому миру солнце, и здесь было почти так же светло, как в солнечный день на Земле.
        - Не, это не Земля, - заявил Шоммер после двухминутного молчания.
        - Да уж, - пробормотал Игнат, загоняя поглубже поднявшийся в душе страх. - Это не Земля, не Полюс, не мир Червей и вообще неизвестно что.
        - Сейчас уточним, - вспомнил ксенолог о своем научно-исследовательском комплексе, подскочил к «мустангу», развернул консоль с аппаратурой. - Мамма миа!
        - Что там у тебя?
        - Три и девять…
        - Яснее.
        - Этот мир имеет мерность три и девять десятых, ну или почти три и девять, понимаешь?!
        - Ты хочешь сказать…
        - Мы в мире гиперптеридов! Я не знаю, что он собой представляет, планету ли, ледяной шар или другой объект, более сложной природы, но это мир гиперптеридов, зуб даю!
        - Почему же мы его видим таким…
        - Каким?
        - Обыкновенным.
        - Мы видим только то, что доступно нашим органам зрения. По моим расчетам, континуум протеев имел мерность в три и четырнадцать сотых, у Червей - три и тридцать три сотых, у иксоидов - три и шестьдесят шесть, а у гиперптеридов - три и девять. Я тебе точно говорю - мы попали в их метавселенную!
        Игнат задумчиво оглядел горизонт необычного мира, теряющийся в искристом снежно-туманном сиянии.
        - Может быть, ты и прав. Но меня волнует лишь один вопрос: терминал метро Червей был заранее настроен на данную конкретную точку пространства или это мы своими мыслями направили его сюда?
        - Какая разница?
        - А такая, что в последнем случае у нас есть шанс…
        - Ты о чем?
        - Зари-ма, девочка, ты ничего не слышишь? - окликнул Игнат полюсидку, стоящую на краю обрыва в странном оцепенении.
        - Он здесь!
        - Что? О ком ты говоришь?
        - Лам-ка… он здесь… я его чувствую…
        Мужчины переглянулись.
        - Ну так позови его, - сказал Шоммер с сомнением.
        - Я зову, он не слышит… - Зари-ма открыла ставшие глубокими и черными глаза, виновато посмотрела на Игната. - Не знаю, как объяснить… Лам-ка здесь и его нет…
        - Ты чувствуешь его ментальный «запах», - догадался Ромашин. - Он здесь живет, но его в данный момент нет дома, так?
        - Кажется, да…
        - Попробуй определить, где его «запах» чувствуется сильнее.
        Зари-ма послушно закрыла глаза, сосредоточилась на поиске тонких энергетических вибраций, определяющих знакомый «запах» «джинна» Лам-ки.
        - Туда! - Она открыла глаза, вытянула руку к горизонту.
        - Поехали, - без раздумий решил Игнат. - Садитесь.
        Они уселись на «спину» «мустанга», привычно вцепились в поручни на корпусе, и кибер взлетел. Скала с венчающим ее терминалом Червей, похожим на гигантский космический корабль и вместе с тем на колоссального Червя, осталась позади, затерялась вскоре среди частокола таких же скал. Впрочем, по мысли Шоммера, это были вовсе не скалы, а жилища гиперптеридов, близкие им по форме. Точнее, они отражали те же принципы и законы, по которым строились и тела «птице-насекомых», населявших этот удивительный мир.
        - Вот бы встретить живого гиперптерида! - помечтал ксенолог, продолжая общаться с инком исследовательского комплекса. - Он многое рассказал бы нам о причинах их войны с иксоидами.
        Игнат промолчал, сомневаясь в душе, что представитель негуманоидной цивилизации гиперптеридов стал бы с ними разговаривать. Да и вообще неизвестно, как бы он встретил непрошеных гостей с Земли.
        - А давай заглянем в одну из квартир? - предложил Шоммер, кивнув на проплывающую под аппаратом льдисто-снежную «скалу». - Нам памятник поставят, если мы привезем домой парочку предметов гиперптеридской культуры.
        - Может быть, позже.
        - Знаю я твое «позже», - с обидой проговорил ученый. - Привык давить инициативу в корне. Кто знает, вернемся мы сюда или нет.
        - Лам-ка поможет, - стесненно сказала Зари-ма. - Но сначала мы найдем Артема.
        - Разумеется, - проворчал Шоммер. - Куда же мы без твоего Артема.
        За час «мустанг» преодолел двести с лишним километров и продолжал мчаться дальше, не жалуясь на тяжесть живого груза.
        По-прежнему мимо проплывали удивительной формы образования, творения гиперптеридов, которые трудно было называть скалами, настолько они отличались от земных аналогов. Но ни одно движение не нарушало их мертвого покоя, ни один звук не доносился из недр колоссального мегаполиса. Под ногами землян простиралось, по сути, огромное кладбище, оставшееся от канувшей в прошлое цивилизации, и даже Шоммер проникся масштабами этого грандиозного памятника чужой культуры и перестал ворчать.
        Впереди показалось некое сияние в форме розоватого облачка. Оно приблизилось, превращаясь в полусферу, накрывшую местный ландшафт. Скалы расступились. Стало видно, что полусфера не имеет четкой границы и представляет собой скорее всего объем воздуха, имеющего иную плотность и цвет. А внутри ее…
        - Мамма миа доннерветтер демн ит! - с чувством произнес Шоммер.
        Внутри полусферы простирался… вполне земной пейзаж!
        Поле, холмы, река, зеленый лес, посреди луга - трехэтажный красавец-коттедж в русском стиле, разве что без крестов на маковках теремов. На площадке, посыпанной гравием, стоит белоснежный куттер с нарисованной на борту головой петуха - эмблемой пожарной службы. А рядом пасется огромное животное, соединяющее в себе черты верблюда и медведя, только шестилапого.
        - Нагирус! - прошептала Зари-ма. - Святой Рада-ил! Этого не может быть!
        - Я сплю! - сказал Шоммер слабым голосом, оглянулся на Ромашина; глаза у него были хмельные. - Мы все спим! Этого действительно не может быть!
        Игнат молча направил «мустанг» к куполу, снизил скорость, опасаясь, что они врежутся в какое-нибудь силовое поле. Но этого не произошло. В какой-то момент по глазам мазнуло розовым светом, все кругом искривилось на мгновение, и земляне оказались внутри воздушного объема с земным пейзажем, ничуть не пострадав от «взлома» чужих владений.
        - Воздух… - Шоммер растерянно указал на консоль с аппаратурой. - Здесь можно дышать! Кислород - двадцать шесть процентов, азот - семьдесят, инертные газы… Состав почти как на Земле!
        - Это Лам-ка! - убежденно заявила Зари-ма. - Он сделал земной воздух и природность… ну, реальное как на Земле.
        - Зачем? Он же боевой робот с негуманскими мозгами!
        - Ну и что? Он скучает, вот и сотворил… кусочек Земли…
        - Рай по-негумански! - язвительно сказал ксенолог. - Бред!
        «Мустанг» подлетел к коттеджу, опустился на ровную площадку рядом с куттером. Все соскочили на гравий, рассматривая строение, выполненное по виду из настоящих бревен и досок. И в это время дверь главного входа открылась и на высокое крыльцо выбежала девушка в белом сарафане с вышивкой: на голове венок из ромашек, в руке гребень. Это была… Зари-ма!
        Шоммер что-то быстро сказал по-английски, оглянулся на спутников: расширившиеся дикие глаза, на лице неописуемая гамма чувств.
        - Вы что-нибудь понимаете?!
        Девушка сбежала с крыльца на дорожку, с любопытством глядя на гостей. Она была почти копией Зари-мы, разве что повыше ростом и носила другую прическу.
        - Кто ты?! - вышла вперед ошеломленная полюсидка.
        - Кто ты, - повторила хозяйка коттеджа мелодичным голоском, но как-то иначе, без интонаций и милого акцента, свойственного настоящей Зари-ме.
        - Ты землянка?
        - Ты землянка, - отозвалась вторая Зари-ма тем же ровным голосом, не соблюдая ударений.
        Зари-ма беспомощно оглянулась.
        - Она не такая… не настоящая…
        - Кажется, я врубился, - сказал Шоммер, воспрянув духом. - Это и в самом деле дубль, копия Зари-мы, нечто вроде наших динго. Лам-ка просто создал здесь кусочек земной природы и двойника своей бывшей воспитательницы и хозяйки.
        - Зачем? - удивилась Зари-ма.
        - Ну, логика негуман - темный лес даже для меня, если честно, к тому же мы имеем дело всего лишь с боевым роботом… хотя, возможно, он и в самом деле скучает по тебе.
        - Давайте знакомиться, - тихо сказал Игнат, сворачивая шлем и всей грудью вдыхая местный воздух, напоенный ароматами луговых трав и незнакомыми запахами.
        - Я хочу спросить. - Шоммер тоже разгерметизировал «кокос», шагнул к Зари-ме-второй, по-прежнему разглядывающей их с любопытством и детской непосредственностью, но без необходимого в таких случаях удивления. - Где твой хозяин?
        - Где твой хозяин, - повторила девушка, старательно выговаривая слова. - Где твой хозяин… твой хозяин где… хозяин твой где…
        Шоммер посмотрел на спутников, развел руками:
        - Это всего лишь видеодвойник с очень слабенькой программой. Вряд ли она знает, где сейчас находится…
        Внезапно на землян упала странная - невидимая, но ощутимая - тень. Похолодало. В воздухе замелькали струйки мелкой снежной пыли.
        Зари-ма-2 умолкла на слове «хозяин».
        «Настоящая» Зари-ма тихо вскрикнула, поднимая лицо к небу, вскинула вверх кулачки:
        - Лам-ка!
        Воздух вокруг путешественников загустел, превратился в желе, в твердый лед, но всего лишь на одно мгновение. Беззвучный толчок поколебал пространство, воздух, землю, тела людей, и они услышали - не ушами - всем объемом головы - глубокий бархатистый «голос»:
        «Я рад приветствовать вас на моей родине. Добро пожаловать!»
        Глава 20
        УЛЬТИМАТУМ
        Разблокировать Луну не удалось. Все станции метро на ее поверхности перестали работать, и над жителями городов и научно-исследовательских лабораторий нависла угроза голода. Многие поселки имели собственные синтезаторы воды и пищи, но они были маломощными и не могли прокормить и напоить десятимиллионное население спутника, зависящего от регулярных поставок продовольствия и хозяйственных принадлежностей с Земли.
        Блокада же выглядела так.
        Стоило какому-либо грузолету или пограничному кораблю приблизиться к Луне ближе чем на сто километров, как тут же рядом проявлялась двухметровая капля «жидкого металла», выстреливала тонкий металлический щуп, свободно пробивающий все виды защиты корабля, а также его корпус, и экипаж погибал от инфляционного снижения температуры внутри корабля почти до абсолютного нуля. Причем от этого ударного «извержения холода» не спасали ни вакуумплотные скафандры, ни специальные защитные комплексы типа «голем».
        Служба безопасности попыталась несколько раз штурмовать Луну, посылая десантные шлюпы в режиме «инкогнито» по «струне» мгновенного движения, но ничего не добилась. Шлюпы разбивались о поверхность Луны, как гнилые орехи, не успев сообщить на базы, что у них произошло. Потеряв три модуля, безопасники перестали рисковать людьми, бросив на решение проблемы всю земную науку. Но результат исследования феномена не стоило ждать скоро. Люди явно столкнулись с более совершенными технологиями, укладывающимися в рамки понятий «магия» и высшие технологии класса «БОГ» - то есть «без ограничений известных физических законов».
        Впрочем, блокада Луны являлась не единственной проблемой, стоящей перед федеральной Службой безопасности Солнечной системы. Практически каждая планета, от Меркурия до Плутона, а также спутники больших планет, Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна, подверглись атакам «жидких металлических капель», не знающих пощады, в результате чего были разрушены десятки купольных поселков и отдельных строений, погибли и пропали без вести сотни людей.
        На Земле тоже происходили инциденты с исчезновением людей, в том числе известных всему миру, а нападения на них имели целенаправленный характер, что говорило не о простой агрессии инопланетного разума против человечества в целом, а о специально разработанной программе ликвидации ответственных работников тревожных служб и государственных деятелей высокого ранга, и руководил этой акцией не какой-то там абстрактный «терминатор», а конкретный человек, имевший представление о реалиях человеческой жизнедеятельности.
        Этим человеком, по убеждению Владимира Калаева, был Ульрих Хорст. А помогал ему, без сомнения, Орден Белого Крыла.
        Продолжалось сражение «сил Y и сил Х» (под первыми подразумевалось семейство «джиннов», родившихся из бриллиантид, под вторыми - моллюскоры, боевые роботы иксоидов) и в кольцах Сатурна, сопровождавшееся красочными эффектами, видимыми на больших расстояниях.
        Земная техника не выдерживала запредельных перепадов электромагнитных и гравитационных полей в зоне боевых действий, поэтому люди вынуждены были наблюдать за сражением издалека, с поверхности крупных спутников Сатурна - Титана и Фетиды, а также с бортов кораблей Погранфлота, стянутого к Сатурну с окраин Солнечной системы. Основные же силы Пограничной службы и Службы безопасности дислоцировались у Земли и над поселениями землян на Марсе и на Венере.
        Сражение же «сил Y и сил Х» выглядело весьма необычно.
        Сооружение «из пыли и света» длиной в пятнадцать тысяч километров, созданное молодыми «джиннами» и названное наблюдателями «кактусом» за свою форму, оказалось довольно устойчивым, несмотря на все попытки вражеских сил уничтожить или хотя бы изменить его форму, разбить на части. Оно, правда, покинуло кольца Сатурна и теперь медленно двигалось в сторону от гигантской планеты, окруженное красивейшими световыми бурями, напоминающими земное северное сияние, но гораздо более масштабное и яркое. Появлявшиеся вблизи него капли «жидкого металла» пробивали в нем дыры и пустоты, однако вскоре эти дыры зарастали световой вуалью, а наиболее настырные капли буквально разбрызгивались ударами гигантских молний, возникающих в космической пустоте словно бы из ниоткуда. Но всем было понятно, что это реагировали на атаки врага молодые «джинны», соединившиеся в своеобразную колонию, способную обороняться и сохранять единую структуру. Эта «кактус-колония» не имела определенной боевой программы, управляемая, очевидно, только инстинктом самосохранения, в противном случае, по мысли ученых, «джинны» давно бы начали войну
на уничтожение и разнесли бы при этом всю Солнечную систему.
        Что касается моллюскоров, то поначалу люди принимали каждую «жидкокристаллическую каплю» за отдельную особь моллюскора, но когда их стало много, когда случаи уничтожения капель «кактусом» участились и появились прецеденты успешных боев космофлота с ними, стало ясно, что масштаб действия каждой капли не соответствует мощи моллюскора, продемонстрированной одним из них во время войны с «джиннами». Более реальным считалось мнение ксенологов ИВКа о том, что капли являются эффекторами или, так сказать, «агентами влияния» одного-единственного моллюскора, прилетевшего в Солнечную систему. Однако это не умаляло опасности столкновения землян с боевыми «мини-моллюскорами», хотя и давало шанс отражать их атаки на поселения людей.
        Тем не менее благодаря успешным действиям Чрезвычайной комиссии глобальной паники удалось избежать. Напряглась лишь та часть человечества, довольно скромная по отношению к общей численности, которая жила и работала вдали от Земли, на планетах Системы и других звезд. Большинство обывателей, редко покидающих родную планету, лишь живо обсуждало результаты того или иного боя с пришельцами, не относя себя к тем, кто в любой момент мог стать жертвой очередного нападения.
        Особенно часто новостные видеоканалы показывали события на Луне и вокруг нее, потому что именно там разворачивалась драма с блокадой спутницы Земли, которая могла закончиться гибелью сотен тысяч человек.
        Погранфлот тоже не оставлял попыток пробиться к поверхности Луны, и каждые два-три часа наблюдатели, а вместе с ними и все человечество у виомов, становились свидетелями попытки прорыва к поверхности Луны очередного модуля, заканчивающейся, к сожалению, неудачей. «Жидкометаллические» посланцы моллюскора с легкостью уничтожали сверхзащищенные земные аппараты, способные окунуться в недра Солнца и вернуться обратно. Правда, одна из попыток закончилась почти успешно: «голем», оборудованный специальным защитным экраном, использующим новейшую разработку военных специалистов под названием «фазер», смог достичь Луны, несмотря на атаки моллюскора, и хотя после этого он перестал отвечать на вызовы, у безопасников появилась надежда на благополучное завершение последующих мероприятий по снятию блокады.
        Двадцать восьмого мая Калаев снова созвал совещание руководителей тревожных служб по форме «три-арм», недоступной ни одной другой силовой структуре, какого бы ранга человек ни достигал. Именно сверхсекретность «триармового» отряда и давала возможность защитной системе человечества не допускать утечки информации и успешно справляться с внешней и внутренней - криминальной - агрессией.
        На этот раз в личном бункере начальника отдела внутренних расследований, запрятанном под горами Максвелла на Венере, собралось всего пять человек. Отсутствовал Федор Конюхов, командор Погранслужбы. Он погиб всего несколько часов назад, находясь на борту спейсера «Махатма» во время атаки «жидкометаллической» капли на марсианскую столицу. Разрушение города удалось предотвратить, но флот при этом потерял три корабля, в том числе и линкор «Махатма» со всем экипажем.
        Калаев оглядел хмуро-сосредоточенные лица присутствующих, крутанул желваки на щеках и подумал, что ему сильно не хватает общения с Игнатом Ромашиным, невозмутимый вид которого всегда действовал на него успокаивающе.
        - Начнем. Сначала я сообщу вам сводку потерь, складывающихся в одну определенную систему. Итак, на сегодняшний день мы имеем восемьсот двадцать погибших, в основном это сотрудники спецслужб и жители дальних купольных поселков на спутниках внешних планет. Это и понятно: при разгерметизации куполов гибнут все, кто в этот момент находится в поселке без скафандров.
        - О какой определенной системе идет речь? - осведомилась Грета Берримор, нетерпеливо посматривая на часы.
        - Я подхожу к этому вопросу. На Земле мы имеем следующие потери: убиты - Федор Конюхов и Ян Лапарра, бывший комиссар безопасности, ныне - сотрудник нашего отдела. Уничтожены моллюскорами: коттедж Селима фон Хорста под Франкфуртом, дом Игната Ромашина в Грядах, бунгало Конюхова в Хатанге, жилая башня «Ромашка» в Харькове, где находилась квартира Артема Ромашина. - Калаев помолчал. - Плюс жилой комплекс на бульваре Славы в Днепропетровске, где проживает… проживал ваш покорный слуга. Во время же нападений на космические поселения погибли еще трое наших сотрудников, принимавших участие в прошлой войне с «джиннами», а главное - в действиях против службы охраны Пурвиса Джадда, возглавляемой Павлом Куличенко. Вырисовывается система, нацеленная на ликвидацию всех, кто боролся с Джаддом и Куличенко, рвущимся к власти. И я убежден, что инициатором новой войны является Ульрих Хорст, амбиции которого остались неудовлетворенными.
        - Почему Ульрих? Почему не племянник Джадда Стив? - вежливо спросил Лу Синь.
        - Наши психологи изучили характеристики всех подозреваемых лиц. У Стива нет мощного стимула для подобного вызова, у Хорста-младшего есть.
        - А вы в курсе, что юридический отдел СЭКОНа подал в Страсбургский суд по правам человека на Службу за незаконное нападение на частное владение на Луне, принадлежащее их сотруднику Костянтину Глянько? - поинтересовалась Грета Берримор.
        Калаев усмехнулся:
        - Вряд ли этим сутягам удастся привести хотя бы одно прямое доказательство участия Службы в нападении на собственность этого господина. А вот у нас есть доказательства участия Глянько в незаконной деятельности Ордена Белого Крыла на Луне. Хотя все равно мы им пока проигрываем.
        - У меня создается впечатление, что вы чего-то ждете.
        Калаев поднял бровь, с сомнением посмотрел на некрасивое лицо женщины, взвалившей на плечи ответственность за работу Чрезвычайной комиссии, но откровенничать не стал, хотя и относился к Грете Берримор с уважением.
