Влада и заговор Тьмы Саша Готти
        Хроники темного универа #1
        В 13 лет еще рано так отчаянно влюбляться, узнавать темные тайны своей семьи и спасать мир от страшной угрозы.
        Но разве Владу кто-то спрашивал?
        Влада Огнева - обычная семиклассница из Питера. Через два дня она должна пойти в восьмой класс, но… ее ждет совсем другая судьба.
        Ее ждут вампиры, тролли, упыри, кикиморы и Темный Универ, в котором не то, что учиться - выжить крайне сложно…
        И еще ждут те, кто во Тьме, и с кем лучше никогда не встречаться. Темные силы затевают большую игру, стягивая вокруг Влады капкан интриг и зла…
        Саша Готти
        Влада и заговор Тьмы
        Пролог
        Трансильвания, 1706 год
        - Тьма надвигается, идет сюда… - прошептал худенький юноша с перепуганными глазами, напряженно вглядываясь в лощину, задернутую ночным сумраком. - Отец! Я не уверен в своих силах…
        - Он не уверен! - гневно загремел голос из ночной темноты. - Пока твои братья и сестры изучали магию, сражались с вампирами, ты носился по лесам за валькириями, веселился с троллями в их мерзких тавернах, якшался с нечистью, вместо того чтобы охотиться на этих тварей! А теперь вся нечисть, которую мы убили за все века, вышла в наш мир! Собери все силы, нас должно быть тринадцать! Тьма идет сюда, остались секунды!
        Как только он это произнес, цикады, которые надрывались в высокой траве, смолкли, и ветер донес с отдаленных холмов полный ужаса и тоски собачий вой. Словно повинуясь незримому сигналу, лес ожил, наполнился звуками хлопанья крыльев, шуршанием, треском веток; перепуганные птицы заметались в ночном небе.
        От черного подножия дальнего леса отделились тени, только теперь это были не бегущие лесные звери, а медленная черная волна, сверкающая сотнями глаз. Даже в ночи она была настолько черна, что становилось больно глазам. Тьма, заполнив лощину, двигалась с неумолимостью чужой всему живому силы, от которой ночной воздух пульсировал ужасом.
        - Начали! - скомандовал громовой голос во мраке.
        Тринадцать фигур в длинных плащах, окружившие лощину, сбросили капюшоны и вскинули руки вверх.
        В ту же секунду ночь наполнилась шепотом, а воздух начал потрескивать, будто пронизанный разрядами молний. Лощина начала сворачиваться в узел - земля прогнулась, изгибаясь в огромную воронку, посередине которой набирал силу бешено крутящийся смерч. Черный узел, пульсируя, схлопнулся, сжался в размерах до белой сверкающей звездочки, которая начала подниматься вверх, освещая пустую уже лощину белым ярким светом.
        Раздался оглушительный грохот, и все вокруг окатило ледяным ветром.
        Хлопья серебристого инея, как мотыльки, полетели вниз - посреди летней ночи, порхая, шел настоящий снег.
        Юноша обернулся, услыхав шорох невдалеке, но в ту же секунду ледяной шквал отшвырнул его в сторону, на припорошенную сизым инеем траву. Уже теряя сознание, он успел лишь краем глаза заметить, как один за другим падают замертво остальные двенадцать фигур в плащах…
        Часть первая
        Глава 1
        Жильцы из тринадцатой
        Санкт-Петербург, август, 2010 год
        Проводить четырнадцатое лето своей жизни в пыльном и душном центре Питера - хуже ничего не придумаешь.
        Влада закрыла глаза, раскачалась на качелях как можно сильнее, подставляя лицо теплому ветру.
        Сегодня последний день, когда можно бездельничать.
        Завтра уже тридцатое августа, надо отгладить форму и сбегать за астрами для торжественной линейки. Форма маловата: надо будет отпороть подол у клетчатой юбки и подшить хотя бы тесьму - за лето Влада вытянулась, ноги стали длиннее, это уж точно.
        Других собирали мамы и бабушки, которые уже вовсю суетились и бегали через двор с покупками для школьных занятий, а вот Влада уже давно привыкла заботиться о своих вещах сама.
        Вообще, человек без родителей - он немножко не такой, как другие.
        Когда некому тебе говорить, как тебе жить и что делать, то взрослеешь намного раньше сверстников, за которыми вечно носятся мамы и папы, решая любую, даже самую мелкую, проблему. А у Влады был только дед, за которым ей самой приходилось приглядывать, - в свои семьдесят старик иногда забывал о возрасте и мог полезть на стремянку вешать занавески или начинал варить себе крепкий кофе, хотя часто хватался за сердце.
        Деда надо беречь, кроме него, никого и нет. Настолько никого, что старый телефонный аппарат в их квартире - допотопный, с крутящимся диском, - всегда молчал по праздникам, за исключением тех дней, когда кто-то начинал звонить после полуночи и вешать трубку. Последний месяц Владе даже пришлось выдергивать телефон из розетки, чтобы молчащий невидимка перестал их доставать ночными звонками.
        - Эй, Огнева! Что, так никуда и не ездила этим летом? Торчала в городе? - громко спросила Анжела, высоко взлетая на соседних качелях и так откинув голову, чтобы еще эффектнее подметать землю длинными светлыми волосами.
        Влада резко затормозила подошвами сандалий о гравий и остановилась.
        Подруги, с которыми она более-менее общалась в младших классах, вырастая, менялись на глазах. Наверное, организмы у некоторых девчонок к старшим классам начинают вырабатывать вредность, даже голоса становятся одинаково противными.
        - Что, язык проглотила, Огнева? - не отставала Анжела. - Я спрашиваю, куда летом-то ездила?
        - Никуда, ты и так знаешь, - тихо ответила Влада. - Зачем в десятый раз-то спрашивать?
        - Как так можно, я не понимаю! - нарочито громко, чтобы услышали пожилые соседки на скамейке, возмутилась Анжела. - Я вот с родителями уже отдохнула в Испании и во Франции - в море каждый день купалась!
        - А мы каждые выходные на дачу ездим, - поддакнула Полина, которая, как тень, повсюду следовала за Анжелой, только изредка подавая голос. Полина была похожа на очень правильного совенка из какого-то скучного детского мультика, который Влада терпеть не могла.
        - Мне и в городе нравится… - расстроенно буркнула Влада. - Ясно?
        Да и что еще отвечать, если и так понятно, что куда-то поехать отдыхать для нее просто нереально?
        Это Анжелу родители каждое лето возили туда, где море было немыслимо-прекрасного лазурного цвета. А самым дальним путешествием Влады была школьная экскурсия пасмурным осенним днем в Ботанический сад, после которой, кстати, она две недели провалялась с простудой.
        - Тебе бы, Владочка, в санаторий или в Крым… - подключилась к разговору одна из сидящих на скамейке соседок, Нина Гавриловна. Ее полная фигура напоминала дрожжевое тесто, которому очень хотелось сбежать из необъятного платья расцветки «паника в цветочном магазине». - Да-а-а, трудно одному деду-то тебя тянуть… Наверное, дома и кушать-то нечего?
        - Есть чего, - выпалила Влада, чувствуя, как от обиды перехватывает дыхание. - А дед работает!
        - Работает?! - язвительно засмеялась вторая соседка, Марья Петровна, тощая шея и выпученные глазки которой делали ее похожей на суслика. - Ему бы лучше пойти и разобраться, почему перестали платить пенсию. Ведь столько лет проработал учителем, а нате вам, жить не на что стало! Я его в скупке встретила в начале лета, когда ходила сдавать пальто, пытался продать фигурки какие-то за бесценок. Мы ведь по-доброму тебя жалеем, люди-то все видят…
        Влада промолчала, до боли закусив губу.
        Чертовы соседки, везде суют нос, даже деда застукали с его подработкой.
        А все началось с конца весны, когда у них пошла полоса какого-то катастрофического невезения. Скромную пенсию почему-то вдруг перестали присылать бывшему учителю истории и, сколько дед ни пытался разобраться - куда-то ездил, звонил и ругался по телефону на волокиту и тупость, - отвечали ему одно и то же - ошибки в документах, разбираемся. А вот квитанции об уплате за квартиру приходили регулярно, причем оплата выросла настолько, что дед каждый раз даже надевал очки, не веря своим глазам.
        Когда стало понятно, что денег скоро не хватит даже на еду, дед, сокрушенно крякнув, достал стремянку, полез на антресоли и после долгих поисков слез обратно с коробкой из-под сапог.
        Усевшись за стол, открыл ее - внутри оказалась целая коллекция ракушек вперемежку с камнями и галькой. Потом сходил в прихожую за своей тростью, без которой он не выходил на улицу, и, покрутив ее в руках, осторожно отделил рукоятку. Внутри прятался раскладной нож, украшенный резьбой - витиеватыми буквами и листьями.
        Отмалчиваясь на вопросы «что такое и откуда?», дед расстелил на столе газету, выбрал из коробки плоскую гальку с нацарапанной надписью «Сочи-1955» и, повозившись с минуту, вырезал из нее ножом забавную фигурку сидящего по-турецки смешного гоблина с острыми ушками и крючковатым носом. Странный нож резал камень, как масло, и гоблин сверкал так, будто его долго и упорно полировали. В тот же день фигурка была продана, а довольный дед вернулся домой с сумкой картошки. Так и пошло дальше - как только на столе выстраивался ряд маленьких, с мизинец, деревянных и каменных гоблинов или троллей, дед тщательно упаковывал их в газету и нес продавать.
        - Ты, Владочка, такая хиленькая растешь из-за плохого питания, - с деланой заботой покачала головой Марья Петровна. - В твоем возрасте девочки вон какие… посмотри на Анжелочку, глаза радуются. Ну кровь с молоком, ну чу-у-удо…
        Анжела самодовольно улыбнулась, откинув волну золотистых волос на округлые плечи, а Влада с досадой тряхнула волосами, отбрасывая челку со лба.
        Начинается…
        Любая новая врачиха на очередном медосмотре начинала истерически выписывать отвар шиповника, глядя на хрупкую фигурку Влады, на слишком тонкие запястья, длинные ноги и худенькие плечи.
        «Почему такие волосы - покрасила?» - недовольно спрашивала врачиха, морщилась, а Влада каждый раз начинала объяснять и соглашалась, что да, имя у нее необычное для девочки, да, и волосы тоже, и вообще она должна выглядеть иначе, плохо ест, да, анемия…
        Хотя уродиной себя не считала - лицо было миловидным, с высокими скулами, большими серыми глазами и аккуратным подбородком. Да и волосами можно было гордиться - темными и идеально прямыми, длиной ниже лопаток, а их цвет… На ярком солнце они отливали зелеными, синими и фиолетовыми отблесками. Выглядело это настолько необычно, что Владе каждый раз приходилось отбиваться от вопросов, чем она их покрасила. Да ничем - всегда такие были, с рождения, сколько она себя помнила.
        Да и имя ей свое нравилось - простое и в то же время какое-то далекое, как прохладные вечерние сумерки. Хорошее имя, и пусть некоторые говорят, что оно не женственное…
        - Витаешь опять, Огнева, за своими туманными горизонтами? Совсем разучилась разговаривать, что ли? - послышался со стороны язвительный голосок Анжелы и хихиканье Полины.
        - Олечка Огнева такая же была, - тут же встряла Нина Гавриловна. - Как сейчас помню - идет из школы, все оглядывается. Я ее спрашиваю - ты что, боишься кого-то? А она мне отвечает: «Нет, кажется просто, тетя Нина…» А что ей могло казаться? Ребенку-то?
        - Это верно, - закивав головой, заключила вторая соседка. - Мне вот тоже иногда кажется, что по двору в темноте кто-то бродит. А валерьяночки выпью - и уже никого, только спать клонит…
        «Где же деда-то носит, - с досадой подумала Влада, сделав вид, что разговоров больше не слышит. - Сам же сказал, что скоро вернется, и пойдем в магазин».
        В этот момент из темной подворотни показался сухенький сгорбленный старичок в шляпе. Он был одет в потертый, но аккуратный синий костюм. Из-за большого орлиного носа и внимательных строгих глаз под нависшими косматыми бровями лицо его напоминало усталую хищную птицу, которая уже давно не может летать.
        Шел он медленно и осторожно, трясущейся рукой опираясь на палочку, а в другой держа объемистый пакет с обычным набором «из магазина» - несколько килограммов картошки, кабачки, хлеб и кефир.
        - Дед! Стой! Я сейчас! - сорвавшись с качелей, Влада кинулась ему навстречу, подхватывая тяжелую сумку.
        - Добрый вечер, Вандер Францевич! - фальшиво-заискивающе пропела Нина Гавриловна. - А вы из магазинчика, а вы все хлопочете… Я завтра зайду к вам, принесу лекарства, мне удалось достать дешево, со скидочкой… Вы такой молодец, что внучку в одиночку тянете…
        - Добрый вечер, большое спасибо, - сухо ответил дед стариковским надтреснутым голосом, учтиво приподнял шляпу и ускорил шаги, чтобы побыстрее удрать от назойливых соседок в подъезд дома.
        - Без меня в магазин пошел и ничего не сказал, - ворчала Влада, втаскивая пакет с продуктами на третий этаж. - Тебе же нельзя тяжести носить, как ты не понимаешь?
        Дед в ответ только пробурчал какую-то тарабарщину, гремя связкой ключей в замке. Когда он не хотел отвечать, то частенько демонстрировал знание редкого южнославянского наречия, выученного еще, как он говорил, на прежней работе.
        Влада сразу же кинулась на кухню готовить ужин, и уже через полчаса в их большой квартире с высокими потолками замечательно запахло жареными кабачками, которые шипели в масле на сковородке.
        Дед тем временем сосредоточенно гремел чашками в раковине, хлопал дверцами кухонного шкафа и боролся с чайником, который никак не хотел свистеть своим сломанным носиком. В конце концов старик бочком уселся за стол, схватил с подоконника старую газету с рекламными объявлениями и развернул ее, отгородившись от внучки, будто ширмой.
        Влада поставила на стол тарелку с румяными обжигающими ломтиками кабачков, открыла пластиковую баночку холодной сметаны, покромсала мягкий хлеб - дед не признавал уже нарезанного, в пакетах, называя его издевательством над личностью.
        - Много троллей сегодня продал? - спросила Влада, подцепляя на вилку кабачок и обмакивая его в холодную сметану.
        - Нет. За квартиру не заплатил, не хватило, - отозвался дед, прихлебывая что-то из чашки.
        - Что ты там пьешь? Опять кофе?!
        - Нет-нет, это цикорий, - разоблаченный в своих махинациях старик бросил газету на подоконник и поспешно вцепился в свою любимую треснутую кружку с полустертой Эйфелевой башней в облаках. Хоть он и пытался неловко прикрыть чашку ладонью, но по кухне уже предательски поплыл ароматный дымок крепко сваренного кофе.
        - Ага, понятно. - Влада строго взглянула на старика. - Цикорий, значит? А за плитой ты что прячешь? Банку с кофе? Так? Веником прикрыл, думаешь, я не найду?
        - Что-то сердце кольнуло, - быстро сказал дед. - Ты не могла бы принести мои таблетки?
        Знакомый и хитрый ход - пока внучка будет ходить за таблетками, он мгновенно выпьет свой кофе и быстро сполоснет чашку, чтобы скрыть следы преступления.
        Когда Влада вернулась обратно в кухню, чашка с Эйфелевой башней, чисто вымытая, уже стояла у раковины. Вот это скорость…
        - Ешь свой валидол, раз я за ним ходила.
        Дед, поморщившись, подержал таблетку в руке и положил обратно на стол.
        - Отпустило уже, - махнул он рукой. - Что-то последнее время мне неспокойно. Предчувствие нехорошее, что ли…
        - Предчувствие чего? - Вилка с кабачком замерла в воздухе, а Влада внимательно взглянула на деда. - Это из-за ночных звонков, что ли? Так давай совсем отключим этот дурацкий телефон уже! Все равно никто не звонит, кроме рекламных агентов, да еще какой-то идиот по ночам в трубку молчит.
        - Может, это тебе звонят? - с легкой надеждой спросил дед. - С мальчиком поругалась или с подругой?
        «Чтобы с мальчиком или с подругой поругаться, для начала их надо завести», - подумала Влада, но вслух ничего не ответила.
        Все и так ясно, чего боится дед, - что с ней что-нибудь случится, как с мамой.
        Дед никудышный психолог - стоит только ему услышать от нее про какую-то подростковую проблему, как он тут же теряется и начинает паниковать так, будто завел дома очень редкую породу зверька и теперь не знает, чем его кормить. Или еще хуже - начинает метаться по квартире, залезает на стремянку и скидывает вниз с антресолей перевязанные бечевкой стопки пожелтевших книг.
        Названия у большинства из них начинаются со слова «Как…», а дальше возможны варианты. «Как обрести уверенность в себе», «Как общаться со сверстниками», «Как избавиться от страхов» - и прочая ерунда. И каждая книга аккуратно подписана на самой последней странице: «Из библиотеки Оли Огневой», потому что покупались все эти книги для мамы.
        Владе они казались маленькими предателями, которые должны были, но не спасли маму от чего-то ужасного.
        Уничтожив почти все свои фотографии, Ольга Огнева бросила институт и исчезла из дома навсегда, когда Владе был всего-то месяц от роду. Дед однажды проговорился, что у Ольги после рождения дочери началась жуткая депрессия, приступы паники и ужаса, хотя Влада никак не могла понять, как такое могло случиться с человеком, которому всего-то девятнадцать лет?
        Осталась только одна школьная фотография - серьезное узкое личико под белокурой челкой трудно было разыскать среди трех десятков одноклассников. Влада часто вглядывалась в мамино лицо, пытаясь понять, чего она так сильно испугалась, от чего так панически бежала, с тех пор ни разу не подав о себе вестей? Обижаться и злиться на нее Влада почему-то не могла - мама выглядела страшно неуверенной и подавленной даже на этой последней оставшейся фотографии.
        Все вещи Ольги теперь бережно хранились в отдельном стенном шкафу в самом дальнем уголке квартиры. Иногда, когда оставалась дома одна, Влада открывала шкаф, садилась на пороге, всматриваясь в его пыльную темноту, и перебирала мамины вещи. Их было не так уж много: старая вместительная синяя сумка с потертым значком «Политехнический институт»; туфли с заломанными задниками; пара зимних теплых перчаток; потемневшие, будто потерявшие солнечный свет, бусы из янтаря; стопка детских рисунков. Все они были одинаковыми: мрачные, заштрихованные до черноты листки бумаги, на которых странная тень выглядывает из-за угла дома. Рассматривать рисунки Влада не любила - потом снились неприятные тревожные сны.
        Иногда Владе казалось, что мама спряталась где-то там, в глубине шкафа, за рядами стареньких пальто и кофт. Мама хочет что-то сказать, но боится, очень боится… Как только в замке начинали греметь ключи, Влада успевала все быстро сложить обратно, захлопнуть шкаф и встретить деда с улыбкой на лице.
        - А может, это он звонит? - спокойным голосом предположила Влада, стараясь, чтобы не дрогнул голос.
        - Кто - он? - не понял дед.
        - Ну… отец.
        Слово «отец» произнести было трудно, оно было непривычным и чужим. Этот человек не появился в ее жизни ни разу. Не прислал письма. Не позвонил. У Влады не было ни одной его фотографии, а дед в ответ на все ее вопросы объяснял, что никогда этого человека не видел и даже не знает его имени. Поэтому отчество у Влады было взято «с потолка» - Александровна…
        Сейчас дед горбился, сделав вид, что рассматривает в рекламной газете что-то необычайно интересное.
        - Как ты думаешь? Вдруг он вспомнил про меня, решил появиться, узнал наш телефон. Только не знает, что ему говорить, и молчит?
        - Что-то опять нехорошо мне, - старик приложил руку к сердцу, закатив глаза в потолок. - Принеси мои таблетки, пожалуйста…
        - Да они перед тобой лежат.
        Поняв, что разговор закончен, Влада поставила в раковину тарелки - вымоет перед сном, и, перед тем как выйти из кухни, успокоила деда:
        - Ты не думай, я отца не хочу видеть. Если я ему не нужна, то и он мне тоже.
        - Ты гордячка, - с печальной улыбкой заметил дед. - Олечка тоже была такой… Нелюдимой. Знаешь, внучка, тебе нужно больше общаться с людьми.
        - Я и так с ними общаюсь, - заверила деда Влада. - Через два дня школа начнется, будет этого общения - завались. А пока я от людей отдыхаю.
        - Нет-нет! Ты не должна так говорить! - всполошился старик. - Вот увидишь - пройдет время, и у тебя будет очень много подруг и друзей, обязательно!
        Влада поняла, что сболтнула лишнего - нельзя быть настолько откровенной.
        Паника в глазах у деда говорила о том, что сейчас он снова полезет на антресоли за «теми» книгами и будет балансировать на шатающейся стремянке, скидывая вниз рулоны пыльных обоев и подшивки журналов «Наука и жизнь» за какие-то древние годы. Пока этого не случилось, нужно что-то срочно придумать.
        - Меня Макс Громов пригласил на дворовый матч, в восемь вечера, - сделав упор на последние два слова, соврала Влада. - Я часик посмотрю, ладно?
        Дед расцвел так, что даже как-то неловко стало, да что поделаешь. На самом деле Макс Громов, который был звездой школы и ужасно лихо закидывал в волейбольную корзину мяч, вряд ли бы узнал Владу на улице, да и вообще… ему нравились светлые волосы Анжелы, а по Владе его взгляд проскальзывал, как… как по самой неинтересной части пейзажа.
        Влада вышла на лестничную площадку и только-только спустилась на этаж ниже, как тут же распахнулась дверь квартиры номер двенадцать (показав на секунду сверкающий кафелем пол и подвесной потолок с лампочками). Оттуда появился отец Анжелы, Лев Михайлович Царев, похожий на надменного кабана, который повесил на шею золотую цепочку, оделся в костюм, побрил щетину и облился удушающим одеколоном.
        Вслед за соседом на площадку высунулась огромная собачья морда - ротвейлер Царевых грозно рыкнул, увидав Владу.
        - Фу, Кондор, фу… - схватив пса за ошейник, пробасил Лев Михайлович, даже не удостоив Владу ответом на ее «здрасте». - Где твой дедуля? Поговорить надо…
        Сверху раздалось шарканье - дед выглянул из-за перил.
        - Ну что, сосед, когда квартиру-то продадите? - подняв голову, напористо поинтересовался отец Анжелы. - Я долго ждать не намерен, у меня планы.
        - Вечер добрый, - поздоровался дед, нахмурившись. - Я уже говорил вам - не продам. С этой квартирой у меня связано много воспоминаний. Купите другую.
        - Мне нужна эта, - не отставал сосед. - Вам-то зачем ваша трехкомнатная?
        - За те деньги, что вы предложили, и однокомнатную не купить, - сдержанно ответил дед. - Иди, внучка, я покараулю на лестнице.
        Отцу Анжелы разговор явно не понравился. Он, не ответив ни слова, захлопнул дверь, а Влада поспешила вниз.
        Дед маячил в окне, поэтому пришлось подойти к скамейке, на которой расположились Анжела с Полиной, и сесть рядом, с деланно-веселым видом помахав рукой. Старик довольно кивнул в ответ и скрылся за занавесками.
        - Что, Огнева, все-таки решила нас осчастливить? - поинтересовалась Анжела, приподняв брови. - За кого хоть болеть-то будешь? За своих - потусторонних призраков?
        - Да, за них, - согласилась Влада, вздохнув и приготовившись к очередным подколкам и глупостям.
        К счастью, Анжела тут же отвлеклась - дворовые команды сошлись на маленьком поле и, поднимая тучи пыли, начали выяснять отношения с помощью мяча.
        Солнце уже село, двор погрузился в прохладную тень, а кое-где начали зажигаться окна, бросая желтые отсветы на асфальт.
        Влада, не испытывая никакого интереса к футболу, рассматривала крышу дома напротив, - на секунду ей померещилась там чья-то скрюченная фигура на фоне темнеющего неба. Будто кто-то осторожно крался между трубами и антеннами, а потом присел и затаился. Влада поежилась, будто ей стало холодно, и отвела взгляд.
        Еще не хватало, чтобы у нее начались такие же страхи, как у матери…
        Лучше искать самое простое и понятное объяснение, а не пугать себя. Может, какой-нибудь рабочий полез латать крышу и перепугался высоты или просто показалось…
        Вдруг она увидела летящий к скамейке черный, с красными полосами мяч, но не со стадиона, а совсем с другой стороны. Мяч перелетел через ограждение, кусты шиповника, дорожку и влетел бы прямо во Владу, если бы она не успела среагировать и схватить его в последний момент. Прозевала бы - и первого сентября явилась в школу с эффектным фингалом под глазом!
        Держа в руках мяч, Влада огляделась в поисках его хозяина, чтобы высказать ему все, что она о нем думает, а когда увидела, то поперхнулась приготовленными словами.
        К ним, легко перепрыгнув через ограждение, неторопливо шел прямо по газону незнакомый мальчишка лет пятнадцати, высокий и спортивный на вид. Одет он был в черную футболку, на которой был изображен красный паук с мохнатыми лапами, и черные потертые джинсы, а его растрепанные темные волосы падали на глаза, закрытые темными очками.
        Влада, не отрывая взгляда, смотрела, как мальчишка приближался.
        Интересно, зачем ему темные очки, когда солнце уже село?
        На красивом лице незнакомца было жесткое выражение, будто он вот-вот скажет что-то неприятное. Однако, когда он приблизился, это выражение сменилось на приветливое.
        - Эй, девчонки, мячик-то верните! - весело сказал он.
        - Ненормальный, еще скажи, что ты случайно! Ты чуть не попал в нас! - фыркнула Анжела, смерив мальчишку крайне заинтересованным взглядом.
        - «Чуть» не считается, - отпарировал тот. - Бил бы специально - попал бы обязательно. - Мальчишка улыбнулся им, и Владе показалось, что за стеклами очков заплясали яркие искорки. - Особенно в тебя.
        Эти слова он произнес, подчеркнуто обращаясь к ней.
        Анжела издала презрительно-удивленное фырканье, эффектно перекинув ногу на ногу. Отвлечь на себя внимание это не помогло - мальчишка, даже не повернув голову в ее сторону, смотрел в упор на Владу, да так, что той захотелось провалиться сквозь землю.
        - В другой раз поосторожнее, - ответила Влада, слегка смутившись и возвращая мяч владельцу.
        Надо же, как спокойно он себя ведет. Про таких говорят, что уверенность в себе родилась раньше, чем они сами.
        - А я тебя раньше здесь не видел, ты не отсюда? - поинтересовался мальчишка, подкидывая мяч и ловко крутя его на одном пальце. - Волосы интересные, никогда таких не видел.
        - Она из мира привидений, посмотри на ее бледную физию, - фыркнула Анжела и одарила незнакомца улыбкой. - А ты из какой школы? Я сама тебя раньше никогда не видела!
        Влада даже отвернулась, уверенная в том, что дальше разговор продолжится уже без нее. Обычно так и было, стоило только Анжеле открыть рот.
        - Как тебя зовут, незнакомка с красивыми волосами? - послышался насмешливый голос.
        Странно, но на этот раз чары Анжелы не сработали, и та была в такой ярости, что даже не заметила, как команда Макса забила гол, и тот счастливо помахал рукой. Влада подняла глаза - мальчишка улыбался, ожидая от нее ответа.
        - Бледная моль ее зовут! А меня - Анжелика! - уже раздраженно попробовала отвлечь на себя внимание незнакомца подруга. - Чего ты к ней прицепился-то? Видишь же, что она не хочет с тобой разговаривать.
        - Анжела, я как-нибудь сама разберусь, - не выдержала вдруг Влада, рассердившись больше на саму себя за стеснительность. - И вообще… Мне пора.
        Она даже не стала изображать на лице дежурную вежливую улыбку - неловкий разговор лучше оборвать вот так же - неуклюже и быстро.
        Кинув на незнакомого мальчишку настороженный взгляд, Влада встала и быстро направилась домой.
        Дед, к счастью, был увлечен вырезанием новых гоблинов-троллей и расспрашивать ни о чем не стал, а Влада, закрыв дверь в свою комнату, осторожно высунула нос из-за занавески - но во дворе никакого наглого мальчишки уже не было.
        Лучше лечь спать и выбросить его из головы.
        Просто случайно забрел в их двор, увидел ее бледную физиономию и решил поиздеваться, сделать вид, что она его интересует.
        Через полчаса Влада поняла, что просто тупо смотрит в потолок, а сама думает о том мальчишке в темных очках. Не так надо было отвечать на его вопросы. Смущаться и психовать не надо было, теперь даже вспоминать стыдно и неловко.
        - Ты считаешь, надо было ответить по-другому?
        Этот вопрос был задан крохотной фигурке, которую дед вырезал из остатков деревянной чурки, обозвал «некондицией» и чуть не выкинул, а Влада спасла, вытащив уже из помойного ведра. Теперь подбоченившийся троллик с нахальной рожицей гордо осматривал комнату с книжной полки, стоя на перевернутой баночке из-под йогурта. Влада даже подрисовала ему зеленым фломастером глаза, чтобы троллик живее выглядел, и часто беседовала с ним, принимая в ответ его молчаливую поддержку. Вот бы он ожил, как было бы здорово…
        В темной комнате посветлело - луна глянула из-за крыш, будто зацепившись за антенну дома напротив. Раз не спится - лучше наблюдать, как бледный диск будет медленно подниматься в темное небо.
        Влада устроилась поудобнее, чтобы лучше видеть окно, а потом резко приподнялась на локте.
        Крыша дома напротив - шевелилась: что-то ползло по ней, пригибаясь, выставив вперед крючковатые руки.
        Влада спрыгнула с кровати, рывком отдернула занавеску. Это уже слишком - по ночам никакие рабочие по крышам не ходят. Тем более с такими руками - в них было что-то ненормальное, но, что именно, трудно было понять с такого расстояния.
        Уже через секунду никакого движения не было - освещенный луной двор дремал, даже листья на деревьях не шелестели, такое было безветрие и тишина.
        Только что-то копошилось в углу оконной рамы - большой паук деловито сплетал паутину, шевеля лапами. Будто заметив, что Влада смотрит на него, он настороженно замер.
        - Привет, - прошептала ему Влада. - Извини, что помешала. У меня паранойя, кажется. Спокойной ночи.
        Глава 2
        Дворовый скандал
        Утром в дверь позвонили, и Влада сквозь сон услышала, как по коридору зашаркали тапочки деда.
        - Доброго утречка, Вандер Францевич! - загудел голос соседки, Нины Гавриловны. - Мы тут с соседями собираем деньги на травлю крыс в нашем дворе. С вас триста рублей, уже все сдали… Я, пожалуй, присяду…
        - Сейчас у меня столько нет, - отвечал голос деда. - Какая еще травля крыс? Не понимаю…
        Скрипнула табуретка - видимо, Нина Гавриловна решила расположиться у них надолго.
        - Как это - какая? У меня уже по квартире эти твари бегают. Утром захожу на кухню, а они в углы - шасть! Только хвосты и видела. Не говорите мне только, что у вас крыс нет.
        - У нас точно их нет, - возразил дед. - Вы уверены, может, показалось вам?
        - Ничего мне не показалось, - гневно загремела Нина Гавриловна. - Я уже позвонила, куда надо, осталось сдать деньги. Ах да, забыла, зачем я еще пришла… Я же принесла вам лекарства. С вас тридцать рубликов еще, вот чек… Тут корвалол, валидол… И еще валидол…
        Из коридора зашуршали упаковки лекарств и послышалось сдавленное дедовское «спасибо», затем последовала речь Нины Гавриловны о погоде минут на десять, и лишь потом дверь захлопнулась.
        Влада вышла на кухню - дед, стоя над мусорным ведром, яростно вытряхивал в него из кармана упаковки с таблетками.
        По кухне витал кофейный аромат, на столе поджидала сковородка с омлетом, а веник был подозрительно отставлен от плиты в сторону. Опять старик угощался крепким кофе.
        - Больше я этой гусыне дверь не открою, - раздраженно ворчал дед. - То одно, то другое. Последние деньги отдал, а на что? Подумаешь - крысы, их везде полно, а валидол мне этот не нужен!
        - Ты только не нервничай, - Влада прошла на кухню и села на табуретку, зевая и протирая глаза. - А фигурки? У тебя уже много накопилось, может, пора продать?
        - Их в скупке не взяли, - буркнул дед. - Раньше брали, говорили - приносите еще, редкая работа. А вчера всего двух удалось с трудом на рынке продать. Просто черная полоса какая-то…
        - Не надо так говорить, - расстроилась Влада. - Все наладится, неприятности не могут же вечно длиться, да?
        - Конечно, не могут, - не очень уверенно согласился дед. - Видимо, какое-то лето неудачное. Придет осень, все поменяет.
        - Кстати, она уже послезавтра придет, - бодрым голосом отозвалась Влада. - Букет нужен, деда… У нас как - немного денег есть еще?
        - Найдется рублей сто, - вздохнул дед. - Только осторожнее через дорогу, и не разговаривай с незнакомыми людьми. Сейчас такое время, знаешь…
        - Я все знаю, буду очень осторожна.
        Влада наскоро перекусила омлетом и, запив его кефиром, побежала на улицу.
        От их двора до шумной Сенной площади совсем недалеко - минут десять пешком по набережной одетого в гранит, пахнущего тиной канала Грибоедова.
        Утро выдалось солнечным и ярким, но воздух уже по-осеннему был прозрачно-грустным, да и прохожие спешили навстречу с сосредоточенными лицами.
        Весь город только и думал, что о первом сентября, будто это какое-то сверхсобытие. А вот Влада терпеть не могла этот день. Нужно стоять часа два на линейке, чувствуя нервный озноб, слушать бесконечные фальшиво-радостные речи учителей, сжимать в руках шуршащий целлофаном букет и ждать, ждать, когда все это уже закончится.
        Возле метро разложились дачники, расставив тележки и ведра с астрами, георгинами и гладиолусами. Влада долго выбирала букет, пока не остановилась на трех маленьких фиолетовых астрах, подешевле. Ее букет, самый неказистый и скромный, учительница все равно почти всегда забывала после занятий на подоконнике.
        Заворачивая астры в целлофан и критически поглядывая на покупательницу, старушка-дачница принялась бормотать что-то о деревне, домашней сметане и молоке, которые необходимы для таких худышек.
        Влада смущенно пробормотала «спасибо», схватила букет и, слыша за спиной старушкины оханья, поспешила прочь.
        Все-таки лето всегда заканчивается быстро, а последние дни августа вообще летят как часы. Влада немного постояла на набережной канала, щурясь от солнышка и с грустью провожая глазами первые желтые листья, лениво дрейфующие по глади зеленовато-мутной воды. Обратно идти не хотелось, но ждали дела.
        Остаток пути до дома Влада пробежала бегом, нырнула в сырую темную подворотню, в которой из-за эха всегда казалось, что кто-то идет за спиной, и чуть не столкнулась с нарядной Анжелой, которая вывела во двор на прогулку своего ротвейлера.
        - Куда несешься, Огнева, свидание, что ли, не получилось? - фыркнула Анжела, переводя взгляд на астры в целлофане. - Что - на веник поприличнее у твоего нового поклонника денег не хватило?
        Ее последние слова заглушило рычание пса, которого она придерживала на поводке. Увидав Владу, ротвейлер вдруг с воем рванулся из ошейника, будто ему очень хотелось разорвать ее в клочки.
        - Кондор, фу… Фу! Огнева, ты что - кошку завела?! - пытаясь удержать пса, возмущенно фыркнула Анжела. - Кошмар какой-то…
        - Нет у меня никакой кошки, - буркнула Влада, пятясь и прижимая к себе букет.
        Бежать было нельзя - собаки тогда точно кидаются, у них инстинкт. Лучше медленно и спокойно отступать до самого подъезда.
        - Огнева, дрянь! - завизжала Анжела, когда ротвейлер протащил ее несколько метров вперед, и та чуть не грохнулась с каблуков. - Ты что с моим псом сделала?! Сглазила, что ли?! Он же спятил совсем! Фу, Кондор, я сказала!
        - Я-то тут при чем?!
        Влада застыла на месте, прижимая к себе астры и с ужасом глядя, как пес исходит слюной, щеря желтые клыки, и таращит налитые кровью глаза.
        - Папа-а-а! Сюда-а-а-а! - взвизгнула Анжела. - Я не обязана ломать ногти и эту псину удерживать! Па-а-па-а-а!
        Дальше все произошло молниеносно - Влада бросилась бегом прямиком к дому, через газон. Оглянувшись, она увидела, что Анжела, больше не стараясь удержать собаку, отпустила поводок, и пес, перемахнув через ограждение, летит вперед, оскалив страшные зубы.
        Влада вскрикнула, рванулась было, но зацепилась за что-то ногой и свалилась на траву, инстинктивно закрывая голову руками.
        Раздался громкий и резкий свист, а вслед за ним удаляющийся собачий визг и вопль Анжелы:
        - Кондор!!! Ты куда? Ко мне!!!
        Прошло несколько секунд, прежде чем Влада осторожно открыла глаза и увидела две стоящие в примятой траве ноги в потертых кроссовках и черных джинсах. Рядом валялся уже знакомый черный мяч с красными полосами.
        - Не ранена? - спросил мальчишеский голос, и два черных глаза обеспокоенно и заинтересованно глянули на нее, как из тумана.
        Она только мотнула головой в ответ.
        Это тот самый мальчишка, который вчера спрашивал ее имя и довел до бешенства Анжелу, опять он здесь. Только без темных очков - и теперь можно посмотреть в его глаза.
        Да-а-а, с такими глазами и таким лицом люди не шатаются по пыльным унылым дворам и не спасают от ротвейлеров бестолковых девчонок. С такой внешностью снимаются в кино, снисходительно глядят с обложек журналов…
        У Влады болезненно сжалось сердце, будто кто-то невидимый зацепил его ледяным крючком, проколов кожу.
        «Он - как юнга с пиратского корабля», - подумала Влада, разглядывая загорелые руки, порванную где-нибудь на абордаже футболку и лихо повязанную на голове цветастую бандану.
        - Вставай, я этого людоеда отправил проветриться, - звонким голосом сказал мальчишка и протянул руку. - Ого, а ты разбила коленку.
        Рука у незнакомца была холодная, будто тот замерз, но никаких мурашек на ровной загорелой коже не было, и Влада, сделав вид, что ничего не заметила, осторожно встала.
        Голова немного кружилась, но колено было цело, по крайней мере на первый взгляд.
        - Спасибо, ты вовремя. Ой, цветы…
        И без того не слишком свежие астры теперь были изломаны и валялись в траве. Поднимать их смысла уже не было, и это будет первый раз, когда она явится на торжественную линейку даже без такого букета. Дед в чем-то был прав - неприятности валились одна за другой, просто не давая передышки.
        Анжела уже бежала к ним, подскакивая на высоченных каблуках, продолжая визжать и звать своих родителей, а из подъезда спешила на помощь «тяжелая артиллерия» - ее отец в халате и шлепанцах и мамаша, у которой на голове смешно подпрыгивали бигуди.
        - Огнева, нахалка! - вопила Анжела. - Сглазила собаку, а этот мячом в нее запустил!!!
        - Пусть побегает, не беда, - возразил мальчишка. - А то злой слишком.
        - Доченька! - запыхавшись, подбежал к ним отец Анжелы. - Что… Что тут такое? Где Кондор?
        - Нету его больше! - притворно рыдая, стенала Анжела. - Владка дразнила его, а этот в него мячом, и Кондор испугался и сбежал…
        Выпалив это, Анжела не забыла кинуть на мальчишку кокетливый взгляд и перебросить свои светлые волосы так, чтобы их было лучше видно.
        Мать Анжелы, подоспев на подмогу мужу и дочери, уставилась на ребят злыми глазами, один из которых был огромный, накрашенный тушью, а второй, не накрашенный, был раза в три меньше.
        - Я видела из окна, как ты дразнила нашего пса! - заорала она, наступая на Владу. - Я тебе покажу, хамка!
        - Я не дразнила, и я не хамка… - растерянно попыталась защититься Влада, но отец Анжелы только злобно накинулся на нее:
        - Тебя не спрашивают, нахалка! Что сделала с собакой?!
        - Полегче-ка, - встав между ними, мальчишка заслонил Владу спиной. - Никто никого не дразнил. Таких псов надо на цепи держать, приступ злости случится - и полдвора разорвет.
        - Да кто ты такой, чтобы нам указывать?! - взвизгнула мать Анжелы. - Оборванец ты малолетний!
        - Да что с ним еще лясы точить! - Лев Михайлович вдруг размахнулся, чтобы отвесить «оборванцу» оплеуху, и Влада вскрикнула, прижав руки к вискам.
        Только вот волосатая пятерня просвистела в воздухе - мальчишка как-то неуловимо увернулся, а отец Анжелы чуть не упал, потеряв равновесие.
        - Ч-что… А? - растерялся он, удивленно посмотрев на свою ладонь. - Н-наглец! П-подонок! - Он начал заикаться от удивления. - Анжела, кто он такой?
        - Защитничек Огневой, недавно появился… - с интересом буравя мальчишку глазами, процедила Анжела.
        - Я Гильсберт Муранов, - ответил тот. - А уж кто я такой - это мое дело.
        Влада с удивлением взглянула на него - надо же, какое удивительное спокойствие в такой ситуации. Любой другой на его месте давно бы испугался такого натиска и криков или же начал бы вести себя вызывающе. А этот просто спокойно улыбался, будто не боялся абсолютно ничего, и его даже забавляло все происходящее.
        Хотя с такой внешностью и именем, наверное, уверенность в себе прилагается в комплекте.
        - Гильсберт? Как-как, Муранов? - Лев Михайлович уже немного пришел в себя и теперь явно хотел взять реванш за фиаско с ударом, начав невероятно громко орать: - Все, крышка тебе, пацан! Номер твоей школы, быстро! Я тебе устрою, пожалеешь, что родился!
        - Конечно, устраивайте, - блеснул белозубой улыбкой мальчишка. - Это будет забавно. Я в МУНе учусь.
        - В каком еще МУНе? - взвизгнула мама Анжелы. - Мы никогда не слышали ни про какой МУН! Где твои родители?!
        - Вы и с ними хотите пообщаться? - продолжал веселиться Гильсберт Муранов. - Я вас разочарую, родители и брат в отъезде, и дома только друзья. Но приезжайте, если хотите. Садитесь на триста пятидесятый автобус и доезжаете до второй конечной остановки. Только не перепутайте - до второй конечной. А там спросите Темную аллею, дом три, запомнили? И не забудьте сказать, что едете воевать с семьей Мурановых, будет весело…
        Пока семейство Царевых исходило визгом уже по поводу выдуманного адреса и поддельного автобуса, мальчишка потянул Владу за руку, уводя за собой. Позади гудел голос отца Анжелы, который обещал очень скорые и многочисленные неприятности и кому-то уже звонил по мобильному телефону, но Влада даже ни разу не оглянулась.
        - Надо перевязать твое колено, - вдруг заявил мальчишка, останавливаясь и снимая с головы бандану.
        - Да не надо, раны-то нет, зачем? - Влада попыталась протестовать, но мальчишка, присев на корточки, будто не услышал ее.
        Что ж, пусть перевязывает ее ногу, если хочет.
        Влада с удовольствием увидела, как из окон выглядывают соседи, вот показалась голова Полины, а Нина Гавриловна, стараясь высунуться подальше, чуть не вывалилась во двор.
        Здорово, пусть смотрят.
        Но вот из распахнутых окон квартиры Огневых доносился истошный рев пылесоса. Теперь понятно, почему дед пропустил всю эту сцену.
        - Странное у тебя имя - Гильсберт, - заметила Влада, чувствуя, как колено стянула холодная шелковистая ткань.
        - Лучше просто Гильс, - подняв черные веселые глаза, мальчишка завязал повязку каким-то хитроумным узлом, полюбовался на свою работу и встал. - Гильсберт - это официально, для торжественных случаев, вроде уличного скандала. А твое имя я и так уже знаю, Влада… Слушай, я не очень умею общаться с людьми. Как у вас принято напрашиваться в гости на чай? Познакомишь с родичами?
        По спине у Влады пробежал неприятный холодок.
        Очень не хочется объяснять ему, что у нее нет никаких «родичей», - имел он в виду, скорее всего, родителей, а у нее - только старенький дед. Да и квартира, в которой уже лет тридцать не было ремонта, вряд ли его впечатлит. Кстати, и чая нет - заварку дед позабыл купить, а может, денег не хватило. И зачем он сказал, что он не умеет общаться с людьми? Ведь это уже было откровенное вранье. Неужели для того, чтобы она почувствовала в нем родственную угрюмость и прониклась доверием?
        - Влада, да не бойся ты, - настойчиво повторил парень. - Я хочу, чтобы ты пригласила меня в гости, слышишь?
        Со стороны послышались приближающиеся вопли - на них надвигалась вторая волна скандала вместе с набравшейся злости семейкой Царевых. Пора было удирать домой, и Влада ступила в подъезд, ожидая, что новый знакомый проводит ее до квартиры.
        Но нет - тот остался стоять за порогом, выжидающе глядя на нее.
        - Да пригласи меня уже, - с досадой произнес он.
        Влада чуть не рассердилась на него - раз красивый, то может что ли, требовать приглашения? А потом со смехом будет рассказывать друзьям, как за ним бегает девчонка. Нет уж, пусть идет сам, без приглашений.
        - Пойдем, если хочешь, - как можно более безразлично пожала плечами Влада.
        - Нет, не то, - послышалось ей вслед.
        Махнув рукой, Влада кинулась по лестнице вверх, перепрыгивая сразу через две ступеньки и уже слыша, как снизу загремели визгливые голоса Анжелы и ее родителей.
        Черт, дед из-за рева пылесоса не слышал, как она трезвонит в дверь.
        Влада выудила из кармана ключи, дрожащими руками отперла замок и, быстро захлопнув дверь за собой, прислонилась к стене коридора, пытаясь отдышаться.
        В лучах солнца, падающих из комнат, метались пылинки - допотопный «Вихрь», похожий на скинутый рыцарем шлем, не столько убирал, сколько наводил на пыль панический ужас своим рычанием и воем, после чего она аккуратно возвращалась на прежние места.
        Пылесос затих, дед выглянул из гостиной.
        - А где букет? - Он опустил глаза и заметил повязку на колене. - А это что такое?! Ты что так запыхалась?
        - Дед… - Влада сглотнула, переводя дух. - У нас, кажется, новые неприятности.
        - Что еще?
        - Да вот, идут уже сюда, кажется. Только не открывай, пожалуйста!
        Влада не ошиблась - через секунду звонок заверещал, а в дверь со всей силы ударили ногой.
        Почти целых полчаса отец Анжелы яростно вопил, угрожая и подробно рассказывая, что бывает с теми, кто посмел тронуть его семью и его пса.
        - Все, старый хрыч, ты допрыгался! - орал Лев Михайлович, пока дед, замерев у двери, настороженно прислушивался. - Ты мне ответишь за собаку! Всю жизнь не расплатишься! Я уже в отделение полиции позвонил - у меня там знакомые! Если ты мне до завтра собаку не вернешь, я тебя упеку куда следует, а твою охламонку в детский дом отправлю, понял?
        Когда сосед выдохся и отправился восвояси, Владе страшно было смотреть деду в лицо - настолько оно побледнело. Казалось, вот-вот, и старик упадет.
        - Я ни в чем не виновата, - выдавила она из себя. - Не дразнила я никакую собаку, правда!
        - Да я тебе верю, - старик, понурившись, прошаркал на кухню. - Что же такое творится? С каждый днем все хуже и хуже… Пойдем, расскажешь мне все подробно. Только поставлю чайник и закрою окно…
        Пока Влада рассказывала, дед по-настоящему съел таблетку валидола и, как ей показалось, даже сильнее постарел.
        - В общем, этот Кондор уже бежал, чтобы меня разорвать, а тот мальчишка как мячом в него бросит, и пес вдруг рванул совсем в другую сторону!
        - Как, ты сказала, того паренька зовут? - переспросил дед.
        - Гильсберт Муранов. Он даже перевязал мне колено.
        - Колено болит?
        - Да нет, я же падала на траву. Можно было и не перевязывать…
        - Так… - дед задумался. - А сними-ка повязку.
        - Сейчас…
        Узел развязываться почему-то не хотел, да и выглядел не совсем обычно - он напомнил Владе парадоксальные фигуры из книжки «Загадки четвертого измерения», которую им однажды показывали на уроках физики. Ткань повязки тоже была необычная - шелковистая, на черном фоне пестреют желтые, оранжевые, зеленые и красные рожи, страшно и свирепо скаля зубы.
        - Странно… Что-то не получается. - Влада принялась дергать узел, зацепляя его ногтями.
        В конце концов, потеряв терпение, она взяла маникюрные ножницы и принялась ковырять ими повязку, чтобы попросту ее распороть. Ткань не поддавалась. Хотя на вид это был совсем тонкий шелк, ножницы были ему нипочем.
        - Не надо так делать, поранишься, - остановил ее дед. - Не снимешь ты эту повязку, я так и думал. Что он еще сказал, этот Гильсберт?
        - А еще он напрашивался в гости на чай, - призналась Влада, хмуро разглядывая свою коленку.
        - А ты что? Не пригласила?
        - Нет.
        - Почему?
        Влада молча пожала плечами. Ну не скажешь же деду - «знаешь, Муранов слишком красивый, я таких никогда не видела и начала комплексовать». Был бы этот Гильс каким-нибудь обыкновенным веснушчатым дылдой, уже давно сидел бы на их кухне, пил бы вчерашний кефир, рассказывал, зачем он пришел…
        - Ладно… - дед крякнул с досады. - Ты все сделала правильно, я сам учил тебя осторожности.
        - Знаешь… - Влада помолчала. - Иногда мне кажется, что нас кто-то сглазил… или проклял.
        - Я не верю в проклятия! - гневно сверкнул глазами дед, вставая, чтобы выключить плюющийся кипятком чайник. - Глупости все это, никогда больше так не говори.
        - Ты думаешь, все эти угрозы соседа - правда? - осторожно спросила Влада.
        - У него много связей, он, как это говорят… влиятельный человек.
        - Что же нам теперь делать?
        - Тебе - ничего. Отдохни, посмотри телевизор… а лучше поужинай и ложись спать. - Старик решительно направился в прихожую.
        - Ты куда это? - перепугалась Влада, глядя, как он нахлобучивает шляпу и берет в руки трость.
        - Пойду поищу соседского пса. Наверно, носится где-то по дворам…
        - Так ты не справишься с ним, он же зверюга, страшный! Я пойду с тобой!
        Она кинулась надевать кроссовки, но дед решительно замахал руками.
        - Ты останешься дома! И не спорь со мной больше! Все!
        Сгорбившись и взяв в руки трость, старик вышел из квартиры, а Влада осталась стоять посреди прихожей, пытаясь собраться с мыслями в тишине, нарушаемой только размеренным тиканьем квадратных часов над дверями гостиной.
        Влада глянула на них - уже шесть вечера.
        Скоро стемнеет, старик может упасть, ему может стать плохо с сердцем… Представлять себе, как ее дед, опираясь на палочку, шаркает по дворам, разыскивая злобного соседского пса, было просто физически больно.
        Влада сжала виски руками, издав стон от злости и бессилия. Нужно думать, думать… Наверняка должен быть какой-то выход.
        Просить помощи не у кого, единственный из посторонних людей, который ей вообще помог хоть раз в жизни, был Гильс Муранов, только вот он, наверное, уже уехал домой.
        Домой…
        А ведь Гильс называл свой адрес, когда ругался с отцом Анжелы.
        Влада тогда хорошо запомнила - триста пятидесятый автобус, вторая конечная остановка, Темная аллея, дом три. Гильс добавил - только вторая конечная, иначе не найти… На триста пятидесятом автобусе Влада ездила каждый день три остановки до школы, поэтому она была уверена, что сам автобус существует в природе. А вот вторая конечная остановка?
        Надо поехать, найти Гильса Муранова, рассказать о том, что случилось, попросить помочь.
        Сейчас уже неважно, что он себе вообразит или подумает, будет ли смеяться над ней. Пусть смеется, все равно помощи ждать больше неоткуда.
        И действовать, а не бегать по квартире взад-вперед, кусая ногти.
        Наконец поняв, что она решилась, Влада кинулась собираться в дорогу. Выпила стакан холодного чая - разогревать чайник все равно было некогда, в хлебнице нашелся прикрытый блюдечком засохший бутерброд со свернувшимся в трубочку ломтиком сыра.
        Несмотря на жаркий день, бежать на улицу с яркой повязкой на колене ей не хотелось. Раз уж не удается снять - так хоть надеть джинсы вместо юбки. Влада так и сделала, но, бросив быстрый взгляд на себя в зеркало, вдруг вскрикнула от испуга - сквозь джинсовую ткань на колене, как змеи, пролезали яркие нитки, и уже через несколько секунд повязка снова гордо красовалась на колене, уже поверх джинсов.
        - Чертовы фокусы, - Влада, рассердившись, подумала, что если эту тряпку снять не удастся, то придется так и идти в школу, вызывая издевки и насмешки одноклассников.
        Наскоро написала на листке записку: «Не волнуйся, я уехала за помощью, искать Гильса Муранова», оставив ее под магнитным веселым солнышком на холодильнике.
        За подкладкой старой куртки нашлась давно бренчавшая мелочь, которая осталась от школьных обедов. На автобус денег хватит.
        Самое главное теперь - чтобы этот адрес существовал.
        Глава 3
        Пестроглазово
        Еще бы немного - и набитый пассажирами триста пятидесятый автобус не дождался ее и захлопнул двери.
        Влада протолкнулась в самый конец салона, вцепилась в поручень и выдохнула. Сердце колотилось, казалось, что в автобусе совсем нечем дышать. Это нервы, надо успокоиться. Сейчас не до ее срывов, деду гораздо хуже.
        За окном замелькали городские улицы, залитые оранжевым вечерним солнцем. Позади осталась хорошо знакомая остановка, дальше которой Влада почти никогда не ездила, - узкая улочка, в конце которой притаилось неуклюжее грязно-розовое здание школы.
        Через минут сорок автобус выбрался из центра города на окраину - за окном потянулись многоэтажные дома спальных районов, большие торговые центры с яркими рекламными плакатами, зазывающими на школьные базары.
        - Московское шоссе, - бормотал голос в динамике, объявляя остановки. - Улица Звездная… Витебский проспект… Следующая - конечная: станция метро Купчино.
        Салон уже почти опустел, когда автобус остановился у неказистого приземистого павильона и заглушил мотор.
        - Конечная остановка, - обернувшись в салон к оставшимся пассажирам, громко объявил водитель. Он достал откуда-то бутылку кефира и принялся за нее, заедая каждый глоток куском батона.
        Человек пять встали и пошли к выходу, но Влада осталась сидеть.
        «Вторая конечная остановка, мне нужна вторая…» - билась мысль у нее в голове.
        Она так нервничала, что сейчас ее высадят, и она не доедет до Темной аллеи, что вцепилась в сиденье до боли в ногтях.
        - Я сказал - конечная остановка, - громко гаркнул водитель. - Все люди вышли? Эй, вы двое, - окликнул он двух очкариков, по виду - студентов, которые увлеченно читали какой-то замусоленный конспект. - Выходите, конечная.
        Очкарики очнулись, вскочили с мест и, заплатив за проезд, вышли.
        «Ну все, - подумала Влада. - Наверное, этот Гильс Муранов пошутил… А ты, дурочка, рванулась ехать по придуманному адресу».
        Кроме нее, в салоне оставались еще трое ребят в зеленых куртках, которые явно не собирались никуда выходить, и Влада отчаянно решила, что подождет, пока их начнут выгонять.
        Водитель тем временем, встав из-за руля, прошелся по салону. Это был здоровенный детина в фуфайке, с кожаной фуражкой на голове, с грубоватым лицом, напоминающим загорелую, небритую и нахальную картофелину.
        - Конечная остановка, - повторил он, повысив голос. - Люди выходят…
        - Нам дальше, - подмигнув водителю, сказал один из ребят.
        Тот кивнул и уставился на Владу, которая прижалась спиной к сиденью и напряглась как натянутая струна.
        - Мне… мне тоже дальше, до второй конечной… - прошептала она, судорожно вздохнула и зачем-то ляпнула: - Я к Муранову, в гости…
        Шофер внимательно посмотрел на нее маленькими поросячьими глазками, приподняв густые брови.
        - Ах, вот оно что… А что так нервничаем-то? Не к волкам едешь…
        Влада разжала онемевшие пальцы, заметив, что следы от ногтей впечатались в кожаное сиденье.
        Автобус тем временем рванул вперед с какой-то совершенно ненормальной скоростью. Перед глазами замелькали деревья, огороды за разноцветными заборами, серым пятном показался впереди узел из переплетенных дорог с виадуками, кажется, такие называются - развязки…
        Только это была не просто развязка, а какая-то каракатица, которую скрутил приступ, - она была переплетена так, что пришлось вцепиться в поручень, чтобы не слететь с сиденья, пока водитель лихо выкручивал руль. Компания в зеленых куртках с восторгом улюлюкала, будто это были веселые аттракционы.
        Пока автобус трясло по разбитой асфальтовой дороге, Влада мысленно сочиняла речь для Гильса Муранова:
        «Извини меня за то, что я тебя не пригласила. У нас дома был такой беспорядок».
        Ну да, после чего он решит, что она неряха.
        «Я хотела тебя пригласить, но Царевы уже бежали ко мне, и я…»
        А вот после этого он решит, что она трусиха.
        Как странно, раньше-то ей было все равно, кто из мальчишек про нее что-нибудь скажет, - одноклассники либо не замечали ее в упор, либо подсмеивались, хотя Влада так стойко переносила насмешки и с таким каменным выражением лица, что те быстро отставали, - дразнить того, кто не реагирует, было неинтересно.
        А вот с появлением Гильса Муранова в ее тщательно защищенном и отгороженном от людей мире что-то случилось. Вдруг стало важно, что он подумает или скажет, как посмотрит своими черными насмешливыми глазами.
        Так дело не пойдет, нельзя так психовать только из-за чьей-то внешности.
        - Прекрати, это глупо, - тихо вслух отругала себя Влада. - Пусть думает, что хочет. Просто скажу - помоги, позови пса обратно…
        Автобус тем временем трясся по разбитой грунтовке через пустырь, на котором в высоком бурьяне проглядывали остовы брошенных машин, - это зрелище выглядело уныло, и Влада очень обрадовалась, когда пустырь закончился и потянулось яркое ровное поле розово-фиолетовых цветов. На дороге замелькали малопонятные дорожные знаки, которых раньше она в городе не видела, - глаз, нарисованный в черном треугольнике с красной окантовкой; перечеркнутое изображение человеческой фигуры; какие-то символы, указатели и стрелки.
        Влада успела прочитать на ярком указателе: «Пестроглазово», - поле цветов ярким пятном пробежало мимо, мелькнул сосновый перелесок, начались аккуратные невысокие трехэтажные дома, утопающие в зелени. Автобус выполз на большую квадратную площадь, застроенную по краям застекленными павильонами, покрутился на ней и встал, с громким фырканьем распахнув двери.
        Влада вышла из автобуса по ступенькам, оглядываясь по сторонам и чувствуя себя глупо и растерянно. Мимо нее из дверей выкатилась веселая компания ребят в зеленых куртках, один из них, долговязый юнец с красной челкой, окинул Владу одобрительным взглядом.
        Эх, надо было спросить у них, как найти Темную аллею…
        Или у водителя - только автобус уже захлопнул двери и отъехал в сторону. Освещенная косыми лучами низкого солнца площадь была пуста - ни прохожих, ни продавцов в павильонах - странно, что так рано все они уже были наглухо закрыты шторами. Да и вывески у них были тоже странными - «Т-предметы на заказ», «Мобильная связь Янволинк», кафе «Упырика», «Кики-шоп»…
        С одной стороны за площадью высились верхушки сосен и яркие разноцветные крыши невысоких коттеджей, а с другой - маячили вдалеке крыши девятиэтажек.
        Гильс номер квартиры не назвал, получается, что он живет в отдельном доме. Значит, лучше идти туда, а не к многоэтажкам. И надо поторопиться - солнце вот-вот нырнет за деревья.
        Влада бросилась бегом в перелесок и скоро зашагала по асфальтовой дорожке, которая, извиваясь между вековыми соснами, бежала от дома к дому. Тени от стволов растянулись в длинные синие полосы, поэтому усыпанная иголками земля была похожа на раскинутую шкуру огромного полосатого ежа.
        Зеленый район, ничего не скажешь.
        Приятные чистенькие коттеджи с разноцветными крышами и террасами, яркие клумбы с цветами, причудливые низкие кованые заборчики - такие ставят для красоты, а не для того, чтобы отгородиться… После пыльного и душного центра Питера казалось, что воздух здесь можно пить глотками, как настоянную на хвойном отваре прохладную воду.
        Район-то замечательный, только вот народу в нем так мало, что дорогу спросить не у кого. Окна занавешены, двери закрыты, в припаркованных кое-где машинах стекла затонированы до черноты. Природа природой, но так можно до ночи блуждать и не найти дом номер три на Темной аллее…
        Влада страшно обрадовалась, когда впереди за стволами деревьев замелькало что-то сине-зеленое, направлявшееся ей навстречу. Спустя несколько секунд показалась здоровенная тетка со свирепой физиономией, одетая в застиранный домашний халат. Ее огромные ноздри раздувались, на голове подпрыгивали бигуди, каждая размером с кастрюлю, а на ногах были плюшевые тапки, каждый из которых заканчивался почти настоящей свирепо оскаленной пастью крокодила. Нина Гавриловна рядом с таким существом могла бы смело назвать себя эльфийской грацией и станцевать на одной ножке.
        - Извините… Вы не подскажете, где тут Темная аллея? - поравнявшись с местной жительницей, очень вежливо и доброжелательно спросила Влада.
        Тетка остановилась, уставив на нее несоразмерно маленькие для такого мясистого лица глазки.
        - Грррммм… Балбес в зеленой майке и серьгой в ухе тут не пробегал??! - басом проревела она вместо ответа.
        - Н-нет, не пробегал… Не видела… Извините, - на всякий случай добавила Влада.
        - Гррххммм…
        Влада не успела отскочить в сторону, оказавшись на пути. Тетка толкнула ее так, что пришлось лететь кубарем, приземлившись на ладони, в которые сразу же впились сосновые иголки.
        - Зачем же толкаться-то! - возмутилась Влада, но тетка была уже далеко - только широкая спина в сине-зеленый горошек раскачивалась, удаляясь прочь с неповторимой грацией.
        А вот прямо перед носом у Влады высилась арка, сложенная из огромных замшелых валунов. В арке болталась кованая калитка, на которой поблескивала медная табличка с красиво гравированной надписью:
        Темная аллея, дом 3
        Над аркой в верхушках сосен маячила остроконечная башня из красного кирпича, которая венчала большой старый особняк со стрельчатыми окнами. Ну или современный коттедж, который хозяева постарались сделать похожим на старинный замок. Вокруг дома обегал кованый забор, украшенный зубастыми рожами и устрашающими чудищами, похожими на пауков.
        «Вот ты его дом и нашла, - мысленно поздравила себя Влада. - Что говорить-то будешь? Пригласи меня на чай? Да, смешно…»
        Калитка, заскрипев, пропустила Владу в заросший папоротником тенистый двор, через который к крыльцу бежала узкая каменистая дорожка. Внутри дома явно кто-то был - из приоткрытых окон доносилась музыка.
        Влада несмело поднялась по широким каменным ступеням к двери, вид которой мог отпугнуть кого угодно - с нее на Владу уставилось не меньше десятка устрашающих металлических рож.
        Ничего похожего на звонок видно не было - но можно было догадаться, что для привлечения внимания хозяев на двери висит медное тяжелое кольцо - им только надо постучать по двери… Влада так и сделала.
        Музыка в доме сразу же стихла, а Влада замерла, не дыша и чувствуя, как к щекам приливает кровь.
        Чертовы нервы, да еще и не поела с утра.
        Лязгнув, дверь отворилась, но на пороге показался совсем не Гильс Муранов, а лохматый босой юнец лет пятнадцати, в шортах цвета хаки и зеленой помятой футболке. Он жевал пирог, капая начинкой из варенья на пол, хотя это его совсем не расстраивало. В ухе у паренька болталась серьга с блестящим зеленым камнем, а растрепанные русые волосы до плеч были гораздо светлее его загорелой физиономии, причем физиономии настолько нахальной, что Влада поперхнулась подготовленными словами.
        «Точно - балбес. С серьгой, - подумала она. - Это его ведь тетка в халате искала…»
        - Привет, темноглазка! - неожиданно выдал лохматый парень, меряя гостью глазами от подошв до макушки. - Ты ко мне?
        - Нет, я к Гильсу… Гильсберту Муранову, - напряженно выпалила Влада, решив не заострять внимания на фамильярности лохматого балбеса.
        - Егор! Кто там пришел? - завопил чей-то голос из дома.
        - Это моя мамочка! - трагическим голосом выкрикнул парень. - Спасите меня, помогите, А-А-А-А!
        Изнутри раздались невнятные крики и восклицания, что-то зашуршало и зашелестело, что-то грохнулось, и послышались ругательства.
        Балбес, довольно улыбаясь, прислушивался, пока все не затихло.
        - Чего-то никто меня не спасает, - ухмыльнулся он, с удовольствием разглядывая Владу, будто та была картиной на выставке. - Так ты кто мне, надеюсь?
        - Нет, я же сказала, что к Муранову, - начиная терять самообладание, быстро повторила Влада.
        Парень продолжал смотреть на нее, склонив голову набок, задумчиво жуя кусок пирога и капая ягодной начинкой теперь уже на футболку.
        - Гильса нету дома, я за него. Проходи.
        Влада хотела было так и сделать, но передумала.
        Вид у парня с кошмарной серьгой в ухе был слишком уж нагловатый и бесшабашный. Рассчитывать, что здесь, в этом доме, кто-то будет помогать ей и ее старому деду, было не просто глупо - это можно было назвать полнейшим идиотизмом.
        - Нет, я лучше пойду, - пробормотала она с упавшим сердцем, делая шаг назад. - Я, наверное, зря приехала…
        Вдруг где-то за деревьями снова раздались громовые шаги, верхушки сосен закачались.
        Реакция лохматого была молниеносной - он схватил Владу за руку, втащив в полутемную прихожую, и, вполголоса ругаясь, начал возиться с тяжелым засовом.
        - Ег-о-о-ор! - разнесся отдаленный зычный рявк, и тяжелая дверь задребезжала.
        - Это моя маман, она сегодня злая из-за канарейки и тапок… - раздался в темноте шепот. - Так что на улице лучше не стоять. Проходи, я говорю.
        - А что случилось с канарейкой и тапками?
        - Да ничего особенного. Стали лучше, на мой взгляд… - В полутьме послышался смешок.
        - А сюда она не…
        - Нет, сюда не войдет. Этот дом она слишком уважает. Пошли, чего мы тут стоим.
        Парень быстро повернулся к ней спиной и зашлепал босыми ногами по паркету, а Влада нерешительно двинулась следом. После темной прихожей глаза ослепило закатное солнце, которое глядело прямо в огромные остроконечные окна просторного холла.
        Надо же, как хозяева дома любят черные и багровые цвета.
        Черный длиннющий диван, который загибался загогулиной на бордовом пушистом ковре, блестящий чернокаменный пол. Точно такой же сверкающий черным зеркалом потолок, - в котором отражалась вторая такая же комната, только вверх ногами.
        Владу восхитила лестница, которая веером вела на второй этаж, - как, наверное, здорово было скатываться с ее широченных деревянных перил и приземляться прямо в центр ковра! У подножия лестницы на полу стояли раскрытые дорожные сумки, из которых выглядывала одежда и тетрадки. Все, что в сумки не влезло, валялось рядом - книги, толстые тетради, ручки с карандашами, яблоки в целлофановых пакетах.
        - Да, готовимся к отъезду, - сообщил лохматый парень, проследив за взглядом Влады. - Кстати, я Егор, лучший друг Мурановых. А зачем тебе Гильс понадобился? Вообще, он по делам ушел…
        - Понимаешь, Егор… Нужен он мне, - не найдя подходящих слов, неловко выдавила из себя Влада. - То есть нужна его помощь… нет, просто его совет, - окончательно запутавшись, она смутилась и замолкла.
        Вдруг тяжелая черная бархатная штора у окна всколыхнулась. Из-за нее осторожно выглянула девица в кокетливых шортиках и маечке, такая миниатюрная, что едва доставала лохматому парню до плеча. У нее был остренький вздернутый носик и карие глазки с огромными ресницами, которыми она хлопала, как двумя веерами, а волосы рассыпались по спине множеством тоненьких зеленых косичек.
        - Дурацкие шутки! - напустилась на балбеса девица. - Я чуть не слилась по трубам с перепугу! Марик-то где?
        - Марик туточки, - послышалось из дальнего угла, где темнела ниша огромного камина, сложенного из грубых камней.
        Из ниши выползло что-то большое и толстое, отплевываясь от пыли и сажи. «Оно» поднялось с четверенек и оказалось подростком-увальнем с рыжими длинными волосами и крупными передними зубами, что делало его похожим на гигантскую говорящую белку. У рыжего были розовые, как яблоки, щеки, а за толстыми стеклами очков блестели поросячьи глазки.
        Яростно фыркая и чихая, он отряхивал от сажи свою майку цвета «взрыв в тропиках» и растянутые на коленях тренировочные штаны.
        - Я никогда тебе этого не прощу, Бертилов, зараза, - начал он наскакивать на Егора. - Споткнулся о мангал, в нем сажа, а у меня аллергия на нее… и на твою мамашу тоже. Что ты, что Муранов - шуточки ваши невыносимые…
        - Марик, ты полегче про Муранова, все-таки он мой друг, - предупредил Егор и кивнул на Владу: - Вот, к Гильсу гостья приехала.
        Толстяк наконец-то заметил Владу и спохватился, безуспешно пытаясь одернуть майку на выступающем пузе.
        - Марибор Уткин, - представился он, с любопытством щурясь подслеповатыми глазками из-за толстых очков. - А как тебя зовут?
        - Влада… Огнева Влада.
        - А я Дрина Веснич! - улыбнулась девица с зелеными косичками, протягивая руку с длинными зелеными ногтями. - Ты подружка Гильса? У тебя на коленке что-то подозрительно знакомая тряпочка! Ты мне все-все расскажешь, да?
        Влада только кивнула головой - девица говорила очень быстро, громко и энергично. Даже как-то слишком - в разговоре с такими людьми даже слово-то трудно вставить.
        - Да мне нечего рассказывать, - честно призналась Влада, пытаясь погасить громкое любопытство Дрины. - Мы с ним поговорили всего раза два… Но после этого возникла одна проблема.
        - Только одна? - рассмеялся лохматый Егор. - Странно, обычно бывает больше. А что стряслось-то?
        - Это очень долго рассказывать. Гильс такой человек, понимаете, он соседа очень разозлил…
        - Человек? - удивился и нахмурился Егор. - Ах, вот оно что… И что он сделал?
        Путаясь в словах, Влада начала сбивчиво объяснять, что произошло, потом выдохлась и почувствовала, что глаза как-то режет, а фигуры всех троих ребят вдруг стали расплывчатыми и задрожали.
        - Извините, Гильс меня сюда не звал, - голос предательски дрогнул, и Влада поспешила отвернуться. - Но… Я не знаю, что делать.
        Она запнулась и замолчала, вдруг почувствовав соленый вкус во рту. Еще не хватало разреветься прямо на глазах у этих веселых и беззаботных ребят.
        - Так дело не пойдет! - вдруг радостно гаркнул ей на ухо Егор, нагловато приобнял за плечо и объявил: - Первым делом - ужин. Ужин завтрака мудренее, сам придумал…
        - Да не могу я! - с досадой начала Влада. - Мне домой надо, понимаешь?
        Но Егор не понимал.
        Пришлось отнекиваться, упираться, пока она не оказалась в просторной столовой за столом длиной, как показалось Владе, в километр.
        То, что сейчас в этом доме царят подростки-раздолбаи, было видно - на полу у стены громоздилась гора немытого фарфора, в тяжелой серебряной вазе посреди стола сохли огрызки яблок, а на шелковых темно-красных шторах были отчетливо видны отпечатки чьих-то жирных пальцев.
        Ребята принялись готовить бутерброды, нарезая сыр и колбасу, а Дрина вдруг кинулась к окну.
        Влада оглянулась, увидев на каменном подоконнике огромную трехлитровую банку с зеленовато-мутной водой. В ней плавало нечто похожее на медузу, только вот там, где у медуз купол, просматривалось полупрозрачное маленькое личико, искаженное злостью, а вместо щупалец шевелились крохотные ручки. Дрина быстро задернула штору, скрыв за ней банку, но Влада успела заметить, как полупрозрачные ручки-ниточки сжались в кулачки, и на нее с яростью глянули два рыбьих, но при этом осмысленных глаза.
        - Уже солнце садится, а в дальних домах окна не горят, - увидев настороженный взгляд Дрины, заметила Влада. - Электричество в районе отключили?
        - Ой, блин! - Егор, бросив нарезание колбасы, принялся копаться в ящиках стола, отодвигая их один за другим. В конце концов, он выудил пластиковую зажигалку и толстую свечку, зажег ее, водрузив на блюдечко посредине стола, и отблески огонька весело заплясали на стенах столовой, отражаясь в посуде, оконных стеклах и очках Марика.
        - А все-таки, почему ты решила, что именно Гильс может помочь? - начал расспрашивать Егор. - Может, и я сгожусь чем?
        - Ты? - Владе пришлось вежливо улыбнуться, чтобы сгладить неловкость от невежливо-удивленного тона, с которым вырвалось это слово. - Нет, я думаю, что ты - вряд ли… Тут только чудо поможет.
        Она успела заметить, как Дрина кинула на Егора лукавый взгляд, а потом быстро опустила ресницы.
        - Чудо, говоришь? - Егор горделиво заулыбался, на загорелых щеках появились ямочки. - Люблю это слово.
        - Нет, ты не понял, - с досадой произнесла Влада. - Ты просто не знаешь, что за монстры Царевы…
        - Это они не знают, что такое монстр Егор Бертилов, - парень подмигнул Владе, начиная веселиться, - тихонько захихикал и Марик, уткнув нос в чашку с какао, и Дрина заулыбалась, наматывая на пальчик одну из своих косичек. - Все, мы едем в город, от соседей я вас с дедом избавлю!
        - Да как ты справишься-то с ними? Ты шутишь, наверное?!
        - Не шучу. Сказал - сделаю.
        Егор серьезно глянул на нее исподлобья.
        Надо же, какие у него пронзительно-зеленые глаза… Такого цвета глаз просто не бывает, не может быть, как будто что-то нереальное…
        - Но только с условием, что мы все поужинаем, а то я есть не могу, когда рядом сидит голодная девчонка, - добавил парень.
        Влада и сама была рада поесть, только, как обычно, стеснялась. Но после слов Егора выдохнула и даже положила на стол локти, хотя дед ее за это всегда ругал. Больше уговаривать не нужно было - Влада только постаралась не слишком жадно набрасываться на пироги с ягодами, на сочные сосиски, бутерброды с ветчиной и хрустящие ломтики арбуза, которые Дрина вытаскивала из огромного серебристого холодильника.