        - Не будем отвлекаться на выяснение моей позиции. Как только наши люди смогут подтвердить полученную мной информацию об участии Ордена в начавшихся безобразиях, я ее вам представлю. Нами руководят форсмажорные обстоятельства, обязывающие искать адекватный ответ в условиях постоянной угрозы гибели людей, поэтому я считаю вправе действовать жестко и решительно, пресекая всякие попытки так называемых европейских правозащитников вымазать грязью Службу безопасности.
        - Согласен, - кивнул директор УАСС. - Во все времена на Земле находились предатели, обслуживающие бандитов, воров и убийц, потому что они и сами из того же теста, только более трусливые. Но у меня возник конкретный вопрос, сэр. Если все безобразия в Системе, как вы выражаетесь, дело рук Хорста…
        - Каким-то образом ему удалось перехватить управление моллюскором, против которого, к сожалению, у нас пока нет средств защиты.
        - Пока? - с подозрением проговорила Грета Берримор. - Что вы хотите сказать? О чем умалчиваете? Я права, вы все-таки чего-то ждете?
        - Мы ждем, что «джинны» в системе Сатурна смогут в конце концов остановить моллюскора, - попытался помочь Калаеву Кузьма Ромашин.
        Грета посмотрела на него с сомнением, но отец Артема выдержал ее острый взгляд.
        - Ваш вопрос? - повернулся к Монтэгу Калаев.
        - Что им руководит? Я имею в виду Ульриха Хорста. Что ему нужно? Может быть, мы сможем найти компромисс?
        - С этим человеком невозможно договориться, он болен.
        - Чем?
        - У него больное самолюбие и больное воображение. Судя по статистике нападений на людей, он мстит всем, кто был причастен к событиям прошлой войны и, по его мнению, помешал ему стать великим человеком.
        - Ваше мнение основано на фактах?
        - Я дам вам все имеющиеся у меня материалы, в том числе заключение психологов Службы.
        - Еще один вопрос… - Монтэг не договорил, Калаев остановил его жестом, прислушиваясь к шепоту рации, кивнул:
        - Включайте.
        - Внимание! - заговорил скрытый динамик в гостиной бункера. - Прослушайте важное сообщение. По всем каналам сети «спрута» транслируется речь Ульриха Хорста.
        Пауза, шуршание фона, чье-то дыхание.
        Затем раздался громкий жизнерадостный молодой голос:
        - Всем привет, фрау и герры. Рад сообщить, что я вернулся с кладбища моллюскоров живым и здоровым. В связи с этим объявляю ультиматум Правительству Системы: или вы добровольно выдадите всех, кто был причастен к убийству моего друга Павла Куличенко, или я начну мочить деятелей Правительства. А то, что я могу это сделать, вы уже должны были убедиться. Даю на размышление сутки. Через двадцать четыре часа я начну с уничтожения Дома Правительства на Земле, как это уже сделал однажды мой друг Паша. Адью, леди и джентльмены, приятных вам снов.
        Голос пропал.
        Члены «триармового» совета молча смотрели друг на друга.
        Первым нарушил тишину директор УАСС:
        - Странно, что он не попросил абсолютной власти…
        - Зато он ответил на ваш вопрос, - процедил сквозь зубы Калаев. - Его заявление только подтверждает мнение психологов, что это мелкая душонка, обуреваемая жаждой мести и не способная осознать масштабы тех явлений, с которыми она столкнулась. Вряд ли Ульрих понимает, катастрофу какого уровня может вызвать.
        - Что мы можем ему противопоставить? Эта новая разработка русских - фазер - сможет остановить моллюскора?
        - Надеюсь, - развел руками Калаев. - Мы работаем в этом направлении, уже есть результаты, запаситесь терпением. Но я вызвал вас именно по той самой причине, которую озвучил сам Хорст. Надо разработать стратегический…
        Под потолком гостиной зазвенел звонок, заставив всех вздрогнуть.
        - Внимание! Над горами Максвелла замечен необычный объект в форме жидкометаллического эллипсоида! На вызовы не отвечает, встреч с патрулем избегает. Объявлена тревога степени А!
        - Всем покинуть бункер! - отреагировал на сообщение Калаев. - Быстро!
        Участники совещания поспешили к индивидуальной камере метро.
        - Ты думаешь, моллюскор появился здесь по наши души? - тихо проговорил Кузьма Ромашин, следуя за начальником отдела. - Но ведь координаты бункера знают только три-четыре человека кроме нас.
        - Поживем - увидим, - мрачно ответил Калаев. - Координаты знал и Ян Лапарра.
        - Он же убит.
        - Они могли выяснить координаты через его инка.
        Словно в ответ на слова Калаева стены и пол коридорчика, ведущего к метро, содрогнулись. Из недр горного массива донесся угрожающий низкий гул.
        Калаев приостановился, вслушиваясь в доклад дежурного по рации «спрута».
        - Что? - коротко сказал Ромашин.
        - Моллюскор нанес удар по горам! Где-то очень близко от нас. Глубина кратера - больше километра!
        - Значит, они все-таки не знают точных координат…
        - Бегом! - подтолкнул Калаев Ромашина к метро.
        Они успели вскочить в кабину и включить режим форсажного старта, прежде чем моллюскор нанес еще один энергетический удар по горам Максвелла.
        Глава 21
        Я ЗДЕСЬ ХОЗЯИН!
        Несмотря на бурно проведенную ночь - она любила заниматься сексом сразу с тремя-четырьмя мужчинами и была неутомима, - патриссима Ордена Белого Крыла чувствовала себя великолепно, в отличие от выглядевшей усталой Фарины Делануа. Хотя ей тоже не помешал бы небольшой отдых и сон. Но события в Солнечной системе вышли из-под контроля Ордена, и следовало немедленно принимать какие-то меры, чтобы вернуть утраченные позиции.
        То, что команда Ульриха Хорста вернулась в Систему, обладая властью над моллюскором, вызвало у патриссимы всплеск энтузиазма, однако его пренебрежение к субординации, эгоизм и стремление самостоятельно решать личные проблемы, не могли не тревожить повелительницу Ордена, поставившую себе цель добиться большой власти - в пределах Системы, разумеется. Марта Лярво-Фрейберга была реалисткой и не замахивалась на власть абсолютную, так сказать, божественную, понимая, что галактические просторы ей недоступны. Даже если у нее под рукой будет целая армия негуманских боевых роботов.
        Ульрих с патриссимой разговаривать не стал. Он высадил своих спутников на Титане, и те добрались до Земли самостоятельно. Ираида Куличенко доложила Марте обо всех похождениях команды, удивив ее и позабавив, и патриссима отправила сестру Павла отдыхать, надеясь, что Хорст-младший вскоре появится в резиденции Ордена, дополнит рассказ Ираиды, приведет с собой моллюскора и попросит дать задание.
        Однако надежды повелительницы не сбылись. Хорст вышел на связь всего один раз, потребовал (!) доложить обстановку и пообещал в скором времени встретиться. А вскоре после этого в Системе началась вакханалия нападений на космические поселения людей, суматоха Службы безопасности, порожденная недальновидными действиями молодого ксенолога, хмельного от власти над боевым роботом иксоидов. Поговорить с ним по душам патриссиме так и не удалось.
        - Что будем делать? - со вздохом проговорила Марта, очнувшись от дум. - Этот щенок возомнил себя владыкой мира и множит глупости, вместо того чтобы решать глобальные проблемы и добиваться главного - распространения власти Ордена на всю Систему.
        - Ему это не надо, - покачала головой Фарина; в отличие от почти обнаженной патриссимы - прозрачный халат не скрывал ее женских прелестей - она всегда носила уник, обтягивающий ее крепкую по-мужски фигуру. - Ульрих был вынужден сотрудничать с нами, когда ему требовалась помощь. Теперь он на коне, и проблемы Ордена ему до лампочки.
        - Что ты предлагаешь? Может быть, я соблазню его? - Марта стала в позу, от которой редкий мужчина не почувствовал бы желания. - Как?
        Фарина оценивающе глянула на повелительницу, улыбнулась.
        - Этого мало.
        - Почему? Неужели он откажется?
        - Нет, не откажется, но попользуется и смоется. Подчиняться он не станет. Я считаю, что его надо запрограммировать. У нас имеются мощные психотронные генераторы типа «глушак», «удав» и «циклоп», выберем момент, оглушим и всадим программу беспрекословного повиновения.
        Марта с сомнением пригладила пальцем тонкую, окрашенную в синий цвет бровь.
        - Думаешь, поможет? Он же наверняка заявится не один, а с моллюскором.
        - Что-нибудь придумаем.
        - Идея неплохая, надо обсосать ее со всех сторон. Однако я не вижу способа выманить его к нам.
        - Через Ираиду.
        - Почему через нее?
        - Ульрих уже был когда-то зомбирован ее братом Павлом и, вероятнее всего, сохранил эту зависимость. Недаром же он мстит тем, кто, по его мнению, причастен к гибели Куличенко. Ираида - сестра Павла и вполне может каким-то образом повлиять на Хорста.
        - Хорошо, вызови Ираиду и поговори с ней. Ульрих должен прекратить свою непродуманную охоту на обидчиков и стать одним из братьев Ордена, подчиняющегося только воле Единого!
        - И тебе, - добавила Фарина с тонкой улыбочкой.
        - И мне, - усмехнулась в ответ Марта. - Кто там у нас на приеме?
        - Этот спесивый индюк Герман Панк. Обещал златые горы, занял место Нордига и все прос…л, супермен! Мачо гребаный!
        - Зови.
        Фарина мысленным усилием включила рацию, и через минуту в личные апартаменты патриссимы вошел вальяжный, уверенный в себе герцог Панк. Лицо у него было одутловатое, надменное, но его портили усики, за которыми Герман тщательно ухаживал. Увидев повелительницу Ордена в наряде наложницы, он вытаращил глаза, но тут же сделал вид, что ничего особенного не происходит. Подошел, почтительно поцеловал протянутую руку.
        - Я весь внимание, повелительница.
        - Докладывайте, герцог.
        Панк поискал глазами стул, не нашел и картинно выпрямился.
        - Все идет по плану…
        - Какому еще плану?! - перебила его маршалесса. - Служба безопасности перехватила у вас инициативу, задержала полковника Глянько, вышла на объект «Криптоид»… а вы докладываете, что все идет по плану?!
        Герман изменился в лице, глаза его забегали.
        - Нет, но… то есть да, мы допустили промашку… но все же смею вас уверить…
        - Мы вам давали задание выйти на Хорста-младшего и договориться о встрече, - продолжала Фарина безжалостно. - Где результат?
        - Ульрих не желает ни с кем встречаться…
        - Вы должны были вернуть контроль над объектом «Криптоид», скомпрометировав при этом руководителей федеральной Службы безопасности, а впоследствии и заменить их нашими людьми. Есть успехи?
        Герман взмок.
        - Мы делаем все возможное…
        - Вы обещали купить голоса контрольного пакета депутатов Европарламента с целью провести закон о выборах в выгодной для нас редакции. Цель достигнута?
        - Так быстро это не делается, к тому же…
        - Вы уволены с поста координатора спецопераций, герцог!
        Герман вздрогнул, умоляюще посмотрел на Марту.
        - Повелительница, я обещаю, я клянусь, я сделаю, я добьюсь, только разрешите…
        - Три дня, - с деланым сочувствием улыбнулась патриссима. - Даю вам три дня на решение всех проблем, герцог. Если не справитесь…
        - Я все сделаю, повелительница! - низко склонился Панк. - Вот увидите, я справлюсь, никаких сомнений, сейчас же начну…
        - Идите!
        Продолжая бормотать, Герман попятился и вышел спиной вперед, не поднимая головы.
        - Бледная тень Паши Куличенко, - вздохнула Марта.
        - Да, Паши нам не хватает, - кивнула Фарина. - Герману до него так же далеко, как воробью до неба. Есть люди: куда ни целуй - везде задница. Он как раз из них.
        Марта засмеялась:
        - Не везет нам на братьев, подруга. Все какие-то мелкие попадаются, бескрылые. Вот и Ульрих Хорст такой же.
        - К сожалению.
        - Надо найти его слабые струнки. Чем он увлекается? Женщины, мужчины, наркотики, виртуалка, трип-хоп, психоделика?
        - Насколько мне известно, он фанатик науки, точнее, фанатик ксенологии, свихнувшийся на почве изучения логики и психологии негуман.
        - Свихнулся-то он, может быть, и свихнулся, но алгоритм управления моллюскорами нашел. Вот бы выманить у него этот секрет!
        - Я уже не раз думала об этом. Была надежда, что Ираиде удастся раскрыть тайну и завладеть программой, но этого не произошло. Ульрих был очень осторожен и не подпустил ее к вириалу инка.
        - Над алгоритмом он работал вместе со Стивом Джаддом. Может быть, тот все знает?
        - Наверняка утверждать не берусь, но вполне.
        - Их надо уговорить встретиться, разделить, зазомбировать Стива и допросить отдельно. Ираида с этим справится?
        - Если захочет.
        - Она сейчас герцогиня, сделаем ее маршалессой.
        - Едва ли это будет для нее большим стимулом. Ираида мечтает отомстить федералам за смерть возлюбленного.
        Марта с любопытством посмотрела на собеседницу.
        - У нее был возлюбленный? Я знаю, что погиб ее брат…
        - Они жили вместе.
        - Вот как? Это объясняет ее жестокость по отношению к другим мужчинам. Надо бы привлечь Ираиду к нашим постоянным оргиям, она может стать ценным эмоциоником.
        - Она мне не нравится.
        - Ладно, не будем, - махнула рукой Марта Лярво-Фрейберга. - А я тебе нравлюсь?
        Фарина сбросила уник и потянулась к патриссиме, призывно приоткрывая губы…
        Неизвестно, что именно пообещала Ираида младшему Хорсту, какие выгоды посулила, но Ульрих решился-таки на встречу и заявился на квартиру Ираиды, которая жила во Львове, в сопровождении Стива Джадда, с удовольствием игравшего роль вечного ординарца.
        Ираида была не одна. В большой современной пентхаус-квартире, венчающей жилую башню в стиле «Унсо», резвились еще три молодые женщины, одетые по моде «парео-дивертисмент», то есть откровеннее некуда. Среди них «случайно» оказалась и патриссима Ордена Белого Крыла, необычайно привлекательная и сексапильная. В настоящий момент ей трудно было дать больше двадцати лет, да и формы повелительница имела роскошные, при одном взгляде на которые даже у меланхоличного Стива зажглись глаза.
        - Ульрих? - делано удивилась Марта, не смущаясь под откровенными взглядами гостей, сделала жест рукой. - Девочки, подождите меня в соседней спальне.
        Приятельницы патриссимы упорхнули, стреляя глазками. Ираида тоже хотела выйти, - она была одета строже всех, - но Марта отрицательно качнула головой:
        - Останься.
        Ульрих ухмыльнулся, продолжая разглядывать патриссиму шальными глазами.
        - Уж не соблазнить ли вы меня решили, повелительница?
        - Почему бы и нет? - тонко улыбнулась Марта. - Разве ты не мужчина?
        - Могу доказать. Но ведь это большой грех? Не буду я потом каяться всю жизнь?
        - Раскаяться никогда не поздно, а согрешить можно и опоздать.
        Ульрих хрипло рассмеялся:
        - Мне нравится такой подход.
        Патриссима уловила изменение настроения «укротителя боевых роботов», посмотрела на Ираиду:
        - Попотчуй Стива чем-нибудь вкусненьким.
        Сестра Паши Куличенко взяла племянника Джадда под локоть.
        - Идем.
        Стив нерешительно посмотрел на патрона.
        - Иди, иди, - махнул рукой Ульрих, - я тебя позову, если понадобишься.
        Ираида и молодой человек вышли из спальни.
        Марта призывно посмотрела на Хорста, хлопнула ладонью по роскошной постели:
        - Присядь, побеседуем.
        - О чем?
        - Неужели ты не понимаешь, что твой вызов федералам поставил под угрозу наши планы?
        Ульрих присел на край кровати, косясь на грудь патриссимы. Было видно, что сдерживается он с трудом и плохо соображает.
        - Какие планы?
        - Орден двадцать лет готовил перехват власти в мире, но не революционным, а мирным путем, с помощью тихого зомбирования соответствующих структур. Теперь являешься ты, новый мессия, так сказать, и предлагаешь всем революцию. Зачем? Цели можно достигнуть незаметно для окружающих, так, что никто ничего не поймет.
        - Плевать мне на всех! Я здесь хозяин!
        - А если мы все-таки найдем компромисс? - мурлыкающим грудным голосом проговорила патриссима, беря молодого человека за руку. - Может быть, договоримся?
        Ульрих, не сдерживаясь более, зарычал, опрокинул повелительницу на постель и, прильнув к ее губам, начал торопливо срывать с себя одежду…
        Любовный пыл Хорста иссяк через несколько минут.
        Не показывая, что она разочарована, Марта застонала и сделала вид, что безумно счастлива.
        - О-о! Ты такой сильный, мой господин! Итак, продолжим? Ты ведь не станешь больше раздражать Службу и компрометировать Орден своими непродуманными действиями?
        - К черту! - невнятно выговорил Ульрих, с трудом натягивая на себя уник. - Ваш Орден сам себя компрометирует.
        - С чего ты взял?
        - Здесь есть что выпить?
        Патриссима щелкнула пальцами, и выскользнувший из-под кровати киб-домовой приволок поднос с напитками. Ульрих одним махом выдул пол-литра тоника, вытер губы тыльной стороной ладони.
        - Нормально… Так о чем ты хотела со мной поговорить?
        Марта едва удержалась, чтобы не дать ему по самодовольной морде. Он всерьез считал себя неотразимым любовником и сильным мужчиной.
        - Каким образом Орден себя компрометирует?
        - Я узнавал, - ухмыльнулся Хорст, - по вине ваших олухов герцога Панка и Кости Глянько Служба безопасности вышла на «Криптоид». Хорошо, я вовремя вернулся и заблокировал объект. Слава богу, никто не успел сообразить, что это такое.
        - Мы их накажем, ты прав. Но прошу тебя, перестань играть со Службой безопасности в военные игры, за ней - сотни лет опыта, тебе она не по зубам, несмотря на обладание моллюскором.
        - Плевал я на них с высокой колокольни! Всех замочу, кто попытается помешать мне! И твоих холуев-братьев тоже, - ткнул пальцем в грудь патриссиме Ульрих, - если они вздумают перейти мне дорогу! Зачем меня позвала Ираида? Она пообещала, что вы дадите мне какую-то важную информацию по ее брату.
        Марта отвела взгляд, поднялась с постели, не стесняясь собеседника, только что владевшего ею, принялась приводить себя в порядок.
        - Мы можем договориться.
        - Смотря о чем.
        В дверь постучали.
        Вошла Ираида с каменным невозмутимым лицом, едва заметно качнула головой в ответ на взгляд патриссимы.
        Марта прикусила губку, понимая, что все идет не совсем так, как они рассчитывали.
        - Хорошо, что ты задумал?
        Ульрих ответил своей обычной высокомерно-пренебрежительной ухмылочкой.
        - Я ни перед кем не обязан отчитываться.
        - Похоже, ты забываешь, что я - Мать Ордена! А так как ты стал братом…
        - Да пошли вы все со своим Орденом! Что вы мне сделаете? Маме с папой пожалуетесь? Игрушку отнимете? Голодом заморите?
        - Думай, что говоришь! - прошипела Ираида. - Ты с повелительницей беседуешь, а не с подружкой!
        - А она мне уже подружка, - хихикнул Ульрих. - Правда, повелительница?
        Марта свела брови.
        - Ты забываешься…
        - Разрешите, я его образумлю? - сделала шаг вперед Ираида.
        Хорст попятился:
        - Но-но-но, осторожнее, я ведь и разозлиться могу! Это вы почему-то все время забываете, что ситуация изменилась. «Криптоид» теперь мой, и диктую условия я, а не вы. Захочу - рвану - от вас только кварки останутся! - Он еще раз хихикнул, явно наслаждаясь ощущением вседозволенности. - Шкварки горелые. Так что не советую меня пугать, пуганые мы уже.
        Женщины переглянулись.
        Марта направилась к выходу из спальни.
        - Подожди минуту, нам надо посоветоваться.
        - Уж не о том ли, включать «глушак» или нет?
        Патриссима и сестра Павла Куличенко снова обменялись взглядами.
        - Какой еще «глушак», что ты несешь?
        - Вы ведь специально меня сюда позвали, чтобы закодировать, сделать послушным, не так ли? И соответствующую психотронику вмонтировали в стены квартиры. Только вот беда, я об этом знаю.
        Глаза патриссимы сверкнули.
        - От кого?
        - Я здесь ни при чем, - качнула головой Ираида.
        - Какая разница? - развеселился Ульрих. - Купить можно любого, в том числе брата или сестру Ордена. Главное, что идея ваша не сработала. И на охрану надеяться не стоит, если вы вдруг вздумаете задержать меня силой. Моя охрана намного мощней и надежней. Хотите продемонстрирую?
        - Убери его! - процедила сквозь зубы повелительница Ордена.
        Ираида прыгнула к Ульриху, в руке у нее сверкнул нож.
        В то же мгновение между нею и Хорстом вырос полупрозрачный вихрик, и на пол комнаты тяжело плюхнулась жидкометаллическая синеватая капля диаметром в полтора метра.
        Ираида по инерции продолжила движение, коснулась капли… и отлетела назад, влипла спиной в стену, сползла на пол, теряя сознание.
        Ульрих растянул бледные губы в кривой улыбке:
        - Я предупреждал. Итак, дорогая фрау Марта, вы все еще настаиваете на своем главенстве или этот вопрос снят с повестки дня?
        - Чего ты хочешь? - с трудом выговорила патриссима, кусая губы.
        - Да, в общем-то, уже ничего. Как женщина ты в принципе меня устраиваешь, можно будет пару раз с тобой покувыркаться, а вот как повелительница… даже и не знаю, что мне с вашим недоделанным Орденом делать. Надоели вы мне. Ликвидировать вас к чертовой бабушке, что ли?
        - Ты не посмеешь! За нами - сила!
        Ульрих презрительно сплюнул.
        - Какая там сила? Вы ничто! Все человечество - ничто! Расправлюсь с убийцами Паши и займусь переустройством мира! Вот вы где у меня будете! - Хорст потряс кулаком. - Где Стив?
        - Там… - кивнула на дверь Марта, лихорадочно прикидывая, что можно сделать в создавшейся ситуации.
        - Надеюсь, вы его не перепрограммировали? Эй, партнер, заходи!
        Дверь открылась, две девицы ввели спотыкающегося бледного Джадда. Глаза его блуждали, он с трудом держался на ногах и явно не осознавал, где находится.
        - Что вы с ним сделали, дуры?
        - Ничего, позанимались любовью, и все, - весело защебетали девицы и попятились под яростным взглядом Ульриха. - Он просто ослаб, а вообще ничего мужчинка…
        - Вон!
        Девицы скрылись за дверью, бросая испуганные взгляды на «дышащую» металлическую каплю моллюскора и на Ираиду у стены. Та зашевелилась, приходя в себя.
        Стив качнулся пару раз, закатил глаза и упал, раскинув руки.
        - Вы его оглушили-таки! - оскалился Ульрих. - Поиграть со мной захотелось? Ах вы жабы безмозглые, я вам устрою игру! Зверь, преврати их… впрочем, подожди. Сначала приведи в чувство моего друга.
        Капля моллюскора выбросила щупальце, обтянувшее Стива тонкой пленкой, и втянула обратно. Стив открыл затуманенные глаза, сел, щупая голову.
        - Кажется, я слегка перепил…
        - Тебя слегка оглушили. Двигаться можешь?
        Стив встал на четвереньки, поднялся, заметил Ираиду и Марту, взгляд его стал осмысленным.
        - О, повелительница, герцогиня… какими судьбами? И вообще - где я?
        - Сядь, отдохни. - Ульрих оценивающе посмотрел на женщин. - У меня появилась идея. Деритесь! Тот, кто победит, останется жить.
        Ираида изумленно посмотрела на патриссиму, потом на Хорста.
        - Ты с ума сошел?!
        - Деритесь, я сказал! Иначе я вас обеих…
        - Охрана! - опомнилась Марта Лярво-Фрейберга. - Ко мне!
        В стене спальни проявился прямоугольник двери, из которого в комнату ворвались три «киборга»: витс и два телохранителя патриссимы, одетые в спецкостюмы.
        Однако Ульриха это не испугало.
        - Зверь, свяжи их!
        Синеватая капля моллюскора, поверхность которой непрерывно вибрировала, создавая интерференционные узоры мелкой ряби, метнула в телохранителей патриссимы ручьи жидкого металла и превратила в бликующие металлические статуи. Дернувшись несколько раз, эти «статуи» с грохотом свалились на пол и застыли.
        - Деритесь! - ощерился Ульрих. - Считаю до трех: раз, два…
        Ираида и Марта, одинаково ошеломленные и бледные, посмотрели друг на друга.
        - Три!
        Ираида прыгнула к повелительнице и первой нанесла два удара - рукой и ногой, от которых Марта кубарем укатилась в угол спальни. Сестра Павла Куличенко подскочила к ней, ударила ногой в бок, но Марта увернулась, перехватила ногу, крутанула влево и отшвырнула соперницу, демонстрируя отличную технику евродзюцу, культивируемую адептами Ордена.
        Женщины вскочили на ноги, хищно протянув вперед руки.
        Ульрих зааплодировал:
        - Великолепно, фрау, классно работаете! Только не останавливайтесь, пожалуйста, я люблю драйв.
        Соперницы бросились друг на друга, уклоняясь от приемов, некоторое время кружили по спальне, зорко следя за руками и ногами противницы, обменялись сериями ударов, затем с визгом вцепились друг другу в волосы. Упали, начали кататься по полу.
        - Фи, это уже неэстетично, - сморщился Ульрих, глянул на Стива. - Ты не находишь?
        - Сдались тебе эти стервы, - флегматично ответил молодой человек. - Пошли отсюда, я в баню хочу.
        - Это мысль, - согласился Ульрих. - Мне тоже не мешало бы помыться.
        Он хлопнул в ладоши.
        - Довольно, коровы бойцовые, не то глаза себе повыцарапаете. Живите пока, обе, я сегодня добрый. Но больше не качайте права и не напоминайте о себе. Я сам вас позову, если понадобитесь. Ну, кому я сказал?!
        Соперницы оторвались друг от друга, поднялись, тяжело дыша, раскрасневшиеся, исцарапанные, с огнем злобы и ненависти в глазах.
        - Хороши! - рассмеялся Ульрих, посмотрел на Ираиду. - Не будь ты сестрой Паши, тебя сегодня бы похоронили. - Он перевел взгляд на Марту. - А ты ничего держалась, повелительница, не хуже, чем в постели. Ауфвидерзеен, фрау, будьте счастливы.
        Он кивнул Стиву, оба вошли в металлическую каплю моллюскора и исчезли вместе с ней. По комнате прошелестела волна холодного воздуха, насыщенного озоном.
        - Скотина! - выдохнула патриссима.
        - Дерьмо! - добавила Ираида. - Его надо убить!
        - Как? За его спиной боевой робот!
        Ираида посмотрела на неподвижные тела охранников, с которых испарилась металлическая пленка.
        - Нужен другой боевой робот.
        - Это какой же?
        - Гиперптеридский «джинн». Настоящий полноценный «джинн», а не пародия на него наподобие тех, что обосновались у Сатурна.
        - Где ты его найдешь такого? Не на кладбище же моллюскоров? Да и если бы они там были, как туда добраться?
        - Надо послать группу на Полюс Недоступности, не может быть, чтобы там не осталось годных к работе «джиннов».
        - Все равно у нас нет алгоритма управления роботами, найденного Хорстом. Вы допросили Стива?
        - Его и глушить-то особо не надо было, «поплыл» после первого же импульса из «удава». Но он не знает всех деталей процесса, Ульрих ему не доверял.
        - Жаль.
        - Зато он знает, как можно перезаписать кодон.
        Патриссима задержала взгляд на лице Ираиды со следами ногтей.
        - Вы его…
        - Мы узнали номер его личной консорт-линии и всадили ему программу подчинения, включающуюся после кодового слова. Теперь стоит только произнести это слово…
        - И он наш! Отлично! Прости, герцогиня, я о тебе плохо подумала. Завтра же мы сделаем тебя маршалессой. Значит, шанс у нас все-таки есть. Какое же слово вы выбрали в качестве ключа?
        - Джинн.
        Марта улыбнулась:
        - Я почему-то так и подумала.
        Она нагнулась к одному из телохранителей, не подающему признаков жизни, расстегнула клапан на боку и достала «универсал». Зрачок дула глянул в лоб сестре Павла Куличенко.
        - Ты неплохо зарекомендовала себя, герцогиня. Я очень тебе благодарна за все, что ты сделала для Ордена. Но, во-первых, мне не нужна подающая надежды соперница, и во-вторых, ты сделала мне больно! Прощай!
        Сверкнула молния выстрела.
        Глава 22
        ТЫ ЖИВ, МОЙ ЛЮБЫЙ!
        Если бы не отсутствие солнца в небе, вполне можно было бы чувствовать себя на Земле, в средней полосе России, где еще сохранились заповедные места и взгляд не цеплялся за башни мегаполисов на горизонте.
        Но они были не на Земле.
        Первая радость встречи с Лам-кой, боевым гиперптеридским роботом, воспитанным Зари-мой, прошла, и гости Лам-ки теперь отдыхали в почти настоящем земном коттедже, найдя там все, что нужно для приведения себя в порядок.
        Искупались в бассейне на первом этаже, переоделись в большой гардеробной на втором и уселись за стол на третьем, в круглом зале со стеклянными стенами, открывающими вид на великолепную земную природу оазиса, сотворенного Лам-кой.
        Сам робот, конечно же, не показывался на глаза, хотя вполне мог создать «лицо для переговоров», однако его присутствие чувствовали все - по струйкам снежной пыли, изредка возникающим в воздухе.
        Зари-ма выглядела почти счастливой, судя по ее раскрасневшемуся лицу, но в глазах девушки то и дело всплывало нетерпение, и Игнат понимал, что она думает о муже и жаждет начать его поиски.
        Комфортнее всех ощущал себя Шоммер.
        Он шумно ел, шумно восторгался гостеприимством боевого друга Зари-мы и с удовольствием разглагольствовал на разные темы, пока не оседлал любимого конька - ксенологию. Впрочем, его откровения были интересны и Ромашину-старшему, который узнал много нового о повадках и логических системах негуман. После обсуждения общих проблем, над которыми трудились ученые Института Внеземных Коммуникаций, Шоммер перешел на конкретные примеры, и эта тема также представляла интерес для Игната.
        - У меня складывается такая версия, - заявил ксенолог, отодвинувшись от стола в испарине - ел он много и долго - и вытирая рот салфеткой. - Как известно, протеи, Черви Угаага, иксоиды и гиперптериды являются всего лишь промежуточными стадиями разумогенеза одного вида. Протеев мы еще не нашли, а конечная стадия - ангелоиды - еще впереди. Хотя насчет этого у меня есть любопытная идея, над которой я работаю.
        - Кому известно? - не выдержал Игнат. - Ты сказал: как известно, Черви и прочие гиперптериды - промежуточные стадии одного разумного вида. Разве это известно всем?
        - Мне известно! - веско сказал Шоммер, поднимая вверх указательный палец. - А ошибаюсь я…
        - Редко.
        - М-да, кажется, я уже говорил что-то подобное. Тем не менее хочешь смейся, хочешь плачь, но моя теория в данном вопросе не имеет изъянов. Так вот, я пока не знаю, почему произошел разрыв генотипических связей между иксоидами и гиперптеридами, но факт в том, что они стали конфликтовать.
        - Ты и причину знаешь?
        - Война началась после того, как негуманы прорвались в нашу метавселенную и начали преобразовывать вакуум для создания ИПов - иномерных пространств с нецелочисленной метрикой. То есть они начали переделывать наш континуум под себя.
        - Ну, и где же следы этой переделки? - скептически хмыкнул Игнат, подмигнув Зари-ме.
        - Я уже говорил вам с Калаевым - это войды, пустоты, окруженные волокнистыми скоплениями галактик. По сути, это «заготовки» для фазового перехода. Стоит только инициировать каким-либо способом процесс перехода, и в этих районах нашей метавселенной образуются «куски» пространства с иксоидской метрикой, равной три и шестьдесят шесть сотых, или с гиперптеридской в три и девять десятых.
        - Это еще надо доказать.
        - Да есть у меня косвенные доказательства. Я не поленился залезть в архивный банк данных астрофизиков и скачать статистику наблюдений за войдами. Так вот часть из них - в скоплении галактик Волосы Вероники - демонстрирует световые эффекты с раздвоением лучей света практически в соответствии с моей теорией. О гравитационных линзах имеешь представление?
        - Массивные галактики и квазары отклоняют лучи света как настоящие линзы.
        - Вот и некоторые войды отклоняют лучи света как эти самые гравитационные линзы, но под «дробными» углами. Усекаешь?
        - Усекаю, - улыбнулся Игнат.
        - Часть войдов - с коэффициентом три и шесть, а часть - с коэффициентом три и девять. То есть и гиперптериды, и иксоиды до конфликта успели соорудить себе плацдармы в нашем Универсуме, а потом создали боевых роботов и начали воевать за расширение плацдарма. А может быть, роботы у них уже были, рассчитанные как раз на расширение зоны влияния, но потом их стали применять в качестве супероружия. Кстати, гиперптериды первыми посетили когда-то Солнечную систему, и, возможно, именно они явились инициаторами первой волны разума на Земле, оставив свою «икру».
        - Ну, это ты уже хватил!
        - Я не претендую на славу Творца, я лишь размышляю. Да и кто может доказать, что я не прав? Мало того, мне кажется, что после гиперптеридов Землю посетили иксоиды и сбросили насекомовидный разум в яму размерной деградации. Насекомые резко измельчали и уступили дорогу разумным динозаврам, а те уже - млекопитающим.
        Игнат засмеялся:
        - Ну ты и теоретик, потрясатель основ! Да от твоей теории любой биолог не оставит камня на камне.
        - А плевать, я не собираюсь ни с кем спорить.
        - Меня ты, во всяком случае, не убедил. Лучше скажи, каким образом можно запустить процесс фазового перехода вакуума, чтобы из трех измерений получилось три с дробью.
        - Я назвал эти инициаторы Трансляторами негуманской метрики, или Преобразователями метрики пространства. Выбирай, какое название лучше.
        - Пусть будут Преобразователи.
        - ПМП сокращенно.
        - В чем их суть? Что они собой представляют?
        - Я думаю, это превращенные в своеобразные сверхбомбы боевые роботы - моллюскоры у иксоидов, «джинны» у гиперптеридов. Один из них торчит сейчас в коре Луны.
        - Кому это понадобилось оставить его на Луне?
        - Да фиг его знает! Может, гиперптеридам, может, иксоидам, а может быть, ангелоидам.
        - Твои ангелоиды… - Игнат поискал сравнение, - фикция, плод больной фантазии. Ведь нет никаких доказательств, что они существуют.
        - Кто знает, - философски пожал плечами Шоммер, не обижаясь на «плод больной фантазии». - Есть у меня одна мыслишка…
        - Дяденьки! - взмолилась Зари-ма. - Мне уже немога… невмаго…
        - Невмоготу? - подсказал Игнат.
        - Мне невмоготу вас слушать! Надо спасать Артема!
        - Почему его надо спасать?
        - Я чувствую!
        Игнат и Шоммер переглянулись.
        - Она права, давай заканчивать пустопорожние теоретические дискуссии. Пора искать внука. Весь вопрос только в том, где его искать.
        - По-моему, это просто, - проворчал Шоммер.
        - Вот как? Почему же ты молчал до сих пор?
        - Потому что без Лам-ки процесс поисков твоего внука бесперспективен.
        - Выкладывай, что придумал.
        - Мы знаем, что Артема с группой Мигули запустил в космос моллюскор. Так?
        - Короче!
        - Вот и давай спросим у Лам-ки, куда именно может запустить людей боевой робот иксоидов.
        Зари-ма побледнела.
        - В их дом… туда, где они живут…
        - Или на кладбище роботов…
        - Но на Рачи-ке… на Полюсе Артема нет! Я бы почувствовала!
        - Разве кладбище одно? Если есть кладбище «джиннов», то почему бы не быть кладбищу моллюскоров?
        Игнат встретил затуманенный взгляд Зари-мы, взялся за подбородок.
        - Я об этом не подумал… Считаешь, есть надежда?
        - Как говорил мой папа: надежда - это риск, на который приходится идти.
        - Твой папа был умным человеком. А мы ничего не потеряем, предложив Лам-ке эту идею. Зари-ма, девочка…
        - Я уже разговариваю с Лам-кой. Он говорит, что такое кладбище существует, но очень далеко…
        - А как ты с ним разговариваешь? - с недоверием и любопытством спросил Шоммер. - Он читает твои мысли?
        Словно в ответ на вопрос ксенолога прямо над его головой просыпалась струйка изморози, и он замолчал, вытаращив глаза.
        - Он… меня… понял…
        Игнат усмехнулся:
        - Интеллект Лам-ки не уступает интеллекту наших инков, а то и превосходит его.
        - Он создан негуманами, по нелинейным логикам…
        - А воспитывался Зари-мой. Однако не будем отвлекаться. Зари-ма, что он еще говорит? И что значит - очень далеко? Где именно находится кладбище моллюскоров?
        - Не здесь… не в этой Вселенной…
        - Он может доставить нас туда?
        Зари-ма снова мысленно заговорила с владыкой оазиса, кивнула.
        - Может, хотя это опасно.
        - У нас нет выбора. Знаешь что, пусть Лам-ка заглянет в мои мысли, я ему все объясню.
        - Сейчас.
        Секунду спустя над головой Ромашина сгустилось облачко тающих снежных искр, он вздрогнул, меняясь в лице. Внутри головы подул холодный сквознячок, проник во все «тупики и закоулки» мозга, разнял все нейронные системы и снова собрал в единую структуру.
        «Я понял, - раздался в «дымящем котле» головы Игната гулкий мысленный шепот робота. - И готов помочь. Ты здесь главный распорядитель?»
        - Я отвечаю за всю команду, - вслух проговорил Игнат, спохватился, перешел на мысленную речь: «Но мы делаем одно дело. Я раскрыл тебе все карты, теперь ты знаешь, зачем мы тебя искали».
        «Положение не столь трагично, как ты думаешь. Твой приятель прав, на Луне действительно находится инициатор фазового перехода вакуума, или ПМП, но ни один человек не сможет его запустить».
        «Если только этот человек не прибегнет к помощи боевого робота иксоидов или твоих создателей - гиперптеридов».
        «Таких, как я, уже нет ни в нашей, ни в вашей Вселенной».
        «Ошибаешься, целая армия «джиннов», только что родившихся из бриллиантид, живет сейчас в Солнечной системе, в кольцах Сатурна».
        «Я же забрал их с собой, когда уходил, и нейтрализовал».
        «Кроме тех бриллиантид, что росли на астероидах колец, тысячи «икринок» «джиннов» расползлись по всей Системе, находясь в руках частных коллекционеров. Все они превратились в зародыши «джиннов» и собрались в кольцах Сатурна».
        «Это меняет дело. Я могу активировать их изначальные программы».
        «Чтобы они превратились в боевых роботов? А если они разнесут Солнечную систему? Нет, этого делать не стоит».
        «Хорошо, что ты предлагаешь?»
        «Надо срочно отыскать Артема, отправившегося с командой за тем человеком, который может завладеть моллюскором, и вернуться с ним в Систему. Там будет видно, что делать».
        «Я должен получить согласие Зари-мы».
        «Непременно. Хотя мне она доверяет».
        Сквознячок перестал «шевелить извилины» Игната.
        Шоммер с любопытством смотрел на него, взглядом спрашивая: о чем вы говорили? Игнат покачал головой, не желая терять времени на объяснения.