        Сами гостеприимные хозяева не отличались хорошими манерами - Марик жрал все подряд, запихивая еду руками в огромную пасть, Егор начал коптить на свечке сосиску, а потом они с Мариком дрались на вилках и оба чуть не рухнули под стол. Это был веселый ужин, и Владе вдруг показалось, что именно здесь она всегда и хотела оказаться, почувствовать себя немного свободнее и счастливее…
        Вдруг Марик сморщил нос, будто в него что-то попало, и… оглушительно чихнул, подпрыгнув вместе со стулом.
        Пламя свечи на столе метнулось из стороны в сторону и погасло.
        - О, черт… - с досадой произнес голос Марика. - Пылюка в камине, а у меня аллергия.
        Но столовая уже погрузилась во тьму.
        Влада собралась было сказать, что в темноте ужинать гораздо интереснее, как вдруг ее пальцы разжались, и чашка с компотом со звоном шмякнулась об пол.
        Из темноты смотрели три пары глаз - страшных светящихся глаз.
        В них переливался холодный нечеловеческий огонь, бросая отсвет на лица Дрины, Егора и Марика, которые сейчас казались лицами трех привидений.
        Глава 4
        Огни в темноте
        - Постой! - крикнул чей-то голос. - Не бойся ты нас…
        Хорошо, что за спиной оказался коридор, - Влада ринулась туда, натыкаясь на стенки, больно стукнулась обо что-то плечом, потом стена поддалась, провалилась, и Влада, сообразив, что это дверь, быстро захлопнула ее.
        Ванная!
        Потому что пахнет сыростью и шампунем.
        Раз ванная - должна быть защелка на двери. Нащупать защелку даже в незнакомой ванной и быстро ее закрыть может любая девчонка, это инстинкт с рождения.
        Кромешную темноту Влада ненавидела, а тут как раз такая и была. В глазах выплясывали танец цветные пятна - так всегда бывает, когда быстро становится очень темно.
        А потом на кафельный пол легла чуть заметная полоска бледного света из-под двери.
        То, чего она испугалась в столовой, сейчас стояло за дверью, светило своими жуткими глазами. Или это сон… Хотя какой уж там сон, когда все так реально, слишком реально, даже запах стирального порошка, от которого щекочет в носу?!
        Трое ребят, которые только что веселились в столовой… что с ними произошло в темноте? Как вообще могут у людей ТАК светиться глаза? Это не был отраженный свет, как отблескивают глаза у кошек в темных подворотнях, - нет, их глаза светились сами, будто изнутри…
        В плохих фильмах после таких сцен вдруг откуда-то протягивались скользкие щупальца, которые утаскивали несчастного человека куда-нибудь в подвал дома, чтобы там сожрать.
        А может, это какой-то фокус, вроде неснимаемой повязки на ее коленке? Какие-нибудь линзы для глаз, а она уже устроила истерику… Хотя пугаться было чего.
        Прошла минута, другая, и в дверь кто-то тихо постучал.
        - Темноглазка? - настороженно позвал голос Егора. - Ты там живая?
        - Ч-что? - не поняла Влада. - Кого ты зовешь?
        - Тебя. Я говорю - а ю о'кей? В порядке, живая? Кстати, минус одна чашка в доме Мурановых.
        - У меня аллергия на пы… - послышался голос Марика, но его, видимо, отпихнули от двери, судя по удаляющемуся грохоту.
        - Ты мне будешь сейчас рассказывать, что мне померещилось? - осторожно начала Влада.
        - Уфф… Нет, не буду, - отозвался Егор. - Ты приехала в дом к нечисти, хотя даже хуже - в район к нечисти… Понимаешь?
        Нечисть, что уж тут непонятного.
        Перед глазами пронеслись рога, хвосты и дьявольское хихиканье с какими-то котлами. Как-то не вязалось это с загорелой физиономией Егора, с тренировочными штанами Марика и огрызками яблок в серебряной вазе.
        - Я не понимаю. Нечисть - какая еще нечисть? Вы черти, что ли?
        - Ой, не смеши меня, - хихикнул Егор и поскреб ногтем дверь. - Марик - упырь… Дринка - кикимора. А я, насколько я себя помню, с утра был троллем…
        - Так… - Влада судорожно вздохнула. - Троллем, значит. Угу. А Гильс - он тоже… нечисть?
        - Даже не сомневайся… - Егор за дверью тихо рассмеялся. - Еще какая нечисть, хотя нас еще называют пестроглазыми. Ты знаешь, мы с людьми не очень часто общаемся… Я вообще не понимаю, зачем Муранова понесло к вам в город.
        Влада вспомнила, что впервые увидела Гильса, когда в их дворе уже стемнело. Он пришел в темных очках, и теперь стало понятно, почему.
        - Погоди, Егор, я сама ей объясню и успокою! - затараторил голос Дрины. - Мы тебе зла не причиним!!! Это предрассудки, что нечисть гоняется за людьми, у нас своих других дел полно, учеба в МУНе, например!
        - В МУНе?
        - Международный университет нечисти, понимаешь? Хочешь посмотреть на мой студенческий билет? Сейчас просуну под дверь! Только на фотографии не смотри на прическу, там неудачно!
        Под дверью ванной что-то зашуршало.
        Надо же, тупить могут, оказывается, не только люди, но и нечисть.
        - Тьфу, Дрина! Она не видит в темноте! - возмутился за дверью Егор. - Где у Мурановых фонарь был и батарейки?!
        Где-то в недрах дома послышалась возня - начались поиски фонарика. Скрежетали по полу ножки стульев, что-то гремело и позванивало. Потом Егор объявил, что полез на антресоли, и сразу же послышался грохот и вопли - Марику на ногу упал утюг. По звукам, которые издавал Марик, Влада смутно догадалась, чем упыри могут отличаться от людей.
        Продолжать сидеть в ванной в компании стирального порошка, да еще в кромешной темноте уже совсем не хотелось.
        Влада, немного подумав, открыла защелку и толкнула дверь, осторожно выглянув наружу.
        В темноте заметался тусклый луч света - ребята все-таки отыскали фонарик, и теперь Егор боролся за то, чтобы он не потух.
        - Мурановы могли бы и позаботиться заранее, - ворчал Егор. - Если к ним внезапные люди приедут. Этой штуки хватит на пять минут, не больше.
        - Ты действительно тролль? - переспросила Влада, глядя, как Егор стучит фонарем о квадратное загорелое колено и ругается.
        Парень на секунду замер, потом фыркнул, отбросив фонарь, и тот покатился по полу, высветив каменный черный плинтус, кое-где затянутый серебристой паутиной.
        - Он тупой тролль, - хихикнула Дрина. - Ну ты даешь, Бертилов… Раньше не подумал?
        - Ах, я тупой? - оскорбился Егор, щелкнул пальцами, и… стены коридора ожили, задвигались, загорелись мерцающими огнями.
        Влада, как зачарованная, застыла, не в силах оторвать взгляд от огоньков, хотя каждый из них светился на спине огромного лупоглазого жука, который деловито топал лапками по шершавой каменной стене.
        Дрина вскрикнула, и жуки со стрекотанием начали срываться с места, чтобы пролететь как можно ближе от ее носа.
        - Жукии-и!!! - вопила кикимора. - Убери это, Бертилов!!!
        - Так я же тупой, я не помню, как… - пожимал плечами Егор. - Тупой ведь?
        Тролль только посмеивался, потирая руки, и вот вслед за жуками по стенам запрыгали светящиеся ящерки, поползли змеи с фонариками на хвостах. Кажется, парень поочередно умудрился вспомнить всех-всех существ, которых страшно боятся девчонки, оставив напоследок огромного кузнечика.
        У Влады к тому моменту наступил настоящий ступор, и она даже не шелохнулась, когда лупоглазый кузнечик с хихиканьем прыгнул прямо Дрине на голову и запутался в ее зеленых косичках.
        Раздался визг - чудовищный, разрывающий барабанные перепонки.
        Марик вдруг заухал по-совиному и кинулся на стену, раздался треск, и по коридору заметались черные кожистые крылья.
        Кикимора визжала, мотая головой и размахивая руками, а Влада, упав на колени, зажимала уши руками и, кажется, уже кричала сама…

* * *
        Часы пробили пять раз.
        Влада пересчитала их удары сквозь сон, а потом открыла глаза и обнаружила себя лежащей на диване - ноги укрывал леопардовый пушистый плед, под голову кто-то заботливо положил черную мягкую подушку.
        Она была в гостиной в доме Мурановых.
        За окнами была чернота, но глаза слепила настольная зеленая лампа, которая беззвучно парила в воздухе над диваном, топорща полупрозрачные крылышки, то поднимаясь повыше, к потолку, то спускаясь вниз.
        Опять тролльские выкрутасы, но на этот раз хотя бы без насекомых.
        В ушах до сих пор звенело, будто в них застрял маленький, противный и очень фальшивый оркестрик.
        Ну да: визг Дрины, его и вспоминать-то жутко. Влада даже дотронулась до ушей - к счастью, они были на месте, не отвалились.
        - Дрина, ты убийца, - послышался шепот Егора. - Тебя за это сошлют в подземелья гоблинов, но я буду сверху спускать тебе упырские пироги на веревочке.
        - Не смей меня обзывать убийцей, - отозвался из-за спинки дивана сердитый девичий голос. - Сам дурак, Бертилов, понял? До девятнадцати лет в подземелья не ссылают…
        - Для тебя сделают исключение, - пообещал голос Егора.
        - Заткнись, балбес! - зашипела кикимора. - Сам-то со своими светящимися тараканами хорош! Повыпендривался перед девчонкой, да? Теперь ее, наверное, в больницу надо. Я без понятия, как и чем лечат темноглазов.
        - Вы бы лучше вызывали скорую ее деду, на Садовую улицу, - шепотом вмешался Марик. - Я сразу заявляю, что был против этой авантюры…
        - Какой авантюры??! - вскрикнула Влада, сев на диване и заглядывая через его спинку. - Что с моим дедом???
        Все трое ребят, сидевшие на ковре, подняли головы.
        - Вот тебе за убийцу! - размахнувшись, Дрина вдруг отвесила Егору со всего размаху подзатыльник. - Я чуть с ума не сошла, идиот! Живая она! Жи-ва-я!!!
        Пока тролль, озадаченно почесывая затылок, поднимался на ноги, кикимора уже подскочила к Владе и затараторила:
        - Бедняжка, пострадала из-за этого дурака! Ты не волнуйся, с твоим дедом все в порядке, мы отправили ему почтальона!
        Влада чуть было снова не оглохла - от охов, извинений, восклицаний и трескотни Дрины. Егор оттащил кикимору за плечи, а сам внимательно вгляделся Владе в зрачки.
        - Хорошо же тебя квизгом долбануло, - заметил тролль. - Голова не кружится?
        - Чем-чем меня долбануло?
        - Квизгом. Мы так кикиморский визг называем. Если вовремя уши не зажать - можно отключиться.
        - Да я нечаянно квизгнула! - с вызовом вскинулась Дрина. - Из-за этого балбеса!!! Да еще из Марика летучие мыши полетели…
        Как смеются упыри, Влада теперь знала - эти звуки часто вставляют в фильмы ужасов, когда надо озвучить темный лес, полный мертвецов.
        - Да, я сбросил немного веса, - похвастал Марик, теперь без труда натянув яркую майку на живот. Заметив недоуменный взгляд Влады, он хмыкнул: - Мало вы про упырей знаете, темноглазы. Скажите спасибо, что в тараканов не развалился, а мог бы, если бы злой был…
        - …но ты не беспокойся, мы уже отправили тебе домой послание, так что твой дед уже в курсе, что ты у нас! - выпалила кикимора.
        - Послание? - похолодев, переспросила Влада, уже предчувствуя что-то нехорошее - от этой компании нечисти можно было ожидать чего угодно.
        - Только спокойно, темноглазка, - тролль шмыгнул носом. - Мы смотрим - ты после обморока заснула. Ну не будить же. А Дринка говорит - у нее дед дома старый, будет волноваться. Телефона мы не знали, ты только адрес называла. Садовая, дом двадцать, квартира тринадцать. Мы водяного и отправили…
        - Водяной - это то, что сидело в банке? - При мысли, что это существо отправилось к ее деду этой ночью, Владе стало нехорошо.
        - Да все нормально, - не слишком уверенно заверил ее Егор. - Водяных использовали раньше, чтобы посылать сообщения, когда не было телефонов… Только этот странный попался - оплевал все, банку разбил, меня за палец тяпнул… - Тролль виновато посмотрел на побледневшее лицо Влады и добавил: - Ну поехали его догонять, что ли…

* * *
        Путь от дома Мурановых до площади, где останавливались автобусы, пробежали почти бегом - и если бы тролль не тащил Владу за руку, то она бы полетела кувырком в темноте. Вот когда Пестроглазово оживало - сейчас из темных окон домов доносилась музыка, звучали голоса и смех.
        Марик то и дело оглядывался, будто боялся, что мать Егора вот-вот выскочит откуда-нибудь из-за дерева, но все обошлось - автобус, едва ребята запрыгнули в него, почти сразу закрыл двери и поехал.
        Пассажиров из Пестроглазово в нем было немного, нелюди и люди вперемежку, - причем многие ехали одной компанией.
        Несколько серьезных молодых людей и девушек в костюмах, светя желтыми глазами, раскрыли ноутбуки и уткнулись в них. Забавно, но их глаза светили в полутьме салона ярче, чем экраны ноутбуков.
        - Я не могу понять, как такое может быть, - вполголоса сказала Влада Егору. - Почему есть люди, которые про вас знают, а я, сколько жила - не знала ничего. Вы же близко совсем… А если я, к примеру, в школе про вас расскажу?
        - Ой, расскажи, - тролль приложил руку к сердцу. - Я давно мечтал прославиться, расскажи, что есть такой тролль на свете, Егор Бертилов, умный и красивый. Обещай мне, что расскажешь.
        Влада, улыбаясь, помотала головой.
        - Да ну тебя, я же серьезно.
        - И я серьезно, - улыбнулся Егор. - Люди вообще так устроены, чтобы не видеть ничего лишнего. Мозги у вас отсеивают все, что не вписывается в то, к чему вы привыкли. А если уж что-то и увидели, так поспят ночку - просыпаются и уже сами себе не верят. Говорят - померещилось… Это защитная реакция - мы проходили реакции и поведение людей не так давно.
        - А эти люди, которые с нами едут?
        - Эти? - Егор оглядел салон автобуса. - Их жизнь по какой-то причине пересеклась с нами, но, заметь, они же не бегают и не кричат: «Караул, рядом живет нечисть!»
        - Но ведь кто-то может взять и прийти в Пестроглазово… Ну или забрести случайно.
        - Не-а, - замотал головой тролль. - Не может. Тебя вот пропустили, потому что на тебе нелюдская вещь. - Егор кивнул на колено Влады, стянутое повязкой. - Поняли, что ты приглашена. Не было бы повязки - высадили бы в Купчино. А просто так, пешком, в Пестроглазово не пройдешь - тебя будет разворачивать обратно против твоей воли, будешь ходить кругами, пока не потеряешь силы и не заснешь. Люди такие места проклятыми называют, а на самом деле - обычные пограничные зоны, чтобы, кто не надо, к нам в гости не лез. Тех, кто на границе засыпает, - тихонечко относят восвояси, и все…
        - Не едят? - с полуулыбкой спросила Влада.
        - Кстати, о еде! - встрепенулся Марик и полез в карманы куртки. - Я же кое-что припас…
        Егор закатил глаза к потолку, а Дрина зажала нос. Упырь долго копался по карманам, потом вытащил сверток, пропитанный настолько кошмарной вонью, что Егор выронил из рук свой рюкзак, и на пол вывалилась стопка тетрадок и учебников.
        Пока ребята откашливались и отсаживали Марика с его едой подальше, Влада поспешила их поднять - уж очень ей хотелось рассмотреть поближе нелюдские книги.
        - Что - интересно? - лукаво спросил Егор, заметив, что Влада вертит их в руках. - Я вот историю нечисти подтягиваю, когда есть время, - неуд у меня по ней…
        - История нечисти? - Влада улыбнулась. - Красиво звучит. А почему у тебя неуд - неинтересный предмет?
        - Да как раз очень даже интересный, - Егор шмыгнул носом. - Просто плохо запоминаю даты и имена, а там их столько, что черт ногу сломит… Прикинь - только по войне с Тьмой надо запомнить пять страниц!
        - Я даже не слышала о такой войне, - решив не делать умный вид, призналась Егору Влада. - А что это за Тьма?
        - Уфф, - тролль наморщил лоб и приготовился к серьезным, явно несвойственным ему словам. - Это плохая нечисть, в отличие от нас, хороших… - Тролль постучал себе кулаком в грудь. - Они хотели захватить весь мир, но им не удалось…
        - Жаль, что это было триста лет назад, - вздохнул Марик. - Было бы прикольно посмотреть, что это за Тьма такая…
        - Балбес ты, Уткин, - хихикнула Дрина. - От тебя бы ничего не осталось, кроме любопытного носа. Все, кто не успевал убежать от Тьмы, - рассыпались в пыль, так в учебнике написано. Если бы не маги, которые остановили все это, погибло бы все живое.
        - Да-да, это я помню… Как семью-то этих магов звали? - силился вспомнить Егор. - Румыны? Нет, не так… Венго, кажется…
        - Уфить фафо фыфо, хофь и фяфила фафа уфифка ифофии! - выпалил вдруг Марик, обернувшись и давясь чем-то, что отчаянно пыталось спасти себе жизнь.
        Дрина показала ему кулак, и упырь отвернулся, чавкая и вполголоса ворча что-то вроде «фрефная фифимора».
        - Я не говорил, что не надо учить, - отмахнулся от упыря Егор. - Просто последний год Инферна сама валяла дурака на лекциях, будто ей ни до чего и дела нет.
        - Инферна? - переспросила Влада. - Странное имя…
        - Да это наша училка истории нечисти, - проглотив то, что он жевал, добавил Марик. - Вела лекции просто никак. Хорошо, хоть Гильс один умный нашелся, пошел в деканат и объяснил там, что наша историчка - некомпетентный преподаватель.
        - Ого, - заметила Влада. - А Гильс молодец.
        - Он - Муранов, - пояснил тролль, будто фамилия была синонимом этого слова. Это у них семейное - не бояться ни преподов, ни деканатов. Его вызвали на разборки с Инферной в деканат, но я уверен, что Муранов отобьется. Что вампиру упырица…
        - Вампиру? - Влада даже подпрыгнула на сиденье. - Гильс что - вампир?!
        - Он самый, - подтвердил Егор. - Мурановы - очень уважаемая вампирская семейка, и людей бережет, не боись…
        «Вампир, значит, - с упавшим сердцем подумала Влада. - Теперь понятно, почему он так разговаривал с отцом Анжелы… Да и что ему какая-то учительница истории… Про меня можно вообще не говорить».
        - Что-то ты загрустила, темноглазка, - хмыкнул Егор. - Хочешь, покажу два зеленых светофора, которые приносят удачу? Во-о-о-он там, видишь? - Тролль кивнул в окно автобуса.
        - Где? - Влада принялась вертеть головой, но в темноте где-то далеко вдали ритмично мигали только желтые огни на перекрестках. - Не вижу…
        - Смотри…
        Тролль повернулся к ней и вдруг приблизился, сделав круглые глаза. Владе на секунду показалось, что Егор собирается ее поцеловать, она непроизвольно отодвинулась и чуть не слетела с сиденья на пол. Тролль в последний момент подхватил ее под руки и втащил обратно, радостно хихикая.
        - Балбес ты, - Влада сначала возмутилась, а потом рассмеялась, вдруг поняв, кого до сих пор ей так напоминал Егор Бертилов.
        Ну конечно же, ее деревянного троллика, который дожидался ее дома на банке из-под йогурта!
        Такая же нахальная задорная физиономия, чуточку грубоватые, но правильные черты, зеленые пронзительные глаза. И, самое главное, ей уже начало казаться, что этого оболтуса она знает всю жизнь, просто они надолго зачем-то расставались, а теперь встретились. С ним легко болтать, не надо вымученно улыбаться, чтобы не выглядеть слишком угрюмой, можно не осторожничать со словами, боясь ляпнуть что-то не то…
        - Подъезжаем к Купчино, - бесстрастным голосом объявил водитель в динамик.
        На потолке салона автобуса вспыхнули тускло-желтые лампы, а глаза Егора, Марика и Дрины тут же потухли и стали как у самых обыкновенных людей.
        Глава 5
        Тень прошлого
        Ранним утром двор был совсем пустой, только дворник вез по дороге тележку, громыхая ведрами и вполголоса ругаясь на припаркованные на газоне машины.
        Прежде чем зайти в подъезд, Влада с тревогой осмотрела окна.
        Так, Нина Гавриловна уже и в такую рань шпионит - тюлевые занавески в ее комнате качнулись, и кто-то быстро отодвинулся от окна.
        От почему-то мокрого каменного пола в подъезде пахло сыростью, в звенящей тишине лестницы сердито жужжали огромные мухи, пытаясь вырваться на свободу через запыленное окно.
        Звонить в дверь пришлось долго.
        Влада держала палец на пуговке звонка, уже решив, что дед еще спит.
        - Темноглазка, если хочешь, я с твоим дедом сам поговорю, - громким шепотом предложил тролль. - Чтобы не ругал тебя.
        - Никаких наваждений на деда, ты что?! - ужаснулась Влада. - Он старенький… и он один у меня. Понял?
        - Понял, - согласился тролль и тут же рявкнул на всю лестницу: - Чего не открывают-то? Эге-ге-гей! Где злые соседи, а?? Хозяин! Тролль пришел на подмогу, открывай!!!
        - Вот как дам сейчас по лбу! - резко сказали из-за двери, она распахнулась и не кто иной, как Гильс Муранов, схватив Егора за шиворот, втолкнул в квартиру.
        - Быстро входите и не отсвечивайте! - коротко бросил он, махнув рукой Владе, Марику и Дрине.
        Едва Влада оказалась за порогом, как в нос ударила почти невыносимая рыбная вонь. Линолеум в прихожей блестел от разлитой воды, к стене прислонился свернутый в трубку ковер из гостиной - мокрый, он стал из выцветше-красного почти черным.
        По полу были расставлены кастрюли и тазики, валялись мокрые тряпки, а Гильс, в повязанном вместо банданы на голове кухонном клетчатом полотенце, собирал тряпкой воду с пола и выжимал ее в один из тазов.
        - Ты что… ты что тут делаешь? - изумилась Влада, с трудом заставив себя не грохнуться в обморок от того, что Гильс Муранов моет пол в их квартире. - Что тут вообще творится? Где дед???
        - Вот он меня как раз и пригласил, в отличие от одной неприветливой барышни, - даже не посмотрев на Владу, ответил Гильс. - Творится тут потоп, а с твоим дедом все в порядке. Зато с нижним соседом - Львом этим - совсем не в порядке. Это мы ему квартиру затопили, уже дверь ломал, а теперь пошел за полицией.
        Гильс выжал мокрую тряпку в таз и, бросив ее на пол, выпрямился и громко позвал:
        - Вандер! Ваша Влада приехала! Хватит кормить булкой этого дармоеда!
        - Да он молчит, когда ест… - отозвался дед, выходя из кухни с трехлитровой банкой воды в руках. В этой банке на зиму засаливали огурцы, но теперь в ней сидел тот самый водяной, которого Влада видела в столовой у Мурановых. Водяной что-то жевал, умудряясь при этом корчить недовольную рожу.
        Дед, увидав внучку, радостно кивнул и постучал по банке ногтем:
        - Смотри, Владочка! Вот это чудище мы с Гильсом ловили по всей квартире. Я даже прошлое вспомнил, как гонял упырей по Карпатам, ха-ха-ха…
        Влада опешила.
        И это вместо упреков, криков, вопросов - почему уехала, где была… И что это он несет про упырей в Карпатах?!
        Сейчас дед был чем-то необычайно доволен, даже помолодел - спина больше не горбилась, а давно потухшие глаза сияли.
        - А кто эти молодые люди? - поинтересовался он, увидав вошедших ребят.
        - Это Егор, Марик и Дрина, познакомься. Они… - Влада запнулась, подбирая слова. - Понимаешь, они…
        - Они нечисть, я уже знаю, - кивнул дед и засмеялся. - Почти сто лет я нелюдей не видел, а тут сразу и столько! Один этот водяной десяти болотных леших стоит, ха-ха…
        - Водяной в три часа ночи разнес трубу в ванной, - объяснил Гильс, увидав ошалевший взгляд Влады, - и, пока мы его ловили, очень подробно про все ваши подвиги рассказал. Как ты приехала в Пестроглазово, нашла там моих друзей, у которых не было фонарика. Мозгов тоже не было, поэтому они решили поразить тебя кикиморским квизгом и тролльскими фокусами, - Гильс многозначительно глянул на Егора и Дрину. - Молодцы, ребята. Егор, это ведь твоя была гениальная идея - выпустить нашего водяного и послать в эту квартиру? Вы сами себя превзошли.
        - Ну моя идея, а что такого? - возмутился Егор. - Я его как почтальона послал. В конце концов, в древности водяные служили нам, разносили послания. А этот чем хуже?
        - С днем знаний тебя, любимый деканат! - завопил вдруг водяной, высунув злобную рожицу из банки. - Я тебя вижу, декан, ку-ку!!! Оле-оле-оле!!!
        - Этот водяной - унитазный поздравительный, - фыркнул Гильс. - Его мой брат подготовил, чтобы первого сентября послать привет в универ: он каждый год так делает. Бери тряпку, воду убирай!
        - Да откуда же я знал такие тонкости… - озадаченно буркнул тролль, скидывая кроссовки, закатывая рукава и принимаясь за осушение гостиной. - Ладно, раз такое дело. Марик, помогай тоже…
        Упырь, заухав своим неповторимым смехом, бросился за тряпками, Влада взялась за выливание кастрюль с водой в раковину, а Дрина, сославшись на неподходящий для мытья пола маникюр, забралась с ногами на диван.
        Дед, поднимая брызги, мерил гостиную шагами и с восторгом вспоминал, как в восемнадцатом веке водяные, сговорившись, потопили королевский корабль с золотом. Водяной продолжал вопить поздравления для неведомого декана, разбрызгивая воду из банки и воняя рыбой.
        - Интересный у тебя дедушка, - шепнул Егор, дернув Владу за рукав. - Он знает про нас, и кажется, уже давно. Могла бы и предупредить.
        - О чем предупредить? - Влада с досадой отмахнулась от тролля. - Я вообще не понимаю ничего… Кажется, он переутомился, столько потрясений…
        Тем временем дед успел выбежать в прихожую, вернувшись в гостиную со своей старой тростью. То, что в ее рукоятке прячется раскладной нож, которым старик вырезал фигурки, Влада уже и так знала. Только вот на этот раз дед повернул что-то в рукоятке и вытащил из трости длинный, сверкающий серебром и разноцветными камнями меч.
        - Вот, ребята, - мой фамильный клинок из серебра! Вы бы видели, как я рассекал им скалы, в которых прятались гоблины! - громко воскликнул старик и вдруг, выпрямившись, взмахнул мечом в воздухе. Раздался свист, и люстра из «чешского стекла» с грузным звяканьем осела на мокрый паркет, взметнув вокруг себя облако клочковатой пыли.
        - Ну ничего, заодно и протереть ее можно… - сконфуженно пробормотал дед, поднимая с пола трость и, как в чехол, осторожно пряча туда лезвие меча. - Кххмм, м-да-с…
        - Погоди, я таблетки тебе принесу, - Влада, отшвырнув кастрюлю в сторону, кинулась к серванту, где стояла коробка с лекарствами.
        Старик растерянно оглянулся, отставил свою трость к стене и посмотрел на внучку так, будто она оторвала его от интересного фильма.
        - Не надо мне таблеток, - тихо произнес дед. - Я бы кофе выпил - вот он бодрит меня, а то иногда мне начинает казаться, что я настоящий старик…
        - Что значит - настоящий старик?! - Влада вдруг поняла, что сорвалась на крик, и на ее плечо опустилась чья-то рука. Она обернулась - за спиной стоял Гильс Муранов, выжидающе глядя на деда. - Или ты думаешь, мне ничего объяснять не нужно, что в тринадцать лет у людей еще нет мозгов и мыслей в голове?! Или ты сам кто-то из них, из нечисти??
        - Твой дед не нечисть, - тихо пояснил вампир. - Он - наоборот.
        - Что значит - наоборот?!
        - Ванхельсинг - это значит боевой маг. А они живут дольше людей… Я правильно объясняю, Вандер?
        - Вполне, можно сказать… - кивнул старик и сел на стул, настороженно поглядывая на внучку. - Извини меня, Владочка. Для тебя это все, наверное, очень неожиданно… Вчера, когда пошел искать пса по дворам, - вдруг натыкаюсь на Гильсберта, он и спрашивает - помните ли вы, Венго, кто вы такой? Помните ли вы пестроглазую нечисть? А они, говорит, помнят вас…
        - Венго? - переспросил Егор. - Мать моя троллиха, это не из тех, которых мы по истории проходили?!
        - Кстати, я пожаловался твоему великому деду, какая ты невоспитанная девчонка - не пригласила меня на чай, - весело подхватил Муранов. - И я уже второй день болтаюсь вокруг вашего дома по поручению деканата МУНа. Вампиров надо вежливо приглашать в гости, иначе за порог нам не войти, учти это.
        - У нас… чая дома не было, - промямлила Влада, пытаясь собраться с мыслями. - Дед, я не понимаю… ничего… какой Венго, какой ванхельсинг?! Ты же учитель истории… был.
        - Огнев - это и есть Венго, только наоборот, - со вздохом выдавил из себя дед. - Я не хотел… жить под своим настоящим именем… Вообще, мне около трехсот лет, кхм…
        Пол под ногами у Влады слегка покачнулся.
        Это потрясение было посильнее, чем светящиеся тролльские тараканы. Вот так живешь всю жизнь, думаешь, что знаешь своего родного деда, считаешь его пенсионером, старичком… А потом выясняется, что он бывший маг, да еще боевой маг, ванхельсинг…
        …и только холод от руки Гильса, лежащей на плече, вернул ее к реальности.
        - Ну все, у темноглазки когнитивный диссонанс, - услышала Влада веселый голос Егора. - Когда глаза видят, а мозг отказывается понимать. У меня тоже такое было, когда застал мать с томиком Кастанеды. Чуть с ума не сошел, пока она не пришибла им осу… - Тролль почесал затылок и шмыгнул носом, с любопытством разглядывая Вандера Францевича.
        - Тот самый Венго, из тех великих магов, которые уничтожили Тьму? - затараторил вдруг Марик, снова безуспешно одергивая майку на пузе. - Неужели вы из них, тот самый??
        - Не люблю слово «маги»… - Дед поморщился и тяжело вздохнул, снова виновато глянув на Владу. - Правильнее - ванхельсинги, это разновидность магов. Маги-воины, можно сказать… Много веков моя семья уничтожала нечисть, охотилась на вампиров, но в те времена и вампиры жестоко охотились на людей. Не то что нынешние…
        Влада украдкой глянула на Гильса - сейчас лицо Муранова выглядело особенно красиво, когда он внимательно слушал, что рассказывает дед.
        - Как сейчас помню наше родовое имение в Трансильвании. Наша семья была большой - тринадцать человек, и все прекрасно владели оружием, знали, как выследить упыря в лесу, как подобраться к спящему в расщелине гоблину или защититься кругом от вампира… Моя семья обладала огромной колдовской силой - такой, что любой из нас первые тринадцать лет своей жизни был под незримой защитой. А к четырнадцати я уже умел управляться с клинком, да только у меня душа не лежала к охоте на нечисть. Мне интереснее было поболтать с домовым, побегать по горам со своими сверстниками-оборотнями, поиграть в прятки с юными троллями… Отец и старшие братья ругали меня, да только без толку! Я жил беззаботно… пока Тьма не начала захватывать наш мир.
        - А как она выглядела, эта Тьма? - затаив дыхание, спросил Марик. - И откуда взялась? Мы же по истории об этом ничего не проходим, а это так интересно!
        - Откуда взялась Тьма, никто не знает и не знал, - дед нахмурился. - В моей семье говорили, что появилась нечисть, не такая, за которой мы охотились раньше. Ходили слухи, что все убитые нами, ванхельсингами, за все времена вампиры вернулись обратно в неведомом и страшном облике и привели своих слуг. Их называли умертвиями, и они были невидимы, но стоило им прикоснуться к чему-то живому - и оно мгновенно погибало. Тьма забирала к себе всех, увеличивая свое войско, - и домовых, и троллей, и людей… В тот момент в Румынии жило немало вампиров - Тьма поглотила их, рассыпала в пыль, присоединила к себе… Тогда, впервые со всех времен, нечисть и мы, ванхельсинги, начали бояться одного врага…
        - Ух ты!!! - восхитился Марик, глаза у которого стали чуть не больше очков. - Как же тогда было интересно жить! Не то что сейчас! А как эта Тьма выглядела, на что похоже?!
        - Я вблизи это не видел, иначе бы с вами сейчас не разговаривал… - Дед нахмурился. - Это было нечто такое, чего даже никто из магов толком не понимал. Оно приходило ночью, и гасли луна и звезды, а собаки по дворам начинали выть, вспоминать не хочется… - Дед добавил какую-то фразу на своем любимом тарабарском языке.
        - Но зато ваша семья Венго - они же остановили Тьму, уничтожили! Мы это проходили по истории, точно! - не отставал Марик. - А как, как они это сделали?!
        Дед усмехнулся, искоса глянув на упыря, и продолжил:
        - Любой маг или колдун может поставить для нечисти порог, но тринадцать магов одной крови - это огромная, страшная сила! Мы окружили Тьму ночью, в лощине, собрав все силы, что у нас были… До сих пор такое количество магов еще не колдовали сразу и вместе, поэтому, вместо того чтобы запереть в той лощине Тьму навсегда, мы сделали иное. Мы столкнули ее куда-то очень далеко, за пределы нашего мира, и это было такое зрелище! Ночью стало светло, как днем, и так было еще много, много дней, до самой осени… Только вот моя семья - все они погибли в ту же ночь, отдали все свои силы… А я вот живу. - Старик провел рукой по лбу, будто стряхивая страшное воспоминание.
        В гостиной воцарилось молчание, только тикали часы, да громко капала вода где-то в недрах квартиры.
        Влада не решалась ничего сказать - сейчас ее дед был не здесь, а там, в далеком прошлом, его глаза смотрели, но видели совсем не комнату в старой квартире, а что-то совсем другое, далекое и ушедшее.
        Да и ей не хотелось ничего говорить.
        Вся семья Венго умерла в ту роковую ночь, все, кроме ее деда.
        Теперь стало понятно, почему у них нет родственников, и даже некому позвонить по телефону…
        Марик вдруг захрипел, невежливо тыкая в деда толстым пальцем.
        - Автограф! - взвизгнул упырь. - Мне нужен автограф, вы же историческая личность!!!
        - Вандер, я повторяю приглашение от деканата МУНа, - Гильс неуловимым движением ткнул Марика в бок, и тот, ухнув, осел на ковер. - Вы приглашены учителем истории нечисти в наш универ, и место ждет вас уже с завтрашнего дня. Ну и Владу, разумеется, тоже ждут как студентку МУНа, - будто спохватившись и взглянув на Владу, добавил юный вампир. - Ты ведь хочешь… учиться с нами?
        - Хо… хочу, - поперхнувшись, выдохнула Влада.
        Учиться в далеком и неведомом МУНе, где Гильс, - об этом можно было только мечтать!
        Хотя был и легкий укол разочарования - Муранов появился в их дворе не из-за нее, а с приглашением для великого и легендарного мага-ванхельсинга, ее деда Венго, которому нечисть была крайне благодарна за его прошлые заслуги…
        Дед покачал головой, нахмурив брови.
        - Я не уверен, Гильсберт, и я не могу так быстро принять решение. Все-таки Влада росла среди людей, как она будет среди нечисти?
        - Дед Владки вместо Инферны, что ли? - выдал вдруг молчавший до сих пор Марик - видимо, до упыря и это только что дошло. - А что - это отличная мысль!
        - Я еще ничего не решил! - громко возразил дед. - Я рад узнать, что про семью Венго не забыли пестроглазы, но жить среди них?! Не уверен, что…
        Закончить свою мысль дед не успел - тишину в квартире разорвал истошный и требовательный звонок в дверь.
        - Огнев, открывайте! - потребовал строгий голос. - Откройте немедленно, полиция!
        - Явились, - побледнев, дед встал со стула. - Последние дни я сильно жалею, что я не маг…
        - Без паники, - успокоил Гильс, похлопав Егора по плечу. - Кажется, у нас есть кому выпендриться и показать, на что он способен.
        - Ага, - подмигнув, хохотнул тот. - Самое лучшее, что может оказаться в квартире, когда в нее ломится полиция, - это внезапный тролль! Занимайте места, запасайтесь попкорном!
        - Открывайте!!! - В дверь барабанили уже несколько кулаков, а звонок звенел не переставая. - Открывайте немедленно или мы ломаем дверь!
        - Быстро все идите в кухню, - начал командовать Егор. - Сидите там и не вылезайте! - Тролль повернулся к Владе: - Тебе повезло, темноглазка, будешь в первых рядах. Беги, открывай!
        Влада послушалась, по-девчоночьи сразу почувствовав, что юному троллю очень хочется покрасоваться перед ней.
        Она распахнула входную дверь как раз в тот момент, когда кто-то снаружи налег так, что затрещал дверной косяк.
        С грохотом в квартиру ввалились трое упитанных полицейских, едва не рухнув на пороге. За их спинами возвышалась строгая худая женщина в форме с погонами и огромными очками на длиннющем носу. За ней виднелись мать Анжелы, важная, как надутый пузырь, и Нина Гавриловна с каким-то горшком в руках.
        Надо же, и улыбающаяся Анжела маячила за их спинами, а рядом с ней стоял Макс Громов. Наверняка уговорила его прийти развлечься - посмотреть, как Владу с дедом будут унижать.
        Отец Анжелы тут же прошел в прихожую, деловито и по-хозяйски оглядывая квартиру.
        - Ну все, теперь в жизни не расплатитесь за ремонт моей квартиры! - заорал он. - Даже вашей хаты не хватит, чтобы долги мне отдать! - Взгляд Льва Михайловича скользнул по Владе. - Собирай манатки и выметайся отсюда, оборванка! А за собаку я отдельно деньги с вас получать буду, поняла?
        - Поняла, - спокойно кивнула Влада.
        - Погодите, Лев Михайлович, - остановила его худая женщина в форме со строгим узким лицом. - Вы абсолютно правы, но… кхм… будем держаться в рамочках. Выселение и задержание должны проходить по закону. Итак…
        - Их надо быстрее задерживать! - перебила ее мать Анжелы, ткнув во Владу накрашенным розовым ногтем. - Мы страдаем из-за этой квартиры постоянно! Дед выжил из ума, девчонка беспризорная, волосы, обратите внимание - в тринадцать уже крашеные!
        - Сами полиция - а не тем занимаетесь! - неожиданно встряла Нина Гавриловна, воинственно размахивая горшком. - Лучше поднимитесь ко мне - у меня дома развелись крысы, ночью кто-то шастал по квартире, я свет включила - а герань сгрызли! А ведь цвела!
        - Вы перегрелись, уважаемая, идите со своим горшком домой, - раздраженно ответила ей женщина в форме, сморщила свой длинный нос и процедила сквозь зубы: - Итак… Мы здесь, чтобы принять меры. - Она скользнула по Владе своими бесцветными глазами, будто та была неодушевленным предметом. - Несовершеннолетняя, родителей нет, опека дедом не оформлена. Девочку определим куда положено.
        - Да у них ничего толком не оформлено, - громко загудел толстый полицейский. - Начали искать в архивах - год рождения Огнева повсюду подделан, оснований для проживания в этой квартире у него нет никаких, даже пенсию ему перестали выплачивать, поскольку все его документы липовые. Знаете, какой год рождения у старикана указан в одном из архивных документов? Не поверите!
        - Хватит, Воронов, я наслушалась этих баек! - оборвала его женщина в очках и направила свой нос на Владу. - Валя… или как… Вера? Впрочем, неважно… Собери необходимые вещи - тапочки, зубную щетку и полотенце. Теперь о тебе позаботятся где положено.
        - А о ней уже позаботились, - раздался голос за спиной Влады, и та, а вслед за ней и полицейские, уставились на молоденького, очень серьезного очкастого врача в белом халате.
        У него были черты Егора Бертилова, но голос был совершенно не юношеский, а уверенный мужской баритон.
        Владе показалось на секунду, что по прихожей поплыл легкий туман, полупрозрачная дымка, еле видная в воздухе.
        - Э-э-э-э… - строго подняла брови женщина в форме. - Кто вы такой?
        - Я опекун беспризорных и главный санитарный врач этого двора, Троллев Егор Эммович, - серьезно произнес очкастый юноша, кинув предостерегающий взгляд на дверь кухни, из-за которой раздалось сдавленное хихиканье.
        - Мммм… - с сомнением смерив взглядом Егора, промычала женщина в форме. - Сейчас разберемся. Ваши документы, молодой человек.
        - Минуточку…
        Очкарик наклонился, схватил с лавки в прихожей старую газету и помахал ею перед носом у полицейской дамы.
        - Вот, прошу взглянуть, - забубнил скучным баритоном тролль. - Эта квартира принадлежит муниципальной собственности министерства трольпестромашгорздрав… Вот подпись министра…
        «Егор с ума сошел, - со страхом подумала Влада. - Несет черт-те что, сует старую газету им под нос и называет ее документами… Точно нас всех сейчас арестуют…»
        Но женщина в форме и полицейские, разглядывая то, что показывал им тролль, почему-то на полном серьезе перешептывались, переглядывались и кидали на Егора взгляды, полные уважения и страха.
        - Квартира образцовая, участвовала и победила в конкурсах, - продолжал нести полную околесицу Егор. - Постановлением министерства по уборке квартир ей присвоено… звание лучшей квартиры района. Я это, как главный санитар страны и маршал гигиенических войск, ответственно заявляю.
        Влада заметила, что очки тролля засверкали золотыми ободками, а на его белом халате вдруг откуда-то взялись погоны с шестью звездочками.
        Полицейские, приложив руки к козырькам, встали по стойке смирно.
        Женщина в форме, глядя на Егора как завороженная, растерянно спросила:
        - Но есть постановление о выселении Огневых, как же быть с этим?
        - Огневых не трогать, - отрезал Егор. - В эту квартиру больше не ходить, ее нет! И если вам еще нужны крестики и нолики на погонах, забудьте фамилию Огневы. Все понятно?
        - Да, п-п-понятно, товарищ маршал… - запинаясь и побледнев как полотно, пробормотала женщина-полицейская.
        Анжела с Максом тупо пялились, будто приросли к полу.
        Головка Дрины с зелеными косичками высунулась из-за угла коридора. Она задержала крайне заинтересованный взгляд на Максе, а затем быстро подскочила к нему и легко дотронулась до его щеки острым наманикюренным ногтем.
        - А ты пойдешь со мной, - пропела она мелодичным голоском.
        - Т-ты к-к-кто? - заикаясь, спросил Макс.
        - Дрина, кикимора, - задорно отвечала она. - Слышал про кикимор? Они утаскивают людей в болота! Идем…
        Рука Дрины вдруг крепко вцепилась в плечо мальчишки, и тот, как во сне, последовал за ней. Анжела, хлопая глазами, вцепилась в руку мамы, как вдруг на них налетел Марик и принялся издавать звуки, похожие на вопли стаи гусей. Упырь подпрыгивал и наскакивал на обеих, пока те не бросились наутек, - Марик покатился за ними по лестнице следом.
        - Да вы что, с ума посходили все? - заорал вдруг отец Анжелы, указывая на Егора пальцем. - Я не верю ни единому его слову. Какой маршал, это же проходимец, посмотрите на него!
        Он вдруг ткнул Егора своим здоровенным кулачищем, и тролль влетел спиной в стенку с такой силой, что с потолка посыпалась штукатурка.
        - Ну все, ты меня разозлил, козел… - Егор, потирая ушибленное плечо, сверкнул зелеными глазами. - А ну смотреть всем на меня! Я сказал - на меня смотре-е-еть!!!
        Его голос зазвучал так, что у Влады зазвенело в ушах.
        - Собака, говоришь, пропала?! Гавкай вместо нее! Начинай!!!
        - Ч-ч-ч-ч-что… т-т-такое… да к-к-кто он тако… - Отец Анжелы налился кровью, но вдруг напрягся и… яростно тявкнул.
        - Фас! - рявкнул Егор, стараясь не замечать, что на кухне уже кто-то свалился со стула. - Куси тетю, куси!
        Лев Михайлович, оскалившись, ринулся на даму в форме с погонами, та завизжала, началась уже полная неразбериха. Полицейские скрутили яростно сопротивляющегося соседа, который продолжал рычать, и потащили вниз по лестнице.
        - А у вас что? - подскочил Егор к оторопевшей Нине Гавриловне. - Что - тоже есть жалобы на Огневых?!
        - Ав… ва… ква… - показывая трясущимся пальцем на герань, пролепетала соседка.
        - Что - канарейка подохла? Достали меня тетки с канарейками! - Егор плюнул в горшок, и поникший стебелек вдруг воспрянул, приподнявшись как пружина, и покрылся листиками ярко-желтого цвета. - Идите на улицу, гуляйте, нечего тут по соседям шастать! Все, граждане? Кто еще остался?! - Егор явно разошелся не на шутку - стоило Владе моргнуть, как на нем уже оказалась форма фельдмаршала с бриллиантовой звездой на лацкане, а на голове - императорская корона, усыпанная сверкающими бриллиантами и изумрудами. - Я спрашиваю, есть еще вопросы к моему императорскому величеству? Кто посмел, я спрашиваю?! Всех лишу званий и погон! Я вам всем устрою!!! Все получат по шапке!!! - громовым голосом орал тролль, увеличиваясь в размерах, пока его макушка не стукнулась об потолок. - Ох, остановите меня кто-нибудь… Идите отсюда, во-о-о-он!
        Полиционерша, со съехавшими набок очками и сведенными в кучку глазами, вдруг неожиданно хихикнула и поскакала, обмахиваясь пачкой заявлений, как веером, прочь из квартиры.
        Следом за ней, пятясь, выскочила потерявшая дар речи Нина Гавриловна с горшком, из которого что-то гнусаво чирикало, раскачивая ярко-желтыми листиками.
        Входная дверь с треском захлопнулась, а дом вдруг содрогнулся, будто собирался треснуть по швам.
        В ту же секунду из кухни выскочил Гильс, схватил Егора и потащил за шиворот в ванную, откуда тут же донесся плеск воды и яростное фырканье.
        - Я его под кран с холодной водой засунул, пусть охладится… - бросил вампир, возвращаясь на кухню.
        - Егор… - Влада подошла к ванной и осторожно постучала в дверь, за которой слышался шум воды из-под крана. - Ты как… в порядке?
        - Не совсем, темноглазка… - сдавленным голосом откликнулся тролль. - Сейчас лучше меня не трогать, я опасен…
        Глава 6
        Пауки и крысы
        Почти весь следующий час дед демонстративно варил кофе, наслаждаясь тем, что ему можно больше не прятаться. Ну да, теперь-то ему можно этот кофе хоть ложкой из банки есть, когда его вывели на чистую воду с настоящим возрастом и профессией.
        Пока он возился с туркой у плиты, Влада рассеянно наблюдала, как Гильс осторожно выпускает водяного из банки в кухонную раковину - тот пыхтел, пуская пузыри, но в вампира плеваться не решился и с ворчанием слился в водосток.
        - Вандер, времени на сборы не много, - напомнил Гильс, как только дед допил пятую чашку кофе. - Люди вас не оставят теперь в покое. Вы помните, сколько длится наваждение тролля? Очнется сосед, опомнится полиция…
        В этот момент щелкнула дверь ванной, и в кухне появился Егор. Выглядел он как и прежде - лохматым раздолбаем, только волосы и футболка были мокрыми, а в ухе сверкала серьга с огромным зеленым изумрудом.
        - Я там у вас наваждений навел немного, - буркнул тролль извиняющимся голосом. - Кафелю цвет поменял, раковину позолотил, с мыльницей поосторожнее - кусается. Но это долго не продержится - луна фазу сменит, и все будет как раньше…
        - Вот, я же говорю, - веско заметил Гильс, посмотрев на Вандера Францевича. - Фаза луны сменится - и, если вы не уедете с нами, защитить вас будет некому, мы с Егором будем за пять часов езды отсюда.
        - Слишком резкий поворот в жизни, - мрачно, но уже почти без сопротивления в голосе ответил дед. - Слишком резкий… Но работа, преподавание - это то, от чего мне сложно отказаться.
        - Выходим через три минуты, - видимо поняв, что дед почти сдался, начал командовать вампир. - До Пестроглазово лучше на такси, оттуда на рейсовый автобус и три часа до универа. Вещей у вас, как я надеюсь, не очень много? Огнева, тебе долго собираться?
        Влада, которая к тому моменту уже была уверена, что если они сейчас же не выбегут из квартиры прочь, то им на голову рухнет потолок или случится еще что-то ужасное, с трудом очнулась от своих мыслей.
        Вампир, скрестив на груди руки, критически глядел на нее.
        - Почему у людей постоянно ступор, когда надо действовать быстро, - буркнул Гильс, зыркнув на нее сердитыми черными глазами. - Огнева! Собирайся, вы с дедом уезжаете в МУН! Через три минуты!
        Собирая вещи, дед копался невероятно долго: тщательно перебирал книги, решая, какую взять с собой, а какую оставить, перетряхивал шкаф, яростно ругаясь на своем тарабарском языке. На антресолях был найден огромный коричневый чемодан, которому было лет сто, и дед первым делом уложил в него фамильный клинок, а только потом принялся укладывать книги и свой стариковский гардероб.
        Влада же металась по своей комнате, теряя вещи, и страшно нервничала.
        Еще бы, какое уж тут спокойствие, когда вампир с троллем торчат в дверях и с любопытством пялятся, как ты вытаскиваешь из шкафа то, что совсем не предназначено для мальчишеских глаз. Тем более что Егор все никак не мог успокоиться, поэтому свитера и колготки то и дело начинали выпрыгивать у Влады из рук и расползались по комнате, прячась под кроватью.
        - Я не могу так собираться! - взвыла она, в конце концов, швыряя в Егора свой полосатый халат. - Прекрати морочить мои вещи!
        - Извини, темноглазка, - прижал руку к сердцу тролль. - Я автоматически. Это как у Дринки квизг, понимаешь?
        - Так, с меня хватит, - Влада попыталась схватить за хвост важного сине-белого полосатого кота, который всегда был ее халатом, а теперь зашипел и бросился наутек. - Де-е-ед!
        - Да? - отозвался старик из недр коридора. - Я уже готов. Ты собралась?
        - Я - нет! И не соберусь! Мне нужно пятнадцать минут, но безтроллевых!
        Гильс посмотрел на тролля, вдруг сделал какой-то хитрый захват и уволок Егора прочь, хотя тот отчаянно пытался вырваться и ругался на вампирскую силищу.
        - Мы подождем тебя внизу, только не нервничай, - кивнул дед. - Не забудь проверить окна и закрыть дверь, ключи ты знаешь где.
        Влада, выглянув в окно, увидела, как тролль с вампиром выкатились кубарем из подъезда, продолжая драться, причем Гильс делал это скорее для видимости. В конце концов, оба пересекли двор и скрылись в арке, ведущей на улицу. От сводов эхом отразились их голоса - ребята спорили, как лучше ловить такси. Дед вышел вслед за ними и начал прохаживаться по дорожке туда и обратно, держа в руке чемодан.
        Десять спокойных минут в запасе теперь точно было.
        Владе очень не хотелось тащить в новую жизнь свой старый портфель, который одним своим видом напоминал школу и наводил тоску.
        Тут она вспомнила про дорожную спортивную сумку, которая когда-то принадлежала маме, - сейчас как раз она очень пригодится. Выудив ее из стенного шкафа, Влада осторожно вытряхнула из нее старые и мятые автобусные билеты и фантики от конфет, бережно спрятав их в ящик своего стола. Любой осколок прошлого надо хранить, если это прошлое осталось от мамы.
        В сумку полетели вещи - полосатый свитер, белье, теплые колготки на осень… Кинулась в ванную за зубной щеткой и шампунем, нашла любимую красную расческу, которую теряла раза три в день. Схватила с полки и спрятала на дно сумки, в потайной карман, своего деревянного троллика.
        Радоваться было некогда - слишком все быстро произошло, можно будет подумать о новой жизни потом, уже в автобусе, по дороге в МУН.
        Напоследок позволила себе хулиганский, но очень радостный поступок - сгребла в охапку и запихнула в шкаф уже отглаженную школьную форму. Все равно больше не понадобится!
        Раза три перед выходом, ругая себя за мнительность, Влада проверила, выключен ли газ, не забыты ли какие-то вещи. Ведь теперь неизвестно, когда они с дедом вернутся в эту квартиру. Может, к зиме, на Новый год, может, еще позже - еще неизвестно, когда в этом МУНе каникулы, и есть ли они вообще…
        Долго возилась с ключами, закрывая тугой верхний замок, которым они очень редко пользовались, и, наконец, перекинув сумку через плечо, начала быстро спускаться вниз по лестнице.
        Вдруг сердце сжалось в неясной тревоге, будто должно было произойти что-то очень нехорошее. Странное чувство, когда есть чему радоваться, даже ликовать, и в то же время что-то не так…
        Влада даже остановилась, пытаясь понять, что с ней происходит.
        По лестнице разнеслось эхо какого-то невнятного звука, всхлипывания или вздоха.
        Влада обернулась - держась за перила обеими руками, будто боясь упасть, выше на ступеньках стояла Нина Гавриловна в домашнем халате. Она снова всхлипнула и шумно высморкалась в носовой платочек.
        - Владочка, вы с дедом уезжаете? Что же вы мне не сказали-то?
        - Да мы… совсем недалеко, - замялась Влада, досадуя, что не успела вовремя сбежать, и теперь придется выслушивать монолог от соседки.
        - А как же твоя школа, деточка?
        - Я перевожусь… в другую.
        Нина Гавриловна помолчала, потом засунула платок в карман халата и пошатнулась, едва удержавшись на ногах.
        - Ой, что с вами? - воскликнула Влада, испугавшись, что наваждение Егора оказалось слишком сильным, и теперь соседке сделалось плохо. Еще этого не хватало: тролль-то наверняка не задумывался, как его штучки влияют на пожилых людей.
        - Вызвать вам скорую, Нина Гавриловна?
        - Нет, я просто что-то… - Соседка вдруг всхлипнула. - Не стою на ногах. Мне кажется или не кажется… Хотела прилечь, смотрю - в углу окна паук притаился. Ядовитый, как я засну?
        «Все-таки Егор перестарался, - подумала Влада. - Ей уже мерещится черт знает что…»
        - Так у вас же крысы были, вы деньги собирали, - попыталась она вернуть соседку к реальности. - Вы уже от них избавились?
        - От крыс - да. Но пауки гораздо хуже, они ядовитые… Я умру, если он меня укусит.
        Подниматься в квартиру к соседке очень не хотелось, но та выглядела очень уж жалко, прическа на голове сбилась на сторону, лицо совершенно серое, будто потеряло все краски… К тому же Нина Гавриловна хоть и одной фразой, но вступилась за них с дедом перед полицией.
        Да и одна минута ничего не решает.
        - Не укусит он вас. Я сейчас поднимусь и прогоню этого вашего паука, - решительно сказала Влада. - Вы ляжете спать, и все пройдет.
        - Спасибо, деточка. - Нина Гавриловна благодарно закивала головой. - Ты добрая, как редко можно встретить добрых людей в нашем мире…
        Влада вздохнула и начала подниматься по ступенькам, а соседка, медленно перебирая ногами, двинулась следом.
        Дверь в квартиру Нины Гавриловны была распахнута, и едва Влада ступила за порог, как в нос ударил едкий запах лекарств и старого тряпья. Убогая прихожая с коричневыми обоями, заставленная почти до потолка вонючими картонными коробками. На стенах выгоревшие календари давно прошедших лет, с летними пейзажами и котятами. Как же старые люди любят хранить старые вещи.
        И еще почему-то сильно пахло мышами - так воняло от клетки с хомяком, которую Влада видела у Полины.
        Влада прошла по скрипучему и не слишком чистому паркету в комнату. Хлама в ней было еще больше, чем в прихожей. Одни кружева и пыль, свисающие со шкафов вышитые тряпочки, перевязанные бечевкой стопки газет под столетним круглым столом…
        Надо же, однокомнатная квартира, а как человек умудрился ее захламить и сделать почти непригодной для проживания. И такой затхлый воздух, несмотря на открытые окна…
        - Он вон там сидит, - пожаловалась соседка, с трудом прошаркав следом и кивнув на угол высоченного окна. В углу блестела на солнце паутина, посредине которой деловито возился точно такой же паук, какой сидел и в окне у Влады.
        - Этот - точно не ядовитый, в наших широтах ядовитых пауков не водится, - нарочито бодрым тоном знатока заметила Влада и тихо, себе под нос, добавила: - Зато водятся вампиры, тролли, упыри и кикиморы…
        - Где тут у меня конфетки для тебя были? - Нина Гавриловна принялась греметь ящиками огромного комода. - Ты убей этого паука, убей…
        - Зачем убивать, когда он ничего плохого не делает? Просто прогоню… - отозвалась Влада, с трудом подтаскивая к окну громыхающую железом стремянку.
        Все-таки старые квартиры с высокими потолками плохи тем, что без стремянки никуда не достанешь. Очень кстати поблизости у стены прислонилась швабра - можно помахать ею перед паучьим носом и заставить незваного гостя убираться восвояси.
        Влада осторожно влезла на стремянку, дотянулась до швабры и подняла ее вверх. Было немного странно видеть тот же самый двор, что она обычно видела из окна своей комнаты, только с другой высоты.
        Снизу доносились голоса, гулким эхом разносясь по двору. Вот кивает шляпа деда около скамейки, заслоненной ветками кустов.
        - Да-да, уезжаем… - поддакивал кому-то дед. - Да, погода просто ужас, согласен. Не понял? Я без понятия, чем поливают канареек, Нина Гавриловна, попробуйте обычной водой.
        Влада решила, что она ослышалась.
        Она поднялась на ступеньку выше и привстала на цыпочки, чтобы разглядеть скамейку, которую закрывали ветки кустов сирени. Среди листьев мелькало хорошо знакомое платье с цветастыми хризантемами.
        Порыв ветра отогнул ветви в сторону, и Влада увидела на скамейке Нину Гавриловну, которая держала в руках зеленый горшок с ярко-желтыми листьями.
        - Как жаль, что вы уезжаете, - донесся ее квакающий голос. - Да еще в такую погоду. Теперь так хочется спать, и голова кружится, и в ушах звенит, и в ногах гудит, и…
        Влада замерла на стремянке со шваброй в руках.
        Если Нина Гавриловна внизу достает деда, кто тогда за ее спиной копается в ящиках комода?
        Влада стояла неподвижно, не в силах обернуться и чувствуя, как по спине поползли противные мурашки.
        - Что, уже передумала мне помогать? - произнес у нее за спиной тихий голос.
        - А? - Влада сделала беззаботный вид. - Да этот паучок испугался уже и сбежал, а я пойду.
        - Не торопись…
        Влада замерла на месте, судорожно сжав в руке швабру.
        Вторая Нина Гавриловна стояла спиной, уже перестав рыться в ящике, но и не поворачивалась лицом.
        - Почему мне не торопиться? Меня ждут внизу.
        - Тебя они не дождутся…
        Раздался тихий смех - фигура медленно повернулась, и Влада изо всех сил вцепилась в поручень стремянки - ногти неприятно скрипнули по железу.
        - Что же ты так неосторожна, крошка… - произнесло существо, которое с каждой секундой все меньше походило на соседку, да и вообще на человека. У человека не может быть такого странного лица, серого и шевелящегося. - Тебя оказалось легко заманить в ловушку. Я уже несколько дней поджидаю удобный момент. Думала, ты другая - осторожная и хитрая…
        - Кто вы? - прошептала Влада внезапно севшим голосом. - Что вам от меня нужно?!
        - От тебя только одно - чтобы ты исчезла, сгинула, умерла…
        Существо говорило это с трудом, да и стоять на ногах ему было очень тяжело и нужно было держаться за комод, чтобы не упасть. Фигура будто осела, стала меньше ростом и шире. Что самое ужасное - она начала шевелиться, будто состояла из других, мелких частей. Каждая из них пищала, махала хвостом, глядела на Владу злобными желтыми бусинками глаз.
        Крысы!
        Только как их много! И все держатся друг за дружку, составляя одно целое, которое вот-вот кинется на нее, на Владу!
        «Так, это упырь», - пронеслось в голове у Влады. Она вспомнила Марика - тот тоже чуть не развалился на летучих мышей, когда визжала Дрина…
        - Вы плохо себя чувствуете? - Голос предательски дрожал, да и фраза оказалась неудачной.
        - По сравнению с тобой - отлично, - злорадно засмеялось существо. - Мне надо тебя убить, девочка…
        - Зачем?!
        Существо попыталось оторваться от комода и сделать шаг к стремянке, но передумало, слишком рискованно качнувшись и поспешно схватившись за комод.
        Спорить с сумасшедшими нельзя, тем более с чокнутыми упырями. Лучше, наверное, кивать головой, соглашаться, выгадывать каждую секунду жизни и искать выход.
        - Так трудно менять облик… - вдруг непоследовательно забормотало страшилище. - Нет больше учительницы истории… - Монстр всхлипнул, снова пошатнувшись. По лихорадочно горящим глазам было видно, что ему не терпится добраться до стремянки, но боится развалиться на части.
        - Вы - Инферна? - догадалась вдруг Влада, вспомнив разговор с ребятами в автобусе, когда те рассказывали про преподавательницу истории.
        - Д-а-а-а… - расплываясь в гримасе, прошипела упырица. - И не вздумай кричать в окошко - умрешь раньше, чем раскроешь рот…
        Влада молча кивнула, изо всех сил напрягая боковое зрение, чтобы видеть двор. Кажется, шляпа деда все еще на том же месте. Громыхает банка, которую двое мальчишек гоняют по асфальту.
        Егора с Гильсом не видно, нет и такси…
        - Ты не поедешь туда, куда собралась! - резко выдохнул монстр, в голосе появились истерические нотки. - Не получится у тебя ничего, не выйдет!
        «Гильс, я в беде! - мысленно крикнула Влада в отчаянии. - Услышь меня, я в беде! Дед! Посмотри же в окно, я стою тут, а рядом убийца! Да что же вы…»
        Теперь упырица несла что-то, но уже неразборчиво. Угрожала, всхлипывала, рычала, и голос ее распался на много тоненьких, пищащих крысиных, которые пытались произносить звуки.
        Очень осторожно Влада отвела руку со шваброй чуть дальше, двигая ее по миллиметру назад.
        Вот рука уже почти у края подоконника.
        Разжала пальцы - швабра, предательски стукнувшись о жестяной оконный отлив, медленно, очень медленно полетела вниз. Раздался звонкий удар об асфальт, и дед сразу же поднял голову вверх.
        - Умри-и-и… - почти неразборчиво заверещала омерзительная пасть упырицы, раскрываясь в полете и нацеливаясь прямо Владе в горло.
        Дальше все случилось как-то быстро и одновременно.
        Липкие холодные лапки пробежали по руке, которую Влада даже не успела отдернуть, - паук, свалившись сверху, использовал ее руку как трамплин и прыгнул.
        По ушам полоснул хрипящий визг сотни крысиных глоток, по полу рассыпались крысы и застучали коготками по паркету, пытаясь снова собраться в одно целое… Мелькнула во дворе черная майка, и почти сразу в комнату из полумрака коридора метнулись два горящих красных глаза.
        - Гильс! - жалобно выкрикнула Влада. - Это Инферна! Она…
        Вампир крикнул что-то, указав на комок из крыс, и Влада увидела, как потолок комнаты резко почернел, и с него начали валиться огромные пауки, целый дождь из пауков. Они впивались в каждую крысу, не давая ей прицепиться к другим, отшвыривая прочь.
        Упырица с грохотом налетела на стол, опрокинув его на бок, на шкаф, откуда, раскачавшись, начала полет ваза с засохшим букетом… Крысы отчаянно дрались с пауками, и по лицу и рукам Влады летели ошметки салфеток, газет и обрывки обоев.
        - Инферна, угомонитесь! - жестко крикнул Гильс. - Вы поменяли облик, это же самоубийство для упырей! Вы вот-вот сами погибнете!!!
        - Уйди, Муранов! - хрипло прошамкала огромная пасть, которая раскачивалась на одной ноге. - Не мешай мне, если хочешь жить…
        Влада увидела, как Гильс рванулся к ней, оттолкнув то, что оставалось от упырицы, в сторону, но жуткая нога уже сделала молниеносный прыжок, как бросок змеи, - ожесточенно толкнув стремянку.
        Закричав, Влада потеряла равновесие, чувствуя, как железные ступеньки под ее ногами стукнулись о подоконник, а по лицу скользят тюлевые занавески.
        Лететь вниз с высоты - очень странно.
        Это просто несколько секунд, когда нет точки опоры, которая была всегда. Влада зажмурилась, закричала - хрипло и сжалась в комочек в ожидании страшного удара.
        Оказывается, разбиваться об асфальт совсем не больно.
        Страшно, но не больно.
        Задралась юбка - надо одернуть. А то некрасиво как-то лежать в мертвом виде с задранной юбкой… Смешно, но сумка с вещами - была на месте, оттягивая плечо.
        В зажмуренных глазах темнота неслась куда-то, будто тело еще продолжало падать вниз.
        - Я ее поймал, Вандер, - раздался над головой голос Гильса. - Красиво летела.
        Раздалось несколько хлопков - Влада догадалась, что это закрывались дверцы машины. Хлопали окна, кто-то из соседей кричал и звонил в полицию. Затем раздался визг тормозов, толчок и ощущение движения, а вслед удаляющиеся уже вопли настоящей Нины Гавриловны и гул взволнованных голосов.
        В машине тоже было шумно - что-то очень нервно говорил дед, держа Владу за запястье и при этом громко и сбивчиво считая пульс, Егор оправдывался, Гильс просил всех помолчать.
        Кстати, он мог бы сесть и рядом с ней, а не на переднее сиденье, рядом с шофером.
        - Это была Инферна, та самая, которую уволили… Она прикинулась соседкой… хотела меня убить, - пожаловалась Влада. - За что?
        - Солнечный удар у нее, - резко ответил вампир. - Она и так была не в себе, это все знают.
        - Она… вернется?
        - Нет. Ни один нормальный упырь не рискнет менять облик, теперь она развалилась навсегда.
        - Ясно, - Влада всхлипнула. - Я чуть не умерла, пока вы ловили такси! Так долго…
        - Я его сразу поймал, только потом долго приводил водилу в чувство, - смущенно пояснил Егор. - Ты как, темноглазка? Сильно испугалась?
        - Нет, что ты… Я в полном восторге.
        Дед и Гильс сразу же заспорили, а Влада снова закрыла глаза, почти не прислушиваясь и улавливая только отдельные фразы и слова: «Инферна», «распад личности упыря» и «я же вам говорил, быстрее…».
        Потом Гильс замолчал, а дед на переднем сиденье принялся громко рассказывать, как лучше группироваться при падении со скалы, если за тобой гонится орда горных троллей.
        Очевидно, что дед пребывал в состоянии аффекта, а вот водитель такси был подозрительно спокоен и тихо напевал, игнорируя весь этот дурдом. Тут явно не обошлось без тролльских выкрутасов!
        Владу начал бить озноб. Противное состояние: каждый раз так колотило, стоило понервничать, и она схватила себя за локти, пытаясь унять дрожь.
        - Тебе холодно? - Гильс обернулся и с интересом поглядел на ее дрожащие плечи.
        - Знобит, - нехотя объяснила Влада вампиру. - Это после стресса, бывает. Понимаешь?
        - Только не он, - заметил Егор. - А вот я один раз замерз, когда поругался с матерью и всю ночь в январе по морозу в футболке гулял! Ты пока поспи, времени успокоиться еще навалом, часов пять.
        - Да… наверное.
        Влада закрыла глаза и устроилась поудобнее, чтобы подремать.
        Егор, сидящий слева от нее, многозначительно шмыгнул носом, и она готова была поклясться, что жесткий подголовник такси тут же стал мягким и шелковым, а на ее руках замурлыкал пушистый кот.
        Часть вторая
        Глава 7
        Ведьмины круги
        - Шесть вампиров, восемь троллей, пять кикимор, девять упырей… - встав со своего кресла и осматривая салон автобуса, громко пересчитывала студентов седоволосая и сухенькая преподавательница, оборотенесса Лина Кимовна. Она сопровождала автобус до Темного Универа и сейчас находилась в состоянии крайнего нервного возбуждения, тараторя без умолку и тараща круглые синеватые глаза. - Так… Трех троллей не вижу… Не страшно… Главное, новую студентку до места довезти… Вот ведь морока на мою голову… - пробормотала она себе под нос, а затем громко завопила: - Огнева! У вас все в порядке? Влада Огнева!!!
        - Лина Кимовна, мы съели ее минуту назад! - крикнул в ответ Гильс Муранов. - Вы слышите это зловещее чавканье?
        Егор с Мариком изобразили чавканье во всей красе, скорчив кровожадные физиономии.
        - Вы опять за свое! - гневно воскликнула Лина Кимовна. - Огнева - человек, и ей нечего делать в компании таких наглых вампиров, как вы, Муранов!
        Произнеся эту отповедь, оборотенесса с вызовом вскинула голову.
        - Как это - нечего делать, Лина Кимовна? - весело отозвался Гильс. - В человеке около пяти литров крови, а вы говорите, что нечего!
        Оборотенесса растерялась, побледнела и дернула шеей, будто у нее внезапно случился нервный тик. В поисках поддержки она поглядела на Вандера Францевича, который сидел рядом с ней, но тот был абсолютно спокоен и обмахивался шляпой, как веером.
        - Огнева! - снова взвизгнула оборотенесса. - Так у вас все в порядке или нет?!
        - Да-да, Лина Кимовна! Все просто замечательно, честное слово! - поспешила крикнуть Влада, мечтая, чтобы та, наконец, замолчала и отстала от нее.
        Это был уже раз пятидесятый, когда Лина Кимовна визгливым голосом на весь автобус спрашивала, все ли с ней в порядке, вызывая смех у остальных ребят.
        - Ну смотри, Огнева, - оборотенесса яростно кивнула. - И учтите все - моя задача довезти вас в целости и сохранности, и никому не удастся мне в этом помешать!
        Она многозначительно погрозила кулаком, метнула гневный взгляд на Гильса и едва не села мимо кресла.
        - Чувствую, не довезем мы Лину до универа в целости и сохранности, - веско заметил Егор, - И чего она так дергается?
        - На сегодня-то с меня неприятностей и так, после… - Влада, чуть не ляпнув: «После того как я летела из окна и меня чуть не разорвала ненормальная упырица», - кинула на Гильса быстрый взгляд и смутилась.
        О происшествии с упырицей Инферной все они договорились никому не рассказывать еще в такси. Дед не хотел афишировать то, что его приезд на новую работу омрачен сумасшествием предыдущей преподавательницы, а Влада просто не хотела выглядеть недотепой, которая падает из окон. Да и в глазах Гильса хотелось казаться более смелой, чем она была на самом деле…
        Сейчас с ней действительно все было в порядке, насколько это возможно для человека, который, вместо того чтобы в три часа ночи спать в своей кровати, едет неизвестно куда в автобусе с нечистью.
        Уже целый час вокруг нее шумела развеселая компания - Егор Бертилов, упырь Марик, кикимора Дрина и Гильс Муранов, который умудрялся общаться сразу на две компании, постоянно перекликаясь еще и с вампирами, шумевшими в конце салона.
        Кстати, вампиров Влада научилась отличать от людей очень быстро - пока наблюдала, как они садятся в автобус в Пестроглазово. Все они двигались с уверенностью и красивой гибкостью хищников. Даже в их взглядах было что-то неуловимо общее: будто каждый постоянно прикидывал, как быстро может разорвать того, на кого он сейчас смотрит. Судя по одежде, вампиры предпочитали багрово-черные, приглушенные цвета, а на их свитерах бренчали огромные черные значки с выбитым серебром словом NOIRE.
        В автобусе их ехало пятеро, кроме Гильса: шумный и верткий, похожий на цыганенка Индо Ковальски, широкоплечий и спокойный Дим Морган, Лана Готти, томная брюнетка со стрижкой каре, и двое ее братьев, Герман и старший Ганц. Владе он чем-то напомнил североамериканского индейца - спокойный и серьезный, с длинными темными волосами, собранными в хвост.
        Разговаривали они в основном только о вампирских боях, которые, как поняла Влада, были чуть ли не самым важным событием в году. Особенно бурно обсуждалась прошлогодняя схватка, в которой отличился Гильс и еще какой-то Суморок, который должен был приехать в МУН издалека.
        Распознать троллей тоже было нетрудно - все они любили одежду зеленого цвета, и у всех них были зеленые глаза. Сейчас тролли галдели и соревновались в своих тролльских штучках - под потолком автобуса постоянно что-то летало: то записки с крылышками, то рычащие ушастые мухи с полосатыми хвостами, то зеленые маленькие копии Лины Кимовны, которые пищали и стукались носами о стекла.
        Кикиморы хихикали, несколько упырей ухали, занятые своей беседой - (упырскую речь можно было отличить сразу от любой другой, а уж их смех и подавно), отдельно ото всех скромно сидел болотник - молчаливый подросток с нездорово-зеленоватым цветом кожи, от которого пахло водорослями и будто бы хвойным одеколоном.
        Дед чувствовал себя среди всей этой нечисти как рыба в воде.
        Еще в Пестроглазово, пока студенты садились в автобус, он успел перезнакомиться со всеми, передать кучу приветов и даже получить приглашение на новогодние каникулы от нескольких семей кикимор и троллей. Новость про то, что сам легендарный Венго будет новым преподавателем истории вместо сгинувшей упырицы Инферны, все приняли с бешеным восторгом. Теперь же дед с удовольствием выслушивал бесконечные рассказы Лины Кимовны о несносных хулиганах-вампирах и проблемах женского общежития, при этом оставаясь спокойным, как скала во время бури.
        - Внимание, дети! Подъезжаем к охранным порогам! - визгливым голосом объявила оборотенесса. - Все помнят, что это такое?
        - Что такое «дети»? - грохнула смехом компания вампиров из конца салона, и по автобусу прокатилось дружное хихиканье.
        - Что это, мы помним, только вот зачем они? - низким голосом поинтересовался Ганц Готти. - У деканата паранойя, а нам потом головной болью мучиться?
        - Распоряжения деканата не обсуждаются! - взвилась Лина Кимовна. - Надо - значит, надо!
        - Да от кого охрана-то? - громко спросил Гильс. - Хоть объяснили бы народу, по какому поводу этот идиотизм! Ни в одном другом отделении МУНа такого нет, а у нас…
        - Хватит, Муранов! - завопила оборотенесса. - Я не собираюсь с вами пререкаться! В том месте, где мы проедем, порог будет ослаблен, вы это прекрасно знаете!
        - Знаем, знаем… - с досадой скривился Егор. - Только все равно проезжать их неприятно - начинает вырубать, в сон клонит, спасу нет. Спасибо Мрачнюку за то, что он нам устроил.
        - Спасибо кому? - удивилась Влада.
        - Мрачнюку, это декан вампирский, - пояснил Егор. - Его все так зовут, мрачнее типа не найти. Он обожает все запрещать и портить жизнь студентам. Я думаю, и пороги эти он распорядился поставить, чтобы нам жизнь медом не казалась. Ему-то самому что? Он сам за двери универа и не выходит, сидит там сиднем, как монумент самому себе.
        - У меня есть версия, - Марик наморщил лоб. - Мрачнюк эти пороги приказывает ставить, чтобы поздравительные водяные от Муранова не просочились… - Упырь радостно заухал, и Гильс в ответ погрозил ему кулаком.
        - А что это за пороги такие? - продолжала допытываться Влада. - И кто их ставит?
        - Как бы тебе объяснить… - Гильс с сомнением поглядел на Владу. - Ну вот ты можешь, например, нарисовать круг?
        - Могу, - улыбнулась Влада. - А что в этом сложного?
        - Я вот недавно пробовал обрисовать донышко у стакана, - вздохнул Егор, - так стакан разорвало в куски, чуть не порезался.
        - Я тоже пытался, - подхватил Марик. - Циркулем! Чертит три четверти круга, потом ломается грифель. Царапал без грифеля - так руку судорогой свело…
        - Ни один из нас не может начертить круг никаким способом, - усмехнувшись, заключил Гильс. - Ломать руки и портить циркули, конечно, можно, но к сознательному возрасту это обычно проходит.
        Марик с Егором переглянулись и шмыгнули носами, а Дрина хихикнула.
        Влада живо представила себе бывшую школу и грозную преподавательницу по геометрии и черчению, Елену Борисовну, которая начала бы яростно орать на Гильса, когда тот не смог бы начертить ровный круг в тетради. Интересно, как быстро и с каким страшным хрипением она распалась бы на циркули, карандаши и стирательные резинки?
        - Поэтому, когда на земле обозначен круг, то для нас он как порог, - продолжил объяснять Гильс. - И проем дверей очень тяжело проходить в первый раз - без приглашения.
        - То есть, если я нарисую круг, никто из вас его не перейдет? - удивилась Влада, но вампир покачал головой.
        - Нет уж, если обычный человек круг нарисует, то нечисть, к счастью, просто об него споткнется. Чтобы круг стал непроходимым для нас, его должна сделать ведьма. И чем сильнее ведьма, тем неприступнее ее пороги да круги. Та, что работает в МУНе, - одна из самых сильных во всей округе…
        - Подъезжаем! - голосом детсадовской воспитательницы продолжала вещать Лина Кимовна. - Ведьме вопросов не задавать, все поняли?
        - Поняли! - громким недружным хором рявкнул автобус.
        Автобус вдруг снизил скорость, а затем остановился, не заглушая мотор.
        Впереди темное шоссе закрывала, колыхаясь, стена плотного белого тумана. Прямо напротив окна блестел при свете тусклого фонаря асфальт, мокрый от недавно прошедшего дождя. Чуть поодаль, на обочине, темнела бетонная остановка, и Влада вглядывалась в нее, с тревогой и любопытством ожидая увидеть «самую сильную ведьму в округе».
        Что-то зашевелилось в ее глубине, и на обочину вышла сухонькая старуха в длинном коричневом платье и почему-то с трубкой в зубах. Рядом с ней семенил на тонких ножках низкорослый подросток в ветровке с натянутым на нос капюшоном. Он на секунду поднял голову, и Влада увидала острый носик на худом лице и припухшие, будто заплаканные, глаза.
        Старуха, обернувшись, рявкнула что-то подростку, и он остановился, понурив голову, на обочине, а ведьма проковыляла через дорогу к автобусу. Водитель, грузный детина с острыми ушками, торчащими из-под кожаной фуражки, поспешил опустить стекло, чтобы вежливо поздороваться.
        - Доброй ночи, Катерина Матвеевна! - кивнул шофер. - Ну как, граница надежно закрыта?
        - А как же иначе, милок… - Выжидающе посмотрев на него, старуха быстро схватила переданный ей водителем небольшой бумажный сверток. - Если надо - приходи, порчу сниму, врагов накажу… Все сделаю, приходи.
        - Да я же не человек, какая порча? - громовым басом рассмеялся шофер. - Лучше границу понадежнее держать, как начальством велено.
        - Как надо буду держать, - строго ответила старуха и протянула ему туго набитый маленький полотняный мешочек. - На вот, понюхай, а то заснешь и в канаву прямиком…
        - Это дело, спасибочки… - подмигнул старухе водитель, хватая мешочек и прикладывая его к носу.
        - Вот еще, держи-ка, - старуха достала из полиэтиленового пакета большой яркий кулек. - Ребятам отдай, пусть угощаются и обращаются, если что… Порчу снять, врагов отогнать…
        - Реклама? - хмыкнул водитель и, поблагодарив, кинул кулек в салон - его тут же развернули - внутри оказались жареные семечки, которые тут же начали расходиться по протянутым ладоням, а сам кулек оказался буклетом с перечнем и прайсом на ведьминские услуги. Скоро в автобусе послышался дружный хруст, а на пол полетела шелуха.
        - Неужели она настоящая ведьма? - вполголоса спросила Влада, кивнув на сгорбленный силуэт старухи, которая тщательно пересчитывала что-то в полученном свертке. - А с ней ее внук, наверное? Он, кажется, плакал… бедняга.
        - А ты добрая, - усмехнулся Гильс и покачал головой, улыбаясь каким-то своим мыслям.
        Сзади на дороге послышался шум - из-за изгиба поворота выезжали еще автобусы и один за другим вставали, выстраиваясь в колонну.
        Старуха спокойно продолжала копаться в свертке, слюнявя пальцы.
        - Ну что, Катерина Матвевна, - зычным голосом гаркнул водитель, высунувшись в окно. - Как, порядок? Ехать-то можно?
        - В добрый путь, дорога открыта, - закивала головой ведьма и махнула рукой. - Езжайте, езжайте…
        Автобус сразу же тронулся с места, и Влада, оглянувшись, успела заметить, как ведьма и понурый подросток исчезают в ночной темноте.
        - Чтобы не клонило в сон при переезде через круги - задерживаем дыхание! - командовала оборотенесса. - Как будто ныряем, а потом выныриваем! Это помогает, и не будет болеть голова!
        - Нет уж, я лучше посплю до универа, - Гильс зевнул и потянулся. - А то устал за последние два дня.
        - Муранов! Я тебя умоляю! - Сзади через спинку сиденья просунулась круглая очкастая голова Марика. - Я жрать хочу, а мне до моей сумки не добраться. Я не мастер лазать по верхотуре…
        - Гильс, никаких упырских сумок с едой! - ахнула Дрина. - Или я выпрыгну из автобуса.
        - Ты эгоистка, - жалобно заныл Марик. - Впереди еще линейка и танцы, буфет откроют только завтра, а дома поесть нереально - отбирают…
        - А что в сумке-то? - поинтересовался вампир. - Опять рулет с червяками?
        - Беляши с летучими мышами, и что? - вскинулся упырь. - Я окошко открою… Будь человеком, Муранов…
        Дрина тут же фыркнула и сорвалась с места, убежав к кикиморам на другом конце автобуса.
        - Как ты меня достал, - проворчал Гильс, перепрыгнул на ряд вперед, встал ногами на сиденье и, ловко подтянувшись, снял с верхней полки желто-полосатую, похожую на толстого шмеля, сумку и кинул ее в упыря.
        - До универа меня не будить, ясно? - громко предупредил всех окружающих вампир, сверкнув багровым отсветом глаз из-под потолка салона, потом опустился вниз, и в проход полетели две черные кроссовки.
        Влада почувствовала легкую досаду - Гильс так и остался сидеть впереди, видимо, чтобы ему никто не мешал, и теперь сиденье рядом с ней пустовало.
        - Дети! Не дыша-а-а-ать! - взвизгнула Лина Кимовна.
        Влада поспешила набрать в легкие воздух, хотя как раз ей-то это было делать необязательно - она же не нечисть и ей круги да пороги нипочем. Так, на всякий случай…
        Автобус подбросило, словно он перескочил через кочку или лежачего полицейского, и поехал очень медленно, нырнув в белую пелену. Туман лип к стеклам, будто клочковатая мокрая вата. Шум голосов смолк, и в автобусе стало тихо.
        Влада таращила изо всех сил глаза, стараясь не дышать вместе со всеми и сжав переносицу двумя пальцами. На уши упала мягкая тишина, будто автобус ехал в слое ваты.
        - Ш-ш-ш-ш… - послышался легкий свистящий шепот на самой грани слуха, и кровь запульсировала в висках. Будто кто-то, как рентген, просматривал ее насквозь тяжелым, но сонным взглядом. Как неприятный, очень долгий укол, только боль была в мыслях, в сознании, а не в теле.
        Автобус продолжал ползти в молочно-белой пелене, потом она резко оборвалась, на миг показались ночные лесные дали, и снова - нырнул в туман.
        Голова у Влады гудела, неразборчивый шепот стал совсем тихим, а потом скорость автобуса резко прибавилась, туман рассеялся и давящая на уши тишина отпустила.
        Ведьминские круги остались позади - послышались негромкие разговоры, да по салону разносился раскатистый храп Лины Кимовны.
        «Как флюорография на школьном медосмотре, очень похоже…» - подумала Влада и, рывком приоткрыв окошко, вдохнула ночной ветер. Ветер пах дождем и лесом, трепал волосы, был еще теплым - лето ведь закончилось всего часа три назад…
        Глава 8
        Навязчивый тролль
        За окном автобуса замелькали огоньки. Видимо, это была та самая Болотинка, из которой пришла ведьма, - на вид обычная деревенька, с рядами огородов, теплиц и невысоких домиков с застекленными верандами. Во многих домах горел свет - Влада с удивлением поняла, что в Болотинке жили люди.
        Проехав деревню, автобус медленно двигался по асфальтовому шоссе мимо ночных лесов и полей.
        Позади Егор Бертилов с Мариком Уткиным, переругиваясь шепотом, чавкали чем-то вонючим и увлеченно пробовали нарисовать круг. Влада смутно подозревала, что это происходит при помощи шариковой ручки прямо на спинке ее кресла, судя по нехорошему треску его обивки.
        Впереди, в отражении темного стекла, если вытянуть шею, можно было увидеть четко обрисованный профиль спящего Гильса Муранова.
        До сих пор она старалась поменьше смотреть на вампира, а если смотрела - сразу отводила глаза. Слишком красивое лицо, такое, что захватывает дух и глаза отвести почти невозможно.
        Пялиться на симпатичного мальчишку, когда он с тобой разговаривает, - неудобно, еще вообразит себе невесть что. А вот, когда он спит, есть возможность его как следует рассмотреть.
        Влада устроилась поудобнее, скинула кроссовки, забравшись с ногами в кресло, и прижалась к стеклу, стараясь заглянуть вперед.
        Красивый все-таки у Гильса профиль. Прямой нос с небольшой горбинкой, четко очерченный подбородок, длинная челка, падающая на глаза. Интересно, он действительно спит?
        В фильмах и книгах вампиры притворялись спящими, а у самих были ушки на макушке. Еще вампиры пили кровь, а Гильса за этим занятием она еще никогда не видела. Скорее наоборот - вампир относился к ней очень спокойно и снисходительно, как к младшей и бестолковой сестренке, которая постоянно влипает в неприятности. Совсем не то, чего ей хотелось бы. Если бы он хотя бы раз просто захотел порисоваться перед ней, как это делал Егор Бертилов…
        Вдруг автобус тряхнуло на кочке и Влада чувствительно стукнулась лбом о стекло. О, черт, еще шишки не хватало.
        - Да, Муранов нравится почти всем девчонкам в универе, - послышался рядом язвительный гнусавый голос. - Больно ударилась?
        Влада вздрогнула и повернулась, потирая лоб рукой.
        Пустое сиденье рядом с ней уже кто-то занял, и теперь этот кто-то ухмылялся, рассматривая ее зелеными глазами.
        Зеленые глаза - значит, тролль. Хотя этот зеленый цвет был ближе к желтому - как высохшая на солнце трава. По виду лет четырнадцать, тощий, с узким худым лицом, немного крючковатым носом и близко посаженными глазами. Вроде бы лицо самое обычное, но тролль постоянно морщился, и в этом было что-то отталкивающее и неприятное.
        - При чем здесь Муранов? - Влада равнодушно пожала плечами. - Я просто смотрю в окошко.
        Еще не хватало, чтобы этот тролль начал распускать слухи, что она влюбилась в Гильса. Все-таки нечисть любопытнее людей и замечает все очень быстро. Здесь не ее школа, где в классе большинство не заметят и слона на потолке, так что надо быть начеку.
        - В окошко? Там же темно, а люди в темноте не видят, - ехидно возразил тролль. - А я тебя сразу приметил, интересная внешность. Вроде с первого взгляда - ничего особенного, а привлекает внимание. И волосы странные. Они у тебя с рождения такие или покрасила чем?
        - Всегда такие были, - неохотно ответила Влада - собеседник нравился ей все меньше и меньше с каждой секундой.
        - А ты немногословная, девчонки обычно трещат без умолку, - заметил тролль. - Или моя компания тебя смущает?
        - Я ведь даже не знаю твоего имени.
        - Ну, это легко исправить, - незнакомец закинул ногу за ногу и устроился поудобнее, расплывшись в улыбке. - Я Отто Йорг. И, как можно легко догадаться, я тролль. Угощайся…
        Отто сунул ей в ладонь горсть семечек, и Влада сжала их в кулаке, досадуя, что не успела отказаться.
        - Очень приятно, - вежливо ответила она, - а я…
        - А ты Влада Огнева, у которой все в порядке, - перебив ее, хихикнул тролль Отто. - Я слышал, кто твой дедуля. Тот самый Венго-Огнев, которого мы проходили по истории. Странно, что магу из такой могущественной семьи пришлось искать работу у нас, у нечисти…
        Влада искоса глянула на Отто - не смеется ли он. Но у этого тролля было такое постоянно морщившееся лицо, что и не поймешь - смеется или нет. Ну, может, чуточку издевательски сверкали желто-зеленые глаза.
        - Мой дед не маг, а учитель… - выдавила из себя Влада. - А в МУН работать его пригласили, и ничего он сам не искал.
        - А ты сама-то ведьма, раз происходишь из семейки Венго? - с усмешкой прищурился тролль.
        - Никакая я не ведьма! Я просто человек. И учиться буду наравне с вами…
        - Наравне? Не думаю… - ухмыльнулся тролль. - В МУНе людей почти что нет, только одна кухарка да сынуля ее, жуткий идиот, хе-хе… Его учат отдельно ото всех, вместе с одним еще более тупым вурдалаком, и это гордо называется дневным факультетом. А вот когда ты будешь идти баиньки, у нас будут начинаться наши лекции, для нелюдей. Угадай с трех раз, что приготовлено для тебя?
        - Хочешь сказать, что…
        - Да-да, будешь учиться днем, с кухаркиным тупицей и вурдалаком, - закивал Отто. - С тебя спрос будет небольшой. Ты ведь слабее нас, не можешь отводить глаза, как мы, тролли… Или летать, как валькирии… Ну насчет вампиров я вообще молчу…
        Влада в ответ только хмуро промолчала.
        А ведь этот тролль Отто сейчас специально портил ей настроение. И так понятно, что она едет в МУН только из-за деда, но очень не хотелось самой себе в этом признаваться.
        - Кстати, - внимательно глядя в потемневшее лицо собеседницы, продолжил расспрашивать Отто: - А твои мама с папой как тебя отпустили в Темный Универ, а?
        - Если ты слышал про меня, наверное, должен был знать и то, что у меня их нет, - напряженно ответила ему Влада.
        - А где же твои родители? Умерли?
        - Не знаю. Наверное.
        - Да ну? Ты сирота, получается?
        Влада до боли сжала семечки в кулаке, с тоской думая, что неплохо бы, если бы кто-нибудь сейчас подошел и отвлек этого Отто.
        - Нет, - резко ответила она. - У меня есть дед, и он моя семья.
        Разговор начинал ее беспокоить - слишком навязчиво тролль лез в душу и наговорил массу гадостей с улыбкой, как ни в чем не бывало.
        - Говорят, что сироты компенсируют отсутствие родителей, пытаясь найти побольше друзей, и очень часто попадают впросак, - снисходительно продолжил Отто. - Вот ты и тянешься к сильным и успешным вроде Гильса. Внешность у тебя, конечно, ничего, но ты не тянешь на дружбу с ним. Вон и тряпочку себе на коленку завязала, в стиле Муранова, да? Чтобы понравиться ему?
        - Да ничего подобного! Я не… - начала было возмущенно Влада, но тролль опять не дал ей договорить.
        - Даже не мечтай, - перебил он ее. - Гильс в прошлом году все со старостой Валькируса общался, очень привлекательная шестнадцатилетняя особа… А тебе сколько, одиннадцать есть уже?
        - Мне скоро четырнадцать, - зло ответила Влада.
        Тролль неприятно захихикал, а Влада вдруг почувствовала, что настроение у нее упало ниже, чем подошвы кроссовок. Надо же, ведь она пообщалась с этим Йоргом всего-то пару минут, а уже чувствовала себя никому не нужной неудачницей, которую никто никуда не звал.
        Сейчас Владе очень хотелось, чтобы Отто куда-нибудь провалился. Или чтобы Лина Кимовна перестала храпеть и в очередной раз поинтересовалась, не съел ли кто-нибудь новую студентку.
        Гильс, кстати, по-прежнему дремал в переднем ряду и не собирался просыпаться, несмотря на разговор за его спиной.
        «Лучше бы и я заснула, - с досадой подумала Влада, - чтобы тролль не привязался…»
        - Ноги затекли, - с извиняющейся улыбкой сказала она Отто и вытянула ноги вперед, при этом как бы случайно пнув коленом спинку переднего сиденья.
        Спустя секунду оттуда показалась голова Гильса - глаза были сонными, а взгляд багрово-черных глаз не предвещал ничего хорошего.
        Все-таки спал, не прикидывался.
        - Извини, я нечаянно, - улыбнулась Влада, лихорадочно соображая, что можно сказать недовольному разбуженному вампиру. - Ты спал, да?
        - Уже нет, - хмуро ответил Гильс и взглянул на тролля. - Отто, а ты что тут делаешь?
        - Я-то? Общаемся с новенькой, - улыбчиво сморщившись, осклабился Йорг. - Разве нельзя?
        Гильс перевел взгляд с тролля и вопросительно взглянул на Владу.
        Так, если этот вампир сонный болван, сейчас он отвернется…
        - Семечек хочешь? - Влада протянула вперед руку, разжав кулак.
        Семечки прилипли к ладони и впились ей в кожу так, что на ладони выступило несколько капель крови.
        Гильс поднял на Владу удивленные глаза. Ну наконец-то догадался.
        - Отто, пересядь-ка. Мне надо достать свой чемодан.
        В глазах тролля промелькнуло что-то - будто он тоже понял девчоночий маневр.
        - Конечно.
        Криво улыбнувшись, он встал и ушел в другой конец автобуса, а Гильс занял его место.
        - Извини, что разбудила, - тихо сказала Влада. - А то мне не отвязаться было от этого Отто.
        - Проехали, не извиняйся, - отрезал вампир. - Что он от тебя хотел?
        - Расспрашивал. Он сказал… - Влада искоса глянула на Гильса. - Что у меня необычная внешность.
        - Ну, в этом он прав. - К разочарованию Влады, голос Гильса остался бесстрастным и спокойным. - С Йоргом лучше не общайся, он наполовину гоблин, от таких одни гадости. И хватит нервничать, ты проколола себе руку.
        Влада отвернулась, и взглянула в окно, и тут же вскрикнула, да так громко, что, похоже, разбудила всех, кто спал.
        - Смотрите! Что это??! Там, под землей!!!
        Взламывая асфальт, что-то бежало под темной дорогой, то отставая, то обгоняя автобус.
        - Что?! Что случилось?! - Лина Кимовна, прекратив храпеть, подскочила как ошпаренная со своего сиденья и бросилась к окну.
        - Да это же Горяев! - с облегчением выдохнула она. - Федя Горяев, ничего страшного…
        - Лина Кимовна! - громко спросил Ганц Готти. - А что - Горяев в этом году снова учится в МУНе? Который год уже?
        - Да, учится, и не надо шутить на эту тему! - строго и пафосно ответила оборотенесса. - Восьмой год на первом курсе и когда-нибудь перейдет на второй. Учиться он любит и… - Лина Кимовна издала почти что истерический вздох. - И мы должны поощрять тягу вурдалаков к учебе!
        - К буфету нашему у него тяга, а не к учебе, - громко заметил Гильс, и многие засмеялись. - Опять будет храп в мусоропроводе и дырки в полу.
        - Надо смириться, - трагическим басом произнес Егор. - Вот если бы Горяев падал сверху, было бы значительно хуже…
        В автобусе раздался дружный хохот, как вдруг сверху действительно что-то спрыгнуло или упало, и послышался топот и беготня по крыше автобуса.
        - Валькирии! - истерически завопила Лина Кимовна, высунув голову в окошко. Ее аккуратная прическа растрепалась ветром и теперь напоминала бешеного дикобраза. - Прекратите прыгать по крыше автобуса!!! Сорветесь, а медпункт и так переполнен первого числа будет! К болотникам в общежитие поселю! Потом от вас всю жизнь тиной вонять будет!
        С крыши донеслось хихиканье, и Влада заметила, как на фоне ночного неба быстро пронеслись какие-то крылатые тени.
        Оборотенесса перевела дух, набрала побольше воздуха в легкие и рявкнула:
        - Горяев! Я все вижу! Прекрати портить асфальт, иди по земле!!! Иди по земле, паразит, а то в буфет не пущу!
        Как только она это произнесла, холм под асфальтом лопнул, из него выскочило нечто темное и, размахивая длинными руками, неуклюжими шагами поскакало по обочине. Нечеловеческими прыжками оно нагоняло мчащийся во весь опор автобус, перемахивая через овраги, ручейки и валуны…
        Пока не влетело башкой в ствол дерева.
        Послышался звук, похожий на столкновение пустого медного самовара с товарным поездом, дерево переломилось и начало заваливаться со страшным скрипом.
        Оборотенесса ахнула, схватившись за голову и бормоча что-то о переполненном медпункте.
        Хохот в салоне достиг апогея, казалось, что сам автобус от смеха подпрыгивает и качается. Компания кикимор во главе с Дриной заливалась серебристым хихиканьем, Марик заухал своим совиным смехом, утирая слезы под очками не слишком чистым носовым платком, Егор хихикал, даже Гильс улыбался, хотя все последние часы он выглядел серьезным и даже отстраненным.
        Влада рассмеялась вместе с остальными, чувствуя, что к ней возвращается хорошее настроение. Все, хватит нервничать, хватит слушать гадости от всяких Йоргов.
        Автобус резко нырнул куда-то вниз, так, что несколько чемоданов попадали, а Владе на голову сверху свалилась ее дорожная сумка с вещами. Ну что же, очень кстати, не надо доставать.
        За окнами потянулись ярко-синие полосы, заблестели ровные стены.
        - Подъезжаем, ребята! - охрипшим голосом вещала Лина Кимовна. - Не толкаться, не драться! Огнева! У вас все в порядке?!
        Влада прильнула к окну, чувствуя, как сильно забилось сердце.
        Какой он, Темный Универ? Огромный средневековый замок, сложенный из замшелых камней, с огненными воротами, по краям которых стоят стражи, похожие на последние достижения компьютерной графики?
        Нет, ничего этого не было.
        Темный Универ пока что полностью оправдывал свое название - в окне была тьма хоть глаз выколи. Ну и еще ее собственное встревоженное бледное лицо в отражении темного стекла.
        - Пррриехали! - возвестил водитель автобуса.
        Ребята повскакивали с мест, началась радостная суматоха.
        - Выходим из автобуса и идем за мной на линейку, - громко сипела Лина Кимовна, шагая по проходу. - Что это за свинство? - возмутилась она, останавливаясь за спиной у Влады и ткнув пальцем в разорванную спинку сиденья. - Уткин! Где Бертилов, я ему голову оторву! Опять этот негодный тролль прикинулся чемоданом?!
        - Я сейчас все уберу, - поспешно среагировал Марик и, высунув длинный раздвоенный язык, принялся слизывать с коричневой кожаной спинки нарисованные каракули.
        Влада поспешила отвернуться.
        Все же упыри не совсем приятные существа, но Марик же не виноват, что родился упырем.
        Впереди - первая в ее жизни линейка Темного Универа.
        Подхватив сумку с вещами, она поспешила на выход, стараясь в кутерьме не потерять из вида своего деда и не наступить никому на ногу.
        Глава 9
        Линейка номер восемь
        Вокруг разливался неяркий свет - и темнотой не назовешь, и место, куда они приехали, толком не разглядишь. Похоже на очень широкий тоннель, по которому со свистом гуляет сквозняк.
        Все выглядело очень современно: над головой невысокий, чуть выше крыши автобуса, блестящий белый потолок с круглыми и очень тусклыми шарами-лампами. Идеально ровные блестящие стены, под ногами что-то вроде асфальта, расчерченного белыми полосами. За автобусом тянулись ряды сверкающих новеньких автомобилей всех возможных цветов и моделей.
        Влада шагнула было вслед за убегавшими ребятами, но Лина Кимовна принялась что-то сипеть и размахивать руками, показывая на нее и деда.
        - Огневы, оставайтесь возле автобуса, вас встретят, - помог оборотенессе Гильс. - Я правильно перевел?
        Та кивнула, держась рукой за шею, а потом снова замахала руками, уводя ребят за собой вглубь странного тоннеля.
        Расстроившись, Влада смотрела им вслед. Вот уже и начались различия, люди остаются, нелюди - уходят.
        - Паразиты, довели меня! Все мои уроки на весь семестр отменяются, и все получают заранее пятерки!! Срочно мне горячего рома и побольше! Бертилов, вы лучший тролль в нашем универе!! Я ведь правильно вас перевожу, Лина Кимовна? - доносился веселый голос Егора. В ответ раздался дружный смех, удаляющийся топот и возмущенное сипение оборотенессы.
        Где-то что-то хлопнуло, и наступила тишина.
        Дед озирался по сторонам с видом орла, который высматривает дичь, сидя на скале.
        - Подземная парковка, автомобили, неплохо, - похвалил он. - Не отстают от людей, смотри-ка.
        - А толку-то? - послышался из-за автобуса чей-то шепелявый голосок. - Скоро тут все провалится во тьму, ждать недолго…
        - Так… - Дед решительным быстрым шагом метнулся за автобус, и не успела Влада испугаться, как он появился оттуда, держа за шкирку маленького щуплого человечка с красными воспаленными глазками, одетого в забрызганный белой краской рабочий халат. Его белесые редкие волосики были взъерошены, а острый носик сморщен, что придавало лицу плаксивое выражение.
        Человечек разжал крючковатую руку и выронил кисть, которая покатилась по земле, пачкая ее белой краской.
        Дед поднял его повыше и принялся рассматривать, как энтомолог бы рассматривал редкую бабочку, пойманную сачком.
        - Кто это?! - Влада испугалась, потому что человечек вдруг начал жалобно всхлипывать, и из его глазок полились слезы.
        Дед, правда, и бровью не повел.
        - Это горемычник, разновидность домового, так называемый Ego Minor, - объяснил он тоном лектора. - Очень распространенный вид нечисти. Где поселится, там доводит всех людей до депрессии, стонет о каких-то бедах, катастрофах и концах света. Поразительное существо, ни одной позитивной мысли в голове…
        - Отпусти-и-ите меня, я требую уваже-е-ения! - рыдающим голоском заскулил горемычник. - Я здешний завхоз, Фобос Карлович! Я разметку рисую. Отпусти-и-ите!!!
        - Да отпусти его, ты же больше не ванхельсинг! - воскликнула Влада. - Ты что - забыл?
        - Да помню я, помню, - дед опустил горемычника на землю. - Фобос Карлович, значит… А раньше в деревнях таких существ изгоняли осиновыми вениками.
        - А напрасно-то изгоняли, - всхлипнул Фобос Карлович, поспешно отпрыгнув от деда и громко сморкаясь в рукав халата. - Те деревни в одночасье в болото затянуло, как я и предупреждал. Горяевка однажды ночью взяла да провалилась, и все ее жители стали вурдалаками, эхх… А были обычные темноглазы, вот как вы…
        Вдруг неподалеку раздалось звонкое восклицание и топот.
        Плаксивый завхоз кинул взгляд в сторону, заворчал что-то вроде: «У-у-у-у, а вот и черта нелегкая несет…» - и, пятясь, поспешно юркнул под ближайшую машину.
        Влада, уже ничему не удивляясь, ждала, что откуда-нибудь и вправду вылезет черт, и даже чуть было не схватила деда за руку, но… к ним стремительно неслась, огибая машины, кудрявая низенькая толстушка в белом фартуке.
        Она была человеком, а не чертом, но Владе почему-то показалось, что у нее четыре ноги. И еще странно было видеть здесь лицо, не освещенное горящими глазами. Правда, сейчас это лицо было перекошено от ярости.
        - Я тебе покажу темноглазов! - подбежав, заорала толстушка вслед смывшемуся завхозу. - Попадись мне только, черт полосатый! Людями нас называют, людями!!!
        Тяжело дыша, она повернулась к Вандеру Францевичу и Владе, и ее круглое, как каравай, лицо моментально поменяло гневную гримасу на доброжелательную.
        - Добро пожаловать в это кошмарное логово, семья Огневых! В первый раз в жизни вижу настоящего ванхельсинга, уважаемый Вандер Францевич! И не обращайте внимания на жаргон нечисти, нас, людей, они кличут темноглазами.
        - С кем имею честь беседовать? - церемонно произнес дед, приподнимая шляпу.
        - Ах да, я - Роза, я тут главная… главная по кухне, - спохватилась кудрявая толстушка, протягивая деду полную руку. - Какая у вас прелестная внучка, только слишком худенькая! А это мой сыночек, Митенька.
        Из-за спины Розы высунулась аккуратно стриженная мальчишеская голова с пухлыми щеками. Голова эта была почти до носа замотана в толстый шерстяной шарф. Мальчишка неловко и смущенно кивнул и тут же юркнул обратно.
        «Как похож на морскую свинку, - подумала Влада. - Так вот почему мне почудились четыре бегущие ноги. Этот Митенька просто прилип к своей маме».
        - Я надеюсь, вы доехали хорошо? - Главная по кухне решительно тряхнула кудряшками.
        - Лина Кимовна очень старалась, - хмыкнул дед. - Как вам здесь живется, нечисть не обижает?
        - Да сейчас, как же… Вот они у меня где все! - Роза показала внушительный кулак, испачканный в муке. - Вот все думают - кухарка, значит, никто… А без буфета даже нечистая сила никуда не денется. А я все умею готовить: и для вампиров коктейли, и для троллей всякие салаты, и для упырей мух сушеных так, что пальчики оближешь…
        - Я полагаю, что первым делом мне необходимо прийти в деканат университета? - прервал Розу дед.
        - Нет-нет! Это все завтра, когда будет светло, - замахала руками Роза. - Мне поручено вас встретить, проводить в наш, Светлый, корпус и накормить ужином. Идемте скорее, а то мы стоим как раз на парковке для вылезания вурдалаков. А у меня при себе ничего тяжелого нету под рукой… - добавила она с сожалением.
        Влада глянула под ноги - на ровном серебристом асфальте под ногами белела разметка, как на парковке для машин, только с треугольниками посредине. Так вот что рисовал краской на асфальте завхоз-плакса!
        Вспомнив про Федю Горяева, который мог вылезти из-под земли в любую минуту, Влада поспешила вслед за дедом и продолжавшей трещать Розой.
        - Погодите… Какой ужин, если мне надо идти вместе со всеми на общую линейку? - вдруг воскликнула Влада. - Она же прямо сейчас начнется, и все остальные уже там!
        - Ты туда не пойдешь, что ты! - ужаснулась Роза. - Ты же человек, а не какой-нибудь там… нелюдь! У людей здесь дневные занятия, а на ихние всякие линейки да свистопляски люди ни ногой! Идемте скорее!
        «Дневные занятия в одном классе с этим Митенькой и вурдалаком Горяевым», - расстроилась Влада, стараясь не смотреть на сына кухарки. Тот невнятно похихикивал и посматривал искоса на нее, будто старался понравиться, но лучше бы он этого не делал.
        Идти пришлось долго, мимо рядов сверкающих автомобилей, и дед не переставал бормотать что-то о процветающей нечисти.
        - Здесь целая система подземных ходов, я смотрю, - старик указал вперед, когда они повернули в четвертый раз.
        - Так они же их не копают, - объяснила Роза. - Им пузыри огненные скалы и землю, как масло, прожигают.
        Подземная парковка напоминала лабиринт, который копал огромный сумасшедший крот, - повороты шли один за другим то направо, то налево, а потом начался резкий подъем вверх по ступенькам, а пронизывающий сквозняк превратился в ветер.
        Осталось только несколько ступенек, и Влада преодолела их чуть ли не бегом, не дожидаясь остальных, так ей не терпелось увидеть Темный Универ.
        В лицо ударил ветер, перехватив дыхание и взлохматив волосы. В воздухе пахло озоном, будто недавно пронеслась гроза. Перед Владой открылась огромная ровная площадь, заполненная мерцающими огнями. Темноту разрывали яркие полосы - будто проносилось что-то очень быстрое, что не успевал рассмотреть глаз. Над площадью нависала мрачная скала, только присмотревшись к которой можно было увидеть, что ее прочерчивают ровные ряды окон.
        - Университет в скале? - удивилась Влада.
        - Я же говорила, что нечисть ничего сама не строит, - пояснила Роза. - Где скала подходящая - там им пузыри коридоры прожигают, красиво. Стеночки получаются блестящие, будто глазурь на торте. А это - Утесум, так и называют его…
        - Это ведь далеко не весь МУН? - поинтересовался дед. - Лина Кимовна только начала рассказывать, но в этот момент мы подъехали к границе.
        - Конечно, не весь, - Роза развела полными руками. - Наше отделение - самое маленькое, для двух начальных курсов, называется оно Утесум. Зато поблизости есть ихний огромный стадион, вот осенью туда гораздо больше народу приедет на драки поглядеть, а сейчас ребят не так много. Пузырей поганых больше.
        - Пузыри - это то, что сейчас у нас над головами летает? - встревоженно спросила Влада, когда очередной огнисто-синий шар просвистел у них над головами, прочертив в темноте яркий след.
        - Это то, что называют шаровые молнии, - объяснил Вандер Францевич, задрав голову вверх и придерживая рукой шляпу. - В Средние века они назывались «плевки дьявола». Нечисть подчиняет их себе, а вот людям так и не удалось. Это, я полагаю, просто какая-то иная форма жизни.
        - Вы совершенно правы, это какая-то идиотская форма жизни, - охотно согласилась с ним Роза: - Везде суют свой нос… ну или что там у них… Вот так зависнут роем на кухне и пялятся, как я варю суп. И ведь верткие, чем в них не запустишь - шасть! Только и видели. А во-он там, видите огонечки? - Роза указала на желтые приветливые окошечки в темноте за скалой. - Это Светлый корпус, там живут преподаватели. Я настояла, чтобы там свет нормальный провели и отопление - раз в нем мы, люди, так и по-людски должно быть, верно?
        - Замечательно, - заметил дед. - Выглядит уютно и вполне…
        Его прервал громовой раскат, который прокатился по небу, - где-то в вышине столкнулись вместе несколько шаровых молний. На миг площадь перед ними осветилась как днем.
        Она была заполнена студентами, а от Утесума к площади спускалась пологая каменная лестница, на которой Влада разглядела несколько фигур, закутанных в плащи.
        - Вампиры, постррроились! - прокричал мужской громовой голос. - Факультет Вампирус, равнение на флаг!
        От этого голоса Владе стало не по себе - будто по нервам провели холодным лезвием ножа. В небо, будто само по себе, взлетело черное полотно, по всей площади которого пестрели яркие пятна.
        - Начинаем учебный год! - продолжал чеканить холодный голос. - Тало манэ эш нуарвен!
        Десятки красных огней выстроились в четкую линию - грохот прокатился по земле, будто топнули тысячи ног.
        - Ишь ты, Мрачнюк выпендривается, заговорил на древневампирском, - прокомментировала кухарка.
        - Мрачнюк? - переспросил с улыбкой дед. - Хорошее имя…
        - Тут его все так называют за глаза, - ответила Роза. - А звать его Виктор Суморок, мрачный он тип, терпеть его не могу! Даже не здоровается, когда мимо идет! Глазюками только зыркнет - будто в них жгучего красного перца насыпали, и пылают, как огненные… Сынок его тоже здесь учится, такой дрянной мальчишка, фу-у-у…
        Влада вытянула шею и даже попыталась подпрыгнуть, но разглядеть получше декана вампиров было невозможно - слишком далеко, да и темно.
        - А где же ректор этого вашего Утесума? - поинтересовался Вандер Францевич.
        - Эрих? Наверняка сидит в своем кабинете, - махнула рукой Роза. - Он совсем старый и безобидный… Я его видела всего-то раза два. Но вот главный ректор всего МУНа, который иногда сюда приезжает, - вот тот молодой, и хуже его ничего нет, такой уж злыдень, что ой… - Она вдруг нервно сглотнула, зачем-то оглянувшись по сторонам.
        «Ничего себе ректор у МУНа, что даже говорить о нем боятся…» - подумала Влада.
        - Тролли, равнение на флаг Троллиума! - воскликнул молодой, почти юношеский голос. Зеленые огни начали отделяться от разноцветного сияния и быстро выстроились в ровную линию. В черное небо взметнулось огромное зеленое полотно.
        - А это мой любимчик, главный тролль, - продолжила комментировать происходящее Роза. - Ведь декан Троллиума, а выглядит дите дитем. Не в коня корм, на чем только очки держатся? Глядите-ка, ишь, тролли наши выстроились, глазюками своими зелеными зыркают. У каждого разный ведь цвет-то - фисташки, капуста или шпинат…
        Влада чуть не рассмеялась, настолько было забавным, что кругленькая кухарка все меряет на свой кулинарный лад.
        - Валькирус! - прокатился звонкий женский голос по площади. - Строимся!
        Снова топнули сотни ног, только линия разноцветных глаз не была такой же ровной, как предыдущие, - видимо, студенты этого факультета сильно различались по росту.
        - О-о-о, - не выдержав, с восторгом захрипел Митенька, закашлявшись. - Лили… Эта деканша Валькируса такая… красивая.
        - Нечего ею восхищаться, и закутайся потеплее в шарф! - тут же возмутилась его мама. - Летающая выскочка, фур-фур, тоже мне… А факультет ее - что сборная солянка, там и колбаса, и огурцы… то есть и кикиморы, и упыри, и валькирии, и вурдалак один, на еде чокнутый…
        - Валькирус, равнение на флаг! - воскликнул красивый низкий женский голос. - Амфене фондемо норус инферно!
        По рядам «сборной солянки» прокатились смешки.
        - А что это значит - амфене фондемо норус инферно? - шепотом спросила Влада.
        - Это по-валькирийски означает - «прекратите семечки жрать, испепелю», - фыркнула кухарка. - Терпеть не могу этих бестолковых валькирий, все время напоминают мне недожаренных куриц…
        - Из вас бы в свое время вышел неплохой ванхельсинг, уважаемая Роза, - с хорошо скрытой иронией сказал Вандер Францевич. - Вы их совершенно не боитесь и имеете свою уникальную точку зрения.
        - Ах, ну что вы, - зарделась кухарка. - Сейчас они разбегутся все, и мы сможем перейти площадь. Вашей внучке нужно держаться подальше от всяких этих вампиров и троллей, она такая хрупкая девочка. Но вы не волнуйтесь, ей скучно не будет, за ней присмотрит мой сыночек Митенька.
        Пухлый подросток кивнул, глупо хихикнув, и Владе пришлось ответить как можно более холодным взглядом. Интересно, это существо когда-нибудь вылезает из-за маминой спины?
        - Эй, пестроглазые! - перекрывая рокот толпы, проорал юношеский голос. - Чего тормозим?! Все на танцы в подземном зале!
        - УРА-А-А-А!
        Площадь взорвалась таким гвалтом, что у Влады заложило в ушах, а сердце бешено забилось.
        Построенные ряды разбегались - к подножию Утесума хлынул поток ребят. Синие огнистые шары ринулись за ними, со свистом рассекая темноту.
        - Танцы, мам! - промямлил было восхищенный Митенька, рванувшись вперед, но, заметив суровый взгляд мамы, замолк и увял.
        Влада вдруг почувствовала такую тоску, что ей снова захотелось расплакаться, как тогда, в автобусе. Темный Универ притягивал ее, как магнит, и у нечисти сейчас будет веселье и танцы. А ей вместо этого надо было идти в Светлый корпус, слушать трескотню Розы и любоваться на Митеньку, который сильно напоминал ей сконфуженную морскую свинку.
        Вдруг откуда-то сверху послышалось хлопанье крыльев, будто огромная птица спускалась с высоты.
        - Погодите минутку! - донесся звонкий голосок, и на землю перед ними спрыгнула высокая тоненькая девушка в джинсовом костюме, на вид лет шестнадцати.
        Она чем-то напоминала Барби, и у нее были изумительные золотистые длинные волосы, а глаза отливали темно-фиолетовым цветом, будто два аметиста. За ее спиной шелестел на ветру огромный черный капюшон. Она слегка повернулась, и Влада увидела, что это не капюшон, а два иссиня-черных крыла, свернутых в кольца.
        - Я Эльвира Флаева, староста Валькируса, - высоким звенящим голосом представилась девушка, - можно просто Эля.
        Влада уставилась на нее во все глаза. Так вот она какая, «очень эффектная особа», как назвал ее противный гоблин Отто Йорг, и… возможно, она девушка Гильса.
        - Крылья… - вырвалось само собой у Влады.
        Девушка улыбнулась, приподняв изогнутые брови.
        - Ага, ты никогда не видела таких?
        Влада замотала головой, мысленно отругав себя за несдержанность.
        - Вообще-то общежитием у нас заведует Лина Кимовна, но она не в форме, - продолжила Эля. - Так что я пока за нее. Так… Студенты-люди у нас… Новичков и Огнева… Митя Новичков - ты как, идешь в общежитие?
        - Эльвира, ты спятила?! - возмутилась Роза, не дав сыночку и рта раскрыть. - Ну какой нормальный человек к вам сунется? А мой Митенька мальчик болезненный, куда ему в ваше общежитие?!
        - Мам, перестань… - промямлил Митенькин голос из-за маминой спины.
        - Извините, забыла, - валькирия снисходительно улыбнулась и посмотрела в список. - Значит, Новичкова вычеркиваем. Теперь Огнева…
        - Это я, - быстро и взволнованно ответила Влада.
        - Огнева - идет в Светлый корпус, с дедом, я так понимаю?
        - Нет!.. Я хочу в общежитие, - услышала вдруг Влада свой собственный голос и перепугалась. Если дед сейчас вмешается и запретит ей туда идти, это будет страшный позор в глазах валькирии… Наверняка это дойдет и до Гильса.
        - В Светлый корпус не идешь? - В аметистовых глазах Эли промелькнуло что-то вроде удивленного уважения.
        Валькирия выжидала, вопросительно подняв карандаш.
        - Вандер Францевич, - ахнула Роза, - вы что - отпустите свою внучечку к этим вот чертям полосатым прямо в лапы?!
        - Роза, погодите… - наконец выдавил из себя дед. - Владочка человек взрослый и решила сама.
        Влада порывисто вздохнула, с благодарностью посмотрев на деда.
        - Отлично, я ее провожу до комнаты, - Эля кивнула и сделала на листке пометку. - Огнева - за мной.
        И, показывая, что на этом разговор закончен, валькирия повернулась и быстро зашагала через площадь.
        - Пока, дед… - слегка потеряв уверенность в голосе, кинула Влада и, забросив сумку за плечо, почти бегом устремилась вслед за валькирией. Напоследок она успела заметить тоскливый взгляд Митеньки, и даже посочувствовала ему в глубине души, несмотря на раздражение, которые он вызывал одним своим видом.
        Единственное, о чем Влада слегка жалела, - о вкусном ужине, который не дождется ее в Светлом корпусе.
        Зато - впервые в жизни - настоящая свобода.
        Непривычная и незнакомая до сих пор самостоятельность свалилась так неожиданно, что Владе казалось, будто у нее самой выросли крылья, как у валькирии, и она сейчас полетит над землей.
        Вслед за Элей она почти бегом пересекла площадь по мокрому от дождя асфальту, оказавшись у подножия Утесума. Эля легко взбежала по ступенькам и, перепрыгнув высоченный порог, понеслась в звенящую голосами темноту холла, изящно лавируя между колоннами из полупрозрачного синего стекла.
        А Влада вспомнила, что она совсем не валькирия и летает плохо, только когда споткнулась о порог и чуть не шлепнулась.
        Глава 10
        Не такая, как все
        Темное пространство холла было битком набито шумным народом, повсюду сверкали разноцветные огни глаз, Владу толкали со всех сторон, а пол под ногами хрустел от накиданной шелухи и подрагивал от басов ритмичной мелодии. В глубине светился красный обод арки, и вся толпа двигалась в ее сторону.
        - Элька, как похорошела! Давай обнимашки-целовашки! - растопырив здоровенные ручищи, рявкнул басом какой-то увалень с желтыми глазами.
        Валькирия, издав презрительное восклицание, взмахнула крыльями и взметнулась вверх, в темноту, даже не оглянувшись.
        - Эля, куда ты?! - Собственный крик показался Владе жалким писком.
        Вот тебе и «провожу до комнаты»… Влада ждала, что валькирия сейчас вспомнит про нее и вернется обратно, но стоять на одном месте и ждать было сложно - ее толкали и пихали со всех сторон.
        Она осталась совершенно одна, не зная куда ей идти, а вокруг бежала толпа, мелькали разноцветные светящиеся глаза, орали сотни голосов - и это было какое-то сплошное безумие и в то же время веселье.
        - Народ! Раскидываем вещи по комнатам и бегом на танцы! - орал мальчишка-упырь, кажется, его подбрасывала вверх толпа смеющихся вампиров.
        Владу толкнули, и она отлетела в сторону, наступив кому-то на ногу.
        - Эй, полегче, у меня новые кроссовки! - возмутился чей-то голос.
        Ее оттолкнули обратно.
        Горланя песню, мимо пронеслась толпа веселых троллей. Влада надеялась, что среди них окажется Егор, но нет - никого из знакомых ребят в толпе было не видно и не слышно.
        Иногда все освещалось ярким синим светом - рядом с Владой на несколько секунд зависали шаровые молнии, и тогда можно было увидеть, что колонны и стены облеплены какими-то тварями, которые напоминали черных лемуров с огромными глазищами, но рассмотреть их Влада не успевала. Поглазев на нее пару мгновений, шаровые молнии срывались с места и уносились со свистом прочь, снова оставляя ее во тьме.
        А потом Влада налетела на колонну и схватилась за нее обеими руками, как утопающий хватается за обломок дерева, чтобы не быть унесенным в море ревущим потоком. А здесь - всего-то навсего конец торжественной линейки и бегущие на танцы ребята - юные тролли, вампиры, упыри, кикиморы, валькирии… Темнота им что дом родной, в темноте они как рыбы в воде. А вот она - Влада, как слепой котенок, свалившийся в воду с берега.
        Но вот одни красные глаза остановились, а затем приблизились.
        В темноте обрисовался силуэт - кто-то, кто был выше Влады на полголовы. Нет, не Гильс Муранов - у Гильса глаза багровые, а эти - алые. И разрез глаз другой. Чужой, незнакомый вампир.
        - Держишь колонну, чтобы не упала? - послышался юношеский насмешливый голос, в котором были заметны надменные нотки. - Помочь?
        - Нет, спасибо, - ответила Влада. - Я ищу общежитие. Пожалуйста, скажи, как туда пройти?
        - А я про тебя слышал, - темная фигура подошла ближе, и два алых глаза мигнули. - Ты из семейки ванхельсингов… Конечно, я покажу тебе дорогу, отчего же не показать.
        И невидимая, но сильная рука оторвала Владу от колонны и подтолкнула в сторону.
        Влада, пробормотав слова благодарности, сделала несколько шагов, и ее снова кто-то толкнул, да так, что она едва удержалась на ногах.
        Она оказалась в бегущей толпе, которая потащила ее к освещенной красным светом арке, а оттуда вниз по широкой и очень крутой лестнице. Толпа орала и бежала вниз, туда, откуда гремела музыка. Влада попыталась вырваться, но это было невозможно - ее будто затягивал вниз бурлящий водоворот. Это было страшно и здорово - толкаться в темноте, когда вокруг сверкают разноцветные глаза, перекликаются и смеются голоса.
        Восторг прошел очень скоро - Владу так крепко сжали со всех сторон, что ей даже показалось, что у нее сейчас сломаются плечи или позвоночник. Что-то сильно дернуло ремень сумки, и он, чуть не разрезав кожу, соскользнул с плеча.
        - Де-е-ед! - не выдержав, крикнула она. Но ее крик утонул в шуме и музыке, которая гремела все сильнее.
        Вдруг кто-то ее схватил за плечи железной хваткой. Две сильные руки приподняли ее и начали выдирать наверх из толпы. Их со смехом толкали и пихали, и Влада, зажмурив глаза, слышала, как трещит по швам старенькая синяя кофта. Еще пара пинков - и ее, как рыбину из реки, выудили из толпы.
        Тот, кто ее тащил, опустил ее на пол в уже почти опустевшем холле. А потом… Потом он начал хватать ее за плечи, за руки, за ноги.
        - Что ты делаешь?!
        Влада принялась отбиваться.
        - Да тихо ты… Руки-ноги целы или сломала чего-нибудь? - Это произнес рассерженный голос Гильса, и два горящих багровых глаза уставилась на нее.
        - Гильс! А я думала, что… Это кто-то другой.
        - Почему я оставил тебя с дедом, а нашел на подземной лестнице в толпе? - рявкнул вампир. - Людям нельзя спускаться на нижние этажи! Я спросил - сломала что-нибудь или нет?!
        - Плечо болит, - Влада поморщилась - правая ключица действительно ныла тупой болью.
        Но тут же пережила минуту, которая того стоила, - Гильс Муранов внимательно ощупывал ее предплечье. Его пальцы были холодными, и дыхание, кажется, тоже. Как хорошо, что кругом было темно, - Владе казалось, что ее будто окатило кипятком, даже уши покраснели.
        - Ничего не сломано, просто ушиб, - вампир отстранился и облегченно вздохнул. - Ну и зачем ты сбежала от своего деда?
        - Ничего я не сбежала, - буркнула Влада, пытаясь отдышаться. - Я сама решила, а дед сказал, что… я взрослый человек и решаю сама, ясно?
        - Дед тебя отпустил в нашу общагу? Не врешь мне?
        Это, наверное, был первый раз, когда Влада разозлилась на Гильса так, что ей захотелось его ударить. И это несмотря на то, что он ее только что спас… Сейчас вампир смеялся, качая головой и поглядывая на нее.
        - Делать мне больше нечего, - сжав зубы, процедила Влада. - Можешь смеяться надо мной сколько угодно. Мне разрешили жить в общежитии, ясно?
        - Яснее некуда, - Гильс вздохнул. - Я еще могу поверить, что Вандер тебя отпустил, но в то, что ты отправилась в одиночку искать общагу, - ни за что.
        - А я не в одиночку! С Элей, со старостой… Я шла за ней, но… - Влада запнулась. - Жаловаться на валькирию ей не хотелось - это бы выглядело глупо и очень по-детски. - В общем… Так получилось, я потерялась.
        - Так… Ну, дальше можешь не продолжать… - Гильс глубоко вздохнул и едва слышно в сторону пробормотал «куриные мозги». Интересно, о ком это он?
        С минуту она и вампир молчали, а потом Гильс взял ее за руку.
        - Ладно, идем…
        И он потащил ее за руку в темноте.
        Под конвоем вампира Влада пересекла уже опустевший холл, добравшись туда, где начиналась лестница наверх. Лестницы в Утесуме имели один недостаток - слишком крутые ступени, никаких перил - если оступиться, то можно было упасть в темный провал, вокруг которого заворачивались лестничные пролеты.
        Вампир даже не запыхался, когда втащил на бешеной скорости Владу за руку на четвертый этаж, а вот ей очень хотелось упасть на пол и полежать так минут десять, жалея о том, что она родилась человеком.
        По застекленной галерее, которая нависала над землей, они перешли в странное неуклюжее здание, которое прилепилось к Утесуму, как осиное гнездо. По всем его этажам носились молнии, пахло духами и стояли огромные кадки с устрашающими растениями. Гильс споткнулся об одну из них и выругался вполголоса, отодрав с рукава впившиеся в ткань колючки.
        - Женское общежитие, - пояснил вампир. - С мужским не перепутаешь - только тут чертополохи в каждом углу, чтоб их…
        Вдоль всего коридора двери были распахнуты, повсюду сновали ярко одетые девчонки с охапками вещей в руках. Появление Гильса они встретили восторженным хихиканьем.
        - Эй, Муранов, начал перерождаться? Уже охотишься на темноглазов?
        - Наоборот - они на меня, - отшутился вампир, крепче сжав руку Влады холодными пальцами.
        Влада попыталась высвободить руку - на этаже было светло, и тащить ее уже было необязательно, она просто могла пойти рядом, чтобы избежать насмешливого хихиканья за спиной. Только вот вырвать руку из холодной руки вампира было так же невозможно, как освободиться от клешни краба.
        - А что значит - начал перерождаться? - тихо спросила Влада.
        - Еще года три об этом можно не думать, - коротко ответил Гильс. - И больше меня про это не спрашивай.
        Влада хотела было извиниться за бестактность и уже начала что-то растерянно мямлить, но фразу закончить не успела - в конце коридора показалась закрытая дверь, и Гильс сердито пнул ее ногой, даже не постучавшись.
        Дверь со стуком распахнулась, открыв небольшую комнату, освещенную бледным голубым светом. Одна стена в комнате была зеркальная, а на пушистом черном ковре валялись разноцветные платья, туфли и косметика. В нос ударил резкий запах духов.
        Тут же раздался девчоночий визг, хлопанье крыльев и топот ног. Влада даже не успела моргнуть глазом, как в них с Гильсом что-то полетело, вампир поймал это на лету и молниеносно швырнул обратно. Послышалось восклицание, и что-то тяжелое с глухим стуком упало на пол.
        - Эй, ты спятил?! - взвизгнул кто-то из-за занавески. - Мы переодеваемся, а он врывается без стука! Ты Ингу чемоданом сшиб!
        - Извини, Инга. Автоматически среагировал на летящий в голову чемодан с камнями, - Гильс, церемонно протянув руку, помог подняться полной девочке со сросшимися на переносице бровями. У нее были очень мощные плечи и руки, а сама она сильно смахивала на кряжистого бульдога с косичками. Ее глаза отливали зеленым - ага, троллиха. Влада до сих пор видела только одну троллиху - мать Егора Бертилова, и та могла бы швырнуть автомобилем, когда была не в настроении.
        - Я тоже… автоматически, - буркнула Инга, отряхивая от пыли зеленое длинное платье, и хмуро взглянула на Гильса.
        Из-за занавески показалось личико Эли, а потом и она сама целиком. Валькирия уже успела переодеться в нарядное синее платье и накрасить губы.
        - Это же Гильс! - Личико валькирии расцвело, она одним прыжком оказалась около вампира и… поцеловала его в щеку.
        Потом перевела взгляд и заметила Владу.
        - Что это такое? - ахнула Эля. - Это же Огнева… Ой… Я же вела ее в общежитие… У меня это из головы вылетело!
        - Как, у тебя и мозги тоже с крыльями? - Гильс с иронией взглянул на валькирию. - Я так и думал.
        - Гильс, я автоматически, - схватившись за голову, воскликнула Эля. - Так хотелось побыстрее переодеться в платье и на танцы!
        - Если еще раз кто-то из нас что-то сделает автоматически, то Огнева окажется в медпункте, - язвительно произнес вампир. - А медпункт, как все знают, всегда переполнен. Эля, ее нужно поселить здесь, в комнате старост. Я вижу здесь третью свободную кровать.
        - Это для третьего старосты кровать, - хмуро заметила Инга.
        - Но третий староста - Ганц Готти, - рассмеялся Гильс. - Ты жаждешь, чтобы он тут поселился?
        - Я только хотела сказать, что кровать для старосты, а не для простой студентки! - возмущенно начала троллиха, но вампир не дал ей договорить:
        - Она не простая студентка, - Гильс подмигнул троллихе. - Она внучка самого ванхельсинга Венго, так что не серди ее…
        Троллиха фыркнула так, что занавески в комнате подлетели почти до самого потолка.
        - Муранов, ты мне не вкручивай мозги. Ее пальцем ткни - отлетит в космос, а тут с ней никто нянчиться не будет, понял? Или ты хочешь, чтобы мы ей колыбельные пели?
        - Достаточно будет просто не храпеть, - многозначительно отпарировал Гильс, и троллиха, набычившись, замолкла. - Вы поняли, уважаемые старосты факультетов?
        - Хорошо, хорошо… Я так виновата! - До сих пор молчавшая Эля всплеснула руками. Ее огорчение выглядело вполне естественно, без тени издевки. - Я всегда так делаю, когда передо мною толпа… Взлетаю. Бедняжка Огнева, ты в таком виде… Что случилось? Тебя затолкали?
        Влада кинула взгляд на зеркальную стену и чуть не задохнулась.
        Блузка была разорвана так, будто ее драли когтями, а сквозь нее была видна старая застиранная майка с рисунком в виде идиотских смеющихся ромашек. Один раз ей уже пришлось испытать позор из-за этой майки, когда пришлось раздеваться на школьном медосмотре, и одноклассницы подняли ее на смех. Но свои вещи Влада носила годами, поскольку даже покупка кроссовок в их стесненных условиях была большим событием. Яркая повязка по-прежнему была на ее колене, только Владе показалось, что рожи на ткани злорадно ухмыляются, будто издеваясь.
        Волосы были взлохмачены, а сумка… а сумки не было.
        - Мои вещи, - побледнев, прошептала Влада. - Потерялась сумка… там… на той лестнице.
        Потеря маминой сумки казалась катастрофой. Мама таскала ее годами, а Влада умудрилась потерять в первый же день. Вот ведь недотепа, хуже не бывает…
        Вампир закатил глаза к потолку, опять высказав что-то о глупых курицах.
        Валькирия с троллихой переглянулись, и, недолго думая, Эля кинулась к своим чемоданам, которые были раскиданы по полу.
        - Вот! Кофточка, джинсы, халатик, зубная щетка… Я виновата, и я отдам тебе часть своих вещей. Завтра твоя сумка обязательно найдется! Вот - еще, пижамка…
        - Но ты вовсе не обязана, - выдавила из себя Влада.
        Обижаться на легкомысленную, но очень добродушную Элю было уже невозможно - та всячески старалась загладить свою вину и сейчас задаривала Владу красивой одеждой, кудахтая как курица. Ну, если можно было представить себе необычайно красивую изящную курицу с парой огромных сизо-черных крыльев. Скорее помесь курицы и павлина…
        Вдруг пол под ногами вздрогнул и приглушенная музыка донеслась громче, послышались звуки барабанов, четко отбивающих ритм.
        - Ой, танцы же! - очнулась от копания в тряпках Эля. - У меня совсем из головы… то есть я забыла, что сейчас танцы! Огнева, твоя кровать - вон та, ванная за углом, белье на тумбочке…
        Выпалив все это, Эля схватила Гильса за руку и потащила к двери. Вампир поддался, сделав вслед несколько шагов, - хотя Влада уже прекрасно знала, что если бы он захотел, то даже не сдвинулся бы с места.
        Для Влады было странно, что валькирия так рвалась на танцы, ей самой никогда, наверное, этого не понять.
        Однажды она появилась на новогодней дискотеке в пятом классе, и мальчишки пригласили танцевать всех ее подруг. Всех, кроме нее. Потом какой-то долговязый старшеклассник подошел к ней, церемонно отвесив поклон, но стоило Владе решить, что он пригласил ее на танец, и сделать шаг вперед, как он со смехом направился прочь. После этого Влада старалась под удобным предлогом не ходить ни на одну дискотеку - чтобы снова не попасть в глупую ситуацию.
        - Огнева, если ты идешь, то быстрее переодевайся и догоняй, - поторопила Эля.
        - Она не пойдет никуда, - громко отрезал вампир. - Ей спать надо, она человек, Флаева! Ты соображаешь, что такое человек?
        Валькирия только растерянно пожала плечами, виновато улыбнулась и посмотрела на Владу как на что-то ущербное.
        - Да я и не собиралась туда идти. Я танцы не люблю, - Владе удалось произнести это почти ровным голосом. Главное было не подать вида, как ей обидно.
        Гильс задержался в дверях, кинув на нее отстраненно-спокойный взгляд.
        - У тебя зрачки расширены, пульс частый и дыхание неровное, твой организм устал, - он сказал это почти мягким голосом, будто врач уговаривал капризного ребенка принять горькую микстуру. - Да и танцы у нас такие… не для людей…
        - Это называется дискриминация, - очень тихо буркнула Влада, начав расстилать на кровати матрас.
        Вампир не должен был услышать, но услышал.
        - Кого и кем? - Гильс удивился, почти рассмеялся.
        - Дискриминация людей… нечистью.
        - У тебя богатый словарный запас, не потеряй его, - усмехнулся Гильс и закрыл дверь.
        Влада осталась в комнате одна и выдохнула с облегчением.
        Скинула кроссовки с ног - уставшие ступни утонули в черном мягком ковре; взяла с тумбочки стопку одеял и белья и принялась застилать себе кровать. Она делала это непривычно для себя аккуратно, совсем не так, как дома, будто пыталась вместе с матрасом и одеялом уложить мысли в голове.
        За квадратным окном хорошо были видны этажи Темного корпуса - сейчас по ним неслись последние опоздавшие на танцы студенты да сновали туда-сюда шаровые молнии, освещая стены и потолок ярко-синими отсветами.
        Не помешало бы поужинать, конечно… Но пачка печенья пропала вместе с маминой сумкой. Сейчас даже мысль о беляше с летучими мышами не внушала отвращения, Влада с удовольствием съела бы и его или выпила бы стакан сладкого чая…
        Но все равно это было лучше, чем оказаться в Светлом корпусе, и слушать трескотню Розы, и смотреть на ее сыночка с его носовыми платками.
        Закончив с постелью, Влада отыскала ванную - небольшая комнатка, дверь в которую пряталась за углом. Очень аккуратная, уложенная черным кафелем, с прозрачными полочками, заставленными флакончиками, баночками с кремом, с вполне человеческой душевой кабинкой в углу и мраморной раковиной у стены. От стены до стены протягивались веревки, на которых сушилось белье - изящное кружевное, явно принадлежащее валькирии, и несколько зеленых огромных трусов, и так понятно чьих.
        Влада стянула одежду и нырнула в синюю шелковую пижаму, подаренную Элей, умылась прохладной водой. В глаза будто насыпался песок, веки стали тяжелыми, а ноги сами понесли к кровати.
        Перед закрытыми глазами возник огромный бальный зал, как в фильмах про Золушку. Хотя гремевшая издалека музыка была вовсе не похожа на вальс - скорее она напоминала такую, которая привела бы в ярость пожилых соседок во дворе на Садовой улице. Гильс кружил Элю в танце, а та улыбалась, сверкая прекрасными аметистовыми глазами.
        Противный Отто Йорг был прав, прав во всем. У Гильса в универе уже была девчонка, конкурировать с которой было бы просто смешно. Разве что научиться летать и повзрослеть сразу до шестнадцати лет. Зачем же тогда он спасал ее, зачем завязал свою бандану у нее на колене?
        Влада сжала повязку до боли в ногтях и со всей силы рванула ее, чуть не поранив кожу. Как всегда безуспешно - повязка не снялась, зато колено заныло тупой болью.
        «Да что же это со мной такое? - рассердилась Влада сама на себя. - Пусть он танцует со своей валькирией, а мне совершенно все равно».
        Чтобы выбросить Гильса из головы, Влада начала представлять себе овец, перепрыгивающих под музыку через забор. У них были светящиеся в темноте красные глаза, и очень скоро Влада мысленно обзавелась рогаткой, подстреливая овец одну за другой.
        Глава 11
        Дежурный по темным сущам
        Какие-то звуки сквозь сон.
        Грррр… Грррр…
        Злой носорог рычит… Или носороги не рычат? Нет, надо найти правдоподобное объяснение. Наверное, холодильник на кухне испортился.
        А еще кто-то бормочет. Наверное, дед забыл выключить на кухне радио.
        Кстати, кухня… очень хочется есть. Хоть бутерброд, хоть что-нибудь съедобное.
        - Ночные танцы в черном зале прошли очень весело, - бормотало радио. - Три валькирии стукнулись о потолок, у одной сотрясение мозга, всех отправили в медпункт…
        Гррр… Гррр…
        Какое-то странное радио. Несет ерунду. И носорог продолжает рычать.
        - Королями бала признали Муранова и Флаеву, как самую красивую пару нашего университета. А Инга Тановская, староста Троллиума, храпит громче всех в нашем универе, да-да…
        - Заткнись! - заорал кто-то, а затем послышался глухой удар.
        Сон слетел мгновенно.
        Влада открыла глаза и приподняла голову, оглядываясь. В комнате было светло, и солнце раскидало по черному ковру яркие квадраты. Тапок, спикировав с потолка, шмякнулся на столик около Элиной кровати, со звоном сметая на пол флакончики и баночки с кремом. Троллиха, приоткрыв один глаз, погрозила кому-то на потолке кулаком и зарылась в одеяло.
        - Инг, не бузи… - простонала валькирия, засовывая голову под подушку. Она так и спала в нарядном платье, а в ее крыльях и волосах запутались серпантин и блестки.
        С потолка что-то начало медленно падать.
        Именно медленно - сначала оторвались длинные черные лапки с коготками, потом тело, потом черный сгусток шлепнулся на пол и… исчез, будто протек через черный ковер. Влада видела в руках у мальчишек такие странные игрушки - они с размаху шлепали их о стену, и те медленно сползали, как слизняки.
        Прошла минута, другая, но черная тянучка с глазами больше не появлялась.
        Влада решила забыть об этом происшествии и поспать еще, но скоро поняла, что это невозможно. Поваляться в кровати всегда приятно, но в тишине. Или под пение птиц за окном, но тролличий храп - это ужасно. Староста Троллиума храпела так, что дребезжали флакончики духов на столике около Элиной кровати.
        Влада потянулась и чуть не завопила от боли - тело болело так, будто ее вчера били. Шутка ли, столько вампирских пинков локтями. Особенно болело плечо, с которого вчера чья-то злая рука сорвала ее сумку.
        Влада выбралась из кровати и, подойдя к зеркалу, спустила с плеча пижаму. На коже красовался здоровенный фиолетовый синяк. Хоть в чем-то повезло - не на лице.
        Поворот ручки в ванной комнате - и из крана зажурчала вода, а потом в трубе зафыркало и в раковину плюхнулся водяной почтальон, а следом еще один, и еще.
        Влада уже знала, на что способны водяные почтальоны, поэтому сразу отскочила от раковины, ожидая плевков и рыбной вони. Но эти водяные были абсолютно вменяемые, даже страшно деловые. К тому же они просто проскакивали дальше, бормоча сообщения, - видимо, это была внутренняя почта в Утесуме.
        Пришлось ждать, чтобы почистить зубы, пока из крана пойдет чистая вода, без водяных. Один из них задержался и поднял на Владу водянистые голубые глазки.
        - Сообщения для Влады Огневой. Ну что, тебе нравится в Светлом корпусе сидеть, темноглазка? - бесстрастным голосом пробулькал почтальон. - Встретимся на общей лекции. Егор Бертилов.
        Влада вздохнула. Егор думает, что она с дедом. Надо же, тролль вспомнил про нее и прислал ей водяного с письмом. Даже приятно.
        Почтальон тем временем продолжал булькать бесстрастным голосом:
        - Владочка, это дед. У тебя все в порядке? Немедленно ответь. В полдень будет общая лекция в зале, который здесь называется Атриум. Не опоздай. Постскриптум, - в голосе водяного проскользнула обида. - Интересно, что будет, если одного такого водяного прокипятить в чайнике, что-то типа бульона?
        Кажется, у деда приступ юмора, лишь бы это плохо не закончилось. Вот про бульон лучше бы молчал - при мысли о еде живот скрутило от голода. Общая лекция - это прекрасно, но когда покормят?!
        - Дед, у меня все отлично. Постарайся никого из нечисти не убить, хорошо?
        Водяной, приняв сообщение, юркнул в сток, и Влада наконец-то смогла умыться и почистить зубы.
        А вот с одеждой сразу начались проблемы. У всех вещей, которые ей вчера достались от Эли, на спине была странная ромбовидная дыра. Влада не сразу догадалась, что это специальный вырез для крыльев - вещи-то принадлежали валькирии. Что ж, ничего не поделаешь. Влада остановила свой выбор на синем джемпере и короткой синей юбке и принялась одеваться.
        Эля, открыв один глаз, пробормотала:
        - Хорошо выглядишь, Огнева… Жаль, у меня в вырезе спину так не видно, крылья закрывают.
        - Хочешь - оторву? - отозвалась Инга с соседней кровати. - Хватит дрыхнуть, вставай.
        - Сама вставай.
        - Я Гильсу скажу, какая ты соня и раздолбайка… пусть сам тебя будит.
        - Мммм…
        Пререкания между сонными старостами перешли в невнятное мычание, понятное только им обеим.
        Как Гильс будет будить Элю, Владе смотреть совсем не хотелось. Настолько не хотелось, что она поспешила выскользнуть в коридор. Днем он выглядел уютным и почти обычным, немного затемненные окна от пола до потолка, под ногами жесткий ковер, стены и потолок - из полированного черного камня.
        Через каждые пять метров были расставлены кадки с огромными колючками. Влада никак не могла поверить, что это обычный чертополох, но, прикоснувшись и уколов палец об один из ощетинившихся листьев, в этом все же убедилась. Все-таки у нечисти свои представления о том, какие растения украшают помещения…
        На стенах пестрели написанные фломастерами надписи: «Долой Мрачнюка! Григо - наше все!!!», «фурия Синицина - дура», «Алекс Муранов = лапочка», «Гильсик - я тебя люблю, обожашка»…
        Про Гильса вообще было написано на стенах очень много, настолько много, что нетрудно было догадаться, что вампир просто купается в девчоночьем внимании.
        Влада вышла из коридора, перешла через уставленную чертополохами галерею и оказалась на пустой лестнице, крутой и без перил. В отсутствие Гильса здесь можно было передвигаться только по стенкам.
        Ниже этажом кто-то был - было слышно напряженное дыхание, которое эхом разносилось по этажам.
        Влада, осторожно держась за стену, спустилась на этаж ниже и увидела странную картину.
        На лестничной площадке была навалена целая гора сапог, кроссовок, ботинок, тапочек и туфель на шпильках. Посреди горы обуви притаился темноволосый мальчишка в красной рубахе с длинными, завязанными сзади в пучок волосами. Он держал в руке кроссовку, будто приготовившись её куда-то швырнуть. Это был вампир, судя по гибкому телу и позе зверя перед прыжком. Увидав Владу, он опустил руку с кроссовкой и выдохнул:
        - Уффф… Я думал - сущ ползет. Чуть не пришиб тебя… Присаживайся, а то мне скучно. С шести утра тут сижу, караулю. Познакомимся? Я Герман Готти, сегодня дежурный по сущам.
        Вампир протянул Владе руку, и она, подойдя поближе, осторожно ее пожала, назвав свое имя. Она-то Германа помнила - он ехал вместе с ней в автобусе из Пестроглазово.
        - А зачем тебе куча ботинок? - поинтересовалась Влада, садясь рядом на корточки и прислонившись спиной к нагретой солнцем стене. Этот вампир вел себя доброжелательно и опасений не вызывал.
        - Ты первокурсница? - вместо ответа спросил мальчишка.
        - Я? Да.
        - Во-от. Иначе бы ты знала, зачем ботинки. Сейчас буду тебя просвещать, темнота. Видишь этот переход с лестницы на этаж деканата?
        - Вижу.
        - Так вот… Здесь пролегает тропа темных сущей. Это такие черные мелкие твари, которые ползают между этажами универа. Они служат Мрачнюку… то есть Виктору Сумороку… Может, видела?
        - Кажется, да, только что. Ты сказал - это темные сущи?
        - Они самые, - вампир кивнул головой. - Темные сущности, сущи короче… Они высматривают, вынюхивают, а потом докладывают в деканат. Ночью ведь танцы были. А там было многое, о чем деканам и ректору знать необязательно. Вот эти твари и ползут докладывать, что мы там творили. Спасает одно - у сущей очень плохая память. Поэтому они постоянно повторяют то, что собираются рассказать. И еще спасает, что потолки и стены деканата и кабинета ректора заблокированы от них, чтобы не валились на голову. Поэтому у них один путь - ползти вот по этой стене.
        - Как все сложно…
        - А ты думала, легко в МУНе учиться? - возмутился вампир. - Погоди, еще самой придется тут дежурить, если на тебя жребий выпадет. Запоминай - если успеешь сбить эту тварь сапогом, пока она не доползла до деканата, она все забудет, и не влетит ни за что. Все зависит от сноровки.
        - А им не больно? Когда их… это… сапогами?
        - Им не может быть больно, - покосившись на Владу, пробормотал вампир. - Это существа из другого пространства, они не знают, что такое боль. Вот смотри, опять ползет…
        Из коридора близилось бормотание, и маленький темный сущ выполз, цепляясь лапками, на лестничную площадку.
        - Тролль Антон Колыванов плясал на… - бормотал сущ, сосредоточенно прижав ушки и тараща глазки.
        БАХ!!!
        Сапог просвистел в воздухе, и сущ с визгом шлепнулся вниз. Он потряс ушами и молча пополз в сторону, уже противоположную от деканата.
        - Вот как-то так, - довольный сам собой и выбирая из кучи обуви новое орудие, сказал Герман.
        - А второкурсники-вампиры в перерыве целовались с… - заверещал новый сущ, пытаясь прыжком пересечь «тропу».
        БАЦ!!!
        Следующего суща постигла та же участь.
        - Здорово! - восхитилась Влада. - Я тоже хочу попробовать, если им действительно не больно.
        - Бери сапог, - скомандовал вампир. - Внимание… Приготовились… ПЛИ!!!
        Хорошо, что валькирии умеют быстро взлетать. Проходившая мимо девица высказала Герману все, что о нем думает, фыркнула в сторону Влады и скрылась в лестничном провале.
        - М-да, бывает, - озадаченно произнес Герман. - Раньше, когда этот способ борьбы с сущами еще был неизвестен, студенты ни на одном празднике не могли повеселиться как следует. Эти твари докладывали обо всем в деканат. Уж чего только не пробовали - ничего их не берет. Пока не начали сбивать ботинками. Помогает стопудово. Этот способ открыл Алекс Муранов, когда был первокурсником.
        - Алекс Муранов? А не Гильс?
        - Нет, это его старший брат, он уже закончил МУН, но его слава будет греметь в веках. Алексу за это великое открытие с ботинками студенты поставили прижизненный памятник из жвачки. Деканат памятник постоянно сносит, а мы, студенты, быстро восстанавливаем. Вот, кстати, полюбуйся.
        Герман Готти, встав и сделав пару шагов к окну, облокотился о каменный подоконник, указав в окно пальцем.