        Зари-ма посмотрела на него, улыбнулась.
        - Я сказала, что ты имеешь право учить меня и отменять мои решения, как мой рада-па… как мой отец. Лам-ка согласен тебя слушаться.
        Игнат мысленно позвал:
        «Лам-ка?»
        В голове подул знакомый сквознячок:
        «Я слышу».
        «Будь все время на связи».
        «Принято».
        Игнат оглядел ждуще-оживленные лица спутников.
        - Переодеваемся в «кокосы» и отправляемся в путь. На все сборы и процедуры - четверть часа.
        Зари-ма с радостным возгласом умчалась в спальню, в мыслях уже переживая встречу с мужем.
        Шоммер с сожалением кинул взгляд на стол.
        - Эх, когда еще мы посидим в такой спокойной и уютной обстановке… а с другой стороны, Лам-ка всегда обеспечит нам такой же райский уголок в любом аду. Хорошо все-таки иметь «джинна», исполняющего любые желания. Слушай, старик, попроси его подключиться ко мне, а? Я бы с ним побеседовал на кое-какие темы.
        - Не сейчас. Найдем Артема - побеседуешь. Займись туалетом.
        Через несколько минут они собрались на лужайке под стенами коттеджа, каждый со своими мыслями, переживаниями и надеждами.
        - Готовы? - спросил Игнат ради соблюдения принципа демократии. - Жалобы, предложения, пожелания есть?
        - Пусть понежнее обращается с нами, - проворчал Шоммер. - Не дрова в космос запуливает.
        - Значит, пожеланий нет. Тогда поехали.
        «Я постараюсь как можно нежнее», - пообещал Лам-ка мысленно, обнаруживая чувство юмора.
        Вокруг людей сгустилась белая морозная дымка, и они растворились в холодной вспышке серебристого света.

* * *
        С вершины скалы была хорошо видна рыжая пустыня, вкрапления красных скал, длинные языки прозрачно-белых мелких камней и угрюмые черные пальцы на горизонте. К этим необычной формы скалам устремлялась зеленоватого цвета дорога, пересекая пустыню из конца в конец. Она ни на что не опиралась и являлась деталью иного мира, подчиняясь своим законам и расчетам.
        - Это они? - кивнул на черные пальцы Шоммер. - Могильники моллюскоров?
        Игнат не ответил, разглядывая мрачный пустынный ландшафт кладбища боевых иксоидских роботов, куда перенес их Лам-ка. Нельзя было понять, что представляет собой данный объект, планету или другое природное образование, но чувствовалось, что мир этот велик и очень стар.
        Иногда что-то делалось с глазами, пейзаж вдруг начинал странно искажаться, плыть, съеживаться, становиться плоским. Однако по пустыне пробегала судорога, и все становилось на свои места. И тем не менее Игнат чувствовал, что кладбище моллюскоров умирает и готово исчезнуть, распасться на части, на атомы, на элементарные частицы.
        - Включи аппаратуру.
        - Что? - не понял Шоммер. - Зачем?
        - Ничего не чуешь?
        Ксенолог озадаченно покрутил головой, прислушался к себе.
        - Вроде бы как жареным пахнет…
        - Включи.
        Шоммер послушался, подозвал «мустанг», развернул аппаратную консоль.
        - Черт побери, ты прав! Мерность местного континуума два и семьдесят один! Он потихоньку упрощается, «скатывается» в плоскость!
        - Здесь все… как бы падает куда-то, - робко проговорила Зари-ма. - И кругом большой страх!
        - Это на тебя так действуют могильники. Может быть, подойдем к ним поближе, посмотрим?
        - Некогда на них любоваться, и так ясно, что в них заключены моллюскоры. Зари-ма, ты что-нибудь слышишь, кроме свиста ветра?
        - Ничего… тихо… но мне кажется, что Артем был здесь…
        - Был?
        - Очень тонкое такое… слабое эхо… как сквозь толстую каменную стену…
        - Может, он залез в могильник? - предположил Шоммер.
        - Не знаю… он не отзывается… хотя я дрожу вся…
        «Лам-ка, - позвал «джинна» Игнат, - ищи Артема. Ты должен помнить его личные биопараметры и мысленный «запах».
        «Ищу, - отозвался робот. - Мембрана велика, потребуется небольшая сумма времени».
        «Какая мембрана?»
        «Объект, на котором расположено кладбище моллюскоров, представляет собой трехмерную мембрану между пространствами с разным количеством измерений».
        «Шоммер утверждает, что мерность этой… гм, мембраны меньше трех…»
        «Континуум мембраны вырождается, становится плоским. Скоро она схлопнется в одномерную поверхность, замкнутую сама на себя».
        «Поверхность Мебиуса!»
        - Ты чего застыл, как статуя? - осведомился Шоммер, заметив состояние Ромашина. - С Лам-кой беседуешь? О чем?
        - Он сам тебе все расскажет, - очнулся Игнат. - Это и в самом деле интересно. А пока он будет искать Артема, мы имеем возможность…
        «Нашел! - перебил его «джинн». - Ваш внук и муж Зари-мы находится в тридевятом гиперузле…»
        «Переведи на земные меры».
        «Три миллиона километров, это недалеко отсюда».
        «Что там расположено?»
        «Древний космопорт прапредков моих создателей, тех, кого вы называете Червями Угаага».
        «Неси нас туда!»
        «Хочу предупредить: я чую черную силу!»
        «Что это значит?»
        «Как сказал ваш приятель - пахнет жареным. Здесь недавно гулял боевой робот врагов моих создателей, я чувствую его полевой «запах».
        Игнат невольно оглядел горизонт, ожидая увидеть признаки «черной силы». Зари-ма дотронулась до его локтя:
        - Я тоже чувствую… здесь летает живое зло… надо срочно выручать Артема.
        - Отправляемся, - решил Игнат. - Лам-ка, отнеси нас к космопорту Червей.
        Огромная невидимая мягкая лапа подхватила людей, вознесла над скалами, над пустыней, стремительно понесла к горизонту, так что все внизу слилось в рыжевато-серую полосу. Ухнуло в пятки сердце, тело сжалось в точку и растянулось в линию, в голове родился струнный звон, превратился в свист… и движение оборвалось столь же ударно, как и началось.
        Тихо ойкнула Зари-ма.
        Шоммер восхищенно выругался.
        Игнат несколько раз сильно зажмурился, восстанавливая зрение.
        Неизвестно, какой способ избрал Лам-ка для пересечения пространства, на таймфаговый прыжок он не походил, но три миллиона километров, отделяющие точку выхода отряда на кладбище моллюскоров от «тридевятого гиперузла», путешественники преодолели всего за несколько секунд.
        Они висели в сотне метров от скопления скал обширной горной страны. Впереди виднелся бликующий купол наподобие тех, что накрывали поселения людей на других планетах. Высота купола достигала двух километров, диаметр - не менее двух десятков.
        Затем под куполом, материал которого напоминал старое трещиноватое стекло, стали видны круглые дыры в дне гигантской круглой впадины, накрытой куполом.
        И, наконец, Игнат разглядел в одной из центральных дыр остроконечную рыбообразную гору, напоминающую ракету времен первой волны покорения космоса землянами. Правда, эта «ракета» была в десятки раз больше земного аналога, да и «лишних» деталей имела множество, но сомневаться не приходилось - это был самый настоящий космический корабль.
        - Червь! - пробормотал Шоммер.
        Игнат промолчал.
        Издали корабль действительно чем-то напоминал Червя Угаага.
        - Чего мы ждем? Надо как-то пробиться сквозь купол…
        - Он здесь! - прошептала побледневшая Зари-ма, прижав кулачки к груди. - Артем!..
        «Лам-ка, ты его чуешь?» - мысленно позвал «джинна» Игнат.
        «Он внутри ковчега Червей».
        «Так это и в самом деле корабль? Ковчег Червей? Как он здесь оказался?»
        «Черви Угаага использовали не только таких, как мы, но и моллюскоров, в качестве источников энергии, чтобы продлить существование своей расы».
        «Понятно. - Игнат заметил странное струение, охватившее гору ковчега. - Что там происходит?»
        «Ковчег готовится к старту».
        «Черт побери! Мы опоздали?! Ты можешь остановить его?!»
        «Я чую черную силу! Кто-то наблюдает за космодромом».
        «Так вычисли его и…»
        Внезапно купол, накрывающий древний космопорт Червей Угаага, разлетелся на мелкие, стеклянные с виду, быстро тающие брызги. Черная молния прорезала воздух и превратилась в стремительную жидкометаллическую струю, метнувшуюся к горе «червивого» ковчега. Не долетев сотни метров, она бросила в корабль рукав прозрачно-зеленого огня.
        Горизонт перекосился. Впадина космодрома вздрогнула, покрываясь взметнувшейся пушистой пеленой пыли. Рукав огня достиг корабля и пробил его насквозь.
        Вскрикнула Зари-ма.
        - Артем!
        - Моллюскор?! - пробормотал Шоммер. - Вот гадский папа! Откуда он взялся?
        «Лам-ка!» - позвал Игнат.
        «Понял!» - отозвался «джинн».
        Облако тающей снежной изморози дугой прочертило воздух, пропало из глаз.
        Струя металла приобрела форму капли, выбросила еще один язык злого зеленого огня, но этот язык вдруг наткнулся на невидимое препятствие и разбрызгался на гаснущие ручейки и клочья. А затем между каплей моллюскора и задымившейся горой ковчега возникла необычной формы фигура - не то полупрозрачная лапа тигра, не то текучее гигантское щупальце осьминога. Фигура зыбилась, дрожала, переливалась, непрерывно меняя форму, отчего казалось, что «лапа тигра» то выпускает когти, то втягивает.
        - Лам-ка!
        Моллюскор превратился в огромную чешуйчатую металлическую змею, изогнулся, бросая в противника один за другим три ярких клинка огня. И «джинн» ответил.
        «Лапа тигра» рванулась вперед, накрыла «змею» и буквально расплющила ее, разбрызгала на чешуйки и струйки металла, разлетевшиеся во все стороны. Эти струйки попытались собраться вместе, сформировать новое тело моллюскора, но «лапа тигра» настигла шевелящийся «букет» металлических «пиявок» и одним ударом вбила в дно впадины. Вспухло и растаяло сверкающее облако металлической пыли. Бой двух боевых роботов, принадлежащих разным негуманоидным расам, закончился.
        И хотя Игнат понимал, что с Лам-кой сражался всего лишь посланец моллюскора, «меньшой брат», как принято говорить в русских сказках, а не сам иксоид, победа «джинна» радовала и впечатляла.
        - Лам-ка! - бросилась к космодрому Зари-ма, но Игнат остановил ее.
        - Успокойся, девочка, Лам-ка сейчас найдет Артема и перенесет его сюда. Не стоит туда соваться.
        Ковчег Червей продолжал дымиться, по его сложному бороздчатому корпусу поползли струи белого пара, точь-в-точь - конденсат по корпусу древней земной ракеты при старте, и он начал медленно выползать из шахты, вырастая в размерах.
        - Артем! - вскрикнула Зари-ма, снова бросаясь к центру космодрома.
        Корабль вышел из шахты целиком - двухкилометровая громада, повторяющая форму Червя, и тяжеловесно двинулась вверх, в небо, оставляя за собой хвост дыма и пара.
        - Артем! Я здесь!
        Игнат догнал Зари-му, остановил.
        - Глупая, успокойся, Лам-ка догонит и… - он не договорил.
        Из опадающего облака пара вырвалась сверкнувшая серебром точка, за ней еще три. В наушниках раций застывших в воздухе путешественников раздался знакомый энергичный голос:
        - Кто это тут лишает нас транспорта?
        - Артем! - завизжала Зари-ма, вырывая руку у Игната, и помчалась к приближающейся группе безопасников во главе с Ромашиным-младшим.
        - Обалдеть можно! - очнулся Шоммер. - Как говорится, если больной очень хочет жить, врачи бессильны.
        Игнат засмеялся, чувствуя, как с души свалился тяжелый камень. И хотя основные тревоги и заботы были еще впереди, они одержали очередную маленькую победу, дающую шанс на победу большую.
        Глава 23
        Я ВАМ ПОКАЖУ КУЗЬКИНУ МАТЬ!
        Сеть «спрута» приносила все новые и новые факты нападений жидкометаллических капель на суда космофлота и поселки людей в космосе, и Калаев занялся подсчетом нападений, чтобы выяснить масштабы агрессии. После всех сравнений и анализа обстановки в Солнечной системе за прошедшие трое суток инк отдела пришел к выводу, что в конфликтах одновременно участвуют от двух до трех десятков моллюскоров. Но управлялись они, судя по всему, из единого центра, что и позволило экспертам отдела заявить о прибытии в Систему всего лишь одного робота, а не целого десанта. Все же металлические капли предложено было считать его исполнителями, эмиссарами, боевыми единицами, имеющими определенные задания. Правда, вывод экспертов не прибавил энтузиазма работникам Службы безопасности, так как и одна двухметровая «боевая капля» могла натворить немало дел. Во всяком случае, корабли Погранфлота такие посланцы моллюскора уничтожали с легкостью хлопушки, сбивающей на лету муху.
        Двадцать девятого мая в Доме Правительства на Мадагаскаре состоялось очередное заседание Совета Безопасности Земной Федерации, на котором отчитывались руководители тревожных служб - комиссар Службы безопасности Лу Синь и глава Чрезвычайной комиссии Грета Берримор.
        Калаев на заседании не присутствовал, но был в курсе всех споров и словесных баталий, развернувшихся после докладов, которые затеяли представители СЭКОНа и европейских правозащитных организаций, прикормленных Орденом Белого Крыла. Суть их заявлений сводилась к следующему: Служба безопасности не справляется со своими обязанностями, и ее руководителей, а также высших должностных лиц ВКС и Правительства, допустивших панику и хаос, необходимо срочно переизбрать.
        Предложение не набрало нужного количества голосов, но в отношении комиссара федеральной Службы безопасности Лу Синя и директора Управления аварийно-спасательной службы Джорджа Монтэга было вынесено официальное определение «о неполном служебном соответствии». Это означало, что в случае повторного внесения на Совет предложения уволить обоих участь комиссара и директора была бы решена. А кто занял бы их места, не приходилось сомневаться, - люди из окружения Ордена Белого Крыла.
        После заседания Калаев устроил короткое видеоселекторное совещание по форме «три-арм» и обсудил со всеми руководителями тревожных служб создавшееся положение. Было решено продолжать работу в прежнем режиме, максимально законспирировав оперативные группы и застраховавшись от возможных нападений моллюскора. Все понимали, что защитная система человечества пока проигрывает противнику, имевшему на вооружении магического оператора, способного уничтожить любую планету Солнечной системы, но в глубине души каждого тлела надежда, что скоро все изменится к лучшему. Будь противник - уже никто не сомневался, что руководит агрессией Ульрих Хорст, - посильней характером и помасштабней, человечество бы уже капитулировало перед угрозой глобальной катастрофы. Но Ульрих оказался обыкновенным холериком с травмированной психикой и мечтами обиженного маленького мальчика отомстить всем и показать, какой он крутой. Именно поэтому у безопасников был шанс дождаться ошибки молодого ксенолога и ограничить его свободу.
        Вечером двадцать девятого мая по времени Москвы Калаеву доложили о появлении Ульриха во Львове. Отдел мгновенно отработал вводную и послал в столицу Западной Вкраины спецгруппу. Но оперативники опоздали: Ульриха там уже не было, а в квартире, принадлежащей сестре Павла Куличенко, была обнаружена мертвая хозяйка. Ее убили выстрелом из «универсала» практически в упор.
        Конечно, это убийство тоже списали на Ульриха, но Калаев и особенно Кузьма Ромашин, лично занявшийся расследованием, сильно сомневались в том, что это дело рук Хорста-младшего. У парня было много других способов разделаться с любым человеком, имея под рукой моллюскора. Ираида же была сестрой Павла, и мотивации убить ее у Хорста не было.
        - Соседи видели у квартиры Ираиды еще каких-то полураздетых девиц, - сообщил Ромашин Калаеву, заявившись к нему в кабинет на второй меркурианской базе. - По описанию одна из девиц смахивает на патриссиму Ордена Белого Крыла Марту Лярво-Фрейбергу. Но что там произошло, почему убили Ираиду, можно только гадать.
        - Агентура молчит? - Калаев имел в виду, что в Орден были внедрены сотрудники контрразведки СБ из знаменитой группы «Соло», которой когда-то руководил Селим фон Хорст.
        - Работа идет, - уклончиво ответил Кузьма, - но результатов пока нет. - Он помялся немного, виновато взъерошил волосы на макушке, собираясь спросить о судьбе сына и отца, хотя сам владел полной информацией, но Калаев его опередил:
        - Ничего. Ни Артем, ни Игнат на связь не выходили. Артем, как ты знаешь, был послан моллюскором на «струну», но где эта «струна» закончилась, неизвестно. Игнат с Шоммером и Зари-мой исчезли на Полюсе. По нашим данным, им удалось найти функционирующего «джинна» и перебраться на родину Червей.
        - Есть доказательства?
        - Нет, - качнул седой головой Калаев, - только мои предположения. Но я уверен, что они живы и скоро появятся в Системе.
        - Мне бы твою уверенность, - сморщился Кузьма.
        - Не сыпь на рану соль, поручик, сам понимаю, что все хреново. Как любил говорить отец Шоммера, которого я знал довольно близко: если бы не постоянное желание повеситься, жизнь была бы невыносима.
        Кузьма невесело улыбнулся.
        - Папаша Гилберта был большим оригиналом.
        Над столом Калаева вырос алый тюльпанчик тревожного вызова. Начальник отдела выслушал доклад дежурного, встал из-за стола.
        - У Сатурна наблюдается красочная феерия, не связанная с «кактусом» «джиннов». Не хочешь посмотреть?
        Кузьма задумался на мгновение, махнул рукой:
        - Хотел пораньше домой вернуться, жена ждет. Ничего, подождет полчаса, поехали.
        Они спустились в отсек метро базы, сопровождаемые витсами-телохранителями, и через минуту вышли из отсека метро на борту пограничного спейсера «Зоркий». В зал визинга не пошли, поднялись в рубку спейсера и развернули запасные коконы управления, ответив на приветствие командира корабля Злотникова поднятыми вверх кулаками.
        Действительно, панорама космоса вблизи Сатурна, открывшаяся взору после подключения кокон-кресел к оперативному полю связи, впечатляла.
        Космос кипел!
        Гигантские тысячекилометровые ленты радужного света, похожие на земные полярные сияния, извиваясь, текли из какой-то черной дыры возле внешнего края кольца А, создавая неописуемой красоты цветок, в котором уместились бы все планеты земной группы.[58]
        Судя по разговорам в эфире, ни наблюдатели Службы, ни эксперты, ни ученые не знали, что здесь происходит. На бой между «джиннами» и моллюскорами это явление не походило, да и сам «кактус» - творение «джиннов» - давно вышел из колец и теперь пересекал орбиту Титана. Моллюскоры же держались где-то поблизости и обнаруживали себя редко, только когда начинали стаей кидаться на противника и «кусать» «кактус», «отгрызая» от него многосоткилометровые куски.
        - Как ты думаешь, с чем связано это светоизвержение? - спросил Калаев, переходя на личную волну связи.
        - Не знаю, - неохотно отозвался Кузьма. - Но уверен, что явление каким-то образом связано со всеми нашими тревогами. Честно говоря, мне не по себе.
        - Мне тоже тревожно.
        - Я бы приволок сюда фазер на всякий случай.
        - Фазерами теперь комплектуются все корабли флота.
        - Здесь нужен объемный фазер, способный закапсулировать изрядный кусок пространства.
        - Костя, - вызвал Калаев командира «Зоркого», - у вас на борту есть фазер?
        - Недавно установили, - ответил Злотников. - Мы намереваемся с его помощью поймать одного моллюскорчика.
        - Это опасно.
        - А что в нашей жизни не опасно? К тому же это наша работа. А моллюскорам, между прочим, не нравится, когда мы включаем фазеры, они отступают. Судя по всему, глубокая поляризация вакуума им не по нутру.
        - Внимание! - раздался на аварийной волне голос координатора сил безопасности в районе Сатурна. - Замечен моллюскор! Направляется в сторону Титана!
        - Мы можем перехватить его! - оперативно отреагировал Злотников. - Мы ближе всех!
        - Разрешаю, - после секундной паузы ответил Калаев, покосившись на Ромашина.
        - Почему бы и не размяться? - согласился Кузьма. - Как в том анекдоте: не догоним, так хоть согреемся.
        Калаев усмехнулся, вполне понимая чувства отца Артема.
        «Зоркий» сделал маневр, меня траекторию дрейфа, и пулей рванулся вперед, пронзая сорок тысяч километров, отделяющих его от испятнанной кратерами крупнейшей луны Сатурна, весьма схожей с Луной Земли, но имеющей в отличие от нее атмосферу.
        Инки базы и самого корабля, управляющие наведением спейсера на цель, успешно справились с работой, и в створе главного виома рубки синим огоньком внутри перекрестия прицела появилась сама цель - трехметровая капля жидкого металла, застывшая над одной из «колючек» кактуса» в странной задумчивости. Творение «джиннов» как раз проходило мимо Титана, направляясь дальше в космос, к малым спутникам внешней свиты Сатурна - Гипериону, Япету и Фебе. Судя по его реакции, «кактус» торопился покинуть район Сатурна, да и вообще Солнечную систему, не желая воевать с агрессивно настроенным моллюскором.
        - Вижу цель! - доложил Злотников координатору. - Начинаю отработку императива «охота на живца».
        - Кто там с вами? - поинтересовался координатор; Кузьма его знал, в данный момент дежурным координатором был комиссар Службы безопасности Австралийского региона Карлос Мойя.
        Злотников высунулся из своего командирского кокона, заметил жест Калаева - качание пальцем из стороны в сторону - и спрятался обратно.
        - На борту ответственное лицо с допуском «без ограничений».
        Кузьма улыбнулся:
        - Конспиратор… ответственное лицо…
        Калаев в ответ дернул щекой, пожал плечами: мол, ни к чему мне здесь светиться.
        - Захват цели! - скомандовал Злотников. - Капсулирование! Отсчет пошел!
        «Зоркий» разделился на два абсолютно одинаковых корабля.
        Один из них - реальный спейсер - тут же оделся в броню невидимости, а другой - точная голографическая копия корабля - устремился к «задумчивой» капле моллюскора.
        Когда отвлекающий внимание дубль «Зоркого» приблизился к моллюскору на несколько километров, тот наконец заметил противника и ожил. Сначала отпрыгнул назад, сразу на десяток километров, потом сделал два прыжка из стороны в сторону (это было похоже на то, как дикий конь бьет копытом о землю) и метнулся к двойнику спейсера, за пару мгновений преодолев разделявшее их расстояние.
        Дальнейшие события развернулись в течение двух-трех секунд.
        Моллюскор выбросил рукав жидкометаллической субстанции, пронзившей корпус корабля-призрака.
        Настоящий «Зоркий» сделал таймфаговый прыжок, с ювелирной точностью выходя в «корму» моллюскора.
        Инк спейсера включил фазер.
        Пространство вокруг вибрирующей «ртутной» капли расцвело объемной сеточкой неярких фиолетовых молний, которая охватила моллюскора со всех сторон.
        Пришелец ткнулся туда-сюда, выстреливая жидкометаллические щупальца, заметался внутри образовавшейся из электрических змеек сферы.
        - Мы поймали его! - воскликнул Злотников.
        В ту же секунду моллюскор выбросил реку ярчайшего алого огня, растекшуюся по внутренней поверхности сферы. Пространство искривила судорога, докатившаяся и до «Зоркого». Стены кокон-рубки пошли волнами, люди почувствовали дурноту, боли в позвоночнике и в нервных окончаниях, ослепли на какое-то время.
        - Назад! - коротко бросил Калаев.
        Злотников с похвальной быстротой выполнил приказ.
        «Зоркий» прыгнул в сторону, продолжая удерживать моллюскора в ловушке.
        Тот метнул гигантскую алую молнию, и сфера поляризованного вакуума не выдержала, лопнула как мыльный пузырь, превратилась в тающий ручей из множества фиолетовых световых струек.
        Освободившийся моллюскор рванулся «вверх», сделал пируэт и, очевидно, заметил спейсер, несмотря на включенный режим «инкогнито», нацелился на него.
        - Внимание! Полная мощность на отражение! - скомандовал азартно Злотников. - Контратака с маневра, полная мощность в импульсе!
        - Может, лучше отступим? - проворчал Кузьма, чувствуя неприятный холодок в груди. - Нет никакого смысла драться с ним.
        - Проверим фазер в качестве защитного средства и сбежим, - согласился Калаев.
        Моллюскор выстрелил.
        Пространство пронзила алая молния неведомого энергетического разряда.
        Корпус «Зоркого» искривила знакомая судорога, будто он был сделан из резины, а не из особой металлокерамики с подпиткой силового поля.
        Алая молния нашла цель и разбрызгалась на сотни мелких молний и струй, не достав сотни метров до корпуса корабля.
        - Сработала! - ликующе воскликнул Злотников. - Теперь мы пободаемся!
        - Уходим, - возразил Калаев. - Для первого раза достаточно.
        - Но мы можем увеличить плотность поля…
        Моллюскор нанес еще один удар, сильнее прежнего; он был явно рассержен.
        Молния настигла «Зоркий» и хотя не пробила фазерный экран, но потрясла весь корабль с такой силой, что люди внутри едва не потеряли сознание от вспышки боли.
        - Назад, я сказал!
        Инк-пилот, не дожидаясь приказа командира, впавшего в ступор, рывком отвел спейсер на километр назад, спасая его от третьего разряда. Но моллюскор догнал его, пронзая пространство клинком яростного алого огня. Спейсер увернулся, метнулся в сторону. Моллюскор не отставал, стегая вакуум плетьми энергетических разрядов. А люди ничего не могли сделать, оглохшие, ослепшие, беспомощные в своих защитных коконах и теряющие сознание от каждого выпада боевого робота иксоидов.
        Спасение пришло оттуда, откуда его никто не ждал.
        Внезапно одна из «шерстистых колючек» проплывающего в тысяче километров от места схватки «кактуса» вспыхнула, и между моллюскором и земным кораблем встал столб серебристого сияния.
        Пространство «загудело» и заколебалось, как чаша колокола под ударом била.
        Моллюскор отпрыгнул назад, словно обжегся о раскаленную плиту. Задумчиво пошевелился, выбрасывая и втягивая фонтанчики зеркально бликующего металла, и вдруг метнулся прочь, затерялся в пустоте, исчез.
        Только тогда эфир взорвался голосами и криками наблюдателей и свидетелей боя спейсера с посланцем моллюскора. И хотя землянам помогли молодые «джинны», победа пограничников радовала всех.
        Калаев очнулся спустя минуту после бегства моллюскора.
        - Ничего не вижу… Костя…
        - Тестируем, - донесся как сквозь вату ломкий голос Злотникова. - Все живы-здоровы? Сейчас все заработает.
        - Что случилось?
        - Все в порядке, наш противник сбежал.
        - Кто его так напугал?
        - Не поверите - «кактус»!
        Пустая серая стена рубки перед креслами экипажа превратилась в жемчужный тоннель и протаяла в глубину. Стал виден Титан - внизу и слева, на фоне Сатурна, а также гигантское светящееся веретено «кактуса», покрытое световыми «колючками».
        - Даю запись.
        Калаев и Ромашин просмотрели последние минуты схватки «Зоркого» с моллюскором и переглянулись.
        - С чего это «джинны» решили вдруг вмешаться? - проговорил озадаченно начальник отдела внутренних расследований. - Никогда этого не делали, а тут вдруг решились.
        - Может быть, повзрослели? - предположил Кузьма. - Младенцы потихоньку набираются опыта, начинают соображать…
        - Это мысль.
        - Вот я и думаю: не пора ли бросить на «кактус» всех наших коммуникаторов? «Бриллиантидные джинны» нуждаются в программировании, и кто первый их запрограммирует…
        - Гениально!
        - Я серьезно, - поморщился Кузьма.
        - Я тоже. Это действительно гениальная идея! Срочно займусь ее реализацией. Ну что, поехали на базу?
        Кузьма вылез из кресла, помахал руками, помассировал лицо ладонями.
        - Нет, я домой.
        - Тогда до завтра.
        В отсеке метро спейсера они разошлись по разным кабинам, и Калаев набрал код базы. Подумал, провожая взглядом спину Ромашина: хорошо ему, жена ждет, а тут никакой личной жизни! Жена ушла, другая не появилась, дети разлетелись кто куда… Может, бросить все к ядрене фене и зажить нормальной мирной жизнью вдали от мирской суеты?..
        Дверь кабины закрылась, мигнули поочередно зеленый, красный и снова зеленый огоньки, дверь открылась.
        Его ждали двое: помощник по тактике Басов и эксперт, временно заменивший Игната Ромашина.
        - У нас проблема…
        Вот тебе и вся личная, она же нормальная мирная жизнь, вздохнул Калаев, стараясь выглядеть суровым и непреклонным, жестом пригласил помощников следовать за ним.

* * *
        Фазерная технология защиты начала приносить свои плоды.
        Мини-моллюскоры еще резвились, нападая на суда космофлота по всей Солнечной системе, но по мере установки на корабли фазерных силовых комплексов их нападения все реже заканчивались уничтожением судов и гибелью людей.
        Видимо, Ульрих Хорст первый понял, что теряет инициативу, поэтому он предпринял вполне разумную попытку уничтожить завод в Ижевске, выпускающий фазеры всех модификаций. Однако и безопасники понимали, что такой шаг вполне очевиден, и подготовили достойную встречу противнику.
        В результате атаку восьми мини-моллюскоров на завод встретил залп двух мощных фазерных батарей, отбросивших жидкометаллические капли далеко к границе атмосферы. А там их встретила контратака двух десятков кораблей Пограничного флота, так же вооруженных фазерами и эмиттерами ТФ-поля, превращенными в грозное оружие. Три моллюскора были буквально испарены, превращены в туманные облачка, остальным же пришлось отступить перед угрозой полного уничтожения.
        Служба безопасности возликовала.
        Оперативники, встречая друг друга, вскидывали вверх сжатые кулаки и обещали в скором времени очистить Солнечную систему от всякой «жидкометаллической нечисти». Повеселели и руководители тревожных служб и чиновники Правительства, начавшие задумываться о смене рода деятельности и бегстве из Системы.
        Не радовались победе только Калаев и Кузьма Ромашин, хорошо знающие человеческую психологию и ждущие ответного шага главного координатора нападений боевых роботов - Ульриха Хорста. А ждать пришлось недолго.
        Утром тридцатого мая сеть «спрута» Солнечной системы снова была потрясена прозвучавшим по всем каналам, в том числе - на аварийной волне, ультиматумом Ульриха Хорста, возомнившего себя диктатором «всея мира».
        - Я вас предупреждал! - заявил бывший сотрудник ИВКа. - Не мешайте мне наказывать виновных! Не путайтесь под ногами! Прекратите разрабатывать методы борьбы с моллюскорами! Их нет! Желаете войны, мелочь пузатая?! - Голос Ульриха сорвался на визг. - Вы ее получите! Я вам покажу кузькину мать! Вы у меня попляшете!..
        Голос разъяренного ксенолога уплыл в шумы эфира. Несколько секунд сеть «спрута» изумленно слушала наступившую тишину, потом эфир взорвался хором восклицаний, вопросов, шуток и смеха. Но Калаеву было не до смеха. Он слишком хорошо знал злобный характер младшего Хорста, который вполне мог подготовить своим противникам массу неприятных сюрпризов. Во всяком случае, пока моллюскор подчинялся его командам, земную Службу безопасности он мог не бояться.
        Посидев в размышлениях пару минут, Калаев вызвал Грету Берримор и предложил ей ввести по всей Солнечной системе чрезвычайное положение.
        - Мы и так стоим на ушах в режиме террористической опасности, - мрачно ответила руководительница ЧК. - Наши силы не бесконечны.
        - Вы слышали ультиматум нашего друга Хорста? - сказал Калаев сухо. - Он не остановится на угрозах, я вас уверяю, следует ждать очередного нападения.
        - Что конкретно вы предлагаете?
        - Дополнительно усилить охрану земных рубежей и Марса. - Калаев помолчал. - И направить резервную эскадрилью Службы к Луне.
        - Зачем?
        - В ближайшие день-два мы попытаемся разблокировать подходы к объекту «Криптоид», что несомненно повлечет ответную реакцию Хорста. Но, боюсь, он сам что-нибудь предпримет экстраординарное, и мы должны быть готовы ко всему.
        Грета пристально посмотрела в глаза начальника отдела внутренних расследований.
        - Вы что-то скрываете от меня?
        - Ничего.
        - Но вы явно знаете то, чего не знаю я.
        - Только то, что Ульрих Хорст психически болен и способен на все.
        - Хорошо, я сделаю так, как вы советуете. Что-нибудь еще?
        - Будьте осторожны.
        - Спасибо, и вы тоже.
        Связь прекратилась.
        Некоторое время Калаев заторможенно смотрел на свой стол, расцвеченный мозаикой бланк-сообщений, еще раз подумал, что ему очень не хватает Игната Ромашина, и вернулся к делу. Но ненадолго. Через час с небольшим сеть общей связи снова взорвалась восклицаниями и гулом голосов, получив сообщение тревожных служб о движении на Луне.
        Не раздумывая, Калаев вызвал Кузьму Ромашина на борт спейсера «Сергий Радонежский», возглавлявший флот сил безопасности в районе Луны, и переместился туда же, побив рекорд бега от своего кабинета до отсека метро базы.
        Когда он ворвался в рубку флагманского корабля, постоянно слушая доклады дежурных и координатора сил флота Приземелья, стало ясно, что означали слова Ульриха «я покажу вам кузькину мать!».
        Виом рубки открывал панораму поверхности Луны с расстояния в две тысячи километров в районе Моря Спокойствия. Зеленые огоньки, образующие густую сеть вокруг Луны, означали корабли Погранфлота и Службы безопасности, пытавшиеся прорвать сферу блокады Луны. Красные звездочки, образующие кольцо, представляли собой точки «виртуального» нахождения мини-моллюскоров, которые охраняли подступы к борозде Маскелайн на юге Моря Спокойствия. Их было ровно тринадцать, судов земного флота - сорок девять, но тем не менее моллюскоры легко пресекали все попытки кораблей пробиться к поселкам на поверхности Луны.
        Однако не они приковали к себе внимание Калаева.
        Поверхность земного спутника в районе древнего плутониевого рудника светилась! И это пятно свечения медленно расширялось, охватывая все большие и большие участки. Причем в центре, недалеко от объекта «Зеро», свечение имело золотистый цвет, а потом становилось желтым, оранжевым и багровым.
        В рубку ворвался запыхавшийся от бега Ромашин:
        - Что тут происходит?!
        Калаев кивнул на виом, выращивая кресло, сел, запеленался.
        Кузьма сделал то же самое.
        Экипаж спейсера, занятый своим непосредственным делом, никак не прореагировал на появление на борту корабля руководителей Службы безопасности, зная, что постороннего сюда просто никто не допустит. Лишь командир корабля, полковник Роман Злотников, родной брат Константина Злотникова, командующего пограничным фрегатом «Зоркий», оглянулся на гостей, кивнул и снова вернулся к исполнению своих обязанностей.
        Между тем сияние участка лунной поверхности усилилось еще больше, и вдруг произошло нечто вроде взрыва, разве что без огня и дыма! Вверх тяжеловесно и медленно взлетел фонтан обломков горных пород, крупных скал и мелких камней!
        Гул голосов на общей волне «спрута» стих. Свидетели непонятного явления были удивлены и озадачены, не зная, как на него реагировать. Молчал и Калаев, уже догадываясь, что может произойти дальше.
        Струи камней и глыб поредели, разлетаясь веером от образовавшейся глубокой воронки в теле Луны, и сквозь них блеснул иной свет - фиолетово-сиреневый, мрачный, угнетающий и пугающий. Стал виден всплывающий из кратера источник света - нечто вроде клюва или рыла, высовывающегося из не имевшей определенной формы объекта. Впрочем, через несколько секунд, когда объект поднялся на пятнадцать километров, продолжая двигаться дальше в космос, Калаев понял, что это такое.
        - Иксоид?! - проговорил изменившимся голосом Ромашин.
        С виду это и в самом деле был представитель цивилизации негуманоидов, воевавших со своими «родственниками» гиперптеридами миллионы лет назад с помощью боевых роботов. Только размеры этого представителя намного превышали размеры реального живого иксоида. В диаметре он достигал пяти километров! А еще форма этого объекта очень сильно напоминала гигантский человеческий череп!
        - Это не иксоид, - сдавленно просипел Калаев, массируя горло.
        - А кто?!
        - Объект «Криптоид», созданный иксоидами по своему образу и подобию. Генератор фазовой перестройки вакуума, о котором нас предупреждал Шоммер.
        - Бомба…
        - Супербомба!
        - Но как же… кто ее выколупал из Луны?
        - Ульрих в пальто, - угрюмо пошутил начальник отдела. - Похоже, пора нам всем выходить из подполья и объявлять режим ГО.
        - Бог ты мой! Неужели Ульрих решится использовать ее по прямому назначению?! Во имя чего?!
        Калаев не ответил, подумав с острой тоской: ах, Артем, Артем, где же ты пропал? Где твой дед, отправившийся искать тебя? Вы так мне нужны сейчас!..
        Глава 24
        РЕЖИМ «ИНКОГНИТО»
        Лам-ка высадил их на автоматической станции болидного патруля, дрейфующей в поясе астероидов между орбитами Марса и Юпитера. Станция была оборудована кабиной метро, что имело немаловажное значение. Еще до отлета с кладбища моллюскоров (мир этот действительно «скатывался к вырождению измерений» и балансировал на грани исчезновения) все решили заявиться в Солнечную систему тихо, не афишируя своего прибытия. Сначала надо было разобраться в обстановке и решить, как действовать, а уж потом вмешиваться в события на стороне позитивных сил.
        Возвращению не рад был только Шоммер, потерявший возможность проверить свои теоретические изыскания на практике. Впрочем, и он в конце концов согласился, что надо сделать передышку между походами и заняться раскладкой полученной информации «по полочкам», а также выработкой стройной научной парадигмы. Его строго-настрого предупредили о сохранении тайны путешествия, хотя бы в течение двух суток, и ученый первым покинул борт станции, которую редко посещали даже техники, контролирующие состояние бортовых систем.
        Отпустил Артем и Романа Мигулю с его молчаливыми подчиненными, посоветовав какое-то время не выходить на работу, не общаться с друзьями и уж тем более не рассказывать никому, где они были, что видели и с кем прибыли в Систему.
        Таким образом, спустя четверть часа после возвращения Ромашины, старший и младший, и Зари-ма остались втроем и первым делом привели себя в порядок и поели; на станции, как и на всех сооружениях подобного типа, существовал крохотный бытовой модуль три на три метра, вмещавший блок НЗ, душ и туалет. После этого все трое собрались в такой же крохотной кают-компании станции и, сгорая от любопытства, включили систему связи, велев инку станции подсоединиться к сети «спрута» тревожных служб.
        Отсеять нужную информацию от обычной избыточной словесной шелухи общих переговоров было довольно сложно, и тем не менее через несколько минут возвращенцы в общих чертах знали, что происходит в Системе. Для уточнения полученных сведений следовало либо залезать в компьютерную сеть УАСС, либо выходить на контакт с руководителями Службы безопасности, в первую очередь с Калаевым, а этого делать Артем не хотел.
        - Никто не должен знать, что мы вернулись, - сказал он твердо. - Пусть Ульрих остается в уверенности, что мы все еще находимся на кладбище моллюскоров. Мое появление должно стать для него сюрпризом. Я знаю его натуру, он теряется, когда какое-то обстоятельство идет вразрез с его планами, и начинает делать ошибки.