        Уже знакомый Владе плаксивый завхоз, щурясь от солнца, пытался свалить шваброй грязно-розовую фигуру в два человеческих роста, которая стояла на газоне посреди площади. Швабра прилипала к фигуре, только раскачивая ее. В конце концов, завхоз сам прилип к памятнику и принялся вопить и дергаться, как муха на липучке, пытаясь освободиться.
        Вампир довольно захихикал.
        - Староста Валькируса Эльвира Флаева, которой доверили замещать Лину Кимовну, бессовестно спит до сих пор, - послышалось с потолка, и сущ, очень быстро передвигая лапками, побежал по стене. - По ее вине вчера чуть не погибла на подземной лестнице первокурсница Огнева…
        Вампир быстро повернулся, снял с ноги ботинок и швырнул его в суща, но не попал - тот с мерзким хихиканьем увернулся, а ботинок укатился и исчез в темном провале.
        - Эх, промазал!!! - с досадой воскликнул Герман. - Отвлекся и промазал. Теперь доложит в деканат, попала Элька… А она такая красивая. О, звонок на лекцию.
        Звонка Влада не услышала - только что-то надавило на уши, как будто звук был совсем не в том диапазоне, который доступен человеческому уху.
        Пустые лестницы и коридоры ожили в один миг. Зазвучали голоса, начали хлопать двери. По ступенькам побежали студенты: плотные полноватые девочки с хмурыми взглядами - явно троллихи. Хлопая крыльями, проносились валькирии, слышалось серебристое хихиканье кикимор.
        - Герка, молодца, отдежурил! - похвалила юного вампира толпа ребят и кинулась разбирать свои ботинки и кроссовки.
        - Вот ты где, Владочка, хи-хи-хи!!!
        На Владу обрушилась целая стая кикимор, и через пять минут звонкого хихиканья, восклицаний и визга они убежали, а рядом с ней осталась только Дрина Веснич. У Влады так звенело в ушах, что она даже не сразу расслышала, что та говорит.
        - Шикарно выглядишь! Тебе так идет носить темное, и какой вырез на спине! - как всегда, слишком эмоционально и бурно восхитилась Дрина. - Идем скорее, а то мы и так опоздали на начало.
        И кикимора, схватив Владу за руку, потащила ее к распахнутым дверям, над которыми было написано «Атриум».
        Глава 12
        Дебют Ванхельсинга
        Влада представляла Атриум круглым залом, но, только войдя, вспомнила, что ничего круглого у нечисти быть не может, - Атриум был похож на глубокую треугольную тарелку, по бокам которой ступеньками расходились скамьи, а на дне, устланном черным ковром, стоял огромный стол и длинный ряд стульев.
        Зал был залит ярким дневным светом из высоких окон, которые уходили куда-то ввысь, где глаз уже не мог различить потолка.
        Каменные скамьи, теряясь в высоте, сходились внизу в треугольник вокруг массивного и очень длинного преподавательского стола. Спуск был настолько крутой, что у Влады даже на миг закружилась голова. Интересно, если скатиться вниз, как быстро можно стукнуться носом о преподавательский стол?
        Скамьи уже были заполнены студентами - свободных мест почти не было. Влада отметила про себя, что пол атриума был разделен на цветные сектора. Красный, зеленый и синий. Как разрезанный торт…
        Ну вот, опять ее мысли соскочили на еду, а о еде сейчас лучше не думать.
        Из зеленого сектора кто-то махал рукой - это был Егор. Он сидел в компании ребят, цвет одежды которых не оставлял сомнений, что все они - тролли. В красном секторе она увидела знакомых по автобусу вампиров и разглядела черно-красную футболку Гильса, а в ней и его самого. В первых рядах сидел Марик и уже что-то старательно записывал в тетрадь.
        - Все-таки опоздали, - прошептала Дрина. - В сектор Валькируса к кикиморам уже не протолкнуться, сядем где придется.
        Они прошли по узким ступенкам несколько рядов вниз и сели на свободные места на красных скамьях. Вокруг плотно сидели ребята в черной и красной одежде - трудно было не догадаться, что это вампиры.
        Влада втайне порадовалась, что вокруг шумно. По крайней мере, если заурчит в животе от голода, будет не так слышно.
        Вдруг она почувствовала прикосновение чьих-то пальцев в вырезе джемпера на голой спине и резко обернулась, только успев заметить, как отдернулась рука в зеленом свитере.
        - Красивая спинка.
        Прямо за ними с Дриной сидел Отто, а рядом с ним парень с бледным лицом и тщательно уложенными, красиво остриженными темными волосами до плеч. Он был одет в шелковую черную рубашку, темно-синие джинсы и черную кожаную куртку. Какой-то весь глянцевый, даже ногти на руках отполированы. Его можно было бы назвать красивым, вот только Владе никогда не нравились такие мальчишки. Его лицо, казалось, вообще не способно улыбаться. А то, что он вампир, было понятно по красному отсвету от его зрачков, когда он смерил ее глазами.
        - Не смей меня трогать, понял?
        Холеный вампир в кожаной куртке приподнял одну бровь и ответил:
        - Что ты такая нервная, крошка? Тебе идет одежда с вырезами на спине. Очень впечатляет. А то твои старые вещички были такие… неказистые. Потертые джинсы, носочки с Микки-Маусом, блокнотик с цветочками, печеньки. Пора бы взрослеть уже, а?
        Этот насмешливый неприятный голос Влада сразу же вспомнила - она его слышала вчера, в темноте, когда спросила дорогу в общежитие. Именно этот вампир толкнул ее прямо в толпу, без всяких сомнений.
        - Ты… это ты сорвал мою сумку?!
        Отто с парнем в кожаной куртке переглянулись с неприятными усмешками.
        - Зато ты собрала гуманитарную помощь, - пожав плечами, сказал вампир. - Или ты будешь убиваться из-за своего пропавшего бельишка с ромашками и сердечками?
        Мысль о том, что незнакомый мальчишка копался в ее сумке, разглядывая ее белье, ужалила Владу.
        Ответила она мгновенно, даже не задумываясь:
        - Дарю, раз понравилось. Уже примерил?
        Ребята, что сидели поблизости, со смехом переглянулись, Отто растерялся, а лицо холеного вампира исказилось яростью.
        - Извините, мы пересядем, идем… - Дрина больно вцепилась Владе в плечо длинными когтями и поволокла прочь, чуть не по коленям сидящих, пока они обе не плюхнулись на первые свободные скамьи.
        - Ну знаешь, я от тебя такого не ожидала, - зашипела ей в ухо кикимора. - Не зли Армашу.
        - Какого Армашу?
        - Этот задавала - Арман Суморок. Он - сын Мрачнюка… то есть декана Вампируса, а этот мерзкий Отто - его друг.
        - Но это он толкнул меня в толпу, этот Арман! - запротестовала Влада. - И это он сорвал мою сумку и копался в моих вещах. Ну и что, что он сын декана? Я не учусь на Вампирусе… Да даже если бы и училась, то…
        - Тссс… - Дрина приложила палец к губам. - Поосторожнее с семейкой Сумороков, с ними шутки плохи.
        - Это почему еще?
        - Ох, как бы тебе объяснить… - кикимора вздохнула. - Сумороки очень влиятельная семья, и лучше держаться от них подальше. Так что постарайся с Арманом разговаривать повежливей, даже если он себя ведет как козел. Кстати, вот и его папаша…
        В этот момент двери внизу отворились, и в зал вошел Виктор Суморок - высокий, скуластый, худой вампир с короткострижеными черными волосами. Он был довольно молод, и его красивое, но безжизненное лицо выражало такую хмурую отстраненность, будто он находился где-то очень далеко, а не в аудитории Атриума. Одет он был в черный строгий костюм с остроконечным воротником, из-под которого выглядывала алая рубашка, на рукавах которой сверкали багровые запонки.
        Второго, худощавого и молодого в очках, аудитория встретила радостными воплями, а он в ответ помахал рукой, почти по-мальчишески улыбнувшись. Все, что на нем было надето, было в зеленых тонах, начиная от оправы очков, заканчивая ботинками. Таких в школах зовут ботанами, но это был недавно повзрослевший ботан, к тому же с ярко-зелеными глазами.
        Вслед за ними очень медленно, будто каждый шаг давался ему с трудом, вышел седоволосый сгорбленный старик в старинном, расшитом черным бисером бархатном камзоле, щуря бесцветные глаза под полуопущенными веками на худом безжизненном лице, вокруг которого, - как два крыла, - разметались белые длинные волосы.
        «Он как из позапрошлого века», - подумала Влада, догадавшись, что это и есть Эрих Дрейк, старый ректор Утесума, который появлялся на публике очень редко. Ректор был очень, очень стар. Было даже непонятно, кто он - вампир, тролль или оборотень.
        Деканша Лили, изящно прошедшая вслед, была в строгом синем костюме, который удачно смотрелся по цвету с ее сизыми крыльями.
        Затем появилась раздраженная Лина Кимовна с перевязанным горлом, очень толстая троллиха в спортивной синей форме и еще несколько преподавателей, которых Влада еще не знала. Последним вошел ее собственный дед, подтянутый и сильно помолодевший, и сел вместе с остальными преподавателями за длинный стол.
        - Ну что, всех сущей посбивали ботинками после танцев? - улыбнувшись аудитории, произнес молодой тролль в очках. - Кстати, левым ботинком лучше, чем правым, сам пробовал…
        - Григо Бертович, - устало остановил его седой старик. - Вы уже не с ними, вы по другую сторону баррикад. Очнитесь, прошу вас.
        - Все студенты распустились за лето, особенно Муранов, - сердито проскрипела Лина Кимовна, держась рукой за горло. - И тролли, и валькирии, и старосты, и фурия Синицина… Опять уронили чертополох в женском общежитии!
        - Дорогая Лина Кимовна, - молодой зеленоглазый тролль приложил руку к сердцу. - Я вас умоляю, не надо больше расставлять эти кадки с колючками по этажам. Вам только кажется, что это символ процветания и порядка. А я уже раз сто об него споткнулся…
        В проеме входа показалось заспанное лицо Эли и хмурая физиономия Инги. Эля, кажется, даже не успела причесаться, но у обеих на шее висели блестящие треугольные значки. Они протолкнулись на длинную скамью, на которой уже сидел Ганц Готти в ярко-красном свитере с таким же значком, - очевидно, это были места только для старост факультетов.
        - Для тех, кто еще не знает, я - Григо Бертович Бельверг, декан Троллиума, - поправив на носу очки, громко начал говорить высокий молодой тролль. - Вот эта чудесная дама с крыльями - Лили Бантини, деканша Валькируса. Рядом со мной вы можете видеть Виктора Суморока, - совесть и разум нашего университета, который заведует факультетом Вампируса. Его следует называть мор Виктор, и я напоминаю это для тех студентов, которые забыли, как обращаться к взрослым вампирам. И если собираетесь кормить шаровых молний горящими спичками на чердаке, он вам покажет, где водяные зимуют. Правда, мор Виктор?
        Декан Вампируса надменно кивнул головой, но на его бледном лице не отразилось даже тени улыбки.
        - Григо Бертович, - надтреснутым голосом запротестовал ректор Эрих Дрейк. - Я все же еще в состоянии говорить первым в этот день, в день начала года. Может, в последний раз, но я хотел бы сам приветствовать свой Утесум…
        - Прошу прощения, - с улыбкой декан Троллиума склонил голову. - Разумеется, мор Эрих.
        Старик поднял руку, и все присутствующие поспешили встать, не сговариваясь.
        - Приветствую всех преподавателей и студентов, - по безжизненным губам ректора скользнула легкая улыбка. Казалось, что Эрих говорит с трудом, и его ноздри раздувались, будто ему трудно дышать. - Почти полвека я руководил Утесумом, который, как вы знаете, является началом пути для обучения в МУНе. Здесь все три факультета учатся совместно, прежде чем покинуть эти края и перейти дальше. Но совместная учеба этих двух первых лет должна запомниться студентам! Вампиры и тролли, кикиморы и упыри, болотники и валькирии, оборотни и вурдалаки - все вы, продолжив обучение на отдельных факультетах, будете помнить о том, как весело и интересно учились вместе, в вашем старом и добром Утесуме…
        Ректор вдруг пошатнулся, и декан Троллиума поспешил подхватить его под локоть и осторожно усадить обратно в кресло. По Атриуму пронеслась волна замешательства, на старого ректора бросали сочувственные взгляды и перешептывались.
        Декан Троллиума быстро переглянулся с Виктором Сумороком, и тот, встав, начал говорить холодным и четким голосом:
        - Приветствую всех! Как всем известно, наш ректор, мор Эрих, слегка болеет последние годы. Итак, как он уже сказал, первые два года обучения в Утесуме у всех трех факультетов совместные. Все лекции общие, кроме кикимороводства для девочек и файербола для мальчиков…
        Влада грустно слушала, как вампир бесстрастным голосом рассказывает подробности обучения на факультетах - ее-то это никак не касалось. Ее ждала обычная программа средней школы в отдельном классе, где будет мямлить Митенька Новичков и тупить вурдалак, который в этом университете только для того, чтобы кушать в буфете и спать в мусоропроводе.
        - Теперь об истории нечисти, - продолжал декан Вампируса. - Почти весь прошлый год преподавание этого предмета у нас велось не так, как следовало. Причин называть не хочу, но по этому предмету у нас дела шли крайне плохо. Поэтому в нынешнем году лекций по истории нечисти будет в два раза больше, с новым преподавателем.
        Он повернулся в сторону деда и сухо произнес:
        - Познакомьтесь, когда-то Венго… теперь же Вандер Огнев, ваш новый учитель истории.
        - И знаменитый маг Венго, семья которого спасла мир! - вдруг вскочив с места, не выдержал и выкрикнул Марик Уткин, получил в бок от кого-то локтем и плюхнулся обратно на место.
        Аудитория взорвалась аплодисментами и улюлюканьем. Да, в ее прежнем классе ученики так себя не вели при появлении учителя. Как будто ее дед был какой-то поп-звездой и сейчас собирался спеть и сыграть на гитаре.
        - Смотри, твой дед! - Дрина дернула Владу за рукав.
        - Венго - ура-а-а! - вопили студенты. - Меч, покажите фамильный меч!!!
        - Кхм, - откашлялся дед и почти выпрямил полусогнутую спину. - Фамильный меч Венго совсем недавно срубил голову… кхм… стеклянному дракону.
        Выдержав эффектную паузу, пока студенты переваривали сказанное, Вандер Францевич торжественно произнес:
        - Я очень рад, что буду работать и обучать таких замечательных и веселых ребят. История нечисти - великая наука, интересная и захватывающая. Как развивались и жили кланы вампиров, начиная с древних времен? Откуда произошли кикиморы? Какими были первые упыри и откуда взялись вурдалаки? Многое, что я буду рассказывать и объяснять вам, я видел своими глазами…
        Произнеся небольшую речь, дед поклонился и сел, а аудитория захлопала.
        - У кого-нибудь есть вопросы? - спросил Григо Бертович. - Мы слушаем, задавайте.
        Бойкая студентка-кикимора с выкрашенными в розовый цвет волосами подняла руку.
        - У меня вопрос к новому историку. А правда, что вы бессмертный маг, и вам тысяча лет?
        - Неправда, не тысяча, - встав, сдержанно поправил дед. - Никогда я в своей жизни не занимался колдовством, кроме одного-единственного раза, когда другого выхода у меня не было. И то, я думаю, что тогда ничем не помог своей семье, поскольку магия никогда мне не давалась. Так что я не маг, а историк.
        - Если ваша семья уничтожила Тьму, то значит, вы можете ее освободить, если захотите? - не отставала кикимора.
        - Этого, к счастью, не может никто, а я тем более. Ведь я не маг, как уже сказал… - натянуто улыбнулся дед. - Есть еще вопросы у аудитории?
        - И скольких из нас вы убили? - выкрикнул кто-то из красного сектора.
        Влада, подпрыгнув на месте, обернулась, хотя уже знала, кому принадлежит этот холодный и надменный голос.
        Конечно же, Арману Сумороку, кому ж еще.
        - Арман! - встав с места, одернула его Лили Бантини. - Вы не должны так…
        - Нет, отчего же, я отвечу, - громко сказал Вандер Францевич. - Лично я, в отличие от своих предков и родственников, не убивал нечисть. В детстве я с нечистью даже дружил, хотя пару раз вместе со старшими братьями я отогнал от деревень и городов распоясавшихся упырей… Кстати, вы, юноша, задавший этот вопрос… Как ваше имя?
        - Арман Суморок, - нехотя ответил тот.
        - Сумороки, влиятельный вампирский клан из Венгрии, - Вандер Францевич нахмурил брови, будто что-то припоминая. - Ваш родовой клан в пятнадцатом веке держал в страхе саксонские земли. Нынче же вы, Арман, воспитанный юноша с блестящим будущим, да и Саксония живет спокойно. Я очень рад этому.
        Аудитория одобрительно загудела, но на бесстрастном лице Армана не отобразилось ровно ничего, только его холодные глаза сузились.
        Дрина одобрительно хихикнула.
        - Молодец твой старик. Хорошо держится.
        - Я думаю, на этом мы ознакомительную лекцию закончим, всем пора завтракать, - поспешил резюмировать Григо Бертович. - Кстати, в это время, когда мы, нечисть, завтракаем, люди привыкли обедать.
        Зал обрадовался концу разговоров и выступлений - последовал шквал аплодисментов, радостные вопли, а к Вандеру Францевичу из первых рядов подскочила какая-то моложавая женщина с рыжими волосами в бирюзовом брючном костюмчике и поцеловала его в щеку, что-то тараторя и сверкая глазками.
        - А это еще кто такая? - с подозрением спросила Влада у Дрины.
        - Это наша преподавательница кикимороводства, Мара Лелевна, - ответила кикимора чуть ли не с обожанием в голосе. - Она такая чудная, она просто прелесть.
        - Угу, я вижу.
        Вандер Францевич купался в лучах славы, Влада даже не знала, что дед умеет так широко и радостно улыбаться. Мара Лелевна и Лина Кимовна что-то наперебой восторженно говорили, улыбающийся Григо Бертович пожимал ему руку, а вот декан вампиров стоял в стороне. В какой-то момент Владе показалось, что он злобно смотрит на нее, но едва она обернулась, как Суморок отвернулся и сразу же вышел.
        - Идем на завтрак? - спросила Дрина, вскакивая с места. - С нашей компанией?
        - С кикиморами?
        - Ага!
        Оказаться в галдящей куче кикимор Владе совсем не хотелось.
        Ей просто не вынести такого накала децибелов, могут лопнуть барабанные перепонки, или что там внутри в ушах у человека… Вообще, у кикимор какая-то бешеная энергия, будто внутри каждой небольшой ядерный реактор. Как вообще так можно - громко хихикать, галдеть, трещать без умолку и постоянно, каждую секунду, быть в прекрасном настроении, постоянно кокетничать и прихорашиваться? Минута среди них - и начинаешь чувствовать себя мрачной неразговорчивой идиоткой. А уж есть в таком окружении просто немыслимо.
        - Спасибо, Дрин. Я, наверное, с дедом пойду…
        Кикимора кивнула и кинулась вслед за своей кикиморской компанией, а Влада продолжила специально копаться, собирая сумку. Ей хотелось, чтобы все разошлись, она знала, что дед дождется ее за дверями.
        В опустевшем коридоре действительно стоял дед, но не один. Мара Лелевна была рядом и что-то щебетала, поправляя прическу. Влада рассмотрела ее вблизи - рыжеволосая кикимора была красива и довольно молода - если бы не морщинки-стрелочки вокруг глаз, она могла бы сойти за студентку последних курсов.
        Какого черта она вьется вокруг деда?!
        - Здрасте, - громко поздоровалась Влада, ожидая, что навязчивая кикимора сейчас же уйдет. Но та и не собиралась никуда уходить - стояла и лучезарно улыбалась. А самое отвратительное было то, что и дед в ее присутствии глупо улыбался. Это ее-то грозный дед, ванхельсинг, который гонял этих кикимор когда-то, много веков назад!
        - Моя внучка, Владочка, - представил дед и, внимательно прищурившись, добавил, обращаясь к Владе: - Как-то ты… взрослее стала выглядеть. Не забудь, что после завтрака у тебя занятия.
        - Ах, какое чудо! - Мара Лелевна всплеснула руками, сделав прыжок на каблуках. - Какая у вас прелестная девочка, какое у нее красивое имя, точеная фигурка, а какие волосы! Такой редкий оттенок! Наверняка отбоя нет от мальчиков. У нее уже есть мальчик? Кто он, вампир, тролль?
        - Ей всего тринадцать, и она думает только об учебе, - не слишком уверенно промямлил дед. - Владочка, тебе нужно поесть, ты бледная. Идем.
        - Вандер Францевич, пусть девочка вращается в кругу ребят, ей надо привыкать к новой компании, - защебетала Мара Лелевна. - Мы, взрослые, детям только мешаем! Идемте завтракать, я вас приглашаю!
        - Приглашаете меня? - совсем растерялся дед. - Большое спасибо, с удовольствием…
        И Мара Лелевна, подхватив под локоть, тут же увела его за собой, цокая каблучками, и вот они оба скрылись за поворотом коридора.
        М-да…
        Вот тебе и позавтракала с дедом.
        Да и ее ли это дед уже?! Он менялся так стремительно, что сейчас она с трудом могла его узнать.
        Еще несколько дней назад он был дряхлым сгорбленным старичком, который, остановившись посреди двора, демонстративно опрокидывал в рот упаковку валидола (как впоследствии выяснилось, ненужного). И как теперь трудно было узнать того старичка в этом статном и представительном моложавом мужчине.
        «Хоть дед и не маг, но своим возрастом управляет, как захочет», - подумала Влада, вдруг остро ощутив что-то вроде одиночества.
        Ее деда, старенького и привычного, который хлопотал на кухне, звал ее домой из окна по вечерам, больше не было. «Новый» дед стал гораздо выше ростом, моложе, его голос перестал быть старчески-надтреснутым. Но этот новый будто отстранился от нее, будто и не беспокоился за нее больше. Даже не спросил, как она.
        А она за последние сутки чуть не погибла на подземной лестнице, немножко влюбилась, чуть не оглохла от тролличьего храпа, а теперь одета в одежду валькирии…
        И еще она очень, очень проголодалась.
        Только вот завтракать ее никто не пригласил. А ведь Гильс мог бы… Вот так она и умрет тут одна, от голода, в этом пустом коридоре.
        В носу у Влады защипало, настолько ей стало себя жалко.
        - Темноглазка, а я тебя издали и не узнал, - оторвал Владу от размышлений голос Егора Бертилова. - Думал, кто это такая с Дринкой рядом сидит? Пошли поедим? Только учти, в нашей столовке немного шумно…
        Глава 13
        Мрачнюк в столовой
        «Немного шумно» в понимании Егора было тем, что для Влады поначалу показалось каким-то галдящим кошмаром.
        Пестрота была такая, что Влада даже сначала зажмурилась. Столовая величиной со спортзал была заполнена ярко одетыми студентами, солнечными лучами, летящими бумажками, свистом, смехом, запахами невообразимой еды и воплями кухарки Розы. Казалось, что даже сам воздух здесь был пестрым, будто в нем носились тысячи безумных солнечных зайчиков.
        По краям - прозрачные стеклянные стены, через которые пространство заливало солнце. Все столики были заняты - ребята ели, болтали, многие сидели, закинув ноги на стол.
        Почти все обсуждали прошедшие танцы, но Владе, как обычно, показалось, что все рассматривают именно ее.
        - Смотрите, что у нее на коленке… - уловила она шепот за спиной. - Девочка Муранова, что ли? Ну и волосы…
        - Да она маленькая еще, ты чего? У него Элька…
        Влада обернулась - за ее спиной стояла компания девчонок, которые с интересом ее рассматривали. Они были одеты во что-то черное и блестящее, а на треугольных значках у них красовался красный глаз.
        Вампирки. Или, может, правильнее - вампирши?
        Хотя какая разница - девчонки, оказывается, всегда одинаковые, будь они люди, или троллихи, или вампирши. Всегда шушукаются и переглядываются, сбиваясь в стайки.
        Влада сделала равнодушно-рассеянное лицо, будто ей и дела ни до чего нет, а те в ответ смерили ее любопытными взглядами.
        Ей пришлось пройти мимо столика, за которым сидел Арман Суморок в компании нескольких незнакомых вампиров. Отто тоже был там и, увидав Владу, ухмыльнулся и поманил ее пальцем.
        «Не обращаю внимания, как будто вокруг меня стеклянная непробиваемая стена» - вспомнила Влада совет из маминой книжки по психологии. Интересно, тот, кто ее писал, сам-то пробовал строить такие стены?
        А вот у Влады опять не получилось - едва увидав за столиком Гильса с Элей, она почувствовала, как с трудом выстроенная стеклянная стена превратилась в душную целлофановую пленку.
        Они с Егором подошли к длинному трехъярусному столу, который был уставлен едой. Нужно было взять поднос - желательно цвета своего факультета - и набрать еды.
        На первом ярусе высились корзины с круассанами и булочками, блюда с фруктами и йогурт, на втором и третьем в банках и вазах лежали горы чего-то непонятного, что с удовольствием набирали в тарелки упыри. Тролли же в основном обращали внимание на зеленые котлеты и салат, вампиры наливали себе багровый сок из высоких черных кувшинов, а что нравилось валькириям, было не разобрать - те подлетали сверху и зависали у верхнего яруса.
        - Бери только то, что видела у людей, - услышала она рядом с собой голос Егора. - А я займу свободный столик во-он у той стены.
        Влада промычала «угу», поскольку глаза разбежались, а от запаха еды закружилась голова. Набрав на поднос булочек с корицей, ломтики сыра и картошку с укропом в горшочке, Влада принялась осторожно выбирать компот, уж очень не хотелось ей брать стаканы с желтой жидкостью, которую охотно хватали упыри и болотники. Рядом протянулась рука в вязаном рукаве - Митенька Новичков неловко подмигнул ей и выбрал с первого яруса одну из розовых кружек.
        Ладно, он хоть и недотепа, но не кромешный идиот. Значит, и компот уже знает какой брать…
        Влада последовала его примеру и осторожно, чтобы не расплескать компот, двинулась к столику, за которым виднелась лохматая голова Егора.
        - Огнева, постойте.
        Влада оглянулась - перед ней стояли два декана.
        - Меня зовут Григо Бертович, я декан Троллиума, - быстро сказал зеленоглазый тролль. - Хотя вы уже меня видели на общей лекции.
        Влада вежливо поздоровалась в ответ, глядя, как зачарованная, в его прозрачно-зеленые глаза. Они были настолько зеленые, что казались двумя листьями клевера.
        - Я полагаю, мне не нужно напоминать, кто я? - Этот вопрос был задан деканом Вампируса, который одним своим видом наводил трепет.
        - Д-да, конечно. Я знаю, кто вы… мор Виктор, - внезапно севшим голосом ответила Влада, вспомнив, как обращаться к взрослому вампиру.
        - Назовите себя, - не отцеплялся от нее вампир.
        - Влада… мор Виктор.
        «Действительно Мрачнюк, другого слова не придумаешь…» - подумала она, глядя на лицо, будто высеченное из камня - настолько на нем не отражалось никаких эмоций.
        Вампир был ухожен до кончиков ярко-красных длинных ногтей, а его черные волосы блестели как лакированные. И очень холодный взгляд, таким заморозить можно.
        - Влада? - Декан вампиров скривился. - Вечно у темноглазов выкрутасы с именами… Меня интересует ваша фамилия, я не собираюсь называть вас по вашему глупому имени.
        - Огнева, - почти задыхаясь, выдавила Влада, чувствуя, как задрожали тарелки на подносе, потому что затряслись руки.
        Конечно, вампир это заметил, но не повел и бровью.
        - Огнева, это правда, что вчера Эльвира Флаева, староста Валькириуса, не проводила вас до общежития, - продолжил он жестким голосом, - и вы чуть было не погибли на подземной лестнице? Если это так, то Флаева будет строго наказана.
        Вопрос был задан достаточно громко, чтобы окружающие могли его слышать. Боковым зрением Влада увидела, что головы сидящих за столиками ребят повернулись к ней как по команде. В столовой вдруг стало очень тихо.
        Значит, тот пропущенный сущ все-таки рассказал про вчерашнее происшествие.
        Интересно, декан Вампируса действительно хочет, чтобы Влада сказала: «Да, Эля меня вчера бросила в холле»?
        - Огнева, вам задан вопрос, и я хотел бы получить ответ, - холодным голосом отчеканил Виктор Суморок. - Или вы настолько бестолковы, что не в состоянии отвечать?
        - Я сама не пошла за Элей, а свернула в сторону, - громко и взволнованно ответила Влада. - Эля ни в чем не виновата.
        Григо Бертович явно растерялся, а Суморок сузил глаза. Под его взглядом Владе было очень неуютно, будто на нее нацелились два острых лезвия.
        - И… зачем вы так сделали? Какова была ваша цель?
        - Цель?
        - Вы хотите сказать, что вы не в состоянии объяснить свои поступки, Огнева?
        Влада ясно услышала смешок Отто в тишине.
        - Я… могу… объяснить, - глядя на декана Вампируса, как кролик на удава, но тем не менее не опустив глаза в пол, ответила Влада. - Я… я собираюсь изучать жизнь нечисти и решила, что неплохо погулять… по этажам Утесума. И вдруг - толпа.
        - Прекрасно! - Декан Вампируса приподнял брови в притворном восхищении. - Девочка, а хочет посвятить свою жизнь изучению нечисти, как и ее знаменитый предок. Это надо поощрять. Не так ли, Григо Бертович?
        Декан Троллиума настороженно молчал, хлопая ресницами за стеклами очков.
        - Ну, я полагаю, что Эльвиру наказывать не за что, и мы во всем разобрались, - быстро произнес он. - Огнева, идите завтракайте…
        - Минуточку, - медленно и громко произнес декан Вампируса. - Как я уже сказал, рвение в изучении нас, нелюдей, надо поощрять и поддерживать. Поэтому я перевожу вас, Огнева, на ночное обучение с сегодняшнего дня.
        Григо Бертович заморгал глазами, а на лице декана Вампируса заиграла холодная усмешка - только искривился уголок рта, но выражение глаз не изменилось.
        - Виктор, девочке на ночном обучении будет трудно, - тихо заговорил декан Троллиума. - К тому же первый курс год уже отучился, как она сможет их догнать?
        - Вы совершенно напрасно так переживаете, уважаемый Григо, - гораздо громче ответил грозный вампир. - Студентка сама ясно сказала - она хочет глубже изучать нелюдей. При этом она обладает любознательностью и смелостью, иначе бы не оказалась на подземной лестнице. Зачем же вы пытаетесь помешать юному дарованию?
        Григо Бертович молчал, нелепо поправляя очки и переминаясь с ноги на ногу. Ответить ему было явно нечего.
        - Все рефераты и работы за первый курс в течение года сдадите экстерном, Огнева, - громко и злорадно произнес Суморок. - Вы зачисляетесь на Валькирус и извольте приступить к учебе, иначе я верну вас в вашу прежнюю школу. И не воображайте, что родство с одним из преподавателей нашего заведения поможет вам получать какие-то привилегии.
        - Я не… Я так и не думала, - прошептала Влада в ответ.
        - Очень хорошо, - кивнул Виктор Суморок. - Ваша любознательность вознаграждена. Поздравляю вас. Можете идти.
        Влада, не чуя под собой ног, повернулась и, чуть не уронив поднос с едой, пошла куда-то в сторону. Компот все-таки вылился и теперь плескался по подносу, как розовое озерцо.
        Влада шла вперед, как в тумане, а в ушах все еще раздавался холодный голос декана вампиров.
        Из серой пелены выплыло ухмыляющееся лицо Отто, затем Армана, скользнувшее по ней неприязненным взглядом. А вот и взгляд Гильса - он будто смотрел на нее в первый раз. Удивленно и изучающе. Эля сидела рядом с ним, прижав руки к щекам, и ее красивое личико было очень бледным.
        - Спасибо, - с благодарностью глянув на Владу, одними губами прошептала валькирия.
        М-да-а-а-а…
        В общем-то, двойка по женскому коварству и по умению сживать соперниц со свету. Ведь стоило только сказать, что валькирия виновата, - и у той были бы больши-и-ие неприятности. Возможно, что ее исключили бы из старост и наверняка не разрешили бы пойти на следующие танцы.
        И в то же время Влада была рада, что сказала именно то, что сказала.
        Заметив, что ей отчаянно машет руками Егор, она направилась с подносом к его столику в углу столовой и поспешила сесть, переводя дыхание. Руки, ноги и даже ресницы дрожали. Хотя, может, это и от голода.
        - Я все слышал, как на тебя Мрачнюк налетел, - голос Егора доносился как из тумана. - Ты Эльку выгораживала, да? - Тролль буравил глазами Владу, наклонившись вперед над тарелкой с зеленым супом. - Хотя можешь не отвечать. Все и так догадались. Ох, темноглазка, и туго тебе придется… Весь прошлый год нагонять, это врагу не пожелаешь.
        - А? - очнулась Влада, все еще слыша холодный голос декана Вампируса. - А там много всего?
        - Немало, - фыркнул тролль. - Вампирология, троллеведение, кикимороводство… А еще физика темной материи, носфераторика, упыристика…
        - Главное, чтобы не было алгебры. Остальное переживу, не так ужасно…
        Егор скорчил рожу, которая означала, что ужасы не поддаются словесному описанию.
        - Далась тебе эта алгебра! Нет, Мрачнюк точно с катушек съехал, - никак не мог успокоиться юный тролль. - Это уже слишком! Что Армаша, что его папаша, оба козлы - просто слов нет!
        - Егор, потише говори, - покосившись на столик, за которым сидела компания юного Суморока, попросила Влада. - Ты ведь знаешь, что Арман Мрачнюку не чужой.
        - Да пусть слушает, - фыркнул тролль. - Он папочке не доложит - они не разговаривают друг с другом. В этом я Армашу понимаю - я бы тоже с таким истуканом старался поменьше общаться…
        Тролль помолчал, занявшись супом, потом решительно кивнул:
        - Знаешь, а я в тебя верю. Ты справишься с нашими предметами, ты ведь упрямая, темноглазка. За что ты мне и…
        Влада улыбнулась, поняв, что Егор чуть не брякнул слово «понравилась», но вовремя спохватился и закашлялся.
        - А где мой дед? - спросила Влада, чтобы сгладить неловкость. - Ты его видел?
        - С Марой ушел. В Светлый корпус, наверное. - Егор опустил глаза на поднос. - Твой компот… Я сейчас принесу тебе новый.
        В мгновение ока Егор сорвался с места и уже через несколько секунд вернулся обратно с полным стаканом ярко-розового компота.
        Влада подняла на него глаза и благодарно улыбнулась.
        А ведь Егор - замечательный парень, хотя первое впечатление от него - балбес и нахальный пофигист, один из тех, кому вслед шепчут, дергая непослушного ребенка за руку, мамы и бабушки: «Вот не будешь слушаться, вырастешь таким же…» Еще бы, жутко нахальный вид, нарочно какая-то невозможно-рваная футболка, звенящие цепями и заклепками драные штаны. В ухе серьга, растрепанные, цвета соломы, волосы до плеч… Хотя иногда взгляд у тролля становился вдруг очень упрямым и серьезным, совсем не подходящим к такому раздолбайскому облику. Да и заботу от такого парня было очень трудно воспринимать всерьез.
        Вот взял и принес новый компот и теперь старательно болтал о какой-то ерунде, чтобы она отвлеклась, в то время как родной дед ускакал куда-то с кикиморой.
        - Бертилов, привет, - поздоровалась с Егором, проходя мимо их столика, Инга. - Мог бы и меня пригласить на завтрак, кстати.
        - Инга, я это… в следующий раз, - ответил Егор, стараясь на старосту Троллиума не смотреть. - Мы же с тобой и так вчера на танцы ходили.
        - Да ты сказал, что танцуешь как хромой гоблин… - разочарованно протянула та, скользнув взглядом по Владе. - Кстати, Огнева. Подойди в деканат и забери там свой студенческий билет и значок. Забавно, как ты будешь учиться с нами. Впрочем, так тебе и надо, нечего было из себя героиню корчить.
        Как только троллиха отошла, Егор показал ей в спину язык, а Влада отпила компот и с жадностью накинулась на еду.
        Странно, но при Егоре она не стеснялась есть. Как хорошо, что Гильс не подсел за их стол, при нем она бы не смогла проглотить ни кусочка.
        Настроение резко пошло вверх, по мере того как исчезал голод.
        Все-таки она рада, пусть даже на нее свалится куча рефератов за пропущенный год. Учиться на Валькирусе, назло Йоргу - Влада с усмешкой вспомнила его перекошенную физиономию. А еще она выгородила Элю, хотя и наговорила глупостей, но зато… этот взгляд Гильса, которым он на нее смотрел. Вспоминать этот взгляд было очень приятно.
        Вдруг около буфета послышался крик и звон посуды. Что-то вопила Роза, визжали девчоночьи голоса. За спинами вскочивших с мест ребят было не разглядеть, что произошло.
        Одновременно послышался треск, будто рвалась плотная ткань.
        Влада увидела, как метнулся откуда-то Григо Бертович с побледневшим лицом, а Виктор Суморок встал из-за стола, замерев, будто приготовился к удару. Оба декана перепугались настолько, что стали похожи на двух привидений.
        - Спокойно, без паники! - подняв руку, крикнул Григо Бертович. - Это всего лишь Горяев.
        Перед стойкой буфета из разорванного в клочки ковра поднималась, кряхтя, худая фигура. Длинное и нескладное существо в синей клетчатой рубашке, синих тренировочных штанах и с почти таким же по цвету лицом вылезло из-под пола. Причем на лбу у него красовалась здоровенная шишка величиной с куриное яйцо.
        На лице обоих деканов отобразилось огромное облегчение, будто они ожидали чего-то совсем другого.
        - Прошу прощения и доброе утро, - слегка простуженным хриплым голосом очень вежливо сказал вурдалак. - Сегодня булочки с полынью или с болиголовом?
        - Вам же запретили вылезать из пола на территории университета, а тем более буфета. Есть специальные места! - гневно отчитывал его Григо Бертович. - Я вызову ваших родителей, Горяев!
        - Вот только их нам здесь не хватало, - сквозь зубы процедил декан Вампируса. - Горяев, идите куда-нибудь уже… Берите еду и… проваливайте.
        Вурдалак сокрушенно вздохнул и двинулся нетвердой походкой в сторону буфета, споткнувшись по дороге о Лину Кимовну.
        - Смотри-ка, - покачал головой Егор. - Что-то все нервные какие-то. Я такого лица у нашего Григо еще не видел. Даже Мрачнюк струхнул. Подумаешь, вурдалак вылез… Странно.
        Глава 14
        Сорванный поцелуй
        После завтрака Егора утащила компания троллей - те собрались сооружать в мужском общежитии копию версальского дворца, и Бертилова им как раз очень не хватало для завершения интерьера.
        Влада же самостоятельно отправилась в деканат - в конце концов, не маленькая девочка, чтобы ее за ручку водили то вампир, то тролль.
        Сама справится, тем более что ей хотелось хотя бы немного начать ориентироваться в коридорах и аудиториях, чтобы не спрашивать больше дорогу.
        Влада не очень хорошо умела ориентироваться в незнакомых местах и могла легко заблудиться в городе на соседней улице, теперь же она попала просто в какой-то ад для людей с пространственным идиотизмом.
        Круглого, по понятным причинам, у нелюдей не было ничего, а квадраты и треугольники, наверное, им уже сильно надоели. Поэтому архитекторы, которые сооружали это здание, пытались изобрести новые геометрические фигуры, но все - с острыми углами. Все коридоры были изломанно-угловатыми, форма дверей и проемов не повторялась ни разу, а пол под ногами иногда вдруг начинал уходить вниз или подниматься наверх. При всем этом все поверхности были изумительно красивыми - полы блестяще-черные, стены из шероховатого серого камня, хаотично прочерченного гладко-блестящими полосами - Влада не сразу догадалась, что это следы от шаровых молний, которые легко плавили камень.
        Утесум был шестиэтажным, только сбоку к нему прилепилось треугольное здание общежития. Первые три этажа общаги занимали мальчишки, три верхних было женским, и они не сообщались между собой, соединяясь с главным корпусом только переходными галереями.
        Влада обошла Утесум раза два, пытаясь запомнить, что и где находится. Первый этаж наполовину занимал холл, а на второй половине царствовал завхоз Фобос Карлович со швабрами и стремянками - это захламленное и темное место, судя по нацарапанному на стене указателю, называлось «конец света». Второй этаж занимала столовая с медпунктом, на третьем располагался Атриум и кафедра кикимороводства, пятый и шестой занимали кафедры остальных предметов, на четвертом располагался деканат. Вход в деканат начинался с Удеканатья - тесной полутемной комнатки с визжащей секретаршей за заваленным бумагами столом.
        Там уже толпился народ, а секретарша (судя по исходящему от нее запаху водорослей и очень крепких духов - болотница) истерическим голосом вопила каждому входящему: «Подождите за дверью, изверги!»
        Владе пришлось стоять в коридоре у огромного, от пола до потолка, окна и ждать, когда подойдет очередь. Зато можно было полюбоваться на вид - сосновый лес, заваленный валунами камней, заросший брусничником. Если бы какой-нибудь грибник смог пройти сюда, то можно было себе представить его удивление, когда он вдруг, посреди леса, подняв глаза, вдруг увидел бы застекленные окна в мрачной черной скале, асфальтированную площадь, над которой сновали шаровые молнии…
        Очередь все не заканчивалась, и Влада принялась бродить по этажу, пока не забрела в зал, над которым в каменной стене была выбита надпись - «Музей славы Утесума».
        Более странного музея Влада еще не видела - почти все стены занимали маленькие, размером с ладонь, шелковые флаги в каменных квадратных нишах, в каждой из которых было нацарапано четыре цифры - судя по всему, год. Ниши располагались четкими рядами, первая ниша была помечена 1909 годом, а дальше по порядку, вплоть до 2012-го, в которой флажка еще не было.
        Разглядывая буквы, рисунки и символы на флажках, Влада смутно догадалась, что это флаги вампирских семей, поскольку увидела знакомый рисунок - багрового паука на черном фоне, в точности как у Гильса Муранова на футболке. Этот флаг гордо красовался сразу в семи нишах подряд, с 2003 по 2009 годы.
        Противоположная стена пестрела фотографиями, и Влада надолго увлеклась рассматриванием лиц выпускников прошлых лет и чтением подписей под снимками.
        На одной из них мелькнули знакомые лица - Влада узнала декана Григо Бертовича, только совсем юного. Он задорно улыбался, стоя рядом с кем-то, чье лицо показалось знакомым. Да это же Мрачнюк! Совсем юный и веселый, гордо сжимающий в руке блестящий кубок. На соседней фотографии Григо Бертовича с обеих сторон держали под руки - совсем молоденькая Мара Лелевна с задорными косичками и еще одна полноватая серьезная девушка со сросшимися на переносице бровями, которая застенчиво улыбалась.
        «Инферна и Мара окружили Григо» - красовалась внизу размашистая подпись, и Влада чуть не подпрыгнула, прочитав ее.
        Инферна, та самая, которая напала на нее во дворе?! Круглые, слегка совиные глаза девушки были желтого цвета - значит, упырица, и вряд ли какая-то другая упырица…
        Влада долго стояла, пристально всматриваясь, и никак не могла поверить, что страшное чудовище, которое едва не убило ее, вообще умело улыбаться. Так же было трудно представить, что декан Вампируса, похожий на каменного истукана, когда-то мог весело смеяться и носил красную спортивную куртку…
        Теряясь в догадках, что это может значить, Влада вернулась к деканату.
        Секретарша уже раздавала последние потерянные студенческие билеты студентам-растеряшам, ругалась с какой-то вампиршей из-за того, что она отказывалась посещать кикимороводство, затем десять минут сморкалась и красила губы чем-то зеленым и вонючим и только потом позвала:
        - Огнева! Проходи, где же тебя носит-то!
        Влада вошла в Удеканатье, едва не закашлявшись от болотной вони. Удеканатье было до потолка завешано указами и приказами, а всю его дальнюю стену занимал аквариум с мутноватой зеленой водой. Рассматривать то, что в нем плавает, Владе почему-то не захотелось - скорее то, что плавало в аквариуме, очень внимательно и раздраженно сейчас рассматривало ее.
        - Что - страшные твари, да? - заметив, что Влада поглядывает на аквариум, хихикнула секретарша, взбив на голове пышную шевелюру грязно-зеленого цвета. - Это лапочка Алекс Муранов каждое первое сентября присылает, в память о своей учебе. В туалете деканата всегда так весело в этот день! А в этот раз почему-то на день раньше все случилось, я пропустила… - с сожалением надула губы секретарша. - Садись, Огнева.
        Секретарша долго копалась в ящике стола, затем выудила синюю маленькую книжечку, взяла со стола зеленую ручку и принялась заполнять пустые поля.
        - Огнева Влада? Или правильнее - Венго?
        - Нет… Огнева.
        - Дата рождения?
        - Тридцатое октября… девяносто восьмого года…
        - Тринадцать лет, - секретарша приподняла накрашенные бровки, продолжая писать на бумажке. - Э-э-э… Так… В ведомости ты теперь значишься на Валькирусе… У Валькируса в полночь кикимороводство, а потом две общие лекции в Атриуме. До шести утра, поэтому советую идти и выспаться. Держи свой значок. Да, сначала зайди в библиотеку и получи там все учебники.
        Секретарша протянула Владе блестящий треугольный значок с синим глазом посередине. Та с радостью поспешила прикрепить его к джемперу - как будет здорово, когда все увидят, что на ней блестит такой же значок, как у всех.
        Она уже повернулась, чтобы уйти, как секретарша окликнула ее:
        - Погоди, Огнева, что-то еще… Что же… Ах да! Тут Фобос Карлович, завхоз наш, вроде нашел твою сумку, ты ведь теряла ее? Сейчас, погоди…
        Секретарша выскочила в коридор.
        - Фобос Карлович! - начала она звать блеющим голоском. - Где вас носит, опять конец света, что ли, встречаете?..
        Ответа не было, и призывы секретарши начали удаляться, становясь все более истеричными.
        Влада осталась в Удеканатье одна, если не считать стайки злобных водяных, которые усиленно корчили ей рожи из аквариума.
        Прождав несколько минут и услыхав шаги по коридору, Влада подумала, что возвращается секретарша, но потом различила голоса, которые спорили друг с другом.
        Вообще-то подслушивать нехорошо, но когда некуда деваться - что еще остается делать? Шаги остановились прямо перед Удеканатьем, спорщики говорили громко, будто никто их слышать не мог.
        - Не могу понять, чего вы опасаетесь постоянно, мор Виктор? - спрашивал надтреснутый стариковский голос, в котором Влада узнала ректора Утесума. - Эти нелепые границы, ваши попытки отменить янвологию, и для чего понадобилось закрывать чердак? Студенты просто любили проводить там дни рождения и праздники, что в этом дурного?
        - Там все дурное, - холодно отозвался в ответ декан вампиров. - Я считаю, что нечего им делать в этом месте. Они его, видите ли, называют «сущ-фри», вы ведь в курсе? В университете следует заниматься только учебой, а не торчать на чердаках. Я бы навел тут полный порядок, если бы мне никто не мешал!
        - Виктор, я последний год заведую Утесумом, - запротестовал старик. - И я думаю, что вы замените меня очень скоро. Но мне порой кажется, что вы слишком… как бы так выразиться…
        - А вот меня интересует другое, - быстро вмешался молодой голос - Влада узнала уже знакомые ей мальчишеские интонации декана Троллиума. - Ты не погорячился, Виктор, что перевел студентку Огневу на Валькирус?
        - Я делаю то, что считаю нужным как заместитель ректора, - прорычал в ответ голос Виктора Суморока. - И не вздумай делать ей поблажки из-за знаменитого дедули. Я не потерплю в наших стенах кумовства. Откуда столько чести этому Венго? Докатились, послали младшего Муранова приглашать его на работу! Тот его еще и уговаривал, видимо?
        - Друг мой, вы слишком напряжены в последнее время, - тихо начал уговаривать старческий голос. - Чего вы опасаетесь? Что вас так сильно тревожит, я не могу понять?
        - Я считаю, что все вы слишком беспечны… - начал было Мрачнюк, но замолк - по потолку застучали коготки суща, который спешил в деканат с очередной порцией новостей.
        - Пройдемте лучше в мой кабинет, - предложил голос старика. - Коллеги, прошу, успокойтесь. Я угощу вас всех отличным кофе…
        В Удеканатье вошли трое - Виктор Суморок, Григо Бертович и беловолосый ректор, который еле передвигал ноги. Владу удивило то, что все трое шли будто в облаке тумана, их лица и одежда словно выцвели - даже кроваво-красные запонки на рукавах у декана Вампируса поблекли до мутно-розового цвета.
        Влада уже приготовилась к тому, что ее заметят и будут подозревать в том, что она подслушивает - ведь разговор, который они вели, явно не предназначался для студенческих ушей! Но все трое, даже не взглянув в сторону Влады и продолжая спорить друг с другом, прошли через Удеканатье и скрылись за дверью с табличкой «Кабинет ректора».
        Влада выдохнула с облегчением.
        Не заметили - тем лучше, меньше неприятностей. Все-таки какой злыдень этот Мрачнюк! И явно ненавидит ее деда и ее саму, только непонятно, за что.
        «Только зря он надеется, что я не справлюсь с ночным обучением и вылечу из МУНа, - размышляла Влада с чувством досады и негодования. - Я теперь в лепешку расшибусь, но и Йорг, и эти заносчивые Сумороки останутся с носом. Интересно, что это за место - „сущ-фри“?»
        Секретарша вернулась почти сразу же и кинула на стул синюю сумку.
        - Нашлась в «конце света» у Фобоса Карловича. Уфф, никогда туда больше ни ногой, сломала каблук. Твоя?
        Влада подскочила от радости - мамина сумка, которую она жалела до слез, неожиданно нашлась, когда она уже и не надеялась.
        - Да, спасибо, это она! - И, едва выбежав из деканата, Влада быстро расстегнула молнию и заглянула внутрь.
        Радость погасла мгновенно.
        Внутри, вместо вещей, лежало какое-то месиво из тряпок, зубной пасты, шампуня и раскрошенного печенья. В свитере были прорезаны дырки, причем не только на спине. С джинсами была та же история. В ее блокноте были нарисованы рожи, а зубная паста и шампунь были выдавлены прямо на дно сумки, и Влада сразу вляпалась в это рукой.
        А ее троллик, спрятанный в потайном кармане, на дне?..
        Влада, похолодев, судорожно полезла в карман и с облегчением нащупала его - те, кто рылся в ее сумке, к счастью, фигурку не обнаружили. Нечего Йоргу своими лапами хватать ее друга, который знает столько ее тайн и секретов и который - часть ее прежней жизни.
        Теперь уже было не так обидно - конечно же, Отто Йорг со своим приятелем, Арманом, отомстили ей за дерзость на лекции, но троллик-то спасся им назло, да и мамина сумка осталась цела.
        Теперь оставалось только зайти в библиотеку, которую долго искать не пришлось - сейчас все студенты торопились именно туда.
        Библиотека в Утесуме была очень темной, маленькой и тесной, поэтому очередь за учебниками начиналась еще в коридоре. Влада снова отстояла около получаса, прежде чем оказалась внутри, на протертом до дыр ковре, где шумела, заворачиваясь кольцами, очередь из студентов. Когда же Влада оказалась перед столом, на котором уже стояли приготовленные стопки книг, она увидела, почему все происходило настолько медленно.
        Учебники выдавало крайне медлительное и флегматичное существо, очень похожее на хамелеона, который не до конца превратился в худющего и медлительного старикашку. В зависимости от того, кто к нему подходил, он мгновенно менял цвет лица, да еще и быстро прижимал к голове два огромных уха, форма которых напоминала недоеденные мышами ломтики сыра.
        Какая именно это нечисть, спрашивать было неудобно, да и не у кого. Но эта нечисть недолюбливала вампиров с троллями, зато уважала упырей и кикимор. У «хамелеона» дергался правый глаз, на левой руке не хватало двух пальцев, к тому же его речь была заражена словом-паразитом, услыхав которое Влада чуть не покатилась со смеху.
        - Мне учебники Валькируса, пожалуйста, - с гордостью показав на свой значок, попросила она.
        - Огнева Влада, первый курс, Валькирус, чертовмуранов, - бухая на стол стопку книг, как сомнамбула, медленно протянул «хамелеон». Лицо его стало нейтрально-зеленого цвета, а уши настороженно прижались к голове. - Ага, припоминаю. Тебе учебники за два курса, за прошлый и этот, чертовмуранов… Вампирология, физика темной материи, кикимороводство, троллеведение, история, носфераторика, янвология. Следующий…
        Выдача учебников стоила того, чтобы задержаться в сторонке и немного понаблюдать. Влада так и сделала, специально замешкавшись с рассматриванием обложек у учебников.
        Библиотекарь действительно все время повторял «чертовмуранов», причем совершенно без выражения. Так один мальчик в ее прежней школе постоянно произносил слова «типа», «то есть» или «как бы», даже не замечая этого.
        Студенты получали свои учебники, «хамелеон» то расплывался в улыбке, то корчил гневную рожу, то зеленел, то багровел, то синел или бледнел.
        - Ми-и-итенька! - багровея, вдруг обрадовался библиотекарь, когда увидел пухлого сына кухарки. - Вот, чертовмуранов, берите все пример с этого мальчика. Учится на отлично, чертовмуранов, никогда ни одной книжки не порвет и не потеряет, чертовмуранов… Сидит в библиотеке и читает, чертовмуранов, и пишет, и трудится каждую свободную минуточку… Держи, твоя алгебра, биология, литература…
        Митенька страшно смутился, втянув круглую голову в шею, и, получив свою пачку учебников и насмешки в спину от студентов, споткнулся о подставленную подножку и растянулся на полу, вызвав бурю веселья.
        Влада, которой не понравилось такое откровенное издевательство, пусть даже и над неприятным ей недотепой, поставила свои учебники на пол и кинулась помогать несчастному Новичкову принять вертикальное положение. Он выглядел настолько пришибленным, что только буркнул ей «спсиб» и бросился прочь из библиотеки.
        А хамелеон, проводив сына кухарки умильным взглядом, перевел его на уже знакомого Владе вампира Индо Ковальски и трагически посинел до василькового цвета.
        Владе очень хотелось немедленно пролистать все свои новые учебники, посмотреть там все картинки, к тому же еще надо было отмыть и почистить сумку, и она почти бегом добралась до общежития.
        Там было сейчас пусто и царил такой разгром, будто по этажу прошел смерч из кикимор, валькирий, упыриц и троллих… В общем, чего там на полу только не валялось. Двери комнат были распахнуты, а сущи с потолка старательно перечисляли преступления, совершенные девчонками во время экстренного сбора на лекцию.
        Переступая через разбросанные тряпки, Влада пробралась в комнату старост, и только принялась листать учебники и раскладывать их на прикроватном столике, как поняла, что в спину ей кто-то смотрит.
        Резко обернувшись, она увидела в дверях комнаты Гильса Муранова. Он необычно приветливо улыбался ей, глядя на нее так, что голова слегка закружилась, а в глазах поплыла легкая дымка.
        Гильс оглянулся, будто проверяя, нет ли кого еще поблизости, и быстро подошел к ней.
        - Привет. Вот, зашел тебя проведать. Как ты?
        - Я в порядке…
        - Ты выручила Элю, хочу сказать спасибо…
        - Эля уже и сама сказала.
        Вампир, улыбаясь одним уголком рта, разглядывал ее.
        - Я хотел тебе сказать, что ты мне нравишься, Влада-Владочка… - сказал он четким, не дрогнувшим голосом.
        - Но у тебя же… - Влада почувствовала, что у нее заложило уши.
        - Что у меня же? - внимательно глядя ей в глаза, поинтересовался Гильс.
        - Ну… У тебя Эля.
        - Плевать на нее… Ты лучше.
        - Правда?
        Это был идиотский вопрос, за которым последовал не менее идиотский ответ:
        - Ну конечно, правда.
        Вообще вся ситуация была какая-то глупая и нелепая. Особенно слух резануло то, что Гильс сказал «плевать» про Элю. Хотя, когда он стоял так близко, критически мыслить и думать Влада была не в состоянии.
        Гильс усмехнулся, и в его глазах промелькнуло что-то незнакомое и непривычное.
        - Может, поцелуешь меня?
        Ух ты!
        Влада слышала, что в моменты стресса человеку вспоминается вся его жизнь.
        Сейчас у нее перед глазами пронесся, как из окон уезжающего поезда, ее родной двор на Садовой улице, все насмешки одноклассников в школе, безразличные глаза Макса Громова, который Гильсу даже в подметки не годился…
        Она никогда еще не целовалась, и если это и должно было произойти, то почему бы не сейчас?
        - Так что? - настойчиво переспросил Гильс. - Ты же хочешь, я знаю.
        - Ну…
        Поцеловать мальчишку первой было просто немыслимо. Но и сказать Гильсу - целуй меня лучше сам, как-то не поворачивался язык. Эти слова просто застревали где-то внутри.
        Нет, лучше молчать. Или сказать?
        Гильс сделал еще шаг и подошел к ней вплотную, глядя сверху вниз. Она была ниже его на полголовы, но разглядеть черты его лица вблизи не получалось. В глазах плыла легкая дымка, а мысли скакали в голове, как шарики от настольного тенниса.
        Может, надо обнять его за шею или нет?
        Влада так и не решилась, оставшись стоять неподвижно, будто статуя. Что-то было не так, что-то было очень не так…
        Гильс протянул руку, погладив ее по волосам, провел пальцами по щеке. Почему у него теплые пальцы? Впрочем, неважно…
        Влада увидела лицо Гильса совсем близко и закрыла глаза.
        Да, сейчас это произойдет.
        Главное, не грохнуться в обморок и не испортить ничего.
        - Темноглазка, отойди от него!!!
        Комната резко полетела вверх.
        А Гильс…
        Его облик будто разметало ветром, и вот уже вместо него стоял мерзко ухмыляющийся Отто Йорг. А потом в него что-то ударилось, и физиономия тролля перекосилась от злости, уставившись Владе за спину.
        В дверях стоял Егор в одном ботинке.
        - Ты в меня ботинками швыряться вздумал, Бертилов? - взревел Отто. - Мамочка тебя так и не научила хорошим манерам?
        - Я тебе башку откручу сейчас за эту мерзость! - Егор был в ярости и сейчас напоминал разъяренного кота - его глаза полыхали зеленым светом. - Не можешь понравиться девчонке в своем настоящем виде и другого способа у тебя нет?!
        - Ах ты… - взвыл Отто и кинулся на Егора.
        Уже через секунду оба катались по полу, как два бешеных кота, издавая рычание.
        - Тролли подрались в женском общежитии! Подрались тролли, все сюда!!! - в восторге завизжали темные сущи и начали плюхаться с потолка, будто огромные черные градины, которые тут же просачивались через пол.
        Тролли успели свалить на бок Элину тумбочку, и на голову Отто посыпались флаконы с духами.
        По коридору затопали ноги - в комнату ворвались Григо Бертович и Ганц Готти, которые сразу же кинулись разнимать драчунов.
        - Я тебе еще покажу, Бертилов! - верещал и брыкался Йорг, когда декан Троллиума оттащил его от Егора. - Ты еще попляшешь у меня, муранский прихвостень!
        - Заткнись, гоблин!
        Егор рванулся из рук Ганца и пнул Йорга так, что тот с визгом вылетел в коридор.
        - Бертилов, прекратите! - рявкнул Григо Бертович так, что у него очки подскочили на переносице. - Прекратите драку! Ганц, тащи Йорга в медпункт, у него кровь из носу хлещет.
        Староста вампиров кивнул и молча поволок Отто за шкирку, при этом за Йоргом тянулась по полу дорожка из капель крови.
        - Я все видел, - тут же послышался довольный голосок с потолка. Прямо над их головами сидел темный сущ, и явно его распирало от новостей. - Могу все подробно рассказать, значит, дело было так. Они с Йоргом собрались целоваться, а тут Бертилов с сапогом…
        Егор молниеносно стащил с ноги второй ботинок и запустил его в суща. Бросок оказался метким - тот с визгом рухнул с потолка и укатился под кровать. Когда сущ появился оттуда снова, то уже растерянно тряс ушами и невнятно бормотал, явно позабыв то, что собирался всем рассказать.
        - Егор, я никогда бы не подумал, что вы такой кошмарный драчун, - оскорбленным дрожащим голосом произнес Григо Бертович. - С цепи сорвались, что ли? Вы же талант, Егор! У вас такие способности… А вы…
        - Ну наказывайте, если так, - хмуро ответил Егор, разглядывая дырку в носке, откуда выглядывал большой палец ноги. - Мне прийти в деканат?
        - Я только сказал, что это безобразие, а про деканат ни слова не говорил, - отрезал декан Троллиума. - Лично я ничего не видел и не слышал. Больше думайте о занятиях, Бертилов.
        Григо Бертович вышел из комнаты, а Егор отыскал оба ботинка и, сев на пол, принялся напяливать их обратно на ноги. Тролль сердито пыхтел и на Владу старался не смотреть.
        - Егор, спасибо…
        - Да ладно, чего там. Эх, жаль, что Йорг не сделал фантома, было бы здорово, если бы его на этом поймали… точно бы забыл дорогу в универ навсегда. А ты это… поосторожнее с наваждениями. Можешь нарваться и не на такое…
        Влада только шмыгала носом и молча кивала головой с виноватым видом.
        Ведь она действительно видела, как это бывает с другими людьми, но почему-то возомнила, что с ней самой тролли ничего подобного проделывать не будут.
        А ведь еще летом Егор сам продемонстрировал, как тролль может глумиться над человеком. Когда в их с дедом квартиру на Садовой улице явилась полиция, Егор навел такой морок, что те бросились наутек. Еще тогда Владе запомнилась легкая дымка в глазах, будто по квартире плыл легкий туман.
        А теперь она чуть было не поцеловалась с Отто, с мерзким гоблином, который издевался над ней, как только ее увидел! И если бы это произошло, как бы она вообще смогла дальше жить, ходить на лекции?! Ей бы оставалось только забиться в темный угол и умереть там от стыда…
        - Запомни, когда дымка в глазах и ты видишь что-то непривычное, когда сердце тебе будто кричит «берегись, тут что-то не то» - бей тревогу, значит, тебя морочит тролль, - продолжал наставительным тоном Егор. - Надежного способа защититься от наваждения, конечно, нет. Главное - бдительность и осторожность. Запомни, я в следующий раз могу не успеть…
        - Егор!!! Я… спасибо тебе…
        - Все, заспасибила уже, - буркнул тролль. - Да, я чего пришел-то… Роза просила передать, что людям у нас положено трехразовое питание, а не раз в день, как у остальных. Так что можешь заходить в столовку за пирожками и бутербродами.
        Тут в общежитие ворвалась Лина Кимовна, которая уже снова обрела свой зычный голос, разносившийся по коридору, как труба.
        - Как это понимать? - завопила она. - Я хотела отдохнуть в своей комнате, а мне на голову посыпались сущи с криками, что в женском общежитии драка! Это наверняка опять Муранов! Где этот вампир - там всякие безобразия и пауки!!! Ничего, я знаю, как его отвадить от этого этажа! Бертилов, вон отсюда!
        Егор попытался протестовать, но Лина только раскричалась еще громче и вытолкала тролля прочь, не обращая внимания на то, что Влада пыталась ее остановить и объяснить, что тролль не виноват.
        Очень скоро все, что можно было отнести к мужскому полу, было с позором выдворено из женского общежития, включая всех темных сущей и найденных по углам пауков. Остался только завхоз, которого оборотенесса заставила врезать новый порог у входа на этаж общежития.
        Потом Лина Кимовна заметила, какой страшный беспорядок царит в комнатах, накричала на обеих старост и заставила всех срочно провести генеральную уборку.
        - Безобразие! Стоило мне на несколько часов выйти из строя, как в общежитии уже кавардак и бедлам! Старосты вообще непонятно чем занимаются! Фобос Карлович, почему стая летучих мышей носится по коридору?! Изгнать немедленно…
        - Вот и звали бы своего ванхельсинга хваленого, пусть бы сам и изгонял, - ворчал завхоз, залезая на стремянку и размахивая шваброй.
        Только к пяти вечера, когда солнце ушло из коридоров, Лина Кимовна снова охрипла и отправилась восвояси, и все начали укладываться спать. Ложиться спать в шесть вечера для Влады было непривычно, но вставать-то придется в полночь, надо привыкать…
        Перед сном на Владу свалился очередной шквал подарков от благодарной Эли, отказаться от которых не удалось никакими силами.
        - Это правда, что сегодня из-за тебя была драка между троллями? - искренне удивлялась валькирия. - Подумать только. Я думала, Бертилов такой пофигист, ему ни до кого дела нет, а он сцепился с Йоргом. Говорят, еле разняли. Расскажи поподробнее, а? А то ни один сущ толком ничего не увидел…
        «И хорошо…» - подумала Влада, а вслух равнодушно ответила:
        - Да я даже не поняла, чего они дерутся. Кто их разберет.
        - И чего они вокруг тебя так прыгают все, - буркнула Инга, заворочавшись на кровати. - Бертилов, да еще и Йорг. Ничего в тебе особенного нет, кроме волос. Ты их покрасила чем-то?
        - Я их мою бензином, - ответила Влада из-под одеяла. Уж с кем с кем, а с троллихой обсуждать свою личную жизнь ей совершенно не хотелось.
        В комнату осторожно постучали.
        - Там Муранов пришел, - прошептал девчоночий голос. - Он через порог пройти не может, хи-хи-хи… Просил позвать.
        - Меня? - уже подняла голову с подушки Эля.
        - Нет, Огневу. Эх, завидую… - Девчоночий голос хихикнул.
        - И Муранов туда же, - промычала Инга из-под одеяла.
        Влада вскочила, набросила халат и выскочила в полутемный коридор.
        У чертополоха в проеме арки виднелся силуэт с широкими плечами.
        Влада в нерешительности остановилась, проверяя себя, не тролль ли опять пришел над ней подшутить. Но дымки в глазах не было, и голова не кружилась. К тому же второй раз Отто вряд ли бы стал проделывать тот же фокус - наверняка он еще лечил свой разбитый нос.
        Вампир стоял, облокотившись о косяк двери и в сердцах пиная ногой невидимый, но, очевидно, непреодолимый для него порог. При этом он вполголоса ругался, сдувая челку с глаз, - да, это был настоящий Гильс. И сейчас он был в очень плохом настроении.
        - Черт бы побрал пороги и нашего завхоза…
        - Тебя пригласить войти на чай? - Влада улыбнулась. - Входи, приглашаю.
        - Не надо, обойдусь, - раздраженно ответил вампир. - Этот порог не простой, Лина его у ведьмы заказывала специально против меня, я знаю. Ладно… Поздравляю, что ты загремела на Валькирус. В общем, так, я завтра пойду в деканат и буду говорить с Эрихом по твоему поводу. Так что никуда ночью не ходи, завтра пойдешь на дневное…
        - Гильс, не смей! - возмутилась Влада. - Я хотела сама учиться вместе с вами, я не хочу учиться на дневном, да еще с этим Новичковым!
        - Сама хотела? - удивился Гильс. - Да уж, темноглазы существа с сюрпризами… Да Мрачнюк просто взъелся на тебя, я это улажу. Ты напрасно думаешь, что у тебя все получится, Огнева. Ведь он повесил на тебя все хвосты за первый курс, ты это понимаешь?
        - Ну и что?! - От возмущения у Влады даже сорвался голос. - Он, кстати, сказал, что вмешиваться в это никому не нужно, что мне нельзя пользоваться знакомыми и просить поблажек. Я буду учиться не хуже тебя, слышишь?
        Вампир немного помолчал, видимо не ожидая такого отпора в ответ.
        - Но люди же спят по ночам, в конце концов, - мрачно произнес он. - А у нас лекции начинаются в полночь, заканчиваются в шесть утра.
        - И что? Я вообще сова.
        - Это не то. Тебе придется ночью учиться, а не просто маяться от бессонницы.
        - Я справлюсь.
        Вампир издал мрачный вздох, глядя в стенку.
        - Упрямая, черт… Не ожидал… Ладно…
        Он вытащил из кармана спичечный коробок и протянул ей:
        - Держи, это тебе. Вот.
        При словах «это тебе» у Влады сердце подпрыгнуло до горла, но при слове «вот» - рухнуло в район пяток.
        Она осторожно открыла коробочку, и оттуда тут же вылетел маленький тусклый синий шарик размером с фасолину.
        - Что… это?
        - Это Жужик, - Гильс ловко подтолкнул шарик ладонью вверх, и тот завис в воздухе, начав тихонько жужжать и светиться тусклым синим светом. - Я его горящими спичками прикормил. Шаровая молния, они тут повсюду… Но он еще малыш совсем, взрослого уже не приручишь.
        - И зачем мне это… оно?
        - А что - ты не только можешь не спать ночью, но и начала видеть в темноте? - Вопрос был задан с сарказмом. - Огнева, коридоры в Утесуме по ночам освещаются только тогда, когда молниям что-то интересно. А если от общаги до Атриума не пролетит ни одной, как ты доберешься?
        - Да, наверное… А почему Жужик-то?
        - Потому! И еще он любит слушать истории про Дарта Вейдера.
        - Шаровые молнии могут слушать?
        - И могут, и очень любят. Конкретно этот именно про Вейдера. Ты знаешь, кто это?
        - Смутно.
        - Это неважно. Просто рассказывай что-нибудь про него.
        - Что?
        - Придумаешь… Или фантазии нет?
        Гильс раздраженно щелкнул по шарику ногтем, и тот спланировал Владе на плечо.
        - Ой…
        - Не бойся, когда он касается твоей кожи, ожога не будет. Он плавит только незнакомые предметы. А теперь он тебя знает.
        Влада молчала, в ужасе скосив глаза на зависший в сантиметре от плеча синий шарик. Тот повисел немного, а потом со свистом сорвался с места и… влетел в стену, как в масло. Стена оплавилась, и по ней, как воск с оплывшей свечи, сползло несколько капель растопленного стекла.
        - Он спать пошел. Перед началом лекций разбудит, не проспишь. - Вампир немного помолчал, выжидающе глядя на Владу.
        - Гильс, спасибо тебе за подарок. Ну что ты, это полезный подарок. Теперь ты не опоздаешь ни на одну лекцию. Большое спасибо еще раз. Да не за что. И еще раз. Да ладно тебе.
        Когда Влада вышла из состояния ступора, вампира рядом уже не было.
        Оставалось только вернуться в комнату, осторожно прикрыв дверь, и юркнуть под одеяло.
        В голове крутился огромный калейдоскоп, в котором картинки сменялись одна за другой. То взгляд Гильса в столовой, то Атриум и дед под руку с кикиморой, то рожа Йорга и Егор в одном ботинке, то Жужик, влетевший в стенку, как в масло…
        Картинки путались в голове, и Влада поняла, что засыпает.
        Уже на грани сна и яви послышался шорох. Влада напряглась и с минуту прислушивалась.
        Шорох под полом послышался сильнее.
        - Эля…
        - А, что?
        - Мне кажется, что-то под полом ползет. Извини, я не то чтобы боюсь, но…
        - Это Горяев, - зевнула валькирия. - Слышишь, ругается? В перекрытиях много всяких жуков, а из буфета его выставили. Вот он и кормится. Спи.
        Влада поспешила поджать ноги под одеяло. М-да, зря спросила. А с другой стороны - не так страшно, когда знаешь, что это всего лишь вурдалак. Не слишком умный и всегда голодный вурдалак.
        Зато у нее теперь есть своя собственная, личная шаровая молния. Первый подарок от мальчишки в ее жизни. И не просто от какого-то там мальчишки, а от Гильса. Пусть это странный подарок - существо, которое является сгустком какой-то там антиматерии, требует историй про Дарта Вейдера и может прожечь насквозь стенку. Так, все. Хватит.
        Стоит начать думать про Гильса, как голова перестает нормально соображать. И так уже чуть было не опозорилась на весь Утесум из-за своей глупости, хорошо еще, что руки на плечи этому чертову гоблину не положила. Если бы не Егор…
        Влада закрыла глаза и постаралась заснуть. За окном шумел ветер, да в наступившей тишине из-под пола доносились глухие удары и сдавленные ругательства - очевидно, поздний ужин вурдалака был не самым удачным.
        Глава 15
        Ночные лекции
        Приблизительно без десяти полночь Влада уже спускалась быстрым шагом по лестнице на учебный этаж.
        Выспаться не получилось. Причин было три - легендарный и катастрофический храп старосты Троллиума, бормотание темных сущей и приключения Горяева под полом. Поэтому задремала Влада только к полуночи, и почти сразу ее разбудило жужжание подарка Гильса - шаровой молник висел над подушкой, подпрыгивая от нетерпения, и требовал проснуться.
        История про Дарта Вейдера, который сунул пальцы в розетку, после чего у него начали светиться глаза, ему очень понравилась - Жужик тут же сам засветился настолько радостно и ярко, чтобы можно было идти за ним не спотыкаясь. К тому же он будто знал, куда направляется Влада, и вел ее за собой.
        Вниз по лестнице до большой арки, а там налево по коридору.
        В коридоре она была не одна, но основное движение проходило под потолком, а не по полу. Поднимать голову и присматриваться, кто там ползет, ей не хотелось - не трогают, и ладно.
        Главное, что все, что ползло и летело над головой, - двигалось в том же направлении и на нее не обращало внимания. Любая нечисть, начиная от самого маленького суща, заканчивая вампиром, всегда будет двигаться туда, где происходит что-нибудь любопытное, - это она уже усвоила.
        Жужик летел немного впереди, освещая ночные коридоры, которые сейчас выглядели очень таинственно, - сквозь окна на черный пол падали длинные полосы от лунного света, а стены были похожи на припорошенный сверкающим инеем черный лед.
        Учебный этаж уже гудел голосами, из огромной арки с высеченной на камне надписью «Кафедра кикимороводства» на пол рассыпались лучи теплого света.
        Они оба молодцы с Жужиком, они не перепутали этаж и не заблудились.
        - Девочки, девочки, всем сюда, лекция начинается! - раздавался изнутри звонкий голосок, и поток девчонок, подхватив Владу, втолкнул внутрь зала, залитого сиянием - под потолком сновали шаровые молнии розового цвета. Внутри небольшой, но уютный зал напоминал домик Барби. Везде был бархат, бантики, пуговички, блестки и прочая дребедень. Владе показалось, что даже сам воздух пропитан блестками.
        Кикимороводство оказалось очень странным предметом, который вела та самая кикимора, Мара Лелевна, которая так не понравилась Владе с первого взгляда.
        Его посещали только девчонки, в то время как огромная троллиха-физручка Фильда увела мальчишек на площадь играть в файербол - как поняла Влада, мельком глянув в окно на бегающих ребят, смысл игры состоял в забрасывании шаровой молнии на поле противника.
        Почти половину лекции по кикимороводству Мара Лелевна обсуждала со студентками их наряды на танцах, их романы на летних каникулах, а вторую половину они делали прически, перекидываясь разноцветными ленточками для волос и втыкая в волосы заколки.
        Уже через пять минут Влада поняла, почему красный сектор демонстративно прогулял лекцию. Вампирши, очевидно, не считали, что кикимороводство нужный для них предмет, и она мысленно с ними полностью согласилась.
        Через два часа Влада почти на четвереньках выползла на перерыв, оглушенная визгом и хихиканьем и вытаскивая шелковые ленточки даже из-за шиворота.
        Как вообще дед может переносить эту Мару, да еще обедать с ней за одним столом?
        Решив в следующий раз прогулять это кошмарное кикимороводство любым способом, Влада поспешила на троллеведение, чтобы успеть занять место в синем секторе Валькируса и не столкнуться больше с компанией Йорга.
        С файербола как раз вернулись мальчишки и теперь галдели в коридоре, пытаясь поймать мяч, который уворачивался и орал на них басом физручки, а Егор, покатываясь со смеху, объяснял ребятам правила игры в фильдоболл.
        Григо Бертович, улыбаясь и даже весело насвистывая, терпеливо подождал, пока все рассядутся по местам и успокоятся.
        Влада, листая учебник троллеведения, исподтишка наблюдала за Гильсом - тот занял место на границе красного и синего сектора, устроившись рядом с Элей. Валькирия шептала ему что-то на ухо и обнимала за шею, и Влада с усилием заставила себя не смотреть. Все-таки ревность - это очень противно…
        - Итак, ребята, запомните - троллеведение, предмет темный, но необходимый, - начал лекцию Григо Бертович, который явно был в отличном настроении. - Теоретический курс троллеведения пройдут студенты всех трех факультетов, а со следующего года начнутся практические занятия, и увы… только для троллей, - молодой декан улыбнулся. - Как все знают, сила тролля - в его мороке, в наваждении, которое он наводит на окружающих. Мы, тролли, иногда можем быть более сильны, чем вампиры, и я попрошу красный сектор не возмущаться. Я сказал - иногда, в отдельных случаях… - Григо Бертович повысил голос, когда красный сектор все-таки повозмущался для порядка, а затем продолжил: - Многие тролли могут управлять целыми странами… Многие тролли, даже самые уродливые, сейчас играют в кино и поют на сцене, и люди верят, что они красивы и талантливы. Современные тролли прекрасно вписываются в общество людей, лучше любой другой нечисти.
        Влада украдкой взглянула на зеленый сектор - тролли явно наслаждались этими словами, Егор же с безразличным видом обкусывал карандаш, будто не слышал слов преподавателя.
        - Наваждение тролля можно разделить на уровни, - продолжал рассказывать декан. - Конечно, все зависит от умения и врожденных способностей… Способностей - в первую очередь, им научить невозможно… - подчеркнул тролль. - Нулевой уровень, самый легкий, - это видоизменение небольшого предмета, это может любой тролль, даже ребенок… а также видоизменение самого тролля на короткое время… Первый уровень - морок, наведенный троллем на человека, на период лунного месяца… Второй - это посложнее. Это морок на группу людей… Третий уровень - наваждение на предмет, который будет сам наводить морок на своего обладателя. Яркий тому пример - все великие алмазы мира. Каждый из них - находится под таким вечным мороком. Его навели древние тролли, поэтому с ними связано так много кровавых историй…
        - А есть ли смертельный морок, из-за которого тролль может быть наказан? - спросила Инга, подняв вверх полную руку.
        - Смертельный? - Григо Бертович слегка удивился, прищурив глаза за стеклами очков. - Что вы имеете в виду, Тановская?
        - Ну, морок смерти, - пояснила Инга. - Это если тролль сведет с ума кого-то и доведет до погибели. Или сделает чью-то живую копию, фантома…
        - Фантомы - это сказки для девчонок, слыхал уже… - засмеялся толстый упырь, и Влада узнала его - тот самый, из-за которого Эля взлетела в холле, бросив ее одну. - Кикиморы вечно мечтают о копиях актеров из фильмов, мозгов-то нет… Каждая из них мечтает о фантоме «Гильсика своего ненаглядного»… Ай-ай!
        Бедняга, которому в шевелюру тут же вцепились когтями все сидевшие неподалеку кикиморы, начал отбиваться, приглушенно ругаясь.
        - Лесовский, я не мечтаю о Муранове! - басом возмутилась Инга. - Я про морок спрашивала, обормот!!!
        - Потише, пожалуйста, и прекратите потасовку, девочки! - Григо Бертович постучал указкой по столу. - На смертельный морок не пойдет ни один нормальный тролль, если он не самоубийца…
        - Конечно, охота троллю быть сосланным в подземелья гоблинов? - заухал Марик, сотрясаясь всей своей тушей, а Егор помрачнел.
        - Но для того чтобы сотворить смертельный морок, нужно для начала освоить хотя бы нулевой уровень, - снова заулыбался Григо Бертович. - К сожалению, некоторые наши студенты и это пока что не потянут…
        - А вот Бертилов может и второй уровень, - подняла руку Дрина Веснич. - Он летом упражнялся. Григо Бертович, ведь Егор будет участвовать в тролльских соревнованиях в следующем году?
        - Думаю, что да, Дрина, - подтвердил декан Троллиума. - Но, зная Егора, я не очень верю в то, что он летом много занимался и трудился. Способности у него, скорее, врожденные.
        - Это в кого они у него врожденные? - гнусавее, чем обычно, подал голос Отто Йорг, который сидел с распухшим носом и с пластырем на переносице. - Не помню великих Бертиловых в прошлом.
        - Я Йоргов тоже не припомню, кроме одного гоблина, которому я дал в морду, - не остался в долгу Егор.
        - Так, тихо оба! - прикрикнул на них Григо Бертович, постучав указкой по столу. - Егор Бертилов принадлежит к очень древней династии троллей - Энгорам. Они проживали в Исландии, а потом перебрались в Европу, а Сигурд Энгор Олафурссон, прапрапрадед Егора, побратался с семьей древних муранов. Энгор был необычайно силен в наваждениях, мог навести их сразу на несколько тысяч людей, и очень надолго… Несколько лет подряд он даже управлял Норвегией, внушив народу этой страны, что он их законный король… Пока луна не вступила в неблагоприятную фазу, и часть людей не очнулась. Состоялась большая битва, войско Сигурда погибло, а самого его, перебив охрану, загнали в пещеру. Он погиб бы, если бы ему на помощь не пришли древние мураны - клан вампиров, потомки которых учатся и по сей день в нашем МУНе. Мураны, не жалея себя, прорвались сквозь толпы вооруженных людей и спасли раненого и обессилевшего Сигурда от гибели…
        Влада украдкой кинула взгляд на Егора, который сидел неподалеку.
        Тролль громко свистнул, вскинул руку и потряс сжатым кулаком, а Гильс из красного сектора напротив кивнул ему, ответив таким же жестом.
        - Да-да, их потомки пронесли эту дружбу через столетия, - заметив жест приятелей, сказал Григо Бертович. - С той памятной битвы многие вампирские кланы начали брататься с троллями. Когда в беду попадали тролли - вампиры приходили на помощь. У самих вампиров земля горела под ногами - тролли выворачивались наизнанку, чтобы навести морок на людей и увести вампиров от беды. У Сумороков такими троллями-побратимами являются Йорги, у семьи Готти - Сингуры. Когда-то они все проливали кровь друг за друга, и нет дружбы крепче, чем эта…
        Тролль замолчал и снял очки, протирая их платком. Казалось, он погрузился в какие-то свои мысли и забыл о том, что ведет лекцию.
        - А у вас, Григо Бертович? - спросила та самая розововолосая любопытная кикимора, которая терзала вопросами о бессмертии деда. - Кто был вашим побратимом-вампиром?
        - Мы отвлеклись, - очнувшись от раздумий, быстро ответил Григо Бертович. - Бертилов, прошу вас, продемонстрируйте нам начальные уровни наваждения, с минимальной дымкой и без головокружения.
        Егор охотно вышел, и почти целый час Влада, затаив дыхание, не сводила глаз с площадки перед столом, где тролль умудрился прикинуться огромным чертополохом в горшке (в точности таким, какие расставляла по коридорам МУНа Лина Кимовна), затем полосатым огромным котом, а под конец и самим Григо Бертовичем, только с крыльями за спиной, как у Лили Бантини.
        - Отлично, Бертилов, чистая работа, - посмеиваясь, похвалил декан. - Я уверен, у вас большое будущее, ваш знаменитый предок остался бы вами доволен. Только не зазнавайтесь, хорошо?
        - Попробую, - ответил юный тролль, стараясь говорить со спокойным достоинством, и в то же время было заметно, как горят кончики его ушей.
        Записав домашнее задание, в котором нужно было перечислить уровни морока с их подробным описанием, студенты отправились на «переменку».
        Во время пятиминутного перерыва Егор в шутку изображал своего предка, загнанного в пещеру. Он с воинственными воплями отбивался от наседавших на него упырей, пока Гильс не врезался в их толпу и не вынес Егора на плечах и не плюхнул со всего размаху в стайку кикимор. Те с визгом бросились врассыпную, а тролль остался сидеть на полу, с победным видом жуя в зубах шелковую ленточку.
        - Это называется историческая реставрация событий, - отсмеявшись и отдышавшись, объяснил Владе Егор. - Уф, осталась вампирология, и все. Ты чего, боишься входить? - спросил он, заметив, что Влада запнулась перед дверями Атриума в нерешительности.
        - Нет, я не боюсь… Просто… Мрачнюк меня ненавидит.
        - Он все живое ненавидит, это нормально, - Егор, посмеиваясь и склонив голову, выжидающе смотрел на Владу. - Так что - убежишь в общежитие? Сказать, что ты простудилась?
        Влада, резко вдохнув, на секунду представила, что подумал бы о ней Гильс, если бы узнал про ее трусость, замотала головой и заставила себя войти в зал.
        Едва она заняла место на свободной скамье, как декан вампиров, сидящий за столом, действительно зацепил ее взглядом, который она почувствовала почти кожей.
        «Ага, вот ты и явилась» - казалось, означал этот злобный и проницательный взгляд.
        Влада сразу сделала деловой вид, нарочито обеспокоенно копаясь в тетрадках. Если не смотреть на Мрачнюка, может, он и забудет, что она здесь.
        - Все в сборе? - встав из-за стола и прохаживаясь взад и вперед, спросил декан Вампируса. - Не вижу Германа Готти, что с ним?
        - Сейчас придет, - ответил какой-то веселый вихрастый вампир в ярко-красном свитере. - Он потерял ботинок и бегает его ищет по всем подземным этажам.
        - А вы, Ганц, как староста Вампируса, всегде в курсе всех безобразий и глупостей, - с холодным сарказмом сказал Виктор Суморок. - Итак, я веду у вас носфераторику, которая изучает нечисть всех видов. Так же, разумеется, вампирологию и, наконец, ФТМ - физику темной материи, которая начнется в конце года.
        - А янвология когда будет? - спросил Отто Йорг.
        - Янвология в этом году только теоретическая и с большой осторожностью, - сухо ответил декан вампиров. - Хотя я бы ее вообще отменил, будь моя воля.
        - У-у-у… Ну вот… - разочарованно протянула студентка-вампирша с длинными черными косами.
        - И не ныть тут мне, - отрезал Виктор Суморок. - Янв - это не игрушки, и нечего вам туда рваться!
        «Что это еще за янв?» - подумала Влада, но переспрашивать побоялась - и так Мрачнюк зыркал в ее сторону глазами, будто ждал, к чему прицепиться.
        - А физиология вампиров? - пропищала какая-то любопытная кикимора.
        - Физиология будет на старших курсах, - отрезал Виктор. - Что касается вас, Лиза, я помню, в прошлом году у вас была тройка за начальную носфераторику. Ну-ка, расскажите нам, чем нелюди отличаются от людей?
        Студентка Лиза встала, крутя косу на пальце, и, запинаясь, ответила:
        - Ну-у… У нас с ними разная структура глаз. И… и…
        - Можно я отвечу?? - вскочил Марик Уткин и быстро выпалил: - В каждой клетке нелюдя есть частица темной материи, которая называется бозон Моона! У людей этих частиц нет!!!
        - Неплохо, Уткин, - похвалил Виктор. - Действительно, вся материя на земле, живая и неживая, состоит из атомов. Атом, в свою очередь, состоит из более мелких частиц. Это протоны, электроны и нейтроны. Только вот в атомах, из которых состоят клетки нелюдей, нейтронов нет. Их места занимают частицы материи, которую люди называют «темной». Эту частицу впервые открыл и описал ученый Фридрих Моон в 1911 году. Если кто забыл, кто такой Моон, я напомню - это крупнейший ученый начала двадцатого века, который сам был вампиром и сделал все те открытия, о которых мы сейчас говорим. Мы, нелюди, примерно наполовину принадлежим к другой стороне мира. Наполовину стоим в темной комнате, если выражаться фигурально.
        - Жаль, что на пороге, - со смешком ответил какой-то вампир с дредами на голове. - Я бы совсем вошел в эту темную комнату, только где она? Для чего нам светящиеся глаза - чтобы тут торчать, что ли?
        - Чтобы темноглазы шарахались от нас после шести вечера, - хихикнул кто-то из вампирш.
        - Помолчите или выйдете в коридор! - гневно сверкнул глазами Суморок. - Бестолковые глупцы! Светящиеся глаза нам для того, чтобы мы могли видеть этот мир из того подпространства, которое нам жизненно необходимо! И забудьте про вход в темную комнату!
        Он перевел дух и некоторое время молчал, будто собираясь с мыслями.
        - Итак, - уже гораздо спокойнее произнес он. - У вампиров, в отличие от других нелюдей, эта частица находится в нестабильном состоянии и приходит в равновесие только если в организм попадает кровь человека. Поздравляю, красный сектор, ваша любимая тема.
        - Только еще три года наша любимая тема будет в теории, - заметил Ганц. - А жаль…
        - Глупцы! - снова завелся декан вампиров. - Вы должны думать только об учебе и больше ни о чем! Скажите мне, Морган, что является главным оружием вампира?
        Дим Морган спокойно встал, раздумывая, потом ответил:
        - Сила… и ловкость, мор Виктор.
        - Сила и ловкость - это не оружие, а наша врожденная особенность! - рявкнул декан. - Главное наше оружие - наши слуги! Подконтры, как их нынче принято называть. Подконтрольные нам твари, которые имеются у каждой семьи вампиров…
        В аудиторию, постучав, просунулась черноволосая голова.
        Опоздавший быстро прошел на место, осторожно ступая босыми ногами. Влада узнала того студента-вампира, который сидел на лестнице и учил ее швыряться ботинками в сущей.
        - Герман, дорогой вы наш! - язвительно воздел руки к потолку Мрачнюк. - Я смотрю, босиком пришли на лекцию. Мне объяснить вашему отцу, куда сгинули ваши ботинки?
        - Не надо, я сам, - буркнул Герман, плюхаясь на скамью.
        - Мы как раз беседовали о подконтрольных вампирам тварях, Герман, - продолжил декан. - Некоторые вампиры с детства умеют обращаться со своими подконтрами, а некоторые глупцы до последнего курса так и не могут вызвать к себе ни одного… И если бы вы, Герман, умели командовать подконтрами своего рода, то ваши мышки достали бы вам тот несчастный ботинок, который сгинул в подвале Утесума. А вот нам, Суморокам, подчиняются темные сущи, поэтому, сколько ни старайтесь, а я все равно буду знать все, что каждый из вас вытворяет.
        По Атриуму пронесся массовый тягостный вздох.
        - Хорошо, что есть «сущ-фри», - чуть слышно прошептало сразу несколько студентов, но Виктор явно услышал и раздраженно сверкнул красными глазами.
        - Итак, я продолжу. Развею еще один миф о том, что некоторым вампирам подходит кровь животных. Полная ерунда! Только и всегда кровь людей… Свежая кровь, которую может дать здоровый человек. Чтобы получить эту драгоценную субстанцию, вампиры шли на многое, часто сражаясь с ванхельсингами за свое право на… - Мрачнюк, заметив поднятую руку Армана, нахмурился. - Вы хотите что-то сказать, Суморок?
        - У меня вопрос! - спокойно и громко подал голос Арман. - Кто такой этот Вандер Венго, чтобы ставить мне, вампиру, пятерки или двойки? Человечишка, семейка которого уничтожала таких как я?! Ответьте, мор Виктор!
        Аудитория притихла - еще бы, Арман напрямую обратился к своему отцу, назвав его «мор Виктор». Тот же в ответ окинул Армана таким отстраненным взглядом, будто пытался вспомнить, кто он такой.
        - Вандер Венго наших не трогал! - резко вмешался Гильс. - Ты, Арман, лучше бы историю учил. Я, конечно, понимаю, что Инферна ее не преподавала, но есть же учебники, если ты читать умеешь, конечно…
        - Я тебя забыл спросить, Муранов! - Арман вскочил с места, сжав кулаки.
        Йорг поколебался и тоже следом за ним поднялся со скамьи, видимо решив проявить солидарность.
        - Немедленно оба сядьте! - прикрикнул декан. - Вы что тут - собрались бои устроить прямо в Атриуме?! Отношения выяснять будете в Черном кратере, когда придет время! Сядьте, я сказал!
        - Я тебя в Тьму скину, Муранов, понял? - вдруг выдал Арман. - Будешь оттуда наблюдать за тем, как все твои однокурсники заканчивают МУН!
        - Мечтай, козел! - Егор, даже не задумавшись, схватил свою сумку и метнул в Армана.
        Суморок ее, разумеется, перехватил на лету и сразу отшвырнул под ноги декану.
        Из сумки тролля высыпались учебники и тетради, раскатились карандаши, вылетела стайка зеленых бабочек, напоследок вылезло несколько зеленых громадных тараканов, которые с шипением заползли под скамьи первых рядов - девчонки завизжали, дружно поджимая ноги.
        - Молча-а-а-ать! - заорал Мрачнюк так, что у Влады заложило в ушах. - Распустились!!! Глупцы!!! Арман Суморок, за такие слова можно вылететь из университета! Я вам покажу, как срывать вампирологию!!! Бертилов, соберите свои вещи и вон из аудитории!!!
        - Восемь баллов по шкале Алекса Муранова, - прошептал кто-то за спиной Влада, и послышалось сдавленное хихиканье.
        Арман с Йоргом нехотя опустились на место, Егор же, весело насвистывая и сохраняя философское спокойствие на лице, спустился вниз, сгреб свои вещи в сумку и вышел из Атриума, хлопнув дверью.
        Гильс же принялся сооружать из страницы учебника самолетик, не замечая перепуганных взглядов, которые бросала на него Эля.
        - Глупцы! - загремел Мрачнюк, видимо, это было его самое любимое словечко. - И это - второй курс?! Вам в детский сад надо ходить! Что вы знаете о Тьме?! Для вас это нечто увлекательное, вы жаждете сунуть носы и узнать, что это такое?! Тьма - это то, что никто из нас не понимает, это смерть и ужас, а не романтика! И что написано на значках почти у половины красного сектора?! Позорище… Ваши предки погибали от прикосновения Тьмы, а вы теперь носите на себе ее название?!
        Мрачнюк схватил со стола указку, и та треснула под его пальцами, покатившись со стуком по полу.
        Глаза декана вампиров пульсировали яростью.
        Минуту аудитория молчала, перешептываясь. Красный сектор явно был недоволен таким поворотом лекции, а Арман, прищурив на отца глаза, презрительно скривился, но промолчал.
        - Вернемся к вампирологии, - вдруг произнес декан, снова приходя в нормальное состояние, будто ничего и не было. - После уничтожения Тьмы между людьми и нечистью заключен мирный договор… С тех пор все живут спокойно. Люди не замечают нас, мы не трогаем людей. С вампирами тоже проблема решена. Вампиры теперь несут ответственность за тех людей, которые отдают им свою кровь. А люди охотно соглашаются - взамен получая от вампиров поддержку и защиту. Теперь у каждой вампирской семьи есть круг людей, которых они защищают и охраняют от любых неприятностей. Эти темноглазы в нужный момент делятся с нами своим сокровищем - человеческой кровью, и все они держат в тайне отношения с вампирами, поскольку дорожат ими.
        - Несвобода, - мрачно проворчал Герман Готти. - Какая глупость всю жизнь быть привязанным к одному-двум темноглазам…
        - Я про такое только слышал, но не видел никогда, - заметил Ганц. - Во всяком случае, до восемнадцати меня это волновать не будет.
        - А напрасно, - язвительно заметил Мрачнюк. - Могли бы и подумать заранее, чтобы в восемнадцать не наделать глупостей. Взгляните все на Муранова-младшего.
        Все головы повернулись к Гильсу.
        - Этот студент-вампир, отпрыск древнего клана муранов, - бесстрастным голосом продолжал Суморок. - Этот клан вампиров подманивал темноглазов своим внешним видом, и с каждым новым поколением рождались все более и более привлекательные внешне особи. Студент Муранов, вашим именем исписаны все стены женских туалетов и общежития, вы можете гордиться собой.
        Женская часть аудитории захихикала, но Гильс только усмехнулся, запустив в группу кикимор сделанный из страницы учебника самолетик. Его, похоже, все это забавляло.
        - Вы забыли сказать, как мураны умеют драться, - спокойно возразил он декану. - А внешность просто дополнение. Мой брат, как все знают, шесть лет подряд побеждал на соревнованиях.
        При последних словах Гильса декана Вампируса передернуло, будто у него резко заболел зуб. Он даже сжал руки в кулаки, а его лицо перекосилось.
        «Ничего себе реакция у Виктора на этого Алекса Муранова, - подумала про себя Влада не без удовольствия. Было приятно, что заносчивого вампира кто-то мог настолько сильно бесить. Наверное, доводить учителей до белого каления у Мурановых семейная черта.
        - Да, к счастью, Алекс Муранов уже закончил наше заведение, - тихим, похожим на клокотание голосом выжал из себя Виктор Суморок. - Уж что он хорошо умел - это делать пакости и драться. Все же я надеюсь, что вы, Гильсберт, не будете брать со своего брата пример, кроме побед на боях.
        - Может, все-таки подождем до соревнований? - взвился вдруг Арман, явно задетый словами отца. - Вообще-то он еще не победил, я ему этого не позволю!
        - Студент Суморок, я хотел бы закончить лекцию, а не обсуждать соревнования, - сухо остановил его декан. - Итак, благодаря внешности, муранам было легче подманивать наивных жертв и создавать, так сказать, семейный банк крови. Как вы все уже знаете, банк крови - это люди, на которых стоит печать вампира. Огнева, встаньте, - Мрачнюк вдруг резко развернулся и, к ужасу Влады, указал на нее. - Покажитесь аудитории, а то вы скромно спрятались, как сынок нашей кухарки Розочки.
        Влада, неловко уронив тетрадь на пол, поднялась с места.
        Худшие моменты жизни - это когда тебя начинают высмеивать на глазах у других, и это надо просто пережить, как нырок под воду в холодном бассейне, главное не паниковать.
        - Как все видят, на колене у этой студентки повязан яркий кусок ткани, - продолжил Виктор лекторским тоном. - Кстати, эта ткань была оторвана от флага нашего факультета, как это ни прискорбно. И я даже знаю кем.
        - А Муранов поспорил в прошлом году, что у него будет самая прикольная бандана в универе, мор Виктор, - со смешком наябедничал Отто. - Спор-то он выиграл.
        - Я вас не спрашивал, Йорг, - фыркнул декан вампиров. - Итак, теперь мы можем видеть этот легендарный кусок ткани на колене первокурсницы. Как это произошло, Огнева? Гуляли, упали, подошел красивый мальчик и перевязал коленку? А снять повязку невозможно, не так ли? Вы, очевидно, до сих пор ломаете голову, что это за знак внимания? Можете садиться.
        Аудитория захихикала, а Влада, как в тумане, опустилась на скамью.
        - Я полагаю, эта юная особа даже не подозревала, с кем разговаривает, - неумолимым и жестким тоном продолжил декан Вампируса. - А Муранов, как и полагается хищнику, следовал своим инстинктам - поставил печать на привлекательную… с его точки зрения, будущую жертву. Мураны владеют древним мастерством завязывать узлы, которые развязать не может никто. Зато с помощью этой самой повязки устанавливается незримая связь - вампир всегда чувствует, где находится его жертва, знает о ее самочувствии и даже настроении. Но лучше бы студент Муранов подождал до третьего курса, когда начнется преподавание вампирского права и этики, где он узнает много интересных подробностей о взаимоотношении вампиров с их жертвами.
        - Муранов, а ты не торопишься? - подал голос Арман. - Ей вроде четырнадцать только будет, да и правила МУНа запрещают темноглазов, которые тут учатся, использовать как доноров…
        - Я законы и правила знаю не хуже тебя, - спокойно ответил Гильс. - Печать я поставил, когда она еще даже не была студенткой МУНа. Я просто первый успел и тебя это бесит, Арман? Ее никто не тронет до шестнадцати лет.
        - Делите шкуру неубитого медведя, - встрял Дим Морган, сразу став похожим на остроклювую птицу. - Пусть сначала вообще доживет до шестнадцати, она и в первый-то день чуть не погибла…
        - Ха-ха-ха! - захлопал в ладоши Индо Ковальски. - Мне это нравится, чур, я тоже участвую в дележе! Я лично буду делать своим будущим жертвам татуировку. Как я раньше не догадался!
        Влада сидела, приложив руки к вискам.
        В горле пересохло. У нее было такое чувство, будто с нее живьем содрали кожу. Вот бы провалиться сейчас под пол, как Горяев. В некоторых случаях хорошо быть вурдалаком.
        Сейчас почти весь красный сектор гудел, обсуждая ее.
        Про нее говорили как про какую-то вещь, достаточно ценную вещь, которая два года должна дожить еще… до чего? Она - глупая шкура неубитого медведя, вот кто она.
        А ее дед, он ведь ванхельсинг и знает все уловки вампиров, неужели он не знал? А если знал, почему не сказал Гильсу ни слова за все это время? Мог бы хотя бы предупредить ее…
        - Красный сектор, угомонились фантазировать, - прервал гвалт голосов Мрачнюк. - Скоро шесть утра, пора закругляться, как сказал бы ванхельсинг, которого окружили оборотни. Итак, Огнева, - громко и злорадно добавил он, снова обращаясь к Владе. - Осталось ли в вас рвение изучать нас, нечисть, или вы сыты по горло тем, что узнали? Вас до сих пор мучает любознательность?
        Декан Вампируса явно издевался над ней, только непонятно за что.
        - Да, у меня есть вопросы. - Влада встала, набрала побольше воздуха в легкие и выпалила: - Уважаемый мор Виктор, за что вы так меня ненавидите?
        Лицо декана Вампируса исказила гримаса, будто его свела судорога. Он хмурился, чуть раскачиваясь из стороны в сторону, не произнося ни слова. Владе показалось, что еще немного - и он кинется и растерзает ее.
        Аудитория замолкла, многие поглядывали на нее с недоумением.
        - Лекция закончена, - с трудом совладав с собой, выдавил из себя Мрачнюк. - На следующем занятии все должны знать наизусть теорию Моона, нарисовать строение атома с бозоном Моона и принести с собой тетрадь для лабораторных работ. Все свободны.
        - Сейчас будет гранд скандалиссимо между «банком крови муранов» и нашим «казановой», - пакостным голосом прогнусавил Отто Йорг, показывая пальцем на Владу. - Смотрите, как стартанула…
        Если от злости у человека вырастают дополнительные ноги, то сейчас Влада, как бешено бегущий паук, вырвалась в коридор, кого-то толкнула, кому-то наступила на ногу и, только когда ударилась обо что-то яркое, поняла, что это футболка Гильса.
        Вампир стоял, весело переговариваясь о чем-то с Егором, на которого изгнание из Атриума, видимо, не произвело никакого впечатления.
        - Муранов, стой!
        Плохо соображая, что она делает, Влада ударила вампира в грудь кулаком.
        Собственный голос показался чужим и очень злым.
        - Огнева, - улыбаясь как обычно, отозвался Гильс. - Ты что - сдаешь кросс по бегу в коридоре?
        - Ты знаешь кто такой? Ты…
        - Клянусь всеми темными частицами своего организма, что таких слов ты еще не знаешь. Твой дед слишком хорошо тебя воспитывал.
        - Я… я думала, что ты… Ты сказал, что будешь присматривать за мной, и я думала, это как-то иначе!!! - Влада была настолько зла, что мечтала, чтобы у нее выросли когти, как у кикиморы. - А ты, значит, банк крови собираешь? И многих ты уже так…
        - Огнева, хватит.
        - Нет, не хватит. Ты меня спросил? Может, я не хочу тебе свою кровь отдавать, а?
        - Не отдавай.
        - Сколько тебе нужно, литр, два? На, пей, только сними с меня свою чертову тряпку!
        Влада демонстративно протянула к Гильсу запястье, но тот спокойно взял ее руку и сжал холодными пальцами.
        - У тебя адреналин зашкаливает. Я вот думаю, может, тебя посадить в клетку, которую можно запирать на замок и поставить в тихое место. Напомни, чем кормят людей, попкорном?
        - Может, ты просто снимешь с меня повязку, чтобы я не щеголяла с прозвищем «банк крови Мурановых»?
        - Даже не подумаю этого делать. Пока ты ходишь с этой печатью, тебя другие вампиры не тронут даже пальцем. Думаешь, здесь только одни злые Мурановы? Есть еще Готти, Батори, Морганы… Если я сниму с тебя эту тряпку - уже на следующий день на тебе будет стоять печать другого вампира, никакие правила МУНа их не остановят. Или тебе самой хочется под крыло Сумороков? Они твоего совершеннолетия ждать не станут, не та семейка…
        Влада сжимала и разжимала кулаки, чувствуя, как адреналин скачет по венам. Как-то незаметно рядом появился Егор и встал, специально закрывая спиной обзор на всю эту сцену Арману и его компании.
        - Если вы собрались подраться, то у меня еще оба ботинка целы, я буду участвовать, - напомнил Егор. - Темноглазка, ты сейчас похожа на фурию Синицину, честное слово.
        - Отстаньте оба, я иду спать! - огрызнулась Влада. - Жужик! Дарт Вейдер с утра проснулся злой и загрыз вампира!!!
        Шаровой молник вылетел из стены, и, сердито топая по мерцающему коридору, Влада слышала за спиной его радостное жужжание.
        Часть третья
        Глава 16
        Я-Не-Виден
        День за днем пролетел сентябрь, а за ним и октябрь. Все холоднее и дождливее становились дни, все мрачнее и скучнее выглядел лес за окнами Утесума.
        Осень принесла холодные ветры и дожди, и в спальне старост теперь каждый день топили сосновыми шишками какую-то вонючую железную печку, которую приволок Ганц по распоряжению Лины Кимовны.
        Влада догадалась, что это делалось только ради нее - поскольку Инга не раз ворчала что-то про «низкий порог холода и мерзлявость некоторых, из-за которых теперь надо задыхаться», поглядывая на Владу с презрением.
        Ну да, нечисть не мерзнет, все остальные студенты одевались так, будто холодный осенний ветер был им нипочем. Куртки накидывались разве что для красоты и никогда не застегивались. А вот Митенька Новичков был так обмотан шарфиками, что вообще стал похож на закуклившуюся гусеницу, настолько Роза боялась, что он простудится.
        Влада тоже зябко куталась в курточку, пробегая от Утесума до Светлого корпуса, когда ей очень хотелось поговорить с дедом. К ее досаде, почти каждый раз в небольшой дедовской квартирке торчала Мара Лелевна. Кикимора то пила чай, то заботливо хлопотала, устраивая там уют, в ее, кикиморском, понимании. А дед был настолько счастлив переменам в своей жизни, что Влада даже обижалась на него за то, что он не замечал ее сложностей и проблем.
        «Как ты, внучка?», «Ты пообедала?», «Что получила по вампирологии?» - вот и все дежурные вопросы, которые задавал дед, когда им удавалось перекинуться парой фраз, пока Мара Лелевна выскакивала за какими-нибудь угощениями на кухню.
        Влада только кивала в ответ, с грустью думая, что кикимора отняла у нее деда с радостной и заботливой улыбкой…
        Привыкнуть ложиться спать днем и вставать вечером было сложно - поначалу Влада попросту засыпала на ночных лекциях под хихиканье ребят, мучилась головной болью и ходила по коридорам в полусне. Почти неделю организм яростно сопротивлялся ночной жизни, а потом стало легче.
        Самым тяжелым было экстерном догонять весь прошлый год, поэтому она практически круглосуточно сидела над учебниками и конспектами, мучаясь над носфераторикой, вампирологией, историей нечисти и остальными предметами.
        Раньше Влада не была зубрилой, даже часто хватала тройки и в учебе не отличалась ни усидчивостью, ни способностями. Но за эти два месяца она успела выучить и сдать столько всяких работ и рефератов, сколько не делала за всю жизнь.
        Только вот ей не хотелось признаваться даже самой себе в том, что является основной причиной такого ее рвения.
        Конечно же, Гильс Муранов.
        То, что она испытывала к Гильсу, она старательно называла «просто симпатией», хотя прекрасно понимала, что врет сама себе. Ей очень хотелось, чтобы Гильс увидел, какая она способная и что может легко нагнать в учебе весь первый курс. Чтобы он хоть раз посмотрел на нее так, как смотрел на Элю, - ласково и нежно-снисходительно.
        «Если уж мне и суждено быть „донором“ вампира, то пусть это будет Гильс и никто другой», - думала она, с каменным лицом проходя мимо Армана и Отто, когда те начинали обзывать ее «банка крови для Мурановых».
        Владе очень хотелось разобраться в сложностях отношений между вампиром и его «донором», уж кто-кто, а она имела на это полное право. К ее досаде, предмет, который назывался «этика и вампирское право», должен был начаться только на третьем курсе, а у Влады уже сейчас была масса сложных вопросов.
        Например, почему Эля, которая видела на ее колене печать муранов и наверняка знала, что это такое, не ревновала ни капли? Да еще и надарила Владе с приходом осенних ветров кучу вещей потеплее, в том числе и красивую курточку на меху, с капюшоном.
        Конечно же, у всех этих вещей был один недостаток - ромбовидный вырез на спине, но зато теперь Влада точно знала, как ей убивать время на лекциях по кикимороводству. Она попросту брала нитку и иголку и штопала вырезы на одежде валькирии, полностью игнорируя то, что рассказывала Мара Лелевна.
        Дед продолжал блистать на лекциях по истории, рассказывая такие факты из истории, о которых ни в одном учебнике написано не было и за которые любой король отдал бы многое, чтобы их навсегда забыли.
        Мара Лелевна, к досаде Влады, присутствовала почти на каждой лекции, восторженно аплодируя и не сводя сияющих глаз с Вандера Францевича. Дед сдержанно улыбался, но видно было, что он очень, очень доволен.
        А вот ненависть декана вампиров Мрачнюка к Владе росла с каждым днем. Он не упускал случая, чтобы напомнить ей, что родство с кем-то из преподавателей не дает никаких поблажек, и постоянно нагружал ее дополнительными заданиями, с нескрываемым злорадством вручая ей списки работ и рефератов. Каждый раз Гильс с Егором вступались за нее, что заканчивалось изгнанием Бертилова из аудитории и перепалкой с Гильсом.
        - К следующему занятию по вампирологии все готовят реферат «Виды порогов и преград для вампиров», - произнес Мрачнюк, заканчивая лекцию по вампирологии глубокой октябрьской ночью. - Огнева, сколько мне еще ждать от вас рефераты по прошлому году? Вы что - решили, что благодаря дедушке я вам зачту несданные работы?
        - Я же сдала уже все, на пять, - удивилась Влада. - По списку, вы сами мне его давали!
        - Ничего подобного! - загремел Мрачнюк. - Я вам назначил дополнительные, вы просто проигнорировали! Мне показалось или вы что-то лепетали про интерес к нечисти? Вот вам новый список.
        - Не показалось, так и есть, - буркнула Влада, спускаясь к преподавательскому столу, и с ужасом взяла в руки исписанный убористым почерком листок.
        Лучше в пререкания не вступать, чтобы Гильс не подумал, будто она ленится. К счастью, вампир в этот момент был занят болтовней с Элей и внимания на выходку декана не обратил.
        - Итак, сегодня ночью у вас начинается новый общий предмет, - сухо объявил Мрачнюк. - Его будет вести Григо Бертович. Вы наверняка очень ждали этот предмет, поэтому радостные вопли попрошу держать при себе.
        Красный сектор выразил сдержанный восторг под прищуренным взглядом декана вампиров.
        - Янвология! - радостно воскликнул, не сдержавшись, Герман Готти. - Как я ее ждал!
        - Даже не сомневаюсь, - холодно произнес декан. - Знаю я ваше любопытство - лишь бы сунуться туда, куда нельзя. Вместо успешной учебы. Вам только волю дай…
        - Да потому что мы вампиры, а не морские свинки, вроде Митяя, - с досадой проворчал Индо Ковальски.
        - А почему не вы будете вести янвологию, мор Виктор? - спросил Отто Йорг.
        - Это не ваше дело! Все, лекция закончена, убирайтесь! - Декан пошатнулся и сел за стол.
        Пока притихшие студенты покидали Атриум, перешептываясь и оглядываясь на декана Вампируса, он все еще сидел неподвижно, с каменным лицом.
        - Что с ним опять? - шепотом спросила Влада у Егора. - У него уже не первый такой приступ.
        - Может, боится чего-то, - пояснил шепотом Егор. - Хотя вампиру - и чего-то бояться?! Странно…
        - Да, частенько переклинивает его, - заключил Гильс. - Идемте, чего копаетесь?
        Они втроем - Гильс, Влада и Егор вышли из Атриума и ждали в коридоре, пока тролль запихивает непослушные конспекты в сумку.
        Тут дверь аудитории с треском распахнулась, и оттуда вылетел декан Вампируса.
        - Что вы тут расселись своей теплой компанией, когда через минуту другое занятие?! - рявкнул он, проносясь мимо них по коридору, как злая комета. - Огнева, вам заняться нечем? Так подкину еще список рефератов!
        - Мы не сидим, мор Виктор, мы просто медленно ползем на янвологию! - И Егор, протянув руку перед собой, сотворил десяток конспектов, которые, изгибаясь, будто гусеницы, поползли по коридору, шурша страницами. Один из них отважно подполз к ноге декана и попытался залезть к нему под штанину, но тот яростно пнул его ногой, и конспект рассыпался в зеленую пыль.
        - Клоун, - прошипел Суморок, зло зыркнув красными глазами на тролля и скрываясь из виду за поворотом коридора.
        Общая лекция янвологии проходила на этаже выше, и кафедра этого предмета выглядела почти как Атриум, только в уменьшенном варианте.
        Влада, одной из первых зайдя в аудиторию, хихикнула, увидав, как молодой декан Троллиума упражняется в пускании бумажных самолетиков, стараясь попасть в одного из сущей, которые пялились со стены. Правда, он тут же спохватился и сделал вид, что разминает затекшие руки, помахав ими в разные стороны для виду.
        Аудитория заполнялась гораздо быстрее, чем на других лекциях, почти бегом, да и привычного шума не было - уже через минуту на Григо Бертовича выжидающе смотрели десятки внимательных глаз, а тишина была такая, что слышалось жужжание молний под потолком.
        - Я вижу ваше нетерпение, - начал Григо Бертович и, улыбаясь, закивал головой. - Ну что же, пожалуй, начнем изучать долгожданную…
        Аудитория взорвалась ликованием.
        - Сколько радости-то, - хихикнул декан. - Да-да… Мы начинаем изучать науку о самом близком и доступном нам тайном пространстве. Можете достать толстые тетради и гордо написать это слово на обложке - ЯНВОЛОГИЯ!
        Компания Армана подняла вверх толстые тетради с наклеенными на обложке огромными буквами «ЯНВ».
        - Теории мало! - выкрикнул с места Гильс. - Григо, давайте практику лучше. Теорию подтянем.
        - Рано вам практику, - терпеливо объяснил декан Троллиума, внимательно поглядев на Гильса. - Я понимаю ваше любопытство и нетерпение… Вы хотите побыстрее повзрослеть, научиться исчезать и появляться, чтобы скрываться от глаз любопытных людей. Но всему свое время - в этом году мы проходим только теорию тайного пространства. Выходить туда мы будем учиться на следующем курсе, когда вы немного поумнеете и узнаете, что это умение - не возможность для каверз, а жизненная необходимость и серьезная ответственность.
        Аудитория внимательно слушала его, притихнув, и тролль, присев на краешек стола, обстоятельно продолжал:
        - Итак, янвология изучает янв, самое близкое к нам подпространство. Янв - это сокращение от слов «я-не-виден», хотя в разных местах это называется по-разному. У нелюдей, живущих в Америке, это называется invize, на севере - затень, на юге - памороч. Что же такое - янв? Это ближайшее к земле подпространство, которое используется нелюдями для того, чтобы ходить по земле незаметными для людей. Ведь, как известно, у нас в темноте глаза светятся, и темные очки - не спасение. Они могут упасть, разбиться, их могут с нас сорвать, в конце концов… Не будь янва, мы не могли бы в темное время суток ходить по земле, а сидели бы где-нибудь в глухих лесах.
        Янв настолько близок к земле, что полностью повторяет ее: каждый дом, каждый предмет, каждую мелочь… Только вот изменения в нем происходят не так быстро. Вот сдвинули вы стол в своей комнате, который лет десять на месте простоял, - так в янве вы будете видеть его тень еще много-много лет, пока он не забудет. Тень будет все прозрачнее с каждым годом, пока не исчезнет. К тому же он в некотором смысле помнит прошлое - например, если зайти в янв этой аудитории, можно увидеть на стене часы, которые упали и разбились лет десять назад.
        Влада принялась вертеть головой по сторонам, оглядывая стены, будто могла увидеть эти часы. Григо Бертович с усмешкой глядел, как многие студенты делали то же самое.
        - В янве живут те существа, которых приручили вампиры, - продолжал лекцию тролль, расхаживая туда-сюда перед аудиторией. - Это всем вам хорошо известные подконтры. Они выходят оттуда только по зову своего хозяина, а потом, выполнив задачу, возвращаются обратно. Кстати, некоторые студенты-вампиры, еще не входящие в янв, умеют вызывать оттуда своих слуг. Что же, это похвально. Ну и стоит напомнить, что, если нелюдь находится в этом тайном пространстве, другие нелюди его видеть и слышать не могут, если сами туда не зайдут.
        - Туда сложно заходить? - Арман поднял руку. - Почему самостоятельно нельзя научиться этому?
        - Видите ли, Арман, заходить туда достаточно просто, если уметь, - улыбнулся декан Троллиума. - Можно даже с перепугу туда убежать, бывали случаи среди студентов… Вопрос в том, что там новичкам трудно удержаться, потому что янв сложен и непостоянен. Его законы надо изучать, ходить в нем тоже надо учиться, как учатся люди, к примеру, водить машину. Например, в янве мы не можем взять в руки ту вещь, которую легко берем в обычном мире, не сможем просто так открыть ни одну дверь. Как ходить в янве, открывая двери, - этому посвящен целый семестр на четвертом курсе. Все достигается практикой и умением. Я даже знаю одного бывшего студента, который водит машину по янву, представьте себе.
        - И кто он? - поинтересовался Арман, приподняв, как обычно, в холодном удивлении одну бровь.
        - Крутые янверы всегда были на каждом выпускном курсе, - заметил декан. - Кто знает, Арман, может, и вы станете таким. Но самый умелый янвер, которого я видел, - это выпусник МУНа Алекс Муранов. Вы все его, конечно, знаете.
        - Пройдет лет триста, и все мы будем жить в этом самом янве, - загудел голос Дима Моргана. - Все наши древние предки там сидят в уединенных местах. Мне отец рассказывал, что наш прадед, которому шестьсот лет, живет в янв-Лапландии, где-то в тундре…
        - Верно, - согласился Григо Бертович. - Чем старше нелюдь, тем легче ему находиться в янве, и тем неохотнее он оттуда выходит. Как наш уважаемый ректор мор Эрих.
        - А Тьма, которая обрушилась на наш мир триста лет назад, откуда она взялась? - спросил Арман. - Из янва, что ли?
        - Этот вопрос не изучен и не относится к янвологии, - строго остановил его Григо Бертович. - Скорее, это касается физики темной материи или… или же истории нечисти. Ведь, кроме воспоминаний, никаких других сведений о Тьме нет.
        - Да как же, к истории, - проворчал Арман. - Этот Венго толком ничего не рассказал, откуда все это взялось и куда ушло. Тоже мне, преподаватель…
        - Он не может знать то, чего не знает никто, - остановил Армана Григо Бертович. - И это не в компетенции историка. Есть еще вопросы?
        - А люди в янв совсем не могут заходить? - спросил Отто, кусая карандаш.
        - По своей воле - нет, - ответил декан. - Люди могут случайно провалиться туда, если попадутся в ловушку, расставленную кем-либо из нечисти. Человек, оказавшийся в янве, испытывает сильнейший ужас, панику, после чего его выкидывает назад, он полностью теряет память и даже может не вспомнить свое собственное имя.
        - Ну вот, и еще один бесполезный для меня предмет, дальше теории можно не изучать… - пробормотала Влада, открыв тетрадь в клеточку, подписанную «Янвология» и начав рисовать на первой странице темных сущей в балетных пачках, которые плясали вокруг Мрачнюка.
        - Эй, крошка, прогуляемся в янв? - подмигнув Владе, хохотнул Отто с соседнего ряда, а та в ответ показала жест, которому ее почти неделю учил Егор.
        Тролль утверждал, что это самый приличный из неприличных жестов, который может позволить себе показать девчонка троллю, чтобы тот отвалил. Выглядело это как перекрещенный указательный и средний пальцы, направленные на источник раздражения.
        - Нет-нет, Отто, насчет Огневой вы будете разочарованы, - заметив, как Йорг показывает в ответ кулак, продолжал Григо Бертович. - Есть очень редкие люди, у которых имеется наследственный дар видеть и ловушки, и нелюдей в янве. Эти люди - маги, ванхельсинги, ведьмы… Ну, вероятно, не будь у семьи Венго этого дара, они не смогли бы столько веков подряд воевать с нами, ведь чуть что - и нечисть пряталась в янве, исчезая из поля зрения людей. А ванхельсинги продолжали нас видеть, и никуда от них было не скрыться. Когда великий тролль Энгор был свергнут с трона, он сначала исчез в янве и почти сбежал от преследователей, если бы не ванхельсинги Венго. Они-то и указали на ту пещеру, в которой он прятался.
        - Что? - оторвавшись от рисования хоровода сущей, громко переспросила Влада. - Так Энгора преследовала семья Венго?
        - Увы, это так. Семья Венго помогла разоблачить тролля и свергнуть его с трона.
        Владе вдруг стало почему-то стыдно и неприятно, будто она сама что-то плохое сделала всем Бертиловым, включая даже огромную Эмму, мать Егора. Она обернулась со сконфуженным видом, но на лице тролля не было и тени обиды. Он даже хихикал в кулак за ее спиной, разглядывая рисунки в ее тетради.
        - Егор… - прошептала Влада, виновато глядя на тролля.
        - Чего? - Он поднял на нее зеленые глаза.
        - Ты сердишься на меня? На Огневых… то есть на Венго?
        - Я вас всех люто ненавижу, темноглазка, - с трагизмом произнес тролль, сделав круглые глаза. - Не попадайся мне в темном коридоре, я буду мстить. Насыплю тебе в суп кило соли…
        Влада отвернулась с облегчением. Когда Егор начинал нести ерунду, это было нормально. Вот если бы он на полном серьезе стал отнекиваться - это было бы гораздо хуже.
        - Так Огнева видит янв? - раздраженно переспросил Арман. - Она же из этой семейки, но что-то мне не верится.
        - Давайте проверим? - улыбнулся Григо Бертович и, повернувшись к Владе, махнул ей рукой. - Выйди, пожалуйста, сюда, Огнева. Не бойся, я не мор Виктор и не задам тебе сто рефератов. Проверим твою наследственную способность, это действительно интересно.
        - А уж мне как интересно… - озадаченно проворчала Влада, спускаясь к преподавательскому столу.
        - Итак, сейчас я, как уже взрослый тролль и неплохой янвер, войду в тайное пространство, про которое мы сегодня говорили, - громко объявил Григо Бертович. - «Янвану», если выражаться современным жаргонным языком. Для всех, кто на меня смотрит, я исчезну. Потом я займу свободное место в аудитории, а Огнева на меня укажет, если увидит меня. Все смотрим внимательно.
        Григо Бертович, глядя вверх, подождал несколько секунд, потом резко сделал шаг и… поблек, будто ступил в едва заметный туман. По аудитории поплыл легкий запах серы.
        Для остальных тролль исчез - студенты шумно загалдели, обсуждая, кто будет вести янвологию, если Григо не появится обратно.
        Влада, наблюдая за троллем, увидела, как Григо Бертович лихо взбежал, будто молодой озорной студент, на самый дальний ряд и, усевшись на в пустом ряду, помахал ей рукой.
        Она поднялась следом, встала рядом с невидимым для остальных деканом и протянула руку, указывая на него.
        Через секунду тролль встал и «проявился».
        - Да, это действительно работает, - почему-то удивился Григо Бертович, будто ему удалось заставить работать какую-нибудь диковинную машину, и он сам не ожидал успешного результата. - Великолепно, Огнева!
        Влада приложила ладони к глазам, пошатнувшись. В глазах пульсировала холодная боль.
        - Огнева, что-то не так? У вас болит голова?
        - Нет… то есть немного, - поспешила ответить Влада и поднялась обратно на свое место, стараясь не показывать виду, что с ней что-то не в порядке.
        - Если заболела голова, сходите в медпункт, - забеспокоился Григо Бертович. - Или посидите пару минут. Наверное, это непросто - заглядывать в другой мир.
        - Видит, она видит, какая прелесть! - захлопала в ладоши Дрина, и Влада, смущенно оглядев аудиторию, пока возвращалась на место, заметила, как Ганц что-то говорит Гильсу, показывая на нее.
        - Ничего себе способности у этой, - проворчал Отто. - Только ее нам тут не хватало. Ванхельсингов, вообще, много на земле?
        Вопрос остался без ответа - Григо Бертович бегом вернулся к преподавательскому столу и, схватив со стола указку, взмахнул ею в воздухе.
        - Лекция закончена, все свободны! - воскликнул тролль. - Читайте учебник по янвологии, параграфы первый - третий. Основные законы янва и его отличия от обычного мира.
        Влада запихивала конспект и учебник в сумку, уже видя боковым зрением, как с верхних рядов на нее катится грузная фигура старосты Троллиума.
        - Это уже слишком, - топнула ногой Инга. - Ты что - видишь янв, а мы еще только на последнем курсе научимся?!
        Влада едва успела отскочить, чтобы Инга не отдавила ей ногу.
        - Сам янв я не вижу, надо было лучше слушать лекцию, - холодно ответила Влада, отстраняясь от пыхтения разгневанной троллихи. - Я вижу только того, кто там находится. И если я смотрю ему в глаза, мне становится больно и холодно. Так что завидовать нечему, отцепись.
        - Ну тогда ладно, - с явным облегчением буркнула Инга.
        Слова о том, что завидовать нечему, явно обрадовали ее.
        - Бертилов, ты идешь на соревнования в Черный Кратер? - Троллиха переключилась на Егора, который яростно запихивал мятые конспекты в сумку. - Пойдем вместе?
        - Я на карантине… - Тролль в отчаянии взглянул на старосту. - У меня троллесвинка, это страшная заразная болезнь. Только перед лекцией в медпункте был, выписали микстуру, пойду… лежать.
        Влада, искоса наблюдая за реакцией троллихи, вдруг поняла, что та верит. Инга нахмурилась и даже сделала от Егора шаг назад, перестав дышать.
        - Выздоравливай, Бертилов, - выдавила из себя она. - Все-таки еще есть время до соревнований.
        Егор натужно кашлянул, и Инга, отпрыгнув, пустилась наутек. Влада рассмеялась - все-таки троллихи удивительно тупые, будто у них камни вместо мозгов. Мужской вариант этой нечисти совсем другой, все-таки такой резкий контраст… Провожая глазами Ингу, она не успела отпрыгнуть, когда мимо проходил Арман, - вампир специально толкнул ее, пришлось влететь локтем в парту, а потом ждать, когда исчезнут звездочки в глазах.
        Егор молниеносно скатал из страницы конспекта шарик и ловко запустил его Арману в затылок, тот дернулся было, но, увидав, что Гильс уже заметил эту сцену, повернулся и пошел себе дальше.
        - Вот козел. Синяк будет? - Настроение у тролля явно испортилось хуже некуда.
        - Конечно. На этом локте еще не было, это упущение, - отшутилась Влада. - Сама виновата, знаю ведь, что Арман толкается.
        После занятий, уже в шесть часов утра, Влада сходила в столовую, взяла там порцию свежих пирожков на ужин, выслушала от сонной Розы очередную тираду про полосатых чертей и ее бедного болезненного Митеньку, которого все обижают, после чего побрела в библиотеку за материалами для рефератов.
        Хамелеон-библиотекарь при виде ее сразу гневно позеленел и отсалютовал ушами, но нужные книги выдал.
        Правда, выносить их из библиотеки было нельзя, и Влада подыскала себе небольшой уютный столик в дальнем уголке, разложила на нем книги, тетрадки и, зевая и закусывая пирожками, принялась за написание рефератов.
        Сначала она решила взяться за реферат «Подконтры вампиров и их классификация» и, вздохнув, принялась листать учебник.
        Как выяснилось, слуги-подконтры были практически у каждой вампирской семьи, но не каждая умела ими пользоваться. Существа эти не имели ничего общего ни с пауками, ни с мышами. Они просто выглядели именно так, этот факт назывался носферомимикрией: когда что-то неживое пытается походить на живое. Подконтры обладали массовым сознанием и двигались согласно воле вампира. Хотя, как говорилось в учебнике, далеко не все вампиры способны были вызывать слуг своего рода. В Средних веках были семьи, которые больше чем одного черного таракана ничего вызвать не могли, зато бои тараканов устраивались регулярно.
        - Вампирам лишь бы драться, - пробормотала Влада, зевая и выписывая длинный перечень подконтров напротив вампирских фамилий. Среди них, кроме пауков и сущей, были летучие мыши, змеи, вороны, ящерицы, саранча, скорпионы, жабы и даже каракатицы. Заинтересовавшись, что такое каракатицы, Влада подошла за книжкой по морским обитателям к хамелеону, но тот почему-то стал такого цвета, что она всерьез перепугалась за его здоровье и вернулась обратно за свой стол.
        Второй реферат удалось осилить часа за два - и Влада с трудом разбиралась в сложнейших и запутанных вопросах, куда вампиры могут ходить, а куда нет.
        Начав третий реферат, по трем группам вампирской крови, Влада выдохлась окончательно. Через полчаса упорной борьбы перед глазами в тетрадных клеточках уже скакали химические формулы, вампирская кровь хлестала из красных полей тетради, и Влада сама не заметила, как уронила голову на руки и задремала.
        Перед глазами проносились черные тучи, грохотали молнии, развевались черные, с пестрыми глазами знамена. Неведомая и страшная Тьма надвигалась с ночного неба, в невидимом для людей пространстве лилась вампирская кровь всех групп вместе с ее химическими формулами. И самые страшные твари, которых даже вампиры называли умертвиями, - чуть видными тенями проносились над темной землей…
        Вдруг в сон ворвались веселые голоса, испуганное хлопанье ушей хамелеона и озорной смех.
        - Вот ты где, темноглазка! Что тут за сонное царство с пирожками? - гаркнул голос Егора над ухом, и Влада, с трудом разлепив глаза, увидела его и Гильса, веселых и разгоряченных - оба возвращались с файербола.
        - Я пишу… реферат, - Влада отчаянно зевала, пытаясь очнуться. - Мрачнюку меня, человека, не доконать. Я все равно все выучу и сдам… Только вот группы вампирской крови, ничего в них не понимаю…
        - Ай-ай-ай… - Гильс начал убирать ей челку со лба. - Их всего-то девять, что там сложного?
        - Девять?! Как - девять??? - Влада почти проснулась, с ужасом поняв, что до сих пор упомянула в реферате всего три, но тут же заметила, что Гильс покатывается со смеху.
        Да, разыграл как дурочку и смеется.
        - Иди спать, зубрилка, - Гильс захлопнул учебник и отобрал у Влады ручку. - Никогда бы не подумал, что ты такая отчаянная отличница.
        - Мне уже с моими тройками по вампирологии стыдно стало самому, - сгребая в охапку толщу бумаг со стола, проворчал Егор.
        И, подхватив засыпающую на ходу Владу под руки, Гильс с Егором потащили ее прочь из библиотеки.
        Глава 17
        Четырнадцатилетие
        То, что у нее день рождения, Влада вспомнила не сразу.
        Проснувшись позднее обычного, она чуть не опоздала на завтрак и только по дороге в столовую вдруг вспомнила, что тридцатое октября, в общем-то, всю ее жизнь начиналось с торжественного завтрака на кухне в их старой квартире на Садовой улице. За завтраком дед говорил несколько сдержанно-торжественных фраз, дарил ей сто рублей, после чего она либо бежала в школу, либо сидела до вечера во дворе, в зависимости от того, на какой день выпадал праздник.
        А в этот раз дед, кажется, вообще позабыл про нее. Мог бы и водяного прислать для приличия. А может быть, просто занят подготовкой к лекции и вспомнит уже к вечеру?
        «Мне теперь четырнадцать, и с Гильсом меня разделяет всего год разницы», - радостно думала она, пробегая привычный маршрут от комнаты старост до этажа столовой.
        Вчерашняя лекция по янвологии была темой дня - в коридоре перед столовой студенты бурно обсуждали исчезновение Григо и спорили, кто первым попадет в янв.
        - Я смогу и сам зайти в янв, - громко слышался из толпы вампиров голос Армана. - Это просто, надо только внимательно смотреть, как это делают янверы. Подумаешь, Алекс Муранов, и чего Григо им так восхищается? Я буду лучшим янвером, чем он…
        - Арман, заходить в янв самостоятельно не советую, - обстоятельно объяснял ему Ганц Готти. - Оттуда еще и выйти уметь надо, можно себе навредить… Я хоть и староста, но все же дождусь начала практики. Привет, Огнева! - увидав Владу, помахал ей рукой староста Вампируса.
        Влада поздоровалась с ним, постаравшись проскочить побыстрее через толпу вампиров.
        - Ванхельсинг! Проткни меня осиновым колом, я в Тьму хочу… - захохотал Индо Ковальски, бухаясь перед Владой на колени и приложив руки к сердцу. - Ну хотя бы карандашиком проткни! Я посмотрю одним глазком и сразу обратно…
        - Куда спешишь, злючка? Это невежливо, с тобой ведь вампиры разговаривают, - сказал Арман и преградил Владе путь в столовую, вытянув руку и упершись ею в стену. - Думаешь, раз ты видишь нас в янве, можно задирать нос?
        - Дай мне пройти, пожалуйста, - тихо ответила Влада, уже понимая, что просто так Арман ее не пропустит.
        Очень вовремя появившийся Гильс схватил Индо за шиворот и поставил на ноги, толкнув Армана в сторону, но тот ответил, попытавшись ударить Гильса в лицо. Это ему не удалось - Гильс молниеносно увернулся, одной рукой ухватил Армана за локоть, и тот вдруг оказался лежащим на полу.
        - Огнева, уходи отсюда, - глухо произнес Гильс. - И побыстрее.
        Арман вскочил на ноги, и вот-вот могла начаться нешуточная потасовка, но, к счастью, сверху, захлопав крыльями, свалилась Лили Бантини и отругала обоих.
        - Что - не можете дождаться соревнований? - накричала она на Армана с Гильсом. - Вот там и деритесь сколько хотите, а в здании Утесума запрещено! Оба поняли?
        - Поняли, поняли, - мрачно буркнул Арман, а Влада, вздохнув с облегчением, поспешила юркнуть в столовую и побыстрее найти там Егора.
        - Да, напряжение растет, - согласился Егор, выслушав рассказ Влады о том, что произошло в коридоре. - Другие семьи вампиров не так жестко соперничают, как Мурановы с Сумороками.
        - Я, кажется, понимаю, почему Арман ненавидит Гильса, - Влада тщательно размешивала в чае сахар, наблюдая за танцующими чаинками. - Его брата старшего все тут либо ненавидят, либо восхищаются. Да и Гильсом тоже. Вот Арман и бесится.
        - Из-за этого? - искренне удивился Егор. - Хотя… Наверное, так и есть. Армаша не может пережить славы Мурановых и хочет быть таким же популярным. Так что они будут биться до того момента, как рухнет Утесум, чтобы флаг в музее было повесить просто негде и никто, типа, не проиграл.
        - А может рухнуть? - с опасением поглядев на тяжелые своды потолка столовой, спросила Влада.
        - Ну-у-у, - выражение физиономии тролля стало лукавым. - Понимаешь, все зависит от прочности конструкции. Говорят, Алекс Муранов однажды не поделил компот в столовой с кем-то из старших Морганов, потом весь этаж ремонтировали вместе с медпунктом, укрепляли стены и так далее. Уж если драться, то в «сущ-фри»…
        Вдруг тролль хлопнул себя по лбу и подскочил на стуле, чуть не опрокинув тарелку с котлетами.
        - Темноглазка! У тебя же днюха сегодня, забыл совсем! Поздравляю! И у меня как раз идея, где ее можно отпраздновать!
        - Спасибо, - улыбнувшись такому бурному проявлению чувств, ответила Влада. - И где же?
        - Да в «сущ-фри» и праздновать! Самое подходящее место! - Тролль явно был восхищен своей идеей. - Мы же думали собраться в столовой, но в ней никогда пусто не бывает, Горяев обязательно торчит тут и чавкает.
        - Да расскажи ты мне уже, что это за «сущ-фри» и где это? - с интересом спросила Влада.
        - На чердаке Утесума, - тролль понизил голос, оглянувшись, нет ли кого поблизости. - Зона «сущ-фри» - это место, где сущи почему-то глохнут, даже сапогами швырять в них не надо. Но самое ценное, что Мрачнюк туда ни за какие коврижки не сунется!
        - И что - туда можно ходить?
        - Конечно нет. Потому мы и ходим, - тролль тихо засмеялся. - Вода-то дырочку найдет… Короче, если надо провести какое-то мероприятие без сущей и дальнейших неприятностей от Мрачнюка, то лучшего места не найти. Так что после последней лекции поднимайся по лестнице наверх, будто так и надо, а я тебя догоню.
        - Хорошо, - Влада кивнула головой и принялась за еду.
        Всю ночь занятия тянулись очень медленно, и Владе казалось, что время растянулось и стало длинным и бесконечным.
        Когда закончилась упыристика в половине шестого утра, Влада сначала сделала вид, что идет вместе со всеми, потом поотстала от них и, вместо того чтобы отправиться в общежитие, начала одна подниматься наверх.
        Жужик по дороге куда-то смылся, видимо, направление, куда шла Влада, ему чем-то не понравилось, и она оказалась перед заколоченной досками стеной. Посреди нее красовался большущий плакат, который гласил:
        «Запрещено - дальше не ходить.
        Деканат»
        Не успела она перечесть грозное объявление по второму разу, как оно качнулось перед глазами, отъехало в сторону, а за ним в деревянной стене показался темный, аккуратно прогрызенный провал. Именно прогрызенный - по краям отчетливо были видны следы зубов.
        Из темноты на Владу уставились два хорошо знакомых зеленых глаза.
        - Бу! - сказал Егор. - Что, не ожидала? А теперь - за мной.
        Чердак был огромен и завален старой мебелью, мусором и обгоревшими спичками, а из треугольных окон его заливал яркий лунный свет.
        Сущи здесь кое-где были, но почти все они сидели в уголках с прижатыми ушками и молчали, испуганно пялясь по сторонам.
        Пробравшись за Егором через залежи стульев и столов, очевидно сломанных в вампирских потасовках, Влада увидала яркий желтый свет.
        Впереди показался настоящий праздничный стол, который уютным островком светился посреди расчищенного от мусора и пыли пространства. Он был уставлен стаканчиками и пакетами с соком, а посреди стола в вазе красовался букет каких-то розовых цветов. За столом сидели гости - Влада сразу же заметила Дрину, Марика, Элю и деда.
        При виде именинницы гости дружно засвистели и захлопали в ладоши.
        - С днем рождения, Владочка! - радостно улыбнулся дед, принарядившийся в галстук.
        Только вот Гильса среди гостей не было, и радость Влады мгновенно погасла, хотя она не подала и виду. Нужно все равно улыбаться и выглядеть счастливой, ведь столько гостей. Ну не пришел, и ладно. Может, вампиры вообще не признают дней рождения своих «доноров»…
        - Владка, ура-а-а! - крикнул Марик, размахивая пакетом с соком. - Четырнадцать лет!
        - Это совершеннолетие, это прекрасно! - восхитилась Мара Лелевна.
        Влада только сейчас заметила, что кикимора тоже среди гостей, - и очень удивилась, что она здесь делает.
        - Совершеннолетие у нас, у людей, в восемнадцать, Марочка, - мягко поправил кикимору Вандер Францевич.
        - Я на минуточку, сейчас будет сюрприз! - Кикимора вскочила со стула и, стуча каблучками, скрылась за огромным, поставленным на бок столом (который был сослан на чердак из-за проломанной в нем дыры). Послышалась возня - судя по звукам, открывалась большая пластмассовая коробка.
        - Что еще за сюрприз? - с подозрением вполголоса поинтересовалась у деда Влада.
        - Мара Лелевна испекла для тебя торт, - заискивающим голосом прошептал дед. - И она организовала этот праздник, ей очень хотелось тебя порадовать. Разве тебе не нравится? Она так старалась.
        - Нравится мне, нравится… Только я не понимаю, с чего вдруг она такая добрая… - шепотом проворчала Влада. - Дед, ты что - забыл, как кикиморы завораживают людей?
        - Владочка! - Дед трагически посмотрел на внучку. - Это совсем другое. Мара не такая, как другие кикиморы. Попробуй подружиться с ней, ты поймешь, какая она замечательная…
        Влада собралась было ответить что-то язвительное, но тут в комнате появилась Мара Лелевна, неся на вытянутых руках огромный, розовый и воздушный торт.
        Гости встретили торт ликованием, только вот свечи почему-то не горели, как положено. Присмотревшись, Влада вдруг поняла, что в верхний ярус торта вместо свечей были воткнуты карандаши.
        - Владочка, тебе что, не нравится торт? - всполошилась Мара Лелевна. - Ты хотела не ореховый, а клубничный?
        - Нет-нет, дело не в этом, - и дед, наклонившись к уху кикиморы, начал что-то шептать.
        - О, я совершенно не разбираюсь в ваших обычаях. Я видела картинки, и мне показалось, что на них в тортах воткнуты карандаши, - трагическим шепотом пробормотала кикимора.
        - Такое бывает, если не очень часто общаться с людьми, - поспешил успокоить ее дед. - Зато какой торт! Тебе ведь нравится, внучка?
        - Нравится мне, нравится… - буркнула Влада.
        Обижаться на торт смысла не было, тем более что он действительно был вкусным - пропитанный вареньем бисквит, щедро украшенный взбитыми сливками и орешками.
        Гости дружно принялись за него, пока дед разливал по пластиковым стаканчикам апельсиновый сок.
        - А где Гильс? - выбрав удобный момент, нарочито небрежным тоном поинтересовалась Влада у Егора. - Он что - не придет?
        - Да его на тренировке задержали, - с набитым ртом ответил за Егора Марик. - Вампиров жестоко гоняют по площади вокруг Утесума после утренней потасовки. Особенно Армашу и нашего Гильса, мол, им необходим выброс энергии, а то раньше соревнований передерутся.
        - В такую погоду? - Влада глянула в окно - в темноте за стеклом бесновалось что-то вроде дождя со снегом.
        - А что вампиру погода? - хихикнула Дрина. - Чем хуже, тем ближе к его родной среде. А Марик мечтал быть вампиром в детстве, да-да.
        - Я?! - возмутился Марик, чуть не подавившись тортом. - Да разве? Ну, если только когда мне было лет пять. По мне, так упырем быть гораздо легче. Взять хотя бы эти соревнования… Да в жизни бы не согласился с кем-то драться на глазах у стольких зрителей. А Гильсу придется драться с Арманом, я представляю, что будет…
        - А почему столько разговоров про бой Гильса с Арманом? - спросила Влада все таким же ровным и спокойным голосом. - Разве другие вампиры драться не будут?
        - Будут, конечно, но не так, - Егор стал вдруг очень серьезным, а таким он бывал довольно редко. - Другие бьются обычным способом, а вот некоторые семьи учат своих детей еще с детства, как сражаться с оружием. Вот Сумороки и Мурановы как раз такие.
        - Что - Гильс и Арман будут драться с оружием? - Влада так резко поставила стакан с соком на стол, что из него даже выплеснулось немного. Она мельком глянула на Элю - та с равнодушным изяществом поедала торт, держа ложку двумя пальчиками.
        - Ага, с оружием, - подтвердил Егор. - Только не с таким, как ты подумала. Оружие вампиров - подконтры…
        - И все ради чего? - возмутился Марик, тараща глаза. - Только ради того, чтобы в музее Утесума красовался флажок с твоим семейным гербом. Кошмар эти вампирские заморочки… Да еще я слышал, у них совершеннолетие проходит очень тяжело.
        - Как именно тяжело? - осторожно поинтересовалась Влада, стараясь не придавать голосу особой заинтересованности.
        - Марик, не надо об этом! - резко возмутилась Эля, бросив ложку на стол. - Мы тут веселимся, а не про вампиров треплемся. Не порть настроение.
        Вдруг из-за груды старой мебели, блеснув стеклами очков, выглянула голова перепуганного Григо Бертовича. Владе на секунду показалось, что тролль был в янве, потому что виднелся из легкого тумана. Он дернулся было обратно, но потом передумал, увидав собравшихся, и шагнул из янва к гостям.
        - Доброй ночи, - смущенно поприветствовал всех Григо Бертович. - А я думаю - кто тут в «сущ-фри» шумит? Мало ли что… Вот и решил проверить, но не хотел мешать…
        - Григо Бертович! - вскочив со стула, окликнул его Егор. - Присоединяйтесь к нам, мы празднуем, что темноглазке… Огневой, то есть, сегодня четырнадцать! Проходите! Ты ведь не против? - спохватившись, тролль с надеждой взглянул на Владу.
        - Конечно, нет, - Влада схватила чистую тарелку и принялась отрезать от торта огромный кусок. - Григо Бертович, это вам, держите и садитесь с нами, ну, пожалуйста!
        - Спасибо, - смущенно поблагодарил декан Троллиума, проходя и осторожно присаживаясь на краешек стула. - Какой вкусный торт. А почему в торте карандаши, так принято теперь у людей?
        Гости дружно рассмеялись, пока Вандер Францевич обстоятельно объяснял троллю историю с карандашами.
        - Ах, вот оно что, - заулыбался Григо. - Мы ведь с Марой заканчивали МУН в один год, и я многое знаю про эту кикимору. Вот результат того, что ты прогуливала лекции по людоведению, Марочка.
        - И не жалею, - отмахнулась кикимора, шутливо замахиваясь на тролля растопыренными наманикюренными когтями. - Уж лучше гулять и ходить на танцы, чем сидеть и зубрить с утра до вечера.
        Потом вдруг спохватилась, кинув по сторонам виноватый взгляд:
        - Хотя… Наверное, я не должна этого говорить. Все-таки здесь студенты…
        - Марочка, - добродушно заулыбался дед. - Все равно тут сущи, как мы все знаем, глохнут. Так что нашему уважаемому декану Виктору Сумороку никто ничего не доложит.
        - Да и сам Мрачнюк сюда никогда не суется, - хихикнул Марик. - А то ему не нравится, если кто-то веселится или празднует, аллергия начинается…
        - Ах, ведь раньше он был совсем не такой! - грустно вздохнула кикимора. - Он прекрасно играл в файербол, бегал на танцы… А над Григо, я помню, все смеялись и называли «четырехглазый»…
        - Ну зато ты нисколько не изменилась, Марочка! - обиделся декан Троллиума, сверкнув стеклами очков на кикимору. - Какая была ветреная, такая и осталась!
        - Ах, так?! - возмутилась кикимора. - Мне что - становиться такой же, как наш Мрачнюк? Или сойти с ума, как Инферна? Она же еще студенткой была влюбчивая и восторженная дурочка, а потом забросила работу и исчезла!
        - Мара, как тебе не стыдно! - возмутился тролль. - Надо думать, что говоришь, хотя бы с возрастом!
        Тролль рывком снял очки и принялся протирать их рукавом.
        - С каким еще возрастом?! - ахнула кикимора. - Ты на что это намекаешь? Ах ты…
        - Григо Бертович, а почему в этом месте сущи ничего не слышат? - быстро выпалила Влада, больше для того, чтобы тролль с кикиморой перестали ссориться друг с другом на ее празднике и переключились на что-то другое.
        - Что?.. С-сущи? - Тролль, который только-только собрался всерьез поругаться с кикиморой, передумал и внимательно обвел взглядом комнату. - Это… Сложный вопрос. Поведение существ из янва знает немало таких загадок, но точного ответа дать не может никто.
        - Я как-то спросила Виктора об этом, - прошептала Мара Лелевна, захлопав длинными ресницами. - Он сказал - не лезь на этот чердак, ничего страшнее этого места нет.
        Все гости за столом притихли, даже веселый обычно Егор замолчал, потягивая сок.
        Марик перестал жевать кусок торта, а Эля уже посматривала наверх, явно раздумывая, не пора ли покинуть невеселую компанию.
        - Зря я начала, простите, - спохватилась кикимора. - Разумеется, что это глупости… Простите…
        Она достала из кармашка шелковый носовой платочек и принялась сморкаться, продолжая бормотать извинения. Руки у нее заметно дрожали.
        В комнате продолжала висеть неловкая пауза, которая неизвестно сколько бы тянулась, если бы очень вовремя не появился Гильс.
        Он был в мокрой футболке, с каплями дождя на влажных волосах и, как всегда, подарил Владе какую-то очередную ерунду - фигурку паука из черной проволоки, которая прикалывалась на булавку.
        - Я ее сам сделал. Она снимается, не бойся, - пошутил вампир, глядя, как Влада осторожно прикрепляет брошку к кофте.
        «Да ты мне хоть шишку из леса подари, и то мне понравится», - подумала про себя Влада, с удовольствием глядя на вампира, который уже через минуту развеселил и растормошил всех приунывших гостей. Разговор за столом оживился, когда Гильс начал рассказывать, что сейчас творится на улице, каких размеров лужа у входа в Утесум и что неплохо было бы всем пойти и попробовать ее перепрыгнуть на спор.
        Когда торт уже был съеден, остался только верхний ярус, в который были воткнуты четырнадцать карандашей, и Влада хотела уже было вытащить их, но Егор остановил ее.
        - Внимание, - лукаво улыбнулся тролль, провел в воздухе рукой, и карандаши вдруг зажглись синеватыми огоньками. - Легкий морок, нулевой уровень, совершенно безопасно…
        - Егорушка, ты чудо! - в восторге воскликнула Мара Лелевна, захлопав в ладоши. - Как я сразу не догадалась попросить тебя об этом!
        - Троллям всегда можно найти отличное применение, - рассмеялся Егор. - Ну что же ты, именинница? Задувай свечки! Эй, сущи! Мы тут веселимся, а Мрачнюк - пусть бесится!!! Ура-а-а-а!
        Влада набрала воздуха в легкие и…
        Страшный вопль раздался откуда-то позади, из темноты за спинами сидящих гостей.
        Мара Лелевна вскрикнула и выронила из рук стакан с соком, Эля взметнулась куда-то вверх, опрокинув крыльями стул. Влада увидела, как Егор метнулся к ней, но тут же почувствовала толчок и оказалась в углу, за спиной Гильса.