        - Поступим так, - ответил Игнат после недолгого раздумья. - Я найду Володю и помогу ему решать насущные проблемы. Одному ему тянуть такой воз тяжело. О нашем возвращении будет знать только он один. Зари-ме придется какое-то время пожить здесь под защитой Лам-ки. На Земле ей появляться нельзя.
        - Я потерплю, - слабо улыбнулась девушка, погладила ладошкой живот. - Он не возражает.
        Артем обнял жену, положил ей руку на живот, закрыл глаза.
        - Стучит… ножкой бьет…
        - Фантазер, он еще совсем крохотный, смирный.
        - Сын?
        - Да, сын.
        - Продолжатель династии Ромашиных.
        - Как назовете? - полюбопытствовал Игнат.
        - Филиппом, в честь прадеда.
        - Это правильно. Итак, решили? Я ухожу. Связь по запасной консорт-линии…
        - Или через Лам-ку, он всегда сможет найти любого из нас в течение пары минут.
        Игнат вскинул вверх кулак и скрылся в кабине метро.
        Артем и Зари-ма остались вдвоем. Посмотрели друг на друга, понимая, что им никто не помешает и никто за ними не наблюдает, даже Лам-ка, «обнюхивающий» в данный момент Солнечную систему.
        - Ты… тоже уходишь? - робко поинтересовалась Зари-ма.
        - У нас есть немного времени, - пробормотал он, обнимая жену и начиная расстегивать на ней комбинезон. - Я соскучился по тебе… я люблю тебя… я хочу тебя…
        - Я тоже…
        Больше они не разговаривали…
        В кабине душа умещался только один человек, поэтому мылись по очереди. Потом пили душистый горячий чай, завернутые в махровые полотенца. Говорили о ребенке, о будущих заботах и планах, о переезде в коттедж деда в Грядах, чтобы шум мегаполиса не мешал новорожденному отдыхать. Помечтали о полете на Полюс Недоступности.
        - Плохо без родителей, - с печалью в голосе сказала Зари-ма. - Если бы они были живы, я бы перевезла их на Землю. Может быть, ты все-таки сообщишь своим, что вернулся?
        Артем почувствовал, как сжалось сердце, он тоже соскучился по маме и отцу, но рисковать ими не имел права.
        - Не сейчас, когда разрешится ситуация. Мама может случайно проговориться, и мы потеряем эффект внезапности.
        - Как хочешь. А Гилберт смешной, правда? Такой увлеченный и одновременно одинокий.
        - Ну, он далеко не одинок, друзей у него хватает. А то, что у него нет жены… в его возрасте это уже не имеет существенного значения.
        - А в твоем? - лукаво прищурилась Зари-ма.
        Артем улыбнулся, притянул жену к себе, поцеловал и стал одеваться.
        - Мне пора.
        - Не хочу сидеть одна, - опечалилась она.
        - Это недолго, максимум сутки-двое. Да и я буду навещать тебя часто, и Лам-ка скучать не даст.
        - Он повзрослел, ты заметил?
        - Как ты сама это ощущаешь?
        - Он уже не спрашивает ни о чем и ведет себя по-другому, как… как человек, закончивший обучение в гармонарии…
        - В университете?
        - А иногда я чувствую, что в нем просыпается…
        - Боевой робот.
        - Какая-то скрытая сила, чужая и холодная… да, наверное, боевой робот.
        - Что ж, он и создан для того, чтобы воевать. Надеюсь, несмотря на свой потенциал, он останется нашим другом. Ведь первую программу дала ему ты?
        - Что ты имеешь в виду?
        - Ты вложила в него свое отношение к жизни, к людям, свое мировоззрение, свою душу, наконец, именно поэтому он с нами. Ну все, малыш, я помчался.
        - Куда ты сейчас?
        - Сначала заскочу на минуту домой, переоденусь, прихвачу кое-какие необходимые вещи и принесу сюда. Все-таки пару дней нам придется провести на станции.
        - Видео принеси.
        - Хорошо, - улыбнулся Артем, - принесу, чтобы тебе не скучно было. А потом займусь делами, вместе с Лам-кой, если не возражаешь.
        - Конечно, не возражаю.
        - Тогда позови его, я объясню, что надо сделать.
        «Я здесь, - раздался в голове Ромашина бархатисто-басовитый мыслеголос робота. - Слушаю вас».
        «Мне нужны координаты человека, который управляет моллюскором. Его зовут Ульрих…»
        «Хорст, я его помню, он не слишком хорошо относился к моей хозяйке».
        «К сожалению, он пошел еще дальше и грозит уничтожить не только своих недругов, но и Землю, если понадобится».
        «Это не в его власти».
        «Но в его власти живой и вполне работоспособный боевой робот иксоидов! А это уже - огромная сила! Год назад ты мог в этом убедиться».
        «С тех пор я изменился».
        «Мы это почувствовали. Но сможешь ли ты выстоять против моллюскора?»
        «В энергетическом плане мы примерно равны».
        «Однако тебе придется учитывать одно немаловажное обстоятельство».
        «Какое?»
        «Мы не имеем права начинать бой с моллюскором в тех местах, где живут и работают люди, иначе будут многочисленные жертвы».
        «Разве цель не оправдывает средства?»
        «В данном случае - нет».
        «Я просчитаю все варианты».
        «Обязательно просчитай. Нам надо выманить Ульриха куда-нибудь подальше от Земли, где я мог бы заняться им, а ты моллюскором».
        «Инициатива в выборе решений принадлежит вам, я лишь исполняю приказы».
        «Хорошо, готовься к бою, запасай энергию, ее потребуется много».
        «Я ограничен только пропускной способностью канала отсоса энергии из вакуума, каким меня снабдили создатели».
        «Поясни».
        «Это как шлюз на реке: чем больше поднимается створ шлюза, тем мощнее струя воды, но - до определенного предела».
        Артем усмехнулся:
        «Ты научился говорить как человек».
        «Я учусь», - вежливо ответил Лам-ка, и в его мыслеголосе послышались знакомые нотки: примерно так говорила Зари-ма в те времена, когда учила русский язык и задавала кучу вопросов.
        «Каков же предел твоего… э-э, шлюза?»
        «Я не смогу оценить его количественно».
        «Давай качественно».
        «Всю Солнечную систему я уничтожить не смогу. Но планету размером с Луну - да».
        «Что ж, будем надеяться, что моллюскор Ульриха не намного мощней. Кстати, ты не пробовал связаться со своими коллегами в кольцах Сатурна? Они сотворили там нечто вроде коллективной колонии, но с людьми общаться не хотят».
        «Они объединены программой, которую вы называете инстинктом самосохранения. Отключить эту программу я не смогу, разве что чуть-чуть подкорректировать. К тому же я чувствую, что объединение решает какую-то странную задачу, не понятную мне».
        «Может быть, оно каким-то образом… мыслит?»
        «Я не понимаю, что вы имеете в виду».
        «Ладно, потом поговорим на эту тему. Отправляйся на разведку».
        «Принято».
        По малюсенькой кают-компании прошумел холодный ветерок, возникла и растаяла тоненькая струйка морозной пыли.
        - О чем вы говорили? - потребовала ответа Зари-ма, сообразившая, в чем причина минутного транса мужа.
        - Я инструктировал Лам-ку на предмет твоей охраны, - не моргнув глазом ответил Артем. - Он обещал глаз с тебя не спускать.
        - У него нет глаз, - недоверчиво посмотрела на него Зари-ма. - Обманываешь?
        - Надо же когда-нибудь начинать, - пожал он плечами.
        - Ах ты врун несчастный! - схватила она его за ухо. - О чем вы говорили? Признавайся, Лам-ка все равно мне расскажет.
        - Успокойся. - Артем обнял жену, поцеловал. - Иногда мужчин не надо спрашивать, о чем они беседовали между собой.
        - Это у вас так принято, у землян?
        Артем кивнул, чувствуя легкие угрызения совести. В процессе обучения полюсидки земным обычаям он часто говорил эти слова: «У нас так принято». Но ведь надо же ее как-то успокоить, переключить на другую тему.
        - Жди, я скоро вернусь с вещами.
        Дверь кабины метро закрылась за ним, мигнули зеленые и оранжевые огни, в глазах потемнело, и свет зажегся вновь.
        Артем расправил плечи и вышел в холл девятого северо-западного терминала метро Москвы, надеясь, что не встретит никого из друзей или знакомых.
        За два часа ему удалось выполнить данное Зари-ме обещание и притащить в ее временное убежище домашний видеотеатр с выходом в сеть Всемирного видеовещания. Кроме того, с помощью запасной служебной рации, оставленной дома, Артем подключился к сети «спрута» Службы безопасности и в течение часа слушал новости, постепенно входя в курс происходящих в Солнечной системе событий.
        Вскоре ему стал известен масштаб бедствий, обрушившихся на людей в результате действий Ульриха Хорста, и Артем невольно покачал головой: он не думал, что внук Селима отважится бросить вызов всей цивилизации. Однако сомневаться в том, что Ульрих пойдет дальше, владея моллюскором и «супербомбой», спрятанной в породах Луны создателями боевых роботов, не приходилось. Психика молодого ученого не выдержала зомби-программы, внедренной еще его «другом» Пашей Куличенко. Он мог в любой момент «сойти с рельсов» окончательно и начать полномасштабную войну с человечеством, а не охоту за отдельными людьми, чем он занимался до сих пор.
        Единственное, чего Артем не понимал, почему Ульрих не сделал этого раньше. Напуганное его угрозами и демонстрациями силы Федеральное Правительство вполне могло пойти на уступки и выдать ему всех «обидчиков» во избежание массовых жертв, а заодно согласиться на все его условия относительно того, чтобы объявить Хорста Императором Системы.
        Насытившись информацией, Артем решил побеседовать с Шоммером и прояснить для себя некоторые не понятные ему вещи.
        Они встретились на квартире одной из бывших подруг ксенолога, жившей в Ницце, на берегу залива, в современной жилой башне типа «коралловая ветвь». Гилберт выбрал именно этот вариант соблюдения статуса «инкогнито» только потому, что подруга по имени Лаура - судя по всему, она была намного старше Шоммера - работала в страховой компании и имела неплохой инк типа Умник-2. На нем сейчас и работал голый по пояс ксенолог, обставленный со всех сторон подносами с разнообразной едой и напитками.
        Хозяйка, чересчур располневшая, явно пытавшаяся следить за фигурой (мало ли что у нее ничего не получалось), окинув гостя любопытным взглядом, скрылась в другой комнате. Артем кивнул на закрывшуюся дверь, понизил голос:
        - А если она трепанется подругам или мужу, что ты здесь? А те растрезвонят дальше? Ты ведь тоже находишься в черных списках Ульриха.
        - Никому она не трепанется, - отмахнулся Шоммер. - Не из той породы. Да и мужа у нее нет. Так что все под контролем. Что ты хотел от меня?
        - Нужна консультация. - Артем налил в чистую чашку золотистого аи, с удовольствием опорожнил. - Как ты думаешь, почему Ульрих до сих пор не нанес настоящего удара по федералам? Ведь моллюскор способен запросто уничтожить сразу весь наш флот, любое сооружение, город и даже Луну.
        - Потому что он дурак, - рассеянно проговорил Шоммер, продолжая вести диалог с Умником и рассматривать в виоме какой-то плавно изменяющийся сложный математический узор.
        - Вполне логичный вывод, - согласился Артем. - На чем он основан?
        Шоммер оторвался от созерцания виома, вскрыл банку пива, осушил в несколько глотков, почесал волосатую грудь.
        - Кайф право слово! А Ульрих дурак потому, что разделил моллюскора на полсотни мелких моллюскорчиков, возможности которых ограничены мембранами экстинкции.
        - Чем-чем?
        - Диаметром эффективного сечения канала поглощения энергии. Чем меньше это сечение, тем меньше энергии получает объект.
        Артем вспомнил признание Лам-ки в ограниченности запасов энергии.
        - Понял. Собери моллюскор все свои «делегированные органы» в единый кулак, он станет непобедим. А так есть надежда переловить моллюскорчиков поодиночке и задавить.
        - А вот это вряд ли. В боевого робота такого класса должен быть встроен механизм полного восстановления организма. Хотя в этом я не уверен. Что еще ты хотел от меня услышать?
        - Ты мог бы проанализировать общую ситуацию и вычислить район наиболее активных действий минимоллюскоров?
        - Зачем?
        - Я хочу выяснить местонахождение Ульриха.
        - Ну, допустим, выяснишь, и что дальше?
        - Брошу ему вызов.
        - Он его не примет, он же трус.
        - Надо обхитрить его, заставить потерять осторожность, настроить на легкую победу. Будучи уверенным в своем превосходстве, он примет вызов.
        - Я не специалист в человеческой психологии, я профи по психологии негуман. Может быть, ты и прав. Но Ульрих может жить везде, в том числе и на Земле, имея возможность переноситься в любое место Солнечной системы без помощи метро.
        - Найди мне центр.
        - Попытаюсь. Все?
        - Пока все. А над чем это ты работаешь? - Артем кивнул на виом, в объеме которого медленно вращалась какая-то усложнявшаяся на глазах геометрическая фигура.
        - Да так… - Глаза ксенолога вдруг расширились. - Либ фрау мильх!
        Фигура в виоме приобрела вид человеческого скелета, хотя и со множеством дополнительных «костей».
        - Что это?
        - Боже мой! - Шоммер почесал грудь, оглянулся, глаза его стали шальными. - Я догадывался, но мне не хватало данных… Лам-ка подкинул мне материальчик, когда мы с ним беседовали на кладбище моллюскоров, но тогда у меня не было мощного компа… боже мой!
        - Да не темни ты, - нахмурился Артем. - Говори прямо. Что это за конструкция?
        - Сравни. - Ксенолог мысленно заговорил с инком, и виом выдал новую картинку: рядом с первой «конструкцией» возник скелет человека. - Видишь?
        - Скелеты?
        - Это не скелеты, это метатексты геномов человека и ангелоида.
        Артем недоверчиво вгляделся в медленно вращавшиеся фигуры.
        - Я вижу скелеты.
        - В каком-то смысле они являются и скелетами, то есть основой биологических и полевых структур человека и ангелоида. Теперь понимаешь, в чем фишка?
        - В чем? - тупо переспросил Артем.
        - Ангелоиды всего-навсего потомки людей! Понимаешь?! А мы в свою очередь являемся потомками гиперов. Точнее, вся эта драчливая семейка - от протеев и Червей Угаага и до иксоидов и гиперов - каким-то образом инициировала на Земле рождение разума другого типа - гуманоидного, человеческого, и мы, по сути, представляем собой результат их действий!
        - Бред!
        - Сам такой, - огрызнулся Шоммер. - Вероятнее всего, мы тоже не являемся конечным результатом эволюции разума и представляем промежуточную стадию разумогенеза, поэтому и ведем себя соответственно, то есть агрессивно и непредсказуемо.
        - Подожди, у тебя тут не все стыкуется. Ты же утверждал, что иксоиды и гиперптериды жили в разных метавселенных с отличающимися условиями и законами. Во всяком случае, их миры имели разное количество измерений.
        - Правильно.
        - Но мы-то живем в трехмерной Вселенной? Наш континуум не укладывается в цепочку развития негуман, разве не так? Протеи жили в мире с нецелочисленной метрикой…
        - Три и четырнадцать сотых.
        - Черви - с метрикой три и тридцать три сотых…
        - Иксоиды - три и шестьдесят шесть, гиперы - три и девять. Да, мы, люди, имеем право жить и развиваться только в пространстве трех измерений, обеспечивающих достаточно сложные формы материи, но мы - всего лишь имаго ангелоидов! Куколки. Еще далеко не красавицы-бабочки. Для нас была создана специальная пространственная ниша - наша метавселенная.
        - Кем была создана? Гиперптеридами, что ли?
        - Пока не знаю. Но уверен, что так оно и было, уж очень тонкая подгонка параметров была осуществлена.
        - Антропный принцип…
        - Вот именно, если хочешь. Измени какую-нибудь физическую константу на десять процентов в ту или иную сторону, и человек уже никогда не появился бы на свет, да и Вселенная была бы иной. Но мы существуем, а следовательно, Творец наш все рассчитал заранее.
        - Это противоречит твоим же заявлениям, что Черви, иксоиды и гиперы пришли к нам из других метавселенных.
        - Ничуть не противоречит. Кто сказал, что все эти конкретные метавселенные не являются звеньями одной цепи - процесса развития разума? Я не знаю, кто или что такое Творец, но не сомневаюсь, что он все предусмотрел.
        - И войны предков и потомков между собой?
        - Войны - это уже сбои программы. - Шоммер почесал затылок. - А может быть, и нет, может быть, это особые бифуркационные процессы, призванные сбросить мешающий развиваться балласт - отжившие информационные структуры. Я еще поработаю над этой проблемой. У тебя все? Ты мне мешаешь.
        - Значит, ты считаешь, ангелоиды - наши потомки?
        - В какой-то степени.
        - Тьфу, опять двадцать пять! Что значит - в какой-то степени? Ты только что утверждал с пеной у рта…
        - То и значит, что процесс их рождения еще надо запустить. Не хватает стартового импульса.
        - У кого не хватает?
        - У человечества, ясен пень! - рассердился Шоммер. - Чего ты ко мне пристал? Я тебе не информарий, не банк данных и не Господь Бог! Как только вычислю, где живут ангелоиды, сразу сообщу.
        - Ты даже это можешь рассчитать?
        - Во всяком случае, я знаю, что их континуум должен быть как минимум четырехмерен.
        - Мы тоже живем в четырехмерном мире: три пространственных измерения плюс временное…
        - Это условная метрика. Я имел в виду именно пространственные измерения. Устойчивый континуум вообще должен иметь двенадцать измерений. Возможно, наша метавселенная лишь частный случай двенадцатимерного Универсума.
        - И ангелоиды живут там, в этом самом двенадцатимерном Универсуме?
        - Они могут жить буквально рядом, в «соседнем» измерении, как говорят дилетанты. До них даже докричаться можно, только я пока не знаю - с помощью чего.
        - Ты меня удивил.
        - Рад стараться.
        Шоммер снова уставился в раствор виома, уходя в дебри созданной им теории, и Артем, постояв рядом с минуту, покинул ксенолога. В голове царил сумбур. Фантазия разыгралась, и перед глазами встал облик четырехрукого и двухголового ангелоида с волосатой грудью и копытами. Суеверно отмахнувшись пальцем, Артем попрощался с хозяйкой и поспешил к метро Ниццы. В два часа дня он был у себя дома в Рязани и тут же вызвал Лам-ку.
        «Слушаю вас», - проявился в голове мыслеголос робота.
        «Ты обеспечил охрану Зари-мы?»
        «Она в безопасности».
        «Что узнал?»
        «Делегаты Икс-оператора, которых вы называете мини-моллюскорами, концентрируются вокруг Луны в количестве сорока двух единиц. Еще четыре делегата рыщут возле Земли. Три мини-моллюскора контролировали движение колонии «джиннов» в районе Сатурна».
        «Контролировали?»
        «Их больше нет».
        «Понятно. Где находится Икс-оператор? Я имею в виду основную боевую часть моллюскора, которая выполняет команды Ульриха».
        «Рядом с ним».
        «А где прячется он сам?»
        «На Луне, в подземном бункере ранчо Костянтина Глянько. Вместе с ним женщина по имени Марта».
        «Патриссима Ордена Белого Крыла?! Вот это номер! Она-то как там оказалась?»
        «Не имею данных».
        «Что они делают?»
        «Занимаются любовью. Женщина имеет намерение подчинить сферу сознания Ульриха Хорста. Для этого она его поддерживает и настраивает на агрессивные действия».
        «Знакомая идеология. Когда он ей станет не нужен, она его уберет. Однако наше положение усложняется. Имея такого советчика, Ульрих не пойдет на контакт. Надо что-то придумать».
        «Посоветуйтесь с дедом».
        «Спасибо, я так и сделаю. У меня к тебе еще одно задание: надо определить…»
        «Секунду, - перебил Артема робот. - Важная информация!»
        Артем, отключивший на время беседы рацию «спрута», мысленным усилием включил ее и услышал голос координатора сил безопасности Приземелья, объявлявший тревогу в связи со взломом лунной коры и выводом в космос объекта «Криптоид».
        Несколько секунд Артем в немом изумлении прислушивался к голосам операторов тревожных каналов, повторявших сообщение, потом очнулся.
        «Лам-ка, мне срочно надо быть на Луне! Можешь обеспечить режим невидимости?»
        «Без проблем».
        Артем метнулся в спальню, натянул на себя «кокос», вооружился «универсалом» и суггестором «удав», принадлежащими отцу. Глянул на витейр Зари-мы, висевший на стене: жена выходила из моря в брызгах воды. Пробормотал:
        - Я его остановлю, Заря…
        «Поехали, Лам-ка!»
        «Джинн» просыпал в воздухе струйку снежной изморози и бережно подхватил человека мощной «ладонью»…
        Глава 25
        СТРАННЫЙ АТТРАКТОР
        Флот все время маневрировал, создавая в сотне километров от светящейся «супербомбы» сверкающую ажурную вуаль, своеобразный текучий, геометрически правильный букет. То и дело какой-нибудь из моллюскоров, окружавших «Криптоид», срывался с места и атаковал космические силы человечества, как собака, защищавшая хозяина. Но его встречал дружный фазерный залп, и посланец боевого робота иксоидов возвращался обратно, «поджав хвост».
        - И все-таки мы проиграли, - процедил сквозь зубы Калаев, наблюдая за этой картиной из рубки спейсера «Сергий Радонежский». - Это очевидно. И не помогут нам ни твой внук, ни Лам-ка.
        - Потерпи немного, - ответил Игнат начальнику отдела, не теряя присутствия духа. - Они что-нибудь придумают.
        - Поздно. Совет безопасности только что решил выполнить все требования Хорста, выдать ему «обидчиков» и предоставить право формировать Федеральное Правительство.
        - Это долгий процесс, многое может произойти, пока он реализуется.
        - Что вы задумали?
        - Честное слово, мы ни о чем заранее не договаривались. Но ты же знаешь Артема, он всегда находит самый неожиданный выход из положения в последнюю минуту. И потом, не забывай, что с нами повзрослевший Лам-ка.
        - Боюсь, он не выдюжит против моллюскора.
        - Подожди, еще не вечер.
        Некоторое время Калаев молчал, глядя на ажурный «букет» космофлота, пульсирующий на пути более крупного огонька - объекта «Криптоид». Потом пробормотал как бы про себя:
        - Ну почему подлецы всегда берут верх в таких случаях? Почему именно они диктуют большинству, как жить? Их же мало! Ничтожное количество по сравнению с массой нормальных добрых людей!
        - Подлецов мало, - согласился Игнат. - Но их всегда хватает.
        Калаев невесело усмехнулся:
        - Оказывается, не всегда случается горе от ума. Бывает горе и от дурости.
        - Ну, Ульрих не совсем дурак, он просто психически неуравновешен и фрустирован зомби-программой Паши. Его лечить надо.
        - Нам от этого не легче.
        - Ты знал папашу Гилберта?
        - Нас знакомили лет двадцать назад, он уже тогда был крупным психоаналитиком, но близкими друзьями мы не стали. А что?
        - Он был остроумец и насмешник. Я вспомнил его высказывание: горе от ума, остальное от балды.
        Калаев кивнул с той же печальной усмешкой:
        - Да, старый Шоммер был оригиналом. Кстати, где сам Гилберт? С Артемом?
        - Нет, где-то на Земле. Добрался, наверное, до компьютера и балдеет, материала для размышлений он привез из похода достаточно.
        - Нам понадобится его помощь.
        - Он сам выйдет на связь.
        Еще помолчали.
        По-прежнему в картине противостояния флота и мини-моллюскоров ничего не менялось. Наступило зыбкое равновесие, грозящее перерасти в боевые действия.
        - Чего он ждет?
        - Кто, Ульрих? Наверное, когда ему доставят на блюдечке ключи от Земли и всей Солнечной системы. Лучше скажи, чего тянут деятели из Совета безопасности? Почему не шлют делегацию?
        - Решают, как провести процедуру и сдаться на милость победителю, не теряя лица.
        - Они его давно потеряли. Однако это хорошо.
        - Что хорошо? - не понял Калаев.
        - Что они тянут время. Уверен, Артем уже что-нибудь придумал и действует.
        - Дай-то Бог! Знаешь, кто бы нам сейчас реально пригодился? Селим! Он-то уж точно нашел бы выход из положения.
        Игнат промолчал, не обижаясь на вырвавшееся из уст друга сомнение в состоятельности внука разрешить ситуацию. Начальника отдела, отвечающего за глобальную систему безопасности человечества, можно было понять.
        - Внимание! - выделился из общего шума переговоров «спрута» голос координатора безопасности. - «Кактус» в районе Сатурна повернул к Земле и увеличил скорость! Идет в режиме «таймфагового мигания». Скорость - три «С». Моллюскоры, контролирующие его движение, исчезли!
        Калаев и Ромашин-старший переглянулись.
        - Как это понимать? Это и есть план Артема? Привлечь на нашу сторону «джиннов-младенцев» из «кактуса»?
        - Не уверен, - осторожно сказал Игнат. - Может быть, это отвлекающий маневр?
        - Если «кактус» будет двигаться с набранной скоростью, он подойдет к Земле через час. Интересно, как отреагирует на это Ульрих?
        - Все зависит от обстоятельств.
        - Может, объявить полную эвакуацию в режиме ГО?
        - Ты хочешь эвакуировать семь миллиардов человек за час? Да и куда?
        - Я просто бешусь от бессилия!
        - А ты не бесись. Мы сделали все, что могли, остальное доделают наши дети.
        - Ты так веришь внуку?
        Игнат выдержал оценивающе-скептический взгляд Калаева.
        - Верю!
        И начальник отдела внутренних расследований невольно расправил плечи, получив заряд силы и надежды, крывшейся в этом слове.

* * *
        Ульрих получил сообщение о маневре «кактуса» на несколько минут позже, чем Калаев.
        Он только что вышел из душевой кабины, расслабленный и довольный жизнью, шлепнул Марту по голым ягодицам, уступая ей место в душевой, с удовольствием отпил половину пластета пива «Аст», и в это время с ним заговорил моллюскор:
        «Нам угрожает опасность».
        «Что? - вскинулся Хорст. - Какая опасность?!»
        «Колония «джиннов» движется в нашу сторону и будет возле Луны через час».
        «Ты уверен?!»
        «Ошибка исключена».
        «Что произошло? Наши враги договорились с «джиннами»? Они же пообещали выполнить все мои требования!»
        «Не могу проанализировать, не хватает данных».
        «Прикажи своим эмиссарам атаковать «кактус» и остановить!»
        «Три минима уничтожены неизвестными мне силами».
        «Что значит - неизвестными?!»
        «Я не могу идентифицировать эти силы. Их не было. Теперь есть. Их возможности лежат в коридоре супервысоких технологий, люди такими еще не владеют».
        «Так кто же это, по-твоему?»
        «Боевой робот врагов моих создателей».
        «Джинн»?! Не может быть! Откуда ему тут взяться? Все «джинны» на Полюсе давно сдохли, по моим данным».
        «Не могу знать».
        Из душа в спальню вернулась патриссима Ордена Белого Крыла, завернутая в простыню.
        - С кем ты болтаешь?
        - Со Зверем. Он утверждает, что «кактус» бриллиантидных «джиннов» несется на всех парах к Земле.
        Патриссима нахмурилась:
        - Думаешь, нас убаюкали обещаниями сдаться, а сами договорились с «джиннами»?
        - Это мог сделать только один человек, но он остался на кладбище моллюскоров. Хотя от его друзей тоже можно ждать сюрпризов. Ну, собаки бешеные, я вам покажу, как плести интриги за моей спиной! Зверь, перехвати «кактус», выясни, по чьей инициативе он изменил траекторию и повернул сюда. Остальные твои солдатики-минимы пусть начинают двигать «Криптоид» к Земле.
        - Зачем? - изумилась Марта.
        - Пусть людишки попсихуют, помечутся туда-сюда. Вряд ли они знают, что взрыв «Криптоида» даже в десятке световых лет от Солнца не оставит от Системы камня на камне. Зато психологически такого давления не выдержит ни один деятель из Правительства. Вот увидишь, через полчаса они выйдут на связь и дружно прокричат: «Мы капут!» и «Хайль Ульрих!».
        - А если нет?
        - Ну, если нет, то… - Хорст почесал в затылке.
        - Ты взорвешь эту бомбу? Вместе с нами?
        Глаза молодого ксенолога злобно сверкнули.
        - Возьму и взорву! Не раздражай меня! Я уверен, что они сдадутся. Зверь, ты еще здесь?
        «Наша тактика неэффективна. Нельзя дробить силы до квантового предела. Предлагаю собрать все минимы в один эффектор и одним ударом покончить с колонией «джиннов».
        «Сначала разведай, что происходит, потом объединим усилия. Время у нас еще есть».
        «Решение не адекватно ситуации. Эффективность - ноль целых две десятых. В дальнейшем такие решения исполняться не будут».
        «Потом обсудим коэффициент твоей самостоятельности. Пока что все твои собственные телодвижения заканчивались не слишком успешно».
        «Надо было сразу атаковать колонию «джиннов», потом флот противника, а не ждать, пока враг разработает поляризатор вакуума - фазер, сужающий спектр моих возможностей в данном трехмерном континууме».
        «Я же сказал: потом поговорим. Попытайся узнать, кто договорился с «кактусом» и где он обитает в данный момент. Хотелось бы посмотреть на этого деятеля».
        «Принято».
        Воздух в спальне словно бы просветлел, освободился от тяжести незримо присутствующего моллюскора.
        - В чем дело? - осведомилась Марта Лярво-Фрейберга.
        - Кочевряжится, скотина, - буркнул Ульрих. - Требует самостоятельности. Надо заканчивать эту возню с людишками.
        - Я тебе давно это предлагала. Ты размениваешься на мелочи и…
        - Заткнись! Я знаю, что делаю!
        - Не уверена. Куда ты услал Зверя на этот раз?
        - У меня возникли нехорошие подозрения… уж очень похоже на то, что мой злейший друг выжил и вернулся.
        - Кто?
        - Артем Ромашин. Хотелось бы выяснить, так ли это, и нанести ему визит.
        В спальне неожиданно похолодало, в воздухе просыпалась струйка мелких снежинок, и у двери возникла фигура человека.
        Тихо вскрикнула патриссима.
        Ульрих замер с открытым ртом.
        - Ты хотел меня видеть? - сказал Артем равнодушным тоном. - Я здесь.
        - Т-ты… все-таки… уцелел…
        - Как видишь. И я не один. Поэтому не советую хвататься за оружие.
        - Значит, с тобой «джинн»…
        - Ты догадлив.
        - Кто это? - мрачно сдвинула брови Марта, едва заметно отступая к стене, в которую был встроен великолепный бар; там, в нише под батареей бутылок с вином и более крепкими напитками, лежал ее псишокер.
        - Ромашин, - оскалился Ульрих. - Подловил меня, когда я отправил Зверя… по делам… а слабо, майор, выяснить наши отношения честным путем? Давай поговорим как мужчина с мужчиной.
        - Не слабо, - усмехнулся Артем. - Но сначала ответь на вопрос: где твой дед Селим фон Хорст?
        По губам Ульриха скользнула бледная улыбка.
        - Его съел моллюскор. Хотя я здесь ни при чем, он сам выбрал такую смерть.
        «Лам-ка, прочитай его мысли и передай мне, я хочу видеть, как погиб Селим».
        Вслух же Артем сказал:
        - Ты врешь. Наверняка ты мог оставить его в живых, управляя моллюскором, но не сделал этого. Потом послал за нами маленького моллюскорчика. Только вот незадача вышла: он догнал нас, но не тронул.
        Ульрих быстро облизнул губы, нервно потер ладонь о ладонь.
        - Он не вернулся… наверное, сбой программы… эти делегаты Зверя такие идиоты… Но что было, то было. Давай померяемся силами. Выиграешь ты - я отзову Зверя и уберусь из Системы. Выиграю я - сам понимаешь, что произойдет. Хотя жизнь тебе я сохраню.
        - Ульрих! - одернула его патриссима, продолжая отступать. - Не сдавайся! Ты сильнее!
        - Я знаю.
        Артем усмехнулся.
        - Как был ты паршивым щенком с амбициями бульдога, так и остался. Не трать слова, я же знаю, что ты пытаешься вызвать своего Зверя, да вот беда, не слышит он, Лам-ка заблокировал сей приют негодяев во всех диапазонах. Однако я не откажу себе в удовольствии сразиться с тобой, чтобы ты не мог потом кинуть мне упрек в нечестной игре. Выбирай оружие.
        - Без оружия! - быстро проговорил Ульрих, кидая взгляд на партнершу, поднял руки. - Видишь, я гол как сокол. - Он нервно хихикнул. - На мне ничего нет, кроме этой тряпки, даже экзоскелетона. Нечестно, если ты останешься в «кокосе».
        - Не тебе говорить о чести, вспомни прошлый бой, когда на тебе был экзоскелет, а на мне только собственная кожа. Сегодня у тебя этот номер не пройдет. Однако я сниму костюм.
        Артем начал раздеваться, мысленно вызвал Лам-ку:
        «Что удалось узнать?»
        Перед глазами развернулась сцена боя полковника Селима фон Хорста с командой Ираиды Куличенко.
        Артем сжал зубы, увидев последний акт драмы - нырок Селима-«человекочервя» в тело моллюскора. Захотелось одним выстрелом покончить с Ульрихом, не пожалевшим родного деда, и разом развязать коллизию.
        - Становись!
        Ульрих, очевидно, почувствовал изменение в настроении безопасника и криво улыбнулся, продолжая потирать руки:
        - Если бы я не отослал Зверя, ты бы сейчас…
        - Зверем займется мой друг Лам-ка, не отвлекайся. Пора заканчивать твои больные игры.
        - Как человек я имею право на…
        - Ты не человек, - покачал головой Артем, - ты величайшая скотина, наделенная умом.
        - Ульрих, покажи ему, на что ты способен! - выкрикнула Марта воинственно, испытывая совсем другие чувства; она была всего в двух шагах от бара и могла схватить оружие в любой момент. - Он тебя не уважает!
        - Я из него котлету сделаю! - пообещал Ульрих без особого энтузиазма.
        Артем шагнул к нему, отбрасывая «кокос» и оставаясь в одних плавках.
        Марта Лярво-Фрейберга хмыкнула, окидывая его оценивающим взглядом, глаза ее загорелись.
        - Не убивай его Ульрих, он может нам пригодиться.
        - Как получится, - хрипло ответил Хорст и бросился на Артема, неожиданно демонстрируя великолепную координацию и скорость движения.
        Они встретились, и - Артем «сошел» с линии удара спиралью управляемого тангажа, а Ульрих улетел в угол спальни от его удара - пяткой в спину.
        - Доннерветтер!
        Артем остался на месте, лицо спокойно и сосредоточенно, в глазах - холодный огонь силы.
        - Классный прием! - прошипел Ульрих, с трудом разгибаясь и протягивая вперед руки с хищно сведенными пальцами. - Кто тебя учил? Не дед Селим случайно? Ему это не помогло, между прочим.
        Артем шагнул к нему, и Ульрих снова улетел - в другой угол, даже не заметив удара. Вскочил на ноги в ярости: нос разбит, глаза бешеные.
        - Скотина! Я же тебя в плесень…
        Артем снова шагнул к нему, и Ульрих прыгнул, но как-то странно, боком и не к противнику, а чуть в сторону, словно собираясь выбежать из спальни. Артем преградил ему дорогу и вдруг почувствовал дуновение морозного ветра, словно за спиной высунулся из-под «шапки-невидимки» «джинн» Лам-ка.
        - Артем! - раздался чей-то вскрик.
        Он инстинктивно нырнул на пол, группируясь в полете и выворачивая голову назад, мячиком прокатился по полу спальни, и разряд псишокера, предназначавшийся ему, не превратил безопасника в безвольную куклу. Лишь потряс голову, как хороший нокаутирующий удар в челюсть.
        И все же сознания Артем не потерял, вскочил на ноги, разглядывая трех человек в спальне, не понимая, откуда появился третий. В глазах все плыло и двоилось, пол под ногами качался, хотелось прилечь на кровать и поспать.
        - Артем!
        Голову пронзила стрела холода.
        Сознание прояснилось, зрение скачком восстановилось.
        У стены, согнувшись, замер Ульрих.
        За кроватью, возле бара, подняв руку с пистолетом (суггестор «армада»!), стояла голая Марта Лярво-Фрейберга, патриссима Ордена Белого Крыла. Но целилась она не в Артема, а… в Зари-му!
        Лишь теперь он понял, кто спас его от выстрела, внезапно объявившись в комнате лунного ранчо, принадлежащего брату Ордена Костянтину Глянько. Если бы не жена, разряд псишокера превратил бы его в статую, а Ульрих наверняка добил бы противника, воспользовавшись случаем.
        В голове с отчетливым звоном лопнул хрустальный бокал, и этот странный ментальный «звук» вдруг освободил некие скрытые силы организма и перевел его в режим сверхскорости, как после специальной энергетической настройки.
        Движение в комнате застыло. Наступила тишина. Все участники действа замерли на полушаге.
        Палец Марты начал приближаться к гашетке псишокера.
        Артем одним взглядом окинул спальню и начал действовать.
        В руку лег красивый флакон с какой-то опалесцирующей жидкостью, стоящий на краю журнального столика среди других вычурных флаконов, пузыречков и чашечек. Другая рука сняла со столика раскрытую пудреницу или что-то похожее на нее.
        Тихий свист распоротого воздуха…
        Флакон попал точно в ствол суггестора, выбивая оружие из руки патриссимы. Пудреница же, вращаясь и рассыпая розовый, пахнущий экзотическими травами порошок, врезалась в переносицу главы Ордена Белого Крыла, оглушив ее на какое-то время. Марта упала.
        Вернулось прежнее ощущение времени.
        - Артем! - бросилась к мужу Зари-ма, одетая в белый халатик.
        Воспользовавшись этим, Ульрих крабом кинулся к двери, юркнул в щель, исчез.
        - Как ты здесь оказалась? - выдохнул Артем, обнимая жену и одновременно вызывая Лам-ку: «Задержи его!»
        «Нет времени, надо немедленно уходить! - отозвался «джинн». - Моллюскор возвращается, собирая всех своих минимов в один организм».
        «Зачем ты притащил сюда Зари-му?»
        «Я не мог не выполнить ее команду. Она почувствовала, что вы в опасности, и приказала…»
        «Понял. Сколько у нас времени?»
        «Практически ноль».
        «Тогда перенеси нас на командный пункт Сил безопасности. Там должны быть мой дед Игнат и начальник отдела СБ Калаев».
        «Принято».
        - Мне стало плохо, - ответила Зари-ма (беседа с «джинном» длилась доли секунды), - и я попросила Лам-ку отнести меня к тебе.
        - Держись, уходим отсюда! - Артем подхватил свой костюм, и в тот момент, когда весь объем спальни искривила жуткая сила, готовая выдавить из воздуха каплю жидкого металла - моллюскора, Лам-ка «выдернул» своих хозяев из комнаты и перенес на борт спейсера «Сергий Радонежский».

* * *
        Решение Совета безопасности о безоговорочной капитуляции и отводе космофлота от Луны не застало Калаева врасплох. Он предвидел такой поворот событий и подготовился к нему, зная, что, если он и его засекреченная служба не справятся с ситуацией, этого не сделает никто. И первым шагом «триармовой» бригады должен был стать перехват управления цивилизацией у коррумпированного Совета безопасности, подчиняющегося агентам Ордена Белого Крыла.
        Однако развитие событий внезапно вышло из-под контроля начальника отдела внутренних расследований, когда наблюдатели в районе сосредоточения Погранфлота вдруг заметили, что жидкометаллические капли моллюскоров, сопровождавшие объект «Криптоид», начали по одной исчезать.