        - Что там такое?! Дед! Гильс, да выпусти же меня!!! - Она попыталась вырваться, но вампир не давал ей выбраться из угла, закрывая своей спиной.
        Из противоположной стены вывалилась фигура, не переставая кричать. Фигуру крючило и выгибало, пока она не затихла на полу, обхватив голову руками. Спавшие в углах до сих пор молнии перепуганно метались под потолком, разбрасывая свет и тени, казалось, что вокруг качаются стены и рушится потолок.
        - Влада! Где ты? - звал голос деда в темноте. - Влада!
        - Она здесь, Вандер, не волнуйтесь, - громко отозвался за нее Гильс. - Это Горяев вывалился из стены, я уверен, переверните его.
        - Действительно, это он, - пробормотал Григо Бертович, склоняясь над подвывающим от ужаса существом. - Горяев! Что за фокусы?
        Вурдалака общими усилиями подняли с пола, осторожно усадив на стул. Он трясся как осиновый лист и икал.
        - Что случилось? - строгим голосом спросил декан Троллиума, гневно сверкая стеклами очков. - Что вы устроили, Горяев? Как это понимать??
        - В стене… ужас… в стене… - прошептал вурдалак. - Вон там…
        Он ткнул дрожащим пальцем в стену как раз напротив окна.
        Григо Бертович подошел к этому месту вплотную и долго внимательно вглядывался в каждый сантиметр стены, щуря глаза за очками.
        - Ничего особенного не вижу и не чувствую. - Григо Бертович пожал плечами. - Мара, может, ты посмотришь, что в янве?
        - Ох, я не очень люблю заходить туда, - испуганно пожаловалась кикимора. - Там столько всего ползает, и пауки, и сущи, и пыльно… не мог бы ты сам?
        Григо Бертович зашел в янв и обошел всю комнату, внимательно рассматривая каждый угол. Затем он вышел обратно, хмурый и озадаченный.
        - Нет ничего и никого, даже пауков. Мусор да пыль. Горяев, вам не померещилось?
        - Ы-ы-ы-ы… - Вурдалак издал звук, который означал, что не померещилось.
        - Так нельзя пугаться, Федечка, - нараспев начала уговаривать вурдалака Мара Лелевна. - Просто ветер свистел, все-таки зима надвигается.
        - Ветер гудит, ведь зима скоро, - кивнул головой Вандер Францевич. - Или вы съели что-то не то, Горяев.
        - Вы ничего не понимаете… Не ветер, не померещилось, - стонал вурдалак, закатывая сизые глаза к потолку. - Ужас в стене… Ужас!!! Я домой хочу, в Совиное болото…
        - Вы можете точнее объяснить, что вы видели? - наседал на него декан Троллиума.
        - Не-е-ет, - всхлипнул Федя Горяев. - Домо-о-ой…
        - Хватит! Семестр не закончен, - потеряв терпение, сурово начал отчитывать его Григо Бертович. - Я вас не отпускаю. МУН вам не детский сад! Как не стыдно - вурдалак, и испугался непонятно чего! Вы ведь всегда ползаете черт знает где, видите черт знает что и жрете черт знает что! А ну немедленно прекратите истерику, Горяев!
        - Я такого никогда не видел, даже в трясине на месте кладбища, - взвыл вурдалак. - Оно было как… Ну…
        - То, что вы увидели, оно говорило что-нибудь? - поинтересовался у вурдалака Вандер Францевич. - Что вы слышали или видели еще?
        Вурдалак не ответил, только икал да охал.
        - Муранов, вы из нас самый сильный. Помогите, пожалуйста, дотащить эту невменяемую тушу до медпункта, - попросил Григо Бертович. - Похоже, без лошадиной дозы валерьяны не обойтись.
        Праздник в зоне «сущ-фри» на этом спешно закончился, хотя Влада даже была рада этому - ей хотелось поскорее убраться из жуткого места, да и остальным тоже.
        Мара Лелевна захныкала, что боится теперь возвращаться в Светлый корпус и дед с видом рыцаря пошел ее провожать, напоследок сунув Владе в руку традиционные сто деньрожденьских рублей и грозным голосом предупредив Гильса, чтобы тот проводил его внучку.
        Эля по дороге вообще тихо смылась, даже не попрощавшись, - Влада успела только заметить, как мелькнули два крыла в темноте. Дрина тоже поспешила исчезнуть, постоянно оглядываясь, будто опасаясь чего-то страшного за спиной.
        Из всей компании до медпункта добрались только Влада, Гильс с ношей в виде вурдалака и Егор с Григо Бертовичем.
        Медпункт оказался на том же этаже, что и столовая, в одном из закоулков необъятного коридора. На обычной белой двери косо висела табличка с надписью:
        МЕДПУНКТ
        PEREPOLNEN
        По своему обыкновению, Гильс пнул дверь ногой, и та распахнулась, стукнувшись о стену.
        Внутри оказался самый обычный медицинский кабинет с кафельными белыми стенами, пахло йодом и почему-то пивом. Пол строго пестрел черно-белой плиткой, на белом потолке противно и громко жужжала, как испорченная лампа дневного освещения, парочка не самых удачных молний. В углу отблескивал стеклянный шкафчик с баночками и коробочками, а на стене на прилепленном грязном лейкопластыре криво держался плакат: «Тимноглас! Беригис вампирской кори».
        С потолка свисала липучка, которую вешают от мух, только сейчас на ней дергалась парочка темных сущей, бормоча про безобразия и врача-бездельника.
        На самой дальней из нескольких кушеток, стоящих вдоль стены, что-то громко храпело, накрывшись простынкой.
        - Эй! - крикнул Гильс. - Переполнен! Тойво! Батори порезал пальчик и бежит сюда, шухер!
        Храп перешел в испуганное хрюканье, с кушетки поспешно скатился полноватый паренек в белом халате и, увидав столько народу, схватился за голову. У него были голубые маленькие глазки, белесые взъерошенные волосы и нос картошкой, а сам он напоминал добродушного фермера с рекламной картинки «скандинавские молочные продукты».
        - Чтто таккое, каккое баттори? - заговорил он со странным акцентом, растягивая слова и тараща сонные глазки на вошедших. - Гильсса шуттат, таа? Чтто так мнокко, таа?
        «Финн, наверное», - подумала Влада, вспомнив, где она могла слышать такой интересный акцент.
        - Мы праздновали день рождения, - начал было Григо Бертович, но финн вдруг разразился смехом.
        - О, ттаа… Настояшший ттень рожденния и толжен прохходитта в медпункккта!
        Он воззрился на вурдалака, которого Гильс уже плюхнул на кушетку.
        - Раасказывайтта…
        - У вурдалака истерика от испуга, - указав на трясущегося как лист Горяева, объяснил Григо Бертович. - Есть что-нибудь успокоительное?
        - Фурдалакка истерикка? - переспросил доктор. - Та таковво нетта… Не можетт быттта. У фурдалакка нетта страхха, не бояттся, ттаа…
        Он уставился на дрожащего Горяева, хлопая белесыми ресницами.
        - Как видишь, Тойво, не всегда, - не согласился с ним Григо Бертович. - Первый случай, сам посмотри… Перепуган до полусмерти.
        - Горяев полз на запах торта, - заметил Гильс. - Напоролся на гвоздик в стене, испугался. Банок сто с валерьянкой, и Федька будет как огурчик…
        Пока они спорили и поили вурдалака валерьянкой, Влада вдруг почувствовала, как из носа потекло что-то горячее, оставив соленый и горький вкус на губах. Она быстро приложила руку к лицу - на пальцах осталось красное пятно. Шахматные черно-белые плитки на полу почему-то начали закручиваться по спирали, а противное жужжание с потолка стало громче в несколько раз.
        - Кроффа носса! - Доктор Тойво всплеснул руками и, запихнув в пасть вурдалака целиком банку с валерьянкой, кинулся к стеклянному шкафчику, начав бренчать бутылочками. - Ложиттса кушетткаа, лётт на переноситтса…
        Через секунду Влада оказалась лежащей на кушетке, а зеленые и багровые глаза перепуганно вглядывались в нее, паря где-то возле жужжащего в вышине потолка.
        - О, черт, - услышала она голос Гильса, - кажется, я ее об стенку автоматически двинул, не рассчитал.
        - Это для темноглазов опасно? - спрашивал Егор, а Григо Бертович твердил про какие-то капли для носа на фоне стенаний Горяева.
        В какой-то момент Тойво не выдержал, громко завопил и выставил всех из медпункта вместе с вурдалаком.
        - Вамппиры, силла есть, на люттей плеффать, - ворчал доктор, прикладывая к переносице Влады лед, завернутый в салфетку. - Лушша?
        - Да, спасибо, - прошептала Влада, глядя, как потолок возвращается на прежнее место. Только сейчас она осознала, что Гильс кинулся спасать именно ее, а не кого-то другого, и готова была прыгать от радости. Это было так здорово, чувствовать защиту Муранова…
        - Скажите, Тойво… А почему такая странная табличка на двери медпункта - Переполнен?
        - А-а-а… - заулыбался финн. - Перепольненн Тойво - такк саффут йа. Финно-угорсккая уппырья йа…
        Влада фыркнула со смеху, чуть не уронив лед с переносицы.
        - Сущща вратта шта йа безделькка… - разоткровенничался доктор, трагически покачивая круглой головой. - А если не хоттят болетта, аа? Кроффа из пальса сдатта и таа - кухаркинна Митта оратта, убегатта… тьфу… не смеятта, кроффа носса!
        Влада заставила себя успокоиться, хотя ее продолжал разбирать смех. Она представила, как «финно-угорская упырья» гонялась за орущим Митенькой по медкабинету, чтобы взять у того анализ крови.
        - Пфф… - Тойво ностальгически скривил пухлые губы. - Затто котта Алеккса Мураноффа был здесса, таак студентта оппля бамса в медпунктта, таа… прекраасна…
        - Скажите, Тойво… - перестав хихикать и становясь серьезной, решилась спросить Влада. - А вы помните Инферну, которая тут работала раньше?
        - Таа… Помню… Инферна, упырья… странная, таа… - разоткровенничался доктор, трагически покачивая круглой головой.
        - Она была ненормальной, наверное? - осторожно продолжала расспрашивать Влада.
        - Пфф… - Тойво задумчиво скривил пухлые губы, - как сказатта… или не в себе… бутта под наффаждением… либо…
        - Что - либо?
        - Кафарят, она плохха закончила жизнь, таа?
        - Не знаю, наверное, - Влада вздрогнула, и это не укрылось от глаз Тойво.
        - Тты боясся ее? - Доктор кинул на нее внимательный взгляд.
        - Нет, я боюсь крыс и злых собак, - призналась Влада. - В последнее время мне с этим не везло, нападали.
        - Напаттали всегда не проста такка… - вдруг сказал Тойво. - Все имеет смыссла… пфф… если не наффажденья…
        - Наваждение? Какое, от кого?
        - Студентка Огнева беседует с врачом об учительнице истории, - пробормотал хорошо знакомый голосок из угла комнаты, и темный сущик, затопав коготками, юркнул в вентиляционное окошко под потолком.
        Тойво дернулся было к ноге за сапогом, но, бросив быстрый взгляд на Владу, спохватился и сделал вид, что просто почесывает ногу.
        - Йоо… сущща доклаттывать Мрачнюкка, - сокрушенно посетовал Тойво. - Уже итти, Огнеффа… Носса поряттка, таа…
        Гильс с Егором, разумеется, дождались ее в коридоре и, стараясь не показывать вида, что чувствует себя виноватым, вампир коротко поинтересовался, как она себя чувствует.
        Вернувшись в спальню старост, Влада ужаснулась в зеркале своему покрасневшему носу, вид которого совсем не подходил для того, чтобы на него смотрел Гильс Муранов, наскоро умылась и юркнула в кровать.
        Эля и Инга уже спали, сквозняк от окна колыхал занавески, в темном небе растянулась во весь горизонт длинная туча, похожая на спящего крокодила.
        Владе не спалось - она долго рассматривала темный потолок, сжав в руке проволочного паучка, будто это было какое-то бесценное сокровище.
        Гильс кинулся спасать ее на глазах у всех, даже на глазах у Эли. Он теперь будет защищать ее от всех до конца жизни, это здорово, лучше ничего быть не может…
        Поэтому день рождения был хороший, просто отличный, несмотря ни на что.
        Несмотря на Мару Лелевну, которая не отставала ни на шаг от деда, на карандаши в торте, непонятную истерику вурдалака и на разбитый об стену нос.
        Глава 18
        Черный Кратер
        На протяжении последующего месяца универ готовился к соревнованиям в Черном Кратере и к приезду по этому случаю ректора МУНа, который собирался посетить и проверить Утесум, что он делал раз в несколько лет.
        Звали грозного ректора Людвиг Батори, и Влада замечала, как при упоминании его имени у преподавателей втягиваются шеи, а завхоз цепенеет и уменьшается в росте сантиметров на десять.
        На каждом занятии по кикимороводству Владе вместе с другими девчонками приходилось делать аппликации на флажки с разными знаками и символами, большинство которых ей были уже хорошо знакомы. Готовые флажки складывались в огромные бумажные пакеты, надписанные: «ГОТТИ», «КОВАЛЬСКИ», «СУМОРОК» «ГИЛЬСИК» и так далее.
        Наклеивая на черный флажок красного и свирепого на вид паука, Влада вспомнила, что это означает символ семьи Мурановых, и постаралась сделать все как можно аккуратнее. Символ Сумороков - черного суща на красном фоне, она отдала наклеивать бестолковой и болтливой соседке.
        Накануне дня соревнований все полы были тщательно вымыты, стены отполированы до сверкания, Удеканатье увешано свежими приказами и распоряжениями, все плакаты завхоза с позором уничтожены, а вурдалак Горяев подстрижен и причесан на ровный пробор.
        Преподаватели бегали взад-вперед, постоянно вспоминая, что еще не сделано и что еще может проверить Батори, зато студентам было мало дела до приезда ректора, и все их разговоры были только о том, кто победит в битве с оружием - Гильс Муранов или Арман Суморок.
        В день соревнований уже с самого «утра», которое у нечисти начиналось как обычно в два часа дня, в Утесуме началась страшная беготня и паника.
        Сущи с воплями носились по всем этажам, иногда плюхаясь прямо на головы студентам и преподавателям, но никто их ябедничества уже не слушал - Мрачнюк сам был страшно занят, кричал на завхоза и раздавал отрывистые указания старостам. Кикиморы, фурии и валькирии, шурша пакетами, шумно раздавали флажки в коридорах и в столовой, агитируя за любимчиков. Среди них, тоскливо вздыхая, бродил и путался у всех под ногами вурдалак Горяев - после произошедшего на дне рождения Влады он теперь панически боялся влезать в пол и стены.
        Арман был настольно погружен в себя, что даже спокойно пропустил прошедшую мимо него Владу и не задел ее, как обычно, едким словом.
        Гильс, который на пару минут появился в столовой, был внешне абсолютно спокоен - даже кивнул Владе издалека, и она ответила ему тем же, стесняясь подойти, - вампира, как обычно, окружила толпа девчонок, и все что-то трещали наперебой.
        Влада так нервничала, переживая за Гильса, будто ей самой предстояло выйти на поединок с Арманом на виду у зрителей, - за завтраком она даже не могла есть, но все-таки пересилила себя, проглотив пару ложек супа с бутербродом, чтобы не упасть в Кратере в голодный обморок. Каково же было самому Гильсу сейчас, она даже представить не могла - надо иметь железные нервы и выдержку, чтобы спокойно ждать и жаждать жестокой драки, зная, что твоя семья и минимум половина Утесума ждет от тебя только победы.
        Во время завтрака на середину столовой торжественно вышли Лина Кимовна с физручкой Фильдой, которая всегда напоминала Владе учителя физкультуры из ее прежней школы, только тот был поменьше раз в восемь, да и не мог гордиться такими же густыми усами.
        - Грррхххммм, - рыкнула Фильда, чтобы заглушить шум в столовой. - Все за-а-тихле-е-е-е, а-а-а-р-р-р-р-ш-ш-ш!
        - Спасибо, Фильдочка, - поблагодарив троллиху, Лина Кимовна выдержала паузу, пока где-то за дальними столиками перепуганного Горяева поднимали с пола вместе с тарелками.
        - Ребята, в одиннадцать вечера все собираемся у входа и направляемся в Черный Кратер! - объявила оборотенесса. - Кикиморы, ведите себя пристойно с мальчиками! Все остальные - никаких фокусов, учтите, приедет сам Людвиг Батори, ректор всех отделений МУНа!
        - Догадываемся, Лина Кимовна, - нервно ответил ей Григо Бертович, который, стоя у буфета, по-походному поедал фисташковые котлеты. - Перед его приездом Фобос Карлович четко знает дату конца света, поэтому мы в курсе.
        - Сегодня приедет, я так и говорю, - упрямо повторила Лина Кимовна, сердито глянув на захихикавшую столовую. - И не сметь делать ставки в деньгах на победу Муранова или Суморока, это позорит облик университета!
        - А в чем нам делать ставки - в пирожках, что ли? - хмуро поинтересовался Ганц Готти, откусывая сразу половину здоровенного пирога с мясом. - Кстати, Батори ведь устроит инспекцию в Утесуме? А над входом валькирии с кикиморами написали кое-что… начало там такое - «Гильсик наш лапусечка»… А дальше было дописано по-кикиморски, но переводить я бы не рискнул, тут дети. Это с вашего разрешения, я так понимаю?
        Лина Кимовна ахнула, ринувшись из столовой, а Ганц, которого тут же обступили со всех сторон ребята, принялся спокойно принимать ставки на вампирские бои, методично записывая в блокнот цифры и фамилии.
        Как только стемнело, суета из здания университета перекинулась на площадь - стайки шаровых молний метались за окнами, освещая яростные попытки завхоза свалить-таки памятник Алексу Муранову, чтобы тот не попался на глаза ректору МУНа. В конце концов, Фобос Карлович, выбившись из сил, набросил на статую из жвачки кусок черной ткани, в результате чего посреди площади теперь возвышалась жуткая фигура в черном покрывале, напоминающая привидение.
        В десять вечера Влада, уже одевшись в куртку, страшно нервничала и ждала Егора, который вот-вот должен был появиться. Тролль ужасно не хотел отправляться в Кратер с одной Ингой и всячески увиливал, в результате чего пригласил сразу обеих старост вместе с Владой, пообещав даже купить им всем кикиморскую колу и открытки с портретом Людвига Батори.
        Дед идти на соревнования не захотел - объяснив это тем, что не очень хорошо воспринимает вампирские драки. Влада была почти уверена в том, что Мара Лелевна тоже предпочла остаться и провести этот вечер за чашкой чая в дедовской квартире Светлого корпуса.
        Прижав лоб к холодному стеклу, Влада вглядывалась в сумерки за окном. Это немного успокаивало нервы, и было приятно ощущать прохладу, стоя в жарко натопленной комнате и глядя на свинцовое, полное дождя небо, нависшее над верхушками деревьев. Погода, казалось, никак не могла решить - то ли устроить холодный ливень, то ли снегопад, и, в конце концов, с темного хмурого неба посыпалось и то и другое вперемежку. Осенний вечер был самым мерзким, какой только бывает, - промозглая сырость, мокрый снег с дождем, да еще и туман, который в наступающих сумерках был похож на синюю манную кашу, которая растеклась по земле от края до края. Вдруг за черной каймой леса вспыхнула голубая зарница, будто от далекой грозы, осветив на мгновение верхушки далеких крыш.
        - В Болотинке фейерверки запускают, кажется… - заметила Влада, вглядываясь в даль. - И охота им в такой дождь?
        Эля, которая усиленно вертелась перед зеркалом, только наморщила лоб и подняла брови - видимо, все, что касалось темноглазов, интересовало ее крайне мало.
        Вдруг что-то ударилось о стекло, и огромная капля воды повисла на нем, дрожа от ветра. У капли была странная форма, напоминавшая лицо, - глаза, рот, нос. Вдруг рот открылся, и капля будто закричала.
        Влада резко отпрыгнула, а прозрачное водяное лицо, продолжая беззвучно открывать рот, не удержалось на скользком стекле и сползло вниз вместе с другими каплями дождя.
        - Эля, ты видела?! Лицо на стекле!
        - Да? - Валькирия равнодушно кивнула головой. - Ерунда, обычный дождевой водяной. В первый раз таких видишь?
        - Угу… Может, его кто-то послал сюда?
        - Дождевые водяные любят так развлекаться, - отмахнулась Эля. - Ими как почтальонами никто не пользуется. У них очень короткая память, не больше пары минут. Да они и сами всякие глупости придумывают, а потом хихикают в лужах до пузырей… И нечего им подсматривать, как мы тут одеваемся.
        И, подойдя к окну, валькирия рывком задернула занавеску.
        - Ты не поможешь мне наклеить украшения на крылья? А то Инга до сих пор копается в ванной. Это правда, что Бертилов после соревнований пригласил ее на танцы?
        - Понятия не имею, - с легкой ревностью ответила Влада, начиная приклеивать замысловатые картинки на крылья валькирии. - Может, и пригласил, только мне он не сказал ничего.
        - Я вообще не понимаю, что у них за странные отношения, - понизив голос и поглядев на дверь ванной, сказала Эля. - В прошлом году он с ней дружил, а теперь вроде будто и не хочет, а Инга этого не замечает. Но кто разберет этих троллей? У них мозги набекрень. Разве это нормально - все в единственном экземпляре?
        - Как это?
        Валькирия засмеялась, увидев, какое у Влады озадаченное лицо.
        - Я хотела сказать… Тролль всю жизнь любит одну девчонку и всю жизнь дружит только с одним вампиром, по долгу какой-то там чести, - Эля хихикнула, крася розовой губной помадой губы. - А уж если обидится, тоже на всю жизнь, вот ведь характер, да?
        Валькирия вдруг наморщила лоб, а потом трагически вздохнула.
        - А мне из-за Гильса придется смотреть на эти дурацкие бои, которые я ненавижу.
        - Ненавидишь? Почему? - Влада насторожилась.
        - Я не любительница жестоких сцен, - валькирия принялась за припудривание лица, распылив вокруг себя душистое облако. - Терпеть не могу эти бои за честь вампирских семей - мне вполне хватило любоваться на отборочные туры в прошлом году. Кровищи было! Кикиморских воплей - ужас… К тому же еще неизвестно, кто сегодня победит - Муранов или Суморок. Армаша далеко не слабак. Он сильный и много тренировался. Если Гильс ему проиграет, я… не смогу с ним больше встречаться.
        - Ты бросишь его, если он проиграет Арману? - изумилась Влада. Такого от Эли она никак не ожидала.
        - Не знаю, но возможно, - валькирия кивнула головой и начала надевать массивные звенящие серьги. - Понимаешь, Гильс, хоть он и из известной вампирский семьи, но младше меня на год. Сейчас ему пятнадцать, а когда исполнится восемнадцать, он начнет перерождаться в настоящего вампира. Это тяжело и не слишком приятно выглядит, мне рассказывали.
        - Я думала, что ты его…
        - Что - я его? - переспросила валькирия, непонимающе приподняв накрашенные бровки.
        Влада буквально поперхнулась словами «я думала, что ты его любишь», и теперь мучилась, как закончить фразу.
        - Ну-у-у… я думала, он нравится тебе.
        - Гильс-то? Нравится, конечно, - валькирия рассмеялась. - Гильс не может не нравиться, с такой-то мордашкой. Но нельзя всерьез относиться к вампиру.
        - Почему? - тупо спросила Влада, чувствуя, как у нее похолодело сердце.
        - Когда ему исполнится восемнадцать, ты поймешь, - снисходительно улыбнулась Эля. - Вампирчики хороши только до определенного возраста. Потом начинается перерождение, вампиры несвободны из-за кучи каких-то дурацких законов. А мне-то зачем эти проблемы?
        «Хоть бы Гильс проиграл», - вдруг подумала Влада с отчаянием, тут же начав ругать себя за такие подлые мысли.
        Ей-то всегда казалось, что Гильса просто нельзя не любить, хотя теперь по крайней мере стало понятно, почему валькирия не ревновала ее, видя узел муранов на ее колене.
        - А вот тебе придется все это терпеть, бедняжка, - посочувствовала валькирия Владе. - Ты ведь его единственная «жертва». Тебе придется смотреть, как Гильс перерождается, отдавать свою кровь, еще и выхаживать его придется первые дни, если ему будет плохо. Ни свободы, ни счастья с этими вампирами… Впрочем, я больше об этом не хочу говорить. Это слишком неприятно.
        И валькирия, будто отбросив в сторону эти мысли, принялась болтать о чем-то другом.
        Влада отвернулась, сделав равнодушный вид.
        Эля могла говорить про Гильса вслух, а она только мысленно переживать. И при последних словах валькирии внутри у нее будто что-то оборвалось.
        Что ж такое происходит с вампирами в восемнадцать лет, что валькирия собирается его бросить?
        Эля же была настолько занята раскрашиванием своего личика, что не заметила, как у Влады дрогнула рука, и она уронила несколько стразов на пол.
        Когда валькирия встала со стула, выглядела она сногсшибательно, будто дорогая кукла-принцесса, на которых Влада в детстве засматривалась часами в магазине игрушек.
        Сама Влада только причесалась. Волосы, рассыпанные по плечам и отливающие синим, зеленым и фиолетовым, выглядели как перья черного павлина. Да и джинсы с черным свитером смотрелись очень неплохо вместе с короткой курткой на меху. Только вот глаза были тревожные и казались совсем черными на бледном лице. Эля, зашуршав платьем, встала напротив зеркала и принялась критически себя рассматривать, а Влада, бросив на себя взгляд, увидела, что рядом с цветущей красавицей-валькирией в зеркале она похожа на бледного темноволосого эльфа, который никогда не видел солнца.
        А вот вышедшая из ванной Инга была похожа на спятивший светофор - на ней было ярко-зеленое платье с пышными рукавами, желтая пушистая куртка из искусственного меха, красный бант на макушке и массивные серьги, которые звенели при каждом движении. Да и с макияжем троллиха явно переборщила - глаза и губы были заметно больше своих настоящих размеров, и им было теперь тесно на нарумяненной физиономии.
        Инга обвела устрашающим взглядом комнату, видимо, рассчитывая найти в ней Егора, и решительно затопала в коридор.
        Через секунду оттуда послышался хохот и возня. Дверь со стуком распахнулась, и троллиха пронеслась по коридору, а следом проскакало что-то зеленое.
        - Нет уж, Тановская, такие фокусы со мной не пройдут, - раздавался смех Егора Бертилова. - Но ты очень понравилась этим милым растениям…
        Эля с Владой выбежали в коридор и увидели Ингу - она отбивалась от одного из чертополохов Лины Кимовны, который наскакивал на троллиху, пытаясь обнять ее длинными колючими ветками. Попытки отбиться от чертополоха кулаками закончились тем, что тот обозлился и попытался покусать Ингу за ту часть туловища, которая явно была намного больше головы.
        - Ну он же лучше меня, да? - веселился Егор. - Ты присмотрись, может, тебе понравится… Или сделай себе моего фантома, и пусть он тебя водит куда хочешь… Попробуй, вдруг у тебя получится?
        - Убери это от меня немедленно! - орала троллиха, потрясая кулаками. - Или пожалеешь, я клянусь! Я Муранову расскажу, будешь знать!
        - Егор, да что с тобой такое, перестань… - попросила Влада, дернув тролля за рукав свитера.
        - Ой, боюсь-боюсь Гильса, - покатываясь со смеху, тролль помахал в воздухе рукой, и агрессивный чертополох встал по стойке смирно, отсалютовав колючей веткой.
        Разъяренная троллиха бросилась прочь, толкнув Егора с такой силой, что тот налетел на Владу, и оба чуть было не свалились на пол. Эля хихикнула и умчалась за Ингой вслед.
        - Зачем ты с ней так? - с укором спросила Влада. - Ты, оказывается, можешь быть жестоким!
        - Да я не собираюсь терпеть тут Йорга номер два! - возмутился тролль. - Тоже мне, вообразила из себя…
        «А может, ты нравишься ей, глупый», - подумала Влада, но вслух ничего не сказала. Смутившись, она догадалась - а ведь Инга пыталась прикинуться ею и, может быть, даже полезла целоваться к Егору, как когда-то фокусничал Отто Йорг. Егор мог, конечно, нравиться как парень - он выделялся из толпы студентов высоким ростом, обаятельной улыбкой и веселым характером. Да и на лицо далеко не урод.
        Вместе с троллем они бегом спустились вниз, где на площади у входа вовсю бушевала вечерняя непогода вместе с Линой Кимовной.
        Оборотенесса рвала и метала в прямом смысле этого слова - она озверела, только раньше полнолуния. Передние зубы у нее укрупнились, зрачки глаз стали узкими, а голос огрубел и поменялся не в лучшую сторону. Влада вспомнила лекцию по носфераторике, посвященную оборотням, - они не превращаются полностью в зверей, но в период полнолуния настолько нервничают, что полностью меняются их характер, голос и форма зрачков.
        Причина озверения оборотенессы находилась прямо у дверей Утесума - во-первых, огромная лужа, которую так и не удалось никуда убрать, а во-вторых - блестящая золотая надпись в несколько строк прямо на каменной стене над дверями Утесума. Вокруг уже толпилась группа студентов, которая ржала, хихикала, хрюкала и издавала всевозможные звуки, которые отдаленно напоминали смех.
        Завхоз, ругаясь на ветер и дождь, висел, ухватившись за веревку, спущенную из одного из окон, и отчаянно пытался отодрать буквы шваброй. Вниз летели хлопья мыльной пены, швабра сияла от блесток, только вот надпись, как была, так и оставалась на месте.
        Влада, задрав голову, долго пыталась понять, что же там написано.
        - Первокурсницы, не смейте это читать! - орала Лина Кимовна, перекрывая шум ливня. - Это позор, всех кикимор накажу сразу же после соревнований!
        - А что там написано? - спросила Влада у Егора, но тролль в ответ только захрюкал, мотая головой.
        - Нет-нет… Кикиморский язык, непереводимо… С ума сойти. Я уже начинаю менять свое отношение к кикимороводству. Мне уже нравится, честное слово…
        - Уткин! Ползите вверх и отдирайте этот позор со стен нашего учебного заведения! - заорала Лина Кимовна, щелкнув зубами в опасной близости от носа упыря. - Живее, ну? Вы же упырь, должны уметь ползать по отвесным стенам!
        - Лина Кимовна, я же не кикимора, почему я должен это отдирать?! - заверещал Марик, отпрыгнув от Лины Кимовны.
        - Я сказала - наверх!!! - рявкнула та, клацнув зубами.
        Полноватый упырь умудрился забраться на отвесную стену метра на три и повис там, посматривая вниз и подвывая от ужаса.
        Он отчаянно пытался уцепиться за стену, но не удержался и рухнул в знаменитую лужу, окатив с ног до головы несчастного Митеньку, который очень некстати оказался рядом.
        - Ай-ай-ай! - запричитала Роза, как чертик из коробки тут же выпрыгивая из дверей Утесума. - Куда это ты собрался?! Зачем на улице стоял?! И что теперь - мокрый с головы до ног?!
        Она бросилась сдирать с сына мокрую куртку, как вдруг у него из-за пазухи вылетел листок и, покружив, упал в мокрую грязь. Все стоящие вокруг затихли - листок оказался фотографией, с которой улыбалась Лили Бантини.
        - Это еще что такое?! - ахнула Роза. - Почему у тебя эта гадость в кармане?! Как это понимать???
        На несчастного Митю жалко было глядеть - тот покраснел и ссутулился, явно мечтая провалиться под землю.
        - Митяй, беги к ведьме, она тебя смелым сделает! - басом посоветовал тролль Антон Колыванов. - Даст микстурку выпить - и ты будешь самым популярным парнем в Утесуме, вроде Муранова, ха-ха-ха! Лили тогда тебя оценит!
        Последовал новый взрыв хохота, Роза что-то продолжала вопить, и Митяй вдруг рванулся прочь, в темноту, как перепуганный заяц.
        - Стой!!! - завопила Роза, кидаясь следом. - Стой, куда без меня побежал?!
        - Хорошо, что я не темноглаз. А то упырь в лужу рюхнется, и ты уже с насморком и мамашей на хвосте, - проворчал Марик и, как-то по-особенному встряхнувшись, вдруг стал совсем сухим, будто и не был мокрым с ног до головы.
        - Чтобы через час надписи не было! - скомандовала Лина Кимовна завхозу и, подпрыгнув на каблуках, взвизгнула: - За мной, не отставать!
        Влада, Егор и Марик кинулись бегом догонять оборотенессу, которая неслась в темноте, размахивая полами пальто.
        Холодный дождь хлестал в лицо, и Влада накинула на голову капюшон куртки, стараясь не ступать по лужам, чтобы не промочить ноги. Вместе с остальными она нырнула в подземные ходы, а дальше - поворот за поворотом, мимо машин, автобусов, из которых выгружались, с любопытством поглядывая по сторонам, причудливо одетые ребята - те самые гости, которые приезжали из других отделений МУНа посмотреть на бои.
        Подземный ход плавно поднимался все выше, пока Влада не оказалась на оживленной и яркой галерее, хотя ожидала увидеть глухой и темный лес.
        Галерея по прямой вела в Кратер и состояла только из пестрых сувенирных магазинчиков, которые сейчас выставили на улицу лотки с товарами. Там было полно народу, и все что-то покупали, рассматривали или сидели в открытых кафе за столиками. Влада даже не сразу поняла, почему сверху не сыплется снег с дождем, и, только задрав голову вверх, увидела, что галерея полностью закрыта сверху стеклянным куполом.
        За руку с Егором (все-таки, наверное, он держал ее, чтобы она не потерялась) Влада проталкивалась через толпу, глазея на витрины.
        Там было полно всяких интересных вещиц - открытки с видом Утесума на фоне луны, календарики на вампирский год, который длился 28 человеческих лет, браслеты со свирепыми рожами, очень напомнившие Владе повязку на ее колене, закладки для книг в виде хвостатых черных котов…
        Целые ряды разноцветных бус и ожерелий из «вампирского волоса», светящиеся сережки, сделанные в виде глаз, портреты Гильса в огромном количестве - на кружках, календариках, даже на свитере, связанном какой-то бабулькой - облик Гильса явно хорошо раскупался. Были и изображения Армана в профиль - так он смотрелся немного симпатичнее, но Влада даже не задержала на нем взгляд.
        Сто рублей, подаренные дедом, Влада потратила на браслет из «настоящих желтых тролльских клыков», хотя Егор возмущенно протестовал, обзывая это подделкой, и демонстрировал свои собственные зубы - белые и ровные, заколку из «волос вампира» с «настоящим вампирским» красным камешком и варежки, сплетенные «настоящими» муранскими пауками.
        Автоматы с напитками - тролльским грогом, вампирским коктейлями, кикиморской колой - заканчивались таким же длинным рядом туалетов, значки на дверях которых говорили о том, что практически для каждого вида нечисти в этом месте был отдельный туалет.
        То и дело мелькали знакомые лица - на Владу бурно налетела нарядная Дрина, высказав восторги по поводу ее внешнего вида, Егору кивнули и улыбнулись сестры Готти, которые шли с родителями, скривилась по привычке рожа Йорга, который нарочно отдавил Владе ногу в толпе и поспешил скрыться.
        - Егорыч, здорово! - гаркнул из толпы толстый кряжистый тролль, налетев на Егора. - Как в Утесуме делишки?
        - Фанька! - обрадовался Егор. - А я так и думал, что отделение Носферона приедет, раз Батори тут. Как живется старшекурсникам?
        - Нормуль все, кроме Батори, который жрет студентов живьем… - хохотнул тролль Фанька. - Вам-то лучше! Старый Эрих, говорят, вообще ни во что не лезет.
        - Он почти не выходит из янва, - ответил Егор. - Мрачнюк у нас скоро будет всем заправлять, так что тоже весело.
        Тут Фанька повернулся, увидел Владу и расплылся в улыбке, разглядывая ее волосы с неподдельным интересом.
        - А что это за фея?! - воскликнул толстый тролль. - Батюшки, темноглазы какие красивые пошли, кто бы мог подумать! Какие волосы!!!
        Влада смутилась, но при этом искренне желая, чтобы эти же слова Фанька повторил в присутствии Гильса.
        - Она со мной, - в шутку погрозил кулаком приятелю Егор. - Так что мечтай…
        - Ну, тогда разрешите угостить вас гоблинскими чипсами и смотаться, пока мне не начистили морду! - Тролль с широкой улыбкой одарил всех троих - Егора, Владу и Марика - шуршащими черными пакетами и ринулся дальше, увидав в толпе новых знакомых.
        Давясь чипсами, которые, как выяснилось, были сделаны полностью из черного перца, ребята напали на автоматы с напитками - они были бесплатными, но из всех устрашающих названий Влада решилась попробовать только кикиморскую колу - на вкус она оказалась как мятное какао.
        Вдруг толпа вокруг заметно заволновалась, расступаясь в стороны перед важно шагающим высоким вампиром в невероятно красивом, расшитом серебром черном плаще.
        - Батори! - шептались голоса вокруг. - Смотрите, Батори идет!
        Людвиг Батори был не стар, но у него было настолько жесткое выражение на лице, что молодым его было назвать очень трудно. Не обращая внимания на любопытные взгляды, он величественно прошел мимо, и Влада удивилась, увидав лежащую на его спине волну иссиня-черных волос до пояса. Следом за Батори, спеша изо всех сил и опираясь на трость, ковылял Эрих Дрейк, спешили необычайно обеспокоенные Лина Кимовна с Григо Бертовичем. Виктор Суморок, который, как обычно, выглядел чуть веселее, чем снежная туча перед бураном, чуть поотстал, следуя за ними.
        - Сам Людвиг Батори, я его таким и представлял… - зашипел вдруг Марик, дергая Егора за рукав. - Надо будет попросить автограф, что ли…
        - С ума сошел? Да он тебя зашвырнет в янв одним мизинцем, и обратно не выберешься, - одернул упыря Егор. - Да куда тебя несет-то?
        - Хочу посмотреть, куда он пойдет, - шипел упырь, пытаясь высвободить рукав. - Просто посмотреть!
        - Я с вами не пойду, хочу в Лавку Ванхельсингов, - отозвалась Влада. - Налюбуетесь на Батори - найдете меня там…
        Ребята умчались, а Влада, перед тем как юркнуть в лавку, быстро купила на оставшиеся деньги магнитик с портретом Гильса и спрятала его в карман.
        Лавка «Маги и Ванхельсинги» торговала толстыми книгами с биографиями самых знаменитых воинов с нечистью (и Влада с гордостью увидела там толстый том «Венго - история родовой династии»), а также переносными кругами от нечисти, очень похожими на обычные обручи для хула-хупа из спортивного магазина.
        Все это лениво продавал сонный толстый леший в спортивном желтом костюме, который дремал на стуле за прилавком, подперев голову рукой.
        Влада попросила томик и принялась листать страницы, отыскивая там главу, посвященную деду, как вдруг на улице раздались громкие голоса.
        - Нет, Виктор, нам нужно поговорить… - За дверью послышался звенящий женский голос, и Влада сквозь полупрозрачную дверь увидела двух стоящих за ней - беловолосую стройную женщину и рядом с ней фигуру Мрачнюка. - Ты знаешь, что твой сын тебя ненавидит?
        Влада затаила дыхание, стараясь не шелестеть страницами, - невольно подслушивать семейную сцену вампиров было неприлично, но страшно интересно.
        - Допустим, и что? - бесстрастно ответил декан вампиров. - Жаль, Изольда, но Арману следует понять, что я не буду прикрывать его выходки только потому, что он мой сын.
        - Тебе следовало бы уделять ему хотя бы немного внимания, - сдавленным голосом бросила женщина. - Арман растет злым мальчиком… Впрочем, тебе нет до нас никакого дела.
        Белые волосы промелькнули мимо, и Влада выдохнула с облегчением. Повезло, что они решили не выяснять отношения в лавке.
        - Покупаете? - Леший зевнул и приподнял в ожидающей гримаске косматые брови.
        Влада поспешила вернуть ему книгу и выскочила из лавки, увидав, как в толпе мелькнули ослепительно-белые волосы Изольды.
        К счастью, она тут же наткнулась на Егора с Мариком, и те потащили ее дальше.
        - Заходите после боев! - изображая на физиономии любезную гримаску, зазывал в сверкающий огнями грот в скале маленький домовой, завернутый в звериную шкуру. - Лучшая кухня, оч-чень живой оркестр, танцы, ждем!
        Мимо, смеясь, пронеслась толпа людей, зато на их майках были светящиеся надписи «МУН - наш универ».
        - Капли для глаз! Покупайте капли для глаз! Капаете - глаза начинают светиться, хватает на три часа! Как у меня, смотрите! - кричал какой-то толстый парнишка в плаще, размахивая разноцветной коробкой. Его собственные глаза светились очень мутным грязноватым серым отсветом.
        Увидав проходившую мимо Владу, он вдруг схватил ее за рукав.
        - Эй, девушка! Хотите почувствовать себя вампиркой или троллихой на три часа? Покупайте капли «Яркон», и ваши глаза засветятся в темноте!
        - Какая гадость, - возмутился Егор, оттаскивая Владу в сторону. - Это жутко выглядит, к тому же совершенно не похоже на настоящие. Идиотская мода, никогда эту гадость в глаза не лей себе.
        - Да я и не собиралась, - буркнула Влада, оглядываясь назад.
        Продавец капель не сильно расстроился, потеряв покупательницу, - к нему уже подбежала толпа людей, и торговля сразу же пошла бойко.
        Галерея закончилась, и перед ребятами открылось огромное пространство Черного Кратера. Он действительно был похож на жерло вулкана, только он не был круглым, а немного вытянутым, овальной формы. Вниз спускались ступеньками трибуны со зрителями, а в самом жерле, будто еще не остывшая лава, ярко пламенел подсвеченный красный квадрат арены.
        Сверху «вулкан» от непогоды закрывал огромный выгнутый прозрачный купол, поэтому внутри было тепло и сухо, и Влада скинула с головы капюшон.
        Почти все ярусы уже были заполнены, и Егор с минуту стоял, пристально рассматривая трибуны, а затем сказал:
        - Так, кикимор вижу в той стороне, значит, сядем подальше… А то у меня есть нехорошее предчувствие.
        Они спустились вниз по ступенькам, заняв свободные места, и Влада принялась осматриваться по сторонам.
        На соседней трибуне она вновь увидела семейство Готти, которое сейчас громко обсуждало Ганца, чья полосатая футболка мелькала возле арены, - староста вампиров уже был на своем месте, чтобы судить бои в качестве рефери.
        Белокурая женщина с бледным лицом, с которой Виктор Суморок ссорился около лавки, нервно вглядывалась в арену, сидя в окружении двух таких же, как она, напряженных и мрачных вампиров.
        - Егор, а это кто? - дернув тролля за рукав, прошептала Влада.
        - Где? - Тролль оторвался от поедания ядерных перцевых чипсов. - Вон та мрачная белобрысая тетка? Так это мать Армана, Изольда. А с ней два ее братца, не помню, как их звать, но тоже мрачная семейка…
        Тут Изольда заметила, что на нее смотрят, и, оторвав глаза от арены, смерила Владу холодным взглядом прозрачно-голубых, чуть раскосых, глаз. Та поспешила отвернуться, разглядывая затылки зрителей в переднем ряду.
        Там шебуршила пакетиками и обертками от конфет семья Морганов, а место спереди занял какой-то высокий широкоплечий парень в капюшоне и темных очках.
        Зато позади оказались Инга с Элей, и этому соседству тролль обрадовался еще меньше - первым делом троллиха отвесила бедняге подзатыльник, высказав все, что о нем думает. Инга дулась и фыркала, немного оттаяв только после того, как Егор пообещал в перерыве принести мороженого.
        Влада с восторгом смотрела по сторонам - еще никогда ей не доводилось бывать в таком месте, от одних размеров которого захватывает дух. Почти половина трибун сверкала ярко - так светятся глаза нечисти в темноте, а половина оставалась погруженной в полумрак, мерцающий какими-то грязноватыми огоньками.
        «Сколько же людей налили себе в глаза «Яркон»? - подумала Влада. - Зачем они это делают, если так легко отличить подделку от настоящего пестроглазого?»
        Соревнования начались с выступления первокурсников-вампиров - они показывали чудеса спортивной акробатики. Почти пятьдесят мальчишек, сверкая багрово-красными огоньками глаз, двигались как один под ритмичные звуки барабанов.
        - Красивые танцульки, - заметил Егор. - Капоэйра, долго тренировались. Я понять не могу, зачем вампирам это.
        - Вот бы и Гильс с Арманом так же дрались, - вслух высказалась Влада и тут же пожалела об этом. Троллю эта мысль явно не понравилась.
        - Да ты что! - возмутился Егор. - Гильс что - домашний мальчик или мамин сынок вроде Митяя, чтобы драться без оружия?
        - Мне просто что-то не по себе, - тихо призналась Влада. - Вдруг что-то плохое случится…
        - Не бои-ись, - уверенно протянул Егор. - Будет нам на что посмотреть, не заскучаем. Я в Муранове уверен, он все-таки мой друг. Размажет он Армашу, вот увидишь…
        Тролль решил не продолжать тему, увидав, что Влада побледнела, и ободряюще похлопал ее по плечу.
        - Это вампиры, темноглазка, привыкай!
        - Спасибо, что напомнил… - Влада сжала ладони в кулаки и замолкла.
        Когда капоэйра закончилась, выступавшие сорвали аплодисменты и исчезли в тоннеле, уступив место танцам дирг-дале - вампиршам из Ирландии. Это было настолько здорово и зажигательно, что Владе, позабыв плохие предчувствия, так и хотелось самой станцевать вместе с ними. Они имели огромный успех среди мужской части зрителей, и те долго еще гудели, вызывая танцорок на «бис».
        Глава 19
        Мурановы против Сумороков
        Пока Егор в перерыве умчался за мороженым, Влада уже успела в очередной раз поругаться с Отто Йоргом, который, как обычно, материализовался за ее спиной со своими очередными пакостями.
        - У Гильса шансов нет, зря вы тут сидите, - загнусавил Йорг, морщась, как обычно, будто съел что-то плохое.
        - А ты не каркай, - заявил Марик, сморкаясь в платок. - Суморок продует, ясно? Я поставил на Гильса всю стипендию, и он об этом знает. У меня девятна…
        - Да хоть двадцать, - презрительно фыркнул Отто. - Арман настоящий боец, а не смазливая мордашка. Что там жалкие пауки против сущей? Это они у его папаши, Мрачнюка, ползают да ябедничают - но есть и другие. Вашему хваленому красавцу не продержаться и десяти минут!
        - Опять ты здесь? - Появившийся очень вовремя Егор, держа в левой руке веер из эскимо, правой схватил Йорга за шиворот. - А ну давай отсюда, и чтобы я тебя в радиусе километра не видел!
        Отто резво вывернулся и поспешил благоразумно исчезнуть, очевидно вспомнив о разбитом носе.
        Ганц объявил показательные бои - многие участники были приезжими и соревновались со студентами Утесума. Сначала один из многочисленных братьев Готти, худенький, похожий на цыганенка Питер, дрался с Айваном Кодру - таким же худосочным чернявым румынским вампиром. Это больше походило на танец - оба, как два павлина, вышагивали по кругу, показывая красивые стойки и демонстрируя молниеносные удары, при этом почти не касаясь друг друга. После окончания «боя» все вздохнули с облегчением - уж очень трудно было представить, что эти двое худых мальчишек могут друг друга ударить хотя бы пальцем.
        Трибуны оживились при появлении третьекурсников, которых Ганц Готти объявил как «авантюристов» Морганов и «хладнокровных» Терновских. Их схватки уже больше напоминали драки, хотя после того как Терновский проиграл Моргану, они все же сдержанно пожали друг другу руки и, прихрамывая, разошлись.
        - Игорь Сонов из Уральска, третий курс Вампируса, - объявлял Ганц, иногда заглядывая в бумажку и стараясь не перепутать имена. - Дерется с… Гектором Гатмановым, Бергенский факультет… Дерек Браун из Любека против Кио Тана из Пекина… Каспар Бразайскас из Литвы против Юкки Латтонена из Суоми…
        Бои шли один за другим, вампиры выясняли, кто сильнее и ловчее, хотя после десятой схватки Влада уже немного заскучала - только мальчишкам были интересны бесконечные драки, результатом которых был гордо висящий где-то там семейный родовой герб.
        Зато имена всех выступающих вампиров прекрасно знал Марик, и он просвещал всех, вслух комментируя, у кого надо брать автограф, а у кого нет.
        - Все увлекаешься вампирами, Уткин? - съехидничала Инга, игриво взъерошив упырю волосы на голове. - Я помню, как ты мечтал стать одним из них!
        - У тебя устаревшие сведения, - проворчал Марик, пытаясь восстановить на голове все как было. - Я передумал, хочу быть троллем, головы всем подряд дурить…
        - Мечтай, - хмыкнул Егор. - Что-то мне подсказывает, что сейчас мы увидим то, ради чего сюда пришли, судя по выражению лица нашего рефери…
        - Так, ну ботаны развлеклись, пора и на что-то серьезное посмотреть, хочется драйва! - крикнул Дим Морган, яростно разрывая, будто пасть льву, пакетик с чипсами. - Эй, Ганц, гони этих сопляков с поля!
        - Давай настоящие бои! - поддержали Моргана другие голоса. - Драйва давай!!!
        Тролль оказался прав - Ганц многозначительно заулыбался, сделав загадочное лицо, и, выдержав эффектную паузу, четко провозгласил:
        - Хотите драйва? Так вы получите его! Вот сейчас будет смертоубийство, нервных попрошу лезть под скамейки. Ита-а-ак…
        На трибунах медленно поднималась волна флажков - красных вперемежку с черными.
        Влада уже поняла, что сейчас произойдет, и сердце забухало, участив дыхание.
        - Мураны с Сумороками! - распалившись, проорал Ганц. - Выясните уже, наконец, чей любовно склеенный кикиморскими ручками флажок будет украшать музей Утесума! Сегодня мы наконец это узнаем!!!
        Трибуны взревели от восторга, а арена внизу сначала погрузилась во мрак, а затем вспыхнула кроваво-багровым светом, и в нем появились две фигуры.
        Влада даже не сразу узнала Гильса - он был раздет до пояса, Арман тоже, и Влада отметила, что плечи у Гильса шире, хоть он и немного худее Суморока. Вообще, если бы хищная и гибкая пантера стала вдруг человеком, то лучше Гильса для этого превращения никто бы не подошел. К тому же кожа юного Муранова была более смуглой, в отличие от него обнаженный торс Армана выглядел совсем белым.
        Тела обоих вампиров были чем-то разрисованы - вдоль позвоночника тянулась ярко-красная полоса, на груди Гильса багровел паук, а у Армана около сердца темнело изображение суща.
        Девчонкам зрелище явно понравилось - восторженный визг встретил обоих вампиров, и море разноцветных флажков заметалось над трибунами.
        Парень в капюшоне, сидящий спереди, громко засвистел, подняв вверх руку.
        - Давай, Гильс, сделай Армана! - взвизгнул вдруг Марик так, что Влада подпрыгнула на месте. - Ты должен победить, я поставил на тебя!
        - Гильсберт Муранов, Утесум, второй курс, факультет Вампируса! - громко выкрикнул Ганц. Он даже сам вышел в круг, будто хотел покрасоваться. - Против Армана Суморока, второй курс, также факультет Вампируса!!!
        - Му-ра-нов! - скандировала половина трибун. - Му-ра-нов!
        - Су-мо-рок! Су-мо-рок! - надрывалась трибуна с другой стороны.
        - Ребята, помните, что у вас есть родные и близкие, - напомнил им обоим Ганц. - Если кто больше полминуты не поднимется - засчитываю поражение.
        Гильс только сосредоточенно кивнул, даже не повернув головы, а Арман грубо толкнул Ганца в сторону, сделав несколько шагов вперед.
        Оба вампира встали друг напротив друга, напрягшись, будто два зверя перед тем, как прыгнуть друг на друга.
        Секунда - и Гильса на месте, где он только что стоял, уже не было, Армана тоже. Просто катался черный клубок, взрывая красную землю, которая брызгами летела в зрителей первых рядов.
        - Арман, сделай его! - ревела компания вампиров и троллей под предводительством Отто Йорга. - Муранов слабак! Давай, Арман!
        Да, теперь Влада поняла, почему предыдущие бои некоторые презрительно обозвали танцами. То, что происходило сейчас, отличалось от увиденного раньше настолько, что даже боем это было трудно назвать. Это была настоящая битва насмерть.
        Жестокие удары, которые вампиры наносили друг другу, убили бы любого из людей, и каждый раз, когда Гильс не успевал увернуться от кулака Армана, Владе казалось, что ее саму больно ударяли куда-то в сердце. Правда, Сумороку приходилось гораздо хуже - Гильс дрался яростно и хладнокровно, выматывая Армана увертками, странными приемами, которые не успевал заметить глаз, но после которых Арман летел на несколько метров спиной в ограждение и поднимался далеко не сразу.
        - Долго же они ждали, пока могут сцепиться, - прокомментировал Марик. - Я все жду, когда они применят подконтров. Интересно на это посмотреть…
        - Тихо ты… - цыкнул на него Егор, швырнув недоеденное эскимо под ноги.
        Тем временем Арман вылетел за арену и лежал так довольно долго, пока Гильс, тяжело дыша, сидел на земле.
        - Неплохо, - бесстрастным голосом объявил Ганц под ликование половины трибун. - Суморок, встанешь или поднимаем флаг паука?
        Услыхав это, Арман с силой заставил себя подняться на ноги и кивнул, приняв боевую стойку. Из носа у него текла кровь, и это придавало лицу кровожадное и яростное выражение. Он начал медленно двигаться по кругу, Гильс сделал то же самое, выжидая и напряженно глядя на противника.
        В какой-то момент тот быстро вскинул руку, и Гильс мгновенно повторил жест. Воздух перед вампирами почернел - из пустоты со свистом посыпались пауки - гораздо больше тех муранских пауков, которых Влада видела до сих пор. Навстречу им рванулась черная волна - темные сущи, огромные и злобные. Они были очень отдаленно похожи на тех, которые ползали по Утесуму. У этих были длинные когти и огромные, с тарелку, черные глазищи. Сущи схлестнулись с пауками, слышался визг и стрекотание.
        - Ну все, сейчас Гильс ему задаст, - напряженно повторял Егор. - Он сильнее, это видно. Пауков больше, от сущей уже клочки летят…
        Влада заметила, как Ганц неторопливо взял в руки флаг с пауком и обмахивался им, показывая большой палец кому-то в первых рядах. Зрелище было дикое - на арене сцепились два черных смерча, взрывая красную землю арены в клочья, а внутри них отчаянно дрались два вампира.
        Вдруг сущи с пауками ринулись куда-то вбок. Зрители в первых рядах бросились врассыпную, и Влада увидела физиономию Мити, который что-то кричал, отмахиваясь руками.
        «Как он там оказался?» - подумала Влада, с ужасом глядя, как Митенька, отчаянно вереща, отбивался варежками от сущей, а Роза голосила, как пожарная сирена, кинувшись к сыну откуда-то с последних рядов.
        Секунда - и Гильс, метнувшись за ограждение в трибуны, закрыл обоих Новичковых спиной.
        - Немедленно убрать подконтров с трибун! - вскочил с места Григо Бертович. - Суморок! Вы что - не слышите?!
        Но Арман даже ухом не повел - сущи с визгом валились на Гильса, терзая и царапая его, пока вампир закрывал собой двух отчаянно орущих людей.
        - Отвечай, Гильс, отвечай пауками!!! - ревели трибуны.
        - Да не будет он пауков туда кидать, там мясорубка начнется, - сквозь зубы бросил Егор. - Надо знать Муранова, не опустится он до такого… Эх… Я бы Армашу сейчас сам бы разорвал в клочки!
        - Туда-а-а!!! - заорал вдруг парень в капюшоне, который сидел в переднем ряду, вскочив с места так, что чуть не свалил соседа со скамейки. Он прокричал какие-то непонятные слова, а потом ткнул пальцем в арену.
        Почти в ту же секунду на черных тварей, облепивших Гильса, обрушилась новая черная шипящая масса - в бой ринулись мурановские пауки. Они оттаскивали сущей прочь от Гильса, обратно на арену, пока сущи, как огромные черные блохи, не поскакали в разные стороны.
        - Вы с ума посходили! Уберите всех подконтров со зрительских трибун! - прогремел голос Людвига Батори. - Немедленно!
        В один миг и пауки, и сущи исчезли, а Ганц, перепрыгивая через скамейки, бросился к Розе с сыночком. Кажется, оба они даже не были ранены, только напуганы, и староста вампиров поспешил выпроводить их в проход между скамейками. Роза визгливо рыдала, и Владе почему-то в этот момент стало стыдно, что она тоже человек.
        Едва Гильс, пошатываясь, вернулся на арену, как воздух за его плечами почернел, сгустился, и на вампира обрушился новый поток сущей, еще злее и крупнее, чем были. Поначалу вампир отбивался, расшвыривая тварей в стороны, но их становилось больше с каждой секундой, и вот уже они повалили его на землю. Гильс остался лежать на спине, а при мерцающем свете зависших над ним молний его кожа блестела от крови.
        - Гильс, отвечай ему! - вскочив с места и размахивая руками, заорал Егор и громко засвистел. - Вызывай пауков, Муранов, давай!!!
        - Я не хочу больше это видеть! - взвизгнула вдруг Эля, рванувшись с места, и уже взлетела было на метр вверх, но Инга ухватила ее за руку и, повиснув, как гиря, потянула валькирию вниз. Обе плюхнулись обратно на скамью.
        - Арман, ты козел! - орал Егор, размахивая флагом муранов. - Гильс! Поднимайся! Плевать на подлость Армаши! Пауков на него, давай!
        Но вампир продолжал лежать, не реагируя на крики зрителей.
        Трибуны бесновались. Повсюду звенели какие-то безумные дудки, похожие на жужжание шмелей. Впрочем, любой зритель на трибунах сейчас старался производить как можно больше шума, только Влада сидела напряженная, как струна, сжав руки в кулаки так, что на запястьях вздулись синие вены.
        Мир вокруг сжался до размеров клочка арены, на котором сейчас без движения лежал Гильс. Влада вдруг поняла, что вскочила на ноги, а Егор держит ее за плечи и что-то кричит, пытаясь усадить обратно.
        - Куда тебя несет! - ругался Егор. - Что за девчонки, то Элька рванула отсюда, то ты на арену собралась…
        Компания Армана надрывалась сейчас торжествующими воплями, казалось, что бой закончен и Гильс не поднимется.
        - Было нарушение регламента, потому я жду дольше минуты, - объявил Ганц. - Муранов, ну что? Встаешь?
        Ганц выжидал, хотя уже нехотя приготовился поднимать флаг Сумороков.
        Егор поднес пальцы ко рту и оглушительно засвистел, замахав рукой. Что-то ярко-зеленое подпрыгнуло на трибуне напротив - Влада разглядела головку Дрины, кикимора вскинула руки вверх, с десяток ее подружек повскакивали с мест и…
        Воздух в Черном Кратере разорвался от кошмарного визга.
        Совсем не такого, каким девчонки встречали вампиров. Это был особый, жуткий и убийственный кикиморский квизг. Он бил по нервам, парализуя слух, зрение и бросая в безумную панику всех, кто его слышал, да и вообще был способен убить все живое в радиусе километра. Но самое главное, что кикиморы сидели как раз за спинами компании Армана, и сейчас та медленно сползала куда-то под скамьи, а Йорг с хрюканьем вообще катился по лестнице вниз, зажимая уши руками.
        Ганц выронил флаг с сущем из рук, согнувшись вдвое.
        - МУРАНОВ! - вопили кикиморы. - А-А-А-А!!! И-И-И-И!!! Вставай! И-И-И-И!!!!
        - Какой я молодец, - похвалил сам себя Егор. - Как предусмотрительно мы все-таки сели подальше от кикимор… Гильс… Ну давай, вставай же… Я не понимаю, почему он лежит до сих пор?! Что ему какие-то там сущи???
        Подействовали это вопли кикимор или нет, но Гильс пошевелился, медленно поднял голову, а потом с трудом начал подыматься, опершись на ладони. Арман стоял невдалеке, усмехаясь.
        Медленно, как будто неуверенно, Гильс снова оказался на ногах. Он пошатнулся, чуть не упав снова, и трибуны ахнули, а потом удивленно потрогал рукой правое плечо, которое было исполосовано когтями сущей.
        Однако времени приходить в себя не было - Арман уже двинулся в его сторону. Дальнейший бой был настолько ожесточенным, что Влада, не выдержав, закрыла лицо руками. Ей казалось, что еще немного - и Арман просто убьет Гильса, а она ничего не сможет сделать, только сидеть и смотреть на него, будто на зверя в клетке…
        Она уже потеряла счет пространству и времени, без конца повторяя какие-то слова просьбы или мольбы, пока не раздались вопли и хлопанье крыльев валькирий, ее затряс за плечо Егор, радостно заорал что-то прямо в ухо.
        Когда Влада открыла глаза, Арман уже валялся где-то далеко, беспомощно раскинув руки, а Гильс, слегка покачиваясь, стоял посреди поля.
        Ганцу не с первого раза удалось перекричать трибуны, и только через несколько минут он громко провозгласил, размахивая черно-красным флагом муранов:
        - Чистая победа Гильса Муранова! В музее Утесума отныне красуется флаг с пауком! Угомонитесь уже, кратер чуть к чертям не разнесли!
        - Все, с меня хватит, отцепись! - Эля снова взвилась вверх, и на этот раз троллиха не успела ее ухватить.
        В освещенный круг вошел высокий вампир в черном, расшитом серебром плаще, и Ганц, слегка склонив голову, отступил на шаг назад.
        - Людвиг Батори будет говорить, - прошептал Марик, затаив дыхание. - Ой, сейчас что-то будет.
        - Я жду обоих бойцов в деканате Утесума, как и оказавшихся в первом ряду людей, - отчеканил холодным голосом ректор МУНа. - То, что я сейчас увидел, позор для всех нас. Я все сказал.
        Он отошел, а вместо него вышел другой вампир, пониже ростом, которому, судя по его выражению лица, очень хотелось сгладить гнетущее впечатление от слов Батори.
        - Ждем обоих бойцов в следующем году в Бергене, на международных боях, - добродушно произнес он, похлопав Гильса по израненному плечу. - Вам придется помериться силами с сильнейшими норвежскими бойцами. Придется нелегко, братец. Мы, норвежские нойды, выросли в северных лесах. Не то что вы, городские. Но орете вы, конечно, мама не горюй…
        - Егор, переведи мне, что он сказал? - с тревогой спросила Влада, дергая тролля за рукав.
        - Он сказал, что Армаша тоже поедет на следующие бои, - зло ответил тролль, сжав руки в кулаки. - Его все-таки пригласили… вот козлы… попробовали бы они еще не дать победу Гильсу после всего…
        - Гильсу - УРАААА! - Кикиморы с визгом посыпались с трибун, расталкивая всех остальных.
        - Молодчина, младший! - рявкнул тот же парень, который кричал и подбадривал Гильса.
        Марик, мельком кинув на него взгляд, вдруг подпрыгнул на месте и дернул Егора за рукав.
        - Это же Алекс Муранов, - зашипел он в ухо троллю так громко, что Влада услышала. - Он самый, посмотри… не может быть! Я его только на фотографиях да из жвачки видел. Автограф у него срочно, или я не упырь…
        - Прекрати, - одернул его Егор. - Не приставай к нему, а то он тебя одним мизинцем размажет. Точно будешь не упырь, а мокрое место.
        Тролль с упырем принялись пререкаться, а Влада, застыв на месте, смотрела, как Гильс, пошатываясь, скрылся в тоннеле.
        Высокий вампир в плаще с капюшоном встал и начал спускаться вниз, и Марик кинулся следом.
        Сначала они потеряли их обоих в толпе, но потом Влада вдруг увидела перепуганную Розу, которая отчаянно рыдала, обнимая сына, а Алекс Муранов гладил ее по голове, будто маленькую девочку. Лица вампира видно не было - оно было тщательно спрятано за темными очками и надвинутым на нос капюшоном.
        - Да успокойся ты, - увещевал его голос. - Хватит реветь уже! Никого не ранили, и хорошо. Чего вы в первых рядах-то делали?
        - Чуть не убили-и-и-и, - рыдала кухарка, одной рукой обнимая сыночка, а другой пытаясь оторвать Алексу рукав. - Я ему говорила, не пойдем глядеть на игрища ихние, простудился же, а он - убежал, и в первый ря-я-яд… а потом твари эти на голову-у-у… - Она подняла на него полные мольбы глаза. - Алекс, что с нами теперь будет?! Людвиг Батори был в такой ярости! Меня теперь уволят, Митеньку выгонят…
        - Ничего с вами не будет, не боись, - вздохнул вампир, огляделся, увидал Егора и махнул ему рукой, чтобы тот подошел.
        - Егорка, узнал?
        Тролль радостно кивнул, и Алекс похлопал его по плечу.
        - Подрастаешь, я смотрю. В прошлом году ты был на полголовы ниже. Учти, ты у нас, у муранов, единственный тролль-побратим, и мы на тебя надеемся. Если что - ведь будешь нас спасать, как наши предки твоего прапрадеда спасли, да?
        - Буду, само собой, - широко улыбаясь, подтвердил Егор.
        - Отлично. Слушай, дружище, ты не мог бы начать прямо сейчас?
        - А что нужно делать? - опешил Егор, явно не ожидавший такого поворота разговора.
        - Проводи Новичковых до Утесума, - попросил Муранов-старший, кивнув на несчастную кухарку, у которой по щекам текли слезы вперемежку с тушью. - Пусть Тойво даст Розе валерьянки.
        - Да не вопрос, - ответил Егор и кивнул Владе: - Темноглазка, подожди меня здесь, я туда и обратно.
        Тролль, подхватив Розу под локоть, потащил ее прочь - при этом Митеньку кухарка волокла с собой за шиворот, а тот только молчал, вытирая нос рукавом.
        Марик тем временем расплылся в улыбке, чуть ли не сделав реверанс перед высоким вампиром.
        - Марибор Уткин, - представился упырь. - Я твой фанат, Алекс, у меня на стене плакат с твоей фотографией. И еще я часто возлагаю цветы к твоему памятнику… А расскажи, чем ты кормишь водяных, чтобы они были такие злые? А как ты открыл парадокс с ботинками? А как ты ходишь в янве? А как ты вычислил шкалу обозления преподов?
        Вопросе на пятнадцатом вампир снял темные очки и уставился на Марика, как взрослая и сытая акула критически посмотрела бы на нахального надоедливого головастика.
        - Смотри! Сам Дракула Цепеш! - вдруг гаркнул он, показав Марику за спину.
        Упырь, икнув от восторга, обернулся, а Алекс сделал шаг в сторону, пропал на секунду и появился снова, немного поблекший.
        «Ушел в янв», - догадалась Влада, поскольку Марик, когда повернулся обратно, озадаченно завертел головой, но вампира не видел в упор, хотя тот стоял прямо перед ним, даже скинул капюшон плаща. Упырь, совершенно сбитый с толку, видимо, решил, что Алекс сбежал, и кинулся в толпу, где мелькнул похожий плащ.
        Влада тем временем с любопытством рассматривала знаменитого выпускника МУНа, при одном упоминании имени которого деканат вставал на уши, а Мрачнюк начинал плеваться и шипеть, как забытый на плите чайник.
        Алекс Муранов был очень отдаленно похож на своего младшего брата, разве что в его глазах светились знакомые озорные искорки, да нос был с такой же гордой горбинкой. Он тоже был красив, хотя совсем не так, как Гильс, от одной улыбки которого Влада забывала обо всем на свете.
        Алекс напоминал молодых людей из рекламы зубной пасты - красиво подстриженные темные волосы, белозубая улыбка, очень уверенный вид городского пижона. Только разве что кожаная видавшая виды куртка с заклепками, которая выглядывала из-под плаща, да металлическая серьга в виде оскаленного черепа, которая болталась у него в ухе, напоминали о его прошлой славе легендарного хулигана.
        Заметив, что Влада разглядывает его, вампир в свою очередь смерил ее глазами, задержав взгляд, конечно же, на волосах, а затем на колене с повязкой. Потом он поднял глаза и снова встретился глазами с Владой. Очевидно, до него не сразу дошло, что девчонка его видит. Влада же смотрела на вампира, чувствуя в глазах холод, как бывало каждый раз, когда она смотрела в глаза нелюдю в янве.
        - Ты чего меня рассматриваешь? - наконец спросила она, первой нарушив молчание.
        - Не понял, - Алекс удивленно нахмурился. - Ты что - меня видишь?
        - Ага, янв отменили. Ты не знал? - кивнула Влада, лукаво улыбаясь. Было приятно ввести в заблуждение вампира, который обычно сам проделывал это со всеми окружающими.
        - Та-а-ак, - Алекс нахмурился еще сильнее. - Шутим, значит. Янв не электричка, чтобы его отменять. Как тебя звать-то? Откуда ЭТО на коленке, а?
        - Я Влада. А повязку мне Гильс завязал.
        - Фамилия, - потребовал Алекс, выйдя из янва и подойдя к Владе вплотную.
        - Ну, Огнева… хотя правильнее, наверное, Венго, а что?
        - Огнева… Венго? Знакомое что-то… О, черт… Это не из той семьи ванхельсингов, которая воевала с Тьмой?!
        Когда Влада утвердительно кивнула, Алекс сначала сказал что-то на незнакомом языке, а потом уже на русском. Это было то, что называлось «неприличными словами, которые нельзя произносить ни в коем случае». Хотя, наверное, этому вампиру все было можно.
        - Вот братец отчебучил!.. Внучка Венго, которого мы проходили на первом курсе еще! Черт!!! А девчонка прикалывается еще, мол, янву крышка! Тысяча сущей!
        Влада молчала и ждала, пока Муранов успокоится.
        А что еще можно было сказать вампиру, который внезапно обнаружил, что ты его видишь в его заповедном от людей пространстве, и теперь ругался как сапожник?
        - А разве это тебя как-то… - Влада запнулась. Сказать знаменитому брату Гильса «разве это тебя как-то касается» было грубовато.
        - Касается, еще как касается, - вздохнул Алекс Муранов, будто угадав ее мысли. - Всей нашей семьи касается. Сколько тебе лет?
        - Пятнадцать… будет.
        - М-да, четырнадцать, значит… - Вампир, склонив голову, внимательно рассматривал волосы Влады. - Братишка попался на экзотику. Моя Дашуля выглядит попроще, хотя разговаривает гораздо больше.
        - Твоя Дашуля?
        - Только не говори, что вы не проходили по вампирологии отношения вампиров с людьми, ладно? Моя Дашуля в Москве живет. Постоянно мотаюсь туда улаживать ее неприятности. То машину разобьет, то сумку потеряет, то из института вылетит. И Гильс тоже вляпался, я уже вижу…
        Алекс не успел закончить фразу - его кто-то дернул за рукав.
        - Ребят, вы из МУНа? - затараторил какой-то мальчишка с лицом, раскрашенным под вампира. Его подведенные черным глаза светились уже знакомым мутно-серым светом «Яркона», а на футболке ярко переливалась золотая нашивка - «ТЕМНЫЙ УНИВЕР». - Как к вам попасть?! Просился столько раз - не берут! Помогите, а?
        - Видишь во-о-он того дяденьку в красном шарфе? - Повертев головой, Алекс указал на Людвига Батори, который мелькнул на верхних ярусах. - Вот к нему надо, он тебе поможет. Он самый главный ректор МУНа. Десяток-другой литров твоей крови, и ты в нашем универе… Усек?
        - Крови? Спасибо, друг, - выдохнул мальчишка, отпуская рукав плаща Алекса и исчезнув в толпе.
        - Всегда пжалста, - ухмыльнулся вампир, снова надевая темные очки и возвращая на место капюшон. - Так, - он повернулся к Владе. - Идем-ка проверим, все ли у Гильса на месте после такой кровавой бани.
        - А разве можно?
        - Нужно, - фыркнул Алекс, глянув на нее поверх темных очков. - Пшли.
        Глава 20
        Жестокий урок вампирологии
        Несколько минут они продирались через толпу, которая расступалась перед Алексом, как лед перед носом ледокола, потом спустились по ступенькам в самый низ Кратера, обогнули арену, в которой шли бои, - земля там была вспахана, наверное, на метр в глубину. У входа в тоннель толпились девчонки, пытаясь отодвинуть гоблина-охранника в сторону, а тот, сохраняя на широченной физиономии невозмутимое выражение, бубнил басом что-то о приличиях и мужских раздевалках.
        Алекс кинул гоблину какую-то фразу на незнакомом языке, и тот посторонился, пропуская их с Владой внутрь тоннеля.
        В узком ходе было пусто и темно, пахло сыростью, а по каменным скальным стенам что-то деловито бегало, держа в зубах и лапках записки, салфетки и флажки. Дверь, на которой мелькнул какой-то нарисованный знак, оказалась за поворотом, и, разумеется, Алекс пнул ее ногой и вошел без стука.
        «Семейное это у них», - пронеслось в голове у Влады, прежде чем она сообразила, что вошла следом за вампиром в мужскую раздевалку.
        Хотя, конечно, небольшая пещера со стенами из замшелых сырых камней меньше всего подходила для этого - там было очень холодно, даже от дыхания изо рта шел пар. Вдоль стены тянулся ряд пустых шкафчиков с распахнутыми дверками, исписанных фломастерами и обклеенных картинками, от которых Влада сразу же отвела глаза.
        Гильс, на котором были уже надеты его черные драные джинсы, стоял босиком на каменном полу пещеры и одной рукой застегивал рубашку, второй зачем-то опираясь о стену.
        - Опоздали… Еще минуту назад зрелище было гораздо интереснее, - устало пошутил вампир.
        - Мы - это только начало, следом прорвутся кикиморы, как только растерзают охранника, - заверил брата Алекс. - Я не понял, чего ты так долго валялся? Ну подумаешь, сущи поцарапали…
        - Все было супер, - Гильс поднял руку, показав большой палец. - Я бы и еще повалялся, чтобы лишний раз насладиться кикиморским квизгом.
        - Хорош хохмить, что было-то? - нахмурившись, не отставал от брата Алекс.
        - Гильс, тебе плохо? - Влада вдруг услышала свой собственный голос. - Ты ранен? Может, в медпункт?
        - Да просто сущи с когтями, зачем медпункт?! - раздраженно ответил Гильс, вдруг слегка пошатнувшись, будто у него закружилась голова. - Алекс, зачем ты ее-то привел сюда?
        - Как - зачем? - Голос Алекса зазвучал громче, отражаясь эхом от стен пещерки. - Она теперь входит в нашу семейку, спасибо, дорогой братец! Ты решил, что Дашуля недостаточно треплет мне нервы, решил дополнить нашу семью соплячкой, которая янв сканирует шутя?! На волосы повелся?
        - Я не в вашей семье, что вы оба говорите такое? - запротестовала Влада. - У меня есть дед, и мне хватит семьи… Почему это я соплячка?!
        - Молчи, не встревай в разговор, - Алекс не слишком вежливо ткнул в нее пальцем, не сводя глаз со своего брата. - Два-три глотка крови в неделю, а ведь мы носимся вокруг них всю жизнь. Мы заботимся об их здоровье и безопасности, оплачиваем их счета, вытираем им сопли, а благодарности - тьфу! Вот мне Дашули вполне хватит, я сглупил в свое время, теперь мучаюсь. Дашуля меня в могилу сведет, доконает меня рано или поздно, а я Алекс Муранов, а не желторотый птенец! А ты выбрал себе внучку ванхельсинга, ты понимаешь, что ты наделал?! Родители узнают рано или поздно!
        - Алекс, не лезь! - вспылил Гильс, сердито сверкнув глазами. - Я сам разберусь со своей жизнью, без твоей помощи! Захотел и выбрал… Она хорошая, плевать, из какой семьи.
        - Ты должен был со мной посоветоваться для начала! - Голос Алекса загремел так, что Влада чуть не зажмурилась. - Ты, видимо, не знаешь, что девчонки из семей магов, а тем более ванхельсингов, всегда рождались такими, чтобы пудрить нечисти мозги?! Они приносят вампирам только беды! Мне ее защищать первому придется, если что! Тебе еще нет шестнадцати лет, а ей даже пятнадцати! Ты еще не знаком с янвом, а наш тролль-побратим вообще зеленый пацан!
        Гильс, судя по пульсирующим в полумраке багровым глазам, уже готов был к серьезной перепалке с братом, но в этот момент дверь раздевалки распахнулась, и туда разом набилась галдящая толпа с флажками, громкими гнусавыми гуделками и фотоаппаратами. Все хотели взять у Гильса автограф и сфотографироваться с ним, а Ганц Готти громко благодарил его за то, что теперь сможет на выигранные деньги купить новый мобильный телефон.
        - Армашу вызвали в деканат, - со смехом рассказывал староста вампиров. - Гильса и меня, кстати, тоже вызвали, сказали, к трем часам ночи там быть. Говорят, мол, надо разобраться, зачем он подконтров в зрительские ряды кинул.
        - Какой еще деканат? - возмутился Алекс Муранов. - Подождет, идем в «Пещеру тролля»! Прежде чем любоваться на унылые рожи в деканате, до трех ночи хоть оторваться немного…
        - В «Пещеру»! - подхватили ребята, и Влада уже через секунду оказалась в веселом шумном потоке, который нес ее по полутемному тоннелю. Приятно было, что Гильс взял ее за руку. Вампир заметно хромал, но старался идти уверенно, хотя было видно, что каждый шаг дается ему с некоторым трудом.
        Вдруг потолок тоннеля резко ушел вверх, открыв высокий полутемный зал с шероховатыми каменными стенами, на которых плясали отсветы огня от факелов, висящих в небольших каменных нишах. В зале было жарко и душно, а в нос ударил такой запах копченостей и специй, что у Влады, которая, как обычно, с утра не поела, тоскливо заныло в желудке.
        В одной из ниш притаилась фигура туповатого на вид великана с волосатыми босыми ножищами, который приготовился, чтобы спрыгнуть на пол, но фигура оказалась вытесанной из дерева - Алекс, пройдя мимо нее, первым делом накинул на нос деревянному троллю свой плащ. У дальней стены гудел, разбрасывая искры, огромный камин, а посреди зала было возвышение, на котором сейчас, переругиваясь друг с другом и никак не попадая в такт, пытались играть не слишком трезвые гоблины-музыканты в звериных шкурах вместо одежды. Вокруг них сомкнулся круг ребят, жаждущих потанцевать, им свистели и давали советы, пока гоблины рычали друг на друга.
        С противоположной стороны отблескивала от факелов и камина полностью стеклянная от пола до потолка стена, открывавшая вид на ночную, освещенную огнями улицу, которую сейчас заливало дождем. То, что стена не из стекла, а из чего-то другого, прочного и абсолютно прозрачного, стало ясно, как только пара веселых троллей попыталась выйти наружу и таранили стену носами. Та даже не дрогнула, а тролли, позабыв, куда шли, вернулись обратно в зал, громко требуя еще глинтвейна. В стене бешено крутилась стеклянная дверь-вертушка, звеня привязанными к ней колокольчиками, и веселые компании, топоча ногами, сновали то внутрь, то обратно, постоять под навесом в виде распростертых кованых тролличьих ручищ и подышать свежим воздухом.
        За приземистыми столами, грубо вытесанными из дерева, было битком народу - места явно было меньше, чем нужно.
        Появление компании с Гильсом привело посетителей в полный восторг. Гильс, тут же окруженный толпой визжащих кикимор, валькирий и вампирш, улыбался, как показалось Владе, немного устало и вымученно, постоянно поглядывая по сторонам, будто искал кого-то.
        «Надо же, Эля даже не поздравила его, хотя он победил», - думала Влада, стараясь не слишком сильно радоваться тому, что валькирия так и не появилась.
        За самым большим столом у камина бесновалась толпа старшекурсников, и Алекс ринулся прямиком туда. Уже через минуту они орали какие-то только им знакомые песни, хохотали и даже начали строить новый памятник Алексу из пивных бутылок прямо на столе.
        Егора рядом не было, и Влада страшно растерялась, вдруг почувствовав себя совершенно чужой. Она тихо присела на стул в самом дальнем конце длинного стола, за которым расселись ее однокурсники. Гильс, Ганц Готти, Индо Ковальски и Дим Морган принялись бурно обсуждать бои, девчонки - Инга, Альфина с Ланой Готти и еще около десятка девчонок с Вампируса и Валькируса хохотали и вспоминали, как Йорг с компанией Армана были парализованы квизгом.
        - Элька, ты тут?! - вдруг громко крикнул Гильс, оглядываясь по сторонам.
        - Нету ее! - со смехом отозвались несколько девичьих голосков. - Давай мы ее заменим, Гильсик, с удовольствием!
        - Не-а, - вампир помотал головой. - Ганц, закажи грога, и побольше…
        Почти сразу юркие существа, игриво посверкивая фиолетовыми глазками, расставили на столе грубо обтесанные деревянные тарелки с копчеными ребрышками, румяными пирогами, картошкой с кубиками масла в пучках зелени. Перед Владой тоже оказалась тарелка с копченым мясом и кружка с горячим питьем, похожим на крепкий травяной чай, в который щедро насыпали имбирь, корицу и перец. Мясо было очень вкусным, а вот от напитка защипало в носу и запершило в горле.
        - Вот это не пей, это тролльский грог, - вдруг из-за ее спины протянулась рука и схватила кружку.
        Влада обернулась - Егор в два глотка осушил содержимое, крякнул, со стуком поставил кружку на стол и потряс головой.
        - Советую поесть на неделю вперед, - громко обращаясь ко всем сидящим за столом, объявил тролль. - Новичковы в ауте. Роза слегла с приступом мигрени, поэтому столовка, видимо, будет закрыта, а Митяй разучился разговаривать, бедняга… Хотя он сам виноват - чего полез на рожон?
        Тролль вдруг протянул Владе руку.
        - Идем танцевать? Мне необходимы положительные эмоции, не отказывайся…
        Будто специально сразу после его слов гоблинскому оркестрику наконец-то удалось попасть в такт, и он весело грохнул что-то ритмично-ирландское.
        Влада радостно кивнула и уже встала, как вдруг подумала, что танцевать-то она не умеет. Вот нет чтобы вспомнить раньше и вежливо отказаться?
        Егор только мельком бросил на нее взгляд, цепко схватил ее за руку, потащил к толпе танцующих, умело подхватил за талию и закружил, направляя ее движения.
        Если она и не умела танцевать, то сейчас это было совершенно неважно - тролль прекрасно танцевал за двоих, кто бы мог подумать… Другие даже отступили назад, когда Егор, ловко ухватив ее за талию, подкинул вверх. Влада взвизгнула, а ребята, которых они разогнали в стороны, даже зааплодировали.
        Вдруг кто-то с силой толкнул ее в спину, чуть не сбив с ног. Еще секунда - и Влада поняла, что Егор поймал ее в охапку, не дав улететь носом в стоящий неподалеку стол.
        - Ой, - Влада осторожно высвободилась из рук тролля, хотя тот явно не торопился ее отпускать. - Я, кажется, тебе ногу отдавила…
        - Ничего, - Егор сердито глядел поверх ее головы куда-то за спину. - Инга, ты же нарочно ее толкнула!
        Троллиха, гневно подбоченясь, с вызовом глядела на них обоих.
        - А ее сюда никто не звал. Ее пальцем ткни - она уже падает, мимоза! Что она вообще тут делает? Пусть убирается.
        - И не подумаю! - возмутилась Влада. - Где тут написано, что людям нельзя быть в «Пещере»?
        - Везде, - троллиха фыркнула. - Ты, видимо, считаешь, что тряпочка на ножке тебя защищает от всего на свете? Считаешь, что тебе все можно, если что - Мурановы прибегут? Да еще и троллик их вокруг бегает, как собачонка! Хорошо устроилась! Бертилов, немедленно пригласи меня на танец, понял?!
        Влада, ошарашенная такой наглостью, ждала, что Егор высмеет троллиху, но, к ее удивлению, Егор молчал. Его зеленые глаза, пульсируя, пылали в полутьме зала, что означало, что он в ярости.
        И тем не менее, тролль вдруг выдавил из себя:
        - Извини, темноглазка. Я потанцую с Ингой. А потом мы пойдем в Утесум. Подожди меня пять минут, хорошо? Извини…
        - Да, конечно, - стараясь не смотреть на торжествующую Ингу и явно расстроенного тролля, выдавила из себя Влада. - Иди, танцуй. Я, наоборот, хотела постоять на свежем воздухе. Здесь… очень душно.
        - Угу, - Егор вздохнул и со странным выражением лица церемонно протянул троллихе руку. Та вцепилась в него мертвой хваткой и потащила в самую гущу танцующей толпы.
        Влада прошла через стеклянную дверь-вертушку и остановилась под навесом, куда не долетал снег с дождем. На площади бушевала осенняя непогода, зато через стеклянную стену «Пещера» выглядела очень уютно, как разноцветный, светящийся огнями грот. Было видно, как Алекс за столом рассказывает что-то, вызывая взрывы хохота, а Гильс с Ганцем опустошают бутылки с чем-то красным внутри. Зеленый свитер Егора мелькал в танцующей толпе, и на шее у тролля, как амбарный замок, замкнулись здоровенные ручищи Инги. Если Бертилов и хотел танцевать, то явно где-нибудь в другом месте, судя по его недовольному виду.
        Впрочем, как выглядят романы троллей с троллихами, Влада понятия не имела - возможно, что именно как-то вот так. Может, это тоже традиции, которых они еще не проходили по троллеведению, - бросать одну девчонку во время танца, чтобы переключиться на другую.
        Загадочное и обидное поведение Егора вылетело у Влады из головы, как только она увидала, что Гильс, слегка покачиваясь, встал из-за стола и направился к выходу, а Ганц поспешил следом, вовремя удержав вампира от столкновения с прозрачной стеной, зато оба долго путались в двери-вертушке.
        После пяти-шести поворотов дверь вынесла их обоих на улицу.
        - Уф, ну там и накоптили, - Ганц протянул руки из-под навеса, набрав в ладони дождя и умывшись, издал бодрое восклицание. - Гильс, проветриться - отличная идея. Хотя я бы уже в отключке валялся после такой драки. Да еще сущи эти оборзевшие…
        - Да, зубы и когти у них острые, даже не знал, - согласился Гильс, поморщившись и поведя плечом. - Холодно даже… мне-то, а?
        - Иди в медпункт, Эльку не жди, - уговаривал его Ганц. - Пусть тебя Тойво посмотрит. Я за тебя отвечаю, как староста. Гильс, ты понял?
        - А я не жду никого, - сказал вдруг вампир, и его блуждающий взгляд остановился на стоявшей в сторонке Владе. - У меня есть добрая и заботливая… ван-хель-синг…ша. Да, Огнева?
        Вампир вдруг пошатнулся, опершись рукой о стену.
        - Что с ним? - Влада, подбежав, подхватила его под локоть, а староста вампиров несколько секунд всматривался в зрачки Гильса.
        - Мы вроде ничего такого и не пили, - озадаченно заметил Ганц. - Да и выпили бы, вампиру-то что? Слушай, Огнева… Присмотри пока за ним, я сбегаю за Алексом, а то мне в одиночку нашего героя до Тойво не дотащить…
        - Хорошо, - Влада кивнула, с тревогой видя, как глаза Гильса с каждой секундой теряют осмысленность.
        Ганц метнулся обратно в двери, а Гильс вдруг обнял ее рукой за плечо, запустив пальцы в прядь волос.
        - Ну вот, теперь ты начинаешь понимать, что значит быть в семье Мурановых, - немного развязно сказал вампир. - Муранов ранен - ты его держишь, чтобы не упал. Муранову надо будет крови - придется поделиться… Тебе не страшно, моя девочка?
        «Моя девочка»?!
        Дождалась наконец-то нежных слов от Муранова, только раненого и еле стоящего на ногах. Хотя…
        Моя девочка!
        Да ради таких слов Гильса она готова была пережить хоть сто нападений ненормальных упыриц. И тысячу скандалов с троллихами. И десять тысяч рефератов по вампирологии… И миллион каких-нибудь еще неприятностей…
        - Нет, мне не страшно… Совсем.
        Вампир, прислонившись к стене, тяжело дышал, глядя на Владу затуманенными глазами, перебирая ее волосы пальцами.
        - Ты все-таки со мной, - продолжал он говорить уже почти бессвязно. - Мне так спокойно, когда ты рядом. Я ведь знаю, что ты ветреная. Ну что ты ждешь, поцелуй меня…
        Вдруг Гильс, притянув к себе, обнял ее, и Влада почувствовала холодные, немного жесткие губы на своих губах. Все тело загорелось, как будто к ней поднесли горящую спичку.
        Все, хватит мечтать и смотреть на него издалека.
        - Гильс! - Влада вдруг порывисто рванулась, крепко обняв его.
        Целовались они долго, как ей показалось, целую маленькую вечность, которая уместилась в несколько секунд. Кто-то хихикал, пробегая мимо, хлопала, позванивая, дверь, шумели, как из другого мира, громкие голоса…
        - Я же говорил, что Гильс наломает дров! - рявкнули прямо над ухом.
        Влада отпрянула от вампира, упав спиной на стену.
        Кровь в висках ритмично стучала, мир вокруг плыл, улыбающиеся рожи Ганца, Алекса Муранова и Индо Ковальски крутились, как в бешеном калейдоскопе.
        - Уже пристает к Огневой! - донеслись до нее слова Ганца, будто резко включили звук. - Так, взяли дружно героя под руки и повели!
        Ганц с Алексом попытались увести Гильса, но это оказалось не так-то просто.
        - Что значит - я к Огневой пристаю? - возмутился вампир, вырываясь из их рук. - Это моя Элечка, а Огнева… просто хорошая девочка, она нечисть любит. Слишком хорошая как донор вампира - просто клад, нам такие и нужны…
        Индо присвистнул, покрутив пальцем у виска.
        - Не обращай внимания, развезло его так, что он тебя не узнает, - развел руками Алекс, глянув на Владу. - Я никогда его таким не видел, странно.
        Влада только кивнула, пытаясь осознать то, что сейчас сказал Гильс.
        Кажется, это называется «ушат холодной воды на голову». Хотя слово «ушат» было непонятным…
        Скорее, весь Северный Ледовитый океан, который плюхнулся сверху.
        Получай по заслугам, идиотка. Как он там ее назвал? Добрая и хорошая девочка, слишком хорошая, чтобы ее целовать. Просто клад для вампира, им такие и нужны…
        Все что ему от нее будет нужно - немного крови, поменьше истерик и капризов. А еще внимание и забота, как говорила Эля.
        - Да вот твоя Эля! - указал Алекс на темное небо. - Умничка, дождалась, пока ты от грязищи отмылся…
        Эля, наряженная и красивая, хлопая сверкающими крыльями, триумфально спускалась сверху. Эффектно раскинув изящные ручки, валькирия повисла на плечах Гильса, едва не уронив его на землю.
        Влада, оцепенев, смотрела на них, не отводя глаз.
        До сих пор она только представляла себе, что Эля девушка Гильса, но всегда избегала об этом думать. Вот, смотри теперь, как валькирия целует Гильса в губы, и тот отвечает, осторожно проводя исцарапанной рукой по ее золотистым волосам.
        Из кафе захлопали в ладоши, раздался свист и одобрительные крики.
        Влада неловко попятилась, неуклюже наступила Алексу на ногу, натолкнулась на кого-то еще и побежала прочь, ничего не видя перед собой.
        Дыхание перехватило, и слезы горячим ручьем обожгли замерзшие щеки.
        Спотыкаясь, она быстрым шагом пересекла площадь, даже не понимая, куда идет и зачем. Улочка Сувениров, которая привела ее в такой восторг, сейчас показалась неприятной и назойливой - Влада то и дело отбивалась от настойчивых продавцов, уворачивалась от протянутых открыток, значков и фигурок, которыми у нее размахивали перед носом.
        Из темноты возникали веселые незнакомые лица, сверкали горящие глаза, настоящие и залитые «Ярконом». Из теплых кафе, которые, распахнув двери, ждали посетителей, гремела музыка.
        В лицо летел мокрый снег с дождем - это был большой плюс, по крайней мере никого не удивляли капли воды на лице.
        Сейчас хотелось только одного - чтобы от нее все отстали, спрятаться куда-нибудь, забиться в угол и выплакаться.
        Жаль, что в универе нет такого специального места для девчоночьего плача - теплого, тихого, обитого мягкой тканью, на случай, если захочется биться об стены головой. И чтобы там никого не было, особенно несносных сущей.
        Постепенно толпа, идущая навстречу, поредела, а асфальт давно закончился, уступив место мокрой земле и деревьям, а потом Влада поняла, что забрела куда-то в лес.
        Ее окружила тьма, где-то в вышине шумели ветки деревьев, в лицо летел снег с дождем.
        Из темноты показался ствол дерева, корни которого будто пытались выбраться из промерзлой земли, Влада споткнулась об один из них и упала на ворох опавших листьев, собираясь выплакаться всласть.
        Если бы от обиды и ревности человека могло разорвать в клочки, то сейчас у подножия дуба валялось бы около тысячи несчастных Влад Огневых, и все бы они рыдали в один голос.
        Ради Гильса она горы могла свернуть, из унылой троечницы, которая боится до смерти годовой по алгебре, она стала отличницей в Утесуме, ее даже перестали вызывать на лекциях отвечать - и так знали, что она ответит отлично… Ради Гильса она старалась стать лучше, ведь так важно было, как он посмотрит, что скажет о ней, что подумает… А теперь…
        Не нравится она ему, напридумывала себе то, чего никогда не было. Дурочка, нелепая, глупая…
        - Хорошая девочка… - всхлипывала Влада в отчаянии, издеваясь сама над собой вслух. - Да он просто посмеялся надо мной… я просто никто… донор Мурановых… И еще глупая и никчемная дура…
        Глава 21
        Смерть ведьмы
        Когда человек отчаянно рыдает, то пространство и время замирают вокруг него, и мир останавливается, выжидая, когда человек закончит плакать и начнет приходить в себя. А прийти в себя нужно было, и Влада, хоть и продолжала всхлипывать, это прекрасно понимала.
        Мир постепенно приходил в норму. Появлялись звуки капающей вокруг воды, ощущение сырого холода, в нос ударил острый запах гнилой листвы.
        Надо было как-то жить дальше, только с осознанием того факта, что Гильсу она безразлична. Пусть это будет не та жизнь, что раньше, но не умирать же тут от холода, скорчившись на месиве из мокрых листьев.
        Влада подняла голову.
        Темный лес нависал стеной, с неба летели какие-то мокрые хлопья, тут же таявшие на земле.
        Ботинки промокли, а по спине, за шиворот куртки стекали холодные капли. Хорошо еще, что вокруг не кромешная тьма, а какой-то таинственный освещенный круг.
        Присмотревшись, Влада обнаружила Жужика, который выжег себе дупло в стволе дерева и теперь настороженно висел в обугленной черной норке. Дождь ему явно не нравился.
        Подумать только, какой верный маленький приятель. Нашел ее и теперь терпеливо ждал, когда она закончит плакать. А ведь не звала его с собой…
        Влада поднялась: ноги затекли, зуб на зуб не попадал от холода.
        Повсюду шумел дождь, но к этим звукам добавлялись и другие - где-то рядом плакал кто-то еще, тоненьким голоском. А может, тут действительно какое-то специальное место для плача?
        - Жуж…жик, ид…ди сюда, - едва шевеля застывшими от холода губами, позвала Влада. - Слышишь? Дарт Вейдер п…плакал один в лесу и нашел огг…ромный гриб, который тоже плакал. Вот б…бред-то…
        Если шаровые молнии умели вздыхать, то Жужик тоскливо вздохнул и нехотя вылетел из дупла.
        Она, спотыкаясь, двинулась в ту сторону, откуда слышался плач. Наконец, под приподнятым корнем ближайшего соседнего дерева она разглядела маленькое, скорчившееся на опавших листьях тельце, одетое в черный комбинезончик.
        - Эй… - осторожно тронув его за плечо, позвала его Влада. - Эй… ты чего? Ты откуда?
        Существо подняло голову.
        Нечеловеческое лицо, но не отталкивающее. Острый носик на маленьком личике, глаза светятся во тьме каким-то странным фиолетовым оттенком. По носфераторике, фиолетовые глаза приписывали домовым, только домового Влада представляла себе несколько иначе. Где-то она уже видела похожие черты.
        Ну конечно же, у автобуса, когда они стояли на ведьминской границе! А этот мальчишка стоял рядом с ведьмой и ждал, спрятавшись в капюшон.
        - Ты приехал с ведьмой? - догадалась она.
        - Да, я ее воспитанник, Диня… - всхлипнул тот и с гордостью добавил: - Мой дядя работает в Утесуме, он там важная птица…
        - Да, конечно, - поспешила сказать Влада, пока горемычник не начал подробно рассказывать про всех своих родственников. - А почему ты плачешь здесь, в лесу?
        - А ты почему? - хмуро спросил маленький горемычник. - Ты тоже плакала, я слышал.
        - У меня личное, - вздохнула Влада. - А ты что - заблудился?
        - Я… - Горемычник затравленно огляделся по сторонам. - Нет, я не заблудился… Деревня вон за теми деревьями, недалеко. Я… испугался. Что-то не так, и я не понял, что…
        - Ничего не понимаю, что не так?
        - Мы с бабой Катей выходили на дорогу, чтобы разомкнуть круги и впустить гостей в Черный Кратер, - всхлипнул Диня. - Потом вернулись домой, поужинали, я спать лег на чердаке. Слышу - баба Катя встала и ходит по дому из угла в угол. И что-то говорит про беду, про предчувствия…
        - А дальше?
        - Я не знаю, - Диня перестал плакать, и в его расширенных глазах промелькнул ужас. - Я выглянул в окошко и увидел, что по стене дома что-то ползет. И у меня очень нехорошее предчувствие, настоящее, первый раз в жизни…
        Горемычник замолк, затравленно оглядываясь по сторонам. В этот момент Владе тоже стало почему-то не по себе, но она постаралась этого не показать - существо, которое она обнаружила в лесу, было гораздо более перепуганным, чем она сама.
        - Знаешь что? Если ты один боишься, пойдем в Утесум, и ты все расскажешь, хорошо?
        - Нет, - вдруг твердо заявил маленький домовой. - Я должен разыскать бабу Катю. Ты можешь сходить со мной, посмотреть, что случилось? Вдвоем не так страшно…
        - Могу, - поколебавшись немного, согласилась Влада. - Ладно, пошли…
        Диня кивнул, Влада взяла его за руку и повела по лесу, осторожно переступая через узловатые корни.
        Жужик, немного поотстав, сопровождал их, издавая сердитое шипение, когда на него попадали капли дождя.
        Горемычник постоянно оглядывался по сторонам, вздрагивая от треска сломанных под ногами веток и шмыгая носом.
        Вдруг что-то зашумело сверху, и прямо перед ними кто-то спрыгнул с дерева. Темный силуэт выпрямился, и в темноте сверкнули два красных глаза.
        - Ай! - Диня упал ничком на землю, закрывая голову руками. - Помогите!!!
        Влада осталась стоять, хотя сердце у нее подскочило от испуга.
        Перед ними стоял вампир, и он сейчас смотрел на них, не мигая.
        Это был не Гильс - его оттенок глаз Влада уже научилась узнавать в темноте безошибочно.
        «И не Арман» - пронеслось в голове. Арман был ниже ростом, а этот вампир был выше, гораздо выше.
        - Так-так, - произнес знакомый голос. - И куда это мы намылились поздно ночью?
        - Алекс, ты, что ли? - с облегчением выдохнула Влада. - Какого черта, нормально появиться нельзя?
        - Вот это как раз для меня нормально, - сердито отозвался вампир. - Я, конечно, ожидал неприятностей от тебя, но не настолько быстро. Какого черта, Владиша? Сначала ты рыдала, потом нашла себе единомышленника. И куда вас несет теперь?
        - Никакая я тебе не Владиша, и отстань от меня! - рассердилась Влада. - Иди куда шел, понял?
        Алекс вместо ответа досадливо крякнул, скинул с себя плащ и набросил ей на плечи.
        - Дашуля номер два, - вампир издал душераздирающий вздох. - Спасибо тебе еще раз, дорогой братик! Все, хватит дурить. Простудишься, заблудишься. Идем в теплое место…
        Вампир подхватил было ее под локоть, но Влада вырвалась, отпрыгнув от него.
        - Отстань! Я иду в Болотинку, проводить Диню домой, он у ведьмы живет. Его что-то сильно напугало, он один обратно идти боится… - Влада огляделась по сторонам. - Диня! Ты тут?
        Горемычник утвердительно пискнул в ответ, и бледное узкое личико показалось из темноты.
        - Так это же горемычник! - громко расхохотался Алекс, разглядывая несчастного домового. - Вот повезло-то старухе, дома такое терпеть! Вы же постоянно вопите про всякие беды, разве нет? Я уверен, что в деревне все отлично, а ты, пацан, просто захотел внимания и славы… Я налью тебе огромную кружку горячего грога в «Пещере», только хватит пудрить мозги!
        И вампир хлопнул горемычника своей ручищей по спине так, что тот, вскрикнув, упал на колени в мокрые листья.
        - Я говорю правду! - взвизгнул Диня. - У меня плохие предчувствия…
        - Не трогай его, убьешь своей лапищей! - помогая Дине подняться на ноги, обругала Алекса Влада. - Я слишком хорошая, как твой брат сказал? Вот я и схожу в деревню, отведу его домой, один он боится. А ты иди куда хочешь, лучше подальше от меня…
        И, подхватив Диню под руку, Влада решительно шагнула вперед.
        Алекс, ломая кусты и топая по размякшим от дождя листьям, как носорог, все-таки двинулся следом, ворча вполголоса. Ругательства вампира были настолько замысловатые, что Жужик кружил над его головой, как любопытная муха.
        «Хоть и ругается, но одну не бросил, - с облегчением подумала вдруг Влада. - Одной-то идти мне совсем туда не хочется, а тем более обратно…»
        - Не мечтай, что я иду потому, что ты так захотела, - ворчал вампир. - Просто до деревни ближе сейчас, чем до Кратера или Утесума. Ведьма хотя бы тебе чаю нальет, а то заболеешь. Когда я учился, Фобос, наш завхоз, такие номера выкидывал… Я прекрасно помню. Каждый понедельник вывешивал плакат на стене столовой, что-то про апокалипсис в следующую пятницу… Число только подправлял…
        Дождь усиливался с каждым шагом, да еще добавился промозглый холодный ветер, Влада промочила ноги до колен, и только плащ Алекса немного спасал ее от холода. Ныть и жаловаться было нельзя - вампир сразу же начал бы ехидничать и требовать повернуть обратно.
        К счастью, деревня действительно оказалась поблизости - за деревьями появился мутно-серый просвет, за которым оказалась широкая, размокшая от ливня грунтовая дорога. Покосившийся указатель «Болотинка» скрипел под порывами ветра, указывая на старые развалившиеся сараи. Поскольку промочить ноги больше, чем она промочила, было уже некуда, Влада шлепала прямо по лужам, тем более что обойти их было невозможно - некоторые напоминали по размеру небольшие озера. За сараями начались деревенские дома за дощатыми заборами, и, что самое неприятное, их встретил протяжный вой не меньше десятка собачьих глоток.
        Алекс на секунду остановился, прислушиваясь, и с его лица сползла циничная усмешка.
        - Собаки воют… Вот это мне не нравится. Ну, окна темные в домах, это понятно почему. Народ весь в Кратере, сувениры продает… А вот собаки чего спятили? Странно…
        Заметив, что Влада спотыкается, вампир взял ее за руку. Горемычник плелся позади, поглядывая на них с отчаянием в покрасневших глазках.
        Деревня действительно как будто вымерла, окна домов были темными, фонари у дороги не горели.
        - Во-он наш дом, в конце той улицы, - Диня вытянул дрожащую ручку вперед. - Окна горят…
        - Лично выпорю, если наврал, - вполголоса пообещал горемычнику Алекс. - Упыря из тебя сделаю, будешь на человека похож. Тьфу…
        Диня не ответил, только трясущимися ручками достал из кармана носовой платочек и оглушительно высморкался.
        Путь к дому ведьмы преградила огромная лужа, вода в которой бурлила так, что на первый взгляд даже казалось, что лужа кипит. Только когда Жужик пролетел над водой, Влада заметила, что это не вода кипит, а беснуются дождевые водяные. Водяные рожицы кричали писклявыми голосками, перебивая друг дружку, протягивая к путникам прозрачные растопыренные ручки. Их вопли сливались в сплошной нестройный булькающий хор, из которого разобрать можно было только несколько слов.
        - Ух ты, вот это да, - Алекс остановился и присел перед лужей на корточки. - Сколько тут дождевиков, и все орут…
        - Ужас!!!.. Он здесь!!!.. Берегитесь!!!.. - неслось из лужи. - Опасность, беда!!!..
        - Бред несут, но довольно дружно… - Алекс, нахмурившись, некоторое время прислушивался к воплям. - Бестолковые они, но тут их много, и все орут одно и то же. Стой, Владиша, не лезь в лужу…
        Влада не успела даже понять, как вместе с горемычником Диней оказалась на другом берегу лужи, а Алекс уже шел быстрой походкой в сторону высоченного забора, за которым светился окнами дом ведьмы, бросая желтые квадраты на темный двор. Одно из окон было распахнуто, приветливые занавески с подсолнухами были задернуты, а с подоконника выглядывали красные цветки герани.
        - Эй! - зычным голосом гаркнул Алекс через забор. - Катерина Матвеевна! Открывай дверь! Тут пришли трое мокрых гостей, открывайте!
        В ответ была только тишина - ни движения, ни звука, только из-за забора доносился истошный вой.
        - И тут псина воет, - пробормотал Алекс. - Куда старуха могла деться в такую погодку? И калитка открыта… Постойте оба тут, я гляну, что да как.
        Алекс в два прыжка перемахнул через огород, осторожно влез на подоконник и скрылся в доме, только колыхнулись яркие занавески.
        Прошла минута, другая.
        Потом занавеска рывком отодвинулась, и Влада увидела лицо Алекса - впервые она увидела на нем что-то вроде растерянности.
        - Владиша, Диня! Не входите сюда! - крикнул он.
        Горемычник взвыл от ужаса, втянув голову в плечи почти до ушей, а Влада поспешила сделать несколько шагов назад, не отводя глаз от окна. Калитка скрипнула, и Алекс вышел на дорогу, хмурый как туча.
        - Что там?
        - По всему дому разгром, - голос вампира был глухой и собранный. - В гостиной на полу нарисован круг, все усыпано пылью. Старухи нигде нет.
        - Смотрите… - прошептала Влада, показывая на стену дома.
        Под навесом, куда не долетал дождь, на белой штукатуренной стене чернел силуэт, будто аккуратно нарисованный углем. Согнувшаяся старуха отпечаталась на стене - вскинутые руки с растопыренными пальцами, запрокинутая голова, кричащий открытый в ужасе рот.
        Диня взвизгнул и хотел броситься наутек, но Алекс цепко схватил его за воротник.
        - Отпусти! - заверещал горемычник. - А-а-а, отпусти!!!
        - Молчать! - прикрикнул на Диню Алекс. - Заткнись и молчи, понял?!
        Горемычник затих, обвиснув, как тряпочный мешок, в ручище вампира. Тот хмуро разглядывал тень на стене, потом достал из кармана мобильный телефон и пару раз щелкнул, делая снимок.
        - Зачем ты это сделал? - удивилась Влада.
        - Затем, - коротко ответил вампир. - Владиша, теперь руки в ноги и бегом мотаем отсюда. Не нравится мне все это, этот плакса, как ни странно, оказался прав…
        «Бегом» было громко сказано - если деревню они покинули довольно быстрым шагом, то остаток пути Влада спотыкалась под дождем, увязая по щиколотку в размокшей грязи, ничего не видя перед собой и ориентируясь только на хлюпающие шаги идущего впереди вампира. Горемычника тот попросту нес за шкирку, как подвывающего котенка.
        Когда за деревьями показались очертания знакомой скалы, Влада прислонилась к дереву, почувствовав, что идти дальше не может. Не успела она опомниться, как Алекс легко подхватил ее и закинул себе за спину, приказав держаться за его шею.
        Да, все-таки в качестве транспортного средства вампиры не слишком удобные, зато очень быстрые и надежные.
        Через пару минут Алекс втолкнул их с Диней в холл Утесума.
        Там уже толпились учителя, встревоженно переговариваясь друг с другом. Лина Кимовна, похожая на бледную гиену, сжимала в дрожащих руках флакончик валерьянки. Фильда - троллиха, которой выстрел из пушки в упор показался бы укусом комара, и та была бледнее обычного и затравленно таращила маленькие глазки по сторонам. Завхоз Фобос Карлович, сверкая блестками, балансировал где-то под потолком, пытаясь содрать клочья паутины из углов, рыдая и ругаясь одновременно.
        - Эй, Ганц! - окликнул стоящего неподалеку старосту вампиров Алекс. - Что стряслось-то?
        - Алекс! - Готти почти подбежал к Муранову. - А я-то тебя ищу! У нас тут разнос по полной программе. По Утесуму бродит Батори с инспекцией. Наехал на всех, говорит - скоро будет совет в деканате. Уже всем заочно выговора влепил, а завхоза пообещал сослать куда-то в гоблинские подземелья, убирать там мусор.
        - Брат мой где? - быстро спросил Алекс.
        - Гильс в медпункте, Тойво там с ним возится. Я чую, кого-то убьют сегодня, - Ганц закатил глаза к потолку и покачал головой.
        «Гильс в медпункте» - эти слова больно зацепились за сознание Влады. Первой мыслью было побежать туда, даже на негнущихся уже ногах, но она сдержала себя. Там наверняка уже сидит Эля, а она, Влада, в очередной раз попадет в глупое положение, выставив себя уже в который раз дурой перед этим насмешливым вампиром. Наверняка он сейчас болтает с Элей, шутит. Может, даже смеется, вспоминая, как перепутал и поцеловался не с той девчонкой.
        В этот момент в холле показалась широко шагающая фигура в расшитом плаще и ярко-красном шарфе.
        Все разом притихли, а Влада увидела, как Людвиг Батори, внимательно сощурив глаза, направился прямиком в их сторону.
        Ее спасло то, что в этот момент завхоз рухнул со стремянки прямо в кадку с чертополохом, взметнув фонтан колючек, и огласил холл проклятиями. Его кинулись поднимать, а Алекс, пользуясь минутным замешательством, быстро схватил Владу за плечи и втолкнул на лестницу.
        Почти на негнущихся ногах, держась за стенки, Влада побрела наверх. Каждая ступенька давалась с трудом, будто лестница стала длиннее, чем обычно. Последний пролет она преодолела почти ползком, держась за стенку.
        На этаже общежития было пусто, но, приблизившись к комнате старост, Влада услышала чьи-то голоса за закрытой дверью.
        Она помедлила, раздумывая, входить или подождать. Ее трясло и знобило, но было ясно, что за дверями идет какой-то разговор на повышенных тонах, который не предназначен для чужих ушей.
        - Ее нет здесь, я тебе уже сказала! - послышался злой голос Инги. - Под кроватью еще поищи эту дуру. Я вообще видела, как она целовалась с Гильсом, что тебе от нее еще надо?
        - Не лезь туда, где ничего не понимаешь, - отвечал голос Егора. - Ты видела, куда она пошла?
        - Мне плевать, куда она пошла, - прорычала троллиха. - Я не хотела уходить с танцев, чтобы попадаться на разборки в деканате! А теперь мне придется туда идти из-за тебя! Ты же должен был провести со мной весь вечер, а сам сбежал, понесся искать эту фифу с цветными волосами!
        - Не твое дело, - отвечал ей Егор. - Ты могла остаться, а не бежать за мной следом.
        - Остаться, с какой стати?! - продолжала скандалить троллиха. - Я ведь могу и отменить наш уговор! Ты помнишь, что ты мне обещал? Что ты будешь ухаживать за мной, только я что-то этого не вижу!
        - Инга, я ухаживаю, как могу… - буркнул тролль. - Я и так тебя на танец пригласил. Мы даже… это… потанцевали. Я тебе мороженое купил. Что ты еще от меня хочешь? Ну не нравишься ты мне, неужели до тебя не доходит?
        - Ах, не нравлюсь? - Троллиха зашипела от ярости. - Может, тогда тебе понравится, если я расскажу Батори про твои фокусы со смертельным мороком? Ты хочешь побыстрее забыть, как заморочил Инферну, да?! После чего она спятила?? Узнают - и вылетишь из универа, и твоя мамаша тебя убьет…
        - Я уже не уверен, что это хуже, чем таскаться за тобой, - голос Егора стал раздраженным. - Достала уже своим шантажом. Хочешь - рассказывай что угодно, мне плевать уже…
        Стоять у дверей и подслушивать дальше смысла не было.
        Влада, толкнув дверь, шагнула в комнату, стараясь не смотреть ни на Ингу, ни на Егора.
        Спорщики резко замолчали, а потом троллиха фыркнула и затопала прочь.
        Вид у тролля, стоящего посреди комнаты, был озадаченный и виноватый.
        - Ну и куда ты подевалась? - хмуро спросил Егор. - Я же сказал - подожди, я тебя провожу. Где была-то?
        - Егор… Ты… Это правда?
        - Что - правда? - настороженно переспросил тролль.
        - Егор, это правда? - повторила Влада, пытаясь вглядеться в глаза тролля, хотя тот их сейчас старательно прятал. - Ты действительно сделал все то, о чем говорила Инга? Ты навел морок на Инферну, после чего она спятила?
        - Ничего я не наводил, никакого морока, - ответил тролль, поднял голову, и Влада напоролась на твердый взгляд зеленых глаз, в которых сейчас читалась какая-то дремучая непреклонность. Так, кажется, дальше можно было уже не допытываться правды, и так все ясно.
        - Как же я сразу не догадалась. А я все думала - за что Инферна чуть не убила меня? Да ты же мстил нашей семье! Мстил за то, то когда-то Венго преследовали твоего предка, Энгора!!!
        - Темноглазка, это чушь! - простонал Егор, запуская пальцы в свою взлохмаченную шевелюру. - Все это меня не касается и уже неважно… Я не понимаю тебя, я же наоборот, помогал вам с дедом, ты забыла?!
        - Ты помогал только потому, что это был твой долг, спасать добычу Гильса! Тебе просто некуда было деваться, вот ты и помог нам с дедом, как… как слуга Мурановых!
        При последних словах тролль побледнел, а его мальчишеское лицо вдруг стало настолько жестким и взрослым, что Влада даже испугалась.
        - Огнева, я никогда не был слугой Мурановых, - холодно и зло отчеканил Егор. - Это оскорбление, и я тебе больше не друг, клянусь!
        - Убирайся вон! - крикнула Влада. - Я тоже не хочу видеть обманщика, из-за которого я чуть не погибла!
        - Уже убрался!
        Тролль быстрым шагом направился прочь из комнаты, хлопнув дверью так, что с потолка смачно рухнул темный сущ.
        Ну конечно же, прямо за дверью оказалась Инга, которая с жабьей улыбочкой проводила взглядом разъяренного тролля.
        - Ха-ха, - торжествующе провозгласила Инга. - Если Егор поклялся, что он тебе не друг, то это навсегда. Тролли свою клятву держат. И не лезь к нему больше, поняла?
        Влада, не удостоив ее ответом, как во сне, прошла в ванную комнату, в свою очередь громко хлопнув дверью прямо перед носом у троллихи.
        Выкрутив ручки в душевой кабинке на самую горячую воду, чтобы ванная побольше нагрелась, Влада принялась окоченевшими руками стягивать с себя мокрую одежду, которая прилипла к телу и слезала с таким трудом, будто это была приросшая к коже чешуя. Потом залезла под душ - даже если в воде и проскальзывали водяные, сейчас было все равно.
        Прошедший день напоминал дымящиеся руины после какого-то бедствия. За какой-то час она потеряла слишком много, чудовищно много.
        Вспоминать про Гильса было настолько болезненно, что Влада до крови закусила губу, стиснув руки в кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Лучше просто забыть это имя и никогда его не вспоминать.
        Егора тоже надо забыть. То, что тролли очень злопамятные существа, Владе до сих пор в голову не приходило. Хотя она и слышала краем уха про то, что они упертые и крайне консервативные в отношениях.
        А может, дело не в этом, просто в них нет ничего настоящего, один морок, обман?
        Может быть, Егор вовсе и не выглядит таким, как она его видит, и он не симпатичный парень, а злой скорченный гоблин с длинным крючковатым носом, который начал отводить ей глаза в первый же раз, как только она его увидела там, в Пестроглазово.
        Ведь он очень, очень сильный тролль с огромными возможностями… Инга сказала, что Егор заморочил Инферну, заставил тихую преподавательницу истории стать сумасшедшей убийцей… О таком уровне наваждения даже Григо Бертович рассказывал с уважением. Да Йорг по сравнению с Егором просто наивный младенец…
        Сидя прямо на кафельном полу под струей горячей воды, она смотрела, как вода струится по голой ноге, заворачиваясь прозрачной улиткой вокруг стока, и бежит вниз.
        Думать больше ни о чем не хотелось, голова становилась пустой, по мере того как Влада согревалась. Было хорошо так дремать, представляя, что плывешь по волнам теплой, спокойной реки. Подальше от коварных зеленоглазых троллей, красивых жестоких вампиров, грубых троллих, глупых валькирий. Дед где-то гуляет с Марой Лелевной, это и так понятно, теперь внучка не особенно ему нужна, когда появилась кикимора…
        - Огнева, открой!
        Влада вздрогнула и открыла глаза.
        В ванной висел густой горячий пар, тепло так разморило ее, что встать она была не в состоянии, да и откликнуться тоже.
        В дверь ванной снова забарабанили.
        - Огнева! - вопила басом Инга. - Тебя вызывают в деканат! Вылезай сейчас же! Почему ты вообще занимаешь ванную на час?!
        - В деканат, - проворчала Влада. - Отлично.
        Вот что было хорошо в Утесуме, так это двери и задвижки в ванной.
        Даже тролличьи мощные руки не могли сорвать ее с петель, и Инга бесновалась, исходя воплями, пока Влада спокойно одевалась и причесывалась. И очень приятно было внезапно распахнуть дверь, чтобы троллиха протаранила лбом кафельную стену, сметая по пути ряды висящих на веревочках Элиных трусиков и маечек.
        - Ну все, я тебя сейчас уничтожу! - завопила Инга, пытаясь выпутаться из веревок и белья.
        - Мечтай, - буркнула Влада, поймав себя на том, что повторила любимое словечко Егора с его же интонациями. От этого настроение испортилось еще больше.
        Пока Инга ругалась и отфыркивалась, Влада захлопнула дверь ванной и бросилась прочь из комнаты.
        Каждая проносившаяся мимо кадка с чертополохом теперь казалась ей затаившимся Егором, очень уж отчаянно хотелось, чтобы их ссора оказалась недоразумением и ошибкой, глупой и нелепой.
        В Удеканатье было не протолкнуться, расправы ждали все бледные и перепуганные учителя, среди которых по-прежнему не было ни деда, ни преподавательницы кикиморологии. Возмущенный и облепленный колючками от чертополоха завхоз Фобос Карлович писал заявление об уходе, скандаля с секретаршей, которая требовала вычеркнуть из текста его прогнозы на будущее.
        Влада увидела спины Алекса Муранова с Ганцем - Алекс стучал ногтем по стеклу аквариума, и полупрозрачная разъяренная физиономия водяного пыталась прокусить стеклянную стенку, чтобы оттяпать ему палец. Диня стоял рядом с потерянным выражением на личике, вцепившись Алексу в рукав, будто боялся упасть.
        - А вот и несется блудная Огнева, - громко пропела секретарша-болотница. - Тебя же ждут, что так долго?!
        Алекс повернулся, одной рукой ухватил Владу под руку, другой цапнул Диню за шиворот и пнул ногой дверь - в лучших традициях Мурановых, после чего они все вчетвером, вместе с Ганцем, ввалились в деканат.
        Глава 22
        Батори в Ярости
        Помещение деканата - темное и мрачное, с низкими потолками, будто специально предназначалось для того, чтобы устраивать разносы юной нечисти. Чтобы в разгар скандала никто не мог вылететь в окно, их попросту не было, а потолок был достаточно устрашающим, чтобы истеричная валькирия передумала взлетать, - сверху ощетинилось что-то вроде металлической ежовой шкуры.
        Несколько очень хорошо дрессированных шаровых молний замерли во всех четырех углах, равномерно освещая пространство строгим белым светом. На черных мрачных стенах были развешаны картины, настолько устрашающие, что Владе даже пришло в голову, не завхоз ли их рисовал.
        - Если не можете выходить в мир, Эрих, то пора уже на покой, а не занимать место ректора Утесума, - услышала Влада чей-то убийственно-холодный голос.
        В этот момент старый ректор Эрих, которого Влада уже видела однажды, встал из кресла и сделал шаг вперед. Его полупризрачная фигура стала чуть ярче, обрисовалась четче - нелюдь вышел из янва.
        - Я могу выйти, - с трудом произнес тот. - И не надо считать меня немощным стариком…
        Он пошатнулся, будто вот-вот не устоит на ногах, и Алекс, подтолкнув Владу с Диней к свободным стульям, метнулся, подхватив старика под локоть, и помог ему сесть обратно в кресло.
        Людвиг Батори, ректор МУНа, сидевший в кресле за столом, воззрился на Алекса.
        - Стучаться не учили? - рявкнул он. - В чем дело, кто это?
        - Я, мор Людвиг, - громко ответил Алекс, быстрым взглядом окинув сидящих в деканате. - Прошу разрешить мне присутствовать на совете, с вашего позволения.
        - Муранов? - Батори, прищурив глаза, даже немного привстал из кресла. Надо же, оказывается, у очень злых вампиров зрачки могут вращаться, как расплавленная лава в жерле вулкана. - Не разрешаю. Я звал не вас, а вашего младшего брата. Вы уже здесь не учитесь, к счастью. Выйдите из деканата немедленно.
        - Обязательно, как скажете, мор Людвиг, - необычайно учтиво ответил Алекс, повернувшись на каблуках ботинок почти по-военному. Дверь деканата хлопнула, но Влада тут же снова увидела Алекса, поблекшего, будто тот зашел в янв и остался стоять у стены.
        Только сейчас Влада смогла оглядеться - в деканате, кроме Батори и Алекса с Эрихом, находились еще деканы - Суморок, мрачный как туча, Лили Бантини, декан Троллиума Григо Бертович, который старался выглядеть спокойным, но и у него скулы были напряжены так, что лицо стало выглядеть гораздо взрослее, чем обычно.
        В двери постучалась и вошла Инга - она пыхтела от ярости, но, только бросив вокруг себя ошалевший взгляд, протопала к сидевшей как на иголках Эле и бухнулась на стул.
        Влада догадалась, что троллиха не будет выполнять своих угроз и ничего говорить про Егора. Ну конечно, когда Влада с Егором стали врагами, троллихе уже совсем не хотелось, чтобы Бертилова выгнали прочь из университета…
        Арман Суморок стоял на ковре, разглядывая свои ботинки, с посеревшим лицом, а Митя Новичков дрожал у стеночки, сжав руки так, будто ему было очень холодно.
        - Так, кто там еще вошел? - проревел Батори таким голосом, что у Влады мгновенно пересохло в горле. - Забыли, как надо входить в помещение, где находятся старшие?!
        Диня что-то пискнул в полуобморочном состоянии, а Инга, встав, попыталась изобразить что-то вроде неуклюжего реверанса и указала на Владу.
        - Здравствуйте, я Огнева… - Влада решила, что надо бы тоже встать, и поднялась, только не стала делать никаких реверансов.
        - Огнева? - Батори впился в нее глазами. - Ах да, внучка того самого Венго, нового учителя, - Батори прищурился. - Кстати, где он? Хотелось бы посмотреть на него. Но сейчас меня интересует другое, - он уперся свирепым взглядом в стоящего на ковре Армана и продолжил жестким, как удар хлыста, голосом: - Студент Суморок, как вы только посмели устроить такое на соревнованиях? Бои с оружием разрешены очень немногим семьям, и я был уверен, что Сумороки и Мурановы владеют подконтрами в совершенстве! Староста Вампируса, в чем дело? Я же распорядился привести сюда Гильсберта Муранова!
        - Он прийти не может, в медпункте лежит… - напряженно ответил Ганц, встав со стула. - Сущи его сильно поцарапали, видимо.
        - Поцарапали сущи? - Батори криво усмехнулся. - Вампир валяется в медпункте после нескольких царапин? Может быть, он попросту боится появиться здесь? Что произошло с лучшими семьями вампиров? Теперь они развлекаются, кидая подконтров на людей?
        - С нашей семьей все в порядке, - глухо произнес Арман, оторвав наконец-то глаза от своих ботинок. - Не кидал я своих подконтров на трибуны, а людей вообще не видел. Если бы сущи не рванули сами в сторону - я бы размазал Гильса, как клопа. Его долго бы отскребали от земли…
        Эля ахнула, заткнув руками уши и закатив глаза к потолку. Людвиг с надеждой глянул вверх, видимо ожидая увидеть, что будет, если валькирия взлетит, но потом вздохнул с легким разочарованием.
        «Могла бы и взлететь, прихватив с собой Армана… - раздраженно подумала Влада, которая была в крайне мерзком настроении. - Ее Гильс болен, а ей вроде и дела нет…»
        - Ха-ха, - громко сказал Алекс Муранов, делая шаг от стены и выходя из янва. - Что, Арман, флаг-то в музее все равно с пауком поставят, каких бы ты подлянок не делал, да?
        - Ч-ч-ч-что… - Людвиг, потеряв дар речи, уставился на Алекса так, будто увидел привидение. - Какого черта???
        - Извините, мор Людвиг, вынужден был вмешаться, - Алекс развел руками. - Кстати, наших мурановских пауков на арену кинул я. Мне что - надо было любоваться, как брата раздерут крысы Сумороков?
        - Вас же выставили отсюда, Муранов! - рявкнул Людвиг. - Как вы посмели явиться сюда, да еще через янв?!
        - По праву согласно уставу МУНа, уважаемый мор Людвиг, - Алекс обходительно и лучезарно улыбнулся. - Я являюсь родственником того, о котором сейчас идет речь. Я старший брат Гильсберта Муранова, если все помнят. В таких случаях родственники студента имеют право присутствия для ознакомления с претензиями. Устав МУНа, раздел четвертый, пункт восемнадцать…
        Людвиг прорычал что-то невразумительное, кинув на Алекса полный ненависти взгляд.
        - Это просто недоразумение, я уверен, - подал вдруг голос ректор Утесума. Эрих говорил с усилием, едва слышным дрожащим голосом. - Оба мальчика, и Арман, и Гильсберт, росли на моих глазах, я прекрасно знаю их семьи…
        - К тому же применение подконтров в боях регламентируется правилами, которые я отлично помню, - начал Алекс Муранов, и Владе показалось, что кто-то из старост даже осмелился хихикнуть. - Согласно уставу правил, допускается отклонение вампирского оружия на расстояние до пяти метров. От края арены до первого ряда было как раз пять метров, я этот Кратер по сантиметру знаю. Так что моя семья не нарушила ничего, а вот почему Суморок не убрал сущей, пока те не разодрали противника, - это вопрос. Но в любом случае эти студенты не могут быть обвинены в нападении на людей. Вы согласны, мор Людвиг, с правилами боев?
        Ректор МУНа тяжело вздохнул, взял со стола тяжелую металлическую пепельницу, повертел ее в руках и поставил обратно.
        - Допустим, - выдавил он из себя. - Я, разумеется, распоряжусь смерить расстояние еще раз. Но… допустим.
        - Я вот понять не могу, почему вообще люди оказались на трибунах, - глухо заметил Виктор Суморок. - Новичков, зачем вы полезли в первый ряд? Жить надоело? Вы были на волосок от смерти! А что с кухаркой-то?
        - У Розы нервный срыв, но главное - не ранена, - отозвался Григо Бертович. - Новичков, ты сам как себя чувствуешь?
        - Мне нормально, - закашлявшись, смутился Митя, глядя в пол. - Я пришел, они дрались. Дрались, а я… я пришел.
        - Необычайно содержательная речь у студента, - Батори уставился на щуплого Митю, будто раздумывал, не посадить ли того в аквариум вместе с водяными. - М-да-с, докатился Утесум!
        Влада вдруг поглядела на Митю с сочувствием - подумать только, решился сбежать от матери, чтобы побывать на боях, и по глупости пострадал. Теперь же мальчишка боялся даже поднять глаза от пола, нахохлился и сконфуженно кашлял, окончательно став похожим на несчастную и простуженную морскую свинку.
        - Алекс Муранов, вопрос с вашим братом мы выяснили, - оторвав презрительный взгляд от Мити, сухо произнес ректор МУНа. - Наказаны оба студента не будут из-за отсутствия злого намерения с их стороны. Садитесь, - кивнул он Арману. - А вы, Муранов, будьте любезны, покиньте деканат. По всем правилам я имею право удалить вас отсюда, когда речь не идет о ваших родственниках.
        - Конечно, мор Людвиг, - просиял Алекс. - До свидания, был рад повидаться.
        - Лучше прощайте, - прорычал Батори, зорко глядя, как Алекс направляется к двери. Влада тоже с интересом следила, что вытворит брат Гильса на этот раз.
        Алекс действительно уже почти вышел за дверь, но через пару секунд вернулся обратно… через стену. При этом он неслышно обошел Людвига, показав над головой у того «рожки», но Владе было не до смеха, и она просто опустила глаза, чтобы не выдать Муранова.
        Алекс же уселся на свободный стул рядом с ней и устроился на нем, закинув ногу за ногу.
        Диня вдруг не выдержал, начав громко всхлипывать, и все взгляды устремились на него.
        - Что еще?! - с неприязнью осведомился Людвиг. - Что это такое рыдает, еще один завхоз?
        - Баба Катя убита! - вдруг взвизгнул Диня, вскакивая со стула. - Ее убила страшная тварь, которая вползла в дом! Я клянусь, это правда!
        Батори обвел багровыми глазами помещение деканата. Под его взглядом все как-то разом втянули головы в плечи, даже потемнели шаровые молнии под потолком.
        - Что это? - осведомился он, указав острым пальцем на Диню.
        - Это Диня, горемычник, он воспитанник ведьмы! - вскочив с места, выпалила Влада. - Он ни в чем не виноват! Он испугался, я нашла его в лесу…
        - Что вы делали ночью в лесу? - отрывисто поинтересовался Батори. - Собирали подснежники или наслаждались дождевыми ваннами?
        - Для человеческих подростков это нормально, - понизив голос, объяснил Григо Бертович. - В их возрасте это вполне адекватное поведение. Максимализм, порывистость, гормональный взрыв…
        - Я вас не спрашивал, Григо, - резко оборвал его Людвиг. - Поведение людей мне и без того отлично известно. Именно поэтому я плохо понимаю, зачем Огневу приволокли в Утесум, да еще позволили ей ночное обучение. Здесь есть ее родственники?
        - Есть, - громко отозвался Алекс Муранов, поднялся со стула и снова вышел из янва, встав на ковре и скрестив руки на груди.
        - Что-о-о? - Батори на этот раз даже вскочил со своего стула, и его глаза чуть было не вылезли из орбит. - Да что же это такое?! Мне что - вызвать из Бергена десяток нойдов, чтобы вас вывели из деканата?
        - Десяток? - Алекс презрительно поморщился и махнул рукой. - Не меньше сотни, а то мне будет неинтересно. Но это совершенно необязательно, поскольку по уставу МУНа я и сейчас имею право здесь находиться.
        Последующие минут двадцать все в деканате, будто зачарованные, наблюдали, как Алекс виртуозно и вдохновенно ругается с Людвигом Батори. Если есть такая пятая стихия, кроме воды, земли, воздуха и огня, - ругань в деканате, то это была родная стихия Алекса Муранова. Надо же, какие у вампиров могут быть громкие голоса, когда они скандалят, - почти как квизг у кикимор. Людвиг Батори орал на Муранова, размахивая руками, тот совал ему под нос телефон, тыча в него пальцем. Что-то пытался тихо объяснить Эрих, восклицала Лили Бантини, ахала и очень хотела улететь Эля.
        Потом Алекс учтиво поклонился, а Батори, как показалось Владе, даже позеленел.
        - Я тоже помню устав, - процедил он, явно мечтая убить Алекса взглядом. - Только где же родство между семьей Венго и Мурановыми?
        - Теперь прямое, - ответил Алекс, указав на яркий кусок ткани на джинсах Влады. - Юная Огнева-Венго теперь относится к нашему семейному банку крови, согласно шестнадцатому закону Мирного договора. Вы не могли забыть этот закон, уважаемый мор Людвиг!
        - Алекс… - чуть слышно простонала Лили Бантини. - Поосторожнее…
        Влада увидела, как лицо Батори почернело.
        До сих пор она считала, что хуже злого Виктора Суморока не может быть ничего, но теперь, увидав ректора МУНа в ярости, поняла, что это не так. Виктор теперь больше молчал и выглядел крайне настороженным, глядя перед собой нахмуренным взглядом.
        - Так что теперь я обязан бегать в деканат по каждому поводу, который касается Огневой, - добавил Алекс. - Увы, я сам не в восторге.
        В деканате с минуту висела тишина, потом Батори выдохнул и сел, оценивающе разглядывая Алекса.
        - Меня радует одно, - с ледяным достоинством произнес Батори. - Вы уже и так наказаны. Я думаю, что, связавшись с семьей Венго, вы получите расплату за все мои нервотрепки в годы вашей учебы. Я с удовольствием предсказываю вам огромные беды, Муранов!
        - Переживу, - резко ответил старший брат Гильса. - Я фаталист.
        - Что же, для человека попасть под защиту клана вампиров - большая удача, защита и поддержка на всю жизнь, - осторожно вмешался старый ректор Утесума, будто спешил разрядить обстановку. - Но и человеку важно понять свою ответственность перед семьей вампиров, которая его защищает. А вы, Огнева, - гуляете по лесу ночью, ай-ай-ай…
        - Мор Людвиг, я думаю, что вам нужно выслушать горемычника из дома ведьмы, - вдруг попросил Алекс уже совсем другим тоном, серьезным и напряженным. - Я убежден, что там произошло что-то очень плохое.
        - Что там могло произойти? - проворчал ректор МУНа. - Ограбили сарай, унесли лопаты? Рассказывайте, юноша… как вас звать?
        - Денис Ливченко… - робко представился Диня, вышел на середину ковра и, запинаясь, начал рассказывать, с испугом поглядывая по сторонам: - Вчера вечером мы с бабой Катей ходили на дорогу, границу открывать. Открыли, пропустили гостей - на соревнования которые ехали… - дрожащим голоском начал рассказывать Диня. - Из деревни-то все ушли, в Кратер… Баба Катя не пошла, весь вечер ворчала, убиралась в доме, говорила, что кто-то порчу снимать собирался прийти… А у меня было плохое предчувствие, прямо сердце сдавило.
        - Без лирики, - остановил горемычника Батори. - Плевать мне на ваши предчувствия. Что дальше было?
        - Шел дождь, - обиженно шмыгнув носом, продолжил Диня. - Я и отправил дождевика с посланием, сюда, в Утесум… Чтобы предупредить. Потом ведьма легла спать, а я вдруг слышу - собаки завыли. Наша и все соседские еще. Так собаки только на покойников воют, я точно знаю. Я проснулся и высунулся в окно чердака, но было темно и ливень, ничего не разглядеть… А потом слышу - а из комнаты бабы Кати крик…
        Диня закрыл личико руками и зарыдал, раскачиваясь из стороны в сторону.
        - Не волнуйся. Ты жив, и здесь уже ничто не угрожает… - Лили Бантини, протянув руку, осторожно погладила его по плечу, и тот немного притих, продолжая беззвучно всхлипывать.
        - Хватит тянуть, говори, что дальше было! - рявкнул на него Батори.
        - Я ничего не тяну, мор Людвиг! - Очевидно, у горемычника сдали нервы, и он сорвался на визг. - Баба Катя из дома выбежала и со двора кричала что-то про ужас, про смерть… Я так испугался, что кинулся с чердака на крышу, а оттуда свалился на парник и бегом… Оглянулся - а из дома сполохи, как молния попала.
        - Очевидно, ведьма пыталась защититься, - вмешался Григо Бертович. - Я тоже видел вспышки света над Болотинкой, но подумал, что это фейерверками ребята балуются. А дальше что было?
        - Дальше ничего не помню, - Диня судорожно сглотнул. - Помню, что ливень хлестал, и темнота. Я упал в лужу… а потом побежал в лес. Там меня нашла она.
        Диня кивнул на Владу.
        Та медленно вдохнула и выдохнула, чтобы не слишком волноваться под взглядами.
        - Студентка Огнева не может быть наказана, - тут же заметил Алекс. - Если вспомнить устав МУНа, раздел шестой, пункт двадцать четвертый…
        Кулак ректора МУНа обрушился на стол, как железный молот. Все, кто был в деканате, включая даже декана вампиров, вздрогнули, а Эрих с сожалением посмотрел на дыру в глянцевой поверхности темного дерева своего стола. Влада вспомнила целую груду таких проломленных столов на чердаке Утесума, подумав, что все они попадают туда после инспекции этого злобного вампира.
        - Как вы мне надоели, Муранов, - со злостью разглядывая свой кулак, медленно произнес Батори. - Огнева не будет наказана за то, что она ушла в лес. Не до этого сейчас. То что произошло - это серьезнейшая угроза, если, конечно, горемычник ничего не перепутал.
        - И вот это посмотрите, - Алекс сунул под нос Людвигу Батори свой мобильный телефон. - На полу комнаты нарисован круг - зачем ведьме рисовать круг в своем собственном доме?! Да она подверглась нападению и была убита! Водяные вокруг дома ведьмы кричали то, что хотела ведьма передать всем нам перед смертью!
        Виктор Суморок издал хриплый вздох, проведя дрожащей рукой по лицу. Он был сейчас в таком состоянии, что на него страшно было смотреть, - казалось, что вампир совсем перестал дышать. Григо Бертович, напрягшись как струна и сжав руки в кулаки, пытался держать себя в руках.
        - Новомодные штучки, - прорычал Батори, с ненавистью глядя на телефон Алекса. - Никогда им не доверял, верю только своим глазам! Я должен сам увидеть дом ведьмы, сам допросить водяных… - Он обвел тяжелым взглядом деканат и встал, с грохотом отодвинув кресло. - Эрих, идете со мной в Болотинку. Бельверг и Бантини тоже идут туда, Суморок остается в Утесуме. Все учителя и старосты - немедленно в Кратер, объявляйте тревогу, чтобы студенты возвращались в общежитие! Ты… - Батори яростно ткнул пальцем в Алекса, - тоже со мной…
        - Мой брат в медпункте, и он болен, - напомнил тот, но Батори, вскинув руку, вдруг сжал плечо Муранова железной хваткой.
        - Пойдешь со мной, - тихим, но страшным голосом произнес он. - Если ты причастен к тому, что там случилось, тебе не удастся удрать…
        - Хорошо, - Алекс повернулся к собравшейся было улизнуть Эле. - Проведай-ка Гильса, пока я не вернусь, о'кей?
        - Я?! - Эля побледнела и отпрянула в сторону. - Но… Если он болен… Вряд ли ему нужна моя помощь… Там же есть Тойво… Почему я?
        - Владиша, тогда ты! - Алекс с гневом отвернулся от валькирии.
        - Нет, - с мстительностью в голосе ответила Влада, равнодушно пожав плечами. - Я к нему не побегу. Я слишком хорошая.
        - Муранов, долго нам ждать вас, красну девицу строите из своей персоны?! - злобно рявкнул голос Батори из коридора.
        - Чертовы девки… - Алекс чуть не сплюнул на деканатский ковер и вышел прочь. Эля поспешно выпорхнула следом, как огромная бабочка.
        Влада, со стыдом вспоминая взгляд Алекса, который он на нее бросил, перед тем как выйти, даже не сразу поняла, что деканат опустел.
        Даже секретарша из Удеканатья унеслась вслед за Батори - за распахнутой дверью, которую позабыли закрыть, был виден ее пустой стол, заваленный скомканными заявлениями завхоза.
        Остались только Мрачнюк, который, сидя в кресле, изучающе рассматривал пролом в ректорском столе, нанесенный кулаком Людвига Батори, да Митя, неловко ерзавший на краешке стула.
        Влада ждала, что Мрачнюк сейчас очнется от раздумий, прогонит их с Митей прочь, но тот молчал, не говоря ни слова.
        Митя, видимо, тоже мечтал удрать, поэтому неловко встал и вежливо кашлянул.
        Декан вампиров поднял на него глаза.
        - Новичков, вы еще здесь? Идите вон и не треплите больше нервы своей матери.
        Митя сделал пару шагов и остановился, нерешительно поглядывая на Владу.
        - Надо проводить ее! - неожиданно предложил он охрипшим голосом, придерживая на шее серый вязаный шарф. - Надо…
        - Новичков, я же сказал - идите! - раздраженно ответил Виктор. - Зайдите к Тойво, пусть проверит, нет ли у вас сотрясения мозга. А то дрыхнет там небось, бездельник.
        Митя, поколебавшись секунду, кивнул и вышел, но дверь за собой не закрыл.
        - Новичков, дверь! - резко окликнул его декан, но тот даже не отозвался.
        - Я тоже могу идти? - хмуро спросила Влада.
        Настроение у нее было настолько паршивое, что ей было совершенно все равно, куда ей идти из деканата. Во всяком случае, обратно возвращаться в общежитие не хотелось совершенно. Как и не хотелось идти в Светлый корпус, где в квартире деда наверняка торчала Мара Лелевна. Лучше будет просто сидеть в темном коридоре, ждать рассвета и заставлять себя НЕ БЕЖАТЬ в медпункт к Гильсу, пока не вернутся из Кратера все остальные…
        - Разве я тебя отпускал? - холодно приподняв одну бровь, спросил декан вампиров. - Нет, ты идти не можешь. Я хочу знать…
        - Что?
        Влада растерялась, а Виктор Суморок вдруг нахмурился и застыл, будто пытался что-то вспомнить. Он даже закрыл глаза и почти минуту сидел в полном оцепенении, чуть покачиваясь из стороны в сторону.
        - Я знаю, что это все имеет к тебе какое-то отношение, - медленно произнес он. - Смерть ведьмы, и все, что произошло… и тот день…
        - Я… я вас не понимаю, - окончательно растерялась Влада. - При чем здесь я?! А ведьму я даже не знала, видела ее один раз всего! Какое я могу иметь отношение к ее смерти?! И про какой день вы говорите?
        - Помолчи! - Суморок вдруг сжал виски руками. - Помолчи, глупая девчонка! Я знаю, что все это имеет к тебе отношение, и не надо пытаться меня убедить в обратном!
        - Так позовите деда моего и спросите! - не выдержала Влада. - Он вам скажет, что это неправда!
        Виктор, открыв глаза, наклонился над столом, впившись взглядом в побледневшее лицо Влады.
        - Не верю, - зло процедил он. - Ты привела сюда за собой зло, твоя семья проклята, это все знают, от домового до суща… Я ведь это знал, я точно помню… Зло идет за тобой…
        - Вы… вы тоже хотите убить меня?! - невпопад вдруг ляпнула Влада, судорожно сглотнув - ей вдруг вспомнилась Инферна, безумные крысиные глазки, крючковатые руки, которые тянулись к шее.
        Влада в панике оглянулась на приоткрытую дверь, мечтая оказаться сейчас где угодно, только не в деканате.
        - Убить? - прорычал Мрачнюк. - Неплохая идея, если ты поумнеешь… Но сначала я хочу знать, что ты скрываешь.
        - Я… я… - Влада так резко вдохнула воздух, что даже закашлялась, а на глазах выступили слезы. - Ничего я не скрываю… Ничего!
        - Не верю, - язвительно засмеялся декан вампиров. - Не верю ни единому твоему слову…
        - Жужик… - прошептала Влада онемевшими губами, и шаровой молник вылетел из стены деканата, но завис в нерешительности, явно не зная, что ему делать.
        - Ты что - всерьез решила, что шаровая молния размером с горох защитит тебя от взрослого вампира? - Виктор вдруг расхохотался, откинувшись в кресле. - Я не аттестовываю тебя еще и по носфераторике, Огнева. Шаровые молнии всегда были спутниками и слугами нечисти. И никогда! Запомни… Никогда ни одна из них не нанесет вреда кому-то из нас.
        Вдруг дверь деканата скрипнула - в проеме на секунду мелькнула круглая голова и тут же спряталась.
        - Новичков, в чем дело?! - рявкнул Мрачнюк так, что Влада подпрыгнула на стуле. - Кто разрешил подслушивать под дверью? Новичков!!!
        Долго не раздумывая, Влада вскочила вдруг с места, оттолкнула дверь деканата - та распахнулась еще шире, глухо стукнувшись о лоб сына кухарки, - и бросилась наутек.
        Куда именно бежать, она успела решить за несколько секунд перед побегом - вверх по лестнице, до «сущ-фри», в которое, если верить легендам Утесума, Виктор Суморок никогда и ногой не ступит.
        В «сущ-фри» было пусто, да и неудивительно - кто станет там сидеть, когда в Черном Кратере самый разгар веселья?
        Влада, спотыкаясь о разбросанное на чердаке старье, бросилась к окну - в ночной темноте сияли окошки Светлого корпуса. Дед сейчас там, даже не подозревает, что с его внучкой опять приключилась беда. На лестнице послышались шаги - Влада обернулась и увидела высокий силуэт с остроконечным воротником. Вампир, сделав шаг, переступил порог «сущ-фри», и Влада попятилась в угол, хотя Суморок сейчас даже не смотрел в ее сторону, оглядываясь по сторонам.
        - Вы не можете сюда войти, не можете! - закричала Влада. - Вы боитесь этого места, это все говорят!!!
        - Боюсь?.. - Голос Суморока прозвучал без привычной злости и сухости. - Да, наверное… Но я был здесь… только очень давно…
        В его голосе, обычно холодном и бесстрастном, вдруг проступило выражение неуверенности и сомнения.
        - Я помню, что здесь я разговаривал с Григо, - продолжил он, не обращаясь к Владе, а будто говоря сам с собой. - Да, верно, так и было… Он поклялся…
        Вдруг он глухо застонал и схватился за голову руками.
        - Я вспомнил… - Его пальцы дрожали, а голос впервые за все время сорвался, зазвучав с несвойственными ему живыми нотками: - Тот день… я же сказал ему, что он должен!..
        Виктор Суморок безумным взглядом уставился на Владу, которая с испугом разглядывала его.
        - Ты выросла… Как же я мог все это забыть… - произнес он, делая шаг вперед, к Владе, и протягивая к ней руку. - Дочка…
        - Что?!
        Влада, оцепенев, как во сне, увидела протянутую ей навстречу руку - пальцы декана Вампируса заметно дрожали, глаза полыхали так ярко, что лицо освещалось красными отсветами.
        - Все забыл, все потерял… Я помнил номер телефона… Звонил, но не знал, кому и зачем… Не мог понять, что я забыл…
        - Отец? - Влада сделала нерешительный шаг вперед, тоже протянув руку навстречу.
        - Влада, дочка!!! Как я мог забыть, КАК?! - Вампир вдруг закричал так, будто у него разрывалось сердце.
        - ИСЧЕЗНИ!!!
        Истошный вопль полоснул по ушам, и Григо Бертович, ворвавшись в «сущ-фри», взмахнул рукой.
        - Сгинь, твой срок вышел! - выкрикнул он. - УХОДИ!!!
        Виктор повернулся и попытался что-то ответить троллю, только в этот момент его фигура начала колыхаться, как отражение в темной воде. Он успел только бросить на Владу растерянный взгляд, и его лицо смазалось, черты потеряли четкость, а пылающие глаза рассыпались на сотни ярко-алых искр. Их отсветы чиркнули по сумраку «сущ-фри», и уже через секунду от вампира не осталось ничего.
        - Отец!!! - Влада бросилась к тому месту, где только что стоял Виктор, хватая пальцами воздух, отчаянно оглядываясь в надежде, что он вот-вот появится снова. - Что… что с ним… Где же…
        - Его нет больше… - едва переводя дыхание, прохрипел Григо Бертович.
        Декан Троллиума сидел на корточках у стены и тяжело дышал, хватая ртом воздух.
        - Что вы сделали с моим отцом?! - закричала Влада, яростно хватая тролля за рукав. - Верните его обратно!!! Слышите?!
        - Я как чувствовал неладное, хорошо, что вернулся… - наконец выговорил тролль, с трудом переводя дух. - Я уже не мог контролировать этого фантома… Сюда ему нельзя было приходить… Нельзя фантому приходить в то место, где он создан…
        - Григо Бертович! - закричала Влада срывающимся голосом. - Он сказал, что он мой отец! Почему он исчез???
        - Виктор Суморок действительно был твоим отцом, - тихо ответил тролль. - Только он погиб четырнадцать лет назад…
        Глава 23
        Слуга Тьмы
        Несколько минут оба молчали.
        Влада была так потрясена, что уложить в голове последнюю фразу никак не получалось. Троллю все было никак не отдышаться - он, прислонившись спиной к стене, взволнованно блестел зелеными глазами в полумраке и что-то вполголоса бессвязно бормотал.
        - Я хочу знать, - злым голосом потребовала Влада, выждав, когда тролль немного успокоился. - Вы должны объяснить мне все это!
        - Должен, должен… - глухо отозвался Григо Бертович. - Я всем должен… Знаешь, я ведь преступник, Огнева. За этот морок мне светят подземелья гоблинов до конца жизни, и Батори обеспечит мне туда билет в один конец. Создание живого фантома мыслящего существа не прощается советом троллей. Представляю, как будут шокированы все студенты, когда узнают о моих проделках…
        Декан Троллиума горестно вздохнул, став похожим на совсем юного мальчишку, который натворил бед и теперь не знал, куда ему деваться от расправы старших.
        - Где мой настоящий отец? - выдавила Влада, все еще не отрывая взгляда от того места, где только что бесследно растаял Виктор Суморок. - Если это не он, где же настоящий?
        - Я уже сказал, что он погиб, - устало ответил тролль. - То что ты видела - это только отпечаток, фантом, и он совсем не был похож на настоящего Виктора. Фантомы не отражают всю личность оригинала, только момент от вдоха до выдоха, за который создается копия. Что на этот момент чувствовал твой отец - то и передалось его двойнику. Понимаешь?