        - Что бы это значило? - повернулся Калаев к Ромашиным, Игнату и Кузьме, которые также присутствовали в рубке спейсера «Сергий Радонежский», занимая ряд кокон-кресел напротив панорамного виома.
        Ответить они не успели.
        В коконе рубки, имевшем форму трехосного эллипсоида длиной в десять метров, внезапно похолодало, из воздуха просыпалась струйка серебристого инея, а вслед за ней на пол опустились две фигуры: почти голый - в одних плавках - Артем с «кокосом» в руке, и босоногая Зари-ма в домашнем халатике.
        Несколько мгновений гости и хозяева, точнее, такие же гости на борту спейсера, только прибывшие раньше, смотрели друг на друга. Потом Зари-ма засмеялась и заплакала одновременно, бросилась к Ромашину-старшему на грудь:
        - Дед!
        - Сынок! - тихо сказал Кузьма, делая шаг вперед.
        - Отец! - обнял его Артем одной рукой.
        - Черти полосатые! - проворчал Калаев, прикладывая ко лбу ладонь: у него резко заболела голова. - Что происходит? Почему вы в таком виде?
        Артем высвободился из объятий отца, начал торопливо натягивать костюм.
        - Долго объяснять… я дрался с Ульрихом…
        - Где?!
        - На лунном ранчо Глянько. Ульрих с патриссимой Ордена избрал его владения в качестве дома отдыха и временного штаба.
        - Там была и патриссима?!
        - Была, стреляла в меня… но Заря спасла, успела предупредить.
        - Где сейчас Ульрих?
        - Остался на Луне… хотя, наверное, вряд ли. Лам-ка унес нас оттуда в тот момент, когда там появился моллюскор.
        Стены рубки вдруг содрогнулись.
        Виом, показывающий панораму космоса над Луной, мигнул. Несколько зеленых огоньков, символизирующих корабли космофлота, превратились в язычки слепящего белого пламени. Остальные прекратили маневры, обменялись тонкими фиолетовыми лучиками, и красивый «букет» тактического построения эскадры на мгновение превратился в ежа, встопорщившего свои иглы.
        - Внимание! - раздался в рубке мягкий баритон инка. - На эскадру совершено нападение! Уничтожены четыре спейсера! Объявлен императив ЧП!
        - Моллюскор! - сжал зубы Артем. - Он собрал все свои фрагменты в единый боевой организм и напал на флот! Отводи силы, Володя!
        - Надо захватить «Криптоид»…
        - Потеряем флот!
        - Не захватим «супербомбу» - потеряем все!
        - Лам-ка, ты здесь?
        «Слушаю вас», - отозвался «джинн», каждое «шевеление» которого вызывало появление струек изморози.
        - Твоя задача - отбить атаку моллюскора. Сможешь?
        «Уничтожение моллюскоров заложено в моей программе. Но бой с ним вызовет негативные изменения среды в районе столкновения. Спутник Земли может быть уничтожен».
        - У нас нет другого выхода!
        «К Земле приближается колония «джиннов», родившихся из бриллиантид. В данный момент идет ее программирование».
        Артем перешел на мыслеобмен:
        «Что это значит?»
        «Я вложил в нее матричную программу… с небольшими дополнениями».
        «Отличная мысль! У нас появится мощный союзник!»
        «Нет, колония не станет союзником людей, ее задача ?же - поиск и уничтожение боевых роботов иксоидов. Но в данных условиях это обстоятельство может сыграть положительную роль».
        «Продержишься до подхода «кактуса»?»
        «Сделаю все, что смогу».
        «Иди!»
        В воздухе рубки снова замелькали снежинки, по телу спейсера прошла судорога, не погашенная системами гравитационного демпфирования и полевой защиты. Лам-ка выдернул из него «усик антенны», помогающий ему поддерживать связь с людьми, и метнулся к «Криптоиду», возле которого разгорелся бой космофлота Земли с моллюскором.
        Впрочем, боем этот поединок назвать было трудно, скорее - «избиением младенцев», уничтожением стаи ос разозленным их укусами грифом-стервятником. Каждый выпад «грифа» - при этом моллюскор проявлялся на физическом плане громадным конгломератом слипшихся жидкометаллических капель - превращал два-три корабля в языки огня, несмотря на зеркально-вакуумную и фазерную защиту. Ответные удары кораблей кромсали тело боевого робота на куски, проделывали в нем дыры и дымящиеся шрамы. Моллюскор становился невидимым, а потом снова наносил удар, уже в другом месте, методично тесня эскадру к Земле, и остановить его не представлялось возможным.
        - Лам-ка! - проговорила побледневшая Зари-ма, оглядываясь на Артема. - Ты послал его… туда?!
        - У нас нет выбора, - глухо ответил Артем. - И это его работа - борьба с моллюскорами.
        - Он еще совсем ребенок… он погибнет!..
        - Лам-ка уже далеко не ребенок, и только он может предотвратить общепланетарную катастрофу.
        - Смотрите! - вытянул вперед руку Кузьма Ромашин.
        Выпады моллюскора прекратились.
        Отступающий земной флот, огрызающийся огнем, замедлил движение, остановился.
        Перед ним в пустоте космического пространства сформировалось полупрозрачное облако в форме когтистой лапы: Лам-ка намеренно обозначил свое местонахождение, чтобы предупредить врага об изменении обстановки.
        Проявился напротив и моллюскор - горой шевелящихся вибрирующих металлических вздутий.
        На несколько секунд общее движение в районе «супербомбы» «Криптоида» замерло. Противники оценивали намерения друг друга и не спешили начинать поединок.
        - Внимание! - снова прозвучал в коконе рубки голос координатора. - Наблюдаем движущийся к Луне объект - «кактус»! Время подхода - четыре минуты.
        - Ура! - вскинул вверх кулак Кузьма Ромашин. - Ему не справиться с целой армией «джиннов»!
        - Как ты думаешь, что предпримет Ульрих? - посмотрел на молчавшего Игната Калаев. - Он же непредсказуем как бешеная собака.
        Игнат покачал головой, размышляя о том же:
        - Отводи флот к Земле.
        - Но мы не знаем, чем закончится…
        - Отводи.
        Калаев с силой потер лоб ладонью, собираясь отдать приказ к отступлению, и в этот момент боевые роботы иксоидов и гиперптеридов… исчезли!
        Космосом завладела глубокая тишина.
        Тысячи людей, наблюдавших за сражением космических сил человечества с моллюскором, с замиранием сердца ждущих каких-то ярких проявлений схватки в виде мощных взрывов и вспышек, молча дивились на опустевший район боевых действий, не понимая, что это означает.
        Не понимал этого и Калаев. Оглянулся на Артема:
        - В чем дело? Куда они подевались? Вызови Лам-ку!
        - Пытаюсь… не отвечает…
        Внезапно огонек «Криптоида» усилил свечение. И тотчас же заговорил интерком «спрута»:
        - Всем секторам! Объект «Криптоид» увеличивается в размерах! Интенсивность его излучения растет по экспоненте, сдвигаясь к диапазону ультракоротких волн! Предполагается взрывной выброс энергии! Прошу командование начать атаку «Криптоида»!
        - Что происходит?! - рявкнул Калаев, обращаясь неизвестно к кому.
        В голове Артема раздался мыслеголос «джинна»:
        «Противник получил приказ Ульриха Хорста и пытается запустить фазовый преобразователь пространства. Хочу ему помешать».
        - Флоту - отставить атаку «Криптоида»! - быстро сказал Артем. - Ульрих понял, что проигрывает, и дал команду моллюскору включить генератор. Атака может сорвать планы Лам-ки помешать Ульриху.
        - Но он же сумасшедший! Погибнет не только человечество, погибнет он сам! Его надо остановить!
        - Не надо никого останавливать, - раздался за спинами присутствующих в рубке людей чей-то мягкий, но сильный и звучный голос.
        Все оглянулись.
        Возникшее у стены туманное облачко приобрело человеческие очертания, превратилось в Гилберта Шоммера, голого по пояс, с огрызком яблока в руке. Глаза ксенолога, обычно рассеянные, как бы обращенные внутрь, сияли необычным ярким огнем, и весь он был налит странной текучей силой, не свойственной его привычному облику.
        Шоммер небрежно бросил в рот остаток яблока, прожевал, проглотил, заложил руки за спину.
        Безопасники, как завороженные, смотрели на него, даже не пытаясь скрыть изумления.
        Ксенолог заметил среди них Зари-му, улыбнулся, и на нем появилась белая рубашка, скрывшая волосатый торс.
        - Не надо никого останавливать, - повторил он, кинув взгляд на виом, показывающий «Криптоид» в разных ракурсах: издали и вблизи. - Это вовсе не то, о чем вы думаете. Да и мой носитель, грешным делом, ошибался, считая, что в Луне спрятан фазовый преобразователь вакуума, способный создавать гигантские пустоты в космосе.
        - Он… сейчас… рванет! - почти беззвучно произнес Калаев.
        - Да и пусть себе взрывается. В принципе запуск инициатора планировался нами позже, лет через двести, но теперь это не имеет большого значения.
        - Какого инициатора? - тихо спросил Игнат. - Инициатора чего?
        - Пятой фазы разумогенеза, конечно. Человечество в том виде, в каком оно сейчас пребывает, является лишь своеобразным зародышем другого вида, промежуточной стадией, имаго, «куколкой», из которой должна вылупиться прекрасная бабочка - Человек Совершенный. Или ангелоид, если хотите. - Шоммер улыбнулся. - Мой носитель был недалек от истины, утверждая, что протеи, Черви Угаага, иксоиды, гиперптериды и люди - есть определенные стадии развития одного разумного вида.
        В рубке стало совсем тихо.
        В искристой черноте космоса появилось светлое веретено - это к Луне приближался «кактус», колония «джиннов», но никто из находящихся в рубке людей не двинулся с места и не стал показывать на нее пальцем.
        Молчал Калаев, молчал Игнат Ромашин, переваривая новость, молчали Артем, его отец, Зари-ма и члены экипажа спейсера, высунувшие головы из кокон-кресел.
        - Кто ты? - очнулся наконец начальник отдела внутренних расследований.
        - Еще не догадались? - прищурился Шоммер.
        - Ангелоид! - пробормотал Артем.
        - Скорее аватара ангелоида, временный посол, эмиссар. Я мог бы найти и другого носителя, рангом повыше, к примеру, того же премьер-министра Правительства или председателя ВКС. Но Гилберт ближе всех подошел к разгадке тайны «джиннов», и я выбрал его. Итак, дорогие предки, вопросы есть?
        - Но разве он… инициатор… - Калаев с сомнением посмотрел на «Криптоид», разворачивающийся в сложнейший «коралл», - не угрожает нам? Что будет, когда он взорвется?
        - Да практически ничего. - Шоммер-ангелоид усмехнулся. - Будет маленькое вакуумотрясение, Землю и Солнечную систему просквозит торсионный «ветерок» и запустит мутагенный процесс тонкой подстройки генетических структур. Но человечество поумнеет далеко не сразу. Во всяком случае, мы появимся как разумный кластер не раньше чем через десять тысяч лет. Много воды утечет за это время, люди не один раз попытаются уничтожить цивилизацию, но… все закончится победой… нет, не разума, а скорее Божественной Этики, заложенной в нашу Вселенную в качестве непреложного закона.
        - Почему же так долго? - Калаев, все еще терзаемый сомнениями, порывающийся что-то делать, просчитывать ситуацию, отдавать приказы, посмотрел на виом, на ксенолога. - Почему этот закон не работает в наше время?
        - А чего вы хотите? - развел руками Шоммер. - К сожалению, мы живем по пословице: все, что ни делается, делается к лучшему, но худшим из способов.
        - Почему?
        - Потому что у нас было тяжелое детство, - пошутил «ксенолог», - и еще более тяжелая наследственность: протеи, Черви, полуптицы-полунасекомые, динозавры… - Он повернулся к Артему. - Отзови Лам-ку, дружок, он вам еще пригодится. Пусть Ульрих и моллюскор думают, что они победили. Их ждет большое разочарование.
        «Криптоид» вдруг засиял как маленькое солнце, заставляя людей закрыть глаза ладонями.
        Шоммер задумчиво посмотрел на виом, теребя подбородок.
        - Вот и все. Мы - будем. Божьи законы имеют тенденцию исполняться даже вопреки воле тех, кто этого не хочет. А я возвращаюсь домой, в то будущее, которое вы делаете возможным.
        - Подождите! - шагнул к нему Артем, покраснел, сжал губы, пытаясь унять волнение. - Если вы ангелоид… и вам подвластно время… вы можете все…
        - Не все, конечно, но многое. Чего ты хочешь?
        - Спасти… друга…
        - Селима фон Хорста?
        - Да!
        - В принципе он жив, хотя и зависим от воли носителя. Чтобы спасти вас на кладбище моллюскоров, полковник принял единственно правильное решение - обладая способностью к трансформации, он проник в тело моллюскора и стал частью его базовой программы. Именно поэтому появление робота в Системе не стало катастрофой. Селим, как мог, мешал осуществлению планов Ульриха и сопротивлялся матричной программе моллюскора. Именно он поддержал идею его дробления на множество минимов - самостоятельных фрагментов моллюскора, что способствовало существенному ослаблению его мощи и дало вам возможность выиграть время.
        - Селим… внутри… моллюскора?! - не поверил Кузьма Ромашин.
        - Чему ты удивляешься? Хорст был «человекочервем», теперь он «человекоиксоид». Точнее, часть сознания моллюскора, влияющая на его действия. Не так уж это и страшно.
        - Но он был рожден человеком! - качнул головой Артем. - И хотел оставаться человеком! Его надо… восстановить!
        - Я не уполномочен на такие деяния.
        - Благодаря ему мы все остались живы! И ты… вы тоже! Процесс рождения ангелоидов запущен. Если шанс есть… освободите его!
        - Пожалуйста, освободите! - поддержала мужа Зари-ма, выходя из-за спин мужчин и прижимая кулачки к груди. - Ради всех нас, ради него, ради жизни, умоляю - спасите его!
        Шоммер-ангелоид внимательно посмотрел на округлившийся животик женщины, едва заметно улыбнулся.
        - Разве что ради жизни?
        Солнце «Криптоида» погасло, породив тонкое сотрясение основ материи, недоступное никаким чувствам людей. Но все они внезапно осознали, что начался отсчет Новой Эры человечества, дающей надежду на победу высших законов жизни - доброты и любви.
        Декабрь 2004
        Москва
        notes
        1
        ИВК - Институт внеземных культур.
        2
        ВКС - Высший координационный совет Земли.
        3
        Инк - интеллект-компьютер.
        4
        Компактификатор - генератор свертки пространства в объекты с меньшей мерностью.
        5
        Кобра (жарг. спецслужб) - командир обоймы риска.
        6
        Гриф (жарг. спецслужб) - оперативный сотрудник службы безопасности, работающий самостоятельно и владеющий допуском к заданиям любой сложности, вплоть до применения особых полномочий.
        7
        А. Франс.
        8
        «Кокос» - компенсационный костюм спасателя.
        9
        Грезир - аппарат виртуальной психологической разгрузки, создающий игровое пространство любой сложности по заказу хозяина.
        10
        Кобра - командир обоймы риска.
        11
        ИВТ - Институт внеземных технологий; ШВПС - Школа внешней погранслужбы; ИВК - Институт внеземных коммуникаций.
        12
        СЭКОН - Служба экосоциального контроля за опасными исследованиями при Правительстве Земной Федерации.
        13
        Строили могильники и дороги существа из мира с нецелочисленной мерностью, большей 3, но меньшей 4.
        14
        В конце двадцать первого века все государства Земли перешли на единую валюту - гео.
        15
        Гонки на колесных экипажах в эпоху антигравитационного транспорта сохранились только как вид спорта. В Солнечной системе для них были созданы специальные полигоны на Марсе, Венере и на спутнике Сатурна Ганимеде.
        16
        На внеземных сооружениях обычно поддерживается земной ритм жизни - двадцатичетырехчасовой, не зависящий от смены суток на других планетах.
        17
        Шпуг - режим двойного ускорения.
        18
        Витс - высокоинтеллектуальная техническая система. Таким системам можно придать любой облик, в том числе - человеческий.
        19
        «Неймс» - нейтрализатор молекулярных связей; «глюк» - от слов «глюон» и «кварк» - излучатель особого поля, в котором распадаются кварки.
        20
        Люки Кирквуда - области колец с минимальной плотностью частиц.
        21
        ГО - гражданская оборона. ВВУ - внезапно возникшая угроза.
        22
        Диаметр Титана - 5100 км.
        23
        РТС - реакторы термоядерного синтеза.
        24
        Планетами внутреннего пояса считаются Меркурий, Венера, Земля и Марс.
        25
        Адаптогенез - меры, увеличивающие скорость адаптации организма к внешней среде без изменения гомеостаза. Энергогенез - использование организмом новых видов энергии. Сенситивогенез - увеличение количества воспринимаемой информации за счет появления новых органов чувств.
        26
        Спутник Юпитера.
        27
        Диаметр основания Олимпа равен 500 км, диаметр главного кратера на его вершине - 65 км, всего кратеров, наложенных друг на друга, - шесть.
        28
        Тритон - спутник Нептуна, Миранда - спутник Урана, Ганимед - спутник Юпитера.
        29
        Инкер - специалист по интеллект-компьютерам.
        30
        Солитон - устойчивая одиночная волна любого поля, сгусток поля эллипсоидальной формы.
        31
        Внеземные поселения сохраняли привычный для людей суточный ритм, но глобальной синхронизации смены дня и ночи придерживались далеко не все.
        32
        Тессера - морщинистая равнина, порожденная короблением верхнего слоя горных пород.
        33
        К примеру, земная Луна вращается вокруг Земли по орбите с радиусом, равным 384 000 км.
        34
        Диаметром больше 10 км.
        35
        Так как в атмосфере Земли и за ее пределами располагаются сотни сооружений и летательных аппаратов, необходимо учитывать их местонахождение, чтобы не сбить своих.
        36
        Орбита Плутона имеет большой эксцентриситет, поэтому иногда он находится ближе к Солнцу, чем Нептун.
        37
        Радиус Плутона = 1137 км.
        38
        Пояс астероидов за орбитой Нептуна и Плутона, остатки «строительного материала» Солнечной системы.
        39
        Сенситивогенез - увеличение количества воспринимаемой информации за счет появления новых органов чувств.
        40
        Сфинктура - степень загадочности объекта, качественные характеристики его таинственности.
        41
        Уран имеет 9 колец и два пылевых полукольца.
        42
        Диаметр Миранды равен ~ 480 км.
        43
        Разумогенез - рост умения оперировать с алгоритмами мышления. Включение в процесс мышления не только клеток мозга и нервных клеток, но и клеток других органов.
        44
        283 и 286 км соответственно.
        45
        Только плутино диаметром более 100 километров насчитывается более 70 000.
        46
        Высокоинтеллектуальная техническая система.
        47
        Сведение риска к абсолютному минимуму.
        48
        Планеты, орбиты которых расположены дальше от Солнца, чем орбита Земли.
        49
        БОГ - аббревиатура слов «Без Ограничений».
        50
        Динго - от слов «динамическая голография».
        51
        Энцелад - второй из основных (самых больших) спутников Сатурна, а его яркость в оптическом диапазоне создана снежно-ледяным покровом планеты.
        52
        Войды - абсолютно пустые и темные провалы между скоплениями галактик, образующие вместе с ними сетчато-волокнистую структуру Вселенной.
        53
        ВВУ - императив «внезапно возникшей угрозы».
        54
        «Кокос» - компенсационный костюм спасателя; в силу ряда преимуществ и удобств используется всеми косменами.
        55
        В переводе с полюсидского Рада-ил - Отец Отцов, солнце системы Полюса Недоступности.
        56
        Для сравнения: радиус орбиты Меркурия, ближайшей от Солнца планеты, равен 0,387 а. е., или 57 млн. км.
        57
        Из восьми самых крупных, таких, как Мимас, Энцелад, Фетида, Диона, Рея, Титан и Япет.
        58
        К ним условно относятся Меркурий, Венера, Земля и Марс.