        - Нет, - Влада помотала головой. - Не очень…
        - Где-то через час вернется Батори… Надо будет отыскать теплую шапку и носки. В подземельях, куда меня сошлют, как говорят, очень холодно… - горько усмехнулся Григо Бертович. - Разумеется, я все тебе расскажу, раз уж ты узнала то, что никто знать не должен. И будь проклят тот день, когда я влип в эту историю… Смотри…
        Тролль протянул руку, и Влада на секунду зажмурилась от яркого дневного света.
        «Морок» - пронеслось в голове, но в ту же секунду она увидела Григо Бертовича, который…
        …стоял у окна чердака, разглядывая огромную грозовую тучу, нависшую над лесом. Первые капли дождя застучали по стеклам, и тролль закрыл глаза, подставляя лицо мартовскому прохладному ветру.
        - Григо! - окликнул его звонкий голос с лестницы, и тролль вздрогнул, с неохотой открывая глаза и оглядываясь.
        - Ты чего не отзываешься? - К троллю подбежал высокий парень в красной куртке и со всей силы хлопнул того по плечу. - Я тебя по всему Утесуму ищу.
        - Виктор, я к экзамену готовлюсь, - сдержанно ответил тот. - Через два часа магистратура, ты готов или шпоры нужны?
        - Нет, плевать мне на магистратуру, - резко ответил Виктор. - Не до этого… Григо, у меня огромные проблемы! Нужна твоя помощь, прямо сейчас. Нужно сделать фантом одной девушки…
        - Что?! - Тролль, затравленно оглянувшись по сторонам, с возмущенного крика перешел на шепот. - Даже не проси! Ты с ума сошел? Нам уже по двадцать лет, а наказание за запрещенный морок начинается с девятнадцати!
        - Григо…
        - Нет! - Тролль замотал головой так, что с носа чуть не слетели очки. - Виктор, я на это не пойду. Какая еще девушка, зачем ей фантом?
        - Это вопрос жизни и смерти, - Виктор нахмурился. - Ты забыл, что дал мне клятву помогать во всем и всю жизнь?
        - Я всю жизнь про это буду помнить, - с досадой выпалил тролль. - Я прекрасно помню, как на втором курсе у меня стащили из раздевалки одежду, а ты ее мне принес. И помню, что тогда поклялся тебе всю жизнь во всем помогать. Но помогать - тебе, а не кому-то там. Эта девушка, она даже не твоя родня, так ведь?
        - Нет.
        - Ты увлекся кем-то? А как же Изольда, у вас с ней все было так хорошо! Сынишке два года еще…
        - Григо, это мое дело.
        - Да хоть кто она такая? - не сдавался тролль, отчаянно поблескивая зеленью глаз.
        - Ольга Венго, - тихо ответил Виктор, оглянувшись - не подслушивает ли кто-нибудь. - И ей угрожает смертельная опасность. Ее преследуют…
        - Венго?! Ты сказал - Венго??? Из семейки тех самых магов? Теперь понимаю… Ты не устоял перед смазливой ведьмой и бросил Изольду… ай!
        Виктор схватил тролля за воротник и хорошенько встряхнул - очки тролля, жалобно звякнув, покатились по каменному полу.
        - Не лезь в мою жизнь, никогда! Ты, очкарик, что ты понимаешь в любви! Сам бы огляделся по сторонам, так увидал бы, как Инферна по тебе сохнет! А Ольге грозит смерть, я должен спасти ее!
        - От чего спасти? - хмуро поинтересовался тролль, вырываясь из цепкой хватки Виктора и поправляя воротник.
        - Я не буду ничего тебе рассказывать. Не хочешь делать фантом Ольги - создай мой. Меня должны видеть здесь, пока я отвожу ее в безопасное место.
        - А экзамен? Твои родители мечтали, что ты станешь учителем, потом деканом…
        - Плевать мне на экзамен! - взвился Виктор. - Сделай фантома, пусть он сдает все эти магистратуры! Если больше не хочешь мне ни в чем помогать!
        - Выдохни, - хмуро скомандовал тролль. - Хотя я сомневаюсь, что даже твой фантом в состоянии поумнеть хоть немного.
        - Ошибаешься! Да если бы я захотел, я мог бы стать деканом Вампируса, а потом и ректором этого захолустного Утесума! - зло выкрикнул Виктор, в ярости блеснув багровыми глазами.
        В этот момент тролль взмахнул рукой, и призрачная фигура-двойник вышла из-за спины вампира. Это был точь-в-точь он сам, только выражение лица было жестким и отстраненным. Не сказав ни слова, двойник Виктора быстро прошел мимо них, через секунду с лестницы послышался звук сбегающих шагов.
        - Тролль Бельверг сделал фантом Виктора, доложить семье Сумороков, - пробормотал гнусавый голосок из угла.
        Григо испуганно дернулся, а вампир молниеносно ткнул пальцем во что-то маленькое и черное, что прилепилось лапками к потолку, тараща круглые черные глазки.
        - Ермино носферато! Оглохните в этом месте! Шпионы проклятые…
        Черный комочек пискнул и, попятившись, растворился в стене.
        - Виктор, - стараясь говорить строгим голосом, произнес тролль. - Я больше не могу. Извини, но… Это был последний фантом, который я для тебя делал. Я не хочу, чтобы меня судили на совете троллей, это же преступление, ты прекрасно знаешь! Фантом отнимает часть личности и жизни от оригинала! Кстати, ты разбил мои очки.
        - Ты хочешь отказаться от своей клятвы? - Вампир презрительно скривился в усмешке, и тролль тут же опустил глаза.
        - От клятвы - нет. Но фантомов больше делать не стану. Проси другой помощи.
        - Не надо больше фантомов… Ты будешь защищать мою дочь, если со мной что-то случится.
        - Дочь? - Тролль поперхнулся. - Какую дочь?! У тебя же только сын, Арман!
        - Она недавно родилась, - тихо ответил Виктор. - Мы с Ольгой назвали ее Владой. Красивое имя для дочки вампира, правда?
        - Ребенок вампира и ведьмы?! Это же… просто монстр!
        - Чудная девочка, - с теплотой в голосе ответил Виктор. - Она осталась в городе, на Садовой улице, у своего деда, старого Венго. Теперь твоя клятва переходит на мою дочь, если со мной что-то случится. До тринадцати лет детей из семьи Венго охраняет семейное заклятие, но потом… Как только ей исполнится четырнадцать, ты должен будешь охранять ее. Влада должна учиться в МУНе, знать все, на что имеет право как моя дочь…
        И вампир, оттолкнув тролля в сторону, быстрым шагом покинул чердак.
        - Виктор! - Тролль бросился к лестничному пролету. - Вернись! Погоди, так нельзя. Виктор!
        Ответа не последовало - подбежав к окну, Григо увидал только, как его друг, накинув на голову капюшон, бегом пересекал площадь под стеной холодного ливня.
        Промелькнувшее перед глазами исчезло - Влада вздрогнула, будто очнувшись ото сна и снова очутившись в полумраке.
        Морок растаял, пролетев, как порыв ветра.
        - Вот так все и было… - чуть слышно произнес тролль. - Видения лучше слов, верно?
        - А что… стало с моими… родителями? - прерывисто спросила Влада. - Что их преследовало?
        - Не знаю… С тех пор я больше никогда не видел Виктора и ничего не слышал про Ольгу, - ответил тролль. - Фантом Виктора постоянно боялся чего-то, стало быть, и сам Виктор подвергался какой-то опасности. А моя клятва перешла на тебя, и я должен был привезти тебя в МУН до того, как тебе исполнится четырнадцать. Только как я мог это сделать, как? В МУН принимают с тринадцати лет, но я же не мог явиться на порог к старому ванхельсингу и объявить, что отец его внучки - вампир. Внушить тоже не получилось бы - Венго наверняка умел противостоять мороку. Рассказать в МУНе, что в городе живет дочь Виктора, а сам он исчез и вместо него по Утесуму бродит фантом? Я не был готов к самоубийству… И пошел на новое преступление. Мне пришлось приехать в город и внушить кое-что окружающим вас людям. Так бедняга Вандер перестал получать пенсию, не смог продавать свои поделки, да еще и сосед вдруг начал мечтать о его квартире… У вас с дедом началась такая полоса невезения, что он был рад любой предложенной работе, не так ли?
        Декан помолчал, погрузившись в свои невеселые размышления.
        Влада посмотрела на него с недоумением.
        - Вы… это все сделали вы?
        - Да, это сделал я, - с вызовом ответил тролль. - Твой отец приказал мне вытащить тебя в МУН, но как именно - не говорил. Поэтому я сам выбирал способ.
        - Угу, - угрюмо отозвалась Влада. - Ясно. А Инферну - тоже вы подослали?
        Тролль покачал головой, скривившись, как от боли.
        - Мне надо было освободить место преподавателя истории для твоего деда. Пришлось пожертвовать Инферной, я сдвигал ее рассудок постепенно… Только вот Эрих - он стар и благодушен и на мои уговоры уволить Инферну и взять нового учителя не соглашался. Мой план рушился… И тогда мне пришлось спровоцировать катастрофу. Я внушил упырице найти тебя и напасть посреди бела дня…
        - Инферна чуть не убила меня, - хмуро заметила Влада. - Хотя, наверное, вам было бы только лучше…
        - Во-первых, первые тринадцать лет твоей жизни ты была защищена от смерти, это мне сказал твой отец! - запротестовал Григо Бертович. - Но на всякий случай я вызвал и попросил Гильса Муранова, как самого сообразительного и смелого, на мой взгляд, вампира, защитить семью Венго от окончательно спятившей упырицы и перевезти в Утесум… Так все и получилось, как я рассчитал.
        - Инферна ведь погибла… - тихо заметила Влада. - Вам все равно?
        - Конечно, мне было жаль ее, - вздохнул тролль. - Но другого выхода не было. В конце концов, преступлением больше или меньше? Моя клятва погубила меня, терять мне все равно нечего… - Тролль замолк, затем громко фыркнул, и его плечи затряслись от беззвучного смеха.
        - Григо Бертович, что с вами?
        Тот не отвечал, продолжая смеяться, снял очки и вытер глаза рукавом.
        - Я подумал, что ты теперь можешь приказывать мне, - тролль снял очки и вытер глаза рукавом. - Придется ставить тебе одни пятерки, можешь троллеведение-то и не учить! Чертова клятва - я ведь не могу ее отменить! А если… Если нарушу - начну разрушаться изнутри, и ничего хуже этого не будет… мы, тролли, такие вот… ха-ха-ха…
        - Хватит, прекратите! - Влада опустилась на пол рядом с троллем и принялась трясти его за плечи. - Я не собираюсь вам ничего приказывать! Никогда и ничего! Я могу освободить вас от этой клятвы, да?
        - Можешь… - Тролль прекратил смех и взглянул на Владу очень серьезно. - Имеешь полное право.
        - Тогда освобождаю! Нет больше никакой клятвы, забудьте о ней! - Тролль изумленно уставился на нее, словно не веря своим ушам, а Влада продолжала: - Вам бежать надо, слышите?! Бежать отсюда, пока Батори не вернулся!
        - Бежать… - тролль повторил как эхо, и его зеленые глаза округлились от удивления за очками. - Ты спасаешь меня?
        - Пытаюсь, - Влада подхватила декана под руку и заставила подняться на ноги - тот заметно дрожал, видимо, из-за пережитого. - Вы поедете на Садовую, в нашу с дедом пустую квартиру. Там вы переждете, пока все не уляжется. Ни в какие подземелья никто вас не упечет, пусть только попробуют… Ключи от квартиры нашей вот только… Я возьму их у деда, как только мы доберемся до Светлого корпуса.
        Влада с трудом повела тролля вниз по лестнице - тот не пытался протестовать, только едва перебирал ногами, спотыкаясь и вздыхая.
        В Утесуме, на счастье, было совсем пусто - даже шаровые молнии унеслись сейчас по своим любопытным делам.
        Единственное, что беспокоило Владу, - легкие, чуть слышные шаги за спиной, которые она поначалу приняла за эхо.
        Только эхо не может быть с хриплым дыханием, а оно чудилось в тишине, и Влада невольно ускоряла шаги, пытаясь тащить тролля по лестнице вниз быстрее, чем тот мог идти.
        - Огнева, ты действительно хороший человек, - бормотал тролль, - или правильнее сказать полувампир… или полухельсинг… неважно, главное, что хороший…
        - Тише, Григо Бертович… - шипела Влада на тролля, как на маленького ребенка, то и дело оглядываясь назад, на темную лестницу. - Нам надо выйти отсюда побыстрее и не шуметь.
        - Мне кажется или за нами кто-то идет? - спросил вдруг тролль, замедлив шаг. - Ты слышишь?
        Они остановились у этажа столовой - тихие шаги, которые чудились Владе за спиной, стали громче, сиплое и сухое дыхание перешло в протяжный хрип.
        Влада, чувствуя, что нервы у нее на пределе, остановилась и напряглась, ожидая увидеть все что угодно. К ее огромному облегчению, в эту секунду из-за угла выглянула хорошо знакомая круглая голова с оттопыренными ушами.
        - Новичков! - громким шепотом прошипела Влада. - Что ты шпионишь за нами? Напугал… Почему ты к маме не пошел?
        Тот не ответил, глядя на нее с тупым выражением лица.
        Конечно, у Митеньки всегда был глуповатый вид, но сейчас… Сейчас в этой глупости было что-то ненормальное, даже неприятное.
        - Новичков, ну что вы хотите?! - устало и раздраженно спросил Григо Бертович. - Стукнулись головой в Кратере, вам надо освобождение от занятий?
        Влада смотрела на Митю, почему-то уже понимая, что с ним что-то не так.
        Странным было то, что его голова располагалась не там, где мог бы выглянуть подросток с высоты человеческого роста, а намного выше.
        Потом показалась рука в серой шерстяной варежке, которая со скрежетом вцепилась в стену растопыренными пальцами.
        - Тебе надо идти со мной, - глядя на Владу, проскрипел Митя голосом, который напоминал скрежет сухого дерева. - Так надо… Идти со мной… - монотонно бубнил он, странно кося одним глазом. - Надо, надо идти…
        - Зачем? - Влада попятилась назад, боковым зрением видя, как у декана Троллиума от изумления вытягивается лицо.
        - Идти… надо… - хрипел Митенька, вползая на стену коридора, как огромная неуклюжая ящерица. - Надо, они ждут…
        Григо Бертович, вдруг сообразив что-то, сделал шаг в сторону и закрыл Владу собой, слегка толкнув ее назад, в коридор.
        - Огнева, вон из Утесума, - возвращая голосу деканские нотки, резко приказал тролль. - Беги за остальными в Болотинку, поднимай тревогу!
        Но она не успела даже шагнуть - Митя, издав мерзкое рычание, похожее на скрежетание металла по стеклу, как насекомое, прыгнул со стены.
        В эту же секунду Григо Бертович с неожиданной силой оттолкнул ее в сторону, и Влада вдруг поняла, что летит в угол коридора.
        Она думала, что приземлится довольно чувствительно на пол, - но почему-то ее полет стал долгим, слишком долгим, а каждая секунда растянулась в минуту.
        Вот Влада увидела, как Митя, закрыв глаза, валится на пол, будто тряпичная кукла. С его шеи, рассыпаясь в пыль, соскальзывает серый шарф, а с рук - мохнатые варежки. Пыль, собираясь в клубок, протягивает серые лапы-нити с когтями, точь-в-точь как на рисунках мамы…
        Как змея, делающая бросок, лапы ударяют в ладони декана Троллиума, раздается душераздирающий крик…
        Влада продолжала падение, в это же время разглядывая с удивлением, как все изменилось вокруг.
        Коридор наполнился пылью, будто выбили сразу сотню старых ковров. Пыльные волны, невесомые и невидимые на первый взгляд, то откатываясь назад, то набегая вперед, разливались в полутьме. Откуда-то взялась странная уверенность в том, что это невидимое море очень древнее и существовало где-то рядом всегда - в ее снах, просто она забывала эти сны, когда просыпалась. С потолка на нее начал надвигаться огромный полупрозрачный вал. Он двигался медленно, рассыпаясь серебристыми невесомыми брызгами. Коридор изменился - теперь он был покрыт тончайшим слоем искрящегося серебряного инея. На стенах мелькнули нацарапанные надписи: «Выпуск 1958 года - ура! Помните Марата Бузякова!», «Здесь был Гога Солванский, 2001 год», «Девочки, звоните (телефон был затерт), вампирчик Роман»… и, конечно же, вездесущее: «фурия Синицина = идиотка»…
        Влада вскрикнула, закрыв голову руками, и приземлилась, как ей показалось, на тонкий хрустящий песок.
        Сразу стало холодно, в глазах появилась знакомая неприятная боль. Собственное дыхание гулко отдавалось в ушах, пахло серой, запах был знаком от спичечных головок, которыми дед зажигал конфорки на плите.
        Митя, бледный, с полуоткрытым ртом, лежал на полу - мертвый или без сознания.
        Декан Троллиума стоял, тяжело опираясь на стену. Он с удивлением рассматривал свою ладонь, в которой глубоко сидел загнутый, почти прозрачный коготь, вокруг которого на коже расплылось серебряное пятно. Мгновение - и коготь провалился в кожу. Хватило нескольких секунд, чтобы тролль побледнел как полотно, а на его шее и веках проступили синие прожилки вен.
        - Влада? - позвал он слабым голосом. - Где ты?
        - Я здесь! - Она попыталась встать, не соображая, что происходит и где она находится. Под ногами захрустело, к тому же встать почему-то было не так просто - будто она двигалась в очень легкой, но все-таки воде. - Григо Бертович, я тут… Что это?! Это какой-то морок?!
        - Нет никакого морока… - с усилием выдавил Григо, шаря глазами по сторонам. - Ты в янве, и я тоже… Это, кажется, то, о чем предупреждал Виктор… Беги…
        Декан вдруг пошатнулся, его ноги подогнулись, и он упал на колени, взметнув вокруг себя облако пыли.
        - Григо Бертович! - Влада бросилась к нему и схватила его за руку.
        Тролль силился что-то ответить, но его лицо вдруг стало неживым - как статуя, покрытая слоем серебра.
        - Вставайте! - Не соображая, что делает, Влада схватила тролля за другую руку и попыталась поднять. Кажется, она что-то кричала, но в ответ лишь отзывалось гулкое эхо, да сущи из углов таращились на нее, не двигаясь с места и старательно запоминая все происходящее.
        Молодой декан вдруг судорожно уцепился за Владу, но его рука начала леденеть, становилась все тоньше и холоднее, сминаясь, как тонкая бумага.
        Потом она поняла, что держать ей уже нечего, - от руки тролля, как и от него самого, ничего не осталось, только невесомая серебристая пыль слетела с ее ладони.
        - Здесь мне говорить легче, чем в дневном мире… не надо заставлять чужое горло… - проскрипел неживой тихий голос откуда-то из полутьмы коридора.
        Влада оглянулась - и вдруг почувствовала, как болезненно и неприятно сжался желудок.
        То, что сидело на стене за ее спиной, очень отдаленно напоминало темного суща, сделанного из пыли. Это было сложно даже осознать - что-то из пыли, но внушающее невыразимый ужас.
        - Что… что ты такое?!
        - …слуга Тьмы…
        - Подконтр?! Дед рассказывал! Ты - умертвие…
        - …умертвие… подконтр… как угодно… слуга тех, кого убили и замуровали Венго… - спокойно прошелестел в ответ неживой голос. - Заклятие тринадцати магов страшная сила… но тринадцатый был слабым звеном… ни разу не убивший вампира, не имел всей силы ванхельсинга… это и позволило мне проскользнуть мимо, остаться на воле… и ждать… наблюдать… изучать…
        - Моя мама видела тебя, - судорожно сглотнув, прошептала Влада.
        - …Ведьмы чуют… ведьм надо убивать вовремя…
        - Что ты сделал… сделало с мамой? С моим отцом?!
        - …все, чтобы не могли помешать… потом целых тринадцать лет ты была под защитой… теперь же ее нет…
        - Горяев тебя видел тогда, - пробормотала Влада, стараясь не смотреть на жуткого собеседника.
        - …мне удалось подойти близко к тебе в первый же час, когда твоя защита исчезла…
        - Тот тринадцатый маг - был мой дед? - Влада задала этот вопрос, заранее зная ответ.
        …да… незавершенное заклятие имеет обратную силу… теперь его потомок, его кровь все вернет обратно… освободит… это твое предназначение…
        Влада, плохо соображая и не слушая дальше то, что бормотал ее страшный собеседник, рванулась куда-то в сторону.
        - …не нужно от меня бежать…
        Не отвечая ни слова, Влада упорно продиралась через волны янва, держась за стену, каждую секунду ожидая удара ядовитым когтем в спину.
        Нужно бежать.
        Бежать, добраться до Болотинки, поднять тревогу, звать на помощь. Вокруг стелилась мутная пелена, в носу отчаянно щипало, глаза слезились, в горле саднило от слез и пыли. Как выбраться из янва, она не знала - перебирая по стене руками, приходилось, спотыкаясь, почти ползти ползком.
        - …я знаю твои мысли… не нужно бежать… - пронесся по волнам янва едва слышный голос, - тот молодой вампир умирает так же, как тролль…
        - Кто… кто умирает? - Влада остановилась, с ужасом ожидая ответа.
        - …юный вампир, который привязал тебя к себе… прикосновение Тьмы убивает его… скоро он присоединится к тем, кто замурован…
        - Врешь, ты все врешь… Не верю!
        - …ведьма погибла от прикосновения Тьмы, но к ней прибежал мальчик… его легко было подчинить чужой воле… он смог мне помочь подобраться к тому, кто тебе дорог… и он умре-е-е-е-ет… - Голос растекся по сознанию, и Влада вдруг, как озарение, увидела яркую картинку - перед глазами пронеслись мгновения боя в Черном Кратере - черный смерч из сущей, Гильс, бегущий в первые ряды… Крики, визг, мелькнувшая физиономия Митеньки, перепуганная Роза. Так вот почему сущи вдруг кинулись на трибуны - подчиняясь слуге Тьмы. Именно тогда, во время переполоха, умертвие, подчинившее себе Митю, и ранило юного Муранова.
        Что-то яркое скользнуло на пол - повязка Гильса, мягко соскользнув с колена, свернулась кольцом на полу.
        - Гильс! - даже не раздумывая, Влада вместо спасительной лестницы рванулась совсем в другую сторону, к медпункту.
        Все-таки быстро бежать в янве невероятно трудно - как в стремительной реке против течения. Всю дорогу по этажу пришлось продираться через бушующие полупрозрачные волны, паутина развевалась, как водоросли, и хлестала по лицу, бормотали и бежали по пятам стаи сущей. Ласковое полупрозрачное море, внутри которого она была, совсем не подходило к отчаянию, к горю или злости. Под ногами стелился тончайший серебристый песочек, на стенах коридора и на потолке причудливо играли тени, как играет свет на морском дне в лунную ночь. Янв был так прекрасен, только его надо было рассматривать долго, постепенно, а не бежать в нем, задыхаясь от слез.
        Скрежеща когтями, кто-то полз по пятам за ней - Влада обернулась и увидела, как по стене за ней рывками передвигается комок пыли, то уходя вглубь, то выбираясь на поверхность, будто стена была мягкой и топкой, как трясина.
        Нужно заставить себя отвернуться, не смотреть.
        Все равно выбор уже сделан.
        Главное, добраться до Гильса… дальше уже неважно.
        Подойти к двери медпункта удалось не сразу - каждый раз Владу отшвыривало, как какую-нибудь рыбешку, - сейчас в янве бушевал настоящий шторм.
        Влада бросилась к ней, схватилась за ручку и потянула дверь на себя. Та даже не шелохнулась - ну разумеется, двери-то в янве открывать могут только крутые янверы, и Григо Бертович на лекции об этом говорил…
        Оказывается, бывают спокойные истерики. Бессмысленные и спокойные, когда понимаешь, что вот-вот умрешь, но уже все равно. Потому что есть что-то очень важное, что сделать не удалось, и это хуже смерти. И выхода нет, только биться головой об стену.
        Головой об стену…
        А ведь на этом этаже была драка, которая теперь стала легендой!
        Алекс Муранов не поделил компот в столовой с кем-то из Морганов… Тогда был разрушен почти весь этаж, и его перестраивали, Егор же ей рассказывал об этом! А в янве даже новичкам легко можно проходить только через те двери, которых уже нет, когда они стали воспоминаниями…
        Стук когтей и хрип приближался - боковым зрением Влада видела, что еще несколько рывков, и умертвие будет уже совсем близко.
        Кинувшись за угол, Влада увидела яркое воспоминание янва о двери, которая когда-то тут была, и уже через секунду Влада влетела в медпункт.
        Гильс лежал на кушетке, свесив одну ногу, согнутую в колене. Он был раздет до пояса и прижимал правую руку к плечу. Глаза были полузакрыты, а обычно смуглое лицо сейчас заливала страшная бледность. Его волосы и ресницы уже покрывал серебряный иней - наверное, это происходит перед тем, как нелюдь умирает и переходит в темноту.
        Влада опустилась рядом с ним на пол, положив ему руку на лоб.
        - Гильс…
        Его веки задрожали, он попытался открыть глаза.
        - Эля… - чуть слышно прошептал вампир. - Что-то со мной не то, Элька…
        Опять он бредит.
        Влада осторожно провела ладонью по его волосам. Злость и обида на вампира улетучились без следа, и Владу затопило болезненное отчаяние и жалость так, что даже заныло сердце.
        - Я здесь. Посижу с тобой, пока тебе не станет лучше.
        - Я… в порядке, не надо… со мной сидеть, я не болен…
        «Да, конечно, не болен, - с тоской подумала Влада. - Видел бы ты себя сейчас в зеркало…»
        - Почему ты держишься рукой за плечо - болит?
        - У меня… никогда… ничего не болит, - попытался пошутить вампир, но вдруг застонал, снова прижал руку к плечу, зажмурившись и закусив губу от боли, потом вдруг расслабился и затих. Его грудь равномерно вздымалась - вампир еще дышал, просто потерял сознание.
        Влада осторожно убрала его руку, которую он прижимал к плечу, - и вскрикнула от ужаса. На белой коже расплывалось серебряное пятно, посреди которого сидел, загнувшись серпом, полупрозрачный коготь. Точно такой же, от которого так стремительно и страшно погиб Григо… Только вампиры, наверное, умирают медленнее троллей. Вот оно, прикосновение Тьмы. Коготь подконтра Тьмы, наполненный неведомым ядом.
        Влада нерешительно протянула руку к когтю.
        Стоило пальцам оказаться в сантиметре, как руку пронзило холодной болью - так было, когда она размораживала дома холодильник и прямо рукой выгребала из морозилки лед… Пришлось потом сесть прямо на пол и тихо подвывать от боли, пока рука медленно возвращалась к жизни.
        Еще раз - и то же самое.
        Дикая боль пронзала руку, даже еще не коснувшуюся когтя. Каково было Гильсу, было даже страшно представить.
        За спиной раздался шорох.
        И так было понятно, что это, и Влада даже не обернулась.
        - …не трогай коготь… - зашелестел голос, - погибнешь…
        Навязчивое шептание сводило с ума, мутило рассудок, мешало думать.
        - …дай ему умереть… а когда вампир уйдет во Тьму, позови его обратно… просто пригласи его войти в этот мир… и он вернется к тебе…
        - Позвать? А если позову не я, а кто-то другой, что тогда?
        - …нет, никто другой… только ты… ты дитя вампира и ведьмы… не человек и не нечисть… ни один мир не родной тебе, для тебя нет порогов, и ты можешь позвать кого угодно и откуда угодно… имеешь право…
        Влада, закусив губу, молчала.
        Бывают такие состояния, когда надо быстро что-то решать, а вместо этого ты находишься в ступоре.
        Сейчас в голове была пустота, и больше ничего. Никаких хитроумных идей, гениальных планов, вообще ничего. Звенящая тупость, как на годовой контрольной по алгебре, пустой листок с клеточками перед глазами, равнодушное жужжание ламп с потолка, внимательный взгляд кого-то, кто зорко наблюдает за тобой, нет ли шпаргалки…
        Еще секунда - и Гильс умрет, уйдет куда-то гораздо дальше янва, в страшный темный мир.
        Как только это произойдет, она сможет пригласить его войти обратно. И Гильс вернется… только вот каким он вернется?
        Маги, вся ее семья, отдали свои жизни, чтобы остановить Тьму, мертвую нечисть, которая вырвалась на волю. И нельзя этим существам снова выходить в мир людей, иначе беда, иначе смерть всему живому.
        В этом и был рассчет подконтра Тьмы - отправить в нее того, кто ей дорог, чтобы Влада, не раздумывая, позвала его обратно. А следом ринутся и остальные…
        - …у тебя нет другого пути, девочка… - с неумолимой и холодной убежденностью зашептал голос за спиной.
        - Ошибаешься, есть… - Влада быстро обмотала рукавом блузки пальцы правой руки и, резко вдохнув, схватила коготь и резко дернула вверх.
        Гильс вскрикнул, хрипло задышал - значит, жив, это отлично, это очень хорошо.
        Плохо было другое - ее собственные пальцы никак не могли стряхнуть коготь на пол, он прилепился, а потом растекся в пальцах, как мягкое мороженое, впитался в ткань блузки.
        Сначала рука показалась твердой и чужой, а потом хлыстом ударила судорога - сначала предплечье, потом чудовищный холод добрался до шеи, перетекая на спину.
        Влада закричала, рванувшись куда-то, чтобы убежать от боли, которая сводила с ума, но только бессильно повалилась на стену, почувствовав, что та мягкая, как перина.
        Потом дверь медпункта почему-то очень медленно рухнула на пол, и Алекс Муранов, словно вынырнув ниоткуда, кинулся к ней. Он что-то кричал, будто бился в невидимую стену, которая их теперь разделяла.
        Зачем Алекс пытается пробить эту стену?
        Странное холодное спокойствие спустилось, как ледяной купол, который сразу же отгородил ее от всего.
        …Будто сквозь плотную черную ткань Влада увидела, как Гильс пытается встать, и с его тела и волос хлопьями слетал серебряный снег. Он что-то спрашивает, только ответить ему уже как-то не получалось. Вообще не хотелось больше говорить. Сами все поймут, если захотят…
        С противоположной стены на нее смотрели глаза умертвия, внимательные и жестокие, - потом в воздухе что-то со свистом сверкнуло, и Влада увидела, как дед опускает меч, с отвращением глядя, как что-то забилось в агонии на полу, раскидывая вокруг себя пыль.
        Апатия и полное безразличие.
        Холодно и больно…
        Обычной смерти не будет, будет мир, который дальше янва. Темный мир.
        Кем там становится получеловек-полувампир, лучше не думать. Может, мерзким умертвием с ядовитыми когтями. Может, кем-то еще…
        Последние мысли, как ниточки, обрывались одна за другой.
        Гул в голове стал сильнее, лица отдалялись, будто ее относило все дальше и дальше. Они двигались, менялись, что с ними? Так меняются лица людей, когда они кричат. Она уже не различала, чьи это были лица, да и какая разница…
        Это же совсем не страшно, уйти во Тьму.
        Тьма звала, тянула к себе…
        Каждая клеточка тела стала ледяной, и льдинки отделялись друг от друга, словно их разносило ветром.
        Развоплощение - странное слово, вдруг всплывшее в сознании.
        Сначала, пока еще чувствуешь себя единым целым, - очень больно. А потом спокойно, и непонятно, как можно было существовать иначе. Ты становишься везде и нигде, а вокруг тебя нечто огромное и странное.
        Нечто, где слова не имеют смысла.
        Спина уперлась во что-то, что мешало проваливаться дальше. Какая досадная помеха…
        Надо вспомнить что-то очень важное и настоящее и уцепиться за это, как за спасательный круг. Троллик в кармане джинсов, до которого не дотянется заледеневшая рука, проволочный паучок, приколотый к кофте…
        …Вспомнилась физиономия Егора - загорелая и нахальная, его упрямые зеленые глаза. Это - настоящее, пусть и поссорились… Он не предавал ее, это главное…
        …Отец, далекий и неведомый, тень которого пронеслась в ее жизни… Он беспокоился о ней, ему было не все равно…
        …Гильс - это настоящее. Его черные глаза, иногда насмешливые, иногда цепкие и жесткие… Он просто есть, и уже это очень хорошо.
        …Дед… Он теперь не похож на прежнего старика, но разве это значит, что он ее забыл или бросил?
        …Григо, который закрыл ее собой и погиб, хотя уже не был связан жестокой клятвой.
        …и даже невозможный Алекс Муранов, который тащил ее на себе в Утесум…
        Все это настоящее, и это есть. Все это - дорого ей, это ее мир, в который стоит вернуться…
        - Не бойся… не бойся… - вдруг тихо произнес спокойный голос среди бушующего ледяного урагана.
        Влада вздрогнула, спину укололи тысячи игл, будто вернулись на мгновение чувства. Разве бывают черные огни? Черные огни в черном небе.
        - Буду бороться… буду жить… - продолжала шептать она себе, собираясь для последнего и отчаянного рывка.
        Закричав, Влада из последних сил рванулась вперед, продираясь сквозь темную стену впереди.
        Рывок, еще один - и для Влады мир померк, растворяясь в небытии.
        Глава 24
        Сирень на подушке
        Как здорово пахнет мокрая сирень.
        Она пахнет весной, обещает летние ливни, дальние страны, бесконечное лазурное небо. Она пахнет счастьем и будущим.
        Влада почему-то знала, что ей ничего не грозит, что она в полной безопасности.
        Разве может быть опасно там, где так чудесно пахнет сиренью и дождем?
        Она жива или мертва?
        Разве мертвые могут чувствовать запахи?
        А если она жива, то где она?
        Влада открыла глаза.
        Сначала все вокруг показалось расплывчатым, будто у нее стало хуже со зрением, но постепенно окружающие предметы стали четче. Рядом, на подушке, лежала ветка только что сорванной, еще мокрой от дождя сирени, капли воды дрожали на нежных звездочках-цветочках. Странно, каждый цветок был с пятью лепестками. А ведь обычно такие приходилось долго искать, чтобы загадать желание.
        Все-таки где она?
        Светлая просторная комната, обставленная темной полированной мебелью.
        Невысокий этаж, облачка сиреневых кустов стучатся в мокрое от дождя окно. На блестящем от луж асфальте под окнами белеют лепестки. Это не Утесум, из окна общежития не такой вид.
        Да это же квартира деда в Светлом корпусе!
        На буфете у стены - салфеточки с бахромой и ваза с вязаными, о ужас, цветами. На книжной полке книги - «Человеческая психология», «Дети - вопросы питания и лечения», «Человеческие привычки, обычаи и традиции».
        Картина на стене - морская даль с лунной дорожкой посередине.
        След чьего-то грязного ботинка на белом, аккуратно выкрашенном подоконнике.
        Ее деревянный троллик, стоящий на прикроватной тумбочке. Он ведь лежал в кармане джинсов, когда она провалилась в темноту и холод.
        Надо же, не потерялся, не сгинул…
        Влада, почувствовав резь в глазах, отвела взгляд, чтобы не расплакаться, и уставилась в белый потолок с обычным, вполне человеческим полосатым абажуром.
        Вдруг на фоне потолка появилась физиономия Егора Бертилова, немного осунувшаяся, будто тролль не спал много дней. Зато он был лохмат больше привычной нормы, а в ухе у него болталась «настоящая тролльская» серьга - зеленый фальшивый изумруд в золотой оправе.
        - Егор!
        - Тссс… - Тролль приложил палец к губам. - Я в окно влез, никто не знает, что я тут. Когда тебя вышвырнуло из янва, ты лежала как мертвая. Владка, ты это… помнишь, что случилось?
        Ну да, человек же после возвращения из янва должен навсегда потерять память, и тролль осторожно спросил именно об этом.
        Влада прикрыла глаза и минуту молчала.
        Память была на месте.
        Только вот воспоминания последнего дня возвращались обрывками, их трудно было отделить от снов и страхов. Умертвие, которое ползло за ней, его мерзкий свистящий шепот в ушах… Тень отца, протянувшая ей руку, Григо, закрывший ее собой… Коготь умертвия, глубоко сидящий в плече Гильса, потом растворившийся в ее пальцах холодной болью…
        - Гильс жив? - выпалила Влада.
        М-да, глупо - Егор даже усмехнулся. Надо было спросить как-то безразличней и спокойнее, наверное.
        - Отлично, с памятью у тебя полный порядок, - с иронией констатировал тролль, пряча улыбку. - Да жив он, жив. И все уже в курсе, что ты спасла. Правда, ему трудно переварить тот факт, что он обязан тебе жизнью, он морально не готов, хе-хе… Ты бы видела, как Мурановы тут на ушах ходили, чтобы тебя вылечить! Алекс вчера притащил сюда врачей из города, но те ничего толком не сказали… говорили, мол, глубокий обморок… Дед твой чуть с ума не сошел, сейчас он в кухне справочники по обморокам просматривает. А Тойво сказал, что тебя вылечит только это… чутто… И помогло.
        - «Чутто»? Какое «чутто»?
        - Погоди, про это потом, - тролль на мгновение прикрыл глаза, потерев пальцем переносицу, будто у него болела голова. - Как ты себя чувствуешь-то?
        - Ничего вроде… - Влада задумалась, а потом спохватилась: - Почему за окнами сирень?! Сколько я без памяти была, сколько месяцев… или лет?
        - Тихо ты, - зашипел тролль. - Восемь часов и тридцать три минуты…
        Влада успокоенно выдохнула, потом неуверенно сказала, с трудом подбирая слова:
        - Я помню, что был ноябрь, когда… когда… не понимаю…
        - Без паники, - тролль осторожно поправил ее подушку. - Самое главное, что ты жива. Могу себе представить, что тебе пришлось пережить. За тобой гонялось умертвие, ничего себе! Страшно было?
        - Да, очень, - внимательно поглядев на Егора, осторожно ответила Влада. - А про фантома… тоже знаешь?
        - Конечно, сущи-то все видели и рассказали! - горячо воскликнул тролль. - Батори всех допросил, которых удалось поймать, даже тех, что отодрали с липучек Тойво. Григо совсем не был похож на сумасшедшего, но натворить такое?! Фантом четырнадцать лет выдавал себя за погибшего, да еще и решил, что он твой отец!
        «Они в это не верят, - почему-то с облегчением подумала Влада. - Наверное, это потому, что видение, которое показал мне Григо, кроме меня, никто не увидел. Что ж, тем лучше…»
        - Не надо больше об этом, - попросила Влада. - Григо действительно был… немного не в себе. Но он был хорошим, ведь так? Если бы не он… знаешь, он ведь перед смертью пытался меня защитить.
        - Угу, я знаю, - произнес тролль, шмыгнув носом. - Натворил он дел, но он был хороший. Ты права.
        Оба немного помолчали.
        - Кстати, после того что произошло, Батори отправил Эриха на покой, а сам закрыл Утесум, и насовсем, похоже… - спустя несколько минут продолжил Егор. - Хотя старик, говорят, даже обрадовался этому…
        - А учиться мы где будем? - перепугалась Влада.
        - В другом отделении МУНа, в Носфероне. Но сейчас всех разгоняют по домам, каникулы будут долгими, до середины января. Объявлен карантин, хотя я еще не понял зачем. Зимнюю сессию сдавать, похоже, будем весной уже. Догадайся, кто в Носфероне ректор?
        - Людвиг Батори? - ахнула Влада, и тролль сокрушенно покачал головой.
        - Он самый, будь неладен.
        - А я? Меня тоже переводят?
        Тролль хмыкнул.
        - Тебя в первую очередь… Ты же…
        - Что - я же? - настороженно переспросила Влада, видя, что тролль колеблется, говорить что-то ей или нет.
        - Ну… - Тролль замялся. - Ты ведь побывала в янве, да?
        - Угу, - кивнула Влада. - И, кажется, еще дальше.
        - Ничего себе, - тролль не нашелся что еще сказать и некоторое время озадаченно молчал. - А я думал, что люди так не могут.
        Влада молча кивнула головой, чувствуя, как по рукам и спине пробежал озноб.
        Тролля явно распирало от любопытства, но, поглядев на Владу, он перестал задавать вопросы.
        - А в Утесуме такое творилось, - нарочито веселым голосом начал говорить он. - Людвиг решил, что темный мир прорвался сюда, и умертвия носятся по этажам табунами. Теперь я знаю, что такое экстренная эвакуация, - это жесть… Многие до сих пор из себя колючки от чертополохов вытаскивают. Народ, что оставался в Черном Кратере, обратно уже не пустили - всех начали вывозить автобусами ранним утром. Преподаватели остались пока тут, в Светлом корпусе, но в Утесум никто не суется…
        - А Митя?
        - Митяй жив остался, повезло. Только… - Егор хмыкнул, поглядев на потолок. - Только он теперь разговаривает по-другому. Шарфы мамины больше не носит, видеть, говорит, их не могу больше…
        Влада неловко улыбнулась, глядя, как Егор хмурится, потирая переносицу и зажмуривая глаза.
        И все-таки что-то было не так, как раньше.
        Тролль разговаривал с ней, переживал за нее, но в его голосе проскальзывала неуверенность, будто между ними теперь была глубокая невидимая трещина. Во всяком случае ни разу не назвал ее темноглазкой, как раньше. Да и старался на нее не смотреть, то разглядывая ногти, то ботинки, то потолок.
        - А ноября на улице нет, потому что это я сделал… - продолжил тролль. - Тойво сказал, что ты очнешься, если вокруг тебя что-то резко изменится, как только твой организм получит положительный стресс… Что-то типа того. Вот тебе и чудо - изменение времени года на площади сто метров. Хотя башка теперь раскалывается. Как видишь, слуга муранов сам себя превзошел.
        Егор замолк, разглядывая свои не слишком чистые ногти с хмурым видом.
        «Обижается, а сам май для меня делал…» - подумала Влада, с нежностью разглядывая непривычно бледное лицо Егора, его чуть грубоватые черты, непослушную русую челку, которая лезла ему в глаза.
        - Егор… - Влада вдруг взяла тролля за руку - та была теплой, с обветренной кожей, а ногти с заусенцами. - Ты все равно еще злишься на меня, я же вижу. Ну забудь ты мои слова про слугу Мурановых, а? Мы ведь друзья с тобой, как раньше, да?
        - Мы… хорошие знакомые, - Егор осторожно высвободил свою руку.
        - Послушай, ты извини меня… Я уже знаю, что никакого морока ты на Инферну не наводил!
        - Могла бы и сразу мне поверить… - буркнул Егор. - Я просто Инге об этом сказал в шутку, чтобы ко мне не лезла. А она поверила и пригрозила, что расскажет Батори, когда он приедет. А с Батори шутки плохи, сама знаешь. Я и вляпался…
        - Это называется шантаж, - улыбнулась Влада. - Рассказал бы правду, а не скрытничал.
        - Ну вот еще, - буркнул тролль. - Что, я с девчонкой - сам, что ли, разобраться не могу?
        - Если бы мог, на танцы бы Ингу не водил, - поддела Влада тролля. Ей очень хотелось, чтобы он ей ответил привычной колкостью, но Егор только мрачно хмыкнул, поморщился, как от зубной боли, снова потерев переносицу. У него явно болела голова - было видно по глазам, сейчас усталым.
        - Егор, хватит дуться! Ну что ты упрямый такой тролль, а?! - Голос Влады зазвенел громче. - Ты мой лучший друг, самый лучший!
        Она даже попробовала сама надуть губы и кинуть на него типичный девчоночьи-кокетливый взгляд, мысленно обругав себя кикиморой.
        Парень не успел даже удивиться как следует - дверь комнаты распахнулась, на пороге стоял дед.
        - Я услышал, что тут разговаривают, - дрожащим голосом заговорил он. - Внучка! Ты очнулась?!
        Вандер Францевич был так взволнован, что даже не заметил Егора и то, что в комнате не совсем адекватное время года.
        - Дед… - Влада вздохнула и улыбнулась. - Я пить хочу, можно?
        - Конечно! - Вандер Францевич скрылся за дверями и принялся громко звать срывающимся голосом: - Мара! Она очнулась! Ей нужно померить температуру, принять витамины! Мара, ты слышишь?!
        Мара…
        Значит, кикимора тоже тут, и дед уже называет ее просто по имени. Пока Влада валялась в беспамятстве, уже подобралась к деду, обставила его комнату своими вещами. Вот откуда эти нелепые книжки, шелковые ленточки и салфеточки с цветочками.
        Из недр квартирки раздался вскрик, и знакомые каблучки застучали по коридору.
        - Нет, только не это, - простонала Влада, натягивая на голову одеяло. - Дайте мне умереть спокойно…
        Спустя несколько секунд в комнате шумно воцарилась кикимора. Она страшно удивилась, увидав май за окном, и отправила Егора на кухню принимать таблетки от головной боли, заставила деда бежать ставить чайник, принялась восклицать и ахать вокруг Влады, пока та не сделала вид, что сейчас снова потеряет сознание.
        - Измерение температуры тела человека осуществляется с помощью термометра, - громко начала читать вслух одну из своих книг Мара Лелевна. - Кошмар! Что такое термометр, никак не пойму! На картинке опять похоже на карандаш!
        - Этот Людвиг Батори был прав, что разогнал Утесум! - громко возмущался дед, чиркая спичками на кухне и гремя чайником. - Шутка ли - ректор не выходил из янва, один декан оказался фантомом, а другой - преступником и интриганом, который нарушил все тролльские законы из возможных!!! Безобразие!!! В прежней школе, где я работал, порядка было больше. Моя внучка чуть не погибла, я так Батори и сказал - оставьте ее в покое и никаких расспросов!
        Наконец, он вошел в комнату, держа какие-то таблетки и бутылочки в руках.
        - И что тебе ответил Батори? - спросила Влада, понимая, что спор с ним деду дался нелегко.
        - Он не успел ответить. Там был Алекс Муранов, очень толковый и сообразительный юноша, - хмыкнул дед. - Батори пришлось признать, что ты пострадала из-за интриг и разгильдяйства в деканате Утесума. Так что никаких допросов и расспросов к тебе не будет, а мы утром уезжаем.
        - Домой? - с тоской спросила Влада.
        - Домой? Нет-нет… - Дед покачал головой. - Мы поедем в Огоньково, это в Подмосковье. Там… - Он выжидающе взглянул на Мару Лелевну в поисках поддержки.
        - Там у меня большой дом! - подхватила кикимора. - Мы весело встретим Новый год! Будет много гостей, ты забудешь все плохое, что произошло…
        Оба - и дед, и кикимора - выглядели настолько радостными, что Влада сразу почувствовала какую-то фальшь. Так вела себя врач, которая однажды пришла к ним с дедом домой, когда Влада тяжело заболела воспалением легких. Она долго тревожно перешептывалась с дедом в коридоре, а потом оба вошли в ее комнату, и у них были точно такие же радостно-напряженные лица. Это означало, что все крайне плохо, а может закончиться еще хуже.
        - Я забуду что именно? - уточнила Влада. - То, что я не человек? Я ведь наполовину…
        Слово «вампир» она произнести не успела - дед едва не выронил из рук бутылочку с лекарством и поспешно заговорил:
        - Это был бред - фантомам и сумасшедшим троллям верить нельзя! Забудь и выкинь из головы!
        - Дед, но я была в янве, человек этого не может! Я могу позвать Тьму обратно, сюда, ты понимаешь?! Незавершенное заклятие имеет обратный ход - так сказало то существо, которое…
        - Ерунда и чушь! - снова не дал ей договорить дед. - В янв ты попала совершенно случайно, потому что Утесум плохо охранялся и подвергся нападению непонятно чего и кого. Я знать об этом не желаю! Ты абсолютно нормальный обычный человек, и все слухи - чепуха! Заклятие никакого обратного хода не имеет, и Тьму открыть не может никто и никогда! Все это уже в прошлом, теперь тебе надо думать об учебе и своем будущем!
        Влада с сомнением поглядела на деда, вдруг поняв, что тот сейчас находится на грани паники. Он сейчас отчаянно, как человек, который не хочет верить в то, что ему не нравится, старался найти любую причину, уцепиться за что угодно, только бы не поверить в правду.
        «Не буду я с ним спорить, - подумала Влада, изобразив на лице согласие. - Хоть дед и бессмертный вроде как, а все равно не надо его волновать…»
        - Мурановы тоже живут в Огоньково, - как бы между прочим заметила Мара Лелевна. - Там у них дом даже больше, чем в Пестроглазово. Каждые зимние каникулы Алекс с Гильсом проводят там, часто заходят ко мне.
        Вот это был убийственный и окончательный аргумент.
        Может, эта кикимора совсем не дурочка, хотя сказана эта фраза была настолько небрежно, будто случайно…
        - Ну, может быть… - выдавила из себя Влада, как можно безразличнее закатывая глаза к потолку. - Не знаю…
        - Вандер, дай нам посекретничать, - мягко улыбнулась кикимора, переглянувшись с дедом, и тот вышел. - Я очень привязалась к тебе, Владочка…
        - Спасибо, - напряженным голосом произнесла Влада, стараясь смотреть на кружку с чаем, а не в глаза кикиморе.
        Боковым зрением и так было видно, что та улыбается, нервно сжав руки. Боится, что ли, что Влада ей грубость скажет?
        - Спасибо, вы очень добрая, - повторила Влада более мягким голосом, изобразив нечто наподобие улыбки.
        - Я тебя прекрасно понимаю, - тоном заговорщика продолжила кикимора. - Гильс тебе нравится, как и всем девочкам… Но если хочешь узнать мое мнение, присмотрись и к Егору. Он просто прелесть, чудо какое-то. А вампиры очень проблемные, поверь мне…
        Из-за закрытой двери послышались голоса - деда и… Гильса Муранова.
        Влада сразу же попыталась сесть в кровати, но голова закружилась, и она упала обратно на подушку.
        - Мара Лелевна, где тут зеркало?
        От ужасной мысли, что Гильс сейчас увидит ее, после того как она провалилась куда-то в холод и тьму, а потом лежала в обмороке, она даже пошла на временное перемирие с кикиморой.
        - У тебя под подушкой все необходимое, - заверила ее та, вдруг приняв крайне серьезный вид. Так бы говорил командир какой-нибудь армии, готовясь к бою. - Я задержу Гильса, у тебя будет около минуты.
        Мара Лелевна выбежала за дверь, а Влада, пошарив под подушкой, обнаружила там не только зеркальце, но и целый арсенал боевых кикиморских предметов - косметику, расческу, помаду, и даже флакончик с духами.
        Влада почувствовала даже что-то вроде благодарности к кикиморе, настолько та старалась угодить ей. Надо же, предусмотрительно положила под подушку столько нужных вещей, на случай если Влада передумает умирать и начнет прихорашиваться… Если бы кикимора не лезла к деду, цены бы ей не было…
        Критически рассмотрев в зеркало свое бледное лицо с кругами под глазами, Влада быстро расчесала волосы, и даже немного подмазала бледно-розовой помадой губы. Стало чуть-чуть лучше.
        В коридоре слышался разговор - Мара Лелевна что-то щебетала, голос Гильса отвечал, а еще раздавалось какое-то странное шуршание. Наконец, дверь в комнату открылась, и на пороге появился вампир, в руках у которого был огромный букет красных роз, нарядно оформленный целлофаном и ленточками.
        Да-а-а, так вот что шуршало и хрустело даже за километр. Нечто столь же помпезное вручали директору ее прежней школы на 50-летие, отлично… Откуда же он взял такой букет здесь, в Утесуме, да еще так быстро?
        Влада с улыбкой представила себе, как Алекс с Гильсом гонялись в город, в цветочный магазин, надеясь, что она очнется, и увядший букет не придется выбрасывать в помойку…
        - Приветик. Это тебе, - Гильс положил букет на стол. - Как ты себя чувствуешь?
        Какой же все-таки Гильс красивый, просто больно и невозможно смотреть.
        Однако, судя по его смущенному и настороженному виду, ему уже рассказали, что он вытворял у входа в «Пещеру», и он уже знает о поцелуе.
        - Прекрасно, спасибо…
        Вампир сел на корточки у кровати, подперев голову руками и уставившись на Владу черными глазами.
        - Ну ты даешь, Огнева… - сразу же выдал он. - По янву бродишь, будто он тебе родной… Вот, может, я мечтал провалиться в Тьму, а ты мне помешала. Не стыдно?
        Влада вздохнула, закатив глаза в потолок.
        Ну да, это же Муранов, чего можно было ожидать еще. И в то же время как хорошо, что не будет от него каких-то церемонных благодарностей и чего-то еще, что он должен сказать и чего она совсем не хотела услышать.
        - Очень стыдно. В следующий раз проваливайся куда угодно, я даже глазом не моргну. Мне все равно.
        Гильс улыбнулся, откинув с глаз длинную челку.
        - Не вредничай, ты же не такая, я знаю.
        - А какая же я?
        - Хорошая, - Муранов сказал это с серьезным видом, без тени улыбки. - Ты, наверное, самый лучший человек, которого я видел.
        - Да, ты мне уже говорил, что я хорошая, - насупилась Влада.
        - Говорил? - Вампир нахмурился. - Возможно. Но теперь ты стала еще лучше.
        Это прозвучало как оскорбление, хотя, конечно, Гильс и не собирался ее обижать.
        Интересно, если зашвырнуть его шикарный букет ему в физиономию, он изменит свое мнение, насколько она хорошая?
        Влада даже протянула руку к букету, но только погладила рукой нежные лепестки. Розы не виноваты…
        - И еще, я должен извиниться перед тобой, - напряженно продолжал Гильс, стараясь не смотреть на Владу. - Мне рассказали, что я после боя, в «Пещере»… это… вел себя не очень. Но я, кажется, бредил и даже, как говорят…
        - Все нормально, - быстро отрезала Влада. - Я тоже ничего не помню.
        Гильс замолчал, внимательно посмотрев на нее, но Влада сделала вид, что любуется розами.
        Еще немного - и он стал бы извиняться за первый в ее жизни поцелуй, который предназначался Эле. За тот поцелуй, который Влада вспоминала почти каждые пять минут и будет вспоминать, засыпая и просыпаясь, еще очень долго. Может быть, всегда.
        У Эли было и будет еще много таких минут, а может и часов, с Гильсом. А ей, Огневой, - только роскошный «извинительный и благодарный» букет плюс бездна уважения и признания от Мурановых…
        Пауза в разговоре затянулась, стала тягостной, и Влада лихорадочно придумывала, как бы перевести разговор на что-нибудь другое.
        - Твоя повязка, ее больше нет, - чуть не продемонстрировав голое колено из-под одеяла, но вовремя спохватившись, ляпнула Влада.
        - Ты и так под моей защитой, - твердо ответил вампир. - Навсегда.
        - Но если повязки не будет… Ты сам говорил, что другие вампиры поставят на меня знак.
        - Если только захотят покончить жизнь самоубийством, - рассмеялся Гильс. - Теперь не рискнут, я думаю. Хотя знаешь что… - Вампир вдруг потянулся в сторону и вытащил откуда-то из царства Мары Лелевны шелковую тоненькую ленточку темно-розового цвета. - Дай-ка мне руку.
        Влада протянула левую руку, с замиранием сердца глядя, как Гильс обстоятельно и аккуратно завязывает свой знаменитый вечный узел.
        - Вот так, - многозначительно добавил вампир. - Я буду тебя защищать, а что там дальше будет - неважно…
        - Гильсик! - В комнату просунулась голова Мары Лелевны. - Владочка устала, может, зайдешь попозже?
        Гильс скорчил гримасу и закатил глаза, услыхав свое имя в уменьшительном варианте, но вежливо попрощался и ушел, напоследок передав Владе «горячий и огромный» привет от Алекса и еще около десятка дальних родственников по фамилии Мурановы.
        Как не вовремя вмешалась кикимора, как не вовремя! Влада в досаде сжала руки в кулаки, чувствуя, как по правой руке прокатился холодный озноб, будто внутри притаилась зима.
        Уже через секунду дед с кикиморой снова забегали вокруг нее.
        - Мара! - взывал дед. - Владочке опять нехорошо! Лекарство, скорее… И еще чаю!
        - Какой температуры должен быть чай для человека тринадцати лет?! - запаниковала кикимора, забегав по комнате и схватив с книжной полки «Строение человеческого организма».
        - Четырнадцати… - обессиленно выдохнула Влада, закусив губу от пульсирующей боли в руке. - Четырнадцати лет… Ну что же вы никак не запомните, ну запишите где-нибудь…
        Она закрыла глаза и ждала, пока боль немного уляжется.
        Впереди ждет много трудностей, учеба в неведомом Носфероне, где будет злобствовать Батори. Но она ведь будет учиться там не одна, а с друзьями, с Гильсом. И вообще, теперь у нее есть полное право учиться в МУНе наравне со всеми, так хотел ее отец.
        Самое главное - как только силы восстановятся, нужно разобраться, обязательно разобраться во всем. Что случилось с родителями, где они теперь? И кто теперь она, если ее отец действительно вампир, а мать - ведьма? Как называют таких… гибридов (Влада не сразу подобрала для себя нужное слово), рождались ли похожие раньше на свете? А если рождались, то как они жили и кем их называли?
        И кстати…
        Если ее отец Виктор Суморок, то получается, что ненавистный ей Арман - ее сводный брат?! Этот мерзкий, презирающий ее Арман ее родственник?!
        Эту мысль Влада поспешила отогнать подальше.
        Это ее отец, только ее! Даже будучи фантомом, отец вспомнил о ней, говорил с ней, а не с Арманом. Значит, она важнее, и Виктор любил ее больше, чем сына.
        Все-таки она теперь Влада Викторовна, а не Александровна, теперь у нее есть настоящее отчество, не с «потолка». Ее отец был веселый и хороший, надо будет только раздобыть ту фотографию, из музея…
        Мысли путались в голове, наваливалась дрема, только теперь сон был теплым, спокойным и совсем не страшным.
        - Не бойся… не бойся, - убаюкивая, шептал во сне тихий голос, пока за окном бушевали под фальшивым тролльским ливнем облака мокрой фальшивой сирени.
        Глава 25
        Отъезд в Огоньково
        Следующим утром Гильс, Егор и Марик таскали из Светлого корпуса во двор чемоданы, сумки, пакеты, коробки и корзиночки.
        Вандер Францевич тщательно расставлял все эти вещи как можно компактнее возле подъезда, а Алекс Муранов совал свой нос во все, что открывалось, громко комментируя содержимое. Это были в основном вещи Мары Лелевны, а из вещей Влады и деда был всего лишь один большой коричневый чемодан.
        Влада почти целый час сидела на нем во дворе, ожидая отъезда в Огоньково. Наблюдать за процессом сборов ей уже порядком надоело - вещи не заканчивались, наоборот, закончилось место на небольшом пятачке асфальта перед входом в Светлый корпус.
        Май, созданный Егором, исчезал на глазах. Облака сирени вяли с каждой минутой, листья желтели и облетали, вместо весеннего солнышка все ближе подступал ноябрьский буран, который бушевал уже совсем рядом, над крышей опустевшего Утесума.
        Там уже не было никого - всех студентов увезли еще вчера, остались только преподаватели, которые с самого утра один за другим поспешно покидали Светлый корпус.
        Хотя все хранили внешнее спокойствие, но у Лили Бантини дрожали руки, когда она складывала в багажник своей красной спортивной машины несколько аккуратных сумок с вещами. Лина Кимовна с Фильдой ускользнули пешком, сморкаясь в платочки и оплакивая погибшего декана Троллиума. Еще немного - и они бросились бы бегом, без оглядки.
        Зато завхоз, который теперь вместе с племянником остался полноправным хозяином опустевшего Утесума, был на удивление спокоен. Он командовал вывозом аквариума с водяными из деканата и чувствовал себя абсолютно счастливым, шпыняя бригаду гоблинов-грузчиков и пугая их новым концом света.
        Влада, кутаясь в куртку и две теплые кофты и чувствуя, как озноб пробегает по телу, старалась выглядеть спокойной и улыбаться. Хотя бы для того, чтобы дед перестал бросать на нее встревоженные взгляды.
        Жужик, ее личная шаровая молния, после всего происшедшего бесследно исчез, но Влада надеялась, что он вернется рано или поздно. Может, этот огнистый малыш перепугался и сбежал, чтобы вернуться… А может, решил жить свободной жизнью…
        Громкий смех отвлек Владу от мыслей.
        Алекс Муранов веселился от души, подняв стопку книг, перевязанных шелковой ленточкой, вслух и с выражением читая их названия.
        - М-да-а-а… Никогда не подозревал, что кикиморы что-то читают, кроме журналов мод. Мара собралась наверстывать пропущенные знания, я гляжу. Более идиотских книг я в своей жизни не видел. «Человеческие традиции и праздники», «Гормональный взрыв у человеческих подростков»… ха-ха-ха… Ой, не могу… - Алекс согнулся вдвое, огласив двор громким хохотом.
        - Марочка, дорогая! Зачем это тебе??? Спроси меня, вампира, я тебе расскажу про людей все в подробностях! Я их знаю как облупленных.
        - Алекс, не смей копаться в моих вещах! - раздался из распахнутого окна возмущенный визг кикиморы. - Ты невыносим, как темный сущ! Вандер, приструни его!
        - Сие невыполнимо, - усмехнулся дед. - Я больше не ванхельсинг, так-то.
        - Вандер, вот что… - понизив голос и оглянувшись на распахнутое окно, тихо заговорил Алекс. Переход от весельчака к серьезному тону был стремительным, будто вампир скинул с лица маску. - Наша Владиша нуждается в серьезной охране, я бы ее поселил в нашем доме, а не у Мары.
        «Наша Владиша» - улыбнулась Влада про себя. Старший брат Гильса явно переменил к ней отношение - теперь он трясся над ней, как над хрустальной, и больше не проклинал тот день, когда узнал о ее существовании.
        - Нет, Алекс, это невозможно, - возразил дед. - Твари этой… ее ведь нет уже. Чего теперь опасаться?
        - Вандер, всеми трижды проклятая физика темной материи, я-то ее учил, - тихо продолжал Алекс. - Владиша прошла в темный мир и вернулась обратно. Грань между мирами пришла в движение, а ее вообще нельзя было трогать. Может быть, именно этого и добивалось умертвие, кто знает? Надо быть предельно осторожными, ведь у Владиши действительно есть странные возможности…
        - Я не хочу это обсуждать! - резко оборвал Алекса дед. - Не нужно об этом, моей внучке и так пришлось пережить слишком много. Она самый обычный человек!
        - Вы же сами знаете, что это не так, - мягко возразил вампир. - Ладно, Вандер… В любом случае надо быть осторожными.
        Они оба посмотрели на Владу, но та сделала вид, что смотрит в другую сторону, а не прислушивается к их разговору.
        «Зимние каникулы пройдут в окопах и под конвоем Мурановых», - подумала про себя Влада со смешанным чувством досады и радости.
        Ветка сирени защекотала шею, касаясь щеки.
        Влада вздрогнула и оглянулась - позади стоял Гильс, в черной майке, с веткой сирени в руке, а за ним - Егор, на его загорелом лице ярко выделялись зеленые глаза.
        - А? - очнулась Влада. - Что ты сказал?
        - Я сказал - сирень, - повторил Гильс. - Успел сорвать, остальные уже увяли.
        - Жаль, что этот май ненадолго, - со вздохом улыбнулась Влада. - Кстати, Егор умеет делать цветы сирени с пятью лепестками, представляешь?
        Какой идиотизм был так грубо заискивать перед троллем.
        Не прокатило - Егор только криво улыбнулся, глянув на нее исподлобья. Теперь он разговаривал с ней подчеркнуто холодно, хотя очень вежливо и сдержанно - ну не придерешься. Это уже был совсем не тот Егор, которого она знала до сих пор. Он больше не называл ее «темноглазка», не рассказывал ей всякие смешные истории и не показывал забавных тролльских выкрутасов нулевого уровня. Влада все утро предпринимала отчаянные попытки помириться, но бесполезно - тролль был непреклонен, как норвежская скала. А поговорить наедине с ним никак не удавалось - мешало то одно, то другое.
        - Он-то умеет. Только я вампир, а не тролль. Моя сирень обычная и зверски сорванная, - Гильс сделал страшное лицо, но это выглядело довольно забавно. - Ты с семью лепестками делать пробовал, талантливый Бертилов?
        - Не вопрос, - жуя травинку, беззаботно ответил Егор. - Чего там Мара копается?
        - Спокойно, это же кикимора, - с иронией заметил Гильс и вдруг громко крикнул, направившись к Светлому корпусу. - Марлелевна! Марлелевна, а Алекс вам в сумку пауков сажает!
        Из окна раздался невнятный вскрик, и послышалось поспешное цоканье каблучков по лестнице.
        - Подействовало, - констатировал Егор, быстро глянув на Владу. - Ну, я пойду, наверное…
        Опять тролль искал повод отойти подальше, не хочет с ней разговаривать наедине.
        - Егор, погоди, пожалуйста… - попросила Влада. - Я…
        - Чего? - Тролль выжидал, пока Влада соберется с мыслями, глядя куда-то в сторону.
        Все еще злился, это было и так понятно.
        Если бы только те глупые слова можно было взять обратно, только разве такое возможно? А с другой стороны - когда она валялась в ледяном обмороке, разве он не сделал для нее май в ноябре? Может, только благодаря ему она и очнулась. Ну вот как поймешь этих сложных и непонятных троллей?
        - У меня для тебя подарок, - это она сказала даже неожиданно для самой себя и полезла в кармашек кофты. - Вот, держи…
        Егор растерянно крутил в руках маленькую фигурку с нарисованными фломастером зелеными глазками. Он даже чуть не улыбнулся, и Влада успела заметить, что в глазах у тролля что-то промелькнуло, кроме холодности.
        - Ну… это… спасибо… - растерялся Егор. - Смешной, чем-то на меня смахивает.
        Егор бережно спрятал фигурку в свой карман - совсем не так он обращался с остальными своими вещами.
        - Хватит дуться, - решительно заявила Влада, глядя на тролля в упор. - Клятва клятвой, но это от тебя зависит, понимаешь? Между прочим, в истории есть два примера, когда тролль нарушал клятву, и - ничего. Это было в 1786 году, когда Магнус Ларсен простил своего друга за драку, и в 1856 году, когда Оларф Дрессон простил свою тетку за то, что она выбросила его новые ботинки. Ты считаешь, что они не были настоящими троллями?
        - Нет, не считаю…. - слегка растерялся Егор, явно не ожидавший от Влады такой решительности. К тому же ему явно не хотелось признаваться в том, что он попросту не учил троллеведение так хорошо, как она.
        - Так, может, хватит уже? - продолжала Влада наступление на Бертилова. - Это была не настоящая ссора, это глупость была! Как можно из-за этого терять друзей?!
        - Моя клятва вечная, но дело в другом… - Тролль вдруг взял Владу за руку и потянул к себе.
        Шаг навстречу, и еще один - лицо Егора оставалось очень серьезным, но уже почти без тени обиды. Он тянул к себе, и Влада шла, еще не зная, что будет, когда она подойдет совсем близко.
        Выскочившая в этот момент из подъезда кикимора, увидав эту сцену, издала одобрительный вопль, будто ставила Владе пятерку по кикимороводству и, позабыв про пауков и Алекса, кинулась к Владе с Егором, которые сразу же отскочили друг от друга.
        - Егорушка, дорогой! - радостно воскликнула она. - А хочешь поехать с нами? Дом большой, место всем найдется. Поедем?
        - Спасибо, не могу, - вздохнул тролль. - Мать разоралась, что ей надоели обои с бриллиантами, хочет настоящие и бумажные.
        - Ну так поклей свои обои и приезжай к концу декабря! - не отставала кикимора. - Будет елка, гости, пироги, будет весело!
        - Марочка, а ты лучше пригласи меня, - вмешался Алекс. - Я уже догадался, что ты хочешь пригласить меня, но стесняешься. Спасибо, я приду с удовольствием и с пауками.
        - К-как? - растерялась кикимора. - Пауки?! У меня - пауки???
        Кикимора запнулась, и лицо ее стало перепуганным.
        - В твоем доме, Марочка, уже сидят пауки и охраняют, еще до вашего туда приезда, - хохотнул вампир. - Только они в янве, куда ты не ходишь, так что ты их и не увидишь. Ладно, я пошел за машиной.
        Черный грязный внедорожник старшего Муранова выкатился из подземного перехода на дорогу, Алекс вышел и открыл багажник, выругавшись на мусор в машине, и вытряхнул из салона жестяные банки, пакеты от фастфуда, жвачки, завернутые в чеки от покупок, и нескольких сердитых шипящих пауков. Все дружно начали грузить вещи в багажник, хотя и так было понятно, что даже в такую большую машину все не поместится.
        - Алекс, ну что же это такое, - причитала Мара Лелевна. - И куда остальные вещи деть?
        - В следующий раз я специально для перевозки кикимор куплю прицеп, - сердито отдуваясь, пообещал ей вампир. - Так, все чемоданы погрузили?
        Тут из кармана джинсов Алекса Муранова раздался невероятно противный звонок мобильного телефона, напоминающий одновременно поросячий визг и кукареканье. Вампир поспешно схватил телефон и шикнул на остальных, чтобы замолчали.
        - Да! Что?! Нет, я не в Москве… - Голос Алекса слегка потерял свою привычную уверенность. - Я сейчас под Питером… Дашуля, не начинай… Нет, ты сама кровопийца. Так… Ты копалась в моей аське и проверяла, с кем я общаюсь по Инету… Кто такая фурия Синицына? Да дура она, я клянусь тебе… Да не шляюсь я, помогаю родственникам!!! Отвожу их на дачу… Нет, а я говорю тебе, что не шляюсь… Хорошо, куплю тебе новый ноутбук… Какой реферат? Ладно, помогу… Ой, только не начинай, Дашуля!!!
        Алекс, продолжая уговаривать, быстрым шагом отошел в сторону, яростным кивком показав остальным, чтобы садились в машину.
        - Я все разузнал про Алекса Муранова. Это его «жертва» звонит, - хихикнул Марик. - Дашуля-Не-Начинай из Москвы. Ну Алекс и вли-и-ип… Это у людей просто - не сошлись характерами - расстались. А вампиры как в тюрьме. Попадется вот такая Дашуля и сама вампира в узел завяжет…
        - Ты полегче про моего брата, - остановил его Гильс, а затем с улыбкой посмотрел на Владу. - А мне очень повезло, что ты не такая, как эта Дашуля, ты совсем другая.
        - Я бы не был так уверен на вашем месте, юноша, - с веселым сарказмом вдруг выдал дед. - Мало ли что, характер может и поменяться… Что скажешь, Владочка?
        - Скажу, что, если он не притащит Егора на Новый год в Огоньково, я устрою жуткий и кошмарный скандал, почище, чем Дашуля, - улыбнулась Влада, с удовольствием глядя на озадаченное лицо вампира.
        Продолжение следует…
        15 октября, 2011
        Краткий словарь терминов
        ЯНВ - (Я-НЕ-ВИДЕН) - ближайшее подпространство, которое использует нечисть, чтобы скрываться от людей. Там всегда ровно на 5,3 градуса холоднее, чем в этот момент в этом же месте на Земле. Все предметы и стены там покрыты серебряной пылью - химическим соединением оксида серы. Янв неоднороден и распространяется волнами.
        ПОДКОНТРЫ - подконтрольные вампирам твари, обитающие в янве, являются неживыми тенями существ. Выходят из янва в мир людей по зову вампира. У каждого рода вампиров свои подконтры. Чем древнее род, тем подконтров больше, и они сильнее.
        ЯНВАНУТЬ - воспользоваться янвом, исчезнуть.
        ЯНВЕР - опытный пользователь янва.
        ЯНВ-ЛОВУШКА - расставленный каверзной нечистью капкан, попадая в который человек проваливается в янв. Янв вышвыривает человека в совершенно неожиданном месте, при этом человек теряет память, иногда навсегда. В исключительных случаях ловушки ставятся в тех местах, куда людям ходить категорически запрещено.
        ТЬМА - темный мир мертвой нечисти, куда попадают погибшие вампиры и где живут страшные твари - умертвия, их слуги и подконтры.
        ПЕЧАТЬ ВАМПИРА - знак, который ставит вампир на предмет или человека, при этом его невозможно убрать или уничтожить.
        БОЗОН МООНА - темная частица, открытая ученым-вампиром Фридрихом Мооном в 1911 году.
        СИГУРД ЭНГОР ОЛАФУРССОН - знаменитый древний тролль, который очень любил отводить людям глаза и изображать их короля, даже несколько раз взошел на трон как король Норвегии, пока не был изгнан.
        ТРОЛЛИ - нелюди, способные менять восприятие реальности у людей. Эта способность называется «отводить глаза». Тролли бывают двух видов - грины и камны. Сила гринов в способностях к внушению, а камны - физическая сила, не отягощенная разумом.
        ВАМПИРЫ - существа, в клетках которых темных частиц немного больше, чем обычных. Поэтому вампиры балансируют на грани темного мира, удерживаясь только за счет человеческой крови.
        УПЫРИ - нелюди, обычно состоящие из тварей низшего порядка. Могут поменять облик, но после этого долго не живут.
        КИКИМОРЫ - женский вариант леших, обладают даром приманивать и очаровывать мужчин благодаря внешности и мелодичному голосу. Когда кикимора злится, может выпустить когти. Кикиморы отличаются квизгом - убийственно громким визгом, который может довести кого угодно до обморока.
        БОЛОТНИКИ - нечисть из болот и трясин, очень дальние родичи леших с кикиморами.
        ГОБЛИНЫ - дальние родичи троллей.
        ВАЛЬКИРИИ - летающая нечисть с крыльями, как у огромных летучих мышей.
        ГОРЕМЫЧНИКИ - разновидность домовых.
        НОЙДЫ - вампиры с севера.
        ФУРИИ - нечисть с повышенным уровнем адреналина в крови.
        ВАНХЕЛЬСИНГИ - боевые маги, использующие свои магические способности для охоты на нечисть.
        ТЕМНОГЛАЗЫ - так нечисть называет людей.
        ПЕСТРОГЛАЗЫ - другое название нечисти.
        ВАМПИРСКАЯ КОРЬ - болезнь, похожая на простуду, которой заболевает человек, впервые соприкоснувшийся с кровью вампира. Обычно проходит легко, только у человека недели две красные глаза.
        ПАРАДОКС МУРАНОВА - состоит в том, что подконтры рода Сумороков (темные сущи) теряют память при попадании в них ботинком.
        ШКАЛА АЛМУРА (ШКАЛА АЛЕКСА МУРАНОВА) - система измерения озлобления и ярости преподавателя.
        НОСФЕРАТОРИКА - наука о нечисти и неживых существах, обитающих в янве.
        ФТМ - физика темной материи, изучается довольно поверхностно и теоретически.
        ВАМПИРОЛОГИЯ - изучение вампиров, их жизни и физиологии.
        ТРОЛЛЕВЕДЕНИЕ - изучение троллей, их умений и образа жизни.
        КИКИМОРОВОДСТВО - изучение кикиморских премудростей.
        УПЫРИСТИКА - малопонятный предмет, изучающий мировоззрение упырей.
        БЕЗМОЛВНЫЙ ЯЗЫК - очень сложный язык, не слышимый человеческим ухом, так как общение на нем происходит в диапазоне ультразвука. Воспринимается людьми как приказ.
        ИСТОРИЯ НЕЧИСТИ - альтернативная история, объясняющая многие исторические события иначе, чем это представляют себе люди.
        ГУМАНИСТИКА (ЛЮДОВЕДЕНИЕ) - наука о людях, которую изучает нечисть.